Читать онлайн Деривация бесплатно

В данной истории фигурирует вымышленная география в сочетании с существующей матчастью и реальными фактами, однако некоторые моменты скорректированы в угоду художественности книги.

В тексте присутствуют нецензурная лексика, сцены жестокости и откровенные сцены 18+.

Любые совпадения с реальными людьми, иными медиапродуктами, названиями и прочим являются случайностью.

От авторов:

Посвящается всем «хорошим» девочкам: пусть у тебя всегда будет тот, кто согреет в темную зимнюю ночь.

Пролог

Шестьдесят пять лет назад.

Море Выживших, эсминец «Барракуда», флотилия Альянса.

62° северной широты и 10° западной долготы 

по направлению к мысу Нордсвей 

Эти воды после ноября всегда славятся неспокойным нравом. Полярный циклон и капризный северный Лофстрим, объединившись, вынуждают волны раскачивать приближающиеся к мысу корабли похлеще любых аттракционов. Аттракционы… Вскоре никто и не вспомнит ни это слово, ни фактическое предназначение. Привычный мир рушится. Если уже не рухнул.

Холодные бушующие объятия моря Выживших обволакивают союзнический эсминец. Гладкий и могучий, он скользит по бурным волнам, словно призрачный зверь, вышедший из синих теней. Бронированный корпус, окрашенный в мрачный антрацитовый цвет, стремительно прорезает водную стихию, оставляя за собой пенистый след. На палубе царит сосредоточенность, несмотря на сильный ветер и качку.

– Мистер Фрай! – слышится резкий оклик с лестницы, ведущей на нижние палубы, с каютами и мобильными лабораториями.

Темноволосый мужчина, чьи виски успела тронуть легкая седина, цепко смотрит вдаль, где прорисовывается заметная линия мыса Нордсвей. Он оборачивается на звук. Темные, как мерзлая земля Айстерлэ́нда, куда эсминец держит путь, глаза щурятся.

– Иду! – выждав, отвечает он на зов и поправляет жесткий воротник черной военной формы.

Ее заставили надеть всех членов экипажа, включая и команду ученых проекта «Северный Антидот», предварительно снабдив нашивками с фамилиями.

Николас Фрай отходит от перил. Блестящий пол в узких коридорах скрипит, когда по нему чиркают тяжелые ботинки.

– Докладывай, – зайдя в кабинет, без промедления выдает Фрай, обратившись к Робертсу, своему первому помощнику.

Именно тот позвал его с палубы, нарушив с десяток минут уединения, за которые Николас успел заново поразмыслить обо всем. О случившемся на родине и теперь распространившемся по большей части мира; о тяжелом круизе до берегов Айстерлэнда, куда его и его семью направило военное правление Альянса; о надеждах оставшейся цивилизации на «Северный Антидот» и… собственной разрушенной жизни.

– Наконец поймали связь, сэр! Экипажи «Анны-Марии» и «Кристалла» благополучно прибыли в Эридан. Уже развернули лаборатории, местные отвели под них здания в центре. Ждут нас.

Фрай невзначай касается ладонью области сердца. Возможно, с разрушенной жизнью он поспешил. Теперь зная, что Элейн добралась до столицы Айстерлэнда и наверняка с комфортом разместилась, Николас чувствует облегчение.

Когда его и жену-химика призвали в проект Альянса, Фрай рвал и метал. Южные государства в районе экватора и за его пределами складываются, как карточные домики, люди на каждом материке вымирают миллионами из-за вируса, названного «Сумеречником» из-за характерного симптома подернутого серой пеленой взгляда. Первой реакцией Николаса на решение военного правления был чистейший праведный гнев. Альянс неделю выслушивал его крики о бесчеловечности и о неадекватности приказа привлечь беременную на восьмом месяце женщину в проект. Не говоря уже о невероятном количестве ультиматумов перед организацией путешествия до северных союзнических стран, в чье число входила самая крупная – Айстерлэнд. Словно глобальная катастрофа – ничто, по сравнению с тем, что локально ждет его семью. Но упертости талантливого ученого противостояло не менее упорное военное правление, обладающее самым безжалостным оружием – властью. Как говорится, на любой беспредел найдется ответный. Поэтому, когда в ответ посыпались более чем прозрачные угрозы вкупе с шантажом, а сама Элейн несколько раз объяснила вспыльчивому мужу, что на севере ей в любом случае будет хорошо, и без него она никуда, так или иначе, не эвакуируется, Николас почти сдался.

Окончательно это произошло, когда эмоции улеглись, и в очередном разговоре Элейн применила беспроигрышный довод, бьющий в самый центр тщеславия Николаса, что надежда всего оставшегося мира сейчас – ученые Альянса. Даже если одной из них, не менее одаренной, вскоре рожать. И что эгоизм ни к чему хорошему не приведет: вирус не выживает в холоде, Альянс готов потратить миллионы цифровых монет на реализацию проекта «Северный Антидот» в лабораториях Айстерлэнда, а ей, Николасу и еще двадцати специалистам, только и остается сделать все, что в их силах. И чего требует долг.

– Хорошо, – скрыв облегченный вздох, говорит Фрай Робертсу и позволяет себе на несколько секунд отвлечься на возникший перед глазами образ улыбающейся Элейн, поглаживающей живот. – Передай им – пусть приступают к работе.

– Но, сэр… – с сомнением начинает тот, протягивая Николасу журнал контроля для подписи. – Как же им начать без третьей книги?

Мир на грани безумия из-за «Сумеречника», но надо отдать должное военному правлению Альянса – оно остается скрупулезным и дотошным в мелочах организации всего: от военных налетов для истребления тех, кто уже заражен, до мирных экспедиций. Диверсификация, мать его: риски проекта должны быть сведены к нулю, а значит, оборудование, людей, провизию и ресурсы приказано разделить на три корабля. Это и стало основным поводом громогласных рыков Николаса, не желающего отпускать жену на «Кристалл». Как и не планирующего делить информацию о разработке «Антидота» на три книги, которые по приезде нужно собрать воедино – правление против иных носителей, с учетом постоянных неполадок во всемирной сети и связи. Но, что называется, против пистолета генерала Альянса у виска не попрешь.

– У меня есть сомнения, поэтому пусть начнут с имеющейся информации из двух книг – этого достаточно, чтобы воссоздать базовую формулу антидота. К тому времени, мы уже доберемся до Эридана. Решение о добавлении «Эфира» по исследованиям в третьей я хочу принять в спокойной обстановке…

Едва Николас договаривает, эсминец резко трясет. Гул волн и ветра будто врывается в полумрак помещения. Слышится ужасающий скрежет. Фрай мечет взгляд в сторону сейфа, где спрятана книга, затем не успевает ухватиться хоть за что-то и кубарем, вместе с Робертсом, летит на пол.

– Что за черт?! – взвыв от боли, восклицает Николас, пришедший в себя первым.

Протянув руку помощнику, кое-как встает сам и поддерживает его. Не мешкая, оба выскакивают в коридор, когда корабль, по ощущениям, наклоняется под грохот металла. Звук рвет пространство. Навстречу вразнобой спешат члены экипажа. Хаос моментально окутывает судно: среди несущихся людей, Николас пытается поймать хоть кого-то, кто сможет объяснить, что произошло. Робертс придерживает ладонью голову: из виска сочится кровь. Удар об пол не прошел бесследно, когда он не успел закрыться руками и стукнулся о край стола.

Корабль дергается еще раз, вынуждая ощутить, как земля будто уходит из-под ног.

– Где Логан?! – орет Фрай в поисках капитана, пытаясь ухватить за шкирку кого-нибудь из матросов, но в ответ лишь крики, паника и ветер, ворвавшийся в узкие коридоры.

Под неумолимое завывание моря эсминец замирает. Николас в два счета оказывается на верхней палубе, не обращая внимания на плетущегося сзади Робертса, стонущего от боли.

– Мы на мели!

Ринувшись к краю, Николас чертыхается, убедившись в том, что крики вокруг – правда.

– Сели на мель!

– На мель!

Корпус «Барракуды», накренившись, замирает. Корабль, казалось бы, совершенно мирно встал невдалеке у берега, и если бы не штормовое состояние моря, возможно, отмель была бы воспринята не так остро. Волны обезумевше бьют по бортам. Ледяная вода заливает палубу, небо и море соединились воедино, без конца и края.

– Черт! – с чувством выплевывает Николас, оттолкнувшись от перил, когда волна накрывает и его.

И лишь несколько часов спустя, когда экипаж и команда ученых с перебоями в свя́зи с Эриданом, который должен был отправить вертолеты по их прибытию, эвакуируются на берег, Николас понимает, что фраза «спокойная обстановка» больше не применима к никаким текущим реалиям.

И что мерцающий свет в окнах здания исследовательского центра геологов Айстерлэнда, вдали у склона хребта Фростгейт, замеченного в бинокли – вовсе не спасительный…

Глава 1

Айстерлэнд. Аль-Фьорд. Наши дни

Чарли

Лучи стремящегося к горизонту солнца пробиваются сквозь ветви кедров и редких араукарий1, отбрасывая на снег ослепительные блики. Досадливо морщусь и пониже натягиваю капюшон куртки, чтобы защитить от болезненной белизны начавшие слезиться глаза, а заодно в очередной раз заправляю под него то и дело выбивающиеся волосы. Несколько часов назад, уходя на охоту, я и не подумала взять с собой солнцезащитные очки, потому как небо было плотно затянуто облаками, которые в итоге угнал на юг налетевший ни с того ни с сего пронизывающий ветер. Он же принес легкий морозец, пощипывающий сейчас открытые участки кожи. Щеки и нос наверняка раскраснелись, но от долгой ходьбы в бодром темпе ноги не мерзнут, а футболка под теплой кофтой и курткой даже слегка прилипает к спине.

Вдыхаю полной грудью и поправляю ремешок все время норовящего сползти с плеча охотничьего карабина. Нужно попросить Стивена наконец заменить ослабшее крепление или в очередной раз подтянуть его самостоятельно.

За спиной раздается хруст сухой ветки и тихое знакомое рычание, но я даже не думаю оглянуться. Если бы Эйвор не хотел, вряд ли я услышала бы его приближение, а так он дает понять, что рядом. И точно, несколько секунд спустя его лоб касается пальцев, затянутых в теплую перчатку. Раз, затем второй. Опускаю голову, чтобы в то же мгновение встретиться взглядом с яркими голубыми глазами ирбиса. Белая шерсть на нижней челюсти покрыта кровавыми разводами, что означает – в отличие от меня, ему повезло с охотой.

– Кого поймал, довольная морда? – спрашиваю, прищелкнув языком.

В ответ Эйвор издает лишь короткий рык, несколько раз дергает ушами и уносится вперед, раскачивая длинным пушистым хвостом. Это вызывает у меня улыбку.

Я подобрала его три года назад после того, как забредшие на склоны Фростге́йта охотники застрелили его мать в целях самозащиты. Стивен несколько раз пытался отговорить меня брать детеныша снежного барса, но я была непреклонна. И ни разу не пожалела об этом. Эйвор неоднократно выручал во время охоты, предупреждая о приближении добычи или, наоборот, предостерегая об опасности. Я редко выхожу в лес без него. Сегодняшний день скорее исключение, ведь я не собиралась на охоту, поэтому отпустила барса с самого утра, а когда приняла решение пройтись по лесу и подстрелить пару глухарей, того уже и след простыл.

Огибаю сломанную прошедшим на прошлых выходных ураганом сосну, которую давно пора бы уже распилить и убрать с дороги, и выхожу из-под сени деревьев. По старой привычке останавливаюсь на краю поляны, плавно переходящей в Аль-Фьорд. Поселение окружено лесным массивом с трех сторон, а с четвертой над ним нависает горный хребет. Никогда не устану наслаждаться видами, ведь с любого ракурса городок и окружающая его природа прекрасны.

Узкие улочки, крыши рядом стоящих преимущественно деревянных домов, верхушки сосен, кедров и араукарий, а также склоны Фростгейта – все покрыто тонким слоем выпавшего за ночь снега.

Порыв ветра доносит запах дыма. Требуется всего несколько мгновений, чтобы обнаружить его источник и убедиться – опасности нет. Эйвора в поле зрения не наблюдается, наверняка уже развалился на лежанке под специально сколоченным для него навесом. Спешу в сторону дома, нужно растопить печь до наступления темноты, иначе придется до полуночи ждать, когда прогорят последние угли.

Быстрым шагом пересекаю поляну и захожу в поселение, преувеличенно приветливо махнув рукой миссис Гроув, наблюдающей за моим приближением из окна стоящего последним по улице дома. Женщина подслеповато щурится, а после резко задергивает цветастую занавеску. Едва сдерживаю желание закатить глаза и ухмыляюсь. Ее муж входил в совет Аль-Фьорда еще до того, как Стивена поставили во главе поселения, и миссис Гроув считала святой обязанностью высказывать свои бредовые предложения каждый раз, даже если никто не спрашивал. Пару месяцев назад наши мнения категорически не совпали, а Стивен занял мою сторону. С тех пор скверная старушенция всем своим видом показывает, что я недостойна ее внимания и компании. Оно и к лучшему.

Еще на подходе к дому замечаю лежащего на своем месте и размашистым движением передней лапы моющего морду Эйвора, а до слуха доносится звук работающего генератора. В воздухе едва уловимо пахнет дизельным топливом, значит Стивен завел его совсем недавно. Несколько раз громко топаю ногами по деревянному настилу, сбивая с подошв снег, и только после этого захожу в дом.

Стивен, сидящий на корточках перед печью и разводящий огонь, тут же переводит внимание, чтобы пройтись по мне цепким взглядом. Его куртка с налипшими на рукавах мелкими щепками от дров небрежно переброшена через спинку стула, светлые волосы взъерошены, а в глубине зеленых глаз проскальзывает удовлетворение.

– Была на охоте? – нарочито небрежно спрашивает он.

Приподнимаю брови, как бы спрашивая: «Ты это серьезно?», демонстративно снимаю карабин с плеча и вешаю на обычное место у двери, затем стягиваю перчатки и куртку.

– Что случилось, Стив?

– Ничего-то от тебя не скроешь, – усмехается он, чем вызывает легкий укол раздражения.

Одергиваю себя, прохожу вглубь помещения и усаживаюсь на свободный стул, пытливо уставившись на мужа. Он заканчивает разводить огонь и закрывает печную дверцу, прежде чем посмотреть на меня.

– Куда вы ездили? – интересуюсь спокойным тоном, когда Стивен выпрямляется во весь свой немалый рост и сосредотачивается на мне.

– В долину, – сообщает он таким тоном, будто это ничего не значит.

Какого черта?

Когда продолжения не следует, уточняю с нескрываемой досадой:

– Мне так и вытягивать информацию по предложению?

Стивен вздыхает, подхватывает со стула куртку и, как есть, покрытую древесными опилками относит на вешалку, чем раздражает еще сильнее, но я никак не комментирую его действия, желая в первую очередь добиться ответа на вопрос, за каким чертом он поднялся ни свет ни заря и отправился в долину?

Под звуки потрескивающих поленьев Стив возвращается и устраивается на стуле напротив.

– Дасти вышел на связь.

На секунду застываю, ощущая, как спину сковывает напряжение. Стоило догадаться. Зачем бы Стивену еще понадобилось тащиться в такую даль, если не на встречу со связным из Эридана?

– Как давно? – уточняю почти без эмоции, за что мысленно хвалю себя.

Вряд ли стоит ждать хороших новостей с учетом того, что Дастин Кирби вечно доносит о каком-нибудь дерьме.

– Пару дней назад, – осторожно сообщает Стивен.

В его глазах отчетливо читается опаска, и это выводит меня из себя, но я сдерживаюсь изо всех сил, чтобы не отреагировать слишком бурно. Но как же бесит, что он делает это. Снова.

Медленно поднимаюсь и прохожу к столу, чтобы налить стакан воды из стоящего по центру графина.

– Почему ты ничего не сказал? – спрашиваю после пары внушительных глотков.

– Чарли…

– Почему ты не сказал раньше? – повторяю с нажимом.

Стивен с шумом выдыхает, тоже поднимается и медленно качает головой.

– Знал, что ты взбесишься.

– Я не из-за этого бешусь, – возражаю сердито. – Ты мой муж, Стивен. Мы партнеры, помнишь? Но ты вечно действуешь у меня за спиной.

Партнеры… даже смешно. Мы давно перестали ими быть.

Со стуком опускаю стакан на столешницу и стягиваю теплую кофту, в которой становится нестерпимо жарко, хотя воздух в доме еще не успел достаточно прогреться. Ладони Стива опускаются на мои плечи, отчего напрягаюсь. Чувствую прохладу его кожи через плотную ткань футболки.

– Чарли, – успокаивающим тоном зовет он и притягивает меня к себе. Упираюсь спиной в его твердую грудную клетку и поворачиваю голову, чтобы пытливо заглянуть в глаза. Он настойчиво продолжает: – Мы не можем игнорировать наличие Э́ридана и Акране́са под боком, и ты это знаешь.

Знаю. Но так хотелось бы забыть про их бесконечные распри и жить спокойно. Жаль, но тут Стивен прав, и это по большей части невозможно. Соседние города напоминают о себе слишком часто, с чем волей-неволей приходится мириться.

– Что сказал Кирби? – спрашиваю, сдаваясь, и выпутываюсь из объятий.

– В лабораториях Эридана небывалое оживление. Дасти удалось подслушать несколько разговоров ученых не последнего значения. Похоже, они на пороге открытия. – Стивен делает многозначительную паузу. – Того самого. Понимаешь?

На миг замираю и скептически выгибаю брови.

– Да неужели? Больше шестидесяти лет прошло, Стив. Думаешь, умники каким-то чудом найдут ключ к спасению человечества? Там ведь и спасать-то уже некого.

– Мы этого не знаем, – резонно возражает он.

– Да ну? Мы ведь вдоль и поперек обшарили эсминец несколько лет назад и видели записи. Если верить плывшим на корабле ученым, миру за морем Выживших еще тогда почти пришел конец. А столько времени спустя… – не договариваю, потому что вряд ли это требуется.

Отхожу от Стивена, чтобы разобраться с тем, что приготовить на ужин, раз уж охота не удалась, но не успеваю сделать и пары шагов, как меня останавливает его голос.

– Кстати, по поводу эсминца…

Ну что еще?

Оборачиваюсь и выжидающе смотрю на мужа.

– Что с ним?

– Думаю, в свете последних событий, нужно сходить туда еще раз, – заявляет он твердым тоном.

– Зачем? – произношу устало.

– Уверен, мы что-то упустили. Из-за надвигающегося шторма в прошлый раз осмотрели корабль без должного внимания.

Неотрывно смотрю в глаза мужа, в них ничего, кроме непоколебимости и уверенности. Он не отступится.

– Стив, «Барракуда» – старая развалина, – пробую образумить я. – Что ты надеешься там найти?

– Что угодно, – с показной беспечностью отзывается он, – любые сведения, которые потом можно будет выгодно продать.

Черт, да он спятил!

– Продать кому?

– Эридану, Акранесу. Не важно. Кто больше предложит.

Качаю головой и отворачиваюсь, не желая больше обсуждать этот вопрос. Хотя более чем уверена, Стивен не оставит эту тему. А если не соглашусь с его бредовыми аргументами, в любом случае пойдет туда – выступит у меня за спиной, как делает слишком часто в последнее время.

***

По дороге к эсминцу. Фростгейт

На тропу, змейкой ползущую вверх по пологой части склона Фростгейта, где изредка даже встречаются заросли можжевельника и барбариса, ступаем сразу после рассвета. Солнце еще не успело подняться над верхушками деревьев у нас за спиной, но серого света вполне хватает, чтобы не использовать фонарики.

Голые ветки кустарников колышутся на легком ветру. По привычке осматриваю все вокруг как охотник, выслеживающий добычу, хотя могла бы этого и не делать. Эйвор спокойно вышагивает рядом, не подавая никаких признаков, что поблизости могут быть другие животные или птицы. Против его инстинктов мне предъявить нечего.

Стивен, Хэнк и Джеральд молча идут позади, не рискуя нарушить напряженную тишину, причиной которой стала наша со Стивом ссора, случившаяся получасом ранее из-за того, что я до последнего выступала против похода к заброшенному эсминцу. Уверена, что, как обычно, в конце концов отстояла бы свою точку зрения, но муж проявил небывалое упрямство, настаивая на необходимости похода к «Барракуде». И все бы ничего, но он отправил туда людей еще до того, как поговорил со мной, так что сейчас мы выступаем главным образом в роли подкрепления. И я бы вовсе никуда не пошла, если бы не сведения, переданные Кирби из лабораторий Эридана, которые, стоит признать, невозможно игнорировать. Но это не значит, что они обязаны мне нравиться.

Большая часть пути вверх по склону проходит в тишине. Стив догоняет меня только после того, как Эйвор сворачивает с тропы и уносится прочь. Добираемся до входа в пещеру и следуем сквозь проход, прорубленный в скале несколько десятков лет назад, еще до основания Аль-Фьорда, чтобы сократить опасный путь на другую сторону Фростгейта.

Включаю фонарик, но игнорирую близкое присутствие мужа и провожаю взглядом в последний раз мелькнувший в поле зрения кончик хвоста снежного барса, поплотнее натягивая на уши шапку, чтобы уберечь их от пронизывающего ветра, который без сомнения встретит нас по ту сторону хребта.

– Даже не попытаешься его остановить? – примирительным тоном интересуется Стивен.

Будто это вообще возможно. В конце концов Эйвор и близко не домашний кот. Хоть и слушается меня во всем. Призывать его по чьей-то прихоти я не буду.

– Нет, – отрезаю коротко, не желая разговаривать так скоро после ссоры, но, очевидно, Стивен не планирует легко сдаваться.

– Брось, Чарли, – произносит он со вздохом, – хватит вести себя как последняя стерва. Парням это ни к чему.

Мельком оглядываюсь, чтобы посмотреть на Хэнка и Джеральда, идущих на значительном расстоянии позади. Они не обращают на нас никакого внимания, о чем-то оживленно беседуя. Не сдерживаю горький смешок и презрительно кривлю губы, взглянув на мужа, прежде чем перевести внимание на показавшийся выход из тоннеля.

– Ничего нового, Стив, – произношу максимально равнодушно. – Тебя, как всегда, больше волнует то, что о тебе подумают другие.

– Я возглавляю совет целого города! Конечно, черт возьми, меня это волнует!

Подавляю вздох, которых и без того в последнее время было чересчур много. Не знаю, сколько еще продержусь, прежде чем терпение окончательно лопнет. Да и стоит ли держаться?

– Не хочу мусолить эту тему по десятому кругу, Стив. Ты принял решение, и мы идем к эсминцу. Разве не этого ты добивался?

– В конце концов я окажусь прав. Вот увидишь!

Не отвечаю, потому как знаю, что это наверняка приведет к новым разногласиям, а я от них давно устала.

Как же я устала…

Покидаем переход и сразу же оказываемся на тропе, плавно уходящей вниз по склону. Выключаю фонарик и морщусь от ледяного ветра, налетевшего порывом, от которого на пару секунд перехватывает дыхание.

Стив поддерживает меня за локоть, и я на автомате киваю в знак благодарности, а после сразу продолжаю путь, пока он не возобновил разговор.

Сосредотачиваюсь на спуске. С этой стороны хребта тропа более непредсказуемая по причине того, что ею практически не пользуются. Плюс частые снегопады, нередко сменяющиеся дождями, что приносят циклоны со стороны моря Выживших, за которым преобладает более теплый климат, способствуют обледенению Фростгейта, и тропа не является исключением.

Разглядываю дорогу, подмечая следы выступившей вчера группы, и успеваю насладиться раскинувшимися впереди видами. Далеко слева на каменистый берег, сплошь покрытый черными валунами, накатывают волны, разлетающиеся миллиардами брызг; справа наблюдается смещение береговой линии и одинокий эсминец, склонившийся на бок среди камней. Еще лет двадцать назад на том месте была вода, отчего подобраться к кораблю было тем еще испытанием, но не теперь.

Глаз цепляется за движение у самого подножия склона, и я перевожу туда внимание. Эйвор медленно движется по сверкающему в солнечных лучах льду, под которым спрятаны верхушки зданий заброшенной геологической станции. Ее накрыло сошедшей с вершины Фростгейта лавиной задолго до моего рождения, и с тех пор весь комплекс, а также те, кто когда-то жил и работал там, покоятся под неподъемной массой снега и льда.

Мыс Нордсвей в принципе место капризное по сравнению с другими частями Айстерлэнда: из-за близости моря наледь на берегу и склонах подтаивает, но потом вновь быстро замерзает, искрясь на солнце. Одновременно жуткое и завораживающее зрелище. И здесь ты всегда чуть больше напряжен из-за скользкого покрытия, нежели в лесах вокруг того же Аль-Фьорда.

Спуск проходит без приключений, примерно через полчаса мы, наконец, оказываемся у подножия хребта и без промедления отправляемся к «Барракуде». Если мы хотим вернуться домой до наступления темноты, не стоит тратить драгоценное время на отдых.

Эйвор выскакивает навстречу, негромко приветственно рыкнув и пристраивается рядом, привычно ткнувшись лбом мне в ладонь. Снимаю перчатку, мороз тут же покусывает кожу, но я игнорирую его, зарывшись пальцами в густую шерсть барса. Он издает довольное горловое урчание, которое вызывает у меня улыбку.

Чем ближе подбираемся к эсминцу, тем сильнее бросается в глаза его плачевное состояние, и я понимаю, что была недалека от истины, называя «Барракуду» старой развалиной. Около шести лет назад, когда мы ходили сюда в прошлый раз, корабль выглядел не так плохо. Сейчас же весь ближайший к нам борт исполосован уродливыми потеками ржавчины, расползающейся от гигантских крепежных болтов наверху.

– Эй, Элмер? – доносится далекий знакомый голос. – Мы здесь!

Вскидываю голову, услышав свою фамилию, и замечаю на носу корабля Сета Такера. Его, очевидно, вместе с командой Стив отправил сюда еще вчера.

Муж взмахивает рукой в знак приветствия и спешит в ту сторону. Хэнк и Джеральд обгоняют меня и направляются следом. Замечаю сброшенную с края веревку, по которой нам предстоит забраться на корабль. Поглаживаю идущего рядом Эйвора по голове, после чего снова натягиваю перчатку.

– Тебе придется остаться внизу, малыш, – говорю барсу, на что он дергает ушами и толкается носом в мое бедро. – Я вернусь, не успеешь соскучиться.

Эйвор фыркает, мне даже кажется, что это выглядит по-человечески презрительно, и бежит вперед, обгоняя мужчин и уносясь вдоль корабля. А я в последний раз сумрачно оглядываю борт «Барракуды» и шагаю к месту подъема, не ожидая от этой вынужденной вылазки абсолютно ничего.

***

Луч фонарика медленно скользит по покрытым ржавчиной и облупившейся краской стенам нижней палубы, мрачно оглядываю представшую картину и выбираю, куда бы зайти. Остальная команда разбрелась по каютам и комнатам, напоминающим лаборатории, хотя внутри практически не сохранилось никакого оборудования, что не было бы разбито. Сворачиваю к ближайшей двери и внимательно оглядываю скрытое за ней помещение. Если мне не изменяет память, я бывала здесь в прошлый визит, но ничего интересного не нашла. Пару мгновений переминаюсь с ноги на ногу, раздумывая, уйти или остаться. В итоге без особой спешки прохожу внутрь. В отличие от Стива, я не верю, что на корабле обнаружится что-то ценное, но раз уж мы пришли сюда, решаю осмотреться.

Комнатка размером три на три, не больше, скромно обставлена, но сомнений в том, что здесь было что-то вроде кабинета, у меня нет. Вдоль стен расставлены закрытые шкафчики, прикрученные болтами для надежности, а в середине большой стол, также прикрепленный к полу. Воображение рисует суровых членов экипажа, отправившихся в опасное путешествие через непредсказуемые воды моря Выживших. Они наверняка собирались за этим столом, чтобы обсудить что-то важное. Глубоко в душе мне даже жаль, что их корабль постигла такая незавидная участь.

Продолжаю осмотр, мельком оглядев разбросанные по углам стулья, почти все из них сломаны, будто кто-то намеренно устроил здесь погром. Напрягаю память, силясь вспомнить, был ли такой беспорядок при прошлом визите, и понимаю – нет. Мог ли налетевший с моря ураган устроить что-то подобное? Погодные условия здесь гораздо суровее, чем по другую сторону Фростгейта, где находится Аль-Фьорд, так что даже не удивлюсь, если временами старый эсминец трясет так, что незакрепленная мебель летает по каютам.

Прохожу мимо стола, переступая через кипу разбросанных листов, бумага разбухла от сырости, поэтому разобрать написанное невозможно, да я и не пытаюсь. Прекрасно помню, что удалось вычленить из записей при прошлом визите. Ничего позитивного для мира по ту сторону моря Выживших.

Открываю все ящики подряд: они ожидаемо оказываются пусты, но я не испытываю по этому поводу ни удивления, ни досады. Сначала в груди нарастает злорадное удовлетворение оттого, что Стив оказался неправ. Нахмурившись, давлю его на корню. Даже если так, я не скажу мужу ни слова. Это лишь спровоцирует новый скандал, а я уже сыта ими по горло.

– Что тут у тебя? – доносится от двери голос Сета.

Мельком оборачиваюсь и веду плечом.

– Пусто, – сообщаю равнодушно. – А у вас?

– Стивен и Джеральд обнаружили сейф в ранее затопленной части корабля, как раз раздумывают, как его вскрыть.

– Вода ушла?

– Да. Но все заросло плесенью. А еще там воняет.

Скрываю улыбку. Теперь понятно, почему Сет сбежал повыше. А следом тихо выдыхаю. Может, все не так уж и безнадежно, и мы действительно что-то обнаружим.

Дергаю за ручку выдвижного ящика, но тот не поддается, хотя определенно не заперт. Удивленно приподнимаю брови, но не могу припомнить, заглядывала ли сюда в прошлый раз.

– Давай я? – предлагает помощь Сет, проходя внутрь.

Без возражений отступаю в сторону, освобождая место, и свечу фонариком прямо на ручку.

Такер склоняется над ней, светлые волосы падают ему на глаза, и он небрежно отбрасывает их назад. Стив частенько делает так же, и когда-то подобный жест вызывал у меня улыбку и желание зарыться пальцами в его мягких прядях, чтобы специально растрепать посильнее. Хорошо помню, к чему это когда-то приводило, а теперь…

Сет с силой дергает за ручку, ящик со скрипом поддается, но вытащить его полностью не получается, всего сантиметров на десять. Видимо, дерево разбухло от влаги или направляющие проржавели. Подаюсь поближе, освещая внутренности, что оказываются пусты точно так же, как и все остальное в этой чертовой комнате. Разочарованно переглядываемся с Сетом. Выпрямляюсь и тянусь к следующей дверце, но Такер внезапно останавливает:

– Погоди. Посвети-ка еще раз. – Его голос звучит взволнованно, и я делаю, как он просит. – Что это там? Видишь?

Снова заглядываю вглубь ящика, но он по-прежнему пуст.

– Ничего…

– За задней стенкой, – подсказывает Сет.

В тот же миг замечаю торчащий уголок какой-то книги.

– Теперь вижу, – отзываюсь я и вновь тяну за ручку, но ящик не поддается ни на миллиметр.

– Позволь мне, – снова предлагает Такер.

Не успеваю отступить, как Сет с силой бьет ногой по выдвинутому дну, отчего помещение заполняется треском. Он грубо выдергивает из пазов треснувший пополам ящик и отбрасывает в сторону. Нетерпеливо просовываю руку в образовавшееся отверстие и цепляю кончиками пальцев кожаный переплет. Расшатываю застрявшую между стеной и шкафом книгу из стороны в сторону, пока она с трудом не поддается и через пару минут одинаковых манипуляций не оказывается на свободе. Сет все это время терпеливо ждет, перехватив у меня фонарик. Чувствую, как с каждым мгновением сердце начинает биться все быстрее, и меня охватывает странное предвкушение, будто я действительно достала нечто ценное.

Выудив на свободу на удивление чистую книгу, слегка разбухшую от влажности, тут же открываю ее. Сет склоняется вперед, освещая страницы. Сразу же становится понятно – это не книга, а блокнот с рукописным текстом. Чернила побледнели, но без проблем удается прочитать написанное в углу «Брэдли Робертс». Возможно, имя владельца.

Пролистываю несколько страниц, плотно исписанных косым почерком, особо не вчитываясь в содержание.

– Хоть что-то, – комментирует Сет. – Оставишь у себя, а я осмотрю соседнюю каюту? У нас час до того, как нужно будет возвращаться.

– Без проблем. – Забираю фонарик, пару секунд провожаю удаляющуюся спину Такера рассеянным взглядом, после чего возвращаю его на страницы дневника и перелистываю ближе к концу, где бумага сильно разбухла от влаги, и текст стал практически нечитаемым.

Внимание цепляется за разрозненные слова и фразы, которые мне ни о чем не говорят.

«…исследовать взаимодействие…»

«…Эфир…»

«…не допускать… смешив…»

«…непредсказуемый рез…»

Ловлю себя на желании отправить блокнот в кучу бумаг, разбросанных по полу, где ему самое место, но что-то не дает мне это сделать. Он столько лет провел между шкафом и стеной каюты. Зачем его туда спрятали? Спрятали ли? Или он попал туда случайно? Какими мыслями делился этот Робертс? Может быть, там нет ничего особенного, но убедиться не помешает.

С шумом выдыхаю, захлопываю его и тяну за язычок молнии на куртке, чтобы спрятать находку во вместительном внутреннем кармане. Изучу по возвращении домой. А лучше отдам Стиву. Пусть сам возится с ним, раз заварил всю эту кашу с походом. Уверена, день потрачен впустую.

Грохот откуда-то сверху напоминает о словах Сета, голос которого в тот же миг долетает из помещения напротив.

– Похоже, они вскрыли сейф. Посмотрю, что там. Чарли, ты идешь?

В последний раз оглядев кабинет, куда уже вряд ли когда-нибудь вернусь снова, без сожалений выхожу в коридор и спешу к лестнице на верхнюю палубу.

Глава 2

Аль-Фьорд

Чарли

В печи за спиной уютно потрескивают поленья, от чашки с липовым чаем поднимается пар, но ни притягательный аромат, ни исходящее от грубо вылепленной керамики тепло не способны вывести меня из мрачной задумчивости. Невидящий взгляд устремлен на страницы дневника Брэдли Робертса, раскрытого примерно в середине, но я не вижу ни строчки.

Некоторое из того, что я прочла в нем, не было новостью, другое повергло в оцепенение.

Из рассказов дедушки, когда-то жившего в Эридане – столице Айстерлэнда, я прекрасно помню, как и почему он и некоторые другие жители решили покинуть мегаполис и основать поселение, которое бы не зависело от решений приплывших из-за моря чужаков. Аль-Фьорд построили всего через год после того, как корабли Альянса «дружественных стран» привезли в наши земли военных, ученых и других специалистов, которые должны были разработать вакцину против бушующего по ту сторону моря вируса, практически уничтожившего человечество за считанные недели. Но ни многочисленные попытки, ни неспособность вируса к жизнедеятельности в условиях холода, так удачно царящего в наших краях большую часть года, не принесли результата. Лекарство до сих пор не найдено, миру за морем Выживших пришел конец, а мы в спасении только потому, что живем в суровых погодных условиях девять месяцев в году и не суемся за пределы безопасной территории.

Но дневник Робертса, прибывшего из-за моря и бывшего свидетелем тому, что творилось на «большой земле», раскрыл мне глаза на многое. До того, как он попал ко мне в руки, я особо не задумывалась о последствиях так называемого «Сумеречника», потому как меня они не касались. Будучи ученым, Брэдли весьма подробно расписал его действие на мозг человека и к чему в итоге все это приводило. Подернутые пеленой глаза и лихорадка – ничто по сравнению с постепенным наступлением отсутствия эмпатии и постоянной неконтролируемой ярости, которую заразившиеся не могли сполна выплеснуть, даже голыми руками до смерти забивая тех, кто вставал у них на пути.

Стоит ли упоминать, какой творился хаос, когда «Сумеречник» только попал в воду и со скоростью лесного пожара распространился по разным странам? Люди заболевали семьями, никакого лекарства не было и в помине, а правительства не способны были взять ситуацию под контроль, потому что упустили время и слишком поздно взялись за дело.

Но самое худшее даже не это. Вирус не появился из ниоткуда. Его создали люди, проводя исследования в лабораториях. А после того, как у них не получилось обратить ситуацию в свою пользу, они просто сбежали. Отправили корабли, одним из которых был эсминец «Барракуда», в сторону мыса Нордсвей, чтобы найти способ уничтожить «Сумеречник», неспособный к выживанию в подобной среде.

Страшно представить, что они могли привезти с собой из-за моря и какие последствия постигли бы со скрипом принявших их жителей Айстерлэнда, если бы не практически вечная зима, ненадолго сменяющаяся оттепелью.

Но и это еще не все.

Чем больше записей Робертса я читаю, тем сильнее шевелятся волосы на затылке. Чертов ученый был болен! Но никому не сказал об этом, даже своему обожаемому начальнику – Николасу Фраю, на которого смотрел как на спасителя человечества и буквально преклонялся перед ним.

С одной стороны, мне невероятно противно читать мысли этого эгоистичного человека, намеренно подвергавшего опасности не только почитаемого им начальника, целую команду, плывшую в Айстерлэнд на эсминце, но и мирных жителей, которых мог заразить, и тем самым обречь еще одно государство на вымирание. А с другой, я чувствую необходимость дойти до конца дневника и попробовать разобраться с тем, что случилось в итоге. Вряд ли на страницах содержатся конкретные ответы, ведь в итоге «Барракуда» оказалась на мели, а геологическую станцию, где команда временно осела, накрыло лавиной. По рассказам дедушки я помню, что это произошло примерно в одно время, хотя могу и ошибаться и просто подгонять факты, чтобы сложить в голове какую-никакую картину произошедшего. Одно могу сказать точно: владелец дневника наверняка погиб, потому как вакцину так никто и не изобрел, а в Айстерлэнде за все шестьдесят пять лет с момента начала эпидемии за морем не было зарегистрировано ни единого случая заболевания «Сумеречником». Значит от Робертса никто не заразился.

Из мыслей вырывает робкий стук во входную дверь, встрепенувшись, поворачиваюсь к ней. Первая мысль – Стив вернулся, но я тут же отметаю ее. Несмотря на то, что мы снова поругались перед тем как он, не успев вернуться домой из похода к эсминцу, засобирался обратно, муж не стал бы стучать. Без специальных инструментов вскрыть найденный на «Барракуде» сейф так и не удалось, и Стивен вел себя как помешанный, особенно узнав, что мы с Сетом нашли дневник одного из ученых. Муж уверен, что сейф спрятали не просто так и внутри точно есть что-то ценное, поэтому, поспав всего пару часов, он собрал новую команду, прихватил нужные инструменты и вновь отправился к кораблю.

– Входите, – отзываюсь запоздало.

Дверь тут же распахивается, на пороге появляется раскрасневшаяся с мороза Ванесса Селби, дочка одного из охотников из моего отряда. Золотисто-каштановые волосы выбиваются из-под шапки, и Вэн порывисто убирает их от лица.

– Привет, Шарлотта, – уверенно здоровается девочка, и я с улыбкой киваю.

В свои четырнадцать Вэн не занимать решительности, и этим она напоминает меня в том же возрасте. Ванесса, как и я когда-то, часто напрашивается с отцом на охоту, где он терпеливо учит ее выслеживать добычу, ориентироваться на местности и читать по следам. Уверена, через пару лет за нее будут драться командиры разных отрядов, желая заполучить в свои ряды молодого перспективного охотника.

Обломятся. Вэн будет работать со мной.

– Привет. Что-то случилось?

– Да, – бойко отвечает подросток. – Мы с папой пошли за дровами, когда с охоты возвращался отряд мистера Норриса. Они снова наткнулись на работу того зверя. На этот раз на самой границе охотничьих угодий на юге.

Непроизвольно хмурю брови и понимающе киваю.

Пару месяцев назад в пределах нашей зоны охоты появился какой-то хищник, который повадился уничтожать дичь чересчур грязным способом. Разорванные части туш и разбросанные внутренности отпугивают других животных, которых и без того не сказать, что в избытке.

Мельком смотрю на часы. До наступления темноты около трех часов, а значит мы вполне можем успеть добраться до упомянутой границы и осмотреться на местности. Нужно хотя бы попытаться обнаружить следы зверя, а затем выследить его и устранить. Своей небрежной манерой охоты он портит нам жизнь, с чем пора заканчивать.

– Скажи отцу, чтобы был готов отправиться в лес через десять минут, – распоряжаюсь я, поднимаясь.

Ванесса торопливо кивает и не прощаясь уже через секунду исчезает за порогом. Ухмыльнувшись такому рвению, перевожу внимание на дневник, и улыбка тут же гаснет. Как бы ни хотелось погрузиться в тайны прошлого и поскорее закончить чтение, реальность гораздо важнее. Захлопываю блокнот, в пару больших глотков выпиваю остывший чай и отправляюсь собираться.

Несколько минут спустя, полностью одетая и с карабином за плечом, покидаю дом. Эйвор, развалившийся на своей лежанке в открытом сейчас просторном вольере, поднимает голову, стоит мне захлопнуть за собой дверь.

– Идем, поохотимся, – зову я, и он тут же грациозно поднимается.

Потянувшись, барс без лишней спешки следует за мной. Его шаги настолько тихие, и не знай я, что он находится за спиной, даже не заметила бы его присутствие. И хотя я уже привыкла к бесшумному сопровождению Эйвора, не перестану восхищаться зверем, ставшим мне верным другом и союзником. Он не просто питомец, а гораздо большее.

Шагая к дому Нила Селби, оглядываю небо, затянутое свинцовыми тучами, готовыми в любое мгновение рассыпаться снегом, и ускоряю шаг. Если мы не успеем добраться до места до начала снегопада, то не найдем никаких следов. В таком случае, придется ждать, когда зверь заявит о себе вновь.

По дороге ко мне присоединяются Майкл Шеридан и Герберт Линдс – охотники из моего отряда, которых, очевидно, предупредила Ванесса. Коротко поздоровавшись, доходим до дома Селби. Он как раз показывается на улице. Дочь спешит за ним, недовольно нахмурив брови.

– Я сказал – ты не идешь, – отрезает Нил, кивнув нам вместо приветствия.

– Но, папа…

– Это не обсуждается, Ванесса. В этот раз в лесу может быть опасно. Завтра на охоту – пожалуйста. Сегодня – нет.

Вэн обиженно поджимает губы. Похлопываю ее по плечу и произношу сочувственно:

– Твой папа прав.

Стоит отдать ей должное, руку Ванесса не сбрасывает и даже не отстраняется, а упрямо цедит сквозь зубы:

– Я могу помочь.

– Знаю, что можешь, – сообщаю миролюбиво. – И Нил знает. Но мы понятия не имеем, на что способен этот зверь при встрече с реальной опасностью, а подвергать тебя риску никто не собирается.

– Лучше помоги маме с ужином, – более мягким тоном предлагает Нил.

Ванесса сверлит отца недовольным взглядом, но, к счастью, больше не спорит.

– Будьте осторожны, – приказным тоном велит она, отворачивается и взбегает на крыльцо, а миг спустя скрывается в доме.

– Подростки, – понимающе произносит Шеридан.

Селби кивает, после чего выжидательно смотрит на меня.

– Идем, – бросаю я и отправляюсь в обход дома в сторону леса.

– Как думаете, что это за зверь? – спрашивает Линдс.

Пожимаю плечами. Манера охоты у каждого хищника разная, но такой я еще ни разу не встречала, что говорит об одном – на нашу территорию забрел кто-то новый. Леса Айстерлэнда столь обширны, что вряд ли кому-то удавалось обойти их полностью. Возможно, этот зверь съел всех в своих владениях и просто двинулся дальше, расширяя зону охоты.

– Медведь? – неуверенно предполагает Майкл.

Нил отрицательно качает головой.

– Они у нас отродясь не водились.

– Ну мало ли, лес большой, – разводит руками Герберт, словно прочитав мои мысли.

– На кошачьих не похоже, – добавляет Шеридан, и я оборачиваюсь.

Эйвор шагает чуть позади, не обращая на нас особого внимания.

Постепенно Аль-Фьорд остается за нашими спинами, а мы все сильнее углубляемся в лес. По ходу по привычке проверяю зарубки на деревьях, которые сделаны, чтобы никто не заблудился. И хотя охотники вдоль и поперек знают эти места, мы не нарушаем традицию, зародившуюся еще со времен основания поселения.

Эйвор убегает вперед, будто знает, куда нужно идти, мужчины какое-то время продолжают разговор о том, какой же хищник может доставлять нам проблемы, а позже переключаются на обсуждение прошлой охоты на косуль, в ходе которой мы напоролись на небольшую сегу2, и Ройстону – еще одному охотнику из нашей группы – пришлось лезть на дерево в попытке спастись от разъяренной матки3. Сейчас происшествие вспоминается со смехом, тогда же было не до него. Ройстон мог серьезно пострадать, если бы Селби вовремя не убил вожака, а появившийся внезапно Эйвор не спугнул остальных. Косулю мы тогда так и не убили, зато кабаниной никого не обделили.

Практически не принимаю участия в разговоре, все время возвращаясь мыслями к нашей со Стивом ситуации. Постоянные разногласия на любой почве невероятно выматывают, и я понятия не имею, как вернуть между нами то, что было когда-то. Честно говоря, уже и не помню когда. Переключаюсь не сразу… Но вспоминаю Брэдли Робертса и его записи в дневнике, из-за которых и к этому человеку с моей стороны нет ни капли симпатии.

На подходе к указанному отрядом Норриса месту нас накрывает снегопадом. Приходится максимально ускориться, но в итоге нам не удается обнаружить никаких видимых подсказок, лишь все те же брошенные части туш и внутренностей, не гниющих только благодаря морозу, брызги крови и следы волочения. Ни намека на то, что за зверь здесь поработал. Эйвор обходит место бойни по кругу, ничуть не заинтересовавшись падалью, и своим поведением никак не выдает, что нашел хоть что-то интересное.

– Это точно не медведь, – мрачным тоном сообщает Нил. – Гляньте, ни сломанных веток, ни других отметин. Для такого крупного зверя слишком чисто сработано.

– Значит, все-таки кошачьи? – предполагает Майкл.

– Или волк, – добавляет Герберт.

– Давайте осмотримся, пока все окончательно не засыпало снегом, – распоряжаюсь я.

Расходимся в разные стороны и насколько возможно тщательно и быстро осматриваем близлежащие окрестности, но с тем же нулевым результатом. Полчаса спустя принимаем решение возвращаться. Случилось ровно то, чего я и опасалась. Придется ждать, когда чертов зверь сделает новый шаг.

***

Домой возвращаемся уже после наступления темноты. Эйвор заваливается на лежанку, вытягивает передние лапы и устраивает на них голову.

– Воды хочешь? Или снега наелся? – спрашиваю я, наклонившись и погладив его между ушами, которыми он несколько раз дергает и благодушно урчит. Выпрямляясь, усмехаюсь: – Сейчас принесу.

Не успеваю переступить порог, как чувствую, что карабин соскальзывает с плеча. Хватаюсь за ремешок, но приклад все равно с громким стуком ударяется об пол. Звук привлекает внимание сидящего за столом Стива. Он выглядит уставшим, глаза налились кровью, а желваки дергаются, что выдает высшую степень напряжения. Но меня настораживает не это. В его крепкой хватке зажат бокал джина4, а бутылка все еще стоит на столе рядом с оставленным мною дневником.

– Что случилось? – интересуюсь, стараясь сохранять спокойствие.

Муж пьет алкоголь крайне редко, и то, что он не убрал бутылку на место, говорит – произошло нечто ужасное.

Ставлю карабин в угол у входной двери, крепление на ремешке вновь расстегнулось, потому как им никто так и не занялся. Прохожу к столу, но не сажусь, выжидательно глядя на Стива.

– Гребаные эриданцы, вот что, – рычит он.

Удивленно вскидываю брови.

– Я не…

– Они нас опередили! – взрывается Стив и с силой ударяет кулаком по столешнице, отчего бутылка подпрыгивает. – Вооруженные ублюдки вскрыли сейф и забрали что-то оттуда. Когда мы поднялись на корабль, то нихрена не обнаружили!

– Успокойся, – прошу холодно, потому что не знаю, как еще реагировать на истерику мужа, – и объясни все нормально.

Он мрачно усмехается, приканчивает выпивку одним глотком и с грохотом опускает стакан на стол. Втянув воздух сквозь плотно сжатые зубы, Стив громко выдыхает и со злостью сообщает:

– Мы засекли движение, когда начали спуск с Фростгейта. Решили понаблюдать. У Такера оказался с собой бинокль, так что особого труда понять, кто забрался на корабль, у нас не составило. Военная форма Эридана штука приметная, знаешь ли. Они больше двух часов рыскали по «Барракуде», затем спустили что-то в герметичном контейнере и удалились по пляжу. Мы выждали, а потом отправились к кораблю. Сейф вскрыт, Шарлотта, и он пуст!

Занимаю место напротив и заглядываю в зеленые глаза Стива, сейчас не излучающие ничего, кроме ледяной ярости.

– Не думаю, что Аль-Фьорд в этой ситуации что-то потеряет…

– Прекрати! – обрывает он и поднимается. – Может, хватит уже?

Тоже встаю и интересуюсь с показной невозмутимостью, хотя внутри все закипает от негодования:

– О чем ты?

– Ты прекрасно знаешь, о чем, – гневно фыркает Стив. – В последнее время ты только и делаешь, что споришь и поступаешь мне наперекор.

Изумленно моргаю, приоткрыв рот в готовом сорваться с губ возмущении. Он это, черт побери, серьезно?

– Стив… – произношу на последней капле спокойствия.

– Не хочу с тобой разговаривать, – отрубает он. – И видеть тоже…

Обойдя меня, муж хватает с крючка куртку и исчезает за дверью так быстро, что я даже отреагировать не успеваю. В груди зарождается обида, а стоящая на столе бутылка так и просит, чтобы ею запустили в стену. Горло раздирает яростный крик, а руки зудят от потребности расхлестать что-нибудь в доме, или догнать Стива и съездить по его физиономии. Пинаю стул, на котором недавно сидел муж. Он с грохотом заваливается на пол, но я даже не думаю поднимать его. Опускаюсь обратно на свое место и подрагивающей рукой притягиваю к себе дневник Робертса в надежде, что чужие проблемы сумеют перекрыть мои собственные.

Глава 3

Эридан, апартаменты рядом с военной базой N-15

Пирс

Поднимаю взгляд со светловолосой макушки, чья обладательница привычно стоит передо мной на коленях. Упираюсь им в оконное стекло, за которым клубится ледяная мгла.

Гребаный проморзглый декабрь, ночи которого периодически скрашивает Келли.

Сегодняшняя – не исключение, казалось бы, все, как всегда: после очередного патрулирования забрал ее у исследовательского центра, довез до своей квартиры рядом с базой и… Вот уже полчаса пытаюсь получить долгожданный оргазм, который никак не хочет наступать.

А она старается… Узкая юбка обхватывает стройные, худощавые бедра, обнажая бледные, длинные ноги, и почти трещит по швам от напора коленей на пол.

Из идеальной прически выбито несколько прядей, моими стараниями, и они липнут к её кроваво-алым губам, усиленно и мастерски обрабатывающим член.

Теплый язык водит по всей длине, надавливая и лаская, и вроде бы все, как надо…

Но облегчение и кайф не наступают.

Не сегодня.

– Ты напряжен больше обычного. – Келли отстраняется, не спеша подняться с колен, и озирает меня снизу вверх хищным, но не типичным развратным взглядом.

Властная, умная, обаятельная женщина, привыкшая получать свое и живущая в удовольствие. Четко знающая границы и никогда не требующая большего. Во многом мы схожи, и неудивительно, что нашли друг в друге то, что искали – а может, и нет, просто подвернулся случай. Постоянный секс без каких-либо обязательств.

Я давно знаком с Келли Фрай – со времен участившихся стычек с Акранесом, будь они неладны. Видел ее на собраниях совета Эридана, да и в штабе часто мелькала, и в какой-то миг, уже не вспомнить, в какой именно, мы просто стали ближе.

– Всего лишь устал… – спокойно отвечаю, отходя на шаг и поднимая спущенные брюки и боксеры. – Не бери на свой счет.

– Ну что ты… – Келли поднимается с прохладного пола, одним движением поправляя волосы. – И не подумала.

Она улыбается лукавой улыбкой змеи, готовящейся нанести удар своей жертве. Я привык. В роли ее жертвы быть не планирую, и она это знает, но все же иные улыбки не дарит. Мне и не нужно.

Вряд ли Келли можно назвать опасным человеком, но дорогу ей переходить не стали бы многие. Есть в ней что-то – мрачное, ледяное и непробиваемое, – что бросает в дрожь неопытных в общении с подобными лицами. Я же прекрасно знаю, с кем имею дело, и давно привык к ее элегантным, уверенным, но чертовски хладнокровным манерам и речи.

Ее точеное лицо – слишком молодое и привлекательное в тридцать с небольшим лет – нечитаемо, когда я протягиваю стакан с коричневого цвета жидкостью. То еще пойло, но другого алкоголя в Эридане не найти.

– Останешься на ночь?

И нет, дело не в том, что не кончил. Меня перестали волновать какие-либо женские реакции или последующие сплетни о том, что секс со мной мог не удасться, еще, наверное, лет пять назад, и предложение о ночевке связано не с желанием взять реванш и что-то доказать Фрай.

Просто пиздец как не хочется в эту черную зимнюю ночь оставаться одному.

Келли бросает быстрый взгляд на наручные часы и без лишних благодарностей принимает виски из моей протянутой ладони.

Время близится к двенадцати, отбивая неслышный ритм на ее хрупком запястье.

– Не в этот раз, Пирс, – без эмоций сообщает она, вглядываясь со мной в еле различимый пейзаж за окном.

Поднимается метель.

– Тогда подвезу тебя, – опрокинув в себя весь стакан, я поворачиваюсь к застывшей в задумчивости Келли.

Но она мгновенно приходит в себя, одаривая меня одной из своих фирменных деловых улыбок, в которой нет ни грамма тепла.

– За мной приедет водитель, я договорилась, – она разворачивается, обувает сапоги на высоченном каблуке и медленно направляется к выходу. У двери тянется за пальто. – Не утруждайся, тем более ты выпил…

Педантка до мозга костей.

Плетусь за ней, осознавая, что, может, оно и к лучшему, и что все-таки вряд ли Келли та, кто сможет согреть меня и развеять одиночество без применения крышесносного секса.

Сегодня хочется просто с кем-то помолчать, наблюдая за погребенным под белым саваном Эриданом из окна апартаментов. Гребаная лирика. И что с настроением?

У двери Келли останавливается, коротко смотрит на свой коммуникатор и добавляет бархатным голосом, растягивая слова:

– Завтра будет сложный день на работе. Мы ожидаем кое-каких новостей с минуты на минуту, и если все сложится, полагаю, что не обойдемся без помощи военных.

Хмурюсь, пытаясь разгадать явно скрытый контекст.

– Я так понимаю, детали ты сообщить не можешь?

Мы не так много говорим и не лезем в жизни друг друга, обмениваясь чаще всего лишь парой обезличенных фраз перед тем, как раздеться.

Но я должен был спросить, раз она закинула своеобразную удочку.

Хотя бы из вежливости и поддержания диалога.

И в итоге получаю нечто интригующее, хотя абсолютно не желаю сейчас анализировать эту информацию.

– Конечно, нет, милый. – Женские пальцы касаются моей щеки на мгновение под ироничную интонацию. – Всему свое время. Ты узнаешь подробности у генерала Рута, если он, конечно, решит привлечь конкретно тебя и твою группу. Вы ведь лучшие из лучших. А я пока рьяно сохраняю конфиденциальность, и даже твой прекрасный член не способен меня разговорить.

Последняя фраза брошена и почти тонет в диком поцелуе, с которым ее губы накрывают мои, и через минуту-другую Келли покидает мое обиталище.

Оставив меня в одиночестве, которое перестает быть давящим.

***

Голова с утра привычно гудит – из-за недосыпа и выпитого.

Машинальным движением поправляю форму, двигаясь в сторону кабинета генерала.

Надеюсь, сегодня Рут «снимет» с меня уже осточертевшее патрулирование, назначенное в качестве наказания две недели назад.

Напился и устроил драку с одним идиотом в баре. А Рут в последнее время ведет себя не как генерал – можно подумать, это первый раз, когда офицеры дерутся – а как чертов святоша.

Итог: из командира снайперской группы я пока разжалован и стал простым городским патрульным на некоторое время.

В полумраке коридора меня настигает Мэтт, мой заместитель.

Славный малый, пока не переберет с алкоголем.

Хотя как еще выдержать этот климат, в котором мы буквально заточены, хрен его знает.

– Доброе утро, командир, – приветствует Мэтт, согласно уставу и несмотря на нынешние мои обстоятельства, сразу сравнявшись со мной. – К генералу?..

– Утро доброе, Ларсен. К нему самому. Иду выяснять, что ему понадобилось от меня в пять утра… – бурчу в ответ, покосившись на подчиненного. – А ты чего на ногах?

– Да я это… – Мэтт неловко чешет затылок и мнется. Я уже знаю, что последует дальше. – По делам…

– Знаю я, блять, твои дела. Опять в бар опохмеляться?

Он поджимает губы, молчит, опустив глаза, но мы не останавливаемся и уже подходим к кабинету Рута.

– Завязывай, Мэтт, серьезно. Так и до алкоголизма недалеко.

– Я всего лишь…

– Единственное, что не дает тебя уволить – это только одному тебе присущий талант стрелять по мишеням четко в центр лба, посрать с какого расстояния.

Разворачиваюсь к нему, пристыженно застывшему у двери, окидывая строгим взглядом.

– Я больше не буду, Пирс, правда…

Как ребенок, мать его.

– Слышали, знаем, проходили, – отмахиваюсь от него и без предупреждения захожу к Руту, закрывая дверь перед носом непутевого засранца Ларсена.

Как его перевоспитать, ума не приложу…

Мэтт Ларсен – мой самый жесткий проеб, как командира, и я не в состоянии усмирить его в определенных ситуациях. И одновременно моя самая ценная находка при формировании подразделения «Дельта» пару лет назад.

Прохожу вглубь, к столу, за которым восседает генерал.

– Тебя стучаться не учили? – недовольно проговаривает Джордан, не отрывая внимания от планшета, на котором быстро что-то набирает.

– Снайперов не учат этикету. Только молчаливой стрельбе, – парирую я, развалившись на стуле перед ним.

Надо было принять что-то от головы.

Яд, к примеру.

Только он способен сейчас унять звон в ушах и мерзкий набат в черепной коробке.

Джордан Рут закатывает глаза, тяжело вздыхая с намеком, что я неисправим – собственно, это правда – затем откладывает планшет и, сцепив ладони перед собой в замок, мрачным взглядом вонзается в меня.

– Разговор пойдет как раз о стрельбе.

Так-так.

Вспоминаю слова Келли вчера перед уходом.

Складывается впечатление, что она, на самом деле, уже знала о привлечении меня к чему-то.

– Моя провинность в баре прощена? – кривлю рот в ироничной усмешке, которая генералом не оценена.

Жаль. Когда-то, когда мы были друзьями и на равных, мой сарказм он любил. Сейчас я позволяю его только тогда, когда мы наедине.

– Если бы не просьба ученых, походил бы в патруле еще немного, с тебя бы не убыло. – Джордан поднимается с места, вытаскивая из невзрачного металлического шкафчика папку с документами. Бросает ее на стол, сухо продолжая: – Исследовательский центр вот уже несколько месяцев занимается какими-то раскопками вокруг города. Мол, хотят найти что-то, что прибыло после катастрофы вместе с кораблями Альянса шестьдесят пять лет назад.

– Спасибо за экскурс в историю, генерал, – перебиваю я, протягивая ладонь к папке.

Рут закатывает глаза, но говорит дальше, игнорируя мой выпад:

– И они нашли. Нечто ценное. Понятия не имею, что это. – Он складывает руки на груди, наблюдая, как я изучаю бумаги. – И как в принципе семидесятилетнее старье может пригодиться в их разработках. Но им нужно наше содействие.

– В каком формате? – приподнимаю бровь, пытаясь параллельно слушать и вникать в написанное.

– Объект надо перевезти. Его обнаружили недалеко от исчезнувшего озера рядом с Эриданом. – Рут вновь садится обратно, внимательно всматриваясь в меня. – Наша задача – обеспечить безопасную доставку груза до здания исследовательского центра.

– Зачем им наша помощь? Акранес же…

– Снова как змея поднимает голову. Разведка передает, преступные группировки планируют новые нападения на Эридан. И мы не можем позволить, чтобы это случилось в том числе во время перевозки.

Задумчиво смотрю на Рута. Только же ведь затихли эти стычки… И вот опять. Опускаю взгляд в папку. В документах вижу краткие наброски и обрубленные данные, без описания того, что именно потребуется охранять; различные кодировки, отчеты, присвоенный статус секретности и схему Эридана.

Не успеваю задать вопрос, как Рут добавляет:

– Ты и твои парни берете на себя защиту в этом периметре. – Он наклоняется и обводит пальцем кусок района и дороги в центре города. – Распредели позиции и отбери лучших стрелков. Перевозка назначена на завтрашнюю ночь, улицы к этому моменту будут подготовлены и очищены от жителей.

Медленно закрываю папку и долго молчу, прокручивая в голове услышанное.

– С Акранесом понятно. Но что именно нашли ученые, раз им требуется настолько сильная конспирация?

– Нас это не касается, – качает головой Рут. – По крайней мере, пока. Мы отвечаем за безопасность всего Эридана и, в частности, за проведение подобных мероприятий без эксцессов.

– Можно подумать, у нас каждую неделю подобные мероприятия… – Зажимаю папку подмышкой, все еще строя догадки. – Неужели тебе совсем не интересно? Как генерал, ты ведь должен быть…

– Нет, – отрезает Джордан и взглядом указывает на дверь. – Если у тебя больше нет вопросов, то выполняй приказ, Спенсер.

Украдкой смотрю на папку, затем на генерала. В итоге киваю. Без слов встаю и покидаю кабинет, отсалютовав ему двумя пальцами от виска.

Что ж.

Перевозка так перевозка.

Хоть вернусь к прежней работе, которая явно интереснее, чем разнимание носящихся и дерущихся детей на улицах Эридана…

Глава 4

Аль-Фьорд

Чарли

Три дня. Именно столько мне требуется, чтобы изучить дневник Брэдли Робертса от корки до корки, но полученные знания не приносят ни капли удовлетворения. Лишь еще больше горечи и презрения к человеку, оставившему записи.

Помимо личных мыслей и заметок о течении своего заболевания Робертс часто переходил на терминологию, о значении которой я не имею ни малейшего представления. Попади этот блокнот в руки ученых из Эридана, они наверняка пришли бы в восторг и уж точно разобрались с написанным. Но я ни за какие средства не продала бы им эти сведения.

Однажды «светлые умы человечества» уже сотворили непоправимое, для каких-то целей создав то, что впоследствии назвали «Сумеречником». А я не тот человек, который хотел бы взять на себя ответственность за новый виток конца света, поэтому этот дневник никогда не должен оказаться в ненадежных руках.

Единственное, что я планирую, так это разговор с Кирби, когда через пару месяцев тот вернется из Эридана. Пожалуй, он единственный человек во всем Аль-Фьорде, который способен точно объяснить значение той белиберды, что на страницах своего дневника оставил Робертс.

За спиной слышится стук захлопнувшейся входной двери, а затем приближающиеся шаги, но я даже не оборачиваюсь. Спокойно домываю чашку, переворачиваю ее на сушилку и подхватываю с крючка полотенце для рук. Кожей ощущаю присутствие Стивена, но намеренно тяну время, не желая идти на контакт.

За прошедшие три дня мы так и не поговорили. Он все время пропадал вне дома: то на охоте, то занимаясь проблемами жителей поселения, то решая вопросы с предстоящим обменом между Аль-Фьордом и Бьоргеном. Он уходил, когда я еще спала, а возвращался, когда уже отправлялась ко сну. Я же, в свою очередь, даже не думала сделать первый шаг, потому как до сих пор считаю – в данной ситуации вина за ссору целиком и полностью лежит на Стивене. Да и, если разобраться, – сколько уже можно идти на уступки? Кристально ясно – наши отношения недалеки от краха, и у меня нет ни желания, ни сил как-то это исправлять.

Возвращаю полотенце на место и нарочито медленно разворачиваюсь. Стив замер у стола и наблюдает за мной исподлобья, весь его вид выдает настороженность, будто муж ожидает, что я в любую секунду брошусь в атаку. Но мне все равно. В душе ничего, кроме пустоты.

Тишина затягивается на несколько долгих минут, в течение которых мы неотрывно смотрим друг на друга, не двигаясь с места.

– Привет, – наконец нарушает молчание муж, и я едва сдерживаюсь, чтобы не вскинуть брови.

Привет?

Такую тактику он выбрал?

– Привет, – отвечаю максимально нейтральным тоном, по которому невозможно разобрать ни единой эмоции, за что я собой горжусь.

Стивен с шумом выдыхает и неожиданно шагает вперед, стремительно сокращая разделяющее нас расстояние. А пару секунд спустя заключает меня в крепкие объятия, на которые я не отвечаю. Непроизвольно напрягаюсь, но попыток отстраниться не предпринимаю. Щеки́ касается прохладная ткань куртки, пахнущая уличной свежестью и немного дымом. Втягиваю пробивающийся сквозь них запах кожи Стива и на миг прикрываю глаза. Ничего не чувствую. Ничего…

– Прости меня, Чарли, – бормочет он мне в макушку.

На пару мгновений удивленно застываю, а после заставляю себя расслабить плечи и поднимаю голову, чтобы заглянуть ему в глаза. За зеленоватыми радужками нет и намека на холод, что царил там в момент ссоры, сейчас я вижу только искреннее раскаяние. Но я в него не верю. Уже нет…

– За что? – спрашиваю все тем же нейтральным тоном.

Стив тяжело вздыхает и самую малость отстраняется, продолжая прижимать меня к себе.

– За все: за то, что вел себя как мудак в последнее время; за то, что решал важные вещи без твоего участия; за то, что сорвался и обвинил тебя в своих неудачах. – Он нервно проводит ладонью по волосам, прежде чем продолжить: – Столько всего произошло и навалилось: чертов зверь, пугающий дичь, отчего пушнины для обмена набралось впритык; Гроув и его психованная жена давят на меня с необходимостью ускорить ремонт системы фильтрации воды, хотя это терпит еще пару месяцев; а в довершении ко всему ситуация с сейфом, которая будто специально повернулась не в мою пользу. Плюс я выпил не в меру, вот и не сдержался. Понимаю, это ни в коем случае меня не оправдывает, но я больше не могу выносить эту замораживающую отстраненность между нами.

Закончив, муж с надеждой заглядывает мне в глаза, а я могу думать только об одном.

Я, я и еще раз я.

Стив, как обычно, думает только о себе.

Неужели так было всегда? Ответ на этот вопрос наотмашь ударяет правдой.

Понимаю – так и есть.

Мои чувства к Стиву не позволяли видеть вещи реальными, все воспринималось словно сквозь искривленную призму, но перестало ровно в тот момент, когда я поняла, что устала. Устала оттого, что меня не слышат. Даже не так – не хотят слышать. И если раньше Стив хотя бы делал вид, что прислушивается к моему мнению, то давно перестал. Когда это случилось? До его избрания главой совета Аль-Фьорда или уже после? Не помню, да и сейчас это последнее, на чем мне хотелось бы акцентировать внимание. Уверена, попытайся я действительно разобраться в наших отношениях, копнуть глубже, чтобы дотянуться до корня проблемы, и новой ссоры не избежать. Я слишком хорошо знаю Стивена. Да и поздно уже. Разбираться нужно было раньше, а сейчас… мне все настолько безразлично, что временами страшно.

– Хорошо, – в конце концов произношу негромко и настойчиво выпутываюсь из объятий, на что муж, явно не ожидавший такого исхода, хмурится. – Давай вернемся к этому вечером?

– А сейчас ты…

– Жду Селби. Обойдем южные границы на случай, если зверь вновь объявлялся, чтобы не упустить шанс его выследить.

Стивен слегка хмурится, а после заминки кивает.

– Отправить с вами Джеральда?

Отмахиваюсь с показной небрежностью:

– Сами справимся.

Он снова кивает и оборачивается на резкий стук в дверь. Смотрю на настенные часы, если это Нил, он рано.

– Входи, – позволяет Стив.

Шагаю к вешалке, чтобы взять куртку и шапку, но на полпути замираю, потому как на пороге показывается вовсе не Селби, а запыхавшийся Дастин Кирби, которого здесь быть не должно еще как минимум несколько месяцев.

Какого?..

– Дасти! – с улыбкой восклицает Стив и обходит меня, чтобы поприветствовать друга.

Они с детства были не разлей вода и вели себя больше как братья, нежели друзья. Поэтому когда встал вопрос с внедрением в лаборатории Эридана, Стивен не раздумывая отправил туда человека, которому доверял как себе. К тому же, Кирби всегда отличался не только повышенной любознательностью к науке, но и способностью на раз-два разобраться с любыми, даже самыми сложными темами. Дед Дастина, бывший ученым в лабораториях Эридана до того, как покинул столицу и вместе с семьей перебрался в строящийся Аль-Фьорд, с удовольствием занимался с внуком и делился всеми знаниями, которые тот готов был поглощать.

Мужчины сходятся в коротких объятиях и с силой похлопывают друг друга по спине.

– Привет-привет, – здоровается Дастин и с широкой ухмылкой оглядывает Стива, будто желает убедиться, что с другом все в порядке.

Стивен, в свою очередь, проделывает то же самое, и я едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза.

– Что произошло? – спрашиваю без предисловий, нарушая веселую атмосферу воссоединения.

Кирби вмиг становится серьезным, и Стив следует его примеру, жестом приглашая того сесть за стол.

– Выпьешь что-нибудь? – предлагает он.

Дастин отмахивается, плюхается на предложенное место и переводит дух.

– Военные Эридана глушат сигнал, поэтому не смог связаться с вами по рации, пришлось гнать на снегоходе, – поясняет он.

– В чем дело? – спрашиваю я, выжидательно глядя на усталое лицо Кирби.

Он надувает щеки, с шумом выдыхает и разводит руками, словно не зная, с чего начать.

– Похоже, они и правда в шаге от открытия, – заявляет он таким тоном, будто сам не может поверить в то, что только что произнес, а после поясняет: – ученые.

– Ты сейчас о… – начинает Стив, но Дастин перебивает.

– Да. Несколько дней назад они нашли недостающую книгу по проекту «Северный Антидот», в которой скрыт ключ к изобретению вакцины.

Внутренности холодеют, когда мы с мужем переглядываемся. В его глазах отчетливо читается зарождающаяся ярость. Наверняка он тоже догадался что именно военные забрали из проклятого сейфа на «Барракуде». Ни за что не поверю, что это простое совпадение.

Черт и еще раз черт!

– Ты уверен? – уточняю лишь затем, чтобы выгадать немного времени на размышления.

– Абсолютно, – кивает Кирби. – Фрай заряжена как никогда. Она прет напролом и уже ни за что не остановится.

На миг замираю, ощутив, как екнуло сердце. Слишком часто за последние несколько дней я читала упоминания этой фамилии. Еще одно совпадение? Что-то подсказывает – нихрена.

– Фрай? – переспрашиваю внезапно осипшим голосом.

Мужчины быстро переглядываются.

– Келли Фрай – руководящая всеми лабораториями Эридана, – поясняет Дастин.

– Та самая главная докторша, – добавляет Стив. – Я же тебе про нее говорил.

Едва сдерживаюсь от тяжкого вздоха. Говорить – говорил, но без имен. Хотя, по сути, какая разница? Что бы мне это дало? Фамилия Фрай не такая уж и редкая.

– А ты не в курсе, у нее нет родственника по имени Николас? – уточняю на всякий случай.

Дастин пожимает плечами.

– Чего не знаю, того не знаю. А что?

– Не важно, – качаю головой и снова возвращаюсь к насущному вопросу, отодвинув мысли о дневнике Робертса куда подальше. – Так что там с вакциной?

– Фрай готовит масштабный эксперимент, – охотно продолжает Кирби. – Но сначала им нужно достать какую-то штуку под названием «Эфир». – В желудке все каменеет, в ушах зарождается звон. Последнее уже слышу как сквозь вату: – По завету прибывших в Айстерлэнд ученых его захоронили где-то в районе пересохшего озера неподалеку от Эридана еще шестьдесят пять лет назад. Прямо сейчас команда Фрай ведет там раскопки. Я решил, что это важно, поэтому смылся, как только появилась возможность.

Нет! Нет и нет!

Черт побери – нет!!!

Этого просто не может быть!

– Ты сказал – «Эфир»? – уточняю безжизненно.

– Да.

– Нельзя, чтобы он попал в исследовательский центр! – выпаливаю я, ощущая приливающую к щекам кровь.

Взгляд мечется по комнате, пока не застывает на дневнике, одиноко лежащем на подоконнике. Хочется броситься к нему и заново перечитать последние записи, но я и так хорошо запомнила, о чем в них говорится.

До того, как пошли разбухшие от влаги страницы, на которых практически невозможно было разобрать текст, Робертс многое написал про исследования этого «Эфира» совместно с Николасом Фраем. И пусть я совершенно некомпетентна в вопросах науки, понять, что «Эфир» ни в коем случае не должен вступать в реакцию с другими компонентами будущей вакцины, у меня ума хватило. Брэдли писал о том, что его обожаемый Фрай утверждал – от воссоединения паров «Эфира» с базовым составом сыворотки люди могут получить нечто более худшее, чем вирус, уничтоживший большую часть человечества. Фрай хотел изучить его свойства отдельно, потому как был уверен, что «Эфир» можно использовать гораздо более эффективно, не смешивая ни с чем. А теперь Кирби утверждает, что Келли Фрай, будь она родственница Николаса или нет, собирается сделать ровно то, чего ни в коем случае нельзя допускать.

– Чарли, в чем дело? – с беспокойством, но в то же время требовательно спрашивает Стив.

– Мы должны остановить ее, – заявляю уверенно, встречаясь с ним взглядом.

Муж изумленно округляет глаза. Скорее всего, в ответ мои сверкают бешеной решимостью, отчего он мог подумать, что я сошла с ума. Но меня это не волнует.

– Мы? – переспрашивает он, не скрывая скепсиса в голосе.

– Да, – произношу твердо. – Если эту Фрай не остановить, Айстерлэнд ждет нечто похуже конца света, случившегося за морем Выживших.

– Да с чего ты это взяла? – раздраженно уточняет Стивен.

– Из дневника Брэдли Робертса, – отрезаю я, указывая пальцем себе за спину, и поворачиваюсь к Кирби. – У тебя три часа на отдых, после будь готов выдвинуться в обратный путь. Я соберу охотников, припасы и оружие, сопроводишь нас в Эридан. Нужно забрать «Эфир» до того, как он попадет в лаборатории. Оттуда нам его уже не достать.

Дастин ошеломленно моргает и переводит внимание на Стивена. Тот раздраженно пыхтит и взмахом руки отпускает друга.

– Отдыхай, Дасти. Найду тебя позже.

Кирби кивает и поспешно ретируется, оставляя нас наедине. Тоже шагаю в сторону выхода, лихорадочно выстраивая в голове последовательность действий.

Снимаю с крючка куртку в тот момент, когда Стивен перехватывает мою свободную руку чуть выше локтя.

– Ты никуда не пойдешь, – безоговорочно заявляет он.

Вырываюсь из захвата и отступаю, раздраженно уставившись в глаза мужа и до ломоты в пальцах стиснув ткань.

– Мы должны это сделать, понимаешь? На кону благополучие жителей не только Аль-Фьорда, но и всего Айстерлэнда.

Стив устало проводит ладонью по лицу и несколько раз глубоко вдыхает и выдыхает, явно стараясь взять себя в руки.

– Это не твоя война, Чарли. С чего ты вообще решила поиграть в героя?

Ошарашенно отступаю.

– Поиграть в героя?! – почти выкрикиваю я. – Что ты несешь, Стив? Если сумасшедшая Фрай смешает это дерьмо, и оно попадет не в те руки, то уничтожит всех. Всех! И нас в том числе.

– Мы не станем в этом участвовать. Если тебя это настолько беспокоит, продадим информацию Акранесу, те с удовольствием проглотят наживку.

Смотрю на него как на идиота и медленно качаю головой. Нельзя, чтобы кланы Акранеса вообще об этом узнали. Они впадут в ярость и развяжут полномасштабную войну, которая в конце концов неизбежно коснется и нас. Не нужно быть гением, чтобы это понимать. Между Эриданом и Акранесом непростые отношения с тех самых пор, как столица приняла делегацию военных и ученых Альянса, которые в итоге практически подмяли правление Айстерлэнда под себя.

– Нет, Стив. В этот раз Аль-Фьорд не сможет отсидеться в сторонке. Ты как хочешь, а я беру охотников и еду в Эридан.

– Ты этого не сделаешь, – рычит он, угрожающе подступая ко мне.

Вскидываю голову и смело встречаю бушующую в зеленых глазах ярость.

– И как же ты меня остановишь? Запрешь? Свяжешь?

Стивен изумленно отступает.

– Что ты несешь?

– Идем вместе, Стив, – пробую убедить я, чуть смягчившись. – Если бы это не было важно, я бы не настаивала…

Даже не договорив, понимаю – ничего не выйдет, он не уступит.

– Повторяю, мы в этом не участвуем, – непреклонно отрезает Стив. – Я все сказал.

Обреченно качаю головой, сглатывая горечь.

– Как знаешь, – практически шепчу я, понимая – на этом все – конец.

Как только вернусь, подниму тему наших обреченных отношений, потому что с меня достаточно. Нечего больше спасать. Воскресить то, что давно мертво, невозможно.

Пытаюсь обойти его, но Стивен молниеносно заступает мне дорогу.

– Прекрати! – внезапно орет он и с силой впечатывает кулак в стену, отчего висящие на крючках куртки подпрыгивают, а я отшатываюсь. – Снова ты это делаешь! Я гребаный глава совета и приказываю тебе слушаться!

Изумленно таращусь на него, едва сдерживая истерический смех. Вот, значит, как он заговорил.

– А я – жена главы совета – пока еще жена, – произношу максимально спокойным тоном, что, кажется, приводит его в еще большую ярость и смятение.

– Что ты?..

– У моего голоса тоже есть вес, не так ли? – перебиваю я.

– Есть, – выплевывает Стивен, – но ты не можешь принимать такие решения в одиночку. Соберем людей…

– Нет у нас лишнего времени! – отрезаю злобно. – Можете собраться и обсудить ситуацию, если тебе так угодно, а заодно изучить дневник Робертса, – указываю в сторону подоконника, на котором тот лежит. – А я предпочитаю действовать.

– Ты не можешь увести целую группу охотников, – приводит еще один аргумент он, будто утопающий, хватающийся за последнюю соломинку. Возможно, мне стало бы даже жаль его, если бы не разъяренное выражение лица и знание, что вся эта ярость предназначена мне. – Они нужны городу.

– Брось, Стив. Пару дней как-нибудь обойдетесь.

Накидываю куртку и, не застегивая, выхожу на улицу, полной грудью вдыхая морозный воздух, что мне сейчас жизненно необходим. Запускаю руку в карман за шапкой, но вместо нее вытягиваю ярко-голубую бандану, которую использую как маску для лица в сильную метель. Шапки нет. Плевать, заберу позже, когда вернусь за рюкзаком и припасами. Прячу легкую ткань обратно и шагаю прочь от дома. Эйвор мгновенно пристраивается следом.

– Чарли? – окликает Стив. На ходу оборачиваюсь под тихое рычание барса. Он выдает привычную реакцию на повышенный тон Стивена. – Ты не можешь принимать такие решения в одиночку! Сама говорила – мы партнеры.

Не выдержав, смеюсь ему в лицо, но ничего не отвечаю. Отворачиваюсь и быстрым шагом иду дальше. Попавшемуся навстречу Селби приказываю созвать команду, приготовить технику и взять топливо про запас, а также собрать провизию на два дня. Сама же отправляюсь на склад, где так кстати хранятся перехваченные пару лет назад тактические винтовки и капсулы с острыми наконечниками со снотворным, которые мы так и не решились сбыть, чтобы не вызвать подозрений ни у Эридана, ни у Акранеса. Ведь оружие принадлежало кому-то из них и было утеряно в ходе вооруженного столкновения, причину которого вряд ли уже кто-то вспомнит.

Аль-Фьорд слишком долго сохранял нейтралитет. Пора это исправить.

Глава 5

Эридан, военная база N-15

Пирс

На складе еще холоднее, чем в плохо отапливаемых казармах. Слышу, как одуревший ветер долбит по металлическому каркасу отдельно стоящего здания, где хранятся запасы и выдается оружие. Чуть ли не рвет шифер.

Понимаю, почему мои предки выбрали Айстерлэнд, хотя вряд ли у военных Альянса был выбор шестьдесят пять лет назад. Понимаю, что должен быть благодарен морозу за выживание, но… Я все так же ненавижу зиму. Ненавижу наступающее на пятки гребаное старомодное Рождество, которое сохранили в дань разрушенной цивилизации. Ненавижу снег и ощущение оцепенения из-за холода. До праздника – считанные дни, а у меня уже зудит под кожей от раздражения.

Глубоко вздыхаю, приводя мысли в подобие порядка. Еще раз пробегаю взглядом по карте местности, где будет проходить спецоперация, пока жду выдачу экипировки от дежурного.

– Спасибо, – бросаю ему и убираю папку за пазуху.

Забираю ящик с дальнобойной винтовкой, бронежилет и прочие прелести снайперской амуниции. Сзади раздается чеканящий шаг берцев – узнаю в нем Мэтта. Удивительно, но трезв. Хотя если бы он явился на задание подшофе, точно вылетел бы с базы, украшенный кровоподтеками моего авторства.

Не дожидаясь, когда он заговорит, начинаю обрисовывать ситуацию, попутно натягивая броню:

– Поедешь со мной, будешь на соседней позиции. Парни уже получили приказ. Двинутся следом. Перевозка назначена на полпервого, так что нам нужно занять здание раньше.

Мэтт хмурится, чешет затылок, затем поднимает брови так, что лоб покрывают волны морщин. Его извечная физиономия, когда он что-то недопонял.

– Впервые за долгое время после закончившихся стычек с Акранесом мы идем на стоящее задание. И даже не в курсе, что за вещь будет перевозиться. Тебе не кажется это странным?

Вопрос вновь поджигает во мне остывшее любопытство к предмету, найденному учеными, которое не удовлетворил Джордан. А я только-только настроился не думать о находке.

– Стоящее ли? – лгу и специально ворчу, чтобы сбить Мэтта с толку. – Наверняка нашли какой-нибудь допотопный железный горшок, в который ссал президент Альянса… Уверен, нас вытаскивают в этот мороз для понта.

Он зависает, осоловело уставившись на меня. Пропил остатки скудного ума, честное слово… Отправлю его к мозгоправу после задания, пусть как-то перепрограммирует засранца на жизнь без алкоголя. Поразительно, как он до сих пор продолжает так метко стрелять.

– Железный горшок, который требуется для новых разработок? – вдруг скептически отзывается зам, и тут я понимаю две вещи: с оценкой его – если не интеллекта, то логики – я погорячился; и второе – не буду больше рассказывать Мэтту все в подробностях, которые получаю от генерала.

– Завязывай, Ларсен. Это не имеет значения. Есть задание – мы его выполняем.

– И все-таки…

Игнорирую риторику, с каменным лицом заряжая оружие. Мэтт пожимает плечами и протягивает дежурному свою карточку допуска, чтобы тоже получить амуницию.

***

Центр Эридана, позиция подразделения «Дельта»

Бойцы «Дельты», после короткого дополнительного инструктажа, уже на крыше выделенной под наблюдение высотки. Резво занимают позиции. Нескольких я отправляю на разные этажи соседнего здания. Оставшуюся часть маршрута охраняют другие группы, с другими командирами.

Видно, что все истосковались по нормальной службе и устали просиживать штаны в баре базы.

Я, пожалуй, тоже. Даже холод перестает казаться раздражающим, отходит на второй план на фоне поступающего адреналина.

Разговоры парней стихают: все финально проверяют винтовки, рации, прицелы. Мой корректировщик огня, Джонатан, в бинокль осматривает местность.

Цепко слежу за подготовкой каждого: шаркаю по неровной поверхности покрытия крыши, втаптывая чертовы снежинки, ни к месту прилипающие к ткани куртки после танца с пронизывающим ветром. Убедившись в готовности каждого, занимаю свое место рядом с Джонатаном, коротко покосившись на сосредоточенного Мэтта в паре метров.

Засекреченная колонна транспорта ученых должна проехать за десять минут этот участок дороги. Этого времени вполне достаточно, чтобы задубеть в одном положении.

Прежде чем припасть к винтовке, в личный бинокль оглядываю обстановку – случайных прохожих действительно нет; улица пустынна и заснежена. Сегодня плотная завеса облаков.

Отбросив лишние размышления, вздыхаю, ложусь к своей винтовке, мечтая о том, чтобы все поскорее закончилось, хотя еще вчера радовался возможности уйти от обычного патрулирования. Похоже, к мозгоправу пойдет не только Мэтт…

Подношу к потрескавшимся, наверняка побелевшим от отсутствия тепла губам рацию.

«Командир Спенсер на связи. Как слышно, прием…»

Довольно быстро получаю ответы своих бойцов и сипло продолжаю:

«До появления груза три минуты. Как поняли, прием…»

«Принято, командир».

Раздается глухое шипение в аппарате.

«Принято…»

И еще несколько голосов вразнобой. Джонатан сообщает мне данные о направлении и скорости ветра. Хмуро киваю.

– Интересно, чем они отвадили жителей от района сегодня? – еле слышно проговаривает Мэтт, но я улавливаю.

Выключив рацию, поворачиваю к нему голову, отяжелевшую из-за шлема и плотной балаклавы. Поднимаю забрало и оттягиваю взмокшую от дыхания ткань вниз.

– Такой снегопад кого хочешь отвадит, – усмехаюсь я. – Даже зараженных, будь они здесь…

– Не дай Бог, командир, – вздрагивает Мэтт.

– Бога нет, Ларсен. Уже больше полувека как нет. Так что, не взывай к пустоте.

Бросаю дерзкую улыбку в сторону побледневшего зама и вновь беру рацию. Джонатан рядом усмехается, не сводя бинокля, направленного вдаль. Я же осматриваю улицу и затем горизонт.

«Две минуты до появления груза…»

Взгляд останавливается на ветхом здании напротив, которое несколькими этажами ниже нашего – мои парни заняли позиции и там.

Ночь сегодня черна. Но многое все равно видно, как на ладони. Освещение улиц скудное, но достаточное. Экономия, куда деваться.

Это здание, которое под снос, тоже освещено парой прожекторов.

Ждет своего часа уже второй год. Окна выбиты и зияют, как зубные дыры в челюсти после драки. Стены облуплены, кое-где торчит арматура и немалые куски бетонных блоков.

В проемах мрачно, хоть глаз выколи, а в прицеле они так и вовсе кажутся квадратными безднами. У некоторых окон сохранились балконы со ржавыми и полусгнившими перилами. Ветер периодически доносит их заунывный скрежет.

Не вижу ничего, что может привлечь внимание – только своих, затем через оптику осматриваю дорогу. Тот конец, где должна появиться обещанная процессия.

Поскорее бы вернуться на базу.

И напиться вдоволь.

В этот раз мерзкой водки непонятного происхождения… Чтоб наверняка.

«Минута до появления груза. Прием…»

Парни сохраняют бдительность, отвечая в рацию.

В атмосфере ощущается напряжение, которое почему-то с каждой секундой сильнее сдавливает гортань.

Отлаженным действием протираю линзу и дуло от дрянного снега. И…

Наконец-то.

«Груз. Работаем, ребята…»

Откладываю рацию. Медленно вдыхаю морозный воздух, приникая обратно глазом к прицелу. Вслушиваюсь в данные от Джонатана. Вижу колонну и наш следующий за ней военный конвой, замыкающий движение. Все идет по плану, все под жестким контролем, как и подразумевалось, но это блаженное ощущение длится всего несколько секунд.

Ровно до момента, когда мои давно спящие от безделья инстинкты восстают. И я вижу точку вражеской винтовки, скользнувшей по рукаву. А после мой корректировщик огня падает замертво.

***

Тут же опускаю голову ниже. Дотрагиваюсь до шеи Джонатана, в которой… Нет пули? Что? Вижу дротик. Чувствую пульс. Что за херь?

Нет. Это невозможно.

Какие, к черту, враги, еще и со снотворными дротиками, могут быть в крупном охраняемом городе? Неужели кланы Акранеса решили сорвать перевозку?

– Пирс! – возглас Мэтта раздается в момент сразу нескольких событий.

Поднимаю голову обратно, не опуская винтовки. Слышу беспощадный свист вылетающих то ли пуль, то ли тех самых дротиков – в нашу сторону. Процессия из машин, в середине которой явно виднеется и обозначается та самая, с грузом, начинает хаотично притормаживать. Внедорожники и грузовики чуть ли не налезают друг на друга. Мой зам прикрывает голову руками, когда выстрел почти задевает его макушку… Воздух моментально накаляется до предела, несмотря на холод. Наполняется непониманием, паникой и вскриками. И не тренировочной или учебной стрельбой. А самой настоящей, боевой. С двух сторон.

Только вот… Это действительно не огнестрел.

И я… Теперь замерший на позиции, все еще ощущаю себя на мушке.

Мэтт снова выкрикивает мое имя, ошарашенно всматриваясь в мою переносицу. Я понимаю, что оказался прав.

Чутье, хоть и притупленное месяцами без работы, тренировок и таких вот заданий, не подвело. Точка со лба сместилась точнехонько мне между глаз, пожелав избежать столкновения дротика со шлемом, чтобы отправить меня спать наверняка. И Мэтт это видит.

– Берегись!!!

Не знаю, что мною движет, но действия, по факту, дальше идут не по уставу. Вместо того, чтобы отдать бойцам приказ по рации об отступлении и прикрытии колонны уже с земли, я на максимальном подъеме злости приникаю к винтовке. Вместо того, чтобы убрать свою персону из-под неведомо чьего прицела, все так же остаюсь распластанным изваянием на месте. Вместо того, чтобы спасти задание и объект, я рушу своим эгоизмом все.

Гнев заливает вены так, что руки впервые за долгое время дрожат на оружии.

Какая. Сука. Посмела. Навести. На меня. Свой прицел…

Загнанно дышу. Судорожно ищу в хаосе перестрелки в линзе того, кто хочет меня зацепить. Но не делает этого, словно намеренно дразня. Обшариваю все здание напротив, четко понимая, что этот некто – там, и что я жестоко ошибся, полагая, что в нем пусто. Бойцов наверняка уже слили.

Пульс зашкаливает, долбя в ушах. Что если у них не только снотворное?.. Никогда не был так близок к собственной смерти, и ощущение того, что каждая драгоценная секунда может быть последней, и я лягу либо спящим красавцем, либо с пробитым черепом, придает колоссальный прилив сил.

Окно. Еще одно. Развалившаяся стена. Окно.

Метр за метром.

Этаж за этажом.

Где же ты, тварь?..

Проговариваю про себя этот вопрос, горящий внутри адским пламенем, пока Мэтт, стреляя, что-то орет сбоку.

Вот!!!

Есть!

Резко и неожиданно вижу в оптике только какие-то мгновения, но на тот момент они мне кажутся достаточными – яркость волос и голубая бандана, скрывающая половину лица. Мой несостоявшийся убийца исчезает, как дым, так и не спустив курок. И меня это, блять, просто сбивает с толку.

И лишь когда раздаются очередные выстрелы и в рации слышится мат вперемешку с отчетом о подстреленных парнях из моей группы, я стремительно прихожу в себя.

***

Спускаюсь с крыши, чтобы проверить своих. Как в долбаном дурмане. Глаза застилает алая пелена. Сердце до сих пор работает на пределе, а сознание только сейчас полноценно понимает, что те пару минут, пока искал вражеского снайпера, могли быть действительно последними в моей опостылевшей жизни. Рискни тот выстрелить пулей.

Вижу бессознательные тела бойцов… К горлу подкатывают желчь и съеденный перед выходом из дома поздний ужин.

Из-за каких-то мразей и собственного идиотизма лишился большей части группы первоклассных солдат!

Нас уложили спать, как каких-то дохляков, приставленных к стенке для расстрела!

Никогда.

Никогда я не ощущал такой огромной, невыносимой, сдавливающей все нутро злости и агрессии.

Фразы, звучащие от оставшихся бодрствовать снайперов вокруг, пролетают мимо меня. Даже Мэтт, который пытается достучаться, мелькая перед моим лицом, грубо отодвинут ладонью в сторону, и я быстрым шагом спускаюсь на первый этаж.

Он и еще двое, не считая меня – единственные в моем отряде, кто не получил снотворный дротик.

Выскакиваю на улицу, игнорируя топот Мэтта и его восклицания. Притормаживаю, втапливая подошвой берцы в снег. Мой остекленевший взгляд цепляется за полную катастрофу: дверцы фургона, перевозившего объект, распахнуты настежь и периодически бьются о кузов из-за ветра.

И все это в обрамлении трех мертвецов, которым перерезали глотки – ученые и мой товарищ.

Замогильную тишину, в которой все так же неприкаянно кружится снег, ложась на алые разводы, разрывает мой разъяренный рык.

Груз украден…

Глава 6

По дороге из Эридана в Аль-Фьорд

Чарли

Снег безостановочно летит прямо в глаза, и хотя это нам только на руку, я в очередной раз проклинаю себя за то, что забыла защитные очки в кофре снегохода. Сейчас они пришлись бы как нельзя кстати.

На миг оборачиваюсь, но ни преследования, ни самого города не видно. Похоже, нам действительно удалось ускользнуть, во что не верилось до последнего.

Прибыв в Эридан на исходе вчерашнего дня, мы потратили часть вечера на разработку плана, подготовить который заранее не получилось из-за спешки. Сначала мы вшестером, включая Кирби, на трех снегоходах неслись к цели сломя голову, а на самом подъезде к столице доверенный Дастину человек из лаборатории вышел на связь и сообщил, что раскопки завершены, а перевозка назначена на полночь. Медлить было нельзя.

Пока Кирби выяснял обстоятельства, я донесла до своих охотников более развернутую информацию об обстоятельствах столь поспешного отъезда из дома, потому как делать это в суматохе было некогда. Радует то, что команда без разговоров выполнила приказ и отправилась за мной, несмотря на то, что Стив до последнего пытался отговорить как их, так и меня убеждениями и даже угрозами.

Выбрав самую удобную из позиций на пути перевозящей «Эфир» колонны – заброшенное здание, из которого дорога отлично просматривалась на сотни метров в обе стороны, мы принялись ждать, проклиная собачий холод и гуляющий по пустым помещениям сквозняк, залетающий сквозь выбитые двери и окна.

Настрой был самым положительным до тех самых пор, пока к высотке напротив не прикатил фургон, из которого посыпались военные, заполонившие все вокруг, а потом и сунувшиеся в облюбованное нами здание. Не знаю, каким чудом нам в итоге удалось не только остаться незамеченными, но и по-тихому вырубить четверых военных, решивших расположиться на том же этаже, где и мы с Селби и Линдсом. Мужчины мастерски справились с поставленной задачей, удерживая противников, к счастью, появившихся не одновременно, пока я вручную привела в действие дротики со снотворным, чтобы не поднимать лишнего шума.

Нилу даже пришлось несколько раз отвечать на вызов по рации, но и тут все прошло гладко, и померкнувшая было надежда на успех, появилась вновь. Понятия не имею, что или кого мне в конечном счете благодарить – удачу, вконец испортившуюся погоду, своих охотников за слаженную работу в команде, а может, и все вместе, но факт остается фактом – мы справились.

До сих пор не верю, что у нас получилось выйти сухими из воды, украсть «Эфир» и смыться из Эридана незамеченными.

– Стойте! – выдергивает меня из мыслей запыхавшийся голос Селби. – Нужно свериться с направлением, в этом снегопаде ни черта не видно.

Замираю на месте и перевожу дух, сдергивая с лица на шею промокшую от частого горячего дыхания бандану.

– Кэр, коммуникатор у тебя? – спрашиваю я.

Кэрол – жена Майкла, тоже входящая в мою группу охотников – лезет в карман и передает мне устройство, которое оставил Кирби перед тем, как вернуться в лабораторию. Забираю прибор, мельком отметив – связи нет. Хорошо еще Кирби заранее вбил нужные координаты, иначе бы заблудились. После нескольких манипуляций сверяюсь с направлением. Нужно поскорее добраться до места, где нам пришлось оставить снегоходы, потому что соваться на них в город было не очень разумно.

– Нам туда, – указываю вправо.

Дождавшись, когда чета Шериданов, а также Селби и Линдс, несущие украденный контейнер, уйдут вперед, отправляюсь следом, пряча коммуникатор во внутренний карман, чтобы не замерз и не отрубился. Под подошвами ботинок скрипит снег, но звук теряется в ускоренном дыхании и завывании ветра, продолжающего бросать в лицо летящие с неба крупные хлопья.

– Побежим? – уточняет Нил, на миг обернувшись и вопросительно изогнув брови.

Отрицательно качаю головой, но тут же спохватываюсь, ведь он уже не видит этого жеста.

– Нет. Немного осталось, а снегопад скроет следы.

– Как думаете, почему нас не преследуют? – спрашивает Герберт. – Наверняка мы вырубили не всех.

Что верно, то верно.

И в данный момент я даже немного жалею об этом.

Вспоминаю командира вражеской группы, расположившегося на краю крыши. Выстрелить дротиком со снотворным в его корректировщика проблемы не составило, но не в него… Хотя самоуверенности военному не занимать, ведь даже обнаружив на себе красную точку моего прицела, он и не подумал убраться в укрытие. Тем больнее по его самолюбию ударит то, что он в итоге оказался едва ли не единственным, кто в конце концов остался в сознании. Сдерживаюсь, чтобы не усмехнуться. Будь здесь Стив, наверняка не одобрил бы подобное.

К черту и Стива, и чертова военного!

– А как они это сделают, если я перед уходом порезал шины всех их машин? – ухмыляется Майкл.

Кэрол смеется и бьет мужа кулаком в плечо. Он притягивает ее к себе, и дальше они шагают уже в обнимку.

Появившаяся было улыбка, быстро гаснет при одной только мысли о том, что они похожи на нас со Стивом. Когда-то…

Хватит, Чарли!

Не хочу думать об этом, как и о том, что ждет нас по возвращении в Аль-Фьорд. Совет наверняка рвет и мечет, но мне плевать на это. Я давно не в почете у миссис Гроув, одним недовольным стариком меньше, одним больше – разницы никакой. Сейчас лучше сосредоточиться на «Эфире». Сомнений нет – его нужно уничтожить. Но как сделать это с тем, о чем не имеешь ни малейшего представления?

Выкинуть в океан? Вот уж вряд ли. Шестьдесят пять лет назад в воду уже попал «Сумеречник», и вот к чему это привело.

Сбросить с вершины Фростгейта или взорвать? Тоже нет. Слишком энергозатратно.

Остается только закопать. Коробка пролежала в земле больше шестидесяти лет и никому не причинила вреда. Значит, и мы поступим с ней так же. Осталось решить, где это сделать, чтобы никто и никогда не обнаружил хранящуюся в ней дрянь.

– Что это там? – вдруг спрашивает Линдс, резко останавливаясь, отчего шагнувший вперед Селби едва не роняет ящик и чертыхается.

Впереди и вправду замечаю какое-то движение среди так и продолжающего валить снега, но уже не так интенсивно как те же полчаса назад. Сердце падает в живот, чувствую болезненную тяжесть. Неужели нас обошли и уже поджидают?

Шеридан и Кэрол одновременно выверенным движением скидывают с плеч винтовки и наводят прицелы.

Инстинктивно подаюсь вперед, тоже потянувшись за оружием, но в тот же миг выкрикиваю приказ, узнав знакомую фигуру:

– Не стрелять! Опустите оружие!

Оббегаю охотников и стремлюсь вперед навстречу Эйвору, не сдерживая облегченную улыбку. Перед отъездом я собиралась его запереть, но, видимо, почувствовав неладное, барс не подпускал меня и на несколько шагов, а после увязался следом, но по дороге неизбежно отстал, потому как не мог долгое время поддерживать высокую скорость. Я надеялась, что в итоге он вернется в Аль-Фьорд и не потеряется, но упрямый зверь все-таки выследил нас.

Опускаюсь перед ним на колени и запускаю пальцы в мягкую шерсть, обнимая друга и глубоко вдыхая его звериный запах.

– Ну привет, упрямец, – шепчу довольно и не могу сдержать смешок, когда сначала лица, а затем и шеи касается холодный нос. Эйвор фырчит и бодает меня головой, едва не заваливая в снег. – Да-да, я тоже тебе рада.

Позволив себе не больше пары минут нежностей, поднимаюсь на ноги и отряхиваю штаны, пока они не промокли.

Продолжаем путь. Эйвор все время касается моего бедра, будто не желая ни на шаг отставать, и я не переставая перебираю пальцами шерсть между его ушами, ощущая привычное умиротворение в его присутствии.

Минут через пятнадцать благополучно добираемся до транспорта. Селби и Линдс с трудом запихивают украденный контейнер в кофр своего снегохода. Достаю бутылку воды из своего и выпаиваю Эйвору, который наверняка устал, проделав такой большой путь. Непроизвольно хмурюсь, наблюдая за тем, как он пьет, а его бока тяжело поднимаются и опадают. Ирбисы не способны поддерживать высокую скорость на длинных дистанциях, удивлена, что в итоге он не бросил преследование. Но в обратном направлении Эйвор уж точно не в состоянии передвигаться в том же высоком темпе, а я не собираюсь рисковать его здоровьем. Достаточно для одного дня.

– Вот что, – произношу я, прерывая оживленную болтовню остальных, – поезжайте вперед. Нужно увезти эту дрянь как можно дальше отсюда на случай, если преследование все-таки будет.

– А ты? – изумляется Кэрол.

– Перестрахуемся. Я возьму к западу и сделаю несколько кругов по местности, чтобы запутать следы. Эйвор как раз слегка передохнет, он проделал огромный путь и очень устал. Следом за вами стартуем через час, максимум два.

Они переглядываются и с сомнением смотрят то на меня, то на барса.

– Ты уверена? – поколебавшись, уточняет Нил.

– Абсолютно, – говорю твердо.

– А если объявятся военные?

– У меня есть ружье. Навру, что охотилась и заблудилась из-за снегопада.

Селби поджимает губы, но неохотно кивает.

– Как скажешь.

Передаю Кэрол винтовку. Себе оставляю верный охотничий карабин и нож. Кроме того, по настоянию Стивена в кофре моего снегохода на всякий случай хранится ZH-23 5и несколько запасных обойм к нему.

Селби с Линдсом занимают один снегоход, Шериданы – второй, и несколько минут спустя, не дав двигателям нормально прогреться, уже стартуют с места, явно желая поскорее убраться подальше от столицы. Вскоре гул моторов затихает, и я обращаюсь к Эйвору, развалившемуся между шасси6:

– Ну что, передохнул? Сейчас прогреемся и тоже домой.

Он дергает ушами и неотрывно следит за каждым моим движением.

Достаю из кармана ключ и вставляю в замок зажигания. Движок издает натужное ворчание, но чуть погодя заводится. Хмуро смотрю на приборы, которые не выдают ни намека на сбой. В последний раз оглянувшись в сторону Эридана и не заметив ничего подозрительного, медленно стартую в противоположную от моей уехавшей группы сторону.

Около часа петляю по полям и заезжаю в лес, собираясь сделать небольшой круг, прежде чем отправиться домой. То и дело оборачиваюсь, чтобы проследить, не отстает ли Эйвор. Вскоре решаю – достаточно. Лишние движения только сильнее вымотают барса.

Внезапно двигатель издает дробный стучащий звук, и без того небольшая скорость стремительно падает. Быстро останавливаюсь у ближайшей ели и глушу мотор, ощущая подскочивший пульс. Жду пару минут, после чего пробую завести движок заново. Ноль реакции. Сколько бы попыток я не предпринимала. Пальцы холодеют, и причиной тому вовсе не минусовая температура.

Дерьмо собачье!

Спрыгиваю с подножки и обхожу снегоход, чтобы снять капот, уже зная, что под ним обнаружу. Эйвор отходит в сторону, снова ведет ушами и совершенно по-кошачьи взмахивает хвостом, наверняка почувствовав мою нервозность.

Отставляю громоздкую крышку в противоположную от барса сторону и освещаю фонариком моторный отсек. Как я и думала, дело оказывается в карбюраторе. Чертова штуковина покрыта инеем и налипшим снегом и совершенно точно требует отогрева, чтобы начать адекватно работать.

Вот ведь хрень!

Про себя последними словами проклинаю Стива, который должен был заняться этим вопросом еще на прошлой неделе, но, естественно, нашел дела поважнее. В груди все клокочет от злости. Одно дело крепление на ремешке карабина, и совсем другое – вот это.

– Пошел ты, Стивен Элмер! – восклицаю в сердцах и пинаю гусеницу.

Воздуха не хватает, срываю с шеи душащую сейчас бандану и нервно запихиваю ее во внутренний карман к коммуникатору. Запрокинув голову, несколько долгих секунд смотрю в темное небо, стремительно надвигающееся на меня с падающим снегом, и поправляю сползшую на глаза шапку. Борясь с желанием снова завопить от безысходности, делаю несколько глубоких вдохов и протяжных выдохов. Ярость и паника в предстоящем деле вообще не помощники. Кое-как взяв себя в руки, шагаю в сторону кофра, надеясь, что никто не вытащил оттуда газовую горелку.

К счастью, она оказывается на месте. Пристально оглядев окрестности и не заметив ничего подозрительного, с осторожностью приступаю к делу. Это не самый безопасный способ вернуть к жизни мое единственное средство передвижения, но раз альтернатив, как и связи, нет, приходится рисковать.

Глава 7

Центр Эридана, место происшествия

Пирс

Барабанные перепонки обволакивает вакуум, будто иду ко дну. Наблюдаю, как приехавшие медики грузят трупы и парализованных вражеским транквилизатором бойцов в машины. Выныриваю лишь в моменты, когда Джордан кричит на меня особенно громко, пробивая этот странный слуховой барьер.

Подоспел на место происшествия почти сразу, как же…

– Как ты, блять, мог так оплошать, Спенсер?! – Голова звенит от его голоса, но организм словно издевается и специально отключает уши, освобожденные от шлема и балаклавы. – Как?! Я прослушал записи переговоров по рации – где, блять, приказ на отступление? Ты своими руками похерил…

Картинки ползают перед глазами, как в замедленной съемке – подъезжают все новые и новые машины, среди которых я в какой-то миг замечаю автомобиль Келли. Дополнительные отряды военных, выведенные Джорданом из штаба, рыщут по земле и в зданиях, в поисках следов нападавших. Мэтт не спеша отходит от врача, придерживая вату на щеке. Как-то умудрился порезаться, бедолага.

А я все так же стою истуканом, игнорируя ложащийся на лицо снег и поедающий кости холод. Стою и выслушиваю разнос генерала. Невнимательно, но выслушиваю.

До сих пор не покидает ощущение того, что за мной следят. Что я – чья-то мишень. Это не вызывает страха или опасения за жизнь, нет… Скорее, заставляет пребывать настороже. Всей душой желаю найти эту тварь. Сам не замечаю, что ноздри постоянно раздуваются, как у гончей, которая пытается взять след.

– Мне жаль, что так вышло… – слова с искусственным привкусом застревают в глотке, пока я пялюсь на все еще раскрытые двери фургона ученых и дышу. Часто, прерывисто, со злостью.

Ага, блять. Жаль, как же.

Единственное, что действительно разъедает нутро – пребывающие в отключке парни из моей группы. Другим командирам было запрещено покидать посты на остальных частях маршрута, поэтому мы остались без подкрепления. Жизнь в принципе стала такова, что рассчитывать можно лишь на себя. Даже в военном блоке, где один из принципов – каждый за своего горой.

Теперь я еще больше хочу узнать, что перевозилось в гребаном фургоне. Жопой чуял, что это не просто какая-то обычная безделушка.

– Ах ты сожалеешь?! – Джордан багровеет. При его темной коже выглядит это довольно своеобразно. – Значит так, слушай сюда, засранец…

Но от полного краха моей репутации, увольнения, изгнания к чертовой матери или расстрела, что, судя по всему, рассматривал генерал, спасает Келли. Манящей походкой, отнюдь не вульгарно качая бедрами, она сокращает до нас расстояние. Бесцветным и властным взглядом уставляется в Джордана.

– Для начала – это я хочу выслушать Спенсера, – сняв одну перчатку с тонкой кисти, умиротворенно проговаривает она, отсекая любую его попытку продолжить. – С вашего позволения, конечно.

Последнее сказано для проформы: она хоть и не из военных, но определенный вес в городе имеет, и далеко не малый, так что моя любовница может позволить себе подобное общение даже с генералом.

Надо отдать должное – Келли выглядит так, словно это не у ее департамента украли нечто ценное, что должно было вот-вот оказаться в зданиях лабораторий. По крайней мере, внешне она ничем не выдает своего гнева или волнения. Идеальная укладка, покрытые чем-то блестящим изогнутые губы, выглаженный строгий костюм, виднеющийся из-под пальто: эта женщина даже в четыре утра и в таких обстоятельствах умудряется выглядеть роскошно.

Джордан сплевывает на землю, мешкается на секунду, но с тихим рычанием уходит к нашим. Я не двигаюсь с места, провожая его пустым взглядом, который постепенно останавливается на Келли. Она наклоняет голову, щурится, осматривая в ответ, словно в первый раз.

– Что произошло?.. – в ее тоне нет ни капли сочувствия или желания поддержать: только расчетливость и мрачная заинтересованность.

Губы изгибаются в нахальной усмешке, и я киваю на зону происшествия, иронизируя:

– А ты не видишь?

– Хочу знать твою версию.

– Версию того, как я проебался?

– Версию случившегося, Пирс.

Ее голос смягчается – ненадолго, а в глазах-льдинках мелькает искра.

Легче от этого не становится. Мне не нужна долбаная жалость.

– Кто-то знал о предстоящей перевозке. Кто-то, кому твоя вещица оказалась нужнее, – окидываю фигуру Келли выразительным взглядом, складывая замерзшие руки на груди. Я – не пленник на допросе, так что… – Что было в фургоне?

– Не думаю, что это что-то тебе да… – она не успевает договорить, как я сокращаю небольшое расстояние между нами и хватаю ее пальцами за острый подбородок:

– Меня чуть не грохнули, Келли. Какой-то ублюдок держал меня на мушке, пока его бравая, блять, команда изрешетила мою. И что бы там не решил в дальнейшем Рут – я намерен найти их. Сам. Именно поэтому я желаю знать… – нажим на слове ясно дает ей понять о ином закладываемом смысле: не желаю, а настаиваю: – …что перевозилось в фургоне, раз стало причиной всего этого ада?

Инициатива теперь в моих руках.

Фрай всматривается в мои глаза – долго, слишком долго – и демонстративно медленно облизывает губы. Пока мое внимание перемещается к ним, и не к месту возникает желание, Келли неспешно отрывает каждый мой палец от лица и резко отбрасывает ладонь от себя. Меня нисколько не коробит ее жест – я слишком сейчас на взводе, чтобы заботиться о галантности.

– Ты забываешься… – тихо шипит она, но стойко выдерживает мой хладнокровный взгляд. Спустя минуту зрительной дуэли, равнодушно проговаривает, решая сдаться: – Во время высадки войск Альянса десятилетия назад на месте высохшего озера рядом с Эриданом захоронили компонент, который может быть важен в наших разработках. Так, ничего особенного. Одно вещество. Это все, что ты от меня узнаешь.

Что ж. Неожиданно. Хотя, слегка обыденно для ученых – они только и делают, что занимаются новыми бестолковыми разработками в последнее время. Уже могли бы и успокоиться – весь мир подох. Одни мы в живых в этом богами забытом ледяном государстве.

Но все-таки неожиданно. И необычно. Предки захоронили какой-то компонент?

Мгновение-другое анализирую услышанное, но решаю не спрашивать, зачем закопали. Своих проблем сейчас хватает, так что тайны прошлого подождут. Отступив от Келли на шаг, саркастично спрашиваю:

– Не наигрались в свою науку? К чему вообще эти разработки? Для кого? Для пятидесятитысячного населения всего Айстерлэнда, половина которого ненавидит столицу, а другая половина – свалила в горы и другие населенные пункты на востоке?

Она натягивает перчатку обратно, поправляет вторую и только после удостаивает меня ответом. Вижу, как по точеному лицу пробегает тень, но не придаю этому значения. Келли раздражена вопросами, но мне плевать.

– Ну, конечно. Куда такому мужлану, как ты, по достоинству оценить научный прогресс.

О, ну гляньте. Оскорбления… Проснулась женская обида?

– Серьезно, Фрай? – давлюсь грубым смехом, смотря в ее окончательно помрачневшее лицо. – Если бы не такие мужланы как я, хрен бы выжили такие умники как вы.

Она отвечает ледяным тоном, сузив глаза:

– Напомню, что мы стоим там, где совершена ошибка военных. А не умников. Однако, в любом случае, – добавляет она, отворачиваясь, и лишь ветер доносит слова, произнесенные с ноткой металла. – Уверена, мы вернем находку. Вы вернете.

Навстречу шагающей от меня Келли, которой я более не говорю ни слова, возвращается Джордан. Ее он не награждает вниманием или прощанием и движется прямиком ко мне.

Кажется, я лишился любовницы. Отличный день, что сказать. Усталость накатывает на тело, как и раздражение. Нетерпеливо закатываю глаза, когда генерал смеряет меня мрачным взглядом – сейчас снова начнется.

Но Рут лишь грубо рявкает и проходит мимо, к своему припаркованному и успевшему покрыться льдом и снегом внедорожнику:

– Заканчивай тут. И чтобы в семь был в моем кабинете.

***

Что ж. Если генерал отложил мою экзекуцию, решив не продолжать нотации здесь, то у меня есть время разложить все по полкам в раскалывающейся от напряжения голове. Разобраться, наконец, в эмоциях, которые вроде устаканились. Скорбеть по погибшему товарищу у фургона буду позже. Шаг за шагом прохожу каждый метр оцепленной территории, внимательно следя за действиями военных, пытающихся обнаружить хоть какую-то зацепку.

Вопросов и теорий – вал. Теснятся в черепной коробке, налезая друг на друга.

У меня нет ни одного четкого предположения, кто в обнесенном стеной Эридане посмел напасть на военный конвой. Кому понадобился артефакт, этот неведомый компонент, и для чего? Слово-то какое дебильное – артефакт.

Из сказанного и реакций Келли ясно – какая-то не особо важная хрень для разработок. С другой стороны, если неважная, то зачем было в принципе организовывать этот цирк с сопровождением? Фрай что-то не договаривает. Не удивлюсь, если где-нибудь под боком завелись какие-то вражеские ученые, которые претендуют на наши технологии. Только вот загвоздка – это невозможно, потому что научный департамент есть только в Эридане. Что-то не стыкуется. Пока не понимаю, что. Опять же – не выбивать же из Келли правду кулаками? Оттрахать до полусмерти еще куда ни шло, и то – сучка не расколется.

В памяти пулей мелькает бандана. Пока обдумываю, могли ли это быть банды Акранеса, на которые больше всего подозрений, ко мне подходит Мэтт. Остекленевшим взглядом буравлю то самое злополучное здание перед собой, из которого в нас стреляли, когда он устало спрашивает:

– И чем нам все это грозит?..

Молча, не сводя глаз с чернеющего впереди входа, маню его двумя пальцами за собой. Отвечаю только тогда, когда заходим внутрь. Пластик и прочий мусор противно хрустят под подошвами.

– Узнаю вечером, когда пойду на «ковер». Ты что-нибудь успел заметить во время обстрела?

– Нет. Был шквальный огонь… А ты? Высмотрел кого-то в прицеле?

Сжав губы, решаю пока солгать.

Пока.

Вдруг мне эта долбаная голубая тряпка показалась…

– Нет… – Тяжелый вздох вырывается из груди, пока мы осматриваем этаж за этажом, медленно и скрупулезно. – Ума не приложу, кто эти уроды. Еще и транквилизаторы. До сих пор не могу поверить в то, что так бездарно провалили операцию.

Да, несомненно, я должен был поступить иначе. Не как разгоряченный мальчишка. Но ведь и другие командиры и группы пострадали, не сумев вовремя перекроить приказы, так что, в целом, вся миссия пошла по детородным органам.