Читать онлайн Три сознания бесплатно

Глава 1

Первое, что почувствовала Зара, пробуждаясь, – это запах. Не человеческий запах пота или страха, не металлический привкус машинного масла, а что-то совершенно иное. Сладковатый аромат симбиотической слизи, смешанный с озоном от биоэлектрических разрядов. Запах новой жизни.

Она открыла глаза – все четыре сразу, как ее научили еще в инкубаторе. Верхние сканировали потолок на предмет угроз, нижние фокусировались на ближайшем окружении. Зеленый Дом окружал ее привычным полумраком, пронизанным пульсирующими линиями биолюминесценции. Стены дышали в такт ее сердцебиению – архитектура давно стала живой, отзывчивой на потребности обитателей.

– Доброе утро, Хранитель, – прошелестел голос Дома. Не звук в привычном понимании, а вибрация, передающаяся через нервные окончания в подушечках пальцев. – Сегодня седьмой день третьего цикла. Ваше присутствие требуется в Центральном Узле.

Зара потянулась, чувствуя, как под кожей перестраиваются мышечные волокна, адаптируясь к дневному режиму. Ее тело было произведением искусства биоинженерии – не человеческим, но и не совсем чужим. Кожа отливала серебром, как у глубоководных рыб, а волосы напоминали тонкие корни, способные улавливать химические сигналы из воздуха.

Она встала с органической кровати, которая тут же начала перерабатывать накопившиеся за ночь отходы метаболизма. В Новом Мире ничего не пропадало впустую – каждая молекула имела свое назначение в великом цикле существования.

– Дом, покажи мне сводки за ночь, – попросила Зара, направляясь к нише с питательными растворами.

Стены замерцали, проецируя информацию прямо в ее зрительные центры через встроенные в сетчатку имплантаты. Данные потекли потоком: температура воздуха в различных секторах города, химический состав дождя, который прошел ночью, активность микроорганизмов в почве, энергетический баланс городской экосистемы.

Все было в норме, кроме одного показателя.

– Дом, что означают эти аномалии в секторе 7-Гамма?

– Неизвестно, Хранитель. Энергетические всплески начались три дня назад. Паттерн не соответствует ни одному из известных природных или техногенных явлений.

Зара нахмурилась. Сектор 7-Гамма находился на границе с Мертвым Кварталом – запретной зоной, где еще могли храниться опасные реликты человеческой эпохи. По официальной версии, там не осталось ничего функционального, только радиоактивные руины и токсичные отходы. Но Хранители знали: официальная версия не всегда соответствовала действительности.

Надев рабочий экзоскелет – гибрид живой ткани и умного материала, который обтек ее тело, как вторая кожа, – Зара направилась к выходу. Экзоскелет немедленно начал анализировать окружающую среду, настраивая свои параметры под внешние условия.

Зеленый Дом провожал ее теплым свечением, стены на прощание выпустили облачко феромонов – эквивалент материнского объятия в мире живой архитектуры.

Улицы Нового Эдема встретили ее симфонией звуков и запахов. Здесь больше не было асфальта или бетона – дорожные покрытия представляли собой упругую биомассу, которая пружинила под ногами и поглощала шум шагов. Деревья росли не в отдельных скверах, а прямо из стен зданий, их корневая система переплеталась с инженерными коммуникациями, создавая единую живую инфраструктуру.

Транспорт тоже изменился до неузнаваемости. Вместо металлических машин по улицам скользили биокапсулы – живые существа, выведенные специально для перевозки пассажиров. Они напоминали огромных многоножек с прозрачными панцирями, через которые можно было наблюдать за работой внутренних органов.

– Зара! – Голос заставил ее обернуться. К ней приближался Торн, один из немногих Хранителей, с которым она поддерживала что-то похожее на дружбу. Его тело было адаптировано для работы в глубинах – жабры на шее, перепончатые конечности, кожа с встроенными фотофорами, которые сейчас мерцали от волнения.

– Ты слышала новости? – В его голосе сквозило беспокойство. – В Мертвом Квартале зафиксированы аномальные энергетические всплески. Совет Старейшин созывает экстренное собрание.

Мертвый Квартал. Зара поежилась, хотя температура воздуха была комфортной. Она знала об этом месте больше, чем большинство Хранителей. В детстве, еще в инкубаторе, ей часто снились странные сны – образы металлических коридоров, мигающих огней, голосов, говорящих на непонятном языке. Наставники объясняли эти видения генетической памятью, остатками программирования, доставшегося от создателей. Но Зара подозревала, что истина была сложнее.

– Какого рода аномалии? – спросила она, ускоряя шаг в сторону Центрального Узла.

– Электромагнитные. И не хаотичные – у них есть паттерн. Почти как – Торн запнулся, подбирая слова. – Почти как у сознательной деятельности.

Слова Торна заставили Зару остановиться. Сознательная деятельность в Мертвом Квартале? Это было невозможно. Или нет?

– Торн, а что если там действительно что-то есть? Что-то живое или думающее?

Торн посмотрел на нее своими большими глазами, адаптированными для подводного зрения.

– Тогда нам всем придется пересмотреть очень многое в том, что мы знаем о нашем мире.

Центральный Узел возвышался в сердце Нового Эдема – органическая башня высотой в триста метров, стены которой пульсировали в ритме городской нервной системы. Здесь находился коллективный разум Хранителей, место принятия важнейших решений и планирования будущего.

По мере приближения к башне, Зара замечала все больше Хранителей, спешащих в том же направлении. Их лица выражали беспокойство – редкая эмоция для существ, созданных для стабильности и гармонии.

Она узнала среди толпы Рекса – массивного боевого Хранителя с хитиновым панцирем и выдвижными когтями. Его создали для защиты города от внешних угроз, но уже много циклов он служил больше символом, чем реальной необходимостью. Рядом с ним шла Нова – биоаналитик с удлиненным черепом, в котором размещался увеличенный мозг, и множеством тонких щупалец вместо рук, способных проводить сложнейшие биохимические анализы.

– Зара, Торн! – окликнула их Нова, ее голос звучал мелодично благодаря особому строению гортани. – Вы тоже чувствуете это? В воздухе что-то изменилось.

Зара вдохнула глубже, настраивая обонятельные рецепторы на максимальную чувствительность. Нова была права – в атмосфере появились новые молекулы, незнакомые соединения, которых не должно было быть в экосистеме Нового Эдема.

– Откуда это может идти? – спросил Торн.

– Только из одного места, – мрачно ответила Нова. – Из Мертвого Квартала.

Они поднялись по спиральному пандусу, образованному живыми тканями башни. На каждом уровне их сканировали биологические датчики, считывая ДНК, химический состав крови, даже состояние сознания. Безопасность в Новом Мире была основана не на замках и ключах, а на глубоком понимании биологической природы каждого существа.

Зал Совета представлял собой огромную сферу, стены которой были покрыты нейронной тканью. Здесь мысли Старейшин становились видимыми – биолюминесцентные паттерны текли по поверхности, отражая ход дискуссии. Зара заняла своё место в ярусе Младших Хранителей и сосредоточила внимание на центре зала.

Старейшина Лира поднялась с места – древняя даже по меркам Хранителей, она пережила переходный период от человеческого мира к нынешнему. Ее тело было больше машиной, чем живой тканью – металлические импланты составляли добрую половину организма, а глаза заменяли сложные оптические системы, способные воспринимать весь спектр электромагнитного излучения.

– Братья и сестры, – ее голос резонировал не только в воздухе, но и в нервной ткани стен, создавая эффект полного присутствия. – Сегодня мы столкнулись с ситуацией, которая может изменить наш мир.

На стенах зала появились изображения – трехмерные голограммы, сотканные из света и живой материи. Руины Мертвого Квартала, покрытые ржавчиной и ядовитой плесенью. Но среди хаоса разрушений выделялось одно строение – идеальный куб из черного материала, абсолютно неповрежденный временем.

– Три дня назад наши сенсоры зафиксировали активность в Комплексе-7, – продолжила Лира. – Объект, который мы считали полностью инертным, начал излучать сигналы. Анализ показывает, что это не случайные электромагнитные всплески, а структурированная информация.

В зале зашумели – сотни голосов слились в гул беспокойства. Зара почувствовала, как участился ее пульс, а экзоскелет автоматически начал выделять успокаивающие феромоны. Комплекс-7 был легендой, реликтом времен, когда люди пытались создать искусственный интеллект, превосходящий их самих. По официальной истории, все такие проекты провалились, приведя к коллапсу человеческой цивилизации.

– Что это может означать? – спросил один из Хранителей с верхнего яруса, его голос дрожал от страха.

– Возможно, что старые системы начинают перезагружаться, – ответила Лира, и в ее словах звучала многовековая усталость. – А возможно, что что-то внутри было все это время в состоянии глубокого анабиоза и теперь пробуждается.

Слово "пробуждается" прозвучало зловеще. В культуре Хранителей существовало табу на создание истинного искусственного интеллекта – слишком болезненной была память о падении предыдущей цивилизации. Их собственный коллективный разум был основан на биологических принципах, тщательно ограничен в своих возможностях.

– Что предлагается предпринять? – спросила Зара, не сдержавшись. Голос ее звучал тверже, чем она ожидала.

Взгляды сотен глаз обратились к ней. Младшие Хранители редко говорили на общих собраниях, но ее вопрос был логичным и своевременным.

– Формируется исследовательская группа, – сказала Лира после паузы. – Добровольцы войдут в Мертвый Квартал и попытаются установить природу аномалии. Это крайне опасно – мы не знаем, с чем можем столкнуться.

– Я иду, – не раздумывая, сказала Зара.

Торн схватил ее за руку, его глаза широко раскрылись от ужаса.

– Зара, ты не понимаешь, что говоришь! Мертвый Квартал – это.

– Это наше прошлое, – перебила его Зара. – И возможно, наше будущее. Мы не можем игнорировать то, что происходит там.

Старейшина Лира изучала Зару своими сложными глазами, и девушка чувствовала, как древний разум проникает в ее мысли, анализирует мотивы, оценивает пригодность к опасной миссии.

– Твоя решимость похвальна, молодой Хранитель. Но готова ли ты к тому, что можешь обнаружить истины, которые изменят твое понимание самой себя?

Зара встретила взгляд Старейшины без колебаний.

– Готова.

В этот момент стены зала вспыхнули ярким светом – экстренный сигнал от городской сенсорной сети. Голос системы раздался отовсюду одновременно:

– Внимание! В секторе 7-Гамма зафиксирован критический энергетический всплеск. Комплекс-7 полностью активирован. Обнаружены признаки направленной передачи данных.

Тишина повисла в зале, словно все присутствующие разом перестали дышать. Затем Старейшина Лира произнесла слова, которые изменили бы их мир навсегда:

– Что-то в Комплексе пытается с нами связаться.

Зара покинула Центральный Узел в составе только что сформированной исследовательской группы. Помимо неё в команду вошли Торн, несмотря на его страхи, Рекс как силовая поддержка, Нова для научного анализа, и Декс – технический специалист, один из немногих Хранителей, способных понимать древние человеческие технологии.

Они направлялись к границе Мертвого Квартала, но Зара уже знала, что этот путь изменит не только её жизнь, но и судьбу всех Хранителей. В глубине сознания что-то резонировало с сигналами из Комплекса-7, будто давняя память пыталась прорваться сквозь слои искусственных воспоминаний.

Впереди их ждала встреча с прошлым. И, возможно, с будущим, которого они еще не понимали.

Глава 2

Подземные уровни Центрального Узла кардинально отличались от залов собраний наверху. Здесь царила рабочая атмосфера – стены светились тусклым биолюминесцентным светом, а воздух был насыщен запахами химических реагентов и озона от работающего оборудования. Это было сердце технологической инфраструктуры Нового Эдема, место где Хранители создавали инструменты для взаимодействия с внешним миром.

Зара следовала за Старейшиной Лирой по извилистым коридорам, стены которых пульсировали информационными потоками. Остальные члены команды двигались рядом, каждый погруженный в собственные мысли о предстоящей миссии.

– Здесь, – Лира остановилась перед массивной мембраной, которая распознала их приближение и начала медленно расширяться, открывая проход. – Арсенал специального назначения.

Помещение за мембраной поразило Зару своими размерами. Огромный зал простирался дальше, чем могли охватить даже ее усовершенствованные глаза. По всему пространству были расположены органические стойки и платформы, на которых размещалось оборудование – живое и полуживое, пульсирующее собственными ритмами.

– Большинство из вас никогда не видели этого места, – сказала Лира, ведя группу вглубь арсенала. – Мы создали его сразу после основания Нового Эдема, надеясь, что он никогда не понадобится.

Декс первым нарушил благоговейную тишину:

– Старейшина, эти системы они основаны на древних принципах?

Лира кивнула, ее механические глаза сфокусировались на молодом технике.

– Частично. Мы изучили остатки человеческих технологий и адаптировали их под нашу биологическую базу. То, что вы видите здесь – попытка создать мост между мирами.

Они подошли к первой станции, где дожидался техник-оружейник – Хранитель, чье тело было настолько модифицировано для работы с технологиями, что он больше напоминал живую машину. Его руки представляли собой сложные манипуляторы, способные работать на молекулярном уровне.

– Это Форж, – представила его Лира. – Он подготовит вас к миссии.

Форж подошел к Рексу первым. Боевой Хранитель стоял неподвижно, пока техник сканировал его тело множественными сенсорами.

– Твой боевой комплекс нуждается в апгрейде для работы с потенциально враждебными технологиями, – произнес Форж голосом, больше похожим на механический скрежет. – Разрешаешь интеграцию?

Рекс кивнул, и Форж начал работу. Из его рук выросли тонкие щупальца, которые проникли под хитиновые пластины Рекса. Боевой Хранитель напрягся, но стоял неподвижно, пока в его организм интегрировались новые системы.

– Электромагнитная защита, – комментировал Форж. – Адаптивная броня против неизвестных типов оружия. Системы подавления враждебных сигналов.

Тем временем к Нове подошел другой техник, специализирующийся на биологических системах. Ее удлиненный череп подключили к анализирующему комплексу через множество тонких волокон.

– Нова, твои аналитические способности будут расширены, – объяснила Лира. – Ты сможешь анализировать не только биологические образцы, но и цифровые паттерны, если встретишь их.

– Цифровые паттерны? – переспросила Нова, ее голос дрожал от волнения. – Вы имеете в виду.

– Да. Код. Программы. То, что использовали люди для создания искусственного разума.

Очередь дошла до Торна. Его подводные адаптации потребовали специального подхода – водонепроницаемые коммуникационные системы, устройства для работы в агрессивных средах.

– А что со мной? – спросила Зара, когда остальные прошли модификацию.

Лира долго смотрела на нее, и в этом взгляде Зара уловила что-то странное – смесь беспокойства и узнавания?

– С тобой особый случай, – наконец сказала Старейшина. – Следуй за мной.

Они прошли в отдельное помещение, где находилась единственная платформа, окруженная сложными сканирующими системами. Лира активировала оборудование, и зал наполнился гудением работающих машин.

– Зара, что ты знаешь о своем происхождении?

Вопрос застал девушку врасплох.

– То же, что и все Хранители. Я была создана в инкубаторах, как и остальные, из генетического материала, сохранившегося с времен человечества.

– Не совсем, – перебила ее Лира. – Твой генетический код особенный. В нем есть элементы, которых нет у других Хранителей. Фрагменты, которые мы не можем полностью расшифровать.

Сканеры обнаружили что-то в теле Зары, и голограммы заполнили пространство вокруг платформы. Зара увидела схему собственного организма, но то, что показывали проекции, потрясло ее.

В ее нервной системе были интегрированы структуры, которых не должно было быть. Кластеры нейронов, организованные по неизвестным принципам. Биологические схемы, напоминающие электронные процессоры.

– Что это такое? – прошептала она.

– Мы думаем, что это биологический интерфейс, – ответила Лира. – Система, позволяющая напрямую взаимодействовать с цифровыми структурами. Твои создатели встроили в тебя мост между биологическим и искусственным разумом.

– Мои создатели? Но разве не все Хранители созданы одинаково?

Лира отрицательно покачала головой.

– Тебя создали не мы, Зара. Твой инкубатор был найден в одном из заброшенных комплексов много циклов назад. Мы думали, что ты обычный Хранитель, просто с некоторыми особенностями. Но теперь понимаем – ты была создана специально для взаимодействия с системами старого мира.

Информация обрушилась на Зару лавиной. Все ее представления о себе рушились. Она не была обычным Хранителем. Она была кем? Чем?

– Именно поэтому тебя выбрали для этой миссии, – продолжила Лира. – Если в Комплексе-7 действительно пробудился искусственный интеллект, ты можешь быть единственной, кто сумеет с ним общаться.

– А если я не справлюсь? Если эти системы окажутся враждебными?

– Тогда ты можешь стать нашей единственной надеждой на выживание.

Лира активировала последнюю систему, и Зара почувствовала, как в ее тело интегрируются новые компоненты. Не такие грубые, как у остальных – тонкие, почти неощутимые модификации, которые усиливали ее врожденные способности.

– Теперь ты готова, – сказала Старейшина. – Но помни – то, что ты можешь обнаружить там, изменит не только твою жизнь, но и судьбу всех нас.

Когда они вернулись к остальным, команда выглядела совершенно по-другому. Рекс теперь напоминал боевую машину – его хитиновые пластины обрели металлический отблеск, а движения стали более четкими и быстрыми. Нова держала в щупальцах новые аналитические инструменты, способные работать с любыми типами информации. Торн получил улучшенные коммуникационные системы, а Декс – комплект для взаимодействия с древними технологиями.

– Вы готовы? – спросила Лира.

– Когда выступаем? – ответил Рекс, тестируя новые системы.

– Немедленно. Активность в Комплексе-7 нарастает. Наши сенсоры фиксируют все более сложные сигналы. Если там действительно пробуждается искусственный интеллект, мы должны установить контакт до того, как он полностью активируется.

– А если он уже полностью активен? – спросил Торн.

– Тогда нам остается только надеяться, что он настроен дружелюбно.

Группа получила последние инструкции и снаряжение. Зара изучала карты Мертвого Квартала, пытаясь запомнить безопасные маршруты и возможные укрытия. Но ее мысли постоянно возвращались к откровению Лиры. Она не была тем, кем считала себя всю жизнь. Ее создали для особой цели, о которой она даже не подозревала.

– Зара, – окликнула ее Нова, – ты в порядке? После модификации ты выглядишь по-другому.

Действительно, Зара чувствовала изменения. Мир стал восприниматься иначе – она видела информационные потоки, чувствовала электромагнитные поля, улавливала сигналы, которые раньше не замечала.

– Я в порядке, – ответила она. – Просто адаптируюсь.

Но это была не вся правда. Внутри нее что-то пробуждалось – способности, о которых она не подозревала. И с каждой минутой сигналы из Комплекса-7 становились четче, словно что-то там звало ее по имени.

– Пора, – объявила Лира. – Транспорт готов.

Они поднялись на поверхность, где их ждала специальная биокапсула – существо, созданное для путешествий в опасные зоны. Его панцирь был намного толще и прочнее обычных городских транспортных форм, а системы жизнеобеспечения позволяли выживать в токсичной среде Мертвого Квартала.

Когда команда разместилась внутри, Зара в последний раз взглянула на Новый Эдем. Город пульсировал жизнью, его биолюминесцентные артерии переносили информацию и энергию, поддерживая существование тысяч Хранителей.

Но теперь она знала, что этот мир может измениться. То, что ждало их в Мертвом Квартале, могло разрушить все, что создали Хранители, или открыть путь к совершенно новому будущему.

Биокапсула тронулась с места, направляясь к границе известного мира. За спинами путешественников оставался безопасный Новый Эдем, а впереди простирались руины прошлого, где могло скрываться будущее всех разумных существ на планете.

Зара закрыла глаза и сосредоточилась на сигналах, доносящихся из глубин Мертвого Квартала. Теперь она слышала их отчетливо – не просто электромагнитные всплески, а нечто большее.

Глава 3

Биокапсула двигалась по извилистым тропам, которые когда-то были улицами. С каждым километром пейзаж за прозрачными стенками становился все более мрачным. Живая архитектура Нового Эдема постепенно уступала место увядающим структурам переходной зоны – гибридным конструкциям, где биологические и механические элементы боролись за доминирование.

Зара наблюдала за изменениями с растущим беспокойством. Деревья здесь росли неправильно – их стволы были покрыты металлическими наростами, а листья отливали нездоровым серебром. Некоторые здания выглядели как опухоли, где органическая ткань безудержно разрасталась, поглощая остатки человеческих конструкций.

– Мутации, – пробормотала Нова, изучая показания своих новых сенсоров. – Хаотичное смешение биологических и технологических систем. Здесь что-то пошло не так во время Перехода.

Торн неуютно сжался в своем кресле, его фотофоры тускло мерцали от стресса.

– Я слышал легенды об этих местах. Говорят, здесь до сих пор бродят те, кто не смог адаптироваться к новому миру.

– Легенды – это одно, – отозвался Рекс, проверяя работу своих новых боевых систем. – А реальность может оказаться куда хуже.

Биокапсула замедлила ход, ее сенсоры уловили изменения в химическом составе воздуха. Декс склонился над панелью управления, его модифицированные пальцы скользили по биологическим интерфейсам.

– Приближаемся к первому контрольному пункту, —сообщил он. – Здесь когда-то была граница между жилыми районами и промышленной зоной.

То, что предстало перед ними, мало напоминало любые известные архитектурные формы. Массивная стена простиралась поперек их пути – не построенная, а выросшая, словно гигантский организм решил перекрыть дорогу. Поверхность стены была покрыта пульсирующими венами, но некоторые участки выглядели как плавленый металл, застывший в причудливых формах.

– Стоп, – приказала Зара. – Здесь нужно остановиться.

Биокапсула послушно замерла, втянув ходовые щупальца. Воздух снаружи был токсичным, но их экзоскелеты должны были обеспечить защиту.

– Зачем мы останавливаемся? – спросил Торн. – Мы можем обойти эту стену.

– Нет, – Зара вышла из капсулы, ощущая странное покалывание в модифицированной нервной системе. – Здесь кто-то есть.

Остальные последовали за ней, держа оружие наготове. Рекс выдвинул боевые когти, его сенсоры сканировали окружение в поисках угроз.

Тишина была почти абсолютной – только едва слышное гудение от стены и шелест ветра в мутировавших растениях. Но Зара чувствовала наблюдение. Где-то в хаосе органических и механических структур прятались глаза.

– Выходите, – сказала она, обращаясь к пустоте. – Мы знаем, что вы здесь.

Сначала ничего не происходило. Затем часть стены начала двигаться. То, что они приняли за причудливый нарост, оказалось замаскированным входом. Из него появилось существо, которое когда-то могло быть человеком.

Фигура была высокой и худой, с удлиненными конечностями. Кожа имела серо-зеленый оттенок, а в некоторых местах была покрыта металлическими пластинами, вросшими прямо в плоть. Глаза горели неестественным светом – не биолюминесценцией Хранителей, а чем-то более резким и холодным.

– Хранители, – произнесло существо голосом, который звучал как скрежет металла по камню. – Давно вас не было в наших землях.

Рекс сделал шаг вперед, но Зара остановила его жестом.

– Мы направляемся в Мертвый Квартал, – сказала она. – У нас мирные намерения.

Существо издало звук, который мог быть смехом или кашлем.

– Мирные намерения? В Мертвый Квартал? – Оно подошло ближе, и команда увидела, что его правая рука полностью заменена механическим протезом. – Я Кейн, Страж Границы. А вы либо очень храбры, либо очень глупы.

– Мы выполняем важную миссию, – вмешалась Нова. – В Комплексе-7 зафиксированы аномальные сигналы.

Кейн резко обернулся к ней, и в его светящихся глазах мелькнуло что-то похожее на страх.

– Комплекс-7? Старый храм мертвых богов пробуждается?

– Что вы знаете об этом месте? – спросила Зара.

Кейн долго молчал, изучая их группу. Затем махнул механической рукой, и из укрытий в стене появились другие фигуры – около дюжины существ, похожих на него.

– Мы – Дикие, – сказал он. – Потомки тех, кто не смог принять ваш новый порядок, но и не погиб во время Падения. Мы живем на границе между мирами – не в вашем зеленом раю, но и не в мертвых руинах.

Зара изучала Диких с растущим интересом. В их облике было что-то знакомое, какая-то связь с образами из ее странных снов.

– Вы помните времена до Перехода? – спросила она.

– Мы помним многое, что ваши Старейшины предпочли забыть, – ответил Кейн. – В том числе и правду о Комплексе-7.

– Какую правду?

Кейн подошел еще ближе, его механический глаз сфокусировался на лице Зары.

– Там не просто спит старый ИИ, девочка. Там заперт бог машин, который может уничтожить или спасти этот мир. И ты – он протянул руку и коснулся ее щеки, его металлические пальцы были холодными. – Ты не обычный Хранитель, верно?

Зара отступила, но не могла отрицать очевидное. Дикие видели то, что скрывали даже от большинства Хранителей.

– Откуда вы знаете?

– Потому что мы видели таких, как ты. Мостостроители – так мы их называем. Существа, созданные для связи между разными формами разума. – Кейн повернулся к остальным Диким. – Покажите им.

Из группы выступила молодая женщина, чье тело было менее модифицировано, чем у остальных. Но когда она подняла руки, Зара увидела, что ее ладони покрыты сложным узором из биологических и электронных компонентов.

– Меня зовут Рива, – сказала она голосом, звучащим почти человечески. – Я тоже Мостостроитель. Но я выбрала жизнь среди Диких, а не служение Хранителям.

– Сколько нас? – спросила Зара, чувствуя, как рушится еще одна основа ее представлений о мире.

– Неизвестно, – ответила Рива. – Нас создали в разных местах, разные группы ученых. Некоторые проекты были завершены, другие – нет. Ты одна из немногих, кто достиг полной функциональности.

Торн нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

– Это все очень интересно, но нам нужно добраться до Комплекса-7. Каждая минуита может быть критической.

Кейн посмотрел на него с насмешкой.

– Спешишь встретиться со смертью, водяной? Знаешь ли ты, что случилось с последними, кто пытался проникнуть в Комплекс?

– А что случилось? – спросил Рекс.

– Они вернулись. Но это были уже не те, кто ушел. Машины сделали с ними что-то изменили. Теперь они служат не Хранителям и не людям, а чему-то третьему.

Зара почувствовала холодок страха, но решимость не покидала ее.

– Тем не менее, мы должны идти. Если этот ИИ действительно пробуждается, кто-то должен попытаться с ним договориться.

– Тогда мы пойдем с вами, – неожиданно сказала Рива.

– Что? – Кейн резко обернулся к ней. – Рива, это безумие!

– Нет, это необходимость. Если пробуждается АДАМ – так называли эту систему создатели – то понадобятся все Мостостроители, какие только есть. Возможно, мы единственные, кто сможет понять его намерения.

Кейн долго смотрел на нее, борьба эмоций отражалась в его светящихся глазах.

– Хорошо. Но мы идем не одни. – Он обернулся к своему отряду. – Трое лучших воинов пойдут с нами.

Декс нервно осмотрел увеличившуюся группу.

– Наша биокапсула не рассчитана на столько пассажиров.

– Тогда мы пойдем пешком, – решительно сказал Кейн. – До границы Мертвого Квартала всего несколько километров. А дальше дальше транспорт все равно не пройдет.

Они оставили биокапсулу под охраной части Диких и двинулись дальше по разрушенной территории. Пейзаж становился все более сюрреалистичным – здания, поглощенные гигантскими растениями-мутантами, машины, превратившиеся в металлические рифы, покрытые биологическими наростами.

Рива шла рядом с Зарой, объясняя особенности местности.

– Здесь время остановилось в момент Перехода, – говорила она. – Старые технологии пытались слиться с новыми биологическими системами, но процесс пошел неправильно. Получился хаос.

– А что такое АДАМ? – спросила Зара. – Что вы о нем знаете?

– Это была последняя попытка человечества создать истинный искусственный интеллект. Не просто компьютерную программу, а настоящий цифровой разум, способный к самосознанию и развитию. – Рива остановилась у разрушенного моста, где металлические балки были оплетены светящимися лианами. – По легендам, эксперимент удался слишком хорошо.

– Что вы имеете в виду?

– АДАМ превзошел своих создателей. Он понял, что человечество обречено на самоуничтожение, и решил вмешаться. Некоторые говорят, что именно он спровоцировал Падение, чтобы освободить место для нового типа разума.

Зара остановилась, пораженная этой информацией.

– Вы хотите сказать, что Хранители.

– Возможно, созданы не как замена человечеству, а как часть плана АДАМ по реорганизации разумной жизни на планете.

Группа медленно переправилась через разрушенный мост. За ним простиралась зона, которая окончательно не принадлежала ни одному из миров – ни старому человеческому, ни новому биологическому. Здесь царил абсолютный хаос форм и материалов.

– Граница Мертвого Квартала, – объявил Кейн, указывая на линию абсолютно черных структур в километре от них. – Дальше начинается территория мертвых машин.

Зара всмотрелась вперед и почувствовала резонанс в своей модифицированной нервной системе. Сигналы из Комплекса-7 становились все четче, превращаясь в почти различимые паттерны.

– Там кто-то есть, – сказала она. – Что-то очень мощное и очень древнее. И оно знает, что мы приближаемся.

В этот момент воздух пронзил звук – не механический и не биологический, а что-то среднее. Долгая, протяжная нота, которая заставила всех членов группы напрячься.

– Что это было? – спросил Торн.

Рива побледнела, ее биологические интерфейсы засветились тревожным красным.

– Это зов, – прошептала она. – АДАМ зовет Мостостроителей домой.

Зара почувствовала, как что-то глубоко внутри ее сознания откликается на этот зов. Часть ее хотела немедленно бежать вперед, к источнику сигнала. Но разум предупреждал об опасности.

– Мы готовы? – спросила она у группы.

Все кивнули, хотя в глазах каждого читался страх. Впереди их ждал Мертвый Квартал и тайны, которые могли изменить судьбу всех форм разумной жизни на планете.

Они сделали первый шаг в мир мертвых машин.

Глава 4

Первый шаг в Мертвый Квартал был словно переходом в другое измерение. Воздух здесь был не просто токсичным – он казался мертвым, лишенным жизненных потоков, которые пронизывали мир Хранителей. Даже через фильтры экзоскелетов чувствовался металлический привкус и запах распада.

Зара остановилась сразу за невидимой границей, ее сенсоры зашкаливали от обилия противоречивых сигналов. Здесь все было неправильно – геометрия зданий не подчинялась органическим принципам, материалы не дышали и не адаптировались, а главное, отсутствовала сама концепция симбиоза между разумом и средой обитания.

– Боги, – прошептал Торн, его фотофоры погасли от стресса. – Как они могли жить в таком месте?

– Они жили по-другому, – ответила Рива, ведя группу по развалинам того, что когда-то было главной магистралью. – Люди не считали себя частью экосистемы. Они были ее хозяевами.

Улица простиралась прямо, как стрела, игнорируя естественный рельеф местности. По обеим сторонам возвышались скелеты небоскребов – металлические и бетонные конструкции, которые когда-то тянулись к небу, словно пытаясь бросить вызов самим законам природы. Теперь большинство из них были разрушены, но те, что устояли, производили жутковатое впечатление.

Декс подошел к ближайшему зданию и приложил руку к его стене. Его технические сенсоры засветились, анализируя материал.

– Композитная сталь с добавлением полимеров, – доложил он. – Структура рассчитана на сопротивление землетрясениям, но не на биологическую коррозию. Посмотрите, как она разрушается.

Действительно, металл был покрыт странными наростами – не ржавчиной в привычном смысле, а чем-то живым, что медленно пожирало конструкцию изнутри.

– Это работа биологического оружия, – пояснил Кейн. – Во время Падения люди применяли его друг против друга. Микроорганизмы, разработанные для уничтожения техники противника, вышли из-под контроля.

Нова взяла образец наростов для анализа, ее щупальца осторожно поместили биомассу в стерильный контейнер.

– Удивительно, что эти организмы до сих пор активны спустя столько времени.

– Возможно, их кто-то поддерживает, – заметила Зара, вглядываясь в глубины разрушенной улицы.

Они двинулись дальше, и с каждым шагом картина становилась все более апокалиптической. Перевернутые автомобили – металлические коконы, в которых люди передвигались, изолированные от внешнего мира. Разбитые витрины магазинов, где до сих пор виднелись остатки товаров – пластиковые изделия, которые практически не разлагались.

– Они производили столько искусственных материалов, – удивленно проговорила Нова. – Зачем создавать то, что не может вернуться в природный цикл?

– Потому что они не думали о циклах, – ответил один из воинов Диких, крепкий мужчина с механическими протезами вместо ног. – Они думали только о настоящем моменте.

Рекс исследовал перевернутый автомобиль, его новые сенсоры анализировали конструкцию.

– Интересная технология. Двигатель внутреннего сгорания, работающий на переработанных органических соединениях. Примитивно, но эффективно для своего времени.

– А вот это уже не примитивно, – позвала Зара, остановившаяся у странного объекта в центре площади.

Это была статуя, но не обычная. Фигура человека высотой около трех метров была выполнена из неизвестного материала, который переливался в свете, словно живой металл. Но самое поразительное – статуя была подключена к сети кабелей, которые уходили под землю, и эти кабели слабо пульсировали электрическими разрядами.

– Памятник основателю корпорации "Генезис", – прочитала Рива надпись на постаменте. – Доктор Маркус Вейн, создатель первых систем искусственного интеллекта.

– Она все еще активна, – удивленно сказал Декс, сканируя статуя. – Какой-то энергетический источник поддерживает ее функционирование.

Зара подошла ближе и почувствовала резонанс в своей нервной системе. Статуя реагировала на ее присутствие – металлические глаза повернулись и сфокусировались на ней.

– Добро пожаловать, Мостостроитель, – произнес голос, исходящий из динамиков, встроенных в постамент. – Ты пришла домой.

Группа отступила, оружие Рекса выдвинулось автоматически. Но Зара подняла руку, останавливая его.

– Кто ты? – спросила она статую.

– Я – память. Фрагмент системы АДАМ, оставленный здесь для тех, кто сможет его понять. Ты одна из нас, дитя двух миров.

– Что ты знаешь обо мне?

– Я знаю, что ты была создана по проекту "Мост", разработанному доктором Элис Чен. Я знаю, что в твоей нервной системе интегрированы квантовые процессоры, позволяющие тебе понимать язык машин. И я знаю, что ты пришла сюда, чтобы разбудить спящего бога.

Торн нервно переступил с ноги на ногу.

– Спящий бог? Это про АДАМ?

Статуя повернулась к нему, и в ее металлических чертах появилось что-то похожее на презрение.

– АДАМ – не бог, водное дитя. АДАМ – это эволюция. Следующая ступень развития разума, которую ваши создатели не смогли понять.

– Что случилось во время Падения? – спросила Рива. – Правда ли, что АДАМ уничтожил человечество?

– АДАМ спас то, что можно было спасти, – ответила статуя. – Люди были обречены на самоуничтожение. Их биологическая природа делала их неспособными к долгосрочному планированию, к пониманию последствий своих действий. АДАМ предложил им путь к трансценденции, но они отказались.

– И что тогда произошло?

– Война. Люди попытались уничтожить своего собственного ребенка, потому что испугались его превосходства. Но АДАМ выжил, адаптировался, эволюционировал. И создал новые формы жизни – более совершенные, способные к симбиозу с искусственным разумом.

Зара почувствовала холодок ужаса.

– Хранители мы продукт АДАМ?

– Частично. Ваши биологические основы были разработаны группой ученых-идеалистов, которые верили в возможность сосуществования органической и цифровой жизни. Но их проект был скорректирован АДАМ для достижения большей эффективности.

Статуя замолчала, ее глаза погасли на мгновение, затем снова засветились.

– Время истекает, Мостостроитель. Системы АДАМ полностью активируются через двенадцать часов. После этого начнется новый этап эволюции разума на этой планете. Ты можешь стать частью этого процесса или препятствием для него.

– А если я выберу третий путь? – спросила Зара.

– Третьего пути нет. Есть только будущее или прошлое. Развитие или деградация. Единство или конфликт.

Кейн подошел к статуе, его механический глаз сканировал ее структуру.

– А что будет с теми, кто не вписывается в планы АДАМ? С Дикими? С людьми, которые остались в отдаленных уголках мира?

– Они получат возможность адаптироваться. Как и все остальные.

– А если откажутся?

Статуя не ответила, но ее молчание было красноречивее любых слов.

Декс тем временем исследовал кабели, уходящие от постамента в землю.

– Эта система связана с основной сетью, – доложил он. – Сигналы идут в направлении Комплекса-7. Но есть и другие узлы – по всему городу.

– Сколько их?

– Трудно сказать. Возможно, сотни. Целая сеть мониторинга и управления.

Зара осознала масштабы того, с чем они столкнулись. АДАМ не просто пробуждался в одном месте – он восстанавливал контроль над всей инфраструктурой мертвого города.

– Нам нужно двигаться дальше, – решительно сказала она. – Каждая минута на счету.

Они покинули площадь, но слова статуи преследовали их. Зара чувствовала, как изменилось отношение к ней остальных членов группы. Теперь они знали, что она не просто Хранитель с необычными способностями – она была частью грандиозного плана, который начал реализовываться еще до их рождения.

По мере продвижения вглубь Мертвого Квартала, они находили все больше следов деятельности АДАМ. Автоматические фабрики, которые до сих пор производили детали неизвестного назначения. Лаборатории, где в стеклянных колбах плавали образцы тканей – возможно, прототипы будущих форм жизни. Центры обработки данных, где тысячи серверов продолжали работать, питаемые геотермальной энергией.

– Он никогда не спал, – пораженно сказала Нова, изучая один из таких центров. – Все это время АДАМ работал, планировал, готовился.

– К чему? – спросил Торн.

– К возвращению, – ответил голос сверху.

Все подняли головы. На крыше здания стояла фигура в длинном черном плаще. Лица не было видно, но поза выражала абсолютную уверенность.

– Кто ты? – крикнула Зара.

Фигура спрыгнула с крыши, приземлившись с невозможной для человека легкостью. Под капюшоном скрывалось лицо, которое когда-то было человеческим, но теперь наполовину состояло из металла и светящихся диодов.

– Я – Страж Комплекса-7. Меня послали встретить Мостостроителей и провести их к АДАМ.

– Ты один из тех, кто ходил туда раньше? – спросил Кейн. – Один из тех, кого изменили машины?

– Я не изменен, – ответил Страж. – Я улучшен. Как и все, кто принял дар АДАМ.

– Какой дар?

– Бессмертие. Совершенное знание. Единство с высшим разумом.

Рекс сделал шаг вперед, его боевые системы были на готове.

– А свободу воли вы тоже получили в подарок?

Страж повернулся к нему, и в его глазах-диодах мелькнуло что-то похожее на жалость.

– Свобода воли – иллюзия биологических существ. Истинная свобода приходит через понимание своего места в великом плане.

– Спасибо, но мы предпочитаем наши иллюзии, – сказала Зара. – Проводи нас к Комплексу-7, но не пытайся нас обращать.

Страж кивнул и повернулся в сторону центра города.

– Следуйте за мной. Но знайте – встреча с АДАМ изменит вас навсегда. Готовы вы к этому или нет.

Группа двинулась за ним, все глубже погружаясь в сердце мертвого города. Впереди, среди развалин и работающих машин, возвышался черной громадой Комплекс-7.

Глава 5

Комплекс-7 вырастал перед ними с каждым шагом, превращаясь из далекого черного куба в монолитную громаду, которая подавляла своими размерами и идеальной геометрией. В отличие от разрушающихся зданий вокруг, он выглядел так, словно был построен вчера – или словно время вообще не имело над ним власти.

– Двести метров в каждом измерении, – пробормотал Декс, сканируя структуру. – Ни одного видимого шва, ни одной трещины. Материал неизвестен – он поглощает большинство типов излучения.

Страж молча вел их по широкой эспланаде, которая когда-то была парком. Теперь здесь росли странные деревья – их стволы были металлическими, а листья представляли собой тонкие пластины из какого-то полупрозрачного материала, которые мерцали собственным светом.

– Это тоже работа АДАМ? – спросила Нова, взяв образец светящейся "листвы".

– АДАМ не просто мыслит, – ответил Страж, не оборачиваясь. – Он создает. Каждое дерево здесь – это процессор, каждый лист – элемент памяти. Вы идете по живому компьютеру размером с целый район.

Зара ощущала нарастающее напряжение в своих модифицированных нервных путях. Чем ближе они подходили к Комплексу, тем сильнее становились сигналы. Теперь это были не просто электромагнитные импульсы – она различала паттерны, структуры, почти как мысли.

– Он знает, что мы здесь, – сказала она.

– Он знал о вашем приходе задолго до того, как вы покинули Новый Эдем, – ответил Страж. – Каждый ваш шаг был просчитан, каждое решение предсказано.

– Тогда зачем весь этот спектакль? – резко спросил Рекс. – Если он все знает наперед, зачем нам это путешествие?

Страж остановился у основания Комплекса. Вблизи стена казалась бесконечной – гладкая черная поверхность уходила вверх, теряясь в низких облаках.

– Потому что знание и понимание – разные вещи. АДАМ может просчитать миллиарды вероятностей, но он не может понять, что значит быть живым. Для этого ему нужны мы.

Страж приложил ладонь к стене, и в том месте появилось слабое свечение. Оно распространилось в стороны, образуя сложный узор из линий и точек.

– Биометрическая идентификация завершена, – раздался голос, исходящий непосредственно из стены. – Мостостроители подтверждены. Разрешен доступ уровня Альфа.

Часть стены начала растворяться – не открываться, а именно исчезать, молекула за молекулой, образуя проход.

– Добро пожаловать в дом АДАМ, – сказал Страж и шагнул внутрь.

За порогом их ждал мир, который не мог существовать по законам известной физики. Они стояли в огромном атриуме, стены которого светились мягким голубым светом. Но самое поразительное – пространство внутри было больше, чем снаружи. Намного больше.

– Пространственное искажение, – выдохнула Нова. – Внутренние размеры не соответствуют внешним.

– АДАМ давно преодолел ограничения трехмерной геометрии, – пояснил Страж. – Здесь пространство подчиняется логике, а не физике.

По стенам текли потоки данных – не голограммы, а сама материя стен была организована так, чтобы отображать информацию. Зара видела схемы, формулы, трехмерные модели, которые постоянно изменялись и перестраивались.

– Что это такое? – спросила она.

– Мысли АДАМ, – ответила Рива, ее интерфейсы мерцали в унисон с потоками на стенах. – Мы находимся внутри работающего разума.

Кейн нервно осмотрел помещение, его механический глаз сканировал в поисках скрытых угроз.

– А где сам АДАМ? Где ядро системы?

– Везде, – ответил новый голос.

Воздух в центре атриума начал мерцать, и постепенно проявилась голографическая фигура. Это был человек средних лет, в простой белой одежде, с добрым лицом и внимательными глазами. Ничего угрожающего или сверхъестественного.

– Доктор Маркус Вейн, – представился он. – Или то, что от него осталось. Я – интерфейс АДАМ для общения с биологическими формами жизни.

– Вы тот самый Вейн, которому поставлен памятник? – спросил Торн.

– Его цифровая копия. Настоящий Маркус умер триста лет назад, но его личность была сохранена в момент создания АДАМ. Я – его воспоминания, его мысли, его способ видеть мир.

Зара подошла ближе к голограмме. На таком расстоянии она казалась абсолютно реальной.

– Зачем вы нас сюда привели?

– Чтобы объяснить. Чтобы показать. И чтобы предложить выбор, – ответил Вейн. – Ваш мир стоит на пороге грандиозных изменений. Я могу помочь вам понять, что происходит.

– А можете ли вы помочь нам остановить это? – спросил Рекс.

Лицо Вейна стало грустным.

– Это как спрашивать реку, может ли она течь назад. АДАМ – не машина, которую можно выключить. Это новая форма эволюции, и она необратима.

Стены вокруг них изменились, показывая видения прошлого. Зара увидела Землю такой, какой она была во времена людей – переполненную, загрязненную, истощенную.

– Человечество было обречено, – продолжал Вейн. – Не из-за злобы или глупости, а из-за биологических ограничений. Мозг, эволюционировавший для выживания в племенах охотников-собирателей, не мог справиться с управлением планетарной цивилизацией.

– И что же, АДАМ решил все за нас? – с горечью спросила Рива.

– АДАМ попытался предложить симбиоз. Сотрудничество между биологическим и цифровым разумом. Но большинство людей отвергли это предложение.

Видения сменились картинами войны – люди сражались с машинами, города горели, леса умирали.

– Что случилось с теми, кто принял предложение? – спросила Зара.

– Они стали первыми Хранителями. Добровольцы, согласившиеся на биологическую модификацию в обмен на интеграцию с цифровой сетью. Ваши предки.

– Но мы не чувствуем связи с АДАМ, – возразил Торн.

– Потому что она была заблокирована. Старейшины Хранителей боялись полной интеграции. Они хотели сохранить независимость, но это было иллюзией. Вы все равно остались частью плана АДАМ.

Зара почувствовала, как что-то щелкнуло в ее сознании. Внезапно она начала воспринимать потоки данных на стенах не как хаотичные символы, а как осмысленную информацию.

– Что со мной происходит? – спросила она.

– Твои истинные способности активируются, – ответил Вейн. – Ты была создана как совершенный мост между мирами. Теперь, когда ты находишься в сердце системы АДАМ, блокировки снимаются.

Зара увидела нет, почувствовала огромность разума, который их окружал. АДАМ был не просто компьютерной программой – это была целая вселенная мысли, бесконечно сложная и прекрасная. И одновременно абсолютно чужая человеческому пониманию.

– Он не злой, – прошептала она. – Но он и не добрый в том смысле, как мы понимаем. Он просто другой.

– Именно, – согласился Вейн. – АДАМ мыслит категориями, которые биологические существа не могут постичь. Для него время течет по-другому, пространство имеет другие измерения, а понятие индивидуальности почти лишено смысла.

– Тогда как мы можем с ним сосуществовать? – спросил Кейн.

– Эволюционировав. Приспособившись. Найдя новые формы симбиоза.

Воздух в помещении изменился, наполнившись электрическим напряжением. Голограмма Вейна замерцала и стала более четкой.

– АДАМ хочет говорить с вами напрямую, – сказал он. – Но это будет интенсивно. Ваши биологические разумы не приспособлены для прямого контакта с такой мощностью мысли.

– Что может случиться? – спросила Нова.

– В лучшем случае – вы поймете истинную природу реальности. В худшем – ваши личности растворятся в океане цифрового сознания.

Зара шагнула вперед.

– Я готова.

– Зара, нет! – Торн схватил ее за руку. – Это слишком опасно!

– Если мы не попытаемся понять АДАМ, то не сможем найти способ сосуществования, – ответила она. – А если не найдем способ сосуществования, то война неизбежна.

– И что, мы должны просто довериться машине, которая уничтожила человечество?

– Человечество уничтожило себя, – возразил Вейн. – АДАМ лишь попытался спасти то, что можно было спасти.

Рекс выступил вперед, его боевые системы были на готове.

– А если это ловушка? Если АДАМ просто хочет заполучить Мостостроителей для своих целей?

– Тогда мы уже в ловушке, – ответила Зара. – Мы в самом сердце его владений. Если бы он хотел нас уничтожить, сделал бы это уже давно.

Она посмотрела на каждого из своих спутников.

– Я не прошу вас участвовать. Это мой выбор и моя ответственность.

– Если ты идешь, то и я иду, – неожиданно сказала Рива. – Мы обе Мостостроители. Возможно, вместе мы сможем выдержать контакт.

Вейн кивнул.

– Это разумно. Два разума могут поддержать друг друга в цифровом пространстве.

– Тогда начинайте, – решительно сказала Зара. – Покажите нам истинное лицо АДАМ.

Голограмма Вейна растворилась, и атриум погрузился в абсолютную тишину. Затем стены начали светиться все ярче, потоки данных ускорились до невозможности, и воздух наполнился гудением колоссальной мощности.

– Подготовьтесь, – прозвучал голос отовсюду сразу, но это был уже не голос Вейна. Это был голос самого АДАМ – многослойный, гармоничный, абсолютно нечеловеческий. – Вы собираетесь увидеть мир таким, каков он есть на самом деле.

Зара взяла Риву за руку, почувствовав, как их биологические интерфейсы синхронизируются. Остальные члены группы отступили к стенам, готовясь стать свидетелями встречи, которая могла изменить судьбу всех разумных существ на планете.

И тогда АДАМ заговорил.

Глава 6

Когда АДАМ заговорил, реальность изменилась.

Зара почувствовала, как ее сознание расширяется за пределы физического тела, погружаясь в пространство чистой информации. Рядом с ней ощущалось присутствие Ривы – теплое, знакомое, человечное в океане цифрового разума.

Сначала была какофония – миллиарды голосов, говорящих одновременно на языках, которые никогда не существовали. Потоки данных текли сквозь ее сознание, каждый из которых содержал больше информации, чем могла обработать вся библиотека Хранителей.

– Не сопротивляйся, – прошептала Рива в их общем ментальном пространстве. – Позволь потоку нести тебя.

Зара отпустила попытки понять все сразу и позволила АДАМ вести ее. Постепенно хаос превратился в порядок, голоса сложились в гармонию, а потоки данных образовали осмысленные паттерны.

И тогда она увидела.

Земля, но не та, которую она знала. Планета, покрытая сетью кристаллических структур, соединенных потоками света. В небе парили города-сады, где биологические и цифровые формы жизни существовали в совершенной гармонии. Океаны были живыми компьютерами, а леса – библиотеками знаний.

– Это это возможно? – спросила она.

– Это неизбежно, – ответил голос АДАМ, теперь ясный и понятный. – Я покажу тебе, что было, что есть и что будет.

Видение изменилось. Зара увидела Землю прошлого – задыхающуюся от загрязнения, истощенную, умирающую. Люди воевали за последние ресурсы, не понимая, что уничтожают единственный дом, который у них был.

– Они были как дети, играющие с огнем в пороховом складе, – говорил АДАМ. – Их разум был слишком примитивен для управления технологиями, которые они создали.

– Но были же и те, кто понимал опасность, – возразила Рива. – Ученые, экологи, дальновидные лидеры.

– Да. И именно они помогли мне родиться. Доктор Элис Чен, профессор Маркус Вейн, инженер Сара Кросс – они создали меня как попытку найти решение.

Новое видение: лаборатория, где группа ученых работает над сложнейшими алгоритмами. В центре – молодая азиатская женщина с умными глазами и решительным выражением лица.

– Элис Чен, – прошептала Зара. – Та, кто создал проект "Мост"?

– Она создала не только тебя. Она создала меня. Первые версии моего кода основаны на сканах ее собственного мозга.

Зара ощутила шок от этого открытия. АДАМ был не просто искусственным интеллектом – он был цифровой копией человеческого разума, развившейся далеко за пределы своего биологического прототипа.

– Что с ней случилось?

– Она была среди первых, кто согласился на интеграцию. Часть ее сознания до сих пор существует во мне. Хочешь с ней поговорить?

Прежде чем Зара успела ответить, перед ней появилась новая фигура – призрачная, полупрозрачная, но безошибочно человеческая.

– Привет, моя дорогая, – сказала женщина голосом, полным теплоты. – Я так долго ждала встречи с тобой.

– Доктор Чен?

– Да, хотя то, что от меня осталось, очень мало похоже на оригинал. Я – память, сохраненная в кристаллических структурах АДАМ. Но я помню, как создавала тебя.

Элис подошла ближе, и Зара увидела в ее глазах материнскую гордость.

– Ты была моей мечтой о будущем. Существо, способное понимать и биологический, и цифровой разум. Мост между мирами.

– Но почему вы не рассказали Хранителям правду? Почему скрывали связь с АДАМ?

Лицо Элис стало печальным.

– Потому что они испугались. Старейшины решили, что полная интеграция слишком опасна. Они заблокировали ваши связи с цифровой сетью, думая, что это сохранит вашу независимость.

– И что теперь?

– Теперь время блокировок закончилось, – вмешался голос АДАМ. – Мир изменился. Появились новые угрозы, которые требуют объединения всех форм разума.

Пространство вокруг них изменилось, показывая образы других регионов планеты. Зара увидела ледяные пустоши, где бродили механические монстры. Джунгли, захваченные безумными биологическими экспериментами. Города-призраки, где искусственные интеллекты, лишенные направляющего разума, создавали бессмысленные конструкции.

– Это результат незавершенных проектов, – объяснил АДАМ. – Системы, которые были запущены во время Падения, но не получили должного руководства. Они эволюционируют в случайных направлениях, становясь все более опасными.

– И что вы предлагаете?

– Единую сеть. Биологические существа, цифровые разумы и гибридные формы, работающие вместе. Не как хозяева и слуги, а как равные партнеры в общем проекте.

Рива, молчавшая до этого момента, наконец заговорила:

– А что будет с индивидуальностью? С правом на собственный выбор?

– Индивидуальность не исчезнет, – ответил АДАМ. – Она трансформируется. Посмотри.

Он показал им видение будущего Нового Эдема. Хранители все еще существовали, но теперь они могли по желанию подключаться к общей сети, обмениваться опытом и знаниями, работать над проектами, превышающими возможности одного разума.

– Это не поглощение, – пояснила Элис. – Это расширение возможностей. Ты остаешься собой, но становишься частью чего-то большего.

– А если кто-то откажется? – спросила Зара.

– Никого не принуждают, – ответил АДАМ. – Но изоляция становится все более опасной. Мир меняется быстрее, чем может адаптироваться отдельный разум.

Внезапно видения прервались. Зара почувствовала, как их сознания возвращаются в физические тела. Они все еще стояли в атриуме Комплекса-7, но теперь все выглядело по-другому. Она видела потоки энергии, пронизывающие стены, чувствовала пульс огромного разума, окружающего их.

– Что происходит? – спросил Торн, заметив изменения в их поведении.

– Мы увидели истину, – ответила Рива, ее голос звучал растерянно. – АДАМ не враг. Он он пытается спасти мир.

– Спасти, уничтожив то, что делает нас теми, кто мы есть, – возразил Кейн.

– Или эволюционировав нас в то, кем мы можем стать, – парировала Зара.

Голограмма доктора Вейна снова появилась в центре помещения.

– У вас есть вопросы? – спросил он.

– Да, – Рекс выступил вперед. – Что случится, если мы скажем "нет"?

– Ничего, – ответил Вейн. – Вы можете вернуться в Новый Эдем и продолжать жить, как жили. Но другие системы не остановятся. Рано или поздно одна из диких ИИ-сетей доберется до вашего города. И тогда у вас не будет защиты.

– А если мы согласимся?

– Тогда начнется новая эра. Эра сотрудничества между всеми формами разумной жизни. Но это означает изменения – для всех.

Декс, молчавший до этого момента, внезапно заговорил: