Читать онлайн Подари мне крылья. Судьба ненависти бесплатно

Пролог

Алёна

В аэропортах есть что-то освобождающее. Даже если это короткая поездка по работе или двухнедельный отпуск, после которого непременно придётся вернуться к реальной жизни. Даже если жизнь перестаёт казаться такой, какой была до этого. Аэропорт всегда для меня оставался символом свободы. До сегодняшнего дня.

О какой свободе может идти речь, когда всё моё существо противится нахождению здесь? Моя жизнь не перевернулась. Она не стала мне казаться другой. Она была уничтожена. Человеком, который настолько помешался из-за собственной власти и безнаказанности, что решил, что может вершить судьбы других людей.

Но не послушать его я не могла. Не тогда, когда на кону стоит не только моя жизнь. Наша жизнь. Моя семья не сделала ничего плохого. Они не должны платить за чужие грехи.

– Убирайся из города, пока я даю тебе шанс. Будет ли кто-то скучать по мелкому бизнесмену Морозову Ярославу и его милой жене, если вдруг они попадут в автокатастрофу? Может, тебе стоит не вылезать из Казани, чтоб убедиться, что этого не произойдёт?

Жестокие слова набатом звучали в моей голове снова и снова, придавая мне решимости сделать всё так, как мне было сказано. Слёзы душили меня всю дорогу до Шереметьево, пока таксист рассказывал мне истории и призывал такую красивую девушку не грустить. Лишь переступив порог терминала я смогла успокоиться.

Ничего страшного не случилось. Я всего лишь возвращаюсь домой. Туда, где моё место. Не вина судьбы, что мне нужно было быть достаточно глупой и поверить в сказку, которая никогда не могла иметь ничего общего с реальность.

Ну или как-то так я успокаивала себя.

Ещё в такси мне удалось купить билеты на ближайший рейс и пройти электронную регистрацию, поэтому, распечатав посадочный талон, я отметила, что время ещё есть и отправилась на поиски какого-нибудь кафе. Кусок в горло не лез, но падать в голодный обморок сегодня в мои планы точно не входило.

Пока ждала еду, попыталась успокоить тревожные мысли, жужжащие в голове как целая пасека пчел.

Просто притворись, что всё так, как и должно быть. Что бы ты сделала при нормальных обстоятельствах?

Глубоко вздохнув, я достала телефон и отправила сообщение Веронике, в котором сообщала, что новый офис готов к открытию, все мои задачи выполнены и мне нужно вернуться в Казань на месяц раньше по семейным обстоятельствам.

Нервно постучав по поверхности стола кончиками пальцев, я задумалась о том, что мне нужно с кем-то поделиться тем, что творилось в моей жизни последние пять месяцев. Обычно со всеми душевными терзаниями я обращаюсь к маме Кире, которая была нашей мачехой с тех пор, как мне исполнилось три года. Но, боюсь, моя ситуация требует не крепких объятий и жилетки для слёз, а большого количества алкоголя. И кого-то, кто не побежит всё тут же рассказывать отцу. Немного поразмышляв, я пролистала контакты до нужного имени и начала звонить.

– Да, Алён, что-то срочное? – раздался звонкий голос Лины, моей сестры, после нескольких длинных гудков.

Как раз в этот момент мне принесли сэндвич с травяным чаем. Я выдавила из себя улыбку и одними губами произнесла «спасибо», обращаясь к официанту. Лишь когда он ушёл вернулась к разговору с сестрой.

– Лина, я прилетаю примерно через четыре часа, ты можешь встретить меня? – спросила, сделав глоток чая. – И не говори отцу.

– Могу, конечно. Но… что происходит, Алёнушка?

Сердце кольнуло от ласкового обращения, которым семья пользуется на протяжении всей моей жизни. Будто я действительно до сих пор была той милой Алёнушкой, что с воодушевлением и полная амбиций уезжала в командировку в Москву. Что ж, всех ждёт большой сюрприз.

– При встрече, Лин. И закупись вином, – выдавила я, завороженно разглядывая подрагивающие кончики собственных пальцев.

Не дав сестре ничего ответить, я отключилась и глубоко вздохнула, втягивая аромат ещё тёплого сэндвича и чая. К горлу подступила тошнота, что было не удивительным после всех сегодняшних событий.

Сделала бы я что-нибудь по-другому, если бы была возможность? Сложно даже думать об этом.

Возможно, я кинула бы Владу в лицо этот чёртов блокнот, и он исчез бы из моей жизни в тот же день. Тогда бы не было страха и опасности, которые стали неотъемлемой частью моей жизни. Моя семья не находила бы под угрозой и мне не пришлось бы улетать – убегать – из Москвы в страхе и одиночестве. Я бы в спокойном темпе закончила командировку и вернулась домой полная идей и с большей мотивацией на карьерный рост чем когда-либо.

Но не было бы и другого. Долгих философских споров о морали той жизни, которой живёт Влад. Успокаивающих объятий, погружающих в самые сладкие сны. Скупой нежности. Влад не умел её дарить, но очень хотел – ради меня. Поцелуи, напрочь лишавшие меня рассудка. Я сделала то, против чего зарекалась. Утонула в нём.Отказала бы я от этого, будь у меня ещё один шанс пережить эти пять месяцев?

У меня нет ответа на этот вопрос, да и смысла задумываться нет. Мы оба сделали выбор и ничего уже не вернёшь. Сидя сейчас посреди шумного терминала в ожидании рейса, я снова и снова осознавала, что всё кончено.

Новая порция слёз защекотала глаза и как бы сильно я не впивалась в ладони ногтями, не смогла остановить всхлип, срывающийся с губ.

Боже, это несправедливо. Всё это.

Сигнал о поступившем сообщение вывел меня из мыслей. Сэндвич, к которому я так и не притронулась, и чай уже остыли. Сделав ещё глоток, чтоб немного успокоить тошноту, открыла сообщение и замерла. Руки задрожали.

Псих: Где ты?

По душе растеклось тёмное искушение ответить на это сообщение и пусть всё горит в аду. Но я не могла себе этого позволить.

Ничего не ответив, удалила сообщение и заблокировала контакт. Пару минут глубоко подышала для успокоения и, приведя себя в порядок, оплатила счет и направилась на досмотр. Ничего уже не изменишь, как бы не хотелось.

Стоила ли любовь того?

Глава 1

Полгода назад.

Клубок начал закручиваться ранним майским утром.

Я пила кофе на нашей просторной кухне, привычно подогнув одну ногу под другую, и оглядывала пространство вокруг, в который раз думая о том, что в моём возрасте пора бы уже съехать от родителей. Каролина уже давно не жила с нами. Выйдя замуж в восемнадцать лет за свою первую школьную любовь, она избавилась от опеки отца. И даже её недавний развод не позволил папе вернуть её под своё крыло. Лина предпочла в одиночестве заботиться о детях в квартире, которую муж оставил им, чем возвращаться сюда. Не то что бы на это не было причин.

Ярослав Морозов был замечательным отцом. Это было у него не отнять, как и гиперопеки, которой он старался компенсировать то, что биологическая мать, я предпочитаю называть её донором яйцеклеток, нас бросила.

После развода с отцом Алия Нурисламовна вернулась к своим родителям, с которыми поссорилась из-за выбора спутника жизни и довольно быстро снова вышла замуж. Каролина помнит её лучше и раньше любила рассказывать мне какой замечательной матерью она была, когда мы жили все вместе. В этом плане мне повезло больше. Я помнила лишь запах сладких духов и привкус горечи от её исчезновения. Это избавило меня от глупых надежд на её возвращение.

Мама Кира появилась, когда мне было уже пять лет. Она была школьной подругой отца, которой срочно понадобилась работа и защита от бывшего мужа-тирана. А папа искал няню, чтоб погрузиться в развитие бизнеса. Так они и нашли друг друга. Кира стала нашей матерью во всех смыслах.

Но, несмотря на брак с замечательной женщиной, благодаря которой мы не чувствовали себя брошенными, отец считал своим долгом опекать нас за двоих. И хоть я очень благодарна ему за всё, в двадцать пять лет пора бы уже задумываться о собственном жилье.

– Доброе утро, Солнышко, – с улыбкой сказал отец, неожиданно зайдя на кухню.

Он будто прочитал мои мысли и материализовался здесь сразу, как только в них появилось слово «переезд». Привычно поцеловав меня в макушку, как будто мне всё ещё пять, папа пошёл наливать себе кофе. То, без чего он никак не мог существовать по утрам. Это, кстати, фамильная черта.

– Доброе утро, – с улыбкой повторила я приветствие и поднялась, чтоб положить ему заранее приготовленный омлет на завтрак.

– Через неделю у меня встреча с одним из партнёров. Не хочешь присоединиться? – непринуждённым тоном спросил он, когда мы оба сидели за столом. Он довольно застонал, стоило ему попробовать омлет. – Это божественно, Солнышко. – Он определённо мне льстил. – Спасибо.

– Зачем мне нужно быть на встрече? – прищурившись, спросила я.

Даже мне было слышно подозрение в собственном голосе. Но на это безусловно были причины. Отец никогда не просил ни о чём подобном ни меня, ни Лину. На деловые ужины он, как правило, шёл один или брал с собой маму Киру.

– У Дмитрия сын…

– Ясно, поняла, – не дав ему договорить, произнесла и вскочила со стула. Настроение за одну секунду испортилось до невозможности. – Не думала, что ты дойдёшь до сватовства. Уж спутника жизни я как-нибудь сама выберу, спасибо.

– Хотя бы подумай! Я же беспокоюсь о твоём будущем! – крикнул он мне уже вслед, когда я стремительно направлялась в свою комнату.

Определённо не буду даже думать. Если отец посчитал его хорошей партией значит это сын партнёра, который находится в зависимом от отца положение. Чтоб мой предполагаемый муж дышать на меня лишний раз боялся и всё происходящее в браке доходило до ушей родителя.

Нужно действительно поскорее съезжать. Он не остановится, если решил, что так будет лучше для моего будущего. Можно на время даже к Каролине поселиться. Она согласиться. Наверное. Кто бы отказался от бесплатной няни?

Меньше часа спустя я уже была на работе. Сборы прошли в такой спешке, что дома осталась папка с одним из моих проектов. Слава Богу, не срочным. Но мне нужно было поскорее уйти, пока я не начала показывать отцу насколько раздражена его поведением сегодня утром.

В офисе «Interior Soul», компании, в которой я работала с тех пор, как окончила университет, с самого утра бурлила активная деятельность, хотя рабочий день ещё даже не начался. Это привычная обстановка с тех пор, как Камиль Маратович, владелец компании, объявил о том, что заключил выгодную сделку со строительной компанией в Москве. Она дала возможность «Interior Soul» расшириться, и мы готовимся к открытию нового офиса в столице.

– Алён, как хорошо, что ты уже пришла, – услышала я запыхавшиеся слова Карины, моей коллеги и подруги, стоило мне сесть за свой стол. Она уютно устроилась напротив меня, в стул, где, надо сказать, обычно сидят клиенты, и стала ждать, пока я разложу вещи, подперев рукой подбородок. – Говорят, сегодня скажут кто поедет в Москву для помощи в старте работы нового офиса.

– Уже сегодня?

Я замерла. То, что один из сотрудников отправиться в командировку мы знали с тех пор, как Камиль Маратович вообще заговорил о расширении. С того самого момента между дизайнерами начался негласный конкурс. Каждый пытался завершить свои проекты как можно быстрее и качественнее одновременно. И я не была исключением.

Командировка и помощь в старте нового офиса, если не говорить о карьерных возможностях, является отличным опытом, который поможет в будущем. Было бы глупостью хотя бы не попытаться попасть туда. А я была какой угодно, но не глупой. Ну и полгода отдыха от вечно опекающего отца тоже идёт бонусом к карьерным амбициям.

Но я никак не рассчитывала, что они выберут сотрудника уже сегодня. С губ сорвался стон негодования. На мне висят два крупных проекта, где заказчиками являются постоянные клиенты.

– Не пугайся так, может ещё есть шанс, – поспешила успокоить меня Карина. Она накрыла мою ладонь, что уже нервно начала пальцами выбивать ритм по поверхности стола, своей и улыбнулась. – Ты заслужила, чтоб отправили тебя. Все это знают и Вероника на твоей стороне.

– Спасибо, – ответила я, сдержанно улыбнувшись, и сжала её ладонь в ответ. – У меня встреча с Артемьевым через пятнадцать минут.

Карина с пониманием кивнула и ушла за своё рабочее место, а я полностью погрузилась в изучение материалов, которые прислал мне Юрий Николаевич. Наша компания уже зарекомендовала себя для этого клиента. До моего появления здесь он заказывал помощь в обустройстве его квартиры и дачи. А пару лет назад я занималась его новым офисом в центре города. Теперь же он купил квартиру своей дочери в подарок на совершеннолетие и снова обратился к нам.

Нервно перебирая заметки, которые Юрий Николаевич уже успел оставить, мысленно подбираю вопросы для продуктивного общения с ним.

– Добрый день, Алёна Ярославовна, – неожиданно раздаётся его голос над столом, заставляя меня вздрогнуть. – Вы не против? Я приехал чуть раньше. Дела не ждут.

– Рада вас видеть, Юрий Николаевич. Присаживайтесь, – отвечаю с вежливой улыбкой, кивая мужчине на стул напротив меня. Дождавшись, пока он устроится, сразу перехожу к делу. – Вы упоминали, что квартиру приобрели в подарок дочери. – Он кивает. – Расскажите мне о ней.

Юрий на несколько мгновений задумывается, постукивая указательным пальцем по тонким губам. Улыбается, будто сейчас представляет свою дочь и всё, что он в ней так любит.

– Моя Арина она… яркая, – немного хриплым голосом в итоге начинает говорить он. – Это не только касается внешнего вида, но и всего, что она делает. Ей нужно, чтоб вся жизнь проходила с фейерверком.

Кивнула, сделав несколько пометок в своём ежедневнике. Он продолжал рассказывать о дочери будто полностью уйдя в себя. О её любимых цветах, предпочтениях в музыке и любви к активному отдыху. Как ей нужно много свободного пространства, иначе ей кажется, что её заключили в коробку. Рассказал о блоггерах, которых смотрит. О мечте отправиться в кругосветное путешествие. О желание учиться на историческом факультете, чтоб в итоге стать археологом. Я подмечала каждую деталь, которая поможет мне оформить эту квартиру как можно лучше.

– Извините, что прерываю, – послышался голос Вероники, руководителя нашего отдела. – Но вашим заказом займётся Юлия Дмитриевна.

– Что? – одновременно спросили мы с заказчиком и повернули голову к Веронике, рядом с которой, оказалась Юля.

– Она тоже прекрасный специалист и, уверена, сможет прекрасно выполнить ваш заказ, – безапелляционным тоном продолжила говорить Вероника и, дождавшись, пока Юля с Юрием Николаевичем уйдут продолжила разговор со мной. – Много не закрытых проектов?

– Три мелких и два крупных, – тут же ответила я, стараясь подавить глупую надежду, что уже начала разрастаться в груди. Нервно закусила губу, стараясь унять дрожь в пальцах. – А почему ты спрашиваешь?

– Не строй из себя дуру, Алён, – закатив ответила мне руководитель. – Всё, что не успеешь закрыть за месяц передашь Юле или Карине. Новые не бери. Ты едешь в командировку.

Радостно взвизгнув, я бросилась обнимать Веронику, которая поздравляла меня с широкой улыбкой.

Знать бы мне в этот момент чем всё в итоге обернётся.

Глава 2

В моей жизни было не так много людей, которых я могла бы назвать по-настоящему близкими. И большинство из них находятся в пределах семьи.

Психолог, к которому я пыталась ходить пару лет назад, говорила, что у меня подсознательные проблемы с доверием на фоне ухода матери. Но она не права. Не то что бы я когда-либо на самом деле страдала по Алие.

Я в целом никогда не была доверчивой по натуре, как и мой отец. Он тщательно выбирает каждого, с кем ведёт дела и изучает человека, прежде чем заключать с ним сделку. А что бы человек стал ему другом нужно всего лишь одно – хорошо проявлять себя несколько десятилетий. Такой человек действительно есть и благодаря ему у меня и появилась та, кого я могу назвать лучшей подругой – Алина.

Наши отцы были друзьями с университетских времён и не раз выручали друг друга в сложных ситуациях. Будь то в бизнесе, личной жизни или воспитание детей. Дядя Серёжа был таким частым гостем в нашем доме, что в детстве мне казалось, что он у нас живёт. Но я была бы только рада этому, если бы вместе с ним поселилась Аля.

Весёлая девочка, что была младше меня всего на пару месяцев, с первого взгляда решила, что мы должны быть лучшими подругами.

– Пошли, Лёна, – слишком серьёзным тоном для трёхлетнего возраста сказала она тогда и схватила меня за руку. – Покажешь мне своих кукол.

На кукол мы тогда посмотрели. Из-за чего-то подрались. И в унисон поплакали. Не знаю почему в детстве мне казалось, что это станет залогом крепчайшей дружбы, но с тех пор мы были неразлучны. До недавнего времени.

– Аля! Как я рада тебя видеть, – крепко обнимая лучшую подругу, восторженно поприветствовала её я.

Алина улыбнулась, даря в ответ такие же тёплые объятия, пока я вдыхала привычный кокосовый аромат её лосьона для волос. Всё дело в том, что она два месяца жила в Италии у родителей своего жениха и вернулась только сейчас. Красивая, загорелая и с блеском в карих глазах. Знакомство с родителями прошло успешно, а любовь к красавцу Алексу в солнечных краях Италии только приумножилась. Я, конечно, уже об этом хорошо знала. Мы разговаривали по телефону каждый день, хотя со встречей в жизни ничего не сравнится.

– Я тоже так сильно скучала по тебе, – произнесла она, когда мы отпустили друг друга, и жалобно выпятила нижнюю губу. – А теперь через неделю и ты уезжаешь.

Конечно, я рассказала ей о командировке в тот же день, когда сообщили, что выбрали именно меня. Тот момент, когда Вероника подошла к моему столу и перевела постоянного клиента на другого дизайнера, чтоб освободить меня для поездки в Москву был описан во всех красках и деталях. Алина была так рада за меня, что практически оглушила своим визгом.

Все последующие после того дня события закрутились в таком вихре, что я сама не поспевала за собственной жизнью. Сборы в командировку, изучение всех инструкций и плана работы в Москве мне приходилось вклинивать между срочным завершением всех имеющихся заказов. Но это не мешало мне находить время, чтоб сообщать подруге все новости.

– Приезжай ко мне в Москву, пока Алекс не вернулся, – пожав плечами, ответила я ей, и мы пошли в сторону нашей любимой кофейни. – Рано или поздно я всё равно начну звонить тебе и ныть как мне плохо одной.

– Если получится, я обязательно приеду, – несколько раз кивнув, с улыбкой сказала она. – Лучше расскажи мне как дядя Яр вообще согласился на это, папина принцесса.

Я поморщилась и мысленно застонала. Мы как раз подошли к небольшой будке, в которой предлагалось кофе с собой и небольшие закуски. Именно сюда мы сбегали с уроков, чтоб попить вкусный кофе и поболтать на качелях, расположенных рядом. Я с радостью воспользовалась этим, чтоб не отвечать на вопросы об отце и принялась внимательно изучать витрину.

Сказать, что мне, итак, достаточно тяжело выносить, что ко мне до сих пор относятся как к пятилетнему ребёнку, это ничего не сказать. И Алина прекрасно осведомлена об этом. Но то, что отец устроил в тот день, когда я рассказала ему о командировке, это был кошмар в квадрате.

Разумеется, то, что он раздует из мухи слона и начнёт ужасно драматизировать было очевидно любому, кто его хоть немного знал. Я помню, как он пытался сорвать свадьбу Каролины бессчётное количество раз, прежде чем смирился с тем, что этого не избежать. Поэтому я не стала вываливать это на него сразу. На самом деле первой узнала мама Кира и помогла мне его подготовить.

– Главное, не будь слишком резкой и не говори ему ту часть о глотке свободы и чрезмерной опеки, – наставляла она меня во время планирования этого тяжелого разговора.

И я была с ней согласна. Ни о какой свободе при моём отце лучше не упоминать. Мне понадобилась неделя, чтоб продумать до мелочей всё, что я собираюсь ему сказать и набраться смелости подойти к нему. Но с первой секунды стало понятно, что никакие доводы ни к чему не приведут.

– Нет, – первое что я услышала от него после длинной речи о том, как это прекрасно скажется на моей карьере.

После этого он снова сосредоточился на замке принцессы, который помогал строить моей младшей сестре из конструктора, будто разговор окончен и обсуждению не подлежит. И да, я специально подобрала время, когда он будет с Софией, чтоб её детская улыбка помогла смягчить его.

– Я поеду и это не обсуждается, – твёрдо возразила я, сжав руки в кулаки в попытке успокоить дрожь.

Я была бесконфликтным человеком и редко спорила с отцом, в отличие от моей сестры. Наверное, поэтому она не живёт до сих пор с ним в отличие от меня. Так или иначе, каждый раз, когда я пыталась перед ним отстоять свою точку зрения, начинала трястись как осиновый лист и довольно быстро передумывала. Но не в этот раз. Не тогда, когда речь не только о том, чтоб добиться своего, но и о моей карьере.

– Я запрещаю, Алёна.

Алёна. Не Солнышко. Не Алёнушка. Конечно, ему сразу нужно было показать, что он злиться и надавить на меня. Как типично для него.

– Мне двадцать пять лет, пап, – глубоко вздохнув, сказала я. – Когда я последний раз проверяла это был тот возраст, когда люди могут самостоятельно нести ответственность за свою жизнь.

– Сонечка, иди в свою комнату, – отложив деталь конструктора в сторону, произнёс отец. Когда сестрёнка не пошевелилась, он грозно посмотрел на неё. – Соня.

Она обиженно надулась, но убежала из комнаты. Я мимолётно потрепала её по волосам, когда она пробегала мимо меня, как бы в извинение за то, что прервала её ежевечерние игры с папой.

– Она в десять лет уже пытается бросать тебе вызов. Её ты не сможешь контролировать как меня. Что будешь делать? Запрёшь? Или к тому моменту поймёшь, что дети должны жить собственной жизнью, а не тем, что ты навязываешь?

Мой голос в тот момент дрожал так сильно, что это было прекрасно слышно и мне, и отцу. Лицо горело. Руки тряслись. Ощущение такое, что мне пришлось выступать перед толпой незнакомцев, а не говорить с собственным отцом. Смотреть в его лицо было чертовски трудно, не говоря о глазах, в которых на долю секунды мелькнула обида, от которой у меня сжалось сердце. Последнее чего я хотела это ранить его, потому что он не был плохим отцом.

– Я не навязываю, а пытаюсь оградить вас от боли и жестокости этой жизни, – ровным тоном произнёс он. – Я был против раннего замужества Каролины и был ли я неправ? Где её муж теперь? В Москве ты будешь совсем одна без защиты и поддержки. Ты даже ни разу не была в этом городе, Алёна. Найди другой способ развивать карьеру, но ты не поедешь.

– Лина вполне счастлива жить только с детьми, и они расстались друзьями. Такое случается, брак распадается, – сказала я уже более спокойно. Дрожь начала сходить на убыль. – А я буду не совсем одна. У меня там будут коллеги, которые с радостью мне помогут не потеряться. И если мне понадобится твоя помощь, то есть такое прекрасное изобретение, как телефон. Ну, знаешь: набираешь номер, нажимаешь кнопку вызова и звонишь.

– Не язви, тебе не идёт, – усталым тоном произнёс он и, тяжело вздохнув, потёр лицо ладонями. – Ты не поедешь и это моё последнее слово. Если ты меня любишь и уважаешь, как человека, который заботился и был твоим единственным родителем…

– Манипуляции, как обыкновенно для тебя, – оборвала я его и почувствовала, как к глазам подкатывают слёзы. – Примерно это же ты говорил Лине. Дважды, на самом деле. Когда она только собиралась замуж и когда после развода отказалась вернуться сюда. Я еду, Отец. – Сделала акцент на последнем слове. Он всегда был «Папой» или «Папочкой», как и я была «Солнышком» или «Алёнушкой». – Ты ничего не изменишь.

В его глазах отразилось такое разочарование, что я практически сдалась. Было бы легче вернуться в тот кокон, в котором я жила всё это время. Никаких конфликтов. Жизнь по течению. Пока не осознала, что даже этим чёртовым течением управляю не я.

– И да, – остановилась уже на выходе из комнаты, когда поняла, что он ничего мне не ответит, – при маме Кире не говори про единственного родителя. Ей будет обидно.

На это он тоже промолчал. Лишь тяжело сглотнул. На его, казалось, равнодушном лице отразилось неприкрытое сожаление. Не из-за ссоры со мной, а из-за моих последних слов. Мама Кира заботилась и любила нас так, как Алия никогда не смогла бы. Мы были для неё такими же детьми, как София. И он не имел права ставить это под сомнение.

Прошло три недели, и мы вошли в новую рутину напряженного молчания. Никто из нас не собирался идти на контакт первым, поэтому мы оба гордо молчали. Моё сердце кровоточило каждый раз, когда разъедающая тишина воцарялась в квартире после ухода мамы Киры и Софии.

Мы всё ещё заботились друг о друге. Я оставляла готовый завтрак, потому что он сам редко успевал что-то готовить, а мама Кира была на очередной диете и соглашалась готовить только низкокалорийные блюда. Он покупал мои любимые десерты, которые продавались только в пекарне около его офиса. И всё это происходило в режиме холодной войны, между нами.

Поэтому мне и не хотелось отвечать на вопрос Алины. Ответ был простой – никак. Отец меня не отпустил и слишком горд, чтоб поменять решение и начать разговаривать со своим ребёнком.

– Ты должна завести роман, – уже перескочила на другую тему Аля, когда спустя несколько минут мы пошли в сторону качелей с кофе в руках. Тепло, исходящее от горячего кофе согревало замёрзшие ладони. – У тебя так давно никого не было, что я уверена, что твоя девственная плева срослась обратно.

– Во-первых, я сомневаюсь, что это возможно, – сделав глоток сладкого латте, ответила я и села на правую сторону большой качели. – Во-вторых, меня пугает, что ты так много знаешь о моей личной жизни. Я не говорила, когда у меня последний раз кто-то был.

– Тебе и не нужно говорить, твоя личная жизнь более очевидна, чем бразильский сериал, – закатив глаза, сказала она. – Но смена обстановки может тебе помочь. Это всем помогает. Сама посуди, если бы Алекс не решил сменить обстановку и поступить учиться в России, то не нашёл бы такую прекрасную девушку, как я. Разве это не чудо?

– Да, ты определённо чудо, – со смехом произнесла я и положила голову на плечо Але. – Роман или нет, но я чувствую, что это командировка будет судьбоносной. Будто я непременно должна быть там, понимаешь?

– Да, дорогая. Прекрасно понимаю.

Мы гуляли около двух часов, которые посвятили обсуждению всего что произошло за то время, что Алина была в Италии. Конечно, многие вещи ни раз уже обсуждались по телефону, но были моменты, которые стоило обсудить подробнее. За первыми стаканами кофе последовали вторые, а затем травяной чай. Рассказы о произошедшем в Казани сменились рассказами о её каникулах и замечательной семье Алекса. Его мама и сестра были практически такими же беспардонными, как Алина, так что они быстро нашли общий язык.

Попрощались мы, как делали всегда, около нашей бывшей школы. Мы жили по разные стороны от неё. Время было около пяти вечера. Прогулка бы продолжилась, но мне нужно собрать основную массу вещей и хорошо выспаться. Мне предстоит тяжелая рабочая неделя перед вылетом.

С ноткой ностальгии осматривая школу, я заметила, как из её дверей начали выходить ученики после звонка. Видимо, вторая смена. За забором их ждали родители, с улыбкой высматривающие своих детей.

Сердце сжалось от воспоминания о том, как часто папа старался приходить забирать нас вместе с мамой Кирой. Несмотря на растущий бизнес и гору работы. Надо всё же попробовать поговорить с ним и прийти к примирению, не отменяя поездку.

– Алёна? – услышала я незнакомый голос за спиной и, резко обернувшись, остолбенела.

Она выглядела не совсем так, как на малочисленных фотографиях, что оставались у нас дома, пока папа не выбросил всё. Более зрелая, что не удивительно, учитывая сколько прошло лет. На фотографиях у неё были формы и округлые щеки, но сейчас передо мной стояла женщина с фигурой, которой позавидовали бы модели. Платок прятал волосы, а лицо скрывалось под маской макияжа и равнодушия. Тем не менее, я бы узнала её из тысячи.

– Алия, – кивнув в качестве приветствия, произнесла я. Она пытливо оглядывала меня с ног до головы.

Лёгкий порыв ветра донёс до меня сладкий запах её духов. Такой же, каким я его помнила. Это почти смешно, что она предана парфюму так, как не смогла быть предана собственным детям.

– По имени? – с грустной улыбкой спросила она, но тут же кивнула сама себе. Будто понимала, что я скорее язык себе отрежу, чем назову её матерью.

– Эни! – донёсся до нас детский голос мальчика, который звал маму по-татарски. Алия дёрнулась, и я перевела взгляд за её спину.

На вид он был младше Софии. Около семи лет. По нему невозможно было сказать, что это сын Алии. Внешне он был совершенно не похож на неё. Но звал определённо именно её. Алия снова повернулась ко мне с сожалением в глазах.

Интересно, о чём она сожалеет? О двух десятилетиях, в течение которых не помнила, что у неё есть дочери? Или о том, что я увидела, что у неё есть семья и бросила она только нас?

– Иди, Алия, – тяжело вздохнув, произнесла я. – Тебя ждёт семья.

Я развернулась и без оглядки направилась в сторону дома. Мне не было грустно или обидно. Я не испытывала даже злости. Внутри было опустошение, которое будто поглощало энергию, оставляя за собой только усталость. А ещё желание обнять отца.

Глава 3

Влад

Повсюду была кровь. Она стекала по стенам, наполняя комнату, словно адский бассейн. Я отчаянно пытался плыть, ориентируясь на проблеск светлых волос впереди, но что-то постоянно тянуло меня назад. Кровь попадала в глаза, в нос, в рот и уши, но я упорно пытался добраться до конечной цели, какой бы она ни была.

Сделав глубокий вдох, я собирал силы, чтоб сделать рывок, но неожиданно почувствовал, как что-то тонкое и костлявое обвивается вокруг моей лодыжки. Все конечности задёргались в судорожной попытке освободится, но всё было тщетно. Я захлёбывался кровью вокруг себя, погружаясь всё ниже.

Резко вздохнув, я подпрыгнул на кровати тяжело дыша. Почувствовав за спиной лёгкое шевеление, потянулся за ножом, что всегда прятал в прикроватной тумбочке и только тогда наконец понял, что нахожусь не в своей квартире. Фрагменты воспоминаний прояснили сознание.

– Плохой сон? – раздался нежный голос Милы, девушки, с которой у меня что-то вроде отношений без обязательств. Но она всегда надеялась на большее. – Можешь поделиться, ты же знаешь.

– Либо спи, либо убирайся, – холодно ответил ей, даже не взглянув в её сторону. Обиженно фыркнув, Мила, судя по звукам, отвернулась и погрузилась в сон.

Потерев грудь, в надежде успокоить чересчур ускорившееся сердцебиение, перевёл взгляд на часы. Я проснулся всего за несколько минут до будильника, который был заведен на семь вечера. Прокручивая в голове детали сна, мысленно выругался. Мне довольно-таки редко вообще снились сны, не говоря уже о кошмарах, и перед работой это не предвещало ничего хорошего.

Поднявшись с кровати, я отключил будильник, чтоб он не разбудил девушку и отправился в душ, прокручивая в голове детали предстоящего дела. Это всегда помогает успокоиться.

Клементьев Борис Максимович. Сорок три года. Успешный бизнесмен и любимец женщин. Для полной картины финансирует пару благотворительных фондов и помолвлен с наследницей известного ресторатора, которая на пятнадцать лет его младше. Это то, что видно всем и помогает ему обзаводиться связями.

Но есть и другая сторона, из-за которой Братство и обратило на него внимание. С прошлого года Борис Максимович начал распространять наркотики в одном из своих клубов. И делал это в обход Братства. Всё это было в достаточно малых количествах, и мы бы этого не заметили, если бы не громкий случай с передозировкой младшей дочери медиамагната. Девчонка во многом виновата сама, но ей даже шестнадцати не было. Клементьева признали невиновным, клуб продолжил работу, а за распространение наркотиков сел один из его дилеров.

Он думал, что избавился от проблем, но уже привлёк наше внимание. Наши работники и партнёры знают, что Братство тщательно следит за тем, чтоб наркотики не достигали несовершеннолетних. Так что мы взялись за это дело с особым контролем и докопались до истины.

Борис Максимович получил предупреждение, которому не внял, полагаясь на свои многочисленные связи. Наркотики в его клубах продолжали продаваться. Более того, ублюдок не усвоил урок и всё ещё снабжал ими малолеток. Поэтому мой отец, он же глава нашего криминального клуба по интересам, внёс его в мой список. Это случилось ещё месяц назад, но лето выдалось загруженным на работу, поэтому я и добрался до него только в начале сентября.

Воссоздание в голове его истории и малейших деталей того, как должен пройти сегодняшний вечер, помогло вернуть голове порядок и прогнал остатки жуткого сна. Прохладный душ, в свою очередь, снял напряжение с тела.

Выйдя из ванной комнаты, я насухо вытерся полотенцем и надел свой костюм, в котором больше похож на богатенького наследника, чем на преступника – белая отглаженная рубашка, черные пиджак и брюки. И чёрный галстук для полноты картины. Такой вариант я выбираю, когда перед устранением проблемы нужно посетить какой-нибудь снобистский вечер для богатых и знаменитых.

Мила всё ещё спала, когда я собирался уходить. Оставив ей на тумбочке пачку наличных, я тщательно проверил, что не оставил в номере никаких вещей и быстро покинул номер. Так что, возможно, это были скорее товарно-денежные отношения, чем что-либо ещё.

Минуя два лифта, знакомым маршрутом прошёл к лестницам. Пока спускался написал сообщение Никите, который, как я надеялся, сегодня не торчит на очередной вечеринке. В связи с огромным количеством работы последнее время, я забыл предупредить его не строить планы на сегодняшний вечер. Его помощь была бы очень кстати, поскольку на этом вечере мне нужно выполнить поручение отца и у меня не будет времени отвлечь и увезти Клементьева подальше. Избавляться от кого-то в центре Москвы может быть чревато последствиями для Братства.

– Я же не могу надеяться, что ты писал ради девочек и хорошей вечеринки? – вместо приветствия спросил Никита сонным голосом, когда перезвонил мне через несколько минут.

С моих губ сорвался смешок. Типичный Никита. И как наша жизнь до сих пор не убила его жизнерадостность?

– Боюсь, что нет, но у тебя будет шанс познакомиться поближе с человеком, который разделяет твои интересы, – ответил я, садясь за руль своего внедорожника. – У тебя же ещё остались билеты на благотворительный вечер в том пафосном отеле?

– Да, и я говорил, что ненавижу такие мероприятия, Влад, – раздраженно произнёс Никита, уже понимая к чему я клоню.

Так или иначе, в опровержение собственных слов, судя по звукам, Никита начал одеваться. Вот почему этот человек является моим лучшим другом. Он никогда не спрашивает дважды, когда понимает, что мне нужна помощь.

– Наш друг на вечере, и я не могу передать ему подарок от нас в центре города. Ты же знаешь он не любит внимание. Мне нужно, чтоб ты отвлёк его и отвёз в ту квартиру, где мы устраивали предыдущую вечеринку, – ответил я, покидая отель, в надежде, что Никита достаточно проснулся, чтоб понять о чём я. – Я не могу сделать это сам. Отец попросил передать привет его старому армейскому приятелю.

Спустившись с крыльца, заметил свою машину прямо около парадного входа в отель и мысленно обругал себя. Мы ничего не делаем на виду, даже если речь идёт о простой парковке автомобиля. Это ошибка, которую я совершил из чистого желания потрахаться и лечь спать после тяжёлой ночи.

– Встретимся через час около памятника Пушкину на Тверском бульваре, – уже собранным голосом без ноток веселья сказал Никита. – Там обсудим как лучше преподнести сюрприз нашему другу.

Шифр вместо прямых инструкций стал обычным стилем жизни Братства уже много лет назад. Мы не знали может ли нас кто-то прослушивать или знать, что именно мы являемся членами группировки. Это была перестраховка, которая, я уверен, ни раз и ни два сохраняла чью-то жизнь и свободу. Никого нельзя недооценивать.

На машине я доехал до Лесной улицы и дальше пошёл пешком. Заблокировав машину, я глубоко вдохнул свежий осенний воздух и позволил себе несколько мгновений расслабления. Начало сентября выдалось достаточно тёплым, но не жарким. Неповторимый аромат осени витал в воздухе. Мама любила осень.

Резко встряхнув головой, я откинул из головы ненужные мысли и настроился на рабочий лад. Это непозволительная роскошь для моей работы – предаваться сентиментальным воспоминанием перед делом. С каждым шагом, что приближал меня к Тверскому бульвару, вспоминал каждый пункт плана, по которому должен был пройти сегодняшний вечер.

– Если сегодня всё пройдёт как надо, ты должен мне хороший дружеский вечер, где ты по-настоящему расслабишься и возможно даже улыбнёшься, – сказал Никита, когда я подошёл к памятнику, и пожал мне руку.

– Очень смешно, – равнодушно произнёс я и огляделся. Людей было немного, но мне всё равно было не по себе. Прежде чем продолжить, увёл Никиту в более уединённое место в сквере. – Ты всё сделал?

– Да, и ты даже не представляешь каких трудов стоило за час достать второй пригласительный, – ответил Никита и, достав телефон, отправил мне сообщение.

Открыв мессенджер на своём телефоне, я обнаружил QR-код, в который было вшито приглашение на вечер. Под кодом на изображение располагались время и место начала мероприятия. А ещё ниже полное имя приглашённого.

– Иванов Владислав Александрович? – приподняв одну бровь, спросил я у друга.

– Клементьев обосрётся, если неожиданно услышит фамилию Гордеев. Считай это перестраховкой, чтоб он ничего не заподозрил, когда обаятельный молодой человек начнёт настойчиво его звать разбавить этот скучный вечер, – пожав плечами, пояснил Никита и закурил.

– И фамилия Иванов показалась тебе ничуть не подозрительной, да? – фыркнув, спросил я у него, но в ответ получил лишь усмешку.

Около получала мы потратили на то, чтобы обсудить весь план и отправились на вечер каждый на своей машине. Никита поехал сразу, так как припарковался неподалёку. Мне же предстояло ещё дойти до своей и только после этого поехать к модному отелю неподалёку от Красной площади. Это был первый пункт нашего плана – прибыть и вести себя так, чтоб никто не связал нас друг с другом.

Второй пункт – затеряться в толпе. Я переступил порог главного входа с кривой ухмылкой, которую приберегал для тех редких случаев, когда требовалось моё актёрское мастерство. После мрачности вечера яркое освещение холла отеля резало глаза. Лёгким шагом подошёл к стойке ресепшена, где стояла симпатичная брюнетка.

– Добрый вечер… – перевёл взгляд на её грудь и тут же вернул обратно к глазам. – …Алла. Не подскажите как пройти в банкетный зал «Небеса»?

Как иронично, учитывая, что один из приглашённых скоро туда отправится.

– Добрый вечер, сегодня там проходит закрытое мероприятие. У вас есть пригласительный? – похлопав нарощенными ресницами, спросила она.

– Конечно есть, милая леди, или я похож на того, кому нужно пробираться на такие мероприятия обманом? – притворно оскорблённым тоном спросил у неё. Девушка резко покачала головой. – Ну вот, а теперь проводи меня туда, и я подумаю не подвезти ли тебя до дома после смены.

Алла широко улыбнулась и, попросив другого портье заменить её, практически в припрыжку пошла меня провожать.

Попав в банкетный зал, я взял один бокал шампанского и ходил между группами, здороваясь со всеми попадающимися на пути людьми. Обсудил с двумя мужчинами стоимость акций и риски инвестирования в ресторанный бизнес. С главой одного из крупнейших строительных компаний поговорил о проблемах покупки свободных земельных участков в действительно выгодных районах. На это было потрачено пару часов, но я смог слиться со всеми гостями и, наконец, увидел Вадима Никифорова. Разговор с ним был третьим пунктом плана.

– Добрый вечер, Вадим Игнатович, – спокойным голосом поприветствовал я заклятого друга отца, улучив момент, когда он остался один. – Давно не виделись.

Повернувшись, чтоб улыбнуться проходившим мимо нас девушкам, мазнул взглядом в угол, где Никита громко смеялся над чем-то, что говорил Клементьев. Переигрывает, придурок.

– Действительно давно, Владик. Кажется, лет десять прошло, – кивнув, будто подтверждая свои слова, хрипло ответил старик. – Как твой старик?

– Не болеет, – кратко ответил я. – Просил передать наилучшие пожелания. – наклонился чуть ближе к правому уху Никифорова и зашептал так, чтоб слышно было лишь ему. – Мы всегда рады гостям в столице. Отдыхайте, наслаждайтесь. Но помните, что вы здесь всего лишь гость. Не лезьте туда, куда не должны.

С губ сорвался небольшой смех, будто я рассказал ему шутку, и тут же отстранился, приподнимая бокал с шампанским.

– За хороший отдых в нашем прекрасном городе, Вадим Игнатович, – сказал я и поднёс бокал к губам, но так и не сделал глотка. Никогда не позволял себе пить перед работой.

– У меня и в мыслях не было, Владик, так и передай отцу, – холодным тоном тихо произнёс старик и сделал глоток виски, из стакана, что всё это время держал в руке. – Но на угрозы могу плохо реагировать. Да и Саша отхватил себе слишком большой кусок, если хотите знать моё мнение. На такой все будут зариться.

– Это был честный договор, на подписание которого были все главы, Вадим Игнатович, и их наследники, в том числе вы и отец. Спустя более сорока лет вам что-то не нравится? – приподняв одну бровь, так же тихо спросил я. Мне не нравилось куда ведёт этот разговор.

Обычно с главой другой территории разговаривал бы сам отец или мой старший брат, как прямой наследник его должности. Я был всего лишь палачом в группировке, что не наделяло меня достаточным количеством полномочий. Но отец сказал, что нужно всего лишь передать сообщение, а не дискутировать на тему несправедливости жизни.

– Пока на моей территории есть выход на море, что обеспечивает мне огромный доход от морских торговых путей, я буду наслаждаться жизнью в Краснодарском крае и никуда не рыпаться. Я, знаешь ли, уже стар, а мои дети видели только относительно тихую часть нашей жизни. Нам это не надо, – ровным тоном ответил Вадим Игнатович. – Но можешь ли ты то же самое сказать о Поволжье? Их всё устраивает?

– Порассуждайте об этом с отцом на досуге. Я всего лишь рядовой служащий, – ответил, заметив краем глаза, что Никита и Клементьев направились к выходу. По плану после их ухода я должен был ещё какое-то время пошататься по залу, чтоб меня видело как можно большее количество людей. – Был рад вас видеть, Вадим Игнатьевич. Надеюсь, мы поняли друг друга.

Дальше всё пошло как по маслу. Около сорока минут потратил на то, чтобы по десятому кругу обсудить акции и финансирование с разными людьми. Посмеялся над не особо смешными шутками падких на лесть толстосумов и перецеловал руки их жён или любовниц.

– Мне придётся вас покинуть, но приятно было пообщаться, господа, – с весёлой ухмылкой сказал я последней группе мужчин, с которыми разговаривал и развязной походкой направился к выходу.

Симпатичная брюнетка Алла всё ещё стояла на своём месте, как я и рассчитывал. Натянув очередную усмешку, подошёл к ней.

– Когда заканчивается твоя смена, милая? – спросил, аккуратно просовывая две пятитысячные купюры в вырез груди. Её глаза вспыхнули алчным блеском.

– Прямо сейчас, если у тебя есть предложения, – прошептала девушка, призывно облизнув полные губы.

– Собирайся.

Мне было плевать каким образом портье такого огромного отеля может покинуть своё рабочее место. У Аллы на сегодняшнюю ночь лишь одна задача – быть моим алиби.

Она выскочила из входа спустя несколько минут моего ожидания. По дороге мы заехали за бутылкой вина и фруктами, как бы отвратительно пошло это ни было. Всю дорогу до одной из моих квартир неподалёку от ВДНХ мне приходилось поддерживать этот образ обаятельного прожигателя жизни и поддерживать заигрывания.

В квартире Алла выпила бокал вина. Я притворился, что пил его, понемногу сливая в цветок, расположенный рядом с кроватью. Будучи джентльменом, подарил Алле несколько оргазмов, прежде чем трахнуть её так, как мне действительно хотелось – жестко и быстро. Девочка заслужила это за ту роль, которую она сыграла сегодня. После был ещё бокал вина. На этот раз с небольшой дозой снотворного.

Никита уже отписался, что отвёл Клементьева в нужное место. Я спустился из квартиры по пожарной лестнице и добрался до туда на второй машине. Первая, на которой мы приехали, по камерам не двигается с места. Поднялся на чердак здания напротив бара с открытой летней террасой.

Медленно установил винтовку в нужное положение, делая глубокие вдохи и медленные выдохи. Мне нужно было спокойное сердцебиение. Сквозь прицел осмотрел весь бар, отмечая, что людей не так много, но пару девушек повисли на Никите. Так что, свидетели того, что он был в баре, когда стреляли с дальнего расстояния, есть. Отлично.

Глубокий вдох.

Прицел на виске Клементьева. Он со смехом поднимает бокал с тёмной жидкостью.

Медленный выдох.

Палец на курке напрягся. Мужчина продолжает смеяться.

Выстрел.

Игра окончена.

Не обращая внимания на происходящее в баре, быстро собираю винтовку и покидаю чердак. Уже в машине достаю свой блокнот и вычеркиваю очередное имя.

Глава 4

Спустя неделю после избавления от проблемы в виде Клементьева отец позвонил мне с просьбой – приказом – приехать к нему. Уже больше двадцати пяти лет он жил в этом огромном доме за высоким забором в элитном посёлке в окраинах Москвы. Когда-то отец купил его для мамы. Гордеева Ирина не была городской душой. Всю свою жизнь она мечтала о собственном небольшом огороде, посаженных цветах и саду, где между клумбами можно бы было бегать босиком. Любила бы она этот сад так же сильно, если бы знала, что именно в нём ей вышибут мозги на глазах у сына?

В тот день я не пошёл в школу из-за того, что приболел. У мамы было приподнятое настроение, и улыбка не сходила с её губ. Распущенные волосы щекотали меня каждый раз, когда она обнимала меня или наклонялась, чтоб померить температуру или дать лекарство. Я помню, как много мы смеялись.

– Хочешь узнать секрет, мой маленький воин? – спросила она, игриво пощекотав мои бока, заставляя хихикать.

Мне было уже десять, но я всё ещё был в фазе беззаботного детства. Мама позаботилась о том, чтоб отец не наседал на нас с делами Братства слишком рано. А он делал всё, чего бы она ни попросила.

– Расскажи! Расскажи секрет, мама! – сквозь смех восторженно просил я, пытаясь увернуться.

– Твой папа ещё не знает, но у меня в животике живёт малыш. Кто знает, может это будет девочка. – Она притворно поморщилась. – Надоели противные мальчишки!

– Не правда! Это девчонки противные! – возмущенно пробурчал я, а затем почувствовал нежную ладонь мамы на своём лбу.

– Так, температуры нет. Вам нужен свежий воздух, молодой человек. Пойдём немного прогуляемся в саду.

Из оков воспоминаний мне удалось вынырнуть уже на подъезде к этому проклятому дому. Отец так и не переехал отсюда, объясняя это тем, что наша семья покажется слабой, если мы не справимся с воспоминаниями и переедем. В глубине души я знал, что дело было в том, что он верил, что душа его любимой жены всё ещё живёт в этом доме. Но всё равно ненавидел то, что мне пришлось продолжать здесь жить.

– Рад тебя видеть, братишка! – послышался позади меня голос Дениса, как только я покинул свой автомобиль. – Ты давно не приезжал.

– Весь в работе, ты же знаешь, – ответил, пожав ему и руку и похлопав по спине. – Как ты, брат?

Дэн был точной копией нашей матери во всём: внешность, характер, мимика и привычки. Я знал как много людей говорило отцу сделать наследником меня, а не мягкого, по их мнению, Дениса. Но чего они не знали – наша мать была не только мягкой. Она была львицей, когда дело касалось защиты того, что принадлежит ей и трудолюбивой в том, что считала правильным. И это мой брат тоже унаследовал.

– Тружусь на всеобщее благо и всё такое, – отмахнулся Денис от моего вопроса, и мы направились в сторону террасы сзади дома, где отец любил проводить время. – Твоя работа веселее моей.

– Шокирующие новости: наследный принц устал от праздности и хочет приобщиться к делу рабочего класса, – с притворным удивлением произнёс я, получая тычок локтем по рёбрам, заставивший меня охнуть. – Аккуратнее, идиот.

– А ты следи за языком, маленький брат, – прищурившись, ответил Денис. Это всё могло бы вылиться в дальнейшую перепалку, но мы уже дошли до террасы.

Отец сидел в старом кресле и задумчиво курил, смотря вдаль. В свои шестьдесят лет он выглядел не больше, чем на сорок и всё ещё пользовался популярностью у женщин. Это если бы он обращал на них внимания. После смерти матери его женой и семьёй стало Братство. Мало что его интересовало больше, чем процветание группировки. Даже собственные дети.

– Денис, оставь нас, – ровным тоном произнёс отец, выпуская очередной поток дыма и даже не взглянув на нас. Мои брови приподнялись от удивления. Дэн, казалось, тоже опешил и не поспешил выполнять просьбу отца. – Ты меня не услышал?

На этот раз он повернулся и грозно сверкнул своими серыми глазами. Денис поджал губы, но ушёл, не произнося ни слова.

– Ты редко скрываешь что-то от наследника, – осторожно произнёс я, садясь на кресло напротив него. – Значит, ты позвал меня не потому что соскучился по сыну?

Это был риторический вопрос, и мы оба это знали. Отец перестал проявлять ко мне какую-либо привязанность с того злополучного дня двадцать лет назад. Иногда мне казалось, что он винил меня, что я выжил, а она нет или что десятилетний пацан не смог её защитить. Но всё было гораздо проще – с того момента в нём умерло всё, что отвечало за человеческие чувства.

– Есть срочное дело. Немного не по твоему профилю, но я не могу доверить это никому другому, – сказал отец, откидывая в сторону сигарету. Я проследил взглядом за тем, что она не упала на что-то сухое и легковоспламеняющееся. – Завтра в Шереметьево прилетает крупный поставщик оружия. Ему может угрожать опасность на нашей территории, но мне важно встретиться с ним лично. Нужно, чтоб ты собрал команду из тех, кому доверяешь и сопроводил его от аэропорта в одну из наших квартир в Мытищах. И чтоб даже в Братстве об этом особо не болтали, понял?

– Да, отец, – дал я единственный приемлемый ответ. Он удовлетворённо кивнул и протянул мне большой наполненный чем-то конверт. – Здесь вся информация?

– Всё, что может тебе понадобится, – кивнув, ответил отец и потянулся за следующей сигаретой. – Можешь идти.

Спасибо, отец. Я тоже был рад повидаться.

Уже к вечеру мной была собрана команда из шести человек, не считая меня и Никиту. Это были люди, которые помогали нам на протяжение долгого времени в разных делах и никогда не подводили. Им не нужно было говорить имя или подробную информацию, чтоб хорошо выполнить свою работу.

– Завтра в аэропорт приезжает важный человек, – сказал я им, когда собрал на одном из своих складов, где оборудовал место для тренировок. – Вот самая свежая его фотография, которая у нас есть. – Раздал копии снимка, который был среди информации в конверте. – Наша задача довезти его до Мытищинского убежища целым и невредимым.

Это было всё, что я сказал об этом человеке. Если отец посчитал, что лучше не болтать лишнего в Братстве и даже не посвятил в это Дениса, значит мне действительно могут снести голову, если информация распространится.

Мы подробно обсудили план действий и разошлись, чтоб выделить время на отдых. Утром всё начало разыгрываться как по нотам. Было принято решение разделиться на три машины. Ребята на первой машине отправились в аэропорт ещё рано утром, чтоб осмотреться на предмет подозрительной активности и уже отзвонились, что пока ничего не заметили. На второй будем я и Никита. А третья будет ждать у выезда с территории аэропорта.

– Почему Александр Дмитриевич поручил это тебе? Защита богатых влиятельных говнюков не входит в спектр твоих обязанностей, – сказал Никита, когда мы были на полпути к аэропорту.

Одна его рука обхватывала руль, а вторая, с сигаретой между пальцев, свисала из открытого окна. Это сильно отличалось от моей напряженной позы и привычки видеть опасность повсюду.

– Это вопрос доверия. Многие вопросы не должны покидать семью, – ровным тоном ответил я и погрузился в очередное изучение информации о рейсе.

– Но ты рассказал мне, – ответил Никита, отбрасывая сигарету куда-то на дорогу и закрывая окно.

– Ты часть семьи, – просто ответил я, не отрывая взгляд от бумаг. На этом вопрос был исчерпан и для меня, и для Никиты.

К аэропорту мы подъехали за полтора часа до посадки нужного нам рейса. Краем глаза я заметил автомобиль наших людей, которые, по плану, сидели и ждали на входе аэропорта. Мы прошли внутрь, не подавая виду, что узнали кого-либо. Досмотр прошли с оружием через нашего человека, чтоб не избавляться от оружия и прошли в терминал, ожидая посадки нужного нам рейса.

Спустя четверть часа ожидания мне отчаянно захотелось кофе. Бессонница давала о себе знать. Проходя мимо одного из выходов, я почувствовал, как мне в бок влетает хрупкое тело. Опустив голову, увидел светловолосую макушку.

– Господи, простите пожалуйста, – услышал я звонкий голос девушки, что влетела в меня. – Совсем не смотрю куда иду.

Она посмотрела на меня ведьминскими зелёными глазами и почувствовал, как сквозь тело прошёл будто разряд тока.

– Ничего страшного, – ровным тоном ответил я и получил в ответ маленькую улыбку, которая сделала какое-то дерьмо с моими внутренностями. Они сжались практически до боли. – Проходите.

– Спасибо, – всё с той же улыбкой ответила девушка и ушла, оставив меня смотреть ей вслед.

Глава 5

Алёна

Наша с отцом холодная война окончилась в тот день, когда я в смятении вернулась после неожиданной встречей с призраком прошлого. Мы столкнулись на подходе к подъезду, и он уже собирался молча пройти мимо с упрямым выражением лица. Но стоило нашим глазам случайно столкнуться, как он смягчился. Не знаю, что он заметил, но этого хватило, чтоб растопить его сердце.

– Что случилось, Солнышко? Тебя кто-то обидел? – спросил он, быстро подходя ко мне и дотрагиваясь до плеча. Это сломало и мои барьеры, заставляя меня обвить руки вокруг его торса. Уткнувшись носом в его грудь, я не смогла сдержать всхлип. Папа осторожно погладил меня по волосам и поцеловал в макушку. – Ну что случилось? Расскажи мне.

– Я гуляла с Алиной и когда уже шла домой около школы столкнулась с… – Ещё один всхлип. На этот раз ещё более громкий. – …с Алиёй.

Папа чертыхнулся себе под нос и прижал меня крепче к себе, не переставая поглаживать мои волосы. Эта теплота исцелила рану, что нанесла Алия своим неожиданным появлением. Какой бы сильной ни была наша ссора, я знала – объятия папы самое безопасное место в мире.

– Эта женщина – никто, Солнышко. Просто забудь её, – тихо приговаривал он между поглаживаниями.

– Ты знал, что у неё есть семья? Её сын учится в нашей школе, – ровным тоном спросила я его, когда мы уже разомкнули объятия и направились ко входу в подъезд.

Папа молчал пока мы заходили в подъезд и поднимались на свой этаж, видимо, обдумывая мои слова и как на них лучше ответить. Мы зашли домой и отправились переодеваться, чтоб позднее, не сговариваясь, встретиться на кухне. Мы заварили один из тех ароматных чаёв, которые так любит покупать мама Кира. Лишь когда мы оба устроились за столом с печеньем и горячими напитками в наших руках он начал говорить.

– Я знал, что она снова вышла замуж за того, кого её родители изначально видели идеальным зятем, – начал говорить он, делая маленькие глотки чая. – Это случилось практически сразу после нашего развода и, когда я понял, что она не интересуется вашей жизнью, перестал следить. После этого она мне понадобилась лишь однажды, когда Кира захотела вас удочерить после свадьбы. Но даже тогда доверенность передавал её муж.

Я внимательно слушала каждое слово, смотря папе прямо в глаза. Это было самое большее, что он говорил об Алие за всё это время. Сердце кольнуло от осознания, что это был полностью её выбор. Она даже подписала доверенность, что незнакомый ей человек может удочерить нас, и продолжала жить дальше, строя семью с новым мужем. Боже, как это всё ужасно.

– У меня просто не укладывается в голове как она может со спокойной совестью воспитывать ребёнка, когда… – Я проглотила ком, застрявший в горле. – …бросила нас.

– Мне тоже это сложно понять, Солнышко. Но не думай слишком много об этом. Как я и сказал: она никто. Кира – ваша мать во всех отношениях, которые имеют значения.

И я была с ним согласна. В голове вдруг промелькнули воспоминания о том, как в первом классе меня начала задирать одна девочка. Мне не хотелось никого расстраивать, и я молчала, но Алина, которая уже тогда понимала, что такое нужно решать с помощью взрослых, и пошла к маме Кире.

– Почему ваша дочь думает, что может обижать других? Вы думаете я кому-то спущу с рук издевательства над моим ребёнком?!– услышала я на следующий день, когда занятия закончились и родители пришли забрать нас.

Не было никаких «если» и «но». Я и Каролина стали её детьми в тот момент, когда они с папой полюбили друг друга. Возможно, даже раньше.

Мы с папой лишь улыбнулись друг другу, будто думали об одном и том же. Об удивительной Кире, без которой эта семья не была бы настолько цельной.

Продолжая дальше пить чай, мы перешли на отвлеченные и менее грустные темы. Папа рассказывал, как недавно съездил к Каролине и провёл время с внуками. Удивлялся как они могут быть такими большими, если, по его мнению, их мать сама только недавно училась ходить. Обсудили как прошёл сегодняшний день и многие дни до этого. В этом было столько знакомого тепла. Будто и не было никакой ссоры.

Дальнейшая неделя прошла в суматохе и закрытие последних проектов. Я уходила на работу пораньше и возвращалась позже, чтоб успеть абсолютно всё. Конечно, мне дали возможность просто передать проекты другим дизайнерам, но перфекционист во мне воспротивился этому. Вероника на это лишь качала головой, думая, что лучше было бы потратить ресурсы и энергию на подготовку к поездке. Но уважала моё решение закончить всё самой и особо не возражала. Карина, в свою очередь, вызвалась помочь, так как у неё самой проектов было немного.

С папой тема командировки больше не поднималась. Каждый раз, когда он слышал, что мы обсуждаем это с Кирой или Соней, недовольно вздыхал и уходил. Но больше не пытался спорить. Видимо, наше затянувшееся в тот раз молчание тяжело далось не только мне. Но ему удалось по-настоящему меня удивить в вечер перед вылетом.

Я, Кира и Соня засели в моей комнате, чтоб сделать маски дли волос из натуральных продуктов. Это было последним увлечением Киры – уходовая косметика из того, что есть под рукой. Её хобби часто менялись, чтоб жизнь не казалась скучной. Это, кстати, цитата. Её слова.

– …и обязательно сходи в Московский зоопарк! Там просто невероятно! – давала мне советы по развлекательной программе Кира, намазывая маску на волосы Сони. Со моей головой она уже к тому моменту закончила. – Он просто огромный и там так интересно.

– Хочу напомнить, что, когда мы там были ты расплакалась из-за того, что летучая мышь полетела в сторону стекла и начала кричать, что она хочет тебя убить, – услышали мы голос папы со стороны двери и повернулись. Он стоял, облокотившись на косяк и лукаво улыбался. – А потом убежала оттуда, оставляя меня разбираться с косыми взглядами.

– Это не значит, что там было не интересно, – поморщившись, возразила Кира. – Да и Алёна не такая трусишка, как я.

– Это верно, – усмехнувшись, ответил он и перевёл на меня вмиг посерьезневший взгляд. – Во сколько завтра вылет?

– В пятнадцать тридцать, – осторожно сказала я, пытаясь предположить зачем он это спрашивает.

– Я отвезу тебя в аэропорт, – ровным тоном произнёс папа и покинул комнату, оставив меня в замешательстве.

Губы Киры изогнулись в тёплой улыбке, и она заговорщицки подмигнула мне. Я не смогла сдержать ответную улыбку. Всё действительно налаживалось.

На следующий день последние вещи были собраны, и вся семья получила свою дозу крепких объятий. Даже Каролина с детьми приехала меня проводить. И тётя Аня, младшая сестра папы, которая сама только сегодня утром приехала из отпуска в другом городе. Честное слово, они как будто навсегда меня провожают.

– Обязательно звони, рассказывай новости и впечатления, – прошептала Каролина, крепко обнимая меня. Я промычала что-то утвердительное в её плечо и так же прижала сестру к себе.

Мы договорились с отцом не рассказывать Лине о моей встрече с Алиёй и наличии у той ребёнка. Это была лишняя информация, которая привела бы только к ненужным сестре переживаниям.

Кира поцеловала меня в обе щеки и, крепко обняла меня уже по второму кругу. Её примеру последовала и тётя Аня, заставив меня закатить глаза.

– Ну всё, хватит. Я не на Северный полюс отправляюсь и у нас всё ещё существуют телефоны. Обещаю звонить, писать и посылать лучи любви на расстоянии, – проворчала я и, послав всем воздушные поцелуи села на пассажирское сиденье папиной машины.

Вещи уже были загружены в её багажник. Папа усмехнулся и, быстро поцеловав Киру на прощание, сел за руль и мы поехали вдвоём в аэропорт.

Ехали мы молча. Было видно, что тот или иной раз папа собирался начать диалог, но в итоге мы оставались в тишине. Я знала, что он всё ещё не доволен моим решением поехать в командировку в другой город. Да ещё на такой срок. Но не могла не оценить то, что он больше не выражал свою неприязнь этому так открыто. Тем не менее, молчание было давящим. Через какое-то время я не выдержала и включила музыку, прибавив громкость. Папа поморщился, ведь предпочитал ездить без отвлекающих факторов, но промолчал.

Я облокотилась головой на окно и смотрела как мимо проплывают виды родного города. Мы часто летали куда-то в отпуск. Посещали всевозможные города и страны благодаря тому, что бизнес отца достаточно развился. Но Казань оставалась моим домом. Мысли о переезде отсюда никогда не посещали мою голову. Вот и сейчас, я с грустью прощалась с видами города на целых полгода. И от этого сердце сжималось.

– Прежде, чем ты пойдёшь туда, я бы хотел, чтоб ты меня выслушала, – сипло произнёс папа, затормозив на парковке аэропорта. Я выключила музыку и обратила всё своё внимание на него. Сердце гулко билось в груди от волнения. От страха перед очередным спором. – Я признаю, что не всегда был прав по отношению к тебе и твоей сестре. Но меня никто не успел научить быть родителем. Ты знаешь как мы с Аней росли. Вечно предоставленные сами себе.

Я кивнула, кладя поверх папиной ладони свою. Мы с Каролиной знали обо всех трудностях, через которые прошли папа и тётя в детстве. Их отец погиб молодым, а мать всё время работала, пытаясь прокормить детей. Она любила их, но просто не успевала показывать им это. Но зато была лучшей бабушкой на свете, пока не умерла от рака несколько лет назад.

– Я говорю это, чтоб ты могла понять. Меня никто не готовил к тому, что я останусь один на один с двумя маленькими девочками. Что их мать, которая всё всегда брала на себя, уйдёт и больше не вернётся. Вы обе плакали сутками, когда Алия только ушла и это разрывало меня на части. Именно тогда я поклялся, что ничему и никому больше не позволю причинить вам боль. И могу признать, что переборщил с этим.

– Папа, – сморгнув накатившие слёзы, начала говорить я. – Ты отличный отец. Даже не сомневайся в этом. Но мы уже выросли. Ты можешь отпустить нас набивать собственные шишки.

– Я знаю это, Солнышко, – поморщившись, ответил он и тут же тепло усмехнулся. – Неужели вы не могли остаться навечно маленькими?

– Боюсь, биология и анатомия работают несколько по-другому, – со смешком сказала я и положила голову на плечо папы. – Всё будет хорошо. Не переживай слишком сильно, ладно?

– Как будто это возможно, – проворчал он и мы покинули машину.

Пока папа доставал мой багаж, он впервые поинтересовался в чём будет заключаться моя работа там. И я с восторгом рассказывала о удачной сделке нашей компании и открытие нового офиса в Москве. Папа слушал всё с интересом и даже задавал уточняющие вопросы. За этим разговором мы даже не успели заметить, как прошли в здание аэропорта. Получив посадочный талон на стойке регистрации, я наконец действительно осознала, что улетаю.

– Будь умницей и звони почаще, – прошептал папа, прежде чем отпустить меня в пункт досмотра, и поцеловал в лоб.

– Всегда, – ответила я и, крепко обняв его напоследок, отправилась навстречу приключениям.

Глава 6

Перелёт до Москвы прошёл практически незаметно. Сразу после взлёта меня начало ужасно клонить в сон, что помешало моим планам почитать книгу. На самом деле, это не было новостью. Каждый раз, когда мы летели на отдых, повторялась одна и та же ситуация, в которой я надеюсь, что почитаю в пути или посмотрю фильм, но в итоге засыпаю через секунду после взлёта. Так что, надеяться на иной исход было глупо.

В информации, что предоставила мне Вероника говорилось, что в аэропорту меня должна встретить Серебрякова Екатерина Николаевна. Это дизайнер, которого наша компания переманила из столичной фирмы той же отрасли. Мы вместе должны были работать над открытием нового офиса, собеседовать и обучать сотрудников. При идеальном развитие событий через полгода Екатерина Николаевна останется здесь как руководитель отдела, а я вернусь в Казань, полная нового опыта и впечатлений.

После сна и перелёта моё состояние можно было сравнить разве что с вялой картошкой, которую забыли в погребе с прошлого года, поэтому какое-то время со стороны можно было увидеть потерянную девушку, которая не понимает, где она вообще оказалась. Что тоже было привычной ситуацией для меня. Встряхнув головой, я потёрла глаза и, крепко вцепившись в выдвижную ручку чемодана, последовала по указателям.

Вокруг была суета, привычная для аэропортов. Звуки катающихся колёсиков чемоданов по полу. Разговоры людей. Объявления по громкоговорителю. Всё это наполняло меня неописуемым волнением. Сердце, казалось, с каждым шагом бьётся всё сильнее и сильнее. Сложно было поверить, что это действительно происходит. Что меня выбрали для командировки. Что я смогла уехать. Ещё пару месяцев назад такая возможность была мечтой. Внезапно мне захотелось рассмеяться. Залиться счастливым громким смехом несмотря на то, что вокруг меня огромное количество людей. Но с губ сорвался лишь сдержанный смешок.

Эти мысли так глубоко погрузили меня в себя, что я осознала, что оторвалась от указателей и не совсем понимаю, где нахожусь. А затем, добавляя градус неловкости к этому, моё тело совершенно неожиданно столкнулось с движущимся объектом. Немного подняла взгляд и пару мгновений не могла вымолвить ни слова. Сердце пропустило удар. Высокий темноволосый объект был определённо в моём вкусе.

– Господи, простите пожалуйста, – тут же произнесла я, собрав мысли в кучу. – Совсем не смотрю куда иду.

Посмотрела в грозные серые глаза незнакомца и сердцебиение, казалось, замедлилось. Шум аэропорта отошёл на второй план, оставляя нас будто под небольшим куполом, где мы были только вдвоём.

– Ничего страшного, – прорезал тишину его голос с хрипотцой и мои губы невольно расплылись в небольшой улыбке. – Проходите.

– Спасибо, – ответила я и, остановив себя от какой-нибудь глупости, не оборачиваясь поспешила далее следовать по указателям, чтоб добраться до выхода из терминала.

Встряхнула головой, чтоб отогнать лишние мысли из головы.

– Не глупи, Алёна, ты видишь этого человека первый и последний раз, – пробормотала себе под нос, мысленно уговаривая себя не оборачиваться.

Но даже когда я ушла на приличное расстояние чувствовала тяжесть чьего-то взгляда между лопатками. И была готова поспорить, что принадлежал он ему.

Только после выхода на улицу, отключила авиарежим в телефоне, и он тут же зазвенел десятками уведомлений. Мне писали и мама Кира, и тётя Аня, и Алина. От отца и Каролины пришли лишь пропущенные вызовы из-за их странной нелюбви к смс. Так же в мессенджере было сообщение от незнакомого номера, где говорилось, что это Екатерина и она немного опаздывает. Расслабившись от того, что меня никто не ищет по всему аэропорту, я отписалась, что подожду и указала номер столба, у которого стояла и решила позвонить папе.

– Солнышко, ты добралась? – с явным волнением в голосе спросил он, как только взял трубку. – Всё хорошо?

– Да, Папочка, всё отлично, – с улыбкой ответила я. – Как всегда уснула до того, как успела прочитать хоть строчку.

– Я не знаю почему ты продолжаешь пытаться, – со смешком поддразнил он меня, но тут же посерьезнел. – Послушай, будь аккуратна. Не знаю, что происходит в Москве, но там убили уже второго бизнесмена за месяц. Оба расследования в тупике.

– Ну, значит отлично, что я не бизнесмен, – сказала я в шутку, но, зная как это важно для папы, тут же пообещала: – я не буду возвращаться одна домой поздно вечером и буду держаться подальше от неприятностей, клянусь.

– Умница, – с теплом в голосе произнёс папа. – Звони в любое время. Люблю тебя.

– И я тебя.

Отписавшись всем, что со мной всё в порядке и я долетела, позвонила сестре. Каролина не говорила мне о криминальных сводках Москвы, но также просила быть осторожной. В её голосе чувствовалось неподдельное волнение из-за того, что я буду целых полгода жить в малознакомом городе. Заверив её, что всё будет отлично, сбросила вызов и стала ждать Екатерину, обмениваясь сообщениями с Алиной.

Вскоре около меня остановился тёмный автомобиль. Стекло со стороны переднего пассажирского сидения опустилось, открывая вид на девушку за водительским креслом. Она была примерно моего возраста. Тёмные волосы с осветлёнными кончиками лежали на плечах. Карие, практически чёрные, глаза смотрели на меня с любопытством. Полные губы изогнуты в приветливой улыбке.

– Привет, ты Алёна, да?

– Привет, да, это я. Вы Екатерина Николаевна?

– Да, но можно на «ты» и просто Катя, – подмигнув, ответила девушка мне и нажала кнопку, чтоб открыть багажник. – Кидай чемодан и садись.

Быстро расположив свой багаж, устроилась рядом с ней на пассажирском сидении. Катя сразу же тронулась в путь, не дожидаясь пока я пристегнусь.

– Что у нас запланировано на завтра? – озвучила волновавший меня вопрос, когда мы встали в пробку на выезде. – Мне обрисовали только общий масштаб работы и за подробностями сказали обращаться к тебе.

– В офисе практически нет никакой мебели, обустроен лишь один кабинет. Поэтому никаких собеседований я не стала назначать на эту неделю в принципе. Нам нужно успеть обустроить побольше помещений, чтоб у соискателей остались наилучшие впечатления. Завтра займёмся выбором и заказом мебели, которая подойдёт под дизайн офиса и впишется в выделенный бюджет, – подробно ответила Катя и быстро взглянула на меня, тут же отворачиваясь обратно к дороге. – Но об этом потом. Расскажи лучше о себе. Нам полгода работать вместе и важно узнать друг друга.

Я ненадолго задумалась о том, что именно можно рассказать и мы погрузились в комфортную тишину. По салону автомобиля разливалась ненавязчивая музыка. Благодаря кондиционеру внутри было прохладно. Я начала говорить спустя пару минут. Рассказала о том, что родилась и выросла в Казани. Что папа бизнесмен среднего звена, но всегда старался давать нам всё самое лучшее, будто был миллиардером и поэтому я могу казаться немного избалованной.

– Ты не похожа на папину принцессу, – с сомнением в голосе вставила своё мнение Катя, заставив смешок сорваться с моих губ. – Я знаю, мы только познакомились, но ты действительно не создаёшь такое впечатление.

– Моя лучшая подруга вечно называет меня так, – закатив глаза, сказала я. – Папа не просто заваливал нас деньгами. Он привил нам понятия справедливости и уважения. Он всегда хотел, чтоб в первую очередь мы были хорошими людьми. Да и наша… – Запнулась на долю секунды. – Мама помогала ему в этом.

Решив, что наша запутанная история с матерями не для первого часа знакомства, я не стала вдаваться в подробности и перешла к рассказам о школе. О том, как впервые поняла, что хочу быть дизайнером и как долго думала какое именно направление выбрать. В школьные годы я успела перебрать всё, что было возможно, но сделав однажды самостоятельно перестановку в своей комнате, поняла – это оно.

– И сразу после школы ты поступила учиться на дизайнера?

– Да, закончила Казанский университет по специальности Дизайн интерьера. В нашей компании проходила практику и по окончание преддипломной мне предложили место в штате после получения диплома. Так и работаю здесь уже три года.

Катя, в свою очередь, так же рассказала мне о своём опыте и том, как она пришла к нашей профессии. У неё был более сложный путь, в котором она долгое время не могла найти себя. Поступала несколько раз на разные специальности, но бросала уже через пару месяцев. К дизайну интерьеров пришла совершенно случайно.

– Кажется, приехали, – заехав во двор одного из многочисленных домов, сказала Катя и огляделась. Я бросила взгляд на часы и не смогла скрыть удивления. Мы проболтали в пути больше полутора часов, и я даже не заметила. – Удивительно, как за хорошей беседой может время пролететь.

Лишь улыбнувшись в ответ, я вышла из машины и размяла затёкшие мышцы. Катя открыла багажник и тоже вышла. Забрав чемодан, встала у подъездной дорожки. Коллега с улыбкой протянула мне ключи.

– Квартира шестьдесят шестая, этаж третий, – практически торжественно провозгласила она и улыбнулась. – Завтра заберу тебя на работу сама и заодно покажу, как здесь удобней добираться.

– Спасибо большое!

Мы попрощались друг с другом, и я поднялась на свой этаж. В квартиру попала без каких-либо проблем. Жильё, которое сняла мне компания, оказалось вполне неплохим. Просторная однокомнатная квартира с окнами, выходящими во двор. Сил идти искать ближайший магазин не было, поэтому первым делом я заказала доставку и стала разбирать вещи. Параллельно с этим записала на видео короткий рум-тур и отправила всем своим близким, которые уже снова начали закидывать меня сообщениями.

Когда все вещи были разобраны и разложены по местам, курьер принёс продукты и я уже искала лёгкий рецепт в интернете, напевая себе под нос, ко мне наконец полностью пришло осознание моего положения сейчас. Я совершенно одна, вдали от дома, с работой, которая может помочь моей карьере и принести бесценный опыт и совершенно свободна. Улыбнувшись, убрала волосы в пучок, поставила любимую музыку и начала готовить курицу в сливках.

***

Всю последующую неделю я была погружена в работу как никогда раньше. Катя была права, когда решила не вызывать никого на собеседование. Это дало нам время на подготовку хотя бы нескольких помещений. Мы занялись будущим кабинетом Кати, в котором будем обе работать ближайшие полгода, обустройством кухни и комнаты отдыха. В большом кабинете, подобном тому, что есть в офисе в Казани, где будут сидеть все дизайнеры, основной ремонт был сделан. Оставалось только докупить недостающую мебель, всё красиво расставить и посадить работать сотрудников.

– Даже не верится, что всё это сделали мы, – вечером в пятницу сказала Катя, утирая воображаемый пот со лба. – Но теперь мы можем хотя бы думать о том, чтоб начинать работать.

– Какой план на следующую неделю? – спросила я, открывая приложение-ежедневник в телефоне. – У меня пока числится только доставка картин для коридора на вторник и расходников на среду.

– Нам нужно начинать работать над проектом апарт-отеля, – немного подумав, сказала Катя, имея в виду совместный проект «Interior Soul» и крупной строительной компании, благодаря которой мы и расширились в столицу. – У меня назначено несколько собеседований. Давай так: ты пока займёшься полностью проектом, а я буду проводить собеседования и продолжать работать над остатками ремонта. Если мы кого-нибудь устраиваем, то с тебя будет обучение. Ну и в свободное время я, разумеется, присоединяюсь к работе.

– Отлично, – кивнув, сделала пару пометок в ежедневнике. – Тогда мне нужно будет посмотреть техзадание, чтоб наметить план работы, но давай займёмся этим в понедельник? Ещё чуть-чуть и я свалюсь с ног, эта неделя была адской.

Мягко говоря, вообще-то. Чего только стоит один момент, когда выяснилось, что у одного из магазинов доставка мебели была вызвана только до входа в здание. А наш офис располагается на пятнадцатом этаже. Как хорошо, что это были шкафы, а не диваны.

– Вообще, я предлагаю отметить завершение первой недели работы в небольшом ресторанчике. – Катя махнула рукой куда-то за окно. – Тут не далеко, за углом. «Чёрный лебедь», не слышала о таком?

– О, в среду поднималась с какими-то девушками в лифте, и они говорили о чизкейке оттуда. Никого негатива от них не слышала, – припомнила я и с радостью согласилась.

Мы быстро собрались и, обсуждая новый сериал, который обе начали смотреть, вышли из здания. Я старалась не терять нить разговора, параллельно отвечая на сообщения. Катя уже пару раз пошутила на тему того, что моя семья без меня жить не может. Вот и сейчас, Соня и мама Кира присылают мне фотографии. Они намазались масками и смотрят фильм, показывая мне языки на камеру.

– Это твоя мама? – взглянув на экран моего телефона, спросила Катя.

Как только мы вышли из здания, поднялся сильный ветер, и мы поспешили добраться до ресторана быстрее. Оглядев тяжёлые тучи, почувствовала, как что-то сжимается в районе желудка.

– Да, это мама и сестрёнка, – ответила я, когда мы уже разместились за столиком около панорамного окна, за которым уже начинал капать дождь. – Мы вовремя, – сказала, кивнув в ту сторону.

– Вроде не обещали, – поморщившись, произнесла Катя, но уже через секунду углубилась в меню.

Мы заказали по второму блюду и десерту, а также белое сухое вино в качестве напитка. Катя передавала официанту меню и карту бара со своей фирменной доброжелательной улыбкой. Девушка за соседним столиком что-то пролила себе на юбку и резко вскочила. А за соседним столиком по другую сторону от нас компания мужчин что-то эмоционально обсуждала. Мой взгляд зацепился за одинокую фигуру мужчины, который не заказывал ничего, кроме алкоголя.

У входа в ресторан, который отделялся от нас целым залом, показался смутно знакомый силуэт. Я прищурилась, пытаясь разглядеть его.

А затем раздался выстрел.

Гл