Читать онлайн Бывшие. Что скрывает ложь бесплатно

Глава 1

ДВА ГОДА НАЗАД. МАРГАРИТА.

Проснувшись утром, потягиваюсь в кровати и улыбаюсь. Я счастлива.

За окном уже вовсю хозяйничает осень, а внутри меня – самое настоящее счастье.

Вспоминая причину для радости, кладу ладонь на ещё плоский, ничем не выдающий себя животик и ласково глажу его.

Глупо? Наверное, да. Но мне всё равно. Ведь даже несмотря на то, что мой ребёнок ещё очень маленький, я физически ощущаю его.

– Доброе утро, малыш. Ты там как, мой незваный гость? – Губы снова расплываются в улыбке. – Мой случайный подарок судьбы…

Пока разговариваю с ним, сердце трепещет от нежности.

Мельком скользнув взглядом по циферблату часов на прикроватной тумбочке, с неохотой поднимаюсь с кровати.

Мне никак нельзя опоздать на приём к крёстной, потому что мне хочется не только подтвердить беременность, но и поделиться с ней своей радостью.

А ещё, конечно, я хочу рассказать Артуру о том, что он скоро станет отцом. Да, неожиданно. Да, незапланированно. Но разве это главное?

Главное, что этот малыш был зачат в огромной любви между родителями.

Чувствую аромат свежесваренного кофе. Выхожу, чтобы быть незамеченной.

– Привет. – Прижимаюсь к родному телу и вдыхаю его аромат.

– Привет, мой цветок. Проснулась? – Артур поворачивается ко мне и целует в нос.

– Да.

– Кофе будешь?

– Да. То есть нет, – сразу поправляюсь, вспоминая, что мне, возможно, теперь нельзя его пить.

Замечаю удивление Артура.

– Ты же у меня заядлая кофеманка. С чего вдруг такие перемены?

Не хочу говорить правду сейчас, потому что решила: пока беременность не подтвердится, ничего не скажу Артуру о ребёнке.

Хочется устроить настоящий сюрприз. Но без пафоса и множества людей, а тихо, в домашней обстановке, где будем только мы и никого больше.

– Сегодня у меня настроение слопать эклер с чаем вместо кофе! – Вспоминаю, что Артур привёз из очередной командировки моё любимое лакомство. – Где они? – Заглядываю в холодильник.

– На верхней полке! Много не лопать! А то опять потом будешь с сантиметровой лентой бегать и сетовать, как ты поправилась.

«Ох, милый, знал бы ты, как я скоро поправлюсь… И это будет не пара сантиметров», – улыбаюсь.

– Чего улыбаешься?

– Просто так. – Снова обнимаю Артура и закрываю глаза в наслаждении.

– Минутка нежности?

– Десять минуток…

– Тогда пойдём в постельку, моя сладкая.

Артур смеётся, и я замечаю, как в его глазах сверкают озорные искорки.

Прежде чем я успеваю что-то сказать, он решительно, но бережно подхватывает меня на руки.

И нет больше ничего. Мир сужается до него: до запаха его кожи, до стука наших сердец, до дикого желания, охватывающего нас.

Любимый несёт меня в постель как что-то очень хрупкое. Мне невесомо и безопасно в его объятиях. Я утыкаюсь ему в грудь и закрываю глаза.

В этот миг я готова поклясться, что для меня не существует на свете большего счастья, чем это чувство нашей любви.

Я тону в этом ощущении и не хочу выныривать.

Спустя несколько часов, когда я расскажу ему о своей беременности, я пойму, что моя философия была наивной и слепой.

Но это осознание, горькое и отрезвляющее, будет потом. А сейчас… Есть только он и я.

– Простите, девушка, вы последняя в этот кабинет? – Спустя три часа я сижу в клинике и жду приёма крёстной.

Поднимаю голову и замечаю, что передо мной стоит ухоженная девушка в элегантном лёгком пальто, с дорогой сумкой через плечо.

Красивая… Она выглядит так, будто только что сошла с подиума, но не с того, на котором работала я, а с международного.

– Я.

– Тогда я за вами. – Садится рядом.

– Нет, это вряд ли.

– Почему это вряд ли? – Чувствую в её голосе лёгкое раздражение. Она, скорее всего, не привыкла, когда что-то не по её. – У меня запись на пятнадцать часов. Я её еле выбила! А у вас на сколько?

– Я не так выразилась. Я о том, что я… без записи.

Замечаю её удивление.

– Без записи? Надо же. И вы серьёзно думаете, что врач вас примет? К Арине Михайловне же очередь расписана на год вперёд!

В её тоне столько неподдельного изумления, что я невольно улыбаюсь.

– Да, примет. И да, про очередь на несколько месяцев вперёд я знаю.

Замечаю, как незнакомка оценивает мой простой внешний вид, и в её глазах по-прежнему есть сомнение.

Но мне плевать, кто как сейчас на меня смотрит. Я думаю о своём малыше и о том, как расскажу о нём Артуру.

Снова отвлекаюсь на телефон.

– В принципе, оно и понятно, правда? – Продолжает со мной разговор девушка, даже не обращая внимание на то, что я сосредоточена на своём. – Арина Михайловна – одна из лучших специалистов в городе. К ней все хотят попасть. Ну что ж, тогда вы будете после меня.

На заявление девушки о том, что Арина – лучший врач в городе, я улыбаюсь. Моя крёстная действительно одна из самых сильных специалистов в своей области.

Меня сразу же охватывает гордость за близкого человека.

Поглядываю на часы, но больше по привычке. Строго говоря, торопиться мне некуда, важных встреч нет, с Артуром мы сегодня не увидимся.

Планы самые что ни на есть прозаичные: генеральная уборка в квартире, подготовка сюрприза, и тихий вечер в объятьях любимого после его рабочего дня.

Но даже несмотря на то, что мне некуда торопиться, задерживаться здесь надолго не хочется: меня тянет домой, в своё личное, обустроенное пространство, где можно скинуть туфли и остаться наедине с собой.

Я перевожу взгляд на свои ноги и вдруг замечаю, что любимые балетки сидят как-то туговато, оставляя на коже лёгкий, но заметный след. Мне кажется, или они немного отекли?

Теперь я ловлю себя на том, что анализирую каждую мелочь. Но вряд ли стоит из-за этого переживать.

Я ведь читала, что небольшие отёки – это обычное дело для моего нового состояния.

Да и постоянные позывы в туалет, которые сегодня стали чуть ли не главным событием дня, тоже всё объясняют.

Конечно, удовольствие так себе, но выбирать не приходится.

Никогда бы не подумала, что осознание беременности будет приносить мне столько счастья.

Интересно, Артур будет так же, как и я, радоваться этой новости или нет?

Гадать не буду, скоро всё узнаю. Вот крёстная подтвердит беременность – и пойду признаваться любимому.

Пока я снова разглядываю картинки с развитием малыша, сидящая рядом девушка над чем-то смеётся. Она пишет кому-то – ей, видимо, отвечают, и она снова смеётся.

– Анекдот классный прислали, – снова обращается ко мне, словно я уже её давняя знакомая. – Хотите, прочитаю?

Почему бы и нет? Настроение и так отличное. Может, станет ещё лучше.

– Давайте.

Девушка читает мне какой-то пошловатый анекдот и хохочет над ним пуще прежнего.

Я улыбаюсь вместе с ней, но потом снова обращаю внимание на статьи про развитие малышей.

– Вы тоже по вопросу планирования? – бесцеремонно заглядывает в мой телефон.

– Можно сказать и так, – уклончиво отвечаю я.

Нет ни малейшего желания объяснять, зачем я на самом деле здесь, и уж тем более делиться сокровенным.

Снова поглядываю на часы и ёрзаю на стуле.

– Вот и я! Готовлюсь к материнству, – продолжает девушка.

– Это правильно, – киваю я, подбирая максимально нейтральные, но поддерживающие слова.

– Попрошу врача помочь мне. Арина Михайловна сможет, я знаю! У нас пока не получается, но я верю в успех!

Снова киваю. Не хочу слушать про чужие проблемы, но встать и уйти тоже не решаюсь. А вдруг меня вызовут?

– Мы несколько месяцев пробовали, но пока результата нет. Он, конечно, говорит, чтобы я не расстраивалась, мол, нужно время…

Девушка замолкает на секунду, она опускает глаза и смотрит на свою руку. Её пальцы скользят по тонкому обручальному кольцу на безымянном пальце, поглаживая его.

Замечаю на её руке вполне приличный по размеру бриллиант.

Наблюдаю, как она нервно поворачивает его то по часовой стрелке, то обратно, словно ищет в этом жесте какое-то утешение.

– Всё получится. – По-женски поддержать её всё-таки хочется. На её месте я бы, наверное, тоже нервничала.

– Конечно, я знаю. Но всё равно очень переживаю. Хотя я настроила себя на то, что сделаю всё, чтобы забеременеть, – переходит на откровения из своей личной жизни.

Слышу, как девушка, сидящая напротив, тяжело и сочувственно вздыхает, пока слушает рассказ незнакомки.

Я тоже хочу в этот момент показать своё сочувствие, но не знаю, какие подобрать слова для поддержки.

Уверена: если она переживает, то наши причитания ей вряд ли помогут.

– Всё получится! – повторяю стандартную фразу.

А она снова кивает и улыбается.

– Артур клянётся, что женится в любом случае, даже если детей у нас так и не будет. Уверяет, что мы сможем быть счастливы и без этого. Не знаю, верить ли ему… Но он так настаивает, говорит, что главное – это мы, а всё остальное не так важно. Говорит, что относится к детям довольно спокойно, поэтому, даже если их не будет, мы всё равно останемся вместе. В конце концов, мы идеально подходим друг другу. Мы оба из состоятельных семей… – девушка неожиданно замолкает, словно вспоминая, что откровенничает не с подружками, а случайными встречными.

Сейчас её тон неожиданно меняется с доверительного на высокомерный. Она словно вспоминает, что рядом с ней сидит человек, который ниже её по статусу.

– У нас похожие капиталы и взгляды на жизнь, – продолжает говорить, но уже не о любви, а больше о выгоде.

Обидеться бы и заткнуть её, но я уже почти ничего не слышу.

В моей голове, словно заевшая пластинка, застряло одно-единственное слово. А точнее, имя – Артур…

Глава 2

Совпадение? Таких мужчин с подобным именем – тысячи…

– Артур? – грубо и некрасиво перебиваю её. Мой голос срывается.

Мгновенно исчезает моё притворное спокойствие и равнодушие.

Пока я задаю ей этот вопрос, по закону подлости происходит то, чего я так ждала.

В этот самый миг дверь в коридор с лёгким скрипом открывается.

– Никитина! – раздаётся голос медсестры, появляющейся в проёме. – Доктор вас ждёт.

Девушка вздрагивает и стремительно вскакивает со стула, хватая свою сумку.

– Всё, мне пора! – сбивчиво бросает она, даже не взглянув в мою сторону.

– Подождите! – Я всё-таки хочу услышать ответ, но она уже скрывается за тяжёлой дверью кабинета.

После того как эта Никитина назвала его имя, на душе похолодело.

Кажется, что даже дышать стало труднее и в груди появилось какое-то странное жжение.

Глупость! Чего это я так разволновалась, не понимаю. Мало ли Артуров по земле ходит? Тот, о ком она говорила как об удачном контракте, совершенно точно не мой.

Мой Артур – человек слова, честный до мозга костей.

Он никогда не стал бы вести двойную игру и уж тем более жениться на ком-то ради выгоды.

Он не раз говорил мне, что для него неважно моё финансовое состояние. Важнее я сама.

Я мысленно представляю его всегда собранным, целеустремлённым, и в моей голове не вяжется, что он может быть предателем.

– Стоп, хватит! – тихо одёргиваю себя. Это не он. И вообще, сейчас мои мысли должны быть заняты не чужим мужчиной, а моим малышом.

На самом деле я довольно быстро смогу узнать правду.

Эта девушка вот-вот выйдет из кабинета, и я просто спрошу: «Извините, а как его фамилия?» И сразу всё встанет на свои места.

Это просто абсурдное совпадение, игра воображения, вызванная гормонами.

Как назло, минуты тянутся мучительно медленно.

Поглядываю на часы. Десять, пятнадцать, двадцать… а дверь кабинета моей крёстной всё не открывается.

Теперь каждая секунда ожидания кажется вечностью.

А от того, что я очень хочу в туалет, мне ещё тяжелее.

Вскакиваю и почти бегу в уборную.

Возвращаюсь через несколько минут, с влажными от воды ладонями и лёгкой дрожью в коленях.

Не успеваю присесть обратно, как тут же слышу голос медсестры:

– Лебедева! К доктору!

– Бегу!

Быстро захожу в кабинет и пробегаю по нему глазами.

Понимаю, что вряд ли я успела застать её здесь, но так хочется верить!

– А девушка, которая была у тебя в кабинете только что, она где? – выпаливаю я, забыв про все приличия и даже не поздоровавшись.

Слова вылетают сбивчиво, на одном дыхании. Я так торопилась сюда, что теперь кажется, вот-вот и сердце выпрыгнет наружу от этой спешки.

Арина, увидев меня, откладывает ручку и поднимает на меня удивлённый взгляд.

– Ушла. – Её голос, в отличие от моего, ровный и спокойный. – Оглашенная, ты чего носишься так? Случилось что?

Только сейчас до меня доходит, как странно я выгляжу из-за своего вторжения в её кабинет.

– Извини. Нет, ничего не случилось

– Привет для начала. – Чувствую укор в голосе крёстной.

Она подходит, целует меня в щёку и тут же пробегает по мне глазами, словно желая убедиться, что со мной всё в порядке.

– Привет. Прости, просто я…

Что ей сказать? Что я ищу девушку, мужчину которой зовут так же, как моего? Глупость.

Арина откидывается на спинку своего кожаного кресла, берёт очки и смотрит на меня с ожиданием.

– Ну, зачем пожаловала? Где болит, ломит, колет? – шутит, но в её взгляде уже читается тревога.

Мне кажется, она знает ответ, но ждёт его от меня.

Делаю глубокий вдох, собираясь с духом.

– Извини, что я отвлекла тебя. Знаю, у тебя куча работы.

– На тебя я всегда время найду. Говори, Маргарита.

– Я беременна.

Молчание. Ни поздравлений, ни объятий.

Замечаю, как на переносице крёстной появляется складка сосредоточенности. Она

– Тест сделала? – вместо тех самых поздравлений.

– Пять. Я бы не побеспокоила тебя, если бы не знала наверняка. Но ты врач и… – Говорю быстро, словно оправдываясь.

– Много, – кивает Арина, и в её интонации я чувствую нескрываемое сожаление. – И все…

– Положительные. Ни одного отрицательного. Ясно и чётко – две полоски. На всех.

После моих признаний крёстная тяжело вздыхает, кладёт очки, которые только что крутила в руках, и переводит взгляд куда-то в сторону, словно не хочет встречаться со мной глазами.

Да что происходит вообще?!

– Маргарита, ты не обижайся, но я всё равно спрошу: от кого он?

Вопрос для меня крайне неожиданный. А ещё и бестактный.

– Какой странный вопрос. Ты сама знаешь, от кого этот малыш. У меня был только один мужчина. Он…

– От того богача, который привозил тебя ко мне на день рождения и подарил букет с несколькими десятками роз? – не даёт мне закончить.

– От него, конечно, – подтверждаю. – Неужели ты и правда думаешь, что я могла бы соврать о таком? Или что это кто-то другой?

– Понятно… – Слышу новый тяжёлый вздох.

После моих слов крёстная встаёт, отходит к большому окну и стоит там неподвижно, заложив руки за спину.

Всё это происходит в полной тишине.

Я слышу лишь тиканье настенных часов в её кабинете и гул машин с улицы.

Наконец, она оборачивается, но не подходит ближе.

– Не обижайся, Марго. Я просто… я так надеялась, что ты уже не с ним. Что ваши отношения позади. Вы же вроде поссорились, ты мне говорила.

– Как поссорились, так и помирились.

– Но ему вроде не нравилось, что ты с Захаром дружбу водишь. Ревнивый…

– Нормальный! – защищаю Артура. – Он не верит в дружбу между мужчиной и женщиной. Арина, что не так?

– Всё так. Просто я думала, что… что ты встретила какого-нибудь другого. Простого, хорошего парня. Без этих миллионов, без пафоса. С которым будет тихое счастье, уют, нормальная крепкая семья. А не вот это всё…

Арина говорит это с каким-то пренебрежением.

– Что не всё это? Не понимаю…

Я сижу в глубоком кресле и наблюдаю за ней.

В этот момент она мне кажется совсем чужой, не похожей на саму себя.

Моя крёстная, она же родная тётя, всегда такая собранная, решительная и очень добрая ко мне, сейчас выглядит потерянной и расстроенной.

– Как его зовут? Напомни.

– Артур, – несмело отвечаю.

– Значит, я не ошиблась с именем. Правильно запомнила. А фамилия?

– Башаров… – медленно выдыхаю я, уже не в силах игнорировать её состояние. – Арина, ты чего? – осторожно спрашиваю я, привстав с кресла, чтобы подойти к ней. – Что-то случилось? Ты что-то знаешь о нём? Плохое? То, чего не знаю я?

– Нет, нет, что ты! С чего ты так решила? – Она, словно опомнившись, резко расправляет плечи, и на её лице появляется слабая натянутая улыбка.

– Ну просто… я тебе о беременности сказала, а ты так реагируешь. Ты, как минимум, должна за меня порадоваться, обнять, а ты… ты словно самую ужасную новость услышала. Ты не рада. Ты явно огорчилась. Почему?

– Ты, главное, не волнуйся. Нет повода, правда! Мы поговорим об этом сразу же после УЗИ.

– Ну, если нет повода для волнения, скажи, что не так.

– Не сейчас, – смотрит на часы. – Марго, напомню, ты у меня не одна. И я вообще не имела права принимать тебя. Помнишь? – Быстро киваю, вспоминая, что я действительно не записана на приём. – Мы поговорим с тобой обо всём сразу же после УЗИ, – хлопает в ладоши, заставляя поторопиться с осмотром.

– Обещаешь? – как маленький ребёнок от взрослого требую клятву. Арина молчит. – Крёстная! Обещаешь?

– Конечно! Но для начала давай я проведу осмотр и проверю с помощью аппаратуры, не ошиблись ли тесты, – кивает мне в сторону кресла и снова улыбается привычной искренней улыбкой. – Вперёд! Раздевайся! Мне некогда!

Глава 3

После такой реакции и обещанного разговора волнение не покидает меня.

Арина больше не говорит со мной. Всё делает молча, сосредоточившись на работе.

Она проводит нужные манипуляции, потом садится за стол, что-то пишет и хмурится.

– Всё нормально?

– Всё отлично! Нет повода для волнения, моя хорошая. Но как я и сказала – надо на УЗИ ещё сходить.

Крёстная ведёт меня в соседний кабинет.

– Пока нет никого, я сама всё посмотрю.

– А ты и это умеешь? – удивляюсь.

– А то! Ты ещё не знаешь всех моих талантов! Ложись!

Сердце по-прежнему долбит в грудной клетке, но я стараюсь не волноваться.

Арина спешными и точными движениями надевает новые стерильные перчатки, берёт датчик, намазывает его конец прозрачным и холодным гелем.

Следом включает монитор. Экран оживает, заливаясь серо-чёрным мерцанием, и я всматриваюсь в него, желая увидеть своё маленькое, но одновременно такое большое счастье.

Пристально наблюдаю за Ариной. Она по-прежнему не смотрит на меня. Её взгляд тоже прикован к монитору.

Через несколько мгновений, заметив моё волнение, она подмигивает мне и растягивает губы в широкой, обнадёживающей улыбке.

– Всё хорошо, я уже почти заканчиваю, – её голос становится ещё мягче. – Ты чего так нервничаешь?! Ну-ка прекратить! Не надо так переживать!

Она бросает короткий, успокаивающий взгляд в мою сторону, а затем возвращается к экрану.

Крёстная говорит вслух какие-то слова, но я понимаю только: «плод, размер эмбриона составляет столько-то миллиметров в длину, вес – около грамма…»

– Так мало? – неожиданно говорю вслух.

– Не переживай, всё нормально. Вырастет твой грамм в красивого младенца. Только надо подождать и позаботиться о себе. Ну что же, всё отлично, – Арина, словно торопясь протягивает мне салфетку и выключает аппаратуру. – На данном этапе патологий нет, плод развивается согласно сроку.

После слов крёстной я делаю громкий выдох. Внутри меня бьётся здоровое, крошечное сердечко. Наш с Артуром малыш.

Всё нормально! Это главное! Малыш здоров! Остальное теперь просто фон.

Вытираю живот, глажу его ласково ладошкой, и Арина замечает мой жест.

Я смотрю на неё, и мне вдруг становится совсем безразлично на то, как она отреагировала на мою новость.

Полагаю, это потому что мой любимый не понравился ей, оставив о себе ложное впечатление. Но мы сможем доказать ей, что она ошибается.

Да, мы с Артуром вместе всего ничего, но мне этого достаточно, чтобы понимать: я хочу от него детей!

Да, всё слишком быстро, согласна! Мы только начали узнавать друг друга, строить планы на отпуск, а не на брак и уж тем более не на детей.

Но раз я забеременела, теперь всё равно ничего не изменить.

Мы с Ариной снова возвращаемся в её кабинет, и она начинает говорить:

– Ну что ж, солнышко моё, – теперь её голос ласковый. – Беременность подтверждается. Срок совсем маленький, четыре-пять недель. Но, я думаю, про сроки ты сама всё знаешь. Сердечко пока не прослушивается, это норма.

Киваю, улыбаюсь, расслабляюсь.

– А теперь слушай меня внимательно…

Арина рассказывает мне, что я должна делать дальше и какие анализы сдать.

– Всё поняла? – смотрит на меня пристально, и я киваю, теребя в руках снимок Узи. – Тогда беги. Мне нужно принимать следующую пациентку. У нас здесь везде камеры, руководство знает, сколько длится приём, а я и так задержалась.

Смотрю на неё и жду, когда она скажет главное, но Арина словно не помнит, что обещала поговорить про Артура.

– Арин, ты не сказала того, чего хотела, – перебиваю её, когда она хочет закончить общение со мной.

– С чего ты решила? Я же сказала: с малышом всё отлично. Тебе же и Узи это доказало.

– Я не о том, и ты понимаешь это.

Арина опускает глаза. Видимо, она сама уже пожалела, что завела со мной разговор про Артура. Но слово не воробей…

– Если ты действительно занята, то…

– У меня есть ещё несколько минут. Просто я не хотела, чтобы ты волновалась.

– Я волнуюсь больше от неведения. Ты же не просто так спрашивала его фамилию? Имя? – я не спускаю с неё глаз, ловя каждую эмоцию на лице.

– Просто так.

Врёт! Сто процентов – врёт! Это ощущение возникает у меня молниеносно и без всякого сомнения. Мы знакомы всю мою жизнь, и я чувствую фальшь в её голосе.

– Маргаритка, да это просто мои пустые переживания, – она говорит уже мягче, смотря на меня с натянутой, дежурной улыбкой, которую я ненавижу. – Мы с тобой во всём разобрались. Всё у тебя хорошо, идеально протекающая беременность, так что можешь смело радоваться, готовиться и… – её взгляд снова убегает в бумаги, и она делает вид, что ищет что-то важное, лишь бы не встречаться со мной глазами.

Я не двигаюсь.

– Арина, – мой голос звучит тихо, но с той сталью, которую она во мне же и воспитала. – Я не сдвинусь с этого места, пока ты не расскажешь мне правду. Всю.

– Я всё тебе рассказала. Честно. Ничего не скрыла.

– Врёшь! – слово вырывается резко. – Ты меня с пелёнок растила! Ты прячешь глаза потому, что врать не умеешь! Никогда не умела! Есть что-то? И не ври!

Вижу, как Арина тяжело вздыхает, её щёки слегка розовеют от стыда, что я её поймала.

– Марго, иногда… иногда ложь бывает во благо, – крёстная меняет тактику и словно пытается оправдаться за свой поступок.

Не соглашаюсь с ней.

– А для меня лично – любая ложь, любая полуправда или умолчание – всегда оборачивается во вред. И ты это прекрасно знаешь. Так что хватит. Говори правду.

– Ладно, чего уж теперь. Да, я про твоего Артура не просто так спросила, – прокашливается в ладошку, а я замираю. – Ты уверена, что он будет рад этому ребёнку?

– Не знаю пока, – я нервно пожимаю плечами. – Но хочется верить, что да. Как-то, помнится, он говорил мне, что хочет детей. Много детей. Как ты поняла, мы пока, конечно, не планировали, всё вышло случайно… но в его словах тогда была такая уверенность…

– Марго, – тётя делает кратковременную паузу, – перед тобой на приёме была девушка. Её зовут… – она бросает взгляд на открытую карточку, хотя я уверена, что она и так прекрасно знает это имя. – Ульяна. Ульяна Никитина. – Знаешь, чья она дочка?

– Нет, – отвечаю я честно. – Знать – не знаю. Но я… я хотела с ней поговорить.

– О чём? – Во взгляде Арину я замечаю теперь не просто любопытство, а тревогу. Настоящую, неподдельную тревогу.

– Она слишком разоткровенничалась со мной в коридоре, пока ждала приёма, – объясняю я, чувствуя, как нарастает беспокойство. – Говорила что-то про своего жениха. Про то, что она не может забеременеть, но он согласится жить и без детей – вспоминаю наш разговор. – … Было кое-что, что мне осталось непонятным. Я потому к тебе в кабинет залетела ракетой – хотела её как раз застать, спросить, но ты её уже отпустила. Арина, кто она? Что ты знаешь?

– У её отца завод «Никитинские колбасы». Этот тот самый бизнесмен, о ком реклама практически на каждом баннере.

Я смотрю на неё в полном недоумении. При чём здесь колбаса, Никитины и мой мужчина?

– И? – пожимаю плечами. – Арина, а мне какое дело до её отца и его колбас? – в моём голосе слышится нервный смешок. Её слова кажутся мне сейчас такой нелепостью.

– Никакого. Если не считать одного маленького нюанса. Она очень богата благодаря своему папаше. И она невеста Артура Башарова.

Глава 4

Наверное, я бы сейчас рухнула, будь я на ногах. Но мне повезло, я сижу.

После слов Арины в кабинете наступает практически гробовое молчание. В этой тишине пытаюсь сосредоточиться, чтобы найти хотя бы несколько слов для своего возмущения. Но они не идут.

– А откуда ты знаешь?

– Знаю. Она себе диетами, голодовками и бог знает, чем ещё весь гормональный фон угробила, – Арина смотрит на меня теперь с сочувствием и жалостью. – Пришла ко мне, плачет, умоляет исправить ситуацию. Ты же знаешь, я часто такими вопросами занимаюсь.

– А ты ей поможешь?

Я сама слышу, как глупо и нелепо звучит мой вопрос. Словно меня в этот момент должно волновать, что сделает моя крёстная. Ответ очевиден: прежде всего она врач и обязана помочь.

– Не знаю. Как я могу давать стопроцентный результат, если не мне это решать. У каждого своя судьба.

– И давно она у тебя наблюдается?

– Пару раз была. Её отец, как я поняла, хороший друг главного врача, и поэтому я не вправе ей отказать в приёме. Она приходит когда хочет и врачи эту принцессу долбанную встречают чуть ли не с красной дорожкой. – Маргарита, но я ведь тебе о ней не для того говорила…

– Да, да, я понимаю, – киваю несколько раз. – Она прямо так сказала, что Артур её жених? – мой голос дрожит теперь. – Назвала его фамилию? Ты уверена, что это именно он?

– Нет, фамилию она не назвала. Но много ли ты знаешь Артуров Башаровых? Он же не Иванов, не Петров, не Сидоров, в конце концов. Да ещё и с таким бизнесом, как у него! У Башарова же сеть этих элитных супермаркетов «Лита – Маркет»? Верно?

– Да, – мои надежды на ошибку тают прямо на глазах.

– Ну вот. А отец этой девицы – Никитин, тот самый «колбасный король», как его зовут в городе. Их имена в одних и тех же колонках светской хроники! Всё сходится, как два плюс два! Неужели ты настолько слепа, что не хочешь этого понимать?!

Её слова бьют по мне, но я отчаянно сопротивляюсь верить в то, что Арина сейчас говорит.

– Ну мне не хочешь верить, на, смотри.

Арина достаёт телефон и что-то ищет в нём.

– Я видела вот эти фотографии. Она мне тыкала ими, когда просила помочь. Вот, мол, смотрите, мой жених! От такого только рожать и рожать!

– А почему ты мне раньше об этом не рассказала?

– Она перед тобой была… Я сегодня только увидела фото.

– А, ну да, – вспоминаю.

У меня больше нет слов. Нет аргументов. Нет ничего в голове. Только шок, шум, и ком в горле.

– Нет, – я качаю головой, зажмуриваюсь, будто могу так отгородиться от правды. – Нет, не может быть. Артур… Он не предатель. Он не обманщик. Ты, наверное, ошиблась, перепутала что-то… Если бы ты знала, каким он был сегодня утром… Как он на меня смотрел… Как он…

Голос срывается. Хочу закрыть ладошками лицо и плакать.

– Ты о постели?

– Не только! – говорю тихо, чувствуя, как краснею. – Было не только это! Были разговоры, планы… Он говорил…

– Вы даже не живёте вместе, мало ли что он говорил.

– Мы вместе не так долго, но я уже остаюсь у него, и…

– Марго, хватит! Не веди себя как наивный ребёнок! – Арина хлопает незлобно ладонью по столу. Я вздрагиваю. – Он может хотеть тебя бесконечно, ты можешь быть самой лучшей в его постели! Но замуж он возьмёт совсем другую!

– Он любит меня.

– Да плевать, кого он любит. Такие, как твой Башаров не знают такого слова. Его брак – это бизнес! Чистейшей воды расчёт!

Она встаёт, подходит ко мне, поднимает ласково мой подбородок и заставляет посмотреть на неё.

– Милая моя Марго, девочка моя! Я никогда бы не причинила тебе боль. Ты же это знаешь. Ты мне как дочь. Да почему как? Ты и есть практически моя дочь, только что не я родила тебя, а моя сестра.

Киваю. Так и есть. Я верю в то, что крёстная желает мне только добра.

– Просто ты не знаешь их мира, солнышко! – ласково гладит теперь меня по голове. – А точнее, мы с тобой обе далеки от такой жизни.

– Какой?

– Для меня – циничной. Очень! Поверь, я же знаю, о чём говорю, моя хорошая! Я же принимаю жён этих богатых мужчин, их любовниц, дочерей, подруг… Я вижу изнанку их благополучия. Нет там ничего святого! Прогнили до основания! Нет там ничего, что мы с тобой смогли бы понять и принять.

– Но как так можно жить?

– Ты хочешь об этом поговорить? – улыбается. Я тут же вспоминаю, что я на приёме.

– Нет, прости. Я забылась.

– Всё нормально. Я ещё не обедала. Имею право на отдых. А насчёт этих людей: там – договорённости. Слияние активов. Браки по расчёту. А любовь… Любовницы… Любовь и любовницы остаются за кадром.

– Я никогда не была его любовницей! – оскорбляюсь.

– Естественно! И никогда не будешь, я знаю. Но я о будущем тебе говорю, когда он вступит в брак с другой, а ты о настоящем. Хотя, знаешь, если честно, я допускаю мысль, что в итоге этот Башаров предложит тебе остаться в этой роли.

– Я не соглашусь.

– Я знаю. Но тогда…

– Что тогда?

– Тогда он найдёт причину избавиться от тебя.

– Какие ужасы ты говоришь.

– Это их реальность. Для нас – ужасы, для них норма. Мне приводят девушек с просьбой…– Арина заканчивает говорить, но мне и не надо объяснять. Я понимаю, о чём она хочет сказать. – Конечно, я уверена, что вам хорошо вместе. Но… бизнесмены такого уровня, как Артур умеют отделять чувства от всего остального. Иначе, как объяснить, что живут они с жёнами, а любовницам снимают квартиры? Ты не задумывалась на этот счёт?

Я не отвечаю и начинаю яростно крутить головой, отрицая каждое её слово.

– Нет, и всё-таки это не он.

– Я потому тебе и не хотела говорить ничего, но ты разве отстанешь?! Упрямая как баран! – вижу, сердится на меня. – Я хотела сама сначала всё выяснить на сто процентов, а потом уже тебе рассказать. Марго, ты же знаешь, я всегда только фактами руководствуюсь!

В ушах начинает шуметь, в голове звенеть. Щёки почему-то пылают, а в горле пересохло.

Я сжимаюсь вся, словно прячусь от этих новостей, но мир и обстановка в нём остаются прежними.

– Маргарита, послушай меня, – крёстная садится рядом, кладёт свои руки поверх моих и крепко сжимает. – Я не хотела тебе говорить, но и врать не могу. Повторяю: она пришла ко мне, потому что у них не получается ребёнок, она просит помощи.

Вспоминаю, что это девушка ровно тоже самое рассказывала и мне. Она за пять минут практически выдала все свои проблемы.

– Ошибки быть не может. И я не о беременности, если что, – сразу же уточняет Арина, продолжая держать мои руки в своих. – Милая, ты должна была понимать с самого начала, что такие как бизнесмен Башаров не будет с такой как ты. Я о браке, а не о связи в постели.

– С какими – такими? – спрашиваю, но знаю ответ. – Не по статусу? Ты же не просто так мне сказала про отца этой девушки, правда?

– Конечно. Ты же умная, и сама всё понимаешь даже с минимальным количеством информации. Но знаешь, на них плевать. Куда важнее ты. Сразу говорю: если ты захочешь – рожай. Это твой выбор, и я всегда буду на твоей стороне. Но, детка, будь готова! Будь готова к тому, что он этого ребёнка… не примет. Не признает. Вы не пара. И в их кругу об этом все молчат, но все это знают. Не может такой богач жениться на бедной девочке из бедного района. Это не кино. Это жестокая реальность.

– Прекрати, Арина, прошу. Это неправда, – пять минут назад мне хотелось, чтобы она говорила, а теперь я хочу, чтобы она замолчала.

Говорю это, а сама невольно вспоминаю случайно услышанные мной обрывки фраз на вечеринках, где мы были с ним вместе. А следом и снисходительные улыбки его друзей, намёки, которые я старалась игнорировать.

А ещё сказанные жестокие слова типа: «Артур развлечётся и бросит. Неужели эта нищебродка верит в его любовь?» и чей–то циничный смех в этот момент.

– Девочка моя, – голос крёстной вдруг становится тихим. Она словно сама устала мне что-то доказывать. – Тебе и так досталось в этой жизни. Как же я не хочу, чтобы ты страдала. Я вся извелась, думая – сказать тебе или нет про Артура и эту девицу. Но скрыть всё равно не получилось. Прости меня.

Пару минут сидим молча. Но всё равно долго это продолжаться не может.

Вижу, как заглядывает медсестра в кабинет, и понимаю, что моей тёте действительно пора заниматься другими пациентками.

– Я хочу поговорить с ним. Я всё-таки не верю, что он может быть таким подлецом, – встаю со стула.

Всегда, до последнего момента мы даём шанс любимым, чтобы они оставались в нашем сердце и душе самыми прекрасными.

– Я поддержу тебя, чтобы ты не решила. Мы вырастим этого ребёнка вместе. Погоди, – крёстная выходит из кабинета, и через несколько минут появляется со стаканчиком воды в руках. – Выпей. Ты слишком бледная. Я переживаю за тебя. Давай, я договорюсь с врачами в стационаре, и ты полежишь немножечко на свободной койке, а потом пойдёшь?

– Нет, со мной всё в порядке. Мне надо к Артуру.

– Ты сегодня хочешь идти и разговаривать с ним? – она удивляется моему стремлению.

– Да. Я просто сама не хотела без твоего подтверждения торопиться, но теперь… Теперь напротив, я буду торопиться. Мне нужно увидеть его реакцию на мои новости.

– А если он скажет, что ему этот ребёнок не нужен? – вижу, что Арине каждое слово даётся с трудом.

– Но ты же сама сказала – вырастим.

– Да, да, так и есть! Не сомневайся в этом!

– Ну вот, вырастим.

– Я заканчиваю работать через три часа. Дождёшься меня? Я поеду с тобой. Конечно, в разговоре участвовать не стану, буду ждать тебя в машине внизу. Вы поговорите, ты скажешь мне, что всё в порядке, и я уеду.

Её предложение очень привлекательное для меня, но я не могу его принять. Не хочу, чтобы она видела мои слёзы, если… если всё пойдёт не так.

– Нет, не надо, – качаю головой, стараясь, чтобы голос не дрогнул. – У тебя своих забот хватает. Я поеду к Артуру на работу сейчас. Сама.

Она открывает рот, чтобы возразить, но я не даю ей шанса.

– Мы не договаривались сегодня встречаться с ним в его офисе, но я не смогу носить это в себе до вечера. Это съест меня изнутри. Мне просто необходимо увидеть его лицо… в тот момент, когда я скажу ему, что он станет отцом.

– Марго, ты позвонишь мне потом? Обещаешь? – настаивает.

Я молча киваю и беру сумку в руки, наконец-то желая сбежать из кабинета.

– Только сразу же! – её голос звучит по-матерински, с волнением.

– Да, да, – выдыхаю я, пытаясь её успокоить. – А ты работай и не отвлекайся на меня. Тебе нельзя ошибаться. Твоим пациенткам нужна твоя ясная голова, а не забитая моими проблемами.

– Маргаритка, помни главное: как бы там ни было, что бы он ни сказал тебе на твою новость – прежде всего думай о себе и о малыше. Это самое важное!

– Спасибо, крёстная, – говорю и сбегаю прочь.

Глава 5

Ещё мгновение и внезапно мир вокруг меня плывёт.

Голова кружится с такой неожиданной силой, что ноги сами по себе подкашиваются. Я спотыкаюсь и резко останавливаюсь, инстинктивно желая присесть, чтобы не упасть.

– С вами всё в порядке? – чувствую, как ниоткуда появившаяся девушка подхватывает меня под локоть.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь прогнать темноту, которая наплывает на меня.

Не могу успокоиться. Каждая клеточка моего тела напряжена до предела.

Внутри бушует ураган, и мне кажется, что его видно даже снаружи.

Хотя внешне, конечно, я стараюсь держаться.

В этом мне помогает моя работа, где всегда, независимо от обстоятельств я обязана выглядеть безупречно. И да, даже когда мир рушится тоже.

Я механически улыбаюсь девушке, которая идёт со мной рядом и о чём-то беззаботно щебечет.

Не понимаю только, что она говорит мне.

Её голос доносится до меня как сквозь толстый слой ваты – приглушённо и обрывочно.

Всё моё внимание захвачено внутренней бурей.

– Да, да. Всё нормально, – пытаюсь держаться бодро.

– Но вы сейчас упадёте! Вы белая как полотно. Арина Михайловна попросила вас проводить. И правильно. А то вы одна не дойдёте. Подождите, – пробегает по мне оценивающим взглядом, – я сейчас позвоню вашему врачу.

Девушка спешно роется в кармане халата, извлекая телефон.

Паника, которая охватывает меня в этот момент, на мгновение затмевает даже дурноту. Я не хочу, чтобы она набирала моей тёте.

– Нет, нет! – моя реакция молниеносна. Я хватаю её за руку, чтобы она не успела набрать её номер. – Не надо отвлекать врача такими мелочами! Я просто… я не ела сегодня ничего. Сижу на жёсткой диете. Голодный обморок, бывает.

Провожатая замирает, и на её лице проступает понимание, смешанное с лёгким любопытством. Её взгляд смягчается.

– Готовитесь к показу? – она неожиданного улыбается озорной улыбкой.

Её вопрос настолько неожиданный, что я теряюсь.

– А вы откуда знаете? – я не могу скрыть своего удивления. Плохое самочувствие на мгновение отступает, уступая место чистому любопытству.

Откуда она знает, если я пока не до такой степени знаменитая фотомодель и модель подиума, чтобы меня узнавали на улицах простые сотрудницы частной клиники.

– Я видела ваши фото в журнале косметики! В прошлом месяце.

Девушка мгновенно забывает о моём полуобморочном состоянии, полностью переключаясь на более приятную тему.

– А, это, – киваю.

– Да. Там была целая статья про новые тенденции макияжа, и вы были на главной фотографии.

– Отличная фотосессия была, – снова киваю.

Отвлекаясь на пару минут на беседу об индустрии красоты, косметике я стараюсь отвлечь свои мысли.

– Ой, – спохватывается через пару минут девушка, по-прежнему поддерживая меня под руку. – Такси же скоро подъедет, а мы с вами так неторопливо идём.

Признаваться ей о том, что быстрее у меня пока не получается, мне не хочется. Она, скорее всего, будет настаивать на том, чтобы всё-таки позвонить крёстной. Поэтому я ищу повод избавиться от своей провожатой.

– У вас, если есть дела, вы бегите! Дальше я сама.

– Вы уверены, что сами дойдёте? – медсестра снова спрашивает с откровенным сомнением в голосе. – Арина Михайловна сказала, чтобы я обязательно вас в машину посадила и дала указания водителю.

– Конечно, я доберусь. Я ведь не больна, я просто беременна.

– Нет, – не уступает. – Всё-таки я вас провожу. Кроме того…

Девушка не успевает закончить фразу, как её отвлекают возле регистратуры.

– Серова, ты почему до сих пор не отнесла в отдел кадров заявление на отпуск! – говорит громогласным голосом какая-то женщина, которая идёт к нам навстречу. – Я долго ждать буду?

Девушка теряется и смотрит то на ту женщину, то на меня.

Она, видимо, видимо, и торопилась сделать это, когда на выходе из кабинета моя тётка поймала её и приказала проводить меня машины такси.

– Я так и поняла, что вы куда-то торопились. – Девушка стыдливо опускает глаза. – Идите и отнесите заявление. А я сама. Спасибо вам за помощь.

– Вы уверены? – который раз за десять минут она задаёт мне этот вопрос?

– Да, да.

Медсестра убегает, пообещав женщине из отдела кадров принести заявление через пять минут, а я выхожу на улицу и присаживаюсь прямо на ступеньки.

Сижу, жду такси и одновременно уговариваю себя, что я сильная.

В этих уговорах я даже не слышу, как подъезжает вызванная машина.

Она останавливается возле меня и несколько раз сигналит, прежде чем я поднимаю на неё рассеянный взгляд.

Замечаю, как водитель выходит из такси и идёт в мою сторону.

– Девушка, это вы вызывали такси?

– Да, я.

– Тогда пора ехать. Время – деньги.

– Да, да, простите, – максимально быстро встаю со ступенек, отряхивая пальто, и сажусь на заднее сидение.

– Подскажите адрес, по которому вы должны меня доставить?

– А вы что, своего адреса не помните? – удивляется мужчина.

– Такси вызывал другой человек.

Водитель называет адрес моего дома, но туда я не поеду ровно до того момента, пока не поговорю с Артуром.

О своей беременности я хотела сообщить ему как в мыльных операх: пинетки в праздничной коробочке. Причём сразу две пары: голубые и розовые и запиской «Привет, папа!».

Но теперь я изменяю свою планы и хочу поступить иначе.

– Ну что, меняете маршрут?

– Да, – называю ему новый.

Выйдя за пару остановок до нужного здания, дальше решаюсь пройтись пешком. Хочется прогуляться. Почему? Сама не знаю.

Наверное, просто оттягиваю главный разговор с Артуром.

Но чем ближе я подхожу к знакомому зданию, тем сильнее стучит моё сердце.

Как быстро всё меняется теперь в моём настроении. Несколько минут назад я хотела, чтобы он побыстрее узнал о моей беременности, а подойдя совсем близко к его офису, мой запал веры в счастливое будущее неожиданно иссяк.

Поднимаю глаза. Высокое здание своей мощью и видом. Раньше я не обращала внимания на то, какое оно высокое, а теперь удивляюсь. Целая империя, построенная семейством Башаровых…

На трясущихся ногах захожу в лифт и еду на последний этаж. Именно там у моего любимого кабинет.

– Здравствуйте, Маргарита Дмитриевна, – приветствует меня Настя, помощница Артура.

– Здравствуйте, Анастасия. А Артур Маркович у себя?

– Да, – вижу, что она бледна.

– Всё в порядке? – я и так волнуюсь, но теряюсь ещё больше оттого, что вижу, как Настя сдерживает слёзы.

– Да, да, всё нормально, – краешком платка вытирает уголки глаз.

Застываю на месте. Похоже, не только у меня сегодня плохой день.

– Что-то случилось?

– Нет, – но знаю, что врёт.

– Не обманывайте, Настя.

– Да просто шеф сегодня совсем не в духе, – сначала в злости, а потом вспоминая, что я девушка её руководителя меняет тон на ласковый. – Но с вами он вряд ли так будет разговаривать как со мной. Проходите.

Киваю, но зайти не решаюсь. Глядя на неё, что-то подсказывает мне: всё-таки время, которое я выбрала для разговора не самое подходящее.

У Артура есть такая черта в характере, как импульсивность. Иногда, если он не в духе, пиши «пропало». Тогда перепадает всем.

Нет, он не кричит, не топает ногами, не оскорбляет людей. Но его лицо и эмоции на нём всегда говорят сами за себя.

И даже этого достаточно, чтобы вдавить голову в плечи и ждать, когда закончится шторм.

– Я позднее… – хочу сказать что зайду позже, но не успеваю. В приёмной начинает звонить телефон.

– Пусть она заходит, – железным голосом говорит Артур. Хоть Настя разговаривает с ним не по громкой связи, я слышу, как он басит.

– Кто, Артур Маркович? – практически шёпотом спрашивает секретарь у своего босса. – Ульяна? Но она уже ушла…

– Какая Ульяна?! – злится Артур, а я впадаю в очередной ступор, слыша знакомое имя. – Маргарита пусть заходит! У меня мало времени, хватит трепаться там о всякой ерунде!

– Хорошо, – девушка снова смахивает слёзы, и я окончательно убеждаюсь, что она плачет именно из-за его поведения. – Маргарита, пожалуйста, идите, не злите его.

– Не расстраивайтесь, Настя. Артур, он… – не знаю, что сказать чтобы оправдать его грубость. – Он…

– Он хороший босс, я знаю, но иногда… – недоговаривает. – Извините меня, Маргарита Дмитриевна.

Снова киваю и иду в кабинет к Артуру.

Ступая по паркету, я делаю пару глубоких вдохов и выдохов.

Реакция на его грубость – моя злость. Если и мне начнёт хамить как своему секретарю, развернусь и уйду.

Сначала мне показалось, что я растерялась, а теперь плевать на его настроение.

Я не собираюсь сегодня пресмыкаться перед его «не в духе!». У меня самой уже настроение не лучше.

Глава 6

Захожу в кабинет и замечаю Артура, стоящего у панорамного окна.

На мгновение замираю в желании быть незамеченной, чтобы насмотреться на него, словно предчувствуя, что этот человек скоро останется теперь только в моей памяти.

Артур медленно поворачивается ко мне, и его взгляд, тяжёлый и задумчивый.

– Пришла… – замечаю в его взгляде напряжение.

– Артур, что с тобой? Что-то случилось? – отвечаю я, делая шаг навстречу. – Зачем ты так с Настей?

Артур проходит к креслу и садится за стол.

– Маргарита, не лезь в рабочие вопросы. Они тебя не касаются.

Вижу, что Артур совсем не в духе.

Это не просто мимолётное плохое настроение или усталость. Нет, это что-то другое, чего я никогда раньше не замечала в нём.

Он ведёт себя совершенно иначе, нежели утром. Всего несколько часов назад его прикосновения ласкали мою кожу, а теперь он смотрит на меня так, что мороз по коже.

Причём он даже не скрывает этого за маской добродушия или любви. Все эмоции написаны на лице. От прежней нежности и страсти не осталось и следа.

Пока не понимаю причину, но вряд ли Артур утаит её.

Догадываюсь, после того как мы расстались утром, что – то произошло. Но пока не понимаю, почему проблемы отражаются на всём его окружении.

– Что с тобой? Ты слишком бледная, – пока я мнусь на пороге его кабинета, начинает задавать вопросы. – Тебе нездоровится или накраситься не успела?

– Есть немного, – выдыхаю я, уже сомневаясь в успешности будущего разговора.

С чего начать? В голове проносится вихрь сомнений.

Стоит ли как-то подойти к теме Ульяны, а потом уже рассказывать про ребёнка. Или вообще всего разговоры оставить на потом, когда он будет в более добром расположении духа.

Артур продолжает изучающе смотреть на меня, а я так и не решаюсь сделать шаг и сесть напротив. Куда делась моя решительность, которая вела меня в этот кабинет несколько минут назад?

– Артур, а кто такая Ульяна? Я слышала её имя в приёмной.

– А тебе какая разница? – в удивлении вздёргивает бровь.

В эту минуту совершенно точно понимаю: имя Артура в разговоре с Никитиной в коридоре клиники не нелепое совпадение.

– Знакомая? Приятельница? Подруга? – продолжаю перечислять варианты, кем она ему может приходиться.

– Марго, зачем тебе Никитина? – хмурится, а я теряюсь после того, как он уверенно называет её фамилию.

– Просто скажи.

– Знакомая. Приятельница. Подруга. – Отвечает моим же словами, но с утверждением.

– И всё? – так хочется верить, что он не станет мне врать.

– И всё, – уверенно и настойчиво в ответ. – Я ответил на твой вопрос. Теперь ты на мой ответь. Зачем пришла? Ты так и не сказала.

– А я могу появляться у тебя только по расписанию? Или только в твоей кровати, когда ты этого захочешь? – срывается с губ ответная агрессия.

– Не хами, Маргарита. Тебе не идёт. Говори. Или… дай я сам догадаюсь.

– Ну, попробуй…

Не успеваю даже улыбнуться, чтобы разрядить обстановку, как он говорит без всякого сомнения:

– Ты беременна.

– Да… Но как ты так быстро узнал?

– А я о тебе всё знаю, – вижу, как его губы растягиваются в улыбке. И она какая-то… зловещая.

– Ты следил за мной? – кивает утвердительно и даже не стесняется этого. – Зачем?

– Давай лучше о беременности сначала.

– Хорошо, но потом надеюсь, ты объяснишься… – собираюсь в кучку для продолжения разговора после шока от этой информации, – Ладно, оно, может, и к лучшему. Я, пока шла сюда, всё голову ломала, как сказать тебе об этой непредвиденной радости, а ты уже в курсе. Артур… Понимаю, что эта новость неожиданная, но хочется верить, что ты обрадуешься ей так же как и я, – начинаю говорить как-то слишком быстро.

Он слушает, молчит, опустив глаза.

– Ты ничего не скажешь?

Глядя как мой молодой человек ведёт себя в эти минуты, надежда на то, что Арина ошиблась на его счёт, рассыпается.

Каждая секунда этого молчания – превращается в самую настоящую муку.

Если честно, я допускала, что ему не понравится новость, но в ответ допускала взрыв эмоций, возможное недовольство, кучу вопросов. Чего угодно, но только не молчания.

– Ну почему же, скажу, – от его спокойствия по спине бегут мурашки. – Срок какой?

– Небольшой.

– Конкретнее.

– Примерно полтора месяца.

– Конкретнее! – практически рычит.

– Точный день не скажу.

– Почему? Мне кажется, что это несложно, – препираемся. – Мы не спали с тобой каждый день. Я то в командировках, то на работе пропадал. Посчитать и сопоставить даты не составит труда.

– Зачем тебе конкретный день? Что за бред?! Это важнее всего остального для тебя? – не понимаю.

– Я задал просто вопрос: какой срок! Ладно, неважен день. Неделя какая?! – настаивает.

После сказанных слов Артур откидывается на спинку своего дорогого офисного кресла и демонстративно складывает руки на груди.

Это движение сразу же показывает мне, какая между нами образовалась дистанция.

– Около пяти недель. Умножай на семь, – хочется выругаться бранным словом. Во мне кипит нескрываемая обида от такого допроса и унижения.

– Интересно… – он делает паузу, словно ведёт какой-то подсчёт, а затем снова хмыкает. – А главное – неожиданно. Или только до меня неожиданно?

Последняя фраза добивает меня.

– Согласна, – от его реакции по спине катятся капельки пота. – Артур, я всё понимаю, но… так сложилось.

Странное состояние. Вроде ни перед кем не виновата, а чувство вины гложет.

– Сложилось… – хныкает. – Интересное выражение для взрослой женщины. Не находишь? – опять хамит в ответ.

– Не надо так разговаривать со мной. Я этого не заслужила… Артур, почему ты спросил о сроке? Неужели это единственное, что тебя волнует?

– Да, волнует. Мне важен срок. От этого зависит очень многое.

Мне страшно даже представить, почему он спросил о нём.

В голове сразу всплывают слова Арины: «… или найдёт причину избавиться от тебя… Мне приводят девушек с просьбой…»

– Думаю, что малыш получился у нас, когда мы с тобой ездили отдыхать.

– Но ты пила таблетки. Или врала? – молчу. – Говори, Марго. Я же всё равно всё узнаю.

– А если не хочу теперь говорить?

– Почему? Ты же для этого ко мне пришла сюда?

– Я пришла поделиться радостью, а ты …. Я сейчас чувствую себя словно на допросе… – вырывается из меня разочарование.

– Нет, это простые вопросы и ответы должны быть такими же, если тебе нечего от меня скрывать.

– Ты о чём?

– О том, что я просто прошу сказать мне правду и ты свободна.

– Что? – его слова как пощёчина. Меня накрывает волна растерянности. Что он вообще позволяет себе?

– Говорю: правда мне нужна, Маргарита, – чеканит каждое слово, в его интонации откровенное презрение. – Или ты сейчас настолько не в себе, что не понимаешь обыкновенной речи? Я спросил, принимала ли ты таблетки?

Да, я пила таблетки с того момента, как мы впервые занялись любовью, но забыла их принять.

Мы тогда уехали в двухдневное путешествие, и мне хотелось, чтобы он насладился отпуском, не думая о предохранении.

Артур ведь и так крайне редко отдыхает, и я решила, что пару дней не сыграют роли.

Если честно, надеялась на накопительный эффект лекарства, и пусть не стопроцентную, но защиту.

Тогда мы действительно отлично провели время. Мы не смотрели на часы, отключили телефоны, пили вино, занимались любовью и смотрели комедии.

Даже если он не захочет этого ребёнка и откажется от него – я всё равно ни о чём не жалею, потому что он был зачат в настоящей любви. По крайней мере с моей стороны совершенно точно.

– Я пила таблетки. Но и у робота бывает сбой. Что говорить про человека.

– Сбой, значит… Отлично придумала, – Артур поднимает руки и начинает медленно, а потом по нарастающей, всё громче аплодировать. – Марго, ты вообще помнишь, с каких договорённостей мы начинали наши отношения?

Внезапно замечаю, как меняются в его голосе интонации. Он словно то разгоняется в своём гневе, то пытается притормозить.

То мой молодой человек злится, то спокоен, то холоден … А теперь его голос внезапно становится тихим и опасным.

Киваю.

– Или память твоя была тоже под временным «сбоем»?

– Да, помню.

– Скажешь?

Глава 7

– Да. Мы договорились не врать друг другу, – но к чему он это говорит, не понимаю.

Наверное, думает, что я обманула его и не принимала таблетки? Но он же видел, как я их пила.

– Верно, – задумчиво кивает, подтверждая мои слова. – Значит, ты решила отступить от договорённостей и соврала мне, – в голосе откровенное разочарование.

– Нет, я не врала тебе. Но если ты мне не веришь, говорить нам больше не о чем.

– Погоди. Не спеши. Последний вопрос тогда и… свободна. – Артур начинает нервно стучать пальцами по столу, а у меня в висках этот стук отдаётся, словно он мне по голове стучит молотом. – Марго, скажи: пока я в командировке был примерно месяца полтора назад, ты со своим другом Захаром встречалась?

Только собралась уходить, но его такой странный вопрос заставляет меня остановиться.

– А он здесь при чём? – всматриваюсь в лицо моего молодого человека и пытаюсь понять, что происходит.

Его перескакивания от одной темы у другой не укладываются в мою логику.

Может быть Артур пьян? Всматриваюсь в лицо. Нет, трезв и собран.

Тогда зачем все эти вопросы? Если ему не нужен ребёнок со мной, можно же просто открыто сказать об этом?

Но Артур юлит. Он то говорит о доверии, то о Захаре. Скачет с темы на тему. Кидается из крайности в крайность!

– Ответь!

– Встречалась, конечно. А разве нельзя было?

– Хорошо… А ты оставалась у него на ночь?

– Да. А что такого?

– Что значит «что такого»?! – чувствую, Артур сейчас окончательно взорвётся.

– Прекрати переворачивать мои слова. Я о том, что ты знаешь о наших с ним отношениях! Я жила с ним в одной квартире почти год. Он же мой…

– Друг? Или как там… Брат? – злится.

– Да.

– А какого лешего ты не поехала домой, а оставалась у него? Я же просил тебя всегда ночевать у себя!

– Было очень поздно, мы болтали про будущий проект, и я… я вызывала такси. Но был такой ливень, уехать не смогла. Но я ночевала в своей комнате. Ну, в той, где жила до встречи с тобой. Артур, к чему твои вопросы? Я не понимаю.

– Мои вопросы ведут к главному! – неожиданно рявкает на меня, и я замечаю, как он сжимает челюсти.

Кажется, у него сейчас зубы начнут крошиться от злости и возмущения.

– Только не говори, что ты опять меня к нему ревнуешь, – улыбаюсь, но мне не до смеха. – Я его с шести лет знаю. Если бы у нас с ним что-то было, вряд ли бы ты стал моим первым мужчиной, не правда ли? Захар мне как брат, – говорю эти слова, уже не помня, в какой раз.

– Первый не значит последний. Ну да, брат… Это враньё я больше слушать не намерен.

– Это не враньё!

– Ладно, мне всё ясно. Итак, что планируешь делать дальше?

– Делать с чем?

– Ни с чем, а с кем. Я о ребёнке.

– Как что… Мне кажется, понятно – что. Я думала, что будем вместе ждать его появления. Но теперь догадываюсь: я буду ждать его одна.

– Верно. Одна. Или с его папашей.

– Заткнись! И не смей такое мне говорить! Каким папашей?! – взрываюсь. Моя плотина незримого терпения окончательно прорывается. – Ты совсем с катушек слетел? Ты его отец! Артур, да что с тобой вообще творится?! Ты утром был таким нежным, а сейчас несёшь такой бред! Объяснись!

Хочется подойти и потрясти его! Заставить прочувствовать эту боль, что во мне бьётся отчаянной птицей.

Но даже если я попытаюсь это сделать, у меня вряд ли это получится. Он выше и сильнее меня. А выглядеть жалкой совершенно не хочется. Тогда уж лучше уйти с гордо поднятой головой и больше никогда с ним не встречаться.

– Ну если бред, и если я отец, тогда тебе бояться нечего.

– А я и так ничего не боюсь! – насколько возможно вздёргиваю нос. Но всё равно чувствую, как трясутся губы, когда я это говорю.

– Ну вот и отлично! Сделаешь текст ДНК, если я прикажу?

Я даже не знаю, что ему ответить в этот момент.

– Прикажешь? – переспрашиваю на всякий случай.

– Да! Прикажу!

Сказать без раздумий «да», но это значит пойти у него на поводу, и позволить дальше оскорблять и унижать меня.

А отказаться, значит, он действительно будет думать, что ребёнок не его.

Но стоит ли теперь, после того, что он мне выдал, доказывать, что никогда в моей жизни не было других мужчин, кроме него?

На мой взгляд жуткое унижение для любой женщины.

– Почему утром ничего мне не сказала о ребёнке?

– Я хотела убедиться, что я беременна, – готова не просто плакать, а громко рыдать от его оскорблений.

– Или придумать легенду, если подтвердиться… – делает свои выводы.

– Какую?! У нас с тобой будет ребёнок! Твой и мой!

– У кого – у нас? У меня не будет. С тобой, точнее, не будет. После того, что я узнал о тебе ни при каком варианте.

Бах! Выстрел с короткого расстояния в самое сердце.

«С тобой не будет»… Я снова вспоминаю слова своей крёстной про Никитину и понимаю смысла его слов «С тобой, точнее, не будет».

Захар наверняка здесь ни при чём просто Артур готовил причины для расставания со мной, на случай если я забеременею.

Да, значит, правда. Значит, со мной ему дети не нужны.

– Какая же я дура… – больше себе говорю, чем ему, но всё равно вслух, и улыбаюсь сквозь слёзы, которые стоят в глазах.

– Бедная! Пожалеть тебя? А меня кто пожалеет?! Это ты-то дура? А по мне так, напротив, очень умная! Это скорее я идиот! – вижу, как желваки на лице Артура начинают ходить ходуном. – Как ты думаешь, почему я с тобой предохранялся?

Артур после этих слов неожиданно резко поднимается со своего кресла и буквально в два шага оказывается рядом со мной.

Подходит близко, наклоняется, смотрит практически в упор.

Дыхание тяжёлое, взгляд злой, а в глазах ледышки. Мне кажется, что он теперь ненавидит меня.

– Почему? – спрашиваю дрожащими губами.

Я никогда не видела Артура таким, как сейчас. Мне страшно видеть эту агрессию. Инстинктивно хочу защитить своего ребёнка от его поведения и кладу руку на живот.

– Потому что хотел, чтобы у нас с тобой всё было по-человечески. Не брак по залёту потому что должен, а брак в осознанном решении, где ты понимаешь, что именно она, – показывает на меня пальцем, – та самая, с кем по-настоящему и до конца своих дней. Я устал от разврата и вседозволенности, где деньги раздвинут любые женские ноги! Я насытился отношениями, где богатый мужик тащит модельку в постель в первую же ночь после знакомства, а она не сопротивляется. Главное – кошелёк открывай!

– Не говори про мою работу так! У нас много достойных девушек!

– Ты много не знаешь там, Марго. Ты наивна! А точнее – мне так казалось. Я хотел, чтобы у нас с тобой всё было постепенно. Где люди узнаю́т друг друга день за днём. Мне надоело жить в вечной гонке, – продолжает придумывать, желая сделать меня виноватой в том, что я беременна. – Я хотел нормальную, заботливую, настоящую женщину, – на слове «настоящую» делает акцент. – А ты такая же, как все. Обманщица и лгунья.

Его слова как пощёчины. Бьют неожиданно и больно. Кажется, что словно на самом деле у меня начинают болеть щёки.

– О чём ты?

– Овцу из себя невинную не строй. Верно говорят: вам, бабам только карман пошире от мужика нужно. А если не удаётся получить, всё сделаете, чтобы залететь! Ясное дело, дружок твой вряд ли потянет красивую бабу. Остаюсь я?

– Ты… – ответные слова застревают в горле.

Не желая больше слушать его оскорбления, не сдерживаюсь и бью ему ладонью по лицу.

Он ударил меня словами, а я зарядила ему по его надменной морде.

Артур замирает, его глаза становятся шире. Кажется, что он готов убивать. Наверное, женщины никогда с ним так не обращались. Хотя, если честно, и я никогда так себя не вела.

Но теперь устоять выше моих сил. Мир сузился в этот миг до нашей неожиданной ненависти друг у другу.

Вижу, как он сдерживается, чтобы не скрутить мне руки и не вытолкать из кабинета.

Дыхание такое же нервное, тяжёлое, глубокое. Только теперь стремительнее, быстрее.

Артур разворачивается, возвращается за стол, садится обратно и закрывает глаза. Кажется, он теперь даже смотреть на меня не хочет.

Спешу уйти из кабинета.

– Стоять! – резко рявкает мне в спину. – Я тебя не отпускал!

Глава 8

От его громогласного «стоять» врастаю ногами в пол и подчиняюсь.

Снова поворачиваюсь к нему и вижу как он уже возле своего рабочего стола и не смотрит не на меня. Он смотрит в экран своего компьютера.

Артур молча совершает какие-то манипуляции, и через пару мгновений в принтере начинают медленно выползать бумаги. Одна за другой, несколько листов.

Он молча достаёт их и возвращается снова ко мне, вероятно желая мне что-то показать.

Теперь Артур совершенно спокоен.

Тот шторм, что бушевал в его глазах всего несколько минут назад, утих без следа, сменившись привычной ясностью. Видимо, всё-таки сумел взять себя в руки.

Что-что, а это он действительно умел делать виртуозно.

Я несколько раз наблюдала моменты, когда что-то выводило его из себя и повода сорваться и выплеснуть раздражение было предостаточно.

Но я никогда не видела, чтобы он повысил голос или позволил себе резкость с людьми. Даже Настя при мне плакала впервые.

Напротив, она всегда говорила, что её шеф один их самых достойнейших боссов, их тех, у кого она работала раньше.

Реакция Артура всегда была одинаковой. Вместо агрессии в адрес людей он делал едва заметное движение: крепко сжимал челюсть, делал глубокий вдох и на несколько секунд замирал, глядя в пол.

Как я понимала этих пары минут ему всегда хватало, чтобы вернуться к холодному расчёту.

Только меня сегодня не пощадил. Но сейчас вернулся у прежнему равновесию.

– На, почитай. Тебе будет интересно. А ещё посмотри фото… И хватит здесь слёзы оскорблённой женщины лить.

– Что это? – смотрю на бумагу и наспех вытираю проступившие капли, которые он заметил.

– Досье.

– Досье? Что значит – досье? – мне сложно скрыть своё удивление после его слов.

– Справки, данные о человеке, информация. Как угодно, так и называй. Суть не меняется.

– Я знаю обозначение этого слова! Я просто удивилась, что ты собирал на меня… досье… Не поверила, когда ты сказал. Думала, что ты…

– Шучу? – заканчивает предположение за меня. – Нет, не шучу. Читай!

– Ты… Ты…

– Кто я? – зло улыбается снова. – Ну кто? Дерьмо? Ок, согласен. А ты кто? – оглядываюсь по сторонам, ищу глазами опору, чтобы сесть, иначе упаду. – Что ты смотришь на меня с таким удивлением? Мне, как оказалось, пришлось узнавать тебя через других лиц. И сказать, что я в шоке, ничего не сказать. Белая невинная овечка оказалась настоящей хищницей. Настоящей волчицей! А уж как удивила меня твоя семья, которая, оказывается, у тебя есть! Я просто в шоке! У меня к тебе лишь один вопрос к тебе. Знаешь какой?

– Нет.

– Почему я не от тебя это узнаю всё это, а через свою службу безопасности? А, Марго?

После этого вопроса опускаю лицо.

Здесь мне на самом деле нечего ответить. Я действительно избегала разговоров о себе и своём детстве, потому что мне нечем хвастаться. А говорить правду – стыдно.

У нас с Артуром слишком разные семьи, мы росли в совершенно разных условиях, и я не горжусь теми, кем он так гордится.

– Чему ты удивляешься, Марго? И прекрати на меня так смотреть, словно я тебя оскорбил. Так поступают все богатые люди, потому что ни у кого из них нет доверия такие как… вы. На! Я сказал: читай! И фото! Ты не посмотрела фото! А знаешь, каково мне на них смотреть было, а?

– Что там? – замечаю на одной из них себя и Захара.

На одном фото мы целуемся в его студии, на другой я смеюсь, когда он целует мою грудь. Дрожащими руками беру одну за другой фотографии в руки и начинаю громко всхлипывать.

– Это не я… – кручу головой, – Артур, клянусь, это не я!

– Сестра близняшка? – хмыкает надменно.

– У меня нет сестёр.

– Я знаю! Тогда кто это? – настаивает на ответе, который я не смогу ему дать.

– Не знаю! Но не я!

– Родинка. Посмотри. Твоё плечо…

– Моя… – выдыхаю.

Артур очень любил целовать эту родинку в виде цветка, и говорил, что не зря меня назвали Маргаритой.

Он и называл часто меня «цветочек». Только теперь этот цветочек вянет прямо на глазах. Его топчут ногами без всякого сожаления.

– Не верь, Артур! Не верь! – практически умоляю, шепчу, а хочется кричать! – Я всё поняла, – прикладываю в шоке руки к губам. – Теперь всё встало на свои места. Меня подставили!

– Не надо, Марго, – замечаю, как на мгновение в глазах Артура появляется боль. – Они.. настоящие…

– Нет. Нет! – продолжаю настаивать. – Они никак не могут быть настоящими. Хочешь, я позвоню Захару?! Он всё тебе скажет!

Быстро вынимаю из сумки дрожащими руками телефон и набираю Захару.

В ответ «Абонент недоступен».

– Он, наверное, на показе.

– Я отправил к нему людей. Его нет ни дома, ни в студии, нигде. Он сбежал.

– Не может быть… Не может быть…

– Его найдут, где бы он не прятался. Если всё это ложь, я достану из под земли того, кто тебя оклеветал. Только что это даст?

– Это докажет мою невиновность. И что я не врала тебе.

– Нет, ты всё-таки врала. Ты не дотронулась до бумаг. Бери, читай, – он настаивает, чтобы я взяла листы с информацией.

Дрожащими руками беру один из них и как только вижу имя своей матери, понимаю, что это конец.

Читать дальше не вижу смысла. Сижу, опустив голову, и не беру остальные.

– Ну! Прочитала?! Чего замерла?

Артур несколько секунд продолжает держать листки бумаги в руках буквально возле моего носа, а потом не сдерживается и со злостью бросает их мне чуть ли не в лицо.

От лёгкости своего веса они разлетаются в разные стороны.

Но Артур уже кипит в гневе. Он сам, не медля резкими движениями подбирает их с пола и снова протягивает мне. Ждёт, когда я возьму их в руки.

– Доверять тебе… Не врать друг другу. Ну да… актриса… На, забери на память, лгунья! Читай на досуге и вспоминай о том, кто ты, когда будешь обвинять меня в жестокости! – добивает меня. – Или это тоже всё неправда? – голос гремит.

Замолкает, ждёт ответа. Молчу.

– Подними на меня глаза, посмотри и ответь: это правда всё?

– Да! Про мать да!

– А про отца? Говори правду, потому что, если соврёшь, я заставлю тебя признаться!

– А как ты меня заставишь сказать тебе правду? – смахиваю слёзы полного разочарования в своём мужчине и понимания того, что никогда не прощу его. – Отдашь меня своей охране, чтобы они заперли меня в подвале и пытали до первых признаний?

– Говори! Скажи, что это неправда! Скажи хоть что-нибудь!

– А зачем тебе это? Для тебя это что-то изменит?

– Да, изменит!

– А что потом? Ты поверишь именно мне, а не тем шакалам, которые оклеветали меня?

– А в чём они тебя оклеветали, Марго? Про родителей или про друга твоего? Выбери что-то одно, чтобы оправдаться.

– А я не хочу оправдываться! Я ни в чём перед тобой не виновата!

Мы оба замолкаем, словно пытается перевести дух и восстановить силы.

Теперь я вижу в глазах Артура не только злость, но и боль.

– Давай закончим быстрее этот разговор, – говорит устало. – Ты начала врать с малого. А дальше… Дальше, видимо, уже не смогла остановиться. Помнишь, я рассказывал о себе, своей семье… – конечно, помню. Незаметно киваю. – А я ведь тебя о твоей семье тоже спрашивал. И не раз. Что ты сказала мне тогда?

Молчу. В этом он прав. Я соврала, да.

Но не потому, что хотела обмануть, а потому что было стыдно говорить о своей родне. Куда мне до их чистоплюйской семьи с серьёзным именем и статусом?

Но ведь всегда говорил, что для него важна только я. А остальное не имеет значения. Тоже врал?

Получается, мы постоянно врали друг другу. И каждый в своём интересе. И каждый ради собственной выгоды.

Я, чтобы не стыдиться. Он чтобы… развлечься.

– Ну… Что ты мне сказала? – вырывает меня из моих мысленных рассуждений.

– Я сирота.

– А на самом деле ты далеко не сирота. И матушка есть. И отец. И про Захара этого… Как там… он тебе брат? Так, кажется?

– Как брат… – тихо. – Не по крови. Но я воспринимаю его как брата. Мы с ним почти пятнадцать лет как брат и сестра.

– А он тебя как воспринимает? – хныкает зло. – Жутко представить, чтобы с братьями кувыркались в… – недоговаривает. – Факты говорят сами за себя, Марго. И они проверенные. Ты говоришь: не верь им! Верь мне! А как тебе верить после всего…

– Кем проверенные? Кто-то тебе совершенно точно доказал, что ребёнок не твой? Наштамповал фотографий, подкинул тебе, и для тебя этого стало достаточно, чтобы с лёгкостью обвинить меня в предательстве?

Артур, больше не желая разговаривать со мной, отворачивается и отходит обратно к панорамному окну ровно в то место, где стоял.

– Хватит. Ты довольно унизил меня.

– Согласен, хватит. Но у меня остался последний вопрос: скажи, если ребёнок мой и ты знаешь это наверняка, ты сделаешь текст ДНК? Докажи моё родство с ним?

– Зачем?

– Пока не могу сказать. Но в любом случае мы что-нибудь придумаем.

– Например?

– Сказал же: пока не готов ответить.

Сил всё это слушать больше нет. Они оставили меня окончательно, когда мой бывший любимый сыпал последними обвинениями и словами о том, что он что-нибудь придумает.

Молчу. Почему? Потому что у меня просто не осталось сил на разговоры и убеждения его в моей невиновности.

Все мои ресурсы сейчас уходят на то, чтобы быть здесь, рядом с ним, и не грохнуться у его ног в обморок.

Я не позволю ему больше увидеть мои слёзы, унижение, и тем более – моё падение.

Единственное, чего я хочу сейчас – это исчезнуть. Испариться!

Сделать так, чтобы этого человека в моей жизни больше не было.

Раз он не поверил мне, что на фото не я, и так зациклен на правде о моей семье, значит больше между нами ничего нет.

Ни одной связующей нити, точки соприкосновения, а главное – того, что даже против нашего желания могло связать нас навсегда.

Для него этого ребёнка нет. Теперь он только мой. Да, я так решила. Сама!

Этот малыш будет с моей фамилией, чужим отчеством и будущим, где у него не будет отца.

Глава 9

Я медленно подхожу к двери, ведущей из его кабинета в мир, где больше не будет Артура.

Не надо бы поворачиваться, но, что-то заставляет меня обернуться. Хочу посмотреть на него в последний раз. Как он ведёт себя в ту минуту, когда я навсегда исчезаю из его жизни?

Ему действительно всё равно?

Нет. Не всё равно… И что он чувствует в этот момент, я понимаю без лишних слов.

Его тяжёлый и пристальный взгляд провожает меня. Записываю его в свою память и покидаю кабинет.

Так мне будет легче его забыть, ненавидеть, разлюбить.

Оказываясь в приёмной, на меня накатывает волна полнейшей прострации. Останавливаюсь недалеко от Насти.

Она, замечая меня, натягивает на лицо дежурную улыбку, забыв, что сама недавно рыдала. Он ведь и её довёл до слёз. Не только меня.

– Маргарита Дмитриевна, – её голос отвлекает меня от моих дум.

– А?

– С вами всё в порядке? – она подходит совсем близко, заглядывает мне в лицо, пытаясь, видимо, понять, почему я уставилась в одну точку. – Может, воды? Может, вам присесть?

– Спасибо, Настя. Я в порядке. Не надо воды. Ничего не надо.

Делаю несколько шагов по паркету, но снова останавливаюсь. Меня штормит, шатает и кружится голова.

Уже второй раз за день. Хотя ничего удивительного. Столько событий. Столько открытий. Столько разочарования.

– И всё-таки, присядьте… Мне кажется, вы сейчас упадёте…Подождите, я позову Артура Марковича, – делает пару шагов в сторону кабинета генерального директора.

– Нет, нет, не надо, со мной всё в порядке! – говорю громче и кручу отрицательно головой. – Просто голова закружилась! Я… Я на диете уже десять дней! Надо сбросить пару лишних килограмм, – пытаюсь шутить, по-женски акцентируя внимание на фигуре.

Мне так помогло отвлечь внимание медсестры. Возможно, и здесь получится.

– А! Ну ясно! – теперь смеётся и расслабляется. – Как я вас понимаю! У меня тоже такое бывает! Даже один раз был голодный обморок, представляете! А у вас бывает такое?

– Что? – не слушаю её.

– Ну обморок от того, что долго не кушали. Бывает?

– Нет.

– Вам повезло. Я поправляюсь даже от запаха булки. И мне приходится столько трудиться… – словно жалуется мне. – Зато неделя и минус пару сантиметров в талии!

Пока она говорит то, что мне совсем неинтересно, я киваю и хочу как можно быстрее уйти.

Я очень переживаю, что Артур сейчас выйдет из своего кабинета и увидит меня совершенно разбитой.

– Мне пора. Хорошего дня! – прощаюсь с секретарём и сбегаю.

После этой ситуации я абсолютно растеряна и пока ещё не знаю куда мне идти. А главное – я не знаю, что мне делать дальше.

Хотя как же не знаю? Знаю! Теперь моя главная задача – беречь себя, наблюдать, как растёт мой ребёнок сначала в животе, потом в реальном мире и… жить!

Жить назло Башарову. И обязательно быть счастливой!

Я знаю, я смогу. Я уже научилась как-то в своё время жить без родителей.

Научусь и здесь смотреть на жизнь не через призму предательства, а через призму будущего, которое я построю сама, без участия Артура.

Выйдя из приёмной, плетусь на ватных ногах в сторону лифта, не разбирая дороги. Как бы я ни пыталась держаться, слёзы катятся из моих глаз без остановки.

И мне неважно, заметит их кто-то из мимо проходящих сотрудников или нет. Мне плевать на разговоры, которые пойдут потом.

Полное безразличие спасает мою нервную систему от пустых переживаний.

Даже несмотря на запрет, воспоминания о наших отношениях с Артуром всё равно лезут ко мне в мысли.

Наша любовь была похожа на сказку. По крайней мере, для меня точно.

Мы познакомились случайно на показе мод, когда я работала моделью.

Артур сидел в первом ряду, когда я шла по подиуму. Никогда не смотрела по сторонам, когда шагала вперёд, а здесь вдруг посмотрела и увидела его.

Тогда я впервые рухнула на сцене. Не устояла, отвлеклась на Артура и рухнула.

Зал замер в ожидании, что я сделаю. А я даже сообразить не успела, когда сильные руки Артура подхватили меня и унесли со сцены.

Я помню аплодисменты поддержки зала, восхищённые взгляды подружек и волнение Захара, который бегал вокруг меня и кудахтал как курица.

Но главное, я помню его глаза. Никогда в жизни на меня так не смотрел ни один мужчина. Это был не просто интерес или любезность. В его взгляде горел настоящий огонь увлечения и восхищения.

С тех пор мы не расставались. Наши отношения стали для меня смыслом жизни.

Наш первый поцелуй, которым был для меня самым трепетным и нежным.

Первая ночь, которая стала для меня первой во всех смыслах этого слова. Лицо и растерянность Артура из-за понимания, что у меня не было мужчин до него, говорили сами за себя.

Как только он понял это, его страсть сменилась нежностью, аккуратностью и осторожностью.

Он не произносил громких слов, но его действия говорили за него.

Я смотрела в его глаза и видела сосредоточенное понимание ответственности этого момента. Он держал меня в своих руках как хрупкую фарфоровую куклу, боясь сделать неверное движение.

Моя боль растворилась в волне его ласки и тепла и помогла забыть страхи. Тогда была только любовь… И я утонула в ней.

А теперь, спустя несколько месяцев красивых и счастливых отношений, я выхожу из его компании словно грязью облитая и не знаю, что ждёт меня завтра.

Дрожащими руками снова набираю номер Захара. И снова абонент недоступен.

И правда, куда он пропал? Не помню, чтобы говорил об отъезде.

Мне и так очень тяжело, а неизвестность из-за того, что мой друг не выходит на связь точит ещё больше.

– Марго, что с тобой? – не замечаю, как останавливаюсь возле кабинета брата своего теперь уже бывшего молодого человека.

Поднимаю глаза и вижу, как настороженно смотрит на меня стоящий недалеко Юрий.

– А? Что? Юра… Привет. Ничего, – поспешно вытираю слёзы и пытаюсь спрятать своё лицо, бормоча уже второй раз за пять минут своё «всё нормально».

Делаю шаг ближе к лифту, но он не позволяет. Юрий на все мои попытки обойти его, решительно загораживая путь своим широким плечом.

Его взгляд, обычно такой насмешливый и лёгкий, теперь абсолютно серьёзен.

– А ревёшь тогда чего, красивая?

– Соринка в глаз попала.

– С бревно твоя соринка? – смеётся. – Ну-ка прекращай! Не ври, я же не слепой! Вижу: что-то случилось, – он наклоняется и смотрит пристально мне в лицо, чтобы поймать взгляд. – Ну-ка дай, по глазкам твоим красивым прочитаю. С Артуром, что ли, поссорились? Он сегодня не в духе.

Киваю, глядя в пол.

– Ну! Нашла из-за чего грустить! – очередной смешок. – Разве ты не знаешь: если он не в духе, плохо будет всем, кто рядом за километр.

– Не знаю. На меня его «не в духе» никогда не распространялось, – не соглашаюсь с ним.

– Тебе просто везло, вы слишком мало встречаетесь, чтобы это понять, – пожимает плечами Юрий. – Он пока в тебя влюблён, ты просто не успела получить свою полноценную порцию адреналина от его характера.

«Пока в тебя влюблён»… ловлю слова Юрия как главные. Видимо, этот период закончен. Потому что сегодня он вылил на меня всё разом. Целую бочку дёгтя за все месяцы наших отношений.

– Я пойду, Юр, – говорю я, пытаясь снова обойти его.

– Нет, – его слово звучит безапелляционно. Он настойчиво берёт меня за локоть. – Я не могу тебя отпустить в таком состоянии. Пойдём ко мне в кабинет, поговорим. Без суеты и в тишине. А главное, без этих побегов от моего злющего братца. Пожалуешься мне, а я тебе расскажу, что эта ситуация не стоит твоих слёз, – говоря это, он пальцем проводит по моей щеке, смахивая их.

Отстраняюсь от неожиданности. Моего лица кроме визажиста и Артура никогда никто не касался.

Мама часто била по нему, и я всегда сторонилась прикосновений к своему телу. Только Артуру позволила.

– Не надо… – слетает с моих губ.

– Извини, не сдержался. Тебе не идут слёзы. Пойдём!

Не успеваю отреагировать, когда Юрий хватает меня за руку и тянет меня за собой. Практически впихивает меня в свой кабинет и спешно закрывает дверь.

Заставляет сесть на стул, приносит воды, настаивает на том, чтобы я выпила её и ждёт.

Ждёт, что я расскажу ему, что случилось. Но я не хочу.

Прежде всего себя мучить не хочу, снова прогоняя через себя его слова и поведение.

– Юр, если Артур увидит меня у тебя, будет ссора.

– Плевать, – отмахивается. – Это ерунда. Что у вас произошло? Ты же сама на себя непохожа.

– Расстались, – говорю это, а сама словно не о нас речь идёт.

– Чего? – усмехается, словно не верит моим словам. – Как это расстались? Вы же надышаться друг на друга не могли.

Поднимаю на него заплаканные глаза, и он понимает, что я не шучу.

– Ну-ка поподробнее! Что случилось?

Глава 10

– Не хочу говорить об этом.

– Прекращай. Милые бранятся – только тешатся, слышала такое выражение? Зато как потом мириться сладко… – играет бровями.

Юра, не понимая всей сложности ситуации, говорит эти слова уверенно и бодро.

Смотрю на него. Юра, насколько я успела понять, ко всему в жизни относится с невероятной лёгкостью. Как рассказывал про своего брата Артур, он любые проблемы встречает не раздражением, а улыбкой и шуткой.

В его мире нет места унынию, есть только повод посмеяться и двигаться дальше. С ним легко дышится и хочется верить, что всё действительно не так страшно.

Артура это иногда бесит, но думаю, он уже привык к такому поведению брата. Кроме того, как он рассказывал, иногда поведение Юрия разряжает накалённую обстановку, если таковая случается.

– Нет, это не тот случай, – не соглашаюсь с его оптимизмом. – Это не та ссора, после которой, как ты утверждаешь, мириться сладко. Это… это из разряда непоправимого, – я хочу быть вежливой и побыстрее уйти, но как это сделать быстро, пока не понимаю.

– Ну уж! Непоправимого! Не ходи вокруг да около. Ответь на вопрос: что произошло? Расскажи. Я же не чужой человек. Может, я помогу. Я же хорошо знаю своего брата.

Я поднимаю глаза на брата Артура и замечаю искреннюю тревогу.

Как же хочется всё рассказать… Вывалить эту боль ему наружу, поделиться тем, что чувствую после слов его брата. А он пусть мне скажет, всё ерунда.

Пока взвешиваю своё решение переношусь назад, в тот день, когда мы только познакомились с ним. Юра с самого начала отнёсся ко мне с вежливостью и, как мне показалось – с уважением.

Я боялась, что родственник Артура не примет меня, и к нашей встрече готовилась с настороженностью.

Но все мои страхи развеялись в одно мгновение, стоило ему улыбнуться. Когда Артур нас представил, Юра по-деловому пожал мне руку, а затем, неожиданно сделал небольшой реверанс, как в старых фильмах, где мужчина с уважением приветствует женщину.

В этом жесте была такая искренняя и добрая шутливость, что у меня непроизвольно дрогнули уголки губ. В тот момент я поняла, что теперь можно расслабиться и брат моего любимого настроен вполне дружелюбно.

– Вот клоун! – добродушно тогда вздохнул Артур, а мы с Юрой посмеялись в ответ.

– Ну ты же меня знаешь! – сначала обратился к брату. – Красотка! – а потом снова посмотрел на меня. – Впрочем, как всегда! – тут же добавил он подмигнув.

На удивление наше общение происходило легко, будто мы были знакомы сто лет.

И вот теперь я, красотка, сижу и размазываю очередную порцию слёз по своему лицу, с опухшим носом, красными глазами и всяким отсутствием понимания, как жить дальше эту жизнь.

– Ладно, я скажу. Я узнала, что у него другая.

Говорю это и не свожу глаз с Юрия. Он теперь не улыбается. Серьёзен и кажется, что я его даже не удивила.

– Хм… А с чего ты так решила?

– Мне подружки с работы рассказали, что, оказывается, Артур часто увлекался девушками с подиума.

– Ну, – хмыкает без стеснения после моих слов Юрий, – мой братишка всегда любил красивых женщин. А кто их не любит?!

– Да, вот и они мне так сказали. Они поняли, что я… влюбилась и решили предостеречь меня, – сочиняю прямо на ходу, вспоминая разговор с Ариной про богатых мужчин и их многочисленных любовниц. – Но меня даже не это расстроило. Оказывается, у него есть постоянная невеста.

Вижу, как Юра после моих слов собирается.

– Юра… ты же ко мне хорошо относился всегда.

– Ну конечно! – перебивает.

– Тогда, пожалуйста, можно я тебя спрошу тебя кое о чём, а ты ответь честно. Хорошо? Девочкам не поверила, а тебе поверю. Я задам тебе всего один вопрос.

Я не видела смысла задавать этот вопрос Артуру, потому что была уверена: он правду не скажет. А вот Юрию почему бы этот вопрос не задать. Ему нет смысла врать. Да и по реакции я многое смогу понять, уверена!

– Хорошо. Без проблем.

– Ты знаешь, кто такая Ульяна Никитина?

Не дышу. Смотрю на брата Артура и понимаю, что он знает о ком я говорю.

– Конечно.

– А откуда ты её знаешь? – с придыханием еле выговариваю слова.

Всё больше людей знает Ульяну. И моя тётя, и Артур, и Юра, и даже секретарь Артура.

Кстати, очень жаль, что я не сообразила спросить у Насти о Никитиной. В голове крутился только наш разговор с Артуром. Ни о чём другом и думать не могла.

– Яков Афанасьевич – её отец. У нас с ним общие дела в вопросах бизнеса. Он очень крутой бизнесмен, у него свой…

– Колбасный завод или что-то такое, – киваю.

– Ну да, мы довольно близкие приятели. Наши родители когда-то дружили.

– А теперь?

– Что теперь?

– Кто с кем дружит?

– Ничего не поменялось. Только что родителей не стало, но мы по-прежнему в тесном контакте с Яковом Афанасьевичем.

– Да, да. Как там: общие интересы, планы, соединение капитала, бизнес. Добавь, что я забыла перечислить.

– И акции у него в нашей компании. Доля. А что?

– Ничего.

– Марго… понимаешь…

Всё! Мне всё понятно! Вижу, как он начинает нервничать. Мне дальше даже говорить не нужно.

– Юра, хватит притворства. Наверняка ты знаешь, что у Ульяны с Артуром отношения. Не знаю о любви ли это или чистый расчёт, но теперь это не имеет значения. Главное – они есть.

Говоря это, замечаю, как теперь брат Артура отводит от меня в глаза.

Да, я права. Он всё знает, просто не хочет делать мне больно. Он видит, насколько я расстроена, и не хочет меня добивать.

Я должна быть ему за это благодарна, а я, напротив, злюсь! Получается: вокруг все всё знали, кроме меня?

– А ты сама спросила его об этом?

– Нет.

– Почему?

– Не успела. Я как раз пришла к нему, когда она выходила из его кабинета. Я поняла, что он её знает.

А вот теперь чувствую, что если он продолжит свой допрос, я могу сесть в лужу.

На удивление, как только Юрий показал свою реакцию про Никитину, я не раскисла, а напротив, очень быстро собралась.

Не знаю, какая невидимая сила заставила меня это сделать, но я поняла, что надо пользоваться ситуацией, чтобы выведать максимум информации. И у меня получилось.

– Маргарита, как бы так сказать… У Артура было много разных девушек, – тщательно подбирает слова, защищая похождения брата. – Я не думаю, что с Ульяной у было прямо очень серьёзно. Если бы он хотел быть с ней, давно бы с ней жил. Им ничего не мешало. Но Артур ни с кем никогда не живёт. Ты же слышала, наверное, он завидный холостяк. Сколько девочек пыталось на себе его женить! – присвистывает. – Ни у одной не получилось.

– Теперь я понимаю смысл фразы, которую ты сказал брату при встрече, – вспоминаю, что Юрий тогда сказал в качестве комплимента.

– А что я сказал? – хмурит брови, пытаясь вспомнить.

– Помнишь, когда нас с тобой Артур познакомил, ты сказал ему примерно фразу, что я такая же, как были у него всегда.

– Не помню, – проходится нервно руками по волосам. Вижу, сдаёт себя с потрохами.

– Когда Артур привёл меня в ресторан и представил тебе, ты сказал: красивая! Впрочем, как всегда.

– Ну сказал и сказал. Какая разница?

– Я тогда не понимала, почему ты так сказал, а теперь понимаю. Скажи правду, я не была для него чем-то важным? Он просто выбрал себе очередную красивую женщину для развлечений. Я права? И на показе мод, где я работала он появился не просто так. Он искал с кем развлечься?

Глава 11

– Не знаю! Я к нему в голову залезть не могу! – лёгкий, почти беззаботный смех Юры звучит как-то неестественно. Но как бы он ни играл сейчас, я замечаю его напряжение. – Марго, но и претензии твои, прости, не к месту. Ты же не жена. Он красивый и богатый мужик, какая его не захочет? – брат Артура изображает полное недоумение. – Он же сейчас с тобой? С тобой. А зачем далеко загадывать, что будет дальше?

Да уж… им-то на самом деле зачем о будущем думать? Ни он, ни его братец не будут растить малыша и думать на что жить.

Им проще будет или отправить девушку к моей тёте на процедуру-экзекуцию, или сделать вид, что ты сама во всём виновата.

А раз сама виновата – расхлёбывай сама. Денег, скорее всего, дадут, но как звать – забудут.

Вижу, Юрию совершенно точно не нравится этот разговор. Кажется, он уже сам пожалел, что на мои вопросы он начал отвечать, не думая.

Теперь, видимо, он понимает, что сейчас словно все секреты старшего брата сдаёт. Но уже поздно идти на попятную.

Юру от дальнейшего разговора спасает входящий звонок телефона.

– Это Артур, – смотрит на меня выжидательно.

– Так возьми трубку, – сглатываю.

– Да, – по-деловому серьёзно. – В офисе. Нет, не надо, – сразу же резко говорит следом, – я сам сейчас зайду.

Юрий сбрасывает звонок и поднимается с места.

– Что-то срочное. Ты посиди пока, а я к нему схожу. Выдохни и успокойся. Ты такая бледная. Воды нужно?

– Ничего не нужно, – кручу головой, понимая, что у меня появилась возможность сбежать без объяснений.

– Я быстро! – киваю.

Как только он выходит из кабинета и идёт по направлению к кабинету приёмной, я срываюсь прочь.

Оказываясь через несколько минут на улице, осматриваюсь по сторонам и пока не очень понимаю, как действовать дальше.

В квартиру, что снимал Артур ехать не хочу.

Мысли о том, что я должна вернуться на ту территорию, где ещё недавно была счастлива, вызывает у меня тебя смешанные чувства.

Мои немногочисленные вещи, которые я оставила у него, пусть теперь там и остаются. Выбросит и не о чем сожалеть.

Я только начала оставаться у Артура, когда он возвращался из командировок. Зубная щётка, новое платье, халат…

Не раз я думала над над словами Артура, что не хочет торопить события. И казалось бы, это должно говорить о его уважении ко мне.

Но я уверена теперь, что на самом деле он не торопил события потому, что ему было попросту удобно. К тому же я запомнила слова его брата, что Артур предпочитал ни с кем не жить.

Он прикрывался «правильными» отношениями, когда говорил мне о наших, но на самом деле тем теперь понимаю, что тем самым он хотел иметь возможность для манёвра. И надо признать, стратегия оказалась верной.

Желая сбежать от всех, звоню своей хорошей подруге и прошу позволить пожить в отеле, где она работает управляющей.

Прежде чем отключить телефон, я ещё раз набираю Захару, но звонок снова остаётся без ответа.

Помня, что крёстная ждёт моего звонка, звоню и ей. Вру, что у меня всё нормально, и, выключив аппарат, проваливаюсь в сон.

Я не выходила из номера два дня. Просыпалась только для того, чтобы покушать.

Лишь к концу второго дня ко мне приехала Арина, и мы поговорили обо всём, что со мной произошло. Она кивала, беззвучно плакала и уговаривала меня переехать жить к ней.

– Хотя бы на время, Маргарита! Тебе нельзя оставаться одной! – я видела, как в её глазах искрилось настоящее сочувствие.

Но я отказалась. В её двушке достаточно места для её семьи с двумя детьми. А я не хочу их смущать своим присутствием.

Да, и если быть честной, побыть одной – этого мне хотелось сейчас больше всего.

Разговаривать не хотелось ни с кем. Зачем? О чём? Слова бесполезны.

Спустя два дня спать больше не могу. Выспалась.

Включаю телефон и замечаю несколько пропущенных от Артура. Искренне удивляюсь. Что ему ещё от меня надо? К врачам решил меня отвезти, чтобы избавиться от малыша? Не получится. Если надо будет, в глотку ему вцеплюсь, но ребёнка сохраню.

Ближе к вечеру слышу входящий звонок. Сердце в груди подпрыгивает с мыслями, что это снова Артур. Но я ошибаюсь.

Это Захар. Ну наконец-то!

– Алло, Захар! – практически кричу в трубку, – где ты был все эти дни?!

– Привет! – он весел и беспечен. – Уехал я! Появилась минутка, решил тебе набрать. Марго, ты чего такая возбуждённая?

– Захар… – надломленным голосом обращаюсь к другу. – Ты мне очень нужен.

Захар замолкает. Видимо, он чувствует по голосу моё настроение.

– Марго, что-то случилось?

– Захар, а через сколько дней ты вернёшься?

– Я на пару дней уехал, завтра возвращаюсь. Маргарита, ты не ответила на мой вопрос. Что-то случилось?

– Ничего. Ответь мне только: тебе кто-нибудь… чужой звонил? Или приезжал до отъезда?

– Например? – не понимает моего вопроса.

– Люди Артура. Охрана. Помощники…

– Нет. А должны были? – настороженно. – И если да, то зачем?

– Ты приедешь, и я расскажу. Главное позвони, когда приедешь.

– Завтра приеду, хочешь, встретимся в студии. Марго, ты плачешь, что ли? Вы поссорились с Артуром?

Я закрываю глаза и снова возвращаюсь в свою историю. Чувствую, как ком подкатывает к горлу. Простейшее слово «да» даётся мне с большим трудом.

– Да.

– Помиритесь, – он произносит эти слова словами брата Артура.

Тот в первый момент, когда узнал, что мы расстались тоже также сказал. И был уверен в своей правоте.

Внезапный стук в дверь отвлекает меня от разговора.

– Погоди, открою дверь, – бросаю я ему в трубку, уже направляясь к выходу.

Открываю, не понимая, кто это может быть.

На пороге стоит девушка в униформе горничной. За её спиной тележка, на которой разместились флаконы, тряпки и чистое бельё.

– Здравствуйте, мне нужно убрать номер, – говорит она, и её взгляд скользит по мне, по комнате за моей спиной, будто извиняясь за это вторжение.

– Проходите, – отступаю в сторону и пропуская девушку внутрь. – Но здесь порядок, я сама утром его навела.

Горничная кивает, всё также виновато улыбаясь.

– Простите за беспокойство. Я ждала, пока вы пойдёте хотя бы погулять, но вы не выходили два дня. Решила постучать. Может, вам плохо…

– Да, мне нездоровится, – тихо отвечаю я, и это чистая правда. Болит душа, а это самая страшная и неизлечимая из всех болезней.

– Маргарита, – возвращаюсь к диалогу с другом. – А ты где? – с удивлением спрашивает Захар. – О какой уборке номера идёт речь?

– Я в гостинице.

– Почему? У тебя же есть где жить. Тебе же Артур снимал квартиру, – продолжает засыпать меня вопросами.

– Захар, давай потом поговорим.

– Где ключи от моей квартиры?

– В сумке.

– Марго, никаких гостиниц! Я не знаю, что между вами произошло, но я не позволю тебе жить в гостинице, – безапелляционно говорит друг.

Прикрываю рот ладошкой, желая снова плакать. Гормоны, как ни крути, сильнее выдержки.

Мой защитник… С самого детства так было. Когда Захар пришёл в нашу выпускную группу детского сада, мы сразу же подружились. Он защищал меня от любой беды с того момента, и по сей день.

Он был рядом за партой, он тащил меня к себе домой, когда моя мать вела себя неадекватно.

Он был тем, кто вывел меня на подиум, и тем, кто всегда протягивал руку помощи в сложной ситуации.

Вот и сейчас, друг не пытается искать виноватых в ситуации, которая сложилась со мной. Он просто решает мою проблему одним предложением быть рядом.

Когда Захар начал снимать квартиру, желая жить отдельно от многочисленной семьи, он предложил мне снять одну квартиру на двоих.

Я скиталась тогда по съёмным комнатам и его предложение мне очень понравилось.

Мы жили как соседи или родственники: он в одной комнате, я в другой.

Захар, будучи отличным фотографом, мечтал работать в мире моды. А с моей внешностью он заодно везде таскал и меня.

Так я и стала всё чаще выступать на показах, где познакомилась с Артуром.

Когда я представила Захара Артуру и он узнал, что мы живём вместе в одной квартире, он не сразу поверил в наши дружеские отношения.

Я убеждала его повторяя:

– Он мне как подружка! Как брат! И о чём-то другом даже думать не смей!

Артур хоть и кивал, принимая мои клятвы о нашей дружбе, я всё равно видела, что до конца мой любимый не верит мне.

Артур понял, что я не врала ему, когда стал моим первым мужчиной.

После этого он успокоился, расслабился и доверился словам о нашей дружбе.

Я съела от Захара чуть позднее, сразу же, как Артур снял мне квартиру. Мне было важно знать, что Артур может доверять мне.

– Захар, я не могу к тебе переехать. Артур… Он обвинил меня в том, что я с тобой…– мне неудобно говорить это другу.

– Он считает, что ты мой… – слово «любовник» не идёт.

– Любовник… – выдыхает вслух спокойно это слово.

– Я правда пыталась ему сказать, что это неправда, но он словно свихнулся и не слышит.

– М-да. Видимо, он конкретный ревнивец. Марго, плюнь!

– Не могу.

– Ладно, я приеду и разберёмся. Сам схожу к твоему Артуру и скажу ему, что он идиот.

– Ты поедешь к нему?

– А почему нет? Завтра встретимся в студии и всё решим.

Утром, вдохновляясь поддержкой близкого друга, собираюсь на работу.

Там, немного забывшись, отвлекаюсь, и мир уже не кажется таким мрачным, как пару дней назад.

В дверь гримёрки стучат. Даже не успеваю отреагировать, как появляется Юрий.

– Девушки! – обращается к моим коллегам! Рад видеть! – растягивает рот в добродушной улыбке. – Марго! Привет, – Юра поворачивается ко мне. – Поговорим?

– Привет. О чём?

В отражении зеркала вижу, как брат моего молодого человека останавливается напротив, и как-то странно наклонив голову, рассматривает меня. Его оценивающий взгляд, скользящий по мне, заставляя ёжиться.

– Я просил тебя подождать меня в кабинете, а ты сбежала… Почему?

– Торопилась.

– Обманываешь. Я знаю, почему ты ушла… – его голос неожиданно приобретает странные нотки.

Ловлю себя на мысли, что пару дней назад из кабинета к Артуру выходил один человек: добродушный и позитивный, а сейчас в гримёрку зашёл совершенно другой. Надменный и агрессивно настроенный.

«Такой же, как Артур. Практически копия Башарова старшего» – ловлю себя на этой мысли.

– Сказать, почему?

– Что тебе нужно?

– Маргарита, ты хотела сделать из моего брата чудовище… – голос с интонацией разочарования. – А оказывается, чудовище – ты.

Он поднимает руку, и только сейчас я замечаю, что в его руке зажат свёрнутый в трубку прозрачный файл с бумагами и фото.

Пока мы играем в переглядки, Юра не сводит с меня тяжёлого, изучающего взгляда.

– Юра, мы сами разберёмся с Артуром. Он взрослый мужчина, и…

– У него слишком много дел, чтобы заниматься такой ерундой. Марго, то, что здесь написано о тебе – всё это правда? – кивает в сторону файла. – Просто скажи да или нет!

– Ну ты же сам видишь, – видимо, теперь и братец Артура в курсе моей биографии.

– Я не о твоём друге. Это может быть фальшивка.

О! Да неужели! Хоть кто-то из Башаровых в это поверил. Не могу сдержать саркастическую улыбку. Опускаю глаза, чтобы не смотреть на него в этот момент.

– Чего ты улыбаешься? – вижу, что Юра теряется… – Что смешного в том, что я сказал?

– Это улыбка разочарования. Такие слова о фальшивке я должна была услышать от твоего брата, а не от тебя. Юра, зачем ты пришёл?

– Артур меня попросил тебе кое-что передать. Но прежде чем я это сделаю, я хочу знать правду о тебе. От этого очень много зависит…

Глава 12

– А что ты хочешь услышать?

– О семье прежде всего.

– Ты тр