Читать онлайн Алекс Верус. Бегство бесплатно

Benedict Jacka

Cursed

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

***

«Я добавил Бенедикта Джеку в свой лист обязательного чтения».

Джим Батчер

Глава 1

Такое место, как этот старый завод, можно найти только в самых неблагополучных районах мегаполисов. Кирпич, из которого построены здания, раньше был красным, но долгие годы непогоды и грязных выбросов придали ему серовато-бурый оттенок. Кроме того, наружную стену завода увенчивали витки колючей проволоки. Она порыжела от ржавчины и сильно порвалась, но дыры не заделывались, словно хозяева решили, что, раз они не могут защитить свою собственность от воров, надо, по крайней мере, постараться заразить взломщиков столбняком.

Дальше до самого конца переулка, завершающегося тупиком, тянулись сумрачные пустующие складские здания и магазины. Они прятались за стальными решетками, разрисованными пестрыми граффити, и невозможно было определить, работают ли эти заведения или давно закрылись за ненадобностью. На единственном торговом учреждении, сохранившем приличный внешний вид, красовались три окружности – символ ломбарда. А позади магазинчиков и завода находился квартал, застроенный дешевым муниципальным жильем: в таких местах уличные грабители обычно угрожают своим жертвам битыми бутылками, поскольку не могут позволить себе купить нож.

Было еще только одиннадцать часов вечера, и Лондон, как и всегда, оглашали привычные звуки большого города, однако здесь все будто замерло и вымерло. У припаркованных вдоль тротуаров автомобилей недоставало колес и оконных стекол, а порой и того, и другого. По моему мнению, здешние тачки выглядели бы вполне уместно на свалке, не считая, конечно, минивэна, который стоял в самом начале переулка. Его полированная черная краска сливалась с тенями, а оранжевое сияние фонаря отражалось от хромированных колпаков на колесах и решетки радиатора с треугольной звездой «Мерседеса». Увидев минивэн, я закатил глаза. Моя интуиция никогда не подводила меня, и я знал, что непосредственной угрозы нет, но я еще с минуту затаился возле какого-то фасада, изучая улицу, а уж потом направился к машине.

Многие фонари оказались разбиты, а те, что еще работали, находились на изрядном расстоянии друг от друга. Я шагал по переулку, окутанному покрывалом темноты – ее лишь изредка разрывал круг тусклого рассеянного света. Зато когда я оборачивался, то видел ярко освещенные башни небоскреба «Канареечный причал», который возвышался над другими зданиями.

Темза несла свои воды неподалеку, и до меня доносились отголоски печального гудка баржи. Небо затянули рваные облака, вместе с заревом фонарей они скрывали от меня мерцающие звезды.

Когда я приблизился к минивэну, в передней дверце бесшумно опустилось стекло. В переулке было так тихо, что я услышал негромкое ворчание двигателя, работающего на холостых оборотах.

Я замер и уставился на сидящего в машине мужчину.

– Вы нарочно это подстроили, да? Хотели максимально привлечь к себе внимание?

Кстати, меня зовут Алекс Верус. Я – маг и прорицатель. Исходя из общепринятой терминологии, я – «неприсоединившийся», то есть я не связан с Советом (основной блок, объединяющий белых магов), хотя я не считаю себя и черным магом.

Я не принадлежу к Совету, но иногда выполняю для него кое-какие поручения, как сейчас, например.

В минивэне же сидел посредник, через которого я держал связь с Советом. Его имя – Талисид.

– Здравствуйте, Верус, – произнес Талисид и кивнул.

– Рад вас видеть, – ответил я и прищурился. – А вы, значит, в «Мерседесе» прохлаждаетесь! И вы что, полиролью его обработали?

– Если вас беспокоит скрытность, – шутливо сказал Талисид, – быть может, мы не будем болтать прямо на улице?

Талисиду лет сорок с небольшим, роста он ниже среднего, а волосы у него седеющие и редкие. Вдобавок он постоянно щеголяет в одном и том же неприметном костюме. Тем не менее в Талисиде сквозит некая непоколебимая уверенность, позволяющая предположить, что за его заурядным обликом скрывается нечто большее. Я познакомился с Талисидом весной, на балу в «Канареечном причале», когда он предложил мне одну работенку. Все получилось не совсем так, как было запланировано, но Талисид выполнил свои обязательства, поэтому, когда он накануне обратился ко мне с просьбой об одной услуге, я сразу же согласился.

Отступив назад, я освободил место выходящим из машины пассажирам. Первым был Талисид, следом за ним выбрался высокий, худой тип с вытянутой физиономией, напоминающей морду гончей. Он молча кивнул мне. Это был Илмарин, маг воздуха. Другие мужчины были мне незнакомы – и неудивительно: само их оружие указывало на то, что эти ребята являются сотрудниками службы безопасности Совета.

– Вы по-прежнему намереваетесь идти первым? – вполголоса спросил у меня Талисид, пока охранники проверяли автоматические винтовки и рации с наушниками.

– Естественно.

– А как же они? – спросил Талисид. – Они тоже должны выполнять свою работу.

Я едва сдержал улыбку. Когда Талисид вчера позвонил мне и вкратце рассказал про предстоящее задание, он предложил мне держаться в хвосте группы или вообще сидеть в минивэне. Что ж, Талисид оставлял мне пути к отходу, но в его словах присутствовал скрытый смысл, и теперь мне стало вообще не до смеха: охранниками можно пожертвовать, а мной – нет.

– От меня не будет никакого толка, если я стану плестись в ста ярдах позади, – заявил я. – Я предупрежу вас об опасности. Кроме того, вы сами понимаете, что я должен видеть все своими глазами.

Талисид вскинул руки, признавая поражение:

– Ладно! Но вас будет сопровождать Гаррик. Мы двинемся по вашему сигналу.

Мужчина, на которого указал Талисид, еще минуту назад сидел за рулем минивэна. Теперь он прислонился к «Мерседесу», держась немного особняком. Высокий, с короткими светлыми волосами и атлетическим телосложением, сильный и ловкий. На нем были черный бронежилет, изготовленный с применением новейших технологий, темные брюки армейского образца, черные же перчатки и высокие ботинки. Довершал облик Гаррика пояс с карманами и прорезями, где была закреплена пара пистолетов, нож и полдюжины стальных цилиндров, смахивающих на гранаты. Вторая пушка пока покоилась в кобуре – на уровне лодыжки Гаррика, а на плече у него висело нечто среднее между портативным пулеметом и автоматической винтовкой.

Гаррик смотрел на меня безмятежными голубыми глазами.

– Гаррик? – уточнил я.

– Да, – произнес он баритоном.

– Каков план?

– Скажу, когда мы будем внутри.

– Ты пойдешь со мной, – на всякий случай добавил я.

Гаррик, подняв брови, смерил меня пристальным взором. Похоже, он немного удивился.

Я был в брюках армейского образца, черных кроссовках и светлой флисовой кофте, а на ремне у меня болтался кое-какой магический арсенал. Если Гаррик напоминал спецназовца из боевика, то я выглядел как неоперившийся турист на прогулке.

– Я польщен, – пробурчал Гаррик, – но ты не в моем вкусе, приятель.

– Можно сказать, что я разведчик, – парировал я.

– Замечательно! – ухмыльнулся Гаррик. – Можешь выведывать, что тебе угодно, сидя в машине.

– Ну уж нет.

– Мы готовы к проведению боевой операции, – терпеливо объяснил Гаррик. – У нас нет времени, чтобы нянчиться с детьми.

Некоторые полагают, что в жаркой битве прорицатель будет только путаться под ногами. Чушь, конечно, однако поверхностное мнение окружающих о тебе все-таки изрядно раздражает. Никому не понравится, если тебя не принимают всерьез.

– Уверен, что в итоге нянчиться с вами буду именно я, – заявил я. – Ваши пушки не принесут никакой пользы, особенно если тварь подкрадется сзади и быстренько оторвет ваши головы.

Я ожидал, что Гаррик возмутится, однако он вопросительно посмотрел на меня:

– И что ты с ней сделаешь? Врежешь ей кулаком по черепу?

– Я скажу, где она находится и что она намерена предпринять, – ответил я. – Если вы не сумеете с ней сладить, вы отойдете в сторонку и пропустите меня вперед.

Гаррик принялся буравить меня взглядом, но потом пожал плечами.

– Отдуваться тебе, приятель. – И он обернулся к своим напарникам. – Пора!

На заводе царил кромешный мрак. Электричество здесь давно отключили, а немногие уцелевшие лампы, естественно, не работали. Коридоры оказались завалены старыми станками и разным хламом, что вынуждало нас петлять между препятствиями и затрудняло обзор. Воняло затхлой пылью и ржавым железом.

Тварь, на которую мы охотились, называют баргхестом. Это оборотень, способный принимать облик человека или здоровенной псины из семейства волчьих. Баргхесты обладают сверхъестественной силой и скоростью, и их весьма непросто обнаружить, даже прибегая к магическому чутью. По крайней мере, так говорят – сам-то я никогда не встречал баргхеста. Но все сходятся в том, что оборотень убивает своих жертв при помощи острых клыков и когтей.

Надо сказать, что петляющие коридоры не очень подходили для схватки с монстром. Кроме того, на заводе имелось много укромных закутков, где баргхест мог затаиться и напасть на кого-нибудь из нас.

Но именно по этой причине Талисид и пригласил меня на охоту.

Я изучал завод с точки зрения двух уровней восприятия. Я видел настоящее: мир тьмы и теней, разрываемых только лучами фонариков (один был зажат у меня в руке, а второй горел у Гаррика на винтовке), и напряженно думал.

Я понимал, что брошенный завод представлял собой гигантскую ловушку, полную скрытых и явных опасностей.

Но было тут кое-что еще. Поверх пласта обычной реальности лежал иной мир – ветвистая паутина линий, сияющих ослепительным светом и разбегающихся в четырех измерениях в разные стороны. Узоры будущего (а ведь это было именно будущее) превращались в тысячи и миллионы утончающихся волосков, каждый из которых обозначал определенный вариант развития событий.

И если судьба коридора и старых запчастей была четкой и определенной, то наш с Гарриком удел непрерывно мерцал, вибрировал, дрожал, плавился и скручивался в спирали.

Перебирая различные варианты будущего, я прощупывал свои потенциальные действия и их последствия. Я увидел себя наступающим на кусок ржавой железки и понял, что я моментально споткнусь и полечу на пол. Я немедленно скорректировал свои движения, чтобы избежать падения. И тотчас будущее, в котором я рухнул навзничь, растворилось и истаяло, превращаясь в ничто, а вместо него ярче разгорелось грядущее, ничем мне не грозившее (хотя бы в ближайшие несколько минут).

Я продолжал анализировать мерцающую паутину и по ходу принимал важные решения. Будущее менялось: на авансцене сразу же возникали новые события, в которых я был жив и здоров.

Для стороннего наблюдателя это может показаться чистым везением.

А что еще можно сказать про человека, который избегает реальных опасностей, истаивающих как по мановению волшебной палочки?

А ведь физические преграды были для меня малозначительными мелочами. В основном я сосредотачивался на ближайшем будущем и следил за любым дуновением ветерка, который мог стать предвестником бури. До тех пор пока я оставался настороже, завод не представлял для нас угрозы: если оборотень захочет броситься в атаку, я уловлю его намерения и предупрежу остальных.

Поэтому Талисид и захотел взять меня с собой. Одним своим присутствием я мог низвести вероятность того, что возникнут серьезные неприятности, практически до нуля. Если ты сражаешься, знания сами по себе не могут заменить оружия, но являются чертовски мощной поддержкой в бою.

Я приоткрыл очередную дверь, застыл как вкопанный и оглянулся на Гаррика. Он резко остановился. Выразительно посмотрев на меня, он поднял руку, и наш отряд тоже притормозил. Опустившись на корточки, я провел ладонью по холодному бетонному полу.

– Что там? – тихо спросил Гаррик.

– Кто-то вскрыл замок на двери, – ответил я. – Совсем недавно.

– Наверняка баргхест.

Я поднял сломанное звено тяжелой цепи: его ровно отрезанный край блеснул в свете фонарика Гаррика.

– Едва ли, если только наш баргхест не пользуется стальными кусачками.

Гаррик промолчал, и мы двинулись дальше. Я обратил внимание и на другое загадочное обстоятельство: остатки цепи куда-то пропали, но решил не говорить об этом Гаррику.

Мы продолжали углубляться в недра завода. Впереди крались мы с Гарриком, двое охранников находились от нас на расстоянии в десять шагов. В центре построения брели Талисид и Илмарин, а последний сотрудник службы безопасности Совета замыкал шествие. Почувствовав присутствие баргхеста, я должен был отступить назад, позволяя магам и охранникам занять боевую позицию и застать монстра врасплох.

Я на это рассчитывал, но сегодня все шло не по плану. Я уже должен был почувствовать, где начнется схватка. Сканируя будущее, я видел, как мы проверяем заводские помещения, однако никаких признаков сражения я пока еще не заметил. Более того, я не видел ни одного варианта грядущего, в котором хоть кто-либо из нас вступал в бой. Я ощущал нарастающее напряжение, да и охранники чувствовали что-то неладное. Похоже, невозмутимым был только Гаррик, излучающий расслабленную уверенность.

Неужели Талисид дал промашку? Но маг не сомневался в том, что на заводе…

За новым поворотом оказалось просторное помещение с высоким потолком.

Я замер, зажмурился и максимально сконцентрировался. Поиски потенциального «поля боя» пока ни к чему не привели, поэтому я стал отслеживать путь нашего отряда во времени, стараясь определить, что мы обнаружим. Бинго! В соседнем цехе есть нечто подозрительное, и я присмотрелся повнимательнее, пытаясь разглядеть, что там скрывается…

Внезапно я осознал, почему сегодня битва отменяется. Выпрямившись, я презрительно фыркнул и громко окликнул Талисида:

– Полный провал!

После паузы раздался голос Талисида:

– Что стряслось?

– Мы никого не найдем, – пояснил я. – Нас опередили.

Завернув за угол, я очутился в цеху.

Почти все станки были разворованы и растащены на запчасти, но кое-где в полумраке еще высились проржавевшие остовы, между которыми виднелись груды мусора. Слабый луч моего фонарика с трудом разгонял мрак и терялся в вышине. В тишине гулко звучала моя поступь. Я перешагивал через сломанные доски и мешки, набитые мусором. Запах пыли усилился, и теперь к нему примешивалось нечто такое, от чего у меня запершило в носу.

Баргхест валялся посреди цеха на боку, и он был мертв. Лишенный жизни оборотень смахивал на серо-бурую собаку, крупную, но не сверхъестественно огромную.

Я не обнаружил ни ран, ни следов крови. Тварь еще не успела разложиться, – очевидно, баргхеста прикончили совсем недавно.

Пока я глазел на монстра, наш отряд быстро просочился в цех.

Гаррик приблизился ко мне. Хотя винтовка его была опущена, взгляд Гаррика метался из стороны в сторону, проверяя углы помещения. Лишь полностью изучив его, Гаррик переключился на тушу:

– Выглядит он не очень страшным.

– Да, теперь, когда он мертв.

К нам подошли два бойца, а за ними – Талисид и Илмарин. Мы молча глазели на убитую тварь. Напарники Гаррика производили гораздо больше шума, чем он сам. Может, не знали, куда наступить?

– Так, – наконец, сказал Талисид.

– Он точно сдох? – поинтересовался Илмарин.

– В ближайшие несколько лет оборотень не поднимется с земли, – заявил я. – Да, он мертв.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – пробурчал Гаррик, – но я полагал, что наша задача – убить тварь.

– Но кто-то нас явно опередил.

– А почему у него нет ни единой раны? – спросил Илмарин.

Маги воздуха тонко чувствуют любое движение эфира, но работать с физическими объектами у них получается плохо.

– Верус, есть ли какие-нибудь идеи на данный счет?

Я как раз сканировал тот вариант будущего, в которой обследовал монстра. Я увидел, как переворачиваю тварь и провожу руками по густой свалявшейся шерсти. Я выясню только то, что баргхест жутко тяжелый и от него дурно пахнет.

Кстати, я и без магии почувствовал, что баргхест воняет.

– Он просто свалился замертво.

– Магия смерти?

– Вероятно. И это смог бы сделать любой из тех, кто связан с магией жизни.

Талисид оторвался от изучения баргхеста:

– Нам не опасно разделиться?

Несколько секунд я смотрел в будущее, а потом покачал головой.

– Это самое настоящее кладбище, – произнес я. – Пораниться здесь можно, только если упадешь с лестницы.

Кивнув, Талисид обратился к охранникам:

– Разделиться на пары и прочесать завод. Ищите что-нибудь странное, необычное. – Хотя маг не повышал тон, в его голосе прозвучали командные нотки, свидетельствующие о том, что он ожидал беспрекословного повиновения. – Докладывайте через каждые десять минут. Встречаемся здесь через час.

Каким-то образом получилось, что я оказался в одной паре с Гарриком. Мы принялись методично обходить первый этаж завода, тщательно осматривая каждое помещение.

Жертвы баргхеста лежали в комнатке, примыкающей к цеху. Я насчитал семь трупов, находившихся на разных стадиях разложения.

Я решил не слишком к ним присматриваться.

– Тот еще у него был аппетит, – заметил Гаррик, когда мы покинули комнатушку.

– Поэтому мы сюда и пришли, – сказал я, стараясь не думать о трупах.

– Неужели? – изумился Гаррик. – Моя задача заключалась в том, чтобы убить мерзкую тварь.

– Но кто-то выполнил за тебя твою работу.

Гаррик хмыкнул:

– Мне в любом случае заплатят полную сумму. – Он покосился на меня. – Ты далеко в будущее можешь заглянуть?

– Это зависит от многих факторов.

– От каких?

Я посмотрел на Гаррика в упор:

– От того, кто спрашивает.

Гаррик ничего не сказал и усмехнулся. Ну и улыбочка, прямо развеселившийся волк.

Вернувшись в цех, я направился к Талисиду.

– Трупы – во второй комнате, примыкающей к цеху. Больше проверять нечего.

Талисид задумался.

– Я вызвал группу, чтобы навести тут порядок. Вы свободны, Алекс.

Я бросил взгляд на тушу баргхеста, мирно лежащую среди груд мусора.

– Сожалею, что ничем не сумел помочь.

– Проблема решена, – пожал плечами Талисид.

– Даже несмотря на то, что мы ничего не сделали?

– Какая разница? – возразил Талисид. – Убийства прекратятся, и мы не будем терять наших людей. – Он ухмыльнулся. – По-моему, этого достаточно.

– Пожалуй, вы правы, – вздохнул я. – Обнаружили что-нибудь любопытное?

Улыбка Талисида растаяла. Он нахмурился:

– Нашли. Опаленные отметины на стенах и следы огнестрельного оружия. Занятно, правда?

– Сражение? – предположил я.

– Подозреваю, что именно так.

– Но тварь не была сожжена или застрелена.

– Насколько можно судить на первый взгляд.

– И что здесь произошло?

Талисид обвел пристальным взглядом сумрачный «кладбищенский» цех. Место выглядело так, словно его забросили еще сто лет назад… после того как мы уберемся отсюда, на заводе не останется никаких следов нашего пребывания, кроме отпечатков нашей обуви на пыльном полу.

«Надо бы и впрямь сваливать отсюда», – поду-мал я.

– Вероятно, мы ничего и не узнаем, – пробормотал Талисид. – Он кивнул мне. – До встречи, Верус.

Покинув завод, я обогнул новенький «Мерседес» Талисида и на углу повернул направо. Преодолев полквартала, я вновь свернул – на сей раз к реке, а затем нырнул в переулок рядом с квадратным зданием и взобрался по пожарной лестнице на крышу.

Наконец-то я почувствовал себя так, будто выбрался из лесной чащи! До Темзы было рукой подать. Широкая гладь ее извивалась, подобно гигантской змее, образуя излучину вокруг Собачьего острова. Небоскреб «Канареечного причала» поднимался ввысь, теряясь в ночи и сияя тысячами огней. На верху центральной башни единожды в секунду равномерно пульсировал двойной столб света.

«Канареечный причал» и другие небоскребы отражались в темной воде и буквально тонули в бездонном исполинском зеркале. Далеко на западе находился Уайтхолл и Вест-Энд, а также главные артерии центральной части Лондона. До меня доносились звуки города, но рядом с Темзой они тонули в ритмичном шелесте воды, ласкающей волнами берега в своем неудержимом движении к морю. Ветерок приносил запах реки, не чистый, но и не отталкивающий.

– Это я, – прошептал я в темноту.

Последовала пауза, после чего из тени выступила девушка. Ее рост был чуточку ниже среднего, а свои волнистые темно-русые волосы она, как и всегда, завязала в два хвостика. Двигалась она осторожно, почти бесшумно. Определить ее возраст оказалось бы непросто – выглядела она, наверное, лет на двадцать, однако в ее манерах присутствовала отрешенность, которая никак не вязалась ее с юностью.

Ее имя – Лона Манкьюзо.

Лона – моя ученица.

– Холодно, – пожаловалась она и поежилась.

На ней были теплый зеленый пуловер и потертые джинсы, но со стороны Темзы дул промозглый сентябрьский ветер.

– Тут есть местечко потеплей.

Оставив свой насест в углу, Лона быстро последовала за мной. С крыши здания открывался прекрасный вид на завод, что было мне на руку.

А если бы возникли какие-либо неприятности, я бы сказал Лоне, чтобы она убегала и пряталась.

– Ты наблюдала за нами?

– Ты вошел в здание вместе с шестью мужчинами.

– Ты заметила кого-нибудь еще?

– Нет. А там был кто-то лишний?

– Нет.

Я поглядел на переулок и подошел к пожарной лестнице. Она образовывала отличное укрытие от ветра, а благодаря старым ящикам и металлическим конструкциям здесь даже не было ни намека на сквозняк. Конечно, обыкновенного человека охватил бы страх перед потенциальными грабителями, но одно из побочных магических преимуществ заключается в том, что о подобных вещах не нужно беспокоиться. Две трубы отопления, вертикально уходящие в бетон, повышали температуру на десять градусов, и я дал Лоне возможность прислониться к ним, держась поодаль.

Я бы тоже мог погреться, но мне не стоило приближаться к Лоне.

– Что я должна была увидеть? – спросила она.

– Понятия не имею, – искренне признался я. – Когда все известно заранее, незачем захватывать с собой подкрепление. Подмога нужна тогда, когда ты не знаешь, что к чему.

Какое-то время Лона молчала, потирая озябшие руки о горячие трубы.

– Мне было бы видно гораздо лучше, если бы я находилась поближе.

– Лона…

– Я понимаю, что не могу зайти внутрь, – перебила меня Лона. – Но, повторяю, я не могу даже приблизиться. Но разве мне нельзя с ними встретиться?

– Слишком рискованно.

– Ты говорил, что баргхест прячется в заводских цехах.

– Я имел в виду магов.

Лона заморгала:

– Но ты на них работаешь, верно, Алекс?

– Сегодня? Да, – невесело усмехнулся я. – А завтра? – Я пожал плечами.

– Ты серьезно?

Я вздохнул:

– Лона, если поступит распоряжение схватить нас, эти ребята первыми бросятся его выполнять. Меня уже вычеркнули из черного списка главных врагов Совета, но я не стал любимчиком в магическом сообществе. Не думаю, что в настоящий момент за мной охотятся. Но если интересы Совета потребуют избавиться от меня, не сомневаюсь, меня уберут безо всяких колебаний. А любая информация, которой ты располагаешь, делает тебя легкой добычей.

Лона промолчала. Я надеялся, что она меня слушает, поскольку я ничуть не преувеличивал. Да, я работал вместе с Гарриком, Илмарином и ребятами из службы безопасности, и мы выполнили свое задание хорошо, профессионально. Но если кто-либо из числа магов и их приспешников через неделю, месяц или год станет мне угрожать, попытается меня похитить или убить, я нисколько не удивлюсь.

– А как насчет Талисида? – спросила Лона, нарушив паузу.

– Он пока и не догадывается, на что ты способна, но чем больше времени ты будешь проводить в его компании, тем сложнее будет сохранять все в тайне.

– Меня волнует кое-что другое, Алекс! Мне не нравится отсиживаться в углу и бездействовать!

Услышав в голосе Лоны нотки раздражения, я собирался ей ответить, но сдержался.

Я мог бы сказать, что ей нужно проявлять терпение. Или намекнуть, что сообщество магов – весьма опасное сборище и порой лучше держаться от него подальше. В конце концов, я мог заявить, что ее положение в качестве моей ученицы ей не поможет, в особенности если дело примет плохой оборот.

Разумеется, все это было правдой, но мои слова не могли оградить Лону от потенциальных врагов. Лона – новичок и подмастерье. Она – адепт, то есть маг узкого профиля. Короче говоря, адепты могут использовать свой дар, но весьма специфическим образом.

В распоряжении Лоны была магия случая, изменяющая распределение вероятностей. Сверхъестественная сила такого рода способна влиять только на события, являющиеся в достаточной степени случайными. Она не поможет одержать победу в шахматной партии и не достанет из ниоткуда пачку денег, поскольку здесь не с чем «работать». Зато магия случая может направить порыв ветерка в другую сторону, заставить человека поскользнуться или вызвать поломку в каком-нибудь механизме или гаджете, которая произойдет в самый неподходящий момент. В общем, бесчисленные мелочи, определяющие разницу между успехом и неудачей, угрозой и безопасностью, жизнью и смертью, находятся именно в сфере такой магии. Она не бросается в глаза, но может быть очень могущественным оружием.

К несчастью для Лоны, ее сила не является даром: изначально она была наложена как проклятие, передаваясь из поколения в поколение от одного из далеких предков Лоны, живших много столетий назад на Сицилии. Проклятие отвращает невезение от Лоны, направляя его на тех, кто находится рядом с ней. Лично для Лоны подобный расклад означает очаровательную жизнь: она не болеет, не попадает в автокатастрофы и не влипает в крупные и мелкие неприятности. Вероятно, вы вообразите, что это никакое не проклятие, и будете правы… однако само невезение многократно усиливается и перенаправляется на ее «близкий круг».

Для моего магического зрения проклятие Лоны выглядит облачком серебристого тумана, окутывающего мою ученицу подобно защитному покрывалу.

Поэтому каждому надо держаться от Лоны на некотором расстоянии: ведь просто прикосновение к ней может привести к смертельному исходу! Защититься от проклятия невозможно, поскольку нельзя предугадать, как оно проявится, – собеседник Лоны может отделаться ободранным коленом, а может согнуться пополам от сердечного приступа. Так или иначе, но, к сожалению, общение с Лоной гарантирует ее спутнику конкретную проблему…

Лона никогда не забывает о своем проклятии. Ей совершенно не хочется навлекать на кого-либо неприятности, и потому она всегда сохраняет дистанцию.

В итоге она живет в изоляции, практически находясь в вакууме. Она прекрасно понимает, что всякий раз, когда носитель проклятия приближается к какому-либо живому существу, происходит нечто ужасное – трагическое или очень печальное.

В основном жертвы проклятия в течение ближайших нескольких лет сходят с ума или умирают. Лона выросла с этим. Она справилась, но с огромным трудом. Однажды Лона призналась мне, что несколько лет назад решила найти того, кто бы сумел объяснить ей природу проклятия. Лона боялась, что если она будет продолжать блуждать в потемках, то в будущем настанет день, когда ей и вовсе не захочется жить.

В конечном итоге поиски привели ее ко мне.

Но предостерегать Лону об угрозах, исходящих из мира магии, попросту бесполезно. Не потому, что она не понимала возможных рисков, а потому, что она сама хладнокровно приняла решение, что любая опасность – лучше той жизни, которая у нее есть.

– Ладно, – произнес я. – В следующий раз можешь присоединиться ко мне.

Лона пытливо посмотрела на меня. Она не улыбнулась, но выпрямилась во весь рост и как будто выросла на несколько дюймов. Я увидел, как туман вокруг нее подернулся рябью, несколько отступая.

Я повернулся к пожарной лестнице и начал спускаться вниз. Лона последовала моему примеру, и, конечно же, она держала дистанцию.

Кстати, не так давно Лона начала учиться управлять своим про́клятым даром. Я до сих пор не разгадал, каким образом ей удалось приструнить магическую силу. Мне и самому пока невдомек, как работает ее проклятие, зато Лона смогла обуздать его, находясь в эпицентре неких судьбоносных событий. Сам я тогда отчаянно боролся за свою жизнь, стараясь избежать смерти, вербовки или порабощения.

С тех пор Лона учится оттачивать свое умение, а я помогаю ей – чем могу.

– Следующее занятие – в воскресенье утром, – сказал я. – В десять часов у Арахны. Не опаздывай.

Лона молча кивнула. Мы подошли к ограде, к которой Лона пристегнула свой велосипед, – она не может пользоваться общественным транспортом, поскольку это обернется смертью для пассажиров, и велосипед остается для нее практически единственным средством передвижения.

Лона застыла в нерешительности, не садясь в седло.

– Алекс…

– Да?

– Ты завтра будешь в своем магазине?

Я кивнул:

– Хочешь заглянуть?

– Ага. Можно привести с собой одного человека?

Я недоуменно уставился на Лону:

– Кого?

– Моего друга.

Я едва не проявил бестактность, воскликнув: «Но у тебя же нет друзей!» – но вовремя прикусил язык.

Слова Лона ошеломили меня.

Общество Лоны – смертельно опасно для каждого ее спутника, включая и незнакомцев. Каким образом?..

Должно быть, изумление отразилось на моем лице, потому что Лона грустно понурилась.

– Знаю, – пробормотала она, обращаясь к асфальту. – Я к нему не приближаюсь. Но я… просто он заинтересовался. Твоим магазином. И захотел посмотреть.

Я хотел заглянуть ей в глаза, но Лона старательно избегала встречаться со мной взглядом. Я едва не выпалил вслух, что ей надо быть очень острожной, но сдержался. Мне не нужно напоминать Лоне о ее страшном проклятии. Но если она настроится на худшее…

– Как его зовут? – спросил я.

Лона подняла голову, и у нее в глазах сверкнула признательность.

– Мартин.

Я кивнул:

– Я буду в магазине целый день. Заходите, когда вам удобно.

– Спасибо! – Лона села на велосипед. – Пока!

Проводив ее взглядом, я быстренько проверил будущее, убеждаясь, что с ней все будет в порядке. Проклятие оберегает Лону от случайностей, но не может защитить от того, что делается сознательно. Магия не остановит грабителей, целенаправленно решивших ограбить Лону, хотя им здорово достанется, если у них хватит глупости осуществить задуманное. Однако для Лоны это не станет утешением, поэтому я изучал будущее до тех пор, пока не убедился в том, что Лона благополучно покинет Дептфорд, и лишь после этого собрался уходить домой.

Сперва я намеревался поскорее вернуться к себе и лечь спать, но передумал. Спустя некоторое время я уже был в поезде, который несся мимо Кэмдена, направляясь в парк Хэмпстед-Хит.

Я вышел на нужной мне остановке и побрел к Парламентскому холму – и дальше, углубляясь в Хит. Через десять минут огни большого города померкли, а звуки – стихли. Я остался один в безмолвии обширного парка.

Мало кто отважится заглядывать ночью в Хэмп-стед-Хит. Отчасти это обусловлено высоким уровнем преступности, но есть кое-что еще – нечто более древнее: первобытный страх леса. Хэмпстед-Хит – самый дикий лондонский парк. Днем здесь нечего бояться, зато ночью, когда поросшие лесом холмы заслоняют обзор, оставляя парк в кромешной темноте, когда ветви деревьев и кустарники шелестят и шепчут в темноте, когда сам лес, кажется, наблюдает и ждет – любому станет не по себе.

Многие люди признаются в том, что время от времени испытывают страх. Но не ждите подробностей – на том все и ограничится.

А ведь в глубине души, в самых отдаленных закутках нашего сознания кроется истинная причина того, почему мы избегаем ночного леса. Мы боимся не того, что там могут оказаться люди. Нас пугают существа.

Нужно признать, что мы абсолютно правы.

Хотя магам надо быть готовым ко всему.

Маленький овражек притаился под склоном холма, скрытый складками местности и густыми зарослями деревьев и кустарника. К нему не ведут тропы, и даже при свете дня здесь пустынно. Если бы не отдаленные сигналы автомобилей, у меня могло бы сложиться впечатление, что я – один-одинешенек в целом мире. Отыскав нависший над оврагом дуб, я ощупал его корни, вонзившиеся в склон, нашел среди них нужный и определенным способом надавил на него двумя пальцами.

– Арахна! – крикнул я. – Это я, Алекс!

Последовала пауза, после чего из тьмы раздался чистый женский голос. (Надо сказать, что человек с чутким слухом мог бы различить и другие звуки, которые сопровождали эти слова: легкое щелканье, слабое шуршание и постукивание.)

– Привет, Алекс! Я тебя не ждала, но милости прошу!

С ворчанием корни расплелись и затрещали, и в склоне оврага образовался просторный проход, плавно уходящий вниз. Я шагнул внутрь, и корни закрылись за мной, погребая меня в земле.

Парадоксально, но логово Арахны является одним из самых надежных убежищ в Лондоне. Поисковые заклинания не могут обнаружить ни жилище Арахны, ни саму хозяйку, ни ее клиентов. Даже тоннельная магия не способна переместить кого бы то ни было в пещеру. Попасть сюда можно, только если Арахна соизволит впустить вас внутрь. Пожалуй, первозданный маг мог бы силой пробить дорогу сюда, но пока он станет буйствовать, Арахна успеет приготовить ему ответный сюрприз: и уж тогда у незваного гостя будут неприятности!

Хотя посетители бывают у Арахны не слишком часто, магам давно известно о ее существовании. Но маги и создания вроде Арахны, как правило, плохо ладят между собой.

Арахна – паук ростом десять футов, покрытый темными волосками с кобальтово-синим оттенком. Восемь мясистых конечностей Арахны крепко держат ее туловище над землей, а четыре пары черных глаз-бусинок взирают поверх мощных жевательных челюстей, нисколько не скрывающих огромные клыки. Весит Арахна примерно около тонны, но, несмотря на габариты, она движется со скоростью и изяществом истинного хищника. В целом она смахивает на оживший ночной кошмар, и одного взгляда на нее достаточно, чтобы кто угодно с воплями обратился в бегство.

Когда я увидел Арахну, она сидела на диване и шила платье, что придало ее облику вполне миролюбивый вид. Впрочем, я привык к Арахне. Она, конечно, напоминает чудище из мрака, но тот, кто слишком зацикливается на внешности обитателей магического мира, здесь долго не продержится.

Я и не замечаю ее уродливости, если только кто-либо на это не указывает.

– Ты сегодня засиделась допоздна, – заявил я.

– Как и ты, – парировала Арахна.

Платье было из зеленой переливающейся ткани. Арахна шила его своими четырьмя верхними конечностями, причем с молниеносной быстротой. Надо отметить, что ее нижние конечности сужались, делаясь все тоньше и тоньше (думаю, что Арахна способна манипулировать ими лучше, чем я орудую пальцами). Я всегда подозревал, что Арахна использует в своем ремесле магию, однако, тут нет ничего удивительного: ведь Арахна родилась в мире магии.

– Что у тебя стряслось? – спросила она.

Пещера Арахны оказалась полностью увешана пестрой одеждой, скрывающей каменные стены логова. Повсюду были в беспорядке расставлены низкие столы и диваны, на которых валялись платья, пиджаки, юбки, свитера, рубашки, шарфы, шали, блузки, перчатки, пояса и какие-то непонятные мне аксессуары. Чего тут только не было! Вдобавок наряды буквально пылали всеми цветами спектра, какие только можно было себе вообразить. В целом «салон» Арахны походил на магазин одежды, забитый товаром настолько, что в нем не осталось места для покупателей.

– Нет, – произнес я.

Арахна пощелкала громадными челюстями.

– Алекс, переложи эту груду вон туда. Нет, другую.

Я послушался Арахны, переместил две охапки пиджаков на соседний столик и со вздохом опустился на диван. Он оказался весьма удобным.

– В последнее время сшила что-нибудь приличное?

– Все вещи, которые я шью, приличные.

– Да, я просто не знал, с чего начать разговор.

– У тебя это получается ужасно. Почему бы тебе прямо не сказать, зачем ты сюда пришел?

Я ничего не ответил и лишь сидел, прислушиваясь к несмолкающему шороху иголки и нитки. Работа у Арахны спорилась, а я, в свою очередь, собирался с духом, чтобы поделиться с ней своей историей.

Я дружу с Арахной уже десять лет. Для меня это – большой срок, для нее – короткий. Я познакомился с Арахной, когда был учеником черного мага Ричарда Дракха. Сначала она относилась ко мне с опаской, и сейчас, оглядываясь назад, я ее ни в чем не виню. Но если бы не Арахна, вряд ли мне удалось бы остаться в живых, и с годами она стала, пожалуй, моим самым близким другом, как бы странно это ни звучало.

– Как думаешь, я правильно поступаю, продолжая учить Лону?

– Забавный вопрос, – проскрипела Арахна, не отрываясь от шитья. – Едва ли ты можешь бросить Лону на произвол судьбы.

– Конечно, не могу. Но… – Я замялся. – Правильно ли я ее учу? Она по-прежнему настаивает на том, что хочет общаться с другими магами. Я полагал, что Лона поубавит свой пыл. Кроме того, она встречается с посетителями в моем магазинчике.

– Но, наверное, не так уж и часто.

– Лона отмечена проклятием…

– Это истинная причина?

Я скрестил руки на груди.

– Нет. Но я бы с радостью избавил ее от контактов с магами, если бы только мог.

Произнося вслух свою затаенную мысль, я вдруг поймал себя на том, что совершенно потрясен сказанным. Ведь Лона нашла меня в надежде приобщиться к миру магии. А я строю преграды у нее на пути…

– А Лона все чувствует, – кивнула Арахна. – И тебе стыдно за то, что ты не даешь ей свободы.

– Будет гораздо хуже, если по моей вине она попадет в беду. – Я поднял взгляд на Арахну. – Я до сих пор считаю, что Лона не осознает в полной мере, какой опасной может быть политика магов. Сегодня я ходил с ними на охоту. Но завтра, на следующей неделе или через год те же самые люди, возможно, станут моими врагами. А если бы Лона побывала там…

Арахна продолжала шить.

– По-твоему, я чрезмерно оберегаю Лону, – добавил я.

– Я думаю, что на самом деле ты боишься познакомить Лону с тем, что причинит ей боль или погубит ее.

Порой мне кажется, что Арахна умеет плести не только паутину – она отлично разбирается и в связях между людьми. Она вроде бы не обращает на смертных особого внимания, но всякий раз неизменно попадает точно в цель.

– В прошлом такое уже случалось, – признался я.

– Да, – согласилась Арахна. – Но Лона сознательно сделала свой выбор. – Отложив платье, она обратила на меня четыре пары своих агатовых глаз. – Алекс, проблема заключается в том, что ты и сам превратился в отшельника и в общем-то разучился общаться с людьми. Лона может научиться всему только на собственном опыте.

– Да, конечно, ты права, – согласился я. – Кстати, завтра она приводит в магазин какого-то парня.

– Ревнуешь?

– Нет, – машинально ответил я.

Арахна опять принялась за шитье. У нее нет бровей, которые можно было бы скептически приподнять, но, похоже, что ей удалось выразить свое мнение по этому поводу с помощью своего сухого пощелкивания и цоканья.

Я сердито молчал, а затем вспомнил о второй причине, по которой пришел сюда.

– Сегодня вечером случилось нечто странное! – Временно выбросив Лону из головы, я подался вперед. – Талисид выследил в Дептфорде баргхеста и попросил меня помочь. Я встретился с его отрядом около завода, и мы проникли внутрь. Но оборотень был уже мертв. Кто-то прикончил его, опередив нас.

– Любопытно.

Растянув материю между двух конечностей, Арахна принялась внимательно изучать свою работу. Это было узкое прямое платье переливчатого бледно-зеленого оттенка, чуть-чуть напоминающее традиционные наряды китаянок.

Развернув платье под другим углом, Арахна опять взялась за иголку.

– У тебя есть какие-либо мысли на этот счет, Алекс?

Я наморщил лоб:

– Никаких. Забавно, да? Разумеется, тварь охотилась на людей, но маги ее в принципе игнорировали. По крайней мере, мало кто стал бы рисковать, вступая с баргхестом в бой. У оборотней – дурная репутация. Зачем кому бы то ни было связываться с баргхестом, когда можно просто подождать, когда тварью займется Совет?

– На заводе был сбежавший баргхест?

– Да, – подтвердил я. – Мы с Талисидом тоже думали об этом. Если тварь вырвалась из жилища какого-то мага, логично предположить, что он поймал ее и навел порядок по-тихому. Но нам не удалось найти никаких следов того, что баргхест был чьей-либо собственностью. А если бы маг действительно хотел замять дело, он бы тоннелировал тело. И еще. В цехе, где мы обнаружили тварь, есть следы борьбы – магия огня и льда – и даже пули, – но на шкуре баргхеста нет ни ожогов, ни обморожений.

– Но что же явилось причиной его гибели?

– Ничего. Увы, я ничего не обнаружил!

Шорох прекратился. Арахна выжидающе посмотрела на меня: ее блестящие глаза даже не мигали.

– Проясни, пожалуйста, Алекс.

– Ну… – Я опять замешкался. – Он взял и… умер. Он похож на здоровенного волка. Я думал, что, может, имела место магия смерти, но…

Арахна ничего не сказала.

– Арахна! – окликнул я.

Вздрогнув, Арахна вновь занялась шитьем. Иголка так и мелькала в ее лапках (если ее конечности можно было так назвать).

– Алекс…

– Что-нибудь не так?

– Возможно. – Арахна помолчала. – Если бы ты сумел установить причину смерти, я была бы очень признательна за информацию.

Поколебавшись мгновение, я кивнул:

– Ладно. Может быть, я что-нибудь и раскопаю.

Арахна сосредоточенно работала и помалкивала. Я не стал приставать к ней с расспросами.

– Как ты думаешь, сколько их? – спросил я, все-таки не выдержав.

– Кого?

– Магических существ, подобных баргхесту. Живущих здесь, в этой реальности.

– Мало. И с каждым годом их количество уменьшается, – отозвалась Арахна, причем в ее голосе мне послышалось отчуждение. – Их постоянно убивают, порабощают. Оставшиеся в живых прячутся в отдаленных уголках или в других мирах. Вероятно, сего-дня ты видел последнего баргхеста… да и то, мертвого.

Спустя час, возвращаясь домой через окутанный мраком Хэмпстед-Хит, я поймал себя на том, что прокручиваю в голове слова Арахны. Мне так уютно в ее обществе, но я забываю о самом главном: а ведь другие маги считают иных существ (схожих или несхожих с Арахной) в лучшем случае – чужаками, а в худшем – чудовищами. Я впервые участвовал в подобной охоте, и у меня имелись на это веские причины, однако мне следовало быть поумнее.

Ничто не отменяло тот факт, что оборотень, которого я собирался убить, по сути дела, ничем не отличался от Арахны.

Я продолжал размышлять. Как долго еще будут оставаться на свете магические существа? Как гласят магические предания, они были всегда, но уже длительное время их численность сокращалась, в основном из-за «экспедиций» – вроде той, в которой я принимал участие сегодня. Обычно маги расправляются только с теми, кто представляет угрозу… но так бывает не всегда, и само понятие «угроза» является субъективным. Задумавшись, я пришел к неутешительному выводу. Магические создания, которых я видел за последние несколько месяцев, либо работали вместе с магами, либо им подчинялись. Давненько я не встречал их на лоне дикой природы, за исключением, разумеется, Арахны! Если так будет продолжаться и дальше, останется горстка прирученных существ и пара сотен тех, у кого хватит силы и разума спрятаться. Остальные погибнут. Значит, прекратятся нападения на людей, и тогда, конечно, никакой баргхест не сможет угрожать потенциальным жертвам, но и безобидным магическим созданиям тоже придет конец…

А я даже не мог толком выразить свое отношение к этой проблеме. Правильно ли я вообще поступил, согласившись помочь Талисиду?

Очутившись дома, я решил подумать обо всем позже и хорошенько выспаться, ну а там будет видно, что принесет новый день.

Глава 2

Новый день принес дождь.

Мой дом приютился в самом конце маленького переулка в Кэмдене, примерно в минуте ходьбы от канала. Железнодорожный и автомобильный мосты, пересекающие район, скрывают его от посторонних глаз, но и сюда иногда забредают любопытные туристы. Вывеска над витриной моего магазина гласит: «Торговые ряды». Табличка на двери указывает, что заведение открыто с понедельника по субботу, с десяти часов утра до пяти вечера. Порой это соответствует действительности.

Насколько мне известно, в Англии я – единственный маг, открывший магазин. Большинство «собратьев» считают меня эксцентричным или попросту глупым, и, если честно, в чем-то они правы. Сбережения нас особо не волнуют. Конечно, богатство никому не помешает, но купюры и банковские карточки не являются для нас основным платежным средством. А знаете почему? Дело в том, что подкованные маги способны обратить свое могущество в любое количество денег, какое только им реально может понадобиться. Естественно, лишь немногие из нас настоящие миллионеры, но, как правило, нам не приходится беспокоиться, чем заплатить за квартиру. Хоть какое-то преимущество перед миром людей у нас все-таки есть…

В целом у мага нельзя купить что-либо сто́ящее за деньги, потому что денег у него и так достаточно, и он не придает им значения.

В магической экономике бал правят именно услуги. Как правило, мы – узкие специалисты. Если маг достигает успеха в одной области сверхъестественного, то во всех остальных сферах он откровенно слаб или бесполезен. Столкнувшись с конкретной задачей, маг может легко оказаться в неловком положении, а то и в тупике. Он не в силах ничего сделать, но у него есть выход: ведь наверняка знает того, кому по силам справиться с проблемой. А его коллеге тоже понадобится чья-то помощь – и так далее. У магов, которые утвердились в жизни, есть целая сеть друзей, к которым они могут обратиться. Смею вас заверить, мы относится к подобным услугам очень серьезно. В нашем мире надо всегда отдавать долги. Не расплатишься – будет плохо. А разве хорошо быть проданным в рабство черному магу?

К сожалению, такое случается и по сей день. А если кто-то вдруг возомнит, что подобное сойдет ему с рук, черный маг живо усмирит бедолагу. Ничего не поделаешь, таковы наши неписаные законы. Возможно, словесные заверения и обещания – не лучший вариант для заключения сделок, но маги, которые вращаются и в высшем обществе, и на дне, привыкли к этому.

Что ж, не буду с ними спорить. Может, золото и блестит, но купить на нашу валюту можно во много раз больше, чем даже на слиток, отлитый из благородного металла.

Поэтому я и согласился помочь Талисиду. Он не предложил мне оплату, а я не спрашивал. Было само собой разумеющимся, что, если в следующий раз я попрошу его об услуге, Талисил мне ее окажет, не задавая никаких вопросов.

Хотя, кто его знает… Но предсказуемая и размеренная жизнь была бы очень скучной, верно?

Впрочем, не будем отвлекаться. Означает вышесказанное лишь то, что маг, который собрал изрядное количество колдовских безделушек, может запросто открыть магазин. Но маги, обладающие теми или иными артефактами, как правило, настолько могущественны, что торговля для них является пустой тратой времени.

К тому же маги крайне скептически относятся к тому, чтобы содержать коллекцию ценных предметов на виду. Их можно понять: зачем им пускать в свою сокровищницу всех желающих? А может, они считают, что обслуживать покупателей – недостойное занятие.

Ладно!.. Давайте-ка перейдем к делу.

Есть определенная группа товаров, на торговле которыми можно неплохо заработать. Это вещицы полезные, но не настолько могущественные, чтобы какой-нибудь маг был готов оказать ради них услугу. К их числу относятся так называемые фокальные объекты, растерявшие силу, или одноразовые, ни на что не годные экземпляры. (Термин «фокальный» означает, что тот или иной предмет связан с определенным видом магии.) Опять же, есть редкие компоненты, сами по себе бесполезные, но весьма важные для какого-нибудь ритуала. И, наконец, есть вещи, которые вообще не являются магическими, вроде хрустальных шаров, гадальных карт и трав. Они годятся только на то, чтобы выставлять их в витрине, но являются превосходной маскировкой.

Соберите их вместе – и получится содержимое полок моего магазина. В дальнем правом углу имеется огороженное лентой пространство, где хранятся настоящие артефакты, пусть и слабого воздействия. Два стеллажа заняты недрагоценными и полудрагоценными камнями, а также статуэтками и прочей дребеденью, на полках лежат травы, порошки и всевозможные благовония, благодаря которым магазин пахнет, как огромный гербарий.

В другом углу находятся разнообразные жезлы, пики и лезвия.

Ну а стеклянная витрина играет роль панорамного окна (правда, сейчас стекло было исполосовано струями непрерывно льющего дождя).

И, конечно, нельзя забывать о покупателях.

Раньше моя клиентура состояла исключительно из мелюзги. Клиенты, которые чуть-чуть разбирались в магии, были в почетном меньшинстве. Тех, кто вроде бы знал, что такое «реальное колдовство», оказалось побольше… А если честно, ко мне частенько заглядывали ребята, чьи познания в магии могли уместиться на половине тетрадного листа.

Однако пять месяцев тому назад ситуация изменилась. Мои «Торговые ряды» прославились не только на всю округу, и в магазин стали наведываться адепты, подмастерья и даже маги.

Беда в том, что вместе с наплывом людей знающих я получил также целый поток полных идиотов. Сегодня была суббота, а это означало следующее: мне крупно повезет, если хотя бы один из пяти покупателей будет разбираться в магии более-менее прилично. А остальные…

…судите сами.

– Привет, я ищу исчезающие монеты!

– Вам нужна «Волшебная шкатулка». Лавка находится в противоположном конце Кэмдена. Вот их рекламный проспект.

– Вау! А у вас какие фокусы есть?

– Никаких. Вы ошиблись.

– А чем вы торгуете?

– …

– Подождите, это же магазин настоящих магических товаров?

– …

– Господи, вы что, серьезно? Ха-ха-ха!

– …

– Ха-ха… ой, дружище!.. Потрясающе!.. Ну хорошо, понял, уже ухожу.

– Э… (Хихиканье.)

– Чем могу помочь?

– Мы ищем… (Опять хихиканье.)

– …

– У вас есть… м-м-м…

– Не торопитесь.

– …волшебная палочка? (Теперь хихикают в унисон все трое.)

– Нет. И меня зовут не Гарри, и я не учился в Хогвартсе.

(Хихиканье продолжается.)

– Э… хи-хи… как насчет?..

– …

– Вы знаете, как искать вампиров? Таких… реально крутых?

– Я хочу вернуть это заклинание и получить назад деньги.

– Какое заклинание?

– Вот оно.

– Сейчас посмотрим. «Заклинание, чтобы выиграть в лотерею». Рискну предположить: у вас ничего не получилось.

– Я хочу получить деньги назад.

– Я вас понял. Сколько вы заплатили?

– Четырнадцать фунтов девяносто девять пенсов.

– Ага. А сколько вы собирались выиграть в лотерею?

– По крайней мере, миллион.

– …

– И вы не видите тут никаких проблем.

– Что?

– Первая проблема заключается в том, что вы приобрели товар, розничная цена которому – пятна-дцать фунтов.

– Четырнадцать фунтов девяносто девять пенсов.

– Прошу прощения, четырнадцать фунтов девяносто девять пенсов. Итак, вы решили, что заклинание принесет вам миллион. А теперь задумайтесь, как такое возможно в принципе?

– Мне плевать! Сейчас я хочу получить назад деньги.

– Простите, но вторая проблема заключается в том, что я не продавал вам заклинание.

– Я купил его в вашем магазине!

– Это любопытная информация, но, к вашему сведению, я не торгую заклинаниями.

– Я знаю свои права! Если вы не вернете мне деньги, я подам на вас в суд!

– Если ваши познания в юриспруденции сравнимы с тем, как вы разбираетесь в экономике, думаю, мне нечего опасаться.

– А, значит, вот вы как! Я обращусь в полицию! И ваш магазин закроют!

(Топ, топ, топ, БАБАХ!)

– …

– М-м-м… здравствуйте. Прошу прощения…

– Да?

– Э… я могу купить заклинание, которое поможет выиграть в лотерею?

– Привет!

– Это опять вы?

– Ага. Я тут подумал, что мне незачем переться через весь Кэмден. Какие фокусы у вас можно купить?

– Мы не торгуем фокусами.

– Ладно вам! А какую «магию» у вас можно купить?

– Вы бы могли не размахивать рукой?

– Могу. А что у вас есть?

– Все – перед вами.

– Ага.

– Э… здравствуйте.

– Привет. Что вам нужно?

– Я слышал, вы можете… э… узнавать разные вещи?

– Кто вам такое сказал?

– Э… ну… вы сможете узнать для меня кое-что?

– Маловероятно.

– Но я должен знать! Это очень важно!

– Замечательно. О чем идет речь?

– Я… мне нужно узнать, обманывает ли меня моя девушка.

– Скорее всего.

– Что! Почему?

– Потому что раз вы задаете этот вопрос, ответ на него – положительный.

– Можно как-нибудь с помощью магии поговорить с теми, кто… ушел?

– Ушел?

– Я хотел сказать, умер.

– Нет.

– Но экстрасенсы утверждают…

– Экстрасенсы зарабатывают на жизнь, говоря людям то, что те хотят услышать. Магия не способна помочь побеседовать с умершими, и, насколько мне известно, тут уже ничто не поможет.

– Значит… передать сообщение нельзя?

– Увы.

– Совсем никак? Я хочу сказать, когда человек умер?

– Да.

– И этот человек никому не может рассказать, как он умер, правильно?

– Да, не может… Подождите. Почему вы спрашиваете?

– Просто так.

– …

– Вы хотите узнать, почему заклинание смерти не сработало.

– Ч-что? Я… я не…

– …

– Значит, это все-таки возможно?..

– Нет, я не стану вас учить. Всего хорошего.

– Привет, дружище!

– Боже мой! ПОЧЕМУ вы еще ЗДЕСЬ?

– Послушайте, мне интересно. Я понял, что вы не продаете фокусы из-под прилавка…

– Мы – не – торгуем – фокусами!

– Эй, зачем сразу злиться? Я ведь вежливо спросил.

– Повторяю последний раз. Вы находитесь в магазине. Товар лежит на полках. Если вы хотите что-нибудь купить, берите то, что хотите, и несите к кассе.

– Думаете, что я настолько тупой! Я видел, сюда валят толпы народа! Похоже, вы продаете что-то классное, правильно? Я хочу сказать, тем, кому нужно.

– И вы хотите узнать секрет?

– Ага.

– Хорошо. Это секрет.

– Чудесно. Я понял. Уже ухожу.

– …

– Ой! И еще одно…

День плавно перешел в вечер. Дождь лил не переставая с самого утра, но теперь тучи сгустились еще больше, и начался настоящий ливень.

После пяти часов стемнело, стекло витрины стало матовым от потоков воды, а дождевые капли барабанили по асфальту с такой силой, что я ощущал вибрацию через ножки своего стула.

Наконец непогода прогнала прочь назойливых посетителей, и в магазине остался лишь один-единственный парень лет двадцати. Сперва он изучал содержимое полок, после чего, наконец, приблизился к прилавку. Я не отрывал взгляда от книги.

Парень неуверенно кашлянул.

– Чем могу помочь?

– Привет! Я вот подумал, можно кое-что у вас спросить?

– Я не торгую заклинаниями.

– Ладно.

Я перевернул страницу, и вдруг меня прорвало:

– Я не торгую ни заклинаниями, ни фокусами. У меня нет оптических обманок, нет крапленых карт и нет утяжеленных монет. Я не смогу продать вам бездонный кошелек или помочь выиграть в лотерею. Я не смогу заставить девушку, на которую вы положили глаз, полюбить вас, и я не сделал бы этого, даже если бы мог. У меня нет «горячей линии связи» с вашими умершими родственниками, я не знаю, успешной ли будет ваша карьера, и я не могу сказать, когда вы женитесь. Я не смогу устроить вас в Хогвартс или какую-либо другую школу магов, а если вы хоть словом обмолвитесь о глупых блистательных вампирах, я сделаю вам что-нибудь неприятное.

– Я понял! – испугался парень.

– Вот и отлично. А теперь, когда вы все уяснили, что вам нужно?

– Вы ведь Алекс Верус, да?

– Он самый.

– Привет, рад с вами познакомиться, – сказал юноша, протягивая мне руку, – Мартин.

И тогда я впервые хорошенько рассмотрел Мартина. Ему было года двадцать три – двадцать четыре. Худой, с маленькими голубыми глазками и темно-русыми волосами, которые торчали острыми иглами благодаря гелю и были зачесаны по моде слева направо. Пожалуй, многие женщины нашли бы его привлекательным. Одет он был в застегнутую на все пуговицы рубашку и брюки. На его плечи была наброшена куртка, а сам двигался с уверенной небрежностью, отчего я сразу подумал о деньгах.

Мартин мне сразу не понравился, Вероятно, он не понравился бы мне в любом случае, но прическа существенно упростила дело.

– Привет, – сказал я и ответил на рукопожатие.

За долю секунды до того, как наши руки соприкоснулись, я сосредоточил на Мартине свое магическое зрение. Если честно, это шестое чувство не имеет никакого отношения к физиологии, но маги издавна интерпретируют его именно как зрение. Оно позволяет воспринимать сверхъестественное напрямую, а не просто как смутное ощущение, на что способны восприимчивые люди или адепты (знаете, все эти ауры, облачка и щупальца, возникающие вокруг человека…). В основном магические вибрации могут быть очень слабыми, и их трудно различить, поэтому надо хорошенько напрячься, чтобы уловить хоть что-то стоящее. Зато по-настоящему могущественное заклинание невозможно не заметить! Если вы владеете своим даром хорошо (как, к примеру, ваш покорный слуга) – вы с легкостью определите, на что нацелено заклинание, и поймете, каков срок его воздействия. Вы даже сумеете изучить характеристики мага, наложившего заклятие на человека или вещь.

Мне не пришлось долго всматриваться, чтобы узреть серебристую дымку, окружавшую Мартина. Парня окутывало проклятие Лоны, из чего следовало, что Мартин близок с ней. Туман тонким слоем нежно кружился вокруг него. Несмотря на то что я провел с Лоной много времени, я редко видел ее проклятие в действии и потому не смог определить, когда Мартин подцепил магический туман в таком объеме.

В итоге я решил, что парень пока не подвергся серьезной опасности, хотя стопроцентной гарантии у меня не было.

Мои пальцы стиснули ладонь Мартина, и видение унеслось прочь. Сам я не почувствовал прикосновения серебристого марева и немного удивился: по какой-то причине туман не опутал меня (а ведь проклятия способны распространиться с молниеносной быстротой).

– Здорово, что я наконец-то познакомился с вами! – воскликнул Мартин, тряся мою руку. – Лона мне много о вас рассказывала.

– А не должна была.

– Не должна… Ха-ха! Да, конечно, понимаю! Не беспокойтесь, я не стану болтать.

На данный счет у меня имелись некоторые сомнения.

– Ты что-то ищешь?

– Ага! Я хотел взглянуть на фокальные штучки и одноразовые безделушки. Они ведь вон там, за лентой, правильно? Ничего не имеете против, если я в них покопаюсь?

– Лучше не трогать эти вещи, если не знаешь, для чего они предназначены, – сухо ответил я.

– Не волнуйтесь, я знаю, что к чему. Кроме того, вы ведь сможете меня предупредить, да?

Мне очень хотелось ответить «нет». Но аура Мартина подтверждала, что Лона привязана к нему, и у меня не было веских причин послать его к черту. Скрепя сердце я смотрел, как Мартин отцепил ленту и начал перебирать содержимое полок, то и дело задавая мне вопросы.

В промежутках между ответами мне тоже удалось кое-что выяснить. По словам Мартина, он родился и вырос в Лондоне, а затем поступил в университет. После учебы он вернулся в столицу и окончательно здесь обосновался. Он – музыкант и играет в группе. Кстати, Мартин неохотно рассказал, откуда он узнал про мир магии. Дескать, он просто нахватался крупиц про наше сообщество тут и там. Он пытался прорваться к магам, но пока что – безуспешно. А с Лоной он познакомился через общего друга. Она упомянула о моем магазинчике, и тогда Мартин загорелся идеей встретиться со мной.

А еще я обратил внимание на то, как он преподносил себя окружающим. Что ж, Мартин был обаятельным, веселым и умел польстить, когда нужно. Вдобавок он оказался умным парнем, хотя, быть может, немного переоценивал свои способности.

И хотя Мартин прямо ничего не высказывал, ему было известно, кто я такой.

Он разбирался в азах магии, но не мог воспользоваться силой. В общем, он был восприимчивым – да и только.

Я заметил, что именно тогда его сияющая улыбка чуть поблекла. Продолжалось это лишь мгновение, однако я сразу задался вопросом, не затронул ли я больное место. Что, если Мартин завел дружбу с Лоной только ради того, чтобы втереться мне в доверие? Впрочем, возможно, я банально ревновал. Мартин не пришелся мне по душе, но я был вынужден признать, что у меня нет никаких весомых оснований питать к нему неприязнь. Он был милым парнем и, возможно, отличным бойфрендом для Лоны.

А это навлекало на него опасность, о чем свидетельствовал мерцающий серебристый туман. Мне предстояло выяснить у Лоны, успела ли она ввести Мартина в курс дела.

Я вздохнул. Как будто у меня и так проблем мало! Нашел, чем забивать себе голову.

– А я смогу активировать хоть какой-нибудь фокальный объект? – спросил Мартин.

– Вряд ли. Фокальные объекты предназначены для того, чтобы помогать накладывать заклинание или совершать конкретные магические действия, в которых могла быть допущена ошибка. Они не дают возможности сотворить что-нибудь с чистого листа. – Я кивнул на изогнутый жезл из рябины, который Мартин вертел в руках. – Данный объект, к примеру, предназначен для обороны. Если сотворить защитное заклятие и настроиться на жезл, он поможет, хотя без магии он является обычной деревянной палкой.

– А как настроиться на фокальный объект?

– Методом проб и ошибок. Необходимо определить, с чем он взаимодействует и подстроить под него свои действия. Иногда маги сталкиваются с «упрямыми» объектами, но проверить все можно только на собственном опыте.

– А можно заставить фокальный объект выполнить то, что ты хочешь?

– Так не получится, – покачал головой я.

– А какие штуковины работают сами по себе?

Я выгнул бровь.

– Ты говоришь о так называемых насыщенных предметах.

– Точно! – оживился Мартин. – А ими может пользоваться любой?

– Нет… Насыщенные предметы выбирают своих владельцев. Они решают, когда воспользоваться магической силой, а не человек.

Подумав о жезле из слоновой кости, скрывающемся за массивной дверью, я прогнал прочь кое-какие воспоминания.

– А насыщенный предмет… он мне подчинится? – упорствовал Мартин.

– Да, если когда-либо станешь его хозяином. И, опережая твой вопрос, нет, у меня здесь нет ни единого насыщенного предмета.

Я не лгал, если под «здесь» подразумевать «на полках магазина».

В моей квартире, которая находилась наверху, хранилось несколько артефактов подобного толка, но я не собирался говорить о них Мартину. Насыщенные предметы бесценны, и маги готовы ради них совершить убийство.

Мартин умолк, вне всякого сомнения, мечтая о своем собственном колдовском арсенале. Но если бы ему были известны некоторые важные детали, связанные с миром магии, он бы наверняка утихомирился.

Дело в том, что насыщенные предметы обладают собственным разумом, и чем больше их могущество, тем сильнее их воля. Самые могущественные артефакты способны низвести своих хозяев до положения безвольных марионеток. Со стороны кажется, что именно маг держит ситуацию под контролем, – однако в действительности все обстоит совершенно иначе.

Я просканировал будущее, проверяя, когда в магазин придет Лона. Пару секунд ее образ был расплывчатым, а затем стал четким, и я понял, что Лона с минуты на минуту постучит в дверь. Я обрадовался и посмотрел на улицу: дождь ничуть не ослабел, и по стеклу витрины текли сплошные потоки воды. Значит, даже ливень ее не остановит!

Внезапно я ощутил легчайшее дуновение. Я резко обернулся и застыл как вкопанный.

В торговом зале царила тишина. Мартин держал в руке белую с синим лакированную трубу. Серебристый туман проклятия Лоны улетучился.

– Что это?

Я сглотнул ком в горле. Кроме нас, в магазине никого не было, и единственным звуком был непрекращающийся стук дождя.

Мартин изумленно вытаращил глаза:

– Эй, Алекс? Что это такое?

– На твоем месте я бы ее не трогал, – тихо промолвил я.

Нахмурившись, Мартин осмотрел трубу. Она смахивала на детскую игрушку, имела десять дюймов в длину и два дюйма в поперечнике, концы ее были скруглены. По белой поверхности шли выпуклые синие узоры, опоясывающие трубу по спирали. А еще к ней был прикреплен плетеный шнурок.

– А почему?

Я промолчал. Мартин собрался положить артефакт обратно на полку, но вдруг пристально посмотрел на меня:

– Подождите! Это ведь как раз он, верно? Насыщенный предмет?

Я ничего не ответил. А Мартин затараторил:

– Но вы говорили, что у вас таких нет?

– Это – не мой.

– А почему он лежит на полке вашего магазина?

– Я его туда не клал, – глядя на Мартина в упор, тихо произнес я.

Но Мартину было не до меня. Подняв трубу к свету, он покрутил ее. Убедившись, что ничего не произошло, он встряхнул ее: раздался негромкий стук.

– А внутри что-то есть, – констатировал Мартин.

– Да.

– Сколько она стоит?

Я шумно вздохнул:

– Мартин, выслушай меня очень внимательно. Я тебя не знаю, и ты меня – тоже, но ты должен поверить мне на слово: если ты заберешь артефакт, ты будешь жалеть об этом до конца своих дней. Артефакт способен погубить своего владельца.

Секунду Мартин колебался, и я созерцал его ветвящееся будущее. Потом он прищурился, и я понял: свой выбор он уже сделал.

– Насыщенные предметы сами выбирают владельца, да? – уточнил он.

Ну и ладно. Я видел различные варианты грядущего, и во всех Мартин уходил из магазина с лакированной трубой.

– Да, – сделав над собой усилие, подтвердил я.

Неожиданно входная дверь распахнулась, впуская в помещение порыв холодного ветра. Лона нырнула под навес над крыльцом: она старалась протиснуться в дверной проем и одновременно пыталась сложить большой зонт, с которого лилась вода.

– Прости, что так поздно! Ух, ну и погода сейчас! Какой-то ужас!

После трех безуспешных попыток ей удалось справиться с зонтом, после чего Лона захлопнула дверь.

В торговом зале опять воцарилась тишина, нарушаемая лишь каплями воды, падающими с промокшей насквозь одежды Лоны.

– Бедный мой велосипед! – пожаловалась Лона, вновь раскрывая зонт и положив его на пол для просушки.

Ответа не последовало. Лона заметила что-то неладное и вопросительно перевела взгляд с меня на Мартина.

– Эй!

Мы с Мартином, не отрываясь, глазели друг на друга.

– Мартин, – сказал я, – мне нужно поговорить с Лоной наедине. Ты не мог бы подождать пять минут?

Последовала короткая пауза. Мартин кивнул:

– Конечно.

Я повернулся к Лоне. Та по-прежнему смотрела на нас, стараясь определить, что же случилось.

– Пройдем туда.

Дверь в глубине магазина ведет в сумрачный коридор. Почти все свободное пространство занимает лестница, ведущая в мою квартиру, распложенную на втором этаже. Есть еще одна дверь сбоку, за которой находится кладовка. В ней я держу вещи, на мой взгляд, не настолько ценные, чтобы хранить их надлежащим образом. Я проводил Лону и закрыл за нами дверь.

– Ты должна расстаться с Мартином.

– Что? – воскликнула Лона. – Почему?

– Он совершил глупый поступок, и тебе лучше быть подальше от него, когда придется расплачиваться за последствия.

– Как… Алекс, я ничего не понимаю!

– Помнишь маленькую лакированную трубу, которую я показывал тебе в хранилище? Ту, к которой я категорически запретил тебе прикасаться?

– Да… Подожди-ка! Алекс, ты дал ее Мартину?

– Я ему ничего не давал.

– Но почему ты не предупредил его, чтобы он ее не брал?

– Думаешь, я завел бы с тобой весь этот разговор, если бы Мартин меня послушал?

Я прошел в угол, где находилось одинокое окошко из матового стекла, в которое я и посмотрел.

– Что она делает? – спросила у меня Лона глухим голосом.

– Труба называется «обезьяньей лапой», – произнес я, не оборачиваясь. – Она выполняет желания.

– Выполняет желания? – повторила Лона. – Ты хочешь сказать… любые?

– Практически. «Обезьянья лапа» – самый могущественный артефакт из всех, какие у меня есть.

– Но в чем тут загвоздка?

– Сама понимаешь, Лона, что такую вещицу задаром не получишь. И если ею воспользоваться, все может окончиться очень плохо.

– Как? Ты имеешь в виду, у каждого желания что, есть своя цена, да?

– Не знаю, Лона, потому что маги, которые когда-либо воспользовались проклятой штуковиной, бесследно исчезали, и задавать вопросы было некому. – Крутанувшись на месте, я посмотрел ей в лицо. – Поэтому тебе нельзя общаться с Мартином, по крайней мере пока он владеет «обезьяньей лапой».

Лона потеряла дар речи. У нее в волосах поблескивали капельки дождя, а одежда по-прежнему была мокрой.

– Алекс! Но почему?.. – выпалила Лона.

Я ничего не ответил.

Лона протестующее замотала головой.

– Ты уверен, что с Мартином случится беда?

– Я сделаю все возможное, чтобы уговорить его отдать мне «лапу», – заявил я. – Но сейчас он стал ее хозяином, а потому представляет собой реальную угрозу.

– И как долго все продлится? До тех пор, пока он не умрет?

– Лона…

– Значит, ты запрещаешь мне с ним видеться?

– Мартин опасен.

– А мне плевать! – завелась Лона. – Ты говорил мне, что не будешь держать меня ни взаперти, ни на привязи!

– Ты ничем не сможешь ему помочь, зато есть множество способов ему навредить, – отрезал я. – Между прочим, Мартин пришел сюда с твоим проклятием на плечах.

Я сразу же пожалел о сказанном, но было поздно. Лона уставилась на меня, и по ее глазам я увидел, что ее не проведешь.

– Ты полагаешь, здесь есть моя вина, да, Алекс?..

– Сейчас это не имеет значения, – с горечью произнес я. – Но, черт побери, не будет никакого прока от того, что ты будешь рядом с Мартином. Тебе надо держаться от него на расстоянии.

– Если ситуация настолько паршива, почему я не могу просто поговорить с ним начистоту?

Я развел руками.

– Мартин не только присвоил себе «обезьянью лапу», но сделал еще одну глупость, – признался я.

– Какую?

– Дело в том, что ровно тридцать секунд назад твой приятель покинул магазин.

Лона заморгала.

– Почему ты ему ничего не сказал? – промолвила она, и теперь я впервые почувствовал, что она по-настоящему разгневана.

Я не отвел от нее взгляда.

– Если бы Мартин был их тех, кто прислушивается к предостережениям, «обезьянья лапа» не выбрала бы его.

Лона тряхнула волосами и бросилась к двери.

– Лона! – окликнул ее я. – Лона! Нет!

– Быть может, тебе он не нравится! – крикнула Лона, притормозив. – Но мне он не безразличен!

И она распахнула дверь.

Я кинулся за ней, собираясь остановить, – и застыл как вкопанный. Мое магическое зрение показало, что серебристый туман проклятия Лоны уже заполнил дверной проем. Еще один шаг – и туман опутает меня с головы до пят.

– Лона, ты не понимаешь, насколько все рискованно! «Обезьянья лапа» находится в руках у Мартина, что делает самого его смертельно опасным человеком! – крикнул я.

Лона обернулась. Ее голубые глаза стали ледяными, и когда она заговорила, в ее голосе также прозвучал лед.

– Вроде меня? – произнесла она и захлопнула за собой дверь.

Я не шевелился. До меня донеслась торопливая поступь Лоны, а потом раздался грохот входной двери. Лона выбежала на улицу, чтобы догнать своего Мартина. Просканировав будущее, я увидел, где именно она его настигнет.

Я мог найти их обоих.

Но я не собирался накручивать обороты. Если я побегу за Мартином, он решит, что я устроил на него охоту, а если последую за Лоной, это обернется новой ссорой. Естественно, мне хотелось сделать хоть что-нибудь, но у меня не было выбора.

Я мог только топтаться на месте.

Я с силой ударил кулаком по стене, выругался и еще долго стоял, вслушиваясь в дробь капель дождя по стеклу.

Я разозлился и расстроился одновременно. Подумав, я поднялся в свою квартирку и поплелся в маленькую гостиную. Повесил на крюк тяжелую боксерскую грушу, которая валялась в углу, и принялся дубасить ее кулаками. Она судорожно тряслась, и я ощущал, как вибрация распространяется по балкам и половицам.

Продолжая колотить грушу, я посмотрел в будущее, проверяя, вернется ли Лона.

Она и не собиралась возвращаться.

Спустя сорок пять минут я убедился в том, что Лону сегодня можно не ждать. Оставив грушу в покое, я принял душ и смыл с тела липкий пот.

Я даже вымыл голову, после чего насухо вытерся и надел чистую рубашку и джинсы. И опять просканировал ближайшее будущее. Ничего не изменилось.

К счастью, я выпустил пар, и ко мне вернулась способность ясно мыслить. Я был вынужден признать, что зря советовал Лоне держаться подальше от Мартина. Если бы я включил мозги пораньше, то понял бы, что не должен был говорить с Лоной в безапелляционном тоне. Я редко ссорился с Лоной, и такой разъяренной я ее уже давно не видел.

Солнце почти зашло, и за окном потемнело. Дождь стих и монотонно моросил: бесчисленные капли образовали в воздухе тончайшую дымку, которую можно было различить в желтом сиянии фонарей. В жилых домах за каналом зажегся свет: в такую непогоду мало кому хотелось бродить по окрестностям.

Но когда наступит ночь и дождь прекратится, улицы опять начнут заполняться народом.

Я расхаживал взад и вперед по гостиной, размышляя об «обезьяньей лапе».

Я не веду учет артефактов, но я прекрасно помню тот день, когда ко мне попала магическая вещица. Однажды зимним вечером, три года тому назад, в «Торговые ряды» заглянул старичок. Он прямо с порога спросил меня о том, интересуюсь ли я насыщенными предметами. От меня не потребуется никакой платы, пояснил старик, он лишь хочет передать артефакт в хорошие руки. Он добавил, что «обезьянья лапа» может выполнить любые пять желаний своего владельца, и я могу воспользоваться ею, как посчитаю нужным.

Я отказался. Я сказал старичку, что такие соблазнительные штуковины, как правило, «запрашивают» за свои услуги неоправданно дорогую цену, а получить что-либо просто так, задаром… нет, в мире магии такой щедрости не бывает! Если мне предложили редкий артефакт бесплатно, с большой долей вероятности можно предположить, что здесь явно кроется подвох.

Старичок согласился, что за выполнение желаний нужно платить. Он спросил, не хочу ли я взять «обезьянью лапу» на хранение и затем продать или отдать артефакт кому-либо.

Я решительно отказался. «Лапа» могла навредить своему владельцу, а я не собирался нести за это ответственность. Меня подобная перспектива совсем не привлекала.

Старичок усмехнулся и убрался восвояси.

На следующий день «лапа» лежала у меня в магазине рядом с фокальными объектами. Нацепив перчатки, я бережно взял ее и спрятал в кладовке наверху. Прошло три месяца, полгода… спустя девять месяцев я о ней забыл.

Но как-то раз в «Торговые ряды» заглянула одна любопытная особа. Вообразите мое изумление, когда она взяла «обезьянью лапу» с полки, куда артефакт переместился неведомым мне образом! Я готов был поклясться, что не вытаскивал «лапу» из кладовки.

Женщина выразила желание купить лакированную трубу. Я заявил, что она не продается, и быстренько выпроводил леди из магазина.

А на другой день «обезьянья лапа» исчезла. Выяснив адрес женщины, я узнал, что артефакт, конечно, находится у нее.

Через неделю женщина покончила с собой. В тот же вечер «обезьянья лапа» опять вернулась в магазин, и я запер ее в кладовке.

Прошел год, и «обезьянью лапу» сцапал другой человек (хотя скорее все обстояло наоборот).

Но я уже ничему не препятствовал. Будь что будет, подумал я тогда.

Я отдал артефакт «счастливчику», взяв с него слово, что он им никогда не воспользуется. Мужчина клятвенно заверил меня в этом и вылетел из магазина в полной эйфории.

Он заглянул ко мне вечером в субботу, перед самым закрытием «Торговых рядов». Мне запомнилось, как неестественно он себя вел, как у него бегали глаза, когда он уверял меня в том, что его жизнь прекрасна. Под давлением с моей стороны мужчина признался, что обратился за помощью к «обезьяньей лапе». Он заказал четыре желания, правда, у него возникли некие проблемы. Он не стал вдаваться в подробности, но прямо-таки жаждал узнать, существует ли способ сделать так, чтобы загаданное желание исполнилось именно так, как хочется владельцу артефакта.

Больше я его не видел. Мужчина исчез, и никто, вероятно, не узнал, куда он пропал. Но, прибираясь в магазине в воскресенье вечером, я заметил проклятую «обезьянью лапу»: она мирно лежала на полке.

А теперь Лона будет наедине с очередным хозяином артефакта! От одной этой мысли у меня по спине побежали мурашки. Может, позвонить Лоне? И что я ей скажу? Чтобы она держалась подальше от Мартина, конечно. Я наверняка вызову у нее новый приступ раздражения, и она рассвирепеет окончательно.

Похоже, я перестарался с советами.

Я гадал, хватит ли силы проклятия Лоны для того, чтобы защитить ее от «обезьяньей» напасти. Эффект отведения несчастий имеет весьма мощный радиус воздействия, но и у него есть свои пределы. Кроме того, я не знал, какой будет ответная магическая реакция со стороны артефакта.

Единственный обнадеживающий момент заключался в том, что «лапа» медлила и, образно говоря, присматривалась к владельцу. Завтра Лона должна встретиться со мной, чтобы отправиться на учебу к Арахне. Я не мог точно сказать, объявится ли она, но надеялся, что пока не случится никакой катастрофы. Вероятно, утром Лона угомонится и прислушается к тому, что я говорил. А когда я увижу ее, то проявлю тактичность и не буду ни на чем настаивать.

Придя к такому решению, я почувствовал себя лучше. Приготовил себе ужин и съел его целиком. Постояв у окна гостиной, привычно просканировал ближайшее будущее и выяснил, что кто-то стремится попасть в «Торговые ряды». Магазин я уже закрыл, но маги не любят совершать покупки в рабочее время. Нельзя сказать, что они регулярно наведываются ко мне ночью, но все-таки это происходит довольно часто, поэтому я повесил у входной двери колокольчик.

Он зазвонил в тот самый момент, когда я закончил возиться со шнурками кроссовок. Натянув свитер, я спустился вниз и включил свет в торговом зале.

С наступлением темноты магазин всегда выглядит жутковато: длинные ряды безмолвных полок, наблюдающих, ждущих.

Я посмотрел в стеклянную витрину и заметил чей-то силуэт.

Я распахнул дверь, и в магазин ворвалась самая красивая женщина на свете. Правда, задыхающаяся и с выпученными глазами.

– Пожалуйста… мне нужна ваша помощь! Меня хотят убить!

Мое предвидение завопило во весь голос. Сверившись с будущим, я схватил женщину за локоть и увлек ее в глубь магазина. Спустя долю секунды витрина взорвалась дождем стеклянных брызг: кто-то влетел в зал и тяжело рухнул на то самое место, где мгновение назад стояли мы с незнакомкой.

А затем тварь вскочила и ринулась прямо на нас.

Бывают дни, когда лучше просто не вставать с кровати.

Я оттолкнул женщину, а сам, воспользовавшись моментом инерции, отпрянул в сторону. Тварь промчалась между нами. К сожалению, я оказался неуклюжим, попутно зацепился за шкафчик с травами и едва не упал, но сумел сохранить равновесие. А вот женщина не удержалась на ногах и рухнула на пол.

Не успела женщина опомниться, как тварюга набросилась на нее. Припав на колени, она попыталась вцепиться своими ручищами в горло незнакомки, но я развернулся и врезал противнику по ребрам.

Кстати, я заметил, что хоть существо и походило на человека, чего-то в нем явно недоставало.

Тварь могла похвастаться парой рук и ног, но что-то в ней было не так.

Однако время поджимало, и я решил рассмотреть обидчика попозже.

Если честно, меня нельзя считать экспертом по единоборствам, но кое-какую подготовку я прошел, а удар по низкой цели обладает огромной мощностью. Перевернувшись вверх тормашками, тварь отлетела назад и врезалась в шкафы. Стеллажи пошатнулись, и на монстра посыпался град из хрустальных шаров и статуэток. Рывком подняв женщину на ноги, я подтолкнул ее к двери в коридор.

– Беги! Живо!

Существо уже поднялось на ноги, представ передо мной во всей красе. Итак, на первый взгляд монстр оказался почти неотличим от человека. Он смахивал на крепкого тридцатилетнего мужчину с темно-русыми волосами и с невыразительной физиономией. Я посмотрел на противника и заметил, что его карие глаза глядели совершенно безучастно и отстраненно.

Но внезапно зрение твари сфокусировалось и ее взгляд сосредоточился на мне. Я просканировал будущее и понял, что движения обидчика представляют собой ломаные линии, которые менялись в зависимости от моих решений, но были лишены особого выбора и разнообразия.

И меня осенило. Значит, в «Торговые ряды» вторглась так называемая конструкция с бойцовскими функциями.

Мы с женщиной попятились к двери. Конструкция последовала за нами.

Расположенный у стены прилавок имеет Г-образную форму. Женщина распахнула дверь настежь, я попятился и сунул руку под прилавок, где хранилось оружие. Я не страдаю манией преследования и не ношу с собой пушку постоянно, но я осмотрителен и всегда стараюсь быть начеку. В мире магии нельзя расслабляться. Я знал, что конструкция намерена меня уничтожить, и поэтому, нащупав пистолет, схватил его и резко выпрямился. Держа пистолет обеими руками, я сдвинул рычажок предохранителя большим пальцем и, прицелившись с расстояния менее двух шагов, выстрелил машине для убийств прямо в грудь.

У меня полуавтоматический Кольт М1911. Я редко его использую и уже успел подзабыть, какой чертовски громкий грохот он производит. Оглушительный раскат разнесся по магазину, заставив меня вздрогнуть. Конструкция судорожно дернулась. Мудрое правило гласит, что, если нужно в кого-то выстрелить, лучше сделать это дважды, поэтому я вновь прицелился и нажал на спусковой крючок.

Противник повел плечами… и опять свирепо набросился на меня. В крохотное мгновение, длившееся секунду, я успел осознать две вещи: во-первых, мои выстрелы оказались бесполезны, а во-вторых, я находился в углу. Бежать некуда.

А конструкция уже вцепилась мне в горло.

По-моему, она была немного недоделанной, но, к сожалению, очень сильной – по человеческим меркам. Пальцы железными клещами сомкнулись на моей шее, сокрушая гортань и перекрывая приток крови к головному мозгу. Я в панике выронил пистолет и схватил противника за руки, тщетно пытаясь оторвать их от собственной шеи. Но у меня ничего не получилось. Продолжая методично душить меня, конструкция бесстрастно пялилась на меня своими пустыми глазами.

Мой взор затянула серая пелена, но вдруг мои инстинкты пробудились и пришли мне на помощь. Я умудрился сложить руки под подбородком костяшками пальцев вверх (пальцы опущены вниз и слегка согнуты) – а затем одним взрывным движением развел их в стороны.

Усилия оказалось достаточно, чтобы разорвать стальную хватку искусственного монстра. Ручищи беспомощно взлетели вверх, а в мои легкие устремился кислород. Не успел противник опомниться, как я ударил его в пах коленом изо всех сил, после чего ткнул в грудь обеими ладонями. Паника и адреналин поддержали меня. Удар коленом не произвел на конструкцию никакого впечатления, чего нельзя было сказать о маневре с ладонями.

В итоге монстр пошатнулся и отлетел назад. Зацепившись за канат, отгораживающий отдел с магическими вещицами, он упал, ударился черепом об угол шкафа… и тотчас стал подниматься на ноги.

Я вбежал в коридор, судорожно хватая ртом воздух.

Женщина стояла за дверью, в ужасе глядя на меня.

– Туда! – махнув рукой, выдавил я.

Незнакомка кивнула и бросилась к лестнице. Я последовал за ней. С трудом поднимаясь по ступенькам, я услышал за спиной тяжелую поступь. Враг выскочил в коридор.

Как вы уже могли догадаться, конструкция представляет собой рукотворное создание: физическое тело, оживленное энергией. В самых могучих экземплярах используют ассоциированный дух первозданных, но даже более слабые конструкции безумно опасны из-за своего упорства. Они не чувствуют боли и не устают, их нельзя подкупить, с ними нельзя договориться. Получив приказ, они будут выполнять его, невзирая на полученные повреждения. Безобидными они станут только тогда, когда их, образно говоря, выключат.

Я сражался с конструкцией меньше минуты, но чувствовал себя выпотрошенным донельзя, а мои мышцы онемели от усталости.

Зато противник даже несколько приободрился.

Я старался не отставать от женщины. Конструкция протянула руку между балясинами, стараясь схватить меня за щиколотку, но промахнулась. Нескольких выигранных секунд мне хватило, чтобы добраться до площадки. Незнакомка лихорадочно озиралась по сторонам. Отперев дверь, я ввалился в маленькую гостиную.

– Держи дверь! – заорал я.

Женщина застыла в нерешительности. Она была хрупкая, невысокого роста с длинными черными волосами.

– Я не смогу…

Я захлопнул дверь у нее за спиной в то самое мгновение, когда конструкция показалась на лестничной площадке.

– Учись!

Короткая передышка позволила немного подумать. Оружие не причинит твари вреда. Единственный способ уничтожить ее физически – буквально разорвать в клочья или стереть в порошок. Но ведь я уже обзавелся артефактом, специально предназначенным для уничтожения врагов.

Но куда он мог запропаститься?

Спальня у меня смежная с гостиной. Я выдвинул ящик письменного стола и принялся лихорадочно рыться внутри. Раздался глухой стук: похоже, конструкция решила вломиться в квартиру. А ведь у нее все могло получиться: замок, кажется, она уже сломала. Краем глаза я заметил, как женщина отпрянула назад, а затем отчаянно навалилась на дверь.

Я продолжал шарить в ящике: ножи, кисточки, коробки с ювелирными украшениями, мраморные шарики, статуэтки, резные камни, пузырьки с порошками, флаконы, прозрачные полиэтиленовые пакеты, наполненные всякой всячиной, начиная от засушенных цветков и заканчивая русскими матрешками. Пожалуй, я ошибся с ящиком.

Я резко выдвинул следующий. Ингредиенты для противодействия заклинаниям – нет, не то. Тоннелирующие камни – не то. Жезлы…

– Оно лезет в комнату! – донесся из гостиной истошный вопль женщины.

– Еще секунду! – крикнул я.

Фетиши – нет. Хрустальные шары – опять не то.

Я перешел к следующему ящику.

– Я не могу!

Наконец-то! Под стопкой исписанных от руки листов бумаги лежал тонкий, как иголка, стилет из сияющего серебра. Схватив его, я вернулся в гостиную. Конструкция перестала колошматить в дверь и теперь просто методично давила на створку. Дверь неумолимо открывалась все шире, и женщина сдвигалась назад, скользя каблуками по ковру.

– Отпускай!

Как только я произнес эти слова, незнакомка отскочила в сторону. Входная дверь распахнулась настежь.

Я кинул беглый взгляд в будущее и приготовился действовать.

Я знал, что тварь ворвется в квартиру, шлепая руками по стенам. Зрение у конструкции оказалось никудышное.

Так и получилось. Дверь заскрипела: конструкция ввалилась внутрь и начала пялиться в никуда. Увидев равнодушные глазищи монстра, я присел на корточки, и громадные ручищи скользнули у меня над головой.

А когда противник с размаху налетел прямо на стилет, острое лезвие моментально вспороло ему брюхо.

Глаза конструкции полыхнули огнем, а по ее корпусу разлилась зелено-голубая энергия, которая выплеснулась наружу, будто огненное облако. Спустя несколько секунд энергия истаяла в воздухе, и подслеповатые глазищи помертвели.

Все было кончено. Конструкция рухнула на пол, как марионетка, которой перерезали нитки.

Наступила тишина.

Я замер, чувствуя, как в груди гулко колотится сердце. Конструкция не шевелилась, и быстрое сканирование будущего подтвердило, что дело сделано.

Но я продолжал изучать грядущее в поисках других угроз.

– А оно… мертво? – прошептала женщина.

Я подошел к окну, открыл его и высунул голову наружу. На перекрестке что-то мелькнуло, однако никто вроде бы не приближался к моему дому. Я опять изучил ближайшее будущее, проверяя, прибудут ли «бобби». Схватка получилась шумной, прогремели выстрелы, но ни в одном из вариантов развития событий не было ни намека на машины с мигалками.

Я мысленно поблагодарил дождь и то, что большинство лондонцев не знают, как звучат выстрелы.

– Что это было? – пролепетала женщина. – Как…

Я поднял руку, жестом прервав ее:

– Ждите здесь. Ни к чему не прикасайтесь.

Я спустился вниз. В магазине воцарился хаос. Пол был усыпан осколками и уцелевшими товарами, зато пронизывающий ветер почти разогнал запах порохового дыма. Я проверил, не прошили ли пули стены насквозь (к счастью, ничего подобного не произошло), достал из кладовки пленку, стремянку и кое-как залатал витрину.

Временная мера нисколько не преградит путь холоду, но послужит хоть какой-то преградой от зевак.

Заперев входную дверь, я спрятал пистолет. Прилив адреналина, вызванный схваткой, схлынул, и я понял, что если просто сяду на стул, то развалюсь на куски. Опыт научил меня, что лучший способ справиться с шоком – это занять себя чем угодно, поэтому я поплелся в коридор и вернулся в свою квартиру.

Незнакомка молча сидела на диване, сдвинув колени и стиснув руки. Ее бил озноб. Я присел на корточки и бегло изучил конструкцию. Мой осмотр не дал никаких результатов. Ничего удивительного: маги не снабжают искусственных убийц идентификационными данными. Раны не кровоточили, не сочились какой-либо жидкостью. В основном конструкция – это мощный аккумулятор, обладающий зарядом энергии, плюс примитивная программа управления. Конструкция, которую я прикончил, была устроена примерно таким же образом и состояла из пластичной оболочки, надетой на гибкий желеобразный каркас.

На первый взгляд конструкция показалась мне похожей на созданий, обитавших в особняке черного мага Ричарда Дракха – модель близкого радиуса действия, не имеющая ни разума, ни выносливости, чтобы действовать самостоятельно в течение длительного срока.

Что означало одно: сам магический мастер, конечно, находился где-то поблизости.

Ну а мой стилет был одноразовым предметом, призванным рассеять энергию конструкции. Сработал он превосходно. Теперь надо раздобыть новый.

Пока я возился с конструкцией, то старался вообще не смотреть на женщину. Пусть она придет в себя, решил я. Только усевшись в кресле напротив нее, я поднял взгляд на незнакомку.

Мне сложно описать, что именно делало ее столь привлекательной. Густые волнистые волосы ниспадали ей на спину и обрамляли овальное лицо с карими глазами и слегка смуглой кожей. Женщина была невысокой, чуть больше пяти футов, но обладала настолько идеальными пропорциями, что казалась статной.

Одета она была просто, но дорого. Я заметил, что на ее правой руке поблескивает перстень, однако почему-то ни наряд, ни одинокое украшение не имели никакого значения. Можно сказать, что они лишь дополняли прекрасное живописное полотно. Пленительным незнакомку делало нечто ускользающее, мимолетное: ее движения, взгляд ее глаз, поворот головы. Мне хотелось только сидеть напротив и смотреть на нее. Если бы я позволил себе пасть перед ее взором, наверное, целое полчище конструкций могло бы ворваться сюда, а я бы ничего и не заметил.

– Как вас зовут? – спросил я.

Я собирался сказать: «Кто вы такая?» – но в самый последний момент передумал.

– Меридит, – ответила она, подавшись вперед. – Огромное вам спасибо. Вы спасли мне жизнь, – добавила она, и на ее глаза навернулись слезы. – Без вас у меня не было бы никаких шансов.

Я почувствовал, что покраснел, и чуть было не отвернулся. Менее вежливая, но более красноречивая часть меня мысленно высказала парочку предложений насчет того, как Меридит может выразить мне свою признательность.

– Не берите в голову! Но откуда, по-вашему, взялась тварь?

Меридит поежилась:

– Не знаю! Я просто…

Уткнувшись лицом в ладони, она разрыдалась.

Каким-то образом я очутился на диване рядом с Меридит, обнимая ее за плечи и нашептывая ей слова утешения. Вцепившись мне в руку, Меридит продолжала всхлипывать. Когда она перестала плакать, то извинилась и скрылась в ванной.

Отсутствовала Меридит минут десять, а когда появилась снова, то выглядела еще красивее.

– Извините, я не думала, что расклеюсь.

– Не переживайте. Вы только что перенесли серьезный шок. Когда со мной такое стряслось впервые, я вообще едва не свихнулся от страха.

«Что я несу?» – подумал я.

– Вам лучше? – спросил я вслух.

– Да, спасибо, – кивнула Меридит. – Наверное, выгляжу я просто ужасно.

– Если честно, нет.

Вернувшись к дивану, Меридит совершенно естественным образом села рядом со мной.

– Я бы хотела попросить у вас прощения. Но я так испугалась! Я пыталась найти ваш магазин, и вдруг жуткая тварь набросилась на меня!

Я оглянулся на конструкцию, распростертую на полу. Меридит проследила за моим взглядом.

– Я еще никогда не видела таких чудовищ. Слышала рассказы, но…

– Это конструкция, или машина для убийств, – объяснил я. – Ее специально запрограммировали, чтобы расправиться с вами. На меня она напала только тогда, когда я встал у нее на пути.

Меридит поежилась:

– Господи! Надеюсь, мы в безопасности! А других… конструкций поблизости нет?

– Сейчас вам ничего не угрожает.

Меридит облегченно вздохнула.

– Вам известно, кто мог натравить ее на вас? – спросил я.

– Имен я не знаю. Я боялась, что они будут меня преследовать, поэтому решила разыскать вас и…

– Почему именно меня?

На лице Меридит отразилось изумление:

– Но вы же знаменитость! Вы звезда! Вы сразились с черными магами в Британском музее! И вы способны видеть будущее.

– Гм…

Я несколько опешил. Конечно, после истории с веретеном судьбы я приобрел некоторую известность, но комплименты из уст Меридит поставили меня в тупик.

– И вы решили, что я смогу вам помочь?

– Пожалуйста, не прогоняйте меня! – воскликнула Меридит. – А вдруг они предпримут новую попытку? Да, я прошу у вас слишком многого, но нельзя ли мне здесь остаться? Только на одну ночь?

Широко раскрытые карие глаза с мольбой посмотрели на меня.

Не знаю, смог бы я отказать, даже если бы и хотел этого.

Час спустя я лежал в своей кровати и таращился в потолок, а Меридит устроилась в гостиной на диване (он, между прочим, находился менее чем в десяти футах от моей постели).

С улицы доносился шум ночного города. Кто-то кричал в ресторанчике на соседней улице, а на главной транспортной артерии Кэмден-Тауна, как всегда, гудели автомобили.

Я поймал себя на том, что затаил дыхание, пытаясь определить, чем занимается Меридит. Внезапно у меня мелькнула мысль: не перебралась ли она на пол. Быть может, мне следовало предложить ей кровать… Нет, это не слишком разумно. Здесь хранился мой магический арсенал. Но…

Я раздраженно тряхнул головой. Что со мной случилось? Неужто я размечтался о том, что Меридит вот-вот войдет в мою спальню и…

Нет. Прекрати предаваться подростковым грезам и хорошенько подумай. Кто она такая? Разумеется, не простая женщина. Адепт или маг? Вот что надо спросить у нее в первую очередь. Странно, что я до сих пор ничего не выяснил. И почему я вопреки своему обыкновению не предпринял никаких мер предосторожности?

Такое случается редко – чтобы в моей квартирке ночевала женщина. Точнее, крайне редко. Я мог бы сказать, что виной тому – мой дар прорицателя, и отчасти это является правдой. Способность узнать затаенные секреты другого не очень-то и благотворно сказывается на взаимоотношениях. Кроме того, в вопросах романтики я полный профан, что, возможно, не идет мне на пользу. Если честно, то я всегда терялся, общаясь с женщинами, да и мой образ жизни не предоставил мне особой возможности отточить это искусство.

Имелось еще одно обстоятельство. Я долгое время был изгоем для обеих фракций магического сообщества, что сыграло свою роль в моем теперешнем положении.

А если быть совсем откровенным, главная причина заключалась в том, что у меня есть серьезные психологические проблемы. Я не доверяю людям. Это началось в ранней юности. Всякий раз, когда я начинаю верить другому человеку и полагаюсь на него, у меня возникают сложности. А иногда все заканчивается весьма плачевно. Азы магии я осваивал, будучи учеником черного мага, в окружении ровесников-хищников. В такой обстановке даже неосторожное слово, брошенное вскользь, грозило каждому из нас крупными неприятностями, а то и смертью. О компромиссах не могло быть и речи.

Когда я вырвался из той «клетки», в моей голове было навечно выжжено правило относиться к окружающим как к потенциальным врагам. Мне и самому не нравится подобная паранойя (слишком уж она неестественна), но моя глубоко укоренившаяся привычка всегда помогала мне спасти собственную шкуру.

А если у меня нет никаких оснований относиться с подозрением к человеку или даже если я стараюсь ему поверить, какая-то моя частица неизменно остается настороже.

Я задремал, но звериный инстинкт бодрствовал, прислушиваясь к малейшим звукам из гостиной. Поэтому, когда у Меридит завибрировал сотовый телефон, я мгновенно проснулся. Меридит ответила на вызов: до меня донеслись приглушенные звуки ее голоса, а затем осторожные шаги и скрип половиц.

Спрыгнув с кровати, я подкрался к дверному проему в гостиную, бесшумно ступая босиком по ковру. В гостиной было пусто, на диване валялось смятое одеяло.

Входная дверь оказалась приоткрыта, и снизу доносился голос Меридит.

Я пересек гостиную и выскользнул на лестничную площадку. Здесь было холодно, мои ступни замерзли, но я не обращал внимания на дискомфорт. Я перевесился через перила и увидел Меридит. Она стояла внизу, опустив голову, и продолжала говорить по телефону.

– …никакого выбора! Вы клялись, что меня не будут преследовать!

Похоже, она была испугана и раздосадована одновременно.

Собеседник что-то ответил ей, но я услышал лишь невнятное бормотание.

Меридит его реплика нисколько не порадовала.

– Не кормите меня байками! – прошипела она. – Выходит, вы знали, что произойдет?

– …

– Нет! Мы так не договаривались!

– … … …

– Не смейте!

– … … …

– Что, стать вашей приманкой? – Меридит издала дрожащий смешок. – И не надейтесь!

– …

– Да, я в ярости, а вы как думали? Если бы я не прибежала в магазин, меня бы не было в живых…

– … … …

– Значит, я сама виновата? – Меридит принялась возбужденно расхаживать взад и вперед, с трудом сдерживаясь. – Катись ты!..

– …

– Убирайся к черту! Почему я вообще с тобой болтаю?

– … …

– Ладно, я в относительной безопасности. Хорошо, что вас нет рядом!

Собеседник начал что-то тараторить, но Меридит резко его оборвала:

– Придумайте что-нибудь получше!

И она отключила телефон.

Я тихо прошмыгнул обратно в свою квартиру, помчался в спальню и кинулся в кровать. Через минуту на лестнице раздались шаги, после чего Меридит затворила за собой дверь. Заскрипели пружины диванчика, зашуршало одеяло.

Меридит вздохнула, и в гостиной воцарилась тишина.

Я лежал, навострив уши, но больше ничего не произошло.

Спустя час меня сморил сон.

Глава 3

Я проснулся спозаранку. Солнечные лучи проникали в окно спальни, расцветив мою унылую комнату яркими красками.

Дождь закончился, и городская суета, конечно, возобновится. С минуты на минуту улицы начнут заполонять лондонцы и туристы.

На кухне что-то загрохотало. Похоже, Меридит готовила завтрак. Быстро встав с кровати, я натянул джинсы и футболку и принюхался. В воздухе витал дразнящий аромат чего-то вкусного. Позвякивала посуда. Я взял со стола телефон и сунул его в карман. Вышел на балкон, ежась от холода, и плотно прикрыл за собой дверь.

Поднявшись по пожарной лестнице, закрепленной на стене, я шагнул на крышу.

Утро выдалось просто восхитительным. По ярко-синему небу были раскиданы пушистые белые облака. Я вдохнул свежий воздух и расправил плечи.

На плоской крыше поблескивали мелкие лужицы, которые остались после ночного ливня, но я знал, что солнце высушит их в течение получаса.

Дул легкий ветерок, прохладный и бодрящий, поднимая на воде легкую рябь.

Я огляделся по сторонам. Печные трубы и телевизионные антенны устремлялись ввысь, а внизу виднелась широкая улица, железнодорожные мосты и прямоугольные силуэты многоквартирных домов.

Окрестности казались чисто вымытыми. Соседние дома отбрасывали длинные тени, а старая кирпичная кладка зданий выглядела как новенькая.

Это был Лондон – мой дом. Древний, плотно застроенный и никогда не умолкающий.

Достав из кармана телефон, я позвонил Талисиду. На тот случай, если вы гадаете, почему я выбрался на крышу, отвечу: я не хотел, чтобы мой разговор стал достоянием общественности.

Что ж, совершенно разумный поступок. Перестаньте косо смотреть на меня.

Талисид ответил именно тогда, когда я и ожидал.

– Доброе утро, Верус.

– Как все прошло в пятницу?

– Чистая рутина. С точки зрения Совета вопрос закрыт.

– Вы выяснили, кто убил баргхеста?

– В этом нет необходимости. Теперь, когда он мертв, нет смысла тратить время на расследование.

– Куда поместили труп?

– Он уничтожен.

– Ясно.

– Вы хотели его изучить?

– Я надеялся, что этим займутся.

Если говорить откровенно, такая развязка не стала для меня неожиданностью, однако я был несколько разочарованным.

– Если хотите, могу предоставить вам протокол о вскрытии.

– Протокол?..

Талисид усмехнулся:

– Значит, что у вас все-таки не абсолютный иммунитет к сюрпризам, Верус!

– Но ведь вы говорили, что в этом не было необходимости?

– Не было, – подтвердил маг. – Тем не менее я отправил тело на экспертизу.

– Почему?

– Сгораете от любопытства, Верус?.

– А вы, значит, решили удовлетворить мое любопытство?

– Нет, я рассудил, что мне тоже стоит обратить внимание на некоторые важные мелочи. Считайте это комплиментом.

– Ладно, Сунь-Цзы[1], – фыркнул я. – И что вы обнаружили?

Тасисид зашелестел бумагами.

– В физическом плане баргхест не имел никаких повреждений за исключением малозначительных ссадин и порезов. С точки зрения обычного анализа, оборотень был абсолютно здоров.

– Если не считать того, что он уже мертв?

– Если не считать того, что он уже мертв, – повторил Тасилид. – Да, в цеху были следы от огнестрельного оружия, но они, похоже, тут ни при чем. Магическое сканирование также дало отрицательный результат. Магия жизни или смерти, как правило, оставляет четко различимые свидетельства в клеточной структуре, что относится и к магии разума, и к чарам, воздействующим на головной мозг. В общем, мы не обнаружили никаких признаков того, что смерть оборотня наступила вследствие колдовства.

Я нахмурился:

– То есть баргхеста убили голыми руками – безо всяких заклятий?

– Не совсем. Хотя никаких следов заклинания мы не заметили, остаток ауры баргхеста почти не прощупывался. А ведь такие остаточные явления можно зафиксировать как раз после смерти. Но нашему оборотню не повезло. Что-то напрямую высосало из него жизненную энергию. Наш эксперт считает, что именно это явилось причиной смерти, и я с ним согласен. Баргхест – магическое существо. Отнимите у него магию – и вы избавитесь от баргхеста.

Я задумался:

– Весьма необычный способ убийства, верно?

– Вы правы. Вы заинтригованы, Верус?

– Пожалуй… Кстати, могу оказать вам дружескую услугу. Если я, в свою очередь, докопаюсь до чего-нибудь интересного, связанного с оборотнем, дам вам знать.

– Буду вам очень признателен. Есть еще вопросы?

– Да. Вы знаете женщину по имени Меридит?

– Меридит… Темноволосая, невысокого роста, лет тридцати с хвостиком? Красотка!.. Может спровоцировать автомобильную аварию, просто гуляя по улице?

– Точно.

– Неприсоединившийся маг. На протяжении нескольких лет общалась с разными типами из Совета, но всегда оставалась независимой. Вероятно, в лагере черных у нее сохранились кое-какие связи, хотя доказательств этому нет. Раньше баловалась политикой и регулярно появлялась в свете, но в прошлом году впуталась в историю с Дагоном и здорово обожглась. С тех пор я не встречал ее на балах и вечеринках.

Я принялся медленно расхаживать по крыше.

– Какой она владеет магией?

– Меридит – обольстительница. Чары не особо сильные, но дело свое она знает прекрасно. Без труда крутит мужчинами, как пожелает.

Я застыл как вкопанный.

– Верус? Куда вы пропали?

Я ничего не ответил.

– Я здесь, – произнес я наконец.

– Какие-либо проблемы?

– Нет, – заявил я. – Я в полном порядке. Значит, у нее есть влиятельные покровители и друзья?

– Ни наставника, ни учеников. Она якшалась с самыми разными магами, однако отношения быстро прерывались. Как правило, речь шла об активных политиках Совета, конечно же, мужчинах. Можете сами догадаться, что говорят по данному поводу всякие сплетники, хотя в действительности Меридит – темная лошадка.

Я медленно кивнул.

– Спасибо за помощь, – тихо произнес я.

– Не за что, Верус. Я так понимаю, вы спрашивали не из академического интереса.

– Угу.

– Считайте, что я вас предупредил, – развеселился Талисид. – Жду продолжения истории из первых уст.

– Если я буду в состоянии говорить, – пробурчал я. – Хотя я буду держать вас в курсе насчет баргхеста.

– Отлично, Верус. Созвонимся, – сказал Талисид и отключился.

Я уставился на экран телефона. Порыв ветра взъерошил мне волосы, и мои руки покрылись гусиной кожей.

Мне стало не по себе.

Обольстительницы пользуются магией чар или чувств. Мужчин, владеющих чарами, крайне мало, поэтому эта ветвь считается чисто женским умением. Обольстительницы не могут влиять на мысли и взгляды так, как способен сделать маг разума, зато они мастерски подчиняют себе чувства и эмоции окружающих.

Они находятся в самом низу магической шкалы, но у них есть несомненное преимущество перед другими: обнаружить их чары в высшей степени сложно. Практически невозможно определить, когда обольстительница использует магию, а когда проявляет к тебе простое дружелюбие. Разница между обыкновенным кокетством и магическим даром, конечно же, есть, но она весьма расплывчата и неуловима.

Для обольстительниц их магия столь же естественна, как дружеский треп. Они с легкостью творят чары и порой даже не замечают, что в ловушку угодила очередная жертва их колдовства.

Маги склонны относиться к обольстительницам с опаской – как, впрочем, и к прорицателям. Люди сотканы из чувств. Сама мысль о том, что кто-то может заставить тебя любить или ненавидеть, может посеять панику в твоей душе. А ведь, находясь под чарами обольстительницы, ты будешь думать, что сам сделал свой выбор…

Я сглотнул. А если Меридит использовала меня?

Когда Талисид произнес слово «обольстительница», меня будто ударило током. В настоящий момент я мысленно перебирал то, что осталось у меня в памяти о прошлой ночи. Находился ли я под воздействием чар Меридит? Не потому ли я с такой готовностью впустил ее к себе и помог ей? Или все произошло потому, что Меридит нуждалась в моей помощи и попросила меня о ней… ведь если бы я не вмешался, ее бы убили прямо на пороге моего магазина! А может, все дело в том, что она – горячая штучка, а я нелюдимый прорицатель-отшельник.

Я стиснул зубы и направился к пожарной лестнице.

Пора задать Меридит кое-какие вопросы.

Когда я вошел в квартиру, то сразу же почуял аппетитный запах жареного бекона. Я заглянул на кухню, где возилась Меридит.

В свете утреннего солнца моя гостья выглядела немного другой, но столь же прекрасной, что и накануне.

Услышав мои шаги, Меридит обернулась:

– Доброе утро, Алекс! Я закончу через минуту!

– Хорошо, – произнес я, но не стал садиться.

Подойдя к плите, я взглянул на шипящий на сковородке бекон с грибами.

– Ничего, что я без спроса хозяйничаю на кухне? – спросила Меридит. – Я не хотела вас будить.

– Не волнуйтесь! Но где вы нашли продукты? Нельзя сказать, что у меня в холодильнике большие запасы.

– Я сбегала в соседний магазин и кое-что купила. Надеюсь, вы не против бекона, который я успела приготовить на скорую руку, Алекс?

– Конечно, нет. Спасибо.

Как правило, на завтрак у меня не бывает ничего мудренее моментальных овсяных хлопьев.

Я опять втянул ноздрями аромат скворчащего бекона, и у меня буквально слюнки потекли.

– Вот и отлично! – Меридит достала две кружки. – Чай или кофе? Я не знаю, что вы предпочитаете, поэтому сделала и то, и другое.

– Чай, пожалуйста.

Надо сказать, что я привык коротать время в одиночестве, тем более по утрам, но Меридит все изменила в мгновение ока.

Окинув довольным взором кухню (сейчас она показалась мне на редкость уютной), я подумал, что буду просто счастлив позавтракать вместе с Меридит.

Так будет гораздо лучше для нас обоих, и вообще.

Внезапно у меня прояснилось в голове. Что со мной стряслось? Я пришел сюда, полный решимости вывести Меридит на чистую воду, но едва она заговорила со мной, как я растаял и, похоже, вновь попал под ее чары.

– Меридит, – произнес я. – Не поймите меня превратно, но, по-моему, вам необходимо кое-что мне объяснить.

Меридит отвернулась. Никакой другой реакции на мои слова не последовало.

– Что вы имеете в виду? – в конце концов спросила она.

– Полагаю, вы и сами понимаете.

Помедлив, Меридит посмотрела на меня своими обворожительными карими глазами:

– Что вы имеете в виду?

– Начнем с самого главного. Кто науськал на вас конструкцию и почему вчера вечером вы пожаловали в мои «Торговые ряды»?

Меридит заколебалась:

– Я… Не возражаете, если мы присядем?

Я подчинился. Меридит повертела в руках кружку. Я терпеливо ждал, понимая, что рано или поздно она все равно заговорит.

– Имена моих недоброжелателей мне неизвестны, – вымолвила Меридит после паузы.

– Вы уверены?

– Да, уверена! Я с ними никогда не встречалась!

– Ладно, проехали, – произнес я. – Давайте начнем заново? Каким образом вы впутались в эту передрягу?

Скрестив руки на груди, Меридит откинулась на спинку стула и уставилась в угол. Казалось, она забыла и обо мне, и о завтраке.

– Это… – Она замялась. – Его зовут Белфас.

– Кто он?

– Белый маг. Из Совета.

Я никогда не слыхал о Белфасе, и тут не было ничего удивительного. Я знаю имена членов Младшего и Старшего Советов, а также кое-кого из тяжеловесов, но у меня не столь обширные связи, как, к примеру, у Талисида – ведь я все-таки одиночка.

– Вы затевали что-то вместе с ним?

– Нет, – покачала головой Меридит. – Он обратился ко мне и попросил о помощи. Мы не партнеры, не сообщники… Вы же понимаете, да, Алекс?

Я кивнул. Маги нередко ведут дела именно таким образом.

Они часто сотрудничают друг с другом, но после какой-либо сделки их пути расходятся в разные стороны. Бывает и так, что время от времени маги ругаются между собой – причем случаются ссоры как раз в разгар совместной работы (замечу, что это весьма захватывающее зрелище). В общем, как только у тебя начинает складываться репутация, к тебе тотчас обращаются маги со всякими выгодными – или не очень – предложениями. Иногда речь идет о чем-то серьезном, но порой тебя могут и облапошить: мошенников у нас тоже хватает…

Я задумался. Да уж, в мире магии бывает несладко. Надо сперва четко определить, с кем ты столкнулся, а уж потом действовать.

– Что требовал этот Белфас?

Меридит прикусила губу:

– Я не могу сказать…

– Меридит! – нетерпеливо воскликнул я. – Если вам нужна моя поддержка, вы должны быть со мной откровенны.

Меридит пристально посмотрела на меня, после чего встала и направилась к плите. Выключив конфорку, она принялась раскладывать бекон с грибами по тарелкам.

Я помалкивал.

– Белфас рассказал мне про одну группу черных магов, – не поднимая взгляда, пробормотала Меридит. – Они вроде бы хотели провести некий древний ритуал. И Белфас вознамерился им помешать.

– Что за ритуал?

– Понятия не имею, – пожала плечами Меридит. – Белфас попросил меня узнать их местонахождение – только и всего. – Меридит со стуком поставила тарелки на стол. – Я выяснила, что маги находятся в Лондоне, и узнала точный адрес их места встречи. Белфас отправился туда со своими людьми. Он решил заключить с черными магами сделку. Но что-то пошло не так: черные схлестнулись с командой Белфаса и начали охотиться за мной. Они, конечно, догадались, что я связана с Белфасом.

– А почему вы прибежали ко мне в магазин?

– Я боялась, – тихо промолвила Меридит. – Людям Белфаса здорово досталось. Белфас не отвечал на мои звонки, и… и я поняла, что должна найти вас, Алекс. У вас есть опыт, верно? Я слышала о том, что случилось в Британском музее.

Взяв нож и вилку, я отправил в рот кусок бекона, прожевал его и проглотил. Он оказался восхитительным.

– Не верьте всему, что вам говорят, Меридит.

– Но маги утверждают…

Я перебил ее, стараясь говорить мягко и убедительно:

– Совет не любит раскрывать свои секреты, Меридит. Может, вы просто попались на крючок, приняв желаемое за действительное. И, повторяю, не стоит верить людской молве.

– Но вы же совершили все это… в Британском музее?

Я ничего не ответил. Меридит понурилась.

– Меридит, послушайте, – произнес я спокойным тоном. – Я – прорицатель. Я вижу будущее. Я не ввязываюсь в драку, если могу ее избежать. Если вам нужен телохранитель, обратитесь по другому адресу.

Меридит сложила руки на коленях.

– Но мне некуда идти, – прошептала она. – Мне никто не поможет без…

Осекшись, она принялась сверлить взглядом деревянный кухонный пол – маленькая, хрупкая и уязвимая.

Неожиданно меня захлестнула волна сочувствия к Меридит, и мне захотелось спасти ее от беды и защитить. Я поборол это желание: в настоящий момент я не доверял своим чувствам.

– Значит, вам нужна моя помощь, – уточнил я.

Не поднимая взгляда, Меридит кивнула.

Проклятие! Самым разумным было бы сказать Меридит, что я очень сожалею, но не собираюсь решать чужие проблемы, а затем выставить непрошеную гостью вон.

К тому же мне не хотелось конфликтовать с черными магами. Вдобавок я не знал, насколько можно доверять Меридит и каковы ее истинные намерения. И меня по-прежнему не покидало ощущение, что она о чем-то умалчивает.

Но я практически не сомневался в том, что Меридит говорила правду, когда упомянула о том, как ей страшно.

Конструкция – та еще тварь! Если бы я не вмешался вовремя, она бы убила Меридит. И, положа руку на сердце, могу сказать одно: я терпеть не могу отказывать тем, кто обратился ко мне с жизненно важной просьбой.

Я не бескорыстен, однако прекрасно понимаю, как ощущает себя затравленный и отчаявшийся человек.

А еще я видел лица тех людей, которые принимали решение остаться в сторонке и отказывались протянуть кому-либо руку помощи.

Вот как они себя ведут: сначала отводят взгляд, а потом дают тебе от ворот поворот. Я это ненавижу. Честно.

Именно поэтому я не смог выставить Меридит за порог.

– Хорошо, – произнес я через минуту.

Меридит вскинула голову, и в ее глазах вспыхнула надежда, но я предостерегающе поднял руку.

– У меня есть два условия. Первое. Я не буду воевать за вас. Сделаю то, что смогу, но постараюсь избегать любых неприятностей. Второе. Вы должны рассказать мне правду, не упуская ни малейшей детали. Если выяснится, что вы что-то утаили, вы покинете мой дом. Вам ясно?

Меридит с жаром кивнула:

– Да! Спасибо. Алекс! Если я могу что-нибудь…

Ее карие глаза действительно приводили в смятение.

– Окажите мне услугу, Меридит. Свяжитесь с Белфасом. Мне нужно с ним побеседовать. Надо узнать, что взбаламутило этих черных магов.

– Я попробую до него дозвониться. Кстати, у него есть офис в Сити.

Я побарабанил пальцами по столу.

– Тогда договоритесь о встрече – чем раньше, тем лучше. – Я посмотрел на часы: было почти десять. – А сейчас мне пора, Меридит. Я очень тороплюсь.

Меридит не очень обрадовало, что мы расстаемся, но я клятвенно заверил ее в том, что в ближайшие несколько часов ей ничто не угрожает, и она неохотно согласилась подождать меня в одиночестве.

На то, чтобы ее успокоить и объяснить, что делать, ушло больше времени, чем я предполагал, – и в результате я понял, что могу опоздать.

«В Хэмпстед-Хит своим ходом я теперь не доберусь», – подумал я.

Я вышел на балкон и полез наверх по пожарной лестнице. Кэмден уже проснулся, и по улицам сновали пешеходы.

Перепрыгнув на крышу соседнего здания, я быстро пересек ее и перебрался на следующую. Вскоре я оказался спрятан среди печных труб и воздуховодов многоквартирного жилого дома в конце квартала. Этой крышей я пользуюсь, когда не хочу, чтобы меня видели, или когда меня захлестывает сильнейший приступ паранойи (и то, и другое происходит значительно чаще, чем должно было бы).

Я вытащил из кармана хрустальный жезл – фокальный объект – и соткал им магическую нить, нашептывая:

– Звездный Ветерок, путник, наблюдатель, слушатель, царица облаков и неба, я взываю к…

Мне в глаза попала прядь моих же волос, и я, умолкнув, со вздохом обернулся:

– Ты здесь, да?

Звездный Ветерок невидима взору обычного человека. Однако она не прячется: дело в том, что она целиком и полностью состоит из эфира. Но я увидел ее своим магическим зрением, что, конечно же, мне помогло.

Сейчас Ветерок предстала передо мной в облике крошечной женщины, словно нарисованной в воздухе размытыми мерцающими бело-голубыми линиями.

Звездный Ветерок постоянно меняет свою внешность, но есть в ее личике нечто такое, что всегда остается неизменным, нечто, неподвластное возрасту. Она – воздушная первозданная, она бессмертная и вечная, стремительная, как ветер, и могучая, будто солнце.

Но она обладает памятью золотой рыбки. Похоже, ее умишко имеет предельный объем, и там нет места для новой информации. Иногда мне кажется, что ее бессмертие и рассеянность связаны между собой: она никогда не стареет, потому что является вечным ребенком.

Зато Звездный Ветерок уже спасла мою жизнь, по крайней мере единожды, и я ее очень люблю, хотя никогда не говорил ей об этом.

Итак, Звездный Ветерок приняла облик крохотной женщины в пышном платье. Ее волосы развевались и ниспадали до самых лодыжек.

Она закружилась вокруг меня сжимающимся штопором.

– Где ты пропадал, Алекс?

– Я сражался с чудовищами и убийцами и пытался убедить кое-кого не делать ничего лишнего. Но если я тебе все объясню, ты сразу забудешь мою историю, да?

– Забуду что? – легкомысленно пролепетала Звездный Ветерок.

– Не бери в голову! Можешь доставить меня к логову Арахны?

Ветерок замерла, зависнув вверх ногами, и посмотрела мне в глаза.

– А где подарок?

– Держи!

И я выудил из кармана украшение: серебряную брошь в виде стилизованного дельфина. У меня дома в ящике письменного стола хранится целая куча таких безделушек.

– Я просто…

– Ого!

Выхватив дельфина, Звездный Ветерок затанцевала в воздухе, весело подкидывая брошь.

– Звездный Ветерок! – крикнул я.

Остановившись, первозданная уставилась на меня сверху вниз, уже с высоты двадцати футов.

– Да?

– Ты доставишь меня к логову Арахны?

Она просияла:

– Да, Алекс!

Не успел я и глазом моргнуть, как она метнулась вниз, трансформировала мою плоть в молекулы воздуха и подняла меня в небо.

Мне нравится летать вместе с ней. Когда я был моложе, то мечтал о том, чтобы научиться левитации, но если тебя несет воздушная первозданная, это гораздо лучше. Как я и говорил, Звездный Ветерок может превратить своего земного спутника в молекулы, после чего смешать их со своей магической структурой – и увлечь за собой.

В общем, это означает, что ты летишь с такой же головокружительной скоростью, что и первозданная.

А Ветерок летает очень быстро.

Она ракетой взмыла вверх, и город молниеносно съежился до размеров коврика в ванной комнате.

Здания стали микроскопическими кубиками, и Лондон превратился в разлинованный в клетку лист.

Спустя минуту мы снизились, и Лондон увеличился в размерах. Теперь он казался мне бестолковым муравейником, сотканным из петляющих, извивающихся улиц, в которых легко можно было заплутать.

Я увидел на юге голубую ленту Темзы, а впереди слева – зеленые пятна Риджентс-парка и Хэмпстед-Хит. Звездный Ветерок могла бы доставить меня до логова Арахны меньше чем за десять секунд, но, несомненно, она наслаждалась полетом и никуда не торопилась. Она поднималась ввысь до тех пор, пока мы не достигли уровня облаков, после чего стала носиться между ними, петляя вокруг пушистых комков так, словно это была гигантская полоса препятствий. Глядя на раскинувшийся подо мной Лондон, я видел облачные тени, ложившиеся на здания, – светлые и темные участки перемежались между собой, как клетки шахматной доски. И хотя мне и нужно было попасть к логову Арахны, я не возражал против небольшого приключения.

Я расслабился и начал любоваться проплывающим внизу пейзажем.

Над Крауч-Эндом зависла плоская туча, смахивающая на авианосец. Звездный Ветерок свернула к ней, вертикально взмыла вдоль ее неровных краев и перешла в горизонтальный полет, поднимая рябь на облачной поверхности.

– Алекс! – внезапно пискнула она. – Кто-то о тебе спрашивал!

– Спрашивал обо мне? – повторил я. В невесомом облике мой голос прозвучал как-то странно, превращаясь в жужжащий шепот, однако Звездный Ветерок, похоже, поняла меня без особого труда. – Кто?

Ветерок опустилась на крышу небоскреба, задевающую за край облаков. Отсюда открывался панорамный вид Лондона.

– Ты! – невпопад пискнула Звездный Ветерок. – Сиррус сказал мне, что Ночекрыл[2] сказал ему, что один человек спрашивал у Ночекрыла…

– Обо мне?

– Ну… – Ветерок нахмурилась. – Подожди, Ночекрыл сказал мне… и, наверное, какой-то человек сказал Сиррусу. – Она закивала. – Точно!.. А куда мы направляемся, Алекс?

– Стоп! Что они спрашивали обо мне?

– Кто?

– Те, кто говорил с Сиррусом.

– Нет, с Ночекрылом.

– И они говорили обо мне?

– Ты о ком?

Я вздохнул:

– Давай полетим к логову Арахны.

– Отлично!

Звездный Ветерок взмыла ввысь, после чего врезалась прямо в тучу. Когда мы неслись через мельчайшие водяные капли, близкие к точке замерзания, я заледенел, но спустя секунду мы устремились к Хэмпстед-Хиту со скоростью не меньше тысячи миль в час. Я успел увидеть мчащуюся навстречу землю, молниеносно промелькнувших людей и деревья… и вот уже Звездный Ветерок вернула мне мой изначальный облик и опустила меня возле оврага.

Она исчезла, прежде чем я успел с ней попрощаться.

Убедившись в том, что никто меня не видит, я отыскал нужную точку в сплетении корней. Пока я топтался на месте в ожидании того, когда Арахна пригласит меня в свое жилище, я думал о словах Звездного Ветерка.

Первозданная слышит любой шорох и, вероятно, знает о происходящем в мире магии не меньше высокопоставленных членов Совета – но забывает она новости с такой же скоростью, с какой их узнает. Правда, того обрывка, который она мне пересказала, оказалось достаточно, чтобы сильно меня встревожить.

Я не вхожу в число заправил магического мира, и в целом меня вполне устраивает подобный расклад. Я давно понял, что мне будет гораздо проще жить, если никто не станет считать меня важной шишкой. Зачем мне лишние хлопоты?

Поэтому, когда кто-то наводит о тебе справки, мне сразу делается не по себе, и меня одолевает приступ паранойи. Если у магов внезапно пробуждается к тебе интерес, это, как правило, означает одно из двух: либо с тобой намереваются заключить временный союз, либо от тебя хотят избавиться.

Когда я спустился вниз, Лона уже находилась в «салоне» Арахны и теребила в руках шелковую ленту.

Арахна склонилась над низким столиком. Поглощенная шитьем, она не обращала на девушку никакого внимания. Я почувствовал себя неуютно: ведь мне предстояло выяснение отношений с Лоной! Похоже, что Лона испытывала те же самые эмоции. Наверное, нам обоим хотелось извиниться, но никто не собирался первым заговаривать на щекотливую тему вслух.

Поэтому мы оба испытали облегчение, сосредоточившись на занятиях.

Как правило, маг-наставник отдает предпочтение неофитам, специализирующимся на том же роде магии, что и он сам. Разные ветви магии очень отличаются друг от друга: а если ты будешь учить своего подмастерья заклинаниям, с которыми ты не в ладу, у тебя скорее всего ничего не получится. Это схоже с тем, как если бы ты пытался играть на незнакомом тебе музыкальном инструменте.

Но порой приходится смириться с данным фактом, особенно если ты столкнулся с редким феноменом. К примеру, вроде бы обычный подросток может обнаружить в себе талант, связанный с трансформацией… Не слишком разумно ждать пять, а то и десять лет, когда кто-нибудь из горстки магов выкроит в своем распорядке свободную минутку, чтобы взять тинейджера в ученики, поэтому приходиться довольствоваться тем, что есть в наличии.

А в случае с Лоной я не мог сказать, существует ли маг с таким же про́клятым даром. Помимо прочего, Лона не была урожденным магом, поэтому выбор был простой: или я, или никто.

Итак, Лона была «зеленым» новичком… ну а я, к сожалению, я оказался неопытным наставником. Методы обучения, которые я перепробовал за последние пять месяцев, превратились в череду проб и ошибок. В основном они не дали почти никакого положительного результата. Конечно, кое-что меня обнадеживало, но два-три раза наши магические уроки обернулись впечатляющими катастрофами.

Однажды, когда я наводил порядок после очередного происшествия, меня осенило. Что, если попробовать испытать силу проклятия на различных предметах?

Само проклятие Лоны воздействует не только на живые существа, но и на неодушевленные объекты, однако в последнем случае влияние проявляется гораздо слабее. Но как мы выяснили на собственных ошибках, чем более уязвим предмет случайному воздействию, тем легче проклятие его разрушает. И мы с Лоной решили рискнуть.

Проведя несколько экспериментов, я определил самую ненадежную и хрупкую модель электрических лампочек из всех, представленных на рынке, и купил для Лоны целую коробку.

Лона отложила ленту. Сейчас она стояла посреди «гостиной» Арахны, держа в руках по лампочке. Мы расчистили пространство от мебели и отрезов ткани. Наряды, развешанные вокруг, играли яркими радужными красками. Люминесцентные светильники под сводами пещеры издавали слабое настойчивое гудение.

– Без этого никак нельзя? – спросила Лона.

– Чем лучше ты научишься управлять проклятием, тем с меньшей вероятностью поразишь того, кого не хочешь.

– Ясно. Но зачем мне нужно танцевать?

Лона переместила вес своего тела на правую ногу, выпрямленная левая нога едва касалась пола. Одна лампочка в ее правой руке находилась впереди на уровне груди, другая – на уровне пояса.

Начался третий урок латиноамериканских танцев – две предыдущие недели мы занимались в танцзале – и мне потребовался целый час, чтобы Лона приняла правильную позу.

Учить человека магии очень непросто, в особенности, если ты не имеешь возможности к нему прикоснуться.

Серебристый туман проклятия Лоны клубился вокруг нее зловещей грозовой тучей, но в области рук он сжался до тонкого слоя. К лампам прилипли мерцающие завитки – совсем немного. Лона сдерживала проклятие, не позволяя ему перекинуться на зажатые в пальцах предметы. Лампочки были весьма хрупкими, а я уже убедился, что мимолетного прикосновения сицилийского проклятия окажется достаточно, чтобы они перегорели.

– Давай, – сказал я. – Начиная сверху.

Лона закатила глаза, но послушалась.

Я обучал ее азам магии: под моим наблюдением она последовательно выполнила все действия. Серебристый туман клубился и сиял, но не подбирался к рукам, и обе лампочки светились ровно и ярко.

– Хорошо, – похвалил я Лону. – А теперь начинай выполнять основные па, а я буду давать тебе инструкции.

Лона стала ритмично двигаться: кроссовки на мягкой подошве бесшумно заскользили по каменному полу.

– А не будет ли больше толка, если я займусь единоборствами или еще чем-нибудь? – через какое-то время спросила она.

– Нет.

– Почему?

Если честно, я много думал над этим, но в итоге отверг такой вариант.

Разумеется, с некоторых пор меня угораздило влипать в крупные неприятности – и Лоне бы явно не помешало овладеть навыками бойцовского искусства, но я хотел подстраховаться. И не в моих интересах было, чтобы Лона случайно причинила вред другу… даже Мартину.

И вообще, сицилийское проклятие само по себе являлось смертоносным оружием.

– Отточенные движения человек выполняет автоматически, не задумываясь. И я не хочу, чтобы ты машинально кого-нибудь ударила. «Фонарики»!

Поколебавшись мгновение, Лона стала выгибаться попеременно влево и вправо, низко опуская одну лампу, а другую поднимая вверх к потолку.

– Но я совсем не умею танцевать! – пожаловалась она.

– «Нью-Йорк»! – скомандовал я.

Лона неохотно подчинилась, закружившись на месте.

– Ты справишься! Ты обязательно научишься танцевать. Радуйся, что ты изучаешь латиноамериканские танцы, а не средневековые крестьянские пляски.

– Какая разница, – проворчала себе под нос Лона.

Кстати, я разбирался в светском этикете. Бальные танцы я освоил, когда был учеником у Ричарда Дракха. И черные, и белые маги из высшего общества весьма консервативны. Хороший ученик должен умело фехтовать, ловко танцевать вальс и уметь пользоваться дюжиной столовых приборов во время званого обеда.

– «Веер» и «хоккейная клюшка»!

Лона замялась, вспоминая сложную фигуру, и серебристый туман моментально устремился к кистям ее рук. Лампочки синхронно моргнули, но Лона уже сориентировалась, они опять засияли ровным светом.

Спустя минуту Лона перешла к следующему па.

– Видишь? Они не…

– «Алеманс»!

Лона выполнила это па безупречно.

– Равновесие тела помогает сохранять внутренний баланс, – объяснил я. – А теперь прогоним основные движения еще разок!

Сконцентрировавшись, Лона выполнила весь рисунок. Сначала она допустила небольшую ошибку, но она не теряла сосредоточенность, и лампочки горели не мигая.

Я был очень доволен.

– Молодчина! – похвалил я. – А сейчас – задом наперед!

– Ты что!..

– И продолжай выполнять до тех пор, пока я не скажу тебе остановиться.

Лона поджала губы. Однако, хотя ей приходилось напрягаться и следить за своими руками, серебристая аура вокруг нее не дрожала. Между прочим, на прошлой неделе у меня зародилось подозрение, что способность контролировать свое проклятие определяется скорее чувствами Лоны, нежели ее мыслями: похоже, не было никакой связи между сложностью упражнений и вероятностью ошибки.

– Готово! – воскликнула Лона, трижды выполнив обратную последовательность.

– Неплохо! Приступим к вольному стилю. Ритм – прежний, но ты можешь танцевать так, как тебе нравится.

– Ты опять за свое! – фыркнула Лона, плавно выполняя основные фигуры и перемежая их собственной импровизацией.

Техника у нее была слабоватой, но двигалась она довольно-таки изящно. Лона никогда не занималась спортом, однако она гибкая от природы. И она легко учится, ей не надо ничего объяснять дважды.

– Ты должна научиться танцевать, не убивая при этом своего партнера.

Лона споткнулась, и серебристый туман вокруг нее ярко вспыхнул. Лампочки загудели и заморгали, но Лона уже взяла ситуацию в свои руки и увлекла туман, устремившийся было к кистям. Какое-то мгновение она ограничивалась элементарными танцевальными па и тяжело дышала.

– Трудновато, – наконец тихо произнесла она.

– А никто и не говорил, что будет легко. Когда ты научишься танцевать, прижимаясь к своему партнеру, но не передавая ему проклятие, ты будешь готова.

Лона продолжила осторожно выполнять упраж-нения.

– Долго еще?

– Столько, сколько потребуется.

– Мне кажется, потребуется целая вечность.

Проклятие Лоны завибрировало.

Я усмехнулся:

– Говорят, Наполеон однажды сказал своим советникам, что хочет посадить деревья на всех дорогах Франции, чтобы солдаты могли идти в тени. Советники ответили: «Но, сир, на это потребуется двадцать лет!» – на что Наполеон возразил: «Да, поэтому нужно приступать немедленно!»

Лона молчала.

– Понимаешь, если какое-либо дело потребует много времени…

– Угу.

– Как вчера прошла встреча с Мартином?

Серебристый туман вокруг Лоны всколыхнулся. Лону озарила ослепительная вспышка, сопровождаемая звоном, и обе лампочки перегорели.

Повернувшись ко мне, Лона сверкнула глазами, и я своим магическим взором увидел, как щупальца тумана потянулись ко мне.

Расстояние неумолимо сокращалось. Десять футов, пять, три… Я напрягся, но неожиданно щупальца замерли и медленно отпрянули назад. Они становились тоньше и тоньше и вскоре втянулись обратно, слившись с аурой Лоны.

– Так нечестно, Алекс, – насупилась Лона.

– На это и было рассчитано, – тихо промолвил я.

Вряд ли Лона сознательно хотела перебросить на меня проклятие.

Но она прекрасно поняла, что означали перегоревшие лампочки.

– Ты… – раздраженно начала Лона, но тотчас спохватилась.

Развернувшись, она отступила в угол, выкрутила лампочки из патронов и выбросила их в мусорную корзину. Лампы жалобно звякнули, присоединяясь к кучке своих собратьев.

Я подождал. Пусть Лона успокоится.

– На сегодня достаточно, – сказал я. – Мне нужно поговорить с Арахной. Выбирайся наружу, я тебя догоню.

Лона молча подчинилась. Хмуро проводив ее взглядом, я обернулся к Арахне и увидел, что та оторвалась от работы. Наверняка она давно наблюдала за нами, но восемь агатовых глаз казались мне совершенно непроницаемыми.

– Ладно, могло получиться и лучше.

Арахна ничего не ответила, и я вопросительно выгнул бровь:

– Что-то еще?

– А ты не очень-то уверен в себе, Алекс. Роль наставника Лоны сбивает тебя с толку, – заметила Арахна.

– Я настолько плох? – поморщился я.

– Лона не ведет себя как твоя ученица. А ты совсем не похож на мудрого мастера. – Арахна пересекла пещеру и встала рядом со мной.

Теперь ее конечности находились в дюйме от меня.

Я пожал плечами.

– Ладно, это касается только вас двоих. Что тебе удалось выяснить? – поинтересовалась Арахна, повернув ко мне голову и щелкнув клыкастыми челюстями.

Поколебавшись, я постарался не думать о Лоне.

– Один эксперт осмотрел труп баргхеста. Стопроцентной уверенности у него нет, но похоже, тварь убили, высосав из нее энергию.

Арахна даже отпрянула.

В «салоне» воцарилась тишина.

– Арахна? – наконец сказал я.

– Я… я размышляю, Алекс, – проскрежетала она.

– Хорошо. – Я положил ладони на ее передние конечности и посмотрел в глаза-бусины. – Что-то случилось, да? Ты нервничаешь.

Развернувшись, Арахна принялась медленно расхаживать по пещере. Я последовал за ней, аккуратно огибая диваны, кресла и стулья.

– Тебя тревожит то, что этот вампир или как там его… может заявиться к тебе, да? – спросил я.

Арахна молчала. Я нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

– Нет, не то. Ты боишься, что сама можешь умереть таким же образом.

Арахна снова прищелкнула челюстями:

– Ты отлично разбираешься в подобных вещах.

– За исключением проклятья Лоны, – вздохнул я. – Послушай, Арахна, скажи мне, что тебе известно, и, вероятно, я смогу тебе помочь.

Арахна резко остановилась в северном углу пещеры. Кстати, ее огромный «салон», который служит и мастерской, имеет округлую форму. С южной стороны находится выход в Хэмпстед-Хит, на северо-западе расположены примерочные кабинки, а на востоке – просторная гардеробная и складское помещение.

А вот на севере начинался проход, скрывающийся где-то в темноте.

Я прищурился и в отсвете ламп различил, что он ведет вниз – прямо к Т-образной развилке. Арахна никогда не говорила мне об этом маршруте, а я и не спрашивал.

Однако у меня уже сложилось впечатление, что тоннели уходят вглубь и переплетаются под Лондоном лабиринтом. Мне известно, что у Арахны много секретов, а под Хэмпстед-Хитом достаточно места, чтобы тоннели могли образовать разветвленную сеть.

Я с трудом сдержался, чтобы не нырнуть в проход. Я бы излазил его вдоль и поперек. Конечно, нельзя проявлять невежливость, но мне вдруг захотелось удовлетворить свое любопытство!

– Ты слышал о движении Трансцендентности? – осведомилась Арахна после паузы.

– В общих чертах, – наморщил лоб я. – Была такая группа магов-рационалистов. Они считали, что магия является промежуточным этапом в развитии человечества. Они стремились найти способ резко повысить сверхъестественный потенциал человека, превратив в магов всех и каждого.

– И что случилось потом?

Я хмыкнул.

– Они потерпели фиаско и разочаровались в своей идее. Затем разразилась война Привратных Рун, и у магов появились другие заботы. А что?

– Твой рассказ соответствует истине, но ты упустил важную деталь. Способ повышения магической силы действительно существует, и трансцендентники прекрасно об этом знали.

– Что-что?

– Тебе известен термин «сбор урожая»?

Я вздрогнул. Это процесс выкачивания магической энергии из живого мага с целью присвоения силы себе. Для жертвы «сбор» заканчивается гибелью, но нередко он становится смертельным и для самого «сборщика» и, как правило, сопровождается чудовищными последствиями.

«Сбор урожая» – самая жуткая разновидность магии, запрещенная даже среди черных колдунов, а это должно о чем-то говорить.

– Ты шутишь? Ритуал под строжайшим запретом! И, по-моему, здесь есть несостыковка! Ведь трансцендентники хотели увеличить число магов, а всякий, у кого в голове имеется хоть крупица мозгов, скажет, что «сбор урожая» сокращает их число.

– Да, – согласилась Арахна. – Они не могли извлекать сверхъестественную силу из людей. Тогда они стали добывать ее из магических существ.

Я застыл как вкопанный.

– И что произошло дальше?

– Им сопутствовал успех, – вымолвила Арахна. – Получатели приобретали силу и мощь существа, которого выпивали досуха. Однако постепенно они впадали в безумие и погибали. После определенного количества летальных исходов от проекта отказались.

Я наморщил лоб. Мне надо было переварить информацию, полученную от Арахны. В нашем сообществе есть несколько четких правил на данный счет, но они касаются только неприкосновенности самих магов. Значит, использование в качестве живого аккумулятора магических существ устроит «сборщиков» как нельзя лучше.

И маги не любят громко кричать о своих неудачах. Если эксперимент заканчивается катастрофой, они обыкновенно умалчивают об этом.

– К чему ты ведешь?

– Ходят слухи, что какой-то маг – а может быть, и не один, – вернулся к исследованиям трансцендентников. Я теряюсь в догадках, кто за этим стоит, – пробормотала Арахна и мигнула всеми четырьмя парами глаз. – Мне надо быть настороже, Алекс. Полагаю, некоторое время нам с тобой лучше не встречаться. Я хочу затаиться.

Я шумно вздохнул. Арахна прожила сотни лет благодаря своей осмотрительности и мудрости и никогда не меняла своих привычек.

При появлении опасности Арахна исчезает. Я не представляю, где она прячется, но, подозреваю, ответ нужно искать в подземной сети тоннелей.

– Ладно, если будут новости, я тебе сообщу.

– Со мной можно будет связаться еще в течение двух-трех дней, – прошелестела Арахна. – Имей это в виду, Алекс.

Ее конечности поднялись и опустились, и я решил, что так она выразила пожатие плечами.

Покидая логово Арахны, я гадал, как часто ей приходилось поступать подобным образом за свою многовековую жизнь и все ли у нее получалось. Мне никогда не доводилось слышать о семействе разумных гигантских пауков, владеющих и силой, и навыками шитья. Но магические существа, состоящие из плоти и крови, – редкость в наши дни. Вот первозданные – другое дело!

Порой у меня возникала мысль, не является ли Арахна единственной и неповторимой… но, с другой стороны, откуда она появилась? Есть ли у нее сородичи? Или в прошлом она имела иной, возможно, менее пугающий облик?

Я проследил, как черный ком земли с глухим гулом встал на место, а корни переплелись, запирая дверь, и подумал, что в гости к Арахне уже не попадешь. По крайней мере, в ближайшее время.

Меня это огорчило: в Лондоне мало по-настоящему укромных уголков, и в моем коротком списке пещера Арахны занимала одну из верхних строчек.

Лона стояла неподалеку. Я начал карабкаться вверх, выбираясь из оврага, Лона последовала за мной. Свечение серебристого тумана вокруг нее поугасло.

– Что ты собиралась сказать?

На голубом небе сияло солнце, свежий восточный ветер гнал по небу белые облачка.

Стоял сентябрь, и в воздухе чувствовалась прохлада, но в парке гуляло много народа.

Туристы и лондонцы были одеты в пальто и (по-моему, не совсем по сезону) в лыжные куртки.

– Когда? – удивилась Лона.

– Ты ведь собиралась сказать, что тебе незачем учиться контролировать свою силу, – пояснил я. – Что с тобой стряслось? Ты вроде мечтала овладеть своим даром, хоть он и является проклятием.

Лона ничего не ответила. Она просто шагала рядом со мной, поправляя рукава своей салатовой куртки. Ветер взъерошивал ее волосы.

Минуту спустя мы свернули на дорожку, ведущую на юго-восток, и продолжили наш путь.

– А может, существует другой способ, – пробормотала Лона, не поднимая взгляда.

– Например?

Лона вздохнула:

– Алекс, я начала учиться магии несколько месяцев назад. И мне тошно. Прошло полгода, а я до сих пор не могу провести тренировку без того, чтобы не совершить ошибку. У меня даже дурацкие лампочки вечно перегорают!

– Мы с самого начала понимали, что потребуется время, – заявил я. – Лона, маги тратят годы на то, чтобы научиться контролировать себя. И ты не одинока.

– Ага! Но они не убивают всех вокруг, когда делают промах, – возразила Лона. – Я-то в курсе своей проблемы, Алекс. У меня лампочки просто так не перегорают. Но я чувствую себя абсолютно беспомощной. Какая разница, если я буду убивать людей лишь иногда? Так ничуть не лучше!..

Тропинка устремлялась к холму, откуда открывался панорамный вид на окрестности. Взобравшись на вершину, мы огляделись по сторонам. Пожалуй, сейчас мы находились в наиболее живописной части Хэмпстед-Хит, где просторные лужайки полого спускаются вниз к роще и прудам на окраине парка.

Нам с Лоной было видно на многие мили вокруг. По зеленому простору бродили парочки, одиночки и шумные компании. Кое-где выгуливали собак. Надо сказать, что ландшафт на противоположной стороне от водоемов изменялся и становился еще более неровным. Огромный силуэт холма Хайгейт-Хилл четко вырисовывался на фоне неба, а за деревьями виднелись крыши домов и колокольня.

Воздух после ливня стал таким прозрачным, что могло показаться, будто до Хайгейт-Хилл буквально рукой подать, но, конечно, это была иллюзия.

Вдалеке простирались восточные районы Лондона, омытые дождем, как и весь город.

Мы с Лоной спустились с холма, свернули с тропинки и пересекли лужайку. Я уже различал впереди автостраду и слышал гул автомобилей.

– И как ты собираешься поступить? – спросил я. – Сдаться?

Целую минуту Лона не проронила ни слова.

– А может, есть другой способ? – спросила она. – Не такой утомительный и бессмысленный? Как считаешь, Алекс? Ведь я пробуксовываю.

Я резко повернулся к ней:

– Ты хочешь…

Что-то мелькнуло перед моим мысленным взором, и я сбавил шаг. Неужто меня посетило пророческое видение? Да еще такое страшноватое!

Пророчество требует строгой умственной дисциплины, и практически любой предсказатель, которому приходится много времени проводить во враждебной обстановке, по необходимости осваивает это искусство. Прорицатели обладают способностью заглядывать в будущее, но мы, грубо говоря, можем обозревать только одно событие. Поэтому мы учимся распознавать контуры самых важных событий, воздействующих лично на нас – вроде внезапных перемен или опасностей, после чего приучаем свой разум постоянно в подсознании краем глаза присматривать за непосредственным будущим. Процесс подобен периферийному зрению: подробности не видны, но если что-то должно произойти, это чувствуется в достаточной степени, чтобы повернуть голову и присмотреться внимательнее.

Итак, я просканировал будущее.

Кто-то собирался выстрелить мне в череп – причем ровно через восемь секунд.

А потом придет черед Лоны.

– Лона! – Я постарался говорить спокойно, хотя сердце бешено заколотилось, накачивая мой организм адреналином. – Сейчас в нас выстрелят! По моему сигналу отпрыгиваем направо и прячемся.

Лона заморгала.

– Подожди, что ты…

Где-то на вершине Хайгейт-Хилла прогремел выстрел, и ко мне со сверхзвуковой скоростью устремилась пуля.

Глава 4

Вообще-то маги не пользуются огнестрельным оружием. Они скажут, что пушки грубы и примитивны. Что ж, отчасти так и есть: в то время как под рукой у магов имеются целые библиотеки заклинаний и прочих магических штучек, оружие способно только убивать. Однако маги склонны упускать из вида кое-что: то, что с оружием шутки плохи.

Если нацелить винтовку или пистолет в нужную точку и нажать на спусковой крючок, может погибнуть человек – и все, конец истории.

Вероятно, это выглядит по сравнению с боевой магией не столь впечатляюще. Маг огня способен испепелить противника, маг жизни одним прикосновением остановит сердце своего врага, а маг воды оставит после соперника мокрое место. Однако, если разобраться, это мишура и ненужные излишества.

Мертвый, он и есть мертвый.

Но заклинание, как правило, одерживает верх над пистолетом, как раз в момент прямого противостояния лицом к лицу. Отмечу, что заклинания универсальны: маг может почти молниеносно отразить практически любую угрозу. Но ему требуется лишняя доля секунды, иначе ему несдобровать.

Ну а выстрел в спину может погубить даже самого подкованного мага! Если пуля пробила твою грудную клетку, уже не имеет особого значения, какой ты крутой.

Если бы я был первозданным магом, то умер бы еще в парке. Но я – прорицатель. Хотя я и не способен воздействовать на мир физических вещей, кое-что у меня получается вполне прилично: я распознаю западню.

– Беги! – крикнул я Лоне, метнулся в сторону и пригнулся.

Спустя мгновение снайперская пуля просвистела над моей головой.

Надо сказать, это был весьма характерный звук, который, услышав его хоть раз, невозможно забыть. Сперва раздается пронзительный щелчок перехода через звуковой барьер, и тотчас появляется повторяющееся эхо звуковых волн, порожденных стальной горошиной.

У меня внутри все обрывалось, хотя умом я понимал, что оказался везунчиком. Ведь меня даже не задела пуля, выпущенная из снайперской винтовки, и я сумел насладиться ее характерным свистом.

Кстати, пуля опережает звуковую волну, а если попадает точно в цель, жертва умирает еще до того, как услышит звук выстрела.

Я рванул что было сил, пересекая лужайку под углом. Время поджимало, и я не мог себе позволить оглянуться на Лону. Оставалось только надеяться на ее сообразительность и инстинкты. Ну и на то, что она послушает моего совета.

Мои ноги со свистом рассекали траву, и, просканировав грядущее, я увидел, что до счастливого финала еще далеко.

Местность была холмистой, но я сообразил, что вряд ли успею добраться до укрытия.

Снайпер выстрелил еще раз, я сгруппировался и покатился по земле. Очередной сухой треск ударил меня по ушам: пуля опять просвистела надо мной и ушла в высокую траву. Вскочив на ноги, я побежал прочь, не разбирая дороги.

Краем глаза я заметил, что на склоне ближайшего холма росло старое кряжистое дерево. Если мне удастся до него добежать, я спасен. Я почувствовал, что снайпер не намерен упустить добычу из вида, однако теперь у меня было преимущество. Пулям требовалось примерно полсекунды, чтобы долететь до меня. Вроде бы – совсем немного, однако в бою это изрядный промежуток времени. Я знал, что снайпер нацелился мне в спину. Как только киллер нажал на спусковой крючок, я резко затормозил – и бинго! – пуля вновь просвистела в воздухе, не задев меня.

А последний выстрел оказался и вовсе безобидным, поскольку к тому моменту я нырнул за дерево и рухнул наземь.

Я распластался на траве, чувствуя гулкие удары сердца. Ветки и желуди впились мне в руки, но мне было наплевать.

Светило яркое солнце, погода была просто прекрасная, и звуки выстрелов потонули в городском шуме. Глядя на меня, никто бы не подумал, что меня только что пытались убить.

Я находился примерно посреди склона. Отсюда хорошо просматривались пруды и рощица у подножия холма. Правда, для того чтобы добраться до нового укрытия, я должен был сперва пересечь более ста ярдов открытого пространства.

Я принялся озираться по сторонам. Удивительно, народ, гуляющий в парке, похоже, почти ничего не заметил. Лишь какая-то супружеская пара оглянулась, ища источник необычных звуков, да женщина с собачкой прикрыла глаза козырьком ладони. Остальные так и не поняли, что случилось нечто из ряда вон выходящее.

Я встал на четвереньки и максимально осторожно выглянул из-за ствола дуба, скрывающего меня от снайпера.

Где же Лона? Я не увидел ее. Наверное, она тоже спряталась, подумал я. Вот и отлично.

И я погрузился в размышления. Снайпер стрелял с Хайгейт-Хилла. Я покосился на гигантский холм, возвышающийся в полумиле. Снайпера я, разумеется, не увидел. Ну и ладно, возможно, он переместился еще куда-нибудь…

Деревья, дома, постройки – тысяча мест, где можно схорониться, и отовсюду – прямая линия прицела – через долину и до холма, где я сейчас и застрял!

Мой дар предвидения предупредил меня как раз вовремя. Я тотчас спрятался за дуб и услышал жутковатый свист: пуля прошила воздух совсем рядом со мной.

Незадачливый киллер все же оказался превосходным стрелком.

В конце концов, я решил, что лучше не пытаться бежать. Внизу простиралась зеленая лужайка, и я не собирался испытывать свое везение. Прижавшись к старому стволу дуба, я набрался терпения…

Прошло десять секунд, двадцать. Как долго убийца будет держать под прицелом дерево? Он не мог ждать вечно: чем дольше он будет оставаться на боевой позиции, тем выше вероятность того, что его обнаружат. Тридцать секунд. Сорок. Я мысленно прыгнул в будущее, и оторопел. Оказывается, если высуну голову из-за дерева, то даже не получу пулю в лоб! Быть может, снайпер слинял?

Но нет, надвигалась новая атака, и на сей раз…

У меня глаза вылезли на лоб. Он собирается выстрелить в меня… из ЧЕГО?

Я рывком выскочил из-за дерева и распластался на траве. Когда я упал, что-то промелькнуло в поле моего зрения, оставляя за собой красноватый светящийся след, ударило в землю и взорвалось.

Надо сказать, что грохот был поистине адский. Я находился меньше чем в пяти ярдах от места взрыва. У меня сразу заложило уши, а в голове раздался противный тонкий звон.

Ударная волна прошлась по моим рукам и ногам, но прочный дуб выдержал атаку, однако пострадал: осколки глубоко впились в древесную кору. На меня дождем посыпались листья и мелкие ветки. Я временно оглох, но знал, что снайпер собирается сделать новый выстрел.

Я незамедлительно заполз на карачках за дерево, молясь, чтобы киллер не успел взять меня на мушку.

Я лежал неподвижно, дожидаясь, когда мои барабанные перепонки придут в норму. Земля была теплой, и в двадцати футах от меня, где взорвалась граната, чернело выжженное пятно. Я лихорадочно изучил будущее, проверяя, прилетит ли вторая граната.

Но нет. Смерть мне пока не грозила.

А люди, гуляющие в парке, по-видимому, перепугались. Пусть лондонцы и не очень хорошо различают звуки выстрелов, но, черт возьми, мало у кого возникнет желание оставаться на линии огня, в особенности когда по жертве палят из реактивного гранатомета.

Постепенно, по мере того как ко мне возвращался слух, я понял, что новых атак не предвидится. Я приподнял голову, готовясь спрятаться в любой момент.

Ничего не произошло. Кору дерева испещряли глубокие оспины от осколков.

Я просканировал ближайшее будущее, проверяя, случится ли что-нибудь, если я покину укрытие, но ничего плохого не увидел. Я вновь сделал тщательную проверку, затем еще одну… Грядущее, расстилающееся передо мной, оказалось свободно от выстрелов из огнестрельного оружия.

Киллер скрылся.

Поднявшись на ноги, я рысцой побежал вверх по склону. Заглянув на пару минут вперед, я нашел тот вариант, в котором встречаюсь с Лоной, и соответственно подправил свой маршрут в настоящем. Мой организм буквально гудел от избытка адреналина, и первую сотню ярдов я преодолел с приличной скоростью, после чего наступила запоздалая реакция, и я вдруг почувствовал себя так, словно пробежал марафон. Я с огромным усилием передвигал ноги до тех пор, пока впереди из зарослей не показалась Лона. Когда она меня увидела, у нее на лице появилось облегчение и она что-то сказала, но я ничего не расслышал.

– Что? – Я покачал головой. – Извини. Уши. Быстро иди за мной!

Я попытался бежать. Лона поспешила за мной, разрываясь между желанием подойти поближе и необходимостью держаться от меня на расстоянии.

– Алекс, ты в порядке? – прокричала она с тревогой в голосе.

– Да! Шевелись, Лона!

Я опять подправил нашу траекторию так, чтобы избегать любопытных зевак, которые решат остаться в парке.

К месту взрыва стекалась толпа, но нам удалось беспрепятственно улизнуть.

Слух вернулся ко мне, когда мы добрались до Парламентского холма: до меня донеслось отдаленное завывание сирен полицейских автомобилей и «Скорой помощи».

Мы с Лоной быстренько спустились вниз, обогнули стадион и направились на юго-запад. Лишь когда мы пересекли по мосту железнодорожные пути и оставили Хэмпстед-Хит позади, я позволил себе расслабиться.

– Что случилось? – спросила запыхавшаяся Лона.

– Нас пытались убить, – мрачно ответил я. – Точнее, сначала киллер хотел расправиться со мной, а потом приняться и за тебя. Прими мои поздравления, Лона! Добро пожаловать в мир магии. Ты пережила первое покушение и уцелела!

– Нас пытались застрелить?

– Ты права.

Я поежился при мысли о том, как близок был к смерти. Магия предвидения замечательна тем, что позволяет избежать опасности, однако она в ярчайших подробностях показывает любые потенциальные варианты развития событий. Уклоняясь от выстрелов, я отчетливо видел, что произойдет, если я не увернусь от них, и был вынужден наблюдать за тем, как меня в клочья разрывают летящие пули. Зрелище впечатляло и пробирало до самого нутра, так что сейчас я был на грани сильнейшего нервного срыва.

Я засунул руки в карманы, чтобы унять дрожь.

– Снайпер целился с Хайгейт-Хилла, с противоположной стороны парка.

– Нам не нужно… – Лона замялась.

– Нет смысла, – покачал головой я. – Он уже за много миль отсюда.

– Кто?..

– Понятия не имею.

Лона умолкла. Мы шагали в сторону Кэмден-Тауна, выбирая, конечно, не главные городские артерии, а переулки.

Я чуть-чуть успокоился и принялся мысленно перебирать тех магов, кому я перешел дорогу или помешал каким-либо образом. У меня быстро закончились все пальцы на руках, и я решил ограничиться теми, кого разозлил совсем недавно. Список возглавили двое: Морден и Левистус.

Пять месяцев назад я помимо воли принял участие в охоте на реликвию Предтечи, могущественный насыщенный предмет – так называемое «веретено судьбы». Левистус хотел, чтобы я достал ему артефакт и (как я выяснил на собственной шкуре) не собирался оставлять в живых свидетелей своей причастности к этому делу. Морден тоже стремился заполучить «веретено», и, как ни странно, он также не хотел оставлять никого, кто мог бы ткнуть в него пальцем. Что касается меня, мне не было особой разницы до того, кому достанется артефакт, но зато я просто мечтал остаться в живых.

Как вы, вероятно, догадались, ни Морден, ни Левистус не добились желаемого, и с тех самых пор я ждал, что они как-то на это отреагируют. Не было никакой возможности определить, кто именно отдал приказ снайперу, но мое чутье подсказывало, что охоту затеял Левистус: в его духе подсылать наемников, которые расправятся с жертвой издалека. Но здесь имелась и некая загвоздка. Если бы Левистус хотел заставить меня навеки умолкнуть, со мной следовало расправиться еще пять месяцев назад.

Возможно, он затаил обиду, и это нельзя было сбрасывать со счетов, но все-таки мотив для убийства у него был слабоват.

Зато у меня на примете был и другой – очевидный – кандидат: черный маг, подославший конструкцию. Если бы в тот вечер я не оказался рядом, тварь расправилась бы с Меридит. Быть может, покушение было предпринято для того, чтобы я не путался у недоброжелателей под ногами.

Но кто бы это ни был, не вызывало сомнений, что я столкнулся с реальной опасностью.

Оставшуюся часть пути я молчал, строя планы. Лона не нарушала мои раздумья. А когда мы почти подошли к дому, я даже немного воспрянул духом.

Несмотря на наши ссоры по поводу магии, в самые экстремальные моменты Лона прислушивалась к моим советам и не спорила со мной. И то хорошо. А облегчение, которые отразилось у нее на лице при виде меня – здорового и невредимого, – было совершенно искренним. Этого оказалось достаточно, чтобы я, отпирая дверь в магазин, почувствовал себя гораздо лучше.

Переступив порог, она застыла на месте.

– Что это?

– Где?

Лона указала рукой, и я, обернувшись, увидел разбитое окно.

– Последствия другого покушения.

Лона вытаращила глаза.

Я вздохнул.

– Надо вставить новое стекло. Ты ступай, а я тебя догоню.

Лона прошла через разгромленный зал, озираясь по сторонам, а я тотчас позвонил знакомому стекольщику, который никогда не задавал лишних вопросов. Со мной подобные вещи случались и прежде. Договорившись с мастером, я поднялся следом за Лоной и вошел в свою квартиру.

Лону я обнаружил на кухне.

Она стояла возле раковины. На столешнице поблескивал стакан. Наверное, Лона только что достала его из буфета. А Меридит… она замерла у окна: одной рукой Меридит опиралась о подоконник, а в другой сжимала телефон. Очевидно, она только что вошла, закончив телефонный разговор. Лону и Меридит разделяла туша конструкции. После того как я втащил машину для убийств в квартиру, я кинул ее на пол, решив разобраться с «трупом» позже – и теперь конструкция ничком лежала на полу, там, где я ее и оставил.

Меридит сверлила Лону немигающим взором. Лона переводила взгляд с Меридит на неподвижную конструкцию – и обратно.

Затем обе женщины, как по команде, повернулись ко мне.

– Э… привет, – не найдя ничего лучше, промямлил я.

Молчание затягивалось, а я лихорадочно думал, что сказать.

В принципе обе женщины были моими гостьями.

– Ну… позвольте представить вас друг другу. Лона, это Меридит, она маг. Меридит, это Лона, моя ученица. Лона, а это… Боб, мертвая конструкция. Боб, прошу познакомиться с Лоной. А сейчас с формальностями покончено, верно? Вот и славно.

Согласен, я, наверное, дал маху и наплел лишнего. Но оказывались ли вы сами в столь неловкой ситуации?

Меридит опомнилась первой.

– Ясно! – воскликнула она, вновь уставившись на Лону. – Алекс, вы не говорили, что у вас есть подмастерье!

– Но я… – оторвавшись от созерцания конструкции, Лона посмотрела на Меридит, а потом на меня.

Я собирался кое-что объяснить, но Меридит прервала меня.

– Конструкцию прислали вчера ночью, чтобы убить меня. А он, Алекс, – она положила руку мне на плечо, – меня спас.

Меридит чарующе улыбнулась.

И я залился краской:

– Я просто…

– Ой, простите, меня! – промурлыкала Меридит, сокрушенно глядя на Лону. – Вы же часто бываете здесь, не так ли? Я и не подозревала, что заняла ваше место. Я, наверное, вам мешаю?

Лона сглотнула.

– Нет, – вымолвила она наконец.

Ее голос прозвучал бесстрастно.

– Похоже, мы поладим, – просияла Меридит. – Значит, вы ученица Алекса? И давно вы у него занимаетесь?

Лона посмотрела на меня, и только тут до меня дошло, что в действительности ее взгляд прикован к руке Меридит, лежащей на моем плече. Я подался назад, Лона сверкнула глазами и слегка ссутулилась.

– Мне пора бежать, – вдруг выпалила она. – Я опаздываю.

– Ты? – вырвалось у меня.

– Я должна встретиться с Мартином.

И Лона метнулась к входной двери. Движения ее были порывистыми, резкими, а вовсе не сдержанными, как обычно. Дар предвидения подал мне тревожный сигнал, и я непроизвольно отступил в сторону, пропуская Лону. Через мгновение она уже находилась на лестничной площадке.

– Лона, подожди! – завопил я, выскакивая за ней следом.

Лона летела вниз по ступенькам. Услышав мой голос, она моментально остановилась. Серебристый туман ее проклятия трепыхался из стороны в сторону и даже увеличился в объеме: мерцающие щупальца извивались в воздухе, впитываясь в стены и пол.

Еще один шаг – и я окажусь в смертельной опасности.

Я замер.

– Мне нужно с тобой поговорить. И с Мартином. Попроси его завтра заглянуть в магазин.

– Зачем? – голос Лоны был равнодушным, но в нем прозвучали подозрительные нотки.

– Ты хотела, чтобы я ему помог, да? Если Мартин придет, я что-нибудь сделаю с «обезьяньей лапой».

Лона кивнула:

– Чудесно.

Я заколебался. Мне захотелось добавить что-нибудь обнадеживающее и похвалить Лону за храбрость. Однако, прежде чем я хоть что-то сообразил, Лона развернулась и направилась вниз: сицилийское проклятие ярко вспыхнуло, после чего потускнело.

Спустя несколько секунд Лона скрылась из виду и до меня донесся грохот захлопнувшейся двери.

Я нахмурился и попытался разобраться в том, что сейчас произошло. У меня ничего не получилось: ра-зумные мысли исчезли, смытые волной смертельной усталости.

Вернувшись в квартиру, я поплелся в гостиную и рухнул на диван.

– Алекс! – озабоченно окликнула Меридит. – Ты в порядке?

(Еще утром мы перешли на «ты».)

– Угу, – не открывая глаз, ответил я.

Странно как-то… я до сих пор не оправился от шока после всего пережитого в Хэмпстед-Хит, но почему-то мне не хотелось говорить с Меридит о моих парковых злоключениях.

Мне казалось, что именно она виновата в размолвке с Лоной, хотя и не мог объяснить почему.

– А я… я связалась с Белфасом.

Я не сразу сообразил, кого она имела в виду. Забавно – пока я находился вместе с Лоной и Арахной, все, что имело отношение к Меридит, казалось несущественным. Наконец я вспомнил:

– Ах да, с Белфасом!

– Он хочет с тобой встретиться. Я могу проводить тебя к нему сегодня вечером?

Я бы с радостью сидел на диване до заката и не шевелился.

– Ладно, – выдавил я. – Мне нужно полчаса, и я буду готов.

Постояв в нерешительности, Меридит удалилась на кухню.

Я устроился на диване поудобнее и попытался проанализировать сложившуюся ситуацию. Мне надо понять, кто пытается меня убить и почему. И мне необходимо иметь побольше информации о Белфасе… и о самой Меридит. Что ими движет? Каковы их цели?

И мне нужно что-то предпринять насчет Лоны, Мартина и «обезьяньей лапы».

Увы, сейчас меня клонило в сон. Я хотел только отдыхать и думать о чем-то приятном.

Но – делать нечего! – собравшись с силами, я переоделся и отправился вместе с Меридит к «Канареечному причалу». По словам Меридит, Белфас занимал офис в одном из небоскребов. Что ж, вполне логично: ведь маги любят высокие башни. В нашем мире это своеобразный статусный символ, хотя никто не может объяснить почему. Одни утверждают, что все дело в атавизме. Дескать, в далеком прошлом магам часто угрожали враги из других кланов, так что каждый мечтал обзавестись неприступной крепостью и в случае осады держать оборону. Естественно, башня давала магу определенное тактическое преимущество.

Другие же, напротив, говорят о том, что именно увлечение астрономией и явилось тут точкой отсчета. Может, они и правы, поскольку, высокая башня предоставляет прекрасное место для наблюдения за звездами.

Есть и третье объяснение, когда одновременно ссылаются на панорамный вид, уменьшение негативного электромагнитного воздействия и положительное влияние на представителей противоположного пола. Сюда же присовокупляют удобство, комфорт, современные технологии (в том числе и скоростные стеклянные лифты), а также примитивное «у меня башня выше, чем у тебя, а значит, я круче». Лично я подозреваю, что магам просто нравится ощущать себя на вершине, но я предпочитаю держать свое мнение при себе.

Офис Белфаса находился почти на самом верху второго или третьего по высоте небоскреба комплекса, из чего следовало, что Белфас или могущественный и успешный маг, заботящийся о своей репутации, или пытается компенсировать свои психологические комплексы. Впрочем, все зависит от точки зрения.

Просторный вестибюль на первом этаже поражал роскошью: стены были обшиты дорогущей древесиной, а пол просто сверкал чистотой.

Швейцар проводил нас к лифту, мы зашли в кабину и устремились вверх.

Задняя стенка кабины оказалась зеркальной, и, пока мы поднимались, я разглядывал отражение Меридит.

Всю дорогу моя спутница не проронила ни слова, и я гадал, а не боится ли она Белфаса. Я не забыл разговор, случайно услышанный вчера вечером.

Может, Белфас ее запугал… и сейчас Меридит не слишком радовалась предстоящему рандеву.

Раздался мелодичный сигнал, и двери лифта разъехались в стороны.

Белфасу принадлежала половина тридцать восьмого этажа небоскреба. Нас встретила секретарша, но я не обратил на нее внимания и уставился на вооруженных охранников в бронежилетах. Они выстроились вдоль стены и настороженно наблюдали за нами. Ясненько: служба безопасности Совета никогда не дремлет.

Нас проводили в помещение, где мы прождали совсем недолго. Секретарша просунула голову в дверь и улыбнулась.

– Мистер Белфас сейчас вас примет.

Некоторое время назад мне довелось пообщаться с одним высокопоставленным типом в «Канареечном причале». Это произошло на балу, а того мага как раз звали Левистус.

Тогда наша беседа едва не закончилась для меня весьма плачевно. Я хорошо запомнил звуконепроницаемый кабинет и напряжение, которое витало в воздухе.

Но офис Белфаса оказался совершенно иным.

Он находился в угловой части башни. Солнечные лучи проникали сквозь два огромных окна во всю стену, преломлялись в стеклянных дверцах шкафов и отбрасывали на пол резкие тени. Убранство было деловым, но не лишенным уюта.

При нашем появлении Белфас встал из-за стола и вышел к нам навстречу, чтобы пожать мне руку.

– Добрый вечер, Верус! Счастлив вас видеть здесь!

Белфас был высокого роста – почти такого же, как и я. Волосы его практически полностью поседели, но выглядел он отлично. В целом ему можно было дать лет пятьдесят. Однако его импозантная внешность меня озадачила. Он немного походил на британца, но легкий акцент навел меня на мысли о Восточной Европе. У него были ясные голубые глаза и не сходящая с лица улыбка, но, несмотря на кажущееся благодушие, что-то меня сразу насторожило. Нельзя занять высокое положение в Совете, не играя по правилам системы, верно?

Кроме того, у меня возникло ощущение, что и Белфас пристально изучает меня.

Он сказал мне все необходимые любезности, а я дал соответствующие ответы. Белфас вел себя так, будто ему абсолютно нечего скрывать… впрочем, подобным образом поступают те, кто мастерски манипулирует людьми.

– Давайте перейдем к делу, – произнес Белфас, после того как мы сели и я отказался от предложения что-нибудь выпить. – Чем могу быть полезен?

– Что вам рассказала Меридит?

Белфас наморщился:

– Полной информации у меня нет. Насколько я понимаю, вы подверглись нападению?

– Это еще мягко сказано, – сухо возразил я. – Кто-то подослал к Меридит конструкцию-убийцу.

Белфас выгнул бровь:

– Неужто?

– Да. И мне очень бы хотелось знать почему.

Белфас сплел пальцы и вроде бы погрузился в раздумья. Меридит сидела, не шелохнувшись и затаив дыхание.

– Я понимаю вашу тревогу, Верус, – вымолвил Белфас. – И я признателен вам за вашу помощь. Но, как вы наверняка понимаете, подробности не предназначены для всеобщей огласки.

– Белфас, прошу вас, оставьте ваши намеки, – заявил я. – Я – прорицатель. Если бы я захотел все узнать, я бы так и сделал, уж будьте уверены.

Я немного преувеличивал. Белфас никак не отреагировал на мою реплику. Ладно. Это свидетельствовало о том, что если бы маг и впрямь рассчитывал сохранить все в тайне, то отнесся бы к нашему появлению не так спокойно и миролюбиво.

– Возможно, вам стоит объяснить цель своего визита, Верус.

– У меня нет никаких целей, – сказал я. – По крайней мере, не было до тех пор, пока в мой магазин не вломилась озверевшая конструкция. Теперь у того, кто ее прислал, есть все основания расправиться со мной, а Меридит попросила меня помочь ей. Соглашусь я или нет, зависит от вас.

Белфас не ответил. Я почувствовал, как напряглась Меридит, и просканировал будущее. Я не обнаружил никакой опасности. Ветвящаяся перед нами событийная сетка состояла исключительно из болтовни. Пока что.

– Я разделяю ваши чувства, – проговорил Белфас после паузы. – Вероятно, мне следует объяснить, как возникла данная ситуация.

Я кивнул. Белфас откинулся на спинку кресла.

– В этом был косвенно замешан маг по имени Джадан. Он относился к когорте черных, хотя и являлся не столь враждебным, как некоторые персонажи. Я иногда общался с ним… по долгу службы. Кстати, Джадан был поглощен своими исследованиями и редко выбирался из своего убежища. Он умер месяц назад, но, похоже, перед смертью ему удалось совершить настоящий прорыв. Насколько мне удалось выяснить, Джадан смог разработать практический способ извлечения энергии из магических существ.

Я захлопал глазами и быстро взял себя в руки. Надеюсь, что мое секундное замешательство ускользнуло от Белфаса, хотя он и продолжал пытливо смотреть на меня.

Я сосредоточился.

– «Сбор урожая» запрещен Конкордансом, – сказал я.

– «Сбор урожая», в котором используются людские ресурсы, – поправил меня Белфас. Ограничения закона не распространяется на магических существ.

– А побочные эффекты?

– Но все подопытные остались в здравом рассудке, – пророкотал Белфас, не сводя с меня пристального взора. – Ну а в настоящее время кое-какие сведения о том, как осуществить данную процедуру, находятся в руках лишь одной группировки – маленькой кучки черных магов. Может, они блефуют, а может, и нет… Но они, по очевидным причинам, намереваются сохранить все в тайне.

– Но вы-то их засекли!

– Да, – подтвердил Белфас. – Недавно я встретился с ними и попытался достичь взаимопонимания. Я надеялся, что мы придем к соглашению. Мы могли бы предложить черным магам какой-нибудь ценный артефакт, а взамен получить гарантии, что они не будут прибегать к методу Джадана. К сожалению, переговоры не увенчались успехом.

– И черные маги решили расправиться с вашими помощниками.

– Так и есть. – Белфас невесело усмехнулся. – Я не собираюсь предавать это широкой огласке. Разработанная Джаданом техника может сделать шайку черных магов всесильной – при условии что они сумеют использовать метод с толком и не запутаются в хитросплетениях. И вот тогда они смогут без зазрения совести апробировать его на людях. Я уверен, что мне не нужно напоминать вам о том, насколько такой «сбор урожая» губителен для нас.

– Не нужно, – кратко ответил я.

А голова у меня уже пошла кругом.

Бросив взгляд на Меридит, Белфас подался вперед и облокотился на стол.

– Теперь, возможно, вам будет интересно услышать мое предложение.

Но я и так знал, что он скажет.

– Ваше предложение? – повторил я.

– Стандартное соглашение об услугах. Сейчас из всех магов Совета черной группировке противостоим только мы с Меридит. Скажу откровенно, Верус, ваша помощь нам бы не помешала. Вы доказали свои способности. Я хотел бы вас нанять.

– Для чего?

– Надо разыскать ту шайку. И пресечь ее деятельность.

– Я – не боевой маг.

– Если я не ошибаюсь, вы прекрасно проявили себя, имея дело с сильными противниками, – возра-зил Белфас. – Я читал отчет об инциденте с «веретеном судьбы». Не отредактированный цензурой.

– Но я не ввязываюсь в драку, если могу ее избежать, – отрезал я. – Если вам нужен тот, кто прикончит этих ребят, я вам ничем не смогу помочь.

Белфас покачал головой:

– О столь примитивном решении речь не идет. У меня достаточно влияния в Совете, чтобы разобраться с магами, представляющими потенциальную опасность. Но мне нужен разведчик. Который разыщет банду и выяснит, осведомлены ли члены группировки о методе Джадана. И вот тогда мы сможем надавить на них.

– Вы, но не я, – с нажим произнес я.

Белфас кивнул, и я принялся лихорадочно соображать.

– А взамен?

– Повторяю, Верус, у меня есть определенное влияние в Совете. Я помог бы вам наладить контакты с другими членами Совета, если вам это потребуется. Если нет, я обещаю оказывать вам услуги в будущем. Конечно, я буду настаивать на том, чтобы вы согласились и на денежное вознаграждение, хотя бы чисто символическое. Как вы считаете, десять тысяч фунтов в день – разумная цена? Естественно, авансом.

Мне пришлось сделать усилие, чтобы не дать бровям взметнуться вверх. Как я говорил, маги не придают деньгам особого значения. Однако они пользуются ими в качестве своеобразного мерила: а кругленькая сумма означала, что Белфас крайне заинтересован в сотрудничестве со мной.

Но работенка поставит меня под прицел шайки черных магов, иначе и быть не может.

– Сначала я хотел бы кое-что уточнить, – сказал я.

– Я вас слушаю.

– Когда Меридит подверглась нападению, она направлялась ко мне. Почему?

– Мы уже определили вас как потенциального союзника, – пояснил Белфас. – Я медлил обращаться к вам, надеясь, что нам удастся разрешить проблему, не расширяя круг информированных лиц. Но Меридит проявила инициативу и решила, что приоритеты изменились.

Он покосился на Меридит, и та молча склонила голову.

– А вы будете использовать метод Джадана? – спросил я напрямик.

– Я бы предпочел скрыть существование подобной техники, Верус. Мне бы не хотелось играть с огнем.

– А если сведения просочатся наружу?

Белфас насупился:

– Тогда задача усложнится. Но риска не избежать.

Я умолк. Белфас терпеливо ждал моего ответа. Заглянув в будущее, я понял, что пока моей жизни ничего не угрожает.

Если я откажусь, Белфас не станет давить на меня. Вопрос заключался в том, хочу ли я с ним связываться.

Но если техника выкачивания энергии действительно существует – а судя по тому, что сказали Белфас и Арахна, это казалось чертовски вероятным, – я бы хотел просто-напросто уничтожить любую информацию о новом методе «сбора урожая».

Внезапно у меня мурашки побежали по позвоночнику.

Если черные маги владеют технологией, то они уже начали охоту на своих жертв, и тогда магическим существам несдобровать. А потом в живые аккумуляторы превратятся и люди…

И что же мне теперь делать? Соглашаться или нет?

В конце концов, я понял: надо попробовать – и будь что будет.

Но я не знал, в какой степени можно доверять Белфасу. Его объяснение показалось правдоподобным и гладким, но кое-что меня насторожило. Я чувствую, когда мне лгут, и если бы мне сейчас предложили пари, я бы поставил на то, что Белфас говорит правду, но отнюдь не всю. Хотя внешне его поведение было дружелюбным, я не мог избавиться от ощущения, что под благостной оболочкой кроется холодный расчет. Белфас о чем-то умалчивал – и, конечно, о чем-то важном.

Однако именно поэтому я и не хотел отказываться. Если я сейчас развернусь и уйду, мне не суждено будет узнать, что замыслил Белфас. Нет уж, я ничего не упущу!

Значит, главный вопрос сейчас заключался вот в чем: расследовать дело вместе с Белфасом или без него.

А ведь еще была Меридит… Мне совсем не нравилась мысль отшить ее, поскольку я не сомневался в том, что черные маги взяли ее на прицел.

Я посмотрел на Белфаса.

– Я готов заключить сделку. С одним условием. Нельзя, чтобы кто-либо еще получил доступ к результатам исследований Джадана. Если же нам самим удастся обзавестись «инструкцией», я хочу, чтобы она была уничтожена.

– Заметано, – приятельски ответил Белфас. – Добро пожаловать в нашу команду, Верус.

Я почувствовал, что Меридит немного расслабилась.

– И каков ваш план?

– Я веду работу через знакомых членов Совета, чтобы создать ударную силу. И мне нужно, чтобы вы выяснили, где действует группировка черных магов и насколько они могущественны.

– А затем?..

– Я их устраню.

Белфас произнес это небрежно, без бахвальства, и я насторожился.

Раскол между белыми и черными магами длится несколько тысяч лет. В прошлом часто вспыхивали кровопролитные войны, однако в наши дни установилось натянутое перемирие, определяемое сводом правил под названием «Конкорданс». В соответствии с Конкордансом все мы живем в мире… чисто теоретически. В действительности же правила сводятся к одному-единственному: не попадайся. Сейчас театр военных действий стал редкостью, но насилие никуда не делось, и в темных «закоулках» нашего сообщества, вдали от посторонних глаз постоянно происходят скоротечные жестокие схватки. В основном в стычках побеждают черные маги. И дело не в том, что они могущественнее противников – отнюдь! Они просто беспощаднее и гораздо опытнее в разного рода заклятиях, поэтому мало кто из белых магов по своей воле ввяжется в поединок с черным соперником.

Благоразумие подсказывает держаться от них подальше: любой знает, что рано или поздно с очередной шайкой черных магов разделается какой-нибудь храбрец, и будет гораздо безопаснее, если героем окажешься не ты, а кто-то другой.

Белфас выглядел решительным и вальяжным одновременно, и я понял, что он не преувеличивает.

– Продолжайте.

Белфас ухмыльнулся:

– До сих пор всей группировке удавалось оставаться в тени. Я сталкивался с этими типами лишь единожды, и они были в масках. Но я уверен, что среди них есть маг огня. К сожалению, наша встреча была краткой, и мне не удалось добиться от них признания. Но у них должно быть слабое место.

– Есть какие-либо ниточки?

– Полагаю, группировка могла быть связана с Джаданом… но каким образом, я не знаю. Это предстоит выяснить вам, Верус. Хотите, я дам вам хороший совет? Сперва вам необходимо осмотреть «поле битвы». Я встречался с бандой в прошлый четверг на территории…

– …заброшенного завода в Дептфорде, на южном берегу реки, – закончил я.

Меридит вздрогнула, а Белфас прищурился.

Неужто он и впрямь удивился?

– А вы прекрасно осведомлены, Верус.

Я пожал плечами. Я не собирался объяснять, откуда у меня такие сведения. Это плохо скажется на моем ореоле таинственности.

– Меридит, – пророкотал Белфас, – думаю, тебе надо помочь Верусу.

Меридит широко распахнула свои карие глаза.

– Что?.. Нет!

– Ты что-то имеешь против того, чтобы работать вместе?

– Я не желаю и близко подходить к черным магам! Я… я боюсь их до смерти! Я на это не подписывалась!

– А по-моему, ты что-то путаешь, Меридит, – мягко вымолвил Белфас.

– Нет!.. Я… вы… – поколебавшись мгновение, Меридит продолжала: – Вы в курсе, на что я соглашалась. Но я не намерена проникать во вражеский лагерь!

Странно, но мне тотчас захотелось узнать, на что именно согласилась Меридит.

Пауза затянулась, и Меридит заерзала в кресле.

– Ладно, – проговорил Белфас. – Если желаешь выйти из игры, я не стану тебе препятствовать. Но наши враги вряд ли будут к тебе снисходительны.

Меридит поморщилась.

Любопытно, к чему клонит Белфас. В его словах вроде бы не было завуалированной угрозы, если только не… ого!

Я просканировал будущее и увидел кое-что занятное, но решил держать руку на пульсе настоящего.

– Вот как? – вскинулась Меридит и порозовела. – Постойте-ка! Они ведь действительно охотятся за мной!

– В таком случае, в твоих интересах работать вместе с Верусом, – произнес Белфас и посмотрел на меня. – Если, конечно, Верус не возражает.

– Я ничего не имею против.

Меридит смерила Белфаса яростным взглядом. Она была явно не в восторге, и я чувствовал, что ей хочется высказаться, но, наверное, мое присутствие смущало ее.

А я уже убедился в том, что Меридит и Белфас оказались близкими союзниками. Хотя, с другой стороны, Меридит работала на него только потому, что у нее не было иного выбора.

– Превосходно, – подытожил Белфас. – А сейчас я подготовлю все необходимое.

Я покинул кабинет Белфаса час спустя.

Маг передал мне имеющиеся у него данные, после чего перевел аванс на один из моих банковских счетов. Деньги меня мало беспокоили, зато к информации я отнесся очень внимательно.

Я вышел из кабинета в тот самый момент, когда рослый светловолосый парень переступил порог приемной. Гаррик!

Теперь Гаррик щеголял в штатском, а не в камуфляже и бронежилете, однако не узнать его было нельзя: ленивое изящество его движений навевало мысли о хищнике.

При виде меня Гаррик не выразил ни малейшего удивления:

– Привет, Верус!

– Привет, Гаррик, – ответил я, оглядывая его с ног до головы. – Ты без оружия?

– Я не на службе.

– Надо же.

Гаррик усмехнулся, и мы оба замолчали. Из окна открывался панорамный вид на Лондон, но сейчас мне было не до столичных красот. Я хотел поддеть Гаррика.

– Есть что-нибудь интересное? – наконец спросил я.

– Хочешь меня нанять?

– Все зависит от того, на кого ты работаешь.

– Извини. Информация конфиденциальная.

Я хмыкнул.

Несколько часов назад в меня стрелял отличный спайпер, нанятый магом-недоброжелателем. У меня не было никаких доказательств того, что это был Гаррик… пока что.

– Забавное совпадение, что ты появился здесь.

– Работа.

– Кстати, а в чем именно она состоит? Ты не похож на ребят из службы безопасности Совета.

– То же самое можно сказать и про тебя. – Гаррик склонил голову набок. – Значит, ты вкалываешь на Белфаса, приятель?

– Извини. Информация конфиденциальная, – сказал я.

У Гаррика перекосился рот.

Еще какое-то время мы таращились друг на друга.

– Хочешь один совет? – внезапно спросил Гаррик.

И он туда же!

– Почему бы и нет?

– Устрой себе отпуск.

Я приподнял брови.

– Вообще-то я занят. Тружусь каждый день, как видишь.

– А я и не говорил, что ты лодырничаешь, – процедил Гаррик. – Но на твоем месте я бы отложил дела и взял небольшой отпуск. Примерно на месяц.

Я хотел ответить колкостью, но вовремя прикусил язык.

Похоже, Гаррик провоцировал меня, но не по своей воле. Он, образно говоря, принес мне «черную метку». Что ж, Гаррик – тот самый человек, к которому обратятся с просьбой доставить угрозу по назначению. Но чем дольше я смотрел на него, тем больше крепло странное чувство, что Гаррик хотел меня предостеречь.

Скрипнула дверь, и на пороге появилась Меридит.

Заметив Гаррика, она застыла. Кивнув мне, Гаррик прошествовал в кабинет Белфаса. Проводив его взглядом, я выскочил из приемной и направился к лифту. Меридит кинулась за мной. Охранники проводили нас равнодушными взглядами, и у меня вдруг мелькнула мысль, что я могу никогда не увидеть их снова.

Как можно догадаться, «Канареечный причал» не всегда был финансовым центром. Пару десятилетий назад здесь находился док, часть обширной сети причалов, которые тянулись по обоим берегам Темзы, образуя гигантский порт.

Теперь тут повсюду возвышаются небоскребы из бетона, стали и стекла, а внизу пролегает допотопная железнодорожная ветка. Многое, конечно, изменилось: модные кафе и рестораны перемежаются торговыми центрами, однако в целом местность еще сохранила что-то из своего прежнего облика.

Участок изрезан каналами, в которых плещется вода нашей Темзы. Сейчас они облагорожены и «одеты» в камень. Надо сказать, что это зрелище впечатлит кого угодно: из-за обширных водных пространств небоскребы кажутся чуть ли не островами.

Я брел по пирсу и наблюдал за туристами и лондонцами, сгрудившимися на набережной.

Бетон под ногами хранил тепло вечернего солнца, но дующий со стороны реки ветер пронизывал до костей.

Меридит не отставала от меня. После встречи с Белфасом она совсем приуныла, и я чувствовал, что ей не терпится поговорить.

Дойдя до ближайшей гранитной скамейки, я присел на нее.

– Спасибо, – вдруг произнесла Меридит.

– За что?

– За то, что согласился помочь. – Меридит подсела ко мне, настолько близко, что наши колени соприкоснулись. Возможно, всему виной был холод и то, что Меридит озябла. – Но ты не был обязан так поступать, Алекс. Правда!

Карие глаза Меридит завораживали, но я старался не встречаться с ней взглядом.

Наверное, я бы в любом случае согласился на предложение Белфаса, подумал я, и мне стало неуютно оттого, что Меридит рассыпается передо мной в благодарностях.

– А как насчет тебя? Почему ты подрядилась на него работать?

Меридит опустила голову, затем уставилась вдаль, на водную гладь.

– Точно не могу сказать…

В ее голосе прозвучало сомнение. Я покосился на Меридит, а она откинула свои длинные волосы назад и вздохнула:

– В принципе Белфас много чего мне предложил… благосклонность, кредит и все такое прочее, – промолвила она. – Ведь в прошлом году мне было очень тяжело… с тех самых пор как… – Она запнулась и робко посмотрела на меня. – Думаешь, мне следовало отказаться?

– Не знаю.

Я находился от Меридит в опасной близости, и мне было очень непросто трезво мыслить. Сделав над собой усилие, я отвернулся.

– Теперь ничего не поделаешь.

Меридит промолчала.

– У тебя есть какие-нибудь идеи? – тихо спросила она.

– Мне на ум приходят две вещи, – ответил я. Собравшись с духом, я повернулся к ней: – Но главный вопрос в другом. Меридит, скажи мне, чем ты занимаешься?

Меридит опешила:

– Я?..

– Послушай, Меридит, я понимаю, что тебе угрожает смертельная опасность. А такое никому не понравится. Но я тебя уверяю, в будущем будет еще много передряг. И я могу тебе только посочувствовать… Поэтому, если ты хочешь переждать бурю, тебе стоит сделать это прямо сейчас. Мы подыщем тебе надежное убежище.

Меридит заколебалась, и я увидел, как перед ней открываются развилки, зависящие от ее решения. Она действительно задумалась всерьез. Потом будущее словно заледенело. Меридит покачала головой:

– Нет, Алекс.

– Ты…

– Я останусь с тобой. И я не буду бесполезной обузой. Я помогу тебе.

Теперь настал мой черед колебаться. Однако я знал: Меридит уже приняла твердое решение. Да и магия Меридит мне не помешает: не зря же Меридит нанял Белфас!.

– Ладно, – сказал я. – Приступим. Итак, мне надо разузнать побольше про группировку черных магов. Ведь ты занималась разведкой, когда подверглась нападению, верно?

Меридит молча кивнула.

– У тебя есть зацепки? – спросил я.

– Мне казалось, я что-то нащупала, но…

– Но кто-то из тех, кого ты расспрашивала, донес тем, кого ты разыскивала.

– Как ты догадался? – изумилась Меридит.

Я пожал плечами:

– Это нетрудно.

Наводить справки в нашем сообществе – занятие опасное. Беспечные маги, как правило, не живут долго, поэтому одной из важнейших задач в нашем мире является создание сети раннего оповещения, предупреждающей о потенциальных угрозах.

У меня тоже были свои информаторы. Взять хотя бы первозданную… Что ни говори, а Звездный Ветерок, несмотря на свою короткую память, всегда умудрялась ввести меня в курс дела.

Но и магам всегда надо быть начеку. Любой агент с большой долей вероятности способен выдать тебя твоему же кровному врагу – при условии, что тот предложит ему более выгодную сделку или посулит нечто особенное.

– Значит, группировка встала на тропу войны. Вряд ли есть смысл закидывать невод. Нам надо быть предусмотрительными… и не высовываться.

Меридит кивнула с нескрываемым облегчением. Судя по всему, ее совершенно не радовала перспектива магических сражений.

– Воспользуемся предложением Белфаса, – резюмировал я. – Проверим завод.

– Прямо сейчас?

– Нет, – улыбнулся я. – Мне нужно кое с кем связаться.

Классический подход в данной ситуации заключался бы в том, чтобы отправиться на завод, вооружившись лупой, и искать улики. Но имелось несколько веских причин, почему я не собирался так поступать.

Во-первых, я уже это испробовал, и у меня ничего не получилось. Да и сами маги-эксперты и охранники службы безопасности Совета тоже потоптались в цеху, где валялся баргхест, но ничего толком не обнаружили.

Зачем копаться в поисках улик, когда за тебя это сделал кто-то другой?

Я позвонил Талисиду, но разговор с ним ничего не дал. Расследование истории с заводом и баргхестом не принесло дополнительных результатов.

Я поделился с Талисидом сведениями, полученными от Арахны.

– «Сбор урожая»? Магические твари? – уточнил Талисид. – Правда?

– Вам известно что-нибудь конкретное о таких энергетических кровососах?

– Господи, за кого вы меня принимаете! – возмутился Талисид. – Я знаю только одно, что для «сборщика урожая» все всегда заканчивалось буйным помешательством. Если именно ради этого убили баргхеста, я удивлен, что мы не обнаружили трупы «сборщиков».

– Любопытно, почему этот процесс почти всегда приводит к столь плачевному исходу? – спросил я, хотя и не ждал, что Талисид хоть на мгновение поверит моему небрежному тону. – На людях «сбор урожая» ведь прекрасно работает, не так ли?

– Ха! Какое там «работает»! – презрительно фыркнул Талисид. – Это все равно что отнять у человека половину сознания и попытаться впихнуть чужой мозг в свою черепушку. Процедура превращает «сборщика» в обезумевшего психопата, хотя, на мой взгляд, эти ребята всегда были чокнутыми. Полагаю, особой разницы никто никогда не замечал.

Я задумался. Слова Талисида совпадали с тем, что я слышал. Магическую силу нельзя передать другому: это неотъемлемая часть тебя самого. Единственный способ отобрать у мага энергию заключается в том, чтобы «оторвать» от него энергетический кусок покрупнее. Не могу представить себе, что получится, если попытаться приладить изувеченную частицу к себе… видимо, «сборщики» просто одержимы. Что уж говорить о попытке ассимилировать нечто абсолютно чуждое, вроде магии оборотня.

– И чем вы сейчас занимаетесь? – вывел меня из размышлений Талисид. – Пытаетесь выйти на след черных магов, которые пришили нашего красавца?

– Да, – сказал я. – Завод обыскали еще раз?

– Пусто.

– Отлично.

– Кстати, вы не имеете никакого отношения к инциденту в Хэмпстед-Хит?

– А там что-то случилось?

– Кто-то попытался уладить спор посредством армейских орудий, – холодно произнес Талисид, и я понял, что он меня подозревает. – Вы не в курсе, Верус?

– Я воздержусь от комментариев.

– Гм. Берегите себя.

Талисид отключился, а я набрал другой номер, и на сей раз мне сопутствовала удача. Потребовалось несколько минут на то, чтобы изложить всю историю и условиться о встрече. Спрятав мобильник в карман, я повернулся к Меридит:

– Готово!

Меридит оторвала взгляд от стаканчика с кофе. Мы сидели в кафе быстрого обслуживания, косые лучи закатного солнца проникали сквозь стеклянную витрину.

– Ты нашел того, кого искал?

– Нашел, но я увижусь с ним позже. Точнее, завтра, – ответил я.

Мое рандеву с Лоной и Мартином тоже откладывалось на некоторое время, так что вечер был полностью в моем распоряжении.

– Не хочешь поужинать? – предложил я Меридит.

– Поужинать?

– Сегодня мы заслужили право сделать передышку и отдохнуть. Хорошо, что есть такая возможность. Скоро неприятностей будет выше крыши.

К сожалению, моим словам было суждено оказаться пророческими.

После непродолжительной паузы Меридит кивнула, с признательностью глядя на меня:

– С удовольствием, Алекс!

Меридит хотела заскочить к себе домой и, как она выразилась, «привести себя в порядок». Я решил ее проводить, правда, не сказал ей, что группировка черных магов могла готовить на нее очередное покушение, поэтому наиболее вероятным местом для засады является ее квартира. Мне не хотелось ее пугать.

Меридит жила в Кенсингтоне, к западу от Кадоган-сквер. Этот район дорогой даже по лондонским меркам, и я редко сюда наведываюсь. Когда мы свернули на нужную нам улицу, я увидел череду старинных особняков с белыми колоннами. Когда-то, лет шестьдесят или семьдесят тому назад, здесь жили благородные семейства, не нуждающиеся в средствах, да и сейчас тут полно респектабельных обывателей. Что-то меняется, что-то остается неизменным. Обочины были плотно забиты шикарными автомобилями.

Я поднялся на крыльцо и на всякий случай осмотрелся по сторонам, включив свое магическое чутье на полную мощность.

Пока мы добирались сюда, солнце уже зашло и наступили мягкие осенние сумерки. Переведя взгляд с запада на восток, я увидел, что небо играет разными оттенками цветов, начиная от сочного оранжевого и заканчивая полуночной синевой. На улице еще попадались редкие прохожие, которые спешили к себе домой: в целом обстановка была умиротворяющей.

Меридит уже открыла дверь, и я вошел следом за ней.

Квартира Меридит располагалась на последнем этаже четырехэтажного кондоминиума, лестницы были застелены ковровой дорожкой.

– Мне нужно обязательно переодеться, – заявила Меридит, очутившись в прихожей. – Я ужасно выгляжу! Справлюсь за пару минут.

Я не заметил в ее облике никакой неряшливости, но спорить с ней, конечно, не стал:

– Можешь не торопиться.

Меридит скрылась в спальне. Я знал, что для женщин «пара минут» может легко превратиться в пару часов, и приготовился к долгому ожиданию.

Вскоре я услышал звук льющейся воды.

Добавив к предполагаемому моменту выхода еще четверть часа, я решил изучить комнату, в которой находился.

Гостиная Меридит оказалась оформлена в бледно-зеленых тонах со светлой деревянной мебелью. На полу лежал ковер, а у стены стоял книжный шкаф. Я обратил внимание на то, что его полки заполнены меньше чем наполовину, и в основном – какими-то шкатулками и компакт-дисками. В углу притулился музыкальный центр, а над ним висела плазменная панель, на кофейном столике рядом с вазой с засохшими цветами лежали пульты дистанционного управления. На двух белых диванах высились горы подушек, а на стене поблескивало нечто дизайнерское и модное, сделанное из завитков черного металла. На мой взгляд, комната выглядела стильной, но неуютной. Это был светский салон для приема гостей, а не место, где можно расслабиться и ни о чем не беспокоиться.

Я плюхнулся на диван и буквально сразу же в нем утонул – настолько он оказался мягким.

– Куда мы отправимся? – окликнула меня Меридит.

Я отчетливо услышал ее голос. Ясно. Значит, дверь в ванную, открыта и…

Я одернул себя и попытался затолкать подростковые мысли в самый дальний угол своего сознания.

– Это сюрприз! – ответил я.

Между прочим, я не строил долгосрочных планов по поводу ужина. Если честно, пока я еще даже не представлял, куда можно сводить Меридит. В некоторых вещах я профессионал, но умение развлекать женщин в их число не входит.

– А что мне надеть? – перекрывая шум воды, спросила Меридит.

– Меридит, по-моему, ты будешь выглядеть восхитительно во всем.

Меридит звонко рассмеялась: похоже, мои слова доставили ей удовольствие, и у меня почему-то моментального поднялось настроение. Шум воды прекратился, сменившись гулом фена. Встав, я подошел к шкафу и принялся разглядывать его содержимое.

На полках я не обнаружил никакого интересного чтива: наверное, Меридит предпочитала музыку книгам.

– Алекс!

Я обернулся и увидел стоящую в дверях Меридит. На ней не было ничего, кроме маленького полотенца, обмотанного вокруг ее тела, и двух заколок в волосах.

Внезапно мои мозги словно закоротило, и я потерял способность здраво мыслить и рассуждать.

Постепенно до меня дошло, что Меридит задала мне какой-то вопрос.

– Прошу прощения?

– Какое тебе больше нравится?

Оторвав на мгновение взгляд от Меридит, я заметил, что она держит в руке плечики, на которых болтались два платьица. Вроде бы.

– Вон то, – выпалил я.

– Какое, это? – Меридит убрала в сторону одно из платьев, на долю секунды открыв моему взору незабываемое зрелище своей полуобнаженной груди… и поместила перед собой другой наряд. – Ты уверен, Алекс?

– Ага, – выдавил я.

Кстати, я мог с трудом определить цвет платья.

Меридит скользнула взглядом по складкам ткани и посерьезнела, поглощенная выбором платья.

Я же, в свою очередь, уставился на ее изящные загорелые руки.

– Сейчас примерю.

Меридит направилась в спальню, а я закашлялся, только сейчас поймав себя на том, что почему-то не дышал. Дело принимало опасный оборот.

Я по-прежнему не знал, как мне быть с Меридит. Она работала на Белфаса, и у нее в отличие от него совершенно иные приоритеты. Меня так и подмывало считать ее своей напарницей… но тревожный голос паранойи твердил, что сперва надо выяснить ее истинные мотивы. Меридит стремится сблизиться со мной, потому что она действительно хочет иметь защитника-прорицателя, а то и друга? Или она выполняет чей-то приказ? Или у нее есть другие причины, о которых я пока не подозреваю?

И ведь вдобавок во всему прочему Меридит еще и обладает способностью воздействовать на чувства. Она владеет чарами. Мне оставалось только гадать, попал ли я уже под ее обольстительную магию или нет. Что, если я просто-напросто объект, предназначенный для тренировки ее способностей?

Возможно, Меридит подталкивает меня, действуя исключительно ради своих целей, но, возможно, и нет… А самое ужасное состояло в том, что я не знал, как мне это выяснить. Поэтому я колебался, и чем дольше колебался, тем больше ловил себя на том, что не могу выбросить Меридит из головы.

Раздался шорох. Я дернулся и увидел, что Меридит вернулась в гостиную.

Даже несмотря на то что я внутренне приготовился, мне было нелегко сохранять бесстрастное спокойствие. Меридит переоделась в черное платье до колен, отделанное золотистой тесьмой. Глубокий V-образный вырез открывал ее ключицы, сама же ткань облегала фигуру Меридит, подчеркивая ее тонкую талию и грудь.

Меридит умудрилась даже по-новому уложить волосы, и теперь они легкими волнами ниспадали ей на плечи.

– Ну… – пробормотал я, – я чувствую себя неодетым.

Улыбнувшись, Меридит подошла ко мне и провела рукой по воротнику моей рубашки.

– По-моему, ты выглядишь замечательно, Алекс.

– Пожалуй, ты единственная, кто так считает.

Господи, что за чушь я несу?

Меридит не отняла руку, и я невольно посмотрел ей в глаза. Ее прикосновение было нежным, и я помимо воли подумал, как же мне приятно.

А я и забыл, когда я в последний раз общался с такой привлекательной женщиной наедине.

– Может, нам лучше… – начал я и осекся.

– М-м-м? – промурлыкала она.

От этого вопросительного междометия у меня учащенно забилось сердце. Я смотрел на Меридит и гадал, что произойдет, если я…

Телефонный звонок прозвенел громко, пронзительно, заставив меня подскочить. Меридит вздрогнула и недовольно оглянулась на дверь. Спустя секунду звонок опять разорвал тишину, и Меридит вздохнула.

– Я от него сейчас избавлюсь. – Она направилась в прихожую. – И почему нам вечно мешают?

Я тупо стоял, глядя ей вслед и чувствуя себя совершенно лишним. Что-то шевельнулось у меня в подсознании, но мысли были вялыми и какими-то неповоротливыми.

Телефон начал звонить снова, но спустя мгновение я услышал голос Меридит.

– Алло! – произнесла она раздраженным тоном.

Я с трудом сосредоточился и просканировал будущее.

– Меридит! – крикнул я.

Меридит выглянула из прихожей. Я кинулся к ней и обхватил ее за талию, увлекая в гостиную. Телефон выскользнул из ее руки и упал на пол.

А в прихожую уже ворвался столб испепеляющего пламени, красного с черной каймой, и помещение превратилось в ревущую преисподнюю. Стены покрылись огненной рябью и вспыхнули. Телефон расплавился. В пылающем горниле пластмасса стала жидкой и испарилась.

Огненный поток иссяк столь же неожиданно, как и появился, но этого было достаточно: пожар-то как раз и не утихал.

Пламя бушевало. Огонь лизал дверной косяк, трещал, еще секунда – он и жадно потянется к гостиной.

И тут до меня донеслась чья-то поступь.

Спустя мгновение тяжелые ботинки вышибли горящие остатки входной двери и в квартире Меридит появился новый гость.

Глава 5

Нападение было устроено мастерски. Человек, застигнутый взрывом, превратился бы в живой факел, корчащийся и вопящий от нестерпимой боли в течение нескольких секунд. Вот и все, что потребовалось бы магу огня, дабы прикончить противника (и, отвечая на ваш вопрос – да, я увидел это в мельчайших подробностях, хотя, разумеется, не хотел смотреть на свою собственную гибель). Схватка завершилась бы, не успев толком начаться, что, конечно, было на руку оппоненту.

В магическом своде правил есть кодекс о дуэлях, в котором четко прописано то, как разрешать подобные конфликты. Кодекс беспристрастно требует от магов честно предупреждать своих соперников о грозящей им опасности от того или иного магического оружия, однако практически никто не обращает внимания на данную ремарку. Любой маг, обладающий хоть каплей рассудка, понимает, что поединок – штука опасная, и лучший способ остаться в живых заключается в том, чтобы как можно быстрее его завершить. Для прорицателя это означало одно: бежать прочь, не разбирая дороги.

Ну а у мага огня, который только что вышиб входную дверь квартиры Меридит, имелось преимущество. Он почти загнал нас в угол и, видимо, не собирался останавливаться на достигнутом.

Сами понимаете, маги, которых легко застигнуть врасплох, долго не живут. Я успел оттолкнуть Меридит, и первый взрыв не причинил нам вреда, но, увы, до счастливого финала было еще далеко!

Поэтому я принялся лихорадочно рыться в карманах в поисках хоть какого-нибудь артефакта.

Но я недооценил Меридит. Я не ожидал, что от нее будет прок в схватке, и, если честно, она не дала мне никаких оснований для этого: в поединке с конструкцией она в лучшем случае стояла в сторонке. Но мне и в голову не пришло, что ее безотчетный страх обусловлен тем, что она столкнулась с машиной для убийств, не подвластной ее чарам.

Зато маг огня был могущественным и смертельно опасным человеком… из плоти и крови. В общем, Меридит сконцентрировалась, повернулась к прихожей, и я ощутил, как она послала туда что-то.

Сквозь рев пламени я услышал спотыкающиеся шаги мага, отпрянувшего назад. Однако он быстро тут же оправился и, похоже, собирался швырнуть в нас огненную стрелу, начиненную убийственной силой.

– Ложись! – заорал я и повалил Меридит на пол.

Ворвавшийся в дверной проем огненный луч распилил наискосок стену, вспоров дерево и штукатурку, и прошелся на высоте пояса по гостиной. Накрыв Меридит правой рукой, я попытался укутаться в ковер. Спину мне обдало невыносимым жаром, и я почувствовал, как вспыхнули волосы у меня на затылке, но огненный вихрь прокатился дальше, и я, подняв взгляд, увидел, что он разрезает книжный шкаф. Полки и все их содержимое буквально испарились под действием магического огня, и пылающая верхняя часть шкафа обрушилась на тлеющий ковер.

Луч оставил в стене аккуратную брешь шириной с фут, и за раскаленными докрасна краями я различил темный силуэт мага, виднеющийся на фоне языков пламени. Магу достаточно было слегка наклонить голову, чтобы нас увидеть, поэтому я пошел на опережение. Нащупав в кармане стеклянный шарик, я размахнулся и швырнул его в проем.

Дело в том, что я умею использовать свой дар не только по прямому пророческому назначению. К примеру, благодаря своей магии, я научился весьма метко бросать в цели небольшие предметы. Навык в принципе бесполезный, но порой он оказывается весьма кстати. Пущенный мною снаряд аккуратно пролетел точно в брешь, мимо мага огня, и разбился о противоположную стену.

Предмет, который я метнул, представлял собой стеклянную сферу, в которой клубилось облачко тумана размером с ноготь. В мире магии такие вещицы называются конденсаторами: они образуют густую дымовую завесу.

Итак, из осколков стекла вырвалось облако, окутавшее комнату, мага и нас с Меридит. Видимость ограничилась до нескольких шагов, но я углядел противника. Туман был совершенно безобидным, но маг отпрянул назад, вероятно, гадая, не наслал ли я на него морок или что-нибудь похуже вроде, например, паров ядовитого газа. Я ощутил волну защитного заклинания: Меридит, откатившись влево, послала еще один удар в несостоявшегося убийцу, отчего тот опять пошатнулся.

Маг опешил, наткнувшись на такой отпор. Я не рассчитывал на то, что замешательство противника продлится долго, поэтому рывком поднял Меридит на ноги и увлек ее в спальню, посредством магии находя в туманной завесе дорогу и не натыкаясь на стены.

Едва мы переступили порог комнаты, как у нас за спиной раздался рев. Сверкнула новая красная вспышка. Тем не менее огненное пекло не затронуло нас с Меридит – я захлопнул дверь и зашелся в приступе кашля.

Сердце у меня колотилось так, словно мы провели полноценный поединок, хотя я понимал, что все длилось максимум тридцать секунд. Я принялся рыться в карманах, рассеянно оглядывая спальню Меридит: подушки, небрежно брошенные на кровать платья, большое окно.

– Ты можешь его задержать?

– Он слишком сильный! – сокрушенно воскликнула Меридит.

Пол содрогнулся, и из соседней комнаты донесся гулкий удар. Схватив пару золотых дисков, я бросил их на пол по обе стороны от двери и произнес магический приказ. С негромким треньканьем вверх взмыл невидимый вертикальный энергетический барьер, достигнув потолка.

Меридит удивленно посмотрела на меня.

– Что ты сделал?

– Силовая стена.

Долго она не продержится, но позволит нам выиграть время. Я распахнул окно. Воздух в комнате нагрелся до неуютного предела, но жар хлынул на улицу, освобождая место прохладе. Достав хрустальный жезл, я соткал им магическую нить.

– Звездный Ветерок! – Фокальный объект задрожал, унося мои слова в ночь. – Мне нужна помощь! Пожалуйста, прилетай сюда! Поторопись! – Звездный Ветерок могла вытащить нас отсюда, однако не было никакой гарантии, что она прибудет вовремя. – У нас…

Наверное, мы говорили слишком громко. Меридит пригнулась, увертываясь от испепеляющего луча, вонзившегося в стену. Он полыхал ослепительно-белым пламенем и резал подобно бритве, и я не собирался выяснять, что он сотворит с живой плотью. Луч прошелся слева направо, и стена растворилась в языках пламени, но силовой барьер еще держался. В раскаленную докрасна щель я увидел клубы черного дыма и магического тумана.

В спальне сделалось невыносимо душно.

– Алекс! – окликнула Меридит, и я, обернувшись, поймал что-то сверкающее, летевшее ко мне.

Прикосновение предмета оказалось холодным.

– Кристалл льда!

Я распахнул дверь в ванную.

– Мы сможем выбраться отсюда?

– Дай подумать!

Меридит порылась в сумке, которую вытащила из-под кровати, затем перекинула ее через плечо и проскочила мимо меня в ванную. В то самое мгновение как Меридит пересекала порог, маг огня нанес по силовому барьеру целенаправленный удар, воспламенив уцелевшую часть стены.

Ванная оказалась выложена зеленым кафелем. На полках стояла куча емкостей с шампунями и прочими косметическими средствами. Я почему-то подумал, что здесь, наверное, еще полчала назад очень приятно пахло, да только гарь все испортила…

Я опять вернулся в настоящее. До сих пор нам удавалось спастись за счет того, что мы отступали, а убежищ с каждой минутой становилось все меньше. Мы должны были перехитрить противника.

Но, высунув голову в окно ванной комнаты, я впал в ступор. Внутри меня все оборвалось. Я увидел замкнутый дворик размером с пончик, а ведь мы находились на четвертом этаже!

– Скажи мне, что отсюда есть другой выход!

Кашляя, Меридит замотала головой:

– Тоннелирующие камни?

– Не успеем мы преодолеть и половину пути, как мерзавец разнесет здание в клочья!

Маг огня выпустил очередной раскаленный добела луч (теперь противник, похоже, догадался о поставленном мною силовом барьере).

Изогнувшись вверх, луч прошел над преградой и вспорол потолок, проникая в чердак. В спальню посыпались пылающие куски дерева, падающие на кровать. Когда луч угас, я высунулся из-за угла и, прицелившись, бросил кристалл льда. У меня в сознании промелькнула сотня возможных траекторий, и я выпустил кристалл в нужный момент. Описав в воздухе дугу, он исчез в щели в стене, которую вскрыл своим лучом маг огня.

– Давай! – крикнул я.

Меридит произнесла заклинание на странном гортанном наречии, и кристалл льда с треском взорвался.

Я нырнул обратно в ванную.

– Ты хорошо лазаешь?

Выглянув в окно, Меридит уставилась на меня широко распахнутыми глазами.

– Туда?

– Отсюда только два пути – туда или вниз.

Взглянув в окно поверх моего плеча, Меридит побледнела. Силовой барьер хорошо сдерживает прямую атаку, но для пожара оставалось множество обходных путей, и к этому времени вся квартира будет объята пламенем.

Гостиную уже постигла печальная участь. Огненные языки расползались и по спальне: платья на кровати тлели, загораясь от упавших сверху угольков. В воздухе клубился горячий едкий дым, который проникал в легкие и перекрывал доступ кислорода.

Я сразу вспомнил, что большинство жертв пожара погибают именно от удушья, а вовсе не от огня…

Вероятность задохнуться значительно превышала вероятности сгореть заживо, хотя присутствие пироманьяка, разбрасывающего вокруг магический напалм, несколько изменяет расклад. Я знал, что, если схватка продлится еще минуту, она превратится в бег наперегонки за главный приз: что прикончит нас раньше, дым, пламя или маг.

Терпеливый нападающий отступил бы в безопасное укрытие, предоставляя магической стихии выполнить за него всю грязную работу. Но противник особым терпением не отличался, поскольку он опять отправил смертоносный луч через боковую стену в обход силового барьера. В результате стена спальни полыхнула, как огромный факел.

Меридит, вскрикнув, попятилась, спасаясь от накатившей волны раскаленного воздуха. Стало так жарко, что я с трудом выглянул за дверь, и у меня сразу же екнуло сердце. Половицы, на которых лежал левый диск, уже полыхали огнем. Для того чтобы поддерживать барьер, золотым дискам необходимо оставаться на месте: когда этот участок прогорит, барьер исчезнет.

Но внезапно меня осенило (или озарило).

Если маг огня такой нетерпеливый, быть может, нам удастся заманить его сюда.

– У тебя есть еще один кристалл?

Меридит вложила мне в руку крупный ледяной кристалл, отливающий голубизной.

– Это последний, Алекс!

Вновь высунувшись за дверь, я пригнул голову, спасаясь от раскаленного пекла, и бросил кристалл вперед. Прокатившись по полу волчком, он словно нехотя остановился. Через мгновение с грохотом обвалился кусок потолка, увлекая за собой и часть пола.

Я почувствовал, что силовой барьер исчез. Маг огня тоже это ощутил. Метнувшись в ванную, я захлопнул за собой дверь, и как раз вовремя – красная вспышка прожгла в дереве дыру.

Маг не унимался и продолжал методично «обрабатывать» квартиру Меридит огненным дождем. Он приближался, и я уже слышал его тяжелую поступь. Ничего, мы с Меридит припасли для него ледяной сюрприз!

Я просканировал будущее и подал знак Меридит.

Момент времени был выбран идеально. Кристалл взорвался сотней крохотных острых осколков, сбивших противника с ног и оглушивших его.

– Бежим! – заорал я Меридит, распахнув дверь… и притормозив на пороге.

Мы опоздали. Пожар был в самом разгаре.

Кровать превратилась в костер, стена пламени отделяла нас от гостиной, причем сама гостиная выглядела как горнило преисподней. Меня ударила обжигающая волна, воспламенившая волосы у меня на руках. Удушливый дым вызвал у нас с Меридит приступ надрывного кашля.

Мы очутились в ловушке.

Я кинулся обратно в ванную и резко захлопнул за собой дверь.

Меридит едва не плакала. Я отчаянно пытался придумать хоть что-нибудь. Бежать в пекло мне совсем не хотелось. Это равносильно самоубийству. Но оставаться здесь тоже нельзя. Может, вылезти в окно? Но зачем же сводить с собой счеты?

Итак, вероятное самоубийство одержало верх.

Хотя можно ведь попробовать, верно?

– Лезем в окно! – рявкнул я.

– Я упаду! – завизжала Меридит.

– Лучше упасть, чем сгореть заживо!

Шагнув к окну, Меридит бросила взгляд на отвесную стену и отшатнулась с пепельно-серым лицом.

– Я разобьюсь насмерть!

– Нет! Ты можешь разбиться. Но если ты останешься тут, то точно погибнешь! Я тебе это гарантирую! Выбирай!

Поколебавшись, Меридит медленно полезла в окно. На стене было достаточно упоров для рук и ног, чтобы сделать спуск возможным для опытного альпиниста. Однако Меридит явно не увлекалась скалолазанием, равно как и я.

Быстро заглянув в будущее, я постарался оценить ее шансы…

…и с ужасом увидел, что маг огня уже оклемался и собирается запустить в нас новый огненный луч. Рев пламени заглушал остальные звуки, но я все-таки услышал хруст углей. Противник был совсем близко.

– Давай же!

– Давай что? – произнес у меня над ухом веселый голосок.

Обернувшись, я, к нескрываемой радости, увидел первозданную.

Звездный Ветерок зависла за окном и, похоже, давно наблюдала за происходящим.

– Ветерок! Забери нас отсюда!

– И ее тоже? – прощебетала Звездный Ветерок и ткнула пальчиком в Меридит, наполовину высунувшуюся из окна.

– Да! – крикнула та.

Дверь в ванную взорвалась, наполнив помещение градом горящих обломков. Пылающий луч пролетел в двух футах от Меридит, а я еле-еле успел спрятаться в углу.

– Звездный Ветерок, скорее! – завопил я, увидев мага на пороге.

Это был широкоплечий мужчина, ростом с меня, но значительно массивнее. Накачанные мышцы так и бугрились под черной одеждой. Мага окружало тусклое, едва различимое оранжевое сияние, которое разгоралось только внизу – там, где языки пламени лизали подошвы его тяжелых ботинок. Лицо противника скрывала черная маска, но я все равно его узнал.

Я догадался, кто он такой, еще когда он выстрелил в нас первым огненным лучом.

При виде меня Пепел застыл на месте, выпучив глаза.

Но спустя долю секунды Звездный Ветерок трансформировала нас с Меридит в молекулы воздуха, и мы унеслись прочь. Я кинул мимолетный взгляд на Пепла, который подскочил к окну в полном недоумении. По мере того как Ветерок устремлялась ввысь, Пепел стремительно уменьшался в размерах, зато я еще мог вдоволь полюбоваться пожаром: из окон последнего этажа валил дым, спальня и чердак продолжали полыхать. Когда мы поднялись выше, я увидел высыпавших на улицу зевак, глазеющих на огненное шоу. Ветерок сделала пируэт – и подо мной мелькнули мигалки пожарных машин. Откуда-то издалека донеслось завывание полудюжины сирен. Мы продолжали подниматься, и желтые сполохи пламени, сперва превратились в далекое зарево, потом в слабое сияние, а затем в расплывчатое светлое пятно.

Через минуту не осталось ничего, кроме Лондона, раскинувшегося внизу.

Ночной вид огромного города прекрасен – паутина света, окружающая темные проплешины парков, однако мой созерцательный настрой уже пропал.

Теперь, когда непосредственная угроза миновала, я, как ни странно, ощутил злость. Я спас Пеплу жизнь, и вот как он меня отблагодарил?

Во время нашей предыдущей встречи Пепел казался мне совершенно неопасным…

Помню, как окровавленный Пепел лежал в отключке после поединка с другим черным магом по имени Оникс. Я отпустил бедолагу на все четыре стороны с тем условием, что он будет мне обязан. Ладно, тогда я был не совсем собой, а находился под чарами Предтечи… но я был самим собой несколькими часами ранее, когда обнаружил Пепла в энергетической ловушке, поставленной Предтечей.

Вот тогда-то я и проявил милосердие и спас Пеплу жизнь. Признательности я не ожидал, но надеялся, что он, по крайней мере, прекратит охотиться за мной.

Я вздохнул. Похоже, я был чересчур оптимистичен и наивен. В те часы мне требовалась любая помощь, какой я только мог заручиться. Парочка магов, пусть и враждебных, но не стремившихся расправиться со мной сию же секунду, существенно повлияла на то, чтобы чаша весов склонилась в мою сторону. Забавно, но у некоторых черных магов есть понятие о чести. Они убьют тебя, не задумываясь, но если ты им поможешь, они постараются отплатить тебе тем же, хотя бы ради того, чтобы подтолкнуть других в будущем поступить столь же благородно.

Я понимал, что Рэйчел окончательно спятила и на нее положиться нельзя, но искренне надеялся, что Пепел окажется другим.

Воспоминание о Рэйчел навело меня еще и на другие мысли. Обратившись к Звездному Ветерку, я попросил ее высадить нас на крышу моего дома, что она и сделала с превеликим удовольствием. Я подарил ей очередную безделушку (причем Ветерок успела напрочь забыть, за что я ее благодарил) и проводил ее взглядом, пока первозданная не исчезла в ночном небе.

Меридит молчала. Когда она спускалась с крыши по пожарной лестнице, ее бил озноб: очевидно, она пребывала в глубоком шоке. Я отвел ее в спальню. Она беспрекословно легла в кровать, а когда я принес ей выпить, она уже крепко спала. Лежащая в моей постели, с раскинутыми по подушке волосами, Меридит показалась мне хрупкой и беззащитной.

Я посмотрел на нее, после чего накрыл одеялом и поплелся в гостиную.

Парадоксально, но мой посттравматический синдром пока еще не давал о себе знать. Наверное, все объяснялось тем, что я беспокоился исключительно о Меридит и забыл о своей собственной персоне. А может, проблема заключалась в ином.

Я успешно пережил целых три кровавых покушения и начинал постепенно привыкать к экстремальному образу жизни.

Я вошел в кухню и покосился на неподвижную конструкцию, которую я окрестил «Бобом».

Хорошо хоть, Боб благополучно вырубился до скончания веков, подумал я и склонился над сломанной машиной для убийств.

Конструкция была не просто похожа на те экземпляры, за сборкой которых я наблюдал в особняке Ричарда Дракха: она оказалась абсолютно идентичной. Более того, я узнал почерк создателя. Магия в значительной степени выдохлась, однако я сразу определил магию воды Рэйчел.

Я вздохнул. Рэйчел, известная под именем Делео, – черный маг… Она представляет собой нешуточную угрозу, но близка к помешательству. Рэйчел являлась напарницей Пепла, но я знал ее гораздо дольше, чем он. В конце концов, мы с ней вместе учились у Ричарда Дракха.

В те времена Ричард набрал себе четырех подмастерьев: Рэйчел, Ширин, Тобрука и меня.

В особняке Ричарда мы и жили. Но остаться должен был только один. Тобрук умер. Ширин тоже. Рэйчел одержала верх… в каком-то смысле. Она добилась власти и положения, о чем всегда мечтала, и стала избранной Ричарда. Но я сомневаюсь, что это стоило той цены, которую ей пришлось заплатить. Когда мы встретились снова, она называла себя Делео. В ней осталось очень мало от той девочки, которой она была прежде.

Но теперь мне следовало избавиться от Боба. Конструкции не являются биоразлагающимися, но я не хотел рисковать: даже маловероятный вариант, что Рэйчел прочешет окрестности в поисках Боба, таил в себе изрядную опасность.

Поэтому я втащил конструкцию в портал, образованный тоннелирующим камнем (я почти выбился из сил), и зарыл тело в противоположном конце тоннеля.

Работа оказалась трудоемкой и отняла у меня пару часов. У меня мало опыта в деле избавления от трупов. Но если бы подобный опыт у меня имелся, это было бы тревожным сигналом.

Вернувшись в свою квартиру, я запечатал портал и, рухнув на диван, уставился в потолок.

Я вспомнил о словах Гаррика. Может, мне так и поступить? Уехать куда-нибудь подальше и подождать, пока осядет пыль. У меня не было никакого желания сражаться с Рэйчел и Пеплом. Во-первых, они сильнее меня. Сегодня мы с Меридит буквально бросили в Пепла все, что у нас было, и лишь ненадолго задержали огненного мага. В схватке один на один Пепел разорвал бы меня на части, а Рэйчел, вероятно, сделала бы это еще быстрее.

Но, если честно, главной причиной стало наше общее с Рэйчел прошлое. Правда, мы с Рэйчел никогда не были близки: в лучшем случае мы друг друга терпели, а в худшем – люто ненавидели. Осознав, кем в действительности является Ричард Дракх, я бежал от учителя, а Рэйчел беспрекословно последовала за ним. Но какой бы порочной ни была Рэйчел-Делео, именно она и связывала меня с прошлым, а я не хотел рвать эту тонкую нить…

Кто-то однажды сказал мне, что Рэйчел заняла мое место. Он был прав. Я и сам мог превратиться в чудовище. Ну а Рэйчел, она не доверяла никому, кроме Пепла. Чем больше ты узнаешь о ком-либо, тем труднее его убить. Я не хотел убивать Рэйчел или Пепла, но если мне придется сражаться с ними, не будучи готовым их уничтожить, высока вероятность того, что они расправятся со мной.

А если я буду сидеть сложа руки, никто не помешает им подобраться к магическим существам вроде Арахны.

Я протер глаза. Терпеть не могу принимать подобные решения. Как бы я ни поступил, все обязательно кончится плохо.

Я мечтал о том, чтобы Рэйчел, Пепел и Белфас бросили эту затею и мирно расстались. Ведь их интриги привели к тому, что теперь я и Меридит постоянно попадали под перекрестный огонь. Но я не мог на них повлиять. Мне оставалось только определиться с тем, собираюсь я вмешиваться или нет.

Я с тоской посмотрел на экран мобильника.

Почему бы не отправить Белфасу сообщение, что я выхожу из игры!

Скрипнула дверь. Меридит застыла на пороге, глядя на меня.

– Привет! – Я поднялся на ноги. – Тебе лучше?

Меридит прошла в комнату. Ее босые ступни беззвучно ступали по ковру, свои туфли на высоком каблуке она потеряла в пылу схватки. Ее платье обгорело и порвалось, а волосы спутались, однако это не лишало ее привлекательности.

– Ты порядке? – спросил я.

Почему-то чем ближе подходила Меридит, тем труднее мне становилось дышать.

Меридит доковыляла до меня и посмотрела мне в глаза. Она запрокинула голову, поскольку едва доставала мне до плеч.

Я поймал себя на том, что могу утонуть в ее огромных темно-карих глазах.

– Алекс! – произнесла Меридит, и ее голос проник в мое сердце. – Сегодня ночью я не хочу оставаться одна.

Я сглотнул. Тихий голосок на задворках моего сознания пытался меня о чем-то предупредить, но услышать его было очень трудно.

А Меридит, свою очередь, приподнялась на цыпочках и поцеловала меня, и тогда все мысли вылетели у меня из головы.

Вообще-то сплю я плохо. А если рядом со мной находится другой человек, я могу бодрствовать всю ночь.

Но сейчас я провалился в сон.

Утром я разлепил веки и потянулся. Я чувствовал себя просто прекрасно. Какое-то время я лежал, приподнявшись на локте, и смотрел на Меридит. Наконец она зашевелилась и, открыв глаза, улыбнулась.

– Доброе утро, Алекс.

За завтраком мы с Меридит обсуждали наши планы на день.

– Ты остаешься в магазине? – изумилась Меридит.

– Сегодня рабочий день.

А как же…

– Я закрою «Ряды» пораньше, – сказал я. – Вечером нужно будет посмотреть на завод. А ты что собираешься делать?

– Я должна кое с кем встретиться. – Меридит обреченно провела рукой по своему обгоревшему платью, испачканному золой. – И еще надо будет пробежаться по магазинам. Все мои вещи наверняка тоже сгорели, как и моя квартира.

– Ты можешь пожить у меня… – неуверенно начал я.

Меридит покачала головой:

– Не волнуйся. Я не хочу доставлять тебе много хлопот.

– Ты точно не боишься остаться одна?

Вчера я совершил ошибку, предположив, что опасность миновала, и теперь уже не собирался быть застигнутым врасплох.

– Не знаю, – вымолвила Меридит и пожала плечами. – Каким образом нас обнаружили? Я была уверена в том, что за мной не следят.

– Вероятно, за твоей квартирой наблюдали и, когда ты появилась, подали знак, – предположил я.

– А ты не мог бы…

– Без проблем.

Мне потребовалось совсем немного времени, чтобы проверить Кэмден в поисках шпионов. Кэмден – район небольшой, и я знаю его как свои пять пальцев. Меридит ушла, поцеловав меня на прощание. Проводив ее взглядом, я в самом радужном настроении вернулся в «Торговые ряды». Мои вчерашние сомнения относительно Меридит остались в прошлом. Хотя я и собирался провести в магазине все утро, у меня не было желания общаться с покупателями. Так что я повесил на дверь табличку «ЗАКРЫТО», сел за стол и раскрыл первую попавшуюся книгу.

Любой маг сперва хорошенько подумает, прежде чем осмелиться совершить нападение на противника, который затаился у себя в доме. Это не только очень хлопотно, но и трудоемко. Дело в том, что любой маг обожает совершенствовать свое жилище, превращая его в неприступную крепость. Пять месяцев тому назад «Торговые ряды» уже подвергались налету, поэтому я предпринял кое-какие действия и приготовил для незваных гостей нечто интересное. Пожалуй, я бы заставил попотеть даже Пепла, вздумай он ко мне заявиться (именно поэтому я и не ждал его появления – маги, предпочитающие атаковать свою жертву напрямую, могут не рассчитать на быструю победу).

Поскольку после вчерашнего инцидента у меня не было желания рисковать, я решил просканировать будущее на предмет возможных ловушек. Мои дотошные поиски ничего не дали, что явилось некоторым утешением. По крайней мере, сейчас ничего не затевалось.

Вскоре пришел стекольщик и вставил стекло. Когда он закончил работу, в магазин снова хлынул яркий солнечный свет, и я буквально впал в эйфорию.

Но через десять минут появилась Лона и, к моему удивлению, Мартин.

Ну и дела! Я пригласил Мартина в первую очередь ради Лоны, но не думал, что сегодня его увижу. А он нахально ввалился в торговый зал прямо следом за Лоной. Я выгнул брови, и у Мартина хватило такта изобразить смущение.

– Привет, Мартин, – сухо сказал я.

– Доброе утро, – вежливо произнес Мартин. – Послушайте, я правда очень сожалею о том, что случилось. Я был… невменяемый. Контроль над собой потерял.

– Ага.

– И… э… сколько я вам должен? Я собирался заплатить, но…

– Мартин, почему ты настолько невнимателен? Не ты выбирал «обезьянью лапу», это она тебя выбрала.

Мартин замялся:

– Э… да. Конечно.

– Алекс! – вмешалась Лона. Она сидела на краешке стола и наблюдала за нами со стороны, а теперь тщательно подбирала слова. – Мы многое поняли. Я объяснила Мартину, почему артефакт так опасен. Мы все досконально обсудили и провели кое-какие… исследования. И сделали важные выводы.

– У вас есть свидетельства очевидцев? – спросил я. – Или вы собирали слухи?

– Слухи, – призналась Лона. – Но они соответствуют тому, что говорил ты.

– Я так понимаю, ни одного счастливого конца.

Лона молча кивнула.

Я перевел взгляд на Мартина.

– Но ты все равно решил присвоить «лапу» себе.

– Угу, – пробормотал Мартин.

– И полагаешь, это хорошая мысль, потому что…

– Мы не дураки, Алекс! – перебила меня Лона. – Мы тоже кое-что соображаем!

Я сделал глубокий вдох и мысленно досчитал до пяти.

– Ладно, – произнес я, успокоившись. – Что вы решили?

– «Обезьянья лапа» может только что-то забирать, – выпалила Лона. – Это все говорят. Она не создает ничего нового, но берет что-то у одного человека и отдает кому-то другому.

Я оцепенел. Я еще никогда не думал об артефакте в таком ключе, но сейчас вынужден был признать, что в словах Лоны был здравый смысл.

– Хорошо.

– Ты ведь упоминал, что у насыщенных предметов есть особое предназначение, да, Алекс? – продолжала Лона.

– Да, – подтвердил я. – Эй, я вижу, к чему вы клоните! Но это не меняет того факта, что у временных хозяев «лапы» начинались серьезные проблемы!

– Только если неправильно ею пользоваться, – вставил Мартин. – И вообще во всех историях с «обезьяньей лапой» люди ведут себя как идиоты. Они хотят чего-то такого, что их убивает. А надо просто правильно сформулировать желание, и ты все получишь, причем безо всяких последствий! Нужно быть сумасшедшим, чтобы отказаться от волшебной палочки.

Я уставился на Мартина и покачал головой.

– Но ведь у нас это сработало, – оправдываясь, сказала Лона.

Меня захлестнуло мерзкое предчувствие.

– Что?

Лона кинула на Мартина быстрый взгляд.

– Вы уже воспользовались «лапой», – догадался я.

– Это Мартин.

– И что ты заказал? – осведомился я у Мартина.

Но ответила мне Лона.

Она неторопливо подошла к бойфренду и положила руку ему на плечо.

У меня отвисла челюсть.

– Подожди! – крикнул я, метнувшись к ним обоим.

Но затем встал как вкопанный. Мое магическое зрение не подвело меня и сейчас. Я увидел, что серебристый туман непрерывным потоком стекал с плеч Лоны, но не впитывался в ауру Мартина, а устремлялся в предмет, лежащий в кармане его джинсов – в «обезьянью лапу».

Родовое проклятие Лоны не исчезло: оно оставалось столь же сильным, но безобидно сливалось прочь.

– Класс! – ухмыльнулся Мартин, фамильярно обнимая Лону за талию. – Видите, это совершенно безопасно.

Я таращился на парочку, разинув рот. Я понимал, что выгляжу как полный придурок, и чувствовал, что и Мартин, и Лона упиваются своей победой. Тем не менее я попытался разобраться в увиденном.

Итак, когда Лона прикасалась к Мартину, туман проклятия лишь скользил по его телу, скапливаясь в «обезьяньей лапе». Я стиснул зубы.

Феноменальное зрелище потрясло меня до глубины души.

Хотя однажды мне приходилось видеть нечто подобное. Да, конечно! Один-единственный раз… ну а сейчас, похоже, проблема с проклятием Лоны успешно решена.

– Артефакт выполнил первое желание Мартина, – заявила Лона, угадав мои мысли. – Защита от проклятия. У нас все получилось! Здорово, да, Алекс? Сработало! Теперь я не причиню Мартину вреда!

Я продолжал пялиться на них обоих, тщетно стараясь держать себя в руках. Неужели все настолько просто?

Пять месяцев тому назад Арахна подарила Лоне заговоренную ленту, которая противостояла проклятию, втягивая в себя туман и нейтрализуя его действие. Но продолжалось это лишь несколько часов, после чего лента вроде бы рассыпалась в прах. Позже Арахна призналась мне, что ей пришлось потратить много сил для создания столь мощного амулета.

Значит, сейчас я стал свидетелем настоящего чуда.

Артефакт способен нейтрализовать любую энергию, причем работал он без устали. Прямо вечный двигатель какой-то. На земле нет такого мага, который мог бы так колдовать!

Мартин и Лона молча смотрели на меня. Мартин самоуверенно, Лона – пытливо и внимательно.

– «Обезьянья лапа» забирает энергию, – выдавил я наконец.

Лона с жаром кивнула:

– Разумеется! И «лапа» меня спасла!

Иными словами, Мартин всего за один вечер сделал то, что мне не удалось сделать за пять месяцев.

– Вот и славно, – промямлил я, изобразив на лице улыбку.

Щеки Лоны пылали. Мартин по-прежнему обнимал ее, но она уже забыла о своем бойфренде и почему-то не сводила с меня горящего взора.

Я неловко переступил с ноги на ногу. Я понимал, какой реакции ждет от меня Лона, но никаких сильных чувств не испытывал.

– Надеюсь, процесс не остановится, – предположил я.

– Еще чего! – вскинулась Лона. – А если «обезьянья лапа» способна нейтрализовать проклятие, только подумай, что еще она может сделать! Вдруг она вообще обезвредит проклятие навсегда?

У меня в голове зазвонили тревожные колокольчики. Но Мартин меня опередил.

– Ну же, Лон, – он произнес ее имя как «Лун». – Мы ведь говорили о том, что нельзя торопиться.

Лона отпрянула от Мартина, как будто только что вспомнила о его присутствии, а затем спохватилась.

– Кстати, Алекс, мы очень рассчитывали на вашу консультацию, – продолжал Мартин светским тоном. – Нам необходимо разобраться с этой штуковиной. Вам, пожалуй, известно о ней больше, чем другим, а?

– Возможно, – неохотно подтвердил я.

– Отлично! И сколько желаний можно загадать? Три?

– Старичок, который принес мне артефакт, говорил о пяти, – пробормотал я.

Лона тотчас навострила уши.

– Один человек использовал «обезьянью лапу» четыре раза. Сразу же после этого он бесследно исчез.

– Значит, пять, – задумчиво промолвил Мартин.

– И что с ним случилось? – спросила Лона.

Я пожал плечами:

– Он пропал. Во время нашей последней встречи он интересовался, как заставить «лапу»… скажем так, действовать более прицельно.

– Но она же осуществляла его желания? – встрял Мартин. – Наверняка тот тип загадывал неправильные желания.

– Возможно, – согласился я.

– Но что произойдет, после того как хозяин «лапы» загадает пять желаний? – встрепенулась Лона. – Тогда артефактом сможет воспользоваться кто-то другой, верно?

– Да… То есть нет! Лона, не смей и думать об этом!

Лона слегка усмехнулась.

– Похоже, все эти страшилки нужны лишь для запугивания, – убежденно произнес Мартин. – А я в них не верю! «Лапа» действует, а кому-то явно не хочется, чтобы у других появилась такая крутая вещица!

Я промолчал. Я его уже предупредил.

– Я хочу попробовать, – тихо проговорила Лона. – Если есть хоть какая-то надежда.

Я скрестил руки на груди.

– Позвольте сперва задать вам один вопрос, – произнес я, успокоившись. – Вы думаете, что, если будете использовать «обезьянью лапу» правильно, она даст вам то, что вы хотите?

– Да, – подтвердил Мартин.

Лона кивнула.

– А что получит взамен сама «лапа»?

Оба недоуменно заморгали.

– На что вы намекаете, Алекс? – воскликнул Мартин.

– Артефакт является, по сути, волшебной палочкой, – насупилась Лона.

– Если бы все было настолько просто, в «обезьяньих лапах» не было бы недостатка. Они бы валялись на каждом шагу.

– Но раньше никто не знал, как использовать ее правильно, – напомнил Мартин. – А теперь люди поумнее.

И он ухмыльнулся.

К счастью, я сдержался и не отвесил ему затрещину.

– Послушай, – сказал я, – тебе не нужна моя помощь, чтобы загадывать желания. Артефакт сам подталкивает тебя к этому. Он искушает своего хозяина.

Лона и Мартин переглянулись, и я понял, что не убедил их.

– Я понимаю, что надо соблюдать магическую технику безопасности, – произнесла Лона, перехватив у Мартина инициативу. – Но другого такого шанса у меня не будет.

И разговор увял. Мы с Лоной поболтали о чем-то незначительном, но присутствие Мартина нас стопорило.

– У меня появилась работенка, – сказал я Лоне напоследок. – Я должен кое-что расследовать. Не желаешь составить мне компанию?

– Когда?

– Примерно через час. Встречаемся в условленном месте. Мне нужен толковый помощник.

Лона замялась:

– У меня не получится…

– Жаль.

– Мы с Мартином собираемся поэкспериментировать. – Лона отвела взгляд. – Извини.

Я посмотрел на нее в упор. Она попятилась.

– Лона, ты же твердила несколько месяцев подряд, чтобы я взял тебя в дело!

– Знаешь, Алекс, я… – произнесла Лона и осеклась, покосившись на Мартина.

– Да, ты совершенно права, – откликнулся Мартин и посмотрел на часы. – Нам пора.

Я опешил. Лона старательно избегала смотреть мне в глаза.

– Хорошо, – сказал я, пытаясь казаться беспечным.

– Спасибо вам, мы замечательно провели время, – жизнерадостно произнес Мартин. – Еще раз прошу прощения за то, что случилось в субботу. Я очень ценю ваши рекомендации, Алекс.

Ничего не ответив ему, я продолжал смотреть на Лону.

– Пока, – бросила она мне, направляясь к выходу.

Мартин открыл дверь, пропуская ее. Я успел заметить, как он опять обнял Лону за талию.

Спустя мгновение в магазине воцарилась тишина.

Я сидел на стуле, уставившись в стеклянную витрину. Меня не покидало странное чувство. Оно уже давно не посещало меня, и я не сразу сообразил, что это такое.

Ты ощущаешь нечто подобное, когда обтрепанные отношения окончательно рвутся.

Значит, я остался в дураках. Взял себе в ученицы девчонку, которая вечно ныла и не желала слушать наставника, а она слиняла.

Но теперь все кончено. И никакая она не ученица!

Я разозлился. С Лоной я знаком больше года. Я постоянно помогал ей и почти ничего не просил взамен. А она бросила меня. Что же я сделал не так?

Я был на взводе. Вскочив со стула, я принялся расхаживать взад и вперед.

Наверное, я мог бы еще долго предаваться самоедству, но стук в дверь вернул меня в реальность.

Прибыла подмога. Я вновь сделал глубокий вдох, пытаясь обрести душевное равновесие, и поплелся к выходу.

На пороге стоял парень среднего роста, в очках, с темными растрепанными волосами, неряшливо одетый. Внешне он напоминал конторского служащего или Гарри Поттера.

Юноша протянул мне руку, перепачканную чернилами.

– Привет, Алекс! – улыбнулся он. – Нужна помощь?

Я поймал себя на том, что улыбаюсь в ответ.

– Приветик, Зонд! – искренне обрадовался я. – Пошли! По дороге я расскажу тебе, что стряслось.

Глава 6

Мы поехали в Южный Лондон на метро, сделав пересадку на станции «Бэнк». Я испытываю неприязнь к такси с тех самых пор, как пять месяцев тому назад вляпался в крупные магические неприятности. В метро устроить колдовскую засаду значительно сложнее. Кроме того, шум поезда бывает весьма кстати, в особенности если ты не хочешь, чтобы тебя подслушали.

Я познакомился с Зондом, когда распутывал дельце, связанное с «веретеном судьбы» (если точнее, это произошло в тот самый день, когда Пепел спалил такси, в котором я ехал).

Тогда Зонд после сдачи экзаменов на звание подмастерья проходил стажировку. Хотя он работал на Совет, мне Зонд сразу пришелся по душе, и, к моему удивлению, у нас быстро завязались приятельские отношения.

Потом Зонд повадился заглядывать ко мне и продолжал наведываться в «Торговые ряды» даже после того, как моя слава несколько поутихла.

Порой он оказывал мне услуги, никогда не прося никакого вознаграждения взамен.

Я откровенно предупредил его о возможной опасности.

– Значит, Пепел и Делео опять напакостили? – спросил Зонд.

– Пепел точно тут замешан, – подтвердил я. – А Делео практически наверняка. Я ее не видел, но думаю, что она просто где-то затаилась и выжидает.

– Кто-нибудь еще?

– Возможно. Надеюсь, ты сузишь круг подозреваемых.

Зонд кивнул.

– Я как раз гадал, куда подевалась сладкая парочка! – рассмеялся он.

Между прочим, я уже успел выяснить, что внешность Зонда обманчива. Он смахивает на студента-историка (каковым на самом деле и являлся), однако в критической ситуации демонстрирует незаурядный ум и поразительное хладнокровие. Но более всего он нравится мне своей честностью. Если задать Зонду вопрос, первая его реакция – сказать правду. А среди магов это редкость.

– А Лона к нам присоединится? – полюбопытствовал Зонд.

Увы, над его тактичностью еще нужно поработать.

– Нет.

– Значит, мы встречаемся с ней на заводе?

– Ее не будет.

– Почему?

Я с трудом подавил желание рявкнуть на Зонда. Хоть бы он заткнулся!

Нет, несправедливо вымещать на нем свою злость, к тому же он хорошо относился к Лоне.

– Она связалась с придурком, который забрал «обезьянью лапу».

И я вкратце обрисовал случившееся.

– Паршиво, – пробормотал Зонд, и его брови поползли наверх, скрывшись под растрепанной челкой.

– Ага.

– Но Лона-то понимает, что «лапа» представляет собой жуткую штуковину? Ты ее предупредил?

– Да, Зонд, я ей все объяснил.

Зонд умолк. Я понял, что он не на шутку встревожился.

– Не будем сейчас заострять внимание на «лапе» и прочих неурядицах, – заявил я. – Я не думаю, что мы сразимся с чокнутыми магами в ближайшие четыре часа, но нам все равно нельзя отвлекаться на мелочи.

К сожалению, Зонд всколыхнул мои мысли о Лоне и ее новом дружке, и теперь меня опять понесло не в ту сторону. Я уже не мог остановиться. Самым страшным было то, что я помимо воли признавал точку зрения Лоны. Ведь она мечтала найти какое-нибудь средство, чтобы навсегда избавиться от проклятия. Мои занятия были долгими, изнурительными и нудными. «Обезьянья лапа» предлагала мгновенное и легкое решение. Понятно, почему Лона так за нее ухватилась.

Но меня не покидала гложущая тревога. А если я ошибаюсь? Вдруг артефакт действительно спасет Лону от родового проклятия, и она заживет нормальной жизнью? Мартин не понравился мне с первого взгляда, а его рассуждения о магии были сравнимы с верещанием хомячка. Однако благодаря простому везению ему действительно удалось добиться от «обезьяньей лапы» того, что он хотел. Ну, может, он немного поработал своими мозгами…

Когда происходит нечто непредвиденное, нужно принимать все как должное.

Но отсюда вытекала еще более отвратительная мысль. Лона обратилась ко мне в первую очередь потому, что ей требовалась помощь.

Если Мартин и «обезьянья лапа» смогут исцелить ее от сицилийского проклятия, она не захочет даже изредка встречаться со мной.

Днем завод выглядел не лучше, чем в сумерках. Солнечному свету удалось чуток ослабить гнетущую атмосферу, но раскиданный по двору мусор и колючая ржавая проволока теперь буквально бросались в глаза.

Переулок, по которому мы с Зондом шли, был неуютным и почти пустынным. Редкие прохожие, которых мы встретили, старались всеми силами не привлекать к себе внимания.

Да уж, так себе райончик!

– Внутри никого нет? – уточнил Зонд.

Я провел скрупулезное сканирование будущего. Во всех вариантах развития событий мы с Зондом обшаривали пустые заводские цеха и бродили по темным коридорам.

Опасность нам не угрожала. Пока.

– Все чисто.

Поисковая группа, отряженная Советом, не потрудилась запереть за собой дверь, поэтому попасть внутрь оказалось проще простого.

Мы переступили порог и очутились в неприглядном помещении. Городской гул моментально стих, да и лучи солнца почти не проникали сюда.

Казалось, стены завода были звуконепроницаемыми.

– Прямо мурашки по спине бегают, – пробормотал Зонд, включая фонарик.

– Ага, – буркнул я и замолчал.

Надо сказать, что у заброшенного завода была плохая аура – мрачная, какая-то отсыревшая и насквозь гнилая. Конечно, при кратковременном посещении это никак не навредит, но жить здесь мало кто согласится.

Путешествие прошло без особых приключений, если не считать того, что Зонд несколько раз споткнулся.

– Вот то самое место, – сказал я, когда коридор привел нас в цех.

Там по-прежнему оставался расчищенный пятачок, где лежал мертвый баргхест.

Зонд сбавил шаг. Его лицо приняло рассеянное выражение, которое, как я уже успел выяснить, свидетельствовало о том, что он полностью сосредоточен. Поправив очки, Зонд принялся озираться по сторонам.

– Что мы ищем?

– Следы схватки, – произнес я. – И еще…

– Нашел! Восемьдесят четыре часа назад… нет, восемьдесят пять. В четверг ночью.

Зонд является магом времени. Пожалуй, обучиться данному виду магии сложнее всего: если первозданные осваивают свое ремесло за полгода – максимум за пару лет, на освоение временно́й премудрости уходят десятилетия.

Зонд был юнцом, но блестяще владел своим даром.

– Мне нужно быть в курсе мельчайших деталей, – добавил я. – Важны любые подробности, самые простецкие разговоры. Короче, выясни всю подноготную.

Зонд ничего не ответил. На его физиономии сохранялось отрешенное выражение, и я понял, что он полностью погрузился в прошлое. Достав из кармана записную книжку, Зонд начал расхаживать по цеху, сжимая в руке карандаш, а я с любопытством за ним наблюдал. Мне всегда интересно смотреть на Зонда в момент работы: этот тип магии меня всегда завораживал.

Ладно, мне нельзя отставать от напарника, решил я.

Тряхнув головой, я вернулся к своей работе. Зонд, поглощенный заданием, ничего не замечал, Значит, моя задача состояла в том, чтобы держать ситуацию под контролем. Проверив будущее, я увидел, что в ближайший час в цеху не случится ничего экстремального.

Когда Зонд вынернет из прошлого, мы направимся к выходу и…

Нет!

Пламя, боль, мрак. Включились мои рефлексы, я усилием воли прогнал видение и вернулся в настоящее, уставившись на почерневшие стены. Какого черта? Мы пойдем по коридору обратно, а затем…

Снова просканировав будущее, я все понял. Бомба. Кто-то приготовил нам западню. И он занимался этим прямо сейчас. Итак, на заводе находился убийца – меньше чем в восьмидесяти шагах от нас, который собирался нас уничтожить.

Я быстро очнулся.

– Зонд, – проговорил я, не отрывая взгляда от коридора, – мне нужно кое о чем позаботиться. Буду через пять минут.

Зонд промолчал. Выключив фонарик, я шагнул в темноту.

Человек в черном сидел на корточках в глубине коридора. Фонарик свой он положил на коробку, так, чтобы луч освещал лишь участок бетонного пола. В пятне белого света я различил прислоненный к стене рюкзак и пистолет, разумеется, заряженный на полную обойму.

На голове у неизвестного была вязаная шапочка.

Он прятал бомбу. Я успел увидеть, как он засунул ее за трубу отопления и лихорадочно прикрывал мусором. Сама бомба смахивала на металлический цилиндр размером с банку из-под растворимого кофе.

Я вновь кинул взгляд в будущее и похолодел. Увиденный вариант меня совсем не устраивал. Когда мы с Зондом пройдем мимо, кто-то из нас случайно заденет ногой трубу: бомба, вывалится из-за нее, отрикошетит от пола и взорвется примерно на уровне пояса.

Взрывная волна разбросает во все стороны дождь стальных шариков, которые превратят коридор в зону смерти.

Я бесшумно застыл, наблюдая за методичной работой киллера. Он уже подключил срабатывающее устройство. Я не мог точно сказать, что это, натянутая проволока или какой-то луч, но знал, что как только неизвестный активирует его, нас с Зондом разорвет в клочья.

Я нисколько не горжусь тем, что сделал дальше. В свое оправдание могу сказать только, что с меня было довольно. Судите сами: четвертое нападение за два дня!

В общем, я был сыт по горло.

Мужчина щелкнул тумблером. Я схватил обломок доски, выпрыгнул из-за угла и швырнул метальный снаряд в коридор.

Обломку потребовалось три секунды, чтобы совершить полет. Неизвестному – четверть секунды, чтобы уловить движение, еще доля секунды, чтобы схватить пистолет и вскочить на ноги.

Когда киллер сообразил, что на своем пути доска пересечет зону взрывателя бомбы – той самой бомбы, которую он спрятал за трубу, – было уже слишком поздно.

Когда я вернулся в цех, Зонд оживился.

– Что произошло?

– Ты о чем?

– Я слышал какой-то грохот.

– Крысы.

– И еще какие-то вопли.

– Громадные крысы.

Зонд вопросительно посмотрел на меня.

– Зонд, поверь мне, – произнес я, – тебе лучше об этом не знать.

Зонд не одобряет насильственную смерть. Чего нельзя сказать обо мне, признаюсь, это меня не очень-то радует.

– Нам нужно убираться отсюда.

Зонд плохо понимает намеки, однако сейчас был не тот случай.

К счастью, когда мы шли обратно, моя магия предвидения помогала нам обходить препятствия.

Но по пути меня кое-что беспокоило. Что, если у киллера есть напарник, который жив – и сейчас он готовится броситься в атаку?

Но я не собирался задерживаться на заводе, чтобы выяснить это на собственной шкуре. Мы мигом пересекли квартал муниципального жилья и спустя десять минут оказались на широкой улице, освещенной солнцем.

– Что тебе удалось узнать? – спросил я, убедившись в том, что никто нас не преследует.

– Много чего, – ответил Зонд. От былой рассеянности не осталось и следа. – Хочешь сначала узнать про черных магов или про тех, с кем они воюют?

– Про черных.

– Это был Пепел, – заявил Зонд, когда мы добрались до перекрестка и свернули на улицу, ведущую к станции метро. – И Делео, как ты и говорил. Они спрятались на складе, дождались появления баргхеста и оглушили его.

– Кроме них был кто-то еще?

– Нет. Наверное, они никому не доверяют.

Информацию я воспринял с облегчением. Двоих черных магов – вполне достаточно. Меня до сих пор мучили кошмары, связанные с их третьим дружком.

– Баргхест не шевелился, – продолжал Зонд. – А они бросились к нему и затеяли что-то странное.

– У тебя есть идеи на этот счет?

Зонд нахмурился.

– Подозреваю, что они выполняли некий древний ритуал, – задумчиво произнес он. – Они вооружились фокальными объектами, которых я никогда прежде не видел… они походили на темно-пурпурные металлические дротики. Сам процесс занял много времени: они постоянно останавливались и начинали заново.

– Остановки были вынужденные?

– Угу, – сказал Зонд. – По-моему, они… по ходу определяли, что им делать дальше. Как будто они не были уверены в том, чем занимались.

Я вздохнул. И почему Пепел и Делео никак не утихомирятся?

– А потом появились другие, – продолжал Зонд. – Маг с восемью помощниками. Главный маг попытался вступить с Пеплом и Делео в переговоры. По крайней мере, он что-то пытался им сказать, но они сразу же набросились на него. Маг кутался в длинное покрывало, он даже накинул его себе на голову.

– Ясно, – протянул я.

Покрывало – весьма специфический, а вдобавок и дорогой аксессуар, предназначенный для блокировки магии слежения.

– Значит, ты не можешь сказать, кто вел переговоры с Пеплом и Делео?

– А вот и нет, – возразил Зонд. – Покрывало оказалось не таким уж и надежным.

Я присвистнул от изумления.

По-моему, Зонд не всегда осознает, какими талантами он обладает.

– Это был Белфас? – уточнил я.

– Да, Белфас. Дальше у меня пошли разрозненные обрывки. Люди Белфаса начали стрелять, как и сам Белфас. Пепел отступил назад и выронил фокальный объект – тот пурпурный дротик. Помощник Белфаса бросился к нему, но Делео разорвала его на мелкие кусочки, – продолжал Зонд, поежившись. – Ужас! От бедняги осталась крошечная горстка пыли. Пепел подобрал дротик, и они с Делео помчались к восточному выходу. Пока Делео сдерживала преследователей, Пепел открыл портал, и они скрылись.

Я хмыкнул. Подозрительно все как-то складывалось…

– То есть других магов, кроме Белфаса, не было?

– Не было. Но он заставил Пепла и Делео спасаться бегством, – подтвердил Зонд. – Белфас маг льда, и он свое дело знает прекрасно. Он умеет сражаться.

Я вспомнил, как спокойно Белфас отнесся к перспективе столкновения с бандой отступников. Если он действительно настолько хорош, ему надо опасаться разве что целого отряда убийц, подкованных в темных искусствах.

Это дало мне новую пищу для размышлений. Оставшуюся часть пути мы с Зондом не проронили ни слова.

Однако позже я вновь пристал к Зонду с расспросами.

К сожалению, ничего глобального Зонду больше выяснить не удалось, за исключением разве что нескольких полезных подробностей.

Зонд сообщил мне, что баргхест умер или до начала схватки, или вследствие того, что Пеплу и Делео помешали в самый разгар ритуала. В любом случае не вызывало сомнений, что действо закончилось неудачей: оборотень был полностью «обесточен», но ни Пепел, ни Делео не воспользовались свежей магической силой.

Эту новость можно было причислить к разряду хороших, хотя сейчас меня тревожило кое-что другое. Я хотел узнать, куда слиняли Пепел и Делео.

– А ты уверен, что они не тоннелировались в глубь завода? – в который раз спросил я.

– Уверен, – заявил Зонд и взъерошил себе волосы. – Кстати, я засек местоположение портала. Думаю, я смогу обнаружить что-нибудь еще. Например, завтра.

Я покачал головой:

– Не стоит тратить время зря, Зонд.

Мудрые маги никогда не тоннелируются к себе домой: очень велик риск того, что противники их обнаружат. Поэтому они перемещаются в какое-нибудь захолустье, проходят милю или две пешком, после чего опять тоннелируются, и все повторяется заново.

В общем, мы всегда ведем себя осторожно.

Опытным магам известны сотни таких «пересадочных пунктов», и найти их практически невозможно.

– Что-нибудь еще?

Зонд сверился с записной книжкой.

– У меня вроде бы есть номер сотового телефона Пепла. Это пригодится?

– Возможно, в будущем. – Я не смог сдержать улыбки.

Мы вышли из метро на станции «Юстон» и направились к ближайшей автобусной остановке.

Вскоре мы уже стояли под полупрозрачным козырьком. Я огляделся по сторонам: повсюду царило оживление вечернего часа пик. Люди всех возрастов нескончаемым потоком текли через площадь.

– Спасибо, приятель, – сказал я. – Я ничем не могу тебе помочь?

Зонд замялся:

– Как ты намереваешься поступить в отношении Лоны?

Я почувствовал, как улетучивается ненадолго посетившее меня хорошее настроение. Покушение, планировавшееся на заводе, было чудовищным, но я вовремя предотвратил катастрофу, но по поводу Лоны у меня не было абсолютно никаких мыслей.

– Я… никак…

– Но ты ведь не собираешься оставить Лону с этим типом, правда?

– Зонд, а что я, по-твоему, должен сделать? – раздраженно огрызнулся я: Зонд задел очень болезненную тему. – Лона обзавелась бойфрендом. Если я на нее надавлю, она перестанет ко мне заглядывать. А я не собираюсь с ней ругаться.

– Но она должна к тебе прислушиваться, – заметил Зонд. – Ты – ее наставник.

– Неужели? – Я прислонился к металлическому столбику, глядя на спешащих лондонцев. – В отличие от тебя Лона не принадлежит к миру магии. Она не росла в окружении правил и обычаев. Да, я с ней занимался, но на самом деле она не соглашалась стать моей ученицей. Я даже не уверен, что она представляет себе, куда ее занесло.

– Она могла быть посообразительней.

– Ты и впрямь так считаешь?

– Да. Отношения ученика и наставника – важная штука, – возбужденно произнес Зонд. – Конечно, порой все складывается непросто, и то, как поступают со своими подмастерьями черные маги, кажется мне отвратительным. Но если ты хочешь овладеть своим даром, то тебе нужно заручиться поддержкой наставника, а иначе у тебя ничего не получится.

Похоже, я тоже задел Зонда за живое.

Но я ничего не ответил ему и впервые задумался над тем, как я отношусь к Лоне.

Отчасти я считал ее своим другом. Я веду затворнический образ жизни, и Лона – одна из тех немногих, кто мне нравится и кому я доверяю. Я даже считал ее своей протеже. Я упорно обучал ее азам магии, и мне хотелось ввести Лону в наше сообщество.

Однако Лона стала для меня не только ученицей.

Но, размышляя над этим, я вдруг осознал, что и сам сплоховал. Я пытался одновременно относиться к Лоне как к другу, к ученице и к потенциальной возлюбленной – и, разумеется, потерпел фиаско. Ничего путного у меня не вышло.

Я вспомнил слова Арахны о том, что Лона не ведет себя как моя ученица, а я совсем не похож на мудрого мастера.

Арахна не ошиблась. Я не мог быть Лоне одновременно наставником, другом и пылким возлюбленным. Мне следовало выбрать что-то одно…

Но я дал маху, пытаясь объять необъятное. А мои усилия оградить Лону от неприятностей пока ни к чему хорошему не привели. Лона отдалилась от меня, отгородившись Мартином и… «обезьяньей лапой».

– И что мне теперь делать? – спросил я.

– Давай я поговорю с Лоной? – предложил Зонд. – Вдруг я найду компромат на ее бойфренда? Этот Мартин кажется мне очень скользким.

Я невольно усмехнулся. Положа руку на сердце, я не мог себе вообразить, что Зонд будет играть роль дипломата. Впрочем, Зонд и прежде меня удивлял.

– Хуже уже явно не будет, – резюмировал я. – Но если ты это надумал, может, сперва стоит хорошенько изучить саму «обезьянью лапу»? Выясни про артефакт всю подноготную. Как он работает, что ему нужно от владельца, короче говоря, любую информацию. А там посмотрим.

Зонд расплылся в улыбке:

– С удовольствием. А ты… будь осторожен.

– И ты тоже.

Вернувшись домой, я принялся размышлять о том, как разыскать Пепла и Делео.

Идей было мало.

Многие ошибочно полагают, что дар пророчества облегчает жизнь – в действительности все обстоит несколько иначе.

Ты видишь только последствия определенных поступков.

Если я, к примеру, вознамерился узнать, кто маячит на лестничной площадке, это проще простого. Мне достаточно лишь просканировать будущее, в котором я открываю дверь. С тем же успехом я способен подобрать сложный пароль. Я перебираю варианты будущего с разными паролями и нахожу правильную комбинацию цифр.

Конечно, мне потребуется некоторое время, но перебрать даже миллион цифровых последовательностей легче, чем вы думаете, поскольку во всех вариантах, кроме одного, будущее одинаковое.

В 99 % замок не откроется, зато последняя попытка принесет успех.

Но когда ты начинаешь иметь дело не с предметами, а с людьми, процесс моментально усложняется. Перед тобой открываются сотни и сотни вариантов, которые постоянно меняются.

Попробую объяснить. Итак, если я проверяю будущее, в котором обыскиваю два разных дома, то я вижу совершенно разные комнаты, обставленные разномастной мебелью. В итоге я буду вынужден осматривать каждый предмет по отдельности, не упуская из виду малейшей детали, но, конечно же, справлюсь…

Решить кроссворд – это все равно что отыскать маленький белый камешек среди миллиона черных. Найти человека – это все равно что обнаружить такой же белый камешек среди миллиона разноцветных. Вторая задачка – гораздо трудней первой.

Однако вышесказанное вовсе не означает, что мой дар не позволяет мне выйти на след пропавшей персоны.

Магия пророчества сработает и тут. Если мне точно известно, кого именно я ищу, и я приблизительно представляю себе, где он находится, я могу обнаружить человека за считаные секунды.

Но мне нужно знать, с чего начать. В противном случае магия превратится лишь в чуть более быстрые поиски наугад.

Сейчас у меня имелись три отправные точки: нападение конструкции в моем магазине, поджог квартиры Меридит и схватка с Белфасом на заброшенном заводе. К сожалению, информации было маловато.

Черная парочка скрылась в своем логове, и вряд ли их берлога находилась где-то поблизости. То, что они использовали конструкцию, обладающую небольшим радиусом воздействия, действительно позволяло предположить, что Рэйчел и Пепел затаились в Лондоне, но сузить круг у меня не получалось.

Поэтому я гадал, откуда начать поиски.

Хотя… я наморщил лоб. Возможно, у меня кое-что есть.

Пять месяцев назад я побывал в укрытии Рэйчел и Пепла. Мое пребывание оказалось недолгим и не слишком приятным, зато я сумел определить, куда меня занесло. Это был заброшенный склад в Баттерси. Разумеется, сейчас там пусто. Не могло быть и речи о том, чтобы Пепел или Рэйчел вернулись в ту сумрачную конуру.

И у них вроде бы не было никаких причин снова выбрать себе похожее складское помещение.

Но я прекрасно знал Рэйчел. Она склонна повторять свои действия. Ширин всегда отличалась изобретательностью, именно Ширин приходили в голову оригинальные идеи. Рэйчел нравилось считать себя непредсказуемой бунтаркой, но на самом деле она всегда была консервативной, хоть и не желала этого признавать.

Поэтому я стал исходить из предположения, что Рэйчел уступит своей привычке.

Я взял карту Лондона и составил список промышленных районов и складов, расположенных неподалеку от центра города. Затем я вычеркнул самые оживленные объекты, несовместимые с требованиями секретности.

А потом, повинуясь своей интуиции, я ограничился местами, находящимися у воды.

Меридит ворвалась в мою квартиру через час.

– Привет! – сказал я, впуская ее внутрь.

Я направился в комнату и опять углубился в работу.

Наклонившись над столом, Меридит провела пальцем по карте, после чего медленно выпрямилась.

Я посмотрел на нее. Порванное платье она сменила на темный джемпер и джинсы; от нее исходил аромат, который мне не удалось определить.

– Чем занимаешься, Алекс?

В настоящий момент Меридит вызывала у меня странное чувство. Когда она была рядом со мной, я не мог не думать о том, какая она красивая и соблазнительная. Но если я мысленно отвлекался на что-то другое, Меридит… переставала казаться такой уж важной. А теперь я вообще старался не смотреть ей в глаза, полностью сосредоточившись на карте Лондона.

Не то чтобы мне не хотелось видеть ее рядом – наоборот. Мне было приятно, что Меридит здесь, потому что… потому что…

…я не смог ничего придумать. Но, повторяю, когда я отвлекался от Меридит и ее чар и начинал размышлять о том, какой она человек, я словно натыкался на кирпичную стену.

И была еще одна странность. За последние два дня мы провели много времени вместе. Однако наши разговоры касались либо меня, либо нашей работы, но только не Меридит.

Я занервничал.

– Пытаюсь найти черных магов, – сказал я.

– А что это за значки? – полюбопытствовала Меридит, указывая на мои пометки.

– Я полагаю, нам нужно искать здесь.

– Ты предлагаешь осмотреть все места? – опешила Меридит. – Их не меньше дюжины!

Я пожал плечами:

– Если только у тебя нет других предложений.

– Нет, но… Разве нет способа получше?

– Какого, например?

– Заклинания поиска?

– Эти двое не дураки, – возразил я. – Если бы все было настолько легко, Белфас давно бы их обнаружил.

Пепел с Рэйчел и раньше пользовались подобными заклинаниями, чтобы, например, выслеживать добычу. Они наверняка готовы к тому, что этот прием будет использован против них самих.

Меридит помолчала.

– Ладно, – вздохнула она наконец. – Уговорил.

Зашло солнце, и наступила ясная холодная осенняя ночь, но мы не прекращали поиски.

На небе сияли яркие звезды, а земля, казалось, промерзала насквозь, и у меня изо рта вырывались облачка пара. Мы с Меридит устроились на обочине длинной пустынной улицы. Кое-где виднелись редкие припаркованные автомобили. На юге привольно раскинулась Темза, здесь она была гораздо шире, чем в Дептфорде, а где-то на севере, высоко над крышами домов, доносился гул самолета. В воздухе пахло речной тиной.

Я устал и вымотался, мне хотелось вернуться домой и лечь в кровать. Мы с Меридит продвигались вдоль Темзы на восток. По мере того как угасал день, народ покидал центр Лондона и устремлялся на окраины. Когда мы добрались до Сильвертауна, усилившийся ветер разогнал всех прохожих и улицы стали совсем пустынными.

– Может, хватит на сегодня? – спросила Меридит.

Она куталась в безразмерное пальто, спрятав руки в муфту, и дрожала от холода.

– Осталось еще три точки, – заявил я.

Вздохнув, Меридит уныло поплелась за мной. Если честно, я тоже не особо верил, что нам удастся что-либо обнаружить. Неужели в этот раз мы проиграем?

Мы с Меридит бродили по угрюмым районам Лондона, я сканировал будущее, заглядывая в складские помещения, и все больше укреплялся в мысли, что моя догадка оказалась ошибочной. Но если мы пришли сюда, нужно довести дело до конца, верно?

Кроме того, имелась еще одна веская причина, которую мне не хотелось озвучивать: возможно, именно сейчас Пепел и Рэйчел также разыскивали нас (а обнаружить человека гораздо труднее, если он постоянно находится в движении).

Меридит замолчала, и, когда мы добрались до очередной промышленной зоны, она опять повторила заученные действия: направилась к проходной и заговорила с охранником.

Сперва мужчина недовольно уставился на Меридит, словно собираясь рявкнуть: «Какого черта тебе здесь надо?» – но это продолжалось недолго.

Спустя считаные секунды он улыбался, а меньше чем за минуту выложил Меридит все, что нужно.

– Думаю, мы почти у цели, – оповестила меня Меридит, явно приободрившись.

Она покосилась на охранника, который махал ей вслед.

– Одно из помещений арендует пара, подходящая по описанию.

Я кивнул, и мы беспрепятственно прошествовали мимо охранника. Тот провожал взглядом Меридит, разинув рот, и у меня мелькнула мысль, что меня он даже не заметил.

Десять минут изучения промзоны не принесли положительных результатов. Но другого я и не ожидал: место показалось неподходящим. Тут было слишком много новеньких построек из стали и бетона.

Тем не менее меня заинтересовала пара складских зданий, отрезанных от улицы высокой стеной.

– Я проверю, что там, и мы двинемся дальше! – проорал я.

Дело в том, что мы находились рядом с аэропортом, и непрекращающийся рев просто оглушал. Меридит кивнула, поправила прическу, и мы разделились. Меридит опять продефилировала к проходной, а я углубился в лабиринт строений.

Последний складской корпус не имел окон и был погружен в темноту. Зайдя за наружную ограду, я обнаружил, что здание заперто. Я не смог установить присутствие магических оберегов, но это ни о чем не говорило: Пепел и Рэйчел были не настолько глупы, чтобы расставлять бросающуюся в глаза защиту.

Но что-то показалось мне очень подозрительным.

Я огляделся по сторонам. Здание возвели между промзоной и другим комплексом строений, прилегающим к аэропорту. Если не считать той дороги, какой пришел я, другого пути сюда, похоже, не было. Все попытки попасть к складу как-либо иначе приводили в тупик. Глухие стены ограничивали поле зрения, со-здавая неуютное ощущение тесного замкнутого пространства, а соседство аэропорта не позволяло что-либо услышать.

Я решил хорошенько рассмотреть все вблизи. Обогнув здание, я приблизился к двери, ища в кармане отмычки и гаечные ключи. Поскольку в схватке лицом к лицу прорицатели сильно уступают первозданным магам, мы компенсируем это другими, не столь благородными навыками. Вскрывать замки легко, в особенности если ты можешь заглянуть в будущее, ну а я – прирожденный прорицатель.

Но мне снова не повезло. Замок только казался примитивным, а сверившись с будущим, я так и не понял, можно ли его отпереть в принципе.

И куда теперь деваться?

Я сел перед дверью, ощущая сквозь ткань джинсов холод бетона, и изучил замочную скважину. Вроде бы в ней не было ничего необычного, но…

Магический дар предупредил меня как раз вовремя. Я наскоро проанализировал грядущее событие, напружинился и бросился наутек. На бегу я выхватил из рюкзачка невесомый плащ и накинул его на плечи. Спустя мгновение я слился со стеной, закутанный в плащ-туман. Еще через мгновение дальний угол одного из зданий приобрел угольно-черный оттенок.

Люди называют ночь черной, однако я бы поспорил с этим утверждением: скорее она лоскутно-серая. И когда ты видишь тьму, поглощающую любой свет, она выделяется на фоне чего угодно подобно космической черной дыре.

Я затаил дыхание. Прямо на моих глазах тьма превратилась в вертикальный овал, который чуть-чуть посветлел и начал пульсировать. На краткий миг я различил очертания совершенно другого места, после чего из овала вышли двое.

Мой плащ-туман, как и «обезьянья лапа», является насыщенным предметом, и он никогда меня не подводил. Плащ-туман предназначен для скрытности, и в нерабочем состоянии выглядит как обычная верхняя одежда непритязательного покроя, сшитая из мягкой серой ткани. Но когда плащ надет, цвет материи меняется, как шкура хамелеона, и его обладатель становится невидимкой. Кстати, огромным плюсом плаща является то, что он полностью блокирует магическое восприятие. При хорошем освещении человека в плаще-тумане разглядеть все-таки можно (конечно, если ты знаешь, что он находится поблизости), но для магического взора хозяин плаща просто не будет существовать.

И хорошо, поскольку ничего бы не помешало появившемуся из черного овала человеку превратить меня в угольки. Ведь Пепел – маг огня! А я, между прочим, на собственном опыте успел убедиться в том, что стихийные маги видят не только ауру человека, но и все исходящие от него тепловые потоки, причем весьма отчетливо.

Выйдя из портала, Пепел обвел цепким взглядом пространство, после чего повернулся к своей спутнице (конечно же, это была Рэйчел) и завершил тоннелирующее заклинание. Врата превратились в черное пятно, которое растворилось в ничто.

А я уставился на Рэйчел. Она что-то тихо сказала Пеплу, и оба черных мага тотчас скользнули к складу. Я, в свою очередь, напряг слух и постарался впечататься в стену.

– …не получится, – говорила Рэйчел.

Пепел пробормотал что-то неразборчивое.

– Времени в обрез, – прошипела Рэйчел. – Мы должны его убить.

Они уже поднялись на крыльцо.

Я находился от них шагах в двадцати и не шевелился.

Пепел почесал затылок.

– Может, на попятную? – произнес он.

– Нет! – гневно рявкнула Рэйчел. – Я не допущу, чтобы какой-то белый паршивец заставил нас отступить. Это наша добыча!

– Если он умрет, мы не сумеем вытянуть из него информацию, – заявил Пепел.

– Он нам не нужен. У нас и без него все получится. – Рэйчел устремила взгляд вперед. – Но нам необходимо время!

У меня мурашки побежали по спине. Так уж получилось, что сейчас Рэйчел смотрела прямо на меня. Естественно, я понимал, что мой плащ-туман является отличной маскировкой, но тем не менее…

Маги находились в опасной близости от меня, и я даже различал черную маску, скрывающую верхнюю половину лица Рэйчел.

– А потом?.. – спросил Пепел.

– А ведь она обольстительница, – произнесла Рэйчел и хмыкнула. – Ослепила его… Да. Но если… – Ее глаза в прорезях маски блеснули, и она резко повернулась к Пеплу. – Живо!

Буркнув что-то себе под нос, Пепел вытащил из кармана ключ. Вспыхнул ослепительный свет, Пепел вставил ключ в замочную скважину и повернул его с громким щелчком. Дверь распахнулась настежь, и Рэйчел переступила через порог здания.

– А как же Верус? – осведомился Пепел, закрывая за собой дверь.

Та с лязгом захлопнулась, и ответ Рэйчел я не услышал.

Никогда в жизни я не испытывал такого облегчения и вместе с тем такого отчаяния. Парочка меня не засекла, но я – увы! – упустил самое важное! Всего одно предложение, и я был бы в курсе их планов. У меня мелькнула мысль подкрасться поближе и проникнуть внутрь, и я даже всерьез обдумывал ее несколько секунд, но здравый смысл одержал верх, и я отказался от этой идеи.

Наверняка вы можете себе представить мое состояние. Я был на взводе, но в конце концов отлепился от стены и нехотя побрел прочь.

Через пять минут я находился в двух кварталах от склада. Плащ-туман лежал свернутый в рюкзачке, откуда в случае необходимости его можно было быстренько извлечь. Я добрался до перекрестка и спрятался в тени какого-то навеса над входной дверью: откуда открывался неплохой обзор, я мог просматривать территорию и оставаться незамеченным.

Я достал телефон, посветил вокруг и решил послать сообщение Белфасу, с указанием местонахождения Пепла и Делео.

Однако я медлил: я читал и перечитывал свое краткое послание, пока экран не погас.

Что-то меня сдерживало.

Мне достаточно было лишь провести пальцем по экрану и передать инициативу Белфасу. А он бы, конечно, разобрался с Пеплом и Делео! Полагаю, мне не пришлось бы принимать участие в расправе, я смог бы отойти и насладиться фейерверком.

Но почему же я остановился?

При прошлом моем столкновении с Пеплом и Делео они пытались поочередно то завербовать, то убить меня, делая выпады и в сторону Лоны. Тогда с ними работал третий маг, Хазад, который точно разорвал бы меня в клочья, если бы я его не опередил.

Воспоминания нельзя было назвать приятными.

Но без этой парочки мне, наверное, не удалось бы выпутаться из передряги. И дело было вовсе не в обоюдной симпатии: просто постепенно мы умудрились каким-то образом найти общий язык, вместо того чтобы сразу хвататься за оружие. И я, по крайней мере, один раз спас им жизнь с тем условием, что они обязались отплатить мне той же монетой.

Покушение Пепла похоронило былое соглашение, но сейчас я почему-то колебался. Неужто прошлое сделало меня сентиментальным? Что за глупости!

Рэйчел, не задумываясь, прикончит меня…

Я «увидел» Меридит задолго до того, как она по-явилась на перекрестке. Когда она оказалась в поле моего зрения, я вышел из тени и махнул ей рукой.

– Что случилось? – спросила Меридит, подбежав ко мне.

Я покачал головой и ткнул пальцем в экран телефона. Раздался слабый писк, означающий, что сообщение отправлено.

– Я их нашел.

Меридит широко раскрыла глаза:

– Они…

– Нет.

– Ты собираешься…

– Только что с ним связался.

Меридит укуталась в пальто и шагнула под навес. Мы набрались терпения и стали ждать.

Белфас не терял времени даром. Меньше чем через полчаса я услышал шуршание автомобильных шин, и перекресток озарили яркие фары. Сюда ехали три черных минивэна без опознавательных номеров.

Машины плавно притормозили у обочины. Двигатели перестали ворчать, и в наступившей тишине громко хлопнули дверцы.

К нам направился рослый мужчина. Я стоял в углу, прислонившись к стене и опустив голову. Звук шагов затих в нескольких футах от меня.

– Привет, Верус, – произнес знакомый голос.

Я поднял взгляд.

– Привет, Гаррик.

Гаррик был в своем фирменном бронежилете и с таким внушительным арсеналом оружия, что ему можно было сниматься в главной роли фильма «Матрица».

Следом за ним из микроавтобусов прямо-таки выплеснулся отряд вооруженных парней.

– Полагаю, вот и ответ на вопрос, на кого ты работаешь, – заметил я.

– В настоящий момент. – Гаррик привычно закинул за плечо компактный пистолет-пулемет. – Какие новости?

– Складское здание, одноэтажное. Два прохода: через промышленную зону, где находится главный вход на территорию, и сзади. Вот план. – Я протянул Гаррику лист бумаги, на котором набросал примерную схему. – Снаружи защиты нет, в логово я не заглядывал.

– Начало хорошее. Хочешь принять участие в операции?

– Пожалуй, это я предоставлю настоящим профессионалам.

– А я-то решил, ты хочешь что-то доказать.

Я молча пожал плечами. Убедившись в том, что меня ему не расшевелить, Гаррик ушел.

А из первого минивэна уже выбрался Белфас.

Он кинулся к Меридит и начал с ней что-то обсуждать.

Заметив, что я смотрю на него, Белфас обратился ко мне:

– А, Верус! Вы превосходно поработали!

– Пока еще рано откупоривать шампанское, – возразил я. – Черные маги спрятались на складе полчаса назад. Не могу гарантировать, что они до сих пор находятся там.

– Однако ваши таланты впечатляют. – В темноте Белфас, худой и бледный, смахивал на призрака. – Давайте позаботимся о том, чтобы ваши усилия увенчались успехом.

Меридит наблюдала за бойцами. Гаррик выстроил их полукругом и отдавал своим коллегам распоряжения. Парни, вооруженные до зубов, могли напугать кого угодно. Они выглядели гораздо внушительнее, чем простые сотрудники службы безопасности Совета, но стихийной магией они, похоже, не владели.

– Других магов нет?

– Вы предлагаете свою кандидатуру? – усмехнулся Белфас, изогнув бровь.

– Я – не боевой маг, а прорицатель.

– Да, конечно, – пробурчал Белфас. – Прошу прощения, Верус.

Он направился к Гаррику и его людям. Бойцы сразу же смолкли. Белфас отдал краткое приказание, и парни стали проверять и заряжать свои пистолеты-пулеметы. Теперь единственным звуком был негромкий лязг металла. Атмосфера накалилась.

Я перевел взгляд на Меридит:

– Думаю, у тебя нет желания к ним присоединиться.

Меридит робко улыбнулась:

– Здесь есть укрытие, Алекс?

– Пойдем со мной.

Промышленная зона оказалась гигантской и, по крайней мере, теоретически – закрытой. Но мы, действуя вдвоем, быстро отыскали здание, которое могло быть хорошим наблюдательным пунктом, и проникли внутрь.

Когда мы поднялись на последний этаж, люди Белфаса уже заняли исходные позиции. Окна склада, в котором затаились мы с Меридит, как раз выходили на главный фасад логова Пепла и Рэйчел. Я увидел внизу темные силуэты бойцов, которые передвигались рывками, перебегая из тени в тень. Ребята Гаррика решили взять противника в кольцо.

Я поежился: в помещении было холодно, а отопление отсутствовало. Ладно, потерплю.

Через несколько минут Рэйчел и Пеплу будет преподнесен чертовски неприятный сюрприз, и в кои-то веки меня это не касалось. Эмоции просто зашкаливали.

Достав портативные наушники с микрофоном, я осмотрел их и щелкнул выключателем. Вспыхнул красный огонек, послышался треск статического электричества, постепенно стихший.

– Белфас дал тебе рацию? – удивилась Меридит.

– Не совсем.

Пощелкав каналами, я нашел нужный, после чего ввел трехзначный код.

В наушниках послышался мужской голос:

– Вижу северный вход.

– Занять позицию, – ответил Гаррик. – Ждать результатов осмотра.

Треск, тишина – и снова Гаррик:

– Снаружи все чисто. Готовиться к штурму.

– Выдвигаемся.

– Смотри! – вполголоса произнесла Меридит, указывая пальцем.

Посмотрев в ту сторону, я различил группу бойцов. Они приближались к складу, собираясь у дверей.

Рация опять ожила:

– Группа «Альфа» у северного входа.

– Группа «Браво» у южного входа.

– Закладывайте взрывчатку.

После паузы заговорил Гаррик:

– Группа «Альфа», заряды готовы. «Браво», как у вас?

– Говорит «Браво», заряды заложены.

– Вас понял. Всем группам доложить о готовности.

– Группа «Альфа» готова.

– Группа «Браво» готова.

– Группа «Чарли» готова.

– Оружие на изготовку, – заговорил Гаррик спокойным голосом. – Взрывать заряды по моей команде. Пять… четыре… три…

Меридит не отрывала взгляда от силуэтов у южной стены склада. Положив руку ей на плечо, я мягко заставил ее отвернуться.

– Зажмурься!

– Два… один… давай!

Я тоже крепко зажмурился в то самое мгновение, когда взорвались заряды, но даже сквозь сомкнутые веки увидел белую вспышку. Спустя долю секунды раздался грохот. Приоткрыв глаза, я оторопел: дверь исчезла, вместо нее в воздухе кружилось облако серой пыли.

Бойцы ринулись внутрь, освещая себе дорогу фонариками.

– С юга все чисто, – протрещала рация.

– С севера контакт!

Я услышал отрывистое стаккато коротких очередей по три патрона. Тра-та-та, тра-та-та! Внезапно в окнах тускло полыхнуло красное пламя, и раздался пронзительный крик:

– У нас потери!

– …попал, попал, мы…

Частый треск выстрелов. Глухой грохот.

– Мы под огнем, мы под огнем!

– «Браво», бросайте светошумовые гранаты, открыть огонь по цели!

Склад озарился ослепительно-белым светом, прогремели два оглушительных взрыва. Раненый продолжал кричать, а по рации разнесся приказ Гаррика:

– Вперед!

Вновь засверкали вспышки, сменившиеся багровым заревом, и все это – под аккомпанемент ураганной пальбы. Я почувствовал мощь смертоносных заклятий, полновесную боевую магию, предназначенную для того, чтобы калечить и убивать.

Теперь рацию разрывали крики бойцов и отрывистые приказы Гаррика.

Напоследок прогрохотала и блеснула голубая вспышка, после чего все стихло.

– Прекратить огонь, цель поражена! Прекратить огонь!

Голос Гаррика:

– «Браво», занять лестницу! «Альфа», обеспечить защиту нашей позиции!

– Говорит «Браво», выдвигаемся к лестнице!

Даже сквозь стены я ощутил энергию тоннелирующего заклинания.

– Вон там! – завопил кто-то.

– Огонь!

Очередная яркая вспышка и грохот, на сей раз слегка приглушенный. Треск выстрелов, стук упавшего тяжелого тела.

Стрельба смолкла. На складе наступила зловещая тишина, нарушаемая только отдаленным топотом тяжелых ботинок.

– Слева чисто!

– Справа чисто! Второй этаж чист!

– Первый этаж чист!

– «Браво», доложить обстановку! – прорычал Гаррик.

– У нас… – треск статического электричества. – …внутрь.

– «Браво», повторите!

– Никого, никого! Мы его поразили, он провалился.

– Еще раз доложить состояние цели номер два.

– Бежал. Его нигде нет.

– Цель номер один дышит.

– Вас понял, – сказал Гаррик. – Оцепить место. Группа «Чарли», заняться раненым.

Переговоры по рации прекратились. Лишь раненые бойцы издавали сдавленные стоны.

Я покачал головой и взглянул на Меридит. Она дрожала и, похоже, была в шоке. Я обнял ее за плечи, и мы молча замерли у окна.

Пехотный бой завершается не барабанным боем и фанфарами. Он растягивается долгой, напряженной тишиной: сперва те, за кем осталось поле битвы, должны убедиться в том, что противник действительно потерпел поражение. Одна за другой проходят минуты, потом напряжение начинает понемногу спадать, и только тогда победители могут вздохнуть спокойно.

Через четверть часа парни Гаррика стали покидать здание. Я понял, что схватка закончилась. Въехавшие в промзону минивэны притормозили перед складом, развернувшись к нему открытыми задними дверцами, и между ними и крыльцом начали сновать люди.

В первую очередь эвакуировали раненых. Я предположил, что Белфасом двигало не сострадание, а стремление произвести хорошее впечатление, но в любом случае такое поведение было правильным. Двое бойцов передвигались самостоятельно, но третьего пришлось нести на носилках. Он сильно пострадал от ожогов и не шевелился.

А затем на крыльце показались люди Белфаса с коробками, ящиками, набитыми до отказа. Я удивился. Неужели Пепел и Рэйчел были настолько запасливы? Так или иначе, но люди Белфаса, похоже, хватали все, что попадалось им на глаза.

Я заметил одежду, оружие и кипу бумаг. Мое внимание привлек набор длинных стержней или дротиков. В свете фонариков они сверкнули багрянцем, но, прежде чем я успел их изучить, добычу спрятали в распахнутый зев минивэна.

Последней вынесли Рэйчел. Она была без сознания, а в свете фар ее кожа приобрела нездоровый синюшный оттенок. Носилки несли два бойца, рядом шел Гаррик.

Носилки с Рэйчел поставили на землю перед минивэном. В разгар сражения Рэйчел потеряла свою маску, и теперь я смог разглядеть черты ее лица и длинные волосы, рассыпавшиеся веером по подголовнику.

Меридит вздохнула. Я продолжал наблюдать за происходящим. Бойцы засуетились вокруг неподвижного тела Рэйчел.

Громко захлопнулись дверцы: Рэйчел перекочевала в минивэн.

Больше из склада не вышел никто. Рэйчел взяли в плен, зато Пеплу удалось улизнуть. Я хотел расспросить Белфаса о случившемся, но решил не нарываться. Вокруг полно вооруженных парней, и теперь, когда Рэйчел и Пепел временно выбыли из игры, бойцы могли заняться и моей персоной. Не то чтобы я ожидал, что Белфас прикажет им расправиться со мной, дабы замести следы – отнюдь! – просто я сам не хотел предоставлять ему такую возможность.

Белфас залез в минивэн, где уже сидел Гаррик. Двигатели заворчали, и кавалькада покатила прочь.

Мы с Меридит смотрели на вереницу автомобилей, а затем переглянулись и побрели к лестнице.

Спустившись вниз, мы с Меридит покинули промзону через официальный выход: благо охранник на проходной куда-то запропастился.

Мы с Меридит направились к метро. Моя спутница втянула голову в плечи и ежилась от холода.

Через несколько минут я нарушил молчание:

– Не хочешь перекусить?

– Аппетит совсем пропал, – вымолвила Меридит. – Кроме того, мне нужно срочно подыскать себе новое жилье.

– Если хочешь, ты можешь пожить у меня… – поколебавшись, предложил я.

– Спасибо, – ответила Меридит. – Но у меня кое-какие важные дела.

– Ясно.

Услышав хруст покрышек по гравию, я обернулся. К нам приближалось такси. Водитель показал жестом, что свободен, и Меридит, махнув ему рукой, повернулась ко мне. Порывисто обняв меня, она отпрянула.

– Ты доберешься домой?

– Конечно. Что насчет…

– Я в порядке, Алекс. Спасибо за все.

Меридит проворно села в машину. Фары мигнули, и такси тронулось.

Я провожал автомобиль взглядом, пока он не скрылся за поворотом.

Оставшись один, я вновь поплелся к подземке и доехал до Кэмдена.

Добравшись до «Торговых рядов», я поднялся в свою квартиру. Кинулся на кровать и сразу же провалился в сон.

Глава 7

Однако проснулся я рано, учащенно дыша и с бешено колотящимся сердцем. Я с трудом вырвался из кошмара. Правда, теперь такие сны снятся мне реже, чем прежде, но когда это происходит, мне так же плохо, как и раньше.

Сперва я вслушивался в гул утреннего Лондона, после чего потянулся за телефоном, чтоб отвлечься.

Так и есть! Сообщение от Белфаса с поздравлением за успешное завершение операции.

Я смахнул его с экрана. Незачем трепаться с Белфасом.

Следующее послание было от Зонда: он занялся изучением «обезьяньей лапы», но у него возникли проблемы с поиском необходимых литературных источников.

А вот от Меридит или Лоны никаких вестей не было.

Я встал и проверил защиту дома. Принял душ, позавтракал, перебрал магический арсенал и отложил артефакты, которые могли понадобиться мне в случае нового нападения. Наконец в девять часов утра, переделав все необходимые дела, я спустился в торговый зал и отпер входную дверь.

Время тянулось еле-еле. Мне нравится работать в магазине, но сейчас я страстно желал очутиться где-нибудь в другом месте.

Зеваки раздражали меня больше обыкновенного, и я постоянно поглядывал на телефон, проверяя, нет ли сообщений от Меридит или Лоны. В конце концов, в полдень я сломался, выпроводил вон ватагу студентов и повесил на двери табличку «ЗАКРЫТО».

Я нервничал. Что-то тревожило меня, но я никак не мог понять, что именно.

Мне не хотелось приниматься за работу, но я все равно заставил себя. Зонд приложил к своему посланию список книг, в которых могла упоминаться «обезьянья лапа», поэтому я надел куртку и отправился в поход по магазинам.

Мне пришлось изрядно попотеть: книжки, которые запросил Зонд, оказались настоящими раритетами. Однако поиск редких изданий – ничто по сравнению с поиском пропавшего человека.

За два с половиной часа, побывав в двенадцати магазинах, я отыскал семь нужных Зонду экземпляров и решил сделать перерыв.

Вернувшись домой, я поднялся наверх. Открыл первый потрепанный томик, пропахший пылью, и начал читать.

…Первая эпоха, когда бог обезьян сразился с Морталионом-Разрушителем. Три дня и три ночи бились они, но когти бога обезьян не могли пронзить щит Морталиона. Но и магия смерти Морталиона не могла убить бога обезьян, поскольку благодаря его божественной сущности душу его нельзя было отделить от тела.

Осознав это, на четвертый день Морталион нагнулся и оторвал часть собственной тени, из которой создал лезвие мрака, тонкое, как листок, и острое, как лед. Взмахнув лезвием, он отсек богу ступню, и, прежде чем та смогла вновь воссоединиться с плотью, Морталион сжег ее в черном огне, превратив в пепел. Снова и снова Морталион наносил удары, отсекая нижние конечности и разрубая туловище своего врага на куски. Затем он добрался до головы противника и отрубил ее.

Вскоре от бога обезьян осталась одна-единственная часть: лапа.

Морталион не сумел уничтожить ее, и тогда он перетянул ее белой нитью и наложил на нее заклятие забвения. Все должны были забыть имя бога, с помощью которого он смог бы восстановить свое былое могущество.

Но бессмертный дух бога все же смог перехитрить Морталиона, поселившись в отрубленной лапе. Здесь он пребывает и по сей день, полный лютой ненависти к Морталиону и его пособникам.

Отрывок закончился. Я пролистал книгу до конца, однако «обезьянья лапа» нигде не упоминалась. Тогда я принялся изучать следующий источник.

…мы почти не располагаем информацией о предметах, исполняющих желания. Как правило, их магическая сила преувеличивается: она значительно уступает могуществу Истинных Магов, которые…

Закатив глаза, я отложил томик в сторону. Третья книга оказалась гораздо толще, текст был убористый. Называлась она «Энциклопедия тайн».

Магия желаний или магия страсти работает совершенно иначе. Она усиливает могущество речи. Слова перестают быть просто побудительным толчком: уже само желание, высказанное вслух, «переписывает» действительность.

Бытует множество историй о том, как беспечно высказанные или чрезмерно честолюбивые желания приводили к катастрофическим последствиям. К сожалению, легенды эти основаны на реальных фактах. Хотя магия желания не станет специально искажать или неверно толковать какое-либо намерение, она также не примет в расчет конкретную ситуацию или не высказанные вслух нюансы, и подбор слов имеет решающее значение. Лучше всего изъясняться четкими, простыми предложениями. Запутанные формулировки нередко приводят к тому, что «линза», сквозь которую фокусируется магия, оказывается слишком слабой, в то время как туманные намеки приводят к совершенно непредсказуемым результатам. Многие маги винят в подобных результатах сознательный злой умысел со стороны того или иного артефакта, играющего роль пресловутой «волшебной палочки», однако это не так. По сути, магия желания является нейтральной. Она дает только то, о чем ее просят, не больше и не меньше.

Необходимо сделать и еще одну оговорку. Некоторые артефакты обладают собственными ограничениями, не позволяющими загадывать какой-либо определенный исход; самый распространенный пример – отнять чью-либо жизнь. Если пользователь попытается загадать запрещенное желание, артефакт откажется его выполнить или обратит свои действия на самого заявителя. Как правило, не существует способа выявить подобные ограничения, не используя метод проб и ошибок, а любые исследования артефакта превращаются в весьма рискованные авантюры.

Итак, магия желаний способна оказывать необычайно мощный эффект, однако опытные маги в основном предпочитают с ней не связываться, считая, что результат не оправдывает затраченных усилий.

Четвертая и пятая книги не дали мне никакой полезной информации, зато шестая меня по-настоящему заинтриговала.

…насыщенные предметы, способные исполнять желания, называются «обезьяньими лапами», причем независимо от их внешнего вида. Их магия действует как не озвученный вслух контракт; обыкновенно исполняется от трех до семи желаний.

Сначала создается впечатление, что желания идут на благо тому, кто их загадал. Но вскоре ситуация меняется, и хозяин артефакта оказывается в ловушке. Каждое реализованное желание ведет к тому, что «обезьянья лапа» приобретает все бо́льшую власть над своим владельцем и вскоре начинает искажать желания, сперва незначительно, затем – кардинально.

К сожалению, у обладателя «лапы» создается впечатление, что единственный способ избежать дальнейших проблем заключается в том, чтобы снова воспользоваться «лапой». Однако каждое последующее желание приводит к новым бедствиям, а заканчивается все гибелью обладателя.

Хотя «обезьянья лапа» является олицетворением зла, ее действия подчиняются четким правилам. Первое и главное: артефакт не может заставить своего обладателя принять контракт. «Лапа» способна уговаривать, искушать, но те, у кого совесть чиста, находятся вне опасности. Тем не менее по прошествии времени хозяин «лапы» должен добровольно и сознательно признать власть насыщенного предмета, который к тому моменту уже привязал к себе владельца.

Добавим, что «обезьянья лапа» выполняет желание буквально. Это заставило многих поверить в то, что умелый и скрупулезный пользователь может потребовать от «лапы» выполнения дополнительных желаний, но подобные случаи крайне редки.

Последняя книга оказалась даже не книгой, а тонкой тетрадкой, исписанной от руки (я обнаружил ее в букинистическом отделе). Я пролистал ее и понял, что в ней приводится бессвязный набор фактов. Добравшись до середины очередного раздела, я внезапно осознал, что это именно то, что нужно, и начал внимательно читать раздел с самого начала.

Пожалуй, «обезьянья лапа» является самым древним артефактом. Ее происхождение неизвестно, хотя многие мастера изготовляли ее уменьшенные копии в тщетной попытке воспроизвести ее могущество.

«Обезьянья лапа» исполняет желания с очень немногими ограничениями, а то и вовсе без них. Некоторые утверждают, что желания следуют определенным жестким правилам. Они ошибаются. «Лапа» наделена сознанием и обладает свободой воли. Именно «лапа», а не ее человек, определяет, как выполнить желание и стоит ли потакать страждущему. Обладатель, возомнивший, что «лапа» ему подчиняется, на собственном опыте с горечью убеждается в обратном.

Бездействующая «лапа» пребывает в спящем состоянии. В такие периоды артефакт интуитивно выбирает себе безопасное место или человека, у которого он может «отдохнуть». Вероятно, такой «хозяин поневоле» может даже рассчитывать на защиту со стороны «лапы» (возможно, артефакт предпочитает не вредить тем, кто не использует его силу, а возможно, он просто не хочет кусать руку, которая его кормит, – истинная причина поведения «лапы» теряется в далеком прошлом).

Кроме того, у «обезьяньей лапы» нет привычки объяснять свои действия, и она редко оставляет живых свидетелей.

Раздел закончился. Я дважды перечитал его и откинулся на спинку кресла. Последний абзац вселил в меня беспокойство. Хозяин поневоле…

Теперь оставалось сделать соответствующие выводы. И весьма неутешительные.

Привязанная или свободная, ограниченная или безграничная, злобная или нейтральная: во всех книгах предлагалась своя интерпретация, и поскольку не было возможности определить, какая из них соответствует действительности, особого толка от них не было. Сходились все источники лишь в одном: «обезьянья лапа» крайне опасна. Но я и так это знал.

Подойдя к окну, я окинул взглядом Кэмден.

В полдень было пасмурно, но потом облака рассеялись, и сейчас небо приобрело глубокий синий оттенок. Близились сумерки, но янтарные солнечные лучи еще озаряли крыши домов, отбрасывающих ломаные тени.

В оконных стеклах мерцали солнечные блики, но я знал, что вскоре стемнеет и на Лондон опустится ночь. И вот тогда повсюду зажгутся фонари…

Я отвернулся от окна: на душе у меня по-прежнему скреблись кошки. Чувство тревоги только возросло. В чем же дело?

Я выполнил задание на Белфаса и потрудился на славу. Конечно, от меня скрыли некоторые подробности, зато Рэйчел и Пепел уже выведены из игры.

Ночное сражение, за которым я наблюдал, меня совершенно порадовало, но у меня не было особого выбора – ведь я сделал то, что требовал Белфас.

Быть может, всему виной Лона и «обезьянья лапа»? Подумав хорошенько, я пришел к выводу, что это не так. Изучение артефакта ничуть не улучшило мое настроение, да и проблема явно крылась в чем-то другом.

Точнее, во мне самом.

Я ничего не понимал, а мы, прорицатели, одинаковы: хотим знать все и сразу. А я успел увидеть лишь разрозненные обрывки, и этого мне было недостаточно.

Мне нужно состыковать их между собой и быстро собрать пазл.

Покушения, Белфас, Рэйчел и Пепел, Арахна…

Начнем с начала. Что имеет ко мне непосредственное отношение?

Четыре покушения.

Конструкция в магазине.

Снайпер в Хэмпстед-Хит.

Пепел, спаливший квартиру Меридит.

Киллер-подрывник на заводе.

Кто-то жаждет моей смерти. Но почему? Кому я перебежал дорогу?

Очевидное объяснение: я устранил конструкцию. Я помешал Рэйчел и Пеплу расправиться с Меридит, и они незамедлительно переключились на меня.

Снайпер и подрывник пытались убить меня, но я уцелел, поэтому Пепел попытался расправиться со мной и Меридит самостоятельно.

Но я прекрасно запомнил прощальный взгляд Пепла, которым он проводил нас с Меридит, когда вломился в ванную комнату.

Я наморщил лоб. Пепел смотрел мне вслед…

Что-то не давало мне покоя. Но что?

Методы покушений. Они не вязались между собой. Конструкция и огонь – грубые силовые магические приемы. Снайпер и подрывник использовали современные технологии, точные и смертоносные.

И я ни разу не видел, чтобы Рэйчел или Пепел пользовались оружием. Подобно большинству из нас, они практически во всем полагаются исключительно на магию. Если бы они захотели моей смерти, они бы или прислали конструкцию, или выполнили грязную работу сами, прибегнув к магическим навыкам.

Впрочем, спешить с выводами еще рановато. Логично предположить, что за нападениями стояли одни и те же люди.

Рэйчел и Пепел хотели меня убить…

…верно?

И я опять вспомнил выражение лица Пепла, когда он увидел меня в квартире Меридит, его изумленный взгляд. Странно как-то…

Ведь если Пепел действительно намеревался спалить меня дотла, почему он остановился в самый последний момент?

А Пепел всегда был стремительным! Почему же он не нанес решительный удар? Почему отпустил меня на свободу?

Неужто Пепел не собирался меня убивать?

А что, если Пепел и понятия не имел о том, что я находился в квартире Меридит? Кстати, именно Меридит являлась целью Рэйчел, когда та науськала на нее конструкцию!..

Пепел действует заодно с Рэйчел. Наверняка Пепел охотился на Меридит, поэтому он и поджег ее квартиру. И он явно не ожидал, что наткнется на меня! Значит, он даже не подозревал о моей причастности.

Но снайпер-то как раз стрелял в меня! И он пытался убить меня до того, как я столкнулся с Пеплом в квартире Меридит.

У меня захолонуло сердце. Похоже, киллера подослали не Рэйчел с Пеплом – как, вероятно, и подрывника. Меня заказал кто-то другой. Из чего следовало, что противник затаился поблизости.

И с высокой долей вероятности он до сих пор желает моей смерти.

Но кто он?

Я в отчаянии тряхнул головой. Глупость какая-то. Мне хотелось обвинить во всем Белфаса. У него есть и связи, и возможности, как и у Гаррика (между прочим, Гаррика я еще не списывал со счетов: я подозревал, что именно он стрелял в меня в Хэмпстед-Хит).

Однако я работал на Белфаса, и лишь благодаря мне он одержал столь важную победу. Зачем ему убивать меня до того, как я сообщил ему о местонахождении Рэйчел и Пепла?

А если мой враг – Левистус, почему он выбрал для удара парк Хэмпстед-Хит?

Я упускал из виду что-то существенное.

В конце концов, я позвонил Меридит, но попал на голосовую почту.

Тогда я решил звякнуть Лоне. Слава богу, мне повезло.

Правда, сперва голос Лоны заглушил жуткий вой ветра.

– Лона, это Алекс! Ты можешь говорить? – проорал я.

– Алекс? – прокричала Лона.

– Где ты находишься?

Послышался хруст гравия и мужской голос. Наверняка рядом с Лоной околачивается Мартин, с досадой подумал я.

Шум на заднем плане несколько поутих.

– Алекс, привет! – воскликнула Лона. – Извини, плохо слышно!

– Где ты находишься? – повторил я.

– В Хэмпстед-Хит.

– Почему? – недоуменно заморгал я.

– М-м-м… я собиралась повидаться с Арахной.

Лона что-то скрывала от меня.

– Мартин с тобой?

Последовало молчание. Лгать Лона не умеет. Я закрыл глаза.

– Лона, это плохая затея!

– Мы просто собирались поболтать с Арахной. Может, ей что-то известно про артефакт.

Я мысленно застонал.

– Арахна предупредила меня, что на какое-то время исчезнет!

– Но ведь это произойдет только через несколько дней, да? Если я ее попрошу…

Я вздохнул. Лона – одна из немногих, кого Арахна готова принимать в своем «салоне».

Но как же мне не нравилось, что возле Лоны крутится Мартин!

– Ты не заметила ничего необычного?

Мой вопрос потонул в каком-то шорохе. Мартин опять подал голос.

– Подожди минутку, – обратилась к нему Лона. – Алекс, извини, что ты сказал?

– Не бери в голову! – заявил я. – Приходи в магазин при первой возможности, ладно? Мне нужно с тобой увидеться. Надо побеседовать с глазу на глаз.

– Хорошо, – согласилась Лона. – Но мы с Мартином… очень заняты! Давай я тебе позже перезвоню?

Меня уже тошнило при упоминании имени Мартина.

– Конечно.

Мартин принялся что-то лопотать, но я опять ничего не разобрал.

В ухе раздались гудки: Лона уже отключилась.

Я мрачно уставился на экран мобильника и спрятал телефон в карман.

Спустившись вниз, я закрыл магазин и отправился гулять. Быть может, физические упражнения помогут мне мыслить здраво.

Лондон бурлил вечерней суетой. Я пересек канал и направился по Кентиш-Таун-роуд, наблюдая за сплошным потоком машин. Автомобили извергали выхлопные газы, но мне было все равно.

Через какое-то время я поймал себя на том, что ноги несут меня в Хэмпстед-Хит. Когда меня что-то беспокоит, я отправляюсь обсудить причину своей тревоги с Арахной. Но сейчас Арахна затаилась в подземном лабиринте или занята с Лоной, а у меня не было ни малейшего желания встречаться с Мартином. Развернувшись, я направился в южную часть парка, а не в тот глухой уголок, где находилась пещера Арахны.

Наконец я добрел до Парламентского холма. Взобравшись на его вершину, я сел на скамейку, обращенную на юг. Вид отсюда открывался живописный, и листва деревьев не мешала мне любоваться Лондоном. Небо вспарывали остроконечные стрелы небоскребов Ливерпуль-стрит, а по правую руку виднелся некрасивый угловатый корпус Королевской больницы. Вдалеке слева возвышались башни «Канареечного причала», на таком большом расстоянии они казались приземистыми и коренастыми.

В домах зажигались огни.

«Увидев», что у меня вот-вот заверещит телефон, я заблаговременно достал его из кармана. Я испытал некоторое разочарование, увидев на экране имя Зонда, однако ответил после второго звонка.

– Привет, Зонд!

– Привет. – В голосе Зонда прозвучала тревога. – Хорошо, что ты на связи, Алекс!

– Я разыскал кое-какие книги.

– Что?

– Те, которые ты просил: про «обезьянью лапу»!

– О чем?.. Ах да… Конечно.

– Ладно, Зонд. Похоже, у тебя какие-то проблемы. Выкладывай, не тяни.

Хотя Хэмпстед-Хит погружался в темноту, на холме еще оставались люди. Мимо меня пробежал спаниель, уткнувшись мордой в землю и виляя обрубком хвоста.

– Ты взвинченный, Зонд.

– Ага, – согласился Зонд и вздохнул. – Мы договорились, что я должен кое-что проверить. Ты не забыл про это, Алекс?

– Ты имеешь в виду не только «обезьянью лапу»…

– Угу.

Мысленно вернувшись к тому разговору, я вспомнил.

– Насчет Мартина!..

– Да.

– Ты говорил с Лоной?

– М-м-м… – замялся Зонд. – Она заявила, что очень занята.

Ясно.

– И что?..

– И я… э…

– Ты все равно отправился вынюхивать. Если честно, Зонд, меня это нисколько не удивило. Сам я, наверное, поступил бы точно таким же образом.

– Да, – признался Зонд.

Судя по эху, он находился в помещении.

– Ты у Лоны дома?

– Угадал.

– Надеюсь, ты не взломал дверь?

– Нет! Ну… не совсем.

– Зонд!..

– Но внутрь я не заходил! Сначала я решил дождаться Лону, но…

– Не дрейфь, приятель. – Я понимал, что, если дать Зонду волю, он собьется на что-то несущественное, а у меня не было никакого желания выслушивать подробности. – Что ты нашел?

– Ну… я засек следы Мартина. Он позвонил по телефону.

– Что, прямо сейчас?

– Нет, в субботу вечером.

– В субботу… И ты подслушал?

– Да, несколько минут назад.

Когда речь идет о магии времени, трех времен для глагола явно недостаточно.

– И с кем же Мартин беседовал? – спросил я.

– С Белфасом.

– Что? – Я встрепенулся.

– Мартин ведь не должен работать на Белфаса, да? – встрял Зонд.

– Не должен. Но он у него в команде?

– Ага. Мартин доложил о том, что произошло, и сказал, что направляется на встречу с ним. Имеется в виду, в тот момент.

Я пытался сосредоточиться. Мне недоставало самой важной детали.

– О чем Мартин докладывал Белфасу?

– О Лоне.

Я сглотнул.

– Мартин говорил, что провел вечер с Лоной, и все идет как по маслу, – выпалил Зонд. – Потом он что-то сказал про два или три дня. И добавил, что он практически у цели.

Два или три дня, если считать от субботы, будет… сегодня.

– Зонд, мне пора! – перебил я его.

– Что случилось?

– Лона повела Мартина в пещеру к Арахне! – пояснил я и вскочил со скамейки. – Узнай что-нибудь еще, но будь крайне осторожен.

– Понял. – Зонд помолчал. – Алекс, как ты считаешь, что за игру ведет Белфас?

– Понятия не имею, но, полагаю, ответ мне придется не по душе. Я должен найти Лону, и тогда я тебе звякну.

– Заметано.

Зонд отключился, а я позвонил Лоне и напоролся на ее голосовую почту. Я попробовал еще раз – с тем же результатом. Вероятно, Лона уже находилась в «салоне» Арахны.

А значит, плохи дела!

Однако я заставил себя идти быстром шагом и не стал мчаться к оврагу. Мне следовало хорошенько подумать. Не могло быть и речи о том, что это случайное совпадение. Мартин и Лона, Меридит и я…

У меня в голове шевельнулась пугающая и жуткая мысль, заставившая меня вздрогнуть. Я постарался представить себе, как может обойтись с Лоной «большой босс» Белфас. Проклятие Лоны по-своему могущественное, но оно не служит никому, кроме нее. Если бы Белфасу требовалась магия случая, он нашел бы другого персонажа. Неужели все это затеяно только ради того, чтобы выйти на меня? Вряд ли, ведь Мартин почти не общался со мной…

А если у Лоны есть нечто такое, что нужно Белфасу? Но что конкретно ему понадобилось? Сицилийское проклятие?.. Нет! Что за чушь! Статус? Но у Лоны нет статуса в нашем сообществе.

Между тем Белфас втянул в передрягу и меня…

Может, Белфасу хочется заполучить нечто такое, что есть у нас обоих? Но что общего у нас с Лоной?

Я продолжал размышлять. Нам с Лоной известно про «веретено судьбы». Однако это никак не стыкуется с тем, чем занимались Рэйчел и Пепел.

К тому же теперь этой историей уже никого не удивишь. Мы оба знакомы со Звездным Ветерком – хотя, нет, связь с первозданной есть только у меня.

А «портниха» Арахна? Мы с Лоной принадлежим к горстке тех немногих людей, которым Арахна доверяет настолько, что может впустить их в свое логово.

Но сейчас туда может проникнуть Мартин!

Я едва не споткнулся.

Арахна. Магическое существо.

Технология, которой пользовались Рэйчел и Пепел.

И теперь она есть также и у Белфаса.

– Чтоб тебя… – пробормотал я себе под нос.

И побежал к оврагу.

Мне потребовалось десять минут, чтобы преодолеть расстояние. Меньше пяти минут я потратил на то, чтобы сложить все детали головоломки воедино.

Причем половину этого времени я клял себя последними словами за тупость. Я ведь чувствовал, что Белфас темнит. Разумеется, он не хотел, чтобы Рэйчел и Пепел завладели бесценной информацией. Главным «сборщиком урожая» собирался стать только он, Белфас.

Теперь Белфас получил то, что ему нужно, и ему требовалось лишь «малость» – магическое существо, на котором можно будет испытать метод Джадана.

Но Арахна проницательна и мудра. Когда она почует угрозу, то сумеет обезвредить противника.

В своей пещере, окруженная амулетами, она практически неуязвима. Но если Мартин вторгнется туда в компании Лоны, которую Арахна считает своим другом, то это в корне меняет ситуацию. Арахна встретит Мартина с распростертыми объятиями, а он, образно говоря, воткнет ей нож в спину.

Я похолодел. Ведь Мартин уже успел присвоить себе «обезьянью лапу»! Артефакт сделает его невосприимчивым к магии Арахны, и Мартин, конечно, использует свой шанс. Может, он вызовет подмогу, и люди Белфаса довершат грязное дело.

Когда я добрался до оврага, наступила ночь. В Хэмпстед-Хит воцарилась тишина, нарушаемая лишь отдаленным гулом машин.

Подкравшись к оврагу, я осторожно выглянул из-за деревьев.

Сперва я таращился в темноту, но когда я убедился в том, что зрение меня не обмануло, у меня внутри все оборвалось.

Корни деревьев расплелись: вход в пещеру Арахны оказался открыт.

Мой взгляд привлекло что-то в траве. Я бесшумно шагнул вперед и подобрал эластичную ленту для волос. Несомненно, она принадлежала Лоне – на ней мерцал серебристый туман проклятия.

Мне следовало поскорее убраться восвояси. Этого требовало благоразумие. Но я не мог бросить Арахну и… Лону.

В итоге я, не раздумывая, начал спускаться вниз.

Внезапно до меня донесся какой-то шорох.

Перед зияющим зевом пещеры Арахны маячила чья-то тень, к которой я и направлялся.

– Меридит, – тихо произнес я, обращаясь в темноту. – Нам нужно поговорить.

Тень шевельнулась. Раздался негромкий щелчок, и тусклый огонек осветил бледное и испуганное лицо Меридит.

– Что ты тут делаешь? – прошептала она.

Я шагнул вперед.

– Меридит, кто сейчас находится в пещере?

Она попятилась.

– Я… Там никого нет.

– Меридит, хватит играть со мной, – произнес я.

– Я не должна… – Меридит осеклась.

Я кивнул.

– Ты стоишь на страже и отваживаешь посторонних, пока Белфас занят своим черным делом. – Я шагнул ближе. – Ладно, я упрощу твою задачу. Где Лона?

Меридит колебалась.

– Время истекло, – вымолвил я, ринувшись ко входу в пещеру.

– Нет, подожди! – Меридит преградила мне дорогу, раскинув руки в стороны.

– Отвечай! Где Лона?

– Она… – Меридит понурилась. – Уходи отсюда, Алекс. Прошу тебя!

Я отмахнулся от нее и шагнул внутрь. Меридит прижалась к стене, распахнув свои карие глаза, и неожиданно моя ярость улетучилась.

Похоже, до сих пор я валял дурака, выискивая людей Белфаса, но теперь все стало по-другому, подумал я и всецело сосредоточился на Меридит. Я словно впервые заметил ее нежную красоту. Я поймал себя на том, что не собираюсь сделать ей ничего плохого, даже если ради этого…

Проклятие, что со мной творится?

– Что случилось?

Меридит мельком бросила взгляд поверх моего плеча и снова посмотрела на меня.

– Ничего. Алекс, тебе лучше уйти. Здесь опасно.

А Меридит подкинула мне неплохую идею. Она явно не желает мне зла. Что ж, значит, я так и поступлю. Но только… Я стряхнул морок. Нет, я останусь. Что-то меня еще удерживало.

– Алекс! Пожалуйста! – Меридит вздрогнула и замерла. – Я… я ничего не знаю. Алекс!

Я постарался вспомнить, чем занимался. Но мысли разбежались врассыпную, и я не мог ни на чем сконцентрироваться. Я как будто очутился во сне и уже не принадлежал самому себе. Я чувствовал, как кто-то борется со мной, но я сопротивлялся и потихоньку – дюйм за дюймом – продвигался вперед.

– Она в пещере, да?

Меридит опять метнула взгляд поверх моего плеча.

– Нет, Алекс.

Меридит лгала. Поверить в это было трудно – мне хотелось ей верить, – однако какая-то более трезвая, более сильная частица меня говорила, что надо быть начеку.

И Меридит постоянно отводила глаза; похоже, она смотрела на кого-то у меня за спиной.

Я застыл и попытался обернуться, но моя притупленная реакция меня подвела. Что-то ужалило мой затылок, и меня захлестнула волна головокружения.

Я рухнул как подкошенный и с изумлением обнаружил, что лежу на земле. Раздался громкий мужской голос, отдающий какие-то приказания.

А затем я вообще перестал что-либо чувствовать и провалился во мрак.

Существует множество способов оглушить человека. Белые маги прибегают к ним, дабы избежать убийства. Черные маги также используют некоторые эффективные заклинания для избежания убийства конкурента, но только по другим причинам.

К сожалению, я накопил богатый опыт в данной области и разбирался в том, как можно обезвредить противника.

Этот способ можно было с натяжкой назвать «мягким»: по крайней мере, у меня не болела голова и меня не тошнило. Легко отделался!

Очнувшись, я услышал скрежет и сообразил, что нахожусь в замкнутом пространстве. Я разлепил веки.

Я был в «салоне» Арахны, хотя обстановка изменилась. Я лежал на ковре в дальнем углу. Покореженные диваны и кресла с разодранной обивкой придвинули к стене.

А на кушетке возле меня сидела Лона. Она смотрела на меня.

– Привет, – прохрипел я и закашлялся. – Ты в порядке?

Лона еле заметно кивнула и опять замерла. Я не заметил на ней никаких следов насилия, хотя волосы у нее сильно растрепались. Я с трудом поднялся на ноги, зашатался и едва не упал, но вовремя схватился за стену.

Ситуация показалась мне абсурдной.

– Как ты сюда попала? – спросил я.

Лона указала взглядом на что-то у меня за спиной и медленно моргнула. Движение было простым, но настолько многозначительным, что у меня мурашки побежали по позвоночнику.

Я оглянулся.

По-моему, несправедливо, что мой пророческий дар не спасает меня от неприятных сюрпризов! Я вечно попадаю в какие-то переделки. Логично предположить, что прорицатель должен избегать любых проблем, но в действительности все обстоит наоборот. В общем, когда неприятности застают меня врасплох, они буквально накрывают меня с головой, и мне приходится выпутываться из них самостоятельно.

Такое случается со мной регулярно, и поэтому я уже научился распознавать это чувство: щемящую пустоту в груди, словно меня только что сбросили с крыши небоскреба.

В тридцати шагах от меня стоял Белфас, спрятав руки за спиной. Он казался спокойным. Разумеется, он же загнал меня в ловушку!

Десять бойцов в бронежилетах стояли полукругом возле Белфаса и не сводили с меня взгляда… да и с Лоны тоже. Правда, выражение их лиц было совершенно непроницаемым, если не безучастным. Что ж, они выполняли свою работу. Каждый держал в руках пистолет-пулемет. Черные дула были направлены в нашу сторону, и я без труда мог вообразить, что произойдет, если мы с Лоной вздумаем бежать без оглядки.

Бойцы показались мне крутыми парнями, отлично знающими свое дело. В них не чувствовалось никакой доброжелательности.

Я заметил среди них и Гаррика. В отличие от остальных он стоял, небрежно закинув пистолет-пулемет за плечо, хотя у меня возникло ощущение, что при необходимости он сможет запросто прострелить мне череп и сделает это быстрее своих товарищей.

Парадоксально, но Гаррик мне кивнул.

Я сделал вид, что ничего не заметил, и принялся изучать обстановку. Вскоре я обнаружил и других бойцов Белфаса: к примеру, двое громил охраняли подземный ход, ведущий в Хэмпстед-Хит.

Меридит и Мартин находились чуть позади Белфаса. Меридит сидела в кресле, старательно избегая встречаться со мной взглядом. Мартин самодовольно ухмылялся и переминался с ноги на ногу.

Итак, в «салоне» собрался целый вооруженный отряд во главе с командиром. Причем никто из присутствующих явно не собирался отпускать нас на свободу.

Я продолжал оглядываться по сторонам. Похоже, в пещере Арахны произошло стремительное и яростное сражение.

Кое-где валялись столики, разбитые в щепки. Теперь они годились лишь для растопки. И повсюду виднелись следы заклинаний и пуль. Разорванные и обожженные наряды были свалены в беспорядочные кучи. Зато, как я и упоминал, пространство посредине пещеры было расчищено.

Арахна находилась около примерочной. Ее огромная туша лежала на полу под присмотром двух бойцов. На затылке у нее что-то блестело. При виде Арахны мой страх бесследно исчез, смытый волной гнева.

Я уставился на Белфаса.

– Здравствуйте, Верус, – пророкотал тот.

Я промолчал.

– Надеюсь, вам лучше?

– Вы пытались убить меня дважды за два дня, – сказал я. – Перестаньте притворяться.

Белфас изогнул бровь.

– Но сейчас мне хочется узнать только одно: когда вы наняли Мартина, чтобы он присвоил себе «обезьянью лапу»? – спросил я, не выдержав. – Хотя, если честно, именно «лапа» выбрала вашего прихвостня.

Мартин слегка напрягся, переводя взгляд с меня на Белфаса.

– Я лишь подстраивался под обстоятельства, Верус, – усмехнулся Белфас.

– И вы воспользовались случаем.

Белфас кивнул.

– Поэтому вы и организовали покушения, – продолжал я. – Вы приказали Меридит и Мартину втереться в доверие ко мне и к Лоне. Но, когда Мартин заполучил артефакт, я перестал быть вам нужен. Мартин позвонил вам… когда? Кажется, в субботу вечером, да? – При этих словах Мартин вздрогнул. – А уже в воскресенье утром Гаррик мог меня пристрелить. Вы не теряли времени даром, верно?

– Вы произвели на меня впечатление, Верус, – заявил Белфас. – Но вы превратно истолковали события.

– Зачем вы вообще с ним разговариваете? – вмешался Мартин.

– Тише, Мартин! – цыкнул на него я. – Не мешай взрослым беседовать друг с другом.

– Заткнись! – огрызнулся Мартин. – Мы с Лоной вдоволь посмеялись над тобой! Иметь такую штуку в своем магазине и бояться ее даже потрогать!

– Как ты смеешь? – дрожащим голосом произнесла Лона. – Я думала, ты ко мне хорошо относишься! Как ты мог?

Пожав плечами, Мартин отвернулся.

– Мартин, ты дурак, – резюмировал я.

– Неужели? Тогда почему ребята держат тебя на мушке? Мы с мастером Белфасом…

– Но ведь дурак ты, Мартин! Начнем с того, что ты упрямо твердишь «мы». Ты не партнер Белфаса, ты его подручный. Ты у него на побегушках. Ты был настолько глуп, что воспользовался «обезьяньей лапой» после того, как я рассказал тебе про артефакт! Где твои мозги, Мартин? Ты послушно вкалывал на Белфаса и использовал «лапу», хотя я предупредил тебя о том, что она способна погубить своего хозяина! Ты настолько глуп, что мне приходится тебе все это разжевывать! Белфас не станет останавливать меня! Он тоже знает, что ты – дурак. Ты не понимаешь, когда тебе говорят правду, а когда обманывают! Твой босс и пальцем не пошевелит. А теперь он терпеливо подождет, когда ты сам себя погубишь.

Белфас ничего не сказал. У Мартина отвисла челюсть. Он начал было возражать, но я не стал его слушать и обратился к Меридит:

– Ложь для тебя норма жизни, не так ли?

Меридит недоуменно заморгала:

– Прошу прощения?

– Именно это тебе приказал Белфас? Манипулировать мной?

– Ты придаешь слишком большое значение своей персоне, Алекс.

– Я верил тебе!

– Нет, неправда. Ты не подпускал меня близко. И ты никому не веришь. Таких бесчувственных людей я еще никогда не встречала.

Я задохнулся от возмущения и по-звериному оскалился:

– Как будто ты могла…

Меридит опять что-то залепетала, но один из бойцов направил на нее пушку.

Меридит вскрикнула.

– Хватит! – рявкнул Белфас, перекрывая шум. Он обвел взглядом присутствующих, и все умолкли. – Разумеется, у вас двоих есть причины для спора, но будет гораздо лучше, если вы отложите свои личные проблемы и обсудите их позже.

Мартин сверкнул глазами. Меридит поджала губы.

– А для вас, Верус, у меня есть интересное предложение, – продолжал Белфас, когда порядок был восстановлен.

– Вот как?

– Можно обойтись и без сарказма, – мягко заметил Белфас. – Итак, хотя ваши аналитические рассуждения впечатляют, порой вы отклонялись от истины. Я не отдавал приказа вас убить. Напротив, я особо подчеркнул своим людям, что с вашей головы не должен упасть ни один волос.

– Забавно! – воскликнул я. – Значит, это были дружеские покушения.

Белфас вздохнул:

– Верус, право, вам следует… как же выразилась Меридит? Перестать придавать слишком большое значение собственной персоне. Конечно, вы перестали играть главную роль, после того как Мартин доложил о своем успехе. Ничего тут не поделаешь! Но вы и впрямь полагаете, что это – достаточное основание для того, чтобы приказать вас убить? Я – не черный маг. Если бы я уничтожал всех, от кого мне нет пользы, на земле в конце концов никого бы не осталось.

Я промолчал.

– Помимо прочего, я очень ценю, что вы согласились со мной сотрудничать, – изрек Балфас. – Именно благодаря вам нам удалось схватить Делео. Пока они с Пеплом оставались на свободе, мы не могли действовать столь слаженно и с таким размахом.

– Не стесняйтесь выразить мне свою признательность.

– С удовольствием, Верус. Вам известно, что я пользуюсь значительным влиянием в Совете… однако у меня есть и обязательства перед коллегами, – вымолвил Белфас и указал на обступивших его бойцов. – Кое-кто оказал мне услугу и снабдил меня отрядом профессионалов. Сами понимаете, что в одиночку мне вряд ли удалось бы осуществить эту операцию. Но, к счастью, один важный член Совета выразил желание стать моим покровителем.

– Замечательно. И кто же он?

– Но вы-то – прорицатель, Верус! – улыбнулся Белфас. – Угадайте! Итак, я сказал вам, что не собираюсь вас убивать. Как вы полагаете, кто из членов Совета желает вашей смерти?

Какое-то мгновение я недоумевал, а затем у меня в висках застучал пульс.

– Проклятие!

– Совершенно верно, – сухо подтвердил Белфас. – Неужто вы думали, что он забыл?

Я отвернулся.

– Алекс! – окликнула меня Лона.

– Левистус, – пробормотал я. Ситуация из плохой превратилась в отвратительную. Я посмотрел на Белфаса. – Теперь моя жизнь явилась платой за его содействие?

– Все не так просто: это весьма любопытная история, – произнес Белфас, продолжая улыбаться. – Я и раньше подозревал, что Делео и Пепел мечтают провести ритуал, но выжидал… а когда пришла пора вывести их на чистую воду, я сразу вспомнил о вас, Верус. У вас – общее прошлое, вы, скажем так, многое пережили вместе… Однако когда я упомянул о вас в разговоре с Левистусом, он был категоричен и не хотел, чтобы вы приняли участие в готовящейся операции. Что ж, он относится к вам не столь терпимо, как я. То был ключевой момент нашего соглашения. Но нам удалось раздобыть лишь часть информации о методе Джадана, и я понимал, что без Пепла и Делео вероятность успеха у меня будет такой же, какая была у них самих в деле с баргхестом. Мне требовалось захватить Пепла или Делео и допросить их, а я не сомневался в том, что именно вы сумеете вычислить их местонахождение. – Белфас покачал головой. – На мой взгляд, вы гениальны, Верус.

Я хранил молчание.

– Однако Левистус не разделял моей уверенности в вашей надежности, – вещал Белфас. – А узнав о вашем участии, он тотчас приказал вас устранить. – Белфас покосился на Гаррика. – Руками того, кто, как мне казалось, работал на меня.

– Но я работаю на вас, – буркнул Гаррик.

– Я что-то не припоминаю, чтобы в нашем контракте упоминалась подработка на стороне.

– В крайнем случае контракт можно разорвать.

– Ладно, – вздохнул Белфас. – На то, чтобы загладить данную оплошность, потребовалось некоторое время. Кстати, потом Левистус поручил эту задачу другому человеку, но вы, Верус, оказались везунчиком и самостоятельно справились с проблемой. По крайней мере, инцидент на заводе заставил Левистуса пересмотреть свою точку зрения. После долгих уговоров он неохотно согласился на компромисс.

– На компромисс? – вырвалось у меня.

– Скорее в определенном смысле на репарацию. Ведь в прошлом как раз по вашей вине Левистус понес значительные потери.

– Если он хотел заполучить «веретено судьбы», он может забрать артефакт себе.

– Любопытно, что вы упомянули «веретено», – заметил Белфас. – Сперва я тоже подумал, что Левистус злится на вас из-за него. Но, похоже, сейчас этот артефакт не является для Левистуса приоритетом. Конечно, я подозреваю, что он бы не отказался от такого раритета, но в настоящий момент Левистуса заботит кое-что другое. Левистус не простил вам гибели своих людей.

Мне стало не по себе. Не меня одного направил Левистус на поиски пресловутого «веретена»! Были и двое других: маг земли Грифф и ассоциированная первозданная по имени Тринадцатая. Надо сказать, что они оба просто из сил выбивались, но потерпели поражение.

– Но вообще-то я их не убивал, – произнес я.

– Да что вы говорите? – осклабился Белфас. – Полагаю, вы можете поднять данный вопрос в приватной беседе с Левистусом.

Я стиснул зубы.

– Имейте в виду, Верус, что я вовсе не упражняюсь в красноречии. Я поступаю так из лучших побуждений. Вы предложили мне выразить свою благодарность. Считайте, что я это уже сделал. Я убедил Левистуса прекратить охоту на вас, и, поверьте, мне пришлось приложить максимум усилий. В итоге он изменил свою точку зрения, осознав, что у вас есть то, что ему нужно.

– И что же?

Белфас незамедлительно бросил мне узкий блестящий предмет. Я машинально поймал его и повертел на ладони.

Это был мой хрустальный жезл, с помощью которого я всегда успешно вызывал Звездного Ветерка!

Похоже, меня действительно загнали в угол.

– Левистусу необходим новый слуга-первозданный, – пояснил Белфас.

Я посмотрел на жезл и поднял взгляд на Белфаса.

– Думаю, вы уже все поняли, Верус, – сказал тот.

– Вам нужна первозданная? Звездный Ветерок?

– Не мне – Левистусу.

– Вы хотите, чтобы я ее вызвал, – безжизненным голосом произнес я. – Чтобы вы ее схватили.

– Да.

– Для Левистуса? – спросил я. – Вы выполняете его приказания?

– Верус, пожалуйста, уясните следующее, – проговорил Белфас. – Сейчас Левистус выступает в качестве моего покровителя. Он оказывал мне всестороннюю поддержку. Взамен он, прося меня о какой-либо услуге, ожидает, что и я выполню условия соглашения. Таковы законы мира магии, Верус.

– Как вы намереваетесь поступить со Звездным Ветерком?

– А вот это уже не ваша забота, – отрубил Белфас. – Вызовите сюда первозданную, после чего вы со своей ученицей сможете беспрепятственно отсюда уйти.

Я вспомнил подручную Левистуса. Тринадцатая, хотя и являлась воздушной первозданной, лишь отдаленно походила на мою приятельницу. Она оказалась могущественна, но была порабощена Левистусом и не могла ослушаться своего хозяина.

Единственным выражением, которое я увидел у нее на лице, было изумление, причем появилось оно у Тринадцатой за мгновение до ее собственной гибели. Если я подчинюсь Белфасу, то совершу предательство по отношению к Ветерку. Она не выдержит: переродится или погибнет…

– Что вы сделали с Арахной? – спросил я.

– С паучихой? – Белфас оглянулся на Арахну, распростертую на полу. – Ее состояние стабильное.

Я едва не лишился дара речи. За все это время Арахна ни разу не пошевелилась, ее агатовые глаза были открыты, но не моргали, уставившись в пустоту. Меня пронзила жалость. Лежащая в углу под охраной вооруженных громил, она как будто усохла и уменьшилась в размерах. Какой же она была хрупкой и уязвимой!

Я посмотрел на испорченные наряды, которыми так гордилась Арахна. Даже отрезы ткани, и те были разорваны в клочья или сожжены.

Меня бросило в жар. Арахна никогда и никому не делала зла! Она мирно сидела в своем «салоне» и ткала одежду. В пещере всегда царило спокойствие: здесь можно было созидать, а не разрушать.

Белфас и бойцы бесцеремонно ворвались сюда и все уничтожили, а теперь Белфас хочет погубить и первозданную.

– Мне неловко вас торопить, Верус, но у нас плотный график, – произнес Белфас.

– А я делаю вам встречное предложение, – сказал я. – Вы отпускаете Арахну, уничтожаете все данные и фокальные объекты, полученные от Делео, и гарантируете мне, что любая информация о методе Джадана никогда не просочится наружу. В таком случае я соглашусь на дальнейшее сотрудничество. Иначе обещаю, что вы вскорости покинете этот мир.

Кое-кто из бойцов расхохотался.

– Я склонен списать ваши слова на стресс, так что я не держу на вас обиду, – усмехнулся Белфас. – Вызывайте первозданную, Верус!

– Проваливайте куда подальше! – крикнул я.

Белфас развел руками:

– Гаррик, выстрелите в девчонку. Не убивайте ее, но пусть рана будет болезненной. Первая пуля не должна привести к необратимым последствиям. Вы уж постарайтесь, ладно?

Гаррик вскинул пистолет-пулемет и прицелился в Лону. Широко раскрыв глаза от ужаса, та с трудом поднялась на ноги.

– Подождите! – заорал я.

– Это не игра, Верус, – вымолвил Белфас. – Позвольте вам объяснить, что произойдет, если вы проявите строптивость. Надеюсь, вы поняли, что сначала пострадает ваша милая ученица. Она не умрет, зато вдоволь настрадается. Затем я предложу вам второй шанс. Если вы по-прежнему откажетесь, я прикажу выстрелить в нее снова. И процесс будет повторяться. Девчонка умрет медленной и мучительной смертью, но перед своей кончиной она превратится в обезумевшую калеку. И вот тогда мы переключимся на вас. Учитывая ваше славное прошлое, я сомневаюсь, что подобное обращение заставит вас изменить свою точку зрения, однако я буду стоять на своем – просто для полноты картины. Но если вас заклинит и вы будете продолжать упорствовать, я прикажу вас убить, после чего сумею найти способ, чтобы вызвать первозданную. А вы с вашей ученицей погибнете напрасно.

От бесстрастного, будничного тона Белфаса у меня кровь застыла в жилах. Просканировав будущее, я понял, что он не блефует. Я обвел взглядом присутствующих. Улыбка Мартина угасла, и он побледнел. Меридит сверлила взглядом пол, а Гаррик пристально следил за мной.

Я осознал, что среди победителей у меня нет союзников.

Белфас пытливо смотрел на меня своими блеклыми глазами.

Я стиснул в кулаке хрустальный жезл и проанализировал ход событий. Я могу притвориться, что согласен. Если я призову Звездного Ветерка, то прикажу ей забрать нас и тогда…

…нет, у меня ничего не получится. Именно этого и ждет Белфас. Меридит наверняка рассказала ему, как мы улизнули от Пепла. Когда Звездный Ветерок окажется в пещере Арахны, Белфас заблокирует все выходы ледяными стенами.

Выходы…

Я принялся отчаянно искать путь к бегству. Тоннель, ведущий в Хэмпстед-Хит, охраняли два бойца. Да и он находился слишком далеко – в противоположном конце «салона».

Проход, идущий в кладовые, гораздо ближе, но это тупик. Даже если мне удастся туда добраться, мой трюк лишь отсрочит неизбежное.

Значит, у нас был только один путь. Тоннель в глубине пещеры Арахны, уводящий в темноту и не нанесенный ни на какие карты. Я пока не изучал его и готов был поспорить, что Белфас также пребывает в неведении.

Я добегу до тоннеля за пять секунд и…

…все будет кончено. Меня подстрелят еще до того, как я успею преодолеть половину расстояния.

– Лона! – окликнул я девушку.

Лона вскинула голову. Я понимал, что ей страшно, хоть она и старалась этого не показывать.

Я собрался с духом. Пора действовать.

– Отвернись! – сказал я.

– Что?

– Отвернись.

– Почему?

– Потому, что тебе не нужно это видеть, – ответил я.

Лона напряглась. Открыла было рот, собираясь что-то сказать, но почти сразу же его закрыла. И отвернулась лицом к стене.

Белфас удовлетворенно кивнул.

Я провел пальцем по хрустальному жезлу, который играл роль камертона. Звездный Ветерок давным-давно настроилась на него и всегда слышала мой зов. Мало кто из первозданных готов дать смертному магу такую власть над собой.

Вот свидетельство того, как мне доверяет Звездный Ветерок!

Я соткал жезлом магию, нашептывая:

– Звездный Ветерок, приди!

И швырнул фокальный объект в сторонку. Жезл с мелодичным звоном упал на пол посреди пещеры, прокатился немного и застыл. Все уставились на него.

– Ну? – пробурчал Белфас.

Я зажмурился.

Фокальные объекты созданы для определенных функций. Жезл, например, предназначен только для одной цели: разносить по ветру сообщения. Разумеется, на это тратится энергия… что-то расходуется на доставку послания, кое-что теряется в пространстве, но вот что интересно: сама «батарейка» объекта даже немного подзаряжается благодаря магии, полученной от владельца.

И всякий раз, когда я пользовался жезлом, запас энергии, накопленный в нем, чуть-чуть увеличивался. Я общался с Ветерком уже много лет, что принесло свои плоды: жезл почти без остановки аккумулировал в себе магию. Это подобно тому, как если бы вы каждый день бросали в копилку однопенсовые монетки и спустя несколько лет накопили бы приличную сумму.

Я не силен в боевой магии и не атакую противника смертоносными заклятиями. Зато я отлично манипулирую фокальными объектами и прочими «безделушками», которые заряжены энергией и чисто теоретически способны нанести нешуточный урон.

Можно сказать, что я кинул спичку в бочку с бензином.

Но я должен был рискнуть.

Через секунду жезл раскалился добела и разлетелся вдребезги с оглушительным грохотом и ослепительной вспышкой. Энергия разорвала его на микрочастицы.

Результат оказался впечатляющим.

Бойцы закричали, а я ринулся к тоннелю.

– Лона! Беги!

Я мельком оглядел пещеру: в ней царил полный хаос, бойцы отпрянули назад и, прищурившись, наводили оружие на несуществующие угрозы.

Вокруг Белфаса вспыхнуло защитное силовое поле голубоватого оттенка. Мартин столкнулся с одним из вооруженных парней и рухнул как подкошенный.

Яркий свет не ослепил Лону, поскольку она стояла, отвернувшись к стене, однако теперь она, похоже, впала в ступор.

Около входа в тоннель маячили два бойца. У одного из глаза лились слезы, а второй, более проворный или более везучий, уже вскинул свой пистолет-пулемет. Я сообразил, что он собирается оглушить меня прикладом, увернулся от удара и полоснул его ладонью по горлу.

Он повалился навзничь, судорожно кашляя, а я опять устремился к тоннелю.

Мне потребовалось три секунды, чтобы добежать до входа, однако мне казалось, будто прошел целый час. Позади меня раздавались истошные возгласы, а я видел перед собой зияющий черный зев, со страхом ожидая, что вот-вот раздадутся выстрелы.

Внезапно до меня донесся голос Лоны:

– Алекс!

Я обернулся. Лона успела преодолеть уже половину расстояния, отделявшего ее от тоннеля, но ее перехватил один из бойцов.

Может, Белфас не предупредил бойцов насчет проклятия Лоны или этот парень был тугодум, но он держал Лону, крепко прижимая ее к себе. Серебристая дымка начала плавно окутывать его с головы до пят. Лона резко дернулась, и туман проклятия хлынул потоком.

Я смотрел на это как завороженный.

Спустя долю секунды я почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд.

Гаррик!

Значит, он уже пришел в себя! Ничего себе реакция! Гаррик прицелился в меня, я кинулся направо и приготовился сгруппироваться.

Дальнейшие события развивались с бешеной скоростью. Лона оттолкнула бойца, стараясь высвободиться из его хватки. Тот споткнулся и отлетел влево, оказавшись между мной и Гарриком.

Увидев опасность, боец попытался отскочить в сторону – Гаррик моментально отвел свой пистолет-пулемет, но почему-то в том же направлении. Прострекотала короткая очередь. Три пули поразили цель, превратив череп бойца в кровавое месиво. Парень повалился на бок, испустив дух еще до того, как плашмя упал на пол.

Мы застыли, уставившись на бездыханный труп.

На лице Гаррика (впервые со дня нашего знакомства) появилось недоуменное выражение.

Одно дело – знать о проклятии Лоны, совершенно другая вещь – увидеть, как оно действует.

Неожиданно я услышал рык Белфаса:

– Убейте его!

Я обернулся: рука Белфаса взметнулась вверх, окутываясь голубым свечением, и я сообразил, что сейчас произойдет. Я нырнул в проход в тот самый момент, когда ледяная стена заклятия прогрохотала у меня за спиной, наглухо запечатав тоннель.

Раздался сухой лай пистолетов-пулеметов, и лед покрылся паутиной трещин от пуль. Вероятно, бойцы решили продырявить меня сквозь толщу льда.

Из пещеры донеслись крики: Белфас отдавал приказы налево и направо…

По льду вновь забарабанили пули. С громким треском прозрачная стена раскололась от верха до самого низа.

Если я задержусь, то меня точно убьют.

Но Лона… она еще находилась в пещере рядом с Белфасом и его людьми.

Что же делать? В конце концов я понял, что у меня нет выбора.

Развернувшись, я побежал в темноту.

Глава 8

Мне часто приходится убегать. Этому искусству научишься поневоле, если работаешь в одиночку и имеешь привычку нарываться на неприятности. При таком раскладе сил сражаться было бесполезно. Белфас, Гаррик, Меридит, Мартин, отряд вооруженных бойцов… что уж тут говорить: моя ситуация отнюдь не вдохновляла.

Когда дело доходит до схватки, у меня не остается абсолютно никакой гордости. Меня нисколько не беспокоит то, что приходится уносить ноги.

Но меня беспокоило, что в пещере остался близкий мне человек. Я был уверен, Лона успеет присоединится ко мне, но ошибся.

Мне хотелось вернуться и помочь Лоне, но тогда я бы точно сглупил. Незачем бросаться на амбразуру, да и Белфас, конечно, еще начеку. Когда он сообразит, что я нахожусь где-то поблизости, он пригрозит, что убьет Лону, если я добровольно к нему не выйду.

Поэтому я мчался по тоннелю, с каждой секундой углубляясь в недра подземного лабиринта. Сканируя будущее, я видел, что одни проходы заканчиваются тупиками, но другие становятся все более извилистыми.

Если бы я мог спрятаться и запомнить дорогу обратно, можно было бы провернуть один фокус, решил я. Может, Белфас пошлет по моему следу бойцов, но мне удастся их обмануть и незаметно вернуться в пещеру Арахны. А если Белфас не оставит никого охранять Лону…

Мой план был порожден отчаянием, и главный его недостаток заключался в том, что у меня не было снаряжения. Плащ-туман я оставил дома, а магический арсенал у меня конфисковали, когда я валялся без сознания.

Спустя несколько минут выстрелы стихли. Я притормозил и сверился с будущим, рассчитывая на удачу.

Но ничего обнадеживающего я не увидел.

Зато ровно через полминуты я снова услышал шум. Бойцы отправились за мной в погоню. Разумеется, Белфас не собирался упускать добычу! Теперь парни тщательно обшаривали тоннель, и настроены они были очень серьезно.

Я снова заглянул в будущее и обнаружил, что никакого укрытия я не найду. У меня на лбу выступила испарина. Значит, надо идти дальше.

Может, темнота и лабиринт скроют меня от врагов.

Тоннель разветвлялся и вскоре превратился в огромную сеть подземных запутанных ходов. Почему-то мне стало казаться, что я брожу в них бесконечно. Здесь царил кромешный мрак, и от зрения не было никакого толку: лишь магия предвидения помогала мне не споткнуться и не упасть. Но делать нечего: бойцы Белфаса загоняли меня все дальше, и я продолжал спасаться бегством.

Я не мог сказать, как долго продолжалась погоня: я потерял счет времени, но пытался не паниковать.

Надо сказать, что каменные стены тоннелей были гладкими, и звуки распространялись самым причудливым образом. Иногда до меня доносились шаги преследователей, после чего наступала зловещая тишина, пугавшая меня еще больше.

Я не позволял себе думать о Лоне, Арахне, Белфасе или Меридит, сознавая, что это будет равносильно смерти.

Наступил момент, когда мне показалось, я очутился в кошмарном сне. Я бежал и бежал, не понимая, где нахожусь. Наверняка я давным-давно заблудился, испугался я. Мои ноги сделались ватными, но я запретил себе сбавлять шаг. Лишь изредка я делал привал: прислонялся к стене и прислушивался. В такие моменты до меня доносился только топот бойцов.

Когда воздух стал совсем спертым, я закашлялся, но сразу прикрыл рот рукой. Я слепо таращился в темноту, тщетно стараясь что-либо разглядеть, но потом зажмурился и заставил себя полностью положиться на магию.

Постепенно я понял, что окончательно выдохся. Теперь я шел по лабиринту, навострив слух. Охота пока не прекращалась.

Когда я все-таки оторвался от преследователей, то был настолько измучен, что сперва даже не поверил своему счастью.

Скитания по подземному лабиринту истощили меня до такой степени, что я мог думать только о черных удушающих тоннелях, в которых блуждал.

Я тупо брел вперед, не разбирая дороги.

Спустя некоторое время я сообразил, что звуки погони действительно стихли.

Я остановился в узком разветвляющемся коридоре и привалился к стене. Рубашка на мне насквозь промокла от пота, и я снял свитер и завязал его на поясе, задержал дыхание и медленно досчитал до шестидесяти. Просканировал будущее и увидел, что никого нет.

Я остался совершенно один.

Терпеть не могу находиться под землей. Моя стихия – свежий воздух, даже несмотря на то, что я не настолько близок стихийной магии. Но мне нравится находиться на возвышении, откуда все видно. А здесь, в лабиринте, меня не покидала тревога. Вдруг начнется кислородное голодание? Я представил себе тысячи тонн почвы и камня над головой, безмолвно давящих на меня, и меня едва не вывернуло наизнанку.

Пожалуй, сохранить остатки спокойствия мне позволила лишь уверенность в том, что я найду дорогу обратно. Я сбился с пути – не было и речи о том, чтобы во время бегства запоминать маршрут, а заблудиться в лабиринте было проще всего, но я знал одно: до тех пор пока у меня есть моя магия, я никогда не потеряюсь. Дар прорицателя пригодился мне и на сей раз.

Хотя если я выберусь из лабиринта, то наткнусь на отряд разъяренных громил.

Я задумался и оценил свое положение. Без еды, без воды, без снаряжения, без друзей. У меня имелось три варианта: оставаться на месте, идти вперед или возвращаться назад.

В итоге я плюнул на условности и потащился вперед. Мой выбор был во многом обусловлен безысходностью. Я часто попадал в передряги, и небольшим утешением сейчас явилось то, что я научился кое-как контролировать свое эмоциональное состояние (клаустрофобия не в счет).

На верхних уровнях тоннели перемежались просторными пещерами. Постепенно они сужались, превращаясь в тесные извилистые проходы, которые, в свою очередь, опять вели в глубь земли. Продвигаясь дальше, я обратил внимание на то, что проходы снова стали расширяться. Я немного приободрился, однако понимал, что все равно остаюсь глубоко под землей. Пожалуй, мне придется потратить кучу времени, чтобы выбраться из лабиринта, пронеслось у меня в голове. Но если я подойду к пещере Арахны, то мне не поздоровится. Значит, надо искать другой выход, верно?

Увы, теперь я начинал думать, что последнее – крайне маловероятно.

Спустя час или два (а может, и больше) я почувствовал что-то странное. Я непрерывно шел вперед, но мне становилось все труднее сканировать будущее.

Тоннели, которые я пытался «разглядеть» с помощью магии, будто окутала дымка, и я опять перестал понимать, где я нахожусь.

Мне казалось, что я иду по длинному прямому коридору, но когда я проверил будущее, то засек впереди развилку. Я сделал еще одну проверку. Так и есть: Т-образное пересечение, а потом – пещера. Неужели тоннели кончились?

Вздохнув, я поплелся к развилке. Вступил под своды пещеры и принялся озираться. Можно сказать, что я очутился в гигантском – да попросту необъятном – подземном зале. Удивительно, но огромное пространство по какой-то причине поглощало все звуки. Эхо отсутствовало напрочь.

Я был совершенно сбит с толку. Может, я добрался до центра лабиринта?

Куда же идти теперь? Назад или, может быть, вперед?

Подумав, я решил изучить пещеру.

Стены ее оказались неровными и зазубренными, цвет камня варьировался от серого до бурого. Я продолжал вертеть головой и разглядел тусклый блеск кристаллов. Не сразу до меня дошло, что я вижу все это обычным зрением.

Значит, где-то был источник света!

Я медленно двинулся вперед и обратил внимание на то, что здесь нарушена перспектива. Расстояния казались какими-то неправильными. Сперва я рассудил, что пещера имеет в поперечнике несколько сотен ярдов, однако позже сообразил, что мне потребуется куча времени, чтобы добраться хотя бы до середины.

Пожалуй, пещера достигала в диаметре нескольких десятков миль, а ее своды терялись в полумраке. Я заметил громадные валуны: по мере моего приближения они становились все больше и больше и теперь уже смахивали на настоящие горы.

Значит, в пещере нашлось место и целой горной гряде, имеющей, кстати, форму полумесяца! Я присмотрелся к скальному массиву с остроконечными пиками и присвистнул от изумления. Неужели все это находится прямо под Лондоном?

Слева от меня гряда плавно переходила в равнину, а справа заканчивалась горой с плоской вершиной.

И вдруг эта гора поднялась вверх.

Я застыл как вкопанный. А гора плавно изогнулась, удерживаемая лишь колоссальной каменной колонной. Затем она качнулась в мою сторону и с ленивым изяществом преодолела разделяющие нас мили.

Она замерла передо мной, возвышаясь, подобно небоскребу. Я не шелохнулся.

А гора открыла глаза.

Хотя это, конечно, была не гора, а голова. Ну а каменная колонна являлась длиннющей змееподобной шеей. А то, что я принял за горный хребет, было туловищем с двумя лапами, которые я еще минуту назад принял за холмы.

Блестящие глазищи (каждое – размером со средневековый замок) уставились на меня в упор. Они смахивали на грубо обработанные алмазы, а зрачков я не разглядел.

У меня пересохло в горле, и наконец-то я осознал то, что отказывался воспринимать мой мозг. Итак, я увидел дракона. Его туловище увенчивал острый гребень (а вовсе никакие не скалы), который переходил в чешуйчатый хвост.

Однако я не мог оторваться от созерцания головы. Она была вытянутая и клиновидная, за двумя далеко посаженными глазами торчали загнутые назад рога размером с башни, впереди раздувались две ноздри.

Повернувшись ко мне, чудовище принюхалось и оцепенело.

Похоже, дракон мог с легкостью маскироваться под любую среду.

А сейчас он внимательно наблюдал за мной.

– М-м-м… – промямлил я. – Привет!

Теперь-то я понимаю, что более глупый способ представиться трудно себе и вообразить, но тогда мне было не до шуток.

– М-м-м… прошу прощения за то, что вас беспокою, – продолжал я. Чудовище не реагировало на мои слова, и я чуть повысил голос: – Я не хотел вам мешать…

Дракон хранил молчание. Я почти ничего не знаю о драконах. Вообще-то о них мало кому известно. Возможно, он не слышал меня, точно так же как человек не может слышать муравья.

Я медленно попятился назад:

– Я вас покидаю. Всего хорошего…

СТОЙ!

Голос буквально прошил меня насквозь. Это было землетрясение, отозвавшееся громовыми отголосками в дальних уголках пещеры.

АРАХНА.

Я замялся.

– Да?

ТЫ ЕЙ ПОМОЖЕШЬ.

Я снова замялся, соображая, что ответить. Фраза прозвучала не как приказ. Скорее как утверждение.

– Я собираюсь ей помочь, – произнес я. – Если смогу.

Дракон сузил свои глазищи.

– Арахна наверху, в своем логове. Она ранена.

Я подождал ответа. Дракон, похоже, взвешивал ситуацию.

– Вы сможете подняться к ней? – робко спросил я.

Дракон ничего не ответил. Я понятия не имел, как быть.

– Если я доставлю Арахну сюда, вы ей поможете?

ДА.

– А вы можете… поддержать меня в этом… мероприятии?

Откинув голову назад, дракон разинул пасть, похожую на бездонную пропасть. Тускло сверкнули зубы. Огромная передняя лапа поднялась над землей и с громоподобным треском отломала один зуб. После чего опустилась ко мне.

Я бы с радостью умчался прочь. Легчайшее прикосновение дракона размажет меня в окровавленную лепешку. Все мои инстинкты вопили, требуя спасаться бегством, но я не мог пошевелиться. Я просто смотрел, как лапа опускается, нависая надо мной, и готовился к смерти.

Но неожиданно колоссальная конечность взметнулась вверх, после чего дракон отвел ее в сторону. Я перевел дух.

А дракон будто окаменел, приняв позу громадной кошки, однако алмазные глазищи по-прежнему пытлыво смотрели на меня.

СТУПАЙ!

Вокруг густился непроницаемый мрак.

Я лежал плашмя на полу, воздух был душным и спертым.

Наверное, я каким-то образом очутился в тоннеле.

Я с трудом сел и просканировал те варианты будущего, в которых я искал выход из подземного лабиринта. Сейчас я действительно находился в тоннеле. Один конец полого уходил вверх, и у меня возникло ощущение, что он ведет туда, откуда я пришел. Правда, пещера исчезла, и, заглянув в будущее насколько только хватало моей магии предвидения, я ее нигде не нашел.

И куда подевался дракон?

Я тряхнул головой. Что вообще происходит? Может, мне все пригрезилось от кислородного голодания?

Мои недавние воспоминания были смутными и спутанными и казались абсурдной бессмыслицей. Общался ли я только что с настоящим драконом или это была игра воображения, вызванная истощением сил?

Но, конечно, я пробыл под землей уже несколько часов. Тоннели были пустынными, мертвыми. Если бы бойцы Белфаса углубились в лабиринт, они бы давным-давно настигли меня. Но, судя по всему, они уже вернулись назад.

Я вновь сверился с будущим и понял, что пора возвращаться обратно.

Развернувшись, я поплелся назад.

Хотя я шел долго, тревога почти не мучила меня. Я даже чуть-чуть приободрился. Панической спешки больше не было, и я разглядел, что лабиринт вовсе не так сложен, как я предположил вначале. Главных тоннелей было от силы два-три, и от них отходили боковые ответвления и тупики. Кроме того, все тоннели оказались довольно просторными, широкими и с высокими потолками.

Я уверенно продвигался вперед, сузив магический взор до ближайших нескольких секунд и сосредоточившись на том, чтобы не оступиться. Я полагался на дар предвидения и на ходу размышлял о том, как мне быть. Белфаса наверняка уже и след простыл: он явно не хотел разбивать лагерь в «салоне» Арахны.

Если мне повезет, он плюнул на меня и запечатал пещеру, быть может, поставив пару магических ловушек. Это создаст кое-какие проблемы, но я их решу.

Но, может, Белфас оставил в пещере своих бойцов, и тогда… что ж, мне опять выкручиваться.

Когда я заметил слабенький лучик света, то оторопел. И немудрено: сейчас-то я полагался исключительно на слух, осязание и магическое зрение!

Неужели я почти добрался цели? Так и есть: я приближался к жилищу Арахны.

Я повертел головой. Слева и справа находились небольшие пещерки, служившие кладовыми, в них хранились тюки ниток и рулоны тканей. До «салона» оставалось несколько десятков футов, и я старался не производить ни малейшего шума.

Я осторожно приблизился к последней развилке, после которой начиналась прямая дорога к пещере Арахны. Мои глаза еще не успели привыкнуть к свету, и даже тусклые отблески от камня меня слепили. Я не стал высовываться из-за угла и решил еще разок просканировать будущее. Предусмотрительность никогда не помешает.

Но день, похоже, не задался.

Естественно, иначе и быть не могло: Белфас действовал чертовски досконально. И все-таки принять новую ситуацию было трудно. Право, я столько пережил за сегодняшнюю ночь, что нуждался в краткосрочном отдыхе, однако теперь на отпуск рассчитывать не следовало.

Итак, за время моего отсутствия кое-что поменялось.

Хорошая новость заключалась в том, что Арахна до сих пор находилась в пещере. Вот что стало для меня полной неожиданностью!

Ткачиха неподвижно лежала в углу, и насколько я мог судить, к ней никто еще не прикоснулся.

Я не понимал, почему Белфас бросил бесценное магическое существо после того, как с таким огромным трудом добрался до Арахны, но не собирался ломать над этим голову.

Но была еще и плохая новость. Дело в том, что в пещере несли дозор четверо бойцов. Они устроили из диванов и кресел баррикаду, спрятавшись за ней и надежно прикрывая оба выхода. Один из парней наблюдал за тоннелями, другой вроде бы дремал. Третий расположился у тоннеля, ведущего в Хэмпстед-Хит. Прислонившись к стене, он курил, и даже на расстоянии я почувствовал крепкий запах табака.

А самая плохая новость заключалась в том, что четвертым бойцом был Гаррик. Он притаился за баррикадой, практически невидимый за уцелевшими диванами. Он устроился с большим комфортом, а его пистолет-пулемет был нацелен как раз на тоннель, на который Белфас обрушил ледяную стену.

Казалось, что Гаррик клевал носом, но я знал, что это не так.

Интересно, что меня ждет, если я двинусь вперед? Безнадежность.

Даже если меня не пристрелят в первый момент, я не выживу. У входа в тоннель заложены отлично замаскированные заряды взрывчатки, и, когда я обнаружу их, будет слишком поздно. В общем, меня разорвет в клочья. А если мне каким-то чудом удастся преодолеть это препятствие (что, конечно, маловероятно), я окажусь посреди открытого помещения под перекрестным огнем.

Думаю, я бы проиграл и в своем плаще-тумане.

Я проанализировал ситуацию. Магический арсенал у меня отобрали, значит, надо просто рискнуть. Ведь Гаррик и его напарники пока не догадываются, что я притаился за углом, и находятся в ожидании уже много часов. В кладовых Арахны полно нарядов и тканей. Я не представлял себе, как их использовать и подумал, что надо потянуть время…

Поэтому я решил начать переговоры, а заодно и прибегнуть к своему магическому зрению, чтобы наблюдать за противником.

– Он приближается? – вдруг спросил Гаррик.

Дремавший боец вздрогнул, просыпаясь, а остальные двое вскинули оружие и огляделись вокруг.

Я вздохнул. Увы, мои надежды не оправдались.

– Он за углом, – сказал Гаррик.

Рослый боец прищурился.

– Подожди, я…

– Стой! – приказал Гаррик.

– Гаррик, в чем дело? – окликнул его я. Почувствовав, как бойцы, услышав мой голос, навели пушки на вход в тоннель, я приготовился бежать. – Нервы сдают?

Гаррик рассмеялся:

– Зачем торопиться?

Напарник Гаррика, полагая, что я его не вижу, начал подкрадываться ко входу, бесшумно ступая по каменному полу. Гаррик бросил на него строгий взгляд.

Парень попятился назад.

– Итак, четверо вооруженных бойцов, взрывчатка у входа – и все это ради одного меня, – произнес я, убедившись в том, что все остались на своих местах.

– Пятеро, – поправил меня Гаррик. – Один дежурит снаружи.

– Пятеро, – повторил я. – Весьма польщен.

– Белфас считал, что это уже чересчур, – фыркнул Гаррик. – Но мне удалось его переубедить.

– Спасибо.

– Не за что! Кстати, если у тебя возникнут какие-то идеи насчет зарядов взрывчатки: теперь у наших мин – дистанционное управление.

Я тотчас просканировал будущее. Гаррик не врал. Вероятно, в настоящий момент палец Гаррика уже лежал на кнопке взрывателя.

– Тебе не кажется, что это перебор?

– Считай, что тебе оказывают внимание, – любезно заявил Гаррик. – Кроме того, раньше тебе удавалось уйти от меня. Ты всегда ускользал.

– Верно, – согласился я. Хотя нельзя сказать, что мне пришлось легко. – Кстати, ты прекрасный стрелок.

– Постоянная практика, – заявил Гаррик. – Не знал, что прорицатели способны увертываться от пуль.

– Те, кто не может, как правило, долго не живут.

Бойцы помалкивали и, держа оружие наготове, слушали наш разговор.

– Но, наверное, меня надо все-таки взять в плен живым, – предположил я.

– Может, ты и прав.

– А чем ты вообще сейчас занят? – спросил я. – Играешь роль арьергарда?

– Ты прав.

– Знаешь, мне не дает покоя один вопрос, – сказал я. – Когда мы с тобой впервые встретились, ты работал на Талисида. Затем переключился на Белфаса. Потом Белфас упомянул, что ты работаешь на Левистуса. А теперь ты снова якшаешься с Белфасом?

Гаррик ничего не ответил.

– Итак? – спросил я, не дождавшись ответа.

– Что?

– На кого ты работаешь, Гаррик?

– Это зависит…

– Зависит от чего?

– От того, кто платит.

– То есть три мага платили тебе за то, чтобы ты выполнял три разных задания?

– Я – вольная птица.

– Подожди-ка, – прервал я Гаррика. – Сначала ты заключил контракт с Белфасом, верно? Значит, ты был вместе с Белфасом на заводе, когда вы столкнулись с Делео и Пеплом из-за баргхеста. После чего Талисид заплатил тебе, чтобы ты снова отправился на тот же самый завод убить того же самого баргхеста?

– Ага.

– И тебе даже в голову не пришло упомянуть о том, что оборотень уже мертв?

– Конфиденциальная информация клиента.

– Неудивительно, что ты был абсолютно спокоен, – пробормотал я. – Ты, наверное, привык к щедрым вознаграждениям, а, Гаррик?

– Слушай, мне надоел этот придурок! – воскликнул какой-то боец.

Я сверился с будущим и понял, что он на взводе.

– Заткнись, Мик! – резко одернул его Гаррик. – Да.

– Отлично. Я заплачу тебе и твоим коллегам вдвое больше того, что обещал вам Белфас, если вы перейдете на мою сторону.

Вероятно, в эту секунду парни переглянулись между собой.

– Извини, – вымолвил Гаррик. – Мы связаны контрактом.

– Ну и что? Продавшись один раз, ты больше не перепродаешься?

– Точно.

– Честный наемник, – усмехнулся я. – Прекрасно. – Я повысил голос: – А как насчет остальных?

– Ответ – тот же, – сурово отрезал Гаррик. – Эти парни через многое прошли и заслуживают моего доверия. Ну а если я ошибаюсь в них и они согласятся, то они, конечно, не доживут до того момента, когда смогут потратить деньги.

Теперь мне уже определенно не показалось, что все переглянулись. Ладно, придумаем что-нибудь поинтереснее.

Я сел на пол и взъерошил себе волосы.

– Хорошо. И что вы собираетесь делать? – спросил я, наконец. – Просто ждать?

– Угадал.

– Вам ведь известно, что здесь есть дюжина других выходов? – произнес я.

Я блефовал, но практически не сомневался и в том, что Гаррик ничего не смыслит в подземных тоннелях.

– Возможно, – согласился Гаррик.

– И вы не собираетесь помешать мне их найти?

– Ищи, если тебе приспичило. Далеко ты все равно не уйдешь.

Я сменил тактику:

– По-моему, при таком преимуществе – пятеро против одного – ты слишком осторожен.

– Пока что мы не собираемся за тобой гоняться, Верус, – сказал Гаррик. – Но не пойми меня превратно. Я действительно хотел тебя поймать, но если я и успел что-либо узнать о тебе, так это то, что ты очень хорошо бегаешь. Поэтому у нас есть другой план в отношении тебя. Имей в виду, что мы не дадим тебе покинуть пещеру.

– Через этот выход, – уточнил я.

– Ага. Но если бы ты отыскал другой выход, вряд ли бы ты сейчас болтал со мной.

Я сделал вдох и досчитал до десяти.

– И как долго вы намереваетесь ждать?

– Хватит нескольких дней, – сразу ответил Гаррик. – Здесь нет воды. Ты умрешь от обезвоживания.

Я промолчал.

– Может, ты и попытаешься прорваться, – продолжал Гаррик. – Будет любопытно взглянуть, сумеешь ли ты увернуться от взрыва, – Он наклонился, что-то проверяя, и снова выпрямился. – Или ты можешь сдаться. Выбор за тобой.

Я сглотнул. Похоже, мои запасы остроумия истощились. Я вспотел, и мне уже хотелось пить. В кладовых нет ничего съестного. Я и понятия не имел, сколько суток я продержусь без воды. У меня возникло подозрение, что все ограничится сутками.

Магия предвидения позволяет избежать многих напастей. Но она совершенно бесполезна против жажды. И на огневом рубеже, усеянном минами, от нее также мало толку.

Я направился в глубь тоннеля. Я знал, что Гаррик и его парни набрались терпения. Устроившись на полу, я задумался.

Можно осуществить свою угрозу и отправиться обратно в лабиринт в поисках иного выхода, но вряд ли мои попытки увенчаются успехом. Возможно, в своих блужданиях я и пропустил тоннель, ведущий наружу, но если я ничего не найду, то просто-напросто выбьюсь из сил и сдамся на милость победителя.

А если воспользоваться тем, что хранится в кладовых, и постараться прорвать блокаду? Но каким образом рулоны тканей и кипа одежды помогут мне преодолеть минное поле и избежать атаки неприятеля?

Я приуныл, но в конце концов поступил так, как поступаю обычно. Я опять просканировал будущее. Вдруг бойцы будут вынуждены уйти из пещеры вместе с Гарриком? Возможно, Белфас отзовет их или…

…подождите, а это что такое?

И что он здесь делает?

Неужели я прорвусь?

Выждав минуту, я вернулся к входу в тоннель. На сей раз я не старался вести себя тихо: я делал все возможно, чтобы привлечь к себе внимание громил.

Я встал около стены и, надеясь, что не наступлю на мину, «включил» свое магическое зрение. Я хотел проверить обстановку в разгромленном логове Арахны.

Боец, который охранял тоннель, ведущий в Хэмпстед-Хит, опять курил. Остальные разбрелись по пещере.

– Эй, Гаррик! – окликнул я.

– Да.

– А я в определенном смысле тебя уважаю. Ты здорово справляешься со своей нелегкой работой. Ты гораздо опаснее даже самых опытных магов.

– Очень мило, – заметил Гаррик.

– Поэтому в знак профессиональной любезности я хочу тебя кое о чем предостеречь. Вам всем лучше убраться отсюда восвояси. В противном случае твои боевые товарищи погибнут, как, вероятно, и ты сам.

– Верус, я обойдусь без твоих советов, – парировал Гаррик.

Я переместился чуть-чуть поближе к выходу, откуда открывался неплохой обзор.

Похоже, бойцы действительно сосредоточились на моей персоне. Правда, они плохо видели меня в полумраке тоннеля (у меня в отличие от них имелось преимущество), зато слышали все мои движения. Я заметил, что парень, который курил, тоже таращился в мою сторону.

– Тогда я задам тебе последний вопрос, Гаррик. Если бы я сказал, что к вам кто-то подкрадывается и вам лучше про меня забыть, вы бы поверили мне?

– Нет.

– Чудесно.

В противоположном конце пещеры сверкнула красная вспышка, сопровождаемая громким шипением. Гаррик и два бойца стремительно развернулись, вскидывая пистолеты-пулеметы.

Боец, стоявший у входа, по-прежнему держал в руке зажженную сигарету. Она продолжала тлеть… как и он сам: обугленное тело полыхало на полу. Несчастный сгорел настолько быстро, что даже не успел закричать. Спустя миг пламя погасло, окутав пещеру облаком удушливого дыма. А из дальнего конца пещеры выплыла матовая пелена…

Оставшиеся в живых бойцы тотчас открыли огонь. Никаких коротких очередей: только беспорядочная пальба. Пули стрекотали и вспарывали дымовую завесу. Один из бойцов двинулся навстречу облаку, стреляя на ходу. Он находился уже в пятнадцати шагах от его края, когда из облака с ревом вырвался столб пламени, накативший на него. Боец превратился в живой факел. Вопя от боли, он повалился на пол.

Прицелившись в ту точку, откуда вылетело пламя, Гаррик выпустил три короткие очереди. Последний боец, потеряв самообладание, прицелился и принялся поливать облако дыма длинными очередями. Исчезая в белой пелене, пули с воем рикошетили от стен. Воцарился хаос. За пару секунд, опустошив магазин, боец лихорадочно попытался перезарядить оружие. Гаррик хлопнул коллегу по плечу и рявкнул:

– Прекрати! Ты только…

Из облака дыма что-то вылетело. Я успел лишь мельком заметить сияющий багровый шар. Гаррик отреагировал мгновенно, выскочив из-за баррикады и откатившись в сторону. Напарник недоуменно уставился на файербол, упавший рядом с ним. Шар взорвался, издав звук, похожий на оглушительный кашель. Направо и налево полетели пылающие обломки мебели, а также ошметки погибшего громилы.

Гаррик вскочил на ноги. Отбросив бесполезный пистолет-пулемет, он держал в руках что-то другое. Однако я уже сообразил, что он собирается сделать, и, когда Гаррик нажал на кнопку, я отпрянул назад. Раздался чудовищный грохот: одновременно взорвались мины, заложенные у входа в тоннель. Град осколков со свистом ударил в стены. Послышался топот бегущих ног, а следом за ним – рев магии огня. Раздался второй взрыв, не такой громкий, но настолько гулкий, что все вокруг задрожало и заходило ходуном. Через пару секунд послышался стон, а затем стук падающих камней.

После чего наступила тишина.

Я осторожно двинулся вперед.

Камни у входа в тоннель почернели в местах взрыва мин, у меня под ногами хрустели осколки. Я прищурился и различил неподвижную Арахну, полускрытую дымом.

Постепенно клубы начали рассеиваться, и я увидел мужчину, который устроил огненное шоу.

Вокруг его пальцев мерцал красный свет, быстро погасший. Мужчина был примерно моего роста, но оказался более плотным, чем я.

Надо признаться, что хоть я и проверил ближайшее будущее и знал развитие событий, я был все равно несказанно удивлен.

– Я вернул должок, – хрипло произнес Пепел.

Я задумчиво посмотрел на моего спасителя.

– Да, – пробормотал я. – Пожалуй.

Пепел обвел взглядом пещеру. Бойцы были мертвы: два трупа еще продолжали гореть. Логово Арахны напоминало эпицентр мощного взрыва: повсюду валялись обгоревшие мебельные обломки и клочья одежды.

Боковой проход, ведущий в кладовые, обрушился, заполнившись грудами камня.

– Что с Гарриком? – спросил я.

– С кем?

– С последним бойцом.

Пепел кивнул в сторону заваленного тоннеля:

– Похоже, он там.

Вот бедолага! Но, наверное, он уцелел. Гаррик тоже живучий тип… Конечно, оставалось только гадать, в каком он состоянии, но мне не хотелось думать о Гаррике.

Противник был обезврежен.

– Как ты меня нашел? – спросил я у Пепла.

Вместо ответа маг огня повернулся к тоннелю, ведущему в Хэмпстед-Хит.

– Все чисто!

Я промолчал.

А через несколько мгновений в пещере оказался кое-кто еще. На поле битвы появился высокий щуплый парень. Споткнувшись о чьи-то тлеющие останки, он вздрогнул и аккуратно обогнул труп стороной, прикрывая рот ладонью.

Когда юноша добрался до середины пещеры, я окликнул его:

– Зонд! Какими судьбами?

– М-м-м… – пробормотал Зонд, приближаясь к нам. – Привет! – Он покосился на Пепла. – Я подумал, что помощь тебе не помешает.

На то, чтобы все объяснить, потребовалось некоторое время.

Сперва мы предоставили слово Зонду. Не дождавшись меня, он попытался связаться со мной, а потом и с Лоной. Мы не отвечали на его звонки. Зонд рассудил, что произошла какая-то неприятность, и отправился в Хэмпстед-Хит, дабы выяснить, что стряслось. Увидев возле оврага бойца, который нес вахту, Зонд благоразумно отправился за подкреплением.

Разумеется, Совет не оправдал его ожиданий.

Сначала Зонда долго отфутболивали по кругу, а когда он проявил настойчивость, ему доходчиво посоветовали не совать нос в чужие дела. Вместо того чтобы опустить руки, Зонд взглянул на ситуацию логически и решил, что, раз белые маги не желают ему помогать, можно обратиться за содействием к мастерам темных искусств.

В прошлом мы с Пеплом уже были в своем роде союзниками, и снова у нас с ним, похоже, оказался общий враг. Поэтому Зонд позвонил Пеплу, и счастливый случай распорядился так, чтобы тот ответил.

Кстати, а не подаю ли я парню дурной пример?

О подробностях разговора, которые, должен признаться, болезненно интересовали меня, Зонд упомянул лишь вскользь. Но когда они с Пеплом преодолели взаимное недоверие, им не составило труда скоординировать свои действия. Пепел жаждал разыскать Делео, Зонд хотел найти меня и Лону, и начинать поиски можно было только отсюда.

В результате Зонд привел Пепла к логову Арахны. Остальное уже стало историей.

– Значит, около оврага дежурил боец Белфаса? – уточнил я.

– Да, – подтвердил Зонд и поежился, а я обратил внимание, что он старательно избегал смотреть на трупы. – С ним… с ним разобрался Пепел.

– Ясно. – Я обратился к Пеплу: – Вероятно, я не тот, кого ты надеялся найти, но все равно спасибо.

– Где Дел? – пробурчал Пепел.

– Она у Белфаса.

– Где он ее держит?

– Понятия не имею. – Я посмотрел на Пепла в упор. – Мы объединяемся до тех пор, пока не разберемся с Белфасом или кто-либо из нас не выйдет из игры. И никаких враждебных действий в течение двадцати четырех часов после завершения операции. Договорились?

– Ладно, – согласился Пепел. – Как будем искать Дел?

– Сначала надо выйти на Белфаса.

– А где Лона? – встрял Зонд.

Я вздохнул.

– Не знаю. – Мне было неприятно признаваться в том, что я бессилен. Сознание того, что я бросил Лону, причиняло боль. – Ее забрал Белфас.

Зонд поник.

– А где прячется Белфас? – осведомился Пепел.

Я вдруг подумал, что мне будет сложно сотрудничать с Пеплом. Черный маг привык грубо лезть напролом: ему нужен четкий план действий. Теперь, после расправы с отрядом громил, его магия прокручивалась вхолостую; если так будет продолжаться и дальше, его охватит отчаяние.

– Они работали на Белфаса, – сказал я, разглядывая обугленные останки. – Может, мы обнаружим что-нибудь… какую-нибудь чудом уцелевшую вещь, с помощью которой мы сможем двигаться в правильном направлении.

Пепел нахмурился.

– Отлично, – неохотно проворчал он. – Я обшарю трупы вместе с тобой.

Взглянув на дымящиеся угли, еще недавно бывшие людьми, Зонд заметно поежился.

– Вы хотите сказать…

– Успокойся, пай-мальчик, – пробормотал Пепел, поворачиваясь к трупам. – Тебе не придется марать руки.

– Зонд, мне нужно, чтобы ты проверил пещеру, – заявил я. – Белфас был здесь вместе с Меридит и Мартином. Лону они взяли в плен. Узнай, о чем Белфас говорил со своими сообщниками, и проследи за его дальнейшим маршрутом, если это возможно.

Зонд кивнул. Его взгляд стал рассеянным, и я понял, что он нырнул в прошлое.

Я подошел к Арахне. Я хотел помочь ей до того момента, как у Пепла иссякнет терпение.

Готов поспорить, вам никогда не приходилось устраивать медицинский осмотр гигантского паука. Если вы хотите знать, что к чему, скажу сразу: это трудная задачка, даже пульс просто так не пощупаешь! Вдобавок я плохо разбирался в строении Арахны и вскоре совсем запутался.

Спустя десять минут мне удалось установить только то, что Арахна жива (но я это уже и так знал).

Зато выяснить, что использовал Белфас, оказалось значительно проще. В шею Арахны (хотя есть ли шеи у пауков?) был загнан короткий красный дротик. Я решил не извлекать его, чтобы ненароком не навредить Арахне, однако внимательно его изучил.

Дротик оказался сделан из пурпурного переливающегося металла.

Я понял, что Арахну парализовали мощным фокальным объектом, настроенным на определенное заклятие. И похоже, что дротик был связан со вторым точно таким же фокальным объектом. Конечно, оба объекта объединили между собой при помощи магического эффекта подобия.

А заклятие, наложенное на дротик, продолжало работать, причем стабильно. Оно не высасывало из Арахны магию или жизненные силы, но состояние ткачихи не улучшалось.

Я погладил Арахну по голове, ощутив под пальцами прикосновение жестких волосков. Мне было так жаль Арахну! Она всегда была мудрой и сильной, и я очень ценил нашу дружбу. Можно сказать, что она стала одной из немногих опорных точек в моей картине мира. А сейчас она лежала передо мной, неподвижная и не подающая признаков жизни.

«А не я ли в этом виноват? – подумал я. – Если бы я разобрался с Мартином, Арахна была в полном порядке, да и Лона бы не пострадала».

– Эй! – позвал меня Пепел.

Я обернулся, а Пепел тотчас кинул мне какой-то узкий блестящий предмет. Я успел поймать его на лету. Это был мобильный телефон.

– В чем дело?

– Пароль.

Доступ к телефону оказался заблокирован. Мне потребовалось тридцать секунд, чтобы взломать его, после чего я пролистал историю вызовов и сообщений. Мобильник принадлежал Мику, он же Майкл, и, похоже, гаджет пережил взрыв, погубивший его хозяина.

Я спрятал телефон в карман.

– И?.. – спросил Пепел.

– Белфас отобрал у меня мой мобильник. Мне нужен новый.

Пепел вопросительно посмотрел на меня.

– Никакой информации я не обнаружил, – сказал я. – Что у тебя?

Пепел указал на груду оружия на полу. Пятеро бойцов захватили с собой целый арсенал: пистолеты-пулеметы, гранаты, пистолеты, запасные магазины и обоймы, ножи, рации, мотки проволоки и заряды пластида. Этого хватило бы на небольшую войну – но, к сожалению, в данный момент от всего оружия не было никакого толку.

Я перевел взгляд на металлический дротик.

– Знаешь, что это за штука?

Подойдя к Арахне, Пепел наклонился над ткачихой.

– Да, – буркнул он наконец.

– Вы с Делео получили их от мага по имени Джадан, верно? Того типа, который поднял кровавый «сбор урожая» на новый уровень?

– Угу.

– Как он действует?

– Не знаю.

– Хватит!

– Я просто достал нужный инструментарий. Но не знаю, как им пользоваться.

Я пожал плечами:

– Все повторяется, да? Ребята, вы не понимаете, во что ввязались, но опять нарываетесь на неприятности.

– Было бы замечательно, если бы ты не помешал нам прикончить обольстительницу.

– Прикончить? Да, Пепел, от тебя другого ответа я и не ожидал!

– Послушай, Верус, мне тоже кое-что о тебе известно.

– На что ты намекаешь?

– Ты помогал ей.

Я скрестил руки на груди.

– Продолжай.

– Она притворилась сексуальной и беззащитной и внушила, что тебе с ней хорошо, – усмехнулся Пепел. – И ты ей поверил. Правильно?

Я молчал.

Пепел презрительно покачал головой:

– Идиот!

Услышав шаги, мы обернулись и увидели Зонда. Он вышел из тоннеля, ведущего в Хэмпстед-Хит.

– Прошу прощения, – произнес Зонд, приблизившись к нам обоим. – Белфас поставил энергетические врата, но сквозь пелену я ничего не смог разглядеть.

– Ладно. А как с пещерой?

– Они ушли три часа назад, – ответил Зонд. – Белфас, двенадцать громил, Мартин, та женщина. Лону они взяли с собой. – Он огорченно покачал головой. – Мартин тащил ее силой.

Я попытался представить себе, что должна была чувствовать Лона. Она доверяла Мартину, считала его своим бойфрендом и наверняка надеялась на что-то большее, а он ее предал худшим из возможных способов.

А как собирается поступить с ней Белфас? Да и жива ли она сейчас?

Я прогнал прочь эту мысль. Мне требовалось полностью сосредоточиться.

– Ты можешь его вытащить? – спросил Зонд.

Очнувшись, я увидел, что Зонд указывает на дротик, воткнутый в Арахну.

– Это ее убьет, – сказал я. – Но даже если бы можно было вытащить дротик, я не представляю, как исправить то, что сделал Белфас.

– Думаю, тут активировано парализующее заклятие, – заметил Зонд. – Мне удалось увидеть только отрывки…

Я кивнул. Маги льда великолепно владеют этим искусством.

Зонд переступил с ноги на ногу.

– А если пригласить кого-нибудь, кто ее исцелит?

– Можно попробовать, – с сомнением произнес я, засовывая руки в карманы. – Нам нужно…

Я застыл. Мои пальцы нащупали какой-то острый предмет, который я незамедлительно извлек из кармана.

Я повертел на ладони огромный серый клык. Он оказался тяжелым и теплым и достигал в длину примерно восемь дюймов. Я сразу же почувствовал магию, исходящую от него.

Откуда он взялся? Ведь мой арсенал конфисковали бойцы Белфаса. Когда я бродил по тоннелям, я проверял свои карманы. Каким образом…

– Ого! – с восхищением воскликнул Зонд и широко распахнул глаза, уставившись на клык. – Где ты его взял?

– В центре лабиринта, – сказал я и умолк. – Господи, – пробормотал я. – Значит, все это было на самом деле…

Неужто настоящий дракон не привиделся мне, когда я бегал по лабиринту и забрел в его логово? Но ведь он может спасти Арахну! Надо только добраться в ту пещеру, но как? В таких случаях необходим портал. Врата Белфаса для этой цели не подойдут, но у меня есть…

– Эй, Алекс, ты чего? – вернул меня в реальность Зонд.

– Я знаю, кто сумеет исцелить Арахну, – произнес я и просканировал будущее.

Я намеревался узнать, что произойдет, если я воспользуюсь клыком.

Выяснилось, что он молниеносно вспорет пространство, открывая тоннелирующий портал. Для одноразового предмета он был невероятно мощным.

– Он рассчитан на то, чтобы переместить двоих, – заявил я. – Владельца и еще одного… проклятие!

Я присмотрелся к последствиям внимательнее, и мое сердце пропустило удар. Наложенное на Арахну заклятие было связано с ее жизненной энергией. Портал разорвет заклинание и уничтожит ритуал Белфаса – но для Арахны это обернется смертью.

– Ты можешь… – начал Зонд.

Я замотал головой.

– Перемещать ее, пока заклинание активно, равносильно смерти, – ответил я и тотчас добавил: – Но теперь у нас есть способ ей помочь. Просто нужно понять, как им воспользоваться.

– Почему оно еще живо? – проворчал Пепел, стоящий у меня за спиной.

– Арахна не «оно», – не отрывая взгляда от клыка, поправил я.

– Почему она еще жива?

– Белфас хочет использовать ее в вашем чертовом ритуале.

– Но почему она еще жива?

– Потому что… – произнес я и умолк, осознав, к чему клонит Пепел. Ритуал убивает жертву – в этом я уже убедился.

Действительно, с какой стати Белфас оставил Арахну в пещере?

И у меня наконец-то возник ответ. Белфас бросил Арахну, а сам убрался восвояси… Может, все дело в том, что он сперва собирался поэкспериментировать где-нибудь в другом месте, а Ахархну оставить «на десерт»?

Логично предположить, что он хотел завершить ритуал прямо здесь. Но он так не поступил и лишь наложил на Арахну парализующее заклятие, из чего следовало, что он еще не был готов.

Наверняка Гаррик находился в «салоне» не для того, чтобы караулить меня!

А вдруг Белфас приказал бойцам не покидать пещеру как раз из-за Арахны? Быть может, так оно и было, и Гаррик сторожил ткачиху.

– Белфас собирается осуществить ритуал, но действовать он будет в другом месте! А сейчас он, похоже, готовит почву для «сбора урожая»! – воскликнул я, поворачиваясь к Пеплу. – Делео ведь кое-что знала, да?

– Кое-что, – пожал плечами Пепел.

Я кивнул, рассуждая сам с собой:

– Поэтому Арахна и нужна Белфасу живой. Он испробует ритуал только тогда, когда будет абсолютно уверен в успехе.

– Значит, ему по-прежнему нужна Дел, – пристально посмотрел на меня Пепел.

– Да. А вдобавок он оставит при себе и Лону.

Зонд встрепенулся.

– Хорошо, – процедил Пепел. – Мы ее убьем.

– Что?

– Для ритуала нужна живая жертва. – Пепел указал на Арахну. – Если ее убить, Белфасу придется искать новую. И мы выиграем время.

И он сделал шаг к Арахне. Я тотчас преградил ему путь, загородив собой ткачиху.

– Нет!

– Все равно умрет, – заметил Пепел.

– Мы к ней не притронемся, – вымолвил я и посмотрел на Пепла в упор. – Ты хочешь Делео. Замечательно. Я тебе помогу. Но ты не тронешь никого из моих друзей!

Пепел выдержал мой взгляд. У него в глазах мелькнуло колебание, и я понял, что он размышляет. Но мне не по силам справиться с ним. Если он решит убить Арахну, я не смогу ему помешать.

Спустя минуту Пепел пожал плечами:

– Есть план?

Я принялся лихорадочно соображать:

– Белфас еще не знает о разгроме в пещере. Мы его выследим и захватим врасплох, пока он будет копаться в методе Джадана. Закроем проблему с другого конца. Мы заберем Лону и вернемся сюда, чтобы переместить Арахну. Ты получишь Делео и сможешь отправиться, куда тебе угодно.

Пепел задумался.

– И как долго?.. – спросил маг огня.

– В смысле?..

– Посмотри и увидишь. – И он указал на Арахну.

Легко ошибиться и принять Пепла за дурака. Он немногословный и медлительный, однако Пепел уже увидел то очевидное, что пропустил я.

И я запоздало понял, что надо сделать. Мне следовало опять просканировать будущее и узнать предположительный час смерти Арахны: ведь именно тогда Белфас и завершит свой ритуал.

Я сконцентрировался и понял, когда заряд энергии с треском вытянет из Арахны магию, а вместе с ней и жизнь.

Я наморщил лоб:

– Пять часов.

Пепел кивнул:

– У тебя есть четыре с половиной часа. После чего я убью ее… и перегоню Белфаса.

Мы покинули логово Арахны, чтобы Пепел тоннелировал нас обратно. Очутившись на свежем воздухе, я сразу почувствовал себя лучше. Зонд жадно дышал полной грудью, краска возвращалась на его лицо. Сгоревшая плоть обладает отвратительным запахом, напоминающим вонь от подгорелой говядины, но только с тошнотворным сладковатым привкусом, вязким, густым и омерзительным.

Этот запашок ни с чем не сравнится, и его не забудешь никогда, но Пепел оставался невозмутимым. Наверное, он к этому привык.

Маг огня тоннелировал нас в парк, раскинувшийся неподалеку от моего дома, и остаток пути мы проделали пешком. Солнце еще не показывалось из-за горизонта, и в Кэмдене царила гробовая тишина.

Я посмотрел на экран своего нового мобильника. С момента звонка Зонда прошло семь часов. Но мне казалось, что я провел под землей целую вечность.

Очутившись в своей квартире, я тут же направился в душ. Я потратил на мытье головы несколько драгоценных минут, но мне требовалось мыслить ясно, а когда тело покрыто грязью и потом, это не позволяет полностью сосредоточиться. Стоя под струями воды, я размышлял, как найти Белфаса и помешать ему убить Арахну до того, как это сделает Пепел.

Выйдя из ванной комнаты, я надел брюки цвета хаки, футболку, джемпер и старые черные кроссовки. Наполнив карманы необходимыми магическими предметами, заряженными под завязку, я открыл гардероб и достал плащ-туман. Я с любовью погладил мягкую ткань, радуясь тому, что не захватил плащ, когда отправился в «салон» Арахны. Хотя вряд ли бы он подчинился Белфасу. Насыщенные предметы сами выбирают своих владельцев. Накинув плащ на плечи, я вышел в гостиную.

Было очень странно видеть там Пепла. Кресло, в котором он устроился, с трудом вмещало его тушу, а на кофейном столике стояла нетронутая чашка чая. Зонд беспокойно расхаживал по ковру.

– Проследи дротики, – предложил Пепел.

– Это симпатическая связь, – заявил Зонд. – Не остается никаких следов.

– Белфас наверняка все предусмотрел, – добавил я.

Подойдя к двери на балкон, я посмотрел на улицу. Лишь в нескольких окнах уже горели одинокие огоньки. Кэмден еще спал.

Небо затянули серые тучи, и я не увидел ни единого просвета среди них.

– Куда Белфас мог их забрать? – спросил Зонд с отчаянием.

– В какое-нибудь укромное убежище, – уверенно произнес я. – Таким важным делом он сможет заняться только тогда, когда будет чувствовать себя в полной безопасности.

– Пусть твоя первозданная его найдет, – предложил Пепел.

– Ничего не получится, – с сожалением произнес я. – Она меня не услышит. Чтобы спастись от Белфаса, мне пришлось разбить вдребезги хрустальный жезл.

Я и представить себе не мог, какую боль это мне причинит. Без фокального объекта у меня не было никакой возможности связаться со Звездным Ветерком, и только теперь, потеряв ее, я осознал, как сильно я зависел от первозданной. Звездный Ветерок являлась моим припрятанным козырем, к которому я обращался, когда все остальное оказывалось бесполезным.

Признаюсь, внезапная потеря первозданной несказанно меня напугала. Звездный Ветерок всегда меня выручала, а теперь, похоже, нам уже не суждено встретиться…

– Ладно, – вмешался Зонд. – Кто-нибудь должен знать, где скрывается Белфас. Давайте свяжемся со всеми нашими знакомыми.

Я кивнул, стараясь выглядеть уверенно. Попробовать действительно стоило, хотя я сомневался в том, что наши усилия дадут положительный результат.

К сожалению, я оказался прав. В Лондоне всего несколько магов, которым я доверял настолько, чтобы мог обратиться к ним за помощью в данной ситуации. Увы, в столь ранний (или, наоборот, поздний) час многие просто не ответили на мой звонок.

Те же, кто вышел со мной на связь, изъявили желание помочь, но с одной оговоркой. Они не знали ничего определенного. Если бы я располагал свободным временем, я смог бы что-нибудь раскопать… но я не мог рассчитывать на подобную роскошь.

Зонду и Пеплу тоже не повезло.

Увидев, как Пепел, закончив последний разговор по телефону, взглянул на часы, я украдкой сделал то же самое. И заскрежетал зубами.

В нашем распоряжении – три часа. Надо начинать действовать. Нельзя допустить, чтобы Арахна погибла.

– Давайте проверим офис Белфаса… – предложил Зонд.

– Туда я заглянул в первую очередь, – покачал головой я. – Белфаса там нет.

– Возможно, у него в кабинете есть какие-либо зацепки.

– И еще целая куча охранных сигнализаций. Зонд, придумай что-нибудь получше!

Зонд взъерошил волосы.

– Должен же кто-нибудь быть!

Я собирался возразить, но вдруг меня осенило.

– Есть такой человек, – медленно произнес я, сканируя будущее. – Один человек точно это знает. Лона.

– Но мы не можем… – пролепетал Зонд.

– Я могу, – перебил его я. – Пепел, мне нужно, чтобы ты тоннелировался в пещеру Арахны и забрал уцелевшее оружие. Принеси столько, сколько сможешь. И запасись своим тоже. У меня предчувствие, что нам понадобится вся огневая мощь, какую мы только сможем раздобыть.

Склонив голову набок, Пепел пожал плечами и вышел.

– Зонд, сюда!

Я направился в спальню, Зонд последовал за мной. Погасив свет, я лег на кровать, тщательно расправив под собой плащ.

– Разбудишь меня через час, – заявил я. – Если я не проснусь… что ж, тогда тебе придется импровизировать.

Зонд вытаращил глаза.

– Постой, ты что, отправляешься туда?

– Т-с-с! – успокоил его я.

Полностью расслабиться оказалось нелегко, но я понимал, что должен это сделать. Повернув голову, я увидел мигающий циферблат будильника. Два часа пятьдесят минут. Закрыв глаза, я заставил себя медитировать.

К счастью, мягкий плащ-туман навевал сонливость. Я почувствовал, что постепенно расслабляюсь. Последней моей мыслью была надежда на то, что Пепел запер входную дверь.

Глава 9

Попасть в так называемую «По Ту Сторону» нетрудно. От тебя даже не требуется магия, хотя многие уверены в обратном. Новичку обычно нужно несколько попыток, но если ты уже проделывал переход, вернуться в По Ту Сторону в следующий раз – проще простого.

Похоже, попадая сюда впервые, ты устанавливаешь своеобразную связь, которая в дальнейшем позволяет тебе мысленно присутствовать в этой сумеречной зоне между сном и явью.

А вот покинуть По Ту Сторону… если честно, дорога обратно может оказаться весьма проблемной.

И вот что странно: хотя я бывал здесь и раньше, но до сих пор не понимаю, какие физические законы тут действуют.

В предыдущих своих путешествиях я совершал какие-либо поступки, повинуясь лишь своей интуиции и толком ничего не понимая. Однако я уверен в одном: По Ту Сторону изменяется в зависимости от того, кто туда попадает.

Когда я посещаю По Ту Сторону, то всегда оказываюсь в огромном безмолвном городе с широкими площадями, колоннадами и высокими мостами.

Город купается в ярком свете, он пустынен, но не мертв. Он как будто погружен в глубокий сон.

Но теперь все будет по-другому, решил я и проверил будущее, связанное с путешествием.

Я был уверен, что обнаружу там Лону, и я не ошибся.

Говорят, что По Ту Сторону не таит в себе ничего опасного, помимо страхов путешественника, однако и этого может хватить с лихвой.

Сейчас мне предстояло окунуться в мир, частично созданный Лоной. Оставалось только гадать, на что я наткнусь.

Ничего, в крайнем случае, будущее покажет.

Я открыл глаза.

Я опять стоял в прозрачном тоннеле. И я находился не под толщей земли: задрав голову, я увидел в вышине яркое синее небо. Я принялся озираться по сторонам. Вскоре я сообразил, что очутился в лабиринте, сделанном из хрустальных тоннелей неправильной изогнутой формы. Они напоминали ущелья, прорезанные в скалах, и пересекались друг с другом в самых неожиданных местах.

Когда я вновь поднял взгляд, то обнаружил, что небо затянули тяжелые грозовые тучи: тем не менее света здесь было достаточно. Отовсюду доносились приглушенные звуки и голоса, сливающиеся в нестройный хор.

Я медленно повернулся, изучая хрустальный лабиринт. Никакой угрозы я не ощутил, но мне было очень неуютно. Кажется, мое появление никого не порадовало.

Я двинулся вперед. Мои шаги гулким эхом разнеслись по тоннелю.

Когда я попал в По Ту Сторону впервые, я едва не заблудился. Географические карты здесь не понадобятся, и даже магия предвидения бессильна помочь, если ты сбился с пути. Это измерение настолько отлично от нашего мира, что тут, похоже, возможен любой парадокс. Сильное становится слабым и наоборот. В принципе некоторые источники силы и энергии, на которые мы полагаемся в нашей реальности, по-прежнему работают в По Ту Сторону, но почему-то совершенно не так, как следовало ожидать.

Поэтому я не стал использовать магию. Я знал, что обязательно найду Лону. И конкретное направление вообще не имело значения.

Идя по тоннелю, я заметил, что хрустальные стены с выступами не такие однообразные, как мне показалось вначале. Иногда хрусталь был матовым и мягко сиял голубизной, а иногда он становился настолько прозрачным, словно его тщательно отполировали – и тогда сквозь него можно было увидеть соседний тоннель. Мой взгляд привлек здоровенный кристалл лазурного оттенка. Проходя мимо, я протянул к нему руку и тотчас ее отдернул. Хотя стужей от кристалла не веяло, он, пожалуй, мог моментально превратить живую плоть в мини-айсберг.

Я двинулся дальше, стараясь держаться от стен на почтительном расстоянии.

По мере того как я шел вперед, тоннель постепенно расширялся. Время от времени я поднимал голову и видел, что тучи продолжали клубиться в вышине.

Наконец стены расступились, и у меня дух захватило от того, что я увидел.

Передо мной расстилалось огромное пространство, образующее нечто вроде гигантской чаши. Вокруг возвышались скалы, а в самом центре находился хрустальный дворец, устремивший в небо остроконечные шпили. Тучи полностью скрывали солнце: серая пелена непрерывно ползла по небу справа налево.

Я направился к замку.

Он оказался окружен акрами битого хрусталя. Я добрался до распахнутых ворот, прошел по двору и переступил порог величественного строения. Массивные двери вели в просторный зал, стройные колонны поднимались к сводчатому потолку. Здесь было сумрачно и боковые проходы тонули в полумраке.

Все это время меня сопровождали чьи-то голоса. Лишь оказавшись в середине зала, я понял, что они умолкли.

Заметив краем глаза какое-то движение, я резко обернулся. Узкая тень промелькнула прямо передо мной и спряталась за колонной, но затем все вокруг снова застыло. Хотя, нет… что-то явно изменилось. Замок словно наблюдал за мной, затаив дыхание.

Я решил направиться к колонне, но шестое чувство предостерегло меня не делать этого. Я подождал еще немного и, заверив себя в том, что чудовищ здесь нет, двинулся дальше. Я шел неторопливо и постоянно оглядывался по сторонам. Меня не покидало ощущение, что на меня вот-вот кто-то набросится, но я благополучно добрался до дверей в противоположном конце зала.

Створки распахнулись от одного прикосновения.

Я очутился в необъятном идеально круглом помещении. Кольцо колонн уходило ввысь и терялось в сумраке.

Я увидел Лону. Она находилась на возвышении посредине зала. Направившись к ней, я мысленно отметил, что голоса зазвучали снова.

Лона никак не отреагировала на мое приближение. Она стояла на коленях перед серебряным зеркалом, не отражаясь в нем. На ней было белое платье, и я, подойдя ближе, обнаружил, что ее ноги вмерзли в хрусталь. Казалось, кристалл разросся вокруг нее, покрыв тонкой паутиной лодыжки и колени и устремившись выше.

Я взглянул в зеркало, в котором тотчас призывно заклубился серый туман. Мне это совсем не понравилось: меня как будто завлекали туда, ожидая, что я попаду в ловушку.

Поколебавшись, я взял Лону за руку и поднял ее на ноги.

Хрусталь раскололся, подобно стеклу. Лона, с трудом выпрямившись, тряхнула головой и очнулась от транса. Она посмотрела на меня осмысленным взором.

Я стиснул ее в объятиях, крепко прижимая к себе. Лона попыталась что-то сказать, но мне было все равно. В этом измерении проклятие Лоны спит, и я, обнимая ее, почувствовал, как у меня внутри ослабла туго сжатая пружина. Только сейчас я в полной мере осознал, как я боялся потерять Лону.

Лона что-то прошептала.

– В чем дело? – спросил я.

– Не могу дышать!

– Верно. – Ослабив объятия, я окинул ее взглядом. – Так лучше?

Лона кивнула:

– Лабиринт… Ты сумел выбраться?

– Да.

Облегченно вздохнув, Лона положила голову мне на грудь.

– Слава богу.

Я погладил ее волосы. Мне было так приятно держать ее в своих объятиях.

– Ты меня искала?

– Конечно.

– Как и в прошлый раз, – произнес я. – И что случилось?

– Я не могла тебя найти.

– Сложно привести сюда человека, который не спит. А ты в порядке?

– Все замечательно. – Отстранившись, Лона пытливо посмотрела на меня, и ее улыбка угасла. – Белфас собирается убить Арахну.

– Я в курсе, – сказал я. – В нашем распоряжении – несколько часов, чтобы ее спасти. Где ты находишься? Я имею в виду наш мир.

– Я в каком-то особняке в горах. Белфас доставил сюда всех, в том числе охрану и ту женщину… – У Лоны потемнело лицо. – И Мартина.

– Где ты?

– В подземелье. В камере-одиночке. Меня за-перли.

– Понял, – произнес я. Следующий вопрос будет на миллион долларов. – У тебя есть какие-то ориентиры, Лона? Ты знаешь, где особняк Белфаса?

Лона понурилась, а я похолодел.

– Было слишком темно, – виновато произнесла она. – Никакого света. Там очень пустынно, поблизости никакого жилья, но…

– Но этого недостаточно, – произнес я, мысленно перебирая все пустынные – да еще и гористые! – места, где мог обосноваться Белфас.

Безнадежно. Даже в Великобритании таких тысячи. Для того чтобы его найти, потребуются не одна неделя, а то и целый месяц.

– Ты не видела никаких характерных ориентиров? Ничего, что указало бы на конкретное местоположение?

– Ничего. Но, по-моему, есть человек, который это знает.

Я затаил дыхание.

– Делео, – вымолвила Лона. – Она в соседней камере.

– Ты с ней разговаривала?

Лона покачала головой.

– Нет. – У нее по лицу пробежала тень. – Когда я ее видела, она была в ужасном состоянии. Белфас выбивал из нее информацию. Для ритуала. Сейчас она не отвечает. Наверное, она без сознания… Ей очень плохо, Алекс. Как бы я хотела, чтобы она очнулась! Не представляю, как помешать Белфасу, но, мне кажется, именно Делео сумела бы что-то предпринять… Вот если бы она находилась здесь, вместе с нами, тогда другое дело! Но разве такое возможно?

Я принялся размышлять над ее предложением. Я еще никогда не пробовал привести сюда более чем одного человека, а если бы и пробовал, то Рэйчел я бы точно не выбрал. Однако это не имело значения, поскольку теперь у нас не было иного выхода.

– Почему бы и нет? – произнес я, нарушив молчание. – Я уже положился на черного мага-психопата, а где один, там и двое.

– Что ты имеешь в виду? – удивилась Лона.

– Потом объясню.

И я повел Лону к колоннаде.

– Куда мы идем?

– К Делео.

– Здорово! – обрадовалась Лона и задумалась. – А как мы ее найдем?

– Это определишь ты.

Лона заморгала. Наверное, она только сейчас осознала, что от нее зависит успех нашего предприятия.

Колонны впереди скрывали приоткрытую дверь, ведущий в другой зал.

– А что еще за черный маг-психопат? – полюбопытствовала Лона.

– Зонд привел поддержку.

– Зонд? Правда?

– Не веришь?

– Но он ведь маг! Наверное, он может заставить других ему помогать, правда?

– Вообще-то события развивались несколько иначе, – мягко произнес я. – Зонд крепче, чем ты думаешь.

– Какой-то он безмозглый.

– Ты не права, Лона. Именно Зонд обнаружил связь Мартина с Белфасом. – Я хмыкнул. – Догадался, в чем дело, раньше меня.

Как только я упомянул имя Мартина, лицо Лоны приняло непроницаемое выражение, после чего она уставилась себе под ноги.

Теперь мы шли молча.

Я оглядел зал, в которым мы оказались. Окон в нем не было, но на полу лежали длинные фиолетовые тени.

– Не хочешь со мной поговорить?

– О чем?

– О Мартине.

– Зачем?

Я пожал плечами.

– Я была дурой, – с горечью промолвила Лона, глядя прямо перед собой. – Я понимала, что Мартин что-то скрывает. Но я думала, что это неважно. До тех пор пока он…

Она прикусила губу.

– Конечно, мои слова тебя вряд ли утешат, но тебе еще не раз предстоит делать глупости из-за парней. Такое случается, Лона, – сказал я.

Лона опустила голову и обхватила себя двумя руками.

– Вечно одно и то же, – пожаловалась она. – Я знакомлюсь с кем-то и сразу же начинаю рисовать в воображении всякие красивые картинки о наших будущих отношениях… Как глупо! Хотя раньше я всегда осознавала, что это лишь мечты. Но с Мартином все оказалось по-другому. Я поверила, что вот оно – настоящее. Мартин говорил… – У нее дрогнул голос. – Он признался мне в любви, Алекс! Он сказал, что хотел использовать «обезьянью лапу» для того, чтобы мне помочь. Он просил меня, чтобы я устроила ему встречу с Арахной. Дескать, ему нужно выяснить кое-какие детали, связанные с древней защитной магией… чтобы мы смогли быть вместе.

Лона еле слышно всхлипнула. Пока она плакала, меня охватила лютая ненависть по отношению к Мартину. Я всегда стараюсь дать шанс новичкам. Я пытаюсь быть снисходительным. Честно. Но Мартин переступил черту.

– И еще, Лона, – сказал я. – Сейчас не лучшее время для этого, но мне надо задать тебе очень важный вопрос.

Лона вытерла глаза.

– Какой? – Ее голос прозвучал глухо.

– Я вытащу тебя оттуда, – заявил я. – Но когда ты будешь на свободе… нам предстоит решить, хочешь ли ты и дальше продолжать обучение.

Лона подняла на меня испуганный взгляд.

– Я обращался с тобой как с ученицей, но многое упускал из виду, – продолжал я. – Я тебя учил, но смотрел на все сквозь пальцы и не придавал значения некоторым правилам нашего сообщества. Поэтому у нас ничего не получилось. Я только вчера все понял. Через тебя Белфас вышел на Арахну, а когда я бросился на поиски тебя, то угодил в ловушку. Связавшись с Мартином, ты поставила под удар нас троих: Арахну, себя и… меня.

– Но Алекс! – воскликнула потрясенная Лона. – Я не…

Я положил руку ей на плечо.

– Лона, я не виню тебя за то, что сделали Белфас и Мартин. Но ты должна была послушаться моего предостережения. Я едва не поплатился жизнью, стараясь вытащить тебя из передряги… Нам надо быть осторожными, чтобы такое больше никогда не повторилось. Иначе рано или поздно дело кончится тем, что меня убьют и скорее всего вместе со мной и тебя.

Лона ничего не ответила.

– И что я должна сделать? – в конце концов спросила она.

– У тебя есть выбор, – проговорил я. – Мы можем прекратить занятия. Никаких упражнений, никаких вечерних выходов. Мы останемся друзьями. И все снова будет как раньше.

– Или?

– Или ты станешь моей ученицей, но уже по-настоящему. Я научу тебя всему, что знаю сам, и введу тебя в магическое сообщество. Кстати, у белых магов есть система образования. Ты будешь посещать лекции, сдавать экзамены. Познакомишься с ровесниками-адептами. Но тебе придется заплатить высокую цену. Я стану твоим наставником – а не другом. Если я тебе что-то прикажу, ты должна будешь это сделать. И не только я… Ты должна будешь беспрекословно подчиняться всем белым магам, какие только встретятся на твоем пути. А второго шанса у тебя больше не будет. Я имею право прогнать тебя за малейшую оплошность. И тогда ты уже не сможешь вернуться.

Лона резко остановилась. Открыла было рот, собираясь заговорить.

Я поднял вверх указательный палец:

– Не торопись, Лона, и хорошенько подумай. Взвесь все плюсы и минусы – и лишь потом принимай решение. А сейчас у нас и других проблем хватает.

Лона пристально посмотрела мне в глаза, будто пытаясь прочесть мои мысли, и медленно кивнула:

– Ладно.

– Вот и славно. Кажется, мы у цели!

Оказывается, пока мы разговаривали, мы прошли второй зал и выбрались в коридор, по обе стороны которого тянулись двери. Из маленьких окошек, вырезанных под самым потолком, в коридор проникали лучики света. Но никакого толка от них не было: здесь было сумрачно и зябко.

Дверь, к которой подошла Лона, ничем не отличалась от остальных, но почему-то мне не хотелось к ней прикасаться. Она была из черного хрусталя, вроде бы прозрачная, но рассмотреть сквозь нее я ничего не смог.

Я опять различил гул отдаленных голосов, которые быстро стихли.

А затем я снова заметил стремительное движение. На этот раз я определенно что-то увидел – мелькнувшее белое пятно, скрывшееся во втором зале.

Похоже, за нами кто-то следил. Или нет?..

Я не отрывал взгляда от входа, стараясь не дышать.

– Алекс! – окликнула меня Лона. – Что случилось?

Я поколебался мгновение. Наверняка Лоне известно побольше, чем мне: ведь я находился в ее мире, который мог трансформироваться в любую минуту благодаря «прихотям» По Ту Сторону! В итоге я решил не рисковать: незачем отвлекать внимание Лоны на преследователя, она и так напугана.

– Все в порядке! – произнес я. – Открывай!

Лона неуверенно прикоснулась к двери, и та моментально распахнулась. За ней вихрем кружился мрак, подобный облаку дыма, из которого вытянули до последней капли весь свет. К нам потянулись черные щупальца, и Лона поспешно отпрянула назад.

– Что там? – выдавила Лона и поежилась.

– Понятия не имею, – честно признался я.

– Я полагаю, это должен быть сон Делео?

– Возможно, так оно и есть, – согласился я.

Было во мраке нечто такое, что вселяло в меня ужас. У меня возникло неприятное предчувствие, что тьма лишь ждет, когда мы окажемся в пределах ее досягаемости. Я отступил назад еще на шаг.

Некоторое время мы таращились в темноту.

– Мы заходим? – спросила Лона.

– Господи, нет!

Мы с Лоной переглянулись.

– Мы должны что-нибудь предпринять, – пробормотал Лона.

– Угу, – кивнул я.

Может, то была игра воображения, но мне почудилось, что облако медленно приближается к нам.

И вдруг из темноты донесся голос, холодный и сосредоточенный:

– Что вы здесь делаете?

Спустя секунду показалась и сама обладательница голоса – и она была не одна.

Рэйчел – среднего роста, с ярко-голубыми глазами. Когда мы с ней познакомились, она была симпатичной и даже хорошенькой. С тех пор она сильно изменилась. Теперь ее редко можно увидеть без маски, а если она снимает ее, то мне кажется, что черты ее лица высечены изо льда. В общем, сейчас Рэйчел стала воплощением избитой фразы «прекрасна и опасна»…

Справа от с Рэйчел стояла рыжеволосая девушка: помладше Рэйчел и пониже ее ростом. Она была подвижной, грациозной и обаятельной. Я знал, что она умерла более десяти лет назад, но меня это не удивило: здесь, в По Ту Сторону, и не такое возможно.

Девушка не смотрела на Рэйчел, и та не смотрела на нее, но они обе словно были связаны между собой незримыми узами.

А слева от Рэйчел клубился высокий силуэт, не имеющий ничего человеческого в своем облике. Живая тень, если можно так выразиться. Она показалась мне темнее мрака, из которого выступила Рэйчел, поэтому я терялся в догадках, что это вообще может быть. Тем не менее у меня возникло четкое ощущение того, что от тени надо держаться подальше. Даже на расстоянии нескольких футов меня обдало холодом.

Я уставился на рыжеволосую девушку.

– Здравствуй, Ширин, – тихо произнес я.

Ширин помахала рукой.

– Привет, Алекс! Давненько не виделись! Что ты тут делаешь?

– Заткнись! – раздраженно прикрикнула на нее Рэйчел. – Ты в курсе, почему он сюда притащился!

– Мы этого не знаем, – рассудительно промолвила Ширин.

– Белфас не смог получить то, что ему нужно, пока мы бодрствовали, – оскалилась Рэйчел. – И он пробует подступиться к нам во сне!

– Но здесь все устроено не так. Хотя Алекс здесь, из этого еще не следует то, что он – там.

– М-м-м… – начал я.

– Ты полагаешь, нам нужно сдаться? – рявкнула Рэйчел. – И преподнести ему все на блюдечке?

– Конечно, нет, – миролюбиво возразила Ширин.

– Так я тебе и поверила!

– Прошу прощения! – вставил я.

– Но он, вероятно, уже получил то, что ему нужно, – добавила Ширин. – Иначе он уже давно бы вернулся назад.

– Может, он не получил бы то, что ему надо, если бы ты…

– ЗАМОЛЧИТЕ! – крикнул я.

Ширин и Рэйчел посмотрели на меня. Наверное, они успели забыть о моем присутствии.

– Верно! – спохватилась Ширин. – Извини.

Лона переводила взгляд с Ширин на Рэйчел. Судя по выражению ее лица, она начинала сомневаться в том, правильно ли поступила. Я старался не показывать своего замешательства и хотел лишь одного: спокойно поговорить с Рэйчел. Но почему Ширин присутствует во сне Рэйчел? В принципе я это понимал, но имелась некая загвозка…

Я затолкал надоедливые мысли в дальний угол. Сейчас не было времени забивать ими голову.

– Рэйчел…

– Это не мое имя.

Я вздохнул:

– Делео, пожалуйста, скажи мне, где ты находишься.

– Ты шутишь? – процедила Рэйчел.

Я молчал.

– Ты работаешь на Белфаса, – продолжала Рэйчел. – Вот и спроси у него.

– Ошибаешься. Я не сотрудничаю с Белфасом.

– Вот и отлично! – заявила и Рэйчел сделала шаг назад.

– Подожди! – окликнул я. – Послушай, Рэйчел, я хочу тебе помочь! А если бы я работал на Белфаса, то не стал бы сейчас приставать к тебе с расспросами про твое местонахождение. Я бы и так все знал!

Склонив голову набок, Ширин посмотрела на Рэйчел. Она двинулась следом за ней. Еще секунда – и они обе исчезнут во мраке и все будет кончено.

Но внезапно Ширин улыбнулась:

– А ведь Алекс прав.

– Заткнись! – буркнула Рэйчел. – Он натравил на нас Белфаса! А теперь он что-то задумал!

– Мне неприятно тебе об этом напоминать, – сказала Ширин, – но мы находимся в бедственном положении. Не стоит отвергать помощь Алекса.

Поколебавшись, Рэйчел покосилась на клубящуюся тень, и лицо у нее окаменело.

– Нет!

Я понял, что она настроена решительно. Если она скроется в темноте, то я до нее точно не достучусь.

– Со мной – Пепел! – выпалил я.

Лона изумленно уставилась на меня.

– Что? – вскинулась Рэйчел.

– Мы заключили договор, – пояснил я. – Я выручаю Лону, а он – тебя, и нам обоим нужно получить кое-какой должок с Белфаса. В реальном мире Пепел – вместе со мной. Мы спасем вас обоих, но сперва нам необхоздимо знать координаты логова Белфаса.

Рэйчел сузила глаза.

– Послушай, чего тебе терять? – произнес я. – Если я работаю на Белфаса, для тебя ничего не изменится, верно? Но если я говорю правду, это даст шанс Пеплу тебя найти.

Я почувствовал, что Рэйчел тщательно анализировала мои слова.

Ширин терпеливо ждала. Возможно, она сознавала, что сейчас не стоит давить на Рэйчел.

Даже тень замерла, но я чувствовал, что она наблюдает за мной.

– Шотландия, – наконец, сказала Рэйчел. – Северо-западное нагорье.

– Уверена?

– Да. Старинный замок на горе Блэк-Крейг.

– Пепел знает, где это?

– У тебя есть название.

– Что-нибудь еще?

– Слушай, я нахожусь в замке. Меня бросили в подземелье! А Белфас сейчас здесь, вместе со своим отрядом.

Я кивнул:

– Ясно. Мы скоро будем на месте.

– В таком случае, если ты говоришь правду, – добавила Рэйчел, – вам лучше поторопиться. Белфас начал ритуал. Как только он закончит, он уже не будет нуждаться ни во мне, ни в твоей драгоценной ученице.

Лона вздрогнула и побелела:

– Ты поможешь нам найти выход отсюда?

– И не мечтай! – рассмеялась Рэйчел.

– Если умрем мы, умрешь и ты.

– Это еще не значит, что я присоединюсь к тебе. Вы нашли дорогу сюда, найдете и путь обратно. – Она перевела взгляд на Лону. – И не возвращайтесь!

Рэйчел отступила назад: тень захлестнула ее, и она исчезла. Ширин задержалась, чтобы быстро махнуть мне рукой, после чего также последовала за Рэйчел.

Хрустальная дверь плавно закрылась, послышался тихий щелчок. Растаяли последние щупальца мрака, и мы с Лоной остались одни.

– Пожалуй, лучшего нельзя было и ожидать, – резюмировал я после паузы.

– Ты работаешь вместе с Пеплом? – спросила Лона.

– В настоящий момент. Мы получили то, ради чего приходили сюда. Пора возвращаться.

Лона обвела взглядом двери.

– А мы сможем выбраться отсюда?

Я выразительно поднял брови.

– Поняла, – вздохнула Лона. – Все зависит от меня, правильно?

Немного подумав, она направилась к одной из дверей.

– Но только предупреждаю, – сказал я. – Найти здесь чужой сон совсем нетрудно. Зато уйти – гораздо сложнее…

Дверь, которую выбрала Лона, была из голубого хрусталя.

Лона распахнула ее и вошла внутрь, я последовал за ней. Мы очутились в коридоре со сводчатым потолком, озаренном рассеянным светом.

Аккуратно прикрыв за собой дверь, я стал озираться по сторонам.

– Если тебе известно об этом месте что-нибудь еще, – сказала Лона, обернувшись. – Сейчас, наверное, настал самый подходящий момент для того, чтобы поделиться со мной важной информацией.

– По Ту Сторону является загадкой даже для крутых магов, – признался я. – Этому миру посвящены тысячи трактатов, но и там высказываются только предположения.

– Ты ведь бывал здесь и раньше, да? – спросила Лона. – И как ты отсюда выбирался?

Я хмыкнул:

– Интуиция? Везение? Не могу сказать. Есть несколько правил, которые верны для меня, но подойдут ли они тебе, Лона?

– Полагаю, мне не помешает любая помощь.

– Ладно, – согласился я. – Не отклоняйся с пути. Не наноси удар первой. И всегда внимательно смотри, куда поставить ногу.

– Весьма туманные рекомендации, – отозвалась Лона.

– Извини.

Какое-то время мы шли молча.

Постепенно в коридоре посветлело, в боковых нишах возникли узкие окна, в которые врывался яркий свет.

– Пожалуй, есть кое-что еще, – нарушил я молчание. – Однажды я прочитал пару глав одного труда, посвященного этому месту. Автор много лет изу-чал По Ту Сторону, собирал свидетельства тех, кто здесь побывал, но не смог найти здесь никаких постоянных констант. В конце концов он решил, что По Ту Сторону напрямую связано с самим путешественником. В общем, ты находишь здесь реальность, основанную на твоих собственных ощущениях, которая в итоге обязательно приведет обратно. И вдобавок он установил, что могущественный маг запросто может потерпеть тут фиаско. Представляешь?.. И самого большого успеха в путешествиях добивались те, кто… думает. Можно сказать, те, кто лучше всего понимает себя. Те, кто принимает себя такими, какие они есть.

– Ну и ну! – воскликнула Лона и притормозила. – А что произойдет, если… ты ошибаешься в По Ту сторону?

– На этот вопрос тебе никто не ответит.

– Почему?

– Такие бедолаги не пробуждаются.

Лона кивнула.

– Кто это был? – осведомилась Лона наконец.

Я сразу понял, кого она имела в виду.

– Ширин.

– Она… твоя приятельница?

– Угу.

– И… она оказалась во сне Делео, верно?

Я ничего не ответил.

– Такое часто случается?

– Нет.

– Ты… знал ее по прошлому?

– Лона, давай обсудим все позже, – проворчал я. – Пожалуйста, сосредоточься на том, чтобы выбраться отсюда.

Казалось, Лона собиралась что-то возразить, но она промолчала. А я погрузился в невеселые размышления.

Действительно, почему Ширин очутилась во сне Рэйчел? И что еще за тень маячила рядом с ними?

Коридор упирался в очередную дверь. Лона отворила ее…

…и мы шагнули на городскую улицу. Аккуратные домики, желтый кирпич, живые изгороди и лужайки перед крыльцом, припаркованные автомобили.

Вместо неестественной тишины или шепота невнятных голосов я услышал знакомый гул дорожного движения, хотя никакого трафика здесь и в помине не было.

Небо над головой затянули перистые облака, но сквозь белую пелену проникали яркие лучи солнца. Оглянувшись, я увидел точно такой же уютный коттедж.

Дверь бесследно исчезла.

Я пришел к выводу, что город похож на Лондон. Трудно сказать, почему мне так показалось… с тем же успехом я мог предположить, что это местечко смахивает на какой-нибудь европейский пригород – но я прожил в Лондоне всю свою жизнь, и почему-то желтый кирпич и палисадники навели меня на мысль о столице или окраине, хотя и с некоторой поправкой. Мы все-таки находились в иной реальности, имеющей мало общего с настоящим Лондоном.

– Интересно… – пробормотал я.

Лона ничего не ответила. Она пристально смотрела на четырехэтажный дом с красной входной дверью, на которой красовалась цифра «17».

На лужайке перед крыльцом, окруженной живой изгородью из бирючины, стояли две большие кадки с растениями.

Вновь заметив мимолетное движение, я встрепенулся:

– Лона!

Лона вздрогнула, будто очнувшись.

– Здесь кто-то есть, – шепнул я.

Чутье подсказывало мне, что за нами наблюдают.

Лона ринулась ко мне, уставившись на дверь так, словно та собиралась ее укусить. Я застыл и навострил слух. Что происходит?

Мне начинало казаться, что существо, следившее за мной, хотело предупредить нас о своем присутствии. Его появления были слишком внезапными, а исчезновения – чересчур поспешными. Однако на сей раз я ничего не увидел.

Лона подскочила, и я обернулся.

Красная дверь распахнулась настежь, и на крыльцо вышли двое.

Я уставился на незнакомцев.

Мужчине на вид было лет пятьдесят, смуглая кожа и черные волосы, тронутые сединой, но выглядел он крепким и подтянутым. Женщина – чуть моложе, ее глаза напоминали глаза Лоны, да и волосы имели такой же оттенок.

При виде Лоны она просияла и бросилась к ней.

– Лона, дорогая моя!

Лона остолбенела. Я попытался преградить женщине путь, но она умудрилась проскочить мимо и через мгновение уже стиснула Лону в объятиях.

– Лона! – воскликнула она. – Я так давно тебя не видела!

Лона в ужасе смотрела на женщину и попыталась высвободиться.

– Вы ведь… Нет. Я не…

– Tesoro![3] – широко улыбнулся мужчина. – Мы безумно рады тебя видеть!

– Я… Нет! – решительно вырвавшись, Лона попятилась назад, но остановилась, наткнувшись спиной на припаркованную машину. – Это не вы! Не может быть!

– Но это мы, любовь моя! – заверила ее женщина. Похоже, реакция Лоны не произвела на нее никакого впечатления, но в ее глазах зажглось сострадание. – Мы тебе поможем!

Женщина направилась к Лоне.

Ни она, ни мужчина не замечали меня: вели они себя дружелюбно, но кем бы они ни были, они жутко напугали Лону. Я снова загородил женщине дорогу, позаботившись о том, чтобы она не прошла мимо меня. Но женщина шагала прямо на меня.

– Эй! – воскликнул я. – Подождите!

Она прошла сквозь меня. Я ощутил волну леденящего холода, быстро схлынувшую. Меня охватила дрожь. Ну а женщина уже ласково гладила Лону по голове.

– Все хорошо, – приговаривала она. – Теперь все будет хорошо.

Лона посмотрела на женщину, потом на меня, после чего судорожно вздохнула и попятилась.

– Я… я ничего не понимаю. Как вы оказались здесь?

– Разумеется, мы пришли за тобой, – сказал мужчина. – Мы долго ждали тебя, милая!

– Но вы… – Лона осеклась. – Я думала…

– Все в порядке, – повторила женщина, хватая Лону за руку. – Сначала нам было трудно поверить, но теперь, когда мы здесь… Все ведь очевидно, да?

– Лона! – негромко окликнул я, отступая в сторону. – Это правда они?

Лона кивнула. А мне стало не по себе.

Неужели Лона столкнулась со своими родителями? Такое невозможно.

Я присмотрелся к мужчине повнимательнее. Да, так и есть: походка и жесты явно свидетельствовали о том, что он – отец Лоны… или превосходная копия.

– Cara[4], – вымолвил мужчина. – Помнишь, что мы говорили?

Женщина перебила его:

– Да, Лона, мы виноваты. В том, что не поверили тебе, не стали слушать. Ты не лгала нам, и мы должны были это почувствовать. Но нам стало так страшно!

– Я… – Голос Лоны дрогнул.

– Они ненастоящие, – произнес я.

Лона тряхнула головой и посмотрела на меня в упор:

– Откуда ты знаешь?

Я пожал плечами:

– Каким образом они могли сюда попасть? Это какая-то бессмыслица.

– Но мы здесь, Лона, – возразила женщина, и сейчас мне показалось, что она меня все-таки услышала. – Мы нашли дорогу сюда… в мир, который называют По Ту Сторону, да? И, как видишь, мы справились! – Улыбнувшись, женщина ласково погладила Лону по щеке. – Ну, сделай это еще разок…

Лона помимо воли улыбнулась:

– Мам, я просила тебя…

– Они ненастоящие, – уже громче произнес я. – Не верь им.

Лона раздраженно фыркнула:

– Подожди одну секунду!

– Чем дольше ты позволишь себе верить в то, что они – реальные, тем хуже тебе будет потом, – заявил я.

– Откуда такая уверенность?

– Между прочим, со мной такое уже происходило, – ответил я. – Лона, тут обитают всякие сущности. Никто не знает, кто они такие. Они могут принимать облик близких родственников и любимых, друзей, одноклассников… Неужто ты всерьез считаешь, что твои родители нашли дорогу сюда? Сразу оба? Разве они способны на такое?

– Лона! – воскликнула женщина. – С кем ты разговариваешь?

Лона прикусила губу. В ее глазах я увидел борьбу: она пыталась сделать выбор, причем очень трудный выбор. Внезапно она прищурилась, и я вдруг явственно почувствовал, что в настоящий момент она меня ненавидит.

Не за то, что я говорю правду, а за то, что я заставляю ее поверить в эту правду, поскольку ложь была бы значительно менее болезненной.

– Мне пора, – сказала Лона.

– Куда? – недоуменно произнесла «мать». – И почему?

Лона старательно избегала смотреть ей в глаза.

– Девочка моя! – запричитала «мать». – Поэтому мы и нашли тебя! Иди к нам! У нас безопасно. Мы будем вместе, и все будет хорошо. – Она крепко обняла Лону. – Тебе много о чем нужно нам рассказать. И я обещаю, что тебе не придется убегать из родного дома.

Лону охватила нерешительность. Она долго смотрела на красную дверь. Наконец мягко высвободилась из объятий.

– Прости меня, – произнесла Лона. – У меня куча дел.

Я расслабил напряженные плечи и позволил себе чуть-чуть успокоиться. У Лоны все-таки есть голова на плечах, решил я.

На какое-то мгновение у меня мелькнула странная мысль. Что, если путешественники, навсегда застрявшие здесь, поддались искушению и остались со своими вымышленными семьями? Может, они думали, что обрели тут настоящую любовь?

Я-то всегда считал, что они подвергались нападению. Но, может, все гораздо проще и страшнее?

– В таком случае мы идем с тобой, дочка! – провозгласил «отец».

– Вы…

– И не спорь! – твердо произнесла «мать». – Теперь мы, конечно, не отпустим тебя бродить где-то в одиночестве! Мы пойдем туда же, куда и ты, дорогая! – Она засмеялась. – Видишь, как все у нас хорошо складывается?

Лона робко оглянулась на меня, но я тоже был застигнут врасплох.

– Хорошо, – нехотя согласилась Лона. – Я… мне будет очень приятно.

– Замечательно! – улыбнулась женщина. – Итак, решено.

– Куда идти? – спросила Лона.

Женщина указала рукой направо.

– Туда, разумеется.

Лона посмотрела в ту сторону. «Мать» приобняла ее за плечи. Лона сделала шаг, местность вокруг расплылась, сместилась…

Мы стояли посреди горной деревушки. Уже сгущались сумерки, и я был вынужден ждать, когда мои глаза привыкнут к тусклому освещению после яркого солнечного дня.

Погода была пасмурная, ненастная, сплошные тучи затянули небо, и лишь на западе светлела узкая полоска. Над селением возвышалась гора – огромная черная тень в полумраке.

Деревушка казалась очень старой, и она, похоже, находилась не в Англии. Совершенно другая архитектура: квадратные домики, сложенные из кирпича или темного камня, с покатыми черепичными крышами. В окнах – ни огонька, на улице – никакого движения. Царила неестественная тишина: ни шороха листьев от ветра, ни пения птиц. Ничего.

Я принялся изучать окрестный пейзаж и обнаружил кое-где распахнутые двери и покосившиеся ставни. Деревня казалась… вымершей. Кто бы здесь ни жил, теперь эти люди бесследно исчезли.

Окинув взглядом безмолвную площадь, я почувствовал, как у меня волосы на затылке встали дыбом, и непроизвольно стал искать пути к отступлению.

Лона стояла чуть впереди меня – «родители», конечно, находились рядом с ней.

Похоже, Лона пыталась взять себя в руки.

– Милая, ты в порядке? – спросила «мать». – Ты не хочешь вернуться обратно?

Лона взглянула на дом в противоположном конце площади. Он выглядел самым древним: прохудившаяся крыша и стены, готовые вот-вот обвалиться. Узкий вход не был закрыт дверью: это была лишь черная дыра, зияющая в стене.

Подняв руку, Лона произнесла:

– Там.

– Ты имеешь в виду выход? – тихо спросил я.

Меня не покидало ощущение, что нас подслушивают.

– Да, – ответила Лона, и в ее голосе прозвучала непоколебимая уверенность.

До двери было шагов двадцать. Лона не двигалась с места, как и ее родители.

– В чем дело? – осведомился я.

Лона ответила не сразу:

– Помнишь, когда ты впервые привел меня в этот мир? – Голос ее был отрешенный, она как будто разговаривала сама с собой. – Ты утверждал, что здесь мое проклятие не действует.

– Точно.

– Я долго думала про то, что ты сказал, Алекс, – продолжала Лона. – Никак не могла взять в толк. Ведь проклятие является частью меня. Я не могу без него жить, так мне сказала Арахна. Но почему я могу находиться тут, хотя сейчас мое проклятие испарилось?

Я ничего не ответил.

– Я наконец-то все поняла, – произнесла Лона, не отрывая взгляда от дома. – Мое проклятие здесь. Но оно – не во мне.

Мрак в дверном проеме сгустился, и я увидел четкий силуэт.

Это создание было прекрасно.

Вот что сразу же приходит мне в голову, когда я вспоминаю тот момент.

Я увидел существо, которое было по-своему совершенным. В нем присутствовала некая недоступная нам чистота, хотя мое описание вряд ли способно все это передать.

Ростом выше человека, оно стояло на крыльце, чуть согнувшись. Руки его доставали до коленей, однако двигалось создание с плавным пружинистым изяществом, говорящим о силе и быстроте. Волосяной покров отсутствовал, кожа светилась белизной, а изогнутые пальцы напоминали когти. Голова была волчья, с вытянутой мордой и светящимися глазами.

Несмотря на свои габариты, оно двигалось практически бесшумно.

Мы все четверо застыли как вкопанные. Существо приблизилось к нам и, не подходя вплотную, двинулось вокруг нас против часовой стрелки, не отрывая от нас взгляда. Единственным звуком был цокот когтей по камню.

Теперь существо кружило вокруг нас, и нам пришлось разворачиваться, чтобы не выпускать его из вида. Странно, но оно не выказало никаких признаков удивления.

– Что оно делает? – выдохнул я.

– Не знаю, – шепотом ответила Лона.

Она не отрывала взгляда от существа. У того не было зрачков – по крайней мере я их не видел, – но у меня было ощущение, что оно смотрит на Лону.

Создание продолжало кружить вокруг нас.

– Оно хочет отрезать нам путь назад? – предположил я и тотчас покачал головой, возражая себе. – Нет, что за глупость…

– Нам пора, – проговорила «мать» Лоны, мягко встряхнув ее руку. – Слышишь, девочка?

Лона промолчала.

– Оно обойдет нас сзади, – пробормотал «отец». – Бежим, cara. Быстро!

Но я почему-то понимал, что так просто мы уже не уйдем: это создание с легкостью нас догонит.

Но теперь существо находилось почти напротив того места, откуда оно начало свой обход. Мы зачарованно наблюдали за ним, а диковинное создание кружило вокруг нас.

Но вдруг я понял, что именно сейчас настал подходящий момент для бегства. Путь позади нас был свободен.

Может, рискнуть и попробовать сбежать? Хотя, по-моему, надо действовать по-другому…

А Лона, словно в такт моим мыслям, попятилась.

Но я тотчас вскинул руку.

– Нет! – выпалил я.

Лона притормозила.

– Но нам ведь надо выбираться отсюда, – прошептала она.

Она была права, но моя интуиция буквально вопила об опасности, и я принялся лихорадочно размышлять.

Итак, существо начало свои пляски, оступив от дверного проема. Если бы оно не хотело пускать нас в дом, оно стояло бы на крыльце, верно?

Зачем оно крутилось вокруг нас? Что у него на уме?

Может, постараться взглянуть на все магическим зрением? Вдруг получится?

Как ни удивительно, но у меня получилось… и меня осенила жуткая догадка.

Создание оставляло за собой серебристо-белый туман, который не рассеивался, а висел в воздухе. Я кивнул. Бинго! Барьер из плотного тумана уже распространился на две трети окружности. Как только круг замкнется, мы окажемся в ловушке.

– Лона!

Лона напружинилась. Наверное, она тоже все поняла. И в эту же секунду туман, замерцав, сгустился и стал видимым. Вероятно, когда я засек его, то невольно разбил какое-то заклятие.

Теперь он был серебристым и вполне безобидным… совсем как проклятие Лоны.

Не могу сказать, знали ли «родители» Лоны, что представляет собой туман, но они сразу запаниковали.

– Лона! – закричала «мать».

– Бежим! – вторил ей «отец», устремляясь к сегменту, который еще оставался открытым.

Что-то мелькнуло, слишком быстро, чтобы можно было это разглядеть.

Грудная клетка мужчины разорвалась пополам, извергая поток крови, запятнавшей крыльцо.

А создание, уже забрызганное ярко-алыми пятнами, схватило труп и растаяло в тумане, прежде чем я успел опомниться.

– Нет! – заорала Лона. – Папа!

– Артур! – закричала «мать». – АРТУР!

Лона хотела броситься в туманное марево, но я вцепился в нее мертвой хваткой.

– Нет!

– Пусти!.. – отчаянно вырывалась Лона.

Что-то вылетело из тумана и влажно шлепнулось на землю. Отскочив, покатилось и, оставляя за собой багровый след, замерло у ног «матери» Лоны.

Та опустила взгляд и пронзительно завизжала. Это была голова «отца» Лоны. Два остекленевших глаза бездумно таращились вверх.

Лона хватала ртом воздух. Ее «мать» продолжала кричать, а я тупо озирался по сторонам. Туман клубился, заволакивая площадь, и я не видел, где затаилось существо. Края тумана почти сомкнулись, оставив лишь узкий проход, ведущий вроде бы в переулок.

Увидев сужающуюся щель, «мать» Лоны устремилась к ней, не переставая истошно вопить.

– Стойте! – крикнул я.

Не успела женщина сделать и шага, как из тумана выпрыгнуло создание. Оно изменилось: сейчас здоровенная тварь уже не казалась мне такой красивой, как прежде. Острые когти вспороли женщине живот и вырвались из ее спины с отвратительным чавкающим звуком. «Мать» Лоны задергалась в конвульсиях.

Тварь без труда вздернула ее за ноги, уставившись на женщину своими круглыми светящимися глазищами. «Мать» Лоны беззвучно шевелила губами, стараясь что-то сказать, но существо не медлило: молниеносным движением оно сомкнуло челюсти у нее на горле – и перекусило артерию своей жертвы. Раздался тошнотворный скрип, во все стороны брызнула кровь, обагрившая крыльцо и существо в придачу. Повсюду алели свежие кровавые потеки.

Монстр поволок безжизненное тело женщины за собой и скрылся в тумане.

Теперь Лона не кричала. Похоже, она впала в ступор и молча смотрела на крыльцо, где разыгралась трагедия.

Оглядевшись вокруг, я увидел, что кольцо тумана сомкнулось вокруг нас. Выхода не было.

– Лона! Лона!

Тишина. Я взял Лону за руку и потащил за собой. Я толком не знал, что делать, мои инстинкты еще вопили, требуя от меня осторожности, но я чувствовал, что надо двигаться дальше.

Еще мгновение, и все может оказаться напрасным: вот тогда мы с Лонной точно погибнем и, конечно, никогда не вернемся назад.

Если монстру вздумается за нами поохотиться, у нас не будет никаких шансов от него скрыться.

– Лона!

Лона прижалась ко мне. Собравшись с духом, я отступил назад, а затем замер и посмотрел на нее. Лона подняла на меня взгляд. Ее лицо побелело и осунулось.

– Не верь ничему, – произнес я, вложив в свой голос уверенность, которую на самом деле не испытывал. – Это лишь тени, призраки. Здесь все так устроено. Главный удар наносится по страхам, по слабым местам. Твои родители живы и здоровы в реальном мире, Лона! Если ты хочешь с ними увидеться, то соберись! Нам нужно поскорее выбраться отсюда!

Лона сглотнула. Она внимательно посмотрела на меня, затем ее взгляд переместился поверх моего плеча, после чего ее зрачки расширились.

Лона словно окаменела.

У меня в груди разверзлась щемящая пустота. Я медленно обернулся.

Тварь находилась у меня за спиной. Мы с Лоной стояли в центре проклятого туманного кольца, имеющего примерно двадцать шагов в диаметре.

Тварь была высокой, светящиеся глазищи пялились на меня сверху вниз. Я кожей ощутил дуновение какой-то холодной и древней силы.

На светлой коже монстра еще алели отвратительные потеки, но спустя мгновение они побледнели, и я понял, что через несколько минут кровь родителей Лоны впитается в плоть монстра.

Вот и все. Сейчас печальная участь постигнет и меня.

Тварь вскинула свою ручищу. Мне бы хотелось похвастаться, что я совершил мужественный поступок, но врать я не собираюсь.

Я зажмурился.

Ничего не произошло. Одна секунда, пять, десять. Я открыл глаза.

Лона стояла передо мной, защищая меня собой. По сравнению с чудовищем она казалась крохотным ребенком.

Лона находилась совсем рядом со смертоносными лапами, и одного их удара хватило бы, чтобы разорвать ее пополам, однако тварь сохраняла полную неподвижность. И она пристально смотрела на Лону своими горящими глазищами.

Шагнув к монстру, Лона приложила ладонь к гладкой мускулистой груди.

Туман озарила ослепительная вспышка, и у меня на глаза выступили слезы. Я зажмурился, а когда я отважился разлепить веки, то поймал себя на том, что вижу площадь и деревенские домики.

Туман растаял в воздухе.

Я огляделся по сторонам.

Неужели путь свободен?

Монстр пропал. Трупов «родителей» Лоны тоже не было.

Я ошалело посмотрел на крыльцо дома, откуда вышел монстр, и не увидел ни единого кровавого пятна. Все чисто, правда, несколько заброшенно.

Я перевел взгляд на Лону. Вокруг нее уже собиралось серебристое марево, превращаясь в мерцающую ауру, которая сопровождала ее по жизни.

Лона не смотрела на меня.

– Пойдем, – произнесла она.

Я уставился на зияющий тьмой дверной проем.

Я колебался.

– Ты первый, – сказала Лона глухим голосом. – Но, думаю, находиться рядом со мной небезопасно.

Я опять поглядел на Лону. Лицо у нее было абсолютно непроницаемое.

Я поднялся на крыльцо и обернулся.

– А ты?..

– Не беспокойся, – вымолвила Лона. – Я тебя догоню. – Она наконец-то встретилась со мной взглядом. – Мне ведь больше незачем здесь оставаться, верно?

Я, выдержав ее взгляд, кивнул и перешагнул порог.

Внутри царил непроницаемый мрак, зияющая пустота.

Ледяной холод сковал мои члены, и я провалился в ничто.

Глава 10

Я проснулся с криком, чувствуя, как бешено колотится сердце. Зонд сидел, придвинув стул к изголовью кровати. Когда я дернулся, он тоже вздрогнул и едва не опрокинулся, взмахнув руками, чтобы удержать равновесие.

– Ох, Алекс, как ты меня напугал!

– Господи… – пробормотал я.

Сердце гулко стучало в груди, меня била дрожь. Я до сих пор ощущал леденящую стужу портала. Вскочив с кровати и схватив плащ, я укутался в него, пытаясь согреться.

– Алекс! – окликнул меня Зонд. Его глаза излучали тревогу, которую не могли скрыть линзы очков. – Ты как?

– Как все мерзко, черт возьми… – Я сверкнул на него взглядом. – Если Лона КОГДА-НИБУДЬ пригласит тебя прогуляться в По Ту Сторону, ни за что не соглашайся!

– Ладно.

Некоторое время я сидел, обнимая себя за плечи, дожидаясь, пока сердце угомонится и убийственный холод отступит. Помогло лишь то, что я находился у себя в комнате: постепенно озноб прошел, да и плащ-туман сыграл свою успокоительную роль.

– Что я пропустил?

– Пепел вернулся. – Зонд замялся. – И, по-моему, он начинает закипать.

– В таком случае не будем испытывать его терпение.

Я встал и едва не рухнул на пол, но успел ухватиться за стол и удержался на ногах.

– Алекс, – неуверенно начал Зонд.

– Лона жива и невредима, – сказал я, направляясь к двери. – И я знаю, где ее искать.

Пепел ждал в гостиной, расхаживая из угла в угол. К счастью, я меня были хорошие новости. Я сразу же ввел его в курс дела. Пять минут за компьютером – и мы нашли карту Блэк-Крейг; еще три – и мы установили единственное место, подходящее под описание Рэйчел.

Собрав все необходимое, мы спустились вниз по лестнице и вышли через черный вход. Я запер дверь. Когда мы очутились в переулке, Пепел сотворил портал до промежуточного пункта назначения, и мы шагнули в него.

Мы пересекли унылый лесок, огибая многочисленные поваленные деревья, и добрались до заброшенной каменоломни. Пепел вскинул руку, и в воздухе завибрировал новый портал. Я затаил дыхание. Тоннелироваться в незнакомое место очень опасно. Если Пепел ошибется…

Но маг огня отлично соображал. Черный овал померцал и открылся, демонстрируя сумрачный склон.

Я шагнул первым, Пепел замыкал шествие, запечатав врата за собой.

В первое мгновение я даже пожалел, что перенесся сюда без теплой одежды: настолько мне было холодно.

В Лондоне осенняя погода сравнима с приятной прохладой, но мы-то находились на пятьсот миль севернее и на две тысячи футов выше! Я уже бывал в Шотландии и раньше, и мне полюбился чистый, свежий здешний воздух, но в данный момент мороз буквально пробирал меня до костей.

Крепче укутавшись в плащ, я поежился и огляделся по сторонам.

Правда, смотреть было не на что. Я подумал, что при свете дня пейзаж будет весьма живописным, и взглянул на часы. В принципе до рассвета было еще далеко: мрак был почти кромешный.

Я таращился в темноту, но никаких горных деревушек так и не заметил. Тогда я использовал свое магическое зрение, но тоже без особого успеха: мы стояли на склоне холма или горы – вот и все.

Я зажмурился и вздохнул.

– Где мы находимся? – прошептал Пепел.

Дул пронизывающий ветер, и я услышал, как у Пепла клацают зубы.

– Подожди, – шепнул я в ответ. Почему-то тьма заставляла нас говорить, понизив голос. – Не зажигай огня.

Теперь мне оставалось сделать самое главное: просканировать будущее и изучить разветвленную цепь событий. Итак, мы отправлялись на поиски, двигаясь по склону в самых разных направлениях… Спуск вниз не приносил нам никаких результатов, зато нескольких извилистых тропинок, ведущих к соседней горе, в конце концов упирались в величественное строение.

Я присмотрелся к ним повнимательнее.

– Замечательно, Пепел, – тихо сказал я. – Ты привел нас туда, куда нужно.

Зонд зашевелился где-то рядом.

– Алекс…

– Высадиться слишком близко нельзя, – объяснил я. – А Пепел доставил нас в безопасное место. – Видишь вон ту гору, Зонд? – спросил я и указал на громадный силуэт, который каким-то образом выделялся на фоне темного неба и нависал над окрестностями. – Замок Белфаса как раз находится за ней.

Пепел первым двинулся вперед, и я последовал за ним. Зонд что-то прокряхтел и зашагал за нами.

Лазать ночью по горам – занятие не из приятных. Мне со своей магией предвидения было легче всего, Пеплу помогала его грубая физическая сила. Зато Зонду пришлось несладко, и вскоре он начал отставать.

Однако путь оказался не таким долгим, как можно было предположить. Через сорок минут Пепел взобрался на гребень и замер. Я подошел к нему и увидел северо-восточную стену Блэк-Крейг.

Замок Белфаса расположился ниже по склону, футах в трехстах от нас. Выглядел он, надо сказать, очень эффектно.

В окнах жилища Белфаса горел свет, что было нам только на пользу.

Сперва я разглядел только два этажа, но, воспользовавшись магией, определил, что есть еще один этаж, врезанный в склон горы. Лона говорила, что ее камера в подземелье, значит, она – еще ниже.

– А теперь? – буркнул Пепел.

– Дай я посмотрю, что к чему, – сказал я.

Я ожидал возражения, но Пепел молча кивнул.

Присев на корточки, я сосредоточился, проверяя варианты будущего, в которых мы доходили до стены.

Пока я сканировал будущее, до меня донеслись чьи-то шаги. Зонд нас все-таки нагнал! Запыхавшийся Зонд с размаху сел на камень и закашлялся.

Я выпрямился.

– Снаружи двое часовых. Один – спереди, один – сзади. Внутри по меньшей мере еще человек восемь или десять. Над замком висит защитное заклинание: тоннелирующая магия будет затруднена на расстоянии ближе пятидесяти футов от стен, а в самом здании она невозможна. Есть охранная сигнализация и тьма талисманов. Белфас на верхнем этаже – в запечатанном святилище.

Пепел присвистнул. Зонд опешил.

– Многовато как-то…

– Верно, – согласился я, глядя на часы.

– Сколько времени у нас осталось? – спросил Зонд.

– До того как Белфас закончит ритуал и убьет Арахну… – я подсчитал, – час тридцать пять минут.

– Когда мы идем? – осведомился Пепел.

– Нам нужно будет нанести удар примерно через час, – сказал я и присел на валун. – Кстати, нам можно немного отдохнуть.

– Отдохнуть?.. Почему? – удивился Зонд.

Пепел прислонился к скале. Я почувствовал, что он обо всем догадался, но не хочет ничего объяснять.

– Сейчас Белфас готовится приступить к реализации метода Джадана, – проговорил я. – Если мы вломимся в его логово, он расправится с нами ровно за две минуты. Но если мы дождемся, когда Белфас начнет ритуал, он не сможет отвлечься на нас, не бросив проклятый «сбор урожая»: ведь в противном случае Белфасу придется начинать все заново. А он просто одержим методом Джадана. В общем, у нас есть шанс, который мы должны использовать. Теперь Белфас вынужден положиться на своих громил. Он надеется, что успеет провести ритуал до нашего появления.

– Но чем дольше мы будем медлить, – произнес Зонд, – тем больше вероятность того, что Белфас закончит ритуал преждевременно. И тогда мы не сумеем ему помешать.

Я кивнул и помрачнел, и Зонд, кажется, что-то сообразил.

Слишком рано – и нам придется иметь дело и Белфасом, и с охраной.

Слишком поздно – и Арахна погибнет.

– Как ты намереваешься расправиться с бойцами? – спросил Зонд.

Я пожал плечами:

– Мы убьем их столько, сколько потребуется, чтобы остальные обратились в бегство. То есть или большинство, или всех.

Зонд ахнул:

– Но они…

Я ничего не ответил.

– Это сотрудники службы охраны Совета, – пробормотал Зонд. – Но, наверное, среди них есть и те, кто заодно с Белфасом, но… но они ведь на службе у Совета. И выполняют свою работу.

– Ты знаешь заклятие, которое оглушит от десяти до пятнадцати опытных бойцов? – спросил я. – Или заставит их сложить оружие и пропустить нас в подземелье?

– Нет, но…

– И я тоже не знаю, – заявил я. – Как и Пепел. Если бы я был обольстителем или магом рассудка, я бы затуманил сознание противника. Если бы я умел пользоваться магией жизни или смерти, я бы повлиял на жизненные функции их организмов. Но я не маг рассудка, а прорицатель. У меня есть только одно оружие, чтобы быстро и гарантированно с ними разделаться, – вот этот пистолет-пулемет, спасибо Пеплу! А если мы отвлечемся на то, чтобы брать пленных, нас перестреляют в два счета, – подытожил я и помолчал. – Но с высокой долей вероятности нас и так перестреляют, – добавил я, невесело усмехнувшись.

– Должен быть еще какой-нибудь способ! – возразил Зонд. – Я не хочу никого убивать.

Пепел с отвращением фыркнул. Я не смотрел на него и обратился к Зонду.

– Белфас сидит в замке, который нашпигован громилами, – сказал я. – И не забудь про Меридит и Мартина. Между прочим, я допускаю, что у Белфаса в рукаве припрятано еще несколько запасных козырей. Имей в виду, Зонд, что с нами никто церемониться не будет.

– Понимаю, – выдохнул Зонд. – Но я бы не хотел, чтобы мы убивали людей! Я так не могу, Алекс…

– Послушай, Зонд, расклад сил – не в нашу пользу, – продолжал я. – Мы, конечно, сильно рискуем, ни ничего теперь не поделаешь. Даже если мы не совершим никаких ошибок, есть вероятность того, что все, кто находится в Блэк-Крейг, в конечном счете погибнут. И чем больше ограничений мы на себя наложим, тем эта вероятность будет выше. Когда играешь при таком раскладе, нужно использовать любую возможность.

Я чувствовал на себе взгляд Пепла. Зонд впал в отчаяние, и я не мог его в этом винить – бедняга оказался в безвыходной ситуации.

Однако речь шла не о сражении. Главное то, готов ли ты жить с этим дальше.

Но ведь можно сделать парню маленькую уступку, правда?

– Но ты можешь не стрелять из пушки, – утешил я Зонда. – Только имей в виду, что сражения не избежать. Ты, Зонд, разумеется, имеешь право поступать согласно своим принципам, но в таком случае затаись в самом темном углу и не лезь на поле битвы, ладно?

Зонд и Пепел ушли в разведку, и я остался один, что меня вполне устраивало.

Я просмотрел варианты будущего, в которых проникал на территорию замка, пропуская ту часть, где путь ветвился в сумятицу боя. Я не пытался рассмотреть, чем все закончится, – схватка является слишком хаотичным процессом, разбитым на тысячи отрывочных фрагментов, которые длятся лишь несколько секунд. Зато я вдоволь изучил входы, двери и сигнализацию, мысленно составляя план здания.

Я был поглощен грядущим, но продолжал сжимать в руках оружие.

Пистолеты-пулеметы бойцов чем-то напоминали мне «МП5». У самого Гаррика была модель, которую я никогда раньше не видел, – угловатая и короткоствольная (именно ее я выбрал).

Этот пистолет-пулемет достигал в длину меньше полутора футов. Сделанный из черного полимера, он оказался чрезвычайно легким, у него имелись складывающийся приклад и лазерный целеуказатель. Снизу из пистолетной рукоятки торчал магазин, который вмещал тридцать патронов, а у меня в запасе были еще три полностью снаряженных.

У одного бойца был пистолет «М1911», такой же, как у меня, оснащенный глушителем, и я прихватил и его. Также в рюкзаке, неудобно топорщащемся у меня на спине под плащом, лежали и мощные магические предметы.

Я никогда не чувствовал себя уютно в обращении с оружием. Отчасти по практическим соображениям. Начнем с того, что ношение оружия грозит тебе крупными неприятностями, да и сами маги, как правило, относятся к стволам плохо, – но главное заключается в том, что пушки мне просто не нравятся. Даже мой «М1911» вызывает у меня неосознанное беспокойство – в отличие от, например, холодного оружия.

Однако раньше мне приходилось использовать огнестрельное оружие. Парадоксально, я не слишком меткий стрелок, но метаю дротики просто отлично и в цель попадаю безо всяких проблем.

В общем, я полагаю, что, когда не можешь пользоваться боевой магией, пистолет может оказаться весьма ценным подспорьем (кроме того, иногда у тебя нет возможности быть привередливым).

Я заблаговременно почувствовал возвращение Пепла.

Зонд отстал от мага огня, борясь со своей совестью. Пепел приблизился к валуну, на котором я сидел. Я поднял голову. Пепел сурово смотрел на меня, скрестив руки на груди.

– Ледяные обереги.

Я задумался.

– План?

– Я проникаю внутрь, – произнес я. – Ищу Делео и Лону, пока меня не остановят. Когда начнется стрельба, в наступление перейдешь ты, Пепел. Делай то, что получается у тебя лучше всего. Но помни, сперва мы спасаем девчонок, а потом занимается Белфасом.

Пепел кивнул. Мы оба прекрасно понимали, что он будет выполнять мои приказы лишь до тех пор, пока они его устраивают. Я собрался с духом:

– И еще. Если со мной что-нибудь случится, позаботься о том, чтобы Зонд и Лона благополучно выбрались из замка. Так же в точности я поступлю с Делео, если что-нибудь произойдет с тобой.

Пепел смерил меня взглядом, однако прочитать выражение его лица было невозможно. Налетел порыв ледяного ветра, но Пепел даже не шелохнулся, словно ничего не почувствовал. Вероятно, так оно и было.

– Почему? – тихо спросил Пепел.

– Что – почему?

– Помогать им.

– Кому?

Пепел не ответил. Наверное, не желал отвечать на такой глупый вопрос.

– Потому что я хочу, – вымолвил я.

Пепел продолжал буравить меня взглядом, после чего повернулся и кивнул в сторону замка:

– Ты не такой, как они.

Я хранил молчание.

– Они только болтают и не дерутся, – добавил Пепел. – Не марают руки. Вот как они мыслят. Ты не такой.

– Я тоже не очень-то люблю драться.

– Вздор! – фыркнул Пепел. – Ты притворяешься. Многих обманываешь – и я не стал исключением. Ты – хищник, но умело это скрываешь.

Я выгнул брови:

– Для хищника я слабоват.

– Неужели? – усмехнулся Пепел. – Ты держишься десять лет! Сколько человек пыталось тебя убить? Не имею в виду баловство. Серьезные попытки.

– Не веду счет, – пожал плечами я.

Пепел кивнул.

– Сколько все еще живы?

Его слова застигли меня врасплох. На протяжении долгих лет кое-кто действительно жаждал моей смерти. Если честно, не кое-кто. Пепел и Рэйчел тут ни при чем – их всегда больше интересовала конечная цель, зато Хазад пытался расправиться со мной по-настоящему. Как и Тобрук. Левистус заказал меня Гриффу и Тринадцатой, а Морден хотел уничтожить с помощью Оникса.

Совсем недавно в меня стрелял Гаррик. Ну а подрывник на заброшенном заводе тоже потрудился на славу, хотя ему не повезло.

Были и другие нападения.

Но, действительно, многие ли из них до сих пор живы?

Думаю, надо сказать правду. Нет.

В основном эти люди мертвы.

Признаюсь, они умерли как раз из-за меня.

Я редко оглядываюсь назад. Я живу в настоящем и заглядываю в будущее, и у меня почти не остается времени изучать свое прошлое. Но сейчас, обернувшись назад, я увидел, какая складывается картина, и она меня совершенно не обрадовала.

А сейчас я собирался добавить к длинному списку еще дюжину имен. Если все пройдет по плану, жизни лишатся бойцы, охраняющие замок.

Я призадумался и осознал, что готов идти до конца. А если передо мной встанет выбор – жизнь Белфаса и его людей или спасение Лоны и Арахны, то я все равно поступлю так, как решил.

Схватка будет жестокой, я должен был драться.

Возможно, я очерствел. Ладно, я поразмыслю об этом позже. А теперь надо действовать.

– Пепел, ты хочешь, чтобы я вышел из игры? – обратился я к магу огня.

– Нет.

– Тогда что?

– Дел тебя ненавидит, – пояснил Пепел. – Считает тебя слабаком. По-моему, она ошибается. Ты такой же беспощадный, как и она. Но ты маскируешься.

– Спасибо.

– Если с тобой что-нибудь случится, я позабочусь о твоих питомцах, – произнес Пепел. – Но я думаю, что ты уцелеешь. Ты-то будешь жив и здоров – в отличие от Белфаса.

Интересно, а должен ли я радоваться такому комплименту?

Услышав за спиной шорох, я вскочил с валуна и увидел Зонда.

Парень еле волочил ноги. Право, ему следовало послушаться меня, когда я предлагал ему куртку.

– Белфас начал ритуал.

– Ясно. Пора выдвигаться.

Зонд застыл.

– Я…

– Нам, не тебе, – уточнил я. – Ты никуда не идешь, Зонд. Этот бой – не для тебя.

Достав из рюкзака рацию, наследство одного из коллег Гаррика, я бросил ее Зонду, и тот неловко ее поймал.

– Мне нужно, чтобы ты вел отсюда наблюдение. Предупредишь меня, если что-либо изменится. Я свяжусь с тобой, когда выйду на исходную позицию.

Зонд потупился, а потом поднял взгляд на меня.

– Не переживай, – произнес я. – Не время строить из себя рыцаря на белом коне. Если все полетит к черту, сматывайся тем же путем, каким мы сюда пришли. Спускайся в долину и примерно через пять миль ты найдешь деревню.

Зонд открыл было рот, пытаясь придумать хоть какой-то ответ.

– Удачи вам, – подавленно произнес он.

– Удача – епархия Лоны, – усмехнулся я. – Встретимся через часок-другой.

Я ободряюще махнул Зонду рукой и направился к замку. Моя улыбка тут же угасла, и я посерьезнел. Надев плащ-туман, я опустил капюшон поглубже. Белфас, конечно, подозревает, что я захочу прорваться в его логово, однако не имело смысла устраивать бесплатное шоу перед камерами видеонаблюдения.

Пора заняться работой.

Замок Белфаса и впрямь выглядел величественно, а массивная угловатость строения навела меня на мысли о бункере. Пожалуй, Белфас питал слабость к неприступным крепостям!

Какому-нибудь юнцу могло показаться, что проникнуть внутрь можно через окна первого этажа, но я знал, что они магически защищены и запечатаны. Войти можно было только через парадную и черную двери.

Я с пользой потратил время, которым располагал, и у меня имелось неплохое представление об архитектурном плане замка. Любая охранная система, не пускающая в дом нежеланных гостей, также не пускает за порог и тех, кого вы хотите видеть, не так ли? Разумеется, столкнувшись с такой сложной дилеммой, Белфас немного поколдовал с оберегами и решил оставить открытыми лишь два входа.

Поразмышляв, я выбрал парадную дверь. Ее охраняли один часовой и две камеры видеонаблюдения.

С камерами не возникло никаких проблем. Вращаясь, они оставляли «мертвое» пространство, и я, выждав нужный момент, проскользнул мимо и прижался к западной стене замка. Сквозь камень чувствовалось присутствие защитных заклинаний: оберег от тоннелирования и скользкая мерзкая штуковина на основе льда, которая сработает при попытке прорваться внутрь силой. К счастью, я не собирался поступать столь опрометчиво.

Часовой, похоже, изнывал от скуки и холода. Осторожно выглянув из-за угла, я увидел, как он засовывал руки в карманы. «МП5» висел у него за спиной. К двери вели несколько ступенек, и часовой стоял на верхней, отчетливо видимый в свете, падающем из окна. Я бесшумно двинулся к нему, прижавшись к стене и время от времени останавливаясь, чтобы часовой не заметил меня периферийным зрением.

Голый фасад не давал абсолютно никакого укрытия, но мой плащ-туман превратил меня в длинную ночную тень.

Подойдя к крыльцу вплотную, я разглядел щетину на подбородке часового и почувствовал зловоние табачного дыма, исходящее от его одежды. Просканировав будущее, я понял, что если устраню противника, то уже в холле налечу на двух громил Белфаса.

Я вздохнул и застыл в десяти шагах от часового. Теперь я слышал клацанье его зубов. Я взглянул на часы. Тридцать пять минут до того, как Белфас полностью завершит ритуал.

Через пять минут я жутко закоченел, но шевелиться было нельзя. Чтобы мышцы не затекли, я принялся поочередно напрягать и расслаблять их.

Прошло десять минут. Сверившись с будущим, я убедился, что громилы убрались из холла восвояси. Достав из кармана камешек, я дождался, когда часовой отвернется, и швырнул его вперед.

Одно из чудес магии предвидения заключается в том, что можно узнать результат какого-либо действия, не имея понятия о том, почему все произойдет именно так, а не иначе. Камешек ударился о ступени и покатился вниз, а часовой сразу же встрепенулся.

Спустя десять секунд, он осторожно спустился с крыльца и крадучись двинулся влево вдоль стены, стараясь слиться с каменной кладкой.

Почему он пошел туда, а не на звук? Понятия не имею. Зато путь для меня был свободен, а именно это мне и требовалось.

Я быстро поднялся по ступеням, приоткрыл дверь и проскользнул внутрь.

В просторном холле было тихо и тепло, на обшитых деревом стенах висели картины в тяжелых рамах.

Я мельком огляделся по сторонам: что ж, замок обставлен роскошно, но сюда приезжают лишь изредка.

Откуда-то из коридора доносились голоса – дверь слева от меня вела в помещение, в котором дежурили четверо бойцов Белфаса, но я знал, что в ближайшие десять секунд ни один из них не высунет нос наружу.

Я бесшумно ринулся к лестнице.

В холле тоже имелись камеры видеонаблюдения, но сейчас я не пытался от них укрыться. Мой плащ-туман делал меня практически невидимым в темноте, но в ярком свете ламп меня спасала только стремительность и сноровка. На них я и положился.

Я знал, что комната охраны находится на втором этаже, и я, поднявшись по лестнице, достал пистолет с глушителем. Дверь в помещение была открыта, внутри мерцал свет, и я, вскинув пистолет, переступил порог.

Вокруг одинокого стола полукругом были расставлены мониторы, показывающие замок во всех мыслимых ракурсах.

Экраны освещали мужчину, сидящего в кресле. Надвинутая на глаза красная бейсболка, руки скрещены на груди. Дежурный спал. Оружия у него при себе не было.

Направив дуло на охранника, я поколебался и опустил пистолет, после чего уставился на мониторы. Я насчитал, по крайней мере, десять бойцов, плюс еще двоих громил во дворе и парня, который сейчас сопел в кресле и вообще не думал просыпаться.

Я посмотрел на экран, на котором транслировались изображения с камеры, установленной возле подземелья. Увидел изображения четырех прочных металлических дверей в подземелье, и мне стало не по себе. Вот где заперты Лона и Делео.

Сами камеры-одиночки мониторы не показывали, поэтому я сосредоточился на другом.

Я опять приник к монитору. Итак, один громила нес вахту около подземелья… рядом с ним я заметил щуплого парня, в котором узнал Мартина. Я прищурился.

Когда я встречусь с Мартином, нам будет о чем поговорить.

Соседний монитор показывал бойцов, сидящих на лестнице, ведущей наверх, но камеры на третьем этаже не работали. Я рассудил, что Белфас не хочет, чтобы кто-либо наблюдал за его ритуалом.

Напоследок я нагнулся, но не обнаружил под столом ничего, кроме пучка кабелей от мониторов, уходящих в стену. Я покинул помещение, держа пистолет наготове.

Парень в красной бейсболке ни на что не реагировал и продолжал сопеть.

Следующая дверь привела в комнатку, заставленную гудящими компьютерами. Замечательно. Плотно прикрыв за собой дверь, я вытащил из рюкзака пахучий желтоватый брикет и пару взрывателей.

Если честно, я ничего не смыслю во взрывчатке, но способность заранее предвидеть, что вызовет «большой бум», а что не вызовет, превращает работу подрывника в несложное занятие. Я воткнул взрыватели в брикет, засунул его за компьютеры, отступил к двери и просканировал в будущее, проверяя, что произойдет, если я нажму кнопку. Ого-го! У меня все получится.

Кстати, нужно взять на заметку, что с пластидом шутки плохи.

А теперь надо найти способ впустить сюда Пепла. Сейчас не стоит пользоваться парадным входом, значит, можно попробовать прорваться через черный. Так и есть: заглянув в будущее, я понял, что у черного входа стоит лишь одинокий часовой, который тоже измаялся от скуки.

Вытащив из рюкзака еще парочку брикетов пластида, я засунул их под дверной косяк, вставил в них взрыватели и накрыл все плащом, висевшим на вешалке.

Взрывчатка разнесет дверь, бойца Белфаса, солидный участок стены и много чего еще.

Внезапно я различил мужские голоса: часовой, охраняющий парадный вход, решил погреться в замке и разговаривал со своими напарниками, которые сидели в дежурном помещении. Возвращаться в холл уже нельзя. Слишком опасно: много народу и переменных величин. Предвидеть все я не смогу.

В конце коридора я заметил еще одну лестницу. Спустившись по ступеням, я достал рацию.

– Зонд! – спохватившись, я нажал клавишу передачи. – Зонд!

Тишину прервал треск и голос Зонда, искаженный, но различимый:

– Алекс?

– Я готов взрывать. Передай Пеплу, пусть выдвигается. Я открою дверь черного входа.

– Понял. Ты…

Засунув рацию в карман, я услышал чей-то громкий голос и прижался к стене.

Проклятие, меня, кажется, засек охранник! Я нырнул в ближайшее помещение – вероятно, в столовую с огромным столом и стульями, расставленными вокруг него.

К счастью, здесь не было ни души.

Шаги в коридоре приближались.

Что, если охранник распахнет дверь?

Я сверился с будущим и с облегчением вздохнул: сюда он точно не заглянет! Оружие висело у него за спиной, и к схватке он явно не готовился, но моя ситуация мне очень не нравилась. Ведь охранник не покинет коридор, а меньше чем через шестьдесят секунд сюда со второго этажа спустится целый отряд людей Белфаса.

Если я не выберусь из столовой, то окажусь в ловушке.

Пришло время отбросить скрытность. Подождав, когда часовой пройдет мимо двери, я выскочил в коридор, поднял пистолет-пулемет и прицелился ему в затылок. Просканировав то будущее, в котором я нажимал на спусковой крючок, я обнаружил, что моя попытка ни к чему не приведет. Я снял пистолет-пулемет с предохранителя, вновь использовал свой прорицательский дар и понял, что очередь уйдет выше и левее. Быстро сместив прицел ниже и вправо, я опять прибег к магии предвидения. Увидев, что пули попадут в цель, я нажал на спусковой крючок.

Признаюсь, что в случае с огнестрельным оружием моя магия немного тормозит – практики маловато и до интуитивного уровня еще далеко, – однако весь процесс занял не больше секунды.

Пистолет-пулемет Гаррика едва меня не оглушил. Отрывистое стаккато заставило меня вздрогнуть, отдача ударила мне в плечо, и в последний момент я чуть было не промахнулся. Однако мне продолжало везти: первая пуля прошила затылок охранника навылет. Этого оказалось достаточно. Труп рухнул навзничь, и, когда ко мне вернулся слух, я услышал вопли бойцов Белфаса.

Лестница, ведущая в подземелье, находилась на западной стороне, и я кинулся к ней.

Я почти успел, но три верзилы отрезали мне дорогу. До лестницы оставалось меньше тридцати футов, когда они появились из-за угла. Правда, у меня было преимущество перед ними…

Многие считают, что в бою главное – это оружие, но они ошибаются. Хочешь выиграть сражение – собери побольше информации, научись прятаться от врага и атакуй внезапно.

Люди Белфаса были гораздо опытнее меня и не уступали мне в храбрости, но я знал, где мы встретимся, а они – нет. Поэтому я уже был начеку. Я стоял, прижав приклад пистолета-пулемета к плечу, когда первый громила показался из-за угла. Я выстрелил в него еще до того, как он меня заметил. Первая очередь сбила бойца с ног, вторая довела дело до конца. Двое его напарников расправились бы со мной, если бы сразу же открыли огонь. Но только что у них на глазах убили их товарища!

Они попятились, вызывая по рации подкрепление.

Хотя теперь путь был открыт, я сознавал, что опасность может стать реальной. Почувствовав приближение других бойцов, я сообразил, что они намерены взять меня в кольцо. Нет уж, я не стану паниковать и не попаду в западню!

Открыв ближайшую дверь, я кинулся в какую-то комнату, достал детонатор и, впечатавшись в стену, нажал на кнопку.

Стена завибрировала, раздался оглушительный грохот, а через мгновение – громкий треск. Свет погас, но тотчас же почти все лампочки вспыхнули снова.

Стены перестали трястись. Я осторожно пересек комнату и вышел в коридор. На лестнице клубился едкий дым, откуда-то доносились истошные крики. Наверное, кому-то из бойцов изрядно досталось.

Я проверил будущее и быстро направился туда, где затаились двое парней Белфаса.

Я подошел к ним сзади. Они услышали мои шаги и тут же взяли оружие на изготовку, но теперь их пистолеты-пулеметы оказались бесполезными игрушками.

Я выудил из рюкзака гранату, выдернул чеку и отпустил предохранительный рычаг, выждал две секунды и бросил ее за угол. Отскочив от стены, граната подкатилась к бойцам. На сей раз взрыв был громче предыдущего. Я перепрыгнул через окровавленные ошметки и ринулся к лестнице, ведущей в подземелье.

Когда я сбегал вниз по узким бетонным ступеням, моя рация зашипела.

– Алекс? Алекс! – верещал Зонд.

Я приложил рацию к уху, одновременно прислушиваясь к звукам, доносящимся за моей спиной.

Кто-то отдавал приказы, но все это означало, что мне удалось выиграть минуту-другую.

– Говори быстрее! – рявкнул я.

Треск статического электричества перекрыл голос Зонда.

– Эй! Круто, да, Алекс? – донеслось до меня сквозь шум помех.

Лестница привела к стальной двери. За ней, конечно, затаился очередной громила с пистолетом-пулеметом наперевес.

Толкнув дверь, я отступил в сторону, и длинная очередь выбила из стены осколки штукатурки.

– Зонд, сейчас не лучшее время для трепотни!

– Пепел на подходе! – возбужденно выпалил Зонд. – Он уже на территории замка! Все готово!

И, словно по сигналу, сверху послышался знакомый свистящий хлопок огненного шара и сразу же за ним – агонизирующий вой.

Думаю, что бойцы Белфаса, которые намеревались поймать меня, бросились наутек.

– Замечательно, – рассеянно произнес я, зажимая рацию между ухом и плечом, чтобы взять пистолет-пулемет.

– Он спалил фасад, Алекс! – Голос Зонда поднялся на несколько тонов. – Он… Господи! С ума сойти!

Новый огненный поток прожег стену уже рядом со мной.

Стиснув в руке пистолет-пулемет, я высунулся из-за угла, выпустил короткую очередь и предусмотрительно нырнул обратно, спасаясь от ответного огня.

Надо сказать, что грохот в замкнутом пространстве стоял несусветный.

– Боевики отходят! Они отстреливаются, они…

– Зонд, погоди-ка, – пробормотал я. – Я свяжусь с тобой позже.

Магазин на тридцать патронов, пули не рикошетят… в общем, поразить цель очень трудно. Я выпустил вслепую еще одну очередь, после чего скинул с плеч рюкзак и достал из него последнюю гранату.

Теперь ответный огонь длился дольше, пули ударялись в стену справа от меня, застревая в известняке. Звук выстрелов заглушил ответ Зонда. Выдернув из гранаты чеку, я подождал, пока у противника закончатся патроны.

«Щелк!»

Я опять сверился с будущим и поймал нужный момент.

Выглянув из-за угла, я обнаружил, что боец как раз присел на корточки, лихорадочно перезаряжая оружие. Я окинул беглым взглядом просторное помещение с перевернутым столом посредине. Раскачивающаяся под потолком лампочка отбрасывала пляшущие тени. Бросив гранату так, чтобы она отскочила от противоположной стены, я зажал уши ладонями…

…но все же услышал отчаянный крик и грохот взрыва.

– Чудесно, – сказал я в рацию. – Держи меня в курсе, Зонд.

И спрятал ее в карман.

Граната учинила в комнате настоящий разгром. Я быстро обыскал ее, стараясь не смотреть на останки бойца, разорванного в клочья. Сверху доносился рев огненных заклятий, приглушенных бетоном. Однако господство Пепла не было безраздельным: в ответ звучали отрывистые автоматные очереди. Я не чувствовал никаких ледяных атак, из чего следовало, что Белфас не принимал участия в сражении.

Конечно, хозяин замка и не думал спускаться сюда, и наверняка он близок к завершению ритуала. Значит, времени у нас в обрез. Надо поторопиться.

Отыскав под расщепленным столом связку ключей, я поспешил вперед.

– Лона!

Из глубины коридора донесся слабый возглас:

– Алекс! Я здесь!

Я бежал туда, по пути проскочив мимо коридора, отходящего вбок. В том самом месте, где он поворачивал налево, я заметил четыре металлические двери, по две с каждой стороны, прочная сталь с накладками. Я притормозил. Окошек в них не было, но на уровне глаз каждой имелась узкая щель с крышкой.

Открыв задвижку, я поднял скрипящую ржавую крышку.

В камере-одиночке находилась Лона, и меня захлестнула такая волна облегчения, что у меня едва не подкосились ноги.

Я был уверен, что Белфас прибережет ее на «десерт» и я сумею спасти ее, но лишь теперь понял, насколько я боялся ее потерять. И хотя я встретился с Лоной в По Ту Сторону и знал, что она жива, сейчас, увидев ее во плоти, я почувствовал себя во сто крат лучше.

Лона была бледной, волосы спутались, одежда испачкалась и порвалась, но, когда она меня увидела, ее лицо озарилось столь редкой для нее широкой улыбкой.

– Привет, – прошептала Лона.

– Привет, – сказал я и невольно улыбнулся в ответ. – Как дела?

– Бывало и получше, – проговорила Лона. – Но я думаю, ты можешь выпустить меня отсюда.

– Можно и не просить меня об этом!

Лону заточили в самой настоящей убогой тюремной камере. Дверь запиралась на засовы вверху и внизу; я с лязгом их задвинул.

– Где Делео?

Лона покачала головой:

– Пару часов назад ее увели из соседней одиночки.

Я собирался вставить ключ в замок, когда интуиция подала мне знак. Я привычно просканировал ближайшее будущее и закатил глаза.

– Да ты, наверное, ШУТИШЬ!

Лона вздохнула. Она уже давно общалась со мной и привыкла к подобному.

– И это не самая хорошая новость.

– Угу, – просунув ключи в окошко в двери, я услышал, как они звякнули, упав на пол, и отступил назад. – Я сейчас вернусь.

Мартин находился шагах в сорока дальше по коридору, когда я завернул за угол, беря его на прицел.

– Мартин, назови мне причину, почему я не должен тебя убить, – процедил я.

Мартин оглянулся. Он щеголял в черной форме, вероятно, позаимствованной у кого-либо из бойцов Белфаса – в комплекте с портупеей, которая была ему слишком велика. Мартин напоминал киноактера, из кожи вон лезущего, чтобы показать, насколько он крутой.

Увидев дуло, наставленное на него, Мартин вздрогнул, но тотчас же тряхнул головой и ухмыльнулся:

– Приветик, Алекс! Я и не сомневался, что мы с тобой столкнемся!

Точка лазерного целеуказателя застыла на черной ткани, облегающей впалую грудную клетку Мартина. Мой указательный палец чесался от желания нажать на спусковой крючок.

– Я только что прикончил около полдюжины людей, которых был вынужден убить. Ты косвенно виновен в этом, Мартин, так что назови мне причину, почему я не должен тебя убить, – тихо произнес я. – И я знаю, что ты прячешь пушку за спиной. Руки вверх!

Продолжая ухмыляться, Мартин начал поднимать пистолет. Я выстрелил до того, как он успел прицелиться в меня.

Тонкими щупальцами-нитями метнулись тени, пули, просвистев, ушли рикошетом. Мартин стоял передо мной, и я выпустил еще одну очередь. По-прежнему – ничего. Я полностью разрядил в Мартина магазин. Метались черные тени, я видел вспышки, но Мартин как ни в чем не бывало смотрел на меня.

Наконец, боек моего пистолета-пулемета щелкнул сухо по пустому патроннику. Я изумленно таращился на Мартина. Ни ран, ни крови. Что еще за чертовщина?

– Теперь моя очередь, – сказал Мартин и выстрелил.

Судя по звуку выстрелов, у Мартина был очень мощный пистолет. К счастью, стрелок он оказался никудышный, и ни одна его пуля не попала бы в цель, даже если бы я не нырнул за угол.

Отшвырнув пустой магазин, я достал новый и вставил его в рукоятку. В коридоре грохотали пока еще безобидные выстрелы Мартина. Пока мои руки работали на полном автоматизме, я попытался понять, в чем дело. Мартин не владеет магией, как же ему удалось…

Проклятье!

Стрельба в коридоре прекратилась, отголоски выстрелов затихли, и до меня донесся презрительный хохот Мартина.

– До сих пор не сообразил? – окликнул он. – Ты ничего не сможешь со мной сделать!

– Как ты мне надоел! – крикнул я. – Что ты там придумал?

– Ты ведь понятия не имеешь, какая это могучая штука, да? – насмешливо спросил Мартин. – Иди, взгляни!

Я осторожно высунулся из-за угла. В правой руке Мартин сжимал пистолет, а в левой держал «обезьянью лапу».

– Вот и исполнилось мое второе желание, – заявил он. – Сперва я обезопасил себя от магии. Теперь я защищен от всего остального. – Мартин покачал головой. – Просто невероятно, дружище! Артефакт столько времени валялся у тебя в лавке, а ты боялся к нему прикоснуться!

Я быстро прогнал варианты будущего, в которых выпускал в него сотню пуль сотней разных способов. Бесполезно. Я не знал, как защищает Мартина «обезьянья лапа», но я не видел способа обойти магическую защиту, и у меня похолодело в груди. Одно дело отражать магические атаки, но пули?.. Существуют хоть какие-нибудь пределы возможностей артефакта?

Но если оружие не помогает, может, стоит схлестнуться с Мартином в рукопашной схватке? Я приготовился к прыжку. У Мартина в пистолете осталось лишь несколько патронов. Вскоре он перезарядит обойму, и тогда я улучу момент…

– Два желания, – продолжал Мартин. Его усмешка напоминала оскал, а в глазах зажглись огоньки безумия. – Пора загадать третье. Я долго этого ждал!

– Дай-ка я сам догадаюсь, – перебил я. – Ты хочешь, чтобы твой коэффициент интеллекта достиг двузначной величины?

Мартин дико расхохотался:

– Ты не воспринимаешь меня всерьез, да? Как и все! Ты, Белфас и его прихлебатели! Потому что я не маг. Зато теперь я стану магом! А ты им уже не будешь!

– Я… – слишком поздно я сообразил, что намеревается сделать Мартин. У меня глаза вылезли на лоб. – Нет! Нет! Не вздумай…

Мартин поднял «обезьянью лапу» высоко над головой.

– Я хочу, чтобы все силы мага Алекса Веруса перешли ко мне!

Я распылил свою магию, стремясь наблюдать за всеми возможными исходами. Сосредоточившись на Мартине, я пытался определить, что он сейчас сделает, искал в будущем различные варианты моих атак и их последствия, а также «краем глаза» магического предвидения присматривал за потенциальными угрозами – и все это одновременно. Когда Мартин произнес последнее слово, я ощутил энергетический разряд со стороны «обезьяньей лапы», который налетел на меня и тотчас отхлынул. Светящиеся в темноте линии исчезли, превратившись в ничто. У меня из глаз брызнули слезы, а мое магическое зрение исчезло. Впервые за десять лет я лишился способности сканировать будущее. Потрясение оказалось настолько сильным, что меня как будто парализовало.

Застыв на месте, я таращился в пустоту.

Мартин помахивал «обезьяньей лапой». В коридоре царила тишина, только с верхних этажей доносились отдаленные звуки боя. Мартин смотрел мимо меня, оскалив зубы.

Постепенно его жуткая усмешка погасла, и остался только немигающий взгляд. Мартин недоуменно наморщил лоб, его лицо медленно исказилось в ужасе. Его глаза раскрывались все шире и шире и в конце концов вылезли из орбит. Теперь от смазливой внешности Мартина не осталось и следа.

Скользнув по мне невидящим взглядом, Мартин принялся озираться по сторонам и начал трясти головой, сначала медленно, затем все сильнее и сильнее.

– Нет… – пробормотал он и, зажмурившись, привалился к стене. – Нет, прекратите. Нет, нет, прекратите! Прекратите! ПРЕКРАТИТЕ! ПРЕКРАТИТЕ!

– Алекс! – окликнула меня Лона.

Послышался звон ключей.

Я ничего не ответил. Невозможно объяснить, что это такое – видеть будущее, знать его, полагаться на него и вдруг потерять свой пророческий дар. Я не ослеп – скорее оглох.

Я, конечно, видел реальность, но сейчас события были вырваны из контекста, лишены дополнительной информации, придававшей им смысл. Кто-то что-то говорит, но ты его не понимаешь: у тебя за спиной что-то происходит, но твоя интуиция молчит, и ты ничего не понимаешь. Значительная часть моей жизни заключалась в том, чтобы контролировать мой дар, фокусировать магию, использовать и давать ей нужную цель. Но теперь все пропало; там, где был целый мир, зияла черная пустота.

Мартин продолжал бессвязно вопить без остановки. Пошатываясь, он брел по коридору, вонзив пальцы себе в лицо, словно стремясь вырвать глаза. Я сознавал, что мне необходимо действовать, но не мог ничего придумать. Взгляд в будущее давно стал для меня рутинным процессом, и даже теперь я по привычке пытался задействовать магию, хотя она уже покинула меня.

Лона звала меня, но ее голос почти целиком заглушили завывания Мартина.

События разворачивались передо мной, а я оказался совершенно бессилен.

Перекрывая крики Мартина, до моего слуха долетел металлический скрежет, и я поднял взгляд. Дверь в подземелье, которую я оставил закрытой, распахнулась, и на пороге появился мой знакомый охранник. Его пистолет-пулемет был направлен в пол, на голове красовалась красная бейсболка. При виде меня он вскинул оружие.

Рефлексы и инстинкт самосохранения привели меня в движение еще до того, как сознание отреагировало на угрозу. Проскользнув мимо камеры Лоны, я кинулся за угол, и град пуль вспорол стену у меня за спиной. Еще секунду звучал частый треск выстрелов, после чего послышался топот бегущих ног и наступила тишина.

Я украдкой высунулся из-за угла, стараясь определить, куда переместился охранник. Ничего. Без магии я казался себе неповоротливым, глупым. Противник затаился справа или слева? Подняв пистолет-пулемет, я опять выглянул в коридор и неуклюже прицелился.

Охранник выскочил там, где я не ожидал, и я едва успел спрятаться, как новая очередь выбила из стены осколки камня. Я был напуганным и дергался, противник превосходил меня по всем статьям, и я это понимал.

Выстрелы умолкли, и я решил выстрелить в ответ.

Я сплоховал. Охранник держал под прицелом то место, где я должен был появиться. Если бы я мог свериться с будущим, я бы перехитрил его, но я уже ничего не мог поделать. Еще одна очередь полоснула по углу, и я, конечно, проявил недостаточную расторопность. Боль обожгла мою левую руку, и я с криком отпрянул назад.

Огонь прекратился. Раненая рука онемела, скованная мучительной болью. Пистолет-пулемет показался мне сделанным из свинца. Я поковылял в глубь коридора, тщетно ища укрытие. Из-за угла послышались шаги. Противник понял, что зацепил меня, и спешил нанести завершающий удар.

Я подергал ручку ближайшей двери. Заперто. Шаги превратились в бег. Следующая дверь… тоже заперта. Я кинулся в конец коридора.

Прогремели выстрелы. Что-то ударило меня в плечо. Похоже, меня опять ранили. Я с трудом завернул за угол, стараясь уйти как можно дальше, прежде чем свалюсь и потеряю сознание.

Новая очередь ударила в бетон. Ноги еще несли меня, но я не мог сказать, как долго продлится погоня.

Но бежать дальше было некуда. Коридор закончился тупиком, а позади раздавался топот. Подскочив к ближайшей двери, я дернул за ручку.

Дверь распахнулась. Ввалившись в темноту, я споткнулся о ведро и повалился на пол – прямо на левую руку. Рану ожгло болью. Попытавшись встать, я снова на что-то налетел и опять упал. Нельзя терять ни минуты! Я неловко изогнулся и сел, используя пистолет-пулемет в качестве рычага. Навел оружие на дверной проем, озаренный светом, и стал ждать.

Все тихо. Но ведь охранник находился где-то в коридоре, верно?

Я сглотнул и постарался не шевелиться.

Крадущаяся поступь. Охранник приближался. Еще два шага и негромкий стук – он подергал первую дверь. Он понимал, что я нахожусь где-то рядом, спрятавшись в одном из помещений.

Теперь моя смерть стала лишь вопросом времени.

Поступь охранника была уже уверенней. Меня пронзил чудовищный ужас. Я затаил дыхание, чтобы унять боль и страх. Правая рука дрожала под тяжестью оружия. Если он заглянет сюда, у меня будет только секунда.

Я увижу силуэт противника на пороге, и тогда у меня действительно будет возможность поразить его.

Но в ту же самую секунду он увидит и меня! Что за абсурдная ирония судьбы.

Это был тот тип, которого я застал спящим перед мониторами. То есть я убил столько человек, но мне предстоит погибнуть, потому что я кого-то пощадил…

Шаги стихли. Похоже, охранник затаился. Я сосредоточился на мушке и навел ее на правую сторону дверного проема. Надо метко выстрелить и…

В коридоре раздался шорох и глухой стон. Похоже, охранника ударили чем-то тяжелым.

Он возник в дверном проеме, и на мгновение оказался в прицеле моего пистолета.

Охранник стоял как будто в обнимку с Лоной и пошатывался, привалившись к ее хрупкому плечу. Затем оба они с грохотом рухнули пол.

У меня потемнело в глазах.

– Лона! – крикнул я.

Я хотел встать и перекатился на бок. Вскрикнул от боли, задев раненую руку, стиснул зубы и поднялся на ноги. Внезапно я перестал бояться за себя. Я слышал какую-то возню, ругательства охранника, шорох ботинок по бетону.

Раздался треск, очередной удар, и воцарилась тишина.

Когда я выскочил в коридор, все уже было кончено. Лона отряхивала одежду, сжимая в кулаке связку ключей от камер-одиночек. Охранник неподвижно распластался на полу. Оружие валялась в паре футов от мертвого тела. По затылку стекала струйка крови, а рядом лежал массивный кусок бетона. Подняв голову, я обнаружил в потолке дыру с неровными краями. Наверное, недавний взрыв ослабил перекрытия.

Не сразу до меня дошло, что Лона обращается ко мне:

– Алекс! Алекс!

– Что? – повернулся к ней я.

– Ты в порядке?

– Угу. Все замечательно.

Недоверчиво посмотрев на меня, Лона указала на мою левую руку.

Оказывается, мой рукав промок насквозь от крови.

– Ну и ну…

Совершенно внезапно мне стало трудно держаться на ногах. Я прислонился к стене, медленно сполз вниз и уселся на холодный бетон, поморщившись от боли.

– Алекс! – воскликнула Лона.

– Я в порядке, – делано-бодрым тоном пробормотал я.

– Ничего не в порядке. Ты ранен! – Шагнув ко мне, Лона спохватилась и отшатнулась назад, недовольно вскрикнув: – Это же только рука, да?

– Нет, – рассеянно произнес я. – Не думаю.

Теперь, когда адреналин схлынул, соображать стало значительно труднее. Я никак не мог вспомнить, чем занимался.

– Тогда… ты не можешь посмотреть и определить, насколько это серьезно? Или… не знаю! Надо перебинтовать рану!

– Не захватил с собой бинт. – Я рассмеялся; почему-то это показалось мне смешным. – Раньше всегда носил. Аптечку первой помощи. Но я привык избегать неприятностей…

– Нам нельзя здесь оставаться. Нужно убираться отсюда, Алекс!

– Куда?

– Что значит – куда? Это ты мне скажешь!

Я постарался вспомнить, но мои мысли спутались. А когда я пытался заглянуть в будущее, то всякий раз я видел лишь непроницаемый мрак. Но даже таращиться в темноту было проще, чем вообще обходиться без магии.

Вдруг, если я буду усиленно тренироваться, то мой пророческий дар все-таки ко мне вернется?..

– Не знаю, – виновато промолвил я. – Сама что-нибудь придумай.

Лона в панике уставилась на меня. Внезапно она взорвалась.

– Что… НЕТ! – стиснув кулаки, она посмотрела на меня в упор. – Не верю! Ты ПОСТОЯННО читал мне нравоучения, Алекс! Ты ВЕЧНО твердил, что я должна сделать, а сейчас, когда мне НУЖЕН твой совет, ты говоришь мне ТАКОЕ? А как же Арахна? И Белфас? Ты единственный, кто разбирается в ситуации! А ну-ка, вставай! ЖИВО!

И я действительно поднялся на ноги. Я по-прежнему плохо соображал, но эти имена затронули какую-то струну в моей памяти.

– Арахна. Ладно.

Я постарался вспомнить наш план. Вроде бы надо обезвредить. Надо. Но я не представлял, каким образом.

Лона вздохнула:

– Такими темпами у нас ничего не получится. От тебя нет никакого толка… – Она прикусила губу. – Алекс, Алекс! Что сделал Мартин?

– Он присвоил себе мой дар, – мне было больно даже произносить это вслух. – Я хочу сказать… нет, он не мог. – Я с трудом сосредоточился. – Нельзя отобрать у мага силу, не убив его. Она еще… здесь, со мной. Все то, что позволяет мне ею пользоваться, пока на месте. Но «обезьянья лапа» перекрыла источник магии… и сейчас она тоже передает ее Мартину.

Лона молчала. Наморщив лоб, она лихорадочно соображала.

– Подожди, – произнесла она. – Магию нельзя отнять, не убив самого мага? Правильно?

– Точно.

Мгновение Лона смотрела куда-то вдаль. Постепенно складки у нее на лбу разгладились, и она кивнула:

– Я сейчас вернусь.

Повернув голову, я проводил ее взглядом. Лона подошла к мертвому охраннику. Поколебавшись, она решительно тряхнула головой и, наклонившись, сняла что-то у него с пояса. Узкий предмет с легким шелестом покинул ножны, блеснув в свете ламп. Я догадался, что это нож. Выпрямившись, Лона неуклюже сжала его в руке. Она обошла меня стороной, держась на расстоянии, чтобы не подходить слишком близко. Наблюдая за ней, я увидел, что она направилась по коридору – как раз туда, где я в последний раз видел Мартина.

И я догадался, как она намерена поступить.

– Нет, Лона, нет!

Лона оглянулась с гневным выражением на лице:

– Что?

– Ты… ты можешь этого не делать.

Голос Лоны прозвучал натянуто, на грани срыва:

– Мы должны что-нибудь предпринять.

Я нахмурился.

– Лона! – внезапно меня осенило, как нам быть. – Есть другой способ.

Мартин уже не кричал. Он лежал на боку, свернувшись калачиком, а на полу оставались следы, процарапанные его ботинками. Руки Мартин судорожно вонзил себе в лицо, и вытекающая сквозь пальцы кровь образовала жуткую маску. Пистолет он потерял, но по-прежнему стискивал в кулаке артефакт – да так, что побелели костяшки пальцев. Дыхание вырывалось из его горла короткими спазмами. Наше присутствие Мартин, похоже, не заметил.

Сначала мы с Лоной молча смотрели на него.

– Что произошло? – тихо спросила Лона.

– Он получил то, что пожелал, – ответил я.

Тысячи, миллионы вариантов будущего, захлестнувшие его сознание. Не случайно предсказателей так мало. Я потратил многие годы, отрабатывая внутреннюю дисциплину, дабы научиться использовать свои способности, не сходя при этом с ума. Заглядывая в будущее, я словно смотрю в увеличительное стекло, иногда узкое и сфокусированное, иногда широкое и рассеянное, но мне всегда приходится сортировать, распределять, выбирать те варианты, которые мне нужны, и отбрасывать лишнее.

Лупы у Мартина не было. Он получил всю мою силу, но без моего умения. Он видел все.

Я опустился на корточки рядом с ним. У него на лице краснели глубокие царапины там, где он пытался выцарапать себе глаза, однако сейчас его невидящий взгляд был устремлен в пустоту.

– Мартин! – окликнул я.

Я мог говорить и думать, но мне требовалась полная сосредоточенность, что давалось с огромным трудом. Мне хотелось провалиться обратно в темноту, и я не знал, долго ли еще смогу продержаться.

– Магия тебя убивает. «Обезьянья лапа» еще у тебя. Загадай желание, чтобы магия вернулась ко мне.

Ответа не последовало. Похоже, Мартин преодолел почти весь путь к безумию. Вероятно, теперь он не мог отличить настоящее от будущего.

– И что? – спросила Лона.

Я собрался с духом:

– Дай мне нож.

Лона со стуком положила его на пол. Пошарив за спиной вслепую, я дважды не нащупал нож, после чего обернулся, взял и снова повернулся к Мартину. Мои мысли как будто расплывались, и я понял, что времени у меня в обрез. Набрав полную грудь воздуха, я сконцентрировался.

Чтобы у меня все получилось, мне нужно искренне захотеть пройти через это.

Усилием воли я заставил себя пробежаться по воспоминаниям, восстанавливая то, как Мартин предал Лону и меня. Как он с самого начала лгал нам, пытался нас использовать, забрал все, что мог, и бросил нас умирать.

Переложив нож в здоровую руку, я поднес острие к шее Мартина, готовясь совершить один-единственный надрез.

Стальное лезвие сверкнуло в свете ламп.

Мой магический взор определяет опасность, грозящую моей персоне. Иными словами, я вижу именно то будущее, в котором мне придется плохо. И, узрев какое-либо событие, в котором я получаю ранение или погибаю, я изменяю решения, приводящие к столь трагическому исходу. Но это весьма болезненно. Чтобы избежать смерти, я должен ее прочувствовать. Мне удалось научиться ограждать себя от психического шока в момент созерцания подобных образов и смотреть на них лишь вскользь. Этого вполне достаточно для того, чтобы избежать катастрофы, но надо быть предельно осторожным.

У Мартина такой защиты не было. Когда я принял решение его убить, он пережил миллион вариантов будущего, в котором я перерезаю ему глотку, воочию миллион раз увидел собственную смерть, причем в мельчайших подробностях.

Вырвавшийся у него крик был чудовищен.

Отскочив назад, я смотрел, как он корчится на полу.

– Забирай! – донесся до моего слуха его крик.

И как же быстро это произошло! Магия вернулась в меня, подобно натянутой резинке, которую отпустили. Вереница образов хлынула в сознание, в темноте возникли светящиеся дорожки будущих событий.

Я понял, что произойдет через минуту, когда я переведу взгляд на Лону. Я узнал, что рана на руке, конечно, будет причинять мне мучительные страдания, но я смогу пользоваться рукой, если сделаю над собой усилие. И я не умру от потери крови.

И еще я увидел, что произойдет с Мартином.

Мартин рухнул на пол. Привалившись к стене, я зажмурился, чувствуя, что обретаю ясность сознания. Испытав невероятное облегчение, я поежился, вспоминая ощущение беспросветного мрака. У меня мелькнула мысль, что я сейчас получил материал на новую серию кошмарных сновидений.

– Алекс! – озабоченно окликнула меня Лона.

– Я в порядке, – отозвался я.

Но мне не давало покоя шальное воспоминание: не зацепило ли все-таки меня очередью? Я проверил, и на этот раз магия сразу дала мне ответ: две маленьких дырочки в плаще. Меня спас плащ-туман, исказив мой силуэт так, что пули прошли мимо. С любовью погладив мягкую ткань, я взглянул на часы.

У нас было пятнадцать минут.

– Нужно поторопиться.

Лона уставилась на Мартина.

– Защита еще действует? – безразличным тоном осведомилась она.

Мартин потерял сознание. Просканировав будущее, в котором я или Лона собирались его прикончить, я увидел, что нас ничто не остановит.

«Обезьянья лапа» отняла у парня все, что ему дала.

– Ее больше нет.

Лона продолжала пристально смотреть на Мартина. Когда она повернулась ко мне, ее глаза напоминали льдинки:

– Напрасно ты меня остановил.

Смерив ее взглядом, я тихо произнес:

– Думаю, не тебе лишать его жизни.

Выдержав мой взор, Лона повернулась к Мартину спиной и двинулась к выходу.

Я последовал за ней, я увидел, что будущее, в котором она приближается к Мартину, бледнеет и исчезает. Я направился к лестнице и перегнал Лону.

Нам действительно следовало поторопиться.

Глава 11

Когда мы поднялись на первый этаж, схватка уже закончилась. Холл затянуло клубами дыма, повсюду валялись груды обломков. Кое-где вспыхивали языки пламени, однако камень и бетон выдержали удары, и здание выстояло.

Уцелели два или три бойца, но они предпочитали держаться от нас подальше.

Когда мы оказались наверху, у меня в кармане затрещала рация. Я достал ее здоровой рукой.

– Да, Зонд.

– Алекс! Наконец! Ты нашел Лону?

Прибавив громкость, я бросил рацию Лоне:

– С тобой хочет поговорить Зонд.

Лона неловко поймала рацию.

– Привет, Зонд.

– Как ты? – В голосе Зонда прозвучало нескрываемое облегчение.

– Я в порядке. А что у вас?

– Здесь какое-то сумасшествие, – натянуто произнес Зонд. – Прямо на моих глазах взорвалась дверь черного входа, и Пепел проник внутрь, но… Алекс, ты меня слушаешь? Пепла выкурили из здания. Он сейчас сражается на западном склоне.

Я был занят изучением пути на третий этаж.

– Сражается с кем?

– С големом-богомолом. У Белфаса есть голем-богомол! – В рации раздались отдаленные звуки боя. – Голем старается убить Пепла, Пепел пытается его расплавить…

– Кто побеждает?

Последовала пауза.

– Похоже, ни тот, ни другой.

Я взглянул на часы. У нас оставалось чуть больше десяти минут.

– Мы не можем ждать Пепла, – решил я. – Я отправляюсь к Белфасу. Лона, Зонд на горе, выше по склону. Ты можешь обойти вокруг и…

– К черту! – сверкнула глазами Лона. – Я иду с тобой.

Мгновение я смотрел на нее, затем слабо улыб-нулся.

– Зонд! – громко сказал я. – Мы отправляемся в логово Белфаса на третьем этаже. Если сумеешь связаться с Пеплом, передай ему это.

– Подождите… что, оба? – Похоже, Зонд был в недоумении.

Выключив рацию, Лона кинула ее мне. Мы направились к лестнице.

По пути нам встретилось несколько обугленных трупов. Как я уже упоминал, остатки боевого отряда Белфаса предпочитали не высовываться. Казалось, естественный отбор быстро выкосил ряды людей Белфаса: в живых остались те, кто понял, что лучше не связываться с магом.

Надо сказать, что подъем по ступеням тоже стал для нас с Лоной настоящим испытанием. Запахи горелой плоти, горелой проводки и дыма смешались в одно тошнотворное зловоние.

Последний этаж выглядел роскошно, но безлико, примерно как в дорогом отеле. Толстый ковер устилал центральный коридор. Я посмотрел на стены, обшитые деревянными панелями, и ощутил присутствие вспомогательных магических оберегов. Здесь все оставалось нетронутым, похоже, Пепел так далеко не забрался. Я двинулся по коридору, следя за тем, чтобы не попасть в западню. Лона держалась в нескольких шагах позади.

Коридор закончился небольшой приемной.

Мы с Лоной ворвались в помещение. Напротив нас находились двустворчатые двери, и я догадался, что они ведут в святая святых Белфаса. Окна оказались зашторены, в углу возвышался шкаф, на столах красовались различные сувениры.

Шагнув в приемную, я замер. Лона затворила за собой дверь, и нас буквально окутала тишина. Снаружи не доносилось ни единого шороха, перекрытия в приемной были звуконепроницаемыми.

Потянулись долгие секунды.

– Вообще-то ты можешь выйти, – громко произнес я.

Мне никто не ответил.

Я поднял пистолет-пулемет так, чтобы раздался металлический лязг. Левая рука у меня ныла, но я справлялся с болью.

– Что, если я дам очередь по занавескам?

Шторы раздвинулись, и появилась Меридит.

Для человека, находящегося в эпицентре сражения, Меридит выглядела неплохо. Каким-то чудом она умудрилась переодеться и теперь была в черном облегающем платье. Ее наряд, пожалуй, произвел бы на меня впечатление, если бы мне было дело до Меридит. Однако все мое внимание было приковано к глазам Меридит, и по ним я понял, как ей страшно. Она была на грани нервного срыва и судорожно хватала ртом воздух, а ее вгляд оказался прикован к дулу пистолета-пулемета.

– Я знаю, почему ты здесь, – произнес я. – Белфас оставил тебя для подстраховки, и ты должна нас задержать. Ты согласилась, полагая, что сможешь отсидеться в приемной до тех пор, пока не закончится схватка, – продолжал я, кивнул на двери. – Ладно… Беги! Быстро! Если ты задержишься, тебя прикончит Пепел. Если встанешь у меня на пути, тебе тоже несдобровать.

Меридит заколебалась, и какое-то мгновение я видел ветвящийся перед ней выбор. Затем она медленно направилась ко мне, глядя прямо в лицо. Я пропустил ее. По-моему, она хотела что-то сказать, но в итоге молча покинула комнату.

Меридит миновала Лону, даже не взглянув на нее. Серебристое облачко проклятия метнулось к Меридит и втянулось в ее ауру, которая тут же замерцала… Ну а сама Меридит распахнула дверь и скрылась в коридоре, откуда мы пришли.

Посмотрев на Лону, я вопросительно выгнул бровь.

– Что еще? – раздраженно буркнула та. – Крошечный кусочек проклятия ее не убьет, наверное, – добавила она.

Я вздохнул и повернулся к Лоне.

– А что, если она вернется? – спросила она.

– Не вернется.

Двустворчатые двери в логово Белфаса со скрипом распахнулись.

Просторное овальное помещение оказалось размером с танцевальный зал. Окна отсутствовали, однако потолок был сделан из стекла и позволял видеть ночное небо. Вдоль стен размещались столы и верстаки, заваленные разнокалиберными инструментами и прочим магическим арсеналом. Тем не менее ничего лишнего тут не было.

Я осмотрелся по сторонам и понял, что, если предстоит схватка, укрыться будет негде. В противоположном конце помещения были приоткрытые двустворчатые двери, за которыми я заметил книжные стеллажи.

А в середине зала я увидел самый большой ритуальный круг, какой мне только доводилось видеть в своей жизни. Он был тройной, наружное кольцо – из меди, среднее серебряное и внутреннее золотое, а между ними были начертаны руны и магические символы. Внутри круга находились три аналоя, образовывавшие треугольник, а на них лежали жезл, книга и нож.

В центре стоял Белфас. Он переоделся в синюю церемониальную мантию, какие по торжественным случаям используют члены Совета, и с ног до головы выглядел чародеем, творящим заклинания.

– Верус, – пророкотал Белфас, не поднимая на меня взгляд. Правой рукой он водил по строчкам в каком-то фолианте, а левой сжимал переливающийся пурпурный жезл. – Надеюсь, ты понимаешь, что стоимость ущерба я вычту из твоего гонорара.

– Можешь считать это заблаговременным уведомлением о прекращении нашего сотрудничества, – усмехнулся я.

Белфас недооценил мой пророческий дар. Я просканировал будущее, в котором стрелял в него…

…но обнаружил, что он без особого труда отразит пули ледяным щитом. Надо сосредоточиться.

– Должен признать, – продолжал Белфас, – ты доставил мне много неприятностей.

– Смешно. То же самое я собирался сказать про тебя.

Я чувствовал, как комната гудит энергией, ритуал близился к завершению. Я сконцентрировался и разглядел, что главным фокальным объектом является жезл у Белфаса в руке. Жезл обладал симпатической связью со своим двойником, воткнутым в тело Арахны: когда Белфас завершит ритуал, магические объекты выступят в роли проводников, по которым энергия Арахны перетечет к новому владельцу.

Я толком не знал, что это даст Белфасу, но понимал, что Арахна точно умрет.

– Хочу тебя спросить, – произнес Белфас, и в его голосе прозвучало легкое любопытство, – почему тебя так беспокоят эти создания? Если бы ты просто отдал мне первозданную и паучиху, все разрешилось бы мирно.

– Белфас, поверь, ты все равно не поймешь, – заявил я.

– Они же не маги. И даже не люди.

– Но они мне гораздо ближе, чем ты. Хотя, конечно, это мало о чем говорит.

Лона находилась в приемной, дожидаясь от меня подсказки. Я перебрал различные способы нападения и увидел, что Белфас отражает их в любых вариантах будущего. Разумеется, на ритуал он израсходовал немало магической энергии, однако Белфас еще мог постоять за себя.

Но почему же он медлит и не атакует меня?

– Что с тобой? – развел руками я. – Нет желания помериться силой?

Белфас вздохнул.

– На тот случай, если ты не обратил внимания, Верус… вообще-то я занят. И я буду очень признателен, если ты навестишь меня попозже. Договорились?

Я сделал два шага вперед, просканировал будущее, и меня осенило. Белфас стоял в магическом круге, который выступал в роли барьера. Но и Белфас не мог провести сквозь него наступательное заклинание.

Но если я войду в круг… Я вздрогнул, увидев этот красочный образ. Ого! Я сразу же отправлюсь на тот свет. Да, воистину магия льда творит с живой плотью страшные вещи.

– Алекс! – шепотом окликнула меня Лона.

Я понял, что она собирается предложить использовать против Белфаса сицилийское проклятие.

– Ничего не получится, – шепнул я в ответ.

– Давай я подойду ближе…

– Пока ты снаружи, Белфаса защищает круг, – объяснил я. – А если ты войдешь внутрь, он разорвет тебя на части.

– Знаешь, Верус, а я несколько разочарован, – пробормотал Белфас, проигнорировав наши с Лоной переговоры. – Наиболее… сомнительные детали твоего прошлого хорошо известны, но многие мои коллеги недоумевали из-за того, что ты отказался от мысли стать черным магом. А сейчас ты переметнулся на другую сторону? Опять?

– Тебе следовало повнимательнее прочитать эти сводки, – выпалил я.

Подав Лоне знак оставаться на месте, я начал продвигаться по комнате, настороженно наблюдая за Белфасом, высматривая с помощью моего дара малейшую угрозу. – Я ушел, поскольку не желал якшаться с такими, как ты.

– И поэтому ты решил поработать на Пепла? – парировал Белфас. – Право, Верус, ты врываешься в мой замок с черным магом огня! Как же ты самонадеян и упрям! А кто, по-твоему, погубил больше человек за последние несколько часов? Ты или я?

– Думаю, все дело в том, что ты окружил себя целой армией подручных.

– А кто сознательно сделал выбор их убивать? – возразил Белфас. Он не смотрел на меня, водя пальцем по строчкам в книге. – Знаешь, а ведь у этих людей были семьи. Я терпеть не могу писать письма, где надо выразить свое соболезнование.

Ощутив прилив ярости, я с трудом сдержал резкий ответ. Я находился в дюжине футов от Белфаса, до него можно было добежать за считаные секунды. Но вдруг я увидел что-то в смежной комнате с книжными стеллажами. Похоже, это была кровать. Да, все верно, я действительно увидел кровать, на которой лежала Рэйчел, в больничной пижаме. Она не открывала глаз, у изголовья стояла капельница.

И я различил кое-что еще. Я сделал шаг вперед…

Предвидение предупредило меня об опасности. Я отпрыгнул назад, и золотистая энергия со свистом вспорола воздух там, где я находился мгновение назад. Споткнувшись, я упал, перекатился на бок и отполз в сторону. Из соседней комнаты донеслась тяжелая поступь.

– Прости, что я забыл упомянуть, – усмехнулся Белфас. – Твой новый друг Пепел прогнал голема-богомола…

В дверях появилось зловещее существо.

– Но с чего ты решил, что у меня такой только один? – спросил Белфас в тот самый момент, когда голем выстрелил.

Големы-богомолы являются телохранителями членов Совета, и они есть только у самых высокопоставленных белых магов. Внешне голем напоминает молитвенно воздевшего руки вверх гуманоида семи футов роста, сделанного из серебра и золота, и он смертельно опасен. Эта тварь оказалась вооружена двумя клинками и энергетическим проектором, с молниеносной быстротой выстреливающим электрические разряды. Отпрянув от надвигающейся волны огня, я проскочил между выстрелами, совершив движение, на которое я ни за что бы не решился, если бы успел немного подумать, ударом ноги опрокинул скамью и присел за ней, укрываясь от потока разрядов, просвистевших у меня над головой.

Огненный поток прекратился, как только голем потерял из виду свою жертву, однако тяжелые шаги двинулись по кругу, приближаясь ко мне. Выскочив из укрытия, я прицелился в монстра – хотя големы-богомолы практически неуязвимы перед атакующей магией, удачное попадание может вывести из строя его шарниры или датчики, – но мне удалось выпустить всего одну очередь, прежде чем новый шквал огня вынудил меня присесть за скамью. На сей раз голем обрушил второй поток прямо в скамью, точно туда, где я прятался, и я едва успел откатиться вправо. Все свое внимание я сосредоточил на непосредственном будущем, думая только о том, как пережить ближайшую пару секунд.

Увы, я осознал, что Лона вышла из укрытия, только тогда, когда заметил ее периферийным зрением! Лона стояла на открытом пространстве, пристально глядя на голема, и я обнаружил, как серебристый туман неудержимым потоком перетекает на металлическое чудовище. Она находилась в поле зрения голема, но тот не развернулся к ней, поскольку его примитивная программа не распознала в ней угрозу.

Зато в ней распознал угрозу Белфас. Он отдал магический приказ на неизвестном мне языке, и голем остановился, с металлическим скрежетом развернувшись к Лоне. С криком выскочив из-за скамьи, я выстрелил, понимая, что пули не причинят голему никакого вреда, но надеясь, что они привлекут его внимание. Пули рикошетом отразились от металла, а голем, даже не заметив их, продолжал таращиться на новую цель.

Первый же залп убил бы Лону, если бы не ее проклятие. Оно настолько опасное, что забываешь главное: первоначально оно должно было служить защитой, отбирая везение у окружающих и передавая его обладателю проклятия. В обычной обстановке Лона никогда не спотыкается и не падает – серебристый туман оберегает ее от любых неприятностей, даже таких тривиальных, – но когда голем выстрелил, она зацепилась за что-то на совершенно ровном полу и растянулась во весь рост. Веер разрядов просвистел у нее над головой. Второй поток также прошел мимо цели, выбив щепу из паркета. Откатившись влево, Лона начала подниматься на ноги, но голем широко расставил свои угловатые конечности, и я понял, что сейчас все будет кончено.

Однако ничего подобного не произошло. Внезапно движения голема стали заторможенными, и монстру потребовалась целая секунда, а то и две, чтобы выстрелить. Энергетический разряд вылетел из дула, как в замедленной съемке, постепенно ускоряясь. Когда разряд достиг своей настоящей скорости, Лона уже находилась в противоположном конце зала, и огневой поток пробил лишь дыру в полу.

Оглянувшись, я увидел в дверях Зонда. Прищурившись, он смотрел на голема. Как только мой магический взор освоился, я увидел, что Зонд наложил заклинание – это было поле замедленного времени, исказившее пространство вокруг голема так, что для всех окружающих движения конструкции потеряли быстроту. Голем следил за Лоной, но дуло проектора поворачивалось будто в толще воды, и эта задержка вкупе с проклятием Лоны гарантировали, что теперь энергетические разряды не попадут в цель. Шальные выстрелы разбивали стоящие на столах пузырьки. Лона скрылась из виду. Прежде чем голем успел переключиться на другую цель, я навел пистолет-пулемет на проектор, проверил будущее, отыскивая слабое место, и выпустил длинную очередь, опустошая магазин. Подлетая к голему, пули замедлились настолько, что я мог наблюдать за их траекторией. Ударяясь в ствол проектора, они выбивали искры: наконец, удачное попадание вызвало замыкание электрических цепей, и по прикладу побежали с треском разряды энергии.

Теперь Голем двигался за Лоной с какой-то задумчивой грацией.

Я подбежал к Зонду.

– Привет! – выдавил тот сквозь стиснутые зубы, не отрывая взгляда от голема. – Помощь нужна?

Отъединив пустой магазин, я вставил новый.

– Не откажусь!

На лбу у Зонда бисеринками выступил пот: шутки со временем – не детская забава. В противоположном конце зала Лона и голем играли в прятки: Лона выплескивала на тварь серебристое проклятие. Поскольку оружие дальнего действия вышло из строя, а движения голема застопорились, ему не удавалось ее поймать… пока что.

– Долго… не продержусь, – пробормотал Зонд.

У него побелели костяшки пальцев, стиснувших дверной косяк.

– Тебе и не придется.

Я мельком оглянулся на Белфаса, стоявшего посреди круга. Уровень энергии многократно возрос, и я понял, что ритуал вскоре завершится. Я просканировал будущее, чтобы узнать, сколько еще времени у нас осталось…

…и у меня внутри все оборвалось.

– Зонд! – воскликнул я. – У нас тридцать секунд!

– Понял, – с трудом выдавил Зонд.

Он дрожал от напряжения. Зато проклятие Лоны действовало все лучше и лучше, то ли потому, что противостоять ему было очень трудно, то ли просто за счет своей мощи. Характерное серебристое сияние вокруг золоченой конструкции усиливалось. Я подождал, отсчитывая секунды, и заорал:

– Лона, сюда! Беги!

Удивленно оглянувшись на меня, Лона рванула с места. Голем повернул следом за ней. Стараясь не отстать, он едва не налетел на стену.

Внезапно стена взорвалась с громовым треском. Ударная волна отбросила нас с Зондом назад, со страшным стоном весь угол помещения обвалился, стены и перекрытия обрушились с оглушительным ревом. Голем-богомол исчез под тоннами бетона, его серебряное с золотым туловище скрылось под обломками. Зал заволокло облаком удушливой пыли, а ворвавшийся холодный сквозняк принес запах обожженной земли. Подняв взгляд, я увидел, что половины святилища больше нет, и над головой чернеет ночное небо.

Пепел с хрустом опустился на груду строительного мусора. Посмотрев налево, он увидел Лону: она сидела на корточках с широко раскрытыми глазами: каким-то чудом ни один упавший камень не попал в нее. Окинув взглядом комнату, Пепел заметил Белфаса и вскинул руки. В воздухе взвились красные языки пламени, которые лишь на миг потемнели, после чего стали разгораться.

Спустя пару секунд на них уже было больно смотреть. Воздух наполнился запахом серы.

Оторвавшись от фолианта, Белфас увидел новую угрозу, и его лицо исказилось.

– Проклятие! – с отвращением воскликнул он.

Раскаленный огненный заряд смог бы расплавить сталь. Если бы я не зажмурился, он ослепил бы меня, но и сквозь веки я увидел раскаленный добела луч. Внешний круг противостоял огню не больше одной сотой доли секунды, и, когда он рухнул, я ощутил удар: ритуал прервался, и аккумулированная энергия вырвалась наружу.

Вокруг Белфаса замерцал треугольный ледяной щит, закрывая мага от огненного луча. Упав на щит, пламя молниеносно превратило его в облако обжигающего пара.

Когда последние отголоски грохота затихли, остался только звук капающей воды да шипение пара. Святилище заполнилось туманом. Когда он несколько рассеялся, я различил силуэт Пепла. Маг огня стоял на груде обломков и озирался по сторонам в поисках Белфаса. Лона находилась чуть позади. Зонд поднялся на ноги, откашливаясь.

– Он его прикончил?

Из тумана вырвался лед: три отдельных тонких шпиля замороженного воздуха, смешанного с зазубренными осколками. Огонь щита Пепла превратил их в пар, однако мгновение спустя прилетела новая партия ледяных снарядов. Из тумана вышел Белфас, окруженный сияющим нимбом холодно-голубого света. Энергия образовывала кристаллические структуры, глаза мага светились лазурью. На длинной мантии виднелись обожженные следы, но сам Белфас, похоже, не пострадал.

– Пепел, – бесстрастно произнес Белфас, – Верус. Примите мои поздравления. Вам удалось меня разозлить.

– Зонд! – крикнул я.

Зонд удивленно обернулся: я толкнул его в грудь и отпрыгнул направо. Зонд отлетел к стене. Осколки льда вспороли воздух там, где мы только что стояли. Я находился от них примерно в футе, но холод был настолько сильный, что моя куртка покрылась инеем, а ладони закоченели.

Я едва успел пригнуться, уклоняясь от второго удара, и поспешил укрыться за покореженной мебелью.

Когда я кинул взгляд на Белфаса, у меня мурашки побежали по позвоночнику. Белфас без особых усилий едва не прикончил нас с Зондом. Теперь он занялся Пеплом и бомбардировал его острейшими ледяными пиками и кристаллическими лезвиями, время от времени небрежным движением руки посылая удар и в мою сторону. Пепел отвечал стенами и столбами огня, сжигая удары Белфаса во вспышках энергии. Он держался из последних сил – вокруг него воспламенялись ножки разбитых скамей.

Я увидел Лону, она притаилась за грудой обломков.

– Беги!

Лона колебалась.

– Черт возьми, ученица, это приказ! – рявкнул я, перекрывая шум схватки. – Противник тебе не по зубам, уноси ноги!

Лона таращилась на меня, затем вскочила и бросилась наутек – причем в тот самый момент, когда Белфас очередным ударом разрушил ее укрытие. У меня не было ни минуты, чтобы проверить, успела ли она выбраться. Я кинулся в противоположный конец зала, стараясь предстать как можно более трудной целью.

Лезвия льда вышибали из стен осколки бетона, обжигающее пламя оставляло на камне копоть. Воздух то заполнялся туманом, то полностью выгорал. При малейшей возможности я выпускал в Белфаса короткие очереди, но пули отскакивали от ледяных щитов, не причиняя магу вреда. Теперь я понял, почему Белфас не боялся Пепла и Делео. Он сдерживал меня, одновременно заставляя Пепла отступать, и, по-моему, в полную силу еще не выкладывался. Пепел перестал нападать: молчаливо оскалившись, он приближался к кругу, направив всю свою энергию в огненный щит, спасающий его от смертоносных ударов Белфаса. Но внезапно звуки схватки прекратились.

Я выглянул из-за груды обломков, еще недавно бывших верстаком. Пепел стоял в кругу, очерченном Белфасом, возле него валялись разбитые и расплавленные аналои. Я не осмелился высунуть голову дальше, чтобы посмотреть на Белфаса, но я знал, что он находится подальше.

– Ты глупец, раз заявился сюда, – судя по голосу, Белфас даже не запыхался. – Вы с Делео не смогли справиться со мной вдвоем. На что ты рассчитывал в одиночку?

Пепел промолчал. На кончиках его пальцев плясали языки пламени.

– Я смогу убить тебя и в магическом кругу, – спокойно продолжал Белфас. – Просто на это потребуется чуть больше времени.

Я услышал хруст мусора у него под ногами, похоже, Белфас приближался к противнику:

– Но я полагаю, что быстро с тобой покончу, Пепел.

Белфас поравнялся с дверью в смежную комнату, и я «увидел», что он собирается сделать. Рэйчел по-прежнему лежала на кровати без сознания. Подняв руку, Белфас направил ее на Рэйчел, и вокруг нее сгустилось голубоватое свечение.

Пепел успел загородить собой Рэйчел в ту секунду, когда Белфас произнес заклятие. Лед с громким треском загасил огненный щит Пепла: черный маг упал и покатился по полу.

Однако, для того чтобы разбить щит Пепла, Белфасу пришлось приложить все свои силы, и на какой-то момент он перестал контролировать меня. Я вылетел из-за своего хлипкого укрытия, сжимая пистолет-пулемет в левой руке, а правую, засунув в карман.

Белфас развернулся, начиная сооружать щит.

Огнестрельное оружие совершенно бесполезно против боевого мага, знающего о нем, – но оно способно отвлечь неприятеля. Щит, закрывающий Белфаса, материализовался в воздухе возле меня. Я впечатался в лед, ощутил всем телом смертельный холод и выхватил из кармана клык дракона.

Когда Белфас собирался наложить заклятие на меня, я сумел проскочить мимо щита. Прикоснувшись кончиками пальцев к Белфасу, я выкрикнул слово-команду.

Это было совсем не похоже на тоннелирующее заклинание, которым пользуются маги. Обычные врата открывают родственное подобие между двумя точками пространства, образуя портал, по которому можно пройти. И на это требуется время. Сейчас все было по-другому. Только что мы находились в разоренных руинах святилища Белфаса, затянутого пылью и дымом, а в следующее мгновение уже очутились в обширной пещере.

И наступила тишина.

Щит Белфаса и клык дракона исчезли. Я стоял вплотную к Белфасу, прикасаясь пальцами к его руке. Мы молча смотрели друг другу в глаза.

Затем Белфас ударил меня ледяной кувалдой размерами с дверь.

Я наклонился, смягчая удар, но полностью увернуться от него было невозможно. Если бы удар пришелся прямо в грудь, кувалда переломала бы мне ребра. Но и так у меня перехватило дыхание, я не удержался на ногах и отлетел шагов на десять на камни.

Пока я силился отдышаться, Белфас приблизился ко мне, вытянув руку в мою сторону. Подняв голову, я увидел, как у Белфаса на ладони разгорается смертоносное бело-голубое свечение.

– Объясни. Быстро, – произнес Белфас голосом, не лишенным приятности.

Я не мог вымолвить ни слова. Судорожно напрягаясь, я старался вернуть к жизни легкие.

– Верус, – продолжал Белфас, не дождавшись ответа, – у меня выдался долгий изнурительный день. – Он говорил негромко, однако сквозь кажущееся спокойствие сквозила едва сдерживаемая ярость. – Благодаря тебе я буду вынужден полностью перекраивать свои планы. И теперь в довершение ко всему ты, похоже, перебросил меня из моего святилища. Если ты не объяснишь, где мы сейчас находимся – и каким образом тебе удалось преодолеть мое заклятие, защищающее от тоннелирования, я тебя убью.

Я посмотрел на Белфаса в упор и расхохотался. Я ничего не мог с собой поделать. Я понимал, что Белфас настроен крайне серьезно. Но почему-то мне стало настолько смешно, что я никак не мог остановиться.

Белфас возвышался надо мной, и я чувствовал исходящую от него лютую ненависть. Он в любом случае не собирался оставлять меня в живых. Я попытался заговорить, но смех и боль в ребрах мне не позволили. Лишь после нескольких глубоких вдохов и выдохов мне удалось выдавить:

– Никто… мне никогда… не верит.

Сияние вокруг руки Белфаса стало ярче, и он прицелился мне в голову.

– Даю тебе последний шанс.

– Не важно… сколько раз… – перестав смеяться, я посмотрел Белфасу в глаза. – Обернись.

Я неплохо определяю, когда мне лгут. Наверное, то же самое можно сказать и о Белфасе. Полагаю, выражение моего лица сообщило ему, что я не блефую.

Он резко обернулся.

Дракон пристально смотрел на Белфаса.

Мне пришел в голову абсурдный образ: гора, разглядывающая насекомое.

Отдам Белфасу должное: он не застыл от испуга. У него от щек отхлынула кровь, но реакция мага была мгновенной. Он вскинул руки, собираясь наложить заклятие.

Дракон прихлопнул Белфаса лапой.

Человеческий организм – достаточно прочная конструкция. Но и у него есть свои пределы. Когда на тело обрушивается нечто размером с городской квартал, движущееся со скоростью курьерского поезда, результат… описать трудно. «Сломать», «разбить» и «разорвать» тут не подходит. Лучшее, что я придумал, это «разнести в клочья».

Мне в лицо брызнули капли крови. Мы с драконом наблюдали, как мелкие клочья разлетелись по пещере на площадь целой квадратной мили. Им потребовалось десять секунд, чтобы упасть на землю.

А потом дракон посмотрел на меня своими бриллиантовыми глазищами.

– Гм… – сказал я, переведя дух. – А я случайно никак не могу получить еще один такой клык?

Глава 12

Прошло две недели.

– Долго еще? – прошептал я.

– Т-с-с! – ответил Зонд.

– Она что, решила сделать себе новую прическу?

– Т-с-с!

Мы стояли в зале с высоким сводчатым потолком. С потолка свисали роскошные люстры, на бежевых стенах, отделанных золотом, были закреплены ряды стилизованных светильников, которые заполняли каждый дюйм помещения ярким светом.

Здесь собралось человек двадцать; рассеявшись небольшими группами по залу, они вполголоса беседовали между собой. Акустика не позволяла разобрать их голоса, но мы с Зондом стояли на сцене, и каждое наше слово многократно усиливалось.

Но я прождал почти целый час и начинал волноваться.

– Это всегда занимает столько времени? – осведомился я.

– Алекс, пожалуйста, ты можешь помолчать? – взмолился Зонд. Он был в торжественной мантии, коричневой с кремовым. – До начала церемонии ты ничего не должен говорить.

Я подумал о том, чтобы спросить почему, но рассудил, что это будет не совсем честно. Хорошо хоть в одежде, сшитой Арахной, я чувствовал себя вполне кофмортно. Арахна остановила свой выбор на черной ткани в темно-синюю полоску, и, хотя я казался себе гигантской летучей мышью, приходилось признать, что сидит наряд на мне превосходно.

Неподалеку от нас Талисид негромко разговаривал с Илмарином. Талисид согласился возглавить церемонию и найти секунданта, он же подыскал подходящее место. Прежде чем я снова раскрыл рот, двери в противоположном конце зала распахнулись, и во-шли двое.

Девушке справа на вид было лет двадцать: черные волосы до плеч и необычные рыжевато-карие глаза. Мы с ней встречались лишь однажды, хотя у меня сохранились хорошие воспоминания – мне пришлась по душе ее кроткая доброта. Зонд познакомился с ней во время совместной учебы. Ее звали Анна.

Лона шла чуть сзади и сбоку. Ее мантия была сшита согласно требованиям Совета, однако Арахне удалось сделать так, чтобы Лона выглядела гораздо лучше, чем полагается ученице. Белоснежная ткань с зеленой отделкой эффектно оттеняла светлую кожу Лоны.

При появлении девушек все разговоры смолкли, и взгляды присутствующих обратились к ним. Анна провела Лону на сцену, и вперед выступил Талисид.

– Кто предстал перед нами?

– Та, кто ищет знаний, – мягко произнесла Анна.

– Как она пришла сюда?

– В темноте, не ведая Света – покорно, сознавая о своем неведении и веруя в то, что сможет стать тем, кем пока что не является.

– В таком случае пусть выйдет вперед.

Лона повиновалась, и Анна отступила в сторону.

– Подойди и назови себя, – предложил Талисид.

– Лона Манкьюзо, – произнесла Лона.

Я понимал, что она очень волнуется, но ее голос даже не дрогнул.

– Лона Манкьюзо, – сказал Талисид. – Клянешься ли ты перед собравшимся здесь Советом поступить в обучение к наставнику? Клянешься ли ты повиноваться без колебаний, подчиняться беспрекословно и терпеть, не опуская рук? И клянешься ли ты служить своему наставнику, а через него Совету и Свету, всегда и во всем до того дня, когда ты займешь свое место среди нас в качестве мага-подмастерья?

– Клянусь, – ответила Лона.

Просто поразительно – она не поперхнулась при слове «подчиняться».

– Тогда я обращаюсь к присутствующему здесь Совету, – вымолвил Талисид. – Есть ли среди нас тот, кто готов взять на себя эту ответственность?

Настал мой черед.

– Я готов, – сказал я, выступая вперед.

– И что ты предлагаешь?

– Учить ее профессиональным знаниям и магии. Оберегать от других и от самой себя; помогать и поддерживать, что бы ни случилось, и брать на себя ответственность за ее деяния, как хорошие, так и плохие.

– Предложение мага Веруса принимается, – проговорил Талисид. – Я выступаю свидетелем.

– Я выступаю свидетелем, – подхватил Илмарин.

– В таком случае все решено, – подытожил Талисид. – Настоящий Совет прекращает свою работу.

После завершения церемонии обстановка разрядилась. К Лоне начали подходить маги, и вскоре она уже оказалась в центре небольшой толпы.

– Такого большого количества народа я никак не ожидал, – пробормотал я.

– Удивляться нечему, – заметил Талисид. Мы стояли поодаль, каждый с бокалом вина в руке, и наблюдали за происходящим. – У вас – солидная репутация, Верус.

– Неужели?

– Я не сказал хорошая репутация, – сухо усмехнулся Талисид. – Теперь вы подозреваетесь в причастности к исчезновению сразу двух белых магов. И, могу добавить, небезосновательно.

– Могу лишь возразить, что это они первые начали.

– Почему-то мне кажется, что ваши слова вам не очень-то помогут.

Лона беседовала с Илмарином, Зонд ошивался рядом. Серебристый туман проклятия Лоны был сжат плотнее, чем прежде, окружая ее слоем толщиной всего в одну руку, а не в две. Похоже, наши практические занятия не прошли даром.

– Кстати, всех в первую очередь интересует именно она.

– Есть кое-что еще, Верус, – произнес Талисид. – Белфас пользовался заслуженной репутацией одного из самых опасных боевых магов в стране. То, что вы с ним поссорились, ни для кого не секрет. Многие ожидали, что он доведет начатое до конца. И когда Белфас исчез…

Я молча наблюдал за толпой.

– Прошу прощения, – сказал Талисид. – Поправлюсь: если Белфас не вернется… вами сильно заинтересуются.

– Жду не дождусь.

– Полагаю, кое на кого это произведет впечатление, – продолжал Талисид. – И вам, конечно, кое-что придется не по душе. Но в любом случае вы станете известным. Как и ваша ученица.

Я пытливо посмотрел на Талисида. Он спокойно выдержал мой взгляд.

– Пожалуй, вам нужно время, чтобы прийти в себя. Подозреваю, что в ближайшие – скажем, месяца два – к вам обратятся с самыми различными предложениями. На вашем месте я бы очень тщательно их обдумал, прежде чем отвечать.

– А вы сами, Талисид? – спросил я. – Что получили вы?

Талисид молча смотрел на меня, после чего слегка улыбнулся:

– Когда-нибудь я смогу вам это сказать. Прощайте, Верус.

Я проводил его взглядом, пока он не растворился в толпе.

Спустя час Лоне и Зонду удалось освободиться и подойти ко мне. Наблюдая за Лоной, я заметил, что она выглядит усталой.

– Фу! – пробормотала Лона, приближаясь ко мне. – Алекс, давай отойдем в сторонку? Как же это трудно!

– Не волнуйся! – вполголоса произнес я, держась на безопасном расстоянии от проклятия. Лона ослабила над ним контроль, и облачко серебристого тумана снова разрослось до своих обычных размеров. – Отличная работа.

– Ты считал, я забуду то, что должна говорить, да?

– Я уже начинал переживать, что ты вообще не появишься.

– Ты бы тоже опоздал, если бы тебе пришлось одеваться и укладывать волосы самому, поскольку никто не может к тебе прикоснуться.

– Как вы поладили с Анной? – полюбопытствовал Зонд.

– Все было замечательно, – ответила Лона. – Она ни о чем меня не спрашивала. – Она вопросительно посмотрела на меня. – Пепла ты не приглашал?

Я рассмеялся. В ту ночь Пепел сдержал свое слово. Несмотря на полученные в схватке с Белфасом раны, он после моего исчезновения вернул Зонда и Лону в Лондон и даже высадил их перед «Торговыми рядами». После чего забрал Рэйчел, так и не пришедшую в сознание, и скрылся в темноте.

– Все будет в порядке? – с тревогой спросил Зонд. – И никто не будет на нас охотиться, правда?

Я покачал головой:

– Белфаса нет в живых. У его людей нет никаких причин воевать с нами. То же самое относится и к Меридит. Ей не очень-то повезло.

– А как насчет Левистуса? – тихо промолвила Лона.

Зонд испуганно огляделся вокруг, но рядом с нами никого не было. Собравшиеся уже начинали расходиться и направлялись к выходу.

– Это ведь он стоял за Белфасом, да? – продолжала Лона. – Значит, мы уже во второй раз смешали ему все планы. Вряд ли он рад такому раскладу.

Я кивнул:

– Мы ничего не можем поделать. По крайней мере напрямую. – Я усмехнулся. – Но ищи во всем светлые стороны. Всякий раз, когда Левистус хочет с нами разделаться, это кончается для него плохо. Быть может, он наконец-то усвоил урок.

Зонд обвел взглядом опустевший зал.

– Не пора ли и нам?..

– Да, – согласился я. – Не будем заставлять ее ждать.

Мы пересекли Лондон и углубились в Хэмпстед-Хит. Парочка особенно глупых грабителей попыталась отобрать у нас деньги. Бедняги не на тех напали!

После непродолжительной интерлюдии мы продолжили путь к логову Арахны.

Очутившись в пещере Арахны, я почувствовал себя так, будто вернулся домой. Стены снова засверкали яркими красными, зелеными и синими красками, покрывшись коврами и гобеленами, а мебель опять оказалась завалена ворохом одежды, как и прежде. Кресла и диваны, сломанные во время нападения, заменили на новенькую мебель, даже отметин на полу не было. Лишь в боковом тоннеле, ведущем в кладовые, сохранились следы сражения: хотя завал был разобран, в потолке, обрушенном минами Гаррика, зиял почерневший пролом.

Я впервые возвращался в пещеру. Дракон дал мне еще один клык – однако он сработал по-другому. Когда я воспользовался им, чтобы помочь Арахне, она переместилась, но я остался на месте. Я не знал, где она находится и жива ли. Мне не оставалось ничего другого, кроме как убраться восвояси, а когда я вернулся, вход в ее пещеру был запечатан. С тех пор я лишь однажды смог поговорить с Арахной – да и то на расстоянии.

А сейчас я надеялся, что она в полном порядке.

Итак, мы стояли в центре ее замечательного «салона».

– Арахна! – окликнула Лона. – Ты здесь?

Последовала небольшая пауза – после чего из тоннеля с хрустом появилась Арахна. В свете ламп сверкнуло синевой кобальта ее блестящее черное туловище.

– Лона, Алекс! – воскликнула Арахна. – Наконец-то! А кого вы с собой привели?

– Меня… меня зовут Зонд. – Парень неуклюже поклонился. – Рад с вами познакомиться.

– Я вспомнила, что Алекс часто рассказывал о вас! Лона, я слышала, что тебя можно поздравить?

Мы обступили Арахну, и я протянул руку, чтобы ее погладить. Судя по всему, Арахна прекрасно себя чувствовала, и я поймал себя на том, что широко улыбаюсь.

Неужели, дела пошли на лад?

Мы задержались в гостях допоздна. Арахна очаровательная хозяйка – нужно только привыкнуть к ее внешности, – и вскоре Зонд чувствовал себя совершенно непринужденно. Мы впервые собрались вместе и смогли расслабиться, а я ведь успел подзабыть, как же это здорово. Весь вечер Лона оставалась в центре внимания: она спешила выяснить все, что нужно знать об учебе у наставника, и Зонд с Арахной старались ее просветить. Арахна за свою жизнь повидала не одно поколение учеников, а Зонд сам меньше года назад был еще подмастерьем. Как ни странно, мне тоже предстояло набраться опыта. Я плохо знаком с системой обучения белых магов – ну а знакомить Лону с той системой, с которой столкнулся я сам, у меня не было ни малейшего желания. В общем, не одной только Лоне предстояло познать новое.

После полуночи Зонд начал зевать, и вскоре его примеру последовала и Лона. После третьего раунда зевков я подал голос:

– Так, ребята, пора по кроватям!

– Уже? – разочарованно произнес Зонд. Он как раз расспрашивал Арахну о каком-то историческом периоде, о котором я никогда не слышал.

– Еще немножко! – взмолилась Лона.

– Нет, – решительно возразил я. – Завтра утром мы встречаемся с Талисидом, чтобы забрать твои учебники. Уходим.

Бросив на меня недовольный взгляд, Лона под-нялась.

– Спасибо, Арахна.

– Всегда рада тебя видеть, милочка. Еще раз прими мои поздравления.

– Алекс! – спросил Зонд. – А ты не идешь с нами?

– Мне нужно кое-что закончить. Ты проводишь Лону, хорошо?

– С удовольствием!

– До свидания! – попрощалась с Арахной Лона. – Пока, Алекс!

И они скрылись в тоннеле.

Я откинулся на спинку дивана, слушая их гулкие шаги. Через минуту вдалеке послышался шорох – Зонд и Лона выбрались наружу.

– Теперь Лона ведет себя так, как надо, – заметила Арахна.

– Еще бы! – ответил я.

– Хорошо, что ты разрешил этот вопрос.

Я вновь огляделся по сторонам.

– А ты навела здесь порядок, – сказал я и осекся: мой взгляд задержался на дыре с неровными краями в своде бокового тоннеля. – Сколько трупов ты обнаружила?

– Три, – произнесла Арахна невозмутимым тоном.

– Четвертого не было? – Я кивнул на тоннель. – Там, под завалом?

– Нет. А что?

– Ничего, просто спросил.

Гаррик бесследно исчез, а раз Арахна не обнаружила его труп, у меня не было сомнений в том, что он уцелел. Вероятно, он заблаговременно позаботился о пути отхода. Гаррик всегда производил впечатление человека, планирующего все заранее.

– Как ты?

– Замечательно. Разумеется, я не сразу пришла в себя, но фокальный объект не причинил мне никакого вреда. – Арахна помолчала. – Конечно, если бы ритуал был завершен до конца…

– Знаю.

– Спасибо.

Я встрепенулся. Арахна нависла надо мной, поставив конечности по обе стороны от дивана. Ее внешность резко контрастировала с тембром ее голоса.

– Ты сильно рисковал, Алекс.

– Э… не бери в голову.

Я не мог избавиться от ощущения, что отчасти сам виноват в случившемся. В конце концов, Белфасу удалось проникнуть в логово Арахны благодаря Лоне с Мартином…

– Нет. – Арахна пристально посмотрела на меня своими агатовыми глазами-бусинками. – Алекс, я прожила долгую жизнь. Я повидала многих магов, и среди них были те, кому я могла доверять так же, как доверяю тебе. Но их было очень мало. Я никогда не могла понять, почему одни маги сохраняют преданность таким существам, как мы, в то время как другие видят в нас чудовищ… но, по крайней мере, я научилась разбираться, кто есть кто. В тебе это есть, и я крайне тебе признательна. Если тебе, Алекс, когда-либо понадобится моя помощь, я сделаю все, что в моих силах.

Я смутился.

– Спасибо, – пробормотал я, погладив Арахну по «плечу».

Я не умею читать выражение «лица» Арахны, но если бы умел, думаю, я бы понял, что она улыбнулась.

Мы поговорили еще, о былом и о настоящем, вспоминая прошлое и гадая, что ждет нас впереди.

Потом я просканировал будущее и вздохнул:

– Мне нужно кое с чем разобраться.

Арахна сделала движение, равносильное кивку.

– Ладно.

Встав, я потянулся и повернулся к Арахне, осененный внезапной мыслью:

– Арахна, ты не любишь говорить о себе, но мне хотелось бы знать, почему дракон нам помог?

Арахна помолчала.

– Творец может быть матерью.

Я недоуменно уставился на нее.

– Имя ее тебе все равно ничего не скажет. – Странно, но, клянусь, теперь в бесстрастном голосе Арахны зазвучали насмешливые нотки. – Думаю, ты сам во всем разберешься.

Я думал над ее словами по пути к выходу, и меня вдруг осенила еще одна мысль. Когда дракон вручил мне клык, я предположил, что он предназначается Арахне. Я решил, что, воспользовавшись клыком против Белфаса, я нарушил планы дракона, и гадал, не сильно ли он на меня разозлится.

Только теперь я осознал, что дракон даже не говорил о том, для кого именно предназначается клык.

Шагнув в прохладу ночного воздуха, я начал подниматься по склону оврага, а у меня за спиной с тихим гулом закрылся вход в пещеру.

Недалеко от оврага валяется старое дерево, упавшее лет десять назад.

Ему давно обрубили ветки и сучья, но сам ствол остался. Усевшись на него, я посмотрел на небо. Ночь стояла ясная, и сквозь отсветы огней города пробивались осенние звезды. Квадрат Пегаса висел высоко на юго-западе, а на востоке поднимался Орион. Здесь не царила абсолютная тишина – Лондон никогда не бывает абсолютно безмолвным. Я вслушивался в гул машин и шум ветра в листве.

И ждал.

Спустя некоторое время до меня донеслись шаркающие шаги и шорох в кустарнике. Карабкаясь по склону, он упал. Полежав неподвижно, наконец, поднялся на ноги. Когда он приблизился и оказался в двадцати футах от меня, я включил фонарик, направив на него луч света.

На стоящего передо мной человека больно было смотреть. Одежда рваная, грязная, протертая до дыр. Когда-то светлые волосы от дождя и грязи превратились в бурое месиво, глаза моргали, щурясь от света. Можно было подумать, будто он брел пешком из самой Шотландии.

Впрочем, возможно, так оно и было.

Ему потребовалось несколько минут, прежде чем у него в глазах затеплилась искорка разума.

– Ты… – пролепетал он.

Я продолжал смотреть на него.

– Привет, Мартин!

Он потряс головой.

– Я считал, что ты придешь раньше, – сказал я, не дождавшись ответа. – Похоже, никто не согласился тебя подбросить.

– Ты… – повторил Мартин дрожащим голосом. – Ты победил. Но как? Я же видел, их было столько, они должны были тебя убить, а ты здесь, спокойно сидишь, ты…

– Мартин, за один день не научишься быть магом.

– Этого не может быть, я видел, я все видел! – рассеянно проговорил Мартин. – Нет, что-то не так. Не должно было быть темно, должно было… – невнятно пробормотал себе под нос.

– Мартин, – мягко перебил его я, – я много размышлял над тем, что делать, когда ты сюда доберешься. И знаешь, что самое смешное? Я понял, что не хочу твоей смерти. Странно, да? Ведь по твоей милости все мы едва не погибли, а я не из тех, кто любит прощать.

Подняв на меня взгляд, Мартин покачал головой и отвернулся, продолжая бормотать:

– Только не это, только не это…

– Наверное, можно было бы сказать, что впредь ты не сможешь нам навредить, но ведь на самом деле это пока еще неизвестно, да, Мартин? – продолжал я. – Вероятно, все упирается в Лону. Полагаю, она любила тебя, Мартин. И хотя ее увлечение уже было серьезной ошибкой, но мне совсем не по душе мысль о том, что ее первые серьезные отношения закончатся пшиком. – Я вздохнул. – А может, в последнее время я видел слишком много смерти.

Мартин никак не отреагировал на имя Лоны.

– Посему скажу тебе правду, – добавил я. – Как и в тот день, когда ты впервые пришел ко мне в магазин. Прекрати пользоваться «обезьяньей лапой». Убери ее куда-нибудь подальше или выбрось! Обещаю, что в этом случае ты останешься жив. Не могу сказать, в какой степени к тебе вернется рассудок, но надежда у тебя будет.

Какое-то мгновение Мартин невидящим взглядом смотрел сквозь меня, затем хрипло рассмеялся, и мне даже стало не по себе.

– Обман, обман… – Прищурившись, он оскалился. – Лжец! Лжец, лжец, лжец! Это твоих рук дело, ты виноват! У меня получилось бы, все получилось бы, а ты виноват, ты во всем виноват! – Мартин поднял правую руку. Пальцы у него были грязные, покрытые мозолями, зато «обезьянья лапа» совершенно не изменилась и была такой же, как и прежде. – Еще одно желание, ведь так? Я ждал, ждал…

– Мартин, – произнес я. – Поверь мне, лучше его не загадывать.

Мартин снова безумно расхохотался.

– Трус и лжец, трус и лжец… Я знаю, что она делает, а ты не смог, испугался! А почему бы и нет, а? Любой может воспользоваться этой штуковиной, и не поступить так было бы чистым безумием! – проговорил он, и я заметил, что его рука, которая была направлена на меня подобно лезвию ножа, затряслась. – Я знаю. А ты не смог увидеть!

Я пожал плечами.

– Мартин, из-за таких людей, как ты, Белфас, Меридит, все вы, – очень нелегко оставаться хорошим человеком. Я совершил нападение на святилище белого мага и перебил практически всех, кто находился внутри. Я объединился с черным магом, чтобы спасти Лону и кое-кого еще, – вымолвил я и уставился в темноту. – Все эти годы я бежал от Ричарда… но если бы он увидел меня сейчас, так уж ли сильно он бы расстроился? – тихо спросил я. – Но теперь я вижу тебя, Мартин, и думаю, что бы получилось, если бы я прошел тот черный путь до конца.

– Тебе страшно, да, тебе страшно! – Дикие глаза Мартина вспыхнули двумя яркими факелами. – Довольно! Я потерял все, и тебя ждет такая же участь. – Он направил «обезьянью лапу» прямо на меня. – Я желаю… я желаю, чтобы ты умер!

Я молча смотрел на Мартина.

Он встретился со мной взглядом, и у него на лице отразилось изумление. Мартин разинул рот и потряс «обезьяньей лапой».

– Умри! Ты должен был умереть, эй! Что произошло?

Поднявшись с дерева, я отступил в сторону, продолжая наблюдать за Мартином. Тот как обезумевший размахивал «обезьяньей лапой».

– Умри! Умри! – яростно ревел он. – Ну почему? Почему она не действует?

– Она действует, – негромко возразил я.

Я чувствовал нарастающий внутри артефакта поток магии, медленный, но неудержимый, подобный накатывающейся волне. Я попятился назад по склону.

Похоже, Мартин ничего не замечал – он стоял на границе конуса света от фонарика и тряс «обезьяньей лапой».

– Нет, нет, нет! Только не сейчас, только не сейчас! Подействуй! Она должна сработать! – Мартин таращился на артефакт. – Ты же обещала! Ну! Давай!

Вскоре голос Мартина перешел в пронзительный крик:

– Очнись! Очнись, ВЫХОДИ!

И из «лапы» что-то вышло.

Я не могу вспомнить, как оно выглядело. Не то чтобы я это не увидел: видел, и отчетливо. Но когда я стараюсь вспомнить, у меня ничего не получается. Не думаю, чтобы это был свет. Наверное, моему рассудку оказалось достаточно всего лишь одной секунды, после чего он отключился – словно сработал предохранитель в электрической цепи. Я не знаю, почему и не хочу знать. Даже мое любопытство имеет пределы.

Я бросился наутек. Позади меня раздавались вопли Мартина, раздирающие душу жуткие звуки, не несущие в себе и следа разума. Я чуть ли не кубарем скатился вниз со склона и продолжал бежать, не сбавляя шага, а крики продолжались. В моих ушах свистел ветер, под ногами шелестела трава. Крики нарастали по тембру и интенсивности, а затем оборвались.

Их отголоски раскатились по парку Хэмпстед-Хит, после чего все стихло.

Я продолжал бежать без оглядки. Добравшись до ограды парка, я бессильно прислонился к дереву. Легкие у меня горели огнем, ноги тряслись. Лишь тогда я осмелился обернуться. Пустой Хэмпстед-Хит раскинулся в ночи, погруженный в темноту.

Жадно глотнув воздуха, я снова побежал.

Домой я вернулся только в три часа ночи. В свете уличных фонарей витрина «Торговых рядов» сияла оранжевым пятном. Трясущимися руками я отпер входную дверь. Оказавшись внутри и заперев дверь, я почувствовал себя немного лучше.

Поднявшись наверх, я ввалился в свою квартиру, разделся и принял душ.

Я долго стоял под горячими струями, предоставляя воде возможность смыть с меня липкий пот. Согревшись, я насухо вытерся полотенцем и поплелся в спальню. Дойдя до середины комнаты, я застыл на месте.

«Обезьянья лапа» лежала на кровати. Цилиндр оказался приоткрыт, вторая – внутренняя трубка выглядывала из него примерно на полдюйма, что озадачило меня.

Я долго стоял и смотрел на артефакт.

– Значит, ты вернулся, – наконец произнес я.

Приблизившись к кровати, я аккуратно взял «обезьянью лапу», осторожно вышел из спальни, тщательно следя за тем, чтобы не встряхнуть цилиндр и не раскрыть его. Приоткрыв дверь в свою секретную кладовую, я положил «лапу» на стол – подальше от всего остального. Бросив на нее прощальный взгляд, я погасил свет и выскользнул из комнаты.

У меня за спиной в темноте «обезьянья лапа» захлопнулась с негромким стуком.

Об авторе

Можно сказать, что Бенедикт Джэка стал писателем случайно, когда он в девятнадцать лет сочинил свой первый рассказ, сидя в школьной библиотеке. С тех пор он успел изучить философию в Кембриджском университете, пожить в Китае и вернуться в Лондон, поработать государственным служащим, школьным учителем и даже вышибалой в ночном клубе, а потом заняться юриспруденцией.

1 Сунь-Цзы (VI в. до н. э.) – знаменитый древнекитайский полководец и военный теоретик. (Здесь и далее прим. пер.)

2 Ночекрыл – вымышленный герой популярных комиксов.

3 Сокровище! (итал.)

4 Милая (итал.).

Продолжить чтение