Читать онлайн Джим Пуговка и Чертова дюжина бесплатно

Глава первая,

в которой все начинается с загадочного толчка

В Медландии, как правило, стоит хорошая погода. Но бывают, конечно, и дождливые дни. Случаются они, правда, нечасто, но зато уж если начинает лить, то льет как из ведра. Вот именно в такой день и начинается наша история.

Шел дождь. Он шел, и шел, и шел, не переставая. Джим Пуговка сидел в кухне у госпожи Каакс. Тут же была и принцесса Ли Ши, которая приехала погостить на каникулы. Каждый раз, приезжая в Медландию, она старалась привезти Джиму какой-нибудь красивый подарок. Однажды она преподнесла ему стеклянный шарик, в котором виднелся какой-то китайский пейзаж. Потрясешь такой шарик, и в нем начинает идти снег. А еще она подарила Джиму яркий бумажный зонтик от солнца и очень удобную точилку в виде маленького локомотива.

В этот раз принцесса привезла чудесный китайский ящичек для рисования. И вот теперь дети сидели за столом и рисовали. Тут же пристроилась и госпожа Каакс. Водрузив очки на нос, она читала вслух какую-то толстую детскую книжку и при этом еще умудрялась очень ловко щелкать спицами – она вязала Джиму шарф.

Рассказ, который как раз начала читать госпожа Каакс, был очень увлекательным и интересным, но Джим все никак не мог сосредоточиться и время от времени поглядывал в окошко, по которому сбегали струйки дождя. Дождь лил так сильно, что сквозь пелену воды даже не видно было железнодорожной станции Лукаса, где под навесом, надежно укрытый от сырости и холода, под надзором Кристи стоял маленький Максик.

Но только не подумайте, что это был тоскливый дождь, какой частенько случается у нас. Нет, совсем наоборот. Дожди в Медландии были всегда очень веселыми. Они создавали впечатление своеобразных водных концертов. Капли лихо тарабанили по жестяным козырькам, выбивали сложные дроби по желобкам на крыше. Булькая, неслись говорливые ручейки, которые, попадая в гулкие водосточные трубы, звучали как целый оркестр. Бурные потоки с веселым клекотанием стекали по мостовым и собирались в необъятные лужи, чей шуршащий плеск напоминал аплодисменты восторженной публики.

Джим увидел, как Лукас вышел из здания станции, посмотрел с интересом на небо, забрался на свой паровоз и устремился под дождь. Максик остался стоять на станции. За это время он здорово подрос и доходил уже Кристи до котла. По размерам он запросто мог сойти за паровоз для узкоколеек, во всяком случае Джима, который все-таки был еще только половинкой подданного, Максик вполне устраивал, и в небольшой кабинке машиниста Джим чувствовал себя очень уютно.

Лукас сделал несколько кругов по острову, просто для того чтобы никто не говорил потом, будто в Медландии поезда в плохую погоду не ходят. Затем он поставил Кристи под навес рядом с Максиком, поднял воротник, надвинул поглубже фуражку и зашагал в сторону домика госпожи Каакс. Джим вскочил с места и открыл дверь другу.

– Брр, ну и погодка! – сказал Лукас, входя в дом и отряхивая с фуражки капли воды.

– Добрый день, Лукас! – сияя во всю физиономию, поздоровался Джим.

– Добрый день, коллега! – ответил Лукас.

Правда, Джим не знал, что значит это слово. Он только понимал, что так, наверное, должны приветствовать друг друга машинисты паровозов. Он посмотрел украдкой на Ли Ши. Интересно, обратила ли она внимание на это? Но принцесса, казалось, не увидела здесь ничего особенного.

Лукас поздоровался с дамами, потом уселся в кресло и спросил:

– Может быть, вы угостите меня чашечкой чая с хорошей порцией рома?

– Ну конечно, Лукас, – отозвалась тут же госпожа Каакс. – В такую погоду самое подходящее дело – пить чай. Тогда не простудишься. Ли Ши как раз привезла целую пачку отборного китайского чая. Глоточек рома у нас, разумеется, тоже найдется для вас.

Пока госпожа Каакс разливала чай, от которого шел удивительно вкусный запах, Лукас с интересом разглядывал рисунки детей. Потом они убрали со стола все рисовальные принадлежности, потому что все уже было готово к чаю. Госпожа Каакс приготовила небольшой сюрприз – она испекла большую ром-бабу золотистого цвета, посыпанную толстым слоем сахарной пудры. О том, что эта ром-баба буквально таяла во рту, лишний раз и говорить нечего, ведь всем известно, что госпожа Каакс была непревзойденной мастерицей по этой части.

Когда от угощения не осталось и крошки, Лукас откинулся в кресле и достал свою трубку, а Джим последовал его примеру – он вынул ту трубочку, которую подарила ему на помолвку Ли Ши. По-настоящему-то Джим, конечно, не курил. Лукас отговорил его, объяснив, что если рано начать курить, то тогда замедлится рост. Джим еще был все-таки половинкой подданного, и в его планы не входило застревать на этой стадии.

На улице уже сгустились сумерки, дождь поутих, в кухне было тепло и уютно.

– Ли Ши, я давно уже хотел спросить у тебя, – сказал Лукас, раскуривая трубку, – а как там поживает госпожа Зубпер?

– Она все еще погружена в глубокий сон, – ответила маленькая принцесса своим певучим голоском, – но у нее теперь такой сказочный вид! Она вся сверкает от кончика хвоста до самой макушки, как будто сделана из чистого золота. Папа велел приставить к ней круглосуточную охрану, чтобы ничто не потревожило ее волшебного сна. Он приказал сразу же сообщить ему, когда драконша начнет просыпаться. Он тотчас же даст вам знать об этом.

– Отлично, – сказал Лукас. – Уже недолго осталось. Она ведь говорила, что будет спать один год.

– По расчетам нашего Цвета Учености, это важное событие должно произойти через три недели и один день, – уточнила Ли Ши.

– Тогда я первым делом спрошу у драконши, откуда меня похитили пираты из Чертовой Дюжины и кто я такой, – сказал Джим.

– Да, да, это важно узнать, – вздохнула госпожа Каакс, и голос ее звучал очень печально.

Она боялась, что Джим тогда навсегда уедет из Медландии, а значит, она снова останется одна. С другой стороны, она, конечно, понимала, что Джиму обязательно нужно выяснить тайну своего рождения. Поэтому она ничего больше не сказала, только еще раз тяжело-тяжело вздохнула.

Потом Джим достал коробку с играми, и вся компания принялась играть – в «Мельницу», и в «Колпачки», и в разные другие игры.

Как всегда, чаще всех выигрывала принцесса. В этом не было ничего нового, но Джим в душе никак не мог с этим примириться. Ли Ши, конечно, ему очень нравилась, но она нравилась бы ему еще больше, если была бы не всегда такой ловкой и смекалистой. Он даже согласился бы ей иногда поддаваться, но куда там поддаваться, коли она и так все время выходила победительницей.

На улице уже совсем стемнело, дождь прекратился. Неожиданно в дверь кто-то постучал.

«Кто бы это мог быть?» – подумала госпожа Каакс и пошла открывать. На пороге стоял господин Пиджакер. Он сложил свой зонтик, поставил его в угол, снял шляпу и поклонился.

– Здравствуйте, здравствуйте! Я вижу, вы посвятили сегодняшний вечер играм – несомненно, это весьма полезное времяпрепровождение. Знаете ли, любезные друзья, я сидел у себя дома, и мне стало как-то одиноко, и тогда я подумал: а не будет ли с моей стороны слишком невежливо, если я попрошу у вас разрешения присоединиться к вашему обществу?

– Очень даже вежливо, мы вам всегда рады, господин Пиджакер, – сказала приветливо госпожа Каакс и поставила на стол еще одну чашку. – Садитесь, господин Пиджакер, – пригласила она гостя к столу, наливая ему чай из большого пузатого чайника.

– Спасибо! – поблагодарил господин Пиджакер. – Я должен вам признаться, что последнее время меня очень мучает одна мысль, и мне бы хотелось узнать ваше мнение по этому вопросу. Дело заключается в следующем. Каждый житель Медландии чем-то занят, а я – нет. Я только гуляю и существую в качестве подданного. Больше ничего. Вы, конечно, согласитесь со мною, что так не может продолжаться вечно, это никуда не годится.

– Ну что вы! – возразила госпожа Каакс. – Мы все вас очень любим таким, какой вы есть.

– Именно за это мы вас и любим, – уточнила принцесса.

– Благодарю вас, друзья, – сказал господин Пиджакер, – но такое существование, без всякой цели и смысла, – это в конечном счете не может называться нормальной жизнью. А между тем я могу о себе сказать, что человек я очень даже образованный, у меня довольно хороший запас знаний, так что порой я и сам удивляюсь: чего только нет в моей голове! Но, к сожалению, мои знания никому не нужны.

Лукас откинулся в кресле и задумчиво выпустил в потолок несколько больших клубов дыма. Помолчав некоторое время, он сказал:

– Я думаю, господин Пиджакер, ваши знания обязательно еще понадобятся.

В этот самый момент раздался страшный треск, и все ощутили сильный толчок, как будто что-то наскочило на остров.

– Ой! – воскликнула госпожа Каакс и от страха чуть не выронила чайник. – Вы слышали?

Лукас уже вскочил на ноги и, на ходу натягивая фуражку, бросил Джиму:

– Пошли, дружище! Надо посмотреть, что там такое!

Друзья побежали в сторону Ново-Медландии, откуда происходил, как им показалось, толчок. Дождь хотя и кончился, но на улице стояла непроглядная тьма, так что прошло некоторое время, пока глаза привыкли к темноте и стали хоть что-то различать. С трудом они разглядели, что к берегу прибилось нечто очень большое.

– Может, это кит? – высказал предположение Джим.

– Нет, смотри, оно не двигается, – сказал Лукас. – Скорее похоже на корабль.

– Эй! Э-ге-гей! – раздался вдруг чей-то голос. – Есть тут кто-нибудь?

– Есть! – откликнулся Лукас. – А кого вам надо?

– Это, случайно, не Медландия? – спросил тот же голос.

– Это Ново-Медландия, – уточнил Лукас. – А вы кто?

– Я почтальон, – жалобно отозвался голос с корабля. – Из-за дождя я совершенно сбился с курса. Да еще темнотища такая, что дальше своего носа ничего не видать, вот я и наскочил на ваш остров. Мне очень жаль, вы уж извините меня, пожалуйста!

– Ничего страшного, – успокоил его Лукас, – все нормально. Поднимайтесь к нам, господин почтальон!

– Да я бы с удовольствием, – ответил почтальон, – но у меня целый мешок писем для машиниста Лукаса и Джима Пуговки. Он такой тяжелый, что мне одному его ни за что не дотащить.

Друзья поднялись на борт корабля и помогли почтальону спустить мешок. Совместными усилиями они кое-как дотащили его до домика госпожи Каакс.

Мешок прямо лопался от многочисленных писем. И каких тут только не было форм, размеров, цветов, какие только экзотические марки не мелькали на конвертах, ведь эти письма прислали друзьям из Индии, Китая, Германии, с Северного полюса и экватора – короче говоря, со всего света! Написали их дети, а кто, вроде Джима, не умел сам писать, продиктовал текст взрослым или просто нарисовал картинки.

Все они были наслышаны о приключениях двух друзей и теперь, желая узнать какую-нибудь подробность, приглашали Джима и Лукаса в гости, а некоторые писали просто так, в знак уважения к мужественным путешественникам.

Наверняка кто-нибудь из моих читателей захочет тут узнать: а дошло ли его письмо? Конечно дошло. Я могу это засвидетельствовать со всей определенностью.

А еще в мешке были письма от тех детей, которых тогда Джим и Лукас освободили вместе с Ли Ши из драконьего города.

– Нам нужно будет обязательно всем ответить, – сказал Лукас.

– Но ведь я… я не умею писать! – испуганно воскликнул Джим.

– Да, я и забыл, – пробормотал Лукас. – Придется, значит, мне самому заняться этим.

Джим молчал. Впервые в жизни он по-настоящему пожалел, что не умеет читать, писать и считать. Он готов был уже сказать об этом вслух, но в этот момент раздался голосок Ли Ши.

– Вот видишь! – с некоторым ехидством сказала она. Больше она, правда, ничего не добавила, но уже одного этого хватило, чтобы у Джима пропало всякое желание делиться своими мыслями.

– Ну ладно, сегодня все равно уже поздно, – сказал Лукас, – отложим это дело до завтра.

– Тогда я, пожалуй, останусь здесь и подожду, пока вы напишете ответы, – решил почтальон, – чтобы забрать все письма с собой.

– Это очень любезно с вашей стороны, – поблагодарил его Лукас.

– Если вы ничего не имеете против, – вмешался тут в разговор господин Пиджакер, – то я могу вам предложить переночевать у меня. Нам будет о чем поговорить. Вы, как почтальон, наверное, хорошо разбираетесь в географии, а эта наука меня всегда необычайно занимала.

– С удовольствием, – радостно согласился почтальон и поднялся, готовый следовать за господином Пиджакером. – Желаю всем доброй ночи! Наверное, очень приятно иметь столько друзей, – сказал он еще напоследок, обращаясь к Лукасу и Джиму.

– Да, – согласился Лукас. – Ведь правда приятно, Джим? – спросил он, улыбаясь. Джим кивнул в ответ.

– Это более чем приятно! – воскликнул господин Пиджакер. – Это просто чудесно! Доброй ночи, дамы и господа!

С этими словами он вышел на улицу и направился к своему дому. Почтальон поспешил за ним, но на пороге еще раз обернулся и сказал:

– Мне очень неудобно, что мой корабль наскочил на ваш остров. Завтра утром я непременно принесу свои извинения королю Альфонсу Без Четверти Двенадцатому за причиненное беспокойство.

После этого он побежал догонять господина Пиджакера. Лукас тоже пожелал всем спокойной ночи и пошагал, оставляя за собой целый шлейф дыма, к своей железнодорожной станции, где под навесом рядом с большим толстым Кристи мирно спал малыш Макс.

Скоро во всей Медландии погасли огни. Ее обитатели тихо посапывали в своих постелях, ночной ветер шелестел в кронах деревьев, и где-то рядом глухо шумел морской прибой.

Глава вторая,

в которой Джим изобретает хитроумный безразмерный маяк

На следующее утро небо было все обложено низкими тучами. Джим только что проснулся и тут же вспомнил свой странный сон, который приснился ему этой ночью. Будто он стоит под высоким-превысоким деревом. И дерево это совершенно зачахло, без единого листочка. Даже кора отвалилась, и виден только голый высохший ствол, по которому идут сплошные трещины, как бывает от молний. А на самой верхушке этого высоченного мертвого дерева сидит на ветке невероятно огромная птица. Вся она была какая-то общипанная и вид имела жалкий. Птица не произносила ни звука, только из глаз у нее без остановки катились крупные слезы, размером с футбольный мяч. Джим хотел уже было убежать: он боялся, что когда слезы докапают до него, то получится настоящее наводнение.

Но тут большая птица закричала:

– Джим Пуговка! Не убегай!

Джим, удивленный, остановился и спросил:

– Слушай, птица, а откуда ты меня знаешь?

– Но ты ведь мой друг! – ответила птица.

– Чем же я могу тебе помочь? – совсем уже осмелел Джим.

– Помоги мне слезть с этого мертвого дерева! – ответила птица. – Иначе я погибну здесь. Я так одинока, страшно одинока.

– А разве ты не можешь улететь? – удивился Джим. – Ты ведь все-таки птица.

– Джим, ты совсем не узнаешь меня?! – жалобно воскликнула птица. – Как же я могу летать?

– Знаешь, давай-ка ты перестанешь плакать, – не зная, что делать, сказал Джим, – а то у тебя такие огромные слезы, что я могу в них просто захлебнуться. И тогда я уже никогда не смогу тебе помочь.

– Ах, что ты говоришь, мои слезы не больше твоих, – возразила ему птица. – Посмотри как следует!

Джим действительно присмотрелся получше и, к своему удивлению, обнаружил, что слезы, приближаясь к земле, становились все меньше и меньше. А когда он подставил ладошку, то почти ничего не почувствовал, настолько крошечной была слезинка, которая как раз долетела до него.

– А кто ты, птица? Скажи! – попросил Джим.

– Да присмотрись повнимательнее! – ответила птица.

И тут Джиму показалось, будто он и впрямь стал видеть как-то яснее, и тогда он понял, что перед ним плакала не птица, а господин Ка Лань Ча.

На этом самом месте Джим проснулся.

Сон не шел у него из головы. Даже когда он сидел вместе с Ли Ши и госпожой Каакс за завтраком, он все время вспоминал о нем.

– Ты на меня не сердишься за вчерашнее? – спросила наконец маленькая принцесса, которая уже сама жалела, что начала поддразнивать Джима.

– За вчерашнее? – рассеянно спросил Джим. – А что такое?

– Но ведь я вчера сказала тебе «вот видишь», – напомнила ему Ли Ши.

– Ах, это! – сказал Джим. – Ерунда, пустяки.

Только когда к ним пришел Лукас и спросил, хорошо ли они спали ночью, Джим рассказал свой странный сон.

Лукас почему-то никак не отреагировал на его рассказ, а все сидел и пыхтел своей трубкой.

– Н-да, господин Лань, господин Лань, – в задумчивости произнес он. – Я частенько о нем вспоминаю. Ведь без него нам бы ни за что не выбраться из пустыни.

– Интересно, как у него там дела? – пробормотал Джим.

– Кто знает, – ответил Лукас, – скорее всего, он по-прежнему живет себе в одиночестве у своего оазиса.

Завтрак закончился, и госпожа Каакс убрала все со стола. Пока они с Ли Ши мыли посуду, Лукас и Джим занимались письмами. Лукас писал, а Джим как мог помогал. На каждом листке он рисовал черную рожицу – это вместо подписи, – потом еще рассовывал письма по конвертам и нашлепывал марки. Когда друзья заклеили последнее письмо, у Лукаса, который все же как-никак был машинистом и, следовательно, человеком достаточно сильным, рука прямо-таки отваливалась от перенапряжения. А Джим, которому пришлось изрядно поработать языком на заклейке и наклейке (заклейка многочисленных конвертов и наклейка многочисленных марок), только что со стула не валился от усталости.

– Дядюшки дои! Ду и дабодка! – сказал он, откидываясь на стуле, хотя на самом-то деле он хотел сказать: «Батюшки мои! Ну и работка!» Но из-за того что у него язык прилип к нёбу, он произнес какую-то несусветицу. Ему пришлось еще раз как следует вычистить зубы и прополоскать рот, иначе он не смог бы обедать вместе со всеми.

После обеда появился почтальон вместе с господином Пиджакером. Они нанесли визит королю Альфонсу Без Четверти Двенадцатому, который поручил им призвать всех подданных во дворец на высочайшую аудиенцию. Услышав это, вся компания отправилась во дворец.

Король, в неизменном халате красного бархата, с короной на голове и в клетчатых тапочках на ногах, восседал на своем троне. Рядом с ним на специальном столике, как всегда, красовался большой золотой телефон.

– Мои дорогие подданные! – сказал он и помахал рукой каждому в отдельности. – Приветствую вас и желаю всем всего самого хорошего!

От подданных взялся выступать господин Пиджакер.

– Мы все приветствуем вас, ваше величество, и желаем вам всего наилучшего! Позвольте доложить вам, что ваши подданные прибыли в полном составе и нижайше просят вас сказать ваше королевское слово.

– Значит, так, – начал король и закашлялся, чтобы немножко собраться с мыслями. – Действительно, мои дорогие подданные, мне очень жаль, но я должен признаться, что повод, который заставил меня собрать вас всех здесь, весьма серьезный. В известном смысле он даже… – Тут король снова принялся отчаянно кхекать, растерянно переводя взгляд с одного подданного на другого.

– Вы хотите нам сообщить какое-нибудь решение, ваше величество? – пришла на помощь госпожа Каакс.

– Ну разумеется, хочу, – ответил король. – Но это не так-то просто. Потому что я, между прочим, принял целую кучу решений, точнее, целых два. Первое решение касалось того, что я решил сообщить вам о своем решении. Это я, слава богу, уже сделал. С первым решением покончено.

Король стащил с головы корону, дыхнул на нее пару раз и принялся старательно начищать ее рукавом халата, как это он обычно делал, когда совершенно запутывался в своих сложных мыслях и тянул время, чтобы выпутаться обратно. Наконец он решительным движением нахлобучил корону на голову и заявил:

– Мои драгоценные подданные! Вчерашний инцидент с почтовым кораблем показал, что так дальше продолжаться не может. Это становится слишком опасным. На правительственном языке это называется серьезным положением и обозначает именно то, что не может так дальше продолжаться.

– А что не может так дальше продолжаться, ваше величество? – поинтересовался Лукас.

– Я ведь вам только что все растолковал! – вздохнул король Альфонс и достал шелковый носовой платок, чтобы стереть пот со лба: давать аудиенции – все-таки дело нешуточное.

Подданные терпеливо ждали, пока король Альфонс снова соберется с мыслями.

– Вам все равно не разобраться в этом сложном деле, – продолжал он через некоторое время, – слишком уж оно непростое. Но в конце концов, главное, чтобы я разбирался во всем, на то я все-таки и король. Значит, так, первое мое решение я вам уже сообщил, ну а второе будет таково: что-то нужно делать.

– А что нужно делать? – осторожно попытался уточнить Лукас.

– Сейчас я все объясню, – сказал король. – Эс Ка Эм Эн в опасности!

– Простите, что в опасности?

– Эс Ка Эм Эн, – ответил король. – Это такое сокращение. В правительственных сообщениях обязательно нужно пользоваться сокращениями. Оно означает: Соединенное королевство Медландии и Ново-Медландии.

– Ага, – отозвался Лукас, – и почему же оно в опасности?

– Вчера, как известно, небольшой почтовый корабль врезался в берег Ново-Медландии, нарушив тем самым государственную границу, – продолжил свое разъяснение король. – А врезался он потому, что было темно. Раньше, случалось, к нам заходили время от времени почтовые корабли, но с тех пор, как мы установили дипломатические отношения с Китаем, у нас наладилось и регулярное пароходное сообщение. Почти каждый месяц к нам прибывает большой государственный корабль моего уважаемого друга Пунг Гинга, императора китайского. Страшно подумать, что будет, если он в темноте наскочит на государственную границу. Именно поэтому я принял второе решение: нужно что-то делать.

– Верно! – воскликнул господин Пиджакер. – Это очень мудрое решение! Да здравствует наш высокочтимый король! Ура! Ура!

– Минуточку, – прервал его излияния рассудительный Лукас. – Ваше величество, но вы ведь еще ничего не сказали: а что, собственно говоря, нужно делать?

– Дорогой мой Лукас, – с укоризной в голосе сказал король, – именно для этого я вас всех и собрал. Мы должны вместе что-то придумать. Я ведь не могу, в конце концов, тянуть все на своих плечах. Я и так по горло завален работой. Думаешь, это просто – принять сразу целых два решения? Это же все-таки понимать надо.

Лукас задумался на секундочку, а потом спросил:

– А как вы смотрите на то, чтобы соорудить у нас маяк?

– Отличная мысль! – воскликнул господин Пиджакер. – Только нужно его сделать очень высоким, чтобы корабли уже издалека видели его.

– Весь вопрос только в том, – озабоченно сказал король, – куда нам поставить такой высокий маяк? Ведь он должен быть внизу довольно толстым, иначе он просто свалится. А для такого высокого и толстого маяка у нас просто-напросто нет места.

– Это верно, – задумчиво пробормотал Лукас. – Значит, нам нужно придумать такой маяк, чтобы он был достаточно большим и вместе с тем занимал как можно меньше места.

Молча стояли подданные и в растерянности глядели друг на друга.

– Так не бывает, – прервал всеобщее молчание господин Пиджакер. – Всякий предмет может быть либо большим, либо маленьким. Сочетание подобных двух свойств не представляется возможным. Это доказано наукой.

Король Альфонс Без Четверти Двенадцатый тяжело вздохнул.

– Но ведь я принял решение, – с тревогой в голосе сказал он. – Я ведь не могу вот так просто взять и отменить его. Это никуда не годится! Решение есть решение, и я не могу допустить, чтобы оно осталось невыполненным!

– Однако если ничего не получается, – попыталась урезонить короля госпожа Каакс, – то, может быть, разумнее все-таки отменить такое решение?

– О, это ужасно! – в отчаянии закричал король. – На правительственном языке это называется «кризис», а кризис – это почти то же самое, что революция!

– Кошмар! – запинаясь от страха, пробормотал господин Пиджакер и побледнел. – Ваше величество! Позвольте мне от имени всех ваших подданных заверить вас, что в этой революции мы все, как один, на вашей стороне!

– Благодарю вас, благодарю! – ответил король Альфонс и устало махнул рукой. – К сожалению, это ничего не меняет. Кризис остается кризисом. Что же мне теперь делать?!

– Я знаю, что нужно делать! – воскликнул тут Джим.

Все взоры обратились к нему, и складки на озабоченном лице короля тут же разгладились.

– Вы слышали?! – с надеждой в голосе закричал он. – Вы слышали?! Он знает, что нужно делать! Слово предоставляется Джиму Пуговке.

– А нельзя ли, – взволнованно затараторил Джим, – а нельзя ли пригласить к нам господина Ланя и попросить его поработать маяком? Он занимает мало места, но издалека он выглядит как огромная башня. Если бы он ночью выходил с фонарем и стоял на самой вершине горы, то его бы видно было уже издалека. А жить он мог бы в Ново-Медландии, если ему построить небольшой домик. И тогда он не будет больше таким одиноким.

На минуту все застыли как громом пораженные. Первым заговорил Лукас.

– Джим, старина! Это превосходная идея! – сказал он.

– Это больше чем превосходная идея, – уточнил господин Пиджакер, поднимая вверх указательный палец, – это просто гениальная идея!

– В любом случае план, прямо скажем, хоть куда! – воскликнул Лукас и протянул Джиму свою большую черную пятерню.

Друзья хлопнули по рукам и радостно рассмеялись. Принцесса бросилась Джиму на шею и в приливе чувств наградила его звонким поцелуем, а госпожа Каакс все повторяла:

– Нет, вы только подумайте, что за мальчик! Вот выдумщик какой! – И в ее голосе слышалась гордость за своего Джима.

Король Альфонс поднял руку, призывая всех к спокойствию, и, когда первая буря восторга улеглась, он торжественно провозгласил:

– Правительственный кризис миновал.

– Ура! Ура! Ура! – возликовал господин Пиджакер, подбрасывая в воздух свой котелок.

– Прежде чем я приму окончательное решение, – продолжил свою речь король, – мне нужно еще кое-что у вас уточнить. Судя по тому, что нам рассказывали Лукас и Джим, этот самый господин Ка Лань Ча – мнимый великан.

– Совершенно верно, – подтвердил Джим. – Мы сами убедились в этом.

– Хорошо, – сказал король. – Значит, он скрывается в пустыне, именуемой Край Света, для того чтобы никого не пугать.

– Именно так, – снова подтвердил Джим и добавил: – Но он очень милый и приветливый человек.

– Охотно верю, – продолжал король. – Но если он поселится у нас, мы сами не будем его пугаться? Как вы понимаете, я забочусь прежде всего не о себе, а о благополучии своих подданных.

Тут слово взял Лукас.

– Ваше величество, – сказал он, – тут вам совершенно не о чем беспокоиться. К счастью, Медландия настолько мала, что мы просто физически не сможем видеть господина Ланя издалека. А вблизи он выглядит совершенно нормальным человеком, как вы и я. Издалека он будет виден только кораблям, и это как раз очень удобно, что с большого расстояния он кажется большим, особенно ночью, ведь мы приглашаем его работать маяком.

– Ну ладно, если так, – молвил король Альфонс Без Четверти Двенадцатый, – то я повелеваю доставить господина Ланя сюда.

– А это значит, старина, – сказал Лукас, обращаясь к Джиму, – пора нам снова собираться в путь.

– Отлично! – отозвался Джим, улыбаясь во весь рот.

– Ах ты боже мой! – ахнула госпожа Каакс, всплеснув руками. Только теперь она осознала, к чему все это привело. – Неужели вы снова надумали отправиться в очередное опасное путешествие?! Опять искать приключений?!

– Дорогая госпожа Каакс, – с легкой усмешкой сказал Лукас, – другого выхода у нас нет. Ведь господин Лань не придет к нам сам.

– Объявляю аудиенцию законченной, – провозгласил король. Он пожал всем подданным руки, и почтальону тоже, после чего благородное собрание покинуло дворец. Оставшись один, король Альфонс Без Четверти Двенадцатый со вздохом облегчения откинулся на мягких подушках трона. Многочисленные решения, принятые им, а также правительственный кризис здорово измотали его. Но когда он прикрыл глаза, чтобы соснуть часок-другой после праведных трудов, его лицо выражало необычайное удовлетворение и на устах играла блаженная улыбка.

Глава третья,

в которой снова начинается путешествие в неизведанное

Когда вся компания уже сидела в кухне госпожи Каакс, почтальон сказал:

– Я вижу, с письмами вы уже справились. Вопрос с маяком тоже решился. Значит, я могу ехать.

– А в каком направлении вы намерены сейчас плыть? – спросила госпожа Каакс. – Не собираетесь ли вы, случайно, сначала в Китай? Тогда вы могли бы захватить с собой Джима, Лукаса и Ли Ши. Мне было бы так гораздо спокойнее.

– Я бы с большим удовольствием взял всех с собой, – ответил почтальон. – Но, к сожалению, в ближайшее время я не буду у берегов Китая. Мне нужно сначала на Канарские острова – доставить письма и забрать несколько канареек, которые ждут, чтобы я отвез их к родственникам в Гарц.

– А что такого, Лукас?! – вмешался в разговор Джим. – Почему бы нам снова не поплыть на Кристи?

– Гм, – задумчиво хмыкнул Лукас, – я ничего не имею против. Только вот не знаю, подходящее ли это средство передвижения для Ли Ши?

– Да, действительно, – согласился Джим и вопросительно посмотрел на Ли Ши.

Маленькая принцесса не знала, как быть. Конечно, ей очень хотелось разочек прокатиться на Кристи по морю, но, с другой стороны, она страшно боялась отправляться в такое рискованное путешествие. А что, если начнется шторм и у нее будет морская болезнь? А вдруг какой-нибудь здоровенный кит возьмет и проглотит локомотив со всеми пассажирами? Или еще хуже: вдруг Кристи по дороге получит пробоину и пойдет ко дну?

Тысячи страшных картин обрушились на принцессу, как только она стала думать о том, что с ними может приключиться в пути. Поэтому она благоразумно сказала:

– Собственно говоря, мне совершенно не хочется возвращаться в Китай. У меня ведь еще много дней до конца каникул.

– Правильно, Ли Ши! – поддержала ее госпожа Каакс. – Оставайся-ка ты лучше здесь! По крайней мере, я тогда не буду одна, а ты поможешь мне управляться с лавкой.

Почтальон тем временем засунул все письма в мешок. Джим и Лукас проводили его до причала. Там они попрощались, и почтальон поплыл по своим делам.

Когда почтовый корабль скрылся из виду, друзья отправились на железнодорожную станцию, чтобы посмотреть, как там Кристи и Максик.

Джим с нежностью похлопал свой паровозик по котлу и, повернувшись к Лукасу, который смотрел на них с ласковой улыбкой, спросил:

– По-моему, с позавчерашнего дня он еще немножко подрос, как ты считаешь?

– Н-да, – отозвался Лукас, не выпуская трубку изо рта. – Максик здорово вымахал. А как мы с ним поступим? Ведь нас все-таки долго не будет.

– Ты думаешь, мы можем взять его с собой? – спросил Джим.

– Как хочешь, – ответил Лукас. – В конце концов, это твой паровоз. Ты ведь знаешь, что путешествие может быть очень опасным. А Максик все же еще малыш.

Джим вздохнул. Ему трудно было на что-то решиться.

Подумав немножко, он неуверенно сказал:

– А может, это и неплохо, если он уже в таком возрасте привыкнет к приключениям.

– Хорошо, – не стал с ним спорить Лукас, – тогда бери его с собой.

– Когда мы отправляемся? – спросил Джим.

Лукас посмотрел на небо. Уже со среды дул устойчивый ветер, который постепенно разгонял плотные черные тучи. Кое-где даже виднелись кусочки голубого неба.

– Ночь будет ясной, – решил Лукас, который знал толк в таких вещах. – Ветер подходящий – не слишком сильный и не слишком слабый. Думаю, что нам не стоит терять времени даром. Двинемся сегодня вечером. Не возражаешь?

– Порядок! – отозвался Джим.

– Отлично, – сказал Лукас. – Тогда давай собираться.

И они принялись за дело. Пока Лукас готовил паклю и смолу для заделки щелей, Джим сбегал к госпоже Каакс, чтобы предупредить ее об отъезде. Тяжело вздыхая, госпожа Каакс вместе с Ли Ши укладывала Джиму в рюкзачок теплые вещи, чтобы тот не простудился, а еще она засунула туда десять носовых платков, чтобы ему было во что сморкаться; кроме того, сверху она положила мыло, мочалку, щетку и палочки с ваткой, чтобы ее мальчик не забывал по утрам и вечерам умываться, чистить зубы и уши. А вот коробку с играми, без которых так плохо во время долгого путешествия, она едва не забыла уложить. Хорошо, Ли Ши вовремя спохватилась.

Джим тем временем вернулся на станцию и, пока Лукас задраивал щели у Кристи, взялся за своего Максика. Так же, как тогда, когда они первый раз плавали в Китай, друзья закрыли крепко-накрепко все двери и окна, заткнули все щели паклей и замазали их смолой, чтобы ни одна капелька не просочилась. Затем они спустили всю воду из котлов, потому что только пустые локомотивы могут хорошо держаться на плаву, наподобие пустых бутылок. Под конец Лукас при помощи Джима установил на кабинке машиниста мачту, а когда с этим было покончено, натянул паруса. Максику они не стали делать мачту, решив, что лучше будет, если Кристи просто возьмет его на буксир. Прицепить его прочным канатом – и тогда он никуда не денется.

Когда друзья закончили последние приготовления, на улице уже смеркалось. Они как следует вымыли руки, которые все были в смоле. Тут уж пришлось взять специальное машинистское мыло Лукаса. Затем они пошли к госпоже Каакс, где собирались напоследок уютненько поужинать. Пока накрывали на стол, Джим сбегал к себе в комнату, быстро натянул свой голубой комбинезон и достал фуражку. Когда все сели ужинать, Джим от нетерпения едва мог усидеть на месте, не говоря уже о том, чтобы толком поесть.

– Джим, не вертись, ешь как следует, а то все остынет и ты испортишь еще себе желудок, – не уставала повторять госпожа Каакс.

В этот вечер госпожа Каакс была молчаливее, чем обычно. Она сидела какая-то притихшая, и с ее лица не сходило выражение озабоченности. Предстоящее путешествие очень беспокоило ее, и тысячи всевозможных страхов наполнили ее доброе сердце.

Маленькая принцесса за все время тоже не проронила ни звука, только становилась все бледнее и бледнее. Она смотрела на Джима большими глазами, в которых застыла тревога, и с трудом сдерживала слезы. А вдруг она больше никогда не увидит Джима? Что же с ней будет, если с ним что-нибудь случится? Ведь она уже имела случай убедиться еще тогда, когда он пришел освобождать ее и других детей из драконьего города, что Джим ничего не боится и смело идет навстречу любой, даже самой страшной опасности.

После ужина все пошли к железнодорожной станции, где стояли оба локомотива с задраенными щелями, готовые к отправке. Ветер уже надул большой парус на Кристи, к которому длинным, прочным канатом был прикреплен Максик. Лукас нырнул в тендер, который теперь снова служил входом в кабину машиниста, и затащил все вещи: рюкзак Джима, теплые одеяла, коробку с играми и всякое другое. На сей раз он решил прихватить с собой еще и весла, так, на всякий случай. Само собой разумеется, госпожа Каакс приготовила им в дорогу большой пакет бутербродов, дюжину крутых яиц и прочие съестные припасы – все это Лукас тоже сложил в кабине. Справившись с погрузкой, друзья подтянули Кристи к берегу и спустили его на воду. Максик плюхнулся следом за ним. Затем они пришвартовали временно свои паровозы-пароходы к пирсу.

Тут на причале появился король Альфонс Без Четверти Двенадцатый в сопровождении господина Пиджакера. Король пожал руку сначала Лукасу, потом Джиму и сказал:

– Мои глубокоуважаемые подданные! Я необычайно взволнован! Я даже не могу вам выразить то, насколько я взволнован. Я взволнован настолько, что не в состоянии продолжать говорить. Простите меня, но я лучше буду молчать. Только еще одно слово я хотел бы вам сказать на прощание: Соединенное королевство Медландии и Ново-Медландии с гордостью взирает на вас! Помните об этом и не ударьте в грязь лицом!

Закончив свое прощальное напутствие, король снял очки и стал протирать стекла носовым платком, потому что они подозрительно запотели.

Госпожа Каакс обняла Джима, крепко расцеловала его и сказала:

– Джим, мой дорогой мальчик! Будь осторожен, слышишь? И не забывай следить за собой, хорошо?! Обещай мне.

Тут она принялась плакать, и, глядя на нее, Ли Ши не выдержала и, рыдая, бросилась Джиму на шею.

– Джим, дорогой Джим! Возвращайся скорее! Возвращайтесь скорее! Я так боюсь за вас! – громко всхлипывая, говорила она.

Последним взял слово господин Пиджакер:

– Я хотел бы самым решительным образом поддержать эту просьбу – возвращайтесь скорее!

Сказав это, он тоже достал носовой платок и основательно высморкался. Он сморкался долго и старательно, чтобы, не дай бог, никто не заметил, как горько ему расставаться с друзьями.

Лукас выпустил несколько клубов дыма и пробасил:

Не надо волноваться, друзья! Мы люди бывалые, всякое видывали, и ничего с нами до сих пор не стряслось. Ладно, Джим, старина, нам пора!

И он зашел в воду, чтобы оттуда забраться на Кристи. Джим последовал его примеру и уже через минуту был на крыше кабины машиниста. Путешественники отдали швартовы, ветер надул паруса, скрипнула мачта, и удивительный корабль с локомотивчиком на буксире тронулся в путь.

Провожающие махали им вслед носовыми платками и дружно кричали:

– До свидания! Всего хорошего! Будьте здоровы! Доброго пути! Возвращайтесь скорее!

Джим и Лукас тоже махали им в ответ; они махали до тех пор, пока Медландия вместе с ее двумя разнокалиберными вершинами на горизонте совершенно не скрылась из виду.

Заходящее солнце отражалось в бескрайних водах океана, распростершегося перед ними, и от этих золотистых лучей закатного солнца протянулась с запада на восток сверкающая дорожка, посреди которой двигались, разрезая морскую гладь, сцепленные локомотивы.

Лукас положил руку Джиму на плечо, и друзья смотрели на мерцающую световую дорожку, что влекла их за собою куда-то вперед, в неведомые дали, быть может, опять к новым землям и странам, – ни одна душа не знала, куда приведет их этот путь.

Глава четвертая,

в которой друзья заводят новое удивительное знакомство, заставившее их отклониться от избранного курса и зайти в Варварское море

Уже давно на небе вышли звезды, а друзья все сидели на крыше своего паровоза-парохода и болтали о том о сем.

– Интересно, что скажет господин Ка Лань Ча, когда увидит нас снова? – размышлял вслух Джим. – Обрадуется он или нет?

– Конечно обрадуется, я нисколько не сомневаюсь в этом, – сказал Лукас, улыбаясь. – Вот только хотел бы я знать, как нам попасть к нему?!

– Ах да, верно! – воскликнул Джим. – Мы ведь не можем теперь ехать через Долину Сумерек, там теперь завал. Я и забыл об этом. – Вид у Джима был довольно испуганный.

– Н-да, – пробурчал Лукас и в задумчивости выпустил несколько клубов дыма. – В этом-то и загвоздка. Но все равно, пока мы в море, нам ничего не решить. Так что давай сначала доберемся до места, а там посмотрим. Что-нибудь придумаем. Как-нибудь выкрутимся.

– Да уж наверное выкрутимся, – согласился Джим. Молча сидели они и смотрели, как взошла на небе полная луна и серебристый свет разлился по морской поверхности. В легкой дымке над волнами кружился нежный ветерок, играя туманными тенями, которые он перегонял с места на место и заставлял менять свои причудливые очертания.

– Добрый день! – послышался вдруг чей-то певучий голосок, напоминавший тихий плеск волн. – Или, точнее, доброй ночи!

Лукас и Джим удивленно стали озираться, но никого не обнаружили.

– Кто это? Никого не видать! – сказал Лукас.

– Да тут я, тут, – пропел голосок где-то совсем рядом. – Ну, приглядитесь, я машу вам рукой.

Друзья смотрели во все глаза. Сантиметр за сантиметром обшаривали они взглядом морскую поверхность. Вдруг Джим заметил маленькую ладошку, которая торчала из воды. Он показал на нее Лукасу. И тут друзья увидели совершенно ясно и отчетливо крошечную девочку, которая была не больше чем рука Джима. У нее было хорошенькое личико, только глаза немножко большеваты, да рот, пожалуй, великоват, да и нос малость подкачал – одни дырки, – так что все вместе это придавало ей сходство с рыбой. Серебряные волосы беспорядочно торчали в разные стороны, словно на голове у нее рос настоящий бурьян. Ко всему прочему, вместо ног у девочки был рыбий хвост. Но больше всего Лукаса и Джима поразило тело русалки – а в том, что перед ними русалка, путешественники ни минуты не сомневались. Ее тело было почти что прозрачным, и создавалось впечатление, будто она вся состоит из зеленоватого студенистого вещества. Вот почему русалку так трудно было различить в воде.

– Добрый вечер, – приветливо сказал ей Лукас. – Какой у вас прелестный хвост, чудесная незнакомка!

– Вам правда нравится? – польщенная, спросила русалка.

– Еще как! – вежливо подтвердил Лукас. – Поистине это самый красивый хвост, какой мне доводилось видеть у юных дев!

Русалка залилась веселым смехом, который напоминал плеск маленьких волн на пляже в Медландии.

– А позвольте вас спросить, куда это вы направляетесь? Может быть, вы бедные жертвы кораблекрушения? – с нескрываемым любопытством спросила русалка.

– О нет, нет, милая дама, – с улыбкой успокоил ее Лукас, – мы совершаем путешествие в Китай и дальше.

– Ах вот оно что! – сказала русалка. – А позвольте мне спросить: что это у вас за странный корабль?

– Этот корабль зовется Кристи, – ответил Лукас, попыхивая трубкой, – хотя на самом деле он вовсе не корабль.

– А маленький корабль, который плывет за нами, зовут Максик, – добавил Джим, – хотя он тоже на самом деле не корабль.

– Ничего не понимаю, – призналась совершенно сбитая с толку русалка. – Что это за корабли такие, которые на самом деле не корабли? Такого я еще не видела.

– Эти корабли, которые на самом деле не корабли, – продолжил свое объяснение Лукас, подмигивая Джиму, – являются не чем иным, как локомотивами.

– Ах вот оно что! – сказала русалка. – Значит, это воломо… нет, молово… как вы сказали?

– Локомотивы! – повторил Джим.

– Да, именно так! – воскликнула русалка и пододвинулась чуть поближе: ей было очень любопытно. – А позвольте вас спросить: что это такое, толомокивы?

– Вы можете спрашивать сколько вам угодно, – отозвался Лукас с приветливой улыбкой. – Локомотив, стало быть, представляет собою нечто, что имеет колеса и передвигается по земле при помощи огня и пара, понимаете?

– Ага, понятно! – обрадовалась русалка. – Значит, миколо… то есть я хочу сказать: эта самая ваша коломолокива – что-то вроде парохода, только уже сухого, да?

– Неплохо! – ответил развеселившийся Лукас, не выпуская трубки изо рта. – Можно и так сказать. Вы необыкновенно смышленая барышня!

Русалочка снова рассмеялась, услышав очередной комплимент, а потом добавила:

– Значит, этот корабль, который на самом деле не корабль, все же можно считать чем-то вроде корабля?! – И она радостно захлопала в ладоши.

Морские жители, надо сказать, смотрят на мир только под одним углом зрения – имеет или не имеет данный предмет, данное явление или событие хоть какое-нибудь отношение к воде. Они очень нервничают, если нельзя что-нибудь истолковать с водной точки зрения. Но когда им удается нащупать хоть какую-нибудь связь с водой и найти подходящее объяснение (которое лучше назвать обводнением), они чувствуют необычайное облегчение. Но за это на них не стоит сердиться, потому что в целом они очень милые и симпатичные существа. В конце концов, ведь и люди очень часто о многих вещах судят, так сказать, со своей колокольни.

– А кто вы такие? – продолжала неугомонная русалка.

– Я – Лукас, машинист локомотива, а это мой друг, Джим Пуговка, тоже машинист локомотива. Ему принадлежит вот тот паровозик, который у нас на буксире.

– Простите мое любопытство, – вежливо извинилась русалка, – но нас, морских жителей, волнует еще один вопрос. А может быть, вы разбираетесь в электричестве, магнитах и прочих таких вещах?

– Наша специальность – паровозы, – ответил Лукас, – но кое-что в электричестве и прочих таких вещах мы, конечно, понимаем.

– Вот как чудесно! – радостно воскликнула русалка. – Нужно срочно рассказать об этом папеньке! Прошу вас, подождите минуточку, я сейчас! – сказала она и тут же исчезла.

Друзья еще как следует ничего не поняли, как русалка уже снова вынырнула откуда-то из глубины океана.

– Не бойтесь! Сейчас появится мой папочка! – закричала она.

И тут все вокруг заклокотало, забурлило, море вздыбилось так, что Кристи страшно накренился – того и гляди перевернется. Через секунду из воды выглянула физиономия – огромная, как морда кашалота. Физиономия была такой же зеленой и прозрачной, как и у русалки. На лысой макушке красовалась гигантская стеклянная корона, а вокруг вся голова была покрыта слоем ракушек и водорослей. Круглые глаза, напоминавшие шары, только что не вываливались из орбит, но зато в них мерцал таинственный золотистый огонек, какой можно видеть обыкновенно у кротов. Ко всему прочему, физиономия имела невообразимо широкий рот, который не скрывали даже длиннющие усы, свисавшие сосульками, как у сома, под самым носом.

Короче говоря, когда Джим увидел все это, он со страху не знал, то ли ему плакать, то ли смеяться.

Лукас же ничем не выдал своего удивления и, как обычно, сохранял полную невозмутимость.

– Разрешите представить, – сказала русалка. – Это, дорогой папа, господин Лукас, машинист викомолитива, и его друг Джим Пуговка. А это, – продолжала русалка, обращаясь теперь к путешественникам, – это мой папа, Лормораль, владыка этого моря.

Лукас вежливо снял фуражку.

– Очень рад с вами познакомиться, король Лормораль, – сказал он.

– Папа, – сказала русалка, – эти чужеземцы разбираются немного в электричестве, и магнитах, и прочих вещах. Они ведь машинисты кикимотивов.

– Хорошо-о-о-о-о! – выдохнул морской король, будто собираясь то ли икнуть, то ли рыгнуть. – Тогда пошли скорее на дно! Посмотрите сами, что там не в порядке, – продолжал он клокочущим басом.

– Так не получится, – ответил Лукас. – Нам очень жаль, но это невозможно, уважаемый Лормораль.

Морской владыка сдвинул брови, ну а поскольку брови его по величине напоминали садовые грабли, можно себе представить, какой суровый у него получился вид.

– Почему нет? – проклокотал он грозно. Это звучало так, как будто гигантского кита вдруг одолела икота.

– Потому что мы сразу же утонем, ваше величество, – спокойно объяснил Лукас, – от этого вам не будет никакого прока.

– Верно! – пробулькал король.

– А в чем, собственно говоря, дело? – поинтересовался Лукас. Тут в разговор снова вмешалась русалка:

– Мы никак не можем включить морскую иллюминацию. Она всегда работала, а теперь почему-то нет. Вот уже год как сломалась.

– Да-а-а, – пробулькал морской король. – Чертовски неприятная история! Сегодня, например, назначена праздничная иллюминация в честь моего прапрапрапрадедушки Гурумуша. Во времена его правления и была построена специальная установка, посредством которой устраивались иллюминации.

– Мне нужно для начала задать вам несколько вопросов, – сказал Лукас. – А откуда раньше поступал свет для морской иллюминации?

– Такие глупости меня никогда не волновали, – недовольно пробурчал король. Слышно было, как икота снова подкатила ему под горло. – Просто раньше у нас был свет, а теперь его нет. Вот и все.

Но тут в разговор снова встряла русалочка:

– Родная сестра моей прабабушки, тетушка Гургуна, лично знала великого короля Гурумуша, моего прапрапрапрапрадедушку. Так вот, она часто рассказывала мне о том, что свет исходит из глубины моря и производит его гигантский магнит.

– А где находится этот самый магнит, милая барышня? – допытывался Лукас.

– В Варварском море, – с неохотой ответила, помедлив, русалка. – Мы не очень-то любим об этом говорить и стараемся не заплывать туда. Места там, надо сказать, довольно мрачные.

– Это очень далеко отсюда? – поинтересовался Лукас. – Если мы сможем как-то помочь вам и сделать тем самым приятное, мы готовы изменить курс и немедля отправиться в Варварское море.

– Хорошо-о-о-о! – проурчал король Лормораль глухим голосом, как будто снова собираясь рыгнуть, и, не попрощавшись, скрылся под водой.

Снова море все забурлило, заклокотало, и Кристи опять завалился на бок.

– Не сердитесь на него, – пропела нежным голосом русалочка, защищаясь ладошками от брызг набегавших волн. – Мой папа иногда бывает не слишком вежлив. Ему ведь как-никак шестьдесят тысяч лет, и к тому же последнее время его мучает изжога. Знаете, как горло жжет. А морские жители очень не любят, когда им где-то что-то жжет.

– Да уж, конечно, – посочувствовал Лукас. – Шестьдесят тысяч лет, прямо скажем, возраст немалый.

– Раньше, до своей болезни, он был самым обаятельным обитателем моря, других таких не было! – попыталась загладить не слишком вежливое поведение своего папы русалочка.

– Ну а теперь его место заняли вы, очаровательная барышня! – успокоил ее Лукас, на что русалочка снова залилась звонким смехом, напоминающим легкий плеск волн, и даже немножко позеленела от смущения, то есть как бы покраснела по-нашему.

Глава пятая,

в которой Джим и Лукас узнают о Кристалле Вечности

Тем временем неподалеку от Кристи всплыло некое морское существо, чья физиономия с вытаращенными глазами имела довольно глупый вид, какой бывает, например, у карпов. Это существо вело под уздцы шестерку белых моржей, которые при виде принцессы радостно зафыркали и захлопали ластами по воде.

– Вот, принцесса Сурсулапичи, – прочавкало существо, – я привел вам ваших рысаков.

– Спасибо, Лягушандр! – поблагодарила принцесса. – Будь так любезен, запряги-ка их в этот странный корабль! – Затем она повернулась к друзьям и объяснила: – Лягушандр, кстати, королевский шталмейстер и заведует всеми конюшнями нашего двора. В его подчинении скакуны всех мастей и видов, от самого крошечного морского конька до вот таких крупных рысаков, как мои моржи.

Пока королевский шталмейстер запрягал моржей, Джим и Лукас, последовав совету принцессы, спустили паруса и аккуратно убрали их в каюту.

Когда все приготовления были закончены, Лягушандр спросил:

– Кто будет править, принцесса Сурсулапичи? Позволите мне?

– Нет, я сама! – сказала принцесса. – Спасибо, дорогой Лягушандр.

– Пожалуйста! – квакнул шталмейстер и исчез под водой. Принцесса Сурсулапичи уселась на паровоз и подхватила вожжи.

– Ну, держитесь! – крикнула она через плечо друзьям, щелкнула тихонько языком, и шестеро моржей рванулись вперед.

Кристи несся вперед с невообразимой скоростью, прямо дух захватывало. Паровоз стремительно рассекал воду, и белые брызги летели во все стороны. Максик как бешеный только успевал перескакивать с волны на волну.

Немного погодя русалочка отпустила вожжи, перебралась к друзьям на крышу каюты и доверчиво уселась между ними. Ее моржи были настолько послушны и настолько хорошо обучены, что сами знали, куда им надо двигаться, и при этом выдерживали нужную скорость.

– Вы, очевидно, удивляетесь, – сказала морская принцесса, – как это во всем океане нет никого, кто мог бы наладить морскую иллюминацию.

– Да, действительно, как же так получилось? – спросил Лукас. – Ведь раньше, наверное, у вас был специалист, который занимался такими вещами?

– Разумеется, у нас был специалист, – вздохнула принцесса Сурсулапичи. – Но вы не забывайте, какое у нас огромное хозяйство: все светящиеся рыбки, фосфоресцирующие цветы, сверкающие слюдяные скалы, благодаря которым освещаются морские глубины, куда никогда не проникает ни один луч солнца. Но, к сожалению, этого специалиста сейчас нет на месте. Между прочим, его зовут Ушауришуум. Может быть, знаете такого?

– К сожалению, нет, – честно признался Лукас.

– Ах, это такой очаровательный черепахусий, – мечтательно протянула принцесса. – Он приблизительно моего возраста, ему что-то около десяти тысяч лет.

– Да что вы говорите?! Совсем еще юноша! – воскликнул Лукас, усердно поддерживавший беседу.

– А еще какая умница при этом! Он у нас голова! – продолжала щебетать принцесса.

– Скажите, – осторожно вмешался тут Джим, – а кто такой этот черепахусий? Я о нем ничего не слышал.

– Неужели вы не знаете? – изумилась принцесса. – Черепахусий – это очень просто. Он вроде черепахи, только гораздо лучше. Ведь обыкновенные черепахи, они какие? Панцирь да сморщенная физиономия, и все. А у черепахусия лицо гладкое-прегладкое, да еще есть замечательные усы. Длинные-предлинные. Они так красиво болтаются в воде, прямо как водоросли. Он потому так и называется – черепах-ус-ий. В общем-то он выглядит как нормальный морской житель, только без хвоста. Но зато с усами и панцирем.

– Наверное, усы – это очень привлекательно! – понимающе заметил Лукас.

– Ведь правда же – очень мило! – радостно затараторила принцесса, вся сияя от счастья. – Мне так нравится! Он такой элегантный! А его недюжинный ум – это, наверное, передалось от предков. Все-таки, что ни говори, он черепахам прямой родственник, а черепахи – существа древние и, стало быть, необычайно мудрые. Вот и ему кое-что от них досталось.

– И куда же запропастился теперь сей великий муж?

– Видите ли, – со вздохом начала объяснять русалка, как-то неожиданно сникнув. – Вот тут начинается самое грустное. Во всем, по правде говоря, виноват папенька. Дело в том, что Ушауришуум – мой жених, и папа дал ему задание, которое он непременно должен выполнить. Ну а как только Ушауришуум выполнит его, мы можем пожениться. Так сказал папа. Но задание такое сложное, что ни одной душе на свете не справиться с ним. Когда мы прощались, мой жених обещал мне вернуться лет через двести-триста, не позже, но вот уже прошло четыреста лет, а он все не возвращается и даже весточки никакой не прислал. Может, его и в живых давным-давно нет.

Тут принцесса разрыдалась, и плакала она так горько, что у любого человека сердце выскочило бы из груди от жалости к ней. Ну а уж если русалка начинает плакать, то у нее не так, как у какой-нибудь нормальной девочки, выкатится одна-другая слезинка, нет, она ведь все-таки как-никак существо водяное. Вот почему у малышки Сурсулапичи слезы прямо текли ручьями, как будто кто-то решил отжать как следует губку после мытья. Друзья, видя ее безутешное горе, прямо не знали, что и сказать.

– Ну, не горюй, он обязательно вернется, – попытался ее утешить Лукас. – А что это за такое сложное задание, которое придумал для него король Лормораль?

– Мой жених должен сделать Кристалл Вечности, – объяснила принцесса, громко всхлипнув.

– Что, простите? – переспросил Джим.

– Кристалл Вечности, – повторила Сурсулапичи. – Это такое особое стекло, которое невозможно разбить. Его можно плавить, ковать, как металл, но его нельзя разбить. При этом оно прозрачное, как чистейшая вода. Вы видели корону на голове у моего папы? Вот она сделана из Кристалла Вечности, и она существует с тех пор, как существуют морские обитатели. В незапамятные времена ее сделал один великий мастер, тоже из морских обитателей, и она до сих пор сохраняет свою красоту и первозданную чистоту.

– Вот это да! – изумился Джим и раскрыл от удивления глаза. – А из чего делается это стекло?

– Тот, кто владеет секретом, – ответила принцесса, – может изготовить Кристалл Вечности из любого металла – хоть из железа, хоть из свинца или серебра. Но этим секретом всегда владеет только одно существо, и, когда это существо умирает, оно должно выбрать себе преемника и потихоньку рассказать ему, как делается чудесное стекло.

Выслушав это, Лукас задумчиво сказал:

– Да, тогда, пожалуй, твоему Ушауришууму придется долго ждать, если вообще он найдет то самое существо, которое владеет тайной.

– Да не в этом дело, – возразила русалка. – Ведь мой жених сам и есть последний хранитель тайны. Ушауришуум получил ее от своего старого учителя.

Теперь друзья уже совсем ничего не понимали.

– Ну тогда все в порядке! – воскликнул Лукас.

– Ах, – вздохнула русалка, – если бы все было так просто. Ведь мало просто знать тайну. Вон сколько у нас было людей, которые прекрасно знали, как нужно делать Кристалл Вечности, но за последние сто тысяч лет почему-то не нашлось ни одного, кто бы действительно сделал его. Я вам еще не сказала главного. Морские обитатели сами по себе не могут сделать Кристалл, для этого им нужен кое-кто еще. И этот кое-кто еще должен быть непременно огнедышащим существом. Когда-то, в былые времена, мы действительно дружили с некими огнедышащими существами. Теперь уже, конечно, никто толком не помнит, с чего началась распря между нами и этими огнедышащими, но, как бы то ни было, пошла настоящая война, и с тех пор мы злейшие враги. Вот тогда-то и перестали делать Кристалл Вечности.

– Понятно, – сказал Лукас. – Значит, теперь Ушауришуум ищет какое-нибудь огнедышащее существо, готовое пойти на мировую?

– Да, – кивнула принцесса. – Вот уже четыреста лет он ищет его, и, может быть, ему понадобится на это еще десять тысяч лет. Ведь очень трудно примирить заклятых врагов.

– Это уж точно, – согласился Лукас, – особенно если все уже привыкли к этой вражде.

Пока они так беседовали, море и небо постепенно приняли совершенно другой вид. Вода становилась все темнее и темнее, на небе сгущались мрачные косматые тучи, из-за которых лишь изредка выглядывала тусклая луна или какая-нибудь звездочка. Волны вздымались все выше и выше, рокочущими массами они взлетали ввысь, чтобы затем с неистовым грохотом низвергнуться в разверзшуюся пропасть.

– Ну вот, мы уже в Варварском море, – сказала русалочка дрогнувшим голосом. – Скоро доберемся до большого магнита.

– А это не опасно для Кристи и Максика? – встревоженно спросил Джим. – Ведь они из железа, и большой магнит их может притянуть к себе.

– Нет, – ответила принцесса, покачав головой. – Если бы он работал, то мы бы давно это уже почувствовали. Раньше сюда заходили корабли, которые почему-либо сбивались с курса. Тогда им не было никакого спасения. Отсюда никогда никто не выбирался. Магнит притягивал их к себе с невероятной силой, и они просто разбивались в щепки. Даже если они пытались быстро повернуть назад, чтобы выскочить из опасной зоны, все равно и на большом расстоянии магнит не терял своей силы – он вытягивал все гвозди, заклепки и прочие железные детали, и корабль рассыпался на части, а пассажиры вместе с командой шли ко дну. Правда, сегодня уже нет такого морехода, который бы не знал о коварстве этого моря, поэтому корабли предпочитают держаться от него подальше и обходить стороной.

– Но ведь может же случиться так, что какой-нибудь корабль все-таки собьется с курса и попадет сюда, – сказал Джим.

– Конечно может, – согласилась русалка, – но теперь это не опасно, ведь магнит сломался.

– Хорошо, но если мы его починим, то он снова начнет притягивать металлические предметы! – не отставал от принцессы Джим.

– Начнет, это точно, – вынуждена была признать русалка. – Если он заработает, то кораблям опять будет несладко.

– Зачем же мы тогда будем его чинить? – разволновался Джим. – Оставим все как есть и поплывем себе дальше.

Морская принцесса испуганно посмотрела на него широко раскрытыми глазами и пролепетала:

– Но тогда на море никогда не будет иллюминации, и под водой навеки воцарится непроглядная тьма!

Все трое замолчали, не зная, как же быть, и погрузились в раздумья. Что делать? Нужно было сделать выбор. Но как ни крути, как ни верти, все равно получалось плохо. В конце концов Лукас решил, что нечего просто так ломать голову, лучше сначала разобраться, в чем там дело. И тогда, может быть, найдется какой-нибудь выход из положения, устраивающий обе стороны.

Очень скоро они заметили на горизонте какие-то смутные очертания, которые можно было едва различить во тьме. Когда они подошли поближе, на секунду из-за лохматых туч выглянула луна и осветила два могучих скалистых утеса из чистого железа, возвышавшихся посреди черных волн. Мрачными громадинами вырисовывались они на фоне ночного неба.

Путешественники сделали несколько кругов вокруг скал, пока наконец не нашли маленькую бухту с пологим берегом, куда можно было причалить.

Вытащив Кристи и Макса на берег, друзья помогли принцессе распрячь моржей, чтобы они могли на свободе немножко отдохнуть и подкрепиться после долгой дороги. Принцесса тоже поспешила окунуться в воду; она устроилась на мелководье, поближе к берегу, а Лукас тем временем достал свою трубочку, раскурил ее и, выпустив несколько кудрявых клубов дыма, сказал Джиму:

– Ну что, дружище, пойдем-ка посмотрим на эту их хитрую систему иллюминации.

– Пойдем, – откликнулся Джим.

Друзья достали из паровоза ящик с инструментами и большой фонарь, который сослужил им уже добрую службу во время первого путешествия, а когда все было готово, Лукас крикнул русалке:

– Не беспокойся за нас, мы скоро вернемся! Потом они повернулись и пошли.

Глава шестая,

в которой друзья узнают тайну первого морского короля Гурумуша

Долго карабкались Джим и Лукас по острым скалистым уступам железной громадины. Они взбирались все выше и выше, надеясь хоть что-нибудь найти. Что именно?

Этого они и сами толком не знали, просто им нужна была хотя бы маленькая ниточка, за которую можно было бы зацепиться.

Джим уже залез на самый последний уступ, луч фонаря скользил по площадке, заглядывая во все щели.

– Эй, Лукас! – сдавленным голосом позвал друга Джим. – Я, кажется, тут кое-что нашел.

Не теряя ни минуты, Лукас поднялся к Джиму. В свете фонаря было видно отверстие в форме пятиугольника, от которого начинался колодец, уходящий куда-то в недра скалы.

Лукас тщательно обследовал площадку вокруг отверстия.

– Здесь выцарапаны какие-то буквы, – сообщил он через некоторое время, – но они совершенно стерлись от дождей и ветров и к тому же здорово изъедены ржавчиной.

Лукас достал кусочек наждачной бумаги и начал осторожно снимать налет. Постепенно из-под слоя ржавчины и грязи стала проступать какая-то надпись.

Сначала можно было различить только две выцарапанные молнии.

– Скорее всего, здесь говорится о высоком напряжении, – пробормотал Лукас, – вероятно, о магнитном напряжении.

– А это опасно? – поинтересовался Джим.

– Думаю, что скоро мы все узнаем, – ответил Лукас, продолжая осторожно снимать ржавчину.

Так постепенно он добрался до последней буквы, и друзья увидели перед собой следующую надпись:

– Ага, мы на верном пути! – довольным голосом сказал Лукас и прочитал текст Джиму.

– Ты думаешь, нам лучше оставить ящик с инструментами здесь?

– Конечно, – ответил Лукас, – знаешь, такое зря не пишут!

– Но как же мы будем чинить магнит без инструментов? – возразил ему Джим.

– Посмотрим, разберемся на месте, – сказал Лукас.

– А фонарь?

– Тоже оставим здесь. В ящике с инструментами должно быть несколько свечей, возьми их с собой.

Лукас выложил свой перочинный ножичек, а Джим снял ремень с железной пряжкой. Кроме того, Лукасу пришлось еще и разуться, потому что у него на башмаках были железные набойки. Джим-то носил парусиновые тапочки, так что ему повезло.

– А дыра глубокая, как ты считаешь? – с опаской спросил Джим.

Лукас взял гайку из ящика с инструментами и бросил ее в колодец. Спустя некоторое время до них донесся слабый стук – это, видимо, гайка ударилась о дно колодца.

– Довольно глубоко, – сказал Лукас, не вынимая трубки изо рта. Он зажег две свечи, одну дал Джиму, другую взял себе. Потом они заглянули в туннель и осветили стенки. На противоположной стороне они заметили несколько стершихся ступенек – очевидно это была винтовая лестница.

– Я полез вниз, – сказал Лукас.

– Я с тобой, – тут же откликнулся Джим.

– Хорошо, – согласился Лукас и начал спускаться в колодец. – Только смотри осторожней! Не оступись! Ступеньки довольно скользкие.

Они зажгли свечи и, осторожно нащупывая в полумраке стену, медленно начали спускаться по ступенькам вниз.

Казалось, винтовая лестница никогда не кончится. Со дна колодца тянуло тяжелой затхлостью. Было душно, и чем ниже спускались друзья, тем жарче становился воздух. Свечи горели неровным пламенем.

Молча отсчитывали путешественники ступеньки, которые неуклонно вели их в недра железной скалы.

– Глубоко же мы забрались! Наверное, мы сейчас значительно ниже уровня моря, – бросил как бы невзначай Лукас, хотя лучше бы он воздержался от подобных замечаний, потому что Джим тут же живо представил себе необъятное море, которое давит на него со всех сторон, и ему сразу сделалось дурно. В какой-то момент он даже готов был помчаться назад, наверх, только бы выбраться отсюда, только бы глотнуть свежего воздуха! Но Джим стиснул зубы и удержал себя от такого порыва. Он просто опустился на ступеньку, там, где стоял, и прислонился спиною к стене. – Эй! – вдруг услышал он голос Лукаса откуда-то из глубины. – Кажется, дальше идти некуда.

Джим собрался с силами и поспешил к Лукасу, который уже стоял на дне колодца с высоко поднятой свечой и внимательно осматривал стены. Вскоре он обнаружил в стене большую дыру, которая вела в узкий проход, уходивший куда-то вдаль наподобие туннеля. Прикурив от свечи, Лукас сделал пару крепких затяжек и сказал:

– Пошли, Джим!

Они вступили в туннель и пошли вперед, следуя его замысловатым изгибам и поворотам. Жара меж тем все усиливалась.

– Хотел бы я знать, – заинтересовался Джим, – а почему это здесь так жарко?

– Так всегда бывает под землей, – объяснил ему Лукас. – Чем глубже, тем выше поднимается температура, потому что в самых недрах земли находится раскаленная лава.

– Понятно, – пробормотал Джим. – Значит, теперь мы уже ниже морского дна?

– Похоже на то, – ответил Лукас.

Молча двигались они по туннелю, защищая рукой пламя своих свечей.

Неожиданно туннель кончился, и друзья очутились на воздухе. Во всяком случае, так им показалось сначала. Но, приглядевшись, они поняли, что стоят посреди огромной сталактитовой пещеры. Куда ни кинешь взгляд, повсюду поблескивающие в темноте колонны, причудливые стены. А в глубине виднелась гигантская железная башня, уходящая куда-то под самые своды пещеры. Книзу она расширялась, а от самого ее основания отходили бесчисленные узловатые отростки, напоминавшие могучие корни деревьев, которые железными когтями впивались в недра скалы.

Некоторое время друзья стояли, ошарашенные этим зрелищем, и только молча озирались по сторонам.

– Вот так штука! – сказал наконец Лукас приглушенным голосом. – Это, наверное, второй утес, точнее, его основание.

Они оглянулись, и теперь им стало ясно, что они вышли из «отростка», который тянулся от точно такой же железной башни. Длинное железное щупальце доходило до самой середины пещеры, от другой башни к центру шло такое же щупальце.

Дойдя до центра пещеры, Джим и Лукас увидели, что концы этих отростков не соприкасаются. Они неожиданно обрывались, как будто их кто-то обрубил. А между ними на светлом полу пещеры отчетливо выделялось углубление размером с обыкновенную ванну или чуть меньше.

– Такое впечатление, будто здесь что-то лежало, а теперь это вынули, – задумчиво сказал Лукас.

Он поднес поближе свечу, чтобы получше разглядеть концы железных обрубков, и увидел, что и там нацарапаны какие-то значки. Разобрать было почти ничего нельзя. К тому же, как выяснилось, вместо обычных букв здесь были использованы старинные иероглифы. С большим трудом Лукас сумел разгадать некоторые из них. Видя, что так ничего не получается, он покачал головой, дал Джиму подержать свою свечу, а сам достал из кармана блокнот и карандаш, чтобы перерисовать хотя бы уже известные буквы и попробовать из них сложить текст. С благоговейным почтением Джим молча наблюдал за его действиями.

Несколько раз Лукас прерывал свою работу, чтобы набить себе новую трубку. В конце концов у него получилось две записи.

Первая:

И вторая:

Лукас прочитал подряд все эти буквы, но на Джима они не произвели ни малейшего впечатления.

– Мне кажется, это никакой не текст, – высказался он. – Просто обыкновенные каракули.

Лукас покачал головой:

– Нет, дружочек, это не каракули. Готов биться об заклад, что тут даются какие-то указания!

– Хорошо, но что все это тут значит?

– Давай по порядку! Возьмем первую строчку. Буквы, конечно, стерлись, но все же можно догадаться. Сначала идет, похоже, слово «тайна». Потом… Наверное, «мудрости». Получилось «тайна мудрости». Так, теперь возьмем вторую строчку. Что же такое «УМУШ»? Это явно «Гурумуш»! Значит, речь идет о короле Гурумуше! О первом короле моря! Точно! Смотри, все вместе получается:

ТАЙНА МУДРОСТИ ПЕРВОГО КОРОЛЯ МОРЯ ГУРУМУША

– Вот это да! – восхищенно прошептал Джим, у которого от удивления глаза чуть на лоб не выскочили. – Я бы никогда не сумел это разгадать!

– Ну, давай смотреть дальше, – предложил Лукас. – Третья строчка вроде полегче. Очевидно, ее можно прочитать так:

КТО ЕЕ РАСКРОЕТ, СТАНЕТ МУДРЫМ

Ну а четвертая – тут и делать уже нечего:

КТО ЕЮ ВОСПОЛЬЗУЕТСЯ, СТАНЕТ МОГУЧИМ

– Лукас! – задыхаясь от восторга, закричал Джим. – Ты действительно…

– Ладно, ладно, – прервал его излияния Лукас. – Дальше совсем плохо. Я ничего не понимаю из того, что написано на другой стороне. Разве что вот посреднике первой строчки явно «ночь и день».

И снова Лукас набил себе новую трубку и погрузился в глубокие раздумья. Джим как мог помогал ему, подсказывая всевозможные варианты. Лукас подставлял разные кусочки слов, крутил и так и этак. И вот в конце концов их пытливость и долготерпение были вознаграждены: с невероятным трудом им все же удалось восстановить загадочный текст. Свечи уже почти догорели до конца, когда Лукас наконец сказал:

– Ну вот, теперь все сошлось. – По его голосу было ясно, что он очень доволен. Он взял блокнот и прочитал Джиму целиком весь текст:

ТАЙНА МУДРОСТИ

ПЕРВОГО КОРОЛЯ МОРЯ ГУРУМУША.

КТО ЕЕ РАСКРОЕТ, СТАНЕТ МУДРЫМ,

КТО ЕЮ ВОСПОЛЬЗУЕТСЯ, СТАНЕТ МОГУЧИМ.

ЕСЛИ НОЧЬ И ДЕНЬ СОЕДИНЯЮТСЯ,

ВМЕСТЕ С НИМИ СИЛА ПРОБУЖДАЕТСЯ.

ЕСЛИ НЕ КАСАТЬСЯ ИХ МУДРОЮ РУКОЙ,

ТО НИЧТО НА СВЕТЕ НЕ НАРУШИТ ИХ ПОКОЙ.

Глава седьмая,

в которой Джим спотыкается о разгадку, а свечи догорают

– Ты понимаешь, что все это значит? – растерянно спросил Джим.

– Надо подумать, – сказал Лукас. – Ты видел когда-нибудь магнит?

– Да, – ответил Джим, загораясь от любопытства. – Видел. У госпожи Каакс есть один в лавке. Он выглядит как подкова.

– Верно, – подтвердил Лукас. – В каждом магните заключены две полярные силы, у него есть, так сказать, дневная сторона и ночная; вот оттого, что они соединены в одном куске, и получается магнетическое действие. Но мы имеем дело здесь не с обычным магнитом. – Лукас задумчиво сделал несколько затяжек. – У магнита Гурумуша, – продолжал он, – сила как бы разъединена, в каждом из утесов по отдельности заключена магнитная сила. Но пока они не соединены, сила как бы дремлет. Если же их замкнуть, то сила начнет ПРОБУЖДАТЬСЯ. Джим! Ты понял? Вот какой необычный магнит нам попался!

– Ага, – сказал Джим, – он необычный потому, что его можно как бы включать и выключать.

– Вот именно! – воскликнул Лукас и кивнул головой. – Значит, кто-то просто вынул соединительную деталь между двумя «отростками»! Стало быть, мы должны ее найти.

И друзья принялись искать. Но в такой огромной сталактитовой пещере с ее бесчисленными углами и закоулками, углублениями и ответвлениями не так-то просто было что-нибудь найти, особенно если еще толком не знаешь, что именно ищешь, ведь друзья не имели ни малейшего представления о том, как выглядела соединительная деталь. Ко всему прочему, они в любую минуту могли оказаться без света, потому что от свечей уже оставались лишь маленькие огарочки.

– Мы не можем здесь оставаться долго, – с тревогой в голосе сказал Лукас. – Свечи скоро погаснут.

Джим прямо похолодел при этой мысли, и у него по спине пробежали мурашки, хотя вообще-то на дне колодца было жарко, как в печке. Друзья довольно далеко ушли от входа, углубившись в недра железной ноги. Как два крошечных светлячка, двигались они в этой кромешной тьме фантастического подводного царства. Если сейчас погаснут свечи, то им ни за что будет не найти обратной дороги.

– Может, лучше прямо сейчас пойдем назад? – предложил Джим и вдруг грохнулся на пол, налетев со всего размаху на какую-то штуковину. Свеча погасла.

– Ушибся? – спросил Лукас и поспешил к нему на помощь.

– Нет, – сказал Джим, поднимаясь на ноги.

Лукас помог ему снова зажечь свою свечу, и друзья принялись обшаривать пол, чтобы все-таки найти то, обо что споткнулся Джим. И тут они увидели какой-то странный предмет. Это была здоровенная колобашка из прозрачного стекла, которая по форме чем-то напоминала толкушку для пюре, только во много раз больше. Внутри колобашки проходил железный стержень.

Несколько секунд друзья смотрели друг на друга, вытаращив глаза.

– Черт побери, старина! – пробасил Лукас, приходя в себя. – Если бы ты не налетел на эту прозрачную штуковину, мы б еще сто лет тут ползали! Ведь это же соединительная деталь!

Джим был страшно горд, что это он нашел деталь, хотя в известной степени и случайно.

Лукас наклонился, чтобы как следует изучить находку.

– Кажется, все на месте, – сказал он наконец после тщательного осмотра.

– Хотел бы я знать, кто ее оттуда вытащил и бросил тут? – спросил Джим.

Они аккуратно прилепили свои огарки на ближайший уступ и, взявшись с двух сторон за колобашку, осторожно потащили ее к впадине между двумя щупальцами в центре пещеры. Им приходилось все время останавливаться, чтобы отдышаться, – пот лил с них градом и застилал глаза. Транспортировка такого тяжелого предмета – дело нешуточное, и понятно, что за одну минуту тут не управиться.

Пока Лукас и Джим возились с деталью, свечи тем временем тихонько догорали. Поглощенные работой, они совершенно забыли следить за ними.

И вот когда до того места, где сходятся щупальца, оставалось пройти лишь метр, друзья сделали последнюю передышку и тут вдруг заметили, что свет от свечи, который и без того был достаточно слабым, стал совсем тусклым и к тому же еще начал подозрительно мигать.

– Сейчас погаснут! – в ужасе закричал Джим и рванулся было назад, к выходу.

– Постой! – удержал его Лукас. – Свечи все равно уже догорели. Тут уж ничего не поделаешь. Если ты сейчас побежишь, мы обязательно потеряемся в темноте. Нужно в любом случае держаться вместе.

Еще несколько секунд они видели, как вспыхивают танцующие язычки пламени в дальнем углу пещеры, потом пламя стало уменьшаться, пока наконец и вовсе не исчезло. Друзья затаили дыхание – какое-то мгновение они слышали еще, как тихонько потрескивает догорающий фитиль. Потом наступила гробовая тишина и непроглядная вечная тьма подводного грота окутала их со всех сторон.

– Черт побери! – выругался сквозь зубы Лукас, и каменные своды отозвались гулким эхом.

– Что же нам теперь делать? – спросил Джим, обмирая от страха.

– Без паники, старина! – успокоил его Лукас. – У меня завалялось еще несколько спичек в кармане. Так что не пропадем. Только их не так много, не будем транжирить, оставим на крайний случай. Ну а теперь давай-ка положим деталь на место. Это можно сделать и без света.

Друзья снова взялись за колобашку и совместными усилиями подтащили ее к углублению в центре пещеры.

– Ну вот и порядок! – раздался из темноты голос Лукаса. – Теперь хорошо бы нам поскорее выбраться на свежий воздух.

– Тсс! – зашептал Джим. – Слышишь, Лукас? Что это?

Друзья насторожились. Раздался странный металлический звук – низкий, густой, словно идущий из глубины земли, он постепенно набирал силу, так что все вокруг задрожало, как бывает, когда гудит какой-нибудь могучий чугунный колокол.

– Лукас! – непроизвольно вскрикнул Джим и попытался в темноте найти руку друга.

– Не бойся, Джим! – пробасил Лукас, голос которого был едва различим в шуме и грохоте, сотрясавшем своды пещеры.

Лукас обнял покрепче своего маленького друга. Так и стояли они, ожидая, что же произойдет дальше.

Неожиданно гул, ставший уже невыносимо громким, оборвался. В воздухе разливались теперь нежнейшие звуки, чистые и прозрачные, и чем дальше, тем звонче и певучей становилась мелодия. В ту же минуту стеклянная колобашка, лежащая между двумя «отростками», начала излучать чудесный голубоватый свет, который заполнил собою всю гигантскую пещеру.

Друзья удивленно стали оглядываться по сторонам. Все стены и колонны сталактитовой пещеры искрились и переливались голубоватым светом, словно сотни тысяч миниатюрных зеркал отражали волшебное сияние, исходившее из центра пещеры. Казалось, что темные мрачные своды превратились в настоящий дворец Снежной королевы.

Теперь друзья легко нашли вход в туннель. Они снова пошли по извилистому проходу, который вел к колодцу с винтовой лестницей. И здесь Лукасу не пришлось тратить свои спички, потому что все железные стены излучали мерцающий голубой свет. Этот неровный свет словно волнами пробегал то снизу вверх, то сверху вниз. Волны сливались друг с другом и снова устремлялись в разные стороны, чтобы потом исчезнуть где-то вдали.

Поначалу Джим с некоторой опаской смотрел на эти чудесные переливы: он боялся, что его может дернуть током. Но Лукас успокоил его.

– Тут нет ничего опасного, – объяснил он. – Ведь это же не электрический ток, а магнитное излучение, оно не может причинить никакого вреда. Его называют еще огнями святого Эльма.

Когда они подошли к винтовой лестнице, то увидели, что и здесь все залито волшебным голубоватым светом. С каким-то приятным чувством они стали подниматься наверх: впереди Лукас, за ним Джим.

Они шли и шли, молча отсчитывая ступеньки, а огни святого Эльма освещали им путь, при этом они нисколько не становились меньше, скорее наоборот – чем выше, тем ярче светились стены.

– Да, мощный магнит, – заметил Лукас.

– Ага, – откликнулся Джим. – Интересно, как ты думаешь, морская иллюминация уже заработала?

– Думаю, что да, – сказал Лукас.

Они продолжали подниматься по винтовой лестнице, чувствуя, как по мере приближения к выходу воздух становится все холоднее. Жар, исходивший из недр земли, не забирался так высоко.

Наконец друзья, одолев последний виток, выбрались наружу целые и невредимые, хотя и усталые.

То, что они увидели перед собою, не поддавалось никакому описанию – перед ними открылась невиданная красота, и, очарованные всем этим великолепием, друзья буквально застыли в благоговейном созерцании.

Все море, которое совсем еще недавно выглядело мрачной, зловещей стихией, теперь светилось мягким зеленым мерцающим светом. Он шел из самых глубин и разливался по всей поверхности до самого горизонта.

Причем это был очень красивый зеленый цвет, какой встречается только в радуге или у некоторых очень редких драгоценных камней. Мирно катились волны, большие и маленькие, и у каждой на гребне искрилось бесчисленное множество сверкающих огоньков. Лукас обнял своего маленького друга.

– Посмотри, Джим, – взволнованно сказал он, как бы обводя рукой бескрайние просторы. – Это и есть морская иллюминация.

– Морская иллюминация! – повторил Джим, замирая от восторга.

Друзья очень гордились тем, что им все-таки удалось наладить эту красоту.

Глава восьмая,

в которой разнообразные вещи становятся неподвижными, а друзья проводят не слишком спокойную ночь

Налюбовавшись вдоволь сказочным видом, друзья решили спуститься к бухте, где они оставили русалку. Интересно, что она скажет по поводу их работы? Лукас влез в свои башмаки, зашнуровал их и уже хотел было идти, но, к своему собственному удивлению, почему-то не мог сдвинуться с места – ноги словно приросли к земле. Джим тем временем безуспешно пытался отодрать от скал ящик с инструментами. Было такое впечатление, будто все железные инструменты весят теперь пудов сто. Когда же он захотел поднять свой ремень, то оказалось, что и пряжка крепко-накрепко прилепилась к скале, словно ее кто-то припаял.

Минуту друзья в недоумении смотрели друг на друга.

– Черт подери! – расхохотался вдруг Лукас. – Джим, какие мы с тобой недотепы! Ведь совсем забыли, что если мы починим магнит, то он начнет все-таки действовать!

– Да уж! Действует что надо, – сказал Джим и еще раз попробовал отцепить свой ремень от земли. – Что же нам теперь делать? Не можем же мы здесь оставить свои вещи!

– Н-да, – озабоченно пробормотал Лукас и почесал за ухом. – Ты прав, дружище. Мне тоже не слишком нравится перспектива прогуливаться тут босиком. – В этот момент он вдруг стукнул себя по лбу. – Проклятие! Наши локомотивы! – испуганно закричал Лукас.

Он выскочил из своих застывших башмаков и стал быстро спускаться вниз, хотя, конечно, босиком это было не так-то легко.

Джим поспешил за ним.

Кристи и Максик стояли прижавшись к магнитному утесу. Паровозы не качались, не двигались, будто намертво приросли к скале. Даже ни одно самое маленькое колесико не крутилось. Они словно окаменели.

Стоя на берегу, Джим и Лукас как раз обсуждали, что же им делать дальше, как тут из воды вынырнула русалка.

– Как чудесно у вас все получилось! – воскликнула она, радостно захлопав в ладоши. – Я вам так благодарна! От имени всех морских обитателей выражаю вам нашу глубочайшую признательность! Вы уже видели, как светится море? Правда, это великолепно?! Я уже успела здесь немножко поплавать. Ах, как будет рад мой папочка! Теперь он может устроить праздник в честь первого короля моря Гурумуша. Сегодня как раз его день. У вас есть какое-нибудь желание? Я уверена, папенька будет очень рад выполнить ваше желание.

– Да, да, милая барышня, – перебил ее щебетание Лукас, – у нас есть желание. Мы хотели бы поскорее убраться отсюда.

– Само собой разумеется! – тут же затараторила русалка дальше. – Сейчас я вмиг позову своих скакунов и отвезу вас, куда вы только пожелаете. Хоть за тридевять земель.

Она уже махнула хвостом, собираясь, не медля ни секунды, отправиться за моржами, но Лукас успел остановить ее:

– Минутку, милая барышня! Тут есть одна загвоздка. Мы не можем теперь сдвинуть с места наши локомотивы, потому что большой магнит притягивает их к себе. А без локомотивов нам ни туда и ни сюда.

– Ах ты владыка морской! – воскликнула принцесса. – Ничего себе подарочек! Что же теперь делать?!

– Вот именно, – пробурчал Лукас. – Это и мы сами хотели бы знать. Мы сможем уйти отсюда только после того, как снова выключим магнит.

– А как же морская иллюминация?! – чуть не плача, спросила принцесса Сурсулапичи и даже позеленела от ужаса.

– Придется пока обойтись без нее, – ответил Лукас. – Иначе нам отсюда не выбраться. Не можем же мы остаться тут навсегда.

– Это как-то не входило в наши планы, – добавил Джим.

– Да, да, конечно, – согласилась принцесса. – Я вас хорошо понимаю. Как же быть?

– Вообще-то, честно говоря, есть один выход, – сказал наконец после долгого молчания Лукас, успевший за это время выкурить почти целую трубку.

– И какой же? – с надеждой в голосе спросила русалка.

– Нужно попробовать найти кого-нибудь, кто бы остался тут вместо нас и включил магнит, после того как мы отойдем достаточно далеко отсюда.

– А может быть, я справлюсь с этим? – предложила русалка. Друзья не смогли удержаться и разулыбались.

– Нет, милая барышня, – возразил Лукас. – Там, внизу, страшная жара. Не думаю, что для вас это самая подходящая температура.

– Мой жених Ушауришуум мог бы, наверное, попробовать, – не слишком уверенно сказала русалка. – Он менее чувствителен. Все-таки он как-никак состоит в родстве с черепахами, хотя и в отдаленном.

– Наверное, мог бы, – согласился Лукас, – только где его найти?

– Это верно, – совсем уже сникшим голосом проговорила принцесса и всхлипнула.

– Ну неужели во всем океане не найдется кого-нибудь, кто справился бы с этим делом? Ведь мы все покажем, все расскажем! – вмешался в разговор Джим.

– Может, и найдется, надо поспрашивать, – помедлив, сказала русалка.

– Отлично! – обрадовался Лукас. – А сколько понадобится времени, чтобы поспрашивать?

– Да недолго! – успокоила его русалка. – Лет восемьдесят, ну сто, не больше.

– Милая барышня, – с некоторой грустью в голосе ответил на это Лукас, – к сожалению, таким временем мы не располагаем. Но у меня есть другое предложение. Мы с Джимом выключаем магнит и едем по своим делам. А вы тем временем поищите кого-нибудь, кто справился бы с этой задачей. Пока вы найдете подходящую кандидатуру, мы сто раз успеем обернуться. Приедем и поможем вам тут все наладить.

– Неужели вы хотите прямо сейчас отключить магнит? – в ужасе воскликнула принцесса. – Но ведь сегодня праздник, и назначена торжественная иллюминация. У папы во дворце уже наверняка начался бал, а мне бы так хотелось немножко потанцевать! Может быть, вы подождете до завтра? Ну одну ночь! Пожалуйста! Я прошу вас!

Друзья переглянулись, и Лукас, кивнув головой, сказал:

– Ну хорошо, мы подождем до завтра. Все равно мы так устали, что нам лучше сначала как следует выспаться. Но мы действительно можем остаться только до завтра, потом нам нужно двигаться дальше. Передайте это, пожалуйста, вашему папеньке.

– Непременно передам, – со вздохом облегчения промолвила русалка. – Да, и не забудьте подумать о вашем желании. Папа обязательно его выполнит. А пока еще раз огромное спасибо и до свидания!

– До свидания! – попрощались с русалкой Джим и Лукас и помахали ей вслед.

Морская принцесса кликнула своих скакунов, и они тут же приплыли на ее зов. Упряжь лежала, брошенная на берегу, там, где принцесса распрягала моржей.

– Это я все оставлю здесь, я ведь скоро вернусь! – крикнула напоследок Сурсулапичи, вспрыгнула на спину большому моржу, щелкнула языком и понеслась по волнам, поднимая фонтаны брызг, а следом за ней устремились остальные моржи.

– Торопится малышка! – усмехнулся Лукас. – Будем надеяться, что она так же быстро вернется назад.

– Конечно, вернется, ведь она оставила тут всю упряжь, – сказал Джим и поднял великолепные кожаные поводья, украшенные жемчугом и переливчатыми рыбьими чешуйками.

– Хорошо, если так, – ответил Лукас, забираясь на крышу паровоза. – Мне просто кажется, что у морских обитателей несколько иное представление о времени, чем у нас. Они могут себе позволить не мелочиться – сто лет туда, сто лет сюда, какие пустяки! Ох, черт побери! – чертыхнулся тут Лукас, который тем временем попытался снять крышку с тендера. – Крышка не открывается! Придется ночевать на свежем воздухе. Давай уж тогда заберемся под локомотив, пусть хоть крыша над головой будет.

Друзья устроились кое-как на ночлег. Лукас еще некоторое время ворочался с боку на бок, а Джим почти сразу заснул. «Видела бы меня сейчас госпожа Каакс!» – только и успел подумать он, и глаза его закрылись сами собой.

Глава девятая,

в которой Джим пытается найти различие, а кое-какие вещи начинают летать

Когда на следующее утро продрогшие друзья вылезли из-под локомотива, настроение у них было, прямо скажем, не слишком бодрое: ночь выдалась не из приятных. Да и сейчас еще небо было обложено тучами, ветер трепал косматые волны, которые с грохотом разбивались о железные громадины. При свете дня Варварское море выглядело не намного приветливее, чем ночью, хотя, конечно, смотреть на него уже было не так жутко.

Джим и Лукас решили без лишних проволочек заняться магнитом, поскольку они изрядно проголодались и, пожалуй, не отказались бы от хорошего завтрака, но пакет с бутербродами и крутыми яйцами, а также какао, приготовленные госпожой Каакс, из-за магнита были теперь накрепко заперты в кабине. Днем море все равно не светилось, вода выглядела совершенно обыкновенной.

Друзья снова забрались на самую верхушку утеса, где возле пятиугольного входа в колодец они обнаружили оставленные здесь вчера ящик с инструментами, башмаки Лукаса, фонарь, перочинный ножичек и ремень Джима. С ночи ничего не изменилось, вещи по-прежнему были прочно приклеены к скале.

К сожалению, в ящике с инструментами остался только один небольшой огарок свечи. Но Лукас подумал, что, наверное, этого хватит, ведь свет им понадобится только на обратном пути, когда они уже разомкнут магнит, а пока им будут освещать дорогу огни святого Эльма.

Так оно и было. Все стены бездонного колодца светились голубоватыми огоньками, и друзья без труда могли спуститься вниз по винтовой лестнице.

– Честно говоря, даже немножко жаль, что нам придется теперь разомкнуть магнит, ведь все-таки нам пришлось здорово повозиться, прежде чем мы наладили его, – сказал Джим.

– Главное, в конце концов, что мы разобрались, как действует магнитная система. Знаешь, это даже неплохо, если мы сейчас проверим, действительно ли так легко включать и выключать магнит, – высказал свое мнение Лукас.

– Ну и что это нам даст? – спросил Джим.

– А то, что, если это действительно нетрудно, можно будет взять кого-нибудь смотрителем, который, например, отключал бы систему в случае приближения корабля. Тогда не было бы здесь кораблекрушений, а в то же время морские жители любовались бы своей иллюминацией, – ответил Лукас.