Читать онлайн Я твое чудовище бесплатно

Пролог

Когда-то я мечтала о принце, а

теперь только о ключе от наручников.

В детстве мои мысли были лёгкими, как весенние пылинки, танцующие на солнце. Я грезила о юноше с доброй улыбкой и вьющимися, как у ангела, волосами. Он должен был влюбиться в меня с первого взгляда и увезти в мир, где не страшно. Где можно смеяться в голос и выбирать платье, не думая о деньгах.

Но реальность встречала меня нудными уроками и рыжим, веснушчатым мальчишкой. Он дёргал меня за косички и уверял, что мои любимые мультфильмы – сплошная выдумка.

Конечно, я ему не верила и пересматривала «Красавицу и чудовище». Я даже была согласна встретить такого монстра, а потом он бы непременно стал прекрасным принцем и женился на мне.

Как же я заблуждалась.

Сейчас, лёжа на холодном кафельном полу, прикованная к батарее за тонкое запястье, я бы многое отдала, чтобы в детстве рядом со мной оказался человек, который сказал:

«В сказках чудовища становятся принцами. В жизни лишь носят маски, в которые так легко поверить».

Глава 1. С чистого листа

Сердце колотило не в груди, а в горле, словно хотело сбежать раньше меня. Я стояла посреди коридора, стискивая ремешок сумки. Вдоль позвоночника ползли нетерпеливые мурашки.

– Спокойствие, только спокойствие, – выдохнула я, хотя внутри всё трепетало от нарастающего волнения.

На мгновение замерла перед зеркалом. Скользнула по себе оценивающим взглядом, для первого дня в университете вполне сойдёт. Выскользнула в пахнущий сыростью подъезд и вздрогнула, заметив силуэт на лестничной клетке.

– Вика! – прошипела я, узнав подругу. – Ты больная?

– А ты медленная, – буркнула она, переминаясь с ноги на ногу и терзая лямки серого рюкзака. – Чего так долго?

– Тише, – Я приложила палец к её губам. – Он услышит. Идём.

Мы словно два трусливых грызуна крались в надежде, что нас не заметит один очень вредный и приставучий лис.

– Договорились же встретиться на улице, зачем поднялась? ― спросила я.

– Устала ждать, ― Вика открыла массивные двери, и мы окунулись в объятия шумной улицы. Я с наслаждением вдохнула прохладный сентябрьский воздух. Он пах новым этапом в жизни, ответственностью и чуть-чуть приключениями.

Я радостно рассмеялась и покрутилась вокруг себя, демонстрируя подруге новое бордовое платье.

– Талию руками обхватить можно, а ноги из ушей, ― Вика смутилась, комплименты давались ей тяжело. ― Или от ушей? Короче, ты поняла.

– Поняла, спасибо, ― я довольно улыбнулась и протянула ей сумку: ― Подержи.

Я застегнула пуговицы и завязала пояс на фирменном тренче. У мамы бы случился инфаркт, если бы она узнала, что её дочь потратила на «плащ» половину месячной зарплаты. Но я его заслужила! В самый разгар лета я усердно работала официанткой в баре «Где Я?».

К сожалению, мама не понимала, что в первый учебный день я должна была чувствовать себя уверенно. Не зря моё имя Диана, только это обязывало одеваться сногсшибательно, как и полагалось настоящей принцессе.

– Пошли уже, а то опоздаем, ― буркнула Вика, не подозревая, что такой тон делал её похожей на уставшую от детей учительницу.

Подруга была моей противоположностью: я блондинка ― она брюнетка, я высокая, а Вика на голову ниже. Мне нравилось одеваться ярко, она же предпочитала удобную одежду тёмных цветов. Мы идеально дополняли друг друга. Хотя я искренне не понимала, зачем она прячет хорошую фигуру под балахонами.

– Уже идём, ― заверила я и перекинула светлую сумку через плечо.

Вика мёртвой хваткой вцепилась в мой локоть и потянула меня в сторону университета словно локомотив. Мы не успели сделать и пары шагов, как за спиной раздался бодрый голос:

– Привет, красотки!

Чёрт! Выследил!

К сожалению, приложенные усилия, покинуть подъезд незамеченными, не увенчались успехом. Я практически зарычала от досады и ускорила шаг.

– Привет, Тем, ― радостно ответила Вика.

Предательница.

– Да подожди ты, Роза! Нам всё равно по пути! ― не отставал он.

– Я Диана, идиот, ― отрезала я не оборачиваясь.

На секунду за спиной повисла тишина, и я почти поверила, что он ушёл.

– Ну да, Диана Розова. Почти Роза. Только шипы длиннее, – лениво бросил Тема.

Я услышала, как Вика хихикнула, за что я больно ущипнула её за руку. Почему-то детское поведение Темы липкой обидой оседало у меня в груди.

– Исчезни, – попросила я, когда он догнал меня и стал вышагивать рядом со мной.

– Да ладно, Розочка, не обижайся, все свои, ― улыбнулся Тема.

Меня до зубного скрежета бесила его обаятельная улыбка.

Вика с интересом наблюдала за нашей перепалкой.

– Я так надеялась, что после школы уже никогда не увижу твою рожу, но ты попёрся за мной на приборостроительный! Знаешь, я начинаю думать, что ты меня преследуешь.

– Больно надо, ― зевнул он. ― Звезда недоделанная.

– Сталкерство ― это диагноз, ― припечатала я.

– Себя переоценивать тоже, ― лениво ответил Тема.

Я раздражённо выдохнула. Как же он меня достал. Сколько можно? Мы давно уже не дети, и я больше не обязана его терпеть.

В Рыжем всё было как-то слишком: слишком худой, слишком высокий, слишком откровенный. Что думал, то и говорил, даже если его об этом не спрашивали.

Я окинула Тему задумчивым взглядом. Медно-рыжие волосы ловили лучи тёплого осеннего солнца и золотистым ёжиком топорщились в разные стороны. В лисьих глазах плясали хитринки. На нём красовались тёмные джинсы и светлый пуловер, поверх которого через одно плечо болтался чёрный рюкзак с белым логотипом известного спортивного бренда. Возможно, я могла бы назвать Рыжего симпатичным, если бы не знала его с самого детства.

Я устала оттого, что все считали меня бесплатным приложением к нему.

Одиннадцатый класс. Я возвращаюсь в спортзал. Рыжий стоит в кругу своих друзей. Кто-то выкрикивает из толпы, заметив меня:

― О, смотри, твоя вернулась.

― Она не моя! ― холодно отрезает Рыжий.

Почему-то его слова ощущаются, как нож в спину.

В гнетущем молчании мы добрались до университета. Всю дорогу я думала, как тактичнее сказать Рыжему, чтобы он перестал идти рядом с нами. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь подумал, что он мой парень.

– Слушай, Рыжий, свали, а? ― не выдержала я. ― Серьёзно. Не позорь нас.

Тема застыл, а затем усмехнулся, как будто я сказала ему комплимент.

– Звезданутая, ― припечатал он и зашагал в противоположную от нас сторону.

– Зря ты так, ― отмерла Вика. ― Тёма не заслужил такого обращения, вы же всё детство дружили.

– Кто дружил? ― усмехнулась я, отводя глаза.

Всё перечеркнул проклятый случай, после которого я перестала воспринимать Рыжего, как друга. Но Вика не знала причины, по которой наша дружба развалилась. Почему-то я не могла рассказать подруге об этом. Я даже себе запрещала вспоминать о том дне. Возможно, в глубине души я считала, что быть откровенным ― это всё равно, что обнажиться догола перед другим человеком, а значит, стать слабым и уязвимым.

– Злая ты, ― вздохнула Вика.

– Не злая, а дальновидная. Рыжий ещё в школе мне всех парней распугивал, не хватало и в университете повторения этой же истории. Пусть найдёт другую подругу. Наша дружба себя изжила, мы с ним слишком разные.

Вика поджала губы, но промолчала, не решаясь со мной спорить.

Я задумчивым взглядом окинула величественное здание технического университета. Оконные стёкла переливались радужными цветами в лучах осеннего солнца.

– Даже не верится, что мы будем здесь учиться, ― примирительно произнесла я. ― Вот увидишь, с сегодняшнего дня начнётся новая жизнь.

Без прошлого. Без Рыжего.

Глава 2. Катись, чудовище

Стоило переступить порог университета, как в нос хлестнуло смесью дешёвого дезодоранта, жареной картошки из столовки и влажной пыли, прилипшей к подошвам. Меня словно перенесло в класс старшей школы, где скрипят стулья, а мокрая тряпка у доски вечно пахнет плесенью. Рядом со мной привычно отирался Рыжий. Он пах жвачкой «Бабл-гам», аромат которой невозможно забыть, даже если очень стараешься.

Из воспоминаний вырвал громкий крик в фойе. Университет гудел, как улей. С разных сторон доносились голоса и звон смеха. Всё слишком громкое, слишком живое.

Я показала студенческий охраннику с тёмными мешками под глазами. Он прошёлся по моей фигуре липким взглядом. Я гордо отвернулась и не торопясь прошла мимо, громко выстукивая каблуками.

– Фу-у-у, ты видела, как он на тебя посмотрел? – скривилась Вика, прижимаясь ко мне, будто от его  взгляда можно было заразиться.

Я только кивнула. Такие взгляды сопровождали меня с тех пор, как моё тело приобрело женственные изгибы. Вот и сейчас парни, идущие мне навстречу, пожирали меня глазами.

– Это что, Рапунцель? Я попал в мультик! – выкрикнул кто-то со стороны подоконника. Коридор заполнился дружным гоготом.

– Номерок оставь! – донеслось мне в спину.

Подруга схватила меня под локоть и прибавила шаг.

– Придурки, – выплюнула Вика. – Ведут себя как дикари. Это потому, что ты красивая.

– Нет, – сказала я. – Это потому, что мне на них плевать.

Я понимала свою привлекательность, а ещё понимала, что на одной красоте далеко не уедешь. Поэтому с детства любила отстаивать своё мнение. Рано уяснила: тех, кто умеет «бить» словами и хорошо учится, – не трогают. Первые задиры класса носили мне конфеты, а взамен получали готовое домашнее задание.

Я была отличницей до девятого класса, а потом сменилась учительница. Не знаю, чем я ей не угодила, но она постоянно придиралась и искала повод занизить оценку.

В отличие от меня, Рыжего учителя любили, хотя он даже домашку не делал и постоянно болтал.

В ушах до сих пор стоял голос русички, пропитанный мёдом:

– Пять. Молодец, Артём.

А мне… четыре. За подчёркнутый заголовок.

Рыжему постоянно везло. У него был отец, который приходил на собрания, забирал его из школы, знал, как зовут друзей. В детстве я умирала от зависти. Мне до слёз хотелось, чтобы и у меня был папа.

Папа, который бы защищал меня и любил просто так.

Иногда он мне снился, гладил по голове, а затем я просыпалась в слезах.

В реальности же у меня была лишь вереница сменяющих друг друга отчимов. Хорошо, если очередной «папаша» не пил и не бил маму. Это было крупной удачей. В какой-то момент мама разочаровалась и перестала заводить отношения. В нашем маленьком мире наступило затишье. Правда, жили мы на грани бедности. Продукты по скидкам, одежда из секонд-хенда.

Я рано поняла, что деньги дарят чувство безопасности и свободы, а их отсутствие загоняет в нищету и депрессию.

Однажды ночью, сжимая кулаки от душевной боли, я поклялась, что вырвусь и стану самодостаточной. Никогда не буду женой очередного неудачника или алкоголика. Меня тошнило от этого. Я поклялась, что встречу своего идеального мужчину. Знала, что он будет красив и богат. Поэтому я не собиралась растрачиваться на непонятное общение и ненужные отношения.

В пятнадцать я устроилась продавать мороженое, но не от скуки, а чтобы выжить. С тех пор каждое лето я находила новую подработку. Я сомневалась, что прекрасному принцу может понравиться неопрятная девушка с бегающим взглядом. Именно поэтому я читала книги по психологии и не жалела денег на красивые вещи. Пусть их было немного, но зато достойные. Покупала только дорогие духи с тёплым, окутывающим шлейфом, в котором было больше смелости, чем в моей походке. Кристиан Диор как-то сказал: «Вы забудете, во что была одета женщина, но никогда не забудете её аромат».

Я не собиралась быть замухрышкой, которая ждёт чуда. Я сама хотела стать чудом.

Мы вошли в просторную, залитую светом аудиторию. Камчатка была заполнена суетливыми студентами. На первой парте одиноко сидел щупленький парень со взлохмаченными волосами. Он уткнулся в брошюрку с расписанием и, казалось, не замечал происходящего вокруг.

Я остановилась возле одной из первых парт. Сняла тренч и аккуратно перекинула его через спинку деревянного стула. Присела за парту и стала доставать канцелярские принадлежности. Как вдруг заметила, что Вика замерла и не спешила занять место рядом со мной.

– Что с тобой? – спросила я.

– Я… Ты понимаешь…

– Не мямли. Говори нормально, – меня раздражало, когда она вела себя неуверенно. Эта привычка ей мешала ещё в школе и могла принести массу неприятностей в дальнейшей жизни.

– Знаешь, я не люблю первые парты, может быть, пересядем подальше? – наконец-то сказала она причину своей заминки.

Я уже знала, что не пересяду, но посмотрела на неё, как будто обдумывала.

– Садись, – кивнула я.

– Но как же ты? – замялась Вика, на её щеках расцвели красные пятна.

– Мне здесь удобно. Ты садись куда хочешь. Всё нормально, я не обижусь.

– Хорошо, – неуверенно сказала она и расположилась на второй парте у меня за спиной.

Я видела, что Вика обиделась, но не испытывала чувства вины. Ведь я поступила учиться и не могла себе позволить присоединиться к вечно тусующимся студентам. К сожалению, у меня не было богатых родителей, способных заплатить за моё обучение.

Мы давно были знакомы с Викой. Учились в одном классе и жили в одном дворе, но я бы не могла назвать нас лучшими подругами. Я со многими находила общий язык, но после Рыжего не заводила близких друзей. Меня это устраивало. Когда одноклассницы гуляли с мальчиками, я училась и работала. У меня не было времени на глупости. Поэтому я привыкла поступать так, как удобно мне. Если бы я подстраивалась под каждого, то что бы от меня осталось?

Я почувствовала, как солнце исчезло с моей кожи, словно кто-то заслонил окно. Сердце дёрнулось, как будто тело узнало его раньше мозга. А потом я почувствовала лёгкий аромат жвачки «Бабл-гам». Только один человек мог так знакомо пахнуть.

– А я знал, что ты скучала, – раздалось над ухом, и соседний стул жалобно заскрипел. – Место для меня приготовила? Наверное, по ночам меня вспоминаешь?

– Только если в кошмарах, – я даже не попыталась быть вежливой. – Свали. Я сижу тут одна.

– Уже нет, – ответил он с самодовольной ухмылкой, разваливаясь, как хозяин жизни. – Всё, момент испорчен, я пришёл.

Его голос подействовал на меня, как разлитый кофе на белую рубашку: не обжигает, но бесит до трясучки.

– У тебя с головой всё в порядке? У тебя фетиш – раздражать людей? Или ты просто по жизни липучка?

– Я твоя липучка, – лениво протянул он. – Придётся потерпеть ближайшие четыре года.

– Катись, чудовище, – прошипела я, и по рядам прошёл заинтересованный шорох.

Кажется, мы развлекали аудиторию.

– А ты – моя красавица. Как там было? Противоположности притягиваются?

– Ага. Но потом одна из них вызывает санитаров, а вторая отправляется лечиться, – парировала я, сладко улыбаясь.

Он рассмеялся нагло и громко, как будто только что выиграл спор.

– Ты думаешь, ты такая острая? – протянул он, лениво глядя на меня. – Девочка с шипами снаружи и мягким мармеладом внутри.

Его слова больно ужалили, поднимая во мне волну злости. Меня выводило из себя то, что Рыжий помнил меня слабой, никчёмной и бедной. Но я больше не была той маленькой Дианой и могла за себя постоять.

– А ты думаешь, ты превратишься в принца, если будешь сидеть рядом с красавицей? Нет, Рыжий, ты навсегда останешься чудовищем.

Он насмешливо улыбнулся, словно мои слова его совсем не задели. Меня же трясло от эмоций. Я демонстративно собрала вещи и с шумом отодвинула стул.

– Приятного одиночества, чудовище, – бросила через плечо и направилась к Вике.

– До скорого, красавица, – донеслось мне в спину.

Глава 3. Мальчик на скамейке запасных

В комнате пахло Викиным лаком для волос и дешёвым кокосовым лосьоном. Я лежала звёздочкой на её кровати и медленно скатывалась в раздражение.

– Ви-и-и-к, ты и так красивая, пойдём уже, – простонала я.

Она даже не обернулась. Возилась у зеркала, закручивала локоны и щурилась, оценивая себя. Впервые видела, чтобы подруга так тщательно собиралась. Я же совсем не беспокоилась, надела рваные джинсы, удобные белые кеды и чёрный топик, а волосы оставила распущенными.

За последнее время мы с Викой сильно сблизились, и теперь у меня была лучшая подруга. По крайней мере, она так считала, а я не пыталась её переубедить. Мне нравилось наше общение. Вика была комфортной и интересной.

– Ненавижу вечеринки, – пожаловалась я. – Особенно те, что устраиваются без повода, как будто просто ради того, чтобы забыться.

Вика хихикнула, а я продолжила:

– Отмечать окончание второго курса? Серьёзно? Это же не диплом.

– Некоторые просто чудом сдали хвосты, им определённо стоит отметить, – улыбаясь, ответила Вика. – Даже не верится, что мы уже закончили второй курс!

Из открытого окна в комнату лился пахнущий цветущими липами июнь. Воздух был тёплый, словно пушистый кот, и от него веяло беспечностью.

– Им может быть и нужно отметить, но не мне…

Я уставала на работе официанткой так, что к ночи не чувствовала собственных ног. Падала лицом в подушку и моментально отрубалась. Поэтому идти в клуб не планировала.

Но один случайно подслушанный разговор изменил моё решение.

Наконец-то подруга собралась. Маленькое чёрное платье обтягивало её, как шёлковая перчатка, подчёркивая изгибы талии и плавную линию бёдер. По спине струился водопад блестящих кудрей. Свет лампы касался её кожи, и казалось, что она слегка мерцает.

– Ну как? – Вика бросила быстрый взгляд, словно боялась услышать ответ.

– Огонь. Не понимаю, зачем ты столько времени прятала классную фигуру за балахонами?

Она смутилась и ничего не ответила, только тихонечко рассмеялась.

В такси пахло освежителем с ароматом апельсина и перегретой кожей сидений. Мы неслись по ночному городу. Жёлтые фонари рассыпались бликами на стекле.

– Вик, ты влюбилась? – неожиданно вырвалось у меня.

Она залилась краской, а на её губах расцвела глупая, счастливая улыбка.

– Точно влюбилась! И молчит, зараза! – Я уставилась на неё с притворным укором. – Признавайся. Кто он?

– Максим Егоров, ― смущённо прошептала она.

Мир будто щёлкнул и сдвинулся. Мои планы посыпались, как карточный домик.

Максим Егоров. Бархатный голос, тёмные глаза, манеры хищника. Сын влиятельных родителей. Он менял девушек быстрее, чем загар на Мальдивах. Получив желаемое, никогда не приглашал на второе свидание. Именно поэтому сегодня вечером я собиралась использовать его и не переживать о том, что он воспримет это всерьёз.

– Всё хорошо? – Вика тронула меня за руку, её пальцы были холодными.

– Нормально, просто… неожиданно, – я натянула на лицо что-то, отдалённо похожее на улыбку.

– Правда? – её голос потеплел. – А я уже успела испугаться. Подумала, вдруг он тебе тоже нравится.

– Он? Да ты что. Фу-у-у. Он же бабник, ― возмутилась я и даже не соврала.

Если бы не определённые обстоятельства, я бы никогда не посмотрела в сторону Максима.

Что мне теперь делать? Где найти другого идиота для своего плана?

Настроение рухнуло в пропасть. Надо же было Вике так не вовремя влюбиться.

Мы свернули на проспект, и вдалеке уже блестел неоновыми буквами клуб, где собирались наши однокурсники. Шумный, глупый праздник в честь окончания второго курса. Громкая музыка, пьяные поздравления, дешёвый ром с колой.

– Слушай, Рыжий, ну, что ты возле меня опять крутишься? Иди с девочками потанцуй, познакомься там с кем-нибудь, ― я закрыла глаза и залпом осушила очередной шот. Текила жгла горло, будто подтверждала: вечер обещает быть невыносимым. – В конце концов, дай мне нормально напиться и подцепить парня. У меня от тебя скоро аллергия начнётся.

Он сидел, прислонившись к барной стойке, как будто был здесь хозяином, а я случайной гостьей.

– Где хочу, там и сижу, – спокойно ответил он, потягивая из стакана, что-то золотистое, наверняка яблочный сок.

– Забавно, что твоё «хочу» стабильно находится в радиусе вытянутой руки от меня, – я прищурилась. – Не надоело?

Он повернул голову, медленно, с ленцой, как будто я не стоила его внимания.

– Не льсти себе, Розочка. Мир не вращается вокруг тебя.

– Похоже, ты всё ещё не вырос из возраста «дразнить девочку, которая нравится»? – скривилась я. – Жалкое зрелище.

Он усмехнулся. Это была тёплая, почти нежная усмешка, и именно это бесило ещё сильнее. Он знал меня больше, чем я хотела бы.

– Ты пьёшь, потому что тебе плохо, – вдруг сказал Рыжий.

– А ты слишком много наблюдаешь.

– Просто не люблю, когда ты себя уничтожаешь.

– Как трогательно, – сквозь смех пробился укол боли. – Помнишь, когда я последний раз интересовалась твоим мнением?

Он нахмурился, словно пытался вспомнить.

– Вот и я не помню, – я обожгла его взглядом. – Так что оставь его при себе.

Рыжий промолчал. Он буквально прожигал меня глазами, словно считывал каждую эмоцию, что я так яростно пыталась спрятать под слоем сарказма и алкоголя. От его пристального, почти хищного внимания по коже пробежала волна раздражения, смешанная с чем-то опасно-тягучим.

Я тяжело вздохнула, чувствуя, как моё терпение ускользает. Сначала Вика со своей неожиданной любовью, а теперь этот сидит тут и не уходит. Мой план окончательно рухнул.

Музыка не просто играла, она разносила черепную коробку в клочья. Воздух в зале был густым, с примесью пролитого алкоголя, разгорячённых тел, сладких духов и дешёвого дыма из вейпов. Внутри всё вибрировало от звуков и текилы.

Если бы я была смелее, то могла бы подойти к любому незнакомому парню. Но даже алкоголь не сумел отключить чувство стыда и самосохранения. Поэтому я решила ехать домой, так хотя бы был шанс выспаться.

Я встала и отправилась искать подругу. Пьяный парень попытался меня удержать, но я вывернулась, протиснулась между телами, танцующими в неоновой истерике. Я шагала, как сквозь вязкую жвачку, проклиная и себя, и этот чёртов вечер.

Вика извивалась в объятиях Максима, словно пыталась раствориться в нём. Тонкая ткань её платья сливалась с телом, волосы разметались по плечам, а глаза светились. Хоть кто-то сегодня был счастлив. Я решила не портить подруге веселье, и уйти без неё.

Выбралась наружу, и в лицо ударил прохладный, пропитанный сигаретами воздух. Ночные улицы шумели и соблазнительно светились. Такси стояло чуть в стороне, его фары резали темноту. Я уверенно направилась к нему.

– Свободен? – спросила я в приоткрытое окно.

– Свободен, – кивнул сутулый мужчина с усталым лицом.

– Отлично, – выдохнула я и нырнула на заднее сиденье, почувствовав прохладную кожаную обивку. – Улица…

Не успела договорить, как дверца с другой стороны распахнулась, и внутрь без спроса, с бесстыжим видом ввалился Рыжий.

– Ты что, офигел?! – вскинулась я, отпрянув от него.

Он плюхнулся рядом со мной. От него пахло жвачкой и… наглостью. Вот честное слово, запах у него был именно такой: вызывающий и настырный.

– Не кипишуй, – фыркнул он. – Мы ж соседи. Я заплачу.

– Ну и плати, – буркнула я сквозь зубы.

– Так едем или мне кого-то высадить? – раздражённо поинтересовался водитель.

– Едем, – хором ответили мы.

Мой голос прозвучал обречённо, а его бодро и с лёгкой усмешкой.

Салон наполнился тишиной, только шины шуршали по асфальту. Я смотрела в окно, но ощущала присутствие Рыжего каждой клеткой. Тепло от его бедра, расстояние между нами было слишком маленькое, чтобы не чувствовать.

Я украдкой посмотрела на него. Он что-то печатал в телефоне. Губы поджаты, ресницы длинные. Зачем ему такие? Это преступление против женского пола. Всё-таки он был очень симпатичным, только худым. Рыжему стоило подкачаться, тогда бы у него отбоя от противоположного пола не было. Эта мысль неприятно кольнула. Видимо, я привыкла быть единственной девчонкой в его жизни.

Чем дольше я смотрела на Рыжего, тем отчётливее понимала, что сделаю это с ним.

Не потому, что он идеальный, а потому что знакомый до боли и проверенный временем. Я знала, что он умеет хранить чужие секреты. Правда, повзрослев, он стал вредным и язвительным, но это всё равно лучше, чем ни пойми с кем.

Я наклонилась к уху парня и заговорщицки прошептала:

– Слушай, Рыжий, а у тебя предки дома?

Он чуть напрягся и застыл.

– На даче, – ответил осторожно. – А что?

– А ничего.

Я расплылась в довольной полуулыбке, такой, за которую мне захотелось дать себе пощёчину. Рыжий прищурился, словно оценивал ситуацию.

– У меня бухла нет, – хрипло сказал он. – Точнее, есть, но тебе не налью.

Я рассмеялась.

Дурак ты, Рыжий. Сегодня мне нужен ты, а не алкоголь.

Глава 4. Гроза на двоих

Люди лишь средство для достижения цели.

Я не думаю о том, что они чувствуют.

Важно, что чувствую я.

Мы покинули тёплый салон автомобиля и оказались в сумраке июньской ночи. По телу побежали сотни мурашек от прохладного воздуха или от осознания того, что скоро всё случится. Одинокий фонарь слабо освещал узкую улицу. Он словно ободряюще подмигивал: «Сделай это и станешь ближе к мечте». Я была уверена в своём выборе, но почему-то ноги стали ватными, а ладошки вспотели.

– Пошли к тебе, Рыжий, – предложила я, пока хвалёная уверенность не растворилась вместе с выпитым алкоголем.

– Зачем?

Он посмотрел в мои глаза, словно пытаясь найти в них ответ. Раздражение заскользило по натянутым нервам. Я и так чувствовала себя уязвимой, а он, будто издеваясь, задавал мне глупые вопросы.

– Угостишь меня кофе, – съязвила я, чтобы спрятать свою нерешительность.

– Я в это время пью чай, – в тон мне ответил Рыжий.

Небо над нами разразилось глухим раскатом грома. Первые капли упали на кожу и на волосы.

– Ну и пошёл ты.

 Я демонстративно развернулась в сторону подъезда, словно собиралась уйти. Уловка сработала, он схватил меня за руку и потащил к себе домой. В детстве я часто пользовалась этим приёмом. Стоило сделать вид, что обиделась и ухожу, как Рыжий сразу кидался меня догонять. Прошло время, а ничего не изменилось.

Хотя нет, изменилось. Ладонь парня теперь стала широкой и грубой. В ней больше не чувствовалось детской неуверенности.

Мы вошли в просторную прихожую обычной трёхкомнатной квартиры. Раньше я была тут частым гостем, как и Рыжий у меня дома.

В коридоре было темно. Воздух был плотным, как перед грозой, наполненный резким ароматом цитрусов. Наверное, Рыжий перед вечеринкой, уничтожил целую гору мандаринов. Он с детства их очень любил. Почему-то сейчас этот аромат показался мне неуместным и почти издевательским.

Рыжий потянулся к выключателю, но я шустрым зайчиком встала напротив него, не давая зажечь свет.

– Ты чего? Отойди, или я решу, что ты маньячка, – усмехнулся он.

Мне же было не смешно. Сердце зашлось в неровном ритме, приближая неизбежное. Я решительно вдохнула, как перед прыжком в воду. Встала на носочки и закинула руки ему на плечи, а затем прильнула в несмелом поцелуе. Губы парня были тёплыми и приятными.

Рыжий замер и не торопился отвечать. Я раздражённо отстранилась.

– Может, ты мне всё-таки поможешь? – резче, чем хотела, спросила я.

– Да ты с ума сошла? – возмутился он и скинул мои руки со своей шеи. – Что это сейчас было?

– Ты тупой? Или до сих пор не знаешь, что может происходить с мужчиной и женщиной в закрытой комнате?

– Точно. Перепила.

– Сам ты перепил!

– Пошли, провожу тебя домой.

Такой реакции от Рыжего я не ожидала. Я почувствовала себя униженной и отвергнутой. За окном громыхал гром, словно повторяя моё настроение.

– Да ты! Не надо меня провожать, я не домой. Пойду, найду себе кого-нибудь, кто не такой трус, как ты, – злобно выплюнула я и сделала шаг в сторону двери, готовясь к позорному бегству.

Почему я вообще решила, что он ответит мне взаимностью? У него, наверное, и девушки-то никогда не было.

– Я тебе найду, – зарычал он, загораживая мне выход, – Последние мозги оставила за барной стойкой.

– Найду, – твёрдо сказала я. – Выпустил меня, быстро.

Я попыталась его отодвинуть, но куда там. Эта глыба даже не пошевелилась.

Внезапно Рыжий заключил меня в крепкие объятия и поцеловал. Нежно, медленно, постепенно углубляя поцелуй. От волнения сердце застучало в висках. Стоило мне почувствовать зарождающуюся надежду, что может получиться, как парень отстранился.

Неужели отправит домой?

К счастью, опасения не оправдались. Рыжий опустился передо мной на колени и помог снять кеды. Подхватил меня на руки и направился вглубь квартиры.

– Ты уверена? – спросил он, усаживая меня на кровать.

– Да, Рыжий, но лучше молчи.

Иначе я передумаю и сбегу.

Парень словно прочёл мои мысли. Он не стал медлить, опрокинул меня на спину и поцеловал. Жадно, словно я была сладким десертом. Рыжий разжигал во мне желание и будоражил кровь. Любопытство струилось по венам, как горячий сироп. Мне хотелось почувствовать, как это – быть женщиной? Узнать, почему люди так помешаны на слове из четырёх букв?

Молния прорезала небо, осветив комнату бело-синим всполохом. На мгновение я увидела отражение его лица сосредоточенного и дикого. Тема стягивал с меня одежду, целуя шею, ключицы, живот. Кожа горела под его губами. Он заставлял моё тело желать большего, распаляя и погружая в пучину сладкого предвкушения. Мысли испарились, оставляя только ощущения. Возможно, виной всему был алкоголь, который бежал по моим венам и будил во мне страсть. Руки парня нежно ласкали, поцелуи осыпали лицо. Он освободил меня от белья и нетерпеливо разделся сам. Всё стало смазанным, расплывчатым, как картина в тумане.

– Чёрт, мне так нравится твой запах, – хрипло выдохнул он.

Я подумала о том, почему раньше не замечала, насколько у него сексуальный голос.

Ощущение его горячего, твёрдого тела пьянило и затуманивало разум. Резким движением он проник в меня, заставляя замереть от обжигающей боли. Ливень барабанил по стеклу с отчаянной яростью, словно погода переживала этот момент вместе со мной.

– Всё нормально? – его голос вдруг стал мягким и взволнованным.

– Да, – выдохнула я, – продолжай.

Он медленно подался вперёд, низ живота затопило острой болью. Я вцепилась пальцами в простыню, словно она была моим спасением. Зажмурила глаза и постаралась сосредоточиться на шуме дождя.

Наконец-то Рыжий скатился с меня и вытянулся рядом. Случившееся казалось нереальным, словно происходило под толщей воды или во сне.

Я тихонечко сползла с кровати, между ног неприятно саднило. Собрала вещи, разбросанные по полу, и начала одеваться. Парень последовал моему примеру.

На ощупь добралась до прихожей, нажала выключатель и зажмурилась от яркого света. Кажется, я начала трезветь, иначе как объяснить неловкость, которую внезапно почувствовала. Рыжий стоял рядом и смотрел, как я трясущимися руками пытаюсь натянуть неподдающиеся кеды.

– Кофе? – невозмутимо предложил он.

– Поздно, Рыжий. Надо было предлагать до, а не после, – сообщила я, открыла двери и сбежала в ночную прохладу подъезда.

– Подожди, провожу, – донеслось мне в спину, но я лишь ускорила шаг.

В мрачной сырости подъезда меня оглушило осознание того, что я наделала. Без зрителей напускная смелость слетела с меня, как ненужная шелуха. В душе разверзлась пустота.

Слёзы тёплыми дорожками заструились по щекам против моей воли.

Это всего лишь девственность. Никому она в наше время не нужна, – мысленно успокаивала себя. – Зато я стала на шаг ближе к достижению цели.

Я отчётливо почувствовала это, и мне стало чуточку спокойнее.

Глава 5. Опасно красив

Стыд жёг под рёбрами, словно я проглотила раскалённый камень. Уже третий день он не давал мне спокойно дышать. Я раскаивалась, что на пьяную голову решила использовать Рыжего. Лучше бы выбрала незнакомца из клуба, честное слово. Так было бы проще вычеркнуть злополучную ночь из памяти.

Тёма же не давал мне даже жалкой попытки забыть о нём. Он словно с цепи сорвался, как будто эта ночь дала ему зелёный свет. Без предупреждения заваливался ко мне домой, ждал у подъезда, провожал до работы. А на все мои попытки отшить его, лишь улыбался. Я старательно избегала его, но он упрямо следовал за мной.

Вот и сейчас Рыжий прожигал мою щеку взглядом. Он шагал чуть сбоку, не касаясь, но слишком близко, чтобы не чувствовать. Мне казалось, что аромат жвачки «Бамбл-гам» въелся мне под кожу. В напряжённом молчании мы дошли до дверей «Мацони», где я теперь работала официанткой.

– Может, хватит? – выдохнула я не глядя. – Ну правда, Тём…

Он промолчал, а я ещё сильнее ощутила, как тошнит от само́й себя.

Рыжий был моей старой жизнью. Той, где боль была нормой. Где мужчины не держали слово, где мамины слёзы впитывались в подушку, как ежедневный ритуал. Я больше не хотела иметь с прошлым ничего общего. Не хотела находиться с тем, кто тянет вниз и ежедневно напоминает, кем я была. Я мечтала выбраться.

– Тём, больше не ходи за мной, – сказала я и потянула двери на себя.

Шаг и я погрузилась в уютную прохладу ресторана. Здесь пахло кофе, деньгами и шансом на новую жизнь. Я отправилась переодеваться, стараясь забыть о Рыжем.

Мне нравилось здесь работать. Уютный и светлый ресторан с фирменной мебелью и отличными чаевыми.

Я стояла возле барной стойки и ждала первую волну посетителей, когда дверь ресторана открылась, впуская двоих парней. Один из них шёл так, будто весь мир принадлежит ему. Я узнала его мгновенно. В солнечном сплетении вспыхнуло тревожное тепло. Почти как в первую нашу встречу.

Вы когда-нибудь ощущали, что вас словно погрузили в кипяток, а затем окатили ледяной водой? Это именно то, что я почувствовала, увидев его впервые. 

Меня бросало то в жар, то в холод. В животе поселился рой бабочек. Когда глаза цвета мокрого асфальта сцепились с моими, я разучилась дышать. Он первым отвёл взгляд, и я смогла сделать спасительный вдох.

Незнакомец выглядел так, будто сбежал с постера, который висел над моей кроватью в двенадцать лет. Только теперь этот постер стал живым, реальным и опасным.

В каждом его шаге и жесте чувствовалась непоколебимая уверенность. Рубашка и брюки, словно сшитые на заказ, выгодно подчёркивали спортивное тело.

Я словно выпала из реальности. Даже не сразу вспомнила, что нахожусь на работе. С досадой наблюдала, как официантка Таня протянула ему меню и мило флиртовала. Я нервно кусала губы оттого, что не успела подойти к нему первой. Было в этой ситуации что-то абсурдное и даже ненормальное. Ведь я ревновала совершенно незнакомого мне человека.

Когда он закрыл счёт и покинул ресторан, я безликой тенью проскользнула к окну, которое выходило во двор нашего заведения. Моё сердце бешено колотилось. Я чувствовала себя кроликом, ползущим в пасть к удаву, но не могла остановиться. Парень подошёл к «Ауди» чёрного цвета, такой же грациозной и хищной, как и её хозяин.

Он уехал, а я стояла и смотрела на место, где недавно был припаркован его автомобиль. И не понимала, что со мной происходит. Я старалась унять нервную дрожь, пробегающую по всему телу, стоило мне вновь представить его глаза. Он казался мне притягательным, ни на кого непохожим. Его взгляд сводил с ума и проникал в самые потаённые уголки души.

Незнакомец словно был воплощением моих детских грёз. Богатый и непростительно красивый. Сердце шептало, что именно о нём я мечтала ночами и наконец-то встретила. Мне казалось, я бы узнала его среди тысячи других. 

Не знаю, сколько бы ещё так простояла, если бы в мои мысли не ворвался насмешливый голос Тани:

– Даже не мечтай! Не твоего полёта птичка! Он на таких, как мы, даже не смотрит, – недовольно поморщилась она.

Я постаралась скрыть появившуюся на губах улыбку. Если он не обратил внимания на тебя, это не значит, что так будет со мной.

– А кто это? Ты его знаешь?

– Ты серьёзно? Лучше скажи, кто его не знает? Это же Глеб, сынок самого Дмитрия Лихина, – важно сообщила Татьяна, но не получив отклика с моей стороны, продолжила:

– Ну, помнишь? Он как-то арендовал наш ресторан для банкета.

– Не помню.

– А! Ты же тогда ещё не работала, – вспоминала она. – Шампанское лилось рекой, а стоимость закусок превышала мою годовую зарплату.

Фамилия Лихин казалась знакомой. Я определённо её раньше слышала, но не могла вспомнить при каких обстоятельствах. Любопытство сжирало меня изнутри. Не знаю, как я дожила до конца рабочей смены. Как только освободилась, молнией рванула домой. Нетерпеливо включила старенький ноутбук, купленный мамой в кредит. Спустя десять минут я узнала, что отец Глеба был одним из влиятельнейших людей нашего города. Ему принадлежали два крупных бизнес-центра, а также сеть автомагазинов, автомастерских и несколько автосалонов.

Подрагивающими от волнения пальцами вбила инициалы парня в строку поиска. Я надеялась найти его в социальных сетях. Но информации о нём, как и фотографий, было ничтожно мало. Зато мне удалось узнать, что недавно ему исполнилось двадцать лет.

Идеальная разница в возрасте. Мне было восемнадцать, хотя я уже окончила второй курс института. Спасибо маме, что отдала меня в первый класс в шесть лет.

Возможно, я бы забыла о Глебе, не появись он снова. Но парень стал регулярно обедать у нас в ресторане. Глеб даже не подозревал о том, как волновал, и будоражил меня своим присутствием. Чем дольше я за ним наблюдала, тем сильнее хотела, чтобы он меня заметил.

Я была вынуждена признать: Глеб поселился в моей голове.

– Сама приму заказ, – твёрдо сказала я и оттеснила Лену.

Я летела к заветному столику. Сердце стучало в груди, как перед экзаменом.

– Добрый день! – мило улыбаясь, поприветствовала парней. – Меня зовут Диана, я буду вашим официантом. Хотите начать с меню или я могу предложить вам что-нибудь: аперитив, закуску, основное блюдо, десерты?

– Десерты… не сейчас, спасибо, – медленно и низко ответил Глеб. – Стейк с кровью из мраморной говядины, салат и эспрессо.

Я делала пометки в блокноте, изо всех сил старалась не потерять себя под его пронзительным взглядом.

– Стейк с кровью из мраморной говядины, салат из свежих овощей и эспрессо. Спасибо! – повторила я.

Глеб продолжал рассматривать меня. Я почувствовала, как к моим щекам прилила кровь, а руки предательски задрожали.

– А вы готовы сделать заказ? – вежливо обратилась к парню, в компании которого пришёл Глеб.

– Я бы не отказался от десерта, но не время и не место, – он многозначительно провёл взглядом по моему телу, нагло улыбаясь. – Мне то же, что и ему.

Я почувствовала себя обнажённой. Словно парень разглядывал меня, чтобы взять не спрашивая.

– Спасибо. Напитки будут через три минуты, – сдержанно кивнула.

Я поспешила передать заказ на кухню. Спиной чувствовала оценивающие взгляды. Какой всё-таки неприятный друг у Глеба. Нет, не внешне. Фигура у него хорошая, лицо симпатичное, но взгляд – острый словно бритва. Наверняка считал себя королём жизни. Как же сильно он отличался от всегда вежливого Глеба.

Я наблюдала за парнем уже две недели. Именно он стал моей тайной мечтой и целью. Из-за него я решилась на сумасшедший поступок со своим другом детства.

К сожалению, Глеб не предпринимал попыток познакомиться. Но я сердцем чувствовала, что добьюсь своего, что он обязательно обратит на меня внимание, это лишь вопрос времени.

– Пожалуйста, ваш стейк и салат из свежих овощей, – обворожительно улыбнулась я. – Приятного аппетита.

– Спасибо, – любезно произнёс Глеб.

Я развернулась и медленным шагом направилась в сторону кухни, но успела услышать важную для себя информацию:

– Значит, сегодня вечером в «Melior»?

– Да, собираемся после десяти, – раздался низкий голос Глеба.

Я счастливо улыбнулась. Вот он, мой шанс. Сама судьба вела меня, давая необходимые подсказки. Преступлением было бы не воспользоваться ими. План вспыхнул в голове, как спичка: быстрый, дерзкий и совершенно безумный. Я тут же набрала подруге.

– Ви-и-ик! Что ты делаешь сегодня вечером? – прошептала я в трубку, будто собиралась втянуть её в преступление.

– Э-э-э… Не знаю, а что? – послышался сонный голос подруги.

Уже полдень, а она ещё спит.

– Ты там дрыхнешь, что ли? Опять полночи в соцсетях залипала?

– Не-е-ет, – зевая в трубку, протянула Вика. – Я книгу читала.

– О, простите, мадам, что разбудила вас, – рассмеялась я. – Короче, сегодня вечером идём в Melior.

– Куда? – подруга моментально проснулась

– В Melior.

В трубке повисло молчание, я даже взглянула на дисплей, проверить, не разъединило ли нас, но нет, звонок продолжался.

– Ты еще скажи, полетим в космос. Кто нас туда пустит? Там охрана, как у белого дома. И дресс-код, – наконец-то послышался довольно бодрый голос подруги.

Я прекрасно понимала её возмущение, потому что сама держалась подальше от этого пафосного места.

– Надень короткое чёрное платье, распусти и завей волосы, и туфли на самой высокой шпильке, – дала я ценные указания подруге. – Я зайду за тобой после десяти, чтобы была собрана!

– Но-о…

– Мне очень нужна твоя помощь, это вопрос жизни и смерти, – прошептала я.

– Думаешь, мы пройдём?

– Вика!

– Ну хорошо, – обречённо протянула подруга, – только ради тебя.

– Договорились, после десяти буду у тебя. И ещё…

– Что?

– Мы не просто туда пройдём, мы их сделаем!

Глава 6. Прости, что выбрала себя

– Всегда оставайся человеком.

– Это как?

– Поступай с другими так, как хочешь,

чтобы они поступали с тобой.

Учитель

– Не нервничай! – шикнула я на переминающуюся с ноги на ногу подругу.

Очередь шипела, как змея, виляя живым телом из разодетых девушек. Вывеска «Melior» пульсировала ядовито-фиолетовым неоном. Мерцание отражалось на лакированных туфлях, цепочках, коже. Вокруг пахло дорогим парфюмом и ожиданием.

– Тебе легко не нервничать. Ты вон какая красивая, – обиженно выдала Вика.

Она была права. Я постаралась выглядеть умопомрачительно. На мне было чёрное платье длиной до середины бедра с оголённой спиной. От шеи до начала ягодиц по позвоночнику скользила серебряная цепочка. Волосы струились шелковистыми локонами и были перекинуты вперёд, оставляя спину беззащитно-оголённой. На лице макияж с акцентом на глаза, чтобы они казались большими и загадочными.

– Ты тоже красивая, только прекрати дрожать, весь вид портишь, – ничуть не соврала я.

– Посмотри, какие они расфуфыренные, – Вика окинула взглядом впереди стоящих девушек, благоухающих как парфюмерный магазин.

– Не удивительно, – усмехнулась я.

Для девушек вход в клуб был бесплатным. Но только если пройдёшь строгий фейсконтроль, либо придёшь по приглашению одного из постоянных посетителей. Мне это казалось унизительным. Поэтому я ни разу здесь не была и не собиралась до сегодняшнего дня.

– Мы не п-пройдём, – заикаясь, сказала подруга. Такое случалось, когда она очень сильно нервничала.

– Тише ты, – шикнула я и придвинулась ближе. – Успокойся. Мы не хуже этих.

Её взгляд скользнул по охранникам в чёрных костюмах. Один из них зевнул, а второй скрестил руки на груди, будто участвовал в выборах, а не решал, кто достоин, поспасть внутрь.

– П-почему я согласилась? – прошептала она.

– Мы пройдём, – упрямо выдохнула я, больше себе, чем ей.

Вика побледнела, когда охранники не пропустили двух девушек, словно сбежавших из рекламы косметики. Красотки агрессивно требовали пригласить администратора, но так ничего не добились. Они рассерженно направились прочь, проклиная «тупой» персонал.

Мелкая дрожь пробежала по спине. Наша очередь неумолимо приближалась. Вика судорожно поправляла подол своего платья.

Я приобняла её за плечи, и склонившись, прошептала:

– Пожалуйста, успокойся. Это намного легче, чем сдать экзамен у Фроловой. И поверь, тут нам единицу не поставят, максимум отправят домой.

Вика натянуто хихикнула, вспомнив злобную химичку из школы.

– Расслабься, – ободряюще произнесла я.

Мы подошли к рамке. Я гордо держала голову, нацепив маску высокомерия. Охранники с холодным интересом рассматривали нас. Я с замиранием сердца ждала их приговор. Давно не чувствовала себя так мерзко, словно товар на полке, который придирчивая старушка крутила в своих дряблых руках и решала: подойдёт или нет?

– Ты проходишь, – сказал один, указывая на меня.

Стоило мне счастливо улыбнуться, как он припечатал бесцветным голосом:

– Она нет.

– Пожалуйста, – попросила я, стараясь, чтобы голос звучал вежливо и спокойно, но без мольбы.

– Я всё сказал, – холодно выдал он. – Проходишь – иди. Или уходите обе.

Мне предстоял тяжёлый выбор.

Уйти с Викой или остаться?

Что если, это мой единственный шанс для знакомства с Глебом?

Вредный верзила сверлил меня недовольным взглядом, ожидая ответ.

– Минуточку, – бросила ему я и повернулась к Вике. – Прости, но мне очень надо туда попасть. Пожалуйста, можно я пойду?

Она смотрела на меня так, словно я только что вонзила ей нож между рёбер. Её губы побледнели, а плечи опустились. Вика вдруг показалась мне маленькой и беззащитной.

Я ждала её ответа с отчаянием приговорённого, надеясь и боясь одновременно. Словно моя жизнь зависела от её разрешения.

– Иди, – выдохнула она глухо, будто через комок боли.

– Вот, возьми, – я засунула ей в руку мятую купюру. – Вызови такси.

Её пальцы сомкнулись на бумаге, но глаза не дрогнули. Они стали пустыми, словно в них погасили свет.

– Прости, но мне, правда, очень надо, – прошептала я, с трудом сдерживая ком в горле.

Я шагнула ближе и неловко обняла её. Вика пахла духами и чем-то тёплым и домашним. Она напряглась и не обняла в ответ.

– Иди уже, – выдавила Вика, её голос прозвучал как замёрзшее стекло, по которому провели ногтем.

Я отпрянула и повернулась к заветному клубу, оставляя подругу за своей спиной.

Вспомнились слова популярного коуча: «Каждый день осознанно или нет, мы делаем выбор. От него зависит наша дальнейшая судьба. Мы платим за решения, которые принимаем каждое мгновение своей жизни».

Гадкое чувство тревоги сжало грудь в железных тисках. Воздух казался липким, словно им дышали до меня.

Всё будет хорошо, – мысленно успокаивала себя я. – Вика поймёт. Ведь Глеб может оказаться тем самым парнем, с которым я свяжу свою жизнь. Спокойствие. Всё будет хорошо.

Я повторяла это снова и снова, но в глубине души чувствовала:

Она запомнит мой выбор, и я тоже.

А если Глеб не окажется тем самым… Тогда зачем это всё?

Глава 7. Отпусти меня

Я переступила порог клуба и разу же окунулась в темноту, разбавленную настенными светильниками. Просторный холл, кожаные диванчики, охранники в черных пиджаках. Все казалось дорогим и опасным. За черными шторами начинался другой мир. Я шагнула туда, и музыка ударила в грудь.

На танцполе двигались разгорячённые тела. Под потолком парили железные клетки, в которых ритмично извивались полураздетые танцовщицы.

От обилия красок захватило дух. С замиранием сердца перевела взгляд на второй этаж. Там на небольших балкончиках, разместились посетители. Они с высоты взирали на танцующих людей.

Я почувствовала себя неуютно, словно не соответствовала этому месту. Была чужеродной. Тревога накрыла меня с головой. Я отчаянно жалела, что Вика не прошла фейсконтроль. С ней мне было бы спокойнее. Постаралась прогнать гнетущие мысли. Всё равно обратной дороги уже не было.

Я вглядывалась в полумрак второго этажа, силясь разглядеть знакомый силуэт. Но, к сожалению, так и не увидела желанное лицо. Грудь сжало от разочарования, словно кто-то незаметно выкрутил вентиль на кислородном балоне. Как я вообще собиралась найти его среди этой ярмарки тщеславия, где каждая девушка, как новогодняя игрушка, сверкающая и пустая.

План попасть в клуб больше не казался мне дерзким и гениальным. Он трещал по швам. Похоже, только чудо могло помочь познакомиться с Глебом.

Я направилась к бару, сжимая ремешок сумочки так крепко, что побелели костяшки пальцев.

– Один «Мохито», – выдохнула я, стараясь не показать, как дрожит голос.

Вкус мяты, лайма приятно охладил язык и на мгновение стёр тревогу. Я облокотилась о барную стойку и тихонечко потягивала напиток. Внимательным взглядом изучала людей вокруг, выискивая одного единственного и нужного.

Неожиданно рядом со мной раздался громкий голос:

– Привет! Скучаешь?

Я вздрогнула, коктейль плеснулся в бокале, холодные капли попали на руку. Рядом со мной стоял невысокий лысый парень в белой футболке с надписью: «Всегда прав». Его взгляд был цепким и липким, и поэтому даже улыбка не делала его лицо добрее.

– Нет. Жду парня, – отрезала я и отвернулась.

Кожей почувствовала прожигающий взгляд, но не шелохнулась. К счастью, тактика игнорирования подействовала, и парень наконец-то ушёл. Я расслабилась и продолжила осмотр клуба, но Глеба нигде не было.

Неужели я опоздала? Или он просто не пришёл?

Поставила опустевший бокал на стойку, и на мгновение прикрыла глаза. Мелодия нарастала, пронизывая меня изнутри. Каждая вибрация отзывалась в коленях, била по рёбрам. Я не могла больше стоять, терзаясь неизвестностью, поэтому решительно направилась к танцполу. Коктейль расслабил меня, и тело желало отдаться музыке. Мне хотелось почувствовать ритм каждой клеточкой тела.

Я влилась в поток людей, закрыла глаза и начала двигаться в такт музыке. Приятное тепло разлилось в груди. Каждая клетка вибрировала от удовольствия. Четыре года занятий в танцевальной студии при «Дворце детского творчества» не прошли даром. Тело послушно плыло по волнам мелодии, отрешаясь от всего вокруг. Только я, ритм и темнота, разрезаемая лазерными вспышками света.

Одна мелодия сменяла другую, а я продолжала следовать за ней. В этот момент я жила танцем, я дышала им, я была танцем. Мне казалось, что с балкончиков на меня устремились десятки взглядов. Я мечтала, чтобы на одном из них был Глеб. И до дрожи в теле желала обратить на себя его внимание. Воздух стал горячим и плотным, как в сауне.

Как вдруг кто-то грубо схватил меня за руку. От неожиданности я вскрикнула. Из-за мерцания не сразу поняла, что меня держит тип, которого я отшила у бара. Вдоль позвоночника пробежали липкие мурашки.

– Потанцуй со мной! – прокричал он, наклоняясь ко мне. Слова ударили в ухо, как удар кулаком.

– Жду парня, – Я попыталась высвободиться, но хватка только усилилась.

– Врёшь! Я давно за тобой наблюдаю, нет парня.

– Отпусти! – я старалась освободиться от его потных, горячих рук, но у меня ничего не получалось.

– Расслабимся? – выдохнул он мне прямо в лицо, и я поморщилась от резкого запаха алкоголя и сигарет.

– Отвали!

Вид у парня стал жестоким и озлобленным. Он крепко сжимал моё запястье, пытаясь притянуть меня к себе. Музыка гремела, вспышки слепили, кто-то танцевал в сантиметре от нас, но словно ничего не замечал. Я оказалась заперта в аду, посреди пульсирующего веселья.

– Руки убери, – выкрикнула я.

– Не ломайся, – хрипло выкрикнул парень и потянул меня в сторону.

Я упиралась, но он был сильнее. Мои каблуки скользили по полу, руки дрожали, дыхание сбивалось. Паника накатывала волнами ледяного ужаса, сердце колотилось, как бешеное. Я надеялась встретить охранников, но они словно провалились сквозь землю. Горло сжалось от подступивших слёз.

– Отпусти меня, или я закричу!

– Орать ты будешь чуть позже, – пьяно засмеялся он и дёрнул меня за собой.

Это было слишком.

– Отпусти меня! Помогите! – Я закричала и изо всех сил ударила его свободной рукой. Лысый потянул меня с удвоенной силой.

Грудь сдавило страхом, в ушах стучала кровь, глаза заволокло слезами. Я билась, как загнанное животное. На мгновение мне показалось, что клуб замер. И в эту звенящую паузу врезался низкий опасный голос:

– Девушку отпустил.

Глава 8. Я тебя ненавижу

Лысый резко притормозил, наткнувшись на высокий, хищный силуэт, перегородивший нам путь. Моё сердце с радостным грохотом ударилось о грудную клетку. Я не могла поверить своим глазам, перед нами стоял сам Глеб Лихин. Чёрная футболка плотно облегала его торс, подчёркивая рельеф мышц. Серые глаза с прищуром смотрели на моего обидчика. От Глеба веяло опасностью. Той, что щекочет под ложечкой и заставляет самых уверенных забиваться в угол.

– Твоя? – голос лысого внезапно сел, глаза забегали.

Глеб промолчал, лишь слегка склонил голову, будто размышляя, что с ним сделать. Страх пробежался по лицу лысого, как тень.

– Прости, мужик, не знал, – он резко отпустил моё запястье, оставив на коже следы своих пальцев.

– Не передо мной, а перед девушкой извиняйся.

– Извини, правда… я не знал… – продолжал оправдываться он, но слова расползались, как дождь по лобовому стеклу.

– Вали, – с хищным нажимом сказал Глеб.

Лысый рванул прочь, словно кто-то включил в нём инстинкт самосохранения.

– Спасибо, – с облегчением выдохнула я, касаясь пульсирующего запястья.

Он шагнул ближе. Я почувствовала терпкий запах перца и табака. Глеб аккуратно взял мою руку и посмотрел на покрасневшую кожу. Осторожно, почти невесомо, провёл по ней подушечками пальцев.

– Больно? – его голос был тише, чем музыка, но я услышала.

По телу прокатилась дрожь: остаточное эхо страха, вперемешку с чем-то незнакомым. Я смотрела на него, всё ещё не веря, что передо мной стоит сам Глеб.

– Уже нет, – пробормотала я, не в силах отвести взгляд.

– Твоё лицо кажется мне знакомым, – прищурившись, сказал он.

Я растерялась, мысли растеклись, не давая придумать ответ. Глаза у него были тёмные, внимательные, словно он пытался увидеть меня насквозь. От его взгляда хотелось спрятаться и одновременно утонуть в нём.

– Домой одна поедешь? – спросил он.

Я нерешительно кивнула.

– Тебя подвезти?

– Да, – согласилась я, и улыбка сама собой появилась на губах.

Сердце билось в горле, словно кто-то посадил туда птицу, а теперь она отчаянно рвалась на свободу. Его тёплые и уверенные пальцы легко сомкнулись вокруг моей ладони, и я позволила себе быть ведомой.

Мы остановились у чёрной Audi. Машина блеснула в свете неона, как мокрая шкура хищника. Ловким движением руки он достал брелок и разблокировал машину. Галантно открыл для меня дверцу, и я скользнула в салон автомобиля. В нос ударил терпкий запах жгучего перца и кожаного салона. Я пристегнула ремень и осторожно посмотрела на парня.

– Куда тебя отвезти? – спросил он спокойным низким голосом.

К звёздам – процитировала про себя фразу из фильма. Вслух же назвала адрес и мысленно отругала себя за то, что так сильно нервничаю.

Он кивнул и залип в телефоне. Его лицо было спокойное и сосредоточенное, словно Глеб совсем не замечал, что я буквально плавлюсь рядом с ним.

– Маршрут построен, – раздался голос навигатора.

Глеб завёл мотор, машина тронулась мягко, почти бесшумно. За окном растекались огни, как расплавленный воск. Внутри меня притаилось любопытство. Я ловила каждый его жест: как он держит руль, как напрягается линия скулы, когда он поворачивает, как проводит рукой по шее. Всё это казалось важным, слишком значимым.

– Какой подъезд? – спросил Глеб, когда мы въехали в знакомый двор.

– Второй, – ответила я и тут же захотела вернуть слова обратно. В голосе прозвучала грусть, и это было слишком заметно.

Он припарковался и заглушил мотор.

– Спасибо, – я повернулась к нему, и губы сами сложились в признание. – Правда. За всё. Я… если бы не ты, я не знаю, что бы было.

Он сдержанно улыбнулся, словно каждый вечер спасал девушек от разбойников.

– Всё нормально. Просто будь осторожнее, ладно? В следующий раз меня может не оказаться рядом.

Я кивнула и прикусила губу. В салоне повисло напряжённое молчание. Сердце стучало глухо, уже не как птица, как молот. Неужели всё? Сейчас я выйду, и он уедет.

– Пока? – нерешительно спросила я, в глубине души надеясь, что Глеб остановит меня и продолжит разговор, спросит моё имя, номер телефона. Ведь с Рыжим это всегда срабатывало.

– Спокойной ночи, – мягко ответил Глеб и отвернулся к окну.

Я застыла. Секунда, другая, но он молчал. Я почувствовала себя неловко. Мне пришлось отстегнуть ремень безопасности и выбраться наружу. Ночной воздух ударил в лицо холодной пощёчной. Внутри кипела обида и досада на саму себя. Я так долго ждала этот момент и оказалась совершенно к нему не готова. Растерялась и не смогла произвести на Глеба нормальное впечатление.

Я стояла, как вкопанная, и смотрела, как Audi медленно растворяется в темноте, оставляя после себя только тихий шелест шин по асфальту.

Зачем, чёрт возьми, я сказала ему это глупое «пока»?

Я словно держала в руках редкий, долгожданный подарок, но выронила, даже не развернув. С силой сжала ладони, чувствуя, как в них впиваются ногти.

Как вдруг от двери подъезда отделилась тень. Она была слишком большая и быстрая. Моё сердце дрогнуло. Перед глазами вспыхнули воспоминания: липкие руки, страх, запах перегара в клубе.

Неужели, лысый проследил за нами?

Но фигура показалась до боли знакомой.

– Рыжий? Ты дурак?! – Я резко выдохнула. – Нельзя так пугать людей!

– Где ты была? – его голос был обманчиво спокойным, но руки на груди сжались до побелевших костяшек.

– А тебе какое дело? – Я резко шагнула к нему, но голос предательски дрожал. – Ты за мной следишь?

– Случайно увидел, как ты с Викой уехала. Кто это был?

Он смотрел на меня щенячьими глазами.

– Не твоё дело. – Я скрестила руки, пряча дрожь. – Мы больше не друзья. Ты не имеешь права спрашивать.

– Ты с ним встречаешься?

Его голос стал тише, мягче, и от этого было ещё больнее.

– Да какая тебе разница? Это не твоё дело.

– Ты встречаешься с ним?

Меня пугала его настойчивость.

– А если, да?

Рыжий дёрнулся, словно от пощёчины.

– Тогда какого фига ты приходила ко мне? – его голос взвился, как сорвавшийся трос. – Чего ты вообще хочешь, а?!

– Чтобы ты отстал! – отрезала я, чувствуя, как раздражение разрастается под кожей. – Просто исчезни из моей жизни.

– Это же был твой первый раз? – приглушённым голосом спросил он.

Я стиснула зубы, горло сжалось. Сегодняшний вечер принёс мне сплошные разочарования. Меня словно прокрутили в стиральной машине, а потом отжали на максимальной скорости. Я была раздавлена. У меня не было ни сил, ни желания отчитываться перед Рыжим.

– На фига? – не отставал он. – Ты нормальная вообще?

– Я была пьяна и не соображала, что делаю, – зашипела я, нарушая тишину пустынной улицы. – А ты воспользовался этим, вместо того, чтобы отвести меня домой. Таскаешься за мной всегда. Видишь, к чему это привело. А у меня есть парень!

Моя грудь сотрясалась от бешеного дыхания.

– Я не хочу тебя больше видеть, Рыжий. Я тебя не-на-ви-жу! – последнее слово сорвалось с губ резко и необратимо.

Тема опустил плечи, его глаза потухли, словно кто-то выдернул вилку из розетки, и всё электричество внутри него погасло.

– Я не хотел, чтобы так. Я думал ты…, – он осёкся, в глазах мелькнуло, что-то почти детское, ранимое.

– Что? – тихо спросила я.

– Неважно, – бросил он и зашагал прочь от дома, растворяясь в сумраке ночи, будто приведение.

Я осталась стоять, словно прибитая к земле. Отчётливо понимая, что всё сделала правильно. Теперь Рыжий, наконец-то, поймёт, что нас больше нет. Перестанет надеяться и начнёт свою новую, лучшую жизнь. Без меня.

Почему же тогда я не чувствовала долгожданного облегчения? Наоборот, моё настроение испортилось ещё сильнее. В груди стало пусто, как в выгоревшей комнате.

Глава 9. Опасно близко, но запредельно далеко

Моё настроение как американские горки:

 то резко вниз, то вверх.

Из распахнутого настежь окна тянуло прохладой. Сквозняк шевелил лёгкую занавеску. В комнату просачивался запах мокрого асфальта. Но, несмотря на дождливую погоду, город жил своей жизнью: вдалеке звенел трамвай, а под окнами смеялись прохожие. Я сидела на кровати, поджав ноги, в старой растянутой футболке. На коленях расположилась уже чуть подтаявшая баночка с ванильным мороженым. На экране ноутбука мягким светом мерцал один из моих любимых фильмов: «Век Адалин». Диалоги героев сливались с глухим шумом улицы, создавая неповторимый фон.

Уютный вечер, отвратительное настроение. Я до сих пор не извинилась перед Викой. Она не звонила мне, а я не могла набраться смелости и сделать первый шаг. Поэтому ждала, когда она перестанет обижаться и сама выйдет на связь. Хотя мне её дико не хватало. Ведь только с ней я могла поделиться случившимся в клубе.

Я была разбита и раздавлена тем, что Глеб не попросил мой номер телефона. Он просто довёз меня до дома и уехал. Даже не спросил имени. Моё самолюбие было уязвлено, ещё никто из парней не проявлял ко мне такого благородного равнодушия. Я надеялась увидеть Глеба на работе, но в мои смены он так и не появился.

Внезапно комнату прорезал телефонный звонок. Громкий, навязчивый, он словно встряхнул воздух, заставив меня вздрогнуть. Мелодия звучала слишком дерзко для тихого вечера. Я бросила взгляд на часы: без пятнадцати одиннадцать.

Сердце замерло в надежде.

Может, Вика?

Вскочила с кровати и в два шага оказалась у тумбочки, на которой лежал мой смартфон. На дисплее высвечивался незнакомый номер. Я ненадолго задумалась, прежде чем сделать выбор: сбросить или принять вызов.

– Да, – ответ получился встревоженным.

– Привет, – раздался низкий мужской тембр.

– Привет, а это кто? – я прищурилась, словно могла увидеть собеседника.

– Парень из клуба. Который тебя спас. Глеб, – представился он и добавил: – Я возле твоего дома. Выйдешь? Или ты не любишь сюрпризы?

Несколько секунд мне понадобилось на осознание сказанного. Мысли споткнулись, сердце ударилось о рёбра.

Глеб? Сам Глеб?!

Я была готова закричать и запрыгать от радости, но вместо этого переспросила:

– Выйти сейчас?

– Сейчас, – он улыбался, я слышала это по голосу.

– Дай мне пять минут.

– Жду, – сказал Глеб и отключился.

– А-а-а-а-а! – я подпрыгнула на месте, едва не выронив телефон. – Он позвонил мне!

Радостный смешок сорвался с губ, но тут же растворился в бешеном ритме сердца. Я метнулась к шкафу, и пока пальцы перебирали вешалки, чувствовала, как внутри всё пульсирует от предвкушения.

Мне предстоял нелёгкий выбор. Нужно было надеть что-то милое и не кричащее о том, что я слишком для него старалась. Я решила остановиться на рваных джинсах и белой футболке, выгодно подчёркивающей мою грудь. Быстро расчесала волосы и оставила их распущенными. Тронула губы блеском со вкусом малины и нанесла капельку любимых духов на шею и запястья.

Пальцы дрожали, когда я завязывала шнурки на белых кедах. Я тихонечко выскользнула за дверь, чтобы не разбудить маму. Шустро спустилась по лесенкам и окунулась в прохладу приближающейся ночи. Воздух был свежий и пах смесью дождя, липового цвета и ароматной едой из пиццерии за углом.

Глеб стоял, навалившись на дверцу чёрного автомобиля. Мы словно договорились: на нём была белоснежная футболка, потёртые джинсы и светлые кеды. Сердце колотилось часто-часто, а грудь распирало от радости.

– Привет, двойняшка, – сказал он так, будто мы были больше, чем просто случайные знакомые.

Ноги стали ватными, когда его взгляд медленно, почти лениво заскользил по моему телу.

– Привет, – я порадовалась тому, что голос прозвучал уверенно, не выдав внутреннюю дрожь.

– Прошу, – Глеб галантно открыл дверцу автомобиля.

Когда его пальцы коснулись моей ладони, я ощутила тепло, как от нагретого солнцем камня. Он помог мне сесть, закрыл дверцу мягким, но чётким движением, обошёл машину и опустился на водительское сиденье.

– Рад тебя видеть, – произнёс он, чуть прищурившись, словно смотрел вглубь меня.

От волнения сердце трепыхалось в груди, а руки тряслись, как у наркомана. Я старалась не растерять остатки самообладания под его заинтересованным взглядом.

– Откуда у тебя мой номер телефона? – спросила я.

– Для меня не было проблемой узнать твой номер, – его голос звучал легко, но внутри меня пробежала дрожь. – Когда я чего-то хочу, я это получаю, Ди-а-на, – он медленно произнёс последнее слово, выделяя каждый слог.

Мне стало невыносимо жарко, как будто бы автомобильное сиденье полыхало в огне.

Он знает моё имя! Дышать! Не забывать дышать! Интересно, как много он обо мне узнал? А главное, откуда?

– Хорошо, можешь не говорить, но учти: моё воображение может нарисовать не самые хорошие методы, – постаралась пошутить я.

Глеб негромко рассмеялся.

– Пусть это останется моим маленьким секретом, – его голос был обволакивающим, как бархат. – Поехали в кино?

– Сейчас? – удивилась я.

– Да, Ди-а-на, жить надо здесь и сейчас, – словно искушая, произнёс он, и я с лёгкостью согласилась.

Глеб завёл двигатель, и мотор мягко зарычал. Машина плавно тронулась с места. Я тайком рассматривала его профиль. Широкие скулы, прямой нос, глаза, обрамлённые густыми ресницами. Взгляд, прошибающий сотнями мурашек, стоит ему посмотреть в мою сторону. Губы, которые хочется попробовать на вкус. Он словно прочитал мои мысли: уголки его губ дрогнули в подобии зарождающейся улыбки. Я почувствовала, как к щекам прилила кровь, и отвела взгляд в сторону.

– Ты всегда так быстро соглашаешься на спонтанные предложения? – голос Глеба звучал лениво, но в нём проскальзывала тень испытующего интереса.

– Не всегда, – улыбнулась я. – Просто… почему бы и нет?

– Хорошо, – он коротко взглянул на меня. – Но запомни: иногда «почему бы и нет» становится началом того, из чего можно не выбраться.

Я рассмеялась, думая, что он шутит. Но Глеб даже не улыбнулся, и моё сердце на мгновение сбилось с ритма.

– А ты всегда подбираешь девушек у их подъезда ночью? – я попыталась перевести тему и вернуть нашему разговору лёгкость.

– Нет, – он чуть наклонился, словно хотел поделиться секретом, и его голос стал тише. – Только тех, кого стоит забрать.

В груди что-то замерло. Мне стало одновременно приятно и тревожно от этих слов.

Свет от встречных фар выхватывал его профиль: спокойный, сосредоточенный, с едва заметным изгибом губ, который невозможно расшифровать. Глеб не спешил заполнять паузы, но тишина между нами была не пустой, а вязкой и обволакивающей.

– Ты смотришь в окно, но я знаю, что думаешь обо мне, – сказал он вдруг, и я чуть не подавилась собственным дыханием.

– Это самоуверенно, – возразила я, не глядя на него.

– Нет, это просто наблюдательность, – он говорил спокойно, но в голосе была уверенность охотника, который чувствует жертву. – И ещё… ты улыбаешься, когда хочешь скрыть смущение.

Я действительно улыбалась, но чувствовала досаду, что он это заметил.

На перекрёстке Глеб неожиданно коснулся моей руки, всего на секунду. Меня словно ударило разрядом тока.

– Расслабься, – сказал он, в его тоне не было приказа, лишь обволакивающая мягкость, от которой хотелось действительно расслабиться.

Машина свернула с освещённой улицы на более тихую, где фонари горели реже. Ночь стала глубже, и Глеб словно стал ещё ближе, ещё опаснее. Двигатель глухо урчал, колёса шуршали по влажному асфальту. Я поймала себя на мысли, что понятия не имею, куда именно мы едем. Глеб словно почувствовал моё беспокойство, потому что сказал:

– Почти приехали. Решил срезать через дворы.

Через несколько минут мы поднялись на третий этаж торгового центра. Здесь находился один из самых больших кинотеатров города. Послышался гул голосов, запах попкорна и сладкой ваты ударили в нос.

– Девушка, нам два билета на ваш выбор, – сказал Глеб кассирше, чуть наклонившись к стеклу. – Только выберите так, как если бы вы шли на свидание с парнем, которого хотите запомнить надолго.

Его улыбка была чертовски соблазнительной. Девушка зарделась и посоветовала романтическую комедию. У меня неприятно кольнуло в груди. Глеб бросил на меня короткий взгляд и едва заметно ухмыльнулся. Он прекрасно понимал, как действует на слабый пол, и умело пользовался этим.

Вместо того чтобы спросить, чего хочу я, он купил два огромных ведёрка попкорна: себе – солёный, мне – карамельный. Вот только я любила сырный, но с улыбкой на лице приняла то, что он мне дал.

– Газировку не берём, – сказал Глеб, протягивая мне прохладную бутылку самой дорогой минеральной воды. – Когда ты со мной, привыкай к лучшему.

Слова звучали как забота, но в них было что-то непререкаемое. Глеб не пытался угодить мне, как Рыжий, и это невероятно притягивало. Мне нравилось, что у него был сильный характер и своя точка зрения.

Мы разместились на последнем ряду. Зал погрузился в полумрак, экран вспыхнул ярким светом. Я почувствовала, как наши плечи соприкоснулись, и мне стало жарко. Мужественный запах его парфюма перебивал карамельный аромат попкорна.

Фильм шёл, но я ловила себя на том, что вижу не сюжет, а линию его подбородка, едва заметную тень щетины. Глеб сидел, чуть наклонившись вперёд, полностью сосредоточенный на экране, будто меня рядом не было. Это одновременно раздражало и будоражило. Казалось, ещё чуть-чуть и он повернётся, положит ладонь на моё колено и поцелует. Но он не повернулся, а я успела возненавидеть ведёрко с попкорном в его руках. Полтора часа оказались для меня сладко-мучительной пыткой.

– Спокойной ночи, Диана, – сказал он, когда мы остановились у моего подъезда. Двигатель продолжал тихо работать, и в этом глухом урчании было что-то нетерпеливое.

– Спокойной ночи, спасибо за чудесный вечер, – ответила я, чувствуя, как сжимается грудная клетка.

Он улыбнулся, поймал прядь моих волос, медленно наматывая её на палец, будто пробовал на ощупь моё терпение. Его лицо оказалось так близко, что я уловила теплоту его дыхания, смешанную с ароматом парфюма. Я замерла, предвкушая поцелуй, но Глеб лишь сказал:

– До встречи, – и резко отстранился, отпустив волосы так, что они мягко упали на плечи.

Я зашла в подъезд, обуреваемая противоположными чувствами. С одной стороны, я была бесконечно счастлива, что Глеб встретился со мной, но с другой стороны меня захлёстывало беспокойство. Почему он так странно себя вёл? Как будто бы я не привлекала его как девушка. Он был до безумия мил, обходителен, но в то же время холоден и отстранён.

Глеб даже не попытался меня поцеловать. Чёрт! Я не понимала, что творилось у него в голове, и это до безумия злило и раздражало. Мне было обидно от его равнодушия. Я привыкла, что парни едва ли не соревнуются за моё внимание, а он…

Он играл в свою игру, и я не знала правил.

Когда я совсем отчаялась и решила, что недостаточно понравилась ему, телефон пиликнул, оповещая о новом сообщении:

Пусть тебе приснюсь я.

Сердце пропустило удар. Я улыбнулась, прижимая экран телефона к груди. Глеб думает обо мне. Значит, всё только начинается.

Глава 10. Запретная черта

Учащённый пульс бьётся под кожей.

Чувствуешь дрожь?

Я чувствую тоже…

 Я влетела в раздевалку для рабочего персонала. В воздухе витал аромат моющих средств, кофе и приторных духов. До начала смены оставалось меньше десяти минут.

– Это кто тут у нас пожаловал? – ядовито протянула официантка Татьяна.

Она сидела на скамеечке, уже полностью облачённая в рабочую форму, и прожигала меня оценивающим взглядом.

– Привет, – бросила я, стягивая с себя верхнюю одежду. Ни времени, ни желания вникать в её странный тон у меня не было.

– А ты не так проста, как кажешься, – с наигранным обвинением выдала она.

– Ты о чём? – подняла на неё глаза, пытаясь понять, в чём подвох.

– Скрывала, значит, что смогла подцепить Лихина.

Я на секунду замерла, поражённо моргнула. Откуда она вообще знает, что я с ним общалась? И какое ей до этого дело? Видимо, удивление читалось на моём лице слишком явно, потому что она заговорила быстрее, почти на одном дыхании:

– Вчера я чуть с ума не сошла! Этот красавчик ко мне подходит и спрашивает: «Где твоя длинноволосая напарница?» – я ему: «Диана, что ли?» – он: «Да, она». А потом сказал, что телефон потерял вместе с твоим номером, а ты ему позарез нужна.

Я коротко рассмеялась. Так вот откуда у него мой номер. Осознание того, что он вспомнил, где я работаю, разлилось по венам приятным теплом.

– И ты, конечно, помогла человеку? – насмешливо спросила я.

– В смысле?

– Номер, говорю, ему мой дала?

– А, ну да.

– Ещё раз так сделаешь и сильно об этом пожалеешь, – мой голос звенел от холода. – Я его до вчерашнего вечера даже не знала, – слукавила я.

– Офигела? – возмутилась Татьяна. – Ты мне спасибо должна сказать.

– А если бы он оказался психом? Включай, пожалуйста, хоть иногда свою хорошенькую головку. Надо было позвонить мне и спросить разрешения, но ни в коем случае не давать незнакомому человеку мой номер.

– Я же не знала, что вы не знакомы.

Татьяна надула губы и скрестила руки на груди.

– В следующий раз думай, – отрезала я.

Девушка побагровела то ли от стыда, то ли от злости. Я не обязана была перед ней отчитываться. Пусть теперь мучается от незнания, зачем я понадобилась Глебу. Меня злило, когда посторонние люди считали, что имели право совать нос в чужие дела и жили по принципу: личной жизни нет, так хоть другим кости перемою.

Я вышла из ресторана в прохладу летней ночи после долгой и изнурительной смены. Время на телефоне показывало начало третьего. Хотелось поскорее сесть в такси и оказаться дома, встать под душ и смыть усталость.

Сердце застучало быстрее, а дыхание сбилось, когда я заметила на парковке чёрную «Ауди». Неужели это он? Но почему тогда не предупредил, что приедет?

Я с любопытством уставилась на автомобиль, но из-за тонированных стёкол ничего не было видно. Хотелось подойти поближе и рассмотреть, но я представила, как глупо буду выглядеть, если за рулём окажется другой человек. Ум искал опровержения, а упрямое сердце горячо желало, чтобы это был Глеб.

Дверца со стороны водителя открылась, и я увидела того, о ком мечтала целый день. Сегодня Глеб был в тёмном костюме, возможно, поэтому в его облике появилось ещё больше дерзости и безжалостной уверенности.

– Привет, малышка. Чего стоим? Сколько можно тебя ждать? – его улыбка излучала тепло и вызов.

– Привет, – я шагнула ближе, чувствуя, как каждая клеточка тела откликается на его присутствие. – Не ожидала тебя здесь увидеть.

– Присаживайся, – предложил он искушающим голосом.

Глеб распахнул дверцу, и, когда я скользнула на мягкое кожаное сиденье, мимолётно коснулся моей спины. Почти невинное касание заставило меня покрыться мурашками. Дверь захлопнулась, отрезая меня от ночного воздуха. Он вернулся за руль, и мы на мгновение замерли, изучая друг друга в полутьме салона.

– Что? – выдохнула я, не выдержав.

– Что? – в ту же секунду повторил он, и мы рассмеялись.

Мне стало легко и радостно, словно лёгкие наполнял не воздух, а волшебная смесь. Мир казался безумно ярким и живым. Мне хотелось сохранить это ощущение, впитать в себя происходящее и запомнить на долгие годы.

– Что ты на меня так смотришь? – спросила я, хотя сама не могла оторвать от него взгляд.

– Ты такая красивая, – его голос стал ниже, грубее.

Он лениво накрутил на палец прядь моих волос и слегка потянул, заставляя меня взглянуть в его глаза.

Сердце пропустило удар. Я отвела взгляд и прижала ладошки к горящим щекам. Мне много раз говорили, что я красивая, и каждый раз я воспринимала это как что-то само собой разумеющееся. Но из уст Глеба слова ощущались совершенно по-другому, словно приобретали опасную, почти физическую плотность, отзываясь внутри сладким напряжением.

– Спасибо. А как ты тут оказался?

– Мне было невыносимо тебя не видеть, – он чуть улыбнулся, но его взгляд остался серьёзным. – Я просто не мог доверить такую куколку таксистам.

Я почувствовала, как в груди распускается что-то тёплое.

– Мне тоже хотелось тебя увидеть.

– Рад, что мы хотим одного и того же, – вкрадчиво произнёс он.

Эта фраза коснулась кожи горячей волной. Я отвела взгляд, спасаясь в будничном вопросе:

– Завтра будешь спать до обеда?

– Нет. На работу к девяти, совещание.

– Но как же? Ты же не выспишься…

Он резко, но не грубо, поднял руку и коснулся моего лица, провёл пальцем по губам. Лёгкое движение, но всё внутри меня дрогнуло, а дыхание стало рваным.

– Тс-с-с… – его голос был тихим, но в нём проскальзывала властная нотка. – Я сам решу, во сколько мне ложиться спать.

Взгляд Глеба остановился на моих губах, где ещё секунду назад был его палец. Он чуть качнул головой, словно пытаясь стряхнуть наваждение, и отстранился, но я уловила, что это движение далось ему неохотно. Я сама не поняла, как оказалась ближе, как кончиками пальцев коснулась его щеки. Провела скользящим движением к уху, а затем запустила руку в волосы. Они были приятными на ощупь.

Он усмехнулся и поцеловал меня так, словно хотел стереть грань между нами одним движением. Его губы были горячими, настойчивыми, жадными, и мир вокруг на миг перестал существовать. Осталась только его ладонь на моей талии, вкус его дыхания и ощущение, что я теряю над собой контроль. Он скользнул к моей шее, оставляя обжигающие поцелуи, и я едва сдержала тихий стон. Запах его парфюма кружил голову.

Глеб опустил моё сиденье, и мы оказались ещё ближе. Платье сползло с плеч, его руки уверенно, почти властно, исследовали мою кожу. Сердце стучало так громко, что, казалось, его слышно в тишине салона. Дыхание сбивалось, а руки дрожали, но не от страха, а от острого и болезненного желания.

Его ладонь легла на моё бедро, медленно поднимаясь выше, и я ощутила, как опасно близко он подобрался к черте. Моё тело жаждало продолжения, но разум кричал: «Стой!». Я резко поймала его руку, не давая прикоснуться к запретному.

– Подожди, – мой голос сорвался на хрип. – Я не могу. Не сегодня.

Он замер, а потом медленно выдохнул, прижимая лоб к моему лбу.

– Боишься? – в его голосе смешались ласка и тихая насмешка, от которой по спине пробежала дрожь.

Я чувствовала, как жар от его тела прожигал кожу. Он склонился ко мне, будто собираясь продолжить, но лишь коснулся губ лёгким, дразнящим поцелуем. Каждая клетка внутри меня кричала: «Останови его! Ещё не время! Ты можешь всё испортить!»

– Я… – я на секунду прикрыла глаза, чтобы не утонуть в его взгляде. – Если сейчас поддамся… ты получишь всё, что хотел, и исчезнешь.

Он чуть отстранился, его губы тронула тень улыбки, но взгляд стал колючим.

– Исчезну? – уголок его губ дрогнул. – Малыш, ты правда думаешь, что сможешь меня так просто отпугнуть?

– Думаю, что долгое ожидание ценится больше, – ответила я, но мой голос прозвучал неуверенно, выдавая волнение.

Он рассмеялся тихо, почти беззвучно, и, вместо того чтобы надавить, накрыл меня своим пиджаком.

– Хорошо, – его голос был мягким, но тянулся, как бархатная верёвка, обвивающая горло. – Я умею ждать. Но запомни: я не забываю то, что начал.

Дорога домой утонула в полумраке. Машина наполнилась тишиной, в которой каждый его взгляд казался прикосновением. Я ощущала под пальцами холодное стекло, а в воздухе витал густой аромат кожи и перца. И почему-то, несмотря на близость, мне казалось, что Глеб уже далеко. Он выглядел отстранённым, задумчивым и чужим.

Когда машина остановилась, Глеб не поцеловал меня на прощание, лишь задержал взгляд чуть дольше, чем стоило. Я вышла из автомобиля, ощущая звенящую пустоту. Воспоминания о его горячих прикосновениях словно пронзали грудь, заставляя сердце болезненно сжиматься. Мне казалось, что всё ещё нахожусь под его властью, словно нити притяжения тянули обратно к нему.

Каждый шаг отдавался эхом в груди, и навязчивый вопрос не давал мне покоя: «Правильно ли я сделала, что остановила его?»

Глава 11. Слово, которое ранит

Раньше, листая страницы любовных романов, я искренне не понимала приторно-сахарных историй. Меня раздражали влюблённые дурочки, которые закатывали истерики и творили нелепые поступки. Слезливые сюжеты казались мне больной фантазией авторов, верящих в чудеса. Я была уверена, что со мной такого никогда не случится, что я не потеряю контроль, а чувства не возьмут верх над разумом.

Теперь я на собственной шкуре испытала, что значит чувствовать себя влюблённой. Достаточно было подумать о Глебе, и беспричинная улыбка распускалась на моих губах, как весенний цветок под лучами солнца. В животе порхали те самые пресловутые бабочки, над которыми я когда-то смеялась. Я жаждала видеть его снова и снова. Он не покидал моих мыслей ни на секунду. Всё, что касалось этого парня, казалось безумно притягательным и важным.

Глеб встречал меня после каждой смены в ресторане. Но я до сих пор не могла привыкнуть к этому. Стоило увидеть автомобиль с приглушённым светом фар, как моё сердце пускалось в пляс. На переднем сиденье неизменно лежал букет красных роз. Их густой, сладковатый запах теперь жил в моей комнате, смешиваясь с ароматом духов. Я боялась проснуться, словно всё это было слишком красивым, чтобы быть правдой.

Мама обеспокоенно косилась на меня, как будто пыталась рассмотреть во мне невидимые трещинки.

– Диан, – однажды сказала она, присаживаясь за кухонный стол напротив меня, – опять от него?

Она кивнула на свежий букет, стоявший в вазе у окна. Цветы ещё даже не успели раскрыться полностью. Пришлось поставить их на кухне, потому что в моей спальне закончилось свободное место.

– Да, от Глеба, – ответила я, делая вид, что занята телефоном.

Возле меня дымилась кружка с кофе, горьковатый аромат перемешивался с тяжёлым запахом роз.

– Чем он занимается? – в голосе мамы послышалась едва уловимая тревога. – Расскажи о нём.

Я нехотя подняла глаза.

– Он хороший, из обеспеченной семьи. Работает у отца, учится на юриста…

– А его родители? – перебила она. – Как они к тебе относятся?

– Я с ними не знакома, – я пожала плечами. – Но Глеб ко мне хорошо относится, а это главное.

Её ладони легли на стол, пальцы переплелись, словно она собиралась сказать что-то важное.

– Диан, я доверяю тебе. Ты у меня умная, но будь осторожнее.

– Мам, – я закатила глаза, – у меня всё под контролем.

– Вот именно этого я и боюсь, – вздохнула она. – Контроль ускользает, когда начинаешь думать сердцем, а не головой. Я не хочу, чтобы ты сломала себе жизнь.

– Почему сразу такие мысли? Ты же его даже не знаешь, – возразила я, начиная закипать.

– Познакомь меня, – попросила она. – Я хочу знать, с кем встречается моя дочь.

– Мам, сейчас не лучшее время, – выдавила я, глядя в кружку, лишь бы не встретиться с ней глазами.

– А когда будет лучшее? – спросила она с надрывом. – Когда он поиграет и бросит? А если забеременеешь? Кому потом ты будешь нужна?

– Что? – я резко подняла голову. Горячая волна возмущения опалила грудь. – Не суди по себе! Если отец бросил тебя, это не значит, что со мной будет так же!

Мамино лицо побледнело, губы чуть дрогнули. Она сжала ладони, будто удерживая себя от ответа. Тишина в кухне стала вязкой, её нарушал только тикающий звук настенных часов.

Я поняла, что сказала лишнее, но слова уже вышли наружу, а гордость не позволяла извиниться. В груди неприятно саднило, будто я задела что-то острое.

– Диана, – тихо начала она, но я уже отодвинула стул, он со скрипом проехал по линолеуму.

Я сбежала в свою комнату, хлопнув дверью так, что стекло в старом шкафу дрогнуло. Опустилась на кровать и спрятала лицо в ладонях.

Зачем она лезет со своими нравоучениями? Разве можно учить кого-то жить, если твоя собственная жизнь пошла под откос?

Я не хотела быть, как она. Никогда.

Меня угнетали обшарпанные стены нашей двухкомнатной квартиры, шкаф, которому лет двадцать, и диван, издававший жалобный скрип от любого прикосновения. Я всегда избегала приводить сюда друзей. Единственным исключением был Рыжий, но его я почему-то никогда не стеснялась.

А Глеб. Он другой. Что он подумает обо мне, если увидит это? Его отец — влиятельный человек, а моя мама – простая учительница. Папа бросил нас, когда мне было пять лет. Уехал в Москву «на заработки» и не вернулся. Знакомые шептались, что у него появилась новая семья. Но, честно говоря, меня это больше не интересовало.

В груди плескалось возмущение. Неужели мама не понимала, насколько убого выглядит наша квартира. Обычно она не вела себя так, и до сегодняшнего дня относилась с пониманием к моим желаниям. Разрешила устроиться на работу, выбрать институт и профессию. Поэтому мне показалось диким, что она посмела так бестактно нарушить мои границы.

Я злилась, и всё же понимала: она просто боится за меня. Поэтому планировала познакомить их, как только представится удачный момент. Но для начала мне хотелось, чтобы Глеб привязался ко мне и был готов принять меня любой.

Если бы я только знала, что совсем скоро мамино желание сбудется, и они познакомятся раньше, чем я планировала.

Глава 12. Ты выбрала меня

Тёплое субботнее утро было пропитано свежестью и ощущением безмятежности. Ветерок, ласково поглаживающий кожу, приносил запах свежескошенной травы. Этот выходной Глеб решил провести со мной. Мы медленно бродили по аллеям парка, наслаждаясь мороженым и разговаривая о пустяках. Глеб срывал с моих губ поцелуи, и с каждым разом они становились все более долгими и горячими.

– Видишь тот дом? – его голос был тёплый, как утреннее солнце.

Глеб показал рукой на высокие новостройки, которые гордо тянулись к небу. Я подняла взгляд и увидела яркие стеклянные фасады, отражающие утренний свет. Мне было сложно представить, сколько бы стоила жизнь в таком доме. На секунду я почувствовала, как меня охватывает лёгкая зависть.

– Вижу, – сказала я.

– Я там живу, – улыбка на его лице была беззаботной.

– Поздравляю, – я кивнула, пытаясь скрыть внезапно появившееся волнение.

– Хотел пригласить тебя к себе, – его слова прозвучали неожиданно.

Живот свело от подступившей паники.

– Я не готова к встрече с твоими родителями, – выдохнула я.

Глеб засмеялся и притянул меня к себе, крепко обняв руками.

– Я взрослый мальчик и живу один, – произнёс он, наклоняясь ко мне, и его дыхание стало жарким и близким.

Я почувствовала, как его губы почти касаются моего уха, а его голос превращается в низкий, хриплый шёпот:

– Думаю, нам пора перейти на новый этап отношений.

Его взгляд был тёплым, почти игривым, но в объятиях чувствовалась непоколебимая уверенность, от которой стало трудно дышать. Щёки опалило жаром, дыхание участилось, а сердце взволнованно забилось. Я мечтала увидеть, где он живёт, в какой постели засыпает, и как будет выглядеть этот момент, когда мы окажемся там, вдвоём. Близость была логичным продолжение отношений, но в душе, словно что-то замирало. Желание и страх переплелись во мне.

Подгоняемые волнительным предвкушением, мы добрались до его дома. Стоило дверцам лифта закрыться, как Глеб притянул меня к себе, и наши губы встретились. Не прерывая воспламеняющих кровь поцелуев, мы добрались до его квартиры и ввалились в прихожую.

– Малышка, – прошептал он, вжимая меня в стену. Я почувствовала жар его тела, и от этого закружилась голова.

– Повернись, – севшим голосом попросил Глеб и развернул меня лицом к стене. Я послушно облокотилась об неё, с замиранием сердца ожидая его дальнейших действий. Его руки скользнули по бёдрам, приподнимая платье. Облизала вмиг пересохшие губы. Его действия заставляли кровь в венах бурлить с неведомой силой. Я сходила с ума от необъяснимого страха и будоражащего желания.

– Идеально, – прошептал Глеб, обжигая моё ухо, горячим дыханием и вызывая сотни мурашек по телу, а затем укусил меня за шею. Кожу обожгло болезненным ощущением, но таким ярким, что с губ сорвался невольный вскрик. Его руки дотрагивались до самых потаённых мест, заставляя сердце учащённо биться. Глеб не спешил, словно играл со мной, вызывая сильную зависимость от его прикосновений.

– Пожалуйста, – прошептала я, чувствуя, как ноги готовы подкоситься от подкатившей слабости.

Глеб резким движением подался вперёд, выбивая из моих уст сладостный вздох. Одной рукой он упёрся в стену, а второй обхватил моё горло. От этого жеста в животе вспорхнули сотни бабочек. Глеб пил меня жадно и властно. Я словно провалилась в чёрную дыру и забыла о существовании мира и времени.

Когда Глеб отстранился, мои колени подогнулись, а ноги, словно перестали слушаться. Он заметил это и подхватил меня, прижимая к себе. Его тело было тёплым, а руки заботливыми и сильными.

– Нам туда, – улыбнулся он.

Мы наконец-то скинули обувь и направились в гостиную. В ней царил минимализм. Нейтральные холодные оттенки стен и мебели смягчались яркими вспышками цвета: несколько стильных картин, броские подушки на диване. Окна до самого пола наполняли пространство светом и воздухом, а вид с четырнадцатого этажа открывался потрясающий. Город раскинулся как на ладони, озарённый солнечным светом.

– Вау! Как же тут, должно быть, невероятно красиво ночью, – выдохнула я, не в силах скрыть восхищение.

Я шагнула ближе к окну, почти ощущая его холодный стеклянный барьер, который отделял нас от этого живого океана домов. Мои ноги стали ватными, а голова закружилась, то ли от высоты, то ли оттого, что Глеб встал за моей спиной. Я попыталась отойти от окна, но парень не дал мне сдвинуться с места. Всё вокруг замерло, кроме него и меня.

– Мне хочется раздеть тебя и взять прямо у этого окна, – прошептал Глеб так, что его слова пронзили воздух и обожгли щёки пламенным жаром.

Я почувствовала, как сердце бешено колотится, словно стремится вырваться наружу. Одна мысль, что нас могут увидеть, заставило дыхание сбиться, а горло пересохнуть.

– Хочу, чтобы твоя кожа касалась холодного стекла, а спиной ты чувствовала жар моего тела, – голос Глеба был низким, с едва заметной хрипотцой. – Хочу, чтобы ты ощутила, насколько близко мы находимся от падения каждый момент своей жизни.

Он говорил так тихо, что слова казались почти невесомыми, но они врезались в меня, как тяжёлые капли дождя, раскатываясь внутри и разжигая огонь. Глеб стоял за моей спиной, и даже не касался, лишь горячее дыхание щекотало мой затылок. Это ощущение было одновременно жгучим и невероятно нежным. Я отвернулась от стекла, не в силах больше терпеть головокружительную высоту.

– Но не сейчас, – улыбка Глеба стала коварной, в её тени скрывалось обещание чего-то большего.

Я сглотнула сухим горлом и облизала пересохшие губы.

– И ещё… Я слишком ревнивый, чтобы выставлять тебя на всеобщее обозрение, – его голос стал низким и вкрадчивым, как шёпот ночи.

Слова, произнесённые так спокойно, без малейшего колебания, пронзили меня. Глеб ревновал меня, и это ощущение сжало грудь, затопив меня радостью, похожей на звёзды, которые украсили тёмное небо в самый разгар ночи.

Он взял меня за руку и повёл вглубь квартиры, в просторную комнату с огромной кроватью, словно приглашая в другое измерение, где существовали совершенно иные правила.

– Ты ведь знаешь, что каждый выбор имеет свою цену, правда? – спросил он.

– О чём ты?

Я повернулась, в его глазах было нечто такое, от чего сердце сжалось, а дыхание перехватило.

– Ты выбрала меня.

– Да, – прошептала я, не отрывая глаз от его взгляда, который казался глубоким и тёмным, как бездна.

– И теперь ты только моя. Запомни это.

Глава 13. Смелее

Мы провели в объятиях друг друга целый день. Время ускользало, растворяясь в тихом шелесте постели и редких звуках за окном. Я чувствовала себя так, словно перепила кофе. Лёгкая дрожь поднималась по телу, а в груди распускалось приятное, почти жгучее тепло. Хотелось обнять весь мир и кричать в небо, что счастье существует.

Мне казалось, что я встретила настоящего принца. Нет. Глеб был в сотни раз лучше. Слишком реальный, слишком живой.

Стрелки неумолимо приближались к восьми вечера. Я взяла в руки телефон и увидела три пропущенных от мамы. Сердце сжалось от досады. Мне не хотелось уходить, но пришлось начать собираться.

– Ты куда? – раздался его голос за моей спиной.

Я обернулась. Глеб вышел из душа полностью обнажённым. Капли воды стекали по коже, оставляя мокрые дорожки на груди и плечах. Я в тысячный раз залюбовалась им. Он был совершенен во всём.

– Домой. Мама волнуется. Ей не нравится, что я гуляю непонятно с кем.

– Непонятно с кем? – он прищурился. – Ты гуляешь со мной.

– Да, но она не знает тебя и поэтому волнуется. Лучше пойду, чем злить её.

Глеб усмехнулся:

– Дай десять минут, я отвезу тебя.

Машина мягко скользила по вечернему городу. В салоне пахло его парфюмом, от этого внутри становилось тревожно-сладко. Я не хотела домой. Не хотела расставаться с ним. Я осторожно коснулась рукой его плеча, словно проверяя, действительно ли он здесь, или это всего лишь сон.

Автомобиль остановился у супермаркета.

– Малыш, подожди. Я быстро, – бросил Глеб и выскользнул из машины.

Я провожала его взглядом. Он шёл так, словно мир принадлежал ему.

Время тянулось вязко, как мёд. Я сбросила очередной звонок от мамы и отправила ей сообщение, что скоро буду дома. Минут через двадцать Глеб вернулся, и у меня перехватило дыхание. В руках у него был шикарный букет алых роз и огромный пакет. Глеб аккуратно сгрузил добычу на заднее сиденье и вернулся на водительское место. Сладкий аромат цветов заполнил автомобиль. Мне показалось странным, что Глеб не вручил букет мне. Я не выдержала и вопросительно взглянула на него.

– Прости, малыш, это не тебе, – мягко улыбнулся он. – Хотел взять два, но рук не хватило.

Я оцепенела.