Читать онлайн Проклятая магия бесплатно

Старая сорокадевятиэтажная башня устремилась ввысь в центре Элои́ Чара́. Башня была построена на высоком холме и когда-то служила административным зданием, демонстрируя мощь и величие пришедшей с Востока молодой Империи. Белая и стройная, будто собранная из стянутых вместе исполинских бетонных жгутов, она господствовала над городом и при хорошей погоде была видна далеко за его пределами. С тех пор прошло много лет. Империя давно пала, и величие уступило место обыденности. Городу ещё очень повезло – удобное расположение на перекрестке новых торговых маршрутов подарило ему вторую жизнь в качестве гигантского хаба, куда стекались товары со всего света. Элои Чара застроили новые башни – ещё более высокие и величественные. Это были дома международных торговых компаний. А Старую Башню заселили компании поменьше да поплоше. А ещё в ней расположился исторический музей, библиотека и сотня-другая эзотерических лавок, куда для перепродажи суеверным торговцам свозились диковинки со всего света.

С утра до вечера к Башне подъезжали туристские автобусы, и любители старины и экзотики пульсирующими потоками растекались по этажам бывшей имперской администрации. Овео́н, стоя у двери своей лавки, равнодушным взглядом провожал эти потоки от входа до лифтов. Его товары были не для этой черни – настоящие древние амулеты были по карману только богачам. Но наблюдать ему нравилось – хоть какое-то развлечение. Овеон даже раздобыл специальные очки, которые позволяли незаметно для других приблизить картинку, чтобы разглядеть в потоке особенно хорошеньких девушек. В этих очках он сам себе напоминал паука, и часто от скуки воображал, что сидит в центре сотканной им паутины выжидая очередную жертву.

Овеон наперечет изучил всех экскурсоводов, водивших в Старую Башню группы. Каждый из них появлялся в окружении подопечных в свой назначенный час и без умолку болтал, рассказывая туристам одну и ту же легенду про то, как пленённая на самом верхнем этаже наследница королевского дома Элои Чара, вырезанного имперцами, сбросилась с Башни в день свадьбы с наместником, чтобы избежать позора. Другие торговцы привечали экскурсоводов, и даже приплачивали им за каждую сделанную туристами покупку. Овеон же смотрел на них свысока – туристы никогда и ничего у него не покупали. Его товар был штучным.

Не увидев в очередной группе ни одного хорошенького личика, торговец вернулся в лавку. Налив чаю он сел в кресло за конторкой и открыл ноутбук. В специальной папке под паролем он хранил в нём свою страсть, свою особую драгоценность. На прошлой неделе, во вторник, среди очередной пёстрой толпы он разглядел совершенно особенной красоты девушку. Она вошла в Башню ровно в полдень. Овеон тогда подумал, что она обычная туристка, просто хорошенькая, и плотоядно разглядывал её через свои приближающие очки, пока девушка стояла в очереди у лифта. Но на следующий день девушка снова пришла – так же в полдень. И в четверг. И в пятницу. Туристы так не приходят. Овеон пролистывал видеозаписи, слитые с очков, и гадал, куда же приходит девушка? Вряд ли это какая-то лавка, размышлял он, в лавке работать надо весь день, а не с обеда приходить. Может она в музей ходит? Или в библиотеку?

Овеон как-то раз поднимался в музей, когда его попросили оценить подлинность подаренного кем-то амулета. Амулет оказался подделкой. Музейских он не любил. Дрожат над каждой побрякушкой, будто она чего-то стоит. Но ничего по-настоящему стоящего и интересного в музее не было – все настоящие амулеты были у него, а не в музее. И за это уже музейские не любили его. Овеон поморщился, вспомнив кислые рожи музейских. Захотелось даже плюнуть. А вот библиотека ему нравилась. Там был закрытый раздел, и Овеон за взятку иногда проходил туда, чтобы почитать одну старинную магическую книгу в переплёте из зелёной кожи какого-то морского гада. В книге было много написано про старинные обряды и культы, но главное – автор очень подробно писал про амулеты, и лавочник аккуратно заносил себе в тетрадочку всё, что можно было рассказывать своим обеспеченным покупателям.

Допив чай Овеон пригладил черепаховым гребешком смазанные для укладки специальным жиром отросшие патлы, надел очки и снова выполз подпирать спиной дверной косяк лавки. Приближался полдень, обещавший сегодня жару. Старая Башня была построена так, что температура в ней в любое года оставалась комфортной, но за её пределами должен был твориться сущий ад. Потому Овеон рассчитывал, что на девушке в такой день будет меньше одежды, чем обычно. От этого предвкушения у него даже встало.

Девушка вошла ровно в двенадцать. Сегодня на ней было лёгкое белое платье в мелкий чёрный горошек, приталенное жёлтым поясом, белая модная шляпка с такой же жёлтой лентой и жёлтые же босоножки на невысоком каблуке.

Лицо Овеона разочарованно оплыло. Как он ни вглядывался, платье даже не просвечивало. Грудь была закрыта почти под самое горло, а пышная юбка опускалась ниже колен. Обычные туристки из очереди в лифт были одеты гораздо откровеннее – преимущественно в короткие шорты и топы, открывающие в разной степени свисающие животы. Но они были “жабы”, как Овеон называл их про себя, разглядывать их ему не хотелось.

Как только красавица вошла в кабину, и захлопнувший двери лифт понёс её куда-то наверх, Овеон покинул наблюдательный пункт и вернулся за конторку, чтобы слить в ноутбук очередную запись с очков.

Закончив с файлами он оглядел лавку. С полок застеклённых шкафов из дорогого морёного инландского дуба на него смотрели его сокровища. Каждый из лежащих в шкафу амулетов он хорошо изучил. В основном они были заряжены на удачу в торговых делах, на мужскую силу и на защиту от дурного глаза. Ничего из этого ему не подходило.

– Конечно! – неожиданно вслух крикнул лавочник. – Как же я про него сразу не подумал!

Овеон достал из ящика конторки тяжеленную связку ключей, закрыл изнутри дверь в лавку и быстрым шагом поспешил в подсобку. Там, в специальном несгораемом шкафу среди наиболее древних и дорогих товаров лежал ещё ни разу не испытанный им амулет для подчинения чужой воли. В магической книге его описание многократно сопровождалось словами “Опасно” и “Применять с осторожностью”, но какое это имело значение для человека, имевшего дело с амулетами всю свою жизнь? Овеон дрожащими руками вынул из шкафа шкатулку из драгоценного драконьего дерева и осторожно открыл. В шкатулке лежал круглый, испещрённый древними утраченными символами амулет из светящегося металла. Лавочник взял амулет, сжал холодный металл в ладони, закрыл глаза, вызвал в памяти образ девушки и повелительно объявил амулету свою волю вслух три раза подряд:

– Желаю, чтобы завтра эта девушка пришла в платье с открытым декольте и короткой юбкой!

Амулет в руке никак не отреагировал. Только потеплел и краями не очень приятно врезался в ладонь. Лавочник разжал руку. Металлический кружок едва светился, что, впрочем, было естественным состоянием этого металла.

Пожав плечами Овеон аккуратно положил амулет в шкатулку, убрал шкатулку обратно в несгораемый шкаф и запер.

На следующий день Овеон привычно стоял у двери своей лавки и разглядывал входящих в Башню туристок. За всё утро он увидел только пару стройных и фигуристых, но на лицо они были такие же жабы, как и остальные. От скуки он принялся считать, сколько проходящих к лифтам туристок были обуты в кроссовки, а сколько – в шлёпанцы. Другой обуви индустрия отдыха, видимо, не признавала.

Наконец ровно в полдень он заметил в толпе входящих туристов знакомую фигуру. Овеон навёл очки на нужный уровень увеличения, и тут же обомлел. Его девушка сегодня была в кремовом платье с короткими рукавами и широким квадратным вырезом на груди. Вчерашняя белая шляпка была перевязана такой же кремовой лентой. В отличие от жаб девушка была в красивых лакированных туфельках. Их каблуки были выше, чем у вчерашних босоножек, и это придавало фигуре девушки особую стройность и изящество. С длинной тонкой шеи к декольте спускалось небольшое ожерелье из электрума, украшенное красивым красным камнем, ещё больше притягивающим взгляд к ложбинке между грудей. Что это за камень и какой он ценности, к сожалению, нельзя было разглядеть даже через увеличивающие очки.

Лавочник плотоядно облизнул толстые губы, прятавшиеся в отросшей неопрятной бороде.

– Неужели получилось? Неужели у меня получилось? – бубнил он себе под нос, провожая девушку взглядом, пока она не скрылась за дверями лифта.

Воодушевлённый успехом, он тут же как и вчера запер лавку, взял ключи и поспешил в подсобку.

Овеон отогнал сомнения прочь, снова сжал амулет в руке, и громко и отчётливо произнёс:

– Приказываю этой девушке завтра в двенадцать часов дня прийти к моей лавке и познакомиться со мной!

Утром лавочник чисто вымылся и старательно подровнял бороду. Одевшись в тройку, которую надевал только заранее зная о приезде самых достойных покупателей, он надушился дорогим миралонским одеколоном и в половину двенадцатого занял свой привычный наблюдательный пост.

Время тянулось медленно. Овеон трижды доставал из жилетного кармана золотые часы на цепочке, чтобы уточнить время. Собственно, это было совсем не обязательно, потому что точное время показывали и очки, но цифры на экране сменялись так нерасторопно, что лавочник относился к ним с недоверием.

В расчётный час в Башню вошла девушка. Она что-то озабоченно искала взглядом, привставая на цыпочках, пока наконец не посмотрела прямо на Овеона. Увидев лавочника она уверенно зашагала к нему на своих стройных ножках, которые сегодня было особенно хорошо видно – розовое платье, похожее на кукольное, едва прикрывало лишь верхнюю часть бёдер.

– Вы Овео́н Рагно́, верно? – спросила девушка, остановившись в шаге от Овеона.

Происходящее настолько выбило лавочника из колеи, что он буквально окаменел, и сейчас вынужденно разглядывал лицо девушки в огромном увеличении. Её зрачки были похожи на два дорогих голубых топаза, заключённых в белой эмали глаз. Угольно-чёрные ресницы придавали им особенную выразительность. Такие же чёрные брови, сложенные волосок к волоску, крыльями разлетались над глазами, отделяя их от высокого лба. Через лоб проходили заметные при таком увеличении складки будущих морщин. Нос был аккуратный, с едва угадываемой горбинкой. Губы, ровно подведённые карандашом и подкрашенные помадой естественного тона, были слегка растянуты в приветливой улыбке, отчего щёки и подушечки скул по сторонам лица выглядели по-детски милыми. Подбородок был аккуратный, ровный и без ямочки. Кожа лица, немного смуглая, была затонирована дорогим кремом. На коже можно было разглядеть тонкий пушок, волоски которого были чуть длиннее по сторонам над верхней губой.