Читать онлайн Тайны Чёрных Холмов бесплатно

© Цветкова М. А., 2016

© Издательский Дом «Литера», 2016

* * *

Глава 1. Когда кричит Анци

Однажды, когда тёплый весенний день клонился к закату, бяка Аля и ухарь Вилли прогуливались по берегу Волшебного озера. Выйдя из избушки Лешего, они направились в сторону Отдыхательного пляжа, а потом будто какая-то неведомая сила потянула их на Русалочий утёс. С озера подул ветер, но существам было не холодно, потому что густая шёрстка согревала их не только в погожий майский вечер, но даже в самые лютые крещенские морозы. Друзья задумчиво глядели на тихую гладь воды с редкими белыми барашками и предавались воспоминаниям. Год назад на дне Волшебного озера стоял величественный замок Водяного, сверкающий в окружении роскошного сада из водорослей. Но замок растаял, и теперь озеро называлось Волшебным лишь по старой памяти, а водились в нём обыкновенные рыбы, лягушки, да водомерки. Аля даже немного скучала по колдовским русалочьим песням, но ни за что не призналась бы в этом Вилли.

– Ты часто вспоминаешь прошлое лето? – спросила бяка ухаря.

– Ух, да-а, – признался Вилли. – Как и все ухари, он очень часто ухал.

Порыв ветра подхватил длинные, пышные усы Вилли, и они устремились вперёд, словно бивни у мамонта. Ухарь смущённо пригладил непослушные усы пухлой шестипалой рукой с аккуратными розовыми ноготками и сказал:

– Ух, никогда не забуду ту магическую неделю. Но всё хорошо, что хорошо кончается. И всё хорошо в меру. – Он улыбнулся, обнажая пятьдесят крупных, ровных, белых как снег зубов. Шерсть у Вилли была гладкой, блестящей, приятного серо-буро-малинового цвета, а хвост – пушистый, лопаткой.

– Эх! Не любишь ты приключения, – посетовала Аля.

– Почему же нет? Люблю, только неопасные, – возразил Вилли.

– А нам, бякам, неопасные приключения вообще неинтересны, – Аля завертела хвостом, словно пропеллером – кисточка так и замелькала за спиной.

И вдруг оба замерли: издалека, со стороны громадного валуна, донёсся непривычный звук – то ли плач, то ли вой.

Аля прислушалась – навострила торчащие вверх треугольные уши и чуть прищурила глаза цвета сосновых иголок. На озеро опускался туман. Вглядевшись в сумеречную даль, Аля и Вилли увидели на валуне какую-то подвижную точку. Скорее всего, это был зверёк или существо. Но как ему удавалось издавать столь громкие звуки, – оставалось загадкой. Неужели Волшебное озеро продолжало шутить над ними, или это эхо разносило вой на всю округу?

– Надо проверить, что там творится, – произнесла Аля. – Не помню, чтобы в Бякандии кто-то производил столько шума. Даже я не умею так громко вопить. Неужели волшебство?

Бяка задумалась. Всем известно, что Бякандия – страна магии и чудес. Волшебство в ней – обычное дело, особенно на магической неделе (см. книгу «Чудеса на магической неделе»). Но магическая неделя начинается в июне, после праздника летнего Солнцестояния, а сейчас шёл только май. И колдовать-то в Бякандии кроме злыдней толком никто не умел – ни бяки, ни буки, ни фефёлы, ни тем более задохлики. Лесные существа жили по-старинке: ходили без одежды, прятались от людей, питались чем попало. За тысячи лет ничего не изменилось. Разве что появились бякобуки – волшебные экраны, с помощью которых можно было общаться и играть, но всё остальное осталось прежним, – так сказать, допотопным.

В прошлом году, после любопытных событий на магической неделе, мудрец Леший открыл в своей избушке Школу Лесной Магии. Аля и Вилли тоже в ней учились, но что-то не могли припомнить, чтобы какой-нибудь урок назывался «крик на весь лес», «оглушительный плач», «сногсшибательный ор» или «чудо-вопёж».

Не сговариваясь, бяка и ухарь направились в сторону валуна по Отдыхательному пляжу. Идти было трудно: лапы вязли в прохладном песке, и то и дело приходилось огибать разноцветные солнечные зонтики. Существа спотыкались, но очень спешили: а вдруг кто-то попал в беду и срочно нуждается в помощи?

Наконец Аля и Вилли подошли к подножию валуна – камень был исполинских размеров, выше всех деревьев в округе. Друзья ловко вскарабкались по склону, цепляясь за выступы камня острыми когтями. И лишь наверху бегающий по валуну объект обрёл очертания мелкого, тёмно-коричневого бесхвостого существа. Вернее, хвост у существа был, но «рос» он почему-то из головы – это длинные, густые волосы малыша были собраны в хвост на затылке. Его огромные, тряпично-тонкие уши развевались подобно крыльям бабочки, ручки и ножки были худенькими, а ладони и ступни непропорционально велики по отношению к туловищу. Лицо существа покраснело и сморщилось от слёз, вблизи его плач звучал так громко, что Але и Вилли пришлось затыкать уши пальцами, чтобы не оглохнуть.

Малыш на минуту замолчал, и тут бяку осенило:

– Это же Анци! Точно, Анци! – закричала она. – А валун так и называется: Валун Анци. Он же на всех картах Бякандии обозначен.

– Ух, а кто такой Анци? – Вилли с недоумением уставился на Алю большими, навыкате, глазами.

– Анци – это существо, которое предсказывает будущее. Существо из древних легенд. Когда должно произойти что-то важное, Анци начинает орать без умолку – как сейчас, например.

– А какое будущее он предсказывает? – поинтересовался Вилли. – Хорошее или плохое?

– Не знаю. Да какая разница? Нужно, чтобы что-нибудь происходило, пусть мир вокруг всё время меняется – так интереснее жить, понимаешь?

– Ух, не понимаю, – Вилли отрицательно покачал головой. – Вот я, например, совсем не хочу, чтобы случилось что-нибудь ужасное. С тобой или со мной, или вообще, в Бякандии. Если сегодня у нас всё хорошо, зачем что-то менять? Лично я так считаю: пусть этот малыш успокоится и вернётся обратно в свои древние легенды.

Анци обиженно взглянул на ухаря, набрал в лёгкие побольше воздуха, скатал огромные уши в трубочку и залился новой тирадой сверхзвукового плача.

– Вспомнила! Анци обитает в Тридесятом Царстве! – закричала Аля на ухо Вилли, стараясь перекричать рёв малыша.

– Но как он сюда попал? – удивился Вилли. – Ведь в Царство только один вход – из дома Лешего. А дверь закрыта и замурована крепкими заклинаниями.

И тут друзей посетила пугающая догадка: вход в Тридесятое Царство снова открылся! Значит, кто-то выбрался из Царства или наоборот, проник туда. И то и другое крайне опасно: Царство даёт существам неслыханную колдовскую силу, но как они распорядятся той силой – неизвестно. Станет ли великий волшебник добрым или злым – ему самому решать.

Малыш Анци снова замолк, тяжело дыша и сотрясаясь всем тельцем, и тогда в тишине Вилли спросил у Али:

– Ух, а что, если Верховная вернулась? Вдруг она выбралась из Царства и снова затевает войну?

Но Аля лишь отмахнулась с беззаботным видом:

– Ерунда! Такого быть не может. Из Царства не выбраться, прошлым летом мы дверь крепко-накрепко закрыли. Наверное, я ошиблась, и это не Анци вовсе. А про Анци мне Леший рассказывал, – призналась она. – Леший знает много, очень много, он настоящий мудрец. Но он не хвастается своими знаниями, а наоборот, хочет научить нас всему, что сам узнал в Тридесятом Царстве, когда по нему путешествовал.

Вилли улыбнулся: странно было слышать такие правильные речи от бяки.

– Вот потому-то мы и учимся целый год в Школе Лесной Магии. – Аля горестно вздохнула. – Надоело уже, тысяча мухоморов!

– Мне тоже учёба не даётся, – сказал Вилли, накручивая ус на пухлый палец. – Неспособный я – никакая магия в голову не лезет, ни чёрная ни белая. Год уже прошёл, а я ни одного заклинания так и не выучил. Вот ведь как бывает.

– Пустяки! – заверила его Аля. – Главное – ты надёжный и верный друг. И отлично готовишь еду для ухарей. Я-то, конечно, эту гадость есть не могу, но ухарям она нравится. Прости, я кажется, что-то не то говорю.

– Ух, ничего. Ты ведь и сама не отличница, не хорошистка и даже не троечница. Но зато…

Вилли запнулся, не зная, за что бы похвалить Алю, как назло ничего в голову не приходило.

– Ёх-хо! Зато это МЫ спасли Бякандию прошлым летом, – напомнила Аля. – Спасли от войны, от разрухи и от нашествия злых сил. Спасли от Верховной бяки. – Аля запрыгала на месте от радости.

Вилли широко, зубасто улыбнулся.

– Точно! Может быть, Анци хочет предупредить Бякандию о том, что нас снова ждут великие подвиги?

– Почему бы и нет? – Аля подскочила и завертела хвостом со сверхзвуковой скоростью. – Жаль, что Анци говорить не умеет, только вопит. А то бы мы его спросили, что ему нужно.

– Подарите мне скейт-самоскок! – неожиданно произнёс малыш на общем языке Бякандии без всякого акцента.

Бяка широко раскрыла глаза, а Вилли даже присел от неожиданности.

– Мм…, послушай, Анци, – сказала Аля существу. – Как бы тебе объяснить доходчиво?..

Короче говоря, скейт-самоскок продаётся в универмаге «Магия для всех». Но чтобы его купить, нужны бубли. Мы бы дали продавцу бубли, а он нам – скейт-самоскок. Мы бы с ним вроде как обменялись. Но бублей у нас нет, поэтому скейт-самоскок продавец нам не даст. Увы.

Анци с недоверием взглянул на Вилли.

– Что, серьёзно, нет бублей? – спросил он высоким, звенящим голосом.

– Ух, не-а. Ни единого.

Анци потёр покрасневшие веки кулачками. Видно было, что он сильно расстроен.

– Ладно. Тогда слушайте прорицание.

Малыш вдруг запрокинул голову и закатил огромные глаза, в зрачках которых отражалось алое зарево заката. Раскачиваясь и подвывая, он начал то ли петь, то ли декламировать.

Тут малыш замолчал, отвернулся и побрёл прочь, пиная камешки огромной ступнёй. Камни отлетали и падали с валуна вниз, прямо в воду Волшебного озера. «Буль, буль, буль», – доносилось снизу.

Некоторое время друзья молча наблюдали за Анци, а потом Аля не выдержала:

– Эй, малыш, ты куда? А дальше-то что было в стихотворении?

Анци, не поворачиваясь, пожал плечами и вскоре скрылся из виду на самом краю валуна. Аля и Вилли решили, что Анци спустился по склону и спрятался внизу, под камнем, но, обыскав все закоулки, они так и не нашли никаких следов мифического существа.

Анци пропал. Как сквозь землю провалился.

Глава 2. Урок Матемачихи

Прошла неделя, другая, и Аля начисто забыла про малыша Анци.

В тот тёплый, солнечный день бяка сидела в избе Лешего, на уроке в Школе Лесной Магии. Пушистая бежевая шерсть на худеньком тельце бяки блестела, длинный хвост с кисточкой на конце подрагивал, и жизнь казалась бяке вполне симпатичной штукой, если бы не безудержная скукотища. Школьный год заканчивался, что было весьма кстати, так как со дня на день все жители Бякандии ожидали наступления лета. Какая уж тут учёба? Летом надо играть, купаться и искать приключений, а не тратить время впустую на всякие там книжки с тетрадками. Так считала бяка Аля, несмотря на то, что любой зубрила из её класса спорил бы с ней до хрипоты.

В классе было полно учеников – почти все парты заняты. За партами сидели и бяки, и буки, и фефёлы, и даже трутни. Лица бук оставались безучастными при любых обстоятельствах. Вот и сейчас эти угрюмые существа, похожие на стволы деревьев, сидели, точно кол проглотили. Положив на парты перед собой одну корявую лапу на другую, они неотрывно смотрели на чистую школьную доску. Дубинки, с которыми буки не расставались ни на минуту, стояли рядом, в зоне видимости. В лесу буки испокон веков следили за порядком, и в Школе Лесной Магии тоже отличались примерным поведением, но вот учёба давалась им нелегко.

Фефёлы – кудрявые, легкомысленные создания, с головы до ног украшенные бантиками, без умолку сплетничали и хихикали. Ухари ухали или дремали. Мохнатые трутни жужжали, предаваясь сладким грёзам. Ну а бяки… Чем могли заниматься бяки? Конечно, как всегда безобразничали – кидались бумажками и мокрой тряпкой с доски, носились друг за дружкой по классу, с визгом сдвигая чужие столы и роняя учебные принадлежности.

Только злыдней в классе не было – им лесная школа ни к чему, они у себя на Чёрных Холмах и не такое умели. Слух о том, что Леший открывает Школу Волшебства, быстро прокатился по всему лесу, и желающих поучиться набралось видимо-невидимо. Пришлось даже проводить вступительные экзамены, но Алю с Вилли приняли без них, за былые заслуги перед Бякандией. К сожалению, несмотря на все усилия учителей, уровень магических знаний среди существ оставался крайне низким.

С минуты на минуту должен был начаться урок Матемачихи, но Матемачиха почему-то опаздывала. Казалось, вот-вот распахнётся дверь, и в проёме появится её полная, подвижная фигура в ярком платье, сотканном из цветов и колосьев, и с неизменным венком на голове. На своих уроках улыбчивая Матемачиха рассказывала о растениях – из каких трав можно заваривать чай, из каких – кофе, а какие годятся только для какао с молоком. Оказывается, некоторые растения вылечивали даже насморк и грудную жабу! Правда, бяке это было совсем неинтересно, потому что лечить у неё получалось неважно, так же как и готовить. Зато отлично готовил Вилли – прирождённый повар. Сегодня ему даже разрешили пропустить занятия, чтобы напечь для всего класса эклеров к празднику последнего звонка. Поэтому место рядом с Алей пустовало, и она чувствовала себя одиноко.

Бяка Аля сидела за последней партой у распахнутого окна и вдыхала тёплый майский воздух, как вдруг, откуда ни возьмись, прямо на раму села бабочка-капустница. Бабочка держала в лапке круглое зеркальце в позолоченной оправе и, глядя на своё отражение, повторяла скороговоркой:

– Привет, я Аля! – сказала Аля.

Бабочка с неохотой отвела глаза от зеркальца и взглянула на бяку.

– Правда, у меня красивое платье? – спросила она.

– Неплохое такое платье, – согласилась бяка. – Мм… поярче бы только, лучше бы красненькое или оранжевое, чтобы все насекомые оглядывались. В горошек тоже весело.

– Не, нам капустницам нельзя, – бабочка огорчённо вздохнула. – Красное на капусте заметно будет, а капуста – всему голова.

– Немаловероятно, – согласилась бяка. – Ты сегодня Вилли случайно не видела?

– А кто такой Вилли? Я же ничего не знаю, я ж ещё утром куколкой была! – бабочка повела усиками. – Аля, ты даже себе представить не можешь, какое это счастье, превратиться из куколки в бабочку! – и капустница впервые в жизни звонко и радостно рассмеялась.

За дверью раздался частый топот чьих-то лап, в классе послышался шум, задвигались парты, кто-то кашлянул. Бабочка испуганно вспорхнула с окна и улетела, невпопад перебирая крыльями. В класс ворвался задохлик. Как и все задохлики на свете, он был худеньким и невысоким. Тусклая, невзрачная шёрстка имела неопределённую окраску. Задохлик дрожал.

– Матемачиха заболела! – задыхаясь от радости, заорал задохлик во всё горло. – Урока не будет!

Но в ту же секунду его голос заглушил громкий, ультразвуковой мышиный писк:

– Отставить разговорчики! Дисциплина ужасная, совсем распустились у меня! Бяка Аля, немедленно закрой окно на шпингалет и приступим к занятиям! Ещё целых два дня до конца четверти, а у вас уже каникулы начались! Безобразие!

Это был Мишель – волшебный мышонок Мишель Крупье, помощник Лешего. Кто как ни Мишель мог вести себя с существами так надменно и строго? Он чрезвычайно важничал, и даже то, что роста он был невысокого – Але чуть выше колена, – ничуть его не смущало.

Придерживая на голове блестящую шляпу-цилиндр мышиного цвета, Мишель вскарабкался на стул, а затем перебрался на учительский стол и уселся на раскрытом классном журнале, свесив лапы со стола вниз.

– Матемачиха Иванчаевна заболела, – объявил он. – Лежит дома, лечится травами, пожелаем ей скорейшего выздоровления. Сегодня урок проведу я – Мишель Крупье, лучший в мире волшебник. Лучший после Лешего, – добавил он так тихо, что никто не услышал.

– Итак, сейчас будет урок магии, а проходить мы с вами будем… превращения!

– Урра-а!!! – закричали ученики.

Как же они мечтали научиться превращениям – это же самое интересное, что существует в магии. Но Леший не учил их этому – считал, что им ещё рано, что всему своё время, а они ещё не готовы освоить такую трудную тему. В последнее время Леший куда-то запропастился, уже недели две его никто не видел, а на уроках его замещали другие преподаватели. Впрочем, Леший и раньше часто уезжал в командировки по своим волшебным делам, так что беспокоиться, пожалуй, не стоило. Директор школы вполне способен о себе позаботиться. И о себе, и своём помощнике, который, кстати, тоже пропал.

Мышонок Мишель называл себя преемником Лешего, его правой рукой. Он действительно владел магией, но лишь на ученическом уровне. Мишель любил прихвастнуть и покрасоваться, но когда доходило до дела, нередко попадал впросак. Мишель давно мечтал провести настоящий урок в школе. И вот, настал его звёздный час.

– Слушайте и запоминайте! – гордо произнёс Мишель, обводя класс чёрными глазками-бусинами. – Я открою перед вами завесу тайны. Пройдёт много лет, и вы уже станете старыми, но всё ещё будете вспоминать нынешние мгновения. Да что там! Мой урок – это лучшее, что ждёт вас в жизни.

– Итак, превращения можно проводить двумя способами – при помощи заклинаний и при помощи моей волшебной шляпы, – продолжал он. – Естественно, я выбираю второй способ, более сложный и запутанный, лёгкие пути не для нас. Теперь нужно определиться, кого же мы будем превращать.

Мишель принялся буровить учеников взглядом, но те старательно отводили глаза. Никому не хотелось, чтобы его превращали, потому что одно дело – с любопытством наблюдать со стороны за тем, как вершится магия, и совсем другое – самому стать её жертвой.

Аля вся сжалась от страха:

«Не хватало только, чтобы он начал меня превращать, – думала Аля. – Он же колдовать не умеет! Ему кажется, что он умеет, а на самом-то деле вообще не умеет, кому как не мне это знать!»

Несмотря на то что Але и Мишелю довелось пережить вместе множество приключений, они так и не подружились – бяка не смогла смириться с высокомерием мышонка, а тот, в свою очередь, не принимал бяку всерьёз. Аля часто вспоминала события прошлого лета, когда мышонок опозорился – поставил под угрозу жизнь Лешего и чуть не провалил всё дело, потому что переврал заклинания. Тем не менее, ему всё сошло с рук, его даже не наказали, и он по-прежнему оставался помощником Лешего, а потом даже получил место стажёра в Школе Лесной Магии. Но, что возмущало Алю, этому зазнайке было ни капли не стыдно.

– Надо превратить что-нибудь крохотное во что-нибудь… гигантское, – сказал Мишель, тараща глаза и раздувая щёки от возбуждения. – Для наглядности, так сказать.

Он вдруг опустил голову и уставился на поверхность учительского стола справа от себя.

– Объект найден! – оглушительно пискнул он.

– Но на столе ничего нет, – загалдели ученики на разные голоса.

– Если вы чего-то не видите, это ещё не значит, что ничего нет, – назидательно произнёс мышонок. – Что-то непременно существует, просто по каким-либо причинам скрыто от ваших глаз. Короче говоря, начнём. Смотрите внимательно, скоро вы станете свидетелями величайшего превращения на свете. Никто после меня не сможет повторить этот подвиг, а вы, здесь присутствующие, войдёте в историю как мои ученики, о вас напишут книги и сложат песни и баллады.

– Давай, превращай! Не тяни кота за хвост! – нетерпеливо загалдели фефёлы.

При упоминании о коте мышонок вздрогнул, но быстро взял себя в руки.

Он снял с головы цилиндр и начал медленно опускать его на стол, будто ловил сачком бабочку.

– Стань больше! Стандус грандиозус! – зашептал он.

«Сейчас случится непоправимое! Ужас! Катастрофа! Конец света!» – пронеслось в сознании бяки Али.

– Остановись, мышь! Не трогай Сюсьтика! – завопила Аля, но было уже поздно: цилиндр накрыл еле заметного домашнего муравья, сидящего на учительском столе. Муравей Сюсьтик ни о чём не подозревал и беззаботно поигрывал усиками, когда на него опустилась шляпа волшебника.

– Аля, не мешай, я и без тебя знаю, что мне делать, – огрызнулся Мишель. – Попрошу обращаться к учителю уважительно: я тебе никакая не мышь, а господин Мишель Крупье.

– Ты не учитель, а стажёр, – фыркнула бяка.

Но тут в классе кто-то ойкнул. Взоры всех учеников обратились к шляпе, из-под которой высунулись рыжие усы.

– Вот, пожалуйста, муравей увеличивается! – Мишель с гордостью выпятил грудь. – Перед вами наглядный пример удачной магии.

Тем временем муравьишка стал размером с таксу, встряхнулся, сбросил с себя волшебную шляпу, и та упала со стола. Мышонок Мишель в одну секунду сгонял за ней вниз, пользуясь всеми четырьмя лапами и хвостом, но когда вернулся к Сюсьтику, время было упущено: муравей стремительно вырос, и водрузить на него шляпу уже не представлялось возможным. Промелькнула секунда, другая… Ученики, затаив дыхание, наблюдали за происходящим.

Затем раздался оглушительный треск – это стол под муравьём разломался, щепки полетели в стороны, а муравей с грохотом рухнул на линолеум. Там он продолжал расти: казалось, минута-другая, и он пробьёт спиной потолок.

Первой вышла из оцепенения Аля.

– Сюсьтик, беги отсюда! Скорее, выбирайся на улицу! Если ты разрушишь школу, мы все погибнем под руинами!

Муравей взглянул на бяку виноватым взглядом круглых, выпученных глаз. Жвала беспрестанно двигались, усы шевелились. До него постепенно доходил весь ужас его положения. Муравей неуклюже сделал шаг, затем другой, боком протиснулся в дверной проём и, топая как слон, пошёл по коридору. Дверь за ним скрипнула, хрустнула и слетела с петель.

– Спускайся по лестнице, жди меня на лужайке перед школой! – закричала Аля. – И не вздумай плакать, иначе мы утонем!

Испуганные ученики с криками и визгами кинулись прочь из класса, началась паника. Скатившись по перилам, Аля оказалась в школьном дворе, куда только что вышел Сюсьтик. Муравей растерянно оглядывался по сторонам, мотая головой. Вскоре прибежал встревоженный Мишель.

– Ну как, растёт? – услышала Аля запыхавшийся мышиный голосок откуда-то снизу.

– Вроде незаметно, – отозвалась Аля. – Хотя нет, растёт. Вон, смотри, усы на дерево перекинулись, а ещё секунду назад лежали на кусте сирени.

Мишель растерянно теребил поля волшебной шляпы. Огромное насекомое заслоняло собой солнце, отбрасывая на дом Лешего жуткую, косматую тень.

– Стантус минимус, – в испуге прошептал Мишель. – Превратимус в малёхус! Вернимус всё как былос! Не растимус большес! Прекратимус немедленнус! Я приказываюсс!

Но Сюсьтик лишь молча скосил на мышонка необъятное око и нисколько не изменился.

– Хм, – подумал мышонок. – Хм. Волшебная шляпа стала слишком мала для такого крупного существа. Боюсь, она уже не сработает. Я не в силах остановить процесс роста. Как же мне снова сделать его маленьким? Тут нужно мощное заклинание, но Леший меня такому ещё не учил. А сам Леший в Тридесятом Царстве, и у меня нет с ним связи. Хм, кажется, всё плохо. Что же теперь делать? Срочно нужно лекарство для Сюсьтика, но где его взять? Думай, думай, Мишель. Лекарства продаются в колдаптеке волшебного универмага «Магия для всех», но я же не могу оставить Сюсьтика без присмотра в таком состоянии. Кого бы послать в колдаптеку? Кого бы послать в колдаптеку?

Мышонок так увлёкся своими мыслями, что последние слова случайно произнёс вслух.

– В колдаптеку? – мигом отозвалась Аля. – Ты сказал «кого бы послать в колдаптеку» или мне послышалось?

Мишель от досады заскрежетал острыми зубками. Ему не хотелось посылать в аптеку именно Алю, но кто как не она сумеет выполнить такое важное и ответственное поручение? Если отправить фефёл, они накупят себе бантиков и разбегутся, буки всё непременно перепутают – всей Бякандии известно, что они туповаты, только дубинками хорошо машут. А Вилли, как назло, в командировке – печёт дома эклеры и в ус не дует. Остаётся Аля. Будто свет клином сошёлся на этой бяке! Опять, небось, станет над ним смеяться и подтрунивать. Мишель надулся как мышь на крупу.

– Нужно в колдаптеку? – настойчиво переспросила Аля. – Так я сбегаю: одна нога здесь, другая – там. – Что купить? Лекарство для Сюсьтика? Легко! А как оно называется?

Мишель не знал названия, он даже вообще не был уверен, что такое лекарство продаётся. Но, чтобы не упасть в грязь лицом перед бякой, мышонок напустил на себя важности и произнёс:

– Лекарство для Сюсьтика называется «уменьшин для муравьёв». Вот тебе бубль, сбегай в «Магию для всех» и возвращайся как можно скорее, нигде не задерживайся! Колдаптека на первом этаже, рядом с колдокнигами, а напротив – отдел бездонных чемоданов.

– А бубля хватит? – засомневалась Аля.

– Не уверен, – сказал Мишель. – Но больше я дать не могу – все деньги хранятся у Лешего, а он бесследно исчез в Тридеся… Ну, неважно где. Если бубля не хватит, придумай что-нибудь. Или меня позови, я сам что-нибудь придумаю, я крайне умный. Вот, держи свисток.

Мишель протянул Але волшебный свисток на видавшем виды шнурке от ботинок.

– Раньше этот свисток принадлежал Лешему, но он подарил его мне на день рождения. Возьми. Свистнешь, и я тут же появлюсь, – сказал Мишель.

Бяка надела свисток на шею.

– Ёх-хо! Надеюсь, что он мне не понадобится, – сказала она. – Ну всё, понеслась, целоваться на прощание не будем.

И Аля побежала прочь от дома Лешего, только хвост замелькал с кисточкой на конце – туда-сюда, туда-сюда. Але давно хотелось прогуляться – засиделась она в школе, энергия так и бурлила.

Ура! Скоро она окажется в универмаге «Магия для всех», хорошенько развеется, купит лекарство и заодно спасёт Сюсьтика. Её снова ждут приключения!

– Прыг-скок, лапы прямо! – припевала Аля.

Мышонок долго смотрел ей вслед, обуреваемый тяжкими раздумьями. «Как сможет небольшая бяка купить на один бубль лекарство, которого, скорее всего, не существует в природе? Задачка не из лёгких, – думал Мишель. – И ведь до универмага путь неблизкий – несколько дней пешком! Надо помочь Але, сама она не справится».

Мишель гордо распрямил спину и вытянул вперёд лапу с широко растопыренными пальцами – всю свою силу и всю мощь древних мышиных магов вобрал он в эту ладонь.

– Окажись на поляне Трёх сосен! – громко и отчётливо произнёс он вслед бяке. А чуть позже, радуясь тому, что случилось, улыбнулся и похвалил сам себя: «Могу ведь, когда захочу».

Глава 3. Чего желаете? Чем страдаете?

После расставания с Мишелем Аля спешила вперёд, к лесу, навстречу приключениям, как вдруг сплошная стена кустов и деревьев перед ней дрогнула и подёрнулась дымкой. Не придав этому значения, бяка сделала ещё несколько шагов и в изумлении увидела, как деревья раздвинулись, и в центре лесополосы открылся длинный круглый проход, похожий на тоннель. А потом что-то толкнуло её в спину, и бяку потянуло в этот тоннель как магнитом. Бяка пыталась упираться, но налетевший вихрь сгрёб её в охапку и понёс по тоннелю с невероятной скоростью. Всё закрутилось, завертелось: голова – лапы – хвост… Бяка чувствовала себя песчинкой посреди бушующего урагана.

На минуту воцарилась тьма, а затем впереди загорелся яркий свет, словно фонарь зажгли. Алю подбросило, швырнуло, и, перекувырнувшись через голову, она больно ударилась о землю. Приоткрыв глаза, бяка увидела над собой сосновые лапы, а вокруг, за соснами, простиралась поляна, окружённая колючими кустами ежевики.

– Вот это да-а-а… – протянула Аля. – Здорово! Это же поляна Трёх сосен! Как меня угораздило здесь оказаться? От дома Лешего до поляны Трёх сосен три дня ходу, а я раз, и перенеслась сюда за одну минуту. Магия… Жаль, ни одна фефёла в такое не поверит.

Впрочем, Аля не любила слишком долго ломать голову над тем, что уже произошло, ведь в будущем её ожидало так много интересного.

И тут бяка почувствовала, что крепко держит что-то в руке, а что именно, вспомнить не могла. Разжав потный кулачок, она увидела лежащий на ладони новёхонький бубль – этот бубль дал ей Мишель на покупку лекарства. Аля понюхала монетку, погрызла и хмыкнула. Такую монету она видела впервые – раньше на монетах Бякандии чеканили изображение Верховной, но на этом бубле она обнаружила профиль своей бывшей подруги, бяки Василисы. Василиса, а для Али просто Васька, была избрана царицей Бякандии прошлым летом, но приступать к своим царским обязанностям не спешила. Став царицей, Васька сразу же окунулась в водоворот развлечений и праздников. То она проводила конкурсы красоты имени Мымры, то организовывала скачки рохлей, то открывала новые магазины бантиков для фефёл. Только до государственных дел у Васьки никак не доходили лапы.

Алю захлестнули воспоминания: как они дружили когда-то втроём – она, Васька и Вилли, как мечтали о празднике Солнцестояния и танцевали бяк-бяк. И как она впервые пришла в волшебный универмаг «Магия для всех» вместе с Вилли – в тот знаменательный июньский день они купили бякобук. Перед мысленным взором бяки пронеслась череда образов: вот Вилли несёт копилку Хрюндю со своими сбережениями, а потом Аля примеряет колдовские очки смеха, в которых мир кажется чрезвычайно забавным – таким смешным, что удержаться от хохота просто невозможно (см. книгу «Чудеса на магической неделе»).

Чтобы вернуться в настоящее, бяка мотнула головой и закричала на весь лес:

– Лекарство для Сюсьтика!

В то же мгновение перед ней, точно из-под земли, возникло трёхэтажное здание волшебного универмага «Магия для всех».

Универмаг появлялся далеко не перед каждым существом. В «Магию для всех» существа приходили за покупками, а не просто так – прогуляться, поглазеть и поводить жалом, хвостом и ушами. Чтобы попасть в магазин, надо было показать деньги и назвать вещь, которую хочешь приобрести. Только тогда невидимое здание становилось видимым.

За год ничего не изменилось: над универмагом, независимо от погоды в лесу, сияло ослепительное солнце, из распахнутых окон доносилась бодрящая музыка, здание переливалось всеми цветами радуги, зазывая покупателей. Бяка толкнула стеклянную дверь и вошла внутрь. «Добро пожаловать!» – поприветствовал её радостный голос из громкоговорителя на стене. И тут же она увидела первого злыдня. Это был охранник, облачённый в камуфляж, он стоял у самого входа, равнодушно наблюдая за входящими и выходящими существами. Злыдень был малинового цвета и такой высокий, что бяка едва доставала ему до плеча. Аля вздрогнула от ужаса: столкнуться со злыднем, да ещё и с непривычки, – событие не из приятных. Внешность у злыдней своеобразная: худые, безволосые, с несоразмерно большими головами и огромными миндалевидными глазами почти без белков, они скорее отпугивали, чем притягивали. Злыдни имели разный окрас: зелёный, синий, розовый, красный, серый… Кроме того, они меняли цвет в зависимости от настроения. Вместо ушей и носа на головах этих существ зияли продольные отверстия, а лица их ничего не выражали, лишь изредка безгубые рты растягивались в резиновых улыбках.

Ещё год назад злыдни не носили одежды, но в этом сезоне на Чёрных Холмах стало модным подражать людям. Теперь злыдни облачались в странные, порой даже нелепые одеяния.

Бяка бочком протиснулась мимо охранника вглубь универмага. В магазине как всегда царила невообразимая сутолока. Злыдни, бяки, фефёлы, ухари, трутни и многие другие сновали туда-сюда, толкались, перебегали из одного отдела в другой, примеряли вещи и рассчитывались на кассе. Повсюду мелькала яркая, нарядная реклама, звучала музыка и возбуждённая речь лесного народа.

Бяка огляделась по сторонам, пытаясь сориентироваться. Ага, вот отдел колдокниг, который запомнился ей с прошлого раза: над книжным магазином прямо в воздухе книги носились друг за другом на крохотных ножках, будто играли в пятнашки. А вот и колдаптека – над ней танцевали лечебные травы с пучками листьев и пузырьками микстур в лапах-веточках. Они пели хором:

«Лучше никогда не болеть, чтобы никогда не глотать таблеток», – подумала бяка.

Набравшись мужества, она переступила порог колдаптечного отдела.

– Чего желаете? Чем страдаете? – спросил злыдень продавец в белом халате с красным крестом на животе. Лицо его оставалось безучастным, а речь, как у всех злыдней на свете, больше напоминала бульканье, хлюпанье и улюлюканье, чем нормальный разговор. Однако понять злыдней было нетрудно.

– Я ничем не страдаю, зато мой друг действительно страдает, – ответила бяка. – Мой друг – муравей. Мне необходимо лекарство, чтобы сделать его меньше. Лекарство называется «уменьшин для муравьёв».

Уголки резинового рта молодого злыдня поползли наверх и в стороны.

– Вы хотите сделать муравья меньше? – переспросил злыдень. – У вас слишком большой муравей?

– Да, просто огромный, – Аля закивала головой, радуясь, что злыдень понял её с полуслова.

– Уточните, муравей огромный как что? – спросил злыдень.

– Как дом, – сказала Аля.

– Здесь замешана магия, – уверенно произнёс злыдень. – Муравью не поможет ни настой из ромашки, ни подорожник, ни зверобой, ни кора дуба. Никакого «уменьшина для муравьёв» не существует, вас обманули. Муравью нужно сверхсильное магическое средство.

– Так несите же его скорее сюда! – завопила Аля. – Скоро муравей станет размером с Луну, и тогда всё вокруг погибнет – птицы, рыбы, звери, бяки! Муравей болен гигантизмом и не перестаёт расти! Он нас всех растопчет!

– В нашей колдаптеке такого лекарства нет, – сказал продавец невозмутимым тоном, как будто ему было абсолютно безразлично, погибнет мир или нет. Как будто он сам не имел к планете Земля никакого отношения.

В этот момент в колдаптеку с гиканьем и бульканьем ворвалась стайка юных злыдней, желающих купить капли молодости для своих прабабушек и прадедушек. Они живо оттеснили Алю от прилавка.

– Где же мне купить лекарство для муравья? – закричала Аля поверх их голов. – У кого есть такое лекарство?

Продавец равнодушно пожал плечами.

– Может быть, Мобиус знает, – сказал он.

– А кто такой Мобиус? – прокричала Аля.

Малыши-злыдни выпихивали её из магазина, и бяка была вынуждена подпрыгивать, чтобы видеть продавца.

– Мобиус знает всё. Это великий маг с Чёрных Холмов, – ответил продавец. – А теперь уходите, если ничего не покупаете, или я вызову охрану.

Он потерял к Але интерес и занялся юными злыднями.

Ну что тут поделаешь? Аля вышла из колдаптеки и, несчастная, побрела по коридору магазина. «Как я вернусь к Сюсьтику без лекарства, что я скажу Мишелю? И кто такой Мобиус?» – думала она. Бяка задумчиво скребла шёрстку на голове и хмурилась. Если бы Вилли был рядом, он обязательно сказал бы: «Аля, не морщи лоб!» Но сейчас позаботиться о ней было некому.

И вдруг бяка остановилась как вкопанная. «Я не могу вернуться без лекарства! – сказала она себе. – Я в лепёшку расшибусь, но найду этого Мобиуса! Потому что другого выхода нет. Ёх-хо!»

Аля не умела долго грустить, и через секунду на её лице вновь играла улыбка, а жизнь казалась прекрасной и полной чудес.

– Где живёт Мобиус? Как попасть на Чёрные Холмы? – стала она спрашивать у спешащих покупателей. Но те лишь молча пробегали мимо, а некоторые даже крутили пальцем у виска.

Ни для кого не было тайной, что злыдни обитают на Чёрных Холмах и прибывают они именно оттуда, но как они это делают, жители Бякандии не знали. Где тот вход, та дверь – портал на Чёрные Холмы? Ответа на этот вопрос бяка не находила, сколько не ломала голову. Цветущая, зелёная Бякандия лежала в низине, у самого подножия Холмов, их мрачная, пугающая гряда чернела на фоне неба в любую погоду. Подняться на Холмы пешком невозможно – слишком далеко, слишком высоко. Никакого транспорта наверх не существует. Остаётся одно – магия! Пожалуй, это хорошее объяснение. С помощью магии злыдни могут спуститься в Бякандию, но обитатели Бякандии в большинстве своём магии не обучены, поэтому и не могут подняться на Чёрные Холмы. Ёх-хо!

Бяке показалось, что она нашла ответ.

«Итак, план действий пока неясен, – сказала она себе. – А значит, не будет большой беды, если я на минутку загляну в отдел вкусняшек. Это поддержит мои истощённые силы».

Вкусняшками торговали как раз рядом. Едва переступив порог, бяка увидела сотни вкусняшек всех цветов, размеров, форм, запахов и, надо полагать, вкусов. Главной особенностью вкусняшек было то, что они нравились всем существам без исключения – и бякам, и ухарям, и злыдням. К Але поспешил юный злыдень с подносом, на котором стояла тарелка, наполненная вкусняшками.

– Новинка! – забулькал злыднёнок. – Абсолютно новый продукт! Тарелка-неопустелка! Тарелка с вкусняшками, которые не кончаются никогда!

В доказательство своих слов он сгрёб с тарелки горсть разноцветных вкусняшек, но гора на тарелке меньше не стала, а даже наоборот, подросла.

– Покупайте, спешите! Осталось всего две тарелки! – горланил злыднёнок. – Акция-шмакция! Тарелка вкусняшек по смешной цене. Всего один бубль! Один бубль, и тарелка-неопустелка ваша! С вами всегда и везде будут ваши любимые вкусняшки!

Бяка непроизвольно разжала кулачок и задумчиво посмотрела на свой единственный бубль. Завидев бубль, злыднёнок покраснел с головы до ног, кинулся к бяке и завопил совсем уже истерически:

– Вкусняшки ароматные! Черничные, клубничные, мятные! Для похудения, для ожирения, для настроения! Для всего-чего-хотите-ения! Грызи, глотай, не зевай!

Бяка потянулась к тарелке, но тут же отдёрнула лапу. Стоп! Бубль предназначен на лекарство для Сюсьтика, он необходим для спасения муравья и всей планеты. Разве она может потратить свой единственный бубль на вкусняшки?

Ну конечно, может!!!

– Давай сюда тарелку, – приказала Аля злыднёнку. И она чуть было не отдала ему бубль, как вдруг поблизости кто-то хрюкнул.

Глава 4. Лифт – это мой любимый концерт

Бяка Аля встрепенулась, оглянулась на звук…

Напротив отдела вкусняшек располагался магазин копилок «Хрюндя». Там, в огромном зале, прямо на полу стояли сотни одинаковых розовых копилок в виде свинок, с прорезями для монеты на спине. Неожиданно они все в один голос начали хрюкать: «Купи копилку, хрю, хрю, накопи на вещь своей мечты, хрю, хрю. С хрюндей это проще, хрю, хрю!

Бяка, сбросив с себя чары вкусняшек, двинулась в сторону хрюндей. А малыш-злыдень из отдела вкусняшек с хлюпающим рёвом кинулся к взрослому злыдню-продавцу за стойкой:

– Папа, папа, они опять хрюкают! Они мешают мне торговать! Они переманивают покупателей! От меня только что ушёл бубль на ножках!

С плачем он стал кидать вкусняшки на пол, одну за другой, а горка на тарелке всё росла и росла.

Но Аля, увлечённая хрюндями, уже забыла про вкусняшки. С Хрюндей её связывали тёплые отношения. Когда-то у Вилли была Хрюндя, но после ужасных событий прошлого лета она потерялась. С тех пор Аля ни разу не видела копилку. Может быть, та Хрюндя тоже здесь, только как узнать её среди сотен других, ведь они все похожи как две капли воды!

– Хрю, помнишь меня? – вдруг обратилась к бяке одна из свинок. – Помнишь, как мы покупали бякобук прошлым летом? А как я тебя укусила? – свинка залилась радостным хрюканьем.

– Хрюндя, ты здесь? Это ты?! – бяка чуть не заплакала от счастья. – Хрюндечка, как я рада тебя видеть! Как ты сюда попала?

– Это долгая история, хрю, – сказала свинка. – Купи меня, и я снова стану твоей. Всего один бубль, и я твоя.

Бяка снова задумалась, глядя на монету. «Почему бы мне не купить Хрюндю? – думала она. – Уменьшина для муравьёв в аптеке нет, а бубль мне дали на лекарство. Если лекарства нет, значит, и бубль больше не нужен. В то же время Хрюндя – вещь полезная, это не какие-нибудь вкусняшки. Хрюндя помогает копить деньги и даёт полезные советы. Кроме того, мы давно с ней знакомы и она дорога мне как память о Вилли».

– Хрю, я очень нужная вещь, – кивала Хрюндя. – Я толстая и тёплая, я розовая, я хрюкаю, я приношу счастье.

Вскоре Аля уже шагала по коридору с Хрюндей под мышкой, на тот момент свинка казалась ей самой необходимой вещью в хозяйстве. Все копилки в виде свинок имели одинаковое свойство: они искренне радовались, когда в них бросали бублёвые монетки, а вот достать обратно не позволяли. Могли и за палец цапнуть – так рьяно охраняли свои сокровища. Правда, ни единого бубля у Али больше не было и копить было нечего. Зато с Хрюндей зажилось куда веселее – свинка болтала без умолку, рассказывая бяке про волшебный универмаг.

Аля поднялась по самодвижущейся лестнице на второй этаж и направилась к магазину бякобуков. В её голове звучал внутренний голос: «Если бубль уже потрачен на Хрюндю, лекарства для Сюсьтика в природе не существует, а я нахожусь сейчас здесь, почему бы мне не поразвлечься немного? От этого никому на свете не будет хуже, а лично мне станет даже лучше».

– Гляди, вот бутик «Прекрасная лень», – сообщила Хрюндя. – Любишь полениться? Вижу, что любишь. Тогда магазин для тебя, только он дорогой, для богатых.

– А что там продаётся? – спросила Аля с любопытством.

– Волшебные диваны-вездеходы. Диван обнимает существо так мягко, так нежно, что существу не хочется с него вставать. Да и зачем вставать с волшебного дивана? Вставать не нужно, потому что на таком диване-вездеходе можно ехать куда угодно – хочешь на учёбу или на работу, хочешь в магазин, хочешь в гости или просто на прогулку. Удобно и приятно. В комплекте с диваном можно приобрести также волшебную тумбочку, в которой всегда есть еда.

– Здорово! – восхитилась Аля. – Хочу такой диван. Когда-нибудь обязательно куплю. Вот только отыщу Мобиуса и…

– А тут – магазин смайлов, – перебила её Хрюндя. – Смайлы – это такие нарисованные улыбки, вроде маски. Наклеишь смайл себе на рот, и он изменит форму губ. Например, ты грустишь или злишься, а наклеишь весёлый смайлик, и все подумают, что тебе весело. Или наоборот – сидишь на уроке, смешинка в рот попала, просто не можешь удержаться от смеха, а деловой смайлик наклеишь – и всё. Учитель вообразит, что ты занят учёбой и отвернётся. На день рождения идёшь – наклеиваешь праздничный смайлик. И так далее. Гениальное изобретение. Это всё злыдни придумывают на Чёрных Холмах. В «Магии для всех» тысячи волшебных вещей продаются: ролики-самоезды, скейты-самоскоки, дудки-самокряки.

Кстати, бутик, который мы сейчас проходим, называется «МагДак», здесь продаётся всё необходимое для утиной братии. А волшебный селезень маг Дак по пятницам занимается прорицаниями – выкрякивает будущее всем желающим, даже в коридоре стоит очередь.

Аля заметила вдали вывеску «Бякобуки» и направилась прямиком туда, как вдруг заметила на стене какую-то кнопку, нажала на неё и… Стена разъехалась, обнажая внутри небольшую квадратную комнату – скорее, кабину. В кабине стоял злыдень. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, а потом злыдень пробулькал:

– Бяка, ты едешь? Или так и будешь стоять истуканом?

Не отдавая себе отчёта в том, зачем она это делает, Аля вошла в кабину и встала рядом со злыднем.

– Ты куда, хрю? – взвилась Хрюндя у неё в руках.

Но было уже поздно – стена за спиной Али захлопнулась, и кабина стремительно понеслась вверх.

– Где я? – спросила Аля злыдня, от страха у неё зуб на зуб не попадал. – Что это за кабина?

– Это лифт, – нехотя булькнул злыдень.

– А что такое лифт? – спросила Аля.

– Лифт – это мой любимый концерт, – сказал злыдень и произвёл при этом гортанный звук, более всего напоминающий хохот жабы.

Двери неожиданно снова открылись, и злыдень вышел. По всей видимости, они приехали на третий этаж универмага «Магия для всех». Но Аля выходить не спешила – вместо этого она стала изучать кнопки внутри кабины. Их было несколько – «1», «2», «3» и большая, красная. Недолго думая Аля нажала на красную кнопку.

– Ты с ума сошла, хрю? – завизжала Хрюндя. – Ты зачем хулиганишь? Зачем нажимаешь на кнопки? Жить надоело, хрю?

Аля пожала плечами:

– Не знаю, ради интереса. А то как-то неинтересно живём…

Свинка вывернулась из рук Али и спрыгнула на пол, продолжая визжать. А лифт полетел наверх так быстро, что закладывало уши.

– Следующая остановка – Чёрные Холмы, – произнёс механический голос из динамика.

– Мы летим на Чёрные Холмы! – обрадовалась Хрюндя.

Восторгу и ликованию свинки не было предела. Но что ждало их там? Вот вопрос.

Глава 5. Не спорь с Крендебобелем!

Невозможно ехать на лифте вечно: рано или поздно он остановится. Вот и путь на Чёрные Холмы был неблизким, но в конце концов движение прекратилось и двери раздвинулись в стороны.

Хрюндя с радостным визгом подбежала к краю кабины, но в ту же секунду, поджав розовое колечко хвоста, запрыгнула Але на руки.

– Там небо, хрю, – произнесла она хрипло.

Бяка с опаской высунула голову из лифта, и перед ней открылась удивительная картина: кабина лифта висела в воздухе. Вокруг было ярко-голубое небо с белыми островками облаков, а из лифта вдаль простиралась облачная дорожка, которая упиралась в склон чёрной горы.

– Ничего себе, – выдохнула бяка, – вот это да-а…

Она высунула из лифта ногу, проверила облако на прочность и осторожно наступила на него. Облако пружинило и слегка холодило ступню, но не проваливалось. Аля наступила на облако второй ногой и неуверенно пошла по облачной дорожке. Хрюндя забилась мордочкой Але в подмышку и изредка повизгивала. За спиной Али с грохотом захлопнулись двери лифта, она оглянулась и увидела, как кабина упала вниз. Просто упала – как упал бы шкаф, сброшенный в бездну. Бяка взглянула вниз и вздрогнула – далеко-далеко под ней простиралась родная Бякандия. С высоты Бякандия напоминала географическую карту – бяка разглядела и лес, и Волшебное озеро, и избушку Лешего, и… Але показалось, что она видит Сюсьтика. Нет, ерунда, такого быть не могло.

Голова у Али закружилась, бяка пошатнулась, но облачная дорожка сама её поддержала. Мягкая вата облаков притягивала, окутывала, и вскоре Аля убедилась, что соскользнуть вниз, на землю, невозможно. К концу дорожки она так расхрабрилась, что начала перепрыгивать с одного пролетающего облака на другое. Облака пружинили, а когда бяка падала, она чувствовала себя так, словно лежит в гамаке. Даже Хрюндя смело соскочила вниз и теперь следовала за Алей по пятам.

В общем, они вволю порезвились и попрыгали, пока на их пути не возник Крендебобель. Поначалу Аля, конечно, знать не знала, кто такой Крендебобель. Долговязое существо стояло по правую сторону от облачной дорожки прямо на облаке, за высокой деревянной тумбой. Существо было одето в форменный плащ защитного цвета, почти до пят, на голове его была фуражка и очки круглой формы. Нос Крендебобеля на фоне тёмно-розового лица напоминал фиолетовую картофелину с перемычкой посередине, он был таким длинным, что нависал над узкой полоской крохотного рта.

– Куда направляетесь? – спросило существо противным голосом, когда Аля подошла к нему, поскольку миновать его было невозможно.

– На Чёрные Холмы, – ответила Аля.

– Это я и так вижу, – строго сказало существо. – Холмы – вон там, – он показал на чёрную гору. – Но какова цель вашего визита?

– Я иду к Мобиусу, – выпалила бяка.

– Зачем? – Крендебобель строго шмыгнул картофельным носом.

– А тебе-то какая разница? – огрызнулась Аля и тут же пожалела об этом.

Хрюндя испуганно хрюкнула и поджала хвостик.

– Вы должны чётко отвечать на вопросы, потому что вы находитесь на таможне, – с назиданием в голосе ответило существо. – Если вы мне не понравитесь, я вас на Чёрные Холмы не пущу.

В эту минуту откуда-то из-за спины Али донеслось весёлое клокотание:

– Привет, Крендебобель! Как дела на службе? Много поймал нарушителей границы?

По воздуху на смешной надувной лодке пролетала семья злыдней.

Крендебобель расплылся в любезной улыбке:

– О, семейство Гриппенцахель! И сама матушка Калдабомба! И малыш Пукки, и малыш Хлюппи! И наш юный одарённый студент Тупоглуппо! А красавица Тощимощи так похорошела, такая гладкая, точно резиновая! И господин Козлядий здесь – простите, не заметил! Вы теперь член правительства? О, как я рад! Да я сейчас лопну от счастья!

«Вот бы он и правда лопнул», – подумала Аля.

– Мы возвращаемся из Бякандии, с бегов рохлей, – с важностью сказал отец семейства. – Нынешняя царица Бякандии знает толк в развлечениях. Мы чрезвычайно довольны поведением царицы Василисы. Не исключено, что со временем мы даже наградим её грамотой.

– Мы выиграли! Мы выиграли на бегах! – хором забулькали малыши Пукки и Хлюппи. – Рохля, на которую мы поставили, пришла первой! Мы теперь богачи! Мы и раньше были богачами, а теперь вообще богаченные богачи! Богачущие богачеллы! Богачёвы-Олигарховы! Ура! Ура!

– О, поздравляю! Попутный ветер в ваши паруса! – Крендебобель поклонился так низко, что ударился лбом о свою тумбу.

Лодка уже терялась в облачной дымке, когда студент Тупоглуппо обернулся и крикнул Але, грозя длинным резиновым пальцем:

– Не спорь с Крендебобелем!

Когда они исчезли, Крендебобель снял фуражку и промокнул лысину носовым платком зелёного цвета.

– Так на чём мы остановились? – грозно спросил он бяку. – Какова цель вашего визита?

– Я ищу лекарство для Сюсьтика, – буркнула бяка.

Эти важные, высокомерные злыдни ей совсем не понравились, а уж Крендебобель и подавно был крайне неприятным существом.

– Кто такой Сюсьтик? – начал придираться Крендебобель, поправляя очки. – Зачем ему лекарство? Чем он болен? Болезнь заразна? Требуется карантин?

– Сюсьтик – это муравей, – ответила бяка. – Это не заразно. Карантин не требуется.

– Лекарства для муравьёв не существует, – заявил Крендебобель. – Следовательно, цель вашего визита на Чёрные Холмы не оправдана. Вам следует вернуться в Бякандию ближайшим лифтом. Попутный ветер в ваши паруса!

– Как вернуться? Почему вернуться? Я не могу вернуться! – возмутилась бяка. – Я должна вылечить муравья от гигантизма, срочно сделать его меньше, иначе он растопчет своими ножищами земной шар!

Крендебобель долго молчал, и у бяки даже появилась надежда, что он наконец-то понял, насколько важно ей попасть на Холмы, чтобы встретиться с Мобиусом и взять у него лекарство. Но в конце концов Крендебобель произнёс, чеканя каждое слово:

– Насколько мне известно, муравей – это насекомое. А насекомых не лечат. Животных лечат, птиц лечат, рыб лечат, а насекомых – не лечат, по крайней мере, я никогда об этом не слышал.

Он вздёрнул очки на пухлый фиолетовый нос и истерично завопил:

– Уходите отсюда, и поскорее. Попутный ветер в ваши паруса!

Неизвестно, чем бы закончился этот спор, если бы не Хрюндя.

Неожиданно свинка подпрыгнула и вцепилась Крендебобелю зубами прямо в картофелину носа. Тот взвыл от боли и опрокинулся на облако, которое подхватило его и принялось заботливо баюкать.

– Аля, беги, хрю! – крикнула Хрюндя и снова, как волкодав, с рычанием впилась зубами в фиолетовую картофелину.

Але не требовалось повторять два раза – она побежала. За её спиной раздавались звуки борьбы, визг, рычание и отчаянное хрюканье, а потом наступила тишина. Перепрыгивая с облака на облако, она поскакала в сторону горы и вскоре ступила на твёрдую землю. Как же это было чудесно, снова стоять на земле и не шататься!

Бяка присела на склон холма и перевела дух. «Молодец, Хрюндя, – думала бяка. – Хорошо, что я её купила. Её геройский поступок стоит всех бублей на свете. Эта свинка – настоящий друг. Когда я найду лекарство для Сюсьтика и пойду обратно, я обязательно заберу её с собой. Надеюсь, Крендебобель меня не догонит, иначе я его в бараний рог согну, так он меня рассердил!».

Маленькая бяка полезла вверх по склону и вскоре оказалась на вершине холма, сквозь белую вату облаков открывался прекрасный вид на Бякандию. Аля принялась исследовать площадку на самом верху – та была как будто заброшенной, просто гладкой, вытоптанной поляной без травы, цветов и деревьев. Но вдруг… Что это? Как такое возможно? Аля увидела рельсы. Похожие рельсы – блестящие, металлические, она не раз видела в книжках про людей на уроках в Школе Лесной Магии. Но обычные рельсы проходили мимо и куда-то вели, а эти начинались у самых её ступней. Балансируя руками как канатоходец, Аля пошла по рельсам и обнаружила, что заканчиваются они на противоположном конце площадки – обрываются у края пропасти. Другими словами, рельсы начинались ниоткуда и вели в никуда.

Бяка стояла на самом краю обрыва, пытаясь понять, кому нужны рельсы на вершине горы. Она заворожённо глядела в бездну, когда за её спиной прозвучал чей-то мягкий журчащий голос:

– Ждёте трамвая?

Аля вздрогнула от неожиданности и обернулась. Перед ней стоял худой серый злыдень интеллигентного вида, с потёртым кожаным портфелем в руке. Он был одет в коричневый твидовый костюм с заплатами на локтях, а на его лице сверкали стёклами очки в роговой оправе. Первая мысль Али была о том, как на злыдне держатся очки, если вместо носа и ушей у него лишь дырочки. Но очки не падали – скорее всего, были приклеены при помощи магии.

– Ждёте трамвая? – повторил злыдень.

Бяка растерялась лишь на миг.

– Трамвай – это мой любимый концерт! – бяка захохотала, и хвост её завертелся с немыслимой скоростью.

Глава 6. ШЮЗ

Увлечённая своими мыслями, Аля не заметила, как появился трамвай. Он возник перед ней неожиданно – так незаметно подкрадываются все трамваи в мире. Ждёшь его, ждёшь, кажется, проходит целая вечность, а его всё нет, а потом мгновение, – и вот он, тут как тут. Трамвай стоял перед ней, переливался на солнце, новенький, красно-жёлтый, в полоску, клетку и горох. «Остановка „Магия для всех“, – донёсся механический голос изнутри. – Уважаемые пассажиры, не забывайте в вагоне ваши вещи, мысли и фантазии. Будьте бдительны, впереди небо».

Из трамвая вышла пожилая чета злыдней, и Аля сразу же заскочила внутрь, села у окна. Трамвай был пуст: ни пассажиров, ни вагоновожатого, ни кондуктора. Вслед за бякой зашёл тот самый интеллигентный злыдень с портфелем и опустился на сиденье рядом с ней, хотя свободных мест вокруг было полным полно.

«Двери закрываются. Следующая остановка – „Водопад“», – произнёс голос. Трамвай звякнул, качнулся и медленно тронулся. Аля взволнованно смотрела в окно: она же помнила, что рельсы заканчиваются на краю пропасти. Но трамвай доехал по рельсам до края холма, а потом как ни в чём не бывало поплыл по воздуху. Вагончик дребезжал, поскрипывал и никуда не торопился, то есть вёл себя так, как и положено обыкновенному трамваю. А снаружи ослепительные солнечные лучи бороздили бескрайнее лазурное небо с барашками облаков.

Когда прошёл испуг и Аля привыкла к тому, что трамвай движется по небу сам, без вожатого, сосед злыдень обратился к ней с вопросом. Бяки были редкими гостями на Холмах, и злыдню, очевидно, не терпелось познакомиться с таким необыкновенным существом.

– Вы боитесь злыдней? – спросил он.

– Вовсе нет! – выпалила бяка, не задумываясь.

На самом-то деле она так боялась злыдней, что у неё внутри каждая жилочка дрожала.

Сосед запрокинул голову и забулькал:

– Гкрлл, гкрлл… Не надо бояться злыдней, – сказал он. – Мы вовсе не злые, мы просто умные и рациональные. Злыднями нас прозвали бяки, потому что не понимают нас и боятся.

Аля промолчала, сосредоточенно глядя в окно.

– Вы едете в ШЮЗ? – не отставал сосед.

Аля захлопала глазами.

– Да вроде бы нет, – честно ответила бяка. – А что такое ШЮЗ?

– Злыдень улыбнулся.

– ШЮЗ – это Школа Юных Злыдней, – снисходительно объяснил он. Кстати, меня зовут Вик Зельдин, я там преподаю.

– Как интересно! – воскликнула Аля. – А что вы преподаёте? Дайте, угадаю: наверное, магию, заклинания или, может быть, зельеварение?

Вик Зельдин громко булькнул. Бяка покосилась на него: что это было? Смех? Плач?

– Ну почему же сразу магию? – спросил злыдень. – Будто мало других предметов: а как же физика, химия, математика, биология, наконец?

– Разве это предметы? – усмехнулась Аля. – Сплошное занудство! Есть только один интересный предмет – магия превращений. Всё остальное – потеря бесценного времени.

– О, как вы неправы, юная леди, – злыдень внимательно оглядел её с головы до кончика хвоста. – Вы ведь леди, я не ошибся?

Бяка удивлённо моргнула: в лесу её называли по-разному, но леди ещё никогда.

– Меня зовут бяка Аля, – сказала она.

– Так вот, дорогая бяка Аля, – сказал злыдень. – Девиз нашей школы звучит так: «Нет сильнее магии, чем точные науки». Собственно, вы можете прочесть его на баннере над входом в ШЮЗ. О, простите, я не хотел вас обидеть, но наверное, вы не умеете читать.

– Для того, кто знает физику, химию и математику, – продолжал он, – магия – это всего лишь шалости, детские игрушки. Магией балуются наши первоклашки, а став старше, изучают точные науки, дабы достичь в жизни успеха. Уровень образования в ШЮЗ чрезвычайно высок: ученики уже в начальной школе сами начинают творить колдовещи. Чтобы получить «четвёрку», они мастерят на уроках труда скейты-самоскоки, сапоги-скороходы и гусли-самогуды. Ну а отличники создают ковёр-самолёт. Представьте себе, они даже хвастаются друг перед другом на переменах: «Летать очень легко! Всего и делов-то – преодолеть гравитацию».

Вик Зельдин чуть приподнял подбородок и удовлетворённо загулил.

– Лучшие колдовещи юных злыдней проходят отбор на конкурсе, а затем поступают в продажу в универмаг «Магия для всех».

Вагон мерно покачивался. Бяка смотрела в окно на восхитительные пейзажи, проплывающие мимо. Монотонное бульканье Вика Зельдина вызывало у Али интерес, но в то же время усыпляло.

И вдруг Аля увидела водопад – сногсшибательное зрелище! Наверное, этот водопад был не меньше Ниагарского. Вода не падала с обрыва вертикально вниз, а с грохотом скатывалась по крутому склону горы, ударяясь о камни и рассыпаясь на миллионы разноцветных, сверкающих брызг. У бяки захватило дух от такой красоты и величия, но вдруг на перевале, на самом верху, в том месте, откуда лилась вода, появился злыдень. Потом другой, а потом и третий, четвёртый. Злыдни заскользили вниз по водопаду на разноцветных досках, похожих на ледянки.

– Ёх-хо! – воскликнула Аля. – Ай да молодцы! Так даже я не умею.

Трамвай дёрнулся и стал как вкопанный на вершине холма. Из динамиков прозвучало: «Остановка – „Водопад“». Затем двери трамвая автоматически открылись, и внутрь ввалилась толпа мокрых, клокочущих и гогочущих злыдней-малышей в синей школьной форме, с ранцами под мышками. Не переставая галдеть, они расселись по местам, и трамвай снова тронулся. «Следующая остановка – ШЮЗ, – сказал механический голос. – Рисовать на стульях, а также резать их ножиками запрещено».

– Между прочим, я изобрёл машинку для мытья головы, – похвастался один злыднёнок.

– Гкрлл, гкрлл, гкрлл, – засмеялся другой. – Зачем тебе такая машинка, у тебя же волос нет? Вот ей она нужна, – он кивнул на лохматую Алю и снова залился смехом. – А тебе достаточно волшебной тряпочки-протиралки для лысины!

– Так ведь я изобрёл машинку специально для существ с шерстью, – с обидой в голосе возразил первый.

– Мою машинку будут продавать в «Магии для всех». Очень удобно – существо надевает её на голову, и всё, можно заниматься своими делами. Внутри и шампунь, и вода есть, а после мытья машинка сама волосы сушит.

– Круто, – согласились другие малыши.

– А я зато придумал спрей для мускулов. Вот, смотрите, попрыскаешь им на какое-нибудь место, а оно раз, и распухнет.

Сказав это, злыдень снял с себя одежду, сложил и аккуратно повесил на спинку стула. Затем он достал из школьного ранца бутылочку и распылил спрей на верхнюю часть худенькой руки – там вырос бугор. Но злыднёнок на этом не остановился: он облился спреем с головы до ног, после чего стал похож на культуриста.

Друзья злыднята хохотали от души.

– Тихо! – внезапно крикнул один из них. – Молчите и слушайте!

Компания замолкла, тишину нарушало лишь мерное поскрипывание вагона.

– Что слушать-то? Ничего не слышно! – возмутился кто-то.

– Слушайте, как бурчит у меня в животе. Это называется пузыка – специальная музыка для бурчания в пузе, с такой не стыдно сидеть на уроке голодным.

Злыдни снова прислушались, и Аля тоже. И… о чудо! По трамваю разлилась дивная мелодия, словно трель волшебной флейты.

– Как ты это делаешь? Это прибор, или ты выпил специальное зелье? – заинтересовались малыши.

– Ноу-хау! Секрет! – гордо произнёс автор пузыки. – Я не открою его никому.

– Ах, не откроешь? Ну ладно! Тогда я тебя заколдую! Держись, сейчас я заплету тебе ноги колбаской! – завопил его сосед и бросился на изобретателя.

В этот момент Вик Зельдин вскочил со своего места и отчаянно загорланил:

– Гкрлл, гкрлл! Не трогай ноги! Там мозг!

Злыднята испуганно уставились на учителя.

– Простите, господин Зельдин, мы вас не заметили, – виновато пробулькал один из них.

Зельдин опустился на место и с облегчением вздохнул:

– Вот всегда они так. Устал уже повторять: никакой магии с ногами. В ногах мозг!

– Мозг? – удивилась Аля. – У злыдней мозг в ногах? Значит, они думают ногами?

– Ну да, – кивнул Зельдин. – Я преподаю в ШЮЗе анатомию злыдней, так что будьте уверены. Ноги у злыдней крепкие, не боятся физических нагрузок, но магию к ним применять опасно.

– А где у вас уши? Чем вы слышите? – спросила Аля.

– Слышим мы всем телом, каждой клеточкой. Мы словно впитываем в себя звуки. И нюхаем мы тоже кожей.

– Но если мозг у злыдней в ногах, то что же у них в голове? – в недоумении спросила Аля.

– В голове у злыдней желудок, – ответил Зельдин.

– А рот? Разве вы говорите не ртом? Но я же вижу, как у вас губы шевелятся.

Вик Зельдин растянул рот в улыбке.

– Шевелить губами мы можем, но звуков никаких при этом не издаём. Голоса, которые вы слышите – это чревовещание. И глаза у нас тоже не такие, как у бяк. Кроме двух глаз на лице у злыдней есть ещё один, и находится он на самой макушке, на бугорке. Сверху лучше видимость – круговой обзор 360°. К тому же, мы можем увеличивать изображение по нашему желанию, приближать его и удалять. Если захочу, я могу рассмотреть каждый волосок на вашей шкурке крупно-крупно.

– Вот это да! – удивилась Аля.

– Злыдни по своей природе сильно отличаются от существ, живущих в низине, – продолжал Зельдин. – Кроме того, мы, как правило, чрезвычайно умны. Как я и говорил, ещё в начальной школе злыдни овладевают науками настолько, что способны создавать удивительные вещи. Ну а лучшие их изобретения продаются в магазине «Магия для всех». На самом-то деле никакой магии на земле не существует, она есть только в Тридесятом Царстве. А что действительно необходимо – это учиться, учиться и учиться! И не верьте тому, кто скажет, что это не так.

Ладно, что-то я заболтался, юная леди, – сказал Зельдин. – Вы уж не рассказывайте никому, что я вам тут наплёл. Это большой секрет.

– О, я умею хранить тайны, – заверила Аля. – Если захотите ещё что-нибудь рассказать, обращайтесь.

– Ну, вот и ШЮЗ, я приехал, – сказал Зельдин, вставая. – Приятно было познакомиться, бяка Аля.

– Мне тоже, господин Вик Зельдин, – вежливо ответила Аля.

И вдруг, в самый последний момент, она спохватилась:

– А где живёт Мобиус?

Но Вик Зельдин уже спешил к дверям.

– Мобиус – мой добрый друг, мы знакомы с ним с детства! – крикнул в ответ Вик Зельдин.

– Замечательно! Так где же он живёт?

– О, простите, мне некогда, я безумно опаздываю, автоматические двери сейчас захлопнутся!

С этими словами Зельдин выпрыгнул из трамвая вместе с толпой малышни.

– Тебе нужен Мобиус? – звонко спросил один из злыднят. – Он живёт здесь, выходи скорее. Вон его дом, – он ткнул пальцем в небо.

– Мобиус живёт здесь? Ой, спасибочки, спасибки! – бяка так обрадовалась, что, не глядя по сторонам, выскочила из трамвая под заливистый хохот школьников. Через секунду она поняла, что стремительно падает вниз, в бездну. А малыши, вышедшие из трамвая посреди неба, усаживаются на свои ранцы и парят себе в воздухе как птицы – летят в школу, стоящую на огромном уступе среди гор.

Глава 7. Мечтайбург

Аля, выпавшая из трамвая, камнем летела вниз. На земле, прямо под ней, раскинулась Букина роща, а рядом – Утиный тракт, ведущий к пляжу. В сознании Али проносились миллионы вариантов спасения, но, к сожалению, все как один неудачные. Голова Али перевесила, она перекувырнулась в воздухе, и вдруг что-то твёрдое стукнуло её по лбу.

– Свисток! Это же волшебный свисток! Как же я про него забыла! – воскликнула бяка и дунула в свисток Мишеля.

В ту же секунду она ощутила твёрдую почву под ногами, но, взглянув вниз, поняла, что стоит вовсе не на земле, а на скейтборде, несущемся по воздуху. Доска была красивой, блестящей, ярко-жёлтого цвета, с красными колёсиками. Она выделывала сама по себе немыслимые кульбиты, бяка даже перевернулась несколько раз вниз головой. У бяки захватывало дух – мимо проносились облачка, ослепительное солнце било в глаза, вдали виднелись пики гор. Вскоре бяка собралась с мыслями и подчинила себе непокорную доску, научилась управлять ей. «Наверх!» – скомандовала бяка, и доска взмыла к вершинам Холмов. Тогда-то, на одной из гор на краю обрыва, она увидела мышь.

Мышь сидела на самом краешке и бесшабашно болтала лапками над пропастью. Разумеется, это был никто иной, как Мишель. Волшебный мышонок ослепительно улыбался Але, демонстрируя белые, мелкие, но острые зубы.

Взлетев на скейте на гору, бяка с облегчением ступила на твёрдую землю и присела на край обрыва рядом с Мишелем. Доску она положила рядом, на траву.

– Кто бы мог подумать? Я по тебе соскучился, – произнёс мышонок со смехом.

– А я – нисколько! – отрезала бяка.

– Между прочим, я только что жизнь тебе спас, – надулся мышонок. – Могла бы и спасибо сказать.

– Если бы ни ты, я бы вообще здесь не оказалась, – сказала бяка. – Колдовать надо лучше. Кстати, как там твой подопытный Сюсьтик?

– Нормально, – буркнул Мишель.

Видно было, что мышонок обижен, но старается не подавать виду. Бяка всегда над ним подтрунивала, не верила в его магическую силу, а Мишеля это задевало: сам-то он считал себя отличным волшебником. Даже после истории с Сюсьтиком Мишель не терял уверенности в себе.

– Мы перевели Сюсьтика в Трутландию, чтобы его никто не побеспокоил, – сказал Мишель. – Трутландия – мирная луговая страна, где всегда тишь да гладь. Конечно, трутни немного с ленцой, но душа у них добрая – они присмотрят за нашим муравьём. Сейчас Сюсьтик сидит на Поляне Весёлого Жоржика – это там. – Мишель указал пальцем на крохотное пятнышко внизу, у самой линии горизонта.

– Ага, вижу. Привет, Сюсьтик! – Аля помахала лапой.

– Трутни притащили несколько бочек гречичного мёда, – продолжал Мишель. – Я поколдовал над мёдом и велел Сюсьтику принимать по полбочки перед едой. Это ему помогло.

– Он уменьшился? – обрадовалась Аля.

– Нет, меньше он пока не стал, но вроде бы перестал расти. Я считаю, что добился большого успеха. Всё-таки я молодец, талантливый.

Аля фыркнула. Она вовсе не считала Мишеля молодцом, а, скорее, наоборот. Заварил такую кашу, что не расхлебать, да ещё и хвастается.

Бяка обвела взглядом горы вокруг. Чуть внизу, на плоском уступе, как на ладони, стояла ШЮЗ. С первого взгляда на это сооружение становилось ясно, что перед ними школа, бросался в глаза огромный плакат над зданием, протянувшийся во всю его ширь. На плакате было написано: «Нет сильнее магии, чем точные науки». Выходит, не соврал Вик Зельдин, – отметила про себя бяка.

Школа была трёхэтажной, с большими окнами, а в застеклённой пристройке на первом этаже, скорее всего, находился спортзал или бассейн. Во дворе школы раскинулась гравиевая площадка с баскетбольными корзинами и сеткой, натянутой посередине – здесь ученики играли в спортивные игры. К началу учебного дня взрослые злыдни привозили своих малышей – вот и сейчас в небе парило множество летательных аппаратов странных форм и размеров. Больше всего бяку поразили машины в виде башмака, чашки, ванны и саней. Жёлтые лодки с шашечками – очевидно, воздушные такси, юрко сновали туда-сюда.

– А у тебя как успехи? – спросил Мишель. – Купила лекарство?

– Пока не купила, но куплю обязательно. Я ищу Мобиуса. Продавец из колдаптеки сказал, что лекарство может быть у него. Сказал, что Мобиус знает всё.

– Мобиус знает всё? – усмехнулся мышонок. – Чепуха! Всего даже я не знаю. И где живёт этот Мобиус-шмобиус?

– Понятия не имею. Говорю же, что ищу, – огрызнулась бяка. – Найду – сообщу адрес.

Они помолчали.

– А знаешь, что я думаю? – сказала Аля после паузы. – Я думаю, что когда Сюсьтик станет огромным – размером с нашу планету, он отлепится от неё и улетит. Потому что Земля перестанет его притягивать – притяжение перестанет действовать на такое огромное тело. И тогда муравей умчится в космос и сам станет планетой. Вероятно, со временем на нём зародится новая жизнь – динозавры, мамонты, мухи-дрозофилы и что-нибудь подобное.

Але вдруг стало безумно жаль несчастного Сюсьтика: на глазах заблестели слёзы, она шмыгнула носом.

Мишель молчал целую минуту, а потом звонко, по-мышиному, рассмеялся:

– Училась ты, видать, на троечки.

– Это почему? – возмутилась бяка.

– Потому что муравей размером с Землю не улетит с неё, а наоборот, раздавит земной шар и провалится к самому земному ядру.

– А мне кажется, улетит, – сказала Аля.

– А я говорю, провалится!

– Нет, улетит!

– Нет, провалится!

Аля встала на ноги и подхватила доску.

– Ладно, недоучка, счастливо оставаться, а я пойду искать Мобиуса, – с достоинством произнесла она.

– Эй, доску-то верни. Между прочим, это скейт-самоскок, он мне самому ещё сто раз пригодится!

Аля бросила доску, гордо вздёрнула подбородок и резво зашагала прочь по горному перевалу, в сторону города злыдней, маячившего башнями вдали. Мышонок некоторое время смотрел вслед маленькому, непокорному существу на фоне бескрайнего неба, а потом исчез.

Вскоре на обочине грунтовой дороги Аля увидела дорожный указатель – табличку, на которой всеми цветами радуги переливалась надпись «Мечтайбург». Солнце перекатилось чуть за полдень и отчаянно палило. Бяке, покрытой тёплой бежевой шерстью, было нестерпимо жарко, и она даже иногда по-собачьи высовывала язык, но от этого становилось ещё жарче. Бяка Аля представляла себе Мечтайбург городком с аккуратными домиками под черепичными крышами, наподобие человеческих, она уже почти разглядела их в цветном мареве дрожащего света впереди. Но реальность превзошла все ожидания. Войдя в городок через калитку, увитую диким виноградом, бяка увидела дома злыдней, которые внешне напоминали что угодно, но только не дома. Здания без окон и дверей имели самый фантастический вид – как будто злыдни наколдовали себе жилища кто во что горазд. По обе стороны широкой мощёной улицы высились дома в форме груши, банана, цветка, корабля, шляпы, лейки и даже стаканчика мороженого. А возле домов в уютных садиках возились злыдни – сажали что-то, поливали и пропалывали.

И вдруг произошло нечто необычное, хотя для самих злыдней это событие было самым что ни на есть обыденным. А именно: один из домов прямо на глазах бяки превратился из гриба в яблоко. Конечно, по Бякандии ходили слухи о Мечтайбурге – городе мечты, где дома меняют облик едва ли не каждую минуту, потому что злыдни – великие волшебники, они превращают одни дома в другие. Бяка Аля никогда в это не верила, зато теперь убедилась собственными глазами. Она даже немного позавидовала злыдням – как здорово, когда каждый день можно жить в новом доме, меняя внешний вид старого по своему желанию. Встал утром не с той ноги и превратил дом в избушку на курьих ножках. А если всё ладится и на душе легко, можно переделать избушку в пряничный домик с клубничным джемом, а потом что-нибудь от него отломать – например, откусить кусочек подоконника.

До бяки донеслись ароматы – неужели дома благоухали? Пахло клубникой, выпечкой, карамелью, шоколадом, морем, сиренью… Разнообразные запахи не были навязчивыми – злыдни создавали их еле уловимыми, чтобы не мешать соседям. Аля облизнулась – её мучила нестерпимая жажда. «А что, если я попрошу попить у жителей Мечтайбурга?» – подумала она.

Старичок злыдень возле дома в форме египетской пирамиды показался ей симпатичным, и она обратилась к нему:

– Дедушка, у вас не найдётся чашки воды?

Злыдень поднялся с грядки, отряхнулся от земли и молча уставился на Алю. На нём был рабочий комбинезон, кожа имела пепельный оттенок, а руки и ноги выглядели худыми как веточки.

– Воды? – переспросил злыдень. – Ты имеешь ввиду ашдвао?

– Да, кажется. – Бяка с трудом припомнила урок химии в Школе Лесной Магии.

– Хорошо, я дам тебе ашдвао, – сказал злыдень. – Только чашки у меня нет. Быть может, для твоих целей подойдёт банка?

– Да, конечно! – обрадовалась Аля. – Ещё как подойдёт!

– Стеклянная или жестяная?

– Любая, – сказала бяка.

Злыдень подошёл к своему дому-пирамиде и что-то прошептал – в тот же момент в стене пирамиды распахнулись автоматические двери, и он исчез. Через минуту изнутри донёсся грохот, стук и дребезжание.

Бяка внимательно осмотрела дом: окон не было. Или окна, как и дверь, открывались по требованию. А вдруг злыдням вообще не нужны окна? Если, по словам Вика Зельдина, злыдни великолепно видят своей шишкой на макушке, то, может, им и солнечный свет вовсе не нужен? Многие животные прекрасно видят в темноте – кошки, например. Бяка задумчиво хмыкнула, и тут из пирамиды появился злыдень с банкой из-под консервированного зелёного горошка.

– Стеклянной банки не нашёл, только такую, – сказал он. – Пей ашдвао из горного ручья.

Аля с жадностью последовала его совету.

– Давненько я не видел таких мохнатых как ты, – сказал злыдень. – Раньше их было тут много, шастали повсюду, везде носы совали. А потом пропали – волшебства испугались.

– А что вы сажаете? – с любопытством спросила Аля, возвращая злыдню банку.

– Капусту, – ответил тот.

– Любите капусту? Тушёную, квашеную, щи, пирожки с капустой? Я тоже обожаю!

Злыдень долго не отвечал.

– Я люблю капусту за то, что она круглая и зелёная. Это очень красиво, – пробулькал он наконец. – На земле произрастают удивительной красоты растения. Но капуста – лучшее из них, совершенство формы и содержания.

– О, да! – Аля усердно закивала головой в знак согласия, хотя не поняла ни слова. – Кстати, а где живёт Мобиус?

Злыдень указал на вершину горы.

– Там, – коротко произнёс он.

Бяка вгляделась вдаль и увидела высоко-высоко за облаками прилепленный к горному склону сказочный замок со множеством башенок и настоящей крепостной стеной.

– Ух ты, я думала, такие только у людей бывают.

– У злыдней – тоже, – возразил старик. – Мобиус в точности повторил древний человеческий замок. Во всех деталях. Тютелька в тютельку. Мобиус крайне талантливый волшебник, правая рука самого Офталамуса. Его дом называется Башня-На-Круче, и, в отличие от домов в Мечтайбурге, замок ни разу не перестраивался.

– А как мне добраться до Мобиуса? – спросила бяка.

– Тебе? Никак.

– Что значит никак? – удивилась Аля.

– Нет ни автобуса, ни трамвая, а все тропинки вокруг заколдованы от незваных гостей: Мобиус не любит, когда ему мешают работать. Особенно бяки.

– Но где я могу с ним встретиться? – не унималась Аля.

– Ты? Нигде. Извини, но мне срочно надо бежать: я зыбыл вытереть пыль и покормить моль.

Злыдень отвернулся и через секунду исчез внутри пирамиды, на свежевскопанной земле осталось лишь несколько кустиков капустной рассады в память о нём. А в следующее мгновение пирамида превратилась в обычный деревенский дом с одним лишь отличием: его украшали десятки дверей по всем стенам, и на каждой висел амбарный замок. Похоже, злыдень намекал таким образом, что разговор окончен.

Бяка пожала плечами.

– Странный какой-то, – сказала она вслух и вновь вышла на главную улицу Мечтайбурга.

Бяка зашагала вперёд, под ногами хрустели маленькие белые камешки, похожие на конфеты с изюмом. Город на глазах менялся как по волшебству – дома по обе стороны улицы то тут, то там преображались, и это было воистину незабываемым зрелищем. И не только дома, но даже улицы время от времени меняли свой вид. Деревья вдоль бульвара превращались из лип в каштаны, в скверах неожиданно возникали скамейки и клумбы, а посреди площадей появлялись памятники.

– Так и знай, вредный Мишель, я всё равно отыщу Мобиуса, – бормотала бяка себе под нос.

Аля дошла до главной площади Мечтайбурга. В центре её находился круглый бассейн с голубой водой, а посреди бассейна возлежала скульптура в виде огромного кита, из массивного затылка которого бил тонкий фонтанчик воды. Бяка с интересом рассматривала необычный фонтан, когда небо вдруг затянулось грозовыми тучами, и вокруг быстро потемнело.

– Что это? Опять эксперименты Мобиуса? – недовольно зашептались злыдни-прохожие.

И тут с неба в фонтан шлёпнулась лягушка.

– Осторожно! Берегите ноги! – возбуждённо загулили злыдни. – Спасайся, кто может! Начинается дождь из лягушек!

В фонтан упала вторая лягушка, покрупнее, потом ещё и ещё. Аля со всех ног кинулась искать укрытие, пока её не прибило лягушками, или не наступила непроглядная магическая тьма.

Ей повезло – двери одного из магазинов были не заперты, и она успела заскочить внутрь. Бяка огляделась – какая удача, магазин бякобуков! За прилавком стояли два молодых, прыщавых злыдня в джинсах и малиновых пиджаках с бейджиками на лацканах. Злыдни тихо булькали о чём-то своём, не замечая бяку. Пользуясь тем, что сумерки сгущались, Аля присела на корточки и осторожно подкралась к продавцам, чтобы послушать, о чём они говорят. А как иначе? Она же была бякой, а бяки обожают подслушивать.

И разговор оказался небезынтересным. Увлечённые беседой, не обращая внимания на происходящее вокруг, злыдни сплетничали про министра магии Мобиуса и про какую-то старую толстую бяку, которая недавно появилась на Чёрных Холмах. Говорили о том, что Президент Офталамус возлагает на Мобиуса большие надежды, и что Мобиус обожает проводить магические эксперименты, а дождь из лягушек тоже наверняка его рук дело.

– А ты не заметил, что животные и растения стали говорить на нашем языке? – спросил один злыдень другого. – Я ушам своим не поверил, когда сегодня утром моя кошка сказала мне, что ей надоел сухой корм, и велела принести осетрину, перепелиные яйца и валерианку.

– Да, – подтвердил второй. – А моя черепаха теперь требует каждый день менять ей опилки в аквариуме, кормить свежими одуванчиками и выгуливать под кроватью. Какая наглость!..

– Та толстая бяка очень злая – говорят, она была раньше Верховной в Бякандии – кто-то из злыдней её узнал, – перебил его первый.

Не упуская ни слова из приглушённого бульканья злыдней, бяка нашарила в темноте бякобук и прошептала:

– Бякобук, включись! Покажи мне Вилли из Бякандии!

На экране появилось озабоченное лицо Вилли, с перепачканным мукой носом. Голос Вилли срывался от волнения, он кричал:

– УХ, ВСЁ ПРОПАЛО! УЖ-ЖАСНАЯ ТРАГЕДИЯ! ТЕСТО ПЛОХО ПОДНЯЛОСЬ! ЭКЛЕРЫ НЕ ВОЗДУШНЫЕ, ОНИ НЕ ТАЮТ ВО РТУ!

Боковым зрением Аля увидела, что злыдни-продавцы её заметили и теперь со всех ног бегут к ней.

– Трагедия?! Эклеры не тают во рту?! Да ты бы знал, что вокруг творится! – завопила Аля. – Мир рушится! Я на Чёрных Холмах! Идёт дождь из лягушек! Ко мне бегут злыдни!

– Эй! Что ты там делаешь? – закричал на Алю продавец. – Немедленно выключи бякобук! Общаться по бякобуку из магазина запрещено. Ты кто? Бяка? А ну, стой!!!

Но бяка уже выскочила на улицу и нырнула в переулок. Теперь ищи её, свищи.

Сумерки рассеивались, сквозь тучи пробивались пронзительные, обжигающие солнечные лучи.

Высоко на склоне горы сверкал великолепием старинный замок. Только как до него добраться?

Башня-На-Круче казалась недосягаемой и неприступной.

Глава 8. С приветом от Жужи

В тот знаменательный день ухарь Вилли проснулся по дребезжащему звонку будильника. Он лежал в своей землянке, на большой дубовой кровати с резной спинкой и улыбался всеми пятьюдесятью зубами. Одеяло из тополиного пуха было невесомым, тёплым и мягким, а из люка на потолке нору освещало солнце.

Вилли любил свою нору и считал её лучшим местом на свете. К сожалению, он давно не бывал здесь – весь последний год ухарь учился в школе и жил в избушке Лешего, где находилась Школа Лесной Магии. Стояла избушка на другом конце Бякандии, и, чтобы доставить Вилли в родную нору, волшебный мышонок Мишель присылал за ним специальный транспорт – птицу Великое Каркало. А вчера птица доставила его сюда, чтобы он испёк замечательные эклеры для школьного праздника последнего звонка. Готовить дома, в любимой печи было обязательным условием Вилли – на кухне он знал каждую баночку, каждый пакетик со специями, и хранил как зеницу ока своё сокровище – кулинарную книгу. Он не сомневался, что только в родных стенах эклеры получаются воздушными, нежными и тающими во рту.

Ухарь потянулся и зевнул, но сразу вспомнил, что сегодня некогда разлёживаться: много дел по хозяйству. Вилли встал, умылся из глиняного кувшина, почистил зубы, расчесал усы, привёл в порядок и без того аккуратные ноготки на двенадцати пальцах и сказал сам себе: «Ну вот, теперь я готов печь эклеры». Он открыл шкафчик, где хранились мука и крупы… И столкнулся с величайшим разочарованием в своей жизни.

А случилось вот что: бумажная пачка с пшеничной мукой высшего сорта была кем-то зверски погрызена и, более того, опустела наполовину. Не иначе, как какой-нибудь зверёк или насекомое повели себя столь некорректно, если не сказать, по-свински.