Читать онлайн Мамская правда. Позорные случаи и убийственно честные советы. Материнство: каждый день в бою бесплатно
Кэтрин Белнеп
Натали Телфер
Перевод на русский язык Алла Виноградова
© 2019 by Catherine Belknap and Natalie Telfer Illustrations copyright
© 2019 by Penguin Random House LLC
© Перевод, Алла Виноградова, 2020
© Оформление обложки, АО «Издательский дом «Комсомольская правда», 2020 В оформлении использованы иллюстрации и фотографии: shutterstock
Глава 1
Добро пожаловать в дурдом
Мамы, привет вам! Будущим мамам тоже наше «здравствуйте». И тебе, залётный папашка, который случайно заглянул в эту книжку. (Ты книжку-то отложи, отложи! Не для тебя она. Ну, если только вдруг ты решил разобраться, что такое происходит с твоей прекрасной дамой, чтобы лучше ей служить, тогда читай, герой. Тебе тоже можно.)
Девушки, если вы знаете, кто мы такие – смотрите наши знаменитые видео на YouTube, подписаны на нас в Facebook или Instagram, были хоть на одном из наших шоу, – тогда милости просим! Мы так рады, что вы с нами! Мы так хотим поделиться с вами нашими историями и нашей… как это… о, нашей мудростью, вот!
Если же вы понятия о нас не имеете, то… с чего же начать-то?
Мы – Кэт и Нэт. На первый взгляд, нас трудно различить: две мамы, две блондинки, два экстраверта (так вежливо называют тех, кто много болтает). Чтобы было ещё труднее разобраться, кто где, наши имена рифмуются. Так что давайте прямо на берегу попробуем всё прояснить.
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ КЭТ И НЭТ,
Кто тут ест кто
В школе мы общались довольно много, но вот прямо так, чтобы не разлей вода, не дружили. А через десять лет первыми из нашей тусовки обзавелись детьми и обе обнаружили, что это удовольствие не для слабонервных. Часто мы чувствовали себя полными неудачницами. Истерили, психовали, выбивались из сил. Но всегда находили утешение и поддержку друг в друге.
Сегодня мы лучшие подруги и у нас семеро детей на двоих: четверо у Нэт и трое у Кэт. Так что итого нас обычно получается девять, и это та ещё орава: шум, крики и прочие мелкие шалости. Мы живём в Торонто, недалеко друг от друга, замужем за парнями по имени Марк и Марк. Честное слово! Они тоже общаются и, полагаем, всё время говорят о том, какие у них классные семьи и как им повезло с жёнами…;)
Мы не мамы-вертолёты, не матери-тигрицы, или какие там ещё разновидности гиперопекающих мам сейчас в моде. Мы не эксперты по родительству (что бы это ни значило). Мы не учились в крутой школе. Но мы уже десять лет как мамы, и вот что мы знаем точно:
• Мы знаем, что такое услышать посреди ночи рёв собственной дочери, которую четыре минуты назад накормили, переодели и убаюкали.
• Мы знаем, каково задавать себе самой вопрос: «Уже половина пятого, не пора ли детям отправляться спать?»
• Мы знаем, как это бывает, когда идёшь в туалет, а за тобой тащится твой ненаглядный ребёнок. И всего-то и нужно тебе 45 секунд, чтобы спокойно пописать, но вдруг оказывается, что сортир – лучшее место, чтобы собраться всей семьёй!
• Мы знаем про мужей, которые хотят секса, и детей, которые желают семнадцатую по счёту сказку на ночь, и чужих долбанутых мамаш, которые хотят заставить тебя чувствовать себя дьяволом во плоти, если ты не встала в полтретьего ночи, чтобы испечь органические креативные печеньки без глютена и сахара для школьной ярмарки креативных печенек.
Иными словами, мы знаем, что такое материнство на самом деле. Поэтому и написали такую книжку, которую легко открыть, легко ею зачитаться – и легко отложить в сторону при звуке рассыпающихся по всей кухне сотен рисовых шариков. Возвращайтесь к нам, когда у вас появится минутка-другая свободы. Мы будем ждать.
Мы знаем также, что материнство способно вас изменить – и не всегда в лучшую сторону. Подобно многим женщинам мы прошли через все попытки закосить под самых идеальных в мире матерей. Мы прошли через повышенную тревожность, через желание контролировать и анализировать всё. Мы умудрялись совмещать здоровую самокритику с жестоким осуждением других мамашек. Потом пришлось всю эту ерунду послать подальше, и теперь мы готовы помочь вам сделать то же самое.
День за днём нам казалось, что мы не живём, а просто существуем. А потом мы нашли друг друга – и, что столь же важно, нашли новое отношение к жизни. Начали смеяться над тем, насколько многое нелепо. Вместе преодолевали невзгоды и забавы материнства. А потом, довольно скоро, пришли к тому, чтобы помочь другим мамам справляться с проблемами, стрессами и изоляцией, которые сопутствуют их статусу. Вот почему мы начали
снимать коротенькие видео. По ним вы, возможно, с нами и познакомились. Ну, помните, эти четырёхминутные ролики про то, как мы едем куда-нибудь и рассуждаем или брюзжим (большей частью именно брюзжим) о материнстве, его тяготах, разочарованиях, волшебных минутах и обо всём, что придёт в голову. Иногда танцуем прямо в машине, часто с привлечением подручных средств. Со стороны это выглядит странновато, поэтому время от времени прохожие останавливаются, глазеют и фотографируют двух ненормальных, которые устраивают дискотеку в припаркованном у тротуара пикапе.
Вот так всё и начиналось. Сейчас мы стали частью сообщества женщин-матерей, которые радуются, что они такие, что они так растят детей и относятся к себе. Хотим поделиться своим опытом с вами. Хотим, чтобы и вы к нам присоединились. Так что добавляйтесь в друзья-подписчики в Facebook и Instagram и делитесь своими впечатлениями от книжки. Найти нас легко.
Наша цель – рассмешить вас, когда вам грустно, вдохновить, когда у вас кончаются силы, и взбодрить, когда вы чувствуете себя разбитыми наголову. Читать нотации или заставлять вас чувствовать себя ещё хуже из-за того, что вы решили сделать так, а не этак, точно не будем. Для этого есть Интернет. А мы хотим вас поддержать. Хотим сплотить вас. Хотим, чтобы все мамы стали друг другу сёстрами!
Так вот, у нас семеро детей на двоих. При этом, что смешно, ответов на все вопросы у нас по-прежнему нет. Нет, и всё тут! Мы находим ответы на ходу. Наступаем на грабли и садимся в лужи. Поэтому если вы ищете советов мудрой матери со стопроцентной гарантией эффективности, лучше закройте эту книжку и
отложите подальше. С остальными будем делиться опытом, рассказывать случаи из жизни, ржать над тысячами ошибок, которые мы сами допустили.
Мы наконец-то пишем такую книгу, которую сами мечтали прочесть, когда родили первых детей. Честную, откровенную книгу для мам, у которых не обязательно есть свои Кэт или Нэт, чтобы позвонить в трудную минуту. Но мамы должны знать: они не одни. Им помогут. Да, материнство – это действительно чертовски трудно. Оно захлёстывает, лишает сил, сбивает с толку. Но вы справитесь. Вы определённо справитесь.
Мы справимся вместе.
И вот ещё что мы хотим вам сказать перед тем, как уже, наконец, начать. В этой книге мы поговорим и о мужьях, потому что вообще-то мужья у нас есть, и это мужчины (мы не замужем друг за дружкой, как думают многие, хотя это была бы парочка что надо). Так вот, когда мы говорим о мужьях, вы можете подставить на их место любого, с кем вы в отношениях: бойфренда, спутника жизни, партнёра, подругу, близкого человека, картонную фигуру Райана Рейнольдса в полный рост – кого пожелаете. У вас своя жизнь, с кем хотите – с тем её и делите, мы поймём.
То же самое относится к мамам-одиночкам. Мы обе росли в семьях, где родители развелись. Наши мамы были независимы и рассчитывали только на себя. Это научило нас уважать силу самостоятельной женщины. Умение справиться с чем угодно без посторонней помощи – это офигенно. И если вы ступили на путь материнства без партнёра, мы вами восхищаемся!
Ну ладно, поехали… Мы не знаем всего о материнстве. Но мы готовы честно рассказать всё как есть о смешном, поразительном, исполняющем мечты, меняющем жизнь, душераздирающем, крышесносном шоу «Я – мама» и обо всём, что оно несёт, словами долга, радости и отчаяния, веселья, сердечной боли и стирки. Вот только про стирку давайте прямо сейчас не будем!
И помните: всё будет хорошо. У ВАС ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО!
Искренне ваши, Кэт и Нэт
(Торонто, 2019)
Глава 2
Девочки, плохая новость: родить – это только начало
Наутро после своих первых родов я проснулась с пятьюдесятью стежками в промежности и вопросом в голове: «Кэтрин, во что ты ввязалась?»
Только позавчера мы были на репетиции свадебного обеда у одной подруги. Час был поздний. Я сидела и злилась, потому что все вокруг делали что хотели, а мне нельзя пить. И тут у меня начались схватки. Прямо без предупреждения, такая волна боли – и вслед за нею гигантская волна паники. Мимимишное «У меня будет ребёнок!» вдруг трансформировалось в жутковатое «Я сейчас сама рожу ребёнка!» Никогда не забуду, что было потом. Я оперлась на плечо мужа, стиснула его руку что было сил и прошипела ему в ухо: «Не уверена, что захочу так сделать ещё раз».
М-да, Кэт, поздновато ты спохватилась…
Но вообще-то давно пора было что-то делать. После предполагаемой даты родов прошло две недели. Последние пару месяцев я то чувствовала себя горой, то хотела кого-нибудь убить. Или и то, и другое сразу. Обычно именно сразу.
Знаю, некоторые думают, что в Канаде всегда холодно. Но жить в Торонто летом – примерно как находиться внутри сушилки, набитой мокрыми полотенцами. Жарко, душно, ужасно шумно. Всё время потеешь. Поэтому таскать внутри себя целого человека – с ума сойти какое удовольствие! Я поняла, что вступила на неизведанную территорию, когда однажды утром обнаружила, что не вижу собственный лобок. Он скрылся где-то между пузом и ляжками. Да и тридцать кило лишнего веса тоже оптимизма не внушали.
Мы с Марком жили в крохотном домике на тупиковой улице – парочка ненормальных с собачкой, которую тетёшкают как ребёнка. Мы наряжали её на Хэллоуин и дарили ей подарочки утром в Рождество. Да, мы были совершенно невыносимы. Два психа, что уж тут… Но мне было плевать, кто как на нас посмотрит. Потому что я развивала свой материнский инстинкт!
В эти последние пару месяцев перед родами, когда я весила практически тонну и уже не влезала ни в свою одежду, ни в автомобиль, у меня, возможно, время от времени портилось настроение. Помню, как-то вечером супруг имел неосторожность спросить меня, почему это я всегда такая уставшая. Мы сидели за столиком на кухне, и первым моим побуждением было воткнуть ему в руку вилку. Он ничего плохого в виду не имел – просто ляпнул не подумав (мужчины это умеют). Думаете, я ему это так оставила? Не на ту напали! Ответила от всей души: «Извини, если я слегка устала, просто я целый день выращивала в себе новое человеческое существо. Органы, пальцы на руках и ногах, всякое такое. Я сегодня кусок головного мозга ему вырастила! А ты чем занимался?»
Как правило, громкие семейные сцены заканчиваются вничью или неловким перемирием, но эту партию выиграла я, определённо. Так что если нужен убойный довод – берите «Я выращивала в себе новое человеческое существо», дарю. Не прогадаете.
За время беременности и даже незадолго до неё у меня в голове сложилось чёткое представление о том, какой именно будет наша идеальная жизнь с младенцем. Мы с мужем будем лежать в постели и нежно держаться за руки, а между нами – наш малыш. Мы будем гулять по тыквенным ярмаркам, а все будут думать: «Вот прекрасные молодые родители, у которых есть абсолютно всё, и как они офигенно смотрятся в клетчатых рубашках на фоне стогов сена, со своими пончиками и яблочным сидром… Загляденье, да и только!»
Идёт десятый час моих родов. Я умираю. Мой муж и мой врач между тем торчат в изножье моей кровати и светски беседуют о хоккее. Мне хочется убить обоих – да, хочется, кроме шуток. Если бы они стояли чуть ближе ко мне, я бы изловчилась и запустила в них судном. Вероятно, это звучит жёстко, но, поверьте, трудно владеть собой и сохранять спокойствие, когда человеческое существо, не разбирая дороги, пытается выбраться на свет божий через твоё влагалище. Занервничаешь тут.
Потом наконец подействовала эпидуральная анестезия. Пару часов я трудолюбиво тужилась и дышала. Даже помню, как взошло и заглянуло в мою палату августовское солнце – за секунду до того, как родилась наша девочка. Теперь мне уже всё нравилось. Помню, я ещё подумала: «Я это сделала! Миссия завершена! Ура мне, ура!» – и даже сострила что-то сиплое и невнятное. Доктор принялся штопать мои разрывы, приговаривая, что «зашьёт всё так, как замыслила мать-природа», и я, недолго думая, спросила, нельзя ли сделать чуть туже, чем она замышляла.
Я едва не лопалась от гордости: я прошла все испытания, моя беременность наконец-то закончилась!
Оказалось, после родов всё только начинается…
Прощай, радостное возбуждение! Привет, изнеможение! Пока, ожидание! Добро пожаловать, тревога! Ни к чему из перечисленного я готова не была. С того самого мига, как Оливия появилась на свет, меня обуяло непреодолимое желание отправиться домой. Я готовилась поставить рекорд скоростной выписки из роддома. Но сначала мне предстояла проверка.
Я должна была пукнуть.
Мне подробно объясняли, зачем это, но я слушала плохо, потому что моим мозгом владели усталость и появление на свет нового маленького человечка. Короче, врачам нужно было проверить, всё ли там у меня внизу нормально работает после эпидуралки и разрывов при родоразрешении. Подчеркиваю – пукнуть следовало до того, как меня согласятся выписать. Но никто не собирался ставить у моей кровати медсестру со счётчиком Гейгера, дабы зафиксировать и измерить силу пука. Даме верили на слово.
Эта часть истории существенна, потому что я рвалась домой как одержимая. Поэтому я решила воспользоваться брешью в системе. Говоря проще, я соврала. Сказала врачу, что пукнула, но на самом деле не пукнула. Люди постоянно пукают и врут, что не пукнули, но у меня, похоже, был первый в истории случай вранья наоборот.
И они мне поверили. Ложный пук проложил мне путь на волю. Пока муж собирал моё барахло, я спустила ноги на пол и слезла с кровати, чтобы переодеться, практически чувствуя, как нежный ветерок свободы ласкает мои щёки. И вдруг камнем рухнула на пол. Видимо, не до конца отошла эпидуралка, а может, тому виной были обезболивающие, которыми меня накачали, когда накладывали швы на мою бедную рассечённую промежность. Как бы там ни было, ноги мои гнулись словно два резиновых шланга.
Так я совершила первую из примерно 28 000 ошибок неопытной матери. И что мне так припёрло скорее оказаться дома, даже вспомнить сейчас не могу. А всего-то нужно было спокойно лежать и ждать, пока пропукаюсь…
Минут через 15 я начала чувствовать собственные ноги. Даже смогла на них встать. Когда меньше чем через двое суток после родов я уезжала из роддома, мне вручили пузырь со льдом и младенца. Нашу чудесную малышку. Нашу прекрасную орущую Оливию. Вот и всё. Неужели они правда собирались выпустить меня в мир и позволить быть мамой? Неужели не видели, что я вообще не соображаю, что творю? Даже пукнуть толком не смогла!
Следующие дни прошли как в тумане – именно так, буквально. Я настолько выматывалась, что не могла ни на чём сфокусировать взгляд. Не так я всё это себе представляла. Что-то не помню, чтобы мы с Марком хоть раз лежали в постели, положив малышку между нами, и держались за руки, все из себя такие мимимишные. Могу лишь сказать, что до тыквенной ярмарки мы так ни разу и не дошли.
За шесть недель с рождения нашей дочки я превратилась в натурального отшельника. Стала затворницей в собственном доме. Выйти из дома с ребёнком я панически боялась: там, во внешнем мире, столько всяких ужасов и опасностей!
А может, я сидела дома, потому что не хотела, чтобы весь мир узнал, что я стала мамой, но понятия не имею, что с этим делать. Что, если ребёнок заплачет? Что, если заплачу я? Все вокруг, наверное, знают, как надо, и только я сижу взаперти как дура и всего боюсь.
Я кругами ходила по гостиной, прижимая к себе дочку. Двадцать минут. Сорок минут. Два часа. Ребёнок орал не переставая. Я пыталась утихомирить её миллионом разных способов и методов, которые – по словам тех, кто ими делится в Интернете, – стопроцентно помогают. Не помогал ни один – деточка по-прежнему орала. Я клала её на кровать и выбегала из комнаты, чтобы перевести дух. И тут же бежала обратно, пугаясь, как громко она кричит. Я умоляла мужа пораньше прийти домой с работы и помочь мне.
Ребёнок орал. Покормить, подержать столбиком, покачать, уложить, снова взять на руки – ничего не помогало, крик не прекращался. Я чувствовала: это провал…
В те дни я начала понимать, почему некоторые женщины просто трещат по швам. Первые шесть недель могут стать кромешным адом – особенно если вы, как и я, постоянно копаетесь в себе. Например: «За это отвечаю я. Эта девочка – зона моей ответственности, и я не справляюсь. Кэт, ты завалила задание!» И так каждый раз, когда ребёнок заплачет. Каждый раз, когда не можешь понять, что с ней. Каждый раз, когда все вокруг смотрят укоризненно: «Эй ты, прекрати хоть на секунду быть ужасной матерью и утихомирь своего ребёнка!» Ты прямо кожей чувствуешь эти осуждающие взгляды, они прожигают в тебе дырки. И ты не знаешь, не знаешь, что сделать, чтобы ребёнок перестал плакать, потому что уже всё, что знала, применила. И непонятно, где у тебя материнские инстинкты, есть ли они вообще. Чувствуешь себя полной неудачницей!
Когда было хуже всего, мне казалось, что я застряла в сугробе. Только-только всё начинало как-то налаживаться – и вновь мой мир рушился. А я не могла этого остановить, потому что, как многие женщины, играла в идеальную мать.
Единственной моей отдушиной был Facebook, где я могла попросить абсолютно нормальных, осознанных родителей: «Посоветуйте, что почитать об установке правильных интервалов сна и бодрствования». На самом деле это означало вот что: «Я вообще не сплю. Я схожу с ума. Помогите кто-нибудь!» А потом пролистывала комментарии, сидя на кровати в старой майке, испачканной блевотиной (не моей) и пятнами пищи (честно говоря, моей). Вниз, вниз, вниз… И тут пришло сообщение.
Оно было от моей школьной подруги Натали, с которой я после выпуска почти не общалась. Она тоже родила – на 8 месяцев раньше, чем я. Сообщение было коротким: «Приезжай немедленно». Разумеется, я отказалась. Поехать к кому-то в гости – это же… ой… выйти из дома! А там солнце, и насекомые, и незнакомые люди, и грузовики, и инфекции, и шум, и неожиданности. Нэт мой отказ не приняла. Слава Богу, она моему «нет» не поверила.
Пятнадцать минут у меня ушло только на то, чтобы погрузить коляску в машину. Я чуть её не сломала, потому что делала это впервые, и никто не помогал. Я проклинала коляску. Проклинала себя за недостаток обязательных для матери навыков. Больше всего я проклинала Нэт за то, что она меня в это втравила. Но через пять минут я уже парковалась у её дома. Натали открыла дверь, посмотрела на меня и сразу всё поняла. «Входи давай, – сказала она. – Вид у тебя как из задницы». И тут впервые за много недель я расхохоталась.
В тот день мы с Натали проговорили несколько часов. Она ответила на все мои вопросы. Если совсем честно, на большую их часть она ответила минимум по два раза. А я только бормотала: «Спасибо, спасибо». Мозг мой был затуманен шестью неделями материнства.
У Нэт уже была правильная материнская хватка. Это получилось у неё не сразу, но она во всём разобралась. По крайней мере, мне так показалось. Что я точно знаю – за последние трое суток она нашла время хоть раз причесаться, чего нельзя было сказать обо мне.
С тех пор мы начали вместе гулять с детьми один-два раза в неделю. Потом – почти каждый день, причём подолгу. С Нэт я могла говорить обо всём. О чём угодно. Впервые после родов я могла быть
с кем-то откровенной, безо всяких ограничений. До случайных свидетелей этих эпохальных прогулок, возможно, долетали наши жалобы на каменные сиськи или споры о лучшем креме от трещин на сосках. Сексуально – дальше некуда. Бред сумасшедшего просто! Да мы и были похожи на сумасшедших – растрёпанные, в непарных носках. Но эти прогулки и разговоры меня просто спасли.
Как только я нашла Натали, одиночество отступило. Даже детский крик стал не таким невыносимым. Иногда, несмотря на полную замученность, я умудрялась смеяться. Я больше не тонула – Нэт стала моим спасательным плотом.
Муж мой, конечно, тоже пытался помогать. Он просто не понимал, как. Ну, не мог он понять, что я испытываю на эмоциональном и на биологическом уровне! Не мог уяснить, почему мне вообще не хочется не то что секса – не хочется даже, чтобы меня трогали. Помню, однажды на прогулке я спрашивала Натали: «Почему никто нас об этом не предупреждал? Ни о полной изоляции, ни о волшебном ощущении, что разобраться в этом невозможно вообще никогда?»
Сегодня, почти десять лет спустя, мы вспоминаем тот первый день в доме Нэт как начало бесконечного мастер-класса. Мы многому научились друг у друга. Но, что ещё важнее, мы очень многому учились вместе.
Глава 3
Маколей Калкин сгубил мою жизнь
Когда всё в моем доме оказывается вверх дном, когда все дети разом умудряются наложить в штаны, а моя голова, кажется, вот-вот взорвётся, я вспоминаю о нашем совместном решении родить четверых детей и виню в этом одного-единственного человека. Его зовут Маколей Калкин.
Это он во всём виноват. В детстве я посмотрела фильм «Один дома», и этот фильм изменил мою жизнь. Нет, я не бросилась ставить капканы у каждой двери на случай, если ко мне вдруг решит вломиться Джо Пеши. Я вышла из кинотеатра, думая совсем о другом: о семье этого мальчика. О его огромной семье.
Я знала с того момента, как увидела кино: я тоже так хочу! Хочу большую семью. Хочу беспорядка, мелких перепалок, сражения за то, чтобы первым пойти в туалет. И чтобы люди всё время болтали друг с другом и ни на минуту не становилось тихо. Хочу семью настолько большую, чтобы я тоже могла забыть дома одного из младших и вспомнить об этом где-нибудь над Атлантическим океаном. Хочу быть частью безумного сварливого клубка, в котором тем не менее один за всех и все за одного, если этот один попадает в беду. Частью большой команды, которая способна победить всех.
После, уже подростком, я укрепилась в этом чувстве, когда у нас появились новые соседи – муж с женой, обоим едва за тридцать, и четверо детей. Про женщину я сейчас почти ничего вспомнить не могу. Но мужа её помню очень хорошо. Он был настоящий мужчина мечты – высокий, спортивный, с отличной фигурой, по утрам бегал трусцой. Я даже, бывало, торчала у окна, ожидая, когда он протрусит мимо. И ещё, кажется, год или два я тешила себя преступными мечтами о том, что его жена вдруг заболеет какой-нибудь ужасной болезнью – чтобы, упаси боже, без мучений, но со стопроцентным летальным исходом. Поверьте, уж я бы утешила вдовца в его горе!
А если серьёзно, они были отличной семьёй. Красивый дом, воспитанные дети… У него были офигенные кубики на животе! И мне тоже хотелось так же. Я твёрдо решила, сколько мне нужно детей – четверо. Именно четверо, как у мистера и миссис Семья мечты.
Не хочу, чтобы вы подумали, будто я была одержима идеей родить детей. Это не так. На свиданиях я не предъявляла своим кавалерам анкету с вопросами типа «Сколько детей ты хочешь завести? Укажи цифру». Но в то же время образ «семейства мечты» ни на минуту не мерк в моем мозгу.
Когда в 27 лет я вышла замуж (видите, я не торопилась!), мне хотелось приступить к деторождению немедленно. До такой степени хотелось, что я думала: «Нельзя ли поскорее закончить с этими свадебными формальностями и начать наш медовый месяц?» Что время-то зря тратить? Проблема была только в одном: мой муж ни о чём таком пока не помышлял. Марк хотел, чтобы мы хоть немного пожили для себя – только мы, вдвоём. Ну, хотя бы пару-тройку лет, прежде чем думать о потомстве. Будучи хорошим и понимающим партнёром, я сказала: «Да, конечно, я подожду». И с тех самых пор не прекращала капать ему на мозги, как нам нужен ребёнок – так, что он наконец сдался и уступил. Практически поднял руки вверх, потому что больше ничего сделать не мог. По ушам-то ездить я умею!
Среди моих друзей я первая вышла замуж и забеременела тоже первая. Быть первой офигенно круто: на тебя все смотрят снизу вверх, и вечеринку будущих мам ты устраиваешь самую пышную, и все тебя обо всём спрашивают, потому что ты типа эксперт. Ты первая, куда там остальным…
Мне это нравилось. Нравилось внимание, нравилось быть первопроходцем. По поводу родов я не испытывала ни малейшего беспокойства – звучит странно, но так оно и было. Наверное, это потому, что мама мне рассказывала, будто даже и не заметила, как родила. Тогда мне не приходило в голову, что у меня всё может быть иначе.
Когда отошли воды, я вошла в комнату для родов и подумала: «Ничего себе!» Она была похожа на номер класса люкс. Огромная, в углу джакузи. На стенах колонки, чтобы будущая мама могла поставить любую музыку – под настроение. Я чувствовала себя так, будто я в Лас-Вегасе и мне бесплатно достался пентхаус в крутейшем отеле. Все забегали вокруг меня, прямо как в премиум-спа.
С самого начала я заявила медсёстрам, что быть героиней мне – никакого интереса. Все эти истории про боль и её преодоление – не про меня. Как бы я ни верила маме, по телевизору видела достаточно медицинских сериалов, чтобы понимать: мне необходима эпидуральная анестезия. Я и от двух не отказалась бы. Дайте всю эпидуралку, какая есть! Я повторяла это слово так часто, что моя акушерка, наверное, думала: «Она решила, что меня зовут Эпидуралка».
Я восхищаюсь женщинами, которые выбрали естественные роды. Если вы из таких, я преклоняюсь перед вами. Отдаю должное вашей смелости. Но ещё больше я отдаю должное учёным, которые придумали, как игла, воткнутая мне в позвоночник, может заставить меня не чувствовать боли. Эти люди – настоящие герои. А я – определённо фанатка эпидуральной анестезии.
Каждой матери есть что рассказать про свои роды. Только, мне кажется, эти рассказы слушать никто не хочет. Так мужики долго и нудно рассказывают друзьям о своих бейсбольных победах, а те делают вид, будто слушают. Поэтому подробности я опущу, скажу только, что я это сделала! Родила хорошенькую здоровенькую девочку и чувствовала себя нормально. Мы назвали её Тейлор.
Примерно через час мы позвали в комнату друзей и родных. И их было не трое, не пятеро – целая толпа. Мы пригласили их войти, и комната для родов превратилась в праздничный зал. Ура, первый пошёл! Все обнимаются, хлопают пробки от шампанского. Мы даже фуршет заказали! А я говорю подруге: «Вообще легкотня! Хоть сейчас за вторым».