Читать онлайн Альтушка для дракона бесплатно

Глава 1

Аля

Аля очень любила эту заброшку. Трёхэтажное здание почти в самом центре города, то ли недостроенный ТЦ, то ли гостиница. Гулкое и пустое внутри, с большим козырьком вдоль фасада, за высоким бортиком которого было удобно прятаться от посторонних взглядов. Аля частенько приходила сюда с баллончиками краски и банкой грушевого сидра, чтобы порисовать.

Стрит-арт вошёл в её жизнь пару месяцев назад, и пока она наслаждалась медовым месяцем с новым увлечением, как до того сходила с ума по скетчингу спиртовыми маркерами, пастели, акварели… Но результаты пока оставляли желать лучшего, хотя Аля рассчитывала, что когда-нибудь ей официально предложат сделать собственный мурал. Пусть даже и на какой-нибудь трансформаторной будке. И это будет уже не вандализм, а настоящее, живое уличное искусство.

А пока оставалось ходить в эту заброшку и тренироваться, тренироваться…

Закончив с изображением огромного птеродактиля, летящего над силуэтами небоскрёбов, пока ещё непроработанными, Аля решила сделать перерыв. Пусть она рисовала на воздухе, от тяжёлого химического запаха красок немного кружилась голова.

Она раскатала заранее припасённый коврик для йоги – не морозить же задницу на бетонном козырьке, под голову подложила рюкзак, и растянулась на этом импровизированном ложе, любуясь в подступающих сумерках на дело рук своих. Почти хорошо, почти идеально. Надо только.

Снизу, с улицы раздалось громкое «Апчхи!» и сразу следом:

– Блядь, блядь, только не это! – страдальческим мужским голосом.

Аля вздрогнула. Может, там помощь нужна? Хотя вряд ли… Просто рядом недавно открылся очередной крафтовый бар. Ну, может, поплохело кому-то?.. Или драка…

Но если драка, должны быть звуки ударов, ругань, стоны. А тут всё тихо. Только новое «Апчхи».

Любопытство взяло своё. Аля встала на четвереньки, высунулась над парапетом козырька так, чтобы не сильно привлекать внимание. И остолбенела.

На первый взгляд, не происходило ничего особенного. Просто мужик стоял в свете фонаря, держась за стену и чуть склонившись вперёд. «Щас блеванёт», – пронеслось у Али в голове. Но нет. Незнакомец ещё раз громко чихнул, и кожа на его светлых торчащих из рукавов футболки руках лопнула, а спина и ноги начали пугающим образом надуваться. Затрещала одежда.

Мужик ещё раз страдальчески прорычал:

– Нет…

И Аля увидела, что человеческая кожа вместе с джинсами и футболкой лоскутами сваливается с крепкой мускулистой фигуры… Дракона?

Крылатое создание о четырёх лапах и паре крыльев стояло, чуть пошатываясь и растерянно мотая головой. Его чешуя бронзовым отблескивала в свете фонаря. Длинные когти скребли асфальт с омерзительным звуком.

– Охуеть, – выдохнула Аля, зажмурив глаза. Снова открыли их. Дракон никуда не делся. – Просто охуеть.

Вот что они такого в краску добавляют, что потом такие глюки начинаются? Надо марку запомнить, чтобы больше не покупать.

Дракон, между тем, как будто немного освоился, хлопнул пару раз крыльями, отступил с тротуара на проезжую часть и резко взлетел. Аля нырнула за парапет и сжалась в комочек, надеясь, что существо её не заметит. Ну, или голову наконец отпустит.

Не получилось ни то, ни другое.

Кожистые крылья захлопали прямо у неё над головой и спустя мгновение дракон приземлился на козырьке прямо рядом с нею. Обнюхал коврик и рюкзак, помотал головой…

Аля притиснулась к парапету спиной так сильно, как только могла. Сердце бешено колотилось в груди. Сейчас её найдут и… сожрут? Сожгут живьём? Стало очень жалко себя и родителей. Они ведь даже не узнают, что с ней случилось.

Дракон, вытянув шею, медленно осматривался. Был он не таким уж и большим, не выше соседского дога в холке, если считать вместе со сложенными крыльями. Голова узкая, копьевидная, по бокам украшенная наростами, как у динозавра в детской книжке. Когти… Когти всё так же мерзко скрежетали по бетону, когда он двигался с места.

Аля с ужасом думала, что, когда дракон её заметит, они с лязгом сомкнутся на её горле.

Существо сфокусировало взгляд на ней и замерло.

«Сейчас бросится», – подумала Аля, чувствуя, что ещё немного, и описается от ужаса.

Но дракон прыгать или ещё как-то проявлять агрессию не стал. Он принялся отряхиваться, как собака, хорошенько искупавшаяся в луже, и во все стороны полетела чешуя. Несколько штучек прилетело в Алю, больно царапнув по коже.

Пару секунд спустя перед ней стоял абсолютно голый мужчина. Подробностей в неверном вечернем свете было не рассмотреть, да она и не собиралась. Было не до того.

Сначала нужно собрать в кучку остатки сознания и придумать для случившегося разумное объяснение. Например, что она столкнулась с маньяком-эксгибиционистом. А за крылья приняла его широкий плащ, который он скинул, чтобы показаться во всей красе. Оставалось только выяснить, как извращенец узнал, что Аля здесь бывает… Или нет… Надо придумать, что делать дальше. Заорать? Позвать на помощь?

От страха и неожиданности её словно парализовало. Аля открыла рот, пытаясь закричать, но звука не было. Только тихий хрип.

– Я не причиню вреда, – сказал мужчина. – Помоги мне с одеждой, и я уйду.

Слова незнакомца подействовали на неё магически. Паралич прошёл. Аля зашарила правой рукой в поисках чего-нибудь тяжёлого – камня, куска кирпича – чтобы запустить в него. Отвлечь и бежать. И хер с ним, с рюкзаком.

Или всё-таки нет. Там ключи, кошелёк. Мама голову оторвёт. Нет, рюкзак тоже надо забрать.

Мужчина не двигался с места. Только произнёс:

– Я тебе ничего не сделаю… – Слова Аля разобрала с трудом – так сильно у него стучали зубы.

Чтобы доказать, что он безопасен, незнакомец даже руки поднял. И снова застыл.

Але даже как-то жалко его стало. Вроде вечер летний, тёплый, а так нагишом торчать на улице, пожалуй, холодновато будет. Вдруг ещё заболеет, простудится?

Да и камня подходящего, чтобы в него кинуть, не нашлось.

Она поднялась на ноги и, держась ближе к бортику, двинулась к рюкзаку. Там у неё лежала вторая, чистая, футболка и модный в этом сезоне килт, похожий на внебрачное дитя фартука и клетчатой рубашки. Под килтом было хорошо прятать пятна от краски на джинсах.

До цели она добралась буквально за пару шагов. Выудила из рюкзака одежду и баллончик с краской. Скомандовала незнакомцу:

– Отвернись.

Тот дёрнул плечами, но послушался.

Аля быстро стянула с себя рабочую футболку оверсайз, которая обычно висела на ней мешком и не мешала двигаться и лазить по заброшкам, и быстро натянула чистую цивильную. Снова крикнула мужчине:

– На, лови, – и запустила в него двумя комками ткани, не дожидаясь, пока он вновь обернётся.

Тут бы дать дёру, но что-то останавливало Алю. Возможно, любопытство и частичное отсутствие инстинкта самосохранения. Или, как говорила мама, слабоумие и отвага.

Мужчина быстро надел на себя футболку и завис, пытаясь понять, что же делать с килтом.

– И как это сделать? – наконец спросил он, примеряясь к рукавам.

– Щас помогу, – отозвалась Аля. Баллончик с краской она поудобнее перехватила в левую руку. Если что, можно залепить этому в лицо, если будет лезть.

Но мужчина только терпеливо ждал, побеждённый и посрамлённый чудесами современной моды.

– Это вот так. – Аля встряхнула килт, пристраивая его на талии незнакомца. – Завязки туда-сюда, и можно на бантик.

Объясняя, что делать, она приобняла мужчину. Ей казалось, от него должно тянуть потом, дешёвым дезодорантом… ну чем там ещё пахнет от взрослых. Но нет, от этого исходил только лёгкий аромат горящего дерева. Как там его называют? Сандал? Пало санто?

– Умеете вы, бабы, жизнь себе усложнить… – пробормотал незнакомец. По голосу чувствовалось, что ему сейчас очень неловко.

– Зато красиво, – ответила Аля, в очередной раз пытаясь завязать бантик. Делать это, когда держишь в одной руке баллончик с краской, было неудобно. – Дальше сам, ладно?

– Ладно.

Она отступила обратно к рюкзаку. Пора валить отсюда.

– Скажи, куда вещи занести, – продолжил мужчина.

Аля чуть было не ляпнула, мол, никуда, но любопытство взяло верх и тут. И она назвала адрес торгового центра, где работала официанткой в маленькой кофейне на первом этаже.

– Я в вечернюю смену буду, – договорила она и, подсвечивая дорогу телефоном, направилась к лестнице, ведущей на первый этаж заброшки.

Вадик

– Вадик, что это за бабские тряпки? – спросил Андрюха, нажимая на пульте кнопку «Mute». По телевизору в это время как раз шла вечерняя политическая передача. На экране невысокий крепкий мужчина в костюме обличал неких оппонентов. Обличал так яростно, что это было понятно и без звука.

Вадик даже поёжился. Казалось, идущая от телевизора энергия направлена прямо на него, одетого в юбку-килт с чужого… ну, наверное, бедра. Не с плеча же… Хотя рукава намекали на альтернативное прочтение.

– Да я опять… – В голосе звучали мерзки оправдывающиеся нотки. – Там новый бар открыли… – Он махнул рукой себе за спину. – Я решил посмотреть чо как. Пиво норм. Закуски всякие. Уши твои любимые свиные. Ну и собрался пососать. А там в сортире какую-то вонючку поставили. Дизайнерскую, чтоб её. С корицей. И я надышался.

– Кто-нибудь видел? – мрачно отозвался Андрюха. Поскрёб грудь, задумчиво уставился на экран.

– В баре вроде никто. Там народу не было. Только открылись. Только бармен один. И девка-официантка. Больше никого.

– А не в баре? – На не Андрюха сделал особый упор.

– Девчонка одна… – Нехотя признался Вадик.

– Только не говори, что убил её и снял одежду с хладного тела. – Андрюха оторвался от телевизора и заговорщицки подмигнул.

– Не, она сама поделилась, чем могла. Добровольно. Так что за то, что тебе не пришлось в вечеру отрывать жопу от дивана, можешь благодарить её.

– Когда увижу – обязательно. Но ты её предупредил, чтобы лишнего не пиздела? – спросил Андрюха, стремительно мрачнея.

– Не успел. Но она не расскажет, я уверен. – Подсознание голосом Каневского глубокомысленно произнесло: «Уверен он, конечно же, не был».

– Все так говорят. А потом начинается: Всемирный заговор рептилоидов, ящерики среди нас…

– Как будто нам это когда-то сильно мешало, – отмахнулся Вадик. В это время зрители на экране разразились беззвучными аплодисментами.

– Ты знаешь правила, Вадя. Не светимся перед людьми, со свидетелями договариваемся. Не хочешь ты, могу я пойти, с ней поговорить.

Вадик почувствовал, как внутри у него вскипает ничем, на первый взгляд, не мотивированная ярость. В конце концов, товарищ его прав. Конспирация есть конспирация. Но мысль, что Андрюха полезет к этой странной девчонке в бесформенной футболке и широких джинсах, жгла сердце не хуже огня.

– Только сунься к ней – урою. А труп сожгу и обоссу. Понял?

Вид у него, похоже, был грозный, потому что Андрюха, выставив руку вперёд, заговорил:

– Да понял я, понял… Не полезу я к твоей девке.

– Она не девка. – От сердца немного отлегло, но не настолько, чтобы пропускать такие вот словечки мимо ушей.

– Ещё скажи, что она твоя Истинная. – Андрюха снова взялся за пульт, включая звук.

Вадик пробурчал себе под нос:

– Может, и так…

– Значит, возьми на кухне пивасика. И мне прихвати. Отметим конец твоей холостой жизни

**

Вадик и сам не мог понять, почему слова товарища так его задели. Они знали друг друга сто лет, съели не один пуд соли с говном пополам. Да они на двоих уже три года снимали одну квартиру на последнем этаже панельки в спальном районе. Не всякая супружеская пара продержится так долго. Если верить статистике разводов.

И вот теперь эти намёки на Истинную, конец холостой жизни…

Андрюхе было почти сорок, он успел облысеть, отрастить пивной живот, который ласково называл «авторитетом», порой буйствовал по пьяни – и при этом пользовался почти сверхъестественной популярностью у женщин. В отличие от Вадика, который был и моложе, и при шевелюре, и молодецкую стать к тридцати пяти почти не растерял.

– Всё дело в харизме, Вадя, – наставлял его товарищ после очередной неудачи на любовном фронте. – Она либо есть, либо нет.

Видимо, намекал, что у него-то, Андрюхи, с этим делом всё в порядке.

– Ну, или ты просто свою не встретил.

Это было сказано почти в утешение.

И теперь Вадик боялся, что товарищ влезет в его ещё не случившиеся отношения с девчонкой, у которой он даже имени не знает. Не говоря обо всём остальном. Кроме места работы.

Но если она увидела его во время превращения, а потом голым на крыше, и не вызвала ментов, не зафигачила в лицо краской из баллончика, хотя явно была готова, и даже помогла с одеждой, чтобы он, Вадик, не бегал по городу с хером наперевес, то… То где он найдёт другую такую ебанутую? За эту надо держаться зубами.

Правда, по голосу, по общему силуэту – большего он в неверном вечернем свете не разглядел, казалось, что девчонка совсем маленькая. Может, даже восемнадцати нет. Ну да он не торопится. Если они друг другу понравятся, всегда можно подождать. Как раз познакомиться поближе. Если Андрюха прав насчёт Истинной, конечно.

Глава 2

Аля

Аля вернулась домой на подгибающихся ногах, быстро прошмыгнула в ванную, приняла душ и, коротко ответив на вопрос мамы «где была», прошмыгнула в свою комнату. С родительницей они были не особо близки. Кажется, с тех пор, как у Али появилась грудь и начались месячные, главным, что интересовало маму, было чтобы дочка не принесла в подоле.

Аля тогда сначала переспросила, что тут имеется в виду – таким диким показалось ей это выражение, а узнав, что это значит всего лишь «забеременела», одёрнула своё безразмерное худи, заявила, что никакого подола у неё нет, а значит и бояться родным нечего. А в карман на пузе даже самый крохотный младенец не поместится. Тогда, конечно, ей порядочно вломили. Не физически, морально, но тоже ощутимо.

Уже позднее, на последнем курсе училища живописи, она как-то сопоставила свой возраст с маминым и осознала, что родительница, вышедшая замуж сразу после получения аттестата с порядочным таким животом, просто боялась повторения семейного сценария. Но Алю мальчики или, тем более, взрослые мужчины, не слишком-то интересовали. Разве что в качестве модели для портрета.

Пожалуй, только одному парню, Семёну, долговязому, нескладному, с вечно сбитыми в драках костяшками пальцев и с короткими, но буйными кудрями, удалось на пару месяцев занять место не только в её сердце, но и в постели. Для Али, впрочем, это был скорее эксперимент, чем настоящая влюблённость. Надо же было узнать, от чего так сходили с ума одногруппницы.

Отношения оказались вещью довольно приятной, но необязательной. Они отбирали время у рисования. И Семён вскоре был отправлен в отставку. Тут маме точно не о чем было беспокоиться. Никаких незапланированных внуков.

И вот теперь, лёжа на горячей смятой подушке Аля крутила так и эдак события минувшего вечера, пытаясь найти им хоть какое-то разумное объяснение. Которого, естественно, не было. Ей хотелось бы списать всё на токсичные испарения от красок, но незнакомец был вполне осязаем. Даже теперь руки помнили его талию. Прямо скажем, не идеальную, с хорошо так наметившимся брюшком. И ещё его запах. И…

Уже дома, в душе Аля вытащила из волос прилипшую к ним чешуйку приятного янтарного цвета. Она была плотной и гибкой, размером чуть больше, чем ноготь большого пальца. Если чуть подточить с одного конца, выйдет хороший медиатор.

И вот это никак не выходило списать на отравление вредными веществами.

Значит, оставалось надеяться, что незнакомец не будет тянуть кота за яйца и явится завтра в кофейню, чтобы вернуть ей одежду. Хотя сама Аля, наверно, не сдержала бы собственного обещания в такой ситуации. Уж очень кринжово всё получилось…

С этими мыслями она и провалилась в глубокий сон.

**

На работу она пошла как будто даже в приподнятом настроении. Как же, последний день. Больше никаких стычек с администраторшей по поводу яркого макияжа, чокера на шее и кольца в носу – фейкового, но всё же. Никакого: «Ты своим видом распугаешь нам всех посетителей!» Посетители, люди взрослые и занятые, явно видели в этой жизни что-то пострашнее девочки-альтушки. По крайней мере, Аля себя в этом убеждала. А чаевые от нескольких постоянных клиентов, по возрасту годившихся ей в отцы, только укрепляли эту уверенность.

А ещё она предвкушала вечернюю встречу. Уж самого настоящего дракона она точно не упустит! Не протупит, как вчера.

Когда вчерашний незнакомец появился в кофейне под самый конец смены, где-то в половине девятого, Аля даже не сразу поняла, что это к ней. Просто в дверях появился мужик в жилетке с карманами и с шуршащим пакетом из продуктового, махнул ей рукой и скрылся в коридоре.

Определённо, воображение и плохое освещение сыграли с Алей дурную шутку. В вечерних воспоминаниях этот человек выглядел несколько более привлекательным. По крайней мере, не казался выпускником факультета Скуффендуй.

И всё-таки это был дракон! Самый настоящий дракон в теле скуфа! Она сама это видела вчера вечером!

Аля поставила перед замотанной жизнью тётушкой её лавандовый раф и, пользуясь минутной передышкой, выскользнула в коридор.

Вчерашний незнакомец стоял, прислонившись к стене. На чуть припухшем после вечерних возлияний лице читалось страдальческое выражение закоренелого аллергика.

– Чего не заходишь? – спросила Аля вместо привета.

– Не могу, – в нос отозвался её визави. – Там корица. У меня аллергия. Скажи, тут можно где-нибудь спрятаться? Я сейчас опять начну чихать и превращусь.

Аля нервно всхрюкнула. Представила, какое шоу ждёт последних посетителей её ТЦ. Но сориентировалась быстро.

– Там дальше по коридору туалет для инвалидов. В нём места больше. Дуй туда, я тебе таблетку принесу. Постучу три раза, хорошо?

– Хорошо. – Соплей в голосе у незнакомца прибавилось, разворачиваясь, чтобы уйти, куда сказали.

Аля в последний момент выхватила у него из рук пакет со своими вещами и нырнула обратно, в кофейню.

До конца последнего рабочего дня оставалось ещё пятнадцать минут. Ну как пятнадцать… Ещё надо было протереть столики и поднять вверх все стулья, но Аля решила, что с этой задачей остающиеся махать вёслами на этих галерах справятся и без неё, и прямой наводкой двинулась в подсобку, где стояла аптечка, и лежала цивильная одежда.

Надежда, администраторша, поймала её прямо на горячем. Аля одновременно стаскивала с себя форменный передник и копалась в лекарствах.

– Максимова, ты что себе позволяешь? – голос администраторши взвился почти под потолок. Захотелось закрыть уши руками и спрятаться куда-нибудь под стол. Но именно этого Аля делать и не стала. Ответила спокойно:

– Таблетки от головы ищу.

– Смена ещё не кончилась. Иди в зал, потом голову лечить будешь.

Аля подхватила в гора блистеров нужный, с последней таблеткой антигистаминного, и одновременно избавилась от передника, обнажив тонкие ноги в велосипедках и почти детских гольфиках. От всех девушек требовалось даже в самую сильную жару ходить на работу, закрывая ноги как минимум, до колена. И плевать, что с такой форменной одеждой хватило бы и носков! Она надеялась, что хоть такой откровенный вид заставит адмиристраторшу смутиться, отойти в сторону. Но нет!

– Ну, если так… То зарплату за эту неделю ты не получишь!

Угроза прозвучала весомо, но Аля понимала: если на неё сейчас повестись, начать извиняться, есть шанс остаться и без денег, и обосранной с головы до ног.

– Я думала, вы спите и видите, как от меня избавиться… Радовались бы, что я ухожу.

– Она ещё и хамит! Да ты знаешь, что я сделаю? Я тебя с волчьим билетом выпишу! Тебя ни одно приличное место на работу не возьмёт…

Аля сдула со лба непослушную длинную прядь.

– Значит, пойду в неприличное. Что поделать… – Она гордо прошествовала к двери мимо удивлённой администраторши. У неё там сопливый дракон в туалете для инвалидов, ей некогда размениваться на мелочи. Ну, кроме одной: – Я Галине Ивановне напишу, что вы мне угрожали.

Аля замоталась в юбку-килт прямо по пути к пункту назначения. Всё равно сейчас тут не было никого, даже охранника, который вяло инспектировал коридоры торгового центра на предмет зазевавшихся посетителей. Можно не стесняться.

Постучались в дверь туалета три раза, дождалась, пока откроют.

Скуф-дракон вытирал лицо бумажными полотенцами. Обросшие тёмные волосы и усы-подкова пропитались влагой, на лбу мерцало несколько капель воды. Похоже, пока Аля сражалась с работодательницей, он всеми возможными способами боролся с аллергическим насморком.

– Принесла?

– Обижаешь! – Она потрясла перед лицом своего знакомого незнакомца блистером с таблеткой. Он смотрел на лекарство, как кот на тряпочную рыбу с кошачьей мятой внутри. – Но отдам, если ты меня покатаешь?

– В смысле? – гнусаво отозвался скуф-дракон.

– Ну, на спине. Превратишься и покатаешь…

– Ты всё-таки ебанутая… – Он потянулся к блистеру. Аля быстро отдёрнула руку.

– Я знаю. Все так говорят. Так что, покатаешь?

– Попробую. Вроде ты не слишком тяжёлая… Только дождёмся, пока стемнеет.

Вадик

Вадик запил таблетку водой из-под крана. Вкус у неё был странный: кислый, холодный и металлический. В голове пролетела запоздалая мысль: «Не травануться бы». Но перспектива оказаться посреди пешеходной улицы в драконьем облике пугала больше, чем расстройство желудка. Хотя перед этой девчонкой будет неловко, конечно.

Ещё неплохо было бы посидеть, подождать, пока лекарство подействует, потому что насморк и настойчивое свербение в носу никак не желали униматься. Но…

– Пора идти. Если не хочешь, чтобы нас тут закрыли, – сказала его спасительница. – Не в толчке в смысле, а в здании.

– Ничего, мы подождём, пока все уснут, выберемся на крышу, и я тебя спущу. Ты же хотела на мне прокатиться.

– Хотела. Но не так. А чтобы романтично…

Вадик ещё раз вытер лицо, сгрёб из лотка остатки бумажных полотенец и направился к двери. Спросил:

– А ты не боишься идти ночью в непонятное место с незнакомым дядькой?

– С незнакомым дядькой – боюсь, – заявила девчонка. – Но это легко исправить. – Она протянула руку. – Аля.

От неожиданности он замешкался у выхода из ТЦ, но узкую ладошку пожал:

– Вадик.

– Ну вот, во-первых, ты теперь не «незнакомый дядька». Во-вторых, ты вообще не дядька, а дракон.

Он улыбнулся.

На главной пешеходной улице города в этот час было полно народу. Девушки в летящих нарядах вышагивали по квадратикам плиток на огромных каблуках, туда-сюда сновали электросамокатчики, на скамейках сидели компании с гитарами. Девчонка в цветастой футболке ходила взад-вперёд со шляпой, собирала деньги в поддержку молодых музыкантов. По небу разливался сладостный розовый закат.

И так приятно было идти сквозь эту толпу с рыжеволосой девушкой в чёрном коротком топике, клетчатой юбке, в смешных чулочках, всю увешанную готическими побрякушками, с кольцом в носу! «Вот и нашлась твоя альтушка с Госуслуг», – сам себе усмехнулся Вадик. Он и знал-то её совсем недолго, но уже страшно боялся потерять.

– Значит, ты не думаешь, что я просто… откушу тебе голову, как только мы остаемся наедине. Ну, чтобы не оставлять свидетелей…

– Ты мог сделать это вчера, – тут же парировала Аля. – Пока никого не было. Но ты пришёл за мной на работу… Значит, ты во мне заинтересован…

Вот непонятно, прикалывается она или нет. Правда отбитая на всю голову или просто нещадно тупит?

– Ты, конечно, можешь быть маньяком-сталкером… Но вроде не похоже. Они себя по-другому ведут, по крайней мере, в книгах…

– Вот возьму и утащу тебя в свой замок. – Вадик решил подхватить игру. – И будешь там сидеть, ждать, что тебя освободит какой-нибудь принц…

– Принцы все за границей. И замки – тоже. – Аля заметила дорожку из прямоугольных плиток и зашагала строго по этой линии, широко расставив руки для баланса. Вадик подхватил её под локоть. Вроде бы для того, чтобы не упала. Такой невинный жест.

Аля не стала сопротивляться, и когда дорожка из плиток через десять шагов кончилась, просто взяла его под руку. Вадик игру подхватил, спросил:

– Мне кажется, или наша прогулка всё больше напоминает свидание?

Аля пожала плечами и загадочно посмотрела на него.

**

Так они дошли до ларька с мороженым, всё ещё не закрытого, несмотря на поздний час. Рука Вадика сама потянулась к кошельку. Захотелось сделать Але что-нибудь приятное. Странное ощущение. Всё было так пугающе легко, что он почувствовал себя растлителем малолетних, когда спросил:

– Будешь?

А эта девчонка вскинула на него голову и ответила:

– Ага.

Добравшись до витрины, они принялись вслух комментировать названия мороженого. Всех этих гигантов, магнатов, экстазов… Продавщица высунулась из своего окошка, сказала:

– Выбирайте быстрее, я закрываюсь.

Аля ткнула пальцем в первое попавшееся эскимо и опять игриво покосилась на него.

– А ты какое любишь?

– Никакое, – отозвался Вадик, прикладывая к терминалу карту. – Мне нельзя.

– Что, тоже аллергия? – то ли с сочувствием, то ли с подколом спросила Аля, разворачивая обёртку своего мороженого.

Он покачал головой.

– Нельзя горло студить. Потом пламенем дышать больно.

Она вцепилась зубами в шоколадную глазурь эскимо и так и замерла. Проговорила нечётко:

– Подожди, ты ещё и пламенем дышишь?

– Ну да. Я же типа дракон…

– И… Ты всё покажешь, да?

– Покажу. Если будешь себя хорошо вести…

Глава 3

Аля

– Короче, мне это надоело, и я сказала, что увольняюсь… – Почему-то рассказывать о перипетиях последних месяцев этому дядьке, годившемуся ей в отцы… Хотя нет, он был немного моложе папы… Так вот, рассказывать ему про вечные скандалы с Надеждой было легко и просто. Он шёл, слушал, кивал. Иногда давал советы, но не пытался объяснить, какая Аля дура, что не держалась за своё место зубами, когтями и остальными, менее подходящими частями тела. Короче, был на удивление внимательным и принимающим. Словно злодей, подбирающийся к юной и неопытной жертве.

Правда, сама она не собиралась оставаться жертвой. Пусть этот скуф-дракон боится и трепещет в её когтях!

– А ты не пробовала… Ну, послушать её, одеваться на работу как-то… не так… – Аля почувствовала, что там должно было прозвучать какое-то грубое слово, – не так ярко?

– А зачем? Чтобы потерять всю свою индивидуальность?

Она испытующе посмотрела на Вадика. А не такой уж он и старый, как сперва показалось. И даже на лицо симпатичный, черты лица такие… классические. Только он их портит причёской и усами этими, как у «Песняров». Аля век бы не знала, кто такие «Песняры», если бы не увидела у бабушки с дедушкой в гостях сериал про беларусскую группу. Ни музыкой, ни внешним видом музыкантов она особо не прониклась, но вот эти усы подковой запомнила.

Она уже отдалась во власть извечного женского инстинкта, который настойчиво требовал помыть, побрить и переодеть попавшего в цепки лапы мужчину. Намётанным взглядом художницы она уже видела, что, если сжечь в Купальском костре эту богомерзкую жилетку с карманами, эту футболку практичного коричневого цвета, и надеть на Вадика вещи почище и поновее, чтобы подходили к цвету глаз и волос, а сами эти волосы подстричь ровно и помыть правильным шампунем…

– Чтобы на работе проблем не было, – прервал её размышления скуф-дракон. – Чтобы не выделяться, где не надо. Я так всю жизнь живу.

Але захотелось сказать в ответ что-нибудь едкое, вроде того, что какой-то Вадик – ещё не мера всех вещей, и нельзя всю жизнь не вылезать из-под плинтуса, но вспомнила, с кем имеет дело. Уж ему-то точно приходилось постоянно мимикрировать под обычного человека!

– И как, помогает? – спросила она.

– Как видишь. Пока моё чучело не выставляют в краеведческом музее.

Она вообразила себе чучело Вадика, стоящее где-то между зубом мамонта и землянкой эпохи неолита. Подпись рядом гласила «Скуф обыкновенный». От этого стало тошно и смешно одновременно.

Аля коротко ткнулась лбом ему в плечо.

– А хочешь, я тебя на завод устрою, – предложил Вадик.

От неожиданности она вскинула голову. Переход от грёз и разговоров о проблемах с администраторшей был слишком резким.

– Это зачем? – осторожно поинтересовалась Аля.

– Ну, ты же говоришь, с работы ушла. А нам люди нужны. Хоть в цех. Хоть в столовую…

– А, нет. – Она поспешила отмахнуться. В голове промелькнула мысль, что с работягами она ещё не общалась. Если такого привести к родителям знакомиться, мама же в обморок упадёт! Мало того, что старый, так ещё и с завода. – Столовая, цех, станки – это не про меня. Я лучше буду обложки для книг в нейронке рисовать. Ну, знаешь, таких: «Лапули для папули», «Истинная для генерала драконов».

Аля усмехнулась, а вот спутник её ощутимо напрягся. Поди разбери, что его задело. То ли то, что отмахнулась от помощи, то ли названия книжек не понравились. Сам, небось, при этом про пчелу-попаданца читает! И прочие истории про мужиков, которые пытаются впечатлить товарища Сталина.

– Зря ты так. У нас платят нормально. Я мастер цеха, у меня прям хорошо по деньгам выходит.

Значит, всё-таки завод.

Аля обычно не отличалась особым чувством такта, особенно с парнями. С ними она вообще придерживалась тактики «шок – это по-нашему», стараясь отпугнуть всех тонко чувствующих и слабонервных. А с этим дядькой, у которого, наверно, эмпатии как у хлебушка, вдруг захотелось попридержать коней. Интересно, это потому что он – дракон? Или потому что умудрился чем-то её зацепить?

– Да я ж не спорю, – примиряюще сказала она. – Просто я так не могу, чтобы фулл-тайм пять на два. Я училище-то художественное еле выдержала. Вставать рано, идти непонятно куда, делать одно и то же, приходить домой усталой. Да ну его! Скучно.

– Это если без аварий и происшествий. А у нас в соседнем цехе Ваське в том месяце два пальца оторвало, так весело было, так весело!

По тону, с которым Вадик говорил всё это, Аля не могла понять, серьёзно он или шутит. На всякий случай решила, что это – постирония.

– После такой ебатории знаешь, как начинаешь ценить скучные дни?

Вадик

Время тянулось страшно медленно, и не то, чтобы Вадик не был этому рад. Они обошли все центральные улицы города, устали, но ощущение, что ему не тридцать пять, а примерно в половину меньше, окрыляло, словно долгий полёт над сонной рекой. Ноги гудят приятной усталостью, в кармане шуршит пакет с покупками, а рядом шагает эта странная девчонка, которая то и дело норовит залезть в каждую встречную подворотню, словно проверяя, не спрятался ли там ещё один дракон.

– Ну что, на набережную? – предложил он.

– Давай, – согласилась Аля и тут же потянула его к подвальному магазинчику с красно-белой вывеской. – Только возьмём чего-нибудь, пока не закрылись, ладно?

Он с сомнением пожал плечами и подумал, что неплохо бы спросить у своей новой подруги паспорт. Спаивать малолеток в его планы не входило. Аля, похоже, прочитала его мысли, потому что добавила:

– Да не ссы, есть мне уже восемнадцать! – Аля с преувеличенно серьёзным видом полезла в рюкзак, из которого тут же посыпались какие-то фломастеры, чек от "Пятёрочки" и странный резиновый брелок в виде… Вадик предпочёл не всматриваться.

Его потянуло ответить, мол, все вы так говорите, а потом… Но он сдержался. Во-первых, потому что не хотелось ссориться по пустякам, а во-вторых, потому что это было бы враньём. Никто и никогда не прибавлял себе лет, чтобы оказаться в постели с ним. Или развести на покупку пива. Лицо у него, видимо, было такое. Душнильское. «С таким лицом только в рекламе налоговой сниматься», как говорил Андрюха.

В магазинчике Аля решительно вручила ему две пачки чипсов и направилась к полке, где стояли сидры. Вадик окинул взором алкогольное великолепие – три полки дешёвого пива, два вида портвейна и что-то зелёное в бутылке с надписью "Абсент" (на 90% состоящее из красителя, если верить этикетке) – и взял банку безалкогольного пива. Настроение у него было такое… Непривычно нежное. И портить его выпивкой, чтобы потом мучиться с превращениями…

На кассе Аля демонстративно заплатила за себя сама, гордо предъявив всем желающим паспорт, который кассир даже не стал проверять. Заметив, что взял себе Вадик, она толкнула его локтем в бок (и надо же было ей попасть точно в солнечное сплетение) и заметила:

– За ЗОЖ взялся? Скоро, глядишь, и на йогу запишешься. Представляю, как ты в позе лотоса…

– Это всё твоё влияние. Тлетворное, – фыркнул он, но внутри почему-то расплылся от этой мысли.

Аля хихикнула и подставила рюкзак – убрать пиво и чипсы.

– Сто лет так не делал, – заметил Вадик, пока они поднимались по лестнице к выходу, и он невольно считал каждую ступеньку, чтобы не запнуться. – Вот так ночью на набережной с бутылкой пива… Хотя нет, с банкой. И безалкогольного. Боже, кто я такой…

– Так ты, значит, был романтиком? До того, как оскуфел? – Аля снова толкнула его в бок, но уже мягче, больше похоже на неловкую попытку погладить.

– В смысле – был? Я им и… – Он открыл дверь, чтобы галантно пропустить даму вперёд (может, хоть тут получится как у людей), но Аля, увидев, кто стоит снаружи, с негромким «ёб твою мать» нырнула обратно, так резко, что чуть не сбила с ног заходящего покупателя.

– Там мой бывший, – сказала она пару секунд спустя, прижимаясь к стене. По тону, которым это было произнесено, Вадик понял, что придётся вспоминать незаслуженно забытое искусство битья морд. И, кажется, его руки уже сами по себе сжались в кулаки. «Ну что ж, – подумал он, – сегодня явно день ностальгии».

Глава 4

Аля

Аля постаралась скрыться за широким торсом своего спутника, но помогло плохо. Семён заступил им путь и на вежливую просьбу отойти и не мешать заявил, что уйдёт только после того, как поговорит с ней.

– Ты же видишь, сегодня она не настроена разговаривать, – спокойно отозвался Вадик.

– А я не с тобой разговариваю, дядя. – Бывший криво улыбнулся, и Аля спросила у самой себя, где были её мозги, когда она решила встречаться с таким нефотогеничным парнем.

– Да мне пофиг… – Вадик провёл рукой по предплечью, будто закатывал невидимые рукава.

Аля, отойдя чуть в сторону, оценивая шансы на победу в драке у каждого из участников. А что драка будет, она не сомневалась: пиздюли у Семёна всегда лежали недалеко. Бывший был выше, гибче, злее. Вадик, ниже его на полголовы, казался спокойным и непоколебимым, как утёс.

– Значит, после меня решила папика себе найти? – Семён шагнул в её сторону, и до Али вдруг дошло, что он пьян, пьян в хламину… Вадик быстрым движением остановил его, положив руку на плечо. – А нашла скуфа!

Семён вывернулся и с хорошим размахом ударил соперника в глаз. Голова Вадика дёрнулась в сторону, Але показалось, что там что-то хрустнуло. Но её спутник не схватился за лицо, не осел на землю, только дёрнул плечами и… Она вскрикнула, закрылась руками, но даже так сумела увидеть, что же случилось дальше. Вадик ударил бывшего ногой под колено и тут же, не давая передышки, сунул ему кулаком в ухо. Семён заохал и отступил в темноту.

– Ты как? – спросил Вадик, поворачиваясь к ней. Под глазом у него уже расплывалось тёмное пятно синяка.

– Вроде норм, – отозвалась Аля. Признаваться, что её мутит от того, что только что случилось, она не стала. Лучше просто уйти отсюда.

**

– И тогда Дракон спас Принцессу из лап Прекрасного Принца, – сказала Аля, доставая из рюкзака банку сидра и протягивая её Вадику. – И стала Принцесса залечивать раны, которые получил Дракон в честном бою. Это вроде похолоднее будет…

Вадик помощь с благодарностью принял, только тихо выругался, прикладывая ледяную жестянку к заплывающему после удара глазу. Спросил:

– Они у тебя все такие?

– Кто? – вскинула голову Аля.

– Прекрасные Принцы.

– А, не, только этот.

Она чувствовала себя донельзя странно. Вроде бы и злилась на Семёна, который никак не мог принять факт их расставания, и боялась, что он снимет побои, хотя тут уж сам виноват, как есть, и была страшно польщена, что за неё мужики готовы лезть в драку. Такого раньше никогда не случалось, и новый опыт оказался весьма волнующим. Правда, повторять его в ближайшее время не хотелось.

Хотелось вот так сидеть на набережной, смотреть, как волны дробят свет фонарей на мосту, и болтать про всякую ерунду.

– С какого начнём? – Аля взвешивала в руках два пакета чипсов. – С лука или с паприки?

– А пофиг. Главное, чтобы не крабовые.

Она спрятала одну упаковку, ту, что с большим красным перцем на боку, обратно в рюкзак. Вадик потянулся к чипсам свободной рукой, но получил короткий шлепок по пальцам. – Сначала помыть руки. – Аля достала из своих почти бесконечных запасов влажные салфетки.

Её спутник посмотрел на белый, пахнущий неведомыми ароматами клочок нетканки, как солдат на вошь:

– Ты серьёзно? Мы на улице.

– А что, у драконы на боятся обосраться? – Аля уже разворачивала упаковку.

Это сработало. Вадик с недовольным видом взял салфетку и начал тщательно протирать пальцы, ворча себе под нос. Аля тем временем устроилась поудобнее, подложив под себя рюкзак.

– А все драконы превращаются, ну, когда чихают?

Вадик хрустнул чипсиной.

– Только я. Остальные могут это контролировать. А у меня с детства проблемы. – Подумал, добавил: – Ну, лет с двенадцати. Как первый раз превратился.

– И ты не пробовал… Ну, лечиться как-то?

– Пробовал, конечно, – отозвался Вадик с лёгким раздражением в голосе. Вообще эмоциональный диапазон был у него не то, чтобы особенно широким, так что Аля даже удивилась, услышав новые нотки. – Всё херня. Так что я просто не хожу во все эти бабские места, где всё воняет корицей, и не ем бабскую еду. Все эти булочки-хуюлочки с кофе-хуёфе.

Последний пассаж порядком задел её. Аля приготовилась, что сейчас пойдёт речь про меркантильных баб, которые только и думают, как обожрать хорошего парня на тортик и чашечку капучино. А ведь всё так хорошо начиналось: она, дракон и ночная прогулка…

Но Вадик сумел удивить Алю и тут. Он извинился.

Вадик

Он и сам не понял, как это получилось. В сети-то всё всегда было так легко. Заходишь в тред, кидаешь что-нибудь эдакое про тарелочниц, наблюдаешь, как тётки, кто поглупее, как куры, начинают кудахтать. Потом еще какая-нибудь лезет на к нему страничку, начинает писать, что он страшный, грязный, толстый, и как хорошо, что остальные женщины избавлены от его общества. Тут-то её и приложишь верным и надёжным «просто ты жирная, и никто тебя не ебёт». И всё, визг, крики… эмоции.

А тут вдруг он испугался. Вот сейчас ляпнешь что-нибудь лишнее – и эта рыжая уйдёт в закат. В самом прямом смысле. На Западе розовела узкая светлая полоска. Как раз есть, куда эффектно удалиться.

И он решил не портить красивый момент.

В конце концов, он об этом мечтал ещё со времён студенческих. Вот тоже так сидел на набережной с бутылкой пива, правда, алкогольного, и не маленькой, на ноль тридцать три, а литровкой, и думал, что неплохо бы прокатить над рекой какую-нибудь симпатичную девчонку, которая, узнав, что он – дракон, не сдаст его в дурку или в лабораторию на опыты. Не испугается, не помрёт от разрыва сердца. Но такие, кому он решился бы открыться, не находились. Или сбегали от него раньше, чем удавалось дойти до чего-то серьёзного, напоследок обозвав его занудой.

Ну не был, не был он душой компании! Хотя очень старался. Книжки всякие читал про то, как завести друзей. Научился играть на гитаре Арию, Киша и Цоя. И даже неплохо получалось! Голос, конечно, с Кипеловым было не сравнить, ни с молодым, ни со старым. Но на то он и звезда…

Ему нравилось разучивать всякие интересные партии! Писать своё, правда, не получалось, не хватало фантазии. Но позадрачиваться с чужим? Дайте два.

Правда, на девчонок это всё равно особого впечатления не производило. И Вадик к диплому гитару забросил.

И качалку, куда ходил с пацанами, тоже.

К этому времени он удостоверился, что простые хорошие парни женщинам не нравятся. Им подавай говнюков, чтобы ноги вытирали. Вот на таких бабы бегут впереди собственного визга.

Где-то в глубине души он понимал, что далеко не все бабы… но те, с кем он мог бы сойтись по характеру, не вызывали никакого отклика ни в сердце, ни в штанах. И Вадик просто в какой-то момент решил выписать их из женщин. Потому что так было проще жить. Наблюдать, какие склоки с драками устраивают за Андрюху красотки, пока он попивает своё пивко, почёсывая пузо.

Сокрушаться, что вот он – не урод, лишнего не пьёт, и во хмелю не агрессивен, первым в драку не лезет, не дурак… Светка, сестра Андрюхи, которая иногда приходила к Вадику на чашечку секса, как-то заметила: «У тебя все достоинства – с приставкой не». Так вот, всё это богатство оказалось никому не нужно!

И он просто понемногу забил на себя. Стал больше пить, забыл, с какого конца подходить к тренажёрам, после работы зависал в компьютере… Зачем стараться, если никто не оценит? А «танчики», «танчики» вот они!

Одно время он зависал в группах всяких мужских коучей, которые объясняли все его проблемы продажной женской природой и высокой примитивностью самок. Но там быстро стало скучно. Инцелы, мужчины, идущие своим путём, оставляли какой-то отклик в душе, но и среди них Вадик не задерживался. Ему периодически начинало казаться, что там собираются какие-то лузеры, а себя лузером он не ощущал.

Что не мешало периодически ходить к феминисткам, обзывать их жирными, стрёмными, недоёбанными и пытаться объяснить, что в жизни всё устроено не так, как они хотят, да и права женщинам не особо…

А теперь он сидел на набережной с девчонкой-альтушкой, у которой из носа торчало кольцо, уши были утыканы серёжками, волосы торчали во все стороны, и боялся спугнуть своё счастье. Ему словно сполна дали того, что он не получил в юности. Второй шанс. И теперь надо было этот шанс не проебать.

**

Над рекой поплыла белёсая дымка тумана. Фонари на набережной светили ярко, выхватывая из темноты фасады старинных зданий, но шумы города понемногу начали затихать. Аля зябко дёрнула плечами и натянула поверх топа футболку. Вадик подумал, что надо было её постирать перед тем, как возвращать. Да только когда? И не высохло бы до утра. И потом, новое чувство, довольно странное, будоражило воображение. Будто он ещё и вот так сумел прикоснуться к Але. Пусть не прямо…

– Нам ещё долго? – спросила она.

– Полчасика подождём, как раз все разойдутся… – Вадик и сам поплотнее завернулся в свою жилетку. Не помогло.

– Звучит как-то по-маньячному, – заметила Аля.

– А ты чего хотела? – отозвался он, надеясь, что в голосе прозвучала усмешка. Но вышло как-то не очень. Он сам с таким человеком точно никуда бы не пошёл.

– Чего-то интересного. – Она глотком осушила остатки сидра, пошарила в пачке чипсов, ничего не нашла, вздохнула разочаровано.

– Матрос ребёнка не обидит… – Эта фраза понравилась Вадику ещё меньше предыдущей. Умом он понимал, что имеет дело с совершеннолетней. Да и не собирался тащить её в койку, по крайней мере, прям сразу, вот сегодня. Может, для кого-то пьяная гейша сакуре не хозяйка, но и он себя не на помойке нашёл, чтобы спать с подвыпившей девчонкой. Девчонкой! Разница в возрасте величиной в полжизни наводила его на весьма прискорбные мысли. Другой бы радовался, что подцепил молоденькую! А ему казалось, что всё это как-то неправильно. В отличие от Али, которую такой расклад либо совсем не парил, либо она получала удовольствие от игры в маленькую девочку и взрослого дядю, полностью уверенная, что он ничего с ней не сделает.

И Вадику не оставалось ничего, кроме как стать таким вот взрослым, рядом с которым можно ничего не бояться. Хотя периодически накатывающее волной возбуждение намекало, что долго он так не выдержит.

Вот и сейчас… Аля оскалила зубки, усмехнулась:

– А может, это тебе надо бояться, что ты со мной…

Захотелось прямо сейчас притянуть её к себе, поцеловать… Зря он, что ли, сражался с её бывшим? Кровь, можно сказать, проливал!

Вместо этого Вадик отбросил на землю пустую пивную банку и пару раз придавил её ботинком. Металл громко сопротивлялся ударам судьбы, но сделать ничего не мог.

Аля отстранилась. Как будто он вот так, сразу всё испортил.

– Давай пойдём потихоньку… – предложил Вадик. Нам туда по набережной… – Он махнул себе за спину. – Там есть спуск к воде, темно, спокойно. Нас никто не заметит.

И ещё лучше… просто маньяк-недоучка просит будущую жертву сходить с ним в кустики.

– А другого места нет? – спросила Аля.

– Это за город надо. Тогда можно и днём. Сегодня уже не получится… – Вадик выдержал паузу. – Так что, расходимся?

Страшно не хотелось этого делать, но, может, так и правда будет лучше?

– Нет уж. Ты сказал, что прокатишь меня сегодня, значит катай.

И они собрали за собой мусор и двинулись вдоль кованной ограды. Вадика не оставляло лёгкое ощущение, что за ними кто-то следил. Оно появилось, едва они поднялись на верхний ярус набережной. Будто замаячила длинная тень на периферии зрения. У него такое уже не раз бывало – драконье чутьё предупреждало о невидимой пока опасности. Но кого сейчас боятся? Разве что Алиного бывшего, который решил выследить их?

И Вадик постарался не обращать на это неприятное ощущение лишнего внимания. Ну его, когда рядом, прижавшись к нему боком, идёт такая девушка…

**

– Ну вот мы и на месте, – сказал Вадик преувеличенно бодро. Аля с сомнением посмотрела туда, куда он светил фонариком. Плохо закреплённая, видавшая виды железная лестница спускалась прямо к воде. Казалось, она рассыплется от косого взгляда. Как туда наступить?

В голове замелькали кадры из тру-крайма. Доигралась. Всё-таки он её убьёт и расчленит. Или сожрёт!.. Мысль была вялая, ленивая, и Аля быстро от неё отмахнулась. Она помнила, что Тед Банди был красавцем и обаяшкой, что не мешало ему убивать женщин пачками. Но Вадику почему-то верила. Наверно, дело было в бутылке сидра, выпитой в одно лицо на набережной…

– И нам обязательно… – она показала на погнутые ступени. – Прямо вниз? Ты не можешь превратиться здесь?

От воды тянуло холодом. В воздухе звенели комары. Аля то и дело хлопала себя то по голым икрам, то по предплечьям.

– Вообще могу, – согласился Вадик. – Тогда стой на стрёме. Мне надо сначала раздеться.

Она честно отвернулась и сонным взглядом просканировала окрестности. Никого. Ни машин, ни собачников. Хотя показалось, что между густыми деревьями, окружавшими бывшее Епархиальное училище, мелькнула какая-то тень.

На плечи легло что-то тёплое и тяжёлое. От неожиданности Аля вздрогнула и чуть не вскрикнула, потом поняла, что это Вадик накрыл её своей жилеткой с карманами. Сразу стало теплее.

– Ну всё, можно поворачиваться?

– Если не боишься.

Аля с коронной маминой фразой: Ой, да что я там не видела! – развернулась на пятках.

Длинная фигура Вадика, разделённая пополам чёрным прямоугольником трусов, белела во мраке.

– Только я… давно этого не делал, – неуверенно проговорил он. Понял, что фраза прозвучала двусмысленно, добавил смущённо: – В смысле, не летал. А девушек на спине не возил никогда. Но ты вроде лёгкая. Должно получиться.

Не успела Аля придумать хорошую подколку, как тело дракона окутало лёгкое золотистое сияние. Странно, что вчера она этого не заметила. Но там фонарь светил жёлтым… А тут темно.

Длинные трещины рассекли кожу на лице Вадика, груди, животе, перетекли на руки и ноги. В просветах заблестела чешуя. Он склонился вперёд, упёрся руками в колени. Тело раздувалось, будто его накачивали изнутри насосом, лицо сползало вниз и вытягивалось, превращалось в длинную копьевидную морду. На спине в мгновение ока вырос горб – и тут же кожа там с омерзительным звуком треснула, и наружу показались крылья.

Нет, определённо, вчера всё было не настолько жутко и отвратительно!

Але хотелось кричать. Но она стиснула зубы, да так, что они заскрипели, и всё внутри сжалось от этого скрежета.

А Вадик, точнее, человекоящер, опустился на четвереньки. Человеческая кожа осыпалась с него лоскутами.

Чешуйчатая голова на длинной шее потянулась к Але.

Глава 5

Аля

Кажется, она всё-таки потеряла сознание, потому что момент, когда дракон подобрался к ней и лёг так, чтобы она не валялась на холодной земле, не запомнился. Первым, что она ощутила, было тепло. Непривычное, почти звериное тепло, исходившее от чего-то огромного и живого. Затем – ритмичный стук, мощный и размеренный, как удары молота о наковальню, перемежающийся странным присвистом при каждом вдохе.

Она открыла глаза и тут же зажмурилась от резкой боли в висках. Когда смогла сфокусировать взгляд, перед ней предстала чешуйчатая грудь, поднимающаяся и опускающаяся в такт дыханию. Аля медленно осознала – она лежит под крылом дракона, прижавшись щекой к его боку, где тонкая перепонка крыла соединялась с телом.

– Так вот ты какой… – её голос дрожал, как первый весенний лист на ветру. – Горячий. По-настоящему горячий.

Змеиная голова, украшенная шейным гребнем, плавно изогнулась, приблизившись к ней. Глаза – огромные, вертикальные зрачки – внимательно изучали её

– Значит, ты и тут понимаешь речь, да? – Аля осторожно приподнялась на локтях, чувствуя, как под ней шевелятся мышцы драконьего бока.

Снова кивок.

– И жрать меня не собираешься?

Голова покачалась из стороны в сторону.

– То есть, ты не уверен?

В ответ существо резко отвернулось, и Аля почувствовала, как под ней напряглись мышцы. Дракон начал подниматься, осторожно выпрямляя лапы, чтобы не задеть её. Аля съехала на холодный асфальт.

– Да ладно, я пошутила! – крикнула она, поспешно вскакивая. – Извини, вышло тупо! – В голове мелькнула абсурдная мысль: «Вот перед ящерицами я ещё не извинялась. Надо будет спросить у Вадика, как у них там с этикетом».

Она подошла к дракону ближе, коснулась ладонью основания крыла, сперва осторожно, боясь, что тот или дыхнёт пламенем, или отбросит её в сторону. Но он – язык больше не поворачивался звать это величественное существо Вадиком – оставался на месте. Ждал, что будет дальше.

– Ты обещал фаер-шоу, помнишь?

Кивок. Бросок в сторону и взмах крыльями, да такой, что Алю чуть не сбило с ног потоком воздуха, – и дракон уже над её головой.

Он направился к реке, да так быстро, что Аля не успевала за ним, подсвечивая себе путь фонариком телефона. Деревья на берегу закрывали обзор, и пришлось спуститься к самой воде по трясущейся железной лестнице. Аля была так поражена тем, что происходило, что забыла и про холод, и про страх упасть и покатиться вниз по склону.

Дракон уже закладывал виражи над рекой, и его огромные крылья сияли в лунном свете. Невозможно было представить себе ничего более прекрасного. От лёгкости, с которой он ловил потоки воздуха, тихо сжималось сердце. И подумать только, большую часть времени весь этот восторг скрывался в теле неловкого скуфоватого мужика!

Аля смотрела и смотрела, и думала о том, что хочет заполучить это чудо мироздания себе. Хоть тушкой, хоть чучелком.

**

Дракон заложил ещё один вираж, и Аля замерла, заворожённо наблюдая, как его брюхо, покрытое мелкой золотистой чешуёй, буквально чиркнуло по верхнему слою тумана, разрывая белёсую пелену, словно нож шёлковое полотно. На мгновение его силуэт полностью исчез в молочной дымке, и сердце Али предательски ёкнуло – а вдруг? Но вот он взмыл ввысь, резко набрав высоту, и из раскрытой пасти вырвался поток пламени – длинный, яростный, ослепительно-яркий.

Янтарные отблески заплясали по всему вокруг – по ржавым поручням лестницы, превращая их на мгновение в золотые, по бетонным ступеням, оставляя на них мимолётные тени, по листьям прибрежных кустов, заставляя их трепетать в несуществующем ветре. Даже водная гладь на секунду вспыхнула, будто в ней отразилось второе солнце. Аля выдохнула:

– Охуеть! Ну просто охуеть! – и добавила громче: – Давай ещё! Ещё!

Дракон, будто услышав её, зашёл на следующий круг. На этот раз он летел ниже, медленнее, демонстративно, и когда пламя вырвалось из его пасти, Аля инстинктивно прикрыла лицо рукой, чувствуя, как жар обжигает кожу даже на таком расстоянии. Огонь, вспарывающий ночную тьму, казался живым существом – он извивался, переливался всеми оттенками золотого и оранжевого, на мгновение осветив всё вокруг так ярко, что Аля увидела даже собственные ресницы, отбрасывающие тени на щёки.

То, чего она ждала всю жизнь. Не придуманное, не нарисованное на стене заброшки, не увиденное в кино – настоящее.

Сердце бешено колотилось в груди, и Аля вдруг осознала, что вцепилась в перила лестницы так сильно, что костяшки пальцев побелели. Вот оно – чудо. Настоящее, живое, дышащее жаром и пахнущее дымом. Не все эти скучные дела, необязательные телодвижения, не бесконечные «надо» и «должна». Только этот миг, только она и дракон в ночном небе.

Остатки хмеля моментально вылетели из головы, будто сгорели в драконьем пламени. Але казалось, она очнулась после долгой болезни или затянувшейся вечеринки, и теперь смотрит на мир по-настоящему трезвыми глазами – ярче, острее, яснее. Каждый звук, каждый запах, каждое движение воздуха на коже ощущалось с невероятной интенсивностью.

На этот раз дракон пролетел совсем рядом, так что Аля почувствовала, как воздух вибрирует от взмахов его огромных крыльев. Он раскинул их во всю ширь, ловя потоки ночного ветра, и на секунду завис почти неподвижно, лишь слегка покачиваясь, как бумажный змей. Он не смотрел на неё, полностью сосредоточившись на полёте, и в этой концентрации было что-то гипнотизирующее – может быть, даже большее, чем в самом пламени.

Ещё один залп – на этот раз дракон выпустил огонь вертикально вверх, и столб пламени взметнулся к звёздам, осветив облака снизу багровым светом. Аля завизжала от восторга – высоко, звонко, по-девичьи, – и захлопала бы в ладоши, если бы не боялась упасть в воду.

Дракон поднялся выше и направился туда, где они оставили вещи.

Вадик

Кажется, последний раз он по-настоящему летал месяца два назад, а то и три. Короче, весной, на выходных, когда внезапно выдался очень тёплый вечер. А потом всё не до того было. Работа сама себя не сделает, танчики тоже сами в себя не поиграют. И вообще к чему всё это? Так, лишняя трата сил.

И вот сейчас он едва не облажался. Дышать огнём и лететь одновременно было не так-то просто. Очень быстро закружилась голова, да и в крыльях ощущалась предательская слабость. Особенно на последнем круге. Он едва в воду не упал, пришлось брать ближе к берегу. А то не успеешь превратиться, утонешь. Порадуешь местных конспирологов, которые наконец найдут доказательства явлению крокодила из реки в средневековом Новгороде. Всем драконам еще в детстве давали прочитать этот позорный для крылатого рода эпизод старинных летописей. С наказом не повторять ошибок далёких предков.

Ну да ладно! Вроде вышло неплохо. Вон как Аля визжала от восторга. А значит, цель достигнута. Девушку он впечатлил.

Можно сказать, случилось то, чего он боялся всю прошлую жизнь. Он показался перед женщиной в своём втором обличии. И она не то, что не убежала, не бросила его, а осталась в полном восторге.

Вчерашний эпизод ещё можно было списать на шок, удивление, испуг. Но сегодня…

Да она даже превращения не испугалась, а это испытание не для слабонервных. Когда Андрюха превращался – ещё ничего. А вот когда Светка… Тут даже его, дракона, начинало тошнить. А эта только в обморок упала, когда он близко подошёл. Не снесла восхищения, не иначе.

А теперь прибежала к нему, за шею хватает, целует. Первая целует.

Лапы предательски задрожали, то ли от усталости, то ли от нервов. Ну невозможно же так, невозможно, чтобы его взяли – и полюбили. И в чешуе, и с пузом, и с крыльями, и в жилетке этой идиотской… Не бывает так!

Вадик подогнул колени и расправил крылья, чтобы ей удобнее было забираться к нему на спину. Да ради Али он сейчас хоть до Луны и обратно!

впрочем, когда она разместилась на его хребте, уверенности в своих силах поубавилось. Может, девчонка и была хрупкой, тонкой и звонкой, но непривычный вес, навалившийся сверху, заставил позвоночник прогнуться под неестественным углом. Больно не было, скорее неприятно. Вадик немного подёргал крыльями и хвостом, надеясь, что его поймут и без слов.

Аля сдвинулась чуть вперёд и легла на него, хватаясь за шею. Сразу стало легче.

Он сделал несколько шагов, чтобы убедиться, что может двигаться с драгоценной ношей на спине, и взмахнул крыльями.

Лететь было тяжело. Съехал цент тяжести, и Вадик сперва никак не мог понять, что с этим делать, как подстроиться под свой новый вес. И двигаться надо было осторожнее – он не простил бы себе, если бы Аля упала и… Да пусть бы даже просто ушиблась! А она крепко держала его за шею, прижимаясь всем телом, и это было невыносимо возбуждающе. Мысли в голове мешались…

Он сделал пробный круг над набережной. Вроде бы выдерживает. Значит, можно попробовать что-то посложнее!

Вадик поймал поток воздуха и пошёл вверх и вперёд, к реке. Аля восторженно верещала ему что-то в ухо. Кажется, одно бесконечное: «Охереть-охереть-охереть!»

Набрав высоту, он осмелел достаточно, чтобы отдаться свободному планированию, расправил крылья и заскользил, постепенно снижаясь, над водной гладью. Драгоценная ноша в это время вцепилась ему в горло, угрожая задушить, и визжала, как резаная.

Адреналин зашкаливал. Куда только делась недавняя усталость и боль в мышцах? Ему хотелось лететь вперёд, словно стреле, выпущенной точно в цель…

Но тут крыло зачерпнуло воду… И визг Али стал уже не таким восторженным. Надо было приземляться… Срочно приземляться!

Асфальтовый спуск к воде виднелся в паре десятков метров.

Он преодолел это расстояние за несколько взмахов крыльями, тяжело опустился на дорожку и подогнул колени. Руки, крепко державшие его шею, разжались, спине стало легче… И тут же пришло осознание, что он запорол, всё запорол. И ничего больше не будет.

– Эй, я за твоими шмотками и обратно, – сказала Аля, целуя его между широких, покрытых чешуей бровей. И прибавила: – Это было охуенно! Реально охуенно.

Глава 6

Аля

Возвращаться домой на такси было странно. Будто Аля из сказки снова рухнула в суровую реальность. А как хорошо было бы прилететь на драконе прямо во двор, шокировав родных и соседей. Но, может, Вадик прав во всём, и не нужно лишний раз палиться? Её и так не покидало чувство, что их кто-то видел.

Оно маячило на границе сознания прямо с того момента, как Аля пошла обратно, к лестнице, за одеждой Вадика. Было немного страшно идти одной. Всё-таки кусты, место слабо освещённое… Надо было ему сказать, он бы наверняка проводил… Он и до дома хотел, говорил потом, мол, темно, опасно, но она отмахнулась, мол, здесь недалеко, доеду на такси.

И он денег дал, и продиктовал свой телефон, а когда водитель приехал, и Аля села в машину, громко так сказал:

– Напиши мне, как приедешь.

Заботился.

Короче, пока она шла за одеждой вверх по дорожке, к старому училищу, показалось, что за деревьями кто-то стоял и смотрел на неё. И потом тоже заметно было движение за спиной. Но так, тихо. Видно, что длинные тени ведут себя странно, а обернёшься – никого. Можно было пойти, проверить, но Аля не решилась, только шагу прибавила. Хотя это было не так просто – ноги после полёта на драконе торчали в раскоряку. Но ничего, тут она привыкнет. Если не спугнёт своего дракона.

Он хоть и взрослый мужик, но стеснительный.

Дома за позднее возвращение мама, естественно, отвесила ей пиздюлей, и хорошо, что только словесных. Рукоприкладством в их семье не занимались.

– Ну и где тебя носило? – спросила матушка под конец длиной тирады о том, как её задолбали эти ночные отлучки, и вообще пора бы подумать о нормальной жизни и нормальной работе…

– С парнем гуляла, – ответила Аля, почти не покривив душой. Технически Вадика можно считать парнем? Можно. А что у него крылья, хвост и чешуя, так у всех свои недостатки.

– Это с каким? Опять с Семёном?

– Ага… – Аля пожала плечами. И тут тоже почти не врала. Она ведь с Семёном виделась? Виделась. На улице? На улице. Значит, гуляла. – Может, пойдём уже спать? У тебя работа завтра, вставать рано… – Она театрально зевнула. Мама заботу не оценила и разразилась новым потоком ругани.

За девятнадцать лет жизни Аля уже успела привыкнуть к тому, что семейный вечер регулярно заканчивается вот так. И надо только пережить два-три натиска словесной бури, чтобы потом идти и делать, что хочешь. Раньше она ещё искала защиты у папы, но тот присутствовал в их жизни скорее номинально, вечно пропадая на вахтах, и осознание, что, кроме себя любимой, никто не поможет, пришло довольно быстро. И Аля просто стояла посреди бури родительского гнева, незыблемая, как утёс.

Но это раньше. А тут ей вдруг страшно захотелось, чтобы появился Вадик. Ну и не то, чтобы спалил к чертям их квартиру, но как-то защитил её. Пусть даже Аля и понимала, что причины злиться у мамы есть…

Вадик

Вадик гипнотизировал экран смартфона. Давно пора было спать, а он всё лежал в кровати с открытыми глазами и ждал сообщения от Али. По всем расчетам, она должна была прийти домой. Вот чего он не настоял, чтобы проводить? Или хотя бы вызвать такси со своего приложения. Сейчас бы знал, что её не завезли неизвестно куда…

Ещё и денег дал, прям наличкой. Как будто заплатил за вечер. Может, она поэтому обиделась? Кто этих современных баб разберёт! Не платишь за них – жлоб, платишь – абъюзер, делишь счёт поровну – пополамщик.

Или она просто решила его слить? Получила своё – и в кусты?

Даже думать в эту сторону не хотелось. Сразу начинало ныть сердце, и желудок болезненно тянуло, будто все бабочки, какие там были, давно сдохли и теперь лежат тяжёлым комом.

С ним давно такого не было. Чуть не со студенчества. Должен был повзрослеть, помудреть, остепениться – и вот. Трясётся словно какой-нибудь сопляк.

И всё тело ноет, как у дрища после первого похода в качалку. Но сейчас ничего, а там, на набережной, он негнущимися руками натягивал штаны на негнущиеся ноги. Какой девушке такое понравится?

В соседней комнате Андрюха громко материл кого-то в микрофон. Хорошо ему – работает из дома, завтра не надо вставать ни свет ни заря, не надо тащиться на завод. Он и Вадика звал затащить катку…

Но Вадик только послал его в жопу. И теперь вот лежит, мается. Думает, не пойти ли за пивом. Тогда, может, будет не так больно?

Телефон завибрировал, оповестил о новом сообщении.

Вадик схватился за него, как утопающий за соломинку. На экране красовалось короткое: «Я дома. Всё в порядке. Поругалась с мамой. Прости».

Глава 7

Аля

Але даже не пришлось притворятся сонной, дожидаясь, пока мама уйдёт на работу. Даже в полдень разлепить глаза оказалось непосильной задачей. Ещё и голова немного болела. И внутренняя сторона бёдер. Но это как раз было приятное чувство, напоминало о вчерашнем полёте над рекой. Точнее, о том, что это всё-таки был не сон.

Только вспомнила, сразу захотелось повторить. Больше, конечно, момент, когда в твоих руках – настоящая ожившая легенда, дракон из старинных преданий. Но и то, что предшествовало, тоже. Забавный он, конечно, этот Вадик. Дракон по имени Вадик…

Аля сладко потянулась, взялась за телефон. Среди сообщений от подруг и заказчиц, жаждущих обложек и прочей нейросетевой красоты для своих книжек, мелькнуло сообщение от пользователя с ником Горыныч. «Доброй ночи! Сладких снов!»

Если бы такое прислал Семён, она бы точно ответила на него матом. А тут вышло даже мило. Может, немного олдскульно, но мило.

«Горыныч? Серьёзно?» – быстро набрала Аля. Отправила и встала наконец.

Спустя полчаса она уже сидела в любимом геймерском кресле с йогуртом в одной руке и банкой энергетика в другой. Конечно, было бы неплохо съесть чего-нибудь посущественнее, но в холодильнике вечно худеющей мамы удавилась мышь. Удавилась при виде одинаковых обезжиренных йогуртов и вялого брокколи с курогрудью.

А заказы не ждали, тем более теперь, когда Аля сбежала с постоянной работы.

Вот кто сказал, что нейронка убьёт настоящих живых художниеов? Нихрена подобного. Запросов на обложки и оформление блогов у Али стало даже как будто больше и пришлось выстраивать для заказчиков строгий график. Пусть даже в нём пока и оставались пробелы и свободные места. Аля не просто генерала в нейросетях шаблонные парочки, убирая потом лишние пальцы и следя за тем, чтобы руки у героев росли из плеч, а не из задницы, вовсе нет, она вечно искала новое, изобретала сложные композиции, находила классные цветовые решения… и к ней чаще шли за разным неформатным и нестандартным. Хотя бывало всякое.

Вот и сейчас клиентка, записавшаяся чуть не за месяц, прислала Але техническое задание и образцы того, что она хотела бы видеть. Ту самую классическую парочку из звонкой девицы в бальном платье и перекачанного мужчины, у которого кубики мышц виднелись даже сквозь камзол, а большие чёрные крылья торчали за спиной, грозя порваться о ближайшую ветку.

Типичная «Истинная для генерала драконов».

Аля посмотрела на образец ещё раз и поймала себя на желании переслать эту картинку Вадику. Пусть посмеётся.

Следом в душе поднялась сияющая гордость. Это всякие там фантазируют о драконьих генералах и принцах. А она, Аля, летала на спине у настоящего. Пусть даже в обычной жизни выглядел он не так вдохновляюще. Вместо шести кубиков… ну, не то, чтобы один шарик, но дело явно двигалось к тому. И руки сильные, но без очерченных мышц. Усы эти дурацкие, стрижка ни два ни полтора… И жилетка как у того странного дядьки, про которого любит вспоминать папа.

Но если жилетку снять, усы и волосы привести в порядок… На диету и ежедневные тренировки Аля пока не замахивалась даже в мыслях… Вроде и ничего будет. Даже и не посетитель скуфитерия.

Обо всём этом Аля думала, собирая промт для нейросети и сама себе удивлялась. Вот ей много что не нравилось в Семёне. Так она и послала его нахер через два месяца. Без желания переделать, переучить… А тут свалился на голову хрен с горы в два раза старше, а она уже планирует, как возьмётся за ножницы и машинку и сделает ему модную стрижку… подбреет виски, оставит подлиннее макушку… может, даже предложит отпустить бороду… Она принялась на бумаге делать наброски, рисуя лицо Вадика по памяти.

Нет, бороду, наверно, не надо, с ней неудобно целоваться…

Тут Аля встряхнулась. Она пока абсолютно точно не собиралась с ним целоваться. Она собиралась на нём летать.

Впрочем, Вадик всё равно не звонит, не пишет. Забыл про вчерашнее? Или ему там на работе некогда? О том, как живёт завод, она имела самое отдалённое представление.

Телефон завибрировал, и Аля увидела на экране сообщение: «Это называется пост-ирония». Пару секунд она сидела, пытаясь понять, к чему относится эта фраза. И засмеялась, когда дошло. Быстро набрала в ответ: «Не похоже на тебя».

И тут же получила встречное: «Просто ты меня плохо знаешь».

Вадик

– А как узнать, что я встретил свою Истинную? – спросил Вадик. Не то, чтобы после тяжёлого рабочего дня ему не о чем было подумать… Хотя кому он врёт. Не о чем, кроме того, что он почти поцапался со своей Альтушкой, как он уже начал за глаза называть Алю.

– Она захочет тебя убить, – сказал Андрюха. Щёлкнул замок на алюминевой банке, зашипело сжатое там давлением пиво.

– А если серьёзно?

– Да хер его знает. Мне Истинной не положено. Да и… – Андрюха сделал глоток, умолк на несколько секунд, вслушиваясь в себя, рыгнул. – Я бы вздёрнулся! Всю жизнь с одной бабой, когда кругом столько…

Вадик вздохнул и потянулся за своей банкой. Настроение у него весь день было поганое. То ли потому, что не выспался. То ли мышцы болели, хоть и слабее, чем ночью, сразу после полёта. То ли вот душа. Он уже понимал, что влюбился, как понимаешь, что подхватил грипп, и заранее готовился к тому, что всё будет как всегда. Несколько дней температуры, ломоты в суставах, соплей и кашля, и потом ещё будешь какое-то время с трудом таскать ноги… То есть, конечно, не всего этого простудного репертуара, а перепадов настроения от надежды к отчаянью и обратно, часов, потраченных на то, чтобы добиться взаимности, чтобы как всегда получить отказ.

А тут ещё Андрюха с утра постебался над его фингалом под глазом, мол, что, краля твоя поставила, когда ты к ней полез. Вадик тогда послал его на хер, а сам задумался, что ведь всё могло быть и хуже…

– Да понял я, понял… Как дальше-то? Как думаешь, если она Истинная, с ней можно… Ну, вообще всё просрать? – с трудом подбирая слова для привычных, в общем-то переживаний, не отставал Вадик. Пива он выпил, но легче на душе не стало.

– Да можно и зайца научить курить… – философски заметил Андрюха и выудил из пачки сушёную рыбку-желтопузика. – Что уж говорить про разумные виды? Но надо будет очень постараться…

– Спасибо, утешил…

– Так что у вас там случилось? Ты по ошибке трахнул её подругу? Или мамашу?

– Всего лишь посрался в личке. Ну знаешь этих… Современных девочек. Там слово вправо-влево – расстрел через повешение.

Как всё получилось, Вадик и сам не понял. Он точно не собирался ссориться. Ну написал: «Ты меня не знаешь» – с намёком, мол, но мы ещё можем познакомиться, узнать друг друга лучше. Но в переписке интонаций не чувствуешь, да ещё вспомнилось, что вчера Аля его несколько раз назвала скуфом или как-то так, и в душе поднялась такая обида, такая обида!.. Вот он и забылся, ляпнул что-то от души, как в сетевом сраче. А она как ответит… и вот уже он перешёл на женщин и молодое поколение, а там обед кончился, и разговор оборвался…

А вечером Аля не написала ничего. Он проверил, в ЧС не кинули. Просто молчали.

– Ну так ты извинись перед ней, – предложил Андрюха. – Бабы это дело любят. Им похеру, за что. Главное – чтобы ты извинился. Ну и подарил чего-нибудь. Веник там. Или цацку какую-нибудь.

Вадик попытался представить себе извиняющегося Андрюху. Картина вырисовывалась фантастическая, небывалая. Как раз для Али.

– Да я уже. Тишина.

– Не, ну если она после этого от тебя сбежит, значит, не Истинная, – подытожил Андрюха. – Просто нормальная девка. Потому что оставаться с мужиком, который парится из-за такой херни – себе дороже.

– Умеешь ты поддержать, конечно, – невесело улыбнулся Вадик.

Глава 8

Аля

Сперва Аля обиделась и собиралась и в самом деле отправить его в ЧС, как делала со всеми залётными мужиками, которые предлагали ей идти на завод, не выделываться и вообще пытались сбить корону с её рыжеволосой головы. Но тогда история закончилась бы, не успев начаться. Два дня приключений стали бы просто ослепительным воспоминанием, чем дальше, тем более призрачным и мимолётным. А этого не хотелось…

И она просто отложила телефон в сторону и погрузилась в работу. Нейронка сама себя не поправит (по крайней мере, пока), денежки сами на счёт не прибегут.

К вечеру в глазах рябило от мускулистых торсов, десятипалых конечностей, рук, растущих то из груди, то из ширинки, а спина, кажется, просто окаменела. Но Аля сделала обложку, которую не стыдно было поставить на книгу, да ещё устроила распродажу красивых мужиков по сто рублей. Налетай, не скупись, покупай живопИсь, как говорили в одном старом фильме, который любил смотреть дедушка. Оповещения уже взрывались от восторженных комментариев, а в личку полетели первые вопросы: «Можно этого? А вот этого ещё не забрали?» И только заказчица, жаждавшая парочку с генералом драконов, пока молчала.

Тогда-то, часов в семь, Аля и снизошла до того, чтобы открыть переписку с Вадиком и написала, делая вид, что не заметила его извинения: «Было много работы. Тяжёлый день». Она предвкушала, как у той стороны подгорит задница от такого комбо из игнора и обесценивания. А дракон с горящей задницей – это уже интересно.

Сейчас он начнёт рассказывать ей, что такое настоящая работа и кто на самом деле устаёт.

Но Вадик – о чудо! – отозвался всего лишь вопросом: «Что делала?»

Аля подумала, и решила, что можно услилить степень провокации. И потому отправила одно за другим два сообщения.

«Трахалась с одним красавчиком».

«Очень болит спина».

Подождала, когда оба будут отмечены как прочитаны. По-хорошему, дальше в верхней части экрана должно было появиться «Горыныч пишет вам…» или что-то в этом роде. Но ничего не было.

Аля подумала, что в этот раз, пожалуй, перегнула палку. И теперь сама могла оказаться в ЧС.

Но нет… Старательно сделанная обложка, так и недождавшаяся хозяйки, улетела к адресату.

Не забанил. Уже хорошо.

«Размять тебе спинку?» – всплыло на экране.

Аля удивилась, но быстро набрала:

«Не откажусь»

«Приехать?»

«Мама дома. Давай завтра»

Вадик

– Ну вот, сделал, что смог. – Андрюха положил смартфон на стол. – Дальше сам.

Вадик несколько секунд с недоумением таращился на экран, читая переписку.

«Если в 7, там, где мы первый раз встретились?»

– Забавная она. Кусачая, язвительная. За словом в карман не лезет. Люблю таких.

– Даже не думай! – мрачно отозвался Вадик.

– Да ты не ссы! Если она – твоя Истинная, то никуда не денется. А если нет, то…

Ему страшно захотелось вмазать Андрюхе. Любоваться на то, как друг будет охаживать Алю не хотелось ну никак. Тогда уж лучше сразу…

– Да шучу я, шучу…

**

– Ты куда? – спросил Андрюха в спину.

– Пойду, проветрюсь. Может, полетаю… – последние слова Вадик произнёс уже на лестничной площадке.

– Ты там осторожнее… Вдруг спалят.

– Не спалят…

Сил оставаться дома не было, даже после того как Андрюха «помирил» их после первой ссоры. Вадик давно не чувствовал себя настолько тупым и бесполезным. Даже с Истинной – если это, конечно, она – не может нормально договориться… Нет, с этим надо что-то делать.

Алкоголь ещё будоражил кровь, но уже слабее. Значит, можно было попробовать размяться. Не лучшее решение, но хоть что-то.

Он дошёл до пустой спортплощадки. Даже странно, время не такое уж позднее, а никто не тренируется. Вадик подошёл к турнику, к тому, где перекладины располагались повыше, подпрыгнул, повис, качнулся туда пару раз задумчиво. Подтянулся.

Он боялся, что не получится, что будет болтаться, как макаронина, но нет. Ни сила, ни навык никуда не делись. Правда, к пятому разу пот уже катился градом по лицу, и мышцы ныли, но это ничего, не страшно. Есть, с чем работать.

Вадик прошёлся по другим тренажёрам, сделал по подходу на каждом, только пресс после ужина качать не решился, и дал обещание, что завтра обязательно сюда вернётся, потом вспомнил про грядущее свидание, и сдвинул планы на день вперёд.

Пора было переходить к главному.

Он двинулся вглубь района, где по берегам оврага толпились, сбившись в стадо, последние гаражи. Там жизнь потихоньку замирала, и можно было рискнуть и перекинуться в дракона. Главное – найти безопасное, но приметное место для одежды. Ключи и телефон Вадик не брал. Всё равно Андрюха дома, смотрит любимую политическую передачу или задрачивается с танчиками.

Ночной воздух обжигал голую кожу. Вадик ёжился, стучал зубами, стягивая трусы и вешая их на ветку дерева рядом с футболкой и джинсами. Вот просто гулять как будто даже и тепло, а как разденешься… Превращаться надо было как можно быстрее.

Приняв крылатое обличье, он тут же пообещал себе, что бросит пить. Решительно и бесповоротно. Драконье тело с трудом принимало даже две жалких банки пива: сразу начала кружиться голова, и лапы ослабели. Но это тоже ничего, он только попробует, немного разомнётся. Без фанатизма.

Вадик взял разбег и взмыл в небо.

Получилось не так красиво, как он надеялся. Крылья, отвыкшие от полёта, казались тяжёлыми и неуклюжими, будто ему снова было двенадцать лет и он только осваивался в воздухе под бдительным взглядом Андрюхи. Тому-то было уже семнадцать, он ещё не отрастил пузо и мог похвастаться густыми кудрями а-ля Есенин, и летал просто божественно. Интересно, сможет ли он сделать бочку сейчас?

В своих способностях Вадик сомневался. Тогда, при Але, кристально трезвым, он попытался, но быстро потерял равновесие и только чудом удержался на лету. Хорошо, что она ничего не заметила, а если заметила, то не поняла! Но сам Вадик не мог забыть эти несколько секунд позора.

Сейчас он решил не рисковать. Сделал небольшой круг над тем местом, где оставил одежду, немного освоился. Если поймать нужные потоки воздуха и планировать, спина и плечи не устают. главное – периодически корректировать высоту крыльями. Но это как раз несложно.

Под брюхом, в паре десятком метров, спал заросший сорным ясенем овраг, куда не один десяток лет сливали отработку и кислоту из аккумуляторов. Даже удивительно, что там еще была возможна какая-то жизнь! Чуть дальше дремал гаражный кооператив, один из немногих уцелевших под натиском девелоперов. Сейчас оттуда тянуло машинным маслом, бензином и почему-то шашлыками. От этого запаха Вадика замутило. Нет, определённо, синька перед полётом – зло. Трезвость – норма жизни. Если он ещё собирается летать.

Ранней весной, Вадик уже почти поставил на себе крест. Он давно не надеялся найти себе пару. Как любила говорить мама, тридцать лет – жены нет, значит, и не будет. А мужики в его цехе как сбесились! Разводились, делили жильё и детей, женились снова. Андрюха на эти новости ехидно хмыкал, мол, кризис среднего возраста, он такой. И только Вадика словно бы выбросило на обочину жизни.

Тогда-то он и решил, что больше летать не будет. Ни к чему это! Душу себе рвать. Надо жить тихо, незаметно. Если уж так выходит, что ему, не уроду, не дураку, собственного счастья не положено.

А теперь, выходит, и у него появился шанс. Странный, призрачный, но всё же.

И Вадик наворачивал круги в ночном небе, пытаясь вернуть забытую радость полёта. На бочку он пока не замахивался. Но попробовал мёртвую петлю.

Тут пришлось хорошенько поработать крыльями, плавно набирая высоту, рвануться, перевернуться на мгновение брюхом к верху, но так, чтобы не потерять равновесие и камнем не рухнуть прямо на дно оврага. Конечно, там, если повезёт, он быстренько умрёт, напоровшись грудью на какой-нибудь кусок арматуры. А если не повезёт?..

Эти мысли пронеслись у него в голове, когда самая опасная точка была пройдена, и в крылья ударил ветер, и надо было подстраиваться под него, медленно снижаясь по глиссаде.

Сердце бешено колотилось, сбивалось дыхание, но Вадик чувствовал, что сейчас рисковал не зря. Будто это не адреналин разгонял его кровь, а сама жизнь кипела ключом внутри.

Было только обидно, что этот его маленький триумф, первый шаг к возвращению в прежнюю форму, никто не видел.

Глава 9

Аля

На место встречи Аля пришла заранее. Во-первых, дочерний долг она исполнила ещё вчера, а потому сегодня с чистой совестью вознамерилась провести вечер, как хочется, а не как надо. Так уж у них было заведено: долгая ночная отлучка, позднее возвращение, скандал, немного времени в кругу семьи – и новый загул. Мама бесилась, но сделать ничего не могла. Пробовала запереть Алю дома, но кончилось тогда всё скверно.

Тётя ещё, помнится, говорила: «Это всё переходный возраст, Маш. Пусть перебесится. Вспомни себя!..»

Мама тогда вздохнула, спросила горестно: «Да сколько можно переходить? Взрослая баба уже, сиськи отрастила, а голову… Я в её возрасте уже с ребёнком была!»

Тут тётка не растерялась: «Хочешь, чтобы и Алька тоже?»

Мама помрачнела, пробурчала: «Да не дай бог! Пусть сначала выучится, мозги включит, тогда уже и дети».

На этом разговоры про Алино воспитание закончились. Ну, или она их больше не слышала.

Во-вторых же она прибежала пораньше, чтобы порисовать. Возникла у неё вчера одна идейка… В пару к птеродактилю над городом. Небольшая, так что до прихода Вадика всегда можно успеть.

Но творческим планам не суждено было сбыться. Едва Аля добралась до своего любимого козырька, выяснилось, что по её работе прошлись какие-то недоумки с баллончиками и засрали его своими тегами. Где-то в глубине души она была готова к такому повороту событий. Но желание найти виновных и засунуть им орудие совершения преступления в задницу оказалась очень острым.

И она принялась закрашивать следы чужого творчества на крыльях летающего ящера. В голове при этом крутилась мысль: а что, если она своей картинкой притянула дракона в свою жизнь? Не попробовать ли на чём-то другом? Нарисовать пачки денег или там довольную маму, которая не выносит мозг, победу в конкурсе… да что угодно, чтобы изменить размеренное течение этой жизни.

За спиной раздался сдавленный кашель. Але потребовалось всё её самообладание, чтобы не подскочить на месте, а спокойно, хоть и быстро обернуться на звук с баллончиком на изготовку.

– Как ты в этой вонище работаешь? – спросил Вадик. Он стоял, прикрыв рот и нос рукой. В другой он держал шуршащий пакет с большой цифрой пять на боку.

– А щас всё проветрится… Ничего страшного, – не очень уверенно проговорила Аля.

– Хочешь, я тебе респиратор с работы принесу? А то вдруг… потравишься…

Респираторов ей ещё точно не дарили. Цветы были, пивом угощали, даже какие-то браслеты-цепочки-колечки. Приятно, конечно, но… Тут прям сразу чувствовалась забота.

– А давай! – Аля шагнула на встречу Вадику, прикидывая, не обнять ли, но решила, что пока рано. Полёт не повод для объятий.

– Это ты сама нарисовала? – В голосе дракона слышалось лёгкое удивление.

– Ага. А ты что думал? Я вообще, – Аля подмигнула. – Талантливая.

– И от скромности не умрёшь.

– Не умру.

Аля критически оглядела птеродактиля. Ещё вчера он ей нравился. А теперь вылезли мелкие косяки с анатомией. Их, конечно, никто не заметит. Но Алю они уже начинали бесить. А место на стене уже манило заняться новым творением.

– Хочешь, тебя нарисую? – предложила она.

Вадик опустил глаза и отвёл руку с пакетом за спину. В пакете что-то звякнуло и зашелестело.

– Может, не надо? Зачем всему городу на мою рожу смотреть?

– Да не надо никакой рожи! Я тебя в виде дракона нарисую. Будет единственный в своём роде дракон с натуры. Полностью анатомически достоверный…

Вадик

Вадик весь день нервничал из-за предстоящего свидания, и пока ехал сюда на автобусе, весь извёлся. Так что предложение нарисовать его с натуры в полный рост застало его врасплох и полностью деморализовало. Аля, по ходу, и правда ебанутая на всю голову. Хочет его подставить – и даже сама пока не понимает, насколько серьёзно.

Он итак рисковал из-за неё уже дважды – когда летал над рекой и когда тренировался прошлой ночью. Но тогда вроде всё обошлось… А вот выставить свой портрет на всеобщее обозрение – это как мишень на лбу нарисовать. И себе, и Андрюхе, и Ксюхе… И всем, кого он даже не знает.

Обычным-то людям оно ничего не скажет, а вот знающим…

– Не стоит… – Он помотал головой. Говорить или нет? – Мы же не просто таклюдям не показываемся.

– В смысле, что на опыты разберут?

– В смысле, что есть ещё охотники…– Он с трудом подбирал слова для того, что было очевидно каждому драконёнку. Аля держалась ничего, только глазами хлопала. Может, потому что не верила? – Не только учёные. Поэтому нам лучше не светиться…

– Ладно, убедил…

Так что, пока она творила, меняя баллончики с краской, он притащил с помойки у крафтового бара два крепких ящика и устроился в партере с бутылкой безалкогольного эля, любуясь, как из пустоты возникают очертания будущей работы – крыши старинного городка, силуэт девушки с длинными волосами и летящая по небо змеюка с крыльями.

– Ну а что? Ты сам сказал, что подробно и правильно– нельзя, – ответила Аля на его замечание, мол, что это за зверь такой. – Вот я и нарисовала Васю…

Вадик недоумённо хмыкнул, она продолжила:

– Василиска в смысле. Ну, из «Гарри Поттера». Ты же смотрел?

– Читал. В Интернете в пиратском переводе. Ещё в детстве. И вот только скажи, что это неправильно и неэтично.

– А по тебе и не скажешь…

– Что я умею читать? Ну да, куда уж нам, простым работягам…

Аля в два движения отметила свою работу какой-то закорючкой, видимо, подписью, и обернулась к нему.

– Не, я про ГП. Думала, такие как ты… Они больше про впопуданцев. И спасение СССР.

Вадик быстро допил остатки пива и поставил бутылку рядом с собой. Опять их с Алей разговор приобретал обидный для него оборот. Тут же в памяти всплыли все прошлые неудачи, разговоры о том, какой он Вадик нудный, неинтересный, скучный… А что поделать? Ну вот такой он. И тоже хочет, чтобы его любили.

– Не суди книгу по обложке, – глубокомысленно изрёк он. – Может, там у меня охуенно богатый внутренний мир.

Аля резко придвинулась к нему, словно собиралась то ли поцеловать, то ли дать леща. Вадик поднял на неё голову. Было что-то завораживающее в том, что сейчас она оказалась выше него.

– Открой рот! – потребовала она голосом доктора в детской поликлинике.

– Зачем?

Вместо ответа она двумя пальцами схватила его за подбородок и надавила на ямочку под нижней губой. Вадик волей-неволей разжал челюсти.

– Буду искать внутренний мир. – Аля склонилась к нему, их лица оказались невыносимо близко. Захотелось подтянуть её к себе и поцеловать, вот прямо такую, пахнущую краской, сидром и мятной жвачкой. Но его словно парализовало. – Зубы вижу. Язык. Нёбо. Горло, – перечисляла Аля. – Внутренний мир не вижу.

Ему показалось, что он попал во власть каких-то злых чар. Умом понимал, что всё это – шутка, может, забавная даже, и наверно лет через пять он сам про это вспомнит со смехом, но сейчас она ножом полоснула по больному. Все внутренности свело от холода, к горлу подкатила лёгкая тошнота.

Захотелось встать, послать Алю нахуй и уйти. Если это – его Истинная, пусть подумает над своими словами, подёргается. Сама прибежит. А если нет, туда ей и дорога.

Но это будет по-бабски. Вадик сам не любил таких обиженок обоего пола. Значит, надо как-то иначе. Съязвить, уколоть в ответ.

– А у тебя-то он есть? – Вадик и сам удивился, сколько злости прозвучало в его голосе. – Внутренний мир? Или тоже только, – тут он начал перечислять, изображая Алю, – зубы, дёсна…

Глава 10

Аля

Вообще Аля всегда любила испытывать своих кавалеров на прочность. Выстёбывала, задавала странные вопросы, могла сбежать посреди первого свидания и проверить, побежит за ней парень или нет. Большая часть отваливалась сама собой. Хотя почему большая? Собственно, все, кроме Семёна. Но и с тем слишком быстро стало скучно.

И вот был бы сейчас перед ней просто очередной мутный чечик, можно было бы смело продолжать, глядя, как он корчится, словно уж на сковородке, и сбегает со свидания. Ну, или просит о следующем, если мазохист.

А тут перед ней сидел самый настоящий, мать его, дракон с телом скуфа и душой нежной фиалки. И Але впервые страшно хотелось, чтобы он остался. А значит, надо было как-то, не теряя лица, сдать назад.

– Ну ты чего так сразу? – пробормотала она. – Шучу я так. Юмор у меня такой, понимаешь?

– За такие шутки в зубах бывают промежутки, – сказал Вадик, но уже не так зло.

– Обещать, что это не повторится, не буду. – Аля снова потянулась к нему, запустила пальцы в отросшие тёмные волосы. На удивление чистые и мягкие. – Но я постараюсь.

Вадик на мгновение застыл, глядя на неё и, по ходу, не понимая, что происходит. А она продолжала перебирать его пряди, и он прикрыл глаза и подставил голову, как кот.

Ну вот!.. как же всё просто с мужиками! Немного намёков, пара прикосновений – и он уже размяк и поплыл. Или это ей такие всегда попадались? Тактильные?

Не открывая глаз, Вадик притянул её к себе, обнял даже не за задницу, а ниже, за бёдра, и ткнулся головой в живот.

Некоторые на этой стадии уже попытались бы облапать, а он ничего, держал себя в руках. Але это нравилось. И волосы перебирать нравилось. Подстричь бы их помоднее, да жилетку идиотскую выкинуть – вовсе и не скуф будет. Нормальный парень. Точнее, нормальный дракон.

– Но мы ведь сегодня полетаем? – спросила Аля, запуская и вторую руку Вадику в волосы.

Он отстранился, поднял голову, не разжимая объятий.

– Нет. – Голос у него стал как будто ниже, в нём звучали томные нотки.

– Всё ещё обижаешься?

– Не хочу палиться лишний раз. Может, лучше махнём за город на выходных? – Аля почувствовала, как его ладони сдвинулись выше, но возражать не стала. – Мангал, шашлык. И там полетаем? Чтобы не мешал никто.

Она наморщила лоб, изображая задумчивость. В опустившихся сумерках этого не было видно, так что гримасничала Аля больше по привычке.

– А что у нас в выходные? Вроде свободно.

– Значит, договорились? – Вадик вновь прижался лбом к её животу. От его дыхания было немного щекотно и смешно, но и это ей нравилось.

– Договорились. Но ты сейчас хотя бы превратишься? Я хочу на тебя посмотреть.

Вадик

Аля убрала руку.

«Хорошенького понемножку», – подумал Вадик, возвращаясь с небес на землю.

– Превращусь, – сказал он. – Но не здесь. Ты же ещё будешь здесь, – кивнул на птеродактиля на стене, – рисовать?

– Ну да. – Аля сдула со лба прядку волос. – А что?

– Если я сделаю это здесь второй раз, тебе придётся искать другое место. – Вадик развёл руками. – Говорю же, охотники.

– А ты их… видел? – с некоторым беспокойством в городе поинтересовалась Аля.

– Сам – нет. Андрюха сталкивался в детстве. Он мне рассказывал. Им с матерью пришлось бежать из родного города. И мне не хотелось бы…

Рассказывать, что самцам-драконам встреча с охотниками грозила верной гибелью, он не стал. Защитить детёнышей и самок, и сложить головы самим.

– Ну хорошо. – Аля резко опустилась на бетонный пол рядом с ним. – Не здесь – значит не здесь. Но ты вчера обещал помять мне спинку.

Схватила его за колени, поёрзала немного, устраиваясь поудобнее, откинулась назад, как на кресло. Вадик почувствовал, что его покидают остатки разума, а кровь от мозга перетекает куда-то метром ниже. Сознательно Аля его дразнила, или это получалось как-то само, случайно?

Ну неправильно это было, неправильно! Возбуждение боролось с раздражением. Фантазия подсказывала, что вон там, недалеко, Аля раскатала пенку, и можно бы неплохо устроиться на ней и откатать основную программу. Только холодно будет…

И ещё он не подготовился. А к детям с первого раза он не готов.

– Ты не боишься отморозить жо… – с преувеличенной грубостью начал Вадик, будто это могло помочь совладать с переполняющими эмоциями. – Почки отморозить.

– Не боюсь, – проворчала Аля, но подтянула свой рюкзак, убедилась, что в нём нет ничего бьющегося и твёрдого, и подложила под себя. – Так лучше?

Вадик кивнул и зачем-то прокашлялся.

– Давай уже, – недовольно потребовала Аля. – Мужик сказал – мужик сделал. Вы же так говорите?

Ему захотелось ответить, что все вопросы к Андрюхе, который и затеял всю вчерашнюю переписку. А он тут совсем не при чём.

Но вместо этого он только вздохнул, положил ладони ей на плечи и слегка сжал напряжённые мышцы.

– Ай, так – больно, – прошипела Аля. – Я тебе не болванка, чтобы так…

– За болванками не ко мне, – заметил Вадик, продолжая разминать ей плечи, но уже мягче, осторожнее. – У нас сборка.

– Ну всё равно…

Он понемногу начал спускаться вдоль позвоночника, проводя большими пальцами вверх-вниз. Аля вытянулась, выгнулась назад и протянула:

– Ага, так – хорошо.

Вадика посетила мысль, что что-то идёт… ну, не то, чтобы не так… Но выглядит со стороны довольно странно, да. В старых джинсах стало очень тесно. Ещё немного – и он точно не выдержит.

Руки двинулись вверх, к плечам. Аля откинулась назад, только чудом не ударив его головой в пах. Конечно, он не отказался бы от того, чтобы её голова оказалась у него между ног. Но тоже несколько в других обстоятельствах.

– А ты умеешь доставить женщине удовольствие, – промурлыкала Аля, ткнувшись щекой ему в колено. Вадик не выдержал, чуть толкнул её вперёд, сам встал, чувствуя лёгкую дрожь напряжения во всём теле, и сказал:

– Слушай, я взрослый мужик. Я так не могу! Если ты не собираешься со мной трахаться, перестань так делать. Иначе я просто не выдержу.

Он уже не мог бы разглядеть выражение Алиного лица. Было слишком темно, да ещё она отступила на пару шагов, так что был виден только её силуэт. Вадик ждал, что сейчас она ответить что-нибудь в духе: «Трахаться с тобой? Ты совсем ебанулся?»

Но она и тут удивила. Сказала серьёзно:

– Здесь холодно. И жёстко. Может, к тебе?

Вадику казалось, стук его сердца слышно даже в соседнем крафтовом баре. Птеродактиль, которого нарисовала на стене Аля, глумливо ухмылялся флюорисцентной рожей. Сгрести девушку в охапку и поехать домой было заманчивой перспективой. Но дома, во-первых, срач, во-вторых, Андрюха. Он ведь даже возмущаться не будет, просто заебёт потом подколками. И Алю напугает. Ей, конечно, палец в рот не клади, но у всего есть предел.

– Чего молчишь? – спросила она дрогнувшим голосом. – Или ты передумал?

Вадик помотал головой. Оставалось надеяться, что она увидела этот его жест.

– У меня друг дома. Мы договорились: никаких баб. – Тут он кривил душой, Андрюха порой забывался и приводил к ним очередную любовницу, когда Вадик отдыхал после тяжёлой смены. Слушать охи-вздохи и скрип кровати было не особо приятно. Приходилось на утро напоминать, что так не надо. – Так что, может, лучше к тебе?

Тут настал черёд Али мотать головой. Почему к ней нельзя, она объяснила одним словом:

– Мама.

«Ну а что, заодно и с тёщей познакомимся», – чуть было не ляпнул Вадик.

– Я с ним поговорю. С Андрюхой, – наконец предложил он. – Но раньше пятницы не получится. Если ты не передумаешь, конечно. А потом полетаем…

Глава 11

Аля

Они еще чуть не час ходили по городу в обнимку в поисках места, где Вадик мог бы превратиться. «Найти уголок потрахаться, было бы проще», – думала Аля.

Вроде и стемнело, и люди разошлись по домам, а всё равно, только найдут спокойное место, то машина блеснёт фарами, то кому-то приспичит вынести мусор или покурить на балконе. Аля злилась. Она затевала всё это, чтобы посмотреть на дракона. И любая преграда на пути к цели выводила её из себя.

А насчёт секса… Тут она с удивлением поймала себя на мысли, что идея перестать с Вадиком ей по меньшей мере не противна. Он, может, и не похож на романтического героя девичьих грёз (хотя почему не похож, он же, мать его, настоящий дракон), но пахнет приятно, с нею бережен, не лезет лапать, когда не просят, и на лицо не урод. А что в отцы годится, так, может, у него хотя бы опыт есть.

Про Семёна всякое говорили: сколько у него девушек было, как им нравилось… И что? За время их недолгого романа удовольствие от процесса Аля получила раза три-четыре. В остальном было неплохо, но… но вот не огонь. Может, тут будет получше? Вадик решит доказать, что ничего он не скуф и постарается?

Правда, пока она не очень понимала, вот если бы Вадик сразу сказал: «А поехали ко мне!» – она бы согласилась, или сама сдала назад? Всё-таки одно дело – провести ночь с кем-то знакомым, а другое – с тем, кого видишь в третий раз. Впрочем, если считать их первую встречу свиданием, то главное правило современной девушки срабатывало. Но лучше подготовиться. А то мало ли что!..

Вадик гладил её по боку, постепенно спускаясь всё ниже, к заднице. Аля думала, нравится ей это или нет. Пока вроде бы нравилось. А потом всегда можно сказать «нет» и понаблюдать за реакцией. В прошлые разы в таких ситуациях Вадик забавно дёргался.

Становилось всё холоднее. Аля прижалась к нему, обняла покрепче. Если и в этот раз не найдётся подходящего места, придётся ехать домой… А туда ей пока не хотелось, пусть усталые ступни и намекали, что пора бы лечь, устроиться поудобнее, закинув ноги на спинку дивана.

– А с чего ты решил про охотников? – спросила она больше для поддержания разговора, чем из реального интереса.

А вот Вадик, кажется, был вполне серьёзен:

– Кажется, за нами следили. Там, у реки. Ты не заметила?

Аля пожала плечами.

– Не знаю. Может быть. Мне показалось, там был Семён. Он меня сталкерит.

– Чево делает? – удивился Вадик. – Я таких слов не знаю. Фильм знаю, игру знаю… Книжки читал, знаю. А что такое сталкерит – нет.

– Ну, ходит за мной, следит, пишет с новых номеров. Я его баню, а он продолжает. Но это так, не всерьёз, даже забавно.

– Может, ему для профилактики морду начистить? Чисто для поправки мозгов…

– Да ладно тебе! Он в принципе безобидный. Бывает хуже. Я потому и не стала говорить.

Рука Вадика, добравшаяся наконец до её ягодиц, поднялась обратно. Он притянул Алю к себе, обхватил за талию, поворачивая лицом к себе. Вышло эффектно, почти как в танго.

– Если оно опять будет, сразу скажи мне, ладно?

– Ладно, уговорил. – Аля встала на цыпочки и ткнулась своим лбом в его. Вадик ещё сильнее впился пальцами в её бок, стараясь, чтобы она не упала. Аля чмокнула его в кончик носа и попробовала отстраниться, но Вадик подтянул её к себе и поцеловал. Неожиданно и по-настоящему.

И это оказалось не просто «не плохо», как с другими парнями. А просто охрененно. Будто её молния прошибла от губ до трусов и ушла в землю. Аля и не представляла, что от поцелуя бывают такие сильные ощущения. Правда, усы у Вадика кололись, но это сейчас казалось такой мелочью… ну помажет потом мазью от раздражений, ничего страшного…

Они расцепились только для того, чтобы добраться до ближайшей лавочки, и снова слились в единое целое. Аля закинула ноги Вадику на колени, он чуть навис над ней, как будто всё пытался вытащить откуда-то – и никак не мог, сам падал всё дальше и дальше.

В окне первого этажа вспыхнул свет, громко, как выстрел, щёлкнула щеколда, разрушая волшебное оцепенение. Старушечий голос возвестил:

– Вы ещё поебитесь здесь! Совсем стыд потеряли!

Але захотелось ответить как-нибудь язвительно, например: «Спасибо за совет, что бы мы без вас делали!» – но Вадик уже сделал это за неё. Погрозил окну кулаком со словами:

– А вы не завидуйте!

Старушка разразилась гневной тирадой о моральном облике современной молодёжи и пообещала вызвать милицию. Аля за это время успела встать с лавки, подобрать рюкзак и решительно показать кайфоломке язык.

До превращения в дракона дело так и не дошло. Но она ни о чём не жалела.

Вадик

Уже в прихожей Вадик понял, что у них гости. Точнее, гостья. Не узнать Ксюхины кроссовки сорок первого размера было сложно.

Ещё недавно её приход означал горячую ночь. Как и брат, Ксюша любила трахаться и делала это с огоньком. Что вполне естественно для молодой здоровой драконихи. Вот и Вадику периодически перепадало от её щедрот, тем более, что негласный договор не водить баб на неё не распространялся.

– Это кто там пришёл? – донёсся с кухни Ксюхин голос, уже чуть смазанный алкоголем, и возбуждение, утихшее в такси по дороге к дому, тут же вернулось.

– Наш Ромео, – тут же отозвался Андрюха. – У Вадика началась вторая молодость.

Он не торопился отвечать. Снял любимую жилетку, повесил на крючок в прихожей. Почувствовал лёгкий запах краски – напоминание об Але, будто они и не расстались полчаса назад. Опять такси, опять пришлось ждать, пока она напишет, обмирая, как сопляк какой-нибудь. Сопляк, у которого вот-вот треснут яйца.

– У меня и первая не закончилась, – сказал Вадик, входя на кухню.

Ксюха сидела во главе стола. Была она мощной, статной, грудь – размером с детскую голову, не меньше. Воплощённое желание, а не женщина.

– Тебе чего налить? – спросила она, широким жестом указывая на стол, где в бутылках красовались разноцветные наливки. – Хреновуха, клюквинка, смородинка, рябиновка…

Выглядели они невыразимо соблазнительно. Вадик задумался на пару секунд, пробрался к холодильнику и достал оттуда банку безалкогольного пива. Летать ему хотелось сильнее.

– Ничего, – улыбнулся он. – На работу завтра.

– И давно это с ним? – Ксюха ткнула брата в бок.

– Да вот… – пожал плечами Андрюха. – С субботы, наверно. К нему, понимаешь ли, пришла любовь страшней поноса.

– Опять? – хохотнула Ксюха. – Да неужели!

Вадик пробрался обратно к дверям кухни. Андрюхина сестра всё ещё манила его, но он уже чувствовал, что даже просто посидеть с ними за рюмкой-другой не получится. Друзья явно намерились прожарить его со всех сторон, как котлету. А он не собирался сегодня быть мальчиком для битья.

– Говорит, это его Истинная… – продолжал Андрюха.

– Даже так? – Ксюхино лицо вытянулось. Она как будто даже помрачнела. Неужели их редкие встречи что-то для неё значили?

Одно время, совсем недолго, Вадик был влюблён в неё, но она сумела быстро и не слишком обидно обломать его практически на взлёте. Сказала, что отношения ей не нужны, но когда у неё будет свободное время, он всегда может рассчитывать на место в её постели.

И вот она удивляется, что Вадик кого-то себе нашёл.

– Не покажешь? – спросила она.

– Давай, давай! – подключился Андрюха, наливая себе в стопку что-то рубиново-красное. – Она тебе, наверно, и сиськи уже прислала!

Ксюха ткнула брата в бок.

– Потом, как-нибудь потом. – Вадик махнул рукой. – Ещё знакомиться к вам приведу. А щас пойду, мне вставать рано.

Он поднял банку пива, сделал вид, что чокается, и вышел с кухни.

**

Заснуть не получалось. Во-первых, мешал железо-бетонный стояк, но с этим можно было разобраться и самому. Попозже, когда все разойдутся.

Ксюха – он слышал её голос из-за стенки – дразнила и манила, но…

Тут в дело вступало «во-вторых». Вадику казалось, что все чувства, которые он глушил последние десять лет, приучая себя к спокойной, размеренной жизни с работой, пивом по вечерам, танчиками, нечастыми, но бодрыми потрахушками с Андрюхиной сестрой, вышли из спячки и теперь были готовы порвать его в клочья изнутри. А пока свернулись ледяным комом в районе желудка и набирались силами перед финальным броском. Хотелось бросить всё, написать Але, найти какой-нибудь спокойный уголок и просто быть с ней.

Телефон блямкнул. На экране мелькнуло: «Спокойной ночи! Целую!» с кучей сердечек, правда чёрных, и всё же, всё же…

Он лежал и глупо улыбался в темноту. Как будто жизнь вспомнила о нём и решила сделать ему подарок. Просто так, когда он этого и не ожидал.

В дверь постучали. Его холостятскую комнату прорезала полоска света. Прорезала и погасла на несколько секунд, скрытая мощным ксюхиным телом. Вадику захотелось разом и накинуться на неё, и притвориться спящим.

– Значит, всё-таки нашёл свою Истинную? – спросила Ксюха, садясь на край его кровати. Вадик почувствовал себя маленьким и больным рядом с ней. Ксюха была на год младше брата, когда она кончила сестринское училище, Вадику было то ли четырнадцать, то ли пятнадцать, и её часто звали, когда он ловил очередную жаркую и тяжёлую простуду. Она тогда точно так же садилась рядом с ним, дурачилась, что-то рассказывала, успокаивала маму, и от этого становились легче, почти как от таблетки жаропонижающего.

– Похоже на то, – отозвался Вадик тихо. Говорить о том, что с ним происходит, ой, как не хотелось.

– Красивая, молодая?

– Ебанутая. На всю голову.

– Это хорошо, – протянула Ксюха. – Тебе такая и нужна. А я думала, забегу к тебе на рюмочку секса… А ты теперь, наверно, хер на бантик завязал ради единственной?

– Не завязал, – сказал Вадик, поворачиваясь на бок. Близость мощных Ксюхиных телес понемногу сносила крышу, но он держался. Казалось, если он сейчас воспользуется возможностью, то изменит Але. Изменит девушке, с которой ещё не было ничего решено, ничего сказано. Она даже не узнала бы об этой ночи! Но он чувствовал, что не сможет простить эту слабость себе. И жить потом с этим до конца? С тем, что ещё на старте гульнул от своей Истинной?

– Тогда, может быть… – Ксюха склонилась ниже, он ощутил аромат её тела, острый и сладкий одновременно, смешанный с запахом наливок.

– Не надо, – вздохнул Вадик. – Не сейчас. Точно не сейчас.

Ксюха ушла, и он подумал, что вот ведь удивительно, иногда живёшь годами один, безо всякой надежды на отношения, а потом с небес проливается дождь из баб. И что с ними со всеми делать, если ты не Андрюха, у которого все любовницы посчитаны и записаны в таблицу, чтобы не путаться и не пересекаться…