Читать онлайн Хроники Ватара. Камень Души. Книга 3 бесплатно
Пролог
Посвящается моей Ларе.
Наше прошлое укоренилось в самой сути нашего существования. Оно течет по венам вместе с кровью и пропитывает каждую клеточку тела. Мы можем думать, что освободились от былых времен. Однако невидимые нити крепко держат нас в своих объятиях. Эти связи действуют независимо от наших желаний и стремлений.
Великий Могучий Океан остается равнодушным к суетливым человеческим заботам. Ему безразличны сражения, смерть и пролитая кровь. Не волнует его прах умерших, их кости и та пыль, в которую превратились когда-то живые существа – люди, даны, эльфы, гоблины.
Единственное, что занимает его мысли – это каменные преграды, мешающие проникнуть в земные недра. С ними он ведет непрестанную битву, отвоевывая каждый дюйм территории. Раз за разом обрушивается он на эту назойливую мелкую гальку, которая шуршит под натиском, но упорно сопротивляется пенящимся валам.
А что же люди? Нужен ли им Могучий?
По правде говоря, вспоминают о нем только тогда, когда натруженные ладони извлекают из его пучины сети, переполненные серебристой добычей. А после этого… снова забывают о Великом. За исключением одного момента…
Лето близко.
По холодным водам близлежащих фьордов рассекали кнорры. Эти суда с широкими бортами маневрировали меж отвесных утесов, выслеживая богатые рыбные стаи. Бывалые моряки знали наизусть каждую заводь. Они изучали морские потоки на протяжении многих десятков зим.
В глубоких фьордах скрывались щедрые запасы трески и сельди. Именно эта рыба помогала жителям Стенуфера пережить лютые северные холода.
Лето уже близко.
В самом поселении мало что изменилось. Разве что все взрослые мужчины ушли в море на промысел. Даже мальчишки, которым исполнилось двенадцать зим, уже помогали опытным рыбакам. На берегу остались лишь самые младшие, да еще кузнец с учеником.
Возле каменного строения, прилепившегося к скале, раздавался мерный звон. Из трубы поднимался плотный дым. Удары молота звучали чисто и мелодично – словно настоящая музыка. Да это и была – музыка. Песня мастерства.
У коновязи переминались три рыжих здоровенных тяжеловоза. Их покрывала длинная рыжеватая шерсть. Животные спокойно стояли на месте, лишь изредка поглядывая в сторону кузницы. Но в их темных глазах не читалось ни страха, ни тревоги.
Со стороны селения по дороге неторопливо приближалась женщина. На вид ей было зим сорок с небольшим. Стройная фигура облачена в длинное шерстяное одеяние цвета утренней зари. Поверх платья накинута меховая жилетка.
В руках она держала небольшую плетеную корзинку, прикрытую расшитой салфеткой. Каштановые локоны заплетены в пышную косу, украшенную голубой ленточкой. Крупные янтарные глаза светились теплотой и нежностью, но в них угадывалась и железная воля. На лице играла лукавая улыбка, обозначив на щеках очаровательные ямочки.
Она неспешно обошла коновязь и направилась к первому тяжеловозу. Раскрыв ладонь, угостила его морковкой. Затем подошла ко второму коню и тоже одарила лакомством. А третьему достался не только сладкий оранжевый корнеплод, но и ласковое поглаживание по бархатистой морде.
В самом сердце гулкой кузни, где воздух был густым от жара и запаха каленого железа, звенела песня молота. Могучий кузнец, исполинских размеров мужчина с бородой, тронутой благородной сединой, выводил на наковальне идеальный изгиб подковы. Каждый его удар был точен и выверен, словно он не металл ковал, а писал музыку.
У огненного зева горна хлопотал его подмастерье. Крепко сбитый юноша с копной русых волос, чья рубаха давно стала черной от въевшейся в ткань сажи, сноровисто управлялся с мехами, поддерживая неугасимое пламя.
Внезапно яркий солнечный прямоугольник входа потемнел. По земляному полу к ногам кузнеца юркнула тень, без слов возвестив о гостье. Усмешка спряталась в густой бороде мастера. Он нанёс последний, завершающий удар по уже начавшему остывать металлу и вскинул тяжёлый взгляд на своего помощника.
– Готово. В воду её, и живо к первому жеребцу.
– Понял, мастер Вит! – звонко откликнулся парень. Схватив клещами дымящееся изделие, он с шипением погрузил его в чан, откуда тотчас же взвился густой клуб пара.
Обернувшись от кадки, юноша наконец увидел и саму гостью. Его лицо тут же озарила широкая улыбка, сверкнувшая на чумазом лице поразительной белизной ровных зубов.
– Доброго дня, матушка Мо! А я вас и не приметил за работой…
– Ишь, оскалился, – тут же оборвал его суровый голос мастера Вита. – Делом займись, хватит зубы скалить! У нас ещё одиннадцать штук в работе, а солнце уже к зениту подбирается.
– Ну полно тебе, душа моя, не серчай на мальца, – мягким укором прозвучал женский голос. Она плавно двинулась вглубь кузницы, прямиком к юноше, чья улыбка мигом угасла под строгим взглядом наставника.
Женщина подошла к нему и протянула плетёную корзинку, от которого исходил дразнящий аромат свежей выпечки.
– Вот, держи. Как закончишь, перекусишь как следует.
– Благодарю, матушка Мо, – едва слышно произнес парень и, схватив плетеную корзину, стремглав бросился к месту, где были привязаны лошади.
Женщина проследила за его удаляющейся фигурой и отвернувшись, направилась к мужчине с густой бородой.
Прижалась к его широкой груди всем телом. Великан заключил ее в объятия с такой страстью, словно они не виделись целую вечность. Хотя утром он всего лишь спустился по каменным ступеням к своей лодке, что покачивалась у подножия их скалистого острова.
– Ты благоухаешь всеми ароматами наступающего лета, что идет теплыми тропами солнца, звезда глаз моих, – тихо проговорил он, касаясь её волос.
Она устремила на него взор. Длинные ресницы дрожали от волнения. В янтарных глубинах плескались языки пламени – любовь и безграничная нежность переплетались в едином танце.
– Пусть. Мне ли страшится его сияния, душа моя, – прошептала она. Тонкие пальцы поглаживали его крепкие и сильные руки. – Моё время еще не наступило. Хотя…
Пауза повисла в воздухе. Она не отводила пристального взгляда, лишь слегка прищурилась, изучая его лицо.
– Хотя? – с улыбкой переспросил он.
– Оно не подчиняется мне, душа моя. Оно только напоминает, что у любого завершения, есть свое начало.
Выражение его лица кардинально изменилось. Будто попробовал незрелый боокс – одновременно кислый и приторно-сладкий.
– Ты опять использовала Кенедрилл, звезда глаз моих, – произнес он, слегка нахмурившись. Это звучало скорее утверждением, чем вопросом. – Ведь я же просил…
– Не вмешиваться, – закончила за него женщина, отстраняясь. – Но равновесие уже нарушено, и мы не можем оставаться в стороне.
– Ещё не время, – сказал он, почти сурово, отводя взгляд. Затем, словно чтобы уйти от разговора отвернулся и щипцами подхватил следующую металлическую заготовку.
– Ты не отвертишься от разговора, душа моя, – осторожно коснувшись пальцами его напряженной руки, – Он в Каменной земле и… вот-вот встретится с отрекшимся.
– Это его путь, – проронил мужчина, не оглядываясь. – Он должен пройти Дорогой Тени сам.
– Да что с тобой такое? – уперев руки в боки, бросила она резко.
Её голос прорезал воздух кузницы как клинок. Каждое слово звенело металлом.
– Когда ты стал таким черствым и холодным? Он же ещё совсем…
Фраза повисла в воздухе незавершённой. Бородач медленно обернулся.
В его взгляде бушевала стихия. Ураган смешался с камнепадом. Словно он поднял все близлежащие острова разом. Воду тоже. Соединил их в одну бурлящую массу разрушения.
Эта мощь готова была обрушиться. Но на кого? На неё?
Женщина почувствовала опасность инстинктом. Отстранилась на полшага. Руки не убрала – они так и остались на бёдрах. Вызов в позе читался ясно.
Её глаза сверкнули. Не страхом. Решимостью.
Этот блеск сломил его ярость мгновенно. Мужчина сдался без боя. Отпустил взгляд, словно извиняясь за несдержанность. Буря в его глазах утихла. Осталась только усталость. И что-то похожее на стыд.
Она видела, как напряжение покидает его плечи. Как сжатые кулаки разжимаются. Тишина растянулась между ними тонкой струной. Готовой лопнуть от любого неосторожного движения.
– Прости, – выдохнул он наконец.
Два слога. Больше не нужно было.
Металлические щипцы со сжатой в них деталью неожиданно выпали из его ладоней. Громкий звон разнесся по мастерской, когда инструмент с силой стукнулся о каменный пол.
Мужчина почувствовал, как плечи сами собой поникли под тяжестью усталости. Он медленно повернулся к женщине и неуверенно приблизился.
Склонив голову, он осторожно прижался лбом к её плечу, словно ища утешения. В этом жесте читалась вся его вина за неудачу. Сильные руки мастера безвольно повисли по бокам, напоминая тяжелые канаты.
Она молча приняла его в свои объятия. Её ладонь нежно легла на его волосы, пальцы начали мягко перебирать пряди в успокаивающем ритме. В этом простом прикосновении была вся её любовь и понимание.
– Кому как не нам, душа моя, – продолжая гладить супруга, произнесла она нежно, словно оберегая хрупкую истину от разрушения, – Известно, что этот мир принадлежит им, нашим детям, в чьей крови искрятся силы, способные его же и разрушить.
Её пальцы скользили по плечам мужа.
– Кому как не нам следить, чтобы они смогли его сохранить для будущих детей. Чтобы им никогда не случилось вставать против своих братьев и сестер, – голос её дрогнул. Воспоминания о прошлых войнах всплыли болезненной волной.
Она знала цену братоубийственных конфликтов. Видела, как магическая кровь проливается на поля сражений. Помнила крики матерей, потерявших сыновей в бессмысленных распрях.
– Ты прав и не прав, душа моя. Это его путь. Он должен пройти его сам, плечом к плечу с той, кто ему дарована Вечностью, – женщина замолчала на мгновение.
– А наш долг сложнее. Увидеть момент, когда подтолкнуть их в нужное направление. Дать шанс не совершать наши ошибки. Обходить свои или… минимизировать последствия, – её глаза блестели влагой. – Как будет угодно…
– Кому угодно? – проворчал в плечо любимой бородач. – Творцу?
– И ему тоже, – откликнулась она тихо, – И ему тоже.
Удар сердца. Второй. Третий.
Мужчина вздохнул глубоко, словно втягивая в себя всю боль мироздания. Выпрямился медленно. В его глазах вспыхнул прежний огонь – тот самый, что она наблюдала каждое мгновение их бесконечного существования. Почти вечного. Время для них текло иначе.
– Что ж, – после мучительно долгой паузы произнес бородач хрипло. Голос звучал как скрежет древних жерновов. – Он в Каменных землях.
Она знала эти места. Пустоши, где ветер воет между скал тысячезимиями. Где даже тени боятся задержаться.
– Алгонн хитер. Очень силен, – продолжил мужчина, сжимая кулаки. – К тому же ему помогает Цитадель. Это не крепость, звезда глаз моих. Магический мирок, созданный специально для пленения истинных.
Истинные. Их род. Те, кто помнил времена до времен.
– Наш братец умен, – в голосе звучала горечь полыни. – Оставить себе Аэрнила как приз. Вот, дескать, сестрица. И ты, братец. Смотрите, кто у меня имеется.
Аэрнил. Их кровь. Их продолжение.
– Ваша кровь, – мужчина говорил медленно, взвешивая каждое слово. – Пусть не совсем полная чаша вашей собственной. Он будет служить мне во имя его… Ха.
Смех вышел коротким. Болезненным.
– Мы обязаны ему помочь, душа моя, – ответила женщина после паузы. Голос звучал твердо, но руки дрожали едва заметно.
– Для этого… – он замолчал. Прикидывал в уме, как она отреагирует на следующие слова. Знал ответ. Боялся его. – Он должен умереть.
Женщина застыла. Не выпускала его взгляд. Искала хотя бы тень шутки в его глазах. Намек на обман.
Нет. Он не шутил. Лишь грусть. Печаль. Неизбежность.
– Снова, – наконец прошептала она. Слово вырвалось как стон.
– Да, снова, звезда глаз моих, – кивнул мужчина тяжело. Плечи опустились под тяжестью решения.
Всякое великое преображение начинается с чего-то простого, почти незаметного. С обыкновенной глыбы, что лежит без движения, храня в своей молчаливой твердости лишь намек на будущее величие.
И вот наступает момент, когда жернова судьбы начинают свой медленный, неумолимый оборот. Давление становится невыносимым, а из самой сердцевины того, что казалось несокрушимым, исторгается влага – чистейшая квинтэссенция всей перенесенной муки. Это миг, когда стойкость плавится, обращаясь в соленую каплю отчаяния.
Однако именно в этой точке предельной уязвимости и сокрыто величайшее таинство. Застывая, эта эссенция скорби не исчезает, а преображается в нечто совершенно новое. Она кристаллизуется, обретая безупречные грани, способные преломлять свет и сиять изнутри. Так, пройдя через горнило невыносимых испытаний, то, что было лишь слезой, становится драгоценностью – ослепительным символом стойкости и невероятной красоты.
– Да будет так! – шепотом произнесла та, чей лик всякий раз возносится над этим миром в образе двух лун.
Серебристое сияние окутало пространство. Воздух задрожал от невидимой мощи.
– Да будет так! – откликнулся тот, чьи силы создали всё живое вокруг.
Его голос прокатился эхом через измерения. Звёзды замерли в почтении. Время остановило свой бег.
Тьма Неро
Спиральный подъем становился все труднее. С каждым витком каменные стены Цитадели сжимались вокруг Неро. Широкий путь превращался в узкую тропу. Пространство сокращалось.
Тяжелый воздух больше не был главной угрозой. Древко посоха рассеивало ядовитые испарения стен, защищая разум Неро. Но появилась новая опасность.
Он чувствовал чудовищное давление. Чья-то злая воля прощупывала его защиту, как ментальные щупальца, ища брешь в сознании. Даже могучий посох не мог отразить эту атаку – лишь удерживал границы его мыслей. Неро понимал: на него охотятся.
Очередной поворот сомкнул стены почти вплотную. В этот миг с головокружительной высоты прогремел голос, отразившийся эхом по всей башне:
– Надо же! Сам живой осмелился войти в мои чертоги. Я чувствую биение сердца… Какая редкая встреча.
Кровь застыла в жилах. Это не игра воображения. Неро замер, пытаясь спрятать мысли и страх в глубине сознания.
– Милая попытка, юный друг, – ядовито отозвался невидимый враг. – Но ты не скроешь от меня то, что бурлит в твоем черепе. Твои мысли для меня – строчки на открытой странице.
Неро молчал, крепче сжимая посох. Пальцы побелели от напряжения. Он снова двинулся по спирали наверх.
Камень под ногами был холодным и сухим от времени.
– Ты не один, – протянул голос сверху. – Твои друзья сражаются снаружи… особенно она. Хороша!
Неро ускорился. Стук сердца слился со стуком посоха о камень. Шаг за шагом.
– Она великолепна в стремлении убить моих воинов, – голос приближался. – Убийственные заклятия, чистые как Тьма. А какая мощь!
Каждое слово заставляло Неро сжимать зубы. Враг говорил о Риаа.
Подъем внезапно закончился. Неро почувствовал это, сделав следующий шаг. Добрался.
Воздух здесь был иным. Тяжелым. Пропитанным злом.
Зал заполняла серая густая муть. Туман напоминал болотные испарения. Видимость – не больше десяти шагов. Впереди виднелись очертания колонн, уходящих в высоту. Ни окон, ни дверей. Лишь каменный мешок размером больше основания Цитадели.
Колонны поднимались в темноту, их вершины терялись в высоте.
– Теперь я знаю, кто ты, – проскрипел голос из тумана. – Аэрнил Александр Раккаи собственной персоной. Большая удача, что ты решил зайти ко мне.
Неро замер. Его настоящее имя. Откуда он знает?
– Мой Повелитель давненько нашептывает мне о тебе, – голос звучал отовсюду и ниоткуда одновременно. – Ждет и надеется принести тебе дар. Свой собственный.
Смех разнесся по залу. Эхо металось между колоннами. Звук был нечеловеческим. В нем слышались нотки безумия и древнего зла.
Когда раскаты смеха затихли где-то в туманных сводах, Неро наконец нарушил молчание.
– Этому не бывать. Я не приму подношений от того, чье существование – лишь эхо давно минувших дней, от того, кто мертвее самой смерти.
– Какая дерзость, – пророкотал голос из клубящейся серой дымки, и в нем слышались отзвуки вечности. – Я был здесь, когда нынешние созвездия еще не родились. Я видел многих до тебя. Сияющих истинных, чья Тьма грозилась поглотить древние тени. Эльфов, что мечтали вплести свои имена в полотно вечности. Людей, чья алчность требовала власти над себе подобными. Даже гоблины пытались нащупать здесь жалкие крупицы своего предназначения…
Голос сделал паузу, словно смакуя воспоминания о чужих провалах.
– Но ни одна душа не жаждала обрести храбрость так отчаянно, как ты, крошечный… слабый… ничтожный дан. Зачем она тебе? Ответь.
– Ты удерживаешь то, что по праву мое! – с этими словами Неро плавно сместил древко посоха в левую ладонь. Его правая рука, освободившись, легла на эфес меча, и со звоном обнажила клинок. – И есть лишь один способ – это вернуть…
– Что ж, – тембр голоса изменился, утратив всякий намек на сарказм и наполнившись тяжестью гранита. – Значит, таков твой выбор, истинный.
Неро застыл на месте, не успев даже пошевелиться. Прямо перед ним серая дымка, до этого неподвижная, вдруг затрепетала и начала стремительно таять, расходясь в стороны словно занавес.
Мгновение – и от тумана не осталось и следа. Но то, что он явил, заставило кровь в жилах похолодеть. В создании, которое теперь стояло там, не было абсолютно ничего, ни единой черты, напоминавшей о прежнем облике дана. Трансформация была полной и необратимой.
Эта тварь была поистине гигантской. Её рост как минимум вдвое превосходил человеческий, а облик не поддавался никакому сравнению, бросая вызов всему, что Неро когда-либо доводилось видеть.
Но самым жутким был даже не вид монстра. От него исходило плотное, осязаемое безмолвие. Абсолютная, неестественная тишина, которая не успокаивала, а ввинчивалась в уши, создавая невыносимое давление изнутри.
Широченные плечи являли собой гротескную амальгаму. Зловещая магия Смерти соткала их из множества чужеродных, насильно сращенных частей. Это был некротический кошмар, обретший плоть. Длинные, неестественно худые руки заканчивались не ладонями. Вместо них из предплечий росли костяные мечи. Их материал не был похож на обычную кость. Он был твёрд, как обсидиан, и впитывал свет.
Неро заставил себя поднять взор. Он увидел лицо. Вернее, его жуткую имитацию. Череп был обтянут серой, почти прозрачной кожей. Сквозь неё проступали контуры кости и тёмные пучки мышечных волокон. Из самого черепа, пробивая его насквозь, произрастала корона. Девять уродливо изогнутых костяных наростов образовывали порочный нимб. Их основания были влажными, словно рана никогда не заживала.
В глазницах горел нестерпимый огонь. Тёмно-изумрудные зрачки пульсировали светом чистой ярости и вековой ненависти. Это не было просто злобой. Это было обещание тотального уничтожения.
Нос отсутствовал. На его месте зиял тёмный, рваный провал. Тонкие, безжизненно-синие губы изогнулись в беззвучной гримасе, обнажая ряды острых, как иглы, зубов.
Тонкая шея, обтянутая всё той же пергаментной кожей, переходила в грудную клетку. На ней виднелись костяные наросты, формирующие рудиментарный панцирь. Удивительно, но на твари сохранились остатки одежды. Расстёгнутая кожаная безрукавка. Штаны, порванные в нескольких местах и изодранные внизу. Обуви не было. Огромные ступни представляли собой лишь скелет, обтянутый кожей.
Всё его тело покрывала густая сеть чёрных вен и сосудов. Они не были статичным узором. Они медленно, едва заметно пульсировали, словно перекачивая по телу саму тьму. Это была зримая карта некротической энергии, что давала этому созданию жизнь. Оно стояло неподвижно. Абсолютный хищник в ожидании.
– Действительно, есть лишь один способ, – Неро с кривой, хищной усмешкой обвел взглядом костяного исполина. Его голос был спокоен. Слишком спокоен для этой ситуации. – Уничтожить такую тварь, как ты…
Он не успел закончить.
Существо ринулось вперед. Пара костяных клинков рассекли воздух с пронзительным свистом. Левый целился в голову. Правый – в корпус. Монстр сократил дистанцию с немыслимой для его габаритов скоростью.
Танец Смерти начался.
В самый последний момент Неро выставил вперед свой посох. Древко из черного древа Морналдат казалось хрупкой преградой. «ᛈᛚᚨᛗᛃ ᛏᛗᛁ[1]» – прошелестели его губы. Навершие посоха взорвалось фиолетовым сполохом. Удар костяных клинков пришелся точно в эпицентр этого сияния.
Произошел выброс чистой энергии.
Воздух зашипел, завибрировал озоном. Брызги истинного пламени, порожденные столкновением магии и противоестественной жизни, осыпали каменный пол. Низкий гул сотряс само основание зала. Остатки серого тумана были сметены ударной волной. Она врезалась в стены и рассыпалась мириадами мелких, чадящих сгустков. Посох в руках Неро выдержал. Ноги мага прочертили на каменном полу две глубокие борозды. Его отбросило на пять шагов назад. Еще дюйм, и он бы рухнул в спиралевидный темный туннель, зияющую пасть небытия позади него.
Дан понял всё без слов. Ожидание – смерть. Он рванул с места, заходя существу справа. Его собственное оружие сверкнуло в воздухе, обрушиваясь на костяной выступ в месте сгиба конечности существа.
Результат оказался неутешительным. Лишь каскад золотистых искр осветил мрак. Повреждений не последовало. Плоть и костная ткань монстра превосходили по прочности даже закаленный металл.
Несколько мгновений Неро кружил вокруг этой твари, прикидывая, оценивая. Он прощупывал оборону Алгонна, выискивая слабость в его молниеносных и яростных атаках. Невероятная быстрота чудовища не давала ни секунды на передышку, заставляя Неро вращаться в безумном ритме.
Каждый выпад монстра нёс в себе сокрушительную мощь, но Повелитель Ночи был быстрее. Он плавно ускользал, изворачивался и отводил удары, попеременно используя то меч, то свой верный посох. Оружие в его руках превратилось в единый защитный барьер, сверкающий и непроницаемый в этом вихре стали и кости.
И вот, один из костяных клинков противника, острый как бритва, прочертил дугу прямо над его плечом. Дан всем телом ощутил этот промах. Леденящий холодок гибели пронзил его до самых костей, когда смертоносное лезвие промелькнуло так близко, что он успел разглядеть его зазубренную кромку прямо перед своим лицом.
Он выжил.
Это было почти чудом, мгновением удачи, но расслабляться было нельзя. Битва только набирала обороты, и судьба подарила ему лишь короткую передышку, а не окончательную победу.
Неро предпринял попытку активировать заклинание «Касание Тьмы». Невероятно, но магия не подчинилась. Энергия, которую Повелитель Ночи тщательно накапливал, просто исчезла. Растворилась невидимой пылью, словно никогда не существовала.
На повторную попытку времени не оставалось. Пара костяных лезвий существа разрезала воздух с характерным свистом. Неро ушел в стремительный перекат, ощущая, как поток воздуха от удара студит затылок.
Алгонн не предоставлял ни секунды отдыха. Его движения отличались рваным, нечеловеческим характером. Каждая атака была направлена на уничтожение.
Резкий прыжок.
Тварь сократила расстояние с ужасающей быстротой. Удар сверху вниз. Клинок из хитиноподобной костной ткани, покрытой темными прожилками, врезался в каменный пол. Сноп оранжевых искр прорезал темноту.
Вывод напрашивался сам собой. Ближняя схватка.
Только такая тактика имела смысл. Конечности чудовища обладали противоестественной длиной. Скорость превышала все мыслимые пределы. Сохранение дистанции означало верную гибель. И Неро бросился навстречу опасности. Прямо на исчадие Серых Пределов. Чистейшее безрассудство.
Он выполнил отвлекающий маневр клинком в левую сторону. Существо поддалось обману, его верхняя часть туловища дернулась. Этого оказалось достаточно.
Молниеносное смещение позиции, и посох в левой руке Неро достиг цели. Отвратительный сухой треск. Тяжелое навершие раздробило скуловую кость монстра. Осколки разлетелись во все стороны.
Но Алгонн даже не вздрогнул. Ни малейшего признака страдания на его чудовищном лике. Неро уже откатился в безопасную зону до того, как последовал контрудар. Он находился вне досягаемости.
Вновь полетели костяные лезвия. Неро нырнул под них и снова устремился вперед. Его меч ожил в руках. Серия молниеносных атак обрушилась на противника. Клинок превратился в размытый серебристый диск, высекающий из костяной защиты каскады искр. Скрежет стали о кость пронзительно резал слух.
Давление несколько ослабло. На краткий миг Неро почудилось, что монстр начинает отступать под его напором. Он раскачивался, колол, рубил, не сводя с него глаз в поисках уязвимых мест. Каждый удар рассчитан. Каждое движение продумано. Обмен атаками, выпадами, ответными ударами – и вот снова он увеличил дистанцию.
Ошибка?
Неро почувствовал боль в ноге, чуть ниже колена. Острая. Внезапная. Взглянув вниз, увидел кровь. Свет от посоха давал такую возможность – магическое свечение выхватывало детали из мрака. Кровь пропитала штанину и стала затекать в сапог. Теплая. Липкая. Боль пришла через несколько мгновений, пульсирующая, жгучая.
Плевать на боль.
Алгонн ухмыльнулся своей отвратительной улыбкой. Острые зубы блеснули в полумраке. Хищный оскал. Он двинулся на него с удвоенной яростью, а Неро шагнул навстречу, держа посох высоко, а меч – низко. Классическая стойка.
Он поймал удар клинка на древко посоха. Раздался гул. Дерево выдержало. Монстр резко развернул клинок. Хитрый маневр. Лезвие рассекло предплечье истинного. Кожа разошлась. Кровь брызнула. Он чуть не выронил посох.
В то же время Неро ударил мечом ему в область живота. Точный выпад. Но тот каким-то образом отклонился в сторону – нечеловеческая гибкость. Острие вскользь царапнуло ребро, выщербив лишь осколок кости.
Чудовище нанесло короткий удар своей ступней по раненой ноге. Подлый прием. Неро зашатался, упал на одно колено. Равновесие потеряно. Он выставил посох, чтобы удержаться.
И тут Алгонн оказался позади него. Перехватил руку-клинок и его лезвие уперлось в шею. Лишь древко посоха не давало возможности перерезать артерию.
Перед глазами Неро поплыли черные точки.
– Хорошая схватка, – заскрипел Алгонн позади него. Голос как ржавые петли. – Но теперь тебе конец. Мой хозяин жаждет тебя лицезреть у своих ног.
Повелитель Ночи ощутил, как мышцы и сухожилия на шее натянулись до предела, готовые лопнуть, словно перекрученные канаты. Мир утратил краски. Зрение заволокла пепельная пелена, густая, как утренний туман над болотом. Сила, его темная и послушная сила, иссякала. Она утекала из рук и ног, оставляя лишь звенящую пустоту. Тени, его верные слуги, больше не подчинялись, съеживаясь по углам. Дыхание стало прерывистым. Легкие горели невыносимым огнем при каждом судорожном вдохе.
И тогда он услышал.
Сначала это был шепот. Едва различимый, будто шелест сухих листьев на ветру. Затем донеслись шаги, медленные и неотвратимые, приближающиеся из самой вечности. Протяжно и скорбно запел рог. За ним последовал скрип небесных врат, проворачивающихся на своих осях. Щелчок. Резкий, оглушительный, будто кто-то выстрелил из пращи камнем размером с кулак. И наконец зазвучал голос. Древний, лишенный эмоций.
– Сейчас ты не способен его победить. Чтобы он пал – ты должен умереть, юный Раккаи. Любое завершение имеет свое начало. Иди… к ней. Она тебя ждет. Она возьмет тебя в свои объятия, и тебе станет легче.
«Кто меня ждет?» – мысль пронзила угасающее сознание, натянутая, как тетива.
– ТЬМА, конечно, юный Раккаи, – прошелестел голос, подобно ветру в мертвых кронах.
«Я понял!» – и Неро улыбнулся. Улыбка облегчения, а не отчаяния. Он отпустил свой посох из черного дерева. Он был больше не нужен.
Костяной клинок легко вошел в плоть. Он не почувствовал боли. Лишь холод кости. Теплая, вязкая кровь хлынула на грудь. Он прикрыл веки, погружаясь в долгожданный покой. Его губы шевельнулись в последний раз.
– Я иду…
– Нееет!
Он услышал этот рев, прежде чем окончательно провалиться во тьму. Рев, полный ярости и отчаяния, способный сотрясти основания миров. Но для Неро он уже не имел никакого значения.
***
Никто не произносил слов.
Зачем тратить дыхание на пустые звуки? Когда и так всё предельно понятно. Перед тобой враг. Его нужно уничтожить, разбить, развеять в прах, в пыль, в ничто. Только смерть решит исход этого противостояния.
Эльфийские стрелы летели густо, часто и точно в цель. Каждая находила «плоть». Риаа никогда не видела ничего подобного. Стражи Гландаголла действовали методично и синхронно, не распыляясь на мелочи, четко вычерчивая кружева боя. Стрелки каждую секунду отправляли смертоносную, колючую порцию небытия. Тетивы пели похоронные песни. Копейщики ткали кончиками наверший свою железную ткань, не давая врагам подойти к стреляющим воинам. Их строй держался крепче гранита.
А Лориэль… Лориэль сеял уже окончательную смерть и опустошение, не подпуская врагов к Риаа. Его клинок превратился в молнию. Каждый взмах забирал посмертные жизни.
Риаа же просто плела заклинания: щит из Тьмы, удар плети из Тьмы, шаг во Тьму и снова – щит, удар, шаг. Магия текла сквозь её пальцы рекой.
Враги прибывали волнами. Умертвия спрыгивали в проход сверху, словно падающие листья. Лезли из поворотов каньона. Выбирались из каких-то схронов и перли, перли всей гнилой массой. Их было легион.
Сколько уже длится битва? Час, день, вечность?
Здесь невозможно понять время. Оно просто перестало существовать, потому что некогда думать о нём. Некогда повернуться и взглянуть назад, туда, где остались Марко, Лагорве и Гелэрве. Где дрался Лорка среди груд костяков или то, что от них осталось. Только вперёд, к самой Цитадели. Дать возможность Неро сделать то, что надобно…
Чуть сдвинув взгляд, Риаа увидела, как Гончая Смерти, огромная черная псина рвала на костяные куски сразу двух умертвий. Её мощные лапы вогнали ещё одну нежить в красную землю, раскромсав то, что когда-то было живым телом. Костяная крошка брызгала фонтанами.
«Она прекрасна в своем чистом безумии», – промелькнуло в голове Риаа.
А псина уже нашла следующие цели. Рвала, кромсала, в пыль, в ничто в окончательное посмертие. Клыки её сияли мертвенным блеском. Каждый удар превращал «плоть» в прах. Кости трещали как сухие ветви под натиском урагана.