Читать онлайн Бессердечный рыцарь бесплатно

Посвящение:

Всем девушкам, предпочитающих психов в маске, преследующих вас по лесу. Помните – хорошие парни попадают в рай, а плохие – приносят рай вам.

Предупреждения о триггерах:

Дорогой читатель, это очень мрачный роман с элементами триллера, который может вызвать у кого-то тревогу. Я пишу про морально серых и психически травмированных героев. Пожалуйста, ознакомьтесь со списком триггеров, прежде чем приступить к чтению.

Обратите внимание на то, что в данной дилогии используется прием ненадежного рассказчика – мотивы и истинные мысли Дамиана Йохансена будут раскрыты в финальной части книги, это очень важно.

Триггеры: сводные брат и сестра, любовь/ненависть в самом концентрированном проявлении, неизлечимые заболевания, провокативная психотерапия, ПТСР, амнезия, сталкинг, Primal kink – фетиш, основанный на животных инстинктах: охота за добычей, преследование, укусы, царапанье, грубый контакт; эксгибиционизм, вуайеризм, детальные сцены жестокого насилия, убийств, пыток, упоминание изнасилования, суицида, детские травмы, селфхарм; подробные сексуальные сцены, включающие в себя: игры с маской, игры с кровью, игры с дыханием, игры со страхом, игры с топором, игры с огнем, игры с иным оружием.

Бессердечный рыцарь – это первая часть самостоятельной дилогии.

ПЛЕЙЛИСТ

James Arthur ― Impossible

Sickick ― Infected

Nine Inch Nails ― Closer

William Singe ― Love You Like Me

Chris Grey ― Let The World Burn

Rihanna ― Breakin’Dishes

50 Cent feat. Ne-Yo ― Baby By Me

BJ Lips ― Love Potions

Tommee Profitt, Sam Tinnesz & Brooke – Forbidden

Chris Brown ― Under The Influence

Kehlani – Gangsta

Landon Tewers ― She Thinks of Me

The Weeknd ― Heartless

Daniel Di Angelo ― Drive You Insane

Landon Tewers ― Touched Your Skin

Chase Atlantic ― Church

Lady Gaga feat. Bruno Mars ― Die With A Smile

Chase Atlantic – Into It

James Arthur feat. Chasing Grace ― Certain Things

VALORANT, Odetari, Lay Bankz ― Run!

Rihanna feat. Mikky Ekko ― Stay

Chris Grey ― Always Been You

Chase Atlantic – Right Here

Глава 1

«If the world was ending,

I'd wanna be next to you.

If the party was over,

And our time on Earth was through,

I'd wanna hold you just for a while

And die with a smile…»

Lady Gaga & Bruno Mars – Die with a Smile

– Мам, – требовательно позвали откуда-то из квартиры.

– Минутку, милый, – отозвалась молодая девушка, не отрывая взгляда от экрана ноутбука, который лежал на ее коленках.

– Не могу найти мой галстук, – пожаловался снова детский голос.

Губы Эви сами собой растянулись в улыбке.

Не прошло и минуты, как послышались поспешные шаги. Дверь кухни открылась, являя ей четырехлетнего мальчика, который стоял, засунув руки в карманы своего костюма, и сверлил мать возмущенным взглядом.

Ее сын – Кайден, несмотря на юный возраст представлял собой очаровательную мини-копию делового взрослого.

С непослушными каштановыми волосами, темно-зелеными глазами и этими очаровательными ямочками на щеках он поразительно сильно напоминал человека, о котором она старалась обычно не думать.

Но как вообще можно выбросить из памяти отца Кайдена, когда сын был его уменьшенной версией?..

Каждый раз, когда Эви смотрела на малыша, она вспоминала его улыбку, от которой ей самой хотелось всегда улыбаться, его смех, который согревал ее замороженное сердце, его голос, который успокаивал всю боль внутри нее, его глаза, которые сверкали каждый раз, стоило Дамиану посмотреть на нее. Словно она была самым важным в его жизни.

Эвелин прекрасно знала…

То, что он сделал, не прощается.

То, что случилось в их грязном, кровавом прошлом, не стирается.

Она не забудет. Никогда.

Только это не означало, что девушка собиралась позволить ненависти разъесть ей душу. Нет.

Со временем Эви привыкла. Она научилась быть благодарной Дамиану.

Хотя бы за то, что у нее теперь был Кай.

Ее сын, ее маленькое солнце, ее мир, ее… все.

– Ты убиралась, да? – вздохнул Кайден обреченно.

– Ой, – Эви виновато улыбнулась. – Я опять сделала перестановку в твоей комнате, малыш. Прости.

У Эви была безумная привычка убираться дома всякий раз, когда она начинала нервничать. И под «убираться» она имела в виду не просто генеральную уборку, а беспорядочную растасовку всех вещей. Даже то, что должно было находиться в определенном месте, после ее «порядка» оказывалось в хаосе. Больше всего «страдал» от ее уборок маленький Кай, ненавидящий, когда кто-то трогал его вещи.

– Солнышко мое, проверь в ванной. На нижней полке. Кажется, я затащила его туда вчера, – Эви открыла электронную почту, но никак не решалась проверить входящие. Хотя там весьма очевидным образом горело одно-единственное непрочитанное сообщение.

После десяти отказов она боялась в очередной раз разочароваться.

Девушка не понимала, в чем гребаное дело.

Эви закончила один из лучших вузов в Калифорнии, где сейчас проживала с сыном, неподалеку от бабушки с дедушкой. Она также прошла за свой счет специальные курсы повышения квалификации. Ее дипломная работа была высоко оценена, от университета девушка получила рекомендательное письмо и, казалось, впереди ее ожидает блестящий карьерный путь… Но не тут-то было.

Устроиться на стажировку оказалось сложнее, чем она думала. Девушка одновременно отправила свои резюме и портфолио в одиннадцать компаний. Но она не ожидала даже в самом кошмаром сне, что получит везде отказы. Словно… нарочно.

Бога ради, ее даже не звали не собеседование! Отвечали словно запрограммированными фразами…

«Почему? С чем это связано?» – Эви долго ломала голову, но так и не пришла к логическому ответу.

Вся эта ситуация казалась ей сюрреалистичной.

– Мам, ты в порядке? – мальчик нахмурился и подошел к Эви, обеспокоенно всматриваясь в ее лицо.

Когда она не отозвалась, он сжал ее пальцы, которые маниакально выстукивали по столу.

– Мамочка? – неуверенно позвал ее Кай.

Девушка вздрогнула, перестав гипнотизировать взглядом несчастный сайт.

– Прости, малыш, – она поцеловала ладошку сына и ласково потрепала его по волосам. – Я в полном порядке.

– А если правду? – приподнял бровь Кай.

Кого-кого, но сына провести было невозможно. Он был очень проницательным и чутким мальчиком. Между ним и мамой всегда были доверительные отношения. Они не таили друг от друга ничего.

Почти ничего.

– Я боюсь открывать письмо, – честно призналась Эви, простонав от досады.

– Давай я нажму, – закатил глаза Кай и взял ситуацию в свои руки. – Дай сюда.

– Нет, я еще не готова!

– А я готов, – не послушал ее малыш и щелкнул по горевшей иконке. – Не благодари, – он усмехнулся, сверкнув ямочкой на щеке, и убежал в ванную за своим галстуком.

– Наверняка эта корпорация мне тоже отказала, – проворчала Эви, не позволяя себе зря надеяться, и приступила к чтению.

Она быстро пробежалась по письму, и ее глаза расширились.

«Позвали! Меня позвали!» – первая мысль, а за ней – море облегчения, неверия и радости.

Это была одна из крупнейших юридических фирм с лучшими адвокатами, имеющая десятки филиалов по всей стране и даже заграницей, и Эви отправляла заявку, даже не надеясь, что у нее есть шанс для работы в корпорации такого масштаба.

– Черт побери, да, да, да! – закричала девушка, едва не уронив ноутбук на пол.

Кай прибежал на ее крик и осторожно заглянул в комнату.

– Тебя взяли на работу?

– Уверена, что возьмут! Сегодня собеседование! – Эви подхватила сына на руки и закружилась с ним на их маленькой кухне.

Мальчик счастливо рассмеялся, обнимая ее за шею:

– Поздравляю, мамочка!

– Спасибо, солнышко, – Эви крепче прижала сына к себе.

Сердце колотилось от волнения, голова слегка кружилась.

Но впервые за последние две недели она смогла спокойно выдохнуть.

Несмотря на то, что ей предстояло собеседование, девушка не сомневалась, что сможет убедить их выбрать именно ее.

В упорстве Эви было не занимать. Если она ставила перед собой цель, то непременно ее достигала. Как бы трудно ни было.

Даже тогда, в Данверсе, потерянная, одинокая и разбитая, она смогла устоять. Встать на ноги, показать средний палец проблемам и вытащить себя и сына из глубокой ямы. Своим умом она смогла поступить в Юридическую школу Калифорнийского университета в Беркли, которая неизменно входила в десятку лучших в стране, и в нынешнее время параллельно с поиском стажировки Эви продолжала обучение в магистратуре, чтобы получить докторскую степень в области международного права для занятия адвокатской деятельностью.

Во время своего обучения Эви получала грант на покрытие расходов на обучение и семейные расходы. Достаточно большой, чтобы не заботиться о продуктах и базовые траты по типу платы за квартиру. Но, разумеется, этого не хватало, когда у тебя маленький сын, бабушка, нуждающаяся в дорогих лекарствах, и старенькая машина, которая постоянно глохла. Иногда Эви казалось, что без этого чертового металлолома было бы проще: на расходы и ремонт уходило больше денег, чем приносило пользы. Но выбора не было. Кая как-то нужно было отвозить в садик, а ей – ездить на учебу. Большая удача, что ей вообще удалось «уломать» продавца скинуть цену на этот несчастный Шевроле. И, если честно, за последние два года, как она приобрела ее, Эви успела привязаться к серому монстру.

– Удачи сегодня, мам, – Кай чмокнул ее в щеку и так широко улыбнулся, сверкая ямочками на щеках, что сердце Эви растаяло.

Сегодня у ее мальчика было выступление в театральном кружке, где он играл главную роль, но из-за собеседования девушка была вынуждена его пропустить.

Даже если он был расстроен, что мама не придет, мальчик и вида не подал.

– Малыш, прости меня, – Эви опустила сына на пол и виновато вздохнула. – Я знаю, как важен сегодняшний день для тебя и очень сожалею, что не смогу присутствовать.

– Для меня важнее, чтобы моя мама улыбалась, – Кайден яростно помотал головой так, что его светло-каштановые кудри разлетелись во все стороны. – Поэтому обязательно получи эту работу. А я отлично повеселюсь, обещаю.

Эви сморгнула слезы.

«Как же мне чертовски сильно повезло с сыном».

Он был самым добрым человеком, которого она знала.

Возможно, Эви из-за недостатка финансов и не могла дать ему все самое лучшее, но малыш никогда не жаловался.

В магазине, стоя рядом с игрушками, он всегда отводил взгляд в сторону и не было ни единого раза, чтобы он попросил маму что-нибудь ему купить, и это все разрывало Эви сердце. То, каким понимающим был Кайден. То, что она пока не могла позволить себе купить все, что хотел ее ребенок. Он заслуживал целые созвездия. Но в реальном мире мама едва могла купить ему хотя бы гребаный велосипед.

Это поменяется. Скоро.

Девушка собиралась усердно работать. Вцепиться ногтями и зубами и карабкаться, карабкаться, карабкаться наверх… Пока не достигнет вершины. Она обязательно обеспечит Кая всем, что только захочет ее мальчик.

Всем, кроме того, что Кайден мечтал заполучить больше всего на этом свете – папу.

«Прости, прости, прости меня…» – мысленно извинялась каждый день Эви, зная, что ужасно виновата перед сыном.

Она не наврала.

Не совсем.

Эви сказала, что его папа был хорошим человеком. Что когда-то они очень сильно любили друг друга. Что он был желанным ребенком. Она честно сказала: «Так получилось, Кай, что мы с твоим папой перестали друг друга понимать. Мне пришлось уехать, чтобы начать все сначала, а он пошел своей дорогой».

Эви опустила небольшую деталь о том, что Дамиан понятия не имел о ее беременности.

Или о том, что он жестоко предал ее.

О том, что случилось с их семьями.

О том, что она по сей день собирает осколки своего разбитого сердца…

«Спасибо за то, что сделал меня неуязвимой. Потому что нельзя сломать то, что уже сломлено. Теперь я стала копией тебя, Дамиан. Можешь гордиться своей работой».

Эви слегка встряхнула головой, отгоняя мрачные мысли, и взяла сына за руку.

Необходимо было подбросить его до театра, а потом привести себя в порядок и доказать компании, что они не ошиблись, пригласив ее на собеседование.

***

Несмотря на то, что Эви была достаточно уверенным в себе человеком, волнение скрутило живот, стоило ей переступить порог ресепшена.

«Не могу поверить, что я действительно здесь!»

Эви (как и любой человек, имеющий отношение к сфере адвокатуры) была наслышана об "Greenberg, Knight & J. Corporation".

Это была глобальная юридическая фирма, предоставляющая широкий спектр услуг клиентам по сопровождению бизнеса мирового масштаба и разрешению юридических споров и задач.

Пару лет назад компания запустила международную инициативу, которая предоставляла юридическую помощь в регионах с недостаточным уровнем обслуживания.

Она не раз выигрывала громкие дела с политическими деятелями и бизнесменами, что в конечном счете превратило их в нерушимую империю, чьи филиалы были раскиданы по всему миру.

И у нее был вполне реальный шанс стать их частью.

Если стажировка пройдет хорошо, и она сумеет эффективно подготовиться к экзамену, получив адвокатскую лицензию, то, скорее всего, Эви пригласят в основной штат. Она сможет обеспечить сына, сможет стать более независимой, а главное – будет работать там, где мечтала всегда.

Эви нравилась адвокатура. Нравилось, что она могла помочь людям – мужчинам, женщинам, кому годно – защитить их права. Нравилось, что она могла исправить этот неправильный мир хотя бы на йоту. Восстановить справедливость.

Секретарь направил девушку в нужный кабинет. Поднимаясь в огромном лифте наверх, на пятнадцатый этаж, она сжала руки в кулаки, пытаясь справиться с волнением.

«Я объективно хороша в своем деле. Или они меня примут, или они круглые идиоты. Их потеря», – усмехнулась мысленно Эви, бросив взгляд на огромное зеркало, находящееся в лифте.

Оттуда на нее смотрела стройная девушка с волосами цвета самого яркого пламени, собранными в аккуратный пучок, и сияющими голубыми глазами. Эви не нанесла полноценный макияж, ограничившись тушью и помадой темно-персикового оттенка. Она надела черное платье-пиджак выше колена и обулась в свои любимые ботильоны на шнуровке, надеясь, что не слишком вышла за образ делового стиля.

Двери лифта открылись.

Эви уверенным шагом направилась в кабинет руководителя компании.

– Мисс Коллинз, – поприветствовал ее привлекательный мужчина, выйдя навстречу.

Девушка спокойно встретила его взгляд, пожав руку директору.

– Мистер Гринберг, – склонила она набок голову. – Спасибо, что пригласили.

– Прошу, садитесь, – махнул на стул светловолосый мужчина, пока обходил стол, чтобы сесть за свое место.

Он был достаточно высоким, с легкой щетиной на лице, одетый в дорогой костюм, немногим за тридцать.

Девушка сохраняла беспристрастное выражение лица – еще одно ее характерное качество – Эви умела приспосабливаться к любой ситуации и примерять нужную маску. Она где-то читала о том, что люди, которые быстро переключают эмоции, на самом деле глубоко травмированы. Этот феномен назывался «диссоциацией». И был связан с тем, что человек начинал воспринимать происходящее так, словно оно происходило не с ним. Он выключался из реальности. За счет чего интенсивность эмоций снижалась, и человек мог стать более «хладнокровным».

Несмотря на то, что Эви была очень вспыльчивой, в работе она всегда хорошо абстрагировалась и не позволяла эмоциями вскружить себе голову.

«Мое сердце погибло дождливой ночью пять гребаных лет назад…»

– Я ознакомился с вашим резюме и остался очень впечатлен. Юридическая школа в Беркли является одной из лучших не только в стране, но и во всем мире, – мужчина снова прошелся взглядом по бумагам, хоть давно выучил все, что касалось Эви Коллинз. – К тому же ваша дипломная работа заслуживает похвалы.

Девушка сдержанно улыбнулась:

– Благодарю вас.

– Расскажите про свою практику. Где вы ее проходили и что она в себя включала? – спросил мужчина, сцепив руки в замок.

– Я проходила практику в Вашингтоне в неправительственной организации "JK-Group", которая оказывает юридические услуги жертвам сексуального насилия. Моя задача заключалась в том, чтобы консультировать этих жертв. У нас существовала специализированная анонимная линия, куда могли обращаться женщины и мужчины, и я наряду с другими адвокатами давала этим людям консультацию. Помимо этого, в мои задачи входило посещать суды и содействовать в том, чтобы жертв трафика убирали из системы уголовной судимости, куда их зачастую вносили из-за неполноценного раскрытия обстоятельств. На основе этого я написала свою дипломную работу в университете.

– Сейчас вы продолжаете обучение?

– Да, я перешла в магистратуру и собираюсь получить докторскую степень, – кивнула Эви.

– Почему вы решили сменить сферу деятельности с уголовного на международное право?

– Я поняла, что хочу попробовать себя в чем-то новом. Мне хочется большей стабильности и, разумеется, играет роль финансовый вопрос, – она решила говорить прямо и по существу, не прибегая к уловкам. – Когда я углубилась в международное право, то поняла, что могу получить большие перспективы. Это более «чистая» и прибыльная игра по спасению мира, – Эви криво усмехнулась.

– Я ценю вашу честность и остроумие, – мужчина задумчиво улыбнулся и вернулся к бумагам по ее личному делу, пролистав их. – О нашей компании, я уверен, вы осведомлены, но хочу кратко пройтись по базовым моментам. Адвокаты "Greenberg, Knight & J. Corporation" оказывают услуги по сопровождению бизнеса мирового масштаба и разрешению юридических споров. Также мы защищаем права человека в международном арбитражном суде. Скажите, почему вы выбрали именно нашу компанию?

«Потому что меня не взяли в другие».

– Потому что это очень перспективное направление. Крупные бизнесмены все чаще стараются выйти на мировой рынок, что повышает прибыльность и эффективность их вложений. Но экономическая деятельность в таких масштабах невозможна без сопровождения опытных юристов, имеющих практику международных судебных процессов, ведь в ходе сотрудничества между иностранными партнерами часто возникают разногласия, что требует вмешательства специалистов – нас.

Мужчина кивнул. По его виду Эви не могла понять, остался он доволен ее ответом или нет.

– Мы руководствуемся тремя принципами. Первый – нацеленность на результат, – синие глаза мистера Гринберга сузились, – Второй – понимание бизнеса клиента, для чего нужен индивидуальный подход к каждому человеку, – мужчина второй загнул палец, – И третий – всестороннее изучение сложившейся ситуации. Любое дело, которое вы получите – это возможность доказать свою компетентность.

– Да, я понимаю это, – Эви выдержала его взгляд. – Каковы будут мои обязанности как стажера?

– Вам будет назначен куратор. Начальник отдела, куда я вас распределил и… – мужчина холодно улыбнулся. – Мой деловой партнер, которому принадлежит его законная треть компании.

– А разве другие учредители фирмы не возглавляют крупные филиалы в Ванкувере и Лондоне? – удивилась девушка.

Ей не удалось найти информацию об этих людях, потому что те не давали интервью, как мистер Гринберг, и не фигурировали ни в каких новостных порталах, предпочитая править из тени.

– Вы отлично впишитесь в наш коллектив, – губы мужчины изогнулись в одобрительной улыбке. Сердце Эви подпрыгнуло к горлу.

«Да! Меня взяли!» – от счастья хотелось вскочить с места и захлопать в ладоши, как ребенку, но она знала, что работодатель не оценит этого, поэтому выдержала на лице ту же самую холодную улыбку, не позволяя своей броне расколоться. Ни один мускул на ее лице не дрогнул, пока директор объяснял детали работы.

– Мистер Найт сейчас в Англии, как вы отметили, – наконец, ответил он на ее вопрос. – Но наш третий директор уже возвращается сюда, в головное отделение, у нас большие планы на расширение компании.

Эви ощутила странную дрожь.

«Что это такое?»

– Он не работал здесь раньше?

– Работал, но ему пришлось на год переехать в Ванкувер, чтобы привести дела в порядок. Теперь в этом нет необходимости. Он выиграл дело и возвращается на свое законное место, – пояснил мужчина.

Эви моргнула, переваривая информацию. Почему-то ей казалось, что третий партнер жил в Канаде все время, но, очевидно, интернет привирал. Да и откуда им было знать правду.

– Итак, мисс Коллинз, стажировка продлится год, после чего вы сможете сдать экзамен и получить лицензию. До тех пор в ваши компетенции будут выходить бумажные… – мужчина щелкнул пальцами. – Дела. Составление договоров и их проверка, юридическое сопровождение сделок вместе со своим куратором. Вы должны будете также отвечать на звонки клиентов, подготавливать исковые заявления и оформлять заявки на различные лицензии, связанные с деятельностью той или иной компании. Пока все понятно?

– Есть, конечно, вопросы, но надеюсь, что они решатся по ходу работы, – честно ответила девушка.

– Так и есть. Как только мой партнер вернется, а это будет… – мистер Гринберг мимолетно посмотрел на свои наручные часы. – Где-то через час-полтора, он вам все покажет и объяснит. Ознакомьтесь пока с вашим трудовым договором, – он подал Эви толстую кипу бумаг.

– На год? – она удивленно приподняла брови.

– Думаю, вам хватит этого периода, чтобы адаптироваться и сдать экзамен.

Девушка внимательно ознакомилась с документами, перечитав его по меньшей мере три раза.

Никаких уловок.

Все было чисто, правильно и устраивало ее на все сто.

«Спасибо, Господи!»

Годовая зарплата в триста тысяч долларов. Намного выше средней. И без опыта работы.

Одного этого пункта было достаточно, чтобы согласиться.

– Плавающий график? – слегка нахмурилась она.

– Да. Это значит, что в любой момент ваши выходные могут отмениться. Вас могут вызвать на работу в любое время. К тому же иногда придется задерживаться допоздна, до глубокой ночи. Вы должны быть готовы к этому.

– Но у меня сын, я не могу, – девушка растерянно моргнула.

– Этот момент можно будет уладить в индивидуальном порядке. Подобные выпады из рабочего графика не будут постоянными, только в период арбитражных исков и сложных судебных разбирательств. Уверен, что мы что-нибудь сможем придумать, – успокоил ее директор. – В любом случае я не говорю, что будет легко. Нет. Это тяжкий труд, и вы должны взвесить все «за» и «против» без давления, – он откинулся на спинку кресла, сосредоточив внимание на папке с документами в своих руках.

Эви вздохнула.

Такая работа означала, что ей придется проводить меньше времени с сыном. Оставлять его на продленку, а также просить бабушку оставаться у них.

Проклятье.

«Это ради нашего будущего. Надо потерпеть. Потом станет проще и легче», – успокоила себя Эви.

Ей оставалось только надеяться, что начальство не станет ее сразу загружать непосильной работой.

В любом случае…

Результат того стоил.

Кайден поймет.

Она преисполнилась решимостью. Взяла ручку и расписалась во всех необходимых графах.

– Что ж, поздравляю вас, мисс Коллинз, – мужчина улыбнулся ей. Кажется, вполне искренне. – Надеюсь, у нас вам понравится. Отправляйтесь в отдел кадров, пускай вас оформят. И ожидайте своего куратора. Он скоро будет на месте.

Эви сглотнула и встала, нацепив на лицо фальшивую улыбку.

Каждый раз при упоминании куратора ей становилось не по себе.

«Что это за странная реакция?» – недоумевала она.

– Спасибо большое, что приняли меня. Я постараюсь не разочаровать вас, – вежливо поблагодарила она мистера Гринберга и вышла из кабинета.

Только неприятное чувство продолжало сосать под ложечкой. Подобное тому, что сопровождало ее в подростковом возрасте.

Словно вот-вот обрушатся небеса, кто-то пострадает, случится нечто непоправимо ужасное…

«Успокойся!» – приказала девушка себе твердо и вошла в лифт.

Ее щеки покраснели, дыхание стало неровным.

Только панической атаки, черт ее побери, не хватало!

Эви прислонилась спиной к стенке лифта и глубоко вдохнула.

Все хорошо.

Ничего ужасного не произойдет.

Твоя жизнь не разрушится.

Твое сердце не погибнет.

Ты в безопасности.

Ты получила работу мечты.

Не помогает. Хотелось кожу с себя содрать, лишь бы избавиться от этого иррационального страха.

Просто представь улыбку Кайдена, когда вернешься домой.

Как он будет смеяться.

Как обрадуется твоей маленькой победе.

Вашей победе.

Эви закрыла глаза и невольно улыбнулась.

«Мое солнышко, даже находясь на расстоянии, успокаивает меня».

Двери лифта разъехались в стороны.

Девушка взяла себя в руки, крепче вцепилась в документы и направилась в отдел кадров.

Ей нужно было оставаться сильной.

Всегда.

***

Последний час тянулся, словно целая вечность.

Эви успела познакомиться с другими стажерами – их было двое, и все из Гарварда.

Очень милая блондинка по имени Барбара, которая встретила Эви с улыбкой и предложила держаться вместе, чему девушка была рада. Заводить друзей будучи взрослым человеком всегда было чертовски тяжело. Особенно после того, как ее предала лучшая подруга…

«Не вспоминай… Не думай об этом. Она того не стоит».

Они успели сходить в кафе компании и перекусить, а также познакомиться поближе.

К ним присоединился и третий стажер.

Тристан – высокий брюнет в очках, который производил впечатление серьезного и холодного человека, но при разговоре оказался удивительно приветливым и приятным парнем.

Эви узнала о том, что эти двое были друзьями с самой школы, про их жизнь в Нью-Йорке и учебу в Гарварде, про интересные дела, которые они консультировали вместе с наставниками, про их переезд в Лос-Анджелес…

Сама она мало рассказывала о себе.

Позади осталось так много грязи, что Эви не хотела снова поднимать это все.

Люди сразу изменят свое мнение, когда узнают, кто она такая.

Точно так же, как изменил мнение он.

А потерять новообретенных знакомых и стать изгоем в коллективе Эви не собиралась.

Она даже не упомянула город. Данверс останется там, где ему и место – погребенным в обломках ее темных кошмаров.

Поэтому девушка ограничилась тем, что рассказала про Беркли, сосредоточившись на профессиональной стороне жизни. О Кайдене она тоже пока ничего не сказала. Эви тяжело подпускала к себе людей и не доверяла пока им. Даже несмотря на то, что ребята казались надежными. Жизнь научила ее остерегаться всех.

Даже тех, кому заложено природой верить, любить и доверять.

Нож в спину воткнет любой. Она так и жила – постоянно в ожидании удара.

– Пойдем, час прошел, – потянула Эви за руку Барбара. Тристан поднялся следом, отнеся поднос с пустыми тарелками на место.

Когда стажеры вернулись в отделение, где им предстояло работать, там уже творился хаос.

– О, дьявольский черт, – выругалась секретарша. – Он же меня убьет. Просто убьет. Вспоминайте меня добрым словом, – она побледнела, вгрызаясь в нижнюю губу.

Эви непонимающе огляделась по сторонам. Все носились с бумагами, шумели и находились в состоянии паники.

– А что, собственно, происходит? – осмелилась поинтересоваться девушка.

– Смерть пришла наша, вот что происходит, – огрызнулась секретарь на нее, но тут же извиняющим жестом потерла переносицу. – Мне жаль. Просто голова кругом. Мы все на нервах.

– Потому что?..

– Потому что возвращается Сатана.

– Речь о партнере мистера Гринберга? – спросила Эви осторожно.

– Вы знаете? – удивилась женщина и тут же отмахнулась. – К сожалению, нам рассказали об этом в последний момент, лишь пару минут назад, и мы не успели оформить все необходимые документы. Мы думали, он вернется на следующей неделе.

– Странно…

– Нет, вполне в его духе. Наверняка это Сатана попросил мистера Гринберга скрыть факт своего возвращения от персонала. Очень умно. Теперь нам точно всем конец! – простонала она и принялась печатать, как безумная.

Эви перевела озадаченный взгляд на Барбару и Тристана, но те лишь пожали плечами, выглядя такими же обескураженными, как и она сама.

– Как ты думаешь, кто он?

– Таинственный J? – улыбнулась заговорщически Барби и наклонилась к уху Эви. – Я не знаю, но мое внутреннее чувство подсказывает, что он очень секси!

– Все его здесь боятся, – поморщилась Эви. – Кажется, он тот еще тиран.

– Я слышал, что ему до тридцати, – вставил свои пять копеек в разговор Тристан. – И он закончил наш университет.

– Правда? – Барбара распахнула глаза. – Я не слышала об этом!

– Я узнал это от профессора случайно, когда тот беседовал с коллегой во время защиты моего диплома. Они упомянули, что их лучший студент теперь возглавляет "Greenberg, Knight & J. Corporation". И посоветовали поехать на стажировку к ним.

– Вот как… – Эви не могла понять, что чувствует. Страх, любопытство или… предвкушение?

«Что со мной вообще происходит? То паническая атака в лифте, то сейчас не могу себе места найти…»

Девушка списала это на банальное волнение из-за встречи с начальством. Как-никак, это был явно уважаемый и… внушающий страх человек. Так что неудивительно, что она поддалась волне паники.

«Вдох-выдох. Не смей даже показать перед ним свою уязвимость. Как ты себя подашь, так и будешь работать этот год. Поэтому немедленно…»

Мысль прервалась.

Потому что внезапно все стихло. Разговоры прекратились. Суета тоже.

Все замерли на своих местах и выпрямили спины. Секретарша прекратила свой Гераклов труд, эксплуатируя несчастный компьютер.

Послышались приветствия, кто-то встал с места.

Эви не оборачивалась.

Все волоски на ее теле встали дыбом.

Колени задрожали.

У нее было одно желание: броситься из этого помещения, компании, города, страны прочь…

Бежать. Быстро.

Пока он ее не догнал.

– Я ошибалась, – ошеломленно прошептала Барбара, которая стояла лицом к пришедшему боссу. – Он не секси. Он очень секси. Просто чертов греческий бог. Ну же, обернись и узри самого красивого мужчину, которого я только видела.

– Эй, – обиделся в шутку Тристан, но его глаза не отрывались от их начальника.

Эви разрывалась от любопытства, но вместе с тем…

Энергия этого человека давила на нее. И, определенно, обострила все органы чувств.

Она глубоко вдохнула.

Запах хвои… Свежего теплого леса…

Гвоздики.

Дома.

«Дерьмо», – в глазах почему-то защипало, словно туда попал чертов песок.

Девушка сжала зубы и обернулась в тот момент, когда вошедший поднял голову, сталкиваясь с ней взглядом.

Казалось, весь мир замер.

Время, пространство. Воздух вдруг стал невыносимо тяжелым.

Сдавливая легкие. Заставляя ее задыхаться.

Господи. Иисусе.

Этого просто не может быть.

Нет.

Это все обман зрения.

Глупая иллюзия.

Или проделки ее одурманенного страхом разума.

Его здесь точно быть не может.

«Я сплю?»

Эви ошеломленно моргнула.

Раз, второй, третий.

Ущипнула себя незаметно за руку.

Боль была осязаемой. Вполне.

А видение даже не собиралось исчезать.

Ее сводный брат – ее бывший сводный брат – стоял прямо перед ней, выглядя так, словно сошел с чертовой обложки журнала.

Он был одет в черную рубашку и брюки. Глаза Эви проследили за линией красивых татуировок, которые виднелись из-под закатанных рукавов.

Его рука поднялась к воротнику, агрессивно расстегивая пару пуговиц, словно ему вдруг стало нечем дышать. И снова татуировки. Он что, сплошь забил ими все свое тело? Раньше была только одна. У сердца. Маленький огонек.

«Конечно, от него он избавился в первую очередь, прежде чем набить миллион новых», – вдруг подумала она и рассердилась на себя за эту детскую мысль.

Девушка хотела отвести взгляд, быть холодной и отстраненной, но закрыть эмоции не удавалось.

С ним – никогда.

Она рассматривала Дамиана, не в силах остановить себя. Эви не простила его и не простит, но глупое сердце все равно радовалось, видя его целым и невредимым.

Достигнувшим таких высот. Исполнившим свою мечту.

Он поменялся. Выглядел не мальчиком, а мужчиной. Гораздо шире в плечах, мускулистым, высоким. Дамиан всегда был очень красивым, но сейчас черты его лица стали более мрачными. Почти суровыми. Утратившими мальчишеское озорство и веселье.

Он был похож на человека, который чертовски мало улыбается. Эви помнила, как любила видеть его ямочки на щеках, когда парень смеялся. С ней Дамиан всегда делал это часто…

Его вьющиеся каштановые волосы выгорели на солнце, превратившись в смесь карамельного и теплого янтаря. Отросшие пряди все так же непослушно спадали мягко на его лицо. Раньше она любила их перебирать, наслаждаясь его тяжелым дыханием и ощущением мягкости на подушечках пальцев…

Эви столкнулась с ним взглядом. И едва не содрогнулась.

Они были другими – его глаза. Из зеленых глубин исчезло солнце. Остался один мрак. Потухший, оцепеневший. Мертвые звезды.

Словно кто-то щелкнул переключателем и выключил свет. Оставляя его умирать в темноте. Лес опустел, осталось одно пепелище.

Точно такое же, что осталось в ее искалеченной душе.

Он тоже смотрел на нее. Но его взгляд так и не спустился ниже ее лица. Все это время Дамиан смотрел в ее глаза, равнодушно и… словно сквозь.

Сердце Эви колотилось, словно обезумевшее, и она прижала руку к груди, пытаясь совладать с собой.

Ей так чертовски сильно хотелось встряхнуть его. Накричать. Сказать, чтобы жил.

Не умирал.

Не так, как она.

«Что же ты чувствуешь сейчас? Умеешь ли это делать вообще?»

Его пальцы едва ощутимо дрогнули. Дамиан спрятал их в карманы брюк.

На секунду Эви показалось, что он тоже это ощущает.

Щемящую боль в груди, тоску и… болезненную нежность. Несмотря на все, что им пришлось пережить.

Но секундная слабость уже исчезла, оставляя девушку гадать: а не привиделось ли ей это. Мутный лед сковал его глаза. Взгляд наполнился решимостью.

А потом парень скривился в отвращении и указал на Эви пренебрежительным кивком, обращаясь к подоспевшему мистеру Гринбергу:

– Какого хера это забыло здесь, дядя?

Глава 2

«Why? 'Cause I'm heartless,

And I'm back to my ways 'cause I'm heartless,

All this money and this pain got me heartless,

Low life for life 'cause I'm heartless…»

The Weeknd – Heartless

6 лет назад

Громкие звуки музыки отдавались глухой пульсацией в висках.

Дамиан непринужденно двигался под ритм песни, не обращая внимания на проворные девичьи руки, изучающе скользящие по своей спине, груди, плечами.

Сейчас большая часть людей собралась у огромного бассейна. Кто-то танцевал, кто-то резвился в воде, кто-то баловался алкоголем.

Все в старых добрых традициях.

Его мысли были далеки отсюда.

Они витали вокруг новости, которую отец бросил ему, словно бомбу.

«Я женюсь», – поставил он сына перед фактом.

Для Дамиана это стало шоком.

После смерти матери парень привык к тому, что они с отцом вели молчаливую жизнь вдвоем.

Но теперь… теперь все изменится.

Мужчина не соизволил даже предупредить заранее, что встречается с кем-то. А это наверняка не было спонтанным решением.

Сколько он уже знал эту женщину?

Год?

Больше?

Обида, злость и раздражение кипели в Дамиане. Дело было не в том, что папа плюнул на память о маме и стал двигаться дальше. Нет. Он был в ярости от того, что мужчина не доверял ему настолько, чтобы делиться чем-то важным для себя. Словно боялся, что Дамиан все испортит.

«Я бы никогда так не поступил».

Раздражало то, как мало значил он для отца. Будто посторонний человек.

Так было не всегда.

Нет.

Произошедшая девять лет назад трагедия перевернула их жизни.

Это случилось, когда ему исполнилось двенадцать.

В тот день шел ливень. Дороги были скользкие. Мама ехала, чтобы забрать Дамиана со школы на обещанный киносеанс. Она не справилась с управлением… Грузовик на бешеной скорости подрезал ее и буквально превратил машину в груду металлолома. У хрупкой женщины не было ни единого шанса выжить. Она вылетела через лобовое стекло и умерла еще до приезда скорой помощи.

Виновный тоже погиб на месте.

Дамиан помнил это чувство.

Ужаса, слепящей тоски и желания содрать с себя кожу.

Когда дверь класса открылась.

Он сидел на последнем уроке, в нетерпении от предстоящего мини-праздника с семьей. Папа тоже отпросился с работы и собирался присоединиться к ним чуть позже. День Рождения сына он никогда не пропускал.

Интересно, какой подарок ему купили?..

Хотя Дамиану было все равно – гораздо важнее, что его родные будут рядом, и они все вместе проведут весело время.

Папа пропадал на работе в полиции, а мама была шеф-поваром в своем ресторане. Они упорно трудились, но всегда старались уделять своему сыну максимум внимания. Дамиан не был обделен любовью и заботой. Папа был закрытым человеком и поэтому тяжело выражал эмоции, но мама делала это за них двоих. У мальчика никогда не возникало сомнений в том, что он любим ими обоими.

А потом случилось это.

Вошел в класс директор их школы. Дэймон Адамсен. Он отпросил мальчика и вызвал в свой кабинет.

Дамиан нахмурился и встал со своего места, провожаемый озадаченными взглядами Рэта и Марка. Эти двое были его друзьями детства, и с ними Дамиан проводил большую часть своего времени. Даже если иногда ощущал себя «третьим колесом».

Все, что случилось дальше, он помнил туманно.

Будто память нарочно пыталась стереть болезненные воспоминания и уменьшить эту всепоглощающую боль…

…Обрывочные фразы.

Сожаление в голосе их нового директора, пока он сообщал ему…

Сообщал, что его мама погибла в результате несчастного случая.

Что Дамиан никогда не смог бы забыть – это чувство обреченности и пронзающей до костей беспомощности. Когда стоишь и понимаешь, что мир вокруг разрушается, а ты находишься в самом эпицентре хаоса. И не можешь сделать ничего, чтобы остановить этот круговорот ожившего кошмара.

Месяцы после трагедии были самыми долгими в его жизни…

Она была в таком ужасном состоянии, что женщину хоронили в закрытом гробу. А это означало, что Дамиан даже не получил возможность попрощаться с ней. Посмотреть на маму в последний раз…

Он помнил похороны. Много незнакомых людей. Гроб, который опустили в сырую после дождя землю. Себя, маленького и охваченного оцепенением. Руку папы, крепко сжимающего его плечо. Холодную.

Шло время, боль не исчезла. Она осталась гниющим струпом под кожей, отдаваясь в сердце каждый раз, когда Дамиан вспоминал, почему умерла мама. Из-за него. Она ехала забрать сына на киносеанс. Если бы не он, мама была бы жива.

Кажется, папа тоже об этом задумывался. Иначе почему он так сильно отстранился от Дамиана?

После смерти матери Дамиан завтракал один.

Ужинал один.

Никто не желал ему "доброго утра" и "спокойной ночи".

Никто не провожал его на тренировки по баскетболу. Не встречал с них.

Не радовался его победам на соревнованиях.

Не обнимал.

Не разговаривал.

Не интересовался, как прошел его день в школе.

Папа стал чаще пропадать на работе…

Дамиан подозревал, что это стало простым предлогом, чтобы его избегать.

Каждый справлялся с горем так, как мог.

Генри Йохансен выбрал путь избегания.

Сам же Дамиан… Он бы сломался, не выдержал.

Если бы не одно «но».

Его лучшие друзья – Рэт Дэвис и Марк Стаймест.

Именно они были рядом с ним, когда он вернулся на следующий после похорон день в школу.

Рядом с ними Дамиану не нужно было притворяться веселым или нормальным.

Они могли молчать, могли обмениваться ничего не значащими фразами, могли просто подставить ему плечо – всегда. И Дамиану становилось легче.

Марк и Рэт познакомились с ним, когда десятилетний мальчик переехал в Данверс из Норвегии вместе со своей семьей.

Они жили неподалеку, и Марк забросал его снежками при первой встрече. Так и началась их долгая дружба длиною в одиннадцать лет.

Когда Дамиану поставили кардиостимулятор, не отец держал его за руку и поддерживал.

Это были Марк и Рэт. Они сделали все возможное, чтобы Дамиан смог пережить этот тяжелый период жизни.

Да, отец оплатил операцию в лучшей клинике. Но не он каждый день был рядом. Не он смешил Дамиана. Это делал Рэт. Не он разбирался с любым, кто смел переходить Дамиану дорогу. Это был Марк. Не отец заставлял его есть, пить, продолжать жить, несмотря на его болезнь. Это были его лучшие друзья.

Когда у тебя обнаруживают неизлечимое заболевание, жизнь делится на "до" и "после".

Некоторое время Дамиан чувствовал себя нехорошо.

Его мучили приступы головокружения, слабость, и однажды он просто свалился в обморок прямо во время урока. Конечно, парень списал все на выпитый накануне алкоголь. Пока обморок не повторился в баре «Драконов». Тогда Рэт буквально потащил его за руку к врачу. А Марк задал трепку.

– Или ты идешь сам, или я тебя избиваю, вырубаю и отвожу к врачу. Выбирай, – припер его к стенке Стаймест.

– Я добавлю, люблю драки, – поддержал его Рэт. – Чувак, рекомендую первый вариант. У меня очень тяжелая рука.

Дамиану ничего не оставалось, кроме как согласиться – они бы все равно не оставили его в покое.

После первичной консультации кардиолога он сдал необходимые лабораторные анализы, прошел инструментальные обследования, а также нагрузочные пробы, и врач сообщил диагноз.

– Мистер Йохансен, у вас синдром слабости синусового узла.

– Что это значит? – удалось ему выдавить из себя. В горле вдруг пересохло.

– Выраженная брадиаритмия – замедление частоты сердечных сокращений, что сопряжено с…

Дамиан не мог сказать, что чувствовал.

Не страх.

Нет.

Это была пустота. Чистое полотно.

Стук крови в ушах.

Он помнил, как улыбался, кажется.

Все вокруг затуманилось.

Врач все говорил, говорил, говорил…

А Дамиан в оцепенении смотрел на стену, прямо за спиной доктора.

Белые.

А оказывается, белый успокаивает.

Потому что внутри не было ни паники, ни тревоги.

Если он скоро умрет, значит это постоянная боль прекратится, правда?

«Есть ли что-то там? После смерти? Могу ли я попасть к моей маме? Обнять ее? Извиниться?..» – думал парень, пока кардиолог подробно рассказывал о предстоящей операции.

– Зачем она мне? – улыбнулся шире Дамиан. – Эта болезнь все равно неизлечима. Я умру так или иначе. Правда? Так в чем смысл? Растянуть казнь?

– Мистер Йохансен, – пожилой мужчина в очках и белом халате нахмурился. – Течение синдрома слабости синусового узла имеет тенденцию к прогрессированию, поэтому в отсутствии лечения клиническая симптоматика усугубится.

– Каковы мои шансы выжить вообще? – спросил парень, ощущая тяжесть в задней части глотки.

– У всех это индивидуально. Без лечения срок составляет от нескольких недель до десяти лет из-за повышенного риска тромбоза.

– Недель… – Дамиан ощущал себя словно во сне. Ему больше не хотелось смеяться.

«Замечательно. Я умираю».

– Но если мы проведем операцию, и вы начнете принимать необходимые препараты, то этот срок значительно увеличится.

– Сколько? – выдавил из себя парень.

– Гарантий никто не может дать, – ответил врач. – Риск внезапной сердечной смерти существует на любом из периодов заболевания. Вы должны соблюдать предельную осторожность и придерживаться всех моих рекомендаций.

– То есть… это неизлечимо, так? Как рак?

– Болезнь не настолько агрессивна, она…

Дамиан перестал слушать.

Что же хуже?

Умереть сразу или жить, зная, что твое гребаное сердце может в любой момент отказать?

Просто остановиться.

Словно дамоклов меч…

Постоянно, каждую секунду бояться.

Что не успеешь дочитать любимую книгу. Досмотреть фильм. Попробовать любимую еду.

Что не успеешь обнять папу, посмеяться над шуткой Рэта, поговорить с Марком…

Не успеешь стать человеком, которым гордилась бы мама.

Не успеешь выиграть соревнования по баскетболу.

Не успеешь поступить в университет.

Не успеешь полюбить.

Не успеешь завести семью.

У тебя никогда не будет детей.

Ты обречен. Ходячий труп.

Провести такую жизнь?

Это проклятие.

Гребаное, мать его, издевательство.

Ему было восемнадцать, когда Дамиан узнал о болезни.

С тех пор прошло три года, и он был пока жив.

Окружающим не понять.

Никому не понять, что чувствует обреченный на смерть человек.

Даже сейчас, слившись с толпой незнакомцев и незнакомок, он ощущал это давление в груди.

Тяжесть.

Словно вместо сердца у него лежал камень.

Бесчувственный кусок титана.

«Ты ущербный. Ты неполноценный. Ты никогда не выздоровеешь».

Иногда Дамиану казалось, что тело не принадлежит ему. А сам он всего лишь крошечный механизм в галактике звезд.

«Зачем бороться, если в итоге проиграешь?» – эти мысли часто преследовали Дамиана.

И он бы так и поступил— опустил руки, перестал пить назначенные препараты и сдался. Но Рэт и Марк никогда не позволяли ему это сделать. Он любил этих парней всем своим больным сердцем…

Несмотря на то, что те познакомились раньше и были очень близки друг с другом, они никогда не переставали заботиться о Дамиане.

Со временем, после операции, Дамиан свыкся со своим диагнозом.

Нет, это не означало, что страх и злость исчезли.

Они были погребены глубоко внутри, спрятанные за костями и плотью. Текли в его крови – не искоренить.

Но он двигался дальше. Стиснув зубы, с поддержкой друзей, он продолжал дышать. Даже если воздуха иногда не хватало…

Когда они перешли в старшую школу, Дамиан присоединился к «Черным Драконам», чуть позже Марка.

Не только ему было тяжело.

Марк потерял свою девушку, Рэт какое-то время путался с сомнительной компанией, но сплоченность в банде позволяла им не чувствовать себя одинокими. Словно они что-то значили. Имели власть. Могли управлять людьми, ситуацией, территорией, целой жизнью…

Только один Дамиан знал, что это всего лишь иллюзия.

Удар мог наступить в любой момент.

И не всегда извне.

Могло подвести твое собственное тело.

И тогда все разрушится, как хрупкий спичечный коробок.

Рухнет.

Сейчас, спустя три года, многое в его жизни изменилось.

Рэт исчез.

Марк переехал.

А Дамиан перешел в группу их прямых соперников – «Отбросов», которые теперь занимались реализацией мотокроссов и проведением нелегальных гонок.

Их лидером был Рафаэль Тернер, в прошлом заклятый враг Марка. После того, как выяснилось, что он родной брат Агнес – девушки Стайместа, над которой тот издевался в академии, их отношения изменились. И сам Тернер словно… поменялся. Перестал быть таким социопатичным мудаком.

Дамиан не общался с ним близко. Между ними сейчас были рабочие отношения. Рафаэль проводил в основном время со своим другом Вильямом.

После переезда Стайместа Дамиан продолжал с ним поддерживать связь; он знал, что они с Агнес ждут ребенка и счастливы вместе.

Конечно, Дамиан был искренне рад за них, но не мог не задаваться вопросом: а получит ли он когда-то шанс и время тоже стать отцом? Увидеть своего ребенка?..

Ему недавно исполнился двадцать один год…

«Как сейчас Рэт? Ощущает ли он себя одиноким?»

Никто не знал, куда исчез Дэвис.

«Искать в толпе лица, которые больше никогда не увидишь – что может быть печальнее?..»

Он сделал большой глоток Jack Daniel's, крепче сжав баночку.

Обычно вечеринки и алкоголь позволяли Дамиану забыться, наслаждаться свободой и пустотой мыслей. Но в последнее время все начало ему досаждать.

Даже учеба в университете надоела.

Дни были похожи один на другой. Это сводило с ума Дамиана.

Теплая рука девушки, не встретив сопротивления, проворно заскользила под его распахнутую белую рубашку, накрывая низ живота. Ее острые ногти слегка поцарапали кожу.

Было чертовски приятно.

Дамиан ухмыльнулся, развернулся, хватая ее за горло и накрывая ее рот своим. Губы девушки были сладкими на вкус, ее дыхание сбилось, когда он стал поглощать ее рот с таким голодом, будто собирался съесть.

Она была чертовски привлекательной, его идеальный типаж – высокая стройная блондинка с голубыми глазами и естественной красотой.

«Этой ночью я буду в ней».

Руки девушки запутались в непослушных темных волосах, притягивая его голову к себе ближе.

– Плавать умеешь? – спросил Дамиан, тяжело дыша, когда нехотя оторвался от ее покрасневших губ.

– Да… – красавица растерянно моргнула, прежде чем он схватил ее за руку, разбежался и прыгнул вместе с ней в огромный бассейн.

Ночь обещала быть долгой и веселой.

Дамиан больше не хотел думать о тяготах.

Он собирался наслаждаться тем, что у него еще осталось.

Мгновением.

Пускай все остальное горит в аду. Он развеет пепел.

***

– Ты уверена, что нам можно здесь находиться? – робко спросила Кристина, пока они с подругой пробирались сквозь толпу.

Точнее, пробиралась Эви, таща при этом Тину.

– Почему нет? – девушка обернулась, беззаботно улыбаясь.

– Ну… мы несовершеннолетние… – попыталась робко возразить Тина.

– Нам скоро восемнадцать, не будь занудой, – закатила глаза Эви, – Что плохого в танцах?

– Не думаю, что твоя мама одобрит…

– Или развлекайся со мной, или не порть мне веселье нравоучениями, – цокнула она раздраженно языком. – Прости, конечно, Тина, но сегодня я хочу отвлечься от всего. И тебе не удастся меня переубедить. Сама ведь знаешь.

Она была до ужаса упрямой. И Эви, определенно, никогда не была домоседом. Нет. Девушка любила шумные места и толпу. Потому что только тут, в эпицентре хаоса, ее мысли успокаивались. Она могла на минуту забыть о том, что случилось. И что скоро случится…

Так получилось, что ее мама нашла спутника жизни.

Отца Эви не стало меньше года назад. Девочка тяжело переживала его смерть. Но не Алисия Коллинз. Ее глаза были сухими на похоронах. Она казалась мраморным изваянием. Холодная. Далекая. Иногда она пугала Эви. Чтобы не оставаться с матерью наедине, Эвелин часто проводила время вне дома. К счастью, та была не против. Женщина работала в полиции и «жила» карьерой.

Она не была груба с дочерью, никогда. Эви даже не знала, что ее так сильно настораживает.

Просто мама казалась человеком, от которого можно было ожидать чего угодно.

Словно она мило тебе улыбается в один момент, а в другой может…

«Почему я думаю о таких глупостях? Это неправда», – покачала головой Эви, злясь на свою параноидальность.

Возможно, это было связано с ее ранними детскими воспоминаниями.

Одно из них было очень ярким.

Кажется, ей тогда было лет восемь…

***

Она почти засыпала в своей кровати после того, как прочитала свою любимую книжку с детективами, как раздался странный звук на улице. Их семья жила в одиноком коттедже рядом с лесом.

Эви услышала женский крик. Громкий.

– Помогите! Кто-нибудь! – этот разрывающий душу вопль до сих пор вызывал леденящую дрожь по коже.

– На помощь! Спасите!

А через пару секунд все стихло.

Послышался глухой стук. Словно что-то забросили внутрь машины. И последующий рев мотора. Вспышка. Свет фар.

Эви было ужасно страшно выглянуть в окно, посмотреть, что там происходит. Но она никак не могла уснуть, ворочаясь в кровати. А потом решила пробраться в спальню родителей и попроситься спать там. Одной было слишком боязно. Девочка на цыпочках подошла к комнате. Дернула ручку. Никого не было…

Папа, конечно, в командировке, но мама точно должна была сейчас быть дома.

Куда она могла исчезнуть посреди ночи?..

От страха Эви расплакалась. Ей хотелось, чтобы мама ее обняла и успокоила. Сказала, что монстр за окном ее не тронет…

Через пару минут ключ в двери повернулся. Алисия вернулась домой.

Но вместо долгожданной радости Эви почувствовала панику.

Мама была не такой, как обычно.

Женщина была бледной, какой-то потрепанной и выглядела совсем нездоровой.

Она сняла с себя пальто, сбросила ботинки. Увидев дочь, Алисия замерла. 

– Почему ты еще не в кровати? – спросила она, спокойно улыбнувшись. Но от этого девочку только сильнее закоробило. Словно это была не ее любимая мама.

Эви вдруг расхотелось рассказывать ей о том, что она слышала.

Девочка протерла глаза и притворно зевнула.

– Мне приснился кошмар. Я захотела попить водички, мамочка, поэтому встала. Прости, – соврала она так же спокойно.

С этого момента Эви постоянно это делала – лгала.

Скрывала правду.

Делала вид, что ничего не произошло. Она стала притворщицей.

Плечи Алисии едва заметно опустились.

– Иди в свою комнату, малышка. Тебе утром вставать в школу.

– Хорошо, мам, – пообещала девочка.

Женщина кивнула и направилась в ванную.

Убедившись, что мама там заперлась, Эви прошмыгнула в коридор.

Ей нужно было кое-что проверить…

Только одну вещь…

Ее глаза расширились.

На мамином пальто были клочья земли. И что-то красное. Крошечные пятна крови. Они были так же на подошве ее ботинок, смешанные с грязью. Почему? Мама ранена?..

Эви рискнула выглянуть в окно. Мамина машина, на которой та только что приехала, была припаркована в гараже. Куда она отправлялась?..

И почему ей кажется, что монстр затаился совсем не снаружи?..

***

Теперь у нее была проблема иного рода.

Через неделю мама Эви собиралась выйти замуж за некого мистера Йохансена, работающего в департаменте Данверса.

И они переезжали в его особняк, где мужчина проживал вместе со своим сыном.

Эви мало о нем слышала. Мать только упомянула о том, что у нее появится сводный брат.

«Только его мне не хватало», – пронеслась мимолетная мысль.

Эви не позволяла ей задержаться, сосредотачиваясь на том, за чем пришла.

Потанцевать, завести новых знакомых, немного выпить…

Этим она и занималась большую часть ночи.

***

Развлекаться с девчонкой в бассейне было чертовски весело, но Дамиан выбрался из воды.

– Мне нужно выпить, – объяснил он. – Скоро вернусь, красавица.

Дамиан знал, что холодные напитки хранились на кухне, и поэтому направился туда.

Парень уже протянул руку, чтобы распахнуть дверь, как его внимание привлекла собственная фамилия, произнесенная какой-то девушкой.

– Моя мать выходит за Генри Йохансена через неделю.

«Подслушивать нехорошо».

Он слегка приоткрыл дверь, заглядывая внутрь кухни.

«Ну и похрен».

Девушка с волосами цвета пламени сидела на столешнице, болтая ногами, и что-то растолковывала своей подруге.

«Красивая».

Дамиан прислушался.

– … что они богатые, омерзительные и высокомерные. Снобы, относящиеся к обычным людям так, словно те являются грязью под подошвой их дорогих туфель. Которые не видят ничего, кроме статуса и денег.

– Эви, но…

Дамиан стиснул зубы и отошел от двери, не дослушивая.

«Вот и познакомились, сестренка».

Его разозлило то, с какой напыщенной уверенностью она говорила об их семье. О папе. О нем. Хотя эта пустышка понятия не имела, как тяжело им пришлось. И тем не менее позволила себе говорить о них гадости, распространяя нелепые слухи.

Неприязнь к новообретенной «родственнице» вспыхнула в нем, как спичка, брошенная в бензин.

– Будет тебе теплый прием, сама напросилась… – усмехнулся недобро Дамиан и зашагал прочь по коридору. – Эви.

– … Все это обычно так и бывает, если верить книгам и фильмам. Но я надеюсь, что мистер Йохансен и его сын не такие, – закончила рыжая, встряхнув головой. – Они кажутся хорошими людьми.

– Я уверена, что все будет в порядке, дорогая, – Тина сжала ее руку и обнадеживающе улыбнулась подруге.

– Вернемся на вечеринку?

– Да, давай.

Эви пока не подозревала: сегодня ночью она положила начало холодной войне…

Глава 3

«I'm breaking dishes,

Up in here

All Night (uh-huh)

I ain't go stop until I see police lights (uh-huh)

I'm a fight a man tonight

I'm a fight a man tonight

I'm a fight a man

A man, a man, a m-a-n…»

Rihanna ― Breakin’Dishes

Прошло как минимум полчаса с тех пор, как Дамиан Йохансен скрылся в кабинете своего дяди.

Эви стояла напротив двери, сверля ее раздраженным взглядом.

Она прекрасно помнила все пункты трудового договора, который успела уже выучить наизусть.

Если до истечения года Эви уволится, то придется заплатить штраф. Достаточно большой – ей такой точно был не по силам.

Это девушку сначала не насторожило, потому что Эви и помыслить не могла о том, чтобы отказаться от такой прекрасной работы.

До последних событий.

Но теперь… Теперь все изменилось.

Потому что появился он. Чертов предатель, разрушивший ее веру в любовь, надежду и прочую ерунду с радугой и единорогами.

«Если думаешь, что я позволю снова меня оскорбить, то глубоко ошибаешься. Я тебе не игрушка для битья. Никогда ей не была и никогда не стану. Так что тебе придется засунуть все обиды себе в…» – прошипела мысленно Эви и сделала глубокий вдох.

Ярость – бесполезное чувство, которое затуманивает рассудок и ни к чему хорошему не приводит.

Ей жизненно необходимо сейчас сохранить свою голову холодной, чтобы суметь отразить его атаки.

Чтобы сработаться.

Чтобы отстоять свое место.

Для этого надо снова выключить эмоции. Но паутина собственных мыслей затаскивала Эви в омут ливня, слез и горького прощания.

Воскрешая ее. У его ног. На коленях.

– Не уходи…

Ее холодные пальцы, которые не хотели отпускать его руку. Цеплялись за нее. Умоляя остановиться. Выбрать ее, а не месть.

– Пожалуйста, Дамиан, я ведь не смогу тебя после этого простить.

– Мне и не нужно твое прощение. Клянусь, я найду способ заставить тебя меня возненавидеть.

Обещание, которое он исполнил.

Эви раздраженно встряхнула головой.

«Не вспоминай».

Он был ослеплен ненавистью так сильно, что вероломно отравил любые чувства, которые у них были.

Растоптал.

Осквернил.

Самым низким способом.

Да.

После случившегося Дамиан Йохансен достаточно убедительно ей доказал свою ненависть.

Так убедил, что она до сих пор верила. Возвела в абсолют аксиомы.

«Я никогда не дам себя в обиду. Потому что мне теперь есть, ради кого бороться и быть сильной. У меня лучший на свете сын, и я буду для него лучшей мамой».

Девушка уже хотела было сама направиться в кабинет директора, чтобы разобраться с представлением, которое устроил при всех Дамиан, как дверь открылась, и оттуда вышел источник ее неприятностей.

Его взгляд был пустым.

Совершенно.

Он посмотрел на Эви, но от этого ей стало только хуже.

Было гораздо легче выносить его ненависть, чем полное равнодушие.

Ледяное молчанье жалило кожу.

Стены вдруг ей показались узкими.

Мраморный белый пол – слишком холодным.

Из-за такого она сбежала.

Покинула Данверс, улетела на другой конец страны…

Только чтобы не сталкиваться с этим чувством.

Будто они стали друг другу совсем чужими.

«Как же хорошо мне жилось какие-нибудь два часа назад».

– Позовите своих коллег, мисс Коллинз. Соберитесь все в конференц-зале через пять минут. Разберем ваши обязательства и суть работы на ближайший месяц, – произнес Дамиан ровным, спокойным голосом.

Эви хотелось влепить ему пощечину.

Притворяться, что ничего не произошло, девушка не собиралась. Он прилюдно оскорбил ее, опустил в глазах коллег в первый же день работы.

Если она спустит ему такое с рук, то это повторится.

Нет. Он должен понять, что Эви никогда не позволит ему помыкать собой.

– Я никуда не пойду, пока вы не принесете мне свои извинения, – решительно выдвинула она условие.

– Вы серьезно?

Он посмотрел на нее так, словно надеялся, что ослышался.

Но Эви только снисходительно улыбнулась и скрестила руки на груди. Ее так и подмывало в открытую спровоцировать негодяя или съязвить, но она кое-как удержала себя в руках.

Пока не время.

Она с огромным удовольствием сделает это чуть позже.

«Раз он решил поиграть в незнакомцев, я поступлю точно так же».

Дамиана всегда сводило с ума, когда Эви «отзеркаливала» его поведение во время их споров раньше. Девушке оставалось надеяться, что он не изменил своим привычкам.

– Вполне.

Парень продолжал сохранять непоколебимое выражение лица. Будто его ничуть не тронуло заявление Эви.

«Хорошо играешь роль, Кайден бы тобой гордился», – с ухмылкой подумала она, но не поддалась притворству.

Может, Дамиан Йохансен умел прятаться, но не от Эви.

Она была единственной, кто мог уловить его настоящие чувства за дурацкими шутками, беззаботным смехом и фальшивыми улыбками.

Даже сейчас.

Эви заметила проблеск гнева в его зеленых глазах. То, как он сжал челюсти. То, как его плечи напряглись. То, как мужчина спрятал руки в карманах. Словно боролся с желанием придушить ее.

«Это желание чертовски взаимно».

– И почему я должен это делать? – спросил спокойно Дамиан, выдавив, к его чести, из себя вежливую улыбку.

«Так сильно старается, а сам хочет меня убить. Не это ли романтика?» – промелькнула у Эви саркастическая мысль.

– Потому что проявили неуважение ко мне, – с такой же фальшивой улыбкой ответила Эви. – И поставили под удар мои будущие отношения с коллективом. Я ничем не заслужила ваш гнев.

«Ты, блядь…» – Дамиан скрипнул зубами и резко выдохнул.

– Я не извиняюсь. Никогда и ни перед кем, – выделил он каждое слово, пытаясь вбить это ей в голову.

«О, кое-кто разозлился», – подумала она с удовлетворением. «Приятно знать, что мне все еще удается тебя раздражать».

– Ну, ничего. Что-то всегда случается в первый раз. Считайте меня своим первым исключением.

– Я так не думаю, – сердито процедил Дамиан сквозь зубы.

Его руки с такой силой сжались в кулаки, что костяшки пальцев побелели.

«Бедный. Смотри не захлебнись своим ядом».

Она слегка встряхнула головой, и яркие кудри рассыпались по ее плечам, как ореол пламени.

– Расслабьтесь, мистер Йохансен. Иначе я посчитаю, что вы неравнодушны ко мне, – усмехнулась Эви и игриво подмигнула ему. – Я всего лишь пошутила. Вам повезло, что я не злопамятная, – с этими словами она оставила его одного.

«Кем она себя возомнила вообще?» – он резко выдохнул, провожая бывшую сводную сестру глазами.

Если взглядом можно было бы уничтожать людей, девушка давно была бы испепелена.

Это не было глупостью. Не было бессмысленным презрением друг друга из-за недомолвок или гордости.

Это была ненависть.

Настоящая, всепоглощающая и бесконечная.

Их разделяли дни, полные скорби, слез и крови.

Их разделяли собственные кошмары, лабиринт грехов и пропасть, которую уже было невозможно перейти. Мосты были давно сожжены.

Спустя пять лет он стал совсем другим человеком.

Циничным.

Корыстным.

Он убеждал себя, что остается прежним рядом со своими друзьями.

Но это было давно уже не так.

Произошедшие события изменили его. Прежний Дамиан остался погребенным в городе смерти.

Он мог шутить и смеяться, но это редко вызывало теплоту у него на сердце. Улыбки были фальшивые, а смех выдавленный. Шутки поднимали другим настроение, но не делали его самого счастливым. Дамиан оставался замороженным и отстраненным. Он снова чувствовал себя лишним. Совсем как раньше, в Академии.

Марк, Рэт, Алекс, Рафаэль…

Они все были теперь словно на одной волне. У них были семьи. Прекрасные дети. Жены, в которых они были безвозвратно влюблены.

Их победам радовались.

Их ждали, когда они возвращались с работы.

Их встречали долгими объятиями и детским смехом.

Их провожали, желая удачного дня.

Их звали папой.

Их… любили.

Нет, он не завидовал, но более остро ощущал собственное одиночество. Пустоту.

У Дамиана не осталось никого, кто бы заботился о нем. За исключением дяди Джейсона, разумеется.

Ему было почти тридцать, и его сердце, конечно, изнашивалось.

Если бы не Джейсон, Йохансен был бы давно под землей.

Когда дядя нашел его в Данверсе, Дамиану требовалась срочная замена кардиостимулятора. Его состояние было крайне тяжелым после пережитого стресса.

«Забавно. Никогда бы не подумал, что умру вот так. Одиноким и потерявшим смысл жизни».

Нет, он, конечно, всегда знал, что может покинуть мир в любой момент. Но если раньше это были гипотетические мысли, то после госпитализации Дамиану достаточно ясно дали понять, что без операции он не доживет и года. Откажет сердце.

Дамиан сознательно отказался от операции.

Наверное, где-то в глубине души понимал: больше не за что цепляться. Он уже потерял всех, кто был ему дорог. Поэтому и перестал бороться.

– Безответственный, трусливый мальчишка, который думает только о себе, – кажется, Дамиан впервые в жизни видел дядю настолько злым.

В конечном счете мужчина впал в такое бешенство, что насильно заставил его лечь под нож кардиохирурга. Дамиану установили новый кардиостимулятор, несмотря на все его активные сопротивления.

Джейсон Гринберг потерял свою любимую младшую сестру, и он не мог допустить, чтобы погиб и племянник – единственное, что осталось после нее.

Мужчина всегда души не чаял в своем единственном племяннике. Раньше, в Норвегии, их семьи с сестрой жили по соседству, и половину детства Дамиан провел рядом с ним. Джейсон видел, как растет малыш, следил за его успехами в школе, спорте и гордился им. Но позже семья переехала из страны, Нильде умерла, а Дамиан наполовину осиротел. А после произошедшего кошмара…

Он прекрасно видел, в каком подавленном состоянии находился Дамиан. И поэтому после операции забрал парня с собой в Лос-Анджелес, чтобы помочь начать жизнь с чистого листа.

Там Йохансен стал другим. Возможно, это было не совсем то, чего добивался Джейсон – получить бесчувственного человека, который ходил по головам, используя всех вокруг, но, по крайней мере, у Дамиана появилась мотивация жить. Даже если причиной тому стали собственная выгода, работа и деньги.

Джейсон гордился им – Дамиан был очень способным.

За последние пять лет объем дел компании утроился. Без надлежащего управления, надзора и руководства фирма не смогла бы справиться с таким ростом. Дамиан был действительно профессионалом. Его место в компании не было «уступкой» или «поощрением». Никогда. Все прекрасно знали: Джейсон Гринберг быстрее отсечет себе руку, чем поставит на должность директора кого-то, кто не заслужил ее своими карьерными достижениями. Дамиан блестяще выигрывал любое дело, за которое брался. У него были хорошая интуиция и острый ум, которые могли бы составить достойную конкуренцию своему дяде. И это была единственная причина, по которой Джейсон поставил племянника на такой высокий пост.

Дамиан перевел взгляд на дверь кабинета дяди. И резко выдохнул.

Он мог злиться на него, мог оспорить какие-то решения по работе, мог делать так, как посчитает нужным, настаивая на каких-то деловых моментах, но не было в этом мире человека, которого Йохансен уважал бы больше, чем дядю.

Это было единственной причиной, по которой Дамиан смирился с нахождением Эви Коллинз в их корпорации. Ну, и капелька выгоды, разумеется. Куда без нее.

«Тереза наверняка осудила бы мой цинизм», – усмехнулся он мысленно.

Дядя буквально поставил Дамиана перед фактом, как только они закрыли за собой дверь кабинета. Эта девушка будет стажироваться у них, а потом останется работать, если ей понравится. С его стороны не должно было возникнуть никаких препятствий.

«Ага, как же. Разбежался».

– И ты ждешь, что я соглашусь с этим? – Дамиан едва не задохнулся от гнева и возмущения. – Ты не забыл, что именно ее семья виновата в том, что случилось?! Как ты, блядь, можешь вообще меня о таком просить?

Он редко позволял себе повышать голос, но ярость мешала здраво мыслить.

– Напомни мне, пожалуйста, спрашивал ли я твоего совета? – мужчина сделал вид, что задумался. – Не спрашивал. Поэтому придержи свое мнение при себе. Ты выполнишь эту работу.

– Я не стану…

– Ты хочешь, чтобы я сорвался на дешевые угрозы? Не вынуждай меня это делать.

Карандаш в руке Дамиана треснул, и он швырнул его на пол, а затем уперся двумя руками об стол, наклоняясь к мужчине.

– А ты не вынуждай напоминать, что я имею те же права на компанию, что и ты. Поэтому твои личные предпочтения…

– Боюсь, что придется тебя разочаровать, – не впечатлился Джейсон, ухмыляясь. – Найт тоже на моей стороне. Ты в меньшинстве, Дамиан. Поэтому не заставляй меня созывать совет. Очень рекомендую успокоиться и выслушать мои условия до конца. Я знал, что ты так… остро отреагируешь, поэтому у меня для тебя есть встречное предложение.

– И какое же? – Дамиан принял спокойный вид, хотя внутри бурлило любопытство, смешанное с раздражением. Но он не хотел показать свою заинтересованность и дать тем самым дяде зеленый свет для его манипуляций.

Может, они и были родственниками, но работа оставалась работой.

– Пять процентов моих акций. По истечении года ты получишь их, – объявил мужчина.

– Ты думаешь, я продаюсь? – парень гневно сверкнул глазами.

– Не думаю, я знаю.

– Тридцать, – улыбнулся Дамиан и беззаботно откинулся на спинку кресла. – За моральную компенсацию. Знаешь же, что эта девчонка меня психически травмировала, – он издал страдальческий вдох, хватаясь за грудь.

Конечно, Гринберг только закатил глаза, отмахиваясь от его показушного притворства.

– Десять.

– Двадцать.

– Пятнадцать, и это мое последнее предложение, – приподнял бровь мужчина.

– По рукам.

Дамиан забрал необходимые бумаги и вызвал лифт. Кровь его кипела. Он не обманывался изначально: прекрасно знал, каково будет работать рука об руку с ней. Но тем не менее… Его удивил ее порыв гнева в коридоре. То, с какой уверенностью Эви держалась. То, что смотрела ему прямо в глаза, словно ей нечего было стыдиться. То, какой она стала.

Эви никогда не была робкой или тихоней, но раньше в ней всегда присутствовала некая хрупкость. Словно она могла сломаться в любой момент. Возможно, это было связано с ее диабетом, а может, со смертью отца. Он знал, что у нее был предел. Знал, потому что однажды подтолкнул ее к нему.

На этом их история должна была закончиться.

Если быть откровенным, Дамиан никогда не думал о том, что сделает, увидев Эви снова. Он просто не допускал таких мыслей. Из его жизни пропало все, что напоминало о ней.

Рыжие девушки. Запах кокосов. Молочные коктейли. Песня Cult To Follow их любимой группы Leave It All Behind. Закаты. Инсулиновые шприцы. Вафли. Черные кошки. Все, что ассоциируется с самым счастливым временем во всей его жизни. Все, что связано с домом, теплом и Огоньком.

Дамиан ощутил, как его сердце подпрыгнуло к горлу.

Она выстояла. И сияла ярче.

Так, как не смогла бы никогда, оставаясь с ним рядом.

Его жизнь – это круговорот постоянных рецидивов, больничных стен и круглосуточной работы. А еще хронической озлобленности на мир и ненависти. К ней тоже. До сих пор.

Если бы она была смелее, если бы предупредила его, поделилась своими страхами, если бы Эви не проявила трусость, он бы смог все остановить. Катастрофы бы не случилось. Дамиан бы спас.

И хотя здравый голос вопил, что ничего нахрен не поменялось бы, что все равно не успел бы он спасти… Дамиан злился.

На себя гораздо больше.

Он переложил вину на нее, потому что так было удобнее.

Но со временем врать себе стало сложнее. Дамиан давно осознал то, что Эви не несла ответственности за то, что случилось с его семьей. Но это ничего не меняло. Абсолютно ничего.

Он все равно не сможет никогда принять ее.

Это будет неправильно.

Дамиан постоянно будет ощущать себя виноватым перед теми, кого уже давно не было в живых.

Даже в тот день, когда они прощались с Эви…

Когда она упала на землю, а ливень окутывал их с ног до головы…

Когда его сердце билось в агонии, умирало от того, что он оставлял ее…

Когда она ласково дотронулась до его руки, пытаясь остановить…

Даже тогда Дамиан слышал его голос.

Голос, который твердил ему: «Это по их вине… Разве мы растили тебя предателем, Дамиан?»

Парень прислушался к нему. Потому что чувствовал себя виноватым. И уставшим. Боже, каким же он был уставшим. У него больше не осталось сил, чтобы двигаться вперед.

Но Дамиан со стыдом обнаружил то, что сжал ее пальцы. Пытаясь утешить.

«Предатель, предатель, предатель… Ты должен отомстить ей… Сделай больно…»

И он сделал. Себе тоже.

Теперь, столкнувшись с ней вновь…

Дамиан не знал, что ему делать.

Впервые в жизни беспощадный, держащий все под контролем Дамиан Йохансен понятия не имел, как быть дальше.

«Я бы попытался быть учтивым, но…»

Ладно, это была наглая ложь.

«Она давно ничего для меня не значит. Зря я сорвался. Просто нервы сдали. Это в первый и последний раз. Больше подобной оплошности не повторится. Я не позволю».

Двери лифта открылись.

Дамиан решительно направился в конференц-зал.

***

Эви внимательно слушала все, что говорил их куратор и непосредственно босс по совместительству. Сейчас она была стажером, но после сдачи экзамена получит должность помощника адвоката, а после – непременно вскарабкается по карьерной лестнице повыше.

«Всему свое время. Мистер Гринберг дал мне шанс, и я ни за что его не упущу», – трезво размышляла Эви.

Вопреки ожиданиям Дамиана, она не выглядела ни смущенной, ни обескураженной.

Девушка делала заметки, сосредоточенная на том, чтобы зафиксировать все важные детали работы. Ее дыхание не сбилось, сердце не колотилось, взгляд нервно не бегал по комнате.

– Мы оказываем услуги как компаниям, так и частным предпринимателям в ведении бизнеса за границей, – продолжил Дамиан отвечать на вопрос Тристана. – В разных сферах, это может быть создание, реорганизация и ликвидация оффшорных компаний или сотрудничество с иностранными инвесторами и партнерами. Поэтому приоритетной задачей остается максимально комфортное разрешение спорной ситуации для нашего клиента.

– Спасибо, теперь понятно, – кивнул Тристан.

– А каким образом осуществляются выплаты? – поинтересовалась Барбара.

– Мы берем деньги с клиентов после того, как дело закроется, фирма договаривается на процент от выигрыша, и таким образом каждый сотрудник получает свою долю непосредственно от компании.

Он перевел взгляд на Эви, видимо, ожидая ее вопроса. Но девушка упрямо молчала, игнорируя его существование.

– Рабочий график, – Дамиан повысил голос, привлекая ее внимание. – Повторюсь, плавающий. Иногда вам придется здесь задерживаться до полуночи и работать на износ. Судебный процесс не ждет, и вам нужно постоянно кого-то допрашивать, собирать документы, разрабатывать стратегию, чтобы скорее закрыть дело. Это все требует много сил и времени.

– За нами будут закреплять определенных клиентов? – наконец, подала голос Эви.

– Нет, фирма предоставляет вам автономию в этом вопросе. Вы сами будете выбирать дела, которые вас заинтересуют. Разумеется, прием клиентов вы будете вести не одни, а под моим надзором. Я считаю, что этот подход наиболее оптимален и научит вас принимать самостоятельные решения, не перекладывая ответственность ни на кого, – Дамиан повернулся к проектору, собираясь продолжить краткий экскурс в работу.

– Да, некоторые люди очень любят выставлять виноватыми других, чтобы облегчить свою совесть, мистер Йохансен, – произнесла насмешливо Эви.

Очевидный намек и тон, которым она произнесла его фамилию – словно издевку, заставили парня резко повернуться к ней.

Дамиан застыл, глядя на провокаторшу с непроницаемым выражением лица.

– Прошу прощения?..

– Я вас прощаю.

«Осторожно», – услышала она безмолвное предупреждение, которое успешно проигнорировала.

Эви с вызовом улыбнулась.

«Уже нервничаешь?»

– Глупо отстаивать презумпцию невиновности, когда человек умолчал о случившемся. Это равноценно преступлению, не находите? – Дамиан презрительно скривился. – Гипотетически, разумеется.

– Мне знаком один известный бизнесмен, к слову, архитектор, который был в подобной позиции. Только общество не подвергло его прилюдной экзекуции. Чертовски лицемерно, не находите? – холодная ярость блеснула в глазах Дамиана, – Гипотетически, разумеется, – насмешливо бросила Эви ему в лицо.

– Я не совсем понимаю, – растерянный голос Барбары вырвал их из схватки. Тристан согласно хмыкнул.

Щеки Эви вспыхнули. Она взглянула на своих новых знакомых. Те с полным недоумением переводили взгляд с нее на Дамиана и обратно.

Парень смотрел на Эви так, словно жаждал вцепиться ей в глотку. Зеленые глаза метали гром и молнии. Но, мгновение – и Дамиан взял все эмоции под контроль.

– Небольшая дискуссия, – девушка махнула рукой и слащаво улыбнулась начальнику. – Мне жаль, что я вас сбила с мысли. Обещаю исправиться, – нагло соврала она, глядя ему в глаза.

Дамиан сделал глубокий вдох и отвернулся от нее. Эви могла поклясться: он явно посчитал до десяти и обратно, пытаясь остыть.

«А я ведь пока еще даже не старалась».

– Подробное руководство для сотрудников вы можете получить у консультанта по кадровым ресурсам после окончания нашего собрания. А сейчас я хочу вам рассказать о потенциальных клиентах и предстоящих делах. У вас будет время до завтрашнего дня, чтобы выбрать те, что покажутся вам самыми комфортными и интересными, – с этими словами Дамиан приступил к дальнейшей презентации их работы на ближайшее время.

***

Остаток собрания пролетел, как в тумане. Эви не успела оглянуться, как все закончилось.

Барбара и Тристан вышли из кабинета, и она поспешила к ним присоединиться, как послышался твердый голос:

– Задержитесь, мисс Коллинз.

Эви заставила себя проглотить очевидный дурацкий ответ: «Вы это мне?»

Ее рука застыла над ручкой двери.

– Нам нужно кое-что обсудить.

«А вдруг он знает о Кайдене?» – пришла в голову паническая мысль, но Эви сразу ее отмела. Это было просто невозможно.

Девушка медленно обернулась, вскидывая голову.

Дамиан стоял, облокотившись о стол и скрестив руки на груди.

– Я вас слушаю, – нахмурилась она, с опаской наблюдая за ним.

«Явно что-то задумал. Не мог Дамиан просто так поменять свою модель поведения».

– Подойдите ближе, я не кусаюсь, – насмешливо заметил парень.

– Да что вы говорите, – проворчала она себе под нос, и услышала, как он издал приглушенный смешок. Дыхание Эви перехватило.

Это был звук из их далекого прошлого.

Когда Дамиан улыбался, смешил и смеялся сам над ее шутками.

Когда гладил по щеке, целовал в лоб и обещал, что не даст никому в обиду.

Когда…

«Нет. Никаких бабочек и прочей дребедени. Вспомни, что перед тобой стоит полный дуболом», – осадила она себя раздраженно.

– Ну же. Подойди ко мне, Эви, – ласково поманил он ее к себе пальцем.

Эви.

Эви.

Эви.

Сколько раз этот голос звал ее по имени раньше?

Но еще больше – другим словом.

Родным.

«Просто сделай это. Подойди к нему».

Она сделала шаг.

Другой.

Третий.

До тех пор, пока расстояние между ними полностью не исчезло.

Стук ее ботильонов о мраморный пол казался оглушительно громким в наступившей тишине.

Оказавшись перед Дамианом, девушка вскинула голову, чтобы увидеть его лицо.

«Господи, и обязательно было превращаться в двухметровый шкаф? Клянусь, он мог бы поднять меня одной рукой», – подумала Эви, беззастенчиво скользя по его мощному телу взглядом.

Дамиан всегда возвышался над ней, но за эти пять лет он стал слишком… широким. Ей бы хотелось ехидно заметить, что он набрал вес, но, к сожалению, все было наоборот. Парень превратился в чертову непробиваемую стену из мышц.

«Говорю же – шкаф. Хотя и те обычно меньше…»

– В какие игры ты со мной играешь? – послышался грубый мужской голос.

Эви лукаво улыбнулась краешком губ:

– Игры? Я просто отражаю ваше поведение.

– Не прикидывайся! – Дамиан протянул руку, приподнимая ее за подбородок. – Смотри мне в глаза и отвечай правду.

– Вы считаете меня лгуньей? – ахнула она обиженно. – Но я никогда не вру, мистер Йохансен, – невинно выпятила нижнюю губу девушка.

– Эви, – предупреждающе бросил он. – Ты держишь меня за дурака?

– Мм? – промурлыкала она. – Я вас уважаю. Очень.

«Только бы не засмеяться, только бы не засмеяться…» – едва сдерживалась Эви.

– Черт меня возьми!

– Черт вас уже давно взял, – усмехнулась девушка.

Дамиан сердито прищурился и толкнул ее к столу, меняясь с ней местами.

Запах хвои и дорогих духов окутал Эви. Пахло так чертовски вкусно.

Ей хотелось дышать им.

– Что за представление ты устроила на собрании? – наклонился он к девушке.

– Удивлены, что «это» умеет говорить?

– Не принимай на свой счет, – снисходительно бросил Дамиан.

– Дорогой, я на свой счет кроме денег ничего не принимаю.

Его рука обхватила ее шею. Не грубо, но достаточно, чтобы обездвижить. Дрожь пробежала по телу. Эви облизнула губы, не разрывая зрительного контакта.

– Я хочу, чтобы мы сохраняли профессиональные отношения на работе, несмотря на нашу ненависть, – приказал Дамиан.

– А я хочу новый Ferrari 296 GTB красного цвета. Но, увы, наши желания не всегда совпадают с возможностями. Такова жизнь, – съязвила Эви.

– Я не позволю тебе дерзить мне на людях, слышишь? – сильная рука нежно сжала горло девушки.

Контраст его грубых слов и удивительно мягких прикосновений вызвал мурашки по всему телу Эви. Дамиан скользнул другой ладонью к ее затылку, зарываясь в густую копну огненных волос. Мягкие. Такие же, как он помнил.

«А, то есть наедине можно? Я тебя поняла».

– Слышу. Я буду хорошей девочкой, обещаю, такого не повторится, – она хитро улыбнулась ему с очередной бессовестной порцией вранья. – А теперь отпустите меня, – попросила Эви мягко, стремясь поскорее от него отделаться.

К сожалению, он это понял. Холодно улыбнулся, не убирая с ее шеи руки.

«Вот ведь зараза, сообразительный», – с досадой подумала девушка.

– Что бы ты ни замышляла…

– Не я начала играть в незнакомцев, мистер Йохансен.

Дамиан чувствовал, как под его пальцами бился ее пульс. Сильно.

Мужские пальцы нежно, едва ощутимо, погладили тонкую шею девушки. Ее дыхание стало неровным. Ему вдруг захотелось заскользить подушечками пальцев дальше. Трогать теплую кожу, ощущая ее бархатистость. Очертить линию челюсти, приоткрытые губы…

Дамиан убрал руку.

Она сразу ощутила потерю. Будто стало холодно и пусто.

– Хочешь, чтобы я перестал притворяться? Это твое решение, девочка. Не вини меня потом, – он провел языком по зубам.

– Винить чужих за свои промахи не в моей компетенции, мы оба это знаем.

Парень стиснул зубы, нависая над ней. Пальцы Дамиана сжали края столешницы, заключая ее в ловушку.

– Что ты, блядь, сказала?

– То, что слышал, – Эви открыто и безрассудно провоцировала начальника.

– На твоем месте я бы…

– Как хорошо, что вы не на моем месте, – перебила девушка и, согнувшись, по-кошачьи ловко выскользнула под его рукой. – До завтра, мистер Йохансен. Жду не дождусь нашей совместной работы.

Он проводил Эви напряженным взглядом.

Дверь за ней так громко захлопнулась, что сотряслись стены.

– Сумасшедшая стерва. Тебя спасет только молитва.

Эви показала средний палец оставшемуся по ту сторону двери, не оборачиваясь.

– Это будет лучший год, – предвкушающе ухмыльнулась она, направляясь на выход.

Ей не требовалось руководство для сотрудников. Эвелин прекрасно ознакомилась со всем заведомо.

Теперь оставалось одно: набраться терпения и сил, чтобы хорошо выполнить свою работу.

«И чуточку повеселиться».

Если ей будет плохо, Эви собиралась позаботиться, что и ему тоже.

Око за око.

Она была слишком глупой в прошлом, когда пыталась уберечь Дамиана от любой боли ценой своего сердца.

Больше такую ошибку Эви не допустит.

Глава 4

«Temptation, I can't escape you, escape you

Desire, you're my forbidden fruit, forbidden fruit…»

Tommee Profitt, Sam Tinnesz & Brooke – Forbidden

6 лет назад

Все было так, как он изначально предполагал.

Их родители поженились, а Дамиан обрел нового врага. Он пытался, честно пытался ее первое время игнорировать – но, Бога ради! – разве можно не замечать это?! Вихрь огненных волос, ярко-синие глаза, мечущие молнии – вредную, шумную спорщицу, которая сеяла хаос повсюду, где появлялась?!

Они постоянно ссорились, потому что девчонка словно намеренно поставила перед собой конкретную цель – вывести его из себя!

Нет. Вовсе не он был зачинщиком споров.

Йохансен поморщился очевидной лжи.

Ну, ладно.

Возможно, иногда Дамиан сам ее провоцировал.

«Все еще ложь».

Возможно, почти всегда Дамиан сам ее провоцировал.

Парень усмехнулся.

Вот это было больше похоже на правду.

«Но в свою защиту скажу, что она просто несносная!» – возмутился он мысленно.

Девчонка всегда побеждала его в словесной дуэли, так еще почти сразу сумела завоевать доброе расположение его отца!

«Немыслимо».

Ему не нравилось, что в жизни многое поменялось.

Новые люди в доме.

То, что отец, казалось, говорил больше с новой семьей, чем с родным сыном.

Дамиан был уязвлен. Обижен. Чувствовал себя обделенным вниманием… И срывался на Эви.

Нельзя сказать, что она давала себя в обиду. Отнюдь. Девчонка всегда мотала ему нервы и сводила с ума. Так, что ему хотелось хорошенько встряхнуть ее и сбить всю спесь.

Чтобы перестала язвить.

Перестала постоянно спорить и обзываться.

Перестала считать себя гребаной королевой.

Перестала надменно задирать нос.

…Перестала на него понимающе смотреть.

Перестала покрывать по ночам, когда он пробирался домой с шумных тусовок и боялся разбудить отца.

Перестала тихо улыбаться его глупым шуткам.

Перестала быть такой… раздражающе яркой.

Красивой.

Умной.

Перестала беспрерывно крутиться у него в голове.

Дамиан впился зубами в нижнюю губу, пытаясь себя отрезвить.

В который раз.

Они жили вместе уже больше трех месяцев, но эти мысли закреплялись в нем с каждым днем только сильнее.

Он стал зависим от ее улыбок. Крошечных, милых. Когда губы Эви робко приподнимались наверх, а в уголках глаз появлялись лучики.

Стал зависим от того, как она ждала его по вечерам домой, и они ужинали – только вдвоем. Иногда готовила она, иногда Дамиан, но чаще – вместе.

Родители обычно ужинали вдвоем или вовсе пропускали. Папа все чаще зависал или на работе, или в своем кабинете.

А ему все чаще доводилось проводить время со сводной сестрой…

Но как бы сильно Дамиан себя ни убеждал, он начал что-то к ней испытывать.

И это было настоящей катастрофой.

***

Эви, сидя на крыльце своего нового дома, подтянула колени к подбородку и обхватила их руками. Было холодно, хотя и наступила весна. Девушка наблюдала за догорающим закатом.

Оранжевый диск солнца уходил за облака. Красиво. Пусто. Бессмысленно. Но ей нравилось наблюдать за тем, как день медленно перетекает в ночь.

Эви затаила дыхание, когда услышала шаги за спиной. Тихий скрип двери. Увидев девушку, Дамиан, как всегда, хотел сказать ей что‑то колкое, неприятное, но не смог. Всегда полная жизни и озорства, сегодня Эви была… какой‑то другой. Не вредной, не дразнящей его. Лучи солнца волшебно отражались на ее огненных волосах. Отливали чистой медью. Бегали искорками по светлым пушистым ресницам. На лице девушки вдруг отразилась такая боль, что ему стало не по себе. Она казалась такой уязвимой, крошечной. Как одинокий, но храбрый огонек.

– Ненавижу первые числа каждого месяца, – произнесла Эви тихим, дрогнувшим голосом.

Он сразу возненавидел эту дрожь. Дамиану захотелось ее хорошенько встряхнуть. Эви не должна говорить таким тоном. Так горестно и… Она вообще не должна с ним разговаривать. Но вместо того, чтобы уйти прочь, Дамиан опустился рядом на холодную ступеньку. Он не знал, почему сделал это, зачем остался. Просто не мог по‑другому.

Ему нужно было услышать… быть с ней. Разделить это прямо здесь и сейчас на двоих. Этот мучительный, тяжелый момент, когда ее плечи были печально опущены, ресницы – влажные от слез, а на лице все равно мерцала едва заметная улыбка. Словно она отказывалась сдаваться. Всегда борец. Сильнее, гораздо сильнее его самого. Эви была ранена, но мужественно терпела боль. Она оставалась собой в отличие от Дамиана, который прятал свое страдание за бессмысленными развлечениями.

– Почему? – произнес он. Вышло как‑то рвано, на выдохе.

– Мой папа умер первого января.

Эви поежилась от порыва холодного ветра. Дамиан украдкой посмотрел на девушку. Она замерзла. Плечи в рыжих веснушках и острые коленки покрылись мурашками.

Дамиан, не раздумывая, снял куртку и набросил ее на Эви. Та удивленно вздрогнула, но вопреки его ожиданиям куртку не отшвырнула. Только запахнула поплотнее воротник и перестала дрожать.

– А моя мама – в день моего рождения, – прошептал он.

Но она все равно услышала. И застыла. Словно боялась его отпугнуть.

– Не повезло нам с праздниками, да, огонек?

– Огонек? – тихо повторила за ним Эви.

В ее голосе не было той душераздирающей тоски, от которой пару минут назад Дамиана чуть не вывернуло наизнанку. Слышалась надежда, робкое любопытство. Оказывается, не такая она колючая. Совсем нет. Нежная, теплая, хрупкая. Только защищается от мира шипами. Боится, что обидят.

– Смотри, уже темно, – Дамиан кивнул на небо, которое почернело. Эви проследила за его взглядом. Солнце спряталось.

– Но ты все равно отгоняешь мрак.

Он зажал в пальцах прядь ее пламенно-красных волос. Слегка потеребил, удивляясь, как сердце пустилось в пляс от этого обычного действия. Просто от ощущения мягкости ее волос. От того, как дрогнули уголки ее губ в нерешительной, такой редкой улыбке. Для него. От того, как глаза цвета морской волны смягчились, словно засияли, глядя на Дамиана. Ему вдруг захотелось схватить в ладони и сохранить этот свет. Чтобы он никогда не погас в ней. Сердце затопила волна нежности, ему стало наплевать на то, что ветер неприятно кусает за щеки и что пальцы совсем заледенели. Она ему улыбалась. А внутри у Дамиана встрепенулись, разбиваясь, взлетая и затапливая грудную клетку горячей лавой, крошечные огненные искорки.

– Мне нравится тебя ненавидеть, – усмехнулся он.

Она усмехнулась. Словно прекрасно понимала – он лжет.

Дамиан хотел отдернуть руку, но не смог.

«Чуть позже… Только секунду…» – его ладонь соскользнула по ее плечу… к шее, лаская нежную кожу.

Эви затаила дыхание. Слегка подалась вперед, навстречу его прикосновению.

Он обхватил ее лицо руками, игнорируя то, как сильно заколотилось предательское сердце. Просто от того, что она настолько рядом. Будто он мог ее касаться, быть близко, наплевав на все запреты.

Дамиан ласково погладил ее щеки, лоб, кончик носа. Едва ощутимо, трепетно. Подушечками пальцев.

Девушка притихла, закрыла глаза. Он посмотрел на ее приоткрытые губы. Больное сердце забилось в лихорадочном ритме.

«Все, вставай и уходи».

Он не мог.

– Ты меня поцелуешь? – прошептала Эви с надеждой.

Дамиан тихо рассмеялся. Еще одна черта в ней, которую он любил – искренность и непосредственность.

Несмотря на свою хитрость и изворотливость, ему Эви никогда не лгала.

– А ты хочешь? – поинтересовался игриво он.

– Не дразнись, – девушка открыла глаза и ворчливо стукнула его по плечу кулачком.

– Прости, Огонек, – Дамиан прижался лбом к ее лбу и выдохнул. – Ты еще у меня маленькая.

– Неправда! Мне скоро восемнадцать! – возмущенно запротестовала она.

– Вот когда будет, тогда и поцелую.

– Обещай.

– Я обещаю.

Эви недоверчиво хмыкнула, но спорить не стала.

– Только попробуй обмануть, – пригрозила она ему.

– Разве я посмею? – Дамиан подавил смешок, чтобы не отхватить от нее.

– Посмеешь, – проворчала Эви недовольно.

Он не мог удержаться от улыбки.

«Такая забавная и невинная, когда не злится на меня».

Дамиан наклонил голову и едва ощутимо поцеловал ее в щеку.

Глаза девушки распахнулись.

– А как же…

– Считай это демо-версией того, что будет, – ухмыльнулся он и погладил ее губы большим пальцем.

– Придурок, – закатила девушка глаза, но от глаз Дамиана не скрылся румянец на ее щеках. Эви явно было смущена.

– Тебя кто-то целовал раньше?

– Нет. Ты будешь первым, – сказала она правду.

«Я буду твоим первым во всем».

– К слову, я все еще тебя ненавижу, – добавила Эви сварливо.

– Да, я тебя тоже, – Дамиан привлек ее к себе, обнимая. – Иногда ты такая злючка.

– Я просто отражаю твое поведение! – возмутилась девушка.

– Вредина.

– А ты провокатор!

– Признаюсь, мне нравится тебя бесить.

– Я знала это! Вот ты негодяй! – ахнула она и хотела вырваться, но Дамиан усмехнулся и крепче ее прижал к себе.

– Ничего не могу с собой поделать. Спорить с тобой веселее, чем тусить с кем-либо.

– Значит – я твое развлечение?

– Нет, ты просто «мое», – тихо произнес он.

Она замолчала. Только едва слышно дышала, уткнувшись ему в плечо.

Дамиан опустил подбородок на ее макушку, успокаивающе поглаживая девушку по спине.

Печаль растаяла, и Эви снова стала похожей на себя.

«Ну, и зачем ты пообещал ее поцеловать? Ты все сейчас чертовски усложнил».

Потому что он был обречен с самого начала.

Потому что немножко умирал, когда представлял, что это мог сделать кто-то другой.

Потому что эта девушка была, наверное, единственной, кто заставлял его сердце биться сильнее…

***

Они отдалились.

Эви поняла это не сразу. Понадобилось время – долгие недели, чтобы к ней пришло это горькое осознание.

Дамиан перестал ужинать с ней. Да что там – ужинать… Он почти с Эви не разговаривал.

Они перебрасывались парой дежурных фраз утром, если сталкивались, но от пережитой нежности не осталось следа.

Иногда Эви гадала: а не приснилось ли ей все это? Не было ли это всего лишь игрой влюбленного разума?

Ей не давала покоя перемена в Дамиане, девушка пыталась разобраться, в чем дело, но разговор с ним не клеился.

Дамиан то отмалчивался, то огрызался.

И терпеть его грубость после того, как он был с ней настоящим, стало намного сложнее.

«Лучше бы тем вечером он не подсел ко мне», – думала она горько.

Тогда бы ей не было так больно, как сейчас…

Хуже стало, когда Эви выяснила причину перемен.

Она, конечно, не гордилась своим методом…

«Да, я за ним нагло проследила. И что?!»

Но у нее просто не осталось другого выхода. Неизвестность сводила Эви с ума вперемешку с проблемами дома, о которых она не хотела сейчас думать. Они и так составляли большую часть ее мыслей, постоянно мучая девушку. Словно с годами все ее детские страхи и сомнения воплощались в реальность. Но она закрывала глаза на происходящее, верить не хотела.

«Как долго я смогу убегать от своих кошмаров? Как долго буду делать вид, будто не замечаю монстра?»

Эви отогнала от себя страшную мысль и сосредоточилась на том, ради чего сбежала из дома и пробралась на гонки.

Сводном брате, который играл с ней в «горячо» и «холодно».

Сегодня она собиралась положить всему конец.

Девушка спряталась за длинными высокими колоннами и осторожно вглядывалась в толпу на стадионе. Так, пару минут назад она заметила Дамиана. Он сидел один, одетый в нелепый костюм Тейта Лэнгдона. Так было до тех пор, пока не пришел Рафаэль Тернер вместе с двумя девушками. Одна из них, рыжая, села с ним рядом. А вторая – очень красивая брюнетка в нежно-голубом платье, осталась в одиночестве. Девушка выглядела не в своей тарелке, смущенной и растерянной. Именно на нее обратил свое внимание Дамиан. Они о чем-то начали оживленно разговаривать – Эви не слышала – а потом он аккуратно схватил ее и перетащил к себе.

«И этому дуболому я собиралась подарить свой первый поцелуй? Он же просто законченный бабник. Какая же я дура», – думала Эви, не веря своим глазам.

Ему было этого мало – конечно. Уже через пару секунд Дамиан уединился с незнакомкой на украшенной площадке неподалеку.

Чего и следовало от него ожидать.

Эви не знала, зачем пошла за ними. Ведь все было очевидно. Он собирался ее подцепить.

«Я не мазохистка. Просто хочу убедиться, что ему нельзя доверять. Чтобы больше никогда… Никогда не подпускать этого мудака к себе».

Обида, злость, желание ранить в ответ и боль – ее было больше всего – вспыхнули где-то под ребрами отравляющим жалом.

Он сидел тут, на ступеньках, окруженный красивыми гирляндами желтых лампочек светового шатра, вместе с другой. Улыбался ей. По-мальчишески, тепло и искренне. Шутил с ней. Смотрел на нее. Видел. Не проходил мимо. Не толкал. Пренебрежительно не пожимал плечами в ответ на ее вопросы. Казалось, Дамиан был… счастлив с ней. Его глаза сияли.

Он не целовал ее, не приставал, и это подтверждало то, чего Эви боялась. Она ему нравилась по-настоящему.

Эви знала, что пора уходить.

Знала, что она увидела все, что нужно.

Достаточно. Незачем мучать себя подробностями.

Но не могла уйти.

Она стояла там, за деревом, дрожа от холода, пока Дамиан обещал достать Терезе плед.

«Никому нельзя верить».

Особенно – близким. Она в этом убедилась в очередной раз.

«Ну почему ты ушел, пап? Почему ты меня оставил?» – Эви всегда старалась держать себя в руках, но прямо сейчас ей нестерпимо сильно хотелось расплакаться, как маленькому ребенку, обхватив себя за коленки.

Она улыбнулась сквозь слезы, наблюдая дальше. Голова кружилась, ей было плохо. С утра Эви не взяла в рот ни крошки, и теперь чувствовала – ее сахар резко упал.

«При диабете первого типа нельзя пропускать прием пищи, это может привести к гипогликемической коме», – пронесся в голове назидательный голос ее врача.

Перед глазами потемнело, и девушка, поморщившись, пошарила рукой в кармане короткой красной юбки. Проклятье. Она забыла взять с собой батончик.

«Мне нужно что-нибудь съесть…»

Дамиан продолжать беззаботно смеяться со своей новой знакомой. Потом они начали шутливо спорить друг с другом…

Эви сжала руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладошки. Пытаясь отрезвить себя болью.

«Хватит уже. Уходи отсюда. Иначе просто потеряешь сознание. Этот ублюдок того не стоит… Убегай и прихвати с собой остатки растоптанной гордости…»

Как же холодно.

Надо было надеть что-то получше топа и прихватить с собой куртку…

Дамиан шлепнул свою спутницу по заднице, она набросилась на него, сердитая, пока он смеялся.

«Все хуже и хуже».

Желчь подкатила к горлу Эви. Девушке казалось, что ее стошнит прямо здесь. Живот скрутило.

– Эй, я закоренелый холостяк и высоко ценю свободу! Никаких домогательств, милая леди!

– Я хотел бы знать, что здесь происходит? – послышался ледяной голос Рафаэля Тернера.

– О, сам Тернер пожаловал. Добро пожаловать на нашу скромную тусовку. Вот думаем с моей новой приятельницей, отшлепает она меня в отместку или мы квиты? – произнес ее сводный брат.

Парни начали спорить, и Эви поспешила уйти.

– У тебя же есть девушка! Какого черта клеишься к Терезе? – процедил Рафаэль.

Последним, что Эви слышала, была фраза Дамиана.

– … Та девчонка была на одну ночь.

Омерзительно.

Все это время она заблуждалась насчет него.

Он не был чудовищем.

Нет.

Дамиан Йохансен был хуже.

И сейчас было самое время понять это, принять и жить дальше.

Но гнев не давал Эви покоя. Проклятое сердце болело, руки тряслись. Ей хотелось, чтобы он пережил то же самое.

Чтобы его каменное сердце на миг остановилось.

И она знала только один способ.

Тот, которым всегда пользовалась.

Отражать поведение людей.

Если они тебе врут, тебе надо врать тоже. Если тебя ранят, ранить их сильнее. Если тобой пользуются, пользоваться тоже.

В детстве Эви читала много сказок. Но никогда не считала себя принцессой. Ей всегда по душе были злые королевы.

И сейчас она собиралась поступить с ним точно так же.

Через пару месяцев ей исполнится восемнадцать. Какого черта она вообще должна ждать? Все ее сверстницы давно имели парней, отношения и прочую ерунду. Эви пока не хотелось ничего серьезного, но что ей мешало подцепить кого-то, как сделал это Дамиан? Абсо-нахрен-лютно ничего.

Сегодняшний день все прояснил.

Эви часто тусовалась на вечеринках и была прекрасно знакома со всеми приятелями Дамиана еще задолго до того, как они с ним «породнились».

Раньше парни были «Черными Драконами», но теперь перешли к «Отбросам». Дамиан никому не говорил о том, что Эви его сводная сестра – стыдился, наверное. Поэтому не нужно было бояться, что ей откажут. Никто понятия не имел об их родстве.

Во время прошлых встреч многие из них весьма недвусмысленно намекали Эви на то, что она им нравится.

Но запомнился ей только один. Он тоже был на гонках – девушка его видела этим вечером – и выиграл их.

Кристиан.

Красивый, высокий голубоглазый блондин с ямочками на щеках.

Получив от Эви отворот-поворот, он не нагрубил и не стал настаивать. Напротив. Парень улыбнулся ей и сказал, что уважает ее решение.

Наверное, поэтому Эви его запомнила.

Многие девчонки в Академии сохли по нему. Даже непробиваемая Тина замирала при виде Кристиана.

Вот и сейчас победитель стоял, окруженный толпой девчонок.

«Он мне подходит».

Эви могла бы подойти к Стиву или другим парням, но она не собиралась довольствоваться малым.

«Звучу, как стерва, но сегодня я хочу ей побыть».

Она уверенно подошла к Кристиану, несмотря на недовольное шиканье его поклонниц и возмущенные взгляды.

Как и всегда, мотоциклист выглядел чертовски горячим. Одетый в свою черно-красную экипировку, с растрепанными светлыми волосами и нахальной ухмылкой Кристиан представлял собой воплощение змея-искусителя.

– Солнышко, что ты здесь делаешь? – удивленно спросил парень, но улыбнулся. Тепло и мягко. Словно ее присутствие правда его обрадовало.

«Не то, что один дуболом…»

– Пришла посмотреть, так ли ты хорошо держишься на байке, как хвастался мне, – усмехнулась Эви и беззастенчиво положила руку на его грудь.

– И что думаешь? – он склонил голову набок, с интересом глядя в глаза девушки.

– Весьма… – она медленно спустилась ладонью вниз, по твердым мышцам живота, – Неплохо.

Кристиан ухмыльнулся.

– Что ты задумала?

Как бы Эви ни хотелось побыть сукой, она не хотела использовать парня в своих интересах.

«Будь проклята моя совесть».

Девушка поманила его пальцем. Парень был слишком высоким.

Кристиан наклонился, и она обхватила его шею руками, прошептав на ухо:

– Один парень сделал мне очень больно. Я хочу, чтобы он страдал.

– Мне его избить? – без лишних вопросов предложил он.

– Нет. Я хочу отплатить ему той же монетой.

Со стороны, казалось, будто они ворковали. Стив присвистнул.

Кристиан выпрямился.

– Отойдем? – Эви кивнула на пустые скамейки стадиона.

– Простите, дамы, – откланялся парень, обращаясь к толпе своих преданных воздыхательниц. – Еще увидимся.

Через минуту они уже были одни.

– Так что на самом деле ты хочешь, солнце? – спросил он, внимательно глядя на Эви.

– Мне нужно… – девушка сделала глубокий вдох и выпалила, – Я хочу отвлечься. С тобой. Прилюдно.

Кристиан замер. Слегка нахмурился, явно сбитый с толку.

– Но не хочу, чтобы ты чувствовал себя обманутым или…

– О нет, ты хочешь использовать мое прекрасное тело в своих подлых целях?! – притворно прохныкал он.

Девушка хихикнула.

– Как-нибудь переживу, – успокоил ее блондин и заговорщически подмигнул.

– Так куда?..

– Мы собираемся все в клуб.

Эви сглотнула. По сути, она дала ему «зеленый свет».

Было ли это верным решением?..

– Только скажу сразу: спать я с тобой не собираюсь, – поставила девушка его перед фактом. – Только поцелуй.

– Один? – поддразнил парень ее, нагло улыбаясь.

Эви закатила глаза и ударила его шутливо в плечо.

– Посмотрим на твое поведение.

– Я буду хорошим мальчиком, солнышко. Даю слово, – он приподнял ее за подбородок. – Только скажи мне, кому ты так сильно хочешь досадить?

Эви поколебалась.

«Была не была. Мне надо быть с ним честной, если уж решила втянуть нас в авантюру. Крис должен знать, на что подписывается».

– Пообещай мне держать рот на замке.

– Если я буду его держать закрытым, то как буду тебя целовать?

– Не беси, – девушка пихнула сообщника под ребра.

Кристиан охнул.

– Тяжелая у тебя рука, однако, – пожаловался он, надувшись. – Мне нужен теперь хороший доктор. Или, может, ты сама хочешь осмотреть мои синяки? Разрешаю снять с меня экипировку для лучшего обзора.

Эви едва сдержала улыбку от его спектакля.

– Ладно-ладно! Обещаю хранить твою тайну, – он вжикнул несуществующей «молнией» поверх рта и выбросил воображаемый ключик.

– Дамиану Йохансену.

– Ты серьезно предпочла мне – умному, красивому и добропорядочному парню – этого бабника?!

– Ой, кому ты… – если бы Эви не видела своими глазами, какие бесстыдства вытворял Кристиан с девушками, то повелась бы. В этом он был раздражающе похож на ее сводного брата.

– Так что? Поможешь мне? – настойчиво спросила девушка. – Если есть сомнения, скажи сразу. Мне не нужны капитулянты.

– Эй, притормози, детка, – рассмеялся Крис. – Я ведь даже не сказал ничего, а ты уже причислила меня к трусам.

Эви скрестила руки на груди, прожигая парня требовательным взглядом.

«Быстрее решай, пока я не передумала».

– Что, боишься его? – подначила она.

– Такая вредина, – парень издал смешок. – Я просто думал о тебе.

– Чего?..

– Как ты себя будешь чувствовать после? Не хочу, чтобы тебе потом было морально плохо и неприятно.

Эви уже хотела было возразить, но парень продолжил:

– Если поцелуешь меня назло ему, не будешь ли ты позже чувствовать себя использованной?

– Нет, я буду злорадствовать, – мрачно улыбнулась девушка.

«Это того стоит».

– Эви, я…

– Так сделай все так, чтобы я не пожалела. Удиви меня, – бросила она очередной вызов парню.

– Ладно. Тогда мы отправляемся в клуб «M&M», может, слышала?

– Да, я была там однажды.

– И как тебя только пускают, – пробормотал Кристиан.

– Я умею быть очень… убедительной, – передразнила его Эви. – Что ж… поехали?

– А у меня есть выбор? – парень тихо рассмеялся, но любезно протянул ей руку.

– Нет, сегодня ты мой, – она сжала его холодную ладонь, удивляясь, как сильно отличалось это прикосновение от тех, других…

Рука Дамиана всегда была теплой и грела ее замерзшие пальцы. От нее пробирало сотнями колючих иголочек.

– Ты замерзла, – обеспокоенно заметил парень, – Погоди секунду.

Он сбросил с плеча черный рюкзак, достал оттуда свою кожанку и набросил на плечи Эви.

– Спасибо, – поблагодарила девушка за заботу.

– И прежде, чем мы приступим к плану «выбеси Дамиана за минуту», тебе нужно поесть. Ты очень бледная, – Кристиан нахмурился и мягко провел пальцами по ее щеке. – Подожди меня здесь, я найду тебе что-нибудь перекусить. Иначе ты сознание у меня здесь потеряешь, не доехав. Клуб-то далеко, на другом конце города.

– Да все нормaл…

– Не будешь меня слушаться, никакой помощи, – пригрозил Кристиан.

Эви мягко улыбнулась.

– Ладно.

«Возможно, он отличается от дуболома намного больше, чем мне казалось вначале».

***

Дамиан избавился от дурацкого латексного костюма, переодевшись в привычные джинсы и белую футболку.

«Будь проклят дурацкий Кристиан. Что б я опять с ним когда-то поспорил…»

Он был знаком с парнем еще с Академии, где они оба были в «Черных Драконах». Не сказать, что эти двое были друзьями, но будучи в одной группе всегда были готовы прикрыть друг другу спины.

Дамиан слегка встряхнул алюминиевую баночку со светлым пивом. Сделал большой глоток.

Алкоголь обжег заднюю часть глотки, растекаясь приятным теплом по горлу.

Сегодняшний день был чертовски долгим.

Из головы не хотела выходить его новая знакомая.

Хотя, это была уже их вторая встреча.

Тереза.

Мало кому удавалось привлечь его внимание надолго.

Но после их встречи в церкви…

После того дня что-то поменялось. Он словно встретил кого-то другого. Особенного.

Было тяжело объяснить, но эта девушка была такой доброй, милой и хорошей, что рядом с ней ему не хотелось оставаться придурком.

Дамиан желал растормошить Терезу, заставить улыбаться.

«А ее ты заставляешь плакать…»

Он старательно избегал Эви. После того вечера все стало слишком сложно. К тому же его начали терзать кошмары с матерью. Дамиан не знал, как избавиться от них.

Пришла в голову только мысль: сходить в церковь, где он впервые и встретил Терезу.

«Судьба».

После того, как она помолилась с ним, поддержала и была рядом… Дамиан не хотел пока сближаться ни с кем другим.

Было слишком много проблем, чтобы приплетать в его жизнь еще и запретные отношения со сводной сестрой.

Да. Он поступал как мудак, и прекрасно знал это.

– Я не обещал Эви хранить ей верность, – хмуро пробормотал он. – Так что имею полное право флиртовать с кем угодно.

– О, Крис вернулся, – послышался громкий голос Стива.

Дамиан не обратил на него никакого внимания. Как и на потрясающую брюнетку в микроскопическом черном платье, которая к нему подсела с очевидными намерениями.

В голове крутились мысли вокруг совсем другой…

Был ли Рафаэль серьезно настроен насчет Терезы?

Или он просто волновался, что Дамиан хочет с ней поиграть?

У нее был такой красивый смех. И улыбка. И взгляд.

«Я не мог влюбиться с первого взгляда, это же бред!»

И тем не менее рука его потянулась к мобильному. Дамиану хотелось выяснить о ней все.

***

– Почему все на нас так пялятся? – не выдержала Эви, когда наткнулась на очередной враждебный взгляд.

– Не беспокойся, они просто завидуют, что мне выпала честь быть с такой горячей девушкой, – подмигнул ей соблазнительно Кристиан.

Уголки губ Эви дернулись в улыбке. Ладно. Он умел делать комплименты.

Всего лишь одна маленькая фраза. Но она сразу почувствовала себя особенной.

Крис не отходил от нее ни на шаг, не позволяя девушке смущаться или ощущать себя неловко из-за того, что она была в центре внимания.

Они танцевали, пили мохито и много разговаривали. Неоновый свет расслаблял, а музыка сегодня не действовала на нервы. Наоборот.

Так, что сейчас Эви уже и позабыла, ради чего пришла сюда. Она действительно приятно проводила время рядом с Кристианом, окруженная его заботой и вниманием.

– Мое время единолично принадлежит тебе, солнышко, – сверкнул он ямочками на щеках.

Парень накормил ее перед тем, как привезти сюда и позаботился о том, чтобы она чувствовала себя комфортно.

Если честно, Эви впервые позволила себе сблизиться с кем-то. Раньше она поверхностно общалась с парнями, ограничиваясь флиртом или шутками, но сегодня узнала Кристиана с другой стороны.

Нет. Они с Дамианом были совершенно разными.

Кристиана не волновало чужое мнение.

Он был честен с самим собой.

И с ней.

– Передохнем? – предложил Крис, когда музыка сменилась.

– Давай, – кивнула девушка и поморщилась.

Они чертовски много танцевали, и ей хотелось взять небольшую паузу. Ноги болели.

«Черт меня дернул надеть каблуки!»

Впечатлить хотела одного придурка.

– Что случилось? – он сразу заметил, что ей некомфортно.

– Обувь неудобная, – Эви стиснула зубы, ощущая острую боль. Почему-то, когда много двигалась, то и не обратила внимание на это. Но теперь чувствовала: она явно натерла ноги. – Но ничего страшного. Я потерплю.

– Ни в коем случае, – нахмурился парень. – Проблема серьезная, но ты забыла об одном важном «но».

– О чем же? – приподняла Эви бровь.

– О твоем прекрасном спутнике на этот вечер, – ухмыльнулся озорно Кристиан. – Настоящий мужчина всегда должен быть готов носить свою даму сердца на руках.

Она и пискнуть не успела, как оказалась у него на руках. Инстинктивно Эви обхватила парня за шею, чтобы не упасть.

Несмотря на то, что он крепко держал ее, Кристиан уважал ее границы и старался не задевать пальцами обнаженную кожу ног.

Даже в таких мелочах парень был бережным и…

«Он такой хороший…» – промелькнуло у нее в мыслях.

Кристиан понес ее к круглому диванчику и аккуратно опустил на него.

Эви не успела оглянуться, как он осторожно встал на колени, расшнуровывая ее серебристые босоножки на шпильках.

– Это очень мило, – девушка улыбнулась, украдкой рассматривая сосредоточенного на своей задаче парня. – Спасибо.

– Тебе никогда не стоит благодарить за то, что должен делать любой уважающий себя парень, – отозвался мягко он. – Мне только в радость заботиться о тебе.

– Ради поцелуя? – поддразнила она его шутливо, но наткнулась на серьезный взгляд парня.

– Потому что ты этого заслуживаешь. Заслуживаешь лучшего отношения к себе, солнышко, – он улыбнулся ей, и Эви опустила руку, погладив парня по волосам. Они были такими мягкими. Приятными на ощупь. – Никогда не соглашайся на меньшее.

– Ты со всеми такой обходительный? – спросила она тихо.

– Не помню, чтобы когда-либо стоял на коленях перед девушкой, – он принял задумчивый вид. – Разве что, когда раздви…

– Эй! – Эви прижала руку к его рту. – Угомони свои развратные воспоминания.

– Как прикажешь, – пробормотал он в ее ладошку, опалив теплым дыханием.

Девушка отдернула руку, и он медленно поднялся.

– Хочешь еще чего-нибудь выпить?

– Нет, хочу поболтать с тобой, – она вытянула ноги на диване.

Кристиан опустился рядом и вдруг прищурился, глядя куда-то в сторону.

– А вот и наш мальчик.

Эви вздрогнула. Как бы она ни готовила себя морально к этому моменту, ее сердце все равно судорожно заколотилось в груди.

– Он смотрит в нашу сторону?

– Пока нет, – Кристиан перевел взгляд на девушку. – Что ты планируешь сделать?

– Конечно же, обольщать тебя, красавчик, – Эви мгновенно перебралась на колени Кристиана.

– Слушай, это не лучшая идея…

– Боишься, что возбудишься? – она нахально ухмыльнулась, обхватывая лицо парня руками.

– Нет, боюсь, что ты не устоишь и совратишь меня, – Кристиан невинно улыбнулся. – Следи, чтобы моя добродетель не пострадала.

– Ничего не могу обещать, – с этими словами Эви прильнула к его губам.

***

Дамиан не знал, почему испытывает тревогу. Все было хорошо.

Он немного проветрился, покурил и вернулся.

Алкоголь, танцы, музыка, знакомые люди…

Ему даже удалось расслабиться.

Так что?..

– Она такая горячая. Неудивительно, что Кристиан не отлипает от этой девчонки, – послышался голос какого-то парня.

Его напарник целиком и полностью поддержал его.

Дамиан мгновенно напрягся. Пошарил взглядом по толпе.

И, наконец, наткнулся на картину, которая не снилась ему даже в самом кошмарном сне.

Потому что та, о которой этой ночью все говорили…

На которую смотрели другие парни…

Та, что сидела на коленях самого популярного парня и целовала его…

Была Эви.

Он ощутил себя так, будто кто-то резко ударил его кулаком под дых. Выбивая воздух из легких, острой болью растекаясь под диафрагмой.

Казалось, мир вокруг него сузился, дышать стало тяжело.

Сердце на какое-то мгновение перестало биться.

Руки Кристиана бережно держали ее лицо, пока он нежно целовал губы, которые были обещаны ему самому.

Он ощущал себя преданным. Хоть и понимал, что сам все испортил, своим паршивым поведением освободил их от любых клятв. Так почему ему хотелось выжечь себе глаза, только бы не видеть ее в руках чужого?

А еще хотелось наброситься на этого мудака и избить его до полусмерти.

Да.

Он так и сделает.

Уничтожит этого парня.

Убьет нахрен.

И сотрет все прикосновения с Огонька.

Заменит своими.

Злость, ревность и ярость заполнили адским пеклом его внутренности, скапливаясь где-то на уровне солнечного сплетения.

Причинить боль.

Разорвать на куски.

Сжечь все вокруг до пепла.

Он направился к паре, собираясь воплотить свои самые жестокие фантазии в реальность.

Но чем ближе Дамиан подходил к ним, тем сильнее его гнев обращался в сторону Эви.

Кристиан напоследок провел пальцем по губам девушки и наклонился к ее уху, шепнув:

– Ты в порядке, солнышко?

Эви смогла лишь ошеломленно кивнуть.

Он обхватил ее талию руками, когда Дамиан встал перед ними, выглядя так, будто собирался разорвать их на куски.

– Убери от нее руки, если не хочешь, чтобы я их тебе сломал, – медленно приказал парень.

– Не собираюсь, – прищурился Кристиан, с вызовом глядя на Дамиана. Девушка нежно сжала его руку.

И перехватила взгляд сводного брата.

Он был… пустым. Дамиан смотрел на их переплетенные пальцы, но гнев и ярость внезапно исчезли с его лица.

Осталось одно равнодушие. И оно коробило намного сильнее.

«Ему все равно», – подумала она раздосадовано.

«Она хочет вывести меня из себя. Добиться победы», – понял внезапно Дамиан.

– Я всегда знал, что ты просто шлюха, – презрительно улыбнулся он, не подавая вида. Внутри него кипела такая ярость, что Йохансен удивился, как пока еще не разгромил все вокруг. – Но теперь убедился в этом. Наглядно. Что, считаешь себя привлекательной, раз впустила в глотку язык первого попавшего парня?

Эви не собиралась молчать и уж тем более плакать, но внезапный ком в горле и слезы ослепили ее.

Она вскочила с дивана, сжимая руки в кулаки и чувствуя себя облитой грязью.

– Ты дешевка.

– Не смей с ней разговаривать таким тоном, – Кристиан встал перед Эви, закрывая девушку собой.

Она сделала глубокий вдох, проглатывая слезы.

«Мудак. Противный, отвратительный…»

– Ты, блядь… – Дамиан резко выдохнул, справляясь с эмоциями. – С тобой я разберусь потом. А ты, – пренебрежительно обратился он к Эви, – отправишься домой прямо сейчас.

– Не пойду. Ты мне не указ, – бросила она, гордо подняв голову.

– Что ты сказала? – рявкнул Дамиан, теряя терпение. Его едва не трясло от ярости. Даже мерное тиканье в груди кардиостимулятора чертовски действовало на нервы.

– Ты. Мне. Никто, – выделила каждое слово Эви, продолжая сверлить его взглядом.

– Я твой брат, – громко произнес он. Так, чтобы наверняка услышали все. – И несу за тебя ответственность, моя прекрасная сестренка.

Кристиан приподнял брови, недоуменно переводя взгляд с него на Эви.

– Сводный, – закатила глаза девушка, – И что ты мне сделаешь?

– А то, что я прямо сейчас позвоню твоей маме, если ты не уедешь. Могу и своему отцу. Выбирай.

– Пустые угрозы.

«Ты дорвалась».

Дамиан хотел схватить ее за руку, но Эви ловко увернулась.

– Я могу помочь разрешить проблему, – вмешался Кристиан, спасая ситуацию. – Эви, хочешь, я сам отвезу тебя домой? К тому же, Дамиан пил. А я нет.

– Ты думаешь, я ее отпущу с тобой? – парень сжал зубы до скрипа.

– А мне твое разрешение и не нужно. Я хочу, чтобы Эви в безопасности добралась до дома. И позабочусь об этом, – Кристиан протянул руку девушке, предоставляя ей выбор, – Только если ты сама этого хочешь, солнышко. Заодно проверишь мои навыки вождения мотоцикла, – он усмехнулся ей как ни в чем ни бывало.

– Я… – девушка столкнулась с полным ярости взглядом Дамиана.

– Если поедешь с ним, то…

– Что? Будешь оскорблять? – перебила она его небрежно, игнорируя жжение в глазах, – Назовешь опять шлюхой при всех? Или продолжишь игнорировать? Что еще ты не сделал из возможного? – Эви усмехнулась горько. – Ты меня уже не удивишь. Мне нечего терять. И я правда предпочту, чтобы меня повез домой трезвый и адекватный парень.

Она уверенно вложила свою ладошку в руку Кристиана. Тот сжал ее. Крепко.

Искра боли с новой силой ударила под ребра, но Дамиан не позволил себе потерять контроль.

Позже.

Немного позже он заставит его заплатить по полной.

– Можешь быть спокоен, я довезу ее в целости и сохранности.

Дамиан едва сдерживался от того, чтобы не ударить Кристиана. Но не хотел показывать Эви, как сильно она на него влияет. Не хотел, чтобы добилась своего. Не хотел, чтобы поняла, как сильно ему было больно из-за нее.

– Мы продолжим, когда я вернусь, – тихо произнес Кристиан, на миг повернувшись к нему.

– Не сомневайся, – бросил Дамиан в ответ.

То, что он не собирался показывать эмоции перед Эви, вовсе не означало, что он оставит Кристиана безнаказанным.

Этот придурок выступил против него.

Дело было в принципах.

А не в том, что его до безумия раздражало, как парень бережно подхватил Эви на руки, держа туфли в свободной руке.

Не в том, что девушка выглядела не колючей, как со всеми, а спокойной рядом с ним.

Не в том, что она устало опустила голову на его плечо.

Не в том, что от этого придурка теперь пахло кокосами.

Не в том, что ее тонкие руки обхватили шею Кристиана, цепляясь в поиске островка безопасности. Словно она нашла долгожданный покой в его объятиях.

Не в том, что Дамиан приходил в слепую ярость, представляя, как они сейчас будут ехать домой.

Как Эви прижмется щекой к его спине, обнимет за талию, пока лучший мотоциклист сезона ловко будет маневрировать по ночному городу.

И совсем не в том, что он сходил с ума от случившегося в клубе.

От ее губ на чужих.

После поцелуя они были слегка припухшими, покрасневшими.

Она тяжело дышала.

Он тяжело дышал.

Дамиану вообще не хотелось дышать.

Ему хотелось сдохнуть, исчезнуть, ослепнуть, только бы не видеть всего этого.

Да.

Дело было всего лишь в уязвленной гордости.

И это все равно не меняло главного: ему понравилась другая девушка.

***

Спустя несколько часов Дамиан сидел на улице, зажимая кровоточащий нос пальцами.

Дерьмо.

Он же не сломал его?..

Все сложилось, как и было предопределено с самого начала.

Они подрались.

Так, что едва не покалечили друг друга. Их с трудом разняли. Кристиану досталось не меньше.

Он бил и не мог остановиться.

И, наверное, впервые понял Марка.

Эта ярость… Она была всепоглощающей.

Дамиану казалось, что если он остановится хоть на миг, то свихнется.

Но даже теперь, когда он выместил злобу, выпустив пар, легче не стало. Ни на йоту.

Дамиан никак не мог успокоиться.

– Если ты думаешь, что я отступлю, то ошибаешься, – Кристиан улыбнулся ему окровавленными губами. – Я не позволю тебе играть с ее чувствами. Даже если это будет стоить мне пары ссадин.

Ссадин было далеко не пара.

– Защитником себя вообразил? – Дамиан щелкнул зажигалкой и поднес сигарету к губам. – Она моя сестра.

– И мое солнышко.

Сигарета сломалась пополам.

«Спокойствие. Ты не можешь его убить. По крайней мере прямо сейчас», – мысленно вразумил он себя.

– Послушай, блядь, меня. Не знаю, что за любовь с первого взгляда ты навоображал себе, но этому не бывать.

– Забавно, – Кристиан сплюнул кровь на землю, продолжая улыбаться с таким самодовольством, что Дамиану захотелось его снова ударить.

– Что тебя так развеселило? – процедил он сквозь зубы.

– Да так, птичка на хвосте принесла, что ты запал на Терезу Браун.

Дамиан напрягся.

– Это не твое гребаное дело.

– Просто иронично слышать это от тебя, эксперт "долгосрочных" отношений, – Кристиан небрежно вытер рот тыльной стороной ладони, размазывая кровь. – Делай, что тебе угодно. Спи с кем угодно. Но не думай, что я позволю втянуть Эви в твои извращенные игры.

Ее губы.

Он ощущал их вкус.

Пробовал их.

Его руки трогали ее.

Скользили по нежной коже.

Она стонала? Или задержала дыхание?

Ей понравилось?

С ним.

С другим.

– Надо было сломать ему руки за то, что вообще посмел дотронулся до нее, – Дамиан сидел на крыльце дома, не в силах зайти внутрь.

Он не мог.

Просто, блядь, не мог себя заставить войти туда.

Увидеть ее.

Если столкнется с Эви, то непременно сделает какую-нибудь глупость.

Наорет на нее снова. Или поцелует. Больно, глубоко, проникая в ее рот языком. Заставляя забыть всех, кроме него.

– Мне надо покурить, – пробормотал Дамиан, доставая из кармана помятую золотистую пачку Nat Sherman.

Выудил черную сигарету, зажимая ее между полусогнутыми фалангами пальцев. Чиркнул спичкой. Держа фильтр между губами, поднес огонь к противоположному концу сигареты.

Послышалось глухое потрескивание.

Он закрыл глаза.

«Хочу стереть чужие прикосновения с твоей кожи».

Вдыхая воздух через фильтр.

«Хочу, чтобы ты забыла вкус его губ».

Глубоко затягиваясь. До гари в глотке.

«Хочу, чтобы ты смотрела только на меня».

Резкая боль обожгла пальцы. Спичка догорела.

«Хочу, чтобы ты произносила только мое имя».

Серый пепел осыпался с сигареты.

– Мне плевать, блядь. Я просто забочусь о ней. Эви моя сводная сестра, и…

«И мое солнышко», – раздался в голове насмешливый голос Кристиана.

–Никакое она тебе нахрен не солнышко, – Дамиан бросил окурок на землю, наступив на него ногой.

«Она – мое гребаное пламя, в котором я мог бы сгореть заживо».

Но станет ли?..

Глава 5

«And I'm virtually yours.

And you keep coming back, coming back again.

Keep running round, running round, running round my head.

And there's certain things that I adore.

And there's certain things that I ignore.

But I'm certain that I'm yours.

Certain that I'm yours…»

James Arthur feat. Chasing Grace ― Certain Things

– Солнышко, привет! – от счастливой улыбки лучшего друга на душе сразу стало теплее.

– Я скучала, – Эви улыбнулась в ответ, удобнее устраиваясь в кровати.

Все тот же. Ямочки на щеках, теплота в синих глазах…

– Мам, ты не… – зашел в комнату Кайден.

– Малыш, иди сюда и помаши дяде Крису.

– О! – Кай обрадованно рассмеялся. – Привет! – мальчик перехватил планшет у матери и сел на краешек кровати.

– Рад тебя видеть, маленький чемпион! Мама говорила, что ты победил в конкурсе талантов. Поздравляю тебя!

Глаза Кайдена засветились неподдельной радостью.

– А когда ты к нам приедешь? Я скучаю по вам со Скорпионом.

У Криса был маленький сын одного возраста с Кайденом, и дети дружили с самого детства. Мама Скорпиона не была любимой девушкой Кристиана, она забеременела случайно, сообщила об этом ему, и после долгого разговора (с обещанием ее финансировать на срок беременности) решилась сохранить малыша. Девушка сразу сказала, что у нее другие планы на жизнь, и ребенок туда не вписывается. После рождения мальчика она подписала отказ от него. Кристиан, разумеется, забрал сына. Больше они о ней не слышали.

– Скорпион тоже очень по тебе скучает. Мой отпуск закончится на следующей неделе. Поэтому – ждите нас, – подмигнул Крис мальчику.

– Круто! – Кайден широко улыбнулся.

Эви перехватила планшет из его цепких рук:

– А можно мне тоже поговорить с другом?!

Мальчик усмехнулся:

– Ладно. Пойду досмотрю мультик.

Дверь за ним с тихим скрипом закрылась.

– Как отдых?

Крис был таким же трудоголиком, как и она, но взял на два месяца отпуск, чтобы провести его во Франции вместе с сыном.

– Повел его в Диснейленд, как и обещал, – засверкал он ямочками на щеках. – Скорпион был в восторге.

– Я рада, что вы хорошо проводите время.

Они долго разговаривали. О местах, которые Кристиан посетил, о работе, о смешных случаях, которые с ним приключились…

С каждым его словом стальные тиски, сжимающие ее сердце в оковах, ослаблялись.

Тяжесть в груди Эви уменьшалась.

Становилось легче дышать.

Как и всегда, когда ее лучший друг был рядом.

Даже на расстоянии.

Когда весь мир ополчился против нее, когда отвернулись даже родные…

Он остался.

Не сомневался в ней.

Никогда.

«Не знаю, смогла бы я пережить все это, если бы пять лет назад он не остался на моей стороне».

– Итак… На следующей неделе вы возвращаетесь обратно? —спросила девушка, когда он закончил.

– Так точно, солнышко. Хочу уже тебя обнять.

– И я, – Эви мягко улыбнулась. – Без тебя очень тяжело.

– Не беспокойся, твой герой скоро прилетит и спасет тебя от хандры, депрессии и плохого настроения, – он ухмыльнулся, опираясь рукой об щеку. – Ну, а теперь рассказывай, что у тебя приключилось.

– А кто сказал, что…

– Да я по глазам твоим вижу, солнышко. Думаешь, я за шесть лет тебя не выучил? – Крис издал смешок. – Ты что-то скрываешь.

– Может быть…

– Говори.

– Я потом расскажу, – проворчала Эви.

– Нет, я же теперь не усну.

– Это тяжело… Вот так сразу…

– Говори. Иначе я тебе скину свои нюдсы.

– Не смей, – шикнула она.

– И каждый раз ведь действует, – усмехнулся парень игриво. – Так что произошло, солнышко?

Эви взволнованно выдохнула. Собралась с силами.

– Я устроилась работать в "Greenberg, Knight & J. Corporation".

– О, слышал об этой компании. Прими мои поздравления!

«Скорее соболезнования».

– Не спеши. У них три директора.

Крис недоуменно поморщился.

– Почему это плохо?..

– Потому что один из них монстр.

Глаза парня расширились:

– Это то, о чем я думаю?

– Кто знает, о чем ты думаешь. У тебя всегда такие безумные идеи, – фыркнула Эви от смеха. – Мой куратор и человек, с которым я должна буду проработать целый год… Это…

– Дарт Вейдер.

– Дамиан Йохансен, – одновременно с ним произнесла Эви.

– Почти угадал, – саркастично отозвался Крис.

Девушка хихикнула.

Он посерьезнел.

– А теперь… – сделал глубокий вдох и… – О МОЙ БОГ! О— Х-Р-Е-Н-Е-Т-Ь!

Девушка закрыла уши от его крика.

– Ты можешь не орать?!

– Меня переполняют эмоции! – прошипел парень. – Как так вышло?!

Эви начала подробно рассказывать обо всех событиях, делая паузы на эмоциональные комментарии Кристиана.

Когда она закончила рассказ, он был в полном шоке.

– Это странно, – только и смог выдавить из себя парень.

– Я волнуюсь за Кая…

– Он не знает?..

– Нет. Я не хочу, чтобы Дамиан навредил ему.

– Эви, те его слова…

– Крис, я ему не доверяю. И не хочу иметь с ним ничего общего.

– Я тебя понимаю. Но разве Кай не имеет право сам решать, хочет видеть этого человека в своей жизни или нет?

– Перестань быть таким мудрым, бесишь.

– Ах, я тоже тебя люблю, мое солнышко, – он послал ей воздушный поцелуй.

Эви рассмеялась. В этом был весь ее Крис – даже за сотни тысяч километров он заставлял Эви улыбаться и поднимал настроение.

– Малышка, обещай мне одну вещь. Постарайся…

– Не ввязываться в неприятности? – предположила Эви.

–… Выбесить его по полной.

– Почти угадала, – вернула его слова девушка, озорно ухмыльнувшись. – С этим я справлюсь, мой рыцарь. Можешь не волноваться.

***

– Ты закончила отчет, который я тебе отправил? – послышался голос, который она предпочла бы никогда не слышать.

Через секунду дверной проем заполнила массивная фигура.

«Шкаф вернулся».

– Мистер Йохансен, какая неожиданность! – съязвила Эви, отрываясь от документов. – Третий визит за час. Еще один, и я начну думать, что вы жить без меня не можете.

Дамиан пропустил ее слова мимо ушей. Шагнул ближе и швырнул ей на стол увесистую кипу бумаг.

Глаза Эви расширились в панике.

«Только не это!»

– Да, настолько люблю, что принес еще две папки.

«Чтоб тебе провалиться, гаденыш ты такой».

– Знаешь, я где-то слышал, что цифра три – счастливое число. Так что, с Божьей силой… – он криво усмехнулся.

– Какого…

– Вы не на курорт приехали. Мы работаем.

– Ого, а я думала, мы просто тусуемся в одном помещении, – Эви ухмыльнулась.

– Закончить до шести. В восемь мы уже должны быть на месте, мисс Коллинз, – издевательски изрек Дамиан, наслаждаясь тем, как с ее лица сошла язвительная улыбка.

Эви чувствовала себя чертовой золушкой, которой злобная мачеха набросила зерна, нагрузив работой.

– Но я ведь не успею! – возмутилась девушка.

– Почему-то Тристан и Барбара все замечательно успевают.

– Они первый отчет еще делают! Вы издеваетесь?!

«Безусловно».

– А они не претенденты на высокую зарплату и место в компании. Эти привилегии мистер Гринберг отдал исключительно тебе. Так что будь добра оправдать его доверие. И не трать мое время попусту своим нытьем, лентяйка.

С этими словами он вышел из кабинета.

– Лентяйка?! – прошипела Эви и едва удержалась от того, чтобы не бросить негодяю вслед стакан.

«Вот ведь сволочь деспотичная!»

Она пахала всю неделю, как не в себя, вела параллельно два сложных дела, так он вдобавок нагрузил ее бумажной волокитой по горло!

– Бессердечный…

Не зря его звали Сатаной.

– Ненавижу тебя всем сердцем! Высокомерный, жестокий… – она стиснула зубы, оценивая объем работы.

Как вообще это можно успеть доделать за три часа?!..

– Козел, придурок, мудак, ублюдок… – перечисляла она без зазрения совести.

– Забыл отдать, – открылась снова дверь.

– …тупоголовый дуболом… Нет, шкаф…

Эви застыла.

Дерьмо.

Босс стоял перед ней.

Ей стало тяжело дышать.

Хотелось сквозь землю провалиться.

Она думала, что он закатит сцену, разозлится или же…

– Осторожно, дорогая, скоро начнешь плеваться ядом, – Дамиан издал смешок и помахал бумагами. – Держи акт о выплатах.

«Возьми его и засунь себе…»

– Мистер Йохансен, как любезно с вашей стороны, – она подошла и забрала проклятую папку из его рук, избегая встречаться с парнем глазами.

– Вы со стеной разговариваете? В глаза мне смотрите, когда открываете рот. Тем более, я уже услышал о себе много познавательного, – насмешливо произнес Дамиан.

Он слышал вообще все?..

«Как же стыдно», – думала Эви, не зная, куда себя деть от смущения.

Конечно, это не отменяло факта того, что Дамиан был ужасным… Но вот так, в лицо…

Эви заставила себя поднять голову.

Ее щеки горели.

– Шкаф, значит? – ухмыльнулся он, сталкиваясь с ее сконфуженным взглядом. – Занятно.

– Это был не комплимент, – проворчала себе под нос девушка, заливаясь краской, когда парень навис над ней.

Дамиан выглядел чертовски самодовольным, загнав ее в угол.

– Вы меня искушаете, – он понизил голос и протянул руку к ее лицу.

Девушка затаила дыхание.

Казалось, Дамиан хотел заправить выбившуюся из пучка прядь огненных волос за ухо.

Еще мгновение.

Пара дюймов.

Она ощутила запах хвои, сигарет и гвоздик…

Близко. Так чертовски близко.

Сердце Эви заколотилось, словно сумасшедшее.

А он убрал руку и снисходительно улыбнулся:

– На четвертую стопку бумаг, разумеется.

– О, нет!

– О, да…

***

Голова болела.

Эви сжала виски пальцами, стараясь глубоко дышать.

Дерьмо.

Она действительно была вымотана.

Радовало только, что Кай сейчас был в безопасности, дома, с ее бабушкой.

«Как долго я смогу работать в таком хард-режиме? Бабушке надо отдыхать, она не может днями и ночами возиться с Кайденом».

Ей было, конечно, неловко от этой ситуации.

«Надо обозначить нормальные временные границы. Иначе я вообще с работы не уйду. Так не может продолжаться дальше».

– И я не успела пообедать, чувствую себя дерьмово, – Эви встала из-за стола, покачнувшись.

Голова ее кружилась. Губы пересохли.

Хотелось пить. Есть. Или умереть.

Она не могла определиться.

«Придурок несчастный… Все по твоей вине…»

Барбара и Тристан благополучно закончили со своей частью и теперь занимались мелкой работой по внесению данных в реестр.

Наверняка, часа два – и они будут свободны.

Не то, что Эви.

После адской бумажной волокиты ей следовало поехать на встречу на другой конец города, и, скорее всего, вернется она оттуда ближе к ночи, учитывая ночные пробки и то, что сегодня была пятница.

Двойное дерьмо.

Кайден уже будет спать. За последние дни она очень мало видела сына…

Эви забрала документы и направилась в кабинет Дамиана, расположенный напротив ее.

Сдерживая гнев, она постучалась.

– Войдите, – послышался его голос.

Перед глазами потемнело.

«Держись, черт побери».

Эви сделала очередной глубокий вдох, стараясь успокоиться.

Чертов сахар всегда падал в самое неподходящее время.

Не то, чтобы при гипогликемии существовали удобные часы для обморока.

– Мистер Йохансен, вот четыре отчета, которые мне было поручено оформить, – спокойно произнесла Эви, протянув ему бумаги.

Девушка старалась не смотреть на парня, сосредоточенная на своем дыхании.

«Пожалуйста, не упади в обморок!» – умоляла она себя мысленно.

Он молча забрал документы.

Девушка сглотнула, незаметно сжимая пальцами уголок стола.

Что-то не так.

Он понял это сразу, как Эви переступила порог его кабинета.

Она была неестественно тихой. Не спорила с ним, как утром. И снова – смотрела куда угодно, но не на него.

Это его… раздражало.

Дамиан нахмурился, изучая бумаги. Внимательно проглядев все, он пришел к неожиданному заключению.

Эви Коллинз правда хорошо разбиралась в своей работе.

И делала ее скрупулезно и грамотно.

Даже если работы было неподъемно много.

«За что ты ее наказываешь? За свое предательство?» – послышался запоздалый голос совести.

Дамиан прикрыл глаза.

«За то, что она могла все остановить…» – резко оборвал он любые сомнения.

– Я могу собираться?.. – подала она голос.

– Нет.

Дамиан невозмутимо положил документы к остальной стопке и встал.

– Что вы имеете в виду? – чертова слабость в коленях мешала Эви держаться прямо и уверенно. А это было эффективным оружием против заносчивого врага, пытающегося постоянно задавить ее авторитетом.

– Ты что, пьяна?

Эви издала вымученный смешок.

– Да, опьянела от любви к вам.

– Не язви мне, – Дамиан окинул ее цепким взглядом. – Почему ты шатаешься?

Она настолько устала от этого притворства, от его грубости, от того, что постоянно должна была играть дебильную роль незнакомки и вообще – всего. У Эви больше не было сил на спектакль.

«Нужен небольшой антракт».

– Может, потому что у меня диабет? Или уже забыл?.. – утомленно ответила она, крепче сжимая край стола.

– Когда ты в последний раз ела? – сердито спросил Дамиан, глядя на побелевшие костяшки ее пальцев.

«И чего он злится?»

– Дай подумать… Вчера? – улыбнулась Эви, с трудом держась на ногах. – Но я правда в порядке. Просто немного голова закружилась. Ничего такого, с чем бы я ни сталкивалась каждый день.

– Какого… – прошипел Дамиан, не впечатлившись ее бравадой.

Она неловко махнула рукой и тут же пошатнулась:

– Я в норме.

«Проклятье».

– Ага, я вижу, – саркастично огрызнулся он, подхватив девушку поперек талии. – Еще скажи, что в твои планы входил страстный поцелуй с полом.

– Послушай, не драматизируй. Я поем на встрече, – она хотела убрать его руки с себя, но парень только сильнее сжал ее талию.

– Если не потеряешь сознание, – мрачно произнес Дамиан. Он выглядел обеспокоенным. Напряженным. Словно правда волновался за нее. – Ты как?

Его руки продолжали крепко удерживать Эви, пока парень пытливо вглядывался в ее лицо.

– Успокойся, зайчонок, со мной все хорошо, – ласково произнесла Эви, как раньше, чтобы его успокоить.

Дамиан замер.

Это прозвище…

Глаза девушки расширились, когда она поняла, что сказала.

«Вот к чему ведет низкий сахар! Уже мозги отшибло!» – в ужасе подумала Эви.

Дамиан перестал дышать.

Его сердце на миг кольнуло.

Больно.

Она всегда его так звала в прошлом.

Пять лет назад.

Когда они были вместе.

Когда планировали провести остаток жизни вместе.

Когда они… любили друг друга.

Неумело, невинно и чисто.

Когда их мир не был погружен в океан крови.

«Почему мне до сих пор больно из-за тебя?» – Дамиан непроизвольно прижал руку к груди.

– Тебе нужно съесть что-то сладкое. Срочно, – без лишних слов он сжал ее тонкое запястье и потащил девушку за собой.

– Эй, полегче! И куда ты меня…

– В машину. У меня найдется там кое-что полезное для тебя.

– Фу, звучит очень неприлично.

– Не время шутить.

Эви украдкой смотрела на него, пока Дамиан вел ее по коридору к выходу.

Возможно, внешне он изменился сильно, превратившись в татуированную машину для убийств, но кое-что в нем не изменилось.

Например, то, как он держал ее за руку. Крепко, но очень бережно. Чтобы не причинить боль.

От контакта с его кожей пробирало до огненных мурашек. Казалось, ее запястье горело.

Несмотря на то, что Дамиан внешне не показывал эмоций, она прекрасно видела, что сейчас он был в раздрае.

Крепко сжатые губы.

Напряженная челюсть.

И тем не менее, взгляд – другой.

Не каменный.

Близкий к панике.

Если бы она не знала о его ненависти к себе, то повелась бы.

Но это было невозможно.

Он, скорее, ее отравит, чем станет беспокоиться.

В этом Эви не сомневалась.

Дождливой ночью, пять лет тому назад, Дамиан ей все прекрасно доказал.

На всю жизнь вперед хватило, спасибо.

Уже в машине он достал из бардачка несколько шоколадных батончиков и протянул их девушке.

– С каких пор ты стал сладкоежкой?

– Стараюсь меньше курить, – Дамиан завел машину.

Она не спешила притрагиваться к пище.

– Кого ты ждешь? – не выдержал он, выезжая с парковки.

– Тебя разве не учили, что нельзя брать конфеты с рук посторонних? – насмешливо произнесла Эви.

– Хорошо, что я не посторонний.

Он перехватил ее недоверчивый взгляд.

– Ты отравил их, да?

– Зачем мне утруждаться? У змей достаточно яда, дорогая, – в тон ей отозвался Дамиан, резко вырулив на повороте.

– Как всегда заботлив, – фыркнула девушка, разворачивая шоколадку.

Дамиан вздохнул, не отрывая взгляда от лобового стекла.

Что-то ему подсказывало: поездка будет чертовски долгой.

***

Переговоры подходили к концу.

– Чтобы сохранить ваши инвестиции, мы проведем аудит и убедимся в безопасности сделки, – Дамиан пробежался глазами по документам.

Эви сразу понравилось это дело по одной простой, но важной причине. Оно сулило им большие деньги.

Последние два часа они с Дамианом находились в лобби одного из самых дорогих отелей Лос-Анджелеса и беседовали с двумя мужчинами, которые инвестировали в начинающий, но перспективный бизнес в ОАЭ, рассчитывая получить довольно значительный дополнительный доход, но опасаясь рисков. Они хотели убедиться в том, что у этой сделки не было «подводных камней», потому обратились в их компанию за юридической консультацией и правой помощью в оформлении сделки.

Иногда Эви задавала уточняющие вопросы, но в основном внимательно слушала.

В принципе, за пару недель при грамотном подходе они могли справиться с этим. Все оказалось просто, но необходимо было учитывать законодательную базу страны, в которой планировались инвестиции.

У Эви не было опыта в этом вопросе, поэтому сейчас она впитывала в себя каждое слово.

Ей мог не нравиться Дамиан как человек, но как специалист он объективно был очень хорош.

Переговоры длились, казалось, целую вечность.

В конце концов, они договорились о встрече на следующей неделе – по приезде их партнера из-за границы – и начали вставать.

– Приятно было побеседовать с вами. Мистер Йохансен, мы рассчитываем на результат.

– Конечно, мистер Беккер, – Дамиан кивнул, пожимая ему руку. – К следующей неделе мы успеем провести первичную проверку и, если нас что-то насторожит, займемся подробным изучением вопроса.

Эви тоже попрощалась с клиентами и облегченно вздохнула, когда они скрылись за дверью.

– Как ты себя чувствуешь? – сразу спросил Дамиан, встав перед ней с хмурым видом.

– Словно солнце передо мной перегородила гора? – скептично заметила она, запрокидывая голову, чтобы посмотреть в его глаза.

– Очень смешно, Эви.

– Расслабься. Я в норме, – произнесла она, хотя, если честно, наблюдать за его беспокойством было забавно. – Но…

– Что?

– Почему тебя это волнует? – спросила девушка, сложив руки на груди.

– Всего лишь забочусь о своем благополучии. Зная тебя, боюсь, подашь на меня в суд за нанесение вреда твоему здоровью, – закатил глаза Дамиан и махнул рукой на выход из отеля. – Пойдем, уже поздно.

Второй раз повторять не пришлось.

Эви хотелось попасть домой как можно скорее.

Может… может оставался крошечный шанс, что она застанет Кайдена бодрствующим и успеет ему почитать сказку на ночь?

Или посмотреть с ним «Корпорацию монстров», которую давно обещала?

Девушка бросила тоскливый взгляд на свои наручные часы.

Уже десять.

Учитывая вечерние пробки, она не приедет раньше часа ночи.

В лучшем случае.

Дерьмо.

– Мам, я ни капельки не обижаюсь, честно, – печально улыбнулся Кайден прошлым вечером.

Конечно, ее понимающий мальчик ни разу не пожаловался, но…

Эви видела, что он грустит, хоть и храбрится перед мамой.

И это терзало ее.

«Не хочу, чтобы мой малыш чувствовал себя обделенным… Если бы не его придурок-отец, я бы приходила домой вовремя!» – гнев с новой силой захлестнул ее.

Она с громким хлопком закрыла дверь новенького черного Lamborghini.

– Можно поаккуратнее? – возмутился Дамиан, сев за водительское сиденье.

– Нельзя, – огрызнулась девушка, щелкнув ремнем безопасности.

Он сжал зубы.

«Что бы посоветовал мне сейчас сделать Рафаэль? Посчитать до десяти?»

Дамиан резко повернул руль влево, и машину слегка занесло.

«Один, два…»

– Этот режим работы просто невыносим, – произнесла Эви, повернувшись к нему.

«Ага, посчитал-остыл, как же…»

– Тогда увольняйтесь. Только штраф не забудьте возместить, – самодовольно улыбнулся Дамиан, бросив на нее многозначительный взгляд.

Эви открыла рот, чтобы ответить, но он ее перебил:

– Ой, совсем забыл. Вы же нищая.

– Простите за то, что не паразитирую на своих родственниках.

– Не советую меня злить, мисс Коллинз, – от угрозы в его голосе по спине Эви пробежались холодные мурашки.

Она знала, что пора остановиться, знала, что ходит по тонкому льду…

Но остановиться не могла.

Он разбередил старые раны.

– Ты чертов трус, Дамиан, – твердо произнесла Эви. – Я не сказала тебе этого тогда. Не успела, – издала она горький смешок. – Но ты самый трусливый человек, которого я когда-либо встречала в своей жизни, – каждое ее ядовитое слово выбивало воздух из его легких. – Который винит всех вокруг, но никогда себя. Подлый, черствый… – голос девушки затих.

– И чего замолкла? – подначил он Эви. Его тон был ледяным. – Договаривай, раз открыла свой чертов рот.

– Предатель.

Желудок его скрутило.

Нога Дамиана резко вжалась в педаль газа.

Предатель.

Колени жгло, когда он упал на пол.

– Очнись, пожалуйста… очнись…

Пальцы утопали в крови.

Запах металла словно въедался ему в легкие, заполнил нос. Дамиану казалось, что он захлебывается в ней. Задыхается.

Тонет.

– Не умирай… прошу тебя, не умирай… – как сумасшедший, повторял Дамиан. – Пожалуйста, не бросай меня. Не умирай. Я не могу… Я тебя спасу… – он не отпускал черную куртку, пропитанную кровью, цеплялся за нее изо всех сил, ломая ногти, потому что его пытались оттащить.

– Уже поздно… Дамиан… хватит… – кричала в истерике Эви.

– Сынок, тебе нужно отойти…

– Не умирай… Пожалуйста, не бросай меня… – бормотал он, не слушая никого. Голос сорвал, но не мог замолчать. Шептал, охрипший, заплаканный.

«Если я отпущу, если разожму пальцы, то потеряю…Я потеряю… потеряю…»

– Дамиан, Дамиан, Дамиан… – продолжала кричать Эви.

– Вы мешаете следствию…

– Я не отпущу… Не отпущу… Отвалите! ОТВАЛИТЕ!

Машина набирала скорость, а перед глазами его плясали белые пятна.

«Остановись. Хватит. Он же вас убьет сейчас обоих», – думала Эви рассеянно, пока собственные воспоминания заполнили ее сознание.

– Это конец? – девушка сидела на полу ванной, в ужасе глядя на свои пальцы, испачканные в крови. Ее было так много… Красные разводы на белоснежном кафеле вызывали приступ рвоты.

Карма?

Ее пальцы тряслись, пока девушка слушала долгие гудки.

Эви пыталась сделать вдох, но легкие будто отказывались слушаться.

Смешно, что в самый страшный для нее момент, она звонила именно Дамиану.

Словно он станет ей помогать.

Ненавидит ведь. Винит во всем. Считает монстром.

Словно это ее вина.

Словно могла что-то изменить.

Словно она…

Новый спазм боли охватил живот с такой силой, что Эви согнулась пополам, зажмуриваясь. Перед глазами все расплывалось от слез. Она начала плакать с того момента, как Дамиан бросил ее одну, в ливень, стоять на коленях и смотреть ему вслед. Она продолжила плакать, пока Кристиан отвел ее домой и оставался рядом до самой ночи. Эви убедила его отправиться к себе домой, сказав, что ей стало лучше, и она справится. Это было неправдой. Эви просто хотелось побыть одной… Она плакала во сне, лежа на кровати и согнувшись комочком. И она плакала сейчас, когда проснулась посреди ночи, охваченная такой дикой болью, что, казалось, болели даже кости ее. Лоб горел, губы пересохли. Ее долго тошнило, а потом она заметила кровь.

– Дамиан, ответь же… Мне так плохо…

Эви не знала, что это самое меньшее, что ее ожидало.

Эви не знала, что его главное предательство было только впереди.

Эви не знала, что боль, которую он скоро причинит ей…

…будет в сто крат хуже той, от которой трясло сейчас.

– Вот кто ты. Самый низкий, дешевый предатель. Тот самый, который ударит ножом в спину, стоит тебе отвернуться, – он с трудом дышал, чувствуя, как его внутренности заполняет горечь от каждого резкого слова, которые щедро бросала в него Эви.

Воображаемые лезвия полоскали по коже, отдаваясь физической болью во всем теле.

«Дрянь, как же я ненавижу тебя».

– Знаешь, почему Рэт и Марк никогда не принимали тебя в свой круг по-настоящему? Потому что ты этого не заслуживаешь.

Маска холодности спала.

– Заткнись немедленно, – прошипел в ярости Дамиан, еще сильнее нажимая на газ.

Машину немного занесло.

Но Эви не молчала.

Не могла.

– Знаешь, почему у тебя больше нет родных? – слезы скатились по ее щекам. – Потому что ты ужасный сын, – голос Эви дрожал. От ненависти, наверное.

Его сердце налилось свинцом.

– Знаешь, почему у тебя нет девушки? – продолжила она тихо, но он ощущал себя так, словно на него орали. – Потому что ты худший парень. Ненадежный.

Его поджатые губы скривились, а затем изогнулись в холодной усмешке.

– Знаешь, почему ты одинок сейчас? Потому что ты не заслуживаешь ни своих друзей, – Дамиан вздрогнул, словно его ударили. – …ни семьи, – ее сердце сжалось, – ни уж тем более меня.

– У меня нет семьи, больная, потому что… – Дамиан не договорил.

Свет фар ослепил их.

– Черт!

Парень резко повернул руль влево, избегая столкновения.

Машину занесло на тропу в лес. Так, что через пару мгновений они оказались окружены темными деревьями. Главная дорога вскоре оказалась далеко позади.

– Куда ты едешь? – крикнула Эви в панике. – Остановись.

– Я пытаюсь, – он изо всех нажимал на тормоз, но машина не останавливалась.

Эви в ужасе смотрела на то, как они теряли управление.

Парень отпустил педаль тормоза и вновь нажал ее до упора. Проделав это несколько раз, Дамиан убедился, что отказали обе контурные тормозные системы.

– Дамиан, остановись! Останови машину!

– Я не могу, блядь!

«Нет. Пожалуйста, Господь… Не оставляй моего мальчика без родителей…»

Эви вцепилась в ремень безопасности, безмолвно молясь Богу о спасении.

Если сейчас они разобьются, то Кайден останется совсем один.

Без мамы.

И без папы.

«Лучше бы я была сейчас одна в машине… Тогда у Кая остался бы хотя бы отец…»

Машина продолжала нестись вперед.

Эви бросила взгляд на Дамиана. Он, сосредоточенный, пытался исправить их плачевное положение.

– Вот и конец, да?

Он повернул к ней голову.

– Ничего это не конец.

– Я никогда не желала тебе зла, – она издала смешок сквозь слезы.

– Эви, прекрати. Все будет хорошо, – твердо произнес он. Так, что на миг она поверила. Но Эви пережила слишком многое, чтобы надеяться.

– Мне жаль, – девушка отвернулась к окну и закрыла глаза.

– Не смей со мной прощаться, – приказал ей Дамиан. – Я все исправлю, слышишь?

Она слышала отчаяние в его голосе. И обещание.

– Клянусь, все будет хорошо.

– Прости меня, Дамиан.

«Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо… Боже, Дамиан пережил так много плохого… Пусть он будет в порядке… Пусть выживет… Забери мою жизнь взамен на его, ладно? Я давно задолжала…»

– Эви, ты меня слышишь? – требовательно звал ее голос Дамиана.

«Он не может умереть… Он не должен умереть…»

– Поверь мне, с нами все будет в порядке, – уверенно произнес он, используя стояночный тормоз. Из-за того, что они двигались на большой скорости, для полной остановки требовалось больше времени.

– Прости. Прости. Прости… – продолжала шептать она, не открывая глаз.

– Не прощу. Потому что мы еще с тобой поговорим. Слышишь меня? – настойчиво спросил Дамиан.

Но Эви больше ничего не слышала.

Ее трясло.

Резкий толчок заставил девушку вжать голову в плечи.

– Держись. Сейчас мы остановимся.

Автомобиль заносило.

Конец. Вот и конец.

Пальцы девушки до побеления костяшек впились в ремень безопасности.

Ты должна была сказать.

Должна была прекратить притворяться.

Ты должна была увидеть правду, которая крутилась у тебя перед носом.

Ты могла бы спасти…

Могла спасти их всех.

Но ты не стала.

Ты настолько сильно любила этого человека?

Настолько, чтобы потерять всех, кто был тебе дорог?

Твой собственный папа, Эви, мог бы сейчас жить…

Дышать стало тяжело. Словно воздух мгновенно стал густым, плотным и перестал поступать в легкие. Она ловила его ртом, продолжая неконтролируемо дрожать всем телом.

«Скоро я буду рядом с тобой, пап».

Послышался противный громкий скрип шин. Машину слегка встряхнуло.

И стало спокойно.

Дамиан понял, что у нее началась паническая атака не сразу.

Ничего катастрофичного в их ситуации не было, конечно, равно как и приятного, но он знал, как действовать при подобных случаях – на крайний случай можно было воспользоваться торможением двигателем. Его больше беспокоило состояние Эви.

Она словно окаменела.

– Ты меня слышишь? – позвал ее парень.

Ноль реакции.

Дамиан вышел из салона, обошел автомобиль и открыл дверь с ее стороны.

– Эви, посмотри на меня, – он отстегнул ремень безопасности и силой расцепил ее холодные пальцы, продолжающие держаться за несчастный кусок нейлона так, словно тот был ее единственным спасением.

Девушка дрожала. Она все еще сидела, сжавшись в комок. Ее глаза были широко распахнуты, но не могли сфокусироваться ни на чем.

– Эви.

Она даже не дернулась от его громкого крика.

Нет.

Девушка была в состоянии шока.

Голос Дамиана раздавался словно из-под воды.

– Мы в порядке, Эви. Вернись ко мне.

Слишком далеко. До него было не добраться.

Как же, черт побери, тяжело дышать. Мучительно.

– Эви…

Он не паниковал, когда отказали тормоза, но сейчас Дамиану было страшнее, чем когда-либо. Потому что она, черт побери, не реагировала.

Парень тряс ее за плечо, кричал, долго уговаривал, успокаивал – все тщетно. Она словно была не здесь. Точно не здесь и не с ним. Совсем как там, в больнице. После аварии, шесть лет назад.

Шли минуты.

Эви было так спокойно. Зачем просыпаться, если можно остаться так? Здесь тихо и никто не делает больно. Здесь хорошо. Здесь…

– Огонек.

Она ошеломленно моргнула. Вздрогнула.

– Огонек, – повторил Дамиан так же тихо, но она слышала.

Он выглядел напуганным, когда смотрел на нее, и чертовски бледным, словно его сердце вырвали из груди.

Дамиан погладил ее по ярким волосам.

– Я с тобой, ладно? – он осторожно, очень осторожно обхватил Эви руками и, прижав к себе, вытащил из машины на свежий воздух.

Она облизнула губы, напряженно наблюдая за ним.

Взгляд девушки становился осмысленнее с каждой следующей секундой.

Он опустил Эви на землю, и та поежилась.

Было холодно.

Холоднее, чем когда он держал ее на руках.

– Огонек, ты в порядке? – прошептал Дамиан, обхватывая лицо девушки руками. – Тише, маленькая. Все хорошо.

Она не ответила.

Только молча смотрела на него.

– Скажи что-нибудь, – попросил он, отчаянно вглядываясь в синие глаза девушки.

– Я умерла, а ты, как полный придурок, преследуешь меня даже в аду? – выдала она хриплым голосом.

Дамиан молчал несколько секунд, а потом откинул голову назад и рассмеялся. Его тихий смех словно отдавался во всем ее теле. Он был одновременно полным облегчения и чего-то неуловимо горького.

Боли? Отчаяния?..

– Ты назвал меня Огоньком.

Она мягко обвела подушечками пальцев лицо Дамиана и заметила, как он тяжело сглотнул. Но не оттолкнул. Зеленые глаза смягчились, буря в них успокоилась, прежде чем он тихонько вздохнул и прижался щекой к ее руке.

Дамиан хотел было ответить, что и она тоже сегодня его назвала тем, давно забытым именем… но вместо этого вырвалось резкое:

– У тебя холодные руки.

Эви вздрогнула всем телом.

Хотела отдернуть ладошку, но он не позволил. Обхватил ее своей рукой, удерживая.

– Но мне почему-то тепло.

Она позволила себе сохранить этот момент. Схватить его и запереть глубоко за ребрами.

Это ощущение.

… Его руки, которая удерживала маленькую девичью ладонь, прижимая к своему лицу.

… Теплоты, от которой пробирало до мурашек.

… Того, как он затаил дыхание.

Словно боялся – если двинется, произнесет что-нибудь, то все закончится.

Разрушится.

Словно у них еще осталось что-нибудь, за что стоило бы бороться.

Давно ведь испепелили. Похоронили. И развеяли пепел.

…Того, как в его глазах появился свет. Почти целое сияние со звездами, жизнью и бесконечностью.

… Того, как ее сердце колотилось, оживая в ответ.

… Леса, окутанного синим светом.

… Прохладного ночного воздуха, который трепал ее волосы.

… Запаха хвои и сигарет.

Эви хотелось прильнуть к нему ближе. Коснуться обеими руками, обнять, прижаться. Вдыхать этот запах и чувствовать себя защищенной. Положить голову ему на плечо.

… Его пальцы разжались.

Холод – Эви сразу его почувствовала.

Чувство утраты и одиночество накрыли с головой.

Ее рука безвольно упала.

Дамиан отшатнулся.

Его, черт побери, даже передернуло.

На лице Дамиана возникло неподдельное отвращение, и он скривился, глядя ей в глаза.

Не было неловкости, растерянности или смущения, или…

О чем вообще ты думаешь? Очнись. Вспомни, кто стоит перед тобой.

Глупая, жалкая часть ее тосковала.

Хотела остаться с ним. В этой тишине, пока он держал ее пальцы в своих, пока смотрел в глаза и не презирал.

Эта часть оплакивала: неуловимое, потерянное, все, что могло бы случиться позже. Если бы он не отстранился.

Все дело было в дурацком сердце. Ничтожный мышечный механизм стучал так сильно, что Эви почти хотела, чтобы он заткнулся навсегда.

– Придурок, мы чуть не погибли из-за тебя! – обвинительно бросила девушка. – Зачем ты начал набирать скорость?

– О, только не надо все сваливать на меня! – закатил глаза Дамиан. – Это ты начала меня провоцировать за рулем!

– Точно, – протянула Эви, сталкиваясь с его разъяренным взглядом, – Ведь я уже и забыла, какой вы обидчивый, – она ядовито улыбнулась. – Маленькая хрупкая девушка смогла вас привести в бешенство? Если вы не можете справиться с минимальным стрессом, то как вообще собираетесь курировать стажеров целый год? Боже, а вести дела? – перечисляла Эви язвительно. – Настоятельно советую посетить психолога.

Он выглядел так, будто не знал, кричать ему или смеяться.

«Что, не ожидал? Думаешь, я до сих пор дура, которая позволит о себя вытирать ноги?»

– А я советую вам придержать язык за зубами, – наконец, прошипел Дамиан в ответ. – Давай отложим наш спор до завтра, у меня болит голова.

– Было бы, чему болеть, – пробормотала она себе под нос. – Безмозглый.

– Что ты, блядь, сказала? – мгновение, и он навис над ней.

«Господи, как он мог превратиться в… Это какая-то непробиваемая стена из мышц!» – девушка приподняла бровь, оценивая угрозу.

Широкие плечи.

Широкая спина.

Широкая грудь.

«Да. Стопроцентно шкаф. Такой не сдвинешь, как ни старайся».

– Простите, мистер Йохансен, – Эви послала ему милую улыбку. – Говорю, что согласна с вами. Вы полностью правы.

Он прищурился, естественно, не поверив ни единому слову.

«У него даже на шее татуировки… Интересно, под рубашкой тоже весь забит? А спина?..» – она с любопытством разглядывала татуировки на открытых участках кожи. Под воротником, между ключицами, выглядывающие из-под закатанных рукавов белой рубашки…

– Хватит.

– Что? – невинно спросила Эви, облизнув губы.

– Смотреть на меня.

– Ну, простите! – возмутилась девушка. – Вы встали передо мной! Куда мне еще смотреть?!

– Ты знаешь, о чем я говорю.

– Нет, не знаю, – возразила язвительно она. – Вы буквально закрыли мне обзор. И у меня осталось два варианта – смотреть наверх – чем я воспользовалась, созерцая ваше недовольное лицо, или вниз, – Эви выразительно опустила взгляд на его ширинку.

– Твою мать, – выругался он и сразу отступил.

«Не смей возбуждаться. Немедленно засни, нахер ты встал?»

– Приятно знать, что я вас пугаю.

– Пугаешь? – Дамиан задохнулся от гнева, сверля ее потемневшим взглядом.

Который она встретила с завидной стойкостью.

Почти насмешливо.

«Спокойствие, она просто хочет тебе вытрепать нервы. Не поддавайся!»

– Нам нужно искать выход из ситуации, пока мы не поубивали друг друга.

«Или пока я не набросился на тебя и не заставил ответить за все дерьмо, которым ты меня кормишь. За каждое твое гребаное слово».

Дамиан ощутил желчь во рту.

Нет.

Он лучше перережет себе горло и сдохнет прямо на месте, чем когда-либо коснется этой… этой мерзавки.

Она была лгуньей.

По ее вине ты потерял самого дорогого человека.

Вот.

Да.

Наконец-то.

То самое чувство омерзения, презрения и ненависти.

Никаких слов не было достаточно, чтобы описать его.

Что-то между ненавистью и глубоким отвращением. Вызывающее чудовищную тошноту.

Оно, словно яд, заполнило его тело, растекаясь в крови, стуча в висках и впиваясь отравленными иглами в череп.

Возвращаясь.

Эви хотелось его ударить.

Ее выворачивало от выражения лица Дамиана.

Похожее на то, которое она видела в последний раз.

«Я тебя презираю… ты бы только знал, как сильно…»

Иногда Эви забывала об этом.

Глупо, наивно позволяла хорошим воспоминаниям из прошлого закрыть ей глаза.

Когда становилось слишком тяжело… Слишком больно переживать все это.

Светлые воспоминания успокаивали жжение в груди. Шипы ненависти, которые распарывали кожу.

Но как бы сильно она не пыталась концентрироваться на них… На прекрасном, добром и теплом… На целом году, который они провели вместе, как пара…

Боль возвращалась.

Всегда возвращалась.

Потому что она, казалось, навеки поселилась жить в ее крови, костях, плоти, голове, мыслях, везде…

Что бы Эви ни делала – она никогда не проходила полностью.

А ведь прошла целая вечность.

Пять лет.

Тысяча восемьсот двадцать пять дней.

Без него.

Без нее.

Так почему все эти чувства – пачкающие, тяжелые и раздирающие на куски…

Почему они так и не прошли?

Почему ей не стало все равно?

Почему до сих пор ее волнует, что Дамиан думает о ней?

«Он не заслуживает даже моей ненависти. Не заслуживает, чтобы я злилась, не заслуживает презрения. Единственное, чего достоин Дамиан – равнодушия. И как же, черт возьми, бесит, что именно этого я дать ему не способна».

Эви резко выдохнула.

Сейчас перед ними стояла более важная проблема, чем их неприязнь друг к другу.

Предстояло выбраться из леса.

Машина окончательно заглохла. Они давным-давно съехали с главной дороги и теперь находились черт знает где.

Окруженные темными деревьями, ночной тишиной и стрекотанием насекомых.

– Так и быть, я любезно приму твое предложение о временном перемирии, – Эви натянуто улыбнулась и открыла дверь машины. – Проверь мобильный, надо связаться с кем-нибудь.

Он молча последовал ее просьбе.

«Ни хрена себе! Шкаф умеет быть послушным?!» – мысленно поразилась девушка и тоже начала шарить в машине, пытаясь отыскать свой телефон.

– У меня нет зарядки.

– Чего и следовало ожидать… – закатила Эви глаза.

Дамиан скрестил руки на груди, наблюдая за ней.

– Что бы ты без меня делал, – она по-кошачьи потянулась.

– Без тебя я бы не попал в такую нелепую ситуацию, – мрачно огрызнулся он.

– Диктуй номер мистера Гринберга.

Девушка набрала его.

Воцарилась абсолютная тишина.

– Ну? – нахмурился Дамиан, когда молчание затянулось.

– Гудков не слышно.

Она посмотрела на экран и убедилась: связи не было. Совсем.

К тому же ее батарея тоже была на пределе. Не продержится больше часа.

– Мы в полной зад… – Эви прикусила язык и исправилась. – Западне.

– Придется выбираться отсюда. Надо искать путь, – заявил Дамиан, и впервые за вечер Эви не хотелось с ним спорить.

К сожалению, иного выбора у них не оставалось – нужно было выйти на главную дорогу и искать магазины, что угодно – лишь бы получить источник связи. Позвонить и попросить, чтобы кто-нибудь послал за ними машину. Потому что ловить попутную машину посреди ночи было слишком опасной затеей. Они, как никто другие, знали: некоторые люди охотятся по ночам не хуже хищников.

– Дерьмо. Почему из всех людей мира я должен был угодить в такую ситуацию именно с тобой? – проворчал парень.

– А вот моя мечта сбылась! Всегда жаждала оказаться с тобой ночью в лесу!

– Правда? – неожиданно ухмыльнулся в ответ Дамиан. – Чего раньше не говорила? Я бы устроил нам ночевку еще тогда, детка.

Ее глаза расширились. Девушка не нашлась, что ответить на его слова. Это было вне плана.

«Эй, придурок, ты должен был разозлиться или смутиться. Но никак не флиртовать со мной в ответ!»

Эви растерянно моргнула.

– Успокойся, – он тихо рассмеялся. – Я не буду кусаться. Пока.

Девушка издала фырканье, вложив в него как можно больше пренебрежения. Но Дамиана было не провести.

«Ага, нервничаем, Огонек?»

Эви выпрямила плечи и уверенно пошла по тропинке вправо.

«Кажется, мы ехали с той стороны».

– Ну, и куда ты пошла? – прилетел ей вопрос в спину.

– Надо выйти к главной дороге.

– Идем налево.

– Нет, нам направо.

– Мы приехали с другой стороны! – начал спорить парень.

Эви даже не остановилась:

– Как твоей темной душе угодно, зайчонок. Иди в ту сторону, куда решил. А я направлюсь в другую.

– Замечательно, – пробормотал Дамиан, наблюдая за тем, как она отдаляется. Все дальше… и дальше… Почти исчезает из виду.

«Эта сумасшедшая правда уходит! Одна! В гребаном лесу!»

Бросив на хрупкую одинокую фигуру убийственный взгляд, Дамиан развернулся и побежал за ней.

– Подожди! – догнал он вскоре девушку.

Эви с трудом скрыла улыбку:

– Что, испугался?

– Сделал тебе одолжение.

– Прислушиваясь к здравому смыслу? – язвительно отозвалась она.

– Какая же ты упрямая, Господи.

Девушка пожала плечами, ускоряя шаг. На это ей было возразить нечего.

Прошло несколько минут, хотя по ощущениям казалось – часов.

– Почему ты уверена, что мы приехали с этой стороны? – завел разговор Дамиан.

– Я все детство провела в скаутских лагерях и часто гуляла по лесу, бывала и в горах с папой, поэтому подготовлена к любым экстремальным ситуациям. Я правда нормально ориентируюсь в любой местности, хочешь верь, а хочешь не верь.

– Почему я об этом слышу впервые? – удивился он.

– Да как-то речь не заходила на эту тему раньше.

Они неловко замолчали, продолжая путь.

– Смотри не свались, – услужливо предупредил Дамиан, когда девушка совсем неизящно споткнулась об камень.

– Не волнуйся, прихвачу тебя с собой.

– И это мое спасибо?!

– За что? – Эви повернула к нему голову. – Хотя, забудьте. Меня восхищает ваше умение подмечать очевидные вещи, мистер Йохансен. Я вас благодарю.

– Не испытывай мое терпение, – он втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

– А то что?

– Поверь, ты не захочешь знать. И, знаешь, учитывая твою роль в нашем положении…

– Как будто все по моей вине произошло! Наглый придурок, – ее щеки вспыхнули от гнева. Разъяренная девушка ускорила шаг. Огненные волосы дико вились у ее лица.

– Мне правда надоело с тобой спорить, – отозвался резко Дамиан, раздраженный тем, что рассматривает ее.

– Можно подумать мне весело, – парировал источник его головной боли.

– Ты просто больная.

– Прости, я не знаю язык идиотов, – девушка подарила Дамиану снисходительную улыбку. – Но ради тебя готова его изучить.

– Следи за словами, мать твою. Я уже на пределе.

Эви смерила его взглядом, но ничего не ответила. Выражение ее лица говорило больше, чем слова.

«Она меня ненавидит. Правда ненавидит», – вдруг подумал он.

Не просто одна из. Не просто какая-нибудь бывшая подружка.

«Огонек меня ненавидит. И больше никогда не полюбит».

И почему-то от этого ему стало только хуже.

Действительно плохо.

Словно он только увидел, что с ними стало.

Его сердце словно остановилось. Пиканье кардиостимулятора замедлилось.

Дамиан непроизвольно прижал руку к груди.

«Я ведь знал… Упорно добивался именно этого… Тогда чему теперь удивляюсь?»

Нет. Удивление было меньшим из того, что он сейчас испытывал.

Паника. Беспомощная, ослепляющая паника.

Словно Дамиан терял прямо сейчас самое важное, словно перед ним снова кто-то умирал, а он до сих пор не мог сделать ничего, чтобы остановить этот черный круговорот кошмаров.

Ему хотелось встряхнуть Эви за плечи и убедиться, что они просто спят, а этого ужаса не происходит на самом деле.

Что это просто игра разума, ложь, страшный сон…

Что они никогда не расставались.

Что не предали свои клятвы.

Что она не смотрела на него так, словно он был никем.

Абсолютно-мать-его-никем.

Пустое место.

Незнакомец.

Случайный человек.

Ничего не значащий для нее.

Будто жив Дамиан или мертв, ее больше не волнует.

Единственный способ унять пульсирующую боль внутри – нападение. Когда он злится, рассержен и в гневе – ему не так сильно больно.

– Так, если ориентироваться по деревьям, то… – беспрерывно что-то бормотала себе под нос Эви.

– Ты постоянно будешь болтать? – рявкнул на нее Дамиан.

«И чего он психует?»

– Раз тебя бесит, то да.

«Как же холодно…»

Девушка сжала зубы. Она чертовски жалела о том, что сегодня надела черное платье. Оно было по колено, на бретельках и с завязками на спине. Идеально подходящее деловой встрече и офисной работе, но явно не ночной прогулке по лесу, которая продлится не один час.

«Нужно было взять с собой куртку».

В середине осени по ночам температура уже ощутимо падала.

Ее плечи покрылись мурашками. Девушка дрожала, но продолжала идти вперед, как ни в чем ни бывало.

– Держи, – Дамиан снял пиджак и набросил на ее плечи. – И только посмей его снять, – предупредил сразу, увидев, как девушка вцепилась в него, чтобы, очевидно, швырнуть ему в лицо.

– Мне не нужны твои подачки, – нахмурилась Эви и неожиданно чихнула.

Он бросил на нее укоряющий взгляд:

– А мне не нужны сопливые работники.

Некоторое время они шли молча.

– Как думаешь, нам еще долго?

– Кажется, придется идти до утра. Выйти бы на главную дорогу, а дальше полегче будет, – ответила Эви.

– Можем сделать передышку? – попросил он тихо, поморщившись от боли в груди.

Интересно, сколько ему еще осталось?

Эви сразу остановилась.

«У него ведь больное сердце… Ему нельзя такие нагрузки!»

Ее реакция была неосознанной. Мгновенной. Подсознательной.

– Дамиан, ты в порядке? – Эви схватила парня за руку, вглядываясь в лицо.

Его прошибло насквозь.

Ее пальцы. На его коже.

Касаются, ласково и совсем не больно.

Позволяют ощутить это сжигающее дотла ты-больше-не-один.

Маленькие, холодные. Гладят костяшки пальцев, нежно скользят по его ладони, словно пытаясь убедиться – он дышит, стоит рядом с ней и жив.

Пока жив, да.

Он прочитал что-то в ее блестящих глазах.

Важное.

Может быть, страх. Может быть, беспокойство.

Потому что успокаивающе сжал ее руку в ответ.

– Я в порядке, Огонек.

– Не… – Эви запнулась, – Не надо. Не называй меня так… —

опустила глаза.

Словно ей было невыносимо встречаться с ним взглядом.

– Нет. Смотри на меня.

Она упрямо покачала головой.

– Ну же, Огонек. Посмотри на меня. Пожалуйста, – прошептал Дамиан.

Не могу. Не могу… Не могу забыть…

«Все, что я вижу, глядя в твои глаза – это грязь. Глаза человека, который отнял все, что у меня осталось…» – слова, которые говорил он ей, словно навечно отпечатались на подкорке. Кипятком ошпарили душу. Ожоги было не вылечить. Как бы Эви ни старалась, они всегда звучали в ее голове. Заставляя стыдиться за свою трусость, глупость, чувствовать себя виноватой, жалкой и недостойной счастья.

– Зачем? Чтобы снова сделать больно? Унизить? – она сглотнула ком в горле.

– Потому что мне легче дышать, когда я смотрю на тебя.

Дамиан знал, совершенно точно понимал, что позже будет жалеть, ненавидеть себя за минутную слабость, за свои слова, но не мог…

Черт побери все, он не мог остановиться.

– Ты врешь, – сердитый взгляд.

– Не вру, – сказал он правду.

– Думаешь, я поверю в твои лживые… – она не успела договорить.

Дамиан опустился прямо на землю и потянул ее за собой.

Плевать на дорогой костюм. Он не был ценнее этой секунды. Ничего не было.

Она упала. Больно ударилась коленками об землю, царапая кожу до крови.

– Отпусти меня! – запротестовала яростно девушка, пытаясь встать. – Ты с ума сошел?

– Да, – прохрипел он.

– Это не смешно, – Эви вздрогнула. Не от боли в разбитых коленях. Точно не от нее.

– Разве я смеюсь? – Дамиан прислонился спиной к дереву и посадил ее на свои колени.

Конечно, девушка попыталась высвободиться.

Ожидаемо.

– Отвали от меня просто! – прошипела сквозь сжатые зубы вперемешку с оскорблениями. – Отпусти!

«Бога ради, если он сейчас же не прекратит, то я…»

– Пожалуйста, не отталкивай меня, – попросил едва слышно.

– Прекрати, Дамиан, – глаза начали жечь слезы.

– Обнимешь меня?

Она перестала вырываться.

Замерла.

Пальцы Дамиана погладили ее подбородок, щеку, медленно лаская. Она двинулась. Совсем чуть-чуть, касаясь губами его пальцев.

– Не знаю, сколько еще…

«Мне осталось жить».

Бессмысленно бояться неизбежного. Однажды это все равно случится.

Она вопросительно посмотрела на него, в ожидании продолжения фразы.

– Просто обними меня, Огонек. Я не прошу большего.

Эви не знала, что сломило ее.

То ли его непривычно тихий голос. То ли руки, которые перестали ее удерживать. Позволяя сделать выбор самой.

Он закрыл глаза, сдаваясь. Зная, что сейчас Эви непременно встанет и уйдет. С чего бы ей…

… Она уткнулась лицом в шею Дамиана, слегка потерлась носом об ключицы. Вызывая миллиард мурашек по его коже. Маленькие пальцы скользнули по сильным мужским плечам к спине. Сначала неуверенно, но затем крепко, до боли, обнимая.

Они так и сидели на земле, не выпуская друг друга из рук. Секунды, минуты, часы, а может – вечность.

– Сколько у тебя татуировок? – спросила Эви.

– Около пятидесяти, сплошь по всему телу, – глухо отозвался он.

– Почему ты сделал так много?..

Она ожидала, что парень начнет рассказывать о потайном смысле каждого рисунка; о том, что видел в этом определенную эстетичность или что ему просто так нравилось…

Но ответ Дамиана выбил воздух из легких:

– Чтобы было больно.

Его пальцы скользнули к ее затылку, бережно поглаживая. Пропуская ярко-рыжие кудри сквозь пальцы, совсем как раньше. Дамиан мягко сжал прядь между двумя пальцами, потирая, наслаждаясь их мягкостью, сладким запахом кокосов, ощущением.

Цельности.

Теплоты.

Дома.

Другая рука мягко обнимала Эви за талию, придерживая.

– Спасибо, – прошептал Дамиан.

Она дышать не могла.

Что же с ними стало?

Как?

Как их любовь могла привести к этому?

К тому, что он превратился в кого-то бессердечного, отрешенного.

К тому, что она стала циничной и озлобленной.

К тому, что некогда самое прекрасное чувство в мире, которое склеило их раны, привело к тому, что она хотела умереть – каждый чертов день – а он набил десятки рисунков на коже только затем, чтобы заглушить эту чудовищную боль?..

Это все ненормально, извращенно и страшно.

«Мы не должны были никогда влюбляться…»

Эви подняла голову. Молча сняла пиджак и протянула Дамиану.

Все равно тепло больше не было.

– Забери его.

– Почему ты плачешь? – его голос дрогнул.

– Потому что мы все разрушили, – по щеке девушки скатилась слеза, – Как ты этого не видишь? Больше не осталось ничего, – она закрыла глаза, – Ничего, что мы могли бы еще потерять… – шепот Эви перешел в рыдание.

А он понял.

Потому что, наконец-то, отдернул от нее руки.

И по-настоящему отпустил.

Как много лет тому назад.

Глава 6

«They call me the freak of the fall

You feel like a bad boy? Well I'm King Kong

I’m the new high and you're the same bong

I know I'm, I know I’m hot, don't cry…

Talksick3 in the fall

I'm the new album you're the same song

They say I'm sick and it won’t take a long

Till my sickness spreads worldwide

Drop it!»

Sickick ― Infected

Шесть лет назад

Она ошибалась, когда считала, что все было плохо.

Нет.

Настоящий кошмар поджидал впереди.

После случая на вечеринке Дамиан стал невыносимым.

Если раньше он ее просто избегал, то сейчас ни дня не проходило, чтобы они с Эви не ссорились. Казалось, он цеплялся даже к незначительным, глупым мелочам.

«Придурок несчастный…»

Тем не менее последние недели были веселыми. Эви часто гуляла с Кристианом, а еще проколола язык и набила новую татуировку.

Разумеется, Дамиан об этом понятия не имел, иначе как придурок помчался бы жаловаться родителям.

«Стукач».

Девушка скрипнула зубами, когда увидела его на кухне.

Как ни в чем ни бывало ее сводный брат вошел в комнату, сразу направляясь к холодильнику.

Плечи Эви напряглись. Вилка в ее пальцах дрогнула. Аппетит сразу пропал.

Она пыталась есть омлет, но кусок больше в горло не лез.

Не сейчас.

Не когда за ее спиной стоял самый раздражающий человек на свете.

– Приятного аппетита, – послышался язвительный голос. По его тону девушка не сомневалась: гад зашифровано пожелал ей благополучно подавиться.

– Тебе того же.

– Как всегда учтива, сестренка.

– Я тебе не сестренка, идиот, – процедила Эви сквозь зубы.

Вместо того, чтобы отправиться восвояси, Дамиан подсел к ней за стол.

«Почему он до сих пор не ушел?»

Обычно после короткой стычки Дамиан исчезал и начинал ее игнорировать.

Но не сегодня.

Его присутствие нервировало Эви, тяжелые взгляды, которые Йохансен постоянно на нее бросал, выматывали, а нахальная улыбка заставляла судорожно сжимать руки в кулаки, чтобы не врезать ему по лицу.

– А кто ты мне тогда? – Дамиан откусил кусочек яблока, продолжая сверлить ее глазами.

Девушка сжала губы, решив выбрать иную тактику.

Что, если просто не отвечать на подколы? Он тогда отстанет?

Эви опустила взгляд в тарелку, нацепила большой кусок омлета вилкой и отправила в рот, тщательно пережевывая.

– Что, нечего ответить?

Она не чувствовала вкуса еды.

«Дай мне нормально позавтракать, сволочь!»

– Ага. Ты выиграл. Отвяжись просто, – пробормотала Эви.

Глаза Дамиана вспыхнули гневом.

Очевидно, пренебрежительное отношение действовало ему на нервы.

«Не хочешь меня замечать, Огонек?»

– Приготовишь мне чай? – спросил насмешливо Дамиан.

– Я туда плюну, – пообещала мстительно Эви.

– Слышал, змеиный яд обладает лечебными свойствами, дорогая.

– Ты отвратителен, – она в ярости встала из-за стола, едва сдерживаясь от того, чтобы не швырнуть в него стаканом.

И, хотя искушение было огромное, Эви не хотелось бы позже выслушивать нотации от родителей.

– Правда так считаешь? – он поднялся следом, и девушка сразу почувствовала себя в ловушке.

Чертов Дамиан, казалось, заполнял собой все пространство, а разница в их росте только сильнее заставляла ее чувствовать себя маленькой и беспомощной против мощного высокого мудака, который приближался к ней…

Стоп.

Какого черта он приближается к ней?!..

– Не смей даже подходить близко, – предупредила Эви, попятившись назад, к выходу из комнаты.

– А то что? – Дамиан сузил глаза, продолжая наступать. – Будешь кричать? Так кричи во все горло. Родителей нет дома, – он сделал еще один шаг навстречу. – Есть только ты и я.

«Слишком близко».

– Предупреждаю тебя в последний раз… – прошипела девушка, прижавшись спиной к двери.

«Надо бежать».

Пока все не стало еще хуже. Бежать и не оглядываться.

Но она была Эви Коллинз. И его провокации только укрепляли в ней уверенность противостоять всем нападкам.

– Мм? – произнес протяжно Дамиан и грязно ухмыльнулся. – Ну же. Кричи, моя девочка. Как можно громче. Чего ты ждешь? – его хриплый голос вызывал мурашки по коже.

«От отвращения, конечно же», – мысленно решила Эви.

Она упрямо сжала губы, настороженно наблюдая за каждым его движением.

– Почему ты не зовешь на помощь? – Дамиан наклонился к ней. Так, что его горячее дыхание опалило щеку. – Почему не царапаешь меня, не сопротивляешься? Почему ты до сих пор не убежала?.. – прошептал он ей на ухо, поддразнивая, – Может, потому что на самом деле хочешь этого мудака? Хочешь своего старшего сводного брата? – парень требовательно обхватил ее горло ладонью.

– Убирайся, – произнесла решительно девушка, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Его рука сжалась сильнее. Пока не перекрывая воздух, но надежно обездвиживая.

– Нервничаешь? – Дамиан понизил голос, нежно потирая подушечками пальцев ее шею. Прямо там, где пульсировала сонная артерия.

Эви казалось, что каждый участок кожи, которого он касался, горел. Вспыхивал, словно подожженный спичкой. Воспламенялся.

Что-то в его взгляде затягивало ее. Эви впервые с ним сталкивалась. Он не был равнодушным. Не был раздраженным.

Нет. Он был темным. Голодным. Бросающим вызов. Почти любопытным. Будто Дамиан пытался пробраться ей под кожу и поселиться там. Навечно, наверное.

– Отойди. От. Меня, – отчетливо выделила девушка каждое слово.

– Ты понимаешь, что твоя жизнь находится сейчас в моих руках? Буквально, маленький Огонек, – то, каким голосом это было сказано…

Эви ощутила его близость каждой клеточкой своего тела. Казалось, все органы чувств вмиг обострились.

Запах хвои, смешанный с сигаретами.

Тепло его большой руки на ее шее. Лениво поглаживающей бледную кожу крошечными кругами. Подушечками пальцев. Прожигающими насквозь.

Словно ощутив ее уязвимость, Дамиан сомкнул руку сильнее вокруг ее горла. Так, что у нее перехватило дыхание ко всем чертям.

– Прекрати, – Эви дрожала, полная неконтролируемой ярости, страха, смущения, от которых тревожно колотилось сердце.

Он был одержим тем, как ее тело реагировало.

Как синие глаза горели адским пламенем.

Как наглые губы приоткрылись.

Этот рот…

Ему до скрежета зубов хотелось заполнить его. Собой. Целиком.

– Скажи мне, Эви, чем ты занимаешься, когда лежишь по ночам в кровати? Ты касаешься себя, думая обо мне? – Дамиан прошептал это в ее губы, задевая их при каждом язвительном слове. Эви вздрогнула. Казалось, ее ударило электрическим током. По телу зашлась дрожь.

– Ты стонешь, когда представляешь, что бы я сделал с тобой, будь ты моей? – он едва ощутимо, бережно потерся губами об ее губы и тихо усмехнулся.

Этот чертов смешок…

Он что-то сделал с ее телом, разумом, принципами… Эви хотелось поглотить этот проклятый звук. Чтобы он оказался внутри нее. Исчез и больше не сводил с ума.

– Я не могу дышать, ты, придурок, – сдавленно произнесла девушка.

– Я тоже.

Ему до сумасшествия нравилось видеть ее в своих руках. Напуганную, но продолжающую бороться. Никто, кроме этой девушки, не вызывал в нем подобных чувств. Дамиан никогда не был настолько одержим кем-то. Он не хотел никого подчинить. Никогда не получал удовольствия от этой извращенной версии игры в «кошки-мышки».

Она его раздражала, провоцировала.

Он ненавидел ее.

«Хочу провести языком по этим ядовитым губам. Узнать, каков на вкус грех».

Они приоткрылись. Словно отзываясь на его мысленную просьбу.

Дамиан ослабил хватку на ее горле, но не убрал руку.

Она ощущала на своих губах его тяжелое дыхание.

…И от этого влажное, горячее желание закружилось внизу живота, словно обезумевший зверь.

Проклятье.

Она сжала ноги, стараясь сопротивляться… нет… наклоняя голову. Так, что они коснулись друг друга кончиками носа. Слегка потерлись, почти нежно.

А он произнес:

– Этой ночью я буду в Тартаре. Трахаться с теми, кто умеет это делать. Будь хорошей девочкой и не путайся у меня под ногами. Договорились, сестренка?

Огонь, полыхающий в ее глазах, послужил ему единственным ответом.

Эви даже не дрогнула. Словно ожидала, что он скажет ей нечто подобное. Сдержанно улыбнулась.

– Увидимся.

Он должен был сбить ее с ног, но именно у него засосало под ложечкой от ее ответа.

Дамиан, конечно, знал, что девчонке не пробраться в Тартар – туда требовался специальный пропуск, но все же…

Неприятное чувство змеилось в его груди.

Тяжесть. Ощущение иррациональной тревоги.

Дерьмо.

Эви оттолкнула его от себя. Так, что он отшатнулся от неожиданности. Стиснув зубы, раздраженно провела дрожащей рукой по своей шее. Красные следы от его пальцев украшали ее кожу.

«Ублюдок ненормальный».

У нее закружилась голова, когда она всего лишь представила, что бы могло произойти дальше, не скажи он ей этой грязной фразы.

Святой Господь. Эви была почти благодарна за то, что он вовремя рассеял эти отравленные чары.

Не оборачиваясь, она бросилась прочь из комнаты.

Девушка уже знала, как попадет в Тартар.

***

– Бро, ты этого не сделаешь! – Эви издала смешок, ударив лучшего друга по плечу.

– Эй, что тебе не нравится?! – возмутился тот, надувшись. – По-моему, я буду очень даже секси.

– Ты и так самый горячий, – она тепло улыбнулась ему и взъерошила светлые волосы Кристиана. – Мне нравится твоя прическа такой, какая она есть сейчас. Но решать, конечно, тебе.

– Ладно, дреды отменяются, – промурлыкал он и игриво подмигнул, наклонив к ней голову.

Девушка продолжила рассеянно играть с его волосами, погруженная в свои мысли.

– Ты уже в который раз «отключаешься». Все в порядке, солнышко?

– Мне кажется, я немного схожу с ума, – призналась Эви, покачав головой.

– Ты всегда можешь поговорить со мной, помнишь ведь? – ласково произнес Крис.

– Знаю, – девушка протянула к нему руки, и тут же оказалась в надежных, крепких объятиях.

– Все хорошо, Эви. Тебе не обязательно справляться с этим одной. Я буду рядом, когда ты будешь готова рассказать.

– Спасибо, – прошептала она, прижавшись щекой к его груди.

«Я не могу рассказать… Не могу… Если я скажу это вслух, мои кошмары станут реальными…»

Но Эви так много лет находилась в состоянии «низкого старта», вечно напряженная, подозревающая всех вокруг, что к настоящему моменту ее силы уже иссякали.

– Это связано с семьей? – догадался он.

– Да…

– Проблемы с Йохансенами?

– Нет.

«Это меньшее из моих проблем».

– Твоя мама?

Девушка вздрогнула всем телом и напряглась в его объятиях.

Кристиан успокаивающе погладил ее по спине.

– Что такое, малышка?

– Я ее очень боюсь, – прошептала Эви.

Это было большее, что она когда-либо кому-то говорила.

– Она делает тебе больно? Бьет? – произнес он, слегка отстраняясь. Только для того, чтобы обхватить ее лицо руками и пытливо взглянуть в глаза.

Эви только покачала головой, поджав губы.

– Она оказывает на тебя психологическое давление? Оскорбляет? Ругает?

Девушка снова отрицательно помотала головой.

– Что тогда? – нахмурился Кристиан, не улавливая ход мысли.

– Она ведет себя странно, – выдавила с трудом из себя Эви.

– Давно это началось?

– Всегда, сколько я себя помню.

– В чем это выражается? – спросил он тише, оглянувшись по сторонам.

Никого, кто бы мог их подслушать.

Все были внутри, танцуя и веселясь.

– Крис, я думаю, она сумасшедшая, – наконец, призналась девушка, нервно впившись в нижнюю губу зубами. Дрожь ужаса прошлась по позвоночнику. Ладони ее похолодели.

Эви не говорила об этом с другими, потому что не доверяла им достаточно. Или не доверяла себе. Но Кристиан многие недели был рядом, и она чувствовала, знала – он надежный человек. Ему можно было доверить даже свою жизнь. Это был первый друг, которого недоверчивая Эви подпустила по-настоящему близко к себе, в свою жизнь, в свои страхи и тайны.

Парень успокаивающе погладил ее по щеке.

– Так…

– В детстве… Я видела кое-что. Но мама сказала, будто это был сон.

– Что ты видела, Эви?

Что ты видела, милая?

Она содрогнулась, воспроизведя в голове этот до тошноты спокойный голос.

Эви нервно оглянулась по сторонам. Потом испуганно посмотрела на свой отключенный телефон. Покачала головой.

– Я боюсь, что она может меня прослушивать. Даже если мобильный выключен… Клянусь, Крис, я становлюсь параноиком, – прошептала девушка, сглатывая неожиданный ком в горле.

«Мне страшно… Мне всегда так сильно страшно…»

– Мое солнышко, я не позволю ей навредить тебе. Никому не позволю, ладно? – он наклонился, ласково поцеловав ее в лоб. – Напиши мне на бумажке то, что боишься сказать вслух.

– Есть листочек?

Кристиан на миг задумался.

– Сейчас вернусь. Подожди меня здесь, о'кей?

– O'кей, – повторила она тихо за ним.

Через пару минут перед Эви лежали листочек и ручка.

«Мне кажется, она связана как-то со смертью Мариссы Майер», – написала она свое самое страшное подозрение.

Глаза Кристиана расширились, когда он прочел ее послание.

«Почему ты не рассказала полиции?» – написал парень в ответ.

«У меня не было прямых доказательств. И я тогда была всего лишь ребенком».

Он кивнул, мрачнея.

«Что ты видела?»

«Я слышала, как ночью под нашими окнами кричала женщина. Потом был хлопок багажника. Мама уехала и вернулась глубокой ночью. Пошла сразу в ванную», – кровь леденела, когда она воспроизводила в памяти ту ночь.

«Тебя что-то смутило еще в тот день?»

«Я видела на ее одежде и обуви пятна крови».

– Это чертовски странно, – выдохнул парень, ошеломленный всем, что ему Эви поведала.

«У меня нет шансов. Она работает в полиции и занимает достаточно высокую должность».

«Марисса была знакома вам?»

«Она работала с моим папой».

«Ты видела ее раньше у вас дома?»

«Нет. Она была всего лишь коллегой отца».

«Твоя мама была младше него?»

«На десять лет».

Кристиан откинулся на спинку стула.

– Ты никому не говорила?

– Нет.

– Что-то после этого еще происходило?

Эви поджала губы.

– Было… – она напрягла память, но там словно зияла черная дыра. Ни-че-го. – Было еще что-то, Крис. Но я не могу вспомнить. Словно кто-то взял и стер мою память. Это сводит меня с ума.

– Когда?

– Я не могу вспомнить, что именно забыла. Но иногда я вспоминаю красную воду. Стекло. Вспоминаю слова «беги». И ощущение.

– Какое?

– Будто я и правда бегу. Разворачиваюсь и мчусь куда-то, где темно и тихо. Может, это был чулан. Или подвал. Не помню. Я там прячусь. Закрываю уши руками. Зажмуриваюсь. И это так долго, – Эви сжала зубы. – Беги, беги, беги… – прошептала она побледневшими губами. – Кто-то говорил мне эти слова. Беги… – ее зубы застучали, как при лихорадке. Виски взорвались пульсирующей болью. – Беги… беги, убегай…

– Тише, тише, солнышко, тише, – он придвинулся ближе и обхватил ее ледяными ладони своими, прижимая к губам. – Успокойся. Хорошо? Я рядом. Никто не причинит тебе вреда.

– Ты рядом, – сглотнула она и уткнулась в шею Кристиану. – Прости, ты теперь считаешь меня сумасшедшей?

– Никогда.

– Думаешь, я фантазер?

– Нет, я считаю, что твои слова правда, – твердо произнес он. Так, что она поверила. – После очень сильного стресса люди часто забывают травмировавшую их ситуацию. Память избавляется от этих болезненных воспоминаний, чтобы человек не потерял рассудок. И это не делает тебя «странной».

– Спасибо тебе, – девушка вымученно, но благодарно улыбнулась ему.

Впервые в своей жизни Эви почувствовала свет. Надежду, что спасение есть. Поддержку – она больше не была одна в лабиринте своих ужасов.

– Было бы за что, – Крис сжал ее пальцы сильнее, приободряя. – Обещаю, мы разберемся с этим. Давай, я найду тебе хорошего психотерапевта, который специализируется на когнитивной терапии? Возможно, это поможет тебе вернуть утраченные воспоминания. Существует множество техник для этого, солнышко.

– Можно… Чтобы узнать правду, я готова на что угодно.

– Тогда решили, – он улыбнулся ей. – А до тех пор, будь осторожной с ней, пока мы не выясним все.

Эви кивнула.

– Не хочешь поделиться этим с Дамианом? Может, он сможет тоже помочь?

– Нет! – крикнула она испуганно и тут же, оглянувшись по сторонам, понизила голос, – Не говори ему ничего, слышишь?! Прошу, пожалуйста, Крис, не надо, – взмолилась девушка, вскочив на ноги.

– Успокойся, хорошо-хорошо, – поднял руки в знак примирения Кристиан. – Если ты не хочешь, не будем. Я просто предложил.

– Не стоило, – помрачнела девушка. – Он расскажет отцу, тот моей маме, и я…

– Что?

– Насколько жалким выглядит то, что я боюсь за свою шкуру? – Эви с отвращением поморщилась. – Боюсь, что она со мной что-то сделает…

– Ни насколько, – Кристиан скрестил руки на груди. – Если бы я пережил то же, что и ты, – он кивнул на бумажки. – Думаю, что размышлял бы таким же образом. В этом нет ничего ненормального. Это поведение человека, который оказался в сложной ситуации, но нашел в себе смелость поделиться этим с кем-то. Я правда очень это ценю.

Эви почувствовала, как тяжесть, давящая ей на грудь, постепенно отступила. Ей дышать стало легче.

– Я так рада, что у меня есть такой друг, как ты, – девушка приподнялась на цыпочки, и Кристиан легко подхватил ее, закружив.

– Все будет нормально. Мы вернем твои воспоминания, – убежденно пообещал он.

– Ты правда в это веришь? – затаила она дыхание.

– Конечно, – уверенность, с которой он произнес это, вселила в Эви силы и разожгла надежду сильнее.

Возможно, ей это все привиделось в детстве. Возможно, это действительно был просто кошмар.

Но если нет… Если это было правдой, реальностью, то она должна вытащить наружу все, что скрывалось в потемках ее разума. Только тогда -обретет настоящий покой.

Рингтон мобильного рассеял тишину, и Кристиан чертыхнулся, аккуратно опустив подругу на землю.

– Слушаю…

Эви наблюдала за тем, как менялось выражение лица Криса с каждым словом собеседника. Парень помрачнел.

– Какие-то проблемы? – осторожно поинтересовалась девушка после того, как тот завершил вызов.

– Скорее – личные, – поморщился Крис. – Черт, солнышко, прости, пожалуйста, но мне нужно сейчас вернуться домой.

– В чем дело, Крис?

– Брат снова сорвался. Папа просит его найти и вернуть домой, – вздохнул парень.

Эви знала о том, что Джереми – младший брат Кристиана принадлежал к группировке «Вампиров», которые не брезговали употреблять дурь.

– Он ведь обещал, что завяжет.

– Это я виноват, не уследил, – сокрушенно произнес Крис, сожаление в его глазах причиняло боль. – Ему ведь всего шестнадцать, Боже.

– Ты берешь на себя ответственность за чужие ошибки, это неправильно.

– Знаю, но я ведь его старший брат. По-другому, быть даже не может, – печально улыбнулся парень. – Что бы этот мальчик ни сделал, я всегда буду его любить и защищать.

Эви кивнула.

– Я понимаю…

– Солнышко, не знаю, как мне быть. Давай отвезу домой тебя?

– Не волнуйся на этот счет. Не хочу пока домой – сойду с ума от своих страхов и мыслей. Мне нужно побыть в толпе, среди других. Тогда этот шум в голове стихает. Чем громче крики снаружи, тем мне спокойнее.

– Хорошо. Только пообещай мне отправить смс-ку, как доберешься домой, ладно? Я буду волноваться, – он отрывисто обнял ее на прощание и потрепал по ярким волосам. – До скорого, моя любовь.

– Прощай, повелитель моего сердца, – шутливо бросила в ответ Эви, чем заслужила его счастливый смешок.

***

Эви недолго оставалась одна.

Вскоре люди перебрались на ту площадку, где она сидела на удобном черном диване, беззаботно листая книжку.

«Доктор Живаго» Бориса Пастернака, которой был присужден за это произведение Нобелевской премии по литературе. Эви всегда нравились сложные книги, смысл которых каждый для себя открывал свой.

Оставаться человеком, когда вокруг все рушится, даже в самой ужасной ситуации.

Вот в чем заключалась главная мысль романа, по ее мнению.

Эви прочла пока треть книги и пыталась проанализировать поведение главного героя.

Казалось, всю свою жизнь Юрий Живаго, пытался найти свое предназначение. Понять себя. Близких. Общество. Мир.

Вокруг менялось все, но он словно оставался на месте, дезориентированный, напуганный переменами.

Шум вокруг не мешал Эви концентрироваться на чтении. Как бы это ни казалось парадоксально, но ей было так даже проще.

Девушка находилась на открытой полукруглой террасе, у бассейна с «пылающей» водой, который был построен в стиле древнегреческого мифического Стикса, вымощенный в тон подсветке красной плиткой.

Разговоры вокруг вдруг стихли.

Мимолетно подняв голову, она обвела глазами свое окружение.

В чем дело?..

Гадать долго не пришлось.

Эви увидела источник своей головной боли.

Дамиан вышел к бассейну вместе с прекрасной незнакомкой.

Хотя, нет. Девушку эту Эви уже видела.

«Это же Тереза Браун. Та самая, к которой он липнул на гонках».

Эви сощурилась, не сводя глаз с парочки.

– Рад всех видеть, – невозмутимо помахал знакомым Дамиан, обнимая Терезу за талию.

«Хорошо, что меня это больше не волнует», – пальцы девушки дрогнули, сжимая корешок книжки до боли.

Стоявшая неподалеку блондинка послала Дамиану милую улыбку, а на его спутницу посмотрела с такой враждебностью, что Терезе стало не по себе.

«Не завидую его подружке», – Эви усмехнулась, продолжая украдкой наблюдать за ними.

– Держи дистанцию, милый, пока твои фанатки не выцарапали мне глаза! – прошипела Тереза, когда Дамиан буквально навис над ней.

– М-м, люблю зрелищные женские бои! – Парень наклонился еще ниже, зарываясь носом в ее волосы.

Острая вспышка боли заставила Эви вздрогнуть. Она ненавидела этого мерзавца. Как же сильно она его ненавидела.

Блондинка уже выразила свое возмущение вслух, обращаясь к стоявшей рядом красивой подружке в серебристом платье. Та сочувственно кивала, убивая Терезу взглядом.

– Зато я не люблю в них участвовать! Пусти!

– Ладно-ладно. – Дамиан отлип от нее и улыбнулся. – Обожаю бесить людей.

Они начали протискиваться сквозь толпу.

Эви напряглась.

«Пожалуйста, только не подходи ко мне», – мысленно взмолилась она, переворачивая страницы.

Строчки расплывались перед глазами.

Девушка сильнее уткнулась в книгу, стараясь быть незаметнее.

Ей не хотелось бы, чтобы придурок отправил ее сейчас домой. А он мог. Принципиально из вредности.

Дамиан стиснул зубы, целенаправленно приближаясь к своей сводной сестре, которая каким-то дьяволом умудрилась пробраться на закрытую вечеринку «Отбросов», в загородный дом Рафаэля Тернера, их лидера.

«Я убью Кристиана, клянусь. На этот раз ему точно конец. Как он мог пустить сюда ее?!»

В Тартаре творились разного рода вещи. Верхний этаж был буквально воплощением грехов для любителей острых ощущений. И одна мысль о том, что Огонек находилась здесь – к тому же одна! – пробуждала в Дамиане нечто смертоносное.

Маленькая стерва делала вид, будто не замечает его. Это, как и утром, рассердило его.

Волосы цвета красного дерева блестели так, словно были из настоящего пламени. Одетая в какую-то тряпку – у Дамиана язык не поворачивался назвать этот блестящий лоскуток ткани платьем – он был ужасно коротким, открывающим почти все ее тело.

Длинные ноги, перекинутые через диван, плечи, спину…

Девушка не обращала внимание ни на кого, погруженная в чтение.

«Это легко исправить. Очень легко».

– Привет, ботаник, – приветствовал ее Дамиан, отпустив руку Терезы.

Вальяжно подойдя к девушке, он продолжал напряженно сверлить ее взглядом. Ей ничего не оставалось, кроме как поднять голову.

– У меня нет времени на твои глупости, – тихо сказала она.

– Да? Ни минутки для любимого брата?

– Оставь меня в покое, – огрызнулась девушка, хмуря брови.

– Это твоя сестра? – удивленно уточнила Тереза.

«Как же она меня раздражает».

– Никакая я ему не сестра! – Эви с такой силой помотала головой, что огненные кудряшки диким вихрем взметнулись у ее лица. – Он просто сын мужчины, за которого вышла замуж моя мать.

– Да. Знакомься, милая. Перед тобой нахлебница и продажная дешевка. Не так ли, Эвелин?

Он унизил ее перед своей новой подругой. Хотел показать, как мало значит для него Эви, опустить перед глазами той, что нравилась по-настоящему.

Девушка не ожидала, что это ее заденет так сильно. Слезы неожиданно скопились в глазах. Нижняя губа жалобно задрожала. Эви прижала книгу к груди и стремительно сорвалась с места.

– Убегай, убегай. Соберешь заодно по пути остатки мозгов! – прокричал ей вслед Дамиан.

– Пошел ты, урод!

Через секунду ее уже не было.

– Зачем ты так с ней? – сердито пихнула Дамиана в грудь Тереза. – Почему обидел девочку?

– Так ей и надо! – раздраженно прошипел он. – Не обращай внимания, обычный стиль нашего общения.

– Доводить ее до слез? Ну ты и засранец! Немедленно извинись! – потребовала Тереза.

– Прости, но я лучше выброшусь из окна, чем сделаю это… – Дамиан скривился, лицо его помрачнело. – Подожди пару минут – есть дело. Скоро вернусь, ангел.

***

Подумать только! Этот идиот позвонил родителям и пожаловался на нее! Словно она была несмышленым, капризным ребенком!

Эви готова была рвать и метать, пока ехала на такси обратно.

Дамиан позаботился о том, чтобы ее добавили в «черный список», предупредив охрану, чтобы в Тартар ее никогда отныне не пускали.

– Сволочь, урод, мерзкий мудак, – шипела девушка, не находя себе места от злости. – Я ведь тоже состою в этой группировке!

Сам ведь наверняка остался со своей драгоценной Терезой и будет развлекаться по полной.

Девушка не сделала ей ничего плохого, но факт того, что Дамиан был заинтересован этой Терезой искренне, сам искал с ней встреч, выводил Эви из себя. Она даже не знала, что они продолжали общаться после гонок.

Интересно, чем были заняты теперь, когда выпроводили ее?..

«Я вовсе не зациклена на этом идиоте…» – убеждала себя девушка, пока ее пальцы помимо воли заходили в соцсети.

Без труда она нашла профили своих знакомых из «Отбросов».

После того, как Эви стала близко общаться с Кристианом, она часто зависала в их компании.

Кто-то из них запустил прямую трансляцию.

Эви нажала на иконку профиля, открывая эфир.

Люди продолжали тусоваться на террасе, все было так, как до ее ухода.

– Водяная бомбочка! – внезапно послышался восторженный возглас Дамиана где-то на фоне, и камера направилась в его сторону. Парень с разбега налетел на Терезу и, подхватив ее, прыгнул в огромный бассейн.

Эви сглотнула желчь, скопившуюся в горле. Ее резко затошнило.

«Лучше бы я этого не видела…»

Одно дело – подозревать, совсем другое – видеть собственными глазами.

Брюнетка вынырнула, промокшая насквозь, но даже в таком виде, с мокрыми волосами, сбитая с ног, она оставалась по-ангельски прекрасной. И то, как Дамиан на нее смотрел… Словно эта девушка была воплощением невинности, небесной доброты и его идеала.

– Святоша какая-то, – процедила сквозь зубы Эви, наблюдая дальше.

Дамиан стоял по пояс в воде и самодовольно улыбался от уха до уха своей подруге. Она что-то бросила ему (пригрозила?), нахмурившись, на что сводный брат Эви рассмеялся, попытавшись отплыть подальше, но потерпел неудачу. Тереза бросилась вдогонку, нагнав парня и намереваясь опрокинуть его на спину.

– Спасите! – закричал Дамиан сквозь смех.

Созерцать их игры дальше у Эви не было никакого желания.

Девушка выключила телефон, как ей вдруг в голову пришла сумасшедшая идея.

– Едем на Вест-стрит, 15, – приказала резко Эви таксисту.

– Мисс, мне сказ…

– Я заплачу сколько угодно, – она раздраженно перебила его. – Направляемся туда, куда сказала я.

– Как вам будет угодно.

Да, деньги решали все.

Эви прищурилась, глядя в окно. Она надеялась, что не пожалеет о своем импульсивном, опасном решении.

***

– И что теперь прикажешь мне делать? – пожаловалась Тереза, встряхнув мокрыми волосами, когда они наконец выбрались из бассейна.

Дамиан услужливо набросил ей на мокрые плечи свой пиджак.

– Согревать друг друга обнаженными телами? – предложил парень с невинной улыбкой, хотя сам уже успел одеться.

Она пнула его. Сильно.

– Вредина, – пожаловался тот, обиженно потирая ногу.

– Из-за тебя я вся промокла!

– М-м. Я придумал шутку, моя леди… – его глаза весело заблестели. – Возможно… – он не договорил, потому что Тереза отвесила ему подзатыльник. – Ай! Прекрати меня бить! – заскулил парень.

– Заслужил, – усмехнулась она и повернулась в сторону коридора. – Ты уже вызвал машину?

Тереза потопталась на месте. Платье неприятно липло к телу, и ей ужасно хотелось избавиться от него. Увы, ее одежда осталась в проклятом багажнике.

– Нет, – пожал плечами Йохансен. – Вся ночь впереди.

– Конечно, сам‑то ты не промок, паршивец, – проворчала Тереза.

– Если бы я предупредил, это было бы не так весело! И ты окунула меня лицом в воду трижды. Так что, как говорится, шах и нах!

– Чего? – Тереза прыснула со смеху. – Никто так не говорит, кроме тебя!

– Видишь, какой я изобретательный, – улыбнулся Дамиан.

Они двинулись туда, где при входе повесили одежду. Тереза намеревалась снять платье и надеть свой красный плащ, благо тот был достаточно длинным.

– Дам, а где же твоя сводная сестра? – осторожно поинтересовалась Тереза, когда они вышли в коридор второго этажа.

– Домой едет. Сдал ее родителям.

– Тебе не кажется, что это жестоко? – ахнула Тереза. – Сколько ей вообще лет?

– Семнадцать. Так что я поступил как заботливый старший брат. Еще спасибо скажет, – с неприязнью обронил он.

– Но она же в группе «Отбросов»? – уточнила Тереза, когда они остановились около шкафа и она быстро сняла с вешалки свой плащ.

– Да так, тусуется с детьми в Академии. Куда ей до наших дел! – Дамиан поморщился.

Было видно, что упоминание об Эви выводит его из себя. Дамиан сердился всякий раз, когда они говорили об этой девочке.

– За что ты так ее ненавидишь?

– Поверь, есть за что. И я эту дрянь в покое не оставлю.

– Она тебе нравится, – заключила Тереза.

– Если под «нравится» ты подразумеваешь, что я горю желанием придушить эту дешевку, то я от Эви без ума.

Тереза задумалась. Что же между ними случилось, что Дамиан так люто возненавидел девушку? Он всем своим видом давал понять, что не настроен на дальнейшие откровения.

Ладно…

– Покажи мне, где здесь можно переодеться, – сменила тему Тереза.

– Пойдем, – с облегчением выдохнул парень и повел ее направо, в узкий коридор, соединявший второй уровень с третьим. Там они еще не были.

– А что на третьем этаже? – спросила Тереза.

– Игры со смертью. Оргии. Разные другие развлечения. Словом, типичная тусовка в Тартаре, – махнул он рукой.

– Действительно ничего странного, – передразнила его Тереза.

Они остановились перед украшенной резьбой дверью возле лестницы, ведущей на третий уровень.

– Спасибо, что довел, но дальше я сама, – сказала она, взявшись за блестящую черную ручку.

– Уверена? Могу раздеть, – поиграл бровями парень.

Тереза выразительно захлопнула дверь перед его носом.

– Дам, ты мне нужен сейчас, – позвал его вдруг Стив.

– Это может подождать?

– Нет, мне нужно, чтобы ты помог мне настроить кое‑что.

– Ладно, – вздохнул парень и постучал в дверь. – Тереза, я на минутку отлучусь.

Пока он шел к Стиву, неприятное чувство кольнуло Дамиана где-то под ребрами.

Наконец, он вышел в зал, где встретил взволнованного знакомого.

– В чем дело? – спросил Йохансен, уже заведомо зная, что ничего хорошего Стив ему не скажет.

– Не хочется тебя расстраивать, но…

– Но «что?» Хватит говорить загадками.

– Твоя сестра, Дамиан…

– Эви? – он ощутил ледяную дрожь по телу и панику, – Что с ней?

– Ее видели с Аластором Грейсоном.

– Что ты такое говоришь? – недоверчиво усмехнулся Дамиан. – Опять твои дебильные шутки. Завязывай с этим, чувак.

Нет, на этот раз Стив, конечно, превзошел сам себя.

Предположить, что его сводная сестра знакома с лидером «Вампиров»? Это был верх абсурда.

– Я не шучу, Дам, – повторил бывший одноклассник, и выражение его лица заставило Йохансена напрячься.

Стив казался действительно серьезным и обеспокоенным.

– Эви сейчас в их районе. Ты понимаешь, что это значит? У нас будут проблемы. Она ведь тоже «Отброс», и соваться к…

– Она совсем охренела? – рявкнул Дамиан и, схватив поднос с выпивкой, швырнул его в стену.

Мысли с бешеной скоростью клубились в голове, бились в висках, скреблись, почти причиняя боль. И каждая, каждая гребаная мысль была о ней. Дамиан был так зол, а еще напуган и больше всего ему хотелось просто придушить эту дрянь, чтобы перестала вызывать в нем такую реакцию.

– Скинь мне ее точное месторасположение в сообщении.

«Как она умудрилась вообще туда попасть?»

Стив отрывисто кивнул и полез в мобильный.

– Позаботься о том, чтобы Тереза в безопасности добралась домой. Отвечаешь за нее головой. А я поехал.

***

Эви знала, что перешла черту на этот раз.

Но пути назад больше не было.

Она приняла приглашение лидера Вампиров «потусоваться вместе», прекрасно понимая, что он мог под этим подразумевать.

Вопреки мнению ее сводного брата, Эвелин не понаслышке знала Аластора. Было время, когда этот человек активно пытался переманить ее на сторону «Вампиров» – в период, когда Эви только-только перешла в старшую школу и ей предстоял выбор группировки. Он был примерно ее возраста, может, на год или два старше, девушка точно не знала.

Аластор Грейсон представлял собой воплощение самого темного искушения. Из влиятельной семьи, около шести с половиной футов ростом, темноволосый, с карими глазами и греховной улыбкой, лучшей успеваемостью в Академии и успехами в спорте, он не мог не привлекать к себе внимание. Даже несмотря на свои грязные дела, которые он нагло проворачивал почти в открытую (полиция и не думала вмешиваться, состоя с ним в доле), Аластор казался другим привлекательным. Эви знала, что он не увлекается наркотиками, но факт того, что парень зарабатывал на чужом здоровье и даже не испытывал ни грамма сожалений по этому поводу… Не внушал ей никакого доверия.

Они не встретились в логове «Вампиров».

Ни за что. Эви туда бы не сунулась в здравом уме.

Хоть девушка и была зла, ей хватало еще благоразумия не отправляться прямиком в наркопритон.

Сегодня Аластор развлекался в одном из лучших клубов Данверса, расположенном подальше от центра. Эви была там однажды со своей подругой Тиной и парочкой других знакомых девочек с Академии.

Это было приятное место, и неплохая альтернатива упущенной возможности освободить мысли в Тартаре.

Аластор сделал пост в соцсетях, и она отозвалась в комментариях.

«Скучаю один. Может, кто-то хочет развеять мое одиночество, дорогие дамы?» – гласила подпись с несколькими сотен тысяч лайков и комментариев.

«Попроси вежливо, и я подумаю».

Эви отправила ответ, не думая, что он заметит ее комментарий среди такого огромного количества, которые парень успешно игнорировал.

Но через минуту ей пришло уведомление.

«Пожалуйста, детка».

Эви приехала в клуб, твердо нацеленная на веселую ночь, которая включала в себя много танцев, и ноль алкоголя. Девушке не хотелось быть сегодня пьяной. Она не доверяла себе настолько, особенно рядом с таким парнем, как Аластор.

Это не был Кристиан, который в первую очередь заботился о ее благополучии.

Нет. Это был хищник, и с ним всегда стоило оставаться настороже.

Вот каким образом она оказалась там, где была сейчас.

На пустой парковке, в дорогой машине.

Прямо на заднем сиденье, вместе с опасным типом, позволяя его рукам скользить по своей обнаженной спине, а губам целовать ее губы.

Но даже это не помогало вытолкнуть из памяти сегодняшнюю картину.

Того, как Дамиан обнимал Терезу в бассейне. Как он смеялся с ней – счастливый, радостный, спокойный.

Не такой, как с ней.

Не жестокий. Не равнодушный. Не презирающий.

Того, как он смотрел на ту девушку…

Эви целовалась с Аластором, и это было терпимо, но сильно отличалось от всего, что она прежде воображала. Не было никаких бабочек, не было трепета в животе, сердца, которое хотело бы выскочить из груди, не было эйфории, не было предвкушения чего-то большего. Это было простое движение губ, нечто механическое и далекое от ее мечт. Почти как жевать жвачку. Или полоскать рот.

Она думала, что дело в Кристиане, когда отреагировала подобным образом и на свой первый поцелуй, который подарила ему. Но, черт побери, сейчас лучше не стало. Наоборот.

Возможно, потому что вместо того, чтобы сосредоточиться на своих чувствах, она продолжала думать о проклятом Дамиане.

«Он-то наверняка сейчас спокойно трахается с кем-то, как и обещал мне тогда, на кухне. Почему тогда я не могу даже нормально целоваться с другим?!»

Девушка потянула за темные волосы, зарываясь в них пальцами, слегка отстраняя от себя голову Аластора.

– Что? – приподнял он бровь, отрываясь от ее рта.

– Ты можешь сделать кое-что больше, – Эви переметила его руки ниже. – Трогать меня.

«Может, тогда я начну хоть что-то испытывать? Даже от книг, блин, больше эмоций испытываю, чем от близости с кем-то. Это начинает выбешивать».

– Уверена?

«Нет, ни хрена я не уверена, это все очень неприятно».

Но девушка кивнула, закрывая глаза.

…Ничего не поменялось кроме того, что ее затошнило. Сильно.

«Когда это закончится… Хочу, чтобы все прекратилось…»

Она зажмурилась, игнорируя рвотный позыв, но с каждой секундой становилось все хуже, и хуже, и хуже…

– Стоп, – Эви открыла глаза и с сожалением покачала головой. – Прости, но ничего не выйдет.

– Твое сердце занято, поэтому и не выходит, – вдруг произнес Аластор, внимательно глядя в ее полные вины и сожаления глаза.

Эви замерла.

– Как ты…

– Мое тоже когда-то было. Пока его не разбили, – выражение его красивого лица стало печальным.

– Ты пытаешься ее забыть?

Грейсон покачал отрицательно головой.

– А эта девушка тебя забыла?

– Наверное. Она умерла. Забыла, получается?

– Мне жаль. Я не знала…

– Ничего страшного.

Эви стало неловко.

– И в какой момент акт прелюдии превратился в сеанс психотерапии? – проворчала она, пытаясь разбавить напряженность.

– Простите, грешу. Чего ты хочешь? – спросил он девушку, которая неуверенно поерзала на сиденье, мечтая убраться куда подальше. – Только скажи, – мужские руки сильно сжали ее талию.

Ей стало некомфортно. Эви не успела ответить: «домой», как резкий стук в окно заставил ее испуганно подпрыгнуть на месте.

Через секунду дверь машины открылась, и Аластора вытащили наружу.

Дальше все было словно в тумане.

В оцепенении Эви видела, как парня поволокли куда-то в темноту, в сторону леса.

Пока она выбралась из машины, парковка опустела.

Из-за того, что фонарей и иного освещения не было, девушка не могла разглядеть нападавшего. И все еще находилась в состоянии шока.

– Что за черт…

Не успела она запаниковать сильнее, как ее телефон завибрировал, оповещая о новом сообщении.

От Дамиана.

«Стой на месте и жди меня. Клянусь, если ты хотя бы подумаешь о том, чтобы сделать шаг в сторону или, не дай Бог, сбежать – чертовски об этом пожалеешь».

И впервые Эви не хотелось спорить. Девушка чувствовала: на этот раз она и правда перешла черту.

***

Дамиан смотрел на связанного и лежащего у его ног парня сквозь черно-белую маску призрачного лица.

– Кто ты такой? – спросил у него Грейсон, как только его рот оказался свободен от ткани.

– Твоя смерть, – парень опустился на корточки перед ним. – Какого хера ты делал на парковке с Эви Коллинз?

– Тебя это не кас… – хруст кости под кулаком Дамиана почти принес ему эйфорию.

Второй удар.

Третий.

Седьмой.

К моменту, когда Дамиан небрежно вытер свою руку о брюки, из сломанного носа лидера «Вампиров» хлестала кровь, как из водонапорной трубы.

– Вторая попытка. Что ты делал там с этой девушкой? – ботинок Дамиана опустился на грудь Аластора. – Открывай свой гребаный рот и отвечай, когда тебе задают вопрос.

– Послушай, чувак, мы просто развлекались, – сплюнул кровь парень, морщась от боли. – Она обычная шлюха, которая готова раздвинуть ноги перед лю… – Грейсон не успел договорить, потому что к его шее прижалось холодное лезвие ножа.

Дамиан мог стерпеть многое, но не это.

– Еще одно грязное слово в ее адрес, и я перерезаю тебе глотку. Как ты там любишь говорить? В состоянии аффекта? Последую твоему примеру, – прошипел Дамиан, вдавливая ледяное лезвие прямо к сонной артерии. Так, что задел кожу. Кровь брызнула ему в лицо, пачкая уродливую маску. Недостаточно глубоко, чтобы он сдох и истек кровью, но достаточно, чтобы прикусил свой паршивый язык.

– А теперь я говорю, а ты слушаешь и запоминаешь своим крошечным мозгом. Кивни, если готов, – холодно приказал Дамиан. Голова парня судорожно затряслась, как у игрушечного болванчика. Йохансен не убрал нож, держа его над шеей парня, как дамоклов меч, способный в любой момент выпотрошить его.

– Если я увижу, услышу, что кто-то из вашей шайки или ты снова появился рядом с Эви Коллинз… Говорил с ней. Дотронулся. Или же распространял о ней любого рода слухи…– Дамиан сделал паузу, внимательно, хладнокровно наблюдая за реакцией Грейсона. Тот слушал, сжав зубы, превозмогая боль. Его глаза были расширенными от ужаса, злости и жажды мести. Дамиан знал, что простыми угрозами здесь не обойтись. Это был мусор иного рода.

– …То я вас уничтожу. Сегодня со мной нож. В другой раз тебе повезет меньше, и это будет мой топор. И тогда ты уже точно не встанешь. Понятно?

– Да, – голос Аластора был хриплым, придушенным. Вероятно, потому что нога Дамиана до сих пор давила на его грудную клетку, а острый окровавленный нож у горла не позволял ему расслабляться.

– Рад, что мы с этим разобрались, – Дамиан разогнулся, глядя на врага сверху вниз. – А теперь ты ответишь за то, что делал в машине. Каждая часть твоего тела, которая касалась ее, скоро будет гореть и истекать кровью, как в аду. Приготовься кричать. Начнем, наверное, с твоих рук.

Дамиан мог больше не состоять в «Черных Драконах», но кое-что он умел очень хорошо.

Громкий вопль утонул в ночной тишине, когда он приступил к пыткам.

Первый.

Но далеко не последний.

«Кажется, урок затянется».

***

Эви почти трясло. Не только от холода. Скорее, беспокойство, нервы и что-то сродни глубокой паники сводили ее с ума.

Она не могла оставаться в машине и ждала на улице, меряя шагами пустую парковку.

Черт побери.

Насколько Дамиан был сейчас зол?

Она ведь не просто ослушалась его приказа уехать домой.

Эви обманула родителей, пошла наперекор всем и к тому же связалась с опасными людьми.

– Черт, надо было просто поехать домой. Что я наделала? – она сжала телефон в руках, судорожно проверила сообщения. В сотый раз за минуту.

Пусто. Ничего.

Чем больше Дамиан задерживался, тем сильнее рос ее страх.

Эви не сомневалась, что он был тем, кто напал на Аластора.

Девушка была наслышана о его темном прошлом, но никогда не думала, что столкнется с ним лицом к лицу.

Рычание мотора внезапно разрезало ночную тишину. Эви едва не подпрыгнула на месте.

«Дыши. Просто дыши. Это ведь всего лишь Дамиан».

Она заставила себя поднять голову. Казалось, все волоски на ее теле встали дыбом.

Ледяные мурашки пробежались по позвоночнику.

Эви напряженно разглядывала чудовище на рычащем красном мотоцикле, выглядевшее так, словно побывало в Преисподней.

И вернулось.

За ней.

Она впервые видела его таким.

Диким, пугающим и подавляющим.

Казалось, даже воздух между ними сгустился. Стал тяжелым. Давил на легкие.

Эви резко выдохнула.

«Беги… беги… Убегай отсюда…» – вопил ее внутренний голос, инстинкт самосохранения просил убраться куда подальше.

Но она знала – если убежит, зверь бросится в погоню.

Он был одет в черную толстовку и джинсы, сливаясь с темнотой вокруг.

Только одно выделялось на фоне.

То, от чего колени девушки дрожали.

Уродливая маска призрачного лица.

Окровавленная.

Явно не бутафория.

Багровые капли крови стекали по черно-белой блестящей поверхности.

Капали на руки, обтянутые мотоциклетными перчатками.

Пачкали руль.

Он ждал, пока она подойдет ближе. Не говоря ни слова.

И это безмолвие вызывало в Эви панику.

Было проще, когда они ссорились. К этому она уже привыкла.

Но не к этому молчаливому психопату в маске из фильма ужасов, который похищает людей в лес. И откуда те больше не возвращаются…

Машина Аластора так и осталась пустовать. Что он сделал с этим невинным человеком? И за что?

– Я пошла с ним по своей воле, – наконец, тихо произнесла Эви, ожидая реакцию Дамиана.

– Садись на мотоцикл, – голос его прозвучал, словно из пустоты.

Она не могла понять, что Дамиан сейчас испытывал. То, что его лицо было скрыто, безумно нервировало ее и усугубляло панику.

Голос… Этот звук был лишен любых эмоций.

Ни злости, ни страха, ни гнева…

Ничего, черт побери.

Словно он прятал свои чувства, но был на грани срыва.

Наверное, так обычно ощущают себя люди перед страшной катастрофой…

Страх ледяной крошкой заколол кончики пальцев.

– Что ты сделал с ним? – осмелилась спросить девушка.

– Быстро. Села. На. Мотоцикл. – повторил он громко каждое слово, сквозь зубы.

Эви не хотелось сейчас провоцировать его, поэтому она быстро подбежала и запрыгнула на байк. Надела его шлем, который Йохансен ей протянул.

– Ты будешь без него?..

Девушка ждала, что Дамиан что-то ей бросит в ответ, но этого не произошло.

Он сразу выкрутил ручку газа на полную, и мотоцикл полетел по дороге с бешеной скоростью.

– Ты… – ее голос заглушался шумом ветра.

Дамиан постоянно маневрировал, отчего их сильно заносило то в одну, то в другую сторону.

Эви, теряя дыхание, судорожно цеплялась пальцами за его толстовку, но даже это не спасало. Казалось, еще один подобный трюк – и она просто-напросто вылетит с сиденья. Девушка обвила мужскую талию руками, изо всех сил, очень крепко обнимая, и сцепила пальцы в замок.

– Пожалуйста, сбавь скорость. Мне страшно.

Дамиан не услышал. Или сделал вид, что не слышит.

– Ты без шлема, Дамиан! Это опасно! – закричала девушка, сильнее запаниковав, когда стрелка спидометра подскочила за двести.

Он с ума сошел? Решил убить их обоих?!..

Девушка ударила его кулаком в живот. Сильно.

– Дамиан, хватит! Сбрось скорость! Мы же разобьемся!

Эви зажмурилась, комкая его толстовку в пальцах. До боли, мертвой хваткой держась за Дамиана.

Мотоцикл резко повернул куда-то вправо. По ощущениям, они будто сбились с пути.

Она открыла глаза, замечая, как они съехали с автострады.

По тропинке прямо в лес.

Мотоцикл сбросил скорость.

– Что ты творишь?! Дамиан, ты не туда едешь!

– Думаешь? – послышался ответ, от которого ее желудок взбунтовался.

Скоро, пугающе скоро они оказались в лесу. Окутанные кромешной темнотой. На черном небе одиноко сверкала луна.

Это была беззвездная ночь. Они остановились.

Эви сняла шлем, бросив его Дамиану, и спрыгнула с мотоцикла, чтобы увеличить расстояние между собой и человеком, который сейчас до чертиков пугал ее.

Чувствуя, как гулко колотится сердце, она оглянулась по сторонам.

Вокруг было ни души.

Глухой лес.

Так в Данверсе называли это гиблое место.

Когда-то здесь произошло кровавое побоище. Была убита целая семья. Совершившего преступление так и не смогли найти. Когда Эви читала рапорт из старых документов матери, ее пробрал глубокий ужас. Было страшно жить, зная, какие чудовища нас могут окружать. И прятаться днем они могли совсем не в лесу. А на обычной улице. Магазине. Школе. Работе. Дома. Где угодно.

После этого здесь много раз происходили странные вещи.

Пропал ребенок.

Однажды – автобус с туристами.

С тех пор местные считали это место проклятым.

Расположенное между югом и севером, оно разделяло два города, давно враждующих между собой. В здравом уме мало кто совался туда.

– Дамиан, давай поедем домой. Мне не по себе здесь, – голос девушки задрожал.

Одно дело – пикироваться на безопасной территории – она могла постоять за себя, дать ему отпор. Другое – в лесу, где нет ни одной живой души, а перед тобой стоит потенциальный преступник.

– Пожалуйста…

– Поздно просить меня. Раньше надо было думать об этом, – он спрыгнул с байка и сделал шаг к ней навстречу.

«Если я начну отступать, то это разожжет в нем азарт. Нельзя. Нужно оставаться на месте, чтобы он не ощутил мою слабость. Понял, что я не боюсь…»

Эви заставила себя остаться на месте.

Приподняла голову, стараясь дышать ровно:

– Сними маску.

– Почему? Она тебя пугает? – произнес он, подкрадываясь еще ближе. – Разве ты не боишься больше того, что под ней?

Страх опутал ее, почти моментально, тут же – сковывающий, вопиющий от ужаса, заставляющий дрожать всем телом, а сердце биться так сильно, так громко, что, казалось, еще несколько таких ударов, и оно разорвется на куски.

– Тебя смущает эта кровь? – Дамиан провел рукой по черно-белой поверхности маски. Подушечки пальцев сразу окрасились в грязно-багровый. – Если так, то не волнуйся, детка. Это не моя.

– Что ты сделал с Аластором? – задала вопрос во второй раз девушка.

– Догадайся. Ты ведь умная девочка, да, Эви? – шаг, другой, третий…

И вот он стоит прямо перед ней.

– Скажи сам. Что ты сделал с Аластором?

– Какая упрямая, – цыкнул он недовольно. – Будь по-твоему. Раз ты так отчаянно хочешь узнать… – Дамиан наклонился к ней.

Дыхание девушки остановилось в горле, когда окровавленная маска оказалась прямо перед ее лицом.

– Я всего лишь помыл свой нож. Его кровью.

Послышался щелчок.

Глаза девушки расширились, когда он достал этот самый нож.

– Вот и все, Эви. Я не сделал ничего плохого.

– Ты псих? – она издала недоверчивый смешок, полный ужаса и недоверия. – Аластор не заслужил ничего подобного! Он хороший чело…

– Ты это поняла за десять минут, пока его язык был у тебя во рту? – послышался щелчок зубами.

– Откуда ты…

– Привыкай. Теперь ты всегда будешь под контролем.

Гнев взорвался в Эви, вытесняя страх.

«Да пошел этот псих куда подальше!»

– Что ты о себе вообще возомнил? – прошипела она, глядя в его потемневшие глаза, видневшиеся за маской. – Поводок еще надень на меня!

– Если понадобится – надену.

– Пошел нахрен.

– Скоро туда отправишься ты.

– Ты меня не тронешь, – ответила девушка с уверенностью, которой у нее не было.

– Разве ты не заслуживаешь наказания, Эви? Ты ослушалась моего приказа, обманула родителей, отправилась к лидеру Вампиров, терлась об него… Думаешь, я спущу эту херню тебе с рук? Ошибаешься.

– Только посмей.

Дамиан усмехнулся, словно ее слова его только позабавили.

– Давай заключим соглашение.

– Какое? – выдавила девушка из себя, ощущая, как пульс участился от одного его грубого смеха.

– Уговор будет таким, маленький Огонек… – он протянул руку и коснулся пряди ее волос цвета пожара. Слегка потер ее, играясь. Почти нежно. На контрасте массивной окровавленной фигуры, опасности, грубых слов, этот ласковый жест…

Сердце Эви подпрыгнуло.

– Убегай, – громко приказал Дамиан.

– Ч… что? – запнулась она, глядя на уродливую маску.

– Тебе нужно спрятаться в этом лесу. Где угодно. Если сумеешь, то я тебя оставлю в покое, не буду трогать, – хрипло произнес он, слегка приподнимая маску. Так, что она заметила его кривую, наглую улыбку.

– А если нет? – спросила она едва слышно.

– Тогда я сделаю с тобой все, что только захочу.

– Что именно? – прошептала девушка. Тревожность заставила ее горло сжаться.

– Увидишь, – пообещал Дамиан, наклонив голову набок и с нескрываемым интересом наблюдая за ней. – Игра началась.

– Подожди, сколько у меня есть времени? – кровь зашумела в ушах.

– Я дам тебе фору в две минуты.

– Это слишком быстро! – запротестовала девушка, ее глаза метали молнии.

Он наслаждался этим больше, чем когда-либо.

– Достаточно, чтобы я тебя поймал и поглотил. А теперь беги. Убегай, маленький Огонек.

Отпрянув от него, Эви бросилась прочь со всех ног.

«У меня получится. Я была скаутом много лет. Неужели такая большая проблема – сбежать и спрятаться в этом огромном лесу? Конечно, нет. Раз плюнуть. Здесь куча разных мест, где он меня ни за что не сможет найти».

Она свернула по тропинке, ведущей в глубь леса, протискиваясь через густую чащу.

Перед глазами все расплывалось в безобразный черный хаос.

Незащищенные руки царапали острые ветви, оставляя на нежной коже ссадины, но она не останавливалась.

Ноги горели, как в аду, а Эви продолжала двигаться вперед, раздвигая листья, ветки, стараясь убежать как можно дальше.

Впереди замелькал небольшой овраг.

«То, что надо!» – решила девушка.

Эви не знала, сколько времени прошло – по ощущениям, далеко за две минуты.

«Нельзя медлить!» – стоило девушке подумать об этом, как, словно назло, она споткнулась об сук и упала на землю.

Колени вспыхнули острой болью. Эви стиснула зубы и бросила на взгляд вниз – кожа с них слезла и кровь стекала по ногам.

Проклятье.

С таким будет проблематично двигаться быстро.

«Ладно. Мне осталось совсем немножко до убежища».

Она помчалась вперед и нырнула в овраг. Посыпав себя сверху ветками, Эви притаилась.

«Надо выключить телефон. Вдруг он решит позвонить и найти меня по нему?» – пришло ей вдруг в голову, и девушка быстро вытащила его из сумке, осуществляя задуманное.

Время шло.

В лесу было тихо.

Слишком тихо.

Эви слышала только грохот в собственной груди.

Боль в пульсирующих коленях.

Влажность.

Они кровоточили, но это было меньшее, что волновало девушку.

Плевать.

Позже она позаботится о своих ранах.

Когда будет в безопасности. Дома. Очень скоро.

Эви прислушивалась к каждому шороху.

Ничего.

Кажется, удалось запутать его.

Вряд ли Дамиан вообще сможет выйти на ее след.

Она решила выждать немного времени, чтобы, не дай Бог, не столкнуться со своим преследователем, и после этого начать выбираться из леса к дороге. Вызвать такси и…

Хруст веток заставил Эви замереть.

Какого…

«Этого не может быть!»

– Я знаю, что ты прячешься где-то здесь, моя маленькая девочка, – послышался голос, от которого ее пробрало до мурашек.

Эви прижала руку ко рту, стараясь не издавать ни звука.

– Это было весело. Я впечатлен, – он издал смешок. – Целых десять минут я тебя искал.

Ее ладони вспотели, дыхание сбилось. Девушка вжала голову в плечи, заставляя себя оставаться неподвижной. Она достаточно незаметно скрывалась под ветками в овраге. Возможно, пронесет, и он не обнаружит ее.

– Я чувствую, как ты дрожишь, детка.

Эви крепче закрыла рот ладошкой, чтобы приглушить любые звуки.

– Умная девочка, отключила телефон. Я и не сомневался.

Шаги раздались ближе. Будто он обходил овраг вокруг.

– Слышу, как ты дышишь. Твое сердце бьется так чертовски сильно. Почему, Эви?

А потом внезапно стало тихо.

Ни шороха.

Ни хруста веток.

Ни его голоса.

Словно Дамиан резко исчез.

Провалился сквозь землю.

Девушка напряженно вслушивалась в любые звуки.

Прошла минута.

Другая.

Эви не сдвинулась с места.

Он что, ушел?

Возможно, не смог ее обнаружить и направился в другую сторону.

В таком случае…

– Вот я и нашел тебя, – раздалось над ее ухом.

Сердце Эви заледенело в груди, глаза широко раскрылись.

На нее смотрела окровавленная маска.

Адреналин от погони заставил ее кровь закипеть.

– Ты ничего мне не сделаешь.

Он схватил девушку за руку и вытащил из оврага.

Она сразу попыталась вырваться.

– Ты сломаешь запястье, если продолжишь в таком духе.

Девушка ойкнула от боли и перестала сопротивляться, глядя на него с такой ненавистью, что Дамиан улыбнулся. Почти.

Любое удовлетворение исчезло, когда в голове пронеслись события сегодняшней ночи.

Образ мужской руки, скользящей по ее спине, поганого рта, целующего ее губы, шепчущего ей на ухо полную херню и заставляющего извиваться на его коленях.

Одного этого было достаточно, чтобы он обратился в смертоносное состояние. Безудержного гнева и желания уничтожать.

Не ее. Его.

Нужно стереть эти касания с ее кожи. Все. До единого.

Чтобы она забыла этого мудака… Всех забыла.

Дамиан дернул ее к себе за руку. Так, что девушка врезалась в его широкую грудь.

– Что ты дел… – воздух вышибло из легких. Потому что он наклонился к ней. К ее губам.

Этот мерзавец трогал Терезу, обнимал ее, развлекался с этой святошей в бассейне…

Эви щелкнула зубами.

Пошел нахрен.

Она плюнула ему в лицо. Точнее – на маску.

– Ненавижу тебя, – прошипела разъяренно, предпринимая очередную попытку вырваться.

Не отпуская ее руки, Дамиан, наконец, снял уродливую вещь и бросил ее на землю.

– Да что ты говоришь. Это легко опровергнуть.

Эви прищурилась, выдерживая тяжелый взгляд, направленный на себя.

Даже сейчас, в этой безумной ситуации, сволочь выглядела убийственно притягательной.

Полные губы изгибались в усмешку, которую Эви немедленно захотелось стереть с омерзительно красивого лица.

Зеленые глаза потемнели до оттенка лесного болота. Мертвые омуты, полные пустоты.

Темно-каштановые волосы пребывали в беспорядке. Словно кто-то в них зарывался пальцами. Его святоша?

Она сжала зубы.

– «Ты меня поцелуешь, Дамиан?» – передразнил он ее, напоминая о том самом дне, когда они дали друг другу обещание. И нарушили его.

– Это было до того, как я узнала, что ты психопатичный блудливый сукин сын!

– Кто бы говорил! – сорвался парень. – Это я пару часов назад почти трахнулся с кем-то в машине?

– Не строй из себя святого, тебе не идет, – ядовито бросила девушка. – Ты вьешься вокруг Терезы Браун, словно жалкий пес, выпрашивая крохи внимания! – Эви, наконец, вырвалась из его хватки.

Сразу сделала шаг – назад.

– Это тебя злит? Странно, – он театрально ахнул. – Ты противоречишь сама себе. Говоришь же, что ненавидишь. Так почему тогда бесишься?

Она не ответила. Отступила.

Он принял вызов. Медленно наступая.

Вперед.

К ней.

Эви приподняла подбородок:

– Тебя не касается то, что я делаю. И с кем я делаю. Заботься о своей святой Терезе!

– Не смей даже имени ее произносить.

– Ой, простите, я рискнула осквернить невинное существо! – Эви отступала до тех пор, пока не почувствовала за спиной дерево.

Черт побери.

Она попыталась скользнуть в сторону, но мгновенно оказалась в ловушке. Потому что он бросился к ней и оперся руками по обе стороны от ее головы.

Взгляд девушки зацепился за кровь, которая покрывала его пальцы. Красные следы также размазались по шее. Виднелись за толстовкой. Наверное, кровь испачкала его, стекая по маске.

– Он жив? Аластор.

Гнев. Ярость. Сумасшедшая потребность разрушить все вокруг. Острое, ядовитое чувство, как змея, клубившееся в его груди. Свернувшееся там, молчавшее, вдруг заворочалось и громко зашипело, высунув свой раздвоенный язык. Приказывая, нашептывая, вопя о том, чтобы он заявил о своих правах на эту девушку. Ревность. Отравляющая кровь, она разносилась по каждому сосуду, словно яд. Проникала в плоть, выжигая все на своем пути. Заставляя гореть. Дотла.

Он ненавидел эту девушку, ненавидел это чувство, ненавидел себя, потому что терял контроль, который никогда прежде не позволял себе ослабить. И тем не менее мир его погружался в черный от одного упоминания Огоньком имени этого мусора.

У него просто не было шансов. Она предписала этому подонку приговор, когда посмотрела в его сторону.

– Кто знает, – бросил Дамиан одно-единственное слово в ответ.

Эви резко выдохнула. Если она и боялась, то никак не показывала.

– Я ухожу, понятно? Отпусти.

– Уговор есть уговор, ты сама согласилась на игру, – он не сдвинулся ни на дюйм, прижимая девушку к стволу дерева.

Эви отвернула голову в сторону, когда он приблизил свое лицо к ней.

– Ты не можешь.

– Почему? Чем я хуже этого ублюдка? Если дала ему, то дашь и мне, правда? – ядовито прошипел он. – Ведь какая разница, на чей член сесть.

Удар по лицу был оглушающим.

Таким, что перед глазами Дамиана все потемнело.

Это было больно.

Действительно охренеть как больно.

Кровь мигом хлынула из разбитой губы. Он ощутил ее – полный рот этой чертовой теплой крови.

Провел языком по зубам, проверяя, не выбила ли она случайно их.

К ее счастью, нет.

– Полегчало? – Дамиан немного отстранился от девушки.

Сплюнул на землю. Ухмыльнулся окровавленными губами.

Эви сжала кулаки.

– Что, опять ударишь? – процедил он сквозь зубы. – Клянусь, это будет последнее, что ты сделаешь за свою жизнь.

– Ты не заслуживаешь больше пощечин, – Эви встряхнула онемевшей после удара кистью. – Не хочу, чтобы рука болела сильнее.

– Такая великодушная, я тронут.

Дамиан посмотрел на нее – разъяренную, полную сопротивления, даже сейчас, когда он загнал ее в угол, эта девочка не прекращала бороться с ним.

Прекрасно зная, на что Йохансен способен – он буквально похитил на ее глазах человека. Вернулся к ней, покрытый свежей кровью.

И тем не менее, несмотря на все – осмелилась его ударить.

Это вызывало в нем извращенную форму гордости.

Восхищения ей.

Поклонения.

Воздух между ними трещал от напряжения. Почти ощутимого. Густого. Искрящегося, пока они смотрели друг на друга, впитывая это мгновение.

– Ты поцеловала другого, блядь, – прошептал Дамиан сдавленно. Слова застревали у него в горле.

– Не в первый раз, заметь, – огрызнулась она. – И мне безумно понравилось.

– Ты ведь обещала мне, Эви.

Она прерывисто выдохнула.

– Ненавижу знать, что он касался тебя. Это должно было быть только моим, – он провел большим пальцем по ее губам.

– Ну, теперь уже нет. Я целовала других парней много раз. Так что теперь можешь убираться прочь, – скривилась Эви. – Как ты назвал меня? Нахлебница и продажная дешевка? Так оно и есть. Мне плевать, кому отсосать. Возможно, я, – она оттолкнула его от себя за плечи. – Это и сделала. Всем парням в этом клубе. По очереди.

– Прекрати, – Дамиан стиснул зубы и перехватил ее запястья, крепко удерживая в своей руке. – Хватит нести бред.

– Кто сказал, что это бред, Дамиан? Я не святая, как твоя драгоценная Тереза. И не вижу ничего плохого в том, чтобы развлечься с мальчиками. Чем больше, тем лучше.

– Замолчи, – он толкнул Эви к дереву. Ее голая спина заскребла по шершавой коре. – Ты не такая.

– Терезе ты говорил другое. И знаешь, почему я не стала там, в Тартаре, с тобой спорить? – она ядовито улыбнулась. – Потому что это все правда.

Глаза Дамиана вспыхнули гневом. Он тяжело дышал, с такой силой сжимая девушку за запястья, что она поморщилась. Но все равно не остановилась. Ей хотелось причинить ему такую же боль, какую испытала она, глядя на резвящихся в бассейне Дамиана с Терезой.

– Спроси об этом Аластора. Узнай, что еще я позволила ему сделать со мной на той парковке. Он расскажет тебе, как я дала ему то, что не получишь никогда ты.

– Что, блядь? – рявкнул Дамиан так, что любая на ее месте втянула бы голову в плечи. Но не Эви. Она улыбалась. Бесстрастно и равнодушно. И это только сильнее сводило его с ума. – Ты не имеешь в виду то, что говоришь.

– Все именно так, как ты подумал. Он взял меня, и это было очень приятно. Мне понравилось. И я обязательно повторю.

Херня. Такая херня. Все, что она говорит.

Дамиан знал это прекрасно, потому что, как одержимый, выбил все подробности из Грейсона, подвергнув его пыткам. Ей об этом знать было необязательно.

И все равно…

Все равно даже от одной гребаной мысли об этом…

Он содрогнулся.

Тяжело дыша, попытался справиться с гневом.

– Знаешь, что я думаю, Эви?

Йохансен выпустил ее руки, но не отошел. Так и остался стоять, наклонившись к ней. Закрывая весь мир собой.

Она потерла запястье, бросая на него взгляд, полный ярости:

– А ты умеешь это делать?

– В отличие от тебя – да, – спокойно отозвался на ее выпад парень и усмехнулся. – Тебе понравилось.

– Бить тебя? Очень.

– Понравилось, что я сделал с Грейсоном. Видеть его кровь на мне.

– Что с тобой не так?! – щеки девушки вспыхнули от гнева.

– Ты пробуждаешь во мне самое худшее. Вот что не так, – передразнил ее Дамиан.

– Не смей, слышишь? Не смей перекладывать ответственность за свои животные поступки на меня! – прошипела Эви, лицо ее пылало все больше, крупицы контроля таяли, как песок сквозь пальцы.

– Но тебя это заводит, Эви. Вот почему ты так сильно злишься.

– Ты так считаешь?

– Да, – он усмехнулся. – Как и наша игра. Понравилось быть пойманной?

– Конечно, нет! Ты напал на невинного человека и сделал с ним что-то ужасное, – она резко выдохнула. – А потом гнался за мной в этой жуткой, мерзкой маске. Разумеется, это вызвало у меня только отвращение!

– Значит, не понравилось? – насмешливо протянул он.

– Сказала же – нет.

– Ай-ай-ай, – он облокотился рукой об дерево, не сводя с нее напряженного, пронизывающего взгляда. – В глаза смотришь и врешь. Не стыдно?

Эви выпрямила спину, чуть приподняла подбородок, чтобы видеть его лицо – придурок был выше нее как минимум на две головы.

– Хочешь услышать правду? Хорошо, я расскажу. Только потом не плачь, как маленький обиженный мальчик.

– Давай-давай, я уже достал платочек.

– Когда я смотрю на тебя, то вижу всего лишь избалованного парня, который пользуется деньгами богатого папочки и трахается каждый день с новой девушкой, чтобы, не дай Бог, не привязаться к кому. Твоя мать умерла, и ты боишься подпустить кого-то ближе. Ведь в глубине своей души решил, что это твоя вина. Ты не можешь принять случившееся до сих пор, ненавидишь себя. Жалеешь. Но это не дает тебе право срывать свое дерьмо на окружающих людях, которые не имеют никакого отношения к твоему горю! Это не дает тебе право играть с моими чувствами, контролировать только потому, что хочешь почувствовать власть над кем-то! Ощутить себя кем-то значимым, быть важным в своих глазах.

Дамиан резко выдохнул, сжав челюсти до боли.

– Все, на что ты способен – это разрушать, а не созидать. Ты абсолютно жалкий, ничтожный ребенок, который избивает беззащитных людей, но при этом не понимает сути, – Эви знала, что давно пора замолчать, но не могла остановиться. – Мне чертовски жаль тебя. Потому что все это – насилие, которое ты сеешь вокруг себя, – она махнула рукой, – всего лишь доказывает мои слова. Ты разочаровываешь своего отца день за днем. Пытаешься привлечь его внимание. Но он тебя просто не видит. Разве я не права?

Мужская ладонь обхватила ее горло, припечатывая к дереву. Девушка спокойно улыбнулась.

– Сам ведь хотел услышать правду.

– Заткнись немедленно, – рявкнул Дамиан, скрежеща зубами.

– Давай. Вперед. Придуши меня, трус, – хрипло произнесла девушка.

Между их лицами были пару ничтожных дюймов.

А за ними – сбившееся дыхание, запах хвойного леса и стук больного сердца.

Близко.

Слишком, мать его, близко.

Это оглушало.

Несмотря на то, что она делала вид, будто держит ситуацию под контролем…

Дамиан замечал все.

Дрожь в ее коленях.

Воздух, который девушка ловила ртом.

Блеск в синих глазах. Влажный.

То, как было напряжено ее тело. Словно Эви порывалась сбежать в любую удобную секунду.

И это было бы правильно. Позволить ей сбежать.

Отпустить, пока он не…

– Сделай это. Придуши меня, – повторила девушка вновь, – Покажи мне свое настоящее лицо, – ее голос дрогнул. – Сними маску.

И Дамиан сделал.

Сделал единственное, что могло остановить его от безумия.

Обрушил свой рот на эти лживые губы.

Ударившись затылком об дерево, она только сильнее сжала губы, не позволяя… отталкивая…

Толчок в грудь отрезвил его.

Ее перепуганные глаза.

Дамиан сразу перестал. Немного отстранился.

Девушка отчаянно помотала головой так, что собственные волосы хлестнули ее по лицу.

– Нет, – почти бесшумно вырвалось у Эви. – Не хочу. Все не так, не так…

Что-то в нем оборвалось.

– А как хочешь ты? Скажи, маленькая, – он обхватил лицо девушки руками и прижался лбом к ее лбу. – Помоги мне, Огонек.

– Тебе очень больно?

Он не успел ответить.

Касание.

Едва ощутимое, легкое, словно крылья бабочки. Кончики ее пальцев запорхали по его разбитым губам.

– Огонек… – голос Дамиана дрогнул.

А Эви подалась вперед. Слегка сжала его ладони в своих.

И сейчас, смотря друг на друга, все казалось другим.

Правильным.

Тем самым «так».

– Болит? – настойчиво переспросила она.

– Пока ты держишь меня за руки, у меня ничего не болит.

Она смотрела на него с таким беспокойством, что сердце Дамиана защемило. Он вдруг нахмурился, когда взгляд мимолетно упал на ее ноги.

«Сама-то? Разбила в клочья коленки, а думает обо мне…»

Стало так паршиво на душе. Стыдно.

Наверное, так ощущается проснувшаяся совесть?

– Прости, – только и смог выдавить парень. – У меня нет с собой аптечки. Забыл рюкзак.

Она смущенно потопталась на месте.

– Не беспокойся, у меня в сумочке есть бинт.

– Тогда почему ты…

– А когда? – издала смешок девушка. – Не выдалось подходящего момента. И не смотри так, будто я при смерти. Обычная царапина. Переживу.

Чувство вины снова кольнуло Дамиана.

– Дай, я перевяжу.

Она протянула ему порошок неоспорина и бинт.

Дамиан опустился на колени, обрабатывая ее раны, которые выглядели очень болезненными. Осторожно подул, когда она поморщилась. Присыпав лекарство, наложил поверх него стерильную повязку и поднялся на ноги.

– Дамиан, я…

– Иди домой, Эви. Я тебя отпускаю, – выдохнул он.

Сделал шаг.

Назад. Отступил.

Девушка следила за ним с паникой во взгляде.

Почему? Должна ведь обрадоваться. Избавилась от него, наконец.

Не оборачиваясь, Дамиан пошел прочь.

«Не надо больше бояться. Я понял. Понял, что делаю тебе больно. Больше это не повторится».

Можешь уходить, Огонек. Ты свободна.

Уезжать пока не хотелось.

Дамиан вернулся к мотоциклу и лег на землю. Прямо на влажную после сегодняшнего дождя траву. Закрыл глаза.

Было так тихо.

И вместе с тем – оглушительно шумно.

Мысли кружились в черепной коробке и не давали покоя.

Их было много.

Острые, ядовитые слова.

Хаотично летали в его голове, насмехаясь.

Противен, ненавижу, мерзкий, жалкий, отвратительный, ничтожный…

Легкое касание. Теплого рта на его губах. Трепетное движение. Один раз, снова, другой…

Касаясь чего-то другого.

Гораздо большего, чем просто тело.

Там, где-то в груди, за ребрами.

Его глаза открылись.

Эви медленно легла рядом, не говоря ни слова. Он и не спрашивал.

В голове крутилось одно-единственное: «вернулась».

– У тебя кровь, – прошептала девушка, приподнявшись на локтях.

– Так сотри ее, – он посмотрел на ее губы, бросая открытый вызов.

Выбор оставался за Эви.

Мгновение – и она забралась на него, седлая.

Дамиан лежал неподвижно, наблюдая за девушкой.

«Такая красивая».

Самая прекрасная.

Хрупкая, но смелая, готовая всегда дать ему отпор.

Остроумная.

Сообразительная.

По-настоящему интересная, как личность.

Огненные волосы, как и всегда, очаровывали его. Дамиану хотелось протянуть руку и зарыться в них. Убедиться, такие ли они мягкие и шелковистые, как он помнил.

Глаза Эви горели решимостью.

Он скрыл улыбку.

Медленно, очень медленно она склонилась над ним. Маленькая холодная ладошка коснулась мужской щеки, невесомо погладив, скользнула к подбородку, тем же едва ощутимым – ниже…

Дамиан вздрогнул. Его взгляд – абсолютно дикий, затуманенный… Следил за каждым ее движением. Упиваясь ими.

Вторая рука легла на мужскую грудь, скрытую за черной толстовкой.

Эви зачарованно смотрела, как подушечки пальцев ласкали его кожу на шее.

Порхали по ней – смуглой, нежной и теплой.

Ощущая пульсацию крови под ладонью.

Замерли. И от этого тысячи крошечных искорок закололи кончики пальцев. Словно она коснулась открытого огня. Посылая дрожь по плечам, спине, всему телу… Заставляя ее сердце сходить с ума, просто глядя на него.

Он лежал под ней, слегка запрокинув голову, тяжело дыша.

Его грудная клетка часто поднималась и опускалась под ее крошечной ладошкой, почти ходуном.

А глаза…

Его глаза никогда не сияли ярче.

У Эви закружилась голова.

«Коснись меня», – хотела взмолиться она, опустив глаза на его руки, неподвижно лежащие на земле.

Пальцы Дамиана сжались под ее взглядом.

Чтобы оттолкнуть?

Прижать к себе ближе?

Или он цеплялся за остатки контроля, который неумолимо ускользал с каждой секундой?..

«Нужно остановить это все. Я ведь ненавижу… Ненавижу… Как же, черт возьми, сильно я тебя ненавижу…» – мысль оборвалась.

Горячее дыхание обожгло его шею. А на месте пальцев вдруг оказались ее губы.

Из горла Дамиана вырвался тихий, жаждущий стон.

Самый прекрасный звук, который она когда-либо слышала.

Пробравший Эви до самого пылающего нутра.

Мысль о том, что это все делала с ним именно она…

Внизу живота забесновались бабочки. Целый ворох, трепеща и сбивая ее дыхание. Эви опустила руки на его широкие плечи.

– Пожалуйста, малышка, сделай это снова, – взмолился он хриплым голосом.

Последние нити здравомыслия, которые еще сдерживали девушку, сорвались.

Больше она не могла… Не могла и не хотела сдерживаться.

Высунув язык, Эви вожделенно провела им по шее парня, до самых ключиц. Его смуглая кожа была теплой и слегка солоноватой на вкус. Идеальной.

Новый тихий звук разрезал ночную тишину. Почти хнычущий, но вместе с тем – соблазнительный и искушающий. Она сходила с ума по этому. Лизнула и укусила то место на шее, где бился пульс. Посасывая до тупого ощущения боли. До тех пор, пока на его коже не появился ярко-багровый след.

Руки Дамиана опустились на ее обнаженные ноги, крепко прижимая к себе.

Черт побери.

Она целовала его шею, жадно посасывая кожу везде, куда могла добраться. Помечая собой.

Так, чтобы, когда он встал завтра утром и посмотрел в зеркало…

Помнил, что с ним была она.

Никто другой.

Дамиана трясло. До ненормального трепета в груди, почти до ломки и…

Он сразу понял, когда она почувствовала.

То, как он затвердел под ней. Член требовательно упирался в ширинку брюк, почти причиняя боль.

Девушка оторвалась от него и слегка приподнялась. Ее глаза расширились. Эви неосознанно заерзала, и парень опустил руки на ее обнаженные бедра, останавливая. Выводя легкие круги на нежной коже подушечками пальцев. Ее дыхание сбилось, пухлые губы приоткрылись.

– Блядь, детка, я безумно хочу этот рот, – он приподнялся и обхватил рукой ее шею, зарываясь в волосах.

И на этот раз это не было простым касанием.

Губы Дамиана прижались к ней, въедаясь в ее рот, заставляя тихо, жалобно прохныкать. Напрочь срывая крышу. Ему, ей.

Тонкие маленькие руки сжали его плечи, впиваясь в кожу через толстовку до боли. И это было приятно. Даже если до синяков.

Он укусил нижнюю губу девушки и тут же утешающе пососал, прежде чем его язык ненасытно скользнул в ее рот.

Так сладко. Вызывая зависимость. На вкус она была как рай.

Дамиан мягко надавил ладонью на ее челюсть, побуждая открыть рот шире.

– Это моя девочка… – разгоряченный шепот прямо в дрожащие губы, вызывая нуждающийся всхлип. Сталкиваясь с ее языком, вылизывая его, втягивая в свой рот. Внутрь. Наружу. Снова. Обводя по кругу теплый шарик пирсинга своим языком, обхватывая за задницу, прижимая вплотную к своему телу.

«Когда она успела сделать пирсинг?» – рассеянно подумал Дамиан и несдержанно застонал, когда девушка ответила ему с таким напором, что их зубы лязгнули друг об друга.

Нежно покусывая его губы, а потом проникая языком в его рот, глубоко и так чертовски горячо…

Их тяжелое, лихорадочное дыхание смешалось.

Сердце Дамиана судорожно колотилось. Он не помнил… Не мог вспомнить…

Жаждал ли кого-либо так же сильно, как эту девушку? Вероломно осквернить, сделать своей. Чтобы навсегда и целиком.

Ему хотелось выпить каждый стон, каждый ее вдох, хотелось забраться под самую кожу, хотелось обнимать, прижимать к себе и защищать…

Эви ощутила металлический вкус во рту. Наверное, от его разбитой губы. Но это не останавливало Дамиана. Напротив. Он ухмыльнулся прямо в ее губы. Вызывая тянущую боль внизу живота.

Эви нетерпеливо потерлась об него, слегка качнулась.

Дамиан опустил руки на девичью талию, поднял голову, глядя на нее с такой жаждой, что перед ее глазами потемнело.

– Ты хотя бы представляешь, что делаешь со мной? – прошептал он, вглядываясь в лицо девушки.

Огненные волосы, дико вьющиеся вокруг ее лица. Растрепанные, потому что он зарывался в них пальцами.

Глаза, которые смотрели на него так, словно он был ее новой одержимостью.

Эти греховные губы, покрасневшие и припухшие после их поцелуя. Ждущие.

Маленькие руки, обившиеся вокруг его шеи. Короткие ногти, царапающие кожу.

Россыпь тысячи веснушек на носу и немножко вокруг. Словно поцелуй солнца.

– Огонек, – он провел пальцами по ее губам, и она поцеловала их. – Ты такая красивая. Очень.

– Я хочу… хочу… – девушка запнулась, и ее щеки вспыхнули.

– Хочешь трахнуть меня через одежду? – подсказал он бесстыдно.

– Дамиан! – она ударила его кулачком по плечу, ее лицо только сильнее запылало.

– Ты так очаровательно смущаешься, детка, – тихо засмеялся он, резко приподнял ее и плавно опустил на свой изнывающий пах. – Трахни меня, маленькая.

Этот чертов грязный рот…

Эви набросилась на его губы, терзая их. Двинулась, как он показывал, и парень качнулся ей навстречу.

От этого контакта тел девушку пробрало.

Хотелось еще. Бесконечно раз. Чтобы унять это лихорадочное остаться-с-ним-навечно.

Снова. Повторила. И вновь…

Заставляя его задыхаться. Выстанывать в ее губы.

Боже, как же сильно она любила это слышать.

Ощущать его руки – повсюду на своем теле. Гладящие плечи, сжимающие талию, ласкающие спину и скользящие по бедрам и пояснице.

Он буквально вытрахивал ее рот своим языком. Играя с шариком пирсинга, лаская. В том же темпе, в котором их нижние половины тела соприкасались.

– Охренеть, твою ж мать, детка… – он потерся губами об ее губы и отстранился, несмотря на ее протестующий всхлип.

Девушка выглядела растерянной и такой нетерпеливой, раздосадованной…

– Всего лишь собираюсь вернуть должок, мой маленький Огонек, – он прикусил ее подбородок и спустился к шее.

От Эви пахло чертовыми кокосами и чем-то цветочным, похожим на его одержимость.

Девушка послушно наклонила голову в сторону, маленькая ладошка скользнули к его затылку, зарываясь в отросших темно-каштановых прядях. Играясь, наматывая их на пальцы. Почти заставляя его мурлыкать от наслаждения.

Губы Дамиана горячо поцеловали изгиб ее шеи, спустились в углубление ключиц. Влажный язык лизнул нежную кожу, прежде чем втянуть ее в свой рот.

Девушка ахнула, дернув его за волосы, почти больно, сжимая их в своем кулаке.

Он прошипел, но не остановился. С ума сойти как сильно хотел врезаться в ее тело, внутрь, заклеймить, сделать своей…

Они продолжали раскачиваться навстречу друг другу, пока Дамиан терзал ее шею, требовательно целовал, кусал и посасывал бледную кожу, оставляя повсюду отметины.

Было так чертовски приятно.

Она не могла описать это чувство.

Оно было везде.

В ее мыслях, под его руками, между их губами, сквозила в их стонах, пролетало сквозь холодный ночной воздух, воспламеняя все вокруг.

Острое, ошпаривающее, словно кипяток.

Достигло края, когда он практически врезался в нее, горячий и твердый… Ощущая, какая она горячая. Влажная. Сквозь тонкую преграду. Под платьем. И его брюки. Когда она потерлась об него. В последний раз.

Так, что он шумно втянул воздух сквозь крепко сжатые зубы.

Так, что она уткнулась в мужское плечо лицом, крепко зажмуриваясь, цепляясь за его плечи.

Это было похоже на чертово цунами.

Словно гигантские волны обрушились на них, сметая все на своем пути.

Обезумевшие бабочки сводили низ живота.

Эви потерлась носом об его влажную от пота шею, обняла, сцепив руки где-то на спине. Чтобы не сорваться в пропасть. Не захлебнуться. Он был таким теплым. Сердце Дамиана колотилось. Дыхание не хотело приходить в норму.

В-п-е-р-в-ы-е.

Все-таки, впервые.

А внутри…

Внутри все болело, сжималось и переворачивалось.

Эта агония раздавалась в каждой косточке тела.

Голове.

Глазах, которые отчего-то щипало.

Что это за херня?

Ему хотелось бежать…

Подальше от понимающих глаз, тепла обнимающих рук и этой улыбки.

Потому что его разрывало на кусочки.

Дамиан обхватил девушку за плечи.

Отстранил от себя. Грубо.

Не глядя в ее сторону, поднялся на ноги.

Она замерла.

Стало вдруг так холодно.

Эви отчетливо почувствовала ледяной ветер, гуляющий по коже.

Обхватила себя руками. Так и осталась стоять, глядя на парня. Замерзая с каждой секундой все больше.

И дело было совсем не в погоде.

Он поднял брошенную маску с земли. Вытер с нее грязь рукавом толстовки.

– К слову о монстрах. Аластор Грейсон – наркоторговец и убийца, избежавший ответственности за совершенную бойню. Стал причиной зверской смерти Бетти Рич три года тому назад. Скорее всего, он успел поведать тебе о своей печальной любви, раз ты его так отчаянно защищала, – произнес он равнодушным тоном. – Только наверняка забыл уточнить, что он сам был тем, кто изнасиловал с другом и убил свою девушку, не так ли? Преступление расценили как злодеяние, совершенное в состоянии аффекта. Этот мусор провел в реабилитационном центре всего около года, после чего был выпущен на свободу, благодаря грязным деньгам отца. Подумай хорошо в следующий раз, прежде чем раздвигать перед ним ноги.

Эви вздрогнула.

Его губы вопили о ненависти.

Кричали.

Убеждали.

Раз за разом.

О том, как он ее презирает, не выносит, ненавидит…

Но глаза говорили совсем другое.

То, о чем было нельзя. То, чего он… стыдился? Боялся?

И от этого только сильнее выворачивало наизнанку.

Эви усмехнулась, сглатывая ком в горле.

– Убегай дальше, Дамиан. Я больше не встану на твоем пути.

Девушка развернулась и, прихрамывая, зашагала к главной дороге.

Перед глазами все расплывалось. Эви раздраженно провела по ним тыльной стороной ладошки.

Дурацкие слезы.

Дурацкий Дамиан.

Она до сих пор чувствовала его вкус, запах… Словно намертво пропитавшие каждую клеточку ее тела собой.

Парень проводил взглядом маленькую фигуру, не сдвигаясь с места. Оставляя ее в объятиях пустоты.

А в голове крутилось одно.

Трус.

Чертов жалкий трус.

Она была права…

Глава 7

«…Tell them all I know now,

Shout it from the rooftops,

Write it on the skyline:

All we had is gone now…

Tell them I was happy,

And my heart is broken,

All my scars are open.

Tell them what I hoped would be

Impossible, impossible,

Impossible, impossible…»

James Arthur – Impossible

Это было неловко.

Очень.

И то, что Дамиан был ее непосредственным начальником, чертовски все усложняло.

Девушка избегала встреч с ним уже как почти неделю. Как ни странно, но и он не мучал ее своим присутствием, по минимуму контактируя с Эви.

Напрямую они не разговаривали. Самое большее, что Йохансен делал – присылал на электронную почту все нужные документы и изучал ее отчеты. Если были какие-то ошибки – в письменной форме подробно указывал и объяснял, как их исправить. На этом все.

Сначала Эви нравился подобный формат общения.

Он больше не трепал ей нервы, не выводил из себя, не дразнил, не заваливал работой.

Эви должно было стать комфортно – спокойная атмосфера в офисе и больше свободного времени для сына.

Но… чего-то не хватало.

Девушка постоянно была как на иголках. А их демонстративная игра в «кошки-мышки» действовала Эви на нервы. Она всегда предпочитала открытый вызов холодной войне.

Было бы наивно считать, будто Дамиан оставил ее в покое.

Нет.

Наверняка выжидал удобный случай, чтобы нанести удар в спину.

В этом Эви даже не сомневалась. Была научена горьким опытом.

«Я могу сидеть здесь и злиться с каждой минутой сильнее… Или могу пойти в его кабинет и высказать свои претензии в лицо. Я ведь не трусиха. Так и поступлю. И будь что будет», – девушка решительно встала из-за стола и, прихватив папку с документами в качестве предлога, направилась прямиком в кабинет человека, которого имела несчастье называть боссом.

Она зашла в лифт и оценивающе пробежалась взглядом по своему внешнему виду.

Черный деловой костюм.

Собранные в идеально гладкий пучок волосы.

Красная помада. Ее любимая.

Образ дополняли туфли на высокой платформе.

То, что нужно.

Она усмехнулась, вполне довольная увиденным. У Эви никогда не было проблем с самооценкой.

Двери лифта открылись. Крепче сжав документы, она уверенной походкой направилась в кабинет Дамиана.

Сделала глубокий вдох, собираясь с силами.

Трижды постучала.

– Войдите, – послышался его раздраженный голос.

Рука девушки зависла над дверной ручкой.

«Кажется, он не в духе. Хотя… Боже, когда вообще этот придурок был в духе?!»

Выпрямив плечи, Эви открыла дверь.

Объект ее душевных терзаний сидел на своем черном кресле, изучая документы с самым мрачным видом.

Она обратила внимание на небольшую щетину на его лице, плотно сжатые губы, нахмуренные брови… И даже так Йохансен был возмутительно красив.

Дамиан был настолько погружен в работу, что не обратил на ее приход внимания. Татуированная рука потянулась к галстуку, ослабляя его и позволяя свободно повиснуть вокруг шеи.

– Нам нужно поговорить, – прямо объявила Эви, положив документы перед ним на стол.

Йохансен медленно поднял голову.

Его молчание не облегчало ей задачу.

Парень пробежался глазами по ее телу, но взгляд его остался непроницаем. Словно стеной любовался.

– Чем могу помочь? – наконец, выдавил он из себя.

– Прекрати, – сжала зубы девушка. – Давай нормально обсудим то, что произошло.

– Да о чем ты говоришь? – Дамиан издал пренебрежительный смешок. – Разве что-то произошло?

– Слушай, в ту ночь мы немного забылись, но это не причина сейчас избегать друг друга. Если честно, мне некомфортно так работать. Есть много вопросов, которые сложно воспринимать в письменной форме и их…

– Мне плевать, что тебе там удобно, – бесцеремонно перебил ее Дамиан. – Ты настолько незначительный в моей жизни человек, что… – прищурился холодно он, сделав паузу. – Я просто не хочу тратить на тебя время. Свои обязательства перед компанией я выполняю, проверяя твои бесполезные отчеты и давая советы. На этом все. Ничего, кроме работы, я обсуждать с тобой не намерен.

– Ты вообще себя слышишь? – Эви пыталась держать себя в руках, но мудак выводил ее из себя.

Бесполезные?!..

Да она старалась, не покладая рук!

– Я говорю именно про работу! Я не могу продолжать делать это в дистанционном формате. И терпеть твои выходки – тоже!

– Ничего, научишься, – снисходительно улыбнулся Дамиан. – Что-то еще, мисс Коллинз?

– Да. Пошел ты на хрен, – она в сердцах показала ему средний палец и развернулась, чтобы пойти прочь.

Было очевидно, что конструктивного диалога ей с Дамианом не построить.

– Вижу, зашел в самое подходящее время, – послышался чей-то веселый смешок.

Эви опустила руку с неприличным жестом, заливаясь краской.

Дерьмо.

Ну, почему мистер Гринберг зашел именно в этот момент?!

«Какой позор…»

Ей хотелось провалиться сквозь землю.

– Дамиан, ты опять доводишь сотрудников? Мне поступают жалобы, – рассмеялся мужчина, упираясь руками об стол.

Девушка облегченно выдохнула. Хорошо, что у мистера Гринберга было хорошее чувство юмора.

– Клевета, дядя, – усмехнулся в ответ Дамиан, – Где ты видел, чтобы я кому-нибудь грубил?!

Эви обернулась, испепеляя его возмущенным «ты-это-сейчас-на хрен-серьезно?» взглядом.

«Пора убираться отсюда. Как раз уйду под шумок…»

Она уже взялась за ручку двери, когда ее неожиданно окликнули.

– Задержитесь, мисс Коллинз. Вы нужны мне оба.

Девушка замерла. Дамиан озадаченно вскинул брови.

Мистер Гринберг улыбнулся, окинув племянника и Эви загадочным взглядом.

– Если это касается документов на оформление имущества миссис Уилсон, я их уже предоставила. Только что, – осторожно добавила девушка.

– Нет. Дело в другом.

Эви неохотно подошла к столу.

– Садитесь, – мужчина махнул рукой на свободное кресло. – Как вы знаете, сегодня вечером состоится благотворительный аукцион, – произнес он, когда Эви села.

– Да, мы обсуждали это, – кивнул спокойно Дамиан. – Я помню, что отправлюсь туда сегодня.

Эви напряглась, когда задумчивый взгляд мистера Гринберга остановился на ней. Он смотрел так пронзительно, что девушке стало не по себе.

Нервно заерзав, она улыбнулась:

– А я тут при чем?

– Составишь Дамиану пару.

– Ни за что!

– Да я лучше умру! – одновременно с ней рявкнул Дамиан.

– Ого, какие вы дружные. Видите? Уже сошлись в одном вопросе, – ухмыльнулся мужчина.

– Дядя, хватит издеваться, – одернул его Дамиан, заскрежетав зубами. – Я пойду туда с Энж, как и всегда.

– Ты не потащишь туда человека, который не разбирается в нашем деле, – сердито ответил мистер Гринберг.

Пока они спорили, сердце Эви перевернулось в груди. В голове крутилось только одно.

«Кто такая Энж?»

Как и всегда.

У него есть девушка?

Как она выглядит?

Сколько ей лет?

Какой у нее адрес?..

«Успокойся!» – приказала себе Эви, стараясь контролировать дыхание. Потому что воздуха внезапно стало катастрофически мало. Легкие сжались.

«Или забыла, что он сделал? Почему ты удивляешься? Глупая».

– Я все сказал, – повысил голос мистер Гринберг.

Эви вздрогнула.

– Ты отправишься туда с Эвелин. Она станет твоей спутницей на этот вечер.

– Но я не хочу, – подала голос девушка.

Дамиан прищурился и саркастически выдал:

– А я прямо сознание теряю от желания заявиться туда с тобой.

– Хватит язвить, – осадил его дядя. – Вы туда не развлекаться идете. Мне нужно, чтобы вы наладили контакт с мистером Шоу – нашим потенциальным клиентом. Он сейчас в поисках хорошего адвокатского бюро, и вам необходимо убедить его выбрать нашу компанию. Это действительно важная сделка, связанная с крупными суммами. Действуйте с умом.

– У меня есть право выбора? – процедил сквозь зубы Дамиан.

– Нет. Я не предложил вам, – мистер Гринберг наклонил голову набок. – А поставил перед фактом. Считайте это частью рабочего процесса. Разумеется, если у вас все получится, вы получите за это вознаграждение.

Эви встрепенулась. Ее глаза сразу загорелись.

«Ладно, так и быть, потерплю».

– Хорошо, – воодушевленно произнесла девушка. – Мы вас не подведем, – радостно улыбнулась, игнорируя сверлящий взгляд Дамиана.

– Вот! С таким энтузиазмом и надо подходить к рабочему процессу! – поддержал ее мужчина и обратился к племяннику. – Бери пример.

Дамиан был настолько ошеломлен этим поворотом событий, что не нашелся, как ему отреагировать на столь оскорбительное заявление.

Брать пример! Ему! С этой… этой…

Он не мог подобрать цензурных слов.

– Ваше пригласительное, – мужчина протянул Эви черную пластиковую карточку. На ней серебристыми буквами было выгравировано ее имя. – В списки вас тоже занесли. Я позаботился об этом, проблем возникнуть не должно. Отправляйтесь сейчас домой и собирайтесь. Я приношу извинения, что не предупредил вас об этом заведомо, но идея пришла мне в голову совсем недавно. Мероприятие начнется в четыре. У вас достаточно времени, чтобы привести себя в порядок.

Девушка кивнула.

– Я рассчитываю на вас, – мужчина перевел тяжелый взгляд на Дамиана.

Тот выдавил самую фальшивую из своих улыбок.

– Конечно, дядя. Только что я скажу Энж? Ты не считаешь, что это крайне оскорбительно? Она ведь готовилась к этому вечеру.

– Мне не нравится эта девушка, – невозмутимо отозвался мистер Гринберг. – И что-то не припоминаю, чтобы у тебя были проблемы с выпроваживанием девушек, – он сделал многозначительную паузу. – Придумаешь что-нибудь, не мне тебя учить…

Эви ощутила тошноту. Несмотря на все, что Дамиан с ней сделал, слышать о его связи с другими было просто невыносимо для нее даже на физическом уровне.

До сих пор.

– Если разобрались со всем, я оставлю вас, – пробормотала девушка и бросилась прочь из кабинета.

Ей срочно нужно было остыть, пока она не наговорила лишнего. Или не запустила в Дамиана чем-то тяжелым.

«Кобель недоделанный…»

***

– Кажется, она все не так поняла, – задумчиво произнес дядя Дамиана, проводив взглядом девушку, вылетевшую из кабинета пулей.

– Да плевать, – пробурчал парень. – Ей необязательно знать правду.

– О том, что ты хранишь целибат? – насмешливо спросил мистер Гринберг.

– Не вижу ничего смешного, дядя, – нахмурился Дамиан. – Я, вообще-то, парень порядочный. Так что никаких добрачных связей.

– Да что ты говоришь, – мужчина издал смешок. – Ты забыл, как однажды напился и признался, что у тебя б…

– Очень некультурно с твоей стороны припоминать тот унизительный вечер, – перебил его обиженно Дамиан и поморщился. – Умеешь же ударить побольнее.

– Просто констатирую факты. Может…

– Не «может». Не хочу больше говорить об этом.

– Мы еще вернемся к этому разговору, – мужчина усмехнулся и уселся в кресло. – Но пока стоит обсудить дело мистера Беккера.

– Отлично. Мы как раз вчера провели аудит…

***

– Малыш? – Эви приложила мобильный к уху. – Слышишь меня?

– Мамочка? Ты меня сегодня заберешь пораньше? – надежда в голосе Кайдена заставила сердце девушки виновато сжаться.

– Прости… Сегодня ты останешься на продленке. Обещаю забрать тебя в восемь.

Грустный выдох послужил ей ответом.

– Мам, пожалуйста, только не задерживайся.

«Как в тот раз», – справедливо послышалось ей. Но малыш промолчал. Никогда ее ни в чем не упрекал. Понимал и не истерил.

Эви со стыдом вспомнила прошлую неделю, когда задержалась на целый час. Воспитательница не устроила сцен – Эви доплачивала продленку, и женщина была очень понимающей, но ее маленький сын… Он смотрел на нее потерянно, разочарованно.

Потому что она в очередной раз не выполнила свое обещание.

Ни сказок на ночь, ни мультиков, ни прогулок. Эви полдня работала, а остальную половину – писала научную работу в магистратуре, где обучалась заочно. Ни на что другое просто сил не оставалось.

Уволиться она не могла – дурацкий штраф, к тому же, мистер Гринберг, с которым у нее состоялся отдельный разговор… Так просто ей было не соскочить.

– Милый, прости меня.

– Все нормально, мам. Я поиграю на планшете пару часиков. Ничего страшного, – успокоил он ее.

Глаза девушки защипало.

«Лучше бы я сидела без работы, чем вот так…»

Эви открыла рот, чтобы дать ему очередное обещание, но вовремя прикусила язык.

Незачем клясться в том, чем ты не уверена.

Черт побери.

– Скоро все это закончится. Верь мне, солнышко.

– Я всегда тебе верю, мам. Не беспокойся за меня и не грусти. Ладно? – она почувствовала его обнадеживающую улыбку даже через расстояние.

– Я очень сильно тебя люблю, милый. Ты ведь это знаешь?

– Знаю, мам. Я тоже тебя люблю, – Кай тихо вздохнул. – Меня зовут, пойду.

– До вечера, малыш.

Эви провела тыльной стороной ладошки по глазам, вытирая слезы.

– Зачем мне эти идиотские деньги, если мой сын несчастен?

Она уронила голову на колени, сжимая зубы.

– Но что мне делать? Мистер Гринберг говорит, что тяжело только первые два месяца. Потом можно будет брать меньше дел, главное, сейчас влиться в процесс и разобраться во всей этой документации…

Самое идиотское, что она даже не могла перечить мистеру Гринбергу – договоренность между ними держала ее на крючке.

– Ладно, Кай… Зато в следующем году мы будем полностью свободны и богаты. Мама сможет тебе купить все, что ты захочешь. Мы не будем ютиться в этой маленькой квартирке, у тебя, наконец-то, появится велосипед, и… – она резко выдохнула. – Мы уедем. Как можно подальше от него. Все у нас будет в порядке. Только надо немножко перетерпеть. Нельзя сейчас сдаваться.

Эви поднялась с кровати, взяв себя в руки. Ее взгляд наполнился решимостью.

– Я не позволю никому с собой играть.

Сборы не заняли много времени. Через полтора часа девушка вызвала такси.

Уже выходя из дома, покрутилась перед зеркалом, оценивая свой внешний вид.

Ее волосы спадали на плечи и спину мягким волнистым каскадом, словно мерцающий водопад. Красное платье на бретельках облегало ее стройную фигуру, выделяя каждый плавный изгиб тела. Она выглядела в нем хрупкой и изящной, как фарфоровая кукла.

Эви не стала наносить макияж, ограничившись сверкающим клубничным блеском для губ и тушью.

Веснушки ярко выделялись на ее бледном лице.

Девушка усмехнулась, вспоминая, как в школьные годы тщательно скрывала их за макияжем.

Теперь ей было все равно, считает ли ее кто-то красивой. Она хотела оставаться собой.

И где-то в глубине души надеялась, что когда-нибудь найдется человек, который примет ее настоящую.

Не убежит, услышав историю ее жизни.

Не отвернется, как отвернулся он.

Эви резко выдохнула.

О чем бы она ни думала, мысли все равно возвращались к Дамиану.

Она знала, с чем это было связано.

«С моей ложью…»

Она скрывала от него их сына.

Врала ему.

Лишила возможности стать отцом.

Это была самая жестокая месть за его предательство.

Но, наказывая Дамиана, она причиняла боль и Каю…

Сын давно уже не был неосознанным малышом. Как и говорил Кристиан, мальчик имел полное право познакомиться с папой, узнать всю правду и самому решить, хочет ли, чтобы этот человек стал частью его жизни?..

А она даже выбора сыну не предоставила. Это было несправедливо.

– Прости, Кайден… – глядя в зеркало, она видела в отражении только лгунью. Не выдержала. Отвела взгляд. – Когда-нибудь мама расскажет тебе всю правду…

***

Дамиану не нравилось идиотское мероприятие.

Совершенно скучное, фальшивое.

Один сплошной фарс.

И его плохое настроение не имело никакого отношения к девушке с огненными волосами, которую он старательно игнорировал последнее время.

Совсем нет.

Их клиент посетил только аукцион, после чего спешно ретировался.

Благо пронырливой мисс Коллинз удалось его перехватить в нужный момент.

Дамиан стоял поодаль и с интересом наблюдал за тем, как Эви заводит разговор с клиентом, как убеждает его в чем-то.

Он был удивлен ее изворотливостью.

«Хотя, если вспомнить… Она ведь училась в Беркли».

Йохансен неохотно признал, что девушка всегда была умной. Даже шесть лет тому назад.

С Эви было интересно общаться, она, казалось, разбиралась в любой теме – от политики и истории до искусства.

Конечно, ей с легкостью удалось очаровать мистера Шоу, разговорить и тем самым «подготовить почву» для Дамиана, который довел дело до конца.

Клиент выбрал их компанию. Цель сегодняшнего вечера была достигнута.

«Понятно, почему дядя настаивал… Потенциал у нее хороший для юриста, пригодится…»

Дамиан отошел покурить буквально на пару минут, а когда вернулся в зал, то заметил свою подчиненную уже в компании. Которая ему сразу не понравилась.

Потому что этот мужчина стоял слишком близко к ней. Почти вторгаясь в личное пространство.

«Когда вообще успела?!» – зло подумалось он.

«Почему она его не отталкивает от себя?» – пронеслась следом более раздражающая мысль.

Дамиан засунул руки в карманы, сжал зубы, молчаливо наблюдая за неприятной картиной.

«Не мое дело. Это – не мое дело».

«Дурак, ты правда считаешь, что она пять лет жила, как в монастыре?

Что хранила верность? Кому? Тебе?

Человеку, предавшего ее?

Растоптавшего чувства?..

Насильно заставившего себя возненавидеть?..»

Перед глазами все расплывалось. То ли от слез, то ли от ливня.

Она, упавшая перед ним на колени и цепляющаяся за его ноги. Умоляющая не уходить.

Он, давно уничтоженный внутри. Мертвый. Бросающий ее.

– Меня душит твоя любовь, Эви, – Дамиан рассмеялся, громко, перекрикивая шум дождя. – Не видишь? Тошнит меня от тебя. От чувств твоих выворачивает. Не люби. Потому что я уже давно перестал. Не взаимно, понимаешь? Хочу, чтобы тебя просто не существовало. Чтобы ты исчезла из моей гребаной жизни. Каждый раз, когда до меня дотрагиваешься, я хочу кожу с себя снять. Каждый раз, когда вижу тебя, ощущаю желчь в горле. Блевать хочется, до спазмов в животе. Каждый раз, когда слышу твой голос, то оказываюсь там. В комнате, где стены покрыты кровью. Я в аду, ты это понимаешь? Каждый раз, когда чувствую твой запах, оказываюсь на коленях, вопящим о помощи, снова чувствую отвратительный металлический запах смерти. Вот что для меня значит твоя любовь. Вот что ты для меня значишь.

– Пожалуйста, пожалуйста, Дамиан, прекрати… – Эви смотрела на него своими огромными, полными слез глазами, цеплялась за его пальцы, рыдала, а он не чувствовал ничего, кроме пустоты. – Я все равно люблю… Люблю тебя… Я тебя так сильно люблю…

– Тогда я сделаю все, чтобы убить эту любовь своими руками.

– Не уходи…

Она сжимала его пальцы с такой силой, словно от этого зависела вся ее жизнь.

– Прошу… Выбери меня, а не…

«Месть».

– Отпусти мою руку.

Она протестующе помотала головой, всхлипывая. Уткнулась головой в его колени. Не сдаваясь.

– Пожалуйста, Дамиан, я ведь не смогу тебя после этого простить.

– Мне и не нужно твое прощение. Клянусь, я найду способ заставить тебя меня возненавидеть.

Он сделал это самым жестоким методом.

Так, что самому тошно стало от себя.

Дамиан вздрогнул, возвращаясь в реальность.

Эви улыбалась. Тепло, ненаигранно.

Она, блядь, улыбалась.

Не ему, конечно. Улыбалась какому-то мужчине в дорогом костюме.

И это мгновенно перевело того в касту «придурков» в глазах Йохансена.

– Мы сюда флиртовать пришли или работать, я не понимаю? – прошипел Дамиан себе под нос. – Клиента уговорили, пора и по домам разъехаться. Нечего репутацию компании портить, вешаясь на первого встречного. Совсем охренела, я так вижу.

Эви вежливо беседовала с вполне симпатичным, приятным мужчиной. Дэррен – так его звали, по удивительному совпадению оказался одним из руководителей организации "JK-Group", оказывающей юридические услуги жертвам насилия, где она проходила ранее преддипломную практику. Она с интересом обсуждала с ним идею расширения филиалов корпорации, когда мужчина пригласил ее на танец. Причин отказываться у Эви не было.

Она давным-давно забыла, каково это – флиртовать с кем-либо. Эви уже не была бунтующим подростком, без которой не проходила ни одна вечеринка. Она не ходила на свидания, не переписывалась с мужчинами, не обменивалась номерами…

На самом деле эта страница жизни для нее давно была закрыта.

Эви Коллинз была абсолютным, безнадежным однолюбом.

А еще в ней всегда жил страх.

Что от нее отвернутся, что разочаруются, когда узнают, кто она на самом деле…

Даже сейчас, когда девушка протянула руку Дэррену, когда он приобнял ее за талию, выводя в центр просторного зала, к танцующим парам, навстречу красивой мелодии и свободе, она четко знала, что это ничего не значит.

Аб-со-лют-но.

Просто короткие минуты «проветривания» головы.

Она не волновалась. Ее сердце не билось сильнее. Дыхание не сбилось.

Танец как танец.

Казалось, он убил ее для кого-то еще. Сделал пустой, лишенной эмоций. Сломал что-то глубоко внутри, скрытое от глаз, там, за костями и мышцами. Душу разворотил. Не починить. Как ни старайся.

А дальше вдруг…

Чья-то рука покровительственно обвила талию Эви, резко потянув к себе, показывая, что она занята. Так, что от неожиданности она ударилась спиной об чужую грудь.

Сердитый выдох замер в горле, когда она поняла, кто стоит за ней.

Ее спутник окинул мужчину оценивающим взглядом.

– Советую убрать руки подальше от моей невесты или я их сломаю.

– Я не знал, что вы вместе… – растерянно отозвался Дэррен.

– Мы не…

– Да, мы помолвлены, – перебил Эви уверенный мужской голос.

Глаза девушки расширились. Губы приоткрылись в изумлении. Она выглядела абсолютно сбитой с толку.

– Мы вас оставим. Придется напомнить моей невесте о нашем статусе, – язвительно объявил Йохансен.

Не успела Эви выразить свое негодование по поводу его возмутительной лжи, как Дамиан подхватил ее на руки и понес куда-то.

– Ты с ума сошел?! – прошипела девушка, больно сжимая его за плечо. – Пусти!

Безрезультатно.

– Дамиан!

– Нет.

– Немедленно поставь меня на пол! – потребовала снова Эви, пока парень невозмутимо шествовал с ней на руках.

– Не устраивай представление, – предупредительно бросил Дамиан.

– Это ты устроил его! Оглянись! На нас же теперь все пялятся! – прошипела она ему в ухо. – Завтра наши фото разлетятся по всему интернету! – пригрозила следом.

Ей кажется или он только что усилил хватку?!..

– Пускай смотрят. Меня не волнует, – последовал спокойный ответ.

Она гневно поджала губы.

– А вот меня беспокоит моя репутация.

– Боишься спугнуть потенциальных ухажеров? – ядовито уточнил Дамиан.

– Ты не мог бы идти еще медленнее? – Эви закатила глаза.

– Как прикажешь, дорогая.

– Это был сарказм! – простонала девушка, когда он замедлился, шествуя с ней на руках по центру огромного зала.

Обреченно вздохнув, Эви уронила голову ему на плечо.

– Почему ты назвал меня своей невестой?

– А разве я сказал неправду?

Она затихла.

– Дамиан, хватит. Я поняла. Не буду раздражать тебя больше. Просто поставь меня на пол, и я уйду.

– Много хочешь, дорогая. Зная тебя, ты либо ударишь меня сейчас, либо выкинешь еще какую-нибудь глупость.

– Самый умный нашелся… – проворчала девушка, но перестала сопротивляться.

«Пускай несет, раз так хочется».

Уже в машине она рискнула бросить на него осторожный взгляд.

После показательной сцены Дамиан не произнес ни слова, только уточнил адрес, и всю дорогу они оба молчали.

Эви рассеянно заметила, что на этот раз даже не опаздывает. Успеет забрать Кая на час пораньше.

«Какая удача…»

Только на душе было тяжело. Будто камень лежал там. И давил, давил, давил…

Дамиан не отрывал взгляда от дороги. Эви повернула к нему голову, открыто рассматривая. Желая привлечь внимание. Завязать разговор.

Зачем?

Она не знала сама. Но было неловко, странно, и Эви не могла избавиться от гнетущего чувства внутри. Плакать хотелось.

Если он и заметил, то не подал виду. Только пальцы крепче сжали руль. Татуировки виднелись из-под закатанных рукавов белой рубашки. На этот раз ей удалось рассмотреть некоторые из них.

В основном это были черно-белые узоры в готическом стиле. Аккуратные, почти изящные, постепенно они переплетались и сливались в сложный рисунок, который заканчивался на дистальных фалангах пальцев.

«Чтобы было больно», – объяснил он тогда происхождение своих татуировок.

Эви сглотнула, переводя взгляд в окно. Время тянулось вечность. Она не заметила, как задремала.

– Я не очень хорошо себя чувствую, – послышался тихий голос. Но его было достаточно, чтобы она моментально проснулась.

Эви давно не засыпала крепко.

Сначала детские монстры, затем трагедия пять лет тому назад, а после – чуткая реакция на плач сына. Она спала мало и просыпалась от каждого шороха.

Будто монстры и теперь могли догнать ее.

Не могли.

Они были зарыты под землей.

Не выберутся.

Больше нет.

– Что случилось? – встревоженно спросила она, склонившись к Дамиану.

– Ничего страшного, просто дышать тяжело, – он поморщился, хватаясь за грудь. – И спину тянет.

– Старость – она такая, – нервно пошутила Эви, пряча дрожащие руки.

Беспокойство скрутило внутренности.

Она знала. Чувствовала на каком-то ненормальном подсознательном уровне, что с ним что-то не так.

Вот почему ей было так плохо всю дорогу.

Они и раньше чувствовали боль друг друга…

– Я остановлю машину подальше, чтобы не преграждать путь другим, – он завернул по повороту, немного проехал и остановился на безлюдной тропинке.

– И часто с тобой такое? – настороженно поинтересовалась Эви.

Он заметил, как ее голос дрогнул.

– Нет, просто немного устал, – Дамиан потер левую сторону груди пальцами, пытаясь убедиться, что кардиостимулятор работает.

Она параноидально вслушивалась в мерное тиканье прибора.

– Где твои таблетки?

– Дома забыл, – отмахнулся он. – Выйду на свежий воздух, пройдет быстро.

Эви тотчас отцепила ремень безопасности, выскакивая следом из машины.

Дамиан обошел автомобиль, оперся спиной о капот, тяжело дыша.

«Ну, почему мои приступы случаются, когда она рядом?! Дебильное сердце. Болит. Как же оно болит… Все никак не остановится. Только мучаюсь зря…»

Тропа вела в лес. Эви всматривалась в темноту, пока перед глазами оживали силуэты парня в маске и девочки, которая была безнадежно в него влюблена. Их первый поцелуй. Такой же сумасшедший, как и их любовь. Она бы не обменяла ее ни на что другое. В отличие от него. Ненависть в Дамиане укоренились слишком глубоко. Не выдрать. Не вытравить. Уже ничем и никем.

«Ты говорил, что никогда не отпустишь меня, но сделал все для того, чтобы я ушла сама».

– Эви, – позвал ее Дамиан.

Она вздрогнула и обернулась, натолкнувшись на его мягкую, робкую улыбку.

Силуэт все-таки ожил.

– Потанцуешь со мной? – прошептал он, протягивая ей руку.

Ледяные бабочки запорхали внутри грудной клетки Эви, переворачивая замороженное сердце, бились внутри него, царапали, обжигая холодом.

Дрожащие пальцы ласково коснулись мужского запястья. Заскользили по ладони, переплетаясь с его пальцами.

Он завороженно смотрел на их руки, пока собственное сердце билось, билось, билось. Изношенное, выброшенное. Ожившее.

Он чувствовал себя так, будто внутри него включили солнце. И этот свет резко разлился по каждой клеточке тела, прогоняя тьму.

Несмотря на то, что они стояли посреди пустой дороги, объятые темнотой, тишиной и осколками разбитого сердца, было светло и тепло.

Глаза Эви резко обожгло, когда он сжал ее пальцы, поднес к губам и поцеловал костяшки.

Свободной рукой достал мобильный. Мгновение – и включилась музыка.

Ее тело замерло, отзываясь мурашками.

Эта песня…

Их песня.

Не говоря ни слова, Дамиан положил телефон на капот машины и бережно обхватил ее за талию.

Эви не хотелось убегать, не хотелось отталкивать его от себя. На миг она почувствовала себя так, словно обрела, наконец-то, дом. Словно ее снова полюбили. Словно она все еще была его Огоньком…

Зажмурившись, уткнулась ему в плечо, обняла за шею и позволила себе вдохнуть полной грудью.

Они медленно покачивались, слушая музыку, которая раздавалась не из динамика телефона.

Она исходила из воспоминаний.

«Tell them I was happy

And my heart is broken…»

Под нее когда-то они обменялись кольцами.

День их помолвки был самым счастливым в жизни Эви.

Она не слышала эту песню пять лет.

Не слышал ее и он.

Но все-таки оставил эти строки на своей коже.

Увековечил. Чтобы никогда не забывать.

«All my scars are open

Tell them what I hoped would be

Impossible, impossible

Impossible, impossible…»

Ей не нужно было об этом знать.

Он сжал ее ладошку, отступил назад, и Эви закружилась.

Ветер подхватил ее волосы, развевая. Казалось, девушка была объята огнем.

«Так чертовски красиво…» – подумал мимолетно Дамиан.

Резкое движение – и она снова притянута к его телу.

Рука Эви обхватила его плечо, пока вторую грела его ладонь.

Как раньше.

Всегда теплая.

Придерживая девушку за спину, Дамиан вел ее в танце.

Он касался ее так осторожно, будто она могла разбиться.

Растаять в его руках.

Теплота в груди нарастала, уничтожая любые мысли, звуки, сожаления. Заполняя собой все внутри и вокруг.

Дамиан наклонился, зарываясь носом в ее волосы. Запах кокосов и чего-то теплого, родного окутал его. Ему не хотелось выпускать Эви из своих рук. Ни за что.

«Прости меня, прости меня за эту слабость…» – обратился Йохансен к человеку, который находился давно на небесах, но не терял власти над ним. «Я все еще ненавижу ее…»

– Не прощу… никогда не прощу… – шептали его губы, но руки только сильнее обхватывали талию девушки.

Казалось, сердце колотилось. Будто живое. Тиканье кардиостимулятора не действовало на нервы, как раньше.

Сейчас, танцуя с ней в темноте, он чувствовал себя нормальным.

Здоровым.

Полноценным.

Даже если всего лишь на несколько секунд.

Не было проблем.

Не было прошлого.

Не было изношенного сердца.

Пальцы Эви заскользили по его широкой спине, ласково поглаживая. А потом – крепко обнимая. Словно желали убедиться – Дамиан цел и здоров.

В нем есть силы, в нем есть жизнь.

Ведь есть же?..

Сейчас, танцуя с ним в темноте, она не была изгоем общества.

Не было пропасти из потерянных лет.

Не было ее трусости, лжи и его предательства.

Это были просто они.

Огонек и тьма, нужная для того, чтобы она светила.

Они замерли, когда последний звук растворился в ночном прохладном воздухе.

– Это пройдет, Эви, – тихо произнес он. Слова царапали горло. – Со временем больше не будет больно. Ты привыкнешь. Забудешь. И все будет хорошо. Мы пять лет жили вдали друг от друга. Ты сможешь провести остаток жизни так, как все это время.

А она не дышала.

Потому что он не сказал «мы».

Ужасное осознание вдруг ударило по Эви, как раскаленное железо.

Разрывая все внутри в клочья, выжигая до костей.

Ты.

Ты сможешь провести остаток жизни.

Но не он.

– Загадай желание, Эви, – попросил Дамиан.

Он будто прощался…

– Твое сердце, – прошептала она едва слышно, словно боясь спугнуть.

– Что?

– Хочу, чтобы оно не переставало биться, – девушка подняла голову, заглядывая в его глаза. Они были такими яркими. Сияли. Правда, которую она там видела, уничтожала ее. Подбородок Эви задрожал. – Попроси его не останавливаться. Ладно? – она издала смешок, но ком в горле помешал превратить все в шутку.

Он улыбнулся. И стало только больнее.

Потому что эта улыбка была извиняющейся. Обреченной.

Дамиан знал, что не сможет выполнить ее мечту.

Она ненавидела это.

– Прости меня, Огонек, – он протянул руку и нежно коснулся ее мокрой щеки пальцами. – Не плачь. Пожалуйста, не плачь, маленькая.

– Не смей, – Эви сжала зубы, пока слезы стекали по ее щекам, подбородку, оставляя горький вкус соли на губах. – Не умирай. Можешь не умирать? – рыдание вырвалось из ее горла, пока девушка сжимала его рубашку в своих пальцах до боли. – Ты можешь не умирать, Дамиан?

– Тише, тише, – он прижал ее к себе, утешая. – Эви, все хорошо.

– Ты врешь, ты постоянно мне врешь, ненавижу тебя… – она ударила его по плечу, яростно пытаясь вывернуться, но он только сильнее сжал ее в объятиях, успокаивая.

– Тш-ш, – Дамиан опустил подбородок на ее макушку. – Все пройдет. Это пройдет, ты забудешь…

– Я не хочу забывать! – крикнула девушка в истерике, все-таки вырвавшись. – Ты меня слышишь? Я не позволю тебе сделать это!

– Что сделать? – отрешенно повторил он за ней.

– Умереть, – голос Эви дрогнул. Она смотрела в его глаза, пытаясь найти там страх, сожаление, боль, хоть что-нибудь…

Но не нашла.

Наткнулась на смирение.

Принятие.

Эви резко выдохнула. Внутри нее все перевернулось.

– Ты хочешь этого, – внезапно поняла она с ужасом.

– Уже поздно, нам пора возвращаться, – он покачал головой, давая понять, что разговор закончен.

– А ну стоять.

Дамиан сжал зубы.

Она всю душу ему выворачивала своими разговорами. Вносила смуту, сеяла сомнения в давно принятом решении.

– Я не видела ни разу, чтобы ты пил лекарства. У тебя нет никаких таблеток, так ведь? – догадалась Эви.

– А ты что, моим сталкером заделалась? – с сарказмом отозвался он, надеясь, что грубый тон отвадит ее от последующих разговоров.

Развернулся к машине, чтобы скорее закончить это все.

Не подействовало.

Эви только больше пришла в ярость.

Подбежала к нему, дернула за рукав рубашки, заставляя остановиться.

– Не заговаривай мне зубы.

– Разве я смею?

– Отвечай! – настойчиво потребовала девушка, прожигая его гневным взглядом. – Ты не пьешь лекарства?

– Что, дяде моему пойдешь жаловаться? – подначил Дамиан.

– Спасибо за прекрасную идею, так и поступлю! – огрызнулась Эви, сжав зубы. – Ты не принимаешь назначенные препараты?!

– Допустим. И что с того? – скучающе ответил он.

– Хватит! – закричала Эви. – Хватит сейчас разыгрывать эту драму, мы не в дешевом спектакле! Нормально мне отвечай!

– Я не пью лекарства, потому что знаю, что мне осталось недолго. Так тебе стало легче? Это хотела услышать? – процедил Дамиан сквозь зубы, теряя терпение.

Она была первым человеком, который об этом узнал.

Его друзья понятия не имели о том, что время Дамиана уходило. Дядя тоже не подозревал.

Он ожидал ее слез, ожидал шока, но…

Никак не удара. Почти сбившего его с ног от неожиданности.

Правую половину лица обожгло резкой болью.

«Рука у нее, однако, тяжелая, как и раньше…» – ошеломленно пронеслось в мыслях у Дамиана.

– За что, можно узнать? – поморщился он и прижал руку к щеке.

– Умереть решил, значит?! – она разъяренно толкнула его в грудь.

Дамиан аж пошатнулся.

– Послушай…

– Заткнись! – прошипела Эви, продолжая его толкать. – Вот так? Так просто?! Чертов эгоист! Всегда думаешь только о себе! Ненавижу тебя! Сволочь! Мерзавец!

– Хватит, – он схватил взбешенную девушку за запястья и слегка встряхнул, пытаясь привести в чувства. – Эви, перестань. Прекрати.

– Не перестану! Почему?! – продолжала допытываться девушка. – Почему ты…

– Да потому что не осталось ничего, ради чего мне стоило бы дальше жить! – закричал он громко в ответ.

Маска слетела.

Остался он.

Настоящий Дамиан, напуганный, сердитый… растерянный.

– Ничего у меня больше нет. Зачем мне это все? – он обвел рукой пространство леса. – Воздух душит. Понимаешь? Не хочу я этого, Эви. С меня хватит. Правда хватит.

«У тебя есть Кайден… Ты нужен ему…» – она так сильно хотела сказать это, но не могла.

Пока не могла.

Язык словно прирос к небу.

Ее трясло.

«Паникой ему не помочь. Надо действовать уверенно.»

Мысли путались, Эви почти тошнило от тревоги за него, но девушка сжала руки в кулаки, стараясь успокоиться. Проглотила слезы.

– У тебя есть я.

– Тебя у меня нет уже давно. И не будет. Забыла, что случилось? – съязвил он, издав недоверчивый смешок. – Или тебе напомнить, Эвелин? – нарочно попытался задеть. – Так мне несложно. С удовольствием сделаю это.

– Мимо, – она помотала головой, дав понять, что не поддастся провокации. – На меня смотри. В глаза.

Он выдержал ее тяжелый, испытывающий взгляд.

Хотя самому хотелось спрятаться.

В душу лезла. Опять.

Эви медленно повторила, стараясь втолковать ему так, чтобы, наконец, поверил:

– У тебя есть я. Ты не один, Дамиан.

– Мне на хрен твоя жалость не нужна! – рявкнул он, сильнее обозлившись.

«Упертый дуболом!»

Поняв, что словами его не убедить, Эви сделала единственное, что могло бы пробить брешь в его броне.

Один короткий выдох. Решимость в ее глазах.

А потом касание. Едва ощутимое.

Ее рта к его губам.

Оно обожгло Дамиана, словно открытый огонь.

И снова. Провела губами по его губам, забирая боль. Дотрагиваясь легко, совсем чуть-чуть. Проникая гораздо глубже, чем надеялась.

Туда, где были одни руины. Туда, где бились о череп густые черные волны боли. Туда, где он построил кладбище воспоминаний. Туда, где было давным-давно все разбито вдребезги.

– Не сдавайся… – с трудом протолкнула она слова. Словно пепел на языке.

Все, что она испытывала к нему – обиды, боль, ненависть… Никуда не делись. Продолжали ворочаться в груди.

Но что-то гораздо более значимое… Заставляющее сжимать его воротник в пальцах. Прижиматься к нему телом. Дышать тем же воздухом, который вырывался из его приоткрытых губ… Это чувство было сильнее. Оно сметало все на своем пути. Эхом оседало в крови. Она не могла… не хотела отказываться от этого ощущения.

Ей было это нужно. До дрожи в холодеющих пальцах. До рези в сердце.

– Пожалуйста… – прошептала Эви снова, крепко зажмуриваясь. – Не сдавайся, ладно? – поднялась на цыпочки, обхватывая его руками за шею.

Поцеловала в уголок рта. Дамиан вздрогнул, но не оттолкнул ее от себя.

Прошептал тихо:

– Прости меня…

Она не могла слышать это.

Голос другой.

Не такой, к которому Эви привыкла.

И это разъедало сердце. Доводило до слез.

Она яростно помотала головой.

– Не надо. Нет.

«Не прощайся. Не извиняйся. Ничего не говори. Дай мне чертову иллюзию… Надежду на то, что все еще можно исправить».

– Прости меня, – повторил он громче.

Эви сжала зубы.

– Зачем? Чтобы ты смог уйти спокойно? – издала сдавленный смешок. Вышло фальшиво. – Чтобы больше ничего не держало?

«Не плачь, черт возьми. Хватит. Не реви!» – приказала себе.

Не помогло.

Потому что слезы текли, обжигая веки, щеки, губы. Не переставали. Не останавливались.

– Не прощаю. Понятно? – руки Эви сильнее сжались вокруг его шеи. Обнимая. Крепко-крепко.

Она делала это не ради него.

Больше – для себя.

Чтобы убедиться, что он здесь. Что он никуда не исчезает. Что она пока не теряет его…

– Мой Огонек… – прикосновение дрожащей ладони Дамиана к ее щеке не принесло облегчения.

Перед глазами все расплывалось, дышать было тяжело. Стало больнее, когда она осторожно дотронулась ладошкой до его груди. Как безумная, лихорадочно провела пальцами по белой ткани, а потом прижалась туда щекой. Услышала, как стучит его сердце.

«Не останавливайся… Никогда не останавливайся… Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, Боже…» – молилась девушка беззвучно.

Он слегка отстранил девушку – только для того, чтобы наклониться и обхватить ладонями лицо Эви. Прислониться лбом к ее лбу.

Слов не было.

Мыслей – тысячи.

«Мне так жаль, что я причинила тебе боль».

«Мне так жаль, что я соврал тебе».

– Я хочу твои губы, – попросила она и затаила дыхание.

Эви не знала, смогла бы пережить, если бы Дамиан ей отказал.

Оттолкнул. Именно сейчас, в эту болезненную секунду.

Это бы ее просто уничтожило.

«Мне надо… Надо убедиться, что он со мной. Живой. Я с ума схожу. Не могу дышать…»

Дамиан чувствовал то же самое.

Резко выдохнул. Смотрел на нее – плачущую, маленькую, цепляющуюся за него. Этот взгляд. Напуганный, тихий, наполненный раздирающей душу нежностью. Почти невыносимый.

Яркие волосы, спутанные ветром. Длинные светлые ресницы. Маленький нос, горящие щеки с россыпью веснушек.

Как он мог жить без этого? Без этих слов, без этих губ – припухших от слез, влажных, жаждущих его. Она была единственным, в чем он нуждался. Когда-либо.

– Так возьми, – прошептал Дамиан и дразняще потерся губами об ее губы.

Это стало последней каплей.

Эви встала на цыпочки в тот же момент, когда он наклонился и подхватил ее на руки.

На секунду посмотрела в его глаза. Находя там одну нежность и уязвимость. Сквозящую через ледяную стену. Почти павшую.

А потом поцеловала.

По-настоящему, запутываясь пальцами в его темных волосах и обнимая ногами за поясницу, пока их губы выпивали друг друга.

Так, что между их телами исчезло расстояние.

Так, что стерлись все «но».

Осталось ощущение.

Его руки на ее щеке, нежно вытирающей слезы, которые никак не заканчивались.

Его тяжелого дыхания.

Его рта, который отвечал – Боже – отвечал, с такой жаждой, что у нее закружилась голова.

Дамиан обвел языком пухлые, соленые губы и требовательно погрузился внутрь, овладевая ее ртом.

Этот поцелуй…

С каждым их вздохом, с каждым выдохом, что-то неуловимо менялось. Ей хотелось вылечить его душу своими губами. Забрать всю его боль себе. До дна. Чтобы она вся – черная, липкая, грязная перетекла в ее тело и освободила Дамиана.

Эви потерла мягкие пряди, наматывая их на пальцы.

Сколько… сколько у них было времени?

Ей казалось, что оно неуловимо убегает, убегает, убегает… Как песок сквозь пальцы.

Что она теряет его.

И чтобы ни сделала – этого не изменить.

Судьбу не переписать.

Итог будет один.

Внутри все сжалось. Очередной всхлип вырвался из ее горла.

А он молча гладил ее по лицу. И, кажется, у самого глаза были влажные.

Эви снова коснулась губами его губ, и они раскрылись, поддаваясь ее напору. Ее язык скользнул в его рот, сплетаясь с его языком.

И от этого почему-то только сильнее разрывалось сердце.

Глаза болели. Не видя перед собой ничего. Только проклятый мерный стук невидимых часов.

Эви не возразила, когда он уложил ее прямо на землю. Она не сопротивлялась, когда Дамиан навис над ней, продолжая целовать. Не отрываясь от ее губ ни на секунду. Безжалостно кусая, словно наказывая за заботу, и тут же ласково зализывая языком, извиняясь за проявленную грубость.

Причинять боль, чтобы самому же потом успокоить.

Все как раньше.

Чередуя короткие целомудренные поцелуи с тягучими и глубокими, такими, что ее пальцы впивались в его широкую спину, а бедра требовательно сжимали за талию.

Очередной укус. Эви вздрогнула, зажмуриваясь. Но не отстранила его от себя. Конечно, нет. Все, что имело значения, это Дамиан, который прижимался к ней всем своим телом, мощный, сильный, теплый, окружая запахом хвои, сигарет и леса.

Ее губы дрожали от беззвучных рыданий. Его – утешали. Сквозь собственные слезы, которых она не видела, сквозь заботу, о которой давно было забыто…

С закрытыми глазами – потому что так легче – с распахнутой грудной клеткой. Истекая невидимой кровью.

Они лежали и целовались, прижимаясь друг к другу. Будто хотели спаяться кожа к коже.

А боль не проходила. От нее сводило зубы, сжимались легкие. Но никто из них не останавливался.

Его язык облизнул теплый шарик пирсинга по кругу, прежде чем втянуть ее язык в свой рот и нетерпеливо пососать. Тихий стон вырвался из горла Эви.

Он с влажным звуком оторвался от ее губ, вгляделся в лицо.

Маленькая, заплаканная, с покрасневшим кончиком носа и припухшими губами – она все еще оставалась самой красивой девушкой, которую он когда-либо видел. Дамиан нежно поцеловал ее в уголок рта, щеку, подбородок, спустился влажной дорожкой вниз, к шее.

Руки Эви пробрались под его рубашку, впились в широкую спину, царапая кожу ногтями, ее ноги слегка раздвинулись, чтобы вжаться туда, где он был твердым и горячим.

И она услышала.

Стон. Тихий, сдавленный, будто Дамиан больше не мог сдерживаться.

Тот, который Эви хотела, безумно ждала. Тот, от которого ее саму бросало в жаркую дрожь. Тот, который снился ей по ночам, в сумасшедших фантазиях.

Дрожь прошлась по телу девушки, когда мужские руки бессовестно и настойчиво приподняли красную ткань платья.

По колену.

Выше.

Обнажая дюйм за дюймом.

Ночной воздух ударил по коже холодом.

Дамиан лизнул ямочку между ее ключицами, прежде чем втянуть бледную кожу в рот, посасывая до боли. Оставляя кровоподтеки, которые он сразу зацеловывал. С такой нежностью, что сводило низ живота бабочками.

Мужская ладонь легла на внутреннюю поверхность бедра, властно сжимая.

Дыхание Эви сбилось.

– Дамиан… – прошептала она.

– Хочешь остановиться, малыш? – хрипло спросил он, обжигая горячим дыханием ее горло.

– Нет.

– Хорошо.

Губы Дамиана потерлись о то место, где бешено колотился пульс. Ненасытно лизнули, а потом поцеловали. Влажно, горячо, больно.

Она тихо постанывала, выгибаясь навстречу его прикосновениям, губам, рукам, пока собственные ладони вожделенно трогали его всего.

Лопатки, твердый пресс, грудь. Цепляя пальцами пирсинг на соске.

Татуировки, покрывающие тело сплошь.

Проклятье.

Каждый участок, до которого Эви касалась, вспыхивал. Горел. Плавился под ее руками.

Дамиан вдыхал запах ее волос – кокосы и ваниль, слушал тихое, прерывистое дыхание и медленно терял рассудок.

Она поерзала под ним, неосознанно вжимаясь бедрами, чтобы унять жажду, и парень застонал снова.

Блядь.

Ему до сумасшествия сильно хотелось овладеть ей.

Расстегнуть ширинку и врезаться. Вот так. Без защиты. Прямо в нее.

Дамиан вернулся к губам девушки, набросился на них с таким отчаянным голодом, что ощутил острые ногти на своем затылке.

Царапается. Как раньше. Дикая.

Он вытрахивал этот лживый, наглый рот языком, жестко и грубо.

Так, как ему эгоистично хотелось. Отбрасывая весь контроль, действуя так, как подсказывали чувства. Облизывая ее язык, а потом беспощадно отстраняясь, не позволяя себя целовать.

Эви тихо захныкала, хватая его за волосы и притягивая к себе, упрашивая поцелуй.

Хрупкое тело содрогнулось, когда мужская рука покинула ее бедро и бесстыдно опустилась между ног. Там, где все ныло.

С нажимом поглаживая кончиками пальцев. Снизу вверх. Один раз. Второй. Третий. Прямо через промокшее нижнее белье.

Она запрокинула голову, резко выдохнув. Дамиан продолжал легонько целовать ее, оставляя на приоткрытых губах едва ощутимые, нежные поцелуи.

– Дамиан… Дам… – бездумно звала его, жмурясь и отзываясь на каждое прикосновение.

Она мне нужна.

Прямо здесь и прямо сейчас.

Вся нужна.

– Блядь, самая горячая, вкусная, – промурлыкал он, опускаясь свободной рукой по телу Эви вниз.

Стиснул ее горло, провел по ключицам, плечам, ребрам, животу, груди… Слегка погладил ее через красное платье и тут же жадно накрыл ртом. Сжимая зубами твердеющий под тонкой тканью сосок. Язык, оставляющий мокрые следы… Обжигающий до мурашек. Ощущающийся так, словно был прямо там, на голой коже…

Девушка дернулась, как от удара током, и он бережно придержал ее затылок, чтобы она не разбила голову.

– Осторожнее, малыш, – прошептал ласково, целуя в лоб.

И отодвинул белье в сторону, касаясь ее, обнаженной. Погладил. Выводя большим пальцем круги на том самом месте, которое изнывало.

Эви распахнула глаза, сталкиваясь с его взглядом.

Жаждущим. Нуждающимся. Грязным.

И только от одного того, как на нее смотрел Дамиан…

Только этого было бы достаточно, чтобы довести ее до края.

Он шумно втянул воздух сквозь зубы.

– Гребаный дьявол.

Она ощущалась восхитительно. Для него. Только для него.

Эви ощутила, как парень напрягся всем телом. Выпуклость в его брюках настойчиво уперлась в ее бедро.

Несмотря на разницу в размерах и то, каким Дамиан был теперь мощным… Она не чувствовала себя в западне. Все было наоборот.

Голова девушки резко мотнулась из стороны в сторону, рыжие волосы рассыпались по земле, когда Дамиан начал ласкать ее. Проникая туда, где за все это время был только он.

– Еще… – попросила едва дыша, ему в губы.

И он сорвался. Беря ее пальцами снизу в беспощадном ритме. Полностью вытаскивая и насаживая до упора. Заставляя маленькое тело извиваться под ним, срывая с губ стоны, выпивая их своим ртом. Поглощая каждый вздох, звук, каждое крошечное хныканье.

– Блядь, – выругался Дамиан, не прекращая ласки. – Я так сильно хочу в тебя.

– Так возьми… – ответила его же словами.

Она не могла.

Не могла сказать ему такое.

Всемогущий Господь.

Он терпел, сжав зубы, хотя самого едва не трясло.

И слышать то, как Эви доверчиво предлагает себя ему…

– Не сегодня, – хрипло ответил Дамиан, целуя ее в уголок губ.

Ощущая потрясающий вкус соли. Крови. Слез.

Лизнул скулу и слегка прикусил кожу, пока его рука доводила девушку до исступленного наслаждения. Яростного, стремительного, как цунами.

Оно накрыло, несмотря на жгучую боль в спине, которую она разодрала в кровь.

А он успокаивал. Обнимал, гладил по волосам, лицу. Ничего не требуя в ответ. Словно говорил «спасибо».

Спасибо за то, что увидела мою боль.

Спасибо за то, что дала понять, что я не один.

Спасибо за то, что не простила.

Когда ее дыхание немного восстановилось, Эви отняла голову от его груди. Дамиан все еще был напряжен.

Решайся.

Или сейчас или никогда.

Рука девушки опустилась на его пах, дразняще сжимая через одежду.

– Эви, – тихо простонал он. – Не начинай то, что не собираешься продолжить.

– Кто сказал, что не собираюсь?

Маленькие пальцы проворно нащупали молнию его брюк.

Рука Дамиана внезапно схватила ее за шею, притягивая к себе.

Так сильно, что дыхание застряло в горле.

– Малыш, если ты сейчас расстегнешь мне ширинку, то я не ограничусь простым касанием. Я возьму этот рот, понимаешь? – он провел большим пальцем по ее покрасневшим от поцелуев губам. – И у меня теперь… – он ухмыльнулся, многозначительно опуская взгляд вниз. – Там кое-что появилось. Уверена, что выдержишь?

Его взгляд был насмешливым.

Бросающим вызов.

Словно Дамиан был уверен на сто процентов, что она откажется.

Даже руку убрал от ее горла. Отпустил.

Эви нахмурилась.

«Что значит кое-что появилось?» – недоумевала она, заинтригованная.

Любопытство вспыхнуло под кожей. Ей немедленно захотелось выяснить, что он имел в виду.

Не говоря ни слова, она схватилась за бегунок. Послышалось тихое жужжанье.

– Теперь ремень, – он выглядел таким нахально-спокойным и самодовольным, что Эви сразу же захотелось сбить с него спесь.

«Посмотрим, как он заговорит через пять минут!»

Звякнула пряжка – ремень был отброшен на землю.

Она освободила его стояк и…

Глаза Эви расширились.

Ее губы приоткрылись от шока.

Да.

У него определенно кое-что появилось.

Три пирсинга.

Они украшали член по всей огромной длине. И выглядело все это металлическое великолепие до чертиков устрашающе.

Одна мысль о том, что он, твердый, чертовски готовый, вместе с этим всем окажется в ней…

Бедра Эви сжались. От страха, смешанного с возбужденным любопытством. Она не могла не задумываться об этом, глядя на него.

– Передумала? – подначил Дамиан, с замиранием ожидая ее ответа.

Может быть, парень и выглядел спокойным, но определенно не чувствовал себя таковым.

Он часто думал о том, как бы Эви восприняла изменения на его теле.

И вот этот момент настал.

Даже в сумерках Дамиан заметил, как ее щеки вспыхнули. Голубые глаза засверкали. Эви опустила голову, собираясь с мыслями.

«Она точно откажется. Я это знаю».

И тут – теплые губы обхватили головку члена. Словно пробуя на вкус, Эви высунула язык, лаская им самый кончик. Металлическая штанга ударилась о шарик пирсинга в ее языке, создавая совершенное трение. Она лизнула штангу с обеих сторон, осторожно придерживая его твердый член ладонью.

«Как это называется? Ампалланг?»

Дамиана прошибло насквозь.

– Твою мать, – простонал он хрипло, опуская ладонь на голову Эви. Не толкаясь – только осторожно зарываясь пальцами в огненных прядях, чтобы поиграть с ними. – Я чертовски скучал по этим порочным губам.

Она нежно поцеловала его, прежде чем взять в свой рот, посасывая.

– Блядь, Огонек… – он втянул воздух сквозь зубы, зажмуриваясь.

Потому что, черт побери, смотреть на это было невыносимо приятно.

Он боялся, что не продержится.

Видеть Эви, такую красивую, любопытную, заведенную, опустившуюся между его широко расставленных ног на колени, склонившую голову, целующую его член с языком, было безумием.

Ее язычок метнулся выше, касаясь серебристого кольца на нижней стороне твердого ствола. Пальцы размазали выступившую смазку по всей длине, прежде чем сжать его крепче. Медленно двинув рукой вверх-вниз.

Дыхание Дамиана стало тяжелым. Его пальцы дрогнули, убирая волосы от лица Эви.

Сердце, казалось, забилось чаще. Он почти не слышал пиканье кардиостимулятора за грохотом в груди.

Затуманенный взгляд опустился вниз.

– Красивая, – прошептал он сдавленно. – Ты такая охрененно красивая.

Эви теряла голову от его реакции. От того, как сбилось дыхание Дамиана. Как он ласково гладил ее по затылку. Как стонал. Эти тихие, полные нужды звуки… Она сходила по ним с ума.

Дамиан впился зубами в нижнюю губу, стараясь не быть грубым.

Даже простое ощущение ее дыхания там ощущалось слишком.

Слишком, блядь, горячо.

– Возьми его.

– Попроси нормально, – парировала Эви.

«Как всегда», – ухмыльнулся мысленно Дамиан.

– Пожалуйста, малыш, возьми меня в этот ротик, – он провел большим пальцем по ее губам. – Мне очень нужно его трахнуть.

– Дамиан! – возмущенно вспыхнула девушка от его грязных разговоров.

– Меня умиляет то, как ты смущаешься даже в таком положении.

Эви судорожно сглотнула.

«Я так сильно хочу его, что это убивает».

Девушка выполнила его просьбу.

Так, что у Дамиана потемнело перед глазами. Кровь закипела в венах.

Она взяла его наполовину, но этого оказалось достаточно, чтобы его гребаный мир перевернулся.

Эви хотела этого. Это было нужно в первую очередь ей самой.

Видеть его таким. Чувствовать. Отдавать.

Пальцы парня грубо ласкали пульс на ее шее, слегка направляя.

И это было приятно.

Лучше фантазий.

Лучше всего.

Дамиан несдержанно двинул тазом ей навстречу. Она поймала его ритм, позволяя металлической серьге гладить ее небо, нежное горло.

Да.

Черт побери.

Еще.

Удовольствие острыми волнами пробежалось по телу Дамиана, обжигая, закололо в позвоночнике…

Она остановилась.

Только не сейчас.

Какого хера.

– Эви, – предупреждающе прохрипел он.

Она подняла голову, провокационно улыбаясь.

И если бы он не был возбужден до предела, то прямо сейчас эта проклятая улыбка поставила бы Дамиана на колени.

– Нервничаем, дорогой? – поддразнила девушка и провела языком снизу, у его основания, играя с крошечным кольцом.

Еще одно сильное движение рукой. Впустила его так глубоко, как только могла.

Дьявол, гребаное дерьмо.

Удовольствие обрушилось на него, стирая все «но».

И он сдался.

Приветствуя каждой клеточкой тела это идеальное тепло.

Теряя контроль.

Задыхаясь.

Достигая предела.

Эви все еще сидела между его ног, тихо наблюдая.

Дамиан наклонился, целуя девушку в губы. Безмолвно благодаря.

Реальность пока не подступала. Он находился в каком-то эйфорическом состоянии, где не было проблем, не было разлуки, не было ничего плохого.

Где были просто «он» и просто «она».

В этой версии вселенной у них все было замечательно.

И Дамиану не хотелось… Не хотелось покидать это место. Возвращаться в ледяные плиты отрешенности и ненависти.

Снова.

Она смотрела на него. Доверчиво, тепло, так, будто он и правда что-то для нее значил. Синие глаза блестели в темноте. Прекрасные.

И ему жить хотелось. Чтоб оставаться рядом с ней.

Чтобы всегда – смотрела на него так.

Ему впервые за эти годы стало страшно.

Страшно, что больше ее не увидит.

Банально не успеет.

Упустит тысячи дней, минут, секунд, которые мог бы провести с Эви.

Слышать ее смех, помогать разбираться с работой, кружить, носить на руках, дарить цветы, будить по утрам, сделать своей женой…

У него никогда этого не будет.

И от этого боль с новой силой захлестнула Дамиана.

«Она станет последним, о чем я буду думать перед смертью».

«Может, в другой жизни нам повезет больше?..», – думала Эви, прижимаясь щекой к его плечу, пока Дамиан рассеянно перебирал ее волосы.

Из расслабленного состояния их вырвала мелодия. Звонил мобильный Эви.

Девушка оттолкнула Дамиана от себя, бросившись к машине.

Он проводил ее хмурым взглядом.

Выражение лица Эви сменилось на тревогу, когда она выслушала звонившего. Кивнула, что-то очень тихо ответила.

А потом, бросив косой взгляд на Йохансена, отошла подальше.

Чтобы он не услышал?

– Милый, как ты себя чувствуешь сейчас? – донеслось до Дамиана. – До сих пор плохо?

Она нервно ходила вокруг машины, прижав телефон к уху. Нетерпеливо кивала, слушая ответ, кусала губы.

– Держись, дорогой. Я буду через пару минут. Хорошо? Уже еду.

Дамиана подхватил невидимый вихрь, поднял в круговороте, а потом отшвырнул, словно с большой высоты.

Дерьмо.

Милый.

Дорогой.

У нее появился другой мужчина.

А он, как придурок, цеплялся за то, чего у них быть не могло.

Никогда.

Знакомая желчь, злость и ярость вскипели в крови.

Правильно.

Помни. Помни это ощущение.

Ты не должен забывать.

В машине ехали молча.

Опять.

Эви была в растрепанных чувствах. Она жутко переживала за Кайдена, которого внезапно начало сильно рвать около пятнадцати минут назад.

Со слов воспитательницы, уже три раза стошнило.

Эви подозревала, что малыш подхватил ротавирус.

Или это было отравление? Воспитательница очень перепугалась, позвонила сразу ей.

Кайден легко переносил простуду, но что касалось желудка – это всегда у него протекало мучительно.

Она решила, что повезет его немедленно в больницу. Эви было слишком страшно действовать вслепую.

Еще и температура подскочила за тридцать восемь.

Вряд ли отравление.

Если бы так – полсадика бы слегло, они ведь питались одним и тем же.

«Заберу его сейчас из садика и сразу в больницу. Паниковать нельзя. Надо сохранять холодную голову, чтобы Кайден тоже не перепугался», – решила она, стараясь унять дико колотившееся сердце.

Эви понимала, что ей нужно объясниться перед Дамианом.

Сказать про их сына.

Но сейчас был не самый лучший момент для этого.

Нужно сделать это в более спокойной обстановке, заранее с сыном поговорить, настроить его к встрече.

А не вот так – когда Кай лихорадит, а Дамиан жмет на газ изо всех сил. Явно сердитый на нее.

За что?

Эви робко посмотрела на парня. Тот даже не повернул голову в ее сторону. Пальцы до побелевших костяшек сжимали руль.

Он явно сделал неверные выводы.

«Прости, я скоро расскажу тебе правду. Обещаю. Просто дождись».

Остаток пути пролетел, как в тумане.

Вот Дамиан затормозил у жилого комплекса неподалеку от садика.

Конечно, она не была настолько глупа, чтобы попросить отвезти ее к воротам. Назвала нейтральный адрес, от которого пешком можно было дойти за минут десять.

Эви схватила свою сумочку, беспокойно теребя ремешок похолодевшими пальцами.

– Дамиан, я… – тихо обратилась к нему, решившись хоть как-то объясниться.

– Почему мы приехали сюда? По твоим словам, «домой», когда у тебя в документах указано другое место проживания? – перебил ее Йохансен и посмотрел.

Отрешенно, холодно. Пытаясь уличить в очередной лжи.

– Шпионишь?

Раньше он так и делал.

– Не смеши, будто мне интересна твоя жизнь, – скривился Дамиан. – Я изучаю документы всех своих сотрудников. Проверяю судимость, задолженности и некоторые другие детали, о которых обычно умалчивают.

– Это грубое вмешательство в чужую частную жизнь.

– Ну, я пытаюсь обезопасить свою компанию от потенциальных убийц. И их дочерей, – слова, которые полоснули по сердцу. До кровавых ошметков.

И она вздрогнула.

Всем телом.

Сжалась.

Как от глухого удара в живот.

Внутри все онемело.

– Некоторые люди могут остаться только в сердце, но не в нашей жизни. Спасибо, что напомнил об этом, – улыбнулась ему со слезами на глазах.

Не хлопнула дверью машины.

Не упрекнула его собственным предательством.

Не накричала.

Просто тихо ушла, оставляя Дамиана одного с чувством вины и отвращения. К себе.

Он вывалял ее в грязи, но единственный, кто казался ему испачканным, был он сам.

«Это не ее вина».

«Да, а чья тогда?» – ехидно смеялся внутренний голос.

Все могло бы быть по-другому.

Если бы она тогда не была трусливой…

Если бы предупредила его…

Если бы доверилась так, как ей доверял он…

Она ведь могла рассказать…

Дамиан уронил голову на приборную панель.

Как же это тяжело. И больно. До сих пор.

Казалось, со временем рана не затягивалась, а наоборот зияла сильнее. И как бы он не врал себе, убеждая в обратном – правда всплывала наружу.

Дамиан уехал из Данверса много лет назад, но часть его души осталась в их доме.

Раздавленный, вопящий о помощи, глядя в ужасе на кровь, которая покрывала стены, пол, его пальцы.

Не вспоминай.

Не вспоминай подробности.

Будет только хуже.

Его жизнь превратилась в фильм ужасов.

Она была готова тебя простить сегодня.

Простить за все.

Забыть.

Быть рядом…

«Да? А как же ее новый парень? Или решила так отомстить тебе?» – тут же завертелись новые мысли.

Пальцы неосознанно потянулись к бардачку.

Щелчок.

И на его ладони появилось помолвочное кольцо. То самое, которое она выбросила.

Дамиан хранил его до сих пор.

Как память об утраченном? Или шанса на…?

– Не мечтай, не жди и не надейся.

Он надавил на газ, выезжая из этой Богом забытой улицы.

Домой.

В плен мертвых стен. Тишины. Удушающего холода.

Туда, где ему самое место.

Глава 8

«…Ohhh the reason I hold on

Ohhh cause I need this hole gone

Funny you're the broken one

But I'm the only one who needed saving

Cause when you never see the lights

It's hard to know which one of us is caving…»

Rihanna feat. Mikky Ekko ― Stay

Шесть лет назад

– Ты серьезно ходишь к психотерапевту? – удивилась Тина, сидя на краю парты и болтая ногами.

– А можно не кричать на весь класс? – шикнула на подругу Эви и нахмурилась.

Ей бы не хотелось, чтобы слухи распространились по всей Академии.

– Прости, – понизила голос Кристина и с виноватым видом огляделась по сторонам.

Людей в помещении было немного – последний урок как-никак, многие давно разбежались домой, прогуливая пары.

Была весна, теплая погода за окном – разумеется, мало кто предпочитал скучные занятия прогулке.

В последнее время Эви загорелась идеей стать адвокатом. Она твердо решила, что свяжет свою жизнь именно с юридической сферой.

Поэтому, не жалея сил, взялась за учебу. У нее всегда были неплохие оценки, но за эти месяцы они стали блестящими.

Преподаватели были приятно удивлены. А мать…

Матери было все равно.

Иногда Эви задумывалась – а появится ли на лице мамы хоть какая-то эмоция, если, с ней, не дай Бог, что-то случится нехорошее?

Станет ли она переживать?

Или улыбнется – холодно и спокойно, поправляя свою безупречную прическу?

Эвелин никогда не чувствовала себя любимой ей.

Они словно просто сожительствовали.

Маме было плевать, что Эви отсутствует по ночам.

Ей было плевать, с кем она имеет отношения.

Плевать, в чью машину садится.

То, что Дамиан беспокоился за нее…

Было впервые для нее.

Несмотря на жестокие слова в лесу, он единственный ринулся ей на помощь. По-своему старался ее защитить, отгородив от опасных людей.

Последним человеком, который заботился об Эви, был ее отец.

Его не стало.

«А вдруг Дамиана тоже не станет? Вдруг я притягиваю неприятности?» – возникла безумная мысль.

«Отец не болел… Почему он умер? Как мог произойти этот несчастный случай?»

В официальном рапорте значилось – утонул в озере.

Эви пыталась – честно, пыталась вспомнить этот день.

Год тому назад.

Утром она была в Академии. А потом, ближе к вечеру, ей позвонила мама и сказала, что отца больше нет.

«Нет, что-то не так…»

Было нечто другое.

«Где я была в промежутке от утра до вечера?»

Эви ломала голову, но в памяти был огромный провал.

Она пыталась понять, с кем контактировала в тот день – может, кто-то мог бы помочь ей?

Но в то время Тина болела, а других друзей у Эви не было. Она четко помнила, что просидела все уроки, потом собралась домой. Вставила ключ в замочную скважину.

И все.

За эти годы она пыталась вспомнить любой ценой.

И всегда провал.

Беги, беги, беги.

– Эви! Все нормально? Ты побледнела, – Тина трясла ее за плечо. – Сахар?

– Да, наверное, – натянуто улыбнулась девушка.

«Если бы».

– Послушай… – подруга накрутила прядь светло-русых волос на палец и улыбнулась. – А Кристиан занят?

Эви приподняла бровь.

– Зачем интересуешься?

– Он… Я… он мне…

– Влюбилась в моего мальчика?

Девушка вспыхнула:

– Прости, я…

– Хватит заикаться, – Эви закатила глаза, захлопнув учебник. Внутри нее начал закипать гнев, который не имел отношения к Кристиану. – Он мой друг и не ищет серьезных отношений.

«Особенно с такой, как ты», – мысленно добавила она, прикусив язык.

В кабинет ворвалась их одноклассница, прерывая разговор:

– Занятие отменили.

– Серьезно? – Эви закатила глаза. – Я ведь уже настроилась. Что за неуважение. И почему нас не предупредили об этом заранее?

– Форс-мажор, – отмахнулись от нее. – Да и вообще – радоваться надо!

– Радоваться тому, что я останусь неучем? Да уж, умираю от счастья, – она фыркнула, начав собирать вещи.

Тина последовала ее примеру.

– Может, посидим в кафе? – предложила подруга, когда они вышли в коридор.

– Не могу. Планы, – Эви взглянула на свои потрепанные временем наручные часы – подарок отца. В день, когда его не стало, они остановились…

– Какие?

«Погоди, сейчас придумаю».

На самом деле Эви просто не чувствовала в себе сил общаться с Тиной.

Хотелось просто в угол забиться и сидеть там, чтобы никто не трогал.

Даже если это подруга.

«Бывшая подруга», – поправила мысленно девушка.

Они были товарищами по учебе, но мало знали о настоящей жизни друг друга.

Другое дело – Крис.

Как так вышло, что этот парень стал самым близким для нее, Эви понятия не имела. Но она благодарила Бога за то, что послал этого человека в ее жизнь.

Они вышли на крыльцо академии.

Теплый ветер ударил в лицо.

– Не собираешься отвечать? – Тина явно начала обижаться.

Еще одна черта, которая отталкивала Эви.

– Мне кажется, ты просто зазналась.

– Чего? – издала смешок рыжая и беззаботно перепрыгнула ступеньки лестницы.

Погода радовала. Захотелось надеть наушники и прогуляться в парке у дома.

«Так и поступлю…»

– У тебя теперь новая компания. Переехали к Йохансенам. Тусуешься с крутыми парнями. А обо мне совсем забыла.

«О, круто, манипуляции пошли…»

– Ага. Вот такая я плохая, – девушка потерла языком шарик пирсинга. – Не нравится – не разговаривай.

– Бу! – кто-то схватил Эви за плечи и тут же закрыл ей глаза ладонями.

– Какого…

– Угадай кто, – промурлыкал знакомый голос.

– Кри-и-ис, – она хихикнула.

– Умное солнышко, – он убрал руки и коротко чмокнул ее в нос. – Проезжал мимо и решил подбросить мою девочку до дома.

– Прямо у моей Академии проезжал? – бросила на него скептичный взгляд Эви. – Мало верится.

– Все тебе надо знать, – он шутливо ущипнул ее за щеку. – Ладно, я приехал ради тебя. Слишком соскучился.

– Мы же вчера виделись!

– Всю ночь о тебе думал.

– Дурачок ты, – усмехнулась Эви и все-таки обняла Кристиана.

Парень подхватил ее и закружил, пока она смеялась.

– Я вам не мешаю? – спросила возмущенно Тина.

– Мешаешь, – невозмутимо отозвался Крис, нехотя опустив подругу на землю.

– Ты ему ничего не скажешь?! – раскраснелась блондинка.

Эви резко выдохнула. Ее терпение подходило к пределу.

– Чего ты хочешь от меня, объясни?

– Ты делаешь вид, будто меня тут нет!

– Девочка, я просто обнялась со своим лучшим другом. Что ужасного я тебе сделала? Мы, вроде как, у крыльца уже обсудили все.

– Ты избалованная, эгоистичная сука, – ядовито бросила девушка.

– Ого, – Эви скучающе скрестила руки на груди, выслушивая обвинения. – Все потому, что не пошла гулять с тобой?

– Поэтому с тобой никто не общается, – проигнорировала ее вопрос Тина.

– Детка, в какой версии вселенной ты живешь? – Эви изумленно рассмеялась. – Ты это говоришь мне?

Все было с точностью наоборот. Эви была одной из самых популярных девчонок в Академии, членом «Отбросов» и завсегдатаем лучших тусовок. Казалось, она была знакома почти со всеми в этом чертями забытом городе.

Кристиан сверлил Тину хмурым взглядом, но не вмешивался в их диалог. Он знал: Эви это взбесит. Она любила решать свои проблемы сама.

– Ты не заслуживаешь моей дружбы. Потому что такая высокомерная дрянь не умеет быть отзывчивой, не умеет…

– Не захлебнись своей завистью, – перебила ее Эви. – С этого момента тебе и не придется со мной дружить. Потому что я разрываю эту токсичную херню. Пошла к черту со своей желчью. Я никому не позволю со мной говорить в таком тоне. Тем более – тебе.

– Все, чего от тебя хотят парни – это трахнуть и выбросить, как ненужную игрушку! На большее ты не годна.

– Малышка, тебя даже трахнуть не хотят, – ухмыльнулась Эви в ответ, играясь с пирсингом.

– Знаешь, что… – девушка выглядела так, будто сейчас ее ударит.

«Только посмей. Я отвечу так, что мало не покажется».

– И?

Не найдя, что ответить, Тина бросилась прочь.

– Психованная, – Эви поморщилась.

– Ты так горяча, – простонал Кристиан. – Это нормально, что я возбудился?

– Ты возбуждаешься даже на столб, – девушка закатила глаза и прыгнула на его красный мотоцикл. – А можно я поведу? Как раз опробую свои водительские права. Не зря же получала.

– Для любого мотоциклиста его байк – самое ценное, – Кристиан подошел к ней и ласково погладил по щеке. – Я доверяю тебе, солнышко. Можешь сесть за водительское.

– Спасибо, Крис! Люблю тебя.

– А я люблю тебя, подруга. Есть ручка, листочек?

– Зачем? – нахмурилась непонимающе Эви и повернула к другу голову.

– Да так, напишу на всякий случай завещание, – он нахально улыбнулся. – Кто знает, как мы доедем.

– Вот язва, – рассмеялась Эви. – Советую крепко держаться за меня.

***

Только оказавшись дома, Эви дала волю слезам.

Ни в Академии, ни во время прогулки с Кристианом она не показала своих настоящих чувств.

Около двух дней тому назад знакомые рассказали, как Тина поливала ее грязью за спиной. Распространяла нелепые слухи, выдавала секреты, смеялась над ней, чтобы понравиться своим новым друзьям. Подняться за счет Эви, самореализоваться.

И это продолжалось больше полугода. А она, как дура, продолжала ей искренне помогать по учебе, давать советы, поддерживать, отвечать на звонки, сидеть рядом с ней, шутить и смеяться…

Мало того, никто из компании не рассказал ей об этом сразу. Только спустя месяцы одна из девчонок язвительно попрекнула этим Эви.

Девушка чувствовала себя обманутой, было больно, неприятно, будто ее всю измазали в грязи. Хотелось срочно помыться. Но собственную доверчивость и глупость не смоешь.

Может, это даже раньше началось. Были и другие случаи?

За два года…

«Полная дура».

Внутри не было ни злости, ни ненависти. Только горечь обиды и опустошенность. Девушка так и не сказала Тине, что знает правду. А зачем? Та все равно показала свое настоящее лицо. Пускай считает Эви злодейкой.

Со временем Эви научилась прятать эмоции. Ей пришлось это сделать, чтобы мама перестала смотреть на нее с подозрением. Каждый день делать вид, будто ничего не происходит. Притворяться, что ей не страшно. Что она смелая. Но что сложнее – заставить себя саму в это поверить.

Улыбайся. Делай вид, что ты ветреная тусовщица. Тогда тебя не будут воспринимать всерьез. Так проще жить.

Крис был первым, кто смог за всей мишурой увидеть ее настоящую.

Он и Дамиан.

Какими бы острыми словами этот придурок в нее не бросался… Он видел ее. Только не принимал, как Крис. А хотел добраться до самой души, сжать ее в своих руках и разоблачить. Всю вытрясти. Под кожу забраться.

И это раздражало Эви. Она не хотела, чтобы кто-то вмешивался в ее жизнь, установленный порядок и сложившийся образ.

И пугало, конечно.

Она не могла отрицать того, что была до смерти напугана там, в лесу.

У Дамиана тоже существовала сторона, которую тот старательно прятал ото всех.

Был Аластор убийцей и насильником или нет, это не давало никому права его убивать. Калечить. Или что там с ним сделал Йохансен?

Лидера Вампиров до сих пор не нашли…

«Я просто помыл нож его кровью».

Девушка содрогнулась.

– Он психопат. Почему я не испытываю отвращения? – она подошла к зеркалу и провела кончиками пальцев по стеклу, вглядываясь в свое отражение. – Может, потому что я тоже?.. Со мной что-то не так. С каждым днем, кажется, я сильнее теряю рассудок. Эти воспоминания, голос в голове, кричащий «беги»… Несмотря на страх, там, в лесу, я впервые оказалась свободна от этого. Безумие какое-то, – Эви стерла слезы ладошкой и начала описывать нервные круги по комнате.

У нее было слишком много проблем, чтобы волноваться по поводу предательства подруги.

«Поплакали и хватит».

«Беги, беги, беги…» – требовал безликий голос.

– С меня хватит. Набегалась. Я выясню правду, чего бы мне это ни стоило, – прищурилась девушка. – Может, я найду ответы в комнате мамы? Надо пробраться туда, пока ее нет дома.

С момента их переезда Эви ни разу не заходила туда.

Их спальня с мужем находилась в конце длинного коридора.

Тихо закрыв за собой дверь, Эви направилась туда.

– Вряд ли, конечно, в общей спальне найду что-то… – засомневалась она вдруг. – Нет. Она не настолько глупа… Лучше на чердак, куда мы занесли все наши лишние вещи при въезде. Возможно, в старых сундуках найдется что-то странное.

Эви подошла к стене и дернула за небольшую веревку, которая служила креплением для лестницы. Осторожно забралась по ступенькам наверх.

Разумеется, чердак в особняке Йохансенов был далек от тех, что описывались в фильмах ужасов.

Не было ни пыли, ни страшных кукол, ни пауков. Дом регулярно обрабатывался клининговой компанией.

Помещение представляло собой нагромождение шкафов с сотнями бумаг, ящиков с одеждой, фоторамками, альбомами…

Отыскать среди хлама привезенные вещи оказалось той еще задачей… Наконец, Эви нашла сундуки матери.

Ее всегда удивляло, что женщина пользуется подобным инвентарем в двадцать первом веке.

Она никогда прежде не заглядывала внутрь. В их старом доме во всех комнатах, кроме ее спальни и туалета с ванной, было видеонаблюдение – разумеется, у Эви не было никакой возможности заглянуть под кровать матери. Та бы увидела, а оказаться у нее на допросе…

Эви видела, как женщина их проводит. Увольте. Такого удовольствия ей не нужно и задаром.

Вряд ли в этом доме на чердаке установлены камеры – по крайней мере, Эви внимательно все осмотрела и проверила, прежде чем зайти в комнату. Их не было и в коридоре.

Никто не узнает…

Девушка попыталась открыть тяжелую крышку.

Ничего.

– А. Тут же цифровой код…

Шестизначный.

Значит, скорее всего, ключом служит какая-то важная для матери дата.

Она наугад ввела свой День Рождения.

Не открылся.

Ввела День Рождения матери.

Не открылся.

– А что, если… – дрожащие пальцы ввели день смерти отца.

Щелкнул замок.

У Эви заледенела кровь.

Глаза расширились от ужаса.

Потому что на дне сундука лежала простая записка.

«Зря ты сюда полезла. Очень зря».

Она тяжело сглотнула, открывая два оставшихся сундука.

«Не учимся на своих ошибках?» – гласила вторая.

«Игра началась.» – третья.

– Что за херня? – она не знала, стоит ли ей оставлять все на месте, но на всякий случай сфотографировала бумаги, сохранив в облако и одновременно отправив Кристиану. После чего аккуратно вернула все на свои места и начала спускаться обратно.

Предчувствие чего-то дурного не покидало Эви. И вскоре оно сбылось…

***

«Мне так хорошо рядом с ней…» – думал Дамиан, слушая мелодичный, спокойный голос Терезы.

За последнее время они сильно сблизились.

Он уходил ради нее пораньше с работы, пропускал тусовки ради встречи с Терезой, ходил в церковь…

Идиллию нарушило лицо его настойчивой поклонницы, которая отчего-то возомнила, что один пьяный поцелуй на вечеринке наделяет ее правом преследовать его.

Больше всего Дамиан в девушках ненавидел навязчивость.

Перед глазами пронеслись огненные волосы, издевательский взгляд и губы, которые сводили его с ума. Буквально. Он превращался в чудовище рядом с ней. Дамиан не солгал, когда сказал, что она пробуждает в нем самое худшее.

Нет. Рядом с этой девчонкой ему хотелось творить что-то ненормальное. Он становился одержимым. Чего стоит только то, что Дамиан сделал с Аластором. Его жестокости мог позавидовать сам Стаймест… Поэтому необходимо было держаться подальше от Эви ради них обоих. Так будет безопаснее.

«Не думай о ней. Выбрось из головы», – приказал себе строго и перевел взгляд на Терезу, пока сумасшедшая поклонница его не заметила. Резко обхватил плечи девушки и спрятался за ней, выставив подругу, как живой щит.

– Эй! – негодующе воскликнула Тереза.

– Там впереди Дженна, – прошептал он умоляюще. – Прикрой меня, будь добра. Иначе эта настырная девица меня уничтожит, она реально безумная!

– Не буду я тебя прикрывать!

– Она меня убьет, Теа! – захныкал Дамиан.

– Да с чего бы?

Тереза все‑таки сжалилась над напуганным парнем и осталась на месте, молясь, чтобы эта абсурдная ситуация разрешилась как можно скорее.

– Она рядом! Сейчас меня заметит! – прошипел Дамиан. – Ты слишком маленькая!

– Ну уж простите! – возмутилась Тереза.

– План «б».

Дамиан развернул девушку к себе лицом. Они оказались так близко, что Тереза могла видеть золотистые вкрапления в его изумрудных глазах. Длинные пушистые ресницы. Родинки, разбросанные то тут, то там на скулах. Парень наклонил голову и нежно потерся кончиком носа о ее нос.

Ее сердце затрепетало. До тех пор, пока Дамиан не раскрыл рот.

– Больше чувств! Я словно со снеговиком обнимаюсь!

– Я тебе сейчас врежу в одно место, – мстительно пообещала девушка.

– О моем дружке позаботишься позже. Сейчас притворяйся влюбленной, – нахально приказал парень.

– Совсем сдурел?! – прошипела Тереза.

– Она смотрит, – процедил сквозь зубы Дамиан.

– А я тут при чем?!

Тереза натянуто улыбнулась ему, желая огреть балбеса чем‑нибудь по голове. Совсем со своими интрижками с ума сошел! Теперь еще и ее впутал!

– Или обнимай меня, или я тебя сейчас поцелую, – предупредил он, прищурившись.

Глядя на озорную многообещающую ухмылку, косо растянувшую уголки его губ, Тереза уверилась: подлюга не блефовал!

– Рот закрой, – проворчала она и притянула парня к себе за шею, крепко обнимая.

Дамиан склонился к ней, пряча лицо, пока его настырная преследовательница внимательное оглядывала всех, остановившись неподалеку. Тереза осторожно погладила его по затылку.

Дамиан довольно замурлыкал. Пальцы девушки ласково перебирали его волосы. Робко, почти невесомо играя с карамельными прядями.

Дженна, подозрительно прищурившись, остановилась возле них на долю секунды, но, кажется, не узнала Дамиана. Фыркнув, она наконец‑то ретировалась.

Но они не отстранились друг от друга. Что‑то произошло. На одно мгновение. Долгое, протяжное мгновение. Которое нечто неуловимо и безвозвратно изменило. Когда он коснулся кончиком носа ее уха. От Терезы пахло яблоками и печеньем. Он вдохнул этот сладкий аромат, подался всем телом ближе, крепче обнимая ее.

Она не отстранилась. Затаила дыхание. Ласково провела подушечками пальцев по его шее, чуть царапая короткими ногтями. Ощупывая позвонки. Ниже. Ощущая его опаляющее горячее дыхание. До разрядов тока. Мурашек по позвоночнику. Ей хотелось коснуться пальцами его лица… Сердце забилось чаще, испуганно, в замешательстве.

Звонок его мобильного прозвучал как гром среди ясного неба.

Тереза тотчас смущенно отскочила от Дамиана. Ее щеки пылали. А он рассмеялся. По-мальчишески беззаботно, слегка запрокинув голову. Зеленые глаза блестели задором и неприкрытым весельем.

– Я знал, что моим чарам сопротивляться невозможно, – самодовольно заявил парень. – Передумала насчет поцелуя? – Дамиан облизнул губы, все еще хитро улыбаясь ей.

– Спасибо. Воздержусь, – пробормотала Тереза, потупив взгляд и глядя в сторону.

Дамиан хотя и улыбался, но не мог не задаваться вопросом: а что бы случилось, если бы звонок не прервал их?..

Его сердце никогда не замирало для кого-то. Все шло своим чередом. До тех пор, пока он не встретил на гонках Терезу.

Она стала светом, который вел его, заблудившегося в тумане сожалений и одиночества.

Как бы он ни прятался за вечеринками и деньгами, Дамиан нуждался в ком‑то, кто бы…

Просто хотел быть с ним.

Слушать его.

Смеяться над дебильными шутками.

Улыбаться.

Кому бы он мог довериться…

Этим кем-то для него стала Тереза.

«Да кто так трезвонит!» – раздраженно подумал Дамиан и, наконец, ответил на звонок.

Кристиан? Зачем звонит?..

– Она снова убежала. На этот раз с каким‑то парнем из «Вампиров». Камеры зафиксировали…

– Ты издеваешься?! – гневно перебил его Дамиан.

В голове просто не укладывалось.

«Пожалуйста, скажите, что это просто шутка…»

– Прости, Дам, я правда пытался…

– Найди ее и не звони, пока эта дрянь не будет дома. Все понятно? – выпалил Дамиан, тяжело дыша от ярости.

– Да, все понял…

Конечно, Кристиана снедала вина. Ведь он нес ответственность за Эви в равной степени, раз посмел назваться ее другом.

«Как он мог допустить, чтобы это произошло?»

Дамиан оборвал звонок, не дослушав бессмысленные заверения.

Проклятая девчонка решила опять поиграть у него на нервах.

Совсем свихнулась – путаться с наркоманами?!

Дамиан до боли стиснул зубы. А если Эви попадет в беду?..

После того, что он сделал с Аластором… Вампиры ее просто убьют.

Или еще хуже…

Он знал, как эти отморозки мучают девушек. Примером служили Аластор и его мертвая девушка.

– Бестолковый ребенок…

«Переверну весь город, но найду ее. С этого дня я установлю за ней постоянное видеонаблюдение. Шутки кончились».

– Что‑то случилось, Дам? – заволновалась Тереза, подойдя к нему.

– Черт, собирался тебя подбросить до работы, но тут форс-мажор… – нахмурился парень. – Прости.

– Я все понимаю, в любом случае спасибо, что приехал. – Тереза примирительно потрепала его по щеке ладошкой. – Езжай решать свои дела.

– Что‑то мне подсказывает, что ты только рада меня выпроводить, – прищурился Дамиан. – Беги сколько угодно, но однажды ты все равно проедешься на мотоцикле!

– Мечтать не вредно, – рассмеялась Тереза. – Ну ладно, мне пора.

– Скоро увидимся, – попрощался с подругой Дамиан и запрыгнул на мотоцикл, на ходу надевая шлем.

Планы поменялись. В первую очередь следовало найти Эвелин и убедиться, что та в безопасности.

«Совсем распоясалась», – сердито подумал Дамиан, вывернув ручку газа. Заскрипели колеса.

Он слегка пригнулся, мотоцикл набирал скорость.

Дамиан собирался заехать за Рафаэлем, а оттуда на автомобиле направиться за сводной сестрой – ему нужна была помощь.

Ветер шумел в ушах, но он чертовски сильно любил это.

Свободу. Шум.

Когда его собственные мысли оказывались взаперти. Приглушенные звуками извне.

Так можно было притворяться, что все нормально…

***

Эви с облегчением выдохнула, когда оказалась на улице. Она планировала сходить на типичную вечеринку, но ее новым знакомым пришла в голову гениальная идея поразвлечься в логове Вампиров.

Девушку до сих пор колотило. Дамиан мог думать, что это из-за того, что ее обманом завлекли в мрачный притон, расположенный на окраине города, но дело было совсем не в этом.

Эви не боялась их.

На свободном подвесе слева на животе, под толстовкой, она хранила ножи, которыми хорошо умела пользоваться. Отец многому ее научил. Стреляла Эви тоже весьма неплохо. Девушке нравился тир. Кому-то она могла показаться хрупкой и беспомощной, но у Эви было гораздо большее оружие – ум и хитрость.

… Эви боялась другого. Боялась тех слов, написанных кривыми алыми буквами. Боялась неизвестности. Боялась голоса в голове. Боялась провалов в памяти. Боялась своей матери.

Она устала делать вид, что ничего не происходит, но не могла никак убедиться в своей правоте. Ничего прямо не указывало на причастность женщины к какому-то преступлению. Может, она просто хорошо выполняла свою работу и все?..

Алисия ни пугала, ни била, ни унижала дочь. Она просто ее не видела.

И впервые за эти годы Эви была рада этому. Пускай лучше не видит, чем…

Дамиан выскочил из машины и помчался к хрупкой фигурке.

– Глупая!

Он бросился к ней и сгреб в охапку. Крепко обнял и наконец смог сделать вдох. Напуганная до смерти и бледная. Заплаканная, дрожащая от страха и холода. Но главное – живая. Невредимая. Девушка на миг застыла и напряглась всем телом.

– А что, испугался? – с вызовом бросила она, пока он успокаивающе гладил ее по огненно-рыжим волосам.

– Конечно, испугался, – прошептал Дамиан. – Над кем же мне издеваться, если тебя убьют, вредина?

«Может, меня и правда убьют скоро…»

Эви хихикнула сквозь слезы и робко прижалась к нему.

– Очень трогательно, но вы нарушаете мой режим сна, – фыркнул Рафаэль.

Дамиан не обратил на него внимания.

– Ты в порядке? – мягко поинтересовался он и осторожно приподнял девушку за подбородок, вглядываясь в заплаканное лицо.

– Да.

– Никто не навредил? Говори мне только правду, – серьезно попросил Дамиан.

Эви помотала головой – ее волосы рассыпались по плечам.

– Честно, меня не тронули. Просто говорили неприятные вещи, – ее голос дрогнул. – Заперли в какой‑то комнате и забрали телефон. Я очень испугалась, – она шмыгнула носом и с вызовом посмотрела на сводного брата. – Не думала, что ты станешь мне помогать.

– Думать – это вообще не твое, – огрызнулся Дамиан, вскипев. – Ты понимаешь, что все могло кончиться намного хуже? Тебя бы напичкали наркотой и пустили бы по кругу, – процедил он сквозь зубы.

Эвелин вздрогнула. Дамиан тут же смягчился, увидев виноватое выражение ее лица. Она пережила сильнейший стресс, а он тут кричит на нее…

– Послушай, я не хотел…

– Прости, Дамиан, – прошептала Эви и обняла его, зажмурившись. – Спасибо, что спас меня.

«И остановил от необходимости использовать мой нож», – саркастично добавила про себя.

Дамиан бережно обнял девушку. Она едва доставала макушкой до его груди. Маленькая. Солнечная. Послушная.

– Ты так нежно меня обнимаешь, что ненавидеть тебя становится проблематично, Огонек, – поддразнил ее Дамиан, ласково потрепав по волосам.

– Может, заключим мир? – с надеждой поинтересовалась Эви, подняв голову, чтобы заглянуть ему в лицо.

Дамиан наклонился и легонько щелкнул девушку по кончику носа, испещренному веснушками.

– Посмотрим на твое поведение, младшая сестренка.

– Не называй меня так! – тут же взбунтовалась она.

«Ага. Послушная. А как же».

– А как мне тебя называть? – рассмеялся он и закатил глаза. – Ты же еще маленькая.

«А, то есть то, что мы почти трахнулись в лесу, уже не считается? Ясно, перед другом выделывается».

– Не маленькая! – Эви стиснула зубы и ударила его кулаком в живот. Сильно.

Дамиан аж согнулся пополам от неожиданности.

– Эй?! И это твоя благодарность?! – возмутился он, когда сумел перевести дыхание.

«Хорошо, однако, удар у нее поставлен. Уважаю».

Девушка только показала ему язык и прыгнула на заднее сиденье машины.

– Поехали уже, братец, – выделила она последнее слово.

Рафаэль с облегчением выдохнул:

– Наконец‑то я посплю.

***

После этого инцидента все вернулось на круги своя. Эви посещала регулярно психотерапевта, продолжала концентрировать свое внимание на учебе, чтобы хорошо закрыть семестр; они с Кристианом провели мини-расследование, изучили почерк и пришли к выводу, что он принадлежит явно не миссис Коллинз. Это было еще страннее.

Дамиан вернулся к своей тактике игнорирования.

Эви знала, что все лето Дамиан провел с Терезой. Они стали очень близки. Может, и правда любит ее?.. Девушка больше не вмешивалась.

Она никогда не станет вешаться на этого придурка. Пускай спит с кем хочет и любит кого хочет. В этом мире было гораздо больше проблем, чем Дамиан Йохансен.

Сама же Эви первое время была как на иголках. Все ждала удара ножом в спину после посланий. Но ничего не поступило. Тишина. Будто обычный розыгрыш. Шутка. И, в конце концов, девушка отпустила ситуацию.

Вместо этого летом она уехала к бабушке с дедушкой с маминой стороны. Это была забавная случайность, но у Криса неподалеку жили его родственники. Он тоже остался гостить на пару месяцев, и они с Эви не разлучались. То ходили купаться на озеро, то наперегонки гнались по небольшому городку на мотоциклах, то ходили друг к другу в гости, устраивали ночь просмотра ужастиков и дурачились…

Это было самое лучшее время в жизни Эви, за исключением времени, проведенного с отцом.

Кристиан любил называть ее солнышком, но настоящим светом был он сам.

Так все продолжилось до самой осени.

Новый учебный год – выпускной класс Эвелин Коллинз в Академии начался кроваво. Зверски был убит один юноша – приятель Рафаэля Тернера. Подозревали некого Рика Скотта.

Теперь в городе был установлен комендантский час, полиция стояла на ушах, а в воздухе витал запах смерти, горя и крови. Маньяк был на свободе.

И, наверное, настолько же ужасной для девушки была сопутствующая новость – Рафаэль и Тереза теперь жили в одном с ними доме. Нет, причина была благородной – Дамиан хотел поддержать друзей, их особняк как раз пустовал (родители по работе были в отъезде), поэтому он предложил свою помощь. Только не предупредил об этом Эви. Будто ее и не существовало.

Было невыносимо наблюдать за тем, как Дамиан кормит Терезу, желает ей спокойной ночи, как смеется со своей подругой по вечерам, как гладит по волосам. Эви тошнило.

Ее жизнь стала невыносимой.

А отношение Дамиана к ней – хуже. Хотя, казалось бы – куда еще…

Она не могла теперь часто встречаться с Крисом. Он заболел дифтерией и был госпитализирован в инфекционный госпиталь. Состояние было тяжелое, требовался карантин. Самое большее, что могла делать Эви – отправлять ему посылки и созваниваться.

Единственной забавой для девушки стало поддразнивание Рафаэля. Он был таким невозмутимым, что она поставила своей целью вывести парня из равновесия.

«Ну, а что? Должны же быть и в моей жизни маленькие радости!»

– Ты разбудил меня своим топотом, – протянула Эви недовольным голосом, едва сдерживая смех.

Зануда тут же напрягся.

– Сколько раз я просил тебя обращаться ко мне уважительно? – раздраженно осадил ее.

– А сколько раз я посылала тебя за это на хрен? – Эви вальяжно направилась к нему, подтягивая пижамные штаны.

– Твой брат в курсе, что ты ругаешься? – Рафаэль неодобрительно прищурился.

Девушка, нисколько не смущаясь, взгромоздилась на подлокотник кресла, где он сидел.

– Учусь у лучших, – она вскинула руку к виску, словно отдавая честь. – Как дела?

– Время пять утра. Иди спи дальше.

– О, я с удовольствием бы так и поступила, если бы ты не вообразил себя слоном в столь ранний час!

– Я не шумел! – возмутился Рафаэль.

– Ага, просто решил разгромить наш дом. Сколько ты весишь?

– Твои попытки меня оскорбить уморительны.

– Да ну? Так сколько? Ставлю на тонну, пора тебе заняться спортом, – не отставала от него Эви.

Ее глаза хитро сощурились, красные кудряшки обрамляли лицо.

Рафаэль обескураженно посмотрел на нее, чуть не задохнувшись от гнева и негодования.

Какого черта?!

– У меня восемь кубиков пресса.

– Слова, пустые слова, – со скукой зевнула девушка.

Тернер сердито приподнял край черной футболки, демонстрируя идеальные мышцы живота и груди. Глаза у Эви весело заблестели.

– Я выиграла.

– Чего? – недоуменно поморщился парень.

– Помнишь, позавчера мы с тобой спорили, и ты сказал, цитирую: «Я не стану показывать тебе пресс в здравом уме, так что отвали, ты, чокнутая». Так вот, ты мне его показал. Шах и мат.

– Ты ненормальная! – Рафаэль недоверчиво рассмеялся и откинулся на спинку кресла, ошеломленный тем, что его провела какая‑то девчонка.

– Доброе утро, – послышался сонный голос Дамиана. – Что у вас тут происходит?

– Немедленно скажи своей сестре, чтобы держалась от меня подальше.

– Ой, бедняга, самому ведь слабо со мной справиться? – Эви насмешливо приподняла бровь. – Думаешь, мой придурок-брат способен на это?

– Как ты меня назвала? – прошипел Дамиан, сразу же вскипая от демонстративного неуважения к своей персоне. Сон как рукой сняло.

– О, мало того, что глупый, так ты еще и глухой. – Эви пренебрежительно фыркнула и скрестила руки на груди.

– Ты специально выводишь нас из себя? – Дамиан угрожающе навис над ней.

– Расслабьтесь, мальчики. Когда я решу действительно вывести вас из себя, вы это поймете, – девушка с вызовом посмотрела ему в глаза. – А теперь отойди.

– Да что с тобой не так?! – Дамиан схватил ее за руку и потащил в коридор, подальше.

Оставшись наедине с Эви, он закрыл дверь в гостиную и обратился к сводной сестре:

– Почему ты в последнее время стала такой язвительной? Какого черта постоянно грубишь мне?!

– Пораскинь своими мозгами, и, возможно, они у тебя даже начнут работать, – она облизнула губы, сердито глядя на парня.

– Снова сунешься к Рафаэлю, – пригрозил Дамиан, – и я…

– Не ревнуй, милый, – слащаво улыбнулась девушка. – Он весь твой.

– Прекрати этот цирк! – парень слегка встряхнул ее за плечи, словно пытаясь привести в чувство.

– Убери руки, – тоскливым тоном произнесла Эви.

– Не смей больше лезть к Рафаэлю, у него есть Тереза, а ты своим развязным поведением расстраиваешь ее.

Эви стиснула зубы.

О да! Конечно, она это делала. Пыталась досадить этой святой Терезе, о которой так сильно заботился Дамиан. Она ее бесила, раздражала тем, что смогла с такой легкостью добиться расположения ее сводного брата, в то время как сама Эви, живя с ним несколько месяцев, получала от Дамиана одно лишь равнодушие.

– Ничего, справится, взрослая девочка. – Эви выразительно посмотрела на руки Дамиана, сжимающие ее плечи. – Или тебе так сильно не терпится трахнуть девушку своего друга? Каково это – знать, что никогда не получишь желаемого?

– Что ты несешь? – гневно выдохнул парень, невольно усилив хватку. – Очнись, Эви. Я спустил тебе с рук грязные слова, подумал: «Ладно, у младшей сестренки стресс, не буду цепляться». Но даже моему терпению есть предел! – Дамиан сердито посмотрел ей в глаза. – Еще одна подобная выходка, и, клянусь, я просто вышвырну тебя из дома. Или запру в комнате.

– Отлично, в следующий раз разденусь перед Рафаэлем! – огрызнулась она.

– Только посмей! – Дамиан отпустил ее и шагнул назад. – Ты такая пустая, Эви. Как красивая обертка, которую разворачиваешь, а внутри ничего нет. Вот кто ты. Просто блестящая оболочка. Именно поэтому я тебя не замечаю. Ты можешь постоянно вести себя как сука, но не привлечешь моего внимания. Потому что мне нравится Тереза, а не ты. Она настоящая. Не фальшивка. – Эви вздрогнула от его слов, словно от пощечины. – Тереза добрая, милая и смешит меня. Ей я доверяю больше, чем себе. Ты бесишься из‑за этого, да? Может быть, механической кукле даже больно? Так иди поплачь, избалованный ребенок. Может, тогда поймешь, что не всегда можешь заполучить все, что захочешь! – выплюнул он.

– Ненавижу тебя, мерзавец! – ее глаза, напоминающие Дамиану бурю в океане, наполнились слезами. – Не смей никогда больше ко мне прикасаться! – она обхватила себя за плечи и шагнула в сторону лестницы. – Хочу отмыть следы твоих пальцев. Ненавижу твой голос, твои слова, твою улыбку! Ты жалкий сукин сын, Дамиан. Чертовски жалкий.

Не оборачиваясь, она бросилась по лестнице вверх, в свою комнату.

Только заперевшись, Эви смогла выдохнуть.

Сволочь. Мерзкий. Отвратительный.

– Я тут умру, пока Крис выздоровеет, – простонала она, зарываясь пальцами в волосах.

Как же безумно не хватало его сейчас.

Светлой улыбки, объятий, правильных слов.

Кроме него у Эви не было никого, с кем бы она могла поговорить по душам.

Их отношения с Дамианом не то, что вернулись в исходную точку – они испортились окончательно. Сегодняшней ссорой он положил всему конец.

Ничего, кроме отвращения вперемешку с болью, она уже не чувствовала. Или не хотела чувствовать…

Весь день девушка так и провела – в своей комнате. Даже не смогла спуститься пообедать, потому что Дамиан и Рафаэль заняли кухню. Кажется, торт пекли для своей подруги.

– Меня нет. Я просто невидимка, – Эви подняла руку, рассматривая ее. Дрожащую, бледную.

Перед глазами все было нечетким. Безумно пить хотелось.

Она схватила бутылку с водой, опустошая всю за минуту.

Снова сахар. Из-за хронического стресса инъекции инсулина приходилось делать все чаще.

Девушка порылась в рюкзаке, отброшенном на полу, достала шприц-ручку и набрала туда инсулин. Сняла с себя футболку и быстро поставила инъекцию в живот одним отработанным движением.

Девушка поморщилась. Конечно, приятного было мало, но Эви уже привыкла. Извлекла иглу из ручки и выбросила в урну. Вернулась. Села на край кровати, уронив голову на колени.

– Как же я устала… Это невыносимо…

Ей хотелось поесть. Хотелось хотя бы свободно передвигаться по дому. Но даже в этой роскоши ей теперь было отказано.

Один вид Дамиана приводил ее в абсолютное раздражение.

– Лучше умру с голоду, чем опять его увижу. Надо как-то незаметно уйти… Когда они уже отпразднуют и уйдут отсюда?..

Надежды на то, что ее позовут к столу и угостят тортом, у Эви даже не было. Девушка знала, что ее никто не ждет. Знала, что она лишняя. Знала, что он насмехается над ней за спиной, чтобы показаться крутым перед друзьями. Сама ведь слышала не раз.

И все равно… Все равно расплакалась, как ребенок, когда услышала, как внизу все веселятся.

Поздравляли Терезу.

Она не завидовала. Нет.

Это просто была крайняя степень отверженности.

Эви улыбнулась сквозь слезы.

– Сейчас они заняты и не заметят, как я уйду. Мне надо срочно сбежать… Не могу больше, не могу… – пробормотала она, шмыгнув носом. Вызвала такси.

Быстро переоделась в первую попавшуюся одежду – черную толстовку и джинсы, обула тяжелые ботинки и, набросив лямку рюкзака на плечо, стала осторожно спускаться, стараясь не привлекать к себе внимания.

– Боже, это так вкусно! – послышался мягкий голос Терезы из кухни.

Эви на мгновение застыла, наблюдая за идиллией.

– Угости меня. – Дамиан мигом оказался рядом, открыв рот.

Тереза захихикала и протянула ему вилку с кусочком бисквита. Парень благодарно съел угощение.

– Попрошайка, – осадил его Рафаэль.

– Завидуй молча.

Дальше она дослушивать не стала.

– Пошли все они к черту! – Эви с такой силой хлопнула дверью, что сотряслись стены.

«Ага. Уйду тихо. Как же», – она прыгнула на заднее сиденье подъехавшего такси и назвала адрес Тартара.

Пофиг на запрет Дамиана. Крис вернул ей членство в их «тайном обществе».

К сожалению, ее планам не было суждено свершиться.

Сводный брат перехватил Эви на полдороге, позвонил родителям, донес на нее, и те приняли решение отправить девушку до их приезда к бабушке с дедушкой загород.

Теперь Эви сидела у него в машине и смотрела в окно.

Дамиан молчал.

Наверное, был доволен собой. Избавился от досадной помехи. Никто не станет больше мешать его флирту с Терезой.

«Да пусть вообще потрахаются. Мне-то что? Я объедки за чужими не подбираю».

– Так и будешь молчать? – послышался его голос.

Эви даже не вздрогнула.

Было так глубоко… плевать.

Только сильнее сжала губы. Он не заслуживал того, чтобы она даже разговаривала с ним. Не заслуживал слышать ее голос. Получать ее гнев, ярость, любовь или заботу.

– Ничего не скажешь? – продолжил Дамиан.

«Что, не нравится игнорирование, братик? Я просто отражаю твое отвратительное поведение за все эти недели».

– Эви.

Она забралась рукой в наружный карман рюкзака, достав оттуда наушники. Включила на полную музыку и откинула голову на сиденье. Пускай он болтает и бесится, сколько ему угодно.

Дамиан сжал зубы, наблюдая за тем, как она слушает музыку, безразлично пялясь в окно. Будто он был пустым местом. Мертвым для нее.

«Прости меня, малыш», – он резко выдохнул. «Так будет лучше для тебя – держаться от меня подальше. Лучше ненавидь. Это правильно и безопасно… Тогда почему мне так больно?»

Он знал, что поступал все это время, как эгоистичный подонок.