Читать онлайн Посланники бесплатно
Пролог
– Мам, пожалуйста, не ходи с ними! Папа сам проводит того человека! – горячо шептала моя младшая сестра, держась за мамину юбку.
Я с умилением взглянула на нее:
– Кристина, ты же умница, вполне взрослый ребенок! А все еще держишься за маму! Оставит она тебя на пять минут, ну и что? Она же никуда не денется, – я решила применить секретный прием: сестра очень смышленая девочка и любит быть самостоятельной. Осталось только надавить на ее слабое место, и она уже поддалась.
Кристина отпустила маму и отвернулась к стене. Гордость самой младшей из Логренов сделала свое дело.
Мы вышли из комнаты, чтобы проводить гостя. И уже стоя на пороге, мама вспомнила о том, о чем стоило забыть, по крайней мере, до конца света.
– Простите, я совсем забыла! Вы не хотите взглянуть на Тот свиток?
Я удивленно на нее посмотрела: это же семейная реликвия! Зачем она про это вспомнила?
И все же я промолчала. Не положено семнадцатилетней девушке высказывать свое мнение о решении матери.
Мы зашли обратно в дом. Я взглянула на того скользкого типа, который пришел именно за этим. Его звали Антон Манарский. Его темные глаза одарили меня липким, холодным взглядом и губы искривились в ядовитой ухмылке.
Мама привела нас в зал, где мы храним ценности.
– Вот он, – она достала старинный пергамент и протянула его Манарскому. – хотите взглянуть поближе?
– Да, с удовольствием… – Антон взял в руки свиток и буквально через минуту положил его к себе за пазуху – …с удовольствием заберу его себе!
Мама придвинулась к нему и сделала неудачную попытку ударить гостя, но вместо этого нарвалась грудью на кинжал.
– МАМА-А-А?
Я обернулась и увидела в дверях зала свою младшую сестру.
– Кристина, неси свою книгу! – видя, что сестра не шевельнулась, я на нее закричала. – Быстро!!! Может, мы еще сможем ее спасти!
– Не торопись, детка, не внушай сестре ложную надежду, – послышался ядовитый голос у меня за спиной. Тут же он повернулся к спокойно наблюдавшему за ситуацией моему отцу. – Правильно я говорю, Бен?
– Отец? Что происходит?! – я сама схватила с полки рапиру и шагнула к убийце. Я долго обучалась фехтованию и теперь не боялась сражаться со взрослым мужчиной. – А вы, – я закричала на Антона. – Что вы стоите? Сражайтесь!
– Глупая девчонка, думаешь испугать меня своей иголкой? Не получится!
Все тем же кинжалом он с легкостью атаковал меня. Антон искусный боец, и бой давался мне не просто.
Послышался гулкий стук удара двери о стену. Со слезами на глазах в комнату вбежала Кристина и бросилась ко мне:
– Нет! Кристи! Не надо! – переживания сестренки стоили мне жизни. Как только я отвлеклась, Манарский проткнул меня своим кинжалом прямо на глазах у сестры.
Я упала и тут же Кристи бросилась ко мне с книгой. А отец, не отдав должного внимания произошедшему, спокойно переговариваясь с Антоном, покинули усадьбу.
– СМОТРИ, КРИСТИНА! СМОТРИ!
Из пола повсюду стали появляться зеленые призрачные руки и, будто обнимая, забрали нашу мать в Загробный мир. Я тоже чувствовала, что скоро Они появятся за мной. Но ведь Смерть обычно безмолвна. Странно.
– НЕ-Е-ЕТ! Мама!
– Кристина, – отрывисто прошептала я. – Брось это! Спасайся сама.
Пока Кристина рыдала и судорожно листала свою книгу, меня покидали силы.
Что ж это все становилось интересным.
Острая боль пронзила меня снова. Становилось холодно, и шевелиться было невозможно. Я закашлялась. Изо рта потекла струйка крови. Теперь платье было испорчено окончательно.
– А? Сестра! Сестра! – но голос сестренки становился едва различим.
– КРИСТИНА! СМОТРИ И БОЙСЯ! – руки тащили меня вниз, туда, куда недавно забрали мою мать.
Но сестра не хотела сдаваться и попыталась вернуть меня. Потянула за руку, и ей почти удалось меня вытащить, но я отпустила маленькую руку сестренки и добровольно окунулась в бесконечность.
Глава 1. Мир, в котором нет солнца
Не верь тому, кто говорит тебе,
Что смерть есть смерть: она-начало жизни,
Того существованья неземного,
Перед которым наша жизнь темна,
Как миг тоски-пред радостью беспечной,
Как черный грех-пред детской чистотой.
Нам не дано понять всю прелесть смерти,
Мы можем лишь предчувствовать ее…
К.Бальмот «Смерть»
Я очнулась в каком-то подозрительно странном месте. Кругом было темно и холодно. Дул промозглый ветер, а на небе с огромной скоростью плыли темно-фиолетовые облака. Я осмотрелась: кругом пустырь. Только несколько мощных деревьев стояло неподалеку.
– Новенькая? – передо мной возник высокий широкоплечий мужчина с довольно грубыми чертами лица и близко посажеными глазами. Но, несмотря на свою нелепую внешность, он внушал сильное уважение к себе. Мужчина был одет в черную судейскую мантию. Не хватало только накрахмаленного парика, но здесь я ошиблась, парик мужчина держал в правой руке. Другая рука была занята длинным свитком, в который он изредка посматривал – Назови свое имя и причину смерти.
– Элеонора Логрен…
– Можешь не продолжать! Вчера здесь появилась твоя мать. Глупая смерть, хотя большинство и умирают по глупости. А ты умерла в бою. Хотя твое время еще не пришло. Я ожидал увидеть здесь твою сестру. Кажется, ее имя Кристина?
Я кивнула:
– Да, но почему? И неужели это и есть Загробный мир?
– Нет, ты только на распределении и в принципе у прибывших есть возможность служить Совету и стать Посланником Тени или отправиться дальше. Хотя лично у тебя выбора уже нет, – судья нахмурил свои косматые брови. – Пойдем, я провожу тебя до места проведения испытания.
Я удивленно вскинула на него голову. И в мыслях был только один вопрос: «Испытание?»
* * *
– Мама!
Услышав мой голос, мама обернулась и подбежала ко мне:
– Эл, как? Ты тоже здесь? это невозможно!
Но взглянув на мое лицо, мама остановилась в изумлении: ее старшая, подающая надежды дочь мертва. В этот момент мне стало ее очень жаль, но я же не виновата в том, что Кристина осталась сиротой.
– Я рада была увидеться, но мне уже пора, – я грустно кивнула на судью. – Меня ждут. Я должна идти.
– С Судьей Кренклоуди? Но зачем? Ты же не хочешь сказать, что тебя хотят избрать в Посланники? Скажите, что это не так! Кренклоуди, я не… – и только взглянув на строгое лицо Судьи, она поняла, что самые худшие ее опасения верны.
* * *
Уже через несколько минут мы стояли около огромной пещеры.
– Ну вот! – судья сунул мне в руки кинжал и толкнул в пещеру. – Желаю удачи!
– А что мне с этим делать…? – но вход закрылся сам и судья уже не мог меня слышать. Я обреченно вздохнула и зашагала внутрь.
Рядом послышалось сопение. Я обернулась, и ненависть охватила меня. Мне не удалось отомстить за маму, и спускать Манарскому все это с рук я не собиралась. Да, именно он стоял позади меня сейчас, и я намерена была отомстить. Мне не могло даже в голову прийти, что Антон здесь забыл, теперь мне это было неважно, и я поняла, зачем мне нужен кинжал. Не задумываясь, я атаковала Манарского прямо в сердце. Но вопреки моим ожиданиям, он не упал, истекая кровью к моим ногам, Антон просто испарился в воздухе.
Я была вне себя. Я пылала лютой ненавистью к этому животному вору!
Однако именно его испарение привело меня в чувство. Мне вдруг пришло в голову, что это была всего лишь его имитация.
Удивительно, но после смерти я стала лучше мыслить, будто пришло некое озарение. Возможно, я действую слишком поспешно, а в жизни категорически нельзя совершать необдуманных поступков, тем более находясь во власти эмоций. Человек сам кует себя и свою судьбу, а излишняя поспешность и отсутствие самоконтроля могут лишить тебя всего самого дорогого, как лишила меня жизни.
Некоторое время после произошедшего, я пыталась прийти в себя.
Глубоко вздохнув, я огляделась: вокруг меня был абсолютный мрак. В чем заключается мое испытание я так и не могла понять. Но сейчас меня очень интересовало, как там, наверху, Кристина? Или не наверху? Где вообще, интересно, расположен Живой мир? «Надо будет узнать у Судьи Кренклоуди» – заключила я и пошла вперед. Мои шаги гулким эхом разносились по темному лабиринту. Над головой проносились летучие мыши. Одна в меня врезалась, и я почувствовала у себя на лбу что-то прохладное и липкое, однако, немного после оказалось, что та, просто была без головы.
Я уже с большей осторожностью продолжала идти в темноту, не зная, чего можно ожидать от этого места. Наконец, я зашла в тупик. Медленно я начала ощупывать стену пещеры, опасаясь обернуться, но с возрастающей настойчивостью появлялось ощущение чьего-то присутствия. Было похоже, что сзади меня кто-то стоял. Я услышала странный звук и, не зная к чему мне готовиться, повернулась – передо мной стояло странное существо, смутно напоминающее мифическую ящерицу – дракона. Он сидел, выкатив на меня свои зеркальные глаза и обдавал ужасным смрадом серной кислоты так, что перехватывало дыхание.
– Кто ты? – просвистел дракон, и я вжалась в стену. – Новый Посланник? А ты знаешь, что если не пройдешь лабиринт, то не только не найдешь смертный покой и не станешь Посланником, но и будешь стерта с лица миров? – я в ужасе кивнула и он продолжил: – А ты знаешь, что если не отгадаешь загадку – не пройдешь дальше? – нет я не знала и, стараясь унять дрожь осторожно мотнула головой. – Не знала? Так делай выбор: сдаться или продолжить путь вперед?
– Вперед, – заикаясь, говорила я, стараясь не глядеть дракону в глаза.
В моей памяти стали всплывать обрывки из старых книг по мифологии. Драконы, как и сфинксы, часто охраняли входы и выходы, и так же отличались от остальных мифических животных любовью загадывать загадки.
Дракон выдохнул предупреждающую тонкую струю пламени, к счастью не задевшую меня:
– Чем больше этого, тем меньше мы это видим.
Я не знала, что мне ответить, в голове мысль за мыслью проносились неведомые мне ранее образы. Это могло быть все, что угодно, а с загадками у меня всегда было плохо, потому что я постоянно искала во всем подвох.
«Наверное, это что-то простое. То, что нам почти не видно… может быть, это стекло? Но ведь от его количества не зависит, хуже или лучше мы его видим. Плохо видно в сумерках, и по мере сгущения сумерек, появляется сплошная темнота и постепенно мы хуже видим. Как сложно… – мысли плыли все стремительнее и от их многообразия я все больше путалась. -Вероятно, мне просто стоит рискнуть» – решила я и выкрикнула, крепко зажмурив глаза:
– Сумерки
– Верный ответ, – прорычал ящер. – И я чувствую твою мощь, после долгих лет томлений, наконец, я ощущаю такую силу, ты достойный Посланник! Теперь дозволь дать тебе наставление: Идя в Посланники, ты берешь на себя огромную ответственность и вряд ли когда-нибудь ты обретешь свободу. Ты стоишь на пути, выход у которого один… – у дракона заплыл один глаз, и он продолжил быстрым и хриплым голосом: – Ты должна бороться! Не позволяй им взять контроль над твоей судьбой! Только ты в праве выбирать свой путь! Иначе ты лишишься души…
Последние слова он говорил как в агонии, а после ударил хвостом о стены довольно узкого прохода, через который я пришла, так что он осыпался и был перекрыт.
– О нет, – прошептала я и в ярости крикнула на дракона. – Ты его разрушил!
– Никогда не оглядывайся назад – всегда иди только вперед, если ты не видишь в конце пути просвета, это еще не значит, что его там нет…
С последними словами он исчез, оставив на своем месте яйцо. Такое крупное и светло-зеленое оно напоминало большой ровный кусок позеленевшего кварца.
Не в силах более выносить его ровного и спокойного, как жизнь сияния я перешагнула через него и погрузилась во власть темноты.
Глава 2. Кира
Часто нам дано видеть лишь маски,
потому как истина – девушка хитрая,
она любит играть с тобой и
прятаться в самых неожиданных местах,
показывая свою наготу
лишь самым внимательным.
– Элеонора! Немедленно зайди в мой кабинет! – раздался из мегафона голос Судьи Кренклоуди, я обреченно вздохнула и обулась.
После своего испытания я долгое время проводила в зале Конторы Посланников в ожидании своего приговора.
Время здесь текло по-своему. Одна минута и один час могли длиться одинаково долго, и дело здесь вовсе не в моем восприятии. Тень – это место вне времени и четких правил законов живого мира. Одна неделя могла равняться одному году или двум минутам. Создавалось ощущение, что время забавлялось со всеми умершими и устанавливало свои правила, словно капризная барышня.
По моим меркам, я сидела в зале уже около двух дней и совершенно не могла понять, почему Совет так и не мог принять решение касательно меня.
Услышав призывной голос Судьи из рупора, я двинулась по коридору в кабинет Кренклоуди.
Подойдя к темной металлической двери, я повернула алмазную ручку и оказалась в мире роскоши, в котором купает, себя Судья. Говорят, при жизни, он был смутьяном и скользким типом, вроде Манарского. Но я думаю, что это заблуждение, хотя смерть может глубоко исправить человека. Например, она начинает сильно исправлять меня.
Я начала мыслить и мыслить гораздо обширнее и глубже, чем при жизни.
– Ну, наконец-то! – проворчал Кренклоуди, когда я вошла. – Долго тебя еще ждать? Между прочим, мы решаем вопрос, куда тебя пристроить.
– Что значит куда?! – я пораженно уставилась на Судью: мне казалось, на испытание меня отправили лишь для того, чтобы определить меня в посланники, а теперь внезапно нарисовалась абсолютная неопределенность. – Судья Кренклоуди, это что, значит, вы отправили меня в это ужасное место, рискуя моей душой, к этому ужасному существу, только для того чтобы в один прекрасный миг вы мне сказали, что я никому здесь не нужна?!
Судья пригладил свой парик и жестом приказал мне помолчать:
– Вовсе нет. Нам нужен Посланник, но пойми, не все, даже те, кто прошли Лабиринт даже те, кто прошел подготовку, и половина из их не стала Посланниками.
– Звучит глупо и подло – сдавленным голосом прошептала я и выбежала из кабинета, так и не дождавшись того, что хотел сказать мне судья.
* * *
Мама долго меня успокаивала, говорила, что это он так не напрасно, но моя обида не знала конца. Помню, какой-то гость, приезжавший к нам, говорил мне о терпении:
Терпение замечательное качество, но жизнь слишком коротка, для того чтобы долго терпеть1.
Да, как же он был прав, правда моя жизнь была еще короче, чем предполагалось.
А вчера я слышала, как мама плакала ночью. Что в жизни, что в смерти она не знала покоя. Страдания находят ее везде, на каждом шагу.
Ночевала я в небольшой комнате вместе с мамой, так как никакого приказа на мой счет не поступало, и я оставалась неприкаянной.
Но, к моей удачи, сегодня вечером я снова была вызвана к Судье. Когда я пришла, в кабинете помимо него была еще какая-то женщина похожая на заключенную и мужчина, который, судя по внешности, был графом или бароном.
– Здравствуй, Элеонора, в прошлый раз я не договорил, мы хотели отчислить тебя, так как подтвердилось, что время твоей смерти не настало, и вместо тебя должна была прибыть твоя сестра Кристина. Но у живых прошло слишком много времени, и мы не можем вернуть тебя назад, а так как ты достойна стать Посланницей, мы назначаем тебя на эту должность, но, – тут судья внимательно окинул меня взглядом, подобным тому, как тогда, когда девушку привели на смотрины. – Но…
– Простите что прерываю, Судья, но прошу вас побыстрее рассказать ей суть, так как подходит время, чтобы идти…
– Хорошо, госпожа Мишель, – Кренклоуди бросил на меня быстрый взгляд и глубоко вздохнув, продолжил. – Но одна ты работать не будешь. Тебя отправят на задание, такое,
которое покажет твои способности, и уже тогда мы
определим тебе напарника или напарницу. Господин Вальмонт ознакомит тебя с сутью задания.
– Пойдем со мной, Элеонора Логрен, – Вальмонт шагнул к выходу и властным движением мертвенно бледной руки велел мне идти за ним.
* * *
– Здесь будет ваша комната, – Вальмонт привел меня в какой-то старый дом. – Здесь живут некоторые Посланники. Хотите взглянуть? – улыбнулся он, проследив за моим печальным взглядом. – О да, вам, Элеонора, надо переодеться. Форму вам вскоре сошьют, – граф посмотрел на мрачное небо Тени. – Немного о посланниках: в зависимости от ваших способностей вам присвоят определенный уровень силы. Их не так много – всего семь. Самый высший и сильный – это уровень седьмой, соответственно самый слабый – первый – это пока вы, но после проявления вашей силы вам присвоят определенную степень. Для начинающего, самый высший – третий. Далее, в зависимости от раскрытия ваших способностей и выполненных миссий, вам будут присваивать степени, но у многих сила не развивается, достигая своего апогея, например, на уровне четвертом. Посланников, достигших последнего уровня ожидает вознаграждение, но об этом не распространяются, – Вальмонт снова взглянул на меня. – Одно могу сказать, таких мало и вознаграждение они получают в связи со своими заслугами. – Тем временем мы уже были возле входа в здание. – Прошу вас, – граф отворил передо мной двери.
Еще раз, неодобрительно взглянув на меня, господин Вальмонт повел меня в комнату.
По скрипучим ступенькам мы поднялись на второй этаж, где нас ждала засада.
По началу ни я, ни Вальмонт ее не заметили и густо поплатились за нашу неосторожность.
Внезапно из стены на нас вылетела девушка едва ли чуть старше меня, она метко пулялась в нас дротиками. Сама не зная как, я умудрилась поймать все до одного.
– ЛИЗ?! – взревел Вальмонт, еще больше побледнев. – ПРАВИЛА ОДИНАКОВЫ ДЛЯ ВСЕХ ЧЛЕНОВ ОРДЕНА! СКОЛЬКО РАЗ ТЕБЕ ГОВОРИТЬ О ВНИМАТЕЛЬНОСТИ? ТЫ УЖЕ ОДИН РАЗ ЛИШИЛАСЬ ЗНАЧКА И ЧТО ХОЧЕШЬ ПОВТОРИТЬ СНОВА?! ВИДНО ДВУХСОТ ЛЕТНИЙ СРОК НЕ ПОШЕЛ ТЕБЕ НА ПОЛЬЗУ!
Отдышавшись, Вальмонт смягчился и отвел прожигающий взгляд от несчастной девушки и перевел взгляд на меня. Тут ему стало не по себе. Видя, что у меня в руках он стал еще более серо-зеленым:
– Но как?
Я пожала плечами, и невинно уставившись в пол – стала ждать. Секунды длились бесконечно долго. Лиз тоже пристально смотрела на меня, так будто я сделала что-то невероятное. Хотя и я такого от себя не ожидала. Но мало ли на что я еще способна?
Вальмонт собрался с мыслями и снова повернулся к Лиз:
– Чтоб больше я такого не видел! Ясно?! – девушка виновато кивнула, а барон все еще удивленно на меня смотря, предложил идти дальше.
Мы прошли еще немного и у входа на чердак остановились:
– Все было занято… но ведь это лучше чем ничего. Верно?
Я молча согласилась, а что же еще оставалось делать? Неуверенно я открыла скрипучую дверь и зашла внутрь.
Обстановка оставляла желать лучшего: покосившееся окно, алая софа, из которой торчат три пружины, паутина, старые газеты на полу, где остались следы птичьего помета и корабельный сундук. Даже подсвечника не оказалось!
– Ты тут располагайся, а я пока позову Мари и загляну к Судье Кренклоуди…
– Ладно, а как насчет одежды и моего задания…? – но барон уже ушел, оставив меня в гордом одиночестве.
Я еще раз осмотрелась: да, вид жалкий и как мне навести тут порядок, я не знала.
Что ж уже все равно. «Интересно, а можно здесь ненужные вещи выкидывать в окно?» – Тихо усмехнувшись своим мыслям, я подошла к дивану и стала двигать его к окну.
– На твоем месте я делать этого не стала бы.
– А что, по-твоему, я должна делать? – оборачиваясь, заметила я. В дверях стояла та самая Лиз, которая чуть не убила нас своими дротами.
Она пожала плечами и подмигнула левым глазом. Диван исчез.
– Чего ты на меня так уставилась? Да, диван я убрала, но остальное делай сама. У нас тут не принято что-либо делать для новеньких, пусть, мол, сами осваиваются и учатся пользоваться Силами. А я, между прочим, зашла извиниться за дроты, это просто рефлекс. Но об этом потом, – я хмыкнула. Да уж, интересные у них тут порядки!
Лиз долго не задержалась. Только объяснила, как и что. «Непростой у меня сегодня выдался день» – вздохнула про себя я и начала убираться…
Смела потоком воздуха пыль и паутину, после чего комната засияла въевшимися пятнами грязи и крови.
Пришлось взять в руки тряпку от старого, поеденного молью сюртука и мыть стены, как рабыня.
Тереть было бесполезно – въедалось еще сильней. А как это оттирать – мне не придумывалось, только если использовать силы…
Только как это сделать я понятия не имела.
Решив поэкспериментировать, я, сосредоточившись, взмахнула рукой и дом затрясся, словно в эпилептическом припадке.
После второй попытки, к моей большой радости, ставни встали на свое законное место и в них появились новые стекла.
Еще через некоторое время я прочувствовала дарованные мне силы, и комната приобрела совершенно иной вид. Теперь, она была похожа на мою родную спальню. В комнате появилась кровать из красного дерева с широкими шторами, уютное кресло, большое зеркало и книжный шкаф, полностью заполненный ветхими томами, что очень понравилось бы моей очаровательной сестричке.
Я огляделась: все же здесь явно не хватало самого главного – просторной гардеробной и занавесок. Вместе с ними, будучи увлеченной волшебством, я добавила письменный стол со стулом и всяческими принадлежностями для письма.
– Что ж, на первый раз ты неплохо потрудилась, даже можно сказать отлично! у тебя замечательный вкус, – в комнату вошла женщина, смутно напоминающая смесь банана со сливой. – Но хватит пустой болтовни! – она строго взглянула на меня: – Мое имя – Мари, зови меня тетушка Мари. Я местная экономка и буду помогать тебе с одеждой, а так же заниматься мытьем твоего испачканного тела и прической. Только по началу, – добавила она, увидев, как я на нее посмотрела. – Пора бы нам уже приступить к подборке костюма для первого, определяющего задания.
Тетушка Мари начала меня замерять, бурча себе под нос что-то не членораздельное, вроде: «У нас может не найтись ни одной формы такого размера!». Но уже через несколько минут, я была облачена в белое одеяние с золотой вышивкой.
– Ну, вот и все. Вальмонт! Она готова! – сотрясающим голосом крикнула тетушка и испарилась в воздухе, сказав на прощание: – Удачи, юная Посланница!
* * *
Мне проводят предварительную лекцию о важности этого задания, которое предопределит мою дальнейшую судьбу. Лекция длилась, кажется, бесконечность и, наконец, в один прекрасный момент она закончилась:
– Желаю удачи. Она тебе не помешает, – прошептал мне Судья и велел зайти в портал.
Что ж в этот раз мне хотя бы объяснили задачу. Сегодня мне предстояло путешествие в Мой мир и мир, в котором я родилась. Путешествовать я буду через так называемые порталы.
И, когда я зашла в портал, меня обдало холодком и ослепительно ярким светом.
* * *
Оказавшись в портале, я не думала, вернее, не знала куда попаду, и что произойдет, но я была уверена, что чтобы это ни было, я справлюсь со своей задачей, просто обязана справиться.
Из портала я попала прямо в деревянную комнату. Здесь раздавался странный гул непонятного происхождения. Я прошла вперед. Из высокого окна лился яркий солнечный свет. Внезапно передо мной появился Судья Кренклоуди:
– Элеонора, здесь – твой мир, где ты родилась, так что веди себя естественно. Кстати, твое задание связано с одним человеком…
– Да, вы мне уже об этом говорили.
– …так вот, этот человек – твоя сестра – Кристина Логрен. Надеюсь, это путешествие тебя многому научит.
* * *
– Кира!
Юноша обернулся:
– Ну что?..
– Без ну! Тебя вызывают, нахал!
Молодой человек обреченно вздохнул и направился к выходу из лавочки «ФЕН-ШУЙ», где он только что приобрел благовонии. Неужели очередное задание?
Кира зашагал по пустынной улице Мертвецкой. На удивление ни одного из ее заблудших жителей не было видно. Как ни странно, Посланники не особо любили простых умерших, которые не определяясь куда идти, приживали эти земли. «Только бы не встретить Лиз!» – подумал Посланник.
* * *
Я вышла из комнатки и оказалась в своем доме, вернее, в библиотеке моего дома, где раньше все свое время проводила Кристина. Подумав об этом, меня охватила сильная тоска. Да, я не очень любила мир, в котором жила, но теперь у меня нет и его.
Я оглядела библиотеку. Что ж она заметно изменилась, с того момента как я была здесь в последний раз. Стоп, я тут бывала, только когда надо было позвать сестру к ужину или завтраку, ну или обеду, или к чаю…
Да, я скучаю.
За столом, спиной ко мне сидела девушка в лиловом платье и перелистывала какую-то книгу.
– Простите, – неуверенно проговорила я. – Извините, вы не подскажете, кто теперь живет в этом доме? Мне казалось это семейное поместье семьи Логрен?..
– Да, так и есть, но позвольте спросить, как вы здесь оказались? Ваш приход не мог оказаться не замеченным! – устало ответила девушка. Но увидев меня, смогла лишь добавить: – Как? Это не возможно! Элеонора, ты же… Ты же умерла! Я не могла вас с мамой спасти! Мне это снится?
Я узнала ее:
– Кристина? Я скучала, но прошло же всего четыре месяца! а ты выглядишь едва младше меня!
– Четыре месяца? Ты шутишь? Прошло десять лет!!!
– Но как?!..
– Да, отец так и не вернулся. Я воспитывалась нянькой и управляющим…
Тут Кристина опустилась передо мной на колени и зарыдала.
Она долго плакала, а я ее успокаивала. Мне стало так невыносимо больно, что и у меня из глаз ручьями потекли слезы…
Ей уже пятнадцать – на следующий год могут отдать замуж. Неужели я столько пропустила? И тут я вспомнила, что я умерла как раз перед смотринами! Только мои отложили на год, ведь почти все шестнадцатилетие я тяжело болела.
– Тебе еще мужа не нашли? – сдавленным голосом выдавила из себя я.
– Только на будущий год – в шестнадцать! – от возбуждения она даже перестала плакать.
– Госпожа, вы не соизволите выпить чаю?.. Простите, у вас гости?.. – на пороге появилась «наша» нянечка. Она онемела от страха, когда увидела меня.
– На что вы так смотрите, Елена? – Кристина поднялась с колен и величественно нахмурила брови.
Нянечка опустилась в поклоне:
– Извините мое невежество, просто вы, дорогая гостья, очень похожи на нашу покойную госпожу Элеонору. Нам право ее очень не хватает! Мы так страдали из-за этого! Еще наш господин нас бросил. Столько несчастий случилось за эти десять лет… Простите, если болтаю лишнее…
– Именно!
– Успокойся, Кристина, ты забываешь, что я все знаю.
– Знаете?.. но откуда?.. госпожа только что пришла в библиотеку и, видимо, только что встретилась с вами, когда же она успела вам все рассказать?
Я опустила глаза – не могу же я сказать слугам правду! Сестра мне поверила, но это все! Глупо было бы говорить, что я – их умершая госпожа!
– Я знала это довольно давно. Узнала еще пять лет назад…
Нянечка удивленно на меня посмотрела и, покачав головой, удалилась.
Кристина повернулась ко мне. Следов гнева уже почти не осталось на ее бледном личике:
– Зачем ты соврала? Наверняка, Там, куда ты попала, не простят тебе этого!
– Не беспокойся об этом. Я же не ангел, – но, увидев опасливое выражение лица сестры, я поспешно добавила: – но и не демон, так что не волнуйся об этом.
Сестра снова улыбнулась и смахнула остатки слез.
Да, скоро мне предстоит выполнить то, зачем я явилась, но я беспокоилась, смогу ли я сделать все как требуется?
– Кристина, после того случая, человек, убивший меня и маму, больше здесь не появлялся? А отец?
Кристина отвернулась и медленно направилась к окну.
– Пошли в секретную комнату. Там нас не подслушают, – она снова повернулась ко мне, улыбнувшись мне печальной и измученной улыбкой. – Надеюсь, ты ее не забыла?
Мы вышли из библиотеки и направились по коридору до тупика. Там мы свернули направо и серебряным ключом, который всегда висел на шее у Кристины, открыли эту старую дверь, сделанную из темно-красного дерева. Комната почти не изменилась с момента моего последнего посещения. Все так же присутствовали старая софа, кофейный столик и старая поеденная молью шкура сибирского медведя. Добавился стеллаж с книгами, которых я никогда не видела ни в библиотеке, нигде либо еще. На удивление, мне вдруг очень захотелось прочитать хотя бы одну из них.
Я опустилась на софу. Та в ответ издала скрипучий стон.
– Знаешь, Манарский больше не появлялся в доме, но он постоянно крутился вокруг. Только однажды Антон приходил сюда с отцом, но опять же в усадьбу не заходил. Будто боялся чего-то, – закрыв дверь, Кристина Логрен присела рядом со мной. – Отец тоже долго не задержался, только сказал, что придет, когда это понадобится. Странно, да? Ох, ты даже не представляешь, как мне тебя не хватало эти десять лет!
Я прикрыла глаза. Не могу же я сказать ей, что это она должна была умереть, что именно отец их предал, что я пришла как убийца. Что именно ей суждено стать несчастной в нашей семье, только потому, что она не умерла в пятилетнем возрасте. Мне было слишком больно об этом думать, но я не могла, не могла остановить поток этих скверных мыслей. Именно сейчас я больше всего боялась пролить хоть одну слезу, проронить хоть одно слово, нарушить эту горестную, больную тишину.
Кристина смотрела на меня и ничего не понимала. Она не понимала, почему я закрыла глаза и долго их не открывала. Кристина, как и я, сидела молча и думала о событиях, прошедших за эти десять лет, о которых она не успела рассказать. Слишком многое произошло…
Внезапно Кристина прервала тишину:
– Ты же мертва! Но тебя все видят и слышат! Ты материальна, будто возродилась! Но ведь это невозможно! Или ты воплощение дьявола и пришла по мою душу, заполучив мое доверие?!
– Нет, Кристина, послушай, я не…
– НЕТ! Я не верю тебе! Чем ты можешь доказать, что ты моя сестра? – выкрикнула Кристина вскочив с софы. Секунду погодя она тихо добавила: – Умершая сестра…
– Какой наш секрет тебе рассказать? На какой вопрос ответить, чтобы ты перестала сомневаться?! Я ведь пришла в этот мир, чтобы защитить тебя от него!!!
– От кого?
– Неважно.
Кристина закусила губу. Она чувствовала себя виноватой. Но ведь нельзя доверять человеку, который умер вот уже как десять лет назад!
– Жаль, нет ничего, чем я бы могла доказать тебе, что я – твоя сестра.
– Нет, есть одно… Расскажи, что произошло до того, как ты и мама умерли.
Я вздохнула. Что ж от этого не сбежать:
– Мы пошли укладывать тебя спать, что бы спокойно проводить гостя. Но ты будто что-то чувствовала и уговаривала маму не идти к отцу и Антону: «Мам, пожалуйста, не ходи с ними! Папа сам проводит того человека!» Ты тогда так мило держалась за мамину юбку. А я еще тогда помогла маме отвязаться от тебя: «Кристина, ты же умница, вполне взрослый ребенок! А все еще держишься за маму! Оставит она тебя на пять минут, ну и что? Она же никуда не денется!» Ты всегда была очень смышленой девочкой и любила быть самостоятельной, Кристина.
А потом, мы с мамой ушли, и случилось это…
– Все равно я тебе не доверяю!
Я встала и решительным движением направилась к двери:
– Знаешь, пусть ты мне не веришь, но чего бы мне не стоило, я защищу тебя от Манарского. И никто не помешает мне это сделать.
* * *
Две недели я жила в этом доме и была на стороже. Манарский и отец так и не объявились, но предчувствие не давало мне покоя. Я обрела еще некоторые способности.
Так как я уже говорила, две недели мы жили спокойно – без происшествий. Но сегодня, в среду, с утра пришел человек в помятом старом сюртуке и спрашивал меня. Правда, мы так и не встретились и слуги не запомнили его лица. Но кто мог меня спрашивать? Мне казалось, что фамилия, под которой я представилась и сам факт того, что я здесь проживаю, мог быть известен только в Канторе и обитателям этого дома. Откуда он мог это знать, только если его не послал Кренклоуди?
Сестра и остальные не очень тепло ко мне относятся, но мне главное выполнить поставленную передо мной задачу.
Я как обычно сидела с сестрой в библиотеке. Кристина относилась ко мне с явной настороженностью, что мне было понятно и печально одновременно. Посреди этой натянутой обстановки мы услышали доносившиеся снизу крики:
– Я же говорила – девочка может жить сама! Вы нас бросили и какое вы теперь имеете право приходить в этот дом?!
– Мое поместье – когда хочу тогда и появляюсь и слуги мне не в праве указывать!
Послышался шлепок. Удар. Звон битого стекла, может хрустальная ваза?
Кристина вскочила и бросилась к двери.
– Сестра остановись, не надо! Вспомни, что произошло, когда ты вмешалась в прошлый раз!
– Именно в прошлый раз!!! Тогда я была совсем ребенком! Не понимала, что могу навлечь беду…
– А что изменилось сейчас? Годы прошли, а ты так и осталась ребенком, держащимся за Манину юбку по ночам! Нет, сестра иду я. Этот человек мне задолжал.
* * *
– Кира! Какой сюрприз. Лиз, ты только взгляни! – воскликнула девушка, тыкая в бок Лиз.
Элиза Маргарет Маккой подняла взгляд и тут же ее лицо озарила улыбка. Она подбежала к подошедшему Кире:
– Привет! Мне сегодня дадут напарника и тебе, похоже, тоже, – она заискивающе подмигнула, надеясь, что их поставят работать вместе.
– Прекрати, Лиз, меня вызвали не для этого!
– Ты так считаешь? Что ж, посмотрим: ты, в Посланниках уже почти две тысячи лет и ни один напарник не продержался с тобой больше года. На данный момент, у тебя, Кира Ван – Браун, нет партнера, – тут Элиза сделала грустное лицо и продолжила. – Но и я уже три года работаю одна. Так что, делай выводы сам…
Кира нахмурился и постучал в дверь кабинета Судьи Кренклоуди.
* * *
Я бросилась по лестнице вниз, где увидела полнейший разгром. Хрустальная ваза с алыми, точно кровь розами, разлетелась в дребезги, о розах и говорить нечего. Два стеллажа и круглый столик валялись на паркетном полу.
Среди всего этого хаоса, я заметила нянюшку и стоявшего над ней отца.
– Что здесь происходит? Отец, что заставило тебя вернуться снова? – проговорила я сдавленным голосом.
Елена перевела на меня взгляд:
– Отец? Неужели… Да, нет сомнений, теперь я вижу. Но как госпожа Элеонора?
– Не беспокойся об этом. Но, прошу, зови меня просто Эл, – я улыбнулась ей. У нас всегда было большее понимание, чем с кем-либо.
Отец отступил на шаг. Бенжемин Пьер Логрен в шоке не мог отвести от меня взгляда. А я… Я не могла простить его за предательство. Я смотрела на него взглядом, от которого у отца сжалось сердце. В моих глазах искрились молнии…
– Как ты смогла вернуться с Того света?!
– Это неважно. Зачем ты здесь?
Из-за спины Бенжемина вышел мой злейший враг – Антон Манарский:
– Видишь ли, Элеонора, твоя сестрица слишком много сует свой маленький носик в чужие дела! А как ты вернулась, меня мало интересует, только прошу, без этих твоих «сражайтесь».
– Для тебя – госпожа Элеонора Анна Кристофер Логрен! Не знаю, что ты задумал, но я не позволю тебе, Антон, осуществить свои замыслы.
* * *
– Кира, ты отличный Посланник, но по правилам одному работать никак нельзя!
Судья Кренклоуди бросил свой монокль в ящик стола, куда минуту назад отправил толстую самопишущуюся папку с недавно заведенным личным делом Элеоноры Логрен. Ван – Браун глянул на начальника своим обычным тяжелым взглядом, который сводил с ума не только многих девушек:
– Что вы этим хотите сказать? Неужели в напарники мне дадут Маккой?! Нет уж, тогда я уйду в Пустошь!
Судья поднялся со своего места и в этот момент в кабинет ворвался граф Вальмонт:
– Я не могу так работать! Направьте уже куда-нибудь эту Элизу Маккой! она же мне сердечный приступ устроит!
– Успокойтесь, Вальмонт! У вас не может быть сердечного приступа, – Судья поморщился. – Я как раз решаю вопрос с этой троицей. Маккой, Ван – Брауном и Логрен!
Вальмонт кивнул:
– Да, я и о Логрен хотел поговорить тоже…
«Вот бы меня поставили с этим Логрен! Наверняка он отличный парень. Новичок, но хоть не Элиза!» – думал Кира, которому ясно дали понять, что лучше ему сейчас удалиться.
* * *
Обстановка накалялась. Я понимала, что один раз не справилась с Антоном, так и второй в одиночку не справлюсь.
В ходе борьбы мы вышли во двор дома. Как же я любила наш сад! Я пыталась использовать свои способности и умения в фехтовании. Несколько ран я все же получила, но и Манарскому досталось.
– Нет! Я не позволю!!! – в ход сражения опять вмешалась моя сестра. Когда она научится делать то, что ей велели?
– О, смотрите, кто почтил нас своим визитом! Кристиночка, давно не виделись! Бен, займись своей дочерью!
Отец двинулся в сторону сестры. Он снял с крыльца веревку и постукивая себя по ноге грозил вздернуть собственную дочь!
Я не могла отвлечься от поединка, а наш отец уже закинул петлю Кристине на шею. Резким выпадом, я обезоружила Манарского и кинулась на помощь сестре:
– Убери свои руки от нее! – крикнула я и интуитивно вскинула руку. Послышалось шипение, и веревка начала таять, обжигая руки отцу. Кристина в ужасе закричала и, опомнившись, вынырнула из смертельной петли. На ее шее начала проявляться тонкая красная полоска.
Антон хитро прищурился:
– Ох, маленькая Элеонора, не так уж ты и проста, как кажешься на первый взгляд, – мой враг перевел взгляд на своего помощника. – Бен, я думаю, нам стоит зайти позднее.
Я посмотрела на своего отца, желая найти признаки проявления его собственной воли, но это было тщетно. Зато я увидела, что я с ним сделала. Правая кисть моего отца была разъедена до костей и совершенно не подлежала восстановлению.
Сила моей ненависти оказалась испепеляющей, но сердце подсказывало, что сейчас я наступила на неправильную ступень.
Антон свистнул и к нему подбежали два коня, и уже через мгновение я видела только пыль дороги из-под их копыт. Ни моего отца, ни Манарчского уже не было видндно.
Внезапно земля под моими ногами задрожала и рядом вырос граф Вальмонт:
– Что ж, дорогая, надеюсь, ты осознала на что способна и сделала правильный выбор. Нам пора возвращаться.
* * *
Кира ждал в зале, а вокруг него вертелась Лиз, когда перед ними появились граф Вальмонт и светловолосая девушка.
Они зашли в соседний кабинет. Долго о чем-то беседовали, спорили, ругались, а затем, Вальмонт, покрасневший от перенапряжения, позвал в кабинет и Киру. Элиза стояла в ошеломлении.
* * *
– Кира, знакомься – Элеонора Анна Кристофер Логрен. Элеонора – это Кира Ван – Браун. Теперь вы будете напарниками.
Я подалась вперед. Кира отпрянул. Вальмонт приподнял одну бровь, наблюдая за нашей реакцией. Послышался стук – в кабинет вошел Судья Кренклоуди.
– Позвольте узнать, сколько ей лет? – нахмурился Кира.
Я повернулась к нему:
– Сколько надо! Шестнадцать.
– Шестнадцать? Ах, шестнадцать! Я не собираюсь работать с девчонкой, да еще и с малолеткой!
– Перестань, Кира, – возразил Кренклоуди. – Ты не на много старше! Тебе всего восемнадцать…
– Да если не считать того, что я работаю в Посланниках уже больше двух тысяч лет!
– Все равно! правила касаются всех… Вас распределяют по уровням. По количеству сил…
– Не выпендривайся, или ты боишься, что я окажусь сильнее? Не хочешь – не надо, наверняка есть и другие варианты.
– А девчонка дело говорит, – съязвил молодой человек. – То есть, вы хотите сказать? что у нас с ней одинаковые силы? А быть может вам припомнить правило, гласящее о том, что силы должны быть разными?
– Не умничайте. Степень может быть одинаковой, запрет накладывается на идентичность. Уже все решено. Ван-Браун, Логрен, с этого момента вы напарники и на этом разговор закончен. Возможно, вам уже скоро придется отправиться к живым.
Глава 3. Когда понимаешь, в чем смысл
Никакие отношения не смогут
продержаться долго без доверия и понимания.
Если ты любишь – ты есть продолжение
своего возлюбленного, а не отдельное тело,
если тебе дорог твой друг, ты не поступишься
вашей дружбой ни при каких обстоятельствах.
Ничто не может быть сделано наполовину.
«Вот меня угораздило! Что хотел – то и получил. Хотел работать с Логрен – стал. Надо было сначала разобраться кто это!» – с досадой думал Кира, идя по улицам этого странного мира. Он думал, пожалуй, лишь о том, как бы быстрее освободиться от этой тягостной службы.
– Кира! Кира! Подожди!
Молодой человек обернулся:
– Элеонора! Какими судьбами?
Я замерла в двух шагах от него. Неужели я так с ним и не полажу? Как мы будем вместе работать?
– Я просто хотела… как мы собираемся работать, если не можем найти общий язык?
Кира дернул бровью:
– Ничего не знаю насчет «мы», лично я считаю, что все покажет время.
И я осталась в одиночестве. Куда он исчез – я не знаю. Я только видела, как полыхнул его черный плащ, и небо озарилось, словно закатом. Миллионы, жителей этого безмолвного мира вскинули бледные лица к небу.
Я побрела вперед. И, только, дойдя до ближайшей развилки, я поняла, что совершенно не знаю дороги.
– Ты чего грустишь?
Я обернулась: передо мной стояла девушка где-то моего возраста. На ее лице красовался длинный шрам, рассекающий глаз. Ее милое лицо шрам не испортил, даже наоборот сделал ее еще более таинственной и красивой. Девушка мне улыбалась, так открыто и весело, что в ответ, мне тоже захотелось подарить ей свою улыбку:
– Я здесь новенькая. Заблудилась. С напарником не могу найти общий язык… – разоткровенничалась я. Но ее звонкий голос прервал меня.
– Ясно! Твой напарник – Кира?! – не дав мне ответить она продолжила: – Да, так я и знала, – словно говоря сама с собой, щебетала она. – Дело в том, что Кира – это бомба, сводящая с ума всех девушек, даже грубым словом. Кира – это человек, привыкший делать все сам, никого не пуская в свой внутренний мир. Он такой, будто его сердце не билось никогда. Каждый его шаг, каждый взгляд и слово, говорят лишь о том, что он не любит ни чье общество, особенно женское…
– Может, у него что-то случилось? Когда он был жив… нечто очень важное, что сильно ранило его изнутри? Надо дать ему шанс… Да, кстати, как тебя зовут?.. – в чувствах проговорила я, так что даже не заметила, как эта девочка взяла меня за руку и повела меня в нужном направлении.
– А? Конечно, я не представилась… мое имя… Ну, все зовут меня по-разному, – она пожала плечами, не отпуская мою руку. – Но мое настоящее имя – Настасья – я русская. Мой отец был купцом, один раз, я ездила с ним в Византию, на нас напали разбойники. Стал выбор, чья жизнь важней. Отец настаивал, что бы я спаслась, а я – что бы он. У меня две сестренки и братишка, брат – Ванюшка, постарше, но он еще мал, чтобы заботиться о матери и сестрах. При таком раскладе, моя жизнь не на столько важна. Отцовская, как кормильца, гораздо важнее. Я сделала выбор, и теперь я здесь.
Настасья жизнерадостно улыбнулась. В ответ, я лишь, смогла состроить печальную гримасу:
– Мое имя – Элеонора Логрен.
– Ты не против, если я буду называть тебя Эл?
Я пожала плечами. Настасья продолжила меня вести, параллельно проводя краткую экскурсию по нашему новому дому.
Слушая дочь русского купца, я не переставала думать о поведении Киры. Неприятно иметь вынужденное дело с человеком, который тебя терпеть не может.
Когда мы, наконец, дошли до главного здания посланников, Настасья пригласила меня к себе. Оказалось, что «ее» дом как раз рядом с «моим». Мы направились к дому под номером четырнадцать.
Я снова погрузилась в свои мысли. Ах, как было бы прекрасно, если б моя сестра, там, наверху, была счастлива. А что будет после моей карьеры Посланника? Поладим ли мы с Кирой? Какие задания мне предстоит пережить?..
– А вот и мы! – я так задумалась, что даже и не заметила, как мы дошли. Но Настасья уже понеслась к группе русских ребят, казалось, она уже и забыла обо мне, но тут же обернулась на полпути:
– Эл, пойдем со мной, я тебя познакомлю еще с другими…
Я покачала головой:
– Спасибо, что проводила меня… дальше, я сама найду дорогу к…Кренклоуди.
– Судье? но зачем? – девушка осеклась, а я уже повернулась к ней спиной и зашагала к корпусу. Почему именно имя Судьи мне пришло в голову?
Я шла и тихонько содрогалась от ужаса.
* * *
– А в чем все-таки смысл службы Посланников?
– Непосредственно, помощь, защита…
– Чего?
– …отбор душ…
Я поразилась словам Кренклоуди. Как можно отбирать души?
– Души, дорогая Элеонора, отбирают… ну, скажем, ты когда-нибудь перебирала ягоды? нет? ну, хотя бы видела, как это делают? – Судья дождался моего утвердительного кивка. – Вот, точно так же отбирают души. Черные от злости и ненависти попадают прямиком в недра Ада. Души чуть лучше, что недостаточно хороши для Рая, Эдема, попадают в Тень. Собственно, что это объяснять не надо, ты там и сама была в самый первый день. Далее, если они достойны и проходят «лабиринт», где ты уже успела побывать, то их принимают на службу к нам…
– То есть, я и другие отбросы? мусор, который никому не нужен, и который заставляют выполнять грязную работу, обещая взамен избавление от Тени? – бесплатный билет в Рай? – я прервала начальника. Вот в чем смысл всего этого! Мы работаем на других, лишь потому, что нам некуда идти, кроме Тени и Пустоши, а там жизнь – самая страшная мука, какая может только представиться. Еще бы чуть-чуть и слезы брызнули бы у меня из глаз. Удивительно, но я никогда не сдерживала свои чувства, а сейчас, руководствуясь тем, что меня используют, стала будто сильнее.
– Успокойся, Эл, – Судья поморщился. – Ты сама не знаешь, что это такое, – уже более спокойным голосом, он добавил: – И ты меня прервала. Никто не говорил, что Посланники – это никчемный мусор. Посланник – это высшее существо, что служит душе. Что-то вроде темных ангелов, стоящих на вратах отбора в Загробный мир. Они сортируют, чтобы Адские Дети не заполонили Мир и не изничтожили все прекрасное, что есть в нем. Посланники существуют для поддержки равновесия, иначе Жизнь пустится в крайности. Человек не может жить вечно, но после выполненного предназначения он отпускается на отдых, лишь тот, кто умер случайно или напрасно, получает новое предназначение, начинает новый путь, Новое Начало, понимаешь? Посланник – это Дите Тени. Особое существо и, я надеюсь, ты поймешь, ведь в конце есть начало, а в жизни есть смерть. Прости, но у меня еще много дел, аудиенция закончена, Всего доброго, поговори с Кирой на эту тему, – Кренклоуди закончил свою убедительную речь, да, теперь, я поняла, в чем смысл, но остается еще уточнить…
* * *
Грустно понимать, что ты один. Один во всем Мире. Такое ощущение приходит, когда никто не обнимет тебя, никто не поговорит… Нет чувства нужности кому-то… Казалось, смерть избавит от этого, но и после нее нет покоя.
Кира сидел на этой ужасной скале, что так пугает местных жителей. Такие мысли часто приходили ему в голову, даже во время жизни. Так печально… Нет, нельзя позволить себе обронить хотя бы одну слезу! Это позор на всю жизнь, нет, уже загробную жизнь, но это ничего не меняет!
– Кира, как ты можешь быть лучшим Посланником, если поддаешься любому влиянию! Балда! – молодой человек сам себе дал пощечину, с такой силой, что на щеке еще долгое время алел след.
Если бы кто-нибудь увидел его здесь и сейчас осмеял бы. Но Кира потому тут и любит сидеть, что никто не решится идти сюда, где под каждым камнем тебя может поджидать гибель. Даже здесь редко встретишь какого-нибудь бедолагу, какому надоела скучная жизнь в Тени.
Больно. Все считают его бессердечным, злым, холодным, угрюмым, жестким. Все. Обидно и больно. Теперь еще и Логрен будет досаждать.
– Кругом одни девки!
– Да, а некоторым это нравится…
Кира резко обернулся:
– Лиз? Черт возьми, что ты здесь забыла? Неужели меня нигде, и никто не оставит в покое?!
Она ухмыльнулась:
– Прости, но видно тебе придется смириться с моими чувствами! Запомни, что я всегда тебя смогу отыскать…
– А ты можешь что-то чувствовать? – Кира вскинул бровь.
Элиза кивнула. Все-таки он неприступен.
Они сидели в этом холоде, когда Маккой старательно намекала Ван– Брауну о том, что было бы не плохо, если бы Кира удосужился одолжить несчастной девушке плащ. Но Ван-Браун был холоден, холоден подобно льду в Антарктиде, айсбергу в океане.
Пришел момент, когда Кира отчетливо вспомнил свою историю. Воспоминания, что прежде не давали ему покоя. То, что сделало его таким. Но воспоминания на то и воспоминания, чтобы предстать в сознании мучительной картиной, а потом снова никнуть в подсознание.
– Кира, ответь, ты так и собираешься тут сидеть? – Лиз резко поднялась на ноги. – Почему ты не говоришь со мной? – она высокомерно вскинула подбородок. – Это все Логрен, да? Она уже успела захватить себе то, что по праву принадлежит мне?! И ты специально подговорил Судью, чтобы вас поставили вместе, точно? Так вот, Кира, знай, что я не отступлюсь и Эл получит за воровство, поверь мне на слово, в противном случае, я докажу это на деле и тогда мне ничто не сможет помешать!
Элиза Маргарет расправила складки своего светлого костюма и удалилась, проклиная Элеонору всем, чем только можно.
Когда девушка удалилась, Кира тихо прошептал:
– Дурочка ты, Лиз, дурочка… да только ты все равно останешься никем.
* * *
– Ты сошла с ума?! Зачем ты так сказала! Лиз, пойми, что надо было быть более мягкой. Ты слишком любишь себя! удивительно, что Кире достался кусок сердца даже с песчинку! – качала головой подруга Элизы. – Как так можно! Я же специально выискивала о вкусах Киры, а ты все делаешь во вред себе! Теперь ничего не трогай! Оставь на время все как есть…
– Нет, Катрина, нет!.. я расквитаюсь с Логрен, чего бы мне это не стоило!
* * *
Раздался стук в дверь:
– Войдите! – крикнула я, одевая туфли. Наконец-то мама смогла ко мне зайти!
– Прости, Элеонора, могу я с тобой переговорить? – я обернулась на тихий голос, что не мог принадлежать моей матери. Кира! При его виде во мне смешались гнев и смятение.
– Да, – помедлила я. – Но разве не ты, уже как час назад, сбежал от меня, когда я собиралась переговорить с тобой?!
Кира закрыл за собой дверь и, не дожидаясь приглашения, сел на мою кровать. Его холодные глаза ничего не выражали. Хотя, возможно, мне показалось, что там отражалась крупица боли. Заметив, как я вглядываюсь в его глаза, Кира поспешно начал разговор:
– Я хотел бы…
– Элеонора ты…ты…ты заплатишь мне, – резко открыв дверь, в комнату ввалилась Лиз.
– За что? Лиз, в чем я перед тобой провинилась?
– Воровка, – сказала только Элиза, перед тем, как отвесить мне оплеуху и выскочить обратно за дверь.
– Кира?..
Кира мотнул головой:
– Что? Ты так смотришь, будто это я тебя ударил!
– Хватит! Кира, это же из-за тебя, верно?
– Понимаешь…
– Это был риторический вопрос. Об ответе я и сама догадалась! – произнесла я и зажала себе рот рукой.
– Что случилось?
Я замотала головой. Боже, я сказала как Кристина. Что здесь происходит?
– Уйди, Кира, уйди! Я тебя умоляю!..
Он пожал плечами, будто заранее предусмотрел такой поворот. Хотя, возможно так и было.
* * *
– Судья?..
– Да, Кира, ты можешь идти.
Кира вышел из кабинета, размышляя о словах Кренклоуди. Зачем ему присматривать за Элеонорой сильнее, чем требуется по службе?
Глава 4. Это слишком реально для правды
Ты сказал – я поверил,
ты повторил – я засомневался,
ты стал настаивать,
и я понял, что ты лжешь.
Китайская народная пословица
– Зачем мы здесь?