Читать онлайн Любовь со второй попытки бесплатно

Глава 1

Ваня, Гуля и тайга

У меня болела поясница.

Но работы оставалось еще много – я должна сгрести граблями весь мусор на своем участке.

Были первые числа августа, и сегодня началась трудовая практика перед новым учебным годом. Я перешла в 11-й класс, и эта практика была последней в моей школьной жизни. Раньше я не любила практики, но сегодня летела в школу как на крыльях, потому что очень соскучилась по своим одноклассникам.

Полуденное солнце начало не просто припекать, а жарить, над землей поднялось марево, и стало душно. В наших южных краях в августе начинается сильная жара, которая длится до середины сентября.

К работе по хозяйству я привычная, потому что сама живу в частном доме, а там уборки всегда много – нужно то траву постричь, то огород прополоть, то урожай собрать. Кроме того, часто езжу к бабушке в деревню и там тоже помогаю ухаживать за участком. И за живностью. Бабушка разводит кур, гусей, кроликов и держит трех коров. Я часто вывожу гусей на поляну и слежу за ними, чтобы никуда не убежали, а в четыре утра вывожу коров за калитку, чтобы пастух отвел их на пастбище. Свой дом и огород бабушка ласково называет «фазенда». Бабушка рассказывала мне, что слово «фазенда» в деревнях стали употреблять только лет двадцать назад. В те времена, когда еще был Советский Союз, на нашем телевидении показали первый сериал «Рабыня Изаура». Зрители были потрясены, и всем Союзом жалели несчастную Изауру, которая трудилась на фазенде у своего жестокого хозяина Леонсио. Сериал уже давно закончился, а слово «фазенда» так и осталось.

Ну а сейчас я была не на фазенде в деревне, а в городе и проходила летнюю практику.

«Так, хватит, мне пора передохнуть, – подумала я, тыльной стороной ладони вытерла пот со лба и обвела взглядом школьный двор. Взгляд зацепился за раскидистую акацию. – Пойду, посижу в теньке. Практика еще час, а я уже еле стою на ногах. Вот не надо было сидеть за компьютером до двух ночи! Из-за этого не выспалась!»

Я направилась к акации, представляя, как сейчас сяду под ее пышные ветви с шуршащими листьями, остыну в холодке и вдохну свежий воздух, но в этот момент услышала топот ног и панический крик Ромы Иванова:

– Слава, на помощь! Кобыла Пашку бьет!

Вся усталость мгновенно испарилась.

– Где? – тут же отреагировала я, бросила грабли и помчалась к Роме.

– Там, на первом этаже!

Почему меня зовут Слава, я расскажу позже. А сейчас нужно спасать Пашку.

Мы побежали в школу. В рекреации действительно была потасовка – Кобыла толкала Пашку, а он безуспешно от нее отбивался. Из-за драки у него даже порвалась футболка. Это была новая майка голубого цвета, которую он надел в честь практики и которая великолепно оттеняла его загар и светлые волосы.

Здесь следует остановиться, чтобы прояснить некоторые моменты. Кобыла – это прозвище девчонки из параллельного класса. Вообще-то, ее зовут Таня Кобылкина, но из-за звучной фамилии все называли ее Кобылой. Таня жутко злилась, когда слышала это прозвище, и сразу же бросалась в драку.

Если быть до конца откровенной, само поведение Тани способствовало тому, чтобы называть ее Кобылой, а не Таней. Манерами она напоминала парня. Темно-русые волосы были подстрижены выше плеч, и она постоянно убирала их за уши; на переменах курила с пацанами за школой, плевала через щелку в передних зубах и каждый день участвовала в каких-нибудь разборках. Поэтому, согласитесь, ей больше подходило прозвище, чем имя.

Пашка Разумовский – это мой одноклассник. Ему фамилия тоже подходила. Он носил очки, был очень умным, здорово решал примеры по алгебре, постоянно витал в облаках, но физическому развитию не уделял совершенно никакого внимания и потому был довольно щуплым. Против Кобылы он как пушинка против булыжника. Поэтому неудивительно, что он не мог дать отпор девчонке.

– Что тут происходит? – Я ринулась в эпицентр драки и встала между Кобылой и Пашкой.

– Че ты лезешь? – с вызовом крикнула раскрасневшаяся Кобыла и бросилась на Пашку, но я вовремя загородила его собой.

– А ты к нему че лезешь? – в тон ей ответила я.

– Я ему сказала спустить тяжелый горшок с китайской розой с третьего на второй этаж, а он отказался, – немного успокоившись, пояснила Кобыла.

– Что значит «сказала»? – удивилась я. – Людям надо не «говорить», а «просить»! Он не обязан таскать тебе горшки с цветами. Это твой участок, вот сама там и работай.

– Да я бы ей помог, но только она командует. – Пашка поправил сползающие на нос очки и с сожалением посмотрел на свою порванную футболку.

– Ну, я же сказала, – пожала я плечами.

– Слышь, Слава, что-то ты слишком умная стала! – вновь распаляясь, заметила Кобыла. – Не лезь, куда не просят!

Я могла бы ответить как следует, но моей задачей было помирить людей, а не подкидывать дрова в костер ссоры.

Я знала, что сделать, чтобы остудить Кобылу. Она прямо вся расплывалась в улыбке, когда ее называли Таней. И даже становилась похожей на девочку. Поэтому я мягко сказала:

– Таня, не надо командовать людьми. Если хочешь, чтобы тебе помогли, то попроси об этом. Мы тебе не слуги. Здесь все на равных. Ты со мной согласна, Таня?

– Согласна, – ответила Таня. Заметьте – в своей фразе я назвала ее по имени два раза. Сделала это для того, чтобы максимально успокоить и задобрить Таню. И это действительно подействовало на нее волшебным образом. Она сочувственно посмотрела на Пашку и спросила: – Слышь, я там тебе майку сильно порвала?..

– Несильно, – явно поскромничал Пашка.

Драка закончилась, окружающие потеряли интерес к происходящему и стали расходиться по своим делам.

– Ну, тогда ладно, я пошла, – сказала Таня и направилась к лестнице.

– Ты за цветком? – ей вдогонку спросил Пашка.

– Да.

– Давай, я помогу тебе, – он пошел за Таней.

– Пошли! – радостно ответила Таня, и они отправились на верхние этажи.

«Как быстро она успокоилась, – удивилась я. – А стоило всего лишь сделать ей приятное – просто назвать по имени».

Я вернулась на улицу к своему участку, взяла грабли и продолжила убирать мусор.

Я была счастлива, что удалось разрешить конфликт. Счастлива, что Рома прибежал за помощью не к кому-то, а именно ко мне. Также счастлива, что Таня считалась с моим мнением, и я была для нее авторитетом. Таню боялась вся школа, но я перед ней не трепетала. Она понимала это и потому не конфликтовала со мной. Как известно, сильные люди чувствуют слабых и стараются их подавлять. А меня она слабой не считала и поэтому даже не пыталась мною командовать.

Видимо, одноклассники тоже чувствуют, что я сильный человек, и поэтому бегут за поддержкой ко мне, а не к кому-то другому. И это при том, что я всего лишь год проучилась в этой школе.

Время практики закончилось. Я попрощалась со всеми до завтра и отправилась домой.

По пути размышляла о драке, и меня тут же охватило раздражение. Эта Таня Кобылкина слишком много себе позволяет! Она вечно всеми командует и постоянно распускает руки. Такое впечатление, что она не понимает, что можно делать, а что нельзя.

Представляю, как Пашке обидно, что Таня не только налетела на него с кулаками, но еще и порвала новую футболку. Да, он поступил правильно и простил ее, но все равно она не имеет права его позорить, тем более при окружающих. Девчонка побила парня!

От этих мыслей меня отвлек телефонный звонок. На дисплее высветилось «Мама».

– Да, мам.

– Доча, ты же не забудь купить яиц, – напомнила мама.

– Хорошо, сейчас куплю, – пообещала я. – Практика уже закончилась. Сейчас забегу в магазин.

У мамы завтра день рождения, и она хотела испечь торт. Конечно, его проще купить, выбор кондитерских изделий сейчас большой, не то что раньше, но мама очень любит готовить и поэтому на праздники всегда сама печет торты. Сказать по правде, ее торты намного вкуснее, чем те, что из магазина!

Я подошла к магазину, и в этот момент меня почему-то охватило волнение. Задрожали руки и затряслись коленки.

«Что это со мной? – удивилась я. – Странно, так волнуюсь, как будто иду на экзамен».

Непонятное волнение охватывало все больше и больше. Стараясь сбросить наваждение и справиться с трясущимися коленками, я зашла в магазин и купила лоток яиц.

– У нас пакеты закончились, с минуты на минуту должны подвезти, – виновато произнесла девушка на кассе.

– Ладно, так понесу, – вздохнула я.

Я взяла лоток яиц, бережно прижала его к себе, чтобы случайно не разбить, и направилась к выходу из магазина.

В эту секунду в магазин вошел какой-то парень в темных очках. Он оживленно разговаривал по телефону и был настолько этим увлечен, что не заметил, что я иду, и с ходу врезался в меня.

Послышался хруст. Я почувствовала, как мне на пальцы ног капает вязкое содержимое яиц.

Поняв, что произошло, парень медленно убрал телефон от уха.

– Ты вообще нормальный?! – закричала я.

Мы отошли друг от друга. С его белоснежной футболки, которая облегала красивую мускулистую рельефную фигуру, капал желток с белком, а скорлупа с мягким шлепком падала на пол. Я выглядела не лучше. Вся одежда была перепачкана.

– Извини… – растерянно сказал он. – Я тебя не заметил…

– Не заметил?! – поразилась я. – Как можно меня не заметить?!

Я девушка довольно рослая, да и худобой никогда не отличалась. В моем роду донские казаки, и поэтому выгляжу как настоящая казачка – смуглая, черноволосая, крупной комплекции. Кроме того, люблю носить яркие блузки и длинные просторные юбки в стиле певицы Елены Ваенги.

И вот представьте себе – он меня не заметил!

– Надо смотреть, куда несешься, а не по телефону трещать! – продолжала я высказывать. При этих словах с моей красной узорчатой юбки упала на пол скорлупа.

– Да у меня бабушка лежит в больнице, я с врачом разговаривал, – оправдываясь, объяснил парень.

Он снял темные очки, чтобы лучше видеть размах катастрофы.

Когда я увидела его лицо, то лишилась дара речи. И, не моргая, уставилась на него.

«Это он, – потрясенно подумала я. У меня перехватило дыхание, и даже закружилась голова. – Это точно он!»

– Так, молодые люди, что это вы тут наделали? – К нам подбежала уборщица со шваброй. Я перестала разглядывать парня и немного пришла в себя. – Вот теперь берите и сами все это мойте! Или оштрафуем!

– Не собираюсь я ничего мыть! – отказалась я. – Это он виноват – вот он пусть и моет!

– Хорошо, я помою… – согласился парень и взял у уборщицы швабру.

– Приятной работы, – ехидно пожелала я.

– Спасибо, – улыбнулся он, энергично орудуя шваброй. На его лице не было даже намека, что он стесняется мыть пол. Он делал это с таким видом, будто пил чай за столом с английской королевой.

– Ой, ну что за девчонки пошли, а? Даже полы помыть не могут! – укоризненно глядя на меня, покачала головой уборщица.

– Кто напачкал – тот пусть и моет! – отрезала я и с гордым видом вышла из магазина.

Но перед выходом обернулась. Хотела убедиться, что не обозналась.

«Да, это он, уверена на сто процентов, – резюмировала я. – А он, кажется, даже не узнал меня…»

У него были слегка отпущенные пшеничные волосы, которые задорно завивались в кудряшки. Парень был очень миловидным, с правильными чертами лица. Но больше всего поражали необычные глаза – насыщенного фиолетового цвета. Он был просто модельной внешности!

И вот этот красавец мыл шваброй полы в магазине!

На негнущихся ногах и со стучащим сердцем я вышла на улицу.

Он совсем не изменился. Вернее, изменился в лучшую сторону – стал еще красивее.

Я была настолько шокирована этой встречей, что даже забыла о том, что с юбки продолжал капать желток.

Мне хотелось вернуться в магазин и сказать этому парню что-нибудь грубое, обидное, ядовитое, такое, что бы задело его и от чего бы ему стало плохо. Я просто ненавидела этого человека! Он принес столько боли! А сейчас даже не узнал меня…

«Слава, успокойся, – приказала я. – Возьми себя в руки. Сейчас все изменилось. И ты другая, и жизнь другая. Надо забыть все обиды и оставить их в прошлом. Ну да, ты можешь вернуться в магазин и все ему высказать. Но зачем? Что это даст? Этим ты покажешь, что до сих про помнишь, как он тебя обидел. Ты только еще больше расстроишься и потом будешь думать об этом целыми днями. Зачем заново терзать себя? Просто забудь обо всем. Забудь!»

Я сделала три глубоких вдоха и почувствовала, что становится легче.

Подавив дикое желание вернуться в магазин, я перешла дорогу и направилась к другому магазину.

В этот момент боковым зрением заметила, как из первого магазина выходит этот парень.

«Еще не поздно все ему высказать, – подумала я. – Может, вернуться? Может, не упускать шанс?»

Я сделала шаг назад, чтобы вновь перейти дорогу, но остановилась и крепко сжала кулаки, пытаясь совладать с нахлынувшими эмоциями.

Парень поднял руку, остановил маршрутку, сел в нее и уехал. Маршрутка скрылась за поворотом.

«Все, теперь уже поздно, – с расстройством и вместе с тем с облегчением подумала я. – Ты правильно поступила, что не устроила скандала. Ты поступила как сильный человек!»

Тогда я еще не знала, что это была не победа, а начало моего поражения.

На автомате я купила яйца в другом магазине и благополучно донесла их до дома. Отдала их маме, переоделась в чистую одежду, приготовила чай и отправилась в сад. В нашем саду среди деревьев стоит беседка, оплетенная вьющимися красными розами, которые сейчас цвели, и их цветы были похожи на крупные пылающие шары. Беседка – мое самое любимое место, она вся покрыта зеленью, словно скрыта от чужих глаз, и поэтому здесь очень удобно уединяться.

Кроме того, у нас посажено много винограда столовых сортов. Я люблю ходить по стройным рядам винограда и смотреть на рубиновые, синие и желтые грозди, которые переливаются на солнце и висят среди зелени. А еще больше нравится есть виноград – и свежим, и в виде изюма, который сушим, и варенья, которое мы с мамой варим.

Я села в беседку и постаралась успокоиться за чашкой горячего чая. От чая возникает чувство спокойствия и уюта.

Встреча с парнем выбила меня из колеи. Да, я не устроила ему скандал, но нельзя не признать – в душе до сих пор не зажила рана от обиды, которую он причинил.

Сейчас я учусь в школе № 44, но два года назад училась в школе № 19, и там у меня была лучшая подруга Ира Лисицына. У Иры был компьютер, а у меня в то время компьютера еще не имелось.

Когда я приходила к ней в гости, то часто сидела на сайте знакомств. Там познакомилась с этим парнем по имени Ваня. В анкете висела его фотография, и я была просто очарована его внешностью. Впрочем, меня притягивала даже не внешность, а что-то другое. Может, это странно, но я чувствовала, что этот человек – мой! Иногда бывает в жизни, что встречаешь людей, которых прежде никогда не видел, и возникает ощущение, будто вы родные и знаете друг друга всю жизнь! Вот у меня возникло то же самое чувство, когда я увидела фотографию Вани и изучила его анкету.

Я не сомневалась, ему пишут десятки девчонок, и поэтому боялась, что он мне не ответит. Но тем не менее решилась написать: «Привет. Познакомимся?» Он в это время находился на сайте и неожиданно ответил: «Привет! Давай!» Так у нас завязалась бурная переписка.

В переписке часто бывает, когда один постоянно задает вопросы, а другой только отвечает на них и ничего не спрашивает. Получается такое одностороннее общение. Это довольно неприятно, когда ты спрашиваешь, а у тебя не спрашивают! Но в случае с Ваней все было по-другому. Он сам активно задавал вопросы, а я, в свою очередь, интересовалась им. У нас получилось равноценное общение, было заметно, что интерес взаимный, а не односторонний.

Каждый день я жила от сообщения до сообщения, с нетерпением ждала, когда после школы смогу прийти к Ире, чтобы проверить почту.

У нас нашлось много общих интересов, создавалось впечатление, что мы давно знаем друг друга.

Потом обменялись телефонами и стали общаться по SMS или созваниваться. Переписка с ним была приятной, но голос оказался еще приятнее! Притягивающий, обволакивающий, приятного тембра… Мне хотелось слышать его голос постоянно, я была просто опьянена этим парнем.

Но надо заметить одну деталь – мы общались уже несколько недель, а он еще не видел моей фотографии. В электронном виде фотографий у меня не было, а в настройках MMS в телефоне были какие-то сбои.

Когда наше общение перевалило за два месяца, мы договорились встретиться. Перед этим он настойчиво попросил фотографию, чтобы заранее представить, как я выгляжу.

Он был прав, потому что это нечестно – я его фотографии видела, а он мои – нет. И я нашла выход. У Иры был профессиональный цифровой фотоаппарат (ее папа работал фотографом), я объяснила ей ситуацию, и она сделала мне шикарные снимки – дома, на улице, на природе. Ира отнеслась к делу с пониманием и устроила настоящую фотосессию! Качество и красота снимков на профессиональном фотоаппарате потрясали!

Я плохо пользовалась компьютером, и поэтому попросила Иру отправить Ване фотографии на электронный ящик. И вечером накануне нашей встречи с Ваней Ира отправила ему снимки.

Я до сих пор помню дату – свидание было назначено на десятое ноября.

Перед ним я страшно волновалась. Собиралась несколько часов – делала укладку, красила ресницы, тщательно подбирала одежду. И вот наконец пришла к условленному месту возле памятника А. С. Пушкину. Трясясь от волнения, я ждала Ваню и представляла, как мы встретимся, как посмотрим друг другу в глаза, как будем идти по улице и болтать. Интересно, как мы будем смотреться вместе?..

Он почему-то опаздывал.

Я незаметно смотрела по сторонам, стараясь делать это невзначай, чтобы он не видел, что я с волнением его высматриваю. Внимательно вглядывалась в каждого проходившего мимо парня и пыталась узнать Ваню. Часто бывает, что в жизни человек выглядит не так, как на фотоснимке. Но ко мне не подходили парни, похожие на Ваню. И в мое лицо тоже никто не всматривался, пытаясь узнать.

Его все не было.

Он опаздывал уже на двадцать минут. Хотя парни, вообще-то, не должны опаздывать на встречу с девушкой.

Я позвонила ему, чтобы спросить, скоро ли он придет. Но вдруг длинные гудки сменились короткими. Он почему-то сбросил звонок.

Нехорошее подозрение стало закрадываться мне в сердце.

Я снова позвонила. Но он снова сбросил звонок.

Пальцами, которые от волнения не попадали на кнопки, я написала сообщение «Ваня, ты идешь?»

Он ответил «Нет».

Мир вокруг словно остановился.

Эти слова подействовали на меня шокирующе, как ушат ледяной воды знойным летом. Я будто приросла к земле.

Перечитывала слово «Нет» десятки раз, и каждый раз оно пронзало сердце, как острый кинжал. «Нет», «Нет», «Нет», «Нет»…

«Наверное, я ему не понравилась на фотографиях, – поняла я. – Наверное, он сейчас стоит где-то неподалеку и смотрит на меня, какая я в жизни… И решил ко мне не подходить».

Я была просто убита. Словно оглушенная, отправилась на остановку, села в автобус и поехала домой. Глаза смотрели в одну точку, но я ничего не видела. Было настолько плохо, обидно и унизительно, что я даже не хотела плакать.

Но дома меня прорвало. Я заперлась в своей комнате и долго ревела. А когда немного успокоилась, то помчалась к Ире, все ей рассказала и залезла на сайт знакомств.

Анкета Вани была удалена.

Теперь мне все было более чем понятно. Он удалил анкету, чтобы я не приставала к нему с вопросами. Наверное, он создаст себе анкету под каким-то другим именем – чтобы я его не нашла.

Сначала у меня возникло подозрение – может, он не получил фотографии? Может, Интернет дал сбои, и письмо не дошло? Но этот вариант сразу отпал – ведь если бы Ваня не получил фотографии, он сказал бы об этом. А он не пришел на встречу и даже удалил свою анкету. К тому же Ира сказала, что на почту пришел отчет о доставке.

Я чувствовала себя просто растоптанной. Но старалась справляться с обидой – подавляла ее в себе, перемалывала, как жернова мельницы перемалывают зерна, пыталась не думать о Ване, не вспоминать, как стояла у памятника Пушкину и ждала, оглядывалась по сторонам, звонила… А он, наверное, спрятался… И смотрел на меня и усмехался…

Такого в моей жизни еще никогда не было. Именно поэтому я была настолько потрясена. Но прошло время, а оно, как известно, лечит. И действительно – у меня получилось принять произошедшее и не думать об этом унизительном случае.

Но сейчас, спустя два года, я столкнулась с Ваней в магазине. А он даже не узнал меня…

Я вновь ощутила прежнее чувство позора. Оказывается, старая рана по-прежнему была открыта, хотя я думала, что она зажила. Но, выходит, нет. Не зажила. Ведь если бы я все забыла, то мне не было бы сейчас так обидно. Значит, рана была всего лишь под временной анестезией. И сейчас в магазине ее действие закончилось.

«Надо пойти к Гуле, – вынырнув из неприятных воспоминаний, подумала я и допила остывший чай. Я посмотрела на ароматные розы. Их плети с роскошными букетами свисали прямо в беседку. – Уж кто-кто, а Гуля точно меня успокоит! Пожалуюсь ему на Таню и на Ваню».

Гуля всегда действует на меня самым благоприятным образом – какие бы проблемы в жизни ни возникали, пообщавшись с Гулей, мне становится легче.

Гуля – это мой голубь.

У многих людей домашние животные – собаки, кошки, черепахи, но так получилось, что у нас дома живет голубь.

Года полтора назад я шла мимо двухэтажного дома и вдруг увидела, как с крыши с большой траекторией летит на землю что-то белое. Сначала я не поняла, что это такое упало, но потом подошла поближе и ахнула: да ведь это же птенец! Молодой голубенок! У него были красивые белые перья и испуганные глаза. Голубь отчаянно пищал и пытался взлететь, но едва он взлетал, его странно заносило вбок, и он падал. Я присмотрелась и поняла, что у него сломано крыло. Наверное, сломалось при падении.

На том месте, куда упал голубь, росла густая поляна одуванчиков. Он упал прямо на цветы и только благодаря этому не разбился.

Я захотела подобрать голубенка, но как только к нему приближалась, он испуганно взлетал и тут же падал обратно на землю. Было похоже, будто он прыгает. Но он не прыгал, а просто не мог взлететь из-за сломанного крыла.

В конце концов, у меня все-таки получилось его поймать. Он сидел в ладонях. Я чувствовала, как сердце малыша испуганно стучит.

Я не могла положить его обратно в гнездо, потому что голуби жили на чердаке. Как бы я туда забралась? Но и оставить здесь на растерзание кошкам тоже не могла. К тому же ему нужно было оказать медицинскую помощь. Поэтому я взяла голубенка и отнесла в ветеринарную клинику. Врач сказал, что перелома крыла нет – это просто вывих, но за голубем нужно следить до полного выздоровления. Скорее всего, птенец учился летать и во время уроков упал на землю. Ветеринар определил, что это самец. Получив рекомендации, чем его кормить, я принесла птенца домой.

Слава богу, голубя получилось выкормить, и он прижился у нас.

Сначала он жил прямо в доме, но когда подрос, папа соорудил большой фанерный домик, жердочки, и мы поставили все это в сарае на чердаке. Теперь там располагался домик голубя, кормушка, поилка и даже ванночка, в которой он плескался. Получилась такая домашняя голубятня. По лестнице я поднималась на чердак, открывала дверь, заходила внутрь, а там стоял домик голубя.

Я долго думала, какое дать ему имя, и решила назвать Гулей.

Гуля стал ручным, он обожал всю нашу семью, а мы обожали его. Он был очень любопытным, ему все было интересно. Он ел из наших рук, терся о нас своей мягкой головкой и красиво ворковал. Гуля был не просто белого, а белоснежного цвета без всяких примесей других оттенков.

Честно говоря, раньше я никогда не присматривалась к голубям, но теперь как следует рассмотрела Гулю и была поражена, какой он красивый. Казалось, глядя на него, что голубь постоянно улыбается, а глазки у него милые и будто стеснительные.

Но однажды случилось страшное. К тому времени прошло три месяца, как Гуля у нас поселился. Как обычно, как-то раз я покормила Гулю и спустилась с чердака. Стоя на земле, подняла глаза на чердак и увидела, что дверь распахнута. Я забыла ее закрыть! Но что самое ужасное – в дверном проеме сидел Гуля. Он любопытно огляделся по сторонам и… полетел.

Мое сердце оборвалось.

«Улетел! – промелькнуло в голове. – Ну, все… Теперь навсегда улетит к голубям…»

Гуля действительно улетел.

Он покружил над сараем и взмыл в небо. Высоко-высоко я видела белую точку.

Слезы полились ручьем. Я понимала, что голубь – это вольная птица и он, наверное, вернется в гнездо к своим родителям. Но за эти три месяца я сильно привыкла к нему, и было сложно осознать, что Гуля улетел насовсем.

– Гу-уля-я! – глядя в небо и рыдая, кричала я. – Гуля, вернись! Гу-уля-я!..

Но понимала, что он не вернется.

И вдруг произошло неожиданное. Белая точка в небе стала увеличиваться. Гуля снижался.

Я услышала хлопанье крыльев. Почему-то, когда голуби летают, то громко хлопают крыльями.

Гуля плавно спустился вниз и принялся кружить над нашим двором.

– Гуля! – что есть силы закричала я. – Гуля! Вернись!

Я выставила вперед раскрытую ладонь. Гуля всегда сидел на моей ладони, он привык к этому жесту.

Он еще немного покружил, потом заметил ладонь и… приземлился на нее.

Я крепко прижала Гулю к себе и, не веря своему счастью, взобралась на чердак и заперла там голубя.

Я не могла поверить, что Гуля вернулся домой. За пять минут я испытала и ужас, что он улетел, и счастье, что вернулся.

С этого дня я страшно боялась снова случайно оставить дверь открытой и всегда проверяла замок.

Но как-то раз я заболела, лежала дома с температурой, и Гулю пошел кормить папа.

Ситуация повторилась: папа нечаянно оставил дверь открытой, и Гуля улетел.

Папа вбежал в дом с ужасом на лице и закричал:

– Славка! Гуля улетел!

Я забыла про свою болезнь, вскочила с кровати и помчалась на улицу. Голубь парил в небе.

«Ну все, второй раз так не повезет, он больше не вернется», – обреченно подумала я.

Но вдруг, немного порезвившись в воздухе, Гуля стал снижать высоту… И приземлился папе на голову.

– Гуля! – засмеялся папа. – Щекотно!

Я схватила голубя и снова помчалась на чердак. Но тут у меня в мыслях что-то щелкнуло.

– Пап… – медленно сказала я. – А ведь он вернулся уже второй раз. Может, так будет всегда? Может, можно отпускать его летать, и он будет возвращаться?

– Я не знаю… – засомневался папа. – Я бы все-таки не стал рисковать.

Но ответ пришел сам собой. Через несколько дней в городе поднялся сильный ураган. Из-за шквальных порывов ветра стекло на чердаке разбилось, и Гуля снова улетел.

И снова вернулся.

– Так, все, хватит мучить птицу, – сказали родители. – Гуля уже доказал, что не бросит нас.

Папа соорудил еще одну жердочку – двухметровый шест с перекладиной наверху, и мы поставили ее в саду. Гуля тут же взлетел на нее и восторженно заворковал.

С тех пор Гуля делает что ему нравится – то чистит перья на жердочке, то где-то летает, то сидит на чердаке. А когда мы поливаем цветы из шланга, Гуля обожает плескаться под брызгами воды.

В первое время, когда Гуля улетал, я не могла привыкнуть к этому, и сердце постоянно тревожно сжималось. Но он всегда возвращался обратно. И я наконец поняла: мы с Гулей – одна семья и он никогда не улетит!

– У птицы есть крылья, и она должна летать, – рассуждал папа. – Если даже меня, человека, постоянно тянет в небо, то чего уж тогда говорить о птице? Ни один просторный чердак не заменит просторного неба!

Я была согласна с папой и верила ему, потому что папа как никто другой знает, что такое небо. Он работает пилотом.

Кстати говоря, с папиной профессией связана и история нашей семьи.

Шестнадцать лет назад мама была выпускницей факультета психологии и начала работать в центре оказания психологической помощи населению. Мама работала как в кабинете, так и в поездках – выезжала в те места, где людям по каким-то причинам срочно требовалась психологическая помощь. Например, туда, где случилась какая-то катастрофа.

Однажды осенью психологов из маминого центра отправили в срочную поездку – в тайге потерпел крушение военный самолет, который перевозил около ста человек военных. К месту крушения ехали родственники погибших и пострадавших, и им, как и членам экипажа и пассажирам, нужна была психологическая помощь.

Мама с делегацией психологов прибыла в тайгу, в ближайший населенный пункт, куда отправили пострадавших. Во время крушения самолета несколько человек погибли, но многие выжили. Психологи разделили между собой людей, с которыми им предстояло работать. Маме достался молодой помощник пилота Алексей Казаков – красивый смуглый мужчина с казачьими корнями. Фамилия отражала его происхождение. Сначала они общались просто как психолог и пострадавший, но в один момент мама начала замечать, что их разговоры из психологического русла стали плавно перетекать во что-то более близкое. Они поняли, что нравятся друг другу.

В один из дней пребывания в тайге мама решила отправиться в лес за ягодами. Тайга завораживала. Многокилометровый хвойный лес наполнен тишиной, которой никогда не бывает в городе. Тишина поглощала и окутывала. Иногда мама слышала шорохи пробегающих между деревьев и кустарников животных, пение и вскрикивания незнакомых таежных птиц, ну а ягод и грибов здесь было видимо-невидимо… Мама наслаждалась чистейшим воздухом, собирала дары леса и раздумывала над тем, какая же Россия огромная и великая – в ней есть и жаркие южные моря, и Северный Ледовитый океан, и пустыни, и тайга…

Но вдруг мама вынырнула из мыслей и огляделась вокруг. Оказывается, размышляя о природе, она отвлеклась и перестала следить за тем, куда идет. Все вокруг было незнакомым, мама не могла понять, откуда пришла. Она присмотрелась к земле, чтобы увидеть свои следы и по примятой траве определить обратную дорогу, но трава здесь была настолько сочной и упругой, что совсем не приминалась. Мама поняла, что… заблудилась.

Она испытала жуткий страх. Но еще страшнее стало, когда по своей неопытности оступилась на кочке и угодила прямиком в болото. Корзина с дарами природы упала на мягкую изумрудную траву, и ягоды с грибами рассыпались.

Маму затягивала трясина. Она пыталась выбраться и кричала на всю округу. Но коварное болото было сильнее… Оно быстро поглощало маму.

Устав бороться с коварным болотом, мама ослабела и потеряла сознание.

Очнулась с высокой температурой в незнакомом бревенчатом домике. Она была накрыта пледом, рядом на стуле стояла чашка дымящегося чая с морошкой, на стене тикали старинные ходики, а неподалеку сидела незнакомая старушка и вязала теплый носок.

Услышав мамин стон, она отложила вязание и, хромая на правую ногу, поспешила к ней:

– Деточка, ты очнулась!

– Где я? – спросила мама, обводя взглядом маленький домик.

– Не волнуйся, все в порядке. Я услышала крик в лесу и еле успела! Ты упала в болото, я вытащила тебя багром. Откуда же ты такая? Не знаешь, что ли, что болота очень опасные? Болота бывают проходимыми или, наоборот, совсем непроходимыми! Ты угодила в топяное болото, в зыбун!

– Я первый раз в лесу… – со слабостью ответила мама. – Я приехала в эту область по работе. И решила пойти в лес за ягодами и грибами… У нас на юге нет таких лесов, как здесь… А тем более болот…

– Меня зовут баба Слава.

– А меня Нина.

– Поживешь пока у меня, – сказала старушка, отдернула занавеску и посмотрела в окно. – Долго шли дожди, и к городу никак не пройти, все размыло.

Мама неделю прожила у бабы Славы. Как выяснилось позже, ее полное имя – Ярослава, и она всю свою жизнь прожила в лесу.

Когда мама выздоровела и оказалась в городе, окружающие глазам своим не поверили. Они думали, что мама пропала где-то в тайге… Но она чудом выжила.

Больше всех радовался маминому возвращению Алексей. Оказывается, он даже организовал поисковый отряд, чтобы они отыскали маму, но из-за сильного дождя болота размыло, и поисковики не могли в тайге ни проехать, ни пройти.

С того дня между мамой и Алексеем завязался роман, а после романа была свадьба. У них родилась дочь, то есть я, и они назвали меня Ярославой в честь старушки, которая спасла маму в тайге. Меня все называют то Ярославой, то Славой, кому как удобнее.

Папа переехал в мамин город, стал работать пилотом гражданской авиации, а мама по-прежнему работает психологом.

И мне тоже очень нравится психология.

Глава 2

Школьное посмешище

Я накормила Гулю, поменяла воду в поилке и рассказала ему, какое потрясение перенесла час назад в продуктовом магазине. Гуля ласково потерся об меня головой, щекотно покусал нос клювом, и мне стало легче. Кстати, я приучила Гулю к одной вещи – когда он летает и я хочу, чтобы он вернулся и прилетел ко мне, то я начинаю свистеть, и Гуля прилетает на свист. Он очень хорошо обучился этому трюку.

Гуля заворковал, и я успокоилась из-за Вани. Конечно, ситуация неприятная, но зачем зря переживать? Какой смысл в том, что буду накручивать себя и страдать?

За это время многое случилось. Я уже другая и никогда не позволю, чтобы меня кто-то унизил. Ни он, ни кто-то еще…

Когда Таня Кобылкина сегодня сказала: «Что-то ты слишком умная стала», она была права. Я не всегда была «такой умной», не всегда могла найти подход к людям. Тем более к таким сложным, как Таня. И в этой школе я тоже училась не всегда.

Как я уже упоминала, с первого по десятый класс я училась в школе № 19. У меня была лучшая подруга Ира Лисицына, про которую я тоже уже рассказывала. Мы были неразлучны, проводили все время вместе.

Мама Иры, тетя Наташа, раньше работала в институте преподавателем биологии, а потом устроилась в нашу школу завучем. Она это сделала для того, чтобы быть поближе к дочери. Всем известно – если мама работает в школе, то к ребенку особенное привилегированное отношение. Как среди учителей, так и среди одноклассников. Тем более если мать завуч.

Когда тетя Наташа пришла работать в школу, Ира стала местной звездой. Одноклассники старались во всем ей угодить, пытались подружиться, чтобы таким образом быть поближе к «звездной» семье.

Мне не надо было угождать Ире, потому что мы и так были лучшими подругами, и я не извлекала из дружбы никакой выгоды.

После того как тетя Наташа пришла работать в школу, Иру частенько стало заносить – в ней появились властность, чувство вседозволенности и даже какая-то жестокость и высокомерность.

Так как я была ее лучшей подругой, то со мной автоматически тоже считались все одноклассники. Хотя даже и без этого я сама по себе была общительной, веселой, участвовала во всех школьных мероприятиях.

Но однажды в девятом классе моя жизнь перевернулась с ног на голову. Изменилось все, что только могло измениться.

Теплым апрельским вечером мы гуляли с Ирой и обсуждали мальчиков из нашей школы. В параллельном классе учился парень по имени Юра – он был наглым, дерзким, но почему-то все девчонки вешались на него, как гирлянды на елку. А вот мне этот Юра никогда не нравился.

– Не понимаю, чего все девчонки в нем находят, – искренне сказала я. – Какой-то он наглый.

– Ты действительно ничего не понимаешь! – внезапно взвилась Ира. – Он не наглый! Он клёвый!

Я не ожидала такой реакции. Стало ясно, что Ира тоже к нему неравнодушна. Но я не хотела соглашаться с ней, ведь наглость – это не достоинство.

– А чего в нем клёвого? – заспорила я. – Он хамит учителям, перецеловался уже со всеми девчонками в школе, может себе позволить подойти к любой и обнять ее…

– Да что ты вообще понимаешь в парнях?! – перебила меня Ира. – Это круто! Он настоящий мужик!

– Он не мужик, а просто распущенный! Он ведет себя очень нескромно!

– Слушай, да что ты понимаешь в парнях? – с усмешкой сказала Ира. – Если мне не изменяет память, пару месяцев назад ты уже нашла одного «принца» по имени Ваня, который даже не пришел с тобой на встречу.

Ира ужалила в самое больное место. Она знала, как я переживала из-за Вани.

За эту выходку я отплатила ей той же монетой. Усмехнулась и сказала:

– Ну, я хоть с каким-то «принцем» общалась, а ты даже такого себе не можешь найти.

Ира презрительно посмотрела на меня и процедила:

– Ты еще пожалеешь, что сказала… Со мной так нельзя, дорогая! Запомни это! Ты совершила ошибку!

Она резко развернулась и ушла домой.

Некоторое время я пребывала в недоумении от ее реакции, а потом поняла, что Ира злится, скорее всего, не на меня, а на самого Юру. Судя по всему, он очень ей нравится, но я не замечала, чтобы он когда-то оказывал Ире знаки внимания, даже зная, что ее мама завуч. Очевидно, безразличие и равнодушие Юры обижает ее, и на меня она выплеснула все свое раздражение. Но как я могла промолчать, если она напомнила мне про Ваню?.. Она ведь знала, как я страдаю!

Тогда я даже не предполагала, чем обернется наш разговор.

На следующее утро я, как обычно, подошла к старому тополю. Каждое утро мы встречались здесь с Ирой и шли вместе в школу. Но сегодня она почему-то не пришла. Или уже ушла.

«Наверное, она все еще обижена на меня за вчерашнее», – поняла я и отправилась в школу одна. Зашла в класс и увидела за нашей партой Иру. Мы сидели вместе.

– Привет! – по пути сказала я всем.

Но почему-то никто из одноклассников мне не ответил.

– Привет, – повторила я.

Но на меня снова никто не обратил внимания.

«Я что, стала вдруг невидимкой?» – подумала я и посмотрела на Иру. На ее лице была самодовольная усмешка.

В задумчивости я развернулась и села за другую парту.

Во время большой перемены пошла в столовую, купила сок и булочку и направилась к столу, где сидели одноклассники.

Хотела поставить стакан, но вдруг на то место, куда я собиралась сесть, одноклассница Настя поставила свою сумку.

– Здесь занято, – пояснила она.

– А что вообще происходит? – наконец не вытерпела я. Мне уже надоело смотреть весь этот спектакль.

– Слава, иди отсюда, – презрительно сказала Настя.

Сначала я не поверила своим ушам. Но по взгляду Насти поняла, что не ослышалась.

– Сама иди отсюда! – в тон ответила я. Затем сдвинула в сторону ее сумку, села на освободившееся место и поставила еду на стол.

«Вот так-то», – довольно подумала я.

Но эффект вышел неожиданным – не сговариваясь, одноклассницы собрались и ушли за другой столик. Я осталась одна за всем столом, хотя остальные столы были забиты людьми.

Весь день происходила какая-то ерунда – одноклассники игнорировали меня и смеялись за спиной. Но что самое противное – они стаей увивались за Ирой. Было яснее ясного, что она, лидер нашего класса, настроила всех против меня.

На предпоследний урок не пришел учитель, и у нас образовалось «окно». Мы спустились на первый этаж к лавочкам и там стали ждать следующего урока.

Я села на лавочку.

Все одноклассники встали.

Ира улыбнулась.

– Может, хватит уже? – едва сдерживая эмоции, обратилась я к Ире. Внутри все клокотало от ярости. – Зачем ты настроила всех против меня?

– А потому что ты лохушка, – с улыбкой ответила Ира. – И теперь все будут называть тебя именно так. Лохушка!

Я обомлела. Но в следующий момент обомлела еще больше.

Ира подошла ко мне и под одобрительное улюлюканье одноклассников подняла ногу и вытерла кроссовку о мою красивую черную юбку.

– Ярослава лохушка! – дружно подхватили одноклассники и заливисто рассмеялись. Их ядовитый смех эхом разнесся по пустынному этажу. – Лохушка!

Ком подступил к горлу. Слезы душили. Перед глазами стало мутно.

– Это ты лохушка! – закричала я, как раненый зверь. Потом бросилась на Иру и расцарапала ей щеку.

Но в следующее мгновение на меня кинулись все одноклассники и по примеру Иры стали вытирать об меня свою обувь.

Я не могла справиться с этой озлобленной толпой. Расплакалась и выбежала из школы. Вслед раздался громкий многоголосый смех.

На улице отряхнула юбку и пошла домой, как в тумане. Не понимала, почему это всё происходит. За что Ира так жестоко со мной обошлась? По какому праву она настроила против меня одноклассников? Ведь мы вчера поссорились из-за такой чепухи – поспорили о парнях!

А сегодня меня игнорируют все одноклассники и вытирают об меня ноги. В прямом смысле слова.

Я не могла поверить, что люди бывают такими жестокими. В голове не укладывалось. Казалось, это просто неприятный сон. Сейчас я проснусь, соберусь в школу, встречу у старого тополя Иру, и вместе пойдем в школу.

Но я не просыпалась. Потому что все происходящее было правдой.

Ира была авторитетом и без труда настроила людей против меня. Все пытались ей угодить и поэтому с радостью приняли идею унизить меня. И, наверное, кроме этого, они просто получали удовольствие от того, что нашли предмет для издевательств.

Весь оставшийся день я провела в каком-то полубредовом состоянии. Ночью снились кошмары. Просыпалась среди ночи и пыталась понять – правда ли то, что сегодня случилось? Неужели Ира действительно настроила против меня класс и они вытерли об меня ноги? Бедная я. Бедная юбка! Родители подарили ее мне на день рождения. Эта юбка была моей самой любимой. И Ира это прекрасно знала…

Я понимала, что все это правда, и в ужасе засыпала дальше. Я не представляла, как завтра пойду в школу и как теперь буду общаться с одноклассниками.

На следующий день ситуация стала еще хуже.

Весть о том, что в школе появилось новое посмешище, разнеслась среди параллели. И теперь ребята из параллели тоже начали надо мной насмехаться. Конечно же, они сами не понимали, за что идет травля, но им, наверное, это было и не важно. Им просто нравилось смеяться над человеком, и они пользовались этим по полной программе. Я шла по коридору, и каждый считал своим долгом ко мне прицепиться и сказать что-нибудь обидное.

Я не могла совладать с этой ситуацией.

Подростки – это стихия. Если они решат кого-то задавить, то это с легкостью получится. И у них получилось.

Травля длилась два месяца – пока не начались летние каникулы.

Помню, я шла домой после выставления годовых оценок, а по другую сторону дороги шли человек десять одноклассников и во весь голос кричали: «Лохушка! Лохушка!»

Это было невыносимо. Я хотела куда-нибудь исчезнуть, испариться, чтобы кошмар наконец прекратился.

Мне казалось, что все на свете – и обычные прохожие, и ведущие передач по телевизору, и мои соседи, и космонавты в космосе – знают, что я посмешище.

Те три месяца летних каникул между девятым и десятым классом стали самыми счастливыми в моей жизни. Я отдохнула от издевательств. Все каникулы надеялась, что за это время одноклассники забудут обо мне, и в новом учебном году все будет хорошо.

В конце августа были школьные сборы перед началом нового учебного года. Я переходила в десятый класс. Шла на сборы с трясущимися коленками и лихорадочно думала: «Забыли или нет? Забыли или нет? Забыли или нет?..»

Когда подошла к одноклассникам, то по их насмешливым лицам стало ясно – они ничего не забыли. Они все помнят.

Со мной никто не поздоровался. Все отвернулись в другую сторону, как будто меня здесь и не было.

Я пришла домой и прорыдала всю ночь.

В первую неделю сентября на перемене меня окружили одноклассники и угрожающе спросили:

– Ты чего классной настучала?

– Что? – не поняла я.

– Ты чего классной настучала?

– Я никому ничего не стучала!

Выяснилось, что вчера после уроков классная руководительница Надежда Петровна втайне от меня провела классный час. Она просила класс угомониться и не приставать ко мне. Оказывается, Надежда Петровна заметила, что в классе происходит что-то странное.

Но ее благая попытка утихомирить одноклассников только усугубила ситуацию – теперь они считали, что это я пожаловалась учительнице, и начали унижать еще больше.

Я не хотела ходить в школу, потому что в школе не получала ничего, кроме обид. На всех переменах ко мне приставали. Больше всего не любила большую перемену, потому что за это время успевали поиздеваться дольше, чем на коротких переменах.

Я старалась прятаться в темных коридорах или проводить перемены на этаже, где учатся начальные классы, чтобы быть менее заметной и не попадаться на глаза старшеклассникам.

Настоящей пыткой было, когда меня вызывали к доске. Я стояла у доски, и весь класс презрительно смотрел на меня. Если я не знала, как выполнить задание, мне никто не подсказывал. Они с усмешкой смотрели, как я краснею и получаю низкие оценки. И никто не пытался помочь.

Я не хотела рассказывать обо всем родителям, потому что от этого было бы только хуже. Они пошли бы в школу, устроили скандал, и тогда одноклассники окончательно бы меня растоптали.

В мире было только одно живое существо, которому я могла довериться. Это Гуля.

Гуле я могла рассказать все. И он меня понимал. Когда он видел, как я плачу, то начинал тереться своей мягкой белой головкой о мою щеку и успокаивающе ворковать. И мне становилось легче.

Но… я не могла постоянно быть с Гулей. Каждый день приходилось ходить в школу, где я получала новые порции насмешек.

Кажется, я уже даже стала привыкать к тому, что теперь буду жить так.

У меня был толстый блокнот, и иногда я записывала в него все, что происходит. Это тоже был один из способов выговориться, с кем-то поделиться своими чувствами.

Я стала жить как в тумане, находясь в постоянном страхе. Замкнулась в себе, меня ничего не радовало. Я боялась ходить в школу, потому что нервы уже не выдерживали ежедневных гадостей. Меня ничего не интересовало, я потеряла вкус к жизни. Перестала носить яркую одежду, перейдя на серую или черную – теперь мне было так комфортнее. Эти цвета отражали мое душевное состояние.

В голове постоянно стучала одна-единственная мысль: скорее бы закончились уроки, чтобы можно было уйти домой.

Каждую неделю я ждала выходные, потому что они были для меня как праздник.

А потом однажды я нашла отличный выход из ситуации. Поняла, что можно просто-напросто прогуливать школу!

Если в какой-то день папа или мама были дома, то утром я уходила из дома, но шла не в школу, а в любимую дубовую рощу неподалеку от дома, где проводила все время уроков, а потом возвращалась домой. Если дома никого не было – мама шла на работу с утра, а папа был в рейсе, то я даже и не выходила из дома.

Иногда, правда, ходила в школу, но по большому счету я прогуляла практически весь сентябрь.

Гром грянул, когда мама пошла на родительское собрание. Там она и узнала, что я почти месяц не была в школе.

Весь вечер я просидела у окна, ожидая момента, когда мама пройдет мимо окон и я услышу стук ее каблуков. Я знала, что она будет сильно ругать.

И вот наконец я услышала стук каблуков.

Я сидела на диване. Мама вошла и пристально посмотрела на меня.

– Я не поняла, что ты вообще вытворяешь? – Она была на взводе, но не кричала. И от этого становилось еще страшнее. Лучше бы она повысила голос. – Почему уроки прогуливаешь? Ярослава, ты сошла с ума?

– Нет.

Мама называла меня полным именем, только когда случалось что-то серьезное.

– Тогда где ты пропадаешь вместо уроков?! – мама перешла на крик. – Ты что, влюбилась? У тебя парень? Я не понимаю, почему ты месяц не ходишь в школу! А ну, посмотри мне в глаза!

Мама склонилась надо мной и всмотрелась в глаза.

– Ты думаешь, я наркоманка? – предположила я.

– А что еще мне остается думать? Разве нормальный человек может месяц не ходить в школу? Собирайся.

– Куда?

– Мы едем к врачу на обследование.

– Никуда я не поеду! – сказала я, ушла к себе в комнату и захлопнула дверь.

Мама помчалась следом, открыла дверь и влетела в комнату.

– Собирайся, я сказала! – закричала она, открыла шкаф и стала бросать мне одежду. Мама сильно нервничала, раскраснелась, ее буквально трясло от злости. – Быстро собирайся! Если бы ты знала, как опозорила меня перед всеми родителями! Учительница на весь класс сказала, что ты месяц прогуливаешь уроки!

В это мгновение меня прорвало.

Я рухнула на кровать и разрыдалась. Слезы градом катились из глаз. Я плакала с надрывом и даже с неким упоением.

– Мама, я не могу… – рыдала я. – Я больше так не могу… Я не могу больше это терпеть…

Мама во все глаза смотрела на меня. Она была потрясена и, кажется, даже боялась ко мне прикоснуться. Но потом осторожно села рядом.

– Славочка, доченька, что с тобой? – мама ласково обняла меня. – Ты можешь толком объяснить, что случилось?

– Я изгой! – зажмурившись от ужаса и сжавшись в комок, прорыдала я. – Надо мной все издеваются… Меня унижают… Об меня вытерли ноги… Я школьное посмешище!

– Что?.. – ошарашенно пробормотала мама. – Ты о чем? Кто вытер об тебя ноги?

И я все рассказала маме. Все, что копилось во мне, наконец-то выплеснулось наружу.

Мы разговаривали несколько часов. После того как я выговорилась, стало намного легче, как будто с плеч сняли тяжелую мокрую шубу.

– Какой ужас… – мама качала головой и крепко обнимала меня. Ее глаза были широко раскрыты. – Бедная моя девочка… А я… я самая плохая мать на свете…

– Почему?

– Потому что работаю психологом: целыми днями помогаю людям справляться с их проблемами, но не заметила, как моя дочь буквально погибает!

– Ты ни в чем не виновата… Я думала, что все наладится… А оно… с каждым днем все хуже…

Мама вскочила с кровати.

– Я должна была сразу заметить твое состояние! Должна была сразу все понять! А я… – она обреченно махнула рукой. – Ладно… Теперь надо решать, что делать дальше.

– Я не хочу ходить в школу, – категорично отрезала я.

– Мне надо подумать, – сказала мама. – Чуть позже вернемся к этому разговору. А сейчас идем ужинать.

Мы поужинали. Мама какое-то время посидела одна в своей комнате, а затем пришла ко мне и высказала свои соображения:

– В общем, я поняла – из этой ситуации есть как минимум два выхода.

– Мама, о каких выходах ты говоришь? – удивилась я. – Я школьное посмешище! Здесь нет выхода!

– Есть, – твердо возразила мама. – Первый выход такой: ты можешь наладить отношения с одноклассниками. Если ты этого хочешь, то нужно продумать четкую стратегию, как вернуть их расположение.

– Его уже не вернешь! – уверенно сказала я. – И мне не нужно их расположение. Эти люди «хорошо» показали себя. У нас больше никогда не получится нормально общаться.

– Вся проблема в Ире… – вздохнула мама. – Ты понимаешь, в любой компании всегда есть главный человек, лидер. Он выбирается гласно или негласно. Вот сама подумай – всегда везде есть кто-то, к чьему мнению прислушиваются больше всего. Правильно же?

– Ну да, правильно, – подумав, согласилась я.

– Сейчас больше всего прислушиваются к Ире. Но почему? А потому, что у нее авторитет благодаря маме.

– Ну а как мне стать авторитетом? – спросила я. И сама же ответила: – Никак! Да я и не хочу становиться авторитетом! Мама! Эти люди искалечили меня! Я уже полгода живу в каком-то кошмаре! Я не хочу их знать! У меня нет никакого желания снова начинать общаться! Я уже никогда не смогу нормально с ними сосуществовать!

– Хорошо, – согласно кивнула мама. – Я так и думала. Тогда есть второй выход.

– Какой?

– Перейти в другую школу, – пожала мама плечами.

– Ты шутишь? – изумилась я.

– Нет. Какие тут шутки? Ну а что тут такого? В любом случае хуже уже не будет, потому что хуже некуда, – сказала мама горькую правду. – Тебе учиться еще почти два года. Подумай – ты готова провести столько времени среди этих людей?

– Нет, – вздрогнула я от такой перспективы.

– Ну вот. Поэтому можно перейти в другую школу. Там будет новый класс. Те люди не будут знать тебя, а ты – их. И больше никакой авторитетной Иры, которая настраивает всех против тебя. Ты сможешь начать жизнь с чистого листа.

После маминых слов словно исчезла окружавшая меня тьма. Я поняла, что выход действительно есть. А мне казалось, что ситуация совсем тупиковая… Но я была не права. Выход есть всегда! Главное, хорошо его поискать!

– Я хочу в другую школу, – твердо сказала я. – Я хочу начать новую жизнь.

– Но прежде чем ты это сделаешь, я кое-чему тебя научу, – загадочно улыбнулась мама.

– Ты о чем?

– В новой школе тебе надо будет постараться самой стать авторитетом. Ты должна так себя преподнести, чтобы все сразу почувствовали в тебе сильного человека.

– Да разве же это возможно? – удивилась я. – Какой из меня авторитет?

– Все возможно, Ярослава, – понимающе промолвила мама и крепко обняла. – Не переживай, доча. Я подробно тебе объясню, что нужно для этого сделать.

С этого дня у меня действительно началась новая жизнь.

Глава 3

Рецепт дружбы

Мы решили, что я еще немного проучусь в прежней школе, и за это время мама объяснит, как подружиться с новым коллективом. Мама была высококлассным психологом. Она уже семнадцать лет работает в этой сфере, у нее даже есть свой психологический центр. Она очень хорошо разбирается в людях и многим помогает выпутаться из сложных жизненных ситуаций.

Как-то мы с мамой сидели во дворе и пили чай за столиком в беседке.

– В жизни человека часто возникают разные проблемы, и я помогаю людям с этими проблемами справиться, – рассказывала мама. – Проблемы бывают разными – одни связаны с самим человеком, а другие с обществом, которое его окружает.

– Вот у меня как раз такое! – определила я. – У меня проблема с обществом!

– Нужно учиться с ним жить. Вернее, в нем. Вот посмотри – у тебя проблемы с одноклассниками, да?

– Да. Ну, и другие классы тоже ко мне пристают.

– Это неважно. Сам эпицентр проблем – это одноклассники.

– Ну и что мне нужно делать, чтобы найти общий язык с людьми? – поторопила я маму.

– Расскажу один из способов. Твой класс сейчас напоминает стаю, которая на тебя набросилась. Но компания состоит из отдельных людей. Поэтому нужно искать общий язык не сразу со всеми, а с каждым отдельным человеком. Нужно брать каждого человека, анализировать его и пытаться понять, какой к нему можно найти подход, стараться определить его сердцевину.

– Это как? – не поняла я. – Какая еще сердцевина?

Мама рассмеялась:

– Ну, я образно выразилась, чтобы было легче понять. Вот согласись – у каждого человека есть то, что имеет для него большое значение, то, что его больше всего волнует. Люди начинают дружить, когда у них появляются какие-то общие интересы, когда хотят в жизни одного и того же… Вот, например, со своей подругой Ларисой я познакомилась на кулинарном сайте – она тоже любит печь торты. Понимаешь? Людей связывают общие интересы. А вот ты, например, могла бы подружиться с человеком, у которого тоже есть голуби…

– Да, могла бы! – согласилась я.

– Ну вот. У каждого есть какие-то особенности. И если ты научишься смотреть на человека не просто как на прохожего, а если присмотришься к нему повнимательней, определишь, какой это человек, что ему важно в жизни, то тогда ты сможешь понять, как можно с ним подружиться.

Я была потрясена. То, что сказала мама – с одной стороны, это так просто, а с другой стороны – это очень умно. А ведь правда – если определить, какие у человека интересы, ценности, то можно найти общий язык!

– Короче говоря, абсолютно у каждого человека есть своя сердцевина, – резюмировала мама. – В принципе, я работаю точно так же. Это основа из основ всей психологии. Человек приходит ко мне на прием с какой-то проблемой, я с ним беседую и определяю, какой подход можно к нему найти. Я понимаю, что для него важно, понимаю, о чем можно говорить в его присутствии, а что только ранит.

– Значит, мне нужно учиться внимательно общаться с людьми, и тогда я пойму, какой к кому подход можно найти, – сделала я вывод.

– Да, доча, все правильно. Поэтому, когда придешь в новый класс – сразу изучай людей, которые тебя окружают. Если ты поймешь, кто чем интересуется, то сможешь подружиться с любым человеком.

Я усвоила – над взаимоотношениями нужно работать. И тогда их можно изменить, если по каким-то причинам они не устраивают.

Вооружившись новыми знаниями и задавшись целью начать жизнь с чистого листа, со второй четверти десятого класса я перешла в другую школу. Мне было страшно, но я понимала – другого выхода нет.

Я решила, что теперь у меня все будет иначе, и снова захотелось носить такую же яркую одежду, какую носила до происшествия в прежнем классе.

Я сняла с себя темные юбки и блузки и снова полюбила яркие – те, что так долго ждали меня в шкафу. Вместе с этими яркими красками я почувствовала, как сама наполняюсь разными цветами, прямо как радуга. И я поверила: в моей жизни все может быть хорошо!

Новый класс воспринял меня настороженно, но не в штыки. Здесь никто не знал о случившемся, о том, как ко мне относились бывшие одноклассники.

Новая классная руководительница Корнилова Зинаида Ивановна представила меня классу (позже я узнала, что классная носит прозвище Корзина – сокращение от фамилии и имени). Корзина преподавала географию.

На перемене я взялась за дело. Окинула взглядом класс и определила, кто здесь лидер.

С первого взгляда стало понятно, что лидером была красивая девчонка, стильно одетая, с голубыми глазами и очень ухоженными пышными каштановыми волосами. На шее висели стильные аксессуары голубого цвета, которые подчеркивали цвет глаз, а запястья украшали браслеты. Она была манерной, и у меня сложилось впечатление, что ее поведение слишком наигранно. Все вились вокруг нее. Она была настолько общительной, что находилась как бы одновременно в нескольких местах.

«Она лидер, значит, с ней и надо начинать дружить, – дала я себе установку. – Если она отнесется ко мне нормально, значит, и другие отнесутся так же».

Я принялась наблюдать за ней, как советовала мама. Ее звали Анжела Соколова. Она показывала девчонкам свой маникюр. Про маникюр Анжела разговаривала полперемены.

«Значит, ее маникюр для нее важен», – решила я и стала размышлять, можно ли подружиться, если знаешь, что человеку интересен маникюр? Подумав, поняла – можно. Я вспомнила, что недавно читала в газете интересную статью про маникюр. И сейчас эти знания можно будет использовать.

Вздохнув поглубже, чтобы успокоиться, я направилась к компании. При моем появлении новые одноклассницы притихли, потому что никто не знал, о чем можно разговаривать с новенькой.

Я должна была первая задать тему разговора и произвести первое впечатление. Первое впечатление очень важно. Как говорится, нет второго шанса произвести первое впечатление.

– Классный маникюр! – похвалила я Анжелу. Я старалась выглядеть спокойной, но сердце стучало так сильно, что я боялась, что оно проломит грудную клетку. – На какую он тему?

– В смысле? – не поняла Анжела.

– Ну, декоративный маникюр бывает разным, – сказала я и замолчала.

Замолчала намеренно. Это была продуманная тактика. Я дала информацию, что маникюр бывает разным, и таким образом заинтриговала Анжелу. Оборвала фразу на самом интересном месте. А когда что-то обрывают на самом интересном месте, то людям хочется знать – что будет дальше?

Теперь, скорее всего, Анжеле захочется спросить, а какой же бывает маникюр.

– Да? – с интересом отозвалась Анжела. – А какой он бывает?

«Сработало», – радостно подумала я, посмотрела на ее маникюр и объяснила.

– Ну, вот у тебя на ногтях нарисованы узоры. Это просто декоративный маникюр. Но бывает маникюр сюжетный! – сообщила я и снова замолчала.

«Сейчас кто-нибудь спросит, что такое сюжетный маникюр», – подумала я.

Эта тактика нужна была для того, чтобы между нами завязалась не просто беседа, а такая беседа, чтобы у девчонок появился ко мне интерес.

– А что такое сюжетный маникюр? – спросила другая девчонка.

– Это когда нарисованы не просто узоры, а на каждом ногте разная картинка, и потом они складываются в целый сюжет! – с упоением рассказывала я информацию из газетной статьи. – Я как-то раз читала про конкурс маникюра. Одна маникюрша нарисовала во время конкурса на ногтях своей модели краткий сюжет «Анны Карениной», представляете?

– Да ты что?! – поразилась Анжела. – Я даже не знала, что такое бывает. Ой, девчонки, идемте в столовую, а то есть хочется. Там и поговорим про маникюр! – она изучающе посмотрела на меня. – Как тебя… Ярослава? А ты уже была у нас в столовой?

– Еще нет.

– Прикинь, директор поставил в столовой барную стойку! – похвасталась Анжела. – Короче, пойдем, сейчас мы все тебе покажем!

И мы отправились в столовую. Сердце колотилось еще сильнее, чем пять минут назад. Я поняла, что первый контакт с одноклассниками налажен. И все благодаря правильному поведению. У каждого человека всегда есть выбор, как себя повести. Я могла на перемене или забиться на последнюю парту и там просидеть весь день, так ни с кем и не познакомившись, а могла постараться подружиться. Так я только что и сделала.

В этот же день я внимательно следила за всеми остальными одноклассниками и уже к концу дня могла сделать вывод: среди девчонок в классе лидером являлась Анжела, а среди парней – Олег. Он был среднего роста, спортивным, веселым, и все его разговоры были только о футболе. Значит, можно предположить, что футбол – это его «сердцевина».

На другой перемене я подошла к нему и принялась «прощупывать»:

– Футболом увлекаешься?

– Ага, – ответил он и настороженно спросил: – А что?

– Да просто я тоже люблю футбол. Ты где-нибудь занимаешься или так любишь мяч погонять?

Олег приосанился и гордо ответил:

– Я играю в юношеской команде «Олимп» в спортклубе «Викинг».

– Да? – я сделала вид, что удивилась. – А я смотрю, знакомое лицо. Сначала подумала, что ошиблась.

Как и в разговоре с Анжелой, оборвала фразу на самом интересном месте.

– Ты о чем? – заинтересовался Олег.

– Ну, мне кажется, я недавно видела тебя в «Викинге», ты играл с какой-то командой, – туманно ответила я.

– Наверно, когда мы играли с «Рассветом»? – оживившись, предположил Олег.

– Скорее всего, – согласилась я.

Я понятия не имела ни о команде «Олимп», ни о команде «Рассвет», и вообще на футболе не была ни разу в жизни. Но построила разговор таким образом, что Олег сам все мне рассказал, но ему казалось, что я полностью в футбольной теме.

– Слушай, ну ты крутая! – восхитился Олег. – Ну как тебе наша игра с «Рассветом»?

– Классная! Вы молодцы!

– Молодцы? – изумился Олег. – Но мы же там проиграли…

Я почувствовала, что пол плывет под ногами. Я прокололась. Надо было как-то по-другому ответить, чтобы он сам дал понять, выиграли они или проиграли.

– Ну и что, что проиграли? – как ни в чем не бывало ответила я. – Дело ведь не в выигрыше. Все равно было видно, что у вас хорошая техника.

– Это точно! – согласился Олег. – Я тебе скажу, когда будет следующая игра. Приходи, если хочешь.

– Конечно, обязательно приду!

Я почувствовала удовлетворение. С Олегом тоже налажен контакт.

Когда после уроков мы с классом выходили из школы, от внимания одноклассников у меня не было отбоя. Анжела шла со мной под руку, как с давней подругой, и рассказывала о салонах красоты, в которых бывала, – где какие цены и кто лучше всего делает стрижки, а Олег тянул в другую сторону и рассказывал о новых хитростях, которым учит его команду футбольный тренер.

Я не могла поверить, что все это происходит со мной. В прежней школе я тоже была в центре внимания, но надо мной издевались.

Когда я вернулась домой, мама с волнением спросила:

– Ну как?

– Все отлично! – я рассмеялась от счастья. – Все приняли меня хорошо! Я определила, кто лидер в классе, и сумела с ними подружиться!

– Господи, как я рада! – с облегчением вздохнула мама. – Я так переживала! Но ты не расслабляйся. Сегодня было только положено начало. Теперь надо постоянно укреплять дружбу.

Я последовала совету мамы и каждый день старалась все больше и больше внедряться в коллектив. Уже к концу второй четверти появилось ощущение, будто проучилась с этими ребятами всю жизнь. Я нашла общий язык абсолютно со всеми – и с лидерами, и с теми, кто в тени.

Я старалась «раскусить» каждого человека, определяла его интересы и особенности. Все чувствовали меня «своим» человеком, и уже к концу четверти я очень органично вписалась в класс. С моим мнением считались, меня спрашивали, со мной советовались и делились секретами.

В прежней школе я и представить себе не могла, что так может быть. Я вспоминала себя ту, прежнюю, и мне не верилось, что весь ужас действительно был. Такое ощущение, будто старая школа осталась в далеком прошлом.

Да, я подружилась с одноклассниками, но у меня была еще одна идея. Я хотела, чтобы в классе было хорошо не только мне, но и всем остальным.

Я определила, кто в классе является изгоем, и постепенно сделала так, что над этими людьми прекратили смеяться и стали общаться нормально. Я как никто другой знала, каково это – быть предметом насмешек. Теперь в классе больше не было ярко выраженных лидеров и изгоев, у всех стали равные права. Все начали уважать друг друга.

И что самое главное, никто так и не понял, что я сдружила весь класс.

Все это произошло в течение прошлого года. А сейчас был август, и я вернулась из магазина, в котором случайно встретилась с Ваней – парнем, который причинил мне боль.

Я посадила Гулю на жердочку и подумала: «Забудь ты про этого Ваню! Вся боль в прошлом. И та, которую причинил Ваня, и ту, которую причинили одноклассники».

Глава 4

Мир тесен

Наступил конец августа. Это очень особенное, необыкновенное время – в душе легкая грусть по уходящему лету и одновременно волнение перед новым учебным годом. Я переходила в одиннадцатый класс, совсем забыв, что пару недель назад видела в магазине Ваню.

Двадцать девятого августа я отправилась на сборы. В конце летних каникул классные руководители собирают учеников в школьном дворе, чтобы поговорить о будущем учебном годе и решить разные организационные вопросы. Подходя к школе, я еще издалека увидела, что весь двор заполнен людьми, собралось много классов, практически вся школа. Все были загорелые – видимо, на днях вернулись с моря.

Я вошла во двор и принялась искать глазами одноклассников.

«Вот они! – увидела я родные лица. – Надо же, как все выросли за лето!»

Я подошла поближе и поздоровалась. Все начали наперебой сообщать мне новости, появившиеся за то время, что мы не виделись с практики, и спрашивать, чем занималась я.

– Август прошел как-то обычно, – пожала я плечами. – Ездила к бабушке в деревню, а потом была дома. В августе созревает виноград, и нужно было постоянно собирать урожай. Я сушила изюм, варила варенье по старинному казачьему рецепту… Это так интересно! Когда варишь варенье из винограда, косточки всплывают наверх!..

– А мы с мамой летали в Таиланд, – перебила меня Анжела. Она элегантно поправила пышные каштановые волосы и закатила голубые глаза: – Вы себе не представляете, как делают массаж настоящие тайцы, а не те, что здесь у нас в салонах. У меня до сих пор столько впечатлений!

Я хотела спросить у Анжелы, она в Таиланде занималась только массажем или еще ездила на экскурсии, но тактично промолчала.

В прошлом году мы с Анжелой стали приятельницами, и она даже была у меня дома пару раз. Но это была не дружба, а именно приятельские отношения. Я не разделяла многих взглядов Анжелы.

Ее отец владел турфирмой, и поэтому она часто куда-то летала, а мать была довольно востребованным дизайнером интерьеров. Анжела ни в чем не нуждалась и была очень избалованной и капризной. Она привыкла получать в жизни все и считала, что ей принадлежит весь мир. Ее интересовала только одежда и салоны красоты. Пожалуй, других интересов и не было.

Я же была ее полной противоположностью. Как я уже говорила, люблю ездить к бабушке в деревню, выгонять рано утром коров на пастбище, обожаю лазить по деревьям и полоть траву в огороде. А Анжела, наверное, даже не знает, как выглядит корова. Она и на летнюю практику не приходит. Она считает, что рвать траву в школьном дворе – это ниже ее достоинства, и поэтому родители берут липовые справки у знакомых врачей, будто у Анжелы аллергия на траву.

Анжела внимательно посмотрела на меня и потрясенно прошептала мне на ухо, будто о чем-то неприличном:

– Слава, ты себя видела? У тебя такой некрасивый загар! Вся спина черная, а спереди ты загорела хуже, намного светлее! – Она полезла в сумочку, с трудом справляясь с застежкой из-за длинных разрисованных ногтей. – Дать зеркальце, посмотришь?

– Не надо мне никакого зеркальца, – отказалась я. – А каким еще должен быть загар? Я ведь на фазенде все лето полола огород, – пожала я обгоревшими плечами. – А потом еще арбузы и дыни на бахче собирала. Спина все время была под солнцем.

– Ты полола огород?! – в еще больший ужас пришла Анжела. – Но это же так… – она замялась.

– Как? – усмехнулась я.

– Ну… немодно… – наконец подобрала она слово.

Я совершенно не обижалась на Анжелу, потому что она не была для меня образцом для подражания. Ну и что, что я полола огород? Зато зимой будет очень вкусно есть огурцы, которых мы с бабушкой закрутили десятки банок!

– Ну, вот такая я немодная, – ответила я.

Вдруг взгляды одноклассников устремились мне за спину. Но не на загар, а куда-то в сторону. Девчонки улыбнулись. Парни насторожились.

– Простите, это 11-й «В»? – услышала я мужской голос.

– Да, – ответила Анжела и кокетливо стрельнула глазками и захлопала густо накрашенными ресницами.

Этот голос показался знакомым. Я медленно развернулась.

– Тогда мне к вам, – улыбнулся парень. – Я новенький.

У меня пересохло в горле. Захотелось куда-то испариться, скрыться, убежать. Потому что этим парнем был… Ваня.

Я стояла как вкопанная. Не понимала, что он тут делает.

«Он новенький? – изумилась я. – Он будет учиться в нашем классе?»

– Меня зовут Ваня, – сказал он, обведя нас взглядом. – Теперь я буду учиться с вами.

Мне казалось, что это какая-то шутка. Но никто не смеялся.

– Привет, – поздоровались одноклассники, присматриваясь к нему. Так же в прошлом году присматривались ко мне.

Внезапно взгляд Вани остановился на мне. Его прекрасные фиолетовые глаза расширились от удивления. Он внимательно всмотрелся в меня, улыбнулся и подошел поближе.

– Это ты? – спросил он.

«Оригинальный вопрос», – подумала я.

– Смотря что ты имеешь в виду, – сквозь зубы ответила я.

– Ну, это с тобой мы столкнулись в магазине?

Я кивнула.

– Слушай, мне так неудобно… – виновато произнес Ваня и почесал затылок. – Я случайно на тебя налетел… Заговорился по телефону и не заметил, как ты идешь…

Я слушала его и не знала, что ответить, потому что ничего не понимала.

Кажется, он вспомнил меня как девушку, на которую недавно налетел в магазине. Но он, видимо, не узнал меня как девушку, к которой два года назад не пришел на свидание. Или узнал, но просто не подает вида?.. Хотя не думаю, что за два года я изменилась до неузнаваемости.

У меня не укладывалось в голове, что он стоит здесь, рядом, и я не могла понять, какую тактику поведения выбрать, поэтому ответила нейтрально:

– Не волнуйся, в жизни все бывает.

– Да уж… – вздохнул Ваня. – А как тебя зовут?

– Ярослава, – сказала я.

У Вани удивленно расширились глаза, и он на мгновение задумался.

– Ярослава? – переспросил он. – Какое красивое имя!

– Спасибо.

Мне показалось, что мое имя что-то ему напомнило.

Если честно, у меня не было никакого желания с ним общаться, что-то спрашивать и делать вид, что мне это интересно. Потому что было противно даже просто стоять рядом.

Ситуацию спасла Корзина, которая подошла к нашему классу.

– Ой, как вы все выросли! – восхитилась она. – Так вытянулись! Ну что ж… Сегодня последние школьные сборы в вашей жизни… – грустно сказала она. – Вы переходите в выпускной класс. С одной стороны, мне грустно понимать, что я вижу вас последний год, но, с другой стороны, я рада, потому что вы стоите на пороге взрослой жизни… Ну а у меня есть для вас новость. В нашем классе снова новый ученик – Иван Антипов.

– Мы уже познакомились, – улыбнулся Ваня. – А почему вы сказали «снова новый ученик»?

– Потому что в прошлом году к нам в класс пришла Ярослава, – классная указала взглядом на меня.

– У нас много общего, – обратился ко мне Ваня.

Я промолчала.

Когда сборы закончились, все стали расходиться.

– Всем пока! – я постаралась как можно быстрее попрощаться и направилась к выходу из школьного двора, чтобы поскорее ускользнуть.

Я соскучилась по одноклассникам, но сейчас среди них находился этот Ваня!

– Эй, Ярослава! – окликнул меня Ваня. – А ты куда?

Я остановилась.

– Домой, – кратко ответила я.

– А где ты живешь?

– Вон там, – неопределенно кивнула я.

– Слава! – крикнула Анжела и устремилась ко мне.

«Ну, теперь это точно надолго», – мысленно вздохнула я.

Анжела подошла и жарко прошептала:

– А ты что, знаешь Ваню?

– Ну, как сказать… – задумалась я. – Немного. Встретились один раз в магазине. А что?

– Просто интересно… Я увидела, что вы общаетесь…

Ваня стоял в одиночестве. По всей видимости, он чувствовал себя неловко, не знал, с кем ему общаться и куда себя деть. Он смущенно поправлял вьющиеся пшеничные волосы.

Анжела мило ему улыбнулась.

«Кажется, он ей нравится, – определила я. – Знала бы она, что он за человек…»

Я не хотела разговаривать о Ване и поэтому сказала Анжеле:

– Слушай, мне срочно нужно домой, я обещала помочь маме.

– А что ты будешь делать?

– Грецкие орехи поспели, надо собрать, у нас их три дерева. – Мне даже не пришлось врать, потому что на самом деле нужно было собрать урожай орехов. – А то потом школа, не будет времени.

– Надо собрать орехи? – скривилась Анжела. – Ты это серьезно? Ты же вымажешься! От их кожуры руки будут коричневыми! В них содержится какое-то красящее вещество!

Анжела продемонстрировала свои ухоженные руки, на которых висели тоненькие разноцветные браслеты.

Я невольно посмотрела на свои руки. Короткие ногти, маникюр делаю я сама. Должна признаться, мои руки выглядели… рабочими.

– Ничего страшного, отмоюсь, – раздраженно ответила я. Анжела уже стала надоедать своими вечными наставлениями по поводу внешнего вида.

– Ну ладно, – пожала плечами Анжела. – Передавай привет Гуле!

– Хорошо, – пообещала я и наконец вышла со школьного двора. Ваня тоскливо посмотрел мне вслед.

Когда Анжела приходила в гости, она видела Гулю. Одноклассница была просто в восторге от голубя! Несмотря на то что она лишний раз боится испачкаться, Гулю гладила без брезгливости и даже целовала в клюв.

Я быстрым шагом пошла по переулку, стараясь как можно быстрее исчезнуть из поля зрения Вани.

Во время сборов я заметила, что он старается меня придерживаться. Наверное, так он делал потому, что мы как бы знакомы благодаря случаю в магазине, и теперь в новом классе у него есть «свой человек».

Я бы с радостью поддержала любого новенького, помогла бы адаптироваться, чтобы ученик мог почувствовать себя комфортно в новом коллективе, ведь я сама знаю, каково это быть новеньким, но не хотела, чтобы новый одноклассник ходил за мной как привязанный!

Я завернула за угол, вошла во двор какой-то многоэтажки и села на лавочке под раскидистым каштаном. В листве дерева заливисто пели птички. От их пения стало спокойнее.

Мне нужно было привести мысли в порядок. Я несколько раз глубоко вздохнула и, когда успокоилась, стала думать о произошедшем.

Итак, что мы имеем? Ваня пришел учиться в мой класс. Ваня – человек, который два года назад унизил меня, а сейчас даже не узнает. Потрясающая ситуация! Когда я думаю о нем, внутри все начинает закипать от ненависти.

Я поняла, что не хочу учиться с ним в одном классе! Не хочу каждый день видеть его! Не хочу разговаривать, не хочу, чтобы он был рядом и считал, что мы приятели! Я ничего этого не хочу!

Два года назад Ваня пробудил во мне чувства, которых я раньше никогда не испытывала. До знакомства с ним ни разу не было такого, чтобы я жила от сообщения до сообщения. Я просыпалась утром, бежала в школу, ждала, чтобы поскорее закончились уроки и мы пошли к Ире домой, чтобы я могла проверить сайт знакомств… От каждого его письма веяло теплотой, чем-то родным и уютным. Он говорил, что тоже с нетерпением ждет моих сообщений… У нас было такое единство мыслей, что иногда мне казалось, я общаюсь сама с собой – настолько сильно мы сходились во взглядах. Он говорил, что искал такую, как я, и что переписка со мной заставляет его сердце учащенно биться.

«Что же будет, когда я увижу тебя в жизни? – писал он. – Наверное, я просто взлечу от счастья!»

Все время переписки я жила как в прекрасной сказке. А когда он не пришел на встречу, удалил анкету и на мой вопрос, придет ли он, написал «Нет», прекрасная сказка превратилась в фильм ужасов.

Все те возвышенные чувства, которые я к нему испытывала, вывернулись наизнанку, развернулись на сто восемьдесят градусов и превратились в противоположные.

Если раньше я была им очарована, то теперь он стал мне противен.

Все случилось два года назад, и я это пережила. Когда месяц назад я столкнулась с ним в магазине, во мне вновь вспыхнула ярость, но сумела успокоиться. Но как вынести то, что теперь мы с Ваней одноклассники?!

«Нет, так дело не пойдет, – категорично подумала я. – Я не хочу постоянно с ним общаться. Мне этого не надо! Этому не бывать!»

Но тут же сама себе возразила: «А что реально ты можешь сделать? Ты что, перейдешь в какую-то другую школу?»

Я усмехнулась своим мыслям. Конечно же, я никогда этого не сделаю. И поэтому, видимо, у меня нет выбора… Шесть дней в неделю на протяжении целого года буду видеть человека, который пробудил во мне чувства, а затем цинично их растоптал.

Я вспомнила его фиолетовые глаза, которые обрамляли пушистые ресницы.

Когда я рассматривала его фотографии в Интернете, то думала, что такие глаза он сделал себе в «Фотошопе». Но оказывается, они у него и в самом деле необычные… У актрисы Элизабет Тэйлор глаза были тоже редкого фиолетового цвета.

«Не думай о всяких глупостях, – одернула я себя. – О человеке судят не по глазам, а по поступкам!»

Надо же – я целый год выстраивала отношения с новым классом, а теперь сюда пришел учиться мой враг!

Наверное, нужно просто его игнорировать, не замечать, делать вид, что его нет.

«Да, это самое правильное решение», – поняла я.

Я встала с лавочки, отряхнула юбку и направилась домой собирать орехи.

Глава 5

Верное решение

В первую учебную неделю наш класс был дежурным по школе. Самым престижным участком дежурства всегда считалась столовая. Здесь не надо было подметать, мыть стены и останавливать бегающую толпу, а можно было поесть и попить – повара всегда угощали дежурных чем-нибудь вкусненьким. В наши обязанности входило раскладывать посуду и приборы, а потом, когда школьники поедят, все это относить обратно и протирать столы.

Корзина назначила дежурить в столовую меня и Анжелу.

Ваню и Пашку Разумовского поставили дежурить на первый этаж. Им нужно было подметать, если где-то увидят мусор, проверять тех, кто входит в школу, а главное, на них возлагалась почетная обязанность давать звонок на урок и с урока. Самым неприятным для меня моментом было то, что столовая находилась тоже на первом этаже, и ребята заходили к нам в «гости». В эти «визиты» я находила себе какие-то занятия, чтобы меньше пересекаться с Ваней.

На третьей перемене школьники заполнили столовую. Стояли невероятный шум и гам. Когда прозвенел звонок и толпа схлынула, нам надо было убирать.

– Я чувствую себя какой-то прислугой, – плачущим тоном пожаловалась Анжела, брезгливо вытирая тряпкой со стола крошки и лужи от компота. Она держала тряпку двумя пальчиками. – Почему я должна убирать за всеми эти объедки?

– А когда здесь ешь ты, почему дежурные должны за тобой убирать? – вопросом на вопрос ответила я, спокойно вытирая со стола.

– А за мной не убирают! – взвилась Анжела. – Я ем аккуратно!

– Ну, если тебе не нравится в столовой, то иди дежурить на этаж, – пожала я плечами.

– А там что, лучше? Надо подметать и мыть стены. А я только вчера сделала маникюр! Не знаю, может, это у вас там на фазенде принято за всеми убирать, а я не такая!

В этот момент в коридоре показалась уборщица баба Люба, которая стала работать в нашей школе с нового учебного года. Баба Люба была невысокого роста, плотной комплекции, и было заметно, что ей довольно тяжело таскать ведра. Сейчас она выжимала тряпку и бросала ее на швабру.

– Вон в школе новая уборщица, пусть она все это и моет, – кивнула Анжела на бабу Любу.

Вдруг баба Люба разогнулась, потерла поясницу, посмотрела на Анжелу и усмехнулась:

– Может, мне еще уроки вместо тебя сделать?

Анжела растерялась и не смогла ничего ответить. Наверное, она удивилась, как баба Люба ее услышала, ведь коридор находился на довольно приличном расстоянии от нас.

– У меня музыкальный слух, я раньше работала преподавателем в музыкальном училище, – улыбнулась баба Люба.

– А почему тогда сейчас работаете здесь? – ожила Анжела.

– Пенсионеры мало где нужны… А денег не хватает… Вот и работаю там, куда берут… Но я не жалуюсь… Я ценю то, что имею, и рада, что у меня есть работа… – сказала баба Люба, взяла швабру и вышла в коридор.

– Да уж… – озадаченно протянула Анжела.

Я продолжила вытирать столы и перевернула тряпку на чистую сторону. Вдруг взгляд Анжелы устремился в сторону моих рук. Ее глаза округлились.

– Покажи! – с ужасом сказала она.

– Что показать? – не поняла я.

– Ладони!

Я протянула Анжеле ладони. Уже несколько дней я собираю урожай грецких орехов. Из-за их кожуры мои руки приобрели коричневый оттенок. Я их, конечно, стараюсь отмыть, но полностью пятна сойдут только через несколько дней.

– Ярослава, как так можно? – недоуменно спросила Анжела. – Ты же девушка! А ведешь себя, как… как… крестьянка какая-то!

Эти вечные разговоры о внешнем виде уже начали раздражать. Я слушала их весь прошлый год, и, кажется, в этом году предстоит то же самое. Я едва сдерживалась, чтобы не высказать Анжеле все, что думаю по этому поводу. Она просто белоручка!

Моя одноклассница искренне полагает, что создана для прекрасного, и ничто другое ее не интересует. Но в ее понимании «прекрасное» – это маникюры и макияж, которым она посвящала всю свою жизнь.

Я уже открыла было рот, чтобы высказать все, что накопилось, но в этот момент в столовую вошел наш физик Петр Петрович, и только это меня сдержало.

Петру Петровичу, которого все за глаза называли ПП, было чуть за шестьдесят, он круглый год носил одни и те же брюки и один и тот же пиджак. Вот ему, кажется, было совсем все равно, в чем ходить, в отличие от Анжелы. Его интересовали только физические формулы и кошки.

– Что-нибудь осталось? – спросил он, поглядывая на тарелки, на которых лежала недоеденная еда после нашествия школьников – надкушенные булочки, котлеты, сосиски в тесте, каша. ПП держал в руках раскрытый пакет.

Этот вопрос не вызвал у нас удивления, потому что всем было известно, что ПП собирает еду своим многочисленным кошкам, о которых постоянно рассказывает.

– Да, тут есть даже целые булочки и котлеты, – приветливо кивнула я. – Вам собрать?

– Спасибо, Ярослава, я сам, – улыбнулся физик. – У вас, вон, и так много работы.

– Это точно! – тут же согласилась Анжела и пожаловалась: – Я себе уже все ногти стерла тряпкой!

– Ну, ничего, зато уроки прогуляли, – ответил физик, собирая со столов остатки еды. – Моя Мурка любит вот такую кашу, а Персик обожает сосиски в тесте…

Анжела скривилась:

– А сколько у вас кошек? Они же линяют… наверное, шерсть по всему дому?

– У меня одиннадцать кошек, – ответил ПП. – Ну и что, что линяют? Я за ними убираю, и у меня все чисто. Не могут же кошки сами за собой убирать шерсть? Поэтому если в доме грязно, то это вина не кошек, а хозяина.

Он завязал пакет, кивнул нам и ушел.

– Н-даа… – многозначительно протянула Анжела.

Через секунду в столовую вошла делегация – Ваня и Пашка.

«Снова он сюда пришел, – мысленно вздохнула я. – Поскорей бы уже подружился со всем классом, чтобы меньше приставал ко мне! Хотя, кажется, с Пашкой уже нашел общий язык».

Увидев Ваню, Анжела тут же бросила на стол тряпку. Видимо, ей было стыдно появляться перед ним с тряпкой в руках, и она хотела сделать вид, что даже не держала ее.

Я же продолжала демонстративно вытирать стол. Я работы не стесняюсь, ведь за мной вытирают дежурные, когда я ем в столовой! Почему тогда я должна брезговать?

– Чем занимаетесь? – весело спросил Ваня, размахивая веником, как нунчаками[1] из восточных боевых фильмов.

– Да вот, Слава столы вытирает, – кокетливо ответила Анжела, поправив прическу и томно улыбнувшись Ване.

– А ты? – поправив сползающие на нос очки, удивился наивный Пашка.

– Что я? – не поняла Анжела.

– Со столов не вытираешь?

– Я – нет! – категорично ответила она.

– А почему тогда возле тебя лежит тряпка? – продолжал недоумевать Пашка. Наверное, он действительно ничего не понимал и, сам того не зная, ставил Анжелу в неудобное положение. – Тряпка Славы у нее в руках, а это тогда чья?

– Слушай, отстань! – поморщилась Анжела и поспешила сменить тему: – К тебе больше Кобыла не приставала?

– Нет, – Пашка испуганно поправил очки и заметил: – Кстати, Таня перестала курить, начала носить юбки, кофточки… По-моему, они ей идут…

– Ну да, нормально. Сейчас сюда физик приходил, только что ушел, – Анжела снова сменила тему.

– А зачем приходил? – поинтересовался Ваня, наблюдая, как я вытираю стол и ставлю стаканы на поднос.

– Брал еду кошкам, – ответила Анжела. – По-моему, он просто на них помешался!

– Ну, у всех свои увлечения, – заметил Ваня.

– Одно дело, когда это просто увлечение, а другое дело, когда он ради этих кошек живет, – стояла на своем Анжела. – По-моему, у него даже жены нет! Хотя, это и неудивительно! Какой нормальной женщине захочется выйти замуж за такого странного человека? Я бы, например, не хотела жить среди кошек!

– А может, он просто еще не встретил ту женщину, которая ему понравилась бы, – предположил Ваня. – Женщину, которая разделяла бы его интересы и не считала странным иметь столько кошек.

В этот момент Анжела насторожилась и спросила:

– А ты встретил девушку, которая тебя понимает?

– Нет, – пожал плечами Ваня. – А что?

– Просто интересно, – ответила Анжела, однако по улыбке, замершей на ее губах, всем стало понятно – она спросила не просто так, а чтобы разведать обстановку. Анжела закатила глаза, сладко вздохнула и мечтательно произнесла: – Ой, любовь – это так прекрасно… Вот если бы я встретила парня, который мне понравился, я бы была готова ради него на все…

– Не знаю, лично я еще не встречал в своей жизни девушку, ради которой был бы готов на все… – ответил Ваня. – Я еще ни с одной не почувствовал, что вот это – мое! Сердце ни разу не екало.

Я застыла с пустым стаканом в руках. Эти слова прозвучали для меня как гром среди ясного неба.

«Это он никогда не встречал девушку, которая ему понравилась бы?! Это он не чувствовал, что это – его?! Не екало сердце?! – мысленно возмущалась я. – А кто два года назад писал мне на сайте знакомств, что еще не встречал такую, как я? Кто писал, что я для него – продолжение его самого?..»

Я услышала звон разбитого стекла и вздрогнула от неожиданности.

– Слава! – испуганно крикнула Анжела.

Я посмотрела себе под ноги – на полу валялись осколки стакана.

– Давай, я помогу. – Ваня быстро подошел и начал сметать осколки. Веник как раз был у него в руках.

– Спасибо, – растерянно поблагодарила я.

– Ты заметила, когда мы встречаемся, я только и делаю, что убираю? – рассмеялся он.

– Это точно, – согласилась я.

Ваня был прав! В магазине он мыл полы, а теперь подметал осколки.

– Вы это о чем? – не поняла Анжела. – Когда это вы встречаетесь?

– Да так, неважно, – туманно ответил Ваня.

Анжела пристально посмотрела на меня. На ее лице появилось недовольство. Кажется, Анжеле стало неприятно, что Ваня проявил ко мне интерес.

– Хочешь, я помогу тебе отнести стаканы к раковине? – Ваня посмотрел на поднос со стаканами.

– Да нет, не надо, я сама.

– Помоги мне! – оживилась Анжела. – Мне тоже надо отнести стаканы!

– Так ты же тут не убираешь, – заметил Пашка и ухмыльнулся. По-моему, он наконец догадался, что Анжела рисуется перед Ваней.

– Слушай, Разумовский, ты в каждой бочке затычка! – прошипела Анжела.

– Мое право! – ответил Пашка.

– Орехи любишь? – спросил Ваня, с пониманием глядя на мои ладони.

– Да! – с вызовом ответила я. – А что, нельзя?

Я была уверена, что Ваня спросил это нарочно. Но он… показал свои ладони. Тоже слегка коричневые.

– Очень даже можно! – улыбнулся он. – Я тоже их обожаю. Особенно молодые, когда с ядрышек легко очищается кожура. У молодых орехов молочный вкус!

– Пойдем звонить, скоро урок закончится! – поторопил Пашка Ваню.

Ваня подмигнул мне и ушел, вновь играя веником, как нунчаками.

– Что-то я не поняла, а почему он с тобой шутит? – спросила Анжела. Она даже не пыталась скрыть своего недоумения. – Почему хотел помочь донести стаканы?

Да, Ваня мне безразличен, но, даже несмотря на это, стало неприятно. Анжела уже просто перегибает палку! Поэтому я решила возмутиться, чтобы поставить ее на место.

– А почему он не должен со мной шутить и помогать с подносом? Пашка правильно сказал – ты ж тут, типа, не убираешь! Вот новенький и захотел помочь той, кто убирает!

– Ладно… Понятно… – процедила Анжела.

Хоть она и ушла от ответа, но было ясно: ей нравится Ваня, и она не хочет, чтобы он уделял внимание кому-то еще, кроме нее. Но, как назло, Анжела его не интересовала, и это еще больше ее раздражало.

До конца дня она разговаривала со мной сквозь зубы.

А я и не собиралась перед ней оправдываться или что-то объяснять. Анжела очень капризная и привыкла получать все, что хочет. Но если она думает, что я буду перед ней лебезить, то она ошибается!

Стоило ли мне бояться, что из-за Вани та же повторится ситуация, как в прошлой школе, когда я испортила отношения с Ирой? Честно сказать, я совершенно не переживаю по этому поводу, потому что в классе у меня очень прочные позиции, здесь со мной считаются, и я один из лидеров. Поэтому я не буду закрывать глаза на поведение Анжелы. Я считаю нужным дать ей понять, что она не имеет права распоряжаться людьми.

Весь оставшийся день я находилась в какой-то прострации. В голове стучали слова Вани «Не знаю, лично я еще не встречал в своей жизни девушку, ради которой был бы готов на все… Я еще ни с одной не почувствовал, что вот это – мое! Сердце ни разу не екало».

Я не понимала, как можно быть таким жестоким. Неужели он забыл нашу переписку? Неужели забыл ту девушку, которой писал много теплых и ласковых слов? Девушку, к которой так и не пришел на свидание?

Может, наша переписка на самом деле ничего для него не значила, и он одновременно переписывался с десятью девушками и каждой писал одно и то же? А что, если он просто копировал сообщения и рассылал всем подряд их?

Я не могла найти себе места, с нетерпением ждала конца уроков, чтобы поскорее уйти из школы и не пересекаться с Ваней.

Идет только первая неделя нового учебного года, а я уже не могу находиться с ним рядом! Обида разрывала сердце на части.

Голова шла кругом от осознания того, что теперь мы будем постоянно видеться. Вообще-то, я незлопамятный человек и о том случае уже давно забыла. Но теперь Ваня будет живым напоминанием унижения, которое я перенесла два года назад! И это бередит мою рану…

«Зачем он снова появился в моей жизни? – сидя за столиком в столовой, раздумывала я. – Что теперь мне делать?»

И вдруг в голове что-то щелкнуло.

А что, если появление Вани – это шанс отплатить ему за причиненные страдания?

От этой мысли я даже как-то повеселела и принялась раздумывать.

Ваня причинил мне боль. Но почему мне больно? Наверное, потому, что у меня не было возможности высказывать ему все, что я думаю. Я много раз представляла, как пишу Ване, но его анкета была удалена, а номер телефона он сменил, и позвонить ему я тоже не могла.

Только сейчас, в столовой, я наконец поняла, в чем причина всех моих негативных чувств.

Во мне скопились эмоции, и они не находили выхода. Не было подходящей ситуации, при которой они бы выплеснулись.

«Но как это сделать? – размышляла я. – Пойти и прямо сейчас все ему высказать?»

Нет, этого делать нельзя. Нам вместе учиться целый год, и если я все ему сейчас выскажу, то весь год мы будем конфликтовать. К тому же хоть я обижена, но мне не хочется выглядеть таковой. Не хочется, чтобы он знал, что я до сих пор все помню, и думал: «Надо же, какой я крутой парень! Не пришел к ней на встречу целых два года назад, а она до сих пор не может меня забыть!»

Ну уж нет, я не доставлю ему такого удовольствия!

«Но какой же тогда может быть выход? – крепко задумалась я. – Как отомстить ему, но чтобы он не знал, что это именно я сделала?»

Задачка не из легких! Хотя…

Я почувствовала, как губы растягиваются в хитрой улыбке.

Мне все ясно. Чтобы он ни о чем не догадался, я должна сделать это тайно!

За два года Ваня уже и думать забыл про ту девушку из Интернета, которую влюбил в себя и бросил, а сейчас, когда он даже не представляет, что она учится с ним в одном классе, он получит все, что заслужил!

Я сделаю так, что Ваня почувствует себя таким же обиженным, какой чувствовала себя я два года назад. И вот тогда я успокоюсь!

Я улыбнулась и впервые за несколько дней вздохнула с облегчением.

Теперь стало ясно, как жить дальше.

В конце последнего урока в столовую ворвалась Корзина и, запыхавшись, спросила:

– Девочки! Ну что, вы принесли, что я просила?

– Я не принесла, – покачала я головой. – Мне нечем хвастаться…

– Ну а ты? – она с надеждой обратилась к Анжеле.

– А я принесла, у меня есть диплом помощницы победителя маникюрного конкурса, – похвасталась Анжела. – Этим летом моя подруга участвовала в конкурсе среди маникюрш, и я была ее моделью, на моих ногтях она рисовала разные рисунки.

Классная задумалась и махнула рукой.

– Ладно, давай! Для конкурса пригодится все! Принеси ксерокопию диплома ко мне в кабинет! Там на столе стопка папок, туда и положи! А я сейчас бегу на совещание! Только поторопись, а то скоро приедут за материалом!

С этими словами она и умчалась.

Пару дней назад Корзина сказала, что наш класс участвует в городском конкурсе «Лучший класс года». Каждому ученику нужно собрать папку со свидетельствами своих достижений (если такие есть) – с дипломами, грамотами, благодарностями – и принести в школу. Лучшим классом города станет тот, в котором по сумме всех достижений окажутся самые талантливые ученики. У меня никаких дипломов не было, поэтому я ничего не принесла. Точнее, этим летом в деревне я работала на бахче у одного фермера, и мне выдали грамоту за сбор большого количества урожая. Но мне кажется, эта грамота не принесет нашему классу особого успеха на конкурсе.

Прозвенел звонок с урока.

– Ну наконец-то закончился этот день! – радостно воскликнула Анжела. – Все, отдежурили! Пойдем со мной в кабинет, а то одной скучно.

Чтобы как-то загладить конфликт, я согласилась, и мы отправились в наш класс.

В кабинете никого не было. На учительском столе лежала гора грамот и дипломов одноклассников. Сверху я увидела синюю пластиковую папку. Приглядевшись сквозь пластик, я прочла на грамотах имя «Иван Антипов».

Анжела положила сверху свою папку с ксерокопией диплома, поправила сумку на плече и вполне серьезно сказала:

– Уверена, мой диплом обязательно заметят на конкурсе. Я не думаю, что там будет много таких грамот, как у меня.

В ее голосе было столько гордости, что я поняла – она действительно думает, ее диплом, полученный за то, что она разрешила маникюрше нарисовать на своих ногтях узоры, гораздо лучше, чем дипломы других людей.

– Да, я тоже думаю, что с таким дипломом на конкурсе будешь только ты одна, – заметила я, изо всех сил стараясь произнести это серьезно.

Анжела улыбнулась и гордо приосанилась.

«Все-таки зря я не взяла свою грамоту за сбор арбузов, – подумала я. – Чем она хуже?»

– Ладно, идем! – Анжела вышла из кабинета.

Я направилась за ней, но тут же резко остановилась.

Мне внезапно пришла идея, как можно отплатить Ване за его поступок. То, что я сделаю, будет просто гениально!

– Ты иди, я тебя догоню, – сказала я Анжеле, которая уже вышла из кабинета. – Там на подоконнике герань неполитая, земля такая сухая, что прямо трескается. Сейчас быстренько полью и вернусь!

– Давай! – кивнула Анжела.

Я прикрыла дверь в кабинет, но устремилась не к цветку, а к учительскому столу.

В классе была тишина. От волнения колотилось сердце. Я чувствовала себя шпионкой, которая пробралась в секретное хранилище документов и которую в любую секунду могут засечь.

Внимательно глядя на дверь, чтобы случайно никто не зашел, я взяла папку с дипломами Вани.

Мне было сложно устоять перед любопытством – за что ему дали дипломы? Я раскрыла папку, но вдруг услышала за дверью звон ведра.

Сердце ушло в пятки.

«Это баба Люба! – перепугалась я. – Вдруг она сюда войдет, чтобы помыть полы?»

Я спешно бросила папку на пол с другой стороны стола. Никто, кроме меня, не знает, как именно она туда попала, и поэтому у всех создастся впечатление, что папка просто случайно туда завалилась.

«Шикарная идея! – мысленно улыбнулась я и довольно потерла руки. – Представляю, как ему будет обидно, когда дипломы всего класса возьмут на конкурс, а его папка останется здесь!»

В кабинет никто не заходил. Кажется, опасность миновала. Я решила больше не притрагиваться к папке, чтобы меня не застали с поличным.

Облегченно вздохнув, я взяла бутылку с водой, которая стояла под окнами, и полила герань, чтобы мое присутствие здесь выглядело правдоподобным. Вдруг Анжеле вздумается посмотреть, как я полила цветок? Это маловероятно, но нужно подстраховаться.

После этого, восхищаясь собственной изобретательностью, я вышла из кабинета.

– Что-то ты долго, – заметила Анжела.

– Да я просто цветами залюбовалась, герань начала цвести, – ответила я. – А кто тут ведром шумел?

– А, да это баба Люба мыла полы, – отозвалась Анжела. – А что?

– Да так просто, – ушла я от ответа.

В коридоре послышались шаги. Нам навстречу шла Корзина.

– Ну что, принесла? – спросила она у Анжелы.

– Да, я положила ксерокопию на стол.

– Отлично! – обрадовалась классная, заходя в кабинет. – Я прямо сейчас иду сдавать завучу весь материал. Человек из конкурсной комиссии уже едет за нашими заявками.

– Будет круто, если мы займем место! – поддержала Анжела классную.

Корзина вышла из кабинета со стопкой папок в руках. Синей папки Вани среди них не было.

– Не знаю, получится у нас или нет, но попытаться все равно стоит! – сказала Корзина и помчалась к завучу.

А мы направились к выходу из школы.

– Интересно, а Ваня принес свои дипломы? – спросила Анжела.

– Не знаю, – я постаралась сделать равнодушное лицо. – А у него что, есть дипломы? За что?

– Я слышала, что он оканчивал какие-то курсы оказания первой помощи, – припомнила Анжела. – Он, кажется, хочет учиться в Академии МЧС и теперь всячески к этому готовится. Он поэтому и в тренажерный зал ходит, чтобы быть физически сильным. Видела, какая у него фигура?

– Понятно, – сказала я и вспомнила, как убрала его папку из общей стопки.

Впервые за последнее время у меня поднялось настроение.

Глава 6

«Тайный ящик»

Если в жизни что-то происходит, значит, оно должно было для чего-то произойти. Значит, то, что случалось, нужно для того, чтобы произошло следующее событие. Жизнь человека похожа на цепочку. Все звенья связаны между собой: одно цепляется за другое, без предыдущего звена нет последующего.

Хоть я и пережила очень неприятное время в прежней школе, но сейчас, когда с тех пор прошел уже год, я переоценила ситуацию. И даже нашла в ней некоторые плюсы. Если бы я не была изгоем, то мама не научила бы меня, как нужно дружить с людьми и как правильно искать к ним подход. Сейчас я умею замечать, что важно для каждого человека, определять проблемы, которые есть у людей.

То есть благодаря той неприятной ситуации во мне развилось сочувствие к людям, интерес к ним, я стала ставить себя на место того или иного человека и представлять, каково ему.

Мне стало интересно определять проблему в жизни человека и помогать ему с этой проблемой справляться. Например, многим одноклассникам помогла раскрыться, выйти из тени. Я начала читать книги по психологии и теперь владела знаниями, полученными не только на своем опыте, но и почерпнутыми у специалистов.

Чтобы понять человека, поставить себя на его место и ответить на вопросы – почему он поступил так, а не иначе? Как ему выйти из ситуации, которая возникла? Как выйти из этой ситуации так, чтобы было хорошо и самому человеку, и окружающим его людям?

Когда я научилась понимать людей, то даже по-другому взглянула на поступок Иры.

Ире понравился тот хулиган Юра из нашей школы, но он не обращал на нее внимания. Ира знала, что я переписывалась с Ваней, и знала, что у нас с ним не вышло. Но она настолько жаждала общения с парнем, ей этого так не хватало, что она позавидовала даже той переписке, которая была у меня с Ваней. Пусть она была неудачная, но она была. А у Иры не было никакого общения с Юрой – даже неудачного.

Поэтому, когда в ссоре я припомнила ей Юру, это стало для Иры последней каплей.

Она не могла выплеснуть на него свою злость потому, что он с ней даже не общался, поэтому подходящим объектом для этого стала я.

Так все и началось. Ира дала волю своему раздражению, настроила класс против меня, и в итоге я стала изгоем.

Кто бы мог подумать, что неудача Иры в личных отношениях обернется подобным кошмаром для меня? Ведь, по сути, эти два события между собой никак не связаны.

Так вот, всем этим я хочу сказать, что в мире случается много плохого из-за того, что у людей есть проблемы. И если бы эти проблемы можно было вовремя разрешить, то тогда бы не произошло ничего страшного.

Если бы у Иры все было хорошо с Юрой, то у нас не зашло бы о нем речи, Ира не ужалила бы меня, я не ужалила бы ее и не стала бы в итоге школьным посмешищем.

Господи, скольких несчастий в жизни можно было бы избежать, если бы люди вовремя решали свои проблемы! Тогда проблемы не увеличивались бы, и люди бы не вредили другим!

Словом, я поняла, что это очень здорово – уметь отматывать события назад и докапываться до самой первопричины. А если эту первопричину определять вовремя и как-то ее решать, то тогда можно будет избежать того, что может за ней последовать.

Придя к такому восхитительному выводу, я поняла, что мне очень интересно определять корень человеческих проблем. А корень есть абсолютно у любой проблемы. Когда я это осознала, то для эксперимента стала тренироваться. Брала какую-то неприятную ситуацию, которая произошла в моем окружении, и пыталась анализировать, что стало ее причиной? Мне почти всегда удавалось это определить.

Анализ жизненных ситуаций был для меня будто математическими задачками, которые решила, головоломками, которые щелкала как орешки. И если те же математики для тренировки мозгов берут все более сложные уравнения, то я брала все более сложные жизненные ситуации. Мне нравилось находить ниточку и дергать за нее, распутывая клубок проблем.

Я даже завела тетрадку, в которой описывала ту или иную сложную ситуацию, анализировала причину ее возникновения и рассуждала, как можно было бы из нее выбраться.

Но решать жизненные задачи мне было интересно не только в тетрадке, но и в жизни.

Решать проблемы людей – это то, чем мне стало интересно заниматься. Ведь каждый человек должен жить не просто так, а иметь в жизни цель.

Любой школьник рано или поздно задумывается над вопросом – кем я хочу быть? Чем я хочу заниматься в жизни? Вот и я задумалась. И осознала, что мне хочется помогать людям решать проблемы. Видимо, не зря моя мама – психолог. Кажется, я начинаю идти по ее стопам. И главное, что это происходит не по принуждению, а по моему зову сердца.

Я отложила очередную книгу по психологии и подумала: «Решено! Я обязательно буду работать с людьми!»

Наверное, это был по-настоящему переломный момент в моей жизни, потому что как только я это подумала, в дверь постучали, и в комнату влетела мама. Ее просто распирало.

– Слава, у меня есть для тебя новости!

– Что случилось? – испугалась я. – С Гулей все нормально?

– Да я не про Гулю, – успокоила меня мама. – Ты помнишь мою подругу Олю? Она пару раз к нам приходила.

– Оля психолог? – припомнила я. – Такая высокая, с кудрявыми рыжими волосами?

– Да! – закивала мама. – Очень колоритная женщина!

– Так, а что случилось-то? – не понимала я.

– Оля отдала в вашу школу своего сына и устроилась туда же работать. Ну, чтобы быть поближе к ребенку.

– Что-то мне это напоминает, – мрачно заметила я.

– Да уж, – вздохнула мама. – Но не в этом дело! Ты не хочешь спросить, кем Оля будет работать?

– Хочу. А кем Оля будет работать?

Мама загадочно улыбнулась и произнесла:

– У вас в школе есть кабинет психолога. И вот она будет работать школьным психологом. Станет приходить три раза в неделю на пару часов, чтобы проводить с ученикам какие-нибудь тесты, делать опросы…

– Это хорошо, – отозвалась я. – Но почему ты такая взвинченная?

– Да потому что дело касается тебя! – радостно сообщила мама. – Ты же мне сказала, что тебе понравилась психология и ты хотела бы стать психологом!

– Да. И?..

– Я договорилась с Олей насчет тебя. Если хочешь, то можешь приходить к ней в кабинет и смотреть, как она работает. Станешь помогать обрабатывать тесты, сортировать опросники… Может, она даст тебе какое-нибудь задание… В общем, вы на месте разберетесь. Поэтому если хочешь, то можешь прийти к ней прямо завтра.

Не мигая, я смотрела на маму. Кажется, я даже не дышала, чтобы случайно не спугнуть слова, которые только что услышала.

Но в следующий момент меня прорвало:

– Что?! – от радости закричала я на всю комнату. – Я могу помогать Оле в психологическом кабинете?!

– Да! – засияла мама.

– Но… но… – я не находила слов. – Я поверить не могу…

– Просто я хочу, чтобы ты посмотрела на работу психолога и поняла, правда ли тебе это интересно, – пояснила мама. – Скоро ты окончишь школу и будешь поступать в вуз. Сколько тебе осталось учиться? Месяцев девять? За это время важно четко определить, чем заниматься ты хочешь в жизни – психологией или чем-то еще.

Сердце учащенно стучало. Еще пару минут назад, лежа на диване с книгой и размышляя о психологии, я даже представить не могла, что откроется дверь, ворвется мама и сообщит такие новости.

– Я обязательно завтра пойду к Оле! – воскликнула я.

– Молодец! – одобрила мама. – Я уже обо всем с ней договорилась. Она завтра будет в школе с самого утра.

– Уже договорилась? – удивилась я. – А если бы я не захотела?

– Ты бы не захотела? – скептически переспросила мама. – Разве человек, у которого так горят глаза, когда он слышит про психологию, может отказаться от такого предложения?

– Не может! – счастливо рассмеялась я.

– Ну вот, – пожала плечами мама. – А сейчас давай-ка иди в магазин и купи яиц.

– Зачем? – удивилась я.

– Я удивляюсь! Ты что, забыла, какой завтра день?

Я принялась перебирать в голове все знаменательные даты и не смогла вспомнить, что случилось пятнадцатого сентября.

– Какой день? – недоуменно спросила я.

Мама укоризненно посмотрела на меня:

– Завтра ровно полтора года, как ты принесла к нам домой Гулю!

– Точно! – я хлопнула себя ладонью по лбу. – И как ты запомнила это число?

– Я помню все важные даты! Кстати, как раз есть повод испечь торт по новому рецепту, – улыбнулась мама.

– Ну, тогда я прямо сейчас бегу в магазин!

Я оделась и помчалась в магазин. Надеюсь, там я не встречу Ваню снова!

Ночью я не могла уснуть.

Я была перевозбуждена и не могла дождаться, когда наступит утро. Я не знала, куда себя деть. Вместо того чтобы спать, я то ходила по комнате, то выходила на улицу и ходила по двору с чашкой чая с лимоном. Ночь была теплая и звездная. Я сидела в беседке и представляла, как завтра пойду в кабинет психолога и буду помогать в работе. Я еще не знала, чем конкретно придется заниматься, но это было и не важно.

Около двенадцати меня все-таки сморил сон, я вернулась в комнату и заснула. Но ночью просыпалась несколько раз и тревожно смотрела на часы.

Окончательно я проснулась, когда за окном начало светать. Можно было поспать еще, но я уже чувствовала себя бодрой и решила подышать во дворе свежим воздухом.

«Наконец-то наступило утро! – обрадовалась я. – Теперь поскорее бы начались уроки!»

На улице пели птички, ласковые сентябрьские лучи солнца озаряли землю. Раннее утро, граница ночи и дня – мое самое любимое время суток. В эти секунды просыпается природа – листья растений впитывают в себя солнечные лучи, птички поют и кувыркаются в траве, которая щедро смочена росой, воздух свеж и наполнен ароматами цветов.

Было около семи. Чтобы убить время, я поднялась на чердак и покормила Гулю.

– Ты мое солнышко, – ласково сказала я, гладя крылья голубя. – Как же я рада, что ты у нас живешь! Сегодня мама испечет торт в честь твоего появления у нас!

Гуля заворковал и потерся об меня головой.

Я не знаю, то ли он понимает слова, то ли просто реагирует на интонацию голоса, но он всегда ведет себя так, будто знает, о чем конкретно я с ним разговариваю.

Когда я наконец пришла в школу, то первым делом направилась в кабинет психолога.

Постучала.

– Войдите! – услышала я голос Оли.

Вошла в кабинет.

– О, это ты! – обрадовалась Оля. – Проходи, проходи!

На столе лежала куча папок, бумаг и книг по психологии.

– Дел здесь просто куча, – покачала головой Оля и откинула назад свои кудрявые рыжие волосы. – В столе столько бумаг от старого психолога… Надо все привести в порядок.

– Куча бумаг? – удивилась я. – Вообще, в прошлом году мы видели психолога всего один раз. Она приходила к нам в класс и давала какие-то тесты.

– Вот в этом вся проблема, – вздохнула Оля. – В большинстве школ психологи очень плохо работают. Психологи как будто есть, но школьники абсолютно не чувствуют их поддержки.

– Это точно! – согласилась я.

– А я хочу сделать так, чтобы школьники всегда могли обратиться к психологу. Чтобы психолог здесь был не на словах, а на деле. Ты спешишь?

– Нет, – покачала я головой. – Я отпросилась с первого урока, у нас труды. Нам еще давно задали сделать выкройку, но я сдала ее на прошлом уроке, и поэтому сегодня свободна.

– Тогда присаживайся! – Оля указала на стул.

Я присела, огляделась. Кабинет психолога был небольшим. Здесь стояли два шкафа. Стол. Стулья. С первого взгляда ничего особенного. Но мне почему-то это место казалось очень значимым, ведь здесь Оля будет решать проблемы школьников. А мне это очень интересно.

Оля достала из пакета электрический чайник, который, видимо, принесла из дома.

– Сейчас чаю попьем, – прокомментировала она.

– Давайте, я схожу за водой. – Я взяла чайник и вышла из кабинета.

«У Оли немного ошарашенный вид, – подумала я. – Видимо, она поняла, как все запущено с психологией в нашей школе».

Я вернулась с чайником и включила его. Он уютно зашумел.

– Я заинтересовалась психологией где-то год назад, – сказала я.

– А почему тебе стала интересна психология? – изучающе глядя на меня, спросила Оля.

Сначала я не хотела вдаваться в подробности и собиралась ответить что-то вроде «Просто вдруг стало интересно», но потом подумала: «А что здесь такого, если я ей расскажу? Зачем скрывать? В этом ведь нет ничего постыдного».

И я рассказала Оле, что раньше училась в другой школе, но там у меня не сложились отношения с одноклассниками, и мне пришлось перейти в эту школу.

– И вот с того момента мне и стала интересна психология, – закончила я рассказ. – Но мне не интересна психология как наука в чистом виде. Мне просто нравится понимать людей, входить в их положение и пытаться определить, как им можно помочь.

– Я тебя понимаю, – кивнула Оля. Она подлила мне кипятка в чашку, поставила чайник на стол и на мгновение задумалась. Ее взгляд стал рассеянным, будто она глубоко задумалась. Затем внимательно посмотрела на меня и, таинственно понизив голос, сказала каким-то особенно понимающим и доверительным тоном: – А ты знаешь, что в психологию не приходят случайные люди?

– Это как? – не поняла я.

– Б