Читать онлайн Восьмиклассница бесплатно

Шёпот сердца

Книга 1

Посвящается мальчику, в которого я влюбилась впервые.

Я мечтала, что у нас всё будет так же.

Ты никогда не прочитаешь эту книгу,

но я всё равно надеюсь, что у тебя всё хорошо.

Предисловие

«Восьмиклассница» – это история о первой любви. О чувствах, которые захлёстывают, как шторм, оставляя тебя без опоры. О страхах, сомнениях и восторге, которые невозможно уместить в слова, но так хочется передать.

Я начала писать эту историю в 2012 году, будучи самой восьмиклассницей. Тогда мне казалось важным быть честной – до последнего слова, до последней эмоции. Я хотела передать весь этот вихрь переживаний, все тревоги и надежды, всю искренность юной любви и хрупкость дружбы.

Мне было четырнадцать, когда я впервые влюбилась. Это чувство оказалось таким сильным, что просто не могло остаться только внутри меня. Я хотела поделиться им со всем миром. Поэтому большая часть этой книги – это моя жизнь. То, чего в ней не было, настолько естественно вплетается в реальность, что, возможно, случалось в чьей-то другой.

Персонажи этой истории – это собранные из деталей, характеров, улыбок и голосов люди моего детства. Они – тени реальных лиц, хоть и носят другие имена.

Это дневник чувств, через которые я прошла.

Первая четверть. Глава 1

В ушах наушники, а в них играет Smash Mouth – «All Star» из «Шрека». Обожаю песни из мультфильмов – сразу настроение поднимают, особенно перед школой. Покачивая головой в такт, жду свой набитый до отказа автобус. Ну что ж, начался сентябрь моего восьмого класса, и теперь каждое утро мне придётся ездить вот так…

Ох, нет.

Верните моё лето! Солнце, пляж, тёплая вода и сладкое неведение, какое сегодня число… Почему лето длится всего три месяца? Требую четвёртый! Причём такой же жаркий! Почему я родилась в самой холодной стране на свете? Почему не на частном острове с пальмами и вечным солнцем? Беспредел…

Автобус подъезжает, я захожу внутрь. Ну хоть что-то радует – в конце салона стоит симпатичный парень. Интересно, он выйдет на моей остановке?

Ой, он на меня посмотрел…

Ай! Проклятый поручень! Почему именно сейчас мне нужно было врезаться в него головой?!

Чёрт, больно…

Господи, он всё ещё смотрит! Надо сделать вид, что не больно.

А теперь он ещё и смеётся.

Позорище…

Я плюхаюсь на переднее сиденье у окна.

Не смотри на меня.

На такую тупицу нельзя смотреть.

Вздыхаю и утыкаюсь в окно, но не могу удержаться – краем глаза всё-таки смотрю в его сторону. Он вроде чуть старше меня, наверное, шестнадцать-семнадцать. Щетина? Забыл побриться? Зато выглядит взрослее. Лохматая кудрявая шевелюра, длинная чёлка скрывает брови. Он отбрасывает её в сторону – белый лоб резко выделяется на фоне тёмных волос. Совсем не загорел… Бедняжка.

Ой! Он заметил, что я пялюсь! Быстро отворачиваюсь, замирая в напряжённом смущении. Зачем я так таращусь?!

Автобус тормозит на моей остановке, я спешно выскакиваю. Поднимаю глаза – этот парень тоже вышел и идёт в ту же сторону. Я сбавляю шаг, не хочу случайно догнать его. А он, наоборот, идёт вразвалочку, неспешно. Высокий, стройный, плечистый. Спортсмен?

Ё-моё! До меня только сейчас дошло – кроме моей школы здесь больше ничего нет. А у него за спиной рюкзак… Неужели новенький?! Я всех старшеклассников знаю. Вот они обрадуются… В любом случае, я с ним познакомлюсь. От этой мысли даже как-то веселее становится.

Стоп! А почему я раньше его не видела? Сегодня уже седьмое число. Может, по каким-то делам задержался? Хотя вариант, что с родителями в Турции отдыхал для него не прокатит, уж сильно он бледный.

Я продолжаю незаметно наблюдать. Он тоже в наушниках. Я его понимаю – музыка помогает отвлечься от этого серого мира. Даёт силы терпеть одноклассников и учителей.

А вот и школа. Шесть уроков. А потом ещё и классный час… Может, свалить пораньше? Хотя нет, прогуливать в начале четверти – не лучшая идея. Тем более надо понаблюдать за этим парнем.

А где он, кстати? Стоило только в гардероб зайти – уже потеряла из виду.

Первый урок – история. Ненавижу. Скукотища. Особенно с этой злюкой-училкой. В классе гул – все до сих пор обсуждают летние каникулы, хвастаются.

Звонок. У нас в гимназии он музыкальный, не как в обычных школах. Интересно, новенький уже валяется со смеху?

А вот и он…

О, чёрт! Как я могла забыть?!

На пробном дне классная говорила, что к нам переведётся новенький. Переехал из другого города, но прибудет с опозданием – по личным обстоятельствам. Неужели это он?!

Но его же в восьмой класс не возьмут! По внешности – чистый старшеклассник. Обалдеть…

В классе повисла напряжённая тишина, когда в дверях показались трое – директриса Раиса Вячеславовна, классная Людмила Михайловна и… он.

– Доброе утро, восьмой «А», – бодро начала директриса. – Хочу поздравить вас с прибавлением.

Все уставились на новенького. Девчонки уже заливаются смущённым хихиканьем, перешёптываются.

– Серёжа Нагимов перевёлся к нам из Воронежской Гимназии… – дальше я уже не слушала.

Видимо, ему ещё не сообщили о дресс-коде. Хоть полшколы давно его игнорирует, но чёрный низ и белый верх носят все. А он стоит в потёртых джинсах, тёмной футболке и кедах.

Как бы он выглядел в школьной форме?

Перед глазами всплывает картина: строгий пиджак, галстук, идеально заправленная рубашка в брюки с подтяжками… О, господи. Это даже не смешно – это слишком смешно!

Я нечаянно фыркнула. И в тот момент, конечно же, в классе стояла мёртвая тишина.

Чёрт.

Все повернулись ко мне с вопросительными лицами: «Что смешного? Расскажи, и мы тоже посмеёмся».

Я заливаюсь краской и украдкой смотрю на новенького. Он тоже смотрит. Причём так, что у меня мурашки бегут по спине.

– Ты?! – вдруг возмущается он. – Девчонка из автобуса? Которая башкой о поручень врезалась? А потом ещё всю дорогу за мной шла?!

Ох, нет…

Класс взрывается смехом. Кто-то аж до слёз смеётся.

Ну всё. Это конец.

Новенький оказался редкостным болваном.

***

День прошёл хуже некуда, и я молилась, чтобы он побыстрее закончился.

Все не унимались, подшучивая над тем, что произошло утром. Этот придурок… Как он вообще посмел?! Ляпнул такое на весь класс! Не мог просто промолчать, а потом спокойно со всеми познакомиться? Нет, надо было устроить шоу.

Не понимаю, как можно так обратиться к незнакомому человеку?! Да чтоб он ко мне подошёл, поздоровался? Никогда! Таких смазливых типов, вроде него, лучше обходить стороной.

Но…

Не знаю почему, но весь день я продолжала за ним наблюдать. Слушала, что говорят вокруг, ловила обрывки разговоров.

Класс облепил новенького. Шум стоял такой, что их, кажется, было слышно на другом этаже. Ну, конечно, симпатичный новенький – событие века. Особенно по лицам девчонок было всё ясно. Скоро начнётся битва.

– А ты чего переехал? – спросил кто-то из пацанов.

– Отец военный, его перевели сюда, – спокойно ответил Серёжа. – Вот и мне придётся пожить тут какое-то время.

– Ну да, тут воинская часть рядом…

– А чего так задержался? Уже седьмое сентября!

– Да всё с переездом возимся, – вздохнул Серёжа, махнув рукой. – До сих пор не закончили.

– Ты, наверное, хорошо учишься, раз тебя сюда взяли?

– Так… – он пожал плечами, – мог бы и лучше.

– Эй, Серёж, – томно протянула Катя Виноградова, самая популярная девчонка в классе. Она присела к нему вплотную, одёрнув короткую юбку. – А ты точно наш ровесник? Выглядишь старше. Да и выше всех наших мальчиков.

Серёжа лениво окинул её взглядом, ухмыльнулся.

– Да мне часто такое говорят. Я в школу пошёл на год позже, мне пятнадцать.

– Ого, ничего себе!

– Серёж, а у тебя есть девушка? – кокетливо спросила Катя, накручивая прядь волос на палец.

– Хм… Ну, в перспективах… – тут же отозвался Серёжа, подмигивая ей.

Катя довольно улыбнулась, а все девчонки вокруг тяжело вздохнули.

Новенький, не теряя времени, приобнял за талию Катьку. Та тут же прильнула к нему ещё ближе, смущённо хихикая.

Фу.

Как же меня бесят такие, как он!

А ведь теперь он мой одноклассник…

– Чем занимаешься?

– В баскетбол играешь? – сыпались вопросы со всех сторон.

– В онлайн-игры играю, – сухо ответил парень.

– Ого, серьёзно?! – загорелись наши геймеры. – А во что?

– В Доту, КС, ВОВ, иногда в Батлу.

И понеслась бесконечная болтовня на тему игр. Меня это уже мало интересовало, но, к счастью, прозвенел звонок. Все нехотя поползли в кабинет.

Очередной скучнейший урок пролетел незаметно, а со следующим звонком весь класс ломанулся в столовую.

Простояв в жутко длинной очереди в буфете ради крошечной булочки и стаканчика кофе, я, едва волоча ноги, добралась до своего столика, где уже сидели мои лучшие подруги – Лиля и Ксюша.

– Ненавижу эту толкучку, – пожаловалась Ксюшка, обиженно надувшись. – И все такие грубые! Какой-то пацан из шестого класса так двинул мне локтем в живот, что, кажется, у меня завтра будет синяк.

– Двинула бы ему в ответ! – поддержала Лиля.

– Ага, чтобы потом меня после уроков оставили?

Мы уселись и начали обедать. Ксюшка, как обычно, сидела с одной водой вместо нормальной еды – уверенная, что благодаря своей голодовке встретит Новый год с заветными сорока килограммами на весах.

– Кстати, как вам новенький? – невзначай поинтересовалась я, откусывая булку.

Ксюша вытянула руки на стол и мечтательно протянула:

– Он такой симпатичный…

– Ой, Ксюш, ну ты даёшь! Парень только пришёл, а ты уже на него запала, – покачала головой Лилька.

– Ничего я не запала, – буркнула Ксюша, уткнув подбородок в ладонь и уставившись в стол.

– Ты что, не видела, как он на Виноградову глазел?

– Видела, – тяжело вздохнула Ксюша. – Думаешь, он бабник?

– Это и слепой бы заметил, – фыркнула Лиля, небрежно поправляя свои угольно-чёрные волосы.

– Оль, а как ты вообще с ним в автобусе пересеклась? – Ксюша прищурилась, сверля меня своими голубыми глазами. – Вы что, знакомы?

Я невольно подавилась кофе.

– Не-а, просто глупая случайность. Ударилась головой о поручень, а он поржал. Всё.

Подруги усмехнулись.

– Какая ты неуклюжая! Ну, так даже неинтересно.

– Ну… – я поёрзала на стуле. – Я за ним немного понаблюдала. Просто приглянулся. Но я же не знала, что он такой болван!

– О-о-о-оль, – протянула Лиля. – Он на нас смотрит.

– Что?!

– Только не оборачивайся!

Слишком поздно.

Я уже повернула голову – и столкнулась с его взглядом.

Быстро развернувшись обратно, я судорожно перевела дыхание. Ну ладно, может, просто совпадение…

– Он идёт сюда, – шёпотом сообщила Лиля.

– Ч-чего?!

Но ответом стало лишь то, что Серёжа плюхнулся на стул прямо рядом со мной и, широко улыбаясь, заявил:

– Привет, девчонки! Кажется, только с вами я ещё не знаком.

– У нас ещё целый год впереди, чтобы исправить это, – сухо сказала Лиля, подтягивая очки повыше на переносицу и пряча взгляд за толстыми стёклами.

– А я бы и сейчас не отказался, – ухмыльнулся он. – Вот тебя как зовут, красавица?

– К-Ксюша, – смутилась та.

– Очень приятно, Ксюша. А вас, госпожа?

– Лиля, – ответила та твёрдо. – Кстати, добро пожаловать к нам.

– Спасибо.

Затем он перевёл взгляд на меня.

– А тебя, дурашка из автобуса?

Я едва сдержала раздражённый вздох.

– Оля… И вообще это случайно произошло… Зачем ты выставил меня идиоткой перед всем классом?

Он ухмыльнулся.

– Да ладно тебе. Смешно же, – заявил он, склонив голову набок и глядя мне прямо в глаза.

Я вспыхнула, вспомнив, как на меня все пялились из-за этого шутника.

– Не смешно, – сказала я, стараясь не выдать дрожь в голосе. – Вообще ни разу.

Серёжа пожал плечами, как будто ему было всё равно, но взгляд всё ещё не отводил. Слишком наглый. Слишком спокойный.

– Ладно, – протянул он, – тогда прости, Оля.

Я на секунду опешила. Не ожидала. В его голосе не было насмешки – только лёгкая улыбка в уголках губ.

– Угу, – буркнула я, уставившись в стол.

– Ну, раз уж мы теперь знакомы, может, начнём сначала? – продолжил он, будто и не заметил моего настроя и протянул мне руку. – Я – Серёжа. Будем дружить?

– Посмотрим, – отрезала я, не ответив на его рукопожатие.

Он ухмыльнулся, встал со стула и легонько щёлкнул меня по лбу.

– Ну-ну, – бросил он и, не спеша, с довольным видом направился обратно к своим новоиспечённым дружкам.

Подруги тут же прыснули со смеху.

– Что?! – злобно выпалила я.

– «Дурашка»… Походу, ты ему понравилась, – ухмыльнулась Лиля.

– Не говори ерунду! – я вскочила. – Пошли, урок сейчас начнётся.

Но в голове крутился только один вопрос: почему одна – красавица, другая – госпожа, а я – дура?!

Четвёртым уроком был русский язык с нашей классной руководительницей. И именно на нём весь класс дружно решал, куда посадить новенького.

Девчонки тут же завизжали, наперебой предлагая ему место рядом с собой.

Серёжа посмеялся, но когда учительница спросила, с кем он сам хочет сесть, он, не раздумывая, ответил:

– С Катюшкой Виноградовой.

Катя, конечно, сделала вид, что удивлена, но мы-то её давно знаем. Она этого и ждала! Как только в классе появляется новый симпатичный парень, он автоматически становится её. И точка.

И кто бы сомневался.

Серёжа пересел за вторую парту в ряду к Виноградовой, а сидевшего с ней ботаника – единственную причину её хорошей учёбы – отправили ко мне.

За что?!

Теперь прыщавый Крылов сидит рядом. Он такой вредный, стопудово списывать не даст! Как Виноградова с ним справлялась? Хотя, с её внешностью можно уломать кого угодно…

Но самое худшее – новенький теперь сидит параллельно со мной на соседнем ряду.

Это конец.

Школьные прогулы теперь явно участятся… Может, вообще школу сменить? Смотреть, как эти двое флиртуют и строят отношения – ничего противнее представить нельзя.

До конца урока хотелось провалиться сквозь землю.

Катя и Серёжа отвлекали весь класс. Они всё время о чём-то болтали, смеялись и явно не собирались слушать Людмилу Михайловну.

Но самое обидное – я слышала, о чём они говорили.

Катя, конечно, делала то, что умела лучше всех: сплетничала про каждого одноклассника, не стесняясь в выражениях. Впрочем, в её словах была доля правды. Серёжа же подыгрывал, шутил – и, конечно, мгновенно добился её расположения.

Но, чёрт возьми, его шутки были реально смешными.

Я хихикнула. Совсем тихо.

И тут наши взгляды встретились.

Ой. Зачем я их слушала?..

Серёжа слегка склонил голову и прищурился:

– Кать, а про неё что скажешь?

– А, ну, Олька у нас в команде поддержки, – пожала плечами Виноградова.

– Это которые на стадионе в коротких юбках прыгают и пляшут?

– Эти-эти, – язвительно бросила я. – Приходи, скоро будут матчи. Полюбуешься.

– Класс! Конечно, приду на тебя посмотреть, – ухмыльнулся он. И так очень привлекательно, что я на секунду застыла.

– Эй, вы трое, сейчас выйдете за дверь! – раздался голос Людмилы Михайловны.

– Просим прощения, Людмила Михайловна, молчим! – беззаботно заявил Серёжа, даже не пытаясь выглядеть раскаявшимся.

Учительница зыркнула на него, но продолжила урок.

– Эта парочка уже начинает меня раздражать, – проворчала Ксюша, когда мы шли к остановке после школы.

Впереди нас Серёжа, Катя и их компания громко смеялись.

– Наверняка уже обменялись телефонами, и эта мымра скоро повиснет у него на шее.

– Ксюш, ты опять? Точно втюрилась, – съязвила Лиля. – Ах да, он же тебя «красавицей» назвал.

Ксюшка смущенно покраснела, продолжая сверлить взглядом компанию, идущую впереди нас.

– Блин… Всё-таки я завидую этой козе, – вздохнула подруга. – К ней мальчишки липнут с пятого класса. А у меня даже парня ни разу не было…

– Вот что за человек? Тебе четырнадцать! А уже на отношения тянет! – возмущённо воскликнула наша отличница. – Учиться надо!

– А ты не веди себя, как бабка старая!

Они продолжали препираться, а я не могла выбросить из головы два коротких разговора с Серёжей.

Зачем я вообще ему это предложила? Он не придёт. Ни за что. Да и зачем ему это? А вдруг он извращенец? Что меня дёрнуло звать его на стадион?

– Оль, смотри, что творят! – Ксюша выдернула меня из мыслей.

Я подняла глаза и увидела, как на остановке Серёжа прощается с Катей. Он поцеловал её в щёку, и она тут же засияла. Подъехал автобус.

– Оль, тебе ведь на этом автобусе к центру ехать? – спросила Лиля.

– Я на следующем поеду, – брякнула я.

Лишь бы не сталкиваться с ними.

– Ладно тебе! Ты же на тренировку опоздаешь!

– Да, точно. Чего это я? Ладно, пока, девчонки.

Я рванула к автобусу и в последний момент успела в него вскочить – и тут же врезалась в Серёжу.

– Ты давай поаккуратнее, – сказал он с усмешкой. – Хорошо хоть, это я, а не снова поручень.

– Ты теперь мне это каждый раз припоминать будешь?! – возмутилась я.

– Ага, – подмигнул он весело.

Я уже собралась что-то ему ответить, но тут вмешалась кондуктор. Мы передали деньги за проезд. Я только сейчас заметила, что Серёжа выше меня почти на голову.

– Какая ты, оказывается, маленькая, – тоже подметил он.

– С лосями не разговариваю.

– Ну, спасибо, мелкая! – обиженно отвернулся он. – А, по-моему, это мило, когда девочка маленькая.

У меня сердце ёкнуло. Я взглянула на него.

– Извини, – пробормотала я. – Просто завидую высоким. Я уже два года как не расту.

– А какой у тебя рост?

– Метр шестьдесят.

– Ого… Морковку ешь, а то совсем крошечная.

– Я тебе что, крольчиха, чтоб на морковке сидеть?! – разозлилась я.

Серёжа так громко рассмеялся, что на нас обернулся весь автобус. Обалдеть… Я его рассмешила.

– Ты куда едешь, крольчиха? – спросил он, успокаиваясь.

– На тренировку. А ты?

– В детский сад. Малую забрать.

– «Малую»? – переспросила я.

– Ага. Сестру.

Первый раз слышу, чтобы так называли сестру.

– Везёт. Я вот единственный ребёнок в семье.

– Да ну, какое там везенье, – фыркнул Серёжа. – Для меня это пытка. Вика – сущий демон.

Я хихикнула.

– Не всегда же?

– Поверь, всегда. Однажды она сдала меня родителям, что я курю, – вздохнул он. – С тех пор стараюсь держаться от неё подальше.

– Ты куришь?!

– А ты не заметила? Я каждую перемену на улицу бегал. Всё-таки наблюдатель из тебя так себе. А утром-то взглядом чуть дыру во мне не прожгла.

– Как ты увидел, что я смотрела в твою сторону? – с вызовом бросила я.

– У меня глаз на затылке.

Он повернулся ко мне спиной, приподнял волосы и что-то там показывал.

– Да за твоей шапкой из волос ничего не видно!

– Он есть, честное слово! Просто ты его напугала.

– Ага, конечно… Чем же? Я такая страшная?

Он прищурился, внимательно меня разглядывая.

– Ага. Страшнее ведьмы не видел.

– Зато у ведьмы хотя бы мозги есть. В отличие от некоторых, – сощурившись, парировала я.

– Эй! – наигранно возмутился он. – Ты так и будешь дуться за утро?

Я смотрела на него, прислонившись к стене автобуса. Ладно, может дать ему шанс? Он же всё-таки извинился.

– Нет, просто думаю, как вежливо тебя выгнать из автобуса.

– Можно и невежливо. Но тогда я точно решу, что ты без ума от меня, – сказал он с вызовом, глядя мне прямо в глаза из-под своих длинных ресниц.

– Пф! – я закатила глаза. – Даже не надейся!

– Поздно, уже надеюсь, – хмыкнул он. – Только не очень сильно, чтоб тебя не спугнуть.

Я рассмеялась и хлопнула его по плечу. А мои щёки предательски покраснели.

– О! – вдруг воскликнул Серёжа: – Смотри, там места освободились! Пошли, присядем?

– Ага.

Я села у окна, а он устроился рядом.

– Тебе далеко ехать?

– Не-а, ещё три остановки, – сухо ответила я.

– А мне, случайно, не знаешь?

Я уставилась на него, пытаясь понять, шутит он или нет.

– Ты что, серьёзно? – возмутилась я. – Сел в автобус и даже не знаешь, где выходить?!

– Всё так и есть, – с абсолютно невинным видом подтвердил Серёжа. – Ну, ты же поможешь мне найти дорогу?

– Спятил… Ладно, в каком садике сестра?

– В пятьдесят втором.

Я объяснила, где ему выходить, а заодно и как добраться домой, потому что, как выяснилось, он и этого не знал.

– Спросил бы у родителей. Это так сложно?

– Отец ещё в Воронеже, а утром мама увела малую в сад, пока я спал. Да и раньше мне как-то не было до этого дела, – пожал плечами он. – Слушай, а дай мне свой номер?

– Зачем? – насторожилась я.

– А если я заблужусь в вашем городке? Кто меня спасать будет?

– Ха! Нашёл спасателя! Позвонишь кому-нибудь другому, у тебя уже наверняка есть куча номеров наших девчонок.

– Ни одного.

– Правда? – прищурилась я. – Да ты издеваешься!

– Ни капельки.

– И ты хочешь, чтобы я пошла наперекор своим принципам?

– Каким ещё принципам? – удивился он, недоверчиво подняв одну бровь.

– Я не даю номер телефона незнакомым людям.

– Пф! Я вообще-то твой одноклассник, а не левый чувак. Давай, диктуй!

Он вытащил телефон, и мне ничего не оставалось, кроме как назвать свой номер. Да уж, не стоило упрямиться, вдруг ему и правда понадобится помощь.

– Так и запищу. Крольчиха, – лукаво улыбаясь, сказал Серёжа.

Я лишь фыркнула и отвела взгляд.

Он тут же набрал меня, проверяя, правильно ли записал.

– О, я знаю этот рингтон! – оживился Серёжа. – Это же дабстеп!

– Да ладно?! – съязвила я.

– А что ещё слушаешь?

– Рок… Да вообще, я меломанка.

– О, прикольно! Мне тоже многое нравится.

Автобус начал замедляться, и я невольно вздохнула.

Честно говоря, с ним и правда весело. Если бы не тренировка, я бы с удовольствием поехала дальше – просто поболтать ещё чуть-чуть.

– Вот и моя остановка. До завтра.

Я хотела выйти, но он специально вытянул ноги так, что мне пришлось остановиться.

– Выпусти меня.

– А поцелуй на прощание?

Я моргнула, не сразу сообразив, что он вообще несёт.

– Чего? Пусть тебя Виноградова целует, а я как-нибудь обойдусь.

– Ты ревнуешь? – ухмыльнулся он, явно довольный.

– С чего ты взял?

Автобус остановился, мне нужно было бежать, но Серёжа и не думал меня отпускать.

– Слушай, давай потом это обсудим, а?

– А я не выпущу, пока не поцелуешь. Или поедешь дальше?

– Девушка, выходите? – раздался раздражённый голос кондуктора.

Вот же подстава.

– Я не буду тебя целовать, Серёж.

– Тогда на тренировку ты не попадёшь, так и передай своему тренеру.

Ё-моё…

– Девушка! – повторила кондуктор.

Я сжала зубы. Больше всего на свете я хотела либо сбежать, либо задушить этого наглеца. В итоге боролась с собой пару секунд… и всё-таки чмокнула его в щёку.

Он самодовольно ухмыльнулся и развернул ноги, пропуская меня. Я уже бежала к выходу, но тут двери захлопнулись прямо перед носом.

– Извините! Откройте, пожалуйста! – крикнула я.

Кондуктор посмотрела на меня так, словно перед ней было самое отвратительное существо на свете. Я скосила взгляд на Серёжу – он нагло лыбился, празднуя свою победу.

Хорошо, что мне всё-таки открыли.

Но больше – никогда, слышишь, Серёжа? Никогда в жизни ты от меня этого не добьёшься!

Глава 2

«Чирлидинг (англ. cheerleading, от cheer – одобрительное, призывное восклицание и lead – вести, управлять) – вид спорта, который сочетает в себе элементы шоу и зрелищных видов спорта (танцы, гимнастика и акробатика)» – гласит Википедия.

Чирлидинг для меня – это не просто слово, это часть моей жизни. Хотя я занимаюсь им пока только полгода.

У нас город небольшой, и спортивные мероприятия тут редкость, но всё равно мы с девчонками собрались в команду. Если честно, многие думают, что чирлидинг – это только в американских фильмах, где все прыгают с помпонами и делают крутые поддержки на стадионах. Но нет! Даже до нашего города этот спорт добрался. Пусть не супер профессионально, но мы стараемся.

Через неделю будут футбольные матчи юношеской сборной, и мы к ним серьёзно готовимся. Тренируемся почти каждый день! Понятно, что у нас нет прямо очень сложных акробатических трюков (вроде флая, когда девочку подкидывают вверх), но зато мы делаем хорошие базовые поддержки и пирамидки.

Больше всего времени уходит на танцевальные связки, синхронность и кричалки – чтобы всё выглядело чётко и слаженно. Репетируем с помпонами и под музыку – у нас будет трек от Black Eyed Peas, я обожаю их! Особенно когда на репетиции включаем «Pump It» – сразу энергия появляется.

И вообще, многие думают, что мы просто «для красоты», но на самом деле завести трибуны и поддержать команду – это реальная работа. Особенно, когда среди игроков есть парни из нашей школы – хочется, чтобы они нас заметили и чтобы им стало легче играть.

В середине недели нам сообщили, что в субботу весь класс вместо уроков отправится на стадион. Парни обрадовались, как малые дети, а некоторые девчонки, недолюбливающие футбол, начали жаловаться на «этот отстой». Но их быстро утешили: уходить можно будет сразу после начала матча. Хотя многих всё равно обязали прийти – ведь ожидается приезд мэра, телевидения, а массовка нужна.

– Ну вот теперь я точно приду на стадион, – вдруг раздался рядом голос Серёжи.

Я вздрогнула – даже не заметила, как он подошёл. Он хитро улыбнулся, наклонился ко мне и, почти касаясь губами уха, прошептал:

– Все будут смотреть футбол. А я – на твою задницу в юбке.

У меня перехватило дыхание. Что?.. Он… серьёзно?

Щёки вспыхнули, уши запылали. Я застыла, не в силах подобрать хоть слово.

Такого мне ещё никто не говорил. Особенно в такой форме. Особенно – почти незнакомый парень.

А он, сделав шаг назад, хмыкнул, явно наслаждаясь эффектом:

– Смотри там, не облажайся.

Идиот! Кажется, я не вынесу его присутствия на трибунах…

Всю неделю я твердила себе, что тот поцелуй что-то значит. Ну, а как иначе? Серёжа же сам попросил меня сделать это! Но нет… Всё это время мы почти не общались. А если он вдруг и подходил ко мне, то, только чтобы посмеяться надо мной и довести до состояния переспелого помидора.

А я… Я просто наблюдала за ним издалека. Но, конечно, Ксюша не могла этого не заметить. В итоге меня ждал настоящий допрос.

– А что это ты всё время пялишься на Серёжку Нагимова? – прищурилась она с хитрой ухмылкой, вставая передо мной и загородив весь обзор.

Мы стояли в коридоре в ожидании начала урока по английскому языку. Вокруг суетились одноклассники – кто болтал, кто ковырялся в телефоне, а кто просто маялся от скуки. А я…

Я только и успела вздохнуть, пытаясь сохранить лицо.

– А что, теперь запрещено просто смотреть на людей? – парировала я. – Когда успели ввести табу на обычные взгляды?

– Я спрашиваю не вообще, а про него. Думаешь, я слепая? Всё прекрасно видно. Он тебе нравится.

Не дождётся! Я не собираюсь поддаваться на её провокации.

– Ха! Да на него уже половина школы влюблёнными глазами смотрит. Я просто со стороны наблюдаю за этим цирком, – я наигранно приложила ладонь к груди. – И уж точно не собираюсь лезть в драку за какого-то кретина.

Ксюша расхохоталась, но тут же нашла, чем меня поддеть:

– Между прочим, этот «кретин» знает английский лучше нас! И не вздумай спорить! – пригрозила она пальцем. – Ты разве не слышала, как он заболтался с Татьяной Валерьевной прямо на первом уроке?

– Слышала. Он же перевёлся к нам тоже из какой-то гимназии. Видимо, и там хорошо учился.

– Я даже завидую ему.

– Надо просто учить и всё.

– Ага, вижу, как ты учишь, – усмехнулась Ксюшка. – Домашку вроде делаешь, а толку ноль.

– Ну, тут не поспоришь…

– Кстати, училка сегодня пересаживать всех будет. Хорошо, что у нас две группы и Виноградова в другой. А ещё лучше, что у нас теперь есть Серёжка, который, надеюсь, будет подсказывать. Пусть меня с ним посадят! – мечтательно простонала она.

– Так попросись.

– Оль, ты в своём уме? – Ксюша с притворным отчаянием постучала себя по лбу.

– А что такого? Тебе приятно будет, да и ему радость.

– Ты издеваешься? – нахмурилась она.

– Он же тебя «красавицей» назвал. Может, и приставать начнёт! – я расхохоталась.

Ксюша тут же закатила глаза, но покраснела.

– Это он к тебе уже подкатывает, – вдруг заявила она. – В автобусе-то! Он заставил тебя его поцеловать!

Вот ведь задела… Кто меня за язык тянул всё ей рассказывать?!

– Ну да, конечно! А что мне было делать? Тренировку из-за него пропускать? – я вспыхнула.

– Ага, а как будто другого выхода не было! Ты сама этого хотела, вот и полезла. Не хотела бы – придумала бы что-нибудь.

Я замотала головой.

– Слушай, Ксюш, ну не полезла бы я к человеку, которому на меня плевать! Не выдумывай.

– А вот и полезла! И не ври! Если бы ему было плевать, он не стал бы тебя останавливать. Тем более на глазах у всех!

– Всё, хватит! Я не хочу больше обсуждать эту чушь.

Я вскинула руки и резко двинулась к кабинету, оставив Ксюшу позади.

Да, я понимаю, что она просто любопытная, но не до такой же степени!

По пути к кабинету я вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Серёжа.

Чёрт… Он что, слышал наш разговор?

Боже… Надеюсь, нет…

Мне захотелось сквозь землю провалиться. Я опустила глаза, пытаясь выглядеть максимально невинно.

Но… Погодите.

Это что, улыбка?

Он просто… улыбнулся мне?

Без насмешки. Просто – тепло, чуть хитро.

И сердце у меня почему-то дернулось. Вот же дура…

Учительница английского прекрасно знает: если рассадить учеников так, как им хочется, уроки можно считать потерянными. Поэтому она всегда распределяет всех по своему усмотрению. И, как обычно, класс дружно начинает ныть – никто не хочет сидеть там-то и с тем-то.

Мне же всегда было всё равно. Я неплохо лажу со всеми одноклассниками, зрение отличное – где посадят, там и буду. Но в этот раз… В этот раз мне явно не повезло. Меня отправили в самый дальний угол класса. И не одну.

С ним.

С Серёжей.

Вот чёрт. Где угодно, только не рядом с ним! Как назло! Из-за него я уже успела поругаться с подругой, а теперь, кажется, она меня точно прибьёт.

– Ну что, крольчиха, – ухмыльнулся Серёжа, усаживаясь рядом. – Буду учить тебя английскому. Судя по прошлым урокам, ты в нём не особо блещешь.

Я закатила глаза. Ну неужели он собирается издеваться надо мной при каждом удобном случае?

– Но не бойся, – он прикрыл губы ладонью и, наклонившись ближе, добавил заговорщицки: – Подсказывать буду.

Придурок.

Я усмехнулась и опустила взгляд в тетрадь.

– Может, мне начать учить английский, чтобы не быть тебе обузой?

Он приподнял бровь, хитро прищурился и ухмыльнулся уголками губ.

– Учить? – переспросил Серёжа, насмешливо склонив голову. – Не смеши. Ты сдашься уже на третьем упражнении и сама начнёшь у меня списывать.

Я резко подняла голову, прищурилась:

– Ох, вот теперь точно начну зубрить.

– Посмотрим, – хмыкнул он. – Но не удивляйся, если влюбишься в мой безупречный британский акцент.

Я громко фыркнула.

– Не переживай, я упорная.

Мы усмехнулись, и в этот момент я почувствовала чей-то пристальный взгляд.

Ксюша.

По спине пробежал холодок.

Мне конец.

Надо срочно взять себя в руки. Лучше вообще не разговаривать с Серёжей, чтобы не дать Ксюше ни малейшего повода для ревности. Она же понимает, что он мне не нужен? Правда?..

Хотя ладно, сейчас не до этих мыслей. Завтра открытие молодёжного турнира по футболу, а сегодня у нас финальная тренировка. Надо выложиться по полной!

Чёрт, я волнуюсь.

Я всегда слишком остро реагирую на ответственные события. Либо живот скручивает, либо голова болит, либо я вообще не могу заснуть. А если этой ночью мне не удастся нормально поспать, я просто завалю всё. Подведу команду.

И ведь выступать придётся перед своим классом. Они меня в юбке-то последний раз в пятом классе видели, и то, она была чуть выше колена. А теперь… Теперь я выйду перед ними в форме – яркой, обтягивающей. Даже подруги не видели меня в ней ни разу.

Так, ладно. «Спокойствие. Только спокойствие», – как говорил великий Карлсон.

Может, на ночь валерьяночки выпить?..

***

На улице всего десять градусов, а ледяной ветер пронизывает до костей. Кожаная куртка – бесполезная защита от холода. Если я заболею, вот будет веселье! Конечно, в команде есть девочки, которые могут меня заменить, но ведь хочется самой участвовать в этом событии. Тем более, нас будут показывать по телевизору!

Мы стояли в тепле последние несколько минут, но вот настало время выходить. Стоило оказаться на улице, как стало очевидно: нас либо сдует, либо мы просто превратимся в ледышки.

– Так, девочки, терпим! – бодро скомандовала тренер. – Открытие займёт всего полчаса. Вон, видите камеры? Бегите туда, улыбайтесь и не думайте о холоде! Всё, марш!

Она закончила, и мы, десять дрожащих девчонок, потрусили на другой конец поля. Я краем глаза искала среди зрителей знакомые лица. Как же много людей…

– Оль, не тормози! – подгоняла меня одна из девочек.

– Ага, бегу.

Где же они?..

Мы добежали до операторов и сбросили куртки. Собрались плотной группой, натянули улыбки и сделали несколько фотографий.

Пока была возможность, я вытащила телефон из кармана. Скоро выйдут футбольные команды, но перед этим нам нужно выстроиться перед трибунами. У меня есть несколько свободных минут – может, успею найти свой класс?

Выбежав с травы на асфальт, я стала осматривать трибуны. Ноги предательски дрожали.

– Оля! Оля! Оль, мы тут!

Я услышала знакомые голоса и обернулась. Мои одноклассники сидели почти на самом верху трибун. Две мои подруги уже спускались вниз, а потом буквально налетели на меня с объятиями.

– Олька, ты такая классная в этом наряде! – восхитилась Ксюша.

Моя форма была в цвет российского флага, лицо украшал яркий макияж, а волосы были собраны в высокий хвост.

– Спасибо, – улыбнулась я и вспомнила, что вчера мы с Ксюшей поругались. Но, кажется, сейчас уже всё в порядке.

– А тебе не холодно? – забеспокоилась Лиля. – Твой тренер в курсе, что сейчас осень, а не открытие пляжного сезона?

Я рассмеялась.

– У чирлидеров всегда такая форма. Так что придётся терпеть.

– Начало скоро? – вдруг раздался голос незнакомого парня с трибун. – Когда уже можно будет свалить отсюда?

Мне стало неприятно. Зачем вообще звать учеников, если им неинтересно? Но я и так знала ответ. Никто бы просто так не пришёл, а зрители для массовки нужны. Приходится терпеть.

– Оль, ты тут на весь день? – спросила Ксюша.

– Ага.

– Нам без тебя будет скучно… – протянула она, надув губы.

– Да не парьтесь, девчонки! – обняла я их. – Зато со следующей недели тренировок больше не будет.

– Ура-а-а! – закричали они в унисон. – Значит, гуляем каждый день?

Я кивнула, улыбаясь.

– Наконец-то! – Ксюша аж запрыгала от радости. – Мы столько мест должны посетить! И обязательно закупиться новыми шмотками.

– Оль, а тебе потом не сложно будет снова вливаться? – с тревогой спросила Лиля.

Я пожала плечами.

– У нас никогда не было жёстких тренировок. Да и многие девочки постоянно пропускают, так что… Я вообще думаю бросить чирлидинг.

У них синхронно отвисли челюсти. В глазах читался немой вопрос, но мне сейчас совсем не хотелось это обсуждать. Тем более, время поджимало.

– Ладно, девчонки, как-нибудь потом поговорим. Мне бежать надо.

Они пришли в себя и наперебой закричали:

– Удачи!

– Ни пуха!

– К чёрту! – отозвалась я и побежала обратно. Схватив помпоны, вместе с девочками мы рванули на поле.

Вот он, момент. Возгласы, аплодисменты, восторженные взгляды. Ты выкладываешься на полную, и это потрясающе. Я горжусь собой, своими успехами. Эти полгода не прошли зря. Но это были последние выступления. Последние записи, последние песни, последние пирамиды. В следующий раз кто-то другой наденет форму и возьмёт в руки помпоны.

После открытия люди потихоньку начали расходиться, но перед уходом успели прокричать, что мы – лучшие на этом поле. Мы с девочками рассмеялись. Неважно, сколько зрителей осталось. Наша задача – поднимать настроение и поддерживать команду. Это и есть главное в чирлидинге.

Я оглядывала трибуны и вдруг поймала себя на мысли: Серёжи не было.

Может, он просто не пришёл?

Вот уж достанется ему от нашей классной! Она терпеть не может, когда кто-то прогуливает такие мероприятия. А раз он уже успел засветиться в школе, за ним теперь будет особый контроль. Если не привыкнет к нашим порядкам, придётся несладко.

Но почему мне вдруг стало обидно?

На неделе он раз пять напоминал мне об этом открытии. И всё с такой издёвкой, будто если я не выложусь на сто процентов, он потом унизит меня перед всеми. Я старалась. Хотела доказать, что могу. Хотела заслужить его уважение.

А он…

Он просто не пришёл.

Вот из-за чего обидно.

Хотелось постараться и ради него тоже.

К шести часам всё закончилось, и народ разошёлся по домам. С сумкой на плече я вышла из здания и направилась к автобусной остановке. Днём выглянуло солнце, прогрело воздух, так что теперь даже куртка была ни к чему – и так тепло.

Но больше всего мне сейчас хотелось есть. С самого утра во рту маковой росинки не держала, и казалось, ещё немного – и я просто свалюсь в голодный обморок. А автобус, как назло, нужно ждать целую вечность! Он делает круг по всему городу, так что по расписанию его можно дождаться хоть через полчаса, хоть через час.

Нет, так я не выдержу.

Где-то рядом должен быть «Макдональдс». Конечно, там вредная еда, но мне всё равно. А если запить бургер молочным коктейлем или горячим кофе, так вообще отлично.

Так и поступлю.

– Еда! – воскликнула я, когда передо мной поставили тёплый бургер с сочной котлетой.

Уже за столиком я набросилась на него с такой жадностью, что едва не съела вместе с упаковкой и собственными пальцами.

Единственное разочарование в этом «празднике живота» – кофе оказался почти холодным. Но сил возмущаться у меня уже не было, так что пришлось пить.

Откинувшись на спинку мягкого кресла, я с довольным вздохом развалилась, положив руки на переполненный живот. Теперь я сыта! Правда, если потом будут проблемы с пищеварением, я себя за это прокляну.

Скосив взгляд в окно, я принялась наблюдать за людьми, гуляющими по площади. Это центр города, тут всегда полно молодёжи, особенно в субботний вечер.

Я настолько устала, что двигаться нет сил, и домой идти не хочется. Там мама засыплет меня поздравлениями, начнёт расспрашивать обо всём. А мне так лень что-то рассказывать… Лучше ещё немного посижу здесь.

Неожиданно телефон, лежащий на столе, завибрировал. Я посмотрела на экран и чуть не поперхнулась.

Звонил человек, от которого я точно не ожидала звонка.

– Абонент очень устал и не сможет ответить ни на какие вопросы, – пробормотала я в трубку, принимая вызов.

На другом конце послышался смех.

– Ну, так что мне с тобой делать, великая труженица? – спросил он с нотками веселья в голосе.

– Со мной уже сделали всё, что могли, – протянула я. – Я безумно устала.

– Тогда хотя бы скажи, где ты сейчас?

– С твоими знаниями города объяснить тебе это будет сложнее, чем найти иголку в стоге сена. Проще сказать, что я на другом конце планеты.

– Не переживай, за эту неделю я выучил несколько улиц! – гордо сообщил Серёжа.

– И зачем это тебе?

– Хотел проводить тебя до дома, – признался он. – Ксюшка сказала, что ты закончишь к шести, я подошёл к стадиону, но тебя там уже не было. Вот и решил позвонить.

Я замерла.

С одной стороны, то, что он пришёл, было… приятно. С другой – Ксюша, вот же змея! Зачем она вообще ему обо мне рассказывала? И о чём ещё они болтали?..

– Так, где ты, крольчиха? – повторил Серёжа, видимо, заметив, что я зависла.

– А! В «Маке», тут рядом! – спохватилась я. – Короче, жди там же, я сейчас подойду.

Взволнованная, я выбежала из кафе.

Он пришёл ко мне. Ко мне!

Кеды на ногах помогли мне идти быстрым шагом, потому что, будь я на каблуках, с такими-то трясущимися коленками вообще не смогла бы нормально передвигаться.

Издалека я увидела его.

Серёжа шёл мне навстречу, опустив голову, в ушах наушники. Кеды в точности такие же, как у меня, только мужские. Футболка, длинные шорты, толстовка, завязанная рукавами на бёдрах. Вся одежда чёрная, оттеняющая его светлую кожу.

Расстояние между нами сокращалось.

Он вынул наушники, выключил плеер.

Его губы тронула хитрая, довольная улыбка.

А потом он широко развёл руки в стороны.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, но не успела услышать ответ – Серёжа обнял меня и, мягко поцеловал в висок.

У меня сердце чуть не остановилось!

– Ммм… Как ты вкусно пахнешь… – протянул он, вдыхая аромат моих волос.

Хорошо хоть, я голову после выступления помыла.

Серёжа нехотя разжал объятия, и я, собравшись с мыслями, вновь посмотрела на него.

– Ты так и не ответил на вопрос.

– По-моему, я уже ответил, – ухмыльнулся он.

Я отвела взгляд. Слишком тяжело говорить, когда он так смотрит.

– Тогда почему на открытие не пришёл? Тебе же от классной в понедельник достанется…

– А ты хотела, чтобы я пришёл? – с издёвкой уточнил он.

Ах, вот как? Он решил поиграть со мной?

– Нет, конечно, – с вызовом ответила я. – Сбил бы мне весь настрой.

Серёжа тяжело вздохнул – кажется, такой ответ его не устроил. Отлично! Так ему и надо!

– Просто ты ведь говорил, что обязательно придёшь, поэтому странно… – начала я, но он перебил меня.

– Дела появились.

– С Катькой гулял, что ли? А то её тоже не было, – прищурилась я.

Я тебя насквозь вижу!

– Не-а, – устало отозвался он.

Я пригляделась, и он вдруг улыбнулся. С чего бы это?

– Она на свадьбу к сестре уехала, поэтому и не смогла прийти, – добавил он.

Ладно… лучше промолчу и не буду обзывать себя тупицей.

– Давай сумку. Тяжело, наверное? – неожиданно спросил он, протягивая руку.

– Я сама донесу, не надо, – отмахнулась я.

Но Серёжа обошёл меня, приобнял за плечи, и в том же движении ловко снял сумку.

– Эй!

Не обращая внимания на мой протест, он перекинул её через плечо, и мы двинулись вперёд.

Я вздохнула и прикрыла глаза рукой. Чёрт… приятно.

Мы шли молча, и тишина становилась всё более неловкой. Надо что-то сказать.

– Как день прошёл? – спросила я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

– Неплохо. А ты вообще где живёшь? Докуда тебя провожать?

– Не хочешь – не надо. Я как-то не напрашиваюсь, – фыркнула я, но, выдержав две секунды, всё же сдалась: – На Строителей.

– Да это ж на другом конце города! – удивился он. – И ты так каждый раз пересекаешь весь город?

– Приходится. Поэтому и говорю – не провожай.

– Что ты заладила? – Серёжа раздражённо покачал головой. – Хочу и буду провожать. С первого раза не понятно?

– Хорошо, – пожала я плечами. – Только потом не говори, что не знаешь дорогу обратно.

Он рассмеялся.

– Даже не надейся! Ладно, рассказывай, как вы там выступили? – вдруг сменил тему и достал из кармана пачку сигарет.

Я на секунду замерла. Он впервые курит при мне.

– Обалденно! – с энтузиазмом ответила я, быстро отгоняя посторонние мысли. – Все девчонки очень старались.

– Молодцы, – кивнул Серёжа и щёлкнул зажигалкой. Сигарета зажглась, он затянулся, выдохнул в сторону и спросил: – Сложно выступать? Всё внимание на вас.

– Попробовал бы ты в юбке прыгать под музыку перед толпой, я бы посмотрела, как ты не занервничаешь, – фыркнула я, скрестив руки.

Серёжа рассмеялся, выдыхая дым в сторону.

– Теперь жалею, что не пришёл, – подмигнул он. – Но вообще респект, не знал, что это такая жесть.

Я чуть улыбнулась.

– Ага… жесть – это мягко сказано. Я как выжатый лимон.

Он взглянул на меня чуть внимательнее.

– Может, и тебя до дома донести? – вдруг предложил он, дёрнув моей сумкой.

Я вскинула на него округлившиеся глаза.

– Прекрати нести чушь!

– Да ладно тебе. Побудешь невестой, – он лукаво улыбнулся.

– Твоей, что ли? Нет уж! – фыркнула я. – Сейчас единственное, о чём я мечтаю, – это присесть.

Собрав последние силы, я добежала до остановки и плюхнулась на лавочку, вытянув ноги. По телу разлилось облегчение… но спустя мгновение мышцы снова заныли.

Серёжа поставил сумку рядом, сам отошёл чуть дальше, чтобы дым от сигареты не попадал на меня. Мелочь, а приятно.

– Знаешь, я скоро ухожу из чирлидинга, – тихо сказала я, глядя в пустоту.

– В смысле? Ты же тогда растолстеешь… и мне больше не на что будет смотреть.

Я хихикнула, покачав головой.

– Просто скажи честно: ты хочешь, чтобы я страдал? Потому что если я больше не увижу эту талию – всё, считай, конец.

Я рассмеялась громче, чем собиралась, и поспешно отвела взгляд от его самодовольной ухмылки.

– Постараюсь, чтобы ты не пострадал, – ответила я, скосив на него глаза. – Просто группу распускают. Мало кто приходит на тренировки, новенькие тоже не задерживаются…

– А ты бы хотела продолжить? – спросил он, внимательно глядя на меня.

Я пожала плечами.

– Не знаю. Это круто, но я устала… Да и учёба. Родители постоянно ругаются: мол, совсем отбилась от рук, занимаюсь только этим дурацким спортом… Как будто учёба – единственное, что должно меня волновать!

В голосе прозвучала горечь. Слова отца до сих пор неприятно отзывались внутри.

– Прости, что жалуюсь, – вдруг дошло до меня. – Наверное, тебе вообще не интересно всё это слушать…

Серёжа молча стряхнул пепел, бросил сигарету в урну и сел рядом. Не опровергнул мои слова. Не сказал, что ему не всё равно. Просто молчит.

Я украдкой взглянула на него – непонятное выражение лица, сосредоточенный взгляд. О чём он думает?

И вдруг он посмотрел прямо на меня.

Я смутилась, но не смогла отвести глаз. В этих глазах будто было что-то, что не давало мне даже пошевелиться…

– Крольчиха, автобус уже подъезжает, – вдруг произнёс он, и его голос растворился в тёплом воздухе.

Какой ещё автобус? Когда ты рядом, я вообще не могу ни о чём думать, придурок…

– О да, автобус, – рассеянно повторила я, продолжая смотреть на него.

Автобус остановился, двери распахнулись.

Я замешкалась – следующий будет только через полчаса…

– Так ты едешь или нет? – спросил Серёжа.

– Бежим, – решилась я и, улыбнувшись, сорвалась с места.

Мы бросились к уже тронувшемуся автобусу, громко окликнув водителя. Тот нехотя остановился, двери вновь открылись.

Забегая внутрь, мы захохотали – пассажиры смотрели на нас с неодобрением, но нас это только больше веселило.

Когда мы заняли свои места, к нам подошёл кондуктор.

– У меня полтинник, я заплачу за двоих, – сказал Серёжа, доставая деньги.

– Хорошо, но я сейчас отдам тебе свою часть, – я потянулась за кошельком.

– Не надо, – он улыбнулся своей мягкой, тёплой улыбкой. – От пятнадцати рублей я богаче не стану.

Перечить не хотелось, хоть я и терпеть не могу, когда за меня платят.

Серёжа откинулся назад, медленно сползая по сиденью.

– Чёрт бы всех побрал… Я так устал за сегодня… – пробормотал он, прикрыв глаза. – Ну, конечно, с твоими страданиями это не сравнится. Просто дома все достали.

Он опустил голову мне на плечо.

Я затаила дыхание. Его волосы слегка щекотали щёку, от них пахло каким-то классным шампунем.

– До твоего дома долго ехать? – сонно спросил он.

– Да, минут тридцать, – ответила я.

– М-м… нормально…

На секунду мне стало неловко. А вдруг он спешит? Зачем вообще пошёл со мной?

– Если ты куда-то торопишься, я тебя не держу… – начала я, но он вдруг резко, почти грубо перебил.

– Заткнись уже.

Я замерла.

– Чего?

Как он смеет так со мной разговаривать?!

– Так! Проваливай отсюда! Я никому не позволю со мной так разговаривать! – вспыхнула я, дёргая плечом, чтобы он убрал голову.

– Эй-эй, Оль, да я же пошутил! – он тут же распахнул глаза. – Ну сколько раз повторять, что я хочу тебя проводить? Или я тебе настолько противен, что ты не можешь меня терпеть?

Я насупилась, уставившись в одну точку. Только бы не смотреть на него.

– Всё, я молчу, – буркнула я и махнула рукой. – Делай что хочешь.

Он усмехнулся, явно наслаждаясь моментом:

– Ну-ну, я тебя за язык не тянул.

И вдруг, будто между делом, с той же ленивой ухмылкой добавил:

– Надеюсь, ты не против…

Я не успела даже спросить «чего?», как он уже приблизился и легко коснулся губами моей щеки.

– Придурок! – я мгновенно покраснела. – Я не это имела в виду!

Он рассмеялся.

А я сгорала от смущения.

– Хочешь музыку послушать, чтобы не скучно было? – предложил Серёжа.

– Смотря что ты включишь, – я прищурилась, сдерживая улыбку.

– Как ты относишься к русскому рэпу?

Я тяжело вздохнула. Ну почему все сейчас на нём помешаны?

– Нейтрально. Раньше слушала, но потом поняла, что у большинства исполнителей жутко депрессивные песни. Обычно я добиваю себя ими, если настроение и так на нуле.

– У вас, девчонок, что ли, привычка такая – слушать грустную музыку, когда и так плохо? – удивился он.

– Возможно.

– Но знаешь, не все треки такие, – заметил он.

– Ну, по крайней мере, мне попадались только такие, – буркнула я.

– Ладно, на, послушай вот это. А потом суди.

Он протянул мне один наушник, а второй вставил в своё ухо.

– Ну давай, – сдалась я.

Пусть попробует меня удивить.

Мы погрузились в прослушивание, ловя каждое слово.

Песня заставила меня раскраснеться, рассмеяться, а потом задуматься о том, какой же Серёжа идиот, если решил включить такое девушке, с которой знаком всего несколько дней. Матерные слова я просто игнорировала – уверена была, что они там будут. Но больше всего меня удивило содержание: песня идеально отражала характер самого Серёжи! Однако она оказалась весёлой – и это перечёркивало все её недостатки.

– Ты… ты… – я закрыла лицо руками от смущения.

– Выкусила? – самодовольно протянул он. – Это VALeev, «И что бы я ни делал».

Я кивнула, признавая поражение.

– Вот! А хочешь, дам послушать то, что я скинул Катьке «ВКонтакте»?

– Только из чистого любопытства, – тут же загорелась я, но старалась говорить небрежно.

Серёжа хитро улыбнулся.

Я приготовилась к чему-то не менее хулиганскому, но… Эта песня оказалась совсем другой. Сопливая. Как раз такие я не люблю.

Но если сравнивать песню, которую он дал послушать мне, и песню, которую скинул Виноградовой… Кажется, Серёжа перед ней строил из себя романтика, лапочку. А передо мной не стеснялся показать, что действительно слушает.

– А ну-ка, дай сюда! – я бесцеремонно выхватила у него плеер и начала изучать плейлист.

Он даже не сопротивлялся.

Всю дорогу до дома мы слушали его музыку, комментировали, шутили друг над другом и громко смеялись.

Сказать, что моё настроение поднялось – ничего не сказать! Оно взлетело. Вся усталость после выступления испарилась в одно мгновение.

Я была счастлива, находясь рядом с Серёжей.

Но, наверное, моя глупая гордость не позволяла сказать ему простое «спасибо» за этот вечер.

– Ну, ладно, пока. Вот и мой дом, – сказала я, останавливаясь.

– Может, как-нибудь ещё погуляем? – спросил он. В глазах – ожидание стопроцентного согласия.

И я вдруг поймала себя на мысли, что понимаю, почему по нему сохнут все девчонки. Не только из-за смазливого личика. Он действительно умеет очаровать. Причём без выпендрёжа.

– Эй, зачем я тебе? – я прищурилась. – Есть куча девчонок, которым ты очень нравишься. Не обламывай их. Особенно Виноградову. Если будешь её игнорировать, она тебя достанет.

Серёжа хмыкнул. А потом вдруг, будто между делом, без капли сомнений в голосе, сказал:

– Да, ладно, Оль? Давай серьёзно. Ты мне нравишься. И, если быть честным, я тебе тоже.

Он усмехнулся, слегка кивнув, будто всё уже решено.

– Давай не будем тянуть. Давай встречаться.

Я замерла.

Это… Это было неожиданно.

– А тебя не смущает, что мы почти не знаем друг друга? – осторожно спросила я, пытаясь сбавить темп развития событий.

– Потом узнаем, – пожал он плечами. – Так что?

Он медленно подходил ближе, нагло улыбаясь.

– Не-не-не… – я замахала руками.

Он остановился как вкопанный. Его ухмылка погасла, взгляд стал холоднее – не злой, но острый, как лезвие.

– Понял тебя, – медленно выдохнул он. – Динамщица.

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но он уже смотрел мимо меня.

– Ладно, хочешь узнать меня получше? Окей, – сказал он глухо, почти себе под нос.

Он развернулся и зашагал прочь, засунув руки в карманы. Не оглядываясь. Даже не помахал.

Я проводила его взглядом.

– Придурок… – пробормотала я.

Дома я плюхнулась на кровать, схватила подушку и закрылась ею.

– И что мне теперь делать?

Я убрала подушку и взяла на руки своего щенка.

– Бакс, подскажи… – обратилась я к щенку, а тот лишь весело вильнул ушами.

Щенок забрался мне на грудь, радостно облизывая лицо.

Я перевернулась на бок и начала чесать его за ушком.

– Ладно… Надеюсь, всё будет нормально.

Глава 3

Несмотря на жуткую усталость, я не смогла уснуть. Всё из-за этого придурка, которого, кажется, обидела. Ненавижу такие ситуации. Особенно с парнями. Будто малые дети! Неужели он не мог сразу предположить, что я откажу? Или просто не привык слышать «нет»?..

И ведь сказал ещё с такой самоуверенной рожей: «И, если быть честным, я тебе тоже».

Боже… Да кто ему вообще дал право делать такие выводы? Ну пялюсь я иногда. Ну красивый. Ну и что? Это ещё не значит, что я в него втюрилась по уши.

Наивный дурак. Думает, его милое лицо – это пропуск в чьё угодно сердце.

Надо будет позвонить Ксюшке и выяснить, о чём они с Серёжей болтали. Уверена, она сейчас переживает – ведь он наверняка выспрашивал, где и когда меня можно найти. Только вот рассказывать ей, что он мне предлагал встречаться, точно нельзя. Иначе она решит, что я хочу у неё парня увести.

Но сначала – стадион. Выступление, а потом уже разбираться с личными проблемами. Если у меня останутся на это силы.

Мы выступили просто на ура! А после матча эмоции зашкаливали: наша команда одержала невероятную победу. Счёт 2:1, и решающий гол был забит буквально за две минуты до финального свистка. Мы уже и не надеялись, но… Это было волшебно!

Мы прыгали, кричали, бегали по полю, выкрикивая имя нашей команды. Давно я не испытывала таких сильных эмоций!

Эта победа означала, что мы точно проходим в следующий тур – потрясающая новость! На радостях мальчишки решили устроить праздник. Они позвали всю команду поддержки в кафе, сказав, что без нас не смогли бы вырвать победу. Но, кажется, им просто не хотелось отмечать без девчонок.

Отказываться никто не стал. Да и у меня на вечер планов не было. Домашку сделала, так что почему бы и нет?

Забежав домой, я быстро кинула вещи, собираясь в душ.

– Оль, это ты? – донёсся голос мамы из кухни.

Я удивлённо взглянула на часы. 16:18. Почему она дома? Она же хотела сегодня весь день работать, несмотря на то, что воскресенье.

– Да. А ты что здесь делаешь?

– Да мы там быстро разобрались, вот и приехала, – ответила она, выходя ко мне с кухонным полотенцем в руках. – Хотела приготовить ужин, а потом поехать за покупками.

– За чем? – спросила я, усаживаясь за стол.

– Надо обновить гардероб. Осень на дворе, а я всё в старом пальто хожу.

Я хмыкнула. Да, мама у меня ещё та модница.

– Не хочешь со мной? Заодно и тебе что-нибудь присмотрим.

Она поставила передо мной тарелку с горячим супом.

О, нормальная еда!

– Не-а, – довольно улыбнулась я. – Мам, меня в кафе пригласили.

– Кто? – удивилась она.

– Представляешь, наша команда сегодня выиграла матч! И они всех девчонок пригласили отметить это событие.

– Ого, молодцы какие, – мама улыбнулась, но, заметив мой прищуренный взгляд, добавила: – Ну и вы, конечно, тоже.

Я хихикнула.

– Только ты там аккуратнее. Много не пей и домой не возвращайся поздно.

– Ма-а-ам, – закатила я глаза. – Во-первых, я не пью. Во-вторых, мальчики у нас нормальные, беспокоиться не о чем. В-третьих, а ты сама во сколько домой собираешься?

– Посмотрим, – пожала плечами она, ставя чайник.

Затем вдруг спросила:

– Я тут вспомнила, к вам же новенький пришёл. Как он? В коллектив влился?

Ну вот, началось.

– Ага, – кивнула я. – И представляешь, он меня на голову выше!

– Ну, правильно, ты же у нас маленькая, – усмехнулась она.

– Спасибо за комплимент, – фыркнула я.

– Как учится?

– Неплохо. Особенно английский у него круто идёт.

– Уже успел выделиться?

Я усмехнулась.

– Ещё как! По нему уже все девчонки школы сохнут.

– Да ладно?! Он что, такой красавчик?

– Ну… – я задумалась. – Не сказала бы, что прям красавчик. Просто смазливый, худой, да ещё и плечи широкие.

Мама хитро улыбнулась.

– Мне такие тоже нравились в школе.

Я замешкалась. Сказать ли ей, что Серёжа предлагал мне встречаться? Нет, не сегодня.

– А ты с ним общаешься?

Что за допрос?!

– Иногда. Вот вчера он меня до дома провожал.

– Да-а?! – приподняла бровь мама. – А я-то думаю, где это ты так задержалась.

– Я в «Мак» заходила поесть, а потом его встретила, – сказала я небрежно. – Кстати, он даже на открытие не пришёл.

И зачем я это ляпнула?

– Людмила Михайловна ругаться не будет?

– Конечно, будет. Она терпеть не может прогульщиков. Хотя, может, новенькому даст поблажку.

– Понятно.

Она убрала чашку в мойку и повернулась ко мне:

– Ладно, топай в душ, а я поеду. Думаю, когда ты выйдешь, меня уже не будет. Так что давай, Оленька, до вечера.

Она чмокнула меня в макушку и ушла в комнату.

Я же пулей бросилась в душ.

К шести мне надо быть в кафе. Вроде, должна успеть.

В кафе я вошла при полном параде, и ребята не удержались от комментариев.

– Оль, ты просто сногсшибательная! – воскликнул кто-то из команды.

– Обалдеть!

– Да, да, да! – подхватили девчонки.

Я смущённо улыбнулась.

– Ну-ка, присаживайся! – Давид, защитник нашей команды, подвинулся, освобождая мне место рядом с собой.

– Спасибо, – я села, оглядывая компанию. – Ну, чем тут занимались без меня? Надеюсь, я не сильно опоздала?

– Всего на десять минут, не страшно, – заверили меня.

Я облегчённо выдохнула.

– Нам как раз принесли еду и напитки… Оль, ты пить будешь? Влад обо всём позаботился, можешь заказывать что хочешь.

Я взглянула на состав команды – не все пришли. Наверное, у кого-то дела, но… как можно пропустить такое событие, как празднование победы?

– Не, сегодня сок, – заявила я.

После этого началась настоящая тусовка: болтовня, шутки, разговоры о будущем и мечтах. Атмосфера была лёгкой и тёплой. Парни знали, что нашу команду поддержки расформируют после всех игр на следующей неделе, поэтому старались сделать этот вечер незабываемым.

– Девчонки, а давайте, если мы выиграем кубок, снова соберёмся? – предложил кто-то.

– Ох… Не зарекайтесь!

– Да что ты, Маш! Наши обязательно победят и покажут класс! – с энтузиазмом воскликнула капитан команды.

– Утрут нос всем!

– Конечно, отметим! Вы ещё спрашиваете? – поддержали мы в один голос.

За время, что я занималась черлидингом, мы с ребятами стали настоящей семьёй. Мы всегда болели за них до конца, переживали вместе с ними поражения, радовались победам. И, несмотря ни на что, верили в них.

– У нас следующая игра в Муроме, а последняя – в Москве. Приезжайте болеть!

– Ну что, девчонки, приедем?

– А вы сомневаетесь?!

Я молчала. Это, возможно, последние дни, которые я провожу с ними. Потом всё изменится. Но говорить сейчас об этом – только портить момент.

Время подкралось незаметно. Часы показали восемь, и кто-то предложил прогуляться до набережной.

О, нет… Полгорода пешком? На каблуках?! Я не рассчитывала на такую прогулку… Ладно, как-нибудь дойду, а если ноги отвалятся – уйду пораньше.

Развесёлые и шумные, мы двинулись по улицам. Сумерки только начинали опускаться на город, но было тепло, и я даже куртку не взяла.

Ещё в кафе я заметила, что Давид всё время смотрел на меня. С улыбкой. Такой… странной. А теперь он идёт рядом и обнимает меня за плечи.

В принципе, мне не привыкать. Мы друзья, и я не придаю этому значения.

Давид – парень восточной внешности, но всю жизнь прожил в нашем городе. Он старше меня на год. В команде он считается самым низким, но на самом деле рост у него приличный. А сейчас, когда я на каблуках, мы почти одного роста.

Он крепкий, с широкими плечами, рельефными руками и прессом, который точно не стыдно показать на пляже. В общем, парень, на которого девушки заглядываются.

И да, я замечала, что после тренировок его встречают симпатичные девчонки. Но самое забавное – ему нравятся полненькие. Когда-то я смеялась над этим, но потом поняла, что у каждого парня свои предпочтения. Как-то в шутку сказала ему, что мне с ним не светит, и мы вместе посмеялись.

Минут через сорок неторопливой прогулки мы добрались до набережной.

И тут меня начал волновать только один вопрос… Когда мы уже сядем?! Ног я не чувствовала.

– А где тут можно присесть? – осторожно спросила я, осматриваясь.

– Ах, да! – спохватился Давид. – На каблуках-то тяжело, наверное? Эй, парни, пошли присядем, а то девчонки у нас сейчас с ног повалятся.

После короткого обсуждения все сошлись на том, что лучшего варианта, чем длинная каменная ограда у реки, не найти. Я подошла поближе и тут же поняла: либо платье будет безнадёжно испачкано, либо ноги не выдержат. Давид заметил мой растерянный взгляд, усмехнулся и, прежде чем я успела что-то сказать, притянул меня к себе, усадив к себе на колени.

– Эй, ты что делаешь?! – я замерла от неожиданности.

– Не хочу, чтобы ты испачкалась, – спокойно ответил он.

– А как же ты сам?

– На джинсах грязь не остаётся. Да и не так уж тут грязно, если не всматриваться. К тому же других вариантов всё равно нет.

Он обхватил меня за талию, притянув чуть ближе. Сердце забилось быстрее. Что, чёрт возьми, происходит?

Сначала я напряглась, но, когда все вокруг расслабленно болтали и смеялись, постепенно и сама привыкла. Надо просто наслаждаться моментом – всё равно больше такого не повторится.

Через какое-то время несколько парней сбегали за пивом и раздали каждому по банке. Я отказалась, как и ещё несколько девчонок.

Атмосфера была лёгкой, все дружно смеялись, и в какой-то момент я почувствовала, как по моему бедру медленно скользит рука Давида.

Я вздрогнула.

– Давид, прекрати, – резко сказала я, обернувшись к нему.

Он смотрел на меня так, будто ничего не происходило. Остальные не обращали внимания – мы сидели немного в стороне.

– Почему? – удивился он, не убирая руку. – Тебе разве не нравится?

Я почувствовала, как его пальцы заскользили под подол платья.

Холодок пробежал по спине.

Резко дёрнулась, пытаясь встать, но он удерживал меня.

– Ты идиот?! Отстань от меня!

– Э-э-э… – протянул он, наконец отпуская. Я вскочила. – Ну ты и бешеная. Уже даже пошутить нельзя?

Он сделал обиженный вид, отвернулся.

Я замерла. Может, и правда переборщила? Зачем так резко? Из-за пустяка…

– Ладно, извини…

Давид тут же повернулся ко мне и улыбнулся.

– А давай я тебя до дома провожу? – предложил он. – Уже поздно, мама волноваться не будет?

Я скрестила руки на груди. Всегда бесило, когда меня считают ребёнком. Но в этот момент я и правда поняла, что пора домой. Да и холодно стало, стоило только отстраниться от него.

– Мама уехала, так что можно не торопиться.

– Ха… Но ты же не пойдёшь одна? Ночью таким красавицам лучше не гулять.

– Я справлюсь.

– Ты заставишь меня понервничать.

Я встретилась с ним взглядом и вдруг почувствовала, как внутри нарастает странное напряжение. Этот его взгляд…

Не выдержав, отвернулась.

– Ладно, пошли.

Мы подошли к компании, попрощались. Нас пытались задержать, но Давид отрезал:

– Пора домой, «Спокойной ночи, малыши» давно закончились.

Все рассмеялись, пожелали удачи.

Он случайно коснулся моей руки и тут же нахмурился.

– Ты же замёрзла! Почему сразу не сказала?

– А зачем? – буркнула я.

– Как это зачем?! Ты с ума сошла? Не хватало ещё, чтобы ты заболела! Кто тебя заменять будет?

Я вздохнула, осознав, что он прав.

– Блин, извини, забыла.

– На, держи.

Он стянул через голову толстовку и протянул мне.

– Ты сам замёрзнешь.

– Не глупи. Ты девушка, я парень. Я могу потерпеть. Надевай.

Я колебалась, но выбора не было. Надевая его толстовку, представила, как нелепо это будет смотреться.

– Да тебе идёт! – усмехнулся он.

– Ха-ха… – фыркнула я с явным сарказмом.

Давид обнял меня за талию – якобы, чтобы согреть, – и мы медленно пошли в сторону моего дома. Несколько минут мы просто молчали. Мне становилось неудобно. Мы так давно друг друга знаем, мы друзья… но почему именно сейчас нам не о чем говорить? Или… потому что он держит меня так близко?

– Оль, а я тебе нравлюсь?

Я вздрогнула. Сердце на мгновение замерло, а потом забилось с удвоенной силой.

Что?..

Я моргнула, надеясь, что ослышалась. Но Давид смотрел прямо на меня, выжидая ответ.

– Слушай, я… я не знаю.

Он ухмыльнулся.

– Этот ответ не принимается. Неужели я так плохо стараюсь?

Кошмар. Что делать? Вчера – Серёжа, сегодня – Давид. Да что с ними случилось?! Весна давно прошла.

– Ответь что-нибудь, – его пальцы сжались на моей талии, словно требуя ответа.

– Не знаю, – снова повторила я, понимая, как жалко это звучит.

– Оригинально, ничего не скажешь, – усмехнулся он, но в голосе не было веселья.

– А что я ещё могу сказать? Ты мой друг, – мне пришлось сделать глубокий вдох. – Я не ожидала от тебя такого.

– А я не хочу быть просто другом.

Мы остановились.

Он развернул меня лицом к себе.

И я по-настоящему испугалась.

– Пожалуйста, ответь. Да или нет?

Я отвела взгляд. Мне невыносимо было смотреть в его глаза.

– Ты же замечала, как я пытался подкатить к тебе? – голос стал резче. – А ты всё корчишь из себя недотрогу!

Давид всегда говорил резко, я привыкла, но сейчас… Сейчас это звучало слишком грубо. Холодок пробежал по спине.

– Отвечай.

Он давил. Его настойчивость пугала.

Я лихорадочно пыталась разобраться в себе. Он правда хороший друг, он поддерживал меня, когда мне было плохо. Я была ему благодарна. Но как парень… нравился ли он мне?

Пока я металась в мыслях, Давид вдруг резко наклонился ко мне.

Я видела, как он целеустремлённо смотрит на мои губы.

Он хочет меня поцеловать?!

Я тут же выставила руки, резко отталкивая его.

– Ты издеваешься?! Нет! – вырвалось у меня.

Его лицо мгновенно изменилось.

– Почему? – он говорил тихо, но в этом «почему» было столько всего…

– Потому что ты мой друг. И на этом всё.

Молчание. Невыносимое, тяжёлое.

Давид сжал кулаки, провёл рукой по затылку.

– Прости. Виноват.

Он выдохнул, снова посмотрел на меня, но уже по-другому.

– Можно хотя бы проводить тебя до дома?

Я колебалась. Но кивнула.

– Хорошо… – еле вымолвила я, и мы отправились дальше, так и не проронив больше ни слова друг другу.

Глава 4

Игры наконец закончились. Я покидала стадион с улыбкой на лице, но с тяжестью в груди. Прощаться с людьми, которых, возможно, больше никогда не увидишь, чертовски трудно. Девочки обнимались, плакали, обещали друг другу звонить, встречаться. Всё это напоминало выпускной: когда не хочется уходить, но приходится.

Вечером перед школой, лежа в кровати, я вдруг осознала, что всего за два дня отшила сразу двоих парней. Как так вышло? Давид обиделся и больше со мной не разговаривал. Серёжа, который согласился на то, что мы должны лучше узнать друг друга, даже не удосужился позвонить. Наверное, успел забыть о моём существовании раз десять.

Интересно, что там в школе? Я отсутствовала пару дней из-за матчей. Наверняка произошло что-то новое – ведь всегда так: когда я там, всё уныло и предсказуемо, но стоит мне уйти, как обязательно случается что-то интересное.

Наконец, я снова перешагнула порог школы.

И в тот же миг пожалела об этом.

Шок. Злость. Обида.

Я замерла в дверях раздевалки, не в силах поверить своим глазам.

Серёжа.

Катя Виноградова.

Они целовались.

Меня словно окатило ледяной водой.

Чувствуя, как внутри всё сжимается от отвращения, я резко развернулась и быстрым шагом направилась к женскому туалету. Хотелось промыть глаза от увиденного.

Несколько дней назад Серёжа говорил, что хочет быть со мной. А теперь он уже с ней. С этой…

Как же они оба бесят!

Я глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Но в груди всё равно бушевал ураган.

Когда прозвенел звонок, я пошла на урок, так и не успев поздороваться с Ксюшкой и Лилькой.

И, конечно же, Серёжа и Катя опоздали.

Они вбежали в класс, довольные, сияющие. Вокруг сразу начался шёпот, смешки. Учительница посмотрела на них осуждающе, потребовала дневники. Они, конечно же, «случайно забыли их дома». Вздохнув, учительница махнула рукой и велела садиться.

Класс тут же принялся подшучивать над ними.

Серёжа отшучивался в ответ.

И вдруг его взгляд остановился на мне.

– Ну, привет, – произнёс он, но даже не попытался улыбнуться.

Придурок.

Я качнула головой и уставилась в тетрадь, скрывая лицо за волосами. Не хочу видеть его. Не хочу слышать.

Как только урок закончился, я вышла первой.

Мне не хотелось с ним говорить. И тем более – сталкиваться с ним снова.

В столовой я наконец встретилась с Ксюшей и Лилей. Они выглядели уставшими, выжатыми, но попытались улыбнуться, садясь ко мне.

– Привет, – тихо сказала Ксюша.

Её лицо было бледным, губы поджаты. Видимо, она сильнее всех переживала из-за нашей новой парочки.

– Привет, – ответила я, бросив взгляд на обеих.

– Ну, как всё прошло? – спросила Лиля.

– Неплохо, – я постаралась говорить как можно бодрее. – Наша команда победила, мы здорово отпраздновали… И всё. С чирлидингом покончено. Больше выступать не буду. Теперь вся уйду в учёбу.

– Ну да, ты и так её совсем забросила, – заметила Лиля.

– Постой, а почему бросаешь? – нахмурилась Ксюша.

– Команду расформировали.

– Серьёзно?! – они обе вытаращили глаза.

– Никаких вариантов продолжить? – с надеждой спросила Лиля.

Я мотнула головой.

– Да и родители против. Считают, что пора готовиться к экзаменам, – мне не хотелось вдаваться в подробности, поэтому я быстро перевела тему разговора. – Ну а вы как тут без меня?

– Разве не заметно?! – резко бросила Ксюша.

– Да ладно, ты из-за Нагимова с Виноградовой так убиваешься?

Этот вопрос я должна была задать самой себе. Ксюша опустила взгляд, не ответила. И я не стала давить.

День тянулся медленно, и я с ужасом осознала, что вообще ничего не понимаю в уроках. Особенно в алгебре. Они уже прошли новую тему, а я ещё старую толком не разобрала. Учителя, как назло, объясняли так, будто перед ними не живые люди, а машины для запоминания формул.

Когда уроки закончились, моя голова была перегружена до предела. Казалось, мозг вот-вот взорвётся. За эту пару дней я настолько отвыкла от учёбы, что перестроиться обратно было невыносимо сложно.

А вечером меня добило количество домашки. Восьмой час, а я до сих пор за уроками. Нужно учить кучу всего, плюс найти материал для доклада про Александра Первого. За что?!

В половине десятого раздался звонок. Я, если честно, вообще не ожидала, что мне кто-то позвонит.

– Оля у аппарата, – устало ответила я, нажимая на кнопку ответа.

– Привет… – донёсся убитый голос Ксюши.

– Чего такая мрачная?

– Всё ужасно… мне плохо…

– Из-за него? Или есть ещё кто-то, кого надо ненавидеть?

– Не издевайся, – попросила она.

– Ладно, не буду. Но рассказывай, что там у тебя случилось.

Ксюша немного помолчала, потом вдруг спросила:

– Ты виделась с Серёжей в субботу?

Неожиданный вопрос.

– Виделась, – ответила я осторожно. – Но сначала давай разберёмся с другим. Почему ты сдала меня ему? Что ты вообще ему наговорила?

Я была на неё зла. Очень зла. Хотела говорить спокойно, но в голос всё равно прорвалась обида.

– Я не сдавала тебя! – вспыхнула Ксюша. – Он просто спрашивал, а я… я не могла промолчать!

Внутри всё перевернулось. Значит, он действительно интересовался мной. Причём у лучшей подруги – той, кто знает про меня буквально всё.

– И что ты ему рассказала? – спросила я, стараясь держать голос ровным.

– Где ты была… есть ли у тебя парень… какие парни тебе нравятся…

– И что ты ответила?

– Что он в твоём вкусе, – хмыкнула она. – Но ведь это не так?

Я вздрогнула.

Серёжа в моём вкусе? Да кто его знает… Внешне он, конечно, симпатичный, но вот его поступки…

– Не хочу даже думать, что мне могут нравиться такие кретины, – выпалила я.

Ксюша вроде бы удовлетворилась моим ответом, но вот я – нет. Потому что, как бы я ни злилась на Серёжу, перестать думать о нём у меня не получалось.

– И это всё, о чём вы говорили? – уточнила я.

– Нет, ещё кое-что… – по голосу я поняла, что она наконец улыбнулась.

– О, и о чём же? – удивилась я.

– Он поделился впечатлениями о нашем классе. Сказал, что все ему понравились, что у нас весёлый, дружный клас. А я не удержалась и пошутила, мол, наверняка Виноградова ему понравилась больше остальных.

– И что он ответил? – я невольно напряглась.

– Сказал, что с ней весело, и… Как же он выразился? – Ксюша напряглась вспоминая. – Ах да! Сказал, что она слишком легкодоступная, а такие девушки ему не нравятся.

– Смешно, – хмыкнула я с сарказмом.

– Да уж… – вздохнула Ксюшка. – На этом, в общем, всё. Но знаешь, что он сделал в конце? Подмигнул мне, снова назвал красавицей, поблагодарил за информацию и ушёл на встречу с тобой. А я… Я, как наивная дура, стояла и радовалась, что он не хочет мутить с Виноградовой. А потом… В понедельник…

Она осеклась.

– Оль, я не знаю, что случилось. Но внезапно он стал к ней лезть. А потом… Я видела, как они целовались за школой.

Почему-то меня это не удивило.

– Ты ему что-то сказала в тот вечер? Что произошло между вами?

Я напряглась. Иногда бывает плохо, когда твоя подруга знает тебя вдоль и поперёк. Она уже сложила в голове картинку, и, похоже, виноватой выходила я. Получается, Серёжа разбил ей сердце из-за меня?

– Оль? – её голос звучал требовательно. – Что между вами было?

Если я скажу правду, она возненавидит меня.

– Ксюш, да ничего. Мы просто гуляли, слушали музыку, он проводил меня до дома, – я старалась говорить спокойно, но голос предательски дрогнул.

– Пообещай, что не врёшь.

– Я не вру! – соврала я, не моргнув. – И вообще, не бери в голову. Этот идиот даже не думает о чувствах других людей.

– Оль… Я пытаюсь. Правда, пытаюсь… Но ничего не могу с собой поделать. Кажется, я влюбилась в него.

Глава 5

Когда подруги увидели меня утром, они разразились смехом.

– Ты во сколько легла? – сквозь смех спросила Лиля.

– В половине третьего, – сонно пробормотала я, опустив голову на сложенные на парте руки.

– И чем ты там занималась?

– Зубрила английский. В итоге сейчас вообще ничего не помню.

– Гений! – хохотнула Ксюша.

Они снова рассмеялись, а я только тяжело вздохнула.

Сегодняшний день был просто катастрофой! Четыре двойки из пяти предметов – новый антирекорд! Подруги в шоке, а мне даже не смешно.

Сначала на истории. Вместо обещанных докладов по Александру Первому нас внезапно ждал тест по всему материалу за седьмой класс. Отлично! Я его вообще не помню! Хотела было списать, но мой ботаник-сосед заболел, а остальные сами еле разбирались в вопросах. Учительница проверила работы прямо на уроке и поставила оценки в журнал. Итог: первая двойка.

Потом химия. Очередная самостоятельная. Очередной провал. Вторая двойка.

На физике меня спросили параграф – вроде бы ответила нормально, даже на четвёрку вытянула. Но тут же отправили к доске решать задачу. Стою, смотрю на доску, а в голове пустота. Одноклассники потом сказали, что задача была элементарной. Ну, класс! Значит, либо у меня интеллект ниже плинтуса, либо все вокруг скрытые гении.

Физкультуру пережила спокойно. Учитель даже похвалил за выступление на стадионе – хоть что-то хорошее.

И, наконец, английский. Я с гордостью ответила на пятёрку и, довольная собой, вернулась на место. Но тут раздался голос Серёжи:

– Ну, молодец! Три двойки, четвёрка и одна пятёрка – исправила все оценки!

Что? Он что, следит за моими отметками?

Я повернулась к нему – он смеялся, слегка склонив голову набок и с явным удовольствием наблюдая за моей реакцией.

– Завидуй молча! – гордо заявила я.

И тут учительница объявила:

– А теперь оценки за вчерашнюю самостоятельную…

– О! – оживился Серёжа.

Я внутренне сжалась.

Вчера он меня предал! Сидел рядом и ни разу не подсказал, пока я судорожно выводила какие-то каракули в тетради.

– Нагимов – пять. Новикова… – учительница замерла, а потом недоумённо посмотрела на меня. – Два. Оля, как ты вообще могла написать такое? Там ни одной строчки без красной ручки!

Она подняла мою тетрадь, показывая её всему классу. Действительно, красного было больше, чем синего. Со всех сторон послышались смешки.

Серёжа прикрыл рот рукой, еле сдерживая смех:

– А вот и четвёртая двойка!

– Татьяна Валерьевна, можно переписать? – с надеждой спросила я.

– Нет!

– Почему?!

– Такие простые работы не переписывают. Надо было учить!

– Но я же выступала…

– Меня это не волнует. Ты должна была быть готова.

Внутри меня вскипел гнев. Так и хотелось подойти и выдергать ей все волосы! Вместо этого, когда она отвернулась, я злобно показала ей средний палец.

Серёжа тихо рассмеялся:

– Какая ты жестокая!

– Она ещё пожалеет, – прошипела я.

Он продолжал смеяться, а потом стал корчить рожи англичанке, пока та что-то писала на доске. Ближайшие парты тоже подключились. В итоге нас всех отчитали, но я хотя бы знала, что мой класс на моей стороне. Люблю их за это. Они всегда могут поддержать, даже когда всё ужасно.

Вечером, когда я рассказала маме о своих «успехах», она села на стул, глядя на меня с открытым ртом.

– Мам, прости… – забеспокоилась я, чувствуя, как в глазах предательски защипало. – Я всё исправлю, обещаю!

Она тяжело вздохнула, подперла голову рукой… и вдруг улыбнулась.

– Да тебя в Красную книгу пора заносить за такое количество двоек! Надо же так постараться!

Я тоже улыбнулась. Фух, пронесло!

– Но, – тут же добавила она, – если ты их не исправишь, будешь сидеть дома до конца четверти. Никаких гуляний, только учёба!

Я поспешно закивала. Всё, надо срочно браться за голову! Всего-то два дня пропустила, а результат – просто катастрофа.

***

Прошло несколько дней, и я наконец-то начала разбираться в завалах учебного материала. Учёба оказалась сложнее, чем я думала. Иногда возникало ощущение, что учителя соревнуются, кто задаст больше домашки, будто у нас, кроме школы, нет личной жизни! Хотя… какая тут личная жизнь.

Всё катится в тартарары, и только учёба хоть как-то отвлекает.

А вот Виноградова, похоже, вообще забила на предметы. По слухам, они с Серёжей каждый вечер гуляют и вытворяют такое, во что я отказываюсь верить. И всё бы ничего, если бы не одно «но» – я вынуждена видеть их отвратительные лица каждый день.

Если бы они сидели где-нибудь подальше, я, может, и не обращала бы на них внимания. Но нет! Им обязательно нужно сидеть в полуметре от меня, громко хихикая и обнимаясь прямо на уроках. А на переменах они бессовестно целуются во всех углах школы. Виноградова хохочет буквально над каждым словом Нагимова, каким бы мерзким его голос ни был.

Они встречаются чуть больше недели, а уже доводят меня до бешенства. Сколько ещё это терпеть?!

Когда я вошла в класс, то собиралась сесть на своё место, но…

На моей парте кто-то сидел. Вернее, не просто кто-то, а задница Виноградовой в обтягивающих джинсах, а перед ней стоял Нагимов.

Звонок уже прозвенел, но учительница задерживалась, поэтому класс продолжал шуметь. Однако мне было не до этого.

Моё место было занято, и я не собиралась отступать. Отступать – значит уйти на последнюю парту, подальше от этой «прекрасной» парочки.

А я принципиально останусь здесь!

Подойдя ближе, я громко откашлялась.

Ноль реакции.

Они даже не заметили меня, слишком увлечённые друг другом.

Я скрестила руки на груди и с отвращением наблюдала, как они нагло целуются прямо на моей парте. Нет, даже не просто целуются – у них настоящий французский поцелуй. Фу! Я видела, как их языки соприкасаются, как он покусывает её нижнюю губу…

Меня сейчас стошнит!

– Прошу прощения, но не могли бы вы, уважаемая мадемуазель, убрать свой зад с моей парты? – я больше не могла молчать. Если бы не сказала это сейчас, то не знаю, что бы сделала. – Или, может быть, вам помочь? Скинуть?

Я чувствовала, как от злости дрожат руки.

Катя медленно повернула голову, лениво посмотрела на меня и скривила губы:

– Ты с ума сошла? Только попробуй. Новикова, ты что, завидуешь?

Она даже при нём не стеснялась так разговаривать.

– О да, конечно! – с издёвкой протянула я. – По ночам мечтаю о Серёже, заливаюсь слезами в подушку… Как же так, моя обожаемая Катенька заполучила в свои мерзкие ручонки такого парня! Да чтоб мне сквозь землю провалиться – никогда в жизни!

Катя ехидно улыбнулась.

– Никогда не говори «никогда».

Серёжа усмехнулся и прижался щекой к её виску, глядя на меня с откровенным интересом. Ждал реакции? Хотел позлить?

– Как-нибудь обойдусь без ваших советов, – отрезала я.

– Да ладно, Оль, не злись.

Она вдруг потянулась ко мне и поправила воротник моей рубашки. Театрально нежно, с мерзкой самодовольной улыбочкой.

– Всё у тебя впереди. Жизнь – это полосы: белая, чёрная… мало ли что бывает. Встретишь ещё свою любовь.

Как же хотелось ей врезать!

Катя наконец-то слезла с моей парты и направилась к своему месту. Серёжа же остался стоять. В последний момент он наклонился ко мне и прошептал:

– Не ведись на её провокации. Не показывай, что тебя это бесит.

– Да что ты? – прошипела я. – Прямо заметно, да?

– Очень, – ухмыльнулся он. – Ну, ничего. Поревнуешь немного и успокоишься. Со всеми бывает.

Я даже моргнуть не успела, как он наклонился, ещё ближе, чтобы сказать на ухо:

– Ты же сама упустила свой шанс.

И подмигнул.

Урод. Мудак. Козёл!

У меня даже слов не было, чтобы выразить, насколько он мерзавец.

Я сжала губы, скрестила руки на груди, а потом… со всей силы наступила ему на ногу.

Прямо на его белую, идеально чистую кеду.

Теперь на ней красовалось грязное пятно – я ведь с утра успела вляпаться в лужу.

Серёжа взвыл от боли, схватился за ногу и упал на стул.

– Ты что, рехнулась?! – заорал он.

Он покраснел так сильно, что казалось, сейчас взорвётся.

Это было восхитительно.

А мне – не было стыдно ни капельки.

Наоборот, я вдруг почувствовала, как будто только что вдохнула полной грудью.

Да, бесись.

Это тебе – за всё.

Но весь кайф оборвала вошедшая в класс учительница.

Кто-то из одноклассников тут же начал сдавать меня, но самое странное – Серёжа молчал. Может, ему вдруг стало стыдно за свои слова?

В итоге его увели в медкабинет.

Перед уходом он кинул на меня недовольный взгляд.

Я в ответ показала ему язык. А потом – средний палец.

Что с ним стало дальше? Без понятия.

И, если честно, мне наплевать.

Я давно не чувствовала себя такой довольной.

– Ты беспощадный монстр! – Лиля положила мне руку на плечо после урока. Это она меня так хвалит.

– Ха! А ты сомневалась? – я гордо задрала нос.

– Оль, ну зачем ты так? – вмешалась Ксюша, и в её голосе было искреннее возмущение. – Ему же было больно. Да ещё и кеды белые… Такую вещь испортить!

– Ксюш, либо ты заткнёшься, либо я и тебя ударю, – я сказала это спокойно, без малейшей жалости.

– Ладно, – буркнула она. – Ты, конечно, молодец. Видно же, как они тебя довели.

Я улыбнулась.

– Только вот… почему они оба говорили о твоей ревности и зависти? – вдруг спросила Ксюша. – Ты что, ревнуешь Серёжу к Виноградовой?

Моё сердце сжалось.

Неужели догадывается?

Неужели придётся рассказать правду?

– Да ерунда, – я сделала вид, что мне смешно, и махнула рукой.

– Не-не-не! – Ксюша прищурилась, вглядываясь в моё лицо. – Ты что-то скрываешь!

Она смотрела прямо в глаза, а я… Я знала, что вру. Я не могла придумать, что сказать. Если признаюсь – раню её. Возможно, разрушу нашу дружбу.

Дура! Почему всё так получилось?!

– Да ты и говорить ничего не должна, всё и так видно, – её голос вдруг изменился, стал тише, тяжелее. – Я ведь давно начала догадываться…

Ещё секунда – и она заплачет.

Ксюша резко развернулась и побежала прочь.

– Оль, не знаю, что там у вас произошло, но мне надо её догнать, хорошо? – серьёзно сказала Лиля. – Мы, наверное, прогуляем урок.

– Да… Конечно… – я выдавила из себя слова.

Лиля убежала следом.

А я осталась одна.

Прислонилась к холодной стене, закрыла глаза.

Какая же я дура…

***

– Вот же дерьмо… – пробормотала я, стоя под горячими струями душа.

Рука сама потянулась к крану, и в следующую секунду вода обрушилась на меня ледяным потоком.

– Блин! – я резко отшатнулась, тяжело дыша. Ну и ледяная! Совсем не ожидала, что будет так жестоко.

Пришлось несколько раз пересиливать себя, прежде чем удалось простоять под этим ледяным потоком хотя бы несколько секунд. Зато освежает – не поспоришь.

Ладно, уроки сделаны, теперь можно с чистой совестью посидеть в интернете.

«ВКонтакте», как всегда, уныло – лента забита бесполезными постами, в сообщениях тишина. Никто не пишет. Скукота…

Я задумалась: «Написать Ксюше? Может, помиримся?». Но страх сковывал пальцы. Что если она ответит сухо, с упрёком? Или, хуже того, не ответит совсем? Я никогда раньше не врала ей. Она это знает. Наверное, поэтому и обиделась так сильно.

К тому же её нет в сети. Возможно, сейчас лежит, уткнувшись лицом в подушку… Глупые мы обе.

О! Сообщение!

От неё?!

Чего это вдруг?..

Екатерина [20:16]

Оль, будь добра, не лезь к моему парню! к сожалению, я не могу тебе ничем помочь в твоём горе, но прошу – НЕ ВМЕШИВАЙСЯ В МОЮ ЖИЗНЬ!!! только попробуй тронуть его хотя бы пальцем! потом ты обязательно пожалеешь об этом!

Какое же устрашающее сообщение мне пришло от Виноградовой. Надо же, я прям «вздрогнула» и «спряталась под стол»! Как же она меня бесит!

Ольга [20:18]

что ж ты так за него заступаешься? наверно, он просто сам не в состоянии этого сделать? какой же бедняжка, его девушка защищает! хахахаха

Прошло где-то две минуты, пока она мне ответила. Она либо просто долго соображает, либо пишет мне поэму. Хотя в жизни я не получала от неё сообщений длиннее пяти слов, а тут я прямо-таки польщена. Низкий поклон Вам, Екатерина, что Вы удостоили меня своим внимаем!

Екатерина [20:20]

я за него не заступаюсь! просто будет Серж тратить своё время на такую дуру, как ты! слушай, он уже послал тебя, что ты к нему прицепилась? неужели с первого раза не понятно?

Так она угрожает мне и оскорбляет. Осталось только в полицию на неё заявление написать.

«Послал»? Про что она? Наверное, она думает, что я призналась ему в любви, а он отказал мне. Серёжа рассказал ей всё? И, скорее всего, наврал. Урод!

– Ну, я тебе ещё устрою, Нагимов! Я ведь могу ударить и ниже пояса!

Ольга [20:26]

не, ты чего? конечно, я всё поняла, и больше не буду мешать вашим отношениям.

Таков был текст моего последнего сообщения, после чего я вышла из «ВК». Не буду травмировать нежную психику Виноградовой, не дай Бог она ещё разочаруется в своём Серже.

***

На четвёртом уроке я написала записку и незаметно кинула её Серёже:

«Можно с тобой поговорить? После уроков, за школой?»

Он поднял записку, быстро пробежался глазами по тексту и, нахмурив брови, удивлённо посмотрел на меня.

Ну давай, отвечай, зараза, иначе я устрою скандал прямо сейчас!

Спустя пару минут записка вернулась ко мне:

«Ты что, убить меня хочешь? Тогда предупреди заранее, я нож из столовки возьму. Буду защищаться XD»

Ага, конечно! Как будто он тебе поможет, дорогой!

Я прикусила губу и наспех нацарапала ответ:

«Против меня нож – слабое оружие. Лучше уж сразу ружьё! Так что?»

Серёжа усмехнулся. Причём так громко, что Виноградова подозрительно посмотрела в его сторону. Он тут же сделал невозмутимое лицо и склонился над тетрадью, изображая сосредоточенность. Когда Катя с недовольным видом отвернулась, он снова посмотрел на меня и, не особо заморачиваясь с конспирацией, швырнул бумажку прямо мне в голову.

«Ок, маньячка :*»

Ещё и звёздочки рисует, гад!

Я сжала записку в кулаке, а потом разорвала её. Так бы и Серёжу разорвать на месте!

– Ну, так о чём ты хотела поговорить? – спросил он, когда мы оказались в раздевалке.

Хорошо, что Катя ушла после пятого урока – к врачу. Пусть ей там пропишут что-нибудь, от чего она долго лечиться будет, чтобы мозги на место встали!

– Или это что-то настолько секретное, что обязательно нужно идти за школу? Ты меня изнасиловать хочешь?

– Мечтай, мечтай! – отрезала я с сарказмом.

Мы вышли на улицу.

– Всё сходится! – продолжал Серёжа. – Сначала ногу мне отдавила, теперь вот убить за школой задумала.

Я молча шагала вперёд, а он, ухмыляясь, смотрел на меня.

– Ну? Удиви меня!

Чёрт, не путай мне все карты! Я совсем по-другому это представляла…

Я глубоко вдохнула и, глядя ему в глаза, жёстко спросила:

– Какого чёрта на меня вчера наехала твоя Катя и заявила, чтобы я от тебя отстала?

Серёжа мгновенно перестал улыбаться, а я продолжила:

– А? Значит, это я, да? Я лезу к тебе с признаниями в любви? Я правильно понимаю?

Он тяжело вздохнул.

– Я, конечно, понимаю, тебе хочется покрасоваться перед девчонкой, но зачем меня-то впутывать?

– Слушай, у вас, девчонок, свои разборки. Катька просто хочет тебя позлить. Разве это не очевидно?

– Не понимаю одного: почему я? Может, объяснишь?

Серёжа явно не ожидал такого разговора.

– Катька вчера разозлилась из-за твоего отношения ко мне. Устроила мне допрос, пришлось выкручиваться, – он пожал плечами и засунул руки в карманы.

– Ага, и ты сказал ей, что я предложила тебе встречаться?

– Нет, ты не так поняла. Я сказал, что мы просто общаемся. А она уже додумала своё.

– Не ври мне.

Я не могла поверить в его слова.

– С чего ты взяла, что я вру?

– Может, она и идиотка, но такого бы не выдумала… – я осеклась, представив себе Катю.

Хотя… могла.

– Чёрт! – я опустила голову, признавая свою ошибку. – Ладно. Верю. Но больше не смей впутывать меня в ваши любовные ссоры.

Серёжа ухмыльнулся.

– А у меня есть к тебе предложение…

Я посмотрела на него растерянным взглядом, нахмурившись.

Серёжа вытянул руку и прижал ладонь к стене за мной, чуть наклонившись ко мне. Я почувствовала, как внутри всё сжалось.

– Какое предложение? – тихо спросила я, словно мышь загнанная в клетку.

Он чуть усмехнулся:

– Хочешь, я расстанусь с Катькой? Только при одном условии: ты станешь моей девушкой.

Сердце ухнуло вниз.

Я замерла, пытаясь осознать, что только что услышала. Он говорил так, как будто речь шла не о людях, а о вещах.

– Ты… Тебе самому не противно от своих слов? – медленно проговорила я. – Как вообще можно предлагать такое?

Серёжа убрал руку, будто ему было всё равно, и спокойно ответил:

– Я даю тебе ещё один шанс подумать.

Развернулся и пошёл прочь, небрежно доставая из кармана сигареты.

Я опустилась на корточки и схватилась за голову.

Как же он меня бесит… Но я ведь действительно хочу, чтобы они расстались.

Глава 6

Его голос, его слова не выходят у меня из головы. Перед глазами снова и снова вспыхивает та сцена. Я больше не могу думать ни о чём другом.

А потом, будто по цепочке, вспоминаются все моменты, когда мы были вместе. Как смеялись, подкалывали друг друга, как он смотрел на меня… Как я однажды поцеловала его в щёку, как он обнимал меня, как предлагал встречаться. И вот теперь – это предложение.

Я правда не знаю, что ему ответить.

С одной стороны, всё это мерзко и подло. Но с другой… А ведь я никогда не задумывалась об этом всерьёз.

Серёжа мне действительно нравится, но я не понимаю его. С ним весело, легко, но когда мы не вдвоём – его поведение просто выводит меня из себя. И всё же каждый раз я возвращаюсь, каждый раз продолжаю с ним общение, сколько бы боли это ни приносило Ксюше… да и, возможно, Кате.

Он притягивает меня. Необъяснимо. Бесит, но тянет.

Он уверенный в себе, никого и ничего не боится, у него классное чувство юмора, хороший музыкальный вкус, он умеет найти общий язык с кем угодно. И что бы я там о нём ни говорила… он даже умный. Ну и, конечно… чертовски симпатичный.

Но я ему не верю.

Я точно знаю, что он играет. Просто хочет меня задеть. Заставить сдаться.

И если я соглашусь на его предложение… я никогда себе этого не прощу.

Всё. Я решила.

На следующий день я всё время наблюдала за Серёжей.

Он был раздражён, временами даже агрессивен. На вопросы: «Что с тобой?» – он бурчал что-то про то, что всю ночь играл и теперь жутко не выспался.

Но я видела больше.

Видела, как он старался держаться подальше от Кати. Как постоянно уходил куда-то с одноклассниками, гулял по школе, выходил покурить. Как отмахивался от Кати, когда та пыталась увязаться за ним.

– Отвали, я не в духе.

Эта фраза стала его универсальной отговоркой.

На уроках он пересел на последнюю парту и откровенно не слушал учителей, занимаясь своими делами. На геометрии даже нагрубил учительнице, за что его выпроводили за дверь.

Все были в шоке.

– Да, парень точно встал не с той ноги.

– А может, вообще не ложился?

В классе все сплетничали о том, что же случилось.

А я?

Я провела этот день в полном одиночестве.

Ксюша, естественно, со мной не разговаривала и даже не смотрела в мою сторону. Я так хотела с ней помириться, но… не могла.

Лиля разрывалась между нами. Она выбрала Ксюшу, но иногда подходила ко мне, чтобы перекинуться парой слов. Однажды тихо призналась:

– Меня вся эта ситуация так бесит. Лучше бы вообще не приходила сегодня… Получается, из-за вас обеих страдаю и я.

Я извинилась перед ней и попросила поддержать Ксюшу.

– А я… как-нибудь справлюсь.

Она кивнула.

И я осталась одна.

А ещё я подумала: «Да ему вообще плевать на мой ответ».

Какая разница? Он плюёт на меня с высокой колокольни, а я тут сижу и мучаюсь.

Да пошёл он.

Пусть делает, что хочет.

Я шла домой, устало шагая по тротуару после последнего урока, когда он вдруг появился на моём пути.

Серёжа.

Встал прямо передо мной, сунув руки в карманы, с сигаретой в зубах и самоуверенной ухмылкой. Подбородок задран вверх, в глазах – вызов.

– Ну, так что ты решила? – протянул он, глядя на меня из-под длинных ресниц.

Я на мгновение растерялась от его наглого тона.

– А что я вообще могла решить? – пожала плечами. – Думаешь, я передумала? Нет. Твоё предложение всё так же отвратительно.

Серёжа высокомерно закатил глаза, быстро затянулся и выпустил дым в сторону, чтобы я не почувствовала запах.

– Назови три причины, – сказал он, делая новую затяжку.

Он не перестаёт меня бесить.

Я сжала кулак и начала разгибать пальцы.

– Первая, – выгнула указательный. – Это мерзко. Как бы я ни ненавидела Виноградову, я не могу так поступить. Вторая, – разогнула средний. – Я не верю тебе.

Третья…

Я замялась.

В голову пришла Ксюшка, но говорить о ней сейчас – предательство. Я не имею права выдавать её чувства.

– И третья… – я запнулась, отчаянно соображая, что сказать.

– Если не сможешь придумать, тогда целуешь меня, – улыбнулся он, докурил сигарету и резким движением отбросил её в сторону проезжей части.

Я вздрогнула.

– Нашёл, что предложить! – возмутилась я. – Это нечестно!

Он усмехнулся.

– А я обещал, что будет честно? – насмешливо вскинул брови. – Ну, так что? У тебя два варианта.

Я раздражённо провела рукой по волосам.

– В тебе нет ни капли жалости.

– Это у тебя её нет, – парировал он. – Ты меня уже второй раз отшиваешь. Ты первая, кто так со мной поступает. Так что хочешь, не хочешь – а поцеловать меня придётся.

Ну, хоть в чём-то я первая!

– Да, Серёж, у меня нет третьей причины, но и целовать тебя я не собираюсь!

– Тогда разберём. Почему ты мне не веришь?

– Потому что ты так легко обманываешь Катю. Какой смысл мне тебе верить?

– Но это же она. А тебе я ни разу не врал, – уверенно заявил он.

– Ты в этом уверен? Я вот – нет.

– Ну, назови хотя бы один момент, когда я врал тебе.

В голове – пустота. Когда он мог меня обмануть?

– Ну… А! Точно! Вспомнила, – воскликнула я, когда нужное воспоминание всплыло само собой. – Ты же, когда только пришёл к нам в школу, всю неделю твердил, что придёшь на матч пятнадцатого числа посмотреть на меня, а в итоге не пришёл!

Серёжа удивлённо распахнул глаза.

– У меня вообще-то появились дела в тот день, – нахмурился он. – Я хотел прийти! Но приехал батя из Воронежа со всеми шмотками, и мы весь день таскали вещи. Тем более я зашёл за тобой после матча. Или ты уже забыла? – он вскинул брови.

Чёрт… Я ведь не знала. Тогда он просто сказал, что у него были дела, но не уточнял, какие. Я и не подумала спросить.

– Ладно, да, окей, – пробормотала я, смущённо отводя взгляд. – А на английском?

– Что на английском? – непонимающе переспросил он.

Я снова посмотрела на него.

– Ты обещал подсказывать мне на самостоятельных, а в итоге слился!

Серёжа едва не рассмеялся от абсурдности моего наезда, уголки его губ дрогнули в широкой улыбке.

– Ну ты же сама сказала, что тебе не нужна помощь, – напомнил он.

Блин! Да что ж такое? Неужели он действительно ни разу меня не обманул?

Я насупилась, сложила руки на груди и глубоко вздохнула.

– Вот видишь, – довольно усмехнулся Серёжа. – У тебя нет доказательств, что я когда-то врал тебе. Ты просто так решила.

– Да хоть бы и так!

– Ты просто не хочешь мне верить.

– Даже если так, это моё дело!

– Тогда ты проиграла. С тебя поцелуй, – ухмыльнулся он.

Достал…

– А если я скажу, что хочу остаться с тобой друзьями? Это считается?

– Не-а! – довольно хмыкнул он. – Давай, приступай. Вон, можешь даже на бордюр встать, чтобы дотянуться.

Вот же гад…

Но я встала на бордюр.

Теперь мы были на одном уровне.

Я уже смирилась: будет ещё один поцелуй в щёку – и всё. Раз он так упёрся. Раз я, как дура, не сумела наскрести три внятные причины, почему мы не можем встречаться.

Сама подписалась под этим глупым уговором.

Но сердце в груди билось так громко, что, казалось, даже он мог это услышать.

А Серёжа просто улыбался – дерзко, самоуверенно, с ямочками на щеках. Все девчонки говорили, что это выглядит невероятно мило, но я никогда не понимала их… До этого момента.

Я уловила слабый запах сигарет, смешанный с чем-то другим – дорогим парфюмом с нотками цитрусов, морской свежести и чего-то пряного, острого, как перец.

Чёрт… Я облизнула губы.

Чёлка слегка падала ему на глаза, и он лениво отбросил её в сторону. Я не могла оторвать взгляд от его лица. В глазах столько оттенков – тёмно-карие, но в глубине мерцает что-то тёплое, почти золотое. Губы не слишком полные, не тонкие – именно такие, какие мне нравятся…

– Нравлюсь? – его голос прозвучал низко, почти шёпотом.

Я слишком долго разглядывала его и смогла выдавить только:

– Угу…

– Сильно?

– Не-а, – я неловко улыбнулась, опустив взгляд.

– Врёшь.

И прежде чем я успела осознать, он приблизился и поцеловал меня.

Я закрыла глаза.

Губы Серёжи мягко, но уверенно прижались к моим. Его ладони скользнули к моей талии, притягивая ближе. Я должна была отстраниться, должна была сказать что-то колкое. Но… не смогла.

Почему-то я не хотела, чтобы это заканчивалось.

Я пыталась выгнать из головы все лишние мысли. Успокоить бешеное сердце. Это не должно было случиться. На моём месте должна быть кто-то другая. Я ведь всё прекрасно понимала. Так почему позволила?

Когда поцелуй закончился, мы соприкоснулись лбами. Мы молчали, оба не сводя взгляда с губ друг друга.

– Это же я должна была поцеловать тебя, – прошептала я.

– И ты бы это сделала?

– Я хотела в щёку, – смущенно улыбаясь, выдавила я.

Серёжа ухмыльнулся:

– Ну, тогда ты явно промахнулась.

Я фыркнула, чувствуя, как щеки заливает жар.

– Сам виноват.

– Не спорю.

Я положила руки ему на грудь и наткнулась на шнурки от капюшона. Пальцы сами собой начали их теребить – рассеянно, в надежде унять тревогу. Сердце так колотилось, и только эти глупые, наивные движения хоть немного помогали справиться с волнением.

Я ловко завязала бантик, стараясь не смотреть ему в глаза.

Серёжа опустил взгляд на моё произведение искусства, а потом удивлённо посмотрел на меня:

– А с закрытыми глазами сможешь?

– Хм… Ну давай попробую.

Я подняла голову, так что наши носы слегка соприкоснулись. Закрыв глаза, снова принялась за узел. Я знала, что он смотрит на меня, чувствовала это каждой клеточкой кожи.

Завязать бантик оказалось сложнее, чем я думала, но через несколько секунд я справилась.

– Ха… Вышло… – шепнула я.

И в тот же миг его губы снова накрыли мои.

Серёжа взял моё лицо в ладони, не оставляя ни малейшей возможности отступить, спрятаться, сбежать. Его поцелуй был не резким – скорее настойчивым, искренним. На какое-то мгновение его губы будто стали частью меня – чего-то нового, пугающе трепетного, чего я ещё никогда не чувствовала.

– Сегодня же расстанусь с Катькой, – выдохнул он хрипло, прямо в мои губы.

Слова, как нож. Я даже не успела осознать, как одно единственное имя способно в одно мгновение разрушить всё. Всё ощущение, весь этот хрупкий момент.

Гнев вспыхнул внезапно. Жгучий, обидный.

– Слушай, делай с Катькой, что хочешь! – я выпрямила руки, упёрлась ладонями в его грудь. – Я уже ответила тебе на твоё дурацкое предложение!

– Значит, поцелуй для тебя ничего не значит?

Его взгляд стал серьёзным. Слишком серьёзным.

Но я ему не верю. Для него всё это игра. Я же ему не нужна.

В кармане Серёжи зазвонил телефон.

– Конечно, значит! – выпалила я, даже не думая, просто на эмоциях. – Но для тебя – нет! Да тебе вообще наплевать на меня, ведь так?!

Он удивлённо смотрел на меня, потом едва заметно улыбнулся.

Пальцы мягко коснулись моего лица.

Он спрятал за ухо выбившуюся прядь и большим пальцем провёл по моей щеке.

Почему он так со мной поступает?

Почему я не хочу, чтобы он убирал руку?..

Не отвечай на звонок. Пожалуйста…

– Дурочка… – прошептал он, глядя на меня с тёплой нежностью.

И убрал руку.

Серёжа отступил на шаг, доставая телефон из кармана.

– Ну, кто там трезвонит, так не вовремя? – пробормотал он и, глянув на экран, тут же улыбнулся. – О… Здорово, Санёк!

А как же я? Мне уйти?

– Ты чего звонишь? С ума сошёл? Тебе этот разговор примерно в миллион обойдётся, – хмыкнул Серёжа, отойдя чуть в сторону.

Кажется на другом конце провода рассказывают что-то гораздо интереснее меня…

– Что?!

Он рассмеялся, чуть не выронив телефон.

– Подожди-подожди… Что он сделал?!

Ком в горле становился всё больше. Серёжа не ответил на мой вопрос, не попытался переубедить… Значит, правда. Для него это всего лишь игра.

– А я-то думал вы там со скуки сдохнете без меня! – громко усмехнулся Серёжа. – Он вообще там живой?

Я спрыгнула с бордюра и развернулась, не оглядываясь, но не успела сделать и пары шагов, как Серёжа заметил. Не прерывая разговора, догнал, схватил меня за руку, переплетая наши пальцы.

Сердце заколотилось так, что, казалось, гул отдавался в ушах.

Что это было? Бабочки в животе? Дрожь пробежала по пальцам, но Серёжа лишь крепче сжал мою ладонь и нежно провёл большим пальцем по коже.

Мне хотелось исчезнуть.

Зачем он так делает? Почему не отпустит? Ведь мне нравится. Слишком нравится…

Но я знаю, чем это закончится. Он не воспринимает меня всерьёз. Рано или поздно, он сделает мне больно.

Я не изменю своего решения.

Я не буду с ним.

Никогда.

Серёжа продолжал говорить по телефону. Я почти не слышала слов – только глухой фон его голоса, растворяющийся в бесконечном шуме моих собственных мыслей. Я копалась в себе, зарываясь всё глубже, будто сама себе выкапывала яму.

Я даже не понимала, что там у него случилось и с кем он говорит. Это было так… неважно.

Я могла думать только об одном: о том, как его рука всё ещё держит мою. Как он мягко поглаживает большим пальцем мою ладонь, иногда чуть крепче сжимая пальцы – словно боится, что я выскользну.

Мне хотелось отдёрнуть руку. Уйти. Исчезнуть.

Мне было так обидно. За себя. За то, как он поступает. За то, что даже сейчас он выбрал кого-то другого – того, кто далеко, на другом конце провода.

А не меня. Ту, кто здесь. Кто рядом.

Если бы я была важна ему хоть немного, он бы просто положил трубку. В конце концов, разве девушка, которая тебе нравится, не важнее пустых разговоров?

Но он уже двадцать минут говорит с другом.

О чём я вообще думаю? Почему я всё ещё держу его за руку? Почему не убежала?

Когда мы подошли к моему дому, я остановилась, встала перед ним, заглянула в глаза.

Он смотрел на меня. Но не прекращал разговора.

Я ждала. Несколько секунд. Потом ещё.

Но так и не дождалась.

Рывком выдернула руку и развернулась, направляясь к подъезду.

– Ага, я понял, давай. Вечером спишемся, – вдруг резко сказал он в трубку и догнал меня. Снова схватил за руку.

– Не хочешь со мной разговаривать – не надо! – я дёрнула руку, но он её удержал.

– Оль… – он неожиданно притянул меня к себе, обнял со спины.

Я замерла.

Серёжа взял мои ладони, вновь переплетая пальцы, и обхватил меня.

Тёплое дыхание на щеке.

– Извини, – тихо сказал он.

Кожей я чувствовала, как он выдыхает, чуть сильнее сжимая мои руки.

– Друг звонил из Воронежа, – пояснил он. – Там такие новости… пришлось уделить ему две минуты.

– Двадцать две… – тихо поправила я.

Он усмехнулся, но не отпустил.

Мурашки пробежали по спине.

– Простишь меня?

– Не-а…

Он заулыбался.

И прежде чем я успела что-то добавить, его губы коснулись моей шеи.

По телу пробежал электрический разряд.

Я вздрогнула.

Он медленно отстранился, и я повернулась к нему. Он снова взял меня за руки.

– Ладно… Я пойду. Надо срочно решить одно дело, – он загадочно улыбнулся мне. – До завтра?

Серёжа чуть крепче сжал мои пальцы, будто не хотел отпускать.

И, несмотря ни на что, я тоже улыбнулась – неуверенно, но искренне.

– До завтра, – прошептала я, и он отпустил мою руку.

Я стояла и смотрела ему вслед, всё ещё глупо улыбаясь, словно не могла иначе.

Ведь сегодня был день, когда я впервые поцеловалась.

27 сентября.

Глава 7

На следующий день, в пятницу, по дороге в школу я чувствовала, как внутри всё сжимается от волнения, будто сердце стучало не в груди, а где-то в горле.

Скоро увижу Серёжу. От этой мысли по телу пробегала приятная дрожь. Хотелось снова ощутить его прикосновения, поймать его взгляд, почувствовать тепло его губ.

Но вместе с этим в голову лезли тревожные мысли.

Ксюша… Катя…

Как они отреагируют?

Сможет ли Ксюша простить мне такой предательский поступок? Или это конец нашей дружбы? Если она отвернётся… смогу ли я отступить? Смогу ли ради неё отказаться от того, что заставляет сердце биться быстрее?

Как же всё сложно…

Пожалуйста, пусть она поймёт меня… Пусть мы помиримся.

Я вошла в класс и сразу же начала искать глазами Серёжу.

Но его не было.

Опаздывает? Или прогуливает?

Когда учитель в начале урока спрашивает о тех, кто отсутствует, его имя прозвучало среди троих.

– А где он?

В классе повисла пауза.

Никто не знал.

Даже Катя Виноградова.

И что страннее всего – выглядела она так, будто ей всё равно. Она пересела к Ване Орлову, смеялась над чем-то, оживлённо жестикулировала.

Неужели она уже всё знает? Неужели ей действительно плевать?

Сердце сжалось.

А мне? Мне не всё равно.

На третьем уроке телефон в кармане завибрировал. Я осторожно вытащила его и увидела сообщение.

От него.

«Извини. Не смогу сегодня прийти, приболел».

Губы сами собой дрогнули. Обидно. Я ждала его. Я так надеялась, что увижу его сегодня…

Глупая. Наивная дура.

Прошлой ночью я почти не спала, мучаясь мыслями, прокручивая в голове каждую деталь нашей встречи. А он… просто заболел.

Глаза защипало. Я заставила себя не думать об этом.

К последнему уроку собрала себя в кучу и, наконец, ответила:

«Выздоравливай, пей горячее молоко с мёдом :)»

Ответа не последовало.

Прошло десять минут.

Пятнадцать.

Пусто.

Ну и ладно.

Мне тоже наплевать.

***

В понедельник Серёжа всё же удосужился прийти. Но стоило мне увидеть его, как внутри что-то болезненно сжалось.

Будто ничего не было.

Будто не было тех поцелуев, его теплых рук на моей талии, не было того трепета, от которого замирало сердце. Он даже не посмотрел в мою сторону.

Игнор. Полный.

Как будто я пустое место.

Но и на Виноградову он тоже не обращал внимания.

Что вообще происходит?!

Он что, просто хотел удостовериться, что нравится мне, и на этом всё? Ему было весело, интересно поиграть, а теперь можно вычеркнуть меня из своей жизни?

Придурок!

На уроке я не выдержала и попросилась в туалет. Заперлась в кабинке, прислонилась лбом к холодной стенке и сжала руки в кулаки.

Очень хотелось заплакать. Но не буду. Не из-за него.

Как назло, заболел живот, да ещё горло с выходных першит, насморк. Может, Серёжа меня заразил? Ну спасибо.

Просто идеальный день.

Может, уйти с уроков? Но нет, доживу до конца учебного дня.

Когда я вернулась в класс, все уставились на меня удивлёнными глазами.

– Ты где столько времени пропадала? – кто-то бросил в тишине.

– В туалет ходила, – спокойно ответила я.

– На двадцать минут?! – всплеснула руками учительница. – Это уже прогул урока. Давай дневник.

Чёрт. За что ещё и это?!

Я молча принесла дневник и осталась стоять рядом, пока Людмила Михайловна делала запись.

– Десять кругов вокруг школы, наверно, успела навернуть, – пробормотала она.

Я сжала зубы.

Может, мне лучше знать, что я делала всё это время?! И так паршиво, а тут ещё это.

Достали все.

Я вернулась на место, засунула в уши наушники и спрятала их под волосами.

Оставшиеся два урока просто просидела так, слушая музыку. Только она и спасает.

После школы я пошла к бабушке с дедушкой. Они как раз недавно вернулись из деревни. Может, хоть бабуля поднимет мне настроение. А если нет – хотя бы вкусно поем.

Бабушка, как всегда, расспрашивала про школу, но я рассказывала только про уроки, какие темы сейчас проходим. Шокировать её своими ужасными оценками не хотелось, так что этот момент я опустила. Ну а про свои переживания – тем более. Зачем? Она всё равно не поймёт.

***

Эта неделя выдалась просто сумасшедшей. Настолько, что заставила меня хоть чуть-чуть отпустить мысли о Серёже. И просто перестать замечать его в школе.

Всё началось с объявления о «Дне учителя» в пятницу. Конечно, к празднику надо подготовиться заранее. Нашему классу поручили в четверг украсить актовый зал и подготовить поздравительный плакат.

А ещё мне предложили выступить на сцене.

Кошмар.

Среда.

Как член пресс-службы класса, я была вынуждена остаться после уроков и рисовать этот дурацкий плакат… одна! Двое одноклассников, которые тоже должны были помогать, просто испарились, даже не удосужившись предупредить.

Настроение было хуже некуда.

Я понятия не имела, сколько придётся проторчать в школе, выполняя работу за троих.

Класс. Ну что сказать.

На одном из уроков я осторожно попросила Лилю составить мне компанию. Она колебалась.

– А это надолго? – спросила она с сомнением.

Ну, конечно, если сказать правду, она точно откажется.

– Минут на двадцать, не больше, – попыталась я убедить её.

Лиля вздохнула, но всё-таки согласилась.

Когда мы пришли в класс, её глаза округлились от удивления. Перед нами лежал абсолютно чистый, нетронутый лист.

– Ты что, издеваешься?! Это же за день не сделать! – возмутилась она.

– Знаю… но надо постараться, – вздохнула я.

Лиля театрально закатила глаза, но кинула сумку на парту и принялась двигать столы.

– Ладно, помогу тебе.

– Спасибо! – будто камень с плеч свалился.

Через пару минут к нам заглянула староста с телефоном в руках.

Вместе мы нашли подходящие стихи в интернете, и она красиво переписала их на плакат. Всё заняло максимум пятнадцать минут. Она нам так помогла! Всё остальное время мы работали вдвоём.

Классная руководительница ушла сразу после шестого урока, так что мы с Лилькой врубили музыку через учительский компьютер.

Сразу стало веселее.

– Слушай, – я задумчиво вертела кисточку в руках. – Людмила Михайловна за прошлую работу влепила мне трояк… Может, ей стены разрисовать?

Лиля усмехнулась.

– И что же ты там нарисуешь?

– Напишу! «С Днём Учителя, дорогая Людмила Михайловна!»

Мы обе расхохотались.

– Отличная идея! Ей точно понравится!

Так, болтая, подтанцовывая под музыку и шутя, мы провели ещё час.

Веселье прервал звонок.

– Да, Ксюш, привет, – ответила Лиля. – Что хотела?.. Да, представляешь, я ещё в школе… Плакат рисуем… Эм… Со старостой. Все свалили, так что нам досталось. Приходи, кстати! Нам лишняя пара рук не помешает!

Я застыла.

Чёрт. Ксюшка идёт сюда.

А мы ведь с ней с тех пор так и не разговаривали…

Я зло посмотрела на Лилю.

– Почему ты ей не сказала, что я здесь?

– Ну, надо же как-то вас помирить! Потом ещё спасибо скажешь.

– А если мы ещё больше поругаемся?

– Не поругаетесь, – уверенно заявила Лиля. – Ты же Ксюшку знаешь! Она больше часа обижаться не может.

Я усмехнулась, но тут же вздохнула.

– Она на меня злится уже неделю…

– Ты исключение. Люди сильнее всего обижаются на тех, кто им дорог.

– С какой страницы «ВКонтакте» ты это вычитала?

– Это факт, подтверждённый мировой психологией!

Я горько усмехнулась и пожала плечами:

– Вряд ли это про нас. Ксюшка же реально влюбилась в Серёжу, а я так с ней поступила…

– Ну вот и извинишься.

– Как будто это так легко…

– Легче, чем потом страдать! Миритесь сегодня же, иначе рискуете вообще перестать общаться.

Я покачала головой.

– Ладно, я попробую.

Ксюша жила недалеко, так что через десять минут уже была в школе. Я как раз вышла в туалет поменять воду для красок, а когда вернулась, увидела её в классе. Она болтала с Лилей, но, заметив меня, тут же замолчала и напряглась.

Вот он, момент истины.

Я глубоко вдохнула и сделала шаг вперёд.

– Ксюш, прости меня! – выдохнула я, опуская взгляд. – Я правда виновата перед тобой. Если бы можно было всё исправить, я бы никогда не сделала тебе больно. Я больше не буду…

Я подняла глаза.

Она улыбается.

А в следующую секунду Ксюша делает шаг ко мне и обнимает.

Она простила меня.

– Оль, я сама давно хотела помириться, но всё никак не решалась… Спасибо, что сделала это первой.

Мы втроём посмотрели друг на друга – и вдруг осознали, как же сильно соскучились.

Снова вместе. Снова лучшие подруги!

– Ну, так что вы тут колдуете? – поинтересовалась Ксюша, оглядывая наш беспорядок.

Рассказав ей о том, что мы уже сделали и сколько ещё предстоит, мы ожидали её возмущения. И не ошиблись.

– Что?! – воскликнула она. – Вы серьёзно? Это же нереально!

Но уже через секунду, бодро вздохнув, добавила:

– Ладно, до полуночи ещё далеко, как-нибудь управимся!

Мы рассмеялись, а затем тяжело вздохнули и вернулись к нашему шедевру.

К шести вечера мы, измотанные до предела, наконец покинули школу. Долгий день. Я села в автобус, взглянула в окно и почувствовала, как усталость затягивает меня в сон.

Как только оказалась дома, рухнула на кровать. Несмотря на изнеможение, внутри была лёгкость.

Я помирилась с Ксюшей. Теперь всё будет хорошо.

И это, наверное, даже приятнее, чем начать встречаться с парнем. Простые слова извинения – а ведь так страшно было их произнести!

Четверг.

Я так соскучилась по своим подругам, что болтала с ними без остановки на каждой перемене. Но, если честно, в этот день я больше всего ждала конца уроков. Ведь нам предстоит украсить актовый зал! Я никогда раньше не занималась таким, но жутко хотелось залезть на стремянку и прикрепить гирлянду или шарики с буквами.

А ещё я переживала за наш плакат.

Мы трое – явно не великие художницы, и наши рисунки не блистали шедевральностью. Но когда болтаешь без перерыва, легко забыть о важных делах.

Например, о том, что плакат вообще-то надо было сдать учителям.

– Почему вы до сих пор не сдали плакат?! – возмутилась на нас Людмила Михайловна в актовом зале. – И вообще, он у вас как у пятиклассников! Вам не стыдно?

Мы обменялись растерянными взглядами. А потом, даже не соображая, что делаем, бросились в классный кабинет. По дороге я взорвалась:

– Да что она на нас наезжает?! Лучше бы на Дениса с Ильёй ругалась, они-то вообще свалили, как позорные крысы!

– Вот именно! – поддержала Ксюша.

– Вечно крайними остаёмся, – вздохнула Лиля.

Мы ворвались в кабинет, схватили плакат и побежали обратно в актовый зал. Но тут прозвенел звонок с шестого урока… И весь поток учеников рванул в раздевалки.

Катастрофа.

– Пропустите! – надрывались мы, пытаясь пробиться сквозь толпу.

Кое-как, с боями, чуть не разорвав плакат пополам, мы донесли его до места назначения. Прикрепили на стену рядом с другими стенгазетами и наконец выдохнули. И тут меня осенило. Наш плакат – самый лучший. А на нас ещё и наорали?!

– Всё, я сейчас пойду и всё скажу Людмиле Михайловне! – возмутилась я.

Но тут позади нас раздался спокойный голос:

– А у вас, кстати, неплохо получилось. Прикольно.

Мы синхронно обернулись.

Перед нами стоял Серёжа – руки в карманах джинсов, взгляд вроде бы равнодушный, но в голосе слышалась едва заметная нотка одобрения.

А у меня внутри всё сжалось. Он первый раз заговорил со мной после того дня…

Лиля лишь закатила глаза.

– Премного благодарны за комплимент, – протянула она с сарказмом.

– Нет, правда, – пожал плечами он.

Ксюша улыбнулась:

– Ну наконец-то сдали!

– Девчонки, не хотите помочь? Работёнка есть, – Серёжа почесал затылок и быстро скользнул взглядом по нашим ногам. – Только в юбке нельзя.

Я вскинула брови.

Юбка? Но я же всегда в чёрных джинсах… Значит, тут явно дело в стремянке.

– Что делать-то? – настороженно спросила Лиля.

– Буквы вешать. Вдвоём быстро не справится, а стремянка всего одна. Меня отправили искать помощниц, – он выпрямился. – Я подниму кого-то на плечи, а дальше дело техники.

Мы переглянулись. Ксюша тут же сделала шаг назад, опустив взгляд.

– Ну, у меня юбка, – пожала она плечами.

Серёжа перевёл взгляд на Лилю.

– Э-э-э! – та замахала руками. – Я высоты боюсь, так что без меня!

Я задержала дыхание, ожидая, что он посмотрит на меня… но этого не произошло.

– Ладно, пойду тогда ещё девчонок поищу, – пробормотал он и уже отвернулся.

– Серёж, так Оля же в штанах, – невозмутимо заметила Лиля. – Подсади её.

Внутри будто что-то упало, когда Серёжа наконец посмотрел на меня. В его глазах мелькнула какая-то неуверенность, словно он вовсе не хотел связываться со мной.

А ведь я так хотела украсить актовый зал…

– Поможешь? – растерянно спросил он.

– Да! – слишком поспешно выпалила я.

Всего несколько минут. Просто работа.

Но когда я оказалась у него на плечах, жуткая неловкость накрыла меня с головой.

– Серёж, тебе не тяжело? – я инстинктивно запустила пальцы в его волосы, пытаясь удержать равновесие. – Есть же девчонки, которые легче меня…

Мне передали огромный лист бумаги – буква «С». Фраза должна была получиться: «Улыбайтесь, господа!».

– Ты же лёгкая, как пушинка, – спокойно ответил Серёжа.

Я нервно сглотнула, стараясь сосредоточиться на буквах, а не на его крепких плечах подо мной.

– Ага, пушинка… – пробормотала я себе под нос.

Я чувствовала, как его пальцы крепко держат меня за колени, но он не делал ничего лишнего. Просто держал, чтобы я не упала.

– Да всё нормально, – он слегка повернул голову вверх, и мне показалось, что в уголках его губ мелькнула улыбка.

Я глубоко вдохнула, прогоняя тревогу, и продолжила крепить буквы булавками.

Всё получилось ровно.

Актовый зал был готов. Украшения висели, гирлянды сверкали, и мы все с облегчением выдохнули. Но вместе с этим пришло осознание: завтра концерт.

И моё волнение начало стремительно нарастать.

Пятница.

Весь день мы носились по школе, поздравляя учителей с праздником. Дарили им цветы, коробки с чаем и кофе, конфеты. Фотографировались, смеялись, обнимались, дурачились – атмосфера была просто потрясающая.

А ещё… Домашку нам не задали! Вообще! Ни на субботу, ни на понедельник!

К тому же, завтра всего два урока по тридцать минут – учителя уезжают загород отмечать праздник. Но раз уж так… может, стоило вообще отменить занятия?

– Завтра кто-нибудь в школу идёт? – поинтересовался Мишка Онисимов на пятом уроке, когда учительница вышла из класса.

– Да ну, конечно нет! – ответили ему почти хором.

– А ты, что, собрался? Дурак, что ли?

– Почему сразу дурак?! Уже спросить нельзя?! – возмутился Мишка, но быстро смекнул, что весь класс единогласно решил прогулять.

Но тут раздался голос нашей старосты:

– Вы хоть понимаете, что с нами сделает Людмила Михайловна?

В классе на секунду повисла тишина.

– Да-а… Она отомстит, – протянул Мишка, осознавая масштабы катастрофы.

– Вот именно! – кивнула староста. – Так что, как хотите, но я завтра в школу иду!

– Слав, ну ты всё портишь! – раздалось со всех сторон.

– Да сжалься ты над нами! – с надрывом выдал Серёжа. – Сама, небось, устала. Отдохни, выспись. Если весь класс не придёт – никто даже не заметит!

И началось… Все принялись её уговаривать, кто-то даже встал на колени, сложив руки в мольбе. Слава смотрела на нас ошарашенными глазами, а потом резко вскочила со стула и рявкнула:

– Обнаглели совсем?! Не дождётесь! Я не собираюсь портить отношения с учителями!

Эх… Никакие уговоры на неё не подействовали. Придётся идти.

После уроков я отправилась в актовый зал – сегодня концерт. Когда вышла на сцену, ноги предательски задрожали. Зал полон. Учителя, директриса, ученики… Все улыбаются, переговариваются, смотрят на нас.

Главное, не думать.

Я всегда придерживалась этого правила перед выступлениями. Всё должно быть на автомате. Если голова, руки и ноги сами знают, что делать, волнение не помешает.

Выступление длилось около часа.

А потом… Свобода! Осталось пережить завтрашние два урока – и наконец-то отдых.

Суббота.

С великим трудом вылезла из-под одеяла и, словно зомби, доползла до ванной.

Чёрт.

Эти ночи, проведённые в интернете, когда-нибудь меня доконают. Надоело ложиться в кровать во втором, а то и в третьем часу ночи. Я хронически не высыпаюсь, становлюсь раздражительной, срываюсь на всех подряд, а потом прихожу домой, падаю на кровать и сплю, сплю, сплю… Голова болит всё чаще, учёба летит в тартарары, сил ноль. А ведь только месяц учебного года прошёл! Когда там уже осенние каникулы?

С утра в голове крутилась единственная мысль – сколько же человек сегодня появится в школе? Ведь вчера весь класс решил устроить массовый прогул, так что, по идее, в школе будет пусто.

Ох, как же тем, кто не придёт, достанется в понедельник!

Я зашла в кабинет обществознания и… чуть не упала со смеху. В классе: Славка, двое мальчишек – Костя и Мишка, Ксюша, Лиля и… Серёжа.

Я с огнём в глазах подошла к нему, облокотилась на парту и уставилась на него, светясь от радости.

– Ой, а кто вчера кричал, что ни за какие коврижки в школу не пойдёт!

Серёжа был явно не в духе. Он откинулся на спинку стула и лениво посмотрел на меня.

– Надо же сделать приятное учителям в их праздник, – протянул он. – Почтить их своим присутствием.

Я громко рассмеялась.

– Садись со мной за парту, – неожиданно предложил он.

– Ого… – я приподняла брови. – А как же Катя?

– Мы вообще-то расстались, если ты не заметила, – с укором бросил он.

– А… ну, я просто уточнила, – пробормотала я, задумавшись: «Вроде и так было понятно – они с понедельника не разговаривают и не сидят вместе, но всё равно решила спросить».

Я кивнула и села рядом с ним, ощущая лёгкое смущение.

Два урока, и всё. Что может случиться?

На первом же уроке выяснилось, что Серёжа пришёл вовсе не ради учителей.

– Комп сломался, – уныло сообщил он, когда я спросила. – Сердце кровью обливается на него смотреть, вот и решил отвлечься.

– Ну хоть зрение не посадишь, – прошептала я.

– Уже… – буркнул он.

Серёжа сидел всего-то за третьей партой, но так щурился, чтобы что-то разглядеть с доски.

– А тебе очки не прописали? – спросила я.

– Терпеть не могу врачей, – быстро ответил он.

– Может, всё-таки сходишь, проверишься?

– Ой, конечно, прям сейчас побегу, – фыркнул он с сарказмом.

Да уж… На своё здоровье ему, похоже, тоже наплевать. Сколько времени он проводит в своих онлайн-играх? Вот и посадил зрение. Хотя… Интересно, как бы он выглядел в очках?

После двух уроков мы всей компанией вышли из школы и направились к автобусной остановке.

Пока шли, я заметила, как Ксюша смотрит на Серёжу. Влюблёнными глазами.

Неужели, я тоже так глупо выгляжу?

– Ладно, ребят, мне в магаз надо, – сказал Серёжа. – Всем пока!

– Эй, подожди! – Ксюша вдруг кинулась за ним. – Я же рядом живу!

– Да? Составишь мне компанию? – улыбнулся он.

Они пошли вместе, весело махнув нам рукой.

Я смотрела им вслед, а внутри что-то сжалось.

Это что… ревность?

Как же хочется забыть всё, что между нами было.

Глава 8

Две ночи подряд я плакала в подушку. И всё из-за того, что Ксюша не уставала хвастаться, как классно они погуляли с Серёжей. Как ей было весело. Как ей показалось, что она ему понравилась. Я не видела её, но легко могла представить – сияющие глаза, восторженный голос, улыбка до ушей… Я не хотела отвечать на её звонки. Не могла слышать её голос. Но и игнорировать её тоже не могла – ведь она моя лучшая подруга.

Мне так хотелось хоть кому-то рассказать о том, что творится у меня на душе. Но кому?

Ксюше? Нет, ей точно нельзя. Она никогда мне этого не простит.

Лиле? Она не поймёт. Начнёт читать лекции в своём стиле: «Лучше бы об учёбе думала!». Иногда мне кажется, что Лиля больше похожа на сварливую пенсионерку, чем на мою одноклассницу.

Маме? Ну уж нет! Точно не ей.

Может, стоит поговорить с Серёжей? Выяснить, что между нами на самом деле?

Я уснула поздно ночью в воскресенье с мыслью: «Да. Я должна это сделать».

Но в понедельник, когда увидела его в школе, я так и не решилась поговорить с ним.

Серёжа был таким беспечным, будто между нами пропасть. Мы почти не разговаривали – только на английском, и то лишь для того, чтобы обсудить задание.

Мне одиноко.

Я понимала, что нужно отпустить прошлое, как это сделал он. Жить дальше, забыть всё. Но, чёрт возьми, как же это сложно! Мне было так хорошо с ним, и я просто хотела знать правду. Почему он так поступил со мной?

Во вторник на уроке мировой художественной культуры (МХК) нам нужно было подготовить небольшую сценку «Один день человека из Месопотамии». С девочками мы решили разыграть сцену о парикмахере. Всё подготовили, выучили… но оставалась одна проблема – нам не хватало ещё одного человека. Где его взять, мы не знали, но решили справиться своими силами.

До шестого урока оставалось пару часов, и тут к нам на перемене буквально подлетел Серёжа.

– Девчонки, вы моя последняя надежда! – воскликнул он, явно волнуясь. – Возьмёте меня в команду?

Мы переглянулись. Удивительное совпадение! Можно сказать, нам тоже повезло.

Ксюша тут же оживилась, уже готовая вручить ему текст, но Лиля её остановила:

– Только не говори, что все отказались взять тебя в команду, – прищурилась она.

Серёжа театрально закатил глаза:

– Всё именно так, как ты говоришь.

– Врун!

– Да нет же, серьёзно!

– Неужели даже Костя с Мишкой отказались?

– Они вообще ничего не стали делать, сказали, что это полнейший идиотизм.

– А ты, значит, считаешь по-другому?

Серёжа поднял брови, наигранно надул губы и затряс головой. Мы дружно рассмеялись и всё-таки дали ему текст.

– Выучишь за два урока? – недоверчиво уточнила Лиля.

– А куда я денусь? Конечно!

Мы показали ему «бороду» – бумажную, нарисованную и вырезанную нами, и гордо протянули.

Серёжа взял «бороду» двумя пальцами, будто это была какая-то реликвия, и с выражением мученика взглянул на нас:

– Вы, конечно, простите, но Да Винчи бы расплакался от такой художественной мощи. Где вы этому научились?

– Это Ксюшка рисовала, – быстро вставила я, стараясь не рассмеяться.

– Ну, тогда понятно, – он кивнул, пристально глядя на Ксюшу. – С таким талантом тебе бы не в Месопотамию, а сразу в Лувр.

Ксюша покраснела, Лиля закатила глаза, а я фыркнула.

Почему-то на душе у меня стало тепло. Всё-таки даже сейчас, после всего, что было, он может заставить меня рассмеяться.

На пятом уроке Серёжи в классе не оказалось. Он пошёл за школу учить текст. С его феноменальной памятью это, конечно, не заняло бы много времени. Я никогда не видела, чтобы Серёжа серьёзно напрягал мозги, стараясь что-то запомнить. У него всегда всё получалось само собой!

Но прорепетировать мы, конечно, не успели.

А учительница по МХК была известна своим скверным характером, так что опаздывать на её уроки категорически нельзя.

Как назло, нас вызвали первыми.

Мой текст был небольшим, и я выучила его без проблем. Но когда по сценарию мне пришлось «подстричь» Серёжу, руки вдруг предательски задрожали.

Я осторожно коснулась его волос… Они такие мягкими, что я даже на секунду забыла, что мы на уроке.

Класс дружно расхохотался, когда Серёжа примерил нашу бумажную бороду. Учительница, похоже, тоже осталась довольна.

Но больше всего меня удивило другое – он идеально выучил свою роль.

После урока Серёжа очень благодарил нас за то, что мы взяли его в свою команду, потому что буквально на большую часть класса учительница разгневалась и поставила всем двойки за невыполнение домашнего задания.

А нам повезло.

Очень даже.

Пятница.

Последний урок – история. Учительница вышла из кабинета, и, как обычно, в классе сразу поднялся гул. Все начали переговариваться, кто-то смеялся, кто-то переглядывался.

А я с самого утра встала не с той ноги, так что настроение было хуже некуда. Наушники в уши – и проблема решена. Я почти никого не слышала.

Спустя пару минут я заметила, что по кабинету начали летать школьные принадлежности. Мальчишки отбирали у девочек тетради, пеналы, перекидывали их друг другу, а девчонки пытались поймать свои вещи.

Ну, что за цирк. Учительницы не было уже минут двадцать, и я начала задумываться, когда же мои одноклассники успокоятся. Словно дети малые!

Я положила руки на парту, уткнулась в них лицом и попыталась хоть немного расслабиться…

Но вдруг позади раздался дикий визг. Ксюшкин.

Она резко вскочила с места, схватившись обеими руками за ухо. Лицо побагровело, по щекам текли слёзы, а тушь размазалась, оставляя тёмные разводы.

В классе моментально повисла тишина.

Краем глаза я увидела, как к ней бросился Серёжа. Он крепко обнял её, гладя по спине, что-то шепча, пытаясь успокоить. Его лицо было напуганным и растерянным.

Несколько человек тоже кинулись к Ксюше. Я растолкала всех и подошла ближе. Серёжа буквально передал её мне в руки.

Я посмотрела на её красное ухо – из него выпала серёжка, но, к счастью, ничего серьёзного. Я, Ксюша, Лиля и Серёжа вышли из кабинета и направились к ближайшему умывальнику перед столовой.

Я намочила платок ледяной водой и приложила к её уху.

– Легче? – спросила я.

– Угу…

Лиля принялась аккуратно вытирать потёкшую тушь с её лица.

– Ну и как я теперь домой в таком виде пойду? – загрустила Ксюша.

– Ты не о своём виде должна сейчас волноваться! – рявкнула Лиля.

– Уже и пошутить нельзя, – буркнула Ксюша.

Мы улыбнулись. Серёжа стоял чуть в стороне, прислонившись к стене. Наконец, он поднял голову:

– Ксюш, правда, прости… Я не думал, что так выйдет. Я даже не видел, куда он полетел…

– Из тебя никудышный стрелок, – пробормотала Ксюша.

– Кстати, а что это было? – спросила я.

– Ластик.

– Нет уж, Ксюш, ты не права. Попасть ластиком прямо в ухо с такого расстояния… Это талант! – злобно усмехнулась я. – Ну-ка, Серёж, рассказывай, где практиковался?

– Я же извинился! – возмутился он.

– А, ну раз извинился – и всё? Думаешь, этого достаточно?

Я сердито смотрела на него. Хотелось хоть немного отомстить за подругу.

– Давай так: Ксюшка загадывает желание, а ты его исполняешь. Отличный вариант, по-моему, – я хитро улыбнулась.

– Оль, ну ты чего… Не надо, – пробормотала Ксюша.

– Давай, давай! Я уверена, Серёжа не откажется! – я посмотрела на него с вызовом.

Он скривился, но потом подошёл к Ксюше.

– Ну, как мне искупить свою вину? – спокойно спросил он.

Ксюша смутилась:

– Просто больше так не делай…

– Ну ты даёшь! Такой шанс отомстить упускаешь! – возмущалась я.

Ксюша только покачала головой.

– Я, правда, не знаю… Мне ничего не нужно.

Серёжа задумался на секунду, а потом предложил:

– Тогда давай я тебя сегодня провожу до дома и понесу твой рюкзак. В знак извинения.

Я закатила глаза:

– Нашёлся рыцарь…

Но Ксюша просто засияла от счастья.

– Давай! – радостно согласилась она.

Раздался звонок с урока. Мы вернулись в класс за вещами, но тут Серёжу и Ксюшу окликнула учительница – ей нужны были объяснения. Ксюшу отпустили почти сразу, а вот Серёжа остался в кабинете. Даже в коридоре было слышно, как его отчитывают.

Когда мы уже выходили из школы, Серёжа догнал нас. В его руке что-то блестело – серёжка.

– Ого, ты её нашёл! – воскликнула Ксюша. – А я уже думала, потеряла… Спасибо Серёжке за серёжку, – улыбалась она.

– Под твоей партой валялась, – слегка улыбаясь, пояснил он.

И вдруг Ксюша потянулась к нему, встала на носочки и поцеловала его в щёку.

Серёжа расплылся в смущённой улыбке.

– Это мои самые любимые серёжки, – тихо сказала она. – Я так рада, что ты её нашёл.

Мы все вместе проводили Ксюшу до дома. Серёжа нёс её рюкзак на плече. Когда она скрылась в подъезде, мы все разошлись.

А у меня… На душе было погано.

Ксюша поцеловала его.

***

В субботу я жутко опаздывала на первый урок литературы. Когда, запыхавшись, вбежала в класс уже через пять минут после звонка, тут же пожалела об этом.

– О, Оля! – радостно объявила Людмила Михайловна. – Как раз вовремя! Ты будешь дежурить с Серёжей, который тоже опоздал.

Что?!

Оказывается, класс уже распределял дежурства на следующую неделю.

– А… – я растерянно открыла рот, но ничего внятного сказать не смогла.

Почему именно с ним?! Как так вышло?!

– А где? – наконец, спросила я, надеясь, что хоть место окажется нормальным.

– В младшем блоке, второй этаж, – уточнила классная.

В этот момент я уже не сдержалась.

– Нет! Только не это! Людмила Михайловна, пожалуйста, поменяйте меня с кем-нибудь!

Это же самое худшее место для дежурства! Вечно шумные дети, которых не унять, мусор, беготня, беспорядок…

– Нечего было опаздывать, – безжалостно отрезала учительница. – Мы всё обсудили до урока, а вы сами виноваты, что не были в классе вовремя.

Чёрт. Это худшая новость!

Глава 9

Нам сказали, что к восьми утра нужно уже быть в школе, когда занятия начинаются в 8:30. А я, как дура, пришла в 7:30. Ответственная, чёрт побери. Зато удалось увидеть школу в её редком состоянии – абсолютно пустую. На вахте скучал сонный охранник, а я устроилась неподалёку на диванчике. Тишина. Вот прямо сейчас бы и заснуть. Ну и чем мне заняться эти тридцать минут?

Я пересела на лавочку подальше в коридоре, всунула наушники и закрыла глаза. Почти задремала.

Резкий хлопок в ладони перед лицом заставил меня вздрогнуть и вскрикнуть. Передо мной стояли Серёжа и Мишка Онисимов – хохотали на всю школу.

– А нормально поздороваться нельзя было? – возмутилась я.

– Не-а, – ухмыльнулся Серёжа.

Я закатила глаза. Они плюхнулись рядом по обе стороны от меня.

– Проклинаю эту неделю, – тяжело вздохнул Серёжа.

– Это точно, – согласилась я. – Нечего было опаздывать на уроки.

– Кто бы говорил! – усмехнулся Миша.

– Как видишь, сегодня я не опоздал.

– Достижение, – заметила я.

Серёжа тяжело вздохнул:

– Оль, нам с тобой не повезло.

– Почему?

– Я ненавижу детей. Надеюсь, сегодня никто не пострадает от моей руки.

Я удивлённо усмехнулась:

– У тебя же сестра маленькая.

– И что? Ты знаешь, как мы дерёмся? Поэтому, Оль, в этих дежурствах я целиком и полностью рассчитываю на тебя, – он подмигнул мне.

– А ты устрой детям дедовщину, – хихикнула я.

Серёжа усмехнулся в ответ:

– Ты, видимо, давно с детьми не общалась. Они, между прочим, так посылать умеют, что взрослые позавидуют.

– А ты купи жезл, как у ГАИшников, и собирай штрафы за превышение скорости. Пятнадцать рублей за нарушение.

– О-о, да я так разбогатею! Оль, идея супер! Ты будешь бухгалтером и будешь считать все деньги! – он хлопнул меня по плечу.

– А потом меня сделают соучастником преступления? Нет уж! Сам разбирайся. Хотя… посмотрим, как у тебя дела пойдут.

Мы рассмеялись.

Через несколько минут школа ожила – ученики начали подтягиваться. Ровно в 7:50 нас выстроили в линейку, и тут же завуч принялась критиковать меня за внешний вид. Якобы недостаточно парадный. Хотя я была в голубой блузке! Да не собираюсь я устраивать из дежурства праздник!

На первых двух переменах в младшем блоке было тихо. Мы с Серёжей просто сидели на лавочке, слушали музыку или дописывали домашку. Точнее, он её у меня нагло списывал.

А вот на третьей перемене дети сошли с ума.

– А-а-а! Спасите меня от этого чудовища! – завопил какой-то мальчишка, улепётывая от Серёжи.

Тот попытался его остановить, но безуспешно.

– Так, пацан, быстро сел на лавку! Хватит бегать! – раздражённо рявкнул Серёжа.

Мальчишка резко обернулся, попятился назад и, ухмыляясь, показал средний палец, при этом высунув язык и подмигнув.

Я прыснула со смеху. А Серёжа взбесился.

– Тебе конец! – взревел он и рванул за малым.

Лицо мальчика в этот момент надо было видеть. Он побледнел и дал дёру по всему блоку. Серёжа – за ним. Я просто не могла остановиться от смеха. В итоге мальчишка забежал в класс, а когда Серёжа уже собирался войти, паренёк высунулся из-за двери и закричал:

– Это наша территория! Зайдёшь – пожалуюсь учительнице!

– Ну и не выходи оттуда! – буркнул Серёжа и вернулся ко мне.

Он тяжело плюхнулся на лавку, сжав кулаки.

– Ненавижу их.

Я посмотрела на него и даже немного испугалась – лицо было напряжено до предела.

– Ты поосторожнее, а то действительно достанется нам.

– Осторожнее? Я посмотрю на тебя в следующий раз, когда ты попробуешь их успокоить!

Я рассмеялась.

На следующей перемене настал мой черёд отдуваться. Ко мне подбежала целая толпа девочек – человек семь или даже десять – и с горящими глазами предложили сыграть с ними в игру. Я, конечно, помнила игры из своего детства: «резиночка», вышибалы, «классики»… В них я ещё кое-как могла бы поучаствовать. Но вот эта игра… Как же она называется?

– «Море волнуется раз, море волнуется два…» – начали наперебой девчонки.

Фигуры у меня выходили довольно неплохо – правила я знала с детства. Но эти маленькие привереды оказались строгими судьями! Им абсолютно не нравились мои «морские создания».

В какой-то момент, погрузившись в игру, я краем глаза заметила, как Серёжа, сидящий на лавке, откровенно потешается надо мной.

– Может, присоединишься? – прищурившись, бросила я ему.

– Не-не-не! – он поспешно замахал руками. – У тебя так хорошо получается, что я не смею мешать!

Я фыркнула.

– Море волнуется раз, море волнуется два, море волнуется три – морская фигура, замри! – скомандовала ведущая.

Я встала в такую позу, что у Серёжи чуть глаза не выкатились – спиной к нему, выставив попу и ухватившись за неё руками.

Он взорвался смехом.

Ведущая подошла ко мне, покачала головой и с улыбкой сказала:

– У тебя фигура ни на что не похожа.

– Как не похожа?! – я сделала вид, что ужасно удивлена. – Разве не видно, что это… – специально замолчала, надеясь, что девочка сама догадается.

– Что? – она смущённо улыбнулась.

– Морская звезда! – гордо объявила я.

Но малышка лишь закатила глаза и беспощадно сделала меня «водой». Предательство.

Когда прозвенел звонок, и я входила в кабинет первой, Серёжа, проходя мимо, неожиданно хлопнул меня по пятой точке.

Я замерла. Уставилась на него.

– Ты об этом пожалеешь.

– Чего? Это не я! Я вообще ничего не видел! – он сделал невинное лицо.

– Извращенец! – рявкнула я и прошла к своему месту.

Серёжа хмыкнул:

– А сама-то! Пошлячка.

Я покраснела. Потом прыснула. Потом мы оба рассмеялись.

На следующей перемене мы сидели на лавке в начальном блоке, и я с тоской протянула:

– Блин… Скоро каникулы, а мне ещё столько оценок исправлять…

– По каким предметам?

– Например, по информатике у меня трояк выходит!

– Чего? – Серёжа удивлённо приподнял брови. – Да там же всё легко!

– Тебе легко говорить! В вашей группе учительница добрая, а у нас… – я взмахнула руками. – Она сегодня влепила контрольную по теме, которую мы прошли только на прошлом уроке! И уроков больше не будет! Как мне теперь исправлять оценки?

– Ну, да… У нас училка и правда добрая. По этому предмету я даже не списываю домашку, только отвечаю на уроках.

Я покачала головой.

– Серёж, как ты умудряешься так учиться? Постоянно ничего не делаешь, нигде не стараешься, всё списываешь. Контрольные, самостоятельны, домашки… Тебя ещё ни разу не запалили?

Он ухмыльнулся и лениво откинулся на спинку лавки:

– Просто я вкачал скилл на «Скрытность» на максимум. Как в «Скайриме»: пока другие дерутся, я крадусь за спиной и лутаю сундук с пятёрками.

Я фыркнула.

– Ещё скажи, что у тебя прокачано «Красноречие», и ты договорился с училкой, чтобы она тебе двойки не ставила.

Он повернул ко мне голову, прищурился:

– Погоди… Ты что, шаришь за «Скайрим»?

– Ну да, – я неловко усмехнулась, глядя себе под ноги. – Играла у папы на компе. В «Ассасина», в первый и второй. А в «Нид Фор Спид: Андерграунд» я вообще чемпион.

– Серьёзно?.. – Серёжа удивлённо вскинул брови. – Ты что, геймерша?

– Ну, не прям как ты, но да – шарю.

– Ого… – он посмотрел с уважением, задирая подбородок, а потом хитро улыбнулся. – Ладно, раз ты в теме – давай так. Если меня хоть раз поймают на списывании во второй четверти, то ты выиграла.

Я кивнула.

И тут он вдруг, неожиданно, обнял меня за плечи.

– А если нет… – он прищурился, глядя мне прямо в глаза, – идёшь со мной на дискотеку.

Ого. Я никогда не была на школьных дискотеках. Они только для старших классов…

– Не, ну класс… – я сложила руки на груди. – Вместо того, чтобы вести девушку в кино, ты сразу на дискотеку?!

– Кино – скучно, – отмахнулся он.

Что-то тут явно нечисто…

– Ладно, дай подумать.

– Не-не-не! Пари заключается сейчас!

Я глубоко вздохнула.

– Что ж, выбора нет… – с понурым видом, но с лёгкой улыбкой сказала я.

– А нас вообще пустят?

– Не парься! У меня там есть знакомые.

Я скептически покачала головой.

– Вот так всегда… Говорят: «всё будет супер!», а потом бац – и вечер обломался.

– Такого не будет, обещаю.

Мы переглянулись и засмеялись, понимая, что уже завтра забудем про это дурацкое пари.

Вторая четверть. Глава 10

Вот и закончилась первая четверть. Все мои оценки оправдались. Мама даже похвалила меня – мол, закончила гораздо лучше, чем в прошлом году. Ну, как лучше… Всего две тройки.

Делаю успехи! Глядишь, и до отличницы дорасту.

Что касается моих подруг – ну, они-то умницы. У меня вот тройки по геометрии и информатике. А ведь раньше я была уверена, что информатика – это тот самый предмет, где ученики разбираются в материале лучше учителя. Показалось…

А вот Лилька – отличница. Впрочем, как всегда. Как она только всё успевает? Мне бы так.

Серёжа же удивил меня… но весьма своеобразно. У него по самым лёгким предметам – четвёрки и тройки, а по углублённому английскому – пятёрка. Как?!

С утра восьмого ноября наш город накрыло отвратительной погодой.

Я с трудом встала под будильник, который бодро орал «Good Morning» – The Puppini Sisters. Недавно поставила эту песню, но она уже меня бесит. Вроде весёлая, но приставучая – целый день только её и напеваю.

Настроение перед школой было бодрым. До того момента, как я увидела это… Прямо перед входом стоял… турникет.

– Это ещё что такое?! – я остановилась, возмущённо таращась на новшество.

– Ого! – выдохнула Ксюша, которая шла со мной. – Нашу школу в тюрьму превратить решили?

– Похоже на то…

Мы переглянулись и усмехнулись.

Турникет, кстати, даже не работал. Мы спокойно прошли сквозь него и отправились в раздевалку, где наткнулись на небольшую компанию из нашего класса. Все обсуждали этот ужас.

– Я слышал, что скоро нам раздадут карточки, и тогда родителям будут приходить смски о каждом нашем входе и выходе…

– Чего?!

– О, нет!

– Какой кошмар!

Все ещё немного побурчали, но нас ждал первый урок.

Физика. Этот предмет у нас любят. Особенно в начале четверти, когда учитель не задаёт ничего сложного.

Сам учитель, Андрей Львович, молодой, классный и весёлый. На его уроки просто приятно приходить. Правда, стоило классу расслабиться, забить на домашку и начать жестоко отставать по программе – он обижался, мрачнел и переставал шутить.

Я в физике ничего не понимаю, поэтому просто отсиживаюсь. Ксюша, напротив, обожала физику. Упорно учила предмет, чтобы Андрей Львович похвалил её и позвал на проведение очередного эксперимента.

На этот раз эксперимент был… легендарным.

Учитель вышел из лаборантской с какой-то странной штуковиной. Она напоминала швабру, но он уверенно заявил, что это…

– «Султанчик».

Класс покатился со смеху.

– Андрей Львович, вы точно в порядке? – хихикали мы.

Но всё стало ещё лучше. В руках у него появилась эбонитовая палочка.

– Сейчас будет магия! – объявил он.

Под многочисленные повторения слова «трём» он начал тереть палочку сукном. Парни ржали неприлично громко. Девочки пытались сдерживаться, но хихикали.

И вот, когда палочка наконец «зарядилась», он поднёс её к султанчику. И у того «усики» взмыли вверх. Класс обомлел.

– Чудо! – разом выдохнули мы.

Андрей Львович довольно усмехнулся.

– Электростатика, ребят. Чистая физика.

И, довольный произведённым эффектом, начал объяснять явление.

Мы с хохотом вывалились из класса после урока, а мальчишки всё продолжали обсуждать эксперимент, устроенный Андреем Львовичем. Громче всех смеялся, конечно, Костя Ромашечкин.

Неожиданно Ксюша резко развернулась и, пылая праведным гневом, выпалила:

– Андрей Львович вовсе не извращенец! Это был эксперимент – и благодаря ему мы узнали, как электризуются тела!

Костя приподнял бровь и усмехнулся:

– Ого, какие мы умные! Саурова, а может, ты покажешь мне ещё один эксперимент? Только наедине, а то, знаешь, на людях как-то неудобно…

Мальчишки взорвались смехом. Орлов даже хлопнул Костю по плечу, подбадривая. Они напоминали табун ржущих коней.

Ксюша залилась краской, но вместо того, чтобы смутиться, заорала:

– Да пошёл ты, Ромашечкин!

Парни всё ещё хихикали, уходя в другую сторону, а мы втроём направились в туалет.

– Идиоты, – пробормотала я, закатывая глаза.

– Ромашка – конченый извращенец, – поддержала Лиля.

– Да… но вы видели? – Ксюша вдруг поникла. – Серёжа тоже смеялся…

Я едва слышно выдохнула. Ну вот, опять.

– Ксюш, серьёзно? Сколько можно? – вспыхнула Лиля. – Всё время одно и то же! Серёжа то, Серёжа сё… Может, уже просто признаешься ему? Хотя, мне кажется, он и так в курсе. Над тобой весь класс уже подшучивает!

Мы с Ксюшей в полном шоке уставились на Лилю. Обычно она не стесняется говорить, что думает, но вот такое… Ксюша несколько секунд хлопала глазами, переваривая услышанное, а потом подозрительно прищурилась:

– Это вы проболтались?

Лиля фыркнула:

– Ты издеваешься? Как мы, твои лучшие подруги, могли проболтаться? По тебе же всё видно, Ксюш! Ты постоянно на него смотришь. Такое невозможно не заметить!

Я замерла, наблюдая за подругами. Почему Лиля говорит это? Разве Ксюше не больно?.. Мне бы было.

– Что, правда?.. – прошептала Ксюша, широко распахнув свои голубые глаза.

– Ну конечно! – пожала плечами Лиля.

Ксюша перевела взгляд на меня. Я неуверенно кивнула.

Она опустила голову и жалобно простонала:

– А-а-а… Девочки, что мне теперь делать?

– Подошла бы и поцеловала его, – заявила Лиля, внезапно хитро улыбнувшись. – Но не в щёчку, а сразу в губы!

– Чего?! – Ксюшка ахнула. – Прямо так… взять и поцеловать? Я стесняюсь! И вообще… Я же никогда ни с кем не целовалась!

– Ну и что? – Лиля театрально закатила глаза. – Так ты хотя бы поймёшь, есть у тебя шансы или нет. И перестанешь мучиться!

– Но я даже не умею! Я понятия не имею, как это делать!

– Ты что, мелодрамы никогда не смотрела? – ухмыльнулась Лиля.

– Смотрела, но это же совсем другое! – застонала Ксюша. – Оль, а ты чего молчишь?

Я вздрогнула. Сердце сжалось.

Они говорят о Серёже. О поцелуе с Серёжей.

– Оль? – повторила Ксюша, внимательно глядя на меня.

– А? Чего?

– Ты нас вообще слушаешь? – возмутилась она. – Ты ведь уже целовалась?

– Ну-у… – я замялась. – Было один раз.

Ксюшка вспыхнула:

– Ого! Расскажешь? Мне нужен подробный рассказ! Надо же научиться!

Я нервно хмыкнула:

– Думаешь, после одного раза я стала экспертом?

– О-о-о-оль… Ну расскажи! – заныла она.

Я закусила губу.

Какой кошмар… Мне предстоит рассказать лучшей подруге о поцелуе с парнем, который нравится ей… и с которым целовалась я.

Вот же я дура.

Глава 11

С самого утра у меня на удивление хорошее настроение. Не знаю, почему. Может, потому что я решила не забивать голову всей этой ситуацией и просто успокоиться? В конце концов, мир не рухнет из-за какого-то поцелуя. А если Серёжа выберет Ксюшу, что ж… я буду рада за них обоих. Ксюша – моя лучшая подруга, и терять её из-за парня я не намерена. Как будто кроме Серёжи никого больше нет. Свет клином на нём не сошёлся. Если не он – найдётся кто-то другой.

Первым уроком у нас французский. Я учу его уже второй год, и вроде бы неплохо получается – по крайней мере, учительница хвалит. Она у нас молодая, красивая и добрая, что редкость среди учителей.

Вот только беда в том, что я проспала всего пять часов. Снова засиделась до двух ночи, уткнувшись в аниме. Надо прекращать – этот режим меня доконает. Но когда мне ещё смотреть сериалы? После школы я обедаю, потом залипаю в ленте «ВКонтакте», а остальное время уходит на уроки. Неделю назад началась вторая четверть, а я до сих пор не могу войти в график.

Я прислонилась к холодной стене и прикрыла глаза. Только на секунду. Но, похоже, провалилась…

Резкий звонок выдернул меня из полудрёмы. Я дёрнулась, схватилась за голову.

– Ты чего спать удумала? – Лиля обернулась ко мне, сидя впереди.

– Вроде не собиралась… но сейчас просто умираю, – простонала я, уткнувшись в руки. – Может, свалить домой после урока?

– Ты с ума сошла? Как будто тебя кто-то отпустит. Забыла про турникет?

– О, да… Как я ненавижу этот турникет… – пробормотала я и стала напевать это несколько раз подряд.

Лиля рассмеялась, а в класс вошла Елена Владимировна.

– Девочки, не озоруйте, – улыбнулась она, погрозив пальцем.

– Что вы, Елена Владимировна? Мы и не думали, – невинно сказала я.

И тут услышала приглушённый смешок с задних парт. Обернувшись, я увидела Серёжу. Он прикрывал улыбку рукой и смотрел прямо на меня.

Сердце ухнуло вниз.

Он всё это время наблюдал за мной?

Урок начался с проверки домашнего задания. Мы читали текст на французском, а потом отвечали на вопросы. Я с этим разобралась ещё дома, поэтому просто сидела и смотрела в окно.

По прогнозу на этой неделе обещали снег. Я так его жду. Хочется свалиться в первый же сугроб, рисовать ангелов, кидаться снежками, кататься на коньках… А потом Новый год. Скорее бы.

Вдруг в поле зрения попала странная сцена. В школьный двор вошли высокий парень и взрослая женщина. Они явно о чём-то спорили. Вроде бы не кричали, но жестикуляция была резкой. У самых дверей они остановились, потом парень резко развернулся и пошёл обратно. Женщина бросилась за ним.

Может, мать и сын? Скорее всего, так и есть.

– Оля, вопрос к тебе! – голос Елены Владимировны резко выдернул меня из размышлений.

Я моргнула, растерянно уставилась на неё.

– Простите, какой вопрос?

Учительница недовольно покачала головой, но всё же повторила. Я ответила.

Когда снова взглянула в окно, парень уже возвращался в школу. Один.

Наверное, мать всё-таки заставила его пойти. Забавно. Такой взрослый, а мама чуть ли не за ручку провожает.

Я усмехнулась про себя, но тут Елена Владимировна снова сделала мне замечание.

– Оля, не отвлекайся!

Да что ж такое? Мне хоть дышать можно?

До конца урока оставалось минут двадцать пять.

Как же долго… И есть уже хочется невыносимо.

Прошло всего пару секунд, как в дверь нашего маленького кабинета кто-то постучал.

– Извините за опоздание, – раздался уверенный голос.

На пороге стоял высокий парень с явно спортивным телосложением.

Елена Владимировна прищурилась.

– Ты ведь не из восьмого «А»?

Парень озадаченно нахмурился.

– А здесь восьмой класс? – удивился он. – Я из одиннадцатого «Б»… вроде.

При этом «вроде» вся группа прыснула от смеха. Ну, кто не помнит свой класс?

– Ты ошибся кабинетом, – спокойно сказала учительница. – Посмотри своё расписание.

– Эм… – он почесал затылок. – Слушайте, а может, я у вас посижу?

Елена Владимировна заморгала от неожиданности.

– А почему ты не идёшь на свой урок?

– Не хочу, – пожал он плечами, как ни в чём не бывало.

Мы снова захихикали.

– Как это – не хочешь?

Парень серьёзно взглянул ей в глаза:

– Если не разрешите остаться, я просто уйду на улицу.

– Тебя же учителя искать будут! А если с меня спросят?..

В этот момент зазвонил телефон, и учительнице пришлось отвлечься.

Я взглянула на странного гостя, и тут он неожиданно посмотрел прямо на меня. Улыбнулся уголком губ и шёпотом сказал:

– Привет.

Я смущённо улыбнулась в ответ.

– Привет…

– Меня Димой звать, а тебя?

– Оля.

Он протянул руку. Я машинально пожала её.

– Оля? – он смерил меня внимательным взглядом. – Ты симпатичная. И не скажешь, что в восьмом учишься.

Я почувствовала, как щеки начинают гореть. Теперь я точно уверена – это тот самый парень, которого мама в школу тащила.

Тем временем Елена Владимировна закончила разговор.

– Пусть остаётся! Ну один же урок, что тут такого? – неожиданно воскликнул Серёжа.

Группа сразу его поддержала. Учительница вздохнула.

– Ладно…

– Спасибо! – обрадовался Дима и протянул Серёже руку. – Я Диман.

– Серёга, – отозвался тот, пожимая ладонь.

– Так, а где же ты у меня сядешь?.. – осмотрела кабинет Елена Владимировна. Свободных мест не было.

Дима скосил взгляд на подоконник.

– Можно я там?

Не дождавшись ответа, он ловко проскользнул между парт и уселся на подоконник.

– А можно с ногами? Обещаю, вытру потом!

– А…

– Обещаю! И мешать не буду!

Она растерянно кивнула.

– Ладно… Только тихо.

Дима довольно закинул ноги на подоконник и притих. Но учебная атмосфера, конечно, мгновенно испарилась. Все поглядывали на старшеклассника, шептались и хихикали.

К тому же он своё обещание особо не сдерживал. Когда учительница что-то спрашивала, Дима бодро комментировал, мол, он ещё помнит французский.

В какой-то момент он вообще стянул у Лильки учебник, пробежался глазами по тексту и, запинаясь, начал отвечать. Получилось с кучей ошибок, но с таким выражением, что весь класс покатился со смеху.

Как только прозвенел звонок, Серёжа тут же метнулся к Диме, и они заговорили так, будто были старыми друзьями. Я наблюдала за ними и заметила, что Дима почти такого же роста, как Серёжа, только чуть выше. Правда, постоянно горбится. А ещё, в отличие от Серёжи, выглядел крепким и подтянутым. Светлые волосы, короткая стрижка – вполне симпатичный парень.

Но меня не покидало странное чувство. Я столько лет учусь в этой школе, а его ни разу не видела. Вообще! Может, он новенький? Перевёлся недавно? Что-то тут не так.

Всю перемену их не было видно – Серёжа буквально утащил его куда-то. И только когда прозвенел звонок на урок английского, Нагимов вбежал в класс.

– Ну что, поближе с этим Димой пообщался? Кто он такой? – тут же шёпотом спросила я.

– Да обычный, – пожал плечами Серёжа, выкладывая учебник из рюкзака.

– Обычный? Я его вообще ни разу не видела!

Серёжа вздохнул и сел на место рядом со мной:

– Он в первую четверть вообще в школу не приходил. А сегодня мамка его заставила. Типа, последний класс, экзамены скоро, надо учиться.

– Ого… А зачем он вообще пришёл к нам на французский? Почему не пошёл на свой урок?

– Так он же сам сказал – не хотел. Надо было где-то отсидеться первый урок, вот и зашёл к нам. Если бы пошёл в свой класс, пришлось бы отчитываться за два месяца прогулов. Оно ему надо? Очевидно же.

– И что, теперь домой пошёл?

– Ага. Просто перепрыгнул через турникет и свалил.

– Ничего себе… – я поражённая от такой дерзости покачала головой.

После урока я направилась в туалет. Но не успела зайти, как сзади меня догнала Ксюша – вся сияющая и счастливая.

– Ну что, ты спросила у Серёжи про меня?

– В смысле? – я моргнула.

– Оль! – заканючила она. – Я же просила узнать, что он обо мне думает!

Я вспомнила наш вчерашний разговор.

– Ох… Точно. Прости. Спрошу, обещаю.

– Ладно, только не забудь, – надула губы Ксюша. – А о чём вы тогда говорили?

Улыбка с её лица мгновенно исчезла.

– Да так… На прошлый урок к нам пришёл одиннадцатиклассник, который не захотел идти в свой класс. О нём и болтали.

Я старалась говорить спокойно, но Ксюша уже что-то себе напридумывала.

– Да? Ну и как? Познакомились? Он тебе понравился? Что ты у Серёжи про него спрашивала?

– Так, стоп! – перебила я её. – Давай помедленнее. Во-первых, он обычный прогульщик. Во-вторых, да, познакомились. Его зовут Дима. В-третьих, с чего ты вообще взяла, что он мне должен был понравиться?!

– Ну, а зачем ты тогда у Серёжи про него спрашивала?

Я устало вздохнула.

– Ксюш, мне просто было интересно, кто он и почему я раньше его не видела. Всё. Не выдумывай ничего лишнего.

– Ага… – протянула она. – Покажешь его?

– Нет. Он уже ушёл.

– Как ушёл?!

– Взял и ушёл. Я же сказала, он прогульщик. Всё, хватит об этом!

– Оль, можно последний вопрос?

– Какой?

– Когда мне лучше поговорить с Серёжей? Или… может, вообще не разговаривать, а сразу подойти и поцеловать?

Я поморщилась.

– Ксюш, я не хочу вмешиваться в ваши отношения. Честно, мне даже всё равно, что ты собираешься делать.

Ксюша смотрела на меня с потерянным видом. Потом резко собралась, нахмурилась и зло бросила:

– А я думала, ты мне подруга.

Развернулась и ушла.

Я тяжело вздохнула. Господи, ну почему так всегда? Я ведь просто сказала правду…

Глава 12

С тех пор прошёл почти целый месяц. С Ксюшей мы быстро помирились, а сегодня у неё День Рождения.

Уверенно шагая по коридору, я направлялась в кабинет литературы. В руках – пять ярких шаров с надписями «С Днём Рождения» и смешными пожеланиями. Я и Лилька ворвались в класс сразу после звонка на урок, взбудоражив всех. Раздались радостные крики, аплодисменты. Ксюша подошла к нам с круглыми от удивления глазами.

– Любимая наша Ксюшенька! – высунулась я из-за шаров. – Поздравляем тебя! Желаем счастья, здоровья, любви, хороших оценок… В общем, море удачи и дачу у моря!

Класс засмеялся.

– И помни, мы тебя очень любим и ценим, – добавила Лиля. – Ты прекрасная подруга: добрая, красивая, умная… Оставайся такой всегда!

Мы вручили Ксюше шары, подарки, и она вдруг прослезилась, обнимая нас. Все наперебой поздравляли её, а потом дружно трижды прокричали:

– Поздравляем!

Учительница литературы тоже сказала несколько тёплых слов, а затем, вернувшись к уроку, заговорила о «Капитанской дочке» Пушкина.

Литературы в расписании вообще не было – её поставили вместо химии. Учительница заболела и даже попала в больницу. Никто не принёс учебники, да и кто вообще читал «Капитанскую дочку» летом? Одноклассники быстро достали телефоны, чтобы найти содержание книги в интернете. Пока Людмила Михайловна рассказывала про начало романа, большинство дремало. Литература – урок, на котором можно поспать.

После шестого урока зазвенел звонок.

– Ксюш, ты идёшь? – спросила я, собираясь в раздевалку.

– Н-нет, – замялась она. – Иди без меня. До завтра!

Какая-то она странная.

– Ну, ладно. Ещё раз с Днём Рождения! – пожелала я и ушла.

Ксюша не собиралась праздновать, и мы не настаивали. Тем более, задали кучу домашки. Хоть успею подготовиться.

Вечером, мучаясь над сочинением по русскому, я решила сделать перерыв и зашла в «ВК». И тут же об этом пожалела.

У Ксюши обновилась аватарка. Селфи.

Она.

Серёжа.

Они целуются.

Чёрт.

Когда?! Как?! Что это значит?! Неужели она призналась ему? И он… согласился?

Сердце бешено застучало. Я тут же набрала Лилю.

– Лиль, ты видела новую аву Ксюшки?!

– А? Нет, а что там?

– Она… с Серёжей целуется.

– Ого. Быстро она решила со всеми поделиться…

– Стоп! – я напряглась. – В смысле? Ты знала?!

– Ну, да… – замялась Лиля. – Она тебе не звонила?

– Нет, – у меня всё внутри похолодело.

– Может, ещё гуляют… Ладно, расскажу. Я после литературы пошла в библиотеку, брала «Героя нашего времени» и «Тоску»…

Да не до книжек сейчас!

– Лиль! Ближе к делу!

– Ладно-ладно! – фыркнула она. – Выхожу я из школы и вижу: во дворе стоит Ксюшка с нашими шарами… и целуется с Нагимовым.

У меня пересохло во рту.

– Я не знала, как подойти, но они сами меня заметили. Ксюшка покраснела как помидор, но такая счастливая! – протянула Лиля.

Мои пальцы сжались в кулак.

– Она выпалила, что призналась ему в чувствах, а он сразу предложил встречаться. Представляешь? Всё оказалось так просто. А она столько времени мучилась!

– Да… – выдавила я.

– После этого он, вроде, позвал её в кафе отпраздновать или нет… Я не поняла. В общем, я рада за неё, но момент, конечно, выбрала… Он бы последним козлом оказался, если бы отказал ей в её День Рождения.

Я почувствовала, как по щеке скатилась слеза. Чёрт…

– Да… Ещё бы… – я с трудом держала голос ровным.

– Ладно, Оль, я больше ничего не знаю. Ты завтра её расспросишь, окей? Может, она ещё позвонит. А то мне утром на олимпиаду.

– Ага. Пока… Удачи…

– Спасибо! Спокойной ночи!

Лиля отключилась.

Я медленно опустилась на кровать, обняла колени и уткнулась в них лицом.

Слёзы текли без остановки.

Кажется, моё сердце разбито.

Теперь моя лучшая подруга встречается с парнем, который мне нравится.

***

Утром я не знала, что делать со своим несчастным лицом. Всю ночь проплакала, под глазами – огромные тёмные круги. Пришлось замазать их тональником в три слоя, но даже так я выглядела паршиво.

Но деваться некуда – надо идти в школу. Ладно, осталось пережить последний учебный день перед долгими выходными. В понедельник занятий не будет: у одиннадцатых классов пробные экзамены, а остальные ученики просто счастливы от неожиданного бонуса. Мне бы зарядиться их радостью.

Если бы не сочинение, я бы ни за что не пошла в школу сегодня. Но Людмила Михайловна третий день требовала его сдать. Вчера, с трудом сдерживая слёзы, я всё-таки дописала его и теперь протянула учительнице прямо перед первым уроком.

– Вот, держите, в лучшем виде! – с сарказмом произнесла я.

– Дождалась! – фыркнула она. – А я уж думала, что Новикова никогда не соизволит принести своё чудесное творение.

– Хорошего чтения, – натянуто улыбнулась я и поплелась к выходу.

Передо мной промчался пятиклассник, чуть не сбив с ног.

– Новикова, постой! – окликнула Людмила Михайловна.

Я тяжело выдохнула. Ну что ещё?

– Да, Людмила Михайловна?

– Сегодня после уроков нужно нарядить ёлку и украсить кабинет. Поможешь ребятам?

– Конечно, – ответила я, мысленно закатив глаза. Ну да, попробуй тут отказаться. – А кто ещё помогает?

– Да вот Ксюша вызвалась и Нагимов.

Я замерла.

Серьёзно? И зачем я только пришла в школу?

– Ты как? – учительница вдруг пристально всмотрелась в моё лицо. – Ты какая-то жёлтая… Хорошо себя чувствуешь?

Я нервно улыбнулась.

– Это… просто тональник.

– А-а-а… – протянула она. – Оль, ты бы с этой косметикой поаккуратнее.

– Хорошо…

Я поспешила на урок.

Когда я увидела, как Серёжа весело обнимает Ксюшу, внутри что-то оборвалось. Будто я вообще их не знаю. Как будто всё, что было раньше, вдруг перестало существовать.

Я бы предпочла, чтобы меня никто не заметил. Но Ксюша тут же позвала меня.

– Оля, иди к нам!

Я нехотя подошла. Они встретили меня смехом.

– Оль, что ты с собой сделала? – Ксюша хохотала.

– Переборщила с тональником, – спокойно ответила я.

Они засмеялись ещё сильнее.

– Да тебе идёт! – с иронией бросил Серёжа и положил мне руку на плечо.

Я резко отдёрнула его руку. Смех затих.

– С тобой всё нормально? – обеспокоенно спросила Ксюша.

Я посмотрела в глаза Серёжи. Кажется, он всё понял. Но молчал.

А я… я не знала, что сказать. Или, может, просто не хотела.

Ксюша ни в чём не виновата. Это глупо – злиться на неё. Но почему тогда внутри всё сжимается от этого мерзкого, удушающего чувства?

– Всё хорошо, – натянуто улыбнулась я. – Я рада за вас. Не хочу мешать.

Развернулась и ушла.

Я провела почти весь урок в туалете.

Может, сбежать домой? Или хотя бы привести себя в порядок?

Я встала перед зеркалом и смыла весь этот дурацкий тональник. На удивление, выглядела не так уж плохо. По крайней мере, хуже уже точно не станет.

Отправилась в столовую. Взяла пару булочек, села за ближайший стол. Говорят, сладкое лечит. Проверим.

Пока ела, сделала домашку на следующий урок.

Когда прозвенел звонок, нехотя поднялась и пошла в коридор.

И тут на меня налетела Ксюша. Одна. Без Серёжи.

– Оль, что с тобой? Ты обиделась? – Ксюша пристально смотрела на меня.

– Какая ты смешная, Ксюш, – я улыбнулась. – Как я могу на тебя обижаться?

По её лицу было видно, что она ничего не понимает.

– Тогда почему такая грустная?

– Я? Грустная? Это несовместимые вещи. Давай лучше расскажи, как тебе удалось охмурить Нагимова? – я сказала это с лёгкой иронией.

Ксюша, наконец, улыбнулась.

– Ах, ты об этом… Оль, прости, что не рассказала раньше, просто времени не было. Мы вчера целый день провели вместе. Ну и вечер тоже.

– И чем же вы занимались? – я засмеялась, хотя внутри всё сжималось. Интерес пересиливал.

– Не думай ничего такого! – она вспыхнула. – Я позвала его к себе домой, и мы вместе с родителями отпраздновали мой день рождения. Тортик, свечи, шампанское – всё как положено.

– Хм… Ну и как, ему понравилось?

– Наверное. Он смеялся над рассказами родителей про моё детство.

Я усмехнулась.

– Твои родители так спокойно его восприняли?

Зная их строгость и желание выдать дочь замуж «по расчёту», это казалось странным.

– Пришлось немного схитрить, – Ксюша смущённо покраснела.

– В чём?

– Сказала, что мы с Серёжей близко общаемся с начала восьмого класса.

– М-да… И не стыдно тебе, Саурова?

– Чуть-чуть, – улыбнулась она. – Но так я избежала допроса. Родители только спросили, почему я раньше Серёженьку не приводила познакомиться.

Серёженьку… Супер.

– А как ты ему призналась?

– Ой, лучше бы ты не спрашивала, – Ксюша прикрыла лицо руками.

Значит, точно что-то интересное.

– Ну-ка, рассказывай!

– Да я стесняюсь! – простонала она. – Я такого наговорила, что даже вспоминать стыдно… Давай просто сойдёмся на том, что я полная клуша.

– Ксюша-клуша, – хмыкнула я.

– Прекрати! Кстати, тебе Лиля не звонила?

– Звонила, но подробностей не рассказывала.

– Эх… Ну ладно. Вчера после шестого урока я подошла к Серёже. Он ещё раз поздравил меня с днём рождения, а потом я попросила его поговорить. Он, конечно, согласился – всё-таки именинница просит! Я сразу почувствовала себя увереннее, но всё равно внутри всё тряслось… Оль, ты не представляешь, как я волновалась!

– Ой, да представляю, – хмыкнула я, глядя на её лицо.

– Нет, не представляешь! – настаивала Ксюша. – В общем, мы вышли во двор школы. Всю дорогу я молчала, в голове крутилось, что сказать. А когда наконец заговорила, получилось просто ужасно! Я сказала, что он мне давно нравится, и если он отвергнет мои чувства, то разобьёт мне сердце навсегда. Это был такой стресс, что я готова была упасть в обморок! А потом вообще начала нести какую-то чушь про то, что всё время наблюдала за ним…

Она встретилась с моим ошарашенным взглядом.

– В общем, он выслушал меня, сказал: «Давай попробуем»… и просто взял – поцеловал.

Глаза Ксюши засветились.

– Оль, знаешь, как я счастлива?! Серёжа такой классный! После вчерашнего мне кажется, что я люблю его в три раза сильнее!

Я немного пришла в себя и спросила:

– То есть он предложил тебе встречаться? Теперь вы официально пара?

– Ну да, – она сияла. – Оль, это как в сказке! Я до конца не верила, что чудеса бывают, а вот оно… чудо – настоящее!

– Ох… У меня нет слов! – я с трудом улыбнулась и обняла её.

Ксюша действительно была по уши влюблена. Может, даже больше, чем я. Разве я могу помешать их счастью? Подруги ведь для того и нужны, чтобы поддерживать друг друга.

– Представляешь, теперь мы с Серёжей вместе сидим! – радостно сказала Ксюша. – Ты бы видела, какой у всех был шок! Даже не верится, что я встречаюсь с самым популярным парнем в классе. А может, и во всей школе!

– Всё, теперь ты нас бросишь и будешь проводить с ним всё время, – пошутила я.

– Нет уж, тебя с Лилькой я не брошу! – серьёзно сказала Ксюша.

– Спасибо, конечно.

– Кстати, а где Лилька?

– На олимпиаде по английскому. Её ещё на Альбион отправляют в конце четверти.

– Серьёзно?! Кстати, я всегда хотела узнать, что это.

– Да я сама толком не знаю. Там какие-то сценки на английском показывают. Мы в начальной школе ходили, я тогда вообще ничего не поняла.

Ксюша усмехнулась.

– Что-то припоминаю. Оль, ты пойдёшь сегодня ёлку наряжать?

– Пойду, Людмила Михайловна заставила. А вы зачем напросились?

– Просто хочется ощутить новогоднее настроение. Праздник уже через месяц! Четверть так быстро пролетает…

– Точно…

Перемена закончилась, но наш разговор продолжился по SMS.

«А ты в курсе, что на следующей неделе у Серёжи День Рождения?» – спрашивала Ксюша.

«Не знала. И что ты ему дарить собираешься?».

«Вот у тебя хотела спросить!».

«Ну, подари ему какую-нибудь компьютерную игру, он же по ним с ума сходит!».

«Ага, конечно! Чтобы он бросил меня?!».

«Ну, тогда не знаю! Думай сама!».

Ксюша замолчала. Обиделась?

«Может шарф? Шапка? Зима всё-таки», – предложила я.

«НЕТ!».

«У меня фантазии не хватит!».

«Думай!».

И именно в этот момент меня с телефоном заметила учительница.

– Оля, убери телефон!

Я с неохотой спрятала его в карман.

После урока Ксюша вновь завела разговор:

– Оль, а как тебе идея с запонками для галстука?

– Ты хоть раз видела, чтобы он носил галстук?

– Нет, но если я ему подарю, то он…

– То он положит их в самый дальний угол шкафа, – перебила я её.

– Блин! Почему так сложно выбирать подарки? А особенно парню!

– Не кипятись. Что-нибудь придумаем.

Мы долго перебирали варианты, но в итоге решили, что до праздника ещё куча времени. Успеется.

После шестого урока мы втроём отправились в классный кабинет наряжать ёлку. Настроения у меня не было, а теперь оно провалилось в бездну. Проблема была не в Ксюше – мне был противен сам Нагимов и их союз. Бесило всё. Пусть только попробует что-нибудь сказать!

– Здравствуйте, Людмила Михайловна! – радостно воскликнула Ксюша, врываясь в кабинет. – Где наше снаряжение?

– Всё там! – учительница указала на верхние шкафчики. – Серёж, помоги девочкам достать.

Тот взял стул и полез наверх.

– Фу… Сколько тут пыли! – поморщился он.

– Да уж, – Ксюша оглядела коробки. – Всем этим игрушкам лет тридцать! Может, в следующий раз всем классом скинемся и купим новые? – предложила она, придерживая Серёжу, чтобы тот не упал.

– Я только «за»! – поддержала учительница.

Серёжа передал нам коробки с игрушками и гирляндами.

И в этот момент я громко чихнула от пыли в коробках. Прямо на его джинсы.

– Будь здорова! – сказали все, кроме него.

Я смущённо улыбнулась Серёже:

– Прости.

– Новые джинсы мне теперь покупать будешь, – заявил он серьёзно.

– Я же извинилась!

– Да ладно, шучу. Всё нормально. Будь здорова, – он улыбнулся и продолжил рыться в шкафу.

Придурок.

– Оль, ставь коробки сюда, – командовала Ксюша. – Серёж, что дальше?

– Сама ёлка!

– Ну наконец-то!

– Держите, а то сейчас упадёт!

Мы бросились помогать ему вытаскивать части старой ёлки.

– Осторожнее, а то развалится! – предупредил он.

В этот момент зазвонил его телефон.

– Так, мы почти вытащили… Оль, лезь теперь ты наверх! А я пошёл отвечать на звонок!

И, не дожидаясь возражений, он выскользнул из кабинета.

– Интересно, кто ему позвонил? – спросила Ксюша.

– Сейчас вернётся – узнаешь.

Я вскарабкалась на стул.

– Людмила Михайловна, сколько у этой ёлки всего частей?

– Вроде четыре. Три уже достали, осталась одна.

– А её тут нет.

Нагимов оставил меня одну с этой проблемой. Отлично.

– Так… куда же мы её убрали в прошлом году? – учительница задумалась. – Тогда Орлов и Виноградова помогали украшать кабинет. Ещё места не хватило, поэтому полностью задвинуть её в шкаф не удалось. Ну что ж, открывай все шкафчики, может, она где-то там.

Я вздохнула и принялась за поиски. И, конечно же, последняя часть ёлки обнаружилась только в самом последнем, шестом по счёту шкафу. Надо было начинать с конца!

В этот момент вернулся Серёжа.

– Людмила Михайловна, Вы не против, если к нам присоединится мой друг?

– Конечно. Я как раз уже ухожу. Делайте что хотите, только кабинет и украшения не испортите… Хотя, если вы собрались покупать новые, мне уже всё равно.

С этими словами учительница собрала вещи и ушла.

– Серёж, а какой друг? – насторожилась Ксюша.

– Ты его не знаешь. А вот Оля – знакома.

Я удивлённо приподняла брови.

– Дима, что ли?

– Ну да. Сказал, что подойдёт через минут пятнадцать, поможет нам.

– А ему это зачем?

– Я предложил, а он не отказался.

– Ну, нам лишние руки точно не помешают, – пожала я плечами.

– С чего начнём? – спросила Ксюша.

– С ёлки, думаю, – ответил Серёжа, устало улыбнувшись.

– Мы – да. А ты займёшься гирляндами и настенными украшениями, – тут же скомандовала его девушка.

– Ты с ума сошла? Я там полгода копаться буду! – возмутился он.

– Иди-иди! – подбодрила я. – И побыстрее там, с огоньком в глазах!

Ксюша отправилась к ёлке, а Серёжа, проходя мимо, легонько толкнул меня плечом.

– Эй! – возмутилась я.

– Ты милая без косметики, – тихо сказал он и улыбнулся.

Я вспыхнула. Зачем он так говорит? Почему он снова флиртует со мной, когда теперь у него есть Ксюша?

Но он уже достал телефон и обратился к нам:

– Как насчёт музыки?

– Да-да! Её тут не хватает! – поддержала Ксюша.

Работа закипела. Ёлку нарядили сверху донизу, осталось только повесить гирлянды, но наш ленивый ди-джей до них так и не добрался. Он был слишком занят подбором музыки и сейчас включил Mr. Big – «Wild World». Мы все вроде как подпевали, но по-настоящему увлеклись только я и Серёжа. Ксюша, хоть и знала эту песню, стояла с каменным лицом – такая музыка не в её вкусе.

В кабинет постучали, и в дверном проёме показалась чья-то голова в шапке, нелепо сползшей на глаза.

– Не прошло и года! – фыркнул Серёжа и поспешил пожать руку Диме.

– Всем привет! – Дима снял шапку и подошёл ближе. – Я – Диман, а вы?

– Ксюша, – скромно ответила подруга.

– Эм… А ты? – я заметила, что он неловко смотрит на меня, забыв моё имя.

– Оля, – улыбнулась я, поправляя украшения. – Ты правда пришёл помогать?

– Ага. У меня выходной, а дома мамка заколебала. Решил смыться к вам.

Мы рассмеялись.

– Так, короче, Диман, – Серёжа взял коробку с декором. – Вот тебе эти… верёвки, или как они там называются. Прикрепи их к стенам булавками. Парты и стулья в твоём распоряжении, только сам будешь их расставлять.

– Это вообще-то называется – серпантин. А ты, вместо того чтобы халтурить, займись гирляндами! – скомандовала я.

– Эй! – Серёжа сложил руки на груди. – Сама попробуй эти гирлянды распутать!

– А у тебя что, руки не из того места растут? Сам не справишься? – злобно сказала я.

Он нахмурился.

– Всё, тебе конец!

Я не успела среагировать – Серёжа схватил меня и начал безжалостно щекотать.

– Нагимов, прекрати! – завизжала я. – Ха-ха-ха! А-а-а!

– Нет уж!

– Отстань!

– Извинись!

Он на секунду остановился, давая мне шанс сдаться.

– Не подумаю!

– Ах, ты!

Щекотка продолжилась, но потом он всё-таки меня отпустил.

– И вообще, у меня имя есть!

– Да? Какое? – с усмешкой спросила я.

Он сделал вид, что обиделся, но тут вмешалась Ксюша:

– Серёж, хочешь, помогу?

– Вот! Бери пример, Новикова! Пошли, Ксюш. Тебя мне как раз не хватало.

Я проводила их взглядом. Только сейчас до меня дошло, что я творю. Зачем я так с ним разговариваю?

Я привыкла к тому, что Серёжа был свободен, что могла обсуждать с ним всё что угодно, подшучивать, дурачиться… Мы вроде как наконец стали друзьями – по крайней мере, я хотела в это верить. Но теперь у него есть девушка. И эта девушка – моя подруга.

Если я позволю себе лишнее, Ксюша мне не простит. Нужно держать себя в руках.

Дима подошёл ко мне.

– Громко смеёшься, – заметил он с улыбкой.

– Это комплимент? – притворно удивилась я.

Он усмехнулся, перебирая в руках серпантин.

– Поможешь? А то я вообще не разбираюсь в этом.

– Ты же слышал, как я только что отказала этому типу?

– Так ты вроде и не предлагала ему помощь, – Дима наклонил голову.

Я невольно улыбнулась.

– Ладно, сама не вижу причин тебе отказывать. Подсадишь на плечи? Чтобы парты ботинками не пачкать.

Дима присвистнул.

– А ты смелая!

– Ой, – махнула я рукой. – Я полгода чирлидингом занималась. Знаю, как забираться на плечи!

Дима фыркнул:

– Чирлидинг? Первый раз слышу про такой развратный вид спорта.

Я рассмеялась.

– Видел же в американских фильмах девчонок с помпонами в коротких юбках?

– А-а, точно. Так ты этим занималась?

– Ага. Только бросила.

– Почему бросила?

– Группу расформировали.

– Понял. Ладно, залазь.

Я взяла серпантин и взобралась ему на плечи. Ленточки сыпались ему на лицо, и он то и дело сдувал их, чем вызывал у меня новый приступ смеха.

– А я думал, такие группы поддержки есть только в Америке, – вдруг сказал Дима.

– Не, – я улыбнулась, понимая насколько же это распространенное мнение. – Представляешь даже в нашей глуши такое есть.

Новая порция ленточек упала Диме на голову, и я неловко смахнула их с его коротко стриженной головы.

– А ты чем увлекаешься? – спросила я, прикрепляя серпантин.

– Четыре года в музыкалку ходил, потом два года занимался борьбой, но недавно бросил. Теперь вот… пишу тексты песен, у нас с ребятами группа.

– Вау! – восхитилась я. – Вы выступаете?

– Пока что в гараже. Иногда выходим на улицу, играем на площади.

– Обалдеть! Настоящая группа! Хотела бы послушать вас вживую…

Он ухмыльнулся. Мы закончили с развешиванием серпантина, и Дима вернул меня на землю.

– Приглашаю на репетицию. Послушаешь, оценишь.

– Да-да-да! – я радостно захлопала в ладоши. – Живое исполнение – это же мечта! Дим, это фантастика!

Он рассмеялся.

– Ты хоть к року нормально относишься? А то вдруг не понравится.

– Конечно! Я его обожаю!

– Окей, ты приглашена. Дашь номер?

– Записывай.

Я продиктовала цифры, чувствуя, как внутри растёт приятное волнение.

– Может, когда-нибудь на разогрев тебя пустим в качестве чирлидирши? – усмехнулся он.

– К сожалению, нужны минимум три участницы.

– Думаю, ты и одна справишься, – он мягко улыбнулся мне, вглядываясь в глаза.

– Ну что, закончили? – вдруг влез Серёжа. – А то заметил, что вы уже давно халтурите!

– В отличие от тебя – ни капельки! – возмутилась я.

– Ребят, вы посмотрите только, какая красота! – воскликнула Ксюшка позади Серёжи.

Мы все вчетвером отошли к доске, осматривая кабинет.

Серпантин аккуратно свисал вдоль стен, на нём покачивались большие шары. Часы и картины оплела мишура, а её остатки мы разбросали вокруг горшков с цветами. С потолка на жалюзи падал серебряный «дождик». На окнах висели вырезанные из бумаги снежинки. А над школьной доской – пёстрая надпись «С Новым Годом!». В углу стояла наряженная ёлка, украшенная шарами, игрушками и яркой звездой на верхушке.

– Вот это я понимаю, постарались! – выдохнула я.

– Волшебно, – добавила Ксюша.

– А если в темноте?

Серёжа щёлкнул выключателем, и кабинет наполнился мягким светом гирлянд. Огоньки замерцали, отражаясь в стеклах, переливаясь по стенам.

Это было невероятно. Настоящая сказка.

Глава 13

Мы втроём – я, Ксюша и Лиля – решили встретиться в понедельник и немного прогуляться. Погода в последнее время была ужасной: снег так и не собирался выпадать, а температура прыгала то в плюс, то в минус. Каждый день приходилось мучительно выбирать, что надеть – осеннюю куртку или зимнюю. Город выглядел серым и унылым, дороги покрылись гололёдом, а люди вокруг казались хмурыми и сердитыми. Но, несмотря на всё это, девчонки уговорили меня выйти на улицу. Точнее, уговорила Ксюша – ей вдруг срочно понадобилось заглянуть в магазины в поисках подарка для Серёжи на день рождения. В последнее время она говорила только о нём, что, если честно, уже начинало раздражать.

– А может, парфюм? – предложила Лиля, задумчиво оглядывая витрины.

Ничего особенного в её словах не было, но у меня внутри будто что-то дрогнуло. Я словно снова ощутила тот самый запах – его запах. Свежий, чуть пряный, совсем ненавязчивый, но почему-то остающийся в памяти. Именно такой, каким пах Серёжа в тот день, когда он поцеловал меня.

– Не… – тихо возразила я. – А если запах ему не понравится? Такое лучше вместе выбирать.

– Тогда пусть книга! Пускай просвещается!

Мы рассмеялись. Представить Серёжу с книгой было просто невозможно.

Гуляя по новогодне оформленному универмагу, мы любовались переливающимися гирляндами, ёлками, игрушками и бесконечными подарочными наборами. Казалось, что всего вокруг стало вдвое больше – одежды, обуви, сувениров.

– Может, фоторамку или альбом? – предложила Ксюша.

– На шестнадцать лет? Парню? Как-то странно, – покачала головой я.

Ксюша в отчаянии схватилась за голову.

– Ладно… А если футболка или рубашка?

– Вот это уже идея! – оживилась Лиля.

– Только ты хоть знаешь его размер? – наклонив голову спросила я.

Ксюша замерла.

– Блин… Нет.

– Ну, так спроси у него, это же несложно, – подбодрила её Лиля.

– Ты с ума сошла?! Тогда он догадается, а это должен быть сюрприз!

– Ох, как с тобой сложно, – вздохнула я. – Мы столько вариантов предложили, а ты всё никак не определишься.

Ксюша только нахмурилась, оглядываясь по сторонам, а потом вдруг пискнула от восторга и бросилась к стенду с новогодними товарами. Мы с Лилей переглянулись и поспешили за ней.

– Девчонки, смотрите, какая прелесть!

Она надела на голову ободок с заячьими ушками.

– Хвостик! Где хвостик?! – бормотала она, перебирая товары.

И, конечно же, нашла. Прицепила его к своей коротенькой юбке, кокетливо повертелась перед нами и с важным видом заявила:

– Ну, теперь я готова!

Я разразилась смехом.

– Так ты это решила подарить Нагимову?

Ксюша моментально насупилась.

– Это вообще-то мило, а вы не пойми что подумали! – буркнула она, стягивая уши и хвостик и забрасывая их обратно в корзину.

Нам с Лилей уже изрядно надоел этот бесконечный выбор подарка, поэтому мы принялись шутить над каждой новой идеей Ксюши. Она же всё больше злилась.

– Да что с вами такое?! – сорвалась она. – У Серёжи скоро день рождения! Мне обязательно нужно ему что-то подарить!

– Ксюш, вы только начали встречаться. Ничего страшного не случится, если ты не подаришь ему что-то, – спокойно заметила Лиля.

– Он же тебе ничего не дарил на день рождения, верно? – добавила я.

– Подарил! – вспыхнула Ксюша. – Он подарил мне свою любовь! А это лучший подарок!

– Ну, так и ты сделай то же самое, – пожала плечами Лиля.

– Он обидится!

– С чего вдруг? Ты не обязана тратиться.

– Обязана! Мы теперь пара!

– Ты не думаешь, что воспринимаешь это слишком серьёзно?

– Я всё делаю правильно! В отличие от вас… – она запнулась, – …у которых даже парня никогда не было!

Сказав это, Ксюша резко развернулась и быстрым шагом направилась к выходу.

Мы с Лилей ошарашенно переглянулись.

– Обиделась, что ли? – тихо спросила она.

– Хотя это нам обижаться надо, – пробормотала я, пожав плечами.

– Догоним её? – предложила Лиля.

– Ага. Кстати, у меня появилась идея для подарка. Думаю, ей понравится.

Лиля тут же оживилась:

– Надеюсь!

Мы бросились догонять Ксюшу. Я положила руки ей на плечи и прошептала на ухо:

– Как вы относитесь к ремням, Ксения Алексеевна?

Ксюшка резко остановилась и распахнула глаза.

– Ты гений, Олечка! – воскликнула она, развернулась и крепко обняла меня.

Мы дружно рассмеялись и направились искать ремень. В итоге выбрали стильный чёрный с серебряной пряжкой – простой, но со вкусом. Подарок вышел не дорогим, зато практичным и точно не бесполезным. Ксюша всё не могла нарадоваться: то крутила его в руках, то примеряла на себе и всё повторяла, что это просто идеальный вариант.

А так как деньги ещё оставались, мы решили заглянуть в другие отделы – присмотреть красивые кофточки и подарки на Новый год. Итог прогулки был очевиден: кошельки пусты, руки заняты пакетами, а настроение – отличное.

***

Во вторник, после последнего урока, наш класс собрался обсудить важный вопрос.

– Людмила Михайловна, вы позвонили в «Сити»? – спросил Костя Ромашечкин, усаживаясь на своё место.

«Сити» – это ресторан, где мы собрались отмечать Новый год.

– Позвонила, – кивнула учительница. – Праздник состоится двадцать третьего. У вас две с половиной недели на подготовку.

– Ура! – радостно зашумели одноклассники.

– Значит, нужно придумать новогоднюю программу.

– А тамада будет? – раздался чей-то голос из класса.

– Да, но другая, не та, что была в прошлые годы. Она придёт после нашего концерта. Кстати, кто хочет быть ведущими?

– Мы! Мы! – закричали Ира и Влада в один голос.

– Хорошо. Тогда ваша задача – обойти всех и узнать, кто что будет делать на празднике.

– Людмила Михайловна, ну вы же знаете! Половина класса откажется! – вздохнула Влада.

– Ну, если откажется, то на празднике им делать нечего, – улыбнулась учительница, но интонация у неё была вполне серьёзная.

Я только вздохнула. Ох, как же не хочется ничего придумывать…

– Ещё один момент, – продолжила Людмила Михайловна. – В следующую среду у нас мероприятие «За здоровый образ жизни».

Класс отреагировал недовольным гулом.

– Кто возьмёт на себя презентацию?

– Я, – без особого энтузиазма подняла руку староста.

– Молодец, Слав! – с облегчением воскликнул Ваня Орлов.

– Не за что, – буркнула она.

– А те, кто занимается спортом, расскажут о нём. Материалы мне нужно сдать заранее. Орлов, ты же каратист? Начнёшь первым.

Ваня тяжело вздохнул.

– Новикова, ты тоже чем-то занимаешься.

– Нет-нет, Людмила Михайловна, – замахала я руками. – Я уже давно ничем не занимаюсь. Только дома сижу, уроки делаю!

– Всё равно расскажешь, – отрезала она. – Просто не упоминай, что бросила.

Ну почему я?

Учительница продолжала распределять задания, а девять «счастливчиков», включая меня, мрачно переглянулись. Повезло же Ксюше, Серёже и Лиле – их это не коснулось.

Когда все вопросы обсудили, народ разошёлся кто куда. За Ксюшей приехала мама, Лиле было в другую сторону. Осталась я одна. Или так мне казалось, пока меня не догнал, как всегда улыбчивый, Серёжа.

– Привет, – сказал он, поравнявшись со мной.

– Уже здоровались, – буркнула я, уткнувшись в телефон. Честно, сегодня совсем не хотелось с ним разговаривать. Завтра у него день рождения, и Ксюша подарит ему подарок, который я же ей и подсказала.

– Чего такая злая? – хмыкнул он.

– А ты не видел, как меня классная подставила? Настроения ноль, а она ещё и нагрузила…

– Ну ты чего? Скоро же Новый год! – Серёжа ткнул меня пальцем в плечо.

Я невольно улыбнулась.

– Через три недели. Очень скоро.

Разговор не клеился, но меня это устраивало.

– Думаю двадцать третьего всех к себе позвать, – неожиданно сказал он.

– Хочешь разрушить квартиру?

– Как получится. Мама с сестрой уйдут на ночь в гости к соседке, а батя завтра уезжает в Алабино до Нового года…

– Стоп. У тебя же завтра день рождения!

– Ты помнишь? – удивился он. – Ого, я польщён.

– Конечно помню, я же помогала Ксюше с подарком! Ой… – осеклась я.

Серёжа тут же оживился.

– Какой? Колись!

– Нет! Даже не спрашивай. И Ксюше не говори, что я проболталась!

– Ладно, ладно… Но я сюрпризы не люблю. Не ожидал от неё.

– Почему? Ксюша никогда ничего не забывает. Она очень старается для близких людей.

– Значит, подарок стоящий? – с усмешкой почесал он подбородок.

– Всё, молчу!

– А от тебя будет подарок?

– С чего бы? Я тебе не девушка, чтобы дарить подарки. Обойдёшься поздравлением.

Он прищурился и хмыкнул:

– Ага, значит, так теперь? Холодно и официально.

– А что ты хотел?

Он взглянул на меня хитро, как будто знал больше, чем говорил.

– Ты не забыла про наш спор?

– Какой?

– Ну, дискотека, – он качнул головой.

Ого, я забыла, а он помнит?

– Ох, только не начинай… Ты вообще-то не свободный парень. Зови Ксюшу.

– Пф… Это решается.

– Ага, и ей ты об этом расскажешь, да?

– Оль, я прикалываюсь.

– У тебя ужасные шутки.

– Да ладно тебе. Я знаю, у тебя самой кое-то есть, – усмехнулся он.

– Кто?

– Ну… Диман.

Я сначала молча смотрела на него, а прыснула от смеха.

– Ты серьёзно? Если я с кем-то поговорила разок, это значит, что мы встречаемся?

– Ну мало ли, – пожал он плечами.

– Дурак! Дима, конечно, милый, но я с ним встречаться не собираюсь.

– Ну да, я видел, как вы друг на друга смотрели.

– Ох, теперь и посмотреть нельзя?

– Да можно, – он вдруг многозначительно вздохнул.

Я стукнула его в плечо, но вдруг подскользнулась на замерзшей луже и полетела назад. Вскрикнув, я зажмурилась, уже готовясь к падению, но Серёжа подхватил меня в последний момент. Машинально он притянул меня к себе.

Я почувствовала, как от его куртки исходит слегка пряный аромат парфюма. Его руки обхватили меня.

– Спасибо… – выдохнула я, всё ещё находясь в шоке, но не спешила отстраняться.

Серёжа молчал, не разжимая объятий. Он глубоко вдохнул запах моих волос, и от этого сердце забилось ещё быстрее.

– Слышал, ты пойдёшь к нему в гараж музыку слушать, – сказал он негромко.

Я кивнула. Разум твердил, что нужно отстраниться, но… тут ведь никого нет. Никто не увидит.

– Слушай, будь осторожна. Диман – парень нормальный, но от его друзей лучше держись подальше.

– Они что, такие ужасные? – усмехнулась я.

– Просто… вряд ли ты раньше встречала таких людей.

– Спасибо за предупреждение. Буду скромнее одеваться, – пошутила я.

Но Серёжа не улыбнулся. Он уже чуть отступил, но взгляд его был всё таким же напряжённым. Мы стояли напротив друг друга, а в холодном воздухе сталкивался пар наших дыханий.

Я смотрела на него – слегка нахмуренные брови, длинные ресницы, взъерошенные волосы. Почему-то именно в этот момент мне так захотелось сказать всё, что я к нему чувствую. Рассказать, что он мне дорог. Но ком в горле мешал.

Так нельзя. Это ошибка. Я вообще не должна быть сейчас с ним.

– Мне пора домой, – наконец выдохнула я.

– Ага. Ну удачи.

Я слегка улыбнулась ему, а он лишь кивнул. И на этом месте наши пути разошлись.

Глава 14

Среда.

Как только Серёжа вбежал в класс, опоздав на урок, все радостно закричали:

– Ура! Поздравляем!

Физик, улыбаясь, прислонился к кафедре, наблюдая, как ребята осыпают именинника пожеланиями. Все смеялись, каждый хотел сказать хоть пару слов, и в итоге от урока мы отняли минут десять. Да уж, не припомню, чтобы кого-то у нас поздравляли так долго.

Серёжа был единственным человеком, к которому абсолютно все относились хорошо. Он не грубил, никого не задирал, не строил из себя звезду, не приставал к девчонкам, всегда поднимал настроение и приходил на помощь, если это было нужно. Все одноклассники его действительно любили.

– Ну, всё-всё! – наконец попытался утихомирить класс учитель. – Сергей, поздравляю тебя!

– Спасибо, Андрей Львович! – Серёжа улыбался во весь рот.

– Желаю тебе хороших, преданных друзей… Ну, а всего остального пусть пожелают товарищи и другие учителя.

– Спасибо! – ещё раз усмехнулся Серёжа.

Физик хлопнул в ладоши, потёр их друг о друга и хитро прищурился.

– Ну, а теперь оценки за самостоятельную работу.

Класс тут же загудел – кто-то продолжал обсуждать день рождения, а кто-то с тревогой ожидал вердикта по самостоятельной. Я обернулась и увидела, как Ксюша вручает имениннику подарок. Серёжа заглянул в пакет, а затем резко притянул её к себе и чмокнул в щёку. Ксюша вспыхнула, её глаза сияли от счастья.

– Андрей Львович! – раздался голос Серёжи.

– Да, Нагимов?

– Можно мне с Сауровой выйти?

Класс стал переглядываться с хитрыми ухмылками. Учитель поморщился, махнул рукой:

– Идите! Только ненадолго.

Они вскочили с мест, держась за руки.

– Вы вообще вернётесь? – хохотнул Костя. – Тебя может и на следующий урок прикрыть?

– Дурак… – буркнул Серёжа, быстро приложив ладонь ко лбу, и, смеясь, они с Ксюшей выбежали из кабинета.

Андрей Львович тяжело вздохнул:

– Так! Вернулись в рабочую атмосферу! – строго сказал он, и класс тут же затих. – Начнём с тех, у кого пятёрки.

Оценки раздавались одна за другой. Вскоре очередь дошла до меня.

– Новикова, у тебя два. Приходи на пересдачу.

– Как два?! – возмутилась я. – Я же всё написала!

– Ну, с фантазией у тебя точно проблемы, – хмыкнул учитель. – Ты же с Крыловым сидишь. Неужели так сложно было списать?

Я посмотрела на Пашу – отличника, у которого, разумеется, стояла пятёрка. Он нервно поправил очки.

– Он закрывается, – пробурчала я, сложив руки на груди.

– Из тебя плохая шпионка выйдет, – усмехнулся Андрей Львович, доставая следующий листок. – А вот и Нагимов…

Он глянул на лист, нахмурился и перевёл взгляд на часы.

– Кстати, почему их до сих пор нет? Уже десять минут прошло…

Класс затаил дыхание.

– У Нагимова тоже двойка. Оль, вы что, вместе писали? Вы ведь далеко друг от друга сидите.

– В смысле? – удивилась я.

– У вас ответы подозрительно похожи.

Я нахмурилась. Списывать ему не давала, так откуда такое совпадение?

Учитель задумчиво посмотрел в потолок.

– Ну, раз у него сегодня День Рождения… Ладно, пусть будет три.

– Четвёрку, Андрей Львович! – выкрикнул Мишка с последней парты.

– Какая четвёрка? Он решил только половину первой задачи из четырёх! Нет, только три!

Учитель резко вскочил со стула.

– Где они там? Вздумали мне урок прогуливать!

Он стремительно вышел в коридор.

Класс тут же загудел. Все заговорили шёпотом: ну всё, нашей парочке конец.

Через минуту в класс вернулись трое: хихикающие Серёжа с Ксюшей и сердитый Андрей Львович, который начал отчитывать их за прогул.

Урок закончился, как обычно – объявлением домашнего задания.

– А тебя, Нагимов, это в первую очередь касается! – строго добавил учитель. – Я тебя ещё спрошу! И на пересдачу чтобы пришёл!

Серёжа прижал руку к сердцу и торжественно поклялся прийти. А потом, смеясь с друзьями, вышел из кабинета.

В коридоре мы с Лилькой догнали Ксюшку.

– Где вы столько времени пропадали? – тут же спросила Лиля.

– Ну… Мы…

– Чем занимались? – настаивала я.

Ксюша опустила глаза и принялась теребить прядь волос.

– Серёжа просто… отблагодарил меня за подарок…

– Каким образом? – Лиля скрестила руки на груди.

Ксюша замялась, будто выбирая слова.

– Тебе понравилось, Саурова? – вдруг раздался ехидный голос Вовы Саранова, пробегающего мимо.

– Да пошёл ты! – отрезала я, и он тут же отстал.

Глупая улыбка сошла с лица Ксюши. Она нервно огляделась.

– Девочки, только обещайте никому не рассказывать, ладно?

– Конечно, не будем. Говори уже, – поторопила её Лиля.

– Мы просто… целовались.

Я с Лилей переглянулись.

– Если бы просто, Нагимов не уводил бы тебя с урока в коридор, – прищурилась Лиля. – Он бы и в кабинете мог, хоть перед Андреем Львовичем! Так что давай честно: он что-то сделал?

Ксюша снова покраснела и с явной неловкостью пробормотала:

– Мы… обнимались. И он… ну… трогал меня… сзади.

Мы с Лилькой резко вдохнули, готовясь сказать всё, что думаем.

– Но, девочки, я сама не против! Всё нормально!

– Нет, Ксюша, это ненормально! – вспыхнула Лиля. – Ты вообще понимаешь, к чему это ведёт?

– Да брось ты, – отмахнулась Ксюша. – Серёжка так не поступит!

– Да?! А я почему-то не уверена! Может, ты его плохо знаешь? – Лиля всё больше заводилась, привлекая внимание вокруг.

Я осторожно взяла её под локоть.

– Лиль, успокойся. Давай потом поговорим? Все уже смотрят.

Она осмотрелась, но не отступила.

– Ладно, скажу сейчас, чтобы не возвращаться к этому ещё раз. Тебе пятнадцать. Побереги себя.

– Лиль, да у тебя крыша поехала! Я даже не думала ни о чём таком!

– А он думал, – жёстко ответила Лиля. – Говорю тебе это со стопроцентной уверенностью, – она положила руку на плечо подруги. – Пожалуйста, не позволяй ему так с тобой обращаться. Прошу.

Я никогда не видела Лилю такой серьёзной. Внутри всё сжалось. Судя по тому, как побледнела Ксюша, она тоже испугалась.

– Лиль, не буду. Только ты… не злись.

– Вот и отлично. Всё, пошли на урок! – Лиля рванула вперёд, оставив нас вдвоём.

Ксюша тяжело вздохнула.

– Что с ней творится? Зачем она так говорит?

– Она права, Ксюш.

– Я знаю. Но мы с Серёжей доверяем друг другу, и я… я вообще не думала об этом.

– И не думай.

Она слабо улыбнулась.

– Да не собираюсь! – обняла меня за плечи. – Оль, только Лиле не говори, ладно?..

Я насторожилась.

– Что ещё?

– Пока мы были вдвоём, Серёжа пригласил меня на празднование в кафе. Там будут ребята из класса… но про тебя он ничего не сказал.

– И что?

– Он тебя не звал?

– Нет. Да и не собиралась я идти.

– Почему? Там весело будет!

– Просто не хочу.

– Ну, ладно… – она на секунду замолчала, а потом добавила: – А потом он сказал, что после кафе мы пойдём к нему… Только я и он.

Я закатила глаза.

– Ксюша, ты вообще слушала Лилю?

– Оль, ну хватит! Всё будет нормально!

– Если что-то пойдёт не так – сразу звони родителям. Или нам.

– Да перестаньте вы уже! – вспыхнула она. – Только настроение портите! Я же сказала – ничего не будет!

– Хорошо. Надеюсь на твоё благоразумие.

– Да сколько можно! – раздражённо всплеснула руками и ушла.

И снова мы поссорились. И снова из-за Серёжи.

Каждый урок – смех, радость, поздравления. Будто не День Рождения одноклассника, а Новый год. После ссоры с Ксюшей всё это раздражало вдвойне. Учителя завышали ему оценки, не желая огорчать именинника. Серёжа щеголял с ремнём, продетым в джинсы, и хвастался подарками.

Противно.

Но сильнее всего в голове засели слова Лили. Надо было что-то делать.

Перед предпоследним уроком я подошла к весело болтающей компании – Костя, Мишка, Влада, Ира. Рядом стояли Серёжа и Ксюша, вцепившаяся в его руку. Мне стало не по себе, но я всё же решительно шагнула вперёд и встала рядом с ним.

– Нагимов, с Днём Рождения, – без улыбки сказала я, пытаясь как-то начать разговор.

– Спасибо, Новикова, – он вдруг положил ладонь мне на голову и взъерошил волосы.

– Ты что творишь?! Не порть мне причёску! – возмутилась я, резко отстраняясь.

– Ладно-ладно! – он усмехнулся. – Чего хотела-то?

Я скользнула взглядом по Ксюше – её улыбка исчезла, как только я подошла.

– Можно поговорить с тобой? – обратилась я к Серёже.

– Говори.

– Наедине.

– О-у… – он вопросительно взглянул на Ксюшу. – Ты отпускаешь меня, зайка?

– Угу. Иди.

Он поцеловал её перед тем, как уйти. Я отвернулась. Фу…

– Ну, пошли, – он наконец отлепился от своей «зайки», и мы двинулись в сторону пустого коридора.

– Слушай, а вам обязательно целоваться при всех? – спросила я, не сдержав раздражения.

– А что такого? – он посмотрел на меня так, будто я предложила что-то невозможное.

– Ну… даже не знаю, – пожала я плечами и подумала: «Поцелуи в школе – это как-то неприлично».

– Так, куда ты меня ведёшь? – он осмотрелся.

– Ксюша сказала, что после школы вы идёте в кафе?

– А, понял. Ты на приглашение напрашиваешься?

– Как-нибудь обойдусь, – фыркнула я. – Дело не в этом.

– А в чём тогда?

– Ты сказал Ксюше, что потом пойдёте к тебе домой. Вдвоём.

Серёжа усмехнулся и лениво прислонился к стене, прикрывая глаза рукой.

– Подруга твоя, конечно, хранить секреты не умеет.

– И? – я сложила руки на груди. – Что скажешь?

– А что ты хочешь услышать? – он потер глаза. – Что я не трону её и тому подобное?

– Вообще-то да!

Он открыл глаза и посмотрел на меня серьёзно.

– Тебе поклясться?

– Ты не понимаешь?! – повысила голос я. – Она так влюблена в тебя, что даже не осознаёт, что делает! Я говорю тебе это как её лучшая подруга!

– Понял. Можно идти?

Он развернулся, но я преградила ему путь, уперев ладонь в его грудь.

– Нагимов, если ты хоть пальцем её тронешь, я убью тебя.

– Какая ты опасная, – усмехнулся он.

– Это не шутки!

Его лицо мгновенно стало серьёзным. Он резко схватил меня за запястье и наклонился ближе, заглядывая прямо в глаза.

– Твоя подруга не маленькая девочка. У неё своя голова на плечах. И она сама решает, чего хочет, а чего нет. Ты не можешь решать за неё.

Голос был ровный, но в глазах мелькнуло что-то тёмное, напряжённое. Я невольно задержала дыхание.

Я не видела его таким. Никогда.

Он разжал пальцы, обошёл меня и оставил стоять в пустом коридоре.

Может, мне и правда не стоит за неё переживать? А вдруг Лиля просто накручивает?

Он же ведь ничего с ней не сделает… да?

После уроков я подошла к Лиле, оглядываясь по сторонам, и тихо спросила:

– Может, проследим за ними?

– Ты с ума сошла? – Лиля вскинула брови. – Оль, я всё понимаю, но не до такой же степени.

– В смысле? – я нервно сглотнула. – О чём ты?

– Да ты ревнуешь, это же очевидно! Может, Ксюшка слепая, но я-то всё вижу. Не делай из меня дурочку.

– Пф… – я фыркнула. – Ну, значит, прав был Андрей Львович – шпионка из меня никакая.

Мы обе улыбнулись, но внутри у меня всё сжалось.

– С чего ты вообще решила за ними следить?

– Я за Ксюшку волнуюсь.

– Ага, конечно, – протянула она с усмешкой.

Она спокойно направилась в раздевалку за курткой.

– Лиль, а ты разве не волнуешься?

– Оль, пускай делает, что хочет. Мы её предупредили. Ты не думаешь, что перегибаешь палку?

– Может быть. Но я просто…

– Не думай! Вам с Ксюшкой это вредно, видимо.

Её тон бесил. Только недавно она была готова чуть ли не за руку тащить Ксюшу подальше от Серёжи, а теперь ей всё равно? Что с ней произошло за эти несколько уроков?

Но, несмотря на её слова, я всё равно пошла за ними.

Серёжа, Ксюша, Влада, Ира, Костя, Мишка и Ваня – все они шли настолько медленно, что мне постоянно приходилось тормозить шаг, лишь бы не попасться им на глаза. Смех, поддразнивания, кто-то поскальзывался на льду, остальные хохотали, вместо того чтобы помочь. Казалось, что им весело – всем, кроме меня.

А мне зачем всё это? Что я вообще надеялась увидеть?

Я могла следить за ними только до пиццерии. А дальше? Когда Серёжа поведёт Ксюшу к себе домой, я уже ничего не увижу. Так зачем я пошла?

В пиццерии они выбрали столик у окна. Я же устроилась в дальнем углу, натянула капюшон и заказала десерт – просто чтобы не выглядеть подозрительно. «Они тут ненадолго», – подумала я.

В итоге они просидели два часа.

Я потратила все деньги, объелась, но не могла просто так сидеть. Смотреть на них было невыносимо. На их глупый смех, на Серёжу и Ксюшу, которые, кажется, вообще не могли расцепиться.

Я уткнулась в телефон, листая новости. Тем временем за окном стемнело, город озарился фонарями и светом фар машин.

И тут чуть не случился провал.

Серёжа!

Он шёл в мою сторону. С Костей. Оба направлялись к выходу – видимо, покурить.

Я вздрогнула. Если он меня увидит…

В голове промелькнули сцены: он смеётся, насмехается, в упор спрашивает, не слишком ли я увлеклась слежкой. А потом рассказывает Ксюше. А потом… перестаёт со мной разговаривать.

Я резко натянула капюшон ещё сильнее, так что почти не видела ничего. Только слышала шаги.

Прошли? Посмотрели? Узнали меня?

Сердце бешено колотилось.

Но, похоже, обошлось.

Я не стала больше ждать. Всё достало.

Резко встала, сунула телефон в карман и вышла.

И зачем я вообще сюда пошла?

Дура.

Глава 15

С утра вставать не хотелось совсем. За окном – вечная тьма: уходишь из дома – темно, возвращаешься – снова ночь.

Вообще, я люблю зиму. За снег, за горки, за возможность просто рухнуть в сугроб и утонуть в мягких холодных объятиях. За новогодние украшения, за сам Новый год.

Но не сейчас.

Сейчас – гололёд, пятнадцати градусный мороз, вечная серость, грязь из снежной каши и песка. Б-р-р.

Я думала о вчерашнем вечере. Что же в итоге произошло между Ксюшей и Серёжей? Хотелось бы узнать, но вряд ли кто-то из них мне что-то расскажет. Если бы она хотела, то позвонила бы.

Неужели любовь и правда такая мощная штука, что человек перестаёт понимать, что делает? Влюблённые выглядят глупо. Но от них будто исходит свет. Они счастливы – и это совсем не понять окружающим.

Ксюша сейчас такая.

Мне сложно вспомнить её прежнюю – ту, какой она была ещё четыре месяца назад, до Серёжи. Тогда она сказала, что мечтает по-настоящему влюбиться. Взаимно. Я тогда не понимала: зачем? Что в этом хорошего – переживать, сомневаться, постоянно думать о ком-то? Разве это настоящая любовь?

Но точно не то, что у них сейчас.

Она любит его. А он? Зачем он с ней?

Серёжа делает её счастливой – просто тем, что рядом. Ксюша говорит, что они созваниваются по вечерам. Говорят обо всём. Может, ему правда не наплевать?

Сколько они продержатся? Когда мне придётся успокаивать ревущую в три ручья подругу?

Он же бросит её. А она будет продолжать его любить. Потому что дурочка.

Я посмотрела на своё отражение в зеркале и решила: да гори оно всё синим пламенем. Распустила волосы, накрасилась, оделась, вставила наушники в уши и отправилась в эту скучную, дурацкую школу.

По дороге я представляла, как сейчас всё будет.

Ксюша сидит в слезах. Мы с Лилькой идём к Серёже разбираться. Бьём его в два счёта. Все счастливы – кроме Ксюши, конечно.

Но всё оказалось совсем не так.

В раздевалке, на старом ободранном диване, сидели Ксюша с Лилей и спокойно болтали. Никаких слёз. Никакой обиды.

– Привет, – сказала я, вешая куртку.

– Доброе утро, – отозвалась Ксюша.

– Оно добрым не бывает.

– Почему же? У меня, по крайней мере, всё хорошо.

– И что у тебя такого хорошего?

– Да всё, – улыбнулась Ксюша, но в её голосе чувствовалась нотка высокомерия. – Жизнь прекрасна.

– Расскажешь, что у вас вчера произошло? Или это секрет?

– Да нет, ничего. Посидели в пиццерии, потом разошлись по домам.

– А как же визит к Нагимову?

– Он сказал, что папу в командировку провожает, устал, вот и всё.

– А, ну ясно.

Даже не знаю, радоваться мне или нет.

– Ксюш, ты на меня злишься?

– Нет.

– Тогда что?

– Ничего.

– Нет, ты обычно так не разговариваешь. Что случилось?

– Оль, всё нормально.

– Нагимов что-то сказал тебе?

– Не называй его так, у него имя есть!

– И всё же?

Она тяжело вздохнула.

– Когда он провожал меня домой, то рассказал, что ты ему наговорила в ту перемену.

Я закатила глаза.

Чёрт! Кто его за язык тянул?!

– Оль, правда, всё нормально. Просто хватит вести себя так, будто ты моя мамочка. Я сама разберусь. Без тебя.

– Ты теперь так заговорила… – во мне вспыхнуло раздражение. – Может, ты вообще не хочешь посвящать меня в свою жизнь? Этот придурок теперь стал для тебя авторитетом, и ты повторяешь его слова? Может, я вообще для тебя пустое место?

Я схватила сумку и выбежала из раздевалки.

Как же они меня достали!

Их отношениям всего неделя, а я уже мечтаю, чтобы он её бросил.

Раз она не понимает элементарных вещей.

Не понимает, что я вообще-то за неё волнуюсь.

Что мне не плевать.

Зайдя в класс, я сразу начала искать глазами Серёжу. Внутри всё кипело, а руки слегка дрожали. Когда я его увидела, в голове была одна-единственная мысль – подойти и ударить.

Но я не могла.

Хотелось наплевать на всё – на него, на Ксюшу, на их отношения, на весь этот абсурд. Они не понимают меня. Никто не понимает.

Я молча села на своё место. Наверное, это был единственный урок в моей жизни, в который я по-настоящему вникла. Просто пыталась ни о чём не думать.

Пятница.

На большой перемене, ко мне подбежала Ксюша. Она выглядела расстроенной.

– Оль, что случилось? Давай поговорим?

Я даже не взглянула на неё. Спокойно собирая вещи, бросила:

– Нам не о чем разговаривать. У тебя есть парень. Вот с ним теперь и разговаривай.

Встала и ушла.

Никакой дружбы и быть не может, если она даже не пытается понять, что я чувствую.

Суббота.

Ксюша снова попыталась выйти со мной на контакт, но не самостоятельно.

Она уговорила Лилю выяснить, что со мной не так. Лиля подошла ко мне с недовольным лицом:

– Ксюшка рвётся узнать, на что ты обиделась.

– Я ей всё сказала ещё в четверг в раздевалке, – сухо ответила я.

– Я слышала. Она всё равно не понимает.

– Ну так объясни ей! Ты же тоже уже всё знаешь, да?

Лиля закатила глаза.

– Оль, что я должна знать? Я не слышала вашего разговора с Нагимовым. Но согласна, что Ксюша немного переборщила…

– Немного?! – у меня внутри закипело. – Она теперь только и говорит про своего обожаемого Серёженьку! Перестала считаться с мнением подруг!

Лиля тяжело вздохнула, но я не хотела продолжать этот бессмысленный разговор. Даже она меня не понимает.

Я просто ушла.

Понедельник.

Ксюша предприняла третью, самую глупую попытку – отправить ко мне Серёжу.

На перемене перед последним уроком Ксюша, Серёжа и Лиля стояли в конце класса, что-то обсуждая. Я вошла как раз в этот момент. В классе почти никого не было, поэтому я отчётливо услышала их разговор.

– Да она меня сразу пошлёт, – буркнул Серёжа. – Если даже вы вдвоём не смогли с ней поговорить…

Умно рассуждает, надо признать.

Как только они заметили меня, тут же замолчали и уставились в мою сторону.

Господи, как же это глупо!

– Оль, стой! Давай поговорим! – крикнула Ксюша.

Но я вышла из кабинета, даже не обернувшись.

Если это продолжится, я вообще перестану ходить в школу.

Вторник.

Во время урока мой сосед по парте, Паша Крылов, вдруг негромко сказал:

– Ты в последнее время совсем не общаешься со своими друзьями.

Я подняла на него взгляд.

– Тебе показалось. Именно в последние дни они достали меня сильнее всего.

– Ну так если достают, зачем с ними дружишь?

Я удивилась.

– Ну, вот скажи, – начала громким шепотом я. – Есть две подруги. У одной появляется парень. Она треплется о нём постоянно. А потом происходит недомолвка, и подруги ссорятся. Первая подруга перестаёт считаться с мнением второй, а вторая, естественно, обижается. Хотя всего лишь волнуется и хочет помочь. Но первая этого не понимает. Что делать второй, если она хочет сохранить дружбу?

– Ничего себе, у вас прям «Санта Барбара»! – Паша удивлённо посмотрел на меня своими большими серыми глазами и поправил очки.

Я улыбнулась. Со стороны это и правда выглядело забавно.

– Слушай, я, конечно, не эксперт в отношениях… – он занервничал, покраснел. – И у меня их вообще пока не было… Ну ладно, неважно! Но, по-моему, откладывать сложный разговор в дальний ящик – плохая идея. Разве не проще разобраться сейчас, понять друг друга, чем сидеть и дуться? Если эти две подруги действительно были близки, что им мешает помириться?

Я смотрела на него с открытым ртом.

– Паш, я никогда не думала, что ты такой… рассудительный.

Он снова покраснел, затрясся, стал перебирать тетради, что-то искать в пенале.

Я усмехнулась.

– Спасибо тебе за совет. Надеюсь, подруга номер два к нему прислушается.

– Да не за что. И всё, не отвлекай меня от урока! – пробурчал он и уткнулся в учебник.

Теперь я поняла – с Ксюшей просто нужно поговорить. Мне. Мы не сможем помириться, если я продолжу делать вид, что её не существует.

Разве стоит терять подругу из-за парня? Для чего же вообще нужны подруги? Они поддерживают друг друга в сложные моменты и дают советы, а не отворачиваются. И, как сказал Крылов, если дружба была настоящей, что мешает нам снова найти общий язык?

Кто из нас был неправ? Может, Ксюша, а может, и я со своей гиперопекой. Я ведь могу только советовать, но не вправе решать за неё. Это её жизнь, её выбор и её грабли. Если ей понадобится помощь, я всегда буду рядом, но больше не стану её упрекать.

Когда мы возвращались из школы, я шла позади всей компании – Костя Ромашечкин, Мишка Онисимов, Серёжа Нагимов, Ксюша Саурова и Лиля Журавлёва. Главная парочка держалась за руки, но выглядели они уже не так счастливо, как раньше. Больше говорили мальчики, а девочки молчали, даже не улыбаясь.

– Народ, подождите! – окликнула я их.

Все обернулись. У Ксюши в глазах застыла такая боль, что мне стало стыдно.

– Новикова, чего хотела? – с какой-то обидой спросил Костя. А ему-то я что сделала?

Я глубоко вдохнула:

– Хотела извиниться перед друзьями.

Ребята переглянулись, явно не ожидая такого поворота.

– Я, правда, вела себя глупо, – голос предательски дрожал. – Ксюш, прости меня. Я никогда не хотела тебя упрекать, просто переживала за тебя… и, наверное, не доверяла Серёже.

Я перевела взгляд на Нагимова.

– И ты меня тоже прости. Я постараюсь изменить своё отношение.

Потом посмотрела на Лилю:

– Лиль, перед тобой я тоже виновата. Ты вообще ни при чём, а я сорвалась на тебя. Простите меня все. Я очень хочу, чтобы всё было, как раньше.

Миша присвистнул:

– Ого… Оль, это точно ты?

Я невольно улыбнулась.

– Оль, ты первый раз за долгое время назвала меня по имени, – усмехнулся Серёжа.

– Мы все переборщили, – тихо сказала Лиля.

– Оля-я-я! – Ксюша бросилась ко мне с таким отчаянным порывом, что я едва устояла на ногах. Она обняла меня так крепко, будто боялась снова потерять. – Прости меня! Я так испугалась! Думала, что ты больше не хочешь со мной общаться. Я буду рассказывать тебе всё-всё… Только, пожалуйста, больше не обижайся!

По щекам текли слёзы. Лиля подошла и тоже обняла нас.

– И ты меня прости, если я сказала что-то не так, – прошептала она.

– Ну всё, потоп! – рассмеялся Серёжа. – Давайте я вас тоже обниму!

Он тут же навалился на нас троих, а Ромашечкин с Онисимовым разразились хохотом.

– Уйди! Тут только девочки! – возмутилась Ксюша, отпихивая его локтем.

– Блин… Ну меня обнимите тоже!

– Перебьёшься! – дружно ответили мы.

И все засмеялись.

Глава 16

В среду, как и обещали, провели мероприятие по здоровому образу жизни. Все готовились, и я тоже. Но когда вчера показала Людмиле Михайловне содержание своего выступления, она потребовала переделать всё, что было написано лично мной, а не скопировано с интернета. Я же старалась! В итоге, вместо того чтобы весело гулять с друзьями, пришлось пораньше отправиться домой и переписывать текст заново.

Перед выступлением мы репетировали целый урок. Я хорошо выучила текст, и даже Людмила Михайловна меня похвалила.

– Так! Если сегодня плохо выступите, каждому двойка и по литературе, и по русскому! – грозно предупредила она.

– Ну, Людмила Михайловна… – протянули мы в один голос.

– Хватит ныть! Учите текст на переменах!

Ребята поворчали, но на переменах всё же повторяли свои речи.

Самое забавное случилось в актовом зале. На сцене все справились отлично – без запинок, чётко и уверенно. Но наш класс, сидевший в конце зала, всячески пытался нас рассмешить. В результате мы улыбались, как дураки, но, к счастью, это восприняли хорошо. Нас даже похвалили за позитив!

Мы заняли первое место среди восьмых классов, и в награду нам вручили огромный пирог! Какое же это было счастье – голодные, уставшие, мы просто набросились на него, только зайдя в столовую.

И вдруг у меня в кармане завибрировал телефон.

– Да? Ой, извини, тут слишком шумно. Подожди секундочку!

Я выбежала в коридор. После седьмого урока школа уже опустела, и вокруг стояла непривычная тишина.

– Привет!

– Привет, узнала?

– Конечно, Дим.

– Соскучилась?

Я смутилась.

– Эм… Ну…

Дима рассмеялся.

– Приходи сегодня к нам в гараж.

– Прямо сегодня?! – удивилась я. – Думала, что на выходных.

– Извини, на выходных я занят. Но если неудобно, давай перенесём на следующую неделю.

– Нет-нет, я приду!

– Хорошо. Знаешь, где Пушкинская улица?

– Угу.

– Иди прямо, потом сверни направо, в гаражи. Я тебя встречу. В восемь.

– Ладно. Вроде бы ещё не забыла, как ты выглядишь, так что найду.

Он усмехнулся.

– А ты смешная.

– Ну да… Есть немного.

– Ты где сейчас?

– В школе. А ты?

– Дома. Сестру кашей кормлю.

– Она у тебя такая маленькая?

– Ага, два с половиной года. Только вот маленькой её не назовёшь – сказала, что я мешаю, и сама давай есть!

Я улыбнулась.

– Ты прямо как папочка.

– Ну, о ней же кому-то надо заботиться.

– А как же родители?

– Эм… Ну, отца нет. Мама после работы спит. Остался я.

– Какие они у тебя занятые, – неловко пошутила я.

– Ладно, Оль, увидимся?

– Ага, пока.

Я отключилась и, сама не замечая, закружилась на месте.

– Оль, с тобой всё в порядке? – спросила Лиля, выходя из столовой.

Я резко остановилась и неловко рассмеялась.

– Похоже, что нет. Сегодня я иду на репетицию к настоящей рок-группе!

– Круто, – она улыбнулась и открыла кран, чтобы вымыть руки. – Только по ночам одна не гуляй по городу.

– Да я уже привыкла! С тренировок всегда поздно возвращалась – пока никто не украл.

– Всё до раза, – предупредила Лиля. – Народ собирается домой. Ты с нами?

– Конечно! Вчера не удалось с вами погулять, так хоть чуть-чуть сегодня.

– И не забудь, завтра самостоятельная по химии. Не загуляйся, а то, наверно, даже не готовилась.

– Ты, как всегда, угадала. Но я попробую списать у Крылова, выкручусь!

– Ну-ну, – скептически хмыкнула Лиля.

К шести вечера я задумалась: что надеть на встречу? Платье? Нет, зима всё-таки, да и вдруг там будет холодно? В итоге остановилась на любимых джинсах, кедах и тёплой ярко-жёлтой толстовке. В ней не жарко и не холодно, а если что – у меня есть куртка.

– Куда это ты собралась так поздно? – поинтересовалась мама, прислонившись к дверному косяку, пока я обувалась.

– К знакомому. Он пригласил меня музыку послушать.

– А у меня сначала разрешения спросить не хочешь? – спокойно уточнила она.

– Ну, мам, я же ненадолго…

– На сколько?

– На часик, может, два…

– Пф… Оль, тебе всего четырнадцать. Не рановато гулять в такое время?

– Это всего один раз! Я так ждала этой встречи! У него своя группа, и они пригласили меня. Это же моя мечта!

– Может, тебе лучше билеты на какой-нибудь концерт купить?

– Я, конечно, не откажусь… – я даже не попыталась изобразить скромность. – Но это такой шанс! Они же только начинают!

Мама вздохнула, подошла ко мне и обняла.

– Ладно, отпущу, но с одним условием: кто-то должен проводить тебя до дома. Или звони – мы с папой приедем за тобой, – тихо сказала она, поглаживая меня по волосам.

– Хорошо. Спасибо, мамочка! Я побежала!

Она чмокнула меня в лоб, и я выскочила за дверь.

На автобусе я доехала до Пушкинской улицы. Город сиял огнями, но людей вокруг почти не было. Главное – не поскользнуться и найти Диму. Волнение охватило меня с новой силой. Я всегда стеснялась знакомиться с новыми людьми, но надеялась, что всё пройдёт хорошо.

Когда я свернула в гаражный кооператив, тьма окутала меня со всех сторон. Почти ничего не было видно. В груди тут же сжалось – ни людей, ни фонарей, только глухая тишина и быстро нарастающий комок паники в горле. В фильмах ужасов в такие моменты на девушку обычно набрасывается маньяк… Чёрт.

Ладно, Оля, соберись!

Я судорожно достала телефон, но, набрав Диму, услышала только холодное: «Абонент временно недоступен». Отлично.

Но отступать уже поздно. Как бы страшно ни было, я продолжила идти вперёд. И наконец, прищурившись, заметила вдалеке слабый свет, пробивающийся из-за приоткрытых ворот. Наверное, они там. Сердце бешено колотилось в горле, пока я осторожно шагала дальше, стараясь не оступиться.

Когда подошла ближе, увидела юношу, прислонившегося к открытой железной двери. Во рту у него тлела сигарета, а в воздухе смешивались пар и табачный дым. Он меня не заметил.

На нём были мешковатые штаны, объёмный чёрный пуховик и шапка, натянутая почти до бровей. Лицо казалось отстранённым, даже немного суровым. Он задумчиво достал пачку сигарет, но в этот момент я подала голос:

– Вас тут вообще не найти! – возмутилась я, но голос вышел неуверенным.

Дима вздрогнул, быстро посмотрел на меня, а потом вдруг улыбнулся.

– Пришла… – протянул он, пряча пачку обратно в карман. – Прости, не заметил. Позвонила бы.

– Да я звонила! У тебя абонент «не абонент», – буркнула я.

Он достал из кармана куртки старенький кнопочный телефон, глянул на экран и поморщился.

– Блин, отключился… Извини.

Затянувшись, он небрежно бросил окурок на каменистую дорогу перед гаражом.

– Ну, главное, я добралась! – с преувеличенной бодростью сказала я, потому что страх, наконец, начал отступать.

Из гаража доносилась болтовня и чувствовался запах старого металла, бензина, пыли и сигарет, который смешивались с сильным ароматом мужского парфюма.

Я заглянула внутрь и, стараясь казаться уверенной, заметила:

– А у вас тут… весело.

– Ага, очень, – усмехнулся Дима. – Мы проветрили перед твоим приходом. Теперь хоть дышать можно.

Я неловко улыбнулась, переминаясь с ноги на ногу. Дима мягко приобнял меня за плечи, и мы направились в гараж, где уже ждали трое его друзей – участники группы.

– О, явилась невеста Димана! – с ухмылкой воскликнул парень, развалившись на видавшем виды диване, лениво перекатывая в пальцах медиатор.

– А ты симпотная, – хитро прищурился юноша в толстовке, перебирая струны бас-гитары, сидя прямо на колонке.

Я почувствовала, как щеки вспыхнули от смущения. Дима позади меня тихо хмыкнул. Закрыв ворота, он обернулся и кивнул в сторону парней:

– Это Макс – гитара, – он махнул в сторону парня на диване. – Кирилл – бас. И Матвей – ударные. Ну, а я – вокал.

– Ого, вас много! Приятно познакомиться, – я заставила себя улыбнуться, пытаясь скрыть смущение и волнение. – Я Оля.

– Сыграем что-нибудь для нашей гостьи? – оживился Макс, моментально вскакивая на ноги.

На стройном парне висела мятая белая рубашка в мелкую клетку, небрежно расстёгнутая на верхних пуговицах. С шеи свисали тонкие металлические цепочки, которые весело звякнули, когда он резко расправил плечи. Он провёл пальцами по коротким, слегка вьющимся тёмно-каштановым волосам, лениво пригладив их – тщетно, впрочем. Его серо-зелёные глаза сверкнули, а на лице заиграла очаровательная улыбка, от которой у меня непроизвольно дрогнули губы.

– Ага, давайте быстрее, а то я уже окоченел, – проворчал Кирилл, затушив сигарету. – Диман, нас тут заморозить собрался.

Даже в своей объёмной чёрной толстовке он едва сдерживал дрожь. Короткая стрижка и массивный лоб придавали Кириллу вид будто он только что вернулся из армии – хмурый, сдержанный, с лёгкой тенью раздражения во взгляде.

– Ничего страшного, – усмехнулся Дима. – Тебе после вчерашней вписки проветриться не повредит.

Кирилл лениво ухмыльнулся, и сказал:

– Да уж, Диман, тебе бы самому не мешало… А то от тебя до сих пор чужими духами несёт.

– Завали, Кир, – огрызнулся Дима, раздражённо бросив на него взгляд.

Дима тяжело вздохнул, чуть склонился ко мне и тихо добавил:

– Не обращай внимания.

Я неловко усмехнулась и принялась осматривать гараж, стараясь скрыть смущение.

Слева от меня стоял просевший диван, с порванной обивкой, на котором лежал старый красный ковёр. Перед ним, как на сцене, выстроились инструменты: красные барабаны, гитара, стойка с микрофоном, усилитель. Вокруг хаотично валялись провода – они вились по полу, запутывались в ногах.

Под инструментами лежал серый ковёр – грязный, выцветший, с пятнами, похожими на чьи-то следы или на следы чьей-то жизни.

Стены гаража были покрыты облупившейся краской, в трещинах и пятнах, но их оживляли постеры. Green Day, Nirvana, My Chemical Romance, Muse – они висели кое-как, на скотче, на кнопках, некоторые с порванными уголками. Было даже несколько постеров групп, которых я уже не знала.

По стенам тянулись полки, сгибающиеся под коробками и инструментами.

Я чувствовала себя здесь, как в другом измерении. Словно открыла потайную дверь в жизнь, о которой раньше только мечтала. Всё было неидеальным, пыльным, слишком настоящим. Но именно в этом и была вся магия.

– Садись, – кивнул Дима на диван. – Надеюсь, Макс его ещё не добил.

– По-моему, его уже ничем не испортишь, – заметила я.

Ребята дружно усмехнулись. Я чувствовала, как на меня украдкой поглядывают, и от этого становилось слегка неловко.

– Оль, ты не стесняйся. Мы не обидим, – сказал вдруг Матвей, пока Дима снимал куртку и оставаясь в футболке.

Я посмотрела в сторону барабанщика и растерянно пожала плечами. Он поправлял серую кепку, под которой торчали сальные белокурые волосы. Его щетина почти полностью закрывала тонкие губы, так что я еле разглядела его улыбку. Он слегка нервно постукивал палочками друг о друга, будто уже предвкушая музыку.

Я присела на самый край дивана и стянула куртку, стараясь расслабиться. Тем временем Дима подошёл к ребятам и принялся нервно наматывать провод микрофона на ладонь, затем снова разматывать, будто не зная, куда девать руки.

– А как называется ваша группа? – спросила я, чтобы разрядить обстановку.

– «Резонанс», – с гордостью объявил Максим.

– «Резонанс»? – переспросила я, приподняв брови.

– Ага, – кивнул Кирилл. – Это когда звук совпадает с частотой так мощно, что аж стены трясутся!

– Или когда бас так лупит, что у людей в животе вибрация идёт, – ухмыльнулся Матвей.

– Или когда у тебя уши закладывает после репетиции в гараже! – подколол Макс.

– Это просто мы с тобой в одном пространстве резонируем, братан, – отмахнулся Кирилл.

– Ну да, особенно когда ты мне в ухо орёшь, – буркнул гитарист.

Я хихикнула.

– А кто придумал название?

– Я, – гордо заявил Дима.

– О, конечно! – закатил глаза Кирилл. – Он просто гуглил умные слова, связанные с музыкой.

– Да враньё! Я реально долго думал! – возмутился вокалист.

– Долго гуглил, – поправил его Макс.

– Ну и ладно, зато звучит круто! – не сдавался Дима.

– Нет, правда, хорошее название, – похвалила я.

Макс поправил ремень гитары, Кирилл нехотя слез с колонки, а Матвей с ухмылкой крутанул барабанные палочки в руках, затем звонко ударил ими друг о друга.

– Ну что, раскачаем эту дыру? – с улыбкой сказал Макс, откидывая волосы и бросая взгляд на остальных.

И началось.

Музыка буквально взорвалась в воздухе – рваная, громкая, живая. Гитара взвизгнула первой, будто порвала тишину на куски. За ней вкатился тяжёлый бас, пробирающий до костей, а барабаны – гулкие, уверенные – били прямо в грудную клетку, будто отбивали пульс этого места. Голос Димы ворвался неуверенно, с хрипотцой, но быстро набрал силу, словно цеплялся за слова, вытаскивая из них то, что застревало в горле – злость, тоску, надежду. Он не пел – он жил в каждой строчке.

Макс двигался с гитарой так, будто это была часть его тела. Он то резко мотал головой, отбрасывая волосы с лица, то вскидывал взгляд в потолок, ловя звук, будто разговаривая с ним напрямую. Матвей бил барабанными палочками, как в последний раз – с такой отточенной яростью. Каждым ударом он будто выплёскивал всё, что держал в себе. А Кирилл стоял, почти неподвижный, но из баса вырастал какой-то тёмный, вязкий ритм, держал всё вместе.

Дима сжимал микрофон обеими руками. Его глаза были прикрыты, голос чуть срывался.

Я замерла. Не могла отвести глаз. Звук проходил сквозь меня, как ток. По коже побежали мурашки, волосы вставали дыбом.

Всё это было… обалденно.

Песня закончилась резко, будто оборвавшись на самом интересном месте. Повисла короткая пауза.

– Ну как? – выдохнул Дима, глядя на меня с надеждой.

Я тут же зааплодировала, не сдерживая восторг:

– Это очень круто!

Ребята переглянулись и усмехнулись, а напряжение, которое висело в воздухе, словно мигом растворилось.

– Давайте следующую, – решительно сказал Дима. Теперь в его голосе звучала уверенность.

Гитара заиграла тише, бас затаился низким гулом, а барабаны отбивали ровный, размеренный ритм. Я чуть наклонила голову. Мелодия казалась знакомой, но я никак не могла вспомнить, где её слышала.

А потом Дима запел.

Лиричная, пронзительная песня о любви, одиночестве, о желании быть услышанным. Я затаила дыхание, вслушиваясь в слова, в голос, который вдруг стал мягче, теплее… И в какой-то момент Дима взглянул прямо на меня. Глаза в глаза.

На мгновение показалось, что он поёт именно мне.

По спине пробежали мурашки.

Последняя нота растворилась в воздухе. Я уже стояла, даже не заметив, когда поднялась.

– Это… потрясающе, – выдохнула я.

Парни, переглянувшись, улыбнулись.

В углу потрескивал усилитель, остывая после накала звука. Я всё ещё чувствовала вибрации в груди, но музыканты, похоже, уже переключились в режим обсуждения.

– Бас в куплете сдулся, – первым заговорил Макс, скрестив руки. – Ты специально играл тише или просто стесняешься?

– Да не тише я! Это ты опять ручку выкрутил до упора, – огрызнулся Кира, пощёлкав струнами. – Говорил же, убавь!

– Я нормально играл! – возмутился Максим. – Просто у тебя атака слабая.

– Да у меня атака нормальная! Это твой перегруз – каша.

– Это называется – стиль!

– Это называется – «не слышно бас»!

– Ну конечно, классика! Гитарист всегда виноват!

– Да успокойтесь вы, – перебил их Матвей, откидываясь на стуле. – Проблема не в вас двоих. Мы с Диманом чуть размазались в середине.

Дима, который до этого молчал, резко поднял голову:

– «Мы»? Да ты там такой разгон дал, что я еле успевал!

– Так подстраивайся под меня, не?

– Ага, а ты пробовал слушать меня?

– Э-э-э, вообще-то вся группа слушает барабанщика, а не наоборот, гений.

Я хихикнула, слушая их разбор полётов. Дима бросил на меня быстрый взгляд и улыбнулся.

– Ладно, ладно, – примирительно поднял руки Кирилл. – Давайте проще: я прибавляю бас, гитара убавляет перегруз, барабаны не летят вперёд, а Диман попробует не сбиваться, когда его никто не тащит.

– О, то есть я теперь единственный, кто косячил? – возмутился Дима.

– Ну, не единственный, но твой косяк был заметнее, – ухмыльнулся Матвей.

– Я-ясно, – протянул Дима, закатив глаза.

Музыканты продолжали спор, что менять, где усилить ритм, как сделать так, чтобы никто никого не заглушал.

А я просто сидела и завороженно смотрела на них.

Они играли не просто на инструментах – они затрагивали самые тонкие струны моей души, заставляя её дрожать в такт их мелодиям. Я заворожённо наблюдала, как тусклый свет старой лампы в гараже падает на потёртый гриф гитары в руках Макса, как пальцы Кира ловко скользят по ладам, а Матвей, откинувшись на спинку стула, негромко отстукивает ритм, уверенно кивая в такт музыке.

После сыгранных песен ребята продолжали обмениваться комментариями, а я слушала их разговор, чувствуя, как будто очутилась в другой вселенной. И мне это та-а-ак нравилось…

– Ну что, как оно? – спросил Дима, закручивая провод микрофона и оглядываясь на остальных.

– Ну, сыгрались вроде, но бас все равно тонет, – отозвался Макс, поправляя ремень гитары.

– Да-да, гитарист снова громче всех, – закатил глаза Кирилл. – Ничего нового.…

– Ну, извини, не все могут позволить себе такую шикарную басуху, как у тебя, – усмехнулся Макс.

– Ага, «шикарную»… – фыркнул Кирилл, похлопав по корпусу своего потрёпанного инструмента, и глянул на меня. – Этот «Фендер» я выкупил у одного деда, который вообще не знал, что у него за сокровище в кладовке пылится. Отдал мне за копейки, лишь бы избавиться.

– Чего?! – удивлённо распахнула глаза я.

– Серьёзно. Дед думал, что это просто «какая-то старая гитара». Ну, я и не стал его разубеждать, – ухмыльнулся Кирилл.

– Бесстыжий ты человек, Кир, стариков обманывать! – наигранно осуждающе покачал головой Матвей, сматывая провода.

– Да ладно, ты бы сделал так же.

– Ну… Может, и сделал бы, – усмехнулся барабанщик и обратился ко мне. – У меня вот барабаны дядя подогнал. Он на них ещё в каком-то ансамбле в девяностых играл.

– Он хотя бы понимал, что отдаёт? – скептически посмотрела на него Кирилл.

– Ага. Перед этим ещё лекцию прочитал: «Сынок, это тебе настоящая вещь, не эти ваши пластиковые кастрюли».

– Ну, звучат они и правда круто, – кивнул Дима.

– А твоя гитара? – спросила я, глядя на Макса.

– О, это целая история, – он бережно провёл рукой по грифу. – Её чуть не выкинули.

– Что?! – я выпрямилась.

– Ну, не прям на помойку. Один знакомый менял инструмент, а эту беднягу собирался продать за копейки или просто отдать кому-нибудь. Я ему говорю: «Ты чего, это же классная модель, с таким деревом уже почти не делают!». В общем, я её выкупил за пять тысяч, потом ещё десятку в ремонт вбухал.

– Ну и кто теперь громче всех кричит, что «выгодно урвал»? – подколол его Кирилл.

– В смысле? Я, в отличие от тебя, хотя бы вложился в инструмент, а не забрал его у деда на шару!

– Да хоть трижды вложился, звучать ты всё равно лучше не стал!

– А у тебя вообще струны шесть лет не меняли, – фыркнул Макс.

– Ну и что? Зато звучит чище, чем твой перегруженный скрип!

– Опять начинается… – простонал Дима, закатив глаза. – Мой микрофон вообще из секонд-хенда. Я его, считай, даром забрал.

– Оу, вот это реально самый грустный инструмент в группе, – хмыкнул Матвей, а я рассмеялась.

– Зато раритет, – не растерялся Дима.

Я смотрела на них с улыбкой. Было что-то особенное в том, как они говорили о своих инструментах – не просто вещи, а часть их самих, почти живые.

– А вам никогда не хотелось накопить денег и купить что-то нормальное? Из магазина? – спросила я.

Ребята переглянулись, а потом разом расхохотались.

– Новое?! – Макс едва не согнулся пополам от смеха. – Ты знаешь, сколько это стоит?

– Мне бы на новые струны наскрести… – выдохнул Кирилл, вытирая слезу.

– А мне – на нормальный кабель для микрофона, а то он опять фонит, – вздохнул Дима.

Я улыбнулась. Они расселись кто куда и продолжили болтать, рассказывая забавные истории о своих выступлениях на улице и на школьных концертах.

Мне было так удивительно находиться рядом с ними, будто я приоткрыла дверцу в совершенно новый для себя мир. Мир рока, нищеты, драйва, мечт о будущем и бесконечной любви к музыке. Я чувствовала себя иной рядом с ними – маленькой девочкой, которой посчастливилось оказаться среди людей, живущих звуками, дыханием ритма, эмоциями, что разливаются по воздуху вместе с гитарными переборами.

Я бросила взгляд на Диму. Он всё чаще молчал, но его улыбка никуда не исчезала. Он не отрывал от меня взгляда – и от этого становилось не по себе. Я смущалась, а как только он это замечал, сразу начинал говорить, будто не хотел, чтобы я чувствовала себя неловко.

– Блин, я сейчас лопну! – внезапно воскликнул Макс и, схватившись за живот, выскочил к выходу.

– Я с тобой, – тут же подхватил Матвей и поспешил за ним.

Я удивлённо посмотрела им вслед, а Кирилл с Димой расхохотались.

– Куда это они?

– Сама догадайся, – загадочно усмехнулся Дима, усевшись на колонку. – Из-за тебя терпели.

– В смысле из-за меня?! Господи… – я в смущении прикрыла глаза рукой.

Через пару минут парни вернулись, а Матвей, зевая, потянулся и пробормотал:

– Ладно, пацаны, хорош. У меня завтра пара в девять, надо двигать.

– О, точно, – хлопнул себя по лбу Макс. – Уже поздно, что-то мы засиделись.

Началась суета – все натягивали куртки, собирали вещи. Я тоже поднялась с дивана, решив, что пора домой. Дима потянулся за пуховиком, но в этот момент рядом неожиданно возник Кирилл. Он наклонился ко мне, ухмыляясь.

– Слушай, а тебе вообще как наша музыка? Ну, объективно.

– Мне правда понравилось, – ответила я с улыбкой.

– Круто. А ты, случайно, не хочешь как-нибудь выбраться со мной? Выпить кофе, например? Или… не только кофе, – он многозначительно усмехнулся.

Я застыла. Ещё минуту назад он просто шутил, а теперь в его взгляде появилось что-то слишком самоуверенное, даже наглое. Напряжение повисло в воздухе. Я вспомнила слова Серёжи и внутри всё сжалась.

Я достала телефон из кармана, посмотрела на экран.

– О господи… Уже почти десять! Блин! – я резко подняла голову и посмотрела на Диму. В его глазах мелькнула тревога. – Меня же мама прибьёт, я так и не позвонила ей!

Но Кирилл, похоже, не собирался так просто меня отпускать.

– Эй, ну ты чего? Мы же нормально болтали, – он сделал шаг ближе. – Я ведь нормальный парень. Да и ты прикольная.

Я снова бросила быстрый взгляд на Диму. Он стоял чуть в стороне, сжимая в руках куртку.

– Ага, но мне правда пора, – я старалась, чтобы голос звучал ровно, но внутри уже ощущала панику.

– Да ладно тебе, останься ещё, – ухмыльнулся Кирилл и неожиданно убрал прядь моих волос за ухо.

Я дёрнулась, но тут же между нами встал Дима.

– Руки держи при себе, – его голос был спокойным, но в нём чувствовалось предупреждение.

Кирилл вскинул брови, будто удивлённый.

– Чего ты напрягся, Диман? Просто разговор.

– Может, ты отвалишь, Кир? – спокойно, но жёстко сказал Дима.

В гараже повисло напряжение. Матвей и Макс, уже почти собравшиеся уходить, замерли, чувствуя перемену в атмосфере.

Кирилл фыркнул, пожал плечами.

– Ладно-ладно, без обид. Просто предложил, – он поднял руки, изображая невинность. – Только не бейте.