Читать онлайн Маяк для влюбленных бесплатно

Глава 1

Звезды тоже плачут

Я погрузилась в пучину Черного моря и оказалась в невесомости, как в космосе. Меня окружили пузырьки воздуха. Казалось, что сейчас метель, и пузырьки – это на самом деле снежинки, которые подбрасывает ветер.

Веселые пузырьки-снежинки стали проворно подниматься, выныривая на поверхность.

Наконец видимость улучшилась.

Я находилась в прозрачной воде, сквозь которую было видно солнце. В воду проникали солнечные лучи и красиво переливались; вокруг меня плясали солнечные зайчики.

Я нырнула глубже, и внезапно передо мной выросла чья-то фигура.

Я остолбенела от ужаса. Утопленник!

Но в следующее мгновение поняла, что это не утопленник, а какой-то предмет. Это было что-то длинное, и к нему было прикреплено странное рваное полотно. Оно колыхалось вместе с подводным течением.

Я ушла еще глубже. Стало холодно от подводных течений и темнее из-за недостатка света. Плыть было трудно по причине большого давления. Однако я приложила усилия и поплыла вниз.

Подо мной было что-то длинное, массивное… Внезапно я поняла, что это такое. Это был затонувший корабль! Тут же стало ясно, что длинный столб, который я приняла за человека, – это мачта. А та рваная тряпка – флаг. Надо же, здесь, под водой, он развевается так же, как развевался бы на ветру…

Меня охватили восторг и неверие, я вся тряслась от эмоций. Исполнилась мечта всей моей жизни! Я всегда мечтала найти затонувший корабль! Я просто бредила этой идеей. Тысячи раз представляла этот момент, и вот он наконец осуществился!

Господи, это просто невероятно! Затонувшие корабли – это так романтично! Таинственно! Потрясающе! Интересно, какой эпохе принадлежит это судно? Сколько ему веков? Почему оно затонуло? Кто им управлял? Это корабль российский или зарубежный?

Корабль был похож на гигантского кита, который лежит на дне. От судна веяло мощью и тайной.

У меня закружилась голова от впечатлений. Это невероятно! Я обнаружила в Черном море затонувший корабль!

Нужно запомнить его координаты. Я организую исследовательскую экспедицию. Этот корабль станет сенсацией!

Корма корабля вся обросла водорослями, ракушками, илом. Вокруг меня плавали рыбы. Наверное, они были возмущены, что я нахожусь на их территории. Все-таки странно – да? – раньше на этом корабле плавали люди, а теперь здесь живут рыбы…

Сквозь пробоины в корме я увидела огромные раскрытые сундуки с золотом. Сундуки просто ломились от драгоценностей!

Я заплыла в пробоину в борту корабля.

Как бы узнать, что это за пробоина? Почему она образовалась? Может, это пиратский корабль и пираты с кем-то воевали? Может, корму прострелили ядром из пушки и поэтому корабль пошел ко дну?

Я внимательно смотрела вокруг. Увидела штурвал, за которым раньше стоял капитан, разглядела столы, стулья, на которых когда-то сидели матросы и травили друг другу морские байки…

Я взяла курс на сундуки с золотом. Золото блестело, искрилось, слепило глаза. Мое сердце ускоренно билось. Столько золота я не видела ни разу в жизни и вряд ли еще когда-нибудь увижу. Сундуков было штук десять, и все они были раскрыты.

При ближайшем рассмотрении я увидела, что здесь было не только золото, но еще и драгоценные камни: красные, синие, прозрачные… Сундуки были набиты монетами, бусами из жемчуга, серьгами, браслетами… Я загребла ладонями драгоценности. Я смотрела на них и не верила, что держу это в руках.

Мне вспомнилась песня из мультфильма «В синем море, в белой пене», которую пела дочка подводного короля: «Корабли на дно уходят с якорями, парусами, на морской песок роняя золотые сундуки… Корабли лежат разбиты, сундуки стоят раскрыты, изумруды и рубины осыпаются на дно…»

Неожиданно какая-то сила потянула меня наверх. Сундуки с золотом стали отдаляться. Я не понимала, в чем дело. Я всеми силами пыталась плыть обратно к сундукам, но не могла сопротивляться неведомой силе. Ко мне словно был привязан стальной канат, и теперь меня тянули за него вверх!

Наверное, на драгоценности наложено проклятие, и я попала под его силу! Это она отгоняет меня от сундуков!

Да что же это такое творится! Меня тянет, как магнитом!

Меня непреодолимо влекло на поверхность. Я неумолимо удалялась от сундуков, от корабля. Давление воды начало уменьшаться, вода стала светлее. Я проплыла мимо макушки мачты, мимо меланхоличных медуз и наконец вынырнула на поверхность воды…

Вместо моря, солнца и катера я увидела потолок своей комнаты и услышала звон будильника.

– Это был сон… – простонала я. – Ну почему-у?..

Перед глазами все еще стояли явственные картины мачты, корабля, сундуков, набитых золотом и бриллиантами… Эти кадры наслаивались на картину реальности.

Я закрыла глаза, стараясь снова заснуть – иногда у меня получается вновь засыпать и видеть продолжение сна, – но в этот раз ничего не вышло. Дурацкий будильник в мобильном телефоне все испортил!

Я поднялась с постели и с ненавистью посмотрела на мобильник.

– Вот надо было тебе зазвенеть в такой кульминационный момент! – предъявила я ему претензии. – Не мог подождать, когда закончится сон? Теперь я не узнаю, что было дальше!

Но все мое раздражение ушло, когда я увидела на дисплее телефона конвертик с цифрой 1 рядом. Значит, мне пришло одно новое сообщение. Я открыла его. «Марат». «Давай быстрее иди на работу. Я соскучился по тебе. Впрочем, как и всегда».

Я улыбнулась. Мы просыпаемся с Маратом в одно время. Я – чтобы пойти к себе на спасательную станцию № 5, где вот уже год работаю спасателем, а Марат – чтобы отправиться на свою работу на базу проката плавсредств.

Наша дружба с Маратом тоже длится год, и за это время c нами случилось очень многое. Отношения вынесли не одну проверку на прочность. Мне кажется, мы перенесли уже все, что только можно перенести! Столько событий, сколько произошло с нами за этот год, наверное, у некоторых людей не происходит и за всю жизнь!

Впрочем, так я думала до тех пор, пока не произошло то, о чем хочу рассказать далее.

Я живу в курортном городке Лимонный, весь городок засажен цитрусовыми. Здесь прямо на улицах растут лимоны, апельсины, мандарины… Я обожаю мой город! Но еще больше люблю море. Я прекрасно плаваю и именно поэтому во время летних каникул работаю на пляже спасателем.

Как я уже сказала, на том же пляже работает и Марат. Сейчас июль. Совсем недавно на нашу долю выпало страшное испытание. Марат – великолепный гитарист и певец. Для него музыка значит все. Это самое ценное в его жизни. Кроме того, он имеет прекрасные актерские данные и мечтает стать профессиональным актером. В прошлом месяце в результате драки Марат потерял слух[1].

В тот нелегкий для всех период я познакомилась с парнем по имени Денис. После многих событий между мной, Маратом и Денисом образовался любовный треугольник: я дружу с Маратом, а Денис хочет близко дружить со мной…

Я прекрасно знаю себя, поэтому сказала Денису, что у нас ничего не может быть. Но, конечно, это не охладило его пыл… Он живет в другом городе и иногда пишет мне эсэмэски.

Наверное, в глубине души он ждет, когда я навсегда поссорюсь с Маратом. Но я надеюсь, что ничего такого не будет.

Ладно, хватит думать об этом. Перейду к главному.

История, которая произошла с нами, связана с кинематографом. Но прежде чем ее рассказать, хочу напомнить, что совсем недавно в Лимонном закончились съемки фильма «Наша Атлантида», в котором Марат сыграл эпизодическую, но яркую роль. В конце декабря фильм выйдет в прокат. После съемок режиссер предложил Марату еще одну роль, крупнее, чем первая, – он увидел, что Марат очень талантливый и его можно снимать не только в эпизодах. Марат – красивый, статный парень со смуглой кожей, отпущенными черными вьющимися волосами, черными глазами… Режиссер обнаружил в нем интересную фактуру.

Сниматься в новом фильме мой друг будет осенью, а сейчас июль, и мы отдыхаем. Набираемся сил. Я запасаюсь силами перед новым учебным годом, а Марат – перед съемками.

У меня есть такой обычай: каждое утро перед работой я сижу у раскрытого окна и смотрю на горы. В такие моменты я ощущаю, что накачиваюсь энергией на предстоящий день.

Вот и сейчас я села у распахнутого окна и поставила на подоконник чашку чая с цветочным медом. В комнату врывался свежий горный воздух и смешивался с запахом чая.

Я наслаждалась чаепитием и ранним утром. Вдалеке были видны горы, подернутые белесой дымкой, и искрящееся море. Однажды я прыгала в море с парашютом. И когда я оказалась высоко-высоко в небе, я осмотрелась и впервые в жизни увидела, что море похоже на огромную тарелку с водой. Горы, которые окружают море, не дают воде разливаться. Они как гигантская плотина. Если находишься на пляже, то видишь вокруг себя просто горы, а когда паришь высоко в небе, понимаешь, что горы – это заслонка для воды. Надо же, какая природа умная!

В доме было тихо. Мама еще спала. Вчера у мамы был очень напряженный день – она участвовала в исследовании черноморских дольменов. Мама очень необычный человек. Она экстрасенс, известный на всю страну, она постоянно исследует таинственное и необъяснимое. Еще мама отличается тем, что у нее на лбу есть татуировка в виде глаза. Она говорит, что так выглядит третий глаз, которым она видит невидимое.

Наша гостья Оксана тоже спала. Актриса Оксана Романова – мамина лучшая подруга. В «Нашей Атлантиде» она исполняла главную женскую роль. Съемки закончились неделю назад, и Оксана осталась погостить у нас. Она часто приезжает к нам в Лимонный, говорит, что только здесь может отдохнуть как следует.

Оксана сейчас одна из самых востребованных актрис в России. Продюсеры и режиссеры вьются вокруг нее, стараясь заманить ее в свои фильмы, агенты обивают порог ее дома, засыпают письмами и звонками, но Оксана всегда придирчиво читает сценарии и играет только в хороших фильмах.

Оксана очень богатая и очень успешная. У нее есть миллионы поклонников, но нет женского счастья. Несколько лет назад Оксана развелась с мужем, актером-неудачником, который спился и несколько раз даже поднимал на нее руку. С тех пор Оксана не может найти себе хорошего мужчину.

Оксана – яркая женщина с роскошной фигурой, с темными волосами, вьющимися крупными локонами, добрая, отзывчивая, с приятной мягкой энергетикой, в ее обществе находиться – одно удовольствие. Но… однажды, в порыве откровенности, Оксана призналась нам с мамой:

– Мне надоело, что все говорят, что я как солнце! Я грею всех, но я хочу, чтобы меня тоже кто-нибудь согрел!

Как говорит Оксана, одиночество – это оборотная сторона популярности. Мужчины проявляют к ней интерес только из-за ее положения. Она много раз обжигалась. Заводила отношения с мужчинами, и потом оказывалось, что они хотят ее использовать для своего продвижения на экран или просто мечтают стать мужем звезды. Все преследуют материальные цели.

Естественно, в мире есть и некорыстные парни, только как их отличить от корыстных? Вот в чем вопрос.

Оксана откровенничала дальше:

– Лично я так устроена, что могу сказать слово «люблю» только тогда, когда это действительно так. Именно поэтому я верю другим людям, когда они говорят «люблю». У меня в голове не укладывается, что это слово можно говорить, не любя… В тех мужчинах, которые меня обманывали, я пыталась найти любовь, о которой они говорят, пыталась их как-то оправдать, но не находила никакой любви… Они врали… Это расстраивало меня еще больше. Неужели в наше время не осталось ничего сокровенного, интимного, честного? Неужели сейчас слово «люблю» ничего не значит? Эх, наверное, немеркантильного мужчину я могу найти только в тундре, где нет телевизоров! Вот и думай: хорошо ли на самом деле быть звездой? Признание – это, конечно, прекрасно, но мне хочется приходить домой и знать, что меня там ждут, встречают, любят. Просто так, просто потому, что я – это я, а не «Ой, смотри, это актриса Оксана Романова!».

Я не знала, что на это ответить. Я не звезда и поэтому не знаю, что испытывают звезды, не могу давать адекватных советов… Вернее, по словам Оксаны я знаю о проблемах звезд, но не могу на сто процентов поставить себя на их место.

Впрочем, никакие советы не требовались. Оксане нужно было просто выговориться.

Такой искренней она была только с нами. Только мы, ее друзья, знали, что творится у нее на душе. Я всем сердцем желала ей счастья.

За мыслями о сне про затонувший корабль, о друзьях я не заметила, как выпила весь чай. На работу идти было еще рано, поэтому я налила себе вторую чашку. Со вчерашнего дня я нахожусь в очень озадаченном и задумчивом состоянии. В моих руках, возможно, будущее Марата. Почему? Сейчас объясню.

Вчера у меня был выходной.

Утром я заметила Оксану, которая сидела в нашем саду на лавочке и смотрела вдаль. Вид у нее был загадочный и одухотворенный. От посторонних глаз Оксану скрывали деревья и кусты, растущие у нас в саду. Если бы не густая растительность, прохожие стояли бы вокруг дома толпами и смотрели на Оксану.

Я подошла к ней, села рядом и спросила:

– Над чем размышляешь?

– Над своим будущим, – поделилась Оксана.

– В смысле? – не поняла я. – Ты хочешь прекратить карьеру актрисы? Не вздумай!

– Что ты! – замахала Оксана руками и рассмеялась. – Нет, конечно! Дело в другом. Просто со временем я хочу сама снять фильм. Мне интересно не только сниматься, но и снимать. Вообще-то изначально я училась на режиссера. Я умею видеть кадр, чувствую планы…

– Так, а почему ты тогда снимаешься в фильмах? – запуталась я. – Как так получилось?

– Актрисой я стала почти случайно: за компанию пошла с подругой, которая училась на актрису, на пробы нового фильма. Подруга пробы не прошла, зато их прошла я. Подруга вышла из аудитории, мы стояли в коридоре, я ее утешала, а она плакала. В этот момент из аудитории, где проходил кастинг, вышел ассистент режиссера по подбору актеров, чтобы покурить, и вдруг его взгляд остановился на мне. Он замахал руками: «Господи! Сколько чувств на лице! Вот так надо выражать чувства!» – крикнул он девушкам, которые стояли перед дверью. Он сказал, что у меня интересная внешность, схватил меня за руку и потащил в аудиторию. Предложил поучаствовать в кастинге… Ну я и поучаствовала. Меня сразу же утвердили на роль. И с тех пор понеслось. А ту подругу я потеряла. Она стала злиться на меня из-за моей удачи… Но разве я виновата, что так получилось?

– Случайно ничего не бывает, – успокоила я Оксану. – Значит, так было надо. – И, вспомнив философские выражения мамы, добавила: – Случайности – это на самом деле тщательно спланированная цепь событий, которые организовывают высшие силы. И то, что ты потеряла подругу, значит – так тоже было надо…

Я знала – Оксана тяжело переживает предательство друзей.

– Ты не подумай, что я жалею, что я актриса! Нет, конечно! В этом плане я счастлива! Но меня всегда привлекала режиссерская работа, – вернулась Оксана к началу разговора. – В будущем я обязательно что-нибудь сниму. Это должен быть стопроцентный выстрел, хит, надо, чтобы мой первый фильм гарантированно не стал позором. Ведь когда все узнают, что я выступаю в роли режиссера, за фильмом станут пристально наблюдать критики… Но пока что в голову ничего не идет, – вздохнула Оксана. – Еще не пришла та идея, которая захватила бы меня. Должно сердце застучать, я должна загореться этим фильмом, понимаешь? Но у меня еще не получается придумать то, что тронуло бы сердце каждого человека…

– А что может тронуть сердце каждого человека? – поинтересовалась я и удобнее устроилась на лавочке.

Оксана улыбнулась:

– Конечно же, любовь. Какая-нибудь трагическая любовь со множеством препятствий, искренности. Нужно, чтобы все зрители видели в героях самих себя. Вот такой фильм я хочу снять.

– Да уж, – кивнула я, – здесь важно не промахнуться.

Я заметила сценарий, который лежал рядом с Оксаной на лавочке. Это сценарий фильма, в котором будут играть она и Марат. Режиссер «Нашей Атлантиды» и этого нового фильма с рабочим названием «Враги среди друзей» был один и тот же.

– Ладно, читай сценарий, не буду мешать, – сказала я. – Пойду погуляю с Маратом.

– Кстати, о Марате, – остановила меня Оксана. – Когда я придумаю свой фильм, я обязательно дам Марату крупную роль!

– Это было бы фантастикой… – улыбнулась я.

– Никакой фантастики. Все реально. Главное – хороший сюжет.

Я оставила Оксану учить свою роль и вышла из сада.

Я намотала на ус все, что Оксана только что мне сказала. Я поняла, что это отличный шанс для Марата получить хорошую роль.

Мы встретились с Маратом в парке. Вокруг цвели магнолии, пахло какими-то пряностями, дети резвились в фонтанах.

– Завтра на работу, – сказал Марат, когда мы медленно шли по дорожке.

– Наша работа – одно удовольствие, – улыбнулась я и посмотрела вдаль на искрящееся море. – Знаешь, всю жизнь живу у моря, и оно мне не надоело!

В этот момент послышался жизнерадостный визг, и мне в лицо ударила струя воды. Я инстинктивно отпрянула. Вокруг нас бегали маленькие дети с водяными пистолетами и стреляли друг в друга. В меня попали.

Они так задорно смеялись, что мне самой стало весело. Марат тоже смеялся, глядя на меня, мокрую.

Я взяла у ребенка водяной пистолет и стала им обстреливать Марата.

– Вот так тебе! Получай! Стоит, смеется! – улыбалась я. – Вот тебе!

Марат не ожидал моего нападения, он тоже взял пистолет у другого ребенка и начал поливать меня водой.

Крайне изумленные дети с неописуемым восторгом наблюдали за нами, взрослыми дядькой и теткой (конечно, по сравнению с ними), которые обстреливают друг друга из водяных пистолетов, и хлопали в ладоши. Они подошли к фонтану, зачерпнули ладонями воды и тоже стали плескаться.

У меня на душе было легко, беззаботно, мы с Маратом оба были мокрые, но счастливые.

– Ой, это вы? – вдруг услышала я.

Мы тут же перестали стрелять друг в друга.

Перед нами стояла девчонка Лиза из моей школы, из параллельного класса. Она восторженно смотрела на Марата, а меня, кажется, не замечала вовсе.

– Я вас узнала! Читала в нашей городской газете! Там про вас была крупная статья, – сообщила она и достала из сумочки блокнот. – А можно взять автограф?

– Конечно, – Марат прямо весь расплылся в улыбке, растаял, как масло на солнце, и расписался в блокноте.

– Ой, спасибо! – обрадовалась Лиза и чмокнула его в щеку. – Вы классный!

Она подмигнула Марату и ушла, но еще долго оборачивалась и смотрела на нас.

– А почему это она тебя поцеловала? – проворчала я.

– Придется к этому привыкнуть, – произнес Марат, отряхивая волосы от воды. – Поклонники все такие. Моего дедушку, когда он еще выступал с романсами, раз сто за концерт целовали поклонницы, когда дарили цветы. Почему-то люди себе это позволяют…

– Понятно, – кивнула я.

Надо же, Лиза узнала Марата! Когда в Лимонном снимали фильм, для нашего городка это было событием мировой величины. Хоть Марат и не является коренным жителем Лимонного, но газета написала про него статью и поместила его фотографию.

Этот случай стал для меня тревожным сигналом. Пока что Марата узнал один человек. А что будет, если через пару лет его станут узнавать все прохожие и вешаться ему на шею?.. Честно говоря, у меня в душе остался небольшой осадок. Я не хочу, чтобы Марата целовали сотни поклонниц!

Мы наконец вернули детям водяные пистолеты и сели поесть мороженого в ближайшем кафе. Мы были мокрые, но счастливые.

Я передала Марату все, что мне рассказала Оксана.

– Я не очень понимаю, – удивился Марат, – как я могу ей помочь?

– Нужно всего лишь подбросить ей хорошую идею, – объяснила я. – Оксана эту идею разовьет и снимет. И, естественно, возьмет тебя в свой фильм. Это будет твой звездный час! У тебя начнется головокружительная карьера!

– Мысль хорошая, но я же не писатель. Как я придумаю сценарий?

– Не знаю, – искренне призналась я, – но мы должны по-любому это сделать. В лепешку должны разбиться, но сделать!

Меня полностью захватила эта идея. Судьба давала нам уникальный шанс! Его нельзя было упустить!

Конечно, кто-то может сказать, что Марату начинать нужно постепенно, как всем, но лично я считаю, что если можно достичь сразу многого честным путем, то почему бы этого не сделать? Почему бы не напрячь мозги и не придумать хороший сюжет для фильма?

– Ты понимаешь, в чем дело, – сказала я Марату, разминая в вазочке мороженое, – для Оксаны это просто планы на будущее, которые могут реализоваться хоть через десять лет. Ей же спешить особо некуда. Она может не волноваться за свою карьеру, потому что она востребованная актриса, у нее лежит еще штук двадцать сценариев, в которых она будет играть главные роли. Поэтому это только в наших с тобой интересах сделать так, чтобы она захотела как можно скорее снять свой собственный фильм.

– Но где взять идею? – задумчиво проговорил Марат.

– Слушай! – озарило меня. – А что, если снять все, что происходило с нами? Что, если история наших с тобой отношений может стать основой для фильма? А?

Мы зажглись этой мыслью. Идея неплохая! Нужно изложить все основные моменты на бумаге и предложить это Оксане! Вдруг ее заинтересуют все перипетии, которые произошли с нами с Маратом?

Но на этом я не остановилась. Я включила мозг на полную мощность и стала вспоминать все интересные истории, связанные с нами и нашими знакомыми. Если все это соединить и довести до ума, то получится хороший фильм…

Мы сидели в кафе около часа, потом Марат засобирался домой к дяде Руслану – другу отца, у которого он жил в Лимонном.

– Ладно, Полин, мне нужно помочь дяде напечатать документы, – объяснил Марат, спешно доедая мороженое. – Ему надо сдавать какой-то отчет, и он его не успевает сделать. Я предложил свою помощь. Вечером погуляем?

– Конечно! А давай я тебе помогу? Я быстро печатаю.

– Да не надо, я сам напечатаю, – отказался Марат, – а ты лучше пока подумай о фильме.

– Да не переживай, мы все успеем. Там много набирать? Я люблю печатать.

– Я сам, – как-то чересчур резко ответил Марат.

– Хорошо… – удивленно сказала я.

Марат отправился к дяде, а я принялась бродить по городу.

Я была полна вдохновения. Я ежесекундно думала о сценарии, пыталась все истории из жизни объединить в одну и сделать из них хит, но что-то в моей голове никак не клеилось.

Я видела отдельные куски, моменты, прекрасно представляла, как истории из жизни нашей и наших знакомых будут выглядеть на экране, но не могла все это соединить в цельный фильм. Как из разного сделать одно? Чтобы оно смотрелось органично, чтобы не было ничего лишнего?

И я поняла, почему у меня ничего не выходит. У меня талант плавать, но я не обладаю талантом сочинять. Я не умею придумывать что-то глобальное, я не пишу стихов и в школе с большим трудом выдумываю сочинения. Я полна чувств, но не знаю, как эти чувства выразить словами.

Поэтому у меня не получалось создать цельную историю.

Вечером мы с Маратом снова встретились. Придумывали сюжет вместе, но у нас двоих тоже получалось не то. Я была пловцом, а Марат – музыкантом и актером. Наверное, нам не дано писать. По большому счету, это вполне нормально. У каждого свое дело. Сценаристы пишут текст, актеры этот текст играют, а режиссеры все снимают. Кино – это единый механизм, состоящий из множества винтиков, которые действуют органично и слаженно. Каждый винтик выполняет свою функцию. Очень редко бывает, когда один человек может делать буквально все.

Идея фильма была моей навязчивой идеей (прошу прощения за тавтологию). Но что-то все наши идеи не цепляли за душу… К ночи у меня разболелась голова. Я поняла, что еще чуть-чуть, и голова лопнет. Поэтому я легла в кровать и заснула. Ночью я увидела тот красочный сон о затонувшем старинном корабле, о котором я вам уже рассказала…

А на следующий день все стало рушиться.

Глава 2

Урожай в коралловом саду

Я сидела у окна с чашкой чая, смотрела на просыпающийся сад и думала о вчерашнем разговоре с Оксаной и Маратом.

Да, нужно обязательно придумать сценарий, который Оксана снимет! Я должна приложить все усилия к тому, чтобы Марат реализовался как актер! Тем более сейчас есть такая возможность.

Я четко представила Марата на сцене, он получает какую-то награду, стоит возле микрофона, улыбается… Вокруг него сотни вспышек фотоаппаратов, телекамеры, журналисты…

И почему-то в этой картине я не увидела себя. Даже в зрительном зале.

Интересно, а где это нахожусь я?

Внезапно я испытала дискомфорт.

Последний год я живу успехами Марата. Мое настроение зависит от его слов, поступков, переживаний… Точно так же и он – радуется или печалится вместе со мной. И это нормально, ведь мы дружим. Мы стали частью друг друга.

Но сейчас все не так, как было год назад. Прошлым летом мы с Маратом были вдвоем. Наша дружба только начиналась. А сейчас мы уже не одни. Вернее, у меня лично не изменилось ничего, а вот Марат закончил школу, стал продвигаться вперед, и, соответственно, круг его знакомых расширился.

Конечно же, я безгранично рада его успехам! Я мечтаю, чтобы Марат реализовал весь свой потенциал. Уж я-то знаю все его чувства и мечты, знаю, какие трудности он преодолевает.

Но…

Мне стало страшно. Сейчас, в данную минуту, сидя у окна за чашкой чая, я со стыдом осознала, что боюсь успехов Марата.

Нет, не думайте, это не зависть. Какая еще зависть? Я – пловец и мечтаю стать моряком, Марат – музыкант и актер. Это другое.

Если сказать прямо, я вспомнила Лизу и испугалась: как Марат вынесет свою славу?

В декабре выйдет первый фильм, в котором он снялся, а потом будут и другие картины. Марат станет известным актером, ведь иначе и быть не может – он очень талантлив. Он будет общаться не только со мной. У него и сейчас уже расширился круг знакомых, а потом он расширится еще больше. Наверняка появятся тысячи почитательниц его таланта. Что, если Марат переключится на них и забудет меня?

Конечно, я уверена в верности Марата. Но если докопаться до сути, я могу сделать вывод, что моя уверенность в Марате основана на данных сегодняшнего дня. До настоящего времени Марат не был знаменит, поэтому я не знала, изменится ли он, став звездой. Да и сам Марат этого не знал…

Поэтому я не могу ручаться за то, что Марат не найдет себе другую подругу. Да, он много раз говорил, что я для него единственная, но разве можно ручаться за свое поведение в будущем? Ведь обстоятельства меняются каждую минуту…

Мне стало как-то горько.

Говорят, слава развращает людей. Люди ведут себя так, как никогда не вели раньше. Что, если Марат тоже испортится? Хотя у меня есть и хороший пример – Оксана. Она очень знаменита и тем не менее сохранила свою человечность. Поэтому я рада, что Марат и Оксана снимаются в одних и тех же фильмах. Может, Оксана будет как-то его наставлять?

Я очень рада, что у Марата все получается, и вместе с тем переживаю, хочу, чтобы он остался таким же чистым, какой он сейчас.

А я сама? Я не смогу постоянно быть рядом с Маратом и следить, с кем он общается и как на кого смотрит. У меня же есть и свои желания – я буду моряком. Я должна учиться, а не следить за Маратом. Когда я закончу школу, то поступлю в мореходную академию и буду уходить в многомесячные плавания. Интересно, как будет к этому относиться Марат? Будет ли он переживать за меня, за то, с кем я общаюсь, за то, что я заведу с кем-то отношения на корабле?

Остается только надеяться на порядочность Марата и верить ему. А Марат должен верить мне. Мы должны быть единым целым, даже если мы не рядом друг с другом.

Правда, мои перспективы еще далеко, а изменения в жизни Марата уже происходят… Вон, его вчера Лиза узнала…

Сейчас у меня есть прекрасная возможность найти сюжет, отдать его Оксане, и в итоге Марат станет очень знаменит.

Я посмотрела на вьющуюся виноградную лозу, которая почти что влезала ко мне в окно. Я как будто спрашивала совета у этой лозы.

Стоит ли мне искать сюжет? Что, если я его найду, Марат прославится, слава его испортит и наша дружба закончится?..

Меня бросило в жар.

Я встала со стула и нервно заходила по комнате.

Что мне делать? Помогать Марату или нет? Что, если я ему помогу, а он найдет другую подругу? Получится, что я своими руками слепила подарок для другой девушки.

Но, с другой стороны, это будет отличная проверка чувств Марата. Если он выдержит испытание славой, то он молодец. А если нет… Я даже не хочу представлять, что будет.

Что мне делать? Что делать?

Притормозить карьеру Марата, оставить его при себе, сделать его карманной игрушкой, приковать к себе цепями или позволить ему развиваться и общаться с кем-то кроме меня?..

Я кусала губы, принимая важное решение. От напряженных раздумий на лбу выступил пот.

Нет, я не могу ставить Марату палки в колеса. Я не имею права! Мы не можем всю жизнь быть привязаны веревками друг к другу!

Человек должен жить и личной жизнью, и общественной. Отношения между парнем и девушкой основываются на доверии друг к другу. Люди должны быть спокойны за своих половинок. Нужно уметь разрешать своим парням и девушкам общаться с кем-то еще. Нужно верить, что ты для своего парня – любовь и отрада, а все остальные – просто люди, с которыми он работает.

Только если человек будет и работать, и с кем-то дружить, только тогда возможен баланс и гармония.

Если человек постоянно работает, то рано или поздно ему захочется с кем-то личных отношений. Если же у человека есть только личные отношения, если он является птичкой в чьей-то клетке, то рано или поздно ему захочется пойти на работу.

Нужно уметь переключаться. Нужно уметь все совмещать.

А значит, мне нужно помочь Марату достичь в жизни успеха. И нужно верить ему.

Я поставила себя на место Марата. Как бы я отреагировала, если бы он запретил мне уходить в плавания? Я бы взбунтовалась. Я бы сказала, что плавания – это моя работа и что я без нее не смогу. Не смогу и без Марата, и без работы.

И он тоже не сможет без своей работы. Значит, нужно позволить ему жить в обществе и не ставить перед ним никаких шантажных условий.

Этот вывод порядком успокоил меня. Я решила, что буду поступать по совести – если смогу, то придумаю сюжет. А как все сложится дальше – значит, так и будет нужно.

До работы оставалось еще немного времени, и я решила проверить свою электронную почту. Подруга по переписке из Тель-Авива должна была прислать мне письмо. Сама она россиянка, но пару лет назад переехала с семьей жить в Израиль. Сейчас дружит с парнем из своего класса. Вчера они ходили в кино, и она должна мне написать, как все прошло.

Удивительно, проблемы в отношениях везде одинаковые – что в России, что в Израиле, что в Антарктиде!

Я включила ноутбук, захотела его подключить к Интернету, но нечаянно нажала на другой ярлык.

Заиграла песня.

«Все, что было сердцу мило, все давным-давно уплыло… Истомились лаской губы, и натешилась душа…»

Мне стало как-то не по себе. Что это значит? Почему я десять минут назад думала о возможных проблемах с Маратом и тут вдруг включилась эта песня? Это знак, что мои опасения реальны?

Я уставилась в одну точку. Неужели Марат не вынесет славы?.. Неужели все, о чем я думала, сбудется?..

– Так, хватит! – сказала я самой себе. – Это всего лишь песня! Я случайно включила эту глупую песню!

Да, я старалась внушить себе, что эта песня – никакой не знак, но ведь саму себя не обманешь… В глубине души остался осадок.

В электронной почте было написано: «У вас 1 новое письмо».

Я вошла в папку «Входящие». Передо мной открылся список писем. Одно из них было непрочитанным.

Я в непонимании посмотрела на отправителя. Это не подруга из Тель-Авива…

Отправитель значился как «Доброжелатель». В теме письма было написано: «Полине от Доброжелателя».

Что за бред? Какой еще Доброжелатель? Что в этом письме?

Я нажала на письмо. Страница стала загружаться.

«Здравствуй, Полина! Я – Доброжелатель. И я сразу перейду к делу. Что ты знаешь о своем друге Марате? Ты любишь его? Доверяешь ему? Стоп! Не спеши отвечать на эти вопросы. Сначала посмотри на прикрепленную фотографию. Ну что, она тебя впечатлила? У тебя может возникнуть вопрос, почему я о тебе забочусь? Отвечаю: я это делаю из чувства благодарности. В прошлом году ты спасла мне жизнь в море. Я не хочу раскрывать инкогнито, потому что не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной. Мы квиты. Ты спасла меня, а я спасаю тебя от этого двуличного человека, которому ты веришь.

С уважением, Доброжелатель».

Я прокрутила страницу с письмом и внизу увидела фотографию.

Она шокировала меня.

Марат с какой-то симпатичной блондинкой. Они сидели в кафе. Марат обнимал ее одной рукой за плечи и улыбался. Перед ними на столике стояли разные напитки, картофель фри, соусы.

Марат и девушка были сфотографированы как бы сбоку. Внизу фотографии я увидела газету «Вечерний Лимонный». На ней стояла вчерашняя дата…

Тот, кто фотографировал, очевидно, специально захватил в кадр газету, чтобы я увидела реальную дату, когда была сделана фотография.

Фотография была похожа на сцену из триллеров – там тоже маньяки фотографируют похищенных жертв, когда те держат в руках газеты. Делают это для того, чтобы их родственники увидели настоящую дату съемки. Дата подтверждает то, что в этот день человек еще был жив.

Я сидела минут пять в полном остолбенении. Я не верила в то, что вижу.

Я стала вспоминать, что было вчера. Так… Вчера днем мы с Маратом гуляли по городу и разговаривали о фильме, который мечтает снять Оксана. Потом Марат засобирался домой, сказал, что нужно помочь дяде напечатать документы. А вечером мы снова гуляли.

Значит, Марат мне наврал? Значит, он вчера не печатал никаких документов и вместо этого сидел в кафе с какой-то девушкой? Так вот почему он отказался от моей помощи, когда я ее предложила!

Потрясающе. У меня нет слов!

В порыве чувств я написала ответ Доброжелателю: «Ты вообще кто?» – отправила, но письмо мгновенно вернулось обратно. Почтовая система сообщила, что этого адреса не существует.

Значит, Доброжелатель замел за собой следы и удалил свой почтовый ящик после того, как отправил мне письмо.

У меня в голове все перемешалось. Кто написал это письмо – парень или девушка? Я перечитала текст. Непонятно. Текст построен таким образом, что неясно, какого пола тот, кто его писал. Нет ни одного намека на половую принадлежность отправителя.

Ладно, пойдем другим путем… Доброжелатель пишет, что я его (ее) спасла в море. Н-да… Негусто. Людей в море я спасаю каждый день.

Первым моим желанием было взять телефон, позвонить Марату и спросить, почему он мне врет? Почему вчера сидел в кафе с какой-то блондинкой?

«Все, что было сердцу мило, все давным-давно уплыло…»

Значит, эта песня была-таки знаком…

Я распечатала письмо вместе с фотографией и выключила компьютер.

Мне было очень больно. Я понимала одно: вчера Марат меня обманул. Сказал, что будет помогать дяде, а сам сидел в кафе с девушкой.

Почему он это сделал?

Это не могло быть ошибкой или недоразумением. Осенью у нас с Маратом случился конфликт из-за того, что я приняла его двоюродную сестру за его девушку, и наши отношения чуть не закончились из-за недопонимания. Тогда мы договорились, что отныне будем сообщать друг другу, с кем общаемся, кто приезжает к нам в гости и так далее, для того, чтобы между нами больше не было глупых недоразумений. И надо признать, это помогло. Мы больше не ругались.

И вот… эта фотография. Марат мне не сообщил, что встречается с девушкой. Значит, он не хотел, чтобы я знала об этой встрече. Намеренно не сообщил. Мало того, он не просто не сообщил, он специально наврал, что будет помогать дяде по работе. И еще одно обстоятельство – на фотографии прекрасно видно, что ему с этой девушкой хорошо. Сидят, улыбаются. Обнимают друг друга.

Значит, мои опасения насчет будущего Марата подтвердились. Он стал некрасиво себя вести уже сейчас!

Но тут у меня в голове что-то щелкнуло, и наступило прояснение.

«Подожди-ка, Полина, остановись! – сказала я самой себе. – Сгоряча можно много дров наломать! Не спеши делать выводы. Надо рассмотреть письмо с точки зрения логики, а не эмоций».

Несколько раз у нас с Маратом были скандалы из-за того, что мы друг друга недослушали. Каждый раз ругались, расставались, а потом мирились. Кажется, ситуация снова повторяется. Недопонимания становятся уже закономерностью. Но нет, я больше этого не допущу! Я не хочу снова наступать на эти грабли. На своих ошибках нужно учиться, а не повторять их по десять раз.

Если отбросить обиду и размышлять хладнокровно, вполне очевидно, что Марата намеренно подставили. Взять хотя бы то, что он смотрит куда-то в сторону, а не в объектив. Значит, он не видел, что его фотографируют.

О чем все это может говорить? Нас хотят поссорить. Но кто? И зачем? Вот так детективчик! Я обязательно должна распутать эту загадку.

То, что Марат вместо помощи дяде пошел на встречу с девушкой, – это факт, с которым я обязательно разберусь. Но то, что Марат ее любит, – это не факт. Вполне вероятно, что его хотят специально оклеветать. У меня нет причин не верить Марату. Если брать по существу – он ни разу меня не предавал. Значит, сцена на фотографии кем-то подстроена.

Я позвонила напарнику Артему, сказала, что проспала и задержусь на часик. Это я сделала для того, чтобы привести мысли в порядок.

Затем я взяла распечатку письма с фотографией, вышла во двор, вдохнула свежий утренний воздух, села на лавочку и задумалась. Да, я уверена, что Марата захотели подставить. Уж слишком подозрительный этот снимок. Да и «Доброжелателям» я не верю. Я же не дурочка, чтобы верить в подобное. Если бы человек говорил правду, он не прятал бы своего лица. Тоже мне, «Доброжелатель»! Люди с добрыми намерениями так не поступают. Добрые люди сохраняют отношения, а не разрушают их. Если бы этот человек действительно желал нам всего хорошего, то он тихонько, втайне от меня предупредил бы Марата, чтобы он не встречался с другими девушками.

То есть мои подозрения подтверждаются – Доброжелатель не такой уж и добрый.

Я взяла ручку, которая лежала на столе, и на обратной стороне письма начала записывать свои мысли. Когда пишешь на бумаге, в голове автоматически становится все четким и ясным.

Для чего хотят подставить Марата? Чтобы мы расстались. А кто? Вот это как раз таки и непонятно.

Человека подставляют враги, размышляла я. Это однозначно. Значит, надо искать Доброжелателя среди наших врагов. А есть ли у нас враги? С первого взгляда – нет. Но если подумать, если вспомнить всех обиженных людей, то врагов наберется штук десять.

Врагом, кстати, может быть и Лиза. А что? Вполне вероятно. Тогда, в парке, она даже не поздоровалась со мной. Видимо, позавидовала, что у меня перспективный парень, и захотела его отбить. Очень реалистичная версия.

Я написала: «Лиза».

Но кроме Лизы есть и другие недоброжелатели. Взять хотя бы… Дениса. В начале лета я спасла его, когда он тонул в море, и после этого он в меня влюбился. Что, если Денис решил таким образом рассорить нас с Маратом и попытаться меня завоевать? Тоже хорошая версия.

Но есть и масса других людей, от которых можно ожидать подлости. Например, моя одноклассница Наташа Шайдарова. Она староста и по совместительству первая язва класса. Постоянно жалуется учительнице, вечно делает мне гадости, записывает в тетрадку мои опоздания. Причем частенько проявляет в этом деле творчество и выдумывает то, чего не было. Летом она, как и многие другие, видит меня на пляже с Маратом. Он – завидный кавалер. Да и я тоже, что там скрывать, не в последних рядах – еще в школе учусь, а уже работаю спасателем. Я для Шайдаровой как кость в горле. Поэтому она могла заплести эту интригу с фотографией. Чтобы сделать очередную подлость.

А что, если интриганом является Вася? В прошлом году из-за меня и Марата он лишился девушек, с которыми встречался. Конечно, девушки друг о друге не знали. Поэтому Вася – тоже подходящая кандидатура.

Кстати, я только что вспомнила. Когда мы с Маратом только-только познакомились, у меня произошел конфликт с его друзьями. Я с ними даже подралась и одному из них плюнула в лицо за то, что он меня оскорбил. Поэтому бывшие друзья Марата тоже могли бы отомстить…

Так… Кто бы еще мог желать нам зла?..

Совсем недавно с Маратом подрались штангисты. Что, если кто-то из них додумался до такой интриги с фотографией? Эту версию я тоже оставляю.

Кстати, в прошлом году за мной ухаживал парень из дельфинария, тоже по имени Денис. Он пытался сделать так, чтобы у нас завязались отношения, но я тогда вернулась к Марату.

Есть в моем окружении еще одна подозрительная личность – мой второй напарник на спасательной вышке, Роман. Он очень молчаливый, загадочный и держится как-то обособленно. Не зря же существует пословица «В тихом омуте черти водятся»! Что, если эту гадость с фотографией сделал Роман? Мы с Маратом целыми днями у него на виду, поэтому очень даже может быть, что Роману не нравится наше счастье.

Я посмотрела список. Значит, у меня около десяти подозреваемых. У каждого из этих людей есть свои мотивы для того, чтобы насолить мне и Марату.

Никогда не думала, что вокруг меня столько потенциальных врагов! Но кто из них сделал эту подлость с фотографией? Кто подставил Марата?

Я уверена, что Марат меня не обманывает. Это его кто-то обманул. Но, опять же, кто конкретно? Шайдарова? Кто-то из двух Денисов? Вася? Завистница Лиза? Роман? Штангисты? Кто?.. Любой из них мог это сделать.

Говорить ли Марату про письмо? Моя рука потянулась к мобильнику, но я ее отдернула. После того как Марат выписался из больницы, врач порекомендовал ему по возможности избегать нервных потрясений.

А если я расскажу про письмо, то стресс Марату гарантирован.

Уж лучше я сама вычислю интригана! Правда, пока что я не знаю, как это сделать…

Я шла по просыпающимся улицам Лимонного. Воздух был свежим, чистым, насквозь пропитанным ароматом цветущих цитрусовых.

Отдыхающие нескончаемым потоком шли к морю. Они несли надутые матрасы и сумки, в которых лежали пляжные полотенца.

Вообще, я работаю до закрытия пляжа, но сегодня я закончу пораньше, в два часа дня.

Мы с Маратом вместе занимаемся дайвингом – глубоководным плаванием с аквалангом. Сегодня у нас и нескольких человек из нашей группы будет погружение на глубину. И не простое, а в своем роде уникальное.

Наш инструктор по дайвингу сказал, что покажет нам место потрясающей красоты. Коралловый сад.

Вообще, на Черноморском побережье кораллы не растут, но один бизнесмен – Станислав Разгуляев – искусственно создал коралловый сад. Он разрешил инструктору, чтобы мы поплавали среди кораллов.

Раньше я имела довольно смутное представление о том, что такое кораллы и для чего они нужны, но после того, как инструктор сообщил, что скоро мы отправимся на подводную экскурсию в коралловый сад, я принялась собирать информацию о кораллах.

Всем известно, что существуют коралловые рифы, которые представляют огромную опасность для кораблей. В принципе для большинства людей на этом все знания о кораллах и заканчиваются.

Но я расскажу подробнее.

Коралловые полипы появились миллионы лет назад. Это живые микроорганизмы, состоящие из извести, которые растут, живут и умирают. Отмерев, полипы превращаются в известняк, который с каждым годом наслаивается друг на друга, и поэтому разросшиеся кораллы похожи на раскидистые ветви причудливой формы. За миллионы лет существования они разрослись на тысячи километров. Кораллы – это и есть подводные рифы. Рифы достигают размеров целых островов! Есть очень много островов из кораллов!

Рифы – опасные и вместе с тем полезные. Опасны они тем, что из-за них корабли попадают в ловушку, намертво застревая в них. Но пользы от рифов гораздо больше. Во-первых, коралловые рифы защищают побережья целых континентов от волн, они сдерживают волны и делают их слабее. Во-вторых, современные ученые перерабатывают коралловые рифы и добывают из них известь. Но самая большая польза коралловых рифов в том, что они являются домами для тысяч живых существ (начиная от планктона, заканчивая рыбами и крабами), кораллы защищают их от хищников. Кроме того, многие виды морских обитателей откладывают в рифах икру, и там зародыши развиваются в полной безопасности. Их никто не тронет. Потому что рифы острые, они похожи на раскидистые оленьи рога, и пробраться в их недра просто невозможно. Исключительно в рифах размножаются многие рыбы, головоногие моллюски и ракообразные. Одним словом, рифы – это заботливая мать водных обитателей.

На побережье Австралии находится самый крупный коралловый риф. Он называется Большой Барьерный риф, и его протяженность составляет три тысячи километров! В состав этого гигантского рифа входят две тысячи девятьсот отдельных рифов и семьдесят один коралловый остров. Возраст этого рекордного рифа не менее десяти тысяч лет.

Чтобы было легче понять его размеры, скажу, что, например, от Черноморского побережья, где я живу, до Москвы полторы тысячи километров. На поезде отсюда до Москвы ехать больше суток. А Большой Барьерный риф в два раза больше этого расстояния!

Но коралловые рифы отличаются еще и тем, что они необычайно красивы. Кораллы образуют причудливые формы, они насыщены фантастическими красками! Сами по себе рифы, вернее, кораллы, которые образуют рифы, белые. Но в кораллах живут микроскопические водоросли, содержащие в себе пигмент, и из-за них рифы кажутся разноцветными. Рифы имеют невероятные оттенки! Зеленые, красные, пурпурные, желтые, синие… Представьте всю эту роскошь на фоне белого песка и голубой воды! Это просто сказка! Даже с помощью компьютерной графики не нарисуешь такую красоту!

У нашего местного бизнесмена Станислава Разгуляева огромная страсть к дайвингу. Он потратил колоссальные деньги на то, чтобы здесь, на Черноморском побережье, в Крабовой бухте, которая частично ему принадлежит, развести коралл. Я не знаю, каким образом, но ему это удалось, и теперь Лимонный славится еще и тем, что здесь есть коралловые рифы.

Дайвинг-инструктор Кирилл – друг этого бизнесмена. В свое время Кирилл обучал его плаванию с аквалангом. Бизнесмен бороздил моря и океаны, насмотрелся на кораллы и захотел иметь их под боком. Так что теперь благодаря Кириллу и его другу мы можем полюбоваться кораллами вживую, и для этого нам не надо лететь в Австралию.

Я чувствовала себя не в своей тарелке. Еще вчера вечером было все нормально, я с нетерпением ждала погружения на глубину, а сегодня пребывала в растерянности.

Конечно, я верю в честность Марата, но все-таки оставляю один процент на то, что он действительно увлекся другой девушкой. Если верить в эту версию, то занятия Марата дайвингом приобретают другой смысл. Возможно, он делает это для того, чтобы загладить свою вину передо мной.

Наверное, ему стало стыдно, и поэтому он решил делать мне приятное. Но тогда почему он вчера сидел с этой девушкой? Значит, ему не так уж и стыдно… Почему он мне наврал, что помогает дяде? Впрочем, дело не только во вчерашнем дне. Марат занимается дайвингом уже недели три. Значит, все это время он заглаживал передо мной вину? Значит, он с блондинкой знаком как раз три недели?

В этом я и хочу разобраться. Марата подставили или он действительно крутит роман за моей спиной? Я обязательно это выясню.

Впереди виднелось синее море, вокруг буйствовала зелень, по тротуарам шли загорелые люди… С мыслей о фотографии я переключилась на мысли о моем прекрасном сне, как я нахожу в море затонувший корабль и сундуки с золотом.

Наверное, эти мечты так и останутся мечтами. Старинные затонувшие корабли с сундуками, набитыми золотом, – это бывает только в фильмах…

Я всю жизнь брежу морскими тайнами! Затонувшими кораблями, чудовищами… Говорят, что в водах Черного моря обитает гигантский спрут. Почему-то я в это верю. Мне кажется, это вполне возможно. Всегда, когда я заплываю далеко в море, меня охватывает паника. Мне становится страшно от того, какие толщи воды подо мной. Что эта вода в себе скрывает? Что, если меня схватит кто-нибудь за ногу и потащит вниз?..

Если о затонувшем корабле я мечтаю, то спрута боюсь до глубины души!

Правда, на глубине после страха меня всегда охватывает спокойствие. У меня появляется уверенность, что море меня защитит. Господи, о чем я думаю? Нужно думать о фотографии Марата с блондинкой, а не о спрутах!

Через несколько часов мы с Маратом шли к назначенному месту. На катере нас ждал инструктор и пара человек из нашей группы.

– Вас ждет незабываемое зрелище! – готовил нас Кирилл. – Кораллы – это… Не могу подобрать сравнение… В общем, это надо видеть своими глазами…

Мы ступили на мостик и сели в катер. Оделись в костюмы, ласты, прикрепили к спинам баллоны со сжатым воздухом. Баллоны были тяжелыми – двадцать два килограмма, но мы к ним уже привыкли. А поначалу, на первых занятиях, баллоны тянули нас назад.

Я и Марат сидели друг напротив друга. Сегодня была прекрасная погода. На небе ни облачка, море спокойное, солнце светит и отбрасывает блики на воду. Шумел мотор катера. На нас капали брызги воды. Марат улыбался и щурился от солнца.

Марату очень шел водолазный костюм, он подчеркивал его фигуру.

– Представляешь, мы сейчас увидим кораллы! – восхищался Марат. – Я прочитал одну статью про них. В последние годы они массово вымирают.

– Почему? – удивилась я.

– Во всем подводном мире их численность сократилась на семьдесят процентов! В голове не укладывается – рифы строились миллионы лет, а разрушиться могут за несколько десятилетий! Представляешь, что будет, если умрут все кораллы? Рифы перестанут сдерживать волны, и они будут разрушать прибрежные города! Кроме того, вымрут многие виды коралловых рыб и крабов. То есть от существования коралловых рифов напрямую зависит существование всего живого. Вся экологическая система уже начинает сбиваться, ведь все живые существа связаны друг с другом по цепочке.

К нам ближе подсела девушка из нашей группы:

– Я краем уха услышала твой рассказ про кораллы. Но так и не поняла, почему они вымирают?

Марат пожал плечами:

– Из-за глобального потепления. Вода в морях и океанах нагревается. Повышение температуры на несколько градусов смертельно влияет на некоторые кораллы, скелеты которых составляют рифы. Такие кораллы могут жить при температуре воды не ниже 23°, но эти неженки умирают, если вода приближается к отметке 28°… – Марат помолчал и трагическим голосом добавил: – Ученые говорят, что к 2030 году все рифы вымрут, если человечество не займется экологией. Так что вполне вероятно, что мы – последнее поколение, которое может увидеть живые коралловые рифы…

– Какой кошмар! – ужаснулась я. – Но я уверена, что ученые найдут способ сохранить кораллы!

Я смотрела на Марата, слушала его рассказы, а сама думала: «Ты вчера сидел в кафе с какой-то девушкой, и тебя кто-то сфотографировал. Если бы ты знал, что являешься участником заговора! Но я не хочу тебе все рассказывать. Ты недавно лежал в больнице, многое перенес, поэтому я пожалею тебя и самолично вычислю злодея».

Мне было грустно. Сегодня такое прекрасное событие – прогулка по коралловому саду, а утренняя новость испортила мне все настроение…

Мы плыли в сторону особняка, который возвышался на скале, как замок. Этот особняк принадлежал Разгуляеву. Неподалеку от особняка было место, которое занимал коралловый сад.

Меня охватило непонятное волнение. Сердце учащенно билось, как перед встречей с чем-то важным.

Сидя в катере и глядя на Марата, волосы которого развевались на ветру, я вспомнила Оксану. У меня есть дружба с парнем, а Оксана об этом мечтает. Мне в очередной раз стало очень ее жалко. Я могу в любой момент взять телефон, написать Марату сообщение, позвонить, поболтать о чем-то… А Оксана не может. Я могу встретиться с Маратом и до утра гулять по улицам, сидя на лавочке и встречая рассвет, а Оксана не может…

В эти секунды сравнения моего счастья и несчастья Оксаны я очень сильно желала ей любви! Я хотела видеть в ее глазах радость, а не грусть, которую она тщательно скрывает.

Катер остановился. Он тихо покачивался на легких волнах. Мы находились посреди Крабовой бухты. Пляж вдалеке был пустым, людей здесь не наблюдалось. Пляж плавно перетекал в ступеньки, которые вели к особняку бизнесмена. Везде росли ухоженные пальмы.

– Стас предупрежден, что мы сюда приедем. Здесь находится коралловый сад, – пояснил Кирилл. – Готовьте маски, сейчас будет погружение. Вы можете фотографировать кораллы подводными фотоаппаратами. Я советую вам насладиться зрелищем! Потому что такое можно увидеть не каждый день!

Мной снова овладело странное волнение. Мне вдруг стало зябко.

«Что это со мной? – удивилась я. – Почему я волнуюсь? Ведь все хорошо!»

Наверное, это было предзнаменованием странных, удивительных и трагических событий, которые последовали за погружением в воду.

Прежде чем надеть маску для подводного плавания, я… только не удивляйтесь – плюнула на ее стекло. Потом слюну растерла. Это делается для того, чтобы маска изнутри не запотевала. Этот ритуал кажется странным, но до сих пор никто не знает способа от запотевания маски лучше, чем растертый плевок. Я не знаю, что такого содержится в слюне, но факт остается фактом. Только плевать надо обязательно в сухую маску, не намоченную.

Когда я первый раз увидела, как люди плюют в маски, то была в легком замешательстве. А потом инструктор объяснил, для чего это делается.

Итак, вся команда поплевала в свои маски, надела их и по очереди стала нырять в воду.

Я тоже нырнула.

Вокруг закружили пузырьки, которые в скором времени рассеялись. Я нашла взглядом Марата, который плавал рядом со мной, и опустила глаза вниз.

То, что я увидела на дне, потрясло меня до глубины души.

Это был коралловый сад. Дно было усыпано мелким белым песком, явно специально завезенным сюда. По дну бегали веселые солнечные лучи, которые проникали сюда сквозь воду. Но не это главное. Я увидела кораллы. Они простирались по всему дну и скрывались вдалеке. Видимо, кораллы росли на всей территории бухты. Кораллы были похожи на гигантские разноцветные веера – ярко-синие, красные, ослепительно-зеленые, – которые качались вместе с водой. Среди кораллов плавали косяки рыб, которые, видимо, тоже были завезены сюда специально. Рыбы были явно океанические: большие, яркие, блестящие, золотистые… Здесь, на дне моря, меня ждала радуга, буйство красок!

Коралловый сад был словно картинкой из другого мира. То, что находилось на поверхности, не шло ни в какое сравнение с тем, что росло на дне! Да уж, не зря древние финикийцы приспособились добывать краску именно из моря. Пурпур добывался из моллюсков и считался цветом королей.

Интересно, откуда рыбы знают, что им надо жить именно в кораллах? Почему они не уплыли отсюда? Наверное, эта бухта огорожена какими-то сетками.

Я не могла насладиться незабываемым зрелищем, я потеряла счет времени.

По дну деловито перебирали лапками крупные крабы, ползали моллюски с ракушками…

Я вспомнила о Марате, огляделась в поисках его. Он во все глаза смотрел на кораллы.

Я подплыла к нему. Мы обменялись выразительными взглядами.

Я видела глаза Марата через маску. Надо же, мы с Маратом повсюду вместе. И там, на поверхности, и здесь, под водой…

В груди разлилось приятное тепло и радость за то, что у меня есть такой замечательный друг.

Здесь, под водой, был другой мир. Не зря есть выражение «подводный мир». Это очень точное определение. Мир над водой мерк перед миром подводным. Глядя на разноцветные кораллы, которые своим светом слепили глаза, мне стало как-то грустно от того, что я всю жизнь живу на поверхности, что я не рыба. Не русалка… Признаюсь честно, я мечтаю быть дельфином или русалкой. Ведь здесь, под водой, так хорошо! Не зря именно в воде зародилась жизнь!

Следующие полчаса мы фотографировали кораллы и фотографировались на их фоне. Я не уставала восхищаться увиденным. Это был не коралловый сад, а райский сад!

Жутко осознавать, что кораллы находятся на грани вымирания…

Как хорошо, что в прошлом году мне захотелось заняться дайвингом!

В воде я чувствовала себя словно в невесомости, наверное, так чувствуют себя космонавты в космосе.

Через какое-то время Кирилл, который плавал рядом с нами, дал знак, что пора подниматься на поверхность.

Мне очень не хотелось это делать. Я окинула прощальным взглядом потрясающие кораллы и поплыла наверх.

Но вдруг я заметила очень красивый коралл сочного фиолетового цвета и показала Марату фотоаппарат, давая понять, что хочу сфотографироваться рядом с этим чудом.

Мы поплыли к кораллу. Мне не верилось, что такая красота существует на самом деле…

Я плавала вокруг коралла, стараясь выбрать ветку покрасивее, и внезапно увидела нечто странное. Я замерла в воде на одном месте.

На белоснежном песке сидел крупный краб и что-то самозабвенно ел, а рядом с крабом, на большом плоском камне, что-то лежало и поблескивало, отражая проникающие сквозь воду солнечные лучи. Я подплыла ближе, присмотрелась и потянулась к блестящему предмету. Это была маленькая вещь, обросшая илом и мелкими водорослями. Я взяла эту штуку, очистила ее от ила и изумилась. Это было золотое кольцо! Значит, оно пролежало здесь довольно много времени, раз успело покрыться илом…

Я была потрясена.

Я указала Марату на кольцо. У него удивленно расширились глаза. Я взяла это кольцо, сфотографировалась на фоне коралла, и мы поплыли наверх. Надеюсь, я сюда еще вернусь и еще много раз увижу кораллы.

Мы вынырнули из воды, взобрались на катер, сняли маски. Мир вокруг был не таким ярким, как под водой.

– Эй, парни и девчонки, кто обронил кольцо? – по инерции обратилась я к людям из группы.

Но тут же я вспомнила, что кольцо было покрыто илом. Поэтому мой вопрос изначально не предполагал ответа.

Как и следовало ожидать, все подходили ко мне, смотрели на кольцо и пожимали плечами:

– Это не мое.

– Нет, это не мое кольцо.

– А я вообще колец не ношу.

Люди сразу потеряли к нему интерес – они делились впечатлениями о кораллах. Кораллы интересовали их больше, чем моя находка.

Тем временем Кирилл завел катер, и мы поплыли к пристани.

– Странно, – озадачился Марат, рассматривая кольцо, которое лежало на моей ладони. – Тогда чье оно?

Это было крупное кольцо без камней, фигурной отделки или каких-то других украшений. Просто широкое кольцо.

Внезапно я вспомнила свой сегодняшний сон.

– Ой, слушай, мне сегодня такой сон приснился! – воскликнула я и рассказала свой сон о старинном затонувшем корабле и сундуках с золотом.

– Значит, сон вещий, – сделал вывод Марат.

Я смотрела на кольцо и ощущала невероятный трепет из-за того, что держу в руках нечто, связанное с другим человеком. Кому это кольцо принадлежит? Сколько ему лет? Оно современное или старинное?

– Это потрясающе! – прошептала я. – Мы нашли сокровище… Настоящее сокровище…

Мы с Маратом были словно под гипнозом. Дайверы делились друг с другом впечатлениями о кораллах, а мы смотрели на кольцо и гадали, чье оно и как оказалось в бухте. Эту бухту, которая называется Крабовой бухтой из-за большого количества крабов, которые в ней обитают, я про себя окрестила Коралловой бухтой. Здесь же растут кораллы! Хорошее название. Как кольцо очутилось в этой бухте? Кто его обронил?

Я не помню, как мы слезли с катера, сняли костюмы, попрощались со всеми и пошли из дайвинг-клуба. Мы были целиком и полностью погружены в мысли о кольце.

– Интересно, сколько оно может стоить? – спросил Марат.

– Надо сходить в ювелирный магазин и там узнать, – отозвалась я. – Оно тяжелое. Но зачем его продавать? Вдруг оно представляет историческую ценность…

На работу мы сегодня уже не вернулись. Вместо работы направились в сторону моего дома, чтобы посидеть в спокойной обстановке и построить предположения, чье это кольцо и как оно оказалось в Коралловой-Крабовой бухте.

Наверное, когда я сидела на борту катера перед погружением и меня охватило волнение – это было предзнаменованием тех удивительных событий, которые последовали за находкой.

Если бы в ту секунду я знала, какие события завертятся вокруг нас с Маратом, я бы, наверное, не поверила в это. Но в жизни много удивительного. Никогда не знаешь, что случится через минуту – где окажешься, с кем познакомишься и как это знакомство повлияет на твою дальнейшую жизнь.

«Да, никогда не знаешь, что случится… – подумала я. – Сегодня утром, когда я включила компьютер, думала ли я, что увижу эту злосчастную фотографию?..»

За один день произошло столько событий! Фотография, нахождение кольца… Мне нужно время, чтобы не торопясь над всем этим подумать.

Мы шли по моей улице. Чем ближе подходили к дому, тем сильнее слышался какой-то шум.

Я посмотрела вдаль и увидела, что возле моего дома собралась огромная толпа. Люди толкали друг друга локтями, громко переговаривались, пытаясь поближе подойти к дому.

Я остановилась посреди тротуара как вкопанная. У меня внутри все оборвалось.

Каждый человек понимает, что толпа собирается по какому-то особому случаю. Чаще всего – по плохому…

Я посмотрела на Марата. Он тоже был встревожен.

– Марат… – прошептала я, стараясь унять дрожь в руках. – Неужели что-то случилось? Какое-то несчастье?

Марат крепко сжал мою руку. А в моей руке было сжато кольцо.

– Полина… – стараясь сохранять самообладание, сказал он, глядя мне в глаза. – Что бы ни случилось, знай, что я рядом. Ты слышишь меня? Я рядом!

Я кивнула, находясь в полной прострации. Мое сердце колотилось как ненормальное, внутри все пульсировало и клокотало, горло сжал спазм.

Перед глазами проносились картины, одна страшнее другой.

Не сговариваясь, мы рванули к моему дому.

Глава 3

Талисман всех стран

Мы устремились к толпе и, энергично расталкивая людей локтями, пытались пробраться к дому.

– Да разойдитесь же вы! – просила я чуть ли не со слезами на глазах. Я страшно переживала. – Пропустите меня! Что случилось?

Наконец мы преодолели толпу, и вдруг я увидела причину столпотворения.

Возле калитки стоял высокий стройный мужчина. У него была загорелая до черноты кожа, синие, как море, глаза и длинные светлые кудрявые волосы, которые были собраны в хвост. Мужчина был одет в спортивный костюм, а на его плече висел небольшой рюкзак.

И глазами, и волосами мы были похожи. Потому что этот мужчина был… моим родным дядей.

– Дядя?.. – изумилась я. – Это ты?

– Полина? – обратил он на меня внимание. – Надо же, как ты выросла!

Мы крепко-прекрепко обнялись.

Люди фотографировали дядю, фотографировались с ним вместе. Все были просто в восторге! Теперь-то я поняла, почему возле моего дома собралась толпа. Ведь к нам в город пришел Вольный Ветер.

Чтобы вам все было ясно, я расскажу о дяде подробнее.

Он очень необычный человек. Дядя, которого по паспорту зовут Даниил, приходится маме младшим братом.

Я даже не знаю, как выразиться, чтобы описать его как можно яснее, потому что дядя является загадкой для всех людей, в том числе и для нас, его родных.

У дяди нет жены, нет детей и даже дома нет, но зато у него есть свобода.

И у мамы, и у дяди есть общая черта – они оба заняты духовным поиском, они видят во всем мистику и постоянно познают тайны мироздания. Но если моя мама живет вполне цивилизованно – в доме, снимается во всех подряд передачах, то дядя пошел другим путем.

Сейчас ему тридцать пять лет. После того как он окончил факультет философии в институте, он решил посвятить себя поиску истины.

Вот уже десять лет дядя ходит. Ходьба стала для него смыслом жизни. Зимой и летом он одет в легкую одежду, в спортивный костюм и ходит пешком по городам и странам. Пешком он прошел всю Россию и ближнее зарубежье, но кроме того, пешком он сходил в Тибет, где прожил несколько лет, общаясь с тибетскими монахами, которых называют ламами. Он – вечный паломник. У него паломничество по нашей планете.

Все свои знания он записывает в толстую тетрадь. За плечом у дяди рюкзак с вещами, и вместе с этим рюкзаком он ходит по миру…

После того как дядя Даня ушел от цивилизации, он попросил называть себя Вольный Ветер.

Дядя стал некоей достопримечательностью, талисманом, символом всех людей. О дяде пишут сотни статей, снимают про него сюжеты (не в студии, а в пути, пока он идет), но он не читает газет и не смотрит телевизор. Он просто ходит по миру, встречается с интересными людьми, сравнивает религии разных народов, анализирует, накапливает в себе знания. Всем желающим он рассказывает то, что успел познать.

Если войти в Интернет и поискать информацию о Вольном Ветре, то по публикациям можно проследить его маршрут. Городские газеты тех городов, где побывал дядя, пишут об этом событии. Сегодня Вольный Ветер был во Владимире, вчера – в Суздале, позавчера еще где-то…

Считается, что города, которые проходит дядя, становятся счастливыми. Приход дяди в тот или иной город становится сенсацией, радостной новостью, жители ждут его прихода, чтобы увидеть Вольный Ветер собственными глазами.

Дядя просто идет по улицам, смотрит на людей, познает мир… Очень многие присоединяются к его ходьбе, каждый считает своим долгом пройти вместе с дядей хотя бы сотню метров и прикоснуться к нему, как к какому-то чуду. В ходьбе в компании с дядей люди видят какое-то священнодействие.

Честно говоря, я сама очень радуюсь, когда он проходит через Лимонный.

Дядя несет с собой свет и бездонную тайну. Когда находишься с ним рядом, то на тебя снисходит спокойствие, все переживания куда-то деваются, в эти минуты понимаешь, что все кругом – суета сует, начинаешь видеть всех людей и самого себя откуда-то со стороны. Видишь нас, мелких, как муравьи, людишек, и понимаешь, что все переживания и ссоры напрасны. Понимаешь, что есть что-то, что по-настоящему ценно. Это любовь. Любовь к себе и своим близким.

У дяди очень мудрый взгляд, понимающий и родной.

Люди, которые общаются с дядей и задают ему вопросы, находят успокоение.

Наверное, только дяде известно, почему он именно ходит пешком, а не ездит на машине. Лично я не знаю. Но думаю, дяде виднее. В этом, кстати, еще один его феномен. Он круглый год ходит в легкой одежде и вместе с тем никогда не заболевает.

Если кто-то думает, что дядя – неухоженный и обросший, как человек, который за собой не следит, то глубоко ошибается. На нем нет отпечатка бродяжничества. Он не бродяга, он просто ходит по миру.

Дядя чистый и всегда свежий. Он – настоящий путешественник. От него веет загадками дальних стран, которые он прошел пешком, веет солеными морями, свежестью снегов северных городов и пряностями Востока, где он очень любит бывать.

Весь остаток дня и до самой ночи мы – я, мама, Марат и Вольный Ветер – просидели на кухне за столом, слушая бесконечные рассказы дяди о разных странах и городах. Мы пропитывались его энергетикой, его необычностью.

– В Тибете говорят, что из звука «Ом» появилась Вселенная, говорят, что у «Ом» одна вибрация со Вселенной, – сказал дядя и пропел странным горловым голосом: – О-м-м… О-м-м… О-м-м…

Я слушала дядино пение, вникала в этот необычный звук, и мое сознание куда-то уплывало. Я не могу передать все чувства. В комнате воцарилась необычная атмосфера. Звук «Ом» словно гипнотизировал. Когда я слушала его, то мои мысли словно опускались куда-то в глубь моего сознания.

Сначала сидели те, кого я перечислила, а Оксаны не было. Она гуляла по городу. Оксана всегда надевала на прогулки крупные солнечные очки, широкополую шляпу или кепку с большим козырьком, чтобы быть менее узнаваемой.

Вот и в этот раз она вернулась домой, сняла кепку, очки и заметила в нашей компании прибавление.

– Добрый вечер, – удивленно сказала Оксана.

– Это Оксана, – представила я Оксану дяде, – а это – Вольный Ветер. Знакомьтесь.

Оксана протянула дяде руку. Дядя пожал ее.

– Я много слышала о вас, – проговорила Оксана, – но не думала, что когда-то увижу…

Оксана села за стол. Вид у нее был ошарашенный. Как я поняла, она не знала, что Вольный Ветер – мамин брат.

«Ну и семейка, – думала, наверное, Оксана, – у одной на лбу татуировка третьего глаза, другая считает себя русалкой, третий вечно в плаваниях, а четвертый пешком ходит по миру».

Весь вечер мы провели за разговорами.

Дядя был прекрасным рассказчиком и с помощью слов вел нас за собой по городам и странам, в которых побывал, мы настолько четко и ярко все представляли, что у меня возникло чувство, что я лично преодолела пешком десятки тысяч километров.

– Меня поразило то, что в Индии всего много. Много красивых людей, много ярких цветов, много худых коров, много ручных слонов и очень много нищих…

– Серьезно? – удивилась я. – А в индийских фильмах показывают такие красивые дома, людей с килограммами украшений…

– Это только фильмы! – вместо дяди ответил Марат. – Я смотрел передачу про Калькутту и поразился нищете. Там в семьях у людей чуть ли не траур, когда рождается девочка.

– Почему? – поразилась я.

– Потому что когда наступит время выдавать ее замуж, ей нужно будет собирать приданое. Еще я был в шоке от того, что у нищих есть разделение на касты. У всех есть слуги, даже у нищих. У нищего слуги есть еще более нищий слуга, а у этого слуги тоже есть слуга, который еще беднее… Я чуть со стула не упал, когда увидел, что вместо лошадей в телеги запряжены люди. Но больше всего меня поразило, что там, в Калькутте, очень развита торговля человеческими костями. В документальном фильме прямо показывали горы человеческих костей, которые продают для каких-то нужд.

– Верно говоришь, – кивнул дядя. – В Индии много очень бедных городов, но эта страна богата духовно. И Индия очень красива. Да, там роскошь одних городов резко контрастирует с дикой нищетой других. Но, несмотря на это, в душе каждого есть вера в Бога. Если в России у некоторых возникают вопросы «Веришь ли ты в Бога?», то в Индии считается странным, если кто-то в него не верит.

– Ученые провели исследование, – как-то смущенно произнесла Оксана. – Они хотели узнать, какая нация считает себя счастливой. И выяснилось, что страшно бедные индусы чувствуют себя счастливыми, а многие обеспеченные жители Запада говорят, что не знают, что такое счастье.

И мы стали разговаривать о счастье. Одна тема плавно перетекала в другую.

Я смотрела на дядю и удивлялась его красоте. У него не было усов и бороды, его лицо было гладко выбрито. Дядя излучал свет, чистоту и добро, его глаза были мягкими и глубокими.

Мы слушали его и не могли насладиться его рассказами. Уже поздней ночью, когда дядя стал уставать от разговоров, я спросила:

– Ты надолго к нам?

– Не знаю, – пожал плечами дядя, – как получится. От вас я пойду в Армению, в город Эчмиадзин. Этот город – душа Армении.

– Я там бывала, – сказала Оксана. – Мой отец – наполовину армянин. В детстве я почти все каникулы проводила у бабушки в Эчмиадзине.

Дядя внимательно посмотрел на Оксану. Она вдруг опустила глаза и стала суетливо переставлять тарелки с места на место, зачем-то прикасаться руками к лицу, поправлять одежду. Она смущалась.

– Это здорово, – улыбнулся дядя. – Если один человек сочетает в себе несколько народов, значит, он хранит в себе мудрость этих народов.

– Я настаиваю на том, что надо записать все твои рассказы! – решительно сказала мама и почесала третий глаз. – Я хочу выпустить книгу о твоих путешествиях!

Мама, дядя и Оксана стали обсуждать эту книгу, а Марат начал собираться домой. Жил он недалеко от моего дома. Марат со всеми попрощался, и мы вышли на улицу.

Была уже поздняя ночь. На улице темно, тихо и ни одного человека. Улицы Лимонного были пустынны.

Мы шли по тротуару, в кустах свистели сверчки, на черном небе светились яркие звезды, вдалеке слышался шум моря.

– Надо же, мы с тобой уже год дружим, – задумчиво проговорил Марат. Мы не спеша брели по Апельсиновой улице. Здесь росло много апельсиновых деревьев. Еще не созревшие апельсины висели над нашими головами на ветках, которые гнулись под их тяжестью. – Лимонный стал для меня родным.

Я дышала полной грудью. Воздух был свежим и опьяняющим. Сегодня выдался просто сногсшибательный день! Я живьем увидела кораллы, пообщалась с дядей, наслушалась его рассказов. У меня было столько впечатлений, что меня просто разрывало на части.

Но самое главное впечатление – это фотография, которую мне прислал Доброжелатель.

– Я рада, что ты полюбил мой город, – ответила я.

Сейчас мы обманывали друг друга. Марат думал, что я не знаю про блондинку, а я его обманывала, что ничего не случилось. Но Марат был обманут кем-то вдвойне: кто-то втайне его сфотографировал и прислал мне снимок.

Меня будто бросало из стороны в сторону. Я то погружалась в счастье от того, что увидела кораллы и дядю, то вспоминала о фотографии, и в душе все обрывалось.

Кто же предатель, а? Шайдарова? Вася? Денис? Штангисты? Лиза? Кто?! Я превратилась в какого-то маньяка и во всех окружающих видела предателей.

– Твой дядя такой человек… Я даже не знаю, как выразиться… – задумался Марат. – В нем нет лжи, фальши…

– Это точно! – согласилась я. – Он – настоящий путешественник…

– Нужно будет как-нибудь прийти к вам с гитарой, я бы спел дяде много романсов. Он, наверное, оценит их.

– Обязательно оценит! Он любит все искреннее.

Я проводила Марата до его дома. Потом, когда мы уже попрощались, Марат вдруг вспомнил:

– Подожди, а почему это ты меня проводила? А обратно будешь идти сама? Нет, так не пойдет!

И мы пошли обратно. В этот раз Марат оставил меня у дома и отправился к себе.

Я снова села за стол. Иногда я замечала, что мамин взгляд становится грустным. Причина простая – мама скучает по папе и постоянно представляет, как мы сидели бы здесь все вместе. Ну ничего! Скоро папа вернется из плавания, и мы устроим банкет!

Мне хотелось слушать дядю до самого утра, я жадно поглощала интересную информацию, но мои глаза уже слипались.

– Я пойду спать, – сказала я, вставая из-за стола. – Мне завтра утром идти на работу.

Я отправилась в свою комнату. Ноги меня уже не держали, дико хотелось спать. Но все же я нашла в себе силы перед сном взять распечатанное письмо Доброжелателя и еще раз его перечитать. Посмотрела на фотографию Марата с какой-то девушкой.

А что, если это фотомонтаж?

Нет. Я в это не верила. Фотография была настоящей. Фотомонтаж всегда можно отличить. В монтированных фотографиях есть что-то особенное, они отличаются от настоящих.

Сегодня было слишком много событий, чтобы я могла все уложить в голове.

Звякнул телефон. Пришло сообщение от Марата.

«Я перекачал фотографии из фотоаппарата в компьютер. Знаешь, а ты гораздо красивее кораллов!»

Я устало сняла майку, шорты, расправила их, и вдруг на ковер что-то упало с глухим стуком.

Я наклонилась и увидела кольцо.

Меня как прострелило.

– Кольцо! – воскликнула я. – Как я могла о нем забыть?

Я разволновалась. Ну я и даю – забыла о своей находке на дне Коралловой бухты!

Когда мы с Маратом увидели толпу возле моего дома, я спешно сунула кольцо в карман, рванула к дому, встретила дядю. И благополучно забыла о кольце.

Сон с меня как рукой сняло. Я села на кровать и стала смотреть на кольцо.

Чье оно? Как оно оказалось в Коралловой бухте? Оно современное или старинное?

Эти вопросы мучили меня, не давали мне покоя. Я придумывала самые разные версии, как кольцо могло оказаться в бухте.

Его мог уронить кто-нибудь из дайверов.

Оно могло слететь с руки того, кто строил коралловый сад.

Его мог кто-то специально туда бросить. Есть такая примета – если бросить в море монету, значит, снова вернешься сюда. Многие люди бросают в море не монеты, а денежные купюры (я много раз находила в море как рубли, так и доллары и евро приличного номинала). Что, если кто-то богатый додумался бросить в море кольцо? В это трудно поверить, но все равно каждая версия имеет право на существование.

Еще, кстати, у бизнесмена Разгуляева есть яхта. Конечно же, он и его друзья на этой яхте плавают. Вполне вероятно, что какая-то женщина или какой-то мужчина (кольцо не поймешь какое – мужское или женское) стоял у леера яхты, с его пальца соскользнуло кольцо и упало в воду.

Словом, версий множество, и неизвестно, какая из них правильная.

Я удивлялась сама себе. Я за один день стала детективом! То придумывала версии про фотографию, то разгадывала тайну.

Поток мыслей в голове был беспрерывным, мне страшно хотелось разгадать загадку кольца, но мне нужно было рано вставать, и поэтому я насильно прекратила думать.

Новые версии рвались в мысли, но я дала себе установку «подумаю об этом завтра» и заснула.

Я явственно ощущала, что и мое знакомство с чудесным коралловым садом, и нахождение кольца, и приход дяди – все это – начало нового периода, новых событий, новая страница в моей жизни.

Почему я так думала? Не знаю. Просто я чувствовала, что стою на пороге открытий.

И действительно, со следующего дня начались такие открытия, что я еле успевала все осознавать.

Я спала. А кольцо лежало на прикроватной тумбочке. Интересно, сколько лет оно пролежало на морском дне, прежде чем попасть на мою тумбочку?..

Глава 4

Невезенье на все сто

На следующий день я все утро не находила себе места, ждала, когда наступит перерыв, чтобы во время него заняться раскрытием тайны золотого кольца. До обеда я нетерпеливо ходила по спасательной вышке, следила в бинокль за людьми и оказывала им необходимую помощь быстрее, чем обычно, без разговоров и особых утешений. Мои мысли были не на пляже, а с золотым кольцом, которое лежало у меня в сумочке.

Казалось, стрелки часов стоят на месте и не двигаются. Я ждала перерыва, как наступления Нового года. Уйти пораньше я, конечно, могла, но мне уже было стыдно перед напарниками, что вечно ухожу с работы.

Кстати, пойти по ювелирным магазинам предложил именно Марат. Это его идея.

Я посмотрела в бинокль на Марата. Он такой красивый, статный, эффектный. Сдает кому-то катамаран. Толкает его к воде. У Марата почти черный загар, черные волосы кое-где выгорели, белозубая улыбка…

И кто ж, интересно, хочет разрушить наш союз? Как мне вычислить Доброжелателя? Не могу же я позвонить всем потенциальным врагам, которых вчера выписала на листке, и спросить: «Слушай, а Доброжелатель – это ты или не ты?» Кто ж в этом признается? Поэтому мне остается или ждать новых писем, или в первом письме обнаружить какие-то зацепки, по которым можно выйти на загадочного Доброжелателя. Но там, кажется, нет никаких зацепок.

То есть у меня в голове одновременно были две тайны, которые я должна была раскрыть. Первая – кто такой Доброжелатель, и вторая – кому принадлежит золотое кольцо?

Наконец, когда я и измаялась ожиданием перерыва, и измучилась мыслями о Марате, наступил обеденный перерыв.

Мы с Маратом встретились и пошли с пляжа. Мы шли в город, на оживленные улицы, там, где есть разные ювелирные магазины.

Честно говоря, я не знала, чем эти магазины могут мне помочь. Максимум, что сделают работники, это взвесят кольцо или переплавят его. Но я не хотела этого, я хотела, чтобы они каким-то образом подсказали, сколько ему лет. Современное оно или старинное. Я надеялась, что продавцы помогут мне прояснить историю кольца.

Своими мыслями я поделилась с Маратом.

– Мне кажется, все-таки лучше идти не в ювелирный магазин, а в магазин, где скупают старинные вещи. Антикварный. Там есть эксперты, они могли бы нам помочь, – произнес Марат.

– Могли бы, да только город у нас не такой продвинутый, и таких магазинов у нас нет, – вздохнула я.

– Ну тогда давай обойдем для начала ювелирные, – кивнул Марат. – Если ничего не получится, тогда поедем в город покрупнее. Там уж точно будут магазины старины!

Многие могут удивиться, зачем я затеяла это расследование. Я сама не знаю. Конечно, я могла бы положить кольцо дома и ничего с ним не делать, но я весьма романтичная, я обожаю разные тайны и приключения, мне казалось, что это кольцо обязательно несет в себе большую тайну. Или, может, мне просто хотелось в это верить… В любом случае я хотела использовать шанс. Ведь не каждый человек находит в море кольцо! Что, если этому кольцу несколько веков и оно принадлежит кому-то из королевских особ? Ведь это так интересно! Если мы нашли кольцо, значит, нужно выяснить его происхождение! Я чувствовала, что кольцо это непростое.

На центральной улице было людно и шумно. Везде работали аттракционы, играла музыка в кафе.

Я увидела впереди ювелирный магазин «Морское золото».

Мы направились туда.

Мы открыли дверь и вошли в помещение. Как только закрыли за собой дверь, весь шум смолк. Покупателей здесь не было. У входа стоял охранник в форме, а по всему периметру магазина располагались витрины с золотом. Золота было очень много! Все украшения были необычными, вычурными, они не шли ни в какое сравнение с моим кольцом. Кольцо, которое я нашла, было без всяких рисунков и отделки.

В магазине работал кондиционер и было прохладно. Продавщицы стояли за витринами и добродушно улыбались. Наверное, они мечтали, чтобы мы что-нибудь у них купили, так как наплыва покупателей здесь не наблюдалось.

Только сейчас я поняла, что не знаю, с чего начать диалог.

– Чем могу помочь? – обратилась к нам молодая продавщица с красивой укладкой. Она оглядела нас и предположила: – Вы пришли покупать обручальные кольца?

Мы с Маратом переглянулись. Марат улыбнулся:

– Пусть нам сначала хотя бы по восемнадцать исполнится, тогда придем.

Девушка смутилась. Она поняла, что сказала что-то не то.

Я достала кольцо из сумки и протянула его продавщице.

– Мы нашли кольцо и хотели бы узнать, где оно было куплено, кем, сколько лет этому кольцу. В общем, все, что только можно.

Продавщица внимательно посмотрела на кольцо и пожала плечами.

– Не знаю, – ее голос стал скучным. Она поняла, что мы ничего не будем покупать, и мгновенно потеряла к нам всякий интерес. С ее лица сошла улыбка. – Я не эксперт! И никаких экспертиз мы не проводим!

– Ну вы можете хотя бы сказать – оно современное или старинное? – попросил Марат.

– Если вы ничего не будете покупать, то не загораживайте витрину, – грубо попросила продавщица.

– От кого? – логично заметил Марат. – Здесь же никого нет.

Девушка закатила глаза, тяжело вздохнула и все-таки пошла на контакт.

– По виду это кольцо однозначно не последний писк моды. Видите, какие у нас украшения в витринах? Все декорированные – с камнями, с красивой отделкой, везде есть какая-то изюминка… А такие «гайки», как мы их называем, уже не продаются, – сообщила она. И с достоинством уточнила: – По крайней мере, в таких элитных магазинах, как магазины сети «Морское золото».

Эта информация не расстроила меня, а очень обрадовала. Значит, есть шанс, что это кольцо старинное!

В этот момент открылась дверь и в магазин вошли люди, которые явно пришли сюда что-то купить, а не просто поглазеть на товар, как мы. Они стали расспрашивать продавцов о ценах, просили подобрать серьги.

Мы вышли из магазина и очутились на солнцепеке.

Я была полна эмоций и энтузиазма.

– Ты слышал, что она сказала? – меня всю распирало. – Она говорит, что такие кольца уже не продают!

Марат надел солнечные очки, которые очень ему шли. Окружающие смотрели на нас и провожали нас взглядами. Мне было приятно.

– Я-то это слышал, но если мы будем по таким крупицам собирать информацию, то только лет через сто все узнаем, – вздохнул Марат. – Хотя пока что больше ничего не остается. Идем в другой магазин. Может, там скажут больше.

Мы прошли метров сто и остановились возле следующего ювелирного магазина. Вошли в него. Картина здесь была такая же, как и в первом: ни одного покупателя, охранник в форме и продавщицы, всем своим видом показывающие, что именно нас они ждали всю жизнь.

Когда они выслушали нашу просьбу, с их лиц тоже сошли улыбки.

– Мы не имеем дела с ворами, – отчеканила продавщица лет сорока, у которой на груди висел бейдж с именем «Наталья».

– С ворами? – в один голос поразились мы.

– Послушайте, дорогие мои, идите отсюда подобру-поздорову, пока я не вызвала милицию, – Наталья окинула нас уничтожающим взглядом. – К нам каждый день приходит шпана с такими просьбами. Понаворуют колец из сумок отдыхающих, а потом ходят и сбагривают их в магазины! Идите, пока охранник вас не вышвырнул!

– Подбирайте выражения! – с ходу завелся Марат. – Если называете нас ворами, докажите это! За клевету я могу на вас в суд подать!

Марат весь вскипел от возмущения, но я взяла его за руку и вывела на улицу.

– Не хочу тратить эмоции на эту хамку! – воскликнула я, с силой захлопнув дверь в магазин. Продавщица что-то говорила нам вслед, но я через стекло видела, только лишь как открывается ее рот. Она была похожа на рыбу в аквариуме.

Мы были очень злы.

– Никогда не думала, что люди бывают такими неприветливыми!

– Ну да, а зачем им быть с нами приветливыми, если мы ничего не будем покупать? – усмехнулся Марат. – Они строят из себя доброжелательных, только когда видят деньги у тебя в руках!

«Неужели мы не узнаем правду о кольце?» – расстроилась я.

Меня раздражала эта ситуация. Раздражали продавщицы, раздражала фотография. Я чувствовала, что закипаю.

– Что-то пить хочется, – сказала я.

Я подошла к ларьку, купила холодный зеленый чай и встала под тень дерева.

– Скоро перерыв закончится, а мы так ничего и не узнали, – вздохнула я, откручивая крышку.

– Ничего, в крайнем случае разыщем эксперта, – приободрил меня Марат.

Я пила холодный чай из бутылки и вдруг через дорогу увидела небольшую вывеску, наполовину прикрытую кустами: «Антиквариат».

– Что? – я не поверила своим глазам и чуть не поперхнулась чаем. – У нас тоже есть такой магазин?

Марат проследил за моим взглядом.

– Значит, есть. Старье есть везде, значит, антикварные магазины тоже везде.

– Так чего мы стоим? – обрадовалась я. – Идем туда!

Этот магазин не был похож на ювелирные магазины. В помещении было темно, не было охранников, сплит-систем, все кругом было заставлено какими-то вещами: столами, стульями, часами, статуэтками… Вдалеке, за большими коробками, я увидела стол. За столом была ширма. Услышав наши шаги, а может быть, увидев нас, из-за ширмы вышел пожилой мужчина.

У него были седые кудрявые волосы, зачесанные назад, одет он был в старомодные синие брюки и рубашку. Несмотря на лето, на старике была растянутая допотопная вязаная жилетка. На шее болталась резинка, к которой за дужки были привязаны очки с толстыми стеклами.

– Ну и место! – восхищенно шепнул мне Марат.

– Молодые люди, чем могу вам помочь? – обратился к нам этот мужчина. Он внимательно нас рассматривал. – Меня зовут Иосиф Петрович.

От него исходило спокойствие и умиротворение. Почему-то мне показалось, что он многое повидал на своем веку.

– Мы ничего не хотим продать, – сказал Марат.

– А зачем тогда сюда пришли? – удивился Иосиф Петрович.

Я взяла кольцо из сумки и протянула его старику:

– Хочу сразу вам сказать: мы не воры, это кольцо не краденое.

Иосиф Петрович взял кольцо и улыбнулся:

– Поверьте, я и сам могу отличить, кто вор, а кто нет. В мой магазин приходят самые разные категории граждан…

Он сел за стол, включил настольную лампу, надел очки и внимательно посмотрел на кольцо.

– Так что вы хотите сделать с этой вещью? – спросил он, взглянув на нас поверх очков. – Присаживайтесь, – указал он на стулья.

Мы сели.

Здесь было очень необычно. Старинные часы, которые стояли и висели повсюду, безостановочно тикали… Мне казалось, что я нахожусь в другом мире.

– Я скупаю старинные вещи, – заметив мой взгляд, пояснил Иосиф Петрович.

– Отлично, – оживилась я, – но это кольцо мы не будем продавать. Я вам сейчас все объясню. Дело в том, что мы занимаемся подводным плаванием. Вчера мы плавали в Коралловой бухте… То есть в Крабовой, – поправилась я, потому что старик не знал, что Крабовую бухту я теперь про себя называю Коралловой.

Следующие десять минут я рассказывала ему о том, как мы обнаружили кольцо, делилась предположениями, откуда оно взялось.

– Я питаю страсть к морю и тем более к его тайнам, поэтому хочу выяснить, какой эпохе принадлежит это кольцо.

– Судя по всему, вы хорошо разбираетесь в драгоценностях, – произнес Марат. – Поэтому, наверное, можете дать профессиональную оценку этому кольцу… Мы заплатим, сколько скажете.

Услышав это, Иосиф Петрович рассмеялся. Он посмотрел на Марата, как на наивного ребенка.

– Послушай, мальчик, при чем тут деньги? Меня деньгами не возьмешь! – сказал он, но в его голосе не было злости. Скорее нравоучение. – Я занимаюсь только теми вещами, которые интересны мне лично.

– А это кольцо вам интересно? – с надеждой спросила я.

– Сейчас проверю и скажу, – коротко ответил старик и взял большую лупу, которая лежала на столе.

Он смотрел на кольцо в лупу с разных сторон, вертел его, пристально во что-то вглядывался. В какой-то момент Иосиф Петрович неподвижно замер, а потом нетерпеливо заерзал на стуле.

– Хм… – издал он возглас удивления.

Я насторожилась и посмотрела на Марата. Марат не увидел мой взгляд: он не отрываясь смотрел на Иосифа Петровича. На лице Марата был написан большой интерес.

Наконец старик отложил лупу и кольцо. Он молчал.

– Да, интересное кольцо, – подумав, выговорил он.

– Да? – я подалась вперед. – Серьезно?

– Серьезно, – кивнул старик.

Мы с Маратом ликующе переглянулись.

– Я знаю, кто его сделал. Знаю мастера.

– Да вы что?! – ахнула я. – А откуда знаете?

– Посмотрите.

Иосиф Петрович взял кольцо, приблизил к нему лупу. Мы наклонились вперед, всматриваясь сквозь стекло на кольцо.

– Видите клеймо? – поинтересовался старик.

Мы кивнули.

Действительно, на внутренней стороне кольца стояло клеймо. Если бы не лупа, я бы никогда в жизни его не заметила. На кольце была выбита микроскопическая подкова. Рядом с ней стояли такие же микроскопические цифры 182.

– У каждого ювелира, который вручную изготавливает украшения, есть свое клеймо, – сообщил Иосиф Петрович. – Это клеймо принадлежит мастеру Виктору Авдееву. Он живет в Новороссийске.

– Так это совсем недалеко! – воскликнула я. – Туда езды полчаса на электричке!

– Иосиф Петрович, скажите, а что значат эти цифры рядом с подковой? – поинтересовался Марат. – Там написано 182.

– Номер заказчика, – объяснил Иосиф Петрович.

После этой фразы повисла тишина. Марат потрясенно смотрел на кольцо, а я думала о том, что мы близки к разгадке. Разгадка находится в получасе езды от нас!

– Ой, – вдруг дошло до меня, – подождите…

– Что такое? – забеспокоился Марат.

– Вы говорите, что Виктор Авдеев живет в Новороссийске? То есть он еще жив?

– Ну да.

– Если он сделал это кольцо, то получается, кольцо не старинное?.. – разочарованно догадалась я.

– Конечно, не старинное, – ласково улыбнулся Иосиф Петрович. – Авдееву сейчас семьдесят три года. Заниматься изготовлением изделий он начал в тридцать лет. Значит, возраст этого кольца колеблется в промежутке от одного года до сорока трех. Это клеймо я очень хорошо знаю, потому что Авдеев – мой давний приятель.

Это было разочарованием века! Я чуть не расплакалась. Я дико расстроилась. Получается, это кольцо никакое не старинное! А я напридумывала разных версий! Короли, старинные корабли! Дудки! Ему максимум сорок три года!

– Спасибо, – поблагодарила я, поднимаясь со стула.

Увидев, что я встала, Марат тоже поднялся.

– Жаль, а мы думали, что это кольцо старинное, – вздохнул Марат, поняв мои мысли.

– К сожалению, нет, – развел руками Иосиф Петрович.

Мы медленно направились к выходу. В моей голове пока что не было мыслей, потому что все мои планы рухнули, а новые я еще не успела построить.

– А вы не хотите отдать кольцо его владельцу? – вдруг окликнул нас Иосиф Петрович.

Я остановилась. Я как-то об этом не подумала.

– В принципе можно, – равнодушно сказала я. Я не хотела показать, как я разочарована, хотя по моему лицу, наверное, это было прекрасно видно. – Человек, который его потерял, обрадуется, что оно нашлось…

– Тогда подождите.

Иосиф Петрович направился к телефону. Телефон был старый, дисковой. Последний раз я видела такой лет десять назад.

Старик взял записную книжку, которая тоже была очень старой – с пожелтевшими от времени страницами, на которых синяя паста уже размылась, – и набрал номер телефона.

По всей видимости, Иосиф Петрович действительно настолько любил старину, что окружал себя только старыми вещами – начиная от одежды и заканчивая бытовыми приборами.

– Алло, Витя? – громко произнес он в трубку. – Это я, Йося. Не узнал? Слушай, Витя, у меня к тебе есть дело. Мне в руки попало кольцо, судя по всему, обручальное, и на нем я увидел твое клеймо. Ага, да, представляешь… – Трубка что-то пищала в ответ. – Ты не мог бы посмотреть по списку, чье оно?.. Ну надо, потом объясню… Хорошо…

Старик прикрыл ладонью динамик трубки:

– Сейчас возьмет тетрадь и скажет.

– Какую тетрадь? – не поняла я.

– Учетную. Ювелиры записывают, кому изготавливают украшения. Под каждым номером написано имя заказчика. Заказчикам это не нужно, но нужно ювелирам, чтобы составлять историю своих изделий.

– А-а… – протянула я.

Трубка вновь запищала.

– Витя? Нашел?.. Так, на кольце стоит номер 182. Ищешь? Да, жду… – Иосиф Петрович на какое-то время замолчал. – Нашел?.. Кто?.. Надежда Степановна Озерянская… Да, запомнил. Витя, спасибо. Я тебе еще позже позвоню.

Иосиф Петрович положил трубку.

– Это кольцо заказывала Надежда Степановна Озерянская в июле 1986 года.

– То есть этому кольцу всего двадцать три года?.. – сделала я вывод.

Получив эту информацию, я расстроилась еще сильнее. Кольцу двадцать три года! Оно не может нести в себе никаких тайн! А я, наивная, размечталась: короли, история… Эх!..

– Да, – кивнул Иосиф Петрович.

– А адрес он не сказал? – спросил Марат.

– Нет, адреса заказчиков ювелиры не записывают, – покачал головой Иосиф Петрович. – Если хотите найти владельца, адрес придется искать самим…

Честно говоря, мне хотелось побыстрее уйти из этого магазина. Здесь разрушилась моя мечта! Я уже не имела ни малейшего желания идти к заказчице кольца. Все это так пресно и банально… Зачем мне нужно ее разыскивать? Она уже и думать о нем забыла. Буду я еще ездить к каким-то незнакомым людям! Не хочу!

– Ладно, мы подумаем, – сказал Марат.

Мы направились к выходу.

– А почему вы нам помогаете? – неожиданно спросил Марат.

Иосиф Петрович скрестил руки на груди:

– Потому что посетителей нет. Скучно. – Он сделал безразличное лицо. И улыбнулся: – Да нет, на самом деле дело не в посетителях. Просто люблю романтически настроенную молодежь…

– Спасибо за помощь, – поблагодарила я. – Если будут какие-то новости, мы вам обязательно сообщим.

Мы вышли из магазина. В нем было темно и тихо, как в пещере, а на улице светло, шумно, везде играла музыка, ходили толпы загорелых людей в плавках и купальниках, был слышен шум прибоя.

Мы купили мороженое и сели на лавочку.

– Как хорошо, что не все люди злые. Продавщицы нахамили нам и обозвали ворами, а этот старик был с нами приветливым и помог, – удивился Марат. – Главное в человеке душа, а не внешние понты. Ты расстроена? – осторожно поинтересовался он.

– Да, – искренне ответила я. – Я думала, что кольцо старинное, а оказалось… – я выразительно махнула рукой. – Двадцать три года.

Мое горло сжал спазм. Я могла вот-вот расплакаться от досады.

Марат сочувственно вздохнул.

– Зато осчастливим Надежду Степановну Озерянскую, – попытался меня поддержать он.

Я протянула ему кольцо.

– Возьми. Видеть его не хочу! И не хочу искать никакую Надежду Озерянскую! Она разрушила мои мечты! Никуда я не поеду! Нечего было кольца терять! Обойдется!

Марат взял кольцо и положил его в карман своих джинсовых шорт. Он не пытался меня ни в чем переубедить. Наверное, видел, что я расстроена.

Мороженое мы доели молча.

Я стояла на спасательной вышке и наблюдала за людьми, следила за тем, кому требуется помощь.

Я была подавлена. Так мечтала, что кольцо окажется древним! Так мечтала! Ну почему меня преследуют неудачи? Почему у меня не может толком сбыться мечта? Я не пойму, что, кому-то было трудно потерять старинное кольцо? Почему надо было потерять именно современное?

Напарник Артем видел, что я какая-то взвинченная, и старался лишний раз ни о чем меня не спрашивать. Марат не писал мне сообщений. Тоже не хотел тревожить. И правильно делал. Потому что я сейчас была такая накрученная, что если бы Марат попался мне под руку, я бы ему раньше времени рассказала о блондинке, и он стал бы переживать. Вдруг еще из-за нервов в больницу попадет? Он и так только недавно выписался.

У меня внутри все клокотало и пульсировало. Вся ситуация меня сильно раздражала. Вчера утром я была основательно выбита из колеи. Эта фотография стала для меня шоком. Как гром среди ясного неба!

Мне очень важно чувствовать себя комфортно, важно осознавать, что я – часть мира, что весь мир – это я.

У меня в душе есть некий маяк, на который я ориентируюсь. Когда я вижу его свет, то чувствую гармонию и спокойствие. Когда в моей жизни происходят неприятные события, то я отклоняюсь от курса и вижу маяк не прямо перед собой, а где-то в стороне.

Так вот сейчас я не видела маяка вообще. Он был вне моего поля зрения.

Меня раздражала и вчерашняя фотография, и то, что кольцо оказалось современным и совсем неинтересным. Вот почему так происходит? То все спокойно, то проблемы наваливаются за один день. Как говорится, то пусто, то густо.

Постепенно я успокоилась.

«Ну, если так получилось, значит, так надо, – философски рассудила я. – Вдруг, если бы кольцо оказалось старинным, на нем было бы какое-нибудь древнее проклятие?»

Но скажу честно – хоть я и пыталась себя успокоить, внушить себе, что я не расстроена, но на самом деле я была расстроена. Себя-то не обманешь.

Я услышала шаги на лестнице, которая вела к нам на вышку. Я огляделась. Артем стоял рядом и следил в бинокль за отдыхающими. Тогда кто это поднимается?

Я подошла к лестнице и увидела Марата.

– Это ты? – удивилась я, отходя от лестницы.

Запыхавшийся Марат забрался на площадку. Было видно, что он сильно взволнован. В руках он держал лист бумаги.

Он протянул мне этот лист.

– Полина, – улыбнулся Марат, – я нашел адрес Озерянской. Ты поедешь со мной или я сам?..

Глава 5

Драма у розария

Я держала в руках распечатку.

«Озерянская Надежда Степановна. Город Новороссийск, улица Академика Павлова, дом 77».

– Где ты это нашел? – поразилась я.

– В Интернете, – пожал плечами Марат. – Задал поиск по этим инициалам. Людей с такими данными оказалось больше тридцати. Но я сузил поиск по нашему региону, и здесь оказалась одна-единственная Надежда Степановна Озерянская. Ее адрес был написал на сайте объявлений о сдаче жилья отдыхающим. Я уверен, это она. Ты поедешь со мной? Или я один?

Марат лукавил. Он прекрасно знал о моем любопытстве. Оно взяло верх над расстройством.

– Конечно, едем вместе! – безапелляционно заявила я.

С работы я все-таки ушла пораньше. Чувствую, мой начальник меня уже давно уволил бы, если бы на моем счету не было рекордное количество спасенных людей!

Мы решили не оттягивать поездку в Новороссийск и поехать прямо сейчас. Я переоделась, и мы пошли на электричку.

Нам повезло: как только пришли на вокзал, сразу же подъехала электричка на Новороссийск.

Мы сели. Состав тронулся. Это удивительно, но электричка не была до отказа забита людьми, как это обычно бывает. Мы даже смогли сесть, хотя всегда в такое время электричку оккупируют бабки с мешками кукурузы, люди с баулами, бродяги…

Мы ехали по-над морем. Я смотрела на людей, которые лежали на пляже.

Марат что-то сказал, но я не расслышала.

– А? – переспросила я.

– Говорю, нам везет, – улыбнулся Марат. – Наверное, это хороший знак. А о чем ты думаешь? Ты в последнее время какая-то задумчивая.

– Я думаю… обрадуется ли эта женщина, когда мы приедем? И вообще, может… ну… она уже умерла? – высказала я половину своих мыслей. Вторую половину – про блондинку – оставила при себе.

– С чего ты это взяла? – удивился Марат.

– С того, что кольцу уже двадцать три года. Это большой срок. Неизвестно, что могло случиться за это время. Она заказывала обручальное кольцо себе или своей дочери?

Марат помолчал. И протянул:

– Н-да… Об этом я как-то не подумал… Но в любом случае, мы уже едем…

Весь остаток пути я смотрела на обручальное кольцо. Интересно, как выглядит его владелица и каким образом она умудрилась его потерять? Какая она? Высокая или низкая, полная или худая?

Сейчас во мне уже не было того трепета перед кольцом, какой был вчера и даже сегодня утром. Теперь я знала, что оно никакое не старинное, знала, что мы честно отдадим его владелице и уйдем. Никаких тайн.

Электричка вскоре остановилась. Мы вышли из вагона. На здании вокзала крупными буквами было написано «Новороссийск».

Этот город я знала довольно хорошо, но не знала, где находится улица Академика Павлова.

– Где-то здесь, в этом городе, живет хозяйка кольца, – с трепетом сказал Марат.

Мы подошли к какой-то старушке в панаме, которая на вокзале торговала ежевикой. Наверное, это была местная жительница.

– Не подскажете, как пройти на улицу Павлова? – обратилась я к ней.

– Так это совсем недалеко, – сообщила старушка, поправляя панаму. – С вокзала выйдете, пойдете направо, потом увидите гостиницу «Магнолия», обойдете ее и выйдете на улицу Павлова. Делов на две минуты.

– Спасибо, – поблагодарила я ее и в знак признательности купила стаканчик ежевики, хотя у меня неподалеку от дома была роща, вся заросшая шикарной ежевикой.

Мы шли по указанному направлению и ели ежевику. Дошли до «Магнолии», свернули, и я увидела частные дома, на которых было написано «ул. Ак. Павлова».

– Марат, мы здесь, – остановилась я.

Почему-то мне стало страшно, я разволновалась. По виду Марата я поняла, что он тоже волнуется.

– Идем, – подбодрил он меня. Но я поняла, что этой фразой он подбадривает и самого себя. – Это же не экзамен в школе. Все будет хорошо. Интересно, как люди реагируют на то, что им приносят потерянные вещи?

– Сейчас узнаем, – я улыбнулась, и мы пошли дальше по улице.

Перед нами очень скоро вырос дом с номером 77.

– Здесь, – сказал Марат таким тоном, будто увидел какую-то святыню.

Этот дом был одноэтажным, из итальянского кирпича – довольно внушительный, ухоженный. Возле двора были посажены аккуратные сосенки, а между ними росло море цветов самых разных оттенков. Как радуга! Я была потрясена таким буйством красок. И вообще я уже второй день поражалась цветам, которые создает природа: вчера в коралловом саду и здесь, возле дома Озерянской.

Звонка на воротах не было. Но зато мелом было написано: «Сдаются комнаты. Есть вино и виноград». Типичная надпись для курортных домов. Мы открыли калитку и вошли во двор. Прелесть курортных городков в том, что здесь можно совершенно безбоязненно входить к людям во двор.

Двор был заасфальтирован. Помимо кирпичного дома здесь стояли в ряд фанерные домики, которые, как я понимаю, хозяева сдавали курортникам. Под большим навесом стоял длинный стол, стулья, холодильник, телевизор. Здесь было тихо, спокойно и уютно. Неподалеку от дома возвышалась гора. Во дворе было очень красиво: повсюду росло много цветов, двор был чистый, не заросший, как это обычно бывает в приморских городках, открытый и солнечный.

Дом был красивый, но какой-то странный. Несколько секунд я не могла понять, в чем конкретно заключается его странность, а потом поняла: почему-то вместо ступенек перед входом был построен съезд – наклонная поверхность.

«Зачем это? – не поняла я. – А где обычные ступеньки?»

– Проходите! – мы вдруг услышали чей-то звонкий голос.

Мы вздрогнули от неожиданности.

Я присмотрелась и увидела в глубине двора женщину. Она махнула нам рукой, мол, идите сюда.

– Пошли, – шепнул Марат.

Мы подошли к женщине. На вид ей было лет шестьдесят, одета в спортивные штаны и футболку. Она была очень симпатичной, но лицо уже сильно тронули морщины. У нее были густые светло-русые волосы и голубые глаза, голову она покрыла платком, чтобы шевелюра не растрепывалась и не мешала работать. Сверху платка были надеты очки.

– Ой, устала я сегодня, – сказала она таким тоном, будто мы были знакомы уже сто лет.

Женщина вошла в сад, и мы пошли следом за ней.

Вернее, это был не сад, а огромный виноградник. Виноград вился по деревянным шпалерам, он был ухоженный и аккуратный, весь усыпанный гроздьями разных цветов. А справа росла длинная плантация роз. Это были не розы, а просто чудо! Они цвели крупными благоухающими цветами, и вообще, это были даже не кусты, а скорее какие-то розовые деревья. Я первый раз в жизни видела такие мощные кусты. Виноградник и розарий разделяла засыпанная гравием дорожка.

Я поразилась этому идеальному саду.

– А я думала, вы придете немного позже, – улыбнулась женщина.

Она взяла красный пластмассовый таз, который стоял на земле. Одной рукой она его держала, а второй оперла о бедро. Женщина подошла к винограднику, надела очки, стала срезать зрелые грозди и аккуратно класть их в таз. Было видно, что она не просто выращивает растения, а любит их всем сердцем.

Мы с Маратом переглянулись.

– А откуда вы знали, что мы придем? – высказал Марат наше общее удивление.

Женщина срезала очередную гроздь и удивилась в ответ:

– Ну мы же договаривались с Антоном, что его дети придут за виноградом в шесть вечера. А сейчас только пять. Поэтому я и не успела срезать.

– Подождите, – Марат отрицательно помахал рукой, – вы немного напутали. Мы не дети Антона.

– А кто? – в очередной раз поразилась женщина, перестав срезать кисти изумрудного винограда.

– Меня зовут Полина, – представилась я.

– А меня – Марат.

Женщина непонимающе смотрела на нас, только хлопала глазами.

– Очень приятно, но я ничего не пойму… – нахмурилась она и поправила платок на голове. – А вы тогда кто такие? Хотите комнату, что ли, снять? У нас сейчас два свободных домика… Цена…

– Нет, комната нам не нужна, – покачала я головой. – Мы бы хотели поговорить с Надеждой Степановной.

– Так это я! – с еще большим удивлением сообщила женщина. – А вы по какому вопросу и вообще от кого?

– Это длинная история… – протянула я.

Внезапно мой взгляд упал на правую руку Надежды Степановны. У нее на безымянном пальце было надето точно такое же кольцо, какое лежало у меня в кармане.

Марат перехватил мой взгляд и выразительно ткнул меня в бок.

– Надежда Степановна, мы бы хотели задать вам пару вопросов, – начала я.

– Ишь ты! – добродушно хмыкнула она и сняла очки. – Вы из милиции?

– Нет, – смутилась я. – Мы просто…

Не став больше тянуть кота за хвост и наводить тень на плетень, я перешла к делу. Я достала из сумочки платок, в который было завернуто кольцо.

Надежда Степановна заинтересованно следила за моими действиями.

Я развернула платок и протянула его поближе к ней.

– Мы хотим спросить – вам знакомо это кольцо?..

Надежда Степановна вновь надела очки и наклонилась к платку. Я думала, что сейчас она закричит от радости и бросится нас радостно расцеловывать, но вышло все иначе.

– Матерь Божья! – ахнула Надежда Степановна.

Ровно секунду висела полная тишина. Время словно остановилось, как в замедленной съемке. Я слышала вдалеке морской прибой, крик чаек, музыку, играющую в разных кафе.

Затем молчание нарушилось.

Одновременно с порывистым вздохом женщина выронила из рук таз с виноградом. Он стукнулся о камни, которыми была выложена дорожка, перевернулся, и кисти винограда вывалились на землю.

Надежда Степановна схватилась за сердце. Она повела себя совершенно неожиданным образом. Из ее глаз градом покатились слезы. Она начала что-то причитать, бормотать какие-то несвязные слова.

У меня просто сердце разрывалось от жалости.

– Надежда Степановна, что с вами?! – бросился к ней Марат. – Вам плохо? Полина, надо что-то делать!

С женщиной приключилась настоящая истерика. Она прислонилась рукой к деревянной шпалере роскошного виноградника, уперлась головой в свою руку и стала рыдать пуще прежнего.

– Откуда это у вас? Откуда?? – между всхлипываниями кричала она. – Где вы его взяли?? Где??

Она резко отстранилась от шпалеры и бросилась обнимать то меня, то Марата. Она встала на колени, схватила наши ладони, начала целовать их и не переставала рыдать… Я никогда не думала, что у человека слезы могут литься ручьем из глаз в прямом смысле…

Мы с Маратом стояли близко друг к другу. Марат приобнял меня, словно защищая. Мы были просто до крайности изумлены. Я не понимала ровным счетом ничего. Почему на Надежду Степановну это кольцо оказало такое действие? Что с этим кольцом связано?

Я была растеряна. И Марат тоже. Мы без конца переглядывались, ища ответ в глазах друг друга.

Не успела я прийти в себя от реакции хозяйки кольца, как за нашими спинами послышался странный шорох и легкий скрип.

– Мама, почему ты плачешь? – раздался приятный мужской голос. – Что случилось?

Мы с Маратом одновременно развернулись в сторону голоса.

Первое, что я увидела, – это огромные насыщенно-зеленые глаза орехового оттенка, обрамленные густыми черными ресницами, которым позавидовала бы любая девчонка. Эти глаза настолько завораживали, что я с трудом смогла оторвать от них взгляд.

В следующее мгновение я разглядела и того, кому они, собственно, принадлежали.

Это был парень с приятным лицом. Он был одет в спортивные штаны и рубашку-гавайку.

И последнее, что бросилось мне в глаза, никаким образом не сочеталось с внешностью этого юноши.

Он сидел в инвалидной коляске.

Именно колеса инвалидной коляски шуршали по камням.

Глава 6

Брак длиною в час

Через десять минут мы все сидели в доме. Мы с Маратом – на диване, а парень, он представился Захаром, в инвалидной коляске.

В комнату вошла Надежда Степановна, неся на подносе чашки, блюдца, вазочку с конфетами. На столе стояла большая хрустальная ваза с изумительным крупным виноградом. Захар пошел… вернее – я не знаю, как правильно выражаться в таких случаях? – поехал на кухню за чайником.

– Вот, я чайник принес, сейчас будем чай пить, – вернувшись, улыбнулся он.

Я никогда не общалась так тесно с людьми, которые ограничены в передвижении, и поэтому теперь вела себя осторожно, боясь задеть его за живое и чем-то нечаянно оскорбить.

«Теперь мне понятно, почему в доме нет ступенек, – подумала я. – Наклонный порог сделан для того, чтобы Захару было удобно въезжать в дом… Это пандус».

– Значит, вы нашли кольцо в море? – спросила Надежда Степановна, когда мы наконец разлили чай по чашкам и приступили к беседе.

Я рассказала все с самого начала: и про то, что я спасатель, и про то, что мы с Маратом занимаемся дайвингом, и про то, как нашли в коралловом саду это кольцо.

Во время моего рассказала я наблюдала за Захаром. Он жадно слушал каждое мое слово, несколько раз останавливал, уточняя подробности о кораллах, спрашивал, как часто я плаваю, много ли спасаю людей, как далеко могу заплыть… На его лице была грусть.

Захар был хорошо сложен, он вообще был очень привлекательным парнем. Почему судьба поступила с ним так жестоко, посадив его в коляску?

– Ну а теперь я расскажу свою историю, – вздохнула Надежда Степановна. Кстати, она попросила называть ее Надеждой, без отчества.

Она указала на портрет, висящий на стене. Там был изображен мужчина потрясающей красоты: зеленые глаза, брюнет, мягкие черты лица, добрая улыбка. В следующий момент меня пробрала дрожь. У мужчины и у Захара было одно лицо.

– Мы похожи с отцом как две капли воды, – улыбнулся Захар.

Из глаз Надежды снова покатились слезы.

«Да что же такое страшное случилось?» – недоумевала я.

Марат сидел рядом со мной, почти прикасаясь ко мне. Ему тоже было неловко.

– Сейчас мне шестьдесят два года, – сказала Надежда. – Замуж я вышла ровно в сорок лет. До этого времени я не могла встретить мужчину, которого полюбила бы. Вокруг меня всегда были поклонники, но я к ним ничего не испытывала. Не было мужчины, при виде которого у меня екнуло бы сердце и я бы почувствовала: «Это он!»

Я сравнила свои чувства со словами Надежды. Я первый раз увидела Марата, когда он сдавал в прокат катамараны. Я тогда подумала: «Это он!..» Как все-таки схожи чувства людей… И каждый думает, что именно его чувства уникальны.

– Я встретила его в мае 1986 года. Мне было сорок лет, а ему тридцать. Я думала, что уже никогда не встречу любовь и до конца жизни проживу одна, но когда я увидела его, то пропала… Он был моряком. У нас же портовый город, сюда часто приезжают на работу моряки. И он приехал. Мы познакомились в летнем кафе – сидели в компании общих знакомых… Наш роман был стремительным и бурным. Таким бурным, что уже в июле я пошла к ювелиру заказывать обручальные кольца.

«Точно! – мысленно ахнула я. – Иосиф Петрович сказал, что заказ на кольца был сделан в июле!»

– Тогда не было такого выбора золотых украшений, как сейчас, золото покупали чуть ли не тайно, по блату, и многим приходилось заказывать обручальные кольца у ювелиров. Раньше переплавляли старое золото – серьги, цепочки… Ювелир сделал два кольца. Это, – Надежда указала на кольцо, которое было надето на ее руке, – и это.

Она держала второе кольцо, как святыню.

– Наша свадьба была назначена на тридцать первое августа.

Внезапно меня охватила странная дрожь. Эта дата – 31 августа 1986 года – показалась мне смутно знакомой. Я всеми силами пыталась вспомнить, что это за дата, но никак не получалось. Мысль была на поверхности, она дразнила своей близостью и постоянно ускользала.

– Это был восхитительный день, – вздохнула Надежда, глядя в чашку с чаем. – Солнечно, безветренно, на небе ни облачка… У нас было много гостей, все радовались нашему счастью. Но…

Надежда замолчал.

– Что – «но»? – охрипшим голосом поторопил ее Марат.

– В день свадьбы случилось три плохих события. Утром, когда я сидела дома с родителями, уже в свадебном платье, и мы ждали приезда жениха, моя тетя несла на стол бутылку шампанского. И вдруг ни с того ни с сего бутылка лопнула. От нее отвалилось дно, стекло упало на пол, шампанское разлилось… Это плохая примета.

Мы молчали. Меня до костей пробрал холод. Я была заворожена рассказом Надежды.

– Мы постарались свести все к шутке, – продолжила Надежда, – но сами понимаете – у каждого остался в душе осадок. А потом, когда через час приехал жених, меня выкупили, и мы с Андреем встали рядом, чтобы родители нас благословили. Родители держали перед нами в руках иконы, говорили нам напутственные слова. И вдруг из рук матери Андрея выскользнула икона. Она упала на пол, и в ней разбилось стекло…

Я ахнула.

Руки Марата мелко задрожали.

– Такое состояние было у всех, – кивнула Надежда, увидев нашу реакцию. – Когда упала на пол икона, тут уж у всех зашевелились волосы на голове… Кто-то в толпе сказал, что это не к добру. Кто их спрашивал?! Это и так все прекрасно понимали! Но мы все равно продолжили свадьбу – поехали в загс, зарегистрировали наш брак, обменялись вот этими самыми кольцами, поехали в кафе, которое сняли для свадьбы… И вот тут-то случилось третье событие. Перед входом в кафе стояли наши родители. Андрей должен был взять тарелку, разбить ее о землю и сказать: «На счастье!» Андрею дали тарелку. Он бросил ее. И она не разбилась. Вы представляете? Как может тарелка не разбиться о землю? А вот так случилось… Не разбилась. Я услышала, как какая-то старушка в толпе сказала: «Это плохая примета». У меня прямо коленки задрожали. Но мы все-таки разбили эту злосчастную тарелку… А дальше… – грустно вздохнула Надежда и закусила губу. – Что дальше?.. Было веселье, радость, разные конкурсы, дары, песни, пляски. К нам пришел казачий хор, они пели потрясающие песни… О лопнувшей бутылке шампанского, об упавшей иконе и неразбившейся тарелке все к вечеру уже забыли. Но потом… Вспоминать страшно… – Надежда молча встала с дивана, подошла к окну и посмотрела куда-то вдаль. Мы тоже молчали. – У нас планировалось небольшое романтическое путешествие. Вечером мы должны были сесть на пароход и совершить морской круиз. Такая прогулка по морю… В этой прогулке участвовали мы с Андреем и гости. В основном молодежь. Старшее поколение осталось отмечать свадьбу на берегу, в кафе.

И вдруг, в тот момент, когда Надежда закончила говорить эту фразу, я замерла как истукан. Я все поняла. Все…

Мое сердце заколотилось как бешеное. Мне вдруг стало не хватать воздуха.

Надежда повернулась к нам лицом.

– Пароход отплывал от пристани в 22.00. Нас проводили на борт, и мы поплыли… Этот пароход назывался «Адмирал Нахимов».

От избытка эмоций я вскочила с дивана и схватилась за голову.

– Я все поняла! 31 августа 1986 года!

– Вот именно, – вздохнул Захар. – В этот день «Адмирал Нахимов» затонул.

Я вновь села на диван. Меня всю трясло, как от озноба. Марата тоже. Чашка в его руке дрожала.

Значит, Надежда с мужем и гостями была на этом пароходе! Значит, она – из числа выживших в той жутчайшей трагедии!

Захар взял чайник и налил нам еще кипятка.

Мне казалось, что я сейчас нахожусь не в доме, где все тихо и спокойно, а стою летней ночью на пристани и смотрю на пароход «Адмирал Нахимов», которому суждено затонуть.

– Ночь была… – восхищенно протянула Надежда. – Просто волшебная! Тепло, небо все усыпано звездами, на море не было волн! Пароход был огромный, красивый, он весь переливался разноцветными огнями, он был похож на сказочный остров, стоящий посреди моря. И вот мы с гостями поднялись на этот «сказочный остров»… Я до сих пор все помню по минутам. В 22.00 пароход отчалил. Мы плыли по Цемесской бухте, должны были выплыть из нее и направиться в сторону Сочи. На пароходе играла музыка, все танцевали, развлекались, как могли. У всех было прекрасное настроение. Команда, работающая на корабле, была очень доброжелательной, особенно к нам, новобрачным! Да и вообще этот вечер был праздничным. Во-первых, наша свадьба. Кроме нас там еще было много молодоженов. Во-вторых, кто-то решил устроить вечер для ветеранов. Был концерт, играла музыка, певцы зажигательно пели песни. Потом всех поздравили с Днем шахтера. Этот вечер был просто пропитан праздником и весельем! Начались танцы, мы танцевали, фотографировались… На душе была легкая грусть – заканчивалось теплое лето, и на следующий день начиналась осень…

Надежда замолчала. Я понимала, что ей трудно говорить – эта рана до сих пор не зажила в ее душе.

– Все произошло неожиданно, – изменившимся, каким-то опустошенным голосом сказала Надежда. Ее глаза увлажнились. – Мы с Андреем стояли на правом борту парохода. Я была в свадебном платье. Переодеться собиралась чуть позже. Мы целовались, разговаривали, планировали будущую жизнь… На нас капали брызги морской воды… Это был наш вечер, понимаете? Только наш… И вдруг… Все пассажиры услышали три громких коротких гудка. Что это такое, лично я не понимала. Но Андрей же был моряком, и он знал, что три коротких гудка – это сигнал опасности. Я бросила взгляд на наручные часы, было 23.10. Я стояла спиной к морю, а Андрей, соответственно, стоял ко мне лицом, то есть смотрел на море. Вдруг я увидела, как он изменился в лице. Он посмотрел куда-то за мою спину. Я не успела ничего толком сообразить, я увидела, что многие люди посмотрели на море. У меня сердце ушло в пятки, потому что я поняла, что что-то происходит. Я развернулась к морю и… увидела, что на нас надвигается гигантская махина, высокая тень. Как я позже узнала, это был сухогруз «Петр Васёв», который вез из Канады в Новороссийск ячмень.

Надежда была полна чувств. Она начала с эмоциями и жестами рассказывать, что было дальше:

– Все пассажиры стали убегать в другую сторону! Люди кричали, падали, спотыкались, топтались друг по другу… Началась паника. Это было страшно. И вдруг сухогруз столкнулся с нашим пароходом. Нас сильно тряхнуло, все повалились на пол. Мне эти мгновения казались вечностью, но потом я узнала, что момент сцепления двух кораблей длился две минуты. Сухогруз вошел в борт «Адмирала Нахимова», проделал пробоину размером девяносто метров и дал задний ход. Представляете себе пробоину размером девяносто метров? Вода мгновенно начала поступать в судно. Что было дальше – рассказывать просто жутко. Наш пароход стал тонуть. Он накренился на правый бок, в него начала поступать вода, и мы стали стремительно идти ко дну. Мгновенно стихла вся музыка, и не осталось ничего, кроме душераздирающих криков людей в полной темноте…

– Почему в темноте?.. – осипшим голосом поинтересовался Марат.

– Когда стала поступать вода, что-то случилось с проводкой. Раньше пароход был похож на гигантский яркий остров, который в темном море был виден за много километров, а когда повредилась проводка, все эти огни мгновенно погасли. Через несколько секунд вспыхнуло аварийное освещение, но оно тоже погасло. Мы были в кромешной тьме, если не считать света ярких звезд, которые светили с неба и наблюдали за нами… Все кричали, толкали друг друга… Никто ничего не понимал… Особенно те, кто находился по другую сторону парохода и не видел сухогруз, который в нас врезался… – Надежда замолчала. Переведя дыхание, она продолжила: – Команда корабля принялась спускать спасательные шлюпки, усаживать в них людей. Андрей затолкнул меня в шлюпку, я была просто в панике и ничего не осознавала. Он сел рядом со мной, я схватила его за руку. Но в этот момент мы заметили бегающую по борту женщину с младенцем на руках… Андрей вскочил со своего места и посадил вместо себя эту женщину с ребенком… Если бы вы слышали, как я звала Андрея, как звала! Я сорвала голос… Я тянулась к нему, я хотела броситься следом за ним, но люди перегораживали дорогу… Мою шлюпку спустили на воду… К этому времени пароход уже наполовину ушел под воду… Где-то там на борту был Андрей… Я не видела его, ведь было темно! Я ничего не видела! Вокруг кромешная тьма, и слышны только душераздирающие крики людей, плеск воды, были видны всполохи электричества при соприкосновении проводов с водой… Это было по-настоящему жутко… Но еще страшнее стало, когда я своими глазами увидела, как тень, которой теперь был наш пароход, полностью скрылась под водой… Шлюпки качнуло, как от волн… И все… – Надежда снова помолчала. – Что было дальше?.. Кажется, я помогала людям, которые плавали в воде, взбираться на нашу шлюпку, я звала Андрея, я бросалась за ним следом… Я не знала, где он – остался на борту и утонул или сел в какую-то другую шлюпку?.. Представляете, я сидела в свадебном платье в шлюпке и переживала весь этот ужас.

– Как долго это все длилось? – потрясенно спросил Марат.

– Если «Титаник» тонул несколько часов, то «Адмирал Нахимов» затонул за семь-восемь минут. То есть мгновенно. Многие люди не спаслись не потому, что не было шлюпок, а потому, что они просто не успели в них взобраться. На борту было 1234 человека. Из них спаслось 836 человек. Уже потом с глубины сорок семь метров, на которой до сих пор лежит «Адмирал Нахимов», подняли тела ста шестнадцати погибших… А остальные шестьдесят пять человек, которых водолазам не удалось поднять на поверхность, до сих пор покоятся на дне… – Надежда вздохнула, сделала паузу и закончила свой рассказ: – Моего Андрея не подняли. Он там, на дне.

В комнате стояла тишина.

– Это кольцо, которое вы принесли, принадлежит папе, – вдумчиво произнес Захар.

Я не сразу смогла ответить. В горле стоял ком. Я настолько ясно все увидела, настолько четко представила себе картину теплой летней ночи, что не сразу смогла вернуться в реальность.

– Вот только как оно попало в Крабовую бухту? – озадачился Марат.

Надежда махнула рукой:

– Да мало ли как? Может, его еще давно съела рыба. А рыбы плавают по всему морю. Плавала она с кольцом в животе по морю, а умерла в Крабовой бухте. Рыбу съели крабы, ее скелет растворился в соленой воде, а кольцо осталось… Можно много версий придумать. Это не важно. Главное, что вы его нашли. Наше с Андреем счастье длилось меньше суток… Честно говоря, в глубине души я верю, что Андрей жив, что он где-то находится, может, потерял память и живет в другом городе. Самое главное – живет… Я даже обручальное кольцо по-прежнему ношу на правой руке, хотя вдовы должны его надевать на левую… Но я не хочу верить, что он умер! Хотя, конечно, умом я понимаю, что он там, на дне… Видимо, не зря высшие силы давали нам подсказки в тот день. Они предупреждали, что свадьба не принесет ничего хорошего. Но разве могли мы прекратить свадьбу из-за каких-то примет? Да никто не прекратил бы.

Надежда вздохнула.

Мы молчали. У меня не находилось слов, адекватных этой истории.

Если еще несколько часов назад я была сильно расстроена из-за того, что кольцо не старинное, то теперь я осознавала, насколько мелко я мыслила. Я жалела, что это кольцо не с какого-то сундука, что оно не несет с собой никакой тайны. А оказалось… что оно как раз-таки несет в себе такую тайну, что я теперь сидела и не знала, что сказать, от потрясения.

Вчера всю ночь кольцо лежало у меня на прикроватной тумбочке. Самое большее, что я могла предположить, – это что оно принадлежит какому-нибудь королю. Но сейчас, когда я узнала, с какой историей оно связано, я поняла, что старинные корабли, короли, сундуки с золотом – все это примитивно. Трагедия, случившаяся с самыми обычными людьми на пароходе «Адмирал Нахимов», – вот это настоящее. А сундуки… это все годится разве что для сказок.

Надежда подошла к Захару, стала сзади его коляски и положила руку ему на плечо.

– Я счастлива, потому что у меня есть сын. Он – частичка Андрея. Захар – это мое сокровище… Когда случилась трагедия на пароходе, я была в самом начале беременности. Врачи настаивали на том, чтобы я отказалась от родов. Они говорили, что мой возраст – сорок лет – опасен для родов, и волновались, что психотравма может повлиять на здоровье ребенка.

«И судя по всему, повлияла», – сделала я вывод, глядя на Захара в инвалидной коляске.

Словно прочитав мои мысли, Надежда сказала:

– Но я не слушала врачей, я хотела во что бы то ни стало родить ребенка. Он стал для меня продолжением Андрея… Многие люди говорили: «Зачем тебе напоминание? Надо все забыть и начать жить заново! Посмотри, сколько вокруг тебя мужчин!» Но я считаю, наоборот: а зачем мне забывать Андрея? Зачем вычеркивать его из моей жизни? Это настоящее предательство! Что, если человека не стало, нужно сразу же забыть его и идти в клуб знакомиться с кем-то другим, свою личную жизнь устраивать?! Это лицемерие! Месяцы, которые я была знакома с Андреем, – это и была моя настоящая жизнь! Все сорок лет, что я жила до него, – это был какой-то дурной сон. Я первый раз увидела мир только после того, как познакомилась с Андреем. И эти воспоминания я буду хранить до конца своей жизни, до конца своих дней не забуду Андрея и не разлюблю его. Я до сих пор живу прошлым счастьем!.. В общем, я родила Захара. Врачи ошиблись, и он родился совершенно здоровым.

Я была в недоумении. Почему же тогда Захар в коляске?

– Когда Захару было два годика, мы с родителями ехали на машине. Вы же знаете, какие крутые и извилистые дороги у нас в горах. Не угадаешь, когда машина вылетит из-за поворота. Мы ехали ранним утром по горной дороге, и из-за поворота вылетел огромный грузовик. Случилась авария… Водитель грузовика заснул за рулем… В результате Захар получил перелом позвоночника, и… с тех пор он не может ходить.

Я была потрясена в очередной раз. На долю Надежды выпало столько горя, столько испытаний, и она еще находит в себе силы улыбаться, радоваться винограду, выращивать розы… Она – очень стойкая женщина!

– Мы с Андреем планировали построить дом на этом участке. И я исполнила нашу мечту. Я построила здесь дом. И я чувствую здесь присутствие Андрея. Многие считают меня сумасшедшей, но я постоянно ощущаю на себе взгляд Андрея. Кстати, у Захара проявился характер отца, – сказала Надежда, наливая нам еще чаю. – У него душа моряка. Он мечтает быть моряком. Мы часто ходим на берег, смотрим на море…

– Мам, ну хватит! – раздраженно крикнул Захар и стукнул кулаком по подлокотнику своего кресла. – Я не люблю, когда на мне акцентируют внимание! Всем и так видно, что я не могу ходить. Зачем жалобить людей и меня самого?

Мы срочно переменили тему и стали обсуждать что-то постороннее.

Мне было очень неловко смотреть на Захара. Я прониклась его положением. Теперь-то я поняла, почему он расспрашивал о моих способностях пловца, когда я рассказывала о своей работе. Захара тянет к морю, он мечтает быть моряком, как его отец, но он никогда им не станет… Какое страшное слово – «никогда».

В своем воображении я рисовала реалистичные картины, как Надежда возит Захара к морю, как они стоят на берегу и смотрят на морскую гладь. Захар мечтает окунуться в воду, плавать, управлять кораблями, но… Но.

Только сейчас я поняла, какое это счастье – ходить, бегать, плавать… О том, что обычным людям кажется само собой разумеющимся, Захар может только мечтать. Здоровые люди не ценят свое здоровье. Мое сердце разрывалось от жалости к нему. Я хотела что-нибудь сказать или сделать, но понимала, что я ничего не могу изменить.

Плавание – это одно, но еще мне было жалко Захара, потому что я представляла, как он, наверное, сидит по вечерам один дома. Слушает, как на улице ходят его сверстники, смеются, стоят на причале, взбираются на горы, и понимает, что он не может быть с ними рядом… Захару больше двадцати лет. И эти годы нельзя будет прожить заново, нормально…

Мы вышли во двор. На улице было уже темно. А я и не заметила, как стемнело!

Весь остаток вечера мы с Захаром разговаривали о море. Он задавал мне множество вопросов. Я поняла, что он пытается быть моряком хотя бы в своем воображении… И я старалась как можно больше ему поведать. Я рассказывала о своей работе, о моем папе – он тоже моряк. Рассказывала о том, как однажды побывала в плавании:

– Мы плавали в Атлантическом океане. Была ночь. Ночи на воде не такие, как на суше. Там, в океанах и морях, нет фонарей, ламп, рекламных щитов, из-за которых не видно небо и звезды. Нет смога. Там красиво. Я стояла на палубе и смотрела на черную воду. Было темно и тихо. Не слышно ни звука машин, ни музыки, ни-че-го! Только гул мотора и шум брызг. Над головой было черное небо, усыпанное звездами, внизу – черная вода, которая отражала свет звезд и луну. Мне казалось, что я нахожусь в какой-то сказке! Луна была такая огромная, что мне казалось, стоит протянуть руку, и можно к ней притронуться! Плавать в море – это ощущение небывалой легкости, свободы… Но больше всего меня поразили не звезды.

– А что? – как зачарованный спросил Захар.

– Я стояла на палубе, вокруг была чернота, а по бокам… – я выдержала эффектную паузу. – А по бокам корабля плавали горбатые киты. Они то выныривали, то погружались в воду, следуя за нашим кораблем… Из них с шипением вырывались фонтаны воды… Киты такие огромные… Просто исполины…

– Вот это да!.. – восхищенно протянул Захар.

– Киты по телевизору – это не то. А когда их видишь своими глазами… Поражаешься их размерам. Вообще в океане все огромное. Гигантское. И сам океан в том числе. В нем столько воды! Он такой мощный! Когда смотришь на бескрайний и бездонный океан, на китов, на косяки рыб, то понимаешь, насколько ничтожен и мелок человек, – сделала я вывод. – Там, вдали от берега, жизнь идет по законам природы. Человек в океане чужак, а может быть, и незваный гость.

Мы помолчали.

– Вы приедете к нам еще? – с надеждой спросили Захар и Надежда.

– Конечно, – улыбнулся Марат. – Обязательно! Теперь вы так просто от нас не отделаетесь!

Надежда благодарно посмотрела на нас. Очевидно, она была рада, что у Захара появились новые приятели.

Мы вышли за ворота.

Я вспомнила, как несколько часов назад стояла перед калиткой и боялась войти. Надо же, еще три часа назад я не знала ни Надежду, ни Захара и тем более не знала об их семейном горе, а теперь я в курсе всего. Мы открыли для себя новых людей.

– Спасибо вам, что принесли это кольцо, – с чувством произнесла Надежда, держа нас за руки. – Ведь вы могли и полениться… Спасибо. Оно очень ценно для меня.

Мы обменялись телефонами, адресами, никак не могли расстаться. Но в конце концов попрощались и пошли на железнодорожный вокзал.

Всю обратную дорогу мы ехали молча. Каждый думал о своем.

– Даже имя у нее такое – Надежда, – сказал Марат где-то в середине пути. – Уже прошло столько лет, а она живет надеждой, что Андрей жив… Она всю жизнь хранит любовь к своему мужу…

История Надежды произвела на нас огромное впечатление.

Электричка усыпляюще покачивалась, слышался стук колес. Я смотрела в окно на море, на людей, на проплывающие пейзажи.

– Я всегда мечтала найти затонувший корабль, – вздохнула я, не отрывая глаз от моря за окном. – И вот моя мечта сбылась. Я прикоснулась к тайне затонувших кораблей. Но… Все вышло не так, как я мечтала. Только сейчас я поняла, что затонувший корабль – это не просто кусок металла в воде. Это гораздо больше. За этим событием стоят судьбы людей…

Марат молча взял мою руку.

– Вот так живешь и не знаешь, какие трагедии происходят у соседей, – вздохнул он. – И какие тайны хранит в себе море…

Я посмотрела на море.

– Да… Оно кажется таким тихим… А на самом деле в нем покоится столько человеческих судеб…

– Хоть фильм снимай! – сказал Марат.

Внезапно я замерла. Повернулась к Марату. Он сидел с расширившимися глазами.

– Что ты сказал? Снимать фильм? Марат! Да ведь это то, что надо! – на меня накатила волна восторга. – Это именно то, что требуется Оксане! Слу-у-ушай!.. Это настоящая история любви. Это то, что тронет за душу любого человека!

– И, главное, в этом нет ни капли вымысла, – заулыбался Марат. – Мы придумывали сюжет, ломали голову, а тут он сам попался нам на пути!

Мое сердце дико колотилось. Я мгновенно представила афиши, экраны, сцены – и везде стоит Марат. Это принесет успех!

– Из этого выйдет отличный фильм! – согласилась я.

Лицо Марата сделалось каким-то растерянным.

– Полина, а как ты считаешь, в этом нет ничего плохого? Это этично? Получится, что мы использовали чужое горе…

Я задумалась.

– Ну, вообще да, некрасиво получается… Но мы поступим по-другому. Чтобы все было честно и правильно, мы спросим разрешения у Надежды. Попросим, чтобы она дала согласие на экранизацию истории ее жизни.

В порыве чувств Марат крепко-прекрепко обнял меня.

– Полина, как хорошо, что мы вместе! Всегда вместе!

В другой раз мне было бы приятно. А сейчас я чувствовала в душе неприятный осадок. Я разрывалась на две половины. Одна моя половина думала про фотографию Доброжелателя, а вторая половина искренне радовалась за наше общее дело.

– Значит, нужно еще раз встретиться с Надеждой и Захаром, – произнесла я. – Нужно будет собрать у них информацию. Мы поставим Надежду в известность о своих планах, предложим ей сотрудничать. Чтобы все было честно. Как ты думаешь, нужно ли говорить об этом Оксане сейчас? Когда скажем – потом, когда соберем всю информацию, или сразу?

Марат подумал пару секунд.

– Всю основную информацию, скелет будущего фильма, мы уже собрали. Это обязательно выстрелит! Остается только записать подробности. Поэтому я считаю, что Оксане нужно рассказать все сразу. Или нет. Можно сначала поговорить с Надеждой насчет фильма, а потом пригласить Оксану. Ведь с Надеждой мы уже знакомы. Так ей будет легче собраться.

Электричка остановилась в Лимонном.

Мы решили сейчас разойтись по домам, чтобы спокойно осознать все, что сегодня произошло. Нужно, чтобы в голове улеглась информация. А ее очень много!

Особенно тяжело сейчас мне. Я не знаю, как мне поступить. Я чувствую, что дальше так не могу. Я не могу скрывать от Марата, что знаю о фотографии. Потому что если тайну кольца мы раскрыли, то фотография так и остается загадкой. И, наверное, останется навсегда. Хотя, если говорить честно, я основное внимание уделяла кольцу. Поэтому нужно теперь переключиться на фотографию. Марата подставили, и я должна узнать, кто это сделал.

У меня раскалывалась голова от вопросов, на которые не было ответов.

Глава 7

Роковые стихи

Мама, дядя и Оксана сидели во дворе в беседке, а я лежала на кровати в своей комнате и думала.

В комнате не был включен свет. Мне хотелось полежать в темноте. Правда, из распахнутого окна было видно звездное небо и яркую луну. Я слышала громкий свист сверчков. Казалось, что сверчки сидят прямо в моей комнате. Я слышала взрывы смеха взрослых в беседке.

Вокруг меня что-то происходило, но я не могла понять, что.

Меня тянули вперед события с Надеждой, сюжет, который мы нашли, но я не могла идти вперед, пока не решу то, что накопилось раньше, – вопрос с фотографией. Мне сейчас казалось, будто на мне подтяжки. Подтяжки зацепились за крючок, я иду вперед, а они тянут меня назад.

Мне требовалось проанализировать ситуацию.

Я была в ювелирных магазинах, в магазине старины, ездила к Надежде, выслушала историю ее жизни… Сбылась моя мечта: я прикоснулась к тайнам затонувших кораблей. Только реальность оказалась не такой радужной, как это было в мечтах. Я осознала свою ошибку. Теперь я поняла, что мечтать найти затонувший корабль – это не романтика. Я поняла, что вместе с кораблями тонут люди, родственники которых остались на суше.

Сегодня я стала взрослее. Мне стало ясно, что у медали есть две стороны.

Мне стало стыдно, что после того, как я вышла из магазина старины, мне не хотелось везти кольцо Надежде, стало стыдно, что я злилась, что кольцо не несет в себе никаких тайн.

Но причина моего дискомфорта не в этом. Я не могу жить дальше, пока не решу проблему с письмом и фотографией.

Я встала с кровати, взяла распечатку письма Доброжелателя.

Вот он, Марат с какой-то блондинкой в обнимку… У них счастливые лица…

Но сердце мне подсказывало, что что-то здесь не так. Не мог Марат меня предать, не мог! Хоть я и оставила один процент из ста на предательство, однако я была четко убеждена, что фотография – постановочная. Иначе почему она такая неестественная? Почему Марат не смотрит в объектив? Его сфотографировали тайком. Но дело даже не в этом, а в газете «Вечерний Лимонный», которая захвачена в кадре. Скорее всего, человек, который делал снимок, специально взял с собой эту газету, чтобы поместить ее в кадр. О чем это говорит? О том, что он знал о том, что ему придется сфотографировать Марата с этой блондинкой! То есть ему было известно все заранее. А это значит, что он вполне мог срежиссировать эту сцену.

Поэтому я нисколечко не сомневаюсь, что Марата подставили. Но кто такая эта блондинка – это тоже очень интересно. И почему Марат не сказал мне о встрече с ней, хотя мы договорились все друг другу рассказывать?

Марат просто не мог меня предать. Он – практически часть моей семьи. Марат не просто любит меня, а доказывает это делом.

Я ценю дела, а не слова.

Я считаю, что одних разговоров о любви мало. Нужны конкретные доказательства. А доказательства выражаются в чем? В действиях.

Вот что, например, сделал Денис, который говорит, что любит меня? Он помог мне. Рассказал о том, кто настоящие преступники. И в принципе все. Но если так подумать, поговорить с человеком – тут много усилий не надо. В принципе, это не действие.

А Марат? А Марат… У Марата действий много. Взять хотя бы то, что он уже второй год приезжает в Лимонный ради меня. Ради того, чтобы провести со мной все лето. Он не как Денис. Он не находится от меня за шестьсот километров и не говорит о дружбе. Он взял и приехал сюда. И дружит со мной здесь. Я к Марату, кстати, тоже ездила на осенних каникулах.

Кроме того, Марат помогал мне и маме, когда мама сломала руку и ногу в прошлом году. Он помогал в больнице, ходил и покупал лекарства, сопровождал маму, когда ей снимали гипс…

Марат вообще часто помогает. Вот недавно мы вместе построили у нас во дворе виноградник. Марат пилил арматуру, скреплял ее проволокой, принимал участие в сварке… Еще Марат помогал нам перекрывать крышу.

Участие Марата во всех житейских хлопотах говорит о том, что он не просто разливается соловьем о дружбе, а прикладывает к ней реальные усилия.

Радость может разделить каждый, а трудности – только настоящие друзья. Марат трудности разделял и разделяет. Значит, он доказал свое отношение ко мне.

Значит, если судить по реальным фактам, по-настоящему дружит со мной Марат.

Так вот, стал бы Марат заводить отношения с какой-то другой девушкой, если вложил столько сил в нас? Я думаю, вряд ли.

В этой ситуации я запуталась, как муха в паутине. Я уже не могла четко думать, мысли смазались. Я не контролировала себя. Нужно было отвлечься.

Я включила свет, сходила на кухню, приготовила чай, вернулась в свою комнату. Включила компьютер. Интересно, подруга из Тель-Авива прислала письмо или еще нет?

В электронном ящике было написано: «У вас 2 новых письма». Я вошла в папку «Входящие».

И обомлела.

Первое письмо было от подруги, а второе – от… Доброжелателя.

У меня чуть сердце не остановилось. Это невозможно! Снова Доброжелатель!

На письме Доброжелателя была нарисована скрепка. Значит, к письму прикреплен какой-то файл. Скорее всего, фотография…

Как лунатик, я встала из-за стола и остановилась у распахнутого окна. Меня обдувал свежий ветер и приводил в чувства.

Что мне делать? Открывать письмо Доброжелателя или нет? Что, если там новый компромат на Марата?

Нет, конечно, письмо открыть надо. Чтобы быть в курсе всего. Когда узнаю содержимое письма, буду думать над дальнейшими действиями. Я должна быть сильной.

В письме не было никакого текста. Была просто прикреплена красноречивая фотография.

Марат сидел в обнимку с незнакомой мне девушкой. Только на этот раз девушка была рыжая и с веснушками. Внизу не выглядывала газета с датой, но я примерно поняла, что фотографии не больше недели.

Судя по обстановке, это было уже другое кафе, не то, в котором Марат сидел с блондинкой.

На Марате была надета рубашка синего цвета с узором «индийский огурец». Эта рубашка необыкновенно ему шла. Ее сшила моя подруга-швея Аня. Она просто гениально умеет шить! Почти весь мой гардероб шила она.

Эту рубашку Марат получил от нее пять дней назад. Значит, этой фотографии не больше пяти дней.

Сегодня я познакомилась с Надеждой. Вчера нашла кольцо. А позавчера был выходной – день, когда Марат сидел в кафе с блондинкой. С рыжей же, если судить по рубашке, он был в кафе дней пять назад. Значит, все эти девушки с ним встречались совсем недавно. Параллельно со мной…

Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет! Если десять минут назад я была четко убеждена, что фотография с блондинкой – постановочная, то теперь пребывала в полной растерянности. Когда фотография одна – это одно дело. А когда присылают вторую, со второй девушкой, – это уже повод задуматься.

И в конце концов, кто такой Доброжелатель? Как он добывает эти снимки, а?

Я распечатала письмо, выключила компьютер и легла спать, так и не прочитав письмо подруги из Тель-Авива. Что-то мне не до нее…

Первым делом, когда я проснулась, я почему-то подумала о Захаре.

Как ему живется?

Я вспомнила его и попыталась посмотреть на мир его глазами.

Вчера, когда мы стояли во дворе с Надеждой, а Захар сидел в инвалидном кресле, он смотрел на нас снизу вверх. Он всегда ниже всех… Бедный…

Я представила, как Надежда возит Захара к морю. Она держится за его коляску, и они молча смотрят на море. О чем думает Надежда? Наверное, она, глядя на морскую гладь, думает, что где-то там покоится корабль, на борту которого до сих пор находится ее муж, с которым они пробыли в браке всего несколько часов…

Захар смотрит на море и мечтает быть моряком. Конечно, он тоже думает, что где-то там, в море, находится его отец, но мне кажется, для Надежды эта трагедия сильнее, чем для Захара. Ведь он не знал своего отца лично. Он знаком с ним только по рассказам матери.

Я чувствовала не то стыд, не то ответственность за Захара. Я не знаю, как правильно объяснить мое чувство. Я – человек, который знает о море если не все, то многое. И Захар это вчера понял. Естественно, ему хочется со мной общаться, чтобы таким образом как бы приблизиться к морю, создать иллюзию, что он тоже моряк. Он лишен возможности плавать, поэтому я не могу отказывать ему в рассказах о море… Чисто по-человечески.

Вчера, когда мы прощались, я видела, какими глазами он смотрел на меня. Он не хотел, чтобы мы уходили. Мы были для него словно глоток свежего воздуха. И я не хочу лишать его этого глотка. Теперь-то мы будем видеться часто, если Надежда согласится участвовать в написании сценария к фильму!

Трагедия с «Адмиралом Нахимовым» случилась двадцать три года назад. Значит, Захар такого же возраста. Самый расцвет жизни, юности. И это время он проводит дома в инвалидном кресле.

У меня сжалось сердце от жалости к семье Озерянских. Надо же, у них даже фамилия водная! Все связано с водой! И у них, и у нас.

Как точен был вчера Марат, когда сказал, что мы живем и не знаем, какие трагедии происходят у наших соседей, под самым нашим носом… Мы напрягаем фантазию, выдумывая сюжеты, хотя придумывать-то ничего и не надо. Жизнь круче любого фильма. Не зря же есть поговорка «нарочно не придумаешь». Она означает, что в жизни происходят настолько невероятные вещи, которые специально придумать невозможно…

Я встала с кровати.

Такое впечатление, будто я всю ночь не спала. Вообще не выспалась. Мне казалось, что над моей головой висит рой мыслей, и если его не разогнать, то этот рой меня проглотит.

Сегодня важный день. Сегодня нужно каким-то образом решить вопрос с Маратом. Или не решать? Или ждать, какие еще письма пришлет Доброжелатель? Не знаю… Посмотрим. Я чувствовала опустошение и усталость. Мне ничего не хотелось.

Я еще не решила, к какой версии склониться – верить, что Марата кто-то упорно подставляет, или верить, что Марат действительно встречается с девушками за моей спиной. Нет, ну подставить можно раз, но когда подставляют два раза подряд – это уже не шутки. По какой причине Марат встречался с двумя разными девушками и не сказал мне об этом? Его два раза кто-то фотографировал исподтишка. Может, его вынуждают ходить на эти встречи?

Сегодня я хотела снова съездить с Маратом к Надежде. Нужно спросить у нее, готова ли она в принципе экранизировать свою историю. Конечно, не факт, что Оксана захочет снимать историю жизни Надежды, но все равно начать с чего-то надо.

Я не знала, в какую сторону мне бежать. У меня возникли и проблемы с Маратом, и одновременно дела со сценарием. Как со всем этим разобраться? Как достичь гармонии?

На меня свалилось все сразу. Как тяжело!

Я позвонила на работу и взяла отгул. В последнее время я часто прогуливаю работу, но делаю это по праву. Из-за дикой любви к морю я работаю по две смены, перевыполняю норму. Поэтому я могу брать сколько угодно отгулов.

Затем я позвонила Марату и договорилась с ним встретиться на железнодорожном вокзале через час.

Потом сделала третий звонок – Надежде.

– Надежда, вы не будете против, если мы с Маратом часа через два к вам приедем? – спросила я.

– Конечно, нет! – несколько удивленно ответила Надежда. – Мы будем рады вас видеть! Сейчас скажу Захару, он обрадуется! Вы ему очень понравились.

– Он нам тоже… – осторожно сказала я.

– Честно говоря, я думала, что вы больше не приедете.

– Почему? – изумилась я. – Мы вчера сказали что-то не то?

– Нет! – воскликнула Надежда. Мне показалось, что если бы мы сейчас находились рядом, то я увидела бы, как она отрицательно машет руками. – Просто часто бывает, что когда люди знакомятся, они обмениваются адресами, обещают общаться друг с другом, кажется, что будут дружить всю оставшуюся жизнь, а потом как-то остывают и общение сходит на нет.

– Мы не из этой категории! – ответила я.

– Я рада. Тогда мы ждем вас!

Когда я уже почти выходила из комнаты, меня вдруг что-то дернуло снова посмотреть на фотографии Марата с блондинкой и этой рыжей.

А эта рыжая – симпатичная девушка… Милые черты лица, приятные глаза…

Внезапно я замерла.

Рыжая!

Только сейчас я обратила внимание на ее одежду. Про одежду Марата провела целое расследование, а на ее одежду взглянула только что!

На ней была надета оранжевая жилетка с логотипом «GF». Эта символика значит «Good food» – «Хорошая еда». Это известная сеть кафе.

В нашей местности поблизости только одно такое кафе. Но вдруг Марат ездил куда-то в другой город?

Если девушка одета в униформу, значит, она работает в этом кафе. Значит, у нее была не просто встреча с Маратом, а встреча во время ее работы. Потому что, думаю, любая нормальная девушка на свидание нарядилась бы как-нибудь по-другому, а не напялила бы на себя жилетку с символикой кафе.

Я отложила распечатки, включила ноутбук, открыла фотографию. В компьютере снимки смотреть удобнее, здесь их можно увеличить и рассмотреть больше деталей, чем в распечатке.

Я максимально увеличила фотографию, вглядываясь в детали, которые могли бы сообщить о месторасположении кафе. Фотография захватывала кусочек окна. Я разглядела за окном персонажа из мультика Шрека.

Меня обдало жаром.

Это точно Лимонный! Это здесь, возле нашего кафе «GF», стоит такая фигура, с которой фотографируются дети!

Значит, Марат сидел в кафе именно в Лимонном.

Обследовав другую фотографию, с блондинкой, я не обнаружила никаких опознавательных знаков. Блондинка была одета в обычную одежду, и, как назло, на фотографии не было заметно логотипов кафе. Ну ничего страшного, зато у меня есть рыжая! Ее мне вполне хватит, чтобы прояснить ситуацию и решить, что дальше делать с Маратом. Я вытрясу из рыжей всю правду и выясню, кто сделал эти постановочные снимки.

Зазвенел мой телефон. «Марат».

– Полина, я уже стою на вокзале! Ты скоро? Электричка будет через десять минут.

– Да, я сейчас, – ответила я.

Меня просто до жути разбирало любопытство по поводу рыжей. Мне хотелось прямо сейчас помчаться к ней на работу и поговорить. Но я не успевала. Я поумерила свой пыл и решила сходить к рыжей после поездки к Надежде и Захару.

Всю дорогу к дому Надежды Марат фонтанировал идеями насчет фильма.

– Я заснул только под утро! – то и дело восклицал он. Люди в электричке обращали на нас внимание. – Всю ночь думал о фильме! Я уверен, Оксане понравится идея! А как думаешь, как можно назвать фильм? У меня несколько идей. Например, «Тайна моря», «Затонувшая судьба», «Кольцо с секретом»… Как ты думаешь, какое название самое нормальное?

Я внимательно посмотрела на Марата, вспомнила фотографии – блондинку и рыжую – и сказала:

– «Надежда уходит последней». Человек всегда надеется на то, что все будет хорошо.

Наверное, в моем тоне было что-то не то. Марат замолчал и через несколько минут спросил:

– Полин, у тебя все в порядке? Ты какая-то не такая.

– Почему?

– Ну, задумчивая… Ты здесь, и в то же время тебя здесь нет. Что происходит?

– Ничего, все хорошо, – через силу улыбнулась я. – Просто на меня произвела впечатление жизнь Надежды и Захара.

Я не хотела прямо в электричке у всех на виду устраивать скандал. Я начну разговор после того, как встречусь с рыжей. Я получу от нее больше информации, и тогда все карты будут в моих руках. Тогда мне уже не заморочат голову! А сейчас пока что рано. Нужно потерпеть пару часов. Вдруг я у рыжей узнаю что-нибудь важное?

У Марата горячий характер. Если я сейчас все ему расскажу, то он тут же помчится к рыжей и устроит скандал, будет выпытывать, кто сделал фотографии. Этого делать нельзя. Этим можно только все испортить. Лучше я сама все выясню, аккуратно, по-женски.

Я искоса смотрела на Марата и пыталась разобраться в своих чувствах.

Марат внешне такой же, как всегда. И даже еще лучше. К нему уже полностью вернулся слух, он часто играет на своей любимой гитаре, ему предложили новую роль, он счастлив.

У меня в голове все перемешалось – рыжие, блондинки, кольца, фотографии… Вот приеду в Лимонный, встречусь с рыжей и узнаю всю правду!

Электричка приехала в Новороссийск. Как в прострации, я вышла из электрички, мы пошли по перрону. У забора, на том же самом месте, где и вчера, сидела та старушка с ежевикой.

– Тю! Снова вы! – удивленно воскликнула она. – А че ж так? Не нашли улицу? Я все ж объяснила!

– Да нет, нашли, все в порядке, – улыбнулся Марат. – Спасибо за помощь.

– А-а… – протянула старушка.

Из жалости я снова купила у нее стакан ежевики. Я прекрасно понимаю, каково это – из-за нищенской пенсии сидеть целый день на жаре и продавать ежевику, которая никому и даром не нужна.

Мы перешли дорогу, свернули на нужную улицу и вскоре увидели уже знакомый дом номер 77, весь утопающий в цветах.

Во дворе стояла Надежда, а рядом с ней в инвалидном кресле сидел Захар. Я даже издалека увидела его светящиеся радостью зеленые глаза, обрамленные длинными черными ресницами. Я никогда не встречала людей с такими потрясающими глазами.

Мы сели за столиком во дворе. Надежда вскипятила чайник, сделала чай, расставила угощения. Здесь было очень спокойно и уютно.

Марат кашлянул.

– Надежда и Захар… У нас к вам дело.

– Дело? – удивилась Надежда. – Какое?

Лицо Захара стало серьезным.

Помимо воли я время от времени смотрела на него – красивого молодого парня – и на коляску, в которой он сидит. У меня щемило сердце. Я старалась лишний раз не вставать со стула. Почему-то мне было стыдно, что я хожу ногами, а Захар ездит на коляске. Я не хотела лишний раз напоминать ему о нашем различии.

– Я – начинающий актер, – начал Марат.

– Ну я же говорил тебе! – воскликнул Захар, обращаясь к Надежде.

Мы с Маратом переглянулись.

Надежда заулыбалась.

– Вчера, когда вы ушли, мы сидели и вспоминали, где могли видеть Марата. Его лицо казалось таким знакомым! Но мы никак не могли понять, где встречались! Захар говорил, что видел фотографию Марата в газете, а я сомневалась…

– Я оказался прав! – заулыбался Захар. Он с большим интересом посмотрел на Марата. – Я читал статью о тебе. Моя бабушка живет в Лимонном. Когда она приезжала в гости, то взяла с собой черничное варенье и завернула его в газету. В этой газете как раз была статья про тебя… У тебя очень запоминающаяся внешность. Марат, а как это – быть актером?

Марат засмущался.

– Ну… Я пока что сыграл только в одном фильме… Он выйдет в декабре… Мне это дело нравится… Это хорошо, что вы меня узнали, – приободрился Марат, – потому что наше дело касается именно фильмов. Надежда, Захар… актриса Оксана Романова хочет снять свой собственный фильм, выступить в качестве режиссера. Она подыскивает хороший сюжет. Вчера, когда мы познакомились с вами, то поняли, что ваша история может стать основой прекрасного фильма… Мы с Полиной хотим предложить Оксане экранизировать вашу историю жизни. Как вы смотрите на это?

Надежда замерла.

– Я… ну… – Она подбирала слова. На ее лице отражались раздумья. – Я никогда не думала об этом… Я даже и не знаю…

– Да, мы понимаем, что это серьезный вопрос, – произнесла я. – Мы не требуем от вас срочного ответа. Конечно, Оксане мы еще не говорили о вас. Мы хотим ей сказать после вашего предварительного согласия…

– Я думаю, надо соглашаться, – сказал Захар, отпив чаю. – Чтобы люди не забывали историю! Чтобы смотрели фильмы и переживали не из-за придуманных сериалов, а знали, что происходит в жизни!

В этот момент в калитку постучали, и во двор вошла какая-то женщина. Надежда вскочила с места и пошла к ней.

– Она заказывала саженцы роз, – пояснил Захар.

Женщины отправились в розарий. За столом остались мы втроем.

– Я думаю, мама согласится, – сказал Захар. – Мне бы очень хотелось, чтобы появился такой фильм.

– Мы будем рады, если вы согласитесь, – ответил Марат.

– Ой! – спохватился Захар и полез в карман шорт. Он достал лист бумаги. – Вот ты можешь играть в фильмах, а я могу писать стихи! Я написал стихотворение, посвященное Полине! Меня вдохновила наша вчерашняя встреча и рассказы о море.

– Стихи про меня? – изумилась я.

Марат ничего не сказал. Он пристально смотрел на Захара.

Захар стал читать:

Я была поражена. Захар написал стихи специально для меня! Стихи обо мне и о море!

От переизбытка чувств я вскочила со стула, подскочила к Захару и обняла его.

– Спасибо!

Внезапно я услышала стук. Задребезжали чашки. Я обернулась.

Марат сидел насупившись, и из его ноздрей разве что не вырывался огонь. Его лицо было свирепым.

– А вообще ничего, что я тут? – сквозь зубы спросил он, переводя уничтожающий взгляд с Захара на меня и обратно. – Может, мне уйти?

– А что такого? – недоуменно спросила я.

– Тебе не надо было меня обнимать, – тихо сказал Захар, опустив глаза.

Повисла тяжелая пауза. Было слышно, как вдалеке Надежда и клиентка обсуждают розы.

Руки Марата лежали на столе и были сжаты в кулаки.

– Мне просто понравился стих, – пояснила я. – Это был порыв…

– Ну конечно! – усмехнулся Марат. – Можно было просто сказать «спасибо», а не вешаться сразу на шею!

– Марат, извини, – глядя Марату прямо в глаза, твердо сказал Захар. – Я ничего такого не хотел. Это просто чисто по-дружески. У меня и для тебя стих есть. Хочешь, прочитаю?

Во мне вскипело возмущение.

– Нет уж, подожди! – запротестовала я. – Я не сделала ничего плохого и не обязана оправдываться!

Я схватила Марата за руку и вытащила его из-за стола.

– Пошли на улицу, поговорим!

Мы вышли на улицу. Захар остался за столом. Я не хотела, чтобы он был свидетелем наших ссор.

– Что на тебя нашло? – едва сдерживая гнев, спросила я. – Что за концерты?

– А чего ты вешаешься ему на шею? – вопросом на вопрос ответил Марат.

– Я не вешаюсь ему на шею, я просто его обняла в знак благодарности! Это же не по любви! Марат, неужели ты не понимаешь, что мы для Захара – как свежий воздух? Ты не умеешь сочувствовать человеку!

– Это я не умею? – возмутился Марат. – Это ты падкая на лесть! Стих ей написали, и она сразу кинулась на шею!

Я чуть не задохнулась от возмущения:

– Это была не лесть! В стихах была правда!

Марат опустил плечи:

– Подожди, я неправильно выразился… Я хотел сказать, неужели нельзя было просто сказать ему «спасибо»? Неужели ты не понимаешь, что мне неприятно это видеть?

Я облокотилась о забор. От нервов я кусала костяшки пальцев.

Я кипела, как чайник. Но было еще рано во всем признаваться. Для начала стоило поговорить с рыжей.

Марат нервничал. По его виду было понятно, что он уже жалел, что некрасиво повел себя.

– Знаешь что? – отчеканила я.

– Что?

– По-моему, в наших отношениях наступил кризис. Вот что.

Глаза Марата полезли на лоб. Казалось, что он искренне ничего не понимает. Понятное дело – актер!

– Что ты такое говоришь? Какой кризис?

– Самый обыкновенный!

– Почему ты так думаешь? – заволновался Марат. Он непонимающе хлопал глазами. – По-моему, наоборот, у нас все прекрасно! Мы перестали ругаться по пустякам, мы достигли взаимопонимания, мы нашли сюжет для фильма… Какой еще кризис?

– Ты сейчас совершенно незаслуженно прицепился к человеку! – зашептала я, чтобы мои слова не были слышны во дворе. – Думаешь, я не видела твои кулаки? Ты бы набросился на Захара, если бы он не был… другим. Ты ведешь себя некрасиво!

– Я просто ревную тебя! – отчаянно воскликнул Марат.

– Ты прицепился на пустом месте. Мне надо побыть одной и над всем подумать!

Я сказала эту фразу и пошла в сторону железнодорожного вокзала.

Сейчас я была слишком зла, чтобы соблюдать правила приличия и идти прощаться с Захаром и Надеждой.

– Полина! – кричал Марат. – Вернись!

Я никак не отреагировала на его зов. Только ускорила шаг.

Глава 8

Один на всех и все на одного

Строятся и разрастаются города, знакомятся и расстаются люди, президенты сменяют один другого, мир постоянно меняется… И только одна вещь на моей памяти совсем не изменилась. Это маяк, который стоит на скале. Его прекрасно видно из моего окна. Я люблю сидеть у окна еще и потому, что отсюда виден маяк.

Это старый, может быть, даже древний маяк. Я не знаю, сколько ему лет. Он возвышается на фоне неба и кажется пришельцем из другого мира. Он уже много лет не работает, в Лимонном построен другой маяк, современный, но этот до сих пор стоит на скале и напоминает о прошлом.

Я много раз смотрела на него и представляла себя плывущей на корабле в шторм. Ливень застилает глаза, ничего не видно, волны бросают корабль из стороны в сторону, неизвестно, где земля… И тут, когда я уже на грани отчаяния, сквозь плотную завесу дождя вижу маяк. Своим светом он радостно сообщает: «Земля здесь! Ты спасена!»

Я всю жизнь мечтала побывать на этом маяке, но не была ни разу. Хотя много раз ходила в его окрестностях. От круглых стен маяка прямо веет стариной и какой-то мистикой.

Возле этого огромного маяка стоит дом. В нем живет какой-то полоумный старик, который никого не подпускает к маяку. Сколько я себя помню, этот старик был таким же старым, как и сейчас. Такое чувство, будто его законсервировали.

Он постоянно ходит в форме моряка – синие штаны, тельняшка, на голове кепка с морской символикой (якорь с канатом), небритый. И как довершение к этому образу – вечная папироса в зубах.

Иногда мне кажется, что этот старик такой же старый, как маяк, который он по какой-то причине охраняет. Кажется, что старик и маяк – будто гости из прошлого.

Может, этот старик – бывший моряк, который на пенсии нашел свой смысл жизни в слежении за сохранностью маяка? Или на этом маяке работали его предки, и он считает себя продолжателем рода охранников маяка? Не знаю.

Весь год, что я дружу с Маратом, я мечтала, чтобы наша дружба была такой же вечной, как и этот маяк, который с самого детства манил меня. Но, по всей видимости, наша дружба не такая уж и прочная, раз мы постоянно ругаемся.

Я пришла домой. Дома никого не было. Где мама, Оксана и дядя, я не знала.

Я обрадовалась, что я дома одна, потому что не хотела, чтобы сейчас кто-то видел меня в таком состоянии и попался мне на пути. Я была готова выплеснуть всю свою злость и раздражение на совершенно ни в чем не повинных людей.

Марат мне не звонил. Наверное, он понял, что сейчас меня лучше не трогать.

Я приготовила чай с травами, чтобы успокоить нервы, села во дворе в беседке и закрыла глаза. Где-то вдалеке шумело море, над головой шелестели листья лимонного дерева, в ноздри втекал чарующий аромат цветов и травяного чая… Через минут двадцать этой своеобразной медитации на меня спустилось умиротворение.

Раздражение немного ушло. Злость тоже. Я была почти спокойна. С плеч как будто упал груз. Мысли прояснились. Я была готова адекватно оценить ситуацию.

Итак, что мы имеем?

Доброжелатель, блондинка, рыжая и Марат на фотографиях с девушками. Причем очевидно, что снимки постановочные. Я бы могла Марату закатить скандал, если бы была глупой. Но я умная и разберусь во всем сама.

Если вы помните, я все же оставила на свои сомнения один процент. Именно поэтому я не хочу идти вместе с Маратом к этим девушкам. Они могут что-то сымпровизировать при мне и обвести меня вокруг пальца. Поэтому лучше схожу одна.

Но кто же такой Доброжелатель? Парень или девушка? Кто? И почему Доброжелателю так мешают наши с Маратом отношения?

А вообще, что я здесь сижу? Надо сейчас же бежать к рыжей на работу!

Недолго думая, я привела себя в порядок перед зеркалом, по-боевому подвязала банданой африканские косички, взбила их сзади, от чего стала похожа на лошадь с развевающейся гривой, взяла сумочку, положила в нее распечатки писем Доброжелателя, вышла на улицу и устремилась в сторону кафе «GF».

Я дошла до него за десять минут. Оно располагалось неподалеку от набережной, близко к центру Лимонного.

Я поразилась: вот ювелирные магазины, в которые мы с Маратом вчера ходили. Рядом с ювелирным стоит это самое кафе, а перед входом фигура Шрека, которая привлекает посетителей.

Надо же! Еще вчера я не знала, что снова вернусь сюда, но уже с другим знанием! Я вчера проходила мимо этого кафе и не знала, что именно в нем сидел Марат с другой девушкой!

Что мне говорить этой рыжей? И вообще, увижу ли ее? Вдруг сегодня не ее смена? Эх, была не была, надо рискнуть!

Посетителей в кафе было много. В основном молодежь.

Я даже примерно не представляла, что делать дальше. Встала посреди кафе, растерянная.

Я прибежала сюда на эмоциях, а сейчас мысли прояснились.

Чтобы снова успокоиться, я заказала холодный напиток, картофель фри и села за столик в углу.

Ну и что делать дальше? Как искать эту рыжую? Подходить с распечаткой к работникам кафе и спрашивать, знают ли они ее? Нет, этого делать нельзя. Люди перепугаются.

От мыслей и сосредоточенного поедания картошки меня оторвала рука с тряпкой, которая появилась на моем столике и начала энергично вытирать стол.

Я подняла глаза и чуть в обморок не упала. Тряпку держала рыжая! Не обращая на меня совершенно никакого внимания, она протирала мой столик и что-то напевала себе под нос. Протерев его, она перешла к следующему. На ней была надета униформа.

Спазм сжал мое горло. Я не могла издать ни звука.

Уже когда рыжая отдалилась от меня на достаточное расстояние, я совладала с собой и крикнула:

– Эй, девушка!

Она обернулась.

– Не могли бы вы подойти сюда? – попросила я.

Она изобразила на лице доброжелательную улыбку и подошла.

– Да?

– Присядьте на пару минут.

– Зачем? – удивилась она.

– Ну присядьте! Если прошу, значит, так надо!

Рыжая растерянно огляделась, пожала плечами и присела.

– Ну? В чем дело?

Я открыла сумочку и достала ее фотографию с Маратом. Я сунула эту фотографию прямо ей под нос.

– Вам знаком этот парень?

Вдруг глаза рыжей забегали.

– Э… – волнуясь, она вскочила из-за столика. – Извините, мне надо работать.

Она попыталась уйти, но я схватила ее за руку и насильно усадила за столик.

– Я же сказала, посиди тут минуту! – перешла я на «ты». – Я спрашиваю – тебе знаком этот парень?

– Д-да… – выдавила она, стараясь не смотреть мне в глаза. – А что?

– Да то, что я с Маратом уже год дружу, – прошипела я, испепеляя ее взглядом. – А ты? Почему ты с ним здесь встречалась? Кем вы друг другу приходитесь?

– Друзьями, – пролепетала рыжая. Было заметно, что она боится моего напора.

– Тебя как вообще зовут?

– Ира.

– Ира, у вас с Маратом серьезно?

– Ну… э… – замялась она. – Так себе.

Я достала из сумки второе письмо, то, где на фотографии Марат был с блондинкой.

– А это ты видела? Ты в курсе, что кроме меня и тебя у Марата есть еще и третья? – спросила я.

Ира внимательно рассматривала фотографию.

– Кошмар, – спокойным тоном сказала она.

Я растерялась. Как-то странно она реагирует. Почему она не заламывает руки, не переживает? Разве можно говорить «кошмар» спокойным тоном?

– И как тебе вся эта ситуация? – поинтересовалась я.

Ира пожала плечами и убрала рыжую прядь волос, которая выбилась из хвоста.

– А что? Нормально. Я не против. Пусть у него нас хоть десять будет, – осмелев, проговорила она.

Я подумала, что она шутит.

– Ты это серьезно? – я вытаращила глаза. – Ты что, не ревнуешь?

– А что? Нормально. Это современный мир. Тебе что, жалко? Не будь такой жадной. Я, например, не против – пусть и со мной встречается, и с тобой, с этой. По-моему, все нормально.

Я уставилась на нее. Я не знала, что ответить. Я, конечно, ни на грамм ей не верила, потому что фотки были липовые, но рассуждения ее не были адекватными!

Я вспомнила вечную любовь Надежды к погибшему мужу, и после этого слова рыжей о любви показались мне такими примитивными, что мне стало противно.

– Так что не колотись, – вставая из-за стола, ободряюще похлопала Ира меня по плечу. – Все нормально.

Она доброжелательно подмигнула мне и ушла в сторону подсобки. Как я уже поняла, Ира работала здесь мастером чистоты.

Я сидела минут пять с пустой головой и просто хлопала глазами, как какая-то безмозглая кукла.

Уж чего-чего, но такого я не ожидала! Я была готова к драке, к спору, но только не к этому! «А что? Нормально. Это современный мир. Не будь жадной».

– Оригинальный подход, – самой себе сказала я. – То ли я старомодная, то ли мир сошел с ума, а я в это время где-то отсутствовала.

Я вышла из кафе и пошла вниз, к морю.

В моей голове не было ни одной мысли. Я шла и ни о чем не думала.

Часть набережной была оформлена в античном стиле. Белые колонны, цветники, статуи, лавочки с вычурными подлокотниками в форме свитков. Как в Древнем Риме или Древней Греции.

Я села на лавочку. Вокруг росли магнолии и создавали тень. По площади ходили люди и фотографировались со статуями. Море было передо мной как на ладони.

Я смотрела на море, на катер вдалеке, на людей, на синее небо.

Интересно, где сейчас Марат? Он уже вернулся в Лимонный или до сих пор сидит у Надежды и Захара? Интересно, о чем они с Захаром разговаривали? Не дай бог, чтобы они подрались!

Я уже вообще ничего не понимала. Разговор с рыжей Ирой повернул не в то русло, в какое я рассчитывала. Я хотела выудить из нее, кто такой Доброжелатель, но получилось, будто мы просто банально спорим из-за парня. Н-да, не умею я вести детективные дела! Плавать у меня получается, а допрашивать людей – нет.

Конечно, я могла сейчас вернуться в кафе и снова разыскать Иру, но это уже не имело смысла. Любому понятно, что после моего ухода она связалась с Доброжелателем и забила тревогу. Так что мне не стоило возвращаться в кафе – Ира уже отошла от моего неожиданного появления, и она во всеоружии.

Ну а что, если… Марат действительно встречается и со мной, и с ней, и с блондинкой?

Я не находила себе места. Мой мозг разрывался на части. С одной стороны, я прекрасно понимала, что вся история с рыжей и блондинкой состряпана по сценарию неким Доброжелателем, с другой, я ревновала Марата к этим девушкам.

Я ощущала, что у меня нервное перенапряжение. За эти несколько дней на меня обрушилось столько информации, что я просто утонула в ней. Я перегружена. Голова уже ничего не соображает.

Если бы во мне была лампочка тревоги, то она давно горела бы красным светом. Я запуталась в Доброжелателях, девушках, подозреваемых. У меня была единственная зацепка – рыжая Ира, и я ее прошляпила.

Надо было развеяться.

Я встала с лавочки и пошла по набережной в сторону моей родной спасательной станции № 5. Сегодня там работали Артем и Роман.

– Полина? – изумились парни, увидев меня. – Ты же в отгуле!

– Уже отгуляла, хватит, – сказала я. – Работать хочу.

Я переоделась в рабочий желтый купальник, нацепила на запястье желтый напульсник, спустилась с вышки и нырнула в море.

Я плавала долго. Яростно, с силой загребая воду.

– Море, пожалуйста, забери мои тяжелые мысли, весь негатив и унеси его куда-нибудь далеко, раствори и уничтожь, – плывя, просила я море. – Забери все плохое! Смой с меня черноту! Очисти меня от всех плохих событий.

Я заплыла далеко. Так далеко, что были видны только верхушки гор. Потом развернулась и поплыла обратно.

После плавания мне стало значительно легче. Черный рой, висевший над головой последние дни, растворился в море. Море услышало меня и смыло с меня все плохое. Я вышла на берег заново рожденная, как в свое время Афродита вышла из морской пены.

Артем и Роман видели, что я все же какая-то не такая, и старались ко мне не обращаться.

Я сосредоточенно следила за людьми в бинокль, пытаясь отвлечься от неприятных мыслей. Я повернула бинокль влево, чтобы увидеть старый маяк. Он, громадный и круглый, возвышался на скале над морем. Вокруг него летали чайки. На самом верху было застекленное помещение – там в прежние годы горели лампы.

Сколько маяк повидал и дружбы, и расставаний, которые происходят на нашем побережье у него на виду… Наверное, мы кажемся маяку такими смешными.

– Эй, Полина, – услышала я.

Я обернулась. Передо мной стоял Роман и держал в руках трубочку со сгущенкой.

– Возьми, – тепло улыбнулся он. – У тебя такое горькое лицо. Пусть эта трубочка сделает его сладким.

Я растерялась. Я не ожидала подобного от Романа! Мы уже второе лето работаем вместе, и всегда наше общение было не больше чем деловым. А тут – он дарит мне сладкую трубочку.

– Спасибо, – улыбнулась я в ответ.

Роман подмигнул, отошел от меня, приставил к глазам бинокль и начал следить за безопасностью отдыхающих.

Я недоуменно смотрела то на трубочку, то на Романа.

Странно. Роман раньше никогда не совершал таких поступков. Что, если действительно он и есть Доброжелатель? Видимо, Ира позвонила ему, все рассказала, и теперь он в курсе происшедшего. Он знает, что я была у Иры, знает, что я странная именно после беседы с ней. И вот уже начал подбивать ко мне клинья – трубочки дарит.

Роман раньше не говорил больше двух слов за смену. А тут он произнес целую фразу, да еще купил мне трубочку. Это экстраординарное событие!

Я уверена, что Роман и есть Доброжелатель. Я его вычислила. Он выдал сам себя заботой и этой трубочкой. Все. Он попал в капкан.

Когда солнце стало клониться к закату и тени начали удлиняться, зазвонил мой телефон.

«Марат», – было написано на дисплее.

– Где ты пропадаешь?

– Марат, – сказала я в трубку. – Я хочу попросить тебя об одной вещи. Пожалуйста, дай мне сутки побыть одной. Мне нужно кое над чем подумать, привести мысли в порядок.

– Над чем это тебе надо подумать?! – взвился Марат. – Ты ведешь себя странно! Ты мыслями где-то пропадаешь! Что все это значит?

– Марат, поверь мне – все нормально. Просто мне на самом деле нужно сутки побыть одной.

Марат помолчал-помолчал и в итоге сказал:

– Ну ладно, раз ты так хочешь… Я надеюсь, через сутки ты мне все объяснишь.

– Я тоже надеюсь.

Марат, наверно, обиделся, но я пока что не могла говорить. Я не знала, что делать дальше. Я вычислила Доброжелателя – это Роман. Как теперь быть? Разобраться с Романом лично или привлечь для этого и Марата?

Может, мне кто-нибудь объяснит, для чего Марат встречался с теми девушками втайне от меня, а Роман это все сфотографировал?

Сумасшедший дом какой-то!

Роман смотрел на меня и улыбался. Мне хотелось подойти и накричать на него, но я сдержалась. Надо же, каков злодей! Вот тебе и тихий человек! Он самый настоящий интриган, каких еще поискать!

Я мстительно посмотрела на Романа. Он слегка удивился и отвернулся с биноклем в другую сторону.

Я так запуталась, что у меня кружилась голова.

Пусть Марат обижается, но мне требовалось хотя бы некоторое время побыть одной, все разложить по полочкам, потом рассказать ему, и тогда мы вместе решим, что делать дальше с этим двуличным тихоней Романом.

Глава 9

Пустота в сердце

Я медленно брела по вечернему Лимонному. Вокруг меня ходили влюбленные парочки, наслаждаясь обществом друг друга, а я шла одна. И почему-то я не чувствовала грусти. Во мне вообще не было никаких чувств. Это хорошо или плохо? Не знаю. Может, это шок? Может, чувства придут потом?

Нет, ну как Роман мог так поступить? Неужели он думает, что я ни о чем не догадалась и не знаю, что он – это Доброжелатель? Сладкой трубочкой он сам дал на все ответ.

Звякнул телефон.

Я взяла его, думая, что это Марат, но оказалось, что пришло сообщение от Дениса.

«Пиши иногда тому, кто не забывает о тебе». Вот что было написано в сообщении.

Я растерялась.

Приехали. Денис… Так, Полина, спокойно.

Почему мне вдруг написал Денис? Почему именно сегодня, именно сейчас? Что, если Доброжелатель – он? Что, если он в Лимонном?

Я стала быстро строить другую версию.

Ира обо всем ему рассказала после моего ухода, и он решил ковать железо, пока горячо. Подумал, что я разочаровалась в Марате, и хочет занять его место.

Роман указал на свою вину сладкой трубочкой, а Денис – эсэмэской.

И кто из них тогда настоящий Доброжелатель? Роман или Денис?

Я остановилась возле лавочки. Кто из них? Почему они проявили активность именно в это время – после моего разговора с рыжей?

Та-а-ак… Замечательно. Теперь я запуталась окончательно.

Во дворе в беседке горел свет. За столиком сидела Оксана и читала сценарий.

– Привет, – сказала я, садясь рядом.

– Привет, – оторвалась она от бумаг.

Несколько дней назад мы с Оксаной встретились в саду – она сидела на лавочке и тоже читала сценарий. Сейчас она опять читала, но сегодня она была другой. Ее глаза светились, кожа посвежела, она вся как-то помолодела.

– А где мама с дядей? Дома? – спросила я.

– Нет, – покачала головой Оксана. – Они уехали на какое-то местное Место Силы заряжаться энергией и медитировать.

– А-а… – протянула я. – Понятно. У брата с сестрой одни и те же вкусы…

Оксана сложила сценарий аккуратной стопочкой.

– Полина, – улыбнулась она. – Я должна тебе сообщить, что… В моей жизни появился мужчина, который мне интересен.

– Да? – изумилась я.

– Да… Это единственный мужчина, в честности которого я уверена. Это Даниил. Вольный Ветер.

Я чуть со скамейки не упала.

– Что? – не поняла я. – Ты влюбилась в дядю?! Но…

– Да, а что тут такого? – мне в ответ изумилась Оксана.

– Ничего, просто… Как-то неожиданно…

– Я никогда не видела таких людей, как он, – поделилась Оксана, снизив голос до шепота, как будто нас кто-то мог услышать. – Я искала того, кого не интересовало бы мое положение. И вот я его нашла. Твой дядя вечный странник. Уж кому-кому, но ему нет никакого корыстного дела до фильмов, в которых я снимаюсь, и до денег, которые я имею… То есть выгода здесь исключена. Мы с ним хорошо узнали друг друга. Ты целыми днями где-то пропадаешь, поэтому ничего и не заметила.

Я была растеряна:

– И что вы? Будете жить вместе?

– Нет, – вздохнула Оксана. – Ты только не удивляйся, но такие отношения для нас самые идеальные. Я – актриса, я постоянно где-то пропадаю. Какой мужчина будет сидеть дома и ждать меня, пока я месяцами где-то снимаюсь? Но твой дядя такой же, как я, – он тоже постоянно… пропадает. Я не знаю, как тебе объяснить… Между нами возникло чувство… Мне теперь есть о ком думать, понимаешь?

– Честно говоря, не понимаю, – отрицательно покачала я головой.

Оксана посмотрела на меня не мигая. И сказала:

– В моей жизни появился смысл. Со стороны это кажется странным, но это так. Даниил – источник вдохновения для меня. А я – для него. Не знаю, что будет дальше, но пока это так.

«Так вот почему в первый вечер приезда дяди Оксана смущалась, когда он с ней разговаривал, – подумала я. – Да, он честный человек. Он не знал, что Оксана актриса… Оксана поняла, что он видит в ней просто человека, а не звезду…»

– Главное, чтобы это лично вас устраивало, а не меня или кого-то еще, – сказала я. И вспомнила: – Слушай, Оксана… Ты еще ищешь идею для фильма?

– Ну да, – удивилась Оксана. – А что?

– Сейчас приготовлю чай и все расскажу.

Пока я готовила чай, Оксана вся извелась от любопытства. Наконец, когда чай был заварен и я принесла вазу с печеньем, я собрала мысли в кучу и с чувством поведала:

– Эта история о любви. О верности. О том, что произошло на самом деле. Я бы назвала эту историю «Надежда не уходит последней».

– Ты что-то путаешь, – поправила меня Оксана. – Есть пословица «Надежда уходит последней».

– Нет, – стояла я на своем. – Моя история именно о том, что надежда никогда никуда не уходит. В общем, слушай… Все началось три дня назад, когда ты рассказала мне о своих режиссерских планах…

За время моего рассказа мы два раза кипятили чайник, несколько раз хватались за платки, раза три горестно вздыхали и один раз замолкали, слушая виртуозное пение сверчков.

– Это все правда? – изумилась Оксана в конце.

– Да, – кивнула я. У меня язык устал от разговора. – До единого слова. Сейчас, как я заметила по тому, что показывают по телевизору, востребованы фильмы, действие которых происходит во времена Советского Союза.

– Нет, подожди, – остановила меня Оксана. – Действие будет происходить в двух временах. И в прошлом, и в настоящем.

– Как это? – не поняла я.

– Если снять именно историю Надежды – это одно. А если снять то, как некая девушка во время плавания под водой нашла кольцо, затем ходила по ювелирам, по старьевщикам, а потом нашла Надежду, – это будет совсем другое. Гораздо интереснее! Людям всегда нравились тайны, расследования и любовь. Поиск хозяйки кольца – это хороший сюжет для фильма.

– То есть ты хочешь снять все? И то, как я нашла кольцо, и то, что было в прошлом?

– Подожди, – притормозила меня Оксана. – Пока что я ничего не хочу снять. Эту историю нужно довести до ума. Придумать параллельные сюжеты, как-то расширить сюжет, углубить его…

Я сникла:

– Ты хочешь сказать, что тебе не понравилась история?

– Понравилась! – воскликнула Оксана. – Она меня зацепила! Стала бы я хвататься за платок! Просто… – Оксана помолчала. – Надо подумать. Все взвесить. Съемки фильма – это непростое дело. Здесь нужно просчитать все.

– Ну так, значит, надо просчитать! Эту историю нельзя оставлять!

– Да знаю я! Я буду думать! Подожди. Мне нужно все осознать. Чтобы все уложилось в голове.

– Ладно, ты думай, а я пойду к себе, – сказала я, поднимаясь из-за стола. – Сегодня был тяжелый день…

Я специально оставила Оксану одну, чтобы она обо всем поразмыслила.

Оксана рассеянно кивнула, смотря куда-то расфокусированным взглядом. Это хороший признак. Значит, она сейчас полностью погружена в свои мысли и думает о Надежде, которая не прекращает надеяться.

На следующий день я почему-то не услышала звонка будильника и проснулась в одиннадцать часов.

Я открыла глаза, осознала, что проспала, и вместо того, чтобы вскочить и помчаться на работу, сладко потянулась и закрыла глаза.

Мне не хотелось никуда идти. Я устала. Морально истощилась. Мне нужно было отлежаться.

Я взяла телефон. Он был выключен. Оказывается, я забыла вечером его зарядить. Наверное, Артем звонил мне, чтобы узнать, почему я не пришла на работу.

Я встала с кровати, потянулась, сделала небольшую зарядку, чтобы размять мышцы, подключила телефон к зарядному устройству. В общем, зарядила и телефон, и себя.

Я чувствовала себя разбитой и опустошенной, мне ничего не хотелось. Вчера я истратила недельный запас энергии, и теперь организм требовал реабилитации.

Весь день я ничем не занималась. Я пыталась думать, что делать с Романом и Денисом, но в голову ничего не шло. Было бы здорово, если бы кто-то из них прокололся хотя бы еще один раз. Тогда перевес подозрений был бы или на стороне Романа, или на стороне Дениса. Но они оба молчали.

Сутки, которые я попросила у Марата, истекали. Значит, вечером я расскажу ему все как есть.

Я хотела обезопасить Марата от лишних нервотрепок, ведь врач велел ему поменьше волноваться, но, видимо, все-таки придется привлечь Марата к распутыванию тайны.

Но больше всего в этой тайне меня волновало не то, кто такой Доброжелатель, а то, почему Марат встречался в кафе с блондинкой и рыжей и почему скрыл это от меня?

Глава 10

Маяк для потерянной дружбы

Мама и Вольный Ветер до сих пор были на Месте Силы. Оксана учила сценарий.

Вечером, когда уже начало темнеть, а на небе стали зажигаться звезды и вспыхнула серебристая луна, зазвонил мой телефон.

«Марат».

– Полина, сутки прошли. Может, ты объяснишь мне, в чем дело? Над чем ты думала все это время?

– Над тем, почему ты встречался в кафе с блондинкой и рыжей, – вырвалось у меня.

Какое-то время Марат молчал.

– Откуда ты про них знаешь? – наконец спросил он.

– Не отвечай вопросом на вопрос.

– Хорошо. Я отвечу на твой вопрос, если ты придешь ко мне на встречу.

– Сначала ответь.

– Нет, сначала приди. Прямо сейчас.

– Почему это прямо сейчас? – изумилась я.

– Ну, так надо… Потом объясню.

– Марат, что за ерунда происходит?

– Я сам не понимаю. Но в принципе догадываюсь… Мне сегодня с незнакомого номера пришла эсэмэска: «Теперь ты с Полиной никогда не помиришься. Она видела фотографии, как ты встречался в кафе со своими девушками. Доброжелатель».

– Что? – ахнула я.

– Да. После этой эсэмэски я все понял. Ты в последние дни сама не своя. Ты думаешь, что я кручу за твоей спиной романы?

– Я так не думаю. Я еще ничего не поняла.

– Когда мы встретимся, я хочу прочитать тебе сценарий, который я написал после этой эсэмэски Доброжелателя. В этом сценарии много полезной информации.

Этим он окончательно меня заинтриговал.

– Хорошо, – сдалась я. – Где встречаемся?

– Давай встретимся возле фонтана на площади через час.

Я перестала что-либо понимать. Наш секретный пляж был совсем в другой стороне.

– А зачем именно там? Марат, ты можешь толком объяснить?

– Вот придешь, тогда и объясню. Через час у фонтана.

Сказав это, Марат отсоединился.

«Какой еще сценарий? – не понимала я, приводя себя в порядок. Выглядела я очень утомившейся, прямо скажем, не цветущей. – Про Надежду и Захара? А почему именно у фонтана?»

Я увидела Марата возле фонтана. Вдруг я вспомнила, как месяц назад шла на встречу с Денисом и он стоял возле этого же самого фонтана.

Как стремительна моя жизнь… Герои меняются в ней, как фигурки на шахматной доске.

Марат выглядел очень хорошо. Уложенные воском вьющиеся черные волосы, бежевые мокасины, льняные брюки и та самая рубашка с узором «индийский огурец», по которой я опознала его на фотографии.

В руках он держал прозрачную папку с листами бумаги.

– Привет, – улыбнулся он.

Он вертел связку ключей.

– Что за ключи? – удивленно спросила я.

– Скоро узнаешь, – подмигнул мне Марат. – Этот сюрприз тебе понравится, – пообещал он. – Это сюрприз, от которого ты не сможешь отказаться.

Он повел меня вниз по улице, затем мы свернули направо, к набережной. Здесь уже было мало кафе и людей. Горели одинокие фонари, освещая апельсиновые деревья и висящие на них плоды. Пахло просто умопомрачительно. Слышался шепот морского прибоя.

– Куда ты меня ведешь? – удивилась я.

Марат ничего не ответил, только снова подмигнул мне.

Мы шли дальше.

Впереди показалась скала, на которой возвышался старинный маяк.

Марат шел туда.

– Туда нельзя! – забеспокоилась я. – Там сумасшедший дед! Я не пойду!

– Пойдем! – весело ответил Марат и прикоснулся к моей руке. По телу пробежала дрожь. Я растаяла. Прикосновения Марата действовали на меня как колдовство…

И я доверилась ему.

Мы шли вперед, к маяку. Он высокой громадиной возвышался над нами. Вблизи он выглядел еще древнее, чем издали. Здесь не было людей. Каменный маяк стоял на скале, о которую разбивались волны. На мгновение мне показалось, что я попала лет на триста назад.

Так близко к маяку я еще никогда не подходила.

– Марат, туда нельзя! – поежилась я. – Сейчас появится дед!

– Не появится, – заверил меня Марат.

Маяк находился на расстоянии двадцати метров.

Марат уверенным шагом подошел к старой дощатой двери, весело позвенел ключами, вставил их в замок и… открыл дверь.

– Прошу, – сделал он приглашающий жест.

Изнутри лился свет.

Я стояла как вкопанная. Я не могла поверить своим глазам.

– Марат, – прошептала я и снова поежилась. – Что это значит? Как ты это сделал? А где дед? Ты что, убил его?..

– Почему сразу убил? – удивился Марат.

– Потому что он никого сюда не впускает! Уж я-то это знаю! Всю жизнь прожила в Лимонном!

– Заходи уже.

Действительно, как сказал Марат, от этого сюрприза отказаться я не смогла и быстро шмыгнула в маяк.

Это было что-то невероятное. За несколько дней сбылись две мои мечты: я прикоснулась к тайнам затонувших кораблей и попала на маяк.

Я огляделась. Здесь не было ничего интересного. Побеленные стены, на потолке висит лампочка на черном проводе, к стенам прислонены швабры, ведра и веники. Вверх вела винтовая каменная лестница. Как-то совсем не романтично.

Марат закрыл за нами дверь на замок.

– Нам вверх, – сказал он.

Как зачарованная, я пошла за ним.

Мы поднимались по винтовой лестнице. Здесь было очень прохладно из-за каменных стен.

Перед нами открылось освещенное помещение. По моим подсчетам, мы находились где-то посередине маяка. Мне не верилось, что я сейчас в самом сердце своей мечты! Все казалось фантастикой. Еще вчера вечером я смотрела на этот маяк из окна своего дома и мечтала сюда попасть, а уже сегодня я здесь!

– Присаживайся, – пригласил меня Марат.

Посередине площадки располагался старый стол, а на нем стоял хрустальный поднос с виноградом, ваза с роскошными розами, какая-то еда, напитки, свечи в подсвечниках, посуда. Неподалеку на стуле лежала гитара Марата.

Наверное, виноград и розы он взял у Надежды.

Я была в шоке.

– Марат, что это?

– Романтический ужин, – сияя, ответил Марат. – Ну как тебе? – кивнул он на стол.

– Я потрясена, – честно ответила я.

Марат подошел к моему стулу, отодвинул его и взглядом пригласил садиться. Он стоял за стулом, чтобы помочь мне сесть.

– Не надо задвигать, я сама, – махнула я рукой. – Не люблю эти сюси-пуси. Я что, немощная, сама не могу стул задвинуть?

– Я хотел все сделать романтично, – пояснил Марат и сел напротив меня. Он улыбнулся: – Ты, как всегда, в своем духе!

– А что? – подбоченилась я. – Я не какая-нибудь Барби! Я – Пеппи Длинныйчулок!

Повисло молчание.

Пора было переходить к главной теме.

Марат взял папку и вынул из нее листы бумаги с текстом.

– Я хочу прочитать сценарий.

– Ты уже успел написать про Надежду?

– Нет. Это не про Надежду. – Марат зажег свечи. – Слушай, я не буду свет выключать, ладно? А то будет совсем темно. Но свечи пусть горят. Так романтичнее.

– Ага.

Я отщипнула виноград. Умопомрачительно пахли розы. Интересно, какой сценарий придумал Марат? Неужели он переплюнет историю Надежды?

Я надеялась, что сейчас мы поговорим друг с другом и все выясним. Потому что сама я уже не в состоянии была заниматься расследованием. Требовалась вторая голова.

– Жил-был на свете парень по имени Мурат, – с выражением зачитал Марат. – Однажды он встретил девушку Карину. Она обожала море, дельфинов и верила в дружбу. Эта девушка понравилась парню еще и тем, что она была непохожа на всех остальных. Она не любила гламурные журналы и не одевалась как девушки с их страниц, она была далека от штампов и девчачьих сплетен, она, наоборот, была как ураган: на голове буйные африканские косички, в душе – море и ветер, а в сердце – мечта стать моряком. Много на долю Мурата и Карины выпало испытаний. Прошел год их дружбы. И с Муратом случилось несчастье – во время драки он потерял слух. Девушка помогла ему справиться с этой бедой. Она не бросила его, не опустила руки, не сбежала к тому, кто здоров. Она делила с Муратом и радости, и беды… Она вселяла в парня оптимизм, хотя сама, наверное, не очень-то и верила, что к нему вернется слух. И кроме всего прочего, Карина стала разыскивать обидчиков Мурата. А Мурат поступил как дурак. Взял и скрылся ото всех, чтобы подумать над своей жизнью. Но он не подумал о том, что девушка будет переживать.

– Мурат поступил не как дурак, – перебила я Марата, – он просто был шокирован тем, что с ним произошло. Он не отдавал себе отчета. Убежал он не со зла, он убежал от себя самого…

Марат поднял глаза от текста:

– Полина, не перебивай! Дослушай мой сценарий до конца.

Я стала слушать дальше, хотя не понимала, при чем тут эта история.

– Когда Мурат выздоровел, он оценил всю ситуацию, проанализировал всю дружбу с Кариной и понял, что всегда мало ее жалел. Понял, что никогда не думал о том, как живется ей.

– Ничего подобного, – вновь возразила я. – Он вполне достаточно ее жалел. И достаточно интересовался ее жизнью! Уж я-то это знаю! Если б Полину… в смысле Карину что-то не устраивало, она бы уже давно ушла от Мурата.

– Полина! – обиженно воскликнул Марат. – Ну дай я дочитаю! Ремарки будешь потом вставлять!

Я вновь послушно принялась за виноград. Потом с винограда переключилась на бутерброды.

– Итак, Мурат понял, что всегда мало жалел Карину… Его до глубины души тронуло, что девушка во время беды проявила себя как героиня. И парень стал думать, как можно наверстать упущенное. Как можно сделать Карине приятное? Для этого он стал заниматься с ней вместе дайвингом, потому что она любила дайвинг. Мурат это делал для того, чтобы Карина чувствовала, что она и Мурат – единое целое. И он тоже полюбил дайвинг. Еще он стал чаще писать ей приятные эсэмэски. Таким образом он благодарил ее за то, что она рядом с ним. За то, что она есть. Но всего этого было мало. Парень безостановочно придумывал, как можно еще больше ее тронуть, отблагодарить за все хорошее. Думал об этом днями и ночами. Когда он уже почти отчаялся сделать что-то масштабное для Карины, однажды на набережной он совершенно случайно встретил старого знакомого…

– Какого еще знакомого встретил Мурат? – меня всю прямо затрясло. Если Марат сейчас скажет «Роман» или «Денис», я тут же позвоню им и выскажу все, не стесняясь в выражениях.

– Этот знакомый сначала сделал вид, что не увидел Мурата, но потом ради приличия остановился. Они разговорились. Этот знакомый жил в другом городе, а сюда он приехал к своему дедушке, который жил возле маяка. И когда знакомый это сказал, Мурат вспомнил, что Карина всю жизнь мечтает попасть на этот самый маяк.

Я прекратила есть виноград. Я непонимающе уставилась на Марата. Какой еще знакомый из другого города?! Иногородние из моего списка подозреваемых только Денис и Вася. Значит, Роман тут ни при чем?

– Мурат попросил знакомого провести их с девушкой на маяк, – Марат перевернул страницу. – Знакомый обещал подумать. Он позвонил на следующий день и предложил выручить друг друга. У этого знакомого есть родная сестра. И есть девушка. Сестра собирается учиться играть на гитаре, а девушка хочет поступать на актерский факультет. Знакомый попросил Мурата посидеть с этими девушками в кафе, просто поговорить – про музыку и про кино, а за это он обещал провести его и Карину на маяк. Мурат сделал это. Потом Карина нашла в море золотое кольцо. И в этот же самый день стало происходить что-то странное. Карина стала какой-то отстраненной. Стала задумчивой, неразговорчивой, смотрела на людей как на преступников…

– Так, хватит! – стукнула я по столу и вскочила со стула. Я не могла усидеть на месте. – Марат! Хватит говорить о нас в третьем лице! Мурат и Карина! Ты можешь толком объяснить? Какой знакомый из другого города? Какие девушки?

Марат отложил листы со своим так называемым «сценарием». Он спокойно открыл бутылку апельсинового сока, разлил его по бокалам.

– Да присядь ты, чего бегаешь?

Я вернулась на место.

От переживаний принялась усиленно есть бутерброды и запивать их соком. Сок был натуральным, свежевыжатым. Апельсинов в Лимонном хватает! Мы не покупаем жуткие искусственные соки в пакетах, а делаем свои.

– Марат! Быстро все объясни!

– Недавно я встретил Васю, – сообщил Марат.

– Васю?! – во весь голос закричала я. – Так, значит, это Вася?!

Марат согласно кивнул.

Прошлым летом Вася причинил нам много страданий. Он насильно меня поцеловал. Парень был с очень большими странностями – он встречался с десятками девушек. Для этих целей у него даже был блокнот, в котором он записывал расписание встреч с той или иной. И никто из них не догадывался друг о друге. Но мы в отместку насолили Васе – рассказали его девушкам всю правду.

– Мы с ним разговорились, – произнес Марат, – и оказалось, что его дедушка занимается этим маяком. Местный музей, который контролирует охрану старых зданий, которые представляют архитектурную ценность для города, возложил на Васиного деда ответственность следить за этим маяком, потому что предки деда работали на маяке.

– Этот дед сумасшедший! Когда мы в детстве сюда подходили с друзьями, он бросал в нас палки и камни! А как-то раз даже натравил собаку. Она покусала Артема. Мы же с детства дружим. Ему потом делали много уколов от бешенства. С тех пор мы к этому месту и не приближались. Я все понимаю – следит за маяком, но зачем вести себя как ненормальный? – пожаловалась я. – А, ну теперь все понятно! Какой дед, такой и внук Вася! Генетика! Яблоко от яблони недалеко падает! Так, значит, это Вася…

– Вася предложил взаимовыгодный обмен: я общаюсь с его сестрой и девушкой, а за это он проводит меня на маяк. Он сказал, что ему стыдно за свой прошлогодний поступок… Ну вот и все. Я встретился с ними. Посидел с ними в кафе двадцать минут. Правда, с Ирой встречался в одном кафе, а с Леной – в другом. И Вася выполнил свое обещание. Как видишь, он как-то уговорил дедушку оставить маяк, дал мне ключи на один вечер. Сегодняшний вечер… И все. Эти Ира и Лена не мои девушки! Я просто с ними сидел, чтобы Вася провел нас на маяк! Когда мне пришла эта эсэмэска от Доброжелателя, я сразу все понял. Он каким-то образом вел игру за моей спиной и оклеветал меня? А ты что, поверила ему? Ты поэтому была такая странная все эти дни?

Я сидела как громом пораженная. Я все поняла. Вася обманул наивного Марата, который хотел исполнить мою мечту. Он тайком сфотографировал его с девушками и прислал эти фотографии мне. Так что Доброжелатель – это не Рома. Не Денис. Не Шайдарова и не Лиза. Это Вася.

– Марат… – простонала я. Я опустила голову на стол и истерически расхохоталась. Я смеялась и смеялась и не могла остановиться. Наверное, таким образом из меня выходили переживания последних дней.

Марат с беспокойством смотрел на меня.

– Марат! – успокаиваясь, повторила я. – Какой же ты глупенький! Как ты мог поверить в добрые намерения Васи? Как мог поверить в его сожаления о том, что он насильно меня поцеловал? У таких людей, как Вася, нет чувства стыда! Не суди всех людей по себе! Это тебе было бы стыдно, а ему – нет! Он же меня поцеловал сознательно!.. Когда ты встречался с его сестрой и подругой, он тайком фотографировал тебя и потом прислал эти фотографии мне по Интернету под именем Доброжелатель! Фотографии такие, будто сделаны тайком от вас. Вы обнимаетесь и смотрите не в объектив, а куда-то в сторону. Он написал, что ты мне изменяешь! Но я-то не дура, чтобы верить каким-то людям. Я верю только тебе. Я с самого начала поняла, что тебя подставили.

– Он прислал тебе письма с фотографиями? – поразился Марат. – Но… но… откуда он взял твой электронный адрес?

– Ой, можно подумать, это проблема, – махнула я рукой. – Мало ли откуда! Мы же нашли домашний адрес Надежды! Я же, кстати, пишу статьи на сайт, посвященный дельфинам, может быть, там как-то мой адрес раздобыл… не знаю.

На лице Марата отразилось глубокое потрясение.

– Но почему ты сразу не рассказала мне об этих фотографиях?

Я пожала плечами:

– А зачем? Зачем тебе лишние нервотрепки? Ты недавно лежал в больнице. Врач сказал, что тебе нужно избегать стрессов. Поэтому я решила сама составить список подозреваемых и сама в этом разобраться. Правда, все указывало на то, что Доброжелатель – это Роман или Денис.

– А они почему? – поразился Марат.

Я рассказала о своих уликах. Марат помолчал.

– Нет, Полина, Роман и Денис тут ни при чем. Трубочка от Романа и эсэмэска от Дениса – это просто совпадение. Я вот думаю: а как Вася мог сфотографировать меня тайком? Там в кафе его не было! Если бы он сделал фотографии, я бы его заметил!

– Может, он подговорил какого-то своего такого же чокнутого друга? – предположила я. – На тех фотографиях ты в обнимку и с той, и с той.

– Ну да, – вспомнил Марат. – Было дело. Вообще, каждый раз мы сидели втроем – я, Ира и ее подруга. А потом, в другом кафе в другой день – я, Лена и ее подруга. И Лена, и Ира просили подруг нас сфотографировать. Я обнимал их тогда, когда нас снимали. Обниматься на фотографии – это нормально. Это не вызвало у меня удивления.

– Я думаю, в кафе сидел еще какой-то Васин сообщник, который фотографировал вас с другого ракурса в тот момент, когда вас фотографировали подруги.

– А зачем создавать такие трудности? – недоуменно спросил Марат.

– Затем, что если бы я увидела фотографию, где ты смотришь в объектив, я бы поняла, что это просто фотография. А эти фотографии сделаны с другого ракурса, как будто вас сфотографировали тайно. То есть получается, когда ты обнимал Лену и Иру, вас снимали еще и с другого места… Ну надо же! А я, когда вычислила кафе, пошла к Ире. Она так странно себя вела… Наверное, она была в курсе планов Васи, но не думала, что я к ней заявлюсь. А Ира – это его подруга или сестра?

– Он говорил, подруга.

Марат был очень задумчив. В его голове укладывалась информация. Да и в моей тоже. Теперь-то нам обоим стало ясно наше поведение.

Я посмотрела на взволнованное, честное лицо Марата.

Меня как прорвало. Меня охватила невероятная нежность и благодарность Марату. Он все делал ради меня! Он исполнил мою мечту – привел на маяк! Но он не знал, что он – инструмент в руках Васи… Вася хотел отомстить мне за то, что в прошлом году я испортила ему расписание свиданий с обманутыми девушками. Когда Вася услышал просьбу Марата о маяке, он, хитрый лис, сообразил, что на моей мечте можно сыграть, и стал вынашивать план мести…

Я вспомнила Дениса. Вспомнила свои мысли насчет того, что одни о дружбе говорят, а другие совершают реальные поступки. Так, как совершает их Марат.

– Мне стыдно перед Захаром за вчерашнюю сцену, – сказала я. – Ты вчера еще долго сидел у них?

– До вечера, – кивнул Марат. – Захар оказался потрясающим парнем! Мы с ним сильно сдружились. Это именно он придумал, как помириться с тобой. Ну, написать историю о нас в третьем лице. А Надежда нарвала винограда и роз…

Я испытывала непередаваемые чувства.

– Знаешь, я должна тебе признаться, но в последние часы я окончательно запуталась в «Доброжелателях», и в моей голове промелькнула мысль: а что, если ты правда встречаешься с другими девушками? – призналась я. – Прости, ладно?

– Полина… – тепло улыбнулся Марат. – Значит, ты самостоятельно все расследовала, потому что заботилась о моем здоровье?.. Неужели ты у меня есть… Такая…

Я смущенно улыбнулась.

– Да я Васе по роже дам! – с чувством пообещал Марат. – А потом возьму эти фотографии и письма, скомкаю их и затолкаю Васе в рот со словами: «Подавись своей добротой, Доброжелатель!» Круто я придумал?

– Не вздумай! – попросила я. – Я не хочу, чтобы эта война продолжалась. Он отомстил. Я тебя прошу, не надо никого бить. Пусть думает, что у него все получилось. Пусть верит в свою хитрость. А нам нужно заняться другими делами. Будем снимать фильм про Надежду.

– Так что, ты рассказала Оксане? – глаза Марата загорелись. – Она согласилась?

– Идея ее заинтересовала, но она пока не дала четкого ответа.

– Понятно… – немного сник Марат.

Я не знаю, сколько времени мы сидели за столиком. Мы разговаривали обо всем. Смеялись, шутили, смотрели друг другу в глаза. Между нами была легкость, какой-то магнетизм, что-то пьянящее, притягивающее нас друг к другу…

Я рассказала Марату об Оксане и дяде. Марат не мог поверить своим ушам.

– Они влюбились друг в друга? – изумился он. – Вот это да!

Я была очарована тем, что Марат так заботится обо мне. Надо же, накрыл стол, принес сюда вазы, бокалы, напитки, еду…

Когда мы вдоволь насиделись за столиком, Марат пригласил меня подняться на самый верх маяка. Он взял с собой гитару. По винтовой лестнице мы взошли еще выше и оказались в небольшом застекленном помещении. Это была верхушка маяка. Посередине помещения располагались огромные лампы, размещенные на диске. В прежние годы этот диск вертелся, и таким образом достигался эффект мигания. По сути, маяк был гигантской свечкой. Раньше, когда маяк работал, эти лампы светили и указывали путь кораблям, которые сбились с курса… А сейчас маяк указал путь нашей дружбе с Маратом, которая тоже сбилась с курса… Маяк прекрасно выполнил свою роль.

Мы подошли к окнам. Я посмотрела вниз.

Зрелище было потрясающим. Перед нами простиралось бескрайнее море. В черном небе висела огромная серебристая луна. Ее свет падал на море и отражался лунной дорожкой. Так получалось, что лунная дорожка вела прямо к нашему маяку. Казалось, что можно ступить на это серебро и пойти прямиком на луну… Все небо было усыпано звездами. Мне казалось, что мы парим в небесах. Это была сказочная картина! Я чувствовала себя на вершине мира, у меня просто захватывало дух.

– Изумительно… – выдохнул Марат, глядя на панораму.

Потом я буду из своего окна смотреть на этот маяк и вспоминать, что я здесь была.

Марат сел на табуретку, которая здесь стояла (наверное, на ней отдыхает Васин дедушка), устроил на коленях гитару, взял начальный аккорд и запел, глядя мне в глаза:

Я смотрела на Марата и не знала, что сказать в ответ.

Марат отложил гитару, встал рядом со мной и обнял меня за плечи.

Так мы с ним стояли и смотрели на лунную дорожку. Я не следила за временем. Наверное, уже была глубокая ночь.

Мы спустились вниз. Пришла пора покидать маяк. Во мне была легкая грусть.

– Марат, я тебя прошу, когда будешь отдавать Васе ключи, не трогай его, ладно?

– Ладно… – нехотя пообещал Марат. – Да я и не буду ему лично отдавать. Мы договорились, что я брошу их в почтовый ящик дома его деда.

– Пусть верит в то, что он нас рассорил. С больными лучше не связываться. Неужели он думает, что мы не поговорим друг с другом, ни о чем не догадаемся?

– На то он и сумасшедший, – пожал плечами Марат. – Ладно, ты иди, а я все уберу.

– Еще чего! – хмыкнула я. – Вместе уберем.

Следующие полчаса мы занимались уборкой со стола, собиранием посуды и всего остального в пакеты.

Все это предстояло отнести к Марату домой.

У меня чуть сердце не разорвалось от грусти, когда Марат запер за нами дверь маяка. Мне не верилось, что была вся эта сказка и что она уже закончилась…

– Мы сюда еще вернемся, – заметив мой тоскливый взгляд, пообещал Марат.

– Только без помощи Васи! – попросила я.

– Хорошо, – улыбнулся Марат. – Придумаем какой-нибудь другой способ.

Мы шли по улице, удаляясь от маяка. Возле дома Васиного дедушки Марат остановился и бросил ключи к нему в почтовый ящик. Они загремели. Залаяли собаки. Наверное, одна из собак была та, которая когда-то покусала Артема.

– Спасибо тебе за прекрасный вечер, – поблагодарила я Марата. – И за романс…

Он смущенно улыбнулся.

Улицы Лимонного были темные и безлюдные. Отдыхающие уже давно спали.

Мы брели по пустынным улочкам и несли набитые пакеты.

Благоухали магнолии и цветущие цитрусовые деревья. Воздух был таким чистым и свежим, что я не могла им надышаться. Вдалеке слышался шум прибоя.

Мы не разговаривали. Не потому, что было не о чем разговаривать, а потому, что просто не нуждались в словах. Правда, Марат напевал себе под нос песню «В стране магнолий плещет море».

А я шла и думала, что зря подозревала Романа. Он просто так купил мне сладкую трубочку, а я подумала, что это – знак его торжества. Я просто запуталась в подозреваемых, вот и все. Каждому свое. Одним дано расследовать, другим дано плавать в море, как русалка. Я однозначно не Шерлок Холмс.

Когда мы подошли к дому Марата, неожиданно зазвонил мой мобильник. Его звон показался мне каким-то необычным. Весь вечер я находилась будто в другом мире. А мобильник напомнил о реальности.

На дисплее было написано: «Оксана».

– Слушай, на дворе уже три часа ночи! – оповестила меня она. – Я зачиталась сценарием и даже не заметила твое отсутствие. Где ты бродишь в такое время? С тобой все нормально? Твоя мама и Даниил на Месте Силы, ты где-то гуляешь… Мне скучно!

– Оксан, все просто чудесно, – сладко вздохнула я.

– О-о-о… – понимающе протянула Оксана. – Ты с Маратом?

– Конечно! С кем же еще?

– Ну, ты возвращайся домой. Тебе же завтра на работу.

– Через двадцать минут буду!

– Жду.

Я положила телефон в карман.

– Оксана? – спросил Марат.

– Да. Волнуется, что меня нет.

Марат начал открывать калитку во двор. Мы вошли.

В этот момент мобильник зазвонил снова.

– Кто это? – поразилась я. – Кому там не спится в три ночи?

«Оксана».

– Это снова я, – сказала Оксана. – Я тут посидела, подумала, и… Когда у тебя выходной? Хочу, чтобы ты отвезла меня к Надежде.

Я не поверила своим ушам.

– Что? – я чуть не выронила пакет с посудой. – Ты согласна снять фильм?

– Да, – подтвердила Оксана. – Ее история – это то, что надо! Так когда у тебя выходной?

– Завтра! – выпалила я.

– В смысле?

– Завтра! – повторила я. – У меня много отгулов!

– Смотри, чтобы тебя вообще с работы не выгнали…

– Не выгонят! – легкомысленно пообещала я.

– Ну, как знаешь… Ладно, давай быстрее иди домой.

На моих губах заиграла улыбка.

– Марат, Оксана согласна снять фильм про Надежду!

В этот момент случилось то, чего я боялась больше всего. От изумления Марат выронил пакет. Послышался звон разбитого стекла. Это разбилась ваза.

– Да ты что! – воскликнул Марат.

– Ой, ваза разбилась… Это плохая примета?

– Это на счастье! Загадай желание!

Я задумалась. Что бы загадать?

Во время раздумий мой взгляд устремился вдаль. Только сейчас я заметила, что со двора Марата тоже виден маяк.

И я загадала желание.

«Хочу еще раз провести вечер на маяке, – подумала я. – И чтобы там больше не было разговоров про Васю!»

Оторвавшись от созерцания маяка и закончив загадывать желание, я задумчиво произнесла:

– Надо будет сходить к Иосифу Петровичу и рассказать ему, куда привело нас это кольцо. И еще… Марат, я тебя прошу, больше не срезай розы. Пусть растут на кустах. Они такие нежные… Лучше дари мне песни.