Читать онлайн Мой талисман любви… удачи бесплатно

Глава 1

1

«Милена»

«Этот поцелуй означал навсегда. Даже больше». 

– Боже милостивый, что я творю? – моя рука потянулась к пульту, лежащему на прикроватном столике, дабы выключить эту щенячью драму по телеку.

Выгнувшись в непонятной позе, чтобы дотянуться, я с успехом провалила испытание ловкости. Ведь он свалился на пол от неудачного касания по нему рукой.

Твою мать.

Сконцентрировавшись на своей цели, я, не обращая внимания на спутанную копну русых волос, которые то и дело втыкаются в мои глаза, совершаю несколько поворотов вправо, чтобы слезть с кровати.

И не говорите, что вы так не делали.

Мне кажется, моё тело стало весить в два раза больше. Или как объяснить, что даже это простое и весьма быстрое действие, отозвалось усталостью во всех моих конечностях? Хотя, возможно, я могу понять, почему мне так тяжело. Наверное, стоило бы поесть адекватно хоть раз за день, а не пить литрами кофе? Фигня, каждая девушка так поступает. Ну понимаете, о чем я. Наконец, пересилив лень, моё тело всё-таки смогло сползти вниз к полу и схватить этот ненужный аппарат.

Я хотела бы повернуться, чтобы выключить играющую подборку мелодрам на Кинопоиске1, но в ту же секунду зазвонил телефон, и от неожиданности моя голова с грохотом ударилась об столик.

ДА ТВОЮ Ж ЧЁРТОВУ ДИВИЗИЮ!

Выправившись из странного положения, я слегка приподнялась на локтях и взяла мобильник, который действовал с каждым гудком всё больше мне на нервы.

– Что? – с раздражительностью прозвучал мой голос в трубку.

– Вот же чертовка! Снова смотришь драму?

– Ты что следишь за мной? – я осмотрелась по сторонам на признаки присутствия хоть кого-либо в моей квартире, кроме моей валяющейся на полу задницы. Но заметив отрицательный результат моей опаски, я облегчённо выдохнула, расположившись поудобнее под столиком у кровати.  Хотя открытое окно меня всё же смущает. – Впрочем да, это мой способ зализывать раны. Тебе чего надо, дурочка?

– Мэй-мэй! Не говори, что ты вновь влюбилась в идиота-парня, который плевать на тебя хотел?

Я засмеялась, хотя в глубине души меня терзали сомнения. Она думает, будто я часто это делаю. Или, может быть, действительно? Уф, да какая разница! Все они – засранцы. Каждый чёртов раз, стоит мне лишь задержать взгляд на «слегка похожем на человека создании», как Лена, эта беспощадная орлица, схватит меня своими длиннющими ногтями и не отпустит, пока не вытащит всю правду. И, кстати, насчёт ногтей я не преувеличиваю. Елена Орлова – истинная любительница салонов маникюра и педикюра. И, разумеется, она не любитель моих увлечений парнями. На этом список заканчивается. Хотя нет, я – её главная слабость.

– Мимо, подруга. Есть еще догадки? – проворковала я, все так же лёжа на полу.

– Впусти меня в дом, и я разложу по картам на твоего страдальца. – Ах, да. Об этом я тоже забыла упомянуть.

Помимо ее любви к острым коготкам и меня. Так это то, что моя орлица и по совместительству лучшая подруга любит гадать на Таро. К моей же печали или же радости. Иногда эти картишки действительно трактуют чётко, к месту. И очень часто разбивают о камень весь оптимизм в моей жизни.

– Чего? Ты у подъезда? И почему он страдалец? Страдаю здесь только я! – надув щёки, я возмутилась. Ибо с какого черта?

– Милена Минина. Во-первых, кто открывает окно в  минус двадцать нараспашку,  живя при этом на первом этаже? А во-вторых, открой эту ссаную дверь! Я замёрзла! – Окно. Блин, не зря я обратила на него внимание.

– Я подумаю. Слишком грубый тон. Может, мне тебя помучить?

В трубке зазвучал звон открывающейся двери.

Мне кабздец. 

– Ну, держись, засранка! Молись, чтоб дверь у тебя была закрыта. – в телефоне запищал звук сброса звонка.

Чёрт! Дверь! Я со всей скорости рванула в коридор, чтобы эта бешенная женщина не выбила её мне с грохотом. Но удача сегодня была не на моей стороне, ведь в ту же секунду, как я подбежала, моя нога зацепилась за ботинок, и я упала плашмя на грязный пол. Ненавижу эту жизнь.

– Да ты сегодня в ударе, Мэй-мэй, – прозвучал голос Лены надо мной. – Или ты так раскаиваешься в своем поведении? Так и быть, сделаешь мне чай – и ты прощена.

Прозвищем «Мэй-мэй» я была одарена вовсе не потому, что меня звали Мэй или же Мэлони. Просто моя подруга до смешного помешана на западной культуре кинематографа. Да и имя с фамилией очень созвучны – «Мэй-мэй и Милена Минина». Опять же не мои слова. М-да уж. Собственно, поэтому я и присвоила честь зваться ласково именно так.

Подняв голову, я встретила взгляд Лены, в котором еле сдерживалась улыбка. И, как по волшебству, мы обе разразились звонким смехом. Рядом с ней невозможно оставаться в полном спокойствии – это просто не под силу.

Вспоминая наше детство, я невольно погружалась в атмосферу беззаботности, когда мы с Леной проводили часы у меня дома. Моя мама часто жаловалась на шум, который доносился из моей комнаты. Мы с Орловой смеялись так громко и безудержно, что, казалось, могли разбудить мёртвых. Никогда, серьёзно, никогда не удавалось нам молчать дольше пяти минут. Поэтому нас зачастую выгоняли на улицу – терпение родителей не было бесконечным.

По крайней мере, терпение моей мамы. Анна Владимировна, директор школы, была строгой женщиной. Рядом с ней всегда ощущалось напряжение, словно находился под прицелом. Каждый шаг мог стоить мне свободы. Я старалась быть осторожной, хотя мой брат Витя всегда казался более свободным в своих действиях. Он старше и более рассудителен, как любила говорить мама. Полный бред! Я могла благодарить только своего папу, Антона, который всегда поддерживал меня и был на моей стороне. Я точно была папиной дочкой.

Пока Лена снимала куртку, я, как и просила эта орлица, направилась на кухню. Следить за ней не было нужды – она практически жила у меня и знала каждый уголок дома наизусть. С тех пор как мои родители завершили строительство мини-коттеджа в саду и решили провести остаток жизни на природе, я осталась одна в квартире, где раньше жила с ними и братом. Не то чтобы они были очень старыми; это всего лишь слова моей мамы, которая уже все уши прожужжала о том, как им хорошо на свежем воздухе. Я же не возражала. Мне нравилось осознавать, что теперь я могу побыть одна, не включая Лену в свои будни. Без неё моя жизнь рисковала превратиться в сплошное депрессивное расстройство. Судя по сегодняшнему случаю, это точно бы произошло.

Дойдя до кухонного гарнитура, я зажгла спичку о коробок и поднесла к горелке стола, прокручивая панель газа. Затем поставила чайник – старый и покрытый пятнами от масла – на разогретую плиту.

– Мне кажется, что пора бы тебе купить новый современный чайник. Выглядит так, будто им пользуется сто лет бабушка. – констатировала  подруга, войдя ко мне на кухню.

– Лен, он же ещё работает. Зачем тратить лишние деньги? Я лучше куплю себе что-нибудь полезное.

– Под полезным ты подразумеваешь книги о хоккеистах и аниме фигурки? – усмехнулась Лена.

– А ну молчать! Это очень ценные вещи, – проворчала я, расставляя кружки на столе.

Как только я начала подрабатывать и получать свои первые деньги, естественно, мой до этого скромный уголок в комнате в скором времени превратился в настоящую берлогу книжного червя. Шкафы, которые когда-то служили хранилищем для маминого барахла, теперь были забиты моими книгами. И да, половина из них про моих любимых хоккеистов! Я с детства обожала этот вид спорта – как и мой папа.

Мы часто смотрели вечерние матчи по телевизору, а также пару тройку раз ходили смотреть на игру в живую. Это было невероятно! А как только я открыла для себя книжки с участием этого спорта, так всё. Меня не оторвать! Вы бы видели то, как описывается любовь в этих книгах. Собственно, я даже сама пыталась найти себе парня, занимающегося хоккеем, но мои усилия не увенчались успехом…

– Да, да, все мы знаем, как это ценно! – рассмеялась Лена, тем временем подкидывая заварку в кружку. Затем она подставила руку под свой острый подбородок и коварно улыбнулась. – Ладно. Так что насчет парня? Не поделишься со мной?

Поправив свои ослепительно шикарные шоколадного цвета локоны, Орлова сверкнула своими внимательными карими глазками, словно напоминала мне о моем положении. Глазища у неё, прямо скажем! Кто вообще считает карие глаза милыми?! Это ж равносильно тому, чтобы смотреть на чудовище.

Я выразительно закатила глаза и громко вздохнула в ответ на её настойчивый вопрос. Достаточно правдоподобно вышло. Но перед кем я выпендриваюсь? Это бесполезно. Как бы я ни старалась продемонстрировать своё нежелание обсуждать эту тему, умолчать что-либо от Лены было невозможно. Она и без меня всё вычислит – если не через интернет, так с помощью своих чёртовых карт Таро. Настоящий детектив! Взяв вскипевший чайник с плиты, я подошла к кружкам и стала наливать кипяток.

– Что ты хочешь узнать, Шерлок? Твои карты перестали работать? А я ведь говорила, – вновь театрально вздохнула я, пытаясь свести тему к минимуму.

– Милена Минина. А ну прекрати юлить, иначе расскажу маме твоей о твоих шалостях! – ехидно улыбнулась Лена.

– Это нечестно. – хотела бы я дуться и возмущаться, но напомню, что от этой женщины мне не отвязаться. Так что взяв всю свою волю в кулак, я продолжила: – В общем, ладно. Помнишь же мою бывшую пассию?

– Погоди, какой из? Федя, Лёня. А Нет, постой, Кирилл? – загибая пальцы, Ленка дразнила меня, как всегда. Невыносимая…

– Господи, я встречалась всего со одним парнем. Никита зовут его для особо разумных.

Я закатила глаза. Как же бесит её эта черта – подначивать меня. Но люблю до невозможности эту засранку, так что не злюсь на неё.

Да-да, можете ничего не говорить про проклятие Никит. Я все это уже прошла – честно, как будто подписалась на марафон самоуничтожения вслепую. И всё же, я была безумна в него влюблена. Моя первая любовь… Если это можно так сказать.

– А этот бабник… Да уж, еще б это можно было отношениями назвать, учитывая то, как мало вы встречались, – проговорила подруга, запивая чай. – Вы ж всего две недели ворковали.

– Не нужно напоминать, – отозвалась я, закусив губу. –Я была влюблена в него два года. Впрочем, дело не в этом. – зажмурив глаза, прошептала, боясь её реакции. – Не злись, Лен. Он мне написал, ну я и ответила ему…

В следующее мгновение чай во рту Лены брызнул мне в лицо.

– Ты совсем сдурела, Мэй-мэй? В смысле, ты  ответила ему? – размахивая руками, возмутилась подруга. – Какой извилиной ты в этот момент соображала? Попой?

Я попыталась съёжиться, словно это поможет мне скрыться от её ярости,

но пронзительный орлиный взгляд, соответствующий её фамилии, не оставлял мне шансов. Испепеляющий, можно сказать. Понимаете, дело обстояло плохо.

Лена никогда не воспринимала Никиту как адекватного парня. Что уж говорить –

он и не был человеком в её глазах.

Она относилась к тому типу людей, которые не подпустят к себе никого, кто не соответствует её строгим критериям. Каждый новый знакомый для неё представлял собой лишь кусок мяса на ножках, и она никогда не позволяла никому приблизиться хотя бы на миллиметр. Именно поэтому я оставалась её единственной подругой.

Всё началось в первом классе, когда Никита Шведов перешёл к  нам в группу на третьей неделе от начала учебы.

И с того самого момента его статус «Новенький» быстро трансформировался в восходящее великолепие «Звезды». Я серьёзно. Даже старшеклассницы не могли пройти мимо семилетнего Шведова. Да, в детстве Никита тоже был милашкой.

Золотой мальчик школы стремительно завоёвывал популярность среди девчонок, а с возрастом стал вовсе рвать сердца всех представительниц женского пола. Да кому я вру? Даже парни пускали по нему слюнки. Но, несмотря на всё его великолепие, Никита с самого начала считался зловещим исчадием ада.

Как бы мягко выразиться… Вел себя неподобающе? Тот самый школьный задира с высоким самолюбием, но в то же время с невероятно прекраснейшей внешностью.

Наверное, поэтому ему всё сходило с рук? Определенно, да. 

Для всех девчонок, любящих плохих парней, Никита стал главной темой обсуждения – объектом желания, которого все стремились добиться своим вниманием.

Но, к счастью или к сожалению, завоевать смогла, хоть и ненадолго я.

Все произошло под конец выпускного класса. Все годы до этого Никита меня совсем не замечал. Я даже сомневаюсь, что он знал о том, что мы учимся в одном классе. Не спрашивайте. Этот человек уж очень сильно был одарён вниманием. И ничего, кроме своего футбола не видел. А к концу окончания школы его приоритеты прибавились. И это счетный лист поимевшихся кисок.

На выпускном мне, наконец, посчастливилось поговорить с Никитой. И именно в этот момент, когда я думала, что все надежды окончательно канули в небытие, его внимание обратилось ко мне. Слово «приметили» здесь как нельзя более уместно. Как только вспоминаю тот вечер, меня охватывает странное чувство: счастье перемешивается с тошнотой, словно я вновь переживаю те мгновения. У всех же так с бывшими, не правда ли? Но в тот момент, когда Никита взглянул на меня, я была на седьмом небе от радости – спустя два года страданий он наконец-то обратил своё великолепное внимание на меня.

Тогда Шведов, слегка подвыпивший, сидел рядом со мной на причале у озера, где мы отмечали окончание школы. Вечер постепенно сменялся ночной рутиной, позволяя всем насладиться тишиной и спокойствием. И вот в этот волшебный момент его кудрявые рыжие волосы развивались на ветру, а светло-карие глаза, полные искренности и озорства, смотрели на меня с таким вниманием, что я едва могла дышать. А эта чертова улыбка… Каюсь, но до сих пор от неё мурашки бегут по коже. Никита всегда умел подгибать под себя девчонок, и в тот вечер он не упустил шанса.

Он говорил о футболе, а я старалась изо всех сил слушать, впитывая каждое его слово. Ленка, моя верная подруга, нервно колебалась рядом, ведь ей за два года пришлось выслушивать все мои жалобы на безответную любовь. Поэтому на выпускной она снарядила меня как следует: от макияжа до платья – всё было продумано до мелочей. Я была стратегически готова завоевать Никиту ласковыми словами и аккуратными прикосновениями. И пьяный Шведов попался на мой флирт. Спасибо тебе, Лена, и в то же время иди к чёрту – как ты не заметила, какой он мудак?

Тогда случился мой первый поцелуй. Это было отвратительно. Я была настоящей дурой, раз считала это событие одним из лучших в своей жизни. Поцелуй оказался излишне слюнявым и коротким, а запах перегара от него стоял такой, что мне хотелось отвернуться. Но моя любовь к этому человеку затмила все разумные мысли. Так и началось наше общение: частые встречи и прогулки заполнили летние дни.

Когда пришло время поступать в колледж, судьба свела нас вновь – мы оказались в одном учебном заведении. Я выбрала специализацию «Маркетинг в социальных сетях», а Никита – «Менеджмент». В старших классах он был просто объектом восхищения, но в колледже все стремились завоевать его внимание. Девочки мечтали залезть ему под юбку (да-да, именно так) – помимо его «прекрасной» внешности и точёного тела, он обладал ещё и грозным характером.

На что я и клюнула. Кхм.

Никита стал одним из лучших игроков новой футбольной команды нашего города – «Титаны», которая стремительно набирала популярность. Ребята особенно выделялись после недавней победы над знаменитой командой «Гончие псы» из соседнего города. В колледже обсуждали только их игру. Девочек захватывало обаяние Никиты и моего старшего брата Витали. За Никиту радоваться не было повода – он меня раздражал. А вот Виталя с детства был моим героем, самым лучшим в своей команде.

Я несколько раз побывала на их матчах в качестве фанатки и не побоюсь сказать: команда действительно разбивала соперников в пух и прах. На поле они выглядели как гиганты, глумившиеся над мелкими человечками. Но каким бы привлекательным ни казался Никита сейчас, у него был один жирный минус – девочки мечтали узнать цвет его боксеров, но в итоге он сам забирался под юбку каждой из них. И это не преувеличение. Собственно, именно по этой причине мы и расстались.

Понятие «верность» хоть кому-нибудь знакомо? Только не для придурка Шведова. 

– Земля вызывает Милену! Ау..! – Лена замельтешила рукой перед моим носом, словно пыталась разбудить меня из глубокого сна. – Колись давай, что ты натворила?

Я отодвинулась к другой стороне стола, инстинктивно укрываясь руками.

– Он сказал, что забыл какой-то браслет у меня дома и что заедет вечером его забрать… Лен, не сердись. Я ему быстро отдам и выгоню за порог.

– Минина. Да ты… – Лена открыла рот, собираясь продолжить свою тираду, но в этот момент замок в двери моей квартиры начал поворачиваться. Мы обе резко вскочили, и в воздухе повисло напряжение, словно мы обе думали об одном и том же.

В следующую секунду на всю квартиру протяжным, низким тембром прозвучало громкое: «Ми́ляяя». Я облегчённо плюхнулась на стул. В мою квартиру, точнее, в нашу квартиру, вновь заявился мой старший брат Виталик. Никита мог бы оказаться на его месте, если бы у него были ключи и право входить без стука. Просто так совпали обстоятельства.

– Господи, чуть до инфаркта не довёл! – села на стул и выдохнула Лена, её голос дрожал от смеха и облегчения.

Из коридора послышался тихий смех и топот тяжёлых шагов, направлявшихся на кухню. Это были не одни лишь ноги Виталика. Кто-то ещё был с ним. И вот, завернув за угол кухни, первым в проходе появился Витя – весь запыхавшийся, лохматый, видимо, только что вернувшийся с тренировки. А затем в проходе возник человек, которого я не видела больше года.

– Владик… – вырвалось у меня, и сердце забилось быстрее, как будто на мгновение время остановилось.

Глава 2

2

«Милена»

Мой разум окутан туманом, а в глазах вспыхивают проблески давно забытых воспоминаний о детстве, когда мы все были вместе.

– Обещай, что дождёшься меня, – звучит в моей голове забытый, любимый голос. – Обещай, что не будешь плакать.

Это происходит наяву? Неужели я сошла с ума?

Да, определённо, я потеряла рассудок. Этого просто не может быть. Он не должен быть здесь. Прошло чертовых шесть лет. Шесть, мать вашу, лет! Почему он снова здесь? Зачем он приехал?

Тот день до сих пор не покидает мою память. Как бы я ни старалась вычеркнуть все наши воспоминания, это не удалось. А теперь он здесь – в моей квартире, в моей чёртовой кухне! Я смотрела на него и не могла поверить в происходящее. Он такой родной, но уже совсем не тот человек, которого я помню. Влад вырос. Он больше не тот бойкий мальчик, с которым я любила проводить время. Теперь он стал чужим.

Передо мной стоял мужчина – высокий, в натянутой к его рельефному телу футболке, с тёмными дегтярно-чёрными волосами, распущенными на лбу. На руках виднелись татуировки, а его глаза отражали раскаяние.

Сожалеет?

Он – мечта любой девушки. И он смотрел на меня так же растерянно.

Мои глаза начали слезиться, и я почувствовала солоноватую дорожку на щеке, попавшую на губы. Я сморгнула слёзы и вновь погрузилась в воспоминания, которые то и дело накатывались на меня, как волны на берег.

Тогда всё было по-другому. Мы тоже были другими.

– Миля, у тебя есть двадцать рублей на «Доширак»? Мне на одну порцию только и хватает, – с надеждой спросила Лена, стоя перед стендом с сухими продуктами в магазине. Она пересчитывала мелочь в своих крошечных ладошках, украдкой бросая на меня взгляды, полные ожидания, словно я могла магическим образом наполнить её карманы деньгами.

– Нет… – вздохнула я, опустив голову, чувствуя, как голодные позывы в животе становятся всё настойчивее. – Мама только на проезд дала. Давай лучше посмотрим в холодильнике у меня дома, может, она оставила что-нибудь вкусное перед отъездом!

Летнее солнце уже начинало залипать в горизонт, а школьные дни медленно подходили к концу, приближая долгожданные каникулы. Мы с Ленкой, подтянув рюкзаки с учебниками повыше на плечах, направились по узкой дорожке, усыпанной только что распустившимися одуванчиками, к моему дому.

Подойдя к подъезду, мы услышали громкие крики с площадки, где ребята разыгрывали настоящую футбольную баталию. Это место никогда не пустовало – мой старший брат Витя и его лучший друг Влад проводили здесь целые дни, особенно летом.

Обнаружив пустые карманы, я вдруг поняла, что не смогу попасть домой: ключи остались в комнате. Как же я могла быть такой нерасторопной? Не раздумывая, мы с Леной направились к ребятам.

Кофты и рюкзаки мальчиков валялись на земле, а сами они носились по полю с мячом, сражаясь друг с другом. 

– Витя! – закричала я, помахав руками, чтобы привлечь внимание. – Витя! Я забыла ключи от дома! Мы очень проголодались, а денег нет совсем!

Но мои крики затерялись в шуме игры. Мальчики продолжали бегать, забивая победный гол. Влад радостно запрыгал, глумясь над проигравшим другом, а Витя, мой старший брат, показал обиженный язык. Но недолго грустил – уже через секунду он напрыгнул на Влада и повалил его на землю. Оба громко рассмеялись. Болваны…

– Витя! – топнув ногой, закричала я ещё громче. Наконец-то ребята обернулись в нашу сторону.

Подбежав к нам, мальчики возвышались над нами с Леной на две головы. Запыхавшись после яростной игры, Витя улыбнулся во все свои тридцать два белоснежных зуба и задорно рассмеялся, потрепав нас по голове своими вспотевшими руками.

– Здарова, девчонки! Что за кипиш без причин? – поинтересовался он с игривой улыбкой.

– Я забыла ключи дома… Сможешь впустить нас в подъезд? Мы очень голодные, а денег нет.

– Ох, ну вы и даёте! – весело засмеялся Витя. Затем он сместил руку с моей головы на щёку и слегка больновато её оттянул, как делал это всегда. – А голову, глупышка, ты не забыла?

– Витяяя! Больно же! – пропищала я, отодвигая его руку подальше.

– Что, не нравится, когда я так делаю? – смеясь, Витя подхватил меня за талию и закинул головой вниз на плечо. Я начала безудержно брыкаться. – Хорошо, хорошо. Пойдёмте все вместе приготовим что-нибудь!

Я пыталась вырваться, но из охапки сильных рук братишки это было невозможно, как бы ни старалась. Он неумолимо нёс меня до самого подъезда, пока я громко кричала от страха, словно в руках у чудовища. Он лишь смеялся, игриво подмигивая мне, как будто это была самая весёлая игра на свете. Наконец, мы достигли нашего дома, и он, распахнув двери, впустил всех нас в помещение, а затем, не останавливаясь, направился по лестнице к нашей квартире.

Родители остались на ночь в саду, чтобы завершить ремонт коттеджа. Сегодня к ним должны были доставить стройматериалы для пола. Поэтому ночь мы должны были провести с Витей вдвоём. Но кто сказал, что нельзя звать гостей? Мы сами себе разрешили устроить настоящую ночёвку друзей, и этот план обрел жизнь, как только мы переступили порог.

Остаток дня прошёл в суете готовки и разговоров о всякой ерунде. Запах макарон наполнял кухню, а смех раздавался, как музыка.

– Орлёнок, тебе добавить соус? – спросил Виталик Лену, раскладывая порции макарон по тарелкам с таким азартом, словно это был финал чемпионата.

– Я не орлёнок! Хватит меня так называть! – проворчала подружка, надув щеки, словно маленькая воробейка. Она подошла к столешнице и забрала тарелку из его рук с решимостью настоящего генерала.

– Стесняешься, что ли? – продолжал смеяться Витя, но вдруг резко замер на месте. – Милена! Ты чего все по полу разбросала? Здесь сплошное минное поле, под стать твоей фамилии…

– От Минина слышу! – засмеялась я, забирая свою порцию и высунув язык в дразнящем жесте. Затем быстро убежала в гостиную за Леной, подальше от мальчишек, хихикая себе под нос.

Позже мы все уселись на диване у телевизора, поставив тарелки с макаронами на стол, и обсуждали планы на грядущее совместное лето. Несмотря на нашу разницу в возрасте, наша четвёрка всегда была дружна. Мы были подростками с разными интересами, но Витя с Владом продолжали проводить время с нами, словно мы были одной большой и дружной семьёй.

– Так вот, я предлагаю уговорить родителей отправиться с ночёвкой на речку и приготовить сочного шашлыка. Одних нас не отпустят, потому что вы обе мелкие ещё. Следить надо, – предложил Виталик, доедая макароны с таким энтузиазмом, словно это был его последний приём пищи.

– Эй! Кто тут ещё маленький? Нам с Леной четырнадцать исполнится летом! – возмущалась я, хмуро глядя на брата. – Это за вами, оболтусами, глаз да глаз нужен, чтобы не натворили бед!

– Да в твоем возрасте я только и делал, что самостоятельно гулял допоздна. Родители и слова мне не сказали. А почему? Потому что знали, какой я ответственный! – продолжал спорить Виталик с самодовольной улыбкой.

– В нашем возрасте у тебя ещё пипирка не выросла, чтобы самостоятельно отвечать за поступки. Не придумывай! – невозмутимо ответила Лена, присоединяясь к нашей перепалке с блеском в глазах.

Смех и дружеские подколы заполнили комнату, как солнечный свет, пробивающийся сквозь занавески. Витя пытался дотянутся до Ленки через стол, чтобы ущипнуть, а я старалась не подавиться едой. Ночь обещала быть незабываемой.

Мы продолжали хихикать, погруженные в атмосферу беззаботного веселья, пока тихий звук не заставил нас замереть. 

– Ребята, – произнес Влад, его голос звучал так, будто раздался из глубины бездны, – я переезжаю этим летом.

В комнате воцарилась гробовая тишина, что в нашем доме случалось крайне редко. Все взгляды устремились на Влада, который, казалось, потерял свою привычную жизнерадостность. Его лицо потемнело, и в глазах читалась грусть, от которой у меня в груди сжалось сердце.

– Значит, всё-таки переезжаете, – наконец произнес Виталик, опуская руку с кофты Лены и занимая свое обычное место за столом. Он смотрел на Влада с настороженным интересом. – Когда это будет?

– Через неделю. Отец должен быть на новом месте уже в начале июня, – ответил Влад, его голос звучал как эхо.

– Погоди, Влад, как же так? Почему ты раньше не сказал нам? – Лена не могла скрыть своего недоумения. – Или Витя только об этом знал, а о нас не подумали?

– Ленусик, ну ты чего сердишься? Никто не был точно уверен, что так всё и произойдёт. Да и я сам только недавно узнал об этом, – Витя поднял руки в знак защиты, пытаясь развеять напряжение в воздухе. – Ребят, ну что вы погрустнели? Время ещё есть! Ну!

Я смотрела на свою тарелку и старалась сдержать слёзы. Витя всегда был тем, кто умел развеселить, кто находил свет даже в самых мрачных моментах. Но сегодня он не мог развеять эту тёмную тень, нависшую над нами. Я понимала: это последний день, когда мы все вместе. С уездом Влада всё изменится. Каждый из нас это чувствовал.

– Мальвина, ну ты чего? – позвал меня Влад, его любимое прозвище для меня. Мне оно тоже нравилось. – Я ведь буду приезжать и звонить. Не брошу вас. – Он отодвинулся от стола и присел рядом со мной, наклонившись так близко, чтобы его слова услышала только я. – Обещай, что дождёшься меня, – прошептал он. – Обещай, что не будешь плакать.

Я подняла свои заплаканные глаза и встретила его изумрудный взгляд. Я посмотрела на его густые тёмные брови и родинку под глазом, острый нос и изогнутые губы, которые всегда улыбались. Он засмеялся и потрепал меня по волосам. Так я его запомнила.

Я открыла глаза и вновь посмотрела на Влада. Ему тогда было шестнадцать, но шесть лет разлуки оставили свой след. Я больше не узнаю его. Это уже не тот человек, не мой лучший друг.

Он стал чужим.

– Ай, ну всё, это надолго… Владос, чай будешь? – проскочил мимо нас Витя, ставя на плиту остывший чайник.

– Буду, конечно. Еще спрашиваешь.

Неужели у него всегда был такой грубый низкий голос? Я совсем не могла вспомнить.

Ребята засмеялись, а мы с Леной смотрели на них с широко раскрытыми глазами. Влад прошёл за моим братом по кухне и сел на стул между нами с Орловой. Он притянул нас поближе и двумя руками потрепал по макушке – так по-свойски, так по родному.

Я сидела рядом с ним и не могла привыкнуть к тому, что он снова здесь. Влад с нами. Грудь сдавило привычной болью, а глаза вновь предательски заслезились. Почему так больно? Сердце колотилось в груди, руки дрожали. Я ведь должна радоваться, так ведь?

Смирись, Милена. Всё произошло так, как и должно было быть. 

Но боль так и не ушла. Она осталась, как невыносимая тяжесть на душе, а мысли врывались в мою голову, словно раскаты грома в душную погоду – внезапно и беспощадно. Я собиралась уйти, оставить всё позади, но в этот миг телефон издал звук приходящего сообщения от того самого человека, который мог стать моим спасением.

Недолго думая, я отодвинулась от крепкого плеча незваного гостя, который, казалось, был здесь совершенно случайно. Я быстро разгладила запутавшиеся волосы, собравшись с мыслями, и встала, направляясь в коридор.

Я понимала, как это выглядит странно. Мой уход, возможно, показался бы некрасивым и резким. Но я не могла с этим ничего поделать. Не сейчас. Возможно, позже я пожалею об этом решении, но сейчас мне было необходимо уйти. Я натянула на ноги свои чёрные зимние ботинки, накинула на плечи тёплый серый пуховик и вышла из квартиры.

Дверь захлопнулась за мной с силой, оставив позади ту атмосферу, которая давила на грудь. Холодный ветерок обдал лицо, как только я ступила на улицу. Волосы растрепались, а щёки покраснели от ледяного покалывания декабрьского воздуха, заставляя кожу покрываться мелкой рябью мурашек.

Да, это определенно не мой день.

Никита вышел из машины и открыл дверь, приглашая меня внутрь. Я сделала глубокий вдох, выдыхая горячий воздух из лёгких, и села на переднее сиденье. Словно этот момент был единственным островком тепла и уюта в бушующем океане холодной реальности.

Глава 3

3

«Влад»

– Уважаемые пассажиры, объявляется посадка на рейс под номером пятьдесят семь авиакомпании «Победа», – раздался голос диспетчера, пронзая утреннюю тишину аэропорта, словно сигнал к началу настоящего приключения. – Всех пассажиров просим пройти на посадку к выходу номер семь для дальнейшей регистрации.

Я убавил громкость музыки в наушниках, прислушиваясь к этому безразличному объявлению. Люди вокруг меня начали подниматься с кресел, спешно направляясь к выходу, словно у них не было времени на раздумья, будто взлёт должен был произойти вот-вот, а не через тридцать минут.

Придурки.

Встав с места, я подтянул свой скромный чёрный багаж поближе и встал в уже образовавшуюся длинную очередь. Наблюдать за толпой мне всегда было интересно – это напоминало зоопарк. Люди, как стадо, хаотично двигались вперёд, покачиваясь, как пингвины на льду.

Ха-ха, блин, как теперь это развидеть?

Наверное, я слишком открыто улыбаюсь, потому что девушки рядом хихикают, как чайки у моря – беззаботные и весёлые. Точно зоопарк. Неужели я случайно попутал здания? В целом, не важно. Я привык к тому, что женская часть населения иногда обращает на меня внимание. В любое другое время я мог бы попытаться завести разговор с одной из них, но сегодня был важный день, и времени на это совсем не оставалось.

У тебя есть целых два часа полёта. Идиот.

Я подавил мимолётное желание в своей бездарной голове и поправил натянувшуюся складку джинсов.

Не время, приятель. Не время.

Вытащив телефон из кармана, я открыл мессенджер и нашёл переписку с Витей. Наши часовые пояса различались, но если я не ошибся, примерно в это время он должен был собираться на тренировку. Я быстро набрал краткое сообщение о своей посадке и уточнил адрес комплекса, куда мог бы подъехать по прилету.

– Братан, да ну нахрен! – пришло сообщение от друга через минуту после отправки.

На видео Витя натягивал кофту и, как всегда, улыбался. Эта дурацкая улыбка никогда не покидала его лица. Сколько себя помню, он никогда не позволял грусти овладеть собой. Мне бы поучиться его оптимизму.

– Да всё по-старому. Всё там же тренируемся, никуда не переезжали. Ребята, кстати, пиздец как ждут твоего приезда. Так что ты не задерживайся. Тренер до пяти будет, забежим к нему, а потом до меня поедем. Или у тебя есть особые планы?

Я задумался, погружённый в размышления о своих особых планах. Хм, это, безусловно, был намёк от моего старого друга, с которым мы продолжаем общаться, несмотря на расстояние и время. Столько лет прошло с тех пор, как я покинул родные края, что я уже успел забыть, что значит быть дома. Как ни странно, я никогда не думал, что можно так сильно привязаться к месту, где вырос. Как котам важнее дом, чем хозяева. Но именно родные люди создают то самое чувство комфорта, от которого так трудно избавиться – людей, с которыми сердцу хочется биться в унисон.

В ту же секунду по телу пробежал поток мурашек, а в памяти всплыл блёклый образ Милены. Маленькой Мальвины с пухлыми щёчками и голубо-серыми глазами, которые спустя шесть лет я не смог выкинуть из своей головы. Я помню её длинные светло-русые волосы и едва заметные веснушки на маленьком носике. То, как она радовалась пустякам и забавно злилась на мелочи. Я подмечал каждую чёртову деталь в этом человеке. Всегда был рядом, всегда следил и оберегал её, как свою младшую сестричку. И вот я оставил её. Дал обещание вернуться, но так и не смог его выполнить.

Интересно, а сдержала ли она своё слово?

– Молодой человек, прошу, подайте ваш билет. Вы задерживаете очередь, – прозвучал голос молодой девушки в форме у стойки регистрации. Я встряхнул голову, вырвавшись из потока навязчивых мыслей, и подал билет для прохода на борт.

Девушка кротко улыбнулась, оторвала нужную часть бумажки и вернула мне, коснувшись ладони.

И что это было?

Я кивнул и прошёл внутрь по туннелю, прямо к самолёту. Стюардессы сладко улыбались и приглашали к местам. Надо остыть. Это ведь их работа – приторно улыбаться, указывать места и помогать пристегнуться. Ведь так?

И всё-таки, когда же время взлета? Мне позарез нужно в туалет. Нет. Не время. Успокойся, чувак.

Кажется, я давно не находился в обществе женщин. Время полёта займёт около двух часов. Надо бы сразу заснуть, чтобы не думать. Надо остыть. Только вот есть одна проблема: как только я закрываю глаза, в голове снова всплывает её лицо – Милены. Да ну пиздец.

Самолет трясло, как чёртов лист на ветру. Моя спина затекла от маленького кресла, а задница вовсе превратилась в квадрат.  Никогда больше не полечу. Во-первых, я до жути боюсь высоты, из-за чего долго не мог попросту привыкнуть и расслабиться после взлета. А во-вторых, слишком дофига народу, которые то и дело создавали лишние звуки, мешая мне погрузиться в сон. Я бы, конечно, включил наушники, если б зарядил их перед выездом в аэропорт. Болван.

– Уважаемые пассажиры! Мы готовимся к посадке. Просим пристегнуть ремни безопасности и отказаться от похода по борту.

Наконец-то! Два долгих часа, полных мучений и нудного ожидания, наконец подошли к концу. Я думал, что не доживу до этого момента. Спасибо тебе, Милена, за то, что ты так и не вышла из моей головы. Как же я жажду свежего воздуха!

Выбравшись из толпы людей и отталкивающего запаха пота, я направился к пункту выдачи багажа. Когда я, наконец, оказался на улице, прошло добрых сорок минут. Кому, черт возьми, вздумалось лететь в этот ад? Людей – как в муравейнике. Настроение у меня было на нуле.

До окончания тренировки оставалось всего пятьдесят минут, и я без раздумий вызвал первое попавшееся такси, заплатив немалые деньги. Эти водители, похоже, неплохо зарабатывают на таких вот ситуациях. Кто станет ждать дешевую машину, когда можно доехать быстро? Точно не я. За комфорт не жалко потратить.

Через несколько минут ко мне подъехал Алексей с забавной аватаркой в профиле. Я запрыгнул в машину и мы помчались к спорткомплексу. Время поджимало: ехать почти час, а тренировка должна была закончиться через сорок минут. Блять.

К моему удивлению, мы доехали быстро. Выйдя из машины, я глубоко вдохнул холодный декабрьский воздух и направился внутрь здания, выпуская пар из разогретых легких. Всё вокруг было знакомо, как шесть лет назад. Ремонт внутри немного смутил меня – коридоры стали запутаннее, но в целом всё осталось на своих местах: стены, кабинеты, раздевалка – всё такое родное и привычное. Мне стало легче на душе. Я наконец-то вернулся туда, где должен быть.

Поздоровавшись с администратором, я показал заявление о переходе в команду «Титаны» и по указанию доброй женщины направился к двери, ведущей к зоне футбольной секции.

Впереди послышались крики Геннадия Пáнова, нашего старого тренера, и рокот беготни по залу. Ребята явно вновь напортачили и теперь наворачивают круги. Улыбка сама собой расползлась по лицу, и я чуть ли не на бегу ворвался в зал.

И не ошибся: тренировка уже закончилась, а толпа здоровяков бегает друг за другом, как чёртовы солдатики. Панов орет на них, а я не могу сдержать смех – это привлекло внимание старика и моей нынешней команды.

– Цепеш, ты что ли? – заметно ободрился Геннадий. Видимо, пацаны его знатно достали. – Сколько лет, сколько зим! А ну, подойди, посмотрю на тебя хоть.

Парни сбавили темп, кто-то даже остановился и начал махать руками. На это тренер рявкнул так громко, что все снова бросились в бегство, наворачивая штрафной круг. Я же подошёл ближе, всё так же широко улыбаясь. Видимо, заразу Витька уже успел подцепить, когда зашел в комплекс.

– Да, здоровяк, вымахал ты за эти годы. Массы набрал! – похлопал по плечу Панов и направился к трибунам, поманив меня за собой. – Не расстроился хоть, что сюда перевели? Хорошая команда у вас там получилась.

– Ну что вы, тренер. Парни хороши, но семью не заменишь. – Сев рядом на залакированное сиденье, я обернулся посмотреть на ребят и почувствовал, как в душе потеплело.

Ощущение, что переезд – это всего лишь мираж, не покидало меня. Казалось, прошло всего лишь мгновение, а не долгие годы. Время, ускользнувшее из-под ног, оставило лишь тень тех хлюпиков, что когда-то резвились на поле. Теперь же передо мной стояло стадо мужчин, крепких и уверенных в себе. Наверняка многие из них уже нашли свою половинку, а кто-то, возможно, ждал пополнения в семье. Мы обязательно должны выбраться вместе, чтобы обсудить все те события, которые оставили след в наших сердцах.

– Правильно, не заменишь. Мы тебя заждались! Документы хоть не забыл? Всё привёз? – прервал мои мысли Панов, закончив минутную паузу.

– Конечно, всё с собой, – ответил я, чувствуя, как внутри меня распускается цветок надежды.

– Тогда сейчас отправлю этих засранцев домой, и пойдём ко мне в кабинет. Подпишем бумаги, а завтра ты придёшь на замеры. Дам тебе расписание, и вечером уже в строй подтянешься. Устраивает? – Геннадий протянул руку в знак заключения сделки, и я крепко пожал его ладонь.

В течение двадцати минут я находился в тренерской. Панов кратко ввел меня в курс дела о предстоящих выездах и времени тренировок. Мы немного поболтали о жизни и о том, как изменились наши пути. Затем я выбежал из кабинета, направляясь в раздевалку с надеждой, что ребята ещё не разбрелись по домам.

Пробежав несколько метров, я остановился у двери, ведущей в зону отдыха «Титанов». За ней слышались разговоры сокомандников и звуки сменяющейся одежды. Вдох, выдох. Время собираться!

– Цепеш, мать его! Чтоб я сдох! – первым встретил меня Саня, как только я открыл дверь в небольшое помещение. Он подошёл ко мне, крепко пожал руку и притянул к себе, похлопав по плечу. – Офигеть, здоровый стал! Чем ты питался-то?

– Всё, что под руку попадалось, Сань. Рад видеть тебя!

Мы рассмеялись, и я прошёлся по остальным ребятам, здороваясь со всеми. Справа от нас раздался звук щелчка двери душевой. Из неё вышел вымокший Витя и, заметив меня, с разбегу повалил на пол, растрепав и без того запутавшиеся волосы. Так мы всегда встречались – кто кого уложит на землю? И каждый раз в шутку дрались, возвращаясь домой грязными.

– Глазам своим не верю! – Виталик выпрямился и рассмеялся так, как только он умел. – Ну что, взяли?

– Мужик, обижаешь! – усмехнулся я. Ещё бы не взяли! Меня ж продали, как горячую булочку на рынке, как только я заговорил о переезде с Виктором – моим тренером из старой команды. – Завтра замеры, и вечером я с вами. Отлынивать некогда!

Мужики присвистнули и встретили меня гулкими воплями радости. Я был счастлив вновь оказаться среди них.

Мы немного поболтали – словно вернулись в старые добрые времена после матча. Воспоминания о тех минутах перерыва в раздевалке, о наших беседах и дурачествах наполняли сердце теплом.

Но шесть лет назад всё изменилось.

Тот день навсегда останется в моей памяти как страшный сон. Я сидел здесь с ребятами и последний раз отыграл победный любительский матч. Всё должно было закончиться весельем… Но судьба распорядилась иначе.

Шесть лет назад.

– Владос, ты сегодня словно с цепи сорвался! Последний мяч был что-то с чем-то, – произнес Коля, обняв меня за плечи. Его голос звучал так, будто он сам не верил в то, что мы только что сотворили на поле. После того дикого матча, где мы, отдав все силы, вырвали победу, радость переполняла нас. – Нам надо это отпраздновать!

Коля был здоровым парнем, нашим вратарем. Я всегда восхищался его габаритами и мастерством игры – он ловил мячи так, словно они были всего лишь игрушками.

– На то он и цепной пес нашей команды, – вставил Вася, наш шестой номер и опорный полузащитник. Его слова звучали с легкой насмешкой, но в них таилась искренняя гордость. – В сборную метишь? А, Цепеш?

Ребята рассмеялись, и их смех раздавался в узкой раздевалке, как эхо нашей общей радости. Мы направились к скамейкам, и я сел на деревянную конструкцию, доставая заранее подготовленную бутылку воды. После такой игры всегда нужно было восстановить силы. Я залпом выпил всё содержимое и посмотрел на парней. Внутри всё меня предательски сжалось – это был наш последний матч в этом сезоне, да и вообще последний. Остальные ребята подтянулись и начали обсуждать игру, а я почувствовал, как тяжесть слов нависает над нами. Тогда-то я им всё и рассказал.

– Блин, так и думал, что что-то не так! – бросил полотенце в сторону Максим, его лицо исказилось гневом.

– Влад, серьёзно? – подключился Витя. – Нет, я отказываюсь в это дерьмо верить. Прекращай шутить. Нихуя не смешно.

Как бы мне хотелось, чтобы это всё было злой шуткой. Но родители с утра ясно дали понять: это не просто каприз. Я посмотрел на своего лучшего друга и горько улыбнулся. Ненавижу этот день. Лица ребят полны злости и обиды, их эмоции перетекали в меня, не давая спокойно дышать. Я опустил голову и впервые за долгое время пустил слезу. Бросить парней, команду – последнее, что мне хотелось сделать в этой жизни.

– Ненавижу это дерьмо. Но мужик, ты нам как брат, а своих мы не бросаем, – произнёс Паша, плюхнувшись рядом на скамейку и обняв меня за плечо. – Грустно, конечно, но что поделать. Ты не забывай нас, приятель, и возвращайся скорее к нам. Домой.

Да, не бросаем. Никогда больше не брошу вас, придурков. Эти слова звучали в моей голове как обет: я буду помнить вас всегда, даже если расстояние разделит нас.

Позже, под вечер, мы с ребятами договорились встретиться в знаменитом баре нашего города. Ночь обещала быть интересной, и потихоньку мы начали собираться к выходу.

Вскоре Витя, наконец, завершив свои приготовления, вышел на стоянку. Я вытащил из кармана пачку сигарет – дурацкая привычка, от которой не мог отказаться – и протянул её другу. Мы направились к серой «Ауди» Виталика, его любимой малышке, и присели на капот, наслаждаясь вечерним воздухом и выдыхая сигаретный дым.

Вдруг рядом загудела белая «Шкода», и вскоре к нам подошёл её владелец – Никита Шведов. Я не заметил его в раздевалке; может, он куда-то отошёл? Заприметив нас, Никита подошёл и протянул руку в знак приветствия. Я ответил ему тем же.

– Как жизнь, Цепеш? – поинтересовался он, высунув сигарету из зубов. Сборище курящих, ничего не скажешь.

– Да потихоньку. Завтра с вами в строй, – ответил я, стараясь скрыть напряжение.

– Слышал, в старой команде ты стал главным игроком, плеймеркером. Лучший атакующий полузащитник, – с долей издевки произнёс Никита. Или я просто неправильно уловил его интонацию? Фиг с ним. – Здесь на то же нацелен?

Сбросив пепел, я сделал последнюю затяжку и выбросил потухший окурок на землю.

– Если понял, зачем спрашиваешь? Что-то не устраивает? – сказал я, пытаясь сохранить спокойствие.

– Да нет, братан, это круто. Посмотрим, что из этого получится. – Усмехнувшись, Шведов выпустил дым и последовал моему примеру, бросил бычок на заваленную снегом землю. – Ну, давайте, парни, не хворать вам.

Развернувшись, Никита залез в свою тачку и уехал с парковки. Я поднял голову и посмотрел на звезды, которые начали появляться в тёмном небе. Зима наступала без промедления, укорачивая день и позволяя ночи вдоволь насытить окружающих.

Я достал телефон и решил написать короткое сообщение маме. Целый день не общались; надо бы хоть отписаться, что жив и здоров. Не хватало мне ещё, чтобы её удар схватил. Одна у меня там осталась, бедняжка. Наверняка разнервничалась вся.

Разблокировав телефон, я зашёл во вкладку звонков и смс-приложение. Как же я был удивлён, когда не увидел ничего.

Какого чёрта, спрашивается?

Под «ничего» я подразумевал тысячу пропущенных звонков и сообщений. Написав маме, я подождал немного в надежде на быстрый ответ и уже собирался звонить, как пришло уведомление.

«Я в порядке, милый. Повесились там!»

Странно… Но давить не буду. Позвоню утром.

– Поехали? – наконец нарушил тишину Виталик.

– А то.

Дороги были бесконечными из-за пробок в час пик. Обсуждая былое с Виталиком, мы затронули тему команды, где Никита стал особым объектом нашего разговора.

– Какой-то он стал нервный. Что на него нашло сегодня? – поинтересовался я у сидящего за рулём друга.

– Да он за последний год отморозком стал. Как только победу взяли в соседнем городе, так самолюбие у него выше крыши бьёт. Теперь он у нас в центре – нападающий. Вниманием девчонок обзавёлся в шараге, вот и бесится от того, что ты вернулся,– посмеялся Витя. – Берегись, у тебя появился конкурент! Ха-ха! Хотя я и сомневаюсь.

– Надо оно мне? Мне итак веселухи хватает,– подхватив задор друга, я рассмеялся в ответ.

– Насчёт веселухи… Не хочешь заехать к Миленке? Вижу, глаза горят. Думаешь об этом?

– Брось, это так заметно?

И вот мы рассмеялись, заполнив салон гулким, радостным звуком. Целый день эта Мальвина не покидала мою голову. Наверняка, она не изменилась – всё такая же щекастая и мелкая. После того случая в былом я даже не думал искать Милену в социальных сетях. Как говорится, живем в современном мире. Но вот только решиться на этот шаг не получалось. Дурак, что с меня взять.

– Поехали, поздороваемся, – предложил Виталик, и я почувствовал, как внутри меня что-то дернулось.

Пробки вскоре рассосались, и оставшуюся часть пути мы проехали без остановок. Знакомый дом привлек внимание сразу, как только мы завернули за угол и заехали во двор. День выдался сложным, и воспоминания бились в голове, как волны о скалы. Но всё это чертовски приятно. Правду говорят: куда бы ты ни уехал, всё равно будешь скучать по родному городу.

А я скучал.

Быстро управившись с вещами, мы нашли нужный подъезд и зашли в до боли знакомую квартиру.

– Миля! – резко прокричал Виталик, и тут же послышались вздохи спокойствия и недовольный голос Ленки из кухни.

– Господи, чуть до инфаркта не довёл!

На что мы с Витей весело рассмеялись. Я так соскучился по этому. Закончив с верхней одеждой, я поплёлся за Мининым вдоль небольшого коридора и завернул на кухню к девчонкам. И замер, как только увидел её.

– Владик… – прозвучал тихий голос Милены, который я совсем не узнал.

Почему так сердце бьётся? Я словно прирос к полу и не мог сдвинуться с места. Это точно Милена? Она была такой маленькой и хрупкой, а теперь… Передо мной сидела взрослая девушка – изящная и повзрослевшая Мальвина. Мне казалось, я разучился дышать. Как это вообще вышло? Она чертовски красивая. И Ленка тоже – отрастила длинные каштановые волосы до самой задницы, тогда как раньше всегда носила короткие два крысиных хвостика. Как будто шесть лет пролетели незаметно. Я ничего не попутал?

Я смотрел на неё, не отрывая глаз… скользил по телу, упрямо и без стеснения разглядывая Милену.

Чёрт побери, прошу прощения, но Милена Минина чертовски сексуальна. Вставший дружок в штанах подтверждает это.

Наверное, я простоял так целую вечность, пока Виталик не вырвал меня из состояния шока и не предотвратил нападение пробудившегося во мне животного. Потому что, блять, я хотел разорвать эту чёртову футболку с Микки Маусом на Мальвине и заняться с ней этим на сраном столе.

Мой утренний вопрос о туалете все еще в силе. Могу ли я сбежать?

– Владос. Чай будешь?

Чёрт! Естественно, буду! Моё горло пересохло от недостатка кислорода. Что это вообще со мной?

– Ещё спрашиваешь? Конечно, буду.

А дальше всё как в тумане. Тёплое прикосновение плеча к моей груди, шелковистые волосы в ладони. Топот Милены по коридору и звук закрывающейся двери. Что я вообще творю сегодня?

– Что это сейчас было? Куда это она намылилась в такое время? – недоумённо поинтересовался Виталик, отвернувшись от кухонной гарнитуры.

– Суженый-ряженый объявился. Поди, убежала к нему в объятия, – процедила недовольно Ленка, взяв стоящую неподалеку кружку.

– Влад, по-братски. Сбегай проверь, – попросил Витя, поднимая вскипевший чайник с плиты.

Я безоговорочно встал и направился обратно в прихожую. Ей-богу, как заколдованный. Куда она пошла? Меня испугалась, что ли? Да я вроде не страшный, достаточно опрятно выгляжу. Пахну, правда, но это всё самолёт виноват. Не могла же она моего запаха воспротивиться? Или заметила, как я бесстыдно раздел её глазами? Мне кажется, я сошёл с ума.

Быстро накинув обувь и куртку поверх себя, я выбежал в подъезд и помчался вниз по лестнице к железной двери. Ветер ударил в лицо, от чего я рефлекторно зажмурился. Противная зима. Потерев глаза, я присмотрелся вперёд и увидел садившуюся в белую «Шкоду» Милену. Ту самую тачку, на которой сегодня умчался Никита.

– Шведов? Да ну нахрен!

Глава 4

4

«Милена»

Солнце слишком ярко светит в глаза, словно пытается выжать из меня последние остатки сна. Зажмурившись, я инстинктивно пытаюсь укрыться от его настойчивых лучей, но вместо этого замираю на месте, как будто пытаюсь понять, где же я оказалась.

Окинув беглым взглядом комнату, в которой нахожусь, я задаюсь вопросом, знакомым каждому, кто хоть раз пробуждался в незнакомом месте: «Где я?». Просторное помещение, оформленное в строгом минимализме, встречает меня черно-белыми оттенками и утончёнными деталями. Если бы не мягкая кровать, на которой я лежу, и плазменный телевизор, безучастно висящий на стене прямо передо мной, я бы и не догадалась, что это – спальня. Но не моя спальня! Стены, пол и мебель будто вышли из страниц модного журнала о дизайне интерьеров, напоминая дорогой люкс номер в престижном отеле.

Я смотрю по сторонам, пытаясь вспомнить, как здесь оказалась. Воспоминания ускользают от меня, оставляя лишь пульсирующую боль в висках, тяжесть тела и тянущееся чувство внизу живота. Надо бы подняться и привести себя в порядок.

Интересно, как долго я спала?

Поднявшись на локтях, я осторожно приоткрываю одеяло и замираю от ужаса: я полностью голая. Как такое могло случиться? Я точно помню, как одевалась вчера утром. Да даже дело не в этом. Я никогда не сплю обнажённой. Во-первых, это неудобно. Во-вторых, постельное бельё натирает кожу. Что могло подтолкнуть меня к такому решению? Ответа нет, по крайней мере, он не хранится в моей памяти. Почему я ничего не помню? В растерянности вновь осматриваю пространство вокруг себя и резко останавливаюсь, когда замечаю рядом с кроватью свою скомканную верхнюю одежду. Щелчок – и в ушах запищало от нахлынувших воспоминаний.

Я падаю обратно на спину и зажмуриваюсь так сильно, как только могу.

Пожалуйста, скажите, что я этого не делала.

Прошлой ночью я села в машину Никиты, и мы уехали в закат. В мыслях проскальзывают проблески событий: мой эмоциональный срыв, несколько бокалов красного вина и язык Шведова, который пробежался по всему моему телу той ночью. Закрыв лицо руками, из меня вырывается слабый всхлип. Можно не спрашивать, чем я думала в тот момент. Ответ всем известен.

Да, мне определённо светит ад.

Помнится, я говорила себе, что позже пожалею об этом. Так вот, это и случилось. Я оказалась в самом настоящем аду.

Первым импульсом было ощущение, что всё это – лишь сон. Тот самый момент отрицания, когда ты надеешься, чтобы всё оказалось не по-настоящему.

Как же глупо.

Я лежала, устремив взгляд в потолок, оглядывая комнату, в которой находилась, и пыталась убедить себя, что всё это – лишь плод моего воображения. Что я проснулась в своей собственной постели, окружённая знакомыми вещами.

Но надежды таяли, как утренний туман. Ноющая боль в голове, смутные воспоминания о том, что произошло этой ночью, и слабость в мышцах возвращали меня к суровой реальности.

Я напряглась всем телом, когда с трудом села и оглядела пространство в поисках телефона. Пустота. Ничего не было ни на тумбочке, ни в карманах джинсов, валяющихся на полу. Он исчез, как и тот человек, который поимел моё тело этой ночью.

Где он, чёрт его возьми?

Я встала с кровати, не раздумывая натянула футболку поверх себя и подошла к зеркалу на стене. Оно было достаточно большим, чтобы отразить меня во весь рост. Я вздрогнула, увидев своё отражение – волосы торчали в разные стороны, лицо было помятое, а футболка с Микки Маусом выглядела так, будто я провела в ней неделю. Это было единственное, что прикрывало моё оголённое тело.

Где же мои трусы?

Мне срочно нужно уйти. Я не могла оставаться здесь ни минуты дольше. Ленка наверняка уже всё поняла, когда я рассказала ей про Никиту. У неё всегда был дар предчувствовать подобные вещи. Стоило только сказать слово – и она тут же сложит все кусочки пазла воедино.

Когда я вернусь домой, она либо забьёт меня тапками и закопает в саду родителей, либо прибьёт первым попавшимся под руку предметом – выбор невелик. Я точно знала: доверие моей подруги теперь потеряно. Она меня не простит за такой поступок; да что там – она больше не сможет смотреть мне в глаза! Паника накрывала меня с головой, усиливая головную боль. Я снова осмотрела комнату в надежде найти хоть что-то, что указало бы мне на моё нижнее бельё.

И вдруг дверь – та самая, что всё это время была закрыта – отворилась с тихим скрипом, впуская того, кого бы я хотела вычеркнуть из своей памяти – да даже из жизни!

– Малышка, ты проснулась? – прозвучал низкий тембр голоса Никиты.

Его неожиданное появление повергло меня в ступор. Малышка? Что здесь, чёрт возьми, происходит? Когда я успела стать для него «малышкой»? Я смотрела на Никиту и не могла прийти в себя. На нём была чёрная майка, подчёркивающая его широкие плечи, а на бедрах – серые спортивки.

Взяв себя в руки, я решилась задать вопрос.

– Где моё нижнее белье и телефон? – выдохнула я с дрожью в голосе. Надеюсь, это не прозвучало слишком жалобно?

– Уже уходишь? – ответил он вопросом на вопрос и рассмеялся. Видимо, заметил мою реакцию. Как же хотелось вырвать у него это самодовольное лицо! Какой мерзкий! – Мне показалось, ты хотела продолжить начатое.

Мое тело дернулось от укора, исходящего от него. Он не в первый раз так делает, и, черт возьми, никакой браслет ему был не нужен. Руки затряслись, а дыхание сбилось от страха – страха тех чувств, которые я уже пережила. Я смотрела в его пустые глаза, не выдающие ни единой эмоции, и попыталась произнести слова как можно грубее и тверже:

– Никита, где мое нижнее белье и телефон?

– Ты чертовски милая, когда злишься, Минина. Знала об этом? – усмехнулся он, переводя взгляд на табурет рядом с окном.

– Успокойся, все вещи лежат во-о-н там. Я ничего не трогал.

Я проследила за его взглядом и действительно увидела то, что искала. Подойдя ближе, я схватила телефон и, включив его, заметила тысячи пропущенных звонков и сообщений от Ленки. А также парочку СМС от Вити и одно странное уведомление, на которое я уже не стала акцентировать внимание. Самое главное сейчас – свалить отсюда. Заказать первое попавшееся такси и уехать, чтобы он не успел нагнать меня. Этот идиот считает, что ему можно всё в этой жизни. Корона не спадает с его головы с тех пор, как Никита перешёл к нам в младшие классы. Знала бы я раньше, какой он человек, никогда бы не посмотрела в его сторону. Лучше бы сразу перевелась в другой класс, от греха подальше.

Схватив белье со стула и не стесняясь стоящего в проходе Никиты, я натянула трусики и быстро застегнула лифчик на груди. Мне настолько надоела эта ситуация, что даже не волновало, смотрит он на то, как я одеваюсь или нет. Уверена, смотрит. После чего я залезла в джинсы и направилась к выходу. Второй день так и манит сбежать от всего.

Как же это иронично.

– Убегаешь, Золушка? – продолжал насмехаться Шведов. – Дай угадаю, твой принц объявился? А, Минина?

Внутри всё перевернулось. Как же мерзко. В ушах звенело, а колени подкашивались. Я шла по коридорам квартиры, держась за стены и пытаясь не упасть на пол. Этот придурок знал, как давить на больные точки; ему нравилось показывать собственное превосходство, выставляя слабых на посмешище. Да, я слабая. И поэтому мне так чертовски плохо.

Дойдя до прихожей, которую еле нашла в этой огромной квартире, я накинула пуховик и ботинки. Подойдя к двери, положила ладонь на ручку.

Закрыто. А могло быть иначе?

– Открой, – попросила я, не поворачиваясь к нему.

Он видел мою слабость и знал, как потешиться надо мной. Подойдя сзади, он заправил за ухо выбившуюся прядь волос.

Терпи, Милена.

– Ты ведь скучала, не так ли? – опустив руку с моей головы на шею, продолжал увлекаться своим действием Никита. – Ты скучала по мне, а потому и села вчера ко мне в машину.

Его руки плавно переместились с ключиц на мою грудь, от чего меня резко передернуло. Наклонившись ближе к моему уху, Шведов зашептал, обжигая своим дыханием:

– Хватит ломаться, Минина. Я знаю, как доставить тебе удовольствие. Вчерашние стоны это подтвердили.

Я стояла как вкопанная и не могла пошевелиться. Этот ублюдок делал вид, что ничего не произошло. А чего я ожидала? Всегда поражалась тому, как просто люди могут пользоваться другими, не взирая на их чувства. Как легко они могут любить и одновременно трахать твою однокурсницу, а потом возвращаться и вести себя так, будто ничего не случилось!

Я всё помню. Такое не забудешь.

Тот день стал для меня роковым. Тогда я поняла, что значит быть использованной. Тогда-то до меня дошло значение слова «любовь».

Два года назад.

Я кружилась у зеркала, любуясь новой ночнушкой, которая теперь облегала меня, как вторая кожа. Кружевная лямка неумолимо спадала с плеча, а юбка, словно капризная фея, игриво поднималась на бедрах. Возможно, я выглядела слишком вульгарно для вечерних посиделок, но, вдохновленная девичьими пабликами в интернете, я решила, что девушка должна блистать не только на улицах, но и в домашней обстановке. Поэтому я бросилась по магазинам в поисках идеального наряда для сна.

Теперь, стоя перед зеркалом в красной сорочке, я размышляла о том, чтобы запечатлеть свой образ и порадовать Никиту. Он должен приехать сегодня! Несколько дней назад мы договорились встретиться у меня на выходных: фильм, закуски из ближайшего магазина, и ни один посторонний не помешает нашему уединению. Родители уехали в сад, а братец умчался гулять с друзьями. Это будет довольно романтично.

Счастливая от своих мыслей, я принимала разные позы, подбирая лучший ракурс для фотографии своей ночнушки. Однажды кто-то сказал мне, что парням нравится, когда девушки делятся такими моментами. Это может перевести наши отношения на новый уровень. Да, мы были вместе еще недолго, но я была уверена, что Никита оценит красоту своей девушки. Это точно поднимет ему настроение.

Сделав несколько снимков и быстро отредактировав их, я зашла в наш общий чат с Никитой и нажала кнопку «Отправить». Щёки покраснели от волнения при мысли о его реакции. Я вновь посмотрела на себя в зеркало, улыбнулась и, переполненная радостью, прыгнула на кровать, время от времени проверяя, не зашел ли он в сеть.

Чтобы отвлечься от ожидания, я открыла социальные сети и начала листать фотографии однокурсников. Посты девушек из кафе, забавные мемы и видео парней с вечеринки, которая явно проходила у одного из наших знакомых. Я узнала об этом по историям, выставленным несколько часов назад. Приблизив изображение, я пыталась разглядеть знакомые лица среди веселящейся толпы.

И тут меня поразило: Никита тоже был там. На видео он стоял в компании парней и о чем-то оживленно беседовал. В руках у него было пиво, но ребята выглядели довольно трезво – вечер только начинался. Однако вопрос оставался: в каком состоянии Никита сейчас? Словно щелчком переключился свет – радостные ожидания сменились тревожным волнением.

Меня эта ситуация не просто задела – она пронзила, оставив неприятный осадок, словно кто-то невидимый вырвал из сердца кусочек надежды. Мы ведь договаривались о вечере, который должен был стать нашим маленьким миром. Неужели он не приедет? Вопрос застрял в горле, как кость, и не давал покоя.

Пока я бездумно рассматривала изображение на экране, в голове крутились мысли о том, как легко он мог бы написать мне что-то об этой вечеринке. И вот, как по волшебству, приходит сообщение от Никиты: «Я приехал». Словно электрический ток пробежал по моему телу – я вскакиваю с места, оставляя все сомнения позади. Быстро подправив растрепанные волосы, я бегу в коридор, готовая встретить любимого.

Ноги дрожат от волнения, предвкушение заставляет сердце биться быстрее. Я снова проверяю телефон – лишь одно сообщение о приезде. Моя квартира на первом этаже, он должен быть здесь в любую минуту. Возможно, он просто не стал акцентировать внимание на фотографии в чате, ведь и так спешил ко мне. Никита всегда был лаконичным в сообщениях, а вот в жизни щедро одаривал меня своей дерзкой улыбкой, которая заставляла сердце замирать. В тот момент мне казалось, что этого достаточно – его улыбки.

В подъезде послышался звук открывающейся двери. Я решила выключить телефон, чтобы встретить Никиту. Но тут же приходит уведомление – от первых строчек которого меня словно ударили под дых, лишив возможности дышать.

Я перечитываю сообщение снова и снова, не веря своим глазам. Руки дрожат, ноги подкашиваются – ощущение, будто земля уходит из-под ног.

«Миля, привет. Это, конечно, не мое дело, но мне кажется, Никита с Никой переспал. Соколова уже минут тридцать рассказывает всем, как хорош Шведов в постели. Прости, но не могла не предупредить тебя».

В этот миг входная дверь открывается, и он входит. Волосы растрепаны, щёки румяны. Оглядев меня с ног до головы, Никита присвистнул и широко улыбнулся.

– Кажется, ты заждалась меня, – сказал он, стягивая кроссовки и не заботясь о шнурках. Затем, не церемонясь, сбросил толстовку на пол и шагнул ко мне ближе. – Минина. Да ты чертовски сексуальна.

Его руки коснулись моих плеч и притянули ближе. Наклонившись к моим волосам, Никита плавно спускается к шее, оставляя за собой дорожку поцелуев. Запах одеколона смешивается с перегаром, и я остаюсь стоять как в оцепенении. Меня бьёт дрожь, внутри всё переворачивается, а слёзы рвутся наружу. Почему? Зачем? Почему она?

Я стараюсь дышать, но сердце бешено колотится в груди. Руки Никиты перестали нежно играться с моим телом – он переходит к действию. В следующую секунду я оказываюсь в его руках, и мы направляемся ко мне в комнату. Это происходит так неожиданно, что я даже не успеваю среагировать. Он скидывает моё тело на кровать и силой прижимает к её основанию.

Испугавшись его дальнейших действий, я согнулась пополам и попыталась отодвинуть от себя его руки, которые стремились снять с меня нижнее бельё.

– Никита, стой! Хватит! – сквозь слёзы я пыталась вырваться из его крепких объятий, которые сжимали мои бёдра, как железные тиски. – Умоляю, прекрати!

Он поднял свой пьяный, затуманенный взгляд и улыбнулся, оскалив зубы. В этот миг во мне что-то треснуло. Я поняла, что передо мной уже не тот человек, которого я любила. Это был зверь, а я оказалась в его ловушке.

– Хочешь большего? – произнёс он, закончив с нижним бельём и вставая с колен. Его глаза сверкали желанием. – Я вижу это по тому, как ты дрожишь.

И больше я ничего не помнила с того вечера. Не помнила, как разорвалась сорочка на моем теле. Не помнила, как кричала, как слёзы катились по моему лицу. Лишь боль внизу – в душе и сердце. Никита был первым, кого я полюбила. Первым парнем, кто сделал это со мной.

Когда я проснулась, в комнате никого не было, как и в квартире. Он ушёл, оставив меня одну. Ушёл, бросив после себя использованное тело. Я лежала на кровати, не чувствуя ничего. Слёзы катились по щекам, а внутри было пусто. В тот момент я осознала всю лживость любви – туманность чувств. Чтобы быть любимой, нужно сначала это заслужить. А я, дурочка, поверила, что могу себе это позволить. Но, видимо, вовсе того не стою.

– Открой эту чёртову дверь! – закричала я, развернувшись к нему лицом и оттолкнув его руки.

Меня трясло – то ли от злости, то ли от страха перед тем, как он поступит. Мама с Леной всегда говорили, что мужчин нужно остерегаться. Особенно тех, кто способен причинить боль. Я относилась к этому скептически, пока сама не попала в лапы монстра. Я давно поняла, что любовь мне не подвластна, поэтому перестала верить людям. Два года назад я пообещала себе и всем, что больше не буду бежать за чужими чувствами. Закрою сердце на замок. По крайней мере, потому что мне просто страшно – страшно вновь разбить себя на куски.

На удивление, Никита отступил. Повернувшись к шкафчику на стеллаже, он вытащил ключ среди предметов для чистки ботинок. Затем взглянул на меня холодным взглядом и подошёл к двери, открывая злосчастный замок. Как только проход оказался свободен, я не церемонясь вышла из квартиры, стараясь как можно быстрее убежать из этого места. Позади послышался звук движения и голос Никиты, который знатно надоел мне сегодня.

– Напиши, если вновь надумаешь забыться, малышка.

Но я уже убежала. Подъездная дверь запищала, как только я вышла наружу. Остановившись, я наклонилась к коленям и привела дыхание в порядок. Я и не заметила, как сильно дрожу. Чёртов ублюдок! Вытащив телефон из кармана джинс, я включила его и зашла в чат с Леной. Затем набрала сообщение, спрашивая, ушла ли она домой или ждёт в моей квартире. В ту же секунду пришло голосовое уведомление, и я нажала кнопку «Прослушать».

– Если ты не приедешь через десять минут, я обещаю, что убью тебя.

А я и не возражаю. Внутри меня царила пустота, словно все чувства выжаты, как сок из плодов. Ничего не хотелось, разве что сбросить с себя всю ту грязь, которую я понабралась за последние сутки. Открыв приложение вызова такси, я заказала машину и вскоре покинула этот богатый район города, в который попала лишь вчера. Я даже не подозревала о его существовании, как и о том, что Шведов живёт здесь. Ни разу за всё наше общение мы не приходили к нему домой. Я всегда задавалась вопросом, почему так, но не решалась спрашивать. Возможно, родители были против гостей, а может, Никита просто не хотел никого впускать в свою жизнь, меняя девушек, как перчатки. Но теперь это уже не имело значения.

Когда такси остановилось, я выползла из машины, напрягая уставшие мышцы. Тело и голова всё ещё болели, как будто каждый мускул напоминал мне о том, что произошло. Достала ключи и вошла в квартиру.

В коридоре стояла Лена. Её лицо выражало недовольство, а синяки под глазами выдавали бессонную ночь. Как же мне было стыдно. Она не поймёт меня. Не простит. После всего, что произошло за эти два года, моя выходка была непостижима. Лена всегда была рядом, всегда защищала и поддерживала. Но что самое главное – Орлова никогда не осуждала меня за мои поступки. Даже когда я была не права, она оставалась на моей стороне до самого конца. Но сейчас всё было иначе. Не после того, что произошло. В тот день, когда Никита оставил меня наедине с последствиями своих действий, единственным человеком, кто остался со мной и поддержал – была она, моя лучшая подруга. Я обещала себе больше не ступать на эту дорожку бесчестия, но вот я снова облажалась. Не сдержала слово.

– Ты плачешь, Мэй-мэй? – прозвучал ошеломлённый голос Орловой.

Плачу? Даже не заметила. Лена подошла ближе, положила руки на мои плечи и притянула к себе, поглаживая ладонью по голове. Почувствовав это тепло, я навалилась всем телом и разрыдалась. Слёзы ручьём катились по лицу, смывая с меня всю ту боль и стыд. Я забыла о том ужасе, который держал меня в плену все эти два года. Лена обнимала меня и утешала, как прежде – ни осуждая, ни произнося ни слова. Она вновь была рядом.

– Тише, тише, – выдохнула Лена, ласково поглаживая меня по спине. – Милая, пошли в комнату, переоденемся? Хочешь, помогу тебе волосы помыть?

Я подняла опухшие от слёз глаза и кротко кивнула. Сил не было ни на что. Лена приобняла меня за плечи и повела в сторону ванной. Она помогла мне переодеться и заботливо включила воду. Что бы я без неё делала? В этот момент мне стало ясно: несмотря на все испытания и ошибки, у меня есть кто-то, кто всегда готов поддержать и понять. И это было единственным светлым пятном в моём мрачном мире.

Глава 5

5

Влад

В глазах всё ещё стоял образ Милены, которая села в машину этого придурка всего полчаса назад. Я бездумно держал в руках остывшую чашку чая, не мог прийти в себя. Витя сидел рядом, погружённый в экран своего телефона, а Ленка, казалось, была поглощена разглядыванием своих длинных ногтей. Вот и встретились давние друзья. Одна сбежала, а мы молчим, словно у нас больше нет тем для разговора. Весело, однако.

После того как Милена уехала с Говно-Шведовым, на кухне повисла гробовая тишина. Лишь посторонние крики шпаны за окном и звуки проезжающих машин разбавляли гнетущую атмосферу в комнате. Как реагировать на это? Голова была забита мыслями о произошедшем. С одной стороны, какого чёрта она села к нему в машину и уехала в позднее время неведомо куда? С другой – меня-то это вообще должно волновать? Девочка уже взрослая. Если встречаются – так это нормально. Да и мы давно перестали быть в той стадии отношений, чтобы хоть как-то трепаться друг о друге. Но всё равно бесит. Бесит то, что я зачем-то думаю об этом. Хоть бы предупредила, когда вернётся. Ленка рядом вся на иголках сидит. Видимо, тоже не знает ничего. Цирк какой-то.

– Мальчики, я пойду. У меня встреча с клиентом, а я засиделась тут с вами. Торопиться надо, – нарушила тишину на кухне Лена. Она выглядела взрослой и ухоженной, видно было, что следит за собой. Хотя я так и не понял, зачем девочкам эти наклейки на ногти и глаза маркерами подводить. Но красиво смотрится, не спорю. – Рада была тебя увидеть, Влад. Заглядывай в гости почаще.

– Орлёнок, ну что ты как чужая совсем? Если подвезти надо, так сразу и проси, – очнулся Витя, убирая телефон в карманы джинсов. – Нам как раз на встречу ехать надо. Так что давай подкинем тебя.

– Да тут идти минут пятнадцать, не больше. Езжайте, я сама добегу, – решительно ответила Ленка и направилась к прихожей. Упрямая такая, не изменилась совсем.

– Ты хоть заметила, какую обувь надеваешь на улицу, дурёха? – поднявшись с места, Витя стукнул меня по плечу и кивком указал на выход, одновременно крича вдогонку Лене. Долго соображать не надо: намек понятен. Бежим за Орловой. Но что-то меня настораживает в этой сцене. Надо будет потом Витю расспросить. – Как ты на своих каблуках по льду собралась ползти? На четвереньках?

Выйдя из кухни, мы с Витей подошли к Ленке, которая всеми силами пыталась застегнуть замок на своих сапожках. Действительно, каблучище! Как вообще ходить в таких, да ещё и зимой? Скользко же! Я в кроссовках хожу и то падаю на каждом шагу. Вся пятая точка отбита. Лёд всегда был для меня проблемой – не моя стихия. А тут такие платформы да ещё и на шпильке. Дурдом.

– Поползу на четвереньках, если надо будет! – ворча прохрипела от усталости Лена. Бедняжка выглядела уставшей до предела. Но больше всего меня удивило то, что Витя сел рядом и начал помогать ей с сапожками.

Нет, я понимаю его поступок и уважаю его за это. Но что-то здесь не так. Атмосфера между ними другая что ли? Или я накручиваю себе? Хотя по удивлённому выражению Орловой я понял: я не один сбит с толку. Голова гудит уже от мыслей. Поспать бы.

– Дурочка, – когда Витя наконец справился с ботинками, они встали. – Если опять каблуки свои наденешь, звони – хотя бы буду возить тебя.

Витя хитро улыбнулся, а Ленка так и стояла, хлопая своими длинными ресницами. Друг медлить не стал и подошёл к двери, приглашая нас на выход.

– Дамы вперёд! – улыбнулся Витя, пропуская нас с Ленкой в коридор.

– Не понял, я теперь что, девчонка? – шутливо возмутился я. – Мне теперь тоже эти батальоны нужно надевать?

– Тебя я на руках носить буду, принцесса моя! – подыграл Витя. – И ногти оплачу, и ресницы приклею. Что там девчонки ещё делают? – смеясь, он обратился к Ленке, которая направлялась вниз по лестнице.

– Если уж отвезти собрались, то давайте быстрее, придурки! – язвительно бросила Лена.

– А ты в следующий раз коньки сразу надевай, чтобы наверняка! – ответил Витя и добежал до двери подъезда, чтобы вновь открыть её.

– Да ты балуешь меня! – усмехнулся, наблюдая за ситуацией. Я ведь так иду за Орловой. Удобно, однако, девочкам. Везде двери открывают, руки протягивают в знак помощи. А почему бы и мне не захотеть того же? – с ироничной усмешкой подумал я. – Дверь в машину тоже откроешь?

– Всё для тебя, любимая! – Витя, словно юный рыцарь, посылает мне воздушный поцелуй, на что Лена лишь закатывает глаза. Скоро влетит нам от неё за такие шуточки.

Усевшись втроём в машину, мы наконец-то выехали со двора. Пришлось занять заднее сиденье, что было ужасно неудобно. Пора бы всерьёз задуматься о своей развалюхе. На мотоцикле здесь не покатаешься – дороги начали строить, но хоть на чём-то надо передвигаться. Да и своего автомалыша я оставил дома. Надеюсь, мама не решит его продать, пока меня нет. В конце концов, деньги ведь отложены, можно будет купить что-то попроще. Главное, чтобы оно ездило, а там уж подзаработаю.

На неделе планирую посмотреть свободные вакансии по работе, потому что деньги за отыгранные матчи я получу ещё не скоро. А жить на что-то нужно. Но это всё потом – сейчас я устал, как чёрт. Ещё и с ребятами договорился о встрече, хотя сам же и предложил эту затею. Кто бы мог подумать, что сегодня выберемся куда-то? Обычно для таких дел нужна целая неделя подготовки: все взрослые, занятые, не так, как в детстве.

Раньше мы после тренировок сразу мчались по гаражам, прыгали и стреляли сигареты у взрослых. Нас гоняли, но было весело. А сейчас вот собрались в бар. Наверняка просидим до утра, такие мероприятия всегда затягиваются. Так что в старую квартиру я вернусь не скоро. А пока есть свободная минутка – прикрою глаза ненадолго. Дорога успокаивает… Но с этими двоими – не расслабишься.

– Орлёнок, а что за встреча у тебя там? – неожиданно поинтересовался Витя, заставив меня встрепенуться.

– Тебе-то какое дело? Встреча, так встреча, – огрызнулась Лена. Сегодня она явно не в настроении. Сидит и тыкает в своём телефоне, даже не поворачивается к нам.

– Колись давай! Ухажёр появился? – настаивал Витя, словно это было его личное дело. – Хоть от гаджета своего отлипни и ответь по-человечески.

– По работе встреча. Платье на заказ шью – надо мерки снимать. Доволен? – ответила она с лёгким раздражением.

– Не-а, не доволен! – с этими словами Витя выхватил телефон Орловой и швырнул ко мне на заднее сиденье. Ну спасибо, дружище!

Следующие десять минут я был свидетелем яркой сцены: ругань Лены переплеталась с хохотом Вити, за рулем которого она, казалось, была не просто пассажиром, а настоящим штурманом. Эта картина могла бы стать основой для комедийного фильма: он вёл машину, изо всех сил пытаясь сохранять спокойствие, то и дело бросал на неё взгляды, полные недоумения и веселья, а она, с маленькими, но резвыми ручками, не оставляла ему шанса расслабиться. Я сидел сзади, тихо наблюдая за их взаимодействием и задаваясь вопросом о том, что же на самом деле происходит между ними. Но лучше было промолчать – не хотелось оказаться в центре их разборок. Вон, как он еле справлялся с баранкой! Лена могла запросто его в аварию вогнать своими игривыми нападками.

Я задумался о том, зачем девушкам нужны длинные ногти – как оружие: чирк – и поцарапала. Нет, такой опыт мне не нужен.

Дорога пролетела незаметно. Как только мы остановились, Лена выхватила из моих рук свой телефон и, цокая по плитке, стремительно направилась в сторону нового бутика, вывеска которого кричала: «Мы открылись». Интересно, чего ей там понадобилось? Может, подрабатывает?

Я вышел из машины и пересел на переднее сиденье. Витя продолжал наблюдать за удаляющейся подругой, простукивая ритм на руле. Странный он стал – будто влюблённый подросток. Я достал телефон и взглянул на время: без двадцати десять минут. С парнями мы договорились встретиться у входа в бар в десять ровно. Название заведения так и осталось для меня загадкой, но кто-то из наших забронировал уголок подальше от толпы. Говорят, место хорошее. Может быть, удастся отдохнуть в компании близких – давно не выбирался в подобные заведения. В том городе забот было столько, что на развлечения просто не хватало ни времени, ни сил.

Я снова посмотрел на Витю, который всё ещё внимательно следил за магазином.

– Витя, ты в самом деле за ней как за сокровищем следишь? – не удержался я от колкости, устроившись поудобнее на переднем сиденье. Он, словно не слышал, продолжал пялиться в окно, а его губы изогнулись в лёгкой улыбке.

– Да нет, просто интересно, что она там делает, – ответил он, наконец оторвавшись от созерцания. – Встреча говорит какая-то. Не знаю. Может, просто развлекается.

– Развлекается? – хмыкнул я. – С её настроением – это вряд ли. Скорее, ищет повод, чтобы снова на нас наехать.

– Ты не понимаешь, – Витя повернулся ко мне с серьезным выражением лица. – Лена такая. Она может быть капризной, но под этим всем скрывается что-то большее. Её настроение меняется, как ветер.

Я лишь кивнул, хотя внутри меня всё клокотало. Да, Лена была непредсказуемой и порой раздражающей, но в то же время в ней была какая-то искра, привлекающая людей. Это я заметил ещё в детстве, когда она могла одним своим взглядом заставить целую компанию замереть в ожидании её следующего слова.

– А серьёзно, что между вами? Я что-то пропустил? – спросил я, пытаясь понять его намерения.

– Не знаю, – Витя вздохнул и откинулся на спинку сиденья. – Может быть. Но сейчас это не важно. Главное – чтобы она была счастлива.

Я задумался над его словами. Витя всегда был защитником справедливости и романтики. Он мог бы стать отличным героем для какого-нибудь мелодраматического фильма – с его идеализмом и искренним желанием помочь всем вокруг.

– Ладно, ехать надо. Всё равно не побежит обратно к тебе. Чего, стоять-то?

– Завались! – шутливо огрызнулся Витя, поворачивая ключ зажигания. Машина ожила, и он дал газу, выезжая с парковки.

Я рассмеялся, но продолжать разговор не стал. И так всё было ясно. Надеюсь, сам расскажет когда-нибудь. А пока что пора ехать.

Паша с Максом стояли на стоянке, неподалёку от входа в заведение. Мы вышли из машины и направились к ребятам. Остальных видно не было.

– Здарова, – протянул руку Дрозд, приветствуясь с нами. – Вы откуда?

– Да до меня заезжали, ничего особенного, – ответил Витя, облокотившись на капот машины и открывая пачку сигарет. – Пацаны-то где? Не подъехали ещё?

– Не-а, мы с Пашей вот только подогнали, – сказал Макс, бросив взгляд на часы и снова подняв его. – Давайте зайдём. Я яйца из-за этих олухов морозить не собираюсь.

– Погоди, дай подышать немного. Может, кто ещё подтянется.

И правда, народ начал собираться. Чуть погодя подъехал Саня, за ним следом Вася с Костей, а остальные наши не заставили себя долго ждать. Как и договаривались, в бар мы зашли все вместе.

На входе нас встретил охранник – крепкий мужик с угрюмым взглядом. Он отступил в сторону, открывая путь для нашей шайки футболистов. Не то чтобы проход был закрыт, просто этот охранник, хоть и ниже нас ростом, но шириной мог бы потягаться с гориллой. На моего деда он был похож: молчаливый, низкий и широченный. Всегда смешило, когда тот нравоучения мне читал. Смотреть сверху вниз на деда, полысевшего с возрастом и вечно каменным лицом было уморительно. Возможно, с возрастом все мы такими станем. Но эти двое точно с одного завода сошли. Забавно, в общем.

Гориллыч отступил, и из-за его спины выглянула невысокая девушка –администратор. Она подзывала нас поближе. Я окинул её беглым взглядом. Девушке было на вид лет двадцать: тёмные волосы, худенькое тело, одета в строгую чёрную рубашку и обтягивающие брюки. На шее красовался красный чокер, а чуть ниже ключиц находился бейдж с именем «Екатерина Абрамова».

Ну, здравствуй, Катюша. Слишком много вас завелось в моей жизни.

Вспомнилась моя однокурсница Катя Малиновская из другого города, которая липла ко мне все четыре курса в университете. Та ещё заноза в заднице. Бесила меня и всё ещё бесит. Вроде уехал, а писать Катерина так и не прекратила. Не понимает намёков. Хотя каких намёков? Я достаточно прямо всё высказал ей тогда при отъезде. Просто у блондинок мозгов нет. Ну да, ещё один стереотип подтвердился. Либо мне просто не повезло нарваться на Малиновскую. Хотя фигурка у неё была зачётная – не поспоришь. Да и душа ничего такая. Четвёрка? Пятёрка? Кто ж его знает…Не разбираюсь, но в руку не помещалась. Ой, всё.

Екатерина привлекла внимание и повела нас вглубь бара, сверкая яркой улыбкой – возможно, даже чересчур. Она шла вперёд к нашему выделенному месту, маневрируя руками с меню, предлагающим выбор напитков и закусок. Я оглядывался по сторонам, изучая помещение, пока Шура, забронировавший столик, а скорее целый отдельный зал под нашу большую команду, разбирался с администратором. Это точно бар? Впервые вижу подобную планировку и способ посадки клиентов. В принципе, всё равно. Хочу просто отдохнуть.

Как только мы добрались до своего уютного уголка, я с облегчением плюхнулся на красный диванчик, словно усталый путник, наконец нашедший приют. Взял в руки меню, пытаясь определить, что же заказать первым делом. Сухость во рту напоминала мне о пустыне, а желудок гудел, как голодный волк. Всё, что ни подавай, готов был сожрать в два счета. Ребята, притянутые словно магнитом к общему столу, уселись вокруг меня, каждый занимая своё место. Саня по-прежнему вертелся вокруг Екатерины, как будто они встретились всего лишь десять минут назад, и не упускал шанса утащить её куда-то подальше. Одинокий волк, который всеми силами искал свою спутницу. Понимаю его.

Димка с Костей, словно два неразлучных спутника. Их головы нависли над меню, будто обсуждали заговор. «Смотрю в книгу – вижу фигу», – я усмехнулся, когда понял, что эти двое без разбора наполнят свои бокалы чем попало и первыми окажутся в хламину веселы.

С детства они были неразлучны, как и мы с Витей. Они были как вихрь: шумные, неуправляемые. На вечеринках и тренировках они постоянно вытворяли всякую ерунду, оставляя за собой след из смеха и легкомысленного безумия. Димка и Костя – это настоящие друзья, которые сначала действуют, а потом уже думают. Как в старом добром мультике: Вупсень и Пупсень, точно говорю.

Их бешеная энергия всегда притягивала внимание, они были центром событий, как два центральных защитника на футбольном поле, готовые к любому повороту игры. Геннадий, наш тренер, знал, как направить их энергию в нужное русло. Он ловко обращался с их задором, превращая его в мощное оружие команды.

Я наблюдал за ними с улыбкой, понимая, что эта вечеринка станет очередным приключением, где мы снова все вместе. Да уж, пора бы и выпить.

– Что ты, Цепеш, нюни свесил? – обратился ко мне Слава. – Как тебе вновь дома оказаться? Встретил кого-то из близких?

– Да, встретил, – усмехнулся я. Милена прямо набросилась мне на шею, хотя чего я ожидал? Опоздал на шесть лет, черт возьми. – Заезжали к девчонкам. Посидели немного.

– Не вижу радости на твоем лице, что не приняли? – Слава облокотился на стол и повернулся ко мне так, будто намекал на продолжение истории.

А что тут рассказывать? Что Милена не дождалась и прыгнула к Шведому? Что меня эта тема беспокоит до глубины души? Или что я сам виноват, раз четыре года назад не удосужился найти её и не спросить, почему заблокировала меня во всех социальных сетях? Наверное, мой взгляд стал злобным от этих мыслей, потому что Слава хлопнул меня по плечу, будто говоря: «не заморачивайся». и обратился к официанту, проходившему мимо нашего стола.

Поправочка: огромного стола.

– Ему, пожалуйста, чего-нибудь покрепче и побольше! – скомандовал Слава, указывая на виски в ассортименте меню.

Димка с Костей, как два бесшабашных дирижёра, хором потребовали шесть бутылок Джек Дэниелса, оправдывая это тем, что нас много, и, следовательно, пить нужно вдвое больше. Их уверенность, что так и надо, только вызывала улыбку – в конце концов, что могло удивить в этой компании? Остальные, не желая оставаться в стороне, также выдвинули свои требования, и вскоре наш стол наполнился не только хмельными напитками, но и оживлёнными разговорами о последних событиях.

– Влад, знал, что у нас новая медсестра появилась? – поинтересовался Димка, обращаясь ко мне с искренним любопытством. – Фигуристая такая, с характером. А ушибы-то как мазью обрабатывает! Сдохнуть хочется.

– Да ну, Ирина Степановна ушла что ли? – я аж завис. Неужели и правда ушла? Наша добрая и нежная женщина всегда угощала нас конфетами, когда мы были ещё мелкими. Холила и лилеела, как собственных внуков. Ей тогда было около пятидесяти, и я не мог представить, что она решилась на пенсию.

– Ага, теперь новенькая пришла, молоденькая, – подхватил Костик, влезая в разговор с озорным смехом. – Только ты опоздал чутка. Томсон у нас по ней слюни пускает. Штампа в паспорте только не хватает!

– Захлопнись! – огрызнулся Слава, но его слова лишь добавили масла в огонь веселья.

Ребята рассмеялись, и я не смог удержаться от смеха вместе с ними. Ах, Томсон, наш иностранец! Он всегда был падким на девочек, способных не только покорить сердце, но и дать в морду – как Лена Орлова. Слава, хоть и не был иностранцем, имел фамилию, которая звучала так, что у нас с детства возникали шутки: мол, вот он, «иностранец». На что наш Соник всегда с огнём в глазах заявлял: «Я – русский!» В такие моменты было невозможно не смеяться, особенно глядя на его красное, злое лицо, которое словно раскалялось от злости.

Соник! Это прозвище ему дали не просто так. В футболе он занимал позицию, где требовались скорость и меткость с пасом. В те времена как раз вышли популярные фильм и игра «Соник», и имя это прочно за ним закрепилось. Как вспоминаю то время, так улыбка с лица не сходит.

Я взглянул на Витю, который сидел в стороне, погружённый в свой телефон, словно в нём был весь смысл жизни. Он ни на кого не обращал внимания, и мне стало любопытно: о чём же он думал? Мы так и не смогли толком поговорить сегодня. Витя, ввёл себя словно Орлова в машине, стал вести себя напряжённо после того, как решился подвести свою даму сердца до места встречи. Эти двое словно созданы друг для друга.

В воздухе витала лёгкая ностальгия, смешанная с юношеским задором. Мы смеялись и шутили, но в глубине души каждый из нас понимал: это время не вечное. Как быстро проходят дни юности! Мы были вместе, и это было важно. Но мысли о Вите, погружённом в свои размышления, не покидали меня. Что у него там в голове творится, чёрт возьми?

– Может, мне твой телефон тоже куда-нибудь выкинуть, чтобы ты, наконец, по-человечески отдохнул? – с ухмылкой пихнул я его в плечо. Да уж, дети интернета. Мне стало любопытно, что же такого важного он там делает, раз такое недовольное лицо скорчил.

– Мать наяривает злобные сообщения, что Милена не отвечает, – отложив телефон в сторону, Витя потер лицо руками, словно отмахиваясь от навалившегося бремени.

Я знал Анну Владимировну. Она была той, кто не оставлял ни единой минуты покоя, пока всё не будет расставлено по полочкам, как ей угодно. Её правила были железными, и в этом мире не было места для компромиссов. В детстве я часто становился свидетелем её гневных тирад, направленных на Мальвину, которая, казалось, всегда была под прицелом за каждый пустяк. Витя же, словно птица, парил над этой бурей: его судьба была ясна – футбол. Все знали, что именно в этом он найдет свое призвание, и волноваться ему было не о чем. А вот Мальвине доставалось чаще – давление из-за учёбы и карьеры сжимало её, как кольцо вокруг горла. Я так и не смог понять, зачем родители безжалостно давят на своих детей из-за таких вещей, как «учёба». По моему мнению, подросткам нужно искать друзей, познавать мир и абстрагироваться от всего остального. Что толку горбатиться над учебниками в четырёх стенах? Это же полный бред.

Мои родители, конечно, переживали за мою успеваемость – как в школе, так и в университете. Однако они никогда не давили на меня.

Моя мама – славная и добрая женщина, с которой рядом всегда было спокойно и уютно, как дома, где ни один сквозняк не доберётся до тебя. Я мог говорить с ней обо всём, делиться своими переживаниями и сомнениями, просить совета, и она никогда не отказывала мне в этом. Наверное, именно благодаря ей я стал тем, кем есть сейчас – человеком, который умеет ценить простые радости жизни и находить утешение в мелочах.

Что касается отца… А что отец? Эта мысль словно камень на душе. Я не хочу его знать. И точка. Воспоминания о нем, как тени из прошлого, навевают холод и недоумение. В нашем доме его присутствие было скорее тяжёлым грузом, чем опорой. Я предпочитаю оставить эти размышления в стороне.

И вот напоминание номер два: не забыть утром позвонить маме. Этот простой жест, наполненный теплом и заботой, становится для меня важным ритуалом. Она всегда ждёт моего звонка, и я знаю, что это придаёт ей сил и радости.

– Ну не отвечает, что теперь? Она ж не ребёнок, взрослая уже. Чего психовать-то? – не понимал я.

– Да за тем, что утром приезжают они. Навестить решили, а эта дурында сбежала не пойми куда. – Витин телефон завибрировал от звонка. Поднявшись с места, он взял его и горько вздохнул. – Твою мать. Я отойду поговорить с ней. Не отстанет от меня.

С этими словами он выскочил из-за стола и направился к выходу. Я смотрел ему вслед и вспомнил, что Милена уехала с Никитой, которого сегодня не было. В горле образовался ком, а в желудке неприятно всё перевёрнулось. Если она не отвечает на звонки и этого придурка нет рядом, что это может значить? Блять.

Действительно, что тут думать ещё? Всё и так ясно.

С этими мыслями я потянулся за бутылкой виски, стоящей неподалёку, и осушил её наполовину под взглядами окружающих сокомандников.

– Полегче, мужик. Не так быстро глотай, – вмешался Дрозд, который сегодня был до боли тихим. – С Витей что-то не поделили?

Я поднял свой уже затуманенный от алкоголя взгляд на Макса и истерично засмеялся. Видимо, меня слишком давит эта тема с Шведовами. Я могу их уже одной фамилией назвать? Семья, чёрт возьми.

– А давно Никитос с сеструхой Минина отшивается? – злость накатывала на меня волнами.

– Ты про эту Милену? Младшенькую? – Макс отвёл взгляд в сторону, делая вид, что вспоминает. – А точно. Да, что-то слышал подобное. Вроде четвертый год вместе. Она раньше на матчи приходила, уезжали с Никитой вместе. Но вот сейчас не знаю.

– Не знаешь, типа встречаются ли они? Или что? – не унимался я.

– Да я не интересовался. По-моему, встречаются. – Потёр затылок Дроздов и огляделся по сторонам. – А кстати где он?

Взяв недопитую бутылку виски в руки, я встал с места и направился к выходу, буркнув в ответ короткое: «ясно». Меня колотило внутри от гнева. Если бы я задержался на минуту дольше, слушая об этих двоих, наверное швырнул бы что-нибудь в стену. Нужен воздух.

Отличные посиделки вышли однако.

Морозный воздух ударил в лицо, как только я переступил порог выхода из бара. Открыв бутылку Джек Дэниелса, которую заказали Костя и Дима, я осушил её ещё на четверть, оставив на дне лишь остатки терпкого алкоголя. Витали не было видно – видимо, решил пройтись. Мне тоже не помешала бы прогулка по холодному зимнему парку или лесу. Не важно. Главное – проветрить мысли. Уж слишком всё давит на мою уставшую голову.

Доставая из кармана джинс телефон, я включил его и попытался открыть социальные сети своими замысловатыми от спиртного глазами в поисках того, что сейчас меня беспокоило. Зайдя на страницу Вити и в папку «друзья», я начал листать вниз по приложению, пытаясь найти нужный мне аккаунт.

Увидев знакомую девушку на аватарке, я не удержался и нажал на её профиль. Когда я прочитал ник, моё сердце сжалось, упав в пятки: «Мальвина Минина».

Твою мать. Хах. Серьезно?

Это прозвище, которое я так любил, теперь украшало её аккаунт. Чёрт возьми. Я не знал, что движет мной в этот момент – может, это было любопытство, а может, какая-то безумная дерзость. Но я всё же написал ей сообщение, добавившись при этом в друзья, хотя изначально собирался лишь взглянуть на фотографии. Аккаунт оказался приватным. Ну как же иначе.

Не помню уже, что именно написал – надеюсь, это не был слащавый бред. Мысли о том, как она отреагирует, кружили в голове, пока рядом не раздался звук приближающихся шагов. В самый напряжённый момент ко мне подошла она – та самая Катерина Абрамова.

Саня явно не произвел на неё впечатления. Его флирт в стиле: «Я сегодня съел кусочек торта. Не подскажешь, как сжечь эти калории?» провалился, как будто наткнулся на стену. Катюша выглядела настроенной на что-то более серьёзное, её взгляд был полон решимости и уверенности.

Екатерина шагнула ближе, достала пачку сигарет и протянула её мне с лёгкой улыбкой. Я молча перевёл взгляд с телефона на её руку и взял предложенную сигарету, словно это было чем-то важным. Затем, обнаружив, что зажигалка закончилась, бросил её в урну, стоящую рядом, будто это могло что-то изменить.

– Неудачный день? – спросила Катерина, протянув мне свою зажигалку, и в её голосе прозвучала искренняя забота.

– Вроде того, – ответил я, поднося сигарету к полыхающему из-за ветра огню. Пламя зажигалки танцевало, отражая мой внутренний хаос.

– Ты местный? Хотя чего я спрашиваю, наверняка, да. – Хмыкнула она и убрала зажигалку обратно в карманы брюк. – Не видела тебя с ребятами до этого здесь.

– Сегодня только вернулся. Мы раньше были в одной команде, а теперь я вновь подтянулся в строй.

Не знаю, зачем я всё это ей рассказывал; какая-то внутренняя необходимость не давала остановиться. Сделав заключительный глоток алкоголя, я повернулся и спросил:

– Слушай, не знаешь, где можно по-быстрому подработать?

– Хм, тебе что-то конкретное интересно? – повернувшись ко мне лицом, Катя выдохнула дым и внимательно посмотрела на меня. В её глазах читалась искорка интереса. – У нас свободно место на баре. Если устраивает, Матвей быстро научит тебя.

– Да я не против, а к кому обратиться надо? – заинтересовавшись предложением, продолжил я. Как же повезло, даже работу искать не пришлось.

Я как раз думал об этом направлении: два года назад работал в ресторане в другом городе. Получалось неплохо, и именно поэтому хотел продолжить в этом уклоне. Катя протянула телефон с открытой вкладкой звонков.

– Запиши свой номер. Начальник сейчас не на рабочем месте. – Я тебе напишу в СМС его номер или скину контакт – как тебе удобнее, – произнесла Катя, её голос звучал мягко, словно обещание чего-то хорошего.

– Да, конечно, секунду, – ответил я, стараясь не обращать внимания на способ передачи номера. Алкоголь уже начал действовать, и мысли путались в голове, как осенние листья в вихре.

Я записал себя в её контактах, и эта простая манипуляция напомнила мне о том, что теперь мы будем работать вместе. Номер точно пригодится.

– Вла-а-д, значит, – улыбнулась Катерина, её глаза сверкали в свете уличных фонарей. – Рада знакомству и добро пожаловать!

– Будем. – произнёс я, покачиваясь на месте и едва не теряя равновесие. В голове закружились алкогольные вертолётики, и я почувствовал, как мир вокруг начинает расплываться.

Катя подскочила ко мне, поддерживая за плечи и что-то говорила, но я не смог сосредоточиться на её словах. В этот момент на горизонте появился Витя, его лицо выдавало волнение. Он пригласил меня обратно внутрь, и мы с Катей послушно зашли в бар, где она продолжала поддерживать меня под боком.

Мы вернулись молча, каждый погружённый в свои мысли, словно вечер окутал нас туманом. Внутри царила атмосфера веселья: ребята оживлённо проводили время, их смех и разговоры сливались в единый поток звуков, подобно музыке из динамиков. Вася вжимался в стол; его состояние явно говорило о переборе с алкоголем. Рядом Паша с Максом весело обменивались шутками; их дружеские подколы раздавались в воздухе как фейерверки, рассыпая искры смеха вокруг. Димка с Костей пытались станцевать «Харбас», вызывая смех у остальных, а Коля со Славой наблюдали за этой сценой, тихо переговариваясь между собой.

– О, а вот и блудные дети вернулись! – радостно воскликнул Коля, допивая спиртное из бокала. – Где пропадали-то?

– Да там… не важно, – выдохнул Витя и плюхнулся на диван, словно весь груз дня свалился на его плечи. – Что там твоя не возмущалась, отпуская тебя сюда?

– Ну что ты, Карину не знаешь? Устроила мне настоящую санта-барбару – мол, в стриптиз-клуб пошёл! – рассмеялся Коля.

– А ты что? – продолжал интересоваться Виталик.

– А что я? Заласкал маленькую и пообещал в аквапарк сходить. Она с детства мечтает туда попасть.

– Я тоже в аквапарк хочу! Возьмёшь с собой? – подхватил Дрозд и искренне засиял от энтузиазма, хотя всего пару минут назад пускал слюни на стол во сне.

– Почему бы и нет? – улыбнулся Коля. – Серьёзно, погнали все вместе! Девочек своих позовёте?

Все рассмеялись, обсуждая детали похода в аквапарк. Я продолжал наблюдать за ребятами. Вроде бы все взрослые – Шуре недавно стукнуло двадцать пять. Я видел истории с вечеринки в социальных сетях. Да и у Вити в конце месяца днюха. Но всё равно ведём себя как дети. Будто долгие годы были лишь пылью, а время остановилось. Аквапарк… Мд–а уж. Хотя предложение меня заинтересовало – но звать-то некого. «Девочек своих», хах, да ещё бы была эта девочка у меня. Проебал всё.

Голова раскалывалась от громкой музыки и запаха спиртного. Вот-вот вырвет. Всё резко стало плясать перед глазами, словно кто-то резко остановил карусель, на которой я всё это время сидел.

Видимо, Виталик заметил моё состояние и сразу предложил поехать домой. Я что-то промямлил в ответ, не узнав своего голоса и мы стали собираться. Дико устал за этот день.

Всё стало туманным. Мы распрощались с ребятами, сели в машину и уехали подальше от бара, оставляя этот бурный день позади.

– Как ты? – вырвал меня из полудрёма Витя, его голос звучал глухо, будто доносился из далекого прошлого. – Честно, не знал про этого Шведова и Милену. Никогда не замечал.

Я попытался сосредоточиться на его лице, но в моих глазах оно расплывалось, словно в тумане. Витя был одновременно и одним, и множеством, и я не мог понять, кто из них настоящий.

– Да забей, насрать вообще, – вырвалось у меня, хотя в груди сжалось что-то тяжелое и неприятное, как камень на сердце.

– Мы с Милой как-то реже стали общаться. Даже не интересовался, как она там… – произнёс он с лёгким вздохом, словно это было лишь очередное разочарование в длинной череде. – Ладно хоть Ленка рядом с ней.

Я отвернулся к окну, стараясь не слышать о Мальвине, её имя резало слух, как острое лезвие. В этот момент всё, что мне хотелось – это вернуться в кровать и погрузиться в безмятежный сон, где не было бы ни воспоминаний, ни сожалений. За окном темнело, и мир вокруг меня постепенно растворялся в ночи, как будто сам воздух поглощал все звуки и мысли, оставляя лишь тишину и лёгкую печаль.

Впереди предстал незнакомый двор, окутанный лёгким туманом, который стелился по земле, словно призрачное покрывало, придавая всему вокруг налёт загадочности. В центре этого таинственного пространства возвышался дом, его фасад обрамляли тусклые огни, струившиеся из окон и создававшие атмосферу уюта в этот зимний вечер. Мы припарковались у крыльца, и, выбравшись из машины, направились к подъезду.

Я покачивался на ногах, стараясь не потерять равновесие на скользком льду, который образовался на земле. Каждый шаг давался с трудом, и в голове крутились мысли, словно ослеплённые огнями ночи. Ветер завывал вокруг, проникая под одежду и заставляя меня поёжиться от холода.

Не дождавшись, пока я соберусь с мыслями, Витя уверенно шагнул вперед и толкнул дверь. Она скрипнула, как бы протестуя против нашего вторжения. Мы вошли в подъезд, где воздух был пропитан запахом старого дерева и легкой пылью, а стены покрыты тусклыми оттенками краски, которые помнили множество шагов и разговоров. Я не мог отделаться от ощущения, что это место хранит в себе какие-то тайны.

«Это точно не моя квартира», – мелькнула мысль в голове. Витя привёл нас к себе, и мне стало интересно, как он умудрился остаться трезвым, когда каждый из ребят поголовно выпивал сегодня. Его голос звучал уверенно и весело, но в глубине души я чувствовал, что за этой маской скрываются какие-то переживания. Не важно. В тот момент мне дело было только до одного – я хотел спать.

Попав в квартиру и еле-еле разувшись, я поплёлся за Витей в просторную комнату. Она напоминала гостиную: большие окна с занавесками, уютный диван, на котором он уже успел расстелить постельное бельё. Тёмно-синий цвет дивана контрастировал с идеально белой простыней, создавая атмосферу спокойствия. Я не стал переодеваться; верхняя одежда прилипла к телу, но мне было всё равно –усталость одолела меня.

Словно под действием волшебного заклинания, я упал на мягкое бельё. Оно окутало меня, как нежные объятия, и едва коснувшись подушки, я провалился в сон. Мысли о том, что может мне присниться, мелькали в голове, но вскоре они растворились в тишине ночи. За окном снег продолжал падать, укрывая мир своим белым покрывалом, а я погружался в тёмные глубины сна, оставляя все тревоги позади.

Глава 6

6

Влад

Утро выдалось таким тяжёлым, что казалось, сама природа решила отомстить за вчерашние радости. Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь занавески, были невыносимо яркими, будто кто-то решил ослепить меня и заставить вспомнить о том, что произошло накануне. Я щурился, пытаясь укрыться от этого света, который резал глаза, как лезвие ножа.

Витя носился по квартире, как угорелый, его движения были беспорядочными и паническими, словно в доме вспыхнул пожар. «Что за чертовщина?» – пронеслось у меня в голове, когда я наблюдал за этой картиной бешенства. Он метался от одной комнаты к другой, собирая разбросанные вещи, как будто у него была какая-то важная миссия.

Я пытался понять, как мы оказались в этом хаосе, но голова гудела так, что думать было почти невозможно. Каждый звук казался слишком громким, а мир вокруг – слишком ярким. Чувство похмелья накатывало волнами, и я понимал, что сейчас лучше вообще не шевелиться. Каждое движение могло вызвать извержение вулкана в моём желудке.

Воспоминания о вчерашнем дне начали просыпаться с каждой секундой моего пробуждения. Мы сидели в баре, смеялись, шутки сыпались, как ливень, а рюмки наполнялись снова и снова Много пили – это ощущение головокружения и тошноты говорило само за себя. Я пытался детальнее вспомнить свои действия, но всё расплывалось в тумане. Желудок скрутило так, что даже мысль о еде вызывала мурашки по коже.

Тут в голове проскочил образ Кати. Она пообещала помочь с подработкой. Это осознание ударило по мне холодной волной. Что я ещё натворил? Мысли о том, что могло произойти вчера ночью, начали кружить в голове.

Витя продолжал метаться по квартире, собирая разбросанные носки и пустые банки от энергетиков. Я медленно перевернулся на бок и ощупью нашёл свой телефон. Он выпал из кармана джинсов в ту бурную ночь. Включив его, я заметил, что уровень заряда стремительно катится к нулю – как будто и он тоже решил сбежать от этой реальности. На экране блокировки светилось сообщение из социальных сетей, но посмотреть от кого я не успел. Разрядился. Собака!

«Чёрт! Как же мне повезло!» – подумал я. В голове всё смешалось: смех друзей, музыка из бара и образы людей, которых я едва помнил. Я потянулся к бутылке воды на столе и сделал глоток. Холодная жидкость приятно обожгла горло, но даже она не могла затушить пожар в моём сознании.

«Нужно собраться», – внезапно решительно подумал я. Может быть, завтрак – это именно то, что мне нужно сейчас? Или хотя бы чашка кофе? Но при одной мысли о кофе желудок снова неприятно заворчал.

– Что ты носишься, как ошпаренный? – вырвалось у меня из уст низким и хриплым голосом, словно пробуждающийся вулкан изливал свои недра. Я откинул телефон на диван и снова закрыл глаза, стараясь вернуть себе хоть каплю покоя. – Будешь так бегать, меня вырвет на пол.

– Проснулся? – наконец вынырнул из туманного сна Витя, повернувшись в мою сторону.

Я протер глаза руками, отгоняя остатки ночного забвения, и снова взглянул на друга. Его глаза были далекими и пустыми, словно он только что пережил шторм, а волосы растрепаны, как у человека, который провел ночь в борьбе с бурей. Похоже, утро не задалось не только мне.

– Да, чёрт. У родителей машина заглохла. Поеду забирать, – произнес Витя, подбирая последний валявшийся фантик на полу и закидывая его в уже переполненный пакет.

– А носишься-то зачем? – не понимал я, всё ещё находясь под впечатлением от недавнего сна. Сны были странными – даже задумываться не хотелось.

– Зная маму, она зайдёт сюда, – выдохнул Витя с усталой интонацией. – Вечно ей всё контролировать надо.

Он начал связывать пакет с мусором – вонючие остатки пиццы и пустые бутылки – и понёс его в коридор.

– Не забывай, что сегодня тренировка. Старик не терпит опозданий, а уж тем более пропусков,– прогремел его голос из прихожей. Он выглянул из дверей и посмотрел на меня с лёгким весельем. – Всё необходимое бери, не стесняйся. От тебя пасет за километр, смотри, чтоб хату мне не провонял!

– У меня хотя бы стояк только в штанах бывает, – я театрально сложил серьёзное выражение лица. – Прическу поправь, слепошарый.

– Я хотя бы во сне Мальвин всяких не зову, – рассмеялся Витя. – А насчет стояка… Штаны поменяй, Буратино чёртов.

– Идиот. Катись уже, – я схватился за подушку, чтобы кинуть в него, но замер, зацепившись взглядом за телефон. Не упустив момента, спросил: – А, стой. У тебя зарядка есть?

– Да, на полке у телевизора посмотри. Вроде там, – послышался звук открывающейся двери. – Ты тут останешься?

– Нет, дело есть, поеду, – выпалил я, поднимаясь на локтях. Каждое движение давалось с трудом. Тело было тяжёлым и вялым, как после тренировки.

Витя вышел из квартиры, а я, как зомби, принюхался к футболке, прилипшей к торсу. Блин, он был прав: вонь от меня стояла такая, что даже стены, кажется, съёжились, чтобы не чувствовать этот запах. Надо срочно мыться. Я ведь уснул в верхней одежде, которую надел ещё вчера утром – отличное начало дня, да?

Вытянувшись на диване, я попытался собрать мысли в кучу. В голове всё ещё крутились обрывки воспоминаний о вечере: смеющиеся лица друзей, музыка, которая гремела так, что казалось, уши вот–вот взорвутся. Но сейчас это всё выглядело слишком далеким и расплывчатым, как старое фото.

Собрав последние силы, я, как будто пробираясь через вязкое болото, доковылял к зарядному устройству, которое безмолвно стояло на полке у телевизора. Каждый шаг давался с трудом – внутри меня бушевали рвотные позывы, и я стиснул зубы, чтобы не выдать себя на милость этому утреннему хаосу. Мысли о предстоящей тренировке подстёгивали меня, как холодный дождь в лицо. Как же я мог прийти в таком состоянии в свой первый день? Это был бы настоящий позор.

Прислонившись к стене, я пытался сосредоточиться и взглянул на ту самую полку. На ней среди пыли и разбросанных вещей стояло зарядное устройство – моя единственная надежда на связь с внешним миром. Мои ноги словно сами тянулись к нему, как магниты. Я сделал шаг вперёд, внутренне проклиная себя за вчерашние безумства.

Зарядное устройство ожило с тихим звуком, как будто возвращаясь из долгого сна. Экран телефона засветился, наполняя комнату мягким светом. Уведомления заполнили его поверхность – сообщения от друзей, напоминания о встречах, неотложные дела, которые ждали своего часа. Я быстро пролистал их, стараясь не углубляться в детали, словно боялся наткнуться на что-то, что могло бы вновь вернуть меня в тот бурный вечер.

Но резко замер, когда заметил уведомление, которого совсем не ждал. Сообщение от Мальвины.

«Мальвина Минина оценила вашу фотографию».

Чёрт возьми, как гром среди ясного неба! Внутри меня что-то щёлкнуло, будто старый механизм, который вдруг заработал. Я замер, уставившись в экран, не веря своим глазам.

Мальвина. Это имя звучит так знакомо, как любимая песня из детства. Только вспомню её улыбку – и сердце начинает стучать, как будто оно решило напомнить, что ещё живо. Она была настоящей искоркой в серых буднях, способной разжечь огонь даже в самую хмурую погоду. Мы всегда болтали о всякой ерунде, смеялись над глупостями и делились мечтами, которые казались такими реальными, что я порой забывал, где заканчивается шутка и начинается настоящая жизнь.

Взглянув на фотографию, я вспомнил тот день, когда мы с друзьями играли на поле. Солнце светило так ярко, что даже глаза щипало. Мы все были молоды и полны энергии. И вот она – оборачивается ко мне с этой своей заразительной улыбкой, волосы развиваются на ветру, и я попросту не мог отвести от неё взгляд. После игры мы валялись на траве стадиона, пытаясь отдышаться и смеясь над тем, как неуклюже пытались забить гол. Витя, наш вечный оптимист и затейник, схватил камеру и запечатлел этот момент. Он потом долго ржал над тем, как я смотрел на неё с влюблённым взглядом. Да что тут говорить – мне действительно нравилась эта фотография! Я выставил её у себя в профиле, и вот она до сих пор там – символ того момента, когда время будто остановилось.

Теперь я вижу её лайк на фото и радость захлестывает меня. Но что это вообще значит? Просто лайк? Цифры на экране или что-то большее? Сердце колотится в груди, внутри меня всё бурлит. Заглянул в её профиль – он не закрыт. На экране появляются её фотографии: яркие моменты жизни, запечатлённые с лёгкостью. Она всегда умела находить красоту в простых вещах – закат над рекой или чашка кофе с паром. Листаю её ленту, надеясь найти чтото новое о ней. А то сообщение, которое я написал ей по пьяне той ночью, так и осталось непрочитанным – сообщение висит между нами, как призрак.

Мысли метаются: что делать дальше? Написать ей снова? Или оставить всё как есть? Это может стать поворотным моментом – шагом к чему-то новому или окончательным разрывом с теми чувствами, которые я так старательно прятал от себя.

Внутри меня раздался голос: «Давай, действуй!» Я глубоко вздохнул и решился написать:

«Свободна сегодня вечером?»

Я уставился в экран в ожидании ответа и тут заметил – она вышла из сети. Чёрт! Не слишком ли резко? Прикусил щёку, ругая себя за свои действия. Что ж, черт с ним! Зачем я как девчонка трясусь? Или я так и не решусь никогда?

Сделав ещё один глубокий вдох, я решил оставить всё как есть и сосредоточиться на себе. Важно было не только вымыть тело, но и избавиться от этого гнетущего чувства тяжести, которое так прочно засело в груди. Я направился в ванную, где вода была холодной, как будто сама жизнь пыталась встряхнуть меня. Включив кран на полную мощность, я замер под струёй. Холодные капли стучали по коже, словно пытались вернуть меня к жизни, пробуждая во мне что-то забытое.

Закрыв глаза, я позволил воде смыть остатки той ночи: смех друзей постепенно превращался в шёпот водопада за окном. Чувство волнения утихло так же быстро, как и появилось. Даже если она не ответит на моё сообщение, я всё равно пойду. Неужели она будет сидеть, как Рапунцель в своей башне, и ждать? Внутри меня зародилась уверенность – я не мог просто так сдаться.

Выйдя из душевой кабинки, я закинул полотенце на бедра и подошел к раковине.

«Блять, ну и видок» – вырвалось у меня, когда я, наконец, взглянул на свое отражение в зеркале. Усталое лицо, небритая щетина волос и синяки под глазами говорили о том, что вчерашнее веселье прошло дало о себе знать. Я быстро сбегал за чемоданом, брошенным в коридоре, и принялся за дело. Бритва скользила по коже, оставляя после себя ощущение свежести, а я думал о том, что не хочу выглядеть как уличный бродяга, особенно перед встречей с Катей и боссом.

Я быстро оделся, накинув на себя черную футболку и такого же цвета джинсы, которые привез с собой и направился обратно в сторону гостиной.

Взяв телефон, я посмотрел на часы, и понял, что без двадцати два часа дня. До тренировки еще четыре часа – времени в обрез. Надо успеть заскочить в бар, где я уже оставил свою весточку с подработкой. В одном из сообщений наткнулся на Катину записку: она напомнила адрес и сообщила, что босс в курсе моего желания работать и меня ждут.

Перед тем как выключить телефон, снова заглянул в чат с Миленой. Там по–прежнему светились только мои сообщения. Разочарование вновь накрыло меня, и я убрал его обратно в карман джинсов. А затем схватил чемодан и накинув верхнюю одежду, направился к выходу. Долго сидеть дома не было времени – надо все успеть закончить до тренировки. Тем более я должен приехать раньше, чтобы подобрать форму и сдать замеры.

Я быстро выбежал из квартиры, оживлённый мир вокруг меня казался странным и чужим. Закинув чемодан в такси, я уселся на заднем сиденье и, пока машина мчалась по улицам, решил позвонить маме. Мы не общались сутки, и это настораживало. Потому найдя знакомый номер в контактах, я нажал на вызов.

Трубку она взяла не сразу, и в тишине, которая повисла между нами, я почувствовал легкое беспокойство.

– Алло, милый, привет! – её голос был усталым, словно за ним скрывалось что-то большее, чем просто усталость от работы или домашних дел. – Как ты?

– Да я в порядке. Вчера с ребятами встретились, меня взяли, – ответил я, стараясь звучать уверенно. Но внутри меня зреет тревога. Что-то не так с ней. – Ты как, мам, всё хорошо?

– У меня всё отлично, не переживай. Маринка приехала, вот сидим чай пьем, – она добавила это с такой лёгкостью, что моё сердце упало в пятки. Тварь, неужели он приезжал?

– Мамуль, скажи, что случилось? Отец заезжал? Марина почему приехала? – слова вырвались из меня с нажимом, я чувствовал, как напряжение нарастает.

– Что ты, ничего подобного! Просто в гости приехала, чтоб я не скучала! – её голос дрогнул, и в этом дрожащем тоне я уловил нечто большее, чем простое желание поддержать разговор.

Я посмотрел в окно на проезжающие мимо машины: одни мчались по делам, другие медленно катились, словно у них была своя жизнь. А у меня внутри всё бурлило. Всё, что она говорила, казалось ложью. Она пыталась защитить меня от правды, чтобы я не сорвался и не вернулся обратно. Знала ведь, как я настроен к появлению этого человека. Подонка – так бы я его назвал.

– Давай я прилечу на выходных? – произнёс я, чувствуя, как в голосе звучит настойчивость.

– Нет! Категорически нет! Ты только устроился в своей новой команде. Не надо за меня переживать, я в порядке! – её слова звучали резко и уверенно, но я уловил в них страх.

Мы немного поболтали о пустяках: я рассказал про вчерашний день – о том, как ребята приняли меня в команду, о том, как мы смеялись и пили. Она рассказала о работе и о том, как весело проводить время с Мариной. Так и закончился разговор на приятной ноте, но в душе у меня осталась горечь и тревога. Я чувствовал, что что-то назревает, и это ощущение не покидало меня даже после завершения разговора.

Выйдя из машины, я потянул за собой свой чемодан, чувствуя, как он тянет меня вниз. Не собираюсь я возвращаться к Вите, нет уж. У меня есть своя квартира, и пора обживаться там. Отец иногда заскакивал по делам, но, судя по всему, там завелась пыльная колония – несколько месяцев не убирались. Не хочу теснить друга, у каждого свои заботы. Мы ведь уже взрослые, как–никак. Потребности в вещах и девушках возросли, так что пора разъезжаться.

С этими мыслями я зашёл внутрь. Меня снова встретила охрана – настоящая горилла с перекошенной физиономией. Он пялился на меня так, будто я насрал ему под дверью. Я старался не уступать в этой битве взглядов, но тут из-за его спины выпорхнула Катя с яркой улыбкой и потащила меня в сторону, не дав закончить соревнование. Ну и ладно.

– Вл–а–а–д, а вот и ты! – радостно воскликнула она, схватив меня под локоть и потянув к двери рядом с барной стойкой. – Я уж подумала, что ты не приедешь! Босс ждет тебя.

– Ну мы же договорились, я не мог не приехать, – ответил я с улыбкой, идя следом за Катей.

– Как самочувствие? Вчера ты сильно перепил, – посмеялась она с легким беспокойством в голосе. – Когда ты чуть не упал на улице, я испугалась, что ты голову себе разобьешь!

Черт… Надо срочно поставить напоминание в календаре – так много не пить. Я вообще не помнил, как влил в себя столько алкоголя и почему это произошло. Мне точно пить противопоказано.

Мы подошли к двери с табличкой: «Леонид Степанов».

– Мне жаль, правда. Я не должен был так пить, – сказал я с искренним сожалением.

Катя остановилась и развернулась ко мне лицом. Ее серые глаза светились так ярко, словно волчий взгляд пронизывал меня насквозь. Я слегка напрягся от этой смены настроения и сглотнул набежавший ком в горле. Что это за странная способность у девушек – так сканировать взглядом? Но вскоре она растянула губы в улыбке и громко рассмеялась.

– Ну и дурак же ты, Владик! – продолжала хохотать она. – Жаль ему!

Я смотрел на сгорбившуюся от смеха Катю и не понимал, что происходит. Она была настоящим вихрем позитива, а я стоял как столб, не зная, как реагировать на её весёлый смех. М–да уж, женщины… Они могут в одно мгновение перевернуть всё с ног на голову. Но долго лицезреть сцену своего унижения не пришлось: дверь в кабинет директора приоткрылась, и из неё вышел сам Леонид Степанов. Как только я его увидел, Катя резко выпрамилась, шлёпнула меня по плечу с игривой улыбкой и направилась в обратную сторону, оставляя меня наедине с этим мрачным типом.

Леонид кивком указал на дверь, приглашая меня внутрь. В этот момент у меня проскочила мысль: «Не на работу устраиваюсь, а на экзамен по какому-то сложному предмету». Он выглядел так, будто каждый вопрос мог стать решающим. Я зашёл в кабинет и сел на деревянный стул, который казался слишком массивным для моего состояния. Комната была оформлена в стиле бара: тёмные стены, мягкий свет и полки, заставленные бутылками. Но при этом ощущалась и строгость – это явно был кабинет директора.

Леонид сел напротив меня за массивный письменный стол, положив руки на него и сложив их в замок. Его взгляд был проницательным, как будто он мог читать мои мысли.

– Ну что ж, Владислав… – начал он с таким выражением лица, будто собирался сообщить мне о чем-то крайне важном. Я почувствовал себя немного неловко под его пристальным вниманием.

– Работал в этой сфере? – спросил он с недоумением.

Я сглотнул и собрался с мыслями.

– Два года. Я вчера вернулся из другого города, поэтому искал подработку, – сказал я, стараясь звучать уверенно.

Леонид поправил очки и продолжил смотреть на меня так, словно пытался понять всю мою жизнь за пару секунд.

– Подработку? Где-то ещё обосновались по работе? – его голос звучал так же строго, как и его взгляд.

– Можно и так сказать. Я футболист. Основной заработок пойдет оттуда,– ответил я и почувствовал себя немного более уверенно.

Леонид кивнул и пододвинул небольшую стопку бумаги в мою сторону.

– Что ж. На самом деле Екатерина поведала мне уже о вас, и меня всё вполне устраивает. – Леонид откинулся назад в своем кресле, как будто решил, что все вопросы уже решены. Я почувствовал, как в груди забилось сердце.

– Ознакомься с договором и подпиши, если всё устраивает.

Я кивнул и принялся за документы, но взгляд всё равно ускользал на его действия. Леонид встал и направился к стеллажу, где стояли бутылки с алкоголем. Он взял стеклянную бутылку виски, налил себе четверть содержимого и отпил так, будто это был просто утренний кофе. Мда, вот это стиль! Я не знал, как реагировать, но в голове уже начали прокручиваться мысли о том, что здесь точно будет весело.

Пробегая глазами строки, я подписывал заявление на работу. Внутри меня все ещё колебались остатки тревоги, но я старался выглядеть уверенно.

– Екатерина добавит тебя в чат персонала, там будет висеть график работы сотрудников. Тебя сегодня в него пишут. – Он снова отпил из бокала и поправил свои золотистые волосы, как будто это было частью его утреннего ритуала. Затем сел в кресло с видом человека, который только что завершил важное дело.

– Если нужны будут выходные, то пиши в чат заранее, чтобы под тебя могли подстроиться. На этом всё.

Я кивнул, но он уже развернулся к окну, погружённый в свои мысли. Ну и ладно! Я не собирался задерживаться здесь дольше нужного. Направился к выходу из кабинета и вновь окунулся в атмосферу бара – разговоры, смех и музыка создавали ощущение жизни вокруг. Глубоко вдохнув свежего воздуха, я почувствовал себя немного легче. Новая обстановка манила, и я готов был принять её.

Когда я подошел к выходной двери на улицу и уже собирался выйти, как Катя, словно призрак из какого-то странного фильма, подкралась ко мне. Вдруг она выпрыгнула и схватила меня за локоть.

– Покурим? – произнесла она с хитрой улыбкой на лице, как будто у неё был заранее подготовленный план мести. В её глазах читалось что-то игривое, и я не смог удержаться от улыбки в ответ.

Я слегка кивнул, и мы вышли из бара под пристальным взглядом охранника – широкоплечего мужчины с каменным выражением лица. Он напоминал гориллу и выглядел так, будто готов был разорвать на части любого, кто посмеет нарушить спокойствие этого заведения.

На улице было холодно, но Катя, словно солнечный зайчик, выставила руки вперёд и закружилась на месте, радуясь каждому лучику света. Она снова рассмеялась, словно за окном не минус двадцать, а теплое июньское утро. Я смотрел на неё и понимал, что её энергия была заразительной. Она повернулась ко мне, достала пачку сигарет и протянула одну из них.

В этот момент меня охватило дежавю – такое ощущение, что я уже был в подобной ситуации. Но брать предложенный подгон я не собирался. У меня были свои.

– Это подарок, возьми! – настаивала она, вновь помахивая перед моим лицом пачкой сигарет, как будто это был самый ценный трофей.

– То, что вредит здоровью, не дарят, – ответил я с лёгкой усмешкой. Внутри меня зашевелилось что-то вроде гордости за свою стойкость. Впервые за долгое время закурил – редкость для меня.

– Какой же ты бука! – она убрала руку и засунула пачку обратно в карман, надув щёки, словно маленький ребёнок, которому отказали в сладостях. – Ну что, рассказывай. Приняли тебя?

Я сделал глубокую затяжку дыма и, под её пристальным взглядом, выдохнул. Голова закружилась от поступления никотина в лёгкие, и я чуть не потерял равновесие. Но это было так незаметно, что Катя, похоже, этого не увидела.

– Ага, взяли, – ответил я, поймав её ожидающий взгляд. Вот же глазища! Она могла бы легко стать героиней какого-нибудь триллера.

– Я так рада! Теперь будете чаще приходить к нам командой! – Катя хлопнула в ладоши и подняла большой палец вверх. Её восторг передавался и мне. Ну точно дитя малое.

– Этим остолопам с алкоголем пора завязывать, если они хотят играть в мировом футболе, – посмеялся я. Мы оба знали, что некоторые из них так просто не бросят плохих привычек.

– А ты сам хочешь играть на мировых аренах? – спросила она, делая затяжку и выпуская вьющуюся струйку дыма. В её голосе звучала лёгкая насмешка.

– А ты больше сигарет мне предлагай, чтобы я на поле от отдышки свалился! – захохотал я. – Бросить хочу.

– Очень заметно! – Катя посмотрела на меня с серьёзным выражением лица. В её глазах читалась искренность, но в то же время мне казалось, что она просто не может удержаться от смеха.

Я взглянул на неё в ответ, и мы оба рассмеялись. Эти её глазки… Не могу на них смотреть! Я уже знал: с этими глазёнками кошмары обеспечены.

– Знаешь, если бы у тебя были такие глаза на поле, все соперники бы просто терялись! – подмигнул я ей, пытаясь разрядить атмосферу.

– А ты бы стал их ловить на удочку? – она закатила глаза и сделала шаг назад, как будто собиралась сбежать от моего шутливого нападения.

– Конечно! С таким приемом ты могла бы стать настоящим секретным оружием! – смеялся я в ответ.

Катя снова засмеялась и покачала головой. Её смех был таким искренним и заразительным, что холод вокруг вдруг стал не таким уж страшным.

Сделав последнюю затяжку, я выбросил бычок на землю, и в этот момент зазвонил телефон. На экране высветился неизвестный номер. Я замер, сердце забилось быстрее – неужели это тот самый звонок? Откуда она могла найти мой номер? Витя что ли проболтался? С замиранием сердца я ответил.

– Алё, Цепеш, ты? – раздался знакомый мужской голос. Я сразу узнал Димку – такой родной и привычный, что даже не сомневался.

– Капучино? – отозвался я, подмигнув самому себе. Это была наша давняя шутка, и не удержаться от неё было просто невозможно.

– Капучино? Я не пью капучино, лучше пряный латте или что-то покрепче, – задумчиво ответил он. Я представил, как он потирает подбородок, размышляя о своем утреннем кофе. Типичный Димка.

– Господи, Каплуновский, чего звонишь-то? – я не удержался от смеха. Мы с детства так называли его, и это прозвище прочно прижилось. Глупо, конечно, но звучно – никто не знал его по–другому.

– А, короче. Гена звонил, говорит, тренировки не будет, но чтобы приехали. Какое–то собрание. В общем, да. – Его голос прерывался звоном посуды на кухне, и мне пришлось напрячь уши, чтобы расслышать его.

– Ладно, понял. Давай. – Я сбросил вызов и положил телефон обратно в карман джинсов.

Катя стояла рядом, её улыбка потускнела. Она замерла на месте, дрожащая от холода и неопределенности. Мне стало немного жаль её.

– Заходи внутрь, нечего стоять и мёрзнуть, – сказал я, протянув ей руку в знак прощания. Она посмотрела на меня с недоумением.

– Ехать надо, так что давай, увидимся.

Но вместо того чтобы просто уйти, она вдруг обняла меня. Это было неожиданно. Что за нежности? Я застыл на месте, не зная, как реагировать. Она отошла в сторону, улыбнулась и быстро забежала внутрь, так и не сказав ни слова. Ну и отлично. С ней хватило на сегодня. Пора двигаться дальше.

Я не стал тянуть. Заказал такси и вскоре оказался в комплексе на замерах.

Внутри меня встретила та же милая женщина с доброй улыбкой. Она кивнула и указала направление, так что я быстро двинулся к кабинету Панова.

– Цепеш, вот и ты! – Геннадий поднял взгляд от бумаг и встретил меня строгим выражением лица. – Так, посмотри в том шкафу. На нижних полках должны лежать несколько комплектов спортивной формы. Примерь.

Я подошёл к шкафу, ни говоря ни слова, и начал перебирать формы. Первая жала в плечах, как будто сделана для Геркулеса, вторая тоже оказалась маловата – не, ну вы серьёзно? А вот третья просто свалилась с бедер, как будто решила, что мне не по пути. Ну здрасьте, приехали! Геннадий хмуро наблюдал за этим зрелищем, а потом откинулся на спинку кресла и потер лицо руками.

– Что за день такой? Светик уволилась, Люба подружка за ней последовала… – он вздохнул, как будто с него сняли тяжёлый рюкзак, и посмотрел на меня с усталостью в глазах. – А где теперь швею искать? Да как там его? Пиарщика? В интернете-то как их называют?

– СММ? – уточнил я, пытаясь вспомнить, что это вообще значит.

– Да! Тьфу ты, СММ! Все поразбегались, а мне разгребать это всё!

Панов снова устало вздохнул и вернулся к своим бумагам. Я уселся рядом на стул и попытался поддержать разговор.

– У нас тренировочный матч на носу, а тут такое… Не выпущу вас в таком виде! – выдохнул он с ноткой отчаяния. – Будем искать теперь…

В этот момент в дверь постучали, и следом за стуком вошла вся команда. Парни распластались по комнате, кто куда: кто-то сел на диван, кто-то прислонился к стене, все навострили уши в ожидании указаний тренера.

Старик, как я его называл, откашлялся, отодвинул бумаги подальше и начал шагать по комнате, готовясь делиться новостями.

– Проблемы у нас, парни, – наконец произнес Геннадий, вставая впереди письменного стола. Его голос звучал так, будто он только что вернулся с фронта, и на его лбу проступила капля пота. Он смотрел на нас с такой серьезностью, что даже самые беззаботные из нашей команды замерли.

– Что, выгоняете нас? – вдруг встрепенулся Костя, который до этого момента выглядел так, будто его мысли где-то застряли в облаках. Его голос звучал с недоумением. – Не торопитесь с решением, прежде чем мужиков без работы оставлять.

– Замолкни, Власов! Не выгонять я вас собрался! – рявкнул Геннадий, и в его глазах зажглись искры гнева. На лбу залегла глубокая морщина, словно он снова вспомнил о всех своих неудачах.

– Смщик нужен, Мсмщик, тьфу ты, – продолжал он, явно застряв на слове «СММ».

– СММ-сотрудник, – поправил я, чувствуя, как в воздухе начинает накапливаться напряжение. Словно перед грозой.

– Да, он самый! – Геннадий взмахнул рукой, как будто пытался отогнать муху. – Продвигать вас надо, а Люба уволилась. Да и форму менять надо… – Он почесал затылок, словно пытался выудить из головы хоть какое-то решение. – В общем, не выпущу вас, пока человека мне не найдёте, уяснили?

– Вот это вы задачу, конечно, подкинули! – произнес Никита с легкой усмешкой. Я почувствовал, как внутри меня что-то колыхнулось. Взгляд Шведова, который стоял впереди с ухмылкой на лице, вызвал у меня раздражение. Этот придурок всегда умел подбросить дровишек в огонь.

Внезапно телефон в кармане зажужжал, оповещая о новом уведомлении. Я не мог отвести взгляд от Шведова. Ковь в ушах запищала, а руки непроизвольно сжались в кулаки. Вспомнил, как Милена исчезла вчера, и теперь этот тип снова здесь. Желание набить ему морду стало почти невыносимым. Как он мог вообще появиться рядом с ней?

– Что вы в интернете лазить не умеете? – разозлился Панов, его голос стал еще громче. – Для вас же стараюсь, идиотов!

– Не переживайте, поищем! – вынырнул из угла Максим, его уверенность немного успокоила обстановку.

– Вот и отлично! Влад, ты возьми один комплект и отнеси в ателье. Деньги из бюджета дам, главное, чтобы штаны с тебя не сваливались. Справишься?

– Так точно, тренер! – ответил я, хотя на самом деле даже не слышал о чем речь. Все еще смотрел на Шведова, который продолжал ухмыляться. Внутри меня разгоралась ярость – надо было что-то делать с этим типом.

Геннадий, наконец, отпустил нас, и мы вывалились на улицу, как стая пингвинов, сбитых с толку. Морозный ветер тут же ударил в лицо, заставляя всех зажмуриться и зашарить по карманам в поисках шарфов. Ребята начали резво обсуждать услышанное чуть ранее, кто-то засобирался домой, а кто-то оставался неподалеку. Я же направился к Никите, который стоял в стороне и курил, как будто не замечал всего этого хаоса.

– Ты где был вчера, а, Шведов? – вырвалось у меня грубо. В такие моменты я просто не умел говорить иначе. Слова вылетали, как острые камни, и я не мог сдержаться.

– Воу, воу, полегче, – поднял руки в знак защиты Никита. Его лицо было безмятежным, будто он вообще не понимал, что произошло. – Дела очень важные были, не мог к вам присоединиться.

– Дела? Хах, – усмехнулся я, чувствуя, как внутри меня нарастает волна гнева. – А Милена каким боком в твоих делах появилась?

Никита отпустил руки и выдал ухмылку. Это была не просто ухмылка – он насмехался надо мной. Я почувствовал, как на лбу выступает пот от напряжения.

– А что такое? Тебя это вообще как касается? – Никита сделал затяжку и выдохнул дым в мою сторону. Казалось, он пытался задушить меня своим безразличием.

– Что ты с ней сделал? Не беси, – огрызнулся я, чувствуя, как гнев пульсирует в висках.

– Что я с ней сделал? Хах, – он выкинул бычок на землю и шагнул ближе. В его глазах зажглось что-то злорадное. – Я сделал то, чего не смог ты. Оказался рядом, вот и всё.

Внутри меня все закипело. Я схватил его за воротник куртки и резко встряхнул. Витя с Колей, заметив нас, тут же подскочили и стали отодвигать нас в разные стороны. Черт побери, спасатели! Я откинул от себя руки Архипова и отошел в сторону, трясясь от гнева. Ублюдок.

Вытянув из кармана телефон, я решил, что это поможет мне немного успокоиться. Словно экран мог бы вытолкнуть из головы весь этот бардак. Включив его, я заметил уведомление, пришедшее минут тридцать назад. «Мальвина Минина». В этот момент сердце пропустило удар, как будто кто-то резко выдернул из него батарейку.

Я медленно нажал на уведомление, словно от этого действия зависела моя судьба. Чат открылся, и я прочитал сообщение, которое не просто вырубило все мои надежды – оно ударило меня под дых, оставляя без воздуха.

«Влад, не придумывай. Я случайно лайкнула. Мы больше не можем так общаться, как раньше».

Эти слова обрушились на меня, как ледяная вода, окатившая с головы до ног. Внутри всё перевернулось, и я почувствовал, как злость расползалась по телу, словно огненная лава. Я сжал телефон так сильно, что пальцы побелели. Как она могла так просто сказать это? Все мысли о Никите и его наглости вдруг унесло прочь – теперь было только это сообщение и волна бессилия.

Сначала я просто не мог поверить в то, что читаю. Мысли закружились в голове, как дикие звери в клетке: «Издеваетесь? Серьёзно? К чёрту всё!» Я вспомнил все те моменты, когда мы смеялись вместе, делились мечтами и строили планы. И вот теперь она просто так отмахивается от всего этого, как от назойливой мухи.

Пальцы онемели от напряжения, когда я вцепился в телефон. Внутри раздавался глухой стук – это сердце снова пыталось найти свой ритм среди хаоса. Как могла она так легко отстраниться? «Случайно лайкнула»? Да это же просто смешно! Я чувствовал, как злость накрывает меня с головой, как волна, готовая смыть всё на своём пути.

– Эй! – крикнул мне Витя, пытаясь вернуть к реальности. – Ты чего? Не стой как истукан!

Я поднял голову и увидел их обеспокоенные лица. Никита продолжал смотреть на меня с ухмылкой, но теперь она казалась менее самодовольной. Я знал, что это не конец. Я не позволю этому закончиться так просто.

– Мы ещё поговорим, Шведов! – бросил я ему через плечо и пошел прочь, стараясь успокоить бурю эмоций внутри себя.

Шаги мои были быстрыми и резкими, как будто я пытался сбросить с себя всю эту ненужную тяжесть. В голове всё ещё крутились её слова, и я не мог избавиться от мысли о том, как легко она могла отвернуться. «Случайно лайкнула» – да ладно! Это звучало так, будто она просто забыла выключить свет в комнате.

Я свернул за угол и прислонился к стене, пытаясь собраться с мыслями. Ветер свистел в ушах, и я закрыл глаза, чтобы унять нарастающее раздражение. «Почему я так переживаю?» – спросил я себя. Наверное, потому что всё это было важным для меня. Она была важной.

В этот момент Витя подошёл ближе, его лицо стало серьёзным.

– Слушай, Влад, ты в порядке? – спросил он, стараясь заглянуть мне в глаза.

Я вздохнул и пожал плечами.

– Да нет, не в порядке. Она просто… – я запнулся, не зная, как объяснить всю эту чёртову ситуацию. – Милена написала мне. Просто отмахнулась от всего, что между нами было.

– Дело дрянь, – кивнул Витя. – Но ты же знаешь, что не стоит так реагировать. Может, она просто не понимает…

– Не понимает? – перебил я его, почти выкрикивая. – Блокировать, исчезать на шесть лет, не замечать меня. Это нормально?

Витя поднял руки в знак мира.

– Ладно–ладно, успокойся. Просто дай себе время.

Я посмотрел вдаль, где уже начинало смеркаться. Внутри меня всё ещё бурлило от эмоций, но в глубине души я знал: это ещё не конец. Я не позволю ей просто уйти так легко.

– Спасибо, Витя. – сказал я наконец и выпрямился. – Надо разобраться с этим делом.

Витя улыбнулся и хлопнул меня по плечу.

– Вот это уже другой разговор! Давай поехали, подброшу тебя с чемоданом. Ты домой пойдешь?

– Что ты? Будем вместе в обнимку до конца наших дней жить. Судя по сегодняшнему дню, я уверен так и будет. – шутливо съязвил я.

– Идиот. – Витя рассмеялся и мы направились к машине.

Глава 7

7

Милена

– Мэй, ты просто посмотри на себя! – Лена смеялась, но в её голосе всё равно слышалась забота.

Я попыталась приподнять голову, но тут же поняла, что это плохая идея. Мое лицо опухло до неузнаваемости, будто кто-то использовал меня для отработки приёмов по боксу. Глаза еле открывались, будто за ними стоял занавес, а нос был забит соплями, так что дышать было практически невозможно. Я лежала на коленях у Ленки, делая передышки ртом, как рыба, выброшенная на берег, пытаясь хоть как-то набраться воздуха. Если бы кто-то решил меня задушить – я бы, пожалуй, не сопротивлялась. Самоугнетение – мой любимый способ приходить в реальность, напоминая себе, что мир не так уж и радужен, как казалось в детстве. Слёзы иссякли после долгих часов рыданий, и теперь я просто корчила горькую мину, от чего Лена иногда хихикала, словно пыталась развеять мрак вокруг.

– Мэй-мэй, скажи, ты хоть что-то помнишь с той ночи? – Лена аккуратно спрятала мне прядь волос за ухо, её пальцы были мягкие и тёплые, как весеннее солнце . Она смотрела прямо в глаза с тревогой, словно искала ответы на вопросы, которые не имели смысла. – Он тебя трогал?

– В том и дело, Лен, я ни черта не помню, – закусив дрожащую губу, я посмотрела в потолок и прокляла этот мир, надеясь на лучшее. – Мое тело болит, мы пили. Думаю, ответ очевиден.

Лена тяжело вздохнула и оглядела комнату в поиске решения, среди вещей, стоящих вокруг. Вдруг она резко сдвинула меня в сторону и направилась к туалетному столику. Взяв мой телефон, стоящий на зарядке, она начала что-то бурно искать. Я давно разрешила подруге пользоваться всеми моими вещами, включая телефон, поэтому не злилась на её действия. Но что она там так усердно ищет? Ещё и лицо у неё серьезное – явно что-то неладное.

– Если ты гуглишь: «Как спрятать тело, чтобы тебя не нашли», то предлагаю включить видяшки и посмотреть криминалистику, – произнесла я с усталой усмешкой. – Колись давай, что ты делаешь?

– Поверь мне, я знаю, как спрятать труп человека, – не отрываясь от телефона, ответила она с лёгкой ухмылкой.

– Боюсь спрашивать откуда, – усмехнулась я. – Лен-а-а, ну скажи уже.

– Пытаюсь распространить информацию в паблике города о том, что у Никиты Шведова маленький член. – Она продолжала яростно тыкать пальцами по экрану, словно это было единственное средство спасти мир от зла. – Опа, Влад написал.

Я рассмеялась. Лена Орлова – просто чудо женщина. Каждой уважающей себя девушке нужна такая подруга, которая за секунду может истребить твоего угнетателя со всей земли. Но потом до меня дошел смысл сказанных слов. Влад. Написал. Влад Цепеш мне написал. Мне. Что-о-о?

– Какого черта он мне написал? Ты не ошиблась? – в панике спросила я, сердце забилось как бешеное. Только не это.

– Уверена. Ой, смотри, он так и не удалил эту фотографию. Ты тут такая маленькая! – Лена повернула экран телефона в мою сторону, и я чуть не упала в обморок.

Я прищурилась, пытаясь рассмотреть изображение. На фотографии я выглядела, как будто только что вышла из детского сада: волосы распущены, лицо светится юной невинностью. И этот Влад… Как он вообще смеет мне писать после всего? В голове закружились мысли: что он хочет? Зачем он снова появляется в моей жизни? Это было похоже на старую рану, которую пытались залечить, но она снова открылась с новой силой. Я почувствовала холодный пот по спине и желание спрятаться под одеяло навсегда.

– Лен… Он не должен был писать мне! – вырвалось у меня, голос дрожал от эмоций. – Зачем он снова лезет в мою жизнь?

Лена подняла брови и посмотрела на меня с сочувствием.

– Может быть, он просто хочет извиниться?

– Извиниться? – фыркнула я, как будто это была самая глупая идея на свете. – За что? За то, что оставил меня одну с этими воспоминаниями?

Лена покачала головой, её выражение лица стало ещё более серьезным.

– Ну, может быть… Или он просто не может забыть о тебе.

Я скрестила руки на груди и отвернулась к стене, чтобы скрыть свою растерянность.

– Пусть лучше забудет! – произнесла я с горечью.

Нет, ну серьезно? После всего, что было, я должна просто взять и забыть? Выбросить чувства в мусорку? Так просто?! Хоть и прошло четыре года, мне всё ещё больно. Больно вспоминать, что я пережила тогда. И теперь я должна простить и ответить на его сообщение? Да пускай катится со своей Катей подальше! Вот только почему всегда футболисты? Лучше бы хоккеисты – и побольше!

Я свернулась в комок на диване, прячась от всего мира. Как же меня всё достало! Ленка стояла в стороне, разглядывая наши старые фотографии и что-то тихо проговаривала.

– Не буду я ему писать. Лучше заблокируй! – проворчала я с забитым носом, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза. Не хочу больше плакать!

– Милена, я случайно лайкнула его фото. – произнесла Лена ещё тише.

Я подпрыгнула на месте и уставилась на неё с открытым ртом.

– Ты сделала что?! – выкрикнула я, как будто она призналась в чем-то ужасном.

Я подбежала к ней и выхватила телефон. На экране – это чёртово фото, где мы радостно улыбались, счастливые и беззаботные , с лайком от Ленки. Я скорчила гримасу, которая могла бы соперничать с самой ужасной из всех, что я когда-либо делала. Наверное, Лена впервые так нервно выглядела в этот момент.

– Как думаешь, если я уберу лайк, насколько велик шанс, что уведомление до него не дойдет? – спросила я, чувствуя, как паника нарастает внутри.

Лена пожала плечами.

– Не знаю… Может быть, он не увидит сразу?

– Да кто знает! – закатила я глаза. – Он же футболист! У них всегда есть время следить за соцсетями после тренировок.

Лена вздохнула и посмотрела на меня с надеждой.

– Может быть… просто напишешь ему что-то нейтральное? Типа «Привет» или «Как дела?»

Я покачала головой.

– Нет уж, спасибо. Не хочу снова в эту яму падать.

В груди всё бурлило, как будто вулкан был готов извергаться. Я снова упала на кровать и прижалась к подушке, пытаясь успокоиться. Но мысли о том, что он может снова ворваться в мою жизнь, не давали покоя. «Почему именно сейчас?» – думала я, глядя в потолок. Я давно уже научилась не показывать свои эмоции, но в тот момент мне хотелось закричать.

Если бы четыре года назад я увидела его сообщение, я бы просто взвизгнула от радости. А сейчас? Мне должно было быть всё равно. Влад переехал, и два года мы общались только в интернете – каждый день, без перерыва. Я считала его своим другом, лучшим другом. Ладно, кого я обманываю. Я была влюблена в Влада Цепеша с девяти лет! Когда-то я писала ему длинные сообщения о своих мечтах, а он всегда отвечал с такой теплотой и пониманием. Но теперь, когда он снова мог появиться в моей жизни, я не знала, как реагировать.

Помню тот день, когда он впервые пришел к нам в дом. Я сидела на полу в своей комнате, окруженная игрушками: там были куклы, машинки и даже пара плюшевых медведей, которые всегда слушали мои секреты. Вдруг ко мне ворвался Витя, закрыв дверь с загадочной улыбкой и произнес:

– Сейчас будет сюрприз!

Я подумала тогда: «Какой сюрприз? Надеюсь, не новый друг!» У меня внутри все сжалось от тревоги. Я просто не могла представить, что кто-то сможет забрать моего старшего братика и ворваться в наш маленький построенный мир.

И вот, Витя заходит в комнату с Владом. Он указывает на него, как будто это какой-то супергерой, и радостно произносит:

– Это Влад! Теперь он будет тусить с нами!

Я чуть не упала от шока.

– Что? Почему он должен быть с нами? Он не может быть твоим другом. У тебя есть я! – выпалила я, стараясь сохранить хоть каплю достоинства, но в голосе уже слышалась паника. Я почувствовала, как по спине пробежал холодок.

Влад только улыбнулся и сказал:

– Привет! Не переживай, я не собираюсь отбирать у тебя Витю. Мы можем играть вместе! – и тут же добавил: – Я вообще-то классный в настолках. Ты любишь играть?

Его голос звучал так уверенно, что мне стало немного легче, но я все равно не могла избавиться от чувства ревности.

Я прищурилась, не веря своим ушам. Настолки? Конечно люблю! Мы с папой и Витей часто играли по вечерам воскресенья. Это было нашей традицией.

– Ну… да. Но я лучше тебя! – ответила я, стараясь казаться крутой, хотя внутри меня все перевернулось от волнения. Это был мой шанс показать, что я не просто какая-то мелкая завистница.

С тех пор все изменилось. Мы начали проводить время вместе, и вскоре я поняла, что Влад вовсе не враг. Он был веселым, умным и совершенно не похожим на того, кто мог бы отнять у меня Витю. Помню, как однажды мы вчетвером сидели на лавочке во дворе, тогда Ленка присоединилась в нашу компанию, так как была моей лучшей подругой, и пили лимонад из пластиковых стаканчиков, обсуждая, кто из нас быстрее бегает.

– Я тебя обгоню на следующем забеге! – сказал Влад с вызовом, его глаза искрились азартом.

– Не обгонишь! У меня секретное оружие! – подмигнула я, чувствуя прилив уверенности.

– Что за оружие? – спросил он, смеясь и наклонившись ко мне ближе.

– Мои суперскоростные кроссовки! Они волшебные! – ответила я с серьезным лицом, хотя внутри меня уже раздавался смех.

Влад только рассмеялся:

– Ладно, посмотрим на твою магию в действии!

Его смех был таким заразительным, что я не могла удержаться от улыбки.

Каждый раз, когда он заходил к нам, мир вокруг казался ярче. Наша компания была дружна и мы делали все вместе: строили крепости из подушек в гостиной, устраивали соревнования по настольным играм и делились секретами. Влад знал все о моих мечтах стать писательницей и всегда поддерживал меня. Помню, как однажды он посмотрел на моё стихотворение и сказал: «Это прекрасно, Мальвина! Твой дар к писательству должны увидеть все!» Я тогда покраснела от удовольствия.

Это были лучшие времена. Мы мечтали о будущем, где наши приключения никогда не закончились бы.

Но потом все изменилось. Мы продолжали общаться даже после его отъезда. Два года все было прекрасно, но со временем Влад стал меняться. Он отдалился, стал холоден. А я не понимала почему. Может быть, это расстояние? Или что-то другое?

Но в тот день для меня все стало понятно. Я лежала на кровати, рыдая в подушку после того, как Никита изменил мне и воспользовался мной. Я чувствовала себя опустошенной и нуждалась в поддержке. И тогда я написала ему, Владу. Я искала его как никогда раньше. Но ответила она… Катя, сучка, Малиновская.

– Милена, ты что, уснула? – Ленка подошла ближе и заглянула мне в глаза с беспокойством. Я почувствовала её взгляд, но мысли о Владе не покидали меня.

– Что? – вырвалось у меня, как будто я пропустила целую минуту её слов.

– Пошли чаю попьем, мне на встречу надо идти, – сказала она и направилась на кухню. Я же взяла телефон со столика и пробежалась по уведомлениям. И тут мое сердце упало: сообщение от Вити – родители приехали и скоро зайдут ко мне.

Блин! Что бы я без него делала? Витя мой ангел хранитель, всегда выручает меня во всём и везде. У меня посуда не помыта, а родители вот-вот войдут в дом с вопросами о том, как я живу! Нужно быстро прибраться!

После чего, я быстро вскочила, засунув телефон в карман спортивных штанов, и рванула на кухню, где уже во всю хозяйничала Ленка. Карман зажужжал, видимо пришло уведомление, но я не стала на него реагировать.

– Ты не представляешь, что произошло! – начала я, но Ленка лишь покачала головой и продолжила наливать воду в чайник.

Взяв губку и включив воду, я быстро начала вымывать грязь с тарелок, стараясь сосредоточиться на чем-то другом. Мои руки работали автоматически, а мысли все равно возвращались к Владу. Как же так? Теперь я понимаю, что все эти чувства остались где-то в прошлом. Я выросла, изменилась, и похоже, Влад тоже. Но иногда так хочется вернуться в те дни, когда все было проще – когда он был для меня не просто другом, а чем-то большим.

– Эй! Ты где? – Ленка снова прервала мои размышления.

– Здесь! – ответила я, пытаясь вернуть себя к реальности.

Но даже с её поддержкой мне всё равно было одиноко. Я закончила мыть посуду и почувствовала, как слезы снова подступают к глазам. Сколько бы ни прошло времени, Влад всё еще оставался частью меня. Я хотела знать, что происходит у него в жизни, почему он стал таким далеким. Но сейчас это казалось невозможным.

– Ты в порядке? – спросила Ленка с настороженностью.

– Да… просто много думала, – соврала я и попыталась улыбнуться.

Но внутри меня всё бурлило, как в кастрюле с кипящим супом. Я не знала, что делать дальше.

Когда мы с Леной, наконец, справились с посудой и вскипятили чайник, в воздухе повисло ощущение свободы. Как будто мы вырвались из плена домашних забот и нашли этот короткий миг для себя. Я быстро наливала горячий чай в кружки, а Лена, роясь в глубинах кухонного ящика, вытащила пару старых конфет с засохшими краями. Мы уселись за столом, и я с удовольствием потянулась к сладкому лакомству. Родители ещё не пришли, и, если честно, я была этому рада. С одной стороны, я скучала по ним, но с другой – мамино присутствие всегда вызывало у меня напряжение. Она – директор школы, и с ней всегда нужно быть на чеку. А вот с папой можно просто поговорить о жизни, без лишних формальностей и ожиданий.

В этот момент тишины и покоя я пыталась насладиться, понимая, что скоро всё изменится. Мама найдёт к чему придраться – это было неизбежно.

– Ты ответила ему? – вдруг спросила Лена, вырывая меня из задумчивости. Я как раз закинула в рот конфету и чуть не подавилась.

– Ответила кому? – переспросила я, пытаясь осмыслить её слова.

Лена театрально ударила себя по лбу, как будто я произнесла что-то совершенно абсурдное.

– Господи, Мэй-мэй! Владу отвечать будешь? Он же тебе писал! Забыла уже?

– Нет! И ещё раз нет! Никаких больше футболистов в моей жизни! – выкрикнула я так громко, что сама удивилась своему всплеску эмоций.

Нет-нет, я точно решила: никаких ответов и никаких страданий больше! Мы дружили – да, но это в прошлом. Он сам выбрал другой путь, так зачем мне снова погружаться в эту пучину? Я не последняя дура, чтобы прыгать в объятия к тому, кто предпочитает разрисованных кукол ! Нет уж, я другая!

– Не для него мама такую розочку растила, чтобы всяким придуркам доставалось! – заявила я, сложив руки на груди и гордо подняв подбородок.

Внутри меня всё ещё бушевали эмоции, но в этот момент я чувствовала себя сильной. Чай был горячим и уютным, а я была готова защищать свои границы.

В коридоре послышался звук открывающейся двери. А вот и родители… Я горько посмотрела в сторону Лены, и она ответила мне сочувствующим взглядом, как будто говорила: «Держись, всё будет хорошо».

– Доча! – раздался голос папы. – Ты живая тут?

Я встала с места, не говоря ни слова, и направилась в сторону прихожей, чувствуя, как внутри меня нарастает напряжение. Папа смотрел с улыбкой, распахнув объятия, а мама стояла сзади, словно строгий надзиратель, сложив руки на груди. Злится. Только что я уже успела натворить? Она ведь только вошла в дом.

Я подбежала к папе и крепко упала в его объятия. Родной запах – свежий, с лёгким оттенком кофе – окутал меня с ног до головы, и я почувствовала, как тяжесть последних дней начинает отступать. Как же мне не хватало этого… Папа рядом. Он меня защитит.

– Мама сегодня не в настроении, не обращай внимания, – прошептал он мне на ухо и кротко подмигнул. Я захихикала от его поддержки, и на мгновение мне стало легче.

Мой папа всегда был чутким на эмоции и трепетным в заботе. На него всегда можно положиться. Я его очень люблю.

Но внезапно мама вмешалась в этот момент тепла:

– Милена, тебе для чего телефон нужен? – её голос звучал строго, как будто я натворила что-то ужасное. Она прошла вдоль коридора, оглядываясь по сторонам, как будто искала улики против меня. – На звонки не отвечаешь. На сообщения тоже. Тебе настолько мы стали безразличны?

Внутри меня снова закипели эмоции. Вот она – привычная мама с её постоянными упрёками. Я старалась не взрываться, но слова её резали как нож.

– Ты вообще убираешься дома? Что за грязь на полу?

– И тебе привет, мамуль! – вырвалось у меня в ответ, и я тут же пожалела о своих словах. Я высвободилась из папиных объятий и хотела было подойти к ней, но она подняла руки в знак отвержения и отвернулась, продолжая говорить.

– Иди чайник поставь, ты хоть что-нибудь приготовила ?

Эти слова ударили по мне, как пощечина. Как же обидно! Обидно осознавать, что за столько лет её отношение ко мне так и не изменилось. Я старалась быть хорошей дочерью, но для неё я всё равно оставалась недовольной девочкой.

Ленка выпорхнула из угла кухни, как лучик солнца, и её милейшая улыбка моментально растопила ледяную атмосферу, которую создала мама. Она была моей спасительницей в этом хаосе.

– Здравствуйте! – произнесла она с такой искренней улыбкой, что даже у самой строгой мамы на лице появилось удивление. Я почувствовала, как в груди разливается тепло – Лена здесь, и это уже что-то.

– Привет, Лена! – наконец-то выдавила мама. Её голос стал чуть мягче, но я знала: это ненадолго. Мама всегда находила повод для критики. – Не знала, что ты тут. Как ты, милая?

– Ой, да все прекрасно. На работу сейчас пойду, а у вас как? – Лена продолжала светиться своей улыбкой, и я невольно улыбнулась в ответ.

Но вот мама повернулась ко мне с недовольным выражением лица, и я почувствовала, как внутри всё сжалось.

– Молодец какая – и учится, и работает! Вот бы и Милена у нас, наконец, за голову взялась! – её голос стал резким, а взгляд строгим. Она смотрела на меня с таким укором, что захотелось просто провалиться сквозь пол. Да, да, старая песня. Когда все вокруг хорошие, а ты одна плохая.

Я стиснула зубы и попыталась не реагировать. С самого детства мне всех в пример приводили, а я – вечно не такая . Как же всё достало! Я уже не маленькая девочка, чтобы во всем меня попрекать. Учусь–учусь, ни одного дня не пропускаю! Оценки хорошие получаю. Почему она этого не замечает? А насчет работы… У меня практика на носу, заодно подработать устроюсь. Ох… не могу я так уже!

– Ань, ну что ты начинаешь, в самом деле? – вмешался папа, его голос был спокойным и уверенным. – Милена учится, оценки хорошие. А работать успеет ещё, да мышонок?

Я кивнула, но внутри всё вскипало от обиды.

– Тош, я не поняла, ты чего её защищать начал? Я что, по-вашему, дура последняя? – мама всплеснула руками, её голос становился всё громче. – А то что не пишет совсем – это по твоему нормально? Твоя дочь не пойми где находится, а тебя всё устраивает!

Словно под ударами её слов я чувствовала себя всё более уязвимой. Папа взял маму за плечи и повёл в сторону кухни.

– Милая, ну это уже перебор! Пошли кушать приготовим, столько всего купили. Чего ругаться-то? – он пытался успокоить её.

Лена стояла рядом, её глаза были полны сочувствия.

– Лена, дорогая, ты с нами останешься на тортик? – спросил папа с той добротой, которая всегда меня трогала.

– Ой, нет, простите, бежать надо! – спохватилась Лена и сделала шаг к двери.

– Тогда рады были тебя видеть! Заходи к нам завтра!

Ленка кивнула и повернулась ко мне. Я всё это время стояла облокотившись о стен у и смотрела в пол. В голове вертелись мысли: «Почему я не могу просто быть собой? Почему нужно постоянно оправдываться?» Ответа на это у меня не было, как и сил думать.

Лена подошла ко мне ближе и тихо спросила:

– Всё в порядке?

Я кивнула, хотя внутри всё металось от эмоций.

– Просто… знаешь, иногда хочется быть услышанной, а не подвергаться критике.

Она кивнула с пониманием и обняла меня за плечи. Это было так приятно – чувствовать поддержку.

– Хочешь, я отменю встречу? – прошептала она, пока родители разбирали продукты на кухне.

– Нет, всё нормально. Сама справлюсь.

– Уверена? – её голос звучал заботливо.

Нет, я вообще уже ни в чем не уверена! Мысли путались в голове, как осенние листья, кружась в танце ветра. Я кивнула подруге, стараясь скрыть бурю эмоций, которые бушевали внутри. Её обеспокоенный взгляд заставлял меня чувствовать себя ещё более неуверенной. Не хотела, чтобы она всё это слышала и переживала за меня. Пусть лучше думает, что у меня всё в порядке.

Собравшись с мыслями, я решила, что нужно как-то переждать этот вечер и просто лечь спать. Зачем углубляться в свои переживания, когда за окном уже стемнело, а в сердце всё ещё крутится этот комок тревоги? Я достала телефон и увидела на экране блокировки сообщение от Влада. Ещё одно сообщение! Да что с ним не так? Как будто я не дала ему понять, что мне нужно пространство!

С сердцем, колотящимся от раздражения, я зашла в чат и быстро напечатала ответ. Неприятное чувство накатывало, когда я выбирала слова. Специально ответила грубо – пусть знает, что его настойчивость меня бесит. Мужики ведь по-другому не понимают! Сжимаю губы в тонкую линию, стараясь не думать о том, как он воспримет мой ответ.

"Влад, не придумывай. Я случайно лайкнула. Мы больше не можем так общаться, как раньше" – написала я, стараясь сделать так, чтобы в каждом слове чувствовалась моя усталость и раздражение.

Положив телефон обратно в карман, я пошла к родителям.

Последние полчаса я сидела на кухне молча, как будто стала частью мебели. Мои родители о чём-то разговаривали, поедая купленный тортик, а я смотрела на свою тарелку, как на загадочный артефакт. Ни одного кусочка не могла осилить – даже мысли о сладком вызывали отвращение. В голове крутились мысли, как в блендере: «Что я делаю не так? Почему всё так сложно?»

– Долго ещё будешь в тарелке ковыряться? – мама вдруг прервала тишину. Её спокойный взгляд не предвещал ничего хорошего, хотя в голосе уже не звучала та прежняя ярость. Но холод всё равно оставался – как утренний мороз, пронизывающий до костей. Я подняла глаза и встретилась с её взглядом. В нём читалась привычная строгость, словно она ожидала от меня чего-то большего.

– Раз так хорошо учишься, когда там практика у тебя? – продолжила она, и в груди всё сжалось. Я знала, что должна ответить что-то умное и уверенное, но слова застряли где-то в горле.

– После Нового года сразу начинается, сказали пока место искать, – произнесла я, стараясь говорить ровно и без эмоций. Не хотелось углубляться разговор, в котором мама снова будет права

– И как? Ты уже на какую-нибудь позицию подала? – её голос звучал так, будто она спрашивала о чём-то совершенно очевидном. Я покачала головой, ожидая неизбежной критики. И вот она не заставила себя ждать:

– Здрасьте приехали! Новый год через три недели, ты когда собралась место искать?!

Её слова вонзились в меня, как острые иглы. Я почувствовала, как заливает волна стыда. Да, я знаю, что время уходит, но как же сложно всё это! Мои плечи чуть сжались от её упрёков, и я снова уставилась на тарелку, словно там могли появиться ответы на все вопросы. Хотелось закричать: «Неужели ты не понимаешь? Неужели ты не видишь, как мне тяжело?!» Но вместо этого лишь молчала, чувствуя, как в горле поднимается комок обиды.

– Милая, – вмешался папа. Его голос был спокойным и уверенным, как тихий маяк в бурном море. – Давай не будем так резко. У неё ещё есть время.

Я бросила взгляд на него и почувствовала небольшую надежду. Может быть, он сможет защитить меня от маминой критики? Но мама не собиралась сдаваться.

– Да какое время?! – она продолжала настаивать, и я снова ощутила себя беспомощной. – Ты же взрослая! Взрослые должны сами принимать решения!

Глубоко вздохнув, я решила просто замолчать. Мне не хотелось спорить или оправдываться. Я знала: это ни к чему хорошему не приведёт. Лучше просто переждать эту бурю и дождаться момента, когда смогу уйти в свою комнату и закрыть за собой дверь.

Внутри меня бушевали эмоции: злость на саму себя за то, что не могу найти слова. Обида на маму за то, что она не понимает. Страх перед будущим, которое кажется таким неопределённым и пугающим. Но я просто сидела там, словно статуя из камня, сжимая руки в кулаки под столом.

И вдруг на кухню зашел Витя. Все уставились на него, как на приведение. Как он вообще так тихо попал в квартиру? Неужели он умеет скрываться так же, как и появляется? Взгляд у него был, как всегда, взбалмошный – будто в зеркало вообще не смотрел. Я невольно усмехнулась, когда увидела его растрепанные волосы и футболку с каким-то странным принтом.

– Что за шум без драки? – произнес он, проходя вдоль кухни и тянувшись к верхним ящикам за кружкой. – Чего зареванная такая, а, Миля? Опять ругаетесь?

Я почувствовала, как на щеках разливается тепло. Да, я была зареванная, но не из-за слез – скорее от того, что мама снова устроила мне допрос на тему будущей практики.

– Да, ругаемся, по-другому не понимает! – вмешалась мама, её голос звучал так, будто она только что вытащила из печи горячий пирог и готова была им броситься.

Витя развернулся к нам и сел между мной и папой. Его появление как-то сразу сделало атмосферу чуть легче, но я всё равно чувствовала, как внутри меня всё сжимается от стыда.

– Что случилось? – спросил он, поднимая брови.

– У неё практика после Нового года, а она место куда пойдет не выбрала! – Папа положил руку на плечо мамы, как успокаивающий жест . Я чувствовала себя как в клетке: все взгляды были прикованы ко мне.

– Так чего ругаться-то, если Милена нашла уже место себе? – Витя посмотрел на меня с надеждой, а я недоуменно уставилась в ответ. Что он несёт? Я даже не знала, как реагировать.

– Какое ещё место? – мама затихла, её лицо стало настороженным.

– У нас в спорткомплексе. Сотрудница уволилась, вот сказали искать нам человека для продвижения команды. – Витя взял кусочек торта и засунул его в рот, как будто это было самым важным делом на свете. Балбес! – Ну , я и предложил кандидатуру Милены, завтра пойдет с документами. Да ведь?

Я сидела и лишь моргала глазами. Он что, меня спасает? В мыслях заколебались противоречивые чувства: радость от возможности и страх перед будущим. Я действительно стану пиарить команду Вити? Тех самых «Тинанов», что-о-о? Я ведь только пообещала себе не связываться с футболистами…куда опять меня жизнь привела?

– А сразу так нельзя было сказать? Нет, надо как рыба молчать! – мама взорвалась, и я почувствовала, как напряжение в воздухе снова растет. Витя лишь пожал плечами и продолжил жевать торт, так будто не ел долгое время.

Я не знала, что делать. С одной стороны, это был шанс – возможность проявить себя, показать, на что я способна. Но с другой стороны, это был Витя и его футбольная команда. В голове все путалось, словно в бурной реке. Я глубоко вздохнула, стараясь собрать мысли в кучу. Может быть, это действительно будет начало чего-то нового? Или очередной провал?

Мне нужно было проветриться. Голова пухла от всех этих эмоций и мыслей, как будто в ней завелись стаи бабочек, которые не давали покоя. Я решила, что схожу в магазин за вкусняшками и устрою себе вечер романтических фильмов! А потому встала и направилась в прихожую, натягивая поверх своего свитера зимнюю куртку и шапку с помпоном . Все остальное подождет, а последние дни выходных я должна провести с пользой – отдохнуть от всего этого стресса.

– Я в магазин! – крикнула родителям, не дожидаясь ответа. Не хотелось вновь слушать препирательства мамы.

Как только выбежала из дома, холодный ветер тут же ударил мне в лицо. Щеки моментально закололо от мороза, но это было даже приятно. Устала я за сегодня от этих эмоциональных качелей и слез. Обещаю себе: больше плакать не буду!

Я уверенно зашагала к круглосуточному магазину, представляя, как уютно устроюсь на диване с попкорном и любимыми фильмами. Но как только подошла к входу, увидела табличку: «Перерыв десять минут». Издеваетесь? Ладно, подожду. Я остановилась рядом с автоматическими дверями и присела на корточки, засунув руки в карманы куртки. Холодно, блин! Но возвращаться домой не хотелось.

В этот момент рядом со мной остановился кто-то. Я не подняла головы, продолжая смотреть на землю. По кроссовкам и походке я сразу поняла – парень. Он сел на корточки сбоку от меня и замер в ожидании.

– Вам не холодно? – прозвучал тихий низкий голос. Где-то я его слышала…

– Да нет, всё хоро… – начала я, поворачиваясь к нему, но замерла на месте.

Это какая-то вселенская шутка? Серьезно? Я изумлённо смотрела на него, не в силах произнести ни слова. Волосы растрепались на ветру, а глаза блестели, словно малахиты. Он смотрел на меня и… улыбался? Почему он ухмыляется?

– Так что, Мальвина, ты не замерзла? – Влад посмотрел на меня с той самой ухмылкой, которая заставила моё сердце пропустить удар.

Мальвина? Я даже не знала, как реагировать! В голове крутились мысли: «Почему он здесь? Неужели он пришел сюда из-за того сообщения?» Я смотрела на него и не могла поверить, что он действительно здесь. Как же неловко…

Резко вскочив с места, я направилась обратно. Никакие вкусняшки мне не нужны и фильмы! Меня всё бесит! Этот день и люди – что за издевательство?! Я только сегодня решила больше не писать ему, поставив крест нашей дружбе, и теперь он здесь?

– Милена, стой! – выкрикнул он и побежал за мной. Чертовы футболисты! Почему до них с первого раза не доходит?

– Я ясно выразилась, что мы не можем общаться! – ответила я, чувствуя, как в груди закипает злость.

Он обежал меня и встал спереди. Кто бы сомневался, что он догонит меня…

– Объясни мне, что происходит? – не унимался Влад.

– Ничего! Между нами ничего не может произойти! – выкрикнула я так громко, что сама испугалась своего голоса.

– А могло? – его вопрос ударил меня словно под дых. Могло ли что-нибудь между нами случиться, если бы не Катя? Нет. Определенно нет.

– Почему ты заблокировала меня? – спросил он с искренним недоумением.

Я запнулась и посмотрела на него. В глазах Влада читалось что-то большее – интерес или даже надежда. Но я не могла дать ему этого.

– Я… Я… – слова застряли у меня в горле. – Это уже не важно! Я всё сказала. Оставь меня в покое!

С этими словами я развернулась и пошла прочь, чувствуя, как сердце колотится в груди. Зачем он появился именно сейчас? Почему всё так сложно?

Глава 8

Милена

Утро понедельника – это особое испытание. Особенно, когда ты просыпаешься раньше солнца, а за окном даже не зима, а какой-то слякотный апокалипсис. Дождь со снегом идёт, будто небо разом решило расплакаться, и теперь выливает всё накопившееся разочарование за осень. Холодно, мокро и темно – и это всё до того, как я вообще успела встать с постели.

Если можно было остаться дома, я бы осталась. Заварила бы себе кофе, завернулась в плед, взяла книгу, и просто провела этот день в тишине. Но нет, меня ждёт не диван, а спортивный комплекс. Потому что судьба, с лёгкой руки моего брата, закинула меня работать пиарщиком в его футбольную команду. По специальности, конечно, но неужели нельзя было начать с чего-то… потише? А не с чего-то громкого, мускулистого и командного?

Я стою под козырьком подъезда и смотрю на улицу. Вокруг лужи – глубокие, широкие, серые. Словно город забыл, какое сейчас время года. Ветер бросает капли под самый нос, и даже шагнуть наружу – уже подвиг. Рукавом вытираю капельки с лица, потом проверяю карманы – зонт, конечно же, сломан. Сломался вчера, когда я уже радостно думала, что зима победила. Но, видимо, это была подстава.

Пальцы мерзнут, пока я пытаюсь вызвать такси. Экран телефона – ледяной, цены – космические. И почему-то именно сегодня все решили, что поездка на пару километров должна стоить половину моего бюджета на неделю. Отлично. Настроение плавно скатывается в раздражение. Хочется позвонить брату и сказать всё, что я думаю об этом «подарке» в виде новой работы, но он уже с утра сообщил, что помочь не сможет. Хотя машина у него есть, и бензин, и теплая куртка, между прочим.

Чувствую себя совсем забытой. Стою, кутаюсь в воротник куртки, будто это спасёт от ледяного ветра. Практику ещё никто не отменял – а для меня она теперь выглядит как пиар-фронт, на котором мне ещё только предстоит выжить. Футболисты, соцсети, репутация, сторис и пресс-релизы – всё это казалось куда проще, пока я не оказалась вот так, на холоде, в понедельник, одна.

Решаю набрать Лену – чтобы не чувствовать себя совсем потерянной. Обычно мы с ней хотя бы по выходным болтаем, смотрим что-то странное и смешное. Но сейчас… звонки идут в пустоту. Потом приходит сообщение: «Напишу через пять минут». Ну хоть что-то. Сама я уже начинаю думать, что у Вселенной на меня какие-то особые планы сегодня – не самые дружелюбные.

Гляжу в приложение – цены не падают. Всё так же страшно. Я вздыхаю, потираю замёрзшие руки и уже всерьёз задумываюсь, не пойти ли пешком, несмотря на дождь. Просто взять и идти, с грустным видом и надеждой, что никто не узнает во мне новенького сотрудника по пиару. Может, если сильно промокну, меня отправят домой… хотя бы переодеться.

И тут – скрип шин: такой отчётливый, тяжёлый звук – будто по лужам проехало нечто массивное. Я поднимаю голову и вижу, как перед подъездом останавливается чёрная машина. Это явно не такси. Без жёлтого логотипа, без обычного вида. Нет. Эта – большая, красивая, чёрная, гладкая. Словно приехала не ко мне, а куда-то совсем не сюда. Не в наш двор с облезлыми балконами и серыми фасадами.

Она останавливается напротив. Я даже замираю. Сначала решаю, что, возможно, водитель просто разворачивается или ждёт кого-то. Может, ошибся адресом. В нашем районе такие машины –редкость. Обычно это либо свадьбы, либо кто-то приехал «показать, как надо жить».

Но стекло медленно начинает опускаться. И я чувствую, как что-то резко во мне дрогнуло.

Сердце – бах, и где-то пропадает. А вместе с ним почти улетает телефон – едва не выскальзывает из пальцев. Я смотрю в сторону машины, в приоткрытое окно… и буквально замираю.

Влад.

Вот он, сидит на водительском сиденье, живой, тёплый – хотя на улице такой ливень, что даже воздух промок. Улыбается своей фирменной улыбкой: немного наглой, слишком уверенной и до ужаса знакомой. Сквозь дождь она светится, как маяк, предупреждающий: «Осторожно, приближается буря. И это я».

А я стою. Столб. Камень. Манекен из магазина со скидками. Смотрю на него, и мозг пытается хоть что-то сообразить. Что он здесь делает? Почему именно сейчас? Я же вроде ясно дала понять, что точка поставлена жирная – с восклицательным знаком. Или я недостаточно чётко артикулировала? Надо было, видимо, с презентацией и схемами.

– Мальвин, ты чего в такую рань на улицу выбежала? – спрашивает он, будто мы не на грани миров, а просто случайно встретились возле булочной.

«Мальвин». Ох. Это прозвище – как звонок из прошлого. Тот, который я давно игнорировала.

Он продолжает улыбаться. Расслабленно, будто бы ничего не произошло. Как будто я не орала на него тогда, не писала грозные сообщения и не обещала вычеркнуть из жизни. А он – сидит себе, красивый и сухой. Ужасно удобно устроился, между прочим.

– Если куда-то торопишься, могу подкинуть, – добавляет, как ни в чём не бывало.

Ага. Подкинуть. Осталось только в чувстсва вернуть – и комплект полный.

Я машинально провожу взглядом по его машине. И вот тут стоп. Этой тачки явно не было, он ведь недавно прилетел. Когда он успел обновиться? Где? Когда? Почему это выглядит, как автомобиль человека, который знает, как сдавать налоги и пить кофе без сахара?

– Я на такси, – отрезаю я, быстро, почти на автомате. Ловко вру, будто всю жизнь тренировалась. Хотя какое там такси…Цены те же, только теперь они уже не просто «дорого», а «продай почку и, может, доедешь».

Но ехать с ним – это как подписать себе приговор. А я, вообще-то, собиралась начать новую главу. Стабильную. Без Влада. Без его глаз, машины и… запаха, который я всё ещё, к сожалению, помню.

– Ты хоть видела, какие сейчас цены? Прыгай давай, не упрямься, – говорит он. Ну конечно. Будто не было у нас финального акта драмы. Ну давай, Влад, сделай вид, что я тебе не читала лекцию о границах и эмоциональной зрелости.

– Я не сажусь в машину к незнакомцам, – выпаливаю. Ха. Что? Милена, серьёзно? Это твоя линия защиты?

Он замолкает. Смотрит. Смотрит. И… начинает смеяться. Не просто улыбаться, а так – по-настоящему. Прижимается лбом к рулю и смеётся, будто я только что рассказала лучший анекдот в его жизни. Смеётся до слёз. А я стою, мрачнее тучи, и думаю, на кого мне теперь обидеться – на себя или на него.

А главное – не смеяться в ответ. Потому что его смех всегда был заразным. Таким, который пробирает до костей и разоружает быстрее любых слов.

– Тогда давай знакомиться, – вытирая слезы, выдыхает он. – Я Влад.

Я закатываю глаза и на автомате отбиваю:

– С незнакомцами не знакомлюсь.

Он снова смеётся, уже открыто, и будто бы ещё веселее. Ну кто смеётся так много под дождём? Его бы в рекламу счастья после развода.

– А ты что, только со знакомыми знакомишься?

Я закатываю глаза. Ну честное слово, и как его земля носит? Стою под дождём, будто героиня какой-то мелодрамы на минималках, а он устроил тут стендап на колесах. Влад, блин. Этот его смех – заразительный, чертовски тёплый, как чашка какао после январского мороза… И вот я уже на полшага ближе к двери машины. Но нет! Я держусь. Милена, соберись! Ты не картошка, чтобы тебя можно было так легко запихнули в салон.

– Ага, – бурчу, поправляя капюшон, который предательски сползает с головы, – с незнакомыми не знакомлюсь, а с бывшими друзьями – тем более. Это новый уровень самосохранения, если что.

Влад снова улыбается, как будто я не только не отшиваю его, а наоборот, пригласила на чаёк и печеньки.

– То есть у меня теперь даже меньше шансов, чем у случайного мужика с улицы? – он делает вид, будто смертельно оскорблён, при этом вытаскивает из кармана жвачку и предлагает мне. – Может, тогда хоть жвачку возьмёшь? Мы же не враги, Милен.

Я закатываю глаза во второй раз, уже в сторону неба, мол, Господи, ты там видишь? Он снова начал. В следующий раз пошли мне кого-нибудь менее обаятельного, чтобы я могла хотя бы злиться нормально, без внутреннего «ммм, как у него щёчки напрягаются, когда он улыбается».

– Враги – не враги, но машину твою я всё равно обойду стороной. Кто знает, может ты теперь маньяк под прикрытием.

Он цокает языком, как строгая бабушка на лавочке.

– Ага, маньяк. Специально подкатил в девять утра, в дождь, чтобы заманить в салон бывшую подругу. Очень логично.

– Ага! – подхватываю я с вызовом. – Потому что только маньяки не понимают слова «нет».

Он снова хохочет, откидываясь на спинку сиденья, а у меня предательски подрагивают губы от желания улыбнуться в ответ. Чёрт, он умеет это – выбивать из равновесия. Я уже вся промокла, волосы прилипли к вискам, ресницы слиплись, а он – как из рекламы духов: свежий, ухоженный и наглый до неприличия.

– Милен, садись. Пять минут. Просто подвезу, ничего больше. Обещаю. Без песен под гитару, без драмы и разговоров о нас. Чисто сервис: ты – клиент, я – водитель.

– Ага, водитель из известной компании.

– Не – он лениво улыбается. – Я из раздела «бонусы бывших друзей».

Боже, дай мне сил не заржать! Или хотя бы не сесть в эту машину. Но, судя по тому, что ноги сами делают шаг вперёд… Похоже, дождь сегодня не единственный повод, почему я вся дрожу.

Ну вот, только подумала: «Не сяду!», как уже хлопает дверь машины – и всё. Сижу. В тёплом кресле, мокрая, но гордая. Ну, почти гордая. Предала сама себя, конечно, но хотя бы не простудилась.

Салон внутри уютный, пахнет чем-то свежим… мята, что ли? И ещё – Владом. Знакомо так, что аж щемит. Нет, привыкать нельзя. Это ловушка.

– Ну вот и отлично, – довольно говорит он, заводит двигатель, а щётки начинают гнать дождь с лобового. Едем. И, кажется, эта поездка будет длиннее, чем хотелось бы. – Куда тебя подбросить, незнакомка?

– В спортивный комплекс, – отвечаю я коротко. Не потому что грублю, а просто не хочу начинать с ним разговор. Хватит того, что уже сижу рядом.

– В комплекс? – переспрашивает он, приподнимает бровь. – А ты туда с чего вдруг?

Ну вот. Началось.

– Секретная миссия, – пожимаю плечами. – Не спрашивай. Не положено.

Он смотрит с интересом. Молчит секунду. Видно, что фантазия у него уже что-то придумывает.

– Мне как раз туда надо. Только не говори, что ты тоже спортом заняться собралась?

– Влад, не всё в жизни так просто, – поворачиваюсь к окну. Там дождь и ничего красивого. Но зато не надо смотреть на него.

– Может, и не всё, – говорит он, – но ты же раньше мимо этого комплекса проходила, как мимо спортзала в понедельник утром – с выражением «нет и никогда».

Я хмыкаю. Было дело. Тогда мне это всё казалось диким. А теперь вот – пожалуйста, жизнь решила устроить полноценный тест-драйв по полной.

– А ты-то чего туда собрался? Или у тебя теперь пробежки по утрам в память о былом?

Он ухмыляется, будто ждал этот вопрос.

– Вернулся я, – невозмутимо говорит. – В команду.

Я аж моргнула.

– Куда вернулся?

– В «Титаны», – спокойно кивает. – Пару дней назад. Тренер позвал, ну и я подумал – а чего бы нет? Всё знакомое, родной город. Переехал обратно. Вот теперь и тренируюсь снова.

И тут до меня доходит. Я еду устраиваться работать в пиар этой команды. А он, оказывается, туда вернулся. Прямо как по заказу. Спасибо, судьба. Сарказм оценён.

– Ты шутишь? – спрашиваю, надеясь, что да. Но нет, по его лицу видно – всё серьёзно.

– Нет. Я же тебе раньше говорил, что хочу обратно. Вот получилось. Из-за Отца тогда нам пришлось переехать, у меня не было выбора, как поехать с ними. Но вот, вернулся. Всё сложилось.

А у меня в голове уже крутится: «Может, не идти на собеседование? Может, сделать вид, что это была ошибка?» Но нет. Надо идти. Хоть в окно выпрыгивай, но идти.

– А ты? – вдруг спрашивает он. – Ты чего туда? Только не говори, что снова захотела сменить профессию. После твоего кофе, когда ты решила попробовать себя в роли бариста, я до сих пор не могу спокойно пить эспрессо.

– Это был не кофе, а искусство, – фыркаю я. – Просто ты не понял глубину идеи. Там был философский подтекст.

Он смеётся. И это всё тот же смех, лёгкий, тёплый. Такой, что сразу вспоминаешь, почему когда-то тебя к нему тянуло.

– Ну ладно. Не скажешь – не скажешь, – говорит он. – Увижу тебя с шваброй – не удивлюсь. Увижу на сцене с микрофоном – тоже не удивлюсь.

– Вот и не удивляйся. Я непредсказуемая.

– Это точно, – улыбается он. – Тебя бы в секретную службу брать.

А я сижу и думаю: если бы он знал, куда я на самом деле иду… и кого буду пиарить, если возьмут… и чьё лицо мне придётся фоткать для соцсетей.

Пусть пока не знает. Пусть думает, что я всё ещё тайный агент.

Мы подъезжаем к комплексу – большому, бетонному, с огромными окнами и логотипом «Титаны», который сияет, как будто сам себя пиарит. Влад, как джентльмен (или как человек, который слегка виноват, что в моей жизни снова появился), выходит первым и держит дверь машины.

– Спасибо, шофёр. Проезд оплачен? – спрашиваю с ехидцей, выходя.

– Улыбкой, – парирует он и подмигивает.

Фу. Ну почему опять подмигивает?

Я вздыхаю, притворно закатываю глаза – но на самом деле внутри меня уже начинается лёгкий хаос. Слишком много всего за утро. Я ещё даже не успела испугаться самого собеседования.

Мы идём к входу, и как-то так выходит, что вместе. Не рядом, конечно, но и не далеко. Как будто… ну, как будто это нормально. Но это не нормально! Мы больше не друзья, мы – «кто-ты-вообще» и «не-пиши-мне». Но вот идём, молча, и почти одновременно открываем дверь в комплекс. Больше символизма мне, пожалуйста. Прямо драматургия в реальном времени.

– Удачи, шпион, – шепчет Влад на ухо, прежде чем свернуть куда-то налево в сторону раздевалок.

Я молча кивнула. Без сарказма. Вот так – взяла и кивнула. Сама в шоке.

Внутри пахнет спортом. Причём не просто спортом – а таким насыщенным, концентрированным. Смесь пота, мячей, дешёвого освежителя воздуха и дезодоранта с устрашающим названием вроде «Вулканическая энергия». Всё вместе – как удар по обонянию, но… атмосферно. Сразу понимаешь, куда попала.

На ресепшене – девушка с гладким пучком и гарнитурой в ухе. Она скользит по мне взглядом, будто пытается решить: или я будущий сотрудник, заблудившийся курьер, или налоговый инспектор, пришедший портить жизнь. У неё на лице – ноль эмоций, но взгляд такой, что я почти извинилась за вторжение.

– Доброе утро… – говорю я с лёгкой натяжкой в голосе. Слишком рано для бодрости. – Подскажите, где можно найти Геннадия Панова?

– Второй этаж, направо, табличка на двери, не промахнётесь, – отрабатывает она машинально и тут же переключается обратно в свой телефон.

Легко сказать – «не промахнётесь». У меня сейчас уровень сосредоточенности, как у варёного картофеля. Ноги сами несут вверх по лестнице, а в голове паника в стиле: «Что, если я случайно попаду в душевую комнату? А что, если это уже был тест, и я его завалила?!»

Но всё обошлось. Табличка на двери действительно крупная, как на проходной секретного объекта. Выдыхаю. Рука тянется к двери, но я торможу – надо хотя бы сделать вид, что не переживаю. Вдох, выдох… и в бой.

Заглядываю внутрь, нащупываю на лице дежурную улыбку.

– Здравствуйте, – говорю и делаю шаг вперёд.

За столом – мужчина с внушительными плечами, строгое лицо, глаза, как сканер на таможне. Понимаешь с полувзгляда: это тот человек, который за две секунды отличит лидера атаки от игрока, способного максимум на доставку мячей.

– Милена? – спрашивает он, отрывая взгляд от бумаг. Голос низкий, чуть сипловатый, но не грубый. Такой, знаете, как будто может одновременно и разнести, и вдохновить.

– Да, я. Минина, – киваю, стараясь держать спину ровно и не выдать, как бешено колотится сердце.

– Виталий про тебя говорил. И голова, и руки на месте – и креатив, и тексты тебе даются. А у нас как раз человек на пиар нужен. Вести соцсети, оживить паблик, давать контент. Внятный. Понятный. Молодёжь любит шоу – вот и покажи им шоу. Только без цирка, пожалуйста, – он кивает на распечатанное резюме и кидает его на стол.

– Да, у меня был опыт. Вела проект на факультете, снимали короткие ролики, делали посты, вели ленту, – бубню я, будто на экзамене. И ведь правда вела. Только теперь всё куда серьёзнее. Это вам не «День открытых дверей» с картинкой декана и эмодзи-сердечком. Тут всё по-взрослому.

Пока тренер что-то уточняет в бумагах, дверь вдруг распахивается – бодро, почти театрально – и внутрь заходит девушка в белом халате. Высокий хвост, охапка бумаг и лёгкий запах ментола. Ну точно – медик.

– Ой, извините, – щебечет она, заметив меня. – Я быстро, только отдам документы по медосмотру.

– Заходи, Лерочка, – кивает Панов, и его голос вдруг становится мягче. – Это Лера. Наш штатный медик и, по совместительству, душа коллектива.

– Приятно познакомиться! – улыбается она мне. – Вы новенькая?

– Скорее – пробую ей стать, – улыбаюсь в ответ. – Хочу заниматься медиасопровождением команды. Всё, что в телефоне, визуале и… общем безумии соцсетей.

– О, это шикарно! – глаза у неё буквально светятся. – Надеюсь, ты мне поможешь! Я вчера пыталась выложить сторис, а там получился какой-то иероглифический ад. До сих пор думаю, не написала ли я случайно на китайском: «Срочно вызывайте врача».

Я хихикаю, и напряжение внутри немного оседает. Вот она – первая человеческая поддержка.

– Так, – вмешивается Панов, – девчонки, давайте потом болтать. У меня тут дисциплина, а не кружок по интересам.

Лера закатывает глаза, театрально изображая «ой-ой-ой, простите», и отходит к стенке. А я стараюсь не растаять от чувства, что попала в тёплое место. Тренер – строгий, но вменяемый. Девочка – огонь. Не всё так плохо.

– Значит так, – поднимается Панов. – Будем пробовать. Сегодня просто осмотрись, познакомься с помещением. Завтра начнём. Лера, проводишь?

– Конечно, с удовольствием! – вскидывается она и уже берёт меня под руку, как старая подруга, хотя мы знаем друг друга ровно шесть минут.

– А вы – к ребятам? – спрашиваю я у Панова, прежде чем выйти.

– Да. У них сегодня бег и отработка подачи. А вы давайте – осматривайтесь. Только осторожнее, там у нас в раздевалке могут забыть полотенце надеть.

Я хмыкаю. Отличный старт.

Лера тащит меня по коридорам, болтая без умолку, показывая кабинеты, нычки и даже «зону депрессии», где якобы сидят те, кто провалил матч.

– Вот тут был случай: один уснул прямо на совещании. Храпел так, что Панов просто развернулся и ушёл. А вот здесь мы храним аптечку, но ключ у меня, так что если кто-то начнёт падать – зови меня.

Смеёмся. Уже легче. Я даже забываю, что где-то тут – Влад. Ну, почти забываю.

– А вот и зал, – говорит Лера, толкая стеклянную дверь.

Внутри – грохот, мячи, крики. Кто-то отжимается, кто-то спорит, кто-то возится с шнурками. Настоящая футбольная движуха. И где-то там… да, вот он. Стоит с мячом в руках. Спиной сначала. Но, кажется, чувствует.

Панов уже в центре, хлопает в ладоши – звонко, властно, как будто включает внимание всех одним жестом.

– Так, мужики, на минутку! – бросает он, и зал будто замирает. – Хочу вас познакомить. Это – Милена. Отныне она будет заниматься нашим пиаром. Соцсети, контент, видео, мемы и прочая магия, в которой я, признаюсь, ничего не понимаю. Так что улыбайтесь – теперь вы официально в кадре.

Кто-то сразу хохочет.

– Главное, чтобы с фильтрами, тренер!

– Милена, только снизу не снимай, а то у меня второй подбородок боевой.

Я улыбаюсь – слегка, уверенно, по возможности. Папку прижимаю к груди, как броню. Но не от общей реакции – это-то ладно.

А вот он.

Стоит ближе к дальней стене. В спортивке, с мячом в руках, будто пойман на полпути между тренировкой и мыслями. Медленно поднимает взгляд… и…

Да. Узнаёт.

Глаза расширяются. Брови – вверх. Плечи – чуть напряглись, будто кто-то включил «режим тревоги».

Он смотрит на меня так, будто я сейчас материализовалась из воздуха, как дух из прошлого.

Если бы в комиксах были пузырьки мыслей, у него над головой висел бы: «Ты. Что. Здесь. Делаешь?»

И всё бы ничего, но именно сейчас, в эту же секунду, меня прошибает понимание:

«Витя. Это всё Витя!»

Чёрт подери, братец. Ну вот что тебе стоило сказать: «Милена, ты идёшь работать туда, где теперь тренируется твой бывший почти-ненавистный друг детства, готовься к эмоциональным американским горкам!»

Но нет! Он просто решил «помочь» в ссоре с мамой, неожиданно и не обговорив со мной, устроив меня к ним в команду. Да тут целый сериал можно снимать с сезона «возвращение Влада»!

Я вздыхаю. Глубоко. Почти театрально.

Вот и сварила себе целую кастрюлю проблемного бульона.

Сменила один стресс на другой, прекрасно, Милена. Молодец.

Сделала полный круг, как в фильме с плохим финалом. Только теперь – с должностью и мандатом постить его фото в Инстаграме клуба.

Супер.

Я чувствую, как щеки начинают предательски теплеть – не от романтики, а от возмущённого «ну какого чёрта, Витя?!»

Влад делает шаг вперёд. Медленно, осторожно.

Ну конечно, он хочет что-то сказать. Узнать. Уточнить. Вмешаться.

А я…

Я просто смотрю на него. И с максимально деловым видом говорю Лере:

– Ну что, где у вас тут эпицентр креатива?

И не дожидаясь, пока Влад выйдет из ступора, иду мимо него, стараясь не выдать ни капли волнения.

Хотя сердце уже скачет, как мячик в настольном теннисе.

Добро пожаловать, Милена. Ты хотела практику? Получай