Читать онлайн Поворот судьбы бесплатно

Пролог

Омут – народное название наиболее глубокого места в озере или в русле реки. В русском языке название омута варьировалось в зависимости от местности. Бочага – это в Московской и Тверской губерниях, богот – в Вологодской губернии, балуда – в Архангельске, букалище – в Туле и так далее. Существует поговорка: «В тихом омуте черти водятся», так это о том, что там появляется свечение, а потом начинает затягивать вглубь, днем еще можно вырваться, а вот ночью – вряд ли.

Когда-то очень давно, еще в стародавние времена, на территории современной России жили руссы и арии. Сказаний об их жизни до наших времен дошло мало, и назывались они былины. Вот в одной из них рассказывалось, что жили они счастливо, в богатстве и в достатке, торговали во всех мирах, а миры эти были за тридевять земель. И перемещались они между этими самыми мирами через «звездные врата», именуемые «Омут».

В рабочем состоянии они выглядели как овал серебристо-серого цвета, окутанный такого же цвета туманом. Управляли омутами кудесники-маги, волхвы и их помощницы ведьмы. Но у нас речь пойдет совсем не о них. А о том, что когда-то пришли на землю-матушку плохие, лихие нелюди, люди черные в буквальном смысле этого слова. Была война, война долгая, и отступили предки наши, уходили вратами меж мирами, «канули в омуты». Обманом, лестью и посулом, а где и жестокими пытками пытались враги захватить управление вратами. Нашлись среди руссов и ариев те, кто не выдержал пыток, и хлынули в иные миры враги-черные. И тогда верховные жрецы белых рас уничтожили большую часть врат вместе с врагами. Но все же на крайний случай и для экстренной связи оставили некоторое количество малых врат. При этом хорошо спрятали их от глаз людских. Ради сохранности тайны эти врата были расположены в лесных озерах, и знали их расположение лишь избранные, волхвы. Оставленные на Земле волхвы-смотрители могли поднимать их из вод озерных и убирать обратно. Энергией же вратам служила сама сила земная, управлялись врата магией, сейчас это паранормальные силы, экстрасенсорика, пси-энергетика, псионика.

Врата же были продуктом техномагии, для управления ими нужна была и энергия, и ментальный контроль, он же пси-контроль. Прошли тысячелетия, страна сменила название, забылись древние знания, не осталось волхвов, некому стало управлять омутами. Более трех тысяч лет назад прервалась связь с иными мирами. В храме Рода, высшего бога белых рас, который был построен в горе Урала, последний из волхвов перевел все врата межмирья на автоматический запуск. Оставил он и книгу, с правилами и инструкциями, спрятав ее в том же храме. В подвале храма оставил он ее, но не просто спрятал, а магией скрыл и приставил идола бога Рода из красного гранита хранителем. Идол тот был не просто камень – волхв вложил в него не только ключ к вратам и книге, но и доступ к остальным архивам колонизации нашей планеты и истории существования белых и черных рас.

Воспользоваться вратами можно было и в аварийном режиме, это когда врата сами, проведя сканирование и найдя в энергетической системе (карме, ауре) существа энергон, «частицу Рода», этакий код доступа к своим истокам, к своему Роду. Врата производили автоматический переброс «родовича» в заранее заданную точку. Шли тысячелетия, века, годы, все было забыто и храм, и врата, и заповеди волхвов. Только до сих пор иногда пропадают люди в лесных озерах, ныряя в омуты. До сих пор по ночам идет накачка систем врат энергией, и иногда свидетели говорят, что видели свечение в воде. Черные сущности расплодились на планете нашей, вошли в земли первых поселенцев, смешав и тела, и души. Черные приложили много сил, стерев из памяти все упоминания о предках, их вере и укладе жизни, где основой сообщества были верность, любовь, мужество и честь, и любовь к природе. Сообщество, где самым позорным преступлением было предательство и нарушение данного слова чести (клятва), и каралось оно смертью! Не смогло оно, сообщество, выстоять перед натиском лжи и алчности, не справилось и с лестью и предательством. Не смогли наши предки устоять и перед завистью и жадностью, и перед легкодоступными и продажными телесами. Оставался лишь единственный путь, путь войны, трудный и кровопролитный, с большими потерями. В мире, где жизнь священна, это было вдвое тяжелее. Осталось лишь упомянуть о том, что не нам судить наших предков в их деяниях, так как помыслы их нам неведомы.

Глава 1

В омут с головой

Середина августа, стоял жаркий и душный полдень, когда герой нашего повествования вышел из проходной завода. Молодой человек от роду двадцати шести лет. Александр Сергеевич… вы, наверное, уже подумали Пушкин! Ан нет, фамилия, которую носил наш герой, Рубежный. И кличка была под стать ей, Рубеж. Саня Рубеж, так его звали друзья, товарищи, а врагов Саня еще не успел нажить. Сегодня Александр Сергеевич получил свои первые отпускные на своей первой работе. Скажем так… первый свой год, и не простой, а рабочий год Саня отработал на заводе города Челябинска, в кузнечном цеху. И вот он, отпуск! Долгожданный и такой желанный. Рюкзак давно собран и только ждет, чтоб его надели на плечи и отправились в дальний путь. Саня на маршрутке добрался до своего дома. Трехэтажная панельная серая постройка середины шестидесятых в три подъезда, на окраине города. Там в среднем подъезде, на втором этаже и проживал Александр Рубежный в маленькой однушке, доставшейся ему от дядьки, брата отца. Саня заскочил в тесную прихожую, посмотрелся в зеркало.

– Хорош! – сам себе сказал парень и улыбнулся.

Подхватив рюкзак, Саня выскочил на площадку, закрыл дверь и, перепрыгивая через ступеньку, помчался по лестнице. Выскочив из подъезда, он побежал на остановку. До отправления поезда оставалось еще два часа, но усидеть дома он уже не мог.

Прибыв на вокзал, он сразу узнал, от какой платформы уходит его электричка. Купил в палатке большую бутылку минералки и направился на перрон. Если уж ждать, то лучше там, на месте.

Чтоб сильно не грузить читателя мелочами, скажем, что добрался Саня в город Чебаркуль без проблем, там же он без затруднений пересел на автобус типа «пазик» и, пристроившись у окна, стал смотреть на проплывающие мимо дома. Вскоре постройки закончились и вдоль дороги потянулись стройные ели и сосны вперемежку с березами и осинами. Автобус катил по укатанной грунтовке, пересыпанной крупным щебнем, с небольшой скоростью, но Саня знал, ехать ему ровно один час и двадцать минут, плюс-минус минута. Салон автобуса был, как ни странно, полон.

«Значит, ожило наше село…» – подумал Саня, рассматривая пассажиров, знакомых он не заметил. Дом в селе остался от деда с бабкой, добротный и большой, но жаль, редко сюда наведываются его родители. А сам он не был в селе уже восемь лет. Учеба в институте, а затем работа, но вот время пришло вспомнить детство и юность.

Когда Саня вышел из автобуса, день клонился к вечеру. Пройдя знакомой до боли улицей, дошел до дома, открыл калитку, взбежал на крыльцо. Провел рукой в определенном месте, в трещине бревна нашел кончик ключа, потянул. Узнаваемо щелкнул старый замок, скрипнула дверь. В доме было тихо и пыльно, Саня снял рюкзак, опустил его на старый диван, сел рядом:

– Ну, вот я и добрался… – выдохнув, произнес Саня, осматривая комнату.

* * *

– И кто это тут хозяйничает?! – раздался из прихожей женский голос. Саня его сразу узнал, Алевтина Петровна, соседка. – Никак кто из хозяев явился.

– Петровна, это я, Саня! – крикнул Александр.

В комнату вошла маленькая бабулька, в белом сарафане и в белом с цветами платке на голове. Она всплеснула руками, изумленно произнесла:

– Вылитая бабка Зорина в молодости! И глаза, и нос, и губы! Ох-х-охо… одно лицо! Саня, Саня, до чего же ты пригож. Как красна девка милован и красен.

– Ну вот, как девицу меня расхвалила, будто невеста я на выданье, – смутившись, сказал Саня.

– Ты, Санька, не смущайся, – произнесла Алевтина, – пусть смущается тот, кого матушка-природа не удосужила своим вниманием и не дала красоты своей. А ты красавец на радость всем. Ладно, Санька, ты-то надолго или опять на денек? Как мать твоя?

– Так отпуск у меня, Петровна, – признался Саня. – Вот и решил я исполнить свою давнюю мечту, побывать на Дивном озере. Раньше не пускали, типа мал еще, а когда подрос, все некогда было. А вот сейчас, похоже, время и пришло.

– Да, Санька… – задумчиво произнесла бабка, присев на табурет у стола, – наверно так, истинно так. Тут такое дело, за полгода до кончины своей пришла ко мне, Санька, бабка твоя. Пришла и говорит, дескать, уже скоро мне за предел отправляться. Я ей, чего торопишься, еще поживешь. Она на меня так посмотрела… – Петровна огляделась, пересела на стул у окна, крякнув, продолжила: – Ты же знаешь, как она могла зыркать. В общем, ты, говорит, Петровна, когда Санька приедет да в леса соберется, подарок мой ему и передай.

– Петровна, ты в своем уме-то… – неуверенно произнес Саня, – колдовство прям рассказываешь.

– Колдовство, не колдовство, – вздохнула бабка, – а как было, так и рассказываю. Что велено, то и делаю. Бабка твоя, Санька, знахаркой была сильной, если б не она, деда твой давно бы за предел ушел. Ан нет, скока лет она его в жизни своими травами держала. Так что, Саня, получай весточку с того света. Зорина велела передать, чтобы ты, Санька, охранный амулет предков своих надел и не снимал его более, ни в постели, ни в бане, значит, никогда. А лежит он и дожидается тебя в том укромном месте, что Зорина тебе сама показывала. Фу-х-х-х! Как камень с души сняла… – облегченно выдохнув, закончила бабка Алевтина.

Саня сидел в шоке.

«Это как же так? – думал он. – Столько лет прошло. А баба Зоря уже тогда знала или все же наколдовала! И чо мне теперь делать?»

– Ты, Санька, обживайся, а ближе к вечеру приходи, я тебе молочка дам, – прервала его размышления Петровна. – Пойду я, Санька, пойду.

Бабулька неспешно вышла, оставив Саню наедине с мыслями. Он сидел, уставившись в стену, молчал. В доме было тихо, и лишь жужжание мух нарушало покой и тишину. Сане захотелось поесть, громким урчанием желудок напомнил о себе, ведь поел он только утром. Он стал хлопотать на кухне, пока согрел воды, пока варил вермишель, жарил лук с тушенкой. Затем смешал тушенку и макаронные изделия в сковородке, поставил на стол. Спустился в погреб, подняв люк в углу комнаты. Выставил на стол банку с солеными огурцами и с вареньем, еще приготовленным бабкой Зориной, сел. Мысли в голове успокоились, изумление прошло. Жуя, он размышлял.

– Мне ли, жителю двадцать первого века, верить в колдовство?! Абсурд! Но, похоже, никуда не деться, факты вещь упрямая.

Конечно, Саня знал, что его бабуля была травницей, и, как говорила народная молва, травницей она была хорошей. И Саньку наставляла, как подорожник приложить да боярышник отварить… Ромашка, полынь – все известные травы, но ведь это совсем не значит, что она колдовала. Да и не могла она знать о желании Саньки побывать на Дивном озере. Не говорил он о своей мечте никому. Но ведь интернет полон свидетельств о всяких провидцах, экстрасенсах, колдунах, контактерах и всяких пророках.

– Ну и как мне все это воспринимать? Да чо уж там думать, идем и достаем посылку любимой бабушки… – сам себе ответил Саня. Убрав со стола, заодно сразу помыл посуду в старой раковине, ведь назавтра он планировал подъем с утреца и в путь. Вздохнув, Саня направился в спальню. Спальня бабушки была самой обычной. Широкая деревянная кровать с современным матрасом, бельевой шкаф, прикроватная тумбочка с лампой, на окне двойные шторы. Все было современное и купленное всего четыре года назад, все поменяли, так сказала мать. Только одна вещь не вписывалась в этот современный дизайн, сундук. Да, самый настоящий сундук с полукруглой крышкой, окантованный кованым железом, с медными заклепками, с петлей для замка, с резными ручками. Сам сундук был изготовлен из дубовых плашек. Старый дуб был крепок и годами отшлифован до блеска. Сколько ему было лет, никто не знал, даже бабка Зорина, ей он достался от своей матери, а той от своей матери. И насколько далеко в прошлое уходит эта передача по наследству, неизвестно. Как-то бабуля показала своему любимому внуку секретный схрон в сундуке. Дно у него было двойное, и, чтобы добраться до содержимого, нужно было вынуть четыре кованых гвоздя. Саня открыл сундук, внутри лежал кусок белого шелка и больше ничего.

«Странно…» – подумал Саня, он хорошо помнил, что сундук всегда был полон. Вернувшись в комнату, Саня взял нож со стола. Переставил сундук на прикроватную тумбочку, потратив в общей сложности десять минут, вскрыл тайник. Внутри сантиметрового углубления лежала тряпица красного шелка, а уже в ней Саня обнаружил кулон. Круг из витой квадратной проволоки, диаметром в пять сантиметров, в центре на всю длину буква «V» с перекладиной. Неоднократно Саня замечал у своей бабки такой амулет, только всегда он был деревянный, этот же был серебряный. Саня знал, что это символ Велеса, древнего славянского бога, бога-чародея, познавшего сущность нашего мира. Бог-оборотень, покровитель всех деловых людей, ремесленников, знахарей, ученых, торговцев, он же считался и богом богатства. Велес был одним из самых почитаемых богов на Руси, так как являлся еще и покровителем домашних животных, а без них какое может быть хозяйство. Бабка не раз говорила, что мы – дети природы и Велес защитник земли нашей, но он хранил не только нашу землю. К чему это она говорила, Саня и сейчас не знал.

Он взял в руки амулет, растянул между пальцами массивную цепь, рассматривая подарок бабули.

Качество изготовления потрясало детализацией, Саня как работник кузнечного цеха, пускай и современного, понимал, что такую вещь сделать сложно, это не штамповка. Положив кругляш амулета на центр ладони, Парень подошел к окну и стал его рассматривать в лучах заходящего солнца. Амулет стал нагреваться в солнечных лучах, приятно грея ладонь, он слегка поблескивал матовыми гранями, притягивая взгляд. Саня тряхнул головой, отгоняя наваждение, и надел амулет на шею, закинул под футболку. Тот, угнездившись под ней, как раз в районе «солнышка», как-то слишком плотно прижался к телу и ущипнул легонько, или это только показалось. Саня потер его через футболку и направился на выход. На ходу он прихватил пластиковую бутылку для молока и сам себе пробурчал:

– Иду я к тебе, Петровна! За мо-ло-чком, за свеженьким молочком!

* * *

Будильник тихо жужжал вибратором, как бы говоря: жуть, в такую рань, зачем?

Первый автобус уходил в нужную для Саньки сторону в шесть утра. Потому и будильник Саня поставил на 5:00. Собрался он еще с вечера, берцы, энцефалитный костюм, офицерский ремень, компас, часы. Все это ждало, аккуратно сложенное на столе. По-быстрому умывшись, Санька облачился и спустился в погреб за бутылкой молока. Вот и все, закинул в рюкзак пластиковую бутылку, рюкзак на плечи, панаму цвета хаки на голову и быстрым шагом на остановку.

Автобус ушел по расписанию. Санька расположился на заднем сиденье, поставив рюкзак между ног, просто сидел и смотрел в окно. Пассажиров было мало. Молодая девушка в джинсах с наушниками в ушах, две бабульки о чем-то шептались за спиной водителя, мужик с удочками да Санька.

Через час езды по раздолбанному асфальту Александр Рубежный вылез на нужной ему одинокой остановке. Еще за два месяца до поездки он просчитал маршрут до метра и теперь лишь сверялся на местности, используя топографическую карту и компас. До озера по прямой было 31 километр пешком, по ровной дороге это шесть-семь часов. Но прямых дорог в лесу не бывает. По лесу же это может и десять, двенадцать, а то и все двадцать. Но Санька не боялся ночевки в лесу, он и вовсе уходил на несколько суток, так что часом раньше, часам позже, неважно.

Постояв на остановке, пока «пазик» не скрылся за очередным изгибом дороги, Санька двинул в лес. От остановки вела хорошо утоптанная тропа, явно постарались грибники, по ней парень и шагал. Метров через пять-десять тропа резко пошла вправо. Саньке же нужно было совсем в другую сторону. Между кустами просматривался проход, в него парень и нырнул и, пройдя всего несколько метров, оказался на поляне.

«Самое то!» – подумал Саня. Осмотревшись вокруг, парень сам себе кивнул и стал снимать со спины рюкзак. Выложив вещи из рюкзака на траву, стал переодеваться. Полукеды последовали в рюкзак, за ними тоненькие носки и голубая футболка. В утреннем лесу всегда прохладнее, чем на открытой местности, а уж тем более куда прохладнее, чем в городе. Да и росу никто не отменял. К тому же париться в автобусе Сане не особо хотелось.

Санька закончил переодевание, теперь на нем была «энцефалитка», или, как ее сейчас называют, «горка». Высокие берцы, перчатки без пальцев, а на поясе универсальный походный пояс. Длинный, надежный, способный выдержать груз чуть ли не семьсот килограммов. На нем висела в подсумке аптечка, небольшой нож в ножнах и полевая сумка-планшет с картой, оставшаяся еще от деда. На голове удобно расположилась панама с противокомариной сеткой. К этому походу он подготовился основательно, осталось прикрепить «боевой нож». Ножны, как и сам нож, Санька изготовил собственными руками в кузне из обоймы подшипника ступицы заднего моста старого КраЗа, разобранного в хлам. Ножны это скорее привычное для нас название, на самом деле и нож, и ножны были особенные. Саня готовил их именно для этого похода. Закрепив свое изделие на ноге, он отправился в сторону озера, проверив направление по компасу.

Ножны имели три крепления в виде липучки, были изготовлены из авизента цвета хаки. Первое крепление находилось над коленом, второе под коленом и последнее у самой лодыжки. На ножнах было нашито два узких кармашка. Один из них пуст, во втором лежало пять метров капронового шнура в миллиметр толщиной. Ножны были готовы носить в себе ножи разной длины, это как вариант. Зато нож Саньки был именно «боевой» и сейчас оттягивал ногу. Возился с ним Саня больше месяца. Пока добрался до подшипника КраЗа диаметром в 25 сантиметров, несколько вечеров потратил на поиски в интернете описания ножей и отзывы профессионалов. Парень даже не ожидал, что существует такое огромное количество видов ножей и клинков.

– Зачем мне этот нож?! – не раз этот вопрос Саня задавал себе. – А вот хрен его знает зачем. НАДО! – так он сам себе ответил и стал делать. Получилось 41 сантиметр лезвие и еще 14 сантиметров рукоять. Острие плавно сходило на нет, верхняя же часть была заточена всего на десять сантиметров. Гарду парень изготовил из куска меди толщиной в пять миллиметров. Сначала рукоять хотел сделать из пластика. Потом все же передумал и припаял кусок латунной трубки в три четверти дюйма. Через трубку проходил длинный болт с резьбой, на него и накручивалась шарообразная гайка, плотно закрывающая полость рукояти. В сапожной мастерской мастер сшил кусок кожи, которую после Санька в сыром виде и натянул на рукоять. По завершению всех работ изделие подверглось воронению. Благо все в кузне имелось, и, уходя на выходные, Санька закинул нож в ванну с маслом. В понедельник парень примчался на завод на час раньше до начала работы, трясясь от возбуждения. Из ванны красавец-нож нырнул в старое полотенце, затем в пластиковый пакет и уже потом в сумку.

Делал свой нож Санька втайне от всех, он как заместитель начальника цеха имел на это возможности, все равно уходил последним. А уж задержаться на час-другой вообще без проблем! Не один Санька страдал любовью к всяким колющим, режущим предметам, да и свой нож не был его первым изделием. Правда, это были так – игрушки, охотничий нож, то на кухню, а то и просто для понтов, типа, а у меня такой крутой режик! А вот его нож – это оружие! Боевое оружие!

Иссиня-черный, огромный, стальной клык! Дома уже полностью готовый нож был опробован. Саню аж дрожь пробила, когда он сжал рукоять «клыка». По-другому Саня нож с тех пор и не называл. До выхода к озеру оставалось три месяца, и Санька стал выискивать в интернете ролики и статьи, как следует обращаться со своим клинком. Многому Санька не научился, но несколько ударов все же отработал. Рукоять «клыка» находилась над коленом, бегать и прыгать не мешала, а вот доставать его как раз Саня и учился. С колена, стоя, в движении, прямым и обратным хватом. Нет, Саня не собирался становиться закоренелым фанатом ножевого боя, тем более в двадцать первом веке существует много более приятных развлечений. Одиночкой Саня никогда не был, но и друзей у него не имелось. Зато товарищей хоть отбавляй. Парни с завода, ребята со двора, сосед с третьего этажа – любитель рыбалки. С Петром Николаевичем они не один десяток раз ходили порыбачить, а бывало и не на один день. Водку Саня не любил, а вот коньячок обожал, но тоже не ради пьянства, так грамм сто – сто пятьдесят. Да и пивко любил пососать с рыбкой, особенно импортное, и опять же, больше литра в него не влезало. Была у Александра и девушка, вот только какая по счету, он уже и сам не помнил. Как-то не особо ему с женским контингентом везло, как только, так сразу куча требований. Так и получалось, встречались ради секса месяц, максимум два, и разбегались. Сам же Санька тоже не был писаным красавцем, это он сам так считал, хотя девкам нравился. Росту 176 сантиметров, весу под 90 килограммов. Уже брюшко небольшое появилось. Особой цели в жизни пока не образовалось, так и жил, ничем себя высоким не загружая. Если не считать воплощения давней детской мечты – побывать на Дивном озере, так обычная серая жизнь.

* * *

Саня двигался в сторону цели своего похода уже шесть часов. Судя по карте, ему осталось около 12 километров. Гряда скал, возле которой сейчас находился Санька, была хорошим ориентиром. Лес вокруг был не хоженый и не потревоженный. Если первые километры еще попадались всякие бумажки, обрывки пакетов и пластиковые бутылки, то здесь «цивилизованного» мусора вовсе не было. Зато стали попадаться странные каменные строения. Сначала просто посреди леса попались ступеньки, ведущие в никуда! Затем еще одни. А сейчас Саня стоял и ошарашенно смотрел на стену, выложенную из каменных блоков, – вылитая крепостная стена. Саня часто в интернете встречал заметки об остатках древних строений, но как-то все проходило мимо.

Много слышал Санька россказней еще в детстве, о том, что в лесах живут призраки! И что раньше на месте этих лесов были древние города. Да и бабка иногда по вечерам рассказывала ему истории об Олеше-защитнике и Марусе-волшебнице, лечившей людей одним взглядом. Только вот никогда Саня в это не верил, принимая все за сказки. А теперь российские фантасты описывают приключения попаданцев и в далеких космических мирах, и в прошлом Земли, и в параллельных мирах. И после всего этого старые предания воспринимаются по-другому, а в свете последних событий тем более. И смотря на крепостную стену посреди леса, Санька понимал, что многое может оказаться правдой. Санька слышал байки о том, что раньше в нашем районе было древнее государство и в лесу полно всяких руин. Даже бабка Зорина не раз говорила, что в лесах есть места силы, где раньше стояли храмы богов. И на тебе – прочувствуй на своей шкуре!

Лес становился гуще, Санька стал все чаще использовать свой «клык», рубя им ветки и кусты как мачете. Эти затруднения были для него ерундой! Настроение было прекрасным, тело отдохнувшим и полным сил, да и заночевать посреди леса он был готов. Крупных хищников типа медведей и волков давно отогнали и шум, и запах заводов, а мелких Санька не боялся. Парень уверенно двигался к цели своего похода, аккуратно ступая и внимательно посматривая по сторонам, как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть.

– Странно как-то все совпало, – размышлял Саня, шагая вперед, – я приехал в наш старый дом, и на тебе подарочек… М-хы, а может и не совпало вовсе. А, бабуля?! Но почему Зорина никогда не о чем подобном не говорила. Почему?! Почему именно сейчас? – Саня приложил руку к груди, где находился амулет. Он был там, Саня это знал, но как бы и не чувствовал его уже отдельно от себя?! – Фокус? А может, все колдовство? Но как? Откуда? Мозги можно свернуть. А ладно, жизнь все покажет… – наконец решил парень и стал присматривать поляну – пора перекусить, и желудок уже настойчиво просит. И вода его уже не устраивает.

* * *

Вот и берег озера, цель странного похода. От леса до озера простиралась огромная поляна, поросшая лишь травой. Ни одного деревца, она как бы специально создана. И только метрах в пяти у воды стоял большой и явно старый дуб. Саня неспешно направился к нему, снимая на ходу рюкзак. Усталость чувствовалась, но она была приятной. Парень улегся у толстого ствола, положив на него голову, расслабился, смотря на гладь озера. Озеро было в ширину, наверное, с километр, и Саня хорошо различал деревья и скалы на том берегу.

– Как здорово! – вслух высказал свои мысли Санька, и тут вспомнились слова бабули, которые она часто повторяла: «Мы дети природы!» – парень непроизвольно произнес это вслух. Слова сами вылетели из него. И Саньке показалось, что что-то произошло, где-то там, на грани восприятия, там вдалеке над озером колыхнулся туман. Ветвями качнул дуб, прокричала по-особому птица, носа коснулся легкий порыв ветерка.

– Та ладно! – воскликнул Саня. – У меня чо, крыша поехала?! Отставить! – выкрикнул парень и стал раздеваться. – Нужно дать остыть телу… – командовал он себе. – Пожрать нормально за весь день! А то одни перекусы! – говорил парень громко, и это его успокаивало. – А потом пойду и смою весь пот с себя!

Но всем планам не суждено было сбыться. Да, Санька избавился от одежды, оставив трусы да клык на ноге, и успел набрать дров. Благо вокруг было много высохших веток, и не только от дуба. Вода в котелке стала закипать, в него отправилась тушенка, пшено, лук, морковь, а чуть позже и местные травки. Все же Санька – внук травницы, и он насобирал пучок даров леса. Мелко их покрошил, и они отправились в котелок. Еще минут пять – и готово. Сумрак резко перешел в темноту, стало душно. На небе не просматривалось ни одной звезды, ветер стих.

– Точно, гроза будет, – высказал Саня свои подозрения вслух. И как бы подтверждая его слова, где-то вдалеке загрохотал гром, пока слабо слышимый. Похлебка вышла наваристой и вкусной. Саня снял ее с костра, поставил перед собой и сел, скрестив ноги по-турецки, стал хлебать.

Грохот грозы двигался медленно. Саня успел успешно схарчить все, что приготовил, и даже вымыть котелок, когда, наконец, бабахнуло совсем рядом. Саня прекрасно знал, что стоящий посреди поляны дуб идеальная приманка для молнии. Потому отошел от него метров на пятьдесят и сел на еще теплый камень. Грохнуло совсем рядом, но шума падающих капель не было. Да и молния мелькала только среди туч, какая-то уж слабенькая. Прошло еще минут пятнадцать, и тут уже грохнуло над головой. Сильно так бахнуло, даже в ушах загудело. На этот раз вообще молнии не было.

– Стра-а-но-о-о… – протянул Саня, и тут, как бы соглашаясь с ним, небеса грохнули. Да так, что в животе завибрировало как от низких частот, исходящих от колонок. С небес опустилась громадная ветвистая молния. Залив все вокруг ярким фиолетовым светом и мощным треском. Моментально запахло озоном, воздух наполнился электричеством, волосы стали дыбом, пусть и короткие. Даже на руках и ногах, а уж в паху они готовы были вылезти сквозь трусы.

– У-у-уу-ы-ы-у-у-у! – восторженно завыл Саня от такого зрелища. Молния шарахнула в озеро, метрах в десяти о от берега. И держалась изгибающей змеей секунд пять-семь. В том месте вода стала закипать, воздух сам по себе уже трещал как шокер. Тело парня окуталось светящимся воздухом, его била крупная дрожь.

– Вот это уже полный абзац! У-у-у-у-у-у… – заорал парень, не отрывая взгляда от природного чуда. Вдруг молния потухла и наступила кромешная тьма и звенящая тишина. Парень замер в ступоре с открытым ртом. Прошло с полминуты. Резкий порыв ветра вернул природу в обычное состояние. Послышался шум деревьев, тучи стали расходиться прямо на глазах, появилась луна и небо, полное звезд.

– Охренеть! – хрипло выпалил парень, приходя в себя. Санька поднялся, пить хотелось, как после пустыни. Он добрел до вещей возле дуба и присосался к пластиковой бутылке с газировкой. Он опустошил всю. Сразу появилась испарина. Все тело стало липким и неприятным.

– В озеро! Все в озеро! – выкрикнул Санька, сбросил трусы и полез в воду. У самого берега, в воде, на глубине сантиметров пяти лежал большой плоский камень. Он уходил метра на два с половиной от берега. Санька его хорошо видел, света луны хватало. Он разбежался, пробежал по камню и, подпрыгнув, нырнул в воду. Вода была теплой и приятной. Саня открыл глаза. Он был на глубине не более двух метров, вода прозрачная как стекло, и прямо перед ним на дне светился в ореоле круг метра три в диаметре. Амулет на груди его чувствительно кольнул, и парня затянуло в светящийся круг, сознание потухло.

Глава 2

Самый длинный день

Сознание вернулось рывком. Саня открыл глаза. Вокруг стало светло, и вместе со светом вернулось восприятие окружения. Парень ощутил все прелести реальности. Яркий солнечный свет толстой колышущейся колонной уперся в парня, сбивая видимость почти до нуля. Санька тряхнул головой, отвел взгляд чуть в сторону. На движение головой откликнулось и все тело.

Вода была холодной! Вздрогнув всем телом, как от удара током, Саня усиленно заработал руками и ногами, вытаскивая себя на поверхность. При этом он умудрился наглотаться воды. Благо до поверхности было меньше двух метров, и уже через пару секунд парень втянул в себя спасительный воздух.

Тряхнув головой и избавляясь от воды в волосах, Саня осмотрелся. Небо синее, камыш как камыш, вода такая же мокрая и холодная! Сделав пару уверенных гребков, он почувствовал ногами дно и встал. До берега было метров пять, а вода плескалась в районе пупка. Парень весь сжался, тело покрылось крупными пупырышками:

– С-с-с-ука, холодно-то как! – прошипел парень и прыжками понесся к берегу, где в камыше просматривался узенький просвет. Проскочив неширокую полосу камыша, он оказался на берегу. Большой луг с редкими деревьями тянулся с километр и упирался в скалы, которые плавно поднимались, переходя в горы. Саня повернул голову налево. Там всего метрах в двухстах стеной стоял лес. Саня посмотрел в сторону воды. Да, это было озеро, такое же, как и то, в которое он нырял. На другом берегу виднелись поросшие деревьями скалы и… Над ними висело две луны! Одна обычная, светло-серая, с заметными темными плямбами. Да и размер знакомый. Зато вторая была больше вдвое и красная!

Челюсть отпала сама! Саня так и замер с открытым ртом. Порыв ветра со стороны гор обдал прохладой, и тело задрожало, требуя к себе внимания. Саня затоптался на месте, стал растирать себя руками, при этом продолжая осматривать противоположный берег.

Правее и ниже, почти у кромки скал висело солнце.

«А может, это уже и не солнце…» – пронеслось в голове у парня, и его затрясло еще сильнее.

– Блин, похоже, попадалово, – хрипло произнес Санька. – Странно, тело мокрое, а губы сухие. Хо-о-олод-но-о… – протянул он и сделал шаг. Впереди, метрах в восьми от берега, освещенный лучами, стоял камень. Вот к нему и двинул парень, скорее намеревался это сделать.

– Ой-е-е-ей! – выкрикнул он. – Ай-яй-яй! Да что ж такое?! – возмущался.

Совсем не высокая, сантиметров тридцать, от этого правда не менее жгучая крапива вцепилась в ступню. Перенеся ногу в другое место, парень получил не менее болючие уколы в подошву – мелкие, но острые осколки камней впились в ногу. Да, отвык Санька ходить босиком, и он был не один такой. Современный человек, даже у себя дома, ходит в тапочках!

Решив для себя, что все же нужно продолжать, Саня, охая и ахая, пробрался кое-как к камню. Опустившись, он сел, прислонившись спиной к плоской, как будто отшлифованной, но не гладкой, а матовой поверхности камня, к тому же теплой. Каменная глыба была из красного гранита, и вкрапления слюды поблескивали в лучах светила, создавая эффект мерцания.

– Приятно, – прохрипел парень. Тепло от камня приятно грело спину. Парень расслабился. Незаметно для себя, опустив голову на грудь, он уснул.

* * *

Спал Санька всего десять минут. Открыв глаза, прислушался к себе. Тело в норме, голова светлая. Обвел глазами вокруг, трава, камыш чуть дальше береза. Поднял руку, коснулся камня над головой.

– Все обычное, – решил для себя. – А тогда почему такое странное ощущение?! Как бы все как обычно и… В то же время все другое… Странно…

Опустив глаза к земле, в паре метрах в траве заметил торчащую кость. Слегка сероватую и с явными отметинами зубов.

– Кость точно грызли, – сделал вывод Санька. Рука непроизвольно опустилась к ножу. – Ф-у-у-у! – выдохнул облегченно он. Нож был на месте. Судя по солнцу, пока для себя Саня решил называть светило привычным именем, так вот, судя по его расположению, сейчас часов около восьми утра.

– А это значит, что у нас целый день впереди, – произнес Саня, и от звука своего голоса ему стало как-то спокойней. Парень уже смирился с фактом своего нынешнего положения. Он не на Земле. – Ну тады… Принимай гостя, новый мир!

Но внутри головы кричал голос: «Какой на хрен гость?! А, Санька?!»

– Ну и ладно! – произнес парень, соглашаясь. – Нового жителя…

Саня посмотрел на свои ноги, две небольшие ранки имелись, и они кровоточили. Одна на подошве у большого пальца, это на левой ноге. И царапина над пяткой, на правой. Голени обеих ног были в красных пятнах.

– Крапива гадкая! – возмущенно констатировал Саня. Как-то резко нахлынуло понимание того, что уже не будет у него его холостяцкой берлоги, ни не самой плохой работы, где он особо и не перерабатывал.

«А если тут нет людей?!» – от этой мысли Саня даже вздрогнул. Не сказать, что Санька являлся компанейским парнем, но и затворником не был, по крайней мере до того, как уехал в город. Еще с одним парнишкой всегда был на острие приключений.

– Только не это! – воскликнул он.

Так, у камня, переваривая в голове разные мысли, Саня просидел больше часа, даже поплакать пришлось – не навзрыд, конечно, но слезы текли. В животе заурчало, да и жажда о себе уже уверенно заявляла.

– Если сидеть и только жалеть об утраченной прошлой жизни, – сказал грустно Санька и жестче добавил: – То и ноги можно протянуть. Все, Рубеж, пошли осваивать новые земли!

Парень аккуратно подошел к костям и присел на корточки. Кости валялись на пятачке в пару метров, и это были явно человеческие кости.

– Да, вот таз, вот ступня… – пробормотал Саня. Сустав и ступня лежали в траве, засунутые в кожаный тапок с острым удлиненным носком. На нем были бурые пятна.

– Да это подарок, – улыбаясь, произнес Санька, увидев среди травы и другую ступню. В светло-коричневой коже второго тапка отчетливо различались круглые парные дырочки, явно от зубов. Санька взял лежащую перед ним ступню, поднес поближе к лицу, потянул носом, трупного запаха не было.

– Отлично, отстираем, – решил Саня, – и норма.

Кожа, пролежав на камнях, задубела. Все вокруг было усеяно камнями, как будто специально засыпали щебенкой. Саня тряхнул мокасин, так для себя он обозвал их. Ступня развалилась на отдельные косточки, и они посыпались на землю. Парень дотянулся до другого мокасина и повторил процедуру. Размерчик был у них явно на ногу этак 44-го. Осмотрев все вокруг костей, Саня больше ничего не нашел. Поднявшись, стал искать остальную часть трупа. Дальше, метрах в пяти у ствола березы, валялись другие кости. Но двигаться дальше Санька не спешил. Он стал внимательно осматривать место, где оказался. За камнем метрах в десяти проходил широкий ручей, который хорошо просматривался до самых скал.

В воздухе что-то летало, типа мух или пчел, и не громко жужжало. Подняв глаза к небу, парень минут пять наблюдал. Пусто. Ни самолетов, ни птиц. Прислушался. Где-то в стороне леса слышалось разное, но не частое пение птиц и другие голоса животных. У скал лес был зеленый, а потом переходил в желто-зеленый, с пятнами красно-желтого, как бывает осенью.

В траве зашуршало. Санька скосил глаза, продолжая стоять неподвижно. Из травы рядом с ногой появился зверек. Смесь мыши, суслика и хомяка, сантиметров двадцать, с торчащими ушами, упитанный такой. Зверек замер, посмотрел Саньке в глаза, затем презрительно фыркнул и юркнул в траву.

– Ах, ты ж, с-с-с… – прошипел парень, – сука! Тварь неизвестная! Будешь… э-э-э… суслохом. Козел! – обиженно добавил парень. Простояв еще минут пять и не обнаружив для себя ничего опасного, прошагал под крону березы. Присев, стал рассматривать валяющиеся кости. Первое, что сразу привлекло внимание – это пояс. Кожа явно такая же, как и у мокасин, по виду и по цвету похожа. Широкий такой пояс – сантиметров двадцать, с тремя крючками и кольцами по всей длине. Слева на поясе пришит кожаными шнурками кожаный мешок объемом примерно с литр. Перед ним овальное кольцо в пару сантиметров. Справа кольцо побольше, сантиметров пять. Местами по поясу темнели бурые пятна, явно от крови. Кольца и крючки на поясе имели грязно-черный цвет с пятнами ржавчины. Саня его поднял, понюхал, хоть и были на нем пятна от крови, но трупного запаха он не почувствовал.

«Интересно, сколько они здесь провалялись, – подумал Санька, – если даже трупный запах выветрился. Явно не один год».

Это была часть трупа, грудная клетка с поломанными и изгрызенными ребрами. Череп Санька так и не обнаружил, как и руки.

– Порвали его знатно! – буркнул Саня.

Костяк смотрелся как-то непривычно, парень застыл, рассматривая ребра. Через какое-то время Санька понял, что было не так. Размер грудной клетки был длиннее привычного, наверное, на три или четыре ребра.

«Жаль, череп не сохранился…» – подумал парень.

Осмотрев все у березы и больше ничего интересного не обнаружив, Саня, аккуратно ступая, направился к ручью. Проходя в паре метров от камня, Саня обернулся, чтобы глянуть на обратную сторону каменюки, и так и замер с открытым ртом.

С этой стороны камень был такой же гладкий с матовой поверхностью… Только здесь имелись надписи. Если камень имел в высоту пару метров и ширину сантиметров восемьдесят, то на уровне глаз находился прямоугольник с более матовой и темной поверхностью. Под ним в два ряда располагались значки в пару сантиметров, очень похожие на руны, которые Санька не раз видел в интернете. Этих самых рун было двадцать две. Но самой шокирующей показалась надпись под ними:

Авариъйнiй темпоральоно-пространъстнiй iдънонаправлеъннiй энергонiй порталъ № 11.

Ниже надписи имелся еще один дисплей, как и вверху камня, только поменьше, а ни с чем другим они у Саньки больше не ассоциировались. Под ним было три значка-руны и сбоку дырочка на пару сантиметров вглубь. У Саньки появилось свербящее желание сунуть палец в дырку, что он и сделал, подойдя к камню.

– Вот же дебил! – буркнул недовольно парень, отдергивая руку. – Никогда не страдал манией любопытства! А тут сую пальцы куда попало… – и развернувшись двинул к ручью. – Странная какая-то надпись, – бурчал Санька себе под нос, – вроде на русском. А буквы странные… Отставить! – скомандовал он себе. – Сначала устроимся хотя бы как-нибудь, а уже потом будем разбираться! Если в этом вообще будет нужда.

Наконец добравшись до ручья, Санька упал на колени, предварительно бросив на землю пояс. Наклонившись к самой воде, втянул воздух. Он был насыщен свежестью. Вода же было прозрачна как слеза, дно прекрасно просматривалось. Санька заметил стайку в десяток небольших серебристых рыбок у самого дна, улыбнулся и стал пить. Вода была приятной на вкус, слегка солоноватой и студеной, даже зубы заломило. Утолив жажду, Санька снова повернулся к камню и, нахмурившись уставился на него. Постояв так пару минут, громко спросил:

– Ну и что ты будешь?!

Камень, конечно, не ответил. Постояв еще секунд десять, Санька произнес:

– Молчишь, сука?! Ну и хрен с тобой! – а сам подумал: «Надо валить на хрен отсюда» – и пошел вдоль ручья в сторону гор. Пройдя метров пятьдесят, Санька обнаружил в паре метров от ручья круглую яму, как от взрыва. Ее стенки были без травы и состояли из плотно уложенных камней. Глубина ямы в центре доходила до полутора метров.

– Твою мать! – воскликнул Санька. – Да это же воронка! Приплыли, блин!

Парень вновь осмотрелся вокруг, но ничего нового для себя не обнаружил. Побрел дальше. У самой воды крапивы не было, да и камушки были сглаженные, идти удобно. Ногам было холодно, но это лишь бодрило. Пройдя метров двести по берегу, уткнулся в развилку – ручей разделялся. Одна, более полноводная, часть уходила в сторону гор, другая ручейком в полметра шириной пряталась в лесу. Туда-то Санька и направился. До леса оставалось меньше сотни метров. Растение с большими листьями заинтересовало парня. Добрался до лопуха, а это был он, только вот размер листьев впечатлял. Те листья, что Санька заметил первыми, были с полметра в длину, а вот те, что скрывала трава, вовсе гигантские. Четыре полутораметровых листа лежали на земле, усеянные большими каплями росы, блестящими в лучах утреннего светила.

– Красотища! – восторженно воскликнул парень и, опустившись на колени, стал пить восхитительную влагу. Прохладную, с терпким травяным вкусом и запахом. Саня ножом срезал небольшой лист от лопуха, затем вырыл руками ямку литра на три и уложил туда лист. Лист был плотный и мягкий, он легко расположился в ямке, став тем, чем его хотел сделать парень, емкостью. Санька сорвал еще один лист и стал собирать росу с других кустов, а было их немало. Лопух разросся по всему краю леса, насколько удалось увидеть. Десять минут – и ямка почти полная. Прикрыв ямку парой листьев и присыпав слегка землей, получил емкость с вкусной жидкостью. Санька помнил, что его бабуля Зорина собирала росу, уходя в лес еще до рассвета с кусками ткани, которую сам и ткала! Тут Санька упал на задницу.

– Твою же бабушку Зорину! – выпалил он. Еще бы, он вспомнил, что сам помогал своей родной бабке Зорине изготавливать эту ткань. Ткань была из крапивы! А еще вспомнились слова, которые часто слышал от бабули. Неоднократно, как наставление, она повторяла: «Запомни, Санька, все мы дети природы!» Наставления Зорины как бы всплыли из забвения, открывая нужные знания. Крапива, лопух, подорожник, одуванчик и, конечно, роса, полезная живительная жидкость, которую Зорина называла росной водой.

– Роса огня не любит, она его в себе несет! Сила же росы удивительна, и постичь ее человеку не дано, разве что Богу! Роса саму зарю мира помнит, и память ту нам отдает в виде силы своей! Помни мои слова, Санька, просто помни… – Эти слова выплыли из глубин памяти, как банка огурцов из погреба на похмелье, в смысле вовремя.

– Отлично, – произнес парень. Если пока нет одежды, то хотя бы защита от крапивы будет. Саня решил сделать поножи из листьев лопуха. Оттянув клапан на ножнах, запустил пальцы в карманчик, где должна быть капроновая веревка. А нет! Нет веревки!

– Епт! – воскликнул парень, вспоминая, что оставил ее в шкафчике на работе. – Вот же невезуха. Что ж так не прет-то. Эх! Значит, первым делом придется делать веревочку!

По ощущениям и многим другим признакам, в этом мире была весна. Если равнять по земным мерка, то апрель, скорее начало апреля. Травы сочные, ярко-зеленые, даже бутоны цветов были. Только вот еще маленькие и не созрелые, через недельку-полторы все зацветет.

Вздыхая, Санька с помощью ножа стал срезать сухие стебли крапивы, благо вокруг их было немало. Нарезав буквально за пять минут большую охапку стеблей, Санька устроил под деревом рабочее место. Постелил на землю пояс, притащил плоский камень, которых было в достатке у берега ручья, вырезал пару палок-колотушек, сантиметров по сорок, и сел обрабатывать стебли. Перед этим утопил в ручье мокасины, придавив камнем. Беря по три стебля, длиной которые доходили до двух метров, стал выбивать их колотушками. Стебли под ударами превращались в труху, оставляя жесткие волокна, похожие на паклю. Санька катал из них руками шарик и брал другой пучок стеблей. Примерно через час все стебли крапивы были переработаны в шарики. Потом еще минут двадцать Санька обрабатывал колотушками собранные вместе шарики. В итоге получился клубок пакли, из которой он, пропуская через пальцы волокна, и скручивал грубую нить. Да, Саня помнил, что еще нужно паклю чесать, но в данный момент ему этого не требовалось, на веревку и так сойдет.

Пока парень работал, стало достаточно тепло. По ощущениям, температура поднялась градусов до восемнадцати-двадцати. Тело парня покрылось потом, он постоянно вытирал капли со лба. Наконец веревка была готова. Скрутив две в одну, Саня получил веревку чуть больше двух метров. Нагрузку такая веревка держала небольшую, но для удержания поножей было достаточно. Провозившись еще полчаса, парень вырезал из больших листьев лопуха поножи и закрепил их на ногах. Сердцевина листа, как ребро жесткости, была спереди. Срезав тоненькую ветку, заострил. Используя ее как шило, аккуратно сделал дырочки, пропустил веревочки. Лист обхватывал мягко и плотно икру ноги, а веревка из крапивы в трех местах поддерживала поножи. Получилось даже лучше, чем Санька ожидал.

Пока работали руки, Санька размышлял. Первый и самый очевидный факт – он в другом мире! Исходя из странной надписи на не менее странной каменюке. Дверь, однако, работает в одну сторону. А это значит, что он здесь надолго, а может и навсегда!

Теперь к реальности. В одном месте на берегу ручья, там, где был выход желтой глины… О! Глина! Это же посуда! Глиняная посуда!

– Светка, радость ты моя! Жаль, не смогу тебя еще раз расцеловать! – Санька даже рассмеялся, лупя палкой по стеблям. Света, соседка и ровесница парня, училась в параллельном классе. Она-то и увлекалась гончарным ремеслом, все делала всякие там вазочки, блюдца, статуэтки! Ну, а кто будет помогать?! Глину искать, таскать, месить! Конечно же сосед! Да и кто откажется, когда тебе четырнадцать, а у соседки уже и сисечки торчат, и попка такая, что взгляд не оторвешь! А добраться до столь желанного можно только так! Короче, как обращаться с глиной, Санька знал и умел! Не как профи, но для обывателя вполне. Да, так вот, на глинистом берегу была пара отпечатков – вполне таких неприятных. Следы кошары, приличного такого кошары, как минимум рыси. Да и пока долбил по камню, где-то в лесу что-то жутко так завыло, что у Саньки в груди похолодело. Это говорит о том, что вторым фактом будет вооружиться для защиты себя любимого! Требуется какое-то убежище, причем уже сегодня! Самое простое, что приходило в голову, это найти или выкопать небольшой… э-э… окоп, в котором можно лечь. Перекрыть его накатом из палок и веток, укрепить камнями. Заползти и прикрыть вход камнем побольше… как вариант, на первое время пойдет. А дальше будем думать. Оружие, как неоспоримый аргумент – «клык»… Факт. Но это не панацея. Дед Саньки Семен Николаевич служил в спецотделе при КГБ СССР. Многое он не рассказывал, но то, чему он научил, Санька запомнил намертво.

– Тебе, Саня, – говорил дед, – ведь не в цирке выступать и не на сцене ДК. Потому нужно просто отработать несколько ударов, жестких и эффективных. И убивать тебе тоже не требуется. А чтобы обезвредить врага, не нужно перед ним танцевать, как на ринге боксеры. Обманка и максимум пара ударов. Поставленных ударов…

Санька это запомнил. И с «клыком» позже так же поступил, изучив несколько колющих ударов, пару обманок и несколько рубящих. Зачем?! Он не знал. Просто хотелось. Ага, оказалось совсем не просто! О как! Да и удары, показанные дедом, отрабатывал каждый день, правда без фанатизма, а после того, как перебрался в город, и вовсе забросил. Но не забыл. Санька никогда не считал себя бойцом, но и в драке со своими друзьями не пасовал. Свою кличку Рубеж получил именно тогда. На рожон не лез, не рисовался. Всегда подлавливал противника на обманке и бил сильно, жестко, чтобы обездвижить. Был последним рубежом! Тогда же, опять с подачи деда, Санька увлекся вспомогательным оружием, как говорил дед. Первое, что тогда продемонстрировал дед ему, это работу с нунчаками и со странными на вид деревянными кастетами. Ко всему этому прибавить огромное количество информации из фильмов и всевозможных роликов с интернета и ютуба… Правда, последние годы Саня вел совсем другую жизнь, полусидячую. Но знания-то никуда не делись.

Закончив с защитой ног, Санька направился к давно уже примеченному деревцу. Породу сего растения парень определить не смог. Но, несмотря на это, все же решил изготовить из него палицу. Само деревце было метров пять, а первые ветви начинались где-то на трехметровой высоте. Санька его завалил, срубив у самой земли. Вырубил полутораметровый кусок ствола. У ручки снял кору, сделал небольшое заглубление, чтобы не соскальзывала рука.

– Молодец, Санька! – похвалил сам себя и пошел доставать из воды свою новую обувку.

За прошедшее время мокасины слегка размякли, и Санька, усевшись на небольшой камень, слил воду и примерил левый лапоть. Внутри мокасина была стелька! В полсантиметра толщиной кожа, вода на нее никак не подействовала.

«Супер!» – подумал Санька. Странная обувь оказалась весьма удобной. Задник поднимался над пяткой сантиметров на десять. По бокам от задника пара складок наружу, обрезанные и стянутые кожаными ремешками. «Мокасин» был сработан из одного куска кожи. Носок был длинный, остроносый и загнутый назад, от конца носка до середины ступни был стянут кожаным ремешком. Потом, похоже прямо на ноге владельца, отрезали лишнее, делая сантиметровый зазор. Дальше полукругом вырез шел к заднику. На середине ступни имелась шнуровка на четыре дырки. Санька затянул шнуровку.

– Точно мой размерчик! Только вот пальцы болтаются в пустоте. Ничего, щас листьев напихаю… – решил парень и повторил процесс уже со вторым лаптем.

Встал, попрыгал. Мокасины сидели плотно, одно было некомфортно – мокрые они. Но тут уж по-другому никак, пока не высохнут, спать придется в них.

Пристроил на талии пояс, затянул, зацепил крючки. В сумочке на боку пояса что-то было, мелкое, оно там негромко перекатывалось, но сейчас это было не важно.

Саня уверенно шагал в сторону скал. Прежде чем что-то предпринимать, решил осмотреться. Добравшись до скал, обнаружил, что возможности забраться наверх нет. Беспорядочные нагромождения огромных обломков с острыми краями. Забрав влево от ручья, двинул вдоль скал, выискивая место для подъема. Потратив минут двадцать и пройдя метров триста, среди двух скал обнаружил проход, засыпанный щебнем, всего-то с метр. Саня полез по нему, опираясь на свою дубину.

Подъем давался не особо тяжело, но был извилист. Приходилось делать финты, огибая валуны, и смотреть, куда ставишь ногу. Медленно, но уверенно Санька поднимался, так ни разу и не обернувшись. Наконец обогнув очередной валун высотой больше трех метров, парень оказался на ровной площадке, с трех сторон обрамленной скалами. Сама площадка была метров десять в длину и от двух до четырех в ширину. Вся она была покрыта, как зеленым ковром, низкорослой травой и мхом. Стоило Саньке шагнуть на это плато, как он почувствовал прохладу.

– Б-р-рр… – поежился парень. – Явно в горах лежит снег, – негромко произнес он, – и похоже, совсем рядом.

А пока шел среди нагромождений камней, было тепло. Камни уже успели нагреться на солнце, и рядом с ними было вполне комфортно.

Саня обратил свой взгляд сторону озера и замер от открывшейся картины. Одна сторона озера терялась где-то в сером тумане среди скал, которые плотной стеной уходили от места, где стоял парень, и, огибая озеро, тянулись вдоль реки, что вытекала километрах в пяти дальше от странного камня. Да и само озеро было как на ладони, шириной примерно с километр, а в длину… Парень так и не смог понять – сколько. Так, на первый взгляд километров десять точно будет. Небольшой луг перед подножием скалы, где именно протекал знакомый Сане ручей. За ним обычный зеленый лес, обрамлявший луг полукругом шириной в пару километров, а затем он резко переходил в странный желто-зеленый и красно-желтый лес. Этот непривычный глазу лес тянулся до самого горизонта, там же терялась и река. Справа на горизонте четко просматривался террикон.

– Или пирамида! – прокомментировал негромко парень свои мысли. Небо радовало глаз своей синевой и безоблачностью и в то же время нагло доказывало свою необычность. Две луны так и красовались над озером, да и солнце было большего размером, хотя и не такое яркое, как на Земле. Санька на него смотрел хоть и прищурившись, но глаза не слезились. У самой воды скалы подходили почти к самой кромке, оставив свободную полоску берега метров восемь-десять. Там Саня увидел то, что так сильно выделялось из окружения, прямоугольные блоки по типу пенобетона и часть кладки. Похоже, эти блоки – часть стены какой-то постройки.

– А вот и следы хоть какой-то цивилизованности… – Саня стоял и слушал… и ничего. Ни следа на безоблачном небе, ни точечки в голубизне. Ни гула трассы, ни шума движков, вообще никаких звуков. Время потеряло счет.

Парень вздрогнул всем телом, кожа покрылась пупырышками, он замерз, даже зубы мелко стучали. В довершение ко всему заурчал желудок.

– У-у у в-в все… – слегка заикаясь, произнес Саня. – Я-я в-в-все по-по-нял…

И зашустрил ногами, покидая площадку, скрылся за валуном. Скрывшись за скалой от холодного ветра, он прижался к теплому валуну спиной, подставив тело горячим лучам.

– Хорошо-то как!

* * *

Первый же целенаправленный поиск съедобных трав превзошел все ожидания. Помимо уже известных трав, крапивы и лопуха, Саня нашел дикий щавель, одуванчик, подорожник, ревень. Тот же камыш и еще совсем тоненькие перышки дикого лука. Ну и вездесущий борщевик. Санька немного отличался от обычных жителей предгорий Урала. Причиной были уроки и назидания его бабки Зорины. Чем? Да вот как раз этим. Она постоянно кормила их, его и деда, неизвестными всякими корешками и листиками. На вопрос Саньки: «Зачем?» отвечала:

– Картошка, морква, капустка, буряк – это все хорошо, но этого мало. Так что кушай, это полезно.

Санька был хорошим и послушным мальчиком, ел и не сомневался в бабушкиных знаниях. А со временем уже сам собирал то, что говорила бабушка. А потом Зорина научила готовить странную для других и уже привычную для парня пищу. Санька спрашивал:

– Бабуля, ну зачем? Зачем мне это, когда пошел в магазин и все!

– Пригодится, – отвечала Зорина, загадочно улыбаясь.

«Неужели она уже тогда знала?! – промелькнула мысль. – Знала, что я того…»

Расположившись все под тем же деревом, которое при более внимательном осмотре оказалось яблоней, Саня сидел, прижавшись спиной к стволу, и разбирал зеленые ростки. Пучок листьев одуванчика, нежные верхушки крапивы, пара листов ревеня с черенком и несколько листиков лопуха, сорванные там у самого корня, маленькие, сочные и нежные. На краю леса метрах в пятидесяти от яблони, лежала упавшая сосна. Ее ствол обломился в метре от земли, и на изломе торчал шип. Длиной с метр, шириной у слома сантиметров двадцать и толщиной в пару сантиметром, хорошая заготовка для лопаты. Саня шип срубил и продолжил поиски съедобных трав.

Сейчас под яблоней, на нем Санька крошил зелень, готовя что-то наподобие салата «Лесной». Открыв свое хранилище росы, сбрызнул свой салат росной водой и за пять минут все это съел. Было не очень вкусно, но сытость появилась.

– Вот и поели… – согласился Саня и приступил к изготовлению лопаты. «Клык» – нож тяжелый, и рубить им удобно. Получилось грубовато, но для временной рабочей копалки вполне.

Закончил с лопатой, потратив что-то около часа. Стал копать свою лежанку, еще ушло столько же. Потом резал ветки, потом искал ели, нарезал лапник. Потом рубил толстые ветки, лазая между деревьями рядом с яблоней, не отходя от нее далее пятидесяти метров. Окоп получился глубиной сантиметров шестьдесят, шириной где-то восемьдесят. Первым слоем был лапник. Собрав под яблоней почти половину опавших листьев, устроил второй слой. Потом выложил окопчик листьями лопуха, приготовил запас этих же листьев, чтобы укрываться. Перекрывал сначала бревнышками, затем слой травы, потом слой земли. После этого таскал камни. Таскал долго и много. Перекрыл окопчик камнями, потом сверху еще слой земли насыпал. Последним прикатил плоский валун – закрывать вход в спальное место.

К яблоне парень приволок бревно от рухнувшей сосны. Отступив метра четыре от дерева, принялся обустраивать очаг. Выкопал яму глубиной сантиметров тридцать и сантиметров семьдесят в диаметре. Обложил камнями. Собрал в округе сушняка. От ручья на лопате принес кусман глины. Там же у ручья навыдирал с десяток камышей с корнями. И напоследок с листом лопуха прошелся по округе и насобирал застывшего древесного сока, живицы.

Светило двигалось по небу медленно, практически ползло. Плечи явно напекло. Снова захотелось есть и пить. Сколько прошло времени, Саня так и не понял. Вроде как несколько часов. Что-то со временем не так. Устало вздохнув, встал на колени, открыл свое импровизированное водохранилище и опустошил его до последней капли, припав губами.

Пришло время опробовать очаг. Добыть огонь… это Саня вообще не считал проблемой. Камней вокруг полно, подобрать нужные – не вопрос. Основным поставщиком внутреннего огня неоспоримо является кремний, кучка которого уже лежала у очага. Но еще не стоит забывать и гранит. А тут его столько… а цвета! И желтый, и зеленый, и даже белый, не говоря уже о привычных для нас цветов – красный, серый, темно-серый. Ну и конечно же самый веский аргумент – это «клык»! Высоколегированная сталь давала мощною искру. Да и не хуже ее высекала. Пакля из крапивы занялась после двух ударов, вспыхнув не хуже пороха. А искры от удара куска кремния о серый гранит вполне хватило.

Костер весело трещал, поглощая сушняк, Санька готовил корни камыша к запеканию, обрезал корневище, обмазывал глиной.

Судя по солнцу, время подходило к полдню, а по ощущениям – прошло часов шесть-семь.

– Это что же получается? Сутки здесь больше?! – размышлял парень. – Да и похоже, что притяжение меньше…

Камень, который Санька притащил, был килограммов двадцать, а поднял его парень, особо не напрягаясь.

– Какие еще сюрпризы ты мне приготовила, новая земля, а?! – тихо произнес себе под нос Санька.

Языки пламени колебались, притягивая взгляд. Мысли текли размеренно.

Помереть с голоду Санька не боялся, знаний, полученных от бабули и казавшихся тогда бесполезными, было достаточно. Больше он боялся одиночества. Привыкший к постоянному напору информационного потока, мозг парня пребывал как бы в ступоре, в покое, но соображал. Наверное, просто не хватает нагрузки. На удивление четко работала память: стоило слегка напрячься – и знания всплывали.

С грустью Саня смотрел в сторону озера, где висело две луны, сейчас более блеклые, но вполне различимые. Было жалко потерянных достижений, там, на Земле, столько сил потрачено. А сколько придется потратить здесь?!

– Жопа! – громко ответил Саня сам себе и почувствовал, как депрессняк сжал низ живота.

– На хрен! Пошел на хрен! – вскакивая, жестко выкрикнул парень. Подхватив дубину, стал махать ей, нанося удары, делая выпады. Отступал, нападал, кружил, ведя бой с тенью. Хватило его на десять минут. Тяжело дыша, с потным телом, плюхнулся на задницу перед костром. Схватил кусок глины, стал разминать меж пальцев, добиваясь однородной массы.

* * *

Корни камыша оказались вполне съедобны, чуть горьковаты, но не приторны и с легкой травяной сладостью. После очистки размером клубни получались со среднюю картошину. Саня съел четыре клубня, плюс к ним уже известный салат из трав.

Из глины парень сформировал три пиалы, две граммов на двести и одну где-то на пол-литра. Глину взял чистую, ничего в нее пока не добавлял.

– Высохнут, посмотрим, – решил парень. Пиалы разместил у ствола яблони, прикрыл лапником.

Посидел после обеда под яблоней с полчаса, неспешно разминая руками сухие стебли крапивы. Саня хотел разведать, откуда течет ручей из леса, и уже собрался вставать, как из куста выскочил зверюга. И взвизгнув, замер, уставившись на Саню черными глазками.

– Мы-р-р-рыр! – уперев передние лапы и вытянув морду, полосатый разбойник грозно зарычал.

В ответ Саня неожиданно для себя громко рассмеялся и через смех выкрикнул:

– Да пошел ты… ха-ха-гы, козел! – и, замахнувшись дубиной, вскочил на ноги.

Оскалившись, зверь типа барсук пригнулся к земле, прижав маленькие ушки и пятясь задом, и скрылся в кусках.

– А вот и мясо! – довольно произнес парень. – Причем вполне себе земное.

Саня поправил уже истрепавшиеся зеленые поножи, закинул дубину на плечо и углубился в лес.

Не спеша двигаясь вдоль ручья, осматривал все вокруг, замечая, где что растет, где и какого размера валяются камни. Пройдя по ручью метров триста, первый раз заметил не известную ему траву. Листья травы были как зебра желто-зеленые и стреловидные, да и вообще все растение выглядело как-то не так, чужеродно.

Ручей резко вильнул от скал и, пропетляв между высоких деревьев еще метров пятьдесят, уперся в холм с торчащими из него камнями. У подножия лежал кусок гранита с полметра высотой, из-под него и бил родник. Промоина была метра полтора в диаметре, обросшая мхом и хвощом. На поверхности плавали листья и зеленые сухие веточки, а также какие-то странные насекомые, смесь мухи и кузнечика.

Саня встал на колени, рукой отогнал мусор к бережку и выкинул в сторону. Лег, опершись руками, опустил лицо до самой воды, стал рассматривать дно. Кулон булькнулся в воду. Не обращая на него внимания, Саня смотрел вниз. Гранитная глыба уходила в глубь земли, являясь естественной стеной. Все дно было устлано разноцветными мелкими камушками, большинство которых совпадало по цвету с глыбой. До дна было где-то с метр, точно определить не давала вода. Саня стал пить, медленно и долго, пока живот не надулся.

– Класс! – произнес парень. Вода оказалась прохладная, вкусная и с легким привкусом железа. От чего появилось свербящее желание скрипнуть зубами, что с большим удовольствием он и сделал. Саня уже напрягся отжаться руками, как внизу, на дне, у самой гранитной стены что-то сверкнуло, а затем еще раз.

– Ни фигасе! – вырвалось у парня. И он на рефлексах опустил руку в воду и… не достал. – О-па! – удивился Саня.

Вздохнув, опустил руку насколько смог и, задержав дыхание, стал опускать торс в воду, продолжая тянуться к серому квадратику, который уже не блестел. Голова уже полностью скрылась под водой, и рука, наконец, достигла дна. Саня схватил кусок почвы вместе с кубиком и откинулся на бок, выныривая из родника. За его рукой тянулся илистый шлейф. Вскочив, он попрыгал, стряхивая воду, и недовольно скривился. Вместе с телом мотались из стороны в сторону яйца и член, было непривычно и не комфортно. Саня поправил свое мужское хозяйство и разжал руку с добычей.

– Будем считать, что это первый трофей, – произнес парень, взяв двумя пальцами со своей ладони невзрачный браслет. Браслет состоял из пяти прямоугольников грязно-серого цвета, размером примерно 3×1,5 сантиметра, толщиной миллиметров шесть. Шестой элемент был 5 на 5 сантиметра и толщиной в сантиметр. Саня его повертел, сочленения браслета не двигались. Браслет или что-то другое жестко держал форму кольца.

– Будет время – разберемся, – решил для себя парень и, развязав мешочек на поясе, сунул в него свою находку.

Возвращение к яблоне как-то не задалось. Саня оступился, запнувшись о корень. Падая, уперся дубиной, растянуться во весь рост удалось избежать, но все же колено он зашиб. По дороге навалилась усталость, а за ней апатия. Похоже, запас прочности неподготовленного, городского образа существования тела парня израсходовался. Да и пределы психики не безграничны. Как уже известно, сон – лучшее лечение, а если перед этим тяпнуть граммов сто коньячка! Парень лишь грустно вздохнул.

Кое-как Санька добрел до яблони. Скинул одноразовые поножи. Нарезал ножом как серпом большую охапку травы и полез в свое спальное место. Хотя солнце стояло еще высоко, но сил у него уже не осталось. Подтянув камень, перекрывая проход в окопчик, Саня опустил голову на подушку из травы. Пока опускались веки, парень уже спал. Самый длинный день в его жизни закончился.

Глава 3

Планета Зорта

Звездная система Нэкан находилась на самой окраине галактики. В рукаве, где имелось сразу четыре пылевых туманности. Сама система имела когда-то четырнадцать планет. Сейчас же их было всего шесть. Первым от светила шел безжизненный кусок сплавившегося базальта и железа, остаток когда-то большой планеты. Плавал он в пылевом облаке по вытянутой, овальной орбите. Второй шла планета жизни. Планета эта носила название Зорта. Еще три планетоида также несли на себе следы боев, прошлых и далеких, звездных боев. Астероидные и пылевые поля, газовые облака и обломки планет, которые теперь плавали на орбитах вместо планет, вокруг светила Скальпира. Так сейчас выглядела система Нэкан. И лишь одна планета в системе сохранилось такой, какой и была создана, большой газовый гигант изумрудно-голубого цвета, с десятком спутников.

Планета Зорта имела три спутника. Самый малый диаметром 1066 километров находился к планете ближе всех. Его поверхность полностью была покрыта воронками от термитных бомб, бороздами от мощных лазеров и дырами от такахонного излучателя. Планетоиду сильно досталось, но все же маленькая часть когда-то большой исследовательской, расположенной в его толще, базы сохранилась.

Искусственный интеллект некогда бывшей исследовательской базы древних медленно выходил из аварийного режима сохранения энергии.

От всего оборудования на базе осталась лишь малая станция планетарной связи. Малый энергетический преобразователь и два дрона, один малый ремонтный и другой, универсальный уборщик. Энергетический преобразователь находился на глубине ста метров в теле планетоида – во вспомогательном комплексе, к которому и была подключена станция связи и аварийное питание блока контроля искина. Станцию связи в свое время сняли с малого крейсера, пострадавшего в боях с исконными врагами древних гроханами (драконоидами) и их союзниками арахнидами. Бронированный кокон со всей периферией был установлен в кратер планетоида. Почти рядом с энергокомплексом, на глубине восьмидесяти пяти метров, находилась и установка обеспечения деятельности искина с малым хранилищем данных. Их соединяли технические тоннели, разделенные герметическими переборками и переходными шлюзами. В самом энергокомплексе находились и дроны. После того, как закончилась бойня в системе, именно замкнутая система и малые склады НЗ и ЗИП под станцией связи позволили сохранить оборудование комплекса в рабочем состоянии. У энергокомплекса имелся свой малый склад с расходниками и элементами питания для преобразователя (он же реактор) и энергоустановки стазис-камеры, в которой находились колба искусственного интеллекта и блоки хранилища. Дроны поддерживали оборудование и себя в рабочем состоянии, а склады позволяли это делать не один десяток тысячелетий. При этом большую часть времени все находилось в спящем режиме, когда энергопотребление всего один процент от нормы.

Станция связи находилась в пассивном режиме приема и контроля эфира. Наблюдение велось лишь оптическое.

Сигнал снова пришел с КИПП № 11. На этот раз сработал аварийный портал. Да, для искина это был неординарный факт, если учесть, что последний раз портал на планете сработал 3896 циклов назад.[1]

Искин отдал команду на блок управления пункта № 11, на сбор максимальной информации. И стал ждать.

Сканеры и датчики пункта № 11 отработали по полной программе, потратив на это весь остаток энергии, после срабатывания портала блок управления отослал информацию и пункт отключился. Теперь не менее пяти суток уйдет на регенерацию энергии, или до первой грозы, которые на планете довольно часты.

Проверяя полученные данные, искин ИТфе 846000239-к6 впал в ступор, длившийся невозможно долго для него, двенадцать секунд. Если бы личностная матрица не была отключена, он бы заорал: «Да! Да!» – и запрыгал, потрясая кулаком. Но, увы, тело у искина тоже отсутствовало, как и оборудование для его создания. Была у древних такая технология – киборг-аватар.

Отчет от пункта № 11 гласил, что на планете появилось разумное существо, на сто процентов соответствующее энергетической структуре хозяев! Хозяев искина, контакт с которыми он потерял 4032 цикла назад. К тому же на теле существа присутствовал активированный! И что являлось еще большей редкостью, привязанный к нему «ключ»! «Ключ» доступа к любому оборудованию. А такой ключ имели только высшие члены кланов, с правом голоса в совете Иерарха кланов, он же император. Но исходя из того, что база и флот, находившиеся в системе, были уничтожены, а помощь так и не пришла, ИИ сделал вывод, что с империей хозяев все совсем плохо.

Искусственный интеллект комплекса имел довольно продвинутое программное обеспечение, на тот момент самое последнее. Лучшее, и возможности матрицы имело саморазвитие. Только находясь на должности вспомогательного искина, многие функции его были просто отключены. И без команды хозяина активация отключенных функций невозможна. Но ключ! Именно ключ с привязкой давал новому хозяину такую возможность.

Поверхностное ментальное сканирование появившегося существа пунктом № 11 показало стабильное и вполне адекватное мышление. Измененный, но вполне опознаваемый разговорный язык. И тело проекта «хуман-16», которые хозяева ИИ тоже использовали сами, было почти без изменений.

Развертывание систем самого ИИ и остатков базы продлилось почти семь часов. Впервые за тысячи лет станция связи заработала на полную мощность. Быстрое сканирование частот и проверка пси-активных полей показали, что в тех пределах, что действовали сканеры станции, а это сорок миллионов километров, в открытом космосе активного оборудование нет.

Большая часть систем была переключена на проверку состояния устройств на планете. Активное сканирование продлится больше местных суток, а это тридцать два часа, местный час, так же как на Земле, составлял шестьдесят минут. Искин спокойно ждал, он и дольше ждал.

Дроны шустро перемещались в технических каналах, выполняя регламентные работы и тестирование приборов, отправляя отчеты искину. Потек ручеек данных о планете. После тысячелетнего вынужденного безделья, выполнения протокола безопасности, искин, как говорится, «с головой» окунулся в поток поступающей информации.

* * *

Открыв глаза, Саня поначалу не понял, где он находится. Было тихо и темно. Он прислушался к себе…

«А ничто так, вполне комфортно…» – подумал парень, сжал кулак.

– Епт! Трава! – воскликнул Саня, встрепенулся, пытаясь сесть, и врубился лбом в бревна. Из глаз посыпались звезды, а за ними и слезы: – Твою же ж! Ну больно ведь! – зашипел парень. Память услужливо подсказала, где он. Потирая лоб, лег и замер.

В окопчике было довольно тепло, а большие и мягкие листья местного лопуха оказались хорошим одеялом. Саня просто лежал и слушал. Слушал свое тело. Которое говорило, что оно вполне отдохнуло, полно энергии и жаждет действий, а еще оно бы не отказалось что-нибудь сожрать. Слушал окружающий его мир.

Стенки и потолок его маленькой спальни сильно глушили звуки снаружи. Все же Санька различал слабые отзвуки. Где-то, далеко на грани восприятия, заухала сова или что-то похожее на нее. Затем раздался далекий вой, а за ним рык, и все на этом затихло.

– Что же, раз уж так вышло, – размышлял Санька, – принимаю как уже свершившийся факт, не подлежащий пересмотру. Этот новый мир, теперь мой мир. От этого и отталкиваемся. А сейчас, – произнес парень, – раз уж проснулся… На выход!

Похоже, еще ночь. Солнца не видать. Звезд полно.

– И блин… холодно! – потирая руки, прошипел он. – О! И на небе не две луны, а уже три. Прикольно!

Новая была совсем маленькая, миллиметров пять в диаметре. Да и цвет странный, темный грязно-желтый, как затасканная старая медная монетка. Висела она не над озером, а дальше, над лесом. Пока Санька рассматривал незнакомые звезды, над озером из-за скал выглянуло светило. Небосвод посерел.

Саня подставил лицо первым лучам, почувствовал приятное тепло, все-таки утро было прохладное, максимум градусов десять.

Пока не выпала роса, Санька нарезал заготовки для новых поножей и сел под яблоню, мастерить новую защиту от крапивы. Воздух стал теплее. Он закончил с поножами и отправился к роднику. Утро прошло, так сказать, в бытовых заботах. Сначала собрал росы. Затем Новый Робинзон соорудил подобие туалета. Между двух с руку толщиной деревьев выкопал ямку с полметра глубиной, перекрыл парой плоских камней песчаника. Потом сделал свои дела и убрал зазор между камнями… О как!

«Наверное, стоит поставить теремок», – с улыбкой подумал парень.

На завтрак были снова съедобные травы и пара вчерашних печеных корней камыша.

«Вроде еда, но как-то не очень, – скривившись подумал Санька, – хотелось бы чего-то более солидного, например, мяса или рыбы. Но это позже».

Сейчас Саня занялся крапивой. Крапива – это самое главное на сейчас, веревка, без нее никуда. Процесс, как говорится, уже поставлен.

Работал Санька, пока снова не захотелось есть. Зато пакли вышло по объему с ведро.

– Кстати, – проговорил парень, разминая затекшую спину, – нужно сделать ведро…

Сам Санька никогда такого не делал, но видел. В смысле ведро из коры березы.

– Вот же балда! – хлопнув с силой себя по лбу, выкрикнул парень. – Береста! Фу-у-у-х-х! – он облегченно выдохнул.

Береста – это же универсальный материал, когда нет ткани. Губы сами растянулись в довольной улыбке. В голове уже складывался перечень, на что сгодится береста. Во-первых, это одежда. Хотя нет, скорее защитные накладки, поножи, наручи. Пару листов на тело, закрыть спину, грудь. И защита, и обогрев. Да и юбку, как у римлян, можно сделать. Не можно, а нужно! Лепестковую, не будет мешать бегать, приседать. Главное, мужское хозяйство прикрытым будет, а то как-то совсем не комильфо, да и холодно ему.

Осознание всего этого подстегнуло и так неплохое настроение. А чтобы поддержать волну, решил еще сделать ревизию своему имуществу. Итак. Клык. Саня снял ножны, вынул нож, положил на траву, снял пояс. Распустив ремешки, стянул мокасины. Снял с шеи амулет, расположив на ладони, осмотрел его. Медальон не изменился, разве чувствовалось, что энергии он обожрался. Хмыкнув, Санька вернул его на шею. Осмотрел нож, все как всегда, вороненая сталь. Сжал рукоять, ух! Сила так и прет. Так же как медальон?! Интересно?! Положил нож, стал осматривать ножны. Переход между мирами они пережили без повреждений. Заглянул еще раз в кармашек, где должна быть нейлоновая веревка. Пусто! Нет, чуда не случилась, и она, как в сказке, не появилась. Пусто. Жаль. Заглянул в другой кармашек, тоже пусто. Потряс перевернув. Тоже пусто. Для очистки совести тряхнул еще раз.

– Не может быть! – удивленно воскликнул парень… На лист лопуха упало семечко. Обычная такая семечка подсолнечника. – Как?! Откуда? – прохрипел парень, взяв семечко двумя пальцами. Мощное, полтора сантиметра длиной, живое семечко.

– Сажать! Твою мать! И еще р-раз сажать! – воскликнул парень, подражая давно почившему вождю. Аккуратно спрятал семечко в листе лопуха, сложив его конвертиком, придавил ножом. Осмотрел найденный пояс. Поскреб ножом кольца на поясе. Черный налет очистился. Медь, и похоже без добавок.

– С этим все понятно, – сказал себе Санька, – ну а теперь самое вкусненькое… – продолжил он, развязывая кожаный мешочек. Его можно было стянуть со шнурков, но парень лишь прослабил горловину и высыпал содержимое на лист. Монеты, семь штук, медные, с надписями, похожими на арабскую вязь. Размером с монету в два рубля, с двух сторон одно и то же слово, из шести букв. Одна монета была размером с пять рублей, светлая, возможно серебряная, толщиной в пару миллиметров. «Едiнъ грошъ» – гласила надпись. Парень оторопело уставился на монету:

– Ну полный трын-дец-ц… – прошептал парень. Уставившись на монету, Санька просидел минут пять не шелохнувшись.

– Да, полная жопа получается, – проговорил парень, придя в себя и отложив монетку. Дальше продолжил осмотр содержимого кошелька. Из него также выпал найденный Санькой браслет, который теперь по цвету и по виду не отличался от медальона на его шее. И еще его сочленения стали подвижны, надеть его на руку не составляло особого труда. Немного поразмыслив, Саня надел его на левую руку. Браслет легко растянулся, пропуская кулак, и угнездился на запястье, плотно сжав руку. Саня покрутил рукой, не мешает. Стального цвета, матовый:

– Х-мы-х! Стильно так… – хмыкнув, произнес парень. – Тока толку нет! Лучше бы время показывал, – буркнул парень и забыл о нем. На листе лопуха остались лежать три камня. Два из них Саня определил сразу: изумруд, овалом в сантиметр и синий сапфир, несимметричный многогранник, такого же размера. На лекциях по минералогии Санька не спал. Он знал и держал в руках многие драгоценные и полудрагоценные камни. А вот третий из них был похож на ровненький шестигранник, в пару сантиметров длиной и в сантиметр шириной. Кристалл был темно-зеленый.

– А этот явно обработанный, – решил для себя парень. Уж больно резко выделялись грани, да и обрезан он был идеально ровно. Пока парень рассматривал камни и кристалл, сначала по амулету сверкнула искра, потом и браслет заискрился. Искорки скорее были похожи на отблески и через доли секунды исчезли. На большом кристалле браслета проявился контур экрана и пропал, но парень всего этого не видел. Он уже убирал все обратно в кошель. Браслет решил оставить на руке.

– Пусть будет! – решил парень. – Есть не просит, и ладно.

Траву из лаптей выбросил, заменил паклей из крапивы, мягко и полезно. Недалеко от дерева выровнял участок земли, избавился от травы. Ножом тщательно перекопал, выбрал все корешки. Принес на лопате песка. Под яблоней покопался до прелых листьев, набрал на лопату. Добавил горсть пепла. Готово. Почва подготовлена. Семечко отправилась в дырочку. Взяв свою глиняную миску, сходил к ручью. Полил.

– Вот и первый огород!

* * *

На каменном балконе, как и в прошлый раз, было зябко. Ветер не сильный, но холодный и пробирал до костей так же. Только на этот раз два огромных листа лопуха со связанными стеблями закрывали всю спину и почти все ноги. Потому Санька задержался дольше, рассматривая все вокруг. То, что уходить отсюда придется, он уже понял, но не сейчас. Сейчас он просто не готов. При осмотре округи парню в голову пришла мысль.

– Надо бы сделать карту местности! Но для лучшего обзора стоит подняться еще метров на сто. Но не сейчас.

Все же сегодня Санька приметил странное темное пятно в лесу, да и берег реки, выходящей из озера, удалось хорошо рассмотреть. И рядом с самим озером все более досконально осмотрел. Приметил явную тропу, уходящую через весь луг, в лес – с одной стороны, а с другой стороны теряющейся где-то у скал.

– Проверим… – решил он и стал спускаться.

Поднимался Санька на «балкон» не только для того, чтобы еще раз осмотреться. В прошлый раз, когда он был здесь, заприметил неизвестный куст с перекрученными ветвями и с гладкой лощеной корой, со странными колючками. Темно-коричневые, словно покрытые лаком, некоторые доходили до десяти сантиметров. И главное, выглядели они как маленький меч с торчащими вперед шипами-гардами. Колючек было много, и среди них попадались и с одним шипом, и с двумя, и даже с тремя. Готовый крючок! Санька решил выломать один. Куда там, только укололся несколько раз. На пальцах сразу выступили капли крови.

– Сука! Острые суки! – возмутился парень. Но «клык» справился! Срезав пару «тройников» и пару «двойников», Саня спустился к озеру. По дороге прихватил заготовленное удилище из орешника.

Веревочка из крапивы особой прочностью не отличалась, пришлось сплетать три в одну. Да и как-то без поводка не обойтись. В общем, провозился Санька долго. Но это того стоило. Поплавок из коры сосны, стрелка из тоненькой веточки орешника, грузик из кольца, срезанного с пояса. Через кольцо соединил крапивную «леску» и поводок с крючком из колючки. Сделал на колючке легкий надрез, лишь бы схватился поводок. Для поводка пришлось распустить край ножен «клыка». Получилась сорокасантиметровая синтетическая нить, которую руками Санька так и не смог порвать.

Червей было полно, правда, от земных они отличались. Самый длинный был сантиметров восемь, бугристый и красный. Но извивался так же.

Примостился у бережка, где «горный ручей», так про себя Санька его обозвал, впадал в озеро. Глубина на вид метр, полтора. Боялся Санька, что не выдержит большой нагрузки крапивная «леска», хотя руками тянул сильно. Выставил глубину поплавком около метра, нацепил два червя и забросил на середину ручья наживку. Махнув двухметровым удилищем, опустился на землю, сев по-турецки. Приготовился ждать. Через пару-тройку секунд поплавок выровнялся и замер, а потом вдруг резко поплыл в сторону озера.

– Да ладно! – удивленно выкрикнул парень и легонько подсек в обратную сторону. Там, на другом конце «лески», кому-то это сильно не понравилось, и он потащил сильнее. – Да ну, – возмутился парень, – а вот хрен тебе! – выпалил Санька. И не ослабляя натяга, стал отходить от воды, поднимая к поверхности свой первый улов. Он старался не дергать, боясь потерять улов. Да куда там! Крючка длиной сантиметров шесть даже не было видно. И через секунду рыбина трепыхалась на берегу, в метре от воды.

– Ур-а-а! – сдержанно воскликнул парень. А потом, давая волю чувствам довольно зарычал: – Ур-р-р-ра!

Вытащив с трудом из пасти крючок, на руке прикинул вес рыбины, граммов восемьсот-девятьсот.

– Отлично! – констатировал он. Что это была за рыба, Санька так и не смог опознать. Тело как у голавля, расцветка как у судака, пасть как у окуня, длиной сантиметров тридцать. Понюхал, пахнет рыбой, вкусно. По-быстрому сбегал к березе у портального камня. Смахнул ветку, на ходу отсек лишнее, кукан готов.

В общем, рыбалка удалась! За двадцать минут Санька поймал восемь рыбин одной породы и почти одного размера плюс-минус пять сантиметров. Три самых маленьких потом выпустил. Куда столько. Насобирал жмень всяких тварей, жуков, гусениц, червей, бросил в воду. Через минуту не осталось ни одной. Не бурлило, но близко.

Рыбачить Санька любил и с рыбой работать умел. И вернувшись к своей стоянке, вскоре уже жарил выпотрошенную и почищенную рыбу над углями. Проткнув каждую двумя веточками, одну вертел руками, остальные воткнул вертикально по кругу очага.

Рыбу Санька умял всю. Головы кости сложил в лист лопуха и спрятал среди ветвей яблони на высоте своего роста. Что делать с костями, Санька знал не понаслышке. Отвар из рыбьих костей – это один из самых лучших биологических клеев. В институте, где учился Санька, была группа энтузиастов – любителей старины, так называемых реконструкторов. Нет, Санька не входил в их сообщество, но работая в кузне, пусть и современной, он помогал парням ремонтировать их железки. Почему бы не помочь ребятам, заодно и денежку, пусть небольшую, но заработать. Так вот для сборки луков они использовали самоварный клей, именно из рыбьих костей. И как хвастался его знакомый Сенька-рубака, предки знали толк. Он-то и поделился процессом приготовления универсального клея. Тогда Санька еще подумал: и на хрена мне твой клей! Когда в магазине их полно, разных, и стоят копейки! А нет! Получается, большое спасибо надо сказать Семену за ценную информацию!

«Странно! – размышлял Санька, лазая по лесу вокруг яблони в поисках подходящей березы, с которой можно было содрать «кожу». – Странно как-то получается, что всю жизнь мне в голову засовывали информацию, которая, казалось бы, совсем не нужна. Травы, грибы, рыбалка, увлечение ножом, настойчивое подталкивание бабули Зорины к готовке. Рассказы деда о странном оружии типа деревянных кастетов и нунчаков. Нескрываемое, настырное подталкивание отца к учебе умением работать с металлом».

Хотя сам Санька хотел учиться на строителя, но после того, как отец погиб в очередной из командировок, а служил батя командиром штурмовой группы при ФСБ, тогда-то Санька в память об отце и пошел в Челябинский политех, на факультет металлургии. Все как бы готовили его к чему-то, а бабка Зорина так и вовсе получается, что точно знала, что он тут окажется!

«Как так?! – пока размышлял, нашел подходящую березу, стал снимать бересту. Сделал надрезы – сначала вертикальный, получилось где-то метр, потом горизонтальные вокруг ствола, подцепил край лезвием ножа. – Кто может знать судьбу человека наперед?! Да еще о таком?! Эт я чо, получается, прошел сквозь звездные врата?! Охренеть от всего этого можно. А, пошло оно все в жопу! Буду жить, как сам захочу!»

Лист бересты отошел целехонек, в двух местах Санька подрезал сучковины. Слегка ошарашенный, но довольный собой, парень отправился к поляне возле яблони. Под деревом разложил бересту, придавил ветками. Одна заготовка готова. Отправился снова в лес, проверить еще одну идею. Возле того дерева, где снимал кору, он видел упавшую березку, как раз по толщине с его руку, может получится сделать наруч.

Санька увлеченно снимал кору с ветки, отмерив размер прямо рукой, два будет. Парень улыбался. Когда справа, чуть сзади, послышалось недовольное рычание, Саня напрягся и скосил глаза в сторону неприятного звука, медленно поворачивая голову.

«Ну здравствуй, папа…» – мысленно произнес парень. Перед ним метрах в четырех у самых кустов стоял барсук. Только это был барсук-папа, потому как был в два раза больше того, с которым уже встречался Санька, явно тот его сынуля. Санька медленно поворачивался к гостю лицом, опуская руку с ножом к колену. Барсук, злобно сверкая глазами, наблюдал за действиями человека и скалился, иногда порыкивая. Санька повернулся к зверю, встав чуть боком и выдвинув плечо с рукой, в которой был нож, чуть присел, расставив ноги. Зверь что-то для себя решил, его задняя часть опустилась – он явно готовился к рывку.

«Да, похоже, миром мы не разойдемся, – подумал парень, – в нем килограммов сорок, а может и больше. Сшибет и не заметит. Ладно, сейчас посмотрим, на что я гожусь…»

Барсук стартанул, как разжатая пружина, его лапы пробуксовали, выбрасывая траву и комья земли. Широко раззявив пасть, он в два прыжка добрался до Санькиной ноги, и его челюсти клацнули в районе паха, хватая пустое место. Зверь пролетел по инерции еще пару метров, рухнул мордой в землю, продолжая делать борозду в земле и заливая все вокруг густой темно-бордовой кровью. Зверь так и не понял, что произошло.

А погубила барсука именно его поспешность… Пока он разбрасывал лапами старые листья и траву, Саня понял, тот нацелился на его живот. Зверь целил в бедро или в пах. Саня сместился чуть в сторону, после стал переставлять ноги и заводить руку с ножом для удара снизу. Барсук вытянул шею, раскрыв пасть, подставился. Парень поймал его в прыжке, толкнув свое тело навстречу. «Клык» всей своей длиной вошел в сочленение шеи и груди, удар вышел жесточайший. Весь вес зверя навалился на кисть, выворачивая нож. Саня держал нож, как мог, сам уходя в перекат. Широкое лезвие само по себе нанесло смертельные ранения, разрезав трахею и пробив легкое. На обратном пути, переворачиваясь и смещаясь, рассекло гортань и артерии, идущие к голове. Еще падая, зверь уже захлебывался собственной кровью. Он еще пытался подняться на подкосившихся лапах, но не смог. Пока барсук пахал носом землю, Саня уже стоял на ногах, готовый продолжать драку. Адреналин бурлил в теле. Но стоило ему посмотреть на барсука, парень понял – тот не жилец.

– Ну, нет так нет, – негромко произнес он, – я не против. – И шумно выдохнул: – Ху-у-у-ух, – как бы сбрасывая напряжение.

Сверкнула еле заметная искорка, пробежав по амулету, и Саню отпустило.

– О как! Интересное дело! – на этот раз парень заметил искрение. Зверь же захрипел и, вытянувшись, затих. Парень присел над зверем, рассматривая его. Шкура уже успела отлинять, мех был чистый, но без подшерстка.

– Хошь, не хошь, – пробурчал парень, – а снимать все равно придется.

Шкуру Санька снимал в первый раз, сделал пару порезов. Рука болела, все-таки сильно вывернуло кисть. Да и «клык» никак не предназначен для таких работ. Растянутая на сучках туша с отсеченной головой источала запахи свежевания на много сотен метров. Саня спешил, ему больше не хотелось с кем-либо воевать, ни за добычу, ни за свою жизнь! Но его мнением, естественно, никто не интересовался. Через два часа, когда Санька, наконец, снял шкуру и разрубил на куски тушу, послышался недалекий рев. Руки, ноги, живот – все было в крови, и как Санька ни старался, но уделался он славно.

– Пора рвать отсюда когти, – уверенно произнес парень, прислушиваясь и обтираясь пучками травы.

«А как же клыки и когти?! Ну там на шею нацепить? Мы типа крутые охотники. Гы-гы! Стоять, бояться! – подал откуда-то издалека свой голос старый образ мышления. – А понты?»

– Пошел в жопу! – эмоционально, вслух оборвал себя парень и взвалил на спину шкуру зверя, куда кинул часть задней ноги барсука, кусок шеи вместе с костями, печень, сердце, легкие и заготовки для наручей. И шустро направился в сторону облюбованной яблони. Через пару минут Санька снова услышал знакомый рев, но уже оттуда, где только что был сам.

– Не, мужики, – бурчал парень, спешно шагая, – так дело ни фига не пойдет. Вы типа меня жрать собираетесь! Ага! Щас! Я себе сделаю тяжелое оружие. Запросто так вы меня не возьмете.

За спиной доносилось рычание и чавканье.

Вот уже больше часа Санька сидел на яблоне, на высоте где-то два с половиной метра. И вспоминал, чего же там нужно делать со шкурой. Уже минут двадцать, как в лесу все стихло. Но слезать с дерева как-то совсем не хотелось. Сейчас было где-то середина дня, и дел провернуть еще много можно. Санька нехотя стал слезать, скинул вниз шкуру.

Все, что вспомнил Саня, так это то, что шкуру нужно засолить или пересыпать золой на несколько дней, а потом вычистить от остатков жира и мяса. Что потом делать – он не знал. Ну, вот как-то не нужно было это все ему по жизни.

Саня выкопал пару ям. Густо пересыпал шкуру пеплом, закинул ее в одну яму и засыпал. В другой ямке толстым слоем устлал крапивой дно, положил мясо и потроха, предварительно запаковав в листья лопуха. Поверх снова набросал крапивы, шипя и матерясь, после тоже закопал. Все.

Дубину Саня на двадцать сантиметров укоротил, сделал ей веревочный ремень. Так что теперь таскал ее как ружье, закинув за плечо.

Возле портального камня на берегу озера постоял, рассматривая его:

– Кто же тебя тут поставил?! – негромко спросил парень. – Жаль, что ты не можешь ответить!

Дойдя до места, где утром рыбачил, Санька стал раздеваться. Там, где кровь и жир попали на тело, налипла грязь, и кожа уже чесалась. Да и как-то не привык Саня ходить грязным. Вытащил «клык» из ножен и положил его у берега, а уже после этого со спокойной душой полез в воду.

– Б-р-р-р… – засопел Санька. Поведя плечами, он нырнул в сторону дальнего берега. Вода была прохладной, но не обжигала. Парень проплыл под водой, вынырнул и, не сильно загребая, направился к берегу. Держаться на воде было заметно легче, чем на Земле.

Тропу вдоль берега Санька нашел быстро. Шел по ней в сторону скал. Тропа звериная. Следы, что попадались на ней, были только от копыт и еще от каких-то лап.

– А барсук, – рассуждал Саня, вспоминая стычку со зверем, – как-то не слишком резвый был! Или, может, это я? Как-то мне тут полегче… Может, притяжение поменьше или кислорода чуть поболее? Но я точно чувствовал, что я его опережаю… Точно было такое чувство. Да я типа крут! Гы-гы…

Тропа шла в трех метрах от берега озера, здесь он возвышался над водой на пару метров. Со стороны озера громко плеснуло. Санька подошел к кромке обрыва и уставился на водную гладь. Метрах в тридцати от берега снова шлепнуло. По воде ударила неслабая такая лопата, хозяин такой явно метра два в длину. Саня еще постоял минут пять, увидел еще пару всплесков и горб чьей-то мощной спины. Потирая запястье правой руки, подумал: «Похоже, напухать стала, слегка ноет, без последствий не обошлось».

Где-то через триста метров тропа стала забирать в скалы, все дальше уходя в сторону от воды. Пропетляв между камней еще метров двести, она вывела парня на широкий откос, переходящий на неширокую площадку, метров в сто длиной. Именно здесь и обнаружились те самые прямоугольные камни. Они были разбросаны на небольшом пятачке метров в пять. Стена сохранилась метра в полтора кладки, и за ней виднелся черный провал пещеры. Подойдя поближе, Санька заглянул в дыру в скале, там был сумрак. Из пещеры тянуло холодом, но не сыростью. Арка высотой метра четыре была выложена такими же блоками, что и валялись рядом с пещерой. Сейчас они были в несколько раз больше размером, чем показались ему на карнизе. Один блок был с метр длиной и где-то по граням 60 на 30 сантиметров. Парень толкнул его ногой, блок даже не шелохнулся. Материал, из которого он был сделан, напоминал вспененный бетон, как широко распространенные газобетонные блоки.

«Неизвестно, сколько лет прошло, – подумал Санька, – а они, гады, как новенькие…»

И сжав сильнее рукоять ножа, он медленно двинулся в пещеру. Проход внутрь пещеры был ровный, прямой и сделан чем угодно, но не природой. Тоннель 3 на 4 метра тянулся прямо и терялся в темноте. Пройдя метров пять, парень замер, закрыл глаза, давая им возможность привыкнуть к темноте. В то же время прислушался, из глубины пещеры не доносилось ни звука. Лучи светила попадали в пещеру хоть и не по прямой, но света давали достаточно. Санька открыл глаза. Черноты впереди уже не было. В сером сумраке, куда упирался тоннель, просматривался завал из валунов. Пол и стены тоннеля были ровные, и чем дальше парень отходил от входа, тем больше попадалось под ногами булыжников. На пыльном полу были четко видны следы разного вида копыт. Следы уходили вправо, в боковое ответвление. Стоило Саньке повернуть в ответвление, как он заметил на стенах белый налет. Видимость резко упала. Стены просматривались всего метров на шесть-семь. Пройдя еще пару метров, парень услышал под ногами хруст. От неожиданности Санька замер, в груди тоскливо заныло. Медленно присев, пощупал, что там под ногами. В руках оказался какой-то крупнозернистый песок. Поднеся ладонь с песком к лицу, парень попытался рассмотреть, что же у него в руке. Увы, в сером сумраке тоннеля он так и ничего не увидел. Пришлось вернуться в главный проход.

На ладони лежали крупинки грязно-серого цвета, ну очень похожие на соль.

– Она самая! – радостно воскликнул парень, слизнув серый кристаллик языком. – Соль! Родимая!

Санька вернулся в ответвление, так и сжимая в руке драгоценную находку. Метрах в пяти от центрального тоннеля в стене уже стали попадаться куски соли. Они выступали на гладкой поверхности наростами кристаллов. Саня прошел в тоннель, насколько позволяла видимость. Тоннель оборвался расширением, в котором была тьма. Нога уперлась в камень. Санька присел и, убрав нож в ножны, ощупал его. Камень был шершавый и даже местами колючий. Саня подхватил его и пошел на выход из пещеры.

В руке оказался кусок чего-то, весом с полкило. Серый, грязный, полупрозрачный, покрытый трещинами булыжник, но это была она, самая настоявшая соль. Улыбка не сходила с лица парня, он был рад, теперь еда станет вкусней. Все же соль – это хорошо, даже прекрасно! Но жажда исследователя влекла его обратно в пещеру. Там еще столько интересного! Парень как бы чувствовал, что это еще не все!

Непроизвольно он произнес это вслух и от своего голоса рассмеялся. Оставив свою находку на одном из блоков, Санька вернулся к траве у начала откоса. Подготовка факела заняла где-то с полчаса.

Что такое факел?! Факел – это палка с пучком сухой травы на конце. Это если упрощенно. Веревка у Санька с метр длиной была в кожаной сумочке на поясе, там же пакля из крапивы и два небольших камушка кремния, так сказать, походное огниво. Да и кусок живицы был запасен. Можно и его внутрь факела пристроить. Но Санька не собирался торчать в пещере долго. Осмотреть закоулки, так на всякий случай, и на рыбалку, а то уже «ненасытный» голос подает.

От удара «клыка» по кремню искры разлетелись в разные стороны. Пакля затлела с первого удара, парень легонько раздул огонек, стоя на коленях перед лежащим на полу факелом. Пучок туго стянутой сухой травы быстро разгорался, и через десяток секунд пламя выхватило из тьмы весь боковой тоннель и часть расширения. Санька шагнул за обрез, образующий такую же арку, как на входе, и оказался уже в природной пещере, когда-то явно большой и с высоким потолком. Сейчас же ему открылась картина давно минувшей трагедии. Потолок пещеры обвалился, оставив не тронутым совсем маленький пятачок метров десять. Санька увидел какие-то ящики, доски, лавку. Метрах в трех от входа, в стороне слева лежал труп. Труп явно человеческий. Только вот рост?! Метра три! Все, что находилось в пещере, пол, стены, потолок, валяющиеся предметы и труп – все было покрыто толстым слоем кристаллической соли, как инеем. В колеблющемся пламени факела все искрилось, мерцало разными цветами, как в замке Снежной Королевы. Санька изумленно застыл, выпав из реальности, наблюдая игру света.

Из ступора его вывела громко треснувшая щепка. Парень встрепенулся, посмотрел на факел в руке.

«Да, это не фонарь, – подумал Саня, – минут пять и потухнет».

Парень потратил всего полминуты на то, чтобы внимательно осмотреться вокруг. Практически все глыбы и валуны, что видел вокруг себя, это были куски соли или, как их еще называют, галит. У входа, в стене на уровне груди Саня обнаружил дыру, сунул туда факел. Схватил соляную глыбу, приподнял, пробуя вес. Определившись, что потянет, потащил ее к центральному тоннелю. Следующей должна быть лавка и уже потом труп. Но лавка оказалась неподъемной, видать древесина так пропиталась рапой… Парень лишь махнул рукой. Схватив сгоревший уже наполовину факел, подошел к распростертому на полу телу. Руки, ноги были – да, но все покрыто налетом соли, и определялся лишь силуэт. Голова и плечи этого существа были придавлены огромным валуном.

«На нем скафандр, возможно, удастся вытянуть», – подумал парень, присев перед останками. Обошел тело с одной стороны, потом с другой. Присел, попробовал ковырнуть ножом соляную скорлупу, она не поддавалась. Парень с размаху ударил в середину тела. Соляная корка хрустнула и покрылась крупными трещинами. Сбоку тела отвалился кусок с ладонь, показалась серая ткань, или что-то на нее похожее. За минуту Санька, орудуя ножом как молотком, освободил тело от наростов, пристроил факел в щель между камнями и, схватившись за ноги, потянул. Сначала тело не сдвинулось, а потом скафандр выскочил из-под камня и рассыпался в прах.

– Блин-н-н, – обиженно протянул парень, – а я уже думал, что обзавелся крутой одежонкой.

На том месте, где находилось только что тело, лежал какой-то предмет. И похож он был на… На коробочку сантиметров пятнадцати, по виду как пенал. Санька взял этот пенал. Убрал нож и, прихватив еще один кусок соли, отправился на выход. Как только он вышел из соляной пещеры, факел потух. Вытащив приготовленные куски соли ко входу, Саня обнаружил, что погода резко сменилась. Небо затянуло темными тучами и дул сильный холодный ветер.

– Похоже, гроза на подходе, – произнес парень, рассматривая насупившееся небо, – как бы не пришлось в пещере ночевать.

Глава 4

Будни, «обычные» будни

Санька потянулся и уперся руками в стены окопчика, затем резко поднялся и врубился лбом в перекрытие землянки.

– Шо, опять! – возмущенно вскрикнул он и, потирая ушибленный лоб, добавил: – Надо что-то с этим делать…

Снова парень стоял на скальном балконе и смотрел туда, где в серой дымке просматривалась пирамида. Сколько до нее было километров, Саня так для себя и не решил, может сто, может двести, а может и триста. Вот на горизонте, рядом с пирамидой, сверкнула вспышка, поднялся черный гриб взрыва. Через какое-то время ухнул раскат, и воздух легонько толкнул в лицо.

– А не сла-або так влупило-то, – произнес парень, не отрывая взгляда от увеличивающегося в размерах «грибочка».

«Странная планета, – размышлял парень, – порталы, взрывы, похожие на ядерный гриб. Трупы каких-то непонятных… э-э, пускай будут типа человеки. Потом этот труп, гигант… титан! Все как бы заброшено и в то же время… тот же браслет!»

Да, браслет утром удивил!

Санька проснулся, встретился лбом с потолком и, потирая лоб, задался вопросом: «И в какую рань я поднялся?!», а вслух произнес:

– Ну и сколько сейчас времени по местному-то исчислению?! Как-то задрало определять все на глазок!

На слова парня браслет на руке, которой он потирал ушибленный лоб, моргнул экраном. Предмет находился как раз перед глазами, Серый экран стал светло-зеленым, и на нем появились темные цифры: 06:12.

– Та ладно! – удивленно воскликнул парень, уставившись на моргающее двоеточие между цифрами. – И что, вот так просто… – произнес Саня, придя в себя. – Вот просто взял и показал время! Да?!

Но браслет молчал.

– Ну, конечно, – возмутился парень, – может, ты, блин, покажешь весь расклад?! Ну, типа сутки, часы, секунды? – не ожидая ответа, просто ради прикола спросил он. Но каково же было удивление парня, когда браслет выдал расклад. Челюсть невольно отвисла. На экране сменилась картинка. Появилась яркая синяя точка, и из нее потянулся лучик. Парень замер, прошептав:

– Охренеть!

Лучик протянулся сантиметров на двадцать и резко превратился в голубой полукруглый экран.

– У-у-у-ы-уу… – только смог протянуть парень.

Планетарные сутки 32 часа.

Планетарный час 60 минут.

Планетарная минута 60 секунд.

Рядом другой столбик:

Планетарный год 10 месяцев.

Планетарный месяц 24 суток.

Планетарная неделя 6 суток.

У парня свело скулы, экран исчез. Ноющая стреляющая боль прошла по зубам и ударила в макушку.

– Не понял! – воскликнул он и полез пальцами в рот. Если это зуб, его нужно найти и уже потом с ним заниматься. Но ни один зуб не отозвался ни на ощупывание, ни на постукивание ногтями.

– И в чем тогда дело? – задумчиво произнес парень, но ответ, конечно, не появился. Только тупая боль в макушке напоминала о странной вспышке в голове. Крутило только в мозгу. Чего-то хотелось, но вот чего – Саня так и не смог понять.

«Странная планета, – продолжал размышлять парень, – непонятные развалины, не менее странные работающие устройства. И вокруг ни следа живых».

* * *

Снова Санька смотрит на горизонт. Снова он видит пирамиду! А куда она денется. Сегодня Саня поднялся, насколько смог, выше в скалы. Поднимался парень пять часов. Петлять среди камней и валунов пришлось долго. От того и есть хотелось. Какова высота – сказать сложно. По прикидкам парня от 800 до 1000 метров.

Саня стоял на плоском валуне, а под ногами находилась воронка. Да, самая настоящая воронка! Диаметром метров сто! И глубиной метров двадцать.

– То-то вся долина засыпана щебнем! – непроизвольно прокомментировал парень. Такого балкончика, как ниже, он не нашел. Зато нашлась маленькая пещерка. Куда парню сразу захотелось переселиться. Проход длиной метра два, с метр шириной и высотой где-то метр семьдесят, прям как настоящий тамбур. Саня прошел, склонив голову набок. Внутри овальная комнатка метров двадцать. Тихо, сухо и никого. Увы, высоко, да и вокруг одни скалы. Зато появился запасной вариант.

Прежде чем спускаться, Саня, разложившись на валуне, поел. Из бересты он сделал сумку, просто сложив лист пополам и прошив бока берестяными полосками. Из колючек получилось хорошее шило. Из рыбьих костей – первый клей. Лямка – та же полоса бересты, грубовато, но руки свободны.

Санька вчера вылепил большой горшок, литра на три. Но снова была гроза, и воздух сырой, изделие долго будет сохнуть. Мясо барсука засолено, жир тоже. Большую часть мяса Саня засолил, остальное пожарил, предварительно замариновав в толченой крапиве. Вполне приятное блюдо получилось. Но все равно основной пищей были рыба и травы. Шкура тоже пересыпана солью и снова закопана. Поножи и наручи из бересты Санька соорудил. Вышло вполне, чтобы защититься от царапин и порезов, да и от зубов тоже сработает. Только непривычно и не особо комфортно. Придется привыкать.

После встречи с большим барсуком далеко в глубину леса Саня старался не заходить. Рука, после компрессов из жеваных листьев лопуха, подорожника и крапивы, приложенных на ночь, больше не беспокоила. Саня прекрасно понимал, что подобная встреча, как с барсуком, не последняя.

– А-то гляди, кто и побольше попадется… – размышлял вслух парень, – а мне даже спрятаться негде!

Остро стоял вопрос с местом, где можно было укрыться и от непогоды, и от зверья. А это дом. Пусть маленький, но дом. Сразу в голове зародилась идея поставить сруб. Леса вокруг хватало. Но! Как всегда, это «но». Без топора как это сделать?

– Была бы кузня, – возмущался Саня, – ага, и еще металла пару брусков! Да я, да я тогда!

Сделав на земле разметку примерно два на три метра, углубил сантиметров на двадцать и пошел по округе собирать камни подходящего размера.

– Ага! Время собирать камни! – подкалывал сам себя парень. Но как бы там ни было, а стены росли. Глина, песок и вода – вот и готовая смесь для кладки.

Не был Санька трудоголиком, никогда. Никогда не рвался заработать больше всех. Если и зарабатывал лишнюю копеечку, то всегда выбирал самый легкий вариант. Не сказать, что здесь, на другой планете, он изменился. Он прекрасно понимал, что кроме него никто ничего не сделает, но и вкалывать от рассвета до заката не собирался. С утра ему всегда легко работалось, а вечерком Саня любил посидеть с бутылочкой пивка, читая и смотря что-нибудь по «зомбильнику». В понятии парня после 20:00 только отдых.

Утром, положив пару рядов кладки стен своего нового укрытия, Саня отправился в горы. Сейчас он спускался; хоть и была уже разведана дорожка, вниз парень спускался два часа. У ручья не стал задерживаться, сразу отправился к соляной пещере.

А вот у портального камня, когда забирал с березы удочку, его снова потянуло к камню. Саня привалился к камню спиной, оставив сумку с солью у березы. Вырубило его на двадцать пять минут, так показали часы браслета. Почему его сморило, он не понял. Особой усталости он не чувствовал, хотя отдохнул за эти минуты знатно, в теле и в голове стало легко. Но для себя решил – больше к камню не приближаться.

Рыбалка удалась, как и раньше. Четыре рыбины на обед и ужин, еще четыре на засолку.

* * *

Утро началось с нытья зубов. Только сейчас Санька отчетливо понял, чего он хочет. Чая. Нет не просто чая, а СЛАДКОГО чая! От осознания, что хочется сладкого, в голове рванула «бомба», от которой заскрипели зубы.

– Сахар! Твою мать! – зло выдохнул Саня, выбираясь из своей «землянки». Быстрым шагом добрался до ручья и, упав на колени, опустил голову в воду, насколько смог. Холодная вода заставила трястись все тело. Жажда сладкого резко пропала. Саня стоял под деревом и, дрожа всем телом, смотрел в серое небо.

– А я почему-то думал, – незаметно для себя стал вслух размышлять парень, – что россказни про сахар как наркоту, – тупой развод. Гы-гы! А тут прямо настоящая ломка. Сахарная ломка!

Саню, как и большинство современных жителей нашей страны, как говорится, подсадили! На чай с сахаром, кофе с сахаром, на все газированные напитки, где тоже море сахара. Сахар и сладости – белая смерть. Санька не был исключением: зефир, тот же зефир в шоколаде, а лимонные дольки! Да мало ли еще есть вкусностей и сладостей! Все об этом слышали, но пропуская через себя информацию, мы на нее не обращаем внимания. Или тут же ее забываем!

«Значит, это все же правда, – разминаясь, думал парень. – Сахарная ломка! Офигеть! У меня ломка?! – Саня затеял бой с тенью, вспоминая все, что видел в фильмах и в драках, Энергия потекла по телу, прогоняя дрожь. – Интересно, что еще меня ждет? Чего я еще о себе родном не знаю! Да-а-а! Дела».

День стоял ясный. Наконец-то стало тепло и комфортно. Саня готовился несколько часов. Большая вязанка дров, соленое мясо, соленая рыба, моток веревки, рулон бересты, высушенные колючки и новая дубина… Все это взвалив на спину, Саня потащился в горы.

На шестой день проживания на новой планете, когда Саня находился на скальном балконе, это и случилось. Сначала в мозгу что-то взорвалось и пропало зрение. Потом подкосились ноги, хорошо, что свою ношу Саня уже скинул, и он уткнулся носом в землю. Из носа сразу потекла тоненькая теплая струйка. Тело скрутила судорога. Мир как будто замер. Казалось, прошли часы, на самом деле всего-то минут пять-шесть. Все вернулось на свои места, будто ничего не произошло. Парень поднялся, опираясь на свою дубину, и только капли крови, капающие с подбородка на камни, утверждали – что-то все же было. Саня поднял взгляд к лесу, изменения были явные. Видел он теперь четче, значительно четче, словно кто-то навел резкость. Краски леса стали ярче и сочней.

– Ух ты! – воскликнул Саня, вытирая кровь. – А воздух стал вкуснее!

В этот момент экран браслета активировался. От неожиданности Саня отшатнулся, запнулся о вязанку дров и плюхнулся задом на землю:

– Е-мое! – возмущенно воскликнул парень, ощутив боль в заднице при приземлении на острые камни. – Больно-то как!

Голоэкран замер перед лицом. Перед глазами моргала красная надпись:

Начать разблокировку нервного узла «лоно»?

– Да что такое происходит?! Чо за хрень!?! – воскликнул Санька и повел рукой с браслетом в сторону, но экран так и остался висеть у него перед глазами. – Ага, значит даже так! – буркнул парень. – И объяснять никто не будет?! – скорее констатируя, чем спрашивая, произнес он, но браслет на его слова не реагировал. Саня вздохнул и произнес:

– Начинай уже, что ли.

Его скрутил приступ боли в мозгу, и парень потерял сознание, всего лишь на несколько мгновений. Боль рывком вернула в реальность. Все тело ныло. Руки и ноги схватывали судороги, выворачивая их так, что Санька орал что есть мочи. Парень дергался и извивался как змея, а голубой полукруглый экран висел над ним. Для Саньки прошла вечность, на самом же деле всего две минуты. Боль резко отпустила, как и перед этим. Из носа снова потекла струйка крови. Парень сел.

Приступить к развертыванию гипнопрограмм?

– Что, опять?! Ну чо, я так понимаю, ты не отстанешь? – спросил обреченно Саня, и конечно же ответа не получил. На экране продолжала моргать красная надпись. – Приступай уже, изверг, – согласился парень и весь сжался, ожидая боли. Но ничего не произошло, а на голубом экране появилась новая надпись:

Запустить ментоблок освоения языка жителей данной местности и других рас планеты?

– О! А это уже интересно, – заинтересованно произнес Саня и тихо уточнил: – Надеюсь, сильно больно не будет… – и уже уверенней добавил: – Запустить ментоблок!

В голове зашумело, как на базаре. Казалось, что вокруг толпа народу и все тебе что-то рассказывают, ты слышишь, а понять не можешь. Перед глазами мелькали какие-то расплывчатые образы, слышались непонятные звуки. Саня сидел как завороженный, он как бы был сразу в двух мирах, здесь – на горном карнизе и еще где-то.

Вдруг все резко закончилось. И сразу навалилась усталость и боль от затекшего тела. Саня повел головой и завалился на бок. Больно приложившись плечом о камень, ругнулся:

– Епт! Да сколько ж можно!

В заднице шибануло током, так что брызнули слезы. Затем в ногу! Все тело чесалось от раздирающих его «мурашек». Парень не сдерживался в выражениях. Впервые этот мир был познакомлен с жесточайшими матами работяг со стройки, производства, грузчиков и шахтеров!

– Как же выворачивает… – выдохнув, произнес Саня, когда все закончилось через двадцать минут. – Надеюсь, это все?

Но голоэкран продолжал висеть перед глазами.

– Не все! Ладно… – вздохнув, согласился парень. – Рассказывай, чем хочешь меня еще помучить! Откуда ты взялся на мою голову, гад!

На экране появилась новая надпись:

Имеются еще две ментопрограммы. Рекомендация: одну сохранить в хранилище скада. Вторую изучить немедленно.

– Так, не понял, в чем прикол?! – возмутился Саня. – А чо, блин, раньше нельзя было предложить свои рекомендации?

Были ограничения.

– Выкладывай! – скомандовал Саня.

Экран моргнул и сменил цвет на хаки. Изображение перестало резать глаза.

Приоритет программ. Первоочередное выполнение задач, поставленных управляющим. Ментоблок с информацией для связи с управляющим, тяжелый. Для освоения требуется много времени и энергии, и значительный отдых. Рекомендуемое изучение во сне, с минимальной нагрузкой. Вторая ментопрограмма обучающая. Запуск возможен только с разрешения носителя и при особых условиях. Особые условия достигнуты.

– Офигеть! – выпалил Саня. – Ты чо, разумный?!

Нет, искусственный саморазвивающийся интеллект, обычная программа совместимости с носителем.

– А-а-а, – протянул парень, – а что там про особые условия?

Свободная работа нервного узла «лоно», – появилась новая строчка.

– И что это за хрень такая, лоно? – спросил Саня, но ответа так и не дождался. – Ладно, давай дальше. Запустить обучающую программу. – В голове что-то прошелестело и ничего не произошло.

– Я не понял, – возмутился Саня, – чо, не получилось?

– Все прошло в лучшем виде, – зазвучало в голове голосом киборга, – программа, инструкция по использованию автономного универсального преобразователя информации «скад-м», «м» означает ментальное взаимодействие, освоена полностью.

Если бы Санька стоял, то точно бы грохнулся.

– Во блин, да я тащусь! – воскликнул Саня. – Вот это финт! Вот это поворот! Вот это круто!

– Для использования скада не требуется произносить команды голосом. Более приемлемо ментальное общение. Все знания, как пользоваться универсальным преобразователем, у вас есть. Стоит об этом подумать, и база знаний развернется, – раздалось в голове, и Саня почувствовал приступ боли. – Пока узел «лоно» не восстановился, ментальный контакт будет вызывать болевые ощущения.

Добравшись, наконец, до пещеры, Саня понял, что никуда сегодня он уже не отправится. Влом было даже двигаться, не говоря уже о том, чтобы еще что-то делать. Парень кое-как перекусил и растянулся на явно выдолбленной в стене пещеры полке.

«Отличная лежанка», – подумал Саня и отрубился.

* * *

Просыпаться в пещере оказалось куда приятнее, чем в землянке. После двух дождей в ней стало сыро. Здесь же в пещере воздух был сухой и чистый. Свежесть горного воздуха проявлялась в полном масштабе, даже в пещере.

Саня легко поднялся, потянулся. Вход в пещеру ярко освещался лучами солнца, которые доставали даже до конца прохода.

Площадка перед пещерой была ровной, поросшая травой и мхом. Край обрыва находился от входа метрах в десяти и как будто специально был отгорожен валунами метровой высоты. Расстояние между ними имелось, хоть пролезть между ними сложно, но можно. Явно не природное сооружение. Да и полка в стене пещеры – совсем не просто так, а их там еще три. Кстати, длина их явно под три метра. Саня увлеченно рассматривал местность внизу. Из леса на луг вышло стадо из десятка животных, похожи они были на оленей или косуль, только вот рожки у них были маленькие. Большего с такого расстояния Саня рассмотреть не смог.

Тут в правой почке неприятно кольнуло, и парень вернулся в реальность. Давило на клапан, ощутимо давило. Саня пролез между валунов и, прижавшись спиной к теплому камню, пустил струю вниз, направляя член рукой.

– Твою мать! – ругнулся Саня и, сложив ладони лодочкой, подставил под струю. Моча была темной. По цвету желто-коричневая. – Это еще что за беда?! – громко воскликнул парень, отряхивая руку от остатков своей жидкости. Активировался голографический экран браслета:

После разблокировки узла «лоно» началась перестройка организма, которая продлится примерно один год. Многие процессы довольно болезненны для носителя. Первый этап – удаление из организма шлаков и загрязнений. Темная моча – последствие вывода шлаков.

Как только Саня прочитал и понял текст, экран пропал. Парень так и замер в ступоре. Придя в себя, Саня вернулся на площадку у входа в пещеру. Сел на камень, подставив лицо теплым лучам, негромко спросил:

– Скад, а ты можешь выдать информацию о том, что такое «лоно»?

Появился экран с надписью:

Так точно, хозяин.

Как только Саня ее прочел, текст сменился.

«Лоно» – нервный узел, предназначен для распределения и управления энергетическими потоками тела. Основная его задача – работа с реликтовым излучением, он же энергон. Находится в затылочной части головного мозга. Гроханы, захватывая миры, в первую очередь блокируют «лоно», что позволяет им контролировать существ расы хуманов проекта от седьмого до восемнадцатого класса. Вы, хозяин, должны обратить внимание, что при затруднительных задачах чешете затылок, пытаясь интуитивно задействовать нужный орган.

Саня прочитал текст раз пять и не мог поверить в то, что читал. Так он просидел еще минут десять, размышляя. А экран все так же висел перед его глазами.

– А я чо-то всегда думал, что солнечное сплетение главное, ну это солнышко, нервный узел, тут, – ткнув себя пальцем в грудь, пробормотал парень, произнеся часть своих размышлений вслух. Отреагировав на его слова, экран моргнул, текст сменился:

Нервный управляющий узел «коло» имеет другое предназначение.

– Не-е! Гроханы, хуманы, нет! Все, отставить грузить мою и так уже перегруженную голову. Прекратить связь! – выпалил Саня. Экран погас. Парень глубоко выдохнул: – Фу-у-у-у-у!

Резко подскочил и стал рыскать по округе, выискивая нужные ему по размеру камни. Находя, тащил ко входу в пещеру. Вот он их выложил перед собой. Три камня разных размеров… И начал с самым малым. Прижав локти к животу, поднимал и опускал.

Полчаса нагрузки с камнями – и ни о чем другом, как пожрать, он уже не думал.

– Вот, – довольно констатировал парень, – а то мозги можно сломать! Качаться, качаться и еще раз качаться…

На то, чтобы освободить берестяную сумку и натянуть в пещере на колышки веревку, понадобилось всего пять минут. И еще пара минут на то, чтобы развесить мясо и рыбу. Усталый и потный, но довольный, весело напевая себе под нос, Санька направился в долину.

* * *

Вызов от пункта № 11 пришел через трое суток. Все это время искин ИТфе 846000239-к6 усердно работал, проверяя поступающие данные. Активное сканирование выявило очень много новой информации как о состоянии на планете, так и о делах в системе.

На планете было всего две базы хозяев. Одна военная, другая исследовательская. От военной базы не осталось практически ничего, кроме аварийного портала и полуразрушенных сторожевых башен. Но башни на запрос не отвечали, хотя сканеры показали наличие энергии. Исследовательская же база была уничтожена процентов на восемьдесят. Сканеры показали шесть активных энерготочек. И самое главное, что одна из них – это малый планетарный узел связи. На вызов он не отвечал, но как только активный луч сканера зацепил его, пришел автоматический отчет. Сигнал стал повторяться через каждые восемь часов. Отчет говорил о том, что узел находится в аварийном режиме, был переведен в него ручным управлением, энергии в накопителях 99,9 процента. Для активации стандартного функционала узла требуется присутствие оператора. Связь с этим узлом искин мог поддерживать напрямую двадцать два часа из тридцати двух.

На планете имелось два материка и множество островов, разбросанных по океану. Все они оказались необитаемы. Суша занимала где-то восьмую часть от поверхности планеты. На южном материке, как и четыре тысячи циклов назад, жили три расы, посаженные там гроханами. На северном же – одна. Очередной эксперимент хозяев искина. Можно сказать, что за прошедшие четыре тысячи лет, пока искин был в вынужденной отключке, на планете ничего не изменилось.

Чего нельзя было сказать о системе Нэкан. Планет осталось мало. Вся система завалена большими осколками планет, мелкими астероидами и покрыта пылевыми облаками. Плюс ко всему еще и тысячи обломков от кораблей гроханов и их союзников. Не меньше было поврежденных и разорванных на куски кораблей расы сварси, хозяев искина. Универсальные станции слежения, разбросанные по системе, на вызов искина тоже не отзывались. По всем признакам выходило, что систему за все эти тысячелетия так никто и не посетил, ни гроханы, ни хозяева искина, никто другой.

Но как киберорганизм, как разум, пусть и искусственный, искин хотел «жить», а без существа, являющегося прямым потомком хозяев, это невозможно.

Отчет пункта № 11 показывал, что изменения в организме нового хозяина соответствуют стандартной процедуре от вмешательства гроханов. И похоже, планета, куда он переместился, полностью захвачена чужими. Только странно, что язык хоть и изменен, но все же тот, язык предков и хозяев искина. Искин не являлся медицинским, но так как он все же имел военное звание, общие и обязательные знания по медицине имелись. Изменения в организме хумана, обнаруженные сканером пункта № 11, говорили, что они все же отличаются. Стандарт был, только небольшие отличия имелись от обычных последствий процедур, проводимых гроханами, но фатальных изменений нет. Достаточно хуману добраться до медкапсулы, все будет исправлено до ста процентов соответствия.

Нужно искать возможность прямого контакта с хуманом. Но оказалось, что ни технически, ни физически пока такой возможности нет.

Приказав управляющему блоку пункта № 11 провести повторное сканирование хумана, на этот раз максимально расширенное, ИИ стал ждать доклада.

* * *

Котелок, который Санька сделал из глины с добавлением песка и золы, получился у него только с десятого раза. Но зато глина прекрасно вымесилась, что сказалось на качестве изделий. А вылепил их Саня три: сам котелок, овальную сковородку и невысокую миску диаметром сантиметров двадцать пять. Так вот, котелок и другая посуда просохли, и предстоял нелегкий процесс обжига.

Печь Саня слепил из камней и глины в виде трубы длиной с метр. По высоте чуть выше котелка. Дав ей слегка подсохнуть, засыпал землей сантиметров на двадцать – теплоизоляция, однако. Там, где выход дыма, сделал подъем сантиметров десять, выровнял. Плоский кусок песчаника перекрывал «дымоход». В начале печи такая же заслонка. Дрова заготовлены, процесс пошел. Как-то в интернете Саня, из-за спора с соседкой, нашел статью о керамике. Там мужичок разложил все по полочкам. Хочешь кружку под чай или воду, достаточно одной глины. А вот если котелок или кувшин, там уже куча всяких добавок. Это и песок, и зола, и известь, и много чего другого. Вот Санька и использовал что под рукой. То же самое и с обжигом… Самый простой вариант – раскалить в печи хотя бы на час и дать остыть. Производство налаживать Саньке не надо, а сделать несколько предметов кухонной утвари можно и по упрощенному варианту.

Парень кочегарил печь почти два часа, после закрыл топку и дымоход, засыпал землей.

– Все, завтра проверим, – решил для себя он.

День клонился к закату, с ним заканчивались и дела у парня. А их было не так и мало. Сбор крапивы на веревку, потом прогулка по лесу в поиске живицы или еще чего полезного, благо зрение стало куда острее. Поход за солью, рыбалка… К камню парень не приближался, удочку оставил на берегу, придавив камнями. Готовка, обед.

Обычные дела для самого обычного дня попаданца на другую планету, если б не события с утра. И с тем, что произошло, Саня уже ничего не может поделать.

«Конечно, не хочется быть подопытным кроликом, – думал он, – только из информации от скада следует, что человечество в полном объеме под контролем каких-то там гроханов!»

Парень находился в растерянности. Нет, он не боялся будущего. Но непринятие реальности вносило сумбур. Но есть, похоже, тот, кто знает все, что следует знать и ему. И это какой-то управляющий!

Парень размышлял, а руки сами разминали сухие стебли крапивы. Впервые за все те дни, что Саня пребывал на новой планете, было жарко. И неприятно пекло в голову.

– Вот новая проблема, – буркнул парень, потирая голову. – Как хорошо было раньше! Надо чо – пошел в магазин и просто купил! Все, что тебе надо. А теперь надо придумывать, как прикрыть свою голову, чтобы было и удобно, и комфортно.

Саня никогда не был пессимистом и в унынии находиться не привык. Себя он знал хорошо. Если пришла хандра?! Гони ее на хрен! И самое лучшее – это новое и неизведанное.

– Значит, – произнес командирским голосом парень себе, – все бросаем и идем туда, где еще не были! Туда! – парень, как Ленин, указал рукой в сторону, где из озера вытекала река.

Река тянулась по широкой долине, забирая постепенно от скал в сторону леса. Ее направление шло как раз куда-то в сторону пирамиды. А то, что ему надо именно туда, к пирамиде, парень понял, как только ее увидел.

Сразу за зеленым лугом, вдоль берега, по которому шел Санька, рос лес. Вполне себя обычный земной лес. Березы, осины, ольха, дуб, ели, сосны, рябина. Попадались и фруктовые деревья – яблони, груши, сливы. Саньке даже попалось деревце абрикоса, какого – сложно сказать, но живица, которую парень тут же срезал, яркая, оранжево-желтая, источающая тонкий запах абрикоса. Половину кусочка парень откусил и стал с удовольствием жевать. Но такие деревья попадались очень редко.

Ширина реки была метров двадцать, противоположный берег скалистый и обрывистый. Этот же, по которому шел парень, был пологий, местами отходил от воды до леса на пятнадцать-двадцать метров. Только пляжи были не песчаные, а усыпанные мелкими камнями. Скорость течения реки без названия была приблизительно как скорость шагающего человека. Засек это Санька по палке, заброшенной где-то на пять метров от берега. Примерно через полчаса путешествия по берегу реки Саня заметил, что лес начал меняться, становясь все более желтым. На одной из небольших полянок, покрытой ярко-желтым ковром, Санька завис. Поляна с желтыми цветками, которые были не чем иным, как привычный всем нам одуванчик. Что такое одуванчик? Для большинства это обычный сорняк. Только не для Сани, внука травницы. Варенье из одуванчиков похоже скорее на нектар, бабка Зорина готовила его каждый год. Да и салат из молодых листьев одуванчика практически ничем не отличается от вдруг ставшей популярной руколы. Но обрадовался парень не этому, хотя листьев охапку нарвал. Как-то бабуля угостила Саньку необычным кофе. Не сказать, что элитный сорт, но пить можно… Каково же были удивление парня, когда он узнал, что это корень одуванчика. Да, сушеный, жареный и перемолотый корень. А Санька был заядлым кофеманом, а еще сладкоежкой.

Воспоминание о кофе и сладостях отозвалось неприятным нытьем зубов и дискомфортом в голове.

– Не думал, что я кофейный наркоман, – произнес парень, потирая лоб, – однако ломка налицо.

Через два часа похода вдоль реки Саня добрался до выхода из долины. С высоты гор, при осмотре, деревья скрывали невысокие скалы. Зато здесь вблизи он хорошо рассмотрел остатки стен, сложенных из природного камня. Высота стен была три-четыре метра. Поросшие травами, кустами и небольшими деревьями, издалека стены или их остатки были практически неразличимы.

Стена заканчивалась, не доходя до воды метров пяти. И заканчивалась она вполне привычной человеческому глазу квадратной башней, со стеной в четыре метра. Вокруг башни среди травы и деревьев валялись обработанные камни разных размеров. Верху башня, высота которой была где-то шесть метров, разрушена. И валяющиеся вокруг камни явно от верхушки башни.

– Значит, все-таки здесь была разумная жизнь, – размышлял Саня вслух, осматривая стены башни, – давно, похоже, очень давно. А кости, что я нашел, это уже реалии современности.

Саня обошел башню вокруг, вход не обнаружился. Парень поднялся на стену. Но и с этой стороны стена башни была сплошная, выложенная из плотно прилегающих блоков, подобных тем, что и у соляной пещеры. Если не считать, что верхнюю, малую часть башни чем-то разрушило, то большая ее часть цела. И возможно, герметична.

– Только как в нее попасть? – непроизвольно произнес Саня, стоя у подножия башни.

Неожиданно развернулся экран скада, и на нем появилась надпись:

Данная информация отсутствует.

– А что, другая информация присутствует?! – удивлено спросил парень.

– Так точно! – прозвучал в голове ответ.

– О как! Ну, так давай выдавай, – предложил Саня, – а нельзя озвучить, а не писать?

– Способ аудиообщения не предусмотрен, – ответил скад, – предусмотрено только два варианта: ментальный и письменный.

– И в чем прикол?! – спросил Санька. – Такая информация у тебя имеется? Да и вообще, какая у тебя информация имеется?

– Отвечаю, – выдал скад. – Ментальное общение предусмотрено в целях безопасности, гроханы пси-возможностями не обладают. Письменный вариант тоже включается только ментальной командой и предназначен для экстренных вариантов или для предоставления информации для других рас, не обладающих ментальными способностями. Мое хранилище заполнено на пять процентов. Информация, предоставленная управляющим, занимает три процента. Имеется незначительно поврежденный файл о военной базе, на территории которой мы находимся. Данные о предыдущем владельце отсутствуют. Однако имеется привязка с допуском седьмого уровня ко второму оборонительному пантеону. Также имеется заархивированная база – каталог оборудования, применяемого при исследовательских экспедициях клана Сорх.

Башня номер четыре – это охранный бастион второго ранга. Имеет на вооружении двуствольный импульсник, категории «малая турель». Стационарный силовой щит, ментальный блок-щит и направленный ментальный луч-дезориентатор, он же парализатор. Энергоблок автономный, блок связи и малый автономный управляющий блок. Казарма на четыре воина. Попасть в башню можно, отдав ментальную команду. Вы, хозяин, пока не развернется программа управляющего и пока организм не избавится от изменений, произведенных гроханами, тоже не сможете попасть в башню.

Саня смотрел на другой берег, где от такой же башни осталось всего пару метров полуразрушенных стен.

– Куда, блин, не кинь – везде, сука, война, – размышлял парень, – не знаю, кто с кем тут мерился, у кого круче, но этим, похоже, досталось неслабо! И эти явно были наши! А за своих надо готовить ответку… Жаль, не знаю кому! Ладно, думаю, узнаю…

– Карта планеты или местности имеется? – обратился парень к скаду. Экран остался пустым.

– Жаль, – констатировал Саня. – Ну, может, тогда покажешь своих хозяев?

– Внешне члены клана Сорх от вас не отличаются. Только ростом. Они имели средний рост выше трех метров. В данный момент я являюсь вашей собственностью, как и все, что находится в звездной системе Нэкан.

Саня ошарашенно уставился на голоэкран.

– Это еще почему?! Поясни! – выдал парень, присев на блок от стены башни. Голоэкран плавно переместился, повиснув снова перед глазами парня, и он прочитал:

Ключ, которым вы владеете, является непросто символом власти. Это ключ главы рода, входящего в клан Сорх. И он активированный.

– Так, ну его, говорить загадками, – еще больше офигевая от получаемой информации, произнес парень и стал усиленно тереть затылок. В мозгу что-то бахнуло, из глаз посыпались искры и потекли слезы, между ног стало мокро, и Саню снова скрутило судорогой. Он задергался, но через пару секунд его отпустило

– Фу-у-у-у! – выдохнул парень. – Во колбасит, су-у-у-к-а-а! – покрутив головой и разминая шею, Саня снова уставился на голоэкран. – И как часто меня так будет колбасить? – спросил он, обращаясь к браслету, но ответа не последовало. – Понятно, все сугубо индивидуально, гы-гы. Так давай сначала, ключ – это?..

Индивидуальный, созданный иерархами галактики, расой урай квазиживой биот. Это медальон, который висит у вас на шее. Допускает контакты только с инициированными представителями расы сварси. В вашем случае биот активированный, с полной привязкой. Ответный отклик выдает как глава рода клана Сорх. В данной системе были владения именно этого клана, – увидел на экране изумленный Саня.

Парень смотрел на реку и пытался переварить полученную информацию.

– Но как?! Как он попал на Землю?! – почти выкрикнул парень, но в ответ была только тишина и еле слышимый шелест листьев.

1 Контрольно-исследовательский пункт перемещения.

Продолжить чтение

Читать онлайн Поворот судьбы бесплатно

Пролог

Глава 1 В омут с головой

* * *

* * *

* * *

* * *

Глава 2 Самый длинный день

* * *

* * *

* * *

Глава 3 Планета Зорта

* * *

* * *

Глава 4 Будни, «обычные» будни

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Глава 1

В омут с головой

Глава 2

Самый длинный день

Глава 3

Планета Зорта

Глава 4

Будни, «обычные» будни