Читать онлайн Последняя станица бесплатно

Последняя станица

Будущее то место, куда мы придём непременно в конце своей жизни.

Глава-1. Неожиданные события.

Часть-1. Переполох.

1. Всё отменяется.

Прошлогодний полёт к внукам в Гай-Кадзор, на мой взгляд, был настолько неудачный, что боль на душе и раны на моём теле от случайных ранений, беспокоили моё сознание. Хотелось исправить свои ошибки и встретиться вновь с внуками, чтобы окончательно вылечить раны у себя на душе и теле.

– Людмила! Мне непременно нужно слетать в Россию, чтобы решить свои проблемы. – не раздумывая, неожиданно обратился вечером к своей жене.

– Опять неумеренная фантазия в твоей голове? – с удивлением, спросила она.

– Дело в том, за 34 года в Израиле, не получил не одного гонорара за свою литературную работу. – неуверенно, стал объяснять жене свой вынужденный полёт в Россию. – На наш семейный банковский счёт в Израиле направлять гонорары нельзя. Нас могут лишить льгот на пособие по старости.

– Так ты что, собираешься открыть банковский счёт в России? – поинтересовалась она. – Разве так можно? Ведь ты гражданин Израиля, а не России.

– Можно открыть банковский счёт где угодно. – ответил жене. – Лучше в России. Там у меня большинство издательств, которые печатают мои книги. К тому же в России мне не нужен переводчик, чтобы переводить родной язык.

– Так ты куда собираешься лететь? – с удивлением, спросила Людмила. – Вика со своей семьёй из Гай-Кадзора переезжает жить в станицу возле Ессентуков.

– У меня родственники живут по всему Северному Кавказу. – напомнил жене. – Могу полететь куда угодно. Меня всюду примут с удовольствием. Однако, сама знаешь, что на Кавказе без застолья никак нельзя. В таком случае, все мои планы насчёт банковского счёта не состоятся. К тому же, по состоянию здоровья, мне пить нельзя. Так что придётся снять квартиру где-то в дали от родственников. Уже вёл переговоры с банками об открытии своего счёта в Минеральных Водах, в Ессентуках или Пятигорске. Всюду имеются банки.

– Снимать квартиру или номер в гостинице, очень дорого. – напомнила Люда. – Может быть, ты лучше к дочке поедешь? Там деньги на своих внуков потратишь, чем отдаваться посторонним людям. Думаю, что Вика согласится.

– Ты забыла, как мы с ней разругались в Гай-Кадзоре. – напомнил жене о прошлогодней поездке к внукам. – Она меня задолбила своими уроками к жизни.

– Ты забыл, что у неё такая привычка с детского садика. – смеясь, сказала она.

– Так что не обращай внимание на уроки дочки. Останься при своём мнении.

– Хорошо! Поговори с ней по телефону. – согласился с решением жены. – Думаю, что у неё перегорела дурь в голове, чтобы учить меня уму разуму жить.

– Тебе, как отцу, стоило быть умнее и не спорить с дочкой в присутствие внуков. – напомнила Людмила о моём споре с Викторией в гостях у внуков.

– Ну, ты, вообще о чём говоришь?! – возмутился на выводы жены. – Меня с детства учили никогда не обсуждать поведения родителей. Вика в присутствие внуков принялась учить меня как надо жить. Вспоминала мою прошлую жизнь. Словно она была старше меня и знала, что так нельзя жить.

Людмила больше ни стала обсуждать со мной проблемы связанные с дочкой. Занялась проблемами с связанными со здоровьем сына Эдуарда. Он у нас болен шизофренией. Надо было записать его на приём к психиатру.

У меня были свои проблемы. Надо было договорится с банком России об открытии счёта, который можно использовать на размещение моих гонораром за литературную работу в издательствах России.

К моему удивлению в России оказалось банков так много, что мне понадобилось несколько дней разбираться в Интернете с работой разных банков. Большинство банков не имели желания работать с клиентом из-за границы. К тому же банки предлагали взять кредит на большую сумму под проценты. В то время как мне нужна была дебетовая карта банка с вкладом гонораров.

Таким банком оказался Tinkoff Bank Deposit, который сокращённо называется ТБанк. Банк согласен был открыть мне счёт с выдачей дебетовой карты.

Осталось только договориться о месте встречи с подписанием документов.

Сам ТБанк был зарегистрирован в Москве, куда мне было сложно вылетать.

Там у меня к этому времени не было связи с родственниками, коллегами и друзьями. Прошло больше тридцати лет о моей связи с людьми из Москвы.

Представители ТБанка написали мне в своём чате, что готовы встретиться со мной в любом населённом пункте России. Так как в городах России присутствие отделения ТБанка отмечены банкоматами, то представителям банка всё равно где со мной встречаться по любому адресу, выбранному мной.

Вот тут произошла путаница с выбором адреса места встречи с представителем ТБанка. Рассматривали города Минеральные Воды и Ессентуки. Всё зависело от цены съёма квартиры на неделю, чтобы решить все вопросы.

– Саша! Вика согласна заказать билеты на самолёты туда и обратно. – вдруг, объявила жена, о чём уже даже не думал. – Планируем заказать билеты на конец июня. Если, конечно, у тебя отсутствие другой план вылета в Россию.

– Мне всё равно, когда лететь. – растерянно, ответил Людмиле. – У меня уже имеется соглашение с ТБанком о месте встречи с подписанием документов. Осталось только международный паспорт-даркон обновить, срок которого заканчивается в сентябре этого года. Могут обратно из России не выпустить.

В этот же вечер Виктория сообщила Людмиле, что билеты куплены туда на 30 июня 2025 года в международный аэропорт Минеральные Воды, обратно вылет 04 августа 2025 года в международный аэропорт Бен-Гурион. С этого дня, за пять месяцев до вылета, у меня начались сборы на вылет в Россию.

В первую очередь отменил все намеченные встречи с представителями ТБанка. Так как встреча может состоится на следующий день после моего прилёта в международный аэропорт Минеральные Воды 02 июля 2025 года. С запасом в десять дней, которые будут определены сотрудниками ТБанка.

Билеты дочка купила за три месяца до вылета. Было много времени на подготовку. В первую очередь надо было обновит зарубежный паспорт-даркон, затем обменять доллары США на рубли, курс которых прыгал то в верх то вниз. Надо было определиться с удобным обменом валюты на рубли.

На втором месте были подарки внукам. Без подарков ехать (лететь) в гости к внукам не принято в роду терских казаков, к которым себя отношу по линии моей мамы. Четверо внуков с разными характерами и разный возраст.

Не успел определиться с обменом долларами США на рубли и с подарками внукам, как к этому времени на Израиль обрушились снаряды с сектора «Газа» от боевиков Хамас, а также с Ливана от боевиков Хизбалла.

Все мирные граждане Израиля сидели в своих местах проживания и переделяли куда летят снаряды с севера и с юга. Недолёт и перелёт снарядов каждый день. Стрессовое состояние каждый день в закрытом помещении.

Наша семья привыкла к военному положению. Семь лет клановой войны в Таджикистане и тридцать четыре года военного положения в Израиле дурная привычка спокойно слушать полёт снарядов и смотреть на людские трупы.

Осталось только дождаться, когда всё вокруг закончится и можно будет лететь в гости к внукам. Вот только проблемы и беда часто приходят к нам неожиданно. Падают на нас, как летом снег, дождь и град падают на наши головы. Неожиданно дочка поменяла своё решение к моему вылету в Россию.

– Сейчас военное положение в России с Украиной. – заявила дочь по телефону. – У вас в Израиле тоже война с боевиками Хамас и Хизбалла. Может быть, папа отложит свой полёт до мирного времени в России и в Израиле?

– Мирное время в России и в Израиле может быть не скоро. – со злобой ответил на звонок Виктории. – Самолёты летали и будут летать в любое мирное и военное положение. Если Вика не хочет, чтобы дед летел к внукам, то пусть сдаст билеты. Могу и без её помощи по любому лететь в Россию. У меня назначена встреча с представителями ТБанка. Отменять встречу не буду.

– Саша! Ты не прав! – воскликнула жена в защиту дочери. – Ты должен извиниться перед Викой и принять её предложение отложить полёт к внукам.

– Преступления не совершал! – громко сказал жене, чтобы слышала дочь по телефону. – Извиняться не буду! Своё решение вылета отменять не буду. Где это видно, чтобы извинятся перед дочкой не за что? Никогда этого не будет.

Больше обсуждать тему моего вылета мы ни стали. Людмила продолжила заниматься своими домашними делами. У меня были свои дела по компьютеру. Надо было по чипу договориться о смене встречи с представителями ТБанка. Также у меня было много литературной работы по компьютеру.

Вдруг, ночью, у меня резко заболел бок. Боль усиливалась с каждой минутой. Через полчаса меня буквально скрутило от боли во всём теле. Больше терпеть не мог. Срочно вызвали домой скорую помощь. Санитары прибыли, примерно, через час. К этому времени моё состояние было на грани смерти.

– Вы можете встать на ноги? – спросил санитар, разглядывая моё состояние.

– Мне даже шевельнутся трудно от резко боли. – с трудом ответил санитару.

Санитары ушли к своему автомобилю на улицу. Вскоре вернулись до меня с носилками-раскладушкой. Двое физически здоровых санитаров подняли мои девяносто килограмм и уложили в носилки-раскладушки как в кресло.

Затем меня, осторожно, на руках, спустили с четвёртого этажа к автомобилю скорой помощи и на колёсиках как обычные носилки засунули в машину. Там же в машине санитар сделал обезболивающий укол и капельницу.

Боль во всём теле после укола ещё была прежней. К тому же санитарный автомобиль скакал по дороге как лошадь по ухабам, отчего боль усиливалась. Думал, что скончаюсь до приезда в больницу. Но, приехали очень быстро.

Госпиталь «Ассута» находился в другом конце города. Однако, мы туда приехали быстро. Мне уже пришлось здесь лежать дважды. Один раз был с в хирургическом отделении с диагнозом трофическая язва. Другой раз меня туда направили в кардиологическое отделение с болью в сердце и в ногах.

В этот раз также меня привезли в приёмное отделение, как больную старуху в кино «Итальянцы в России». Приёмное отделение заполнено до придела. Меня на кровати-коляске засунули в какую-то нишу и сразу забыли.

Обезболивающий укол и капельница оказали свою помощь. Боль в моём теле утихла и измученный своим состоянием вскоре уснул за ширмой, забытый всеми. Сколько спал неизвестно. Здесь, как в казино, нет окон и время присутствия в замкнутом пространстве никому из больных не было известно.

Когда проснулся, то мне поменяли капельницу, дали выпить несколько таблеток и сделали ещё один обезболивающий. Пролежал в приёмной палате несколько часов. Определил это по смене сотрудников приёмной палаты.

На следующий день. Меня отвезли санитары приёмной палаты в хирургическое отделение. Где определили моё присутствие в отдельной палате. Меня переодели в больничную одежду. Первый раз за сутки хорошо покормили.

Следующие сутки меня лечили разными лекарствами и возили на коляске в разные палаты по разным этажам, где в палатах приборами определяли состояние моего. Установили, что у меня имеются камни в желчном пузыре.

– Пока болезнь не обострилась и не привела к летальному исходу, тебя надо срочно оперировать. – объяснил мне, хирург. – Нам нужно твоё согласие.

– У меня нет другого выбора. – уныло, согласился с определением доктора. – Всем хочется жить долго. Мне тоже хочется жить. Согласен на операцию.

– Тогда подпишите документ о своём согласии на операцию. – сказал доктор, показывая мне на место подписи в документах. – Прочтите этот документа.

– Зачем читать то, что подписал? – с ухмылкой, ответил врачу. – Всё равно ничего не смогу изменить. Подписал, как приговор перед смертью и все дела.

Хирург ни стал комментировать мой ответ. Сказал санитару, чтобы он отвёз меня в операционную палату. Меня, в который раз повезли по разным этажам и разным лифтам. Привезли к двери со знаком операционной палаты.

К этому времени у меня состояние ног было почти в норме. Поэтому сам мог подняться с кровати-коляски и лечь на операционный стол, который был похож на стол рентгена, на котором мне пришлось лежать два дня назад.

– Ты, главное, сам не волнуйся. – сказал анестезиолог, подводя к моему лицу маску. – Здесь всего лишь кислород, от которого ещё никто не умер.

– Вы только, обрезание мне не делайте. – с ухмылкой, сказал ему. – Не еврей.

В тоже мгновение отключился. Дальше со мной стало происходить нечто не объяснимое. Вокруг всё плыло как в тумане. Странные силуэты в движении и какое-то ощущение приятного полёта в неизвестном пространстве.

– Вы одеты как шахтёры в добыче угля. – сказал санитарам в чёрных халатах.

– Ты угадал. – смеясь, согласился санитар в чёрном халате. – Мы горняки. Поднимаем на-гора больных с преисподней после наркоза к новой жизни.

В послеоперационной палате в подземном этаже без окон пробыл какое-то неопределённое время. Затем меня на кровати коляске отвезли в хирургическое отделение в другую палату. Наверно в оздоровительную палату.

В хирургическом отделении поменялись медсёстры, санитары и врачи. Отсюда можно сделать вывод, что прошло несколько часов после того, как меня отвезли на операцию и вернули обратно в хирургическое отделение.

– Операция прошла удачно, – сказал мне, дежурный врач. – Резать тебя ни стали. Провели операцию лазерным прибором в шести местах с внутренним прониканием. Достали из жёлчи камни. Завтра тебя выписыванием домой.

– Разве после шести проникновений в меня, можно выписать из госпиталя? – с удивлением, спросил доктора. – Мне, наверно, потребуется время лечения.

– Твоему здоровью ничто не угрожает. – объяснил врач. – Полное выздоровление будет дома. Лекарство тебе выпишут. Объяснят тебе, как дома лечится.

Мне ничего не оставалось делать, как только вызвать по своему телефону в госпиталь жену на время моей выписки домой. До этого времени остались сутки. Надо было чем-то заниматься. Надел наушники и включил компьютер.

Монитор больничного компьютера висел над моей головой. Осталось его пристроить перед моим лицом и включил программу с местными новостями. Где обратно война Израиля с Хамасом и с Хизбаллой до последней крови.

Дальше больше. Из-за войны в Израиле и войны России с Украиной закрыты все международные аэропорты на неопределённое время. Вылет отменяется. Однако, у меня было много месяцев на время вылета в Россию. Хорошо, что 10 февраля 2025 года успел обновить свой старый паспорт-даркон. – Чего это тебя больного после операций решили выписать из госпиталя? – поинтересовалась жена, когда пришла вечером забирать меня домой.

– Сказали, что это госпиталь, а не курорт. – объяснил супруге. – Такие больные восстанавливаются в домашних условиях в присутствии своей жены.

Когда Людмила переодела меня в домашнюю одежду, мне выдали на руки выписку из госпиталя, пришлось прихрамывая спускаться с хирургического отделения на улицу к автобусной остановке, где нас встретил сильный проливной дождь. Сезон дождей на улице в Израиле был в самом разгаре.

– Мне очень плохо. – едва поднявшись домой на четвёртый этаж, сказал жене. – Сильно болит правый бок. Срочно надо вызывать на дом скорую помощь.

– Тебя только что выписали из госпиталя? – с удивлением воскликнула она. – Может быть потерпишь до утра? Дальше будет легче. Обойдёмся без врачей.

– У меня ужасная боль в правом боку. – скрепя зубами от боли, сказал жене. – Если сейчас мне не окажут медицинскую помощь, то к утру буду покойник.

Людмила тут же по сотовому телефону вызвала на дом скорую медицинскую помощь, который прибыли к нам на четвёртый этаж через полчаса. При виде меня в ужасном состоянии, тут же на носилках меня спустили с четвёртого этажа на улицу. Погрузили в машину скорой помощи и отвезли в больницу. Сразу минуя приёмное отделение, подняли в хирургическое отделение.

– У тебя гнойное воспаление жёлчного пузыря. – сразу, сказал доктор, рассматривая мой правый бок. – Надо срочно откачать гной из твоего организма. Операцию проведём без наркоза с обезболивающим уколом места гнойника.

Медсёстры тут же провели необходимые процедуры. После уколов боль в правом боку стихла. Прямо через кожу ввили к месту присутствия гноя пластиковую трубку, к которой присоединили целлофановый мешочек, куда тут же стала стекать грязная жидкость. Меня оставили лежать в палате одного.

Четыре дня из меня в меня в мешочек истекала грязная жидкость. После ежедневных обезболивающих уколов, приёма таблеток лекарств и капельницы боль не ощущалась. Просто было неприятно чувствовать, что какой-то искусственный предмет находится в моём теле. Но, надо было мне терпеть.

– Всё! Лечение ваше закончилось. – объявила медсестра вечером четвёртого дня. – Вас выписываем домой. Надеюсь, что больше вы с нами не увидитесь.

– Как же дальше без вас буду жить? – в шутку, спросил медсестру. – Если серьёзно, то у меня после операций сильный кашель и ужасно болят обе ноги.

– Ничего страшного. – с иронией, ответила медсестра. – Без нас вам будет лучше. Сейчас вам сделаем обезболивающий укол, и вы поедете домой.

После укола мне легче ни стало. Кашель и боль в ногах продолжались. Хотел было обратиться за помощью к медикам. Вот только у них была пересмена. Им было не до меня. Одни спешили домой. Другие только приступали к работе. Меня оставили без присмотра на длительное время с болью в ногах.

– Вы что здесь делаете? – спросила меня медсестра новой смены. – Вас выписали домой. Сейчас же переоденьтесь в свою одежду и отправляйтесь домой.

– С удовольствием покину вас. – ехидно ответил, на вопрос девушки. – Вот только ноги мои не могут ходить и ужасный кашель сильно душит меня.

– Сейчас вам сделают обезболивающий укол и предоставят коляску до автобуса. – сказала медсестра. – Мы вас не имеем право задерживать в госпитале.

После блокады обезболивающих уколов мне стало немного легче. По сотовому телефону вызвал в госпиталь свою жену, чтобы она забрала меня домой. Так как без её помощи мне отсюда из госпиталя никак не выбраться.

С трудом переодевшись в свою одежду. Ни стал ждать санитаров с коляской, которая находилась не далеко от моей кровати. Едва добравшись до коляски осторожно сел в неё и медленно отправился на выход к автобусу.

– Тебя обратно выписали больным!? – с удивлением, воскликнула Людмила при виде меня в инвалидной коляске. – Когда это всё с тобой закончится?

Мне нечего было сказать на серьёзный вопрос жены. Меня душил кашель и ужасно болели ноги. Хотелось мне как можно быстрее забраться в автобус и добраться домой. Вот только ноги никак не могли быстро передвигаться.

При помощи Людмилы и сочувствующих пассажиров автобуса мне удалось оторваться от кресла инвалидной коляски и продвинутся к сидению автобуса. Когда мы приехали к нашему дому, то также помогали пассажиры сообща выбраться мне из автобуса. Дальше от автобуса до нашей квартиры на четвёртом этаже, пришлось мне с помощью жены, добираться пару часов.

– Всё! Больше передвигаться не буду. – укладываясь в свою кровать, тяжело вздыхая, сказал Людмиле. – Без твоей мне больше не подняться на свои ноги.

– Социальные службы закрепили меня за тобой. – объявила жена, переодевая меня в домашнюю одежду. – Эта должность называется «Метапелет». За три часа моей работы над тобой, мне будут платить тысячу шекелей в месяц.

– Всё остальное время буду без присмотра? – с удивлением, спросил жену.

– Мне некуда от тебя деться. – пожимая плечами, угрюмо, ответила она. – Придётся бесплатно тебя обслуживать, за нашу хорошую семейную жизнь. Думаю, что ты мне хотя бы чаевые будишь отстёгивать из своей пенсии.

– Вот хитрюга! – с удивлением, ответил Людмиле. – Придётся мне показать место своей заначки. Пособие по старости уходит на общий банковский счёт.

Мы оба остались довольны нашей общей шутке. После чего жена ушла на кухню готовить мне ужин. К этому времени на меня стали действовать уколы и лекарство, которые были приняты мной в госпитале перед выпиской домой. Не дождавшись ужина крепко уснул под шум дождя за окном моей комнаты.

Видимо лекарство хорошо подействовало на меня и условия положительного быта в нашей квартире отразились на моём здоровье. Проспал двое суток безмятежным сном. Проснулся от того, что сильной проголодался.

– Ну, ты прямо рекорды побиваешь! – сказала Людмила, поправляя подушку под моей головой. – Спишь двое суток, как космонавт, вернувшись на Землю.

– Наверно, так и было? – растерянно, ответил жене. – Чувствую себя словно в невесомости. Ноги и руки как ватные. Голова кружится и тело где-то парит.

– Может быть, так выздоравливают после операции? – неуверенно, сказал она.

– Сейчас проверим своё выздоровление. – сказал Людмиле, спуская ноги с постели на пол. – Острой боли в ногах нет. Вот только мои ноги сильно опухли.

Опухоль ног беспокоила меня, так как от кардиолога знал, что опухоль ног, кровь и сердце связаны между собой. Отсюда и признаки диабета в моём организме. В течении всей своей разумной жизни у меня не было никаких признаков диабета или каких-то других болезней. В моей голове была паника.

– Тебе надо выздоравливать, а не паниковать. – строго, сказала жена, аппаратом проверяя мой пульс. – Давление у тебя в норме и температуры нет.

После разговора с Людмилой в моей голове и на душе стало облегчение. Паника прошла. Постепенно, медленно, день за днём стал выздоравливать. Опухоль в ногах заметно упала. Стал самостоятельно двигаться по квартире.

– По той причине, что ты болен, Виктория действительно решила сдать твои билеты на самолёт. – осторожно, сообщила жена. – Ей нужны документы по твоей болезни, чтобы агентство вернула ему все деньги за отказ от билетов.

– Прямо сейчас, по электронной почте, отправлю ей все свои больничные документы. – согласился с просьбой Людмилы. – Сама выберет, что ей надо.

В этот день Людмила получила от дочки сообщение, что деньги за билеты получили. Оштрафовали за отказ от полёта всего на три сотни рублей. Сумма не большая. В переводе на шекели, чуть больше три шекеля. Просто пустяк.

С разборами между собой все успокоились. Людмила по Интернету продолжала общаться с дочкой и внуками. У меня была одна забота, скорее выздоравливать. По чипу сотрудникам ТБанка сообщил, что в связи с войной в Израиле, а также с моей болезнью, наше встреча, временно, отменяется.

– Саша! Саша! Ты знаешь, что в северной промышленной зоне случилось? – с удивлением, воскликнула Людмила, вбегая в нашу квартиру с пригожей.

– Земляне высадились на Марсе? – откликнулся на восторг жены. – Однако, там уже были инопланетяне с Венеры. Земляне были вынуждены вернутся.

– Нет! Нет! Всё было ни так. – стала оправдываться она. – Всё было вполне земное. Однако, как говорили мудрецы, «Всё повторяется на круги своя». Пару лет тому назад, на нашей улице снаряд попал в пивной бар эфиопам. Тогда пиво по нашей улице текло рекой. Ты всё это фотографировал. Так вот, сегодня в северной промышленной зоне снаряд попал в пивной завод. Там пиво озером разлилось. Мужики с вёдрами побежали туда за пивом.

– У нас, конечно, ведра нет? – шутя, спросил жену. – Может быть, ты с чайником за пивом сбегаешь. Понимаешь, сам бы сбегал, вот только ноги болят.

– Понятно! У тебя с головой непорядок. – возмутилась Людмила. – Пиво пить тебе нельзя. К тому же у меня с головой полный порядок. Мне пиво не надо!

– Нет! Это у тебя ни всё в порядке с головой. – смеясь, подколол жену. – Шуток совсем не понимаешь. Прекрасно знаю, что мне можно, а что нельзя.

Людмила стала смеяться, показывая пальцем на меня. Мне ничего не оставалось, как только поддержать жену. Мы оба смеялись, показывая друг на друга пальцами. Успокоились только тогда, когда у меня стал болеть бок.

Сезон дождей в этом голу прекратился раньше времени. Решил воспользоваться такими переменами в погоде. В субботу пешком направился к речке у моря на рыбалку. Надо было как-то укрепить больные ноги своей ходьбой.

От нашего дома до моря километра три будет. Когда мы жили в Беслане, от нашего дома до посёлка, где жили Щепихины, ровно три километра. Такое расстояние по шпалам преодолевал, примерно, за двадцать минут.

В этот раз на три километра у меня ушло три часа, с отдыхом на лавочках. Погода в этот день была п

о летнему жаркой. У речки Лохишь рыбаков не было и рыбы тоже не было. До нереста кефали и угря далеко. Была у меня надежда поймать хотя-бы местную рыбу Мушт, похожую на Карася.

Хотелось воспользоваться не по сезону жаркой погодой, как можно лучше загореть. Такое желание у меня было круглый год. Как было заведено у нас в семье, то плавательный сезон у нас начинался 8-го Марта, независимо от погоды. При солнечной погоде загорал везде круглый у любого водоёма.

В этот день с рыбалкой мне всё же повезло. За двенадцать часов на рыбалке поймал с десяток крупной кефали и столько же мушта. Домой вернулся к вечеру. Сразу прошёл на кухню. Распотрошил и посолил пойманную рыбу.

– Пару дней рыба солится. – объяснил Людмиле. – После повешу её сушить.

Постепенно, день за днём, моё здоровье восстанавливалось. Стал самостоятельно передвигаться по квартире. Вниз по ступеням и на улице самостоятельно передвигался с костылём. Иногда рядом со мной часто была жена.

Всё со здоровьем вроде налаживалось. Вот только беда не приходит одна. Несколько лет подряд, после сезона дождей, у меня с кожей происходит нечто ужасное. Кожа меняет цвет. Загар исчезает, и кожа на моём теле становится ярко-красной. Появляются прыщики и волдыри, тело сильно чешется.

– Это у тебя псориаз. – сообщил семейный доктор, при нашей первой встречи с появлением такого заболевания. – Это генетическая болезнь происходит по наследству. Такая болезнь не излечима. Надо проводить с ней профилактику.

– С вашим выводом не согласен. – возразил против такого сообщения врача. – У нас в роду никто никогда не болел псориазом. К тому же такое заболевание у меня сезонное. Данный процесс болезни начинался всегда только весной.

– Вы, лично, сам, как человек, от кого произошёл? – поинтересовался доктор.

– Если евреи произошли от Всевышнего. – ответил семейному врачу. – Люди остальные произошли, по Дарвину, от обезьян. Так как сам к евреям не отношусь. В таком случае, моё происхождение можно считать от обезьяны.

– Так вот. Отсюда вывод. – утвердил доктор. – Ваш псориаз начался от обезьяны. Будим мы ваш генетический псориаз лечить мазью и фототерапией.

В этот раз произошло всё тоже самое. Так как в кабинете на фототерапии меня все знали, то мне оставалось в регистратуре нашей поликлинике взять направление семнадцатую форму и отправиться на приём в фототерапию.

– Мне удобно ходить к вам на приём через день. – сообщил медсестре в кабинете фототерапии своё решение. – Уточняю – воскресенье, вторник, четверг.

– Сегодня мы вас принять не можем. – неожиданно, сообщила медсестра. – Вам надо записаться на приём к кожному врачу. Лечащий доктор может определить ваше лечение фототерапией, таблетками или мазью. Семнадцатую форму можешь оставить у нас, чтобы сократить время ожидания к нам.

С кабинета фототерапии сразу направился в регистратуру нашей поликлиники. Мне было не впервой записываться на приём к врачам. Легче родиться и умереть, чем попасть на приём к доктору. Долго ждать приём на лечение.

– Следующий приём к кожному врачу, будет через две недели. – сказала секретарь в регистратуре. – Если будет смена на приём, вам сообщат заранее.

– Мне надо от доктора всего лишь разрешение на фототерапию. – с возмущением, сказал секретарше. – Как лечить свой псориаз давно хорошо известно.

– График приёма к врачам устанавливают не в регистратуре. – растерянно, ответила девушка. – Когда будите на приёме у врача, к нему все претензии.

– Обязательно скажу. – ответил раздражённо. – Не первый раз такое безобразие. Один раз в день приёма к доктору попал в госпиталь в реанимацию.

Две недели ожидания не увенчались успехом, так как приём к доктору перенесли на конец следующего месяца. Пришлось самостоятельно начинать своё лечение. Мази у меня было столько много, что можно мазаться сколько угодно. Вот только ни всякая маз мне помогает. Другого выбора у меня нет.

– Сейчас ездить лечиться на мёртвое море опасно. – сказал жене, когда приём к доктору перенесли на месяц. – Придётся лететь в Ессентуки. Там можно лечиться источниками и грязью. Заодно сам решу регистрацию в ТБанк.

– Как ты собираешься покупать билеты на самолёт? – поинтересовалась жена.

– Понимаю, что через наш банковский счёт покупать билеты невозможно. – согласился с опасением Людмилы. – Нас могут лишить пособия по старости.

– Может быть, обратимся за помощью к дочери? – неуверенно, сказала жена.

– После того как мы с ней поругались, то она едва согласится. – напомнил Людмиле о прошлой ссоре. – Мне всё равно, как получится, с Викой или без неё, мне надо лететь в Минеральные Воды, чтобы решить все свои проблемы.

Людмила тут же стала звонить по сотовому телефону нашей дочери. Мне всё равно надо было готовиться к полёту. Стал искать хорошее бюро по обмену валюты на рубли. Таких бюро было много. Вот только рублей не было.

– Рубли будут в конце месяца. – сказали хозяин бюро на углу Сити-Центра. – Много не обещаю. На пару тысяч долларов, вполне возможно, что наберётся.

Мне ничего не оставалось, как только ждать удачного обмена валюты на рубли. К этому времени у меня всё было готово к полёту в Минеральные Воды. Вот только билеты на самолёт всё никак не мог себе купить.

– Виктория согласна купить тебе билеты на самолёт. – радостно, сообщила жена. – Вот только ты должен извинится перед дочкой за ваш скандал.

– Преступления и гадости ни перед кем не совершал. – гордо, сказал Людмиле в телефон, по которому она говорила с дочкой. – Извиняться мне не за что.

Больше мы о билетах на самолёт не разговаривали. Мне надо было заняться поиском человека, который мог за мои наличные деньги, через свой банковский счёт, купить мне билеты на самолёт. Вот только такого человека рядом не было. Никто из родственников и знакомых не хотел брать на себя такую ответственность. Оставалось надеяться на чудо, которого рядом не было.

– Виктория купила билеты на самолёт туда и обратно. – неожиданно, сообщила Людмила. – Время вылета осталось прежней – туда вылет 30-го июня 2025 года в 20-30 прибытие в Минеральные Воды в 23-30, оттуда 4-го августа 2025 года в 15-30 прибытие в Бен-Гурион. Встречать тебя будет Владимир.

– Вообще-то меня встречать не надо. – с удивлением, сказал жене. – Можно до утра подождать в зале аэропорта, а после автобусом с пересадкой в Ессентуках добраться до станицы Бекешевская. Адрес внуков мне хорошо известен.

– Тебе нечего сидеть в аэропорту до утра. – настойчиво, сказала жена. – Зять приедет за тобой к прилёту самолёта и отвезёт на машине к себе домой.

2. Ночной полёт.

Время ожидания словно растянулось до бесконечности. Как говорили местные евреи, то у меня совершенно не было совланута (терпения). Мог в любое время создать себе проблемы до вылета в Россию. Поэтому сидел дома до самого дня вылета из аэропорта Бен-Гурион до аэропорта Минеральные Воды.

– Мне всё равно где сидеть, дома или в аэропорту. – сказал жене вечером последнего дня перед днём вылета в Россию. – Завтра утром первым автобусом из Ашдода поеду в аэропорт Бен-Гурион. Пока доеду, меньше будет ждать.

Людмила ничего ни стала говорить. Пошла в свою комнату и поставила будильник на пять часов утра. Мне тоже пришлось последовать примеру жены. Поставил два будильника на пять часов и рано лёг спать в свою кровать.

Впервые за прошедший месяц спал как пожарная лошадь. Даже не слышал, как звенели два моих будильника. Хорошо, что Людмила чутко спит. Едва мои будильники пискнула, как она тут же выключила оба моих будильников.

– Вставай быстрее! – почти шёпотом, сказала жена. – Тебе надо позавтракать. Сходить в туалет. Побриться и постричься, чтобы выглядеть хорошо при внуках. Иначе они будут шарахаться от тебя. Вообще будь приятный на вид.

– Всё то, что ты сейчас наговорила. Мне за сутки ни сделать. – сказал жене. – К тому же, когда побреюсь, то внуки меня не признают. Какой дед без бороды? В автобусе аэропорт проспать невозможно. Водитель всех высаживает. До регистрации билетов на самолёт двенадцать часов. Успею выспаться.

По армейской привычке мне хватило сорок пять секунд, чтобы одеться и быть готовым к завтраку и выходу на улицу к автобусной остановке. Пока завтракал, Людмила собиралась провожать меня до посадки на автобус.

– Мне лучше будет подождать тебя на автобусной остановке. Пока ты соберёшься к выходу. – сделал до замечание жене. – Иначе опоздаю на автобус.

Прошло несколько минут моего ожидания на автобусной остановке, пока Людмила наконец-то вышла меня провожать. Как раз к этому времени успел подъехать нужный мне автобус, который едва не проскочил мимо нас.

Кроме меня в аэропорт Бен-Гурион больше пассажиров не было. Если никто автобус не останавливает, то тогда автобус проходит мимо остановки. Хорошо, что мне удалось поднять свой костыль перед самим автобусом.

Людмила с напутствиями в дорогу чмокнула меня в щёку и вместе с моими вещами затолкала в автобус, который закрыл за мной свою дверь и сразу рванул с места. Салон автобуса был на половину пустой. Первые ряды свободные. С двумя сумками ни стал приходить во внутрь салона автобуса. Сел на первое сидение. Пристегнулся ремнём безопасности и стал дремать в дороге.

На такси без всяких заездов до аэропорта Бен-Гурион ехать полчаса. Автобусом полтора часа и больше. Так как автобус номер 330 останавливается в каждом населённом пункте по требованию пассажиров.

За окном автобуса ужасная жара. В салоне автобуса свежо и прохладно. Работает мазган-кондиционер. За время поездки на автобусе можно даже поспать. Надо всего лишь окно прикрыть шторкой от жарких солнечных лучей.

Так незаметно для меня приехали на автобусную парковку в аэропорт Бен-Гурион, где мне всё было хорошо известно. Летал отсюда в Канаду и в Россию, а также провожал гостей, которые прилетали к нам в разные годы.

Прямо с автобуса прошёл в зал регистрации билетов на самолёт. Сил на пластиковые сидения у дальней стены, на которую были наведены несколько камер. Так мне нужно было для страховки, чтобы во время сна не обокрали.

Вообще-то красть у меня нечего. В большой сумке моя сменная одежда. В маленькой сумке бисер и бижутерия внучкам. Четыре старых сотовых телефонов в рабочем состоянии, подарки внукам. Валюта и рубли на мне в потайных карманах. В целлофановом пакете сушёная рыба для всех моих внуков.

За десять часов до регистрации билетов на самолёт, измученный ожиданием, вместе с сумками ходил в туалет, который находился в десяти метрах от места моего нахождения. Во время ожидания выпил бутылку воды.

Так как очередь на регистрацию билетов на самолёт объявляют на иврите, а также на английском и на арабском языках, которые мне неизвестны, то так получилось, что едва не прозевал очередь билетов на свой самолёт.

Хорошо, что название аэропорта и страны звучат почти одинаково на любом языке, так что, когда объявили: «Руссия. Минеральные Воды.». Сразу стало понятно, что это регистрация билетов на мой самолёт. Стал в очередь.

Несмотря на военное положение в России и в Израиле, пассажиров на самолёт в Россию было очень много. По красным паспортам было понятно, что это граждане России. Корочки паспортов зелёного и синего цвета, это граждане Израиля и арабских стран. Англоязычные граждане США и Европы.

– Золото и драгоценные изделия везёте? – поинтересовались на таможне. – Валюта в размере десять тысяч долларов США имеется? Цель вашего полёта?

– Кроме личных вещей и подарков внукам больше ничего нет. – ответил девушке в форме таможни. – Цель полёта к внукам, которых у меня там много.

Больше на таможне меня не спрашивали. На контроле вещей мои сумки прошли без досмотра. Дальше просто движение к месту посадки на автобус до самолёта, где мне пришлось ждать долго в одиночестве. Так как все остальные пассажиры нашего самолёта отправились по своим личным делам.

Можно было подумать, что пассажиры нашего самолёта не были готовы к полёту и упустили что-то за пределами аэропорта. Кроме меня, все после таможни, направились в бренд «дьюти фри» – магазины, бары и рестораны.

Перед посадкой в автобус до самолёта пассажиры были загружены товарами, купленными в магазинах «дьюти фри». У каждого в голове и на языке одна и та же болячка, как «дешёвые» товары в этих магазинах оказались очень дорогими, по сравнению с такими товарами за пределами аэропорта.

Пассажиров на самолёт оказалось так много, что со своей ручной кладью не уместились в один автобус, которому пришлось возвращаться дважды к зданию аэропорта и обратно к самолёту, точнее, к трапу нашего самолёта.

Мне спешить некуда, без меня самолёт не улетит. Поэтому стоял в стороне от трапа. Ждал, когда пассажиры поднимутся по трапу в самолёт и займут свои места согласно купленному билету. Мне с костылём можно подождать.

– Вам надо вызвать машину для подъёма в самолёт? – спросил меня стюард.

– Нет, спасибо, сам потихоньку поднимусь. – сказал, направляясь к трапу.

Моё место оказалось 19Д у прохода. Рядом со мной были две женщины пожилого возраста, которые успели познакомиться. Как старые подруги обсуждали темы своей прошлой и настоящей жизни. Мне это было не интересно.

Мужчина с соседнего ряда помог мои сумки положить наверх в багажное отделение. Самое ценное для меня, целлофановый пакет с сушёной рыбой и костыль оставил при себе. Поставил на пол салона у себя между ног.

Все были готовы к полёту. Стюардесса познакомила пассажиров с порядком в салоне лайнера. Мы пристегнулись ремнями безопасности к своим сидениям. Самолёт стал выруливать на взлётную полосу. Разогнался и вскоре взлетел. За стеклом иллюминатор мелькали уплывающие вниз огни городов.

Когда лайнер набрал нужную высоту и выровнял свой полёт, все пассажиры расслабились и отстегнули ремни безопасности. Мне стало удобно сидеть. Слегка опустил своё кресло и приготовился спать во время полёта.

В салоне самолёта установили слабое освещение, что пассажиры могли спать во время полёта. За окном ночь, время сна и отдыха для человека. Прилетим в аэропорт Минеральные Воды в полночь. Затем каждому пассажиру добираться к месту своего назначения разными видами земного транспорта или ждать в аэропорту до утра, чтобы ехать общественным транспортом.

Едва приготовился спать, как вдруг, через ткань кресла получил удар в спину. Перетерпел удар в надежде, что больше не повториться. Пассажир за моей спиной сядет удобнее и больше не будет беспокоить меня. Однако удар и упор в мою спину усилился. Стало неудобно находиться в своём кресле.

– Девушка! Прекратите бить мою спину. – сказал длинноногой пассажирке.

– Извините! Больше не повторится. – сказала она, меняя позу в своём кресле.

Наконец-то всё встало в норму. Осталось только выспаться до посадки самолёта в аэропорту. Соседки по креслу перестали обсуждать свои проблемы. Закрыли чёрными масками глаза от тусклого света и посапывали во сне.

Мой спокойный сон долго не продолжался. Длинноногая пассажирка своими костлявыми коленями обратно принялась терроризировать через ткань кресла мою спину. Старался уклониться от ударов, но, у меня ничего не получалось. Осталось только своей клешнёй ущипнуть её за колено.

– Вы чего себе позволяете!? – громко завопила блондинка за моей спиной

– У меня нежная кожа, а вы избили её до синяков своими коленями. – в доказательства встал с кресла, задрал майку на спине, показал раны от псориаза.

На наш крик прибежала стюардесса. Мне пришлось обратно задирать майку на спине и показывать красные пятна. Стюардесса ни стала разбираться в причине беспокойства. Попросила соседку за моей спиной пересесть на свободное место в первом ряду, где она никого не будет беспокоить.

Когда блондинка поднялась, то рядом сидящие пассажиры воскликнули от удивления. Девушка была ростом метра два и по высоте едва умещалась в салоне самолёта. Мне стало жалко её. Но моя спина ближе к телу. Жаль спину.

Пассажиры обратно стали погружаться в состояние сна. Однако, и на этот раз наш отдых прервался болтанкой самолёта. Лайнер трясло, словно подводу по ухабам сельской дороги. Пассажиры не на шутку стали волноваться.

– Мы попали в зону турбулентности. – сообщила стюардесса по радиосвязи. – Такое иногда, бывает. Ничего страшного. Успокойтесь. Пристегнитесь ремнями безопасности. Всё пройдёт.

Вот только быстро ничего не прошло. Самолёт что-то швыряло в разные стороны. Словно кто-то игрался лайнером, как бумажным самолётом, который перелетал из руки в руку. В пространстве между руками взмывал в поднебесье, а затем резко проваливался в бездну.

Постепенно в салоне наступала паника. Большинство пассажиров попросили у стюардессы бумажные пакеты. Так как их мутило от болтанки и тошнило. Верующие обращались к Богу с молитвами.

Атеисты готовились к смерти, надеясь закончить свою жизнь на планете Земля. Болтанка закончилась так же неожиданно, как начиналась. По салону самолёта пронёсся общий вздох облегчения.

Две стюардессы успокаивали пассажиров. Включили полный свет в салоне самолёта. На тележке стали развозить воду и минеральные напитки. Мне захотелось заглушить волнение стаканом минеральной воды и успокоится.

Едва стюардессы закончили свой рейд с напитками, как на мою голову села муха. Неизвестно откуда она взялась? Муха принялась обследовать мою лысину. Такое действие насекомой было мне неприятно и очень даже щекотно.

Пришлось что было силы шлёпнуть ладонью по себе по лысине. Отличная акустика мгновенно разнесла мой шлепок по салону самолёта. Впереди меня сидящая женщина вздрогнула всем телом. Словно врезал ей пощёчину.

– Вы, что, совсем спятили? – вскочив с места, сказала она. – От вас нет покоя.

– Вы с претензиями обращайтесь к мухе, а не ко мне. – ответил нервной даме.

– Откуда в самолёте муха? – с удивлением поинтересовалась пассажирка.

– Наверно во время нашей болтанки к нам в салон залетела. – ответил даме.

Рядом сидящие пассажиры громко засмеялись. На шум прибежала стюардесса с журналом Азимут в руке. Не разбираясь в причине шума, при виде мухи на моей лысине, она со всей силы шлёпнула журналом по моей голове. Удар был такой силы, что моё тело сжалось вдвое в кресле самолёта.

– Извините! Извините! – сказа она, поглаживая своей рукой по моей лысине.

Салон взорвался дружными аплодисментами. Мне ничего не оставалось, как встать рядом со стюардессой. Мы оба стали раскланиваться во все стороны, как артисты театра, отчего аплодисменты вокруг нас усилились.

Стюардесса смущаясь смахнула своей нежной ручкой убитую муху с моей головы. Меня посадила на место, а сама направилась на своё служебное место воз кабины пилотов. Вскоре в салоне самолёта наступила полная тишина.

– Господа пассажиры! Пристегнитесь ремнями безопасности. – услышали мы, долгожданное сообщение. – Наш лайнер идёт на посадку в международном аэропорту Минеральные Воды. Во время посадки самолёта вставать запрещено. Соблюдайте правила полёта и посадки в международном аэропорту.

Ожидание на посадку самолёта казалось бесконечным со временем полёта. Во время полёта спали и были хоть чем-то заняты, а сейчас мы прилипли к своим креслам, пристёгнутые ремнями безопасности, ждём конца полёта.

Лайнер совершил мягкую посадку длинную бетонную полосу и покатился в сторону парковки самолётом возле здания международного аэропорта Минеральные Воды. Пассажиры дружно зааплодировали удачному полёту.

После того как самолёт остановился и стюардессы пригласили пассажиров к выходу, начался обратный процесс по сравнению с посадкой в самолёт. В начале нас посадили в автобус, который поехал к зданию аэропорта. Затем нас пригласили в зал к стойке таможни, где тщательно проверили весь багаж.

– Доллары США, Евро, Юани золото везёте? – спросил меня офицер таможни.

– Самое драгоценное внукам, это моё присутствие. – шутя, доложил офицеру.

– Ну, дорогой наш, проходи. – смеясь, сказали в таможне, пропуская меня.

Дальше выстроилась длинная очередь к будке с окошком, в которое заглядывали прилетевшие пассажиры, предъявляя заграничные паспорта и кривя свои рожицы, как в комнате смеха перед стеной с кривым зеркалом.

– Предъявите свой заграничный паспорт. – сказала мне пожилая женщинам в булке. – Меняйте свою гримасу, чтобы можно было узнать вас по паспорту. Сообщите мне куда вы приехали и цель вашего приезда в Россию?

– Приехать из Израиля в Россию невозможно. – серьёзно, ответил женщине в будке. – Поэтом летел самолётом. Цель моего прилёта, к внукам в станицу.

– Молодец, дед! – похвалила дама. – Получи миграционную карту в Россию.

Дальше мне осталось пройти зал получения крупного багажа, которого у меня не было. Посмотрел куда идут бывшие коллеги-попутчики по самолёту. Последовал за ними и вышел на площадку-парковку для легковых машин.

– С прибытием. – скупо, сказал обросший мужчина лет сорока, в котором ни сразу признал зятя Владимира. – Вы что-то долго летели? Лишний один час.

– Мы попали в зону турбулентности. – серьёзно, ответил зятю. – Там нас так сильно болтало, что мы могли воздушном провале остаться навсегда.

– Ну, ладно, чёрт с ним с часом. – с досадой, сказал зять. – Хорошая машина была. Водитель долго ждать ни стал. Придётся новую машину заказывать.

Владимир набрал у себя на сотовом телефоне номер телефона диспетчера такси. Ждали минут двадцать. Видимо водитель жил в городе Минеральные Воды, это где-то километров десять от одноимённого аэропорта.

– Вот и он! – сказал Владимир, указывая на тёмный седан. – Пошли быстрее.

Обменявшись дежурными приветствиями с водителем. Зять сел рядом с водителем. Мне определили место на заднем сидении вместе с моими сумками.

Седан стал плавно набирать скорость и вскоре выехал на большую трассу.

Последний раз был на этой трассе так давно, что даже не помню точно, когда. В ночи определить невозможно, какие перемены произошли в этих местах. За окном мелькали какие-то постройки и старые полосы зелёного леса.

В пустом пространстве обширных полей через дорогу зебра и светофор. Где невидно рядом никакого присутствия людей и построек. Ну, прямо, как в Израиле в пустыне Негев. Там можно встретить такие места, где нет никаких признаков присутствия человека. Но зебра через дорогу и светофор присутствуют. Зачем это определение присутствуют здесь и в пустыне Негев?

3.Захолустье.

Дальше сплошное захолустье. Брошенные людьми места и такое захолустье, даже трудно представить, что здесь когда-то процветали село и деревня.

Дом семьи моей дочери стоял на отшибе. Вокруг никаких признаков проживания соседей. Прямо возле просёлочной дороги ржавая железная дверь.

Зять осторожно постучал в дверь, которая со скрипом открылась и в дверном проёме появилась моя дочка. Ни каких приветствий к прибытию родителя.

– Проходите тихо. Дети спят. – обыденной, сказала Виктория, пропуская меня в дом, который находился в двух метрах от ржавых дверей на улицу.

– Не могу откладывать на завтра, что можно сделать сегодня. – шёпотом, сказал дочке. – Скажи мне сколько должен тебе денег за билеты на самолёт?

– Со страховкой, за проезд на такси и за билеты на самолёт в оба конца. -размышляя, считала в уме Виктория. – Всего пять десят тысач рублей.

Необсуждая очень огромную сумму за моё прибытие в гости к внукам, тут же отсчитпл из пачки денег пять десят тысач рублей и отдал дочери. Затем дочка показала с прихожей на комнатку с маленькой кроватью, где могу расположиться спать. Сами хозяева, дочка и зять, отправились через залу в свою спальню. Мне осталось раздеться и лечь спать на жёсткую кровать.

По старой привычке встал рано утром, когда в доме дочери все спали. Мне было интересно, как живут мои внуки до того времени пока они проснутся.

С утра в доме внуков одеваться как в дорогу незачем. Поэтому одел на себя лёгкое спортивное трико. Обул какие-то тапочки и вышел за дверь на улицу.

Свежий воздух природы присутствовал рядом с пыльной сельской дорогой.

Проезжающие рядом с домом машины поднимали густые облака пыли, которые покрывали дом и проникали вовнутрь здания, в котором жили внуки.

Меня также поражало также строительство дома. Неизвестно из чего был изготовлен каркас здания. Вот только изнутри и снаружи дом был покрыт и заклёпан метровыми квадратными плитами из пенопласта серого цвета. Даже внутри помещения стены и потолок отделаны лёгкими материалами, которые совсем непригодные к отделке жилых помещений и опасны к возгоранию.

Внутри жилого здания ужасный беспорядок. Всюду валяются никому не нужные упаковки разных видов разных размеров. В прихожей груда обуви разного вида и разных размеров. Там же куча грязной одежды разного вида.

Стены и потолок покрыты чем попало. Даже невозможно назвать это строительным отделочными материалами. Просто какой-то хлам, подобранный на свалке, затем этим «материалом», которым покрывали стены и потолок, где жила семья моей дочери вместе с моими внуками. Так невозможно жить!

Не успел как следует разглядеть такое ужасное место жительства, как вдруг стали просыпаться наши внуки. Первым встала Арина, самая маленькая моя внучка. Ей всего три года. Она с опаской посмотрела на меня проходя мимо.

Мы были знакомы с ней по их месту жительства в Гай-Кадзоре, когда было внучке два года. Она тогда не могла меня хорошо запомнить. Поэтому с любопытством разглядывала меня со всех сторон. Словно большую игрушку.

Следом за Ариной вышел внук Лео (Леонард), с которым мы первый раз были знакомы в городе Нанаймо, который находится на острове Ванкувер в Канаде. Тогда ему было всего три года, он меня тогда мог не запомнить. В прошлом году мы с ним встретились во второй раз в Гай-Кадзоре. Тогда ему было шесть лет. Мы с ним подружились, и он мог меня хорошо запомнить.

– Здравствуй дедушка! – радостно, сказал он. – Хорошо, что приехали к нам.

Мы пожали друг другу руки и Лео направился на улицу там у него были дела. Следом вышли старшая внучка Катерина и моя дочка Виктория. Мне захотелось обнять внучку. Но она шарахнулась от меня как от прокажённого.

– У неё такой подростковый возраст. – попытался Виктория оправдать отношение старшей внучки к своему дедушки. – Через пару дней она привыкнет.

Последней из спальни вышла София. По возрасту предпоследняя внучка. Постоянно в слезах и обиженная на всех. Она посмотрела на меня растерянно и тут же прижалась к моим рукам. Мы оба прижались друг к другу и пролепетали что-то на зависть всем присутствующим рядом с нами. Даже мать моих внуков с удивлением отнеслась к нашему вниманию друг к другу.

– Хватит любезничать. – строго, сказала Виктория. – Помыли лицо и руки. Почистили зубы и быстро за стол. Пора завтракать. Дедушке тоже касается.

Пока внуки наводили свою чистоту, мне ничего не оставалось, как только стоять возле ванной комнаты и смотреть на интерьер кухни, которую трудно назвать кухней. Навесной потолок из парусной ткани провис как старый парус на заброшенной шхуне. Стены настолько грязные, что ужасно смотреть.

– Хватит тебе любоваться нашей кухней. – сказала дочка, когда внуки вышли из ванной комнаты. – Иди умойся с дороги и садись завтракать с внуками.

У меня не было желания в первый день в гостях у внуков ругаться с дочкой про её грязное жилище. Просто прошёл в ванную комнату помыть свои руки и лицо. Открыл кран, из которого потекла мутная вода с тухлым запахом.

Едва сдерживая себя от возмущения, слегка намочил руки грязной водой. Затем для вида вытер руки махровым полотенцем, которое висело на гвоздике забитым изнутри в дверь ванной комнаты. Не спеша вышел на кухню.

В это время Лео и Катерина что-то стряпали у газовой плиты. За окном во дворе зять выгонял со двора непослушных кур. Козы объедали зелёные листья с деревьев и обильно удобряли траву на огромном хозяйственном дворе.

София и Арина сидели за столом в ожидании завтрака, который готовили старшая сестра и единственный в семье брат. Мать Виктория находилась в кресле. Она была увлечённо занята информацией в своём сотовом телефоне.

– Дедушка! Пожалуйста! Сядьте за стол. – сказала Катерина, показывая на большой стул у стола. – Сейчас Лео подаст кашу, которую он нам сварил.

Внук принялся накладывать кашу в плоские тарелки и раскладывать перед каждым на большом столе. За большим столом сидели Катерина, Лео и София. Мне досталось место напротив внуков. У младшей внучки Арины был собственный столик на больших ножках. Арина первой начала завтракать.

Варёная каша была приготовлена из проса. Назвать её варёной можно было в натяжку. Просто замоченные зёрна проса и разогретые на газовой плите. Такую пищу употреблять мне приходилось впервые. Но обижать внуков не хотелось. Поэтому на ровне с внуками стал употреблять не понятную пищу.

Пока внуки с дедом употребляли не съедобную пущу, в это время дочка всё также была увлечена сотовым телефоном. С её слов она давно на диете. Зять видимо тоже на диете? Так как он сам себе приготовил чай и кусочек хлеба.

– Большое спасибо Лео за вашу кашу. – сказал внуку вставая из-за стола.

– Правильно не спасибо, а благодарю. – хором поправили внуки своего деда.

– Вообще-то вы правы. – согласился с внуками. – Спасибо, это как Спаси Бог. Благодарю не требуется объяснения, так как вы дарите благо этому человеку.

– Заметили, что внуки умнее образованного деда. – ехидно, сказала моя дочь. – Они сами знают, как правильно общаться между собой на русском языке.

После завтрака грязную посуду убрали со столов и грудой сложили в раковину под кран с водой. Мыть посуду некогда и некому. У всех свои неотложные дела. Виктория всё также с телефоном. Владимир сел за компьютерный стол. Ему надо через ноутбук зарабатывать деньги в Интернете для семьи.

Катерина и Лео пошли заниматься хозяйством во дворе. Там у них в маленькой теплице курица-квочка с выводком маленьких цыплят, а также небольшой огород, в котором ростки укропа, петрушки, лука, чеснока и редис.

София и Арина

отправились в зал-спальню, где у них так много игрушек и книг, что хватит им разбираться с этой свалкой до самого обеда. У деда, пока не было никакого дела, а без дела мне непривычно находиться, поэтому решил заняться приготовлением рыболовных снастей к предстоящей рыбалки.

К моему удивлению новый спиннинг, который оставил внукам в прошлом году в Гай-Кадзоре, оказался не повреждённым. Видимо никто даже не пользовался спиннингом в моё отсутствие. Отсюда вывод, что этой семье нет рыбака. Так что мне совсем ни стоила труда приготовить снасти к рыбалке.

– Рыбалка у тебя будет в свободное время. – сказала Виктория, забирая у меня из рук пакет со спиннингом. – Сейчас с тобой будем обсуждать цель твоего прибытия. У меня есть большой пользовательский опыт со счётом ТБанка.

– Хорошо помню, как в этом ТБанка вас надурил. – напомнил дочке, как они пытались купить сборный домик. – Вы тогда остались без домика и без денег.

– ТБанк тут не причём. – стала защищать Виктория службу ТБанка. – Мы доверчивые поверили людям, которые оказались аферистами и обманули нас.

– Не понятно, что мы можем обсуждать с тобой по службе ТБанка? – с удивлением, спросил дочку. – До вылета сюда по чату договорился с ними, что мы встретимся в любом удобном месте, указанному в Ессентуках или в другом населённом пункте, указанном на карте. Мне удобнее встреча в Ессентуках.

– Вот сейчас мы позвоним на службу ТБанка по телефону и договоримся о месте и времени нашей встречи на завтра. – уверенно, сказала Виктория.

Она тут же стала набирать на своём сотовом телефоне давно знакомый ей номер телефона службы ТБанка. Откровенно говоря, мне было как-то всё равно. Получится сегодня разговор со службами банка или нет. За время полёта сюда так устал, что можно было отложить переговоры на другой день.

– Девушка! Вас беспокоят насчёт регистрации счёта в ТБанке от Черевкова Александра с Израиля. – включила Виктория телефон на полный звук, чтобы мне было слышно. – Александр прилетел в Минеральные Воды и готов с вами встретиться в Ессентуках в удобное вам время в назначенном месте.

– Меня зовут Ирина. – назвала себя служащая ТБанка. – Мы выполняем желания клиентов, а не наоборот. У нас готовы на Черевкова Александра все документы и дебетовая карточка. Назовите время и место встречи со мной.

– В таком случае, Ирина, мы можем с вами встретиться завтра в Ессентуках. – уточнила дочка. – Время встречи в десять часов на площадке авто вокзала. Меня зовут Виктория. Дочка Черевкова Александра. Папа будет со мной.

– Очень приятно было с вами познакомится. – комплиментом, ответила нам Ирина. – Обязательно не забудьте с собой взять заграничный паспорт и карточку мигранта. Такую карточку выдают в аэропорту во время прилёта.

– Договорились. – согласилась Виктория. – До встречи завтра в десять часов.

В телефонной трубке раздались гудки. Дочка спокойно вздохнула и стала что-то записывать у себя в блокноте. У меня в голове были лишь одни мысли о предстоящей завтра поездке в Ессентуки и встречи с представителем банка.

– Вот видишь, как всё просто. – прервала Виктория мои размышления. – Завтра утром в шесть часов первым автобусом едем в Ессентуки. Сегодня ты можешь посвятить свободное время внукам. Сходить с ними за мороженым.

При слове мороженное внуки дружно закричали и тут же стали собираться в дорогу. С собой взяли рюкзаки. Словно собирались в поход в дальние края, а не в магазин за мороженым. Всё это было странно. Но вопросы внукам задавать ни стал. Может быть, они по пути в магазин ещё зачем-то зайдут?

Со мной пошли Катерина и Лео, как самые старшие. София осталась дома с Ариной, как самые младшие. Брать нам их с собой в магазин далеко и очень опасно. Возле пыльной дороги нет тротуаров. Малышей может задавить машина. У них уже была трагедия. Рядом с домом погиб их пёс по кличке Алтай. Он перебегал дорогу и попал под колёса грузового автомобиля.

Прямо за ржавыми дверями и таким же ржавым забором, всего в метре грейдерная сельская дорога с ухабами и выбоинами. По такой дороге ни то чтобы ездить на чём-то, а даже ходить опасно людям и разным животным.

Мы прошли всего метров десять от ржавых дверей в заборе, как, вдруг, откуда-то выскочил грузовой автомобиль. Внуки едва успели отскочить от дороги в кусты с острыми колючками. Мне пришлось последовать за ними.

После проскочившей у наших ног машины сразу поднялось огромное облако пыли. Внуки и дедушка стали кашлять от едкой пыли, которая попала в дыхание. У меня тут же подскочило давление и сильно закружилась голова.

– Боже мой! Как вы тут живёте? – с возмущением, спросил у внуков. – В таком месте можно жить с противогазом на голове или даже в скафандре.

– Мы давно привыкли к такой жизни. – как-то неуверенно, сказала внучка.

– Опасная привычка для людей и для животных. – пояснил внукам. – С такой пылью можно получить токсикоз лёгких и умереть скоро в раннем возрасте.

Внуки больше ничего ни сказали на моё замечание. Мы продолжили движение к магазину с мороженым. Постоянно отскакивали в сторону от дороги, почти из-под колёс от проезжающего транспорта, которые даже не притормаживали при виде детей и старика с костылём. В городе за такую езду могли оштрафовать, лишить водительских прав или даже посадить в тюрьму.

Так мы прошли метров пятьсот. Появился перекрёсток от которого вели три асфальтированные дороги без тротуаров. Словно это была трасса за пределами деревни или станицы. Однако это были улицы с советскими названиями – Ленина, 9-го Мая и с другими названиями до перестройки в СССР.

В середине пересечения четырёх улиц заросшая бурьяном полянка с признаком, что здесь когда-то жили люди. Ржавое покрытое грязью самое настоящее похоронное бюро ритуальных услуг и рядом никаких признаков жизни. Отсюда можно сделать вывод, что все давно вымерли и некого хоронить.

Мы прошли по асфальтированной улице Ленина, с некоторыми признаками былого процветания при советской власти в этой станице. Появились ухоженные жилые дома. Рядом чистый красивый парк с памятником вождя.

Наконец-то подошли к магазину, который со стороны кажется уютным коттеджем без ограждений с пустой парковкой для легковых автомобилей. Видимо хозяин магазина не заработал на машину и в магазин никто не приезжает. На площадке у дверей магазина старый пёс, которого никто не кормит.

В магазине уютно. Как в городе имеются прилавки с продуктами. Большой холодильник с напитками разного вида. Морозилки с мясными продуктами. Многочисленные ящики с фруктами и овощами, а также лоток с мороженым.

– Нам шесть штук самых лучших мороженых. – словно приговор мне, объявила внучка и уточнила. – Пятигорское мороженое разного вида. Затем самые отберите лучшие ягоды, фрукты и овощи по килограмму каждого вида.

– Заказ твой выполню. – недоверчиво, сказала продавец. – Деньги у тебя есть?

– Наш дедушка за всё заплатит. – уверенно, ответил Лео. – У него деньги есть.

– Золотой мой Буратино. – сказала продавщица. – С вас одна тысяча рублей.

Она действительно была права. Сейчас всё выглядело как в сказке Буратино. Катерина – лиса Алиса, а Лео – кот Базилио. Дурят меня как Буратино. В данной ситуации мне нечего было сказать в ответ продавщице. Пришлось на прилавок выложить пять банкнот по двести рублей на прилавок магазина.

– Сдачи мне не надо. – с грузинским акцентом, сказал за деньги под расчёт.

Продавщица и внуки поняли мою шутку и дружно засмеялись. На всякий случай женщина ещё раз пересчитала все деньги под расчёт и ещё громче стала смеяться. Откровенно говоря, мне сейчас было не до смеха.

Если каждый день внуки будут ходить со мной за мороженым с рюкзаками за спиной, то всех моих денег не хватит на пару недель. В то время как по билетам на обратный самолёт, собрался быть в гостях у внуков пять недель.

– Вы можете быстро идти домой. – сказал внукам, когда мы вышли из магазина. – Надо мороженое спасать. Мне спешить некуда. Час в парке погуляю.

Парк был близко от магазина. Красивая детская площадка с разными аттракционами. Чистые ухоженные лужайки. Много дикорастущих деревьев и цветов у памятника героев трёх войн и революции. Родившихся в станице. Самое удивительное, так это то, что в такой красоте нет детей и взрослых.

Когда стало темнеть и движение автомобилей по дорогам стихло, у меня не было опасности угодить в облако пыли или под колёса машин. Тогда не спеша отправился обратно домой к внукам. В надежде на то, что на ужин не будет каши. В обед тоже варили кашу, но меня там не было. Был в парке. Представляю, что сейчас будет в доме скандал, за то, вовремя не был дома.

– Ты хоть думаешь о том, что о тебе беспокоятся дочь и внуки? – прямо с порога, спросила Виктория. – Пошёл за мороженым в магазин и куда-то пропал.

– Надеюсь, что морожено уцелело до вашей кухни? – тут же съязвил, на вопрос дочки. – Внукам сказал, что подышу свежим воздухом в парке. К тому же не маленький ребёнок, который может заблудиться в близи от дома.

– Ладно! Хватит оправдываться. – повелительно, сказала Виктория. – Садись за стол. Катерина сварила твою любимую гречневую кашу. Вот только, с сегодняшнего дня будешь три раза в лень пить травяной отвар от разных болячек. Маме обещала вылечить тебя от всех болезней, пока ты у нас в гостях

Она поставила передо мной какую-то зелёную муть в кружке и не отошла от меня до тех пор, пока в кружке ничего не осталось. Затем сел за стол, за которым сидели внуки. Зять и дочка обратно сидят на диете. Ничего не кушают. Видимо им в обед хватило одного стаканчика мороженого на каждого.

Сразу после ужина внуки занялись на дворе беспокойным хозяйством. Лео загонял кур в курятник. Катерина заманивала коз в стойло зелёными ветками акации. София и Арина кормили цыплят с квочкой в маленькой теплице.

Владимир сел за свой компьютер. Надо было в YouTube и в Интернете сделать какую-то работу на английском языке, чтобы заработать что-то на содержание своей семьи. Виктория напоила меня каким-то очередным отваром. После чего она обратно села в кресло и приступила изучать какие-то строчки, которые пригодятся учить свою семью и меня уму разуму. Мне ничего не оставалось, как только прогуляться по территории этого дома перед сном.

4.Счёт в ТБанке.

Несмотря на то, что вечером поздно лёг спать, проснулся рано утром, раньше всех. Мне не хотелось кушать не съедобную кашу. Поэтому оделся в походный спортивный костюм. Взял с собой маленькую сумку, в которой были все не обходимые документы для открытия банковского счёта и вышел.

На улице было тихо. Свежий воздух и шелест листьев на лёгком ветерки. На грейдерной дороге никакого транспорта. Проснулись первые петухи, приветствуя восходящую зарю. Где-то в дали тявкали лисицы и выли шакалы.

– Ты чего это поднялся такую рань? – строго, спросила дочка. – Мы сейчас будем завтрак. После пойдём на автобусную остановку. Время у нас имеется.

– У меня всегда утром диета. Как у тебя и у зятя. – строго, ответил Виктории.

Дочка в ответ ничего ни стала мне говорить. Она со всей злости хлопнула входной дверью и прошла дальше в дом. Со вчерашней прогулки в парке, мне хорошо было известно место стоянки автобуса. Поэтому ни стал ждать, когда Виктория выйдет из дома. Решил подождать её на стоянке автобуса.

В этот день погода была прокладной. Мне не хотелось простыть от снижения температуры воздуха. Поэтому, не смотря на проблему с ногами, опираясь на костыль, прибавил шаг, чтобы таким образом согреть своё тело.

Виктория догнала меня почти на автобусной остановке, где ещё никого не было. Мы расположились на лавке под навесом. Дочка со мной не разговаривала. По старой привычке достала из своей сумочки сотовый телефон и принялась что-то искать в Брауэре. Опять её интересовали какие-то новости.

– Давай договоримся с тобой так. – сам прервал наше общее молчание. – Ты оплачиваешь наш проезд в обе стороны. Все остальные расходы за мной.

– Пусть будет так. – согласилась дочка. – Мой проезд. Твои расходы по делу.

Вскоре остановка заполнилась людьми. Сразу можно было определить по одежде присутствующих, что большинство мужчин ехали на работу. Женщины делились на две части. Первая половина, это старушки, которые с корзинками и вёдрами ехали на рынок в город. Молодые направлялись работать.

Пассажиров собралось на большой автобус. Вот только к моему удивлению на остановку прибыл не автобус-маршрутка, в которую могли поместиться лишь часть присутствующих на площадке пассажиров разных возрастов.

Хорошо, что здесь была зафиксированная очередь. Мы с дочкой были первые. У нас был шанс занять удобные места по нашему выбору. Мы сели на сидения у дверей. Остальные расселись на свободные места и стали в проходе. Набилось в автобус так много людей, прямо как шпроты в банке.

Когда все успокоились на своих местах, к двери автобуса подошёл водитель. Виктория приготовила триста шестьдесят рублей до города за двоих.

Все остальные протягивали водителю разные суммы за проезд. Отсюда мне можно было сделать вывод, что остановок до города будет очень много.