Читать онлайн Летние свидания (сборник) бесплатно

Глава 1

Давай знакомиться. Я здешняя Золушка!

Лето в этом году обещало быть солнечным, жарким, ласковым. Прошла только первая половина июня, полностью занятая сдачей зачетов и экзаменов. Впереди – целая череда нескончаемых дней отдыха и наслаждения ничегонеделанием. К тому же у Яны лежала стопка новеньких романов об отважных рыцарях, не устававших сражаться с ветряными мельницами за сердца прекрасных дам.

– Вот еще, – возмутилась Иришка, услышав, чем собирается заниматься ее подруга на каникулах. – Нужно реальные романы заводить, а не читать про других! В пятнадцать лет не иметь парня просто неприлично. Ты же не страхолюдина какая-то! Я видела, как на тебя парни смотрят.

Девчонки возвращались из спортивного клуба, где проходили городские соревнования по боксу. Подруги этим видом спорта не интересовались настолько, чтобы просиживать часы в душном зале. Просто Ира Забелкина весь учебный год была влюблена в парня из параллельного класса – Артема Свиридова, а тот увлекался этой кулачной борьбой не на шутку. Так и получалось: Артем интересовался боксом, Ирина – им, а Яна составляла Ирине компанию от нечего делать.

Этим летом уехать отдыхать у семьи Завьяловых, состоявшей из мамы, папы и самой Яны, не получалось – намечалось появление на свет братика или сестрички. Кого конкретно, родители решили не уточнять, говоря, что им все равно, кто родится, лишь бы родился здоровеньким. Собственно, Яне тоже было все равно. Ее мнения насчет пополнения семьи не спрашивали, поставили перед фактом сразу после Нового года, назвав старшей сестрой. «Здорово, – тогда подумала Яна, – ничего не скажешь!» Она ничего и не сказала. Хотя совершенно не хотела делиться родительской любовью, комнатой и прочими материальными ценностями с вечно орущим младенцем…

– Хочешь, я познакомлю тебя с Генкой Кутузовым? – продолжала отвлекать Яну от грустных мыслей Иришка. – Ты его сегодня видела, он сидел недалеко от нас. Почти два метра мышц! Мозгов, конечно, маловато, но не в них же счастье. Зато прикинь, как ты с ним появишься на пляже. Девчонки умрут от зависти!

– Познакомь, – вздохнула Яна. – Все равно придется безвылазно сидеть в городе. А так будет хоть с кем в кино сходить.

– Вряд ли он в кино ходит, – поморщилась Иришка. – Думаю, Генка дома с компа боевики смотрит. Они же, эти боксеры, все больные на голову! Сколько раз за спортивную карьеру им по ней стучат-то. Только мой Темка не такой. Он особенный!

Яна не понимала, в чем была особенность Артема Свиридова. Он казался ей обычным парнем, который увлеченно занимался боксом и больше ни на что другое не отвлекался. Ни на что и ни на кого, в том числе и на ее подругу. А та надумала что-то необыкновенное и решила, что он по ней тайно вздыхает. Еще Иришка считала, что Артем просто боится к ней подойти, и старалась как можно чаще попадаться ему на глаза. Вдруг когда-нибудь все же решится!

Такой храбрец, боец, разящий своих противников на ринге, и вдруг боялся подойти к ее подруге? Это не укладывалось в Яниной голове. Если люди нравятся друг другу, то сделать навстречу пару шагов довольно естественно. А когда один все не решается, значит, не настолько ему нужно шагать именно к этой девушке. Наверняка, как только появится та самая, единственная и жизненно необходимая, он не то что шагнет, он помчится к ней наперегонки с судьбой. Но разубедить подругу было довольно сложно, да Яна и не хотела отнимать у Иришки мечту. А вдруг она ошибается? Тем более подруга сильно не страдала, головой о стенку не билась и слезы в подушку не лила. Ира планомерно и решительно осаждала бастион под названием Артем Свиридов и ждала, когда на стенах неприступной крепости появится белый флаг.

Сегодняшнее мероприятие показало, что Иришкины поздравления с победой Артему очень понравились. Как бы не так! Любому бы понравилось, когда кричат, что он лучший, и дарят плюшевое сердечко. Яна была уверена, что, опомнившись, Артем дома сунет сердечко куда подальше и забудет о нем и об Ире. Но подруге свои мысли высказывать не стала. Опять же – вдруг она ошибается? И здоровяк Свиридов по вечерам, жестко отработав приемы на «груше», садится за стол и начинает сентиментально перебирать Иришкины сувениры. Сердечко, насколько знала Яна, было пятым подарком боксеру. До этого в его коллекцию попали: гном (подруга сказала, что глаза у них с Артемом одинаково грустные), фарфоровый ангел (подарок на именины) и слоненок с открывающейся спинкой, где хранился малюсенький ключик (от Иришкиного сердца, но вряд ли Свиридов додумался открыть слоненку спину). Еще там была металлическая черная кошка с выпученными глазами и голубой ежик. Присутствие ежа никак не оправдывалось, это был порыв. Ира увидела игрушку, купила и сунула Артему при очередной «случайной» встрече.

– Ты сегодня такая, будто не выспалась! Слушаешь, что я говорю?

Яна растерянно кивнула.

– …Еще Генка любит огурцы. У нас дачи рядом, его бабуля в парнике днями возится, чтобы обеспечить внука этим ценным овощем.

– Я что, должна прийти на первое свидание с пакетом огурцов?! – испугалась Яна.

– Зачем пакет? – задумалась Иришка. – Думаю, двух-трех хватит. Вытащишь их как бы между прочим из рюкзачка. Один ему дашь, второй сама сгрызешь. Это вас сразу объединит. А что?! Я где-то слышала, что на первое свидание одна девчонка притащилась с корзинкой огурцов, они ее дружно ухайдокали, после чего уже не расставались!

– С чем не расставались? С унитазом?! – хихикнула Яна.

– Зря смеешься. Завоевать парня – дело серьезное, требует особого подхода. Я вот Темку десятый месяц завоевываю! Мне надо, чтобы не на год или три, сколько там химия влюбленности действует, а навсегда.

– Три года действует. Потом спад. Это научно доказано.

– Научно доказано, что люди произошли от обезьян! Ты действительно этому веришь?! Лично я с макакой ничего общего иметь не желаю.

– Не злись, Иришка.

– А я и не злюсь. Я хочу тебя по-хорошему подготовить к встрече с неопознанным объектом. А ты отлыниваешь от процесса, витая в облаках. Неужели уже влюбилась в кого-то?! Мне вот твой сосед Виноградов очень нравится. Если бы не Темка, я бы к нему переметнулась.

– Он всего лишь сосед, – пожала Яна плечами, но взгляд ее потеплел. – К тому же старше нас, уже учится в универе. На мелких школьниц внимания не обращает. К нему однажды девушка приходила модельной внешности в таком прикиде, как будто с подиума в Милане сошла и прямиком – в Клин, в наш третий микрорайон!

– Да уж, – процедила Иришка, – где Клин и где Милан. Но ключевое слово здесь – однажды. Если с Генкой не получится, то я тебе с Виноградовым помогу.

– Ты что, мать Тереза?!

– Нет, какая еще мать?! Просто я не могу допустить, чтобы моя лучшая подруга вела затворнический образ жизни, читая дурацкие романы о чужой любви в чужих веках. Летом! Когда природа живет полной жизнью! И мы должны жить в собственное удовольствие.

– Я не могу, ты же знаешь. Мы готовимся к пополнению.

– Это твои родители готовятся, – хмыкнула Иришка. – Ты-то здесь при чем? Извини, конечно, но раз уж Светлана Николаевна на старости лет – в ее-то тридцать девять – решилась на такой отчаянный поступок, так пусть сама со всем и справляется. Не давай себя эксплуатировать. Не позволяй делать из себя няньку. Родители моментально садятся на шею и свешивают ноги на твою личную жизнь. И все! Запрягли! Фиг вырвешься. Поверь моему сестринскому опыту.

– У тебя же с братом разница в возрасте всего один год!

– Зато какой напряженный и неудачный год! Думаешь, легко быть старшей сестрой?! То-то. Слушай меня и не поддавайся жалости.

Подруги уже подошли к дому Яны. Обычная пятиэтажка пряталась в зелени разнокалиберных березок. Во дворе на лавочках сидели старушки-соседки, перемывающие всем косточки. На детской площадке бегали дети.

– Колянчик! Колянчик! – вдруг позвала своего внука одна из старушек. – Пойдем домой кашку кушать!

– Какая гадость, – поморщилась Иришка. – Тебя ожидает такое же будущее, подруга.

Яна сразу представила себя такой же старушенцией, восседающей на лавочке и бдящей за малышом. Только этого ей не хватало! Передернула плечами и побежала в подъезд.

– Я тебе позвоню, скажу, на какое время вы с Генкой договорились! – прокричала ей вслед Иришка.

Дома Яну ждал неприятный сюрприз. Мама ходила по квартире и собирала вещи. Сначала Яна обрадовалась, решила, что родители все-таки взяли путевки и вся семья, как обычно, отправится на летний отдых к морю. Но мама внезапно порывисто обняла Яну и сказала, что уезжает одна. Вернее, с папой. Но папа ее только проводит до приемного отделения и вернется обратно.

– Приемного отделения?! – обомлела Яна. – Уже пришло время?!

– Нет, – качнула головой мама. – Времени еще полмесяца точно есть. Просто мне придется эти полмесяца по медицинским показаниям провести в больнице. Это называется «полежать на сохранении».

Она улыбалась и была совершенно спокойной.

То, что неродившегося малыша нужно было сохранять, Яна слышала. Но не думала, что так долго! Две недели! И может быть, дольше. А как же они с папой?!

Папа тоже казался спокойным и уверенным. Он уже ждал маму с ключами от машины.

– Не переживай за нас, – сказал Олег Викторович. – Картошку я чистить умею, Янка макароны научится варить. Проживем. Мы тебе еще куриный бульон будем в больницу носить! Доча, ты знаешь, как варить живую курицу?

– Живую?! – поразилась Яна.

– Не пугай ее, – успокоила мама. – Звоните мне чаще, я все расскажу. Все равно мне скучно будет лежать и читать. Поделюсь с вами своим ценным кулинарным опытом. Конечно, обидно, что я Яночку ничему серьезному не научила…

– Я умею варить сосиски!

– Вот видишь, – обрадовался папа. – Мы протянем! Главное, береги себя и нашего ребенка!

Яна надула губы. Как будто она не их ребенок! Конечно, в пятнадцать лет дочь уже считается взрослой и самостоятельной! Как жить-то теперь?! Ведь на самом деле в их семье только мама была взрослой и самостоятельной, и уж никак не Яна, а тем более папа. Тот вообще не знает, как включается плита, стиральная машина, пылесос и будильник!

– Не будь эгоисткой, – шепнул ей папа. – Давай отпустим маму со спокойным сердцем.

– Хорошо, – сказала Яна. – Не волнуйся, мам. Я сварю тебе курицу.

Мама снова улыбнулась, погладила свой живот и подмигнула Яне.

– Ты справишься, я знаю.

– Мы справимся, – кивнул папа, обнимая маму за располневшую талию. – Пойдем, дорогая.

Когда они ушли, Яна бухнулась в кресло и схватилась за голову. Она-то думала, что еще есть время! А времени нет! Уже началось. Ее запрягли и свесили ноги. И что теперь делать?!

Нельзя сказать, что Яна Завьялова не любила детей. Чужие иногда ей очень нравились. А вот свой определенно вносил коррективы в ее размеренную, привычную жизнь. Во-первых, Яне теперь придется меняться комнатой с родителями, ее-то непроходная и без лоджии. Малышу вредны сквозняки, а папа никак не отучится от вредной привычки курить на свежем воздухе. С другой стороны, если Яна чем-то жертвует, то и папа мог бы постараться обходиться без сигарет. Во-вторых, как уже известно, в целях экономии Яне придется сократить занятия английским с репетитором. Родители решили, что дальше она сможет наверстывать упущенное сама. На танцы ей придется ходить не два раза в неделю, а всего лишь один. Вдруг окажется, что некому посидеть с малышом. Кругом ограничения! В-третьих, значительно урезаются закупки летних сарафанов. Вместо них папа накупил голубых пеленок. Почему голубых? Он сам не знает. Говорит, что интуиция.

И это только то, что сразу вспомнилось! А еще не шуметь, громко по телефону не разговаривать, музыку без наушников не слушать…

Когда вернулся папа, Яна постаралась ничем не выдать своих грустных мыслей. Папа был радостным, словно у них уже родилась тройня и им пообещали от мэрии бесплатную трехкомнатную квартиру. Да, Яне была жизненно необходима собственная комната и желательно непроходная!

– Маму осмотрел врач, сказал, что полежать придется дней десять. Ну что, доча, с чего начнем?! – И он довольно потер руки. – Хочешь макароны по-флотски?!

– А что, мама перед уходом ничего не приготовила нам на ужин? – тоскливо поинтересовалась Яна.

– Я настоял на том, чтобы она не перетруждалась у плиты! – торжественно заявил папа, заглядывая в кухонный шкаф. – Где у нас макароны? И где же они прячутся?

– На самой нижней полке, – подсказала Яна. – Я тебе нужна, па?

– Ни в коем случае. Иди, отдыхай! У тебя начались каникулы! Я же не изверг какой-нибудь заставлять дочь варить макароны! Кстати, а ты умеешь?

– Чисто теоретически.

– Нет, так и я умею. Тут нужна практика. Если что, я тебя позову.

– Хорошо.

Яна ушла в свою комнату. Осмотрела ее хорошенько. Прикинула, что больше всего времени отнимет перевозка книжного шкафа со всем его содержимым. Взяла книгу в руки и полистала. Эх, рыцари, рыцари, где же вы в реальной жизни? Вместо них ей подсовывают какого-то Генку Кутузова. Да и того небось от «груши» не оторвешь! Что-то долго Иришка не звонила.

Но как только Яна углубилась в чтение любимой книги, подруга дала о себе знать.

– Срочно собирайся, – сообщила она. – Кутузов сейчас возле Ледового дворца с парнями договаривается о завтрашнем бое! Если ты сейчас мимо них пройдешь, ваша встреча будет выглядеть как случайность!

– Я не пойду, – отказалась Яна. – С какого перепуга я к нему подойду?!

– Рядом с тобой буду я! Я уже здесь, у Ледового, держу руку на пульсе событий. Мы подойдем и спросим у Кутузова, где Свиридов!

– Не нравится мне эта идея.

– Думаешь, не получится, если Кутузов скажет, что он не знает? Ладно. Жди.

Яна отключила трубку и стала ждать неизвестно чего. Больше всего на свете ей хотелось встретиться не с Кутузовым, а с нормальным парнем, в которого можно влюбиться с первого взгляда. Только посмотреть на него и понять: да, это тот парень, о котором ты мечтала всю свою сознательную жизнь. И чтобы он так же посмотрел. И чтобы так же подумал про всю жизнь… Да, да, Яна Завьялова была той еще романтичной мечтательницей. Только суровая действительность часто опускала ее из облаков вниз, на бренную землю.

– Я вышла из засады и с ним поговорила, – снова позвонила Иришка. – Он согласен с тобой встретиться!

– Что ты ему сказала?!

– Что ты хочешь с ним познакомиться. А что еще можно говорить в таких случаях? Давай, подруга, чеши сюда, пока он ждет.

– Ир, тебе не кажется, что ты меня ему навязываешь?!

– Нисколько. Теплый июньский вечер способствует вашему знакомству. Я дождусь тебя и исчезну.

– Только не исчезай…

Яна быстро собралась, накинула ветровку, задержалась возле зеркала в прихожей. На тумбочке стояли мамины духи. Яна капнула пару капель на запястье и принюхалась. Странный такой запах… похож на запах гари… Она повернулась в сторону кухни и увидела дым.

– Спокойно, доча! – оттуда вышел папа с половником в руке. – Мы не горим, но были к этому близки. Я открыл окно, сейчас проветрится. Ты куда-то собралась?

– Погулять с подругой.

– Нет проблем, – вздохнул папа. – Придется самому отмывать плиту. Кстати, ты не знаешь, как это делается?

«Началось», – подумала Яна и направилась на кухню. И это только первые часы без мамы! Конечно, она сама виновата, нужно было папе все показать и рассказать. А зачем он тогда обнадежил ее, что знаком с теорией?!

Макароны сгорели. Папа добавил слишком мало воды и занялся своими делами. На кухонном столе остались разложенными в беспорядке бумаги – у папы вовсю шла подготовка к новому проекту. Яна почувствовала угрызения совести, нужно было помочь…

– Как-то они очень быстро закипели, – поправляя очки и заглядывая в кастрюлю, сказал папа. – Но в морозилке еще лежат пельмени!

– Пельмени я сварю сама.

– Но ты куда-то собиралась?

– Ничего, обойдусь, – хмыкнула Яна и принялась натягивать резиновые перчатки, чтобы мыть плиту.

– Ты офигела?! – кричала через полчаса ей в трубку Иришка. – Я тебе такого парня придержала, а ты не пришла из-за каких-то макарон! Янка, Кутузовым разбрасываться нельзя! Скажи спасибо, что я передоговорилась с ним на завтра. Сказала, что у тебя тетка внезапно приехала из Америки.

– Из Италии, – хмыкнула Яна.

– Почему из Италии? – не поняла Иришка.

– Макароны были итальянские. Паста.

– Забудь про макароны. Думай, где возьмешь огурцы. Предлагаю тебе утром сходить на рынок…

– А там кур продают?

– А то. Там все продают.

– Хорошо, схожу на рынок. Ир, ты варила когда-нибудь куриный бульон?

– Ну, ты даешь, подруга! Конечно, варила. Значит, так, берешь курицу… и ищешь в Интернете продолжение рецепта.

– Понятно.

После разговора она опять вернулась на кухню.

Яне этим вечером многое стало понятным. Ну, если не многое, то уж одно точно – готовить им с папой придется ей. И на рынок идти тоже ей, за курицей, ну, не за огурцами же, в самом деле! С другой стороны, и огурцов можно будет купить…

– Спасибо, доча, за пельмени, – сказал папа и встал, чтобы помыть тарелки.

– Я сама помою, – вздохнула Яна, забирая у него посуду. – Лучше маме позвони, пожелай ей спокойной ночи.

– Совсем взрослой стала, – пробурчал папа как-то горделиво и вышел.

– Здравствуй, кухня! – торжественно произнесла Яна, разводя руками. – Давай заново знакомиться. Я здешняя Золушка! Но на добрую волшебницу, честно говоря, не рассчитываю.

И принялась мыть посуду.

Глава 2

Сначала курица, затем поход в кино

Следующее утро началось с того, что они проспали. Вернее, проспал папа, которому будильник всегда заводила мама. Он вскочил и принялся метаться по квартире в поисках одежды, которую ему тоже всегда заранее готовила мама. Яна открыла глаза и посмотрела в окно. Ах, какое прекрасное хмурое утро! Солнца нет, его острые лучи не отвлекают от сонного процесса. Идет слабый дождичек, мерно стучащий каплями по подоконнику. Приятная дробь, под нее отлично спится…

– Дочь! – торжественно провозгласил заглянувший к ней в комнату Олег Викторович. – Завтрак готовь себе сама! Я побежал… Опаздываю!

– Куда? – сонно пробормотала Яна, глядя ему на ноги.

– На работу! Куда же еще? А, да. Вечером поедем к маме. Мы обещали ей куриный бульон!

– Нравится мне это «мы», – прошептала Яна и вздохнула. – Папка, у тебя туфли разные!

– Не говори глупости… Действительно.

Яна поняла, что ей придется встать и собрать папу, а то он еще что-нибудь перепутает. Когда у Олега Викторовича начиналась разработка нового проекта, он за свои действия в домашнем пространстве не отвечал. В чем Яна убедилась лишний раз вчера, с подгоревшими макаронами. Теперь они вдвоем носились по квартире. Пока папа искал две одинаковые пары обуви, Яна выбирала ему синий галстук под голубую сорочку. Но проблема состояла в том, чтобы этот галстук завязать так, как это делала мама.

Может быть, мама это сделала бы гораздо лучше Яны, но получилось то, что получилось.

– Сойдет и так, – папа поправил комок под воротом и разгладил концы галстука. – Зато с обувью теперь все в порядке. Позавтракаю в буфете! Янка, смотри не наделай глупостей! И приезжай ко мне в обеденный перерыв, вместе поедим. И позвони мне обязательно!

Олег Викторович шагнул за дверь, Яна едва успела сунуть ему в руки портфель.

– Уф-ф-ф, – выдохнула она, проводив отца, и отправилась в ванную.

Она позавтракала тем, что нашла в холодильнике, привела себя в порядок и залезла в шкатулку, где хранился бюджет семьи. Деньги всегда лежали на видном месте, каждый мог взять, но только должен был поставить об этом в известность остальных. Крупные покупки в их семье всегда обсуждали, решались на них тогда, когда все трое были «за». Яна подумала: вот интересно, а малолетний ребенок будет иметь право голоса? Или у родителей хватит ума его не слушать? Звонить и сообщать папе, что она взяла необходимую сумму для похода за курицей, Яна не стала. Приняла самостоятельное решение, нечего отца по пустякам отвлекать. И Яна пошла на рынок.

Обычно за продуктами ездили папа с мамой, редко привлекая ее к этому утомительному занятию. Так что сегодняшний поход считался поистине героическим. И Яна надеялась, что справится с этим.

На рынке привычно толпились горожане, дорвавшиеся до продуктового изобилия. Яна решила сначала прогуляться вдоль всех прилавков, чтобы оценить ситуацию в целом. А она была достаточно трудной. То, что ей нравилось на внешний вид, не подходило по цене. А что подходило по цене, было слишком мелким. Купив средних по размеру и стоимости (вот соломоново решение) огурцов, Яна пошла в мясной отдел. И там…

Там она буквально нос к носу столкнулась с Иваном Виноградовым. Инстинктивно… да, да, есть такие инстинкты у девочек – нравиться противоположному полу… она поправила волосы, закинув светлые пряди за спину. Иван ей всегда нравился: уверенный, высокий, спортивный, привлекательный, с пронзительным рассматривающим взглядом. Он и сейчас чувствовал себя как рыба в воде в этой рыночной атмосфере.

– Привет, – сказала ему Яна, приблизившись к прилавку с куриным мясом. – Как дела? – банальнее ничего придумать не могла?! – Что здесь делаешь? – еще тупее спросила! Картины маслом рисует…

– Свежие белки выбираю, – улыбнулся ей Иван. – Куриное белое мясо полезно для мышц. Привет, Ян. А тебя каким ветром сюда занесло?

– Попутным, наверное, – она тоже улыбнулась. – Хочу куриный бульон маме сварить, ее положили в больницу. Нет, ничего серьезного, сохраняют будущего малыша.

– Повезет тебе, брат родится или сестра. Я вот один кантуюсь, родители уехали работать в Чехию. Будут перенимать опыт приготовления чешского пива.

– Ты живешь один?! – поразилась Яна.

– Вот, а ты даже не замечала, – упрекнул ее Иван. – Могла бы и мне бульона сварить.

– Я пока не умею, – призналась Яна.

– Не может быть, – прищурился Иван, внимательно оглядев ее.

Как будто все девочки должны целыми днями заниматься готовкой! И тем, чтобы варить бульоны и разносить их одиноким соседям привлекательной внешности, расспрашивая об их личной жизни и поездках родителей за границу. Еще и о девицах модельной внешности. Это, пожалуй, интереснее всего…

– Я тебя научу, – неожиданно сказал Иван.

И Яна тоже неожиданно согласилась.

Они вместе выбрали курицу, только Иван сказал, чтобы Яна купила ее частями, так легче варить. Затем они вернулись к овощам и купили лук с морковкой. Огурцы оказались явно лишними, к варке бульона отношения не имевшими. Пакеты Иван понес все сам. Яна возвращалась с ним домой довольная и радостная. Еще бы! Парень, старше ее на несколько лет, к тому же такой привлекательный, несет ее пакеты и собирается научить готовить. Да, как бы сказала Иришка, не каждой так может повезти.

С другой стороны, и ему повезло. Яна симпатичная девчонка, с хорошим характером, стремлением к домашнему труду и уходу за мужчиной. Она не стала для себя мысленно уточнять, что уход за папой был так себе, чего один узел галстука стоил! Но это лишь начало ее борьбы за сносное существование. А если они подружатся с Иваном, так существование будет очень даже приятным. Конечно, Яна понимала про разницу в возрасте, про то, что он относится к ней как к милой девчонке-соседке, попавшей в трудную жизненную ситуацию. Потому и согласился помогать. Но вдруг…

Никаких вдруг не произошло.

– Значит, так, – сказал Иван, водрузив ее пакеты на тумбочку в коридоре. – Берешь глубокую кастрюлю, кладешь туда куски мытой курицы, заливаешь водой и варишь полчаса после закипания. Снимаешь пенку. Затем кладешь очищенные лук и морковку. Специи и соль перед окончанием варки…

– И это все?! – разочаровалась Яна.

– Все, – кивнул Иван. – Удачи тебе, я пошел.

– Все, – пробормотала Яна, закрывая за ним дверь. – Путь к сердцу парня точно лежит через желудок. Они на начальном этапе отбраковывают девчонок, не умеющих готовить. Какая жизненная несправедливость!

Разумеется, после такого ценного совета курицу она сварила. Соль клала щепотками, пробуя бульон. Готовность курицы определяла реальным способом – ела. Но кое-что оставила маме. Довольная и сытая, Яна позвонила папе и сказала, что на обед не приедет, потому что сварила куриный суп и поела. Олег Викторович похвалил дочь, словно ничего другого от нее не ожидал. Яна и сама от себя такого не ожидала! Замахнувшись на более великие дела, она достала с полки кулинарную книгу и принялась читать рецепты. Уже собралась взяться за молочного поросенка под сметанным соусом, как позвонила подруга.

– Купила огурцов? – без предисловия поинтересовалась та.

– Купила.

– Рыночных? В магазинах они жухлые!

– Рыночных.

Яна про них совсем забыла: пришла и забросила в дальний угол кухни.

– Не забудь помыть! А то действительно будете обниматься не друг с другом, а с фаянсовым сооружением. Генка ждет тебя в час дня возле входа в городской парк. Он вечером не может, у него тренировка…

– Я тоже вечером не могу, поеду к маме и повезу ей бульон, который сама сварила из настоящей курицы!

– Вот и договорились, – не оценила кулинарные способности подруги Иришка. – Чапай в парк и не опаздывай. Кутузов такой товарищ, что ждать не любит. Звездун, одним словом. Но прикинь, как будут завидовать девчонки, когда увидят тебя с ним!

– Я сегодня на рынке встретила Виноградова, – словно в отместку за невнимание сказала Яна.

– Ну и что? – вяло поинтересовалась подруга.

– Ничего, – вздохнула, согласившись с ее апатией, Яна. – Он мне помог курицу выбрать.

– Мы это обсудим на ближайшей встрече. Сначала курица, затем поход в кино…

Яна никак не могла связать эти два антипода: птицу и фильм, но спорить не стала. В чем-то Ира совершенно права: нельзя сидеть дома и читать романы про романы. Нужно действовать самой, делать что-то! Хотя бы сходить на свидание к Кутузову. Хотя идти и общаться с ним ей не хотелось. Ну, не так чтобы поперек горла, и все же не очень приятно. Вот о чем можно говорить с качком, который занимается боксом? О грушах? Не может же Яна обсуждать с ним свои прочитанные книги. Это настолько интимные вещи, что посторонним о них знать не положено. Еще подумает, что она романтичная дурочка… Конечно, правильно подумает… Но лучше, чтобы не думал.

Генка Кутузов внешне был противоположностью Ивана. Если Иван походил на былинного богатыря с голубыми глазами и светлыми волосами, то Генка своим загорелым видом, темной шевелюрой и карими глазами мог обставить самого Бандероса. Он специально надел майку-борцовку, чтобы показать всем свои накачанные мускулы. Прямо какое-то поветрие пошло у парней – качаться, подумала Яна, разглядывая предмет воздыхания многих девчонок из их школы. Она стояла за кустом жасмина, от которого одуряюще пахло, и мучилась – придумывала первую фразу, с которой собиралась начать разговор. От первой фразы много ведь зависит, рассудила Яна.

– Привет, как поживаешь?

Так не пойдет. А если он недалекий, что, скорее всего, так и есть, и пустится в пространный рассказ о том, как собирается провести лето, то с ним придется стоять до вечера! К тому же ей хотелось, чтобы их встреча выглядела непринужденно и естественно.

– Привет! – внезапно прокричал ей Генка. – А ты чего в кустах сидишь?! Тут общественный туалет поблизости есть!

И рассмеялся.

– Придурок, – рассердилась Янка.

Она хотела развернуться и уйти, но Генка в два прыжка оказался рядом и схватил ее за руку.

– Ого, что это у тебя? – обрадовался он, забирая у нее пакет. – Огурчики! Клево.

И потащил Янку с огурцами на ближайшую лавочку. Брякнулся на нее, едва не сломав, усадил Яну рядом и раскрыл пакет.

– Хочешь?

Яна отрицательно помотала головой.

– Зря. Я огурцы уважаю. Они на девяносто процентов состоят из воды.

О, удивилась Яна, может быть, с Кутузовым все не так плохо?

Нет, с ним было плохо. Так плохо, что Яна принялась считать пробегающих мимо них детей и собак, мысленно прикидывая, что заводить собаку гораздо выгоднее, чем ребенка. И почему она об этом родителям раньше не сказала?! Если бы они купили собаку, хлопот с готовкой наверняка бы не было. Собаки в основном едят сухой корм…

Рядом с ней сидел Кутузов и хрустел огурцами. Яна покосилась на его жующий профиль. Неужели ей с ним когда-нибудь придется целоваться?! От этой мысли у Янки похолодели руки, и ее ногти, накрашенные термическим лаком, стали почти черными. Она отвлеклась, пытаясь согреть их. Очень интересный лак подарила ей Иришка. На вид вполне обычный, только под действием температуры меняется. Когда ногтям, конечно не нарощенным, холодно, они чернеют. В тепле лак на них становится светлым-светлым. Яна решила, что вернется домой, залезет в Интернет и поищет, в каком магазине еще продают такую прикольную вещицу…

– Все, – прочавкал Кутузов, доедая последний огурец, – кузнечики кончились! Мороженого хочешь? Заполируем содержимое желудка молоком.

Огурцы с молоком?!

– Не хочу.

– Какая ты вредная нехочуха, – засмеялся Генка и толкнул Яну кулаком в бок.

Легко так толкнул, но Яне не понравилось. А если он забудется и перепутает ее с соперником?! В смысле с противником, или как у них там называются партнеры по борьбе!

«Дорогое Мироздание, – мысленно попросила Яна, возводя глаза к проплывающим облакам, – сделай так, чтобы я его больше не видела!»

– Ну, все, хорошего понемногу, – сказал Генка, поднимаясь. – Мне пора. Значит, тебя зовут Янка. А ты ничего, прикольная. Только молчаливая. Но экономная, мороженое не ешь. Это у меня сейчас тяжело с финансами, вот начну на платные соревнования ездить, стану тебе пирожные покупать. Ты пирожные любишь?

– Нет, – вырвалось у Яны.

– Слушай, – заинтересовался Кутузов, – а ты вообще ешь что-нибудь? Или страдаешь от анорексии?

– Ни от чего я не страдаю!

– Да ладно тебе, я пошутил! Гы-гы-гы…

«Полный придурок, – вынесла свой вердикт Яна. – И шутки у него придурочные».

– Завтра встретимся, – хлопнул ее по плечу Генка. – На том же месте в тот же час. Приходи, не пожалеешь!

Янка уже сейчас жалела, что пришла. Нет, все-таки люди должны нравиться друг другу для начала. И между ними должно быть что-то общее – одни порывы души. А то Янкина рвется к облакам, а Генка способен только огурцы жрать! Или она к нему слишком необъективна?

Слушать про объективность своей оценки она не захотела. Подруги встретились для того, чтобы обменяться книгами. Ира упорно называла Кутузова мачо и поражалась равнодушию Янки. Почему подруга так может относиться к привлекательному парню? Да потому что подругу в парнях привлекает не внешность, а ум. Эту мысль безуспешно Яна пыталась донести. Ира никак не соглашалась, что ум у парня главное. Главное, по ее мнению, были кулаки. Так и не договорившись по принципиальному вопросу, они расстались.

Яна вернулась домой, легла на диван и принялась читать книгу. Она не заметила, как пролетело время. Хорошо, что позвонил папа и напомнил, что им нужно встретиться у больницы. Янка принялась искать термос, разогревать остывший бульон, переливать его в узкое горло – с широким горлом термос почему-то не нашелся…

Собравшись, она выскочила на лестницу, словно за ней гналась стая бродячих собак.

– Спешишь на свидание? – подмигнул ей Виноградов, подошедший к лифту.

Яна обомлела! Он так здорово выглядел! Словно сам собрался на свидание. Впрочем, сейчас вечер, нормальные люди ходят встречаться с себе подобными… Вроде бы Иван ей ничего не должен, ничем не обязан, но почему внутри у нее так клокочет ревность?!

– Да, на свидание, – бросила Яна, отводя от него глаза.

– Со мной в лифт?

– Нет! Я пешком пройдусь.

И Яна побежала вниз по ступенькам, не боясь расплескать ценный бульон.

– Как хочешь, – донесся ей вслед его удивленный голос.

А вот мама не удивилась, когда Яна гордо сунула ей в руки термос. Сказала, что ничего другого от своей дочери и не ждала. Яна вполне самостоятельная девушка и найдет, как справиться с возникшими проблемами. Мама перевязала узел на папином галстуке, показав Яне, как это нужно делать правильно. Еще немного постояла с ними в приемном отделении и ушла. Ей нельзя было долго стоять, сидеть вообще было нельзя, лучше всего – лежать. Олег Викторович с Яной переглянулись, вздохнули и пошли к выходу.

– Конечно, мы справимся! – бодро заверил себя и дочь Олег Викторович. – А что у нас на ужин?

– Только не макароны, – поморщилась Яна.

– Тогда давай зайдем в пиццерию, – предложил папа.

– Мы с тобой обязательно справимся, – рассмеялась его находчивости Яна. – Как ты думаешь, маме понравится мой суп?

– Еще бы не понравиться! Я тоже хочу оценить твои кулинарные способности.

– Заметано, папка. Завтра серьезно займусь готовкой.

И отчего-то ее эта проблема больше не пугала? Да и вообще была ли эта проблема…

Глава 3

У правильно завязанного галстука должна быть небольшая вмятина

На следующее утро Яна встала сразу, как только зазвонил будильник. Это она поставила его на нужное время, чтобы Олег Викторович больше не опаздывал. Яна заварила кофе, наделала бутербродов – уж с этим она справлялась довольно легко – и разбудила отца. Олег Викторович не удивился, ну, если и удивился, то ничем не выказал этого. Бодро поел и поспешил на работу. Яна в последнюю минуту вспомнила о галстуке! На этот раз немного помучилась с узлом, но завязать по-маминому у нее все же получилось. Привычно сунув ему в руки портфель, Яна закрыла за отцом дверь.

– Неплохо начинается день, – решила она и взяла телефон, чтобы позвонить маме.

Но мама позвонила сама, словно почувствовала.

– Как вы там, мои дорогие? Не проспали?

– Ну что ты, мам? Все в порядке! Папа отчалил при полном параде.

– Не позволяй ему часто пить кофе! У него шумы в сердце…

Разве? Яна об этом и не подозревала. Хорошо, примет к сведению, завтра утром заварит ему зеленый чай. Мама дала еще несколько ценных указаний, Яна согласилась их выполнить, хотя с некоторыми была принципиально не согласна. Но волновать маму было нельзя. Если мама начнет волноваться, это сразу же отрицательно скажется на малыше…

Ох уж этот малыш! Когда-то давно, когда ей было лет десять, родители спрашивали дочь, не хочет ли она братика или сестричку? Яна, ревнивым взглядом окидывая разбросанные по комнате игрушки, твердо отвечала: нет, не хочет ни братика, ни сестричку. Родители пытались рассказать, насколько здорово будет Яне не одной играть со своими игрушками, но их усилия ни к чему не привели. Яна наотрез отказалась делиться с кем бы то ни было.

Когда же несколько месяцев назад мама пришла от врача и с таинственным выражением лица подошла к папе, Яна испугалась. Она решила, что у мамы неизлечимая болезнь! О которой ей не хотят говорить. На ее прямой вопрос родители ответили уклончиво, мол, ничего страшного, все образуется. А вскоре стал заметен мамин животик.

Сначала Яна хотела на них обидеться! Обидеться и уехать к бабушке в Смоленск. Пусть, если сами так решили, остаются со своим новым ребенком! Если она им больше не нужна. Яна позвонила бабушке. Та сказала, что среди учебного года внучку не примет. Пусть Янка выкидывает из своей светлой головы дурь и блажь и готовится вместе с родителями к одному из самых замечательных событий в семье. Обижаться на бабушку было глупо. Она жила далеко и Янкиных надутых губ не видела. К тому времени Янка уже смирилась с будущим прибавлением в семействе.

Смирилась, но не больше того. И вдруг, с чего бы это, вчера решила сварить бульон! Ах, как трогательно! Ах, как сентиментально… Что, непробиваемая стена непонимания и неприятия младенца закачалась? Сейчас она все бросит и кинется разбирать свой книжный шкаф? Да ничего подобного! Это ее комната, и никому она ее не отдаст. Она прожила в ней пятнадцать лет! Целых пятнадцать лет смотрела в окно на березку, растущую вместе с ней… Конечно, дело не в березке. Тут дело принципа. Кто им дороже: их родная дочь или младенец? Разумеется, он тоже будет родной, но еще только будет…

Для того чтобы отвлечься от грустных мыслей, Яна опять почитала кулинарную книгу.

– Значит, так, – с порога начала Иришка, оторвавшая ее от полезного занятия. – У тебя наклюнулся еще один объект!

– С меня хватило Кутузова…

– Брось! Не говори глупости! Кутузов в силу своей немыслимой занятости останется запасным вариантом. Речь о Потемкине.

– Ты что, подобрала мне потомков всех полководцев страны?!

– Потемкин Сашка из параллельного класса. Очень хороший мальчик! Уверяю тебя. Не мачо, конечно. К тому же у него ты можешь многому научиться. У него недавно родилась сестра!

И Ира уставилась на подругу таким взглядом, словно только нашла и обналичила сундук с золотом и драгоценностями.

– Сестра?! – поразилась Яна.

– Родная!

– Только этого мне не хватало!

– Ага! Понимаешь, что как раз этого тебе и не хватало. Побежали в парк! Он там сидит на набережной и качает коляску.

– Что ты ему сказала?!

– Самую безобидную вещь – ты хочешь поговорить с ним о детях!

– Да не хочу я разговаривать о детях!

– Не хочешь? А придется. Я ему пообещала. К тому же, Янка, ты такая зануда! Как можно не понимать, что дети – это всего лишь зацепка для продуктивного диалога? Начнете говорить о детях, плавно перейдете к отношениям, от них – к чувствам… В противоположной последовательности.

– Я не хочу в противоположной. Я хочу нормального диалога с нормальным парнем.

– Нормального с нормальным не получится, – заявила Ира. – Потому что ты сама ненормальная. Разве можно отказываться от знакомства с парнями?! Чем их больше, тем лучше!

– Я доверяю качеству, а не количеству.

– Давай поговорим после твоей встречи с Потемкиным. Уверена, он тебе понравится. И вообще в твоем состоянии сейчас лучше общаться с парнями, а не варить бульоны. Это отвлекает от печального будущего, когда вас в семье станет на одного человечка больше. Слушай, Янка, я тут недавно по телику видела, как в одной семье сразу тройня родилась! Светлана Николаевна же УЗИ не делала! Так что и у вас может быть…

– Ничего не может быть, – поморщилась Янка и схватила сумку. – Пойдем в парк!

Новый претендент на звание рыцаря этого лета действительно сидел на лавочке и качал коляску. Яна помнила высокого сутулого парня Сашку, вечно таскающего с собой кучу книг. Потом у него одного из первых в школе появилась электронная читалка… С нее он и читал, не обращая внимания на то, что в коляске лежал ребенок и чмокал губками.

Такими мелкими-мелкими… И глазенки у него были мелкие… И ручки, зажатые в кулачки, малюсенькие… Яна подумала, что ни за что до него не дотронется, еще сломает что-нибудь.

– Пить хочет! – громко провозгласила Ира, тыкая пальцем в сестру Потемкина.

Тот вскочил и обалдело уставился на Яну.

– Спрайт, колу или цветочный чай?! – он не сводил с нее глаз.

– Мозгами, что ли, двинулся? – возмутилась Иришка, ища в коляске бутылочку с водой. – Ребенка нельзя такой гадостью поить!

Потемкин не обратил внимания ни на сестру, ни на Иру. Схватил Янину руку и принялся ее жать, бормоча слова приветствия. Яна поверила, что он действительно был рад ее видеть. До одури, что ли? Она решила обходиться с ним мягче, чем с Кутузовым, тому ведь что горох об «грушу».

– Какая хорошая девочка, – сказала Иришка, вытаскивая ребенка из коляски.

Сашка кивнул и улыбнулся, не сводя глаз с Яны.

– И совсем даже не описалась! – продолжала Ира. – Подгузник сухой.

В глазах парня промелькнуло удивление и внезапная догадка. Яна вздохнула, второй тормоз – это слишком даже для нее. Рыцари в романах ловили слова, идеи, взгляды на лету. И так же быстро переваривали информацию, выдавая на поток сознания готовый результат. Вполне приемлемый для их дам сердца.

Малышка вправду оказалась милой и хорошей, совсем не плакала и позволила себя подержать несколько секунд. На большее Яна не решилась, ведь совсем не хотела брать на руки, боялась. Ничего страшного не произошло, ребенок вел себя спокойно. А вот сам Потемкин ерзал на лавочке, предлагая Яне скачать из Интернета целые библиотеки книг. Этим он напомнил Яне про книжный шкаф, с которым ей придется расстаться, и она вздохнула. Может быть, действительно пора обзаводиться читалкой, как все нормальные люди, а не тащиться от страниц с типографской краской? Такое отношение к книгам у Яны от мамы. Светлана Николаевна всегда говорила, что предпочитает читать «живые» книги.

Яна согласилась, сказала, что завтра принесет ему флешку. Электронной читалки у нее пока нет, но после рождения ребенка, как она полагает, ей ее купят. Ведь должна же быть какая-то замена ее шкафу! Потемкин обрадовался и зацепился, как и предсказывала Иришка, за тему детей.

Яне пришлось рассказать, что она не в восторге от того, что в жизни ее семьи появится еще кто-то. Конечно, если бы появилась такая вот сестричка, возможно, она бы изменила свое мнение. Тут Яна лукавила, малышка ей нравилась, но не более того. К тому же не покидала обида из-за того, что ее никто не стал спрашивать. Один раз спросили, а во второй, боясь услышать отказ, даже не посоветовались.

Сашка стал рассказывать, как это здорово – иметь младшую сестру, о которой нужно заботиться! Ага, думала Яна, глядя на довольную физиономию, его-то наверняка из своей комнаты не выживают. А Сашку как прорвало! Он принялся мечтать о том, как Катюха вырастет, у нее появится своя семья, у него – своя, и они все вместе будут собираться на Рождество… Совсем офигел, подумала Яна, нашел чему радоваться! До этого счастливого момента столько еще несчастливых придется пережить. И стоит ли оно того? Насколько лучше сидеть одной или с родителями за праздничным столом рядом с новогодней елкой и знать, что ни о ком заботиться не нужно!

Втроем они сделали пару кругов по парку, после чего Яна заявила, что ей пора.

– И чем он тебе не понравился?! – допытывалась Иришка, когда они ушли оттуда. – Такой заботливый брат! У вас с ним так много общего…

– Угу, – хмыкнула Яна, – общие темы про подгузники и детское питание!

– Не понимаю тебя, – пожала плечами Иришка. – С Кутузовым у вас вообще ничего общего, он тебе не подходит. С Потемкиным общего – вагон и маленькая коляска, и тоже – мимо. Видимо, – задумалась она, – тебе нужна золотая середина.

– Никто мне не нужен.

– Это ненормально!

– Но я же ненормальная, по-твоему.

Они уже подошли к Яниному дому. Встали, задумавшись, что делать дальше. Яна собралась идти в магазин за макаронами и тушенкой. Это новое блюдо она решила, что освоит легко. Внезапно из подъезда вышел Иван, увидел девчонок и пошел к ним. Яна обрадовалась, но тут же расстроилась. Сейчас поздоровается и отчалит.

– Девчонки, – радостно предложил Виноградов, – слушайте, вы разбираетесь в мужских костюмах?!

– Я умею завязывать галстук! – выпалила Яна.

– Да я вообще спец в этом деле, – похвасталась Иришка.

– Тогда пошли со мной!

У Яны чуть не вырвалось: да хоть на край света! Но хорошо, что не вырвалось.

– Значит, так, – подмигнул им Иван. – Требуется одеть меня в костюм.

– Зачем? – заволновалась Яна.

– Иду на церемонию вручения диплома к одной очень интересной девушке.

Яна прикинула – девушке далеко за двадцать! Старуха. И чем она его только приворожила?!

– А ты что, – спросила она у Ивана, – не знаешь, как выбрать костюм?

– Теоретически знаю. А практически вы поможете. Вам же, девчонкам, со стороны виднее.

– А то, – хмыкнула Ира. – Конечно, нам виднее! К тому же нужно знать тенденции сезона. Девушка наверняка необычная.

– Очень необычная, – признался Иван. – И у нас с ней намечаются серьезные отношения.

На этих словах Иришка ей многозначительно подмигнула. «Ладно, сосед, – подумала Яна, – мы тебе поможем. Мы тебя так оденем, что родная мать не узнает! А уж эта престарелая выскочка сразу разлюбит, как только увидит твой ширпотреб!» Откуда в ней вскипела злость и внезапная ревность к незнакомке, она не поняла. Конечно, если это та модельной внешности девица, не дававшая Ивану покоя своими визитами, то вполне понятно. Яна сразу к ней отнеслась негативно.

Дальше разбираться в себе не очень-то и хотелось. Тем более было некогда – Забелкина уже тащила Яниного соседа в сторону торгового центра. И Яна пошла с ними.

В городе крупных торговых центров было несколько. Они зашли в близлежащий, поднялись на второй этаж, где располагались бутики мелких предпринимателей. У частников, как привела веский довод Ира, товары всегда качественнее потому, что им, в отличие от крупных сетевиков, приходится «сражаться» за каждого покупателя. Витрины манили обилием женского прикида, а более строгая мужская одежда казалась на первый взгляд скучной и незамысловатой. Ну что можно интересного предложить мужчине? Брюки, пиджак и жилет. Плюс к этому сорочка с галстуком…

Яна обрадовалась: хорошо, что мама показала ей, как нужно правильно завязывать мужчине галстук! Если хорошо завязала – в середине образуется небольшая вмятинка. Теперь ей представилась возможность похвастаться своими знаниями перед Иваном. Но среди скучного однообразия мужских пиджаков прогуливалась довольно яркая девица с глазами натренированной на несчастных жертв пантеры.

– Вам подсказать? Что выбираете? – накинулась она буквально с порога на будущих покупателей.

Яне всегда не нравились навязчивые продавцы. Если ей что-то будет нужно, она сама подойдет и спросит. Ее вообще редко когда интересовало чужое мнение. Посторонний человек может всучить то, что нравится ему, и вряд ли его вкусовые предпочтения совпадут с Яниными.

– Мужской костюм хотим купить, – доложил Иван и широко улыбнулся.

«Какая вредная и липучая девица, – поморщилась Яна. – Зря Иван ей доверяет. Она подберет ему ерунду несусветную».

– В этом сезоне, – затараторила девица, подхватывая Ивана под руку и отрывая от девчонок, – пищит полоска!

– Сама ты пищишь, – недовольно пробурчала Ира и оттолкнула продавщицу. – Мы сами разберемся!

– Не нужно грубить. Я хотела как лучше.

– Хоти и дальше в сторонке. Пойдемте, ребята! Сейчас я вам про костюмы все расскажу!

Откуда Иришка знала про мужскую одежду? Для Яны это оставалось загадкой.

– Значит, так, – Иришка встала посреди торгового зала среди вешалок с костюмами и начала торжественную речь: – Свадебный костюм лучше всего выбирать светлого цвета…

«Вот оно что! – догадалась Яна. – Подруга штудировала каталоги свадебной моды, мечтая о недалеком будущем их с Артемом отношений! Чем только ее голова забита? С другой стороны, тогда получается, что она в этом деле действительно что-то знает».

– Ну, ты же идешь не на свадьбу?

– Нет, – помотал головой Иван. – На вручение диплома…

– Очень хорошо! – резюмировала Иришка и взялась за синий пиджак.

«Действительно, хорошо, – мысленно согласилась с ней Яна. – Если бы Иван женился, то я бы точно не пошла с ним выбирать свадебный костюм».

– Синий цвет – это то, что нам нужно. И в пир, и в мир. Он означает уверенность, твердость характера и далекоидущие планы его хозяина.

– Какие, какие планы? – заволновалась Яна.

– Далеко идущие! – торжественно повторила Ира.

– Синий мне не нравится, – возразила Яна. – Слишком мрачный! И незачем Ивану далеко ходить…

– Действительно, девчонки, давайте выберем более веселую расцветку!

– В этом сезоне пищит полоска! Обратите внимание на новое поступление! – раздалось позади них.

Девушка-консультант Маруся Стрелкова, как было указано на ее бейджике, не унималась.

– Обратим, Маруся, – опять улыбнулся ей Иван. – Чуть позже.

– Сказано же, – оттеснила ее Ира, – позже обратим. Иди себе, стой в сторонке.

В прищуренных глазах Забелкиной промелькнуло такое сильное желание придушить консультанта, что та поспешила вернуться к кассе.

– В этом она права, – как только та отошла, сказала Ирина. – Полоска делает костюм элегантнее.

– Нет, – поспешила возразить Яна, боясь увидеть Виноградова элегантным. – Это делает галстук! У правильно завязанного галстука должна быть впадинка!

– Мы учтем это при покупке. Тебе же и галстук будет нужен?

Иван кивнул и схватился за серый костюм.

– Серые и коричневые тона только для повседневной носки, – отчеканила Ира, возвращая вешалку с костюмом на место. – Черные костюмы носят в исключительных случаях. Белый – свадебный. Я настаиваю на синем!

Спорить с ней никто не решился. Выбрали по размеру и более-менее приличному качеству синюю тройку и отправили Ивана в примерочную кабину. Пока он переодевался, Ира подошла к Марусе и потребовала у той светло-голубую сорочку и темно-голубой галстук.

– Как думаешь, – поинтересовалась она, когда сорочка с галстуком скрылись в примерочной кабине, – галстук подойдет? Яна, а ты правда умеешь его завязывать?

– У правильно завязанного галстука должна быть впадинка…

– Тебя что, заклинило?! Мама дорогая!

– Мама?! Где? О-о-о-о! И ах.

Виноградову синий костюм шел так, так, так… Что не хватало слов описать то, в какое состояние его вид вверг трех девчонок, открывших рты от изумления. В джинсах и футболке Виноградов выглядел гораздо скромнее.

– Голливуд отдыхает! – обомлела Ира.

– И полоска не нужна, – восхищенно вздохнула Маруся-консультант.

– Голубая сорочка – под цвет глаз, – растерянно заметила Яна. – И галстук… Если его правильно завязать, то…

Она осеклась под тяжелым взглядом подруги. Но это был единственный момент, когда она могла показать свои знания по этому вопросу. Яне так хотелось, чтобы Иван заметил ее интерес к нему! Но он подмигнул всем троим и небрежной походкой, держа галстук в руке, прошелся по залу.

– Как вам, девчонки?

– Отпад!

– Офигеть!

– Лучше не бывает, – призналась Яна, которой нестерпимо хотелось сказать обратное, чтобы он не гордился своей внешностью. И чтобы таким его не увидела та, другая.

– Тогда беру! – И он ушел переодеваться.

Вся процедура заняла пятнадцать минут. Яне показалось это ничтожно малым временем для того, чтобы выбрать целый костюм!

– Нельзя же бросаться на первую попавшуюся вещь, – пробурчала она в то время, когда Иван доставал карточку для оплаты. – Можно еще походить и посмотреть, кроме этого, есть и другие магазины!

– Зачем? Меня все устраивает, – чисто по-мужски заметил Иван. – Или тебе не нравится, как я выгляжу в костюме?

«Соврать или не нужно?» – тоскливо подумала Яна.

– Ты классно выглядишь в нем.

А что она могла еще сказать? И так было понятно, что ему подошел бы любой костюм. С такой-то фигурой, с такими внешними данными… И та девушка – модель… А что она, Яна? Она всего лишь серая мышка, которая скоро станет старшей сестрой и увязнет в пеленках и подгузниках. Смешно же будет смотреться Иван в своем безупречном костюме рядом с ней, катающей в коляске по парку малыша.

– А чтобы я выглядел еще лучше, ты поможешь мне завязать галстук. Сделаешь мне на нем правильную впадинку. Поможешь ведь?

Яна кивнула.

– Тогда вечером я к тебе зайду?

– Заходи.

Она обрадовалась, что ее замечание про правильно завязанный галстук он запомнил.

– Еще бы он не запомнил?! – хмыкнула Ира, когда они остались вдвоем. Иван ушел с покупкой домой готовиться к встрече со своей дипломницей. – Ты же об этом ему сто раз повторила!

– Это было единственное, что я знала! Я же не изучала свадебные журналы!

– Ну и зря! Видишь, такие знания могут пригодиться в любой момент! Теперь он зайдет к тебе вечером. Не теряйся, подруга!

– Что ты советуешь? Кинуться ему на шею и не пустить к той?!

– Ты хочешь, чтобы я тебе посоветовала? Так слушай внимательно. Завяжи ему галстук покрепче… очень крепко…

– Если я и хочу его задушить, то не галстуком!

– О, как тебя проняло?! Ладно. С этим подожди. Смысл в том, что с крепко завязанным галстуком он долго на церемонии не продержится. И уж точно не останется после нее!

Идея казалась хорошей, но была большая вероятность того, что Иван просто снимет этот дурацкий галстук и проведет с девицей сколько угодно времени. Обидно. Почему? Яна не знала. Нет, сосед ей всегда нравился, но особых иллюзий она не питала.

Когда Яна вернулась домой, там уже хозяйничал на кухне Олег Викторович. Она принюхалась – запах вкусный. Очень даже ничего. Чем-то пиццерию напоминало.

– Я купил две пиццы! – довольно заявил папа. – Тебе – с морскими деликатесами, себе – с копченой колбасой.

– Если мы постоянно будем есть пиццу, – усмехнулась Яна, – то станем похожими на два колобка. От одного будет пахнуть креветками, от другого – колбасой. Мама нас не узнает!

– Пока у нас колобок один, это мама, и пиццу мы себе можем позволить. Хорошо. Последний раз! Я учусь варить макароны, а ты, дочь…

– А я научусь варить нормальный суп на курином бульоне.

– Целых два блюда! – папа потер ладони. – Мы точно продержимся!

Глава 4

Утопающий хватается за соломинку

Никогда еще вечер не казался таким бесконечно долгим. Яна всякий раз, когда на лестничной клетке раздавался звук, прислушивалась к шагам. Не у ее ли двери они остановятся? Она пробовала читать очередной роман о безупречных рыцарях, но воображение возвращало ее из мира фантазий на бренную землю. Теперь ее интересовал исключительно привлекательный сосед, которого, в свою очередь, интересовала не Яна, а другая привлекательная девушка.

Звонок в дверь раздался тогда, когда она уже совсем потеряла надежду и решила, что Иван на этот раз прекрасно обошелся без ее помощи.

– Папка, это ко мне! – обрадованно прокричала Яна и бросилась открывать дверь.

– Добрый вечер, – сказало существо непонятного пола с хвостиком жиденьких волос на миловидном улыбчивом лице. – Мир, сестра, вашему дому и процветания каждому брату в отдельности!

Существо появилось на пороге настолько неожиданно, что Яна растерялась. Она ожидала увидеть Ивана! Ивана, а не непонятно что. Она впала в легкий ступор.

– Добрый вечер, – вышел в коридор Олег Викторович. – Вы к Яне?

– И ко всем другим добрым людям, чувствующим необходимость обрести любовь и поддержку «Пасынков Иеговы»…

– Яна, что это значит? – нахмурился Олег Викторович.

– Это значит, – продолжило, улыбаясь, общаться существо, – что все мы братья и сестры. – И оно стало совать Олегу Викторовичу мелкие брошюры с библейскими картинками. – Почитайте о нас, и вы все узнаете! Вы почувствуете такое облегчение…

– Что за сомнительную литературу вы мне суете?! – возмутился Олег Викторович. – Яна! Дочь! Ты вступила в эту секту?!

– В эту еще нет, – радостно сообщило существо. – Но мы, «Пасынки Иеговы», будем рады новообретенной сестре!

– При слове «сестра», – призналась Яна, отходя от двери, – у меня появляется рвотный рефлекс!

Грубо получилось и неинтеллигентно, существо, а скорее всего это все-таки была женщина, должно было обидеться. Но уж как есть! Правда, гостя нисколько не смутило поведение Яны, он принялся… все-таки это был женоподобный мужчина… агитировать Яниного папу. Но тот долго терпеть не стал, извинился, что не может ничем помочь в данной ситуации, и захлопнул дверь.

– Это мы поможем вам! – поскребся в дверь представитель сомнительной организации, но ответа не получил.

– Оно не ко мне приходило! – оправдалась Яна под выразительным папиным взглядом.

– Оно?! – поразился папа. – Мне показалось, что это был мужчина.

– Какая разница, – пожала Яна плечами.

– Идея, – подмигнул ей папа и открыл дверь. – Эй, вы, там! – прокричал он уходящему вниз гостю. – Вы мужчина или женщина?!

– Я брат! – обрадовался тот и собрался вернуться обратно к ним.

Но Олег Викторович уже захлопнул дверь и довольно потер ладоши.

– У тебя будет брат! – провозгласил он. – Я загадал: или-или.

Яна ничего не сказала, вздохнула, подумав, что родители порой бывают не менее странными существами. Нельзя, что ли, было сделать УЗИ и определить пол ребенка? Смешно же гадать и загадывать взрослому человеку.

У нее будет брат? А чем брат лучше сестры? Так Яна думала, возвращаясь в свою комнату. И тут снова раздался звонок в дверь.

– Я сам ему открою! – возмутился папа.

Яна не стала возражать, зашла к себе и бухнулась на диван, мысленно прикидывая, что девчонки как сестры лучше мальчишек-братьев. Но опыта у нее никакого, трудно что-то сказать определенное по этому поводу. С другой стороны, хорошо еще, что не двойня! В Мексике, как Ира говорила, одна женщина сразу пятерых родила! Вот это ужас. Бедная их старшая сестра. Ту небось не только комнаты лишили, но и карманных денег – прокорми такую ораву мелких родственников. А ведь детям нужно будет покупать только самое лучшее…

Нет, интересно все-таки, кто у нее будет: брат или сестра?

– Яна, – заглянул к ней в комнату Олег Викторович. – Мы тут с Иваном никак галстук завязать не можем. Ты не поможешь?

– С Иваном?! Галстук! – она чуть не потеряла дар речи от возмущения.

Столько ждала Ивана, а папа даже не сказал, что он пришел!

– Ладно, ладно, – не понял ее возмущенного порыва папа. – Мы сами справимся, без тебя. Но я же видел, как тебя мама учила…

– Без меня не справитесь, – пробурчала Яна и вскочила. – Сейчас приду.

Лишь только папа скрылся за дверью, она бросилась к зеркалу. Схватилась за свои пылающие щеки – предательская внешность, сразу выдает ее заинтересованность этим парнем! Попыталась их охладить, прижимая каждую щеку поочередно к холодной зеркальной поверхности. Если бы кто увидел эти действия, точно бы усомнился в ее адекватности. Потом, когда со щеками более или менее получилось, она подкрасила губы розовым блеском, провела расческой по волосам… Утопающий хватается за соломинку.

– Приве-е-ет, Вань, – как можно безразличнее протянула Яна, выйдя в гостиную.

– Вот, – сказал папа, протягивая Яне галстук, – у нас ничего не получается!

Иван стоял совсем рядом и не сводил с нее глаз. Таких красивых голубых глаз, словно холодных ледышек. А если у него такое же холодное сердце и его внешние проявления дружелюбия идут только из-за врожденной интеллигентности? А к Яне он совсем равнодушен, ну, возможно, воспринимает ее как соседскую мелкотню.

– Поможешь? – улыбнулся Иван.

– Конечно.

И опять она смутилась! Это просто наказание какое-то: если парень Яне нравится, то она может вообще дар речи потерять. А вот если относится к нему наплевательски, то общаться может легко и просто.

– Вы тут сами справитесь, – махнул рукой Олег Викторович, – я проектом займусь.

– Пойдем ко мне в комнату, – предложила Яна.

«Надеюсь, он не подумал, что я предлагаю ему целоваться?» – испугалась она.

– Давно хотел посмотреть, кто у тебя там висит, – подмигнул ей Иван.

– Висит?!

Ну да! Конечно. В ее комнате полно повесившихся от не разделенной к ней любви парней! Яна чувствовала себя полной идиоткой: заторможенной, плохо соображающей, никчемной… Сколько еще нужно характеристик для того, чтобы описать ее состояние? Все равно не хватит.

– Постер с чьим изображением над твоей кроватью висит, – более доходчиво, как для последней дуры, добавил Иван. – Воробьев или Катчер? Или кто сейчас больше популярен у наших девчонок?

У Яны чуть с языка не сорвалось: «Ты». Но хорошо, что в состоянии влюбленности она тормозит. С другой стороны, это очень плохо. Если бы она была раскованной и опытной девчонкой, то легко могла бы отбить Ивана у его модели.

– Странно, – произнес Иван, оглядывая стены ее комнаты. – Никого! Ни Воробьева, ни Эштона! Только обои в цветочек.

– Ничего странного, – пожала плечами Яна, прикрывая собой полки книжного шкафа, забитые рыцарскими романами.

Это было слишком личное, выдающее ее как девушку, полную романтичной дури. Отчего именно сейчас она стеснялась своего увлечения? Иван был старше ее и умнее. И ей в его глазах хотелось выглядеть достойно. Хотя достойно – это как?

– Так, может быть, начнем? – предложил Иван.

– Что начнем?

– Галстук, – напомнил он.

– Ах да, галстук! Давай свою шею.

– Смотри, не задуши, – пошутил он, немного наклоняясь.

Но Яне все равно пришлось подняться на цыпочки, чтобы накинуть на него шелковую ленту. Она аккуратно отогнула ворот сорочки, расправила галстук и принялась над ним колдовать. Дотрагиваться до его сильной шеи было очень приятно и очень волнительно. Пальцы сначала дрожали и цеплялись друг за друга. Яна нервничала, потому что затылок ощущал его теплое, размеренное дыхание, и волосы от каждого вдоха вздрагивали вместе с ней. Когда узел с положенной ему вмятинкой был готов, Яна поинтересовалась, не жмет ли галстук. Иван благодарно кивнул и повернулся к висевшему на стене зеркалу. Яна тоже заглянула туда.

– Шикарный вид, – подмигнул своему отражению Виноградов.

А Яна при этом подумала, что он нарцисс и у него нервный тик, раз подмигивает всему подряд! Конечно, немного злилась. Да чего там, злилась много. Иван выглядел действительно шикарно. Ему очень шел строгий прикид. Яна сразу представила, а воображение у нее заработало на редкость активно, как он заходит на студенческую тусовку. И все девицы с дипломами переспелыми грушами падают ему под ноги, а одна самая-самая вредная хватает его под руку и тащит за собой. Где-то вдалеке всего этого маячит Яна с призрачной надеждой – а вдруг галстук развяжется, и этому супермачо снова понадобится ее помощь.

– Спасибо, – сказал Иван, повернувшись к Яне. – Больше твоя помощь мне не понадобится. Я понял, как с ним нужно бороться, с этим синим удавом.

Яна пожалела, что завязывала ему галстук возле зеркала!

– Я рада, – улыбнулась она через силу.

– Мне пора. С меня – шоколадка.

– Съешь ее сам. Или… отдай своей дипломнице.

– Ей нельзя сладкое, – добродушно признался Иван, – она боится растолстеть.

Ну, хоть одна приятная новость за весь вечер!

Он повернулся и пошел прочь. Яна пошла за ним. Шла и думала о том, что когда Иван женится на своей старухе, они поселятся рядом. Яна серьезно займется выпечкой и всякий раз будет угощать молодую жену. В конце концов та растолстеет до невообразимых размеров, потеряет свою модельную внешность, и Иван ее бросит…

– Это помутнение рассудка какое-то, – с горечью определила свое состояние Яна, закрывая за соседом дверь.

Она зашла в гостиную, где сидел за столом отец.

– Мне нужно научиться печь пироги!

Он оторвался от работы.

– Полагаю, – сказал Олег Викторович, – лучше начать с котлет.

– Почему с котлет? От них поправляются?

– Если ты имеешь в виду болезненные состояния, – задумался Олег Викторович. – Вполне возможен и такой вариант. Если в них добавить много чеснока. Мама всегда добавляет в котлеты много чеснока. Но это плохо в том случае, когда после котлет нужно разговаривать с другими людьми.

– Чесноком тогда воняет изо рта? – прищурилась Яна.

– Да, – кивнул папа, – именно это я и хотел тебе сказать. В котлеты нужно класть меньше чеснока и больше мяса.

– Чесноком воняет, – задумчиво пробормотала Яна и пошла к себе.

– Это хорошо, – обрадовался Олег Викторович, – что ты решила расширить наше меню. Если что, то я с тобой!

– Ну, уж нет, – хмыкнула Яна, – здесь я сама справлюсь.

– Значит, так, – диктовала ей Забелкина по телефону в тот же вечер. – В маминой рецептурной тетради написано, что чеснока следует класть не больше трех зубчиков на килограмм мяса.

– Положу три головки, скажу, что перепутала с зубчиками…

– Янка, это невозможно будет есть! Твой Виноградов подавится!

– Ничего подобного! Он воспитанный, интеллигентный парень, сжует, поморщится, но ничего не скажет. Кстати, папка такой же. Так что съедят оба только так! Покормлю их вечером, папке никуда не идти, а вот Виноградову…

– Какая изощренная месть! – восхитилась подруга. – Уверена, старуха откажется с ним целоваться!

– Что и требовалось доказать.

– Тебе не кажется, что ты на своем соседе зациклилась? Конечно, из-за него можно голову потерять, но не настолько. Оглянись! Кругом полно парней! Давай завтра съездим на пляж в Крутцы, позагораем и искупаемся, пока погода хорошая. Ты учти, потом у тебя не будет столько свободного времени, придется с братом сидеть. Или с сестрой. Не помню, рассказывала я тебе или нет, но в Мексике одна тетка родила сразу семерых!

– Пятерых. Рассказывала. Но спасибо, что напомнила о моем бесперспективном будущем. Ладно, поедем завтра на пляж. Но перед этим мне нужно будет сходить на рынок, купить курицу, сварить из нее бульон, вечером отвезти его маме…

– Посадить семь розовых кустов и перебрать три мешка пшена с гречкой. Тебя уже запахали по полной программе! К тому же в больнице, я уверена, Светлану Николаевну кормят. Даже если она сейчас ест за двоих, за один день ничего страшного не случится. А у тебя может наладиться личная жизнь. Нельзя же все лето заниматься одной готовкой! Слушай, Янка, а ты правда хочешь научиться печь пироги?! Я тут подумала, что ты можешь совмещать: утром – пироги, после обеда – пляж, вечером – к маме.

– Ага. И еще семь розовых кустов перебрать! Твоя страсть к мучному, Иришка, тебя погубит.

– Я только хотела тебе помочь! Знаешь, хлеб выбрасывать нельзя, пироги тем более. Я могла бы их доесть: поморщиться и ничего не сказать.

– Ты заранее обрекаешь мой труд на неудачу, – возмутилась Яна и положила трубку.

Папа уже укладывался спать, пожелав дочери спокойной ночи, когда Яна зашла в Интернет и принялась искать самый простой и в то же время самый «вкусный» рецепт. Сделать это было довольно сложно: форумы пестрели восторженными отзывами обо всех рецептах, вместе взятых. Яна расстроилась, подумав, что ничего хорошего в этом рецептурном море не найдет. И ее затея с треском провалится на начальном этапе подготовки. А ведь сразу стать настоящим кулинаром невозможно. Яне придется научиться готовить довольно быстро – она чувствовала, что соперница запудрит Ивану мозги за короткий срок, переедет в его квартиру и начнет мозолить Янке глаза своим счастливым видом.

Иришка позвонила, когда Яна выключила ноутбук и собралась спать.

– Записывай, а еще лучше – учи наизусть, – сказала подруга. – Я тут нашла тебе такой рецепт! Помнишь, мы были на дне рождения у Ольги Свитцовой? И там ели ананасные пончики!

Яна не помнила. Она вообще плохо тогда поела, потому что первый раз в жизни попробовала виноградных улиток и ее мутило.

– Все равно пиши. Это очень вкусно! Беспроигрышный вариант. Сначала заходишь в магазин, покупаешь тесто и банку консервированных ананасов…

Яне это показалось чем-то дилетантским. Ей хотелось серьезной готовки, а не всякой ерунды. Но она решила записать рецепт и попробовать. Процесс оказался очень простым и быстрым, по крайней мере так выглядело на бумаге. Несколько предложений, один абзац – и получается немыслимая, по словам Забелкиной, вкуснятина, от которой еще никто не отказывался, находясь в здравом уме и крепкой памяти.

Ночью Яне приснился страшный сон. Она в белом фартуке и с поварским колпаком на голове бегала по двору за Виноградовым и требовала, чтобы он съел ее чесночные ананасы. Иван, нервно поправляя синий галстук, напрочь отказывался от предложенного блюда и звал на помощь свою модель. Тощая девица, свалившаяся с потолка, пыталась догнать Яну, а та убегала, отстреливаясь кривыми лепешками. Возле подъезда же стояла мама, за ее руки держались семеро сопливых малышей. Все они смотрели на Яну и ждали, когда она поменяет им подгузники. Мимо с коляской проезжал Сашка, укоризненно качая головой. А из кустов выходил Кутузов в боксерских перчатках и предлагал купить ему мороженое.

– Папка! – закричала Яна. – Папка! Где ты?!

Папки нигде не было видно, но слышно.

– Здесь я, дочка, здесь. Что с тобой?!

Яна проснулась. Папа действительно был рядом и интересовался ее состоянием.

– Все в порядке, – вздохнула Яна. – Плохой сон приснился.

– Тебе снились, – папа замялся, – дети?

Яна кивнула. Ну не могла же она в подробностях расписать приснившуюся чепуху!

– Это такая ответственность, – потер лоб Олег Викторович. – Порой я думаю, а правильно ли мы поступили, что не посоветовались с тобой? Только ты всегда была против… Ты ведь на нас не обижаешься?

– Нет, что ты, – соврала Яна.

– Вот и хорошо. Значит, мама была права. Ты у нас умная и добрая девочка, все поймешь. И знаешь, дочка, мы без тебя не справимся.

– Знаю, – вздохнула Яна.

И теперь она стала успокаивать отца. Яна говорила, что у нее хорошие родители, что у них замечательная семья и они вместе справятся с любой возникшей проблемой. Папа не согласился, что ребенок – это проблема, а в остальном просто кивал. И Яна поняла, что ему трудно. Ведь ответственность за семью, что ни говори, большей частью лежит на мужчине. И чтобы он чувствовал себя сильным, у него должен быть крепкий тыл. Пока мамы нет, этим крепким тылом стала для него Яна.

Глава 5

– А ты ничего, прикольная

– Ты тоже юморной пацан

Иришка Забелкина дружила с Яной, сколько та себя помнила. Полными противоположностями они не были, но значительные различия в характере имели. Иришка больше тяготела к риску, Яна старалась рискованных ситуаций избегать. Это сказалось и на их отношении к парням: Иришка считала, что девушка вполне может подойти и сама познакомиться с парнем, а Яне эта идея не слишком нравилась. Как и то, что с утра они торчали возле дверей клуба «Олимп», поджидая тренировавшегося там Артема. Обычно тренировки у боксеров проходили в послеобеденное время, но Артему делали исключение.

– Сейчас он выйдет, – ободряла хмурую подругу Иришка. – У них все расписано по часам и минутам. В одиннадцать у него встреча в кафешке с Петром Бойцовым. Тема хочет начать подрабатывать у него курьером…

– И откуда ты все о нем знаешь? – поразилась Яна.

– В отличие от тебя я интересуюсь жизнью любимого парня! А вот ты относишься к Виноградову наплевательски.

– Почему это?

– Ты даже не знаешь, как он вчера провел время и ночевал ли дома.

– Смешно! Как ты себе это представляешь? Я позвоню ему утром в дверь, когда он откроет, спрошу: «Вань, а ты где ночевал и с кем?» Милое такое небрежное любопытство. Представляю, с каким видом он пошлет меня далеко и надолго!

– Женщина должна уметь хитрить, Завьялова! Ты же прямолинейна, как телеграфный столб. Слушай, что бы я сделала на твоем месте. Позвонила в дверь утром, это да. И спросила у него: «Вань, это не с твоего балкона упало? Не твоей ли девушки?» И показала ему женский топик. Он бы мне ответил: «Нет, Забелкина!» То есть: «Нет, Завьялова. Это не с моего балкона упало, потому что я дома ночевал один!» Ясно?

– Предельно откровенно. Я так не могу.

– Порой нам приходится переступать через свои «не могу» и «не хочу», чтобы добиться положительного результата.

– Ир, а в твоем случае положительный результат – это какой?

– Это, Ян, любовь. Большая и чистая, такая, чтоб на всю жизнь. Чтобы проснулся он утром и понял, что жить без меня не может и не хочет. Вот!

– А в это время в дверь позвонит его соседка и спросит, не с его ли балкона упал женский топик!

– Я ее тогда убью! Пусть только попробует. Но меня и так уже все его соседки боятся. Я сразу на ранней стадии наших отношений исключила подобные варианты, предупредив, что это мой парень.

– А он об этом знает? Ты уверена?

– Догадывается. Но это лишь дело времени… Ах, вот он!

Из арки, за которой находился дом, где в подвальном помещении тренировались боксеры, вышел Артем с большой спортивной сумкой. Иришка схватила Яну за руку и пошла ему наперерез.

– Какая неожиданность, – она округлила глаза. – Тема, это ты?!

Яна почувствовала себя в этом глупом положении курицей, предназначенной для жертвоприношений.

– А мы тут с Завьяловой случайно мимо проходили. Правда же, Ян, мы случайно мимо проходили. Я еще говорю тебе: «Пойдем вдоль Ленинградки», а ты говоришь: «Давай лучше срежем через дворы». А я и забыла, что у вас тут спортивный клуб.

Яна кивнула. Артем многозначительно хмыкнул и остановился.

– Мы с Янкой собираемся на пляж в Крутцы. Поедем с нами?

Артем выразил удивление и в упор уставился на Иришку. Яна решила помочь подруге.

– Сегодня погода очень хорошая, – ляпнула она. – Солнце светит!

Как будто летом солнце в городе было чрезвычайной редкостью и день, озаренный его лучами, должен был стать настоящим праздником.

– Солнце светит, – внезапно подтвердил Артем, посмотрев на небо.

– И облаков нет, – обрадовалась тому, что он хоть что-то сказал, Иришка. Обычно Артем молчал и слушал ее. – Значит, можно хорошенько загореть под его целительными лучами! Вы знаете, что солярии – это такая гадость? От искусственного света можно заработать массу болячек и стать инвалидом!

По привлекательному лицу парня пробежала тень сомнения. Иришка поняла, что свернула не туда, и поспешила вернуться на правильный путь.

– Темка, тебе очень пойдет загар. Бронзовые мышцы у парня – это всегда так красиво.

Неприкрытая лесть, как ни странно, сделала свое дело.

– К часу подрулю, – сказал Артем и, обойдя девчонок, пошел дальше.

– Вот видишь, Янка, – довольно сказала подруга, – учись. Прикинь, сегодня в час я пройдусь с ним по пляжу, и все упадут от зависти.

– Они и так будут лежать, это же пляж.

– Они будут лежать и тихо стонать от бессилия, пожирая глазами наши атлетически сложенные тела. Мы же отличная пара!

– Да, вы отличная пара, – пришлось согласиться Яне.

Она не понимала, почему Артем согласился приехать в Крутцы: или действительно ему нравилась Ира, или решил забронзоветь, или согласился для того, чтобы от него отстали.

– Пойдем, у нас мало времени!

– Ир, два часа впереди.

– Мне срочно нужно купить новый купальник.

После мотаний по торговым центрам Яна устала. Но купальник они купили. Ира действительно выглядела в нем как модель, демонстрирующая женское белье, причем откровенное. Яна старалась одеваться менее вызывающе, хоть у нее была такая же хорошенькая фигурка.

В автобусе, в котором они ехали на пляж, не работал кондиционер. Вместо него ветер из форточек трепал волосы, создавая на голове мешанину из прядей. Яна принялась быстро заплетать косу. Но Ира шикнула на нее, признавшись, что и Яна будет находиться на пляже не одна.

– Там будет Лешка Куравлев. Так что твоя косица вряд ли ему понравится.

– Кто это? – удивилась Яна.

– Парень из тринадцатой школы. На год нас старше. Двоюродный брат Лики Остроуховой, которая дружила с Олей Шараповой, а я занималась английским с репетитором, которая была ее родной тетей.

– Какая сложная комбинация связей, – поморщилась Яна. – Она того стоила?

– Увидишь – оценишь. Лешка всем девчонкам в тринадцатой школе нравится! Он тоже занимался боксом, только бросил, потому что побоялся разбить свою физиономию. Она у него знаешь какая?!

– Не знаю. Надеюсь, увижу. Только не думаю, что из этого получится что-нибудь стоящее.

– Тебе с ним не в ЗАГС идти, а просто провести это лето! Развлечься, получить удовольствие, отрешиться от проблем и будущих детей…

– Сплюнь три раза через левое плечо. Какие дети? Не говори о моем будущем родственнике во множественном числе. Они мне уже снятся в страшных снах!

– Хорошо, не буду. Натяни на лицо позитив и растяни губы в улыбку. Скажи себе мантру: «Здравствуй, мир! Здравствуй, солнце! Здравствуй, вода! Здравствуйте, люди!»

– Здравствуйте, девчонки, а давайте познакомимся ближе!

– Ближе некуда, – пробурчала Иришка двум незнакомым парням, нависшим над ними в автобусе. – И без того тесно, едем, как зубочистки в банке. И вообще у нас бойфренды боксом занимаются! И они нас ждут с нетерпением, разумеется, одних.

– Да ладно, чего вы так грубо? Сразу б и сказали. – Парни отвернулись к другим девчонкам.

– Видишь, Ян, как боксеров уважают. Плохо, конечно, что Лешка бросил, но зато у него внешность киношная. Тебе понравится.

Все-таки Ира плохо знала свою подругу. Яне Леша Куравлев совершенно не понравился. Во-первых, потому что сидел в окружении двух девиц, изо всех сил пытающихся произвести на него впечатление. Во-вторых, физиономия у него была, безусловно, привлекательная, но слишком смазливая. В-третьих, ростом он был чуть выше Яны. А с ее метром и шестьюдесятью пятью сантиметрами это было табу. Ей всегда нравились высокие парни. Нет, конечно, главное, чтобы человек был хороший! Но и хорошего человека приходится оценивать на первый взгляд. И Леша ей не понравился, хоть сразу вскочил при их появлении.

– А ты ничего, – сказал он вместо приветствия, – прикольная.

– Ты тоже, – хмыкнула Яна, – юморной пацан.

Он воспринял это как комплимент и предложил девчонкам устроиться рядом с ними. Пока Ира стелила на песок полотенце, Яна рассматривала Лешку и не находила в нем ничего хорошего. Он ни в какое сравнение не шел с Виноградовым, их даже рядом было поставить смешно. Ваня проигрывал Лешке по красоте лица, но тот со своей мальчишеской фигурой проигрывал Ваниным бицепсам. Вспомнив классика, сказавшего, что в человеке должно быть все прекрасно, Яна решила, что не будет делать поспешных выводов и поговорит с парнем. Возможно, он эрудит или блеснет знаниями языков. В следующем учебном году у Яны не будет больше репетитора, так, может, Леша ей поможет? Хоть какая-то будет польза. Вряд ли этот красавчик сможет рассчитывать на большее, чем просто дружба…

– Брысь отсюда, кошка! – прикрикнул он на белобрысую девчонку лет шести, подбежавшую к ним и попросившую с ней поиграть в воде. – Сеструха, – недовольно сообщил Лешка, кивая на девчонку. – Как увяжется хвостом, зараза, не отстанет! У нас тут бабка неподалеку живет.

Обхождение с младшей сестрой Яне не понравилось. И в ней поднялась какая-то странная волна противоречия. Она взяла «кошку» за руку и пошла к воде. Пляжная зона тянулась далеко вперед, где мелководье сияло песчаным дном. У Яны промелькнула мысль, что она весь день проведет с этим белобрысым хвостиком, раз уж начала с ней играть. Та ведь действительно может не отвязаться. Мысль промелькнула и тут же затерялась. Девчушка смотрела на Яну как на спасительницу – широко распахнутыми, доверчивыми глазенками.

– Ты правда со мной поиграешь?

– Поиграю немного. Как только тебя одну отпускают к воде?

– Бабулька старая, уже плохо ходит. А Леша меня стесняется.

Она рассуждала, как взрослая. Яна решила, что ни за что не будет стесняться своего младшего брата или сестру.

– Как тебя зовут? Плавать умеешь?

– Наташа я. Плавать не умею. Леша сказал, что ему некогда меня учить. У него своя личная жизнь.

– Своя что? – И Яна рассмеялась.

Они подошли к «малышовой» зоне купания, которая считалась непрестижной и появление в которой грозило насмешками и улюлюканьем со стороны одноклассников. Но Яна решила, что лучше уж она проведет этот день в «лягушатнике» с сестрой, чем на взрослом пляже с братом. Она скинула шорты, стянула футболку, помогла Наташе снять сарафанчик. Снова взяла ее за руку и повела к воде.

– Я буду учить тебя плавать, кроха, – серьезно сказала девушка. – Сразу не получится, но ты ничего не бойся.

– А я не боюсь, – призналась Наташа. – А ты Лешина личная жизнь?

– Нет, – улыбнулась Яна. – Я с ним только сегодня познакомилась.

– Золушка тоже только увидела принца и сразу влюбилась.

– Моя сказка другая, – возразила Яна, уже уверенная, что не хочет общаться с братом, который так наплевательски относится к сестре.

Конечно, никаких тренерских навыков у Яны не было. Она сама научилась плавать совсем недавно. Методично и упорно ездила весной в бассейн, где сначала плавала поперек него, а потом уже освоила длинные дистанции. Наташа оказалась хорошей ученицей и действительно ничего не боялась. Ей не мешали ни кричавшие рядом дети, ни ругающие их родители, ни брызги, окатывавшие ее светлую голову с намокшими, спутанными волосами.

– Давай я заплету тебе косу, чтобы волосы не мешали, – предложила Яна и увела девочку обратно на берег.

– А ты умеешь?

– Умею.

– Леша тоже умеет, только не хочет.

Яна хотела сказать, что Леша глупый мальчишка, но не стала. Сам должен понять, что сестра – не чужой человек. Хотя и с чужими людьми обращаться, как с хвостами, могут только недалекие личности. Они сели на траву, и Яна без расчески собрала волосы Наташи и заплела в косу. А потом заплела косу себе. Наташа сказала, что у них одинаковые косы, и они дружно рассмеялись.

– Ты с ума сошла?! – к ним подбежала Иришка, округляя глаза. – Лешка там тебя ждет и ждет! Ты чего с малявкой связалась? Иди, девочка, играй со своими сверстниками!

– Это его сестра, – вздохнула Яна. – И мне с ней гораздо интереснее, чем с Лешкой.

– У тебя серое вещество от жары ужалось до минимальных размеров! Ты даже с ним толком не поговорила. Янка! Мы сюда ради чего приехали? Чтобы ты плескалась в «лягушатнике»?!

Иришка еще много бы чего наговорила, только с другой стороны пляжа показался Артем Свиридов. Она тут же оборвала разговор и пошла ему навстречу. Яна вздохнула с облегчением, общаться с неинтересным человеком не хотелось. Она почувствовала, что это неспроста. В мыслях навязчиво маячил образ Виноградова, отметая другие образы, вместе взятые. Легко было догадаться, что она влюбилась в соседа. А тот был крайне заинтересован другой девушкой. Получался не любовный треугольник, а вытянутая в бесконечность ломаная линия, и ломала она, как Яне казалось, ее судьбу.

Яна так и не вернулась туда, где отдыхал Леша. Она купалась вместе с его сестрой и находила ее общество очень даже приятным. Позже к ним присоединился мальчик с надувным матрасом и прилипшей к песку мамой, не желающей возиться с ним в воде. Яна усадила детей на матрас и поплыла рядом, довольная их бурной реакцией. Удивительно, но дети больше не казались ей исчадиями ада.

Ну, это те дети, как подумала Яна, которым не нужно менять подгузники!

Через пару часов, когда солнце скрылось за облаками, Яна отвела Наташу к бабушке в ближайшую деревню. На остановке села в автобус и вернулась в город одна. Иришка потерялась из вида вместе с Артемом, третья лишняя им явно была не нужна. По пути к дому Яна зашла в продуктовый магазин, купила там банку консервированных ананасов и слоеное тесто – дрожжевое, как настаивала подруга, поделившаяся рецептом суперпончиков.

Если Яна влюбилась в Ивана и никто другой ей больше не нужен, придется провести лето с романами. Крутить роман с тем, кто ей безразличен, она ни за что не станет. А сходить в кино она может с подругой!

Но в пакете твердое замороженное тесто билось о банку с экзотическим фруктом. К чему бы это? Яна уверяла себя, что постарается и напечет пончиков для папы. Маме мучное нельзя. Конечно, если, почувствовав вкусный запах на лестничной площадке, к ним зайдет Виноградов, она его тоже угостит. Но вот стараться ради того, чтобы его модель растолстела до невообразимых размеров, она не станет. Хотя кто его знает? Иногда и Забелкина в чем-то бывает права. За свою любовь нужно бороться!

Яна остановилась посредине улицы и задумалась, насколько серьезно ее чувство к Ивану. Перед ней резко затормозила машина, и выругался водитель.

– Янка, ты сегодня спишь на ходу! – дернул ее за руку с проезжей части Иван.

Она подняла на него глаза…

Потом отвела их в сторону…

Они стояли перед кулинарным колледжем. Это судьба, решила Яна.

– Вань, заходи завтра вечером, я вкусные пончики испеку.

– А ты умеешь?

– В последнее время я многому учусь. И у меня неплохо получается!

Глава 6

Отцепись от двери!

Вдохни глубже и попытайся успокоиться

– Это не лечится, – трагическим голосом эскулапа, сообщающего страшную весть родственникам больного, заключила Иришка, глядя на подругу. – Красные глаза, неосмысленный взгляд, сухие, потрескавшиеся губы. И на носу самый важный факт, наличие которого говорит о влюбленности.

– Какой? – удивилась Яна и бросилась к зеркалу.

– Прыщ. У тебя на носу вскочил прыщик. Это значит, в тебя кто-то влюбился! Или ты в кого-то влюбилась, забыла я. Но точно помню, что примета действует безотказно.

– Ир, как ты могла?! Самое важное забыть! А вдруг это он в меня влюбился?!

– Кто? Лешка? А Кутузов о тебе уже и думать забыл, он с Новиковой стал гулять, так что Кутузов отпадает…

– Меня сейчас интересует только Ваня.

– Как можно интересоваться тем, кто тобой совершенно не интересуется?! Нужно иметь чувство собственного достоинства и гордость, Завьялова.

– Кто бы говорил!

– Артем не считается. Я сразу поняла, что мы созданы друг для друга. И теперь даю ему возможность самому прийти к этому важному в нашей жизни решению. Между прочим, вчера мы дефилировали по пляжу целых два раза: туда и обратно, а потом плавали наперегонки. Прикинь, сколько завистниц захлебнулись собственным ядом! Так мы о чем? Ах да. О твоем прыщике! Он же сосед, он же изменник, он же Иван Виноградов. Ты узнала, что он делал сегодняшней ночью?!

– Ира, порой мне кажется, что ты бредишь. Ну, что может парень делать ночью? Спать, конечно. И как ты предлагаешь мне это узнавать? Позвонить ему в три часа ночи и спросить: «Вань, ты не спишь?»

– Я бы так и сделала. А еще сказала: «Передай, пожалуйста, трубку ей. Хочу и ее пригласить на завтрашние пончики». Он бы передал или спросил, а кому это? Сечешь?

– Давай лучше их делать. А то действительно скоро придет папа и вдруг зайдет Иван.

– В моей жизни «вдруг» больше не используется. Я предпочитаю все делать так, чтобы оно никогда мне ее не портило. Хочешь, я продублирую твое приглашение Виноградову?

– Нет, – сказала Яна и пошла на кухню, где у нее оттаивало тесто.

Процесс выпечки и в самом деле оказался несложным. Сначала Яна, как и предполагалось в рецепте, достала из банки кружочки ананаса и разложила их на кухонной салфетке, чтобы стек сок. Затем она положила тесто размораживаться. Кружочки стали сухими как раз тогда, когда оттаяло и начало подниматься слоеное дрожжевое тесто. В это время к ней пришла Иришка, она немного поговорила с ней и вернулась на кухню. Подруга села за стол и принялась внимательно наблюдать за процессом, давая «ценные» указания. Ну куда ж без нее! Такой характер был у Ирины – раздавать советы и указания, как лучше жить. Но в целом человек она была неплохой.

– Ириш, смажь противень подсолнечным маслом.

– У вас есть рафинированное, без запаха? С запахом – нельзя. Не люблю, когда пончики пахнут семечками.

Яна разложила на столе прямоугольный лист теста и нарезала его на десять полосок. На каждую полоску положила по кружку ананаса, второй половинкой теста накрыла. Аккуратно защепила края, уложила квадратики на противень и поставила выпекаться. Через пятнадцать минут слойки были готовы. Яна выложила их на большое блюдо и посыпала сверху сахарной пудрой.

– И все? – поразилась Иришка, которая и дала ей этот рецепт.

– Все.

– Можно есть?

– Нельзя.

– Почему?

– Потому что ты не папа и не Виноградов.

– Офигеть! Еще называется подруга! Я ради этого рецепта столько времени потратила! Дай хоть кусочек отломить.

– После них.

– С другой стороны, Янка, ты права. Пищу нужно опробовать на менее ценных членах общества. Вдруг с этими пончиками что-то не так? Пошли к Виноградову, спросим, где сейчас его модель!

Отправиться к соседу они не успели, потому что пришел с работы Олег Викторович. Настроение у него было неважнецким. Он с порога объявил, что с мамой все в порядке, он к ней заезжал. Но не ладится с его проектом, для чего ему придется на пару дней уехать в Питер, в головной офис, чтобы во всем разобраться на месте.

– Пончики, Олег Викторович? – предложила Ира, словно это она священнодействовала на кухне.

– И вовсе это не пончики, – возразила Яна. – Это слойки. Папка, попробуешь?

– Ну, раз у нас будет сладкий ужин, – пожал плечами Олег Викторович. – То я готов съесть все это блюдо.

Девчонки переглянулись. Но Олег Викторович, озабоченный своими делами, съел только две слойки, пробормотал, что они очень вкусные, и пошел в гостиную работать.

– Теперь-то мне можно парочку пон… слоек?

– Папка уезжает на два дня в Питер?! Ты представляешь?! На два дня в Питер! И что я буду одна делать? Я никогда не оставалась одна.

– Прикольно, устроим вечеринку в стиле «винтаж». Пригласим Темку, Кутузова с Новиковой, Лешку…

– Ира! Какая вечеринка? У меня мама в больнице.

– Но она же там не умирает. А наоборот. Ну, хорошо, не хочешь в стиле «винтаж», проведем просто посиделки с мальчишками…

– И посиделки не хочу.

– Мне не нравится твое настроение, подруга.

– Какое тут может быть настроение!

– Замечательное. Пошли к Виноградову.

Иришка решительно взяла Яну за руку, прихватила с собой блюдо с выпечкой и направилась к выходу. У дверей Виноградова девчонки замерли, пытаясь прислушаться к тому, что происходит внутри.

– А если она там? – прошептала Яна. – Что я скажу?

– Молчи. Говорить буду я.

И Иришка нажала кнопку звонка.

Дверь открыл Иван. Высокий, стройный, умопомрачительно красивый даже в обычной футболке и потертых джинсах. На его лице отразилась гамма чувств: от удивления до радости, когда он перевел взгляд с гостей на выпечку.

– Добрый вечер, Виноградов, – начала Иришка, бочком протискиваясь внутрь квартиры. – Мы к тебе тут пришли с показательным выступлением. Показываем, какая твоя соседка замечательная кулинарка.

– Добрый вечер, – сказал Иван и отошел в сторону, пропуская Яну.

– Извини, если помешали, – пробормотала Яна. – Мы только угостить тебя и твою…

Дальше, следуя задуманному Иришкой плану, следовал ответ Ивана о том, что он один и с удовольствием съест все сам. Но он сказал другое:

– Ее зовут Стела.

Его девушку зовут Стела! Яна онемела, мысли закрутились в голове нестройным хороводом, ноги совершили пару шагов назад, руки вцепились в дверной косяк…

– Как ты говоришь, ее зовут? Стела? Хорошее имя, – обернулась Иришка. Она мигом оценила ситуацию – подруга сдрейфила. – Держи! – сунула Ивану блюдо и подтолкнула в сторону кухни.

Когда тот ушел, Иришка подскочила к Яне.

– Отцепись от двери! Вдохни глубже и попытайся успокоиться. Ничего страшного не произошло. Сейчас ты познакомишься с его прошлым. Только и всего.

– Лучше я домой пойду, – запротестовала Яна. – Не хочу ни с кем знакомиться.

– Это ты всегда успеешь сделать. Слинять с ринга после такой основательной подготовки! Завьялова, я тебя не отпущу. Сама виновата. Я так и не попробовала ни одну твою слойку. Так что пойдем и составим этой сладкой парочке компанию. Вклинимся в их стройный ряд, чтобы нанести сокрушающее поражение хуком справа! При моей скромной поддержке она получит нокаут. Отцепись от двери, я тебе сказала! Ты же не счастливая подкова на магните, чтобы украшать чужой вход. И вообще, из подъезда дует! Дай закрыть дверь!

– Я сама ее закрою с той стороны!

– Девчонки, у вас все в порядке? – заглянул в коридор Иван.

– О, все отлично, – улыбнулась ему Иришка. – Ты уже поставил чайник?

– Нет, – пожал плечами Иван.

– Иди и поставь! – Иришка командовала так, словно была у себя дома и это к ней завалились непрошеные гости. – Хорошо, Ян, если тебе будет неприятно ее общество, уйдешь.

– Тогда я пошла!

– Разве ты не хочешь на нее посмотреть?!

– Нет.

– А я хочу. Ты должна как подруга считаться с моими желаниями. Это правильно, что Светлана Николаевна рожает второго ребенка. Первого, единственного, они вырастили эгоистом.

– Ладно, только ради тебя. Посмотрим на нее и уйдем.

Яна отошла от двери, Ира тут же подхватила ее и выпихнула из коридора в комнату.

– Здравствуйте, милые Ванины соседки, – томно произнес проникновенный женский голос. – Приятно познакомиться!

Яна подняла глаза. Все, как она предполагала! Длинноногая девица восседала в кресле, держа глянцевый журнал, где наверняка были и ее фотографии, и усмехалась. Безукоризненные тонкие нити бровей подчеркивали написанное на лице превосходство. Бесконечно синие глаза… цветные линзы вставила, сразу подумала Яна… она прищурила, пухлые губы… силикон наверняка… растянула в ироничную улыбку. Длинные белоснежные волосы с модным в этом году жемчужным отливом… чтоб они у нее все вылезли до последнего волоска… рассыпала по плечам.

– И нам приятно, – прошла к ней Иришка и взяла журнал. – Чем интересуетесь? Гламурной фигней? А Янка читает «Фантасмагорию» сразу после «Гравитации». Научная фантастика, знаете ли.

– Не знаю, не читала.

– Ну, куда вам, – хмыкнула Иришка, скользя по модельной внешности Стелы пренебрежительным взглядом. – Ты чего встала-то, как задумчивая березка? – обратилась она к подруге. – Иди, помоги нашему Ванечке чай налить!

– Нашему Ванечке? – удивилась Стела.

– Ну, мы же соседки, – довольная своей выходкой, улыбнулась Иришка. – А вы с ним давно знакомы?

– Всего несколько недель.

Нельзя было сказать, что Стеле нравилась Иришка, но она пыталась поддержать интеллигентную беседу.

– И как он вам? – продолжала допытываться Ира.

– Очень хорошо, – улыбнулась Стела.

Она влюблена в него, как драная кошка, с горечью подумала Яна, вздохнула и пошла на кухню. Но там ей тоже пришлось несладко. Еще одним ступором был для нее Иван. Вернее, ее отношение к нему. А еще точнее – его неотношение к ней. Он сразу воспользовался ее предложением помочь и свалил на нее заваривание чая. Сам вышел в комнату и подключился к беседе. Он влюблен в нее, как мартовский кот, всхлипнула при этой мысли Яна и от души залила чаинки кипятком.

А потом они вчетвером сидели в комнате за большим столом и пили чай с испеченными Яной слойками. Впрочем, Стела пила только чай – без сахара и без слоек. Сказала, что бережет фигуру. Яне кусок в горло не лез. Зато Иван с Ириной отрывались за четверых! Особенно Ирина.

– А сколько часов пряди волос наращивают? – между едой спрашивала Стелу. – А ногти? А линзы бирюзового цвета бывают? А сколько сегодня стоит силиконом губы накачать? А грудь?

Словно дорвалась! Яне даже стало неудобно. Особенно после того, как Стела ответила:

– Вообще-то, прыщики нужно зеленкой мазать.

– Ах, ух, уф-ф-ф, – возмутилась Иришка.

Это она о ней, вздохнула Яна.

– А я не знал, что ты умеешь готовить, – попытался разрядить обстановку Иван, с интересом глядя на Яну.

Конечно, она хотела вызвать в нем другой интерес, явно не кулинарный.

– Она еще не то может! – принялась расхваливать подругу Иришка. – Запеканки может, куриные бульоны, котлеты… Еще она шьет, вяжет и вышивает крестиком! Любит цветы, детей, домашних животных и умеет за всем этим ухаживать. Хорошо учится и слушается родителей.

– Котлеты – это здорово, – вычленил из длинного списка Иван.

– Если бы здесь было шампанское, – своим чувственным голосом резюмировала Стела, – я бы подняла тост за недостижимый идеал.

– Отчего же он недостижимый? Вот она, Завьялова, рядом с нами сидит. Ее будущему парню так повезет, так повезет…

– Ира, – Яна оборвала подругу. Ту, как Остапа, понесло.

– Ну, действительно, нам пора. По последней, Вань?

Тот кивнул, и блюдо опустело.

– Подумай, Ян, – сказала ей Иришка, когда подруги вернулись обратно. – Ты его не прокормишь. Оно тебе надо? Каждый день стоять у плиты и слойки ему печь?

– Я ему еще и котлеты сделаю! – с вызовом бросила Яна. – Вот что они сейчас будут делать? Вот что?!

– Ну, явно не научную фантастику читать, – вздохнула Иришка. – Слушай, подруга, а хочешь, я тебя с Темкиным братом познакомлю?! Он младше нас на один год, но…

– Не хочу, – отрезала Яна. – Я определила своего рыцаря на это лето и всю последующую жизнь.

– Как ты, однако, замахнулась. Знаешь, я могу подсказать тебе отличный способ прослушки. Ну, ты же хочешь знать, чем они там будут заниматься! Берешь пустую трехлитровую банку и подставляешь ее к воздуховоду. Прикладываешь ухо к банке и слушаешь.

– Еще чего, – возмутилась Яна. – Ничего я слушать не буду. У меня свой план.

– Ян, а давай я тебя познакомлю с…

– Ира, хватит. Лучше я книгу почитаю.

– Это худший вариант развития событий твоей личной жизни. У девчонки должен быть парень. Любой!

– Любого мне не надо.

Так и расстались, не до конца поняв друг друга. Хотя сама Иришка тоже не была согласна на любого парня и уверенно подводила флегматичного Артема Свиридова к неизбежному финалу. Финалом должен был стать тот момент, когда он назовет ее своей девушкой. А чем закончатся отношения Яны с Иваном? А чем они могут закончиться, еще даже не начавшись? Но после знакомства с его моделью Яна была твердо уверена, что Стела с Иваном разные люди. У них не было ничего общего! Ее увлечения… правильно, кстати, Иришка сказала… гламурной фигней ему неинтересны.

Но ведь костюм он покупал ради Стелы. Не из-за своей в меру симпатичной соседки, тайком посылающей ему свои знаки внимания. Это какие же? Яна вздохнула, Иван не замечал, как она на него смотрела! Зато это заметила Ира и сразу же сказала, что только слепой после таких взглядов не может ответить на чувства Яны. Слепой или влюбленный в другую девушку. Ивану Стела нравится. Вне всякого сомнения, нравится. Раз он пригласил ее к себе в гости…

Перед сном Яне позвонила мама. Она интересовалась, как дочка себя чувствует после новости о том, что ей придется одной ночевать в пустой квартире. Яна ответила, что квартира у них вовсе не пустая и чувствует она себя прекрасно. Пусть мама ни о чем не волнуется, а папа спокойно отправляется в поездку. Пятнадцать лет – это солидный возраст для девушки, чтобы начать становиться более самостоятельной.

Мама согласилась с Яной, добавив, что вскоре Яне предстоит стать старшей сестрой, с которой будут брать пример младшие. Множественное число ближайших новоявленных родственников Яну испугало. Но она не подала вида, чтобы не волновать маму. Вдруг родители скрыли от нее не только сам факт зачатия ребенка, но и ультразвуковое обследование, которое показало двойню или тройню?! Она уже наполовину смирилась с одним фактом и знает, что придется смириться и с другим. С любым другим, потому что выбора у нее все равно не будет.

Два антипода, два варианта развития событий: любое количество детей и один-единственный рыцарь. И все это на всю жизнь. И если уж Яна поняла, что абы кто ей не нужен… А она еще раз вспомнила свои встречи с Кутузовым, Потемкиным и Лешкой… Тогда Ирина права, она должна сражаться за свою любовь.

Но как сражаться за парня?! Вызвать на дуэль длинноногую красотку?! Очень смешно! Подстраивать ей мелкие пакости – глупо, да и не в Янином характере. Остается просто сидеть сложа руки и ждать, когда они разбегутся? А они разбегутся, в этом Яна не сомневалась. Это поначалу разное притягивается друг к другу. Потом интересы начинают пикироваться, доставляя массу неприятностей влюбленным. Например, Ваня любит футбол, а Стела – шопинг. И оба мероприятия внезапно совпадают по времени! Вот Яна бы сумела с Ваней договориться. Да что там! Она бы пошла с ним на футбол! А Стела?

Все-таки сложно судить о человеке по одному-единственному вечеру. Конечно, если бы не мешало соперничество, то со Стелой можно общаться.

Яна, укладываясь спать, поставила будильник на три часа ночи. Она, как советовала подруга, хотела позвонить и спросить что-то глупое, но очень важное про Стелу. Но когда в три часа ночи будильник зазвенел, Яна сонно отмахнулась от него и прихлопнула рукой. После чего квартира опять погрузилась в покой и тишину.

Глава 7

Если не можешь изменить обстоятельства, то измени свое отношение к ним

Самое неприятное утро этого лета началось с проливного дождя. В комнате Яны была открыта форточка, и дождь принялся стучать каплями по стоявшим на подоконнике цветам. Яна вскочила и побежала закрывать форточку. Да так и замерла у окна, глядя вниз. Там стояли Иван со Стелой. Он помогал ей сесть за руль черного автомобиля, держа над ней свой мужской зонт. Но главным было не это. Главным было то, что он ее поцеловал. Наклонился и поцеловал. Как именно, видно не было, обзор заслоняла его спина. Но Яна этого видеть вовсе не хотела. Она быстро оделась и вышла на лестничную площадку.

– Привет, – бросил ей вернувшийся Иван.

– Привет, – сказала Яна. – Как дела? – Ничего умнее спросить не решилась.

– Нормально, – ответил он. – Стела заезжала. Вчера забыла свою сумочку у меня.

– Ага, ага, – кивнула Яна. Так она ему и поверила! – А я сегодня котлеты буду готовить.

– Угостишь? – он ей подмигнул.

– Договорились, – прищурилась Яна.

Основательно порывшись в Интернете, Яна нашла пару простых рецептов. Знающие люди советовали покупать мясо, другие писали, что котлеты можно делать и из магазинного фарша, напичкав его приправами и чесноком. Яна решила пойти в магазин. Там она купила фарш, сливки, яйца, батон и чеснок. Вернувшись домой, занялась готовкой. Она еще раз все прокрутила через мясорубку, разделила получившуюся массу на две части и в одну добавила головку чеснока. От этой части несло так, словно она собралась использовать ее против всех вампиров мира, вместе взятых. Отложив в отдельное блюдо, Яна нажарила котлет из другой. Они получились кривыми, нелепыми, местами рассыпчатыми, но, как ни странно, вполне съедобными.

Папа оценил ее кулинарное творчество, придя на обед, после которого он уезжал в Питер. На этот раз он серьезно спросил Яну, а не собирается ли она поступать в кулинарное училище или технологический институт? Яна пока никуда не собиралась. Ей бы справиться с возникшими проблемами: ребенком, Иваном, Стелой…

С одной стороны, все выглядело довольно безобидно. Братья и сестры рождаются если не у всех, то у многих. Привлекательные парни живут по соседству если не со всеми, то с некоторыми. И, конечно же, рядом с ними вьются красивые девушки, не обремененные заботами о подрастающем потомстве. Яна вспомнила Лешку с Наташей. И ей стало стыдно за то, что она подумала про своего будущего брата или сестру как про мешающий ее личной жизни довесок.

– Ну, я поехал. Будь благоразумной, дочь! Чужим дверь не открывай, вечером поздно не гуляй, газ выключай, звони маме и спрашивай обо всем. Она на связи.

– Не волнуйся, папка. Все будет хорошо. Я уже взрослая, ты разве не заметил?

– Еще как заметил!

Он поцеловал ее в щеку и ушел.

С другой стороны, подумала Яна, все просто отвратительно!

Придется освобождать лучшую комнату для малыша, становиться старшей сестрой – нянькой, делить родительскую любовь, а то и вовсе ее лишиться, если малыш окажется таким же хорошеньким, как у Потемкиных. О парнях придется забыть. Да ладно о них, Яне без разницы все, кроме Ивана. И про него придется меньше думать, потому что времени для сражений за его внимание ей будет катастрофически не хватать. Все плохо-плохо-плохо. И совершенно непонятно, как все это отразится на ее учебе. Какой-то ком непреодолимых неприятностей скатился на Яну, и она барахтается, пытаясь выбраться. И сейчас ей кажется, что ничего не получится. Этот ком прокатится по ней асфальтовым катком, и останется от прежней солнечной лучистой Яны одна лишь бледная тень.

И при всем этом ей сегодня предстоит одной ночевать! А так страшно слушать завывания ветра и шум потока дождя. Еще страшнее становится, когда гремит гром и сверкают молнии. А гром уже гремит где-то далеко, как раз к ночи до Клина доберется. Придется просить Иру остаться переночевать с ней. А это значит – показать свою слабость, чего Яна определенно не хочет делать. Значит, нужно будет собрать всю волю в кулак и постараться стать сильной. Пока еще есть время. Да, время пока у нее еще есть. Сейчас она нажарит чесночных котлет, угостит ими Ивана, и Стела откажется с ним целоваться… С остальными проблемами придется разобраться позже.

Когда она почти заканчивала, время приближалось к вечеру, раздался звонок в дверь. Яна решила, что это Иван, и побежала открывать.

На пороге стоял Леша. У него был испуганный, взъерошенный вид. На его правильном лице отражались горечь и суета. И весь вид у Леши был какой-то непутевый.

– Что случилось?! – испугалась за него Яна.

– Ничего страшного. Все уже обошлось, кризис миновал. Температуру удалось сбить. Только она просит сказку.

– Какой кризис, какая сказка?! Леша, я ничего не поняла. Пройди и расскажи толком, что произошло.

– Проходить не буду. Наташка вчера ушла на весь день на пляж. Перекупалась и заболела.

– А ты почему за ней не смотрел?! Хотя, – вспомнила Яна, – ты на нее мало внимания обращаешь. Врачей вызывали?

– «Скорая» приезжала. К вечеру врач придет. Наташка просит тебя прийти и рассказать ей сказку.

– Какую сказку? – не поняла Яна.

– Она говорит, что у тебя есть своя сказка.

Яна улыбнулась. Ох уж эти дети! Стоит лишь намекнуть, как они готовы верить всему, даже сказкам. Тем более – сказкам. Яна забыла, что в детстве сама верила в Снежную королеву, заморозившую Кая до такой степени, что он стал бесчувственным эгоистом. Может, рассказать Наташе о том, как маленькая добрая и храбрая Герда спасла его?

– Так ты приедешь к нам?

– Приеду. Какой автобус к вам ходит?

– Я на скутере, если хочешь, поедем со мной. Я тебя потом сюда обратно привезу.

Яна схватила ветровку, закрыла дверь, предварительно проверив, все ли она выключила, и поспешила следом за Лешкой.

Сидеть позади него на скутере вначале было страшно и неудобно. Яна никогда не ездила на мотоциклах, всегда смотрела на них с пугливой осторожностью. Легкий крен, сложный поворот, и это чудо техники вряд ли избежит аварии. К тому же многое зависит от водителя. Вот какой из Лешки водитель?!

Водитель из него оказался классным. Уже через пять минут крепко вцепившаяся в него Яна поняла, что напрасных рисков не будет. Леша вел скутер хладнокровно и уверенно. Он был на проезжей части полноправным участником движения и правил не нарушал. Выехав на более спокойную проселочную дорогу, Леша прибавил скорость. Яне понравилось нестись вперед, разделяя ветер надвое. Она и впрямь чувствовала себя героиней невероятной истории, выдернутой из реального мира тихим спокойным вечером.

Впрочем, Яна собиралась провести вечер не тихо и спокойно. Она хотела накормить Ивана чесночными котлетами и сорвать тому свидание. А вместо этого неслась через весь город в деревню, где болела ее маленькая подруга. Конечно, она даже не задумалась о выборе, когда нужно было принять решение, что для нее важнее. Важнее всего в любом случае – человеческая жизнь, тем более если это жизнь и здоровье маленькой девочки.

– Приехали! – Леша остановил скутер и снял шлем, повесив его на ручку. – Ты иди, Ян. – И он кивнул в сторону одноэтажного домика, где горел свет в оконцах. – Там Наташка с бабкой тусуются.

– А ты? – прищурилась Яна.

– Я врача на улице подожду. Нужно будет ему дом показать. Он просил.

Леша чувствовал себя неудобно, как Яна в начале их небольшого путешествия. Яне хотелось верить, что он понимал свою вину в случившемся и сделал хоть какие-то мало-мальские выводы! В принципе ведь неплохой парень. И Яна могла бы с ним дружить.

Она толкнула калитку и пошла к крыльцу.

Наташа лежала на диване в небольшой комнатке с низкими потолками, заваленная пуховыми одеялами. Рядом с ней возилась опрятная старушка с добрым, но очень озабоченным выражением лица. Она поправила очки на переносице и пригляделась к гостье. Яна поздоровалась и только хотела сказать свое имя, как ее опередила Наташа.

– Яночка пришла! Яночка пришла, чтобы рассказать мне свою сказку!

– А то взрослым девочкам больше делать нечего, – мягко пробубнила старушка. – Ты проходи, Яна, проходи. У внучки переутомление, перекупалась она у нас вчера. Лешка, ирод, за ней недоглядел. Все, что угодно, у него на уме, только не младшая сестра! А у меня ноги больные, еле хожу.

Яна прошла и присела рядом на приставленный к дивану стул.

– Ты чего это, Натаха, родных пугаешь? – сказала она девочке. – Давай-ка поправляйся, прикладывай все силенки, чтобы завтра уже по улице бегать. Только на озеро больше без взрослых не ходи.

– Тогда мне придется совсем не ходить, – тяжело вздохнула Наташа. – А так купаться хочется!

– Я поговорю с Лешей, – пообещала Яна. – Думаю, он и сам понял, что тебя нельзя оставлять одну. Ты ведь еще совсем кроха, даже в школу не ходишь.

– Через год в первый класс пойду, – радостно сообщила ей Наташа и подняла вверх указательный палец, символизирующий этот самый год. – А там сказки рассказывают?

– Там много о чем рассказывают. Хочешь, я расскажу тебе про арифметику? Ты считать умеешь?

После получасового общения с девочкой Яна сделала выводы, что ребенок мало что знает, умеет для своего возраста и совершенно запущен. Только она собралась высказать все это вошедшему Леше, как за ним зашел врач. Яна решила отложить разговор по душам с черствым братом.

Пожилой доктор осмотрел Наташу и улыбнулся. Температуры не было, но была легкая слабость, удерживающая девочку в постели. Он выписал рецепт, дал его бабушке, а саму Наташу потрепал по плечу:

– Если не можешь изменить обстоятельства, то измени свое отношение к ним. Не хнычь, что приходится лежать, а начни читать книжки. Читать умеешь?

Наташа отрицательно покачала головой. Лешка покраснел и вжался в стенку.

– Зато, – бодро сказала Наташа, – я знаю про науку арифметику! И уже умею считать. Два плюс два будет три!

– Четыре, – смутилась Яна.

До этого Наташа считала лучше. Но что взять с больного ребенка?! Брата нужно трясти за оба плеча, чтобы он наконец-то занялся своей сестрой!

– Два плюс два будет четыре. – И Наташа показала доктору четыре пальца.

Яна восхитилась своей ученицей. Такая девчонка! Такая хорошая сестра у Лешки, а он… И тут же задумалась, а какой она будет сестрой?

– Завтра приду и посмотрю вашу внучку чуть позже, – говорил тем временем врач бабушке.

– Что же вы, доктора, – покачала та головой, – все работаете допоздна? Или денег мало врачам платят?

– А вы знаете, – вдруг в глазах доктора загорелись веселые искорки, – почему все врачи работают на полторы ставки?! Не знаете. Я вот вам сейчас скажу. На ставку жить не на что, а на две – некогда. Так что нам выбирать не приходится.

И он ушел.

Яна еще немного посидела с Наташей, рассказала ей про Снежную королеву, Кая и Герду. Отчего-то подумала, что это и есть ее сказка. Злая волшебница заколдовала ее Кая, и ей приходится предпринимать немыслимые действия, чтобы вернуть ему обратно теплое любящее сердце! Она не стала уточнять, что сердце Кая должно любить ее, а не бездушную красавицу, предпочитающую гламурный блеск.

Наташа вскоре засопела и уснула. Тогда Яна прошла в комнату, где скрывался Леша. Она нагнала на себя серьезный вид, прокашлялась, чтобы произнести торжественную речь о том, как нужно беречь и любить близких. Тем более если это маленькая сестра…

Зашла и осеклась.

Прямо на нее со стены Лешиной комнаты смотрели его родители. Молодые, красивые, радостные. Такими они были изображены на портрете, перетянутом черной ленточкой.

– В их машину врезалась фура, – Леша перехватил взгляд Яны. – Водитель грузовика уснул за рулем. Они тоже уснули. Сразу. Я решил, что должен быть сильным. Думал, что Наташка мне мешает быть сильным, путается под ногами, малявка. С ней на меня смотрят как на слабака. А вчера, когда она заболела, я испугался. Я не могу ее потерять! Как их.

– Ты хороший брат, – только и сказала Яна. – И любишь свою сестру. Она тебя тоже очень любит. Только хочет, чтобы ты больше времени с ней проводил. Не обязательно сказки рассказывать. Научи ее считать, она очень умная девочка.

– Есть в кого, – улыбнулся Лешка. – Конечно, научу. Я теперь с ней… – И он резанул ребром ладони воздух. – И пусть только кто скажет про малявку!

– А у меня тоже скоро родится брат или сестра, – доверилась ему Яна.

– Ты будешь хорошей старшей сестрой, – не задумываясь ответил на ее искренность Леша. – Ты извини меня, так получилось. Тогда, на пляже…

– Леш, давай будем друзьями?

– Конечно, Ян. Ты к нам почаще приезжай.

– Ты как будто меня провожаешь! А сам обещал подвезти.

– Ну что ты. Конечно, я тебя подвезу!

Обратная поездка понравилась Яне больше. Она уже не боялась ездить с Лешей, хоть и узнала про страшную аварию, случившуюся в их семье. Яна поняла, что Леша не станет зря рисковать, играя человеческими жизнями. На самом деле он хороший и добрый парень, немного заигравшийся в сильного мачо. Возможно, если бы Яна не была влюблена в Ивана, у них могло что-то получиться. Вполне возможно, думала Яна, крепко держась за его талию. Но пока они точно останутся друзьями.

Леша, видимо, тоже посчитал, что им с Яной было бы вместе не так плохо, как показалось вначале. Когда он остановил скутер возле подъезда ее дома, спрыгнул с него и помог слезть Яне. Забрал у нее шлем, наклонился и поцеловал в щеку.

Рядом кто-то присвистнул от удивления. Яна посмотрела и увидела Виноградова, спешившего домой. Он, не оглядываясь, хлопнул подъездной дверью и скрылся. Яна попрощалась с Лешей, словно не заметила этот быстрый поцелуй. И пообещала ему, что обязательно позвонит.

Когда она поднялась, возле ее квартиры стоял Иван и крутил на пальцах свои ключи.

– И что это было? – насмешливо произнес он, глядя в упор на Яну.

– Ну, во-первых, добрый вечер, – сказала Яна. – Ты о чем?

– Это был твой парень?

– Это был мой друг.

– Поздно возвращаешься домой.

– А ты что-то рано. Как Стела?

– Отлично. Как твои котлеты?

– Котлеты, – вспомнила Яна. – С ними тоже все в порядке. Завтракать заходи, попробуешь!

Она подумала, что если уж испортить парню, так целый день!

– Обязательно зайду, – подмигнул Иван и принялся открывать свою квартиру.

А Яна забежала в свою и кинулась к телефону. Сначала она позвонила маме. Мама уже спала, но ее разбудили, потому что у Яны был слишком взволнованный голос.

– Мамочка! – прокричала Яна. – С тобой все хорошо?!

– Доченька, – прокричала мама, – а с тобой все в порядке?!

– Да, мама, со мной все в порядке. Я тебя люблю!

– И я тебя люблю, доченька!

Потом Яна позвонила папе.

– Папа, как ты доехал?!

– Хорошо, Янка. А ты как?

– И я доехала хорошо!

– Откуда?! – удивился папа. – Ты куда ездила на ночь глядя?!

Зря она это сказала, но было уже поздно.

– К одной больной девочке ездила. Ей шесть лет, и она умеет считать. Я ее научила.

– Молодец. Я верю, что из тебя получится замечательная сестра!

– Я люблю тебя, папка!

– И я тебя, дочка. Только больше не гуляй допоздна.

Как только успокоившаяся Яна положила трубку, раздался удар грома. В черном небе заблестели молнии. Но она уже ничего не боялась. Нет, Яна теперь точно знала, чего нужно бояться. А громы и молнии – это всего лишь природа. Главное, чтобы все были счастливы. Главное, чтобы все были… И пусть родится здоровый и крепкий малыш.

Она повалилась в постель и крепко уснула.

Глава 8

Котлеты или любовь?

Утро хорошо тем, что все просыпаются голодными. Правда, в отличие от всех Яне сначала нужно было выпить чашку кофе со сгущенным молоком, чтобы ощутить, что хочется продолжать дальше насыщать свой организм витаминами и колбасой. Она, еще растрепанная и сонная, уселась за кухонный стол перед горячей чашкой кофе. Отхлебнула от нее, и разум прояснился. К ней на завтрак напрашивался Виноградов! Сам. Что же она теряет время?!

Яна вскочила и побежала в ванную комнату приводить себя в порядок. Затем быстро переоделась. Затем переоделась еще раз. После этого вытащила из шкафа охапку одежды и стала поочередно прикладывать ее к себе, демонстрируя наряды зеркалу. Остановившись наконец-то на легкомысленном шифоновом сарафанчике… лето все-таки, хоть опять тучи набежали… Яна расчесалась, утюжком уложила челку и пошла к соседу.

Она долго звонила, не собираясь отступать от намеченного плана.

– Привет, Янка. Ты чего с утра пораньше от меня хочешь?

Вид у Ивана был невыспавшийся и довольно измотанный. Словно он ночью не спал, а вагоны с углем разгружал.

Яна заглянула ему через плечо, надеясь обнаружить на тумбочке в коридоре женскую сумочку, и воспользовалась советом подруги.

– А я приглашаю тебя и Стелу ко мне завтракать. Котлетами!

– А Стелы здесь нет, – пожал плечами Иван.

Сумочки действительно не было. Как и других внешних следов пребывания соперницы.

– Так я один к тебе зайду!

– Заходи, – кивнула Яна, – я пока их разогрею.

Она вернулась к себе и принялась готовить обещанный завтрак. Иван пришел через пятнадцать минут: приятно пахнущий, в свежей футболке и с гладко причесанными волосами. «Боже, какой мужчина!» – пропела про себя Яна популярную песенку, глядя на эту немыслимую красоту, усаживающуюся за ее стол.

– Тебе котлеты с каким соусом подать? – поинтересовалась она, заглядывая в холодильник, где хранились запасы майонеза и кетчупа.

– С чесночным, если можно, – наивно, не подозревая о коварстве соседки, ответил Иван.

– Конечно, можно! – обрадовалась Яна. – Еще как можно. Ты даже не представляешь, насколько можно…

Иван так ничего и не понял, потому что Яна положила котлеты на тарелку и обильно полила их обычным майонезом. Гадость какая, поморщилась она.

– Гадость все же, – повторил ее мысли Иван. – Это я о соусе. Обычно я придерживаюсь белковой диеты. Но раз ты сама готовила их…

И он принялся есть с усердием отсидевшего на необитаемом острове Робинзона, питавшегося исключительно бананами. Яна сидела и осторожно подкладывала ему небольшие мясные шарики с большим содержанием пахучего чеснока.

– Что-то они, – едва проглотив две котлеты, попытался сказать Виноградов, – того!

И дохнул ртом.

– С ними полный порядок, – улыбнулась ему Яна и своей вилкой наколола котлету и заботливо отправила ее в рот Ивана. – За мамочку, за папочку, за Стелу…

– Все, хватит, – отвернулся он от четвертой котлеты.

– Что значит «хватит»? Ты не хочешь есть за Стелу?! А я думала, что она тебе нравится.

– Нра… – кивнул Иван, и Яна, чтобы больше не слышать об этой крашеной мымре, заткнула его рот котлетой.

– Больше не могу! – взмолился он, когда на тарелке осталось всего два мясных шарика.

– Понравилось? – с замиранием сердца поинтересовалась Яна.

Смешанные чувства испытывала она, когда Виноградов жевал. С одной стороны, ей было все равно, понравилась ли ему ее стряпня. Ведь она кормила его исключительно ради того, чтобы он потом не смог целоваться со своей девушкой. С другой стороны, ну какой девочке не нужны лишние комплименты?! Это ведь не пример по алгебре решить, а наваять из фарша целую гору чесночных котлет! Все-таки кулинария Яне давалась тяжелее, чем школьные науки.

– Фу! – выдохнул Иван и озадаченно прислушался к своему состоянию внутри. – Ты это специально сделала?!

– Что? – Яна беззаботно округлила глазки.

– Чеснока столько положила в свои котлеты?!

– А сколько нужно было?

– Не строй из себя дурочку! – возмутился Иван. – Как будто не знаешь!

– Не знаю, – развела руками она. – Ты же сам меня учил куриный бульон варить!

– Лучше бы я научил тебя готовить нормальные котлеты!

– В следующий раз научишь, – довольно улыбнулась ему Яна.

– В следующий раз?! – вскипел Виноградов. – А что я буду делать с этим разом?!

– А тебе разве нужно что-то делать сегодня?

– Она еще спрашивает, – с ненавистью отодвинул от себя пустую тарелку тот. – Да я вечером встречаюсь со Сте… со Степаном! – И махнул рукой.

– Ну, не целоваться же тебе с ним, – хихикнула Яна.

Не выдержала! И тут же принялась молить Мироздание, чтобы он ни о чем не догадался.

– Целоваться? – внезапно прищурился Виноградов. – Целоваться?! Ах ты, мелкая пакостница!

Догадался, с грустью поняла Яна и вскочила из-за стола.

– Мне надо тарелки помыть!

Он вскочил за ней следом.

– Тарелки подождут! Я сейчас тебе покажу. Я сейчас…

Он обхватил ее одной рукой за талию, второй прижал к стене. Наклонился к ее губам и… поцеловал.

– Какая гадость эти мои котлеты, – пробормотала разочарованная Яна.

В своих мечтах она получала от поцелуя с Иваном совершенно другие ощущения! Как написано в книгах, в животе у нее должны были трепетать бабочки, сознание уноситься в далекие сказочные миры, а душа испытывать незабываемое наслаждение. Ничего подобного не было. Кроме тошнотворного запаха чеснока изо рта ее предмета обожания. Яна как-то даже засомневалась, а обожает ли она на самом деле Ивана? Она оттолкнула его обеими руками. Но он отошел на шаг и внимательно посмотрел на нее:

– А ты сладкая.

Еще бы! Яна пила кофе со сгущенкой, а не ела эти дурацкие котлеты.

– Так, – продолжал допытываться Иван, стоя напротив смущенной Яны, – ты это сделала специально. Ты приревновала меня к Стеле. И ты хотела, чтобы я с ней сегодня вечером не целовался. Ведь этот чеснок не выветрится и на следующий день! Он вообще может неделю продержаться непреодолимым препятствием к нашим тесным отношениям.

– Ничего такого я не хотела, – соврала Яна.

– Значит, ты меня ревнуешь…

Он продолжал разглядывать ее как «неведому зверюшку», пытаясь найти доказательство своей правоты в ее смущении. О чем думал? О том, что она совсем глупая девчонка? Что ее чувство к нему настолько велико, что она решилась на такой идиотский поступок? Или сомневался?

– Почему это я должна тебя ревновать? – нашла в себе силы продолжить с ним противостояние Яна. – Ты мне кто? Сосед! Только и всего. А чеснока в котлеты столько и нужно класть! В рецепте написано: «Положите три зубчика». Я и положила три головки!

– Три зубчика и три головки? – нахмурился Иван. – Ты что, не видишь разницы?

– А разве это не одно и то же?

– Конечно, нет!

Фу! На этот раз выдохнула Яна. Сработало.

– У тебя остался еще чеснок? – отошел от нее Иван.

– До фига, – хмыкнула Яна.

– Давай сюда. Сейчас я покажу тебе, чем головка отличается от зубчика.

– Буду премного благодарна, – схитрила Яна и положила на стол чеснок.

«Неужели, – сидела она перед Иваном и думала, – все парни такие глупые? А ведь этот самый лучший из них! И попался на такой ерунде. Теперь ему, бедненькому, точно всю неделю придется держаться подальше от своей супермодели. Она не сможет с ним целоваться, потому что это довольно неприятно». Яна теперь по собственному опыту это поняла. Жаль, конечно, что их первый поцелуй вышел таким неудачным: без бабочек и сказочного состояния. Но сейчас ведь главное не целоваться с ним, а не дать ему поцеловаться с другой. Раз уж Яна выбрала Ивана рыцарем этого лета и последующих лет, то она должна идти в борьбе за его любовь до конца.

– Поняла? – Иван смотрел на нее с надеждой.

– Ты так хорошо объясняешь, – подперла щеку кулаком Яна, не сводя с него глаз. – Что сразу все понятно.

– Янка, ты извини, что я тут тебя поцеловал. И наговорил кучу глупостей. Ты правда меня не ревнуешь?

«Сейчас я тебе признаюсь во всех смертных грехах», – усмехнулась Яна.

– Ну что ты, Вань. Мы же друзья! Вы заходите со Стелой! Тут еще две котлеты остались. Она случайно не любит чеснок?

– Не будь язвой, – усмехнулся Иван. – Стела чеснок не ест. Обычно я тоже. Сегодня что-то на меня нашло…

«Может быть, ты в меня влюбился?» – подумала Яна.

– Бывает, – кивнула она. – Вон мама в последнее время то и дело меняла предпочтения. Сначала любила бананы, потом ела одни помидоры. А как-то ночью папа ездил в круглосуточный супермаркет за козьим сыром!

– Неудачный пример, – щелкнул ее по носу Виноградов.

Он встал и собрался уходить. Яна попыталась его задержать, но сделала это неуверенно и вяло, потому что Иван, как Карлсон, поинтересовался, а нет ли у нее еще чего-нибудь, чтобы заесть чесночные котлеты. У Яны больше ничего не было. И он ушел.

А через полчаса прибежала Иришка.

– Ну ты и дура! – резюмировала она, выслушав душещипательную историю про завтрак вдвоем. – Нужно было ему кофе со сгущенкой предложить! Мозги в присутствии понравившихся парней нужно изредка включать, подруга. Ну, ты не волнуйся. Он у нас на крючке. Еще раз подцепим этого карася на мороженом. Я тут посмотрела в Интернете, в магазинах продают одну гадость! Люди жалуются. Знаешь, как надо покупать мороженое? Обязательно смотреть на название! Если есть слово «мороженое», значит, оно произведено из настоящих сливок или молока. А если нет, то из заменителей.

– Ты это к чему? – вздохнула Яна.

– Я это к твоему следующему кулинарному шедевру! Ты научишься делать настоящее домашнее мороженое и пригласишь на него Виноградова.

– Зачем? Я что, обязана его кормить, любя?!

– Нет. Ты обязана не дать ему целоваться с другой. Он объестся твоим мороженым, у него заболит горло, и…

– И? Целоваться можно и с больным горлом!

– И ему придется вырезать гланды! – торжественно заключила Иришка. – А это целая операция. Тут счет пойдет на недели и месяцы. За это время Стеле надоест сидеть в одиночестве, и она переметнется к более здоровому ухажеру. Я таких Стел знаю! Они ждать не умеют. А мы умеем и подождем. Я вот своего Темку измором взяла. Мы сегодня вечером с ним в киношку идем. Будем смотреть какую-то фигню про гладиаторские бои.

– Но ведь тебе же это неинтересно!

– Какая разница, что интересно, а что нет. Тут интерес в другом. Госпидябожемой! Завьялова, порой ты бываешь такой наивной, что я начинаю сомневаться в твоих умственных возможностях. Хотя экзамен с котлетами, отдаю тебе должное, ты сдала на «отлично». Путь к сердцу парня лежит через желудок, это несомненно. Но и путь к сердцу соперницы тоже лежит через желудок парня. Это к вопросу о чесноке. Теперь о более серьезных вещах.

– Ты предлагаешь мне его отравить?!

– Глупышка, – снисходительно улыбнулась Иришка. – Я предлагаю тебе накормить его, к примеру, перезрелыми сливами, чтобы во время свидания он думал только об одном. Нет, столько способов бороться за свою любовь: котлеты с чесноком, мороженое с гландами, сливы со слабительным эффектом… а если у него аллергия на морские деликатесы, то его чувства вообще у нас в кармане! Прикинь, приходит он к своей Стеле весь в красных пятнах и начинает раздуваться. А ты сомневаешься? Я по твоим глазам вижу, что сомневаешься.

– Да, ты права. Мне не понравился такой путь. И на гладиаторские бои я бы тоже смотреть не стала. Есть в этом что-то неправильное.

– Вся проблема в том, – вздохнула Иришка, – что ты хитрить не умеешь. А с парнями только этим и нужно заниматься. И еще нужно иметь стальные нервы. Ни слезинки при них. Парни любят сильных девушек.

– При чем тут сила? И хитрость ни при чем. Сегодня я вот схитрила. И что? Я не чувствую себя победительницей. Нет морального удовлетворения от того, что я накормила его чесноком. И в его поцелуе не было ничего хорошего…

– Вы с ним целовались? – обомлела подруга.

Она принялась тормошить Яну, чтобы та все рассказала. Но Яне не хотелось вспоминать то, что произошло. И как бы в противовес плохому ей захотелось совершить хороший поступок. Яна решила проведать Наташу. Иришка отказалась с ней ехать к «черту на кулички», только сходила вместе с Яной в магазин, где та купила фрукты для девочки. На автобусной остановке подруги расстались.

Все-таки, думала Яна, трясясь на задней площадке деревенского автобуса, они с Иришкой разные. Каждая идет к намеченной цели своим путем. И необязательно этот путь должен быть черным или белым, ведь на всех дорогах есть закоулки и ответвления. И пройти свою собственную дорогу напрямую без ошибок никак нельзя. Как невозможно быть идеальным человеком и всем нравиться. Вот Лешка совершенно неидеальный парень. Но нельзя же сказать, что он плохой. Яна не хотела, чтобы он был и очень хорошим. Пусть остается таким, какой он есть. Пусть только сбросит с себя все напускное и неважное…

Отчего ее мысли вернулись к этому парню?

Оттого, что она едет к ним в гости, как решила Яна.

Лешка был дома, он открыл Яне дверь. Бабуля отдыхала. Наташа смотрела мультики по телевизору.

– Как она? – Яна отдала фрукты Леше.

– Не нужно было тратиться, – нахмурился он. – Я тут на подработку устроился в рыбхоз, нам денег хватает…

– Помой и дай Наташе, – остановила его Яна.

Лешка пробубнил что-то еще, но послушно пошел на кухню. Яна услышала, как он там возится с ее фруктами.

– Привет, Натаха! – она зашла к девочке. – Как себя чувствуешь?

– Это ты?! – Наташа захлопала в ладоши. – Яночка, скажи Леше и бабуле, что мне сегодня уже можно идти купаться! Только на пять минут, всего лишь на пять минуток.

И она показала пять пальчиков. Яна догадалась, что сегодняшнее утро Леша провел не зря – позанимался с сестренкой.

– Нет, Наташа, – Яна постаралась быть не строгой учительницей, а всего лишь старшей сестрой. – Тебе же доктор вчера сказал, что неделю нельзя купаться. К тому же опять начался дождь! На пляже сейчас никого нет.

– А Леша обещал меня научить плавать, – радостно сообщила маленькая непоседа. – Он хорошо плавает. На другую сторону озера может переплыть! Тебе нравится мой Леша?

– Он хороший, – кивнула Яна.

И поймала себя на мысли, что сказала это искренне. Нисколько не хитря. Все-таки ей гораздо приятнее общаться с теми парнями, ради которых не нужно хитрить и изворачиваться.

Леша принес блюдо с фруктами.

– Ешь, малявка. Это тебе Яна привезла.

Сказал небрежно, как-то очень по-мужски. Но совершенно по-доброму. И по-другому. В тот первый день их знакомства он обращался со своей сестрой не так. Яна это сразу заметила.

– А давайте смотреть кино! – предложила Наташа, усаживаясь на постели. – Вместе.

– Тогда надо выбрать, чтобы оно понравилось всем нам, – улыбнулась Яна. – Я вот не хочу смотреть про гладиаторов.

– Нет проблем, – пожал плечами Леша и принялся щелкать пультом от телевизора. – Сейчас найдем что-нибудь интересное для девчонок.

Для девчонок? Яна улыбнулась. Леша менялся на глазах. Впрочем, вряд ли он менялся. Он таким был. Только поначалу она это не увидела.

Глава 9

Американские горки

Многие беды чаще всего бывают надуманными и только кажутся бедами. Проходит день, другой, третий, и тучи на небе сменяются ясным солнышком. И в его волшебном свете все воспринимается иначе: с большим позитивом, оптимизмом и неизменной верой в лучшее, а оно всегда может произойти. Главное – настроить себя на нужную волну, отбросить сомнения и страх неудач. Шагнуть в неизвестность с душой, полной доверия завтрашнему дню и всему, что он с собой принесет.

После общения с Наташей и Лешей дети больше не казались Яне огромной проблемой. Да, придется уступить лучшую комнату. Да, придется делить родительскую любовь. И нянчиться придется, и тратить свое свободное время на прогулки не с парнями, а с младшим братом или сестрой, ну, кто там родится…

Зато появится масса плюсов, среди которых радость и удовольствие от того, что ты – старшая сестра. А это одновременно такая ответственность и такая самоотдача, что не каждой девчонке по силам. Яна была уже уверена, что справится непременно. Если что-то у нее и не будет получаться, то она посоветуется с родителями. Они опытнее, все-таки ее воспитали. И если уж быть совсем откровенной, неплохо воспитали. Правда, сначала она была эгоисткой, думала только о себе и страдала от того, что ставила свои желания впереди желаний близких ей людей. Теперь, когда Яна поняла, что ребенок – это не обуза, а маленькое чудо, для которого ей нужно будет пожертвовать чем-то в своей жизни, словно тяжелый груз спал с плеч.

Ее подруга Иришка тоже так считала и была рада за Яну. Но не соглашалась с тем, что появление в семье Завьяловых нового члена должно свести на нет личную жизнь Яны. Одно другому не мешает, считала Иришка и продолжала знакомить подругу с парнями. Она чувствовала себя великим полководцем, который может вести боевые действия сразу на нескольких фронтах. Ладно, рассуждала Ира, если подруге приятно общаться с Лешей из-за Наташи, то пусть общается. Если Яна влюбилась в своего соседа, то пусть продолжает отвоевывать его сердце у длинноногой соперницы. И при всем этом никто не мешает Яне знакомиться с другими парнями. Ведь рыцарь этого лета у нее так и не появился.

Именно по этой причине вечером одного летнего дня подруги сидели на неудобных лавочках боксерского клуба, который располагался в полуподвальном помещении. Он был священным местом для парней, увлекающихся боксом. А вот девчонки там редко бывали. Для Иры и Яны сделали исключение. Артем Свиридов пригласил их на тренировочный бой, взяв с обеих слово, что те не станут ойкать, охать и бухаться в обморок при виде первой крови.

Ну, насчет первой крови, как подумала Яна, он явно преувеличил. Они уже были на соревнованиях, и ничего такого там не случилось. Наставник бойцовской молодежи, пожилой мужчина, одним своим видом внушающий уважение и доверие, строго относился к зарвавшимся спортсменам.

– Спорт – это победа, – говорил он ребятам. – Но победа – честной ценой! Иначе это не спорт.

Яна была с ним согласна. Она негативно относилась к высказыванию про то, что победителей не судят. Победителя может судить сам победитель, ведь когда его совесть не чиста, победа окажется фикцией. В душе он все равно будет чувствовать, что проиграл. Так у нее получилось с Ваней Виноградовым. Она проиграла. Конечно, пару дней он не встречался со своей девушкой. Яна слышала доносящийся тяжелый рок из его квартиры. Самый депрессивный рок, какой можно было придумать для состояния горечи и душевного раздрая.

А потом она опять увидела их вдвоем! Целующимися возле подъезда.

Но начинать все заново у нее уже не было желания. И ждать, когда он бросит Стелу или Стела бросит его, ей тоже не хотелось. К тому же после того «чесночного» поцелуя что-то перевернулось в ее сознании. Нет, Иван Виноградов по-прежнему оставался самым лучшим парнем для Яны. Но между ними поселился холодок, небольшой, едва ощутимый, но такой въедливый, что при встречах по спине Яны пробегали мурашки. Они были мерзкие, скользкие, колючие, неприятные, как чеснок. Не радовало даже то, что теперь Иван смотрел на нее более пристально, словно старался докопаться до истины – насколько он ей небезразличен. И это еще больше усугубляло трещину в их соседских отношениях.

Иришка объясняла это довольно просто: все пары прокатываются по американским горкам, когда сначала едешь и просто набираешь скорость, а затем валишься вниз с набранной высоты. Но вскоре опять идет подъем, а за ним снижение… Это, по ее мнению, должно было влюбленных сближать.

Но Иван не был влюблен в Яну! Так что на американских горках каталась она одна. Вот набор высоты, вот резкий спуск. И внизу задержалась, не в силах подняться.

С Лешей было легче. Он внезапно оказался другом. С ним Яна успела сходить пару раз в кино, посидеть в кафешке, просто прогуляться по набережной городского парка. Свободного времени у Леши было мало: он подрабатывал, старался заниматься с сестрой, ухаживал за бабушкой, у которой во время жары поднялось давление и стало критическим. С мужской напускной пренебрежительностью он поддерживал близких так, что Яне хотелось ощутить такую же поддержку. И она была уверена – случись что, Леша не подведет. Просто была уверена в нем, сама не знала почему.

– Ну какой Лешка герой романа?! – восклицала Иришка, недоуменно пожимая плечами. – Это раньше он был мачо! Когда за ним все девчонки вились. А сейчас у него на шее висит малолетка и старушка. Тебе нужен обычный парень, а не рано повзрослевший мальчишка.

– И это ты говоришь? Ты? Сама меня с ним познакомила!

– Я тебя и с другим познакомлю. Смотри, сколько здесь клевых парней! Ой, а вон Тема мой идет!

– Не ойкай, он же нас просил.

Артем подошел к девчонкам и снисходительно улыбнулся. Яна подумала, что и впрямь подруга своего добилась: парень стал проявлять к ней внимание и неподдельный интерес. И тут же поморщилась, брать измором Виноградова она не хотела.

– Значит, так, девчонки, – склонился к ним Артем. – Сидим тихо и впечатляемся молча. У пацанов могут крепкие словечки выскочить. Не делайте страшные личики, воспринимайте все легко. Понятно?

– Конечно, Темочка, понятно, – закивала Иришка. – Пусть мальчики тренируются и ругаются, сколько им хочется. Только у меня есть одна просьба к тебе.

– Да?

– У вас тут душно.

– Ириш, кондиционеры еле справляются…

– Ну да. Ну да. Только вот мне кофта мешает.

– Кофта?

Яна сначала не поняла, зачем Иришка взяла теплую кофту в такую жару. Когда подруга зашла за ней домой, она предложила той оставить кофту. Но Иришка не согласилась и взяла ее с собой. Яна объяснила странное поведение подруги тем, что, скорее всего, Иришка рассчитывала гулять с Артемом поздним вечером, когда заметно холодало. Но все оказалось иначе.

– Можно ее в твой шкафчик положить? – наивно хлопая ресницами, спросила Иришка.

– О’кей, – кивнул Артем и дал ей ключ.

Когда он отошел и стал разговаривать с тренером, Иришка потянула Яну в раздевалку. Яна испуганно отшатнулась. Еще чего не хватало! Идти туда, где парни переодеваются?! Да ни за что.

– На шухере постоишь, – подмигнула ей Иришка.

Раздевалкой оказалась небольшая комнатка со шкафчиками. У каждого спортсмена – свой. Судя по всему, Иришка уже знала, какой – Артема. Подошла к нему и повернула ключ. Но прежде чем класть туда кофту, подозвала Яну. Хорошо, что больше никого не было, вздохнула Яна. А то очень неприятно чувствовать себя бесцеремонной нахалкой.

– Смотри, – шепнула ей Иришка, беря с верхней полки непрозрачный пакет с брендовой надписью. – Это Темкино. Я знаю, что парни часто хранят записки от девчонок и всякую ерунду в таких вот шкафчиках, чтобы дома не увидели. Правда, ведь интересно, что хранит Темка?

– Нисколько не интересно, – возразила Яна. – Совершенно неинтересно. Еще и некрасиво рыться в чужих вещах!

– Дурочка, – снисходительно хмыкнула подруга. – Его вещи – это мои вещи! И все мое – его. Это, Яночка, любовь.

– Это нарушение личного пространства, – не соглашалась Яна.

Но Иришка все равно открыла пакет и высыпала его содержимое на лавку.

– Мама дорогая! – воскликнула она, глядя на… свои безделушки.

– Он хранит твое плюшевое сердечко?! – удивилась Яна, уверенная в том, что такие брутальные парни нисколько не сентиментальны.

– Тут все, что я ему когда-то дарила, – восхищенно прошептала Иришка. – Даже этот брелок – боксерская перчатка! Я подарила его год назад, когда только познакомилась с Темой.

Она выглядела обескураженной, непонимающей, неверящей, но совершенно счастливой.

– Действует, – сказала она Яне, собирая безделушки обратно в пакет. – Видишь, Янка, мой план действует безотказно!

– Ты когда начала его претворять в жизнь? – прищурилась Яна.

– Сразу после Дня влюбленных!

– Вот и посчитай, подруга. Это было полгода назад. А он хранит твой брелок!

– И что?

– Ты его подарила год назад. У меня Наташка лучше знает арифметику, чем ты.

– Ну, тогда я просто ему подарила… Ты хочешь сказать… хочешь сказать, что он первый обратил на меня внимание?

– Это так очевидно, что ничего говорить не приходится.

– Не может быть, – не верила Иришка. – Но он же всегда был таким холодным!

– Сдержанным, – поправила ее Яна.

– Я что, – разочаровалась Ира, – не гениальный стратег?!

– Разве в этом дело? Какая теперь-то тебе разница?

– Никакой, – согласилась Иришка, возвращая пакет на место. – Никакой разницы. Так даже лучше.

Кофту она аккуратно повесила на крючок.

– Как ты думаешь, а чем я его привлекла?!

Влюбленные люди эгоистичны. Они готовы часами трепаться о себе и предмете своей любви. А другим, особенно лучшим подругам, приходится все это выслушивать и реагировать так, чтобы не обидеть своим случайным безразличием или нетерпением. Слышать одно и то же по сто раз любому надоест, даже самому прилежному слушателю.

– Ир, Темка просил спокойно сидеть, – напомнила Яна подруге.

– И ты думаешь, что после этого я смогу спокойно сидеть?! После этого! После такого-то!

– Если ты сейчас перевозбудишься, то он все поймет по твоим красным щекам.

– Поймет?!

– Конечно, и это будет некрасиво, ведь ты тайком шарила в его вещах.

– Ничего я не шарила, – обиделась Иришка. – Другие вещи даже посмотреть не успела. А вдруг там записка от какой-нибудь мымры?!

– Ты сама в это веришь?

– Нет.

– Вот и я не верю. Любимым людям нужно доверять.

– Я доверяю, – улыбнулась Иришка и после этого замолчала.

Парни дрались красиво, если это вообще приемлемо для описания боя. Да, именно боя, а не драки. Четкие удары, наносимые сопернику, четкие ответные удары… Выкрик, рывок, защита, удар. Яна поймала себя на мысли, что интересно наблюдать за любым боем или другой спортивной игрой, если в ней участвует твой знакомый. Иришка не просто наблюдала. Она переживала за каждый промах и каждый удар, наносимый Артему. Он был одним из лучших, но и ему доставалось от соратников по клубу.

– Жуть жуткая, – прошептала Иришка подруге во время его боя. – Закрою глаза, а когда они закончат, ты мне скажешь!

– Нет, смотри! Не зря же ты меня сюда затащила. Это не я должна любоваться Свиридовым, а ты.

– Кстати, о любованиях. Посмотри, Ян, на соперника Темки! Это Генка Журавлев. Вроде он из восьмой школы, у него отец вертолетчик. Прикинь, какая выгода, – хихикнула она, – получишь возможность полетать бесплатно. Конечно, парень не такой супермен, как мой Темка, но зато здорово от его ударов уворачивается! Юркий, как бы сказала моя бабушка.

– Замечательное качество для парня, – прошептала ей Яна. – Нужное и необходимое.

– Ладно тебе, чего взъелась? Шуток не понимаешь. Зацени его мускулатуру, пока он в одних трусах!

Яна вздохнула. Никак до Иришки не дойдет, что общаться она будет не с телом, а с душой. Вернее, с мозгами. Если у парня их нет, то им будет не о чем разговаривать. А просто целоваться с кем попало Яне неинтересно. Судя по тому, как отвешивал удары по противнику Свиридов, этот Генка точно был уже без мозгов.

Она не понимала, почему так придирчиво отнеслась к этому парню. Внешне Генка Журавлев был довольно привлекательным. Как обычно говорили девчонки, появиться с ним на пляже было бы не стыдно, а наоборот, престижно. Фигура у парня – что надо. Но вот ей, Янке, почему-то одного этого мало. Иришке повезло, Свиридов оказался и с мускулами, и с мозгами. Да еще с тонкой организацией боксерской души – вон сколько времени хранил брелок-безделушку. Повезет ли Яне? Это еще большой вопрос.

– Ага, девчонки! И как, боевые подруги, вы оцениваете наших парней?!

После окончания боев над девчонками навис тренер. Его усмехающаяся физиономия не сулила ничего хорошего. Яна не поняла, они что, громко разговаривали?

– Это хорошо, что вы, девчонки, боксом интересуетесь, – продолжал громыхать тренер. – Я со следующего учебного года буду девчачью группу сколачивать! Придете?!

Ошеломленные внезапным предложением девчонки дружно кивнули.

– То-то! А то у Никишина есть девчачий хоккей, а меня еще нет! Приходите, девчонки! Я вас таким хукам научу, начнете парней бить налево и направо.

Как будто Яна только об этом и мечтала! У нее что, на лице написано, что она парней ненавидит?! Только этого ей не хватало – записаться в мужененавистницы и начать драться. Хороша же будет старшая сестра! С другой стороны, родившейся малявке потребуется защита…

– А что, – когда тренер от них отошел, сказала Иришка. – По-моему, здорово, когда у пары есть совместное увлечение.

– Угу, – хмыкнула Яна. – Будете по вечерам не в киношку бегать, а лупить друг друга профессионально! Я лучше на танцы запишусь. Скоро выпускной, а я вальс танцевать не умею.

– Для танцев придется еще и партнера искать. Ты знаешь, с этим всегда напряженка. А тут – мы с тобой.

– Нет, я драться не хочу. Девчонка должна оставаться девчонкой.

– Как будто я хочу! Но так я буду чаще Темку видеть.

– У меня нет такого мотива.

– Сейчас, Ян, появится.

И Иришка потащила ее к Темке, который стоял с Генкой, они обсуждали бой.

– Мальчики, – залепетала она нежным голоском, – как же красиво вы дрались! Как гладиаторы! Мы с Темой этот фильм смотрели, прикольная история. Ген, а ты ее видел?

– Кого? – нахмурился Гена, разглядывая Яну. – Первый раз ее вижу.

– Я про фильм! Ты гладиаторов видел?

– Не-а.

– Вот и Яна тоже не видела. Ребята, вы бы вместе сходили в киношку, посмотрели на них.

– На кого? – переспросил Гена.

– На гладиаторов, – терпеливо продолжала объяснять Иришка.

Но Яне уже было все ясно. Она не удержала улыбку.

– Расслабься, Геныч, – хлопнул друга по плечу Артем. – Девчонки тебя в кино приглашают. Пойдешь?

– С кем?

– Ну не со мной же, – хмыкнул Артем.

– И не со мной! – на всякий случай добавила Иришка.

– А я гладиаторов терпеть ненавижу, – рассмеялась Яна.

– Тогда с кем мне идти-то? – не понял Генка.

– Куда? – подмигнула Артему Яна.

– Ну, в эту, в ту… историю…

– Иди ты лучше лесом! – разозлилась на него Иришка. – Ну, Журавлев, никак от тебя такого свинства не ожидала!

– А че я сделал-то?!

– В том-то и дело, что ничего! Пойдем, Ян, отсюда. Я и не думала, что за один бой можно такое сотрясение мозгов получить.

– Не-а, сотрясение у меня было в четвертом классе, – наивно поделился Генка.

– Из вертолета вывалился? – предположила Яна.

– Нет, с велика упал.

– Ты это, лечись, Ген, – бросила ему напоследок Яна. – Голова очень нужная часть организма. Ею едят!

– А ты стерва! – восхищенно оценила ее высказывание Иришка, когда они вышли на улицу. Стали ждать Темку, пока тот переодевался. – Нет, Журавлев, безусловно, полный придурок. Но, согласись, красивый парень. Хорошо, хорошо, не начинай. Душа, флюиды и прочие невидимые компоненты – вот что для тебя важно. Возможно, ты права. Но, Янка! Что ты будешь делать сегодня вечером?!

– Леше позвоню. Спрошу, как Натаха.

– Леше?! – прищурилась подруга. – А не кажется ли тебе, Ян, что…

– Нет, не кажется. Леша просто друг. И очень хороший парень.

– И тоже красавчик.

– Тебя что, Ир, зациклило?

– Красавчик с мозгами. Ты подумай об этом сегодня вечером.

Яна согласилась подумать. Все равно больше заняться было нечем.

Глава 10

Фильм про любовь

Крепкое взаимное чувство не может возникнуть на пустом месте. С обеих сторон любовь должна подогреваться поступками, стремлениями, желанием принести радость близкому тебе человеку. Когда этого нет или когда все это идет только в одностороннем порядке, чувство перегорает. Как огонь в камине: сначала пламя начинает весело лизать уложенные там дрова и горит, устремляясь в небо, затем дрова заканчиваются, и оно потухает, и когда остается одна зола, огонь сходит на нет. Разжечь из него искру под силу только мелкой щепке, брошенной в горячие еще угли. И только после того, как она загорится, можно класть полено. И вновь вспыхнет огонь. Но если в потухшие уже угли сразу бросить полено, то и огонь не загорится, и полено зря испачкается.

Яна много читала о безответной любви, но то, что когда-нибудь та затронет ее, даже не предполагала. И когда подруга посоветовала ей подумать об одном парне, она стала думать о другом. Конечно, об Иване. Об их сложных и непростых отношениях. Хотя все сложности происходили только на ее стороне. Это она воображала себе невесть что, а потом принимала за действительность. Иван же продолжал встречаться со своей Стелой. Яна видела их постоянно, они были вместе. Вот тогда, когда боль и обида начали заполнять сердце, костер ее чувств к этому парню стал затухать. И словно судьба посмеялась над Яной! В одно прекрасное утро Иван пришел к ней и предложил…

– Привет, соседка, – сказал он Яне, когда она открыла дверь и увидела его на пороге. – Что сегодня делаешь?

Яна пожала плечами. Вроде бы ничего особенного она делать не собиралась. Ближе к вечеру они с папкой решили съездить к маме в больницу. Ну, днем заявится Иришка… Или опять не придет, у них со Свиридовым закрутился нешуточный роман. Леша обещал завтра покатать ее на скутере…

– Отлично, – понял ее молчание Иван и показал два билета. – Премьера сезона! Только один день в нашем городе. На всех желающих не хватило, – начал он шутливым тоном. – Но нам с тобой крупно повезло!

– Нам с тобой?! – обомлела Яна.

– Конечно, – хмыкнул Иван, крутя у нее перед носом билетами. – Последний сеанс, места для поцелуев. – И при этом многозначительно подмигнул.

– С чего бы это? – прищурилась Яна, отойдя от малоприятного шока.

С чего бы это Иван вдруг приглашал ее на места для поцелуев на вечерний сеанс?! Неужели он сегодня утром проснулся из-за того, что ему на голову свалилось яблоко, треснуло по голове и на него снизошло озарение. Про то, что только его соседка Яна Завьялова достойна сидеть рядом с ним на премьере и…

– Постой, какие летом премьеры? – прищурилась Яна.

– Логично мыслишь, – усмехнулся Иван. – Никаких. Зато ты должна была поддаться искушению и сразу согласиться пойти со мной в киношку.

– Почему я? – упрямо продолжала допытываться Яна, чувствуя в этом приглашении подвох.

– Разве ты не хочешь? – вкрадчиво поинтересовался Иван, пристально заглядывая Яне в глаза.

– Хочу ли я? – задумалась Яна.

Иришка бы ей посоветовала: «Не тупи, подруга!» Но Яна никак не могла определиться с выбором. Хотя по большому счету выбирать ей особенно было нечего. Или сидеть дома, или идти в кино с самым интересным парнем, в которого она была по уши влюблена. Или уже перегорела, раз стала сомневаться?

– Два билета, – напомнил ей Иван, – на лучшие места.

– Почему не Стела?

– Потому что Стелы в городе нет, – развел руками Иван. – Она уехала на съемки в Питер.

Так вот в чем дело! Значит, она всего лишь заменитель модели, которая вынуждена бросить своего парня ради работы. А Яна, получается, временно исполняющая обязанности его девушки. Не станет же он соседскую девчонку приглашать в кино? Отчего же не станет, раз приглашает? Но эти места…

– Ладно, – нежно щелкнул ее по носу Иван, – думай, Янка. Надумаешь, звякни. Сеанс ровно в девять. Фильм про любовь, все, как девчонки любят. Если не хочешь, целоваться не будем.

Просто так сказал, словно мимо проходил, зацепился плечом и извинился. Не хочет она целоваться, он не будет ее целовать. Словно делал одолжение. И этот его дурацкий щелчок по носу! Ну что за идиотская привычка! Она не малявка какая-то, она вполне взрослая девушка и многое в этой жизни понимает. По крайней мере то, что заменитель никогда не вызовет настоящее удовлетворение, сколько его ни целуй. Отчего-то при этой мысли ассоциация у Яны пошла с заменителем сахара для диабетиков.

Иван развернулся и скрылся за своей дверью, а Яна пошла к себе, погруженная еще в большие раздумья. Вот и скажите, пожалуйста, что ей надо?! Только что думала об Иване как о самом замечательном парне на свете, как он пришел и пригласил ее в кино на вечерний сеанс, да еще купил билеты на места для поцелуев! Другая бы радовалась, а на душе у Яны словно кошки скребли.

Характеризовать Виноградова просто как бабника не позволяла гордость. Все-таки она его любила. Вернее, была в него влюблена столько, сколько себя помнила. В такого парня невозможно не влюбиться. Но он предпочитал девушек своего возраста или постарше. И вдруг обратил внимание на нее. С чего бы это? В хорошее, доброе, вечное не верилось. В бабника верить просто не хотелось. Но где была та золотая середина, позволяющая без ущемления чувства собственного достоинства принять приглашение и отправиться с ним в кино? Яна решила не торопиться с выводами и поискать причину внезапного интереса Ивана к ее персоне.

Яна, старательно гоня мысли про вечерний сеанс из головы, сходила на рынок и купила курицу. Не спеша сварила из нее бульон и уже с опытом второклассного повара накидала туда лапши, лука и сухой смеси приправ и зелени. Не забыла посолить. Попробовала, получилось очень вкусно. Оставалось только дождаться папку и показать ему, на что она теперь стала способна. Когда родится малыш и родители начнут возиться с ним, забывая про еду и сон, Яна их хотя бы покормит.

Но вместо папы забежала Иришка. Яна подумала немного и рассказала подруге про приглашение в кино. Разумеется, Иришка сказала:

– Не тупи, подруга! Клево! Когда еще подвернется такой необыкновенной везучести случай? Свято место пусто не бывает, как говорила моя бабушка. Пусть Стела вертит перед фотографами своей тощей попой, а мы тут с ее парнем займемся тем, чем надо. Начнем его соблазнять!

– Ты что, – прищурилась Яна. – Так ко мне спешила, бежала, что головой ударилась о косяк?! Поставь мозги на место! Кто его будет соблазнять? Ты?

– Нет, ты. Ты приложишь для этого все усилия, и у тебя на этот раз будут все возможности.

– Нет, я так не могу. У него есть девушка. Я не хочу служить ее временной заменой.

– Но кто говорит о замене?! – не соглашалась Иришка. Она спешила вовсе не к подруге, а к Артему, но по пути решила заскочить и узнать, как дела. Узнала и поняла, что без ее советов Янке никак не обойтись. – Какой хороший город Питер! Все туда ездят. Прикинь, а если бы она не уехала? Иван точно бы купил билеты и сводил тебя в кино в благодарность за еду!

– За котлеты?! За те котлеты он должен был меня убить, а не благодарить. По крайней мере, у него всегда было именно такое желание.

– Ты еще пекла и кормила его этими… как их там…

– Хорошо. Но тогда почему последний ряд?!

– Сходи с ним и узнаешь, – бросила напоследок Иришка и побежала вниз по лестнице. – И не вздумай отказываться от супервыгодного предложения!

Яна нерешительно потопталась на дверном коврике, попялилась на соседскую дверь и вздохнула. Что-то не давало ей отбросить в сторону невеселые мысли и насладиться пусть маленькой, но все-таки победой. Скорее всего, этим ступором был разумный довод про то, что ни с того ни с сего малознакомую девчонку взрослый парень не приглашает в киношку. Значит, она ему нравится или он собирается ей отомстить за чеснок. Яна представила, как Виноградов перед тем, как идти с ней, ест чеснок, и затосковала. Зря она это все с ним затеяла! Теперь вот вместо кружения бабочек в животе при мысли о самом-самом парне возникает тошнотворное чувство, сопряженное с обидой и недовольством собой.

Когда вернулся с работы папа, они быстро перекусили и поехали к маме. Яна была рада, что хоть на этот промежуток времени ей не нужно было решать сложную головоломку их отношений с Виноградовым. Хотя про их отношения было слишком громко сказано! Это со стороны Яны был к нему интерес. Иван же был холоден и далек, как Полярная звезда.

Маме позволили спуститься вниз, где стояли такие же родственники и беременные женщины. Родные совали им пакеты с продуктами, а те важно поглаживали животы и мечтательно улыбались. Мама тоже улыбалась, но в ее улыбке чувствовалось какое-то напряжение.

– Вы хорошо кушаете? – интересовалась она.

– Хорошо! – хором отвечали Яна с Олегом Викторовичем.

Мама нисколько не изменилась, хотя прошло больше двух недель. Только живот стал больше, как заметила Яна. Папа суетился и постоянно спрашивал, когда маму можно будет забрать домой. Мама вздыхала и говорила, что после утреннего обхода все узнает. Как раз завтра придут результаты очередных анализов. Она посоветовала Яне с отцом провести влажную уборку и не забывать стирать белье в стиральной машине.

Как маленьким детям! Яна вздохнула. Мама так и не заметила, что за последние дни она стала гораздо взрослее, чем была до ее отъезда сюда. Яна сунула маме термос, та улыбнулась явно довольно.

– Я сварила тебе суп, мам. На курином бульоне.

– Яночка, ты у меня молодец! – мама обняла ее и прижала к себе.

Но особой близости Яна не почувствовала – мешал живот. Словно камнем преткновения торчал между ними. Нет, за последнее время Яна стала гораздо терпимее относиться к детям, но все же…

– Завтра или послезавтра меня выпишут, – заверила мама.

С такими добрыми мыслями они вышли из больницы. Яна собиралась делать генеральную уборку на следующий день. Но все равно нужно было подумать об этом вечере.

Когда долго ждешь принца, ожидание становится серой будничной действительностью. Проснулась – ждешь, уснула – ждала. Между этими двумя действиями ничего кардинально не изменилось, ведь так же ждала. Надеялась и верила. По совету подруги сама предприняла военные действия, чтобы завоевать расположение парня. И вроде бы получилось. Вот уже в кино приглашает! Билеты купил. Но мысль гложет неприятная: эти билеты он заранее купил, рассчитывал пойти со своей Стелой. Но та внезапно уехала. А Яне пойти с ним предложил, чтобы добро не пропало.

Если бы Яна к нему относилась так же спокойно, как он к ней, то не стала бы ни в чем сомневаться. Просто сходила бы и получила удовольствие от просмотра чего-то там про любовь. Но она…

– Ты готова?! – Иван влетел в квартиру, нисколько не сомневаясь, что Яна пойдет с ним в кино. – Добрый вечер, Олег Викторович! – крикнул он. – Вы не против того, что я заберу Яну на пару часов? Фильм, говорят, интересный. Решили вот сходить.

Решили?! Это кто за нее решил?!

Папа был не против. Конечно, он же Ивану доверял. К тому же перед генеральной уборкой нужно было хорошенько отдохнуть. Что в его понимании было этим «хорошенько отдохнуть», Яна так и не поняла. Иван ее буквально выпихнул за собой на улицу. В чем была, в том и пошла: джинсы и футболка.

– Шикарный вид, – подмигнул ей Иван и за руку повел к кинотеатру.

Торговый центр, где располагались залы современного кинотеатра, находился неподалеку. К тому же прогуляться теплым летним вечером внезапно стало приятно. Иван хоть и отпустил ее руку, но все равно шел рядом. И встреченные ими девчонки с завистью рассматривали парня-красавца и обычную девчонку, которая шла с ним. Иван эти взгляды, казалось, не замечал. И Яне стало намного легче, она подумала, что он действительно захотел с ней сблизиться. Для чего? Для чего вот только…

Они стояли перед огромной афишей и читали, о чем, собственно, будет фильм. Иван предложил зайти в кафешку и перед сеансом запастись хотя бы попкорном. Или всем тем, что захочет его девушка.

Его девушка! Яна мгновенно взлетела высоко-высоко и стала парить над всем земным и никчемным.

– Нет, фильм, вероятнее всего, фигня, – сказал Иван, когда они уселись в кресла, каждый держа ведерко с хрустящей кукурузой. – Но не пропадать же билетам! Раз уж они есть.

– Ты о чем? – вздрогнула Яна.

– Да я билеты два дня назад по Интернету забронировал и оплатил. А Стела внезапно уехала. У нее съемки в Питере прямо на Дворцовой площади, разве от такого можно отказаться? – И он подмигнул Яне.

Падение с высоты оказалось болезненным и пустым. Пусто стало как-то, будто Яна одна сидела в зрительном зале. Иван что-то еще говорил, говорил, говорил. Но Яна его больше не слушала. Все-таки эрзац, все-таки замена. А она думала, что ему нравится!

Его внезапное признание рухнуло на затухающие угли, словно огромное полено. Подняло пыль, золу и вконец загасило пламя.

– Мне отсюда плохо видно, – сказала Яна тоном, не терпящим возражений. Она не собиралась занимать чужое место. И целоваться не собиралась. – Пойдем вниз, там есть свободные кресла.

Иван пожал плечами и пошел следом за Яной вниз, ближе к экрану. Но той и этого показалось мало.

– Я не хочу смотреть этот фильм, – поморщилась она, вспомнив, что это история о любви.

– Думаешь, фильмец действительно фигня?

Яна встала и пошла к выходу. Она подошла к сотруднице кинотеатра и спросила, что идет в соседнем зале. Там шли… гладиаторы. Вернее, фильм про них запустили в очередной раз по просьбам зрителей. Ирония судьбы! Она так его избегала.

Девчонки продолжали глазеть на Ивана, когда они пробирались на свободные места в другом зале. Но Яне уже было как-то все равно: ни ревности, ни возмущения, ни чувства гордости, что это рядом с ней сидит такой парень. Полное безразличие к нему. Нахлынуло внезапно, так и не отпустило. Может, потому что она представляла его героем своего романа – бесстрашным, решительным и честным. Именно честным. А с билетами, по мнению Яны, вышло как-то плохо. Если бы он сразу сказал, что приглашает ее только из-за того, что другая не смогла… Тогда Яна бы точно не пошла.

Гладиаторам так и не повезло. Яна не смотрела на них и вообще не следила за действием фильма. Иван же, наоборот, почувствовал ее настроение и не отрывал взгляд от экрана. После того как фильм кончился, вышел на улицу. Остановился, чтобы покурить. Яна не знала, что он курит. Постояла рядом, подождала молча.

– Не обижайся, – бросил Иван. – Стелка уехала внезапно. Я и подумал, что тебе приятно будет со мной в киношку смотаться. Я ж твои чувства уважаю.

– Чувства? – прищурилась Яна. Еще захотела что-то сказать, но только махнула рукой, повернулась и пошла к дому.

– Постой, – Иван бросился за ней следом. – Давай поговорим, чтобы между нами не было…

– Да нет ничего между нами, – пробурчала Яна, понимая, что, поссорившись с Иваном, будет глупо выглядеть.

– Нет, как же, я же тебе нравился? – допытывался Виноградов.

– Мне и Эштон Катчер нравится, – хмыкнула Яна. – Но это вовсе не значит, что я буду на каждый его фильм бегать.

– Значит, ты ни на что не обижаешься?!

Они уже стояли перед подъездом. Иван наклонился к Яне, опять глядя в глаза. Она не отвела взгляда, стойко выдержала напряжение.

– Ни на что, – отчеканила Яна.

– Ну и лады, – обрадовался Иван. – Дай-ка я тебя за понятливость расцелую!

И чмокнул Яну в лоб, а потом и в губы. Она не успела отстраниться. Пока стояла и копалась в своих ощущениях: как ей это было – приятно или нет, – позади послышался рев мотора. Мимо них промчался скутер.

– Леша?! – Яна стала вглядываться вдаль. Но в темноте позднего вечера ничего не увидела. – Леша! – позвала она, но никто не откликнулся.

Глава 11

Только такой, как ты

Яна не сомневалась, что в отношениях парень и девушка должны быть честны друг перед другом. Изворачиваться, врать, пытаться извлечь выгоду – это не для нее. Она попыталась, но ничего не получилось. Теперь между нею и Иваном словно пролегла траншея от пропахавшего снаряда. И осколки взорвавшегося обмана, такого мелкого, незначительного для других девчонок, больно ударили по ней. Наверное, думала Яна, утром заваривая себе кофе, Иришка посчитала бы ее отношение ко всему этому комплексом неполноценности. Подруга в отличие от нее умеет приспосабливаться, приноравливаться и легко выживает в критических условиях флирта.

Папа уже уехал к маме в больницу. Мама позвонила и попросила его приехать. Яна поняла, что случилось что-то непредвиденное, но расспрашивать не стала. Видимо, маму выпишут не завтра, а послезавтра, и она, как обычно, попросила папу привести что-то необходимое.

– Люди должны друг друга уважать, – рассуждала Яна, сооружая себе сложную конструкцию бутерброда. – Особенно близкие люди. А он меня унизил своим приглашением. «Я подумал, что тебе приятно будет со мной в киношку смотаться». – Яна передразнила Ивана. – Нет, нисколько не уважает. Все так же считает меня ребенком, влюбленным в него до одури!

В чем-то она была права. В Ивана Виноградова были влюблены все девчонки, которые его знали. И предложи он любой из них пойти с ним в кино, любая бы и согласилась. Но Яна не любая и не хочет быть любой. И вообще она ничего больше не хочет от Виноградова. Ее детская влюбленность в привлекательного парня-соседа… да, да и еще сто раз да… прошла. Как-то сразу и быстро, словно с глаз спала непроницаемая для света повязка. Иван Виноградов не рыцарь этого лета! Он вообще не ее рыцарь. Пусть остается со своей Стелой, Яне чужого не надо.

Сидеть одной дома не хотелось. Иришка была занята на весь день – они с Артемом поехали в Москву на зональные соревнования по боксу в качестве зрителей. Подруга звала Яну с собой, но она отказалась. К чему быть третьей лишней? Им вдвоем хорошо, и даже в толпе они только вдвоем. Она была рада за подругу – та нашла своего рыцаря. Впрочем, находят только грибы по осени. Ира добивалась его расположения. Яна так не смогла. Или мама, или рыцарские романы сделали свое дело, и она верила, что это парни должны добиваться ее расположения.

Решив не думать больше о парнях, Яна схватила сумку и побежала на улицу.

Погода стояла солнечная, она сразу подумала про пляж и про Наташку, которая просила приехать и сводить ее «хоть ножки помочить». Яна села на деревенский автобус и уже через пятнадцать минут была за городом. Дверь открыла бабушка Куравлевых. Она обрадовалась приходу Яны и пригласила на ранний обед. Леши не было дома, он работал. Они сели за стол втроем и поели вкусных щей из свежей капусты. А потом Яна взяла Наташу за руку и повела на пляж.

Когда шла с ней, думала, что не так уж и плохо быть старшей сестрой. Особенно когда лучшая подруга гуляет где-то со своим постоянным парнем, а тебе заняться нечем. Она рассмеялась своим собственным мыслям. Все это было не так! Яна чувствовала симпатию к этой девчушке, им обеим было вместе весело и хорошо. А что еще нужно для приятного времяпрепровождения?

Решив быть строгой, но справедливой, Яна разрешала малявке залезать в воду только на полчаса, после чего грела ее в махровом полотенце. А потом они лежали на нем и читали «Букварь». Он был в стихах, и буквы запоминались гораздо легче обычного. Прогресс в обучении Наташки шел семимильными шагами. Она уже пыталась буквы складывать в слоги.

– «Ба-ба», – читала Наташа, проводя пальчиком по картинкам, и Яна улыбалась, видя в этом прогрессе и свой труд.

Конечно, больше всех Леша занимался с сестрой…

Яна не видела его еще после вчерашнего. Она не сомневалась, что это он проезжал на скутере и видел, как Иван ее поцеловал. Только вот он толком ничего не разглядел! И Яна собиралась дождаться его и рассказать, что случилось вчера. Не вдаваясь в подробности своей детской влюбленности. Об этом она расскажет ему позже. Если он, конечно, захочет.

На пляже долго задерживаться не стали. Солнце закрыли тучи, стало прохладно, Яна испугалась, что Наташка опять заболеет. Вернулись домой и стали помогать бабуле собирать молодые крепкие огурчики из теплицы на огороде. Яна первый раз в жизни срывала огурцы с высоких плетей, подвешенных к самому потолку. Туда и зашел Лешка.

– Привет, – бросил он, не глядя на Яну.

– Привет, – улыбнулась она ему. – Хочешь? Они так вкусно пахнут!

И почему-то именно в этот момент поняла Кутузова – огурцы, сорванные прямо с грядки, очень сочные и вкусные. И их можно много съесть.

Лешка отрицательно мотнул головой. Не хотел.

– Ты вчера вечером ко мне приезжал? – спросила Яна.

Он кивнул.

– А почему тогда не дождался и уехал?!

– Ты с этим была…

– Я с Виноградовым в кино ходила. Всего лишь в кино. Его девушка внезапно уехала, и чтобы билетам не пропадать…

– Сдать билеты мог.

– Леш, ну какой ты смешной! Ну, не надо на меня дуться.

– Ленчик, – прищурилась Наташка, вылезшая откуда-то из зарослей огромных листьев и желтых цветков, – не дуйся, а то ты сейчас лопнешь!

Леша вышел из парника, девчонки пошли за ним, хрустя огурцами.

– Янка, ты малину любишь? – потянула ее в сторону малинника Наташа. – У нас малины столько, что бабуля говорит, там медведь потерялся! Пойдем искать медведя.

Теперь уже Леша шел за девчонками, стараясь принять довольно безразличный вид. Только у него плохо получалось. На его правильном лице эмоции и чувства были словно выписаны талантливым художником – достоверно и явно. И Яна этому сначала радовалась – порой бывает приятно, когда парень ревнует. Но объяснять, почему так вчера получилось, внезапно расхотелось. Разве она должна отчитываться?! Почему Леша ей просто не доверяет?

Малиной объелись, вкусная ягода долго не отпускала девчонок. Леша давно ушел, так и не сказав больше ни слова. Яна рассердилась, она что, крайняя во всем этом?! Парни совсем не понимают ее! Они что, из другого мира? Умственные калеки, которым все приходится разжевывать и объяснять?!

С Наташей попрощалась тепло, сестренка у Леши хорошая, вот Яне бы такую. В дом не пошла, открыла калитку и отправилась на автобусную остановку. Не оглядывалась, но знала, что и Леша ей вслед смотреть не будет, слишком гордый для этого. И сердце как-то защемило, посылая импульсы в мозг: а права ли она была, может, нужно было сказать, что Иван сам полез целоваться, Яна ни словом, ни жестом ему не разрешала. С другой стороны, когда люди оправдываются, то, значит, считают себя виноватыми! Почему Яна должна оправдываться перед своим парнем?! Перед своим?

Она отмахнулась от этой мысли, но та назойливо лезла в голову. Леша ее рыцарь?! Леша ее рыцарь? Леша ее рыцарь. А что? Он хорош в таком образе!

Папка был уже дома, готовил ужин. Судя по всему, варил макароны. Яна помыла руки и помогла ему – натерла сыр и порезала колбасу.

– Доча, – сказал папа, когда они сели за накрытый стол, – тут такое дело. У мамы анализы не слишком хорошие. Врачи боятся, что есть патология, потому я перевез ее в Зеленоградский роддом. Там оборудование лучше и медперсонала больше, будет под постоянным медицинским наблюдением день и ночь.

– Значит, маму не выписали?!

– Нет. Но будем надеяться, что все обойдется.

– Что обойдется?! – испугалась Яна. – Что?!

– Ешь, пожалуйста, – попросил Олег Викторович. – Завтра поговорим. Сегодня еще ничего не известно.

Яна поняла, что от нее что-то хотят скрыть. Ну и пусть! Раз ей не доверяют! Она поела, вышла из-за стола и побежала звонить маме. У мамы был тихий, но спокойный голос, говорила она уверенно, так что Яна перестала волноваться. Рассказала маме, как провела день, про Наташку рассказала, про ее брата Лешу, про малину. Мама выслушала и сказала, что у Яны хорошие друзья и она рада, что дочка без нее не скучает. Яне хотелось заплакать и прокричать, что она скучает! Еще как скучает! И пусть мама скорее возвращается домой! Но вместо этого только всхлипнула. Потом представила, будто рядом любопытная Наташка, и успокоилась.

– Все будет хорошо, – сказала Яне мама.

– Все будет хорошо! – согласилась с ней Яна.

А поздно ночью все стало плохо.

Папа пробрался на цыпочках к Яне в комнату и прошептал ей на ухо о том, что у мамы ночью открылось кровотечение. Ему срочно нужно было к ней ехать. Он поцеловал Яну и сказал, чтобы она не переживала и ждала его. И ушел.

Дорогие родители! Никогда так не делайте. Ведь никто после этого спокойно не уснет. Яна вскочила и бросилась к окну. В тусклом свете уличного фонаря увидела, как папка садится в свой джип и выезжает со двора.

– Возьми меня с собой! – прокричала она ему в открытую форточку. Но он не услышал.

Яна кинулась к телефону и стала звонить маме. Но ее телефон был отключен, а номер родильного отделения Яна не знала. Она оделась и вышла на лестничную клетку. Три часа ночи. Кому звонить? Конечно, Ивану!

Яна долго и требовательно жала на кнопку звонка, пока не открылась дверь. Сонный Иван посмотрел на нее так, словно вместо Яны перед ним стояла Кикимора, которая ошиблась болотом.

– Ты чего?!

– Ваня, у меня с мамой что-то! Я не знаю, что делать!

– Насколько я в курсе, Светлана Николаевна в положении и скоро должна родить, – пытался он вспомнить.

– Да! Папка поехал к ней!

– Вот видишь, – развел руками Иван, – все о’кей. Папка с мамкой, ты здесь. Иди и спи.

– Что тут случилось? – из-за его плеча выглянула заспанная Стела.

– У меня с мамой, – пролепетала Яна и поняла, что ее проблемы этих двух людей совершенно не касаются. Зря она разбудила их ночью.

И дело было вовсе не в ревности, зависти или еще чем-то. Просто им не было до нее никакого дела.

– А что с мамой? – зевнула Стела. – «Скорую» вызови.

– Уже, – отмахнулся Иван, – вызвали. Не гони панику, Янка.

– Действительно, пошли спать, – Стела обняла Ивана и закрыла дверь.

Яна вернулась к себе, но уснуть, конечно же, не смогла. Стала звонить Иришке. Хорошо хоть, что подруга не отключила на ночь мобильный телефон, который клала всегда рядом с собой. Звонить по домашнему телефону Яна постеснялась – всю семью Забелкиных будить среди ночи ни к чему. Иришка интимно прошептала спросонья:

– Привет, привет, я тоже тебя люблю…

– Ира! – прокричала Яна. – Какая любовь?! У твоей лучшей подруги с мамой неизвестно что!

– Любовь нормальная, Завьялова. Человеческая, а не книжная. А Светлана Николаевна, насколько я знаю, в положении и ждет ребенка… А что с ней, Янка?!

– Я не знаю, – и Яна не выдержала и разрыдалась. – Папка уехал, там все плохо-о.

– Здрасте, приехали, – возмутилась Иришка. – Вызывай такси, я сейчас подойду, поедем в Зелек Светлану Николаевну искать! Только своих разбужу, деньги возьму, а то у меня на такси до Зелека не хватит…

– Какое такси? Какие свои?

– А что еще делать? Раз ехать нужно! Ты же будешь сидеть и страдать всю ночь.

– Буду!

– Точно нужно ехать. Жаль, что Тема не водит машину… Слушай, Янка, а ведь у твоего Лешки есть средство передвижения.

– Скутер?!

– Зато бесплатно! Ты извини, но среди нас двоих у кого-то должен оставаться холодный разум и мудрая рассудительность.

– Это, по-твоему, мудро – среди ночи на скутере с парнем ехать в другой город?!

– Я бы с любимым парнем поехала когда угодно и хоть на край света! Примитивно мыслишь, Янка. Звони ему! Все. Отбой. Если не договоришься, а я знаю твой вредный характер, то снова меня буди. Но Куравлеву звони с таким намерением, словно он твой последний шанс.

Яна подумала ровно пять минут, попутно в красках представляя, что с мамой происходят страшные события и только присутствие любящей дочери может ее спасти… И набрала Лешин номер.

Долго объяснять ему не пришлось. Леша с первого раза понял, что от него требуется, и предложил Яне через пятнадцать минут спускаться вниз, во двор. Она была ему очень благодарна за то, что не пришлось уговаривать и объяснять. В этот момент Яне ничего такого делать не хотелось, потому что она слишком волновалась за маму. Но необъяснимое чувство тепла и нежности к Леше каким-то непостижимым образом сразу заполнило ее сердце. Он поступал по-рыцарски: молча, спокойно, надежно.

Яна вышла через пять минут после звонка и стала прогуливаться вдоль спящего дома. Ну, вот, она научилась не бояться грозу. Теперь ей не страшно находиться одной во дворе ночью. Видно, она взрослеет, собираясь стать настоящей старшей сестрой. Ведь это на самом деле такая ответственность!

Грохочущий рев прорезал ночную тишину Яниного двора, и через миг перед ней остановился Леша на скутере. Яна улыбнулась, видя его сосредоточенное лицо. Леша действительно походил на рыцаря, протягивая ей руку и помогая забраться позади себя.

– Шлем одень обязательно, – пробурчал рыцарь. – И держись за меня крепко.

Яна села и крепко обхватила его за талию. Шлем она, конечно же, надела. Знала, что Леша не будет опрометчиво гнать и станет выполнять все требования дорожных правил. Они помчались по ночному городу в сторону Москвы, замелькали знакомые дворы, магазины, улицы. Светофоры, словно сговорившись, перед ними зажигались ярким зеленым светом, создавая для парня с девушкой быструю «зеленую волну».

Когда выехали за город, Леша поехал быстрее. И тут Яна ощутила, что такое скорость. Нет, это не когда срывает «крышу» от адреналина. Это когда ветер безжалостно треплет волосы, бьет порывами по слезящимся глазам и пытается встать заслоном против движения. Яна склонила голову на плечо Леши, он обернулся и что-то прокричал. Но его крик тут же унес ветер.

– Все хорошо! – прокричала Яна, прячась за его спиной.

Она была уверена в нем. И даже уверена в том, что если бы не мама, то уехала б с ним на край света.

Дорога показалась не такой длинной. Леша сбавлял скорость в населенных пунктах и успевал говорить Яне ободряющие слова. И она верила ему. Верила даже тогда, когда он остановил свой скутер на большом перекрестке возле въезда в город Зеленоград.

– Ян, адрес знаешь? – он повернулся к ней.

Яна помотала головой. Откуда?!

– Ничего, прорвемся, – сказал ей Леша.

Они отъехали в сторону. Леша достал мобильный телефон и вышел в Интернет, забив в поисковую строку фразу: «Родильные дома города Зеленограда». Затем посмотрел на картах путь. Яна все это время стояла и смотрела на Ленинградскую трассу, на бегущие по ней автомашины и думала, что все они едут в ночь для того, чтобы быть рядом с близкими людьми, которым жизненно необходимы. И им кто-то тоже помогает в трудную минуту, как ей помогает Леша.

Как же все-таки хорошо, что он у нее есть!

– Поехали! – скомандовал Леша, и Яна тут же села на свое место.

Ноги от напряжения загудели, руки еще крепче обняли Лешу, и Яна вновь прислонилась к нему. Он помчал их по городу к первому в списке медучреждению. Им повезло, адрес оказался верным.

Леша остановил скутер рядом с домом, где светилось несколько окон. Яна соскочила с сиденья и побежала в приемный покой. Она принялась стучать в закрытую дверь. Когда дверь открыли, Леша уже стоял с ней рядом.

– Дети, что вам нужно? – удивленно спросила пожилая медсестра.

– У меня там мама, – глотая слезы, простонала Яна, которую внезапно покинули силы.

– Как зовут маму? – спросил у нее Леша.

– И сколько вашей маме лет? – поинтересовалась медсестра.

– Светлана Николаевна, тридцать девять лет, – прошептала Яна сквозь слезы.

Леша отодвинул ее на задний план и вышел вперед.

– Светлана Николаевна Завьялова, 39 лет, поступила на днях…

Медсестра посмотрела на парня, четко объясняющего ситуацию. Перед ней стоял подросток в джинсах, забрызганных дорожной грязью, в распахнутой ветровке, со спутанными волосами и мотоциклетным шлемом в руке. С уверенным, немного усталым взглядом. Рядом с ним – волнующаяся девчонка, и тоже в обрызганных джинсах и со спутанными волосами и шлемом. Видно было, что ехали издалека.

– Только не садитесь на кушетку! – строго сказала она. – Перепачкаете тут все. На подоконник лезьте. Я пойду, найду вашу Светлану Николаевну.

Леша рывком усадил Яну на широкий подоконник, сам прислонился рядом к стене. Только тогда Яна поняла, что он устал.

– Спасибо, Леш.

– Не за что, – пробурчал он. – На моем месте так бы поступил любой парень.

– Не любой, – покачала головой Яна. – Только такой… такой, как ты.

Леша взял ее руку в свою и крепко сжал. Так они ждали.

А потом вернулась медсестра и сказала, что Светлана Николаевна Завьялова только что благополучно родила мальчика. Весом 3 кг 400 граммов. Рядом с ней муж и счастливый отец. Мать с ребенком чувствуют себя хорошо. Так что беспокоиться нечего, и она ребят к роженице не пустит, запрещено.

И тут же у Яны зазвонил телефон.

– Дочка! – кричал радостный папка. – У нас родился сын! У тебя брат. Знаешь, какой богатырь?!

– Знаю, – счастливо хмыкнула Яна. – Вес 3 кг 400 граммов.

– Что там вес! – радовался Олег Викторович. – Он о-ого-го какой!

– Как мама?

– С мамой все хорошо, спи, не волнуйся! Утром я приеду.

– Поздравляю тебя, старшая сестра, – поцеловал ее в щеку Леша.

– Братик, – растерялась Яна. – Я уже привыкла к Наташе как к сестре.

– И к брату привыкнешь, дочка, – махнула рукой медсестра и кивнула на выход.

– Леш, правда, – спохватилась Яна, – нам пора. Мне нужно к утру обратно обязательно вернуться.

– Разве я тебя когда-нибудь подводил? – прищурился он.

Взял опять ее за руку и повел во двор.

– Езжайте осторожно! – крикнула им вслед медсестра. – Хотя с таким-то парнем ничего не страшно, – добавила она.

Леша привез Яну обратно, когда уже было светло. Но они все равно успели до возвращения Олега Викторовича. У Яны гудели ноги, болели руки и немного кружилась голова. То ли от езды, то от счастья.

– Леш, приходи сегодня к нам. Папка вернется, я торт куплю.

– Сами семьей посидите, что мне делать…

– А ты мне поможешь, – схитрила Яна. – Я сегодня буду комнату освобождать для братишки. Книг знаешь сколько нужно перетащить?!

– Тогда ладно.

– Спасибо тебе, Леш.

Яна приблизилась к нему и поцеловала. Быстро. В губы. Но не стала дожидаться ответной реакции, повернулась и побежала в подъезд. Только на третьем этаже остановилась и посмотрела в окно. Леша садился на скутер и смотрел наверх, на ее окна. Яна распахнула подъездное окно и прокричала:

– Леша! Обязательно приходи! Я тебя буду ждать!

Ей ответом стала его улыбка, поднявшийся гомон птиц, лай собаки из соседней квартиры… Мир менял краски, наступала новая, интересная жизнь.

Эпилог

Янтарные листочки падали на дорожку в парке, блестя каплями прошедшего недавно дождя. Осень все больше вступала в свои права, настоятельно рекомендуя жителям города теплее одеваться и как можно больше гулять под редкими солнечными лучами. Яна шла, осторожно ступая на листья, везя перед собой коляску, в которой под теплым одеялком сопел малыш. Теперь по воскресным утрам прогуливать брата была ее почетная обязанность. И она нисколько не тяготила старшую сестру. Наоборот, Яна сама предложила родителям эти прогулки, чтобы они смогли немного отдохнуть от детей и побыть вдвоем. И Яна отдыхала, гуляя в парке.

– Привет, подруга! – радостно приветствовал ее Потемкин, тоже толкая перед собой коляску со спящим в ней ребенком. – А мы уже домой отчаливаем! Ты сегодня что-то поздно вышла.

– Так дождь же шел, – пожала плечами Яна.

– С ребенком нужно гулять в любую погоду, – нравоучительно заметил Потемкин и прошел дальше.

Яна не стала с ним спорить. Возможно, она еще мало знает об этих нюансах. Нужно будет почитать специальную литературу.

– Янчик, привет! – прибежала Иришка. – Ты что? Опять запрягли?! Совести у твоих предков нет! У парней сегодня товарищеская встреча по боксу! Пойдем, посмотрим. Нет? Я так и знала! Ладно, Завьялова, гуляй дальше, а я побежала. Там Тема будет! И, между прочим, твой Лешка! Ты же знаешь, что он вернулся в секцию? Тема говорит, что у него способности. Правильно, – тараторила она, уже убегая, – парень должен боксом заниматься, а не жалеть свое смазливое лицо… Ой, это я так сказала, пропусти мимо ушей!

– Беги, Иришка, – усмехнулась Яна, – а то опоздаешь!

– Не обижайся только! Лешка твой – хороший парень!

– Самый лучший, Ир.

– Пока-пока!

Яна знала, что Леша вернулся к занятиям по боксу. Он с ней посоветовался перед этим. И уходил он не потому, что боялся ударов, а потому что устраивался подрабатывать. За лето смог собрать вполне приличную сумму.

– Чао бамбинам! – вышел ей навстречу Иван Виноградов.

– Ты-то что в парке утром делаешь? – удивилась Яна.

– Тебя ищу, – подмигнул он ей. – Вчера специально сходил, два билета купил в концертный зал, Юрий Зинчук приезжает! Гитарист от бога. Сходим вечером, Янка?!

Яна знала, что Стела бросила Ивана. Ей предложили контракт в Питере, и она не раздумывала нисколько. Иван сначала сильно переживал, но вскоре оклемался. И вот, вспомнил про соседку.

– Спасибо, Вань. Но – нет.

– Почему? Это из-за того хмыря, который ходит за тобой хвостом?!

– Вань, Леша боксом вообще-то занимается. Вон он идет!

В конце аллеи появился Леша с боксерскими перчатками на плече. Он шел к Яне и махал рукой.

– Подумаешь, – тоскливо протянул Иван. – Ну, если передумаешь, скажи.

И, засунув руки в карманы куртки, пошел в другую от Леши сторону.

– Я тебя почти не искал, – сказал Леша и поцеловал Яну. – Давно гуляете? У меня есть немного времени перед боем…

Стройная девчонка и невысокий парень со спортивной фигурой обнялись и пошли дальше вместе, толкая перед собой коляску. И коляска им нисколько не мешала.

А осень продолжала сыпать листопадом, словно заметала воспоминания о прошедшем лете, во время которого Яна так долго искала своего рыцаря. В прошлом остались сомнения и тревоги, поиски и неудачные встречи. Впереди всех ждало будущее. А будущее всегда прекрасно!

День 1

Переход

«Я готова идти за ним на край света» – именно эта дурацкая фраза уже два часа болталась у Златы в голове. Только, видимо, ее автор никогда ни за кем не ходила ни на какой край, потому что на деле это оказалось чудовищно и отвратительно.

Во-первых, «идти». Понятное дело, все девчонки каждый день куда-нибудь ходят. Начиная с похода на кухню к холодильнику, где в морозилке лежит мороженое, и заканчивая прогулкой до, например, набережной. Но сколько можно намотать по городу? Километр? Пять? Десять? Да даже десять – не спеша, налегке, с подружкой, болтая о чем-нибудь интересном, останавливаясь посидеть на скамеечке или выпить кофе в кафе. Зная, что всегда можно сесть на автобус-троллейбус и спокойно доехать до дома, если устанешь. Гулять по городу – это отдельная история.

Во-вторых, «на край света». Земля, может, и не самая большая планета во Вселенной, но и не маленькая. И потом, она же круглая. Ну, ладно, если воспринимать этот самый край не как географическое понятие, а как поэтическую метафору, то и тут на самом деле возникает куча проблем. На край света асфальт не проложен, скамейки не предусмотрены, а кафешки отсутствуют как класс. И вообще, это какое-то совершенно расплывчатое понятие. Никакой конкретики. Идешь, стало быть, не зная куда и, главное, не зная зачем.

В-третьих, «за ним». Какой смысл идти за кем-то? Допустим, что этот мифический «он» все-таки представляет, куда идет. Так вот, зачем идти «за ним»? Вообще-то, обычно ходят с кем-то. То есть рядом. Вместе. Договорились и идут. За кем-то ходят сыщики и шпионы. Потому что они хотят узнать тайну или раскрыть преступление. А если ты не сыщик и не шпион – зачем тебе кого-то преследовать? Особенно если ты его ни в чем не подозреваешь.

Понятное дело, если бы Злата решила поговорить об этой дурацкой фразе со своей лучшей подругой Светой, та бы ей, конечно же, сказала, что это – образное выражение, обозначающее силу любви: любишь – готова идти за ним на край света, а не готова – значит, не любишь. Проблема же была в том, что Злата его не любила. И с каждым шагом все хуже понимала, что она вообще здесь делает. Как она вообще умудрилась подписаться на эту авантюру? Зачем? Ведь Зотов ей никогда особенно и не нравился.

Все началось, конечно же, со Светки. Это ее кредо, проклятье и стиль жизни – попадать в разные истории. Втягивая заодно и ее, Злату. Как бы та ни сопротивлялась. Бывало, конечно, что у нее получалось не впутываться, а бывало – и наоборот. Как вот сейчас, например. Проснулась утром дома, как нормальный человек, в своей родной постели, а теперь вот тащится куда-то по бездорожью, в ста километрах от этой самой родной постели, непонятно куда. И зачем она только обмолвилась подруге, что ее старшая сестра Лара собирается с друзьями в поход? И вот уже – раз-два! – дело сделано, и в этот самый поход – на край света! – уже зачем-то шлепает и сама Злата Новикова. «Во имя и из-за любви!» К кому?!

Андрей Зотов был младшим братом Наташки Зотовой. А Наташка Зотова была подругой старшей сестры Златки Ларки. Ларка с Наташкой были подружки неразлейвода, наверное, с роддома. По крайней мере, всю свою жизнь, все свои пятнадцать лет, Златка видела их вместе. То Ларка уходила к Наташке в гости, то Наташка болталась в квартире Новиковых. Одногодки, они, окончив школу, поступили в один вуз на экономический и теперь уже перешли на четвертый курс. Златке со Светой они казались совсем взрослыми – двадцать один год!

Соответственно, и Андрея Зотова Злата знала всю свою жизнь. Только видела не так часто. Потому что чаще видеть и не стремилась. На что там было смотреть? Да, не дурак, да, старше, да, в этом году окончил школу и поступил в вуз – и что? Невысокий, щуплый, вертлявый. Смотрит на Златку сверху вниз, строит из себя умного и взрослого. А сам «все хиханьки да хаханьки», как говорит про него Златкина мама. Только Света, как обычно, решила посмотреть на это с другой стороны.

– Я все поняла! – ворвалась она неделю назад к Злате и тут же, не спрашивая, интересно ли той, что она поняла, принялась рассказывать: – Тебе срочно надо влюбиться! Смотри, я уже с Кирьяновым встречалась, с Мишкой из 10-го «А» и с Генкой из пятиэтажки. А ты? Вся погрязла в своих книгах, фильмах, кружках макраме. А в жизни, прикинь, есть такая штука – «любовь» называется. Я поняла, тебе надо влюбиться. Срочно.

Златка тогда долго пыталась понять, что с ней не так. Книжки и фильмы – это был целый огромный и увлекательный мир. Про кружок макраме, конечно, Светка преувеличила – ничем таким Злата не занималась, хотя декупаж, скрапбукинг, валяние из шерсти и бисероплетение обожала. Весной ей родители подарили фотоаппарат ее мечты – полупрофессиональный «Кэнон», – так и вовсе жизнь удалась. А парни… Не сказать, чтобы она совсем не обращала на них внимания, просто… Просто никто не трогал ее сердце. Не заставлял его биться сильно-сильно. А искать себе парня просто затем, чтобы быть как все… Ведь потом же с ним надо будет встречаться! Проводить время, о чем-то разговаривать. Но ведь жизнь одна – зачем ее тратить на кого-то неинтересного?

– В том-то и дело, что жизнь – одна! – тогда заявила Света. – И это лето – тоже единственное в жизни. Второго такого не будет. А мы все лето проторчали в городе. И лета уже почти и не осталось. Поэтому надо срочно что-нибудь придумать. Точнее, я уже все придумала. Слушай…

Тогда она и изложила Злате свой план. Который, в общем, на первый взгляд был прост. Дело в том, что Лара с Наташей были ярыми походницами. Они обожали лес, новые места, ночевки в палатке и всю сопутствующую романтику у костра. В июле они познакомились с двумя такими же студентами и как-то быстро уговорили их отправиться в «одно из самых удивительных и загадочных мест на планете». Злата была уверена, что на планете полно и более удивительных и загадочных мест, но тогда с сестрой, слушая ее восторги по поводу предстоящего похода, спорить не стала. Ведь она же не знала, что совсем скоро ей самой придется встретиться нос к носу с этими чудесами и загадками…

Лара, Наташа и их новые приятели Дима и Костя собрались в поход. С ними увязался брат Наташи Андрей с другом Лешей.

– Мы тоже должны пойти с ними! – решительно заключила Света, рассказывая о своем плане. – Во-первых, лето заканчивается, а никаких приключений с нами еще не произошло. Во-вторых, где твой исследовательский инстинкт, твоя жажда нового? Зачем ездить в Египет смотреть пирамиды, когда в нашей родной республике полно интересных мест? В-третьих, Андрей Зотов – это же парень твоей мечты. И не надо со мной спорить. Ты же сама говорила, что хочешь парня старше себя, студента. А еще ты говорила, что долго привыкаешь к новым людям, а Зотова ты знаешь с детства и давно к нему привыкла. И потом, он же красивый. Похож на Джонни Дэппа в молодости.

Ларку идея подружек составить им компанию не очень-то вдохновила, но тут неожиданно для всех подключилась Златкина мама. Она активно начала убеждать старшую дочку в том, что та – конечно же! – должна взять с собой младшую. Ведь нельзя все лето сидеть в городе. Ведь ответственность за кого-то формирует характер. И уже в сторону Златы: кроме книжек и фильмов, есть огромный настоящий реальный мир, который ничем не хуже выдуманного. Злата была уверена, что родители просто решили отдохнуть от них, детей, но в словах мамы вроде как было зерно истины: может, и правда книги книгами, а жизнь – она интересней? Да и к тому же ведь в лесу они тоже бы отдохнули от родителей… Целую неделю быть предоставленной самой себе! Гулять, где хочешь, ложиться спать, во сколько хочешь, и никаких «помой пол!» или «чья очередь мыть посуду?!».

Ларка, переговорив с Наташей и своими новыми знакомыми, согласилась. За пару дней они общими усилиями экипировали Злату со Светой, как положено: нашли по друзьям и знакомым спальники, туристические коврики, которые называли «пенками», рюкзаки и двухместную палатку. Мама дала Злате деньги на металлическую походную кружку, миску и ложку. Ларка подарила ей непромокаемые ботинки и камуфляжные штаны, из которых она выросла. А Света откуда-то притащила старенький нож в ножнах, похваставшись при этом своим, выглядевшим чуть получше, и заявив: «В походе без ножа никак». Так, не успев и оглянуться, Злата оказалась полностью готовой к походу. И вот этот день наступил.

Вся компания встретилась на водном вокзале. Ларка с Наташей в новых костюмах – куртка-брюки – из непромокаемой ткани с мембраной «Gor-tex», их новые знакомые Дима и Костя – просто в камуфляже из военного «секонд-хенда», брат Наташи Андрей Зотов тоже в камуфляжных штанах, военных берцах и обычной ветровке, его друг Леха, судя по экипировке, не очень-то бывалый походник, просто в каких-то стареньких штанах и куртке, и Злата со Светой, в чужой, поношенной и непривычной им одежде; все – с огромными рюкзаками, а Дима – еще и с гитарой. Пока ждали на причале «Комету», компания разбилась на группки. Уверенно, со знанием дела, обсуждали детали похода Ларка, Наташа, Дима и Костя, о чем-то совещались, стараясь сделать равнодушный вид, Андрей с Лехой, а Злата со Светой и не пытались скрыть волнения. Шутка ли! Первый раз отправиться в настоящий – недельный! – поход. Ведь обе они никогда до этого по лесу не ходили, в палатках не ночевали и на костре еду не готовили.

А потом подошла «Комета», и все шумно забрались внутрь, уселись на свои места. Злата разволновалась еще сильнее: она, всю свою жизнь прожившая на берегу озера, никогда по нему не плавала. Никогда не была на борту настоящего корабля, не видела вблизи матросов, «отдающих концы»… Внутри Злата осмотрелась: в «Комете», как и писали в книгах, оказались круглые окошки – иллюминаторы, и она с удовольствием приникла к одному из них.

И вот уже сиденье под ней качнулось, а потом причал начал медленно-медленно отдаляться – «Комета» пошла на разворот, уходя из порта и беря курс в открытое озеро. Злата увидела свой родной город, различила огромную гостиницу на берегу, на горке – театр, чуть вдалеке – золотые купола собора… С каждым мгновением дома становились все меньше. Корабль разогнался и поднялся на крылья. И тут же город растворился – превратился в прибрежную линию, полоску, стремительно удалявшуюся к горизонту. Теперь было видно только воду, блики солнца на небольших волнах, прибрежные острова, величественно проплывающие мимо.

Между тем сидящие впереди «старшие», как про себя одним словом окрестила Злата Ларку, Наташу, Костю и Диму, уже давно перестали глазеть по сторонам, а завели разговор о кораблях. К ним подсели Андрей с Лехой. Света тоже приникла к спинке впереди стоящего сиденья, с интересом слушая.

– «Комета» – это такой специальный корабль, который может идти по воде гораздо быстрее обычного, – пытался что-то пояснить Костя, но его познаний в судостроении явно не хватало.

– «Комета» – это судно на подводных крыльях, сокращенно СПК, – распираемая эмоциями, Злата не смогла удержаться, чтобы не вступить в разговор. – Это скоростное судно, у которого под корпусом расположены специальные крылья. На стоянке и при следовании на низкой скорости – вы же заметили, да? – наша «Комета» лежала на животе, удерживаясь на воде за счет силы Архимеда – помните физику? – как обычный корабль. А когда мы отошли от берега, поднялась над водой на крыльях. Я почувствовала этот момент! Когда она на крыльях, уменьшается площадь контакта с водой и, стало быть, уменьшается сопротивление воды, сила трения меньше воздействует на корабль, отсюда и большая скорость. Наша «Комета» может разогнаться до 100 км/час! А военные суда на крыльях – до 180 км/час!

– А давно они появились? – поинтересовался Андрей, с уважением глядя на нее.

– «Кометы» и другие суда на крыльях придумал наш, советский конструктор Алексеев. Строительство их началось во время Великой Отечественной войны. А потом, после нее, решили использовать наработки в мирных целях. Хотя, если быть точной, первые попытки создать СПК были еще, насколько я помню, в конце XIX века. Во Франции какой-то дяденька, не помню фамилии, построил и испытал такое на Сене. Но ведь тогда еще были паровые машины, а их мощности не хватало для развития скорости, необходимой для того, чтобы корпус судна поднялся над водой.

С год назад Злата случайно наткнулась на передачу по телевизору, где рассказывали о СПК, и она просмотрела ее до конца. Ведь она знала, что именно такие корабли используются у них на Онежском озере, а потому заинтересовалась. Корабль с крыльями! Это здорово. И до чего ведь только не додумаются люди?

– Я тоже почувствовала, как «Комета» поднялась на крылья, – сказала Наташа. – Как они, интересно, выглядят? Они, как у самолета, торчат в стороны?

– Пойдемте на открытую палубу и посмотрим, – предложил Костя.

И все дружно встали с сидений.

В билетах был отмечен пункт назначения – «Шала», но когда высадились, их встретил небольшой вокзальчик с надписью «Стеклянный», хотя он был сплошь из дерева с малюсенькими оконцами. Злата со Светой переглянулись: что это еще за новость? Но Лара объяснила:

– Шала – название порта и общее название для группы из нескольких старинных селений в устье реки Водлы, куда и заходит «Комета». А это, наверное, одно из них – поселок Стеклянный.

– Ты тут была? – поинтересовался Дима.

– Не-а, – откликнулась та.

– Шальский погост – древнее поселение, – не удержалась Злата, чтобы не вставить свои пять копеек. – Считается, что новгородцы появились тут примерно в XI столетии. И вплоть до XIV века здесь проходил водный путь в Заволодскую Чудь: по Водле, реке Череве, затем по волоку к Кенозеру и к реке Онеге. Онега – это уже в Архангельской области. На ней стоит старинный город Каргополь.

Она хотела рассказать подробнее, благо историей родного края интересовалась давно, но ее перебила Света:

– Ух ты! Смотрите!

И все посмотрели туда, куда она показывала.

Восторгаться и правда было чем. Кроме их пассажирской «Кометы», в порту стояло несколько кораблей и барж. На некоторые из них активно шла погрузка – огромные краны укладывали на палубы, как спички, вековые стволы деревьев. Другие баржи уже под завязку были нагружены щебнем, и небольшие буксиры, пыхтя, тащили их из устья реки в Онежское озеро.

Поглазев на действо, вся компания двинулась на паром, а переправившись на другую сторону Водлы, вышла на берег. Злата знала, что им предстоит переход почти в двадцать километров, но только сейчас вдруг поняла, на что она подписалась…

Они только сделали первый шаг пути, а рюкзак уже немилосердно давил на плечи. Двенадцать килограммов груза! Спальный мешок, «пенка», теплая одежда, сменная обувь и продукты, продукты, продукты… Злата никогда не задумывалась, какое количество в килограммах она съедает ежедневно, но Ларка и Наташа что-то посчитали и выдали ей мешки с гречкой и рисом, банки со сгущенкой и тушенкой, черный хлеб. Любимые «Бублики украинские» она взяла с собой по собственной инициативе. Хорошо хоть, что общие палатки и котелки парни тащили сами. Но от этого Злате было не многим легче.

Кто вообще придумал походы? Зачем нормальному городскому человеку тащиться непонятно куда непонятно зачем, в лес, например? Где нет ни жилья, ни магазинов, никаких развлечений? Ради романтики? Златка привыкла к рассказам сестры о посиделках у костра, песнях, страшных историях в палатке перед сном. И не раз, слушая, ей самой хотелось все это пережить, узнать, попробовать. Но как только она представляла себе тяжелый рюкзак, бесконечную дорогу, холод и дождь, от которых в лесу никто не застрахован, так обычно любопытство у нее тут же пропадало. Что же вдруг поколебало чаши весов на этот раз?

Шли то берегом озера, по песку, в котором вязли ноги, то, срезая путь, через лес, когда доходили до мыса. В лесу приходилось сначала подниматься вверх, иногда по крутой, то появляющейся, то пропадающей тропинке, потом спускаться вниз, снова к воде, скользя на опавших иглах.

Впереди бодро вышагивали Ларка с Наташей. Рюкзаки у них были побольше, чем у Златки со Светой, но они, казалось, даже не замечали груза. За ними шли Дима с Костиком. Иногда расстановка менялась: Костик пристраивался к Ларке, а Наташа отставала и шла рядом с его другом-студентом. Злату это несколько удивляло: у нее сложилось четкое впечатление, что ее сестре нравился Дима. Ларка, правда, открыто об этом никогда не говорила. У сестер были дружеские, доверительные отношения, она обычно всегда охотно рассказывала Златке о своих влюбленностях, а тут – молчала как рыба. Но шило в мешке не утаишь, особенно когда делишь с кем-то комнату…

Отставая от «старших» метров на пятнадцать, шли Андрей с Лехой. Достаточно бодро, хотя Злата и знала, что для них этот поход – тоже первый в жизни. Парни что-то увлеченно обсуждали между собой, ни на кого не обращая внимания.

За ними, тоже держа дистанцию, шли подружки. Злата пыхтела, проклинала все на свете, насупившись, глядя себе под ноги, а Света как ни в чем не бывало болтала:

– Я не верю своим глазам! Нет, ты посмотри по сторонам! Какое озеро! Оно, оказывается, такое огромное! Смотри, там, на горизонте, только небо и вода и ничего, не видно берега! Обалдеть! Да посмотри ты, Златка, что ты, как… как… – Она не подобрала сравнения и махнула рукой: – Да ладно тебе, самый трудный путь начинается с первого шага. А он уже сделан. Мы же в любом случае туда дойдем, правда? Что ты молчишь?

– Угу, – буркнула Златка, завидуя подруге, у которой хватало энергии еще и на разговоры.

– Я поняла! – тут же всплеснула руками Света. – Я поняла: ты вся в мыслях об Андрее. Точно! А ты заценила, как ему идут камуфляжные штаны? А эта ветровка? А берцы? И бандану он так стильно намотал на руку. Э-эх, прямо настоящий Рэмбо, супергерой. Такой взрослый, красивый…

– Ты так им восхищаешься, как будто сама в него влюбилась, – не удержалась и все-таки вступила в разговор Злата. – Или ты уже забыла, что мне его сватаешь?

– Я забыла? Я именно этим в данный момент и занимаюсь! Я ради тебя стараюсь! А то ты удачно выступила в «Комете», а теперь вдруг стала сдавать свои позиции.

– В смысле?

– Когда ты про суда на подводных крыльях рассказала, привлекла к себе его внимание. Говорила, как взрослая, со знанием дела. Поразила своей эрудицией. Он так на тебя смотрел… Только потом ты – упс! – и сдулась. Ушла в себя, перестала с ним заговаривать… Надо наверстать упущенное – надо его догнать. Смотри, как Ларка твоя времени не теряет: уже шагает рядом с Костей, идут, ржут вдвоем.

«Ларке нравится Дима!» – чуть не брякнула Злата, но вовремя прикусила язык: нехорошо выдавать чужие тайны. Сама же она, когда рассказывала о СПК, и мысли такой в голове не держала – привлечь внимание Андрея. Ей просто хотелось поделиться знаниями, поучаствовать в разговоре. А потому она возмутилась:

– При чем тут Андрей? Слушай, Светка, я понятия не имею, нравится мне Андрей или нет. Это ведь все твоя идея! И вообще, если он такой замечательный, почему бы тебе в него не влюбиться?

– Он тебе подходит! Ты – Близнецы, а он – Весы, вы – идеальная пара. А я – Овен, мне с Весами тяжело, они слишком нерешительные для меня. Мне нужен огненный знак.

– Слушай, – вдруг осенило Злату, она даже остановилась. – А твой-то интерес какой? Ты-то с чего сюда тащишься? Неужели – исключительно ради того, чтобы свести меня с Андреем? Что-то я в это не верю!..

– Конечно, не только ради этого, – Света тоже остановилась. – Мне в поход захотелось, я же говорила: лето проходит…

– Посмотри мне в глаза… – что-то подозрительное почувствовала в тоне подруги Злата, но…

– Малые! Че встали столбами?! А ну поднажми! – донеслось до них.

Это кричал Дима, сложив ладони рупором.

– Ты нам не командир! – моментально откликнулась Светка.

Однако подружкам все-таки пришлось ускориться.

Дошли до мыса и направились в лес по тропе, сокращая путь. Здесь можно было идти только гуськом, разговаривать было неудобно, а потому Злата предалась размышлениям. Ей вдруг стало ужасно интересно, а зачем все-таки Света напросилась в этот поход? Почему-то сама собой приходила мысль: ей нравится Андрей. Именно ей, ей самой! Тогда почему бы не признаться напрямую? Зачем нужно упорно сватать его ей, Златке?

Злата никогда не встречалась с парнем. Так, дружила в младших классах с соседом Женькой, который был на год младше ее. Делилась с ним жвачками, ходила к нему поиграть на компьютере. Но не более того. Потом они выросли, у нее образовались свои интересы, у него – свои. А потом и вовсе семья Женьки переехала из их дома, и больше они не виделись.

Года два назад Света, с которой Злата с первого класса сидела за одной партой, вдруг, по ее собственному выражению, «открыла для себя мир любви». Она стала ходить на дискотеки, встречаться с парнями и… активно искать «вторую половину» подруге. Злате нравилось танцевать, она в детстве даже занималась танцами, а потому она иногда составляла подруге компанию в походе на дискотеку. Танцевала, смотрела, как подруга флиртует с мальчиками… Только там было слишком шумно для нее, слишком людно и беспокойно. Уж лучше было слушать вечерами Светкины рассказы об очередном кавалере. Все это – любовь – Злате было интересно, но… со стороны. Она слушала внимательно, запоминала подробности, делала выводы. Говорят, дура учится на своих ошибках, а умная – на чужих. Не то чтобы Злата старательно училась, просто… как говорится, наматывала на ус. Ведь когда-нибудь и к ней должен был прилететь Купидон со своей стрелой.

Только время шло, а он не прилетал. Злата старательно училась, увлекалась историей, собиралась поступать на истфак. Учила языки – английский в школе и финский с репетитором, – потому что они обязательно пригодятся в жизни. Любила рукодельничать и даже зарабатывала своими поделками, продавая их через Интернет. Кроме поделок, она шила и вязала, а потому одевалась всегда не только модно, но и оригинально. Да и внешностью ее, как говорила ее бабушка, «Бог не обидел». Не высокая, но ладная, стройная, гибкая, она сама себе нравилась. Знала, что и мальчикам тоже. Только… только вот ей не нравился никто. А пока никто не нравится – почему бы и не послушать про чужие «ахи» и «охи»?

Через три часа сделали привал, пожевали бутерброды, запивая их холодным чаем, а потом снова двинулись вперед. Только после отдыха почему-то идти стало не только не легче, но даже труднее. У Златы плечи ныли не переставая, ноги заплетались, пот струился по лбу, заливая глаза.

А потом еще и солнце скрылось за тучки, и начал накрапывать дождик. Все-таки это был конец августа – августа в северном крае. Стало прохладнее, вроде бы не жарко, но зато и настроение упало ниже некуда. Злата пыталась занять себя какими-нибудь мыслями, но сил на это не хватало, почему-то хотелось только тупо считать шаги: «Двести двадцать третий, двести двадцать четвертый». На разговор сил, понятное дело, тоже не было.

«Старшим» было не легче. Они больше не смеялись, не шли парочками, а вытянулись в цепочку – каждый сам за себя. Ощутимо устали и Андрей с Лехой: шли молча, сосредоточенно, отдуваясь и вытирая пот. Света отстала и шагала где-то позади Златки. Время от времени та тревожно оборачивалась на подругу, чтобы удостовериться, что с ней все хорошо, а потом снова впадала в какое-то странное, почти сомнамбулическое состояние: «Триста пятьдесят восьмой, триста пятьдесят девятый…» Из оцепенения она вышла, только натолкнувшись на рюкзак на спине Андрея. Оказалось, что дошли до реки.

Ларка с Наташей стояли с картой в руках и спорили, должна быть тут река или нет. Хотя что спорить, когда вот она, река, тут как тут? Костя пытался вклиниться в спор, Дима снял рюкзак и улегся прямо на песок, используя неожиданную остановку для отдыха. Его примеру последовали и «младшие» парни – Андрей с Лехой. Неугомонная Света решила вмешаться в разговор старших:

– А что это за река? А как мы ее будем переходить? Вброд?

– Какой брод! Здесь метра три глубина. Она хоть и узкая, но глубокая. И течение. Устье, – пояснила Наташа.

– Вплавь? А я не умею плавать! И вода холодная! – не отставала Света.

Погода между тем стремительно портилась. Жарко уже не было, налетел ветер, на озере появились сильные волны, а дождь продолжал противно моросить. Злата только представила себе это – лезть в воду! – и ее аж передернуло. Да и к тому же, как переправить вещи? Ведь тяжелые рюкзаки запросто утянут на дно любого пловца.

Кроме нее, в общем-то, все это понимали. Наташа советовала идти вверх по течению и искать переправу, Дима вяло предлагал отправить на разведку кого-то одного, а остальным отдохнуть, Андрей с Лехой, казалось, уже заснули, и только Костя горел желанием немедленно совершить подвиг – залезть в воду прямо здесь и сейчас. А в промежутках между деловыми предложениями все активно искали виноватых: кто должен был предусмотреть необходимость переправы, кто во всем виноват?! И злились, злились друг на друга…

Злата без сил опустилась на песок. Ей страшно было представить, какой крюк ждет их, если идти вверх по течению. А идти она больше не могла. Никак. Ни при каких условиях. Вспотевшая, она быстро стала замерзать на ветру, но даже вытащить из рюкзака свитер – на это не имелось никаких сил. Ей было жалко себя: маленькую, слабенькую, уставшую, которую никто не пожалеет, потому что все кругом такие же уставшие и злые. Ей казалось, она отдала бы все на свете, чтобы сейчас оказаться в своем родном городе, в доме, в квартире. Поваляться в горячей ванне, забраться в постель и забыть все, как страшный сон…

В конце концов, как и следовало ожидать, все переругались окончательно. Наташа уже грозилась развернуться и пойти назад, на «Комету», как… Как вдруг из леса раздались какие-то звуки… И показалась лодка. С самым настоящим лодочником – мужиком неопределенного возраста.

– Ребята! Я вас перевезу! – бодро выкрикнул он, подплывая.

Если бы из леса вышел динозавр, по воздуху прилетел Супермен или волной к ногам выбросило лампу с джинном, казалось, ребята бы удивились гораздо меньше.

Первая обрела дар речи Лара:

– Да, спасибо, конечно.

И они стали грузить вещи.

После переправы расположились на привал. Света пристроилась рядом со Златой.

– Ты видела?! Ты поняла, кто это был на самом деле?

– Кто? Лодочник. Мужик, наверное, местный… – попыталась пожать плечами Злата, но после тяжелого рюкзака плечи отозвались болью, и она решила больше так не делать.

– Откуда здесь лодочник?! В десяти или в двенадцати – сколько мы отмахали? – километрах от жилья? Он что, специально ждал нас в лесу? Этого быть не может!

– А кто это тогда?

Света выдержала эффектную паузу:

– Это призрак.

– Какой призрак?

– Обычный, самый настоящий. Все, мы уже пришли в зону. В аномальную зону. Здесь магические места. Ты заметила, какие у него глаза?

Злата в глаза лодочнику не смотрела, а потому только отрицательно помотала головой.

– А я посмотрела! Они у него – белые. У него радужка белая. А зрачков нет. Вспомнила, аж жутко стало. Это же Харон, который перевозит людей через реку Стикс в Тартар, владение Аида, в царство мертвых. Ты что, не помнишь мифологии?

– Помню, только мы не в Греции.

– Ну и что? У нас что, своего Стикса быть не может и своего Харона?

– По-моему, это был обычный местный мужик, – упрямо повторила Злата, которая не верила в мистику и во всякие аномальные зоны.

Но Света, не обратив внимания, продолжила:

– Мы перешли черту, границу, теперь с нами обязательно что-нибудь случится. Даже мурашки по коже. Вот потрогай меня за руку! Не веришь? А зря! Харон, как ты помнишь, перевозил людей только в одну сторону…

Злата вздрогнула, но из-за вполне практичных соображений: им ведь еще надо было вернуться в Стеклянный, а какова вероятность того, что и на обратном пути загадочный лодочник будет ждать их у переправы?..

– Какой кошмар! – между тем продолжала гнуть свою линию Света.

«Какой кошмар» – это было ее прозвище из-за привычки постоянно повторять это словосочетание. «К тебе Какой Кошмар пришел!» – обычно кричала Златкина мама, открывая входную дверь и впуская подругу дочери.

– С этими местами столько легенд связано… Здесь такое творится, что и описать страшно. Вот ты знаешь про корабли, а я специально начиталась в Интернете про этот берег – про Заонежье. Ничего, это ты сейчас не веришь, а как наступит ночь, как я тебе все расскажу, так ты и испугаешься. А потом оно случится…

– Да что случится-то?

– Я откуда знаю? Здесь с каждым что-то свое случается!

– Я влюблюсь в Андрея Зотова большой внеземной любовью? Он ответит мне взаимностью? Мы немедленно поженимся и заведем детей? – съехидничала Злата.

– Дура! При чем тут Зотов?! – обиделась Света.

– А что?

– Вот сама столкнешься с мистикой – узнаешь.

Злата не успела ответить: старшие скомандовали подъем, и пришлось вставать и навьючивать на себя рюкзак.

Света была мистиком, как она сама себя называла. Она безоговорочно верила в магов, ведьм, колдунов, вампиров, оборотней и прочую нечисть. Она верила в аномальные зоны, места силы, бермудский треугольник и прочие странные явления. Везде ей мерещились знаки, а чудеса с ней случались на каждом углу. Злате это, с одной стороны, в подруге нравилось, ведь с верой в потустороннее жизнь становилась ярче и насыщеннее, с другой – иногда злило, потому что подруга могла сесть на любимого конька и вещать часами, не заботясь, интересна тема кому-нибудь, кроме нее, или нет.

Сама же Злата считала себя реалисткой до мозга костей. У нее был научный склад ума. Она искренне была уверена в том, что все в этом мире можно измерить, подсчитать и объяснить, а то, что пока нельзя объяснить, так это только пока. Ведь наука развивается, идет вперед семимильными шагами, и скоро, совсем скоро на земле не останется темных пятен, все будет человеку ясно и понятно, как божий день.

– Нет, ну вот ты объясни мне, например, что такое электричество, – упорствовала в их вечных спорах Света. – Что у тебя в голове осталось с физики? Что электроны там куда-то бегут? Куда они бегут? Откуда? Почему при этом светится лампочка и работает компьютер? Все умеют пользоваться электричеством, но никто толком не может объяснить, что это такое!

– Просто у нас был краткий курс на физике. А вот если бы мы с тобой пошли на физмат, там бы объяснили, – пожимала плечами Злата.

– Ага, щас! Этого никто не знает. Электричество – это чудо, это таинственное необъяснимое явление. Вся заслуга человека только в том, что он смог поставить его себе на службу, но не объяснить!

– Хорошо, я найду тебе какое-нибудь более полное объяснение в Интернете. – Но до этого, как правило, руки у Златы не доходили.

Последние километры давались всем с огромным трудом. Злата же и вовсе шла на автопилоте: ее качало от усталости в разные стороны, перед глазами яркий лесной мох вперемежку с первыми опавшими желтыми листьями превращался в цветные пятна, которые крутились, вертелись, уплывали… На подъемах у нее уже не было сил, поставив ногу на камень, сделать следующий шаг – благо все время оказывался рядом кто-то, кто давал ей руку и дергал вверх. А если бы этого кого-то не было… Она, наверное, просто упала бы в хвою, закрыла глаза и провалилась бы в сон, небытие…

Даже на то, чтобы заплакать, сил не было. Жалей себя, не жалей – что толку? Еще шаг, еще шажок… В конце концов, ведь должен же быть финал у этого пути! С теплым спальником, палаткой… Про еду же почему-то даже думать не хотелось. Только о воде. «Пить, пить», – стучало в висках. Но Злата знала, если остановиться сейчас, вытащить пластиковую бутылку из рюкзака, опуститься на поваленный ствол дерева, она больше не встанет. Просто не сможет подняться. Хорошо хоть дождик прекратился – эта мелкая противная морось…

В полуобмороке, не веря своим ушам, Злата услышала чье-то распоряжение «все, пришли». С трудом она отлепила себя от рюкзака и кулем повалилась на землю. Старшие – и откуда у них на это силы взялись? – деловито начали разбивать лагерь. Ларка с Димой стали устанавливать большую, на четверых, с двумя отделениями и общим тамбуром, палатку. Костя на старом кострище разводил огонь. Наташа вытаскивала из рюкзаков «пенки» и спальники.

Чуть поодаль ставили свою двухместную палатку Андрей с Лехой. Они, в отличие от старших, работали медленно и молча. Видно было, что и им переход дался нелегко. Сквозь слипающиеся веки Злата наблюдала за Андреем: может быть, есть в словах подруги рациональное зерно? Может быть, она увидела какой-то ей одной видимый знак, что надо свести этого парня с девчонкой по имени Злата Новикова? Или знаков все-таки не бывает и у Светы просто есть какой-то свой корыстный интерес?

Злата заснула рядом со Светой, привалившейся ей под бок. И не помнила, как старшие поставили их палатку, уложили туда «пенки», расстелили спальники, а потом все дружно, смеясь и отпуская шуточки, затащили туда сонных подружек. Злата при этом молчала, спала как младенец, а Света два раза отчетливо произнесла, не просыпаясь: «Какой кошмар».

День 2

Тень среди деревьев

Утром все проснулись рано, кто в восемь, кто в девять. Когда подружки вылезли из своей палатки, старшие уже давно развели костер, сварили рисовую кашу со сгущенным молоком и изюмом и теперь кипятили в котле воду для чая. Андрей с Лешей возились с дровами – кололи их небольшим топориком. Точнее, колол Леша, а Андрей только с шутками-прибаутками советовал ему, как это делать правильнее.

– Какой кошмар, однако, какой кошмар!.. – удивленная, сообщила Света, ощупывая плечи, руки, спину.

Злата и сама охала, ахала и морщилась, подбираясь поближе к костру, чтобы начерпать каши. Все тело ломило и болело так, как будто она вчера весь день вагоны разгружала. Или словно ее пинали вдесятером. Хотелось немедленно вернуться в палатку, свернуться в спальнике калачиком и тихо хныкать. Но постепенно веселье остальных, хорошая погода и красивый лес кругом незаметно подняли настроение и ей.

– Ух ты, а у меня в чае две хвоинки и муха! – радуясь странной компании в своей кружке, рядом со Златой опустилась на поваленный ствол дерева Света. – Вот если бы еще ничего не болело, так все бы и вовсе было замечательно!

Пообсуждали, что у кого болит. А потом Лара, которой больше всех не терпелось пойти обследовать местность, стала теребить остальных:

– Пора выдвигаться.

И все отправились на поиски приключений. Ведь они ехали не просто в лес, не просто посидеть у костра, покарабкаться по скалам, нет! Они вчера сделали этот тяжеленный длинный переход ради совершенно конкретной цели, ради уникального, загадочного, мистического места, места, каких в мире – единицы!

Немного поплутав по лесу, вышли к своей заветной цели – мысу Бесов Нос – длинной плоской скале, вдающейся далеко в озеро и заметно понижающейся к воде. Прошли, почти пробежали мимо чужого лагеря, обитателям которого лишь едва махнули руками в знак приветствия, мимо разрушенного маяка, к воде, к каменным языкам, уходящим под воду, потому что на них…

Уже не шли – почти бежали, возбужденные, увлеченные, переполненные любопытством…

Выскочили из-под деревьев на ветер и растерялись. Где? Где?! ГДЕ?!

– Вот они, вот! Я нашла! – первая закричала Наташа, и все тут же кинулись к ней.

Злата подбежала одной из первых. И увидела их – три огромные фигуры, выбитые на скале, – знаменитая «триада» Бесова Носа. На полого спускающемся к воде склоне с немного неровной поверхностью, рассеченной тонкими, почти параллельными трещинами, красовались три гигантские фигуры: выдра, сом и, наконец, сам бес. Три фигуры – петроглифы, рисунки первобытных людей, выдолбленные на скале почти 5000 лет назад.

Злата подбежала к ним и остановилась, зачарованно глядя себе под ноги, но наступать на рисунки не решаясь. Каждый – в длину больше двух с половиной метров, с ясными четкими контурами. В центре – бес, фигура, похожая на человека с квадратной головой, рассеченная продольной трещиной почти на две равные части.

– У него голова, как телевизор! – тут же воскликнул Андрей.

– А глаза какие страшные… – заметила Света.

Глаза и правда были странные: один – просто черное круглое пятно, а другой – кружочек с точкой в центре. Да и туловище было не лучше: длинная шея, раскинутые в стороны и согнутые в локтях руки с пятью длинными растопыренными пальцами, массивное чурбанообразное туловище с небольшим расширением книзу, сильно расставленные и согнутые в коленях ноги, несоразмерно тонкие и короткие, как и руки. В довершение ко всему левую руку беса перекрывал христианский крест с монограммами Христа по обе стороны от верхнего конца и овалом над ними.

– А крест тут откуда? – спросил Костя.

– Это монахи постарались. Здесь же Муромский монастырь, километрах в двадцати пяти, там, южнее по берегу, не знаю, действует ли он до сих пор. Так вот, обосновались тут монахи, обнаружили рисунки древних людей и решили, что это какое-то языческое капище, место нечистой силы. Вот и решили его освятить. Только, по легенде, монах, который оказался самым ретивым и день за днем выбивал этот крест, в конце концов хлопнулся в воду и разбился о скалы. То ли инвалидом стал, то ли вообще того, умер, – пояснил Дима.

– Не капище, а святилище, – поправила Злата.

– Совсем темные люди были – монахи, ничего не знали про палеолит, неолит, а древние, наверное, просто тут удачи для охоты или рыбалки у своих богов выпрашивали, – предположил Андрей.

– Нет, здесь и правда место особенное. Нечистое – для того, кто сам по себе злой, много плохого людям сделал, а для добрых людей – магическое… – встряла Света.

– У монаха у самого карма плохая была, – улыбнулась Наташа.

– Нельзя тут шутить, – остерегла ее Света. – Бес все слышит.

– Он тут уже, наверное, такого наслушался, – улыбнулся Андрей.

Леша стоял, старательно задирая вверх руку и пытаясь сфотографировать беса на телефон, но, судя по недовольному виду, у него ничего не получалось – слишком тот был большой и не влезал в кадр. А Лара со Златой уже рассматривали другую фигуру – исполинскую рыбу, которую принято называть сомом. У нее тоже были видны два глаза, длинный, отходящий влево ус, пара плавников.

– А почему рыба такая большая? – удивилась Злата.

– Настоящий сом может достигать 5 метров длины и 300 килограммов веса! – к ним подошла Наташа, увлекавшаяся, кроме всего прочего, еще и биологией. – Так что этот сом еще подросток.

Посмотрели-потрогали сома и подошли к выдре – фигуре слева от беса.

– А вот выдра обычно больше полутора метров не вырастает, – сообщила Наташа.

– Выдра олицетворяет связь между подводным, или, иначе, нижним, и надводным, иначе, средним, земным, мирами, – пояснила Света. – Тогда бес олицетворяет средний мир, сом – нижний. Я вообще считаю, что это не триада, что нужно еще рассматривать вот этого лебедя, – она указала на изображение слева от выдры. – Лебедь, понятное дело, олицетворяет мир верхний. Хотя можно и по-другому трактовать. Можно сказать, что в триаде бес олицетворяет хозяина суши, выдра – символ зла, а сом – символ добра. А все вот эти мелкие фигуры вокруг – символические жертвоприношения названным духам. Как уже говорил Андрей, это – древнее святилище, а здесь совершались различные магические обряды и церемонии, чтобы выпросить у богов удачу в охоте и рыбалке.

Все собрались вокруг лебедя, поглазели, но потом снова вернулись к бесу, встали у него в ногах.

– Прямо так и тянет к нему… смотреть… – за всех сформулировала мысль Ларка.

– Интересно, а трещина потом появилась или до рисунка? – спросил Андрей.

– До, – тут же встряла Света, – я читала, что до. Потому что, смотри, щель делит беса на две абсолютно равные части. В том числе через рот. А рот выбит там, где от нее отходит небольшой отросток, как будто язык. Узкая шея точно совпадает со щелью – обе линии шеи выбиты точно по краям трещины. Вы знаете, кстати, что если прийти сюда в одиночестве, наклониться к щели и задать свой вопрос, то бес ответит? И не смейтесь, это правда!

– Давай, Леха, спроси беса, подарит ли тебе папа в честь поступления моцик или нет! – тут же пристал к другу Андрей.

– Да не буду я… Я и так знаю… – почему-то смутился тот и спрятался за спины Наташи и Костика.

– А я приду сюда вечером и спрошу, – сказала Ларка. – У меня столько вопросов… – с этими словами она кинула быстрый взгляд на Диму, но тот либо не заметил, либо притворился.

Постояли у беса, но потом все-таки разошлись рассматривать другие, более мелкие изображения. Которых было полно вокруг триады. Над выдрой и лебедем – небольшое и немного поврежденное скопление разных птиц, в том числе – птицы с двумя шеями, обращенными в разные стороны. Тут же – голова и шея лося без туловища. Дальше – фигура, похожая на человека, с хвостом вместо ног.

Справа от сома в столбик – еще куча рисунков. Звери, в которых Наташа методично различала то медведя, то нерпу, то лося, хотя, на взгляд Златы, все они были какие-то странные и мало похожие на какой-нибудь узнаваемый символ. Ниже этих шли целые сцены рыбалки, например, человек бросает два гарпуна в крупную рыбу.

Дальше по берегу попадались также лодки с гребцами, деревья, лунарные и солярные знаки, выглядевшие как круги с точками, линиями, стрелками.

Злата так увлеклась исследованиями рисунков, что в реальность ее вернул только голос расстроенного Костика:

– Ну вот, какие-то люди сюда прутся. Че за жизнь? Куда ни уедешь, везде эти люди, люди, люди…

Все расстроились. Понятно, конечно, что туристы теперь везде, и нет, наверное, на планете места, чтобы их не было, но…

– Пойдемте по языкам пройдемся, – предложила Ларка, – там тоже есть петроглифы, а народу, надеюсь, нету.

И все разошлись в разные стороны.

Злата и Света направились на север, к основанию Бесова Носа, к обрывистой песчаной осыпи. Вышли аккуратно на большой гранитный выступ, полого уходящий в воду.

– Здесь, на побережье, петроглифы должны быть везде! – оптимистично провозгласила Света, но на первый взгляд плита казалась девственно чистой.

И только спустя несколько минут Злата натолкнулась на изображения, расположенные довольно компактно на узкой полосе между двумя трещинами.

Лодочка со слегка изогнутым корпусом и тремя гребцами, лебедь и фигура без рук с головой в виде кружочка. Под ними – крупный лебедь с солярным знаком на шее. Чуть выше головы лебедя – какое-то животное, похожее на бобра, с массивным туловищем и широким, но коротким хвостом. Дальше – целая композиция: человек в маске зверя с солярным и лунарным знаками в руках настигает лося.

– Интересно, а что это за полоска у него? – вслух спросила Злата.

– Сзади, которая похожа на хвост? Не знаю, – задумалась Света. – А внизу, может быть, – это лыжи?.. Интересно, а первобытные люди использовали лыжи или нет?

– Использовали, – достаточно уверенно подтвердила Злата. – А иначе как бы они охотились зимой? По шею в снегу?

– Хорошо-то как. – Свете, судя по всему, уже надоело искать и рассматривать рисунки, она просто уселась на плиту лицом к воде. – Лето, солнце… Камень теплый.

– Ага, – Злата снова почувствовала, как все у нее болит после вчерашнего перехода. – Здесь так красиво, тихо… Эх, я-то, ворона, взяла ведь с собой фотоаппарат, а забыла в рюкзаке…

Мыс Бесов Нос надежно защищал их от ветра, и здесь, в бухте, лишь небольшая рябь на воде напоминала о том, что на Онеге – ветер.

– Мы же никуда не уходим, завтра еще нафотографируешь. А сейчас… Нам надо придумать план, как завоевать Андрея, – выдала Света.

– Нам? – улыбнулась Злата. – Завоевать?

– А ты что, не хочешь, чтобы он в тебя влюбился?

– Я не знаю…

– А ты решай быстро! Другой такой возможности не будет!

– Да я его вообще не знаю. Вот какой он, какой? И потом, должна ведь и я в него влюбиться. А я – не влюбилась, – пожала плечами Злата.

– Влюбишься, – заверила ее Света. – Здесь так красиво, романтично. Вечером Дима под гитару споет, не зря ведь он ее с собой тащил. Будет столько романтики, сколько ты в жизни не видела. И влюбишься. Не веришь? Пойдем к бесу и спросим.

– Я не верю в беса. Это же просто легенда. Ни с кем он не разговаривает. Бес – это просто картинка, картинка на скале.

– Спорим?

– Не буду я с тобой спорить!

– Ага! Испугалась! Испугалась вчерашнего знака, лодочника из небытия! – Света даже разнервничалась, поглядывала на часы на мобильном.

– Я не испугалась!

– Если все так, как ты думаешь, все кругом научно объяснимо, значит, бес просто промолчит. Ты ведь ничего не теряешь.

– А и правда, – согласилась Златка. – От тебя ведь иначе не отвяжешься. Пойдем.

И они поднялись с гранита.

У триады никого не было. Куда ушли туристы, спугнувшие их, было непонятно, но и неважно. Злата послушно опустилась на колени, чтобы приникнуть к скале и задать вопрос, но Света неожиданно ее остановила.

– Подожди. Есть другое, настоящее объяснение, что здесь изображено.

– Что?

– Это ведь мужики какие-то открыли изображение, они ведь женщин не замечают, вот и решили, что это – бес. А это… – Света выдержала паузу, опустилась рядом и перешла на шепот, – существо женского рода, бесиха. Это владычица мира мертвых, божество смерти Туонела. А все вместе, вся триада – триада смерти; смерть в ее трех ипостасях. Смотри, богиня широко распахнула объятия, она всегда готова сцапать очередную жертву и упрятать в страшной и жуткой своей утробе… А справа и слева от богини – неизбежные спутники смерти, вызывающие чувство гадливости и ужаса, скользкий налим и ползучая гадина.

– Это же сом и выдра! – попыталась вернуть прежнее толкование фигур Злата, но, несмотря на ясный солнечный день, странные мурашки все-таки пробежали у нее по спине…

– Это для туристов – сом и выдра. Но мы-то знаем всю правду… – Шепот Светы стал почти зловещим. – На Пери Носе поклонялись миру живых, солнцу, свету, а на Бесовом Носу – миру мертвых. Бесиха, Туонела, принимает всех, а вот отпускает только чистых душой. А самым лучшим она говорит, что их ждет…

Злате стало совсем не по себе, но подружка вдруг переменила тон.

– Ладно, фигня все это, давай, спрашивай у нее, чего тебе ждать от этой поездки.

– Э-э…

– Давай, не ответит, считай, ты выиграла.

– Ладно, – Злата совсем растерялась, но, в конце концов, спросить-то можно было, все равно ведь она на двести процентов была уверена, что ответом ей будет плеск волн в Онеге.

– Я отойду, – сообщила Света. – Только ты не сразу спрашивай, а сначала настройся на общение с потусторонним миром, с бесихой. И говори громче.

– Она глухая, что ли?

– Не говори так о богине!

Злата осталась одна на нагретой солнцем каменной плите. Конечно же, она не верила во все эти сказки! Но… Но что-то внутри нее на жуткий рассказ подруги отозвалось и теперь не могло успокоиться.

Злата приникла к расщелине, сосчитала от одного до десяти и от десяти до одного, чтобы успокоиться и настроиться. А потом спросила достаточно громко:

– Туонела, что мне ждать от этой поездки? Случится со мной что-нибудь неожиданное или нет?

Ответом ей был плеск волн.

Злата поймала себя на том, что разочаровалась. Интересно, она действительно ожидала, что бесиха ей ответит?

Сбитая с толку собственными мыслями, Злата уже собралась встать, как… Как из расщелины, из разбитого рта бесихи внятно донеслось:

– Ты влюбишься… Ты влюбишься…

Злата вскочила, как ошпаренная.

Вечером, после долгих дебатов, парней оставили готовить еду, а Ларка с Наташей отправились за дровами. Златка-то знала, что ее сестра ненавидит готовить и обожает бегать по лесу с топориком, круша все на своем пути, да и к тому же подругам, видимо, надо было срочно что-то обсудить. А вот Костик почему-то воспринял это как оскорбление, будто бы настоящие мужчины еду не готовят, а только едят. Однако Дима быстро объяснил ему, что с такими воззрениями он может сей момент отправляться обратно, никто его не держит, потому что обычно принято, что готовят либо по желанию, либо по очереди, но никто никогда никого насильно не заставляет. Костику ничего не оставалось, как побурчать и успокоиться.

Злата со Светой вроде бы и готовы были помочь, но вчерашний переход дался им труднее всех. Да и к тому же обе явно боялись приготовить что-нибудь невкусное и опозориться при всех. Поэтому они, не сговариваясь, отправились на озеро мыть посуду, которую утром все побросали кто где. Сидели на пляже и лениво терли ее песочком…

– Ну что, ответила тебе Бесиха? – как бы невзначай поинтересовалась Света. – Ты так таинственно молчишь…

– Ничего она не сказала! – почему-то решила соврать Злата. – Все эти легенды – полная ерунда.

– Не хочешь, не верь.

Дальше мыли посуду молча.

– Эх, искупаться бы… – вздохнула Света. – Я грязная, как свинья.

– Я вот тоже об этом думаю, только вода холодная. Ты взяла с собой влажные салфетки? – поинтересовалась Злата.

– Конечно, только это ерунда какая-то… Купальник я тоже взяла.

Подружки переглянулись.

– За купальниками – это еще в лагерь возвращаться…

– А может, рискнем? Голые? Никого же нет?

– Быстро и по-тихому…

Быстро у них получилось, а вот тихо…

Подружки уже одежду натягивали, а эхо, казалось, все повторяло их вопли.

– Какой кошмар, какой кошмар, однако… – стуча зубами, повторяла Света, натягивая одежду.

– Хватаем миски и к костру! – скомандовала Злата, но подруга уже бежала к огню вперед нее.

На обед или скорее ужин была гречневая каша с тушенкой. Злата уже предвкушала, как в сумерках Дима достанет гитару, все будут сидеть у костра, петь песни – начнется та самая походная романтика, про которую столько раз рассказывала ее старшая сестра, но… Но, едва поев, старшие оделись потеплее, прихватили фляжку, хлеб, банку консервов, гитару и с таинственным видом отправились в сумрак.

– Ведите себя хорошо, не бросайте лагерь. Соберетесь спать – обязательно хорошо затушите костер, – учительским тоном проинструктировала Ларка.

– Вы куда? – растерялась Света.

– На кудыкину гору.

И они ушли.

Андрей, правда, попытался было увязаться следом со словами «вы что, меня с малышней хотите бросить?», но его вежливо попросили остаться.

– Ну и ладно, ну и посидим без них, – решила Света.

Ей, как и Злате, все было понятно: у старших свой лямур тужур бонжур, а потому группа поддержки им совершенно не нужна.

Ларка с Наташей заготовили достаточно дров на вечер, Лешка с хозяйским видом оглядел запасы, а потом снял с костра котелок с водой и подкинул веток в костер. Огонь разгорелся сильнее, и Злата заметила, что вокруг стало уже по-настоящему темно. Все подсели поближе к костру и как зачарованные уставились на пламя.

– Представляете, мы сидим у огня, точно так же и, наверное, на том же самом месте, где сидели первобытные люди 5000 лет назад, – медленно проговорила Злата. – Они жили в пещерах, а мы – в палатках, но это почти одно и то же. Мы такие же беззащитные перед стихией, как они. Случись ураган, наводнение… не знаю… и нам не выжить. О чем они думали, интересно?

– Да… – неожиданно заговорил Леша, который до этого все время молчал. – Я тоже почувствовал себя прямо-таки первобытным человеком… Как будто и нет никакой цивилизации…

Между тем Света успела залезть в палатку и вернуться с несколькими листками в руках. Она подсмотрела в них, как в шпаргалку на экзамене, а потом с умным видом начала рассказывать:

– На сегодняшний день на восточном побережье Онежского озера в районе мыса Бесов Нос найдено несколько стоянок первобытных людей. Их принято называть по названию мыса, а поскольку на одном мысе в разное время стоянки – временные стойбища или постоянные поселения – были в разных местах, то еще и нумеровать римскими цифрами. Мы находимся рядом с мысом Карецкий Нос. Здесь были три стоянки. Более древние поселения – Кладовец IV, V, V-a, VII, VIII, Бесов Нос VI, Гажий Нос появились во время мезолита, еще до появления петроглифов, а такие стоянки, как Усть-Водла III, Пери I, Кладовец II, Черная Речка V и остров Большой Гурий, – во время неолита, более или менее одновременно с петроглифами. Наконец, энеолитический слой поселений Бесов Нос VI, Кладовец IV, III, VIII появился после погружения петроглифов под воду. Как вы знаете, уровень воды в озере на протяжении тысячелетий менялся. Хорошо хоть, потом снова опустился, и мы можем любоваться петроглифами. Так, о чем я? Ага, вот. Стоянки, как правило, расположены совсем рядом или же по соседству с петроглифами. Часть из них сохранилась, другие повреждены, а третьи уничтожены или почти уничтожены временем и природой. Но и уцелевшие, пригодные для раскопок площади все же огромны, составляют несколько гектаров. Исследована же ничтожная часть, – Света перевела дух и продолжила: – Обычно культуры принято называть по составу или по способу обработки керамики, точнее, по виду узоров на ней. Ведь часто до нас доходят только черепки посуды первобытных людей. С III до первой половины II тысячелетия до нашей эры на территории Карелии господствовала культура ямочно-гребенчатой керамики, а на заключительной ее стадии – ромбо-ямочной керамики. Именно тогда люди и начали рисовать на скалах. А продолжили те, кто относились к культуре асбестовой керамики, а она сформировалась в эпоху бронзы, то есть где-то во второй половине II тысячелетия до нашей эры. Принято считать эту культуру протосаамской. А когда наступило время культуры сетчатой и штрихованной керамики, то есть в конце II – начале I тысячелетия до нашей эры, уже считается, что на территории Карелии жили саамы – первые финноязычные люди. Саамы как народность до сих пор существуют на территории Норвегии, Швеции, Финляндии, Карелии и дальше, на Кольском полуострове. Это один из самых древних северных народов. Петроглифы, которые мы разглядывали сегодня, выбиты на скалах в разное время. Пришлые протофинские племена с сетчатой керамикой смешались с местными протосаамскими с их асбестовой керамикой, а все вместе они сформировали современные народности Карелии – вепсов и карел. Таким образом, в эпоху раннего железа, где-то в I тысячелетии до нашей эры и в I тысячелетии нашей эры, Карелия стала частью финно-угорского мира…

Злата, как бы она ни любила историю вообще и историю родного края в частности, слушала вполуха. Голос подруги, скорее, ее убаюкивал, уводил куда-то из этой реальности в другую, в ту, в которой люди носили шкуры, но так же сидели у огня…

А Андрей, напротив, слушал внимательно и тут же влез со своими познаниями:

– Подожди, подожди, карелы пришли с юга, с Ладоги, когда их новгородцы теснить стали, уже в нашу эру.

– Да, но они пришли с миром, не изгоняя местных, а ассимилируясь. То есть стали заключать браки с саамками и саамами.

– А как же…

Злата по-прежнему не вникала. Она вдруг поняла, что впервые в жизни сидит вот так, с парнями – с симпатичными парнями! С парнями старше ее! У костра, разговаривает с ними! Без родителей… Как взрослая…

Она подняла глаза, посмотрела на Андрея, на Лешку. Компания уселась у костра полукругом, избегая того места, куда ветром несло дым. Злата сидела с краю, далее Света и парни. Ей было удобно смотреть на них. Она встретилась глазами с Андреем, который, споря, поглядывал на всех по очереди, на Лешку, который молча вдруг поднял на нее глаза.

Злата тут же отвела взгляд. Все девчонки, которые уже имели опыт отношений с парнями, рассказывали, что с этого все и начинается. Это называется «строить глазки», «посматривать» – то поднимать на парня глаза, то отводить взгляд. Если он отвечает, значит, тоже неравнодушен. И это, получается, она стала «строить глазки»? Но как же иначе? Невозможно же не смотреть собеседникам в глаза, если вы сидите полукругом вокруг костра и разговариваете?

– В Карелии петроглифы есть еще и на Белом море, в устье реки Выг, – сообщил Лешка.

– Точно! – тут же снова встряла Света. – Но беломорские петроглифы – они, скорее, просто отражение реалий древних людей. Птицы, рыбы, звери, которых видели люди, сцены охоты и рыбалки. А наши, онежские, они другие, тут больше фантастических образов. Потому что они – не картинная или фотогалерея, а отражение мира иного… – она перешла на шепот, отложив свои шпаргалки.

– Какого иного? Виртуального? – усмехнулся Андрей.

– Здесь – аномальное место, здесь святилище древних, граница между мирами. Здесь полно душ тех, кто жил в этих местах, они все рядом… Чувствуете присутствие?..

И все-таки умела Света нагонять страх. Уж на что Злата ни во что такое не верила, а тут снова аж мурашки побежали. Но говорить она ничего не стала, ей была интересна реакция парней.

– Такое ощущение… – Лешка замер, и все почему-то замерли вслед за ним, прислушиваясь, – что наши возвращаются. Слышите голоса?

Голоса и правда были слышны. Далекие, неясные…

– Что-то они рано, – удивилась Злата. – Я думала…

Но тут послышался звук шагов. Только совершенно не с той стороны, с которой слышались голоса.

Все переглянулись.

– Это они нас напугать хотят. Подкрасться и напугать. Шутники, блин, – Андрей подкинул в костер дровишек, но тьма за пределом светового круга стала только чернее.

– Интересно, – вслух подумала Злата, – а дикие звери, медведи, например, тут водятся?

– О, прикол! Я тут передачу по телику видел про какую-то сибирскую ферму, куда медвежат, когда охотники мать убьют, приносят, – начал Андрей. – Так вот, там мужик корреспонденту рассказывал, как себя вести, если вдруг медведя встретишь. Стоят они друг напротив друга, а оператор снимает. Мужик этот, который медведей выращивает, говорит: «Если встретите медведя, не нужно орать, чтобы не испугать, надо просто заговорить. Медведь не любит человеческого голоса, он уйдет». А корреспондент возьми и спроси: «И что ему сказать? Здравствуйте?» А мужик почему-то растерялся. Смутился. Нет чтобы пошутить, например, сказать: «Ага, надо ему сказать «Превед, Медвед», – или серьезно объяснить, что говорить можно все, что угодно. А он так смутился, что и корреспондент из-за него смутился. Стояли они, как два придурка, и серьезно обсуждали, надо ли здороваться с медведем. Я так ржал! Ведь могли же переписать, другой отрывок в сюжет вставить, а они – прямо так и выдали в эфир. Вот умора! – И Андрей, довольный своей историей и собой, засмеялся.

Злата со Светой тоже улыбнулись. Но… Но тут рядом, во тьме, снова что-то хрустнуло, совсем близко.

– Эй, харе пугать! – крикнул в темноту Лешка.

Все притихли. Голоса, какое-то невнятное бормотание по-прежнему доносились со стороны озера, не приближаясь и не удаляясь… Всем стало не по себе.

– Я же говорила, что место это мистическое, а вы мне – не верили… – прошептала Света.

– Не шепчи! – громко одернул ее Андрей. – Это все ты, со своей мистикой. Нам уже непонятно что мерещиться стало. А я лично не верю ни в каких магов, ведьм, чертей и бесов. А ты… ты… ты «Гарри Поттера» перечитала!

– Вовсе и нет! – обиделась та. – Просто я выросла в карельской деревне. В смысле, что у меня там бабушка живет, и каждое лето я у нее проводила. А соседка наша, тетка Сима, колдуньей была, настоящей, черной. Она с моей бабушкой дружила. Но она могла и помогать, исцелять. Если у меня зуб, например, болел, звали ее, она пошепчет – и все проходит. Если бабушка какую вещь потеряет, тоже достаточно спросить тетю Симу, где вещь, она и скажет. Потому что она видит, что и где. Она и покруче дела могла проделывать. У нее лешие и черти в подчинении были. Только мы никогда ее о чем-то серьезном не просили. А деревенские – да, захаживали. Просили сглаз наслать. Или еще чего-нибудь. Тетя Сима потом приходила с моей бабушкой поболтать. Меня спать укладывали, но они так орали, глуховатые были обе, что я просыпалась и слушала. Тетя Сима рассказывала, как ее черти мучают, если она зла людям делать не хочет. Но, кстати, она никогда сама не решала кому-то гадость сотворить, если ее не трогали. В основном люди сами к ней шли и просили, чтобы сглазила кого.

– Я понял! Ты Лукьяненко обчиталась. Колдуны, ведьмы! Иные рядом с нами! – не сдавался Андрей.

– Ты меня просто не слушаешь. А ты послушай! У Лукьяненко, кстати, мир таков, что обычные люди не знают о существовании иных, а я выросла в мире, где все всё знали. Знали, кто черный маг, кто белый, кто серый. Знаешь, кого на свадьбу первым звали? Черного мага. Потому что боялись. Бабушка рассказывала, один такой сильный мужик у них был, еще до того, как я родилась, так его как-то не позвали. В итоге ни молодые, ни гости не смогли выйти с сельсовета, это типа как ЗАГС у нас, где печати в паспорта ставят. Так вот, посылали ему гонцов с подарками, почти все отдать пришлось, чтобы выпустил. Так и то, машины, на которых приехали, еще полчаса завести не удавалось. Это называется «остановить свадьбу». А белых колдунов и колдуний звали, понятное дело, с радостью. Одно их доброе пожелание посильнее пожеланий двадцати-тридцати гостей будет. Так и сидели на всех праздниках рядом черные, белые. Вы мне не верите? – Света начала злиться. – Я выросла в этом! Я не в книжках читала о чудесах, а видела их все детство рядом! Это последние два года меня бабушка не берет к себе, потому что боится, что я на дискотеки буду бегать, с мальчиками гулять, а ей за мной не уследить.

На этом моменте Андрей многозначительно хмыкнул, но Света не обратила внимания, а продолжила:

– К тете Симе пару раз на моей памяти вломиться пытались, но один с крыльца упал, ногу сломал, а второй дверь открыть не смог. Потому что к колдунье просто так не войдешь!

– А зачем они к ней ломились? – не поняла Злата. – В смысле, в ее отсутствие?

– Да чтобы обокрасть. Ведь у нее золота полно. Ведь ей за ее дела золото, колечки-сережки, несут. Денег-то она не берет.

– Таких, как твоя тетка Сима, и в Петрозаводске полно. Открой любую газету: сниму сглаз, наведу порчу, приворожу. И все деньги лопатой загребают. Знаем, знаем… – усмехнулся Андрей.

– Знаем, знаем! – передразнила Света. – А вы знаете, как настоящую колдунью, ведьму или вещунью от шарлатанки отличить? А ведь критерий прост, как мычание.

Злата, а за ней все остальные озадачились: а правда, как?

– Элементарно! Запомните, чтобы никогда не попасться в руки жадным мошенницам! Настоящие колдуньи и колдуны, те, кто действительно что-то могут, никогда не возьмут денег. Ни-ко-гда. Ни за доброе дело, ни за злое. Они никогда вам не скажут, сколько стоит то или это.

– А как же тогда – золотишко тетки Симы? – не понял Лешка.

– Настоящие колдуньи, они берут что-либо только после проделанной работы, как благодарность. И это – не деньги. Чаще – продукты, вещи.

– Все так просто? – скривился Андрей.

– В том-то и дело! Поэтому меня всегда веселят репортажи по телевизору о разоблачении очередных мошенников – экстрасенсов или ясновидящих. И как можно не знать такой простой истины, что чудес за деньги не бывает?!

Злата снова не вслушивалась: ведь для нее чудес не бывало ни за деньги, ни бесплатно. Сидела, смотрела на огонь, иногда поглядывала на Андрея…

– Так вот, я росла в этом, – вернулась к прерванной теме Света. – Среди явлений другого порядка. Как я могу не верить, когда это все вокруг? В жизни полно всего, что мы не можем объяснить!

– А ты не боялась колдуньи? – заинтересованно спросил Лешка.

– Бабушка не боялась, родители не боялись, и я как-то, глядя на взрослых. Она хорошая была, тетя, а точнее, бабушка Сима, умерла в прошлом году. Так всегда радовалась, когда мы с подружками заходили, чаем с конфетами угощала.

– А почему она вам зла не делала?

– А зачем? Моя бабушка выросла рядом с ней, они дружили. Да и никто, наверное, не хотел нас сглазить. Может, просто связываться боялись, раз у нас такая соседка…

– Интересно, а если бы к ней все-таки пришли местные и заказали вас? – спросил Лешка. – Она бы наколдовала?

– Не знаю, – искренне призналась Света. – Но такого, кажется, не было.

– Может, ты просто не знаешь об этом…

– Фу, как вы надоели со своей мистикой, – поморщился Андрей. – Уж если хотите кого-то бояться, так, правда, медведя бы боялись.

– А что нам его бояться? Мы же теперь знаем, что ему надо сказать «Привет!», – огрызнулась Света.

– Лучше бы я с Костиком и Димкой пошел. С ними всяко интереснее, чем ваши детские сказки слушать, – вздохнул Андрей.

– Ну так и иди, смелый ты наш, ищи их, благо они где-то недалеко. Может, и примут тебя в свою компанию!

– А вот и пойду!

Но не успел Андрей и подняться, как рядом в темноте кто-то… чихнул. Совершенно натуральным образом. Все тут же замерли и переглянулись. У Златки разом холодный пот выступил…

– Какой кошмар… – одними губами, без звука, произнесла Света.

– Кто здесь? – грозно крикнул Лешка.

Но никто не отозвался.

– Харе пугать! – поддержал его друг.

Но ответом снова была тишина.

Все изо всех сил прислушивались, но только с озера по-прежнему доносилось невнятное бормотание, да ветер шумел высоко в кронах сосен.

– Надо было провести обряд, который бы отгонял от нас темных духов… – прошептала Света.

И уж насколько Злата во все это не верила, но ей вдруг тоже захотелось немедленно как-то защититься от тьмы, окружавшей их.

Налетевший откуда-то порыв ветра едва не задул костер.

– Дрова! – хором крикнули все разом друг другу.

Лешка, сидевший ближе всех, тут же подкинул веток в костер, пламя заколыхалось.

– Может, и правда обряд… – неуверенно сказал он.

– А ты знаешь обряд? – просила Злата подругу.

– Я… Не важно, знаю я или нет, важно, чтобы мы поверили в него. Все зависит от нас, от нашей веры. Можно просто палочкой прочертить круг вокруг нас, и никто в него к нам не сунется.

– Я тормоз! – вдруг громко сообщил Андрей и полез в палатку.

Вернулся с мощным фонариком, сообщил шепотом:

– Сейчас я этих придурков выведу на чистую воду. – Он по-прежнему был уверен, что все разговоры, шорохи и чихи – это шутки старших.

Андрей приложил палец к губам, а потом неожиданно кинулся в темноту, туда, где чихали, и резко включил фонарик. В свете его луча среди сосен стояла большая фигура…

С дружным визгом все кинулись по палаткам. Как будто там можно было от кого-нибудь спрятаться.

День 3

Заблудшая душа

– Мы находимся у основания мыса Карецкий Нос, – Ларка сидела у костра с картой на коленях и водила по ней пальцем, – на нем тоже есть петроглифы. Они тут вообще везде. Севернее еще Пери Нос, там их тьма, южнее – Бесов Нос, где мы вчера были, там еще, кстати, где-то, в глубь леса если пройти, есть заброшенная деревня, дальше – мыс Кладовец, потом, вот тут, река Черная, за ней – Гажий мыс, там тоже есть петроглифы, но мы их вряд ли посмотрим, потому что через Черную нам точно не переправиться. Итак, определимся с планами на сегодня.

Утро снова выдалось солнечным, а потому все проснулись в замечательнейшем расположении духа. Младшим все ночные кошмары казались не более чем плодом их разыгравшегося воображения, а старшие так и вовсе, судя по их виду, вчера прекрасно провели вечер.

– Я предлагаю пойти на Пери Нос, это далековато, а потому давайте возьмем с собой еду, чтобы там пообедать, посидеть отдохнуть и к ночи вернуться, – предложил Дима.

– Да, я за, – согласилась Наташа.

– И мы! – радостно откликнулись Света со Златой.

– Так, мелкие, вы тут что вообще топчетесь? Хватит за нами таскаться. У вас свой праздник, у нас свой. Карту вам оставим. Андрюха за главного. Далеко не уходите. Если что – кругом туристы, кричите громче, – тут же пресек их инициативу Костик.

– Лара… – Злата посмотрела на сестру.

– Дарлинг, – откликнулась та, – ну ты же большая девочка, ты все понимаешь…

Злата вздохнула, но Света тут же ткнула ее в бок, а та вслух сказала:

– Да, конечно, мы отлично проведем время с Андреем и Лешкой.

– Навязались вы на мою голову, – вздохнул Андрей.

– Все будет чики-поки, мы девчонок в обиду не дадим, – улыбнулся Лешка.

Закончив завтракать, компания разделилась, договорившись, если что, созвониться. Старшие отправились на север, а младшие задержались в лагере. Лешка вызвался заранее заготовить дров для вечерних посиделок, а Света утащила Злату мыть посуду.

– Златка, на фига нам со старшими ходить? У нас ведь и правда свой праздник. Давай, проявляй активность. Всему-то тебя учить надо. Когда пойдем к петроглифам, я буду с Лешкой болтать, а ты заговори с Андреем. А то ты вчера весь вечер зря потратила. Даже рядом с ним сесть не додумалась!

– А надо было? – удивилась Злата. – Свет, я ведь правда не знаю, нравится ли он мне… Я вчера на него смотрела и…

В отблесках огня Андрей выглядел старше, красивее и… загадочнее. Это она оценила. Обстановка и правда накладывает свой отпечаток. Город и ночной лес – две разные вещи. Как ни крути, а даже без гитары, но в тесном кругу у огня – это сближает, настраивает на определенный лад. Она первый раз сидела с парнями! Почти как свидание пара на пару! А ведь сегодня Андрей уже не рвался так за старшими, как вчера. Может… Может, он тоже вчера присматривался к ней? Ведь и она, наверное, вчера у костра выглядела взрослее и таинственнее? Неужели же и правда ей суждено влюбиться в этом походе?..

Злата вспомнила голос бесихи и вздрогнула. Но нет, нет! Она еще не готова была согласиться, что не все в этом мире поддается объяснению. Что за чушь – изображение на скале сообщило, что любовь придет! Нет, нет и нет! Это просто внушение подруги сработало, вот и послышалось… И хорошо, что Андрей, как и она, реалист, не верит в ведьм, чертей и вампиров. Им будет проще понять друг друга.

– Смотрела и?.. – ждала продолжения фразы Света.

– Да, ты права, он симпатичный, – согласилась Злата и зачем-то добавила: – И Лешка тоже.

– Тебе Лешка понравился? – почему-то удивилась и забеспокоилась Света.

– Да нет, не знаю… Огонь меняет лица… Может, пойдем к ребятам? А то они нас потеряют.

Наведя порядок в лагере, компания решила отправиться на юг.

Бесов Нос миновали, не задерживаясь на нем, потому что туристов там оказалось как на центральном проспекте города в выходной. А вот на мысе Кладовец, как ни странно, никого не было.

И снова несколько минут петроглифы «не показывались» – перед ребятами лежали девственно чистые плиты – скалистые языки, уходящие в воду. Стали уже волноваться, в том ли месте они ищут, как Лешка первый увидел.

– Лось, – уверенно сказал он, показывая себе под ноги пальцем.

И дальше все уже запросто находили лосей, лебедей, рыб, солярные и лунарные знаки, сцены охоты, людей с гарпунами… На сей раз Злата вспомнила про фотоаппарат, а потому старательно фотографировала каждую находку. В какой-то момент ей почему-то показалось, что это напоминает поиск грибов, и она весело рассмеялась. Увлекшись своей тихой охотой, она ушла на дальний край мыса.

– Что у тебя за фотик? – раздалось рядом.

Злата обернулась: к ней подошел Лешка.

– «Кэнон», – она сняла аппарат с шеи и протянула ему, не удержавшись, похвасталась: – Полупрофессиональная камера.

– Круто, – парень для вида повертел «Кэнон» в руках: было понятно, что в фотоаппаратах он ничего не понимает.

– Я люблю фотографировать, – сказала Злата, забирая свою игрушку обратно. – Все подряд. Люблю просто гулять с камерой по городу. В городе всегда есть удачные кадры. Собака, сидящая на форточке, как это делают кошки, печальный манекен из магазина, сидящий у помойки, дети, которых всегда интересно фотографировать. А здесь – цветочки разные, шмели, спящие в вереске…

Не сговариваясь, они опустились на теплые скалы.

– Круто. Я тоже хотел бы научиться фотографировать. Я художественную школу окончил и до сих пор занимаюсь живописью. Так что вкус и чувство прекрасного у меня есть.

– А я, наоборот, не умею рисовать. Это не мое. Я читала о таких людях, как я. Мы мыслим не образами, а символами, а потому, когда пытаемся нарисовать, например, человека, рисуем символ: точка, точка, огуречик, вот и вышел человечек…

– Интересно, вот бы никогда не задумался… А мне рисовать легко.

– Хотела бы я посмотреть твои рисунки.

– Вернемся в город – покажу. А твои фотографии?

– Смотри, – Злата протянула ему свой «Кэнон», предварительно нажав кнопку просмотра изображений.

– Ух ты! А вот это как интересно… – Лешка не скрывал эмоций, восторгался, показывал ей снимки, которые ему особенно понравились.

– Да ладно тебе… Я не волшебница, я еще только учусь… – в конце концов Злата даже засмущалась.

– Как-то мне теперь на свой мобильный и фотографировать неудобно…

– Хочешь, я тебе потом скину свои снимки?

– Конечно!

Они поболтали немного о петроглифах и легендах, связанных с этим местом, а потом снова вернулись к теме фотографии.

– Здесь, наверное, офигенно красивый закат, – вдруг решил Лешка.

Он даже вскочил, обернулся вокруг своей оси, что-то прикинул.

– Да, смотри, вот юг, вот север, а вот это – запад. Солнце садится в озеро. Туда, за горизонт, за полоску, разделяющую небо и воду.

– А и правда. Ты – гений! – улыбнулась Злата. – Здесь можно сделать отличные кадры.

– Давай сегодня вечером пойдем на берег любоваться закатом? – предложил Лешка, не глядя на нее.

И… Злата вдруг смутилась.

Как – на берег? Вдвоем? Без остальных? Это он что предлагает? Свидание? Свидание?! А где вообще все? Как так получилось, что они сидят тут вдвоем? Почему он с ней? Ведь утром Света собиралась увести Лешку куда-нибудь и оставить ее с Андреем? Где Андрей и Света?

Почему-то, после того как Злата представила себе подругу с парнем, которого она уже почти согласилась полюбить, представила их двоих вместе, ей вдруг стало неприятно. Что это – ревность? И тут же она одернула сама себя: какая ревность!

– Так ты придешь? – спросил ее Лешка, который по-прежнему был рядом с ней.

– А где остальные? – брякнула Злата, не зная, как выкрутиться от не к месту пришедшегося приглашения на свидание.

– Кто? А… Не знаю. Они куда-то ушли.

– Давай им позвоним!

– У меня «Теле 2», у меня здесь не принимает…

– У меня «МТС»! – Злата сунула руку в карман, но оказалось, что фотоаппарат-то она не забыла, а вот телефон…

– Ты что так испугалась? Ничего с ними не случится, – не понимал ее беспокойства Лешка.

Злата и сама не поняла, с чего она встревожилась. Уж не с того ли, что подружка так активно расписывала ей прелести Андрея, что у нее возникло подозрение, что она сама решила его закадрить? А если и решила, то что? Ведь она-то, Злата, еще в него не влюбилась?

– Мы не договаривались разделяться! – буркнула она. – Мало ли что…

– Что?

– Может, пойдем, поищем их?

– Как скажешь… – послушно, но несколько погрустнев, согласился Лешка.

Они старательно обошли весь мыс Кладенец, разглядывая между делом петроглифы, но никаких следов Андрея или Светы не нашли. Лешка даже покричал в пустоту:

– Э-ге-гей! Вы где?! – но ответом ему был лишь плеск волн.

Ничего не оставалось, как направиться в сторону лагеря.

По дороге Злата вдруг обратила внимание на то, что лес был усыпан черникой. Они шли по огромному черничнику! С крупными блестящими ягодами. И как можно было этого сразу не заметить? Не сговариваясь, оба тут же принялись жадно собирать ягоды.

Не успели оглянуться, как прошел час, если не больше.

– Вкуснотища… – Злата собирала чернику, сидя на кочке, а теперь просто откинулась назад, на спину, в мягкий мох.

– Хорошо, что мы сюда, на петроглифы, выбрались. Меня Андрюха уговорил. Я-то ведь не походник так-то… – откликнулся Лешка.

– Я тоже. Но и правда хорошо, что мы сюда выбрались.

– А ты веришь, что это – аномальная зона, как считает Света?

– Нет. А разговоры, которые нам вчера мерещились, голоса всякие, так Ларка сказала, что так всегда бывает, когда лагерь стоит у воды. Это всего лишь плеск волн…

– А шаги в темноте? Неужели ты не чувствовала чьего-то присутствия?

– Я?.. – Злата озадачилась, но, подумав, нашла логическое объяснение: – Мы ведь как будто игру придумали – всякие страшилки рассказывать. Светка со своими колдуньями. Настроили сами себя на определенный лад. Вот и стали слышать то, чего нет. Сейчас ведь совсем не кажется, что кто-то есть рядом. Потому что мы не говорим о мистике.

– Ты не веришь в мистику?

– Нет, а ты?

– А я… – Лешка немного замялся, – я верю. Я верю в знаки, чудеса. А что? Если парень, то не должен? – воинственно добавил он.

– Нет, что ты, веришь – так веришь, каждому свое.

Помолчали. Пока Злата не спохватилась:

– Что мы развалились-то?! Пошли наших искать!

И они направились в лагерь.

Только лагерь был пуст. Злата нырнула в палатку и быстренько набрала телефон Светы, благо у той был «Мегафон», но звонок раздался у нее под боком: все-таки у подружек было много общего.

– Какой номер у Андрея? – крикнула она Лешке.

– У него тоже «Теле 2», – откликнулся тот.

– Вот что теперь делать? – тихо спросила Злата саму себя.

В том, что надо было срочно что-то делать, она не сомневалась. С каждой минутой она начинала все больше злиться на подругу: как та могла бросить ее с каким-то Лешей и уйти с Андреем?! С ее Андреем? Злата сама не заметила, как стала уже считать Андрея своим. Злая, она вылезла из палатки.

Леша же времени не терял. Он успел развести огонь и теперь собирался сходить с котлом за водой. Злата вздохнула: ничего не оставалось, как начать готовить еду и ждать остальных.

Вместе они решили сварить макароны с тушенкой. Среди припасов Злата обнаружила специи. С удовольствием внюхалась в карри, в сухую аджику… Готовить она не любила, но иногда ей нравилось поэкспериментировать с приправами. Она ощутила знакомый поварской зуд. Сейчас, когда в лагере не было толпы, ей было не страшно попробовать что-нибудь сварить.

– Я сама, – отстранила она парня и начала колдовать над котелком.

И у нее получилось!

– Я и не знал, что из обычных макарон по-флотски можно сделать такую вкуснятину, – не дожидаясь готовности, Лешка все-таки сунулся с ложкой в чан.

– А то! – гордая собой, подтвердила Злата.

– Ты прямо на все руки мастерица.

– Да, я такая. Рада, что тебе понравилось. Надеюсь, что и остальным тоже.

– Пора! – вдруг без перерыва обозначил Леша.

– Что «пора»? Есть?

– Нет! Солнце садится! Ты же хотела сфотографировать закат. Бежим!

– Прямо так все бросим?

– Я затушу костер, пусть макароны над углями доходят.

Когда они выскочили на берег, солнце уже клонилось к горизонту. Редкие облака на глазах окрашивались розовым, оранжевым, желтым. Еще минута, и по воде побежала к берегу солнечная дорожка…

Злата нажимала, нажимала, нажимала на кнопку. Небо меняло свои цвета каждую секунду, и она мучительно пыталась настроить фотоаппарат так, чтобы он без искажений схватывал всю эту красоту… Лешка, чтобы не отвлекать, устроился рядом на выбеленной водой коряге.

– Бывает на земле такое явление – «зеленый луч» называется, – Злату распирали эмоции, ей захотелось поговорить. – Это когда от солнца, прежде чем оно совсем скроется за горизонтом, исходит необыкновенный зеленый луч. Я не вспомню сейчас физики, отчего это бывает, но для ученых в этом нет секрета. Люди же это воспринимают как чудо. Если не знать, то, наверное, да, это чудо…

Солнечный диск потихоньку начал окунаться в воду.

– Я хочу его увидеть, этот твой зеленый луч… – тихо сказал Леша, но Злата не слушала, она снова нажимала и нажимала на кнопки.

Все небо вдоль горизонта стало ярко-оранжевым. Солнце медленно, но верно уходило в воду. Небо стало синим, а у горизонта – желтым. А потом на нем только на облаках остались последние отблески. Все, солнце село.

– Его не было… – вздохнул Леша.

– Кого? – не поняла Злата.

– Зеленого луча.

– А… Я уже и забыла. Он редко бывает.

– Жаль. Но все равно здорово…

– Да, здорово…

Злата пристроилась рядом с парнем на коряге:

– Спасибо, что напомнил. А я уже и забыла о закате.

– Тебе спасибо, если бы не твой фотоаппарат, не твой рассказ об увлечении фотографией, я бы не задумался, какой здесь закат…

«Что за обмен любезностями, как на великосветском балу? – подумала Злата. – Странный он какой-то, этот Леша…»

Когда они поднялись в лагерь, там у костра радостно поедали макароны по-флотски Света с Андреем.

– Ага, гулены! Где пропадаете?! – тут же радостно накинулась на них Света.

– Мы пропадаем? – почему-то обиделась Злата. – Мы с ног сбились – вас искали. Потом костер развели, еду приготовили.

– Классно вышло. Златка, ты? – оценил ее стряпню Андрей.

– Я. Спасибо. Так где вы были?

– В лесу.

– Понятно, что не в пустыне. Куда вы пропали?

– Что ты так всполошилась? – удивленно спросила Света. – Мы что – дети малые? Что случилось-то?

– Мы волновались, – буркнула Злата, сама понимая, что устраивает какой-то бестолковый допрос.

Леша же в общей перепалке не участвовал. Он сходил за водой, снова развел костер и занялся приготовлением чая.

– Я разных травок насобирала. Кинь в котел, – Света махнула рукой в сторону небольшого букета.

– Хорошо, – кивнул Леша.

– А где наши, интересно? Или их опять раньше часа ночи не ждать? – у всех сразу спросил Андрей, откладывая в сторону миску и разваливаясь на «пенке», которую он разложил у костра.

– Судя по всему… – хихикнула Света.

– Давай тогда, начинай свои сказки про ведьм.

– Это не сказки!

– Ну, начинай несказки про ведьм.

Злата нырнула в палатку, спрятала свой «Кэнон» в чехол, потом в пакет, завязала пакет узлом. Натянула на себя толстый свитер… А потом села на своем спальнике, подтянув колени к подбородку и обняв их руками.

«Ну и что это получается? Сватала-сватала она мне Андрея, а сама уводит его прямо на глазах. А еще подруга называется! – прыгали в голове мысли, но что делать и как себя вести, Злата придумать не могла. – Подмаргивать Лешке? Пойти и нагло усесться к Андрею на его «пенку»? Спать завалиться и пусть они сами разбираются?»

– Ты куда пропала? – донесся до нее голос подруги.

Злата даже вздрогнула: палатка была не просто не домом, вообще ничем – лишь кусок ткани, разделявший ее и остальных. Она вздохнула и полезла вон. В конце концов, глупо портить себе поход дурацкими любовными играми: надо во всем разобраться.

– Свет, пойдем-ка, прогуляемся.

– Да? Ну, пойдем, – легко согласилась та.

Злата включила фонарик на телефоне и повела подругу в сторону озера, подальше от парней, чтобы было не слышно.

– Света, что это было?!

– Что? – невинными глазами посмотрела на нее подруга.

На берегу было гораздо светлее, чем в лесу. С одной стороны небосвода висела почти полная, ясная луна, а вторую усыпали звезды, среди которых четко выделялся величественный Млечный Путь.

– Бр-р, как тут холодно и ветрено. Какой кошмар, – поморщилась Света, но все-таки устроилась на коряге, предполагая, что разговор будет долгим.

– Ты же сама сказала, что уведешь Лешку, чтобы я с Андреем пообщалась, – решила сразу взять быка за рога Злата. – Так что же ты сама с ним сбежала?!

Она ожидала от подруги оправданий, извинений, объяснений – чего угодно, но не того, что услышала:

– Ага! Сработало!

– Что сработало?

– Мой план!

– Но твой план был – оставить меня с Андреем!

– Какой кошмар, подружка изменила свой план! Да, я передумала. Ты так активно отказывалась от того, что он тебе нравится, что я решила переиграть.

– В смысле? – Злата окончательно встала в тупик.

– В том смысле, что я решила заставить тебя ревновать. Я сама утащила Андрея подальше от тебя, и ты заревновала. Смотри, как бодро ты потащила меня выяснять отношения! А это значит – что? Что ты в него влюбилась! И не надо со мной спорить.

Злата озадаченно замолчала. А ведь, как ни крути, выходило, что подруга права… Не то чтобы она прямо так и влюбилась в Андрея, но… Но раз она стала мучиться, искать их, требовать объяснений, то, значит, он ей был небезразличен. И как так вдруг получилось?

Как будто отвечая на ее вопрос, Света сказала:

– Я ведь давно уже замечала, как ты на него поглядываешь.

– Я на него никогда не поглядывала! – возмутилась Злата.

– Хорошо, – охотно согласилась Света. – Тогда – не поглядывала, а теперь – поглядываешь. Думаешь о нем.

– Возможно.

– Ой, да ладно тебе играть в скрытность. Что тут скрывать? И потом, я же всегда с тобой делилась своими переживаниями, про всех своих парней рассказывала. Колись, ты влюбилась?

– Да не знаю я!

– Мне завтра снова целый день с ним провести, чтобы ты определилась?

– Нет! – слишком поспешно высказалась Злата.

– Ага! Так я и думала! Да ладно тебе, Андрюха – парень хороший. Интересный. Мы с ним весь день болтали.

– О чем?

– Я не буду тебе ничего рассказывать. Сама завтра расспросишь. А то это сплетни какие-то получаются.

– Да, наверное…

– Да не бойся, не буду я его у тебя уводить. Ты же – моя подруга!

– Не знаю, что на меня нашло… – вздохнула Злата.

– Пойдем к парням?

И они направились в лагерь.

В лагере парни уже заварили чай и даже налили в кружки девчонок. Благодаря Светиным травкам он получился вкусный, ароматный.

– А кто хочет пряников? – Андрей, как фокусник, вытащил из-за спины увесистый пакет. – Можете меня не хвалить, я знаю, что я – прелесть.

Подружки с радостью взялись за сладости. Даже Злата, которая сладкое не очень любила, здесь, на свежем воздухе, поняла, что в некоторых обстоятельствах избыток глюкозы может быть плюсом.

Едва все расселись вокруг костра, Света спросила:

– Злата, Лешка, вы видели на мысу изображение лодки с тремя гребцами?

Те, подумав, кивнули.

– Так вот, это не просто рыбаки, это шаманы, которые плывут по черной реке в мир мертвых, чтобы вернуть то, что для них важно. Например, чью-то душу, если, с их точки зрения, Туонела, богиня смерти, забрала ее себе слишком рано.

– Конечно, что им еще оставалось, ведь медицины не было, лекарств не было – только и верить, что какая-то Туонела забирает души себе, – пожал плечами Андрей.

– Не перебивай! Колдовать не на каждом месте можно, не везде открывается дверь между мирами. Но люди всегда чувствуют эти места, их еще называют места силы. Это – одно из них. Здесь пересекается ряд энергетических меридианов. А потому можно вызвать кого-нибудь из другого мира. Думаете, тут только археологи, ученые да туристы болтаются? Нет! Сюда съезжаются маги, колдуны и шаманы со всего мира. И местные нойды, северные шаманки, тоже приходят. Они преследуют совсем иные цели. Кто-то – чтобы получить силу себе. Кто-то – чтобы отобрать ее у кого-то…

– А ты, Златка, что замолкла? Ты в это веришь? – неожиданно Андрей обратился к Злате.

– Я? Нет, конечно, – откликнулась она. – Все культы древних были направлены на заклинание солнца. И если уж говорить о гребцах в лодке, если считать, что это не просто сцена рыбной ловли, то они наверняка, с точки зрения протосаамов, плыли за солнцем. Здесь, конечно, не полярная ночь, но зимой солнце показывается ненадолго. А чтобы выжить в суровую зиму, только и остается, что верить в гребцов, которые уже отправились за солнцем, чтобы вернуть его на небо.

– Что вы меня перебиваете все время?! – снова обиделась Света. – Я вам самого главного не сказала. Знаете, кто вчера ходил вокруг нас? – она выдержала паузу и заявила: – Это душа из мира Туонелы. Какой-то неумелый шаман вытащил ее оттуда, а вернуть в человеческое тело не смог. Вот она и бродит вокруг людей. Подыскивает себе новое тело. Это заблудшая душа…

– А что ей нужно, чтобы влезть в чужое тело? – поинтересовался Леша.

– Сильные эмоции человека. Когда человеком одолевают ужас, ярость, отчаяние – она тут как тут. Защиты ведь больше нет, человек раскрывается. И все, и дело сделано.

– И что, у него потом две души? – улыбнулся Андрей.

– Нет, почему же? Пришлая душа родную изгоняет. Хотя… может и две остаться, если прежняя упрется и не захочет уходить. Тогда человек будет выглядеть как умалишенный.

– Только отрицательные эмоции могут притянуть блуждающую душу? – спросил Лешка.

Света задумалась, но потом ответила:

– Нет, хорошие тоже. Например, любовь. Страсть.

– Помнишь, у нас в классе Димон Нестерчук в какую-то девятиклашку влюбился? – Андрей толкнул друга, обращаясь к нему. – И спятил совсем. Я-то думал, от любви, а к нему, оказывается, чужая душа внедрилась. В нем стал жить Чужой[1]…

– Все бы тебе смеяться, – укоризненно покачала головой Света. – Только…

Неизвестно, что она хотела сказать дальше, но рядом снова раздался странный хруст, послышались легкие шаги…

Все дружно вздрогнули и уставились в темноту. Злата даже чуть кружку, из которой пила чай, не выронила. А ведь вроде бы не боялась до этого никогда никаких блудных душ, не верила…

А через секунду Андрей уже светил в темноту фонариком. Но… там никого не было.

– Что это за коллективные галлюцинации? – зло сказал он, выключая фонарик.

– Это душа… – прошептала Света.

– Что-что? Не расслышал. Садись-ка, Светка, ко мне поближе! – Андрей подвинулся на своей «пенке».

– Глухая тетеря! – откликнулась та и… И пересела к нему.

Она пересела к нему!

Злата глазам своим не поверила. Ведь подруга обещала ей больше не ухлестывать за Зотовым, обещала, что больше никаких коварных планов! Обида и возмущение разом нахлынули на Злату. Но только что было делать? Как себя вести в такой ситуации? В отместку к Лешке кидаться? Она не знала.

– А я верю, верю в эти… души… – задумчиво сказал Лешка.

Злата посмотрела на него: парень как парень. Среднего роста, плечистый, серьезный. Когда улыбается – ямочки на щеках. И как она сразу не заметила? Ну и что теперь – из-за ямочек прыгать на него, что ли?

– В кого веришь? В уши? – расхохотался Андрей.

– Глухая тетеря! – снова поддела его Света, шутя толкая в бок локтем.

– Без рукоприкладства! – И он схватил ее за руки.

– Какой кошмар! – взвизгнула она.

Завязалась возня.

Злата смотрела во все глаза: как Светка могла вот так запросто, да еще и на глазах у других, хватать парня, возиться с ним, хихикать?! Ведь она, Злата, даже прикоснуться к парню не могла. Ну… разве что по делу. Если вдруг руку подаст на лестнице. А просто так – не могла. Не смела. В чем разница между ними? В опыте?

Каком-то таком опыте, который есть у ее подруги и которого нет у нее самой? И нужно просто сменить несколько парней, и больше не будешь воспринимать прикосновение парня как нечто удивительное и из ряда вон выходящее? Но если это так, то откуда взять этот самый опыт, когда, не имея его, ты не можешь вот так запросто пристроиться к парню на его «пенку»? Какой-то замкнутый круг получается…

– Я тут вот о чем подумал… – начал Лешка, как…

Как вдруг снова раздались шаги и шепот. Не тот, от озера, к которому все стали привыкать, а другой, из леса…

– Тело, тело, тело…

Злата могла поклясться, что она слышала именно это слово!

– Мама… – одними губами сказала она.

Лешка вскочил на ноги, вглядываясь в темноту. Андрей и Света в испуге вцепились друг в друга.

– Вы тоже это слышали? – срывающимся голосом спросил Андрей.

Все молча покивали, озираясь по сторонам и отчаянно вслушиваясь в шорохи леса.

– Это душа, душа без тела… – прошептала Света.

– Что она к нам-то привязалась? – шепотом спросил Лешка и осторожно предложил, глядя куда-то в темноту: – Иди на Бесов Нос, там полно туристов.

– Или на Пери Нос, там еще четыре тела ходят! – крикнул Андрей.

Злата, конечно, ни в какие души не верила, но ей не оставалось ничего иного, как признаться самой себе, что ей было страшно. Ей было ужасно страшно, как в детстве, когда она в первый раз посмотрела «Кошмар на улице вязов».

– Иди от нас, иди, мы тебе не подходим, – услышала Злата свой собственный голос.

– От нее так просто не отделаться, – сказала Света, немного заикаясь, – она уже выбрала нас.

– Почему именно нас? – спросил Лешка.

– Потому что у нас много эмоций.

– У них там, на Пери Носе, тоже. И даже еще больше, – хихикнул Андрей.

– А у нас – страх. Сильный страх. И мы его не можем выключить.

– А кто во всем виноват со своим страшилками?! Ты! Ты во всем виновата!

– Я же не знала, что так будет… Что она придет!

– Рисуй магический круг! – скомандовал Лешка и вручил Свете какую-то палку.

На подгибающихся ногах она встала, начала что-то шептать и повела по земле линию, обходя костер и ребят.

– Палатки захватывай! Нам в них спать! – предложил Андрей.

– Я туда не пойду! Там темно!

– Ты же не веришь в мистику. Вот и сходи сам, – предложил Лешка.

– Я… – Андрей на секунду растерялся, но быстро нашелся: – Я вынужден верить, иначе ваш обряд не сработает.

– Если ты не веришь в заблудшие души, то тебе не важно, сработает или нет, ведь тогда для тебя никаких душ не существует, – не удержалась Златка: она всегда гордилась своим логическим мышлением.

– Вы меня запутали!

– Так ты идешь или нет?!

– Ладно, посвети мне фонариком, я проведу черту. Только замолчите все! – взяла себя в руки Света.

Андрей стал светить, стараясь при этом не удаляться от костра далеко. Продолжая что-то шептать, Света осторожно, вглядываясь в темноту и прислушиваясь, провела линию и замкнула ее в круг.

– Все, мы под защитой, – с облегчением сообщила она.

– А если нам захочется «пи-пи»? – попробовал пошутить Андрей, но никто не воспринял это как шутку.

Злата вместе со всеми тоже напряглась: а ведь правда, ведь им же придется прогуляться в лес перед сном?

И тут снова раздались голоса.

Бормочущие, глухие, потусторонние… Все хором решили, что они, скорее, будут терпеть до утра, чем рискнут сделать шаг в темноту, за пределы круга.

Голоса приближались.

– А там может быть несколько блуждающих душ? – с ужасом в голосе спросил Лешка.

– Можно, я не буду отвечать? – прошептала Света.

У Златки мурашки по коже бегали уже не по одной, а целыми табунами…

Андрей тоже уже не пытался казаться самым смелым – судорожно озирался по сторонам, пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте…

– …это мое тело… – ясно расслышалось в бормотании.

– Они нас уже делят! – охнул Лешка.

Златке захотелось закричать, но крик застрял в горле. Изо всех сил она вцепилась в стоящего рядом Лешку. И почувствовала, как он дрожит.

Кто-то или что-то приближалось к ним. Медленно, но неуклонно…

Шорох, хруст, шаг…

«Куда бежать?! Куда прятаться?!» – стучало у Златы в висках, но она не могла понять, где искать спасение. Во все глаза смотрела на остальных, но все были точно так же испуганы и растеряны, как она.

Шаг, шаг, шаг… все ближе… И снова порыв ветра в их сторону, снова голоса…

– Говорю тебе, это мое дело, с кем мне общаться.

– Ладно, молчим, мелкие не спят. Поговорим завтра.

С этими словами из сумрака вышли Дима с Костей. Минут через десять подошли Ларка с Наташей.

День 4

Мертвые дети

– Да не пугали мы вас весь вечер! Делать нам больше нечего! – утром продолжали оправдываться старшие.

Младшие не отступали:

– А кто постоянно рядом терся, подслушивал? Шутники хреновы! Заняться больше нечем?!

– Отстаньте, а?! Достали уже! Вы что, детские страшилки вспоминали, зеленые пальцы, гроб на колесиках? – в конце концов вышел из себя Костик. – Ларка, Наташка, успокой своих, а то я их сейчас домой отправлю фильмы ужасов смотреть.

– Ребята, ну правда, это не мы, – примирительно сказала Лара.

– Точно не мы. Нам и без вас весело, – то ли шутя, то ли с грустью сказала Наташа и добавила: – Давайте не будем ссориться?

Младшим не осталось иного, как согласиться. Ведь они приехали сюда не ругаться, а радоваться жизни. Ну, поиздевались, прикололись над ними старшие, но ведь зато весело было! Столько переживаний, воспоминаний.

– Ладно, мир, – согласилась Злата.

– А какая погода сегодня! – ловко сменила тему Света. – Вчера тепло было, а сегодня – вообще жара. Неожиданно для конца августа. Как же хочется искупаться!

– Может, искупаемся? – поддержал ее Андрей. – Я возьму плавки.

– Я тоже возьму купальник, – согласилась Злата, хотя что-то подсказывало ей, что вода оставалась все такой же ледяной, как и была…

– Так, девчонки, чтобы взяли с собой не только купальники, но и свитера и куртки. Погода враз может поменяться. Мне только ваших соплей не хватало! – наказала им Ларка.

– Ладно, возьмем, – нехотя согласилась Злата.

– Смотри у меня!

А потом старшие снова, уже не отчитываясь перед младшими, куда-то ушли.

– Шутники тоже мне! – снова выругался Андрей.

– Да ладно тебе, ты же поверил вчера в души, – улыбнулся Лешка.

– Сам ты поверил!

– Я изначально верил. А ты из себя смелого корчил. А струхнул, как мы вчера.

– Да я ничего не боюсь! – взвился Андрей. – Не верите? А слабо пойти в заброшенную деревню, про которую Наташка рассказывала?

– Куда? – не поняла Злата.

– На Бесовом Носу деревня была. Большая. А еще на одном из каменных языков была бесиха выбита. А потом появились ученые, вырубили каменную плиту с бесихой для «Эрмитажа» и увезли ее в Питер. Только их нельзя было разлучать, беса с бесихой. Кто это сделает, тот древнее проклятье активирует. Вот проклятье и сработало. Первыми деревенские пострадали. За то, что не уберегли, не сохранили бесиху, дали ее увезти. В деревне сразу несчастья начались, болезни, и за год, за два все умерли. А кто там не умер, кто успел понять, что происходит, – разъехались. Только это их не спасло. Все равно проклятье их настигло. Никого в живых не осталось из тех, кто жил в деревне. Стоит она теперь заброшенная, проклятая, с пустыми домами, – пояснила Света.

– А тебе не кажется, что у тебя каждый день новая трактовка фигуры беса, легенд? – не удержалась Злата.

– А мир – он многомерен. Здесь все и разом происходит. Может – так, а может, все эдак. Не надо цепляться за реальность. Она не одна, их много.

– Ну вот, демагогия началась, – картинно возвел очи горе Андрей.

– А она права… – тихо сказал Лешка.

– Так мы идем в деревню или нет?

– Идем.

– Идем, – подтвердили девчонки.

– А что ты так быстро согласилась? Не боишься в проклятую деревню идти? – спросил Андрей у Светы.

– А чего теперь бояться-то, когда за нами уже душа заблудшая ходит? – пожала плечами та.

Наведя порядок в лагере, компания выдвинулась в сторону Бесова Носа.

– Вы идите, мы немного отстанем, – сообщил Андрей. – Мы потом вас догоним.

Подружки пожали плечами: ладно, могут быть ведь и у мальчиков свои секреты. И двинулись вперед.

– Знаю, о чем ты сейчас будешь говорить, – опередила Злату Света. – Я не знаю, с чего я к нему вчера подсела. Мне хотелось его переубедить, наверное, чтобы поверил в мистику, перестал надо мной смеяться. Ладно, ладно, я больше не буду, прости меня. Довольна?

– Посмотрим, – буркнула Злата.

Она уже не знала, верить подруге или нет.

Вышли из леса на пляж. В бухте между мысами ветра не было, а солнце, казалось, жарило с утроенной силой. Злата уже десять раз пожалела, что взяла с собой, как и обещала сестре, куртку со свитером. Но возвращаться в лагерь было лень.

– Куда наши мальчики подевались? – спросила Света.

Вопрос был риторическим, а потому Злата не ответила. Вытащила фотоаппарат и прицелилась на причудливо изогнутую корягу на берегу. А Света развалилась на огромном бревне, одним краем уходящем далеко в озеро. Зажмурилась. Свесила руку в воду.

Злата сделала несколько снимков коряги, подружки на бревне. Потом сфотографировала огромную сосну на самом краю обрывистого берега, нависающего над ними. Корни дерева наполовину торчали, корчились, ища, за что зацепиться, и все вместе это выглядело жутко и красиво одновременно.

– А ты по-прежнему не веришь в мистику? – спросила Света, не открывая глаз.

Злате в солнечный день почему-то совершенно не хотелось говорить о ночных страхах. Ей хотелось говорить о…

– А ты по-прежнему считаешь, что мне стоит влюбиться в Андрея?

– Да! А что, ты передумала?

– Твоими стараниями!

– Какой кошмар!

– Иди ты!..

– Ладно, ладно, я больше не буду.

– Что не будешь?

Но ответить Света не успела: из леса раздались крики, хруст веток, и на обрыве у сосны показались парни.

– А вот и мы!

Андрей первый спрыгнул и скатился к девчонкам по песку. Его примеру последовал и Лешка. Злата улыбнулась им, а подруга даже ухом не повела.

– Как вода? – поинтересовался Андрей, подходя к Свете.

Злату как будто шилом в бок кольнули…

– Я тут как женщина лежу, а не как термометр, – вальяжно откликнулась Света, не открывая глаз.

– Ню-ню, – ухмыльнулся Андрей с хитрым видом.

Света села на бревне:

– Вы что, такого анекдота не знаете? – немного смущенно спросила она.

– Нет.

– Да, в общем-то, и рассказывать нечего. Я всю соль уже рассказала. Только в анекдоте на бревне лягушка лежала, а к ней крокодил подошел с тем же вопросом.

– Эх ты, лягушка-царевна, – улыбнулся Андрей Свете.

Злату снова что-то кольнуло…

«А ты – крокодил!» – хотела крикнуть она, но удержалась.

– А давайте искупаемся прямо сейчас? – предложил Зотов.

– Я – пас, – сказал Лешка. – Не люблю холодную воду.

– Пойдем, Лешенька, на Бесов Нос, там их подождем, пусть купаются. А мы пока на маяк залезем, – предложила ему Света, а сама украдкой подмигнула подруге.

Вместо того чтобы обрадоваться, Злата почему-то растерялась…

– Купаемся? – посмотрел на нее в упор Андрей.

Ей ничего не оставалось, как согласиться.

Злата, конечно, до этого раздевалась до купальника при парнях. В пятом классе, например, у них физкультура была в бассейне, так что всех своих одноклассников полуодетыми она видела, а они – ее. Да и в более старшем возрасте они с той же Светой купались и загорали на городском пляже, где парней полно. Но здесь было что-то совершенно другое… Как вот так сразу – р-раз! – и оголиться? Или это нормально? Ведь ходят же компаниями купаться на озеро или в бассейн, и все друг друга видят в купальниках?

В таких раздумьях она переоделась в близлежащих кустах, а потом испуганно высунулась, посмотреть, как там Андрей. Тот уже переоделся – или заранее был в плавках? – стоял и смотрел в ее сторону. Увидев, что она выглянула, крикнул:

– Куда пропала? Иди сюда!

Злата осторожно вышла. Собственная фигура ей нравилась, но… Но под взглядом Андрея она почувствовала себя беззащитной. Хорошо хоть он, быстро посмотрев на нее, отвернулся и направился к озеру.

Вода оказалась ледяной. А озеро в этом месте – мелким.

– Чем дольше стоим, тем меньше хочется заходить, – сообщил Андрей, а потом схватил ее за руку и крикнул: – Бежим!

И они побежали на глубину.

Тысячи игл впивались в кожу, но Злата этого не чувствовала. Он взял ее за руку! Она держала парня за руку и бежала с ним в воду! Это было первый раз в ее жизни, и это было здорово!

И тут же Злата запнулась о какую-то корягу на дне и хлопнулась в воду, увлекая за собой Андрея. Упала и… поплыла. И он плыл рядом с ней. И вода искрилась и бликовала, как будто тысячи маленьких солнышек купались вместе с ними. «Интересно, а древние люди тоже вот так же бросались в воду? Парни с девушками. Взявшись за руки… – подумала она и сама себе ответила: – Да, конечно же, да и еще раз да!»

На берегу пришла расплата. Зуб на зуб не попадал, волосы намокли.

– Намотай куртку на голову, а то и правда простынешь, – посоветовал Андрей и тут же сам взялся сооружать у нее на голове тюрбан.

Злата растерянно смотрела на него. Может быть, так и начинается любовь? С купания в ледяной воде? Ведь и сама любовь – это как в омут головой…

Свету и Лешку они обнаружили вовсе не на маяке, а в чужом лагере у костра. Активно поедающих белый хлеб со сгущенкой.

Всю дорогу к Бесову Носу Андрей хвастался тем, как он ловко написал ЕГЭ, какие у него баллы, как классно они отпраздновали выпускной и как легко он поступил в вуз на юрфак. Златка же хотела поговорить совершенно о другом, о чем-то важном, только никак не могла сформулировать, о чем. Да и идти к друзьям ей, если честно, совсем не хотелось. Хотелось побыть с ним рядом, посидеть на пляже…

В чужом лагере им тоже предложили чай и угощенье. Оба радостно согласились: после купания в холодной воде ничего не может быть лучше горячего чая!

Приютившие их люди оказались петрозаводчанами, представившимися как дядя Толя, тетя Лена, Аня и Вадик. Ане было пять, а Вадику четыре, но оба изо всех сил перед незнакомыми людьми старались казаться большими и серьезными. Правда, хватило их ненадолго: откуда-то появился мяч, и оба тут же начали шумно отбирать его друг у друга.

– А вот мы в вашем возрасте… – дядя Толя вернулся к прерванному появлением новых гостей рассказу.

Злата пила чай и поглядывала на Андрея. Нравится она ему или нет? Почему он не предпринял попытки остаться с ней на берегу? Ему так сильно хочется скорее попасть в заброшенную деревню, чтобы доказать всем, что он не верит в легенды и ничего не боится? Или…

Напившись чаю и прикончив банку сгущенки, они поблагодарили добрых людей и распрощались с ними.

– Нам сюда, – уверенно повела всех Света.

– Ты же здесь никогда не была, – напомнил ей Андрей.

– Если есть маяк, то к нему должна быть дорога из деревни. А дороги никогда не пропадают…

Почему в последние дни во всех словах подружки Злате мерещился какой-то скрытый и зловещий смысл… Вот и в этот раз она непонятно от чего вздрогнула.

Но дорога и правда была. Сначала – видимая одной лишь Свете, потом – уже различимая для всех: две колеи посреди травы. Впереди по ним шли Света с Лешей, следом – Злата с Андреем. Ей вдруг ужасно захотелось, чтобы он снова взял ее за руку, как тогда, в воде…

Но она быстро взяла себя в руки. Еще не хватало – на парня вешаться! Пусть сам решит, нравится она ему или нет. Пусть сам действует. Но Андрей действовать не спешил – шел, погруженный в свои мысли. Злата очень хотела поговорить с ним о чем-нибудь, но не знала, с чего начать разговор.

Погода между тем начала портиться. Медленно, но уверенно на солнце стали наползать тучи. Холодало. Теперь уже Злата не злилась на сестру за то, что та заставила ее взять с собой свитер и куртку, наоборот, она мысленно поблагодарила Ларку за это.

В какой-то момент Света отстала от Леши, дождалась Злату с Андреем, пошла рядом.

– Златка, скажи, а ты до сих пор не веришь в то, что это блуждающая душа вечерами ходит вокруг нашего лагеря?

– О, если вы опять о своей мистике, я пошел! – И Андрей ускорил шаг, чтобы догнать друга.

– Конечно, не верю, – пожала плечами Злата. – Вчера же все разрешилось – это старшие пугали нас. Пусть они и не признаются, но ведь это они. Да и с чего бы им признаваться? Тогда весь кайф от розыгрыша пропадет.

– А мне как-то не по себе… – вздохнула Света. – И в деревню эту мне не очень охота идти…

– Ты боишься? Но что там может быть страшного?

– Я не знаю. Просто само место… нехорошее.

– Светка, брось! Сколько раз ты слышала в новостях, чтобы на Бесовом Носу туристы пропадали или с ума сходили? То-то и оно, что никогда. Так что место как место. Просто легенд много с ним связано. Так у нас в Карелии, где ни копни, везде всякие легенды и мифы. Расслабься, дорогой друг, все будет хорошо. Полазаем по домам, может, даже клад найдем. Вот в клады я, кстати, верю.

– Какой кошмар… – неопределенно вздохнула та.

И тут лес расступился, и они вышли на открытое пространство – наверное, бывшие поля-огороды. А в стороне виднелись и дома – черные, покосившиеся, нежилые. На открытом месте тут же появился нешуточный ветер. Лешка с Андреем с шумом и гиканьем кинулись наперегонки к домам. Подружки же подошли степенно, не торопясь.

В домах же даже мебели почти нигде не сохранилось. Печи большей частью разрушились, полы местами прогнили. Все более-менее ценное вынесено было уже до них. Злата почему-то расстроилась: а как же клады? Где их искать?

Лешка с Андреем, оказалось, тоже размышляли о кладах. Они почему-то решили, что чугунки с монетами могут быть вмурованы в печь, а потому подружки обнаружили их в одном из домов старательно ковыряющими печные кирпичи. Только голыми руками это сделать было невозможно, поэтому парни быстро остыли и заскучали.

Злата же вытащила фотоаппарат. Пусть никаких кладов тут не было, зато в домах было что заснять. Интересных кадров – хоть отбавляй. Она фотографировала развалившиеся печи, трехногий стол в пустой горнице, огромный ботинок на прогнившем полу, чугунок в паутине на окошке без стекол.

Да и сама деревня выглядела эффектно. Заброшенные, почерневшие дома на фоне свинцово-серого неба. Легкий, едва заметный туман, стелющийся по желтой траве в заросших палисадниках. Света охотно позировала ей, высовываясь из окон.

– Ладно, пошли, надоело! – в какой-то момент к ним подошел Андрей. – Давайте уже в лагерь двинем.

– Я тут подумал, – появился и Лешка, – зачем нам на Бесов Нос возвращаться, а потом берегом в лагерь идти? Вон там еще тропа уходит в лес, как раз в нужном нам направлении. Срежем угол? К тому же в лесу меньше дует. А я уже задубел на ветру.

– Ладно, пошли домой. По лесу, – согласились подружки.

Тропа действительно была. Сначала пошире, потом – поуже, но хорошо различимая. По брусничникам с белыми, еще незрелыми ягодами. Злата шла и привычно поглядывала по сторонам: ведь должны же быть в лесу и грибы. На берегу, понятно, все давно туристами выбрано, а сюда, может, никто и не ходит? Только в лесу тоже был туман – клубился, тянулся откуда-то, материализовался прямо из воздуха, поднимался уже где-то на полметра. В таком тумане ничего не найти…

Лешка, который сам себя назначил проводником и шел впереди, замедлил шаг, а потом и вовсе остановился.

– Там что-то есть… в тумане… – он показывал куда-то в сторону от тропы.

Все замерли. Если днем, на солнце, все ночные страхи казались Злате плодом разыгравшегося воображения, помноженным на приколы старших, то сейчас, в полумраке леса, с туманом, обвивающим ноги, ей вдруг снова стало не по себе…

– Опять нашел, чего испугаться! – хохотнул Андрей и направился к другу. – Ладно, эти две мелкие всего боятся, но ты-то уже большой мальчик!

– Да я не к тому, что страшно, просто какие-то холмы и палки… рукотворные… – оправдывался тот.

Пока Злата думала, обидеться на «этих мелких» или нет, Света уже подошла к парням и авторитетно заявила:

– Знаете, на что это похоже? Это… могилы.

Злата напряглась. Она никогда не боялась кладбищ, не верила в живых мертвецов и прочую нечисть, которая якобы может там обитать, но не шибко-то их и любила: все-таки это были не самые приятные места на земле…

– Рядом с каждой деревней было кладбище. Надо же было людей где-то хоронить, – продолжила между тем Света и смело шагнула к могилам: – Интересно, большое оно? О! Смотрите, здесь памятник сохранился, фотография. Какая-то Зинаида Ильинична Шелестова была похоронена здесь в 1969 году.

– А здесь тоже могилы, только уже памятников нет. А тут Иван Петрович Митин лежит, 1899–1966 годы жизни, – Андрей тоже как ни в чем не бывало начал бродить по кладбищу.

– А я нашел целую семью Осиповых: мать, отец, дочь. Родители умерли в тридцатых, а дочь – в начале семидесятых, – с некоторой гордостью сообщил Лешка.

Злата слушала их и ушам своим не верила: что за дурацкую игру они придумали?! Бегают между могилами и соревнуются, кто больше памятников найдет. Но ведь это же все-таки кладбище, а не веселый аттракцион!

И тут вдруг она поняла, что очень сильно устала. Так сильно устала, что уже и есть не хочется, а только спать, спать, спать… Она опустилась на ствол поваленного дерева и… погрузилась в туман с головой. Откуда его вдруг стало так много? Густого, какого-то липкого, влажного. В какой-то момент Злата поняла, что не просто смотрит на туман, что она его вдыхает. Отчего-то стало противно и страшно. Она вскочила на ноги и… поняла, что больше не слышит голосов. Представила, в какую примерно сторону все могли уйти, рванулась следом.

– Э-ге-гей! Вы где? – Но крик, казалось, просто увяз в тумане.

В кронах деревьев шумел ветер, а под ногами разливалось белое неприятное молоко… «И не видно даже, куда ступаешь!» – зло подумала Злата, тут же обо что-то запнулась и плашмя хлопнулась на сырой мох, снова головой в туман. И поняла, что она лежит между могильными холмиками, только какими-то уж совсем маленькими…

– Здесь мы, здесь! Испугалась? – так неожиданно раздалось рядом, что Злата чуть не вскрикнула от испуга.

Это подошел Андрей:

– Трусиха. А я вот кладбищ не боюсь. А ты что тут нашла? – он присел рядом с ней на корточки.

– Тут какие-то могилки маленькие… – стараясь справиться с испугом, ответила Злата.

– А, так это детские. Ща… – Андрей посветил мобильником: – Вот, смотри, Петя, Ваня, Саша и Даша. Им от двух до пяти было, когда они того… умерли.

– Что у вас там? – рядом появились Леша со Светой.

– Детские могилки! Златка нашла! – почти похвастался Андрей, а Злату снова немного передернуло.

– А дети-то отчего умерли? – не понял Лешка.

– Да кто их знает. Раньше дети часто умирали.

– Судя по датам смерти, все в течение года, – сказала Света. – В семидесятых. По-моему, это как раз тогда, когда бесиху с бесом разлучили, в музей увезли. И она всех прокляла.

– Пойдемте отсюда, а? – не выдержала Злата. – Можете считать меня трусихой, но мне тут как-то не по себе. Да еще и туман этот…

В тумане идти оказалось неудобно: совсем не видно было, куда ступаешь, а лес – не городская улица: то камень, то корень, то ямка, то лужа. Поэтому шли медленно. Вяло переговариваясь о еде. Как-то незаметно все поняли, что ужасно хотят есть, и теперь рассуждали, что бы приготовить на ужин. На то, что старшие давно в лагере и уже кашеварят вовсю, никто не надеялся.

А потом Андрей задумчиво спросил:

– Лешка, а тебе не кажется, что мы уж очень давно идем? По моим прикидкам, мы уже должны были десять раз быть на месте…

– Да, я тоже последние десять минут об этом думаю, – поддержала его Злата.

– Ну… – замялся тот. – Так-то да… Я и сам не могу понять, почему мы до сих пор не вышли к берегу.

– А ты уверен, что мы правильно идем? – спросил Андрей.

Лешка промолчал, и Злате тут же снова стало не по себе. Лес, который при свете дня казался ярким, праздничным, гостеприимным, полным ягод и возможностей для интересных кадров, в полумраке и в тумане выглядел совсем иначе. Темные стволы сосен, обросшие мхом, зловещие заросли, трясина между кочками, стоило только сойти с тропинки, и звуки, звуки, несмолкающие, непонятные, пугающие…

– Какой кошмар, однако, какой кошмар, – высказалась Света.

– У тебя есть какие-то другие предложения? – спросил Лешка Андрея.

– Я помню карту! – Злата постаралась взять себя в руки и начать думать логически. – Мы сначала ушли на юг, потом в деревню, на восток, стало быть, возвращаться нам надо на северо-запад, туда, где садится солнце.

Все дружно уставились на небо. Но на небе были только тучи.

– И где этот твой северо-запад? – мрачно спросил Андрей. – У тебя же сестра-походница…

– Умение определять стороны света генетически не передается. Но мы все это в начальной школе на природоведении изучали.

– Ага, мох у деревьев растет с южной стороны – щаз! У этих поганых деревьев он растет со всех сторон одинаково!

– Это леший нас водит, – выдала Света.

– Конечно! Других версий от тебя я и не ждал!

– У меня есть разные! Еще может быть, что это заблудшая душа активизировалась. Заманивает нас… к себе.

– Вот так бы тебя и удушил! – вышел из себя Андрей и кинулся на Свету.

– Она-то тут при чем! – подскочил Лешка, защищая девушку.

– Ага! Это ты, Иван Сусанин, нас завел, ты во всем виноват! – моментально переключился на друга Андрей.

– Просто туман, в тумане тропы не видно! – встала на защиту его друга Злата.

– А что нам теперь делать?! Что?!

– Вот только паниковать не надо! – она сама была на грани паники, но предпочла обвинить в этом других.

– Это вы виноваты, что мне не верили! Вот душа к вам и прицепилась! – крикнула Светка.

– Во что не верили? В сказки твои?! – снова начал наступать на нее Андрей.

И тут же рядом в лесу…

…раздались зловещие звуки. Громкие, резкие, ясные. У всех одновременно возникло ощущение, что к ним по лесу ломится нечто.

К ним по лесу ломится нечто!!! Не сговариваясь и не выясняя, что это, все дружно припустили прямо напролом через кусты. Злата бежала, запинаясь обо что-то, хватаясь за ветви, чтобы не упасть, слыша шум невидимой погони. Сердце ухало в груди так, что, казалось, вот-вот выскочит. Быстрее, быстрее, быстрее! Прочь от невидимой и непонятной опасности!

– Мама-а!!!!

Успокоились, когда каким-то невообразимым образом вылетели из леса, из тумана к своему лагерю. Палатка девчонок, палатка парней, ярко-синяя палатка старших, кострище с котелками…

– Что это было?! Что это было?! – накинулся на друзей Андрей.

– Да откуда мы-то знаем?! – крикнул в ответ Лешка.

И все замерли, прислушиваясь: «было» или «есть»?

– Где оно?.. – первая шепотом спросила Злата.

– Опять скажете «померещилось»? – спросила Света.

– Все, с меня хватит! Мне надоели ваши россказни! Я хочу жрать. Я пошел за водой, – Андрей решительно взялся за котелок. – Никаких душ и леших не существует. Это просто была лиса, например, или заяц. А то, что он за нами гнался, так нам просто показалось.

Лешка молча начал разводить костер. Злата устало опустилась на ствол дерева, служивший в лагере скамейкой, и несколько минут прислушивалась к своему ухающему в груди сердцу. А потом только заметила, что до сих пор судорожно прижимает к боку фотоаппарат в чехле. Света же молча и сосредоточенно подобрала с земли палку и снова провела линию, оставляя лагерь внутри, а всех непрошеных гостей снаружи.

– Только давайте сегодня обойдемся без детских страшилок, ага? – предложил Андрей, едва все, покончив с едой, принялись за чай.

Как ни странно, после происшествия в лесу все достаточно быстро успокоились, а после еды даже настроение у всех поднялось. Все были нарочито веселы и старательно не вспоминали о своих недавних страхах.

– Хорошо. Расскажи какой-нибудь анекдот. Или давайте в города поиграем, – предложил Лешка.

– В города играть – ничего банальнее придумать не мог?

– А что в этом банального? – спросила Света.

– Посмотрела на суп и вспомнила: нам в первом классе учительница предложила назвать слова, оканчивающиеся на букву «п», и мы вспомнили только «суп», «поп» и «клоп». Такой скандал был! Она кричала, что 1-й «Б» – тупые, они только «суп», «поп» и «клоп» и знают! – попыталась разрядить обстановку Злата.

– Серп, – поддержала ее Света.

– Тулуп. Потоп.

– Так нечестно! Это твоя игра, ты заранее подготовилась! – возмутился Лешка, но тут же сказал: – Подкоп, перекоп, раскоп, землекоп.

– Телескоп, – буркнул Андрей.

– Прикуп, выкуп, закуп, подкуп.

– Хлоп… Холоп!

– Пуп. Труп.

– Хоуп, – предложил Лешка, и Андрей тут же возмутился:

– Нет! Только русские слова! Только на русском!

И дальше все еще с полчаса соревновались в знании родного языка.

Кому как, а Злате срочно захотелось романтики и… любви. Она изо всех сил старалась придумать побольше слов, чтобы произвести на Андрея впечатление. Но, как на зло, все слова, оканчивающиеся на «п», разом вылетели у нее из головы. А потом она подумала: может, и фиг с ними? Может, просто, как Светка, сесть рядом да и не мучиться? Но в этот вечер Андрей «пенку» у костра не разложил – уселся прямо на землю, опершись спиной о сосну: и вот как к нему было пристроиться?

– Спорим, я больше всех знаю слов, оканчивающихся на «аж»? – задал Лешка новую задачу и сам начал отвечать: – Антураж, пейзаж, экипаж, гараж, этаж.

– Бельэтаж, саботаж, абордаж, шпионаж… Массаж! – охотно поддержала Света новую игру.

– Пассаж, метраж, погонаж, пейзаж, – откликнулся Андрей.

– Пейзаж был! – тут же возмутился Лешка. – Коллаж, паж, тоннаж, страж. Вернисаж!

– Визаж, татуаж, – добавила Света.

– Монтаж. Купаж, – откликнулся Андрей.

– Декупаж, – вступила в игру Злата.

– Ага, а еще перекупаж, монокупаж, – ухмыльнулся Андрей.

– Ты просто не знаешь этого слова, а это – вид рукоделия, декорирование поверхностей с помощью бумажных картинок. И вот тебе: багаж, плюмаж, метранпаж, мандраж, сутаж, эпатаж, такелаж, бондаж!

– Все, сдаюсь, ты сразила меня наповал. Я и половины этих слов не знаю. Патронташ!

– Патронташ оканчивается на «ша», – улыбнулась, довольная, Злата: ей удалось поразить Андрея.

Щелк! Хрусть! Тресь! – раздалось в лесу.

Все дружно вскочили на ноги, пытаясь определить, откуда был звук. Стоило отвернуться от костра, как оказалось, что уже давным-давно стемнело, и, медленно, но верно со всех сторон к лагерю подступал густой, как манная каша, туман. Он клубился между черными стволами сосен, закручивался в спирали, создавая причудливые узоры, похожие на магические символы и тайные знаки… И при этом как будто светился, мерцал, притягивая к себе взгляд.

Бежать, бежать, бежать! Как тогда, когда возвращались из мертвой деревни. Только… Куда? Куда?! К старшим? Но где они? На Бесов Нос, поближе к другим туристам? Но это так далеко и… страшно. Злата чувствовала, как в крови бурлил адреналин, как напряглись все мышцы, но что делать, как и остальные, она не знала.

– Кто здесь?! – строго спросил Андрей дрожащим голосом.

Ответом ему был только шум ветвей да невнятное бормотание волн. Больше никаких звуков…

– А почему туман светится? – спросила у него Злата, чтобы хоть что-нибудь сказать, не молчать.

– Потому что он отражает лунный свет. Небо ясное. Сегодня полнолуние, – пояснил Леша.

Сегодня полнолуние…

– Зачем ты про это сказал!

– Я очертила круг, который нас защитит, – сообщила Света.

И вот от ее слов всем снова стало не по себе.

Снова ощущалось незримое присутствие чего-то. Если бы Злату спросили, как она его чувствует, она бы не смогла сформулировать, но почему-то сомнений не было: в лесу кто-то был. Там кто-то шевелился, дышал, находился…

– Свет, может, еще какой-то обряд провести, чтобы эту душу успокоить? Чтобы она от нас отстала… – робко предложил Леша.

– Я росла рядом с ведьмами, но сама я – не ведьма, не шаманка. Я ничего не умею… – призналась та. – И я сама… боюсь ее.

– Да заткнитесь вы! Я же просил: никаких страшилок! – снова возмутился Андрей. – Я…

И тут в тумане снова кто-то вздохнул и как будто переступил с ноги на ногу. И при этом едва слышно, тоненько охнул. А потом кто-то сдавленно чихнул…

– Там кто-то есть… Там точно кто-то есть, – шепотом сообщил Леша.

– Ага, Петя, Ваня, Саша и Даша пришли за вами, – отмахнулся Андрей.

В следующую секунду все оказались в первой подвернувшейся палатке (подвернулась палатка девчонок).

– Какого лешего ты вспомнил про мертвых детей?!

– Не поминай лешего, а то придет!

– Я хотел пошутить!

– И сам первый влетел в палатку!

– Это вообще ты во всем виновата со своими легендами!

– А ты нас на кладбище привел!

– Вы сами игру придумали «угадай могилу»!

– Я вас ненавижу!

И тут снаружи раздались шаги и какой-то нечеловеческий негромкий, но явно различимый вой.

– Ма-ама!!! – заорали все хором, отчаянно вцепившись друг в друга.

День 5

Иные миры

Злата лежала в палатке и слушала, как снаружи остальные вяло переругиваются, разводя костер и готовя завтрак. Вставать не хотелось. Но не потому, что ощутимо похолодало и моросил дождь, а потому что в голове у нее все перепуталось. Жила она себе спокойно до этого похода, ни в какую мистику не верила, а тут… Тут уже было бесполезно сопротивляться. Ведь она же сама – сама! – слышала и шаги, и дыханье, и вой. И даже, как ей показалось, видела маленькие фигурки в тумане за секунду до того, как вместе со всеми запрыгнула в палатку. Что было реальнее: заблудшая душа, которую слабый шаман вернул в этот мир, но не смог воссоединить с телом, или мертвые дети, пришедшие с кладбища в полнолуние? И то и другое – был кошмар, настоящий кошмар, о котором постоянно говорила Света.

Сколько можно прятаться от потусторонних сил, которые вышли на охоту и которые охотятся именно за тобой? Что делать, когда ты – не иная и даже не выросла в деревне с ведьмами и колдунами? Как сохранить жизнь и психику в целости и сохранности? Как и во что теперь верить? Если реальность упорно, упрямо доказывает, что иные миры существуют…

Златка слышала все разговоры в лагере. Света рассказывала старшим все: и про поход в заброшенную деревню, и про кладбище, и про чудовище, преследовавшее их в лесу, и про мертвых детей, и про заблудшую душу. Парни скупо, пытаясь выглядеть храбрецами, подтверждали ее слова: «Да, слышали, да, похоже…» Ларка с Наташей расспрашивали серьезно. Ну, по крайней мере, старались понять, что же так напугало младших. Дима с Костиком же ехидно насмехались над их страхами: они не верили ни в какие души и ни в каких детей. Злата лежала в палатке и чувствовала себя в безопасности. Пусть насмехаются сколько угодно, лишь бы не уходили никуда, не оставляли больше одних.

Вчера ночью парни с девчонками так и заснули в одной палатке. Парни, конечно, пытались обставить все так, как будто это девчонки боялись оставаться одни, но Злата-то знала: они сами ни за что не хотели высовываться наружу. Все-таки, как ни крути, палатка – это было пусть хлипкое, пусть одна видимость, но убежище. Так и спали все вместе.

Как-то так получилось, что заснула она между Андреем и Лешкой. Она, Злата Новикова, между двумя парнями! Жалко было только, что утром не смогла вспомнить никаких особых ощущений. А ведь это было удивительно – лежать рядом с Андреем, с парнем, который тебе нравится! Касаться его, слышать его дыханье… Наверное, удивительно. Ночью Златке было не до романтики и не до любви. А теперь… А что теперь? Не приставать же к нему с расспросами: «Дорогой, как тебе ночь, проведенная со мной?» «Фу! Какая глупость! – едва вслух не брякнула Злата. – Насмотрелась сериалов…»

И вообще, все как-то развивалось… не так. Слишком быстро. Слишком много всего и сразу. Перебор. То купались вместе, то за руку он ее брал, то уже сразу и заночевали в одной палатке. А что за этим стоит? Нравится она ему или нет? Как это узнать? Как остаться с ним наедине? Стоит ли начать самой расспрашивать или ждать, пока он начнет разговор? Посоветоваться со Светкой? С Ларкой? Или думать самой? И снова – вопросы, вопросы, вопросы без ответа.

– Эй, соня! Вставай! – позвала ее снаружи Ларка. – Мы кашу сварили!

Злата вылезла на свет божий и поежилась: снаружи было отвратительно.

– Какой кошмар, однако, какой кошмар, – бухтела Света, пытаясь раздуть затухающий под мелким дождиком костер.

Злата осмотрелась. Дима с Костиком заканчивали натягивать полиэтилен между соснами, соорудив подобие тента, закрывающего от дождя. Наташа с Лешей прятали под него дрова. Ларка помешивала кашу в котле. Андрей выглядывал из своей палатки, но вылезать не спешил.

После завтрака старшие сообщили, что в такую погоду им тащиться куда-либо лень, а потому они остаются в лагере. Света же стала агитировать остальных за то, чтобы сходить на Пери Нос: это недалеко, да и небо вроде как уже светлеет. Злата взмолилась неведомым здешним богам, чтобы предложение подруги поддержал Лешка и они бы ушли подальше. Тогда она сможет вдоволь наобщаться с Андреем, ведь у старших будут свои разговоры, и они не будут мешать. Но… Но Андрей почему-то радостно подскочил:

– Да, пошли на Пери Нос! А то мы уже и забыли, зачем сюда приехали. А мы приехали – петроглифы смотреть!

В итоге на Пери Нос отправились вчетвером.

Света взяла с собой свои распечатки и теперь руководила компанией:

– На Пери Носе зарегистрировано четыреста одиннадцать изображений, а это – почти половина известных во всем онежском комплексе. Только все мы не увидим, так как петроглифы есть и под водой, ведь, как я уже говорила, уровень воды в Онеге за пять тысячелетий несколько раз менялся. Кстати, Пери Нос принято делить на семь мысков, которые разнятся по размерам, конфигурации и характеру поверхности. А теперь все сюда! Надо начинать обзор отсюда! Здесь, почти у основания Пери Носа, напротив острова Модуж – вон он там! – находится Пери I. Ага, вот и первое изображение! Всего же здесь должно быть девять птиц и две непонятные фигуры.

Все послушно рассредоточились в поисках петроглифов. Погода и крушение отличного плана навевали на Злату дурные мысли. Ей вдруг ужасно захотелось домой. Домой, в свою комнату, к своему родному компьютеру! Смотреть фильмы: и ужастики, и лавстори. Со стороны. На безопасном расстоянии. Как она и предпочитала вплоть до этой дурацкой поездки.

– А теперь идем в сторону Пери II. Там мы должны найти еще четырнадцать изображений: пять птиц, две антропоморфные фигуры, две змеи, остальное – непонятные рисунки и знаки. Они рассеяны по мыску на сорок метров, так что ищем старательно, – продолжала вещать Света.

Злата добрела за всеми до названного места и тут же наткнулась на пару лебедей с неестественно длинными шеями. И похоже было, что между ними был изображен птенец. Невдалеке Андрей с Лешкой старательно спорили о своих находках: один видел в картинке человека с деревом на голове, другой – чудовище с рогом.

«Какая разница, что изображено на рисунке? Ведь этого уже никому никогда не узнать. Эти знаки когда-то имели какой-то смысл, а теперь все это так, развлечение для туристов, которым нечего делать и дома не сидится», – вздохнула про себя Злата.

– А теперь идем к Пери III! – скомандовала Света. – Вот сюда, через эту ложбинку.

– Тут знак! – Леша остановился как вкопанный, на него натолкнулся Андрей.

– Здесь не должно быть петроглифов!

– Но они есть!

На «переходе» и правда нашлись несколько совсем незаметных фигур. Злата равнодушно посмотрела на рисунок лебедя с кружком, в который была вписана восьмиконечная звезда. Чуть поодаль парни нашли несколько солярных и лунарных знаков.

– Я говорила, что такие есть только здесь, на Онеге, а среди беломорских петроглифов нет? – снова взяла руководство в свои руки Света. – Эти знаки указывают на мистический характер места!

– Давай не будем о мистике, а? – в очередной раз предложил Андрей.

– А что я поделаю, если так толкуют рисунки исследователи?

Добрались до Пери III, и Света указала на фигуру человека с торчащим вверх выступом на затылке, который держал в руках нечто непонятное:

– Это – герой мифа о некоем удачливом охотнике, убившем огромную птицу.

Злата отстала от группы. Все петроглифы ей уже казались похожи один на другой. Имея хорошую фантазию, конечно, можно было найти в них какой угодно смысл, вопрос: зачем? Прекратившийся было дождик снова зарядил моросью. Она постаралась получше укутаться в дождевик. Но как ни натягивай его, брючины внизу все равно оказывались неприкрытыми и неумолимо намокали. С озера налетали порывы ветра – мысок Пери III выходил не в бухту, а в открытую Онегу. Спрятаться было негде.

Злата посмотрела по сторонам. Света, как ей показалось, собиралась досконально осмотреть все изображения в этом месте, а потому вполне можно было отойти к лесу и спрятаться от дождя, пока подруга не решит, что пора двигаться дальше. Злата забралась между двух елок, устроилась на пеньке и снова задумалась. О том, что погода испортилась и отдых превратился в мучение. Все-таки на природе хорошо проводить время, когда тепло и солнце, и отвратительно, когда ветер и дождь.

– Вот ты где! – к ней подошел Лешка. – А я думаю, куда пропала.

– Светка надоела со своими петроглифами. Нет, она, конечно, интересно рассказывает, показывает все, просто… Просто настроение дурацкое. Домой хочется, – Злата и сама не заметила, как стала жаловаться.

И рассказала про все: про свое неверие в мистику, про страхи, про картину мира, которая дала трещину, про усталость, про желание спрятаться дома, про фильмы, которые хорошо смотреть, в отличие от реальности, которая бывает малоприятной. Понятное дело, она ничего не сказала Лешке про свои чувства к Андрею, но и сказанного хватило, чтобы почувствовать некоторое облегчение.

– Да, я тебя понимаю, – согласился тот. – У меня тоже настроение сегодня неважнецкое. И про вчерашний вечер я не знаю, что и думать. С одной стороны, я всегда считал, что в мире полно загадок, что есть и чудеса, и мистика, и шаманы, и ведьмы, но до этой поездки вот прямо так, нос к носу, ни с чем подобным не сталкивался. Вроде и трусом быть не хочется, но когда все время кто-то стоит за твоей спиной в темноте, становится не по себе.

– Но ведь там никого быть не может!

– Не может, но ведь мы оба знаем, что…

– Нет! – перебила Злата. – Хорошо, я готова поверить, что шаманки и шаманы могут воздействовать на реальность. Что кроме нашей реальности есть еще и другие. Что мы не знаем о мире и сотой доли. Но я не хочу верить в то, что пришельцы из иных миров пришли именно за нами. Я не верю, что какая-то душа хочет отобрать у меня, Златы Новиковой, мое тело. Может, оно все и существует, но где-то там, не рядом со мной.

Злата сказала все это и вздрогнула: неужели она готова поверить – уже поверила? – в существование иных миров, иных сущностей – в мистику? Поверила, как будто и не было до этого у нее никогда убежденности в том, что их не существует…

– А мне нравится во все это верить: в разные сущности, в иные миры, инопланетян. Ты веришь в жизнь на других планетах? – спросил Леша.

Они немного порассуждали о пришельцах из космоса, прячась от дождя между елями. А потом Лешка спохватился:

– Ой, а где наши?

Злата вскочила на ноги: в поле зрения никого не было.

– Пошли дальше вокруг мыса. Догоним их, – предложила она.

Шла и пыталась понять: как так вышло, что она хотела оказаться наедине с Андреем, а сама снова идет сейчас с его другом? Как это вышло? Как теперь все исправить?

Но как они ни старались, найти на Пери Носе Свету с Андреем не удалось.

– Я позвоню, – Злата потянулась за телефоном, но не нашла; а ведь она точно помнила, что утром положила его в карман штанов! – Я потеряла телефон!

– Подожди, не паникуй. Мы его найдем. Ты могла оставить его только в одном месте – там, под елками, – успокоил ее Леша. – Пойдем.

Они пошли назад. Хорошо хоть дождь прекратился, и в облаках над озером показался небольшой просвет.

– Стой! – Злата поняла, что здесь может получиться хороший кадр, и мигом забыла о телефоне.

– Что? – удивленно застыл Лешка.

– Нет, не здесь. Так. Встань вот сюда, вот рядом с этими соснами. Отлично!

Злата отошла в лес и прицелилась в объектив. Невысокий, стройный парень в светло-зеленом полиэтиленовом дождевике, который трепал ветер, рядом с одинокой вековой сосной, на каменном языке, уходящем в свинцовую воду с белыми злыми барашками… На фоне горизонта, где смыкались серая вода и серое небо… Он казался беззащитным. Казалось, ударь волна сильнее – и смоет, как веточку. Был – и нету. И снова – только суровая природа. Красивая, но равнодушная ко всему.

Злата пробовала разные режимы и щелкала, щелкала, щелкала. В небе то появлялся, то исчезал просвет – кусочек голубого неба, робкий солнечный лучик, как луч надежды. Трудно выживать в этом краю, но ведь жить-то хочется…

– Покажи, что вышло, – попросил Лешка, подходя, когда она успокоилась.

– Вот, – Злата протянула ему фотоаппарат.

Парень с серьезным видом долго всматривался в снимки.

– Знаешь, – потом сказал он, – а у тебя есть чутье. Офигенное чутье на картинку. Интересно… Я смотрю как художник, а ты – как фотограф. Не знаю, как это объяснить. Вроде одинаково, но по-другому…

– Ладно, ерунда все это. Это я так… балуюсь.

– Из тебя выйдет хороший фотограф.

– Спасибо. Ты, наверное, прав. Надо относиться к этому серьезнее, – подумав, согласилась Злата. – Так что, куда мы идем?

– А ты уже забыла? Мы возвращаемся за твоим телефоном, – улыбнулся Леша и добавил: – Маша-растеряша.

Телефон нашелся ровно там, где он и предсказывал: между елями. Злата удовлетворенно положила его в карман. И предложила:

– Пойдем в лагерь?

– Да, давай.

О том, что она хотела срочно звонить Светке, она уже начисто забыла. Зато ей пришла в голову одна интересная мысль: а не порасспрашивать ли Лешку об Андрее? Все-таки они друзья, а потому можно выведать много чего интересного. Но почему-то на нее неожиданно напала немота. Вот только что болтала с парнем обо всем подряд, не переживая, что будет выглядеть глупой или смешной, а тут язык не поворачивался вопрос задать. Хотя чего проще – зайти издалека: «Леш, а ты давно Андрюху знаешь? А откуда? Как вы познакомились?» А дальше уже само пойдет. Но вот не получалось у нее заговорить, и все!

Злата решила зайти совсем издалека:

– Как ты думаешь, а погода совсем испортилась? Навсегда? Это уже осень или тепло еще вернется?

– Ты читаешь мои мысли, – улыбнулся Лешка. – Я тоже иду и об этом размышляю. Хотелось бы думать, что это просто день неудачный.

«День и правда неудачный», – подумала Злата, имея в виду тот факт, что ей не удалось остаться наедине с Андреем. А вслух сказала:

– Давай будем оптимистами.

– Давай.

– А ты давно Андрея знаешь? – чтобы не потерять темп, брякнула она.

– Что? А… Да, мы в одной школе учились. А что?

– Расскажи о нем. Он… Светке нравится! – снова ляпнула она первое, что подвернулось на язык.

– Даже не знаю… – растерялся Леша. – Андрюха – хороший парень…

– Это понятно, а какой он?

– Он… В компьютерах разбирается.

– А еще? Мне интересно все про него узнать!

– Он…

И тут вдруг оба они услышали чьи-то шаги. Злата не успела испугаться, посмотреть по сторонам, как… Как с нечеловеческим криком на них из кустов вывалилось нечто…

– Ма-а-ма!!!

– Ага! Испугались! – закричало нечто уже совершенно человеческим голосом.

– Придурок! – выругался Лешка, толкая Андрея в кусты.

Тот с трудом, но удержался на ногах.

– А круто я вас напугал? Вы бы видели себя со стороны!

– Идиот! – не сдержалась Злата и прикусила язык: все-таки, наверное, не надо обзывать «идиотом» парня, который тебе нравится.

– А что же ты про идиота его друга расспрашиваешь? – хитро прищурился тот.

– Я…

Но Лешка его опередил:

– Ты Светке нравишься.

– Да-а?.. – протянул Андрей с довольным видом и добавил: – Да, я такой, я всем нравлюсь.

Злата же готова была убить Лешку: ну кто его просил говорить другу, что тот нравится ее подружке?! А вдруг теперь Андрей приударит за Светкой?!

– А где Света? – спросила Злата.

– В лагере.

– Пошли! – Злата уверенно направилась по тропе.

– Лагерь в другой стороне! – улыбнулся Андрей.

– Да?

– Чего еще ждать от человека, который учился в классе для тупых? – отшутился парень.

Злата замерла: началось! Он уже подшучивает над нею! Он решил переключиться на Светку!

В лагере все вяло готовили обед. Хоть дождь не шел, но и настроения тоже ни у кого не было. Копошились, потому что надо. В котле вяло булькали макароны с килькой в томате.

– Что это?! – удивленно воззрился на варево Андрей.

Ему пояснили.

– Нет, я это вижу. Просто что это?!

– Не хочешь – сиди голодный, – отозвался Костик.

– Хорошо, сформулирую вопрос иначе: кто автор этого шедевра?

– Я. А что? – откликнулась Наташа.

– Сама додумалась?

– Мальчик, иди в пыж, ага?

Злата вполуха слушала вялую перепалку: она быстро оглядела лагерь в поисках подруги, а не обнаружив, заглянула в палатку, но Светы и там не было.

– Где Света?

– Только что здесь была.

– Пошла до ветру, – пояснил Костик.

Злате очень хотелось поговорить с подругой! Ведь она совершенно не знала, как теперь быть.

Между тем Наташа скомандовала:

– Ложки к бою!

И все принялись за еду.

Все, да не все… Раздосадованная, Злата обнаружила, что и Андрея у костра не было. Появился он только через пять минут. Со Светой.

– Вкусно. Я даже не ожидал, – первый оценил поварской изыск Наташи Леша.

– Ага, точно, – подтвердили Ларка с Димой.

Андрей принялся за еду молча, без каких-либо эмоций. Златке же понравилось, только ей было не до еды…

– Ну что, скоро ваша заблудшая душа появится? – поинтересовался Костик, управившись с макаронами.

– Смейся, смейся… – с угрозой произнесла Света и посмотрела на часы, как будто призрак приходил в четко обозначенное время.

– Димон, тащи, что ли, гитару…

– Дай хоть чаю хлебнуть.

Поев, все устроились под тентом, расстелив спальники и одевшись потеплее. Дима достал из чехла гитару:

– И что компания хочет услышать?

– Что-нибудь такое, такое… – за всех попыталась сформулировать Наташа.

И тут вдруг Злата загадала: «Первая же песня, которую он споет, будет ответом на мой вопрос, нравлюсь ли я Андрею». Она, конечно, не верила в знаки, в предсказания, в мистику, но… Но слишком много было вопросов и слишком мало ответов.

Дима же, как назло, долго перебирал струны, начинал одну мелодию, бросал, потом другую… Перешучивался с Костиком, который, судя по репликам, хорошо знал репертуар друга. Наташа с Ларой наперебой предлагали разные песни. А потом подключились и Андрей с Лешей. Переспорил всех Андрей, который громко несколько раз потребовал:

– Про любовь! Про любовь!

И…

– Все напоминает о тебе, а ты нигде, – начал Дима, и сердце у Златки бешено забилось.

– Чья это песня? – заинтересовалась Света.

– Захар Май поет.

А Злата сидела ни жива ни мертва: и как это понимать?! Это же песня о расставании! О каком расставании, когда у них с Андреем ничего и не было толком?! Ведь только же все начинается! Ведь сидит же она рядом с ним под тентом! Совсем рядом, касаясь его…

Разве такая она – романтика у костра? Почему-то для Златы не было никакой романтики. Мокрый лес показался облезлым и некрасивым, полупотухший костер и грязный котелок, от которого пахло килькой, – отвратительными. Разве это – романтика? Чей-то чужой праздник – праздник Наташи с Ларкой, которые вовсю флиртовали с Костей и Димкой, чужие незнакомые песни – это романтика? Парень, который тебе нравится, который сидит рядом, просто используя тебя как спинку дивана, – это романтика? Как-то вдруг все ей показалось совсем не тем, что она ожидала. Злата вылезла из-под тента, перебралась к костру, подкинула дров в огонь.

Дима запел «Осень» «ДДТ», но она не слушала, сидела у огня спиной к остальным. Осень, каникулы заканчиваются, снова начинается школа, потом зима, потом экзамены… Ничего хорошего впереди. И лето прошло бездарно, так, что нечего вспомнить, нечем похвастаться перед одноклассниками. И никакой любви нет, ни в ее жизни, ни в мире. Все бессмысленно. И очень хочется домой…

А под тентом, как будто специально, нагнетали тоску. Дима завел Розенбаума с его «Вальсом-бостоном». Того и гляди, снова дождь накличут такими песнями. Мир ей казался отвратительным, и все иные миры – тоже…

«Все напоминает о тебе», – вертелось в голове, но все напоминало о другом: о том, что никакой любви у нее не вышло. Не нравилась она Андрею, и все. Ведь видит же он, видит наверняка, что она сидит тут одна, грустная, у костра, и не подходит. А мог бы – подойти, утешить, обнять. Ну и что с того, что все увидят?! Чего скрывать? Чему и кто тут будет удивляться? Наташа вон уже к Костику переползла, пристроилась к нему в объятия, а Ларка с Димой вовсю глазками друг на друга стреляют. Не было бы у него в руках гитары, давно бы уже прыгнули друг на друга. А Светка там одна, как царевна, сидит среди парней. Хихикает, то одному что-то на ухо шепнет, то другому. А ведь тоже могла бы подойти, узнать, что случилось…

Чем больше думала Злата в таком ключе, тем жальче ей саму себя становилось. Такую маленькую, одинокую, потерянную на краю земли, никому не нужную. Что такое сплин и как с ним бороться? Из-под тента раздался взрыв хохота и донеслось:

– Изгиб гитары желтой ты обнимаешь нежно…

– Так я и знала, что ты это споешь! – смеялась Ларка. – Я чувствовала!

– Что за старье?! – фыркал Андрей.

– Кого-кого ты там обнимаешь? – хохотал Костик. – Чей изгиб?

А потом среди этого всего пробилось:

– Злата, оставь ты в покое костер, он и сам может гореть. Иди к нам! – это звал ее Лешка.

«А вот и пойду! – решила Злата. – Хватит себя жалеть! Пойду и буду флиртовать с ним, пока Андрей десять раз не пожалеет, что не влюбился в меня с первого взгляда!» – и она залезла под тент, пристроилась рядом с Лешкой.

– Что, мелкие, не появилось ваше привидение? – поинтересовалась Ларка.

– Это мы его напугали! – заявила Наташа.

– Но оно было, было! – настаивала Света. – Только не привидение, а заблудшая душа, которая бродит в поисках тела.

– Ему Димкины песни не понравились, вот и ушло! – заявил Костик.

– Увы, Киркорова не поем-с, – улыбнулся Дима.

Злата слушала все это краем уха, но сама из-под ресниц наблюдала за Андреем: заметил он или нет, что она сидит рядом с Лехой?

День 6

За Черной речкой

Утром Злата проснулась с больной головой. Вроде и погода была более-менее: по небу стремительно неслись красивые кудрявые облака, солнце проглядывало редко, но и дождя вроде как не намечалось. Только ей было не по себе. Как все странно получалось. Села она вчера к Лешке, и Андрей это заметил. Заметил! Поглядывал. Они несколько раз глазами встретились. И она их каждый раз отводила. Не потому, что «стреляла глазками», а потому что и правда смущалась каждый раз, ловя его взгляд. Только все равно непонятно было, нравится она ему или нет.

Ведь он вчера никак не проявил свое к ней отношение. Не заговорил, не пригласил прогуляться. Просто сидел, слушал песни, подпевал, когда знал слова. Подтрунивал над нею, Светой и Лешкой из-за того, что они верят в заблудшие души, как будто сам не пугался вместе с ними и не трясся в палатке! В общем, вел себя обычно. Словно ничего и не происходило между ними! Но ведь оно происходило, происходило! Как же иначе? Ведь Злата хотела влюбиться!

Она пыталась разобраться и с собственными чувствами тоже. Но и это у нее выходило не ахти как хорошо. Света говорила, что, когда влюбляешься, начинаешь думать о парне, хочется постоянно говорить о нем, хочется видеть его. Только в его присутствии ты двух слов связать не можешь, краснеешь и бледнеешь. И еще сердце бьется очень сильно. Если же исходить из этих критериев, то Злата была влюблена в… привидение. Потому что именно о нем ей последнее время хотелось постоянно говорить, о нем она думала, а в его присутствии у нее не просто сердце билось очень сильно – прямо-таки выскакивало из груди. Ерунда какая-то получалась.

Вот и что было думать? Злата поймала себя на мысли, что она расстроилась из-за того, что вчера призрак не появился. Теперь они все выглядели какими-то испуганными детишками перед старшими. Глупыми и смешными. Первый раз вышли в лес и тут же напридумывали себе страшилок, поверили в них и едва не умерли с перепугу от разрыва сердца. Но Злата была уверена – уверена! – что все это не пустые выдумки. Ведь если она – она, реалистка до мозга костей! – могла поклясться и побожиться, что она видела, слышала и ощущала эту заблудшую душу, значит, что-то здесь и правда было нечисто.

А оно, это нечто, взяло и не появилось! Злата чувствовала себя обманутым и обиженным ребенком. Малышом из мультика про Малыша и Карлсона. Ведь ему тоже не верили родители, что Карлсон существует, но Карлсон-то существовал! Так и за ними гналось таинственное нечто, бродило потом кругами, выло и пугало, а они, старшие, в это не поверили. А ведь это – настоящее чудо! Тайна! Неразгаданное явление мира! Ведь именно за этим они и шлепали сюда, на край земли, чтобы соприкоснуться с тайной! Ведь не из-за рисунков на скалах же.

И как она сама могла не верить в чудеса? С чудесами жизнь гораздо интереснее! Вот только… были бы эти чудеса помиролюбивей… Не такими страшными, по крайней мере.

После завтрака старшие тоже решили сходить в заброшенную деревню, а младшие – на мыс Кладовец. Вместе дошли до Бесова Носа, а там разделились. Стоило старшим свернуть в деревню, а младшим – выйти в бухту, разделявшую мысы, как все дружно заговорили о призраке.

– И как он мог не прийти?! – громко возмутилась Света.

– Может, толпа его спугнула? – предположил Леша.

– А может, его просто и не было? – продолжал гнуть свою линию Андрей.

– А теперь мы выглядим в глазах старших как идиоты, – вздохнула Злата.

Какое-то время они спорили, выдвигали разные гипотезы, строили догадки, появится еще заблудшая душа или нет. Вышли к мысу Кладовец.

– Ой, а я забыла свои распечатки… – вздохнула Света.

– Не переживай, ничего страшного. Мы петроглифы и так найдем, – успокоила ее Злата.

И все разбрелись по мысу искать изображения. Только на сей раз Злата смотрела не под ноги, а украдкой на Андрея. Выжидала момент подловить его одного, спросить о чем-нибудь и отстать от остальных. До нее вдруг дошло, что завтра – последний день их пребывания «на петроглифах». Послезавтра утром они выдвигаются в Шалу: заранее купленные билеты на «Комету» хранятся у Ларки в кошельке. А это значит, что приключения закончатся. Что начнется сентябрь, школа… Что у нее не будет больше повода видеться с Андреем. Разве что напроситься вместе с Ларкой в гости к Наташе, надеясь застать его дома. Но все это уже будет не так и не то.

Андрей же, как привязанный, ходил за Лешкой. Прямо-таки ни на шаг от него не отступал. Как тень. Сдались им эти лоси-лебеди? Ведь они же все одинаковые! Или парни искренне надеются открыть какое-нибудь новое изображение, еще неизвестное ученым? Идут себе, по пути старательно весь мох с камней сковыривая с умным видом. Лучше бы с таким рвением за грибами куда-нибудь подальше от берега сходили! Глупо же жить в лесу и есть макароны.

Злата и сама не могла понять причину, по которой злилась на ребят. Но то, что она злилась, было очевидным. Как будто она чего-то от них очень сильно хотела, а они ей этого не давали. Только вот чего? И почему сразу от обоих?

Чтобы окончательно не запутаться в мыслях, Злата вытащила фотоаппарат из футляра. Решила еще поснимать петроглифы, благо солнце вышло из-за туч, и они были хорошо различимы. Остановилась у петроглифа в виде двух лебедей с изогнутыми шеями. Лебеди соприкасались клювами. Злата сделала пару снимков. В голове вертелось: «Все напоминает о тебе…»

Когда она убрала фотоаппарат и огляделась, оказалось, что стоит на мысе одна.

– Э-ге-гей! Вы где? – крикнула Злата в пустоту, пытаясь сообразить, куда ее компания могла направиться, направо или налево.

Прошлась по мысу, крикнула еще раз.

– Да тут я, тут! – откликнулась Света, выходя из-за деревьев. – Нащелкалась?

– Ага. А где парни?

– Прикинь, они ушли.

– Куда?

– Не знаю, не сказали. Сказали, что у них свои секреты.

– И ты их отпустила?!

– А что я могла сделать?! Держать их силой?

– Странно, чего это они… – озадачилась Злата.

– Да и ну их, – отмахнулась Света. – Мы с тобой и вдвоем хорошо проведем время, ведь так?

– Так-то да…

Такого поворота сюжета Злата не ожидала. Но что-то ей подсказывало, что бежать за парнями и искать их было глупо. К тому же не факт, что они пошли в лагерь, а лес – большой…

Теперь уже Злата злилась на подругу: вот она-то сама ни за что бы не дала парням уйти! Да они бы и сами от нее не ушли, вот!

– Пойдем, может, в ту сторону прогуляемся? – предложила Света, показывая на юг. – Что там, интересно?

– Пойдем, – согласилась Злата.

Она уже не могла понять, хочет говорить с подругой о парнях, об Андрее или нет.

– Ты вчера такая странная была… – первая начала Света.

– Да?

– Ага. Молчала… Почему ты не поддержала меня, не сказала, что ты тоже слышала треск и шум в лесу? Что ты тоже ощущала присутствие заблудшей души? Ты ведь сказала, что ты в нее поверила…

– Не знаю… Глупо как-то все вышло. Вчера было тихо, никто в кустах не выл и не чихал. Глупо было доказывать, что мы что-то слышали.

– Почему глупо-то?! И вовсе не глупо! Это ведь было! И за нами кто-то гнался!

– Свет, я не знаю… Я вообще уже запуталась.

Они вышли к реке.

И это была вовсе не та мелкая речонка, через которую их на пути сюда перевез странный лодочник. Это была большая глубокая река, впадающая в Онегу. Очень красивая река, на противоположной стороне которой стояла пришвартованная большая белая яхта. Злата полезла за фотоаппаратом, а Света не удержалась:

– Везет же людям, на яхте путешествуют, а не, как мы, пешком…

Злата сделала несколько снимков. И тут подружка вцепилась в ее руку:

– Смотри, смотри, там на берегу какие-то парни! Ты видишь, видишь? Красивые?

– Парней вижу, но красивые ли они… – улыбнулась Злата.

– А давай их закадрим? Чтобы Андрею с Лешкой завидно стало! Они думают, от нас сбежали, и мы тут же страдать по ним начали, а нам – хоть бы хны! Мы себе еще лучше парней нашли!

– И как мы их кадрить будем, учитывая, что мы на этом берегу, а они на том?

– Легко. Знаешь, какой у меня голос громкий! – заверила ее Света и тут же закричала, сложив ладони рупором: – Э-ге-ге! Эй, вы, яхтсмены!

Злате ее идея понравилась. И правда, ну их на фиг, этих Андрея с Лешкой. Вот что она, спрашивается, расстраивается? Она и без них сможет прекрасно провести время. Познакомится с другими парнями, так-то!

Минут десять подружки прыгали на берегу, кричали и махали руками, и – о чудо! – их услышали. У парней, как у фокусников, откуда-то появилась лодка, и они направились к подружкам.

– Ну, что, видишь, ты их видишь, красивые? – волновалась Света, против солнца пытаясь разглядеть яхтсменов.

– Да кто их знает…

Злата почему-то разволновалась. А может… Может, кто-то из этих парней – ее судьба? Бесиха сказала: «Ты влюбишься», – но ведь она не уточнила, в кого…

Но парни, приблизившись, оказались взрослыми мужчинами лет под тридцать. Они втащили лодку на песок и с интересом уставились на девчонок. А потом один спросил:

– Вам на Гажий мыс? Петроглифы пришли посмотреть? А где ваши родители?

– А мы без родителей, мы с друзьями, мы уже взрослые, студентки. Меня зовут Света, я на филфаке учусь, а Злата – на истфаке. Да, мы хотим петроглифы на Гажьем мысу посмотреть.

– А я – Серега, а это – Феликс, мы из Твери.

– Вы прямо из Твери приплыли? – удивилась Злата.

– Да, прямо из Твери. Только не приплыли, а пришли. Так что, перевезти вас через реку?

Подружки залезли в лодку: если с лямуром-тужуром не вышло, так хоть по новому месту полазать, а потом рассказать остальным, чтобы обзавидовались.

Пока плыли на другой берег, Света продолжала завирать:

– А мы тут тоже на яхте. Она у нас – огромная. Мой старший брат – капитан. Просто он ее сегодня немного ремонтирует. Не знаю, что там сломалось, но он сказал, что мелочь.

– Да? А где же вы встали на якорь? – удивился Серега.

– А там, в бухте между мысами.

– Да?..

– Мой брат – самый умелый капитан в мире!

– Вот бы познакомиться, жаль, мы сегодня уже назад должны возвращаться, – вздохнул Феликс.

Лодка причалила к берегу, мужчины помогли девчонкам выбраться.

– Спасибо огромное, мы пойдем петроглифы смотреть. До свидания! – помахала новым знакомым рукой Света.

– Да, спасибо, до свидания, – распрощалась Злата и вздохнула с облегчением: все-таки она не любила вранье.

Подружки прошли между деревьев и вышли на точно такие же гладкие каменные языки, уходящие в воду, как и те, по которым они ползали все предыдущие дни.

– Лодка с гребцами, – оповестила Света подругу, указывая себе под ноги.

– Вижу. Думаешь, тут будет что-нибудь особенное? – спросила Злата.

– Думаю, да. Все ставят лагеря в районе Бесова Носа, и им сюда не добраться. Так что у нас есть все шансы найти какие-нибудь никому не известные петроглифы.

– От парней заразилась?

– Почему заразилась? Это я им эту идею подкинула!

Они с час побродили по кромке мыса, нашли несколько изображений, но быстро заскучали.

– Может, грибов поищем? – предложила Злата. – Тут ведь народу мало…

Сунулись в лес, сразу наткнулись на огромный черничник и пропали. Пока не объелись, не успокоились. Прошлись немного глубже в лес, но нашли только один мухомор, две сыроежки и еще какой-то незнакомый гриб.

– Какой кошмар, однако, какой кошмар, – Света не удержалась и наподдала по шляпке незнакомому грибу. – Теперь и у меня какое-то дурацкое настроение. Это ты виновата! Что происходит, Златка? И вообще, я хочу с тобой поговорить!

– А я в лагерь хочу! Мне все надоело. НА-ДО-Е-ЛО! – Злата снова почувствовала какую-то нечеловеческую усталость и апатию.

– Пошли в лагерь. Я что – против? И вообще, это я на тебя злиться должна!

– Почему это?

Но ответить Света не успела: они вышли к реке.

Они вышли к реке, и… яхты не было.

ЯХТЫ НЕ БЫЛО!

Подружки рысью пробежались вверх по течению и обратно к озеру.

Яхты не было!

Не было яркой палатки, тента, костра с котелком. Лагерь тверских яхтсменов был пуст. Они ушли в плаванье.

– Какой кошмар, какой кошмар, однако, какой кошмар! – причитала Света, все еще не веря своим глазам. – Как они могли нас бросить?! Они про нас забыли? Они решили оставить нас тут навсегда?

– Это ты во всем виновата! Ты! – тут же накинулась на нее Злата. – Кто им наврал про яхту, про брата-капитана? Вот они и решили, что за нами приплывут, что у наших друзей есть яхта, а на яхте – лодка!

– А что они все такие из себя были?! Богатые! Мы пешком шлепали двадцать километров, а они на понтовой яхте приплыли!

– Так им и лет-то сколько?! Может, у нас с тобой, когда нам будет под тридцать, не то что по яхте, по самолету будет!

– Ну и что! У них, наверное, и родители богатые, а у нас – бедные! Мы даже лодку нанять не могли себе позволить – пешком шли, тушенку самую дешевую брали, при производстве которой ни одна корова не пострадала!

– Позавидовала?! А теперь мы из-за твоей зависти остались здесь, как идиотки! Как нам отсюда выбраться? Вода ледяная, река широченная, течение офигенное! Я, конечно, ходила в школе на уроки физкультуры в бассейне, но мне ее не переплыть. А ты, ты переплывешь?!

– Что ты на меня-то набросилась?! Крайнюю нашла? Ты тоже с радостью на этот Гажий мыс поехала, а теперь на меня все валишь! Надо думать, как отсюда выбраться, а не искать виноватых!

Злата была уверена, что искать виноватых не надо, потому что все ясно как божий день: это все из-за Светки. Но в чем-то подруга права: надо думать, как выпутываться из ситуации, а не ругаться.

– Ладно, давай решим, что делать. Сначала надо сообщить нашим, где мы. Давай позвоним Ларке.

– У меня телефон разрядился! Мы уже почти неделю в лесу, а мой только дня четыре зарядку держит.

– Спокойно, мой держит неделю как минимум, – Злата достала телефон, но…

Значок батареи на дисплее мигал – ее мобильник стремительно разряжался, отчаянно пытаясь найти сеть, которой не было.

– Черт! А здесь-то почему не ловит?! Этого не может быть!

– Дай сюда! Надо попробовать найти место, где есть сеточка! – Света выхватила у подруги телефон.

И дальше они с полчаса бегали по мысу, пытаясь найти то единственное место, где сеть есть. Взбирались на верхнюю точку мыса, спускались к воде, метались с севера на юг и с запада на восток, но все попытки оказались тщетными: связи не было.

Обессиленные, подружки уселись на самодельную деревянную скамеечку в пустом лагере.

– И что мы будем делать? – на грани истерики спросила Света.

– Думать. Ждать. Нас хватятся и будут искать.

– Какой кошмар, боже, какой кошмар, боже ж ты ж мой!

– Это какой-то местный бог – божежтышмойш? – попыталась пошутить Злата, но подруга не обратила внимания, продолжая свое:

– Какой кошмар, однако, какой кошмар!

– Ладно, подожди, не паникуй, – пыталась успокоить Свету Злата, у которой и самой с трудом получалось не причитать и не биться в истерике. – Давай вывернем карманы. Что у тебя есть? Твой нож у тебя с собой? Хорошо, мой у меня тоже с собой. Я так и ношу его на поясе, как ты посоветовала. Так, что еще? У меня есть коробок спичек, маленькая плитка шоколада, дождевик, десять рублей, какие-то крошки. А в футляре из-под фотоаппарата есть бумага – я иногда записываю, с какими настройками какой кадр был сделан. Бумаги много, и есть ручка.

– У меня есть дождевик, три конфеты, пакетик чая, пробка от чего-то, тоже спички и крошки. И все.

– Это не так уж и мало! Смотри, мы можем укрыться от дождя, развести костер, и у нас есть немного еды.

– И сколько мы так протянем?

– Люди, грибники всякие, неделями по лесу бродят, пока дорогу находят, и ничего, выживают.

– Я не хочу здесь сидеть неделю! – взвыла Света.

– Да не будем мы тут сидеть неделю! Скоро нас хватятся и будут искать. Прибегут и на Кладенец – парни ведь скажут, что последний раз нас там видели. А мы будем орать, нас услышат и…

– И что? И как они нас отсюда заберут?

– Лодку наймут, – отрезала Злата. – Хватит, возьми себя в руки.

– Да запросто! Я лучше всех умею брать себя в руки! Смотри, я уже в руках! – Света картинно обхватила себя за плечи.

Выглядела она при этом так забавно, что Злата не выдержала и рассмеялась:

– Ты как будто решила удушить себя в объятьях.

– О, да, да, я себя так люблю!.. – в ответ рассмеялась Света.

Напряжение немного спало.

Обе сосредоточенно уставились на тот берег. Сидели так несколько минут. Пока Света не предложила:

– Слушай, я не могу избавиться от мыслей о конфетах и шоколадке. Может, пойдем чернику пособираем? Все равно еще час-полтора нас точно не хватятся.

Злата подумала, что в этом есть свой резон, и обе отправились в лес.

Вернулись обратно через час-полтора с охапками сухих веток, развели костер. Света обшарила покинутый лагерь:

– Ну хоть бы банку от тушенки оставили, мы бы ее облизали… – Но ничего не нашла. – С собой они, что ли, весь мусор увезли?

Злата и сама чувствовала, что с каждой минутой есть хочется все больше и больше, но если съесть все припасы сейчас, то что они будут делать потом?

– Давай поговорим о чем-нибудь, чтобы не думать о еде. Ты ведь хотела со мной поговорить о чем-то! – предложила она.

– Хотела! И ты сама знаешь, о чем!

– О чем?

– Точнее, о ком!

– Об Андрее? Как у меня с Андреем?

– Не строй из себя дурочку!

– Да в чем дело-то?!

– Я же все видела, все-все! Думаешь, я – слепая?!

– Светка, ты что, совсем озверела?! Я тебя не понимаю!

– Видела, как ты моего Лешеньку уводишь!

– ТВОЕГО ЛЕШЕНЬКУ?!

– А ты думала, зачем я сюда потащилась? В смысле, конечно, ради приключений, петроглифов и чудес, но ведь одно другому не мешает: мне, если ты еще не поняла, Лешка нравится.

– Тебе Лешка нравится?

– Что ты как попугай все повторяешь!

И тут до Златы наконец дошло. Так вот в чем был тайный интерес подруги! Она не за Злату переживала, сводя ее с Андреем, она сама в его друга влюбилась, а потому и стала подруге Андрея навязывать. Ведь как могла Света одна к Ларке с Наташкой в компанию напроситься, кто она им? Никто! А тут вроде как с подругой. Чтобы с Лешкой поближе пообщаться.

– А когда ты в него влюбилась?

– В июне еще, – буркнула Света. – Помнишь, мы с тобой шли и встретили Ларку с Наташкой во дворе? Ты с сеструхой о чем-то болтать стала, а мы с Наташкой ждали. И тут к Наташке Андрей подошел, ключ передал, а с ним Лешка был. Я тебя потом еще расспрашивала, кто он да что он, но ты, наверное, не помнишь.

Злата тут же вспомнила ту встречу и расспросы подруги. И как у нее сразу-то пазл в голове не сложился? Хорошо хоть, теперь все стало ясно.

– Так это же здорово, Светка! Я с Андреем буду встречаться, а ты – с его другом Лешкой. Будем дружить пара на пару. Это же классно!

– Ага, хватит мне зубы заговаривать! Что-то я не вижу, чтобы ты на Андрея поглядывала. Как ни посмотрю на тебя, так ты все вокруг Лешки кружишь.

– Я?!

– А кто?! Что, не ты вчера с ним полдня где-то провела? Что вы с ним делали? Целовались?! Признавайся!

– Да ты что, Светка! Мы просто разговаривали. И потом, это не я к нему пристала, а он! Потому что вы с Андреем ушли куда-то, а мы вас найти не могли!

– А вы нас искали?

– Ну… – Злата замялась, старательно вспоминая события вчерашнего дня. – Мы звали, а вы не отзывались…

– И, кстати, мы с Андреем не вместе были. Я вас потеряла, поискала и пошла в лагерь. А Андрей меня по пути догнал.

– А мне кажется, ты Андрею нравишься. Я такая злая была на тебя вчера…

– Мне Андрей – не нравится! Ты ведь наверняка обратила внимание, что Лешка – он хороший, добрый, заботливый, а Андрюха – лентяй и раздолбай, ему бы только от работы слинять. Много он работы в лагере делает? Ему бы только пожрать, а готовить, мыть посуду и ходить за дровами должны другие. А Лешка – не такой! Он трудолюбивый, он не такой эгоист, как Андрей. Конечно же, ты это просекла и теперь моего Лешеньку уводишь!

– Ты меня не слышишь! Я не увожу! Вчера на Пери Носе все это вышло случайно!

– Ага, а вечером, когда песни пели, ты тоже случайно к Лешке под бочок пристроилась?

– Я?.. – Злата снова растерялась: ведь и правда со стороны могло показаться, что она только и делает, что вешается Лешке на шею, но ведь это было не так! – Я просто хотела, чтобы Андрей меня приревновал! Я расстроилась, когда потеряла его на Пери Носе. Я думала, он с тобой ушел. Что ты опять с ним… мудришь.

– Я с ним мудрю?! Я же тебе пообещала, что больше никаких экспериментов проводить не буду, не буду провоцировать тебя понять, влюбилась ты в него или нет! А ты мне не поверила? Ты мне не доверяешь! А еще подруга, называется!

– Прости, прости, Свет! Я не знаю, как так вышло. Я же никогда ни в кого не влюблялась, я понятия не имею, что такое отношения, как они начинаются, как себя вести. И потом, – Злата решила, что лучшая защита – нападение: – И потом, ты ведь мне не сказала, что тебе Лешка нравится. Если бы я знала – я бы ни в жизнь к нему вчера не подсела. И вообще, кто из нас кому не доверяет?

– Как ты ловко все вывернула! Вечно ты вывернешься. Со своей дурацкой логикой. Вроде все правильно говоришь, гладко, а осадочек какой-то препротивненький.

– Какой осадочек, Света, ты о чем?!

– Ты у меня Лешку старательно уводишь, а сама даже признаться в этом не хочешь! Кишка тонка? – не отступала Света.

– Да в чем признаться? Мне Андрей нравится!

– Ага.

И обе замолчали. Света демонстративно поднялась и направилась в лес за дровами. А Злата осталась у костра в размышлениях. Она понимала, что правда в словах подруги была, только не могла сообразить, как так вышло, что ей нравится Андрей, а большую часть времени она проводит с его другом…

Когда Света вернулась, Злата сделала попытку примириться:

– Свет, ну ладно, ну что ты. Я ведь и правда ничего плохого не хотела. Мне Андрей нравится. И – так и быть, признаюсь – ты была права. Помнишь, тогда, когда легенду про бесиху рассказала? И ты еще сообщила, что она может судьбу предсказать? Я ведь тогда спросила ее, что со мной будет в этом походе, а она ответила. Она ответила! Я тебе сразу не сказала про это, потому что не могла признать, что мистика существует, я ведь в нее не верила. А теперь верю! Благодаря тебе. Ты изменила меня. Спасибо тебе, Свет. И знаешь, что мне сказала бесиха? Она сказала, что я влюблюсь. Я ясно слышала. До сих пор не верится, но ведь это правда.

– Что она сказала? «Ты влюбишься»? Да? А в кого, не сказала?

– Нет, не сказала.

– Ну Ларка и дура!

– Ларка? А при чем тут Ларка?

– При чем, при чем… Это я Ларку подговорила спрятаться у начала расщелины и, когда ты подойдешь со своим вопросом, сказать страшным голосом: «Ты влюбишься в Андрея», – буркнула Света, не глядя подруге в глаза.

– Что?!

– Что слышала!

– Ты Ларку подговорила? Как ты могла! А ведь я тебе поверила! В легенды во все поверила! В бесиху! А ты… ты… Ты меня обманула! – Ларка чувствовала себя злой и обиженной.

– А вот я как попой чувствовала, что ты, как тебе ни внушай, что влюбиться надо в Андрея, все-таки в Лешку моего втюришься. И что мне было делать? Ждать, пока бесиха с тобой заговорит? Да она не со всеми говорит! Кто ты вообще такая, чтобы с тобой богиня Туонела заговорила? Ты ведь в нее даже не верила тогда! Вот и пришлось Ларку подговорить. А она, дура, забыла добавить, что в Андрея. А ты, наивная, и поверила. Даже не заметила, как я все время на часы поглядывала. Я ведь с Ларкой договорилась, что я тебя через полчаса приведу, и именно через полчаса она должна была тебя ждать, спрятавшись за плитой.

– Может быть, я и дура, только я – честная! Я не вру тем, кого люблю! Не обманываю их! Не строю коварные планы и не плету интриги!

– Ой, кто бы говорил! А кто только что признался, что вчера подсел к Лешке, чтобы Андрей приревновал? – ехидно напомнила Света.

– Я?.. – растерялась Злата.

– Или ты все-таки хитрой лисой Лешеньку моего пыталась охмурить?

– Да не было этого!

– И ладно, хоть бы ты в него влюбилась без ума. Я что – враг тебе? Нет, я бы все поняла и ушла бы в сторону. А ты так, от нечего делать, то с Андреем купаешься, то с Лешкой на закат любуешься. Тебе одного парня мало! Тебе всех надо себе загробастать!

– Это неправда! Неправда! Неправда! – крикнула Злата и почувствовала, как слезы набежали на глаза.

Разговор у них получался какой-то… неприятный. Глупый. Ненужный. Что они делили? Парней? Как парней можно делить? Парни – это ведь не шоколадка! Зачем они ссорились, оказавшись вдвоем на дальнем мысу без палатки, еды, связи? Разве ругаться им надо было? Злата в ужасе схватилась за голову.

Солнце медленно, но верно клонилось к горизонту. Облака окрашивались в разные цвета. Снова закат на Онеге являл себя во всей своей красе. Как бы Злата ни была испугана, раздосадована, сбита с толку событиями, руки сами полезли за фотоаппаратом…

– Мы не там развели огонь! – крикнула Злата, возвращаясь с берега. – Его скрывают деревья! Давай, живее, пока совсем не стемнело, тащим дрова вниз, к воде. Я там присмотрела подходящее место.

Вдвоем они быстро разожгли новый костер. Небо у воды еще было розовым, на западе сияла Венера, но уже было понятно, что через несколько минут станет совсем темно. Темно и страшно…

– Свет, а может, ты и про душу все придумала? Может, ты тоже Ларку подговорила?.. – осторожно поинтересовалась Злата.

– Ларка тут ни при чем. Не хочешь – не верь. Мне уже надоело тебя и всех остальных убеждать в том, что вы и сами прекрасно видели, слышали и знаете.

– А сейчас мы в безопасности? Душа ведь не может перебраться через реку за нами?

– Не хочу тебя разочаровывать, но для души не важно, земля, вода, воздух – она везде перемещаться может.

– И зачем я тебя об этом спросила?

Света промолчала. Замолчала и Злата. И тут вдруг ее осенило…

– Светка! Мы обе – дуры!

– Что?

– Пока было светло, нам надо было не отношения выяснять, а шалаш какой-нибудь построить из веток. Ведь скоро станет совсем холодно, а спальников у нас с собой нет!

– Черт! – тут же схватилась за голову Света. – Точно! А что теперь делать?

– Может, попробовать хоть немножко веток еловых наломать, сделать лежбище у костра? А то ведь пэжэ не поможет?

«Пэжэ» – так с Ларкиной подачи подружки называли квадратные коврики из вспененного материала, которые туристы носят на поясе, а при надобности опускают ниже и садятся на них. Расшифровывалось это, правда, не очень благозвучно – «поджопник», но Злата уже привыкла.

Подружки отчаянно ломали, подрезали ножом, вырывали с корой еловые ветки. Почти на ощупь. Стараясь не думать о том, что, возможно, им придется провести здесь ночь.

– Может, по конфетке съедим? – предложила Света, когда они вернулись к костру.

– Давай. А то уже желудок сводит, – согласилась Злата.

Боже, какой вкусной ей показалась конфетка «Коровка», самой вкусной на свете!

– А у наших там, наверное, макароны по-флотски… – не удержалась Света.

– Наши там уже давно на ушах стоят! И, пожалуйста, давай не будем говорить о еде.

Обе замолчали. Злате вдруг показалось совсем неважным, нравится она Андрею или нет, и вообще вся эта история с любовью в походе. Она прямо кожей чувствовала, как там, на том берегу реки, сходит с ума ее сестра Ларка, как перепугались все остальные. И это был реальный, самый настоящий, не мистический страх. Страх за их жизни.

Но ведь с ними же ничего не случится! Ничего! Ведь на дворе двадцать первый век! В двадцать первом веке глупо сгинуть в лесах, замерзнуть, умереть с голоду, попасться на завтрак медведю или волку! Ведь кругом Интернет, сотовая связь, туристы. Ведь они всего в каких-то ста километрах от дома…

Но минута проходила за минутой, потом они сложились в очередной – восьмой по счету – час на Гажьем мысе. И ничего не менялось.

– А почему этот мыс называется Гажьим? – спросила Злата, чтобы хоть о чем-нибудь поговорить.

– Гады – так бабушка называла змей. Наверное, не одна она… – откликнулась Света.

– Здесь змеи?!

– Они ночью спят.

– Какой кошмар, однако, какой кошмар! – неожиданно для себя выдала Злата.

Света улыбнулась:

– Ага, научилась от меня!

– Но ведь правда кошмар…

– А речка называется Черной…

– И вот зачем ты это сказала? Про речку я не спрашивала!

– Так, для общего развития.

– Только не надо снова про Стикс и царство мертвых! – попросила Злата, но было поздно: ей тут же вспомнились все страхи предыдущих вечеров.

Она сидела лицом к воде и спиной к лесу, стараясь не думать о том, что и кто может прятаться в зарослях. Ночью лес снова казался ей страшным… Злата невольно обернулась и уставилась в темноту за спиной.

– Нет тут никого, не бойся. Я чувствую, – попыталась успокоить ее Света.

– Хорошо бы…

– Будем спать устраиваться?

– Кто-то одна. Вторая должна за костром следить, а то замерзнем. Ложись ты. Я точно не смогу уснуть, – предложила Злата.

– Я – с радостью! Я…

И тут вдруг Злата услышала звук…

Она замерла, покосилась на подружку. Но Света, судя по напряженной позе, тоже его слышала. Чужеродный, странный, страшный… Приближающийся…

У Златы снова мурашки побежали по коже… Неужели?..

Но Света уже вскочила на ноги и закричала:

– Мы здесь! Мы здесь!!!

День 7

Настоящее чудо

Злата стояла в лесу. В темном, зловещем. Откуда-то наползал туман. Она отошла от костра на каких-то пару шагов, но теперь, как ни крутила головой, ни малейшего проблеска огня углядеть не могла. Только черные-черные в темноте стволы сосен, тянущиеся к ней корявые ветви…

Треск. Шаги. Дыхание. Тяжелое, как будто дышит большой человек, или животное, или… Злата отчаянно пыталась определить источник звука. Где?! Справа? Слева? Сзади? Она чувствовала, как в крови бурлит адреналин, как напряглись все мышцы. Бежать! Но куда? Куда?!

Снова движение рядом. И голова отключилась. Она уже бежит по темному страшному лесу, напролом по кустам, запинаясь о кочки, а кто-то невидимый гонится за ней, кто-то страшный, большой, безжалостный…

Злата пытается кричать, но звук не может вырваться из горла. Туман становится вязким, он опутывает ее, сковывает движение. А кто-то страшный уже совсем рядом. Злата спиной чувствует, что он готовится к последнему прыжку, за которым…

Злата проснулась в холодном поту и долго не могла поверить, что она лежит в палатке в своем стареньком спальном мешке, а рядом спокойно посапывает Света. Злата посмотрела на часы – 10 утра, прислушалась: в лагере тихо. И тут же она вспомнила все события вчерашней ночи. Как они с подружкой, перепуганные до смерти, услышали какой-то звук. Как Света первая догадалась, что это шум двигателя моторной лодки. Как они кричали, махали руками. Как из лодки к ним кинулись Ларка с Наташей, злые и радостные одновременно.

А потом их ругали, ругали, ругали. Уже в лагере все дружно: и Ларка, и Наташа, и Дима с Костиком, и Андрей с Лешкой. Сбиваясь, рассказывали, как они чуть с ума не сошли, когда поняли, что подружки пропали, а телефоны у них не отвечают. Как, разделившись, бегали по всем мысам-Носам, на маяк, в заброшенную деревню. Как подняли на ноги всех попавшихся на глаза туристов.

Злата же со Светой слушали-слушали и… разревелись. Разревелись, как дети. То ли напряжение, скопившееся за вечер, нашло выход, то ли старшие выглядели такими злыми, что единственным спасением от порки было искреннее раскаяние и плач, то ли они сами вдруг по-настоящему осознали свой дурацкий поступок и испугались задним числом. И дальше все перестали ругать их и ругаться друг с другом, а, наоборот, стали успокаивать, кормить вкусной рисовой кашей со сгущенкой.

Сейчас, лежа в палатке и прокручивая минувшие события в голове, Злата вспомнила еще один интересный нюанс – сбивчивый рассказ сестры о том, как в тот момент, когда она уже отчаялась найти Злату, уже напредставляла себе «рожки да ножки», к ней вдруг из леса вышел какой-то парень. Парень как парень, возраста ее меньшой, и сказал, что видел, как две подружки были на мысе Кладенец, потом пошли к речке Черной, а там, в устье, стояла яхта…

И тогда уже, когда все прибежали к реке, они увидели костер на том берегу. К тому моменту с ними носился еще с десяток заскучавших туристов, скорее обрадовавшихся неожиданному развлечению, чем реально переживавших о судьбе двух пятнадцатилетних девчонок. Кто-то из них сказал, что они попадали на Бесов Нос из Каршева, что выше по течению реки, наняв местного лодочника, и у них есть номер его мобильного. Разбудили лодочника, и именно он вывез подружек с Гажьего мыса. Злату последние подробности не волновали, она сгорала от любопытства: что это за парень, который видел, что они пошли к Черной речке? Ведь они никого не встречали на своем пути…

Чем больше она думала о нем, тем острее чувствовала: все это неспроста. То ли место действительно было мистическое, и у нее обострились паранормальные способности, то ли логика, как обычно, подсказывала решение, но Злата знала: этот парень – разгадка не только их счастливого спасения, но и часть какой-то большой тайны, которая все эти дни не давала им спать спокойно.

Не в силах мучиться от любопытства одной, она растолкала Светку.

– Свет, вставай, поговорить надо!

Та недовольно продрала глаза:

– Что? Кто? Который час?

– Одиннадцать почти. Просыпайся!

– Какой кошмар, какой кошмар, однако.

– Просыпайся!

– Мы легли в четыре!

– Ну и что! Мне кажется, я стала понимать…

– Что ты стала понимать?

– Помнишь, Ларка вчера про парня рассказывала? Который сказал, где мы?

– И?

– Мы должны его срочно найти!

– Зачем?

– Надо!

– Хватит с меня парней в эту поездку. Я их всех ненавижу.

– Почему? – удивилась Злата.

– Потому что от парней – одни проблемы, – буркнула Света и, к большому неудовольствию подруги, положила на голову свитер, служивший ей подушкой: – Я буду спать!

Злата же уже точно не могла заснуть, она вылезла из палатки и отправилась к озеру умываться и набирать воду в маленький котелок, чтобы натаскать воды в большой и поставить вариться кашу.

Все собрались в кучу часам к двенадцати. Вчера, выпустив пар – отругав подружек, старшие договорились с утра к этому разговору не возвращаться – не портить последний день в Заонежье, а радоваться ему и наслаждаться. Только, несмотря на отличную погоду, как-то это не очень получалось: все и разом заговорили о том, что неделя пролетела, не успели и оглянуться, что уезжать не хочется, но надо, что привыкли к этому месту, а в городе ждет осень и учеба.

Слушая вялые страдания, Злата вдруг вспомнила еще одну подробность ночи: то, как вел себя Лешка. Как вел себя Лешка с ней.

Вроде бы как все, да не так. Ругал, конечно, но при этом такая тревога о них обеих и о ней, Злате Новиковой в частности, звучала в его голосе… Тревога, забота и… И что-то еще очень важное, чему Злата пока еще не могла подобрать название. Успокаивал он ее очень мило – робко поглаживая по плечу.

Чем больше вспоминала эти подробности Злата, тем больше ей начинало казаться, что Света права. Права в том, что… В чем? Ведь не она, Злата, заигрывала с Лешкой! А, получается, он с ней? И именно поэтому, как бы она ни хотела оказаться рядом с Андреем, рядом с ней все чаще оказывался его друг…

От этой мысли Злата даже вспотела. С ней заигрывал Лешка? ОНА ЕМУ НРАВИЛАСЬ?! А как же Андрей, а как же план Светы? А как же Света, которой нравился Лешка? Почему все вышло совсем не так, как они себе напридумывали? И, главное, что теперь было со всем этим делать?

«Ты ведь наверняка обратила внимание, что Лешка – он хороший, добрый, заботливый, а Андрюха – лентяй и раздолбай, ему бы только от работы слинять. Много он работы в лагере делает? Ему бы только пожрать, а готовить, мыть посуду и ходить за дровами должны другие. А Лешка – не такой! Он трудолюбивый, он не такой эгоист, как Андрей», – вспомнила Злата слова подруги. А ведь и правда! И как она сама это не заметила? Лешка был гораздо лучше Андрея. В лесу он чувствовал себя как дома. Отлично ориентировался на местности, умело разводил костер, всегда молча брался за работу. Рядом с ним было надежно и уютно. А Андрей только и умел, что насмехаться надо всеми да глупые и не всегда смешные истории рассказывать. И что, получается, ей нравился Лешка, а не Андрей? Но как же теперь признаться во всем Свете?

Пока Злата мучительно размышляла обо всем этом, остальные сговорились сходить еще раз на Бесов Нос. Во-первых, поблагодарить всех, кто помогал в поисках подружек (какой бы мотивацией это ни было вызвано), а во-вторых, сделать несколько совместных фотографий. А то отдыхали все вместе, а ни одного общего фото нет – ничего и на память не останется.

– Златка! Не сдох у тебя еще фотоаппарат, в смысле, аккумуляторы? – поинтересовался Костик.

– Нет, кажется, нет, можно сделать несколько снимков, – не сразу откликнулась та, с трудом отвлекаясь от своих мыслей.

– Тогда вперед!

Сказано – сделано.

Дядя Толя, тетя Лена и их дети – Аня и Вадик – сидели в своем лагере у костра.

– А, потеряшки! – радостно приветствовали они подружек.

Пришлось им вкратце рассказать, как Злата и Света оказались на Гажьем мысу. В большом котле варилось какао, а потому вся компания охотно приняла приглашение позавтракать еще раз.

Поблагодарили и остальных, кто помогал в поисках.

Вернулись к дяде Толе и тете Лене и попросили их сделать несколько снимков. И минут тридцать старшие и младшие старательно позировали рядом с бесом, сомом и выдрой по отдельности и все скопом, предпринимая попытки уместиться в кадр рядом со всей триадой.

– А давайте залезем на маяк, – предложила Света, когда все вдоволь нафотографировались. – А то мы там и не были…

– Давай! – радостно откликнулись остальные.

Злата же кинулась к сестре: в своих размышлениях она совсем забыла про таинственного парня, который спас их, сообщив, что видел подружек у Черной речки. Но Ларка отмахнулась: у нее вовсю завертелись отношения с Димой, а потому ей было не до сестры.

Злата беспомощно огляделась по сторонам: кто мог утолить ее любопытство? И тут же рядом заметила Лешку, который сам предложил:

– Может, ну его, этот маяк, посидим на берегу?

– Да, давай! – радостно согласилась Злата.

Лешка – вот кто мог толково рассказать про неизвестного героя!

Они подошли к самой воде, щурясь от солнечных бликов. Злата искала место, где было бы удобно посидеть, поговорить, как…

– Злата… – почему-то охрипшим голосом сказал парень, подходя к ней почти вплотную.

И не успела она спросить «что?», как… Как он ее поцеловал.

ПОЦЕЛОВАЛ!

Точнее, попытался. Потому что она быстро оттолкнула его, не успев толком сообразить, что происходит.

– Прости! – быстро заговорил Лешка. – Это мне Андрюха сказал, что надо выбрать момент и поцеловать. Чтобы не мучиться. Что девчонкам это нравится, когда сразу действуют. А мне казалось, я тебе нравлюсь. Ты же сама позавчера села ко мне. И я подумал… – тут он окончательно растерялся.

– Андрей – дурак! – У Златы почему-то подкосились ноги и бешено забилось сердце. – Нельзя кидаться на едва знакомого человека. Девчонки это вовсе не любят!

– Я тебе не нравлюсь? – упавшим голосом спросил Лешка.

И тут Злата почувствовала, что краснеет. Но ответить что-то надо было.

– Нравишься, – опустив глаза, прошептала она.

– И ты мне, – так же шепотом ответил он.

«Парни, оказывается, тоже не знают, как вести себя, когда им нравится девчонка! Они тоже мучаются, страдают, ищут, с кем бы посоветоваться! Они так же теряются, краснеют и бледнеют, как девчонки!» – как только эта мысль пришла Злате в голову, ей тут же стало легче. Не только она чувствовала себя дура дурой, но и Лешка тоже! И Злате тут же стало с ним как-то проще. И свободнее. И радостнее.

Несколько секунд они простояли в замешательстве, не зная, как себя вести дальше.

– Ты хочешь, чтобы я была твоей девушкой? – брякнула Злата первое, что пришло ей в голову, и тут же испугалась: наверное, парень должен первым заговорить об этом.

– Да. А ты?

– Да.

– Хорошо, что ты первая сказала об этом. Я не знал. В смысле, не знал, как сказать.

И снова все перепуталось в голове Златы, а потом… А потом распуталось и стало на свои места.

Она вдруг поняла, что из всех парней в их компании ей было легко и просто только с Лешкой. Ей было с ним интересно! Интересно было слушать его про живопись, картины и делиться с ним своими воззрениями на фотографию. Интересно разговаривать о заблудших душах и вместе пугаться мертвых детей. Ей было комфортно с ним готовить еду на весь лагерь и вообще заниматься какой-то совместной деятельностью. Она всегда была уверена, что он не посмеется над ней, а, наоборот, поддержит в любом почине. Может быть, так и начинается настоящая любовь, настоящие отношения? Ты просто понимаешь, что тебе с кем-то интересно и комфортно быть рядом?

– Ты мне сразу понравилась. Как увидел тебя в этих дурацких камуфляжных штанах мешком, – сказал Лешка.

Они, не сговариваясь, уселись на гранитный выступ и свесили ноги к воде.

Злата не обиделась, а рассмеялась:

– А я себя чувствовала такой крутой в этих штанах, как героиня боевика, только пары пистолетов не хватало.

– А я старательно не брился, чтобы выглядеть брутальнее в твоих глазах, а потом посмотрелся в зеркальце Ларки и понял, что вместо суровой щетины у меня какие-то невнятные клочки отросли. И побрился.

– Да, я как-то обратила внимание на твою щетину, но я решила, что ты просто решил расслабиться, слиться с природой. Не сказать, чтобы тебе это шло, но и не портило.

– А ты еще изо всех сил старалась казаться взрослой, не верить в Светкины россказни.

– Ты тоже старался, но у тебя ничего не выходило. Ты вел себя, как мы, хотя ты и старше.

– Не выходило, да? Эх, все пропало, – картинно вздохнул Лешка.

– Наоборот, все появилось, – улыбнулась Злата.

Она украдкой разглядывала парня, сидящего рядом с ней. И только сейчас заметила, что глаза у него – карие, волосы – почти черные, строгий тонкий нос с легкой горбинкой. Только сейчас поняла, что Лешка – красивый. С ямочками на щеках. Похожий на древнего римлянина, со взглядом и осанкой патриция. Настоящий принц, одним словом.

Незаметно она тоже приосанилась: выпрямила спину, развела плечи. Убрала выбившуюся из-под «краба» прядь. Трудно быть красавицей, когда неделю ты толком не моешься, но ведь главное – это внутренняя красота!

– И что мы теперь будем делать? – спросил Лешка.

– А надо что-то делать? – растерялась Злата.

И тут же вспомнила про Свету.

– Ой! Что же делать?! Ведь ты нравишься моей подруге!

– Я?

– Да! Я не должна с тобой встречаться!

– И что, ты сейчас возьмешь и уйдешь? – растерялся Лешка.

– Нет, я не могу! – вырвалось у Златки само собой. – А как же быть?

И тут она вспомнила слова подруги: «И ладно, хоть бы ты в него влюбилась без ума. Я что – враг тебе? Нет, я бы все поняла и ушла бы в сторону».

– Леш! Света сказала, что если она увидит, что у нас все по-настоящему, то она сможет это принять!

– Значит, надо ей срочно доказать, что у нас все по-настоящему!

– Как? Ведь она же на маяке, – не поняла Злата.

– С маяка далеко видать вокруг… – с этими словами Лешка осторожно потянул ее к себе.

Внутри у Златы все пело и плясало: она поцеловалась с парнем! С самым лучшем парнем на свете! У нее теперь есть свой парень! Это было так удивительно, что ей самой верилось в это с трудом. И только Лешка, шедший всю дорогу до лагеря рядом, крепко державший ее за руку, помогал ей поверить в реальность происходящего.

И как она сразу не поняла, что тот, кто создан в этом мире для нее и для кого она пришла в этот мир, рядом? Как она могла смотреть на какого-то Андрея? Как она могла не понять саму себя, не разобраться в своих чувствах? Слушала выдумки Светки и верила им, вместо того чтобы слушать свое сердце. Но как же хорошо теперь, что все разрешилось и встало на свои места. Сбылось предсказание бесихи, пусть даже в ее роли и выступила Ларка. Как же это здорово – идти с парнем за руку! По красивому, по-осеннему уже яркому лесу, по песочному пляжу со сказочными корягами, отполированными водой до серебристого блеска. Украдкой поглядывать друг на друга и улыбаться.

Старшие же, конечно, не преминули над ними подшутить, но ни Злата, ни Лешка даже ухом не повели: пусть смеются. Они сами-то, наконец разобравшись в своих отношениях, разбившись на две крепкие пары, выглядели ничуть не умнее со стороны. Построили из себя взрослых, а потом тоже взялись за руки да и перестали совать нос в чужие дела.

Света же, как и обещала, сама подошла, отозвала в сторону и прямо сказала:

– Ладно, вижу уже, что у вас все серьезно. Рада за вас. Может, так и правильнее, а я свою любовь к Лешке только придумала… А Андрей, Андрей тебе совсем не нравится?

Несмотря на слова подруги, Злата все равно чувствовала себя неловко из-за того, что у них с Лешей все получилось, а Света осталась одна, хотя и была уверена, что та сможет принять случившееся, не будет злиться и обижаться на них обоих. «Еще не хватало от парня к парню кидаться!» – фыркнула та.

«Бесиха, Туонела, ты же – женщина, ты же в душе – тоже девчонка, ты же понимаешь все и все видишь! – взмолилась про себя Злата. – Пусть Света тоже встретит своего принца, своего героя, пусть они тоже полюбят друг друга. Срочно!»

В лагере все шумно взялись за приготовление еды. Злата не могла не заметить, что Андрей и правда ловко слинял куда-то под предлогом «срочно позвонить родителям», лишь бы не трудиться со всеми. И обрадовалась, что не ошиблась, не влюбилась в Зотова, а выбрала себе настоящего героя! Ведь так весело и увлекательно было делать что-то вместе. Всем вместе. Чтобы потом всем было тепло от костра, вкусно и сытно – от еды. Быть лентяем-нахлебником – такой сомнительной выгоды она не могла понять.

Незаметно стало темнеть: за всеми волнениями, благодарностями, выяснениями, прощаниями и разговорами пролетел день. Ларка в торжественной обстановке выдала всем по огромной шоколадной медали за то, что «все достойно выдержали испытания и тяготы похода и показали себя настоящими героями». Дима и Костик, которые на костре в отдалении с час варили какое-то таинственное варево, гордые собой, притащили его к костру:

– Внимание! Безалкогольный глинтвейн в честь окончания похода.

Злата принюхалась. Пахло ванилью, корицей, еще какими-то специями.

– Давайте выпьем за… – начал Костик, но Наташа его перебила:

– Любовь!

– …к природе! – продолжил Дима.

– И ко всему живому! – добавила Ларка.

– Ко всему живому и к людям в частности, – уточнила Наташа.

– И за любовь к неизвестным сущностям! – не смогла удержаться Света.

– Иными словами… – снова попытался взять инициативу в свои руки Костик.

– За любовь! – теперь уже перебили его все хором и сомкнули кружки.

Глинтвейн оказался вкусным. Злата сидела у костра, привалившись к Леше, и чувствовала, как миллионы теплых щекотных золотых рыбок разбегаются по ее сосудам. Ощущение было легким и приятным. Она смотрела то на Диму, который расчехлял гитару, то на розовое небо над соснами, на первые появляющиеся в небе звезды. Вот она – та самая романтика, ради которой стоит тащиться двадцать километров по бездорожью! Костер, хорошая компания, гитара, вечер, стремительно переходящий в ночь, бормочущее что-то свое озеро за деревьями…

Злата кинула быстрый взгляд на Андрея и улыбнулась одними уголками губ. А ведь и правда все вышло, как она загадала несколько дней назад. Песня не соврала! Она сказала все как есть! Мир, Заонежье, видел их вместе с Андреем, например, купающимися, но… в последний раз.

Может быть, она и не любила Зотова по-настоящему, но надумать себе всяких глупостей успела. Но пустые фантазии – это в последний раз.

Но скоро – не будет напоминать. Потому что у нее есть ее Лешка. Как же все-таки…

И тут раздался треск.

Явный, четко слышимый треск невидимого кого-то в темноте, за кругом света.

Нечто, заблудшая душа снова пришла за ними! А ведь они уже успокоились, расслабились, забыли про нее! Злату снова прошиб холодный пот. Она инстинктивно вцепилась в Лешку, но…

Тот стремительно рванул в темноту:

– Стой!

Злата поднялась с земли, на которую грохнулась, лишившись опоры. Растерянно посмотрела на остальных. Но те, так же как она, ничего не успели сообразить. Как вдруг после недолгого шума раздались шаги, к костру вышли Лешка и заблудшая душа… в теле очень даже симпатичного парня.

– Привет! – спокойно сказал парень и отцепил от себя руку Лешки.

– Я раньше спортивным ориентированием занимался. От меня не убежишь! – похвастался тот.

– Я и не собирался.

– А, Миша, – пришла в себя Ларка. – Садись к костру.

Парень уселся с ними рядом.

Злата вопросительно посмотрела на сестру.

– Это Миша, это он вчера сказал, что видел вас у Черной речки, это благодаря ему мы вас нашли.

Так это был он – таинственный спаситель! Злата во все глаза смотрела на новенького.

– Ты следил за нами? – задала Света вопрос, который вертелся у Златы на языке.

– Да я… – замялся парень.

– Это и есть наша заблудшая душа, – пояснил Лешка. – Я вчера сложил два плюс два. Это он пугал нас вечерами.

– Ах ты, сволочь! – тут же возмутился Андрей. – Да тебе за это хороших люлей надо навешать!

– Тихо, тихо! – прикрикнул на него Дима и спросил у Миши: – Это правда, это ты пугал наших мелких?

– Я их не пугал.

– А что ты делал?

– Я… Просто наблюдал. Я тут с батей и с братом. Мы недалеко от вас лагерь поставили. Раньше вас. А потом вы появились. В первый же день Света со Златой купаться пошли, верещали так, что я не выдержал и пошел посмотреть, кто там.

– Вода была холодная, – буркнула Злата, чувствуя, что краснеет: ужас-то какой, они ведь тогда купались голые…

– Значит, ваш лагерь рядом. Почему же мы тогда ни разу на вас не наткнулись?

– Потому что мы умеем ставить лагерь так, чтобы никто нас не заметил, если мы этого не хотим, – похвастался Миша.

– Что за детские игры в партизанов! – фыркнул Костик.

– Подожди, лагерь – это мелочь, ты скажи, зачем ты наблюдал за нами? – спросил Леша.

– Он с головой не дружит, вот и прикалывался по-дебильному, пугая нас! – встрял Андрей.

– Я… – Миша долго собирался с духом, а потом… – Я… Мне Света понравилась. Я хотел с ней познакомиться.

Ух ты! Злата чуть не подскочила. Во дает! Признаться вот так, при всех, что тебе кто-то нравится, – это, в ее глазах, было настоящим героизмом. Она посмотрела на подружку. Та сидела смущенная: Миша давно наблюдал за ней, а она-то видела его в первый раз. Интересно, каково это, когда появляется кто-то и громко заявляет, что ты ему нравишься?

– И поэтому надо было пугать нас всех? – не отступал Андрей. – Только ты нестрашно пугал. По-дурацки.

– Ладно, видели бы вы себя со стороны, герои, – огрызнулся Миша.

– Может, ему все-таки навалять?

– Не надо, – снова встрял Дима. – А зачем пугал-то?

– Да не пугал я! Они сами кого хочешь напугают своими рассказами про души, ведьм, мертвых детей.

– А что не подошел к костру, не вышел из сумрака?

– Я… – Миша замялся. – Я пытался понять, какие у кого с кем отношения…

– Что?

– Я поняла! – подскочила Злата. – Он хотел понять, свободна Света или нет, есть у нее парень среди присутствующих или нет.

– Что-то вроде того, – буркнул Миша.

– То есть ты ходил кругами, а подойти боялся? – напрямую спросила Наташа.

– Совсем засмущали парня, – пришел Мише на помощь Дима. – Отстаньте уже, а?

Все тут же посмотрели на Свету. Та, казалось, покраснела еще больше. Рыкнула:

– Что уставились?

– А она у нас барышня свободная… – не удержалась Ларка.

Теперь уже в компании отчаянно смущались двое: Миша и Света.

– Ага! Получается, не бывает никаких заблудших душ и прочих призраков! – громко заявил Андрей. – А вы мне неделю голову морочили. Детский сад!

– Ну, Мишу в каком-то смысле можно назвать заблудшей душой… – улыбнулась Наташа.

– Как там он говорил? «Это мое тело…» В каком-то смысле, он и искал… тело. Которое слишком громко верещит, когда купается, – ухмыльнулся Костик.

– Фу, пошляк! Пошли отсюда! – тут же встряла Ларка.

– Я не умею пошлить отсюда!

Тем не менее Костик послушно встал вслед за Ларой, Наташей и Димой, и все они быстро растворились в темноте.

– А как вы смешно пугались! – улыбнулся Миша, но углубляться в тему не стал: – Ладно, простите, я правда не хотел. Забудем?

– Ладно, забыли, – улыбнулся Лешка и протянул ему руку.

Договор скрепили рукопожатием.

– Пойдем к озеру? – предложила Лешке Злата, и он охотно составил ей компанию. Двинулся за ними и Андрей, но потом понял, что он тут лишний, и свернул куда-то в темноту. Злате даже стало его жалко, все-таки он был не такой уж плохой парень, хоть и лентяй.

Они с Лешей сели на корягу на берегу. Над озером висела желтая убывающая луна и мерцали звезды.

– Знаешь, а мне отчего-то стало грустно… Наверное, потому что я уже поверила в сверхъестественное, в мистику, в чудеса, а тут – бац! – и все нашло свое логическое объяснение. Я вроде бы раньше и сама хотела объяснений, а тут… Что-то во мне изменилось. Благодаря Светке с ее ведьмами, тебе… Ты ведь тоже верил в заблудшую душу?

– Верил. И до сих пор верю. Только она не за нами ходит, а за кем-то другим. Или уже нашла себе тело. Мне нравится жить в мире, в котором есть место чуду. Я не хочу жить в мире, где все можно понять и объяснить, это скучно.

– Знаешь, что я поняла? Я поняла, что даже тогда, когда я была уверена, что все объяснимо, был в моем основном принципе познаваемости мира очень большой подвох… Все можно измерить, рассчитать, понять, даже электричество, но есть одно явление в мире, которому уж точно пока еще никто не нашел объяснения и, мне кажется, не найдет никогда. Знаешь, что это?

– Что?

– Это любовь. Любовь, которую нельзя спрогнозировать, найти, поймать, придумать, рассчитать. Нельзя влюбиться в кого-то по желанию или по желанию влюбить кого-то в себя. Любовь нельзя объяснить. Это… Это чистой воды чудо за пределами рационального мира. Откуда она берется? Как? Зачем?

– Точно! Откуда? Как? Я не знаю, и никто не знает, – согласился Лешка. – Почему я влюбился в тебя?

– Почему я влюбилась в тебя?

– Откуда это взялось? Что со мной происходит?

– И я, и я! Я чувствую, что оно происходит, но как, с чего?

Злата с Лешкой посмотрели друг на друга… «Мы объяснились в любви? Что это было?» – быстро подумала Злата. И она была на двести процентов уверена, что ее парень подумал о том же.

А потом снова все собрались у костра. Неизвестно, о чем переговорили Света с Мишей, но выглядели оба по-прежнему немного смущенными, но довольными. Злате одного взгляда хватило, чтобы понять: ее подружка если и не влюбилась с первого взгляда, то очень сильно заинтересовалась этим парнем уж точно. Остальные тоже все поняли, поухмылялись, но никаких вопросов задавать не стали, молча расселись у костра.

– Знаете, о чем я тут подумала, слушая ваши разговоры? – спросила Наташа и сама же ответила на свой вопрос: – Допустим, некие сущности могут прийти в наш мир из своего. Но почему они обязательно будут враждебно настроены по отношению к нам? Может быть, у них тут просто какие-то свои дела?

– Точно, я тоже об этом подумала! – поддержала подругу Ларка. – Может, их полно везде и всегда, просто мы их до этого не видели, не чувствовали? А особенность этих мест только в том, что здесь их присутствие ощущается? А поскольку нам это непривычно, мы и пугаемся?

– А на самом деле они просто другие, и все. У них свои дела. Почему мы все время ждем от кого-то агрессии? – завершил их мысль Дима.

– Мы думали, на нас кто-то охотится, а Миша в итоге нас спас. Ведь если бы он не следил за нами, то не увидел бы, что мы вышли на Черную речку, не сказал бы остальным, и нас бы не нашли, – осенило Злату. – Мы были уверены, что тот, кто следит за нами, несет нам зло, а оказалось – добро.

– Помните, как мы шли из заброшенной деревни и за нами кто-то погнался? – спросила Света. – Так вот, это тоже был Мишка. Только он нас не пугал, а дорогу показал.

– В смысле?

– Ну… Леша вас вел правильно. Я тихонько шел за вами. Мне было интересно проверить свои способности бесшумно ходить: услышите вы меня или нет. Я в Интернете методику скачал и все лето тренировался. Круто у меня вышло? Вы не услышали! И не заметили меня, – не удержался и вместо объяснений начал хвастаться Миша, но быстро взял себя в руки: – Так вот, потом вы растерялись, начали ругаться и собрались пойти в другую сторону. Вот я и пошумел немного, чтобы вы рванули в нужном направлении.

– То есть, типа, мы тебе еще и благодарны быть должны? – мрачно спросил Андрей.

– Да ладно, не стоит.

– То, что мы сочли опасностью, оказалось нашим спасением, – сделала вывод Света.

– Как все сложно в этом мире… – философски заметила Ларка.

– Особенно когда люди сами все усложняют, – сказала Наташа.

– Хорошо все то, что хорошо кончается, – добавил Костик и предложил: – Давайте что-нибудь споем?

– Давайте! Давайте! – радостно откликнулись все.

– Я даже растерялся, – улыбнулся Дима, беря в руки гитару. – А что? Что-то у меня все песни из головы вылетели.

– А давай самое банальное, – предложила Лара.

И он сыграл вступление:

Злата сидела рядом с Лешей, ей хорошо было видно Наташу с Костей, Ларку, влюбленными глазами глядящую на Диму, Свету с Мишей, за которых особенно радовалось ее сердце…

А ведь и правда, как здорово, что все они здесь сегодня собрались, что Света уговорила ее пойти в этот поход, что Лара с Наташей согласились их взять с собой, что она встретила Лешу, что в подругу влюбился Миша, и пусть мир в целом предсказуем и познаваем, но есть в нем и настоящее чудо – любовь.

Совсем перед сном Злата все-таки не удержалась и пристала к сестре.

– А мне Света все рассказала, – ехидно заявила она. – Как подговорила тебя обмануть меня – прошептать в расщелину предсказание. А ты – сестра называется! – согласилась подшутить надо мной!

– Черт! – Ларка хлопнула себя по лбу. – Точно. Это было в первый день? Светка просила меня подобраться к расщелине и что-то там сказать, а я и забыла. Попроси у нее прощения за меня, а?

И тут Злата озадачилась…