Читать онлайн Контрпроект: Прибытие бесплатно

Кто-то там был за гранью светлого пятна, какие-то ловкие создания мгновенно ускользали в полную темноту, как только Макс пытался их рассмотреть. Ему не удавалось расширить поле видимости, слабо освещенное и колеблющееся. Он шел вперед или, скорее, плыл и круги серого света неохотно продвигались вместе с ним, выхватывая из темноты какие-то ноги или щупальца, которые сразу исчезали.

Это было странно, и Макс, бросив гоняться за видениями, решил, что нужно просто открыть глаза. Они оказались будто заклеенные скотчем, но он понял, что находится на верном пути. Голова гудела и кружилась. Руки и ноги пронзали пульсирующие приливы острой боли. Когда ему все же удалось разлепить глаза и оглядеться, он обнаружил стоящего над ним приземистого робота с матовым серым корпусом.

Робот? Ничего себе! Макс пытался сообразить, что происходит. Он с трудом приподнялся из длинной ванны, заполненной густой прозрачной жидкостью. В темном помещении виднелись еще несколько цилиндрических ванн, опутанных шлангами, и больше никого не было.

– На выход, – отчеканил робот. – Вот костюм и винтовка.

Он выхватил из-за спины и протянул своими гибкими манипуляторами какие-то предметы. Макс отчетливо понимал его, хотя язык был не русским и вообще незнакомым. Невыносимая боль в конечностях постепенно отступала. В голове немного прояснилось, но не до конца.

Наскоро облачившись при помощи робота в обтягивающий черный костюм, на ощупь производивший впечатление гибкого прорезиненного металла, надев громоздкие сапоги, пристегнув пояс, набитый чем-то рюкзак и зажав под мышкой тяжелую короткую винтовку, Макс как во сне безвольно зашагал за своим проводником. Он старался вспомнить, как он здесь оказался? Как ему вообще удалось выбраться из той заварухи?

Казалось, только что он, вжимаясь в камни под моросящим дождем, отстреливал последние патроны в обойме автомата, по скалам чиркали пули, а глаза заливала вода вперемешку с кровью, сочащейся из рваной раны на лбу. Макс непроизвольно потер ладонью в толстой перчатке гладкий на ощупь лоб. Их зажали на вершине, но он бы еще продержался, если бы под огнем упорно взбирающихся на склон боевиков удалось проползти к соседней позиции. В живых там скорее всего никого уже не было, но можно было разжиться патронами. Однако противник вел все более точный минометный обстрел и Макс ждал перерыва в огне, чтобы сделать спасительный рывок.

То есть положение, конечно, заметно улучшилось, но… какого черта?

– Эй, а где мы? – пробормотал Макс, неожиданно осознав свою способность говорить на этом языке. Он с трудом выплевывал незнакомые слова вдогонку скользящему по сумрачным коридорам роботу.

– На базе, – лаконично заверил тот. – Сейчас вылет.

– Какой вылет? Куда?

– На операцию. Вас ждет десантный корабль. Все подробности в пути.

В пути Максу удалось выяснить немного. В гигантском трюме корабля сидели около сотни обвешанных амуницией угрюмых солдат. Большинство спали всю дорогу, остальные не проявляли желания общаться. Максу удалось вытянуть несколько слов из смуглого паренька, который настойчиво пытался всадить тактический нож в щель между панелями на полу.

– Да не знаю я, куда летим. Какая разница. Прилетим – скажут, – со злостью ответил паренек. – Ты в первый раз что ли?

– Ну да.

– Тогда держись за всеми и не высовывайся, авось уцелеешь. Главное голову береги. А руки, ноги – новые приделают.

Такая перспектива не обрадовала Макса. Он спросил себя, а улучшилось ли на самом деле его положение. Однако путей отхода пока не просматривалось, да и отхода – куда? Для начала следовало разобраться, в какие новые неприятности он вляпался. А в этом деле он был мастак. Прямо из боя угодить в какую-то другую войну, непонятно где? Жуткое везение. Или ему все это снится?

В мучительных поисках ответа Макс успел вздремнуть, убаюканный длительным перелетом. Когда он дожевывал какую-то сухую, безвкусную пластинку из выданного роботом продпайка, в трюме раздался вкрадчивый голос.

– Ну, вот и прибываем на замечательный астероид М122 – маленький камешек в бесконечном пространстве, – вещал невидимый диктор. – Так что сила тяжести низкая, просьба сильно не скакать, а то можно в космос улететь. На горке, куда нам предстоит попасть, мощная противометеоритная оборона, так что поддержки с воздуха не будет. Придется топать ножками вслед за кубами. Долину прикрывают орудия, но их немного, так что прорветесь потихоньку.

Макс оглянулся – все напряженно вслушивались. Началась качка, корабль совершал резкие маневры.

– Надеть шлемы, подготовиться к высадке, – скомандовал голос. «Шлем? Где мой шлем?» – в ужасе подумал Макс. Вдруг что-то гибкое выползло из костюма на шее, шлепнулось ему на лицо и плотно обхватило голову. На прозрачном экране перед глазами зажглись несколько десятков индикаторов, и пока Макс пытался понять, что они означают (кажется, там были расстояние до цели, количество и вид патронов, заряд РД – что за РД?), огромные борта по бокам корабля разом распахнулись.

Вид был ошеломляющим и одновременно зловещим. Прямо в глаза тускло светило блеклое, почти белое солнце. Внизу вплоть до недалекого горизонта простиралась черная безжизненная пустыня, прорезанная частыми трещинами и испещренная кратерами. Солдаты как по команде дружно повалили через край. В голове забилась мысль «прыгай, прыгай скорее». Макс, подчинившись импульсу, соскользнул вниз.

Он приземлился на ноги с высоты не меньше сотни метров, но не почувствовал боли. Вокруг была полная тишина. Наверху беззвучно уплывал огромный бесформенный корабль. Вдали в горах засверкали яркие синие вспышки, земля под ногами дрогнула.

– Ближе высадить не получилось, – заявил голос в шлеме. – Сейчас будет прикрытие.

Но прикрытие, по-видимому, запаздывало. Свалившись на четвереньки на ходившую ходуном поверхность астероида, Макс растерянно смотрел, как сочные хлопки гигантской невидимой мухобойки припечатывают и сжигают дотла разбегающихся в разные стороны десантников, а на камнях остаются обугленные пятна диаметром в несколько метров. Далекие вспышки заморгали часто и ритмично, испепеляя не успевших рассредоточиться солдат слева от Макса.

Наконец из тихо подплывшего второго корабля чуть впереди вывалились огромные тени. Мягко спружинив от поверхности, четыре черные глыбы зависли в метре над землей и, выстроившись в шеренгу, медленно двинулись вперед. Солдаты моментально распределились за прикрытием, передние уперлись плечами и стали подталкивать еле ползущие махины. Инстинкт самосохранения погнал плохо соображающего Макса вслед наступающей колонне. Он пристроился позади крайней глыбы, при ближайшем рассмотрении действительно оказавшейся правильным кубом со сторонами не меньше, чем по двадцать метров. Сверкающие вдали синими импульсами пушки сосредоточили огонь на соседнем с Максом укрытии, которое, сотрясаясь от непрерывных ударов, стало замедляться, но все равно рывками продвигалось вперед.

Он плелся в плотной толпе солдат, через дрожащую землю доносился непрерывный гул обстрела, а Макс не мог избавиться от ужаса и беспомощности, остро ощущая неспособность что-либо понять и изменить в своей перевернувшейся, как казалось, лишь в один миг судьбе. Но полная предопределенность происходящего вдруг стала успокаивать его. Не надо ничего выдумывать, лишь идти за всеми, делать, что говорят и все будет хорошо. Наверное. Внезапно голос в ушах воскликнул:

– Скорее, скорее, толкайте, вот же…

Поверхность астероида, равномерно вздрагивающая под ногами от выстрелов орудий, вдруг начала вибрировать все быстрее. Это как-то подействовало на черные глыбы. Они стали крениться и осаживаться ближе к земле, их очертания расплывались. Трясущиеся ноги Макса пронзила резкая боль.

– Виброполе! Рассредоточиться! Скорей вперед! – перешел на крик невидимый командир.

«Ну, пошло-поехало», – закрутилось в голове у Макса. Пытаясь избавиться от нестерпимой боли, он резко оттолкнулся от земли и взмыл вверх. Десантники разбегались в разные стороны из-за начавших крошиться и рассыпаться от адской тряски защитных кубов. Взлетев метров на тридцать и на какой-то момент зависнув в пространстве, Макс отстраненно наблюдал, как пушки начали охоту за оказавшимися без укрытия солдатами. Орудий действительно было немного, кажется не больше шести. На каждую вспышку-выстрел у пушки уходило несколько секунд. Шансы были неплохими, прикинул Макс и, мягко опустившись на поверхность, резко оттолкнулся вперед, получив ожог в ногах от уже невидимой глазу, но смертельной вибрации. Стараясь выбраться из гущи десантников, он забирал все правее, поначалу неуклюже взлетая вверх, но вскоре приловчившись отталкиваться руками и ногами только вперед параллельно поверхности. Набрав неплохой темп, он быстро приближался к горам, с которых сверкали выстрелы пушек.

Когда Максу показалось, что ноги и руки уже не выдержат очередного касания вибрирующих, рассыпающихся в мелкую пыль камней, эта адская полоса препятствий закончилась, и рядом показались причудливые валуны, за которыми можно было укрыться от огня. В несколько прыжков Макс достиг ближайшего камня. Обернувшись, он с удивлением обнаружил, что вырвался далеко вперед. Но расслабиться ему не удалось. Его укрытие вдруг задрожало и с валуна срезало острую верхушку, которая просто испарилась в облаке серого дыма. Следующий выстрел пушки уничтожил остатки камня, но Макса там уже не было. Он бежал или, скорее, скакал к следующему укрытию, преследуемый обстрелом. Очередная скала, за которой спрятался Макс, была испепелена одним попаданием, однако затем орудие переключилось на большую группу солдат, также преодолевших зону вибрации. Воспользовавшись этим, Макс рванулся вперед к крупному валуну, который должен был выдержать не один десяток попаданий.

От россыпи камней вокруг скалы отделились приземистые тени. Они сразу напомнили Максу ящериц: передвигались рывками, цепляясь за землю шестью ногами, замирали на месте на долю секунды и выплевывали из пасти вспышку лазера. Голос по рации вновь ожил:

– Так. Это… ага, впереди боевые роботы. Наша разведка, как всегда, на высоте – ничего не знает. Вооружение у этих роботов, кажется, маломощное – костюм должен выдержать, но не подпускайте их близко. Бейте разрывными – у них слабая броня.

У Макса в голове как будто что-то переключилось, и он сразу понял, что нужно делать. Вскинув винтовку и взглядом установив индикатор на экране шлема на разрывные заряды, он на бегу открыл огонь по вертким ящерицам. Обходя их правее, Макс с удивившей его самого нечеловеческой проворностью уворачивался от лазерных вспышек. В бой вступили подоспевшие десантники, но из каких-то щелей повсюду вылезали все новые волны роботов и Макс с удвоенной энергией бросился удирать, петляя между камнями. Через каждую пару прыжков он оборачивался и одним выстрелом без промаха снимал ближайшего преследователя, разлетавшегося от попадания на мелкие части. Впереди открывалась ровная как стол долина, над которой нависали теперь уже близкие, практически отвесные горы. Никаких укрытий, но финальный рывок позволил бы спрятаться от пушек у подножья. Если бы за ним не гнались эти роботы… Макс лихорадочно искал выход, но ситуация казалась безнадежной.

Слева он заметил, как несколько ящериц наседают на одинокого десантника, который держал оборону, забравшись на покатый валун. Бегло отстреливаясь, он отступил на край камня, но из тени снизу взвился робот и слету клешней начисто отхватил солдату руку выше локтя. Макс, секунду поколебавшись и преодолев какую-то силу, гнавшую его дальше вперед, резко свернул и побежал на помощь. Солдат упал как подкошенный, но лежа продолжил отстреливать роботов, ловко перехватив винтовку одной рукой. Макс прикончил двух оставшихся ящериц, вскочил на камень и взвалил себе на спину легкого как пушинка десантника. Своим актом милосердия Макс неожиданно приобрел себе надежную защиту: однорукий солдат болтался на спине и, не обращая внимания на тяжелое ранение, яростно расстреливал преследователей, тогда как Макс сосредоточился на преодолении дистанции до отвесных скал, с которых по-прежнему размеренно били пушки.

Последний отрезок оказался сущим адом. Макс пытался одновременно уследить за бегущими сзади ящерицами, в рядах которых, казалось, только прибывало, и не упускать из виду орудий, в любой момент способных стереть в порошок их обоих вместе с роботами. На пару выстрелов в их сторону из ближайшей пушки он смог каким-то чудом среагировать, отпрыгнув в сторону вместе со своей ношей, а затем они, видимо, достигли мертвой зоны и орудия их больше не беспокоили. Однако ящерицы уже окружали их полукругом, некоторые даже пытались забежать вперед, сразу разлетаясь на куски под огнем винтовки Макса. Разряды их лазеров то и дело обжигали ему ноги, но бессильно соскальзывали с защитного костюма. Если они навалятся всей кучей… Макс гигантским прыжком преодолел последние полтора десятка метров до скалы, сбросил с плеча своего несчастного спутника и приготовился дать последний бой.

Однорукий десантник вместо того, чтобы встать плечом к плечу и достойно встретить смерть, пристегнул винтовку к поясу и, оставив за собой дымный шлейф, взвился на сотню метров вверх вдоль отвесной стены. «РД – реактивный двигатель», – Макс вдруг понял, почему его ботинки были такими массивными. Его взгляд упал на нужный индикатор на экране шлема и в тот же момент он почувствовал страшный удар молотом по пяткам, выбросивший его высоко в небо, прочь от клешней десятков ящериц. Солдат уже шустро взбирался на скалу, цепляясь одной рукой и отталкиваясь ногами как хромой лягушонок, когда Макс на излете своего прыжка судорожно попытался ухватиться за гладкие камни. Каким-то невероятным усилием воли он сумел выпустить из перчаток и ботинок своего обмундирования длинные острые шипы, которые глубоко вонзились в твердую поверхность. Ничему уже не удивляясь, Макс бросил взгляд вниз, где ящерицы с ходу запрыгивали на стену и карабкались по ней еще проворнее, чем по равнине. Большинство остальных десантников застряли среди валунов, заняв круговую оборону против наседающих роботов.

Безумная гонка вверх по скалам вскоре превратилась в побоище. Перехватив оружие одной рукой, и отталкиваясь всеми остальными конечностями по направлению к вершине, Макс опять с помощью какой-то интуиции открыл на экране шлема вид с камеры на винтовке и принялся, не оборачиваясь, длинными очередями сбивать ящериц со стены. Извиваясь и пытаясь ухватиться лапами за камни, роботы гроздьями соскальзывали вниз. Некоторые ловко приземлялись на ноги и опять прыгали на стену, но в большинстве брякались корпусом об камни и оставались лежать, подергивая клешнями.

Солдат первым взобрался наверх и открыл огонь по оставшимся ящерицам, упрямо ползущим за Максом. «Какого черта я его тащил. Он поздоровее меня будет», – думал тот, запрыгнув на открывшееся перед ним горное плато.

– Идите к входу в бункер, – сразу же скомандовал по рации голос. На экране шлема появился указатель. – Нужно взорвать шлюз, найти и захватить пульт управления. Сопротивления не ожидается, но будьте осторожны – разведданные ненадежны…

Сопротивления и вправду не оказалось. Люди в бункере, походившем на стерильную лабораторию, в страхе жались к стенам и прятали лица, когда Макс со своим партнером пытались разобраться в путанице залов и коридоров, заставленных оборудованием. Однорукий солдат, без шлема оказавшийся злобным пареньком с корабля, странновато поглядывая на Макса, вскоре вывел их к покинутому всеми центру управления и остался там отключать системы защиты на астероиде, выполняя команды по рации.

Макса в это время погнали на другой конец бункера что-то проверить. Пройдя через дверь двухметровой толщины, он добрался до гигантских размеров круглого зала под сферическим потолком, в котором в полной тишине ровными рядами стояли высокие металлические цилиндры. Пресекая зал, Макс краем глаза заметил легкое движение и, резко обернувшись, увернулся от выстрела в висок. Как будто заученными движениями он выбил оружие из руки нападавшего и, мгновенно выдвинув из перчатки костюма длинное, гибкое как змея лезвие, хотел раскроить череп противнику. Он остановился под уверенным взором огромных серых глаз. Опустив руку, Макс в оцепенении наблюдал, как высокая женщина с ослепительно белыми волосами, не отрывая от него взгляда, спокойно подняла упавшее оружие и направила ему в лицо. Что-то промелькнуло у нее глазах, какая-то тень, ствол пополз вниз. В следующий миг грудь Макса провалилась как от удара железным футбольным мячом. Лежа на полу и медленно теряя сознание, он смотрел на прозрачный лифт, уносящий наверх его прекрасную убийцу.

– Стабильная финансовая ситуация не означает, что теперь мы можем тратить направо и налево, – сказал Первый казначей – вертлявый старичок с бегающими мутными глазками. – Она стала стабильной только в результате длительной жесткой экономии. Которая стала жизненной необходимостью после того, как строительство сети чуть не обанкротило Федерацию.

– Может быть, не стоило вообще затевать проект? Ведь это одни расходы, – подначил его министр коммуникаций.

– Не говорите ерунды, – отрезал казначей. – Но тот урок мы должны выучить. Или вы еще слишком молоды, чтобы все это помнить?

– Мы не можем быть уверены в безопасности остальных приемных станций в подконтрольном Ахолконде секторе, – настаивал на своем директор Внутренней службы. Несмотря на вводящее в заблуждение название, деятельность службы парадоксальным образом осуществлялась исключительно за внешними границами Первого круга. За поддержание порядка внутри Федерации давно отвечала гвардия, теперь уже почти полностью автоматизированная и редко требующая человеческого вмешательства. – Диктатор Пирана, видимо, планирует захватить пограничные области Ахолконды, и будет и дальше выводить из строя их противометеоритную оборону.

– Сколько там наших станций? – спросил казначей.

– Четыре. Вряд ли мы потеряем их все. Они рассредоточены, тогда как пиранийскому флоту для прорыва будет достаточно узкого сектора, – отвечал директор. – Помимо выведенной из строя на астероиде М122, в непосредственной опасности только одна ближайшая станция, но мы пока не знаем какая именно.

– Это не критично для сети, – заметил министр коммуникаций.

– Да, но в случае захвата части или всей Ахолконды, что вполне возможно, мы, как минимум временно, лишимся всех станций. Наверное, не стоило маскировать их под противометеоритные центры.

– Бросьте. Мы точно так же договоримся с лидерами Пирана, и они продолжат работать, – уверенно заявил Первый казначей. – Нет никакого смысла в строительстве новых.

– Вы правы в том, что местоположение существующих станций оптимально с точки зрения сбора. От их переноса пострадала бы эффективность, – признал министр. – Главное, чего я боюсь, что пиранийцы начнут задавать лишние вопросы и мешать работе. Вы в курсе, что они сделали с М122?

– Нет, точных сведений нет, кроме того, что станция основательно выведена из строя, – директор тщательно подбирал слова. – Там… на М122 был наш… представитель, который проследил, чтобы все данные были стерты, а приемники обесточены.

– У вас что, есть… э-э.. представители на всех станциях? Богато живете, – заинтересовался казначей. – Я думал, там нет никого, кроме техников.

– Да нет, это вышло случайно. Ну, может, не совсем, – смутился директор. – Мы считаем, что пиранийцы вряд ли что-то заподозрят. Тем более для захвата станции они использовали наемников, собранных с захолустных планет Второго круга. Им без разницы предназначение оборудования.

– Но все же, ее удастся восстановить? Каков масштаб разрушений?

– Мы пока не знаем. Наш представитель… Ей пришлось бежать. Я надеюсь, что диктатор Пирана не заинтересован в уничтожении центра противометеоритной обороны. Он ему тоже пригодится после захвата всего района.

В разговор вмешался молчавший до этого командующий Флотом Федерации.

– В любом случае я буду рекомендовать Совету усилить защиту станций. Всех станций, – при этих словах адмирала казначей поморщился. – Я понимаю, что нам не нужно лишнее внимание. Однако нельзя допустить, чтобы шайка отбросов с внешних миров так легко подрывала наши усилия.

Никто не стал ему возражать.

Все чувства Макса сжались в маленький комок и забились куда-то вглубь, сознание боязливо пыталось воспринять радикально новый окружающий мир. Его единственным стремлением было вынести этот кошмар. Только бы выжить в этих яростных мясорубках, которые следовали одна за другой без всяких объяснений. Он ощущал, как все инстинкты обострились до предела в стремлении предугадать очередную опасность и это странным образом ему помогало.

Урывками во время перелетов и коротких передышек на базе, Макс немного разобрался с костюмом, оружием и снаряжением. Несколько подсказок ему подкинул спасенный им паренек по имени Арон, с которым он накоротке пересекся на базе, а затем на одной из операций. Арон, впрочем, пренебрежительно отозвался о героическом поступке Макса. «И без тебя бы справился. Зря ты меня потащил напролом. Надо было прятаться и ждать остальных», – бросил ему через плечо Арон во время посадки на корабль. Многие возможности экипировки Макс постигал прямо в бою, то ли случайно, то ли интуитивно задействуя неизвестные ему функции. Арон сказал, что у Макса самая последняя конфигурация, которой снабжают только вновь прибывших. «Всем обновлять экипировку никто не будет. Зачем? Все равно мрут как мухи», – утверждал Арон и угрожающим жестом показывал куда-то наверх.

Поразительной казалась Максу неожиданная способность понимать и разговаривать на совершенно чужом языке. Хотя он неплохо выучил в институте английский, перед тем как вылететь из него и угодить в армию, и начал было заниматься немецким, однако это быстро ему надоело. Проходить вновь одно и то же, те же слова, те же правила, только на другом языке вместо того, чтобы узнавать что-то действительно новое, казалось ему бессмысленным занятием. А тут, раз… и заговорил. Особенно он удивлялся, когда, пытаясь понять предназначение и способ обращения с непонятными устройствами, нужные слова и названия вдруг сами приходили в голову, а взгляд находил и задействовал нужные сенсоры. Были и другие странности, которые он не мог не только объяснить, но даже толком сформулировать вопрос. Впрочем, спросить все равно было бы некого. Арон в ответ на высказанные как-то Максом подозрения лишь снисходительно усмехнулся, но чувствовалось, что он и сам не очень-то понимает, что происходит.

Ему удалось немного прийти в себя, когда в течение нескольких недель он и дюжина десантников бродили по густым джунглям в поисках каких-то повстанцев. Они так никого и не нашли и Макс уже совсем расслабился. Однако в конце концов им встретилась орава агрессивных бестий, которые выползли в большом количестве из непролазного болота и, видимо, собрались закусить. Сначала, решившие развлечься солдаты, с упоением расстреливали тварей, падавших с сочным шлепком обратно в грязь. Однако им пришлось отступить под нескончаемым напором. В итоге они едва унесли ноги от этих монстров, упорно преследующих свою добычу.

Макс все более отчетливо осознавал необходимость сбежать, и чем скорее, тем лучше. Собственно, это был единственный способ остаться в живых, поскольку такими темпами ему явно долго не протянуть. Когда он, улучив момент, тихо сказал об этом Арону, тот снова лишь презрительно хмыкнул, покрутил головой и ничего не ответил.

Действительно, условия для побега были неподходящими. Его окружала полная неизвестность, безжизненные каменные миры сменялись подземными лабиринтами, нашпигованными смертоносными роботами, за ними следовали планеты, на которых можно было дышать, но невозможно выжить, даже приблизительно не представляя, что творится вокруг. Куда ему податься? И куда он вообще попал? Это будущее? Или, может, другое измерение? Что-то он читал такое в журнале. Чертовщина какая-то…

Только голос по рации, да неохотные, сквозь зубы советы Арона как-то связывали Макса с новой реальностью.

Бункер был слабо освещен и сгрудившиеся перед столом люди, отбрасывая длинные серые тени, под стать обстановке говорили приглушенными голосами. Высокий, но явно не главный мужчина в узкой куртке вкрадчиво убеждал остальных.

– Я лишь говорю, что будет большой политический резонанс. Это привлечет ненужное внимание, в том числе из Первого круга. До этого мы были малозаметны: небольшой захват здесь, мелкий саботаж там, все в пределах обычных межклановых дрязг, традиционных для периферии. А подобные демонстративные акции будут восприняты как угроза и на нас начнут охотиться, – он перешел на свистящий шепот. – Частные армии никто не любит, однако с радостью ими пользуются. Но захваты госучреждений! Тем более генеральный штаб! И я даже не говорю о том, как мы это сделаем, и как легко все может пойти вкривь и вкось с совершенно непредсказуемыми последствиями. А вот что совершенно предсказуемо, так это последующий конец этой конторы.

– Перестань Киян, не преувеличивай. Лучше считай это хорошей рекламой наших услуг, – отмахнулась низенькая сухая женщина в летах. – В результате мы сможем здорово повысить расценки.

– Я понимаю нежелание Пирана атаковать в лоб, рискуя потерять половину флота. Но почему они решили, что захват генштаба Ахолконды им сильно поможет? – недоумевал толстяк с ухоженной бородой и усами.

– Оттуда можно вывести из строя систему военной коммуникации, пока ее не наладят с дублирующих командных пунктов, – сообщил начальник службы безопасности компании. – За это время пиранийцы рассчитывают мгновенным броском выйти на стратегические позиции внутри сектора и вынудить противника сдаться.

– Все это неважно. Нам платят, и, кстати сказать, очень много, за сам захват, а не за исход войны. Сдадутся они, не сдадутся…, – женщина пожала плечами.

– А как же наши ребята? Они могут завязнуть там. И мы точно не сможем обеспечить эвакуацию, если оборона планеты продолжит функционировать. Дай бог, чтобы нам вообще удалось их туда забросить.

– Любопытно, что генштаб Ахолконды находится не в столице, а посреди одной примечательной пустыни, – проговорил широкоплечий молодой человек, единственный из всех сидевший за столом и, похоже, не испытывающий никаких сомнений. – Я думаю, мы поступим следующим образом.

Тучи обломков летели во все стороны. Корабль разорвало на куски направленным взрывом, рассчитанным так, чтобы меньше всего пострадал трюм, в котором давно уже списанный грузовик перевозил руду с притаившимися в ней солдатами. Сотни тысяч тонн горной породы вместе с людьми вырвались на свободу и огромным облаком стремительно неслись по дальней орбите Турна – одной из главных планет Ахолконды.

Однако Макса, измученного предшествовавшей миссией и беспробудно спавшего всю дорогу, окончательно привел в себя лишь голос в шлеме. Огромную желтую планету перед собой, проглядывающую сквозь тучи камней, он сначала воспринял как продолжение снящегося ему в последние дни безумного сна.

– Так, вроде все целы. Удивительно. Сейчас никому не дергаться и слушать меня. Скоро к вам навстречу выйдет уборщик – большая махина, которая сметает мусор с орбиты, и собьет вас вместе с породой в сторону атмосферы. Тут вам, конечно, придется несладко, но надо потерпеть. Перед ударом об ковш включайте РД для амортизации, но не переусердствуйте – не меньше половины заряда потребуется для посадки. Все осколки сгорят в атмосфере. Вам это не грозит – костюмы заправлены термопеной, она вас защитит, – втолковывал невидимый командир.

Макса уже несколько раз ощутимо стукнули острые куски руды. Поймав один обломок, он и принялся отслеживать и отбивать быстро летящие камни.

– Маневрировать только крылом костюма, ориентир я вам дам. Еще раз повторяю, РД сохраните для посадки, иначе не хватит – разобьетесь. После приземления захватить штаб, найти центр связи. Это минус 17 и 18 этаж. Подключиться к любому оборудованию и вывести из строя систему коммуникации. Алгоритм загружен каждому из вас. Потом занимайте оборону и держитесь, пока вас не заберут. Ну, все. Внизу на Турне связи не будет. Удачи.

Тишина.

Максу вдруг захотелось услышать в шлеме музыку. Любую, лучше всего из кинофильма. Он давно уже не слышал никакой музыки, а здесь, в этой обстановке она была бы особенно уместной. Что-нибудь драматическое.

Вблизи уборщик действительно оказался похожим на гигантский перевернутый совок. Макс не заметил момента, когда где-то слева из черноты появилась небольшая точка, которая быстро росла, пока сплошная светло-коричневая стена не перекрыла все космическое пространство перед ними. Откуда-то сверху этой громадины открыли огонь по крупным кускам породы, разбивая их на кучи более мелких и внося новый хаос в поток обломков, несколько разрядившийся в течение долгого полета по орбите.

Следуя инструкциям, Макс долго выжидал, прежде чем включить реактивную струю для торможения перед стеной. Слишком долго. К моменту встречи с испещренной рытвинами поверхностью, которая приближалась все еще очень быстро, он успел отключить двигатели в ботинках и сгруппироваться. За ударом последовала темнота.

Возможно, это спасло его. Он без сознания падал на планету в рое горящих в атмосфере камней. Его костюм сам по себе пузырился, выдувая нескончаемый поток моментально вспыхивающей защитной пены, и заботливо окружал Макса пухлым дымящимся облаком. Остатки недогоревшей пены уносились ввысь черным хвостом. Придя, наконец, в себя, он увидел, что летит один над огромной желтой пустыней. В направлении, куда настойчиво указывал моргающий на экране шлема указатель, воздух разрывали вспышки взрывов, оставляющих за собой невинные белые облачка. Выпустив из костюма крыло и планируя, будто летучая рыба, Макс не спешил сближаться с основной группой десанта. По-видимому, ее распознали как угрозу и начали обстрел. Только над самыми сооружениями генштаба, едва выступающими над поверхностью и издалека сливающимися с окружающей каменистой пустыней, он присоединился к основательно поредевшему подразделению. Сев на одно из массивных приземистых зданий, указанное в качестве цели, Макс насчитал 19 солдат. При загрузке на корабль их было не меньше сотни. Возможно, часть из них разбросало по округе?

Медлить, дожидаясь их, было нельзя, а об отступлении даже думать не приходилось. Вскрыв вибропатроном одну из дверей и ворвавшись внутрь, они столкнулись с уже знакомой Максу картиной. Безоружные люди, хотя и одетые в военную форму, не пытались оказать им сопротивление, шустро разбегаясь по просторным, ярко освещенным залам. Однако пробраться вниз оказалось непросто. Шахты лифтов кто-то успел взорвать, и они были совершенно непроходимы. А на лестнице на каждом этаже их ждали автономные турели, замурованные в стены. Чтобы подавить их, приходилось вдребезги расстреливать и взрывать пролеты, с трудом пробираясь потом по обломкам и провалившимся лестницам.

Получив очередное ранение, на этот раз по касательной в левую руку, Макс отступил из первого ряда атаки и бессильно опустился на пол посреди груды дымящегося, развороченного бетона. Испытывая поначалу острую, но вскоре затихшую боль, он наблюдал, как костюм выдавливает на рану белый вязкий раствор и одновременно сам затягивается в месте разрыва. Ему вдруг захотелось забиться в угол и ничего больше не делать. Никуда не ходить, не стрелять, не ползать и не бегать, а лишь тихо сидеть и ждать своей участи. Однако, когда очередной десантник с мучительными стонами отполз от передовой линии, Макс безропотно занял его место.

Он не мог понять, что гнало его вперед. Какое-то чувство долга или желание помочь другим. Но какого долга? Перед кем? Солдаты были ему незнакомы, даже Арона здесь не было. Их командиров, отдающих распоряжения издалека, он и сам был готов пристрелить. Скорее это было какое-то стадное чувство, стремление принадлежать к чему-то. Как в детстве, в составе своры уличной шпаны.

Они еще не достигли 17 этажа, как их атаковали сверху. Оставленные для прикрытия солдаты отступили под натиском небольших и на первый взгляд безобидных роботов. Они напомнили Максу тараканов тем, что проворно бегали по стенам и потолкам. Вскоре десантники оказались зажатыми на лестнице, держа под непрерывным обстрелом все входы и продолжая прорываться вниз через турели. Роботы пытались подобраться поближе, яростно прыгая в разные стороны, а потом выстрелить в упор мощным зарядом, сбивавшим с ног и крошившим бетон. Потеряв двоих, пропавших наверху в гуще проникших на лестницу роботов, они наконец выкатились на 17 этаж.

Макс и большинство остальных остались прикрывать дверь. Они выкашивали груды роботов непрерывным огнем, не позволяя им даже приблизиться к входу, пока один из солдат занимался главной задачей – отключал систему военных коммуникаций Ахолконды.

– Все, готово, – закричал десантник и натиск роботов на лестнице сразу ослаб, а вскоре они совсем исчезли.

– Уходим, мы тут как в ловушке, – солдаты гурьбой кинулись обратно на поверхность.

Карабкаясь вверх по завалам на лестнице, Макс услышал резкий и властный голос в шлеме. Совсем не тот, что раньше – насмешливый и одновременно сочувственный.

– Макс, – он замер. Впервые кто-то обратился к нему по имени. – Минус шестой этаж. Комната 6521. Скачай все данные с автономного сервера.

"А говорили связи не будет" – растерялся Макс. Остальные десантники уже выбирались с лестницы. "Что я им, посыльный что ли?" – с бессильной злобой думал он, однако ноги упрямо вели его на шестой этаж. В искомой комнате Макс застал испуганную женщину, похожую на пухлую мышку, и, направив на нее винтовку, рявкнул:

– Автономный сервер?

Она махнула рукой в сторону массивной темной панели около стены. Воткнув в нее гибкий щуп из своего костюма, Макс долго скачивал бесконечный поток зашифрованных данных. Он в который раз попытался проникнуть за завесу событий и понять значимость происходящего вокруг, но, быстро осознав свое бессилие, вновь впал в привычное оцепенение.

Атаки на десантников, занявших оборону на поверхности, возобновились ближе к вечеру и больше не прекращались. В короткие промежутки между волнами новых, все более тяжелых роботов им удалось вырвать из стен на лестнице четыре уцелевшие турели и перевести их в ручной режим. Макс все ждал, что их начнут бомбить, но потом сообразил, что под завалами оказался бы весь персонал здания. Через два дня почти непрерывной круговой обороны, в ходе которой они потеряли пятерых, Макс окончательно утратил надежду на спасение. Некоторое время он всерьез обдумывал мысль взять заложников из числа скрывающихся внизу, но засомневался, как на это отреагируют атакующие роботы. Макс предпочел бы сдаться, но никто им этого не предлагал и не вступал в переговоры. Не выходить же с поднятыми руками – кто знает, как здесь принято сдаваться. Опять он угодил на бессмысленную войну, и ведет безнадежную оборону, думал Макс и лихорадочно пытался нащупать пути отступления.

Во время небольшой паузы в стрельбе, когда роботы опять устроили какую-то таинственную перегруппировку, он крикнул соседним солдатам, что нужно уходить, и, не дожидаясь ответа, спрыгнул на песок.

Сбежать оказалось на удивление просто. Без труда просочившись через неплотное кольцо нападавших, основные силы которых были сосредоточены на другом направлении, Макс покинул лабиринт утопавших в песке зданий и достиг пустыни. Он устроил засаду за ближайшей россыпью камней. Когда увязавшиеся за ним два тяжелых бронированных робота проворно выползли на открытое пространство, он расстрелял их многочисленные короткие толстые ножки. Обездвиженные автоматы, яростно извиваясь, крутились на месте и плевались вспышками лазеров, но Макс был уже далеко.

Больше его никто не преследовал. Поначалу он опасался, что за ним прилетят и прихлопнут с воздуха как мелкую надоедливую букашку. Однако после некоторых размышлений он решил, что целью роботов или тех, кто их прислал, было только освобождение генштаба, а сами десантники не представляли для них интереса. Но он сразу засомневался. Разве не проще было предложить им сдаться или уйти, чем раз за разом атаковать в лоб неприступные входы в здание? И разве им не хотелось поймать и наказать наглых захватчиков? Его мысли блуждали и перескакивали с одного на другое. Он почти не спал и не ел последние два дня, лишь пил приторную, жирную жидкость из трубки в костюме. Макс боролся с искушением упасть в песок и немного полежать, но заставлял себя продвигаться вглубь пустыни, подальше от доносящихся издалека разрывов и непрерывного стрекота турелей.

Потом, по прошествии времени он, мучимый сомнениями, не раз восстанавливал в памяти этот эпизод. Мог ли он бросить своих товарищей по оружию, с которыми, хотя и против своей воли, оказался связан нерушимым воинским братством? Максу была чужда эта патетика. Он понимал, что его инстинкт самосохранения взял верх, тем более он с трудом осознавал тогда, что происходит вокруг. Солдаты были обречены, тщетно надеясь на эвакуацию, и Макс просто сгинул бы вместе с ними, если бы остался. Однако неприятный осадок долго не проходил.

Он плохо помнил, как пересек бесконечную пустыню и вышел на побережье. Дни сменялись ночами. Упрямо шагая по песчаным дюнам и каменистым плоскогорьям, Макс терял счет времени и шел, пока не падал от усталости. Очнувшись, он жадно пил раствор из костюма и продолжал идти, затем снова падал, когда силы иссякали. Через несколько недель пути его начала манить придвигавшаяся полоска берега, синевшая на прозрачной экранной карте в шлеме. Он не знал, что ждало его там, и не думал об этом.

Костер. Это оказался костер. Огонек, мерцавший в вечерних сумерках в прибрежной полосе, мучительно медленно приближался к Максу, еле переставляющему ватные ноги. Пламя отдавало чем-то земным и домашним. В памяти промелькнула картина вечерних посиделок около костра на заросшем травой пустыре за школой, где восьмиклассники тайком от учителей и родителей делали первые затяжки запретными сигаретами. Широкие плечи сидевшего у огня человека не дрогнули, когда Макс неуклюже свалился рядом.

– Долго же ты ковылял. Я уж думал, идти за тобой, – сказал незнакомец.

– Это было бы неплохо, – пробормотал Макс, с трудом разлепив губы. Он сразу узнал голос, отдавший ему приказ скачать данные в генштабе.

– Ну, ну, не раскисай солдат. Ты умеешь бороться и выживать, не то, что эти бараны, да тупые роботы. Но ты способен на большее. Скоро ты в этом убедишься.

– Почему нас не забрали? – Макс приподнял голову.

– Не вышло. Мы рассчитывали, что Пиран захватит Аколхонду и оборона Турна будет выведена из строя, тогда бы мы без труда всех эвакуировали. Но пиранийцы передумали… или их заставили передумать, – широкоплечий усмехнулся. – В общем, они не явились на войну.

Макс пытался вникнуть в значение сказанного. У него опять поплыло перед глазами. Он откинулся на спину.

– Так все было зря?

– Вовсе нет. Ведь нам хорошо заплатили. А, кроме того, ты же скачал данные, о которых я говорил?

Но сознание Макса уже уплывало куда-то в темноту и безмятежность.

Яркая вспышка пробудила его.

– Реакции в норме, – доносились приглушенные голоса. В глаза Максу заглядывали прозрачные объективы на длинных гибких кабелях. Он не чувствовал тела и не мог пошевелиться.

– Можно загружать ядро. Следите за температурой.

Неприятный зуд в основании черепа быстро перешел в жжение, которое становилось все более нетерпимым. Ему как будто засунули паяльник в мозг. Макс хотел застонать, но не смог. Вскоре он опять отключился.

Киян подошел к широкоплечему, наблюдавшему через прозрачную перегородку за манипуляциями хирургов и техников.

– Ну, как процесс?

– Уже почти все. Сейчас запустят финальную проверку, – он встал, собираясь уходить.

– Почему ты так уверен в нем?

– Я ни в ком не уверен. Особенно в тебе и твоих разведданных, – ответил широкоплечий. – Но из всех, продержавшихся хотя бы пару заданий, этот – самый шустрый. Он единственный смог выбраться из той несчастной переделки на Турне. И к тому же принести любопытную информацию.

– Пойми же Алан, скорее всего, ему просто повезло. Его могут шлепнуть в любой момент, и все вложения пойдут прахом. Сколько мы уже на это истратили?

– Все равно с кого-то надо начинать. Тем более, шлепнуть его теперь будет не так просто, – он вдруг заговорил резко и яростно. – Нам нужна эта программа. Иначе мы так и останемся собирать крошки с господского стола. Заказов все меньше, а по стоимости наши солдаты обходятся уже ненамного дешевле боевого робота.

– Вообще-то в последнее время мы неплохо зарабатываем на этих тварях. Они очень кстати расплодились в обитаемых мирах Второго круга. Для кого-то чума, эти твари, а нам они практически спасают бизнес.

– Их теперь называют зарды, как ту планету, где они впервые появились. Но все это ненадолго. Скоро от них отгородятся автоматизированной защитой – безмозглых тварей будут уничтожать столь же безмозглые роботы. Это им как раз по плечу, а наши услуги больше не потребуются. – Алан устало потер глаза. – Нет, нам нужно идти дальше.

– Говорят, они вызревают под землей, а потом лезут нескончаемым потоком, как из гигантского крысиного гнезда, – не мог успокоиться Киян. – Чтобы их перебить, нужны целые армии роботов, которых ни у кого нет на окраинах.

– Меня больше интересует Первый круг, а не окраины. Вот куда нам нужно искать выходы. Там настоящие деньги. И не только деньги. – Алану явно надоела дискуссия.

– Ты знаешь, что я об этом думаю.

– Ага. Плевать я хотел, что ты думаешь. Что там у нас дальше?

Они вышли из операционной.

Макс выжидал, пока птицы успокоятся. Их всполошил мощный электрический разряд, внезапно пробивший через стальную балку и испепеливший несколько сидевших на ней тварей. Про себя он называл их птицами, хотя они скорее походили на уродливую помесь птеродактилей с гигантскими летучими мышами, снабженными дополнительной парой длинных передних лап. Эти тонкие конечности с острыми, как бритва когтями, при полете нелепо болтались из стороны в сторону.

Радар упрямо вел его в самую гущу лабиринта из массивных конструкций, узких, запутанных коридоров и вентиляционных шахт, над входом в который расселась целая стая адских созданий. Показания радара были не слишком точны в этих подземных металлических бункерах, простирающихся на глубину до нескольких километров под всей поверхностью Зарда. Но иным ориентиром Макс не располагал, да и найти здесь совсем безопасный маршрут было невозможно. Тварями кишело все подземное пространство, поэтому он предпочитал передвигаться поверху, через вентиляцию или по потолкам длинных просторных залов.

Если бы не эти птицы. Убивать их было несложно, однако неизбежный шум привлекал целые лавины разъяренных тварей. Скрываясь от них, Макс вновь и вновь далеко отклонялся от цели своей миссии. Впрочем, на ее успешное завершение он надеялся мало, точнее совсем не надеялся. Пропавшая экспедиция, искавшая мифическое первое гнездо зардов, уже давно не выходила на связь. Шансы найти кого-то живым колебались около нуля, хотя исследователей должны были защищать наиболее продвинутые роботы последнего поколения, разработанные корпорациями Первого круга специально для подобных задач. Слабую надежду подпитывал лишь ненадежный сигнал единственного датчика одного из членов экспедиции, который регулярно оживал на экране радара и уводил Макса все глубже в недра Зарда. Перехваченный на орбите, этот сигнал послужил причиной для отправки спасательной миссии в составе одного человека на эту проклятую и покинутую людьми планету.

Макс осторожно спустился на пол, убедившись в отсутствии поблизости крупных тварей. Ему нужно было пересечь обширное открытое пространство, ранее являвшееся, по всей видимости, спортивным сооружением. Тихо пробираясь вдоль огибавшей арену стены, стараясь при этом не спугнуть птиц, он все более удивлялся титаническим усилиям жителей Зарда. Насколько понял Макс из скудного брифинга перед самой высадкой, обитатели планеты, столкнувшись с нашествием тварей, сначала пытались отгородиться от них на поверхности. Немногие уцелевшие бежали из мелких городов и селений, которые невозможно было защитить, в крупные мегаполисы, превращенные в неприступные крепости. Однако они также не смогли устоять перед бесконечным напором огромных масс хищников, которые забирались на стены, ломали защитные купола и прорывали электрические заграждения. Решение уйти под землю казалось спасительным и экспансию тварей действительно удалось приостановить. В течение нескольких поколений продолжалась борьба за эту богатую в прошлом промышленную планету. Весь ее верхний слой был изрыт и превращен в огромный подземный город. Он был соединен с поверхностью лишь узкими, непрерывно простреливаемыми ходами вентиляции, а также шлюзами двух космопортов, вокруг которых ни на минуту не прекращалась кровавая схватка. Однако в итоге подземелье превратилось в могильный склеп для обитателей Зарда.

Ему осталось пройти совсем немного, чтобы скрыться в лабиринте коридоров под засиженным птицами сооружением, похожим на многоярусную, подвешенную в воздухе сцену. Нараставший слева грохот не предвещал ничего хорошего. Макс вжался в стену и замер, когда на арену из широкого прохода посередине выскочила крупная тварь. Массивные, складывающиеся как у кузнечика задние лапы позволяли ей передвигаться тяжеловесными прыжками. Уродливая вытянутая морда с огромными челюстями свисала на короткие передние лапы. Все разновидности зардов, с которыми успел познакомиться Макс, вызывали у него отвращение на подсознательном уровне. Он не понимал, как природа могла создать настолько неприглядные существа, да еще в таких разнообразных видах и формах. При этом все зарды имели какие-то неуловимые схожие черты, особенно в строении черепа, словно они были отмечены печатью проклятия.

Он старался не шевелиться. Макс давно понял, что у тварей крайне ограниченный обзор – их близко посаженные глазки хорошо видели только впереди, а в остальном они больше полагались на слух. С недовольным бурчанием монстр неуклюже подскакал к сцене и, высоко подпрыгнув, попытался ухватить короткой передней лапой одну из птиц. Та лишь отодвинулась подальше, легко уклонившись от острых когтей. Бестия обвела тяжелым взглядом арену и резко протяжно взвыла, уставившись прямо на Макса. Поколебавшись секунду, он сорвался с места и нырнул в темный проход за сценой, слишком узкий для оставшихся за спиной тварей. "Ну, вот, опять!" – пронеслось у него в голове. Со всех сторон послышался скрежет, топот и лязганье. Где-то раздался ответный вой, тут же подхваченный десятком голосов. Он миновал захламленные, видимо, бывшие жилые кварталы, стараясь придерживаться направления на радаре и внутренне готовясь к тому, что из-за следующего поворота на него кто-нибудь набросится. За ним уже увязалась стая мелких тварей, размером не больше шакала. Особо наглых из них, пытающихся вцепиться в ногу, Макс на ходу припечатывал к полу ударом приклада. Эта мелочь не представляла опасности по одиночке, однако в больших количествах, да еще в дополнение к крупным монстрам, грозила неприятностями.

Они свалились на него сверху в просторном сумрачном зале, заполненном переплетениями труб и насосным оборудованием. Высокий потолок терялся в дымке испарений от протекавшей где-то поблизости воды. Тут скорее можно было ожидать атаки птиц, однако на Макса со всех сторон посыпались длиннорукие и длинноногие твари, крупнее его раза в два. Молниеносно выпустив лезвие из костюма, он разрубил пополам двух падавших на него монстров, импульсным включением реактивной струи запрыгнул повыше и, зацепившись за выступ в ближайшей стене, открыл шквальный огонь. Головы зардов лопались как спелые арбузы. Ни один выстрел не пропадал зря. Управляемая взглядом система наведения позволяла одной очередью укладывать десяток монстров, мгновенно расчищая сектор за сектором. Он не переставал удивляться новым способностям, обнаруженным у себя после экспедиции на Турн. На этот раз ему хоть что-то попытались объяснить. Медицинский робот на базе прочитал ему невразумительную лекцию о замечательном процессоре, вживленном в нервную систему, молекулярном преобразовании костного скелета, связок и мышечной ткани. На вопрос потрясенного Макса: "Я что теперь, типа киборга?" – робот, подумав, ответил: "Нет" – и укатил восвояси.

Наметив в качестве выхода широкий проем в стене, в который уходила связка труб разного диаметра, Макс насколько возможно расчистил путь, пристегнул винтовку за спиной и спрыгнул вниз. Твари быстро прибывали, они лезли буквально изо всех щелей, набрасывались друг на друга и на мертвые туши. Скорость, с которой он был способен передвигаться в этом хаосе, пугала его самого – хищные бестии казались ему неуклюжими увальнями. Выдвинув из костюма в продолжение рук два тонких длинных лезвия, Макс обрубал тянущиеся к нему конечности и морды, перепрыгивал через трупы и зазевавшихся тварей. Он безостановочно продвигался вперед, стараясь не оказаться зажатым толпой и погребенным под массой разъяренных монстров.

Выскочив в отверстие в стене, Макс покатился вниз по наклонным трубам, сбивая залпами из винтовки взбирающихся навстречу тварей. Вскоре спуск оборвался и перешел в отвесное падение в широком темном колодце. Не горя желанием узнать, что там на дне, он раскрыл крыло костюма и спланировал в один из боковых тоннелей. Ударившись со всего размаха об острый выступ, скрытый в глубине прохода, Макс рухнул на пол. Все тело пронзила резкая боль, которая тут же стала стихать. Раньше он переломал бы себе все кости от такого удара, однако теперь руки лишь неестественно изогнулись, но сразу же спружинили и выпрямились. За его спиной в колодец с ревом сыпались извивающиеся твари.

Оторвавшись от преследователей, Макс вновь стал осторожно и бесшумно пробираться все глубже в недра планеты. Сигнал радара повел его через гигантское промышленное сооружение, тянущееся на десятки километров во все стороны. Похоже, оно представляло собой всю технологическую цепочку от добычи руды до производства готовой продукции и ее отправки в другие миры из находящегося на поверхности космопорта. Чем ниже он спускался, тем больше становилось тварей. Гигантские цеха с обогатительными мощностями буквально кишели зардами, и ему приходилось преодолевать километр за километром, карабкаясь по потолкам. Они часто замечали Макса, но не могли добраться до него и лишь бесновались внизу. На счастье, здесь не встречались птицы, огромные стаи которых заполняли близкое к поверхности пространство. Да и сами твари были другими. Тяжелые, неповоротливые, с короткими лапами, они все более напоминали огромных гусениц. «Что они тут едят? Неужели только друг друга?» – недоумевал Макс.

Последний, казавшийся бескрайним цех заканчивался входами в несколько огромных шахт, отвесно уходивших в черную глубину. Из них неспешно выползали белесоватые черви и гусеницы диаметром от метра до двух и метров пять-шесть в длину. Плотная шевелящаяся масса полностью покрывала пол. Радар вновь моргнул, указав в распахнутое прямо под ним жерло центральной шахты. Макс давно уже перестал гадать о смысле своей миссии и просто машинально пробирался вслед за сигналом. Лезть в эту шахту казалось ему верхом бессмыслицы. «Что там можно найти, кроме кучи монстров?» – подумал он и спрыгнул вниз.

Пробив густую темноту, заполненную ползущими по стенам шахты, еле различимыми в инфракрасной подсветке тварями, Макс свалился в обширную пещеру, видимо, естественного происхождения. Он включил полностью перезарядившийся к этому времени РД и завис в воздухе, пораженный масштабом происходящего. «Так это и есть то самое гнездо», – пришло ему в голову. Сигнал моргнул где-то сбоку. Оттолкнувшись реактивной струей, Макс запрыгнул на выступ в скале, за которым тянулась узкая расщелина в половину его роста. Он долго не мог оторвать взгляд от непонятной массы, с трудом различимой в потемках и медленно бурлящей в сотнях метров внизу на дне пещеры. Исходившее от нее синеватое мерцание было единственным освещением огромного подземного пространства. Из густой субстанции непрерывно выползали черви, устремлявшиеся к отверстию шахты. Они были совершенно прозрачные и Макс сразу не разглядел, что твари покрывают почти все стены пещеры.

Хроника гибели Зарда вдруг стала ему понятной и оттого еще более ужасающей. По-видимому, обитатели планеты, зарываясь вглубь, напали на богатую рудой жилу, которая привела их прямо в гнездо тварей. Выползавшие ранее на поверхность монстры вдруг получили прямой доступ в подземный город. Они быстро заполнили нижние уровни, а потом прорвались наверх, истребляя по пути все живое. Успевшие забаррикадироваться в отдельных секторах жители оказались отрезанными от внешнего мира и медленно погибали от голода, жажды и удушья. Эвакуировать удалось лишь ближайшие к космопортам районы.

Макс почувствовал за спиной какое-то шевеление. Обернувшись, он заметил глубоко в расщелине неясную тень, еле видимую в отблесках со дна пещеры.

– Эй, кто там? – приглушенно проговорил он, сунув голову внутрь вслед за дулом винтовки. – Я пришел на помощь.

– Тебе придется залезть сюда, – послышался едва различимый шепот.

«Ничего себе», – подумал Макс, с трудом протискиваясь между камнями. Он был совершенно уверен, что из экспедиции никто не уцелел. В лучшем случае он надеялся обнаружить обломки оборудования и роботов. В глубине расщелина расширялась до небольшой совершенно темной пещеры. В инфракрасной подсветке на Макса уставились горящие глаза на худеньком полудетском силуэте. Это была нескладная девочка-подросток в каком-то немыслимом комбинезоне с торчащими из него длинными руками и ногами, с короткими спутанными волосами и промышленным лазерным резаком наперевес.

– Никого не осталось. Тех, кого ты ищешь, – уточнила она. – Только робот, но он поломанный. Ты пойдешь наверх?

Макс пытался осмыслить положение.

– Откуда ты здесь?

– Я тут живу рядом. Здесь безопасно, хотя еды мало. За едой приходится далеко ходить. Зато воды полно.

– Живешь здесь? Одна?

– Теперь одна. Уже давно одна. Пришли эти исследователи с роботами. Обещали забрать меня. А теперь опять, – ее голос задрожал. – Говорила я им не спускаться вниз. Ты же не полезешь вниз?

– Вниз? В это… гнездо?

– Да. Туда нельзя, – она яростно зашептала. – Нельзя беспокоить. Придет Защитник и…

– Защитник?

– Он здоровый и страшный. Убил всех и роботов разломал. Говорила я им, – девочка расплакалась.

– Не волнуйся. Я вниз не полезу. Я вытащу тебя отсюда, – Макс пытался говорить уверенно. – Как тебя зовут?

– Эдель. А ты один? – она вдруг затараторила без умолку. – Нужно осторожно идти. Я знаю все ходы, но ты там не пролезешь. Очень узко. Я сама уже еле пролезаю. У тебя есть корабль? К космопорту близко нельзя подходить. Там ужас сколько их. Когда мы пойдем? Пойдем сейчас. У меня уже есть нечего.

Макс вытащил из рюкзака продпаек и протянул девочке. Она жадно вгрызалась зубами в твердую как камень концентрированную плитку.

– Погоди-ка. Как ты здесь оказалась? – Он не мог уразуметь. – Ты что, живешь здесь с нашествия? Но как это возможно? Это же было так давно!

– Я родилась после. Была колония уцелевших. Там, – она махнула рукой куда-то вбок. – Пока не отключилось электричество. Тогда заграждения прорвали. Я забралась в вентиляцию.

Эдель дожевала паек и уткнулась головой в сложенные на коленях руки.

– Все ждали, что придут солдаты и заберут всех. Ты ведь солдат? Почему никто не пришел?

– Я не знаю. Наверно, никто не догадывался, что вы там.

– Но они посылали, посылали сигнал. Я помню, мне папа говорил, что наш сигнал услышат, и прилетит корабль, – она вдруг ожесточилась. – Я знаю. Мне сказал этот ученый, Дерек. Раньше думали, что здесь зараза. Они боялись сюда соваться.

– И с тех пор ты жила здесь одна?

– Здесь внизу только личинки. Они не опасны, если не трогать их и не шуметь.

– Так эти прозрачные черви – это личинки? А потом они превращаются в тварей?

– Но не сразу. Они ползут наверх, сначала мутнеют, потом темнеют, у них отрастают лапы со всех сторон, а потом их разрывает на части – я сама видела – и получается несколько тварей – одна крупная и парочка мелких. Мелкие иногда залезают в вентиляцию, только гремят сильно, и я уходила или жгла их резаком. Но сюда в пещеры они не возвращаются.

Макс в изумлении смотрел на нее.

– Как же ты… впрочем, ладно. Где этот сломанный робот? – он сверился с сигналом радара, который шел из уходившей наверх расщелины.

– Я затащила его поглубже в пещеру. Об него можно греться. Зачем он тебе?

– Надо взглянуть для очистки совести.

Протиснувшись вслед за Эдель в другую, более просторную пещеру в полусотне метров от первой, Макс обнаружил там остатки лагеря экспедиции и распластавшегося на полу черного блестящего таракана размером с крупную овчарку. Его корпус был помят и ног, длинных и тонких, явно не хватало. Приподняв его за край, он увидел, что нижняя панель была начисто сорвана вместе с ногами с одной стороны. Внутри виднелись толстые пульсирующие жгуты и шесть стволов, выходивших наружу короткими обрубками. «Огневая мощь у него приличная, – подумал Макс. – Может пригодиться».

– Ну что старина, хвораешь?

Робот был явно не расположен к шуткам.

– Отчет о неисправностях: нарушена целостность корпуса, отсутствуют четыре из девяти манипуляторов, разряжен и поврежден реактивный двигатель, раздавлен передатчик. Мобильность 17 процентов.

Подумав, робот добавил:

– Боекомплект полный.

– Ага. И что же мне с тобой делать?

– Ремонт возможен. Не рекомендуется. Все данные, собранные экспедицией, готовы к загрузке.

– Это почему не рекомендуется? – Макса в очередной раз развеселила безапелляционная простота роботов.

– Необходимые запчасти разбросаны по гнезду зардов. Поиск крайне не рекомендуется.

Он почувствовал, как ему в руку вцепилась Эдель и стала отчаянно тянуть к выходу из пещеры.

– Ну, это мы еще посмотрим, – пробормотал Макс и добавил для девочки. – Я только гляну, что там.

Не слушая ее возражений, он протиснулся обратно на уступ над пропастью. Затихшая Эдель осталась внутри. Несмотря на обещание не спускаться вниз, Макс понимал, что починка робота предоставила бы массу преимуществ при возвращении назад. И дело было не только и не столько в огневой поддержке. Он предпочел бы вообще обойтись без стрельбы на обратном пути. Пытаясь представить, что ожидает девочку, он не исключал осложнений. Ему казалось, что наличие вещественных доказательств обнаружения пропавшей экспедиции в лице робота могло бы стать серьезным козырем в разговоре с заказчиками его миссии.

Просканировав ближайшие районы простирающейся под ним огромной пещеры, Макс обнаружил множество кусков металла, служившего материалом для изготовления роботов. Обломки валялись по краям бурлящей массы, как будто исторгнутые из ее недр, в гуще ползущих червей. Он заприметил наиболее крупный фрагмент, возможно даже робота целиком, и прикинул, что спрыгнуть вниз и сжечь пару-тройку ближайших личинок можно в течение нескольких секунд. Потом схватить робота, закинуть за спину и пристегнуть к рюкзаку. Подъем, однако, займет больше времени. Заряда реактивного двигателя с учетом тяжести робота хватит примерно на половину пути наверх. Дальше придется карабкаться по стене среди червей. «Еще этот Защитник. Где он прячется?» – думал Макс, готовясь к прыжку. В крайнем случае, можно будет всадить в него очередь разрывных зарядов, которые он экономил всю дорогу – в отличие от обычных они не перезаряжались сами по себе и были слишком шумными.

Все оказалось еще легче, чем он предполагал. Приземлившись рядом с обломками, он подпалил выхлопом пару червей, и они шарахнулись от него во все стороны, издавая протяжное утробное бульканье. Валявшийся робот, весь покрытый прозрачной слизью, действительно оказался почти целым, со всеми ногами-манипуляторами и стволами орудий, только без головы и с огромной сквозной дырой в корпусе. С трудом взвалив его на спину, Макс врубил РД на полную мощность и запрыгнул на стену. Ползущие рядом личинки не обратили на него внимания и продолжали свой путь наверх, огибая видневшийся вдали уступ, с которого он спрыгнул. «Крайне не рекомендуется, ага. Проще пареной репы» – думал Макс, уверенно пробираясь между скользкими тушами и пихая их, чтобы расчистить себе дорогу. Достигнув расщелины, он скинул со спины дохлого робота-таракана и стал прикидывать, как втащить его внутрь. Мгновенно среагировав на скользнувшую за спиной гигантскую тень, он выхватил винтовку и успел дать два залпа разрывными, прежде чем острая клешня с невероятной силой вонзилась ему в грудь и пригвоздила к скале. Громадная серая тварь, контуры которой были едва различимы на фоне окружающих камней, яростно взвыла, когда заряды разворотили ей морду, и стала заваливаться набок. Макс выронил винтовку, успел обрубить лезвием торчащую из груди клешню и отключился.

Он смутно помнил, как стонущая от ужаса и напряжения Эдель проталкивала его через узкую расщелину, с трепетом заглядывая ему в глаза в поисках признаков жизни. Затем яркие вспышки в пещере и пляшущая тараканья тень, которая деловито приваривала себе недостающие части. Потом робот, сидящий на груди у Макса и копающийся у него внутри. И снова беспокойные глаза Эдель, льющей воду ему на лицо.

Он очнулся рывком, сразу встал, как по команде, и начал ощупывать себя в темноте. В месте удара, пробившего его грудь с левой стороны выше сердца, костюм был невредим. Боли не было, только левая рука как будто слегка онемела.

– Отчет? – спросил его робот, невидимый в углу пещеры.

– Валяй.

– Кого валять?

– Рассказывай, я говорю.

– Нет, ты не так сказал.

– Да не важно, – Макс решил впредь избегать шуток с роботами, хотя в ответ на их серьезность его так и подмывало что-нибудь сострить. – Где Эдель?

– Не знаю. Она не говорила. Ремонт завершен. Нижняя панель и манипуляторы закреплены, пробоины в корпусе заварены. Мобильность возросла до 82 процентов. Реактивный двигатель и передатчик подлежат ремонту в заводских условиях.

– Так. Это ты про меня? – вновь не удержался Макс.

– Нет, про себя, – бесстрастно отвечал робот. – Лечение также проведено успешно. Внутренние ткани, сосуды, связки и кости восстановлены и соединены, хотя не соответствуют спецификациям. Внешние ткани заживлены костюмом. Напоминаю, что модернизация человеческого организма запрещена конвенцией Первого круга и подвергшиеся изменениям не допускаются в Федерацию.

– А не подвергшиеся изменениям отдыхают в животах у тварей. А что за Федерация, куда меня не пускают?

– Федерация объединяет подавляющее большинство обитаемых миров Первого круга.

– А мы сейчас не в Федерации?

– Нет. Мы на Зарде. Эта планета расположена во Втором круге. Но миры и объединения Второго круга стремятся соблюдать федеральные стандарты, иначе они лишатся режима наибольшего благоприятствования в торговле с Первым кругом. Поэтому твой организм является незаконным. Но в силу отсутствия в настоящее время правительства на Зарде, законы временно не действуют, и ты можешь временно здесь находиться, – разрешил правовую дилемму робот.

Макс представил себя со стороны, беседующим с черным тараканом о космической торговле и межпланетном праве, и чуть не расхохотался.

– А если бы я не мог здесь находиться, ты бы что, пристрелил меня?

Помолчав, робот ответил:

– Нет, я не отношусь к гвардии, и в мои функции не входит охрана правопорядка.

Макс хотел еще что-нибудь разузнать, чтобы прояснить свое положение, но не сразу нашелся, с чего начать.

– А ты знаешь такую планету – Земля? – без особой надежды спросил он. Никто из тех, кого он спрашивал до этого, включая роботов на базе, ничего не знал.

– Да, – без раздумий ответил робот. – Обитаемая планета Внешнего круга. Связь и сообщение отсутствуют в силу удаленности.

– Вот как! – обрадовался и одновременно удивился Макс. – А как же я попал сюда с Земли?

Робот долго ничего не отвечал.

– Информация об экспедициях в этот сектор Внешнего круга отсутствует. Классификация и изучение планеты проводились дистанционно.

Дальнейшие расспросы ни к чему не привели. Робот с готовностью рассказывал о передовых достижениях Федерации, об отсталости и раздробленности миров Второго круга и неизведанных внешних просторах галактики, к которым, по-видимому, относилась и Земля. «Перелеты туда обходятся неимоверно дорого, поэтому освоение этих пространств бесперспективно», – монотонно твердил скрытый во тьме пещеры таракан. Как понял Макс, вживую исследуются лишь особо интересные объекты во внешних мирах. «Ходят также слухи, что за пределами Второго круга скрываются беглые преступники и другие незаконные элементы, но это достоверно не известно. Оттуда никто не возвращается», – робот завершил свой монолог и отключился.

Когда Эдель вернулась, бесшумно проскользнув в пещеру, она сразу набросилась на Макса с упреками. «Зачем ты полез вниз? Ведь я же предупреждала, и робот тебе говорил! – свистящим шепотом восклицала она. – Надо было оставить тебя висеть там, на скале ждать, когда Защитник вернется». Однако в ее гневных тирадах отчетливо читалось облегчение от того, что с Максом в итоге все было в порядке, она не осталась одна и теперь можно отправляться в путь.

– Еды я не принесла. Не смогла пройти. Там какое-то сборище тварей. Очень далеко обходить. Я не пошла – боялась, вдруг вы уйдете, пока меня нет, – бесхитростно выпалила Эдель.

– Да ну, что ты. Я же обещал взять тебя с собой, – успокаивал ее Макс.

– Ага. В гнездо не лезть ты тоже обещал.

В лучах инфракрасной подсветки Макс осматривал свое воинство и пытался прикинуть стратегию обратного пути. Робот и девочка могли пролезть в узкие ходы, куда ему не пробраться. С другой стороны, он при огневой поддержке робота мог сдержать большую массу тварей на открытом пространстве. Так и не придумав ничего определенного, Макс решил действовать по обстановке. Подкрепившись немногими из оставшихся у него продпайков, они вышли.

Эдель шустро пробиралась по уходившей наверх расщелине. Вслед за ней с трудом протискивался Макс, робот замыкал шествие. Довольно быстро она вывела их к спутанной системе воздуховодов над обогатительными цехами.

– Вот эти – самые безопасные, – она указала на трубы диаметром не больше полметра. – Там дальше есть расширения, но и сужения тоже. Ты точно не пролезешь.

Они стали пробираться дальше по широкому магистральному воздуховоду, в который, по словам Эдель, частенько забирались твари, причем не только мелкие. Она шла, прячась за Максом и держа наготове резак. Сзади их прикрывал робот. Без происшествий они добрались до уходившего вертикально вверх канала и принялись забираться по бесконечной лестнице, останавливаясь передохнуть в боковых ответвлениях. «Добраться бы так прямо до поверхности», – думал Макс. Однако вскоре Эдель заволновалась и стала все более настойчиво предлагать пойти в обход.

– Там дальше не пройти. Очень опасно, – трясла она головой в испуге.

– Пойми же, мне нужно забраться повыше, чтобы установить связь, – убеждал ее Макс. – Иначе за нами никто не вылетит, и придется долго торчать на поверхности, ожидая корабля.

Эдель обрадовалась.

– Тут на заводе неподалеку есть пункт связи. На нем полно всякого оборудования. Я туда за едой раньше ходила. Правда, теперь там твари. И не знаю насчет электричества, но может роботу удастся наладить, – она сникла.

Следовавший на отдалении таракан подбежал поближе.

– Если идущая с завода линия связи не нарушена, то можно подключиться к галактическим антеннам космопорта, – заявил робот. – Вы можете остаться здесь, а я схожу, передам сообщение.

– Нет, – сразу сказал Макс. – Пойдем вместе.

Он опасался, что робот передаст не то, что нужно. «Черт его знает, какая у него там программа», – думал Макс, карабкаясь на четвереньках за Эдель по узкому горизонтальному проходу. Завод оказался совсем не близко. В конце концов, девочка выбилась из сил и, зажавшись в угол вентиляционной шахты, принялась тихонько скулить. Макс скормил ей еще один продпаек, пристегнул ее к спине широкими гибкими ремнями и пополз дальше. Она тут же затихла и, видимо, заснула.

Когда после бесконечных тесных каналов он, наконец, выбрался из вентиляции и распрямился в полный рост, Эдель тут же очнулась и затрепыхалась у него за спиной, пытаясь освободиться. Она встала на ноги и присмотрелась к простиравшемуся под ними длинному промышленному залу, который был заполнен многоуровневыми конвейерными лентами.

– Вон там, – она махнула рукой на противоположный конец помещения, скрытый во мраке. – Я знаю путь в обход. Это не очень далеко. Нужно спуститься на уровень ниже и пролезть вдоль силовой линии. Только она иногда пробивает, но зато твари туда не суются. Главное там за железки не цепляться, только за изоляцию.

Макс присмотрелся к неподвижно лежавшим на полу зала крупным тварям. Они были окружены стайками мелочи, грызшейся за какие-то объедки. Опять спускаться и протискиваться через технические каналы, к тому же под напряжением, не хотелось.

– Эй, робот! – позвал Макс. – Как тебя кстати звать-то? Имя есть какое-нибудь?

– В составе экспедиции, для которой я был сконструирован, я проходил под номером семь ноль один.

– Ладно, Седьмой, ты по потолку сможешь пройти и прикрыть меня?

– Да.

– Ну и чудно. Полезай на спину, – скомандовал он Эдель.

Та нехотя обхватила ему шею тонкими длинными руками и позволила вновь пристегнуть себя. С винтовкой наперевес он спрыгнул на ближайшую конвейерную ленту и, не слишком заботясь о производимом шуме, помчался вперед. Краем глаза он заметил, как таракан ловко запрыгнул на потолок и засеменил вдоль массивных балок перекрытия. Их заметили ближе к середине зала, когда Макс, перескакивая на очередной конвейер, был вынужден коротко включить реактивную тягу, чтобы допрыгнуть. Поднялся жуткий рев, внизу заметались тени. Эдель с неожиданной силой вцепилась ему в шею и завизжала: «Туда! Быстрей!»

Снизу быстро как обезьяны карабкались десятки тварей. Макс приготовился стрелять, но тут у него над головой разом заработали несколько пулеметов. Взглянув на бегу наверх, он увидел, как робот, изогнувшись в немыслимой позе, ведет огонь из трех передних стволов и продолжает перебирать длинными тонкими ножками, на вид скорее паучьими, чем тараканьими. Твари посыпались вниз, как перезревшие яблоки на ветру. Редких монстров, которым все же удавалось прорваться наверх и преградить ему путь, Макс сбивал выстрелом в упор под оглушительные крики Эдель прямо ему в ухо.

Добравшись до конца последней конвейерной ленты, он включил реактивный двигатель и одним прыжком преодолел оставшиеся полсотни метров до входа в свисающую с потолка контрольную рубку. Еще на лету он заметил пикирующую на него стаю птиц и, вскочив на платформу, развернулся и одной очередью срезал четырех. Остальных прикончил робот, который тут же соскочил с потолка и присел у его ноги как послушная собака. «Да уж, – подумал Макс. – С такими роботами можно прорваться хоть в ад. Не хотел бы я против них воевать».

Твари пытались залезть по гладкой стене, но срывались и падали. Однако это был лишь вопрос времени – непрерывный рев созывал все новые полчища, которые сразу бросались атаковать стену, подминали под себя других тварей и запрыгивали все выше и выше. Макс оставил робота охранять вход, отстегнул Эдель и побежал в соседнюю комнату, где увидел уже знакомый ему терминал дальней связи. Все было покрыто толстым слоем пыли, но стоило Максу провести рукой по экрану, как тот мгновенно ожил, как будто много лет только и ждал этого момента. По дороге он уже продумал сообщение и сейчас лишь спешно продиктовал текст: «Сопровождаю выживших на поверхность. Имеются все данные, собранные экспедицией. Ожидаем эвакуации». Главное не уточнять, что за выжившие, и какое отношение они имеют к экспедиции. Он подписался кодовым ключом и отправил сообщение. Снаружи донесся ожесточенный стрекот пулеметов робота.

– Как отсюда выбраться? – окликнул он Эдель. Та указала на решетку вентиляционного хода и тут же добавила:

– Первой я не полезу.

– Седьмой, уходим! – оторвав крышку, он нырнул в узкий лаз.

– Поворачивай сразу наверх, – кричала сзади Эдель. – А то застрянешь!

Макс как червяк забирался по отвесной шахте, проклиная тесноту. Вокруг слышался цокот когтей и сдавленное рычание. Только бы сверху не свалилась какая-нибудь мелкая гадость. Он предпочел бы пройти по открытому пространству, сметая тварей огнем на пару с роботом, однако боялся, что не уследит за Эдель.

Оторваться от преследования долго не удавалось. В какой-то момент они чуть не оказались запертыми в лабиринте проходов огромного жилого квартала, когда из-за каждого поворота на них бросалась свора беснующихся тварей. Непрерывно паля во все стороны, они с трудом прорвались к указанной Эдель лазейке в канализационный коллектор. После долгой гонки темные тоннели вывели их в обширные промышленные помещения, где бесконечные ряды гигантских турбин перемежались цехами по сборке массивных проходческих щитов. В этих залах царствовали птицы и огромные многотонные зарды, от шагов которых сотрясался пол. Макс не понимал, как они могли вырасти до таких размеров из сравнительно небольших личинок. «На аппетит они точно не жалуются», – говорил он Эдель, поднимая ее на потолок подальше от наземных тварей. С атакующими птицами справиться было легче: от любого попадания они пикировали вниз, где их тут же затаптывали и нетерпеливо заглатывали разъяренные монстры. Срезая очередями целые стаи птиц, Макс с роботом устроили настоящее пиршество для прибывающих со всех сторон тварей, которые вскоре передрались между собой. В этом гвалте и хаосе им каким-то чудом удалось незаметно выскользнуть через вентиляционную шахту, а их преследователи остались пожирать друг друга.

Макс полностью утратил ориентацию во времени. Дни, недели, месяцы потеряли для него всякий смысл после того, как он в первый раз очнулся на базе наемников. Как давно это было? Сколько ему уже удается выживать? Казалось, это было только вчера, однако, сколько всего произошло с тех пор. В этих подземных лабиринтах Зарда он не знал, было ли сейчас утро или ночь. Сколько вообще длился день на этой планете? Макс спал, когда ноги подкашивались от усталости, ел, когда желудок начинало сводить от голода. Ему показалось, что Эдель тоже давно жила в таком же ритме. Какое-то родственное чувство к этой нескладной девочке с нелепо торчащими из мешковатого комбинезона тонкими руками и ногами все сильнее охватывало его. Впервые в этой новой жизни он делал что-то понятное и полезное. Это чувство успокаивало его, ослабляло постоянное внутреннее напряжение. Странным образом он проникся симпатией даже к роботу-таракану. Максу импонировала его смертоносная эффективность и забавная нечеловеческая рассудительность.

Когда они поднялись ближе к поверхности, ответное сообщение на просьбу об эвакуации, наконец, достигло Макса. Ему было приказано вести всех в космопорт, обеспечить прикрытие посадочной площадки и ждать прибытия корабля. Узнав об этом, Эдель пришла в ужас.

– Туда нельзя! – воскликнула она. – Мы даже близко не подойдем, как нас сожрут. Там их видимо-невидимо!

– Откуда ты знаешь? Ты была там?

– Что ты! Нет! Туда нельзя! Нельзя! – она повторяла снова и снова, будто втолковывала ребенку. – В космопорте всегда полно огромных тварей. И всяких других, летунов и прыгунчиков. Мелких тоже много – незаметно никак не пролезть. Еще когда я маленькая была, многие пытались добраться до космопорта, вдруг там остался корабль. Никто не смог пройти. А мой папа…

Эдель залилась слезами. Макс засомневался.

– Действительно, почему бы не забрать нас из другого места? Надо бы связаться с ними, – проговорил он.

– Возврат челноков с зараженных зардами планет запрещен. Из-за опасности заражения, – уточнил подбежавший поближе робот. – Садиться разрешено только тяжело вооруженным крейсерам, которые гарантированно отразят нападение. Здесь это возможно только в космопорте.

– Но там ведь тварей больше всего! – надрывалась Эдель.

– Таков порядок, – неумолимо отвечал металлический голос.

Продолжить чтение