Читать онлайн Карильское проклятие. Возмездие бесплатно

* * *

Глава 1

Весь день Динара провела как на иголках.

Она сама не понимала, что же с ней происходит и как с этим бороться. Мысли казались какими-то мутными и совершенно непонятными. Они беспорядочно метались от одного к другому, никак не желая сосредотачиваться на чем-то конкретном. Не помоГалли ни чтение, ни прогулка по академии. Девушка даже заставила себя подняться в оранжерею, но все было бесполезно.

К вечеру состояние ухудшилось, став совершенно невыносимым. Дину уже почти трясло от собственного нервного напряжения, очевидного повода для которого просто не существовало. И только зайдя в комнату брата, она вдруг поняла, что причина волнения именно в Брисе, а точнее – в его отсутствии. Он, конечно, и раньше уходил надолго, иногда даже задерживался на несколько дней, но сейчас явно происходило что-то странное.

Дина присела на его пустующую кровать и, прикрыв веки, попыталась понять, где же он сейчас находится. А когда спустя несколько долгих минут, наполненных отчаянными попытками мысленно дотянуться до брата, снова раскрыла глаза, то в них стояла настоящая паника. Ведь впервые в жизни она его не чувствовала.

Совсем.

– Боги… – выдохнула Динара, вставая и нервно прохаживаясь по комнате.

Она не знала, что делать. Как быть? Здравый смысл говорил, что паниковать раньше времени не стоит, что все это можно легко объяснить, но внутреннее чутье, именуемое интуицией, упрямо твердило, что Брис в беде.

Тогда-то Дина и поняла, что обязана сообщить о случившемся Кертону. И даже сделала шаг к выходу, но сразу же остановилась. Ведь для того, чтобы связаться с наставником, ей нужна собственная сила, причем стихийная, а пока она находится на территории Астор-Холт, это, к сожалению, невозможно.

За окном стремительно темнело, а настенные часы показывали половину десятого. Ворота уже закрыты, то есть легально выйти за пределы академии не получится. А значит, оставалось всего два возможных варианта, и начать она решила с наименее сложного.

К комнате коменданта Динара неслась так быстро, что умудрилась сбить с ног какую-то первокурсницу. И благо та оказалась слишком воспитанной, чтобы кричать вслед обидчице бранные слова, а то Дина обязательно узнала бы о себе много нового.

Увы, спешила она зря – господин Кепли не проникся ситуацией. Когда Дина заявила, что брат не вернулся с прогулки, что он в опасности и ей срочно нужно связаться с семьей, пожилой комендант лишь равнодушно кивнул и ответил, что сделать все это можно и утром.

– Да как вы не понимаете?! – пыталась вразумить его взволнованная Динара. – С ним случилось несчастье!

– С чего вы взяли? – спокойно уточнил Кепли, равнодушно поправляя на носу тонкие очки. – Он студент пятого курса магической академии, а не маленький мальчик. И я не стану поднимать тревогу из-за того, что парень не пришел ночевать, не предупредив сестру. Поверьте, госпожа Арвайс, это обычное дело. Возвращайтесь к себе.

– Пожалуйста! – взмолилась она. – Я ведь и не прошу поднимать тревогу. Мне просто нужно покинуть академию. Ненадолго, всего на час!

– Об этом не может быть и речи, – отрезал старик, и весь его вид только подтверждал категоричность слов. – Напомню, если вы вдруг запамятовали, что после отбоя все студенты должны оставаться в своих комнатах. И если увижу вас в коридоре, то лишу права покидать академию на два месяца.

Закончив фразу, господин Кепли демонстративно закрыл перед Диной дверь, тем самым показывая, что разговор окончен. И она уже хотела нажать на ручку и войти внутрь, но вдруг поняла, что уговаривать этого непробиваемого человека поистине бесполезно. А значит, оставался только один выход – подземелья.

Динара знала, что помимо Филиппа, который не объявился и после отбоя, карта потайных ходов академии имелась, по меньшей мере, еще у одного студента, Риссета Корна – старосты их группы. И, развернувшись, бегом понеслась на третий этаж, где располагалась его комната.

К ее радости, он был на месте, но карту давать отказался категорически. Дина даже выкупить ее пробовала, вот только Риссет на уступки идти не желал.

– Вот скажи, какого демона она тебе сдалась? – выпалил он, когда ему окончательно надоело торговаться с сумасшедшей девчонкой. – Я все равно тебе ее не дам, потому что обещал хранить как зеницу ока.

– Тогда просто скажи, как мне выйти из академии? – пошла на компромисс Динара.

– До утра – никак, – уверенно бросил староста, опираясь плечом на дверной косяк.

– Но Фил говорил, что есть выход через подземелья!

– Там старый тоннель, которым многие годы никто не пользовался. Тебе не стоит туда идти, – попытался объяснить Риссет.

– Мне все равно нужно отсюда выбраться. И я сделаю это, с твоей помощью или без нее! – нервно выпалила она. – Не скажешь, куда идти, пойду сама искать. Но если заблужусь – это будет целиком на твоей совести.

Несколько долгих мгновений парень молчал, глядя на Дину с явным сомнением. Наверное, окажись на ее месте кто-нибудь другой, он бы ни за что не поверил подобным заявлениям. Ведь ни один здравомыслящий человек не пойдет в подземный лабиринт без карты. Но Динара Арвайс уж точно не была здравомыслящей, а вот слово свое держала всегда. А заметив, как она решительно сжимает кулаки, Риссет окончательно уверился, что эта сумасшедшая в покое его не оставит. Такой куда безопаснее сдаться сразу.

– Наружу ведет всего один тоннель, – сказал он, понижая голос до шепота. – В круглой комнате он третий справа. Если верить карте, то развилок на твоем пути не будет. Но, повторяю, тот проход давно не используется…

– Спасибо, – оборвала она поток напутствий.

Да и не нужны они ей были. Ведь что бы Риссет ни сказал, она все равно сунется в этот коридор, потому что по-другому не сможет. Ради Бриса Дина была готова пойти на что угодно.

Но перед тем как направиться в подземелья, все же решила зайти в свою комнату и переодеться. Очень кстати пришелся прихваченный из последней поездки домой черный брючный костюм, под который она надела столь же черную рубашку. Волосы заплела в простую косу и спрятала под платком, и теперь в темноте ее можно было опознать только по лицу или кистям рук. Но подобные мелочи Дину не волновали.

На секунду зажмурившись, она глубоко вздохнула и решительно вышла за дверь. И пусть на самом деле было страшно идти одной в незнакомые подземелья, но оставить брата в беде она просто не имела права.

Когда девушка оказалась перед картиной, за которой открывался проход, то крепче сжала в руке взятый из комнаты магический светильник и отправилась навстречу неизвестному.

А впереди ожидала кромешная темнота.

Сегодня здесь не было ряда огоньков, освещающих путь (видимо, их зажиГалли только на время вечеринки), отчего коридоры казались еще более зловещими. Но Дина лишь сильнее стиснула зубы и заставила себя идти вперед. Света от единственного фонарика оказалось очень мало. Создавалось впечатление, что окружающая тьма попросту поглощает его, делая более тусклым. В какой-то момент Динара подумала, что если фонарик погаснет, то ей уже не удастся отсюда выбраться, но поспешила отогнать подальше столь жуткие мысли.

Вокруг постоянно слышались зловещие шорохи, а пару раз она даже различила крысиный писк. И при других обстоятельствах обязательно бы развернулась и побежала обратно, но… не сейчас.

В круглой комнате Дина, не сомневаясь, отсчитала третий проход справа и двинулась туда. Но пройдя всего несколько десятков метров, едва не споткнулась о валяющиеся на полу крупные камни. Вероятно, они осыпались со стен веками, а так как проходом уже долгие годы никто не пользовался, то и разбирать их оказалось без надобности.

Далее стало ясно, что идти быстро уже не получится. Из-за того, что приходилось старательно выбирать, куда поставить ногу, Дина шагала крайне медленно, при этом тихо ругаясь себе под нос.

– Ну что ты за упертый человек, Брис, – говорила она, упрямо топая в глубь темной неизвестности. – Говорила же: «Не ходи». А ты… Головой двинулся от своей алхимички. Совсем бдительность потерял. А мне теперь вот…

Она покачала головой, упрямо втянула носом спертый воздух и постаралась идти быстрее. По внутренним ощущениям прошло уже больше часа, но пока впереди не было даже малейшего намека на выход. Вот только сдаваться Динара не собиралась. Не для того она полезла в подземелья, чтобы на половине пути развернуться и пойти назад. В конце концов, должен же этот тоннель когда-нибудь закончиться?!

Вдруг впереди показался странный просвет, отчего Дина обрадованно ахнула и прибавила шагу. Теперь девушка уже не обращала внимания на камни, которые врезались в тонкие подошвы легких туфель. Она практически бежала к выходу – к возможности выручить брата из беды.

Но когда до маленького отверстия, в которое только кошка бы и пролезла, оставалось всего несколько шагов, Дину неожиданно отшвырнуло назад мощной энергетической волной. Сильно приложившись спиной о каменную стену, девушка вскрикнула от внезапной боли и сползла на пол.

Ловушка появилась настолько неожиданно, что Динара не сразу сообразила, что случилось. А пролежав несколько минут на холодных камнях и дождавшись, пока гул в голове хоть немного стихнет, кое-как приподнялась на локте и уставилась на прозрачную, почти незаметную преграду.

– Защита, – выплюнула девушка, зло швыряя в сторону выхода маленький камень. Тот предсказуемо отскочил и ударился об пол, подтверждая сделанный вывод.

Это было… концом. Мало того, что через столь маленькое отверстие взрослому человеку не пролезть, так до него еще и не добраться. И Дина уже почти смирилась с тем, что придется повернуть назад, когда вдруг ощутила жуткую ярость, смешанную с таким разочарованием, от которого хотелось завыть. И эти эмоции точно принадлежали не ей.

И тогда, попытавшись сосредоточиться, она снова мысленно потянулась к брату. Да, теперь она снова его чувствовала, но Брис был слишком далеко и взбешен настолько, что сомнений не осталось – его нужно выручать.

Больше она не думала. Перед ней стояла цель: во что бы то ни стало оказаться там, где нет ограничения магии, и связаться с Кери, и никакие условности уже не волновали.

Единственное возможное решение пришло в голову само собой и показалось самым правильным. С трудом поднявшись, она выпрямилась, сжала кулаки, прикрыла глаза и призвала ту силу, к которой прибегала только в самых крайних случаях.

Темная магия откликнулась на зов, как щенок на ласку любимой хозяйки. Прокатилась по телу теплой волной, мягко лаская и будто бы приветствуя. А когда Динара решительно ударила ее маленьким сгустком по защитной преграде, невидимая стена замерцала, вздрогнула, но… устояла.

Наверное, стоило успокоиться и просто немного увеличить концентрацию и силу удара, но Дина была не в том состоянии, чтобы мыслить рационально. Ведь где-то очень далеко отсюда ее брату угрожала опасность. Поэтому она решила не размениваться по мелочам и, сформировав в руках два крупных шара из клубящейся темной магии, решительно бросила их вперед.

В этот раз у прозрачной преграды просто не осталось шансов. Она лишь отчаянно сверкнула и тут же пропала, как какой-то мираж. Но, к сожалению, удар оказался слишком мощным.

Той силе, что сорвалась с рук Дины, было все равно, что уничтожать. И, едва достигнув стены, она впиталась в ее структуру, расползлась по потолку, пронзила пол. А потом… все вдруг затряслось, завибрировало. Сверху посыпались камни, и, спустя секунду, передняя стенка, в которую и был направлен основной удар, вылетела вперед, снося все на своем пути.

Внутри туннеля или того, что от него осталось, трясло так, будто там был эпицентр настоящего землетрясения. Динара пыталась выйти, но не могла сделать и шага. Пришлось двигаться вперед ползком, хотя и это оказалось совсем не просто. Она слышала, как позади рушится потолок, осыпаются стены, и знала, что если промедлит хоть секунду, то навеки останется под завалами.

Шум за спиной нарастал, вызывая настоящую панику. И когда стало понятно, что до выхода она добраться не успеет, Дина попыталась создать за спиной воздушную подушку. Благо теперь у нее был доступ к родной стихии, хотя сил на то, чтобы сконцентрироваться, уже не осталось. И едва она активировала плетение, как потолок все же рухнул, а виновницу катастрофы в буквальном смысле выбросило наружу.

Часть пригорка рассыпалась, как замок из песка, превращая стоящее на нем небольшое здание в руины. Но Динара этого уже не видела, потому что последний удар головой все же подарил ей блаженную бессознательную темноту.

* * *

Едва открыв глаза, Брис с раздражением покосился на стоящий на тумбочке магический светильник. Почему-то этот предмет показался ему неправильным и совершенно незнакомым. Нет, на первый взгляд фонарик ничем не отличался от всех, что попадались ему раньше, но был сделан по совершенно другой технологии. Да и, вопреки обыкновению, горел холодным голубым огоньком, а не привычным желтоватым.

Такая особенность освещения и натолкнула на мысль о неправильности происходящего. Он поспешил сесть и даже несколько раз моргнул, словно проверяя, не является ли все это продолжением сна. Но нет, окружающая действительность была вполне реальной, что только сильнее насторожило принца. Хватило всего одного взгляда на свои запястья, которые крепко перетягивал тонкий антимагический шнурок, чтобы понять всю степень серьезности собственных неприятностей.

Если не обращать внимания на связанные руки, то ни у кого бы даже мысли не возникло, что он пленник. Ведь комната, где Брис проснулся, ничем не уступала спальне в родных покоях. А если честно, была обставлена даже с гораздо большей роскошью.

Упав обратно на мягкие подушки, Брис попытался понять, как его угораздило здесь оказаться. И где он вообще? Если рассуждать логически и брать в расчет вычурность окружающего интерьера, то можно предположить, что он в очень богатом особняке или даже во дворце. Но вот вопрос – в чьем? Возможно, это просто шутка Эдина. Ведь с него бы сталось организовать такую забавную подлянку. Может, они с Мелкой просто решили так над ним подшутить, чтобы бдительность не терял?

Но стоило подумать о бдительности, и в памяти тут же вспыхнули последние события, произошедшие перед тем, как он неожиданно погрузился в сон. Они с Терри сидели на берегу озера и пили вино. Она что-то говорила про выбор… про то, что ее отца могут арестовать. Спрашивала, как бы поступил он, извинялась…

– Твою мать! – рявкнул Брис, резко подскочив на месте.

Теперь-то многое стало понятно. А «прости», что Терриана столько раз повторила, глядя ему в глаза, показалось самым страшным словом во всей вселенной. Ведь она не просто так извинялась…

Она его предала.

Замок в двери едва слышно зашуршал, привлекая внимание пленника и заставляя его сесть ровнее. А спустя мгновение в дверном проеме показался незнакомый темноволосый мужчина лет тридцати на вид. Эмбрис окинул вошедшего равнодушным взглядом, отмечая дорогой костюм, манеру держаться, и уже не сомневался, что перед ним представитель высшей аристократии.

Вслед за первым в комнату вошли еще двое, правда, выглядели они далеко не так важно и куда больше напоминали простолюдинов. Но была в них какая-то скрытая внутренняя сила, заставившая карильского принца все же заострить на вошедших внимание.

– Ваше высочество, – заговорил аристократ, изображая церемониальный поклон. – Рад приветствовать вас в доме моего отца. Разрешите представиться, Арлит Брайт, сын герцога Брайтского. А это мои друзья, – он указал рукой на остановившихся у двери мужчин, – Оскар Лорвин и Давид Остини.

Брис ответил кивком, но мысли его вертелись вокруг самого представителя рода Брайтских.

– Значит, вы брат Террианы, – проговорил он, глядя в его глаза, такие же зеленые, как у сестры. – Наслышан.

– Я о вас тоже наслышан, ваше высочество, и уж поверьте, при других обстоятельствах без дуэли бы не обошлось. Но, увы, сейчас мне нужно от вас нечто иное, нежели возможность отомстить за поруганную честь Терри.

– И что же? – холодно уточнил Брис. – Просветите меня, будьте так любезны.

– В этом нет секрета, – покачал головой Арлит. – Мне нужна поддержка Карилии в организации грядущего переворота в моей стране.

– Очень интересно, – иронично бросил принц, окидывая собеседника насмешливым взглядом. – Значит, как я понимаю, вы решили играть по-крупному. А ваши сопровождающие – предводители повстанческих группировок. Так?

– Вы крайне догадливы, ваше высочество.

– Но вы не учитываете один важный момент, – сообщил Брис, поднимая указательный палец. – Когда моей матери станет известно, что меня удерживают здесь против воли, она ни за что не станет с вами договариваться. И уж точно не будет оказывать помощь людям, решившимся на похищение ее сына.

– Увы, другого способа получить аудиенцию у Великой Эриол нет, – развел руками молодой лорд Брайт. – А ваша связь с моей сестрой оказалась очень кстати.

При упоминании Террианы Эмбрис все-таки нервно дернулся и отвел взгляд в сторону.

За распахнутым окном уже давно царила глубокая ночь, а значит, проспал он довольно долго. Кстати говоря, и чувствовал себя очень бодрым и полным сил. И если бы не пресловутый шнурок на запястьях, то разговор велся бы совсем иначе.

– Скажите, – холодно протянул принц, снова поворачиваясь к Арлиту. – Каково это – подкладывать свою сестру в чью-то постель только ради достижения собственной цели? Вам самому от себя не тошно?

Брис видел, что его слова больно ударили по лорду Брайту и тому стоило больших усилий стерпеть моральную пощечину и не ответить. Сейчас от карильского принца зависело слишком многое – но сложись обстоятельства иначе, и Арлит бы ни за что не промолчал.

Эмбриса переполняли жуткие эмоции, самыми сильными из которых были боль и обида от предательства той, что стала ему очень дорога. И сдерживать себя он не собирался.

– А Терри, – с притворным восхищением протянул принц, качая головой, – так старательно изображала недотрогу. Даже душещипательную историю придумала, чтобы объяснить мне потерю собственной драгоценной девственности. Так играла, м-м-м… – Он растянул губы в блаженной улыбке, хотя глаза оставались злыми и холодными. – Поражаюсь такому таланту! Даже интересно, со сколькими она успела переспать по вашей указке? Я хотя бы вхожу в первую двадцатку?

В этот момент Арлит вдруг понял, что если услышит еще хоть слово, то не сдержится и врежет по наглой физиономии высокомерного щенка, чего делать категорически нельзя. Именно поэтому он лишь сильнее стиснул зубы и молча направился к выходу. Его сопровождающие вышли следом.

Оставшись один в своей шикарной камере, Брис бросил в сторону запертой двери раздраженный взгляд и устало упал на подушки. Чем больше он думал обо всем, что происходило между ним и Террианой, тем сильнее уверялся в мысли, что все ее действия были продуманными и четко спланированными. Терри знала, как он относится к девушкам, поэтому и решила так старательно изображать недотрогу. А постоянные отказы только сильнее распаляли его интерес. Да что говорить? Каждое ее действие, каждое слово являлось просто игрой, целью которой было полное приручение. И вот итог – он неизвестно где, без магии, а его родителей хотят заставить ввязаться в военный конфликт в чужой стране.

– Тварь… – прошептал Брис, крепко зажмурившись и со злостью ударив кулаком по одеялу. – Боги… какая же она тварь!

И внезапно вспомнил о сестре.

Вероятно, Мелкая уже подняла панику, ведь, учитывая их связь, она просто не могла не почувствовать его исчезновения. Прикрыв глаза, Брис попытался сосредоточиться и мысленно дотянуться до Эрлиссы. И с ужасом почувствовал переполняющий ее страх и нечто похожее на отчаяние.

Теперь-то он не сомневался, что сестра уже знает о его исчезновении, а значит, обязательно поставит в известность и Кери, и родителей. И вот тогда от вертийской шайки самоуверенных идиотов может вообще ничего не остаться. Это ж каким отчаянным нужно быть, чтобы вздумать шантажировать королеву Эриол?

От размышлений его отвлек звук открывающейся двери, но принц даже не удосужился повернуть голову. Его одолевала такая апатия, от которой хотелось сдохнуть… ну или что-нибудь разнести. К примеру, сровнять с землей парочку древних замков. Но так как последнее было крайне проблематично, Брис решил просто попытаться собраться с мыслями.

– Выйди, – прозвучал в комнате до боли знакомый женский голос.

– Но, госпожа, его светлость запретил впускать сюда кого-либо, – ответили ей испуганным тоном. – Меня накажут…

– Выйди! – рявкнула Терри.

После чего послышались быстрые шаги, с шорохом открылась и закрылась дверь, и снова все стихло.

Брис знал, что Терриана до сих пор здесь, хоть и продолжал лежать с закрытыми глазами. Видят Боги, зря она сюда заявилась. Ведь сейчас он был настолько взвинчен, что почти себя не контролировал. А это могло обернуться самыми неприятными последствиями.

Для нее.

Его снедала безумная боль от предательства той, кому он по глупости поверил. Это чувство сжигало изнутри. Казалось отравленным кинжалом, который раз за разом проворачивался прямо в душе. И сейчас почти до безумия захотелось дать ему выход.

– Брис, посмотри на меня, пожалуйста, – проговорила Терри, присаживаясь на край его кровати. – Я же знаю, что ты не спишь. Понимаю, что ты очень зол, но… пожалуйста, послушай…

– Спасибо, уже наслушался, – ответил он, прилагая титанические усилия, чтобы голос звучал равнодушно.

Девушка тяжело вздохнула, но все-таки продолжила:

– Я очень виновата, но у меня не было выбора.

– Выбор есть всегда, – холодно отчеканил он. – И ты свой сделала.

– Тебе ничего не угрожает. Арлит поклялся мне, что ты здесь просто гость. Ему нужно поговорить с твоими родителями…

– Терри. – Он резко распахнул глаза и приподнялся на локте. – Неужели ты думаешь, что если бы сказала мне правду, если бы объяснила, в каком положении находится твой отец, я смог бы остаться в стороне?!

Во взгляде Бриса пылали пожары и рушились города, а голос звучал так, будто он едва сдерживается, чтобы не закричать.

Терриана же лишь виновато потупила взор и покачала головой.

– Кто я для тебя…

– Кто ты для меня?! – выкрикнул он. Все-таки не сдержался, несмотря на внутренние запреты и уговоры.

Все же не стоило на нее смотреть, потому что одного взгляда на то, как Терри разыгрывает бедняжку, хватило, чтобы окончательно вывести его из себя. Не в силах оставаться на месте, принц поднялся с кровати и отошел к окну. Наверное, надеялся, что вид темного неба сможет хоть немного его успокоить.

Жаль, не вышло.

– Знаешь, детка, теперь мое отношение к тебе разделилось на «до» и «после», – сказал Эмбрис чуть насмешливым тоном. – И о том, как я относился к тебе «до», я говорить не буду, дабы не казаться еще более глупым и доверчивым идиотом. Но вот кто ты для меня сейчас, скажу с радостью.

– И кто же?.. – сдавленно спросила Терри.

И тогда он развернулся, быстро преодолел разделяющее их расстояние и застыл перед испуганной девушкой.

– Шлюха, – выдал, с презрением глядя в ее глаза. – Лживая тварь. Та, которую я презираю.

– Брис… – прошептала она, отворачиваясь, потому что просто не могла видеть его таким… чужим и взбешенным.

Но он связанными руками вернул ее лицо обратно и со злобной усмешкой продемонстрировал свои перетянутые запястья. Из-под впившегося в кожу шнурка выступала кровь, а сами кисти казались слишком бледными на фоне остальной кожи.

– Я верил тебе, – сказал он, отступая на шаг. Потом странно хмыкнул и, тряхнув головой, добавил: – Хочешь правду? Я ведь, как настоящий дурак, все последние дни мечтал, как повезу тебя в Карилию, представлю матери. Подумать только?! Я ведь всерьез решил, что ты не такая, как все эти змеи. Что нужен тебе. Что…

Но Терриана не дала ему договорить. Поднялась с кровати и, быстро подойдя, взяла его лицо в ладони и решительно посмотрела в глаза.

– Я люблю тебя, Брис, – выдохнула, едва не плача. – И я умираю, видя холод в твоих глазах.

От этих слов он вздрогнул. Дыхание сбилось, а в глазах на мгновение отразилась растерянность. Стоило заметить слезинку, скользящую по ее щеке, – и принц не смог сдержать своего порыва.

Связанными руками он стер с лица Терри мокрый след и коснулся лбом ее лба.

– Я думал, что люблю тебя, – прошептал Брис, чувствуя, как она дрожит. – Хотел, чтобы ты стала моей… перед людьми и Светлыми Богами. Но ты угробила наше будущее! – Он отошел назад, теперь глядя на нее с настоящей ненавистью. – Ты меня предала, а этого я простить никогда не смогу. Поэтому… просто оставь меня.

– Брис… – снова позвала Терриана, уже не сдерживая срывающихся рыданий. – Я не могла поступить иначе.

– Могла! – выкрикнул он. – Боги… почему я все равно, даже зная, какая на самом деле ты лживая тварь, хочу тебе верить? Все стараюсь тебя оправдать! А ты ведь всего лишь расчетливая дрянь. Не больше!

– Не говори так…

– А в чем я не прав? – выпалил он. – В чем?! Ответь! Факты говорят сами за себя! Ты же спала со мной только для того, чтобы втереться в доверие! Скажи мне, Терри, все те стоны, что срывались с твоих губ, они тоже были только умелой игрой?! Поведай, детка, со сколькими ты делила постель до меня? Давай же, не молчи! И не нужно строить из себя недотрогу.

– Прекрати! – воскликнула она. – Хватит, Брис. Пожалуйста… Я всегда была с тобой честна. Никогда тебе не врала, ни слова. Клянусь!

Но ему уже было плевать на ее клятвы.

– Пошла вон, – сказал он, отворачиваясь. – Уходи! Видеть тебя не могу!

Терри хотела подойти ближе, коснуться его напряженной спины. Была готова молить о прощении, упасть перед ним на колени, если бы знала, что это поможет, но… ничего не сделала. Ведь он прав – сегодня она собственноручно угробила их надежды на совместное будущее.

И виновата в этом только она одна.

* * *

Еще до того, как открыть глаза, Дина уже знала, что ей не понравится то место, где ее угораздило очутиться. Даже находясь на грани беспамятства, она уже ощущала пронизывающий тело холод и твердость постели. Но реальность все равно оказалась гораздо хуже, чем она могла себе представить.

Вокруг царил давящий холодный полумрак, три стены и потолок оказались мрачно-серыми, а четвертой служила металлическая решетка. Роль кровати исполняла деревянная лежанка без намека на матрас или постельное белье, в углу виднелось углубление для естественных нужд, а над ним свисала ржавая трубка с кривым вентилем.

Девушка попыталась сесть, но в голове в тот же миг разлилась жуткая боль. Тело гудело, будто по нему пробежалась целая стая диких животных, а в довершение букета «приятных» открытий запястья перетягивал тонкий антимагический шнурок.

И только заметив, что ее растрепанная коса все еще имеет насыщенно рыжий цвет, Дина вздохнула с облегчением. Значит, амулет пока на ней, а это давало хоть какую-то надежду на то, что она сумеет выбраться из неприятностей, не опозорив семью.

– Проснулась? – спокойно поинтересовался подошедший к решетке охранник. – Плохо тебе?

Девушка снова постаралась принять сидячее положение и, преодолевая пульсирующую в голове боль, осторожно кивнула.

– Пить хочешь? – снова спросил он и почему-то посмотрел на нее с самым настоящим сочувствием.

– Очень, – прошептала Дина.

Охранник, которого в полумраке так и не удалось рассмотреть, кивнул и удалился, а спустя несколько минут вернулся и протянул металлическую чашку, до краев наполненную водой. Динара приняла ее с такой благодарностью, которую просто не смогла выразить словами. Она смотрела на этого человека, как на настоящий подарок небес, а воду пила так жадно, будто все последние годы только о ней и мечтала.

– Спасибо… – проговорила девушка, возвращая пустую чашку. – Вы очень… добры.

– Не за что, девочка. Жаль мне тебя, – сказал он с сочувствием. – Говорить уже можешь?

– Могу, – отозвалась она.

И тогда он зажег еще один факел, достал какую-то бумагу, карандаш и снова обратился к арестантке.

– Назови свое имя, – попросил охранник, который на поверку оказался седовласым стариком. – Только не ври мне, девочка. Я за годы службы научился прекрасно распознавать ложь, причем без всяких амулетов. Ответишь правду на все мои вопросы – и сможешь избежать встречи с нашим дознавателем. Поверь, не стоит тебе с ним разговаривать. Страшный он человек.

Дина вздохнула и опустила голову, уже догадавшись, что беды только начинаются.

– Динара Арвайс, – сказала она, и собеседник кивнул, принимая ее слова за правду. Да и как иначе, если самой Эрлиссе Карильской иногда казалось, что именно это имя и является настоящим.

– Год рождения? Возраст? – продолжал спрашивать он.

– 7889-й, – протянула девушка. – Сейчас мне двадцать три. Я – студентка пятого курса Астор-Холт.

– Хорошо, – кивнул охранник, старательно записывая озвученную информацию. – Тогда расскажи мне, что ты делала в старом тоннеле и как сумела преодолеть защитное поле академии.

Увы, на эти вопросы у Дины ответов не было. Да и что она должна была сказать? Правду?

– У меня пропал брат, – протянула она устало. – Я хотела попасть за периметр академии, чтобы сообщить об этом нашему дяде – Кертону Амадеу. Он верховный маг Карилии.

– Вот оно как, – удивился мужчина, отрываясь от записей и поднимая на нее взгляд. – Значит, ты являешься подданной Карильского Королевства? В таком случае, девочка, встречи с дознавателем тебе никак избежать не удастся. Но разреши дать один совет. – Он отложил карандаш и, подойдя к самой решетке, проговорил гораздо более тихим голосом: – Настаивай… требуй присутствия на допросе вашего посла. Ты имеешь на это право.

– Мне не хотелось бы его беспокоить, – ответила Дина, глядя на собеседника с искренней благодарностью. За свою короткую, но очень насыщенную неприятностями жизнь ей часто приходилось сталкиваться со стражниками, и с тюремными в том числе. И из всех них этот был единственным, которому казалось небезразлично.

– Ты не понимаешь, – покачал он головой. – Наш дознаватель – настоящий зверь. Тебя, милая, обвиняют в организации диверсии. А учитывая, что ты иностранка… – Он вздохнул и отвернулся. – Дело может обернуться очень плохо.

– Но… – Дина оборвала сама себя, окончательно уверившись, что ей грозят серьезные проблемы.

– Вижу, ты сама все понимаешь, – проговорил охранник. – Отдыхай, девочка. Набирайся сил – они тебе пригодятся. Дознаватель прибудет через час, не раньше.

И я настоятельно рекомендую тебе подробно ему все рассказать.

Он уже развернулся, чтобы покинуть коридор, когда его догнал оклик Динары.

– Подождите! – крикнула она, поднимаясь и кое-как подходя к решетке. – Прошу, сообщите Кертону Амадеу о моем аресте.

– Увы, девочка, до утра не получится, – ответил он с виноватым видом. – Я не маг, а императорская почта заработает не раньше рассвета.

Несколько секунд Динара растерянно молчала, все больше убеждаясь в том, что в этот раз сама не выберется. Нужна помощь.

Охранник снова развернулся к выходу, когда она все-таки решилась.

– Стойте! В таком случае я прошу вас известить его высочество принца Эдина о том, что я здесь. Просто скажите ему мое имя. Он поймет.

– Ты думаешь, что так просто связаться с принцем? – удивился седовласый охранник. – Я же простой человек, мне подобное не под силу.

– Пожалуйста… – взмолилась она, почти срываясь в отчаяние. – Прошу вас! Помогите. Обещаю, что никогда этого не забуду.

Старик тяжело вздохнул. Видят Боги, он не желал зла несчастной девушке. По непонятным причинам ему действительно было ее жаль. Хотя после тридцати лет службы в досудебном изоляторе подобное чувство казалось особенно странным.

– Ладно, девочка, я попробую что-нибудь придумать. У меня внучка во дворце горничной работает. Попробую попросить ее передать его высочеству записку. Но… не уверен, что он станет читать.

– Это уже очень много… – ответила Дина, обеими руками сжимая металлические прутья решетки. – Спасибо вам.

– Пока не за что. – Он изобразил грустную улыбку и выглядел так, будто сам не верил, что из его затеи что-то выйдет.

– Как вас зовут? – вдруг спросила девушка.

– Орвин Дилар, – представился он.

– Вы хороший человек, Орвин. Поверьте, чем бы ни закончилось мое заточение, я никогда вас не забуду.

Он ничего не стал отвечать, молча прошел по коридору и скрылся за массивной деревянной дверью. Оставшись одна, Динара снова опустилась на лежанку и постаралась взять себя в руки. Сейчас как никогда нужна была холодная голова. Но та все еще дико гудела, что никак не способствовало мыслительным процессам.

Почему-то Дина даже не удивилась, осознав, что находится в тюрьме. Ведь происшествие с рухнувшим тоннелем и пробитым защитным куполом академии не могло пройти незаметно для городской стражи. А студентка Арвайс хоть и выглядела как жертва катастрофы, но оказалась на месте преступления, причем одета была как самая настоящая преступница. Да и после использования темной магии от нее слишком фонило соответствующей силой, что обязательно насторожило бы любого мага. А из всего этого следует, что ее положение куда серьезнее, чем казалось изначально.

Сейчас она понимала: Эдин – ее единственный шанс. Но поверит ли он служанке? Успеет ли прийти на помощь? И что будет, если он все же не придет?

Дина еще по прошлому разу помнила, как работают сайлирские дознаватели. К тому же тогда ее допрашивали как пострадавшую студентку. А теперь в ней видят настоящую преступницу.

Решив пока не думать о плохом, девушка прикрыла глаза и снова мысленно потянулась к брату. Он находился так же далеко и был столь же зол, но сейчас его ярость стала какой-то особенно яркой. Брис злился, причем так, что даже его сестре стало не по себе. Но, главное, он был жив, здоров и опасности не чувствовал. Хотя… все это слишком похоже на Бриса. Его вообще сложно напугать. А ведь Дина много раз говорила, что запредельная самоуверенность брата его и погубит.

В любом случае сейчас Динара ему помочь не могла. По правде говоря, она бы сама от помощи не отказалась, потому что прекрасно понимала – допрос ничем хорошим не закончится. Она ведь использовала темную магию, которая в Сайлирии под строжайшим запретом. И если дознаватель сможет доказать, что именно ее силой была пробита защита Астор-Холт, то Дину могут в тот же миг отправить на эшафот. И тогда уж точно придется раскрыть свою личность.

Только поможет ли это? Ведь закон един для всех, и для простых людей, и для принцесс. Убить-то ее не убьют, но вот отношения между их странами будут основательно подпорчены. А такого исхода никак нельзя допускать.

Но что же делать? Как объяснять дознавателю случившееся?

Как назло, в гудящую голову никак не приходил подходящий ответ. Одно Дина знала точно – говорить правду нельзя ни в коем случае. Лучше уж просто сделать вид, что она сама не поняла, как это получилось. Ведь академия располагается в древнем императорском дворце, и вполне возможно, что в одном из подземных коридоров пряталась ловушка, основанная на темной магии. А невезучая любопытная студентка просто искала выход и случайно умудрилась ее активировать.

Улыбнувшись своему решению, Динара подложила под голову руки и попыталась немного отдохнуть. Нет сомнений, что уже скоро начнется настоящий кошмар. Увы, но в своевременное волшебное появление Эдина она сейчас совсем не верила.

Глава 2

Когда раскрытая мужская ладонь в очередной раз резко опустилась на поверхность стола, Дина вздрогнула и непроизвольно сжалась. Допрос шел больше двух часов, и по этим нервным хлопкам девушка начала догадываться, что терпение дознавателя на пределе.

– Госпожа Арвайс, – проговорил он звенящим от раздражения тоном. – Спрашиваю еще раз, что заставило вас искать выход из академии ночью?

– Говорю же, пропал мой брат… – тихо ответила она, но новый нервный удар ладони по столу заставил ее замолчать.

– Вы, вероятно, держите меня за идиота? – выплюнул плотный лысый мужчина, поднимаясь с места.

Теперь Динаре приходилось сильно задирать голову, чтобы смотреть в его лицо, отчего начинали невыносимо ныть ушибленные в подземельях спина и шея.

– Я говорю вам правду, – ровным тоном ответила девушка.

– Правду?! – вновь повысил он голос. – Это не больше чем глупые отговорки. Причем совершенно нелепые. Вероятнее всего вашей задачей было проверить прочность защиты академии и попытаться ее устранить.

– Нет же! – воскликнула Дина. – Все совсем не так.

– Вы применили запрещенную магию…

– Я не делала этого! – перебила она, но дознаватель не слушал.

– Вы разнесли половину тоннеля, пробили защиту и выбрались наружу.

– Я не владею темной магией! Там была древняя ловушка…

Он уперся ладонями в стол и наклонился ближе к ее напряженному лицу.

– Ложь! – прорычал, глядя в глаза. – В том коридоре нет никаких ловушек. Его уже тысячу раз исследовали, а несколько десятилетий назад проход решили перекрыть. Но вы, госпожа Арвайс, явно этого не знали и хотели покинуть академию именно данным путем, заодно снеся здание архива департамента правопорядка.

– Я не имею к этому отношения. Оно само рухнуло! – воскликнула Динара, которая почти подобралась к грани нервного срыва. Все вопросы она слушала уже по десятому кругу и смиренно отвечала, но дознаватель совершенно не верил.

– К вашему сведению, здания сами не падают. А столь важные – и подавно! – прорычал тот, от чьей физиономии Дину уже начало мутить.

– Повторяю вам, я ни при чем. Просто оказалась не в то время не в том месте, – снова попыталась убедить она.

Но мужчина, вероятно, посчитал, что пора переходить к более действенным способам ведения допроса.

– Ложь! – выкрикнул он и, резко замахнувшись, ударил девушку по лицу.

Силу явно не рассчитал – щеку обожгло жгучей болью, голова дернулась, а перед глазами заплясали мутные круги. Во рту появился привкус крови, что никак не добавляло происходящему позитива, но Дина все равно нашла в себе силы гордо выпрямиться и снова посмотреть на обидчика. В ее глазах плескалась такая невероятная ненависть, что не будь на запястьях этого демонова антимагического шнурка, и от дознавателя бы уже ничего не осталось.

– Говори, по чьему приказу действовала? – грубо бросил он, усаживаясь обратно на свой стул.

– Я случайно там… оказалась. Хотела выйти… – Голос арестантки звенел от злости и чувства полной безысходности, что не укрылось от собеседника.

Дознаватель склонил голову набок и жутко усмехнулся.

– Больно тебе, девочка? – бросил с леденящей улыбкой. – А будет еще больней. Поэтому настоятельно рекомендую начать говорить правду.

– Я и говорю правду, – в сотый раз повторила Динара.

– Ты рассказываешь мне сказки! – снова выкрикнул дознаватель, отчего Дина вздрогнула. – Хочешь, чтобы я поверил, что ты случайно пробила защиту академии, которая считается нерушимой?! И что здание само рухнуло?! Да ты, верно, держишь меня за глупого осла?

– Но все было именно так, – тихо ответила девушка. – Я хотела выбраться, чтобы связаться с дядей и…

Новый удар по лицу оказался сильнее предыдущего. На этот раз бил дознаватель внешней стороной ладони, а его массивный перстень умудрился рассечь девушке щеку.

Динара пошатнулась и едва удержалась, чтобы не упасть, хотя, если бы не стоящий перед ней стол, то рухнула бы обязательно. Она ошарашенно смотрела, как на пол допросной комнаты капает ее кровь, и не могла поверить в реальность происходящего. Будто не доверяя собственным глазам, поднесла дрожащую руку к ране на щеке. Пальцы мигом окрасились в красный, а в мыслях поселилась настоящая паника. Похоже, только сейчас Дина окончательно убедилась, что все происходящее более чем серьезно и шутить с ней никто не собирается.

Дверь с громким шорохом распахнулась, но Динара не обратила на это никакого внимания. Она смотрела на ладонь, испачканную в ее собственной крови, и всеми силами старалась подавить нарастающую панику.

Вероятно, со стороны арестантка выглядела настолько растерянной и даже жалкой, что вошедший в допросную комнату молодой мужчина так и застыл в дверном проеме, отказываясь воспринимать увиденное. За недолгое время их знакомства он привык видеть Динару Арвайс самоуверенной, взбалмошной, иногда даже наглой, но уж точно не такой… избитой и потерянной.

А стоило заметить кровоточащий порез на щеке девушки, и его словно молнией пронзило.

– Господин Градульф, – ровным тоном проговорил он, и по отрешенному надменному лицу невозможно было догадаться, что в душе бушуют безумные ураганы. – На основании распоряжения императора вы освобождаетесь от ведения этого дела.

Дознаватель, для которого появление в комнате кого-то еще стало настоящей неожиданностью, тут же обернулся и с непониманием уставился на незваного гостя. По правде говоря, стоящий перед ним человек был последним, кого он ожидал здесь увидеть. К тому же в столь поздний час.

– Ваше высочество? – выпалил Градульф, пребывая в полнейшем недоумении. Потом вскочил и вытянулся по струнке.

– Он самый, – раздраженно бросил Дамир, закрывая дверь. – И я приказываю вам немедленно покинуть эту комнату. Теперь дело госпожи Арвайс переходит под мой личный контроль.

– Но… – попытался запротестовать служитель департамента правопорядка, но ему хватило одного холодного взгляда принца, чтобы оборвать себя на самом начале фразы. Поэтому он просто поспешил поклониться и, пробормотав что-то вроде: «Как вам будет угодно», – направился к выходу.

Наблюдая за уходом дознавателя и переводя взгляд на мрачного Дамира, Динара не знала, радоваться ей или сразу начинать рыдать. Ведь, несмотря на то что с кронпринцем Сайлирской Империи она была знакома с самого детства, девушка совершенно не знала, чего ожидать от него в такой странной ситуации. Хотя в одном была уверена – бить ее он точно не станет.

Как только они остались вдвоем, Дамир присел за допросный стол и протянул Дине платок.

– Жутко выглядите, госпожа Арвайс, – выдал принц.

Он рассматривал ее побитое опухшее лицо с наливающимися синяками, перепачканные в засохшей крови и грязи волосы и никак не мог заставить себя успокоиться. Это зрелище вызвало настоящее бешенство, причины которого Дамир не мог себе объяснить.

– Спасибо за комплимент, ваше высочество, – язвительно пробурчала Динара, отчего он против воли улыбнулся. Если есть силы дерзить, значит, не все еще потеряно. Значит, сломать эту маленькую язвочку еще не успели.

Платок она все-таки приняла и тут же приложила к кровоточащему порезу.

– Вот объясни мне, почему с тех пор, как вы с братом объявились в столице, девяносто процентов всех происшествий так или иначе связаны с тобой? – высказал Дамир, чьи эмоции начали выходить из-под контроля. – И если поначалу я еще мог бы поверить в твою невезучесть, то теперь… – Он вздохнул и опустил взгляд на лежащие перед ним записи и протоколы. – Мне известно, что произошло, правда, пока только в общих чертах. Но, судя по отметинам на твоем лице, отвечать на вопросы дознавателя ты не пожелала.

– Я говорила, – сказала она, обхватывая свои плечи дрожащими руками. – Но он не верил. Считает меня диверсанткой. Шпионкой…

– А кто ты? – иронично бросил принц. – Он ведь не без оснований сделал такие выводы.

– Я просто студентка академии, – нервно выдала Дина.

– Нет, не просто, – покачал головой Дамир. – Обычные студентки, к твоему сведению, никогда бы не сунулись в подземелья ночью. И им точно не удалось бы пробить защиту Астор-Холт, снеся при этом ближайшее здание.

– Я всего лишь хотела выйти… – протянула она, глядя в злые синие глаза. – Мой брат пропал. Мне нужно было покинуть пределы действия защиты академии, чтобы связаться с дядей.

– С Кертоном, как я понимаю? – заметил ее собеседник. – И все настолько серьезно, что ты никак не могла подождать до утра?

– Все гораздо серьезнее, – покачала головой девушка. – Ник никогда так не исчезал.

Несколько секунд Дамир молчал, изучая документы, потом вновь уставился на Дину с какой-то зловещей ухмылкой, которая не обещала ничего хорошего.

– Что ж, – спокойно проговорил он. – Давай начнем с самого начала. Скажи мне свое имя.

Девушка посмотрела с непониманием, но все же ответила:

– Динара.

Он задумчиво кивнул и сделал пометку на листе.

– А теперь скажи то имя, которое дано было тебе при рождении.

Вот от этого вопроса Дина на мгновение опешила, уже сообразив, что задан он не просто так.

– Динара, – повторила она.

– Ложь, – ответил Дамир, а на его лице растянулась холодная улыбка. – Как я и подозревал. Хотя это имя ты почему-то принимаешь, как свое.

– Я Динара! – взволнованно выпалила девушка. – Динара Арвайс.

– Нет. – Улыбка принца стала еще более зловещей. – Но если ты желаешь продолжить игру, тогда скажи мне, кем приходится тебе Доминик Арвайс?

– Он мой старший брат.

Принц снова встретился с ней взглядом, после чего медленно кивнул.

– Хорошо. Хоть в чем-то не соврала.

– Я говорю правду! – повысила голос Дина.

– Я – эмпат, – спокойно ответил Дамир. – Кертон Амадеу в свое время помогал мне справиться с открывающимся даром.

Вот после этого заявления Дина впала в настоящее отчаянье, что не укрылось от внимательного взгляда принца.

– Все еще есть желание говорить неправду? – ухмыльнувшись, поинтересовался он.

Дина издала странный стон и опустила голову на лежащую на столе руку. Теперь-то она уже не сомневалась, что соврать не получится. Но и сдаваться просто так не собиралась.

– Твой амулет, тот, который висит на шее, изготовил Кери? – равнодушно спросил ее собеседник, уже догадавшись, что сама она ничего рассказывать не станет.

– Да, – сказала Динара, не видя смысла отрицать.

– Какие у него функции? – как бы между прочим поинтересовался он.

– Разные, – прошептала девушка, снова садясь ровно и непроизвольно касаясь камня. – В основном – защитные.

– Меня интересуют все.

– Все? – злобно бросила Дина. – Ну что ж, вы сами напросились. Он защищает от магического враждебного воздействия, определяет яды, предохраняет от болезней, указывает местонахождение владельца, обеспечивает стабильность эмоционального фона, служит для вызова самого Кери… вроде все.

Она замолчала, глядя на Дамира с вызовом, но тот лишь улыбнулся и, чуть прищурившись, уточнил:

– Уверена, что ничего не забыла?

– Да, – решительно соврала девушка.

Он вздохнул и картинно развел руками.

– И снова ложь. А значит, у данного амулета есть по меньшей мере еще одна функция, о которой ты упоминать не желаешь. Не расскажешь мне о ней?

– Нет.

Она сказала это раньше, чем успела обдумать ответ и понять последствия. А когда Дамир поднялся и обошел стол, больше не могла повлиять на происходящее. Она уже знала, что собирается сделать принц, и даже попыталась сопротивляться, но он сковал ее плотным кольцом воздуха, а сам остановился позади.

– Сиди смирно, – проговорил, отводя ее волосы в сторону и отыскивая на тонкой серебряной цепочке едва заметный замочек.

– Прошу, Дамир, не делай этого, – выдохнула она, а в голосе проскользнула мольба.

– Неужели ты снова начала называть меня на «ты»? – бросил он, изображая удивление.

– Пожалуйста, – продолжала упрашивать Дина. – Не нужно. Я так все расскажу.

Принц усмехнулся, оставил в покое цепочку и провел ладонями по ее плечам.

– Вот, значит, как? – промурлыкал он. – В таком случае я внимательно тебя слушаю. И начни, пожалуйста, с того, какую функцию этого чрезвычайно ценного артефакта ты так желаешь от меня скрыть.

Динара опустила голову и попыталась собраться с мыслями. От прикосновений Дамира даже через ткань рубашки по коже будто пробеГалли мелкие заряды. Он по-прежнему стоял за ее спиной и возвращаться на свое место пока точно не собирался. И причина была совсем не в желании находиться так близко к Дине, – сейчас она выглядела слишком потрепанной, чтобы привлечь его как девушка. Дамир всего лишь желал показать: как только она откажется отвечать, амулет тут же будет снят.

– Итак, – протянул он, намекая на то, что долго ждать не собирается.

Его пальцы снова скользнули вверх и застыли у самого затылка.

– Он меняет внешность, – со вздохом призналась Динара.

– Отлично, – кивнул принц. – И зачем же тебе понадобилось менять внешность?

– Без амулета я выгляжу слишком приметно. И узнаваемо. А моя мать не хотела, чтобы в связи с этим у меня… точнее, у нас с братом возникли проблемы.

Голос Дины звучал глухо и как-то обреченно, отчего Дамиру до безумия захотелось хоть немного ее расшевелить. Встряхнуть. Взбодрить. Да что угодно, лишь бы не видеть настолько… потерянной.

– Теперь мне стало даже любопытно, чего же в тебе такого… приметного, – проговорил он, не скрывая интереса. – Может, я все-таки его сниму?

– Нет! – выпалила Дина. – Не нужно.

– Почему же?

– Ты будешь разочарован, – поникшим тоном ответила она, а принц с удивлением осознал, что ее это действительно беспокоит.

Наверное, именно поэтому и ляпнул:

– Поверь, милая, сильнее, чем наутро после нашей с тобой последней встречи, я еще никогда разочарован не был. А то проклятое вино вспоминал еще очень долго.

– И что же тебя так разочаровало? – ехидным тоном бросила она. – Жуткая головная боль или воспоминания о том, как твое драгоценное высочество нагло домогалось моего тела? Жутко, наверное, было вспоминать все это?

– Отнюдь, – холодно бросил принц. – Пожалел я лишь о том, что не закончил начатое. Нужно было не останавливаться на полпути. Может, тогда бы ты сейчас здесь не сидела. А если бы мне понравилось, то я, вполне вероятно, забрал бы тебя во дворец… в качестве приятной постельной грелки.

– Замолчи! – прорычала Дина, а в ее глазах стала разгораться злость.

– О нет, милая, ни за что, – продолжал издеваться он. – И не нужно изображать недотрогу. Я ведь прекрасно помню, как ты таяла под моими прикосновениями. И мы оба знаем, что если бы я не остановился, то ты бы точно меня останавливать не стала.

– Перестань! – выкрикнула она. – Это все вино. Я не хотела…

– Хотела, – усмехнулся Дамир. – И сейчас хочешь. Только прости, милая, но обстоятельства несколько изменились. И о моей постели тебе придется забыть, ведь учитывая все то, что ты сделала… включая пробитую защиту академии, разрушенное здание и фокусы с непонятной магией, подозрительно напоминающей темную, тебе грозит крайне суровое наказание. А это прекрасное податливое тело будут иметь разве что… охранники в тюрьме да заключенные на рудниках, куда тебя обязательно отправят.

– Ты сволочь, Дамир! – прорычала Дина, напряженно сжимая кулаки. – Все же не зря я тебя всю свою жизнь ненавижу.

– Очень интересно, за что? – равнодушным тоном поинтересовался принц, легко поглаживая ее по плечам. Но после всех сказанных им слов прикосновения вызывали у девушки только волны протеста.

Динара не стала ничего отвечать. Глубоко вздохнула, как перед прыжком в бездну, и решительно выдала:

– Сними с меня амулет.

– Ох, как мы заговорили! – усмехнулся Дамир, но даже и не подумал выполнять просьбу, сказанную приказным тоном.

– Снимай, пока не наговорил еще чего-нибудь, о чем обязательно пожалеешь, – продолжала настаивать Дина, в которой вдруг проснулась знаменитая фамильная гордость карильских королей.

– К твоему сведению, я не собираюсь ни о чем жалеть. Тем более в отношении тебя, моя милая Динарочка. Хотя… я ведь до сих пор не знаю твоего настоящего имени.

– Вот снимешь амулет и сразу узнаешь, – съязвила она. – Как и причины, по которым я никогда не попаду на рудники. И «иметь мое тело», как ты выразился, будет только мой будущий муж.

– Даже не представляю, что же может скрываться за действием этого милого камушка, – протянул он, касаясь цепочки. – Безумно любопытно, чем же обоснована такая самоуверенность. Ну что, милая, удивишь меня?

Замочек на цепочке раскрылся, амулет соскользнул с ее шеи и упал вниз, а Дамир ошарашенно сделал шаг назад, с непониманием глядя на неестественно белые волосы девушки. Так как он все еще находился за ее спиной, то цвет волос оказался единственным заметным изменением внешности.

– Ну что, удивлен? – бросила она безжизненным тоном.

– Значит, темной магией ты все-таки владеешь, – протянул принц, не отрывая взгляда от разлохмаченной косы. – Ведьма…

Она грустно усмехнулась и нервно сглотнула.

– Да, так меня тоже иногда называют, – проговорила, отчаянно прикрывая глаза. – Хотя до тебя в лицо мне это додумалась сказать только одна юная леди, кстати, представительница вашей семьи… правда, уже бывшая.

– Кармина? – уточнил Дамир, медленно обходя слишком спокойную девушку, которую даже блондинкой сложно было назвать. Седина и та бы выглядела более естественно.

– Она самая, – сказала арестантка, упираясь в стол локтями и устало пряча лицо в ладонях. Потом вздохнула и добавила: – Мне нужно связаться с Кери. Срочно. Мой брат в беде. Он, конечно, давно взрослый мальчик, и я чувствую, что он в порядке, по крайней мере физически. Но зол жутко.

– Как ты можешь это чувствовать? – не понял принц, все-таки усаживаясь на свое место и продолжая разглядывать беловолосую девушку.

– Мы близнецы, – бросила она, поднимая голову.

И в этот момент Дамир понял, какой он на самом деле идиот. А ведь девчонка предупреждала, что он пожалеет…

– Эрлисса, – прошептал принц, глядя на нее с невероятной смесью шока и негодования. Видимо, глазам не верил. – Это на самом деле ты?

Они не виделись больше семи лет, хотя за прошедшие годы дочь Эриол не слишком-то и изменилась. Но вот такой, растрепанной, грязной и с синяками на лице, он ее совершенно не узнавал. Наверное, если бы не глаза, которые всегда удивляли Дамира лазурной глубиной, он бы никогда не признал в грязной оборванке карильскую принцессу.

– Твою флотилию, Эрлисса! – воскликнул он, вскакивая. – Ты в своем уме?! Что за маскарад?! Что вы вообще забыли в моей стране?!

Он ничего не понимал. Такая правда никак не желала укладываться в голове. А память будто специально воскрешала все новые и новые моменты знакомства с девушкой по имени Динара Арвайс. О да, впервые в жизни Дамир действительно жалел о своих словах. Ему казалось, что успел наговорить столько гадостей, что вовек теперь не отмоешься. Но стоило вспомнить их встречу в подземельях Астор-Холт, и все оскорбления вмиг показались сущими мелочами.

– Демоново вино! – рявкнул он, хватаясь за голову. – Демонов Кери с его амулетами!

Принц прикрыл глаза, стараясь успокоиться. Сделанного уже все равно не изменить, прошлое нужно оставить в прошлом, но он никак не мог перестать корить себя за такую вопиющую неосмотрительность.

– Дамир, помоги, – проговорила Лисса, поднимая на него невероятные голубые глаза. – Мне нужно вызвать Кери. Брис пропал…

И он будто очнулся.

От одной мысли о том, что в случае чего неприятности, связанные с исчезновением Эмбриса, падут карой и на его голову, Дамир мгновенно опомнился.

– Как ты собираешься с ним связываться? – спросил, стараясь, чтобы голос звучал ровно, хотя внутри полыхали эмоции.

– Через амулет. Но мне нужна моя магия. – Она красноречиво помотала руками, на которых красовался блокирующий шнурок. – А еще место, куда Кертон может переместиться.

– Все будет, – кивнул принц, а в следующее мгновение запястья девушки оказались свободны.

Но Дамир пока не спешил выходить из комнаты. Он молча рассматривал побитую Эрлиссу, и в его глазах светилось искреннее сожаление.

– Может, тебе стоит сначала привести себя в порядок. Все же Кери не обрадуется, увидев тебя такой.

– Поверь, он привык, – спокойным тоном уверила она. – И это далеко не первые мои травмы. Хотя, признаться честно, по лицу меня били сегодня впервые.

Последняя фраза ударила по Дамиру посильнее самой жестокой пощечины. Он принял ее на свой счет, и неважно, что руку на Лиссу поднял дознаватель, неважно, что она сама виновата. Но, Боги, как же все это выводило его из равновесия.

– Ладно, идем, – бросил небывало хмурый принц и направился к двери.

Девушка же быстро вернула амулет с синим камнем на шею и пошла следом. Перед тем как выйти, Дамир все-таки обернулся и едва не отшатнулся, снова увидев Динару Арвайс.

– Я с тобой так умом тронусь, – пробурчал он и решительно толкнул створку.

Дина не ответила. Куда сильнее всего прочего ее волновало исчезновение брата. А с остальным она как-нибудь разберется… но только уж точно не сейчас.

Идти пришлось недалеко – всего один этаж вверх и дальше до конца темного коридора. А там, за простой светлой дверью, ничем не отличающейся от других в здании, обнаружилась небольшая портальная комната. Как и все подобные, круглая, а на полу выведены многочисленные схемы и координаты порталов, готовых к активации.

Как только за ними щелкнул замок, Динара обхватила висящий на шее артефакт и, сосредоточившись на образе Кертона, пустила по камню мощный энергетический импульс. Амулет ощутимо нагрелся и засиял, а спустя несколько мгновений снова принял обычный невзрачный вид.

И только после этого девушка успокоенно выдохнула и, отойдя к ближайшей стене, устало уселась прямо на пол.

Дамир наблюдал за ней с явной настороженностью. Казалось, он никак не мог поверить, что за личиной рыжеволосой простолюдинки, которая плевать хотела на любые правила, скрывается карильская принцесса. Эрлисса.

Та, с кем он враждовал с первого дня знакомства, еще в глубоком детстве. Та, которая всегда мастерски выводила его из себя. Та, от одного упоминания о ком у него мгновенно портилось настроение…

Откинув голову назад, девушка поморщилась от боли, которая до сих пор не ушла, и коснулась пореза на щеке.

– Тебе нужен лекарь, – заявил принц, только сейчас сообразив, что пострадало у Лиссы не только лицо. Неудивительно, если учесть, что она только чудом выбралась из рушащегося тоннеля.

От одной мысли о том, что эта взбалмошная несносная девица могла и вовсе остаться под завалами, Дамира передернуло, а в душе снова заклокотала ярость. И не выгляди она такой жалкой, обязательно почувствовала бы весь его гнев. Но высказывать что-то сейчас было слишком жестоко, и принц заставил себя промолчать.

– Я в порядке, – бросила Дина, закрывая глаза и пытаясь отрешиться от боли.

– Это не обсуждается, – холодным тоном ответил Дамир и вышел за дверь.

Так как лекаря изолятор не имел, пришлось отправлять за ним одного из охранников. Молодой парень пообещал притащить лучшего целителя в течение получаса и говорил столь решительно, что у принца не возникло сомнений, что так оно и будет.

Когда Дамир вернулся в портальную комнату, Дина все так же сидела под стеной в той же самой позе. Темная рубашка была порвана на локте и плече, а лицо выглядело слишком бледным. Она обнимала руками притянутые к груди колени и мелко тряслась.

На возвращение Дамира девушка не отреагировала никак. И даже когда он присел рядом на корточки, сделала вид, что с интересом рассматривает боковую стену.

– Ты же понимаешь, что нам предстоит серьезный разговор, – сказал он. – Мне нужны объяснения, но, учитывая твое состояние, я согласен отложить его до лучших времен.

– Спасибо и на этом, – пробурчала она, все так же не желая на него смотреть.

– И дело с рухнувшим домом и пробитой защитой Астор-Холт я замну. Ты же на все вопросы будешь отвечать, что эту ночь провела в своей комнате в академии. Понятно?

Она наконец соизволила отвернуться от созерцания каменных плиток, посмотрела в насыщенно-синие глаза принца и удивленно проговорила:

– Ты помогаешь мне? Почему?

– По многим причинам, – ответил Дамир, легко касаясь ее опухшей скулы, на которой наливался большой синяк. От прикосновения девушка поежилась и отпрянула, а он поспешил убрать руку. – Хотя, учитывая твое ко мне отношение, это действительно странно. Но да, Эрлисса, ты права. Я помогу тебе. И ты можешь считать мою помощь благодарностью за Эдина, а точнее, за его избавление от оков глупого брака.

Она отрицательно помотала головой и прошептала:

– Он сам этому не рад.

– Ошибаешься, – ответил Дамир, усаживаясь на пол и опираясь спиной о стену. – Вот, к примеру, сейчас мой дорогой брат отдыхает на вашем побережье в компании одной очаровательной молодой вдовы. И я не думаю, что вообще вспоминает о своей неверной Кармине.

– Поэтому он не пришел?

Она спросила скорее себя, чем своего собеседника, но принц все равно решил ответить.

– Его разыскивала молодая горничная, которая обычно в императорском крыле не бывает. Она утверждала, что должна передать записку, что это вопрос жизни и смерти. Так настаивала, что ее в итоге пропустили, правда, Эдина она не нашла и решила передать послание мне.

Дамир резко зажмурился, стараясь унять вновь разыгравшуюся ярость, но теперь язык за зубами сдержать не смог.

– Ты хоть понимаешь, что было бы с тобой, если бы я не пришел? – прорычал он, глядя на ее синяки.

Она сильнее сжалась и опустила голову на прижатые к груди колени.

– Безмозглое ты создание! Даже подумать страшно, что осталось бы от твоего красивого лица… Да еще и дознаватель попался именно тот, которому все равно, кто перед ним: крепкий мужчина или слабая девушка. И я бы рад свернуть ему шею за то, что он сделал тебе больно, но не могу. Он ведь просто свою работу выполнял. Допрашивал преступницу, которая к тому же отвечала ложью на каждый вопрос.

Вероятно, до сего момента Дина не осознавала весь ужас положения, но после крайне эмоциональной тирады Дамира наконец начала понимать, что без его вмешательства долго бы не протянула.

Легкий хлопок, обозначающий открытие перехода, отвлек обоих от мрачных мыслей, и они, не сговариваясь, уставились в центр комнаты, где пространство исказила характерная голубоватая арка. А когда в ней появился откровенно взволнованный Кертон, Динара тут же поспешила подняться. Правда, пришлось воспользоваться помощью Дамира, учтиво протянувшего ей руку, ведь сама она быстро встать вряд ли бы смогла.

Кертона эта картина поразила до глубины души. Он, признаться, далеко не сразу поверил, что перед ним именно сайлирский кронпринц, но решил пока не заострять на парне внимание. Ведь знал, чувствовал, что повод для вызова более чем серьезный.

– Что случилось? – выдал он без приветствий и предисловий.

– Брис пропал, – быстро ответила Дина. – Его нет в городе. Думаю, в стране тоже. Но я чувствую, что он зол, как тысяча голодных волков.

– Когда он пропал? С кем был?

– Днем ушел из академии с Террианой Брайт. К закрытию ворот не вернулся.

Кертон лишь кивнул и, дав знак молчать, сосредоточенно прикрыл веки. Вероятно, тоже решил попробовать определить местонахождение Эмбриса.

– Амулет дезактивирован, – холодным тоном констатировал маг спустя несколько секунд. – По нему не найду.

– Тогда, – проговорила Динара, решительно вздохнув, – сообщи отцу. Пусть подключит Арса. Брис в ярости, а в таком состоянии темная магия становится слишком активной. Арс сможет найти его по ней.

– Так и сделаем, – бросил Кертон и уже собирался перенестись обратно, когда заметил несколько потрепанное состояние своей подопечной. – Даже спрашивать не стану, куда ты опять влезла, – добавил он, все больше хмурясь.

– Вот и не спрашивай, – огрызнулась девушка.

– Не беспокойся, Кери, – сказал Дамир. – Теперь уж я присмотрю за ее высочеством.

Кертон поймал его спокойный уверенный взгляд и благодарно кивнул:

– Спасибо, Деми!

И исчез за мерцающей аркой.

– «Деми»? – удивленно протянула Динара. – Вы настолько хорошо знакомы?

– Более чем, – спокойно ответил принц.

– То есть ты хочешь сказать, что водишь дружбу с моим дядюшкой? – Ее возмущению не было предела.

– С каких пор Кери стал твоим дядюшкой? – иронично поинтересовался наследник сайлирской короны.

– С рождения! Он названый брат моей матери, – раздраженно проговорила Дина, которую почему-то невероятно разозлил тот факт, что ее любимый Кери, оказывается, дружен с Дамиром. С тем, кого она всю свою жизнь считала чуть ли не врагом.

– Да что ты взъелась? – попытался осадить ее принц. – Тебе-то какая разница, как мы с ним общаемся?

– Огромная!

Он все-таки решил благоразумно промолчать, а вместо ответа бесцеремонно взял Динару за руку и направился к выходу. Поначалу она пыталась упираться, но быстро сдалась. Ведь даже находясь на взводе, понимала, что физически Дамир все равно куда сильнее.

– Куда ты меня тащишь? – возмутилась, не желая мириться с его самоуправством.

– Куда надо, туда и тащу.

– Отпусти!

– Вот уж нет, – отмахнулся он, снова спускаясь на первый этаж.

– Я должна вернуться в академию.

– Только после того, как тебя осмотрит лекарь.

– Нет.

– Да!

– Я сказала – нет! – рявкнула Дина.

– А мне плевать, что ты сказала, – отрезал принц. – Сначала лечение, потом, так уж и быть, я верну тебя в академию.

Она замолчала, только сейчас сообразив, что без его помощи в Астор-Холт все равно не попадет. Но язык, как назло, чесался наговорить Дамиру гадостей. Оно и неудивительно, ведь именно так и проходили все их немногочисленные встречи, всегда заканчивающиеся скандалами.

В итоге Дина все-таки согласилась, но когда принц изъявил желание присутствовать на осмотре, разозлилась так, что он предпочел выйти.

Пока ее лечили, Дамир собственноручно сжег все документы, в которых фигурировало имя Динары, провел беседу со стражниками и дознавателем и официально объявил случившийся обвал тоннеля несчастным случаем. Теперь в отчете значилось, что подземный коридор рухнул вследствие износа балок, удерживающих потолок, а расположенное над ним здание пострадало из-за нарушений в технологии строительства.

Когда порядком уставший лекарь сообщил принцу, что девушка в порядке, Дамир вздохнул с небывалым облегчением. Все же он искренне переживал, что она пострадала сильнее, чем желает показать.

– Только, ваше высочество… – проговорил лекарь, странно замявшись. – Девочка хоть и держится молодцом, но нервы ее на пределе. Она сильная, и регенерация у нее хорошая, но вот морально бедняжка совершенно истощена. Я дал ей успокоительное, но оно создает только временный эффект.

– Я вас понял, – отозвался принц, поражаясь, как сам умудрился этого не почувствовать. Вероятно, все дело в том, что собственные эмоции оказались слишком сильными и он просто не обратил внимания на эмоциональное состояние девушки.

– Жаль ее, – добавил лекарь, опуская голову. – Она сказала, что в Себейтире у нее только брат. Что больше ей положиться не на кого. Хорошо, что вы помогаете малышке.

Эти слова, сказанные совершенно посторонним человеком, снова разбудили в Дамире чувство вины. А когда, войдя в комнату, где проходил осмотр, он увидел лежащую на кушетке сжавшуюся в комок Дину, то и вовсе почувствовал себя настоящим негодяем.

– Я в порядке, – сообщила она, повернув к нему голову. – Видишь, даже синяков не осталось.

– Вижу, – спокойно ответил принц. Подошел ближе и, присев на стул рядом с кушеткой, осторожно коснулся ее теперь уже целого лица.

Да только Динара снова отшатнулась и даже поморщилась, отчего у Дамира внутри все похолодело.

– Я настолько тебе противен? – тихо спросил он, убирая руку и стараясь унять ненужные сейчас эмоции. Рядом с этой девушкой они почему-то всегда норовили выйти из-под жесткого контроля.

Но Дина не стала ничего говорить. Она просто прикрыла глаза и многозначительно промолчала. Самый жестокий и самый красноречивый ответ, подчеркнувший истинное отношение к кронпринцу Сайлирии, которое, кстати, она никогда и не скрывала.

Придя к таким выводам, Дамир раздраженно отвел взгляд. Но думать ни о чем другом все равно не мог. Противен ли он ей? Да, судя по реакции на прикосновения, по-настоящему омерзителен!

Но ведь пообещал доставить девчонку в академию, а так как идти сама она после лечения вряд ли сможет, то придется еще немного потерпеть его общество.

С этими мыслями принц бесцеремонно поднял Динару на руки и понес к выходу. И, вероятно, успокоительное уже начало действовать, потому что брыкаться или возмущаться она не стала. Просто уткнулась лицом в плечо Дамира и обреченно вздохнула.

Про себя же Дина удивленно отметила, что пахнет от парня умопомрачительно. Мед, корица и тонкая примесь мяты. Этот аромат действительно был похож на тот, что она улавливала от Филиппа, но у принца он в тысячу раз ярче, приятнее, загадочнее. Она сама не поняла, как обняла Дамира за шею и даже умудрилась расслабиться.

Сейчас Дина не сомневалась, что Дамир не причинит ей зла, и была искренне благодарна за помощь. Ведь он мог просто возмутиться тем, что его водили за нос, и отправить обманщицу в Карилию. А Деми, напротив, озаботился ее лечением, да еще и происшествие с рухнувшим тоннелем и пробитой защитой академии пообещал замять.

По правде говоря, такого Дамира она совершенно не знала. И именно этот факт пугал больше всего. Динара всегда считала наследника сайлирского престола ледяным высокомерным овощем, не способным на человеческие чувства, а на деле он оказался совсем другим.

– Спасибо тебе, – проговорила Дина, когда они миновали арку портала и вышли в северной башне академии. – И прости за все эти неудобства.

Дамир только хмыкнул, но отвечать ничего не стал. Почувствовав вину, Дина даже заикнулась о том, что в состоянии идти сама, но он предпочел проигнорировать робкие слова и лишь крепче прижал к себе легкое теплое тело. В итоге к тому моменту, как они добрались до спального корпуса, девушка уже почти уснула, доверчиво прижавшись к его груди. Принц же без малейшего сомнения поднялся на нужный этаж, вошел в просторную спальню и заботливо уложил свою ношу на кровать. И только когда попытался снять с ее ног туфли, Динара вдруг открыла глаза.

– Что ты делаешь? – спросила сонно.

– Нельзя спать в обуви, – ответил Дамир, развязывая кожаные шнурки и освобождая узкие ступни от плена изящных черных башмачков.

Он не стал зажигать магические светильники. Комната тонула в полумраке, разбавляемом лишь тусклым голубоватым светом луны, отчего обстановка казалась уютной и… слишком интимной.

– Надеюсь, раздевать меня ты не собираешься? – добродушно уточнила Динара.

Она, не таясь, разглядывала темный мужской силуэт, а на ее губах играла мягкая усталая улыбка. Возможно, всему виной тот настой, которым напоил лекарь, но Дамир больше не казался врагом.

– Боюсь, что за такую вольность мне придется потом дорого заплатить, – улыбнулся он в ответ.

Оставшись босиком, Дина поспешила сесть и привычно подтянула колени к груди. Веки отчаянно тяжелели, и с каждой секундой бороться со сном становилось все труднее. Но сейчас оставался еще как минимум один невыясненный вопрос, который не давал покоя. Поэтому, набравшись смелости, она вздохнула и обратилась к принцу:

– Дамир, ты позволишь нам доучиться в академии? Сохранишь нашу тайну?

Она уже собиралась пообещать, что будет вести себя очень спокойно, что не ввяжется больше ни в одну неприятность, когда вдруг услышала:

– Позволю.

Тихий ответ прозвучал самой лучшей музыкой. Ведь, спрашивая об этом, она почти не сомневалась в решительном отказе.

– Спасибо… – прошептала Дина, с легким сердцем возвращая голову на подушку и наконец позволяя себе расслабиться.

Принц кивнул и уже сделал шаг к двери, когда его снова остановил тихий женский голос.

– Деми, – позвала она, поворачиваясь на бок. А когда он обернулся, показывая, что внимательно слушает, едва заметно покачала головой и тихо добавила: – Ты мне не противен.

После чего прикрыла глаза и отдалась во власть сна.

А Дамир еще долго стоял на месте, глядя на спящую девушку, и… глупо улыбался.

Глава 3

Когда за окном забрезжили первые искры приближающегося рассвета, Брис все еще сидел в кресле у резного антикварного столика и напряженно думал. Его ярость хоть и не улеглась полностью, но уже порядком утихла, трансформируясь в ледяную решительность. Всю ночь он размышлял, анализировал, вспоминая все, что знал о Вертийской Империи, о ее императоре и, главное, о партизанских движениях. Информации хоть и было много, но все равно недостаточно для того, чтобы прийти к четким выводам и выработать единственно правильную линию поведения.

Хотя кое-какие решения он все же принял. Пока их было всего два, но оба чрезвычайно важные. Для начала Эмбрис собирался доказать похитителям, что карильский принц – далеко не безобидный мальчик, как они думают, а достойный наследник своих родителей. И пусть для этого придется прибегнуть к не самым правильным методам, но выбор не велик. Нельзя позволить себе выглядеть жертвой. Ведь если дела обстоят именно так, как он понял, то Карильскому Королевству даже выгоден переворот, который хотят организовать в Вертинии Арлит и повстанцы. А в делах политики любые эмоции всегда лишние.

Что же касается второго решения… Оно относилось к разряду странных, ведь даже несмотря на все случившееся, Брис не мог оставить Терри здесь. Нет, прощать предательницу он не собирался, но не так давно пообещал ей защиту, а значит, обязан обещание сдержать. В конце концов, сам виноват – глупо было доверяться девушке, о которой толком ничего не знаешь, тем более вертийке. Теперь, немного успокоившись, Брис оправдывал ее поступок, но прощать?.. Предательство прощают только глупцы. Потому что тот, кто предал однажды, не задумываясь сделает это еще раз.

К тому моменту, когда молоденькая горничная принесла ему завтрак, Эмбрис успел просчитать каждый дальнейший шаг, прогнать в мыслях каждое слово, которое собирался сказать, и готов был действовать. Вероятно, он выглядел сейчас пугающе – когда служанка опускала перед принцем поднос с едой, у нее очень заметно тряслись руки.

– Как твое имя? – строгим, ледяным тоном спросил Брис.

– Нира, ваше высочество, – пролепетала она дрожащим голосом.

– Посмотри на меня, Нира, – спокойно приказал принц.

И как только ее испуганные серо-голубые глаза встретились с его синими, Брис напряженно вздохнул и сделал то, чего не делал еще ни разу в жизни и к чему надеялся вообще никогда не прибегать. Использовал силу, полученную после недавнего ритуала. Ведь королева не просто объявила старшего сына наследником, а, согласно традициям их страны, передала ему часть власти вместе с королевской магией. И пусть наличие на руках антимагического шнурка ограничивало, но Брис все же рассчитывал, что при прямом зрительном контакте сила сработает.

– Приведи мага, любого, которого встретишь. Скажи, что это распоряжение хозяина, – отчеканил он, с удовлетворением чувствуя, как под действием его взгляда медленно прогибается воля служанки. – Выполняй, – добавил сухо и отпустил из плена ее испуганное сознание.

Брис никогда не видел, как работает эта сила, – при нем мать ни разу к ней не прибегала. Но почему-то не сомневался, что все получится в лучшем виде.

А у горничной по имени Нира просто не осталось выбора. Она не сумела ослушаться – сейчас выполнение приказа стало первостепенной задачей. И пусть внутренне Нира понимала, что не должна подчиняться, но ничего не могла с этим поделать.

Спустя каких-то пять минут она вернулась вместе с мужчиной лет пятидесяти. Брис поднялся с кресла и пошел навстречу.

– Сними это, – приказал он, глядя в глаза магу.

Тот хотел что-то ответить, но… не смог. И сам не понял, как пустил по путам, связывающим пленника, волну силы. И только когда они пали, рассыпавшись пеплом, сообразил, что именно сделал. Он даже попытался обездвижить Бриса, но не успел.

– Спите, – прозвучал очередной приказ, подкрепленный изрядной долей королевской магии, ничем больше не ограниченной. И в тот же миг и горничная, и маг рухнули на пол, погрузившись в крепкий сон.

– Так-то, – усмехнувшись, бросил карильский принц и вернулся в кресло.

Можно было отправляться к родственничкам Террианы, но для того, чтобы встреча возымела нужный эффект, Брису не хватало одной важной мелочи. Этакого козыря, крыть который его похитителям будет просто нечем.

И, собравшись с мыслями, он обреченно вздохнул и потянулся к своей внутренней энергии, по праву считавшейся самой разрушительной в мире. К темной магии.

Она откликнулась на зов с огромной радостью, будто на самом деле являлась живым существом. Теплые импульсы пробежали по всему телу, от пальцев ног до кончиков волос, и Брису даже показалось, что он слышит тихое, приветливое урчание, очень похожее на кошачье.

Темная магия была его частью, фактически – скрытой сутью, но при этом все время норовила выйти из-под контроля. Оттого ее приходилось постоянно сдерживать, закрывая в самых потаенных уголках собственной сути. И она покорно сидела там, подобно послушному псу, правда, только до тех пор, пока хозяин оставался спокоен и уравновешен. Но и Брис и Лисса знали, что стоит по-настоящему разозлиться и магия вырвется – и вот тогда все живое вокруг ждет настоящий крах. И даже руны-ограничители, которые когда-то сам Темный Бог Арс нанес на тела близнецов, спасти не смогут.

Когда Эмбрис поднялся и направился к выходу из комнаты, его глаза больше не были синими. Теперь они стали чернее самой темной ночи, по-настоящему страшными. Лицо принца оставалось совершенно бесстрастным. Он шел уверенно, будто прекрасно знал дорогу. Встречающиеся лакеи лишь испуганно вздыхали и старались вжаться в стену. И никто из них, ни один здравомыслящий человек не рискнул бы сейчас встать на его пути.

Но что важно, даже чувствуя в себе поистине безграничную силу, Брис оставался поразительно спокойным, а мысли были ясны и размеренны.

Дойдя до нужной комнаты, он распахнул массивные двухстворчатые двери, охраняемые четверкой стражников, и ни один так и не осмелился его остановить. Поэтому карилец попал внутрь совершенно свободно.

В зале шло какое-то собрание. Собравшиеся здесь люди что-то бурно обсуждали на повышенных тонах и оказались так заняты, что не обратили внимания на появление постороннего человека. Эмбрис бесцеремонно прошел к столу, сервированному множеством разнообразных блюд, и, усевшись в удобное кресло, предназначенное явно для хозяина дома, невозмутимо налил себе чашку ароматного травяного чая.

Заметили его далеко не сразу, да и он сам не особо стремился обозначать свое присутствие. Не спеша завтракал, наслаждаясь вкусом омлета и восхитительных булочек. А когда в зале стало подозрительно тихо, лишь улыбнулся и с царственным видом продолжил трапезу.

– Господа, – проговорил Брис, дожевав и обведя присутствующих внимательным взглядом. – Как я понимаю, моя личность здесь знакома не всем, поэтому разрешите представиться. Эмбрис Карильский-Мадели, кронпринц Карильского Королевства. Скажу сразу, ваши имена, как и ваши планы организации очередного восстания, мне совершенно не интересны, поэтому предлагаю перейти сразу к сути.

Отвечать никто не торопился, как, впрочем, и двигаться, оттого чуть насмешливый голос принца на фоне окружающей тишины звучал даже как-то зловеще.

– Как я понял из объяснений лорда Арлита, меня вынудили погостить в этом доме, желая в обмен на мою жизнь получить поддержку ее величества королевы Эриол. Или я ошибаюсь?

Единственным в зале, кто решился посмотреть ему в глаза, оказался Арлит. Да и то долго выдержать потемневший взгляд Эмбриса не сумел. Остальные же и вовсе предпочли созерцать пол или предметы мебели, чувствуя на уровне инстинктов, что этот высокомерный самоуверенный мальчишка на самом деле чрезвычайно опасен.

– Как я уже говорил, ваше высочество, мы не причиним вам вреда, – осторожно сказал брат Террианы.

– Теперь уж точно, – хмыкнул принц, поманив пальцем большое яблоко, которое тут же покорно поднялось из вазы и, проплыв над столом, легло в его руку. – Теперь уже, господа, роли поменялись. Но я пока еще не решил, как поступить с вашей организацией. Хотелось бы сначала понять ваши глобальные цели, узнать подробнее о планах. И если они покажутся мне интересными… если пойдут на пользу моей стране, тогда я, возможно, и окажу вам содействие. В противном случае… – Он сделал многозначительную паузу и расслабленно откинулся на спинку удобного кресла. – Вам конец.

По залу прошел возмущенный гул. Собравшиеся здесь мужчины, среди которых были и аристократы, и представители простого народа, не могли понять, по какому праву этот юнец, пусть и наследник престола соседней страны, говорит с ними в таком тоне.

– Да как ты смеешь?! – возмущенно воскликнул стоящий рядом с Арлитом седовласый мужчина в синем камзоле. – Никто не имеет права угрожать моим гостям в моем же доме!

– О, как я понимаю, герцог Брайтский собственной персоной? – протянул Брис, окидывая его надменным взглядом. – Увы, не могу сказать, что рад знакомству.

– Щенок! – прорычал хозяин дома. Повернулся к стоящим у стенки стражникам и приказал: – Отправьте его в камеру! Я сразу говорил, что гостевая спальня слишком ненадежна. Пусть посидит с крысами!

Но Эмбрис лишь шире улыбнулся и закинул ногу на ногу.

– Боюсь, ваша светлость, это невозможно, – сказал он, подбрасывая надкусанный плод. – Среди присутствующих нет ни одного человека, способного на такой подвиг. Но никто не мешает вам попробовать.

Он хмыкнул и вгрызся в наливной яблочный бок. Со стороны его поведение выглядело самым настоящим ребячеством и казалось обыкновенным блефом. Но стоило охранникам приблизиться на расстояние трех шагов, и они замерли на месте, не в силах сдвинуться. Принц же продолжал спокойно жевать.

– Еще желающие имеются? – поинтересовался он, равнодушно глядя на хозяина дома.

А герцог будто не понимал, что происходит. Разозлившись еще больше, решительно направил в Эмбриса мощный поток магии воздуха. Но до цели тот так и не добрался, попросту распавшись на половине пути, что только позабавило принца.

– А более сильные маги здесь есть? – насмешливо спросил он. – А то даже как-то скучно.

И тогда к нему двинулись сразу трое, а спустя секунду карильца окружила странная сеть, созданная из совмещения трех стихий: воды, воздуха и земли. И с любым другим она справилась бы без труда.

На сей раз Брису все же пришлось отложить яблоко. Но у них все равно не было никаких шансов. Ни малейшего. А дабы не продолжать затянувшееся представление, принц поднялся и, создав в ладони шар из вибрирующего темного вещества, направил его в сверкающую парализующую сеть. И как только сгусток темной магии достиг цели, сеть мгновенно погасла, будто ее и не было.

В тот же момент в руке карильского принца появился еще один похожий шарик, пусть и меньшего размера.

И, явно играя на нервах смотрящих на него людей, Эмбрис пару раз спокойно его подбросил, а затем, словно случайно, уронил на стол.

На дальнейшее все эти взрослые, умудренные опытом мужчины смотрели с совершенно белыми лицами – ничего подобного никому из них видеть еще не приходилось. Ведь только что они стали свидетелями того, как крепкий, длинный стол, сервированный к завтраку, попросту рассыпался прахом. И ладно бы сгорел, но нет… на их глазах и стол, и все, что на нем было, превратилось в пыль и труху, словно прошло не мгновение, а несколько тысячелетий.

Брис же спокойно вернулся в кресло, с тоской взглянул на то место, куда не так давно положил яблоко, и повернулся к притихшим лидерам вертийского сопротивления.

– Если есть желающие проститься с жизнью – я к вашим услугам, – бросил он совершенно серьезным тоном. – Смерть будет такой же мгновенной, как у этого стола.

Неудивительно, что никто ему не ответил, а герцог Брайтский и вовсе схватился за сердце. Оно и понятно – такие эмоции в столь почтенном возрасте…

– Надеюсь, господа, что теперь к моим словам вы отнесетесь с большим доверием, – заметил принц, упирая локти в подлокотники кресла и складывая ладони домиком. – Предупреждаю сразу: я не уйду, пока не получу подробные ответы на все свои вопросы. Но если не захотите говорить по-хорошему, всегда есть способ вытащить информацию по-плохому.

Молчание вокруг стало поистине гробовым. Брису показалось, что вертийцы теперь не просто боятся смотреть на него, но даже дышать стараются потише, что немало потешило самолюбие.

– Итак, – протянул он, глядя на Арлита, единственного, кто все еще старался сохранять спокойствие. – Меня интересуют ваши планы, численность собранных войск, их состав. А также то, о чем вы так яро желали побеседовать с моими старшими родственниками. Уверяю вас, я имею полномочия говорить от их имени, как и представлять интересы своей страны.

Он только вошел во вкус…

Он даже начал упиваться витающим вокруг страхом, когда массивная дверь с тихим шорохом распахнулась, и на пороге появились те, кого Брис точно не рассчитывал здесь встретить. И нельзя сказать, что он был не рад, просто… Ему хотелось отыграть эту партию самому, а теперь у игры попросту пропал смысл.

* * *

При виде сидящего посреди зала Эмбриса в окружении странно бледных людей, так и норовивших вжаться в стену, застывший на пороге беловолосый мужчина лишь непонятно хмыкнул и многозначительно посмотрел на своего молодого спутника. Ну а тот просто невинно пожал плечами, будто говоря «Я не виноват», и самодовольно улыбнулся. В отличие от остальных, Арс видел темную магию, которой играючи распоряжался принц, и лучше других знал, на что она способна.

В какой-то степени темная магия была его родной стихией, его сущностью. Поэтому он даже иногда чувствовал себя виноватым и перед Каем, и перед Эриол, но исправить ничего не мог. Так уж получилось, что истинным призванием Арса было разрушение, но никак не созидание. Даже создать собственный мир он не смог без содействия Светлых Богов. А те так желали избавиться от присутствия нерадивого родственника на Аргалле, что согласились помочь. И, вероятно, он бы и сейчас находился там, если бы не Кай и глупое пари, проигранное Арсом исключительно по вине запредельной самоуверенности.

По условиям того спора он должен был прожить на Аргалле, в мире Кая, двадцать пять лет, оказывая помощь его семье. Но несмотря на то что Арс пребывал в человеческом теле, оно даже и не думало стареть. Сейчас, по прошествии восемнадцати лет с его появления на этой планете, он все равно выглядел очень молодо, едва ли не младше Бриса.

По правде говоря, все последние годы он вообще не появлялся при карильском дворе, предпочитая наслаждаться жизнью в личном особняке на побережье. Но когда несколько часов назад его вызвал Кай, то истосковавшийся по авантюрам Арс с радостью согласился отправиться на поиски Эмбриса. Но, что самое удивительное, обнаружил его далеко не сразу – лишь после того, как молодой принц выпустил на волю общую для них темную магию.

Почему-то Кай даже не удивился, когда узнал, что его сын в Вертинии. Он давно ожидал, что представители вертийского сопротивления попытаются с ним связаться, вот только способ они выбрали не самый приятный.

– Отец, – проговорил Эмбрис, поднимаясь на ноги и направляясь к родителю. – Подозреваю, что вы за мной. Но, как видите, мы с этими достойными господами просто мило беседуем. Так что ваше вмешательство совершенно необязательно.

– Эм-м… – протянул Арс, глядя на место, где совсем недавно стоял стол, а теперь лежала лишь кучка трухи. – Странный способ вести беседы, – с улыбкой заметил он.

– Что ж поделать, дорогой дядюшка, если собеседники никак не желали верить в серьезность моих намерений? – спокойно ответил Брис. – Пришлось немного подпортить мебель.

Вместо ответа темноволосый парень с черными, как сама бездна, глазами лишь шире улыбнулся и посмотрел на сына Кая с некоторой гордостью. Ведь когда-то именно ему досталась честь обучать принца и принцессу обращению с этой проклятой силой, в чем Арс, говоря без всяких прикрас, очень преуспел.

– Уважаемым господам-заговорщикам еще крупно повезло, что на твоем месте не оказалась Лисса, – усмехнулся Арс. – Подозреваю, что она бы столом уж точно не ограничилась. Не сомневаюсь, что устраивая демонстрацию силы, она бы с легкостью смела пару-тройку зданий.

Пока эти двое занимались болтовней, Кай прошел внутрь и присел в то самое кресло, откуда поднялся его сын.

– Вы желали меня видеть? – спросил он, обращаясь к собравшимся в зале людям, и голос его прозвучал совершенно спокойно, будто он на самом деле явился сюда по приглашению и в заранее оговоренное время.

– Да, лорд Мадели, – ответил один из самых молодых представителей здешнего общества.

Он был одет, как аристократ, да и держался достойно самого императора, поэтому Кай и решил, что именно этот человек является здесь бесспорным лидером.

– Мое имя – Арлит Брайт, – проговорил вертиец и добавил, указывая на стоящего рядом с ним мужчину: – Разрешите представить вам моего отца, Сержа Брайта, герцога Брайтского.

Хозяин имения изобразил учтивый поклон.

– Прошу простить нас за то, что организовали его высочеству незапланированный отдых в нашем доме, – продолжил Арлит, – но могу вас уверить – к нему относились соответственно его статусу. Сделав это, мы рассчитывали добиться лишь одной-единственной цели, и вы угадали ее верно. Ведь иначе вы и ее величество Эриол вряд ли бы согласились пойти с нами на диалог.

– А вот здесь вы ошибаетесь, – ответил Кай. – У меня имеется длинный список претензий как к нынешнему императору вашей страны, так и к его наследнику. Уверен, для вас не секрет, что в течение последних двух с половиной десятилетий наши государства находятся в состоянии холодной войны, и перемирие между ними возможно лишь в одном случае – смене правящей власти в Вертинии. Поэтому я даже заинтересован, чтобы это произошло, и готов оказать содействие, пусть и теневое, так как выступить открыто мне не позволяет слишком многое.

– Мы были бы очень благодарны вам за любую помощь, – сдержанно ответил Арлит, а в его глазах промелькнуло что-то похожее на облегчение.

– И я готов ее оказать, но, как вы понимаете, у меня тоже будут условия. И главное из них – сохранение в Вертийской Империи монархии. Королевский совет можете формировать хоть из рабов, это меня не волнует. Но официальная власть должна принадлежать императору.

В зале снова повисла тишина, но теперь не гнетущая, а скорее деловая. Ведь участники сопротивления прекрасно понимали, что при поддержке карильского правящего дома шансы на победу вырастут в разы, в то время как без нее их всех, вероятнее всего, очень быстро уничтожат.

Арлиту же расклад сил был известен даже лучше, чем его сподвижникам, и он не мог, просто не имел права лишаться такого шанса.

– На что нам стоит рассчитывать в случае согласия? – спросил он, глядя в спокойные глаза Кая.

– Военных я сюда прислать не смогу по понятным причинам, а вот организовать вам несколько отрядов хороших бойцов… наемников – мне по силам, – проговорил лорд Мадели, задумчиво постукивая пальцами по подлокотнику. – Также мы можем предоставить вам две сотни опытных боевых магов и целителей. Думаю, такая поддержка вашей армии не повредит. Плюс материальная помощь, но это уже лично от меня, за то, чтобы и Галлий, и его отец ушли в историю и никогда оттуда не вернулись.

– И еще кое-что, – вступил в разговор Брис. Он обошел кресло Кая и, остановившись за его спиной, обратился к стоящему рядом с Арлитом герцогу. – В качестве гарантии исполнения наших условий, а также в виде компенсации за мое похищение я заберу вашу дочь.

– Что?! – рявкнул седовласый мужчина, глядя на принца, как на кровного врага.

– Именно то, что вы слышали, – невозмутимо добавил Эмбрис. – Терриана отправится вместе со мной обратно в Сайлирию. С этого момента ее судьба – не ваша забота.

– И в качестве кого вы хотите ее забрать? – осторожно уточнил Арлит, удерживая разъяренного отца за локоть.

– Это вас волновать не должно, – небрежно бросил принц. – Насколько мне известно, господин герцог уже отрекся от нее как от дочери. Но если вас настолько волнует ее статус, тогда…

Он сделал паузу, а в его все еще черных глазах появился такой холод, от которого половину присутствующих заметно передернуло. И только Арс смотрел на своего бывшего ученика с откровенным восхищением.

– Что? – нетерпеливо уточнил брат той, о ком шла речь.

– В вашей стране ведь еще не отменили рабство? – равнодушно поинтересовался Брис. – То есть по вашим законам лишенного свободы человека все еще можно наречь рабом и продать. Ведь так?

– Мы боремся с рабством, – ответил ему Арлит. – В числе наших единомышленников много бывших и беглых рабов. Если мы победим – рабства в Вертинии не будет.

– Похвальная цель, – заметил наследник карильской короны. – Но я все же хочу дать вам дополнительный стимул для ее достижения. Вас ведь интересовало, в качестве кого я заберу Терриану? Так вот, Карильское Королевство окажет вам поддержку, если помимо условий, озвученных моим отцом, вы официально отдадите мне Терри как рабыню. Я же обещаю дать ей свободу – в случае вашей победы. Ну а если вы проиграете, тогда девушка останется в статусе безвольной вещи.

– Да как ты смеешь?! – снова рявкнул герцог, у которого руки чесались оторвать наглому мальчишке голову.

– Брис! – возмутился Кай, глядя на сына с открытым осуждением.

– Папа, по этому вопросу я на уступки не пойду и здесь девушку не оставлю. – Он снова повернулся к хозяевам дома, но обратиться предпочел именно к Арлиту: – Я все равно ее заберу, и остановить меня никто из вас не сможет. И вы либо просто потеряете дочь и сестру, либо отдадите мне ее официально, в обмен на шанс получить то, к чему так рьяно стремитесь. Подумайте.

Кай поднялся на ноги и, развернувшись к сыну, посмотрел на него с возмущением. Затем повернулся к Арлиту и бросил:

– Если вы не возражаете, мы покинем вас на несколько минут, – сообщил он и, развернувшись, решительно направился в сторону выхода. А Брису ничего не оставалось, как последовать за отцом.

Но едва они оказались в коридоре, Кай схватил сына за плечо и ощутимо встряхнул. Его ни капли не волновало, что в глазах Эмбриса все еще плескалась темная магия, способная уничтожить лорда Мадели в одно мгновение.

– Ты соображаешь, что делаешь?! – прошипел супруг карильской королевы. – Мать прибьет тебя собственными руками, если узнает о поставленном ультиматуме. Ты ведь прекрасно знаешь о ее отношении к рабству!

– Я от своих слов не откажусь, – заявил Эмбрис, уверенно встречая взгляд отца. – И если они не согласятся на мое условие, значит, и Карилия не станет им помогать!

– Я запрещаю тебе это самоуправство! – прорычал Кай, но Брис к его словам остался равнодушен.

Он сделал шаг назад и, гордо вскинув голову, заявил:

– Ваш статус, лорд Мадели, не позволяет вам указывать официальному наследнику престола. Вы ведь всего лишь супруг королевы.

– Вот как? – ледяным тоном бросил Кай.

Он хоть и старался не показать, как больно его зацепили слова Эмбриса, но полностью эмоций скрыть все равно не смог. Видят Боги, он не ожидал, что когда-нибудь родной сын начнет указывать ему на разницу в их статусах. Что будет прикрываться титулом и положением, стремясь исполнить глупый каприз. Но сейчас Брис просто наплевал на мнение родителя, прямо указав тому на его место.

– Что ж, ваше высочество, в таком случае я умываю руки, – мрачным тоном протянул лорд Мадели. – Если вертийцы согласятся с вашим предложением, можете забирать девушку. Но я все равно позабочусь о том, чтобы об этом узнала ее величество.

И развернувшись, направился обратно в зал.

– Папа, – позвал Эмбрис, но тот даже и не подумал оборачиваться.

Тогда принц двинулся следом и, поравнявшись с отцом, поймал его за руку.

– Прости, пап, – виновато проговорил он. – Но я не могу бросить ее здесь. Пожалуйста, пойми меня…

– Что я должен понять? Что ты возомнил себя хозяином мира? Решил, что имеешь право владеть другим человеком? – раздраженно выпалил Кай.

– Нет. – Эмбрис покачал головой и, вздохнув, попытался объяснить. – Терриана предала меня. Именно из-за нее я оказался здесь.

– Желаешь теперь отомстить? – иронично выдал отец, продолжая смотреть на сына с холодным осуждением.

– Я просто не могу… – Он вздохнул и все же признался: – Не могу допустить, чтобы к ней прикасался кто-то другой, причем не по ее воле. А с такими родственниками это обязательно случится… рано или поздно. Леди Брайт для них – разменная монета.

– А для тебя?

Вопрос застал молодого принца врасплох, но врать было бессмысленно, тем более отцу.

– Она использовала меня, и я понимаю, что должен ее ненавидеть… – сказал он, отводя взгляд в сторону. – Но все равно не могу допустить, чтобы она пострадала, поэтому и забираю ее с собой.

Кай смотрел с непониманием, но от дальнейших расспросов все же решил воздержаться.

– Поступай как знаешь. Все равно условия уже озвучены, а будущий монарх должен всегда быть хозяином своего слова. Но от твоей матери я это скрывать не стану.

В зал они вернулись в молчании. Брис понимал, что наговорил отцу лишнего, и уже жалел о бестактном выпаде. Не стоило давить на него титулом кронпринца. Не стоило напоминать, что он всего лишь муж Эриол и королевский советник.

– Итак, – раздраженно проговорил Эмбрис, подходя к Арлиту. – Ваш ответ?

– Он очевиден, ваше высочество, – мрачно отозвался тот. – Мы не можем пожертвовать…

Но договорить ему не дал собственный отец. Герцог Брайтский решительно выступил вперед, фактически встав перед сыном.

– Мы согласны, – сказал он, не обращая внимания на пробежавший по залу гул голосов.

– Отлично, – спокойно проговорил Брис, не сомневавшийся в подобном исходе. – В таком случае предлагаю закончить все формальности и приступить к обсуждению подробностей.

– Бумаги подготовят в течение получаса, – кивнул герцог. И хотел уже предложить всем перейти в другое помещение, где хотя бы был стол, когда услышал голос Кая.

– Постарайтесь закончить с этим быстрее, – сказал лорд Мадели, глядя на хозяина дома. – А разговор мы продолжим уже после того, как кронпринц Карилии нас покинет. Вы уж простите, но человек его статуса в таких темных делах фигурировать не должен.

Возражать Эмбрис не стал, в душе соглашаясь с доводом отца. Покорно кивнул и сделал вид, что старательно изучает пейзаж за окном. И только сейчас вдруг задумался: а как отец вообще узнал о похищении? Ведь здесь первого советника королевы Эриол явно если и ждали, то не настолько скоро.

– Пап, скажи, – спросил он, наклоняясь к уху сидящего в кресле Кая, – как вы вообще тут оказались?

Но тот лишь вздохнул, будто вспомнив неприятный момент, о котором до этого старался не думать, и повернулся к сыну.

– Лисса почувствовала неладное и вызвала Кери, – признался он. – Правда, у нее, по-видимому, тоже неприятности. Но Дамир обещал за ней присмотреть.

– Что?! – пораженно выдохнул принц, не в силах представить, где сестра снова откопала «обожаемого» Деми. – Меня меньше суток не было…

– Вот и отправляйся назад, – хмуро проговорил Кай. – Мне кажется, что там ты сейчас гораздо нужнее. Здесь мы разберемся без твоего участия. Так что бери свое приобретение и возвращайся в Себейтир.

– Хорошо, – покорно кивнул сын. – Я именно так и поступлю.

* * *

Когда в дверь постучали, Терри с равнодушным видом взирала на сервированный к завтраку стол и пыталась заставить себя съесть хоть что-нибудь. Аппетита не было. По правде говоря, он отсутствовал с момента встречи с Арлитом, то есть уже третьи сутки. И пусть умом девушка понимала, что нужно кушать, но не могла проглотить ни крошки.

Она дала знак горничной посмотреть, кто явился в такую рань, а сама устало прикрыла глаза, отчаянно желая уснуть и больше никогда не просыпаться.

– Леди Терриана, – обратился к ней вошедший в комнату стражник. – Вас желает видеть его светлость.

Она не стала спрашивать о причинах столь странного вызова, и так догадавшись, что дело в Брисе. Поднялась с софы и вышла.

Увы, этой ночью Терри так и не смогла уснуть. Сначала ее душили слезы, которые она старательно сдерживала, а потом напала невероятная тоска. Такая сильная, что впору, подобно раненой волчице, выть на луну. Нестерпимо хотелось вырвать из груди ноющее сердце, лишь бы не чувствовать этой боли.

Несколько раз она даже приходила к выводу, что может все исправить. Поднималась с кровати, надевала халат, выходила в коридор… и возвращалась обратно. Хотя однажды даже дошла до комнаты, где держали Эмбриса, но ее остановили охранники. Терри почти решилась воздействовать на них магией, но все же не рискнула.

После бессонной ночи и постоянных терзаний выглядела леди Брайт неважно. Светлая кожа стала бледной, под глазами появились заметные круги, а строгое серое платье только сильнее подчеркивало общий болезненный вид. Волосы она заплетать не стала, и они укрывали спину темным плащом. И пусть так было не принято в кругах высшей аристократии, но сейчас Терриану мало волновали правила. Ей вообще было все абсолютно безразлично. Будто ее душа погибла, не выдержав дикой боли от собственного поступка, и осталась только полумертвая оболочка.

Войдя в зал, где сегодня собралось довольно много людей, Терри не стала ни с кем здороваться. Просто прошла вслед за стражником к креслу, где сидел ее отец.

– Вы звали меня? – спросила она, а голос прозвучал как никогда глухо и совершенно безжизненно.

– Прости, дочь, – ответил герцог и почему-то отвел взгляд.

Наверное, именно это и стало для Терри сигналом к пробуждению. Ведь сколько она себя помнила, отец всегда и со всеми говорил, глядя в глаза. А сейчас он будто чувствовал свою вину. Но за что?

– Папа? Что происходит?! – взволнованно воскликнула девушка. – Что случилось?

Но он молчал. И выглядел откровенно напряженным, нервно сжимал кулаки, чем напугал Терриану еще сильнее.

– Ничего особенного… – донеслось сзади, и голос она могла узнать из тысячи… из миллиона голосов.

Резко обернувшись, Терри увидела своего принца, развалившегося в кресле. Он выглядел настолько непривычно наглым и чужим, что девушка непроизвольно сглотнула.

– Эмбрис, – прошептала она, с ужасом глядя в его черные, как ночь, глаза. – В чем дело?

– Ни в чем, милая предательница, – язвительно бросил он, поднимаясь и делая шаг к ней. – Просто твои родственники поступили с тобой точно так же, как ты – со мной.

– Что ты хочешь этим сказать?

Такого Бриса она откровенно опасалась. Сейчас он казался незнакомым и абсолютно непредсказуемым. А его взгляд – пустой и совершенно равнодушный – пугал до дрожи.

– Что отныне по законам Вертинии ты принадлежишь мне, – с ленцой в голосе пояснил Эмбрис и протянул бумагу, которую Терри приняла скорее машинально, чем осознанно.

Первые несколько мгновений она смотрела на документ с полнейшим непониманием. В голове никак не укладывалось, при чем здесь «Договор о передаче прав владения» и почему в нем значится ее имя. И только дочитав до фразы «Нарекается рабыней и переходит в собственность», с ужасом осознала всю глубину распахнувшейся перед ней бездны.

– Нет… не может быть… – проговорила леди Брайт, растерянно глядя на документ. Повернулась к отцу, но тот так и не решился посмотреть ей в лицо. – Арлит! – выкрикнула она, ища глазами брата.

Он обнаружился в дальнем углу просторного зала. Рядом с ним восседал странно знакомый беловолосый мужчина и заинтересованно ее рассматривал. Не думая больше ни секунды, она направилась к ним и, остановившись в двух шагах, посмотрела на брата с надеждой.

– Арлит…

– Терри, – отозвался он, поднимаясь. – У нас не было выбора…

– Не было выбора?! – выпалила она, не веря собственным ушам. – Вы… продали меня?!

– Терри…

– Замолчи! Не говори ни слова. Никогда больше не смей даже смотреть в мою сторону!

– Терри, постарайся нас понять. Без помощи Карилии нам никак не победить.

– Мне плевать, Арлит! – прокричала Терриана, отмахиваясь от его протянутой руки. – Плевать…

И схватилась за голову, не в силах поверить в происходящее. Семья, родные, самые важные люди – предали ее. И ради чего?! Ради власти?..

Мысли в голове путались, а сознание никак не желало принимать реальность. Все казалось страшным сном. Обычным кошмаром, который обязательно закончится. Ведь такого просто не могло случиться. Это невозможно!

В какой-то момент мир перед глазами начал мутнеть и расплываться, ноги показались совершенно чужими, а тело ослабло, и Терри начала падать, но ее вовремя подхватили.

– Леди, успокойтесь, – проговорил незнакомый голос у самого уха. – Вам ничего не угрожает.

Но Терриана лишь отчаянно замотала головой и зажмурилась.

Кажется, ее куда-то несли.

– Брис не сделает вам больно, – снова услышала она. – Я думаю, что он скорее себе больно сделает, чем вам. Это его каприз.

– Каприз… – эхом повторила девушка, раскрывая глаза и с удивлением глядя на мужчину, держащего ее на руках. – Кто вы?

– Можете называть меня Кай, – улыбнулся он и, заметив, как удивленно округлились ее глаза, добавил: – Я отец Эмбриса, поэтому знаю, о чем говорю.

Идущий впереди охранник любезно проводил их до нужной комнаты и удалился. А когда лорд Мадели уложил Терриану на кровать, она с удивлением осознала, что находится в собственной спальне.

– Вам нужен лекарь, – заметил лорд, глядя на нее с какой-то совершенно неуместной заботой.

– Нет, – тихо ответила девушка. – Это все нервы. Я здорова.

И тут дверь с грохотом распахнулась, и в спальню влетел не на шутку обеспокоенный Брис. Увидев лежащую Терриану, он тут же метнулся к кровати и присел с краю.

– Что с тобой? – спросил, разглядывая ее лицо. – Ты выглядишь так, будто шла сюда из Себейтира пешком.

– Все в порядке, – Терри попыталась отвернуться, но он легко коснулся ее щеки.

– Ты когда ела в последний раз?

– Не помню.

– Не помнишь? – раздраженно протянул принц. – Терри, что за дела?

Но она молчала, глядя в потолок. Так и не дождавшись ответа, Брис просто крикнул горничной, чтобы срочно принесли еду. Очередная напуганная им служанка тут же покинула покои хозяйки и отправилась выполнять распоряжение.

– Глупая, – сказал он Терри, даже не замечая, что ласково гладит ее по лицу. – Никогда нельзя сдаваться, нельзя опускать руки. Нельзя поддаваться апатии. Ты решила себя угробить? Ради чего? Кому от этого станет лучше?

– Тебе, – прошептала она. – Одной предательницей в твоей жизни станет меньше.

– Не смей даже думать о таком! – рявкнул Эмбрис, несильно встряхивая ее за плечо и глядя прямо в глаза. – Никогда, слышишь! Живи! Всегда, назло врагам! Назло обидам и обстоятельствам!

– Брис… – прошептала она и накрыла ладонью его руку. – Я знаю, что ты меня не простишь. Такое не прощают. И не хочу оправдываться…

– Не нужно, – хмуро проговорил принц.

Оказалось, достаточно всего нескольких слов, чтобы он вспомнил о своей обиде. Тут же отстранившись, напрягся, а на лице появилась маска холодной отчужденности. Теперь он снова смотрел на Терри совершенно равнодушно, будто она была каким-то досадным недоразумением, случайно встретившимся на его пути.

– Наше будущее могло стать иным, но ты сделала выбор за двоих, – ледяным тоном произнес Брис. – Теперь, Терриана, по законам твоей страны я – твой хозяин. Не волнуйся, магической привязки не будет и никто не станет тебя клеймить. Ведь в Карилии, как и в Сайлирской Империи, рабство давно отменено. Поэтому смена твоего статуса останется нашей маленькой тайной. И дабы не усложнять друг другу жизнь, я сразу озвучу главные условия.

Терри сжалась. Только сейчас, глядя в непроницаемые, совершенно черные глаза, она поняла, что совсем не знает этого человека и даже не представляет, чего можно ожидать. С ней он всегда был милым, ярким, взбалмошным парнем, который на все смотрел с позитивом. Но теперь от той иллюзии не осталось и следа.

– Никаких мужчин. Никаких связей. Отныне и впредь твоя постель будет открыта только для меня. А уж я буду решать, приходить к тебе или нет, – холодно сообщил Эмбрис.

Терри дернулась и отвернулась, будто он ее ударил.

Наблюдавший за происходящим Кай продолжал молчать. А сам Брис словно и не видел ее реакции. Он смотрел на Терри, как палач на приговоренного к казни. И ни один мускул на лице принца не дрогнул. Голос звучал равнодушно, дыхание оставалось ровным, и только в черных глазах развернулась настоящая бездна.

– И главное, запомни, милая, если этот или любой другой мой приказ будет нарушен, то тебя будет ждать невольничий рынок вертийской столицы. А о последствиях догадаться несложно, – закончил монолог Эмбрис и демонстративно скрестил руки на груди.

Принесли обед, и по его молчаливой указке сервировали стол. И как только служанка вышла, Брис снова обратился к своей новоиспеченной рабыне.

– Ешь, – приказал он. – Как только закончишь, собирай все дорогие тебе вещи и спускайся вниз. Сюда ты больше не вернешься. Теперь это место – не твой дом.

Принц развернулся и направился к выходу, но перед тем как покинуть комнату, посмотрел на отца. Кай лишь махнул рукой, прося оставить его наедине с Террианой, на что Брис только равнодушно кивнул и уже собрался выйти, когда вдруг вспомнил об одной немаловажной детали.

– Мой медальон у тебя? – спросил, оборачиваясь к девушке.

– Да, – хрипло ответила она и поддернула рукав платья, демонстрируя намотанную на запястье серебряную цепочку с камнем в форме синей капли.

– Пусть пока останется там, – кивнул ее хозяин. – Отдашь, когда вернемся в Сайлирию.

И вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

Несколько минут после его ухода в комнате стояла гнетущая тишина, которую не стремились нарушать ни Терриана, ни Кай. Но первым заговорил лорд Мадели.

– Терри, вы должны поесть, – мягко сказал он.

– Зачем? – безразлично спросила она, все еще глядя на дверь, за которой скрылся Брис.

– Если не ради себя, то ради него, – проговорил лорд. – Он волнуется за вас. И не стоит испытывать его терпение. Увы, но своей импульсивностью оба моих старших ребенка пошли в Эриол. И Лисса и Брис крайне вспыльчивы, но довольно быстро успокаиваются. Хотя все-таки лучше их не выводить.

Терри тяжело вздохнула, но поднялась и прошла к столу. Когда она не спеша доела ароматный суп и покосилась на мясной пирог, Кай улыбнулся и посмотрел на нее с отеческой нежностью.

– Мой сын к вам явно неравнодушен, – заметил он, наливая себе чашку чая. – Как и вы к нему.

– Вы правы, – ответила девушка. – Он очень дорог мне, и если бы не Арлит… Если бы не висящая над отцом угроза ареста, я бы никогда так с Эмбрисом не поступила. Но теперь уже ничего не исправить, и в этом виновата только я.

– Не сдавайтесь, Терри. Сейчас он обижен и способен натворить глупостей, но… Если вы ему на самом деле нужны, то он не сможет долго злиться. Будьте терпеливой. Вы еще очень молоды, вам еще со стольким предстоит столкнуться. А жизнь рядом с будущим королем по определению не может быть легкой. Подумайте, Терри, готовы ли вы к такому?

– Знаете, Кай, меня это не пугает, – заявила она, откладывая в сторону вилку. – Я даже рабыней быть согласна, лишь бы только с ним.

– В таком случае запаситесь терпением, – улыбнулся лорд Мадели и посмотрел на девушку с одобрением. – Мне жаль, что ваши родственники решили вами пожертвовать. Но… Помните, Терри, ничего в жизни не происходит просто так, и даже со дна самой глубокой и темной пропасти можно выбраться на поверхность, где ярко светит солнце. Но для этого сначала нужно найти в себе силы карабкаться вверх. И ни за что не сдаваться.

– Но… – Она подняла голову и поймала его внимательный глубокий взгляд. – Что, если, выбравшись из пропасти, человек окажется никому не нужен? Что, если поймет – все было бессмысленно?

– Любой путь имеет смысл. Бессмысленна только остановка. И поверьте мне, Терри, наша жизнь порою совершенно непредсказуема. И даже когда вам кажется, что все кончено, что выхода нет и быть не может, – она неожиданно открывает перед вами именно ту дверь, о существовании которой вы даже и не подозревали.

После его ухода Терриана вдруг осознала, что чувствует себя гораздо лучше. И дело совсем не в том, что Кай обладал каким-то особым даром к целительству или был эмпатом или менталистом. Совсем нет. Но его слова, сказанные с таким открытым участием, дали Терри куда больше, чем любое магическое вмешательство. Они дали надежду.

Глава 4

На первый взгляд это утро ничем не отличалось от тысяч предыдущих, что Дина видела за свои двадцать три года. Она проснулась в кровати, голова лежала на мягкой подушке, а тело укрывало теплое одеяло. И все бы ничего, но… от наволочки пахло хоть и знакомо, но совершенно непривычно, простыня была не шелковой, как она привыкла, и уж больно напоминала шерстяной плед, а вместо ночной сорочки на ней оказались надеты брюки и рубашка. Но куда больше всего прочего Динару поразил тот факт, что проснулась она почему-то в комнате брата, да еще и в кровати Филиппа.

Откинув в сторону простое мягкое одеяло, которым Ник обычно застилал свою постель и которым кто-то заботливо укрыл ее прошлой ночью, девушка присела на кровати.

В голове было как-то туманно, будто накануне она приняла изрядную дозу не самого качественного алкоголя. Дина даже попыталась вспомнить, где и с кем могла так напиться, но перед глазами почему-то вставало напряженное лицо Дамира, в чьих глазах ярко отражалась вина.

Боги, да где она вообще умудрилась его отыскать?! Что вообще вчера было?!

Динара перевела взгляд на постель брата, на которой этой ночью точно никто не спал, потом осмотрела пустую комнату и, поднявшись, подошла к окну. Судя по стоящему в зените солнцу, утро давно прошло мимо, благополучно сменившись обедом. Но где в таком случае носит Ника и Филиппа?

Из комнаты ребят открывался прекрасный вид на полигоны академии и раскинувшийся за ними город. И все выглядело вполне обычно, если не считать отсутствия одного из зданий, что еще вчера стояло на пригорке недалеко от большого старого дуба. Теперь на его месте остались странные развалины, больше напоминающие древние руины, а вокруг них крутились люди в черных плащах и многочисленные зеваки.

От вспыхнувших в голове воспоминаний Дина едва не подавилась вдохом. В ужасе она схватилась за голову и отпрянула от окна, будто боялась, что кто-то может ее увидеть и снова предъявить обвинение.

Почти не отдавая себе отчета в собственных действиях, она вернулась на кровать Филиппа, забилась в угол между изголовьем и стеной и притянула колени к груди. Сейчас, когда действие успокоительного настоя закончилось, Динара снова ощутила весь спектр жутких эмоций, что одолевали ее прошлой ночью.

В памяти мгновенно всплыли холодные глаза дознавателя, его вопросы… его удары. Она будто наяву ощутила ту дикую панику, что накрывала, подобно темному плотному одеялу, не давая нормально дышать. Вспомнила, как ее переполняли страх и чувство безысходности, как, сжав зубы, боролась с болью…

Тогда она была уверена, что обязательно должна выстоять. Активизировать все внутренние резервы, собрать всю волю, но выдержать. Вынести. Пережить. Не сдаться. Не раскрыть инкогнито. Не опозорить свою страну!

Дико захотелось просто взять и разрыдаться, но Дина лишь крепко зажмурилась и в очередной раз запретила себе даже думать о слезах.

Нельзя! Ведь плачут только слабые! Только те, кто жалеет себя и хочет получить жалость от других! А сильные всегда справляются сами, не позволяя эмоциям выйти из-под контроля. Но, Боги, как же сейчас хотелось послать все к демонам и расплакаться. Искренне, навзрыд. Не думая ни о чем и ни о ком. Не оглядываясь на чье-либо мнение. Но нельзя.

Когда с тихим шорохом открылась входная дверь, Динара испуганно вздрогнула и сжалась еще сильнее. Почему-то она не сомневалась, что пришли за ней. Стражники, тайная полиция, дознаватели… Ведь ее обвиняли не просто в нарушении закона – ее считали шпионкой, диверсанткой. А это в тысячи раз хуже. И вряд ли кому-то, даже Дамиру, удалось бы просто замять такое преступление.

Но, вопреки опасениям, вошедшим оказался Филипп. Он выглядел точно так же, как и вчера, даже одет был в тот же костюм. И лицо оставалось привычно спокойным и отрешенно-сосредоточенным – ровно до того момента, пока он не заметил Дину.

Вероятно, Фил никак не ожидал встретить ее здесь, да еще и в своей кровати. Возможно, даже хотел сказать что-то по этому поводу, но слова застряли в горле. Потому что настолько разбитой он Динару не видел никогда.

– Мелкая? – проговорил, подходя ближе. – Что случилось? Что с тобой?

– Ничего, – смущенно прохрипела Дина, стараясь сглотнуть стоящий в горле ком. – Прости, что сижу здесь. Я сейчас…

Она сползла с кровати, но ноги почти не держали. Нервы, эмоции, жуткие мысли – все сплелось в клубок, готовый вот-вот взорваться и уничтожить тщательно выстроенные внутренние барьеры. И, может, Динара нашла бы силы уйти, смогла бы сдержать подбирающуюся истерику, но взгляд снова упал на пустующую кровать брата, который до сих пор находился неизвестно где.

Дина медленно шла к выходу, не обращая внимания на текущие слезы, и желала одного – закрыться в своей комнате. А там упасть на пол и рыдать, рыдать… И у нее бы даже получилось – но помешал Фил.

– Да что с тобой такое?! – взволнованно выпалил он. – Дина?

– Не могу, – прошептала она, отчаянно мотая головой. – Не могу больше…

И тогда Филипп сделал то единственное, что посчитал правильным: обнял и крепко прижал к груди. Но стоило Дине почувствовать тепло его тела, и все преграды, удерживающие истерику, рухнули. Глаза окончательно застелила пелена горькой предательской влаги, а с губ сорвался первый всхлип.

Девушка судорожно вцепилась в ткань камзола виконта и уткнулась лицом в его плечо. Она и рада была объяснить, оправдать свой срыв, но не получилось сказать ни слова.

– Плачь, – прошептал Фил, легко гладя ее по спине и чувствуя, как сотрясается от рыданий хрупкое тело. – Пусть вместе со слезами из твоей души уйдут все печали… вся горечь, что так отравляет тебя.

Дина прижалась сильнее, а он, недолго думая, подхватил ее на руки. По правде говоря, ей сейчас было на все плевать. Наверное, даже если бы виконт прошел с ней через всю столицу, она бы не заметила.

Но у Фила были другие мысли. Он просто уложил девушку обратно в кровать, а сам присел рядом, продолжая успокаивающе поглаживать ее напряженную спину. Говорить больше ничего не стал, понимая, что любые слова будут совершенно бесполезны.

Когда Динара наконец притихла, Филипп все же вспомнил об успокоительных каплях. Он поднялся, чтобы их принести, но Дина вдруг резко села на кровати.

– Уходишь? – спросила хриплым голосом.

В покрасневших глазах клубилась такая тоска, что Филипп попросту не смог сдвинуться с места. Так и смотрел на нее, совершенно не узнавая в заплаканной, бледной девушке неугомонную сестру своего соседа.

– Хотел тебе успокоительного дать, – ответил он, снова присаживаясь на край кровати.

– Не нужно, – тихо сказала Динара, нервным движением смахивая слезу и опуская голову. – Я в порядке.

– Я вижу, – иронично заметил Фил, нежно стирая мокрые дорожки с ее щеки.

– Расскажешь, что случилось? – спросил Филипп, рассматривая влажные темные ресницы. – По правде говоря, дико видеть тебя такой. Мне казалось, что ты на подобное просто не способна.

– У всех есть свой предел, – шмыгнув носом, проговорила Динара. – И мой сегодня сломался. Как и кем, не спрашивай. Правда, я сама во всем виновата. Как, впрочем, и всегда.

– Я могу чем-то помочь? – с открытым участием поинтересовался Фил.

– Нет, – помотала головой она. – Хотя ты уже и так помогаешь. Без тебя я бы обязательно скатилась в настоящую истерику. А так удалось обойтись небольшим водопадом.

Дина попыталась изобразить на лице усмешку, которая тут же растаяла, словно ее и не было. Лицо опять стало отрешенно хмурым и непривычно холодным. Но вдруг она гордо вскинула голову и безразлично уставилась в окно.

– Думаю, Фил, я на самом деле проклята, – произнесла безжизненным голосом, отчего парень мгновенно напрягся.

За все время знакомства ему ни разу не приходилось слышать, чтобы она говорила настолько обреченным, лишенным красок тоном. И сейчас это откровенно пугало.

– И дело здесь даже не во внешности или запрещенной магии, – продолжала Дина, не обращая никакого внимания на его реакцию. – Я просто обречена по жизни быть одна. Ведь, по сути, нужна только брату. А у него своя судьба… свой путь. Зачем ему балласт в виде невезучей сестры? Да, он связан обязательствами и не имеет ту свободу, которую бы хотел, но на него хотя бы смотрят без испуга. А меня многие просто боятся.

Динара всхлипнула и опустила голову на притянутые к груди колени. Но Филипп видел, что молчать она уже не сможет.

– Ты спрашивал, что скрывает мой амулет? – Дина снова усмехнулась. – Жуть… белую невероятную жуть. Я понимаю, почему такие, как я, уходили жить в леса, подальше от людей. Просто не хотели видеть, как на них показывают пальцем. Как кричат вслед: «Ведьма!» Вот и мне прямая дорога в какую-нибудь глушь. Найду домик в лесу и заживу себе спокойно.

– Ты не сможешь жить одна, – мягко сказал Фил, усаживаясь рядом и обнимая поникшие плечи.

– Не смогу, – подтвердила она. – Но и вечно прятаться тоже глупо.

– Может, все же стоит подумать о замужестве? – осторожно поинтересовался Филипп.

– Пф! – привычно фыркнула Динара. – Ты видишь вокруг желающих на мне жениться? Я вот не вижу. А брак по договоренности считаю полнейшей глупостью. – Она покачала головой и обреченно вздохнула. – Нет, Фил. А знаешь, почему я все время одна? Ведь у меня ни разу не было даже ни одного свидания. Первый поцелуй оказался скорее случайностью, чем обдуманным шагом. Второй случился под действием вертийского вина. И вот на этом опыт моих отношений с противоположным полом закончился. А дело ведь даже не во внешности… ее как раз таки прекрасно скрывает амулет. К сожалению, мой дурной характер так же подкорректировать невозможно.

– Глупости, – решительно заявил Фил. – Слышишь меня? У тебя замечательный характер. Ты очень яркая, взбалмошная, импульсивная. И пусть рядом с тобой иногда сложно, но ты именно такая, какая есть. В тебе столько огня, что просто невозможно спрятать, и это восхитительно.

– Я такая только здесь, – проговорила Дина. – Дома приходится прятаться, подчиняясь вечному протоколу и законам демонова этикета. Знаешь, иногда так и хочется отмочить что-нибудь этакое, чтобы все эти лощеные высокомерные придворные подавились собственным возмущением. Они ведь тоже меня боятся.

– Перестань так говорить!

Филипп потянул ее за руку, заставляя сменить позу и повернуться к нему всем телом. А как только Динара оказалась достаточно близко, обхватил ладонями ее лицо и заглянул в глаза, в которых теперь читалась растерянность.

– Что за апатия? Что за жалость к себе? – с искренним возмущением проговорил он. – Мелкая, я понимаю, что всем иногда бывает грустно, но не нужно на себя наговаривать. Ты замечательная девушка!

– Но тебе-то все равно не нравлюсь, – ответила она, опуская взгляд.

Ей была приятна такая близость, но ведь за рамки приличий Фил все равно не зайдет. Все-таки как ни крути, а для этого он слишком правильный.

Но Филипп снова ее удивил.

– Нравишься, – прошептал он. Склонился ближе и легко потерся носом о ее щеку. – Очень…

Когда его губы невесомо коснулись ее губ, Дина замерла, не в силах поверить в происходящее. Поцелуй был таким ласковым, таким осторожным, что защемило в груди. Поначалу она так и сидела, совершенно не двигаясь. Боялась, что стоит пошевелиться, и Фил опомнится и отстранится.

Но он будто почувствовал ее страх и тут же перешел в наступление. Динара даже не поняла, как начала отвечать, как позволила мягкому языку скользнуть в свой рот, как сама с упоением и невероятным восхищением прикоснулась к его лицу и обняла за шею.

И обоих словно захлестнуло волной неведомых чувств. Поцелуи стали жадными, наполненными трепетом настоящей страсти, руки будто зажили отдельной жизнью, крепко обнимая и даря ласки. И если Филипп еще сдерживал свои порывы, то Дина ограничиваться какими-то рамками не желала. Она выправила его рубашку из брюк и, просунув руки под ткань, наконец дотронулась до теплой, рельефной мужской спины.

Фил ощутимо вздрогнул и на мгновение прервал поцелуй. Прикосновение нежных пальчиков к обнаженной коже стало для него тревожным сигналом, который красноречиво намекал, чем может закончиться то, что началось с невинного поцелуя.

– Дина, – позвал, пытаясь поймать ее затуманенный взгляд. – Посмотри на меня.

И лишь когда спустя несколько долгих секунд она взглянула в его глаза, ласково погладил по щеке и мягко продолжил:

– Ты понимаешь, к чему все это ведет?

– Понимаю, – отозвалась Динара, стараясь выровнять дыхание. – Мы ведь увлеклись, да? Нужно остановиться?

Судя по тону, останавливаться она не хотела и очень огорчилась тем, что продолжения не предвидится.

– Нужно, – кивнул Фил, гладя ее по растрепанным волосам. – И не потому, что ты мне не нравишься. Поверь, будь ты для меня не важна, я бы просто взял то, что ты готова мне дать. Но, Дин… Это неправильно. А я не хочу, чтобы потом ты пожалела о своем поступке. Ведь сейчас ты еще не в себе, и я буду последним негодяем, если воспользуюсь твоим состоянием.

– Но ты меня поцеловал, – улыбаясь, протянула Динара. – Сам.

– И поцелую еще не раз, если ты позволишь, – заявил Филипп, прикасаясь к ее улыбке губами.

– Позволю, – ответила она, ловя поцелуй.

– В таком случае не будем торопить события, – сказал Фил, слегка отстраняясь.

И именно в этот момент такой приятной близости Дина вдруг ощутила знакомую наполненность в душе, которую чувствовала всегда, когда Брис находился поблизости. Вот только сейчас вместо привычного тепла до нее донесся отголосок раздражения – такого сильного, что ее в буквальном смысле передернуло. Теперь уж Динара не сомневалась: брат вернулся и находится где-то совсем рядом. Но судя по переполняющим его негативным эмоциям, сейчас он очень и очень зол.

* * *

Обратно, в столицу Сайлирской Империи Брис и Терриана возвращались тем же путем, каким покинули ее накануне. Так как пересечение магической границы страны было нелегальным, пришлось снова воспользоваться амулетами, меняющими ауру, и прибегнуть к помощи мага из группировки повстанцев.

Почтенный старец в серой мантии долго мудрил с порталом – артефактом, который Терри использовала, чтобы перенестись в свое родовое имение вместе с Эмбрисом. И в итоге переход вывел ровно на то место у пруда, откуда они вчера отправились в Вертинию.

Там по-прежнему было тихо и спокойно. Так же шелестели листьями склонившиеся над водой ивы, в водной глади пруда отражалось то же голубое небо, и ничего не напоминало о том, что здесь отдыхала влюбленная пара. Вероятно, Терриана опасалась, что их будут разыскивать, потому и постаралась избавиться от любых следов.

Как только погасла арка портала, Брис раздраженно осмотрелся и двинулся в сторону города. Девушка без лишних вопросов покорно пошла следом, с отрешенным видом смотря себе под ноги. И пусть говорить никому из них не хотелось, но… пришлось.

– Слушай меня внимательно, потому что два раза я повторять не стану, – холодно бросил Эмбрис, даже не удосужившись посмотреть на Терри. – Я хозяин своего слова, и именно поэтому ты здесь. Куда правильней было оставить тебя там, где родственнички обязательно нашли бы применение твоим многочисленным талантам. Но я опрометчиво пообещал тебе защиту.

Она молчала, никак не реагируя на его слова. Просто шла, опустив голову, и смотрела, как под подошвами туфель прогибается тонкая зеленая трава.

– Магической рабской привязки между нами нет, – продолжал Эмбрис. – Но предупреждаю сразу: если ты ослушаешься меня или откажешься от выполнения моих приказов, то я просто тебя продам. Отправлю на невольничий рынок твоей родной страны и вручу первому, кто захочет. И вот тогда, моя милая Терриана, ты узнаешь, как живут настоящие рабыни.

Девушка снова судорожно сглотнула и крепче сжала губы. Ее напряженный взгляд метнулся к шагающему впереди Эмбрису. Он уже вернул на шею маскирующий амулет и снова скрылся за внешностью рыжеволосого Доминика. Но даже несмотря на смену образа, продолжал вести себя как наследный принц. Холодный, надменный и жестокий.

– Но я не зверь, – равнодушно добавил Брис, – постараюсь ограничиться всего тремя приказами. И первый и самый главный: ты больше никому не скажешь о том, кто скрывается под личинами Дины и Ника Арвайс. И обо всем произошедшем за последние сутки – тоже. Второй приказ: спокойно учиться и вообще вести ту же жизнь, что и раньше. Никто не должен заподозрить, что ты теперь существо безвольное. Рабыня ты только для меня, а для остальных пусть все остается как было. И третий приказ: никаких мужчин, кроме твоего хозяина. Хотя не думаю, что смогу к тебе прикоснуться.

Эмбрис мрачно усмехнулся и посмотрел на небо, будто спрашивая высшие силы, как они допустили, чтобы карильский кронпринц так глупо попался в коварные сети.

– Честно говоря, Терри, мне даже смотреть в твою сторону противно, – добавил он, и впервые за весь монолог в голосе проявились хоть какие-то эмоции. – Поэтому… настоятельно рекомендую не попадаться мне на глаза.

Когда все условия были озвучены, Брис, казалось, вообще перестал обращать внимание на идущую за ним девушку. Просто шел, желая как можно скорее добраться до академии. Но для Терри некоторые вопросы остались невыясненными. И она нашла в себе силы обратиться к «хозяину».

– Дома у меня теперь нет, – сказала она, тихо шаркая ногами по траве. – Родных – тоже. За мое содержание платить некому. Мне нужно найти работу…

– Ты думаешь, я не в состоянии оплачивать содержание своей рабыни? – раздраженно поинтересовался Брис. – Будь спокойна. В этом плане для тебя ничего не изменится. Все свои счета можешь отдавать мне.

Он остановился и, обернувшись к Терриане, поймал ее пустой взгляд.

– Через полтора года, когда я закончу академию, ты получишь свободу, – сказал с презрением. – В Карилии рабства нет, и брать туда тебя я не стану. А если будешь хорошей рабыней, – он холодно усмехнулся и коснулся пальцем подбородка Терри, – то получишь еще и приличное денежное довольствие, которого хватит, чтобы до конца заплатить за обучение в Астор-Холт. А уж после получения диплома твое будущее окажется целиком в твоих руках.

Он убрал руку от ее лица с таким видом, будто касался мерзкого гоблина, и снова зашагал вперед. Терриане же стоило больших трудов сдержать рвущиеся на волю рыдания. Она до крови прикусила губу, не позволяя себе расплакаться, и покорно продолжила идти за тем, кого теперь должна считать хозяином.

Ее положение было не просто унизительным, оно казалось поистине безвыходным. И пусть гордость упрямо твердила, что нужно попытаться сбежать, но здравый смысл эту идею сразу же отверг. Увы, из-за зашкаливающих эмоций спокойно обдумать все Терри не могла. Она чувствовала обиду, страх, дикую пустоту в душе. Ощущала себя в западне, в жуткой, безвыходной ловушке. Ее предали самые родные люди. Отец попросту продал, а брат, которого Терриана считала самым честным и благородным человеком в мире, даже не попытался помешать.

Но, несмотря на все факты, она до сих пор не верила, что является теперь лишь безвольной вещью. Она? Дочь герцога Брайтского? Чьи предки когда-то занимали вертийский престол?

Вероятно, шок еще не прошел, потому что пока Терри все произошедшее казалось дурным сном. Кошмаром, который обязательно закончится, стоит проснуться. Ведь такое не могло случиться наяву! И папа никогда бы не стал расплачиваться дочерью за помощь карильцев, да и Эмбрис ни за что бы не унизил ее так, не назвал бы своей рабыней.

Нет…

Нет, нет, нет.

Подобное попросту невозможно.

Но у входа в спальный корпус Астор-Холт тот, кто теперь выглядел как Ник Арвайс, поймал ее за локоть и проговорил тихим, но довольно грубым тоном:

– Для всех, кто спросит, мы поссорились. О причинах никому знать не нужно. И постарайся сделать так, чтобы я пореже вспоминал о твоем существовании.

После чего обогнул ее застывшую фигуру и скрылся в здании. А Терри все же ущипнула себя за руку и с ужасом поняла, что все очень даже реально.

Но Доминик не видел, как побелело ее лицо, как безвольно опустились руки, как глаза наполнились слезами. Сейчас он вообще старался выбросить из головы любые мысли о предательнице вертийке. Хоть и понимал, что сделать это будет очень сложно.

* * *

Направляясь к своей комнате, Ник искренне надеялся, что хотя бы теперь сможет отдохнуть. Что все неприятности этого дня остались позади и самое жуткое он уже пережил. Но, войдя внутрь, едва не споткнулся на ровном месте.

Вот только поразил даже не тот факт, что дорогая сестренка спокойно сидит на коленях у Филиппа и обнимает его за шею, – это как раз таки было хорошей новостью. Куда большей неожиданностью для Доминика стало заплаканное лицо Мелкой и тот легкий остаточный шлейф темной магии, что витал вокруг нее. И благо, что виден он был только тем, кто сам владел той же силой. Другие, даже самые опытные маги, конечно, могли его почувствовать, но только на уровне ощущений. Хотя кардинально это ситуации не меняло.

– Ник! – выкрикнула Динара, вскакивая с коленей Филиппа и подлетая к брату.

Она обняла его так крепко, насколько хватило сил. И пусть они не виделись меньше суток, но произошло столько всего, что казалось, будто прошла вечность. Отстранившись, Дина принялась осматривать блудного родственника на предмет повреждений, а ничего не выявив, посмотрела в глаза.

– Твою флотилию, братец! – выругалась, рассматривая жуткую черноту, клубящуюся вокруг зрачков. – Ты в своем уме?! От тебя силой фонит так, что становится страшно. Глаза черные…

– И аура темная, – обличительным тоном добавил Фил. – А магией фонит от вас обоих, причем явно не стихийной.

Но Ник лишь одарил его высокомерным взглядом и направился к зеркалу, на ходу стягивая камзол.

– Извини, Филипп, но сейчас я на выяснение подробностей данного вопроса совершенно не настроен, – проговорил холодным тоном.

Он был не в себе и скрывать это больше не желал. А учитывая то, как играла в нем родная темная магия, находиться рядом не стоило. Слишком опасно.

Дина смотрела на брата с непониманием, но лезть с расспросами не торопилась. Вероятно, минувшие сутки прошли для Ника не лучше, чем для нее, а значит, о своих приключениях и проблемах лучше пока вообще не заикаться.

– А где Терри? – спросил вдруг Фил.

Доминик резко втянул воздух и с силой сжал кулак, отчего даже его сестра непроизвольно сделала шаг назад. А когда он обернулся и посмотрел на Филиппа, тьма в глазах заметно сгустилась.

– Не произносите при мне ее имя, – раздраженно процедил Ник. – И я не желаю видеть это существо в своей комнате, даже мельком.

– С чего бы? – удивленно бросил Фил. – Это и моя комната тоже, и я волен приводить сюда кого хочу. А Терриана – моя подруга.

Сейчас Ник выглядел по-настоящему жутко, но его соседа сей факт совершенно не волновал. Наверное, он бы продолжил спор, но тут снова заговорила Динара.

– Брат мой, ты в бешенстве, – сказала она, снова подходя к Доминику и кладя ладонь на его плечо. – Сила фонит так, что даже Фил заметил, а значит, может почувствовать еще кто-то. А тут вчера случилось кое-что… – Дина замялась, не зная, как объяснить помягче. – Здание рухнуло, и говорят, что оно пострадало от действия неизвестной магии. Так что лучше тебе сбить фон.

– И как ты предлагаешь это сделать? – иронично поинтересовался Ник.

– Ты ведь водный маг… А сейчас твоя стихия почти полностью заглушена. Значит, тебе нужно попасть в водоем. Желательно, проточный.

Он устало провел рукой по лбу и вдруг согласился.

– Ты права, Мелкая, – сказал, усаживаясь на ближайший стул. – Вода должна помочь. Иначе я просто взорвусь.

– Тогда нужно идти прямо сейчас, – кивнула Динара. – Я только переоденусь…

И Ник наконец обратил внимание на ее потрепанный вид.

– Видимо, неприятности были не только у меня, – протянул он, качая головой. – Скажи только одно: насколько серьезно ты на этот раз вляпалась?

Дина опустила голову и призналась:

– Серьезней еще не бывало. Но обо мне мы поговорим позже.

И во избежание неудобных вопросов поспешила выйти за дверь.

Несколько минут, пока Ник переодевался, в комнате стояла напряженная тишина. Он несколько раз ловил на себе задумчивые взгляды Фила, которого все происходящее явно наталкивало на не самые приятные выводы. Почему-то сейчас Доминик не сомневался, что сосед обязательно потребует объяснений. Вот только врать совершенно не хотелось.

И, будто подтверждая догадки, Филипп встал с кровати и приблизился к карильцу на расстояние шага.

– У тебя черные глаза, – констатировал он с хмурым видом. – В них тьма.

– Я не хочу тебя обманывать или придумывать отговорки, – ответил Доминик, удивленный тем, что Фил с легкостью выдерживает такой его взгляд.

– Тогда скажи правду, – спокойно предложил Фил. – Или, по-твоему, я недостоин твоего доверия?

При упоминании «доверия» Доминик помрачнел еще сильнее и сам отвел глаза. Он относился к Филиппу с большим уважением и давно уже сам хотел все ему рассказать, но сейчас, после предательства Терри, желание открывать кому-то свои тайны пропало безвозвратно.

– Что было между тобой и моей сестрой? – спросил он вместо ответа.

И Фил прекрасно понял, что это просто попытка перевести тему, но настаивать на продолжении разговора не стал.

– Ничего предосудительного, – ответил он спокойно. – Особенно учитывая твое позволение сблизиться с Динарой. К тому же… – Он вздохнул и посмотрел на свою постель, будто девушка все еще находилась там. – Мелкая была не в себе. Никогда не видел ее такой разбитой. Признаться, я даже не догадывался, что она может быть настолько… ранимой.

– Ранимой? – удивленно переспросил Доминик. – Ты серьезно? Да ни один человек в этом мире ее так не называл.

Но причин не верить Филу не было, что могло означать только одно.

– Что-то случилось… и очень серьезное, – обеспокоенно проговорил Ник, мгновенно напрягаясь. – Она ничего не рассказывала?

– Много чего, – отозвался Филипп, прокручивая в голове все те слова и обрывки фраз, что срывались с губ девушки во время истерики. – Говорила, что ее предел сломали… про ведьм и какую-то белую жуть. Упоминала проклятие. И плакала…

– Плакала… – сдавленно повторил Ник и неожиданно даже для самого себя сказал: – Пойдешь с нами к реке? Я готов рассказать тебе обо всем. Тем более что Мелкая и так уже наговорила слишком много непонятных вещей. Вот только… боюсь, что она побоится открывать тебе свою настоящую внешность. Она ее… стесняется.

– Не думаю, что изменение внешности может хоть как-то повлиять на мое к ней отношение, – философски заметил Фил. – И да, Ник, я пойду с вами. Потому что обилие тайн уже откровенно надоело. Но только предлагаю не идти, а ехать. Возьмем в ангаре академии большой картел и доберемся гораздо быстрее. Ведь вам, как я понимаю, важно, чтобы людей поблизости не было?

– Да, – кивнул Доминик, впервые за день изобразив что-то похожее на улыбку. – Ты прав, друг мой. Но я хочу, чтобы ты поклялся: все, о чем узнаешь, останется между нами. И не потому, что не доверяю тебе, а потому что не имею права на риск.

На несколько секунд Фил задумался, взвешивая все за и против, но в итоге ответил:

– Клянусь благополучием своей страны, что сохраню вашу тайну и никогда не использую вам во вред.

– Принято, Филипп, – отозвался Ник. Почему-то ему стало гораздо легче. – Я ведь на самом деле считаю тебя другом. А друг в моем положении – огромная роскошь. Как и любимая девушка.

Он произнес последнюю фразу с таким видом, будто ему было физически больно это говорить. Что снова натолкнуло проницательного Фила на мысли о Терри.

– Вы поруГаллись? Она сделала что-то такое, что тебя огорчило? – спросил он, пытаясь рассмотреть ответ в отстраненном лице Доминика, в один момент превратившемся в бесстрастную ледяную маску.

– Как женщина она для меня умерла, – проговорил Ник, отворачиваясь к окну, за которым весело светило мягкое осеннее солнышко.

И было в его словах нечто по-настоящему жуткое, отчего казалось, что Терри на самом деле больше нет в живых. Филипп же оказался поражен настолько, что на несколько мгновений потерял маску вечной невозмутимости и уставился на соседа с искренним ужасом.

– Что с ней? – спросил он безжизненным тоном. – Где она?

Но Ник лишь холодно усмехнулся и покачал головой, глядя на друга с сочувствием.

– Поверь, она недостойна таких искренних переживаний. Ты думаешь, что дорог ей, что ваша дружба что-то для нее значит? Нет, Фил. Ей плевать на всех. Она всего лишь продажная девка, готовая на все ради достижения своей цели.

Он сделал несколько шагов по комнате и, пнув ни в чем не повинный шкаф, резко выпалил:

– Подозреваю, что с тобой она общалась только для того, чтобы подобраться к Эдину. А может быть, и для прикрытия. Она ведь далеко не простая вертийка.

– Я знаю, – спокойно ответил Фил, садясь на кровать и глядя на Доминика с непонятной смесью раздражения и жалости. – Ее отец – Серж Брайт, герцог Брайтский. Дальний родственник вертийского императора. Я наводил справки, как только узнал, что в Астор-Холт появилась вертийка.

– Теперь я почти не сомневаюсь, что саму ее отправили сюда, чтобы отыскать в академии рычаги давления на правящий дом Сайлирии, – злобно выплюнул Ник. – Ее семейке нужна поддержка для осуществления планов по захвату власти. Наверное, даже хорошо, что вместо Эдина в ее сети угодил я.

Разговор их был прерван появлением на пороге совершенно растерянной Динары. И несмотря на то что теперь она была одета как обычно и все вещи на ней выглядели чистыми и целыми, но вот лицо девушки стало еще более бледным и каким-то по-настоящему шокированным.

– Мелкая… – начал было ее брат, но она остановила его тираду простым жестом руки и тут же прикрыла за собой дверь.

– Что ты сделал с Терри? – с угрозой в голосе спросила Дина. – Я зашла к ней за средством от ушибов, а она…

Дина замолчала, не зная, как описать словами то жуткое состояние, в котором пребывала алхимичка, когда выдавала ей мазь. Динара вообще не сразу узнала в этой бледной трясущейся тени ту яркую девушку, за которой увивался ее брат. Терриану будто подменили. Руки дрожали, голос охрип, а лицо выглядело бледным и опухшим. Странно, что в таком состоянии она вообще отреагировала на просьбу Дины. И, естественно, Динара поинтересовалась, что произошло и может ли она чем-то помочь, но Терри лишь отрицательно помотала головой. А когда гостья озвучила намерение позвать Ника, несчастная Терриана вздрогнула так, что выронила баночку с лекарством, и выглядела настолько затравленно, что Дина решила больше ничего не говорить. Ясно же, что причина в Брисе. Иначе Терри бы так остро не отреагировала.

Именно поэтому Дина отправилась выяснять истину у брата. По правде говоря, она даже представить не могла, что по вине Эмбриса девушка может так убиваться.

И вот сейчас, глядя в его хмурое лицо, она была твердо намерена получить ответ.

– А что с ней? – взволнованно поинтересовался Фил. – Что-то случилось?

– Она не говорит. Но выглядит жутко.

– Я схожу к ней, – решительно заявил Филипп, но Ник остановил его.

– Она заслужила свою участь, – холодно сказал он. – И не стоит вам обоим в это лезть.

– Не тебе решать, – ровным тоном ответил его сосед. – Я знаю Терри больше двух лет, и она всегда помогала мне. Все алхимические составы для обработки деталей аркартов были придуманы и изготовлены именно ею. И ты хочешь, чтобы я оставил подругу, когда ей нужна помощь?

– Она в порядке, – стоял на своем Доминик.

– Да ты же ее не видел! – воскликнула Дина. – У нее явно что-то стряслось. Я просто не верю, что причина может быть в тебе… Ты же не стал бы обижать девушку.

– Она для меня не девушка! – прорычал Ник, подхватывая и нервно натягивая камзол. – Но если вам так уж необходимо убедиться, что с ней все в порядке, пойдемте. Навестим ее вместе.

И быстро вышел за дверь, толкнув ее так сильно, что створка с грохотом ударилась о стену.

– Да что с ним творится? – выпалила Дина, совершенно не узнавая брата.

– Вот сейчас и выясним, – ответил Филипп и, взяв ее за руку, вышел вслед за соседом.

Ведомый собственными эмоциями, Ник оказался у комнаты Терри намного быстрее Фила и Мелкой. Он не стал стучать или еще как-то обозначать свой приход, совершенно бесцеремонно вошел внутрь и тут же встретился с заплаканными испуганными глазами бывшей возлюбленной. Да так и застыл на месте.

Одним Богам известно, как тяжело было видеть ее такой. Но еще тяжелее оказалось осознать, что именно он – причина всех ее бед. Сейчас Терриана выглядела совершенно растерянной, а заметив Ника, отшатнулась так, будто ожидала удара. Он же от такой реакции опешил настолько, что попросту не смог сказать ни слова. И даже когда в комнате появились Филипп и Дина, продолжил стоять на том же месте.

– Терри, что с тобой? Что случилось? – Фил тут же подошел к девушке и попытался заглянуть в ее лицо. – Ответь мне…

– Все в порядке, – прошептала она, а во взгляде плескалась такая безысходность, что Филипп сам едва не отшатнулся. – Мне просто нужно побыть одной. Успокоительное я уже приняла, не стоит волноваться.

– Это, конечно, хорошо, но причина-то у твоей истерики есть? – продолжал расспрашивать Фил. – Скажи мне, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе помочь.

– Увы, это невозможно, – прошептала она, отчаянно мотая головой. – И рассказать я тебе не могу…

– Филипп, оставь ее, – бросил пришедший в себя Доминик. – Всплакнула девушка, с ними такое иногда случается. Уверен, к нашему возвращению она будет в полном порядке. Я ведь прав?

И так выразительно посмотрел на Терри, что та поспешила кивнуть. И пусть со стороны фраза могла показаться совершенно обычной, но Терриана расценила ее правильно – именно как приказ.

– Не стоит волноваться, – повторила она, избегая смотреть Филу в глаза. – Это простая грусть. Сейчас немного отдохну, и все пройдет.

Но Филипп знал, что у состояния подруги есть причина, и, судя по ее затравленным взглядам, крылась она именно в Доминике. Да и достаточно было посмотреть на карильца, чтобы понять – его внутреннее состояние ненамного лучше, чем у Терри.

– В таком случае я зайду к тебе позже, – проговорил Фил. – Мы сейчас ненадолго уедем, но к вечеру обязательно вернемся.

Затем снова коснулся ее плеча и направился к выходу.

Уже в коридоре его догнал вопрос Динары:

– Ты что, идешь с нами?

Она явно этого не ожидала и выглядела по-настоящему ошарашенной.

– Да, – спокойно ответил Фил, беря ее за руку и направляясь к лестнице.

– Да, Мелкая, – подтвердил хмурый Доминик. – Я решил рассказать Филиппу правду.

И тон был таким, что возражать Дина не решилась. Да и какой смысл, если брат все равно уже сказал свое слово и назад его не возьмет.

Она лишь обреченно вздохнула и с грустью посмотрела на Филиппа. Ему нравилась Динара Арвайс – но не изменит ли он мнение, увидев ее истинное обличье? Нужна ли ему будет белобрысая проклятая принцесса?

Почему-то сама принцесса в этом сильно сомневалась.

Глава 5

Серебристый четырехместный картел, позаимствованный Филиппом в ангаре академии, резво мчался по едва заметной лесной дорожке, периодически цепляя боками ветки особенно разросшихся деревьев. Столица с ее шумными улицами и каменными зданиями давно осталась позади, как и еще несколько населенных пунктов, и теперь во всем обозримом пространстве был только тихий густой лес.

Несмотря на то что шел уже второй месяц осени, погода продолжала баловать жителей Сайлирии теплыми деньками. И пусть по вечерам бывало довольно прохладно, но вот днем еще получалось разгуливать без плаща или куртки, что просто не могло не радовать. Листья давно уже сменили окраску на желтый и красновато-коричневый, правда, встречались и такие, которые до сих пор упрямо оставались зелеными. Но все знали: после первых же заморозков на деревьях некогда лиственного леса останутся только голые ветки.

Дина молча рассматривала пейзажи, но думала совершенно о другом. Хотя, проанализировав все за и против, она и пришла к выводу, что должна показаться Филу настоящей, но воспоминания о реакции Дамира на ее белоснежную шевелюру отбивали желание открывать Филиппу истинную внешность.

В пути они не разговаривали. Филипп сосредоточенно управлял картелом, стараясь преодолеть наибольшее расстояние с наименьшими потерями времени. Доминик выглядел чрезвычайно мрачным и задумчивым и с каждой минутой все больше хмурился. Динара уже догадалась, что думает он о своей алхимичке. Она уже хотела спросить, что все-таки между ними произошло, когда услышала спокойный голос Филиппа.

– Мне очень приятно твое желание, Ник, посвятить меня в ваши секреты, – сказал он, замедляя ход картела, который теперь летел совсем медленно. Тропинка почти закончилась, и приходилось маневрировать между широкими стволами деревьев.

– Ты заслуживаешь знать правду, – спокойно ответил ему Доминик, отвлекаясь от своих невеселых мыслей. – К тому же Мелкая и так тебе почти все выболтала.

Дина резко повернулась к брату с явным намерением уточнить, что же она такого страшного сказала? Но в этот момент снова заговорил Фил.

– Я давно понял, что вы не так просты, как желаете казаться, – сказал он с легкой усмешкой. – И уж простите, но решил проверить тех людей, с кем провожу столько времени. Поэтому обратился к одному знакомому, чья основная специальность – разведка. И он любезно согласился оказать содействие в небольшом расследовании.

– Даже так? – удивился Ник, подаваясь вперед. Увы, но глаз Фила он видеть не мог, потому что тот сидел к нему спиной. А так хотелось…

Динара же слушала Фила с чувством настоящего шока. Было очень неприятно узнать, что он, оказывается, им ни капли не доверял.

– Да, – невозмутимо отозвался Филипп. – Я должен был убедиться, что вы не опасны для моей страны. Что вы на самом деле прибыли в Астор-Холт, чтобы учиться.

– Убедился? – язвительно бросил Ник, глядя на Фила со смесью обиды и уважения. К сожалению, ему самому даже в голову не пришло проверять соседа. Да и Терри…

– Не злись, – ответил виконт. – Сам понимаешь, что вели вы себя крайне подозрительно. А один мой родственник работает в управлении внешней разведки. Он вообще во всех видит шпионов, врагов и предателей. Так что мой поступок – скорее дань его влиянию, чем показатель плохого отношения к вам. И говорю я все это тоже не просто так. Ты, Ник, оказал мне огромную честь, сказав, что доверяешь как другу. И с моей стороны, нечестно держать свое расследование в секрете.

– Ну и что же ты выяснил? – уточнил Доминик уже более спокойным голосом. Доводы Фила, как и уверенный тон, не оставляли сомнений, что он действовал из лучших побуждений.

Картел начал постепенно сбавлять скорость и вскоре остановился у зарослей колючих кустарников в конце дорожки. Филипп отключил подачу энергии и, заглушив двигатели, обернулся к ребятам.

– Дальше пешком, – сказал он, глядя в настороженные лица.

Вот только и брат, и сестра Арвайс смотрели на Филиппа с явным недоверием и выходить не спешили. После его рассказа следовать за этим человеком куда бы то ни было они опасались.

– Мы почти на месте, но там картел не проедет, – уверенным тоном пояснил Фил, прекрасно понимая ход их мыслей. – Идти осталось не больше пяти минут.

Слух Доминика уловил в отдалении шум реки, что уже свидетельствовало в пользу доводов Филиппа. Но после всех сказанных им слов Ник начал сомневаться в правильности решения рассказать правду. Но, Светлые Боги, как же хотелось просто выговориться! А кроме Филиппа и сестры, говорить ему было не с кем. Да и к тому же Филипп дал клятву.

Он решительно поднялся и, покинув картел, подал руку Динаре. А когда они втроем двинулись по едва заметной тропинке, пролегающей между густых кустарников, Фил заговорил снова.

– На первый взгляд все в вашей легенде складно, кроме одного факта, который и стал решающим, – начал он, идя впереди и отводя в сторону наиболее крупные ветки. – За все годы вашего обучения в академиях никто ни разу не видел ваших родителей. Всеми вопросами занимался только Кертон Амадеу – дядя, а про отца и мать все будто бы забывали. Нанятый мной человек отправился навестить ваш родной город и выяснил, что там на самом деле живут Бернарда и Ирдан Арвайс, чьих детей зовут Динара и Доминик. Ник на год старше сестры, а четыре с половиной года назад они вместе отправились поступать в какую-то академию. И вроде все гладко, но домой эти ребята почему-то приезжают только летом, да и то ненадолго. И что самое странное, по утверждению соседей, – у них нет дара к магии. Это можно было счесть за ошибку, но… пусть и с огромным трудом, удалось выяснить, где именно эти ребята учатся. Все ниточки вели к вам, все указывало, что именно вы – отпрыски семьи Арвайс. И если бы не моя интуиция и дотошность нанятого мной человека, то я бы ни за что не докопался до истины. А ведь на самом деле Доминик и Динара проходят обучение совсем не в Астор-Холт, а в университете торговли, расположенном у северных границ княжества Гаус.

Брат и сестра многозначительно переглянулись и синхронно ухмыльнулись. Насколько они знали, за все годы их маскарада Фил стал первым, которому вообще пришло в голову их проверять. А ведь если бы к таким же выводам пришел кто-то посторонний, то все могло бы обернуться куда большими проблемами.

Тропинка оборвалась резко. Казалось, вокруг только непроходимый лес, и вдруг перед глазами ребят появилась довольно уютная поляна, заканчивающаяся крутым обрывом. А уже за ним стремительно несла свои воды широкая река и даже виднелась небольшая заводь.

– Эта информация стала мне известна вчера вечером, – продолжил Фил, стянув камзол и бросив прямо на траву. – И я собирался сегодня поговорить с вами обоими, постараться вывести на чистую воду. Все же, несмотря на доводы логики и разума, я не верю, что вы прибыли в Астор-Холт со злым умыслом. Хотя у вас определенно есть причины скрывать и имена, и внешность.

– Мы на самом деле всего лишь хотим спокойно учиться, – сказал Доминик, встречая его уверенный взгляд, в котором не было ни капли вины – лишь непоколебимая уверенность. – Без прикрытия делать это мы не можем, по многим причинам.

– Я верю тебе, – отозвался Фил. – Поэтому и хочу все выяснить.

Ник лишь согласно кивнул и, отойдя в сторону, принялся стягивать одежду. А Динара расстелила на траве прихваченный с собой плед и присела.

– Мы не шпионы, Фил, – сказала она, глядя на виконта с плохо скрываемой обидой. – Хотя, знаешь, вчера меня пытались обвинить в организации диверсии.

Услышав это, ее брат замер и посмотрел на Динару со смесью укора и опасения. Сразу вспомнились слова отца про то, что Мелкая снова влипла в неприятности и что опять не обошлось без Дамира.

– Давай-ка подробнее, – бросил он. – Папа сказал, что ты снова на Деми нарвалась.

– Ты видел отца? – тут же спросила девушка.

– Угу, – хмуро кивнул он. – И Арса. Как ты и просила, они вдвоем отправились меня выручать, хотя я и без них прекрасно бы справился.

– Да, судя по тому, как от тебя фонит темной магией, пострадали бы при этом многие, – съязвила Дина в ответ.

– От тебя самой фонит, – ехидно заметил Ник. – И пусть шлейф уже почти пропал, но я все равно его вижу.

– Я была вынуждена к ней прибегнуть! – возмущенно выпалила Дина. – Тебя, дурня, спасти хотела. Даже полезла в подземелья академии, чтобы наружу попасть после отбоя. Откуда ж мне было знать, что выход завален?! Да и про то, что защита Астор-Холт распространяется и на тот проход, мне никто не сообщил.

Она раздраженно всплеснула руками и посмотрела прямо в черные глаза Ника, слушавшего ее с нарастающим волнением.

– Я, может быть, и вернулась бы обратно, – проговорила Динара, качая головой. – Но до меня долетели отголоски твоих эмоций, главными из которых были жуткая злость и обида. Я просто не могла оставить все как есть!

Доминик так и замер с наполовину расстегнутыми брюками, стараясь уложить все сказанное сестрой в голове. Ведь учитывая то, как от нее фонило магией, и участие в этом деле Дамира, получалось, что она из академии все-таки вышла.

– Ты что сделала?! – выкрикнул он, глядя на нее, как на умалишенную. – Ты применила запрещенную магию прямо в центре сайлирской столицы?!

– А что мне оставалось делать?! – ответила она, тоже повышая голос. – Спокойно сидеть на месте, в то время как моего брата где-то, возможно, убивают?!

Но ее слова Ника совершенно не тронули.

– К твоему сведению, я в состоянии за себя постоять! – прорычал он.

– Да?! Ну тогда скажи мне, чего ты так злился?! – ехидно протянула Дина.

– Да потому что меня предали!

Теперь в голосе Ника звучала настоящая боль, которую невозможно было не заметить. Он отвернулся и пошел к воде, на ходу избавляясь от остатков одежды. Но перед тем как погрузиться в свою стихию, расстегнул замочек серебряной цепочки, что висела на его шее, и бросил амулет сестре.

Она поймала и тут же сунула в карман. И только убедившись, что камень не потеряется, Брис кивнул несколько шокированному Филиппу и вошел в воду.

Смотрящий ему вслед Фил, выглядел таким… озадаченным, что Дина не смогла сдержать улыбки. Вероятно, он никак не ожидал от своего рыжего соседа настолько разительной смены внешности.

Пребывая в странной прострации, Фил подошел к расстеленному пледу и присел рядом с Динарой.

– Ну и как это понимать? – поинтересовался он.

– Так и понимай, – пожала плечами Динара и отвернулась к реке. – Только, какими бы ни оказались твои выводы, не забывай, что он считает тебя другом. – Затем на секунду задумалась и добавила непривычно спокойным и ровным тоном, совершенно не свойственным ее натуре: – Внешность, Фил, это всего лишь ширма. Этакая обертка или, можно сказать, своеобразный занавес. Она – оболочка. Внутри он все тот же Ник.

Филипп выслушал внимательно, даже несколько раз кивнул, соглашаясь. А потом перевел взгляд на плавающего в заводи беловолосого парня. Несмотря на все доводы разума, он казался совершенно чужим. И пусть головой Фил понимал, что это Доминик, уже полтора месяца живущий с ним комнате, но вот принять перемену оказалось не так-то просто.

– Когда мы с братом изъявили желание учиться в магической академии, наша мать неожиданно дала разрешение, но настояла на выполнении двух обязательных условий… – проговорила Дина, тоже следя за маневрами брата.

Оказавшись в воде, Брис сразу почувствовал себя заметно лучше. Родная стихия всегда действовала на состояние его психики крайне благотворно, и этот раз не стал исключением.

– Так как внешность у нас довольно… специфическая, в Карилии узнать нас мог любой, – продолжила девушка, с улыбкой вспоминая тот разговор с королевой. – Поэтому нам и пришлось спрятаться за личинами и стать племянниками Кери. Простолюдинами. – Она пожала плечами и пояснила: – Мама хотела, чтобы мы почувствовали, как живут обычные люди и как к ним относятся аристократы.

– Ваша мать – мудрая женщина, – бесцветным тоном заметил Фил.

Дина улыбнулась уголками губ и согласно кивнула.

– Для нее наш маскарад – возможность показать нам жизнь за пределами дворца, – спокойно пояснила она. – А для нас – глоток настоящей свободы. Дома мы вынуждены следовать всем этим демоновым правилам, вести себя согласно протоколам, а на братца теперь еще и куча новых обязанностей свалилась.

Говоря все это, она старалась на Филиппа не смотреть. И пусть главные обличительные слова еще озвучены не были, но Динара и так уже догадалась, что собеседник все понял.

– И как мне тебя называть? – спросил он, глядя на явно напряженную девушку.

– Эрлисса. – Она так и не подняла взгляд. – И я сильно сомневаюсь, что моя настоящая внешность придется тебе по вкусу.

Фил молчал, стараясь уложить в голове услышанное. По правде говоря, он не имел никакого понятия, как теперь себя с ней вести. Ведь перед ним была далеко не простая девушка, а высокородная леди. Дочь королевы соседней страны. Правда, внешне она до сих пор оставалась привычной Динарой.

– Покажи, – попросил он, разворачиваясь и пристально глядя в пока еще зеленые глаза, которые, как он знал, на самом деле имели совершенно другой цвет.

Девушка обреченно вздохнула, опустила голову и нехотя потянулась к своей шее. Стянула амулет и сунула в карман. Сейчас, когда ее маска окончательно развеялась, почему-то стало не по себе. Она так и осталась сидеть с низко опущенной головой, не решаясь поднять взгляд на Филиппа. Почему-то Лисса ни капли не верила, что он сможет принять ее такую.

– Знаешь… – протянул Фил, касаясь заплетенных в косу длинных белоснежных волос. – Никогда бы не поверил, что карильская принцесса может комплексовать из-за собственной внешности.

Девушка возмущенно фыркнула и, подняв лицо, встретилась с его улыбающимися глазами.

– Я не комплексую! – решительно заявила, глядя с вызовом. – Просто трезво оцениваю свой внешний облик.

– Ты красивая, – мягко проговорил Филипп, – и со мной согласятся многие, кто хоть раз видел твой портрет. Но в жизни ты выглядишь еще лучше.

– Только не надо меня жалеть, – бросила она, отворачиваясь. – Это вон Брис у нас красавец, а я… обычно заслуживаю лишь горькое «ведьма».

Отчего-то после этой фразы Филипп напрягся сильнее и даже опустил руку. Но Эрлисса сама к нему повернулась.

– Давай теперь начистоту, – высказалась она. – Я нужна тебе такая? Просто если это не так, то лучше сразу скажи.

– Ты нужна мне любая, – проговорил он, легко сжимая ее пальцы в своих теплых ладонях. – Ведь ты – это всегда ты. Внешность сути не меняет.

Фил разглядывал ее лицо с таким видом, будто перед ним настоящее произведение искусства. В конце концов не удержался и прикоснулся к щеке, и Лисса даже не подумала его останавливать или отстраняться. Напротив, сама потянулась за лаской, показывая тем самым, что для нее ничего не изменилось.

– Что сотворит со мной твой брат, если сейчас я тебя поцелую? – спросил Филипп с лукавой предвкушающей улыбкой. Весь его вид говорил о том, что он все равно это сделает и ответ его совершенно не беспокоит.

– Я сама с ним потом что-нибудь сотворю, – ответила Эрлисса, подсаживаясь к нему ближе.

– Надеюсь, до этого не дойдет, – протянул он, продолжая улыбаться.

А потом просто наклонился вперед и чуть коснулся губами ее приоткрытых губ. Будто до сих пор продолжал сомневаться… Будто боялся, что она оттолкнет. По правде говоря, в голове Фила никак не могло уложиться, что перед ним не Динара Арвайс, а Эрлисса Карильская.

Он целовал ее медленно и очень нежно, снова поражаясь тому, насколько это приятно. Была б его воля, вообще бы не останавливался, но какая-то особенно правильная часть сознания строго-настрого запрещала заходить за рамки. Поэтому Филипп даже обнимал ее крайне целомудренно.

В какой-то момент он затылком ощутил прожигающий взгляд ее брата, но обрывать поцелуй все равно не пожелал. Ведь принцесса так блаженно таяла в объятиях, была такой волнующей, такой сладкой. Фил просто не мог, не имел сил отстраниться.

Именно в этот момент ему вдруг пришла в голову одна странная мысль… Ведь он никогда даже не подозревал, что наступит тот день, когда карильскую принцессу будет искренне беспокоить, как он воспримет ее внешность. Что однажды Эрлисса сама попросит его о поцелуе. Сама предложит стать ее первым мужчиной. И он никогда бы не поверил, что ему придет в голову отказать.

Ведь именно Эрлисса стояла перед ним в одном нижнем белье… такая красивая и напуганная. А он… наговорил ей столько гадостей.

– Эрли, – прошептал Филипп, прерывая поцелуй.

Но она лишь блаженно улыбалась, не в силах открыть глаза. Тогда Фил снова провел губами по ее губам, поймал пальчики и переплел со своими.

– Как ты вообще могла думать, что можешь мне не нравиться, – добавил он, едва сдерживаясь, чтобы не припасть поцелуем к ее шее. Его мысли уже ушли далеко за пределы дозволенного, и лишь остатки здравого смысла красноречиво крутили пальцем у виска, тонко намекая на неразумность подобного поведения.

– Ты никак не выражал своего особенного отношения, – ответила девушка. Сейчас Фил находился так близко, что она могла рассмотреть свое отражение в его зрачках.

– Прости меня за это, – прошептал он ей в губы. – Я – олух, Эрли. Мне иногда кажется, что во всем, касающемся тебя, я веду себя как настоящий глупец.

– Нет, – мягко ответила Лисса, качая головой. Она сама не верила, что Фил так легко принял ее настоящую. Казалось, даже слишком легко.

Невольно вспомнилась вчерашняя реакция Дамира. Наверное, теперь всю оставшуюся жизнь будет вспоминаться выражение лица наследника престола Сайлирии, узнавшего, что перед ним карильская принцесса. Так вот, по сравнению с его шоком, Филипп воспринял эту новость слишком просто. Будто… на самом деле уже обо всем знал.

Эта мысль стала поистине отрезвляющей. Ведь если верить сделанным выводам и учитывать тот факт, что Фил достаточно резко изменил отношение к ней, то получается не совсем приятная ситуация. Значит, простая девушка Динара была ему не нужна, а Эрлисса Карильская, наоборот, оказалась по душе?

Это настолько возмутило принцессу, что она даже поспешила отодвинуться от него подальше и смотрела теперь очень настороженно. Естественно, это не укрылось от внимательного взгляда виконта. Он вообще за прошедшие полтора месяца научился замечать малейшие изменения в ее настроении.

– Так, – проговорил Фил, не желая отпускать руку девушки, хотя она настойчиво пыталась ее отнять. – Что ты себе надумала? Поверь, Эрли, всегда лучше все высказать в лицо, чем носить в душе обиду.

Тогда Лисса привычно вскинула голову, повела плечом и с видом дознавателя на допросе заявила:

– Ты ведь знал, кто я.

Она смотрела в его глаза, и Филиппу на секунду показалось, что эта девушка, с ее пронзительными голубыми глазами, на самом деле видит его насквозь. Знает все его тайны и скрытые намерения и может одним взглядом заставить сознаться во всем… даже в том, чего никогда не совершал.

– Знал, – признался Фил, продолжая смотреть в ее глаза. – Сопоставил все известные мне факты и пришел к соответствующим выводам. Правда, понял я, кто вы с братом, только сегодня утром, когда закончил изучать отчет нанятого мной человека. Но одно дело догадываться и даже знать наверняка и совсем другое – видеть своими глазами.

Но Лиссу его ответ совершенно не успокоил. И даже наоборот, лишь подтвердил опасения.

– То есть поцеловать меня ты решился только тогда, когда понял, что я далеко не простолюдинка? – холодно поинтересовалась она.

И только теперь перед Филом открылась вся глубина его ошибки. Ведь выводы она сделала довольно закономерные. Но сдаваться просто так он теперь уж точно не собирался.

– Ты права, – согласился Филипп, – но, пожалуйста, позволь объяснить причины такого поступка.

– Ну попробуй, – иронично хмыкнула Лисса. На самом деле ей даже стало интересно, как можно оправдать такое поведение, иначе чем обыкновенным меркантильным интересом.

Фил крепче сжал ее руку и легко погладил запястье.

– А здесь все просто, – сказал он с грустной улыбкой. – Ты мне на самом деле нравилась. Очень. Но… Эрли, моя семья никогда бы не одобрила союза с простолюдинкой. То есть у наших отношений изначально не было будущего. Что тебя ожидало рядом со мной? Роль любовницы? Содержанки? – Он покачал головой и легко поцеловал ее пальцы. – Я не хотел для тебя такой судьбы. И всегда считал, что ты заслуживаешь большего. Ведь, что бы ты ни говорила, как бы ни противилась, но семья для тебя тоже имеет значение.

– Значит, ты считаешь, что теперь будущее у нас есть? – холодно уточнила она, краем глаза замечая подходящего к ним мокрого, но довольного Бриса.

– Есть, Эрли, – уверенно ответил Филипп. – Я ведь будущий глава рода, и у меня уже сейчас уйма обязанностей и обязательств перед родителями и… графством. Я, как и ты, сильно ограничен правилами и традициями, но… теперь мы хотя бы можем попробовать быть вместе.

– Тогда спешу заметить, – с веселой улыбкой проговорил Эмбрис, но его глаза остались предельно внимательными, – что у тебя, Фил, есть серьезный конкурент.

Сейчас узнать в этом мокром полуголом парне наследного принца Карильского Королевства можно было только по глазам, к которым снова вернулся их привычный синий цвет. Он стоял, ежась от холода, но выглядел гораздо более спокойным и уравновешенным, чем до купания. С водными магами родная стихия иногда творила настоящие чудеса.

– И кто же? – холодно уточнил Фил, оборачиваясь. – Очень хотелось бы знать имя этого… несчастного.

Они смотрели друг на друга с явным вызовом. И если в глазах Филиппа была ледяная уверенность в том, что он будет у Эрлиссы единственным, то Эмбрис просто наслаждался смесью эмоций, отражавшихся на лице его обычно уравновешенного соседа.

– О, я не сомневаюсь, что вы знакомы лично, учитывая то, в каких дружеских отношениях ты состоишь с его братом, – бросил Брис, все сильнее трясясь от холода. Но, заметив в глазах Филиппа полнейшее непонимание, с улыбкой добавил: – Я говорю о Дамире.

Ответить Филу оказалось попросту нечего. Да и что он – сын графа, мог противопоставить наследнику целой империи. Вот только Эмбрис понял по его взгляду куда больше, чем виконт хотел показать. Правда, озвучивать свои выводы принц не стал. Перевел взгляд на сестру – она давно должна была начать возмущаться таким кандидатом в спутники жизни, но почему-то промолчала. Впервые на памяти ее брата.

– Мелкая, – протянул он, натягивая рубашку. Все же погода нынче хоть и была относительно теплой, но для купания подходила мало.

– Что? – равнодушно спросила девушка.

– А где вопли, крики, заявления, что «этот высокомерный овощ мне и даром не сдался»? – спросил Брис, копируя голос сестры, а по сути, попросту кривляясь.

Но Лисса реагировать не спешила. Она вообще решила сделать вид, что не знает, о ком идет речь.

– Нет, Лиска, так не пойдет, – добавил Эмбрис уже без улыбки. – Что должно было произойти такого, чтобы ты изменила свое отношение к Деми?

– Он помог мне вчера, – призналась она, поднимая взгляд на брата. – Если бы не его вмешательство, я бы сейчас здесь не сидела.

Этих слов, сказанных абсолютно серьезным тоном, оказалось достаточно, чтобы Брис понял – Мелкая влипла по-крупному. Если уж не просто согласилась принять помощь от ненавистного человека, но и искренне ему благодарна, то уровень неприятностей должен быть просто запредельным.

– Рассказывай, – выпалил он, усаживаясь на корягу напротив сестры.

– Да там особо и нечего рассказывать, – сообщила она, поглядывая на Филиппа, который все так же сидел рядом, держал ее за руку, но выглядел чрезвычайно хмурым. – Я когда ударила по защите академии, то немного перестаралась…

– Так, – недовольно напрягся Брис, который прекрасно знал, насколько может перестараться его сестренка. – Что еще пострадало?

Лисса с невинным видом пожала плечами:

– Сам тоннель рухнул… А над ним стояло здание архива департамента правопорядка. Оно тоже рухнуло. Меня лишь чудом не накрыло под завалами…

На этом моменте Фил плюнул на приличия и, подсев ближе, обнял свою Лиссу обеими руками. Он так крепко прижал ее к себе, будто надеялся убедиться, что Мелкая на самом деле цела и невредима. О том, что случилось бы, не выберись она вовремя из рушащегося коридора, виконт старался вообще не думать, потому что от таких мыслей, хотелось кричать.

– Очнулась в тюрьме, – продолжала говорить принцесса, виновато опустив глаза. – Сам знаешь, как там бывает… В общем, явление Дамира оказалось как нельзя кстати.

Она видела, что брат хочет что-то спросить, но не желала вдаваться в подробности. Почему-то совершенно не хотелось, чтобы Брис знал, насколько тяжко ей пришлось. И, пресекая все дальнейшие расспросы, решительно высказала:

– Я была вынуждена показаться Дамиру без кулона. И знаешь, что самое интересное? Несмотря на все наши разногласия, он помог мне. Дело замяли.

– Кери вы вместе вызывали? – уточнил Эмбрис, мысленно сопоставляя все, что успел узнать.

– Угу, – кивнула Лисса, но тут же встрепенулась и добавила: – Ты представляешь, они, оказывается, дружат! Наш Кери был его наставником. А Деми – эмпат!

Она говорила со странной смесью возмущения и восхищения, отчего Эмбрис только покачал головой.

– Так, может, сразу замуж за него пойдешь, если он уже «Деми»? – язвительно произнес брат. Такая резкая перемена в отношении его искренне пугала.

– Отстань. Ты говоришь настоящие глупости, – недовольно бросила принцесса. – К твоему сведению, за все время, что мы провели вместе, спокойно было сказано только несколько фраз, и то, когда лекарь влил в меня полный стакан успокаивающего настоя. Так что, братец, не переживай, мы все так же друг друга не переносим. Но тем не менее его помощь я оценила.

Брис посмотрел на притихшего Филиппа, который продолжал бесцеремонно обнимать Эрлиссу, и только покачал головой.

– Подозреваю, что с ним еще предстоит разговор, – задумчиво протянул Брис. – Просто так Дамир все это не оставит. Но учитывая ваши странные взаимоотношения, думаю, что лучше мы поговорим без тебя, Лисса.

– Да пожалуйста, – фыркнула она с таким видом, будто ей абсолютно все равно. И решительно перевела тему: – Ладно, со мной понятно. Расскажи теперь, куда умудрился влезть ты? И как это связано с Терри?

– Как связано? – холодно повторил он. – Очень просто. Она всего лишь напоила меня снотворным и отправила порталом в Вертинию. Очнулся я в доме ее папочки, заимел чрезвычайно интересное знакомство с братом и еще добрым десятком представителей вертийского сопротивления. И уже начал диктовать свои правила, как мои планы нарушил внезапно появившийся на пороге отец.

– Я волновалась за тебя! – воскликнула Лисса, углядев в последней фразе упрек.

– Понимаю, Мелкая, но я все же в состоянии за себя постоять, – назидательно ответил Брис. – И вообще, все закончилось хорошо. Я вернулся обратно живой, здоровый…

– А еще злой, раздраженный и небывало нервный, – закончила за него сестра. – Ах да, может, ты пояснишь, что с Терри?

– Она в полном порядке, – спокойно ответил он, хотя при упоминании имени алхимички его плечи понуро опустились.

– Мы видели, – заметил Фил, который до сего момента в разговор брата и сестры старался не влезать.

Но Брис на иронию реагировать не стал. Поднял с земли небольшой камешек и, подкинув несколько раз, бросил его в воду.

– Терриана предала меня, – сказал он с деланым равнодушием. – Но я все равно забрал ее с собой. Ее отец согласился отдать дочь мне.

– В качестве кого? – настороженно уточнила Эрлисса, искренне надеясь, что брат еще в состоянии мыслить адекватно и не наделал глупостей.

Понятно, что он основательно повредился умом, связавшись с этой девушкой, но Лисса все же надеялась на его благоразумие. В конце концов, Терриана – специалист по алхимическим составам, она легко могла исправно поить Бриса приворотным зельем. Но почему-то Эрлиссе в такое никак не верилось. Все же интерес брата к вертийке был самым настоящим.

– В качестве своеобразной гарантии исполнения обещаний, – уклончиво ответил Эмбрис.

И если его сестренка и могла бы удовлетвориться подобным пояснением, то Фил ограничиваться такой отговоркой категорически не желал. Терри он знал гораздо дольше, чем карильцы, и не собирался давать ее в обиду.

– Я не могу поверить, что она так просто сдала тебя, – протянул он, пытаясь увидеть ответ по лицу Бриса. – Она не могла так поступить. Ты был ей дорог.

– Тем не менее факт есть факт. И, выбирая между мной и довольно оригинальной помощью семье, она выбрала второе.

В голосе Эмбриса звенела жгучая, всепоглощающая обида, и спрятать ее не получалось. Он до сих пор не мог поверить, что так ошибся в Терри. Что отдал сердце той, которая так легко решила им пожертвовать.

– Судя по состоянию леди Брайт, об этом поступке она пожалела, – мрачно заметила Лисса.

– Не знаю, – холодно ответил брат. – Меня ее мысли мало теперь волнуют. Но она так старалась для своей семьи – а семья поступила с ней еще хуже.

– Как? – уточнила девушка.

– Как я и говорил – они отдали ее мне как плату… А на самом деле продали, как простую вещь. Предмет, не имеющий права выбора.

– То есть… – протянул Фил, уже начавший понимать, о чем идет речь. Вот только очень не хотел верить собственным выводам.

– То есть по вертийским законам теперь она принадлежит мне… Как рабыня.

Повисла тишина. Казалось, даже те немногие птицы, что еще оставались в лесу, в одно мгновение перестали петь. Сказанное никак не желало укладываться в голове Лиссы. Она смотрела на брата с абсолютным непониманием. А вот Филипп, наоборот, прекрасно осознавал, что значат слова Бриса. И первым его желанием было разбить карильскому принцу лицо, но он заставил себя успокоиться и подумать. Просто проанализировать ситуацию со всех сторон, опустив лишние эмоции. И, что удивительно, ничего ужасного не нашел.

– Правильно, – сказал он, за что заработал полный укора взгляд Лиссы. – Ты не понимаешь, Эрли, – пояснил, касаясь ее плеча. – Просто подумай…

– Да, Мелкая, не стоит так на меня смотреть. Я не чудовище и не тиран. Ничего дурного этой предательнице не сделаю. А поступить иначе я просто не мог. Ты только представь… ее продал родной отец!

– Так вот почему она плакала, – протянула Эрлисса поникшим тоном.

– Но ты же понимаешь, что теперь вся ответственность за нее лежит на тебе, – проговорил Филипп, глядя на Эмбриса.

Тот уже закончил одеваться и теперь куда больше походил на наследного принца, чем пять минут назад. Хотя с его белых, как у сестры, волос все еще продолжала капать вода. Зато глаза теперь сияли яркой синевой и будто бы на самом деле светились.

– Конечно, – уверенно ответил Брис. – И я уже сообщил ей, что после того, как закончу академию, дам ей свободу. А пока мы вынуждены учиться под одной крышей, она останется моей рабыней.

И тут, явно что-то вспомнив, Эрлисса резко втянула воздух и будто похолодела. Она смотрела на брата с настоящим испугом, а с застывшего лица исчезли все краски.

– Мама тебя прикончит, – сказала она наконец. – Ты чем вообще думал?! Знаешь же прекрасно, как она относится к рабству! Идиот…

Принцесса нервно схватилась за голову, уже представляя реакцию родительницы на поступок любимого сыночка.

– Молись всем Светлым Богам, а лучше еще одному Темному, чтобы она не узнала, – добавила Лисса.

– Я поругался с отцом. Он сказал, что сам все маме расскажет. Так что скрыть ничего не получится.

– Так давай, прыгай к нему! Проси, умоляй, делай что хочешь, но мама узнать не должна!

Девушка поднялась с пледа и начала нервно вышагивать на поляне.

– Дурак ты, Брис, – причитала она, лихорадочно выискивая выходы из сложившегося положения. – А из-за чего с папой поругался?

Брат обреченно вздохнул и с виноватым видом ответил:

– Я был зол. А он пытался оспорить мое решение.

– И что же ты сделал? – язвительно бросила принцесса, относившаяся к отцу с настоящим обожанием.

– Напомнил, что по статусу он ниже меня и не ему мне указывать.

Лисса в два шага преодолела разделяющее их расстояние и с силой треснула брата по щеке. Причем выглядела такой взбешенной, такой обиженной, что останавливать ее он не стал.

Эмбрис и сам понимал, что перегнул палку. Он не имел права так говорить с Каем, и пощечина – самое малое наказание, которое он заслужил. В конце концов, гнев Лиссы – ничто по сравнению с гневом Эриол. А это ему только предстояло пережить.

Девушка одарила брата еще одним полным презрения взглядом и, вытянув из кармана его маскирующий амулет, брезгливо бросила к ногам Бриса.

– Возвращайтесь без меня, – сказала она холодно. – Если успею, то прибуду до закрытия ворот. Если нет, то появлюсь утром.

Она отряхнула свой костюм, решительно сняла с заплетенных волос шнурок и принялась распускать косу.

– Куда ты собралась? – спросил Эмбрис, и голос его прозвучал предостерегающе.

– Домой. Постараюсь уговорить отца сохранить твою глупость в тайне, – нехотя отмахнулась Лисса.

– Ты не сможешь перенестись отсюда. Граница Сайлирии не пропустит, – попытался вразумить ее брат.

– Я не идиотка! – рявкнула она. – Прыгну в Себейтир, а оттуда стационарным порталом. А ты, мой безмозглый братец, сиди и молись, чтобы папа меня послушал. Ведь иначе последствия могут быть для тебя очень печальными.

Она решительно застегнула на шее серебряную цепочку с синим камнем, прикрыла глаза и… исчезла.

– Ну ничего себе! – с искренним удивлением выпалил Фил, продолжая смотреть на то место, где мгновение назад стояла карильская принцесса. – И что – никаких рун переноса и схем порталов?

– Нет, – ответил Брис, садясь рядом с ним на плед и устало опуская голову. – Это, кстати, не сложно, если сил хватает. А у Мелкой их даже больше чем достаточно. Она бы и до Эргона легко зараз прыгнула, если бы не магический заслон, разделяющий границы между нашими странами. – Он усмехнулся и добавил: – Нам Кери помог освоить такой способ переноса. Хотя сам долгое время вообще порталы строить не умел, пока жизнь не заставила…

– Кертон многому вас научил, – спокойно заметил Фил.

В его голосе явно слышалось уважение. Все же не зря имя Амадеу было знакомо в мире магов почти всем.

– Да, многому, – кивнул Брис и повернулся к Филу. – Но сейчас, друг мой, предлагаю обсудить более важную тему. Как ты относишься к Эрлиссе, я уже понял. Предостерегать тебя – смысла нет, потому что тебе и так прекрасно известно, насколько она бывает неуправляемой, непредсказуемой и даже сумасшедшей. Скажу только одно: я в ваши отношения лезть не стану. Но вот конкурент у тебя серьезный.

– Ты имеешь в виду Дамира? – спокойно уточнил Филипп.

– Да. И я видел их вместе… там, в подземельях. Поверь, Фил, несмотря на их разногласия и вечные перепалки, моя сестра ему точно небезразлична. А учитывая все то, что рассказала Мелкая о своих вчерашних приключениях, у меня есть основания полагать, что Деми имеет на нее виды.

Фил на это утверждение лишь кивнул и отвернулся к реке. Он не знал, что отвечать на такое заявление Бриса. Как реагировать? И так ясно, что тягаться с принцем ему не с руки.

– И если бы решение зависело от меня, я бы сделал выбор в пользу Дамира, – продолжил рассуждать Эмбрис, ложась на плед и рассматривая пробегающие по небу облака. – Мне и моей стране крайне выгоден союз Эрлиссы с будущим императором Сайлирии. Но если она выберет тебя, то даже родители не смогут ничего возразить. Они слишком хорошо знают дочь. Поэтому, Фил, все в твоих руках.

– Я тебя понял, – ответил он, продолжая смотреть прямо перед собой.

– Вот и отлично, – улыбнулся Брис.

Ему почему-то явно представилась довольно забавная ситуация, где Лисса, запертая в круглой комнате, мечется между Филиппом и Дамиром, не в силах выбрать кого-то одного. Он даже мысленно поставил их рядом и попытался выявить явные различия. Но чем больше думал, тем сильнее напрягался, ведь получалось, что общего даже слишком много. И это наталкивало на определенные мысли.

– Пора возвращаться, – сказал Фил, прерывая поток его странных размышлений. – До закрытия ворот осталось два часа, но лучше поторопиться.

– Конечно, – согласился Эмбрис, правда, улыбка с его лица исчезла безвозвратно.

По дороге в академию он продолжал вспоминать все, что знал о Дамире, но информации было слишком мало. Лисса постоянно с ним сталкивалась, а вот Брис в последний раз разговаривал с сайлирским принцем больше семи лет назад. Конечно, если не считать их встречу в подземельях Астор-Холт. Но в тот момент Деми был не в себе, поэтому не считается.

В итоге Эмбрис понял: чтобы делать какие-то выводы, для начала нужно поговорить с Дамиром. Вот тогда и появится возможность подтвердить или опровергнуть свои догадки. А пока стоит просто понаблюдать. Хотя можно сделать кое-что еще…

– Фил, так ты знаком с вашим кронпринцем? – спросил он, когда они вместе поднимались по лестнице спального корпуса.

Брис снова выглядел как рыжий Доминик, что слегка успокаивало виконта. На самом деле Филиппа не столько беспокоила сама внешность Эмбриса, сколько тот факт, что его было слишком легко узнать. А это могло бы сильно усложнить жизнь им обоим.

– Знаком, – честно ответил он, нисколько не смутившись. – Но не так близко, как с Эдином. А почему ты спрашиваешь?

– Как я понял, он теперь в курсе нашей с сестренкой тайны. Мне интересно, какими будут его дальнейшие действия.

– Ты хочешь встретиться с ним? – сообразил Филипп. – Можно попросить Эда организовать встречу. Они с братом хоть и стараются не пересекаться, но живут в одном крыле дворца.

– Думаю, это будет самым правильным решением, – кивнул карилец.

И подумал, что лучше ему пока придержать собственные размышления при себе. Возможно, ему просто показалось, что между Филом и Дамиром есть сходство. Мало ли на планете людей с одинаковым ростом, телосложением, манерой держаться? Но сам Брис в такое совпадение почему-то не верил. А значит, получалось, что они либо близкие родственники, либо… один и тот же человек.

* * *

На сайлирскую столицу опустился теплый осенний вечер.

Едва за горизонтом погас последний лучик заходящего солнца, на небе показалась необычайно яркая луна, а над всей площадью Себейтира мгновенно зажегся знаменитый охранный купол, изображающий причудливую карту империи.

Филипп стоял у большого окна темной комнаты и задумчиво наблюдал за ночным светилом, которое то пряталось за проплывающими мимо облаками, то снова показывалось, заливая пространство мягким голубоватым светом.

– И давно ты здесь? – отвлек его от мыслей сонный женский голос.

– Не очень, – ответил он, не оборачиваясь к хозяйке комнаты и продолжая смотреть за окно.

Терриана уснула в одежде, так что выглядела сейчас пристойно, пусть и изрядно помято. Хотя в полумраке это все равно было почти незаметно.

– Он рассказал мне, – проговорил Филипп, опираясь руками на подоконник.

– Он ценит тебя, – ответила девушка, потирая глаза и садясь на кровати. – А я для него теперь пустое место.

– Глупости, – уверенно бросил гость. – Он бы не стал тебя к себе привязывать, если бы ты была ему безразлична.

– Это ничего не меняет, – покачала головой Терри. – Как бы он ко мне ни относился, простить все равно не сможет. Я бы не простила.

– Ты ошиблась.

– И ошибка обошлась мне очень дорого, – тут же ответила она. – Я хотела спасти жизнь отца. Его могут арестовать, а если уж арестуют, то уже не выпустят. А… Нику ничего не угрожало. Брат поклялся мне в этом.

Филипп снова посмотрел в окно, на тот кусочек ночного неба, что был виден между деревьев, и задумчиво постучал пальцами по стеклу.

– И он, и его сестра очень импульсивны, – проговорил Фил спустя несколько минут тишины. – Но Доминик все же смог принять в отношении тебя самое правильное решение, несмотря на свою обиду. Фактически ты сейчас официально под его покровительством, а твой позорный статус он афишировать не собирается.

– Но у меня больше нет семьи… – прошептала Терриана, тихо всхлипывая.

– Они сами от тебя отказались, – строгим тоном ответил Фил.

– Их вынудили.

– Точно так же, как они вынудили тебя предать Ника. Так что их поступок я никак не оправдываю. И, знаешь, даже рад, что ты теперь не имеешь к ним отношения.

– Я теперь вообще никому не нужна, – тяжело вздохнула Терри. – Но знаешь, что… Я бы опустила руки, если бы не отец… Ника.

Почему-то теперь ей было сложно называть Бриса другим именем. После всего, что она о нем узнала, после всех слов, что он ей сказал как хозяин, Терриана просто не могла воспринимать его как простого студента.

– Кай?! – удивленно выпалил Филипп.

– Да, – кивнула девушка, вспоминая мягкий, ободряющий взгляд лорда Мадели. – Он был очень добр ко мне. Даже пытался утешить. Говорил, чтобы я была терпеливой, что еще не все потеряно. Мне вообще показалось, что он против того, как поступил со мной его сын.

– В таком случае, Терри, тебе вообще не стоит расстраиваться, – заметил ее друг. – Прими ситуацию такой, какая она есть. Отпусти обиды и ненужные переживания. Они – балласт, мешающий тебе двигаться вперед. И если сумеешь, то станет гораздо легче и будущее перестанет казаться пугающим. А Нику… дай время. Поверь, он сам к тебе придет.

Терри тяжело вздохнула и с грустью посмотрела на виднеющуюся за окном луну.

– Я люблю его, – призналась она тихо. – И даже сейчас, зная, что будущего у нас нет и быть не может, все равно не могу заставить себя отказаться от этого чувства. Я понимаю, что он не простит, но… слова лорда Мадели дали мне надежду.

Фил хмыкнул и вдруг улыбнулся:

– Да с таким союзником у тебя есть все шансы войти в их семью. К тому же… – Он сделал паузу, будто подчеркивая значимость своих слов. – Их мать не приемлет рабства. Она очень долго боролась за то, чтобы в Карилии его отменили. И если Эриол узнает о том, как ее сын поступил с тобой, то кого-то ждет жуткий скандал.

Но Терриана лишь опустила голову и устало зарылась пальцами в растрепанные волосы.

– Я не хочу, чтобы у него из-за меня были неприятности с матерью, – искренне призналась она. – И еще, Фил… Я много думала, пыталась посмотреть на ситуацию со стороны. И мое нынешнее положение больше не кажется мне таким ужасным. Я не верю, что Ник может сделать мне больно. Он сильный и никогда не станет вымещать на слабых свою злость.

– Правильно, – согласился Филипп, наконец отступая от подоконника и усаживаясь в ближайшее кресло. – Наверное, будь он обычным человеком, я бы уверил тебя, что со временем все между вами наладится, но… Ник совсем не прост. В его положении доверие – вещь редкая и поистине бесценная. Он не имеет права приближать к себе тех, кому не может доверять. Поэтому, Терри, лучше постарайся выбросить его и из головы и из сердца.

Она отвернулась и уставилась в темноту.

– Я понимаю, – ответила тихо. – Но в моем случае это уже невозможно. Ты ведь знаешь, что маги любят только раз… и до конца своих дней.

– Лишь в том случае, если любовь истинная, – деловым тоном заметил Филипп.

– Истинная, – убитым тоном подтвердила Терриана. – По крайней мере, с моей стороны.

– Мне жаль, – проговорил он после недолгого молчания. – Я бы рад сказать тебе что-то ободряющее, хотел бы дать надежду… Но тот, кого ты любишь, вряд ли примет тебя. Теперь ты для него – лишь темное прошлое. Поэтому постарайся смириться.

Она ничего не ответила, продолжая отстраненно смотреть в темноту. И даже уход Филиппа прошел для Терри незаметно. Она понимала, что друг прав, что ждать чуда бессмысленно. Но стоило подумать, что Брис теперь для нее недоступен, и душа начинала так нестерпимо ныть, что хотелось кричать от раздирающей боли.

Он стал ее сутью, ее миром. Он тек в ее крови и растворялся в каждом глотке вдыхаемого воздуха. Он бился в каждом ударе ее сердца и отражался в каждой капле ее энергии. И что бы ни говорил Фил, как бы ему ни вторил разум, но Терри понимала одно: без Эмбриса жизнь ей не нужна.

Жаль, что осознала она это слишком поздно.

Глава 6

К зиме учебная нагрузка сильно возросла, преподаватели стали строже, а погода за окнами Астор-Холт все больше портилась. Солнечные дни случались теперь очень редко, а дождь, наоборот, лил, почти не переставая. И создавалось впечатление, что общее настроение студентов академии портится вместе с погодой.

Динара сидела на подоконнике в лаборатории и с хмурым видом разглядывала происходящее за окном. Там сегодня было привычно пасмурно, холодно и до жути промозгло. Тяжелые тучи нависали над городом, как какое-то грязное плотное одеяло, и не виделось в этом сером мареве ни единого просвета.

Тяжело вздохнув, девушка отвернулась от нерадостного пейзажа и посмотрела на сидящих в просторном светлом зале студентов.

Каждый из них был занят своим делом. Вообще, Дина давно заметила, что все местные обитатели – настоящие фанатики. Большинство ребят были настолько погружены в науку, что иногда теряли связь с реальностью, так увлекались, что забывали и про еду, и про сон. А уж если проводимый эксперимент находился на грани завершения, то прервать их хоть на секунду становилось поистине невозможно.

Динара нашла взглядом Филиппа и привычно улыбнулась. Раньше она была уверена, что виконт тоже повернут на науке и изобретениях, но, как оказалось, по сравнению с ребятами, буквально живущими в лаборатории, Фил оказался простым любителем. Он приходил сюда несколько раз в неделю, занимался расчетами, продолжал совершенствовать свой аркарт, но без фанатичного блеска в глазах. А в последние несколько недель и вовсе стал частенько отлучаться из академии, иногда даже ночевать не приходил. Когда Дина устала гадать и просто спросила, ответил, что по просьбе отца вынужден взять на себя определенные обязанности, поэтому теперь иногда приходится разрываться между учебой и долгом перед семьей.

Заметив взгляд Динары, Фил тепло улыбнулся, затем мельком посмотрел на часы, сунул исписанные листы в ящик стола и направился к ней.

– Тебе скучно? – спросил он с мягкой усмешкой. – Если да, то могу расчетами тебя озадачить.

– Спасибо, не нужно, – отказалась она, уже представляя тот ворох заданий, которыми может нагрузить «заботливый» Фил. – Я как раз обдумывала одну формулу соединения четырех стихий.

– Ну-ну, – с нескрываемым скепсисом протянул виконт. – Ты лучше займись чем-нибудь. А то когда тебе становится скучно, вокруг твоей персоны, словно по волшебству, начинают происходить странные вещи.

– Вот только не надо на меня наговаривать, – отмахнулась Дина, пытаясь изобразить на лице обиду.

Фил вздохнул и хотел уже взять ее за руку, но вовремя себя остановил. До умопомрачения хотелось стянуть рыжую с подоконника, утащить в комнату и уже там постараться объяснить приятным обоим способом, что ее выводы относительно его поступков ошибочны. Но почему-то Филипп сильно сомневался, что Дина оценит такой порыв.

– Ладно, Мелкая. Мне пора. К отцу в скором времени приезжают представители двух соседних графств, и он просил меня помочь в подготовке встречи. Так что в ближайшие два дня меня не будет, – спокойно сказал он, с грустью глядя на девушку. – Постарайся, пожалуйста, за это время никуда не вляпаться.

– Вот не надо делать из меня неуправляемое дитя, – хмуро бросила она. – Тем более что ты далеко не в первый раз уезжаешь. Переживу как-нибудь.

– В таком случае до встречи.

Фил еще несколько мгновений всматривался в ее лицо, ставшее абсолютно безразличным, и пошел к выходу из лаборатории. Провожать его взглядом Динара не стала, снова отвернулась к окну и уставилась в темноту.

С того дня, как они с братом признались Филиппу, кем на самом деле являются, Динара больше ни разу не позволила виконту ни малейшей вольности. Когда он прикасался к ней – демонстративно отодвигалась, когда пытался обнять – отталкивала, а о поцелуях и вовсе говорить нечего. Дине казалось слишком странным, что его сдержанная холодность так резко сменилась очевидной симпатией. Витиеватые объяснения она посчитала откровенными отговорками и даже как-то сказала ему это в лицо. Тогда, несколько разозлившись, Фил ответил, что она имеет полное право не верить, – и с тех пор они вернулись к прежним отношениям. То есть общались как простые знакомые или приятели.

Филипп надеялся, что со временем Дина перестанет относиться к нему настолько настороженно, а сама девушка, чем внимательней наблюдала за поведением друга, тем больше обращала внимание на его странности. Если раньше просто считала Фила заучкой, то теперь он казался ей настоящей «темной лошадкой». Например, стал чаще говорить с Ником о политике, каких-то реформах, налогах, пошлинах, структурах аппаратов управления в городах. И эта тема оказалась близка виконту настолько, что на ее фоне меркло даже обсуждение особенностей его любимых аркартов.

Да, он признался, что подозревал брата и сестру Арвайс в шпионаже, вот только сам куда больше походил на настоящего шпиона. А тот факт, что, несмотря на выходку Террианы, Фил все равно продолжил ее опекать, вообще наталкивал Дину на мысли о связи лорда Анкира с вертийским сопротивлением.

Хотя об этом она предпочитала помалкивать. Даже братцу ничего не сказала. Правда, они с Домиником и виделись нечасто, а когда все-таки пересекались, он был слишком хмур, чтобы выслушивать бредовые предположения сестры. Иногда, наблюдая, как Ник после отбоя небрежно надевает первую попавшуюся рубашку, кидает на плечи камзол и направляется к выходу, Дине хотелось крикнуть, остановить, сказать, что совершает глупость, но… брат уходил, а она лишь молча смотрела вслед.

С какой-то стороны его можно было понять – ведь, как бы Ник ни пытался скрыть своих чувств, любой знающий его человек ясно видел, что предательство Терри ударило по нему гораздо сильнее, чем он желал показать. Теперь Доминик старательно делал все, чтобы попросту не оставалось времени на мрачные мысли. Днем погружался в учебу, вечером засиживался в лаборатории, а ночью, после того как в общежитии объявляли отбой, пытался забыться в объятиях очередной прекрасной студентки.

Но если раньше, до того момента, как в его жизни появилась предательница-вертийка, Ник искренне наслаждался подобными похождениями, то теперь они превратились в настоящее наказание. Лица красавиц, с которыми он проводил время, давно слились в одно. Теперь ему стало совершенно все равно, красива девушка или нет, блондинка или брюнетка, светлокожая или смуглая. И объединяло их только одно качество – каждая была не той.

Дина видела, что кратковременные связи только ухудшают его состояние. И понимала: брат отчаянно ищет способ хоть как-то усмирить свою душевную боль… вот только ищет не там. А когда однажды заметила, какими глазами смотрит на него Терриана, то поняла, что на самом деле она мучается гораздо сильнее.

Филипп рассказал Динаре все, что смог узнать от самой Терри, и теперь она воспринимала поступок алхимички не так болезненно. Как-то ночью, глядя в темный потолок и тщетно стараясь уснуть, Дина задумалась: а как бы повела себя, окажись на месте Террианы?

Всего на секунду она представила, что это ее отцу, Каю, угрожает арест и последующая казнь, и, чтобы его спасти, нужно предать любимого человека. И в то самое мгновение Динара поняла: ради спасения папы она бы и саму себя предала. Да она бы сделала все, что угодно, пошла бы на любые жертвы, лишь бы ее родной папочка остался невредим.

Теперь Дина не могла обвинять Терриану. А ведь сразу после рассказа Бриса была готова собственными руками придушить «гадкую вертийку».

Когда в тот же день Эрлисса говорила с отцом, пытаясь убедить его не сообщать королеве о выходке Эмбриса, они едва не поруГаллись. Кай по каким-то одному ему известным причинам оправдывал поступок Терри – а Лисса никакого оправдания не видела. Лорд Мадели старался убедить дочь, что бедную девочку вынудили так поступить: ей не оставили выбора, она еще очень молода, и именно она пострадала больше всех. Вот только Эрлисса слушать его доводы не желала и с уверенностью заявила, что прощают предательство только полные идиоты. Но Кай почему-то грустно улыбнулся и ответил, что осуждать других может любой, в то время как понять стремятся единицы.

Тогда она не придала значения словам отца, попросту пропустив мимо ушей. И только гораздо позже, представив, что не Терриана, а она сама оказалась перед таким выбором, осознала их истинную суть. Даже хотела наведаться к Терри, сказать, что не винит ее, но почему-то так и не решилась. И при встрече в коридоре или в столовой продолжала делать вид, что они не знакомы.

А ведь самой Динаре теперь даже поговорить было не с кем. Фил казался слишком подозрительным и доверия не вызывал, брат все время был занят. В моменты одиночества и апатии ей часто вспоминался грустный, но гордый взгляд Террианы, у которой вообще никого больше не осталось – ни семьи, ни друзей, ни любимого. И на душе становилось особенно гадко.

В лабораторию Дина приходила каждый день, но недавно поймала себя на том, что почти ничем здесь не занимается. За столом совсем не работалось, поэтому она и облюбовала широкий подоконник. Поначалу еще пыталась составлять какие-то формулы, стараясь вывести идеальные пропорции потоков для сочетания четырех стихий, но потом забросила. Теперь чаще всего она просто являлась сюда, чтобы побыть среди людей, которые слишком заняты, чтобы обращать на нее внимание, а в один особенно хмурый вечер начала рисовать.

Художником Дина никогда не была, да и краски с холстами предпочитала обходить стороной, а вот карандашные рисунки давно являлись ее маленькой слабостью. И пусть эти работы были слишком далеки от шедевров, но душу девушка в них вкладывала совершенно искренне.

Вот и сегодня, после ухода Филиппа, перевернула очередной лист в большом блокноте, где делала расчеты, и принялась рисовать. И даже не удивилась, когда узнала в нарисованном карандашном портрете – Дамира.

По правде говоря, она уже давно стала ловить себя на том, что думает о нем, причем без всякой неприязни. Все же неожиданная помощь принца в ночь ареста Динары доказала, что она совершенно его не знает. И пусть Дамир часто пугал ее, а от одного воспоминания о высокомерном холодном взгляде Дину передергивало, но сейчас она была совсем не прочь встретиться с ним. Хотя бы мельком.

Когда до отбоя оставалось каких-то десять минут, а старший лаборант начал открыто выпроваживать засидевшихся студентов из лаборатории, Дина сунула блокнот в сумку и двинулась на выход. Она даже не задумывалась, куда идет, – ноги сами давно знали нужный маршрут. А вот мысли продолжали кружить вокруг образа сайлирского кронпринца, медленно обрастая романтическим антуражем.

Но стоило вспомнить момент допроса, когда Дамир насмешливым грубым тоном говорил о тех, кто будет «иметь ее тело», и светлый образ принца тут же померк и покрылся плотным слоем грязи, а сама Дина едва плеваться не начала. Уже собралась себя треснуть за то, что вообще думает о таком гадком типе, но вовремя опомнилась. Ее и так тут считают не вполне адекватной, а увидят самоистязание – и вовсе в ряды сумасшедших запишут.

В ночное время все магические огоньки академии становились гораздо тусклее, и теперь залы древнего дворца тонули в загадочном полумраке. Увы, но когда прозвучал сигнал отбоя, Динара все еще находилась в здании главного корпуса, причем в полном одиночестве.

Подземный коридор показался пугающим, хотя раньше она никогда не замечала здесь ничего подобного. Это было странно, потому что Дина вряд ли бы могла испугаться даже не темноты, а так… тусклого освещения. И она не стала обращать внимания на глупые эмоции и даже упрекнула себя в том, что становится слишком мнительной.

Но когда до конца длинного подземного тоннеля оставалось каких-то двадцать шагов, она не услышала, а скорее почувствовала чье-то присутствие за спиной.

Интуиция уговаривала бежать, всколыхнувшаяся темная магия была готова уничтожить любого… Но Дина просто обернулась.

– Сдохни, тварь! – озлобленно прошипела закутанная в черный плащ фигура и выплеснула в ее лицо вязкое зелье из большого сосуда.

Динара даже понять ничего не успела. Враждебной магии не было, ведь иначе амулет бы обязательно среагировал. Сначала показалось, что ее просто облили дурно пахнущей жидкостью, но что в таком случае означали сказанные с жуткой ненавистью слова?

Незнакомка в черном плаще мгновенно скрылась в полумраке коридора, и Дина хотела что-то крикнуть ей вслед, но… не смогла сказать ни слова. Рот не желал открываться, шея – будто занемела, а пальцы, которыми она секунду назад стирала жидкость с лица, тоже теперь не шевелились. И что хуже всего, Динара чувствовала, как странное зелье проникает под кожу, впитывается в кровь и начинает стремительно распространяться по организму, заставляя его цепенеть.

В панике она попыталась сделать шаг и тут же рухнула на спину. Тело больше ей не подчинялось, и только глаза судорожно всматривались в темноту. Почему-то Дина не сомневалась – когда отрава доберется до сердца, это станет настоящим концом.

С каждым мгновением она ощущала себя все более пустой и немощной. Даже попыталась призвать темную магию, но та не откликнулась, заблокированная тем же зельем. Дышать получалось все труднее, в голове будто бы появился туман, но Дина упорно заставляла себя держаться.

Она еще надеялась.

Мысленно звала брата. Кричала так, что не услышать он просто не мог, если бы только прислушался к себе. Она молила его прийти… молила помочь. Но с каждой секундой ближе подбираясь к последней черте, все четче понимала, что никто уже не поможет.

Приближающихся шагов Динара не услышала – слух уже не работал, поэтому, когда над ней склонились два взволнованных лица, испугалась еще сильнее. Но, узнав в одном из них Терриану, почему-то почувствовала надежду.

Вероятно, алхимичка что-то кричала, звала ее по имени, но Дина не могла разобрать ни слова. Видела, как шевелятся губы Терри, как она с растерянным видом обращается ко второй девушке, после чего та уходит. Но с каждым мгновением удерживать сознание становилось сложнее. Веки так и норовили закрыться, а глаза почти уже ничего не различали. И в какой-то момент Динара поняла, что больше держаться не в силах…

* * *

Когда Дина все-таки потеряла сознание, Терри резко вскочила и, стараясь не поддаваться панике, рванула в спальный корпус. А оказавшись в коридоре преподавательского этажа, без стука ворвалась в комнату своего куратора, профессора Литьера Савара. И ее ни капли не волновало, что он уже облачился в ночной костюм и как раз готовился улечься в постель.

– Профессор! – выпалила она, хватая его за руку. – Идемте! Прошу….

И выглядела при этом настолько взволнованной, что куратор просто не смог отказать. Он прекрасно знал эту студентку и не сомневался, что из-за пустяка леди Брайт бы к нему ни за что не ворвалась. Поэтому и поспешил за ней.

Обратно в подземный коридор они бежали вместе. И стоило господину Савару увидеть начавшее сереть лицо лежащей на полу девушки, как он мгновенно преобразился. Глаза потемнели, руки сжались в кулаки, а по телу пробежала волна силы его стихии.

Он присел рядом с Диной и, положив руку на ее лоб, прикрыл глаза.

– Яд, – сказал профессор спустя несколько мгновений. – Сильный. Судя по всему, змеиный.

Он растерянно посмотрел на замершую Терриану.

– Я изучала змеиные яды, – севшим от волнения голосом проговорила она. – Кожа посерела, а пока Дина была в сознании, она не могла двигаться и не слышала меня. Так действует яд серебряной серены… Это разновидность лесных кобр.

На секунду Савар задумался и вдруг решительно кивнул.

– Похоже, что вы правы, – заявил он, переводя взгляд на появившегося в коридоре главного лекаря академии в компании коменданта, и добавил: – Для противоядия нужна кровь этой змеи.

– Где ее взять?! – тут же выпалила Терри, готовая хоть сейчас отправиться на поиски.

Но слова куратора заставили ее облегченно вздохнуть.

– В моих запасах есть немного, – сказал он, но голос прозвучал довольно напряженно. – Но для составления лекарства необходима чистая кровь самой жертвы, а в крови этой девушки слишком большая доза яда. Она не подойдет. В таких случаях, как этот, противоядия уже не используются…

Терриана напряглась и с шумом втянула воздух. Она хорошо знала своего куратора, и, судя по выражению его лица, он уже не надеялся, что удастся спасти отравленную студентку, – слишком быстро из нее уходила жизнь.

– Родственников мы вызвать не успеем… – сказал он, глядя на Динару с сожалением.

И тут Терри осенило.

– У нее родной брат здесь учится! – воскликнула она. – Его кровь должна подойти!

От этих слов профессор мгновенно воспрянул духом и сразу дал знак целителю переместить пострадавшую в лекарское крыло.

– Леди Брайт, – обратился он к Терриане, – у нас есть не больше часа. Найдите ее брата и приведите ко мне. Я пока займусь изготовлением противоядия.

Терри взволнованно кивнула и, подобрав юбку своего строгого платья, тут же понеслась наверх. Сейчас она уже не сомневалась в том, что Динара выживет. Ведь оставалась такая малость – всего лишь позвать Доминика.

Она даже стучать не стала и попросту бесцеремонно ворвалась в его комнату. Но, сделав по инерции несколько шагов, растерянно остановилась – внутри никого не было. В это мгновение вся ее уверенность в счастливом исходе испарилась. Исчезла, как исчезают чудесные миражи в жарких пустынях. И только сейчас она осознала, как глупо было надеяться найти его здесь.

Терриане было прекрасно известно обо всех похождениях Ника. Кое-что рассказывал Филипп, о чем-то слышала от сокурсниц. И каждый раз, когда представляла его с очередной девушкой, сердце сжималось настолько, что казалось – вот-вот разорвется. Дважды она сама видела Доминика идущим по коридору женского этажа в компании новой «дамы сердца», и в такие моменты становилось особенно тяжело.

Но однажды Терри, по привычке задержавшись в библиотеке, после отбоя возвращалась в спальный корпус по подземному коридору и увидела то, отчего по-настоящему захотелось умереть. Просто сгинуть… превратиться в пыль… прах… стать воздухом, только бы никогда не знать ничего подобного.

Она смотрела на Ника, не в силах сдвинуться с места, а он… прижимал к стене светловолосую девушку в зеленом платье и страстно целовал ее в губы. И все это выглядело так горячо и так жутко, что Терри не смогла сдержать полный боли громкий вздох. К счастью, парочка оказалась слишком увлечена друг другом и присутствие в коридоре посторонней осталось для них тайной. А сама Терри так и не смогла заставить себя пройти мимо. Замерев в тени одной из колонн, поддерживающей потолок подземного хода, ждала, пока они уйдут.

Увы, ни у Доминика, ни у его спутницы не было никакого желания останавливаться, и, так же спрятавшись в тени другой колонны, они продолжили свое занятие, уже не ограничиваясь поцелуями. А Терри слушала их частое дыхание, ловила приглушенные стоны и сотрясалась от беззвучных рыданий, зажав рот рукой. Что она чувствовала в тот момент – передать словами невозможно. Но больнее всего было даже не от измены Ника, а от того, что виноватой в этом Терри считала себя.

В ту ночь она так и не уснула.

В ту ночь она окончательно осознала, что общего пути для них с Ником нет.

И вот теперь, стоя посреди его пустой комнаты, Терриана вдруг осознала страшную вещь: она даже не представляет, где искать Доминика. Понятное дело, что, если он не у себя, значит, с девушкой. Но где? В этом демоновом здании только на женском этаже почти сто пятьдесят комнат! А ведь героя-любовника легко могло занести и в преподавательские апартаменты.

Тяжело вздохнув, Терри решила, что сидеть на месте тоже нельзя и нужно отправляться на поиски. Начать она решила со спальни той, с кем видела Ника накануне. Благо хорошо знала, где находится ее комната.

Вот только Доминика там не оказалось. Не было его и в трех следующих комнатах, куда рискнула наведаться алхимичка, и никто не знал, куда он мог подеваться. В итоге Терриана почти отчаялась, ведь спален было столько, что за час не обежишь, а время безжалостно утекало.

Девушки на ее вопросы реагировали по-разному, но ни одна даже не попыталась помочь. Терри объясняла, что сестре Ника срочно нужна помощь, что его необходимо найти как можно скорее, но никто не посчитал эти доводы важными.

И вот, когда очередная дверь закрылась перед ее носом, Терри почти потеряла надежду. Она понимала, что каждое мгновение промедления приближает Динару к грани, из-за которой уже не возвращаются. Что каждая секунда может стать для нее последней…

Эта мысль стала для Террианы сродни удару под дых. Ведь она не могла допустить, чтобы Дина умерла! Не имела права!

И тогда, собравшись с мыслями, она остановилась посреди коридора женского этажа и громко закричала:

– Доминик! Арвайс!

Ее голос прозвучал с таким надрывом, что из ближайших комнат тут же повыскакивали готовящиеся ко сну студентки. Показались даже несколько парней. Но Ника среди них не было.

– Доминик! – снова прокричала Терри, проходя дальше. – Арвайс!

И снова раскрылись двери. И снова показались люди. Кто-то смотрел на нее с испугом, кто-то с осуждением. Были даже те, кто откровенно смеялся, но саму алхимичку их мнение сейчас совершенно не заботило. И плевать, что после такого выступления Терри станут считать поистине ненормальной, этот факт волновал сейчас в последнюю очередь. Перед ней стояла цель – найти Ника.

Она снова и снова выкрикивала его имя, голос почти сел и теперь походил на хрип больного. Но даже когда в коридоре распахнулись самые дальние двери, Доминик так и не появился.

Наверное, Терриане было необходимо дойти до грани, ощутить полное отчаянье, чтобы вспомнить, что Ник сам когда-то дал ей амулет, способный вызвать его в любое время. Увы, для такого действия нужна была магия, а защита Астор-Холт слишком хорошо ее блокировала. Но другого выхода Терри просто не видела и, устало упав на колени на глазах сотни столпившихся в коридоре зевак, сжала в руке подвеску, его подарок, и снова позвала – только теперь мысленно. Она так тщательно представляла его образ, так искренне желала, чтобы услышал, что перестала обращать внимание на все происходящее вокруг.

Она понимала – это последний шанс спасти Дину. Если Ник не появится, то его сестра погибнет и уже ничто не сможет вернуть ее к жизни. Поэтому продолжала звать, несмотря на очевидную глупость попытки. Терри так сжимала в пальцах амулет, что золотая оправа деформировалась, а сами камни стали очень горячими.

– Откликнись, Ник… – шептала она, рисуя в голове его образ. Мысленно продолжала звать его истинным именем, но почти уже не верила, что может получиться.

Терри так сосредоточилась, что, когда ее резко подняли на ноги, даже собралась отбиваться. Но стоило открыть глаза и увидеть перед собой злого взлохмаченного Доминика, как она тут же схватила его руку и потащила за собой.

– Что ты делаешь? – раздраженно шипел он. – Что за представление ты устроила?!

– Нет времени, – отмахнулась она, отчаянно стараясь идти быстрее. – Дина в лекарском крыле. Ее отравили, для противоядия нужна твоя кровь. А я слишком долго тебя искала…

Она резко остановилась и, заглянув ему в глаза, сказала:

– Беги!

* * *

Когда Динара открыла глаза, первым, что она увидела, оказалось напряженное и жутко перепуганное лицо брата. Он сидел на краю кровати и крепко сжимал в ладонях ее безвольную руку. Весь его вид говорил о том, что он пережил чуть ли не самые ужасные мгновения своей жизни и до сих пор не верит, что все обошлось.

Заметив пристальный взгляд Дины, Ник взволнованно вздрогнул, но тут же заметно расслабился и вздохнул с явным облегчением.

– Мелкая, – прошептал, неотрывно вглядываясь в ее еще мутные глаза. – Ты даже не представляешь, как я испугался…

Она и рада была ему ответить, но пока ей повиновались только глаза и кончики пальцев. Но Динара чувствовала, что с каждой секундой та сила, что сковывала движения, начинает слабеть, вытесняясь чем-то другим.

– Лекарь сказал, что ты восстановишься, – проговорил Доминик, заметив смятение сестры. – Но тебе едва успели дать противоядие. Опоздай я хотя бы на десять минут…

Что случилось бы, он говорить не стал, потому что даже думать о таком боялся. Он считал Мелкую своей половинкой, своей любимой близняшкой и просто не представлял собственной жизни без ее постоянного присутствия рядом.

– Что… это… бы… ло? – тихо произнесла Динара, как только смогла говорить. И пусть получалось пока плохо, а голос больше походил на шипение, но даже это являлось для нее огромным достижением.

– Змеиный яд… какой-то особенно страшный, – ответил Доминик, отпуская руку сестры и пересаживаясь на соседнюю кровать.

Теперь, когда он перестал закрывать обзор, Дина поняла, что находится в больничном крыле. Только там комнаты имели такие непривычно белые стены. И, судя по размерам, палата была рассчитана на двух пациентов, но соседняя постель пустовала. Сейчас это светлое помещение ее даже умиротворяло, ведь последним, что Динара запомнила перед тем, как потерять сознание, был темный потолок подземного коридора, соединяющего два корпуса академии, и… перепуганное лицо Террианы.

– Тебя Терри… позвала? – спросила, отмечая, что с каждым словом говорить получается все лучше.

Ник понуро кивнул и с виноватым видом опустил голову. Сейчас он как никогда понимал, что из-за своей беспечности едва не потерял сестру. Ведь знал же прекрасно, что Мелкая имеет настоящий талант находить приключения на ровном месте, что должен оберегать ее и ограждать от опасностей. Но в очередной раз не уберег.

– Для изготовления противоядия нужна была кровь близкого родственника. Терри поставила на уши весь спальный корпус, чтобы меня найти. И как мне ни мерзко это признавать, но фактически твою жизнь спасла именно она.

* * *

Теперь спешить не было никакого смысла. Все, что могла сделать, Терри уже сделала. А как только Ник унесся в сторону главного корпуса, в ее душе поселилась полная уверенность, что Динара обязательно выживет, ведь по-другому просто не могло быть.

Но как бы она ни торопилась собственными глазами убедиться в том, что с Диной все хорошо, сразу попасть к ней в палату не получилось. Сначала Терриана задержалась в собственной комнате, где быстро меняла испачканное и порванное на подоле платье на чистое. Несмотря на все изменения в статусе, воспитание не позволяло выглядеть неподобающе. Потом по пути в главный корпус ее несколько раз останавливали знакомые, пытаясь выяснить, из-за чего Терри подняла такой переполох. А когда, кое-как отбившись от любопытных, она все же добралась до лекарского крыла, то была перехвачена господином Саваром, который с невероятным энтузиазмом рассказал о составленном противоядии. Он оказался искренне поражен тем, какое влияние на созданное им зелье оказала кровь брата пострадавшей. Даже заикнулся о том, что хотел бы попросить парня дать немного крови для исследования. Уж больно странными свойствами она обладала.

В ответ Терри лишь покачала головой, намекая на тщетность подобной просьбы. Она не сомневалась, что Доминик ответит категорическим отказом. Но профессор выглядел таким воодушевленным, что не стала ничего ему говорить.

Когда Терриана все-таки добралась до нужной палаты, Динара была в сознании и уже не выглядела такой безжизненно серой, хотя все еще оставалась очень слабой. На соседней кровати сидел бледный Доминик, и в его взгляде, обращенном на сестру, отражалась самая настоящая вина.

Заметив застывшую в дверном проеме алхимичку, Динара даже попыталась приподняться. Правда, сил хватило только на то, чтобы повернуть голову и изобразить приветливую улыбку.

– Проходи, Терри, – проговорила Дина, указывая взглядом на стоящее рядом с кроватью кресло. – Присаживайся.

– Как ты? – спросила гостья, разглядывая пострадавшую, которая на самом деле удивительно быстро шла на поправку. Уж кто-кто, а Терриана, ввиду основного профиля своего образования, отлично знала, как трудно излечить последствия отравления подобным ядом.

– Живая, – отозвалась Динара, но тут же вздохнула и добавила: – Только благодаря тебе.

Но Терри лишь отрицательно покачала головой и грустно улыбнулась.

– Увы, моя кровь не смогла бы тебя спасти, – проговорила она тихо. – Я всего лишь нашла твоего брата.

Дина ухмыльнулась и все-таки попыталась сесть. Терриана помогла и, подложив ей под спину подушку, присела в кресло. Судя по тому, как быстро к Дине возвращались силы, регенерация у нее на самом деле очень высокая. Вероятно, как только противоядие окончательно уничтожит отраву, Мелкая снова будет здорова. Хотя на полное восстановление могут уйти месяцы.

– Знаешь, Терри, – сказала вдруг Дина, чей голос теперь звучал, как обычно, звонко, – я прекрасно представляю, что найти моего брата ночью в академии невозможно. Хоть криком кричи, потому что этот… – Она покосилась на Доминика, который отчего-то предпочитал взглядом с сестрой не встречаться. – В общем, он теперь всегда таскает с собой артефакт безмолвия, чтобы не соблюдать тишину. Ему Кери подарил после нашего последнего посещения Карилии. Так что можно было порвать себе горло, зовя его, но он бы все равно не услышал.

Терри поняла, насколько тщетными были ее попытки докричаться до него из коридора. Но… разве она могла сделать что-то другое?

– Но как тогда? – спросила, все-таки решившись поднять взгляд на Доминика, который все это время пристально смотрел на нее.

– Кулон, – мрачно отозвался он. – Ты позвала меня, и я почувствовал.

– Но я же не могла пустить по нему волну магии? Защита академии все блокирует, – попыталась оправдаться Терри, которая использование его подарка почему-то посчитала настоящим преступлением. Он ведь дарил его своей девушке… а воспользовалась им та, которая подобных даров недостойна.

– Но я все равно почувствовал, – уверенно ответил Ник. – Ты звала, и я слышал твой голос в своей голове. Без магии это невозможно, заряда кулона не хватило бы на такое усиление. Но факт остается фактом. И сегодня ты спасла жизнь моей сестре. – Он напряженно выпрямил спину и добавил, не как студент и брат пострадавшей, а как будущий правитель Карилии: – Теперь я твой должник.

Почему-то последние слова Терриана восприняла словно пощечину. Будто, даже выражая благодарность, он сам не верил, что говорит именно ей. Будто она априори не могла сделать ничего хорошего, тем более спасти чью-то жизнь.

– Разве хозяин может быть в долгу у своего раба? – выпалила Терри, прямо встречая его взгляд. – Нет, – сама же ответила на свой вопрос.

Доминик попытался что-то сказать, но она его остановила.

– Я поступила так, потому что считала правильным. Я не могла позволить Мелкой умереть! – Ее голос звучал уверенно, хоть в нем и слышалась скрытая боль.

Но сейчас Терри держалась очень гордо, словно не было между их социальным положением такой огромной пропасти и разговор проходил между равными, а не между принцем и его рабыней.

– Несмотря на то что она моя сестра? – недоверчиво выдал Ник. – Согласись, Терри, у тебя есть сотня поводов меня ненавидеть. С чего тебе вообще спасать Мелкую?

Почему-то этот вопрос окончательно вывел Терриану из себя, попросту стерев все эмоциональные барьеры. Ведь по всему получалось, что Брис не просто считает ее предательницей, а видит в ней низшее существо, способное спокойно пройти мимо умирающей.

– С того, что она моя подруга! – заявила Терри, теперь уже на самом деле глядя на принца с ненавистью. – С того, что, несмотря на все случившееся, она мне дорога! И пусть вы, уважаемый хозяин, уверены в моей ничтожности и никчемности, пусть вашими силами я лишилась всего, что было мне дорого, но я никогда не стала бы вымещать свою обиду на вашей сестре.

От того, с какими эмоциями была произнесена тирада, Доминик опешил. Он смотрел на Терри и все отчетливей понимал, что все обрушившиеся беды ни на каплю не смогли повредить ее чувство собственного достоинства. Даже сейчас леди Брайт уверенно встречала его взгляд и не думала отворачиваться. В ней не было ни крупицы покорности, а в глазах отражалось истинное бесстрашие человека, которому больше нечего терять, кроме разве что собственной жизни.

Дина же, глядя, как эти двое убивают друг друга взглядами, не смогла сдержать улыбку. Сама она давно простила Терриану. Отец прав, девочка просто ошиблась. Оступилась… приняла неверное решение. За что заплатила очень многим. Она была герцогской дочерью – а стала бесправной рабыней. Раньше в ее распоряжении находились огромные покои родового особняка, а теперь только комната в общежитии и несколько платьев. Но, что хуже всего, от Терри отказались самые родные люди: отец и брат, а тот, кого она любила, теперь даже смотреть на нее не желал.

– Терри, – позвала Динара, привлекая ее внимание и вынуждая отвернуться от Доминика. – Я очень рада, что в том коридоре меня нашла именно ты. Лекарь уже рассказал мне, что и яд тоже ты смогла определить раньше своего куратора. Да и братца моего привела. Ведь никому другому это бы оказалось не по силам. И знаешь еще что… – Дина кривовато улыбнулась и все-таки сказала то, что давно собиралась: – Мы ведь ни разу не говорили с тобой после того, как вы с Ником посещали твою родину. Но я хотела бы, чтобы ты знала – я не виню тебя. Сама не знаю, как бы поступила, окажись на твоем месте.

Вот после этих слов в палате повисла поистине жуткая тишина. Терри смотрела на Дину и не могла поверить собственным ушам. Она вообще даже не надеялась хоть когда-то услышать от нее такие слова. Ведь лучше многих знала, насколько Дина любит брата. Да она бы скорее прикончила любого обидчика и уж точно не стала бы задумываться о его мотивах.

Доминик и вовсе от слов сестры впал в настоящий ступор. Он смотрел на Дину с непониманием, и тогда она решила пояснить.

– Просто представь, – сказала она, обращаясь к брату, – что жизни нашего отца угрожает опасность и ты можешь ему помочь. Но для этого тебе нужно отказаться от любимой девушки. Ее жизни ничего бы не угрожало. Скажи, что бы ты выбрал?

Терри тоже смотрела на Ника, с трепетом ожидая ответа. Почему-то сейчас она не сомневалась, что если бы он оказался на ее месте, то, не задумываясь ни секунды, выбрал бы лорда Мадели. Да что говорить? Теперь, после личного знакомства, она бы и сама его выбрала. Супруг карильской королевы поразил ее своим участием, хотя должен был ненавидеть. Сейчас Терри была благодарна судьбе хотя бы за то, что на ее пути встретился такой человек.

– У вас замечательный отец, – сказала она. – Знаешь, Дин, ради него я б сама в пекло бросилась. Ведь когда от меня отказались все, он был единственным, кто не прошел мимо.

Дина виновато улыбнулась и кивнула.

– Ты папе понравилась, – проговорила, с удивлением ощущая, как просыпается темная магия, которую до сего момента она совершенно не чувствовала. А это могло означать лишь то, что ее организм почти полностью избавился от блокирующего действия яда.

– Что особенно странно, учитывая обстоятельства нашего знакомства, – с грустной иронией заметила Терри.

Доминик же продолжал молчать, с какой-то непонятной жадностью рассматривая Терриану. Он сам не верил, что сейчас находится к ней так близко и может позволить себе открыто на нее смотреть.

С того дня, как он в последний раз просыпался в ее кровати, прошло уже семь недель. Хотя Нику казалось, что он легко может подсчитать даже точное количество часов, проведенных порознь. И пусть он запрещал себе даже думать о том, чтобы прийти к Терри, но мысли о предательнице-вертийке все равно одолевали постоянно. А про свои сны, ни один из которых не прошел без ее участия, Доминик вообще вспоминать боялся. И вот сейчас, когда Терриана сидела так близко, что он мог протянуть руку и коснуться ее волос, стало на самом деле невыносимо тяжело. Да, она предала его, но ведь сегодня сделала все возможное, чтобы спасти жизнь его сестре. И как теперь он должен к ней относиться?

Его размышления прервал звук резко распахнувшейся двери. А когда на пороге палаты появился кронпринц Сайлирской Империи собственной персоной, Ник лишь хмыкнул и почему-то улыбнулся.

А вот его высочеству явно было не до улыбок. Он выглядел не на шутку взволнованным и даже напуганным. И только когда его взгляд остановился на Дине, Дамир заметно расслабился и, кажется, вспомнил, что вообще-то нужно дышать.

– Вот только тебя мне здесь и не хватало, – вместо приветствия выдала Динара. Правда, улыбалась она принцу совершенно искренне, будто на самом деле была рада его видеть.

– Я тоже скучал, – с иронией ответил он и закрыл дверь, оставив за ней несколько человек в форме дворцовой стражи. Затем посмотрел на Ника и перевел взгляд на сидящую в кресле брюнетку.

И если Доминик взирал на наследника императорского престола с некоторой долей скепсиса, то Терри, казалось, и вовсе потеряла дар речи. Это-то и напомнило Динаре, что они с Дамиром здесь не одни, а значит, самое время воскресить в памяти правила этикета.

– Ваше высочество, – начала она, обращаясь к принцу. – Разрешите представить вам мою подругу – Терриану Брайт. Ну а с Брисом, как я помню, вы и так прекрасно знакомы.

Из столь странного представления Дамир понял две вещи. Во-первых, Терриане Дина доверяет, хотя, судя по лицу ее брата, он от этого не в восторге. А во-вторых, о приличиях карильская принцесса вспоминает крайне редко и чрезвычайно неохотно. Но сейчас куда больше его волновало самочувствие пострадавшей. Поэтому, быстро кивнув Нику и Терри, он подошел к Дине и присел на край кровати.

– Неугомонное создание, – проговорил он, осматривая все еще бледное лицо, на котором светились озорством яркие глаза, правда, совсем не голубые. – Как только мне доложили, что в академии очередное происшествие, я ни секунды не сомневался, что ты имеешь к нему отношение.

На мгновение Дине показалось, что во взгляде Дамира проскользнула нежность, но в тот же момент он словно вспомнил о своем статусе и присутствующих здесь людях и поспешил вернуть на лицо маску холодной отчужденности. Но Динара теперь смотрела на него совсем не так, как раньше. И пусть принц продолжал оставаться для нее большой загадкой, но теперь она хотя бы знала, что он не такой бесчувственный, каким хочет казаться.

– Итак, – бросил Дамир, поворачиваясь к Доминику и глядя на него со всей строгостью, на которую был способен. – Будь добр, объясни, где был ты, когда твою сестру пытались убить?

Ник встретил взгляд сайлирского кронпринца с вызовом. В его глазах так и читалось, что он не желает обсуждать эту тему, тем более с ним. Но Дамир сейчас пребывал не в том настроении, чтобы промолчать, и твердо решил высказать все, что думает.

– А может, ты не в курсе, что она – настоящая ходячая катастрофа? – практически прорычал сайлирец. – Или она забыла рассказать тебе, чем могла закончиться ее прошлая выходка, если бы не появился я?

Вот теперь Доминик больше не выглядел таким уж спокойным. Он смотрел на сестру с явным непониманием, а когда она виновато опустила глаза, вдруг разозлился.

– Мелкая, – протянул с подозрением. – И чего я не знаю?

Но вместо ответа она лишь умоляюще посмотрела на Дамира, но тот сделал вид, будто не понимает.

– Значит, она тебе не рассказала? – холодно усмехнулся кронпринц. – А мне казалось, между близнецами должны быть более доверительные отношения.

– Дамир, – с укором произнесла Дина.

Но он сейчас был слишком зол на ее брата, чтобы взять себя в руки и суметь промолчать. И сам не понимал, почему рядом с ней начинает делать то, чего в любое другое время никогда бы не сделал.

– Она пробила брешь в защите академии, разнесла один из тоннелей, превратила в пыль здание архива, и ты думал, что это легко сошло ей с рук? – издевательским тоном произнес Дамир, глядя Нику в глаза. – Нет. Несмотря на то, что она едва выжила под завалами, ее слишком опасались, чтобы отправить к лекарям, поэтому поместили в обычный изолятор. Думаю, ты догадался, что после этого ее ожидала беседа с дознавателем.

– Ты же этого не допустил? – взволнованно выговорил Ник. – Тебе же должны были сообщить о происшествии.

– Нет, – покачал головой сайлирец. – Я курирую Астор-Холт, поэтому мне сообщают только о происшествиях внутри академии. А выходка твоей сестры была расценена как полноценная диверсия, а о таком отчитываются напрямую императору. Я узнал обо всем случайно… и, увы, опоздал. Так вот, когда я пришел, допрос велся уже не первый час, и наша прекрасная леди выглядела жутко.

Доминик уставился на сестру с полнейшим непониманием. Раньше она всегда рассказывала ему абсолютно все, поэтому он даже и не подумал, что этот раз стал исключением.

– Мелкая, – обратился он к притихшей Дине, – скажи мне только одно. Почему?

Она раздраженно дернула плечом и, одарив Дамира полным презрения взглядом, повернулась к брату.

– У тебя своих проблем хватало, – сказала ровным тоном. – Я не стала говорить сразу, потому что ты был зол. А потом ты добил меня новостями о статусе Терри. Прости, Брис… но я посчитала то происшествие не настолько важным.

– Не важным?! – выкрикнул он, поднимаясь. – Это тот факт, что тебя могли избить, измучить или даже убить, ты считаешь пустяком? Или, думаешь, я не знаю, как дознаватели допрашивают тех, кто обвиняется в преступлениях против страны? Поверь, Мелкая, мне это прекрасно известно. И тебе на самом деле повезло, что кое-кто пришел к тебе на выручку.

Его эмоциональная тирада была прервана деликатным стуком в дверь. Но открыть ее решились только после того, как Дамир дал подчиненным позволение.

– Ваше высочество, – обратился к нему усатый стражник. – Мы опросили господина Криста – лекаря, и профессора Савара, который и определил отравление ядом. Теперь нам нужно побеседовать с самой госпожой Арвайс и некоей леди Брайт. С леди, которая вместе с ней обнаружила пострадавшую, мы уже поговорили.

Дамир обернулся к Дине и по ее мгновенно застывшему лицу сразу догадался, что встречи с дознавателем она совсем не жаждет. Вероятно, у нее еще после прошлого допроса впечатления не улеглись, а она сейчас и так слишком слаба, чтобы тратить силы на переживания.

– С госпожой Арвайс я побеседую сам, – ответил принц, обращаясь к стражнику. – А леди Брайт разыскивать не нужно. Она здесь и, думаю, не откажется рассказать свою версию событий.

Он так многозначительно посмотрел на Терри, что та даже не подумала противиться. Она вообще в обществе наследника империи вела себя очень странно, будто на самом деле его боялась. Что почему-то дико раздражало Доминика.

Когда Терри уже направлялась к выходу, Ник вдруг поймал ее за руку и обратился к Дамиру.

– Я буду присутствовать при разговоре леди Брайт с дознавателем, – решительно заявил он, глядя в глаза сайлирскому кронпринцу.

– На каком основании? – равнодушно уточнил тот. – Она твоя невеста? Или, может, родственница?

– Она под моей опекой, – нашелся Доминик.

Понятно, что говорить Дамиру про «рабыню» было категорически нельзя. Ведь вряд ли кто-то смог бы предсказать его реакцию на подобное заявление. Но и отпустить Терри к дознавателям одну Ник не мог. Это оказалось выше его сил.

– Если верить моим осведомителям, то под такой твоей опекой большая часть женской половины академии, – с холодной усмешкой протянул Дамир. – Неужели ты каждую провожаешь на подобные мероприятия? Или они не влипают в неприятности?

Доминик уже догадался, что его открыто провоцируют, вот только никак не мог понять зачем. Чем он вообще успел заслужить такое отношение Дамира?

Но ситуацию снова спасла Динара.

– Терри – моя подруга. Ник хочет присутствовать на ее допросе, чтобы мне было спокойнее, – настойчивым тоном заявила девушка. Она смотрела на Дамира исподлобья, и если бы взглядом можно было убивать, то посреди палаты уже давно лежал бы его бездыханный труп. – Я переживаю за нее.

Решив не устраивать сцен перед таким количеством людей, принц нехотя кивнул, после чего их с Диной, наконец, оставили одних. Но как только закрылась дверь, Дамир установил на комнате полог безмолвия и посмотрел на Дину с вызовом.

– А за себя ты не переживаешь? – выпалил он. – Вдруг мне не понравятся твои ответы и я решу несколько превысить полномочия?

– Ну и что ты мне сделаешь? – язвительным тоном поинтересовалась она. – Ударишь? Вряд ли.

Но Дамиру было что ответить.

– О, знаешь, мне иногда кажется, что куда страшнее для тебя будет, если я тебя просто поцелую, – иронично заявил он.

Вместо ответа Динара окинула принца очередным ненавидящим взглядом и кивнула в сторону оставленных стражником документов и чистых листов для записи показаний. Разговаривать с ним на другие темы она не имела ни малейшего желания. И пусть в первые мгновения даже была рада его видеть, но Дамир сам своим поведением быстро свел на нет всю ее радость.

Сейчас Дина даже не представляла, как вообще могла по нему скучать. Да для нее любое общение с этим жутким человеком всегда проходило одинаково неприятно. В детстве она часто заявляла, что лучше крепко обнимет кактус, чем проведет хоть минуту рядом с сайлирским наследником. Увы, с годами ее мнение мало изменилось.

И благо Дамир понял, что лучше сейчас не усугублять ситуацию, и на посторонние темы больше не отвлекался. Вопросы задавал четко, сухо и почти не проявлял эмоций. И только когда Дина рассказывала о том, что чувствовала, когда начал действовать яд, в руках Дамира «случайно» сломался карандаш.

В остальном же беседа проходила вполне сдержанно и официально. Он спрашивал – она отвечала максимально четко. Даже поделилась своими подозрениями относительно личности нападавшей. Дине показалось, что она узнала голос той, что выплеснула ей в лицо смертельный яд. И пусть не была ни в чем уверена, но Дамир пообещал проверить ее версию.

Закончив с расспросами, он скомканно попрощался, пожелал скорейшего выздоровления и уже хотел уйти, но вдруг обернулся и спросил:

– Передашь брату мою просьбу?

Динара немного опешила, но ответила согласием. И тогда принц чуть двинул плечом, отвел взгляд к окну и сказал:

– Скажи ему, что я буду ждать его через час в восточной башне. В том зале, где была вечеринка.

Его голос звучал, как всегда, самоуверенно и немного надменно, но девушка не обратила на это внимания. Она вдруг отчетливо поняла, что Дамир не испытывает теплых эмоций, предвкушая эту встречу. Что на самом деле у него нет ни малейшего желания разговаривать с Ником.

– Ты ведь не хочешь говорить с ним, – выдала она, глядя на принца с сомнением. – Именно поэтому и не появлялся раньше.

– Иногда вы слишком проницательны, госпожа Арвайс, – заметил он невеселым тоном. – Но нам с вашим братом давно нужно многое обсудить. Думаю, сегодняшняя ночь прекрасно для этого подойдет.

– Я передам, – кивнула Дина.

И уже почти открыла рот, чтобы попросить Дамира не злить Бриса, но вдруг передумала. В конце концов, они взрослые люди и смогут договориться. По крайней мере, должны.

– Только не убейте друг друга, – попросила с совершенно серьезным видом.

Дамир лишь хмуро усмехнулся и сказал:

– Постараемся.

Глава 7

Будучи девушкой довольно замкнутой, Терриана давно обзавелась привычкой проводить вечера в библиотеке академии, где всегда царили благословенные тишина и покой. В итоге пожилой библиотекарь настолько привык к частому присутствию этой студентки, что стал считать ее кем-то вроде младшей родственницы и нередко уходил пораньше, доверяя леди Брайт перед отбоем запереть двери библиотеки.

Сегодняшний день был именно из тех, когда хранилище знаний она покидала последней. В спальный корпус возвращалась в компании еще одной любительницы засидеться за чтением. И Динару, лежащую на полу подземного коридора, они обнаружили вместе.

Все это, включая подробное описание дальнейших событий, Терриана рассказала дознавателю не меньше трех раз, но тот все равно продолжал задавать нескончаемые вопросы. Наверное, если бы не Ник, то дотошный работник правопорядка промучил бы ее до самого утра. Хорошо, что карилец знал некоторые особенности сайлирского законодательства и быстро напомнил ведущему допрос мужчине, что Терриана – подданная Вертийской Империи и по закону допрашивать ее можно только в присутствии представителя посольства. А после уверенно сообщил, что леди Брайт – всего лишь свидетельница, к тому же просто студентка, и не стоит говорить с ней как с обвиняемой.

После этого их быстро отпустили, и Терри уже собралась наконец вернуться в спальный корпус, но Ник поймал ее за руку и безапелляционным тоном заявил, что проводит. Возражать девушка не стала, да и что возразишь человеку, который в случае чего имеет право тебя продать? Поэтому она лишь молча кивнула и покорно последовала за ним.

Перед уходом они снова заглянули к Динаре. Та уже благополучно распрощалась с Дамиром и теперь просто лежала, глядя в потолок.

– Меня не желают отпускать, – обиженным тоном заявила она, едва заметив брата. – Сказали, что продержат здесь минимум неделю.

– Вот и правильно, – строго сказал Ник, которого даже порадовало, что Мелкая хотя бы несколько дней проведет под присмотром лекарей. – Кстати, у двери охрана, – заметил он, дабы у сестры не возникло мысли сбежать. И даже уточнил: – Два стражника.

– Зачем это? – настороженно поинтересовалась Дина, переводя удивленный взгляд с брата на застывшую за его спиной Терриану.

– Затем, дорогая моя, – раздраженно процедил Доминик, – что тебя сегодня пытались убить. Кто и по какой причине, нам неизвестно. И потому, пока все не выяснится, ты будешь находиться под охраной.

Но, судя по выражению лица Дины, ее такая перспектива ни капли не радовала. И даже больше – по-настоящему бесила. Она точно знала, кто выступил инициатором чрезмерной опеки.

– Это же происки Дамира? Да? – выпалила с обидой. – Может, он еще и поводок на меня нацепит?

Ник и без того был раздражен и зол, в том числе и на себя, а после слов Мелкой вообще впал в состояние едва сдерживаемого бешенства. Он крепче сжал руку Терри и, пройдя ближе к кровати сестры, посмотрел на Дину с холодной злостью.

– Если понадобится, я сам тебя на цепь посажу! – грозно процедил сквозь зубы. – Ты хотя бы примерно понимаешь всю серьезность ситуации?! Если нет, то я объясню. – Он глубоко вдохнул, пытаясь вернуть себе хотя бы видимость спокойствия, но быстро понял, насколько попытки бессмысленны. – Сегодня тебя пытались убить. Целенаправленно. Продуманно. И подло. На тебя напали со спины, не оставляя шансов на сопротивление. И то, что ты сейчас можешь дышать и говорить, – уже само по себе чудо. К твоему сведению, если бы у профессора не оказалось змеиной крови для противоядия или если бы Терри не смогла меня вовремя найти… если бы не дозвалась… то тебя, Лисса, уже бы не было в живых. И ты до сих пор считаешь, что не случилось ничего ужасного?!

Дина напряженно отвернулась, не в силах принять слова брата. Да, она понимала, что едва выжила, но до сих пор не верила, что ее на самом деле хотели убить. Вероятно, из-за большой дозы успокоительного настоя не могла адекватно оценить ситуацию. Да и кому вообще могла понадобиться ее смерть? Кому могла помешать рыжеволосая простолюдинка?!

– Поспи, я приду утром, – холодно бросил Ник, отходя.

И уже почти переступил порог, когда Дина все-таки вспомнила, что не сказала ему главного.

– Дамир просил передать, что будет ждать тебя в зале восточной башни академии. – Она взглянула на стоявшие на тумбочке часы, прикинула время и добавила: – Через пятнадцать минут.

– Только Дамира мне и не хватало, – устало сказал Доминик, все больше желая завыть от моральной усталости и переполняющих негативных эмоций.

Идти совершенно не хотелось. Ника все еще трясло от пережитого стресса, а разговор с сайлирским кронпринцем обещал стать содержательным и уж точно не легким. Но и не явиться на встречу он тоже не имел права. Это можно расценить как пренебрежение, а портить и без того не лучшие отношения с Дамиром будет огромной глупостью. Поэтому Ник лишь обреченно вздохнул и покинул палату сестры, ведя за собой непривычно тихую Терри.

* * *

В ночное время свет в коридорах всегда становился приглушенным, отчего академия погружалась в полумрак. Было непривычно тихо и даже как-то зловеще. И в этой тишине шорох шагов казался особенно громким.

Несмотря на то что его ждал Дамир, Доминик отправился провожать Терриану. Она покорно молчала, не желая перечить хозяину, тем более пребывавшему в далеко не радужном настроении. Все это время он продолжал держать Терри за руку и даже перед дверью ее комнаты не соизволил отпустить.

Тогда ей все же пришлось заглянуть ему в глаза, и увиденное там насторожило еще больше.

Ник выглядел очень задумчивым и подавленным. Он смотрел на уставшую Терриану и не знал, как теперь быть. Ведь она на самом деле спасла его сестру. Фактически сделала все возможное и невозможное, но не позволила Мелкой умереть.

– Спасибо тебе, – проговорил он, борясь с диким желанием коснуться ее лица. – Твой поступок поистине неоценим. Я в долгу перед тобой, но сейчас не имею представления, как этот долг вернуть. Дать тебе свободу я не могу… Ты слишком много знаешь, а доверия к тебе у меня нет. К тому же я несу за тебя ответственность и менять ничего не намерен. Но если тебе что-то понадобится, только скажи.

Терри крепче сжала губы и отвела взгляд. Его слова, пусть и не несли в себе ни грубости, ни обиды, но все равно ударили сильнее любых оскорблений. Ведь на самом деле все, что он сказал, легко заменялись одной простой фразой: «Несмотря ни на что, Терри, ты все равно моя рабыня и предательница, чьей вины ничем не исправить».

– Доброй ночи, ваше высочество, – едва слышно ответила она, высвобождая руку из его ладони.

Нехотя, но он все же отпустил ее и даже сделал шаг назад. Она же просто кивнула и поспешила скрыться за дверью. А оказавшись внутри, прижалась спиной к запертой деревянной створке и прикрыла глаза, отчаянно пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Ведь впервые за все время, прошедшее с того злополучного дня, когда она собственными руками угробила свою жизнь, Брис прикоснулся к ней. И пусть банально взял за руку, пусть говорил при этом не самые приятные вещи, но… он находился так близко. И даже за такую мелочь Терри благодарила небеса и всех Светлых Богов.

Маленький, почти незаметный огонек надежды, что едва теплился в душе, теперь стал немножечко больше. Сейчас он был единственным светлым пятном во мраке ее жизни. Давал силы просыпаться по утрам, заставлял есть и пить. И сегодня он стал чуточку сильнее.

Терри давно уже призналась себе: невзирая на пренебрежение, презрение к ней, на его ночные похождения по чужим постелям, несмотря на все случившееся между ними… она все равно любит Бриса. И любовь настолько огромна, что становится страшно.

Наверное, именно это и была истинная плата за предательство – любить больше жизни того, кто никогда не простит.

* * *

Едва войдя в первый потайной коридор академии, Доминик Арвайс решительно стянул со своей шеи созданный Кертоном артефакт и сунул во внутренний карман своего удлиненного пиджака. Впереди его ожидала встреча лицом к лицу с человеком, который и так прекрасно знал его тайну, так что прятаться за маской не было никакого смысла.

На самом деле им давно нужно было поговорить, и Брис неоднократно просил Эдина передать брату просьбу о встрече. Но Дамир каждый раз ссылался на занятость и делал вид, что не считает беседу с карильцем срочной необходимостью.

Наверное, если бы не сегодняшнее происшествие, он бы и дальше откладывал разговор. И с какой-то стороны Брис даже мог его понять. Ведь в ночь вечеринки в этих самых подземных коридорах сайлирский кронпринц скомпрометировал совсем не простую девушку, а Эрлиссу Карильскую. И теперь по законам чести Эмбрис, как ее брат, имел полное право предъявить ему претензии. Или сделать еще что похуже.

Но сам Брис прекрасно осознавал, что сейчас он не в том положении, чтобы диктовать свои условия. Ведь они с Мелкой прибыли в Сайлирию неофициально, они прятались за чужими личинами и именами. По сути, Дамир мог легко настоять на том, чтобы близнецы сегодня же покинули Астор-Холт, и был бы прав. Но вместо этого он выставил у палаты Динары усиленную охрану, да и вообще уже неоднократно вытаскивал ее из неприятностей.

Всю дорогу до нужного зала Эмбрис пытался решить, какой линии поведения стоит придерживаться в предстоящей беседе. Он слишком плохо знал Дамира, чтобы даже пытаться предугадать его действия.

Сегодня в знакомом просторном зале царил полумрак, хотя ведущие сюда коридоры оказались освещены так же, как и в прошлый раз. По периметру горело всего несколько магических светильников, что наполняло огромное помещение странным уютом.

Дамира Брис заметил сразу. Сайлирский принц сидел в одном из кресел у камина и с отстраненным выражением лица рассматривал игру языков пламени. Но услышав за спиной звук шагов, он поднялся и повернулся к гостю.

Несколько долгих секунд они просто сверлили друг друга напряженными взглядами. Вероятно, Дамир и сам не знал, как правильнее начать. Но в итоге заговорил первым.

– Проходи, присаживайся, – сказал, указывая на соседнее кресло. А потом выдавил скупую улыбку и добавил: – Спасибо, что пришел.

– Разве я мог отказать? – отозвался Эмбрис, занимая предложенное место и открыто разглядывая собеседника.

Сейчас Дамир выглядел уставшим и по-настоящему опустошенным. Он не прятался за маской вечной холодной царственной невозмутимости, тем самым демонстрируя открытость и готовность говорить откровенно. Сам же Брис пока не был уверен, что может доверять кронпринцу, несмотря на все его заслуги перед Эрлиссой.

– Ты мог просто не прийти, – заметил наследник Сайлирской Империи, видя напряженность своего собеседника. – Это ведь неофициальная встреча. Да и время, мягко говоря, позднее.

– Да после всего, что случилось с Мелкой, я вообще вряд ли сегодня усну, – хмыкнул Эмбрис.

Дамир коротко кивнул и вдруг предложил:

– У меня есть бутылка коньяка. Составишь компанию?

Вопрос стал для карильца неожиданностью. Он-то считал, что предстоит обсудить целый ряд политических вопросов, а также разъяснить все правила их пребывания в академии. И уж точно не предполагал, что ему предложат… выпить.

– И не смотри на меня так, – хмуро усмехнулся Дамир, поднимаясь и доставая из шкафа прозрачный сосуд с янтарной жидкостью и два пузатых металлических кубка. – Не в моих правилах снимать напряжение алкоголем, но сегодня можно.

– И чем же так исключителен сегодняшний день? – спросил Брис, принимая из его рук один из кубков и рассматривая причудливую игру цвета напитка в отблесках каминного пламени.

Дамир поставил бутылку на пол и снова посмотрел на огонь.

– Тем, что сегодня мы с тобой едва не потеряли Эрлиссу, – проговорил он голосом, лишенным всяких красок.

Они выпили, причем оба до дна. Вероятно, сказался пережитый стресс, а может, дело в натянутых нервах, но ни один из принцев даже не почувствовал вкуса коньяка.

– Она ведь дорога тебе, – вдруг спокойно произнес Брис. И вопроса в этой фразе не было.

– Да, – кивнул Дамир.

– Как любимая головная боль? – уточнил карилец с усмешкой. – Или как олицетворение самого проблемного человека в мире?

– Просто… дорога, – ответил тот, не обращая внимания на сарказм собеседника.

Но Бриса такой ответ не устроил.

– И с каких это пор? – спросил он, сам наполняя оба кубка. – Не с той ли ночи, когда я встретил вас в этих самых коридорах?

Вопрос был откровенной провокацией, о чем оба прекрасно знали. Эмбрис бил прицельно, желая увидеть первую и самую яркую реакцию, но Дамир прекрасно умел реагировать на такие вещи.

– Я не знаю, с каких пор, – ответил он спокойно. – Возможно, с того момента, когда она, грязная, разбитая и с синяками на лице, сидела в кабинете дознавателя и просила меня помочь ее брату?

Первая словесная подача оказалась мастерски отбита. Причем принцы заметно расслабились. Но все еще смотрели друг на друга с сомнением.

Открытых обвинений или претензий так и не прозвучало, но каждый прекрасно понял, что хотел сказать другой.

– Спасибо, что помог ей выбраться без потерь из той истории, – совершенно искренне поблагодарил Брис. – Я ведь понимаю, что она сильно наследила, да и вообще повела себя крайне неосмотрительно.

– Ей, да и нам всем, повезло, что я появился вовремя. Иначе последствия могли быть очень неприятными. Причем для обеих наших стран. Но сейчас, Брис, речь не о том. – Дамир отсалютовал бокалом и сделал несколько глотков, причем пил так, будто вместо крепкого алкоголя налита обычная вода. – Если честно, на следующий же день после того случая я связался с Кери, и он объяснил мне все причины вашего пребывания в Астор-Холт. Поэтому я и не стал настаивать на встрече с тобой. Но сегодня… Эрлиссу едва не убили.

Эти слова, сказанные с такой болью, ударили по Эмбрису сильнее любых обвинений. И пусть он не был виноват в том, что случилось с сестрой, но все равно никак не мог простить себе, что такое вообще произошло.

– Но нападали именно на Динару Арвайс, – продолжил Дамир, снова наполняя кубки янтарным напитком. – Девушку, выплеснувшую ей в лицо зелье с ядом, поймали, когда она пыталась покинуть академию через портальную комнату в северной башне. Она утверждает, что не хотела никого убивать. Эта идиотка говорит, что просто не рассчитала дозу.

– Как ее имя? – взволнованно спросил Брис, крепко сжимая металлическую ножку своего кубка.

– Клариса Бокунталь, – ответил его собеседник. – А все случившееся было актом мести. По словам этой девушки, около двух месяцев назад Дина столкнула ее с лестницы, сломала ей челюсть и вообще едва ли не избила до полусмерти. Она утверждает, что от этого яда Динара должна была просто несколько недель провести в лазарете. Но факты указывают именно на попытку убийства.

Повисла тишина, в которой было слышно лишь то, как потрескивают дрова в камине. Оба собеседника молча опорожнили бокалы и уставились на опустевшую бутылку. Вероятно, обоим показалось непонятным, куда так быстро делся весь коньяк.

– Мелкая рассказывала мне, что между ними случилось, – проговорил Брис, у которого в голове никак не укладывалось все сказанное Дамиром. – То, что Лисса сломала ей челюсть, это правда. Но вот с лестницы они упали вместе, причем инициатором падения была именно Клариса. Но разве за такое убивают?

– Госпожа Бокунталь неадекватна, – ответил сайлирский кронпринц. – У нее в голове такие мысли, что даже я пришел в ужас. Отвечать на вопросы она не желала категорически, поэтому пришлось ломать ее ментальный блок. Так что теперь правда мне известна наверняка. И поверь, это именно попытка убийства из мести и… – Он устало вздохнул и отвернулся к огню. – И на почве ревности. Она уверена, что у твоей сестры роман с Филиппом Анкиром.

Последняя фраза была сказана таким тоном, что у Бриса не осталось сомнений – Дамир к Мелкой неравнодушен. И его искренне бесит тот факт, что Лиссу может что-то связывать с другим мужчиной.

– Вот уж не думал, что у Фила есть такие бойкие поклонницы, – проговорил Эмбрис с грустной усмешкой.

– Так он на самом деле… ухаживает за Эрлиссой? – В голосе Дамира слышалось напряжение. Он снова потянулся к бокалу, но тот оказался пустым, и наполнять его было, увы, нечем.

Тогда сайлирец решительно поднялся и направился к шкафу, куда ребята складывали алкоголь, остающийся после вечеринок. Вернулся он с двумя бутылками коньяка. Правда, в одной чуть больше половины, зато вторая оказалась почти полной.

– Да, – ответил Брис, наблюдая, как Дамир вынимает пробку и разливает коньяк. По правде говоря, он не собирался напиваться, да и компания для такого дела была не самой подходящей, но… отказываться от предложенного посчитал неправильным. А если совсем честно, хотелось немного расслабиться.

После первой распитой бутылки, которую они уничтожили за каких-то пятнадцать минут, общение стало более непринужденным, хотя оба принца все еще смотрели друг на друга настороженно.

– Значит, у них роман? – уточнил Дамир, нервно сжимая горлышко бутылки. – И ты позволяешь ей так себя вести?

– А ты попробуй ей что-то запретить, – хмуро ответил Эмбрис. – Тем более я не верю, что из этого выйдет что-то серьезное.

– И все равно допускаешь, чтобы к Эрлиссе притрагивался человек, не являющийся даже ее женихом? – продолжал возмущаться сайлирец, для которого все это выглядело вопиющей дикостью.

Брис не стал обращать внимания на его гнев и, подняв кубок, сделал несколько глотков. К его удивлению, напиток оказался ничуть не хуже предыдущего и очень приятно согревал горло.

– Ты же знаешь, какой у нее характер, и отлично представляешь, на что она способна, – протянул он, поворачиваясь к Дамиру. – А Филипп отлично на нее влияет. Лисса прислушивается к нему, и у виконта прекрасно получается сдерживать ее необдуманные порывы. А это даже мне не всегда удается.

– Но… – попытался возмутиться наследник Сайлирской Империи, которого само наличие рядом с Эрлиссой постороннего мужчины почему-то жутко выводило из себя. – Брис, он же ей не пара. Она – принцесса, а он – всего лишь виконт. И пусть в будущем унаследует графский титул, но это мало что изменит. Это – мезальянс. Она достойна большего!

Но его слова не произвели на Эмбриса никакого впечатления. Он лишь криво усмехнулся и продолжил лениво потягивать коньяк.

– Мой отец тоже был простым графом, когда женился на матери, – проговорил он. – А она в то время уже много лет правила страной, являясь коронованной королевой. И сей пример жесточайшего мезальянса все время у меня перед глазами.

– Твои родители – исключение, – не желал сдаваться Дамир.

– Но что мешает Лиссе с Филиппом стать еще одним таким вот исключением? – поинтересовался Брис, развернувшись к собеседнику. – Знаешь, Деми, для меня главное, чтобы она была счастлива, а с кем… решать не мне. Пока Фил – единственный, кто готов принять ее такой, какая она есть.

Дамир с силой сжал ножку бокала и одним махом выпил все содержимое. Несмотря на собственное нервное напряжение, которое никак не желало отступать, он вдруг почувствовал, что начинает пьянеть. Но сейчас такая мелочь волновала его в самую последнюю очередь.

– Как далеко зашли их отношения? – холодно поинтересовался он. – Что он себе позволил?

– О, поверь, Фил слишком правильный, чтобы позволить себе лишнее, – заметил Брис. Но потом встретился взглядом с немного затуманенными глазами Дамира и, ухмыльнувшись, добавил: – Он же – не ты.

Дамир еще сильнее нахмурился и отвернулся к огню. Он прекрасно понял, что имеет в виду карилец. И пусть тогда в подземельях они с Лиссой на самом деле зашли очень далеко, но виновато в этом было пресловутое вертийское вино, от которого все ограничители в буквальном смысле испарились.

– А она… любит его? – поинтересовался Дамир, прокручивая в стакане остатки янтарного напитка. И, судя по напряженному тону, ответ был для него очень важен.

– Не думаю, что все настолько серьезно, – отозвался мгновенно помрачневший Брис.

Одного упоминания любви хватило ему, чтобы вновь вспомнить о Терри. Но его собеседник оказался слишком погружен в свои мысли, чтобы заметить мгновенную перемену.

– Значит, – протянул Дамир, – ее сердце не разобьется.

– Что ты хочешь этим сказать? – уточнил Эмбрис, глядя на сайлирца с откровенным недоумением.

– Только то, что Эрлисса не станет страдать по их разрушенным отношениям.

Вероятно, выпитый коньяк все же начал действовать, потому что, находясь в трезвом уме, Дамир никогда бы не стал говорить подобное. Он вообще бы не затронул такую странную тему. И благо, что Брис сейчас пребывал в таком же состоянии и адекватно мыслить уже не мог.

– Ты что, собрался отбить мою сестренку у Фила? – весело усмехнулся он. – Серьезно? Тебе что, жить скучно стало? Острых ощущений не хватает?

Но в ответ на это сайлирский кронпринц лишь самоуверенно улыбнулся и расслабленно откинулся на спинку кресла. Сейчас, после изрядной дозы крепкого алкоголя, он выглядел, да и чувствовал себя как настоящий хозяин мира, способный абсолютно на все.

– Я не собираюсь никого ни у кого отбивать. В конце концов, мне такие дела не по статусу, – заявил он, уверенно встречая недоумевающий взгляд Бриса.

– Тогда я совсем тебя не понимаю, – протянул карилец. – Скажи уже прямо, тебе нравится Эрлисса?

Дамир вздохнул и, снова наполнив опустевшие бокалы, решил ответить честно.

– Да, – сказал он, на мгновение прикрыв глаза, а на его губах появилась мягкая улыбка. – Она будто для меня создана.

И выглядел таким по-глупому счастливым, что Брис невольно сам улыбнулся.

– А то, что вы постоянно ругаетесь, тебя не смущает? – поинтересовался он, ощущая, что язык почти не повинуется, а мысли в голове путаются и летают подобно сонным мухам.

– Это поправимо, – отмахнулся Дамир. – Она будет моей.

– Ну и как ты собрался это сделать? – иронично бросил Эмбрис. – Мелкая пока даже Филиппа держит на расстоянии, а все из-за банального недопонимания. А ты для нее вообще самая больная тема. Было время, когда стоило ей услышать твое имя, и она мгновенно зеленела от раздражения.

– Ты не понял, Брис, – пьяным голосом произнес Дамир. – Я сделаю все по правилам, и у нее не останется другого выхода, кроме как дать мне свое согласие.

– В смысле? – продолжал недоумевать брат обсуждаемой особы.

– В прямом, – раздраженно отозвался будущий император Сайлирии. – Эрлисса станет моей женой.

И это прозвучало настолько уверенно, что Брис ни на мгновение не усомнился, что именно так оно и будет. Дамир хоть и был изрядно пьян, но от собственного заявления точно не откажется. И что хуже всего, мнение самой Лиссы его явно не волновало.

– Не думаю, что это правильно, – заявил Брис, у которого от опьянения перед глазами все начало расплываться. – Она… сбежит, как только узнает.

– Не сбежит, – холодно ответил Дамир.

– И все же мне непонятно, какого демона она вообще тебе понадобилась? – возмущенно выпалил карилец. – Вокруг очень много хороших интересных девушек, с прекрасной родословной и покладистым характером. Любая из них будет твоей по щелчку пальцев.

– Мне нужна Эрлисса! – уверенно сказал Дамир. – Она – моя женщина. Моя! И ничьи чужие руки ее не коснутся!

– О-о-о-о… – протянул Эмбрис, стараясь сохранить голову ясной, хотя думать почти уже не получалось. – Ты дурак, если думаешь, что ее можно удержать силой.

– Силой? – усмехнулся Дамир. – Нет, силой Эрли не удержишь. Здесь нужно нечто более существенное.

– Она будет с тобой, только если полюбит, – тоном пьяного философа изрек Эмбрис. – Только так…

– Знаю, – с грустью согласился сайлирский принц. – Но она даже близко меня к себе не подпускает. Чурается, как будто я ее самый страшный кошмар. И я бы ни за что не стал давить на Эрлиссу, возможно даже не подумал бы о ней в качестве супруги, но вертийское вино на многое мне открыло глаза. Если бы у меня была возможность сблизиться с твоей сестрой, не прибегая к крайним мерам, я был бы только рад. Но… ничего не выйдет.

– Так ты всерьез решил на ней жениться? – удивленно воскликнул Брис.

Дамир отставил подальше пустой бокал и, наклонившись чуть вперед, уверенно встретил его возмущенный взгляд.

– Брак с твоей сестрой укрепит отношения между нашими странами, и, как будущий правитель, ты должен это понимать, – заметил он хоть и пьяным, но серьезным голосом. – К тому же я скомпрометировал Эрлиссу. И это тоже накладывает на меня некоторые обязательства. И еще, пока я не знал, кто скрывается за маской Динары Арвайс, то не сомневался, что она ко мне неравнодушна. Тогда в подземельях она была готова отдаться мне без единого колебания. Правда… – Он покачал головой, а в его глазах впервые за время их разговора промелькнуло сомнение. – Мне до сих пор сложно поверить, что тогда со мной была Лисса. Но поверь, теперь я от нее ни за что не откажусь.

Брис вдруг нахмурился и отвернулся к горящему в камине пламени, которое, несмотря на то что дрова уже благополучно прогорели, даже и не думало затухать. И самое время поразмыслить, как Дамир, будучи воздушным магом, умудрился создать здесь живой огонь, но пьяный мозг Эмбриса пока мог думать только в каком-то одном направлении. И сейчас его мысли снова переключились на Терриану. Ведь он тоже когда-то был уверен, что она станет его женой. Что он не отпустит ее и никогда от нее не откажется. И что в итоге?

– Ты влюблен, Брис, – сказал вдруг Дамир, задумчиво глядя на своего погрустневшего собеседника. – Твои чувства слишком сильны, чтобы их мог спрятать ментальный блок. Он укрывает воспоминания и мысли, но не эмоции. И я очень хорошо ощущаю твою боль.

Его слова настолько ошарашили карильца, что он уже хотел возмутиться, высказать этому недоделанному эмпату, как нехорошо копаться в чужих эмоциях, но тот заговорил раньше.

– А еще хуже то, что та девушка, Терриана, страдает еще сильнее, – продолжил он, наблюдая, как в глазах Эмбриса загораются и гаснут синие искры. – Мне известно, что она сделала. Как и то, что сделал ты.

– Откуда?! – выпалил Брис, у которого внутри все мгновенно похолодело. Ведь эта информация никак не должна была дойти до правителей Сайлирской Империи. Он даже представить себе боялся, какие могут выйти последствия.

– Разведка, – безразлично пожал плечами Дамир. – Наш человек присутствовал на собрании вертийской оппозиции в тот день, когда там развернулась твоя личная драма. Так что я знаю обо всем.

– Император, как я полагаю, тоже в курсе? – холодно поинтересовался Эмбрис. – Что вы намерены делать?

– Ничего, – развел руками сайлирский кронпринц. – Это не наша война, а внутренние дела вертийцев. Мы не станем лезть в данный конфликт. И вам бы не рекомендовали, но Кай решил иначе.

– И вы будете просто стоять в сторонке и делать вид, что ничего не происходит? А потом просто примете нового правителя Вертинии, если таковой будет? – недоуменно заявил Брис.

– Это решать не мне. А мой отец давно предполагал, что Кай в стороне от вертийского переворота не останется, – проговорил Дамир. – Они ведь знакомы не первый год. Но сейчас речь не о политике. Меня куда больше интересует вопрос с той девушкой… дочерью герцога Брайтского, которая сейчас является твоей рабыней.

– А тебе не кажется, что это не твое дело? – мрачно бросил Брис.

– Она живет в моей стране, учится в моей академии, дружит с моей будущей женой. И ты считаешь, что это не мое дело?

Эмбрис возмущенно вскинул голову и снова наполнил свой бокал, да и собеседнику налил, для равновесия, так сказать.

– Я понимаю твой поступок, – добавил Дамир. – А учитывая твои чувства к ней, даже оправдываю. Оставлять ее там было нельзя, а забрать под другим предлогом вряд ли бы получилось. Но все равно, Брис… предупреждаю первый и последний раз, если по твоей вине девочка пострадает, я этого так не оставлю. Рабства в Сайлирии давно нет, и по нашим законам – она свободный человек. Но пока ее статус остается формальностью, я готов закрывать на него глаза.

– Я ее не обижу. По этому поводу можешь не переживать, – раздраженно отозвался Эмбрис. – И мне бы не хотелось, чтобы ты влезал еще и в мои личные дела.

– Поверь, мне своих больше чем достаточно, чтобы еще о твоих волноваться, – парировал сайлирский принц. – Но леди Брайт сегодня спасла Эрлиссе жизнь. И я не оставлю ее, если узнаю, что ей нужна помощь.

– Я сам разберусь!

– Ты обиженный дурак, – с усмешкой бросил Дамир. – Возвращаю комплимент. Ты меня так сегодня уже называл. Но суть в другом. Я чувствую, что она для тебя значит, как и то, что ты значишь для нее. Поэтому прошу, хотя бы не будь с ней жесток.

Отвечать Брис не стал. Он не хотел говорить о Терри, да и думать о ней тоже. Жаль, что получалось у него плохо. И каждый раз, целуя очередную девушку, прижимая к себе очередное податливое тело, он не мог отделаться от мысли, что совершает ошибку. Его душа рыдала, моля не делать глупостей. Она рвалась совсем в другое место. Туда, где ей было по-настоящему хорошо. К той, которая оказалась предательницей.

– А еще мне бы хотелось, чтобы ты осознал одну важную мелочь, – протянул Дамир, развалившись в кресле и чувствуя себя по-настоящему пьяным. Ведь будь он в трезвом уме, эти слова никогда бы не прозвучали. – Терриана, вполне вероятно, в скором времени может оказаться сестрой нового вертийского императора. И я бы настоятельно рекомендовал тебе постараться не наживать себе таких врагов, как Арлит Брайт. Это может оказаться пагубно для твоей страны.

– Слушай, – нервно бросил Брис, – давай перед тем, как советовать мне, ты сначала разберешься со своей личной жизнью. Ведь пока все, чего добился ты, это откровенная лютая ненависть Эрлиссы.

– Скоро я это исправлю, – самоуверенно ответил Дамир. – В этом можешь не сомневаться.

* * *

Вероятно, Брис на самом деле слишком много выпил, а может, это какие-то происки Дамира, но он совершенно не запомнил, чем закончился их разговор. Они как-то попрощались, даже что-то друг другу пообещали. А потом вместе покинули башню, выйдя черед подземный коридор, соединяющий два корпуса академии. Куда после этого делся сайлирский кронпринц, Эмбрис не помнил. Будто был… и вдруг исчез. Сам же он лишь пожал плечами и направился в свою комнату. И, что странно, вроде шел правильно, обдуманно выбирал направление, но ноги сами привели его к спальне Терри. И он уверенно нажал на ручку, собираясь войти, но дверь оказалась заперта.

Наверное, правильней в этой ситуации было бы благополучно развернуться и уйти к себе, но он вдруг подумал, что ему совершенно необходимо увидеть Терриану, убедиться, что с ней все хорошо. И мог бы запросто открыть замок маленьким импульсом темной магии, но все-таки решил постучать.

Когда же спустя несколько долгих минут томительного ожидания на пороге появилась заспанная, возмущенная девушка, на лице Эмбриса расцвела совершенно глупая улыбка.

Но Терри было совсем не весело. Она ожидала встретить кого угодно, но только не своего так называемого «хозяина», да еще и без маскирующего амулета.

– Ты в своем уме?! – прошипела она, хватая его за ворот расстегнутого пиджака и затаскивая внутрь. – Брис… что с тобой? Что-то случилось? Динаре хуже?

Но он ничего не ответил. Просто прошел в комнату и со счастливым вздохом рухнул на ее разобранную постель.

– Все отлично, – довольно протянул он, ощущая, будто вернулся домой после долгих бессмысленных скитаний. – Все просто потрясающе.

И тут Терриана поняла, что же в его образе кажется неправильным. Ведь она еще ни разу не видела его таким…

– Да ты же пьян, – сказала она, запирая дверь на ключ и подходя ближе. – Брис… где ты успел так напиться? Ты же должен был встретиться с принцем Дамиром?

– Мы встретились, – ответил он, ловя ее руку и прикладывая к своей щеке. – Выпили немного…

– Это, по-твоему, немного? – хмуро уточнила она, разглядывая его блаженную улыбочку. – Если ты забыл про свой амулет…

Эмбрис вдруг привстал и, обхватив ее рукой за талию, уложил на кровать.

– Не нужно слов, – проговорил, целуя в висок. – Я так устал… давай спать?

Но Терри ложиться рядом не желала. Для нее вообще все происходящее выглядело слишком странно.

– Зачем ты пришел? – спросила она, отсев подальше и развернувшись к Брису лицом.

– Не знаю, – честно признался он, снова протягивая к ней руку. – Ноги сами привели. Хватит разговоров, давай ложись.

– Нет, Брис, лучше уходи. У тебя есть своя комната и своя кровать.

– Ты меня выгоняешь? – удивленно спросил он. Но тут же изобразил самодовольную улыбку и заявил: – Не уйду. Я не знаю, где мой амулет. Поэтому до утра останусь здесь.

И принялся стягивать пиджак, затем снял туфли и начал расстегивать пуговицы на рубашке. Терри наблюдала молча, а в ее душе бушевали такие эмоции, что впору было кричать. Причем неизвестно – от радости или от ужаса. А когда он, оставшись в одних коротких нижних штанах, снова потянул ее за руку, просто не нашла в себе сил сопротивляться.

– Чего ты хочешь? – взволнованно спросила, позволяя уложить себя рядом.

Он развернул ее к себе спиной и крепко обнял, прижимаясь всем телом. Лицом же уткнулся в ее волосы и блаженно вздохнул.

– Спи, любимая… спи, – прошептал на ухо.

Терри же едва не всхлипнула, не в силах сдержать рвущиеся наружу эмоции. Она безумно соскучилась по Брису и даже не надеялась, что хоть когда-нибудь они будут вот так засыпать… вместе. Но понимала, что сейчас он пьян и почти себя не контролирует. Ведь находясь в трезвом уме, ни за что бы не пришел. А значит, утром все опять станет так, как было.

– Моя девочка, – говорил Эмбрис, легко гладя ее по руке и бедру, прикрытому мягкой тканью ночной сорочки. – Моя предательница. Моя воровка… – добавил, осторожно приподнимая подол.

Терри не сопротивлялась. И даже когда его пальцы коснулись голого живота, все равно не подумала останавливать.

– Ты украла мое сердце, – продолжал шептать Брис, поднимая ладонь выше, к груди, и замер, почувствовав под пальцами учащенные удары. – Бьется… – шепнул, изобразив удивление. – А мое без тебя биться не желает. Оно полюбило… предательницу.

– Брис, прошу тебя, не нужно, – прошептала Терриана, ловя его руку. – Не мучай меня еще больше. Ты ведь всего несколько часов назад был… с другой девушкой. От тебя даже пахнет ее духами. – Она поморщилась, но не смогла найти в себе силы, чтобы отодвинуться. – Мое сердце пусть и бьется без тебя, но с каждым его ударом я испытываю невыносимую раздирающую боль. Оно принадлежит тебе… и только тебе. Даже я больше не являюсь его хозяйкой. Поэтому, прошу, не заходи далеко… не унижай меня еще сильнее.

Терри все-таки вывернулась из его объятий и легла на соседнюю подушку. Но Брис тут же потянул ее обратно, снова прижимая к своему телу, только теперь их лица оказались совсем близко.

– Спи, – сказал он, ласково касаясь ее щеки. – Я не трону тебя. Просто буду лежать рядом… и слушать твое дыхание.

Она на несколько мгновений прикрыла глаза и грустно улыбнулась.

– Я не могу тратить такие драгоценные моменты на сон, – сказала, накрывая его руку своей. – Возможно, мне больше никогда не удастся оказаться к тебе так близко.

Но вдруг, осмелев, сама потянулась к его лицу и нежно погладила скулу.

– Знаешь, иногда я думаю, что если бы такое было возможно, я бы отдала свою жизнь за твое прощение. Но, увы, даже этого будет слишком мало, чтобы искупить мою вину… – проговорила она, зарываясь пальцами в мягкие белые волосы. – Умом я понимаю, что надеяться не стоит… что нужно смириться, но… – Она заглянула в его глаза, горящие такой родной, мягкой синевой. – Маги любят только раз. А это значит, что у моего сердца никогда уже не будет другого хозяина. Оно всегда будет принадлежать только тебе.

Брис вздрогнул и, не думая больше ни секунды, подвинулся еще ближе, уложил голову Терри к себе на плечо и обнял так крепко, как только мог.

– Ты моя, Терри, – проговорил он, зарываясь лицом в ее волосы. – Моя. Я не смогу тебя отпустить. – Брис грустно усмехнулся. – Кстати, у тебя появился заступник, который пообещал обрушить на меня великую кару, если я хотя бы подумаю тебя обидеть.

– Эрлисса? – уточнила Терри, не ожидавшая таких слов. Это было ее единственным предположением. Хотя нечто подобное мог заявить еще и Фил – всем остальным было на нее совершенно плевать.

– Не угадала, – мягко ответил он. – Его высочество Дамир Аркелир собственной персоной.

– А ты ничего не путаешь? – удивленно спросила девушка. – Мы с ним даже толком не знакомы.

– И все же он крайне озабочен твоей… – Брис красноречиво зевнул, а его пьяный разум уже явно находился на грани сна и яви, готовый в любой момент попрощаться с реальностью. – Твоей судьбой.

Когда же глаза карильского принца все-таки закрылись, Терри положила ладонь на его грудь, как раз на то место, где сильнее всего ощущались размеренные удары сердца, и прикрыла веки. Сейчас он был рядом, такой теплый, родной, хоть и не совсем адекватный из-за принятого алкоголя. Но она любила его всяким. И мысленно благодарила всех Светлых Богов за то, что сегодня ночью он спал рядом. Ведь это было настоящим чудом – иначе и не назовешь. Терриана даже не пыталась строить иллюзий и прекрасно понимала, что утром он протрезвеет и опять начнет смотреть на нее, как на врага. Поэтому удобнее улеглась на его плечо, сильнее прижалась к теплому телу и решила, что не сомкнет глаз, наслаждаясь каждым мгновением, проведенным рядом с любимым.

Правда, как ни старалась, но все равно уснул

Продолжить чтение