Читать онлайн Вихрь древних дорог бесплатно
Глава 1. Исчезнувший караван.
Мин Лей всегда знала, что мертвые не оставляют свои дела незавершенными. Но никогда прежде она не видела, чтобы они возвращались в таком количестве и с такой целеустремленностью.
Стоя на каменной террасе караван-базы Алтын-Тепе, она наблюдала, как в предрассветной дымке долины внизу мерцают силуэты, слишком четкие для миража и слишком прозрачные для живых людей. Призрачный караван двигался по древней торговой тропе, которая уже три столетия была заброшена после того, как горные оползни перекрыли перевал.
– Госпожа Лей, – тихо позвал за спиной голос стражника. – Утренний дозор не вернулся.
Мин не обернулась, продолжая следить за неторопливым движением теней внизу. Верблюды шли гуськом, их горбы покачивались в такт шагам, как это было заведено на Шёлковом пути уже больше тысячи лет. Но эти верблюды не оставляли следов на песке, а их погонщики не отбрасывали теней под утренним солнцем.
– Когда они вышли? – спросила она, не отрывая взгляда от долины.
– Час назад. Должны были обойти северный склон и вернуться к восходу. – Стражник помедлил. – Там же, где видели это.
Мин наконец обернулась. Батбаяр стоял в трех шагах от неё, его загорелое лицо было напряжено. Капитан стражи караван-базы редко терял спокойствие, но последние недели изменили многое. Слишком многое стало происходить не так, как должно.
– Сколько людей в дозоре?
– Пятеро. Лучшие всадники. – Батбаяр сжал рукоять сабли. – Если бы это были разбойники или дикие звери, мы бы услышали крики, сигнальные рога. Но там тишина.
Мин кивнула и снова посмотрела в долину. Призрачный караван исчез, словно растворился в утреннем воздухе. Осталась только пустая тропа, поросшая колючками и занесенная песком.
– Собери поисковую группу, – сказала она. – Но не больше десяти человек. И возьми с собой железные амулеты из моего кабинета.
– Железные амулеты? – Батбаяр удивленно поднял бровь. – Госпожа, если это разбойники.
– Это не разбойники. – Мин направилась к каменной лестнице, ведущей в глубь крепости. – Разбойники не ходят строем и не исчезают с первыми лучами солнца.
Караван-база Алтын-Тепе была построена в скале, как орлиное гнездо. Три уровня каменных террас цеплялись за отвесный склон горы, соединенные узкими лестницами и переходами. На нижнем уровне располагались склады, конюшни и казармы стражи. Средний занимали торговые лавки, постоялые дворы и мастерские ремесленников. Верхний, самый защищенный, был отдан под резиденцию управляющего, библиотеку и храм местного божества дорог.
Мин поднималась к себе в кабинет, расположенный в башне библиотеки. За годы работы здесь она превратила его в нечто среднее между ученой кельей и музеем древностей. Стены были увешаны картами торговых путей разных эпох, полки ломились от рукописей на десятке языков, а по углам стояли ящики с артефактами, найденными в развалинах караван-сараев по всей округе.
Но сегодня её внимание привлек не обычный беспорядок кабинета, а то, что лежало на письменном столе. Рукопись, которую она не помнила, чтобы доставала. Древний свиток из желтоватого шелка, исписанный тонкими иероглифами.
Мин осторожно развернула свиток. Текст был написан на архаичном китайском, датируемом эпохой Юань. Она читала медленно, вслух переводя наиболее сложные пассажи:
В год Металлической Собаки, когда звезды выстроились в Небесную Повозку, купец Чжан Мингшан отправился в последний путь по Золотой Дороге. С собой он взял тридцать верблюдов, груженных шелком и нефритом, двадцать всадников и одну тайну, которая стоила больше всех сокровищ империи.
Звук шагов на лестнице заставил её поднять голову. В кабинет вошел молодой монах в желтых одеждах – Лобсанг, помощник библиотекаря и единственный человек в Алтын-Тепе, кто разбирался в древних текстах почти так же хорошо, как она сама.
– Учительница, – поклонился он. – Внизу говорят, что пропал утренний дозор.
– Не пропал. Исчез. – Мин указала на свиток. – И кажется, я знаю почему. Ты видел этот текст раньше?
Лобсанг подошел ближе, вглядываясь в иероглифы. Его лицо побледнело.
– Это это же "Записки о Последнем Караване" Чжан Мингшана. Но как Я думал, все копии этого свитка погибли при пожаре в Турфанской библиотеке.
– Все известные копии, – поправила Мин. – Этот лежал на моем столе сегодня утром. Сам.
Тишина. Лобсанг сел на край стола, что было совершенно не в его характере – обычно молодой монах держался с ней почтительно и сдержанно.
– Учительница, если этот свиток здесь, значит – Он замолчал, не решаясь договорить.
– Значит, легенды были правдой. – Мин аккуратно свернула рукопись. – Чжан Мингшан действительно нашел способ сделать свой караван бессмертным. И теперь он вернулся.
Грохот снаружи заставил их обоих вздрогнуть. Мин подбежала к окну. Во дворе караван-базы царила суматоха – стражники бегали между постройками, торговцы выглядывали из лавок, а у главных ворот собралась толпа.
– Что происходит? – крикнула Мин вниз.
– Караван Ибрагима! – ответил ей один из стражников. – Он должен был прийти три дня назад из Бухары!
Мин и Лобсанг сбежали по лестнице во двор. У ворот их встретил Батбаяр, его лицо было мрачным.
– Нашли только это, – сказал он, протягивая Мин кожаную сумку. – Полмили к востоку от базы. Остальное исчезло.
Мин узнала сумку – в ней Ибрагим всегда хранил свои торговые документы. Она развязала ремешки и достала несколько папирусов. Накладные, расписки, договоры и письмо, адресованное ей лично.
Письмо было написано знакомым почерком Ибрагима, но чернила казались странно свежими для трехдневного путешествия по пустыне:
Достопочтенная госпожа Мин Лей! Если ты читаешь эти строки, значит, мои худшие опасения оправдались. Прошлой ночью мы видели огни там, где их не должно быть – на старой дороге через Мертвый перевал. Мои люди говорят о всадниках без лиц и верблюдах без теней. Я не верил, пока не увидел сам.
Они идут к нам. Не знаю, зачем, но они идут. Если с нами что-то случится, ищи ответы в записях Чжан Мингшана. Только он знал, что происходит с теми, кто идет по дорогам, которым не место в нашем времени.
Твой друг и должник, Ибрагим ибн Юсуф.
– Сорок семь человек, – тихо сказал Батбаяр. – В караване было сорок семь человек.
Мин сжала письмо в руке. Вокруг них собралась почти вся база – торговцы, ремесленники, стражники, паломники. Все смотрели на неё в ожидании объяснений, которых у неё не было.
Но объяснения придется найти. И быстро.
– Батбаяр, – сказала она. – Удвой охрану. Никого не выпускать за ворота без моего разрешения. Лобсанг, собери все тексты о Чжан Мингшане, какие сможешь найти. И пошли гонца в Самарканд – пусть мастер Аль-Хорезми знает, что происходит.
– А что происходит? – спросил кто-то из толпы.
Мин посмотрела на восток, туда, где среди скал пряталась древняя дорога. Солнце поднималось выше, но воздух над перевалом мерцал, словно там горел невидимый огонь.
– Прошлое возвращается, – сказала она. – И оно хочет забрать нас с собой.
Толпа зашумела, но Мин уже не слушала. Она думала о сорока семи исчезнувших людях, о призрачном караване и о купце, который семь веков назад решил, что смерть – слишком высокая цена за богатство.
Где-то в глубине души она знала, что это только начало. Чжан Мингшан ждал так долго не для того, чтобы просто вернуться. У него были планы. И какими бы они ни были, Алтын-Тепе стоял у них на пути.
Мин развернулась и направилась обратно в библиотеку. Если прошлое действительно возвращается, ей нужно было узнать о нем все. До того, как оно поглотит не только исчезнувших торговцев, но и всех остальных.
Глава 2. Свитки времени.
Библиотека Алтын-Тепе была построена в самом сердце скалы. Три круглых зала, вырубленных в живом камне, соединялись узкими арочными проходами. В центральном хранились тексты на китайском и монгольском, в восточном – арабские и персидские рукописи, в западном – всё, что осталось от санскритских и согдийских архивов.
Мин провела здесь половину жизни, но сегодня древние стены казались ей чужими. Воздух был тяжелым от запаха старой кожи и засохших чернил, а в углах залов прятались тени, которые раньше не привлекали её внимания.
– Учительница, – Лобсанг появился в дверях восточного зала, держа в руках стопку свитков. – Я нашел то, что вы просили.
Мин подняла голову от персидского трактата, который изучала последние два часа. За окном солнце поднималось к зениту, а она так и не продвинулась в понимании того, что происходило с каравнами.
– Что именно ты нашел?
– Пять упоминаний имени Чжан Мингшан в разных источниках. – Лобсанг разложил свитки на длинном дубовом столе. – Но странно все они написаны в разное время, разными людьми, на разных языках, а описывают одного и того же человека.
Мин подошла ближе. Первый свиток был арабским – отрывок из дневников андалузского путешественника Ибн Батуты. Почерк четкий, уверенный:
В Самарканде встретил удивительного купца из Срединного царства. Чжан Мингшан торгует не только шелком и специями, но и знаниями. Говорит, что нашел способ обмануть время. Местные купцы его боятся – слишком многие заключившие с ним сделки бесследно исчезали.
Второй свиток был монгольским, датированный временами Чингисхана:
Китайский торговец Чжан Мингшан привез великому хану карты неведомых земель. Обещал показать дорогу в царство, где золото растет как трава. Взамен просил только одно – право первому пройти по новым торговым путям.
– Видишь проблему? – спросил Лобсанг. – Между этими записями больше ста лет. Но везде описывается один человек – среднего возраста, с шрамом на левой щеке и нефритовым перстнем на указательном пальце.
Мин взяла третий свиток – персидский. Автор представился как историк из Герата:
Чжан Мингшан появляется в хрониках каждые тридцать-сорок лет, всегда в одном и том же виде. Караванщики называют его Вечным Купцом. Говорят, он знает секретные тропы через время, по которым можно дойти куда угодно – в прошлое, в будущее, в земли, которых еще нет на картах.
– "Золотой Путь Вечности", – прошептала Мин. – Он действительно нашел его.
Четвертый текст был согдийским, написанным на древней бумаге из коры тутового дерева:
Видел своими глазами, как караван Чжан Мингшана растворился в воздухе на перевале Терек-Даван. Но через луну он появился в Кашгаре, словно ничего не произошло. Его люди говорили на языках, которых я не знал, а товары их пахли ветрами из других времен.
Пятый свиток заставил Мин замереть. Он был написан на тибетском, но почерк показался ей знакомым:
Мингшан предложил мне присоединиться к его каравану. Сказал, что ищет ученых, которые умеют читать звезды и говорить с духами дорог. Обещал показать библиотеки, которых не коснулось время. Но что-то в его глазах было неправильным – они помнили слишком много.
– Лобсанг, – медленно сказала Мин. – Кто автор этого текста?
Монах перевернул свиток, ища подпись. Внизу страницы аккуратными иероглифами было написано: "Мин Цзянью, хранительница звездных карт, девятый год правления Мубарак-шаха".
– Мин Цзянью – Лобсанг посмотрел на неё с удивлением. – Но это же.
– Мое имя. Только произносимое на старый манер. – Мин опустилась на стул. – Девятый год Мубарак-шаха – это 1424 год по христианскому летоисчислению.
Тишина в библиотеке стала гнетущей. Где-то в глубине скалы капала вода, и этот звук эхом отзывался в каменных сводах.
– Учительница, – осторожно сказал Лобсанг. – Возможно, это просто совпадение имен. В Китае.
– Нет. – Мин взяла свиток и внимательно изучила почерк. – Это мой почерк. Точнее, таким он будет, когда я состарюсь лет на двадцать.
Звук шагов в коридоре заставил их обоих вздрогнуть. В библиотеку вошел Батбаяр, его лицо было напряженным.
– Госпожа Мин, нам нужно поговорить. Срочно.
– Что случилось?
– Старик Омар вернулся из пустыни. Говорит, видел наш утренний дозор.
Мин быстро свернула свитки и последовала за капитаном стражи. Омар был одним из старейших проводников в округе – полувысохший бедуин лет семидесяти, который знал каждую тропу и каждый колодец в радиусе трехсот миль.
Они нашли его в нижнем дворе, где он поил своего верблюда. Руки старика дрожали, а глаза не фокусировались ни на чем конкретном.
– Омар, – мягко сказала Мин. – Батбаяр говорит, ты видел наших людей.
– Видел, – кивнул старик. – Но не ваших. И не наших времен.
– Что ты имеешь в виду?
Омар сел на край каменного желоба, из которого пил верблюд. Его голос был хриплым:
– Ехал я сегодня утром по старой дороге на Турфан, искал заблудившихся коз. И вижу – скачут всадники по дороге, которой нет уже триста лет. Пятеро, как и положено дозору. Но одежда на них не наша, не современная. И лица.
– Что с лицами?
– Старые. Все лица старые, а тела молодые. Словно души древних воинов вселились в наших людей.
Мин обменялась взглядами с Батбаяром. То же самое произошло с караваном Ибрагима – исчезли в настоящем, появились в прошлом.
– Омар, а что они делали?
– Ехали к перевалу. К тому месту, где когда-то стоял караван-сарай Золотых Ворот. – Старик поднял глаза на Мин. – Госпожа, там что-то есть. Что-то, чему не место в нашем мире.
– Золотые Ворота, – прошептала Мин. – Лобсанг, ты помнишь упоминания о караван-сарае с таким названием?
– Да. В хрониках династии Юань есть несколько записей. Золотые Ворота был последней остановкой на пути к Мертвому перевалу. Но его разрушили при.
– При Чжан Мингшане, – закончила за него Мин. – Именно отсюда начинался его последний маршрут.
Омар кивнул:
– Местные говорят, что в руинах караван-сарая иногда слышны голоса и видны огни. Но никто не решается подойти близко.
– А ты решился?
– Я слишком стар, чтобы бояться призраков. – В голосе Омара прозвучала гордость. – Подъехал ближе и увидел Госпожа, там снова стоят палатки. И люди ходят между ними. Только все это прозрачное, как утренний туман.
– Сколько людей?
– Много. Больше сотни. И все разные – одни в одежде времен Чингисхана, другие в персидских халатах, третьи в китайских шелках. Словно там собрались торговцы из разных эпох.
Мин почувствовала, как холодок пробежал по спине. Картина становилась яснее. Чжан Мингшан не просто путешествовал во времени – он собирал людей из разных эпох. Но зачем?
– Батбаяр, – сказала она. – Подготовь небольшой отряд. Завтра на рассвете мы едем к Золотым Воротам.
– Госпожа, это может быть опасно.
– Опаснее будет ничего не делать. – Мин повернулась к Омару. – Дедушка, ты поведешь нас туда?
Старик долго молчал, разглядывая своих собеседников. Наконец кивнул:
– Поведу. Но предупреждаю – к вечеру мы должны быть далеко от того места. Когда садится солнце, мертвые становятся слишком сильными.
Мин кивнула и направилась обратно в библиотеку. Ей нужно было подготовиться к завтрашней поездке. И главное – разгадать загадку свитка, написанного её собственной рукой.
В восточном зале библиотеки она снова развернула тибетский текст. Внизу страницы, под подписью, мелкими иероглифами было дописано:
Если ты читаешь это, значит, время замкнулось в круг. Ищи меня в Золотых Воротах, когда луна будет полной. И помни – некоторые дороги ведут не туда, куда кажется.
Мин посмотрела в окно. До полнолуния оставалось три дня.
Три дня, чтобы понять, как она сама попала в прошлое и что это значит для настоящего. Три дня, чтобы разгадать план Чжан Мингшана и найти способ вернуть исчезнувших людей.
Глава 3. Первый контакт.
Мин не спала всю ночь. Она сидела в своем кабинете при свете масляной лампы, изучая карты торговых путей и пытаясь понять, как может существовать дорога, которой нет уже триста лет.
Древняя карта, найденная в тайнике под полом библиотеки, была нарисована на коже яка и пахла сандалом. На ней красными чернилами были отмечены караван-сараи вдоль Шёлкового пути, но некоторые названия Мин не узнавала. А в центре карты, там, где должен был находиться Мертвый перевал, красовался значок, подписанный золотыми иероглифами: "Врата между мирами".
– Врата между мирами, – прошептала она, обводя пальцем странный символ. – Но врата во что?
Внезапно пламя лампы дрогнуло, хотя в комнате не было ветра. Воздух стал холоднее, а в углах кабинета начали сгущаться тени. Мин подняла голову и замерла.
У противоположной стены стоял мужчина.
Он был высоким и стройным, одетым в длинный шелковый халат цвета старого золота. Черные волосы были собраны в узел на затылке и проткнуты нефритовой шпилькой. На левой щеке виднелся шрам в форме полумесяца, а на указательном пальце правой руки поблескивал массивный перстень с зеленым камнем.
Чжан Мингшан. Мин узнала его по описаниям из свитков, но видеть его своими глазами было совсем другим переживанием. Купец казался одновременно реальным и призрачным – его фигура была четкой, но сквозь неё просвечивали контуры книжных полок.
– Наконец-то, – сказал он, и его голос был похож на шелест сухих листьев. – Я так долго ждал, когда ты найдешь карту.
Мин медленно встала, не отводя взгляда от незваного гостя. Рука сама потянулась к железному амулету на шее, но Чжан Мингшан лишь усмехнулся.
– Железо не поможет против того, кто уже мертв, – сказал он. – Да и я пришел не причинять вред. У нас есть дела поважнее.
– Что ты сделал с караваном Ибрагима? – Голос Мин прозвучал тверже, чем она ожидала.
– То же, что и с твоими стражниками. Дал им то, о чем мечтает каждый торговец – возможность пройти по дорогам, где время не имеет власти. – Чжан Мингшан сделал шаг вперед, и воздух вокруг него замерцал, как летний зной. – Они живы, если тебя это интересует. Просто находятся в другом времени.
– В каком времени?
– В лучшем. В том, когда Шёлковый путь был золотой рекой, соединяющей народы и империи. Когда караваны шли непрерывной чередой от Сианя до Константинополя, а города торговцев сияли как жемчужины в пустыне.
Чжан Мингшан протянул руку, и в воздухе начали мерцать образы. Мин увидела караваны верблюдов, растянувшиеся на многие ли, базары, полные экзотических товаров, дворцы правителей, построенные на прибыль от торговли шелком и специями.
– Я могу показать тебе это время, – продолжил купец. – Ты ведь историк. Разве не мечтала увидеть прошлое своими глазами?
– За какую цену?
– За ту же, что заплатили остальные. – В глазах Чжан Мингшана зажегся странный огонь. – Ты присоединишься к моему каравану. Навсегда.
Мин покачала головой:
– Я не торговец. Мне нечего предложить.
– О, у тебя есть то, что нужно мне больше всего. – Чжан Мингшан указал на свитки, разложенные на столе. – Знания. Ты умеешь читать на дюжине языков, знаешь историю всех торговых путей, понимаешь, как работает время. Такие люди – редкость в любую эпоху.
– И что ты планируешь с этим делать?
Вместо ответа купец снова протянул руку. На этот раз видения стали ярче, реальнее. Мин почувствовала запах сандала и корицы, услышала звон караванных колокольчиков, ощутила прикосновение теплого ветра пустыни.
– Пойдем со мной, – прошептал Чжан Мингшан. – Посмотри на то, что было. Посмотри на то, что может быть снова.
И прежде чем Мин успела возразить, видения поглотили её.
* * *.
Она стояла на плоской крыше караван-сарая в Самарканде. Внизу, во дворе, кипела жизнь – торговцы разгружали товары, погонщики поили верблюдов, дети бегали между взрослыми, выпрашивая сладости. Воздух был полон голосов на десятке языков: китайском, персидском, арабском, тюркском.
– Прекрасно, не правда ли? – Чжан Мингшан стоял рядом с ней, но теперь он выглядел совершенно живым. – Это 1274 год. Золотое время торговли.
Мин огляделась. Город был совсем не таким, как в её время. Стены сияли голубой керамической плиткой, минареты тянулись к небу как копья, а базары были полны товаров со всего известного мира.
– Как это возможно? – спросила она.
– Время – река, – ответил Чжан Мингшан. – А я знаю, где построены мосты между её берегами. Хочешь увидеть больше?
Не дожидаясь ответа, он повел её вниз, во двор караван-сарая. Торговцы кланялись ему с почтением – очевидно, в этом времени он был очень влиятельным человеком.
– Мастер Чжан, – подошел к ним молодой персидский купец. – Ваш караван готов к отправлению. Тридцать верблюдов, как вы просили, и лучшие проводники.
– Отлично, Фархад. А охрана?
– Двадцать всадников, все опытные воины. Но, мастер – Перс колебался. – Люди говорят странные вещи о дороге, по которой вы собираетесь идти. Говорят, там видели духов.
Чжан Мингшан рассмеялся:
– Духи не причинят вреда тем, кто знает правильные слова. А я знаю их все.
Мин внимательно слушала разговор, пытаясь понять, что именно планировал древний купец. Из слов Фархада стало ясно, что они собирались в экспедицию к каким-то руинам в пустыне Такла-Макан, где, по слухам, был спрятан артефакт огромной силы.
– Сердце Пустыни, – прошептал Чжан Мингшан, словно прочитав её мысли. – Древний камень, который может управлять течением времени. С его помощью я построю дорогу, которая соединит все эпохи.
– Зачем тебе это?
– Затем, что торговля – это жизнь. А жизнь должна продолжаться вечно. – В глазах купца зажглась фанатичная решимость. – Я создам караван, который будет ходить по всем временам, торгуя между прошлым и будущим. Представь – шелк из эпохи Тан, специи из времен Александра Македонского, золото из еще не открытых земель!
– Это безумие.
– Это гений! – Чжан Мингшан схватил её за руку. – Пойдем со мной, Мин Лей. Стань частью великого дела. Твои знания помогут мне найти все временные пути, а взамен ты получишь бессмертие и возможность изучать историю изнутри.
Мин попыталась вырваться, но рука купца была крепкой как железо.
– Нет, – сказала она. – Я не буду частью твоего безумия.
– Тогда ты останешься здесь, – голос Чжан Мингшана стал холодным. – В этом времени, навсегда. А твои друзья в Алтын-Тепе будут один за другим попадать в мои сети, пока не останется никого, кто мог бы помешать моим планам.
Видение начало расплываться по краям. Мин почувствовала, что её затягивает обратно в настоящее, но голос Чжан Мингшана продолжал звучать в её голове:
– Подумай хорошенко, историчка. У тебя есть три дня до полнолуния. Если не придешь в Золотые Ворота добровольно, я заберу всех, кого ты любишь, и они станут частью моего каравана навеки.
* * *.
Мин очнулась в своем кабинете. Рассвет уже осветил окна, а на столе рядом с древними свитками лежал предмет, которого там не было раньше – небольшой нефритовый жезл с выгравированными иероглифами.
Она взяла его в руки. Камень был теплым, словно живым, а надписи светились слабым зеленоватым светом. Внизу жезла были выгравированы слова: "Ключ к Золотым Воротам. Используй с осторожностью."
Звук шагов в коридоре заставил её быстро спрятать жезл в складки одежды. В кабинет заглянул Лобсанг, его лицо было обеспокоенным.
– Учительница, вы всю ночь не спали?
– Работала, – кратко ответила Мин. – Лобсанг, найди Батбаяра. Скажи, что мы выезжаем к Золотым Воротам немедленно.
– Но вчера вы сказали, завтра на рассвете.
– Планы изменились. – Мин встала и начала собирать свитки. – У нас меньше времени, чем я думала.
Гораздо меньше. Чжан Мингшан показал ей, насколько он силен. Но он также показал и свою слабость – ему нужны были живые люди для своего каравана. А это означало, что его можно остановить.
Вопрос только в том, сможет ли она это сделать, не потеряв всех, кто ей дорог.
Нефритовый жезл грел её ладонь сквозь ткань. Ключ к Золотым Воротам. Но ключи могут не только открывать двери – иногда они их и запирают.
Глава 4. Стражи караванов.
Солнце едва поднялось над скалами, когда Мин спустилась во двор караван-базы. Нефритовый жезл, спрятанный в складках её дорожного халата, казалось, пульсировал в такт сердцебиению, напоминая о ночной встрече с древним купцом.
Батбаяр уже ждал её у конюшен, проверяя седла и сбрую. Рядом с ним стояли пять всадников – лучшие из караванной стражи. Мин знала их всех: Темучин, молодой монгол с орлиными глазами; братья-близнецы Ахмед и Махмуд из Бухары; старый уйгур Касым, который мог найти воду в любой пустыне; и Джамал, бывший наемник из Герата, чей изогнутый меч славился от Самарканда до Кашгара.
– Лошади готовы, – сообщил Батбаяр, подходя к ней. – Но, госпожа я должен кое-что вам сказать.
– Что случилось?
– Этой ночью исчезли еще трое. – Лицо капитана было мрачным. – Торговец тканями из Андижана и двое его помощников. Их нашли утром – вернее, нашли их палатки, товары, даже деньги. Но самих людей нет.
Мин сжала кулаки. Чжан Мингшан не шутил, угрожая забрать всех, кого она любит. Он начал действовать еще быстрее, чем она ожидала.
– Где это произошло?
– В нижнем дворе, возле восточных ворот. – Батбаяр показал в сторону торговых рядов. – Соседи клянутся, что ничего не слышали. Никаких криков, никакой борьбы. Люди просто исчезли.
– А что с их товарами?
– Нетронуты. Даже деньги остались на месте. Какой разбойник оставил бы после себя мешок золотых динаров?
Джамал подвел к Мин её лошадь – серую кобылу по кличке Звездочка, которая служила ей уже пять лет. Животное нервничало, прядало ушами и косилось на восток, туда, где среди скал скрывался путь к Золотым Воротам.
– Даже лошади чувствуют, что что-то не так, – заметил Касым, поглаживая гриву своего жеребца. – Моя Буря всю ночь не спала, ржала и билась в стойле.
– А мой Ветер отказывается есть, – добавил Темучин. – Животные знают о духах больше людей.
Мин взобралась в седло и оглядела свой отряд. Семь человек против бессмертного купца и его армии призраков – не самые лучшие шансы. Но у неё не было выбора. Каждый час промедления означал новые исчезновения.
– Батбаяр, – сказала она, – расскажи остальным о случаях, которые были раньше. Пусть знают, с чем имеют дело.
Капитан стражи кивнул и повернулся к своим людям:
– Братья, то, что вы услышите, покажется безумием. Но клянусь бородой своего деда, каждое слово – правда.
Стражники притихли. Батбаяр был человеком немногословным, и если он решил говорить, значит, дело серьезное.
– Первый случай произошел два месяца назад. Караван из Ташкента – сорок человек и двести верблюдов. Должны были прийти к нам на отдых, но так и не появились. Поисковый отряд нашел только следы, которые обрывались посреди пустыни. Словно весь караван поднялся в воздух и исчез.
– Разбойники могли увести людей в горы, – предположил Махмуд.
– Разбойники не оставляют золото в седельных сумках, – возразил Батбаяр. – А мы нашли пять мешков динаров, нетронутых и даже не распечатанных.
Темучин нахмурился:
– А что было дальше?
– Через три недели пропал купец из Герата со всей свитой. Десять человек, включая его сына и зятя. Их видели в последний раз у колодца в двух часах езды отсюда. К утру от них остались только лошади, привязанные к коновязи.
– Может, их схватили работорговцы? – спросил Джамал.
– Работорговцы берут молодых и сильных. А здесь исчезли все без разбора – старики, женщины, даже дети. – Батбаяр помолчал. – Но самое странное началось месяц назад.
– Что именно? – Мин уже знала ответ, но хотела, чтобы стражники услышали всю историю.
– Люди стали видеть в пустыне караваны, которых не должно быть. Призрачные, прозрачные. Они появляются на рассвете и исчезают с первыми лучами солнца. А те, кто пытался подойти к ним поближе.
– Тоже исчезали? – догадался Касым.
– Именно. Старый Хасан-проводник пошел за одним таким караваном и вернулся через неделю. Но это был уже не он.
– Что ты имеешь в виду? – В голосе Ахмеда звучала тревога.
– Тело – его, лицо – его, но глаза В его глазах были столетия. Он говорил на языках, которых не знал раньше, помнил события, которые происходили до его рождения. А через три дня он снова исчез. Навсегда.
Тишина повисла над отрядом. Лошади нервно переступали с ноги на ногу, словно чувствуя напряжение хозяев.
Мин решила, что пора рассказать им правду:
– То, с чем мы имеем дело, – не обычные разбойники или духи. Это древний купец по имени Чжан Мингшан. Он нашел способ путешествовать во времени и собирает людей из разных эпох в свой караван.
– Зачем? – спросил Темучин.
– Он хочет создать торговую империю, которая будет существовать во всех временах одновременно. А для этого ему нужны живые люди – торговцы, ремесленники, воины, ученые.
– И что с теми, кого он забирает?
– Они становятся частью его вечного каравана. Живут в прошлом, но не стареют и не умирают. Только постепенно теряют себя, превращаясь в призраков на его службе.
Джамал сплюнул в пыль:
– Чертовщина. И как с этим бороться?
– Есть способ, – Мин осторожно коснулась нефритового жезла сквозь ткань. – Но сначала нам нужно найти его базу. А она находится в руинах караван-сарая Золотые Ворота.
– Золотые Ворота разрушены триста лет назад, – заметил Касым. – Там только камни и песок.
– В нашем времени – да. Но Чжан Мингшан восстановил их в прошлом. И теперь использует как врата между эпохами.
Батбаяр проверил оружие и кивнул своим людям:
– Ну что, братья? Готовы поохотиться на призраков?
Стражники дружно рассмеялись, но смех прозвучал натянуто. Все понимали, что предстоит нелегкий путь.
– Одно условие, – добавила Мин. – Если кто-то из вас не хочет ехать, пусть остается. Это не позор – страх перед неизвестным естественен.
– А вы сами боитесь, госпожа? – спросил Махмуд.
Мин задумалась. Боялась ли она? Конечно, боялась. Но еще больше она боялась бездействия.
– Боюсь, – честно ответила она. – Но еще больше боюсь, что Чжан Мингшан заберет всех жителей Алтын-Тепе в свое проклятое прошлое.
– Тогда едем, – решительно сказал Батбаяр. – Но сначала – железные амулеты для всех.
Мин кивнула и достала из седельной сумки небольшой мешочек. В нем лежали семь кусочков метеоритного железа, выкованных в форме подков – древний символ защиты от злых духов.
– Носите их на шее и не снимайте ни при каких обстоятельствах, – предупредила она. – Железо может не остановить Чжан Мингшана, но задержит его воздействие.
Когда все амулеты были розданы, отряд выехал из ворот караван-базы. Утреннее солнце пока еще не успело раскалить воздух, и в ущельях между скалами было прохладно. Но Мин знала – к полудню жара станет нестерпимой, а к вечеру они должны будут добраться до Золотых Ворот.
За ними, на высокой террасе, остался Лобсанг. Молодой монах стоял у каменных перил и смотрел им вслед. В руках у него был древний свиток – тот самый, что Мин нашла на своем столе. Если с отрядом что-то случится, Лобсанг должен будет отправить гонца в Самарканд и предупредить власти об опасности.
Но Мин надеялась, что до этого не дойдет. У неё был план, и если повезет, к завтрашнему утру загадка Чжан Мингшана будет разгадана.
Правда, сначала им предстояло остаться живыми до завтрашнего утра. А судя по тому, как нервничали лошади, это будет непросто.
– Госпожа, – окликнул её Касым, указывая на восток. – Смотрите.
Мин проследила за его взглядом. Там, где древняя дорога уходила в горы, воздух мерцал, словно над раскаленным песком. Но солнце еще не успело нагреть камни, а значит, это было что-то другое.
Глава 5. Дорога в никуда.
Первые признаки того, что они покинули обычный мир, появились через час пути.
Компас Батбаяра, который всегда безошибочно указывал на север, начал вести себя странно. Стрелка дрожала, вращалась и наконец застыла, показывая на восток – туда, где среди скал терялась древняя торговая тропа.
– Проклятье, – пробормотал капитан стражи, постукивая по стеклу прибора. – Он никогда не ломался.
– Не ломался, – поправила его Мин, изучая карту, разложенную на седле. – Просто теперь он показывает не магнитный север, а что-то другое.
– Что именно?
– Источник временных искажений. – Мин свернула карту и спрятала её в седельную сумку. – Чем ближе мы к Золотым Воротам, тем сильнее будет эффект.
Темучин, ехавший в авангарде, поднял руку, сигнализируя об остановке. Отряд стянулся к нему.
– Госпожа, – сказал молодой монгол, – посмотрите на скалы справа.
Мин проследила за его взглядом. На отвесной стене ущелья, по которому они ехали, виднелись древние рисунки – петроглифы, выбитые в камне неизвестно когда. Обычно такие изображения были едва различимы, выветренные временем и песчаными бурями. Но эти светились слабым голубоватым светом.
– Сойдем с лошадей, – решила Мин. – Нужно посмотреть поближе.
Рисунки оказались удивительными. На них были изображены караваны верблюдов, но не обычные – животные шли по воздуху, между звезд. Погонщики были одеты в одежды разных эпох: китайские шелка, персидские халаты, арабские бурнусы, монгольские дэли. А в центре композиции возвышалась фигура в золотом халате с нефритовым посохом в руке.
– Чжан Мингшан, – прошептала Мин. – Эти рисунки рассказывают его историю.
Касым обошел петроглифы и остановился у их края:
– Госпожа, здесь есть надпись. Но я не могу прочитать эти письмена.
Мин подошла ближе. Под рисунками тонкими линиями были выбиты иероглифы на древнем согдийском языке. Она прочитала их вслух:
– "Здесь проходят дороги, которым нет места во времени. Кто ступит на них добровольно, получит все богатства мира. Кто придет силой, найдет только смерть."
– Предупреждение? – спросил Джамал.
– Или угроза, – мрачно ответил Батбаяр.
Внезапно лошади заржали и начали пятиться. Ахмед едва удержал своего жеребца, который встал на дыбы, словно увидев что-то страшное.
– Что их напугало? – Махмуд оглядывался по сторонам, но ущелье казалось пустым.
– Они видят то, что мы пока не видим, – ответила Мин. – Животные чувствуют временные аномалии раньше людей.
Она достала из седельной сумки небольшое бронзовое зеркало – подарок тибетского монаха, который когда-то учил её читать древние тексты. Зеркало было особенным – оно показывало не только отражение, но и то, что скрывалось за пределами обычного зрения.
Направив зеркало на дорогу впереди, Мин увидела то, что заставило её сердце сжаться. По древней тропе двигался караван – призрачный, полупрозрачный, но различимый. Верблюды шли гуськом, их колокольчики беззвучно позванивали на ветру. Погонщики покачивались в седлах в такт шагам животных.
– Что вы видите? – тихо спросил Батбаяр.
– Караван Ибрагима, – ответила Мин, не отрывая взгляда от зеркала. – Они здесь. Живые, но не в нашем времени.
– Можно ли их вернуть?
– Не знаю. Пока не знаю.
Призрачный караван приближался. В зеркале Мин увидела лицо Ибрагима – старого друга, с которым она торговала книгами и древностями много лет. Его глаза были открыты, но смотрели они куда-то далеко, словно видели другой мир.
– Уходим, – резко сказала она, пряча зеркало. – Быстро.
– Почему? – удивился Темучин. – Мы же их ищем.
– Не здесь и не сейчас. Если мы попадем в поле их движения, нас тоже затянет в то время, где они находятся.
Отряд быстро сел на лошадей и поехал дальше по ущелью. Но призрачный караван, казалось, следовал за ними параллельно – Мин несколько раз ловила краем глаза мерцание силуэтов на соседних тропах.
Через полчаса ущелье расширилось, и они выехали на плоскогорье. Здесь древняя дорога была видна отчетливо – две глубокие колеи, проложенные тысячами караванов за столетия торговли. Но сейчас эта дорога была пуста, если не считать.
– Кости, – тихо сказал Махмуд.
Он был прав. По обеим сторонам дороги белели кости – человеческие, лошадиные, верблюжьи. Слишком много костей для случайных смертей путешественников.
– Поле битвы? – предположил Джамал, спешиваясь, чтобы рассмотреть останки поближе.
– Нет, – Мин покачала головой. – Слишком разбросанно. И кости разного возраста – некоторые совсем свежие, другие лежат здесь десятилетиями.
Касым присел рядом с человеческим черепом:
– Этот еще недавно умер. А вот тот – древний, как скала.
– Что это значит? – спросил Батбаяр.
Мин молчала, обдумывая увиденное. Постепенно картина становилась яснее – и пугающей.
– Здесь пересекаются разные времена, – наконец сказала она. – Люди умирали в этом месте в разные эпохи, но их останки оказались в одном временном потоке.
– А это значит?
– Это значит, что мы приближаемся к сердцу аномалии. – Мин снова достала компас – стрелка вращалась так быстро, что превратилась в размытое пятно. – Здесь время течет не так, как должно.
Внезапно воздух наполнился звуками – далекими, но отчетливыми. Звон караванных колокольчиков, голоса людей, ржание лошадей, мычание верблюдов. Звуки приходили с разных сторон, накладывались друг на друга, создавая какофонию эпох.
– Слышите? – прошептал Темучин.
Все кивнули. Звуки усиливались, становились реальнее. А потом Мин увидела их – не в зеркале, а собственными глазами.
Караваны. Десятки караванов из разных времен, движущихся по одной и той же дороге, но существующих в разных эпохах. Китайские торговцы времен династии Тан, арабские купцы эпохи Аббасидов, персидские караванщики из империи Сефевидов, монгольские нойоны времен Чингисхана.
Все они шли к одной цели – к руинам, которые виднелись на горизонте. К тому месту, где когда-то стоял караван-сарай Золотые Ворота.
– Боже мой, – выдохнул Джамал. – Сколько их.
– Столетия торговцев, – ответила Мин. – Всех, кого Чжан Мингшан забрал в свое время. Они идут к нему, словно зачарованные.
– А что будет, если мы попадем в их поток?
– Станем частью этого вечного каравана. – Мин крепче сжала поводья. – Поэтому мы должны добраться до Золотых Ворот раньше их.
– Но как? Их же сотни.
– У нас есть преимущество, – Мин достала нефритовый жезл, который дал ей Чжан Мингшан. – Мы существуем в настоящем времени. А значит, можем двигаться быстрее.
Отряд пустил лошадей галопом по древней дороге. Призрачные караваны мелькали по бокам, но не могли их догнать – время было на стороне живых.
Но Мин знала, что это временное преимущество. Когда они доберутся до Золотых Ворот, все правила изменятся. Там, в сердце временной аномалии, Чжан Мингшан будет намного сильнее.
А у неё будет только один шанс остановить его – до того, как она сама станет частью его бессмертного каравана.
Нефритовый жезл пульсировал в её руке, словно живое сердце. Ключ к Золотым Воротам. Но откроет ли он дорогу к спасению или к погибели – это покажет только время.
Глава 6. Ночные голоса.
К закату они добрались до подножия холма, на вершине которого некогда располагался караван-сарай Золотые Ворота. Развалины виднелись в сумеречном свете – груды камней, заросшие колючками арки, остатки стен, которые когда-то защищали торговцев от пустынных ветров.
Но то, что увидела Мин в бронзовом зеркале, заставило её содрогнуться. В отражении руины были целыми – белокаменные стены сияли в лучах заходящего солнца, во дворе горели костры, а между постройками сновали люди в одеждах разных эпох.
– Разбиваем лагерь здесь, – сказала она, указывая на небольшую ложбину у подножия холма. – Но никто не спит до рассвета.
– Почему? – спросил Темучин, спешиваясь с лошади.
– Потому что ночью граница между временами становится тоньше. – Мин спрятала зеркало и начала расседлывать Звездочку. – И мертвые становятся сильнее живых.
Отряд расположился у небольшого источника, который бил из расщелины в скале. Воды было немного, но достаточно для людей и лошадей. Батбаяр запретил разводить большой костер – только маленький огонек для чая и сушеного мяса.
– Выставляем дозор в четыре смены, – распорядился капитан стражи. – По двое на каждую. И никто не отходит от лагеря дальше чем на десять шагов.
Пока стражники устраивались на ночлег, Мин поднялась на небольшую скалу, откуда хорошо просматривалась вершина холма. В обычном зрении там были только развалины, но стоило ей достать зеркало.
Золотые Ворота жили. Во дворе караван-сарая горели факелы, освещая фигуры людей и животных. Мин различала торговцев в китайских шелках, воинов в монгольских доспехах, купцов в персидских халатах. Все они двигались неторопливо, словно участвуя в каком-то ритуале.
А в центре двора стоял Чжан Мингшан.
Даже на расстоянии Мин чувствовала исходящую от него силу. Древний купец что-то говорил собравшимся, жестикулируя нефритовым посохом. Его слова не доносились до неё, но она видела, как люди кивают, словно зачарованные.
– Что он делает? – Рядом беззвучно появился Лобсанг.
Мин вздрогнула. Молодой монах должен был остаться в Алтын-Тепе, но вот он стоял рядом с ней, словно материализовался из воздуха.
– Лобсанг? Как ты здесь оказался?
– Я следовал за вами, учительница. – В голосе монаха звучала странная интонация – слишком спокойная, слишком ровная. – Мне нужно было убедиться, что вы в безопасности.
Что-то было не так. Мин внимательно посмотрела на своего помощника. Лобсанг выглядел как обычно – желтые монашеские одежды, бритая голова, знакомое лицо. Но его глаза.
В его глазах отражался не лагерь у подножия холма, а огни караван-сарая наверху.
– Лобсанг, – осторожно сказала Мин, – какой сегодня день?
– Тринадцатый день седьмой луны, учительница. – Монах улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. – День, когда великий караван отправляется в последний путь.
Мин попятилась. Это был не Лобсанг. Или не совсем Лобсанг. Что-то в нем изменилось – словно его сознание частично переместилось в другое время.
– Пойдемте со мной, учительница, – продолжил ложный Лобсанг. – Мастер Чжан ждет вас. Он приготовил для вас особое место в караване.
– Нет.
– Вы же хотели изучать историю изнутри? – Монах сделал шаг вперед. – Он покажет вам все – как строились империи, как рождались и умирали цивилизации, как текли золотые реки торговли по Шелковому пути.
Мин инстинктивно сжала нефритовый жезл. Камень стал горячим, почти обжигающим.
– Пойдемте, – повторил Лобсанг, протягивая руку. – Ваши друзья уже там. Батбаяр служит в охране каравана, Темучин ухаживает за лошадьми, остальные.
– Где мои люди? – резко спросила Мин.
Она обернулась к лагерю. Внизу, у потухшего костра, сидели фигуры стражников. Но они были неподвижны, словно статуи.
– Они в безопасности, – успокоил её Лобсанг. – Просто спят. Особым сном, который показывает им их желания.
Мин спрыгнула со скалы и побежала к лагерю. Стражники действительно сидели без движения, их глаза были открыты, но смотрели в пустоту. На лицах застыли блаженные улыбки.
– Батбаяр! – Мин потрясла капитана за плечи. – Очнись!
Но Батбаяр не реагировал. Он смотрел куда-то вдаль и тихо говорил:
– Да, хан. Мы найдем для вас лучших коней в степи. Табуны без числа.
Темучин что-то шептал о великой охоте, где дичи хватит на всех. Джамал рассказывал невидимому собеседнику о сражениях, в которых он никогда не проиграет. Каждый видел то, что хотел увидеть больше всего на свете.
– Чжан Мингшан показывает им их мечты, – сказал Лобсанг, подходя сзади. – Разве это не милосердно? Они получают все, чего желали.
– За какую цену?
– За такую же, что заплатили все остальные. Они станут частью великого каравана. Будут жить вечно, торгуя между прошлым и будущим.
Мин повернулась к монаху. В сумеречном свете его лицо казалось чужим.
– А что получит взамен Чжан Мингшан?
– То, что искал всю свою жизнь. – Глаза Лобсанга загорелись фанатичным огнем. – Власть над временем. Возможность изменить историю, сделать мир лучше, устранить войны и голод, объединить все народы под знаменем торговли.
– Устранив их свободу выбора.
– Свобода выбора – иллюзия, учительница. Люди всегда выбирают одно и то же – богатство, власть, бессмертие. Мастер Чжан просто дает им это без страданий.
Мин отступила к лошадям. Животные тоже стояли неподвижно, но их глаза были полны ужаса. В отличие от людей, лошади видели реальность – они чувствовали присутствие мертвых.
– Лобсанг, – сказала она, – борись с этим. Ты же монах, ты знаешь мантры защиты.
– Я больше не Лобсанг, – ответил он. – Я – Цзин Вэй, ученый астроном времен династии Тан. Мастер Чжан дал мне возможность продолжить мои исследования звезд в разные эпохи.
Фигура монаха начала мерцать, словно мираж. Иногда это был знакомый Лобсанг, а иногда – пожилой китаец в шелковых одеждах с астролябией в руках.
– Пойдемте, учительница, – повторил он. – Мастер ждет.
Но Мин уже поняла, что делать. Она достала нефритовый жезл и направила его на ложного Лобсанга. Камень вспыхнул ярким зеленым светом.
– Именем Авалокитешвары, защитника путешественников, – произнесла она на санскрите, – именем Гуань Инь, богини милосердия, именем всех духов дорог – изыди!
Свет жезла стал ослепительным. Фигура Лобсанга завопила и начала растворяться в воздухе. Последнее, что Мин услышала, были слова на древнем китайском:
– Ты не сможешь спасти их всех Мастер терпелив Он будет ждать.
Призрак исчез. Стражники моргнули и огляделись, словно пробуждаясь от глубокого сна.
– Что происходило? – спросил Батбаяр, потирая виски. – Мне снился странный сон.
– Не сон, – коротко ответила Мин. – Чжан Мингшан пытался забрать вас в свое время. Но пока мы держимся вместе и не спим, он не может этого сделать.
– А как же Лобсанг? – забеспокоился Темучин.
– Лобсанг в безопасности в Алтын-Тепе. То, что мы видели, было призраком – смешением душ монаха и древнего астронома.
Касым указал на холм:
– Госпожа, посмотрите наверх.
Мин подняла глаза. Развалины караван-сарая были окутаны странным сиянием – не ярким, но видимым даже без зеркала. А по склонам холма спускались фигуры в одеждах разных эпох.
Армия призраков Чжан Мингшана шла к их лагерю.
– Все к лошадям, – приказала Мин. – Прямо сейчас.
– Куда? – спросил Джамал. – Мы в ловушке.
– Наверх, – решительно ответила Мин. – К самим Золотым Воротам. Там, в сердце аномалии, мы сможем встретиться с Чжан Мингшаном на равных.
– Это безумие!
– Это единственный способ. – Мин вскочила в седло. – Он хочет, чтобы мы пришли к нему добровольно. Что ж, исполним его желание.
Отряд помчался вверх по склону холма, между призрачными фигурами, которые расступались перед ними, словно морские волны. Нефритовый жезл в руке Мин пылал ярким светом, указывая путь к сердцу тайны.
Глава 7. Золотые Ворота.
Лошади взмыливались, карабкаясь по каменистому склону между призрачными фигурами. Чем выше поднимался отряд, тем отчетливее становились силуэты людей из прошлого – торговцы и воины, ремесленники и ученые, все те, кого Чжан Мингшан собрал в свой вечный караван за столетия существования.
Мин видела их лица в свете нефритового жезла. Китайский алхимик в шелковом халате, державший в руках свитки с формулами бессмертия. Арабский математик, чьи глаза горели от радости открытий, которые он мог совершать в разных эпохах. Персидский поэт, декламировавший стихи на языках, которых еще не существовало в его время.
Все они смотрели на живых всадников с завистью и пониманием – когда-то они тоже пытались сопротивляться, но соблазн вечной жизни и безграничных знаний оказался сильнее.
– Госпожа, – крикнул Батбаяр, указывая вперед. – Смотрите!
Перед ними открылся вид на караван-сарай Золотые Ворота – не в руинах, какими они были в настоящем времени, а в полном великолепии расцвета. Белокаменные стены высотой в три человеческих роста окружали просторный двор, в центре которого били фонтаны с чистой водой. Арочные галереи вели к комнатам для гостей, складам и конюшням. А над главными воротами развевались флаги всех торговых домов, когда-либо останавливавшихся здесь.
Но самым поразительным было то, что караван-сарай существовал одновременно в разных временах. Мин видела, как по двору ходят люди в одеждах разных эпох – от древних скифских кочевников до торговцев эпохи Великих географических открытий. Время здесь текло не линейно, а кругами, возвращаясь к одним и тем же моментам снова и снова.
– Как это возможно? – выдохнул Темучин.
– Чжан Мингшан нашел способ закрепить это место вне времени, – ответила Мин. – Золотые Ворота стали точкой пересечения всех эпох.
Главные ворота караван-сарая были широко распахнуты, словно приглашая войти. Но Мин знала – стоит им переступить порог, и они окажутся в ловушке временных петель, как все остальные.
– Останавливаемся здесь, – сказала она, спешиваясь у самого входа.
– Но мы же пришли, чтобы встретиться с ним, – возразил Джамал.
– Встретиться – да. Но на наших условиях.
Мин достала нефритовый жезл и воткнула его в землю перед воротами. Камень вспыхнул ярким светом, и вокруг отряда образовался светящийся круг – граница между настоящим временем и временными аномалиями.
– Чжан Мингшан! – крикнула она. – Я пришла, как ты хотел. Но говорить будем здесь!
Ответом стала тишина. Даже призрачные фигуры вокруг замерли, словно ожидая чего-то. А потом воздух над воротами начал мерцать, и из него материализовался знакомый силуэт в золотом халате.
Чжан Мингшан спускался по воздуху, как по невидимой лестнице. В руках он держал посох из черного нефрита, украшенный письменами на языках, которых Мин не узнавала. Его лицо было спокойным, почти благожелательным, но глаза горели огнем, в котором отражались столетия.
– Мин Лей, – сказал он, останавливаясь в нескольких шагах от светящегося круга. – Ты удивляешь меня. Большинство приходят сюда ослепленными жадностью или любопытством. А ты пришла с защитой.
– Я пришла за ответами, – твердо ответила Мин. – И за людьми, которых ты украл из настоящего времени.
– Украл? – Чжан Мингшан рассмеялся, и этот смех эхом прокатился по склонам холма. – Я дал им то, о чем мечтает каждый торговец – бесконечные возможности для торговли и познания. Посмотри.
Он взмахнул посохом, и в воздухе появились образы. Мин увидела Ибрагима, который торговал шелком с самим императором Китая времен династии Тан. Стражников из утреннего дозора, которые служили в охране караванов Александра Македонского. Пропавших торговцев, которые изучали алхимию в библиотеках Багдада эпохи Харуна ар-Рашида.
– Они счастливы, – продолжил Чжан Мингшан. – Счастливее, чем когда-либо были в своем скучном настоящем времени.
– За счет других, – возразила Мин. – Каждого, кого ты забираешь, не хватает в их родном времени. У Ибрагима осталась жена и трое детей. У стражников – семьи, которые их ждут.
– Семьи забудут. Время лечит все раны.
– А что будет, когда ты заберешь слишком много людей? Когда в настоящем не останется достаточно торговцев, ремесленников, ученых?
Впервые на лице Чжан Мингшана мелькнула тень раздражения:
– Настоящее время – лишь одно из многих. Если оно обеднеет, найдутся другие эпохи, которые восполнят потери.
– Ты хочешь разрушить естественный ход истории.
– Я хочу улучшить его! – Глаза купца вспыхнули. – Ты видела, что происходит с миром без моего вмешательства. Войны, эпидемии, голод, невежество. Люди тысячи лет повторяют одни и те же ошибки, потому что не могут учиться у прошлого.
Чжан Мингшан сделал шаг ближе к светящемуся кругу:
– Но я могу изменить это. Создать торговую империю, которая объединит все времена. Мудрецы прошлого смогут учить людей будущего, а изобретения будущего – помочь прошлому. Не будет больни войн из-за ресурсов, потому что я смогу доставить любые товары из любой эпохи.
– И править всем этим будешь ты?
– Кто же еще? – В голосе Чжан Мингшана зазвучала гордость. – Кто лучше меня знает торговые пути всех времен? Кто понимает потребности разных эпох?
Мин покачала головой:
– Ты говоришь о торговле, но думаешь как завоеватель. Хочешь поработить время само по себе.
– Время уже порабощено! – резко ответил купец. – Смертью. Каждый человек – раб времени, которое неумолимо ведет его к могиле. А я предлагаю свободу.
– Свободу или новый вид рабства?
Чжан Мингшан замолчал, изучая Мин внимательным взглядом. Наконец сказал:
– Ты умна. Умнее, чем я ожидал. Именно поэтому ты нужна мне. Твои знания истории, умение читать древние тексты, понимание закономерностей Вместе мы создадим империю, которая превзойдет все, что когда-либо существовало.
– А если я откажусь?
– Тогда ты останешься здесь навсегда. – Голос купца стал холодным. – Этот круг света защищает тебя сейчас, но долго он не продержится. А когда исчезнет, ты станешь частью моего каравана, хочешь того или нет.
Мин почувствовала, как нефритовый жезл начинает слабеть. Свет вокруг отряда действительно становился тусклее.
– Сколько у нас времени? – тихо спросил Батбаяр.
– Час, может быть, два, – ответила она. – Не больше.
– Тогда нужно что-то делать, – решительно сказал Темучин, хватаясь за рукоять сабли.
– Нет, – остановила его Мин. – Оружие здесь бесполезно. Чжан Мингшан уже мертв, его нельзя убить.
– Тогда что? – спросил Джамал.
Мин внимательно посмотрела на древнего купца. Что-то в его поведении казалось ей странным. Он был могущественным, контролировал время и пространство, но почему тогда он так хочет, чтобы она присоединилась к нему добровольно? Почему не просто захватил силой?
– Чжан Мингшан, – медленно сказала она, – покажи мне Сердце Пустыни.
Купец вздрогнул:
– Что?
– Артефакт, который дает тебе власть над временем. Я хочу его увидеть.
– Зачем тебе это?
– Потому что я ученая. И хочу понять, как работает твоя магия.
Чжан Мингшан колебался. Наконец достал из-за пазухи небольшой предмет – кристалл размером с кулак, который пульсировал золотистым светом.
Мин всмотрелась в кристалл и поняла то, что должна была понять раньше. Сердце Пустыни было не цельным камнем, а состояло из множества осколков, скрепленных силой воли. И один осколок – самый большой – был почти прозрачным.
– Ты умираешь, – сказала она. – Артефакт разрушается, и ты вместе с ним.
Лицо Чжан Мингшана исказилось:
– Неправда!
– Именно поэтому тебе нужны новые люди. Не для империи времени, а чтобы подпитывать артефакт их жизненной силой. Ты паразит, который пожирает чужие души, чтобы продлить собственное существование.
Купец зарычал и поднял посох. Но Мин была готова.
– А еще ты боишься, – добавила она. – Боишься, что кто-то узнает правду. Поэтому хочешь заполучить меня добровольно – силой взятая душа не даст тебе столько силы, сколько отданная по собственной воле.
Чжан Мингшан взмахнул посохом, и армия призраков двинулась к светящемуся кругу. Время для разговоров кончилось. Началась битва за время – и за души живых людей, которые попали в его сети.
Глава 8. Врата в прошлое.
Армия призраков была в нескольких шагах от светящегося круга, когда Мин поняла, что её план может сработать только в том случае, если она рискнет собственной жизнью.
– Батбаяр! – крикнула она, не оборачиваясь. – Когда я скажу "сейчас", хватайте жезл и держите круг любой ценой!
– Что вы собираетесь делать? – капитан стражи уже держал саблю наготове, но понимал, что железо мало поможет против призраков.
– То, что должна была сделать много лет назад, – Мин достала из складок халата бронзовое зеркало. – Если я не вернусь через час, возвращайтесь в Алтын-Тепе и предупреждайте всех.
– Госпожа.
– Сейчас!
Мин выбежала из защитного круга прямо навстречу наступающим призракам. Чжан Мингшан завопил от ярости – он не ожидал такого безрассудства.
– Глупая женщина! – крикнул он. – Теперь ты станешь моей навеки!
Но Мин направляла не к нему. She бежала к главным воротам караван-сарая, держа перед собой бронзовое зеркало. В его поверхности отражались не призраки, а то, что скрывалось за ними – временные потоки, связывающие разные эпохи.
Первый призрак – монгольский воин времен Чингисхана – протянул к ней костяные пальцы. Мин нырнула под его руку и коснулась зеркалом каменной арки ворот. Арка вспыхнула золотистым светом, и по её поверхности побежали древние письмена.
– Нет! – Чжан Мингшан понял, что она делает, и бросился к ней. – Ты не знаешь, что творишь!
Но было поздно. Зеркало показало Мин то, что она искала – точку пересечения всех временных потоков. Место, где Чжан Мингшан впервые обрел власть над временем. Если она сможет попасть туда и изменить что-то в прошлом.
Воздух в арке ворот заколебался, словно водная гладь. Мин видела сквозь эту рябь улицы средневекового города, базары, полные экзотических товаров, людей в одеждах тринадцатого века.
– Самарканд, – прошептала она. – 1274 год.
Чжан Мингшан схватил её за плечо, его пальцы впились в ткань халата:
– Ты разрушишь все! Без меня торговые пути погрузятся в хаос!
– Может быть, – Мин обернулась к нему. – Но люди будут свободны.
Она шагнула в мерцающую арку.
* * *.
Переход сквозь время ощущался как падение в ледяную воду. Мин чувствовала, как её сознание растягивается между эпохами, как память пытается ухватиться за привычные образы, а тело адаптируется к другому воздуху, другим запахам, другому ритму жизни.
Когда головокружение прошло, она обнаружила себя лежащей на пыльной земле посреди шумного базара. Вокруг кипела жизнь – торговцы зазывали покупателей, погонщики верблюдов прокладывали себе путь сквозь толпу, дети носились между взрослыми с криками и смехом.
Но что-то было не так. Мин поняла это сразу – люди смотрели сквозь неё, словно она была призраком. Продавец фруктов прошел прямо через неё, не заметив препятствия.
– Ты здесь, но тебя здесь нет, – раздался знакомый голос.
Мин обернулась. Рядом с ней стоял Чжан Мингшан – но не древний и могущественный купец из настоящего времени, а молодой человек лет тридцати в простой одежде торговца средней руки. В его глазах еще не было того холодного огня, который она видела в развалинах Золотых Ворот.
– Как ты здесь оказался? – спросила она.
– Я следовал за тобой сквозь временной портал. – Молодой Чжан Мингшан изучал её с любопытством. – Но интересно ты попала в мое прошлое, в день, когда я впервые нашел Сердце Пустыни. Значит, наши судьбы связаны сильнее, чем я думал.
Мин огляделась. Базар постепенно пустел – торговцы закрывали лавки с приближением вечера. Над крышами домов всходили первые звезды, а воздух наполнялся запахом готовящейся пищи и дыма очагов.
– Где мы?
– Самарканд, рынок специй. – Молодой Чжан указал на минареты, которые поднимались в небо, словно каменные копья. – Это 1274 год, пятнадцатый день девятой луны. День, который изменил мою жизнь.
– Что произошло в этот день?
Вместо ответа Чжан взял её за руку. Его прикосновение было теплым и удивительно живым – не как у призрака, каким он стал в будущем.
– Пойдем, я покажу тебе. Но помни – мы здесь как наблюдатели. Ты не можешь изменить то, что уже произошло.
Они шли по узким улочкам средневекового Самарканда. Мин поражалась красоте города – керамические изразцы сияли на стенах мечетей, в фонтанах журчала прозрачная вода, а в садах цвели розы, чей аромат смешивался с запахом сандала и корицы.
– Как прекрасно, – прошептала она.
– Да, – согласился молодой Чжан. – Именно поэтому я хотел сохранить эту красоту навсегда. Но тогда я еще не понимал, какую цену придется заплатить.
Они остановились перед входом в караван-сарай – не Золотые Ворота, а другой, поменьше. Во дворе горели костры, а вокруг них сидели торговцы в одеждах разных народов – китайцы, персы, арабы, индийцы.
– Здесь я впервые услышал о Сердце Пустыни, – сказал Чжан. – От старого уйгурского торговца по имени Касым.
Мин вздрогнула:
– Касым? Но это же имя одного из моих стражников.
– Возможно, это его предок. Время часто играет такие шутки. – Чжан указал на пожилого человека, который что-то рассказывал группе заинтересованных слушателей. – Смотри.
Они подошли ближе. Старый Касым говорил тихим, завораживающим голосом:
– в самом сердце пустыни Такла-Макан есть место, которого нет на картах. Там, где песчаные дюны образуют спираль, стоит древний храм, старше всех империй. А в храме хранится камень, который может исполнить любое желание.
– Какой камень? – спросил кто-то из слушателей.
– Сердце Пустыни. Говорят, что тот, кто владеет им, может управлять временем – видеть прошлое, предсказывать будущее, даже изменять ход событий.
Молодой Чжан Мингшан сидел в первом ряду слушателей, его глаза горели жадным огнем. Мин видела, как в его сознании уже формируются планы экспедиции к загадочному храму.
– Но предупреждаю, – продолжал старый Касым. – Сердце Пустыни дает силу, но требует жертв. Каждое использованное желание отнимает часть души. А тот, кто попытается получить бессмертие с его помощью, заплатит самую высокую цену из всех.
– Какую? – прошептал молодой Чжан.
– Он получит вечную жизнь, но потеряет способность по-настоящему жить. Станет пленником собственной алчности, обреченным вечно искать то, что никогда не сможет найти.
Мин почувствовала, как рука молодого Чжана дрожит в её ладони. Он понимал – старый торговец говорил правду. Но желание обрести власть над временем было сильнее страха.
– Именно в этот момент я принял решение, – тихо сказал он Мин. – Решение, которое привело к тому, что ты видела в Золотых Воротах. Я подумал, что смогу обмануть судьбу, получить силу без последствий.
– А если бы ты знал правду с самого начала?
– Не знаю, – честно признался он. – Возможно, все равно пошел бы этим путем. Жажда бессмертия делает людей слепыми к опасности.