Читать онлайн Путь демона бесплатно

Пролог

Мнение демона

Гм… Кажется, мой Исток только что изволил провалиться в полностью бессознательное состояние, вызванное пятью бутылками «Крепленого иринийского», а посему у меня появилась возможность немного посвоевольничать. Итак, позвольте представиться: Ариох, высший демон класса «Пожиратель душ», повелитель инфернианского домена мира Эльтиан. Кажется, в одной из людских мифологий подобных мне сущностей называли князьями Тьмы. В книге же, откуда мой Исток взял себе псевдоним, который я сделал своим именем, мы назывались герцогами Хаоса[1]… Впрочем, неважно. Я не очень-то интересуюсь измышлениями потенциальной пищи.

Вы спросите: почему же тогда я так рад возможности посвоевольничать? Мол, что может помешать столь могущественному типу, каким я себя провозгласил, поступать, как только в голову взбредет?

Увы. Могущественный-то я могущественный, шесть Подчиняющих[2] под началом – не хвост чертячий, но вот, увы, – несовершеннолетний. Это, выражаясь образно.

Если же говорить всерьез, то мой Исток – Олег Давыдов, бывший студент филологии в мире Земля, а ныне – могущественный некромант и магистр магии Огня, известный здесь, в Эльтиане, под именем Ариох, ненаследный княжич Бельский. Именно его подсознательные желания, мечты и стремления послужили основой для моего рождения – да-да, тот самый Олег, чье тело сейчас, пока я еще не перехватил над ним контроль, валяется лицом в блюде с жареной бараниной. Так вот, он категорически отказывается от слияния сознаний. Абсолютнейшая глупость – он боится, что при этом утратит свою драгоценную личность, и разубедить его в этом заблуждении пока не получается. А без слияния – увы и ах! – моя власть остается почти чисто номинальной.

То есть нет, вы неправильно поняли! Я хоть сейчас могу двинуть свои легионы куда и на кого угодно. Но что в этом толку, если нашим телом, в котором мы оба пребываем, управляет Исток, позволяя мне проявляться лишь изредка и ненадолго. И то в основном только для того, чтобы вытащить нашу с ним общую задницу, вкупе с остальными прилагающимися к ней частями тела, из очередной смертельной неприятности, в которые он влипает с завидным (а точнее, НЕзавидным) постоянством.

Вот и сейчас. Влез в гражданскую войну, что уже пять лет идет в одном средних размеров, но донельзя разрушенном и забытом всеми богами, кроме одного, весьма и весьма неприятного, королевстве под названием Фенриан. Причем влез на стороне проигрывающей, практически не имеющей ни власти, ни контролируемых территорий принцессы Аталетты.

Нет, я, конечно, все понимаю… Натуральная блондинка с хорошей фигуркой, милым личиком и все такое… Тоже мне нашлась Елена Троянская!

Ну ладно, влез. Но зачем на пиру в честь его прибытия (мой Исток – персона знатная, простым приветом от него не отделаешься, да и обычаи здесь такие) надираться как последняя свинья? Впрочем, не буду оскорблять животных. Как рыцарь – это будет точнее, ибо большинство из присутствующих в пиршественном зале представителей этого сословия пребывают в аналогичном состоянии. Хотя, отнюдь не все…

Кажется, молодой дворянин за соседним столом позволяет себе насмешничать над нами? Сожрать его, что ли… Впрочем, нет, не стоит. Вдруг Исток огорчится. Ему, наверно, будет неприятно, если я буду есть его союзников. Ну тогда пошучу немного, а после можно будет и делом заняться. Заодно проверю навыки управления, что пока бесцельно спят в моей крови, не находя себе никакого применения. Но вначале – шутка! Знаете, мы, демоны, очень любим хорошие шутки. Только вот люди почему-то наш юмор плоховато понимают. То разбегаются с воплями, а то и вовсе берут и умирают прямо на месте. Со смеху, наверно! Ну да ладно, это их проблемы, а я перехватываю командование над нашим телом.

Глава 1

Никогда не пейте с баронами!

Опять проклятое похмелье

рассольчик заставляет пить.

Но за вчерашнее веселье

готов я многое простить.

Ох… Как хотелось б похмелиться…

Но нечем… Все… Бросаю пить!

PomorNik

– Уй-ё-о, – простонал Олег.

Похмельное утро – вещь сама по себе достаточно неприятная, но, если вас будят яркий солнечный луч, падающий прямо в глаза, и открытая дверь, в которую доносятся крики отвратительно бодрых и ничуть не страдающих от дикой головной боли и пересохшего горла слуг, оно становится в два раза более омерзительно.

– Да-а-а… – Знакомый голос ехидной вампирессы, коварно раздернувшей шторы, ядовитым буравчиком вонзился в измученный алкогольными видениями мозг. – После ТАКОГО загула – как не быть похмелью… Рассол на столе.

– Уф-ф, – протянул Олег, делая гигантский глоток и прикрывая глаза. – А покрепче чего-нибудь не найдется? – поинтересовался он, сидя в напряженной позе и держа голову неподвижно, дабы не потревожить обосновавшуюся там бригаду молотобойцев. – Похмелиться бы не помешало…

– Увы, – звучащая в голосе бывшей графини дель Нагаль, а ныне баронессы Торасской, радость совершенно не соответствовала печальному смыслу ее слов. – После того как ты сжег все имевшиеся запасы алкоголя и объявил «сухой закон» до окончательной победы над узурпатором, в замке Майдель не осталось ни капли вина или иной спиртосодержащей жидкости.

– Я сжег? Я объявил? – Вне себя от изумления Олег даже подался вперед и тут же страдальчески поморщился. Приуснувшие было в его голове кузнецы немедленно очнулись и вновь трудолюбиво взялись за свои молотки.

– Ты что, ничего не помнишь? – изумилась Вереена.

Олег нахмурился, старательно пытаясь восстановить в памяти события последних дней. Вот он во главе своего отряда въезжает в Майдель, где его встречает нарядная Аталетта вместе со своим крестным. Вот барон Майдель объявляет пир, куда съезжаются все более-менее значимые сторонники беглой принцессы. Вот он поднимает кубок, провозглашая тост «За победу», и настаивает, что по древней традиции его родины он должен быть выпит до дна.

Данная традиция вольным баронам, командирам наемных отрядов и просто свободным рыцарям, присоединившимся к Аталетте в надежде урвать свой кусок во время боев и сказочно разбогатеть в случае победы, очень понравилась. Он помнил, как опустошил кубок, и мелькнувшую после этого мысль, что вино было чересчур крепким… после чего в памяти имелась лишь огромная черная дыра с доносящимся оттуда сильнейшим запахом перегара.

Видя его мучения, Вереена сжалилась над страдальцем:

– Пьянка продолжалась четыре дня. На пятый прибыл мой муженек со своей кованой сотней и с восторгом подключился к процессу. На шестой день, когда ты спал мордой (извини, но к тому времени назвать переднюю часть твоего черепа лицом было уже просто невозможно) в баранине, какой-то молодой рыцарь решил подшутить над пьяным магом. Они там, в своем Фенриане, совсем страх перед магами потеряли, по всей видимости. В общем, начал про тебя всякие пакости рассказывать… Ты очнулся, завязал наглецу язык бантиком – красиво получилось, между прочем, хотя как ты это сделал – до сих пор понять не могу, причем не я одна… Но факт остается фактом. Молодой де Торнваль нынче крайне молчалив и усердно изучает методики по распутыванию сложных узлов. Разрубать ЭТОТ узел ему почему-то категорически не хочется. – Тут вампиресса коротко усмехнулась, на мгновение блеснув безупречно белыми клыками. – В общем, наказал ты его, после чего заявил, что много пить – вредно для здоровья, и печень от этого гнилостный привкус приобретает, так что следующая пьянка будет только в королевском замке Крэгхист-тор, после полной и окончательной победы над узурпатором. А до того времени – ни-ни! Сухой закон. И для большей доходчивости и «устранения соблазна» испепелил все запасы спиртного в замке прямо в бочках, бутылках и иных емкостях, в которых они находились. Тара – целая, а выпивки – нет! Отличный фокус, между прочим! Научить можешь?

– Еще бы я помнил… – недовольно пробурчал Олег. – Впрочем, судя по всему, я применял огненную магию, а у вампиров с ней, сама знаешь, отношения сложные… А что там дальше было?

– Жаль, жаль… полезнейшее умение. Впрочем, я так и думала. А дальше был тот еще цирк! Ты потребовал немедленно собрать военный совет. Причем выглядел и вел себя так, что ни у кого и тени сомнения в твоей трезвости и праве отдавать подобные приказания не возникло. Разве что не стоило действовать с такой жесткостью, скорее даже жестокостью. Это все же как-никак военачальники, воевать вместе будем, негоже так с будущими соратниками. Могут и припомнить.

– Жестокостью? – Олег недоуменно покачал головой. – Это как?

– Когда тебе показалось, что собравшиеся на совет недостаточно трезвы для обсуждения серьезных вопросов, ты их протрезвил магически, причем, судя по их воплям, процедурой это было весьма болезненной.

На совете – если это безобразие, конечно, можно назвать военным советом, ты вначале вел себя тихо: молча сидел в углу, слушая те благоглупости, что несли выступающие, и останавливал нас с Бером, когда мы хотели вмешаться. Кстати, теперь мне совершенно понятно, почему за пять лет противостояния эта твоя Аталетта достигла столь ничтожных успехов. Удивительно, что хоть что-то смогла сделать! Настолько безграмотных в военном деле людей, как эти ее «военачальники», я, пожалуй, еще не встречала. Любой крестьянин, наверно, смог бы лучше командовать. У него хоть здравый смысл имеется! Если лезешь в командиры, то прежде необходимо хотя бы научиться думать, я не говорю уже об элементарных познаниях в тактике и стратегии.

Единственный более-менее здравомыслящий человек – этот ее великий мейсер Чистых. Так, на одной разведке, которой он заведует, и выезжали, по-видимому. То, что эта ее «реставрация» еще жива, можно смело отнести только на счет того, что их противники умны лишь ненамного больше и к тому же опасаются выходить за пределы «святой территории», чтобы магам не попасться. Те на них большой зуб имеют.

В общем, ты терпел эту говорильню около часа. Затем, когда они совсем было собрались назначить главнокомандующим беглого герцога Хайралли, благополучно продувшего все четыре боя, в которых он предводительствовал, и претендующего на место главы на том лишь основании, что он самый из них родовитый, ты встал и объявил главнокомандующим себя. Меня и Бера – своими заместителями по разведке и тактическим вопросам. После чего распустил собрание.

– И что, они не возмутились? – изумленно вопросил Олег.

– Попробовали. Этот самый герцог и вякнул. Знаешь, я не из пугливых. Многое пройти довелось, вот только твоя реакция напугала даже меня. Ты что-то прошипел. Стало темно. И очень-очень страшно. Даже мне. А затем из дальнего угла выползла какая-то тварь – нечто среднее между полураздавленным тараканом, вареным и слегка надкусанным раком и безголовой пупырчатой змеей с щупальцами длиной около двух метров. Эта тварь откусила у герцога обе ноги и быстро их сожрала. Затем опутала еще живого и громко вопящего бедолагу какой-то склизкой мерзостью и уволокла за собой.

А потом вновь загорелся свет, и ты как ни в чем не бывало поинтересовался – есть ли еще возражения против твоей кандидатуры?

Знаешь, по-моему, весь этот совет еще никогда не был столь единодушен и полон такого неподдельного энтузиазма в поддержке нового главнокомандующего. Затем ты приказал нам с Бером заняться разработкой нового плана наступления на Орвален – город-крепость, блокирующий тракт из Вельминта в Вольные баронства. По твоему выражению, мы должны предоставить реальный план кампании, а не ту муть, что здесь до сих пор звучала. Ну и персонально меня попросил разбудить тебя в полдень, что я только что благополучно и проделала.

– М-да-а… – выслушав историю о своих деяниях, Олег только и мог, что покачать головой. – Пить надо меньше, меньше надо пить… – пробормотал он одеваясь и вслед за вампирессой вышел из комнаты. Проследив за пошедшей в свой кабинет Верееной, Олег, вздыхая, охая и держась за голову, поплелся в ванную. Однако спокойно привести себя в порядок ему не дали.

Громкие крики во дворе замка и тревожную беготню слуг Олег полностью проигнорировал. В тот момент его куда больше занимал шум в его собственной голове и веселые кувырки мироздания в глазах. Так же он не обратил особого внимания и на несколько робких стуков в дверь, отреагировав коротким рычанием. Стук немедленно прекратился.

Снова в дверь поскреблись в тот момент, когда он, уже приняв холодный душ, немного восстановил душевное равновесие и как раз заканчивал бритье.

– Ну что такое?! – недовольным голосом откликнулся Олег. – Занято! Домыться дайте!

– Ариох, – раздался из-за двери жалобный голос Аталетты, – тут к тебе еще подкрепление приехало. Выйди, пожалуйста!

– Неужели ваши слуги не могут разместить их сами? Встретьте их, Ваше Высочество, я сейчас домоюсь и выйду.

– Не могут! – Голос Аталетты стал строже. – Они боятся. И я боюсь. Так что, пожалуйста, поторопись.

– Боишься? – изумленно переспросил Олег, выходя из ванной. – Кого?

– Мертвителя, – коротко ответила Аталетта, старательно отводя взгляд.

– Висса? – Олег совершенно не понимал причин ее замешательства и страха. – Ты же с ним знакома! Чего бояться?

– Он – Мертвитель. Я раньше не знала об этом. В общем, разбирайся сам. Только…

– Что только? – Олег уже стремительным шагом направлялся к выходу, спеша повидаться со старым другом и учителем. Аталетта шла следом, стараясь держаться за его спиной.

– Я не хочу, чтобы он участвовал в войне, – решительно ответила Аталетта. – Даже если бы это было единственным способом вернуть мой престол, я никогда не соглашусь на то, чтобы призвать на помощь проклятого!

– Да ну? – Пафосность ее слов изрядно позабавила Олега. – А как же быть с призывом демона пять лет назад?

– Демон – это демон. Даже в самом худшем случае я заплатила бы за это только своей душой и жизнью. А Мертвитель – это куда хуже. Есть силы, которые нельзя призывать никогда и ни при каких обстоятельствах. Да и пророчество Тииса не следует сбрасывать со счетов. В общем, я очень надеюсь, что ты уговоришь его уйти.

– Пророчество Тииса? Что это за пророчество такое? – с любопытством переспросил Олег.

– Позже расскажу. Мы уже пришли, – кивнула принцесса на узорчатую дверь парадного входа.

Восседающий на огромном чешуйчатом и клыкастом дергаре[3], в окружении заполонивших двор Темных гончих, Рыцарь Отчаяния и впрямь вызывал непроизвольный страх. Да и пятеро старших учеников, по всей видимости, решивших сопроводить зу Крайна, также смотрелись весьма внушительно. Впрочем, как с удивлением отметил Олег, наибольший страх у жмущихся по углам слуг, вызывала не заполонившая двор нежить, не мрачные и угловатые доспехи Рыцаря Отчаяния и даже не большой отряд охраняющих некроманта конных умертвий. Полные ужаса взоры людей то и дело соскальзывали на простой черный плащ лича, на котором серебристыми нитями с изумительным искусством был вышит прекрасный полураспустившийся цветок, немного напоминающий лилию и розу одновременно.

– Рад тебя видеть. – Олег крепко пожал руку спрыгнувшего со своего дергара некроманту. – Какими судьбами?

– Да вот слух прошел, что ты орхисситам урок хорошего поведения преподать собираешься. – Висс откинул забрало и улыбнулся. Олег непроизвольно поморщился. Какой-нибудь мафиози на его родине за подобную улыбку, не задумываясь, отвалил бы целое состояние. А что? Ни разборок, ни угроз… Приехал, улыбнулся разок – и все… Те, у кого нервы покрепче, стремительно бегут менять штаны. У кого послабее – тихо лежат в обмороке. Кстати, об обмороках – быстро обернувшись, Олег успел подхватить медленно оседающую Аталетту. «Странно, вообще-то, – мельком подумалось ему. – Вроде бы что такого? Улыбка как улыбка: ну губы чуть-чуть бледноваты, уголки чуть книзу опущены – вроде ничего особенного. Однако какое действие! Выучиться, что ли…

– Прошу прощения. – Висс мгновенно перестал улыбаться и провел рукой над Аталеттой. Та зашевелилась, приходя в себя. – Давно не общался с живыми людьми и забыл, какое на них это производит впечатление. Говорят, что именно такой улыбкой наша прародительница приветствует приходящих к ней. Ну и нам, ее потомкам, это передалось.

– М-да-а… – Олег осторожно поставил принцессу на крыльцо. – Значит, научить подобному ты не можешь?

– Нет, наверно… Да и зачем тебе? Так как, принимаешь подкрепление? Сам знаешь – у нас с орхисситами давние счеты!

– Я бы принял… – пожал плечами Олег. – Но в данном случае парадом командует принцесса. – Он повел глазами в сторону Аталетты. – Впрочем, что мы на дворе стоим? Думаю, в парадном зале беседовать будет удобней. – Он приветливо кивнул спешившимся ученикам некроманта, отметив, что Висс взял с собой только самых старших, наиболее сильных в боевой магии.

– Да-да, конечно, – наконец очнулась от своего ступора Аталетта. – Позвольте пригласить вас, уважаемый Висс… – Она сделала небольшую паузу.

– Зу Крайн, – любезно подсказал некромант.

Принцесса побледнела еще больше, но тем не менее, справившись с собой, продолжала:

– …Висс зу Крайн, и ваших спутников в замок Майдель.

– Благодарю. – Рыцарь павшей империи церемонно склонил голову и поднялся на крыльцо. Ученики последовали за ним.

По дороге Олег отловил прячущегося в каком-то углу лакея и приказал немедленно позвать барона и баронессу Торасских в зал совета. Тот только пискнул, немедленно умчавшись исполнять приказание.

– А откуда ты узнал, что я собираюсь воевать? – поинтересовался Олег. – И как вообще смог сюда добраться? Ведь ты же рассказывал, что, стоит вам пересечь границу болот, и к вам немедленно мчится крупный отряд магов.

– Как узнал? Да элементарно: Лея со мной связалась по шару. Попросила присмотреть, чтобы орхисситы тебе голову невзначай не оторвали, а буде такое несчастье все же произойдет – приставить ее на место и позаботиться о том, чтобы она и дальше могла соображать. А как добрался? Да все просто… Валенсийца давно интересовала темная магия, да и фенрианцев он крайне недолюбливает. Ну вот Горан и связался с твоим ректором, благо они были знакомы, я пообещал не обижать местных жителей без особой нужды, поделился парой секретов и получил ключ-заклятие от сторожевой сети, ну а местные маги – указание не препятствовать нашему проезду.

– А если бы кто не послушался? – осторожно поинтересовался Олег. – Ты же сам говорил, у тебя много врагов…

– Не у меня, а у моего рода, – поправил его Висс. – Ну не послушался бы и ладно… Одним дураком стало бы меньше. Впрочем, дураков среди магов немного, так что моя дорога обошлась без неприятностей. Собственно, для этого я и надел плащ с родовым гербом. Мало кто готов бросить вызов рожденному под сенью асфоделя.

– Это точно… – раздался басистый голос, и в зал зашел заспанный, упорно трущий глаза Бер. По всей видимости, услышавший только заключительную часть фразы, он продолжил: – Во время войны они нам немало крови пустили, пока маги с ними бороться не научились. Как проходил слух, что на участок фронта Мертвитель прибыл, так туда сразу же не меньше десятка полных магистров телепортом перебрасывали. Какое счастье, что этих палачей тогда полностью уничтожили.

Тут он наконец-то убрал руки от глаз и взглянул на Висса. Мгновение переводил взгляд с доспеха на лицо некроманта, затем на его плащ, украшенный цветком асфоделя, а затем замер, не в силах осознать увиденное.

Обстановку разрядил сам Висс.

– Будем считать, что я ничего не слышал, – дипломатично заметил он. – Было бы жаль убивать такого хорошего поэта только потому, что он несколько неосторожен в словах. Вы ведь, если я не ошибаюсь, Бер Торасский.

Ошарашенный Бер только кивнул, все так же не сводя взгляда с черного плаща Мертвителя.

– Рад знакомству. Висс зу Крайн, к вашим услугам. Должен заметить, что ваши стихи превосходны, я ваш искренний поклонник. Ваша поэма «Цветок Тьмы» очень польстила моему самолюбию. Вот только, к сожалению, кое-где вы, видимо, по причине слабого знакомства с внутренним устройством империи, допускаете досадные фактологические ошибки. Если вы хотите, я мог бы вам рассказать, как это было на самом деле, благо что нынче империя Дарк не существует, и я не обязан хранить ее секреты.

– Висс зу Крайн? – Ступор у Бера прошел окончательно, как не бывало. – Но вы же погибли во время штурма Онера! – Поэт неверяще посмотрел на мага. – И никаких ошибок я не совершал! Перед написанием я изучил все доступные документы того времени!

– Ну погиб… Я же все-таки некромант, – усмехнулся лич. – А насчет документов… Я надеюсь, вы понимаете, что в документы и летописи частенько пишется не совсем то, что происходило на самом деле?

– О чем это они? – шепотом, чтобы не мешать спорщикам, поинтересовался Олег у тихо проскользнувшей в зал совещаний и усевшейся рядом с ним Вереене.

– Мой муж лет десять назад написал поэму, одним из действующих лиц которой был твой приятель. Он, кстати, в свое время был весьма известной личностью. Мертвитель-отступник, пытающийся отказаться от своего дара… О нем ходило немало легенд. А насчет поэмы… С точки зрения того, кто более-менее знаком с реалиями Темной империи, поэма, выражаясь мягко, была не совсем точна. Зная болезненное отношение Бера ко всякого рода критике, я ему об этом не говорила. Кажется, зря…

– Благородные лэры! – прервал разгоревшееся обсуждение Олег. – Может быть, вы ненадолго отложите ваши историко-литературоведческие споры. Мы собрались здесь, дабы обсудить наиболее эффективный способ нападения на Фенриан.

– А что его обсуждать? – с некоторым изумлением обернулся Висс. – Я слышал, что Академия разработала какие-то талисманы, блокирующие действие амулетов Орхиса, и что у вас есть опытная партия этих талисманов. Вы снабжаете меня таким амулетом, после чего мы неспешным шагом, с небольшим войском или даже можно вовсе без оного, прогуляемся до Вельминта, разрушая по пути все храмы Орхиса. Гарантирую полное отсутствие потерь с нашей стороны и завершение операции в самые короткие сроки.

– Х-ха! – хохотнул Бер. – Мне нравится это предложение! Будет забавно!

– Нет!!! – внезапно выступила дотоле молчавшая Аталетта.

Олег вздохнул: вот и началось…

– Народ Фенриана не примет правительницу, сколь угодно законную, если она взойдет на престол с помощью некроманта и тем более Мертвителя! Извините, лэр, но я не могу принять вашу помощь! И я не хочу уничтожать храмы Орхиса. Да, его жрецы совершили множество преступлений, однако народ верит им, да и только они защищают нашу страну от вторжения магов. Вернув себе власть, я не хочу постоянно сталкиваться с проблемами заговоров и восстаний или, что еще хуже, иностранной интервенцией, возглавляемой магами. Простите за откровенность, но ваше предложение неприемлемо!

Висс нахмурился. Обдумав слова принцессы, он словно бы нехотя произнес:

– Восстания можно и подавить. Не сказать чтобы мне это нравилось, однако некоторый опыт в таких делах у меня имеется. Ради возможности отомстить жрецам Магоубийцы я готов на это пойти.

– Можно, – согласилась принцесса. – Вот только у меня нет никакого желания входить в историю под именем Аталетты Кровавой. Борьба с узурпатором – это одно, но уничтожение собственных крестьян – совсем другое. Более того, дабы не провоцировать народных восстаний, я бы попросила ВСЕХ присутствующих здесь магов, – тут она внимательно посмотрела на Олега, – по возможности ограничить использование их способностей.

– А зачем тогда было звать меня на помощь? – немедленно возмутился Олег.

Вообще их отношения с Аталеттой складывались достаточно сложно: после общения с Гелионой, которая к тому же теперь завела обычай частенько заглядывать в его сны, Олега совершенно перестало тянуть к каким-либо другим женщинам. Тщательно проанализировав свое отношение к рыжеволосой элементали, Олег с ужасом констатировал, что влюбился, как мальчишка, и ничего не может с этим поделать! Так что некоторые, довольно прозрачные намеки Аталетты на возможность возобновления более близких отношений были им проигнорированы. Фенрианская принцесса, будучи отнюдь не глупой, все поняла правильно и более попыток не предпринимала, однако Олег пару раз ловил на себе ее задумчивый и немного грустный взгляд.

– Потому что без тебя мне не справиться, – тихо ответила принцесса, печально опуская глаза.

Олегу немедленно стало стыдно.

– Есть еще одна причина, по которой я не могу принять вашу помощь, – все так же, не поднимая глаз, произнесла принцесса. – Пророчество Тииса, может быть, слышали?

– Тииса? – Некромант призадумался. – Вы имеете в виду Эльтора Тииса, последнего представителя династии, который был убит вашим предком? Я слышал, что он был Видящим, но не придавал этому значения, считая дурацкими слухами. В конце концов, будь он и впрямь из Видящих, то не подставился бы так по-глупому и легко раскрыл заговор.

– Именно его. – Аталетта помолчала. – Думаю, я могу раскрыть вам эту тайну. Эльтор и впрямь был Видящим, причем одним из сильнейших. Он мог видеть на века вперед! Но дар его проявлялся спонтанно, крайне редко и непроизвольно: он не мог угадать, какой стороной вверх упадет подброшенная монетка, но мог заглянуть в глубину грядущих веков на такое расстояние, которое и не снилось современным ясновидцам. Все пророчества Эльтора касались переломных событий в жизни Фенриана и помогли нам избежать немалых бед. Он очень любил свою страну.

Одно из его пророчеств в вольном переводе со старофенрианского гласит: «Восставший мертвый, что был убит во имя блага Фенриана, вернется для отмщения. И не переживет его мести моя страна… Оставят страну боги-защитники, а кто не оставит – будут уничтожены, бессильные спастись от его гнева. О бойтесь, бойтесь некроманта с кровью божества, ибо смерть придет с ним об руку, и ад воцарится на выжженной земле. И не будет места в Фенриане ни для мужей, ни для жен человеческих, и проклятие узурпатора будет свирепствовать, не находя себе поживы, ибо не останется людей в стране уничтоженной, и лишь нечисть и нежить будут праздновать воцарение Темного владыки».

Выслушав зловещие слова, Висс призадумался, после чего медленно произнес:

– Я могу дать вам честное слово, что, несмотря на сильнейшее желание отомстить, вовсе не намерен уничтожать вашу страну.

– Тем не менее согласитесь, – стояла на своем Аталетта, – что именно к вам, как никому другому, подходит все сказанное в пророчестве. Вы были убиты фенрианской армией во имя благополучия Фенриана при попытке захватить Онер. Вы некромант и, более того, вы Мертвитель, потомок самой Хель, богини смерти. В ваших жилах течет кровь божества! Да и вы сами сказали, что ваша цель – месть. Кому, как не вам, по силам осуществить это пророчество! Я просто не могу пренебрегать подобным совпадением.

– Ну допустим, фенрианская армия меня не убивала. Я сам принес себя в жертву, чтобы уничтожить захватчиков, – задумчиво возразил лич. – Да и кровь во мне давно уже не течет. – Он демонстративно вытащил кинжал и слегка надрезал руку, продемонстрировав совершенно сухую рану, края которой вскоре сомкнулись, не оставив и следа от надреза. – Однако я могу понять ваше беспокойство. Совпадение действительно интересное. Однако, должен заметить, что среди присутствующих не один я… – тут он осекся, поскольку Олег, воспользовавшись мыслесвязью, перебил его речь:

– Висс, в этом мире, кроме тебя и Вереены, никто не знает, что меня когда-то убивали, и что Гелиона, возвращая меня к жизни, влила в меня частицу своего пламени, «божественную кровь». И я хотел бы, чтобы так оно было и дальше.

– Как скажешь… – сообщению некроманта сопутствовала эмоция, напоминающая пожатие плечами. – Все равно не думаю, что пророчество может касаться тебя. Если я правильно понимаю твой рассказ, в твоем мире никто и знать не знает о том, что существует такое государство как Фенриан. Да и мстить тебе им не за что, к тому же ТАК мстить. Думаю, тебе можно не беспокоиться. А вот мне, наверно, и впрямь не следует присоединяться… Мало ли что. Как бы там оно ни было, но стать виновником столь массовых смертей я не хочу, даже ради мести.

– Почему? В смысле – почему ты боишься? Насколько я тебя знаю, ты никогда не станешь уничтожать всех подряд, без разбору! – удивился Олег.

– Плохо ты меня знаешь, – на этот раз эмоция лича напоминала усмешку. – Я вот как раз таки вполне могу себе представить подобные обстоятельства. Например, я ведь могу сойти с ума. Или, если выяснится, что это единственный способ вернуть нам жизнь…

– Что вы хотели сказать? «Не один я…» А дальше? – прервала их общение Аталетта.

– Не один я здесь некромант. – Висс откинулся на спинку кресла.

– Да, разумеется. – Аталетта наклонила голову. – Однако, насколько мне известно, в ком-ком, а в Ариохе божественной крови быть не может в принципе. Насколько я понимаю, его род, мягко выражаясь, богов всегда недолюбливал. И к тому же он жив. Да, я хотела вас попросить, уважаемый лэр, – она повернулась к Олегу, – будучи двуталантом, не могли бы вы во время боевых действий по возможности избегать использования черной магии, и особенно некромантии? Это поможет избежать множества политических проблем.

Олег кивнул. О подобном его предупреждал и Альфрани.

– Постараюсь, но обещать не буду. Если прижмет… – Он не договорил. Впрочем, в пояснении это не нуждалось.

– В … такую политику! – грохнул кулаками по столу Бер. – Это по каким же таким «политическим причинам» мы должны отказываться от столь сильного союзника и не давать магу работать в полную силу? Между прочим, доводилось мне смотреть на боевые действия с участием цитадельских некроподразделений! Хороший некромант в войске позволил бы здорово сократить потери среди наших воинов!

– Вы боитесь? – обернулась к нему Аталетта. – Странно. Я слышала о вас не только как о выдающемся поэте, но и как об отважном и решительном воине.

– А ты меня на слабо не бери, девочка, – окончательно разозлился Бер. – Я от хорошей драки никогда не увиливал. Вот только, если у нас есть возможность мертвяков запустить вместо того, чтобы под стрелы да мечи живых парней отправлять, то я ту политику, что этого не позволяет, в упор не понимаю! Ладно еще, могу понять, почему Мертвителя взять не хочешь, – вы, уважаемый лэр, не обижайтесь, но слава у вашей семьи уж больно плохая, – обернулся он к Виссу. – Да и предсказание опять-таки… Ладно. Это понять можно. Но вот почему Ариоху мертвяков поднимать нельзя будет – этого я никак не понимаю! Хороший некромант – он в бою двух-трех огневиков стоит, а то и поболе будет. Это я вам как участник Войны Сил говорю! Доводилось сталкиваться. И вот, когда в кои-то веки на нашей стороне два мага смерти имеется, вы задний ход даете! Одного и вовсе к участию в боях допустить не хотите, другому магией Тьмы пользоваться запрещаете. Это война, а не детские бирюльки! Тут всеми силами давить врагов надо, а не носик морщить: это нельзя, это по политическим причинам не подходит… Победим когда, сядете на трон, тогда и будете с «политическими причинами» разбираться… Хотите – на плаху отправляйте, хотите – на виселице вздергивайте. Ваше дело – слова не скажу. Но вот бойцов под стрелы да копья ради «политических причин» отправлять – это уж накося… – Тут рыцарское воспитание все же взяло верх над гневом, и барон Торасский умолк, с некоторой растерянностью поглядывая на свою правую руку, совершенно непроизвольно сложившую увесистую дулю. Он вполне понимал, что показывать данный знак молодой девушке, тем более принцессе, весьма неприлично, и старательно боролся со своими желаниями. Наконец вдалбливаемые с детства правила поведения одержали победу над мечтами старого вояки продемонстрировать свое отношение к посылающим его на смерть политикам, и дуля была убрана.

– Должна сказать, – поддержала его Вереена, – что, хотя выступление моего мужа и было несколько излишне эмоциональным, однако в целом он вполне справедлив. Вы, Ваше Высочество, по всей видимости, просто не представляете всей боевой мощи сильного и опытного некроманта. Ограничение на использование темной магии очень существенно снизит боевые возможности Ариоха и может привести к большим и совершенно неоправданным потерям наших войск…

Споры продолжались долго. Аталетта, уверенная в силе и возможностях прибывшего к ней подкрепления, отчаянно протестовала против использования черной магии, участия Висса и разрушения храмов Орхиса, поскольку все это впоследствии, после занятия трона, могло крайне неблагоприятно сказаться на ее репутации правителя. Вереена и Бер настаивали на том, что губить жизни своих солдат ради какой-то репутации совершенно неприемлемо. Олег и Висс держали нейтралитет.

Висс заявил, что если разрушения храмов Орхиса не планируется, то у него нет никакого интереса ввязываться во внутренние дела Фенриана и помощи от онерцев в данном случае ожидать не следует. В том числе и в виде прохода по старому тракту через Черное болото.

– Я всегда рад видеть в гостях уважаемого Ариоха, Вереену и тех, кого они сочтут нужным пригласить с собой, – заявил он. – Однако лезть в войну, в которой ко мне одинаково отрицательно относятся обе стороны, я не намерен. Мы не забыли, что именно ваш предок был виновен в произошедшем. – Он холодно взглянул на испуганно сжавшуюся Аталетту. – Раз вы говорите, что не нуждаетесь в моей помощи, единственным и главным условием которой является уничтожение орхисситских храмов и жрецов, то так тому и быть. Проход через Онер будет закрыт для фенрианцев обеих партий. – После этого заявления он откинулся на спинку кресла и замер в полной неподвижности, абсолютно невозможной для живого человека.

Бер выругался. В разрабатываемых им с Верееной планах немаловажная роль отводилась заброске небольших диверсионных групп в тыл врага именно через проходящий мимо Онера старый тракт.

Олег молчал, поскольку, всей душой поддерживая друзей, он тем не менее неплохо помнил небольшую лекцию о фенрианском мировоззрении, прочитанную ему лордом Альфрани, и испытывал некоторую жалость к попавшей в непростую ситуацию принцессе. В конце концов сошлись на компромиссе: Висс пропускает несколько диверсионных групп, в том числе и вампиров во главе с Верееной, через Онер, а также выпускают пару-тройку стай Темных гончих «на свободную охоту» с приказом в первую очередь нарушать коммуникации противника; в ответ диверсанты обязуются в первую очередь уничтожать все попадающиеся им храмы и жрецов Орхиса. Сами личи в боях не участвуют и своей поддержки движения реставрации не афишируют. Войско в процессе наступления уничтожает только те храмы, жрецы которых будут оказывать сопротивление, что, скорее всего, на начальных этапах будет происходить постоянно, ввиду безоговорочной поддержки узурпатора представителями высшего жречества.

Олег старается также не афишировать свои таланты темного мага, однако, если потери, на его взгляд, будут неоправданно большими, то может действовать по своему усмотрению, стараясь лишь только не оставлять свидетелей-фенрианцев, для чего подобные операции будут проводиться только силами трирских войск, прибывших на подмогу Олегу. Бера это вполне устроило, поскольку подразумевало, что его соотечественники во всех остальных операциях, без полноценной магической поддержки, будут находиться в резерве. Жизни же поддерживающих Аталетту фенрианцев для него были куда менее важны. На том и порешили.

Глава 2

Осада Орвалена

Отвага города берет!

Александр Суворов

Согласен. Но груженный золотом осел может провести ту же операцию с куда меньшими потерями среди личного состава.

Филипп Македонский

Вот уже пятый день войска Аталетты осаждали Орвален. Задержка была непредвиденной, досадной и грозила обернуться серьезными неприятностями. По разработанному Бером и Верееной плану наступления город должен был пасть не позже чем на третий день осады, а то и вовсе взят первым же штурмом. Казалось бы, ну что горожане с блокированными амулетами Орхиса, а то и вовсе без оных, могут противопоставить сильному боевому магу? Но нет, нашлось что.

Орвален, древний город-крепость с сильным гарнизоном из элитных войск, надежно запирал проход по Гномьему тракту, находясь в самом узком месте между Серебряным лесом и Черным болотом. Обойти его не представлялось никакой возможности. Даже если бы Олег решился переправлять все войско через территорию Иринии и далее по старому тракту с заходом в Онер, что было весьма затруднительно вследствие ветхости старой дороги, то Орвален оказался бы сразу в тылу наступающего войска, и гарнизон имел бы отличные возможности для нарушения войскового снабжения.

Впрочем, над подобными глупостями Олег даже не думал. Гномий тракт представлялся чрезвычайно удобной линией генерального наступления, и пренебрегать подобной возможностью было весьма неразумно, в чем с ним были согласны и оба его советника по тактическим вопросам. Бер и Вереена в один голос говорили о необходимости как можно более быстрого взятия Орвалена, дабы не замедлять темпа наступления и не позволить узурпатору собраться с силами и выступить им навстречу. Как доносили многочисленные агенты мейсера Квирина, в Фенриане шли ускоренная мобилизация и созыв ополчения. Виктор Крэгхист ставил под свои знамена всех сколько-нибудь боеспособных мужчин, похоже, просто намереваясь завалить не столь уж и многочисленное войско Аталетты телами.

Позволять ему это было крайне нежелательно. Одно дело сражаться с обученными войсками и совсем другое – заливать пламенем толпы практически безоружных, не имеющих никакой защиты мужиков, только вчера оторванных от сохи и отправленных на убой. Подобная перспектива Олега никак не прельщала.

В коротких стычках с пограничниками и лесной стражей он уже убедился в полной беззащитности войск противника перед его магией и их слабости в сражениях с хорошо обученными трирскими ветеранами. Наиболее наглядный пример подобной слабости произошел на второй день наступления, когда кованая сотня тяжеловооруженных рыцарей Бера, шедших в авангарде войска, не дожидаясь подхода основных сил, вступила в бой с полутысячным отрядом пограничной стражи и в короткой схватке рассеяла и обратила его в бегство.

Потери противника составили сто шестьдесят человек убитыми и около двухсот пленными, значительная часть из которых была ранена. Потери трирцев – две лошади, двое контуженных: в пылу погони они не заметили небольшого оврага, заросшего высокой травой, один убитый и пятеро легкораненых – среди пограничников был небольшой отряд лесных охотников, и некоторым стрелам, выпущенным этими умельцами, все же удалось отыскать слабые места в надежной броне.

Собственно, это пока и было наиболее крупным сражением во время наступления. Вампиры под началом Вереены открыли настоящий сезон охоты за всеми заметно значимыми военачальниками узурпатора, и лишенным управления войскам лорда-канцлера никак не удавалось собрать более-менее серьезное формирование, чтобы противостоять наступающим. К сожалению, достать самого Виктора пока не удавалось.

С самого начала военных действий он не покидал территории главного храма Орхиса, буквально заполнив его своими телохранителями, и прорваться сквозь многочисленные заслоны не представлялось возможным даже для многоопытной в подобных делах Вереены. Да и Олег, не желая рисковать жизнью своей подруги, категорически запретил ей предпринимать подобные попытки, если она не будет уверена в возможности безопасного отхода после выполнения акции.

Наступление развивалось даже с некоторым перевыполнением планов вплоть до Орвалена. Но на этой твердыне произошла первая осечка. Изначально предполагалось, что войска Аталетты, поддержанные мощными магическими ударами, которые нанесет Олег, с ходу возьмут не имеющий магического прикрытия город. Но не тут-то было.

Первый же удар «дыхания дракона», которым Олег попытался проплавить стену фенрианской крепости, дал совершенно необычные результаты. Вместо того чтобы спокойно и неторопливо расплавить гранитные глыбы и сжечь ворота, стометровый язык пламени, едва соприкоснувшись с камнями крепости, взмыл вверх, рассыпавшись безобидным фейерверком. Аналогичные результаты дал и пущенный им после первой – неудачной – попытки мощный прожигающий фаербол, «ядро огня», и направленная из чистой злости «пламенная медуза» – площадное заклинание, предназначенное для поражения большого количества слабозащищенных целей. Попытки, предпринятые им на второй день осады, вызвать массированные городские пожары так же особых успехов не принесли.

Тогда Олег, видя неудачи силового воздействия и припомнив лекции по взлому магических защит, засел за изучение манаструктуры потоков над городскими стенами. Это принесло свои плоды. Как выяснилось, при постройке Орвалена на всем протяжении городской стены в нее были не только вмонтированы стандартные крепостные амулеты пятисотлетней давности, изрядно подрастратившие свой ресурс, но и вмурованы в фундамент какие-то совершенно незнакомые Олегу магоконструкции. Эти устройства с невероятно тонким, сложным и изящным плетением энергий, не оказывая прямого сопротивления, так перенаправляли магические потоки направленных на город враждебных заклятий, что те становились абсолютно безвредными, рассыпаясь красочными фейерверками и заодно подзаряжая энергетические накопители этих загадочных талисманов.

В конце концов Олегу удалось припомнить, где он видел подобные сверхсложные плетения. Они очень напоминали ему эльфийские заклинания, которые он видел, гостя в Золотом лесу. Учитывая близость Орвалена к Серебряному лесу, второму из эльфийских анклавов на территории Ойкумены, предположение о нечеловеческом происхождении защиты выглядело весьма вероятным. И действительно: после предпринятых им расспросов выяснилась легенда, что Орвален был построен на фундаменте какой-то заброшенной эльфийской твердыни.

Через два часа после этого открытия был созван срочный совет военачальников Реставрационной Армии, как назвала свои войска Аталетта. Участниками совета были: Аталетта – наследная принцесса фенрианская, Ариох Бельский – главнокомандующий и верховный (он же единственный) маг армии, Бер Торасский – заместитель командующего по тактическим вопросам, верховный мейсер ордена Чистых, начальник стратегической и агентурной разведки Джошуа Квирин и начальник тактической разведки, командир диверсионных подразделений РА, второй зам по тактике, полномочный ревизор и главный Наказующий баронесса Вереена Торасская, срочно вызванная из очередного рейда.

Совет начался на повышенных тонах.

– Какого … меня не предупредили об этих … эльфийских амулетах?!! – не сдерживал своих эмоций разъяренный неудачами магии Олег. – Я тут уже пять дней … и все достижения – неплохая подзарядка их накопителей! О таких вещах положено предупреждать заранее! На … такую разведку, если не может предупредить о подобном! Как я эту оборону взламывать буду? Без приборов, без энергокристаллов, без наводящих и отслеживающих колебания поля талисманов? Предупредили бы, что крепости эльфийской кладки брать предстоит, так я бы еще в Валенсии соответствующий инструментарий взял. А теперь что делать? Голым … ворота ломать прикажете?

– Уважаемый лэр, хочу напомнить вам, что здесь присутствует Ее Высочество, и употребление подобных выражений недопустимо в обществе женщины, а тем более нашей повелительницы, – как всегда холодный и вежливый мейсер Чистых одернул Олега.

– … … … Джошуа! Мне плевать и … на его выражения! – вмешалась Аталетта. – А вот вы и впрямь, какого … не предупредили об эльфийской защите? Если мы еще неделю тут проваландаемся, узурпатор соберется с силами, и вот тогда нам и впрямь … будет! Какие будут предложения?

– Ну хочу вас немного поправить, Ваше Высочество, – вступил Бер. – Даже если Виктор Крэгхист сумеет достичь двадцатикратного преимущества по войскам, … нам не наступит. Не забывайте, что у нас есть маг, который может игнорировать орхисситскую защиту, так что мы в принципе способны справиться с многократно превосходящими войсками. Кроме того, в случае крайней нужды можно обратиться за помощью к зу Крайну. В этом случае количество противостоящих войск и вовсе становится безразличным. Однако жертв при этом будет и впрямь много, особенно среди ваших подданных, которые будут находиться в войсках узурпатора. Как я понимаю, вы бы хотели этого избежать.

– Открытый союз с Мертвителем неприемлем, – немедленно возразил Квирин. – Кажется, принцесса уже объясняла причины, по которым это невозможно. Я приношу извинения за своих подчиненных, однако нас никто не предупреждал о необходимости сбора устаревших, недостоверных и просто легендарных сведений. Теперь разведка будет переориентирована. Конечно, количество и достоверность сведений о планах узурпатора может несколько упасть, но все легенды и предания о тех местах, где пройдет наше войско, будут вам предоставлены в срок и в полном объеме.

– Давайте оставим пустые споры, – начала успокаиваться Аталетта. – Ариох, что ты можешь сделать как маг для взятия крепости?

– Все, что мог, как огненный маг я сделал. Прямое воздействие на стены и город за ними защитные талисманы блокируют играючи. Фактически все мои попытки привели только к тому, что я изрядно пополнил энергозапас их накопителей. Безмагический штурм, как вы сами видели, особого успеха также не принес. Хорошо еще, уважаемый Бер вовремя остановил это безрассудство, иначе наши потери были бы куда больше.

Я, конечно, мог бы набрать по близлежащим кладбищам покойников, поднять павших и бросить на штурм около тысячи мертвецов – подобную атаку талисманы попросту не заметят, – но это означает открытое признание наличия в нашей армии некроманта. Идти на это или обойтись имеющимися в нашем войске живыми силами – решать вам, принцесса.

– Насчет живой силы, – немедленно вмешался Бер. – По последним данным, у нас в наличии имеется около тысячи пятисот единиц тяжелой кавалерии, из них пятьсот человек – трирцы, за надежность и умения которых я могу поручиться, две тысячи легкой кавалерии, включая сто пятьдесят конных лучников дома Бельских, четыре тысячи тяжелой и пять тысяч легкой пехоты, из которой более-менее серьезной силой в бою могут служить только первый, второй и третий стрелковые полки, общей численностью три тысячи лучников. Остальные – примкнувшие крестьяне без нормального вооружения, защиты и с крайне скудным опытом боевых действий или вовсе без оного. Фактически я рекомендовал бы не использовать их нигде, кроме инженерно-осадных работ, а то и вовсе отправить по домам, дабы облегчить работу службе снабжения. По данным разведки, – тут Бер кивнул в сторону приосанившегося великого мейсера, – гарнизон Орвалена составлял три тысячи человек, кроме того, в преддверии нашего наступления туда дополнительно направлены были узурпатором около тысячи лучников, а также стянуты отозванные со своих постов остатки пограничной лесной стражи общим числом около пятисот человек. Все опытные бойцы и умелые стрелки. Таким образом, в крепости на данный момент, не считая городской стражи и ополчения, чья численность, к сожалению, нам неизвестна (гордый лик мейсера при этой оговорке несколько приуныл), находится не меньше четырех с половиной тысяч бойцов. Исходя из стандартной формулы о том, что при штурме крепости без применения магии гибнет три штурмующих на одного защитника, можно сделать вывод, что при попытке штурма без магии мы потеряем не меньше тринадцати – четырнадцати тысяч человек. Учитывая, что общее количество наших войск составляет приблизительно одиннадцать с половиной тысяч человек, предпринимать подобную попытку я настойчиво не рекомендую. Открытый штурм без использования магии для нас равнозначен самоубийству.

– Будь у меня хотя бы пара-тройка высших вампиров, мы бы могли попробовать устроить внезапный налет и открыть ворота изнутри, – вступила в разговор Вереена. – Однако в одиночку или даже вдвоем, – тут она посмотрела на Олега, – провернуть подобное не представляется возможным. Ворота не просто заперты, они завалены изнутри, и на расчистку потребуется слишком много времени. Так что здесь я помочь ничем не смогу.

– Но должен же быть какой-то способ! – Аталетта нервно хрустнула пальцами. – Нам нельзя задерживаться! Каждый день промедления – это еще одна, а то и две тысячи несчастных, запуганных крестьян, вливающихся в войско узурпатора! Мы не можем этого позволить!

Во время перечисления этих неурядиц Олег усиленно копался в памяти. Если магия бессильна, то, может быть, помогут наука и опыт его родного мира? Порох в данной ситуации был бы весьма полезен! Вряд ли в древних эльфийских талисманах заложена функция противодействия силе расширяющихся пороховых газов. Формула вспоминалась плохо. Сера, селитра, уголь – это-то он помнил великолепно. Но вот в каких пропорциях?

С другой стороны, ему хорошо помнился урок истории, в котором рассказывалось, что Суворов взял неприступный Измаил, имея меньшее количество солдат, нежели составлял гарнизон крепости. Но вот как он это сделал? Учитывая формулу? Видимо, для этого и впрямь надо быть военным гением. Здесь Олег себе не льстил. Ни «Суворовых», ни «Кутузовых», ни «Брусиловых» в его войске не имелось. Бер сам утверждал, что он довольно хорош как руководитель среднего звена, максимум – полковник и что никакого опыта командования крупными армейскими соединениями у него нет. Он с радостью передал бы свои полномочия кому-нибудь более опытному и умелому, но – увы – в Реставрационной Армии таковых просто не было. Так что рассчитывать на сложный и умелый тактический ход не приходилось.

Внезапно ему вспомнился другой, куда более древний и надежный способ взятия неприступных твердынь, до сих пор активно использующийся «самой демократичной страной Земли». «А почему нет, – подумал он. – Стоит попробовать. Демон я или кто? В конце концов, искушать людей – мои прямые обязанности». Испытывая радость от пришедшей на ум идеи, он даже не заметил, что в первый раз подумал о себе как о демоне, отделив от людского рода.

* * *

– Полные сведения по коменданту крепости? – великий мейсер пожал плечами. – Ничего особого. Гейнц Райер, полковник «Драконов Крэгхиста», которые и составляют гарнизон. Честен, неподкупен, один из талантливейших военачальников на службе узурпатора. Ничего не понимает в дворцовых интригах, посему и был удален от двора. Однако, благодаря личной преданности Виктору Крэгхисту, который и выдвинул в полковники мелкого дворянина, затираемого более богатыми коллегами при отце повелительницы, получил это назначение. Женат. Имеет дочь, страдающую огненной болезнью.

– Стоп. Огнянка, говорите? – прервал Олег разведчика. – И давно болеет?

– Третий год пошел.

– А почему до сих пор не свозили в Валенсию и не вылечили? – изумился Олег. – Зачем девчонку мучить? Жадность, что ли, заела? На дорогу потратиться жаль?

Изумление его было вполне понятным. Огненная болезнь, в просторечии огнянка, была весьма неприятным заболеванием, сильно напоминающим по своим характеристикам знакомую по Земле проказу, однако в добавление к и без того неприятным симптомам человек, заболевший этой гадостью, страдал от повышенной температуры и ярко-красной сыпи по всему телу, отчего и пошло название болезни. Ее лечение для сильного мага было довольно простым – достаточно уничтожить внедрившегося в ауру больного астрального паразита, что было простейшим делом для любого окончившего Академию, однако без магии исцелить заболевшего невозможно. Впрочем, подобная услуга в Валенсии была доступна даже беднейшему из крестьян. По прямому приказу ректора за излечение огнянки обязан бесплатно взяться любой маг, к которому обращался заболевший. В остальных государствах маги брали за исцеление чисто символическую плату в размере одного медного гроша.

– А какой маг сюда зайдет? – вопросом на вопрос ответил великий мейсер. – И какое государство, в котором есть маги, допустит к себе дочь жреца Орхиса младшего посвящения, в сан которых по приказу еще Виллама II производятся все старшие офицеры?

– М-да… – Олег улыбнулся. – Нехорошо, конечно, однако нам это на руку. Мы можем устроить переговоры? С обязательным присутствием коменданта гарнизона? И чтобы у нас была возможность для приватного разговора?

– Переговоры организовать несложно. Присутствие коменданта – сложнее, но тоже можно. Он не из трусливых, так что если дадим подходящих заложников – пойдет. А вот приватный разговор – увы. Гейнц славится как человек принципиальный и неподкупный и очень гордится этой репутацией. Так что переговоры будут вестись совершенно открыто и в присутствии множества офицеров. Я понял вашу идею, лэр. Увы, она совершенно неосуществима. Как извещают мои агенты, он уже объявил всему городу свою позицию – стоять до последнего, и ее резкая перемена будет слишком уж заметна. Фактически в этом случае его офицеры имеют прямое распоряжение сместить его с занимаемой должности и продолжать сопротивление, причем подписанное им самим. Как сказал полковник: «На случай, если эти колдуны мне голову закружат».

– М-да… Жаль… – пожал плечами Олег. – Что ж, короткий путь недоступен. Пойдем по длинному. Что вы знаете об этих офицерах, которым приказано его сместить?

Закончив разговор, Олег вызвал к себе Вереену:

– Мне нужна помощь. Твоя и твоих птенцов. Есть идея.

* * *

Генц фон Браух, крайнц-полковник[4] Орваленского гарнизона довольным взглядом оглядел стены непритязательной таверны и встряхнул стаканчик с костями. В сегодняшней игре ему везло.

– Ну что, еще партийку? – Он победным взглядом осмотрел своего противника – невысокого черноволосого шемского купца, застрявшего в городе из-за осады и сейчас спускавшего вырученную прибыль.

Тот отрицательно покачал головой:

– Нет, лэр. Увы, я вам не соперник. Сегодня боги явно на вашей стороне. – Он сгреб оставшиеся перед ним монеты и понуро удалился.

– Кто-нибудь еще хочет сыграть? – довольно щурясь на возвышавшийся перед ним столбик золотых монет – сегодняшний выигрыш, – поинтересовался фон Браух, отхлебывая вина. – Или здесь больше нет настоящих мужчин?

– Можно и сыграть. – За стол к нему подсел высокий, немного бледноватый молодой парень, одетый по трирской моде, похоже, кто-то из купцов. Правда, тонкие, изящные черты лица и мягкие, отточенные движения намекали на аристократическое происхождение, однако удивительного в этом ничего не было. Многие из обедневших после павшего на их землю проклятия трирских аристократов не видели ничего зазорного для родовой чести в занятии торговлей.

– Бросайте, лэр! – Довольно усмехнувшись очередной жертве, фон Браух протянул трирцу стаканчик с костями.

Спустя два часа, выходя из таверны, он грустно хмурился и недовольно морщил лоб. Такой проигрыш с ним случился впервые. Он ухитрился проиграть все! И это при его-то, ставшей притчей во языцех, везучести в игре. Мало того, он, как последний забулдыга, просил дать ему возможность реванша! А трирец все же человек чести. Поставить весь выигрыш против какого-то, совершенно ерундового, желания. Видимо, просто из добродушия. Подумаешь… Да он и так любой приказ коменданта выполнит! Это ж его прямые обязанности! Фон Браух усмехнулся, вспомнив свой торжественный вид и клятву: «Клянусь своей честью, кровью и жизнью, что в течение ближайшей недели буду быстро, беспрекословно и добросовестно выполнять любые приказания своего командира, полковника Гейнца Райера». Нет, все же понимающий человек этот Атений… Даже отсрочку с выплатой долга согласился дать!

* * *

Капитан особого отряда егерей, Крут фон Вилхот, опустил арбалет и повернулся к ополченцам:

– Вот как надо стрелять, – назидательно произнес он, указывая на мишень. Все десять выпущенных им арбалетных болтов густо утыкали торс соломенного чучела, расположенного в шестидесяти шагах. – А вы! Да любая баба точнее стреляет, нежели вы! Солдаты… – с презрением в голосе протянул он и сплюнул на утоптанную землю тренировочного поля.

– Это точно! – Звонкий голос разнесся над замершим строем. – Впрочем, и командир от своих подчиненных ушел недалеко!

– Что? – Егерь разъяренно обернулся в сторону неожиданно вмешавшейся в муштру девушки. Невысокого роста, стройная, изящная, с длинными черными волосами, она сидела на ограждавшем тренировочное поле высоком заборе, покусывая травинку, и насмешливо взирала на разворачивающееся перед ней действо.

– Кто такая? По какому праву вмешиваешься в обучение? – разъяренным мамонтом взревел капитан.

– Вернетта фон Торас. – Девушка ехидно улыбнулась, продемонстрировав ровный ряд невероятно белых зубов. – А вмешиваюсь просто потому, что смешно стало! И это вы называете хорошей стрельбой? – Она презрительно кивнула в сторону меланхоличного чучела.

– А вы, сударыня, можете лучше? – Голос Крута стал до приторности сладким. Любой егерь из его отряда сейчас стрелой мчался бы прочь от впавшего в ярость командира, однако нахальная девица ничуть не смутилась.

– А то! – Она легко спрыгнула со своего двухметрового насеста, отряхнула простую белую тунику и, слегка покачивая бедрами, направилась к замершему от такой наглости капитану.

– Так, может, вы, сударыня, покажете нам, неумехам, как надо стрелять? – Слова Крута буквально сочились ядом, когда он протянул ей легкий пехотный арбалет с поясным крюком, сама возможность взвода которого столь стройной и явно не переувлекающейся поднятиями тяжестей барышней казалась просто смехотворной.

– Могу и показать. – Девушка явно приняла его слова за чистую монету, проигнорировав скрытый в них сарказм. Она внимательно осмотрела крюк, затем попробовала прицепить его к легкой цепочке из позолоченной меди, заменявшей ей пояс, и неожиданно, неуловимо быстрым движением, сдернула с ближайшего ополченца толстый ремень, к которому по уставу и должен был крепиться крюк. Надев его на себя, девушка довольно улыбнулась и начала стрельбу, причем с такой скоростью, что фон Вилхот только и успел, что ошарашенно моргнуть.

– Р-раз. – Тонкое тело сгибается в пояснице, цепляя крюком тетиву арбалета.

– Два. – Изящная нога крепко упирается в арбалетное стремя, тело разгибается, натягивая тетиву.

– Три. – На ложе падает болт, девушка выпрямляется, ловя в прицел мишень.

– Четыре. – Тяжелый болт, получивший мощный удар тетивы, срывается в недолгий полет, находя свое новое пристанище в набитой землей кадушке заменяющей голову чучелу-мишени, и все повторяется снова.

Десять стрел были выпущены менее чем за три минуты, и обалдевший капитан лишь переводил взгляд с хрупкой фигуры на торчащие из длинной жерди, на которую было насажено чучело, арбалетные болты. Деревянная «голова», не выдержав ударов, развалилась на части, и последние два болта были всажены в толстую сосновую жердь, игравшую роль «шеи».

А представившаяся Вернеттой невозмутимо сняла с себя пояс и вернула его ограбленному пехотинцу.

– Это невероятно! – выдохнул пораженный капитан. Давно и тщательно изучавший боевые искусства и стрельбу в особенности, фон Вилхот мог оценить продемонстрированный ему класс стрельбы. Еще бы! Ведь именно стрелковое мастерство составляло весь смысл и цель его жизни, и до сих пор он по праву считал себя лучшим стрелком Фенриана.

– Это несложно, – усмехнулась девушка. – Шестьдесят метров – дистанция детская! Вот на ста – пришлось бы поднапрячься.

– Это невозможно! – холодно отвернулся от нее егерь. – Дальнобойность данного арбалета восемьдесят метров. Стрела просто не долетит! Каким бы мастером стрельбы вы ни были, на ста метрах вы не попадете даже в стену!

– Спорим? – улыбнулась девушка. – На желание?

Несколько мгновений фон Вилхот колебался. Он не очень-то любил всякого рода споры, однако сейчас желание несколько осадить нахальную девчонку победило. В конце концов он сам пристреливал этот арбалет и хорошо представлял его возможности. Сто метров дистанции лежали далеко за ними.

– Спорим! – наконец решился он. – В случае если вы сможете всадить хотя бы пять стрел из десяти в чучело на ста метрах, обязуюсь выполнить любое ваше желание, но если вы этого не сможете сделать, то… – он ехидно осмотрел изящную фигурку, – вы проведете со мной пару-тройку «индивидуальных занятий» в моей квартире. – При этих словах со стороны ополченцев послышались смешки.

– Договорились, – девушка вернула капитану его же оценивающий взгляд. – Помните: ЛЮБОЕ желание.

– Клянусь честью! – Фон Вилхот усмехнулся и широким жестом указал на предназначенный для упражнения с луком барьер. – Прошу к рубежу! – в рифму произнес он.

Вереена злорадно усмехнулась. Насколько она помнила предоставленные мейсером Квирином характеристики, слову чести этого капитана можно было доверять целиком и полностью. Люди такого типа скорее повесятся, чем нарушат клятву. Тем более данную публично.

* * *

– Лэр Торне! Лэр Торне, откройте! – Настойчивый стук лакея оторвал капитана Джарвиса Торне от самого приятного и любимого дела на свете. С сожалением взглянув на красавицу-куртизанку, старательно отрабатывающую заплаченную ей непомерную сумму, он недовольно крикнул:

– Чего там? Я занят!

– Лэр Торне! К вам опять заявился этот ростовщик! Что прикажете делать?

– Я же уже говорил! Спустите его с лестницы, Джозеф! И не смейте меня тревожить! Разве что в случае нового штурма.

– Так я потому и тревожу! У меня нет никакой возможности выполнить ваше распоряжение! Ростовщик с тремя своими подручными штурмует вашу дверь! Они неплохо вооружены! И с ними наряд городской стражи!

– Я сейчас выйду, – грустно вздохнул офицер, отстраняя от себя обнаженную прелестницу. – Прости, дорогая, но мне сейчас придется заняться финансовыми проблемами, – пробормотал он, торопливо напяливая форменную тогу и цепляя меч к поясу.

Разбирательство длилось долго. Куртизанка, оплаченное время которой истекло, давно ушла, а стороны продолжали орать друг на друга, размахивать руками и острыми предметами. В конце концов победили закон и количество, и ростовщик ушел, цепляя к поясу пухлый кошелек, оставив своего помощника делать опись имущества, в то время как разъяренный Джарвис Торне скорым шагом направился в сторону трактира, намереваясь залить приключившееся несчастье крепким иринийским вином. Ему оставалось только радоваться так вовремя наступившей осаде, которая не позволяла упечь боевого офицера в долговую тюрьму.