Читать онлайн Солнце в её глазах бесплатно
Глава 1. Первые лучи.
*3-7 лет*.
Самое раннее воспоминание Лилии было наполнено золотым светом. Ей было около трёх лет, и она стояла босиком на деревянном крыльце бабушкиного дома, протягивая маленькие ладошки навстречу утреннему солнцу. Лучи проскальзывали сквозь её растопыренные пальчики, и девочка смеялась, пытаясь их поймать.
– Смотри, бабуля, я солнышко ловлю! – кричала она, оборачиваясь к сидевшей на лавочке пожилой женщине.
Евдокия Ивановна – бабушка по материнской линии – была невысокой, но удивительно статной. Её седые волосы, заплетённые в толстую косу и уложенные короной вокруг головы, серебрились на солнце. Глаза – такие же зелёные, как у маленькой Лилии – излучали спокойную мудрость и бесконечную доброту. На коленях у неё лежало вязание, но руки замерли – бабушка не могла оторвать взгляда от внучки.
– А может, это солнышко тебя поймало, милая? – тихо сказала она, и в её голосе звучала какая-то особенная нежность.
Уже тогда, в те первые годы жизни, все замечали, что Лилия была необычным ребёнком. Не в смысле каких-то сверхъестественных способностей, а в том, как она относилась к миру вокруг себя. Там, где другие дети видели просто птичку, она видела "грустную синичку, которая потеряла своих деток". Там, где другие проходили мимо бездомной кошки, она останавливалась и начинала с ней разговаривать, словно та могла её понять.
Дом бабушки стоял на окраине небольшого городка, окружённый садом, который казался маленькой Лилии целым миром. Старые яблони с широкими кронами создавали живые шатры, под которыми можно было играть в принцесс и драконов. Кусты смородины и крыжовника образовывали лабиринты, в которых пряталось столько тайн. А цветочные клумбы! О, эти клумбы были настоящими произведениями искусства – розы соседствовали с пионами, астры с георгинами, а между ними змейками вились дорожки из анютиных глазок.
– Каждый цветок – это чья-то душа, – говорила бабушка, когда они вместе поливали растения из старой лейки. – Посмотри на эту розу – она гордая и красивая, но у неё есть шипы, чтобы защищаться. А вот эта ромашка – простая и честная, она не прячется за красивыми лепестками, а просто дарит радость. Какая ты, Лилочка?
Девочка серьёзно задумывалась над такими вопросами. В четыре года она уже понимала, что цветы – это не просто украшение, а что-то гораздо более важное.
– Я хочу быть как солнышко, – отвечала она после долгого размышления. – Чтобы всем было тепло и хорошо.
Евдокия Ивановна останавливалась, клала лейку и обнимала внучку.
– Знаешь что, дорогая? Я думаю, у тебя это получится.
Каждое утро начиналось с ритуала кормления птиц. Лилия высыпала крошки хлеба и зёрнышки подсолнечника в самодельные кормушки, которые дедушка Иван Петрович – муж бабушки – мастерил из старых досок. Девочка знала каждую птичку в саду: вот прилетела рыжая белочка за орехами, вот важно прошествовала ворона Клара (так Лилия её назвала), а вот и синички – целая стайка.
Однажды утром она нашла под яблоней маленького воробьишку с повреждённым крылом. Птичка лежала неподвижно, и Лилия сначала подумала, что она мёртвая. Но потом заметила, как слабо поднимается и опускается крошечная грудка.
– Бабуля! – закричала она, осторожно поднимая птенца. – Тут птичка болеет!
Евдокия Ивановна, несмотря на свои семьдесят лет, быстро подошла к внучке.
– Ах ты, бедняжка, – пробормотала она, рассматривая воробья. – Видимо, из гнезда выпал. Крыло повреждено, но не сломано. Давай попробуем ему помочь.
Следующие две недели стали для маленькой Лилии настоящим университетом доброты. Она помогала бабушке обрабатывать ранку на крыле воробья, кормила его из пипетки, разговаривала с ним, рассказывала сказки. Птичку поселили в старой клетке на веранде, и Лилия проводила рядом с ней часы.
– Как думаешь, ему больно? – спрашивала она у бабушки.
– Наверное. Но знаешь, что самое удивительное? Боль проходит быстрее, когда рядом есть тот, кто заботится. Твоя любовь лечит его лучше любого лекарства.
Когда воробей поправился и улетел, Лилия плакала от радости.
– Я хочу всегда помогать, – сказала она, утирая слёзы. – Всем-всем, кому плохо.
В саду была особенная скамейка под старой черёмухой, где бабушка любила сидеть вечерами. Лилия прижималась к ней боком, слушала неторопливые рассказы о том, как жили раньше, какие были времена, какие люди. Но больше всего девочка любила наблюдать за игрой света и тени.
Когда солнце пробивалось сквозь листву черёмухи, на земле возникали удивительные узоры – кружевные пятна света, которые танцевали при каждом дуновении ветерка. Лилия могла часами лежать на траве, следя за этим танцем, придумывая истории о том, куда бегут солнечные зайчики и что они рассказывают друг другу.
– Бабуля, а почему свет такой тёплый? – спрашивала она.
– Потому что в нём живёт любовь, – отвечала Евдокия Ивановна. – Солнце любит всё живое на земле – людей, животных, растения. Поэтому его лучи такие тёплые.
– А я могу быть как солнце?
– Можешь, дорогая. У каждого человека внутри есть своё солнышко. Главное – не забывать его зажигать.
Лилия не совсем понимала, что значит "зажигать солнышко внутри", но чувствовала, что это что-то очень важное.
Не все моменты детства были безоблачными. Лилия, как и все дети, знала страх. Больше всего она боялась темноты в подвале, где хранились банки с вареньем и солёными огурцами. Спускаться туда одной было для неё настоящим испытанием.
Однажды бабушка попросила её принести банку клубничного варенья к чаю. Лилия долго стояла у входа в подвал, собираясь с духом. Сердце билось так громко, что, казалось, его слышно было на всю округу.
– Боишься? – спросила подошедшая бабушка.
Лилия кивнула, стыдясь своего страха.
– А знаешь, что я делаю, когда мне страшно? – Евдокия Ивановна присела рядом с внучкой. – Я представляю, что во мне горит маленький фонарик. И этот фонарик освещает всё вокруг. Хочешь попробовать?
Лилия зажмурилась и изо всех сил представила, что у неё в груди светится тёплый жёлтый огонёк. И удивительное дело – страх начал отступать.
– Чувствуешь? – прошептала бабушка.
– Да! Как будто солнышко во мне живёт!
С тех пор, когда Лилии становилось страшно, она вспоминала бабушкин совет. Этот метод помогал ей всю жизнь.
Первая встреча со смертью произошла, когда Лилии было пять лет. Умер дедушка Фёдор – сосед бабушки, добрый старик, который иногда приносил им мёд со своей пасеки. Лилия не понимала, почему все взрослые плачут, почему дедушка Фёдор лежит в странной деревянной кровати и не открывает глаза.
– Бабуля, а дедушка Фёдор спит? – спросила она, крепко держась за руку Евдокии Ивановны.
– Нет, милая. Он умер. Это значит, что его душа улетела на небо, а тело остается здесь.
– А душа – это что?
Бабушка долго думала, как объяснить такую сложную вещь маленькому ребёнку.
– Помнишь, как воробей, которого мы лечили, улетел? Его не стало видно, но мы знаем, что где-то он живёт и радуется своим крылышкам. Так и с людьми – тело остается, а то, что делало человека добрым, весёлым, любящим, улетает туда, где всегда хорошо.
– А дедушка Фёдор был добрый?
– Очень добрый. Он всегда делился мёдом, помогал соседям, никого не обижал.
Лилия кивнула, словно это объясняло всё.
– Тогда ему хорошо там, на небе.
После похорон она долго смотрела в небо, пытаясь разглядеть дедушку Фёдора среди облаков. А вечером спросила:
– Бабуля, а когда я умру, моя душа тоже улетит на небо?
– Когда ты будешь очень-очень старенькой, через много-много лет. Но сначала ты проживёшь долгую и счастливую жизнь, поможешь многим людям, подаришь миру много добра.
– Откуда ты знаешь?
– Я это чувствую. У тебя особенное сердце, Лилочка. Оно большое и тёплое, как солнышко.
Вечера в бабушкином доме были особенным временем. После ужина все собирались в большой комнате. Дедушка Иван Петрович курил трубку и читал газету, мама Варвара Михайловна (она приезжала на выходные) вязала или читала книгу, а бабушка рассказывала сказки.
Но это были не обычные сказки из книжек. Евдокия Ивановна сочиняла их сама, и главными героями часто становились знакомые Лилии персонажи – воробей Пашка (так она назвала того самого раненого воробья), кошка Мурка с зелёными глазами, даже старая яблоня из сада.
– Жила-была девочка, которая умела разговаривать с солнечными лучиками, – начинала бабушка одну из любимых сказок Лилии. – И когда кому-то было грустно, она посылала к этому человеку своих друзей-лучиков, чтобы они согрели ему сердце.
Лилия слушала, затаив дыхание, и ей казалось, что эта сказка – про неё. А может быть, так оно и было.
Иногда мама пела песни – у неё был красивый, мягкий голос. Лилия любила подпевать, хотя слова знала не все. Особенно ей нравилась колыбельная про месяц над колыбелью. Под эту песню она засыпала даже тогда, когда уже выросла из колыбельного возраста.
В один из дождливых дней, когда выйти в сад было нельзя, Лилия скучала. Она бродила по дому, не зная, чем заняться. И тут увидела в печке остывшие угольки.
– Бабуля, а можно я буду рисовать углём?
– Конечно, дорогая. Только где?
Лилия огляделась и показала на белую стену в коридоре.
Любая другая бабушка, наверное, бы ужаснулась. Но Евдокия Ивановна только улыбнулась:
– Рисуй. А потом мы с дедушкой заново побелим.
Первые рисунки Лилии были, конечно, далеки от совершенства. Но в них уже угадывались её будущие таланты. Она рисовала то, что видела вокруг – солнце с лучиками-ручками, цветы с улыбающимися серединками, домик с глазами-окошками.
– Почему у твоего солнышка есть лицо? – спросила мама, приехавшая на выходные.
– Потому что оно живое! Оно же со всеми разговаривает!
Варвара Михайловна переглянулась с бабушкой. В этом взгляде было что-то понимающее, немного тревожное и очень любящее.
– У неё богатое воображение, – тихо сказала мама.
– Не только воображение, – ответила бабушка. – У неё особый взгляд на мир.
К шести годам все вокруг уже понимали, что Лилия – необычный ребёнок. Она никогда не проходила мимо плачущего малыша, не игнорировала грустных взрослых, не забывала покормить бездомных кошек. Соседи уже привыкли видеть маленькую девочку, которая останавливалась поговорить с каждым встречным.
– Здравствуйте, тётя Паша! Как ваши помидоры? – кричала она соседке через забор.
– Здравствуй, солнышко! Хорошо растут, спасибо что спросила!
– А дядя Ваня всё ещё болеет?
– Болеет, деточка.
– А вы ему передайте, что я за него беспокоюсь!
Взрослые умилялись, но иногда в их глазах мелькало что-то вроде удивления. Редко встретишь такого отзывчивого ребёнка.
Однажды к бабушке в гости пришла её подруга Анна Степановна – учительница из городской школы. Лилия, как обычно, не скрывалась от взрослых разговоров, а сидела рядом, рисуя в своём альбоме.
– Твоя внучка особенная, Дуня, – сказала Анна Степановна, наблюдая, как Лилия рисует портрет кота, которого даже не было в комнате, но она его помнила. – У неё дар чувствовать других.
– Я это знаю, – тихо ответила бабушка. – Только не знаю, лёгкой ли будет её жизнь с таким сердцем.
– Лёгкой – нет. Но она принесёт много добра в этот мир.
Лилия подняла глаза от рисунка:
– А разве добро делать трудно?
– Иногда – да, дорогая, – ответила Анна Степановна. – Но это самое важное дело в жизни.
– Тогда я буду этим заниматься! – решительно заявила девочка и снова взялась за уголёк.
Зима в бабушкином доме была особенно уютной. Большая русская печь излучала тепло, окна украшались морозными узорами, а по вечерам все собирались за большим столом пить чай с вареньем и мёдом.
Лилия любила сидеть на печи с котом Васькой (не тем, который в городе встречал её по утрам, а деревенским, рыжим и пушистым). Оттуда, с высоты, весь дом казался игрушечным, а взрослые – добрыми великанами.
В одну из таких зим случилось происшествие, которое навсегда врезалось в память Лилии. В деревне жила одинокая старушка – баба Матрёна. Дом у неё был маленький, дров заготовила мало, и в сильные морозы ей было холодно.
– Бабуля, а давайте пригласим бабу Матрёну к нам! – предложила Лилия, узнав о ситуации.
– Она гордая, не пойдёт, – вздохнула Евдокия Ивановна.
– А давайте сами к ней пойдём! С пирогами и дровами!
Так Лилия организовала первую в своей жизни благотворительную акцию. Она убедила дедушку нарубить дров, бабушку напечь пирогов, а сама нарисовала открытку с солнышком и подписала (как могла): "Баба Матрёна, мы вас любим!"
Когда они пришли к старушке, та плакала от радости.
– Ангелы вы мои, – повторяла она, обнимая Лилию. – Ангелы.
А Лилия думала: "Как хорошо делать людям приятное! Почему не все так делают?"
Весна всегда приходила в бабушкин сад особенно нарядно. Первыми зацветали подснежники – крошечные белые звёздочки в прошлогодней траве. Лилия знала каждое место, где они появлялись, и каждое утро обходила свои "владения", проверяя, не появились ли новые цветы.
В один из апрельских дней она нашла подснежник, который рос прямо на тропинке и мог быть случайно растоптан.
– Бабуля, надо его пересадить! – забеспокоилась она.
– Подснежники плохо переносят пересадку, – объяснила Евдокия Ивановна. – Они должны расти там, где выбрали сами.
– Тогда я поставлю здесь охрану!
Лилия принесла из дома стульчик и весь день просидела рядом с цветком, предупреждая всех проходящих: "Осторожно! Здесь растёт подснежник!"
К вечеру дедушка Иван Петрович, улыбаясь, обложил цветок камушками, сделав для него безопасное пространство.
– Теперь его никто не тронет, – сказал он внучке.
– Спасибо, дедуля! Ты самый добрый!
Тогда же, весной, когда Лилии исполнилось семь лет, произошёл разговор, который определил всю её дальнейшую жизнь.
Они с бабушкой сидели на любимой скамейке под черёмухой. Дерево было в полном цвету, белые кисти источали сладкий аромат, а среди ветвей пели птицы.
– Бабуля, а зачем люди живут? – вдруг спросила Лилия.
Евдокия Ивановна долго молчала, глядя на цветущий сад.
– Знаешь, дорогая, каждый человек приходит в этот мир с какой-то целью. Кто-то должен строить дома, кто-то – лечить больных, кто-то – учить детей. А кто-то.
– А кто-то?
– А кто-то должен просто любить. Любить мир, людей, жизнь. И своей любовью делать всё вокруг светлее и теплее.
– Как солнышко?
– Именно как солнышко.
Лилия помолчала, переваривая услышанное.
– А я смогу быть таким человеком?
Бабушка обняла внучку и прижала к себе.
– Ты уже им являешься, моя дорогая. Уже сейчас, в свои семь лет, ты делаешь мир лучше. А когда вырастешь Я думаю, очень многие люди будут благодарны тебе за то, что ты есть.
– Даже если я не стану доктором или учительницей?
– Даже если. Есть профессии, которые записаны в трудовых книжках. А есть призвание, которое записано в сердце. Твоё призвание – дарить людям свет.
В тот вечер Лилия долго не могла заснуть. Она лежала в своей маленькой кроватке у окна и смотрела на звёзды. Ей казалось, что каждая звёздочка – это чья-то душа, которая светит другим. И когда-нибудь, когда она станет совсем взрослой, её душа тоже станет звездой для тех, кто нуждается в свете.
Засыпая, она шептала:
– Солнышко, помоги мне всегда оставаться доброй. Пусть во мне всегда горит свет, который согреет других.
А за окном тихо шелестели листья черёмухи, и лунный свет ложился на лицо спящей девочки, в которой уже жила будущая женщина-солнце.
Так проходили первые годы жизни Лилии – в атмосфере бесконечной любви, в саду, полном чудес, под крылом мудрой бабушки, которая помогла ей понять главное: каждый человек может стать источником света для других. Нужно только не бояться любить и всегда помнить о том солнышке, которое живёт внутри.
Эти ранние годы заложили основу характера, который позже расцветёт в полную силу. Маленькая девочка, ловившая солнечных зайчиков и разговаривавшая с цветами, уже тогда несла в себе всё то, что сделает её особенной женщиной – способность видеть лучшее в людях, желание помогать, умение находить красоту в простых вещах и дарить тепло всем встречным.
Первые лучи света, пробившиеся в её детскую душу, никогда больше не погаснут.
Глава 2. Семейное древо.
*7-10 лет*.
Варвара Михайловна Кузнецова была одной из тех учительниц, которых дети помнят всю жизнь. Невысокая, хрупкая, с тёмными волосами, всегда аккуратно заколотыми в пучок, она излучала спокойную уверенность и бесконечное терпение. Её голос никогда не звучал резко, даже когда приходилось делать замечания самым непослушным ученикам. В её классе второклассники писали диктанты без страха, решали задачки с удовольствием и читали вслух, не боясь ошибиться.
Лилия знала маму в двух ипостасях – дома она была просто мамой, нежной и заботливой, а в школе превращалась в Варвару Михайловну, строгую, но справедливую учительницу. И хотя Лилия училась в другой школе (родители специально выбрали её в соседнем районе, чтобы дочка чувствовала себя свободнее), она часто приходила к маме на работу после уроков.
– Мама, а почему ты стала учительницей? – спросила Лилия однажды, сидя за партой в пустом после уроков классе и наблюдая, как мама проверяет тетради.
Варвара Михайловна отложила красную ручку и задумалась.
– Знаешь, Лилочка, когда я была маленькой, у меня была учительница – Зинаида Петровна. Я была очень стеснительной девочкой, боялась отвечать у доски, часто плакала. А она она каждый день находила повод меня похвалить. "Варя, какая красивая у тебя буква А получилась!" или "Варя, ты так хорошо прочитала стихотворение!". И постепенно я поверила, что я не хуже других. Что у меня тоже что-то получается.
– И ты решила быть такой же?
– Я решила, что каждый ребёнок должен знать – он особенный, он способный, он важный. Вот для этого я и стала учительницей.
Лилия кивнула, всё понимая. Ей нравилось наблюдать, как мама работает с детьми. Варвара Михайловна умела найти подход к каждому – застенчивого подбодрить, гиперактивного увлечь интересным заданием, отстающего терпеливо объяснить сложную тему в десятый раз.
Дома, по вечерам, когда семья собиралась за ужином, мама часто рассказывала о своих учениках. Не сплетничала, не жаловалась – просто делилась радостями и заботами.
– Представляете, Петя Воронов сегодня первый раз правильно решил все примеры! – говорила она с такой гордостью, словно речь шла о собственном сыне.
– А что с Машей Сидоровой? – спрашивал отец. Он помнил всех маминых учеников и искренне интересовался их успехами.
– Маша у неё дома трудности. Родители развелись, она очень переживает. Я думаю пригласить её к нам на выходные, можно?
– Конечно, – не рараздумывая отвечал папа. – Лиле будет с кем поиграть.
Такие разговоры были обычными в их семье. Лилия с детства понимала, что дом – это не только место, где живут родственники, но и пространство, открытое для тех, кто нуждается в тепле и поддержке.
Пётр Николаевич Кузнецов был полной противоположностью жены – высокий, широкоплечий, с густыми чёрными усами и звонким смехом. Инженер-строитель по профессии, он умел делать всё руками – от починки крана до строительства кукольного домика для дочери. В выходные дни его часто можно было найти в гараже, где он что-то мастерил, напевая себе под нос.
– Папа, а что ты строишь? – спрашивала Лилия, забираясь к нему на колени, пока он рисовал чертежи.
– Дома, дорогая. Места, где люди будут жить, растить детей, быть счастливыми.
– Это важно?
– Очень важно. Понимаешь, каждый человек должен иметь дом. Не просто крышу над головой, а именно дом – место, где тепло, уютно, где тебя ждут и любят.
Пётр Николаевич никогда не говорил дочери, что она не может что-то делать "потому что ты девочка". Наоборот, он учил её держать молоток, различать инструменты, читать простые чертежи.
– Пап, а девочки могут строить дома? – спросила Лилия, когда ей было восемь лет.
– Могут всё, что захотят, если будут стараться и учиться. Главное – не бояться трудностей и всегда помнить, для чего ты это делаешь.
История знакомства родителей была для маленькой Лилии настоящей сказкой. Они встретились в библиотеке – мама готовилась к экзаменам в педагогическом институте, а папа искал книги по строительству. За одним столом в читальном зале оказались случайно, но, как говорила мама, некоторые случайности задуманы самой судьбой.
– Папа увидел, что я никак не могу решить задачу по математике, и предложил помочь, – рассказывала Варвара Михайловна, укладывая Лилию спать. – А я сначала обиделась – подумала, что он считает меня глупой.
– И что было дальше?
– А дальше он так терпеливо и понятно объяснил мне решение, что я поняла – передо мной очень добрый и умный человек. И красивый тоже, – добавляла мама, улыбаясь.
Их свадебные фотографии стояли на комоде в спальне родителей, и Лилия любила их рассматривать. На снимках мама выглядела очень юной и счастливой, а папа – торжественным и немного растерянным.
– Мы поженились через год знакомства, – рассказывал отец. – Твоя мама сначала боялась, что я слишком серьёзный для неё.
– А ты серьёзный?
– Только когда нужно. А с тобой и мамой я самый весёлый папа в мире!
И это была правда. Пётр Николаевич умел превратить любое дело в игру. Уборка квартиры становилась соревнованием "кто быстрее соберёт игрушки", мытьё посуды – концертом под струи воды, а приготовление ужина – настоящим кулинарным шоу.
В их семье существовали традиции, которые делали каждый день особенным. По воскресеньям они обязательно ходили на прогулку – всей семьей, не спеша, разговаривая обо всём на свете. Зимой катались на санках в городском парке, весной кормили уток на пруду, летом собирали ягоды в лесу, а осенью любовались разноцветными листьями.
– Почему мы всегда гуляем вместе? – спросила Лилия, когда ей исполнилось девять лет.
– Потому что семья – это команда, – ответил папа. – А в команде важно проводить время вместе, узнавать друг друга, поддерживать друг друга.
– Как строители?
– Именно как строители. Только мы строим не дома, а отношения.
По вечерам у них было особенное время – час чтения. После ужина и всех домашних дел семья собиралась в гостиной. Мама садилась в кресло с книгой, папа устраивался на диване с газетой, а Лилия забиралась на ковёр с подушкой и своей детской книжкой. Читали молча, но это молчание было полным любви и понимания.
Иногда мама читала вслух – произведения классиков, которые Лилия ещё не могла понять полностью, но которые завораживали её красотой языка. Так она познакомилась с Пушкиным и Лермонтовым, с Толстым и Чеховым. Слова складывались в музыку, музыка рождала образы, а образы оставались в памяти навсегда.
– Мама, а почему книги такие красивые? – спрашивала Лилия.
– Потому что в них живут души их авторов. Люди, которые их писали, вкладывали туда свою любовь, свои мысли, свои переживания. И когда мы читаем, мы соприкасаемся с этими душами.
Лилия не понимала всех слов, но чувствовала – чтение это что-то важное, почти священное.
Когда Лилии было восемь лет, в семье произошло большое событие – родился младший брат Максим. Новость о том, что у неё будет братик, Лилия встретила со смешанными чувствами. С одной стороны, ей было любопытно – какой он будет, этот братик? С другой стороны, её мучили тревоги – а будут ли родители любить её так же сильно?
– Лилочка, – сказала мама, когда живот у неё стал уже очень большим, – скоро у нас в семье появится малыш. Ты будешь старшей сестрой. Это очень важная и почётная роль.
– А что должна делать старшая сестра?
– Заботиться, защищать, учить, любить. Быть примером.
– А если я не смогу?
Мама обняла дочку и прижала к себе.
– Сможешь, дорогая. У тебя самое доброе сердце на свете.
Первая встреча с братом произошла в роддоме. Папа привёз Лилию навестить маму, и медсестра принесла крошечный свёрток в одеяльце.
– Вот твой братик, – сказала мама слабым, но счастливым голосом.
Лилия осторожно заглянула в одеяльце и увидела красное сморщенное личико с закрытыми глазками.
– Он такой маленький, – прошептала она.
– Ты тоже была такой, – улыбнулся папа.
– А он меня полюбит?
– Обязательно полюбит. Ты будешь его самым близким человеком после мамы и папы.
И действительно, когда Максима привезли домой, Лилия почувствовала невероятную нежность к этому беззащитному существу. Она помогала маме менять пелёнки, училась правильно держать братика, пела ему песенки, которые помнила из своего детства.
Правда, поначалу было трудно. Максим часто плакал по ночам, мама была уставшей, папа брал на себя больше домашних дел. Лилии казалось, что о ней забыли, что теперь вся любовь достанется братику.
Однажды вечером она не выдержала и заплакала.
– Что случилось, дорогая? – спросила мама, укачивая Максима.
– Вы меня больше не любите, – всхлипнула Лилия. – Теперь у вас есть Максим, и я не нужна.
Варвара Михайловна осторожно положила сына в кроватку и подошла к дочери.
– Лилочка, посмотри на меня. Любовь родителей не делится поровну между детьми. Она удваивается. У меня теперь не половина любви для тебя, а в два раза больше любви – для тебя и для Максима. Понимаешь?
– Правда?
– Правда. Ты была и остаёшься моей первой дочкой, моим сокровищем. А Максим – это подарок и тебе тоже. Когда вы вырастете, у тебя будет самый близкий друг на всю жизнь.
С тех пор Лилия относилась к брату уже без ревности. Она стала его самой преданной защитницей и помощницей. Когда Максим начал ползать, она обезопасила для него все углы в доме. Когда он стал ходить, она терпеливо поднимала его после каждого падения. А когда он произнёс первое слово – "Лиля" – она плакала от счастья.
– Он меня любит! – кричала она родителям. – Максим меня любит!
– Конечно любит, – смеялся папа. – Ты же его сестрица.
Когда Лилии исполнилось девять лет, семья переехала в новую квартиру. Старая однокомнатная уже не помещала всех, особенно после рождения Максима. Новая квартира была трёхкомнатной, с большой кухней и балконом, на четвёртом этаже панельного дома в спальном районе.
– У тебя теперь будет своя комната, – сказала мама, показывая Лилии небольшую светлую комнату с окном во двор.
– А Максим?
– Максим пока будет спать с нами, а когда подрастёт, у него тоже будет своя комната.
Лилия была в восторге от собственного пространства, но первые дни в новой квартире были непростыми. Всё было незнакомым – звуки, запахи, вид из окна. По ночам она просыпалась и не сразу понимала, где находится.
– Мам, а можно я пока буду спать с вами? – попросила она на третий день.
– Конечно, дорогая. Привыкание к новому месту – это нормально.
Постепенно новая квартира стала родной. Лилия подружилась с соседскими детьми, выучила расположение всех магазинов в округе, нашла самые интересные места для прогулок. А главное – она поняла, что дом это не стены и мебель, а люди, которые в нём живут. Где бы ни оказалась их семья, там, где были мама, папа и Максим, был её дом.
В новой квартире появилась традиция семейных фотографий. Папа купил фотоаппарат и с энтузиазмом начал документировать семейную жизнь. Фотографировал всё – первые шаги Максима, лилин день рождения, мамино новое платье, воскресные прогулки.
– Зачем столько фотографий? – спрашивала Лилия, позируя в очередной раз.
– Чтобы помнить, как мы были счастливы, – отвечал папа. – Когда ты вырастешь, эти снимки будут напоминать тебе о детстве, о нашей любви, о том, какой дружной была наша семья.
Каждые выходные устраивался семейный просмотр отпечатанных фотографий. Все садились вокруг стола, и папа торжественно доставал конверт из фотоателье.
– О, смотрите, какой серьёзный Максим получился! – смеялась мама.
– А здесь Лиля такая красивая! – добавлял папа.
Лилия училась видеть красоту в обыденных моментах, запечатлённых на фотографиях. Вот мама кормит Максима – обычное дело, но на снимке видно, с какой нежностью она на него смотрит. Вот папа чинит велосипед – рутинная работа, но в его позе читается забота о семье.
– Мам, а когда я вырасту, у меня тоже будет такая семья? – спросила Лилия, разглядывая фотографию, где они все обнимаются.
– Если захочешь – будет. А может, будет ещё лучше.
– Лучше нашей?
– Другая, но тоже счастливая. Ты создашь свой собственный дом, полный любви и тепла.
Когда Лилии было десять лет, произошло событие, которое потрясло устоявшуюся семейную жизнь. Папа заболел. Сначала это казалось обычной простудой – кашель, температура, слабость. Но состояние не улучшалось, а наоборот, ухудшалось.
– Папе нужно полежать в больнице, – сказала мама, пытаясь говорить спокойно. – Врачи помогут ему выздороветь.
– А он не умрёт? – прямо спросила Лилия, помня историю с дедушкой Фёдором.
Мама на мгновение растерялась, но потом крепко обняла дочь.
– Не умрёт, дорогая. Папа сильный, и мы все будем за него молиться.
Две недели, пока отец был в больнице, стали испытанием для семьи. Мама работала, ухаживала за Максимом, который ещё не понимал, что происходит, и пыталась не показывать Лилии своей тревоги. А Лилия, несмотря на свои десять лет, инстинктивно взяла на себя роль помощницы и утешительницы.
– Мам, я приготовлю ужин, – предлагала она, возвращаясь из школы.
– Ты ещё маленькая.
– Я могу сделать макароны и разогреть котлеты. И Максима покормить.
Варвара Михайловна смотрела на дочь с удивлением и гордостью. В ней проснулись качества, которые обычно развиваются гораздо позже – ответственность, желание заботиться о близких, способность быть сильной в трудную минуту.
Когда они навещали папу в больнице, Лилия старалась быть весёлой и ободряющей.
– Пап, а знаешь, что сегодня сказал Максим? – рассказывала она, сидя у больничной койки. – Он показал на твою фотографию и сказал "папа"! Он тебя помнит!
Пётр Николаевич слушал дочкины рассказы и понимал – его девочка взрослеет прямо на глазах. В её глазах появилась та глубина, которая бывает у людей, столкнувшихся с настоящими трудностями и не сломавшихся.
– Лилочка, – сказал он ей однажды, когда мама отлучилась к врачу, – спасибо тебе за то, что ты так помогаешь маме. Ты настоящая хозяйка дома.
– Я просто делаю то, что нужно.
– Вот именно это и делает человека взрослым – способность делать то, что нужно, а не только то, что хочется.
Когда папа выздоровел и вернулся домой, семья стала ещё крепче. Все поняли, как важно ценить каждый день, проведённый вместе, как хрупко может быть счастье и как важно поддерживать друг друга в трудные моменты.
– Мы прошли испытание, – сказал папа в первый вечер дома, когда все собрались за ужином. – И стали ещё более дружной семьёй.
Лилия кивнула. Она чувствовала себя изменившейся. В ней укрепилось понимание того, что семья – это не просто люди, живущие вместе. Это команда, где каждый готов прийти на помощь другому, где любовь проверяется делами, а не только словами.
В её десятилетнем сердце зародилось особенное чувство ответственности за близких, которое останется с ней навсегда. Она поняла, что быть старшей сестрой и дочерью означает не только получать любовь, но и отдавать её, не только быть защищённой, но и защищать самой.
По вечерам, укладывая спать Максима, она шептала ему:
– Я буду всегда тебя защищать, братик. И маму с папой тоже. Мы же семья.
А в своих детских молитвах перед сном добавила новую просьбу:
– Господи, сделай так, чтобы моя семья всегда была здорова и счастлива. И помоги мне быть хорошей дочерью и сестрой.
Корни, которые дали ей родители, были крепкими и здоровыми. Любовь, доверие, взаимопомощь, уважение друг к другу – всё это стало основой её характера. От мамы она унаследовала терпение и способность видеть хорошее в каждом человеке. От папы – стремление создавать, строить, делать мир лучше. А семья в целом подарила ей понимание того, что настоящее счастье – это не личные достижения, а возможность делить радость и горе с близкими людьми.
Семейное древо Лилии росло не только корнями вглубь, но и кроной вверх – к свету, к добру, к любви. И с каждым годом становилось всё крепче, готовясь дать тень и плоды многим людям, которые встретятся на её жизненном пути.
Глава 3. Первые шаги в мир.
*6-8 лет*.
Детский сад "Солнышко" располагался в старом двухэтажном здании с большими окнами и яркими цветными ставнями. Перед входом росли две берёзки, которые весной покрывались нежной зеленью, а осенью сбрасывали золотые листья прямо на детские головы. Территория была обнесена невысоким забором, за которым виднелись качели, песочницы и разноцветные домики для игр.
Лилии было шесть лет, когда мама впервые привела её к этим воротам.
– Ну что, дорогая, готова познакомиться с новыми друзьями? – спросила Варвара Михайловна, крепко держа дочку за руку.
Лилия молчала, прижимаясь к маминой юбке. За воротами слышались незнакомые детские голоса, смех, какой-то шум. Всё это казалось одновременно заманчивым и пугающим. До сих пор её мир ограничивался домом, бабушкиным садом да редкими походами в магазин или поликлинику. А здесь были другие дети – много других детей, с которыми нужно было как-то себя вести.
– А вдруг они меня не примут? – тихо спросила Лилия.
– Дорогая, – мама присела рядом с ней на корточки, – помнишь, как ты подружилась с котом Васькой у бабушки? Сначала он тоже боялся тебя, а ты – его. Но потом вы стали лучшими друзьями.
– Но коты не говорят. А дети говорят.
– И это замечательно! Значит, ты сможешь рассказать им о своих игрушках, а они – о своих. Сможешь узнать, что они любят, во что играют, какие у них мамы и папы.
В группе "Ромашка" было двадцать детей и две воспитательницы. Старшая, Анна Сергеевна Петрова, была женщиной лет сорока, с добрыми карими глазами и мягким голосом. Она встретила Лилию у дверей группы и сразу же присела рядом с ней.
– Здравствуй, Лилия! – сказала она так, словно знала девочку много лет. – Я Анна Сергеевна, и я очень рада, что ты пришла к нам. Хочешь, я покажу тебе наши игрушки?
Лилия неуверенно кивнула, не отпуская маминой руки.
– Мам, а ты останешься?
– Я побуду немножко, а потом пойду на работу. Но вечером обязательно приду за тобой.
Анна Сергеевна была из тех воспитателей, которые понимали детскую психологию интуитивно. Она не стала настаивать на том, чтобы Лилия сразу же включилась в общие игры. Вместо этого она позволила девочке сначала освоиться, понаблюдать за другими детьми, привыкнуть к новому пространству.
– Видишь, вон там, у окна, играют Катя и Даша, – тихо рассказывала она Лилии. – Они строят домик для кукол. А вон те мальчики – Серёжа и Петя – собирают конструктор. Хочешь подойти к кому-нибудь из них?
Лилия покачала головой и продолжала наблюдать. Ей было интересно смотреть, как дети взаимодействуют друг с другом, но пока страшно присоединиться.
Первый контакт произошёл совершенно случайно. Лилия сидела в уголке с книжками и рассматривала картинки в сказке "Репка", когда к ней подошла девочка с русыми косичками и серьёзными голубыми глазами.
– Ты новенькая? – спросила она.
– Да, – тихо ответила Лилия.
– А меня зовут Катя. Катя Морозова. А тебя?
– Лилия.
– Красивое имя. Как цветок. – Катя села рядом. – А ты умеешь читать?
– Немного. А ты?
– Я уже хорошо читаю. Мама меня научила. Хочешь, я тебе почитаю эту сказку?
Так началась дружба, которая продлится всю жизнь. Катя оказалась одной из тех людей, с которыми легко и просто с первых минут знакомства. Она была спокойной, рассудительной, но при этом доброй и отзывчивой. В отличие от многих других детей, она не стремилась быть в центре внимания, не кричала и не баловалась. Зато она умела слушать, умела дружить и, что особенно важно для Лилии, не смеялась над её особенностями.
– А почему ты всегда здороваешься с цветами на клумбе? – спросила Катя на второй день знакомства, когда они гуляли на участке.
– Потому что они живые, – ответила Лилия, как будто это было самым очевидным фактом в мире. – Им приятно, когда с ними разговаривают.
Другие дети могли бы засмеяться. Катя просто кивнула:
– Понятно. А можно, я тоже буду с ними здороваться?
С этого дня они каждое утро обходили клумбы на участке, приветствуя петунии, астры и бархатцы. Другие дети сначала смотрели на них с удивлением, но постепенно привыкли. А некоторые даже стали присоединяться.
Анна Сергеевна наблюдала за этим ритуалом с улыбкой. Она понимала, что Лилия обладает редким даром – способностью видеть жизнь там, где другие видят просто предметы. И что ещё важнее, она умела передавать это видение другим, не навязывая, а просто показывая своим примером.
Не всё в детском саду давалось Лилии легко. Были дети, которые не понимали её мягкости и принимали её за слабость. Особенно выделялся Вовка Крылов – крупный мальчик, который любил командовать и часто обижал более слабых детей.
Первый серьёзный конфликт произошёл из-за Вити Соколова – маленького, тихого мальчика, который заикался и из-за этого стеснялся говорить. Вовка нашёл в этом повод для насмешек.
– В-в-витя к-к-картошка! – передразнивал он мальчика во время обеда. – Н-н-не м-м-можешь н-н-нормально г-г-говорить!
Витя краснел, опускал голову и почти ничего не ел. Лилия видела, как ему больно, и сердце у неё сжималось. Несколько дней она наблюдала за этой ситуацией, не зная, как помочь. А потом не выдержала.
– Вовка, перестань, – сказала она твёрдо, когда тот в очередной раз начал дразнить Витю.
– А ты чего заступаешься? – огрызнулся Вовка. – Тоже заикаешься?
– Нет. Но Витя хороший, а ты плохой.
– Плохой? – Вовка встал из-за стола. – Сейчас покажу тебе, кто плохой!
Он схватил Лилию за косу и дёрнул. Больно не было, но обидно. Лилия почувствовала, как на глаза навернулись слёзы, но не заплакала. Вместо этого она посмотрела Вовке прямо в глаза и сказала:
– Знаешь, почему ты обижаешь других? Потому что тебе самому плохо. Наверное, дома тебя тоже кто-то обижает.
Вовка растерялся. Он явно ожидал слёз, жалоб воспитательнице, но не такой реакции.
– Неправда! – но голос его прозвучал неуверенно.
– Если хочешь, можешь рассказать мне, что случилось. Я никому не скажу.
Анна Сергеевна, наблюдавшая за этой сценой, решила не вмешиваться. Она понимала, что происходит что-то важное, и дети должны разобраться сами.
Вовка долго молчал, глядя на Лилию. Потом неожиданно сел обратно за стол и пробормотал:
– Папа говорит, что я слабак. Что настоящие мужчины не плачут и всех побеждают.
– А ты плачешь?
– Иногда. Когда он кричит на маму.
– Это не делает тебя слабаком. Это делает тебя человеком. Плакать – это нормально.
С того дня Вовка перестал дразнить Витю. Более того, он стал как-то незаметно его защищать. А с Лилией у него сложились странные отношения – не дружба в полном смысле слова, но взаимное уважение.
Витя тоже изменился. Почувствовав поддержку, он стал более уверенным, начал чаще говорить. А однажды подошёл к Лилии и, не заикаясь, сказал:
– Спасибо. Ты настоящий друг.
Это были самые важные слова, которые Лилия услышала в детском саду.
Творческие занятия в группе "Ромашка" проходили каждый день. Дети рисовали, лепили из пластилина, делали аппликации, конструировали. Лилия обожала эти занятия, особенно рисование.
Её рисунки отличались от работ других детей. Там, где сверстники изображали стандартные домики с треугольными крышами и квадратными окнами, она рисовала дома с глазами и улыбками. Её деревья тянули ветки-руки к солнцу, а солнце посылало им лучи-объятия.
– Лилия, расскажи про свой рисунок, – попросила Анна Сергеевна на одном из занятий.
– Это мой дом, – объяснила девочка, показывая на яркий рисунок. – Он радуется, потому что в нём живёт дружная семья. А это дерево во дворе – оно старое и мудрое, оно всех защищает. А вот это солнышко – оно всех любит и всем дарит тепло.
Дети слушали, затаив дыхание. В Лилиных объяснениях обычные предметы превращались в живых персонажей со своими характерами и чувствами.
– А почему у твоего кота фиолетовый хвост? – спросила Даша.
– Потому что он волшебный кот. Он исполняет желания тех, кто добр к животным.
Анна Сергеевна понимала, что имеет дело с особенным ребёнком. Лилия не просто рисовала – она создавала целые миры, населённые добрыми существами. И что удивительно, её творчество влияло на других детей. После её рассказов они тоже начинали рисовать более живых, эмоциональных персонажей.
Лепка была ещё одним любимым занятием Лилии. Из пластилина у неё получались не просто фигурки, а целые композиции. Вот семья ежиков, которые идут в лес за грибами. Вот добрая фея, которая помогает заблудившимся детям. Вот дружные звери, которые строят дом для бездомного зайчика.
– Откуда у тебя столько идей? – спрашивала Катя, с восхищением рассматривая очередную лилину поделку.
– Не знаю. Они сами приходят. Просто представляю, что было бы хорошо, и леплю.
К новогоднему утреннику в детском саду готовились особенно тщательно. Дети учили стихи, песни, готовили костюмы. Анна Сергеевна решила поставить сказку "Снежная королева", и роли распределялись на конкурсной основе.
– Кто хочет быть Гердой? – спросила воспитательница.
Несколько девочек подняли руки, включая Лилию.
– Хорошо, давайте все покажете, как Герда ищет Кая.
Девочки по очереди изображали главную героиню. Кто-то просто ходил по сцене и кричал: "Кай! Кай!" Кто-то пытался изобразить слёзы и отчаяние.
Когда очередь дошла до Лилии, она сначала постояла молча, закрыв глаза. Потом медленно пошла по импровизированной сцене, всматриваясь вдаль, протягивая руки, словно пытаясь дотронуться до невидимого друга.
– Кай, – тихо позвала она, – я знаю, ты где-то здесь. Я чувствую твоё сердце. Оно замёрзло, но я его согрею. Потому что настоящая любовь сильнее любого холода.
В группе стало очень тихо. Даже самые непоседливые мальчишки замерли, слушая Лилию.
– И куда бы меня ни завела дорога, – продолжала она, – я не оставлю тебя. Ведь мы же друзья. А друзья не бросают друг друга в беде.
Когда она закончила, несколько секунд в группе царила полная тишина. Потом Анна Сергеевна сказала:
– Лилия, ты будешь Гердой.
После утренника к Лилии подошла мама Кати.
– Лиля, ты так хорошо играла! Прямо как настоящая актриса!
Но Лилия покачала головой:
– Я не играла. Я правда думала о том, как страшно потерять друга. И как важно его найти.
Именно в этом была особенность Лилии – она не изображала чувства, она их действительно переживала. И это делало всё, что она делала, искренним и трогательным.
В детском саду Лилия впервые столкнулась с понятием справедливости и несправедливости. Не все воспитатели были такими понимающими, как Анна Сергеевна. Младшая воспитательница, Галина Петровна, была строгой женщиной, которая считала, что дети должны беспрекословно слушаться взрослых.
Однажды она несправедливо наказала Витю за то, что он якобы разлил краску на стол. На самом деле это сделал другой мальчик, но Витя, как всегда, не смог ничего объяснить из-за своего заикания.
– Стой в углу до вечера! – строго сказала Галина Петровна. – И пусть мама знает, какой ты неаккуратный!
Лилия видела, что произошло на самом деле, и не могла промолчать.
– Галина Петровна, это не Витя разлил краску. Это Серёжа. Я видела.
– Не перечь взрослым, – отрезала воспитательница. – Иди играй.
Но Лилия не отступила:
– Это неправильно. Витя не виноват.
– Ещё слово – и встанешь рядом с ним!
Лилия подумала секунду и решительно сказала:
– Тогда я встану.
Она подошла к Вите и встала рядом с ним у стены. Мальчик удивлённо посмотрел на неё.
– Зачем ты? – прошептал он.
– Потому что мы друзья. А друзья должны быть вместе и в радости, и в беде.
Через несколько минут к ним присоединилась Катя. Потом ещё несколько детей. В конце концов у стены стояла половина группы.
Галина Петровна растерялась. Она не знала, что делать с таким проявлением детской солидарности. К счастью, в группу вошла Анна Сергеевна и быстро разобралась в ситуации.
– Серёжа, подойди ко мне, – тихо сказала она. И мальчик, не выдержав её внимательного взгляда, сознался.
– Галина Петровна, – обратилась Анна Сергеевна к коллеге, – думаю, нам нужно извиниться перед Витей.
Этот случай многому научил Лилию. Она поняла, что взрослые тоже могут ошибаться, и что иногда нужно иметь смелость противостоять несправедливости, даже если это сопряжено с риском.
Весна во дворе детского сада была особенно красивой. Зацвели яблони и вишни, на клумбах появились первые цветы, а в скворечниках, которые дети развешивали зимой, поселились птицы.
Лилия часто сидела на скамейке под цветущей яблоней и наблюдала за жизнью вокруг. Она видела, как муравьи строят свой дом, как пчёлы собирают нектар с цветов, как воробьи учат своих птенцов летать. Всё это казалось ей удивительным и прекрасным.
– О чём ты думаешь? – спросила Катя, присаживаясь рядом.
– О том, как все живут дружно. Муравьи помогают друг другу, пчёлы работают вместе, птицы заботятся о своих детях. А люди иногда ссорятся и обижают друг друга. Почему так?
Катя задумалась. В свои семь лет она уже понимала, что её подруга видит мир как-то особенно, глубже и добрее, чем другие.
– Наверное, потому что люди забывают, что мы все одна большая семья, – предположила она.
– Точно! – обрадовалась Лилия. – Если бы все помнили об этом, никто бы никого не обижал.
В последний день перед переходом в школу Анна Сергеевна устроила для детей прощальный праздник. Каждому ребёнку она подарила маленький подарок и сказала несколько тёплых слов.
Когда очередь дошла до Лилии, воспитательница долго смотрела на неё, а потом сказала:
– Лилия, ты особенная девочка. У тебя большое, доброе сердце и удивительная способность видеть хорошее в людях. Обещай мне, что никогда не потеряешь эту способность.
– Обещаю, – серьёзно ответила Лилия.
– И ещё одно. Когда станешь взрослой, помни – мир нуждается в таких людях, как ты. В тех, кто умеет любить, понимать и прощать.
Лилия кивнула, не до конца понимая глубину этих слов, но чувствуя их важность.
По дороге домой мама спросила:
– Ну как, понравилось тебе в детском саду?
– Очень! – ответила Лилия. – Я поняла, что все дети хорошие. Просто иногда они не знают, как показать свою доброту.
Варвара Михайловна улыбнулась. Её дочка росла удивительным ребёнком – одновременно наивным и мудрым, мягким и сильным, мечтательным и практичным.
Детский сад стал для Лилии первой школой жизни. Здесь она научилась дружить, защищать слабых, противостоять несправедливости, творить и делиться своим творчеством с другими. Здесь она поняла, что мир больше и сложнее, чем её семья, но что и в этом большом мире можно найти своё место, если оставаться собой и не переставать верить в добро.
Катя Морозова осталась её лучшей подругой на всю жизнь. Витя Соколов, преодолев своё заикание, стал успешным логопедом, посвятив жизнь помощи детям с похожими проблемами. Даже Вовка Крылов, повзрослев, стал добрым семьянином и часто вспоминал слова маленькой девочки, которая первой увидела его боль за агрессией.
А Лилия поняла главное – она может влиять на мир вокруг себя, делать его добрее и светлее. Не силой, не криком, не принуждением, а просто оставаясь собой – открытой, любящей, понимающей.
Впереди была школа, новые испытания, новые открытия. Но основа была заложена – крепкая, как семейные корни, и светлая, как бабушкин сад. Маленькая девочка делала первые шаги в большой мир, и этот мир уже становился чуточку лучше от её присутствия в нём.
Глава 4. Школьные открытия.
*7-11 лет*.
Первое сентября 1987 года навсегда врезалось в память Лилии. Она стояла во дворе школы №15, крепко сжимая в руке букет астр, которые утром нарвала в бабушкином саду. Новенькая школьная форма – коричневое платье с белым воротничком и манжетами – была ещё непривычной. Белые банты, которые мама старательно завязала с утра, казались огромными и торжественными.
Вокруг сновали дети, родители, учителя. Кто-то плакал, кто-то смеялся, кто-то фотографировался. Лилия стояла рядом с мамой и папой и чувствовала смесь волнения, страха и предвкушения чего-то важного и неизвестного.
– Не волнуйся, дорогая, – шепнула мама, поправляя дочке воротничок. – Школа – это замечательно. Ты узнаешь много нового, найдёшь новых друзей.
– А если учительница будет строгая? – тихо спросила Лилия.
– Учителя строги только потому, что хотят научить детей важным вещам, – ответил папа. – Но если ты будешь стараться и быть вежливой, всё будет хорошо.
Елена Владимировна Сорокина встретила свой новый первый класс у входа в здание. Женщина лет тридцати пяти, с каштановыми волосами, собранными в аккуратную причёску, и добрыми серыми глазами, она излучала спокойную уверенность. На её лице играла лёгкая улыбка, и дети, глядя на неё, инстинктивно успокаивались.
– Здравствуйте, мои дорогие первоклассники! – сказала она звонким, но мягким голосом. – Я Елена Владимировна, и я буду вашей первой учительницей. Это очень важная и почётная роль – быть первой учительницей, потому что я буду учить вас читать, писать, считать, дружить и быть хорошими людьми.
Лилия внимательно слушала каждое слово. Ей сразу понравились эти серые глаза, в которых читались доброта и мудрость. Интуитивно она почувствовала, что этому человеку можно доверять.
– А теперь давайте познакомимся! – продолжила Елена Владимировна. – Каждый по очереди назовёт своё имя и расскажет что-нибудь интересное о себе.
Когда очередь дошла до Лилии, она встала и сказала:
– Меня зовут Лилия. Я люблю рисовать и разговаривать с цветами. И я хочу научиться читать, чтобы узнать много интересных историй.
Несколько детей хихикнули, услышав про разговоры с цветами, но Елена Владимировна серьёзно кивнула:
– Очень интересно, Лилия. Люди, которые умеют видеть красоту в природе, часто становятся прекрасными художниками и писателями.
Лилия покраснела от удовольствия. Её не засмеяли, а поняли!
Класс был светлый, просторный, с большими окнами, выходящими на школьный двор. Парты стояли в три ряда, и Лилии досталось место у окна во втором ряду. Соседкой по парте оказалась Оля Петрова – тихая девочка с длинными светлыми волосами и застенчивой улыбкой.
– Привет, – шепнула Оля. – Можно с тобой дружить?
– Конечно! – обрадовалась Лилия. – А ты умеешь читать?
– Немного. А ты?
– Тоже немного. Значит, будем учиться вместе!
Первые дни в школе были полны открытий. Лилия с удивлением обнаружила, что буквы, которые она знала по отдельности, могут складываться в слова, слова – в предложения, а предложения – в целые истории. Процесс чтения казался ей настоящим волшебством.
– Представляете, – делилась она с родителями за ужином, – я сегодня прочитала целое предложение: "Мама мыла раму"! И сразу увидела, как мама моет окошко, и как за окошком светит солнышко!
Пётр Николаевич и Варвара Михайловна переглянулись с улыбкой. Их дочка воспринимала учёбу не как обязанность, а как увлекательное путешествие в мир знаний.
Письмо давалось Лилии немного сложнее. Её рука ещё не привыкла к долгой работе, буквы получались неровными, а в тетрадках часто появлялись кляксы. Но Елена Владимировна терпеливо показывала, как правильно держать ручку, как выводить каждую букву, как соединять их в слова.
– Не расстраивайся, – говорила учительница, когда Лилия в очередной раз недовольно смотрела на свою неаккуратную работу. – Красивый почерк – это как танец. Сначала учишься отдельным движениям, а потом они складываются в прекрасный танец.
Лилия кивала и продолжала старательно выводить палочки и крючочки. Ей хотелось, чтобы её буквы были не просто красивыми, а добрыми – такими, чтобы читающий их человек почувствовал тепло.
Математика поначалу казалась Лилии менее интересным предметом. Цифры не вызывали у неё тех образов и эмоций, которые рождали буквы и слова. Но постепенно она открыла для себя красоту и логику чисел.
– Посмотрите, – говорила Елена Владимировна, показывая пример на доске, – два плюс три равняется пяти. Это значит, что если у нас было два яблока, а нам дали ещё три, то стало пять. Математика помогает нам понимать мир вокруг нас.
Лилия представила себе яблоки и поняла – математика тоже может быть живой и интересной, если связывать её с реальной жизнью.
В классе было двадцать восемь учеников, и каждый был особенным. Миша Козлов всегда первым решал задачи, но стеснялся отвечать у доски. Аня Смирнова красиво рисовала, но плохо читала. Денис Волков был самым сильным и защищал девочек от старшеклассников. А Света Короткова считала себя самой умной и часто поправляла других детей.
Лилия наблюдала за одноклассниками с интересом и сочувствием. Она замечала, кто грустит, кто радуется, кому трудно даётся учёба, а кому легко. И инстинктивно старалась помочь тем, кому было тяжело.
Когда Миша не мог ответить у доски, хотя знал материал, Лилия тихо шептала ему подсказки. Когда Аня расстраивалась из-за плохих оценок по чтению, Лилия предлагала читать вместе после уроков. Когда новенький мальчик Игорь не мог найти общий язык с остальными детьми, Лилия первой с ним подружилась.
– Лилия, – сказала однажды Елена Владимировна после уроков, – у тебя редкий дар. Ты умеешь видеть, кому нужна помощь, и не боишься её предлагать.
– А разве это дар? – удивилась девочка. – Мне просто хочется, чтобы всем было хорошо.
– Вот именно это и есть дар. Не все люди чувствуют чужую боль как свою собственную.
В октябре в школе проходила олимпиада по литературе среди первоклассников. Задание было простым – нужно было прочитать небольшой рассказ и ответить на вопросы. Лилия справилась с чтением легко, но вопросы оказались необычными.
"Что чувствовал главный герой, когда потерял свою собаку?" – читала она. "Как вы думаете, почему он не сдался и продолжал её искать?"
Лилия задумалась. Она представила себя на месте мальчика из рассказа, почувствовала его отчаяние и любовь к четвероногому другу. И написала:
"Мальчик чувствовал, как будто у него из груди вынули сердце. Но он продолжал искать, потому что собака была не просто животным, а членом его семьи. А семью не бросают никогда."
Через неделю Елена Владимировна объявила результаты. Лилия заняла первое место.
– Твоя работа была особенной, – сказала учительница, вручая девочке грамоту. – Ты не просто ответила на вопросы, ты почувствовала героя, поняла его сердцем.
Дома родители гордились дочкой, но самой Лилии было важнее другое – она поняла, что может понимать чувства не только реальных людей, но и литературных героев. Книги открыли перед ней новый мир эмоций и переживаний.
Олимпиада по рисованию проходила в декабре. Тема была "Зима в нашем городе". Большинство детей нарисовали стандартные зимние пейзажи – заснеженные деревья, домики с дымящимися трубами, детей на санках.
Лилия нарисовала зиму по-своему. На её рисунке снежинки были живыми – у каждой было маленькое личико с улыбкой. Деревья не просто стояли под снегом, а обнимали друг друга ветками, согревая в морозы. А дети не просто катались на санках, а помогали маленькой собачке, которая замёрзла на улице.
– Расскажи про свой рисунок, – попросила учительница рисования.
– Я нарисовала добрую зиму, – объяснила Лилия. – Все думают, что зима холодная и злая. А она просто хочет, чтобы люди больше заботились друг о друге, чтобы согревали друг друга теплом сердец.
Рисунок Лилии тоже занял первое место, но главное – он заставил других детей по-новому взглянуть на зиму. После этой олимпиады многие ученики стали рисовать более живые, эмоциональные картины.
В январе в класс пришла новенькая девочка – Аня Сергеева. Её семья переехала из другого города, и девочке было трудно адаптироваться к новому месту. Она была застенчивой, говорила с небольшим акцентом, и некоторые дети начали её дразнить.
– Понаехала! – шипела Света Короткова. – У неё даже говор смешной!
– И одевается как деревенская, – добавляла её подружка Ира.
Лилия видела, как страдает Аня, как она сидит одна на переменах, как краснеет от обидных слов. И решила действовать.
– Аня, хочешь с нами играть? – подошла она к новенькой на большой перемене.
– А вы не будете смеяться? – тихо спросила девочка.
– Конечно, не будем. А если кто будет смеяться, мы их прогоним!
Лилия познакомила Аню со своими друзьями – Олей, Мишей, Денисом. Постепенно девочка освоилась, перестала стесняться, даже подружилась с некоторыми из тех, кто её поначалу дразнил.
А Светe Лилия сказала прямо:
– Зачем ты обижаешь Аню? Она ничего плохого тебе не сделала.
– А мне не нравится, что все обращают на неё внимание! – честно призналась Света.
– Понятно. Ты боишься, что её будут любить больше, чем тебя. Но любовь не делится – её становится больше, когда появляются новые люди, которых можно полюбить.
Света задумалась над этими словами. Через некоторое время она тоже подружилась с Аней.
Во втором классе случилась первая школьная влюблённость. В параллельном классе учился Серёжа Морозов – мальчик с тёмными кудрями и серьёзными голубыми глазами. Он хорошо учился, играл в школьном оркестре на скрипке и никогда не участвовал в мальчишеских драках.
Лилия заметила его на школьном концерте. Серёжа играл мелодию из мультфильма "Ну, погоди!", и у Лилии перехватило дыхание от красоты музыки. А когда он улыбнулся, закончив играть, её сердце забилось быстрее.
С тех пор она старалась случайно встречаться с Серёжей в коридоре, задерживалась после уроков, когда он репетировал в музыкальном классе, даже записалась в школьный хор, чтобы участвовать в концертах вместе с оркестром.
– Ты странно себя ведёшь, – заметила Оля. – Всё время ищешь этого Серёжу из 2"Б".
– Не ищу! – покраснела Лилия. – Просто он красиво играет.
– А-а-а, понятно! – заулыбалась подружка. – Ты влюбилась!
Лилия не знала, что делать со своими чувствами. Ей было восемь лет, и никто не объяснял ей, что такое любовь. Но она чувствовала, что когда видит Серёжу, мир становится ярче и красивее.
Однажды она набралась смелости и подошла к нему после репетиции.
– Серёжа, ты очень красиво играешь, – сказала она, краснея до корней волос.
– Спасибо, – улыбнулся он. – А ты поёшь в хоре? Я слышал твой голос – он очень чистый.
– Правда? – обрадовалась Лилия.
– Правда. Хочешь, я научу тебя играть простую мелодию на скрипке?
Так начались их музыкальные занятия. Серёжа терпеливо показывал Лилии, как держать смычок, как извлекать звуки. У неё не очень получалось, но мальчик не смеялся, а подбадривал.
– Музыка – это язык сердца, – говорил он серьёзно. – Не важно, насколько технично ты играешь. Важно, что ты чувствуешь.
Лилия слушала его слова и понимала – Серёжа особенный, он видит мир так же глубоко, как она сама.
Их дружба продлилась до весны. А потом Серёжа увлёкся футболом и стал проводить время с мальчишками со своего двора. Лилия расстроилась, но не обиделась. Она поняла, что люди могут входить в жизнь и уходить из неё, оставляя след в сердце.
В третьем классе Лилия впервые серьёзно поссорилась с одноклассницей. Света Короткова, которая за два года так и не избавилась от желания быть лучше всех, начала распускать сплетни о том, что Оля Петрова списывает у Лилии.
– Она сама ничего не знает, – говорила Света другим девочкам. – Только благодаря Лиле хорошо учится.
Это было неправдой. Оля была способной ученицей, просто очень застенчивой. Но слухи начали распространяться, и учительница обратила внимание на их дружбу.
– Лилия, – сказала Елена Владимировна после урока, – я слышала, что ты помогаешь Оле списывать.
– Это неправда! – возмутилась Лилия. – Оля умная, она всё знает сама!
– Тогда почему ходят такие разговоры?
Лилия поняла, что кто-то сознательно настраивает учительницу против неё и Оли. И она решила выяснить кто.
На большой перемене она подошла к Свете.
– Зачем ты обманываешь про Олю? – спросила она прямо.
– Я не обманываю! – попыталась увильнуть Света.
– Обманываешь. И я знаю зачем. Ты завидуешь нашей дружбе.
– Не завидую!
– Завидуешь. Тебе кажется, что если разрушить нашу дружбу, то я буду дружить с тобой. Но дружба так не работает.
Света растерялась. Лилия видела её насквозь, и от этого становилось неуютно.
– А как она работает? – неожиданно спросила Света.
– Дружба – это когда тебе хорошо с человеком не потому, что он что-то для тебя делает, а просто потому, что он есть. Когда ты радуешься его успехам и грустишь о его неудачах.
– А ты можешь со мной так дружить?
Лилия задумалась. Света часто была неприятной, завистливой, говорила гадости. Но под всем этим Лилия видела одинокую девочку, которая не знала, как правильно дружить.
– Могу, – сказала она наконец. – Но ты должна перестать врать про других и научиться радоваться чужим успехам.
– А ты научишь?
– Научу.
Так Света стала частью их компании. Это было непросто – она то и дело срывалась на старые привычки. Но Лилия терпеливо объясняла ей, как нужно себя вести, как поддерживать друзей, как быть искренней.
К концу третьего класса Света изменилась. Она перестала сплетничать, научилась признавать свои ошибки и даже помогала другим детям.
– Спасибо, – сказала она Лилии в последний день учебного года. – Ты научила меня быть хорошей.
– Я не учила, – возразила Лилия. – Ты сама была хорошей. Просто забыла об этом.
В четвёртом классе Лилия стала неформальным лидером класса. К ней шли за советом, её просили рассудить споры, с ней советовались по важным вопросам. Елена Владимировна часто говорила:
– У нас в классе есть свой маленький психолог.
Лилия не знала, кто такой психолог, но чувствовала, что это что-то хорошее.
Когда одноклассники ссорились, она помогала им мириться. Когда кто-то грустил, она находила слова утешения. Когда нужно было организовать праздник или субботник, все автоматически обращались к ней.
– Как ты это делаешь? – спросила однажды Оля. – Как умеешь со всеми договариваться?
– Просто слушаю, – ответила Лилия. – Каждый человек хочет, чтобы его понимали. Если понимаешь, что он чувствует, легко найти правильные слова.
В школьных спектаклях Лилии всегда доставались главные роли. Не потому, что она была самой красивой или талантливой, а потому, что она умела вжиться в образ, почувствовать характер персонажа.
В спектакле "Золушка" она играла главную роль. Но её Золушка была особенной – не просто красивой девушкой, которая попала на бал, а символом доброты, которая побеждает зло.
– Почему твоя Золушка не обиделась на мачеху и сестёр? – спросил после спектакля один из зрителей.
– Потому что обида только портит сердце, – ответила Лилия. – А у Золушки было слишком доброе сердце, чтобы его портить.
К концу четвёртого класса все понимали – Лилия Кузнецова особенная. Не отличница, не красавица, не спортсменка, а что-то другое, более важное. Она была тем человеком, рядом с которым другим становилось лучше и светлее.
– Знаешь, – сказала Елена Владимировна в последний день начальной школы, – за двадцать лет работы я встречала разных детей. Умных, талантливых, способных. Но таких, как ты, единицы. У тебя есть то, чему нельзя научить, – душа.
– А что мне с этим делать? – серьёзно спросила Лилия.
– Оставаться собой. Мир нуждается в людях с большой душой.
На выпускном вечере начальной школы каждый ребёнок рассказывал о своих планах. Кто-то хотел стать врачом, кто-то инженером, кто-то учителем.
– А я хочу помогать людям, – сказала Лилия, когда дошла её очередь. – Не знаю пока как именно, но чтобы им было лучше и радостнее жить.
В зале стало тихо. Взрослые переглядывались, понимая, что услышали что-то очень важное.
А Лилия стояла на сцене и чувствовала, как внутри неё горит тот самый огонёк, о котором говорила бабушка много лет назад. Огонёк, который согревал всех вокруг и который она обязательно пронесёт через всю жизнь, делая мир добрее и светлее.
Начальная школа заканчивалась, но впереди были средние классы, старшие, институт, взрослая жизнь. И везде Лилия останется собой – девочкой с солнцем в глазах, которая умеет видеть лучшее в людях и помогать им поверить в себя.
Семена, посеянные в бабушкином саду, давали всходы. Маленькая девочка, которая когда-то ловила солнечных зайчиков, теперь сама стала источником света для других. И это было только начало её удивительного жизненного пути.
Глава 5. Летние университеты.
*8-12 лет*.
Деревня Берёзкино лежала в семидесяти километрах от города, в живописной долине между невысокими холмами, поросшими смешанным лесом. Добираться туда нужно было сначала на автобусе до райцентра, а потом на попутке или пешком по просёлочной дороге. Но для восьмилетней Лилии это путешествие было настоящим приключением, началом сказки, которая длилась всё лето.
Дом деда Ивана Петровича – отца маминой мамы – стоял на окраине деревни, у самого леса. Старый бревенчатый дом с резными ставнями, широким крыльцом и баней во дворе казался Лилии дворцом из русской сказки. А сад вокруг дома был целым миром, в котором можно было провести всё детство и не наскучить.
– Приехала наша городская барышня! – смеялся дед, встречая внучку у калитки. – Небось уже забыла, как коровы мычат и петухи поют?
– Не забыла! – обиженно отвечала Лилия, но тут же улыбалась, потому что знала – дедушка просто шутит.
Иван Петрович Морозов был мужчиной под семьдесят, но крепким и жилистым, как старое дерево. Всю жизнь он проработал в колхозе – сначала трактористом, потом бригадиром. А на пенсии увлёкся пчеловодством. Его пасека стояла на краю деревни, в берёзовой роще, и запах мёда и воска всегда сопровождал деда, где бы он ни появился.
– Дедуль, а можно я с тобой к пчёлам пойду? – просила Лилия каждое утро.
– Можно, но только если не будешь шуметь и размахивать руками. Пчёлы народ серьёзный, любят тишину и спокойствие.
Лилия научилась ходить между ульями тихо, почти не дыша. Она слушала жужжание пчёл и представляла, о чём они разговаривают между собой. Дед рассказывал ей про устройство пчелиной семьи, про то, как трудолюбивы эти маленькие существа, как дружно они работают на общее благо.
– Видишь, внучка, – говорил он, открывая улей и доставая рамку с сотами, – каждая пчёлка знает своё дело. Одни мёд носят, другие соты строят, третьи деток нянчат. И никто не ленится, никто не жадничает. Все для семьи стараются.
– А если какая-нибудь пчела не захочет работать? – спрашивала Лилия.
– Таких не бывает. У пчёл в природе заложено – трудиться и заботиться о других. Вот бы и люди так жили.
Лилия кивала, запоминая этот урок. Ей нравилась мысль о том, что можно жить не только для себя, но и для других, что общее благо важнее личного.
В деревне у Лилии появились особенные друзья – совсем не похожие на городских одноклассников. Машка Серёгина жила в доме напротив и была полной противоположностью тихой городской девочки. Загорелая, вечно растрёпанная, с царапинами на коленках, она лазила по деревьям лучше любого мальчишки и знала все тайны окрестного леса.
– Ты чего такая белая? – удивилась Машка, знакомясь с Лилией. – И руки у тебя мягкие, как у барышни из кино.
– Я в городе живу, – объяснила Лилия. – Там не очень загорают.
– Ничего, за лето исправим! – решительно заявила Машка. – Будешь, как настоящая деревенская!
И действительно, к концу первого лета Лилия загорела так, что родители едва узнали её на автобусной остановке. Но дело было не только в загаре – она изменилась внутренне, стала более уверенной в себе, самостоятельной, близкой к природе.
Петька Воронов был третьим в их компании. Тихий, задумчивый мальчик, сын местного учителя, он больше любил читать, чем бегать по лесам. Но зато он знал названия всех растений и птиц в округе, умел предсказывать погоду по облакам и мог часами рассказывать интересные истории.
– А знаешь, – говорил он, лёжа с друзьями на берегу речки, – вон то облако похоже на дракона. А вон то – на корабль. Облака – это мысли неба.
Лилии нравились такие разговоры. В городе дети редко обращали внимание на небо, на облака, на смену времён суток. А здесь, в деревне, природа была главным учебником жизни.
Машка научила Лилию лазить по деревьям, искать птичьи гнёзда (но никогда их не трогать!), различать съедобные и ядовитые ягоды. Петька показал, где растут самые вкусные земляника и малина, где можно найти белые грибы, как по звукам определить, какие птицы живут в лесу.
– Слышишь? – шептал он, останавливаясь на лесной тропинке. – Это иволга поёт. А вон там дятел стучит. А если совсем тихо послушать, можно услышать, как растёт трава.
Лилия прислушивалась и действительно слышала тысячи звуков, которые раньше не замечала. Лес был полон жизни, и каждое существо в нём играло свою роль в большой симфонии природы.
Самым трудным испытанием для городской девочки стали деревенские обязанности. Дед считал, что все члены семьи должны участвовать в домашнем хозяйстве, и Лилии достались свои задачи.
Каждое утро она помогала деду доить козу Белку. Поначалу это казалось страшным – коза была большая, с рогами, и могла лягнуть. Но дед терпеливо учил внучку.
– Не бойся её, внучка. Животные чувствуют страх и начинают нервничать. Подходи спокойно, ласково поговори с ней.
– Здравствуй, Белка, – шептала Лилия, осторожно подходя к козе. – Ты сегодня красивая такая, ухоженная. Дашь нам молочка?
Коза поворачивала голову, внимательно смотрела на девочку и, словно понимая её слова, покорно стояла во время дойки.
– Вот видишь, – улыбался дед, – с добрым словом и железо плавится, а уж живое существо и подавно.
Лилия училась ухаживать за огородом. Полоть сорняки, поливать грядки, собирать урожай – всё это было для неё в новинку. В городе овощи покупались в магазине, а здесь нужно было вырастить их своими руками.
– Дедуль, а зачем полоть сорняки? – спрашивала она, устав от монотонной работы. – Пусть растут все вместе.
– Потому что сорняки забирают у культурных растений питательные вещества и место под солнцем. В природе каждый борется за своё место, но мы, люди, должны помогать тем, кто кормит нас.
– Получается, мы защищаем слабых?
– Именно так, внучка. В жизни это правило тоже работает.
К концу первого деревенского лета Лилия научилась различать, какие помидоры уже созрели, как правильно срывать огурцы, чтобы не повредить плети, когда собирать ягоды, чтобы они были самые сладкие. Её руки покрылись мозолями, но она гордилась ими – это были честные мозоли от честного труда.
В деревне Лилия впервые столкнулась с настоящей бедностью и одиночеством. На другом конце деревни, в покосившемся домике, жила баба Клава – старая женщина, у которой не было детей, а муж давно умер. Дом её требовал ремонта, огород зарос сорняками, а сама она была больна и редко выходила на улицу.
– Дедуль, а почему никто не помогает бабе Клаве? – спросила Лилия, проходя мимо её дома.
– Люди заняты своими делами, внучка. У каждого своих забот хватает.
– Но это же неправильно! Она же старенькая и одинокая!
Дед внимательно посмотрел на внучку.
– А что ты предлагаешь?
– Давайте ей поможем! Я могу полоть у неё сорняки, а ты – починить что-нибудь в доме.
Так началась их с дедом благотворительная деятельность. По вечерам они заходили к бабе Клаве – Иван Петрович чинил забор, крышу, калитку, а Лилия убирала в доме и огороде. Старушка сначала стеснялась принимать помощь, но потом привыкла и ждала их визитов.
– Лилочка, – говорила она, глядя на девочку добрыми выцветшими глазами, – ты как солнышко в мою жизнь вошла. Думала уж, никому не нужна старая Клавдия, а тут ты появилась.
– Баба Клава, вы всем нужны! – убеждённо отвечала Лилия. – У вас такие интересные истории! И руки золотые – вы так красиво вышиваете!
Действительно, несмотря на возраст и болезни, Клавдия Ивановна удивительно красиво вышивала. Её подушки, полотенца, скатерти были настоящими произведениями искусства.
– Научите меня вышивать! – попросила Лилия.
– Конечно, дорогая. Только это дело кропотливое, терпения требует.
Долгими вечерами Лилия сидела рядом с бабой Клавой, учась водить иголкой по ткани. Старушка рассказывала ей о своей молодости, о том, какой была деревня раньше, какие люди в ней жили.
– Раньше, детка, люди больше друг о друге заботились. Соседи как родные были. А теперь каждый сам по себе.
– А давайте изменим это! – предложила Лилия. – Я расскажу другим людям, какая вы хорошая, и они тоже к вам заходить будут!
И действительно, благодаря Лилии к бабе Клаве стали заходить соседи. Кто молока принесёт, кто лекарство из райцентра привезёт, кто просто поговорить зайдёт. Одинокая старушка снова почувствовала себя частью деревенского сообщества.
Деревенские праздники были совсем не похожими на городские. День села, Троица, проводы лета – все жители собирались вместе на центральной площади, накрывали столы прямо на траве, пели песни под гармошку, водили хороводы.
Лилия с восторгом участвовала во всех празднествах. Ей нравилось это чувство общности, когда все люди были как одна большая семья. Она училась народным песням, танцам, слушала рассказы старых людей о прошлом.
– В городе таких праздников нет, – говорила она деду. – Там все живут отдельно, в своих квартирах.
– Город – это другая жизнь, внучка. Там свои преимущества есть. А здесь – свои. Главное, везде оставаться человеком.
На празднике урожая Лилия впервые выступила на сцене перед всей деревней. Она читала стихотворение собственного сочинения о красоте родной природы. Стихи были простые, детские, но искренние:
*В нашей деревне так красиво,.
Берёзки к солнцу тянутся,.
А в речке рыбки серебристые.
В чистой водичке плещутся.*.
*Люди здесь живут добрые,.
Друг другу помогают,.
И даже самых стареньких.
Никогда не забывают.*.
Зал аплодировал, а дед вытирал глаза платком.
– Поэтесса растёт, – шепнул он соседу.
Но для Лилии важнее аплодисментов было другое – она увидела, как люди улыбались, слушая её слова, как светлели их лица. Она поняла, что словами можно дарить радость, и это открытие стало ещё одним кирпичиком в фундаменте её личности.
Каждое лето в деревне приносило новые открытия. В десять лет Лилия научилась ездить верхом на Зорьке – старой лошади, которая паслась на деревенском лугу. Машка показала ей, как правильно подходить к лошади, как садиться в седло, как управлять поводьями.
– Не бойся её, – советовала подружка. – Зорька добрая, она никого не обидит.
Первые поездки были неуверенными, но постепенно Лилия освоилась. Она полюбила эти неторопливые прогулки по деревенским дорогам, когда ветер развевал волосы, а вокруг расстилались поля и луга.
– Зорька, – разговаривала она с лошадью, – тебе хорошо живётся в деревне? Наверное, лучше, чем городским лошадям, которые по асфальту цокают.
Лошадь поводила ушами, словно слушая, и Лилии казалось, что они понимают друг друга без слов.
В одиннадцать лет Лилия впервые пошла с ребятами в многодневный поход в лес. Машка, Петька и ещё несколько деревенских детей решили провести три дня на берегу дальнего озера, ночуя в палатке и готовя еду на костре.
– А ты не испугаешься? – спросила Машка. – В лесу ночью страшно, волки воют.
– Не испугаюсь, – храбро ответила Лилия, хотя сердце у неё екнуло.
Поход стал настоящим испытанием для городской девочки. Спать на земле в спальном мешке, мыться в холодном озере, готовить кашу на костре – всё это было в новинку. Но Лилия не жаловалась, старалась не отставать от деревенских ребят.
В первую ночь, когда действительно завыли волки где-то вдалеке, Лилия прижалась к Машке и прошептала:
– Страшно.
– Не бойся, – успокоила её подружка. – Они далеко, и костёр у нас горит. А утром всё будет по-другому.
И действительно, утром, когда солнце осветило озеро и лес наполнился птичьим пением, страхи ушли. Лилия поняла, что ночные звуки – это просто часть природной жизни, не опасная, а естественная.
У озера она впервые попробовала рыбачить. Петька научил её насаживать червяка на крючок (чего она ужасно боялась), забрасывать удочку, терпеливо ждать поклёвки.
– Рыбалка – это медитация, – серьёзно объяснил мальчик. – Сидишь тихо, думаешь о разном, с природой общаешься.
Лилия действительно почувствовала что-то особенное в этом занятии. Сидя на берегу с удочкой, она размышляла о жизни, о людях, о том, какой она хочет стать, когда вырастет.
Когда клюнула первая рыбка – маленький окунь, – Лилия сначала обрадовалась, а потом вдруг заплакала.
– Что случилось? – удивился Петька.
– Мне её жалко, – всхлипнула Лилия. – Она же жить хочет.
– Но мы её съедим, это не зря, – попытался утешить мальчик.
– Знаю Но всё равно жалко.
С тех пор Лилия рыбачила редко. Ей больше нравилось наблюдать за рыбами в воде, чем ловить их. Друзья не смеялись над её чувствительностью – они привыкли к тому, что городская подружка особенная.
В двенадцать лет произошёл случай, который показал, насколько Лилия изменилась за годы деревенской жизни. В деревне появился новый житель – Толик, мальчик из города, которого родители привезли к деревенской бабушке на всё лето. Он был высокомерным, постоянно хвастался городскими удобствами, презрительно относился к деревенской жизни.
– У нас в городе асфальт везде, – говорил он, – а у вас тут грязь одна. И интернета нормального нет, и магазинов приличных.
Деревенские ребята сначала пытались принять новичка в свою компанию, но он отвергал их дружбу.
– Да что вы понимаете в жизни? – фыркал Толик. – Вы же деревенские, отсталые.
Лилия, которая сама была городской, особенно остро чувствовала несправедливость такого отношения. Она знала, сколько доброты, мудрости, настоящих человеческих ценностей было в этих «отсталых» деревенских людях.
– Толик, – сказала она однажды, когда тот в очередной раз пренебрежительно отозвался о деревне, – ты ошибаешься насчёт местных жителей.
– Да ладно тебе! Ты же тоже городская, должна понимать.
– Именно потому, что я городская, я могу сравнивать. И знаешь что? Здесь люди добрее, открытее, честнее. Они умеют дружить по-настоящему.
– Чушь какая.
– Не чушь. Вот Машка – она научила меня не бояться трудностей. Петька открыл мне красоту природы. Дедушка показал, что значит честный труд. А баба Клава научила меня заботиться о тех, кому нужна помощь. Чему тебя научили в городе?
Толик растерялся. Он не ожидал такого отпора от ровесницы.
– В городе там образование лучше, возможностей больше.
– Может быть. Но образованность и воспитанность – это разные вещи. Ты образованный, но невоспитанный.
Этот разговор заставил Толика задуматься. Постепенно он стал менее высокомерным, начал присматриваться к деревенской жизни более внимательно. А к концу лета даже подружился с местными ребятами.
– Спасибо, – сказал он Лилии перед отъездом. – Ты помогла мне понять важные вещи.
– Какие?
– Что главное в человеке не то, где он живёт, а какой он есть внутри.
Каждый год, возвращаясь в город после деревенского лета, Лилия чувствовала, как изменилась, как выросла внутренне. Деревня давала ей то, чего не могла дать городская жизнь – связь с природой, понимание ценности простого физического труда, опыт настоящей человеческой близости.
– Ну как съездила? – спрашивали родители.
– Хорошо, – отвечала Лилия. – Я много нового поняла.
Она рассказывала им о своих деревенских друзьях, о помощи бабе Клаве, о работе в огороде, о ночёвках под звёздами. Родители слушали и удивлялись, насколько серьёзнее и мудрее становилась их дочка.
В дневнике, который Лилия начала вести в десять лет, появились записи:
Поняла сегодня, что счастье – это не когда у тебя много вещей, а когда ты кому-то нужен. Баба Клава так радуется, когда мы к ней приходим! Значит, мы делаем её жизнь лучше.