Читать онлайн Заплыв без правил бесплатно
Пролог
В нашем мире существует такое понятие, как границы. Границы, которые переступать никак нельзя. Но всегда найдутся люди, готовые сделать это, невзирая ни на что.
Иногда случается так, что эти люди заходят настолько далеко, что стираются абсолютно любые границы, растворяются так, словно их и не было вовсе. Они опьянены тем, что им дозволено все, и не стесняются совершать любые, даже самые отвратительные и подлые поступки. И неважно, если другим это идет во вред.
Я пыталась решать проблему мирным путем. Показывала ему, что наше соперничество не имеет никакого смысла и что его место я занимать не собираюсь. Однако это все равно, что говорить с человеком на языке, который он не знает, и ожидать, что он тебя поймет.
Так что теперь, держа в руках свой беспощадно разорванный купальник, я понимаю, что мирно и по-хорошему с ним договориться не получится. Настало время дать ему попробовать его же собственное лекарство, заставить почувствовать то же, что и я, доказать, насколько он был неправ, связавшись со мной.
Глава 1. Марк
Закидываю сумку на плечо и выхожу на улицу. Натягиваю поверх мокрых волос капюшон толстовки. Затем мне предстоит путь до дома пешком. Наслаждаясь прохладой августовского вечера, иду медленным размеренным шагом.
После тренировок я всегда думаю про тренировки. В свое свободное время я тренируюсь вне воды и продолжаю думать о тренировках. За последнее время мои результаты улучшились. Но это не значит, что мне можно расслабиться. Даже факт моего первенства и наличия самых лучших результатов в группе, не дает мне на это права. Впереди еще много работы. Я знаю, что могу лучше. И я стану лучше. Докажу всем – мне никто не ровня.
Тренер возлагает на меня большие надежды. Я планирую их не только оправдать, но и превзойти. Может быть, однажды и родители будут мной гордиться. Стану лучше, и они обратят на меня внимание. А пока, в настоящее время, я для них словно тень.
В первое время мне было тяжело осознавать, что в семье я незапланированный ребенок. Они от меня ничего не ждут и не строят на мой счет большие планы. Для них я пустое место. На мои достижения они не реагируют так, как это делают родители, любящие своего ребенка. А если быть точнее – то не реагируют никак. Иногда у меня возникает ощущение, словно меня в их жизни не существует. Ни одна из моих попыток привлечь их внимание не заканчивалась ничем хорошим. Впрочем, как и ничем плохим. С тех пор я решил, что мне стоит стараться лучше. И, возможно, тогда я получу хоть каплю их любви и признания.
Спорт является не столько способом привлечь внимание, сколько смыслом моей жизни. Не столько, сколько моей страстью. Во время плавания я забываю обо всем. Обо всем, кроме ощущения невесомости, будучи на поверхности водной глади. Кроме воды, окружающей меня. Кроме свободы. Свободы от всего.
В начальных классах, выбирая, чем я мог бы занять свое свободное время, не задумываясь, выбрал секцию плавания. Еще тогда мелкий я не знал, чем это мне обернется в будущем. Не знал, что настолько полюблю этот спорт, что не смогу без него жить. Никакие травмы и болезни не станут мне помехой стремиться к лучшему и добиваться своего. Родители запросто согласились финансировать мою «хотелку». И все это для того, чтобы я отстал. Поэтому долго мне их уговаривать не пришлось.
Конец августа. Скоро начало нового учебного года. Школа. Еще одна помеха на моем пути к совершенству. К хорошим оценкам я не стремился, так как всегда считал, что мое место в спорте. Сидеть по вечерам и зубрить домашку – совершенно не мое. Этому занятию я, опять же, предпочитаю тренировки. Это полезнее и эффективнее. После того как я с головой ушел в спорт, мои оценки были чуть ниже среднего. Вроде бы неплохо для того, кто совсем не старается.
Я захожу на территорию жилого комплекса и останавливаюсь перед домом. Поднимаю голову, выглядывая из-под капюшона. В окнах горит свет. Мне снова предстоит туда вернуться. Туда, где я снова становлюсь никем. Невидимкой. Они не спросят, как прошла тренировка, не обнимут. Не будет ничего. Но я привык. Такова моя жизнь.
Поднимаюсь на шестой этаж и захожу в квартиру. Никто не отреагировал. Стаскиваю кроссовки и направляюсь в свою комнату. Проходя мимо кухни, замечаю родителей. Отец смотрит по телевизору какую-то серьезную передачу. А мать тем временем болтает по телефону со своей подружкой.
Проскальзываю к себе в комнату, сбрасываю сумку на пол и без сил заваливаюсь на кровать. Чувствую, как расслабляется каждая мышца, а по телу растекается облегчение. От накатившей усталости клонит в сон. Закрою глаза хоть на секунду и точно сразу же засну. Но вспоминая, что мне еще нужно разобрать сумку после тренировки, тут же поднимаюсь на ноги.
Остаток каникул пролетает незаметно. Наступает сентябрь. После столь длительных выходных оказалось непривычным долго сидеть на одном и том же месте во время скучных уроков. Шел пятый урок. А за ним ожидал шестой. И не менее скучный, чем предыдущие.
Здесь меня не держало ничего. Просто формальность. Я прихожу на уроки ради того, чтобы просто отсидеться. И это несмотря на то, что мое отсутствие ни на что не повлияет. Мать не станет отвечать на бесконечные звонки от учителей. Как и от директора. Отец тоже. Если родителей вызовут в школу, никто из них не придет. Это мы уже проходили.
Друзьями здесь я тоже не обзавелся за все девять лет обучения. Уверен, что на десятом году ничего не изменится. Меня это попросту не интересует. Не интересует все, что мешает достичь моей цели. Если я оступлюсь хоть на шаг, это отдалит меня от нее. Всегда должен быть прогресс. В ином случае потеряю все. Снова стану никому не нужной невидимкой. Отвлекаться нельзя.
Войдя в зал после душа, мне в глаза бросилась новая фигура. Это не просто пловец. А самая настоящая девчонка. С расстояния я мог заметить, насколько у нее высокий рост и широкие плечи. Видно, что занимается не первый год. Но что она здесь забыла, если у нас здесь нет женской команды по плаванию? А в мужской ей делать нечего.
– Ковалев! – раздался голос тренера. – Чего встал?
Оторвав взгляд от девчонки, я повернулся к тренеру. Тот кивнул в сторону бассейна. Крепче сжав в руке очки, я кинул последний взгляд на незнакомку, прежде чем шагнуть дальше.
– Разминаемся! Через пять минут заплыв! – командует тренер.
Я опускаюсь в воду, ощущая ее приятную прохладу. Натягиваю очки. И начинаю грести. Именно то, что мне нужно было. Ощущение воды под собой, становление с ней единым целым и отдача себя ей полностью. Раньше в ее объятиях я забывал про все остальное. Но теперь я не забываю о своей цели. То, ради чего я это делаю.
Нынешний заплыв ничем не отличается от остальных. Пятьдесят метров вольным стилем. С разницей в несколько секунд я в очередной раз показываю, а самое главное, доказываю свое мастерство, скорость, что я на первом месте.
Девчонка плывет в последней группе. Вместе с парнями. Я задерживаю на ней взгляд. Уверен, она приплывет самой последней. Ей нечего делать вместе с нами. Как ее вообще могли сюда допустить?
Тренер держит в руке секундомер.
– На старт!
Пловцы готовятся стартовать.
– Внимание… Марш!
Все тут же отталкиваются, рассекают воду своими телами и начинают грести, взметая брызги. Мое внимание привлекает вырвавшийся вперед пловец. К моему удивлению, это та самая девчонка. Не верится, что парни от нее отстают.
Кто-то из парней старается вырваться, поравняться с девчонкой. Но она тут же пресекает все их попытки, отставая от них далеко вперед.
Когда она оказывается первой, я не могу в это поверить. А когда тренер объявляет результаты, то начинаю сомневаться, что происходящее реально. Девчонка, имя которой оказывается Кристина, отстает от моего результата всего на секунду. Она не то что приходит первой, она едва ли не бьет мой рекорд и ставит под угрозу мое первенство. Я не могу ей этого позволить.
Глава 2. Кристина
В этом году я перехожу в десятый класс. Но в другой школе. Это не сильная потеря, так как большинство моих друзей уходят после девятого класса. Да и редко случается такое, что после школы продолжаешь общаться с одноклассниками. Возможно, немного буду скучать по учителям, по родному дому и городу.
Мы переезжаем в другой город, оставляем прошлую жизнь позади. Бизнес отца провалился, подарив после себя кучу долгов. В соседнем городе мамины знакомые недорого продают маленькую квартиру. Это то, что мы можем себе позволить.
Но больше всего скучать буду по нашей секции и по нашей женской команде по плаванию. Вместе мы прошли через многое. И это многое останется в моем сердце. Как и девочки из команды.
Уже наступил сентябрь. Наш переезд немного затянулся. Поэтому в школу я пойду примерно с середины недели.
Мама уже договорилась по телефону, и меня взяли в секцию по плаванию в городе, куда мы переезжаем. В мужскую команду. Ведь женской там нет. Меня решили взять не сразу. Но узнав мои прошлые результаты, приняли. Меня это не сильно смущает. То, что я буду плавать среди парней. Плавание я просто обожаю. Так что сама возможность плавать подкупает меня куда больше остального.
К самому лучшему результату я не стремлюсь. Но тренер всегда говорила, что у меня большой потенциал и я могу достичь многого. Я плаваю, потому что люблю. Однако это не то, с чем я собираюсь связать всю свою жизнь.
Когда я впервые захожу в квартиру, то вижу, насколько она маленькая по сравнению с нашим предыдущим местом жительства. Раздельный санузел, прямо по коридору кухня, а слева от прихожей одна-единственная комната. Она не слишком большая, но мы втроем должны вместиться.
– Всё, добро́, – раздается голос папы из подъезда.
Слышно, как они с мамой с кем-то прощаются, а затем входят в квартиру.
– Тина, двигайся, – говорит мама, и я отхожу в сторону.
Сняв кроссовки, я хватаю сумку с вещами и захожу в комнату. Почти все пространство комнаты занимает стенка со шкафом, двуспальная кровать и диван. Не так уж просторно.
– Неплохая квартирка. Вон, даже мебель оставили, – звучит голос мамы где-то с кухни.
– Обживемся как-нибудь, – отвечает ей папа.
Точно. Здесь придется начать все заново. И место кажется не таким плохим. По рассказам папы, они с мамой раньше жили и в менее комфортных условиях. И то, что происходит сейчас, – просто этап. Самый сложный и не самый приятный. Скоро все снова наладится и пойдет в гору. Несмотря на нынешнее положение, сдаваться и опускать руки родители не намерены.
– Все парни переоделись?
Тренер заглядывает в раздевалку. Кроме чужих вещей там никого нет. Затем он кивает, показывая, что я могу зайти.
– Душевая там, дальше. – Он указывает на дверь на другом конце раздевалки. – Там же выход в бассейн. Все ясно?
Я киваю.
– Да, спасибо.
– Отлично. Переодевайся и выходи.
Тренер покидает раздевалку. Дверь за ним закрывается, и я остаюсь одна. Нахожу свободную скамейку и ставлю сумку. Достаю новый купальник. Когда тренер узнала, что я переезжаю, они с девочками скинулись на новый купальник и подарили мне. Сказали: «Подарок на память». Приятный подарок на память. За что я им всем очень благодарна. От воспоминания уголки губ невольно приподнимаются в улыбке.
Переодевшись, встаю перед зеркалом и быстро оглядываю себя взглядом. У меня довольно высокий рост, длинные ноги и слишком широкие для обычной девушки плечи. Но в жизни мне это не мешает. Скорее даже нравится. Кто бы что ни говорил. Едкие слова на этот счет меня не цепляют. Ведь кто они такие, чтобы критиковать мою внешность?
Собираю светло-русые волосы в пучок. Следом надеваю шапку. В последний раз заглядываю в зеркало и направляюсь в душевую.
Закрываю глаза, чувствуя, как теплые струи воды стекают по телу. Новое место, новые люди. Только парни и никаких девочек. Моих девочек. Если подружусь с кем-нибудь из секции, будет не так уж скучно. Разве что они не все поголовно спортсмены до мозга костей, сосредоточенные на тренировке. Не то чтобы это плохо, но новым знакомствам буду рада.
Просторный зал с большим бассейном на шесть дорожек. И действительно, ни одной девочки.
В углу бассейна вижу явно отлынивающих парней. Идеальная мишень для знакомства.
– Привет.
Сажусь на бортик рядом с ними.
Один из них них первый обращает на меня внимание.
– Привет… – тут же замолкает он, только взглянув на меня. – Ого. А ты не перепутала?
В это странное начало беседы подключается его приятель:
– Открыли набор в женскую команду?
– Нет. – Я опускаю ноги в прохладную воду. – Я буду плавать с вами.
Парни переглядываются. Словно им сообщили невероятную новость.
– Не ожидал. Честно. – Первый парень оглядывает меня с ног до головы. – А ты, похоже, не первый год занимаешься.
– С шести лет.
– Ты тут самый младший, – обращается второй к первому, толкая его плечом.
– Да ладно. – Тот толкает его в ответ.
А затем он снова обращается ко мне:
– Максим.
Максим протягивает руку, и я ее пожимаю с дружелюбной улыбкой.
– Кристина, – в ответ представляюсь я.
– А это Юра. – Максим указывает большим пальцем на своего приятеля, сидящего рядом с ним.
– Приятно познакомиться, – с такой же дружелюбной улыбкой я пожимаю руку Юре.
Но тут же невольно вздрагиваю, услышав громкий голос тренера:
– Разминаемся! Через пять минут заплыв! – скомандовал он так, что его услышали все. И те, кто ничем не занимался, тут же принялись за разминку.
– Заплыв? – спрашиваю я у Максима, опускаясь в воду. Юра уже надел очки и уплыл.
– Пятьдесят метров вольным. На время.
Невольно начинаю улыбаться. Мне становится интересно, каковы будут мои результаты по сравнению с этими парнями.
– Эй! – восклицает Максим. – Что за хитрая ухмылка?
Уловив непонимание на его лице, я лишь пожимаю плечами и скрываюсь под водой.
Прохладная вода полностью принимает меня в свои объятия. Делаю пару гребков, чувствуя ее всем своим телом. Каждое движение делается с такой легкостью и отрадой, словно это в действительности то, для чего я была рождена. Время словно останавливается, и в этом мире остается лишь вода и я.
Когда заканчивается разминка, тренер делит нас на группы. Я оказываюсь в одной с Максимом. Юра же попадает в первую. Как сказал Максим, первыми поплывут самые быстрые ребята. Меня же тренер определил в самую последнюю, так как о моих способностях знает лишь на словах.
Первая группа стартует. Парень на первой дорожке вырывается вперед всех. Между ним и остальными довольно большое расстояние. Видно, как он выкладывается на полную. Он достигает наилучшего результата, обгоняя соперников на пару секунд. Кажется, что равных в этой секции ему нет.
Он довольно быстр. Но по нему не видно, что он доволен результатом. Как будто он хотел большего, однако не достиг того, чего хотел.
– Шустрый парень.
– Марк? – спрашивает Максим, услышав мой комментарий.
– Тот, что на первой дорожке.
– Марк, – кивает Максим. – Странный тип. Ни с кем почти не разговаривает. Ходит весь мрачный. И печется за каждую миллисекунду.
– Может, строгие родители, требующие от сына наилучших результатов?
– Да кто его знает.
Задерживаюсь взглядом на том самом Марке, выходящем из воды.
Вскоре очередь доходит до последней группы. Ради спортивного интереса я решаю выложиться на полную. Использую все свои возможности. Правильное дыхание, работа ног и рук. Как учили, как я могу. Вырываюсь вперед как можно быстрее, обгоняя остальных парней, оставляя их далеко позади. И прихожу первой, любуясь удивленными лицами многих парней.
По результатам оказывается лучшее время после местной звезды – Марка. От него я отстаю всего на секунду.
– Да ты шустрая!
Позади раздается голос Максима, а в следующую же секунду он хлопает меня по плечу.
– Ты тоже, – улыбаюсь я.
– Пожалуй, не будем об этом, – бурчит он. – Лучше дай пять.
Максим поднял руку, повернув ладонь ко мне. Я поднимаю свою, и наши мокрые ладони встречаются с хлопком и брызгами мелких капель воды. И мы смеемся. Первая миссия – завести хорошего приятеля – выполнена.
Ощутив на себе чей-то взгляд, оборачиваюсь. Марк. Он напряжен, а его темные голубые глаза смотрят на меня пристально. Смотрят так, будто он готов утопить меня прямо сейчас в этом же бассейне, без лишних разговоров. Только вот за что мне досталось с его стороны такое внимание, я не знаю.
Мы смотрим друг на друга, пока он не сдается первым. Заметно, как его руки сжимаются в кулаки. Марк отводит взгляд и отворачивается.
После тренировки я задерживаюсь у бассейна с тренером.
– Хороший показатель. Почти догоняешь нашего Марка, – хвалит тренер.
– Несколько лет тренировок и любовь к плаванию делают свое, – шучу я.
– Уже начинаю жалеть, что не собрали женскую команду, – со смешком выдыхает тренер.
В ответ продолжаю улыбаться.
– Давай, – кивает мне тренер. – Так держать.
Затем он уходит, оставляя меня одну. И все же, слышать похвалу приятно.
Когда я выхожу на улицу, уже темно, и загораются уличные фонари. А снаружи рядом со спортивным комплексом меня ожидает знакомая фигура.
– Макс. – Я останавливаюсь рядом с ним. – Ждешь кого?
– Тебя.
– Зачем?
Мы медленно начинаем идти от спортивного комплекса.
– Чтобы проводить тебя и… – он выдерживает долгую, интригующую паузу, прежде чем продолжить, – чтобы выведать все твои тайны.
– Ага… Тайны, – повторяю я.
– Именно. Смотри, а то Марк озвереет.
– Думаешь?
– А то я не видел, как он на тебя смотрел. Похоже, он не любит, когда кто-то претендует на его первое место. Как бы голову не откусил, – усмехается он.
Я качаю головой.
– Глупости. Детский сад. Я не собираюсь с ним соревноваться.
Действительно. Если Макс прав, тогда то, чем занимается Марк – сущие глупости. Я не собираюсь с ним соревноваться. Если он так хочет забрать свое первое место в секции – пусть забирает. К тому же, уверенности, что я достигну его уровня, у меня нет.
Глава 3. Марк
Мне десять лет. Несмотря на усталость в ногах, я бежал вверх по лестнице до шестого этажа. Я думал, что буду быстрее лифта. Добегу сам.
Добравшись до нужного этажа, я с безумной скоростью влетел в квартиру. Побежал на голоса в родительскую комнату.
Чтобы показать родителям свою первую бронзовую медаль.
Тогда во мне было столько радости и гордости за мелкого себя.
Хотел показать эту медаль родителям, чтобы они тоже за меня порадовались, похвалили и начали мной гордиться.
Я появился в дверях комнаты с широкой улыбкой на лице. Мать лениво повернула голову, а отец так и не оторвался от телевизора.
– Мама, смотри!
Я потряс медалью у нее перед лицом. Она лишь отмахнулась.
– Потом, Марк. Я занята.
Затем она снова вернулась к переписке в телефоне.
Тогда я подошел к отцу и потряс медалью перед ним.
– Папа!
– Здорово, сын, – безучастно пробормотал он.
Только вот он даже не взглянул на меня.
Что-то словно оборвалось. Радость. Она пропала. Вместо нее просачивалась горькая обида. Медаль в руке потускнела. Она больше не казалась мне чем-то значимым. Чем-то, чем можно гордиться.
В тот момент я подумал, возможно, стоит показать им нечто большее. Нечто более значимое. То, за что они смогут меня заметить и начать гордиться мной и моими достижениями.
И убежал в комнату. Бросил под кровать символ моей маленькой победы, вмиг ставший безделушкой.
Я покидаю спортивный комплекс как можно быстрее. Во мне сейчас бурлит столько ярости, что я готов сделать все что угодно, чтобы выплеснуть скопившееся наружу. Не знаю, откуда во мне столько взялось. Но все оно направлено на ту девчонку. Нас разделяет лишь секунда. И тут же закрадывается мысль, что скоро она нагонит мой результат. Потом и вовсе обойдет меня. А мне останется захлебываться под водой, пока она будет упиваться своей победой.
Во мне просыпается желание утереть ей нос. Хочется показать, кто из нас достоин большего. И что ей не место на моем пути. Или же это самая обычная девчонка, которой просто повезло обойти парней. А еще настолько приблизиться к моему времени.
Если она не перестанет мешаться на моем пути к признанию, мне придется принять особые меры, воспользоваться не совсем честными методами игры. Все ради того, чтобы девчонка сдалась. И я ей с этим обязательно помогу.
Медленная размеренная прогулка не помогает. Мрачные мысли проникают в голову и, как паразит, разъедают меня всего изнутри. В груди разливается знакомая тяжесть, становится тяжело дышать. Прислоняюсь плечом к ближайшему фонарному столбу. Нужно перестать думать, отбросить мысли в сторону. Ведь я обязательно справлюсь. И скоро меня заметят. Похвалят. Скажут, что любят.
Этим вечером я дольше обычного занимаю душ. Опускаю голову, ощущаю на себе холодные струи, стекающие по телу и уплывающие в слив. Мой взгляд, словно под гипнозом, прикован к этому процессу. Стараюсь ни о чем не думать, охладить разум.
Но девчонка все никак не дает мне покоя, не покидает мою голову. И тот момент, когда она обернулась на мой взгляд, продолжала смотреть в ответ. Так, словно не понимая что именно она натворила. Смотрела до тех пор, пока я не сдался первым. А потом что? После своей маленькой победы она стала развлекаться дальше. Будто для нее это ничего не значило. В то время как я буквально рвал себя на части.
Я крепко зажмурился, прогоняя мрачные мысли. Руки непроизвольно тянутся к волосам, крепко сжимая мокрые пряди. Сосредоточиваюсь на ощущениях воды на теле, на ее шуме, на пальцах, с силой сжимающих волосы. Все что угодно, чтобы хоть на время прийти в себя, унять бесконечно давящую тяжесть в груди.
Не вышло. События сегодняшнего дня прочно засели в голове. Я ворочался полночи, не в силах уснуть. И сильная усталость после тренировки не смогла облегчить мои страдания.
До урока остались считанные минуты. Моя голова то и дело заваливалась набок, а глаза слипались настолько, что, чтобы снова их открыть, приходилось прилагать немалые усилия. Тем временем сосед по парте играл в своем телефоне, ничего не замечая вокруг, кроме экрана перед ним. А голоса одноклассников тонули в общем шуме, сливались в гул, режущий слух до боли в ушах.
За пару минут до звонка в класс входит наш классный руководитель Мария Александровна. А вместе с ней незнакомая девушка. В полусонном состоянии я смог заметить ее высокий и рост и широту плеч. В этот же момент сон как рукой сняло. Потому что рядом с учителем стояла она. Кристина.
– Класс, внимание!
Мария Александровна сделала несколько хлопков в ладоши, привлекая внимание учеников. Все обернулись на нее.
– Это Кристина. – Ее рука аккуратно ложится на плечо Кристины. – С этого дня она учится в вашем классе. Всё. Не обижайте.
А потом она уходит.
Мой взгляд будто приклеился к Кристине. А спать перехотелось и вовсе. Теперь она решила и здесь маячить передо мной, как вечное напоминание о моем скором поражении, о том, как еще усерднее мне придется работать над собой. Чувствую, как по телу разливается раздражение, учащается дыхание, а пальцы сами по себе сжимаются в кулаки, ногтями впиваясь в ладони. Но я понимаю, что должен оставаться спокойным. Сейчас мы не в бассейне.
Она оглядывает класс. Видимо, в поисках, куда бы ей сесть.
Сзади до меня доносятся перешептывания одноклассниц.
– Это точно Кристина? – со смешком шепчет девушка по имени Саша.
– У нее же тело как у мужика, – смеется вторая подружка. Лиза. Не думал, что когда-либо буду запоминать имена своих одноклассников. Но имена этих главных сплетниц и вечных болтушек тяжело не запомнить.
Тем временем Кристина движется между парт. Проходит мимо моей. А затем ловит мой взгляд. Ее серые глаза смотрят в мои, и в них мелькает узнавание. Она узнала меня сразу. Я же сам не узнал бы ее вне бассейна, если бы не ее выделяющееся среди других телосложение.
Долго Кристина на меня не смотрит. И сразу же идет дальше.
Мои мысли закручиваются в голове с новой силой. Кажется, от них спасения нет нигде. Они давят на голову со всех сторон, словно тиски. Засели прочно. Мечутся одна к другой. Я словно заперт в этой ловушке навечно.
Все уроки так и проходят, что я пытаюсь не оглядываться назад, где она села на втором ряду почти в самом конце. Что я пытаюсь о ней совсем не думать. И дальше таких дней будет все больше. Лишь бы это не стало моим личным адом.
Глава 4. Кристина
Школьная форма. Белый верх, черный низ. В моей прошлой школе это не являлось обязательным. Но в новой все по-другому. Другая школа – другие правила.
Так как школьными правилами девочкам не запрещено носить брюки, мой выбор пал на них. В них и белой хлопковой рубашке я смотрюсь неплохо. Думаю, мне идет.
Мой взгляд задерживается на моем отражении в зеркале. Сегодня первый день. Цель найти хорошего приятеля или приятельницу возобновляется.
– Красивая ты, красивая, – раздается мамин голос, вытягивающий меня из раздумий.
– Что?
– Красивая, говорю. Долго в зеркало любоваться будешь?
Мама указывает на настенные часы в прихожей, которые мы повесили почти сразу, как въехали.
Я качаю головой.
– Задумалась.
Поправляю прическу, разглаживая «петухи». Еще одним обязательным условием в школе для девочек являются собранные волосы. До этого я привыкла делать быстрые пучки, чтобы надеть шапочку для бассейна. А вне тренировок делать какие-либо прически мне не хотелось. Волосы достаточно было расчесать. Если уж они мешали, в ход шли заколки.
Мама подзывает меня рукой и подходит ближе. Я наклоняюсь, чтобы получить поцелуй в щеку. Я выше ее на голову, поэтому каждый раз мне приходится наклоняться. Вышло так, что ростом я с папу. Почти. Мне до него не достает всего пять сантиметров. А он у меня ровно сто девяносто. Так что мама в нашей семье самая низкая.
– Давай, удачи, – говорит она, помахав рукой на прощание.
– Спасибо. И тебе, – кидаю я, выходя за дверь.
– А мне-то на что?
На ее лице появляется улыбка. Та самая. Которую я взяла от нее.
– Как на что? Разобрать хлам, который мы привезли. – И я тоже не могу сдержать улыбки.
В ответ мама охает:
– Тина, не напоминай. Иди уже в школу.
– Уже иду!
Дверь за мной закрывается, и я уже сбегаю по лестнице вниз.
Снаружи пасмурно, скорее всего, пойдет дождь. По прогнозу погоды обещали целый ливень. Прогнозу я доверяю лишь чуть больше, чем гадалкам. Но зонт все равно взяла. Это единственное, что никогда не подводило. За исключением нескольких раз.
Еще одно преимущество нашего нынешнего места жительства – это школа в пяти минутах ходьбы. В прошлую мне приходилось ездить на автобусе. Утром и вечером. Погружаться в битком набитый транспорт и пробираться сквозь толпы людей.
До школы мне удается добраться без происшествий и при этом не потерявшись, как это иногда бывает.
В коридоре меня окликает мой новый классный руководитель. Мария Александровна, кажется.
– Королёва?
Я оборачиваюсь к ней.
– Да. Здравствуйте.
– Хорошо. Отведу тебя в класс. – Она легонько, почти невесомо берет меня за предплечье. – Идем.
Мы поднимаемся на третий этаж и заходим в класс.
– Класс, внимание!
Учитель хлопает, привлекая внимание учеников. Все оборачиваются на нас.
– Это Кристина. – Ее рука опускается на мое плечо. – С этого дня она учится в вашем классе. Всё. Не обижайте.
Давать себя в обиду я определенно не собираюсь. К тому же, слова учителя не всегда имеет вес в таких случаях. Если в классе попадаются действительно ядовитые люди, а ты являешься идеальной мишенью. Мне приходилось становиться свидетелем подобного. Когда ты отличаешься, то стоит знать, что кому-то это может «понравиться». Не в самом лучшем смысле этого слова.
Мария Александровна уходит, оставив меня и одноклассников наедине. Никто особого интереса не проявил. Все снова продолжили заниматься своим. За исключением тех девочек с предпоследней парты. Они перешептываются с ухмылками на лицах, при этом бросая на меня странные взгляды. Не обращаю на них внимания. Но тут же встречаюсь взглядом с уже знакомыми голубыми глазами. Красивыми, но слишком напряженными глазами, если быть точнее. У меня появляется предчувствие, что скоро я застану его, пришедшим по мою душу. Может быть, уже завтра. А может, уже сегодня.
Я иду к тем самым девочкам с последних парт.
– Последняя свободна? – Я указываю на последнюю парту позади них.
Они не прячут свои ухмылки, даже когда я стою прямо перед ними.
– Занято, – сообщает мне одна из них так, словно делает мне одолжение.
Это сразу дает мне понять, что строить с ними какие-либо дружеские отношения – не очень хорошая затея. Не факт, что, став их подружкой, они не будут шептаться у меня за спиной. Но от них и без этого веет не очень располагающей атмосферой.
Я пожимаю плечами и оглядываюсь в поиске других свободных мест.
– Свободно? – обращаюсь я к девочке, сидящей в одиночку.
Она отвлекается от телефона, окидывая меня быстрым взглядом. Затем размашисто кивает.
– Свободно.
Усевшись рядом, я задерживаюсь на ней взглядом. Длинные острые ногти, покрытые черным лаком, броский макияж на лице, черные волосы. Обычно в школах запрещают подобное. Но не буду отрицать, что ей идет и выглядит она очень красиво.
– У вас не ругают за яркий макияж?
Та прыскает смехом.
– Конечно ругают. Просто мне плевать. Что они мне сделают?
– Самое страшное и ужасное – заставят смыть.
– О, ну ни за что.
Она наклоняется ближе.
– Не смою даже под дулом пистолета, – усмехается она. – Ну, или угрозой позвонить родителям.
– Полагаю, твоя мама и вовсе не против.
– Так точно.
Учебный день длился бы невообразимо скучно и долго, если бы не моя новая соседка по парте. Она представилась Аделиной, но просила называть Адой. А еще я периодически снова и снова ловила на себе взгляды Марка.
После окончания уроков меня отправили в школьную библиотеку за учебниками. Их оказалось настолько много, впрочем, как и каждый год, что в сумку поместились не все. Некоторые из них пришлось нести в руках.
Вспышкой сверкнула молния, рефлекторно заставив меня повернуть голову к окну, а затем громыхнуло. По асфальту пошли мелкие капли, постепенно усиливаясь в дождь покрупнее. Еще одна миссия на сегодня – не намочить учебники по пути домой.
К тому времени как я выхожу на крыльцо, дождь усилился до ливня. Снова громыхнуло. Под навесом стояло еще несколько учеников, которые, не имея при себе зонтов, ожидали, когда погода немного поутихнет. Если это вообще произойдет в ближайшие минут десять. Среди них был и Марк. Возможно это шанс поговорить. В школе на переменах мне так и не удалось с ним заговорить. Ведь подойти я не решалась.
Заметив мое приближение, Марк резко отскочил на шаг назад.
– Что? – Его голос был резок.
– Хочу спросить, в чем дело.
Никакого ответа я от него не услышала. Марк сорвался с места и быстро зашагал под дождь. Зонта у него не было. Он тут же весь намок. Парень ушел, не оборачиваясь.
Если прошлым вечером Макс был прав, и Марк действительно относится так ко мне из-за несуществующего между нами двумя соперничества, то стоит как можно быстрее прояснить ситуацию. Не хочу, чтобы кто-то на меня злился из-за сущего пустяка. Притом, что нарочно я ничего плохого делать не собиралась. Тем более, занимать чье-то драгоценное место.
После пробежки под дождем и битвы с ветром за зонтик, я наконец добираюсь домой. Из кроссовок сочится вода, оставаясь следами на ступенях, пока я поднимаюсь на третий этаж. Прислоняюсь к двери, переводя дыхание. Слышу за ней шорох, а затем щелкает замок. Я едва успеваю отойти, когда открывается дверь, а за ней появляется мама.
– Чуть не убила, – охает она. – Ты чего под дверями стоишь? Заходи.
Она отходит в сторону, пропуская меня, и я захожу внутрь.
– Давай, до вечера.
Мама уходит, закрывая дверь. И до позднего вечера я остаюсь дома одна. Что случается редко.
Но скучать не приходится. На телефон приходит уведомление от мессенджера. Пишет Максим. Мы с ним неплохо сдружились. Даже обменялись номерами. Обычно они с Юрой вместе покидают спортивный комплекс на его машине. Но в тот раз Макс решил меня дождаться. Оказалось, он действительно приятный друг и собеседник. Чем-то напоминает одну из моих подруг из прошлой секции.
Глава 5. Кристина
Марк зашел в раздевалку самым последним. Перед этим бросив короткое, но определенно сочащееся презрением:
– Проваливай.
Его голос был не громким, а даже тихим. Настолько, чтобы его слова услышали только мы вдвоем. А потом он скрылся за дверью раздевалки.
Не знаю, что он хотел меня заставить почувствовать или сделать своим заявлением, но по телу пробежала мелкая дрожь. Оттого ли, что он сказал, или же от искренности и яда в его словах. Очевидно, что он меня ненавидит. Вероятно, за то, чего я даже не совершала. Это несправедливо. Я не должна уходить, потому что он боится опуститься на второе место предположительно из-за меня.
Несколько дней назад он просто сбежал, бросившись под дождь и скрываясь за его стеной из капель. Но уже сегодня бросает в меня гневные слова, считая, что я его послушаю и уйду. Однако так запросто он меня не запугает и подчиняться его словам не заставит.
Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох через нос, затем медленно выдыхаю через рот.
Я знаю, что задевать меня это не должно, и мне не стоит обращать внимания на его выходки. И если не послушаюсь и не уйду, то на что он еще способен, кроме таких вот угроз?
Так продолжалось около недели. Злобные взгляды, тихие угрозы. А мои попытки с ним поговорить не имели совершенно никакого успеха. Все заканчивалось игнорированием с его стороны. В эти моменты он меня будто не замечал. Словно именно он решал, когда со мной разговаривать. Но диалог все равно казался односторонним. Так, словно только ему разрешалось со мной говорить. Но не мне с ним. И я совру, сказав, что это не начинает действовать мне на нервы. Не думала, что это как-то меня заденет.
Юра всегда говорил забить и не обращать внимание на эти выходки. Мол, сам отстанет, когда ему надоест. Макс же предлагал лично с Марком поговорить, раз уж меня он не слушает. Предложение Юры оказалось бесполезным, ведь это та тактика, которой я изначально придерживалась, пока Марк не стал сыпать угрозами. А предложение Макса я и вовсе отбросила в сторону. Потому что он здесь ни при чем, и свои проблемы с парнем, чье эго я так задела, должна решить я сама. Только вот как к нему подобраться, чтобы он не смог меня проигнорировать, а чтобы выслушал.
Но то, что случилось сегодня…
Я встаю на тумбу, готовясь стартовать. Как только прозвучал свисток, я тут же отталкиваюсь и ныряю в воду. Я гребу изо всех сил, уши застилает шум всплеска воды, сосредотачиваюсь на собственном дыхании, на скорости.
Раз уж Марк не может мирно договориться и бросается в мою сторону едкими словами без особой на то причины, то и я не собираюсь играть с ним в поддавки просто так. Не собираюсь мириться с его поведением и делать, как хочет он. И будет ему настоящее соперничество.
Отталкиваюсь и плыву обратно, не сбавляя темпа. Впереди только финиш, а в голове идеальное время.
Остается еще немного. Но что-то не так. Помимо шума воды слышны чьи-то крики. Не обращаю внимание, продолжаю плыть, усердно перебирая руками и ногами. Однако не получается. Правая нога. Не могу ей пошевелить. Ощущаю стальную хватку на лодыжке, как на ней крепко сжимаются чьи-то пальцы. В последний момент мне удается глотнуть побольше воздуха, прежде чем меня тянет на дно. Вода смыкается над головой.
Отчаянно, изо всех сил я пытаюсь выдернуть ногу из железной хватки. Нужно срочно выбираться, выплывать на поверхность. Но чем больше я сопротивляюсь, тем сильнее сжимаются чужие пальцы. Стараюсь лягнуть его свободной ногой. Я промахиваюсь. Пятка скользит по чужому плечу. Бесполезно.
Меняю положение, разворачивая корпус назад. И вижу его.
Марк.
Его хватка усиливается настолько, что уже больно. А в глазах столько злобы, сколько я не видела никогда. Взгляд леденит кожу и выбивает воздух из легких. И если бы он мог, если бы только это было возможно, то он бы тут же меня лишил всего кислорода, оставив на дне этого бассейна.
И отчего-то его злость, ярость передается мне. И я, недолго думая, целюсь ногой ему в лицо. Пятка скользит по его подбородку, и он тут же расслабляет пальцы, позволяя мне вырвать лодыжку из их плена.
В этот же момент чьи-то руки с обеих сторон хватают меня за плечи, вытягивая на поверхность. Жадно глотая ртом воздух, я выскальзываю из чужих рук, плыву к бортику и цепляюсь за него.
– Ты как? В порядке? – подплывает Макс, останавливаясь рядом.
Вокруг нас собирается еще несколько ребят, включая тренера.
– Королёва!
Я снимаю очки. Игнорируя собравшихся вокруг, быстро оглядываюсь по сторонам. Глаза ищут знакомую фигуру. И вот он. Я мгновенно нахожу его. Марк трусливо убегает в раздевалку. Даже не оборачиваясь.
Появляется порыв выскочить из бассейна и побежать за ним. Однако тут же его тушу, пресекаю на корню. Это не то, о чем сейчас стоит беспокоиться.
– Я в норме, – заявляю я, забираясь на бортик. – Я могу продолжить.
– Уверена? – Тренер настроен скептически. Оглядывает меня с ног до головы, проверяя действительно ли я в порядке.
– Уверена. Только отдохну немного, – киваю я, все еще переводя дыхание после случившегося.
На коже остались следы от пальцев Марка. Место на лодыжке пульсировало тупой болью. Останется большой синяк.
Я закрываю глаза, сосредотачиваюсь на собственном дыхании. Мне нужно успокоиться, прийти в себя, и я смогу продолжить.
– Точно все хорошо? – Рядом появляется Макс, садясь рядом со мной на бортик.
– Макс, точно. Не нужно больше спрашивать. – Мой голос звучит резче, чем бы мне хотелось. Макс не тот человек, на котором стоит срываться в данной ситуации.
На какое-то время между нами повисает молчание. Но я продолжаю ощущать на себе его взгляд.
– Прости, – выдыхаю я, открыв глаза и глядя на него. – Немного отдохну, чтобы прийти в себя, и смогу продолжить.
Я начинаю болтать ногами в воде, наблюдая, как она плещется от моих движений.
– Слушай, это был уже явный перебор, – резко бросает он. – Давай я поговорю с ним, как это подобает. А так ты ничего не добьешся.
– Макс, – отрезаю я. – Не надо. Я сама.
– Сама? – Его голос стал чуть выше, и в нем слышится уже не столько беспокойства, сколько гнева. – Он поступил дерьмово, и ты это знаешь. Сколько он уже тебя цепляет? А теперь он перешел все границы дозволенного. Знаешь ли, он мог тебя… убить, в конце концов. Кто знает, чем бы это закончилось. А если бы вы остались наедине?
Макс все продолжает говорить. Кажется, что его словам нет конца. Я понимаю, что он прав и его гнев в сторону Марка оправдан. Но я не могу по-другому.
– Макс! – Я перебиваю его, заставив замолчать на полуслове.
– Крис!
Мы смотрим друг другу в глаза. Никто не говорит ни слова. Но это похоже на немую битву, в которой Макс намерен выиграть и вразумить меня.
– Крис. – На этот раз его голос звучит мягче. – Кто знает, что этот псих выкинет в следующий раз?
– Макс.
– Давай я возьму с собой Юру. – Макс указывает на парня, стоящего неподалеку. Тот наблюдает за нами, вероятно, слушая наш разговор. – Мы вдвоем прижмем его и…
– Закончим на этом. – Не дав ему сказать свою речь до конца, я надеваю очки и ныряю под воду.
Знаю, так делать не стоило. И избегать этой темы вечно не получится. Да и не поможет это никак. Макс предлагает помочь, хотя его «поговорить» звучат так, словно это не то, что он имеет в виду. Но я в который раз повторяю самой себе, что эту проблему я решу сама. Я смогу. И где-то внутри еще теплится надежда на мирное решение. Надежда на то, что Марк способен выслушать меня, поговорить со мной, как два взрослых и цивилизованных человека.
Я не знаю, стоит спихнуть это на большую удачу или же, наоборот, на большое невезение, но на следующий день в школе на уроке литературы нас с Марком садят вместе.
Случилось так, что в списке учащихся наши с Марком фамилии находятся рядом. Он Ковалев, а Королёва. Он таким раскладом был явно недоволен. Особенно, когда я села рядом с Марком, тот отодвинулся на самый край парты.
– Вы спросите, зачем я рассадила вас по парам? – Екатерина Сергеевна расхаживает по классу. – В связи с тем, что мы заканчиваем чтение романа Гончарова, вам предстоит написать характеристику двух главных героев и сравнить их…
Казалось, сентябрь только начался, и прошло не так уж много уроков литературы, но мы, оказывается, заканчиваем произведение.
Пока Екатерина Сергеевна объясняет задание, я бросаю взгляд на Марка. Тот явно не слушает. Вероятно, его мысли сейчас блуждают где-то в совершенно иных местах.
Как только задание выдано, я беру ручку, чтобы приступить к его выполнению. Однако мыслями и глазами возвращаюсь к Марку. Я наклоняюсь ближе и понижаю голос до шепота:
– Поговорим?
– Чего ты хочешь? Чтобы я извинился? – Марк также наклоняется ближе, прожигая взглядом. В этот раз в них нет столько ненависти, сколько вчера в бассейне под водой. А еще на таком расстоянии я могу четко видеть багровый синяк у него на подбородке. Все же, вчера и ему от меня неплохо досталось.
– О, было бы неплохо, – плюю в ответ. Когда он отвечает мне вот так, я тоже не в силах сдержаться, чтобы не нагрубить в ответ. – Но я не об этом. Хочу лишь понять, что между нами происходит.
Я замечаю, как он напрягается, а на его скулах заиграли желваки.
– Между нами ничего не происходит. – Он приближает свое лицо настолько, что я могу почувствовать его горячее дыхание на своей щеке. – Просто свали из секции, и будет тебе счастье.
Вот что возмутительно. Теперь, после вчерашнего происшествия, он нагло, напрямую приказывает мне уходить.
– Ковалев, Королёва! – голос учителя прорезает тишину класса. – После уроков будете целоваться!
Множество глаз устремляется на нас, и по классу проносятся смешки одноклассников. Мы с Марком резко отскакиваем друг от друга, словно между нами упала тяжелая наковальня.
Вот и поговорили. Некоторые ученики продолжают пялиться на нас. Как и учитель, не спускающая с нас глаз. Приходится вернуться к работе. Я начинаю листать книгу в поисках описания главного героя. А Марк тем временем даже не старается делать вид, что чем-то занят. Крепче сжимаю ручку, а в голове мелькает мысль, что идея Макса не так уж и плоха.
– Эй…
Если нас застукали и не очень удачно пошутили, это еще не означает, что наш разговор окончен.
– Эй…
А в ответ мне тишина.
– Эй… Марк…
Марк показательно громко вздыхает, а затем хватает карандаш и выводит им на листке жирное «отвали». С хлопком кладет ладонь на лист и двигает его ко мне.
– Ты же знаешь, нам нужно поговорить.
Он в очередной раз впивается в меня взглядом и настойчиво, со стуком тычет указательным пальцем в листок.
Я раздраженно фыркаю и вырываю листок, сминая его.
– Мы поговорим.
Я бросаю бумажный комок на его половину парты.
– Отвали, я сказал, – шипит Марк, перебрасывая листок в меня. Тот отскакивает от моего лба и падает на пол.
На весь класс раздается громкий, до боли пронзающий уши стук ручкой по столу, заставив нас с Марком подпрыгнуть на своих местах.
– Ковалев и Королёва! – рявкает Екатерина Сергеевна. – Вам еще одно замечание! Вы что, уже все написали?
– Нет. Извините, – отзываюсь я, пока Марк молча наблюдает, делая вид, будто ничего не случилось.
Весь оставшийся урок никто из нас не предпринял попытки поговорить. Марк уж тем более.
Ближе к концу, расписав характеристику главного героя, замечаю, что Марк к своей работе не прикоснулся и вовсе. Я так понимаю, задание в паре провалено. Отлично. С некоторыми просто невозможно работать сообща.
Как только звенит звонок, Марк сгребает вещи в сумку и шагает к выходу. Не успевает он выйти за порог класса, его окликает Екатерина Алексеевна:
– Ковалев! Стоять!
Марк так и замирает у двери.
– Ты и Королёва. Ко мне подойдите.
И мы нехотя направляемся к ней. Будем слушать, как она нас отчитывает.
Екатерина Сергеевна складывает романы в стопки.
– Ребята, я все понимаю. Подростковый период, любовь и все такое… – Она начинает свою речь мягким, вкрадчивым голосом, а мы с Марком одновременно переглядываемся. О чем она вообще? – Но вы должны понимать, что находитесь на уроке. Тем более, я вам двоим сделала замечание. Дважды.
Странно, что она подумала, что между нами что-то есть. Особенно в романтическом плане. Потому что мы с ним очевидно, скажем так, мягко, ссорились. Честно. Романтикой тут не пахнет. И сомневаюсь, что когда-нибудь будет. Не могу представить Марка в качестве своего спутника по жизни.
– Давайте, поможете мне книги в библиотеку отнести, – она указывает на самую большую стопку книг. – Ковалев, возьмешь эту стопку. – Затем она указывает на ту, что гораздо меньше. – А эту Кристина понесет.
Мы с Марком снова переглянулись, а затем оба уставились на учителя. Вот к чему приводит отказ сотрудничать.
– А что вы на меня смотрите? Взяли и пошли.
Мы берем книги, и учитель отправляет нас в библиотеку.
Марку досталась довольно большая и увесистая стопка, доходящая ему почти до подбородка. По сравнению с моей, у него целая башня, готовая вот-вот рухнуть от одного неверного движения. Толкни его, и книги разлетятся по всему коридору. Мне на руки досталось всего три книги. Какой в этом смысл?
До библиотеки мы идем молча. Всю дорогу смотрю ему в спину. Не знаю почему, но теперь он напоминает мне обиженного котенка.
Глава 6. Марк
Нет. Нет. Нет. Черт. Черт. Черт.
Зачем я это сделал? Зачем?
Я не давал себе отчета в своих действиях. Не мог себя остановить. Мое тело двигалось будто само по себе. В одну секунду я стою рядом с тренером и наблюдаю. А уже в другую я ныряю под воду и гонюсь за ней. Крепко хватаю ее за ногу, а потом…
Потираю ноющий подбородок, прижавшись спиной к холодной кафельной стене. Закрываю глаза. Я должен успокоиться.
Я сглатываю. Сердце нещадно колотит по ребрам, будто хочет сломать, а по рукам разбегается дрожь. Сжимаю непослушные пальцы в кулаки. Правая рука все еще болит оттого с какой силой я сжимал ее ногу.
Ведь это она, дура, сама виновата. Я предупреждал ее. Много раз. Но она не слушалась. Продолжала сюда приходить и каждый раз действовала мне на нервы.
Черт.
Или это я дурак?
Сам уже ничего не понимаю.
Сегодня мой самый невезучий день. Кто-то, по всей видимости, наслал на меня порчу или что-то подобное. Наказание за мой вчерашний поступок. Мне пришлось весь последний урок отсидеть рядом с Кристиной и выслушивать ее попытки разговорить меня. Но проблема в том, что говорить я с ней не хочу. По той причине, что как только я на нее смотрю, меня всего пробирает дрожь, а злость давит на виски. Раздражает она меня. Злит. Смотреть на нее вообще не хочу.
Вчерашняя стычка не послужила ей уроком. Мне и самому досталось. Даже под водой бьет она неплохо. При воспоминании о том ударе вновь начинает болеть челюсть так, словно по ней бьют снова и снова в назидание моему поступку.
Но самое страшное происходит, когда Екатерина Сергеевна предложила нам поцеловаться после уроков. То есть, она подумала, что мы с Кристиной сидим и флиртуем друг с другом. Не знаю, зачем я представил это в голове. Но от одной только картинки в голове стало тошно. Не стоило мне это представлять.
Я отвернулся, чтобы не смотреть на Кристину и отогнать противные мысли в сторону. К черту задание. Я с самого начала не хотел ничего делать. Хотел, как обычно, отсидеть весь урок, выслушивая от учителя глубокие мысли по поводу наискучнейшего в мире произведения. Впрочем, они все скучные.
А девчонку, по всей видимости, ко мне подослал сам дьявол. Она слишком упрямая и не отстает от меня даже после замечания от учителя. Вот только за какие такие грехи мне досталась Кристина, я так и не понял.
Из-за ее же упрямости нам пришлось таскать книги до библиотеки. Мысленно проклинаю себя за то, что на голос учителя остановился у входа в класс, вместо того чтобы просто сбежать. Угораздило же меня.
А теперь мы вынуждены торчать здесь до тех пор, пока эта старая женщина не посчитает, верное ли количество книг мы ей притащили. Мол, стойте здесь и не уходите, пока я не их пересчитаю. Как будто это убитое старье с выпадающими страницами кому-то сдалось.
Прислоняюсь плечом к стене. Смотрю куда угодно, но только не на Кристину. Тем временем старая пересчитывает потрепанные книги. На ее указательном пальце в свете солнца блестит золотое кольцо. Симпатичное. Чей-то подарок? Или…
Нет. Я так не могу.
Даже кольцо библиотекаря не помогает мне отвлечься. Боковым зрением замечаю, что Кристина стоит лицом ко мне. Хмурю брови. Крепко закрываю глаза.
Просто представь, что ее здесь нет.
Нет. Так я тоже не могу. Это просто невыносимо. Само ее присутствие давит на меня с такой силой, что игнорировать это становится невозможно.
– Что? – Не выдерживаю. – Я сказал все, что хотел.
Не вижу ее реакции.
– А я нет. – Но ее голос спокоен.
– Даже слышать ничего не хочу.
– Придется.
Нет.
– Нет.
– Ты не можешь выкинуть что-то вроде «проваливай», а потом избегать меня, не выслушав, что скажу я.
Веки смыкаются сильнее.
– Потому что тебе надо было просто свалить. И без лишних слов, – проговариваю сквозь зубы.
– Ты не можешь мне указывать.
Слышу шаги с левой стороны. Чувствую, как она приближается.
– И я пытаюсь поговорить, как нормальные люди. Пытаюсь построить с тобой конструктивный диалог.
– Мне не нужен конструктивный диалог. С тобой.
Слышу вздох.
Что, уже устала? Или тоже начинаешь выходить из себя? Потому что я, например, уже на пределе.
– Ты действительно боишься, что я займу твое место?
Меня всего будто окатили холодной водой, по телу пошли мурашки. Сердце пропустило удар. А затем бешено забилось. Я широко распахиваю глаза. Ноги срываются с места, и я уже бегу прочь.
Я не знаю, зачем побежал. Но то, что она только что сказала…
Как она догадалась? Откуда она знает? Как? Зачем? Почему?
Меня никто не окликает. Никто за мной не бежит. После уроков школьные коридоры опустели.
В ушах стук собственного сердца, и скрип подошвы кроссовок по полу.
Я едва не поскальзываюсь на плитке, но бегу, не сбавляя темпа.
Пробегаю мимо охранника, кричащего мне вслед что-то вроде того, что бегать по коридорам нельзя. Плевать. Я не обращаю внимания. Позволяю своим ногам уводить меня подальше от девчонки.
Да, я снова струсил. Да, я снова сбегаю. Ее слова надавили на больное, всковыряли еще незажившую рану, заставляя ее снова кровоточить.
Боюсь ли я, что какая-то девчонка способна занять мое место? Нет. Определенно нет. Я…
Бег сменяется шагом. Легкие жжет. Останавливаюсь.
Я ведь не боюсь потерять первое место, правда?
Ноги подгибаются. Наклоняюсь вперед, упершись ладонями в колени, и перевожу дыхание.
Вдох. Выдох.
Вдох. Выдох.
Не боюсь ведь?
Правда?
Киваю своим мыслям.
Верно. Я не боюсь. Потому что она не может занять мое место. Этого не случится. Я уверен в своих силах. Уверен, что смогу показать чего стою.
Глава 7. Кристина
– Что это?
Вопрос папы застает меня врасплох.
– Где? – спрашиваю я непонимающе.
– У тебя на ноге. – Папа указывает мою правую ногу. – Синяк, что ли?
Папа наклоняется ближе.
Со вчерашнего дня на моей лодыжке красуется огромный синяк, оставленный Марком.
– Да, – отвечаю я. – Случилось кое-что.
Папа садится на диван рядом со мной и кладет мою ногу себе на колени, рассматривая синяк.
– Кто это сделал? – Его тон серьезный, как и взгляд, которым он на меня смотрит.
Его темные карие глаза похожи на две черные бездны. В них можно утонуть без возможности выбраться. А когда папа серьезен и напряжен, эти бездны могут становиться пугающими. Только посмотришь в них и пропадаешь навсегда. Мама рассказывала о том, как они с папой впервые познакомились. Когда она впервые наткнулась на его взгляд, подумала, что ей пора бежать, иначе этот огромный страшный мужчина собирается с ней что-то сделать. Однако, как оказалось, этот милый парень хотел лишь познакомиться.
– Парень из секции.
– Это все? – Мой ответ его не очень-то устраивает. – Кто он?
– Пап, все нормально. Я разберусь.
– Разберешься? Кристина. – Этот тон не сулит ничего хорошего. Тем более для Марка, если папа узнает. – Спрошу еще раз. Кто он и зачем это сделал?
Я тихо вздыхаю, сдаваясь. С папой спорить не стоит. К тому же, это бесполезно.
И я рассказываю как было. Почти. Лишь упускаю пару мелких деталей. Например, что Марк затащил меня под воду. Если папа узнает об этом, то парень не жилец. А я все еще, на минуточку, хочу найти мирное решение нашего конфликта. Мне не нужен Марк, который не может нормально ходить, или Марк, который не может держать ручку. И это в целом Марк, который не сможет плавать.
– То есть, он тебя обижает?
– Не волнуйся, – отмахиваюсь я. – К тому же там есть парни, которые мне помогут.
– Ты только скажи, если…
– Конечно, папа, – говорю я, не дав ему договорить.
Я кладу голову ему на плечо и обнимаю.
– Хочется решить все без рукоприкладства.
– Вся в маму, – вздыхает он и обнимает в ответ.
И, вот так, мы вдвоем сидим на диване еще некоторое время.
После того, что произошло днем назад, Марк на меня ни разу не посмотрел. Даже появилось ощущение, что он, наоборот, избегает смотреть на меня. Всю тренировку держит меня вне поля своего зрения. На протяжении всего времени натыкаюсь лишь на его спину, да еще и на другом конце бассейна.
Значит ли это, что я оказалась права в своих словах? Что он боится потерять свое место? Вчера, как только я это сказала, Марк сорвался с места и убежал. Все случилось настолько быстро, что я не успела никак отреагировать. После того, как я вышла, Марка уже нигде не было видно.
Боюсь, мои слова могли задеть его за живое. Думаю, так и случилось. Но я не должна чувствовать вину, верно? Ведь я сказала правду. А правда есть правда. И убежать от нее так же, как и от меня, уже не получится.
И если мои слова оказались верны, то в чем же дело? Неужели у него настолько строгие родители и наказывают сына, если тот не оправдывает их ожиданий? На самом деле не хочется представлять, как Марк приходит домой, рассказывает маме и папе, что на этот раз ему не удалось выйти на новое время, а те ставят его в угол или еще что похуже. Синяков на нем я не видела, значит, не бьют? Но мало ли…
Должно быть, это не мое дело, и мне не стоит так много об этом думать или же, вообще, задумываться. Но вот, я здесь, смотрю на его широкую спину и погружаюсь в раздумья о нем же.
– Как думаешь, он перебесился? – Голос Макса выдергивает меня из мыслей.
– Что? – Я отвлекаюсь от созерцания затылка Марка и пытаюсь вернуться к разговору с Максом.
– Марк. Куда делись его свирепые взгляды?
Я пожимаю плечами.
– Значит, ты с ним поговорила?
– Не совсем. – Я качаю головой. – То есть нет. Он не захотел со мной разговаривать. Но, кажется, я сказала ему что-то, что ему не понравилось.
Макс усмехается.
– О, вот оно что. Он определенно заслужил это. Но знаешь ли, мое предложение еще в силе. Ну, на всякий.
– Кончай уже с этим, – вдруг подает голос Юра. Обычно он молчит, пока мы с Максом болтаем. – Не похоже, чтобы ей нужна была помощь.
– Юр, ты серьезно?
– Да, блин, я серьезно. – Юра своим обычным жестом толкает Макса в плечо. – Если надо, она сама попросит. Так что отлипни. Задрал.
А затем Юра толкает Макса в воду. Тот успевает схватить его за руку, так что под водой оказываются оба, расплескав вокруг себя брызги.
Я заметила, что Юра часто выкидывает подобное, когда Макс перестает обращать на него внимание. В такие моменты мне становится интересно, сколько они уже вместе дружат. Они почти везде ходят вместе. Сложно представить их по отдельности. Если Макс общается со многими, включая парней из нашей секции, то Юра, я ни разу не видела, не общается ни с кем, кроме своего друга.
Сегодня все проходит мирно и без происшествий. Видно, что тренер чуть пристальнее наблюдает за Марком. И я, как ни странно, тоже взглядом везде ищу Марка.
Мне стало интересно, что скрывается за тем мрачным парнем, не видящим ничего, кроме первого места.
Проходят выходные. Понедельник. В школе Марк также отказывается на меня смотреть. Его постоянные взгляды пропали. Я все также смотрю на его затылок.
Вторник. В бассейне все спокойно. Марк все также отстранен. Он больше меня не замечает. Не бросается в меня ядовитыми словами и не прогоняет.
– Что ты ему тогда сказала, Крис?
Мы едем в машине Юры. Макс настоял отвезти меня домой, чтобы я поздним вечером не шла домой одна и не мерзла.
Макс оборачивается ко мне с переднего пассажирского сидения.
– Ничего такого. Спросила, правда ли он боится, что я займу его место.
Макс рассмеялся и отвернулся.
– Серьезно? Так он правда боится?
– Может, у него из-за этого проблемы дома?
– Да забей, – отмахивается Макс. – У него просто проблемы с головой. Ты лучше в следующий раз не пытайся с ним справиться сама. Помнишь же, что было? А ты его жалеешь. Юра, ты ей скажи.
Юра протяжно вздыхает. Ставлю на то, что ему уже надоела тема Марка.
– Я уже высказался насчет этого.
– А я беспокоюсь, если вы оба не заметили.
– Спасибо за беспокойство, – отвечаю я. Машина тормозит у моего дома. – И спасибо, что подвезли. Увидимся в четверг.
Я выхожу из машины и, помахав парням, направляюсь к дому. Они не уезжают до тех пор, пока я не скрываюсь в подъезде.
– Как у тебя дела? Все нормально?
Как только я захожу, на пороге меня встречает папа.
– Да, пап. – Я вешаю куртку и разуваюсь. – Все отлично.
С тех пор папа каждый раз спрашивает про Марка. Я отвечаю ему, что все хорошо. Потому что так и есть.
Синяк на ноге выглядит уже не так страшно, как в первый день. Но все еще служит напоминанием о случившемся. Как для меня, так и для папы. Я-то точно знаю, что он об этом еще не скоро забудет. И встречаться с Марком лицом к лицу им ни за что нельзя. Иначе, жди беды.
Глава 8. Марк
Мне двенадцать. Моя первая золотая медаль среди всей той бронзы. Я получил то, что, наконец, будет достойно их внимания.
Только вот…
Я поймал мать в прихожей, как только вошел в квартиру.
– Мам.
Она куда-то собиралась. Обувая те самые длинные сапоги, которые, как я думал, очень неудобные, она говорила по телефону, зажатому между ее плечом и ухом. Подходит к зеркалу, поправляет платье. В нем мы на секунду встречаемся взглядами. Мать первая отводит глаза. Она упорно делает вид, что меня здесь нет. Она не хочет меня замечать. Не хочет иметь со мной никакого дела.
Тогда я достаю ту самую медаль, ради которой так упорно сегодня старался.
– Мам.
Мать достает красную помаду. Красит губы.
– Мам.
В ответ тишина.
– Мам.
Я подхожу ближе и протягиваю золотую медаль ей. Хочу, чтобы она просто посмотрела. А потом сказала…
– Не сейчас, Марк. – Мать хватает с вешалки пуховик и…
– Мам.
И уходит. Дверь захлопывается. Щелкает замок. А я стою один посреди прихожей, держа в руках результат своего усердного труда.
– Пап.
Отец развалился на кровати, уставившись в телевизор. С недавних пор он стал носить очки.
– Пап.
Никакой реакции.
– Папа, смотри.
Протянуть медаль я ему не успел. Тот, не отрывая взгляда от новостей, ответил:
– Спроси у мамы.
– Пап.
Тишина.
Ночную тишину прорезает скрип качели во дворе. В последнее время вечерами стало холоднее. Осень. Еще немного, и заканчивается сентябрь. Получается, пройдет месяц, как в моей жизни появилась Кристина. Месяц, как она ворвалась в мой мир и стала его рушить.
Первым, кто заметил мои старания, был тренер. Он хвалил меня больше, чем остальных ребят. Первый и единственный человек, который меня заметил. После появления девчонки, его внимание сместилось к ней. И я перестал чувствовать себя особенным. Насколько было глупо считать, что так будет всегда?
Когда я чуть не утопил Кристину, тренер был зол на меня. Перед следующей тренировкой он поймал меня в коридоре, а потом еще отчитывал около получаса. Не такого внимания я хотел.
Слова Кристины все никак не давали покоя. Я стал избегать ее, перестал на нее смотреть. Теперь она, наверняка, считает меня жалким. Возможно, смеется надо мной. Ну и черт бы с ней.
Отталкиваюсь ногами от земли. Раздается очередной скрип качелей. Ветер касается влажных волос, трепля их, обдувает лицо прохладой. Здесь, поздним вечером, лишь я один. Подниматься домой совсем не хотелось. Меня не ждут. Не важно, во сколько я вернусь. Вернусь ли я вообще. Полагаю, если уйду навсегда, никто даже не заметит. А если заметят, вздохнут с облегчением.
Но, с другой стороны, оставаться одному было ошибкой. Мысли снова начинают расползаться по голове. Они скользят вниз, к шее, впиваются холодными, шершавыми пальцами и начинают душить. Чтобы поскорее от них отвлечься, подцепляю где-то в одном из карманов сумки проводные наушники.
Качели издают последний скрип, а затем пустеют. В уши проникает незнакомая песня. Обычно я так не делаю, к тому же не любитель слушать музыку, но где-то прочитал, что это помогает отвлечься от дурных мыслей, заглушить неумолкающие голоса в голове.
Делаю звук громче, позволяя незнакомой песне литься из динамиков, заполнить голову. Иду прочь в неизвестном направлении. Ухожу подальше от жилого комплекса. Подальше от места, где я никому не нужен и где обо мне никогда не вспомнят.
Не знаю, сколько прошло времени. Одна песня сменяет другую. Но ни одна из них мне не нравится. Все они либо слишком сопливые, либо слишком веселые. Ни удовлетворения, ни избавления от мешающих мыслей я не получил. Только нарастающее раздражение. Отвратительные песни начинают надоедать. Хочется выдернуть наушники из ушей, бросить в ближайшие кусты или урну и… И что? Просто пойти обратно, вернуться домой, оставить все как есть и в конечном итоге продолжать глотать пустоту и безразличие в глазах родителей по отношению ко мне. Продолжать отчаянно добиваться их расположения, их внимания уже черт знает сколько.