Читать онлайн Борис Годунов бесплатно

Борис Годунов

Драгоценной для россиян памяти

Николая Михайловича Карамзина

сей труд, гением его вдохновенный, с благоговением и благодарностию посвящает

Александр Пушкин

Кремлевские палаты (1598 года, 20 февраля)

Князья ШУЙСКИЙ и ВОРОТЫНСКИЙ.

ВОРОТЫНСКИЙ

  • Наряжены мы вместе город ведать,
  • Но, кажется, нам не за кем смотреть:
  • Москва пуста; вослед за патриархом
  • К монастырю пошел и весь народ.
  • Как думаешь, чем кончится тревога?

ШУЙСКИЙ

  • Чем кончится? Узнать не мудрено:
  • Народ еще повоет да поплачет,
  • Борис еще поморщится немного,
  • Что пьяница пред чаркою вина,
  • И наконец по милости своей
  • Принять венец смиренно согласится;
  • А там – а там он будет нами править
  • По-прежнему.

ВОРОТЫНСКИЙ

  • Но месяц уж протек,
  • Как, затворясь в монастыре с сестрою,
  • Он, кажется, покинул все мирское.
  • Ни патриарх, ни думные бояре
  • Склонить его доселе не могли;
  • Не внемлет он ни слезным увещаньям,
  • Ни их мольбам, ни воплю всей Москвы,
  • Ни голосу Великого Собора[1].
  • Его сестру напрасно умоляли
  • Благословить Бориса на державу;
  • Печальная монахиня-царица
  • Как он тверда, как он неумолима.
  • Знать, сам Борис сей дух в нее вселил;
  • Что, ежели правитель в самом деле
  • Державными заботами наскучил
  • И на престол безвластный не взойдет?
  • Что скажешь ты?

ШУЙСКИЙ

  • Скажу, что понапрасну
  • Лилася кровь царевича-младенца;
  • Что если так, Димитрий мог бы жить.

ВОРОТЫНСКИЙ

  • Ужасное злодейство! Полно, точно ль
  • Царевича сгубил Борис?

ШУЙСКИЙ

  • А кто же?
  • Кто подкупал напрасно Чепчугова?
  • Кто подослал обоих Битяговских
  • С Качаловым? Я в Углич послан был
  • Исследовать на месте это дело:
  • Наехал я на свежие следы;
  • Весь город был свидетель злодеянья;
  • Все граждане согласно показали;
  • И, возвратясь, я мог единым словом
  • Изобличить сокрытого злодея.

ВОРОТЫНСКИЙ

  • Зачем же ты его не уничтожил?

ШУЙСКИЙ

  • Он, признаюсь, тогда меня смутил
  • Спокойствием, бесстыдностью нежданной,
  • Он мне в глаза смотрел, как будто правый:
  • Расспрашивал, в подробности входил —
  • И перед ним я повторил нелепость,
  • Которую мне сам он нашептал.

ВОРОТЫНСКИЙ

  • Не чисто, князь.

ШУЙСКИЙ

  • А что мне было делать?
  • Все объявить Феодору? Но царь
  • На все глядел очами Годунова,
  • Всему внимал ушами Годунова:
  • Пускай его б уверил я во всем,
  • Борис тотчас его бы разуверил,
  • А там меня ж сослали б в заточенье,
  • Да в добрый час, как дядю моего,
  • В глухой тюрьме тихонько б задавили.
  • Не хвастаюсь, а в случае, конечно,
  • Никая казнь меня не устрашит.
  • Я сам не трус, но также не глупец
  • И в петлю лезть не соглашуся даром.

ВОРОТЫНСКИЙ

  • Ужасное злодейство! Слушай, верно,
  • Губителя раскаянье тревожит:
  • Конечно, кровь невинного младенца
  • Ему ступить мешает на престол.

ШУЙСКИЙ

  • Перешагнет; Борис не так-то робок!
  • Какая честь для нас, для всей Руси!
  • Вчерашний раб, татарин, зять Малюты,
  • Зять палача и сам в душе палач,
  • Возьмет венец и бармы Мономаха…

ВОРОТЫНСКИЙ

  • Так, родом он незнатен; мы знатнее.

ШУЙСКИЙ

  • Да, кажется.

ВОРОТЫНСКИЙ

  • Ведь Шуйский, Воротынский…
  • Легко сказать, природные князья.

ШУЙСКИЙ

  • Природные, и Рюриковой крови.

ВОРОТЫНСКИЙ

  • А слушай, князь, ведь мы б имели право
  • Наследовать Феодору.

ШУЙСКИЙ

  • Да, боле,
  • Чем Годунов.

ВОРОТЫНСКИЙ

  • Ведь в самом деле!

ШУЙСКИЙ

  • Что ж?
  • Когда Борис хитрить не перестанет,
  • Давай народ искусно волновать,
  • Пускай они оставят Годунова,
  • Своих князей у них довольно, пусть
  • Себе в цари любого изберут.

ВОРОТЫНСКИЙ

  • Не мало нас, наследников варяга,
  • Да трудно нам тягаться с Годуновым:
  • Народ отвык в нас видеть древню отрасль
  • Воинственных властителей своих.
  • Уже давно лишились мы уделов,
  • Давно царям подручниками служим,
  • А он умел и страхом, и любовью,
  • И славою народ очаровать.

ШУЙСКИЙ

(глядит в окно)

  • Он смел, вот всё – а мы… Но полно. Видишь,
  • Народ идет, рассыпавшись, назад —
  • Пойдем скорей, узнаем, решено ли.

КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ

НАРОД.

ОДИН

  • Неумолим! Он от себя прогнал
  • Святителей, бояр и патриарха.
  • Они пред ним напрасно пали ниц;
  • Его страшит сияние престола.

ДРУГОЙ

  • О боже мой, кто будет нами править?
  • О горе нам!

ТРЕТИЙ

  • Да вот верховный дьяк
  • Выходит нам сказать решенье Думы.

НАРОД

  • Молчать! молчать! дьяк думный говорит;
  • Ш-ш – слушайте!

ЩЕЛКАЛОВ

(с Красного крыльца)

  • Собором положили
  • В последний раз отведать силу просьбы
  • Над скорбною правителя душой.
  • Заутра вновь святейший патриарх,
  • В Кремле отпев торжественно молебен,
  • Предшествуем хоругвями святыми,
  • С иконами Владимирской, Донской,
  • Воздвижется; а с ним синклит, бояре,
  • Да сонм дворян, да выборные люди
  • И весь народ московский православный,
  • Мы все пойдем молить царицу вновь,
  • Да сжалится над сирою Москвою
  • И на венец благословит Бориса.
  • Идите же вы с богом по домам,
  • Молитеся – да взыдет к небесам
  • Усердная молитва православных.

Народ расходится.

ДЕВИЧЬЕ ПОЛЕ. НОВОДЕВИЧИЙ МОНАСТЫРЬ

НАРОД.

ОДИН

  • Теперь они пошли к царице в келью,
  • Туда вошли Борис и патриарх
  • С толпой бояр.

ДРУГОЙ

  • Что слышно?

ТРЕТИЙ

  • Все еще
  • Упрямится; однако есть надежда.

БАБА

(с ребенком)

  • Агу! не плачь, не плачь; вот бука, бука
  • Тебя возьмет! агу, агу!.. не плачь!

ОДИН

  • Нельзя ли нам пробраться за ограду?

ДРУГОЙ

  • Нельзя. Куды! и в поле даже тесно,
  • Не только там. Легко ли? Вся Москва
  • Сперлася здесь; смотри: ограда, кровли,
  • Все ярусы соборной колокольни,
  • Главы церквей и самые кресты
  • Унизаны народом.

ПЕРВЫЙ

  • Право, любо!

ОДИН

  • Что там за шум?

ДРУГОЙ

  • Послушай! что за шум?
  • Народ завыл, там падают, что волны,
  • За рядом ряд… еще… еще… Ну, брат,
  • Дошло до нас; скорее! на колени!

НАРОД

(на коленах. Вой и плач)

  • Ах, смилуйся, отец наш! властвуй нами!
  • Будь наш отец, наш царь!

ОДИН

(тихо)

  • О чем там плачут?

ДРУГОЙ

  • А как нам знать? то ведают бояре,
  • Не нам чета.

БАБА

(с ребенком)

  • Ну, что ж? как надо плакать,
  • Так и затих! вот я тебя! вот бука!
  • Плачь, баловень!

(Бросает его об земь. Ребенок пищит.)

  • Ну, то-то же.

ОДИН

  • Все плачут,
  • Заплачем, брат, и мы.

ДРУГОЙ

  • Я силюсь, брат,
  • Да не могу.

ПЕРВЫЙ

  • Я также. Нет ли луку?
  • Потрем глаза.

ВТОРОЙ

  • Нет, я слюнёй помажу.
  • Что там еще?

ПЕРВЫЙ

  • Да кто их разберет?

НАРОД

  • Венец за ним! он царь! он согласился!
  • Борис наш царь! да здравствует Борис!

Кремлевские палаты

БОРИС, ПАТРИАРХ, БОЯРЕ.

БОРИС

  • Ты, отче патриарх, вы все, бояре,
  • Обнажена моя душа пред вами:
  • Вы видели, что я приемлю власть
  • Великую со страхом и смиреньем.
  • Сколь тяжела обязанность моя!
  • Наследую могущим Иоаннам —
  • Наследую и ангелу-царю!..
  • О праведник! о мой отец державный!
  • Воззри с небес на слезы верных слуг
  • И ниспошли тому, кого любил ты,
  • Кого ты здесь столь дивно возвеличил,
  • Священное на власть благословенье:
  • Да правлю я во славе свой народ,
  • Да буду благ и праведен, как ты.
  • От вас я жду содействия, бояре,
  • Служите мне, как вы ему служили,
  • Когда труды я ваши разделял,
  • Не избранный еще народной волей.

БОЯРЕ

  • Не изменим присяге, нами данной.

БОРИС

  • Теперь пойдем, поклонимся гробам
  • Почиющих властителей России,
  • А там – сзывать весь наш народ на пир,
  • Всех, от вельмож до нищего слепца;
  • Всем вольный вход, все гости дорогие.

(Уходит, за ним и бояре.)

ВОРОТЫНСКИЙ

(останавливая Шуйского)

  • Ты угадал.

ШУЙСКИЙ

  • А что?

ВОРОТЫНСКИЙ

  • Да здесь, намедни,
  • Ты помнишь?

ШУЙСКИЙ

  • Нет, не помню ничего.

ВОРОТЫНСКИЙ

  • Когда народ ходил в Девичье поле,
  • Ты говорил…

ШУЙСКИЙ

  • Теперь не время помнить,
  • Советую порой и забывать.
  • А впрочем, я злословием притворным
  • Тогда желал тебя лишь испытать,
  • Верней узнать твой тайный образ мыслей;
  • Но вот – народ приветствует царя —
  • Отсутствие мое заметить могут —
  • Иду за ним.

ВОРОТЫНСКИЙ

  • Лукавый царедворец!

Ночь. Келья в чудовом монастыре (1603 года)

О т е ц ПИМЕН, ГРИГОРИЙ спящий.

ПИМЕН

(пишет перед лампадой)

  • Еще одно, последнее сказанье —
  • И летопись окончена моя,
  • Исполнен долг, завещанный от бога
  • Мне, грешному. Недаром многих лет
  • Свидетелем господь меня поставил
  • И книжному искусству вразумил;
  • Когда-нибудь монах трудолюбивый
  • Найдет мой труд усердный, безымянный,
  • Засветит он, как я, свою лампаду —
  • И, пыль веков от хартий отряхнув,
  • Правдивые сказанья перепишет,
  • Да ведают потомки православных
  • Земли родной минувшую судьбу,
  • Своих царей великих поминают
  • За их труды, за славу, за добро —
  • А за грехи, за темные деянья
  • Спасителя смиренно умоляют.
  • На старости я сызнова живу,
  • Минувшее проходит предо мною —
  • Давно ль оно неслось, событий полно,
  • Волнуяся, как море-окиян?
  • Теперь оно безмолвно и спокойно,
  • Не много лиц мне память сохранила,
  • Не много слов доходят до меня,
  • А прочее погибло невозвратно…
  • Но близок день, лампада догорает —
  • Еще одно, последнее сказанье.

(Пишет.)

ГРИГОРИЙ

(пробуждается)

  • Все тот же сон! возможно ль? в третий раз!
  • Проклятый сон!.. А все перед лампадой
  • Старик сидит да пишет – и дремотой,
  • Знать, во всю ночь он не смыкал очей.
  • Как я люблю его спокойный вид,
  • Когда, душой в минувшем погруженный,
  • Он летопись свою ведет; и часто
  • Я угадать хотел, о чем он пишет?
  • О темном ли владычестве татар?
  • О казнях ли свирепых Иоанна?
  • О бурном ли новогородском Вече?
  • О славе ли отечества? напрасно.
  • Ни на челе высоком, ни во взорах
  • Нельзя прочесть его сокрытых дум;
  • Все тот же вид смиренный, величавый.
  • Так точно дьяк, в приказах поседелый,
  • Спокойно зрит на правых и виновных,
  • Добру и злу внимая равнодушно,
  • Не ведая ни жалости, ни гнева.

ПИМЕН

  • Проснулся, брат.

ГРИГОРИЙ

  • Благослови меня,
  • Честный отец.

ПИМЕН

  • Благослови господь
  • Тебя и днесь, и присно, и вовеки.

ГРИГОРИЙ

  • Ты все писал и сном не позабылся,
  • А мой покой бесовское мечтанье
  • Тревожило, и враг меня мутил.
  • Мне снилося, что лестница крутая
  • Меня вела на башню; с высоты
  • Мне виделась Москва, что муравейник;
  • Внизу народ на площади кипел
  • И на меня указывал со смехом,
  • И стыдно мне и страшно становилось —
  • И, падая стремглав, я пробуждался…
  • И три раза мне снился тот же сон.
  • Не чудно ли?

ПИМЕН

  • Младая кровь играет;
  • Смиряй себя молитвой и постом,
  • И сны твои видений легких будут
  • Исполнены. Доныне – если я,
  • Невольною дремотой обессилен,
  • Не сотворю молитвы долгой к ночи —
  • Мой старый сон не тих, и не безгрешен,
  • Мне чудятся то шумные пиры,
  • То ратный стан, то схватки боевые,
  • Безумные потехи юных лет!

ГРИГОРИЙ

  • Как весело провел свою ты младость!
  • Ты воевал под башнями Казани,
  • Ты рать Литвы при Шуйском отражал,
  • Ты видел двор и роскошь Иоанна!
  • Счастлив! а я от отроческих лет
  • По келиям скитаюсь, бедный инок!
  • Зачем и мне не тешиться в боях,
  • Не пировать за царскою трапезой?
  • Успел бы я, как ты, на старость лет
  • От суеты, от мира отложиться,
  • Произнести монашества обет
  • И в тихую обитель затвориться.

ПИМЕН

  • Не сетуй, брат, что рано грешный свет
  • Покинул ты, что мало искушений
  • Послал тебе всевышний. Верь ты мне:
  • Нас издали пленяет слава, роскошь
  • И женская лукавая любовь.
  • Я долго жил и многим насладился;
  • Но с той поры лишь ведаю блаженство,
  • Как в монастырь господь меня привел.
  • Подумай, сын, ты о царях великих.
  • Кто выше их? Единый бог. Кто смеет
  • Противу их? Никто. А что же? Часто
  • Златый венец тяжел им становился:
  • Они его меняли на клобук.
  • Царь Иоанн искал успокоенья
  • В подобии монашеских трудов.
  • Его дворец, любимцев гордых полный,
  • Монастыря вид новый принимал:
  • Кромешники в тафьях и власяницах
  • Послушными являлись чернецами,
  • А грозный царь игуменом смиренным.
  • Я видел здесь – вот в этой самой келье
  • (В ней жил тогда Кирилл многострадальный,
  • Муж праведный. Тогда уж и меня
  • Сподобил бог уразуметь ничтожность
  • Мирских сует), здесь видел я царя,
  • Усталого от гневных дум и казней.
  • Задумчив, тих сидел меж нами Грозный,
  • Мы перед ним недвижимо стояли,
  • И тихо он беседу с нами вел.
  • Он говорил игумену и братье:
  • «Отцы мои, желанный день придет,
  • Предстану здесь алкающий спасенья.
  • Ты, Никодим, ты, Сергий, ты, Кирилл,
  • Вы все – обет примите мой духовный:
  • Прииду к вам, преступник окаянный,
  • И схиму здесь честную восприму,
  • К стопам твоим, святый отец, припадши».
  • Так говорил державный государь,
  • И сладко речь из уст его лилася,
  • И плакал он. А мы в слезах молились,
  • Да ниспошлет господь любовь и мир
  • Его душе страдающей и бурной.
  • А сын его Феодор? На престоле
  • Он воздыхал о мирном житие
  • Молчальника. Он царские чертоги
  • Преобратил в молитвенную келью;
  • Там тяжкие, державные печали
  • Святой души его не возмущали.
  • Бог возлюбил смирение царя,
  • И Русь при нем во славе безмятежной
  • Утешилась – а в час его кончины
  • Свершилося неслыханное чудо:
  • К его одру, царю едину зримый,
  • Явился муж необычайно светел,
  • И начал с ним беседовать Феодор
  • И называть великим патриархом.
  • И все кругом объяты были страхом,
  • Уразумев небесное виденье,
  • Зане святый владыка пред царем
  • Во храмине тогда не находился.
  • Когда же он преставился, палаты
  • Исполнились святым благоуханьем,
  • И лик его как солнце просиял —
  • Уж не видать такого нам царя.
  • О страшное, невиданное горе!
  • Прогневали мы бога, согрешили:
  • Владыкою себе цареубийцу
  • Мы нарекли.

ГРИГОРИЙ

  • Давно, честный отец,
  • Хотелось мне тебя спросить о смерти
  • Димитрия-царевича; в то время
  • Ты, говорят, был в Угличе.

ПИМЕН

  • Ох, помню!
  • Привел меня бог видеть злое дело,
  • Кровавый грех. Тогда я в дальний Углич
  • На некое был послан послушанье;
  • Пришел я в ночь. Наутро в час обедни
  • Вдруг слышу звон, ударили в набат,
  • Крик, шум. Бегут на двор царицы. Я
  • Спешу туда ж – а там уже весь город.
  • Гляжу: лежит зарезанный царевич;
  • Царица мать в беспамятстве над ним,
  • Кормилица в отчаянье рыдает,
  • А тут народ, остервенясь, волочит
  • Безбожную предательницу-мамку…
  • Вдруг между их, свиреп, от злости бледен,
  • Является Иуда Битяговский.
  • «Вот, вот злодей!» – раздался общий вопль,
  • И вмиг его не стало. Тут народ
  • Вслед бросился бежавшим трем убийцам;
  • Укрывшихся злодеев захватили
  • И привели пред теплый труп младенца,
  • И чудо – вдруг мертвец затрепетал —
  • «Покайтеся!» – народ им завопил:
  • И в ужасе под топором злодеи
  • Покаялись – и назвали Бориса.

ГРИГОРИЙ

  • Каких был лет царевич убиенный?

ПИМЕН

  • Да лет семи; ему бы ныне было
  • (Тому прошло уж десять лет… нет, больше:
  • Двенадцать лет) – он был бы твой ровесник
  • И царствовал; но бог судил иное.
  • Сей повестью плачевной заключу
  • Я летопись мою; с тех пор я мало
  • Вникал в дела мирские. Брат Григорий,
  • Ты грамотой свой разум просветил,
  • Тебе свой труд передаю. В часы,
  • Свободные от подвигов духовных,
  • Описывай, не мудрствуя лукаво,
  • Все то, чему свидетель в жизни будешь:
  • Войну и мир, управу государей,
  • Угодников святые чудеса,
  • Пророчества и знаменья небесны —
  • А мне пора, пора уж отдохнуть
  • И погасить лампаду… Но звонят
  • К заутрене… благослови, господь,
  • Своих рабов!.. подай костыль, Григорий.

(Уходит.)

ГРИГОРИЙ

  • Борис, Борис! все пред тобой трепещет,
  • Никто тебе не смеет и напомнить
  • О жребии несчастного младенца, —
  • А между тем отшельник в темной келье
  • Здесь на тебя донос ужасный пишет:
  • И не уйдешь ты от суда мирского,
  • Как не уйдешь от божьего суда.

Палаты патриарха

ПАТРИАРХ, ИГУМЕН Чудова монастыря.

ПАТРИАРХ

И он убежал, отец игумен?

ИГУМЕН

Убежал, святый владыко. Вот уж тому третий день.

ПАТРИАРХ

Пострел, окаянный! Да какого он роду?

ИГУМЕН

Из роду Отрепьевых, галицких боярских детей. Смолоду постригся неведомо где, жил в Суздале, в Ефимьевском монастыре, ушел оттуда, шатался по разным обителям, наконец пришел к моей чудовской братии, а я, видя, что он еще млад и неразумен, отдал его под начал отцу Пимену, старцу кроткому и смиренному; и был он весьма грамотен: читал наши летописи, сочинял каноны святым; но, знать, грамота далася ему не от господа бога…

ПАТРИАРХ

Уж эти мне грамотеи! что еще выдумал! буду царем на Москве! Ах он, сосуд диавольский! Однако нечего царю и докладывать об этом; что тревожить отца-государя? Довольно будет объявить о побеге дьяку Смирнову али дьяку Ефимьеву; эдака ересь! буду царем на Москве!.. Поймать, поймать врагоугодника, да и сослать в Соловецкий на вечное покаяние. Ведь это ересь, отец игумен.

ИГУМЕН

Ересь, святый владыко, сущая ересь.

Царские палаты

Два СТОЛЬНИКА.

ПЕРВЫЙ

  • Где государь?

ВТОРОЙ

  • В своей опочивальне
  • Он заперся с каким-то колдуном.

ПЕРВЫЙ

  • Так, вот его любимая беседа:
  • Кудесники, гадатели, колдуньи. —
  • Всё ворожит, что красная невеста.
  • Желал бы знать, о чем гадает он?

ВТОРОЙ

  • Вот он идет. Угодно ли спросить?

ПЕРВЫЙ

  • Как он угрюм!

Уходят.

ЦАРЬ

(входит)

  • Достиг я высшей власти;
  • Шестой уж год я царствую спокойно.
  • Но счастья нет моей душе. Не так ли
  • Мы смолоду влюбляемся и алчем
  • Утех любви, но только утолим
  • Сердечный глад мгновенным обладаньем,
  • Уж, охладев, скучаем и томимся?..
  • Напрасно мне кудесники сулят
  • Дни долгие, дни власти безмятежной —
  • Ни власть, ни жизнь меня не веселят;
  • Предчувствую небесный гром и горе.
  • Мне счастья нет. Я думал свой народ
  • В довольствии, во славе успокоить,
  • Щедротами любовь его снискать —
  • Но отложил пустое попеченье:
  • Живая власть для черни ненавистна,
  • Они любить умеют только мертвых.
  • Безумны мы, когда народный плеск
  • Иль ярый вопль тревожит сердце наше!
  • Бог насылал на землю нашу глад,
  • Народ завыл, в мученьях погибая;
  • Я отворил им житницы, я злато
  • Рассыпал им, я им сыскал работы —
  • Они ж меня, беснуясь, проклинали!
  • Пожарный огнь их домы истребил,
  • Я выстроил им новые жилища.
  • Они ж меня пожаром упрекали!
  • Вот черни суд: ищи ж ее любви.
  • В семье моей я мнил найти отраду,
  • Я дочь мою мнил осчастливить браком —
  • Как буря, смерть уносит жениха…
  • И тут молва лукаво нарекает
  • Виновником дочернего вдовства
  • Меня, меня, несчастного отца!..
  • Кто ни умрет, я всех убийца тайный:
  • Я ускорил Феодора кончину,
  • Я отравил свою сестру царицу,
  • Монахиню смиренную… все я!
  • Ах! чувствую: ничто не может нас
  • Среди мирских печалей успокоить;
  • Ничто, ничто… едина разве совесть.
  • Так, здравая, она восторжествует
  • Над злобою, над темной клеветою. —
  • Но если в ней единое пятно,
  • Единое, случайно завелося,
  • Тогда – беда! как язвой моровой
  • Душа сгорит, нальется сердце ядом,
  • Как молотком стучит в ушах упрек,
  • И все тошнит, и голова кружится,
  • И мальчики кровавые в глазах…
  • И рад бежать, да некуда… ужасно!
  • Да, жалок тот, в ком совесть нечиста.

Корчма на литовской границе

МИСАИЛ и ВАРЛААМ, бродяги-чернецы; ГРИГОРИЙ ОТРЕПЬЕВ, мирянином; ХОЗЯЙКА.

ХОЗЯЙКА

1 Земский собор 1598 года с бо́льшим, чем в предшествующих соборах, числом выборных.
Продолжить чтение