Читать онлайн NPC бесплатно

Всё когда-то бывает впервые

– Скажи, старик, почему твой трактир зовётся Вялым клинком? – Алвин придвинулся к барной стойке, заправил за ухо кудрявую прядь и уставился на трактирщика.

– В этом нет никакого секрета, парень, – начал старик, подставляя кружку под кран бочонка с элем, – папаша мой был гвардейцем, который всю свою жизнь положил на верную службу Гарольду. В том возрасте, когда меч стал слишком тяжелым, чтобы его держать, а взор слишком мутным, чтобы видеть мишень, он ушел в отставку и вернулся домой, в Отрыв. Не сумев просидеть без дела и месяца, он пустил все средства, накопленные за время службы, на постройку этого трактира и назвал его Острый клинок, а вывеску украсил своим собственным мечом. Хозяином он был, мягко говоря, непутевым, да и народ сюда стремился не шибко. И как мы с матерью ни хлопотали, трактир с каждым годом всё больше ветшал. Однажды вечером одна из веревок, на которых держалась вывеска, лопнула, и клинок наклонился к земле. На шум сбежалась местные зеваки, и один из них пошутил, мол, клинок-то у нас не острый, а вялый. За день эта шутка облетела всю деревню, а к вечеру в зале собралась целая толпа – потешиться над вывеской. Отец страшно злился, но полный зал и долгожданный звон монет смягчили его гнев.

Трактирщик лукаво подмигнул Алвину, поставил полную кружку эля на стойку и добавил с ухмылкой:

– Вывеску с тех пор, так и не правили. Кто знает, может, скоро наши многоуважаемые пьяницы будут потчевать в Отсохшем или Упавшем клинке.

– Интересные вещи рассказываешь, – сказал Алвин и потянулся за кружкой.

– А то! – бросил трактирщик, возвращаясь к своей рутине. Несмотря на преклонный возраст, он выглядел бодрым и энергичным. Высокий, жилистый и подтянутый старик, с ухоженной эспаньолкой и копной густых седых волос. Он в одиночку успевал наливать выпивку, раскладывать еду по мискам, протирать кружки да еще и поддерживать несколько бесед.

Алвин отхлебнул эля и огляделся. В трактире и вправду было людно, даже слишком людно для такой небольшой деревеньки. В зале едва ли нашелся бы один свободный столик, где можно было бы спокойно скоротать вечер. Молоденькая служанка летала между столиками и барной стойкой, как пчелка, удерживая на подносе несколько рядов с полными и пустыми кружками. В помещении царил полумрак, который мешал в полной мере разглядеть присутствующих, но по густым бородам и неухоженным космам становилось ясно – в основном здесь отдыхали местные работяги. Единственным, кого можно было рассмотреть полностью, оказался светловолосый юноша в синих шароварах и белой рубахе, расположившийся у самого очага. Он сидел на грубом табурете и наигрывал веселую мелодию на флейте. Увлекшись игрой, он, казалось, не замечал происходящего вокруг.

Алвин сделал еще глоток и поморщился. Эль потек по горлу, оставив за собой кислое послевкусие.

– А у тебя тут только местные отдыхают? – спросил он, снова обращаясь к трактирщику.

– Всякие, – отозвался старик, наклоняясь под стойку. – И местные, и путники с Большого тракта. Кто в Гарольд идёт, кто в Аполию, кто в Кумар, кто просто нажраться и забыть тяжелый день, – он поднялся и выставил на поверхность партию пустых кружек, – герои частенько заходят, да такие как ты, курьеры… глаза ведь меня не подводят, парень, ты – курьер?

Алвин кивнул.

– Ну вот, курьеры. Иногда даже моряков сюда заносит, как вон тот верзила, – трактирщик указал на дальний угол зала. Там в одиночку потягивал эль крупный мужчина в черном дуплете. Он занял полулежачую позу, оперевшись спиной о стену и сложив обе ноги на противоположный стул. – Смотри, как развалился, поганец. Хоть бы шляпу снял, – пробурчал старик, хлопнув тряпкой по стойке. – А тебя самого-то сюда как занесло?

– Да так, – ответил Алвин, пожав плечами, – Несу в Кумар приглашения на свадьбу, да пару писем…

– А-а-а, та самая свадьба, о которой народ судачит? – заинтересованно спросил трактирщик.

– Ага, принц всё-таки женится. В замке скоро такой пир закатят – обещаются весь Арреад на уши поставить.

– Да-а, славная будет пирушка, должно быть. А для меня там приглашеньица случайно не найдется?

– Был бы я королем…

– Да ладно, – лицо трактирщика тронула грустная улыбка, – староват я для таких походов, да и на кого мне Клинок оставить? Мне ж здесь каждого забулдыгу надо накормить, напоить и в задницу поцеловать, – он замер на несколько секунд, уставившись в пустоту. В его взгляде промелькнула досада пополам с тоской. – И это, не сочти за грубость, но не мог бы ты еще с кем-нибудь поболтать, а? Зал битком, а я из-за тебя даже кружки протирать не успеваю.

– Ладно, – Алвин одним глотком допил остатки эля, – налей мне еще одну, и я отстану от тебя до утра.

– Это всегда пожалуйста, – ответил старик, подставляя очередную кружку под кран, – этого добра у нас хлебать не перехлебать.

Сказав трактирщику про письма, он немного слукавил. На самом деле, вместе с кипой приглашений на свадьбу ему вручили маленький сверток и поручили доставить его не позднее, чем через три дня, в Кумар, лично в руки некоему Реону Фениксу. Что именно лежало в свертке, он не знал, но вещица эта представляла особую важность для королевской семьи, а потому сейчас она покоилась в потайном кармане его форменного кафтана. Карман он смастерил сам, так что о его существовании не знал никто, даже сам король.

Трактирщик поставил на стол свежую кружку эля и занялся другими гостями.

Получив новую порцию кислого удовольствия, Алвин повернулся к залу. Перед ним встал выбор: допить эль и проспать в комнате до утра или попытаться найти компанию, чтобы скоротать ночь за выпивкой и старым добрым трепом. Спать не хотелось, так что он выбрал второй вариант.

«В конце концов, не прозябать же мне всю ночь в том клоповнике. И зачем я только его снял…» – подумал он, рыская взглядом по залу в поисках подходящей компании.

Трактир тем временем продолжал наполняться людьми. Рядом с Алвином пристроился уставший рыбак, от которого несло потом вперемешку с тиной и рыбьими потрохами. Он сходу заказал две порции какой-то мутной маслянистой жидкости, залпом осушил обе и моментально отрубился, уткнувшись головой в стойку. Мужчины за соседним столиком активно выясняли, кто кого больше уважает – чем больше уважения они выказывали друг другу, тем больше пустых кружек появлялось за их столом. Парнишка с флейтой завел энергичную мелодию, и самые раскрепощенные гуляки кинулись танцевать – кто как мог. Начались стихийные пляски, плавно перетекающие в легкий дебош. В какой-то момент обстановка у барной стойки накалилась настолько, что столик, занятый тем мрачным моряком, показался Алвину настоящим островком спокойствия, и он, набравшись смелости, решился к нему подойти.

Закончив с очередной порцией пенного напитка, курьер заказал у трактирщика еще две кружки: одну для себя, а вторую для будущего знакомого. Получив выпивку, он аккуратно слез с высокого деревянного табурета и двинулся в сторону моряка. Тот с задумчивым видом изучал кусочек мяса на кончике своей вилки. Ни одна душа в трактире, кроме служанки, не приближалась к нему и на метр. Угрюмое лицо и широкая сабля, свисавшая с пояса, отгоняли всякого, кто мог бы позариться на свободный стул напротив. Едва не разлив эль, Алвин просочился сквозь толпу отдыхающих и оказался прямо перед моряком. Внешне тот чем-то напоминал пухлого льва. Из-под шляпы торчала пышная черная грива. Густые сросшиеся брови делали лицо еще более суровым, чем оно было на самом деле. От скулы до подбородка тянулся заросший рубец, оставленный то ли клинком, то ли когтем дикого зверя.

Заметив Алвина, моряк лениво посмотрел на него из-под шляпы.

– Ищешь, куда бросить якорь, пацан?

– Можно и так сказать…

– Валяй, – буркнул он, скидывая ноги со стула.

Курьер поставил свою кружку на стол, а вторую протянул незнакомцу. Тот принял угощение и учтиво кивнул.

– Я тебя давно заприметил. Ты не похож на местный сброд. Я Морган Блэк, но вообще-то Блэкмур. Просто так короче и звучит как-то проще что ли, – представился он, протягивая Алвину руку.

– А я Алвин. Просто Алвин, – быстро проговорил курьер, отвечая на рукопожатие. Ладонь Блэка была большой, крепкой и мясистой, как медвежья лапа. Сожми он её чуть сильнее, и кисть Алвина превратилась бы в кашу.

– Что ж, просто Алвин, давай-ка по старой доброй традиции выпьем за знакомство. Ты ведь уважаешь традиции?

– Конечно.

– Тогда будем!

– Будем.

Морган осушил кружку залпом, и Алвин последовал его примеру. По телу разлилось приятное тепло, веки слегка потяжелели, а напряженные плечи опустились.

– Ответь мне, просто Алвин, что за герб вышит на твоем кафтане?

– Это? – Алвин скомкал пальцами участок ткани с вышитой золотыми нитями лисьей мордой. – Это символ Королевской службы курьеров Гарольда – одной из самых почетных организаций в здешних краях. Я думал, о нас все знают…

– Надо же, так ты – курьер? – Морган пыхнул трубкой и придвинулся к столу. – Стало быть, много путешествуешь?

– Если честно, нет – ответил Алвин, потупив взгляд, – Я только вчера вышел из студентов, и… в общем, это моё первое серьезное поручение.

– То-то я заметил, что ты какой-то нервный, – Морган смерил курьера оценивающим взглядом, а затем резко переменился в лице и весело улыбнулся, – Да расслабься ты, всё когда-то бывает впервые, – он приподнялся над столом и хлопнул собеседника по плечу. От такой поддержки Алвин чуть не свалился на пол.

– Эй, трактирщик, плесни-ка мне и моему другу по кружке самого лучшего эля, – прокричал Блэк, усаживаясь обратно. – Всё будет нормально, просто Алвин. Я уверен, ты отлично справишься со своим первым дельцем. Кстати, а куда ты идешь?

– В Кумар, – ответил курьер и легонько дотронулся до того места на кафтане, где был спрятан сверток, почувствовав облегчение, когда палец уперся в неровный бугорок.

– В Кумар? – Морган поднял брови и почесал шрам на щеке, – Славный городок этот Кумар. Там началось мое первое плаванье, и там же закончилось последнее, – он достал из кармана серебряную монету с диковинной гравировкой, поставил её ребром и начал раскручивать.

– Ты был моряком? – спросил Алвин.

– Не просто моряком, бери выше, – капитаном. И весьма успешным, скажу я тебе. Я ходил с командой вольных искателей приключений. Мы не были пиратами, нет-нет – авантюристами. Мы исходили моря Арреада вдоль и поперек на прекрасном суденышке «Мисс Фортуна». Искали сокровища, сокрытые в песках Аль-Букерки, пытались разгадать тайны вечных ледников Сколла, были немногими из тех, кому открылся остров Креолл… – Он развел руками в воздухе.

– Креолл? – тихо переспросил Алвин, сводя брови, – Но это же миф. Красивая сказка, которую детям на ночь рассказывают.

– Провисеть мне двести тысяч лет вместо якоря, если я обманул тебя хоть в чем-то, просто Алвин, – Блэк хлопнул ладонью по столу, отчего раскрученная монетка подпрыгнула и приземлилась плашмя, – Мы с парнями лично ступали на Креолл, торговали с тамошними мудрецами, и не раз выполняли для них небольшие поручения.

– Интересные вещи ты рассказываешь, Морган. Даже не верится, если честно…

– Можешь мне не верить, – отчеканил моряк, – Правда не нуждается в доказательствах. Хотя… есть у меня кое-что, – он протянул Алвину свою трубку, – Вот, посмотри: табак в ней не горит, а дым – идёт. Забил один раз, и кури хоть всю жизнь!

Алвин принял трубку и крепко затянулся. Табак действительно не тлел, но дым обжигал горло.

– Чудеса какие-то, – прохрипел он, закашлявшись.

– Никаких фокусов. – сказал Блэк с ухмылкой, – всего-то древняя магия. Ты ведь уважаешь магию?

– Да как тут её не зауважаешь, – ответил Алвин, нехотя возвратив трубку владельцу, – А почему ты бросил приключения?

– Хотел бы я знать точный ответ на этот вопрос. Наверное, правильнее было бы спросить, почему я бросил ходить по морю, – голос Моргана сделался тоскливым, – Во время последнего дельца что-то во мне надломилось, и я подумал: к черту всё. Море, древние храмы, мистические артефакты, чудные острова – я наелся этого досыта. К тому же, в одной из передряг мне прострелили колено, а с таким ранением, сам понимаешь, только в стражники и идти. Скажу честно, море больше не зовёт меня, и я просто путешествую по Арреаду. Брожу по тем местам, где никогда не бывал и трачу остатки того, что мне удалось скопить в путешествиях. Вот завтра иду в Гарольд, а потом, вернусь сюда и пойду в Аполию. Говорят, вино там отличное, хоть я никогда и не пил это вино.

Девушка с подносом принесла к ним за стол еще несколько кружек эля. Алвин поднял свою и сказал:

– Тогда давай выпьем за твою новую жизнь, Морган!

Они громко чокнулись и снова выпили залпом. Алвин чувствовал, что язык его уже заплетается, ноги наступают не совсем туда, куда ему бы хотелось, а пространство немного лукавит с точным расположением предметов, но уже не мог себя остановить. Доставка свертка, неприятный запах изо рта, стыд за слова и поступки, похмелье – всё это проблемы будущего Алвина, а нынешний просто расслабляется в хорошей компании.

Небо над трактиром осыпали звезды, луна мягко освещала крыши деревенских домиков, украшая их тусклыми бликами. Время неумолимо двигалось вперед, а Алвин потерял ему счет и бесповоротно хмелел.

Несколько раз он отлучался из-за стола: зачем-то сходил в свою комнату, потом проведал нужник и потанцевал, оставив парнишке с флейтой слишком щедрые чаевые. Затем он плюхнулся за стол к Моргану и всю оставшуюся ночь наслаждался его шутками, да рассказами о жизни. Самим Алвином Блэк интересовался мало, лишь единожды спросив, что именно курьер несет в Кумар. Узнав о письмах и приглашениях на свадьбу, моряк пренебрежительно махнул рукой и посоветовал меньше переживать из-за всяких пустяков.

– … и вот тогда-то я ему и сказал: «семь раз отмерь, один раз отрежь». И с тех пор во всех Свободных городах так говорят, можешь себе представить? – спросил Морган, раскуривая свою бесконечную трубку.

– Я где-т сл-шал эту фр-ра-зу, – язык Алвина отказывался работать, а еще приходилось постоянно подавлять икоту, – но в Г-рольде гов-орр-ят, ш-ш-што её, ой… про-изнес хир-рург Макий Катрий, ко-гда выррел, ой… вырезал ко-ро-лю Нурмидасу оп-пухоль, вот!

– Чепуха! Я уверен, этот Каллий Какий, или как ты его там назвал, услышал мое мудрое изречение и просто присвоил его себе. Буду в Гарольде, обязательно нанесу ему визит!

– Д-к он же ум-ер. Лет сто п-сят назад…

– А, вот как, – Морган замялся, – ну, тогда наверняка какой-то пройдоха просто выдумал эту легенду ради красного словца.

– На-верняк-ка, ой…

Последние полчаса Алвин боролся со сном, а вот его собеседник, казалось, всю ночь пил воду вместо эля. Зато курьер осознал, что не зря снял комнату сразу по приезду, а еще понял, что такой большой запас времени на доставку – очень дальновидный ход со стороны его величества Мэррика.

До восхода солнца оставалось несколько часов, когда Алвин обнаружил, что еле сидит на стуле. Морган, прижавшись спиной к стене, погрузился в раздумья. Флейта стихла, большинство гуляк уже разошлись по домам, а оставшиеся сидели за столами, проклиная невыносимую тяжесть собственного бытия. В какой-то момент дверь трактира громко распахнулась, в зал ворвался порыв прохладного ветра, а за ним вошел высокий худощавый мужчина в черном плаще. Лицо его скрывал широкий капюшон, из-под которого выглядывали несколько длинных темных прядей. Бегло осмотрев присутствующих, он направился к стойке и начал о чем-то расспрашивать трактирщика.

Если бы Алвин сидел с открытыми глазами, то он бы заметил, как Морган в этот момент вздрогнул и прижался к столу, чтобы укрыться от взгляда незнакомца, а затем начал спешно собирать свои вещи в рюкзак. Закончив со сборами, он тихонько ткнул Алвина в плечо.

Курьер нехотя приоткрыл глаза.

– Ладно, просто Алвин, – шепотом начал Морган, – было приятно с тобой познакомиться. Я бы с удовольствием пропустил еще по кружечке, но, увы, меня ждет дорога. Желаю успехов в твоем путешествии, и не поминай старину Моргана лихом, – он приобнял Алвина, похлопал его по плечу и украдкой направился к двери, не отводя взгляда от спины незнакомца.

Алвин расплылся в улыбке и закрыл глаза, снова погружаясь в дремоту, но внезапное озарение заставило его тотчас очнуться и вскочить на ноги.

– Подожди! – вскрикнул курьер, так громко, что все сидящие в зале обратили на него внимание, – А кто заплатит за…

Дверь громко хлопнула. Несколькими мгновениями позже послышался удаляющийся стук копыт.

«Вот так и доверяй людям» – подумал Алвин, снимая кошель с пояса, и ссыпая в ладонь несколько серебряных монет, – «Ну, ничего. Когда-нибудь это должно было произойти».

Пошатываясь, он направился к стойке, чтобы расплатиться за эль. Ноги не слушались, а одна из них почему-то ныла в колене, но какая именно он не понимал. С каждым шагом голову простреливала острая боль, как будто кто-то решил сделать его мозг подушечкой для булавок. Добравшись до стойки, Алвин выложил перед трактирщиком шесть серебряных монет, шумно выдохнул, развернулся и уже собирался направиться к лестнице на второй этаж, как вдруг кто-то сзади резко остановил его, крепко схватив за плечо.

– Кто это был и куда он пошел? – незнакомец говорил с грубым нордическим акцентом, не свойственным для здешних краев.

– Да так, один прощелыга, что нагрел меня на шесть серебряных и куда-то испарился, – ответил Алвин. Несмотря на неожиданный стопор и нездоровый интерес к его собутыльнику, страха курьер не чувствовал. Вряд ли кто-то в этом трактире мог причинить ему больше боли, чем похмелье.

– Я не буду спрашивать дважды, – донеслось из-за спины.

– Послушай, я не знаю, кто ты такой, но… – Алвин резко скинул чужую руку с плеча и потянулся к поясу, где обычно висел его кинжал, но нащупал там лишь пустоту. Ситуация стала немного хуже, когда он обнаружил, что меч незнакомца был при нем, уже обнаженный и готовый пустить кровь, – Кажется, я оставил свой в комнате. Подождешь немного?

– Послушай, непись, у меня нет времени на шутки, – прервал его незнакомец, откинув капюшон. Под плотной тканью скрывался бледнокожий парень с острыми скулами, большими круглыми глазами и длинными каштановыми волосами. Он был ровесником Алвина, но по росту превосходил его на голову. Крепкая хватка, несоизмеримая с худощавым телосложением, выдавала в нем ловкого бойца, который в схватке полагается на скорость и рефлексы, а не на грубую силу. Полный решимости взгляд, каменное лицо, лишенное эмоций, сталь в голосе – все это говорило о серьезности его намерений яснее любого клинка, – Мне на пары через полчаса.

Плащ незнакомца украшал вышитый на груди герб одной из геройских гильдий – змея, пожирающая саму себя.

– Если я закрою глаза, ты же не испаришься, да?

Незнакомец ухмыльнулся, продолжая давить на Алвина тяжелым взглядом и сияющим лезвием меча.

– Эй вы! Никаких драк в моем трактире, – рявкнул трактирщик откуда-то из-под стойки, – Или я сниму отцовский меч и задам вам такого перцу, что…

– Его зовут Морган, – сдался Алвин, понимая, что первое приключение за пределами Гарольда могло подойти к концу в следующий же миг, – Морган Блэк или Блэкмур. Он, вроде как, бывший капитан какого-то там корабля, хотя теперь я даже не знаю, можно ли было верить хоть одному его слову, – он поморщился, переживая очередной приступ головной боли, – Куда он там направлялся, я, честно, не помню. Выпил много, да и не интересовался особо. А теперь давай не будем доводить старика до греха, и… отпусти меня спать, пожалуйста.

– Ладно, вали, – выплюнул незнакомец и двинулся к дальнему углу зала, грубо отпихнув Алвина в сторону.

– Не за что, морда козлиная! – крикнул курьер ему вслед и зашагал в сторону лестницы, которая вела на второй этаж.

По пути к комнате пришлось преодолеть крутую деревянную лестницу с неровными ступенями, местами прогнившими от сырости и старости. Целых шестнадцать ступеней боли и ненависти к самому себе, – но это была лишь малая часть от той нематериальной стоимости эля, которую он уплачивал раз за разом. К выпивке курьер пристрастился во время обучения в Гарольдской академии. Тогда это казалось одним из самых простых способов расслабиться и хотя бы ненадолго отпустить вожжи, а сейчас – единственным.

Лестница продолжалась узким коридором, где вряд ли смогли бы разойтись два взрослых человека. Пройдя по скрипучим половицам, Алвин остановился у двери комнаты, которую снял накануне.

Ключ никак не хотел попадать в замочную скважину, но одна из попыток все же оказалась удачной. Замок щелкнул, дверь со скрипом распахнулась, и курьер оказался в небольшой комнатушке, пропитанной запахом отсыревшей древесины и старых тряпок. Убранство скромное, без изысков: отхожее ведро у двери, грубо сколоченный стол с табуретом, окно, закрытое неровными ставнями, да лежанка, устланная соломой и рваным покрывалом. На нее он и плюхнулся, мгновенно провалившись в беспамятство.

Алвину никогда ничего не снилось. Каждый раз, прикладывая голову к подушке, он почти сразу же проваливался в черное, как сажа, бездонное ничто. Он частенько завидовал тем, кому удавалось не только увидеть, но и запомнить хотя бы маленький отрывок уникальной пьесы, сыгранной разумом. Сон, в понимании Алвина, был способом перемотать время, протрезветь и сбросить усталость, накопленную за день. Этой ночью не получилось ни отдохнуть, ни протрезветь, а солнце еще только начинало подниматься из-за горизонта.

Трудно сказать, что заставило курьера пробудиться так рано. Тревога, чувство вины, долг перед короной, а может быть всё вместе, но сколько бы он ни ворочался, уснуть снова не получилось.

Широко зевнув и потянувшись, Алвин поднялся со своей лежанки. В комнате стоял отвратительный запах перегара, поэтому первым делом курьер подошел к окну, распахнул ставни и втянул носом прохладный утренний воздух. На улице моросил дождь. Дорога перед трактиром превратилась в густую кашу, усеянную мутными лужами. Отрыв, хоть и находился в нескольких часах пути от столицы, представлял собой заурядную деревню, жители которой не знали ни об удобствах, ни о порядке. Старенькие крестьянские хибары были разбросаны по округе без всякой логики. Центром деревни считался небольшой рынок, рядом с которым стоял длинный дом собраний и круглый каменный алтарь в виде грубо выдолбленной статуи женщины, олицетворявшей Судьбу. За дороги здесь принимали широкие полоски грунта, утоптанные настолько, что трава на них уже не росла. Алвину, с детства привыкшему к городским благам, всё это казалось каким-то диким, первородным и загадочным. Он не понимал, почему местные, не располагая городским комфортом, не жаловались на Судьбу, а напротив – любили её всем сердцем.

Поступая в Гарольдскую академию курьеров, Алвин мечтал о приключениях. Путешествия, новые места, интересные люди, свободный график – все это должно было стать неотъемлемой частью его работы. И оно стало, но только вкупе с ответственностью за чужое имущество, риском быть убитым в каком-нибудь незнакомом глухом лесу и обязанностью укладываться в срок, отведенный на доставку.

Насладившись прохладой, Алвин решил незамедлительно отправиться в путь. Возможно, ему удастся доставить посылку раньше срока и немного насладиться красотами Кумара, о которых он так много слышал от коллег и путешественников. Закрыв ставни, он отряхнул кафтан от соломы, снял с гвоздика красную шляпу и ножны с длинным кинжалом, подобрал со стола свою дорожную сумку и похлопал себя по груди, чтобы проверить сверток.

По спине побежал ток. Лоб мгновенно покрылся холодным потом.

Дрожащей рукой Алвин полез в потайной карман, обшарил его и наткнулся на свое худшее опасение – пустоту.

«Меня казнят…» – подумал он, бледнея, – «Заморят голодом в темнице, повесят, отрубят голову, а потом четвертуют.»

Он сдернул с плеча сумку и вытряхнул все содержимое на пол, затем снял с себя всю одежду, перетряхнул и обшарил карманы. Ничего.

«Кровать!»

Отбросив пожитки, он кинулся к лежанке, сдернул покрывало и начал копаться в соломе с таким рвением, что большая её часть разлетелась по комнате.

Сверток не нашелся, и раздосадованный Алвин со всего маху пнул табуретку.

– Уй-я! – Вскрикнул он, подпрыгивая на одной ноге и держась рукой за большой палец, – Сука, да за что мне это всё?!

Стук сердца заглушал мысли. Голова ощущалась тяжелой, как залитый свинцом шар. К горлу приступами подкатывала тошнота, оставляя горький осадок после выпитого накануне эля.

Он поднял табуретку и присел, широко расставив ноги и склонив голову.

«Я точно проверял сверток в зале, когда болтал с трактирщиком. Потом подсел к Моргану, и… мы немного выпили, а потом… выпили еще немного и…»

Воспоминания приходили в виде смазанных фрагментов одной большой картины: кабацкий балаган, громкий смех Моргана, кокетливая улыбка белокурой служанки, дымящаяся трубка, запах свежей травы и щиплющая боль в колене, снова балаган…

«Нужник! Я подскользнулся по пути к нужнику!»

Внезапное озарение подняло Алвина на ноги. Он вскочил с табурета и ринулся в коридор, даже не заперев за собой дверь. Миновав лестницу, он рванул к выходу, чуть не сбив с ног одного из постояльцев. Осмотревшись во дворе, он нашел то место, где вчера поскользнулся, и, встав на четвереньки, начал обшаривать траву вокруг. Предательский дождь усилился, а едва показавшееся солнце скрылось за тучами. Погода окончательно испортилась. Алвин перепачкался в грязи и промок до нитки, но всё равно продолжал свои отчаянные поиски. Перебирая травинку за травинкой, он уперся в старую сырую доску, служившую порогом нужника.

Сверток так и не нашелся.

Сглотнув слюну, Алвин повернул голову в сторону широкой грубо сколоченной двери, за которой постояльцы трактира справляли базовую потребность человека.

«Он же не может быть там, верно?» – курьер сел не землю, впившись руками в мокрую траву – «А, впрочем, я всё равно покойник…»

Вопреки желанию убежать в какую-нибудь глухую чащу, где все забудут о его существовании, Алвин поднялся на ноги и медленно отворил дверь. В нос ударила гнилостная вонь, настолько мерзкая, что желудок судорожно вздрогнул, подталкивая к горлу кислую рвоту. В помещении было темно, так что он принялся обшаривать углы вслепую. Пол в нужнике был грязным, сырым и скользким. У стены возвышался помост с выдолбленной в нем дырой, шириной с овал лица. Пройдясь вдоль стен и по углам, парень понял, что осталось единственное место, куда сверток мог случайно упасть. В тот самый момент, когда Алвин наклонился над смрадной дырой, пытаясь разглядеть внизу хоть что-то, из-за спины послышался до боли знакомый голос:

– Эй, курьер! Ты забыл, с какой стороны у тебя жопа что ли? – старик стоял под козырьком у входа в трактир, прислонившись плечом к деревянной балке. Его морщинистое лицо скривилось в ехидной ухмылке, – Вылезай оттуда и заканчивай этот цирк. Ты мне всех гостей распугал!

Еще немного, и Алвин бы начал гореть изнутри. Не о таких приключениях он мечтал, поступая на службу. Ох, не о таких.

Повинуясь словам трактирщика, курьер вышел из нужника и замер, склонив голову к земле. Капли дождя разбивались о его затылок и струйками стекали вниз по телу. Лишь сейчас до него дошло, что вся одежда осталась на полу в комнате.

– Я слышал, что гарольдские курьеры – отчаянные ребята, но чтоб настолько, – старик отпрянул от балки и отворил дверь, – Заходи давай. Расскажешь, какая муха тебя укусила, – застыв на пороге, он добавил: – Только сперва поднимись в комнату и прикрой хозяйство.

– Ну, рассказывай, что у тебя стряслось, – старик поставил перед Алвином деревянную кружку, от которой расходился приятный травянистый аромат.

– Если коротко, я покойник, – Алвин сделал несколько глотков и тяжело вздохнул, – У меня теперь нет ни дома, ни работы, ни имени. Когда в Гарольде поймут, что посылка не дошла до адресата, меня наверняка станут искать. И поверь мне – они найдут.

– Ничего не понимаю, ты письма свои потерял что ли?

– Да письма-то на месте. Только не настоящие они. Это просто бессвязные каракули на пергаменте. Они нужны были для прикрытия, на крайний случай.

Алвин выудил из сумки одно из писем и бросил на стойку. Текст на лицевой стороне листа гласил:

«Lorem ipsum dolor sit amet, consectetur adipiscing elit, sed do eiusmod tempor incididunt ut labore et dolore magna aliqua.»

– Бессмыслица какая-то, – ответил трактирщик, почесав затылок, – А что же ты тогда потерял?

– Нельзя мне тебе этого рассказывать, но какая теперь разница. Вёз я в Кумар свёрток с какой-то очень важной вещицей. Сам не знаю, что в нем лежало, но когда эта штука находилась рядом, я все время ощущал тревогу. Ну, знаешь, мысли были какие-то мрачные, в голову всякая чушь лезла. Не хотел я с ней в комнате ночевать, ну и нажрался. Проснулся на утро, а свертка в кармане нет. Перевернул всю комнату вверх дном, всё обыскал, да ты сам видел…

– Видел-видел. Только я сперва подумал, что ты крякнулся. Да ты пей-пей, моя особая настоечка мертвого из могилы поднимет.

Курьер недоверчиво посмотрел на кружку.

– А как ты думаешь, я выдерживаю все эти ночные смены в свои годы? – спросил старик, разведя руки в стороны, – Рецепт этой настойки мой отец узнал на службе от какого-то знахаря. Правда, чтобы его приготовить, нужны очень редкие травы, которые растут только в Бенбурии. Так что пей давай и не морщись.

Алвин осушил кружку и почувствовал облегчение – раскаленный прут в голове остыл, взгляд прояснился, а мысли стали более четкими. Ему даже захотелось выпрямиться и расправить плечи.

– И всё-таки, я ума не приложу, куда подевался этот сверток. Я же все время был настороже.

– А ты не думал, что тот герой не просто так искал этого моряка? Он только на порог ступил, а твой собутыльник дёру дал, как только его увидел.

Алвин сощурился, вспоминая последний разговор с Морганом. И правда, слишком уж он быстро подорвался, да еще и обнял его на прощание. Обнял. На. Прощание. Щёки курьера покраснели от гнева.

– Да ведь ты прав… этот ублюдок наверняка и спер мою посылку! Ну, не мог я её потерять, не мог. Я даже карман специальный смастерил, чтобы сверток ну никак не мог из него вывалиться, – курьер трясся от злости. Сжав кулаки, он подошел к очагу и начал расхаживать возле него туда сюда, – И что мне теперь делать-то, где его искать? Он уже, наверное, сбывает это “что-то” какому-нибудь скупщику. Налей мне эля, пожалуйста, или я сейчас взорвусь!

– Нет, уж. Хватит с тебя эля. Ну-ка сядь!

– Но…

– Сядь, я сказал!

– Ладно…

Безвольно шагая к стулу, Алвин подумал, как жалко он выглядит со стороны. Хорошо что утром зал пустовал – все посетители уже давно разошлись по своим делам.

– Ты когда-нибудь слышал о том, что мысли материальны? – старик сощурился, вперившись в Алвина хитрым взглядом.

– Слышал, но это же бред.

– Бред, говоришь? И какие у тебя аргументы?

– Ну-у, я с детства мечтал о путешествиях и приключениях. Поступил в академию, отучился, прошел стажировку при дворе и всё такое, и что ты думаешь? Отнеси письмо тому, поставь печать у этого, ой, а тут опечатка, сбегай, попроси, чтобы исправили – и так день за днем. Ну какие же это приключения?

В зале раздался громкий старческий хохот.

– А то, что сейчас с тобой происходит, это не приключения? – спросил старик с издевкой.

– Нет, ну я же не таких приключений хотел, – растерялся Алвин.

– А ты уточнял, какими они должны быть? Ты хотел путешествий и приключений, и вот, пожалуйста, ты нажираешься в захудалом трактире, а на утро роешься в дерьме.

– К чему ты клонишь?

– Вот скажи мне, как ты думаешь, откуда я беру травы для своей настойки? Хожу за ними в Бенбурию?

– Покупаешь на местном рынке, наверное?

– Ха! На местном рынке. Да ты попробуй найти там что-то, кроме рыбы, яблок и моркофеля. Я формирую запрос во вселенную, – он постучал указательным пальцем по уху, – И получаю всё, что мне нужно.

– Ну и как же ты это делаешь?

– Как-как, а вот так: я четко формулирую свою мысль и посылаю её во вселенную, а затем появляется герой, готовый мне помочь. Они это называют «квест». Я понятия не имею, что на ихнем означает, но мне каждый день приносят эти травы, а плачу я за них ни-че-го.

– Старик, если ты решил поиздеваться надо мной своими бреднями, то…

В этот момент дверь трактира распахнулась и в помещение вошла высокая светловолосая девушка в длинной кольчуге. За её спиной виднелся круглый деревянный щит, а на поясе, бряцая о кольца доспеха, висела стальная булава. Оглядевшись, незнакомка сразу же направилась к стойке, достала заплечный мешок, выудила из него связку какой-то фиолетовой травы и выложила её перед стариком.

– О, да это же та самая трава, о которой я тебя просил, Эльфинесса, – сказал трактирщик, обращаясь к девушке.

– Мятник Шипучий, двадцать два листочка, как договаривались.

– Огромная тебе благодарность, героиня. Ты меня очень выручила.

– Бывай, не болей, – отчеканила девушка и удалилась так же быстро, как пришла.

От увиденного Алвин чуть не упал в обморок. Его лицо застыло с поднятыми бровями и раскрытым ртом, а все мысли были только об одном: неужели вселенная его слышит. А если еще и видит… ну уж нет, об этом лучше даже не думать.

– Ты чего весь покраснел-то? Девка понравилась?

– Как мне тоже отправить запрос во вселенную?! – курьер перевалился через стойку и ухватил трактирщика за фартук.

– Для начала, перестань дергать мою бороду…

– Ой, прости. Но ты же расскажешь мне?

– В этом нет никакого секрета, парень. Ты должен найти тихое место, закрыть глаза, четко сформулировать запрос, а потом мысленно отправить его туда, – он ткнул указательным пальцем в потолок.

– А потом что?

– А потом попытайся забыть то, о чем просил, и просто жди. Вот.

– Сформулировать, отправить, забыть и ждать, – Алвин еще несколько раз повторил эти слова про себя, встал со стула и протянул трактирщику руку, – Не знаю, сработает это или нет, но если сработает, я отдам тебе всё своё жалование. Только скажи, как тебя зовут?

– Хилл, – улыбаясь ответил трактирщик, – И не надо мне никакого жалования.

– А меня зовут Алвин. Просто Алвин.

– Постой, Алвин, – лицо Хилла сделалось суровым, – Есть еще кое-что, что тебе следовало бы знать. Когда герой появится, ему будет плевать на твои проблемы. Его не будет интересовать, кто ты такой, что с тобой приключилось, и какая у тебя история. Ты не сможешь его разжалобить или купить за звонкую монету. Но есть одна вещь, которая сможет его заинтересовать.

– Какая же?

– Опыт.

– Опыт?

– Да, и чем больше опыта ты предложишь, тем выгоднее для него будет казаться твой «квест».

– Понял. Предложить много опыта, – подытожил Алвин и направился в дальний угол зала, но внезапно остановился и снова окликнул Хилла: – А много, это сколько?

– Ну, пару тысяч.

– А где мне взять этот опыт?

– Тебе нигде не нужно его брать. Он возьмет его сам. Всё, дуй давай, а мне пора за дела, – старик взял метлу, стоявшую у стены, и, напевая что-то себе под нос, принялся мести пол в зале.

Для своего обращения ко вселенной Алвин выбрал то самое место, где вчера проводил время с Морганом. Усевшись, он склонил голову вниз, дабы еще раз осмотреть пол и убедиться, что сверток не выпал из его кармана в пылу гулянки. Окинув взглядом пространство под столом, он выпрямился, свел ладони вместе и приложил их ко лбу, как будто собирался помолиться неведомому божеству.

«Дорогая вселенная. Не знаю, слышишь ты меня или нет, но если все, что сказал старик – правда, то помоги сыну своему заблудшему, то есть мне, решить одну проблему. Попал я в непростую ситуацию. Морган Блэк, этот грязный забулдыга, отнял у меня очень важную посылку, а вместе с тем и все надежды на светлое будущее. Пожалуйста, если ты и правда слышишь, помоги мне вернуть посылку. А еще неплохо бы было забрать у Моргана ту чудесную трубку с неиссякаемым табаком в качестве моральной компенсации, но это так, если не жалко…» – Алвин открыл глаза и уставился в потолок. Он не услышал ни грома, ни молний, ни чужого голоса внутри себя. Лишь треск горящих в очаге дров и монотонный звук метлы разбавляли тишину, царившую в зале.

«Сформулировать, отправить и забыть»

Звучит просто, но на деле… Нельзя просто взять и выкинуть из головы то, чего больше всего желаешь в данную минуту, особенно, если от этого во многом зависит твоя жизнь. Если бы сейчас в трактир вошел добрый волшебник, способный повернуть время вспять или вернуть посылку с помощью телепатии, Алвин без раздумий пошел бы на любые его условия.

– Че такой кислый, курьер?

Вздрогнув от неожиданности, Алвин обернулся и увидел, как к нему энергично приближался тот худощавый герой, который утром разыскивал Моргана. Усевшись на соседний стул, он отцепил от пояса книгу в кожаном переплете, открыл её, а затем обратился к курьеру, не отвлекаясь от чтения:

– У тебя украли посылку, так?

– Верно.

– И по-твоему это сделал Морган Блэк?

– Да.

– И еще ты хочешь забрать у него трубку.

– Да, но это не…

– Здесь ничего не сказано про опыт. Сколько опыта дадут за этот квест?

– Ну-у, тысяч… – растерянно озираясь по сторонам в поисках ответа, Алвин заметил Хилла. Тот стоял за стойкой и попеременно демонстрировал курьеру какие-то жесты: сначала два пальца, а потом то ли круг, то ли ноль, то ли трубу, – Двадцать. Двадцать тысяч опыта?

– Чего-о-о? Двадцать? – герой резко захлопнул книгу и удивленно посмотрел на Алвина, – двадцать косарей?

Точно такой же вопрос, но только в немой форме, был написан на лице Хилла – старик ошарашенно смотрел на курьера, демонстрируя перекрещенные руки, а затем два пальца.

– Две…? – неуверенно произнес Алвин.

– Так двадцать или две? – уточнил герой.

– Двадцать две…

– Жесть, – отрезал он и снова распахнул книгу, – Реально, двадцать два кеса? Мне надо подумать.

Какое-то время он вчитывался в страницы, а затем достал из сумки карту, развернул её на столе и задумался, параллельно считая что-то на пальцах. Закончив с расчетами, герой убрал пожитки обратно в сумку и обратился к курьеру:

– Вряд ли потяну такое один, но попробовать можно. Тем более, что у меня еще один квест на Моргана висит.

– Так ты мне поможешь? – оживился Алвин.

– Да, попробую. У тебя лошадь есть?

– Конечно, один из лучших гарольдских скакунов. Король лично мне его пожаловал для этой доставки, а еще сказал, что если я не успею вовремя, то этот конь меня…

– Ладно-ладно. Жди меня тогда на улице, а я ща за чайком сгоняю и поедем.

Алвин не совсем понял, что герой имел в виду под «сгоняю за чайком», но переспрашивать не стал.

Поднявшись со стула, он направился к трактирщику, чтобы расплатиться за комнату и попрощаться. Старик чистил моркофель, сидя на низком табурете, и смотрел на Алвина с разочарованием.

– Ох, дуралей, и сложно же тебе теперь будет…

– В смысле?

– В прямом. Чем больше опыта ты обещаешь героям, тем тяжелее будут их испытания на пути к цели, а значит – и твои тоже.

Алвин покраснел, а его кулаки машинально сжались до белых костяшек.

– А откуда мне было знать?!

– Я показывал тебе – два, – трактирщик ткнул Алвину в лицо два пальца.

– Да, но ты еще показал ноль!

– Вот ты дурень самый натуральный. Это был не ноль – это было окей. Я показывал «два будет окей» – подкрепляя свои слова, Хилл снова продемонстрировал сначала два пальца, а потом жест, означавший «окей».

– За что мне это все…

– Не спрашивай «за что», лучше спроси – «почему».

– Ну и почему?

– Потому что ты молодой, инфантильный и импульсивный алкоголик. Вот почему, – Хилл улыбнулся и хлопнул Алвина по плечу, – Ну, вот и всё. Выживешь – заходи поболтать. Я за этой стойкой буду до самой смерти, а может быть и после.

Старик подмигнул курьеру, сгреб монеты, опустился на табуретку и продолжил чистить моркофель.

Алвин ничего не ответил и молча зашагал к двери. День только начался, а ему уже хотелось лечь в мягкую постельку, накрыться теплым одеялом и крепко уснуть, забыв о свертке, Моргане и всех невзгодах.

На улице было солнечно. Дождь кончился, оставив после себя мокрую траву, лужи и грязь. За забором трактира слышался перестук молотков, блеяние козы и недовольный монолог какой-то женщины. Жизнь в Отрыве шла своим чередом.

Одарив злобным взглядом деревянный сортир, Алвин направился за своей лошадью. Стойла располагались у самого входа на территорию Вялого клинка, рядом с большими воротами, створки которых отворяли настолько редко, что они вросли в землю. По дороге к стойлам Алвин несколько раз поскользнулся, но смог устоять на ногах – из-за дождя утоптанная тропинка превратилась в скользкую полоску грязи. Местная конюшня больше напоминала гигантский, сколоченный наспех, сарай. Может быть когда-то он и выглядел пристойно, но сейчас эта покосившаяся серая конструкция не внушала никакого доверия. Однако, был и плюс – за лошадьми здесь приглядывал конюх. За отдельную плату, конечно же.

Алвин приблизился к сараю и заглянул в открытую дверь. К большому удивлению, он не обнаружил внутри ни лошадей, ни конюха.

– Эй, есть кто живой?

На вопрос никто не ответил.

Курьер осторожно прошел внутрь, осматриваясь по сторонам. На полу он заметил слегка подсохшие грязные следы сапог, которые вели в дальнюю часть конюшни, туда, где хранилось сено и сельскохозяйственный инвентарь. Алвин вынул рондельный кинжал из ножен и направился по следам, стараясь ступать как можно тише. Пройдя половину пути, он вздрогнул от неожиданного шороха – из снопа сена выскочила огромная крыса, встала на задние лапки, принюхалась и с писком юркнула за дверцу стойла. Проследовав дальше, курьер заметил носки сапог, торчавшие из-за угла деревянной стенки. Сердце его забилось чаще, рот пересох. Приблизившись, он увидел неподвижное тело конюха. Седовласый мужчина бездыханно лежал на полу рядом с опрокинутыми вилами и соломенной шляпой, полы который были запятнаны кровью. Пересилив страх, Алвин дотронулся до его шеи, чтобы проверить пульс – конюх был мертв.

Через несколько минут в конюшне собрались все, кто на тот момент был в трактире. Хилл, склонившись над конюхом, держал его за руку. Служанка рыдала за спиной трактирщика, уткнувшись в белый платок. Герой и Алвин стояли поодаль, на улице.

– Клянусь, это не я, – тараторил курьер, – Когда я пришел сюда, он уже был мертв и моей лошади не было. Это проклятый Морган с ним расправился и увел моего скакуна!

Герой отрешенно наблюдал за всем происходящим. Казалось, будто происшествие его вовсе не интересовало.

Оставив покойника лежать в конюшне, Хилл вышел на улицу. Вид у него был мрачный.

– Мы с Фольком росли вместе, – сказал он, – Да, он был пьяницей и заядлым игроком в кости, но он за всю жизнь и мухи не обидел. Он последний из тех, кто заслуживает такую смерть, – старик сделал паузу, а затем пристально посмотрел в глаза Алвина и продолжил: – За моей спиной сейчас рыдает его дочь, а я даже не знаю, как её утешить. Найдите этого ублюдка. Найдите и заставьте расплатиться за всё.

Не дождавшись ответа, он повернулся и вошел в конюшню, аккуратно обнял служанку, что-то тихо ей сказал, и они оба пошли в сторону трактира.

– Третий квест на Моргана, офигеть – шепотом сказал герой.

– Мы должны найти его, вернуть сверток и призвать к ответу за смерть конюха – отозвался Алвин.

– Найдем.

– Но как мы его нагоним?

– Поскачем на моей лошади, – раздался громкий свист, и из-за угла Вялого клинка выбежала мускулистая пегая лошадь. Алвин готов был поклясться, что когда выходил из трактира, не видел там никаких лошадей.

– А куда мы направляемся и как тебя вообще зовут?

– Можешь звать меня Гело. Мы едем в Кумар.

Лошадь остановилась напротив мужчин. Гело умело вскарабкался в седло и протянул Алвину руку: – Залезай, у нас мало времени. Я пытаюсь наладить режим.

Алвин согласился с тем, что им нужно спешить, но не понял, о каком режиме идет речь. Подтянув штаны, он ухватился за руку героя и забрался на лошадь.

– Но, пошла! – крикнул Гело.

Лошадь сорвалась с места и выскочила за ворота, расшвыряв копытами грязь. Через несколько минут она уже несла всадников по Большому тракту, а Вялый клинок пропал из виду.

На шаг впереди

Лошадь Гело не знала усталости. Она неслась галопом по Большому тракту уже несколько часов, не сбавляя темпа от самого Отрыва. Несмотря на двух всадников на спине, она обходила пеших путников, торговые обозы и патрульных, как стоячих.

Столь же стремительно менялась и местность вокруг. Вот они пролетели мимо большого ячменного поля, рыжего от спелых колосьев. Потом пронеслись по каменному мосту через речку Тибору. За мостом шел перелесок, за перелеском – холмы, потом снова поле, и снова перелесок. Сначала каждый новый пейзаж вызывал у Алвина детский восторг, но в какой-то момент все слилось в желто-зеленую массу, разбавленную небом, и мозг курьера заняли другие мысли.

К большому разочарованию Алвина, Гело оказался довольно скучным и не очень-то приятным спутником. Он ни разу не заговорил первым, а на вопросы отвечал нехотя или не отвечал вообще.

Когда Алвин впервые поинтересовался, куда они направляются, тот хмыкнул и указал рукой куда-то вперед, даже не обернувшись. Во-второй раз, когда Алвин спросил, какой у них план действий, Гело отмахнулся и раздраженно бросил что-то в духе: «что-нибудь пожрать и лечь пораньше». Все это время курьера не отпускала одна мысль, которая, на тот момент, казалась ему довольно логичной. Морган – натуральный головорез, наверняка объявленный в розыск, преспокойно скачет в Кумар по Большому тракту на украденном скакуне, одетом в попону с королевской геральдикой. Большой тракт – главная торговая артерия всего Арреада, охраняемая так, что даже если бы все бандиты окрестных лесов организовали армию, она не смогла бы ограбить ни одной повозки (по крайней мере, так ему говорили в замке). Как можно быть настолько уверенным в том, что Морган выбрал именно этот путь, а не любой другой, более неприметный?

Пока курьер мысленно проклинал надменность и недальновидность своего спутника, вдалеке показалась очередная деревенька. Выглядела она еще печальнее, чем Отрыв.

Крестьянские жилища стояли по обе стороны мощеной дороги. Всего около десяти деревянных домиков с соломенными крышами. Некоторые из них зависли в полуобваленном состоянии, другие стояли более-менее ровно, а хозяева даже смогли утеплить их стены тонким слоем глины. Местные жители, судя по всему, кормились исключительно за счет Большого тракта: одни продавали путникам воду, овощи и выпечку, другие сидели у обочины с протянутой рукой, склонив косматые головы.

Лошадь Гело перешла на шаг.

«Интересно, а куда они тратят деньги в этой глуши?» – подумал Алвин, разглядывая лоточников и попрошаек. Во дворе одного из домов разносился звонкий детский смех, вступавший в конфликт с местным унынием. Повернув голову на звук, он чуть не свалился с лошади от увиденного: двое детишек, нарядившись в попону ЕГО скакуна, имитировали лошадь и заливались смехом каждый раз, когда один из них терял равновесие и падал.

Алвин судорожно заколотил по плечу Гело и указал рукой на детей:

– Смотри, это моя попона… то есть, моего скакуна!

Гело, доселе пребывавший в состоянии некоего медитативного транса, оживился. Он резко остановил лошадь, одним рывком соскочил с нее и направился во двор такой уверенной походкой, будто это был его двор. Алвин последовал его примеру, но спустился более аккуратно и шагал скромнее.

Дойдя до калитки, Гело облокотился о штакетину забора и завел разговор со стариком, сидевшим на лавочке под яблоней, рядом с веселившимися внуками:

– Здарова, дед! Где внуки твои эту попону взяли?

Дед вздрогнул от неожиданности, осторожно повернулся и посмотрел на Гело через плечо. Густые брови слегка закрывали его глаза, а лицо от удивления казалось морщинистым, как сушеный изюм.

– Вот те здрасте добрый день, а мне-то почем знать? С дороги небось притащили. Может, выкинул кто или из повозки вывалилась…

– Можно зайдем? – спросил Гело, поворачивая щеколду у калитки.

– Нет!

Гело отворил калитку и вошел во двор.

– Экий ты ухарь, а ну прочь пошел! Я т-те щас… – старик сотряс кулаком воздух и схватился за палку, приставленную к лавочке.

– Тормози, дед, – Гело выставил руки перед собой, – Мы только спросить.

– Все вы только спросить, а потом… ладно, спрашивайте.

– Так ты говоришь, что не знаешь, где дети взяли эту попону?

– Не знаю.

– Мы её на обочине нашли, вон там. – Из-под попоны высунулась девичья рука и указала в ту сторону, откуда Алвин и Гело только что прибыли.

– А когда нашли? – спросил Гело.

– Утром. – Отозвалась девочка.

– Вот, говорю же, – воспрянул дед, – на обочине валялась. А где тут что еще найти-то можно?

– Ладно, ладно, не суетись, – успокоил его Гело, – А ты тут мужика не видел на лошади?

– Да мало тут мужиков-то на лошадях ездят, – усмехнулся он, – Ты б еще спросил, не видел ли я сегодня солнце!

– Черноволосый такой, толстый, воняет, как свинья. В шляпе был и в черном дуплете. Торопился очень, наверное… – Вклинился Алвин.

– А-а-а, – дед разинул рот и застыл, уставившись на яблоню, – видел утром одного. Летел, как в жопу ужаленный, и коня драл так, что тот аж задыхался под ним. Был бы я тем конем, давно бы уж и издох…

– Эт он! – воскликнул Алвин, – Мы ему на пятки наступаем!

– Да, надо спешить, а то мне сегодня еще в магаз надо успеть и пожрать че-нибудь, – Гело задумался, потирая пальцами подбородок.

Алвин поднял одну бровь и нервно улыбнулся. Иногда его мозг просто отказывался переваривать тот бред, что выдавал герой.

– А попона-то ваша что ли? – спросил старик.

Алвин еще раз окинул двор взглядом. Покосившаяся хибара с прохудившейся крышей, заросший огород, чумазые детишки, возившиеся с попоной, немощный старик. Даже столичные нищие жили куда лучше обитателей этой деревни. Неужели великий Гарольд, со всеми его мощеными дорогами, резными арками, фонтанами и бронзовыми статуями был лишь красивой обложкой для книги, за которой скрывалась тысяча страниц про упадок, нищету и отчаяние.

– Моя, – ответил он и тяжело вздохнул, – Но не беспокойся, забирать не буду. Что мне толку теперь от попоны без коня.

– Бывай старина, – сказал Гело, проходя через калитку.

Алвин еще немного помялся у забора, а потом спросил:

– Дед, а как зовется эта деревня?

– Кочка, – ответил он. Затем кряхтя встал с лавочки, пересек двор и скрылся в сарае, дверь которого села настолько, что уже не закрывала проём.

Алвин вернулся к лошади и забрался в седло. Теперь оба всадника молчали, погруженные в свои мысли. Гело думал о том, как ему одновременно и хочется, и не хочется идти в магазин за пельменями. Алвин размышлял о вопиющей несправедливости этого мира. Почему одним с рождения даются и власть, и деньги, и комфорт, а другим – мотыга да клочок земли. И это в лучшем случае. Тогда он еще не знал, насколько близко подобрался к идеям коммунизма.

Солнце уходило за горизонт, озаряя макушки деревьев последними лучами. Воздух становился прохладнее, а вдалеке, над вулканом, который жители Кумара прозвали Седой пастью, собирались тучи. Гело и Алвин провели в седле весь день, сделав остановку лишь в Кочке. До границы с Кумаром оставался примерно час пути. Морган больше не оставлял следов, поэтому приходилось ориентироваться на показания встречных путников. И даже с их слов трудно было понять, насколько отставание велико.

Гело немного разговорился, правда, не с Алвином.

Сначала он долго болтал с воображаемой мамой: сетовал на учебу и попросил немного денег в долг. Затем он всеми силами отказывался идти на какую-то «тусу» сегодня вечером, ссылаясь на подготовку к курсовой. Учитывая, что герою никто не отвечал, Алвин сделал для себя один простой вывод: Гело – сумасшедший. Но этот сумасшедший сейчас был единственным шансом сохранить голову на плечах.

Алвин понимал, что в такой ситуации ему лучше не высовываться, помалкивать, тихонько получить все, что ему было нужно, и скорее сматываться, но интерес взял вверх, и он отважился спросить героя о странных монологах:

– Прости за любопытство, но с кем ты разговаривал?

– А? – Гело выпрямился, и слегка повернул голову в сторону спутника.

– Ты ведь с кем-то сейчас разговаривал. Причем, с разными людьми.

– А, да? Да я, наверное, забыл замьютиться, – отмахнулся Гело, ткнув указательным пальцем себе в ухо.

– Что сделать?

– Ну, микрофон отключить.

– Кого?

– Микрофон.

– И что же это такое – микрофон?

– Ну…– Гело замялся, подбирая слова, – Микрофон, это такой волшебный артефакт. С его помощью, я могу разговаривать с людьми на расстоянии.

– А почему я тогда не слышал, как тебе отвечают?

– Это из-за наушников.

– А наушники – это что такое?

Гело прорвало на смех. Он захохотал во всех голос и ненадолго отпустил вожжи, отчего лошадь повело в сторону.

– Мой вопрос показался тебе смешным?

– Да нет, – ответил Гело, успокаиваясь, – Просто… блин, я даже не знаю, как…

– Ну и не объясняй, – обиженно буркнул Алвин и сгорбился, скрестив руки на груди. Однако, следующая же кочка напомнила ему, что в седле спину нужно держать прямо.

– Ты обиделся что ли?

В голосе Гело прозвучала усмешка.

– Знаешь что? – возмутился Алвин, чувствуя, как закипает его внутренний чайник. – У меня не лучший день выдался. Далеко не лучший! Сначала, у меня украли посылку, от которой зависела вся моя дурацкая жизнь. Потом, я чуть не нырнул в яму с дерьмом. Дальше у меня сперли лошадь, а еще – я нашел труп. А ты – весь день игнорируешь меня. Корчишь из себя какого-то важного героя, издеваешься надо мной, подшучиваешь… а сам-то! А сам-то – унылый, высокомерный индюк, который настолько уверен в своей правоте, что даже не хочет слушать других. Вот!

Лошадь Гело остановилась.

Герой спрыгнул на землю и посмотрел на Алвина снизу вверх. Лицо курьера дрожало от злости.

– Давай, умник. Дуй в водительское кресло, – рявкнул Гело, указывая на поводья, – Вперед. Ты-то наверняка знаешь, куда нам надо, а?

– Я… – гнев Алвина сменился ступором. Он замялся, осознав, что на самом деле не имеет ни малейшего понятия куда им ехать, и как настигнуть Моргана. Он ожидал от героя любой другой реакции, но это… Сесть вперед, означало взять на себя ответственность, а этого он никогда еще не делал всерьез.

– Всё? Сдулся? Можем ехать дальше?

Алвин не знал, что ответить. Он сгорбился, молча уставившись в землю. Шляпа свалилась на бок, повиснув на веревке. Ветер колыхал его кудрявые волосы.

– Я не знаю, что нам делать, – сказал он, смахнув рукавом слезу, – Но и ты меня пойми, откуда я могу знать, что ТЫ знаешь? Если мы не вернем этот сверток – мне конец.

Не несколько секунд вокруг повисла тишина, которую нарушил Гело:

– Знаешь, ты прав. Ты не заслужил такого отношения, хоть ты и…, – он осекся, но тут же продолжил:

– В общем, я знаю, куда примерно направляется Морган, – Гело достал из заплечной сумки книгу, развернул её на одной из страниц и показал содержимое Алвину. – Можешь считать, что это книга судьбы. Здесь всё написано, видишь?

– Там ничего нет, – сказал Алвин, прищурившись вглядываясь в страницы.

– Ты не видишь? Серьезно? – Гело повернул книгу к себе, мельком оценил содержимое и повернул обратно Алвину. – Ничего. Совсем?

– Там совершенно ничего не написано.

– Не знал, что это так работает, – пробормотал Гело, пожав плечами, – Ну, наверное, она только мои квесты показывает…

Вера Алвина в то, что герой малость с приветом, крепла с каждой минутой. Все эти странные словечки, артефакты, книга судьбы. А дальше что? Рюкзак, в котором можно уместить повозку вместе с лошадью?

– И что ты видишь в этой книге? – спросил Алвин, хмурясь.

– Что мы встретим Блэка в лесу.

– Встретим?

– Да, встретим.

– Но это же не значит, что мы вернем посылку.

– Ну, судьба – штука такая, – начал Гело, – во многом от нас зависит. Когда я расспрашивал тебя про Моргана в трактире, его там не было, хотя в книге было написано, что я найду его именно там.

«Он там и был, просто ты смотрел не туда» – с досадой подумал Алвин.

От желания упрекнуть героя и наконец оказаться правым зудело во всем теле, но Алвин подумал, что портить и так не сложившиеся отношения как минимум глупо, а как максимум – опасно.

– Так эта книга лжет? – спросил Алвин.

– Нет, не совсем. Она, как бы это сказать… не всегда показывает конечный результат. Мы знаем, что встретимся с ним в лесу, но мы не можем знать, чем эта встреча закончится.

– Звучит не очень обнадеживающе, – серьезно заметил Алвин, – А еще мне кажется, что ты сумасшедший.

Гело рассмеялся и ответил:

– У всех свои тараканы в голове. Поехали, а то я скоро закругляюсь.

Алвин кивнул, сделав вид, что понял, о каких тараканах идет речь. Гело вскочил на лошадь, и она резво всадников в путь.

Пока они ругались, вокруг стемнело.

Деревья, обступавшие Большой тракт с обеих сторон, слились в один неровный темно-синий силуэт. По пути изредка встречались жаровни, но они были лишь ориентирами для путников, и подсвечивали только небольшие кусочки мостовой. Когда дорога вывела Алвина и Гело из леса, они увидели гарольдский таможенный форпост, служивший местом для сбора пошлин и самым первым оборонительным сооружением на границе с Кумаром. Он представлял собой круглый каменный барбакан с бесчисленным множеством бойниц и грубых квадратных окошек, закрытых решетками. В тех окошках, что располагались на нижнем уровне, горел свет. На вершине центральной смотровой башни пылал костер, а рядом с ним виднелся одинокий силуэт часового. На ночь ворота закрывали, поэтому путники, которые не успели пройти через границу, разбили около форпоста лагерь, уставив близлежащее поле палатками и кострами.

– Смотри, там суета какая-то, – сказал Гело, указывая рукой вперед, – Чё они там столпились-то?

Метрах в двадцати от них, трое патрульных высматривали что-то в траве у края дороги. Одеты они были в длинные кольчуги с одинаковыми зелеными табардами, украшенными гербом Гарольда – золотой оленьей мордой. Броню одного из солдат выделял серебряный наплечник с выгравированной посередине звездой.

Тот, что с наплечником, бурно жестикулировал и раздавал команды. Второй смирно стоял рядом, закинув алебарду на плечо. Третий воткнул свой факел в землю и по пояс залез в траву.

– Не знаю, видно плохо. Может посмотрим поближе? – растерянно предложил Алвин.

Гело ответил кивком. Они слезли с лошади и направились к патрульным.

Факел, воткнутый солдатом в землю, изо всех сил боролся с темнотой, но его едва хватало, чтобы осветить маленький клочок земли вокруг себя. В какой-то момент алебардщик, громко выкрикнул «Есть, вашбродие!», отдал честь солдату с наплечником и зашагал к форпосту. Между оставшимися завязался диалог:

– Хе-хе, да он свежий еще! Конинка у нас сегодня будет отменная, а, капитан? – патрульный, который залез в траву, опустился на одно колено и жадно вытер рот кожаной перчаткой.

– Заткнись, Брагинс. Кто-то идет, – прошептал второй, выхватывая меч из ножен, – А ну, стоять, – скомандовал он, направив клинок в сторону Алвина и Гело, – Немедленно назовите себя.

Алвин замер, подняв руки, а Гело даже не шелохнулся.

– Алвин Млеви – курьер Королевской службы доставки Гарольда, – оттарабанил он на одном дыхании, – Направляюсь с важным поручением в Кумар.

– А меня зовут Гело, – сухо сказал герой, скрестив руки на груди, – Я его сопровождаю.

Капитан вытащил факел из земли и осветил им незваных гостей. Это был седовласый мужчина с пышной бородой и повязкой на глазу. Несмотря на возраст, голос его не утратил стали.

– Знакомая лисица, – сказал он, указывая острием клинка на гербовую вышивку Алвина, – Бывает, я таких за день вижу с десяток. А вот в последнее время, что-то не было ни одной. Можете звать меня капитан Хаммонд. Мне приходится приглядывать за всеми этими лодырями здесь, в форпосте.

Он убрал меч в ножны и пожал путникам руки.

– Простите, капитан, но что могло вызвать такой интерес у патрульных? – поинтересовался курьер.

– Конь там лежит. Мертвый. – Сухо ответил он.

Лицо Алвина побагровело, а кулаки сжались до дрожи.

– Конь, говорите?

– Да, конь. И что удивительно, не самый хилый.

– Позвольте взглянуть.

– Конечно.

Хаммонд передал Алвину факел. Курьер зашел в траву ко второму патрульному и оцепенел – худшие опасения подтвердились.

– Вот же жирный ублюдок, – тихо прошипел он, наклоняясь к туше своего коня.

– Да-а-а, конь был что надо. Жирненький, мясистый… вкусненький у нас будет ужин! – патрульный потирал руки, ощупывая тушу.

Разглядывая его тучную фигуру, Алвин не понимал, как этот солдат вообще умудрился натянуть на себя гамбезон, да еще и с кольчужным хауберком.

– Я, кажется, велел тебе заткнуться, Брагинс, – рявкнул капитан, – А вам, юноша, судя по всему, знаком этот конь?

– Да. Это мой конь. Точнее, был моим до сегодняшнего утра.

– Как так вышло, что он оказался здесь раньше вас?

– Его украли, попутно прирезав конюха в трактире.

– Вот оно, значит, как, – нащупывая что-то на на поясе под плащом, – Тогда я поступил правильно.

– В каком смысле? – спросил Алвин.

Хаммонд отцепил от пояса кожаный бурдюк, отпил немного и смачно сплюнул на дорогу.

– С полчаса назад часовой доложил мне вот что: прямо перед закрытием ворот, на дороге показался всадник. Он гнал своего коня галопом к форпосту. Видимо, пытался успеть на ту сторону. И он бы успел – мы же только торговцев досматриваем, что нам одиночки, – капитан сделал еще глоток и вернул бурдюк на место, – Да вот конь его не выдержал. Рухнул сюда прямо на скаку. А всадник тот поднялся, рюкзак свой из-под туши вытащил и рванул в лес.

«Рванул в лес» – Алвин и Гело переглянулись, подумав об одном и том же.

– Значит, не зря я отправил отряд вдогонку. – Заключил Хаммонд. – Вы можете остаться в форпосте до утра. Мои ребятки как раз приволокут сюда этого конокрада.

– Спасибо за приглашение, капитан, – голос Алвина прозвучал с той неестественной твердостью, с которой школьник разговаривает на кассе, пытаясь купить энергетик, – Но эта доставка не терпит отлагательств. Если вы не возражаете, мы тоже отправимся в Кумар через лес. Тем более, что там сейчас ваши люди.

– Не терпит отлагательств, – задумчиво повторил Хаммонд, – что ж, были бы вы обычными гражданскими, я бы сказал нет. Но… могу ли я спорить с желаниями королевского курьера? Ступайте, но будьте осторожны. Эти леса необитаемы. Кто знает, какие опасности могут поджидать путников в чаще.

Попрощавшись с Алвином, капитан Хаммонд приказал Брагинсу вылезти из травы, а затем они оба направились в сторону форпоста. Прежде чем патрульные скрылись из виду, можно было услышать их разговор:

– Брагинс, если ты каким-то образом умудрился стать моим зятем, это не означает, что ты можешь вести себя на службе, как тебе вздумается.

– Но я же только…

– Завтра идешь в еще один ночной караул!

– Но это же не…

– И послезавтра тоже!

– Есть, вашбродие. Это совершенно справедливо.

Голоса патрульных стихли. Алвин присел у обочины, подле мертвого коня, подпёр ладонью голову и задумался. Ветер легонько трепал его длинные кудри, торчавшие из-под шляпы. Вдалеке, со стороны шатров и палаток, было слышно радость: путешественники и караванщики пели, смеялись, жарили мясо, и, наверняка, пили эль, дожидаясь утра. Эх, если бы капитан Хаммонд знал, каким до боли заманчивым было его предложение остаться. Присесть у костра с большим куском жареной свинины на тарелке, да с кружкой пенного. Послушать истории путников, потанцевать, ввязаться в какой-нибудь совершенно бессмысленный спор, нажраться до блаженной одури, а потом проснуться и обнаружить, что всё нормально. Что его посылка все еще во внутреннем кармане, конь – жив, а Гело разыскивает Моргана где-то в другом месте, наедине со своей надменностью и сарказмом. Но нет, сейчас он сидел, наблюдая за тем, как жирная муха ползает по широко раскрытому конскому глазу, уставший, голодный и злой – в первую очередь, на самого себя.

Усталость, накопившаяся за день, ударила с такой силой, что он и думать не мог о продолжении погони, а тот факт, что он никогда в жизни не был в настоящем лесу, одновременно пугал и завораживал. Дикие звери, разбойники, чудовища, старые охотничьи ловушки – судя по тем байкам, что он жадно проглатывал в гарольдских тавернах каждый вечер, мечтая о настоящих приключениях, в лесу можно было наткнуться на что угодно. Но по-настоящему страшным казалось другое: наступило то самое первое настоящее приключение, а он оказался совершенно к нему не готов. И если бы не совет от Хилла и не помощь Гело, совершенно непонятно, как бы он сам выпутывался из всей этой ситуации. В конце концов, Хилл оказался прав: в своих желаниях нужно быть крайне осторожным.

– Эй, Алвин. Я нашел следы, – Гело бежал по полю со стороны леса, едва не сливаясь с пейзажем за его спиной из-за одежды, – Погнали! Я не спал уже часов пятнадцать, и столько же ничего не жрал. Доделаем квест, и я неделю сюда не зайду.

Алвин лениво поднялся на ноги. Еще ни разу в жизни он не слышал истории про поход в ночной лес, которая закончилась бы хорошо. Но другого выхода не было.

– А как же твоя лошадь? – спросил Алвин.

– Да не парься, она меня сама потом найдет.

– Иногда я совершенно не понимаю смысл того, что ты говоришь. – Задумчиво сказал он. – Как я могу париться, если вокруг нет ни одной бани?

– А ты не думай об этом. Просто не парься.

Гело вывел Алвина на тропинку, протоптанную в высокой траве. Сначала они двигались быстрым шагом, а потом побежали. Морган был где-то недалеко. Гело знал это, а Алвин – чувствовал.

Заложники серой морали

Ночь – не лучшее время для прогулок по лесу. Алвин понял это, как только они с Гело пересекли кромку поля и оказались среди хвойных деревьев и кустарников.

Тревога не отпускала ни на секунду. Он отчетливо слышал собственное дыхание и чувствовал, как сердце бьется не в груди, а в горле. От любого шума, будь это хруст ветки под ногой или шорох в кустах, по спине пробегал холодок. Издалека силуэты кустов и молодых деревьев напоминали уродливых чудищ, готовых броситься на него в любой момент, а ощущение полной беззащитности перед темнотой пропадало лишь в тех местах, где луна подсвечивала небольшие участки серого мха.

Где-то вдалеке выл волк, и на этот вой откликались десятки других ночных охотников. Всё вокруг казалось враждебным.

Одна ошибка. Одно маленькое, досадное недоразумение. Минутная слабость захмелевшего юнца, который всю свою жизнь мечтал о ярких приключениях и наконец смог вырваться из каменной клетки, чтобы увидеть мир. Мог ли он тогда представить, что вчерашняя выпивка обойдется ему дороже парочки серебряных монет, головной боли и стыда за пьяные подвиги? Мог ли он предположить, что следующая ночь пройдет не за кружкой эля в теплом трактире, а в отчаянной попытке вернуть то, что при любом исходе этой погони может стоить ему жизни? Той ночью, в Вялом клинке, он заработал свое самое худшее похмелье – и оно сопровождало его до сих пор.

Гело шел немного впереди, и, в отличие от Алвина, выглядел собранным и совершенно спокойным. Его длинный плащ сливался с темнотой, отчего герой изредка пропадал из виду. Опасаясь остаться наедине с обитателями леса, Алвин ускорился и поравнялся со спутником.

– Эй, Гело, могу я тебя кое о чем попросить? – спросил он, тяжело дыша.

– Ну давай.

– Во-первых, не мог бы ты идти помедленнее? А во-вторых, если ты когда-нибудь увидишь меня с кружкой эля, отруби мне палец.

Гело хмыкнул и на несколько секунд задумался, а потом ответил:

– Во-первых, это кому надо – тебе или мне? А во-вторых, не вали на меня ответственность. Сделай это сам.

– Вы, герои, все такие милые?

– Почти, – ответил он и перешел на бег.

Время от времени Гело останавливался, изучая следы. Их было столько, что даже Алвин без труда смог бы отследить отряд (по крайней мере, он так думал). Продираясь сквозь кустарники и коряги, они то и дело натыкались на затоптанные грибы или надломленные ветви. В тех местах, где мох разрастался особенно густо, встречались четкие отпечатки солдатских сапог. Судя по направлению погони, Морган решил сделать крюк и выйти на границу с Кумаром в обход заставы.

Чем глубже они уходили в лес, тем сильнее он давил на Алвина. Шум тяжелого дыхания разбавляли странные шорохи в темноте. Тревога только нарастала, а от завывания ветра бросало в дрожь. Каждый раз, когда с пихты срывалась шишка и падала, глухо ударяясь о землю, он вздрагивал и оборачивался. В Гарольде курьер частенько шатался по ночным улицам не самых порядочных районов, но сейчас те прогулки казались ему цветочками.

Следы погони привели к краю широкого ручья. Отпечатки сапог, оставленные в глине, были совсем свежими. Перемахнув через ручей, Алвин и Гело оказались у подножия холма, усеянного высокими соснами. Дальше лес поднимался в гору, а на подъеме встречались не только колючие кусты, но и огромные валуны. Герой остановился, высматривая удобное место для подъема. Алвин решил воспользоваться этим моментом, чтобы наполнить флягу свежей водой, как вдруг он услышал звук, от которого сердце пропустило удар.

– Слышал? – спросил Гело, вглядываясь в темноту.

– Да. Похоже на крик, – взволнованно ответил Алвин.

– И что-то он не больно радостный.

– Может, догнали?

– Может и догнали, – согласился Гело, скидывая сумку с плеча. К большому удивлению курьера, он извлек из нее композитный лук и колчан со стрелами. – Пойдем посмотрим. Только осторожно.

– Как ты…?

– Потом расскажу.

– Но…

– Ш-ш-ш, потом, – Гело приложил палец к губам, положил стрелу на тетиву и пошел вперед. Алвин неуверенно вытащил кинжал и направился следом.

Подъем не был крутым, но неровный рельеф и хвойная растительность, коей густо порос весь холм, усложняли задачу. Гело использовал местность весьма умело. Он буквально сливался с кустарниками и ветвями, но при этом двигался настолько бесшумно, что если бы сейчас он пустил в Алвина стрелу, тот вряд ли бы понял, откуда она прилетела. На контрасте с героем, курьер передвигался по лесу, как живая красная мишень. Он то и дело спотыкался о корни, хрустел ветками и влипал в паутину.

Когда они дошли до середины подъема, незнакомец перестал кричать. Гело взволнованно посмотрел на спутника и ускорился так, что Алвин едва за ним поспевал. Поднявшись на холм, они увидели ровные ряды сосен, стволы которых, казалось, уходили далеко в небо. Курьер остановился, упершись руками в колени. Гело присел на корточки рядом, вслушиваясь в звуки ночного леса.

– Ты можешь дышать потише, – сказал он, недовольно посмотрев на курьера.

Алвин сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Откуда-то спереди донесся булькающий кашель.

– Ты стой здесь, – начал Гело шепотом, – а я проверю что там. Махну рукой – иди. Понял?

Алвин кивнул, и герой осторожно выдвинулся вперед. Его силуэт перемещался плавно и медленно, утопая в тенях, как в океане. Иногда он совсем пропадал из виду, на мгновение проявляя себя в лунном свете, и снова ныряя во тьму. Достигнув поваленной сосны, ствол которой находился метрах в ста от края холма, Гело резко выпрямился и махнул рукой. Алвин, рванул туда, забыв о всякой осторожности, и спустя несколько секунд увидел печальную картину: привалившись к дереву, на земле распластался умирающий гарольдский солдат. Его длинные белокурые локоны, перепачканные кровью, прилипли к лицу. Раны на теле выглядели так, словно их оставил не клинок, а остервенелый зверь с огромными когтями. На животе, в области печени, зияла кровоточащая рана, оставленная чем-то большим и острым. Рядом с ним лежал расколотый пополам треугольный щит и рукоятка меча, с торчащим из нее обрубком лезвия. Парень бился за жизнь до конца, но, очевидно, проиграл.

Каждый вдох солдата сопровождал надсадный хрип. Широко раскрытые глаза смотрели вперед, но не видели. Пухлые губы едва шевелились, то ли от дрожи, то ли от безуспешных попыток что-то сказать.

Алвин застыл на месте, не в силах собраться с мыслями. К горлу опять подкатил ком, а вместе с ним появилась сильная дрожь в ногах. За последние несколько дней он увидел больше смертей, чем за все восемнадцать прожитых зим. Гело сосредоточенно копался в своей сумке, но Алвин не верил, что в ней могло найтись чудодейственное средство, способное исцелить умирающего.

– Так, ну, бинт тут не поможет, – задумчиво произнес Гело, отбрасывая тряпку в сторону, – подорожник тоже. Может, хилку попробовать? – он извлек из сумки маленький флакон с красноватой жидкостью, откупорил пробку, сдавил челюсть солдата пальцами с двух сторон и влил ему в рот всё содержимое.

Сначала затея казалась Алвину безнадежной, но внезапно раны на теле солдата зашипели, испуская красноватую дымку, а порезы начала затягивать полупрозрачная пленка маслянистой консистенции, похожая на мыльный пузырь.

– Смотри-ка, и на непися сработало, – заключил Гело, отшвырнув пустой флакон в сторону, – будем знать.

– Что… что это было? – тихо спросил солдат. Он ощупывал дрожащими руками рубцы, на месте которых мгновением раньше зияли открытые раны.

– Не знаю, кто вы, и как тут оказались, но вы, кажется, спасли мою шкуру, парни.

Он уселся, прижавшись спиной к поваленной сосне, извлек из подсумка трубку с табаком и закурил.

– Что здесь произошло? – поинтересовался Гело.

– Я не знаю, – растерянно произнес солдат, затягиваясь трубкой, – Я и понять-то не успел. Мы гнались по лесу за каким-то увальнем, и я впервые встретил настолько шустрого жирдяя…

– Постой, – вмешался Алвин, – ты же не хочешь сказать, что ты из той группы гвардейцев, о которой нам рассказывал Хаммонд?

Солдат стих, уставившись в темноту пустым взглядом, а потом продолжил:

– Мы преследовали его весь вечер. Когда поднялись на этот холм, такая темень встала, хоть глаз коли. Генри предложил вернуться и сказать капитану, что мы расправились с ублюдком. Все согласились, но Кавилл, наш старшой, настоял на своем, и мы послушались. Там, чуть подальше, – он указал кончиком трубки вперед, – начинаются скалы. За ними обрыв, да мост древний через Эльсму. Мостом-то давно не пользуются. Веревочный он, да и доски уж все сгнили в труху. И вот следы вели нас прямо к этому мосту, через расщелину. И только мы в нее зашли, как вдруг грохот такой раздался, что у меня аж яйца колом встали. Все дымом каким-то затянуло, и он так в глаза въелся – ничего не видать. Я только щит поднять успел, и меня по нему как долбануло, что прямо там на жопу сел, – солдат крепко затянулся и закашлялся, выплевывая густой дым. Подавив приступ, он продолжил:

– Страшно мне стало, обосраться как. Я вскочил и побежал назад по памяти. Бежал долго, падал, спотыкался. Уж и не слышно ничего было сзади, а глазах всё еще была тьма. Рвал я оттуда как мог, и напоролся прямо на эту сосну. Упал, и слышу, как надо мной то ли топор, то ли сабля просвистела, а потом ствол затрещал, рядом что-то грохнулось, и я уж тогда думаю всё – конец. Щитом опять закрылся, а его напополам перерубило, чуть ли не по запястье. Ну, я мечом махал, как селюк молотилкой, а потом чувствую – он легкий какой-то стал, а дальше вот… Дальше вы меня уже сами видели. Не спрашивайте, что это было, зверь или человек – я понятия не имею. Знаю только, что если бы вы меня тут не нашли, пошел бы на корм червям.

Алвин стоял бледный, как мышь-альбинос. Если все это сделал Морган, то какие у них с Гело были шансы вернуть украденное? И даже если это не он, то где-то совсем рядом бродило нечто, способное расправиться с целым отрядом гарольдских гвардейцев. Ему резко захотелось вернуться обратно в Гарольд, честно доложить о пропаже свертка и сдаться на милость короля. Пусть эту проблему решают другие люди – а он уже настрадался, с него хватит.

– И что ты будешь делать дальше? – спросил Гело, обращаясь к солдату.

– Не знаю, – он пожал плечами и вытряхнул пепел из трубки на землю, – немного посижу тут, а потом уберусь подальше. Ну её, эту службу. Я совсем недавно понял, что всю жизнь торчать на ферме, как мой отец, не так уж плохо.

– Да уж, нехило тебе досталось. Мы бы рады поболтать еще немного, но, наверное, пойдем. Надо догнать того чувака, отобрать у него кое-что и всё такое. В общем, бывай.

Гело взвалил сумку на плечо и пошел в ту сторону, где по словам солдата состоялась битва. Алвин, хоть и помялся немного, но тоже поплелся следом.

– Парни, стойте! – крикнул солдат им вдогонку. – Будете в Фарреле, поспрашивайте Баффарда Быка. Я ваш должник!

Когда спутники отошли от поваленной сосны на приличное расстояние, Алвин остановил Гело, дернув его за рукав.

– Постой, я не ослышался? Мы идем туда, где недавно полег целый отряд гвардейцев?

– А что, есть другие варианты? В книге как раз написано…

– Нет-нет-нет, я помню, что написано в книге, но я на такое на подписывался. Посылка посылкой, а я жить хочу.

Курьер попятился назад, демонстрируя полное нежелание продолжать погоню. В мыслях он уже смирился с любым наказанием, которое непременно понесет за то, что не справился с важным королевским поручением. Столб позора, темница, публичная казнь – неважно. Все что угодно, но только не сгинуть в этом проклятом лесу.

– Да эти гвардейцы – лошки лоулевельные. Я и сам бы мог весь их отряд вырезать. Просто не подставляйся под удар, когда всё начнётся. Можешь вообще ничего не делать.

Алвин снял шляпу и почесал голову. Последние несколько часов она ужасно зудела: то ли от нервов, то ли потому что он уже несколько дней не мог позволить себе ванную. Что случится, если он откажется идти дальше? Гело, очевидно, продолжит путь и без него. Возможно, он даже настигнет и одолеет Моргана. А что делать ему, маленькому Алвину, оставшемуся в темной чаще, которая, судя по звукам, кишит волками и другими хищниками. Как ему вообще для начала выбраться из этого леса? Нет, в этой ситуации не было легкого пути. Любое решение могло привести его к могиле, но, продолжив путь с Гело, он хотя бы мог не только выжить, но и вернуть посылку, с честью завершив свое первое задание.

– Чтоб тебя! Ладно, я пойду с тобой, сумасшедший. Все равно я покойник, если не верну этот проклятый сверток.

– Тогда идем быстрее, а то я уже спать хочу. Блин, и не жрал ничего весь день. Погоди секунду.

Гело застыл на месте, как истукан. Герой не шевелился, и, как показалось Алвину, даже не мигал. В Гарольде он часто видел стариков, которые зависали на месте, словно уснув с открытыми глазами, прямо посреди улиц. Они смотрели в одну точку и не обращали внимания ни на что вокруг. Вот и Гело на некоторое время оцепенел, погрузившись в сон на яву.

– Все, я тут, погнали, – сказал Гело и зашагал дальше, как ни в чем ни бывало. Алвин готов был поспорить, что отчетливо слышал чавканье, но герой в это время ничего не жевал.

– А где ты был, прости?

– А, да это так говорят, не парься.

– Опять это твое «не парься».

– На моем языке это значит «не обращай внимания».

– Интересный у тебя язык. Слова-то я понимаю, а вот смысл что-то не доходит.

– Ну да, есть такое. Кстати, а че мы в потемках-то идем? У меня ж есть факел, – он остановился, залез в свою сумку и извлек оттуда факел, кремень и кресало. Мгновением позже пространство вокруг осветило яркое пламя.

– У тебя всё это время был факел?! – воскликнул Алвин, одарив спутника злобным взглядом из-под шляпы.

– Вот, держи, – ответил герой, протянув ему древко. – Будешь теперь факелоносцем.

– Ну, просто блеск! Может, мне еще и сумку твою понести?

– Нет, сумку свою я тебе не доверю. Без обид.

Курьер насупился, но отвечать не стал. Огонь приятно согревал лицо, а еще в лесу от него стало чуть-чуть спокойнее.

– Вы, герои, такие странные, – начал Алвин, машинально размахивая факелом, – У вас нет ни эмоций, ни страхов. Язык какой-то дурацкий. Иной раз кажется, что я все понимаю, а потом – бац! и ты говоришь какое-то слово, которое и словом-то назвать нельзя. Из какой ты вообще страны?

– Я? – растерянно спросил Гело, – Я из России.

– Рос-си-и, правильно? – повторил Алвин, – никогда о такой не слышал. А где это?

– В Евразии.

– А она где?

– Это сложно объяснить.

– Мда, рассказчик из тебя, конечно, никакой.

Вдалеке прогремел гром, а затем пространство вокруг осветила яркая молния. Вспышка показала на горизонте высокие серые скалы, сросшиеся с пасмурным небом в одно целое. В этом лесу брали свое начало Косматые горы – длинный горный массив, который занимал одну треть всей северо-западной границы Гарольда, отделяя его от Кумара и Бенбурии непроходимыми хребтами. Алвина никак не отпускала мысль о том, что этот разговор мог оказаться последним, а еще ему очень хотелось узнать, где всё-таки находилась эта Россия, и на что она была похожа.

– А какая она, Россия? – не унимался курьер.

– Большая, – на выдохе протянул Гело, – большая и разная.

– А природа там какая? Ну, на Гарольд похоже?

– Ну, смотря в каком регионе, – он задумчиво потеребил подбородок, – Гарольд больше на Красноярский край похож, только летом. А я в ЦФО живу. У нас там природа другая совсем.

– Вот ты говоришь «живу там-то», а здесь как оказался?

– Интересные у тебя вопросы, непись. Ну, скучно мне было. Приключений захотелось, наверное… Тебе-то какое дело?

– А что, в России приключений не хватает?

Гело хмыкнул.

Начался проливной дождь. Холодные капли падали Алвину за шиворот, и даже шляпа от них не спасала. Но это еще полбеды. Чем ближе путники подходили к горам, тем сильнее становился ветер. Алвин продрог и еле переставлял ноги, а Гело шел таким бодрым шагом, как будто гулял по солнечному пляжу.

– Опять дождь, – запричитал курьер, – в городе я ему всегда радовался, а тут… это проклятье какое-то.

– Легко, наверное, дождю радоваться, когда с кружкой пива сидишь в теплой таверне, – едко заметил Гело.

– Не думал, что скажу это, но ты прав.

Алвин не стал спорить, потому как сам только что подумал о том же самом. Легко радоваться дождю с грозой или снегопаду, когда знаешь, что в любой момент можешь укрыться от непогоды за крепкими стенами. А ты пойди, попробуй насладиться осенним ливнем, когда над головой у тебя сосновые кроны, а под ногами мох да иголки.

– Смотри, кажется, замес был вон там, – Гело указывал пальцем на каменную арку, проделанную в скале то ли стихией, то ли человеком. – Да, блин, вон они все лежат. Быстро же он бежал…

Герой вынул меч из ножен и остановил Алвина ладонью.

– Постой тут, а я осмотрюсь. Как махну рукой…

– Я помню, помню.

– Хорошо.

Гело осторожно приблизился к арке, укрываясь от лунного света в тени от скал. Затем исчез в проеме и через несколько секунд появился снова, размахивая рукой. Алвин уловил сигнал и осторожно пошел вперед, освещая факелом землю перед собой. То что он увидел дальше надолго врезалось в его память, и, возможно, изменило его жизнь навсегда.

Сразу за каменной аркой открывался узкий проход между скалами с импровизированной лестницей, ведущей вниз. Стенки и ступени были залиты кровью и какой-то липкой черной жижей, напоминавшей слизь. Проход закрывали тела четырех оставшихся гвардейцев, разбросанные в хаотичном порядке. Один солдат обнаружился на земле у самой арки, – ему недоставало руки. Причем, отсекли её, перерубив стальной наплечник. Дальше, перекрывая спуск, лежало обезглавленное тело, разрубленное пополам по линии пояса. Еще два мертвых гвардейца осели по середине лестницы, нанизанные на копьё, словно мясо на шампур. В самом конце спуска лежала отрезанная голова, поблескивая латным шлемом с обрубками кольчужного капюшона.

Их не спасли ни навыки, ни доспехи, ни боги. Местность вокруг выглядела так, словно тут случилась не битва, а самая настоящая казнь.

По спине Алвина пробежал мрачный холодок. Он попятился и развернулся, намереваясь побежать прочь, но мысль о том, что самая безопасная точка в этом лесу была рядом с Гело, остановила его.

– О великая Мойра, за что ты уготовила этим людям такие мучения? – курьер встал посреди арки, прижав шляпу к груди и склонив голову. Его губы едва шевелились, произнося безмолвную молитву.

– Мда-а, – раздосадовано протянул Гело, – тут и залутать-то нечего. У них и карманы уже вывернули, и всё ценное забрали. А вот, нет – он подобрал со ступеней длинный меч одного из гвардейцев и бросил его в свою сумку, – А вот у этого шлем ничего, – за пару десятков уйдет…

Алвин открыл глаза, и то что он увидел, ему, мягко говоря, не понравилось. Гело бодро носился между трупами с сумкой в руках, обшаривая каждое тело на предмет чего-нибудь ценного. Он собирал все мало-мальски пригодное для дальнейшего использования. Кинжалы, ремни, ботинки, меч, шлем, – он даже отсеченную голову осмотрел и выбросил, огорчившись тем, что такой шлем уже никуда не годится.

– Ты сраный мородер! – взревел Алвин, указывая на героя пальцем. – Есть в тебе хоть что-нибудь человеческое?! Эти люди погибли, выполняя свой долг…

– Вот именно, – прервал его Гело. – И им это всё уже не понадобится, а мы хоть что-то заработаем.

– Какой кошмар! Как ты можешь?!

– Ой, да перестань. Ты прямо как моя мама после родительского собрания.

– Это бесчеловечно! Это порицается в нашем обществе…

– Я тебя умоляю, – Гело бесцеремонно вторгся в личное пространство Алвина и уставился ему прямо в глаза, – Ты хочешь, чтобы все это тут просто сгнило? Ты хоть знаешь, какой вред природе наносят тяжелые металлы? Это железо ржавчиной пойдет, землю отравит. Червячки всякие и кроты помрут, а что если на эту алебарду какая-нибудь птичка сядет?

– О, смотрите, наш герой за птичек переживает. И именно поэтому ты всё неприколоченное в сумочку складываешь. Откуда там вообще столько места?

– Ты можешь меня осуждать, – возразил Гело, подняв указательный палец перед лицом Алвина, – Но что ты будешь делать, если для поимки Моргана нам понадобятся деньги, а их не будет?

– У меня есть деньги!

– А если их не хватит?

– Ну, я, кхм… А ты мне зубы не заговаривай, понял? Я прекрасно видел, с каким удовольствием ты шарился по карманам. А знаешь, что?

– Что?

– Плевать! Можешь хоть целиком их всех в свою суму запихать, только верни мне мою посылку и сделай так, чтобы я тебя больше никогда не видел.

– Кабздец, я впервые встречаю такого душного непися, – заключил Гело, закидывая сумку на плечо. – Ладно, пошли.

Алвин и Гело двинулись на спуск, аккуратно ступая по мокрым ступеням. Когда они проходили мимо обезглавленного тела, курьера чуть не стошнило. Выглядело все это жутко, да и действия героя показались ему крайне непристойными. С одной стороны он понимал, что вся эта солдатская амуниция, так и пропала бы в лесу. Конечно, Хаммонд непременно отправит за пропавшими гвардейцами поисковый отряд, но когда они обнаружат эту бойню (если вообще обнаружат), тела вряд ли понесут обратно. Скорее всего, их захоронят где-нибудь неподалеку. С другой стороны, Гело еще раз показал, что у него не все впорядке с головой. Увидеть такую мясорубку и первым делом обобрать покойников… было ли у этого человека сердце?

Пока Алвин размышлял о том, где проходит грань между добром и злом, и есть ли она вообще, путники преодолели спуск, оказавшись на плато, которое заканчивалось пропастью. Здесь тоже росли высокие сосны, но ряды их были значительно реже, чем в лесу. Вдоль каменистого края росли неровные кустарники, корни которых обхватывали валуны, впиваясь в редкую почву под ними. На другой стороне обрыва хвойная растительность раскинулась гуще, а над кромками деревьев величественно возвышалась главная достопримечательность Кумара – вулкан Седая пасть. Алвин слышал, что именно там располагалась столица этого королевста – Искра. По слухам, находилась она прямо в его жерле, но как местные жители умудрились там не просто обосноваться, а процветать, оставалось только гадать.

Старый веревочный мост, о котором говорили и Хаммонд, и недавно спасенный Баффард, оказался на месте. Толстые канаты, служившие основой его конструкции, выглядели вполне сносно, а вот дощечки, когда-то уложенные ровной шеренгой, доверия не внушали. Почти все они прогнили, позеленев от сырости и старости, а местами их и вовсе не было, отчего на пути образовались пролеты шириной в несколько шагов взрослого мужчины.

Хлипкий мост слегка покачивался из стороны в сторону.

В голове Алвина зародились смутные сомнения.

– А ты уверен, что это единственный путь на ту сторону? – спросил он, остановившись у вбитых в землю колышек, к которым крепились опорные веревки.

– Да, вроде, нормальный мост, – неуверенно ответил Гело, заглянув за край пропасти, – Вон, там даже речка внизу есть, – он нервно усмехнулся, подобрал с земли камень размером с кулак и бросил его вниз. Спустя несколько секунд камень угодил в бурную реку.

– Подожди-ка, – начал Алвин, уставившись на героя с ехидной ухмылкой, – Неужели ты нервничаешь?

– Ну, я… высоты боюсь.

– Ну конечно, идти над пропастью по трухлявому мосту, это тебе не стариков пугать и не трупы обшаривать.

– Да завали ты. Сам стопудово уже в штаны наложил, – парировал Гело, набирая полную грудь воздуха.

Шумно выдохнув, он поставил ногу на первую дощечку и несколько раз перенес на нее вес, затем ухватился обеими руками за канаты и попрыгал, оценивая прочность дерева. Доска выдержала, и он сделал еще один шаг, проверяя следующую.

Алвин последовал его примеру, наступая на те же дощечки, что и герой. Гело весил килограмм на двадцать больше, а значит, мост точно должен был его выдержать.

Они преодолели большую часть моста и даже уверовали в надежность этой древней конструкции, как вдруг нога Гело проломила следующую дощечку пополам. Он провалился вниз по колено, удержавшись только за счет веревок.

– Твою мать, я кажется застрял, – сказал он, пытаясь высвободить ногу из деревянных тисков.

– Ты уверен? Попробуй дернуть посильнее, – посоветовал Алвин, но тут же передумал, – Стой, ты расшатываешь мост!

– И что ты предлагаешь делать? Я даже не вижу что там.

– Ну так посмотри.

– Я не могу!

– Вот же ты трус, – победоносно заключил Алвин, – Ладно, не дергайся. Я наклонюсь и попробую вытащить твою ногу.

Курьер обвил одну руку вокруг каната и присел на корточки. Трухлявые обломки доски впились в ногу его спутника чуть выше голени с двух сторон.

– Придется немного потерпеть, – сказал он, а затем вытащил кинжал и потянулся к петле, которая крепила один из краев доски, – Я сейчас обрежу узел.

– Слава богу, что нас никто не видит, – крикнул ему Гело. Он изо всех сил держался за канаты по обе стороны от себя, задрав голову к небу и зажмурив глаза.

– Так-так-так, и кто же это у нас тут?

Услышав до боли знакомый хриплый голос, Алвин вздрогнул. Кинжал вывалился из его руки и улетел в пропасть, так и не разрезав веревку. Вскинув голову, курьер увидел перед собой Моргана, вальяжно расхаживающего у кромки моста. Он медленно вышагивал из стороны в сторону, размахивая заряженным арбалетом.

– Оу, да у нас тут герой, – протянул Блэк, смакуя каждое слово, – А кто-это у тебя там сзади? О, погоди, погоди, не отвечай. Я, кажется, где-то уже видел эту кудрявую голову. Эй, просто Алвин, а ты разве не должен был нести в Кумар какие-то письма?

– Блэкмур, грязный ублюдок, верни мне мой сверток сейчас же!

Довольный смешок Блэка разошелся по округе эхом.

– Во-первых, он не твой, – начал Блэк издевательским тоном, – а во-вторых, я совершенно не понимаю о чем речь. В-третьих, мне некогда с вами возиться, ребятки – я опаздываю на важную встречу.

– На встречу с виселицей! – не унимался Алвин.

– Честно признаться, просто Алвин, ты ставишь меня в тупик. У меня нет желания убивать тебя: ты славный малый, да еще и заплатил за мою выпивку, – Блэк сделал паузу и демонстративно швырнул арбалет в пропасть, словно он и не был ему нужен, – Но ты проигнорировал все мои намеки, а я ведь специально оставлял их на самом видном месте.

– Ты вор и убийца! И должен ответить за все свои преступления!

– Кончай петь одну и ту же песню, – сурово прохрипел Блэк, – Ты сам не ведаешь, во что впутался, да еще и героя в это втянул. Дался тебе этот сверток. Ты ведь даже не знаешь, что в нем.

– Это называется исполнительность и ответственный подход к делу, – крикнул Алвин. Все это время он аккуратно расшатывал край дощечки, и наконец смог высвободить ногу Гело.

– Я даю тебе последний шанс убраться отсюда подальше и никогда не вспоминать о нашей встрече, – сухо сказал Блэк.

Лязгнула сталь, и Алвин увидел, как Морган вынимает из ножен огромную черную саблю с заточенным до блеска лезвием. Покрутив ею в руке, он аккуратно приложил острие к одному из опорных канатов.

– Последний шанс, просто Алвин, – напомнил Блэк, – и если у тебя не хватает мозгов принять мое щедрое предложение, так, может, герой тебя вразумит.

– А не пошел бы ты нахрен, козёл! – выкрикнул Гело, поставив освобожденную ногу на крепкую дощечку. – Мне на тебя столько квестов выдали, что придется ходить с твоей башкой в сумке по всему Арреаду.

Морган взревел, и Алвин готов был поклясться, что этот рев не был похож на человеческий. Мерзавец резко перерубил один из опорных канатов. Мост накренился и Гело снова провалился в пролет, но на этот раз застрял в нем по грудь – его сумка не дала телу протиснуться меж досок до конца. Алвин устоял, но его положение стало крайне шатким.

– Эй, просто Алвин, ты помнишь ту фразу, что я сказал тебе, когда мы славно отдыхали в Вялом клинке? – спросил Морган, устремив лезвие сабли к последнему канату, – Так вот, не всегда нужно отмерять что-то там семь раз. Иногда нужно просто резать!

Морган взмахнул саблей. Послышался резкий хлопок, и та часть моста, на которой находились спутники, устремилась в пропасть. Алвин закрыл глаза и втянул шею, ухватившись за веревку обеими руками. Гело, чье тело застряло между двух дощечек, вопил, что было мочи, болтая ногами во все стороны. Оборванный мост утягивал их за собой, к противоположной стороне обрыва.

Алвин открыл глаза и увидел перед собой щербатую поверхность скалы. Голова болела так, словно его огрели молотком по лбу. Звон в ушах сливался с журчанием бурного потока под ногами. Он посмотрел вниз и обнаружил себя, висящим метрах в пяти над той самой рекой, куда свалился его кинжал. Каким-то образом ему удалось удержаться на веревке во время падения. Тем не менее, он съехал вниз метра на три, оказавшись в опасной близости от горной реки.

Вокруг уже светало, а это значит, что он провисел так на веревке несклько часов.

Откуда-то сверху послышался голос почти восторженный голос Гело:

– Непись, ты как там?

Курьер поднял голову вверх и ужаснулся. Герой улыбался во весь рот. Кровь струйкой стекала с его головы. Череп, от середины лба до левого виска, треснул, как грецкий орех, а открывшуюся рану затянула такая же полупрозрачная пленка, какой покрылось вспоротое брюхо солдата, когда он испил лечебного зелья.

Мимо Алвина пролетел пустой стеклянный флакон, плюхнувшись в воду.

– Кошмар, твоя голова!

Судя по всему, Гело, зажатый меж двух досок, врезался в каменную поверхность головой. Каким чудом он выжил и как вообще мог говорить, оставалось загадкой.

– Ты б свою видел, – крикнул Гело, выуживая из подсумка еще один флакон. – Блин, я давно не получал таких эмоций. Лови!

Мимо Алвина пролетела полная красной жидкости склянка, но он не смог её поймать.

– Ладно, фиг с ним, – герой махнул рукой. – Я тебе еще одну дам, когда вылезем. Вот только как нам подняться? Походу, геймовер.

Он ухватился обеими руками за веревку, подтянулся и уселся на ребро дощечки. Обрубленный мост раскачивался, ударяясь о скалу с каждым движением Гело.

– Я попробую влезть по веревке, а потом подтяну тебя, – крикнул он и несколько раз дернул канат, по которому собирался лезть. Ему удалось преодолеть несколько метров вверх, но тут веревка начала расползаться, её дальний конец устремился в пропасть, а Гело едва успел перепрыгнуть на противоположную опору моста.

– Ладно, плохой план, – заключил герой, переводя дух, – Ну, и как нам отсюда вылезти, есть идеи?

– Для начала, давай не будем совершать необдуманных поступков, – крикнул Алвин, закрывая голову от падающих обломков. За последние несколько секунд он уже успел поблагодарить Мойру за то, что Гело полез вверх по противоположной стороне.

– Тогда я попробую зацепиться за скалу…

– Стой!

Кричать было поздно – Гело уже ухватился рукой за уступ и попытался подтянуть к нему мост, отчего вся конструкция пошла ходуном, а Алвин сполз еще ниже. Погрузившись правой ногой до середины колена в поток, курьер наблюдал, как течение уносит прочь его сапог.

– Ё-маё, – протянул Гело, повиснув на уступе, – Ты там как, нормально?

– Ты нас прикончишь, – рыкнул Алвин, погрузившийся в воду уже по пояс. Ослабь он хватку хоть на миг, и бурное течение унесло бы его прямо на камни.

– Кажется, мы наигрались, – подытожил Гело.

– По-твоему, это игра? – рявкнул Алвин в ответ.

Курьер погружался в воду всё глубже. Поток бил его прямо в лицо. Руки намокли и потихоньку соскальзывали с веревки. Он уже готов был смириться со своей участью и отдаться на волю Мойры, как вдруг, откуда-то сверху раздалась воодушевляющая мелодия на трубе, а за ней послышался обеспокоенный мужской голос:

– Эй, приятель, держись, я тебя вытащу!

Какой-то человек свесился над пропастью и внимательно смотрел вниз, а мелодия только нарастала.

– Хватайся! – прокричал незнакомец, кажется, обратившись к Гело. Немного позже Алвин услышал громкий хлопок, а затем на голову героя свалилось что-то наподобие веревки.

Гело схватился за нее обеими руками, уперся ногами в скалу и медленно полез вверх. Вскоре он перевалился через край и исчез.

Прошло несколько минут, а спасением Алвина так никто и не занялся. Он уже мысленно проклял весь свет, но мелодия снова повторилась, а веревка, на которой он повис, задрожала и подалась вверх.

– Держись, – крикнул незнакомец, – сейчас мы и тебя вытащим.

Алвин держался за веревку из последних сил. Видимо, Гело и безымянный спаситель не нашли другого способа достать его, кроме как вытащив весь мост на поверхность.

– Еще чуть-чуть, не сдавайся, – подбадривал незнакомец. – Как только дотянешься, хватайся за край.

Алвин так и сделал – едва увидев край, вцепился в него и повис, как копченый окорок в лавке мясника.

– Ну-ка, взяли, – скомандовал незнакомец, и Алвин почувствовал, как крепкие руки обхватили его предплечья и выдернули на поверхность.

Распластавшись на спине, он увидел над собой поджарого мужчину средних лет, одетого в черную кожаную куртку, причудливые штаны песочного цвета и коричневые полуботинки. Голову его украшала изрядно потрепанная тёмная шляпа. На поясе висел свернутый хлыст, а под боком болтался измазанный грязью подсумок. Незнакомец смотрел на него и улыбался, как довольный кот.

– Повезло же вам парни, что я оказался неподалёку. В рубашке родились. Даже спрашивать не буду, как вы здесь оказались, но за вами должок.

– Как тебя зовут? – спросил Алвин, не узнавая собственного голоса.

– Форрисон Хард, но для друзей просто Форри.

– Мы обязаны тебе жизнью, Форри, – заключил курьер и распластался на спине, устремив взгляд в небо.

Гело все это время смотрел на Форрисона, как привороженный, а его челюсть отвисла так, что если бы он нагнулся вперед, то непременно зачерпнул бы в рот немного земли.

– Ну, ладно, парни, – Форри уперся руками в бока и осмотрелся вокруг, – если вы случайно не знаете, где тут находится заброшенный храм Атал Миноки, то нам с вами не по пути.

– Никогда о таком не слышал, – отозвался Алвин.

– Я тоже, – подтвердил Гело, все еще не сводя глаз с Форрисона.

– Что ж, тогда, удачи вам. Не теряйте головы.

Форрисон отсалютовал шляпой на прощание, развернулся и быстрым шагом побрел в сторону каменного подъема.

– Кто это был? – спросил Алвин, переводя дыхание.

– Легенда… – ответил Гело с неподдельным восторгом в голосе.

По ту сторону

Тонкая струйка дыма поднималась к безоблачному небу. Алвин сидел на корточках у костра, поедая кусок вяленого мяса, который остался от его походного рациона. Новый день ознаменовала прекрасная погода, а лес больше не казался ему враждебным.

И все же, разум курьера терзали сразу три проблемы. Во-первых, у целебного зелья был мерзкий побочный эффект – зажившие раны и ссадины ужасно чесались. Во-вторых, ему нужна была новая пара сапог. И в-третьих, поганый Морган снова оставил его в дураках, бессердечно оскорбив достоинство, и обрушив единственный мост, по которому можно было переправиться на другую сторону.

Гело отлучился, едва они развели костёр. Ушел он хмурый, ничего не сказав, но Алвин решил не думать о намерениях своего компаньона и в кои-то веки расслабиться. Он повесил мокрую одежду на куст, оборудовал лежанку из свежих веток лиственницы, бросил под голову сумку и улегся, прикрывшись от солнца шляпой. Лежанка получилась несколько колючей, зато приятно пахла хвоей, а размеренный треск веток, горящих в костре, успокаивал. Последний раз он спал в Вялом клинке, и то пару часов.

Закрыв глаза, он некоторое время лежал, наслаждаясь теплом солнца и звуками природы, но уснуть не смог. Может, из-за нервного напряжения, а может из-за слов Моргана, которые вызвали больше вопросов, чем ответов.

С тех пор, как он пересек городские стены и отправился в соседнее королевство, неудачи сыпались на него градом. То все шансы на счастливую жизнь отберут, то в пропасть скинут – неужели это и есть те самые приключения, которых ему так не хватало в жизни? И еще, Морган этот, кажется, был не простым вором. Какому вору под силу одолеть целый отряд гарольдских солдат, пусть и легко вооруженных? К чему эта драма с обрушением моста? Почему он не прикончил их сразу? Да и зачем было чинить браваду про славного малого и последний шанс? Будь Алвин на его месте, уж точно не упустил бы возможность отделаться от погони раз и навсегда. Впрочем, может, Блэк посчитал, что падение с моста убьет их, ведь, если подумать, шансов выпутаться из этой передряги было мало. И все же, они выпутались, и собирались продолжить погоню. Вот только осталось понять, как избавиться от этого ужасного чёса и перебраться на другую сторону.

Постепенно мысли Алвина спутались. Один образ сливался с другим, слова внутреннего голоса превратились в какую-то бессвязную нелепицу. Зуд сменился приятным покалыванием, глаза закрылись, и, Алвин впервые за долгое время перестал чувствовать стук собственного сердца.

Он перевернулся на бок и уснул.

Алвин не смог точно определить, сколько времени ему удалось поспать, но пробуждение оказалось не самым приятным. Из темноты его выдернул бодрый голос Гело:

– Эй, непись, собирайся. Я знаю, как нам попасть на ту сторону.

Алвин приоткрыл глаза и увидел перед собой пару меховых сапог. Их владелец склонился над ним с довольной ухмылкой.

– Я – Алвин вообще-то, а не непись, – сказал он, зевая. – И что это за слово такое дурацкое?

– Да просто слово, – ответил Гело, присев у костра, – ничего плохого оно не означает.

– Ага, знаю я тебя, – начал Алвин, – Наверное, это какое-нибудь ругательство или чего похуже. Вот жил в Гарольде одно время алхимик с востока, и он все время называл меня «гой»…

– Надеюсь, он тебя не прогревал, – перебил его Гело со смешком в голосе.

Алвин обреченно вздохнул.

– Что ты там говорил, насчет переправы?

– В общем, слушай, – сказал Гело почесав затылок, – у меня привычка засыпать под всякие видосы. В основном это документалки и трукрайм. Но сегодня мне попалось видео про выживание в лесу, и там мужику тоже надо было перебраться через обрыв.

Алвин смотрел на Гело немигая, подняв одну бровь, а тот продолжал говорить, будто не замечал его замешательства:

– Короче, суть в чем. Он нашел у края дерево, которое еле держалось на корнях, повалил его, и прошел по нему над пропастью. И я подумал, а что если мы тоже попробуем повалить дерево…

Алвин ощущал себя полным идиотом. Из всей речи героя, он понял только последнюю часть, про дерево.

– Какая, говоришь, у тебя привычка? – смущенно переспросил он.

– А, да забей, – отмахнулся Гело, – я без видосов уснуть не могу. Ворочаюсь, думаю о жизни, и так часами могу валяться. Тут суть-то в другом…

– Нет-нет, подожди. Что такое видос?

– Ну, это как сон, – ответил Гело, – или что-то типа магического видения.

– А-а-а, магическое видение? – Алвин кивнул со знанием дела. – И в этом своем видении ты увидел мужика, который повалил дерево и перелез по нему через пропасть?

– Ну.

– Так-так… – Алвин приложил ладонь к подбородку и задумался, постукивая себя пальцем по скуле. Затем он осмотрел ближайшую сосну, перевел взгляд на обрыв и спросил:

– А ты уверен, что это хорошая идея?

– А чем она тебе не нравится? У нас вариантов не много: либо повалим дерево, либо потопаем назад, к форпосту.

– Твоя правда, – заключил Алвин. – Ладно, я уже смирился с тем, что просто не будет, – продолжил он, стягивая с куста сухую одежду. – В конце концов, старик Хилл меня об этом предупреждал. Но что мы будем делать с этим? – он демонстративно поднял вверх босую ногу и пошевелил пальцами.

– Сейчас что-нибудь найдем, – ответил Гело, а затем поставил рюкзак на землю, распахнул его и принялся копаться внутри.

– Нет-нет-нет, я знаю, к чему ты клонишь, – Алвин погрозил компаньону указательным пальцем, – эти ноги никогда не будут ходить в обуви мертвецов.

– А что, у тебя есть другие варианты? Оглянись – мы в лесу, и здесь только один секонд хэнд.

Герой извлек из рюкзака пару латных полуботинок и швырнул их к ногам Алвина.

– Фу, ну и гадость, – курьер поморщился, изучая подарок, – они все в крови, да еще и латные…

– Зато бесплатно.

– В латах я долго ходить не смогу, да и по дереву не перелезу. Они же тяжеленные!

– И то верно, – Гело вздохнул, – сейчас еще что-нибудь посмотрю. – Он извлек из рюкзака еще одну пару обуви. На этот раз Алвин увидел слегка потрепанные кожаные сапоги с меховым воротом, обтянутые тугим ремнем. – Вот, это мои старые. Выглядят не так презентабельно, как твои курьерские говнодавы, зато с бонусом к ловкости.

– Поклянись, что их прежний владелец жив. – Алвин осторожно взял один сапог и осмотрел его со всех сторон, затем заглянул внутрь, принюхался, и, закашлявшись, бросил его на землю. – Фу, какая вонища…

– Интересно, на что похож запах цифровых вонючих ног? – задумчиво спросил Гело.

– Этот сапог воняет так, как будто в него годами испражнялся осёл.

– Звучит сомнительно, – сказал Гело с растерянной улыбкой, – Ладно, одевайся и пойдем, поищем дерево.

Пока Алвин одевался и собирал вещи, Гело успел пройтись вдоль обрыва, и даже нашел подходящее дерево. Им оказалась высокая сосна, которая росла у самого края пропасти, обхватив корнями массивный валун. Из-за своей высоты и массы, она уже изрядно накренилась. Все что оставалось сделать – перерубить пару корней и хорошенько толкнуть ствол.

Гело снял с пояса походный топорик и принялся за работу.

Корни казались тонкими, но их рубка стала настоящим испытанием для героя. Лезвие топора то соскальзывало, то застревало в древесине, часть ударов уходила в молоко, а еще – Гело редко попадал в одно и то же место, оставляя насечки на поверхности корней.

Алвин молча наблюдал за процессом, встав чуть поодаль. Про себя он отметил, что герою редко приходилось колоть дрова, да и вообще – орудовать топором.

Гело отсек почти все корни, когда раздался глухой треск, и сосна начала медленно валиться вниз.

– Чё стоишь? Помогай! – крикнул он, навалившись на ствол всем телом.

Алвин замешкался, выбирая, с какой стороны ему лучше встать, а когда он всё-таки приложился к сосне, высвободившийся из-под корней валун покатился к пропасти, чуть не придавив ему ногу. Гело тем временем изо всех сил давил на ствол, капли пота градом стекали с его подбородка. Он пыхтел и матерился, пытаясь толкать ствол рывками. Наконец раздался громкий хруст, сосна резко подалась вперед, и её падение эхом разнеслось по округе, когда макушка с грохотом приземлилась на другой стороне.

Гело смахнул пот со лба и поставил ногу на поваленное дерево, проверив, не шатается ли ствол. Убедившись в том, что ствол неподвижен, он посмотрел на Алвина и сказал:

– Чур ты первый.

– А почему сразу я?! – возмутился курьер.

– Я высоты боюсь.

– А я – упасть.

– Ой, да не ссы, я тебя подстрахую.

– Как ты меня подстрахуешь? Накидаешь вниз подушек?

– Да ладно тебе. Это всего лишь шаткое дерево над смертельно опасным обрывом… Ты что, струсил?

Алвин резко вскинул голову:

– Ты что, назвал меня трусом?

– Я…

– Никто не смеет называть меня трусом! – крикнул Алвин, сжав кулаки, – В сторону! – рявкнул он, направляясь к импровизированному мосту.

Алвин отпихнул Гело, ловко вскочил на ствол, раскинул руки самолётиком и уверенно зашагал вперед, удерживая ровную осанку. Гело зажмурился, представив как курьер срывается и падает вниз, но, когда он разлепил глаза, то с удивлением обнаружил ликующего Алвина, который подпрыгивал от радости на другой стороне.

– Ну что, съел?! – эхом донеслось до героя с другого конца. – Твоя очередь!

«Вот дерьмо» – подумал Гело, оценивая расстояние до макушки дерева, – «Как он вообще это сделал?»

Он еще раз посмотрел на ствол. Поверхность казалась широкой, но оступиться на ней – раз плюнуть. Кора до сих пор не обсохла после ночного дождя, а кроме того, ближе к кроне сосна густо поросла ветками, которые торчали в разные стороны.

«Ладно» – подумал он, поставив ногу на ствол – «Это всего лишь игра. Пусть и охренеть какая реалистичная».

Гело продвигался вперед маленькими шажками, опираясь рукой на ствол. Внизу бурлила горная река, течение которой чуть не утащило Алвина утром. Увидев, как вода пенилась, наталкиваясь на валуны, Гело сглотнул.

– Ты чего там плетешься? Мы так никогда не догоним Моргана, – поддразнивал Алвин, пытаясь перекричать бурлящий поток.

– У меня проблемы с балансом, – отозвался Гело, выбирая, куда поставить ногу.

Следующий шаг чуть было не оказался для героя фатальным. Он поставил ногу слишком широко, отклонился назад и завис в шатком положении, размахивая руками. К счастью ему удалось сделать рывок вперед, ухватиться за ветку и удержать равновесие.

«Фух, было близко» – подумал он, наблюдая за тем, как чешуйки сосновой коры падали в пропасть.

– Я уж было подумал, тебе конец, – не унимался Алвин.

– Заткнись! – рявкнул, герой, встав на четвереньки.

Лицо Гело зарделось так, словно свидетелем его позора был реальный человек.

Зачем он вообще решил выделываться перед неписем? Пусть Алвин и вел себя, как живой человек, и, местами, даже бесил, он все равно был лишь кучкой красивых полигонов, за поведение которой отвечала нейросеть.

Сделав последний рывок, Гело резко оттолкнулся от ствола сосны. В одно мгновение воздух вокруг него наполнился ощущением пустоты, будто мир вокруг рассыпался на осколки, оставив четкой только точку приземления.

Ударившись ногами о землю, он свалился на бок, а затем медленно перевернулся на спину.

Обрыв остался позади.

– Объявляю перерыв пять минут, – сказал Гело с одышкой.

– Но…

Но Олег уже не слышал Алвина. Он снял шлем виртуальной реальности, вытер пот со лба влажной салфеткой и побрел на кухню, попутно захватив с собой три наполовину пустые кружки с холодным чаем. На кухне пахло кислым пельменным бульоном, который настаивался в кастрюле с самого утра. Поставив кружки на стол, рядом с тарелкой, на которой остались разводы майонеза, он слил бульон в раковину и приоткрыл окно.

В комнату ворвался свежий морозный ветерок.

Зима была прекрасным поводом не показываться на улице. Ну что там делать? Снеговиков лепить, на лыжах кататься? Выйдешь во двор, а там дубак, сугробы по колено, руки постоянно мерзнут, сопли леденеют. Тоска, да и только. Куда приятнее было проводить время за игрой, тем более, такой увлекательной. Да, не очень-то это полезно. Да, это вряд ли помогло бы ему добиться чего-то в жизни. Но, а чего добиваться? Всё уже придумали, все материки открыли. Оставалось наслаждаться плодами трудов других людей – более умных и успешных.

Окна девятиэтажки напротив смотрели на Олега пустыми глазницами. Все нормальные люди давным-давно спали, лишь в некоторых квартирах все еще горел свет.

Он включил чайник. Вода в нем не касалась минимальной отметки, но так даже лучше – быстрее закипит. В конце концов, его интересовала всего одна кружка. Взбодриться немного, перевести дух от виртуальных приключений, поиграть еще часок-другой, пообещать себе начать делать что-то полезное с завтрашнего утра, а потом проснуться к полудню в обнимку со смартфоном, на экране которого будет гневное сообщение от старосты, уставшей прикрывать бестолкового одногруппника.

Вода вскипела.

Олег достал из пачки последний чайный пакетик и плюхнул его в кружку. Струя затянула язычок за собой – пришлось обжечь пальцы, чтобы его подцепить. На вкус напиток напоминал чай лишь отдаленно. Это был сладковатый желтый кипяток с какими-то маслянистыми лужицами на поверхности.

На обратном пути Олег с интересом отметил, что в некоторых местах его носки прилипали к линолеуму. Вот и нашлось полезное дело, которое он не сделает – вымыть пол.

Душа просила приключений, но обстоятельства к ним совершенно не располагали. По крайней мере до тех пор, пока он не покончит с учебой, а родители не перестанут относиться к нему, как к долгосрочной инвестиции. По их мнению, Олег – парень исключительных талантов и незаурядного ума – непременно должен был стать президентом, ну, или как минимум областным судьей. Мечты и чувства самого Олега при этом никого не волновали.

Он прошел мимо незастеленной кровати, поставил кружку на стол и вздохнул. Жизнь не казалась ему тяжелой, она казалась пресной. До тошноты.

Радовало одно: приключение в игре увлекало настолько, что местами, он даже начинал чувствовать себя по-настоящему живым. И никакие грязные полы, никакие красные глаза и угрозы отчисления не могли лишить его этой радости. Пусть и мимолетной. В Арреаде он сам решал, куда идти и что делать. Кому жить, а кому умереть. Чувство спокойствия и контроля оказалось куда лучше реальности.

Он сделал еще глоток чая и надел шлем.

Олег остался в душной комнате, а Гело очнулся в безымянном лесу, чтобы продолжить погоню. Алвин расхаживал вдоль края пропасти, попинывая веточки и камешки, которые попадались на его пути. Время от времени он останавливался и задумчиво смотрел вниз. Увидев, что Гело пришел в себя, он подошел к нему с обеспокоенным видом и спросил:

– Скажи честно, что с тобой происходит? Может, ты болен… или заколдован? Почему иногда ты просто зависаешь на месте, как старик, который забыл кто он, где он, и куда идет?

– Я просто устаю, – спокойно ответил герой, – а медитация по технике АФК помогает мне быстро восстановить силы.

– Медитация, говоришь? Не больно-то ты похож на монаха…

– Чтобы медитировать, не обязательно быть монахом, – парировал Гело, – Попробуй в следующий раз, вместо того, чтобы нажраться в трактире и просрать важную посылку.

Алвин хотел было возразить, но осекся. Гело надавил на больную мозоль, но все же был прав.

– Слушай, ну, ты хоть предупреждай. Мало ли что произойти может…

– Ладно, в следующий раз скажу «АФК», чтобы ты не паниковал. Идет?

– Хорошо, – согласился Алвин, понимая, что это был выбор без выбора. – Что будем делать дальше?

– Предлагаю осмотреть место засады. Может, найдем там зацепку или хотя бы увидим, куда Морган пошел дальше. А если ничего не найдем – посмотрим в книге. Она-то точно что-нибудь подкинет.

– Читаешь мои мысли. – Сказал Алвин, отряхнув свой кафтан. – Кстати, сапоги, что ты дал… если не брать в расчет запах, они отлично сидят. Спасибо.

– Не за что, наслаждайся.

Гело поднялся на ноги, и они с Алвином зашагали туда, где вчерашним вечером Морган Блэк подло обрушил веревочный мост.

Лес на этой стороне рос гуще. Кустистые сосновые кроны почти не пропускали солнечных лучей, поэтому все вокруг казалось мрачным. Гело немного знал эти места, потому как пару недель назад помогал местному ловчему решить проблему с популяцией волков, но он не хотел говорить об этом Алвину, чтобы не тревожить курьера лишний раз.

Добравшись до места засады, Гело осмотрел кусты, из которых вылез Морган и обнаружил на ветках следы крови. Видимо, солдаты все же сумели зацепить Блэка, а он то ли не заметил этого, то ли слишком торопился, чтобы перевязать рану.

– Видишь, – сказал он, указывая Алвину пальцем на находку, – кажется, они его зацепили.

– По делом, – ответил курьер, не скрывая радости в голосе. – Надеюсь, эта свинья истекла кровью где-нибудь поблизости.

– Не думаю, – задумчиво начал Гело, – Один раз мы его уже недооценили. Но запах крови мог привлечь хищников. К тому же, если дождь не смыл другие следы, мы сможем понять, в какую сторону он пошел.

– Он же говорил, что торопится на встречу, – вспомнил Алвин, – В округе есть места, где один мерзавец мог бы встретиться с другим?

Гело хмыкнул, вытащил из-под плаща свернутый пергамент и развернул его на поверхности валуна. Взглянув на пергамент, Алвин увидел грубую карту местности, нарисованную чем-то вроде угля или сажи.

– Мы где-то тут, у горной речки, – сказал Гело, ткнув пальцем в пергамент, – В паре километров южнее есть поселок лесорубов, но Морган вряд ли пошел вдоль реки. Мне кажется, – он провел пальцем линию, остановившись рядом с отметкой «Сгоревшая винокурня», – нам следует искать его где-то здесь.

– Что-там? – заинтересованно спросил Алвин, заглядывая Гело через плечо.

– Какая-то заброшенная винокурня, – ответил герой, сворачивая карту, – Разбойники сожгли её до тла, а правители Кумара не спешат восстанавливать.

– Ты сказал – правители?

– Ну да. А ты что, не знал? Кумаром правит не король, а дворянский совет.

– Во дела, – Алвин посмотрел на Гело, нахмурив брови, – А как же они решения принимают? Им же всем друг с другом договориться надо…

– Вот поэтому, наверное, винокурню всё еще не восстановили, – заключил Гело, – Пошли, у нас мало времени.

Путь к винокурне выдался долгим. Сначала они спускались с крутого склона, усеянного хвойными растениями. На спуске приходилось постоянно смотреть под ноги. Один раз Алвин запнулся о корень и едва не покатился кубарем – удержаться помогла ветка пихты, за которую он схватился в последний момент. Преодолев спуск, они очутились на поляне, близ маленького пруда, поросшего густым рогозом. Пришлось огибать его, пробираясь сквозь высокую траву, слушая недовольное кваканье лягушек и отбиваясь от комаров. Равнина за прудом тоже утопала в зелени, только сосны стали попадаться реже, сменившись крепкими дубами и ясенями.

По дороге они встретили несколько героев. Одна волшебница отдыхала на опушке леса, присев у костра. Вокруг нее дотлевал с десяток зажаренных волчьих туш. Пройдя чуть дальше, они встретили закованного в латы рыцаря. Он шел с ними рядом какое-то время, и рассказал, как расправился с целой шайкой разбойников. Гело перекинулся с ним парой слов, но не узнал ничего полезного для поиска Моргана. Когда солнце наполовину ушло за горизонт, они наконец вышли к краю леса, за которым начинались ячменные поля. Судя по карте, до сгоревшей винокурни оставалось совсем немного – пересечь поле, спуститься с холма и немного пройти на юг.

Воздух стал прохладнее. Алвин поежился и застегнул кофтан на верхние пуговицы.

– Что, непись, продрог? – спросил Гело, окинув спутника взглядом, – Ничего, скоро все закончится. Щас открутим Моргану бошку, заберем твой сверток и свалим – каждый по своим делам.

– Почему ты так уверен, что Морган будет там?

– А где ему еще быть?

– Может, он в Искру пошел.

– Это вряд ли, – Гело махнул рукой, – для него показаться перед стражей все равно, что сунуть голову в петлю.

– Надеюсь, ты прав.

– Прибавим ходу? – предложил Гело и побежал вперед, не дождавшись ответа.

Найти сгоревшую винокурню оказалось не трудно. Пожар перекинулся на растительность по соседству. Выгорел и прилегавший к ней виноградник, и поле. Выжженная земля хрустела под ногами, следы от сапог украшала смесь пепла с сажей, а воздух вокруг до сих пор был спертым. Алвин и Гело разглядывали винокурню, спрятавшись за каменным колодцем – единственным сооружением, которое почти не затронуло бедствие. Пламя съело два этажа – не осталось даже каркаса. Уцелел только фундамент, сложенный из грубого камня. Прямо напротив колодца расположился широкий спуск в подвал. Его двери прилегали к фундаменту под наклоном, и сейчас они были плотно закрыты. Именно там, по мнению Гело, укрылся Морган.

– Как будем действовать? – спросил Алвин, стараясь говорить как можно тише.

– Осторожно. – ответил Гело. – Будем наблюдать за входом пока не стемнеет. Потом подкрадемся к дверям и послушаем, что творится внутри. Дальше – по ситуации. И еще, – он крепко схватил Алвина за плечо, – Не лезь вперед, а если запахнет жареным – беги. Понял?

– Да, – курьер несколько раз быстро кивнул, поправил шляпу и резко вскинул голову, – Черт, а у меня ведь и оружия нет.

– Оно тебе ни к чему, но на всякий случай…

Гело распахнул свой рюкзак и достал оттуда кинжал, который позаимоствовал у одного из мертвых солдат.

– Не такой моднявый, как твой старый, но пойдет.

Алвин осмотрел подарок. Толстая дубовая рукоять с едва заметными инициалами «К.Г.», нацарапанными на торце, плоская крестовина, щербатое лезвие, просившее заточки. Обычный охотничий кинжал, без изысков, но раньше он кому-то был дорог, и, возможно, сегодня этому клинку выпадет шанс отомстить за своего прежнего хозяина.

– Спасибо, – сказал Алвин, аккуратно проведя пальцем вдоль лезвия, – В самый раз.

Каждая минута, проведенная в ожидании, тянулась мучительно долго. Они ведь даже не знали, были ли Морган в том подвале, но Гело настаивал. Еще курьера удерживала мысль о том, что Блэк обхитрил его уже дважды. Он просто не мог допустить очередного провала и должен был вернуть похищенный сверток любой ценой. И лучше бы эта цена оказалась дешевле его собственной жизни.

Солнце окончательно скрылось за горизонтом.

Гело легонько ткнул Алвина в плечо и кивнул в сторону винокурни. Курьер сглотнул, втянул носом побольше воздуха и начал тихонько красться ко входу в подвал. Луна скрылась за плотными тучами, и это сыграло им на руку – вокруг было так темно, что они едва различали свои собственные силуэты. Чем ближе Алвин подходил к винокурне, тем сильнее колотилось его сердце. Ладони вспотели, во рту ощущался вкус железа, но он понимал: назад дороги нет.

Гело осторожно потянул дверь вверх. Железная скоба скрипнула, он вздрогнул, но все же открыл ее до конца.

Они прислушались.

В глубине подвала кто-то разговаривал, и голосов было несколько. Хриплое полурычание Моргана узнали сразу, а вот его собеседник говорил спокойным, бархатистым тоном, присущим знати.

– Кажется, их двое, – прошептал Гело, поймав на себе встревоженный взгляд спутника, – Если зайдем тихо, они даже не поймут, кто их прихлопнул.

Алвин кивнул, обнажив кинжал, и дернулся в сторону проема, но Гело остановил его ладонью и пролез первым.

Герой двигался бесшумно, словно призрак, выверяя каждый свой шаг. Его стопы опускались на ступеньки мягко, без шлепков и стука. Алвин не мог блеснуть столь развитыми навыками скрытности, поэтому старался ступать по следам Гело. Получалось не так плохо, как он думал.

Спуск окончился деревянной аркой, за которой открывался вид на просторный подвал. Вдоль стен тянулись ряды с огромными бочками и деревянными стеллажами, уставленными ящиками, вазами и кувшинами разных размеров. Потолок был настолько высоким, что под ним нашлось место для второго этажа. Там тоже покоились бочки со всевозможным спиртным, а еще разный хозяйственный инвентарь: веревки, крюки, вёдра. Наблюдая за всем этим богатством, Алвин жадно сглотнул: столько хорошего вина вокруг, а он не мог его даже попробовать.

Гело притаился за стеллажом и прислушался. Кажется, Морган обсуждал какую-то важную миссию. Говорили тихо и неразборчиво, поэтому герой решил подкрасться ближе. Он обернулся на Алвина, который примостился за одной из бочек и жестом велел оставаться на месте. Дождавшись одобрительного кивка, он быстро, но тихо перебежал за медный чан, из-за которого можно было хорошо рассмотреть собеседников.

К большому удивлению Гело, Блэк беседовал не с реальным человеком, а с магической проекцией. Полупрозрачный силуэт, закутанный в черный балахон, расположился у дальней стены подвала. Он кротко жестикулировал, будто отчитывал Моргана за проделки. Тень объемного капюшона почти что полностью скрывала его лицо. Гело смог разглядеть только неестественно бледную челюсть и несколько черных отметин, тянувшихся от уголков рта к скулам.

– Я надеюсь, Морган, ты не повредил кристалл, – сказал незнакомец, указывая на Блэка пальцем.

– Нет, господин. Я доставлю его в целости и сохранности.

– Покажи его, – властно скомандовал незнакомец.

Морган достал из нагрудного кармана сверток, аккуратно его развернул, и пространство вокруг озарило яркое зеленое свечение, словно в подвал слетелись тысячи светлячков.

– Хорошо. Очень, хорошо, – заключил незнакомец, довольно ухмыляясь, – А теперь убери его подальше, и относись к нему бережнее, чем к своей собственной шкуре. Божественный замысел воплотится, когда мы встретимся в Искре.

– Да, господин. Как пожелаете.

– А что насчет той маленькой проблемы, о которой ты обмолвился с Крадумыслом?

– Ах, да, – начал Морган, прочищая горло, – этот курьер, хоть и зеленый пацан, но все равно оказался назойливым. Нанял в подмогу какого-то героя и шел за мной.

– Я надеюсь, ты избавился от этого недоразумения?

– Конечно, господин. Их останками уже лакомятся рыбы на дне Тиборы, – довольно заявил Блэк.

Незнакомец тяжело вздохнул, а затем спросил с нотками раздражения и усталости в голосе:

– Тогда скажи мне, почему какой-то жалкий оборванец прямо сейчас сидит за тем медным чаном и наблюдает за нами?

– Что…?

Блэк развернулся и увидел край капюшона Гело, торчавший из-за чана. Герой обнажил клинок и вышел из укрытия, понимая, что прятаться уже не было смысла.

– Избавься от него! – взревел незнакомец. – Мы встретимся в условленном месте.

Пузырь проекции схлопнулся, будто поглотив сам себя. Морган Блэк и Гело стояли друг напротив друга с оружием наготове.

– Снова ты, – с ненавистью прохрипел Морган, – опять суешь свой нос туда, куда не следовало.

Он взял початую бутылку вина с соседней бочки, сделал глоток и поставил её на место.

– Мне плевать кто ты, чем ты занимаешься, и какой у вас там божественный замысел, – сказал Гело со сталью в голосе, и добавил:

– Все, что меня интересует – твоя голова.

Морган рассмеялся. Его противный смех эхом отскакивал от стен подвала. Он несколько раз перебросил саблю из руки в руку, а затем попытался нанести Гело рубящий удар сверху вниз. Герой отскочил, намереваясь уколоть Блэка в живот, но в этот самый момент заметил краем глаза Алвина, который лежал под винной бочкой, подставив рот под струю.

Воспользовавшись замешательством героя, Морган ударил его ногой по колену, схватил саблю обеими руками, занес над головой и почти прикончил Гело мощным ударом. Положение спасла крышка от бочки, которой тот успел закрыться перед тем, как на него обрушилась сабля.

– Ты – жалкий щенок, – рычал Блэк, – я раздавлю тебя, как таракана!

Оправившись от удара, Гело схватил еще одну крышку от бочки, и запустил ей прямо в лицо Блэка, как будто тарелкой для фрисби. Морган пошатнулся, теряя равновесие, а герой вытащил второй клинок и начал кружиться в смертельном танце. Удары градом сыпались на Блэка. Он рычал и проклинал Гело богатым арсеналом не самых пристойных фраз. В какой-то момент Морган сделал рывок всем телом, оттеснил героя назад, и плашмя ударил по бутылке вина. В то время как герой закрывал лицо от осколков, Блэк со всей силы пнул балку, на которой держалась секция второго этажа. Балка хрустнула, разламываясь пополам.

– Скажу честно, герой – ты неплох! – крикнул Морган, наблюдая за тем, как бочки начинают медленно катиться в сторону Гело, – Но меня тебе не взять!

В этот момент из дальнего конца подвала раздался недовольный бубнеж, а затем из темноты со свистом вылетел кинжал и впился Блэку в предплечье. Следом за кинжалом полетел глиняный кувшин, потом горсть зерна и два меховых ботинка.

– Слыш…ишь ты, обосранный свинодемон, – крикнул Алвин откуда-то из темноты, – Гони сюда свой… ик!… то есть мой сверток!

Курьер вывалился из-за стеллажа, сильно пошатываясь, и остановился рядом с Гело, положив руку ему на плечо. Он подмигнул герою, а затем сделал грозную гримасу, передразнивая Блэка, и потянулся к поясу, где раньше висел его кинжал. Не нащупав клинок на прежнем месте, он удивленно вскинул голову и сказал:

– Вот ведь черт, кажется, я забыл его где-то…

Не успел он договорить, как на них с Гело начали валиться бочки, сбивая обоих с ног. Бочки ударялись о каменный пол и лопались, орошая пространство спиртным.

– Вы оба – нелепые недомерки, – издевательски протянул Блэк, схватив со стены факел, – И этот подвал станет вашей могилой.

Он переступил через Алвина, скорчившегося от боли под ошметками бочки, несколько секунд постоял, упиваясь его страданиями, а затем швырнул факел на пол и быстрым шагом направился к выходу.

Мечты сбываются

Пламя быстро расползалось по разлитому спиртному, окутывая кам