Читать онлайн Год рака бесплатно
18 июля 2024 года. Важное вступление, которое нужно прочитать
"Воплощайте свои мечты – только так Вы можете помочь себе и другим".
Антон Смирнов.
Посвящается всем помогающим специалистам.
Посвящается моей семье и друзьям.
Спасибо Вам за поддержку, мои дорогие.
Посвящается моей жене Милене.
Моя любимая жинка-пружинка.
Ты всегда рядом и вдохновляла меня не останавливаться, заниматься самым главным-книгой.
Она готова.
Я счастлив.
"Стать счастливым – это самое радикальное решение, которое я принимал в своей жизни".
Энтони Кидис, Red Hot Chili Peppers.
ВСЕМ ЙО!
Я – Антон Смирнов.
Поэт, фотограф, музыкант, учитель Кундалини йоги, ультрамарафонец, серфер, экс-равный консультант фонда помощи взрослым онкобольным «Онкологика», исследователь счастья.
Но прежде всего я мечтатель.
И то, что ты сейчас держишь в руках, книга или гаджет с книгой, тоже моя мечта. И она сбылась.
На дворе июль 2024, я пишу это вступление в тени дома под Геленджиком в Широкой Щели. Вокруг зелень деревьев, как из фена дует теплый ветер. Я очень рад, что здоров и имею возможность творить, учиться и вдохновлять людей.
Я работал над книгой долгие 2,5 года, с конца 2021. Идея описать свой опыт онкологии появилась посреди лечения в 2019. Некоторые части – это посты, стихи и рассказы, написанные в год рака.
Книга со списком глав, с наполнением стихами и музыкой, родилась в результате учебы по созданию творческих проектов в академии Анны Радченко. Я шел туда за развитием по фотографии, а в результате самым главным проектом стала книга. Поддержка студентов и кураторов мне очень помогла. Я стал регулярно трудиться над рукописью.
Моя книга – история моих изменений. Переход от страданий к счастью, любви к себе через призму смертельно опасной болезни, через творчество, которое я создавал, через истории, места, пейзажи и лица людей, что я снимал.
После лечения ко мне стали обращаться люди, у которых серьезно заболели родственники, друзья или друзья друзей. Я поддерживаю их и делюсь тем, что мне помогло.
Я не часто писал в соцсетях о своей жизни, а когда начал, то получил шквал поддержки и благодарностей от большого количества знакомых и незнакомых людей. Я понял, насколько сильно важна моя история для других людей.
Я написал эту книгу, чтобы поделиться своим опытом, своей сокровенной болью и любовью.
Я делаю это для людей, кто столкнулся со сложными событиями в жизни – это моя поддержка. Я передаю ее от всех, кто поддерживал и поддерживает меня сейчас.
Я делаю это для себя, чтобы допрожить события 2019 года. Отпустить, отдать эти истории, фотографии, стихи, музыку и чувства, чтобы освободить место для нового.
Я делаю это с глубочайшей надеждой и верой, что человек прочтет эту книгу-вдохновиться и найдёт в себе силы начать менять свою жизнь заранее, без необходимости доведения себя до серьёзной болезни.
Я делаю это в благодарность дару жить. За второй шанс, который выпадает не каждому.
Благодарю тебя Боже.
19 июля 2018 года. Мечты
Мечты не дремлют за углом
А жаждут воплощения
Мечта не судит опосля
Она вне осуждения
Ей не важны твои года
Страхи и сомнения
Она кричит
Манит тебя
Опять попав под зрение
Ты можешь с нею умереть
Забрать ее туда с собою
Ты можешь сделать
Не робеть
Чтобы заполнить жизнь мечтою
25 Декабря 2018 года. Начало
«Бездействие порождает бездействие. Оно заполняет все и превращается в смерть».
Мэг Джей «Важные годы. Почему не стоит откладывать жизнь на потом».
Привет. Я Антон Смирнов, мне 35 лет, и я решил описать свой опыт онкологии. Я лечился весь 2019 год. У меня в груди была большая опухоль – 20 см, рак лимфатической системы, лимфома Ходжкина.
Долгое время я избегал этого. Идея написать книгу родилась еще посреди курса лечения, летом 2019. Я периодически что-то писал: отрывки мыслей, воспоминаний, попытки начать где-то пылятся в заметках телефона.
Сейчас последние дни декабря 2021, и мне до сих пор тяжело вариться в своей нерешительности это делать, но я уже это делаю. Хватит, пора.
Я знаю, почему хочу и не хочу написать, выпустить эту книгу. Это настолько важно для меня. Как пример, вспомнил мое первое выступление со стихами. Желание сделать что-то новое перевешивает страх, и я чувствую эти синусоиды паники, радости, гордости, тревожности, вдохновения и еще сотни химических реакций в процессе, когда я уже стою и делаю то, что хочу делать.
Это изменило меня, точно выделяются некие вещества, которые перепрошивают тело и мозг в процессе. Вот с этой книгой сейчас то же самое.
Я не писатель, но всегда удачно формулировал слова в предложения, что-то пописывал в своем инстаграме (1) и собирал лестные отзывы, благодарности. В телефоне почти 1800 заметок – что там? Даже смотреть, разбирать страшно. Но еще страшнее, если они исчезнут. Там огромная часть меня: стихи, обрывки фраз, кусочки из книг, что я жадно читаю, слова, что торкнули из сотен просмотренных интервью, огромные простыни горячих рассуждений на множество тем.
И здесь я ловлю момент и понимаю, почему люди начинают писать, почему Я решил и пишу. Чаша переполнена. Льется и льется через край. Время собирать эти множества пятен мыслей со стола, выжимать скатерть, складывать все это в слова, слова в предложения, предложения в главы.
Я почувствовал, что со мной что-то не так, летом 2018. Мое самое счастливое лето 2018. Время, когда путешествовал по городам, стадионам, футбольным матчам. Чемпионат Мира по Футболу 2018 года в России. Исполнение моей огромной мечты. Один, с друзьями, с девушкой Олей. Два рюкзака, радость, свобода, пиво… и я.
Я почувствовал себя странно в Казани. Это был пятый город моего тура. До этого уже были за спиной Сочи, Нижний Новгород, Саранск и Самара. Тогда много бегал, готовился к горному марафону в сентябре, в Швейцарии. Во время очередной тренировки понял, уже ощутил, что что-то не так со мной. Я был уставший, но за этой усталостью скрывалось нечто гораздо большее. Огромное черное пятно. Там была пропасть тревоги, страха и неизвестности. Четко чувствовал это в себе, в груди будто образовался комок. Я привык к этому ощущению, оно всегда было со мной, всю жизнь. Там, в груди, были переживания, самоистязания, боль, тоска, одиночество, печаль. Там обрывались все дикие рвения и смелые желания слишком энергичного парня. Это состояние достигло пика, когда я неделю жил у друга в Питере. Много спал, но той энергии, силы и бодрости мыслей, как это было всегда раньше, совершенно не получал. Хотелось лечь и проспать целый день, неделю.
После путешествия по Чемпионату Мира произошло возвращение в обычную жизнь – работа и тренировки. Все стало происходить с этой новой фоновой супер усталостью, через преодоление во всех сферах жизни. Так тогда жил, такая была «советская» установка, стратегия. Тяжело – надо еще поднажать. Клин-клином и прочая чепуха. Я считаю, что за всем этим ворохом событий, переживаний, общим страдальческим климатом и мимолетными радостями выходных дней, вся эта бесконечная стиральная машина жизни и сформировала меня. Создала болезнь во мне. Сейчас я могу с уверенностью сказать, что отражением состояния психики, ума, мыслей является состояние тела. Тогда, летом-осенью 2018 года, я был крепок, поджар, мускулист. Я был в лучшей физической форме за всю свою жизнь, но психически меня не было за всеми событиями. Бег ради бега, дела ради дел, двигатель пашет бесконечное поле, а зачем – нет ответа. Вот и сломался. Гонку мыслей беспокойного ума остановило замученное тело.
После потрясающего путешествия в начале сентября 2018 года в Швейцарию с моей, на тот момент, девушкой Олей и беговой командой, покорения гор и марафона, посещения потрясающих природных мест и новых городов, моя внутренняя усталость только нарастала. В Швейцарии я подхватил глазную инфекцию и вернулся в Москву с ужасной болью. По работе сразу срочно пришлось ехать в Питер, а на следующий день прямо с вокзала поехал в больницу на районе. Я знал, что там есть глазное отделение. Врач сказал, если бы еще несколько дней, глаз начал бы зарастать, и, скорее всего, это привело бы к его потере.
Неделя в больнице на антибиотиках. Кололи прямо в глаз утром и вечером – незабываемые впечатления. Это был первый и самый сильный звоночек от Вселенной. Проблемы с глазами – это сигнал, что на самое важное в жизни я не хотел смотреть, не обращал внимания. Делал вид, что все хорошо. Я знал, что это, но ничего не делал, боялся. Это была до скрипа зубов, каждодневная, нелюбимая работа. Классика. График 5/2. Инженер-материаловед в научно-исследовательской лаборатории. Установки по нанесению покрытий, комната, компьютер, железки, бумажки, отчеты, бесполезные задания от начальника лаборатории.
Скука – апатия – бюрократия.
Шел 10 год копчения на одном месте. Получив бакалавра и поступив в магистратуру, с осени 2008 года я пошел работать по специальности в ВИАМ. В то время мой дедушка завершал свою научную карьеру в этом институте и помог устроиться в лабораторию № 2 – разработка защитных покрытий для деталей ГТД. Сначала было интересно и увлекательно: опыты, печи, оборудование. Я несколько месяцев мог просидеть за электронным микроскопом, исследуя образцы с разными покрытиями после испытаний. Искал, переводил современные иностранные разработки, статьи, делал обзоры. Брюки, ботинки, отчеты —настоящая передовая наука. Раз десять начинал писать кандидатскую диссертацию: нужно было просто сложить все сделанные за многие годы отчеты, связать их одной главной линией, систематизировать и описать все в один файл. Но я не понимал, зачем это мне. Ведь главное другое: это не было моим делом жизни. Это интересно, потрясающе, захватывающе, без сомнений, прикладная наука – это величайшее благо в этом мире. Тем более авиация! Но нет, не мое. И знал это с самого начала. С момента поступления в институт МАТИ, а ведь я хотел на журналиста или актера. Правда, очень хотел, это всплывало в моей голове само по себе. Журналистика – ездить везде, писать, снимать, общаться, рассказывать о событиях, местах, людях. Я испугался этих мыслей тогда. Потому что никто вокруг меня такими делами не занимался. Абсолютно. А я постоянно что-то где-то писал, выбрасывал потом, куча тетрадей и дневников, стихов, начатых и незаконченных рассказов и сюжетов. Я сейчас пишу, и эту свою мечту закрываю. Еще одну. А тогда, при выборе института и дальше – работы, уходил от мечты. Мне советовали, а я зачем-то подчинялся. Копал не в свою сторону, не для себя, не туда.
С течением времени эта струна натягивалась все сильнее и сильнее. Психика подавления своих желаний нарастала. Не тот институт, не та работа, вроде бы те отношения, любимый человек рядом, но свадьба, брак, потеря ребенка, развал отношений, новый этап в жизни – новые отношения, а струна все тянется-тянется, по ней только и тренькают, как на гитаре, и хлоп! – разрыв.
Все ключевые картинки, годы, события, решения и бегство от этих самых главных решений. Пьянство, разные вещества, ненужные люди и целая жизнь зря потраченного времени. Неудовлетворенность, печали, страхи, сомнения, вагон невыраженных чувств и жарких, тонких слов. Все складывалось в груди и стало моим раком.
Природа саморазрушения настолько же сильна в человеке, как и тяга к жизни, реализации, творчеству. Здесь, как в поговорке: важно, какого зверя ты кормишь. Я больше чем пол жизни кормил саморазрушенца сомнениями, бездействием в самом главном. А Вселенная, Бог, мир такого отношения к себе не прощают.
Кому-то в этом мире, в этой конкретной жизни позволено откровенно «попинать болта». Вы точно знаете этих развеселых мужичков-выпивох в своем дворе или где-то еще. Они курят, пьют, всегда навеселе, когда «стакан радости» уже внутри – куча историй и харизмы, душа общества в любом месте, большая, огромная, истерзанная душа. Они живут долго, но несчастно, становятся районными легендами, о них передают истории из уст в уста. Печальная печаль реальности. Все ходят мимо них, смотрят и удивляются: столько лет куролесит, а все живой и крепкий!
Так вот, кому-то позволено жить так. И это просто данность – это не про здоровье, Бога или дьявола. А кому-то – нет.
Я всегда хотел жечь: выступать, петь, быть центром всего, вся и всегда. И был им в детстве – и в танцах, и в спорте, и в школе, и в институте. Везде. Просто где-то по пути схлопнулся сам в себе, закопался, заглох, ушел в бездействие. Забыл про яркость, краски, огонь, страсть, психа своего задвинул, а он у меня ох как хорош.
Бездействие порождает бездействие. Оно заполняет все и превращается в смерть. Вот и я слишком долго плыл по течению и бездействовал.
25 декабря 2018 года мне дали снимок – воплощение моего бездействия в собственной жизни. Случайная флюорография, на снимке был четко виден огромный (20 сантиметров) черный батон в моей груди, он перекрывал больше, чем половина левого легкого.
Я очень испугался, но одновременно в моменте больше обрадовался. Это было еще страшнее. Я был рад. Рад, что мне не надо будет ходить на нелюбимую работу. Рад, что все сделаю по-новому. Тогда еще удивился: сразу всплыла решимость, уверенность, что я справлюсь с этой ситуацией. Я понял, что 2019 год будет самым удивительным годом в моей жизни.
Эта книга про это. Про 2019 год. Год моего рака.
29 декабря 2018 года. Астролог
«И тысячи голов
Зажгутся пламенем свечи
Те тысячи голов
Обрушат знания лучи
На потускневший
Обветшалый ум
Терзающий во тьме
Страдающий от дум
Не знающий
Ни выхода
Ни входа
Ни кто такой
И что вообще свобода?
И что она дала
И может вовсе ложь!
А ты возьми попробуй
Кажись к себе придешь».
Антон Смирнов.
Перед Новым годом Оля, моя девушка, отправила мои данные своей знакомой – она астролог. Никогда особо не верил в эти истории: астрология, нумерология, гадание по рукам и прочее. Для меня это было непонятное знание, пробел в мировоззрении. Я и не пытался разузнать, разобраться, как это работает, но и не отрицал. По правде, боялся узнать что-то плохое о себе, тем самым не шел разбираться со всей информацией, которая там могла быть. Почему-то я сразу думаю о плохом, хотя, может быть, гораздо больше полезного, важного, интересного.
Мое отношение к астрологии изменилось, когда Оля прислала мне аудиосообщения от специалиста. Это поразило, восхитило и разрушило все сомнения, когда абсолютно незнакомый человек говорил глубинные истории про меня, которые я сам никому никогда не рассказывал. Я ехал в метро, стоял в середине вагона и рыдал. Это было и освобождение, и радость, и огромная печаль, и тоска.
Слышал крик внутреннего голоса: «Ты все это знал про себя, Антон! Я же тебе говорил. Я здесь, но ты меня не слушал, не слышал, не верил. Хотел, но не делал – ты боялся. Давай уже изменим это все! Будем жить по нашей природе, как задумано вселенной-Богом. Мы будем счастливые, реализованные, веселые, безбашенные, смелые, сильные, настоящие, трогательные. Давай, друг, давай просто будем веселиться!».
Я слушал и слушал, плакал и плакал. Никак не мог остановиться. Для меня это было больше, чем чудо – такой подарок от голоса судьбы забыть невозможно. Спасибо тебе, Оля. Я очень тебя люблю. Я навсегда твой должник. Я живу благодаря тебе.
Со слов специалиста, я какой-то природно-уникальный человек по их астрологическим классификациям. Мое дело в этой жизни – жечь везде и всегда, выступать, открывать людям глаза на красоту этого мира. Это про врожденное чувство прекрасного во всем: одежда, живопись, фотография, кино, музыка, пение, поэзия, танцы. В общем, искусство и творчество. И если у меня это не проявлено в полной мере, то у Вселенной для таких персон законы прямые и простые: не делаешь то, что дано и нужно – освобождай место. Она описала это термином «выбраковка». Предельно ясно.
Моя болезнь – и она четко сказала именно про рак – это последнее предупреждение от Вселенной, чтобы уже поехать по своим рельсам и быть счастливым. Я прочувствовал это крайне остро. Есть законы государственные, а есть законы Вселенной, самой системы жизни. И их не преподают в школе или институте параллельно со специальностью. Это древние знания о жизни человека, а их заменили традиционной медициной и «новой» верой. Просто где-то, как, например, в Индии, это база с самого рождения для жизни и развития. А для нашей страны «с крестом на груди» – это «нечто бредовое и есть мерзость перед Богом». Так я прочел в одной прекрасной статье и дословно написал слова священника. Привел этот пример не для того, чтобы спорить и оппонировать. Это о том, чтобы шире смотреть на жизнь. За пределы границ и общих рамок района, города, страны, принятых норм и обычаев. Я не за и не против какой-либо культуры и веры. Только за личный опыт – ощущения, чувства и индивидуальный результат. Он неповторим и недостижим кому-то другому. Если соседу помогло, это ничего не значит.
В тот момент я сформировал для себя четкий путь: иду прямым классическим врачебным методом. Использую все достижения современной науки и медицины. Но и не отрицаю любых других специалистов и знаний: те, кто будут попадаться на пути, могут быть полезными. Возьму и попробую все, что покажется верным. От астролога поеду к врачу, от врача в храм, из храма к психологу, от психолога на йогу, с йоги к друзьям, от друзей к родителям и собаке. Делал и делаю все, чтобы поддерживать себя, укреплять свою веру, любовь и силу. И не столь важно, кто и что думает. Это мое свободное право: выбирать, что делать и кем становиться, как меняться, какой новый опыт брать.
Астролог вернула мне крылья, надежду, вдохнула уверенности в интуицию. Мой внутренний голос, голос Бога с годами практик усиливается, ведет меня яснее и четче – я повинуюсь с ослабевающим сопротивлением мозга. Когда не знаю, что делать дальше, в смятении или переживаниях слушаю эти аудиозаписи из конца 2018 года и снова черпаю оттуда веру в себя. Я по сей день учусь принимать свою уникальность.
Самое тяжелое испытание для меня. Быть собой. Всегда сомневаться, но продолжать каждый день делать.
Вот все что есть
Я в эти строки
Положу
Я заверну в их суть
Любовь
Щепотку нежности вложу
Я искренность и доброта
Спокойствие, надежда и опора
И сверху вишенкой на торте
Навсегда
Пусть будет вера в человечество
То как основа
Пусть питает всех
Кто это прочитает вслух
Иль про себя
Или ему прочтут
И он увидит
То сердцевина
Ядро всего
Кто ненавидит
Тот обязательно полюбит
Пусть будет так
Пока мы по Земле идем
Пока Мы-Люди
Утром, ночью,
Вечером и днем
31 декабря 2018 года. Новый год
«И придут мудрецы за дураками – след в след».
Воскресение «Все сначала».
Когда узнаешь про опухоль, важно как можно раньше поговорить с опытным человеком. Мне очень повезло, что этим человеком оказалась врач в поликлинике, Мария Романовна Черных. Она по шагам объяснила, что делать: дала направление в онкоцентр на проведение биопсии, чтобы понять, из чего опухоль, и дальше назначить лечение. Что пока ничего не известно, поэтому переживать раньше времени не стоит. Что прогресс очень сильно шагнул вперед, и люди выздоравливают и живут долго после лечения.
Хотелось в это верить. Пугало это слово, само слово. Рак. Но что странно, несколько раз у меня внутри, как буй из-под воды, раньше всплывало предположение: «А вдруг я заболею раком?» Я дико боялся этого и отмахивался как мог, шел дальше. Между прочим, причина подобного внутреннего вопроса была простая: «Сколько мы еще тут будем этой всей фигней заниматься – пить, работать там, где не хочется, когда уже кайфовать? Жить? Дело свое делать по-настоящему?»
От рака не умирают – умирают от страха. Рак и есть страх. Страх жить. Делать то, что по-настоящему хочется. Жечь на все сто: быть необычным, смелым, вызывающим, ранимым. Это часть человеческой природы, которая заложена в нас. Есть программы созидания. Клетки делятся, восстанавливаются, обновляются. Есть программы разрушения. Если не живешь по своей природе, как заложено твоей программой, то включается программа разрушения. Это все равно, что рыба захотела бы ходить по суше, а не жить в воде, а в ее программе жить в воде, плавать, искать пищу, размножаться, быть рыбой. Не тусить под солнцем в шляпе – нет, в воде быть. Так и человек. Кайфуй, делай свои дела, веселись. О нет, говорят, так просто нельзя. Надо много трудиться на какой-то работе, вечно расти куда-то по чьей-то лестнице, брать ипотеку, создавать семью, растить детей и т.д. и т.п. Абсолютно непонятно, кому это все надо, но большинство людей по такой схеме и живут. И я не был исключением. Тоже стремился соответствовать общественным нормам. Только все, что я по правде чувствовал и интуитивно знал о себе, о своей природе, – все это находилось далеко за рамками нормы. Было бесконечно страшно показывать это, делиться собой, самовыражаться. Почему? Сравнения себя с другими, непонимание своей ценности, комплексы. Моя сила быть слабым. Только до этого же надо докопаться.
После Марии Романовны был районный онкоцентр, в котором меня отправили на прием к врачу через месяц. На этом общение закончилось. Квест был следующий: нужно сделать биопсию, чтобы понять, из чего состоит опухоль, и далее с диагнозом в руках начать лечение. Грудь, средостение – это область торакальных хирургов. Оказалось, что на моем районе находится клиника им. Пирогова – один из лучших центров в стране. Выполнив все бюрократические танцы с бумагами, в последние дни 2018 года я попал на консультацию к торакальному хирургу.
Диалог был примерно такой.
Врач вдумчиво смотрит снимок на диске, молча листает бумаги. Я не выдерживаю и спрашиваю:
– Что скажете, доктор? Надо что-то срочно делать? Сколько еще есть времени?
Врач говорит:
– Планы на празднование Нового года есть?
Отвечаю:
– К другу в Нижний Новгород на рыбалку хотел поехать. Что с опухолью-то делать?
– Ну, рыбалка – это отлично, да Вы не переживайте, после праздников приходите уже с результатами анализов, в праздники как раз все это сделайте – там кровь, УЗИ вен и прочее. – Дает список анализов для предоперационной подготовки. – Тут немного, и мы Вас сразу прооперируем. Отдыхайте, спокойно все. Определим, что за опухоль, и потом Вас подлечат. Только с алкоголем не надо много в праздники, как состояние-то?
– Сил не густо, а так нормально. Разбираюсь с делами, вон под Новый год какой «подарок» мне приплыл.
– В общем, жду вас после Нового года, вот мой личный номер, напишите, как все анализы будут готовы, и я скажу, когда ложиться.
После такого общения меня мощно отпустило – еще поживу! Потому что перед этим была ситуация с начальством поликлиники и несостоявшаяся госпитализация со словами: «Такая большая опухоль точно сильно влияет на сердце, возможна остановка». От такого я всю ночь еле спал и только и делал, что прислушивался к своему сердцу. Сейчас уже смешно это все вспоминать, но тогда волны страха и переживаний накрывали, как цунами. И каждая следующая волна была больше предыдущей. Здесь помогало действовать, постоянные мелкие дела, встречи, общение. В этом всем происходило растворение моей тревоги. Но когда один дома смотрел ночью в потолок – это хуже, чем летящий к Земле метеорит, который все точно уничтожит. Здесь я ничего не знал. Неизвестность – самое страшное. Посадите человека в камеру просто так, без срока, без причины, ничего ему не объяснив. А? Только вместо камеры собственный мозг. Самое великое и страшное вещество – человеческий ум. Может создавать бесконечную радость, если желать и делать, культивировать, звать ее в свою жизнь каждый день. А может делать огромные опухоли в теле своего хозяина, потому что самоуничтожение тоже часть жизни и если долго этим заниматься результат очевиден. Он и так очевиден и одинаков всегда – смерть, но можно, например, в 30 с лишним от рака, печально и без особых результатов, а можно в 93 (подставь свое желаемое число), посетив много стран, создав кучу всего за долгую жизнь – и творчества, и событий, и возможностей. Какой вариант предпочитаете?
Все эти предновогодние события дали понять, что 2019 год будет новым во всех смыслах. Поворотным, важным – самым важным за всю мою жизнь. Я предвкушал и невозможно боялся. Главное, что было – вера, есть силы на перемены. К сожалению, в таких условиях, по такой причине. Но мы, люди – такие существа, которые мало что делают от хорошего к лучшему. В основном вечно выползаем из полной жопы. А когда нам становится чуть-чуть легче, останавливаемся. Фух, в этот раз пронесло, и все по-старому. У меня все по-старому оставить уже не было шансов.
Куда ехать и с кем праздновать этот Новый год, у меня не возникло вопросов. Оля, как обычно, была с сыном и отцом ее ребенка, а я впервые за многие годы захотел быть с мамой и папой. Ведь, по правде, тогда было неизвестно, случится ли еще один Новый год в моей жизни. Удивительно, но я абсолютно не помню, как сообщил родителям об опухоли. Наверное, позвонил и просто все объяснил как есть. Похоже, это произошло в тумане первых дней событий, и этот важный момент стерся из памяти. Было очень тяжело сообщать о таком событии окружающим. Всем близким людям. Однако после таких разговоров тело освобождалось от страха и появлялись силы смотреть хоть немного вперед. Чтобы действовать, а не замыкаться в панике и ужасе. У меня есть друзья, которые втайне от родителей прошли свои болезни. Всё лечение и операции. Не осуждаю – это личный выбор каждого. Просто не могу представить себе, чтобы я не рассказал родителям о таком.
Не важно – для их блага, чтобы уберечь или какие там еще могут быть мотивы. Я лишил бы себя такого важного контакта, связи, поддержки. Не говорить – значит отрезать этот канал для любви.
Как заболел, стал медитировать. Просто садился, закрывал глаза и сразу куда-то отлетал. Там видел картины, как красочные фото из космоса, и голос за кадром еле тихо говорил. Можно было усилить его, направить внимание туда. Можно было ослабить – уйти в свои мысли и ощущения. И это было чудо расслабления и блаженства спокойствия. Без причины. Мне стало просто хорошо и все. А голос такой: «Все получится, Антон, ты не очкуй уж, веселись, больше веселись, делай то, что нравится!» Можно было задавать вопросы. Мысленно – и я всегда получал ответ. Не было ни грамма тревоги, а я очень тревожный человек по любому поводу. А в том месте, где я вел диалог с голосом, ее не было. Это оказалось так прекрасно и удивительно. Меня до сих пор это поражает. Я каждый день сажусь, дышу, делаю медитацию, читаю молитвы. Эта пустота настолько изменила меня: чем дольше практикую, тем больше освобождаюсь от себя.
В канун нового 2019 года я поехал к родителям. По пути был в магазине, купил каждому в подарок по офигенной зимней куртке. Так сильно кайфанул. Себе купил плащ с теплой стильной подстежкой очень необычного кроя. Мы болтали, смотрели советские новогодние мультфильмы. Папа нашел мою новогоднюю открытку 94 года. Мне было 7. Я писал заказ Деду Морозу для себя и брата: какие подарки я хочу для нас. Конструкторы ЛЕГО и новые портфели для школы. Даже помню, как писал это, сидя за столом на кухне, а мама вроде гладила белье, стоя рядом.
На той самой кухне мы и сидели. Папа развесил везде яркие гирлянды – было ощущение детства, спокойствия, защищенности. К теплу фоном примешивался колкий страх. Я не знаю, насколько переживали мои родители. Мы не проговаривали это. Да и вообще, тут большой вопрос, кто себя чувствует хуже: тот, кто заболел, или его ближайшие люди. Задаюсь некоторыми вопросами из того периода жизни только сейчас, спустя два года. Они меня догоняют. Как и эта книга. Свербит внутри, не отпускает. И голос шепчет: «Пиши, пока есть время. Пока ты чувствуешь, что оно есть. Все может закончиться в любой момент. Обидно будет не сделать то, что хочется. Ты же уже проходил это, Антон».
Я был в Новый год с теми, кто меня создал. Мой отец по угару подписывает свои смски мне как «Создатель». Сначала не понимал, а потом как понял. Сейчас пишу и ржу над этим. Символично – вернуться туда, где все началось. Где я родился и вырос, чтобы начать все сначала.
«И как страшно бывает начать. Все сначала».
3 января 2019 года. Рыбалка
В первые дни нового года уехал на рыбалку к другу Саше Лапшину в Нижний Новгород. Мы договаривались об этом, когда я еще был «здоров». Тот январь, помню, был крайне морозным, и я ехал в поезде, полный страхов, в мыслях об опухоли и предвкушения встречи с другом. Интересная штука – мозг: ты можешь страдать, переживать и мгновенно переключиться на что-то кайфовое, радостное. Здесь, как и во всем в жизни: я сам выбираю, что сейчас делать.
Саша – очень добрый человек. Для меня пример семьянина, человека с головой и руками, всегда трезвый, спокойный, обаятельный, общительный, надежный. Он забрал меня с вокзала, мы заехали к нему за вещами, немного потусили с женой и ребенком, прыгнули в джип и уехали в деревню.
По дороге поделился своими новостями, и, помню, меня очень поддержала реакция Саши. Сперва озабоченность и тревога, она сменились уверенностью в голосе и словах. Он сказал примерно так: «Я не чувствую, что ты умрешь от этой штуки. Все будет хорошо. Ты точно разберешься с этим».
Два-три дня в деревне мы провели потрясающе. Почти все время на улице, несмотря на сильный мороз. Утром рано вставали. Топили печь, тепло одевались, прыгали на снегоход и мчали по Волге проверять лунки. Бурили новые, рыбачили на леску. Встречали на реке знакомых. Болтали, катались. Снегоход по ровному покрову реки развивал дикую скорость – дух захватывает! Сквозь защитную маску, шапку и пару капюшонов ледяной ветер добирался до костей. Несколько молниеносных минут такой поездки – и я слезал со снегохода со звуками «Вухуууу», а мое тело все еще по инерции мчалось по ледяной глади. Кроме снегоходов, мы встретили Сашиного знакомого, который сам собирает специальные машины. Он рассекал с сыном по реке на самодельном джипе. Джип открытый, рамный, с огромными колесами, как у Камаза. Такого я никогда не встречал. Восхитились все участники той встречи. К сожалению, за несколько дней по старой русской традиции рыбалка не дала нам никакого улова. Единственная маленькая рыбешка была отпущена обратно в лунку.
Особый кайф тех дней – греться вечером в бане. Мы обмывались горячей водой, выходили голые босиком, обтирались снегом и бежали обратно в тепло бани. Жгли свечи, топили печь, смотрели вечером старые фильмы, пили чай, готовили вкусную еду, разговаривали о жизни. Не помню о чем, но было так тепло, уютно и хорошо внутри. Мы заботились друг о друге, веселились, главное – я был не один со своими мыслями. Друг был рядом. Такие перезагружающие поездки, обязательно с кем-то, к кому-то стали моим регулярным спасением от себя. В течение всего моего года лечения.
Во время вечерних прогулок по деревне перед сном я начал замечать, что мне становится тяжело ходить. Каждые условно 5 минут нужно было останавливаться, чтобы продышаться. Не хватало воздуха и сил идти дальше. В эти моменты становилось особо тревожно, я не понимал, что происходит, но было ясно: это опухоль так влияет.
На обратном пути из деревни мы остались на ночь у Сашиной мамы. Она очень заботливая, внимательная, непростая дама. В плане, у нее дар – она медитирует, занимается с людьми, консультирует. Я не понял точно, по каким вопросам, но сейчас осознаю, что она лекарь. Мне понравился ее дом. Большой, просторный, на стене в одном зале были разные иконы и изображения божеств: там был и Иисус, Шива, Ганеша. В ту ночь по астрологии, помню, начинался коридор затмений. Я специально просыпался в 3 и медитировал. Было так уютно, спокойно. Чувствовал свою силу, радость, лечил себя любовью Бога, представлял, как лучи светят на меня из космоса и оздоравливают.
Утром, после завтрака, мы втроем сидели и делали специальную медитацию. Сашина мама включала музыку – голос в аудио говорил, что представлять. Было очень тепло и вдохновляюще.
Перед отъездом мама поддержала меня, как Саша в машине: «Я не вижу, что ты не справишься с этой болезнью. Все будет хорошо, это тебе по силам».
Перед вокзалом я заехал к другу в Нижнем – Кириллу Грину. Мы поугорали с его собакой, тепло пообщались, он угостил меня крепкой настойкой, от которой я просто поплыл. Врач говорил не пить, но я все еще позволял себе это и чувствовал, что мне становилось только хуже и тяжелее, а не легче и веселее. Кирилл отвез меня на вокзал, и по дороге мы разговаривали. Мне сейчас-то бывает до сих пор тяжело рассказывать про свою болезнь. Хотя я так много раз это делал – и в личных беседах, и на своих публичных выступлениях. А тогда, в самом начале, проговаривать свою проблему было очень тяжело, неудобно, некомфортно, даже стыдно. Зачем это кому-то? Такая информация не самая позитивная, да? Наверно, это часть той моей внутренней природы: всегда было тяжело по-настоящему рассказывать, что происходит внутри, что беспокоит, что кипит и не дает покоя. Я скрывал свои истинные чувства, боялся их показывать. Стеснялся, стыдился себя, не обличал их в слова и действия. Думаю, такое поведение, такая моя внутренняя структура психики сыграла большую роль в формировании моего «батона».
Именно в таком тревожно-пьяном виде я ехал в поезде обратно в Москву. Вечером мне предстояло рассказать про свою болезнь еще одной паре близких мне людей. Я должен был приехать в гости на день рождения, в канун Рождества, в начале нового года. Было неприятно думать, что я стал ходячей плохой новостью, и переживал больше о других, чем о себе.
6 января 2019 года. Рождество
По возвращении с рыбалки я поехал в гости. Почувствовал себя так, как будто шел на свидание: купил цветы, шампанское и конфеты с надписью «СЧАСТЬЕ».
Дима встретил меня с собаками, а день рождения был у его жены Ани. Мы очень давно друг друга знаем, с Димой учились в старших классах, с Аней они вместе с института. Болтали, пили вино, делились новостями. Внутри себя я не знал, как подступиться к своей теме. Пришли гости, и мы сидели за большим столом, разговаривали, шутили, что-то обсуждали. В один момент я позвал Диму с Аней из зала на кухню, сказав, что я должен кое-чем поделиться. Рассказал о своих событиях перед Новым годом: нашли большую опухоль в груди, и пока неизвестно, что это. Аня заплакала, Дима также был растроган, мы крепко обнялись втроем.
Не знаю, как это работает, но когда рассказал тогда о ситуации и сейчас пишу об этом, я будто снова проживаю все эти моменты, и мне становится легче. Тогда боль и страх разделили близкие, сейчас этот файл, который печатаю.
В то время у Ани мама умирала от опухоли в мозгу, уже точно врачи ничем не могли помочь.
Я очень благодарен ребятам за тот год поддержки. Просто приезжал к ним, когда отдыхал на районе у родителей после лекарств, и мы общались. Что-то смотрели, веселились, ходили гулять с собаками. Как это делают обычные люди, как будто не замечая, какой я страшный и лысый. Они относились ко мне как к здоровому человеку – без жалости и немого дискомфорта.
Для тех, кто будет это читать, знайте, пожалуйста. Человек, который болеет, не хочет специального отношения к себе – конечно, если он не манипулирует через болезнь. Просто забота, просто любовь, просто поддержка, которую он просит.
Дело со мной обстояло так, что я почти никогда не умел просить. Даже в такой критический период разбирался со всем сам. Но за подзарядкой приезжал к родным и близким – это меня спасало.
Спасибо, Дима и Аня, что были рядом в самый тяжелый период моей жизни.
10 января 2019 года. Руки
«Руки-ладони
Просто свидетели
Наших побед
И неудач
Крепко сжимаем
Все жизни месяцы
В два кулака
Несем их сквозь плачь
Я пришел к тебе
И без сомнения
Прошу отруби их
Ты же палач
Боже, настал тот день
Освобождение
В темнице кромешной
Стал слепой зряч».
Антон Смирнов.
Я давно везде слежу за ними, снимаю людей за работой, в транспорте, в быту, лежу, бывает, и рассматриваю свои – как сквозь них светит солнце, или даже ночью, в темноте, поднимаю и постепенно вижу их силуэт. Это про руки, ладони, кисти.
Придумал эти кадры летом, записал все и решил, что надо это обязательно снять, вытащить из моей головы, проявить. Спасибо Оле Митюрич, она мастерски запечатлела мои эксперименты с руками. В процессе съемки Оля придумала, чтобы была динамика, движение в кадрах, где ладони взаимодействуют, для этого можно использовать муку. Благо она была в фотостудии на кухне.
Думая, как описать, почему решил снимать руки, я вспомнил мемуары Роберта Леки «Каска вместо подушки. Воспоминания морского пехотинца США о войне на Тихом океане». Книга потрясающая, рекомендую к прочтению всем мужчинам. Я смотрел фильмы, читал книги, когда изучал ход войны союзников с Японией на Тихом океане во время Второй мировой. Некоторые отрывки из книги Леки навсегда осели в моей памяти. Среди них именно этот подходит сюда как нельзя лучше:
«Я вылез из воронки и пошел к аэродрому. В двадцати метрах горел танк. Внутри оставались мертвые японцы. Вражеские снайперы висели в своих люльках, как куклы, положенные в рождественский чулок. Я сделал еще один шаг и едва не наступил на чью-то руку. Уже открыв рот, чтобы извиниться, я увидел, что эта рука никому не принадлежит. Она не была частью тела, а лежала сама по себе, ладонью вверх, чистая, сильная. Я замер, не в силах отвести от нее взгляд. Руки – это мастеровой души. Это вторая часть человеческого триединства – головы, рук и сердца. В человеке нет ничего более выразительного, более красивого, чем руки. Было невыносимо видеть эту руку, одиноко лежавшую в пыли, словно презрительно отброшенную прочь и переставшую быть частью человеческого тела. Это было олицетворение бессмысленности войны, первобытной дикости нашей собственной техники разрушения».
Очень важно для меня – воплотить свою задумку. Во мне всегда рождается много идей. Я записываю их в заметки, но крайне мало какие доходят до воплощения или хотя бы обсуждения с кем-либо. «Прикинь, что придумал на днях, как тебе идейка?» Тогда моя болезнь дала понять, что здесь все очень конечно, и лучше воплотить идею, получить результат, освободить энергию, дать ей жизнь, чем устраивать кладбище внутри себя.
После рук Оля поснимала меня, и я увидел себя другим. Взгляд – такой сильный поток энергии шел изнутри, меня удивили, восхитили и одновременно напугали некоторые кадры. Я не узнавал себя, не видел себя таким. Перед съемкой еще подстригся, сделал себе воинственный ирокез, вдохновляя на борьбу. Столько лет убивал себя, а теперь предстояло все изменить и потрудиться.
Фотографии можно посмотреть, перейдя по ссылке. Там всего будет 4 блока с фотками. Напишите в комментариях как Вам эта история и фотографии.
Эта съемка – воплощение моей творческой задумки, дала мне много сил, радости и вдохновения. Внутри появилась опора на веру, что это важно для меня. Творческое самовыражение.
Так я истинно существую. Проявляюсь и воплощаюсь в этом мире.
Спасибо, Оля, что уделила мне время и поддержала. Мы классно повеселились тогда вместе. Благодарю.
13 января 2019 года. Я вижу как внешне молодые
Я вижу как внешне молодые
По взгляду уже пожилы
И теплятся в огне алом
Глаза стариков из мглы
Дети ребячатся ярко
Свободно, беспечно, легко
Сгорают их крылья как палки
В печах родительских "но"
Крики из прошлого немы
Боли зашитые в шрам
Чего ты хотел то по правде?
Всевышний взывает к Богам
Я предал все то что делал
Оно оказалось не то
Теперь я иду по морозу к югам
Скинув былое пальто
16 января 2019 года. Сильные духом
Я написал эти строчки, выложил фотографии и отметил людей, которые сильно повлияли на меня-Светлана Нечаева, Артем Митрохин, Максим Кузьмин, Рита Полякова, Оля Митюрич (Жарская), Тимур Бойматов, Настя Ильина, Максим Быков, Дима Маслов, Катя Лебедева (Левина), Маша Skye Головина.
Все эти люди являются для меня примером сильных духом людей на пути к себе. Я очень благодарен, что знаю Вас, Вы вдохновляете меня идти дальше, спасибо. Таким как Вы-эти стихи.
Сильные духом воспрянут
Выйдут из пепла, игл и боли
Сильные духом восстанут
За собой поведут они многих
Сильные духом не перестанут
Ошибаться, падать и снова вставать
Сильные нет, не устанут
Подобным себе свои вахты сдавать
Сильные духом знают
Отчего они таковы, не иначе
Сильные духом прознали
Какого это не давать сразу сдачи
Сильного духом конечно
Можно взять и тоже сломать
Но сильный духом починиться
В тот же миг чтобы крепко стоять
Сильных духом ты знаешь
И назовешь мне их имена
Только я хочу слышать
Среди их голосов
Твои слова
Они меня вдохновят
Чтобы я вдохновил еще многих
Сильные духом идут
Забирая слабых с порогов
24 января 2019 года. В больнице
«Горбатого могила не исправит,
горбатым он там и сгниет».
Антон Смирнов.
Лежал в больнице, сосед по комнате – мужик Иван из Переславля, добрый, простой, ему где-то под 60. У него тромбы в паховой артерии застряли, стала нога болеть, повезло —попали бы в сердце, и уже был бы не здесь. Моя операция, позже лежу, книгу читаю, жду, когда за мной приедут на каталке. Иван сидит рядом за столом, отвечает на вопросы врача-анестезиолога:
– Аллергия на какие-нибудь препараты есть?
– Вроде нет.
– Как наркоз переносите? Когда последняя операция была?
– Ууу, давно что-то было, а наркоз переношу нормально. Вроде бы.
– Курите?
– Да.
– Сколько лет примерно?
– Сорок.
Врач пишет в бланки. Иван чешет подбородок и вдруг говорит:
– Доктор, вот скажите, как Вы думаете, это из-за курения у меня случилось?
Я чуть не упал с кровати от такого почти философского вопроса.
Врач оторвался от бумаг, выдержал паузу и ответил:
– Как Вам сказать, и да, и нет, тут много факторов влияет, но в Вашем случае скорее да.
Еще несколько вопросов, затем врач забрал бланки и ушел.
Иван сел на край кровати, подпер голову руками, глядя сквозь пол в тишину. После нескольких минут немой медитации, Иван спросил вселенную вслух:
– Что же, бросать курить, выходит, надо?
Так как в комнате никого, кроме меня, не было, пришлось отдуваться за вселенную:
– Думаю, да.
– Серьёзно?
– Оно того стоит, точно Вам говорю, сам бросил, когда стал бегом заниматься, много курил раньше.
– Правда, что ли?
– Ну да, попробуйте, повод у Вас вполне приличный для этого.
– Да уж. Ладно, подумаю.
Через несколько минут Иван разделся, лег на каталку, махнул мне рукой, и сестры повезли его в операционный блок.
Мы встретились только через сутки, всю ночь и пол следующего дня он пролежал в реанимации под наркозом, сложнейшая операция, в то время как я с вечера уже мучился с трубкой из легкого после своих процедур. Никто меня не предупредил про дренаж и для меня это был «сюрприз» на грани сцены из фильма ужасов. Я очнулся после операции, почти сразу захотел пойти в туалет. Скидываю одеяло, а из меня трубка торчит в колбу полную крови. Я охренел от страха, вызвал медсестру и мне все рассказала про дренаж. Днем мне его сняли, затянули швы на груди, отчаяние и боль отступили – впервые за двое суток можно было поесть.
После ужина привезли Ивана, все у него прошло удачно. Я был очень рад, переживал, почему так долго его нет. Вскоре он уже задорно и неспешно хромал в туалет и столовую. Меня отпустили на ночь домой – после каменной больничной койки кровать дома манила как никогда своим чудесным мягким матрасом.
На следующий день в обед пришел за вещами и выпиской. В палате застал Ивана, одевающего свою теплую куртку:
– Пойду покурю.
– Что, так сильно хочется?
– Нет, совсем не хочется, вообще.
– Так зачем тогда, Вы же бросить хотели?
– Вроде хотел, да. Я быстро, сейчас вернусь.
И ушел. Через пару минут входит, снимает куртку, задумчивый. Собираю вещи, глядя в рюкзак, спрашиваю:
– Ну как все прошло?
– Тошнотворно, хуже некуда.
– Может, все-таки бросите?
– Наверно. У меня же в правом паху то же самое, сказали, что надо немного отдохнуть и снова сюда ложиться на операцию, а еще, представляешь, мне, пока все эти обследования делали, сообщили, что почку надо одну удалять – мол, ей конец.
– Да уж, ну и новости у Вас.
– Ладно тебе, ничего – будем живы, не помрем. Тебе-то чего сказали?
– Пока не ясно, через неделю только анализ будет готов.
– Ооо, эти да, они любят время потянуть. Ты не серчай раньше времени. Вот у меня моя жена, например, бабка уже, на-те рак нашли, ну прооблучали ее, и все – бегает, пуще прежнего, живет, не тужит. И ты не тужи, понял?
– Понял. Спасибо Вам, я домой пошел, мне тут рядом.
– Ну, будь здоров.
Я пожал его огромную крепкую руку работяги и спросил напоследок:
– Курить-то бросите?
– Ну посмотрю, как пойдет, подумаю еще.
– Ладно, до свидания.
– Давай, удачи.
Я шел домой по морозу и печально рассуждал: «Человек все-таки удивительно упертое создание – уже мог быть мертв из-за того, как относился к себе ранее. Бог, Будда, Аллах, Иисус, Кришна, случай, Вселенная, чудо, удача, врачи (нужное подчеркнуть или дописать своё) спасли тебе жизнь сейчас, отсрочили смерть неизвестно насколько. Не повод ли это измениться, что-то переиграть для самого себя, сделать по-новому? Выходит, что даже этого недостаточно. Живущий в любом климате, покоритель космоса и «царь» всех зверей, человек до сих пор наименее всего приспособлен к переменам. К горшку с детства приучен, а к переменам нет».
2 февраля 2019 года. Работа
Я устроился на работу в ВИАМ в ноябре 2008 года, когда заканчивал магистратуру в МАТИ им. Циолковского. К 10-летнему юбилею своей инженерной деятельности, в конце 2018 года, пришел к абсолютно депрессивному состоянию. Осень-зима – отчетный период по научно-исследовательским проектам: куча бумажек, отчеты, проверки, совещания, защита результатов этапов, правки, снова бумажки, десятки подписей. Бюрократический дурдом во всей своей красе, и так год за годом – одно и то же. Не было никакого желания вставать утром на работу, я постоянно приезжал минута в минуту, впритык к необходимому времени. Нужно было приложить пропуск на проходной до 9:40, потому что каждый месяц были проверки: опоздал – штраф. Повсюду серые стены производственных помещений, одни и те же лица замученных коллег и руководителей. Нет места для свободы, радости и полета мысли. Возможно, кто-то полон вдохновения в этих стенах, не отрицаю, но это был точно не я. Работал в лаборатории №2. Мы занимались разработкой защитных покрытий на детали ГТД. Конкретно моя область – защита лопаток в турбине двигателей. Высокие температурные и механические прочностные нагрузки требуют разработки новых сплавов для лопаток. Я со своим руководителем занимался разработкой новых покрытий для этих лопаток. Что делал: нанесение покрытий, испытания, аналитика результатов, исследование зарубежной научной литературы, исследование образцов на электронном микроскопе, разработка технической документации, куча внутренних дел обеспечения работы лаборатории и ее оборудования, написание научных статей, участие и выступление на конференциях, конечно же, распитие алкоголя с коллегами на рабочем месте по праздникам и без, безделье, тунеядство, уклонение от выполнения своих обязанностей, бесконечная скука от повторяющихся рутинных действий, которые не приносили никакой радости.
Безусловно, были интересные моменты! Мне нравилось работать на установке, наносить покрытия на образцы и лопатки, проводить испытания в высокотемпературной печи, анализировать результаты – почему какое-то покрытие сработало, какое-то нет – просто обожал работать на электронном микроскопе – настоящее чудо техники. В какой-то период, помню, у меня скопилось так много не отсмотренных образцов шлифов – до испытаний и после – различные температуры и длительности выдержки 1100-1150-1200-1250 градусов. Я засел на микроскоп и несколько месяцев, два точно, все фотографировал, разбирался с микроструктурами, определял состав различных фаз, мои глаза горели, потому что это вызывало дикий интерес. Посмотреть внутрь всей этой истории при огромных увеличениях и разобраться, какое покрытие лучше и, главное, за счет чего. Вот это настоящая исследовательская, прикладная наука. По крайней мере, я так считаю.
В остальном работа была сущей скукой, если в середине 2010-х это еще компенсировалось хорошей зарплатой. С бывшей женой были поездки в Доминикану, Барселону, Шри-Ланку. Египет и Турция тоже были. Я летал с другом кататься в горы, в Австрию.
К концу 2010-х денег стало меньше, а работы, трудностей и бюрократических глупостей гораздо больше. Усталость, раздражение, злость – все копилось внутри. Не было понимания, что можно разорвать этот круг серости, просто пойти и поискать что-то интересное, связанное с той сферой, которая мне интересна и действительно важна: фотография, музыка, журналистика, писательство, кино, выступления на публике, музыкальные концерты.
Незадолго до обнаружения опухоли, я договорился о собеседовании у друга в компании по организации мероприятий. Он колесил по всей стране, организовывал музыкальные концерты и фестивали. Мы несколько раз отдыхали с ним вместе, и я все время расспрашивал, что за такая работа интересная у него.
Пишу это и вспоминаю, как он звал приехать на фестиваль Нашествие в 2017-м, их компания была организатором, а я затупил в тот выходной, заленился ехать. Возможно, уже тогда бы меня зацепило, и я бы ушел с нелюбимой работы. Так и в конце 2018-го наше собеседование не состоялось: позвонил, рассказал про опухоль и все отменил.
То, что вынес из этой истории: долго терпеть здесь не помогает, и, если дух тянется к приключениям, надо его накормить, он не просто так этого хочет. Мысли о лучшей яркой жизни и интересной деятельности – не просто мысли. Это голос, который манит, зовет, шепчет, представляется нам какими-то небылицами и мечтами. Где я и тот грандиозный человек, с какой стати и почему Я – это ОН, а ОН – это Я. Как туда приехать и что делать. Подобные вопросы, к сожалению, не вдохновляли, а только больше печалили и угнетали, ведь текущее положение дел было настолько неинтересным, а что делать – не знаешь. Искать, общаться, спрашивать, читать литературу о счастье, делать профтесты я начал только во время лечения.
Не тратьте свою жизнь на то, что не нравится. Ваше время – не товар. Ищите и точно найдете. Бог всегда даст Вам столько денег, сколько сейчас нужно.
Я не жалуюсь, что столько лет просидел на одном месте. Был другим человеком, и это мой большой жизненный урок: я учился быть ответственным, исполнительным, дотошным, увлекающимся, всегда ищущим ответ. Все это теперь во мне и ведет по жизни. Только теперь в тех делах, которые я выбрал и делаю с радостью. Первопричиной стали не деньги, а удовольствие, самосовершенствование, неутомимый интерес.
Люблю снимать, люблю заниматься йогой и вести занятия, люблю выступать со стихами, люблю создавать музыку. Из этого всего сегодня складывается моя счастливая жизнь.
3 февраля 2019 года.
Light Line
Light Line я выложил на soundcloud 3 февраля 2019.
Написал треки в деревне. Сразу после больницы поехал навестить дедушку. Он тоже был после операции. На сердце-ему поставили кардиостимулятор. Дедушка встретил меня в посёлке на тракторе. Мы ехали через зимний лес до деревни.
Чувствовалось насколько мы оба были одиноки в своих жизнях. Спасали дела по дому, бытовая рутина. Постоянно шел снег. Дедушка тяжело восстанавливался. На тракторе днем чистили дорогу, я помогал: таскал и заливал солярку, рубил лес, который завалил дорогу. Вечерами мы сидели за большим столом, ели и болтали. Перед этим мазали друг другу швы на груди для заживления. У него слева, у меня справа. В один из таких вечеров я поставил на стол камеру и расспрашивал дедушку о его детстве и жизни во время Великой Отечественной войны.
Фото для обложки сделано в бане. Дверь высохла и образовалась линия света. Я сидел в темной парной, заметил это, сходил за телефоном и снял.
Light Line так и переводится-линия света. Светлая полоса.
Тогда мне очень хотелось верить, что в той непроглядной темноте, в которой я жил, когда-то должна наступить светлая полоса.
Приятного прослушивания – трек по ссылке:
7 февраля 2019 года. Йога
«Мои
Мои на вечно
И я Ваш тоже
Навсегда
Моя любовь к Вам бесконечна
Мои Вы просто
Па и Ма»
Антон Смирнов
«Родителям в день своего рождения».
В йогу мне помогали зайти дважды мои самые близкие люди. В юношестве – мама, когда заболел – девушка Оля.
Первый раз, когда я учился в институте. Осанка становилась все хуже, я ничем не занимался для поддержания себя. Мама стала ходить на йогу Айенгара на Таганской и позвала меня приехать после работы, я уже несколько раз в день работал на ВИАМе. Cтал заниматься, мне понравилось. В тот период в зале тренировались одни дамы и бабушки. Среди всего этого бомонда затесался я. Конечно, сначала это было большое разочарование в себе: не мог не то что дотянуться до стоп, а еле дотягивался до голени в наклоне. Я был не деревянный, а как будто состоял из бетона. Постепенно, раз за разом, я топил бетон и чувствовал себя увереннее и легче. Боль отступала, и приходила легкость, сила, удовлетворение. Главное тогда, конечно, была шавасана, после всех пыток асанами. И уже там я много раз ловил сильные спецэффекты: лежа с закрытыми глазами, у меня под веками начинали меняться цвета один за другим, носиться причудливые геометрические фигуры. На время я отлетал и смотрел удивительные мультфильмы. Ничего не понимая, просто кайфовал в этом всем и после занятий чаще всего ехал к друзьям. Мы пили пиво, курили траву – такой вид досуга был самой регулярной практикой. Весь энергетический заряд от йоги сливался в никуда. Дальше загрузки по работе стало больше, и йога ушла из моей жизни.
Вспоминать о ней я стал незадолго до болезни. Занимался бегом, и утром хотелось тянуться. Я делал йогу по видео 15 минут и отправлялся на работу. Мне очень помогало: простой комплекс на все тело, но и в нем у меня кружилась голова и тяжело было держать баланс. Несколько раз я отключался и очухивался лежачим на полу. Видимо, расшевеливалось то, что давно спало в теле, и от подъема энергии, увеличения кровотока и давления меня выключало. Будьте осторожны при занятиях дома в одиночку, без должного опыта это может быть опасно.
Оля стала ходить на йогу на районе, рассказывала про ретрит. Я уже был готов пойти заниматься сам. Когда узнал про опухоль, на день рождения 7 февраля Оля подарила мне абонемент на 10 занятий в студию. Мой счастливый билет в новую жизнь. Cтал ходить на занятия к основателю студии – Оле Меренковской. Помню, мы познакомились за несколько дней до обнаружения у меня опухоли: я помогал в йога-студии снимать новогодний детский праздник. Была куча народу: дети, родители, преподаватели йоги. Я отошел в сторону и наблюдал, как дети синхронно выступают, родители сидят вокруг в огромном круге. Восхищался праздником, атмосферой, детьми, которые так легко делали сложные асаны.
На наших утренних (начинали с 7-00) практиках хатха-йоги в студии YOGATAKYOGA Оля сразу давала сложные асаны, и это меня очень впечатляло и вдохновляло. Она показывала, и это казалось со стороны невозможным, абсолютно недоступным для меня. Показывала и смело говорила: «Делаем». И получалось! Хотя бы на несколько мгновений, миллисекунд я оказывался там, где никогда раньше не был и даже не думал, что сам могу. Это был колоссальный опыт – в эти мгновения моя вселенная увеличивалась, росла, раз за разом. Самые большие прорывы случались, когда я был наименее готов к этому: выходы в стойки на руках и на голове, бакасана и балансы. Я занимался сам, каждый день что-то делал. Дыхание, молитвы, асаны —я высвобождал столько внутренних сил и радости. С началом лечения тело менялось и становилось еще тяжелее физически и психически, чувствовал себя как большегруз, а откуда черпать энергию, таскать это все на себе. Где взять настрой, удовлетворение, веру, радость, силы? Я делал практику утром, и уже самое важное готово. Значит, остальное все точно смогу.
Летом занимался в парке, нашел уютное место. Вокруг трава, речка, деревья, солнце. Брал с собой еду и кайфовал, приезжал на велике, занимался, дышал, молился – напитывался как мог. Богом-природой, верой в себя, говорил в медитациях: «Я здоров», пронизывал свое тело через практику заботой, любовью. Я могу это описать, как будто через эти действия подключался к неисчерпаемому источнику, а там было и есть все, что мне нужно: сила, радость, наполненность, смелость, удовлетворение, здоровье. Научился управлять через это своим настроением, чувствами, эмоциями. Моя жизнь стала только моей. Вернул себе себя, контроль над собой. И здесь я никогда не был один в этом процессе: Бог всегда рядом. В течение всей жизни, во всем. Это понимание, когда оно переливает чашу, выходит стихами, слезами, песнями, танцем, радостью. Хочется делиться этим состоянием, чувствами, здоровой радостью. Я называю это – жизнь на природных кайфах. Жизнь становится для радости, для удовольствия, для любви, созидания, творчества.
Йога стала моим проводником в жизни. Я учусь и развиваюсь через нее. Она моя опора для счастья. Через нее начал тренировать мышцу счастья, обратил все свое внимание на себя и стал жить изнутри наружу, а не от внешних обстоятельств. Я сам их создаю своими действиями – условия, которые вижу. Непрерывная, бесконечная работа.
Лучшее – самое важное занятие в моей жизни. Делать йогу для самого себя и быть счастливым.
Я уже здоровый и счастливый, значит, можно делиться своим опытом и отдавать его, служить примером, служить людям, Богу, миру.
Благодарю тебя, Мама, Оля Митюрич (Жарская), Оля Меренковская, Бог.
8 февраля 2019 года. Обезьяна от Бога
Два друга разговорились.
– Так во что ты веришь то, если не в Бога?
– Не знаю, но его точно нет. Все есть, а его нет.
– Тогда всё в науке?
– Нет, она мало что объясняет.
– Справедливость?
– Не смеши.
– Так как ты живешь, во что веришь?
– В себя.
(Тычет пальцем в грудь)
– А ты кто?
– Человек, от обезьяны. Я просто эволюционировавшая обезьяна, которая несется на обитаемой планете в бесконечном космосе вокруг звезды. Все.
– Прямо точка?
– Да. А ты кто?
– Тогда я обезьяна от Бога.
– В смысле?
– Я верю и в науку, и в Бога, и в себя.
– А что так можно?
– Думаю да. Наука пытается и многое верно, ей все не понять и не открыть, и видимо так оно и должно быть, раз так. Я верю в Бога, он дает мне силы, когда наука бессильна объяснить мне зачем я здесь. Когда я один ночью пью чай при свечах дома и смотрю в окно пишу стихи-зачем я это делаю у науки есть ответ? Зачем мне так больно, когда я вижу бездомного и нет денег с собой, чтобы ему помочь? Зачем слезы текут по щекам, когда я в кино смотрю фильм? Зачем люди болеют одними и теми же болезнями, и кто-то жив, а другой нет? Почему именно у моей мамы такие ладони бархатные теплые, ни у кого таких больше нет-проверял?! Почему я могу у пасеки сидеть часами слушать как пчелы летают и в небо смотреть за птицами и так хорошо? Почему я фотографирую то что фотографирую? Кто если не Бог во мне говорит со мной?
– Ты про этот постоянный назойливый шёпот, говорящий что делать, чтобы якобы стать счастливее?
– Да, это он-у тебя тоже так?
– Да! Знаешь, я не могу его мечтательные фантазии слушать, сплошная утопия, тем более это же надо все это делать, что он говорит, а времени нет на эти бирюльки-жизнь то другая, работа, некогда за мечтами бегать.
– Жаль. Звучит печально друг.
– Да, сам понимаю.
Пауза. Оба грустно задумались.
– Знаешь, а я отзываю то, что я – обезьяна от Бога.
Выпалил вдруг первый.
– Это как?
Опешил друг.
– Меняю. Я – мечтательная обезьяна от Бога. Вуаля! (Сказал и щелкнул пальцами).
– Ну дела, так быстро! Прям так взял и поменял на ходу!? Хоть подумал?
– Да, и подумал, и взвесил, и решил!
– Так быстро?!
– Представляешь!
– Не понимаю, как так быстро можно, ты же даже ни с кем не посоветовался! Что скажет твоя девушка на такую быструю смену ориентиров? Это же надо будет объяснить все эти дикие перемены в тебе!
– Я думаю мы поговорим, и она поймет меня, надеюсь на ее принятие ситуации. Конечно, предстоит разговор не из легких.
(Тяжело выдыхая, смотрит в пол)
– Думаешь надо будет взять вино и цветы?
Первый задумался и ответил.
– Нет, тут ни к чему, хотя идея хорошая, мне нравится, но чую это может сбить ее с толку. Не каждый день я решаю, что я мечтательная обезьяна от Бога! (С улыбкой тычет указательным пальцем в потолок).
– Господи, о чем ты вообще! Конечно! До сих пор не могу понять, как ты только решился на это! Безумец!
– Вот так (разводит руками). Сам удивляюсь-живу и меняюсь.
– И как тебе так?
– Ты знаешь, иногда сложно, даже очень страшно, но это как тренировка. Каждый раз что-то новое-понемногу. И я скажу тебе это затягивает-я становлюсь ненасытным до нового, голодным. Новые люди, новая музыка, новые знания, фильмы, путешествия – это начинает затягивать не на шутку.
– Да ну тебя-серьёзно?! Я знал! Говорят это сильнее любых наркотиков – это правда?
– Что именно?
– Эта твоя необузданная теперь тяга к новому в жизни!
– Аааа! О да, определенно! Я всякое пробовал, но это не идет ни в какое сравнение. (Провел рукой разрезав воздух). Это сильнее всего.
– Ей богу, друг! Я тебя прошу только поосторожнее с этим-контролируй себя, я уже переживаю. Не ровен час, начнешь носить африканские разноцветные рубахи вместо футболок!
– Оооо! Ты думаешь я способен на это?
– Думаю да, по глазам вижу ты уже задумался об этом.
Первый вдруг смотрит на часы.
– О боже! Мне же пора ехать!
– Она ждет тебя?
– Да. Она еще не знает, что я решил – это будет новость. Как раз мы встречаемся, удачно вышло.
– Что ж спасибо, что заехал.
– Да, тебе спасибо, пойдем.
Первый идет в прихожую, друг за ним. Уже в дверях второй на прощанье:
– Знаешь, если решишь все-таки поехать за африканской рубахой-позвони мне, поехали вместе.
– Серьезно?! Думаешь мне она пойдет?
– Думаю и мне тоже.
– Так ты себе тоже хочешь! Уверен?
– Думаю, да. Мне понравилось, как ты сказал про перемены. Надо же с чего-то начинать.
Через пару дней они созвонились и поехали в салон за африканскими рубашками.
11 февраля 2019 года. Василий 60
Оле поступил заказ на съемку от друга стилиста по волосам. Придумали сделать брутальную фотосессию мужчины на мотоцикле. У знакомых на территории фабрики был гараж по сборке кастомных мотоциклов и один из них как раз был там. Пригнали его в Фотоцех, поставили свет, фон и начали креативить.
Фотосъемки-крайне муторный процесс, но интересный. Особенно когда нет референса-образца с четким результатом. Из пустого белого пространства циклорамы создается нечто чего никогда не было. Одежда, макияж, волосы и яростная погоня за идеальным ракурсом и кадром, которого не существует. Я помогал на площадке. Главенствовали Оля Митюрич с фотоаппаратом и Сергей Борисович Горбунов по всем техническим моментам.
Сергей Горбунов-Олин и мой учитель, глыба в фотографии. Занимается ею больше 30 лет. Фотограф, художник-график, педагог, специалист по рекламе, дизайнер-верстальщик, специалист по цветокоррекции, арт-директор печатных изданий, был заместителем директора дома моды Славы Зайцева. Сергей Борисович потрясающий человек, воспитанник старой советской школы. Уникальный специалист настолько широко спектра и объемов знаний. Я не знаю чего он не знает. Величайшая личность. Он создал фотостудию Фотоцех в одном из помещений на территории московской фабрики технических бумаг «Октябрь». Фабрику переделали в творческий кластер и различные производства. Будете в Москве загляните-Переведеновский переулок 18. Там постоянно проходят какие-то выставки и движухи.
Со слов Оли Сергей сделал фотостудию и деньги иссякли. Там клевая кухня, душ и туалет, циклорама, кабинет и шкафы для хранения оборудования, библиотека на 2 этаже. Высоченные потолки, потому что раньше это видимо был цех с массивным оборудованием для производства бумаги. Оля зашла как арендатор всего пространства и делила ее с друзьями соарендаторами. Этери делала портфолио проституткам и креативила с фэшн съемками, Витя Трушин снимал одежду для онлайн магазинов, Андрей Снопков с командой создавали фото и видео для разных компаний, делали онлайн трансляции конференций, Оля снимала портреты, предметку и несколько раз клипы для знакомых музыкантов.
Героем съемки был Василий. Мощный, крепкий, с потрясающими татухами, очень скромный и расслабленный. С немым терпением выносил все наши правки по положению рук и головы, кучу раз меняли схему света, отражатели, переодевания, каждый раз правка по волосам. Фотографии получились просто вау! Но больше всего он поразил нас своей историей перемен. Василию только исполнилось 60 лет. Он ушел на пенсию, семья, двое взрослых детей. На фотосессии очень обрадовался, что у него появятся новые фотографии-предыдущие сделаны 20 лет назад, когда он работал в офисе. Вдруг в паузе на съёмке говорит: "Хотите покажу себя сорокалетнего?». Мы переглянулись и согласились. Никто не верил своим глазам-с фотографии на экране телефона на каждого смотрел полный мужчина в белой классической офисной рубашке в позе со скрещенными руками на груди. Лишь некоторые черты пухлого лица Василия из прошлого соединяли его с настоящим моментом. Сказать, что сейчас он выглядит моложе и лучше-не сказать ничего. Он был как сошедшая с обложки модель журнала Men’s Health. На вопрос "В чем Ваш секрет?" без раздумий ответил: "Не надо работать в офисе, правильное питание-никакого сахара, много физических упражнений, ухаживать за собой, заниматься любимым делом".
Просто распечатаю себе его фотографию и повешу на стену, как пример удивительного счастливого человека в 60 лет. Есть к чему стремиться!
Пенсионный фонд России точно не тех людей выбирает для своих рекламных плакатов.
14 февраля 2019 года. Прости меня тело
Прости меня тело
Я был так жесток
И невнимателен раньше
Прости меня тело
Я был одинок
Не представляя что дальше
Прости что совал в тебя
Пищу такую
О чем вспоминать уже страшно
Прости мне погоню мою
С веществами
Дающими счастье из фальши
Прости мне ту боль
От разрезов до шрамов
На теле оставлена масса
Прости что хотел
Убить тебя даже
От страданий обезопася
Прости что лживых бутылок
Я выпил так много
На утро терзаясь от правды
Прости что губил тебя
И не знал я
Что ты есть мой дом
Самый главный
17
февраля
2019
года
. Medicine Music
Medicine Music я выложил на soundcloud 17 февраля 2019.
Придумывал треки везде, где бывал-в дороге в транспорте, в больнице, дома, на работе.
Мой любимый You Never Alone – ты никогда не один. Помню так кайфовал с него, сам слушал на повторе. Такое лиричное пианино, энергичный бит, светлая радость, подъем внутри от этой музыки. И это действительно-мой пример только подтверждает-в тяжелые моменты жизни пишутся самые светлые произведения. Ночами я лежал один и молил Бога дать мне еще один шанс. Писал музыку, стихи.
Фото для обложки-стена дома на районе в Измайлово. Часть стены все время перекрашивали-видимо что-то закрашивали. В этот раз выбор цвета меня поразил. Выглядело крайне пестро среди окружающей серости. Я сделал много кадров и один из них идеально подошел чтобы вставить в каждый квадратик плитки по букве из названия. Музыка действительно получилась лечебная-помогла мне пройти сквозь неопределенность, страх, переживания. Я обратил их в такую музыкальную форму.
Приятного прослушивания-трек по ссылке:
19 февраля 2019 года. Туберкулезный диспансер
Есть места, где я бывал, в которые ни при каких условиях не хочется возвращаться. НИИ Туберкулеза и его стационар – то самое место. По результатам трех исследований мне ставили диагноз: гистиоцитоз из клеток Лангерганса. Это крайне редкое заболевание – не совсем понятно, почему оно происходит и как его лечить. Как и рак, оно связано с ослаблением иммунитета. Я прочел несколько статей и выяснил, что в НИИ Туберкулеза это исследуют и лечат. Собрал все материалы и поехал на консультацию. Теплилась надежда на движение в лечение. Потому как уже второй месяц не происходило ничего: меня отфутболили в НИИ Гематологии, а в обычной больнице не могли помочь тем более.
Февраль для меня прошел в каком-то забытье. После больницы я еле-еле ездил на работу, чувствовал, что сил становится все меньше, состояние постоянной слабости, хочется спать, отдыхать и лежать, апатия и страх при мыслях о болезни. К сожалению, тут сыграла роль моя нерешительность, тем более в таком остром моменте, как спасение собственной жизни: промедление точно ведет только к смерти. Я просто боялся, страх сковывал. Это редкое заболевание, по правде, было хуже, чем рак, потому что нет статистики, оно не изучено так глубоко, нет четких протоколов лечения. Услышать слово «рак» пугало гораздо сильнее, чем какой-то «новый» гистиоцитоз.
Вообще, все это время состояние было тяжелое: неопределенность, страх, апатия, боязнь делиться тем, что со мной происходит. Я понимал, что сам пришел к такому результату в жизни, и это сильно било по внутреннему миру: все иллюзии разрушались, реальность наступала по всем фронтам. Ключевые жизненные вопросы висели годами без решений: смена работы, прекращение отношений с Олей, поиск себя и самовыражение в творчестве. Было стыдно признаться себе, что столько лет удобно сидел на жопе на нелюбимой работе и не пробовал новое. Было больно разрушать отношения с Олей, которые с самого начала никуда не двигались: она жила со своим сыном и отцом ребенка, а я переехал к ней на район с надеждой на совместное будущее, сразу после развода. С творчеством – куча написанных в стол стихов, сотни прекрасных отобранных фотографий, мечты выступать со своей музыкой и стихами.
В НИИ Туберкулеза мне предложили сразу ложиться: по результатам УЗИ, в правом легком было полно жидкости. Отсюда и слабость, быстрая усталость при ходьбе. Опухоль влияла на легкие, они заполнялись жидкостью, из-за чего возникала нехватка кислорода, остановка сердца, смерть. Последовательность примерно такая.
Я лег. Мне начали давать преднизолон и назначали удаление жидкости. Ужасная процедура – вспоминаю, и все тело каменеет. Страшный, обшарпанный хирургических кабинет, куча студентов, которые стояли и смотрели, как это происходит. Я сел на стол, мне сделали несколько обезболивающих уколов в спину и далее ввели длинный катетер в легкое. В нем нет нервных окончаний, поэтому это не чувствуется. Чувствуется металлическая палка в спине, и как из нее льется жидкость по трубке в герметичный пакет. Когда он заполнился, стали сливать просто в банку. А я сидел, смотрел на замученные временем стены операционной, чувствовал холод вдоль позвоночника, боль и онемение в руках и ногах, хотелось просто заплакать от отчаяния и мыслей: как так произошло, что я сделал с собой и своей жизнью, что оказался в таком «замечательном» месте. Когда все закончилось, лег, мне дали кислород, легкое стало расправляться, и началась острая боль в груди и спине, головокружение, хотелось уснуть, отключиться. Из меня откачали 1,5 литра жидкости, теперь надо было понять, как подействует преднизолон – прекратится ли этот процесс. Преднизолон помогал, самочувствие стало лучше, но за пару дней набежало еще литр с лишним жидкости. Надо было снова удалять – я был настолько в предвкушении этого «чудесного» мероприятия, что не спал почти всю ночь, писал музыку, а после просто лежал в темноте под советским тяжелым пледом и молил Бога дать мне второй шанс на жизнь.
В результате пары недель наблюдения в НИИ я стал пить больше преднизолона, жидкость перестала пребывать так быстро, стекла с биопсии через знакомых лично отвез на повторное рассмотрение в НИИ Гематологии. Бесполезно было ехать их куда-то отправлять в Европу и так далее, потому что, наоборот, в НИИ Гематологии слали результаты биопсии со всего мира, чтобы понять, как лечить человека. Днем из больницы я приезжал домой, отдохнуть от запахов стационара, помыться, поесть нормальной пищи, чтобы просто почувствовать себя человеком, а не подопытным «интересным» случаем для врачей.
Из НИИ Туберкулеза меня выписали со словами: «Ждите результаты из НИИ Гематологии, у Вас, скорее всего, рак, это не гистиоцитоз, у Вас нет дырок в легких». Молоденькая девушка-врач, больше похожая на медсестру, попросила на почту прислать ей дальнейшую историю развития моей болезни.
Мой квест продолжался. Я снова должен был ездить на работу и ждать результатов исследований. Терпение и силы заканчивались.
22 февраля 2019 года. SHINE EP
SHINE EP я выложил на soundcloud 22 февраля 2019.
Жадно делал треки по ночам, когда лежал в НИИ Туберкулеза в ожидании диагноза и улучшения состояния. Там было темно, страшно и одиноко. С музыкой было легче проживать эти беспокойные дни.
Фото для обложки выбрал необычное. Это снимок стеклянной двери. Сделал его на работе-шел мимо серых стен по делам, неожиданно увидел, как переливается свет и замер. Долго ловил нужный угол, чтобы было так как мне нравится. Моему воображению, кажется, что это морская волна или горы в снегу-чем дольше разглядываю, тем сильнее завораживает.
"Shine" переводится как сиять, блистать, светиться. Это то, что хотелось тогда сделать больше всего-поделиться собой, своей музыкой. Блеснуть сквозь темноту.
Night Breathe-Дыхание ночи. Темный, резкий, обволакивающий, как черный туман, как то дыхание смерти, что чувствовал над собой ночью в палате.
Life Flows Fast – Жизнь быстротечна. Лиричный, грустный, одинокий, тонкий, чуткий, ранимый в начале, в середине меняется на космический полет, легкость, радость, эйфория. Он меня очень вдохновляет-окрыляет. Хочется жить, танцевать, что-то делать. Так я и поступил, когда его писал-прыгал, бегал, танцевал ночью по пустому пространству отделения больницы. Этот трек очень помог мне вернуть радость жизни-один из лучших что я когда-либо писал.
Приятного прослушивания.
3 марта 2019 года. Mind Power
Этот трек я написал и выложил на soundcloud 3 марта 2019 года. Помню доделывал его в телефоне в очереди к врачу. Он передает в каком тревожном и меланхоличном состоянии я тогда пребывал. Сплошные эмоциональные качели.
Фото на обложку сделал Сергей Борисович Горбунов в студии Фотоцех в Москве. Мы экспериментировали с разными фильтрами для светильника. Нашли такой с множеством дырок. Получился необычный кадр. У меня не осталось оригинала фотографии-хорошо что в интернете есть обложка для трека.
Mind Power – сила разума, сила мысли. Это то, за что я держался тогда и сейчас продолжаю. Сила мысли и убеждения, сила молитвы. Что со мной все всегда хорошо, все происходит единственным наилучшим образом. Так как задумал для меня Бог. Я открываюсь новому опыту, иду-беру и меняюсь.
Приятного прослушивания.
5 марта 2019 года. Я буду непрестанно верить
Я буду непрестанно верить
И сомневаться бесконечно
Все то, что делаем мы – нужно
Оно кому-то точно ляжет
Теплыми ладонями на плечи
Не сразу может
А однажды
В тот самый миг
Когда так надо
Прочтешь ты нужные те строчки
И горе сменится отрадой
Найдутся силы встать и снова
До невозможности в зеркало глядя
Ты скажешь, улыбнувшись:
"Ну и рожа!
Зато любимая,
Моя"
7 марта 2019 года. Ты солнце
Ты солнце
Есть сила
Свети нам всегда
Рукой разгоняя
Тьмы облака
Я сильно скучаю
Поверь очень рад
Твой лучика каждый
Ловлю яркий взгляд
Щурясь, шагаю
С улыбкой дебила
Спасибо то ты есть
Тепло с тобой в мире
24 марта 2019 года. Восход 6:22
После НИИ Туберкулеза я несколько недель работал. Был в НИИ Гематологии, ничего нового мне не сказали, отменили преднизолон, класть в их стационар отказались, сославшись на отсутствие мест и неточность диагноза. Злость переполняла, сказали, что свяжутся, если что-то случится, звонить врачу. Болото затягивалось, время шло.
Астролог дала конкретные рекомендации, с чем нужно разобраться в коридор затмений. Конец марта как раз был точкой, когда, как она выразилась, «наверху будут принимать решение, что со мной делать», потому как я свою миссию здесь не исполнял и подлежал выбраковке. В каком-то доме у меня висел именно рак. Так что, видимо, это время как раз было дано, чтобы изменить мышление и вылезти из разрушительных установок, представлений о самом себе.
Мне стало плохо, когда подъезжал на автобусе к метро. Я почувствовал, как будто стальная рука залезла мне в грудь и сжимает крепкими пальцами все внутри – стало больно дышать, страх накатывал волнами. Начинало жечь изнутри и хотелось орать. Скрипел зубами, понял, что до дома на метро доехать не смогу. Заметил каршеринг рядом с собой, сел в машину, ехал до дома и неистово орал. Когда орешь, всегда становится полегче. Жжение и боль то накатывали, то отпускали. Чувствовал, как опухоль пульсирует.
Сейчас не понимаю, почему я не вызвал сразу скорую, чтобы остановить приступ. Этой мысли даже не возникло. Видимо, мне настолько надоели больницы.
Добравшись до дома, я лег в постель, читал про себя десятки раз «Отче наш» и уснул. Утром пришло понимание: это именно те даты – конец марта, что говорила астролог. Решение наверху было принято.
Я же в это время набирал своему врачу в НИИ Гематологии и чудом дозвонился. Она сказала, эта боль была из-за эффекта отмены преднизолона, лечить меня не знают как и не планируют. Надо звонить в скорую и ложиться под наблюдение врачей. Перспективы – дерьмо, но я почувствовал, что вынырнул из болота – был не в той трясине, в которой тонул все эти месяцы ожидания диагноза.
Скорая, приемный кабинет, полная палата измученных жизнью людей. Врачи опрашивали, брали анализы, давали таблетки, звонили, совещались – мне становилось только хуже. Я еле ходил, задыхался через пять шагов, и нужно было остановиться и отдохнуть для дальнейшего движения. Туалет был рядом, я отдыхал всего раз. До дивана в коридоре было гораздо дальше. Три отдыха.
В моей палате было несколько пожилых мужчин, один с сиделкой после ампутации ноги. Мне стало вдруг интуитивно понятно, что если они отсюда выберутся, то смерть все равно их найдет в ближайшее время. Я не знаю, откуда пришло это знание, просто оно есть. Этот голос внутри все четче был слышен.
В один момент я лежал, еле дыша, и на меня нахлынули воспоминания, когда 9 Мая, несколько лет назад, мы с бабушкой приезжали в больницу к ее брату Олегу. Я был, как всегда, на позитиве и не осознавал действительность положения. Мы разговаривали с ним про футбол, шутили, бабушка все пыталась заставить его поесть, а он отказывался. Вдруг меня окликнул дедуля с койки наискосок, он решил, что я медбрат, и попросил помочь надеть футболку. Я согласился и стал натягивать на него одежду, разглядел, что он состоял из одних костей, кожа обтягивала тело, как барабан. Огляделся, и до меня дошло, что это палата, из которой мало кто уходит. Поганое осознание, как укол – тягучее и острое одновременно. Все койки оказались заняты стариками. Олег лег спать, мы попрощались и решили прогуляться с бабулей. Я был на машине, мы прокатились по городу, везде развевались флаги, тепло, много народу, в парке играл оркестр. День Победы. После прогулки мы приехали ко мне. Пили чай, болтали, и вдруг бабушка спросила:
– Как думаешь, он поправится?
– Конечно, поправится.
Я соврал. Мне стало горько во рту от этого. Сказал так, потому что не хотел делать больно Ба. Чувствовал, что ему недолго осталось. Бабушка прилегла вздремнуть и проспала у меня полдня – она очень переживала за брата. Он умер через несколько дней.
Атмосфера в моей палате была такой же, как в палате пожилых смертников. Мне стало очень страшно от этого. Я почти не спал одну ночь, был психически истощен, и вдруг за окном заметил пожар. Он вспыхнул в небе – яростный, алый, страшный и прекрасный одновременно. И тут меня накрыло осознание конца жизни.
Люди болтают о смерти, что это факт, и надо это принять. Но, когда я оказался у края, внутри было только разочарование, сожаление и боль о том, что не делал и не сделал то, что действительно хотел в этой жизни. Это заполняло меня все те больничные дни и ночи. Я умирал, и никто не мог мне сказать, что со мной. Лежал, смотрел в окно на это удивительное небо и жалел о многом: не опубликовал сотни своих стихов, что так жадно писал последние годы; не научился писать электронную музыку в профессиональной программе; так и не попробовал играть на барабанах; не сделал фотокнигу; не опубликовал свои рассказы и истории; крайне мало говорил своим близким, что люблю их; был скуп, резок и груб с самыми дорогими людьми. Я жалел о том, что не жил так, как хотел, а жил в угоду своим страхам.
Я понял, что главное – делать то, что я хочу, потому что это и делает меня счастливым, кроме как быть и стать здесь счастливым – других причин для нахождения в этом мире нет.
Это был мощнейший удар об дно.
Пришло время всплывать.
26 марта 2019 года. Диагноз
После трех удалений жидкости из легкого стала возможным ходьба.
Это было крайне трагичное мероприятие для меня, но оно дало мне еще глубже понять реальность своего положения. За мной с каталкой пришла медсестра, по виду она была старше меня лет на 20. Сказал, что дойду сам, и она, по-доброму посмеявшись, ответила: «Садись, с той скоростью, что ты ходишь, мы до завтра не дойдем – далеко, хирург в другом корпусе». Смирился и сел. Сел в кресло действительности. Еще полгода назад, в сентябре, я бегал марафон, тренировался и был крепышом, а сейчас меня везли к хирургу на каталке в предсмертном состоянии с неизвестной опухолью в груди.
В такой ситуации неизбежно «бодрение». Я бодрился, потому что по-другому не умел. В голове было что-то вроде: «Я проскочу это все как дурной сон. Попью таблеток, или что там скажут, и все будет, как прежде, хорошо». Но история в том, что прежде не было хорошо. И с этим «нехорошо» надо разбираться – копать и копать, чистить и чистить эти Авгиевы конюшни. Я на себя забил во всех смыслах: телесно, психически, творчески, душевно, и там мне было все равно, где работать, кем быть, что есть, с кем общаться. Жизнь-река. Течет, извивается, куда-то впадает, и в этом всем надо принимать решения, выбирать, куда двигаться, задаваться постоянными вопросами: «Что я делаю? Зачем? Почему?»
Когда слишком долго плывешь по течению, вероятность приплыть туда, куда НЕ хочется, – 100%. Так и я приплыл не туда, куда хотел, даже на карту не смотрел.
К счастью, в моем окружении были люди, которые взяли меня на руки из реки, впадающей в пропасть, и мы вместе начали грести в другом направление. Через день мне неожиданно позвонили из НИИ Гематологии – врач была крайне вежлива и аккуратно пригласила меня на встречу по поводу моего диагноза. Мы поехали с мамой, врач была с кем-то из руководства НИИ. Мне подробно объяснили, что за диагноз – рак лимфатической системы. Лимфома. Сказали, что это лечится, и крайне успешно – люди долго живут после лечения. Что обо мне уже знают и ждут в 52 больнице – там назначат курс лечения и сразу же начнут химиотерапию.
Я был и рад, и ошарашен страхом слова «рак». Какая-то неизученная болезнь казалась более «привлекательной», чем это ужасное слово. Мы вышли со встречи, и я повел маму в ресторан. Угощал вином и рассуждал, как же так все быстро произошло и почему. Не иначе как чудом тогда я назвать это не мог. Меня несколько месяцев мариновали, а потом вдруг во всем взяли и разобрались за несколько дней. И далее я узнал почему.
Оля навещала меня в больнице, и мы очень тепло пообщались перед ее отъездом на съемки в путешествие. Но по пути домой ее накрыла паническая волна, она знала, что я не справляюсь с ситуацией – время уходит, и все близится к финалу. Она в слезах звонила моим друзьям, знакомым, моей маме, даже бывшей жене. Не догадывался, что друзья сделали чат и обсуждали, как можно мне помочь. Я узнал, что ключевыми стали действия моего друга Артема Митрохина. Он позвонил своей подруге, ее мама занимала некий высокий пост в министерстве здравоохранения. Ей даже не нужна была никакая специальная информация обо мне – все данные были в системе. Суть в том, что я болтался без диагноза который месяц, и меня шпыняли из больницы в больницу с ухудшениями состояния, а это было недопустимо. Она позвонила кому нужно, всем раздала добрых крепких пряников, и «неожиданно» все с диагнозом и лечением разрешилось. К сожалению и счастью одновременно, в моей истории, как и многое в России, без спецзвонка не обошлось. Именно в те сроки, которые говорила астролог. Совпадение?
Говорят, Бог помогает через людей.
Я благодарен друзьям и родным за жизнь, поддержку и помощь.
Оля и Артем, вы – мои спасители.
Я продолжаю плыть благодаря Вам.
4 апреля 2019 года. Гитбиндер, психолог, батюшка
Все, что написано в этой главе, да и во всей книге, является моим личным мнением и не претендует на правду. Это моя правда, мой опыт, выводы и осознания.
У каждой болезни есть причина, проблемы с телом – это уже видимая часть айсберга. Врачи срезают вершину, но под водой остается основа. Фундамент всего – поведение, привычки, разрушительные убеждения, чаще всего не имеющие никакого отношения к самой личности человека. Эта темнота, чужие страхи, понятия были рядом, впитались в человека, и дальше он строит свою жизнь от них. Природа ограничений затмевает истинную природу.
Есть человек – он рожден, чтобы быть счастливым, здоровым и реализованным в этом материальном мире. Бог, вселенная, кто угодно, дает человеку «флешку» с программой: живи так, делай это, будь счастлив, полон сил, радости и идей. Реализуй свою программу, развивай таланты, открывайся миру, экспериментируй – вселенная всегда дает время. Все блага, все возможности перед ним – что хочешь, то и делай. Но почему же тогда мы не живем в мире счастливых людей – наш мир полон страданий, болезней, и их число множится год от года. Количество взрослых онкопациентов в России приближается к 4 млн человек. Лидер смертности – сердечно-сосудистые заболевания. Болезнь не сразу приходит и забирает жизнь – снежинка катится с горы, только если ничего не делать, она превращается в сугроб. Это уже выбор человека: дать ей катиться или обратить внимание на себя, позаботиться. Где внимание – там и результат. Изначально болезнь приходит, чтобы человек посмотрел на себя. Некоторых «жизнь» просто останавливает, и человек не может ходить – проблемы с ногами. Вселенная дает понять: не туда идёшь, дружище, отдохни, подумай, нам в другую сторону, тормози. Понимал, что локализация моей опухоли что-то значит и она пришла не для того, чтобы меня убить, а помочь, изменить, перенаправить в иное русло. В это страшно поверить и принять, но болезнь – это благо. Это возможность все переиграть, пересобраться, уже натянуть паруса туда, куда хочется, и не столь важно, что говорит мозг. Главное, что здесь я понял для себя: у меня потрясающая интуиция, и позволить ей руководить собой, направить ноги на верную тропу, без логики и причинно-следственных связей – лучшее решение в жизни. Эта книга есть одно из них.
Мне назначили начало лечения на 8 апреля – еще было время «вправить» себе мозги, чтобы зайти в процесс с верным направлением мыслей. Нужен был человек, который поможет разобраться с причинами моей болезни. Через друзей я узнал про Олега Гитбиндера – он доктор, кинезиолог. Помогает людям разобраться с причинами их проблем, выявляет блоки по телу и дает рекомендации, на что обратить внимание, с чем разобраться, как изменить поведение, чтобы болезнь отступила. Мне очень понравился его подход: он дает информацию, а это уже выбор человека – брать или не брать. Главное: действуй по-новому, улучшай жизнь. Тогда радость прибывает, здоровье восстанавливается. Консультация длилась ровно час, он дал рекомендации по выявленным блокам в теле, мягко, на примерах объяснил, какое поведение разрушает мою жизнь. Полчаса он расспрашивал про все сферы жизни – работу, отношения с противоположным полом, с родителями, увлечения, досуг, затем провел телесную диагностику. Интуитивно понимал, где мне стоит поработать над собой, но Олег четко помог собрать этот пазл в целостную картину.
Главными моими проблемами было неумение просить помощи и проявлять свою слабость – особенно перед женщинами. Сердечный блок на проявление своих чувств и эмоций – это не значит, что я не испытывал их, просто то, что я делал, оказалось ничтожно по сравнению с тем, сколько их было. По моим ощущениям, соотношение количества чувств внутри и открытость их проявления была 1 к 10. Ну и основные два: «неумение получать удовольствие от жизни, потому что я все время опирался на понятия ″надо″ и ″нужно″, и «непринятие своей уникальности, подстройка под интересы других». Все это было прислано мне списком, как и состав гомеопатического препарата. Препарат – смесь разных жидкостей, конкретно подобранная под найденные блоки. Надо разбавлять его с водой и пить, пока не кончится, – там выдержки из натуральных веществ, которые поддержат тело в этот период перемен. Я был рад, что попал к Гитбиндеру, очень благодарен ему за поддержку и оказанную помощь. Восхищаюсь такими людьми, которые день ото дня трудятся, чтобы помогать – продлевать жизнь другим. Сходите к нему на консультацию, Вы легко найдете его сайт по фамилии в любом поисковике.
Психолог. Никогда не занимался с психологом индивидуально. Несколько лет я занимался в групповой психотерапии. Как анонимные алкоголики, только мы там были хорошо знакомые люди. Во время окончания тренинга личностного роста в конце 2016 года психологи, что вели программу, предложили раз в две недели собираться и заниматься. Про группу я напишу отдельную главу – это одна из важнейших практик, которая помогает мне меняться по сей день, открываться, улучшать свою жизнь и, конечно, писать эту книгу. Это место, куда я приходил и делился, чем хотел, с такими же людьми, как и я. Получал поддержку или пендель любви. Пространство свободного выражения себя и тренировки новых навыков. Можно задать любой вопрос открыто и прямо, получить сразу много честных, искренних ответов. Место, где я встречался с самим собой, когда выражал свои чувства, изучал свою глубину в голосах и историях других людей.
Но я тогда понял, что хочу поработать со специалистом вдвоем. Нашел онкопсихолога, так она себя называла, очень теплая, чуткая женщина. Марина Матрохина. Мы занимались несколько раз – мне помогло, я проговорил свой страх лечения и его последствий, одно из которых – бесплодие. Рассказал, что хочу выступать со стихами, но сомневаюсь, ведь это, мол, далеко не мужественно и не серьезно для мужчины. Представления о том, как я вижу взрослого, состоятельного мужчину и кем хотел стать – поэтом, фотографом, писателем, музыкантом – абсолютно не совпадали. Психолог помогла мне разрушить этот внутренний конфликт: мы рассуждали, какие были известные поэты – и чуткие, и мужественные, и смелые, и обеспеченные. Примерял это на себя, и моя тревога, страхи растворялись.
Во второй раз я приехал с результатами выполненного домашнего задания: надо было изобразить в трех картинах свой путь, расположить их по порядку и рассказать историю, почему все именно так. Я купил краски и на первом листке нарисовал черным землю, и в ней завядший цветок; на втором этот цветок поливает дождь, и он становится зеленым; на третьем цветок уже был с крепкими корнями, с семью разноцветными лепестками. Психолог порадовалась за меня, потому что история с картинами была про улучшение и выздоровление, отражала мой настрой на лечение. По цветику-семицветику мы исследовали то, что мне нравится, что я хотел бы сделать, какие желания исполнить на каждый лепесток. Это были важные занятия, благодаря которым я видел свой свет, силу, проговаривал страхи и освобождался от них, находил и изучал себя.
Сейчас я веду занятия йогой в фонде помощи взрослым онкобольным «Онкологика», и там идет 10 бесплатных консультаций с психологом. Просто офигел, когда нашел эту информацию – насколько это может помочь онкобольному. Потому что часть моей большой проблемы, которая сформировала болезнь и опухоль, заключалась в том, что я крайне мало делился тем, что со мной происходит, что меня беспокоит и радует, что страшит и вдохновляет, что злит и почему порой не могу спать, чего я хочу от жизни, кем быть, что делать, в какого цвета штанах хочу ходить и что попробовать нового съесть. Уверен: один искренний, глубокий разговор поможет лучше, чем десять консультаций с лучшими врачами. Это про заботу о себе и своем внутреннем мире – дать ему пролиться наружу, тем самым обновиться, освободиться от самого себя. Моя книга – такая же психотерапия, только мой слушатель – белый лист. Он все принимает, ничего не оценивает, просто любит.
Батюшка. Когда заболел, стал читать утренние молитвы и медитировать. Читал «Отче наш» и молитву Оптинских старцев. В медитации пришла «моя» утренняя молитва – я читаю ее каждый день с тех пор: «Господи, благодарю тебя за новый день, благодарю тебя за новые знания, что ты несешь, благодарю тебя за ту любовь, которой ты меня наполняешь. Спасибо тебе, Боже. Слава тебе. Благодарю».
Я никогда не считал себя сильно религиозным человеком. У меня было и есть понимание, что существует нечто Высшее – Бог, Вселенная, Иисус, Аллах, Будда, Кришна, Шива – назовите как угодно, но это то, что теперь всегда со мной, я никогда не одинок. Все есть Бог и любовь, Я есть часть этого и произвожу любовь, создаю и радуюсь во Благо Бога, делаю практики для него. Благодарю и радуюсь. Грустил и разрушал свою жизнь до этого по своей воле, поэтому такой печальный результат и имел. Сложно печалиться для Бога – нет таких строчек нигде. Тяжело учиться радоваться просто так, без оценки жизненных событий, несмотря на цифры в банковском счете, не благодаря прогнозу погоды или снижению налогообложения – без каких-либо вообще причин. Я есть, я существую, и я счастлив. Это то, что я воспитываю в себе каждый день, что бьется внутри прибоем в сердце во время утренней молитвы – просто радость и слезы от этого. Сколько лет я молюсь, говорю вслух одни и те же слова, но как сильно они порой с каким-то одним словом вырывают из меня слезы благодарности. Дарят радость бытия. Смывают все страхи, переживания, очищают, дают силы. Я слушал мусульманские молитвы. Я не понимал текста, но с первых звуков голоса чтеца слезы наполняли мои глаза, а в груди становилось легче дышать. То же самое мантры – Ом и Ом Со Хан. Неважно, какой вы культуры и веры – делайте это, здоровы вы или нет. В любом состоянии – утром, днем, вечером. Это то, что наполнит вас смыслом, силой и верой в себя. Ваша вода, мы на 70 из 100 состоим из воды, зарядится этими вибрациями. Тело излечится, исцелится, жить станет весело. Я тоже не верил во все эти истории. Прикасался к этому изредка, смущенно и без системы, но оказался в точке, где сомнения, страхи и вопросы из серии «А как это работает? Где доказательства и гарантии?» просто не имели никакого смысла. Они просто исчезли под прессом осознания отсутствия времени на рассуждения. «Берись и делай. Верь, действуй или сдохни».
Мне захотелось укрепить эту силу в себе абсолютно интуитивно. Через знакомых в центре на Сухаревской я приехал в храм к Александру Колногорову. Поговорил с ним и, когда мог, приезжал регулярно исповедоваться, причащаться. На утреннюю, на ночную службу. Он очень меня поддержал простыми добрыми интонациями слов: «Просто приезжай почаще на исповедь и причащение. Читай молитвы». Вроде бы ничего особенного – такое можно каждому сказать, но он произнес это с большой любовью и сопереживаем к моему положению. Очередной раз вспоминаю и убеждаюсь: неважно, что говорить, важно – как. От сердца или от нетерпения.
Сколько раз потом меня спасала его рассылка в whatsapp о предстоящих службах в храме. Когда во время лечения порой не было сил ни на что вообще, когда полностью опустошен, слаб, психика от химии раздражена и подавлена одновременно. Получал сообщение, и как будто сам Бог мне его писал с приветствием, мол: «Ты как там, Антон? Знаю, нелегко, давай приезжай, помолимся, песни с хором попоем, полегче станет, давай, не серчай. Жду тебя». И я вставал и ехал. И появлялись силы и вера двигаться дальше. Чем и живу по сей день. Боже, благодарю.
Не столь важно, где Вы будете черпать силы, поддержку и веру – у родных и друзей, соцсетей, интернета, у магов, чародеев, врачей, йогов, психологов или Бога. Просто берите ее, сколько Вам нужно сейчас, жадно пейте литрами. Не бойтесь экспериментов и ошибок. Веселитесь. Обнимаю. Антон.
6 апреля 2019 года. Лысые друзья
В ожидании начала лечения я был у родителей, и мне позвонил Ваня Морозов – мой старый дружище еще со времен школы. Он сказал, чтобы я выходил из дома через полчаса, он меня встретит внизу. Это было неожиданно, я чуял сюрприз, азарт, интерес.
У подъезда меня ждал Ваня и Артем Митрохин. Они радостно объявили, что у них с собой машинка для бритья, и мы все вместе пойдем в парк, чтобы побриться в честь того, что я скоро начну лечение от рака. Дружно поржали над тем, что все будем лысые. Я понимал, что скоро и так полысею от химии, но расставаться заранее со своей прической, по правде, не хотелось. По дороге мы встретили четвертого участника процесса Романа Чупринского и, как четыре бравых мушкетера, двинули в Кунцевский парк.
Мы всегда весело проводили время, ребята были частью нашей компании друзей. Большинство из нас вместе учились в одной школе, а затем кто-то был из институтской тусовки, далее мужья, жены, когда все объединялись на праздниках, получалась целая толпа близких людей.
Мы дошли в парке до лавочки, рядом была поляна, встали в кружок и в битве камень-ножницы-бумага выяснили очередность бритья. Иван искусно всех обрил, я обновил его лысину, и мы сделали общее фото.
Сейчас пишу, вспоминаю этот день, эту эмоциональную разрядку радости, озорства, объединение друзей, и плачу. Я очень благодарен друзьям за этот жест поддержки – такие события всегда помогают, дают понять, что я не один со своим страхом, мы все дружно разделили его между нашими лысыми головами. Поржали над этим, поржали над болезнью, над болью, над смертью. Теперь я точно знаю: именно тогда страх и смерть отступают физически, потому что их вытесняет из меня легкость, дружба, вера в себя, появляются силы двигаться дальше.
В этот же день мне прислал фото Юра, он побрился в Казахстане.
Через несколько дней я встречался с другом Максом из беговой команды и его девушкой Аней. Макс поразил меня – он был лысый, мы крепко обнялись. Аня подарила мне карточную игру. Мы пили чай в кафе и болтали о жизни.
Мои лысые и волосатые братья и сестры, я очень Вам благодарен за поддержку.
Я был из тех людей, что попросят о помощи только в самых исключительных случаях. Оказывается, что смертельная болезнь не была в этом списке – помощь от множества знакомых и незнакомых мне людей лилась чудесной лечебной волной любви.
Я никогда не умел просить помощи и поддержки – она сама пришла ко мне, я так сильно нуждался в ней.
Это по-настоящему переменило и изменило меня. Я поверил в то, что я нужен и важен для этого мира. Все благодаря любви и поддержке.
Благодарю Вас, мои дорогие.
Благодарю тебя, Боже.
7 апреля 2019 года. Самый важный пост
Я не так часто что-то выкладывал в социальных сетях, периодически публиковал стихи, фото, монтировал редко на GoPro видосы с соревнований по бегу. Событий в жизни всегда было много, но описывать было лень. Иногда черкал в дневник, начал его еще тогда, когда был женат, в 2014 году. Много писал его как раз весь 2019 год, толстенная серая книжка получилась. Сейчас бы очень пригодилась при написании книги, но я ее сжег в июне 2020. Мы только познакомились с Миленой и сразу стали жить вместе, разбирали мою съемную квартиру от всякого старья, и я нашел тот дневник. Он лежал какое-то время на полке, я смотрел на него мельком, и внутри каждый раз поднималась волна черного ужаса. Я не то, что не хотел его открывать и читать – я не хотел прикасаться к нему, видеть и знать, что он где-то лежит рядом. Там, внутри на страницах, было столько боли, страха, сомнений, переживаний, но и одновременно благодарности к людям, себе, жизни, природе и Богу. Но тяжесть воспоминаний во мне тогда перевешивала – я рассказал об этом Милене, и она предложила пойти в лес и освободиться от переживаний: сжечь его, помолиться, поблагодарить за все, отпустить. Я никогда так не делал и согласился. Тогда это действие очень помогло, я действительно задышал свободнее, это было важно. Но, находясь в настоящем дне, 14 июня 2022 года, я понимаю, что дневники надо сохранять – это как машина времени в места, чувства, мысли. Я бы, конечно же, использовал его при написании книги, но не судьба. К счастью или сожалению, я все прекрасно помню. Перед написанием каждой части просматриваю фотографии тех дней и попадаю в нужный период времени. Я чувствую запахи, помню ощущения в теле, свои мысли и переживания тех дней. Слава Богу, сохранились заметки в айфоне. Отрывки разных записей с 2013 года разгребаю до сих пор.