Читать онлайн Из грязи в князи бесплатно

Глава 1.

Сельские мечтатели

…И каждый из Первых учил нас своей сущности.

И возвели мы двенадцать Академий

и одну Единую, вобравшую в себя

всю силу двенадцати.

Хроники Варленда

392 год имперской эпохи.

Лето третьего месяца.

Деревня «Старое Ведро».

Полуденное солнце кусало голые плечи, щипало шею. Лёгкий ветер бегал по коротким и чёрным, как северная ночь Ягудии, локонам малолетнего Андрена. Изумрудные глаза подростка цепко следили за движениями оппонента. Рёбра разрывало от тревожного сердца, лёгким катастрофически не хватало воздуха. Биться на мечах с рослым, здоровым мужиком было не под силу двенадцатилетнему пареньку.

Как же он устал каждый день доказывать право на жизнь в деревне, даже не отмеченной на карте Империи. Как остро не хватало сил на ещё один замах мечом.

Запястье больно выламывало от каждого удара. Приходилось всё больше уклоняться. Кусок металла в руке, называемый по насмешке «клинком», не позволял этого сделать с нормальной скоростью. Чувство собственного бессилия давило паренька к земле, забирало последние силы и погружало в отчаяние.

Андрен был на грани срыва. Слёзы едва удерживались в больших ясных глазах. Но подросток терпел. Только так можно было избежать порки и удара в лицо вместо ужина.

— Тебе уже двенадцать, выродок. Двенадцать! А ты до сих пор не можешь владеть мечом хотя бы на уровне жалкого крестьянина! Видят боги, ты жалкий, ничтожный боец!, — кричал отчим, брызжа слюной.

Мальчик молчал, стиснув зубы. Лучше терпеть. Не обращать внимания на поток грязи, который вновь лился из смрадных уст человека, которого нельзя было назвать родным даже в страшном сне.

Тяжелые, колкие слова сыпались на Андрена без конца и края, убивая всю уверенность в собственных силах. Десятник Рэджи как всегда доказал свою непогрешимую уверенность мощным рубящим ударом. Мальца отбросило в траву. Меч и вовсе улетел на несколько шагов и воткнулся остриём в землю.

Рыжеволосый деспот навис над пацаном и заржал на зависть всем коням. Отставной служивый почти ежедневно развлекался подобными показательными боями, теша самолюбие. Никто на деревне ему был не указ. Всех здоровых мужиков императорский указ забрал на новый призыв.

Границы не спокойны.

Даже для своих малых лет Андрен хорошо понимал, что никого другого Рэджи победить был просто не в состоянии, даже если противнику завязать руки. А на войне «Сожжённого города»[1] он стал десятником по нелепой ошибке или… непроходимой глупости сотника.

— Вставай или зубы выбью!, — Подстегнул голос отчима.

Испугавшись, подросток резво вскочил. Тон десятника из рассерженного превратился в гневный. А глаза стали тёмными, чужими, злыми.

Время шуток кончилось.

Рэджи подошел вплотную, замахнувшись мечом над головой. Андрен рефлекторно воздел руки над головой, направив дрожащие ладошки в сторону деспота. В голове прокрутились образы костра, войны, всполохи пламени, крики солдат, плач матерей. В деревне в каждой семье кого-то не стало, и каждый день кто-нибудь рассказывал о пламени войны. А ватаги ребятни слушали, развесив уши, и пересказывали друг другу в то время, когда удавалось хоть немного отдохнуть от работы на полях и по хозяйству.

— Подними меч, сучонок!!!, — взревел отчим. — Тебя любой зеленокожий с говном сожрет и не подавится!!! Дай ему отпор!!!

Вместо отпора Андрен ощутил, как мокнут штаны. А вот руки наоборот обожгло чем-то горячим. С ладошек посыпались светлячки, отчего малец стал мочить штаны ещё быстрее.

Рэджи округлил глаза, глядя на редкие искры, посыпавшиеся с ладоней пасынка. Первейшие зачатки магии огня!

Половина искр потухла, не долетев до цели, другая же немного опалила рыжие волосы, бороду и усы бравого десятника.

Андрен ощутил, что запахло, как на скотобойне. Причем не только от его штанов.

Опешивший отчим застыл, потеряв дар речи. Десятник неожиданно для себя растерял весь запас ярости перед «манекеном» для битья.

Не веря глазам своим, Рэджи скосил глаза на шевелюру. Удивлённое лицо вытянулось, словно кто-то потянул за уши. Отчего он стал похож на тяглового осла. Андрен не смог удержаться и захохотал. Истерика подводила его к двум желаниям: убежать к реке и как следует запомнить выражение лица отчима.

Мгновение замешательства отчима прошло. Сказалась военная выучка. Зычный голос отставного служаки воскрес. Секунды спустя десятник Империи уже гремел, как раскаты грома:

— Проклятый магик! В Старом Ведре нет места выродкам! Это наследственная деревня рубак его величества и добропорядочных крестьян, которые обрабатывают землю своими руками, а не бормочут заклинания, обссыкая штаны. Пошёл вон отсюда!!! И даже не думай порочить честное железо и кропотливый труд! Ты жалкое, ничтожное существо, валишь в Академию не-ме-для!!!

Языком отчим владел гораздо лучше меча.

Андрен улыбался и никак не мог убрать с лица нелепую улыбку. Размазывая по щекам слезы, он осторожно отошёл на безопасное расстояние и, не спуская глаз с противника, вытащил из земли меч. Внимание — прежде всего. Штаны потом.

Последние слова отчима не сразу проникли в сознание.

«Бредит что ли? Как он может меня отпустить в Академию?», — подумал мальчик: «Кто тогда будет работать в поле, собирая урожай, да за скотиной следить?».

Но что-то внутри подсказывало, что Рэджи обронил те слова не случайно и мальчуган не мог поверить своему счастью. С тех пор, как от «Серой лихорадки»[2] умерла мать, ни одного дня спокойствия. Сплошные тирания и насмешки. И вот…свобода?

Отчим Рэджи никогда не понимал «тонкой силы», но как любой нормальный мечник, побаивался людей в мантиях. Люди, что с помощью лишь слов или жестов были способны прорубать широкие дыры в строю латников как требушеты дыры в стенах крепостей, внушали уважение. Но гоблины бы с ними с этими магами. Больше всего Рэджи ценил звон монет. А академии охотно отсыпали горсть серебряных за учеников со способностями. Недобор был не только в армии.

Так же десятник прекрасно знал, что магики в Империи не столь многочисленны. Одним выродком больше, одним меньше. Все деньга будет звенеть на кошеле. Не пришибить бы только его до утра, а там с телегой и запиской поедет под очи наставников от его имени. Даром он первый человек на деревне?

Рэджи и не знал, что делают с магиками за стенами академий. Поговаривали, что трупы неспособных бородатые мужи скидывают прямо в сточные канавы, а прочих закатывают прямо в стены академий. Чтобы крепче стояла. Одно обычные люди отмечали точно — входило магиков за стены академий больше, чем выходило магов.

Магия полна опасностей. Магами станут немногие.

«Чем больше сгинет, тем лучше», — подумывал отчим, глядя в спину Андрену, когда тот припустил к реке отмывать штаны. Хоть меч с собой прихватил. Чему-то он его все-таки научил за эти годы вечерних наставлений.

— Всё Мэги. Её басней наслушался, Провал ее забери, — обронил под нос десятник, положив на плечо меч и поковыляв хромой походкой домой. Ноги понесли от пригорка к родной калитке.

Рэджи до ужаса боялся старой Мэги. Поговаривали, что травяная колдунья может использовать волжбу и из арсенала Тёмных. Как любая женщина ее лет.

— Я вернусь, Рэджи!, — повернувшись, обронил пацан. — Когда-нибудь ты будешь бояться меня пуще огня!, — отчим его уже не мог слышать.

И гордые слова слышал только ветер. Но боги слышат все сказанное. Человеку остается только подтвердить это делом.

Андрен, убедившись, что никто не смотрит, даже погрозил кулачком, затем закинул клинок в перевязь за спиной, и вновь сорвался в бег. Пробежав поле и подлесок, он достиг реки. Многочисленные притоки могучей Северянки набирали здесь ход. Спокойная вода была теплой у поверхности и холодной у ног из-за своих многочисленных ключей, что били из-под земли.

Малец остановился, стягивая верхнюю одежду и ветхие ножны. Теплая вода приняла его по пояс, зайдя еще глубже, он принялся отстирывать штаны, попутно игра с водой, вздымая в небо брызги и не забывая себе напоминать, что вернется в деревню величайшим магом. А подлый отчим будет стоять на коленях, прося прощение.

— О, да! За это стоит пролить семь потов в любой из Академий!, — воскликнул магик, потирая потертость на плече от неудобной перевязи с оружием. Оружие было у каждого мальчишки в их деревне, только у всех ножны были на поясе, а ему от любимого отчима достался клинок такой длины, что иначе как за спиной носить было невозможно. И при беге полутораручный бастард (для ребенка вполне заменяющий двуручный) колотил по лопаткам и пояснице, а грубая веревка из пеньки натирала плечо.

Рэджи выбрал самый старый, тяжёлый, неудобный и, конечно же, наиболее дешёвый клинок. Да и то лишь потому, что смотровые люди следили за наличием оружия у населения «боевых» северных деревень, которые с каждым годом опускались всё южнее и южнее. Север нещадно вырезали зеленокожие, стаями разбойничьих шаек забираясь все дальше к столице. Никто точно не знал, сколько их по лесам. Редкие дозорные часто не возвращались, а стоило отправлять в леса когорты и легионы, как разбойников и след простывал.

Потому каждый человек мужского пола после двенадцатой зимы должен был иметь при себе и владеть хоть каким-нибудь холодным или стрелковым оружием. Так постановил император, после последней схватки с ордами дикарей. Женщин так же охотно учили владеть оружием.

Андрен слышал, что людская Империя окружена врагами, взята в кольцо и войны разрывают её на куски уже не первую сотню лет. Границы каждую седьмицу тревожились по всему периметру. То самые причудливые твари придут с Волшебного леса, то у северных варваров новый выводок требует крови возмужания. В любой момент зеленокожие переходят порубежье, просачиваясь то стайками, то целыми отрядами, срываясь в сечу набегов.

Как говаривал Рэджи вечерами у печи перед сном, самые сложные времена наступят, когда прорвут кордон Храма орды Свободных. А про Море можно не думать вовсе. Пиратские фрегаты наверняка потопят ещё не один торговый барк прежде, чем неповоротливые конвои из галеонов научатся полноценно защищать товары из земель Баронств и Графств.

Мальчик вздохнул. Легионы Империи никогда не находятся в полном составе. Дети не успевают расти, чтобы взять в руки меч, топор, алебарду или копьё. Четыре века Империя людей стоит на своих рубежах и все четыре века её терзают соседи. Так Андрену почти совсем не с кем было дружить… кроме Чини, конечно!

— Чини!!!, — закричал подросток во весь голос.

Окрылённый новыми надеждами, даже не высушив отстиранную одежду, он побежал вдоль берега искать ту, кого с уверенностью мог назвать другом.

Русая, длинноволосая девушка по имени Чини, с такими же зелёными, как у Андрена глазами, не заставила себя долго искать. Она как всегда чертила старым отцовским ножиком ничего не значащие для Адрена знаки под ветхим заброшенным мостом через деревенскую речушку. Едва рисунок доходил до своей завершённости, то ли шутки ради, то ли целенаправленно, Чини приказывала подняться большой волне и затереть их. Вода её прекрасно слушалась. Подруга даже умела вызывать мелкие бурунчики на небольшой глубине воды. Но об этом никто не знал, кроме Андрена и Мэги, у которой жил приёмыш. Оба хранили этот секрет в тайне, как бы чего не вышло.

Андрен в восторге говорил, что когда-нибудь эти бурунчики обязательно станут жуткими смерчами и водоворотами, и с необычайной лёгкостью потопят огромные корабли пиратов на самом Море. Перекупщики на погосте[3] говорили, что воды там больше, чем занимает весь их лес вокруг деревни.

Слухи! Разве такое возможно?

Сельские жители давно перестали пользоваться старым, широким деревянным мостом, который давно подгнил. Выше по течению построили небольшой, каменный, более практичный. По каменному новострою могла проехать тяжёлая конница или гружённая поклажа с продовольствием, что доставляла провиант на рынки столицы. Здесь же, под старым, заброшенным мостом двое сирот-мечтателей устроили своё укромное место, унаследовав его от старших приятелей, когда тех призвали на службу. Теперь это их «коронное место».

Но пусть их место останется богам! Мечты сбываются — они едут в Академию! Жизнь налаживается! Какая только? Понятно, что не Единая. Ближе всего расположена

Академия Воды. Туда и зашлют. Конечно, это не Академия Огня, но тоже ничего. Все лучше, чем растить картошку или торговать морковкой на рынке. И точно лучше, чем терпеть издевательства Рэджи.

Эмоции настолько захлестнули мальчугана, что, подобравшись к другу, он завопил на ухо изо всех сил:

— Чини!!! Мы едем в Академию!!!

Подруга, просиживая на берегу в спокойных думах штаны, никак не ожидала крика. Чини резко подскочила и побежала в реку, занырнув от испуга с головой. Неконтролируемый страх девочки моментально вызвал внутренний магический резерв.

Андрен, уставший бежать и давно не кричавший (уже пару лиг, поди) вновь раскрыл рот, чтобы во всех подробностях донести подробности, но словно онемел. Из воды возле Чини поднялся огромный водоворот, размерами своими грозящий разнести ветхий мостик.

Столб воды разделился на четыре равные части, каждая из которых обросла парой-другой могучих рук. Сжав массивные водные пальцы в кулаки, длани устремились к угрозе для хозяина — Андрену, заодно разнося мост, как таран старые ворота.

Малец застыл, глядя на неминуемую смерть. То, что секунды назад было простой, смирной речкой, сейчас превратилось в нечто огромное, незнакомое и сулящее явную гибель.

Андрен закрыл глаза, приготовившись к самому худшему.

«О боги. Что за напасть? Наградить радостной вестью и в этот же день забрать жизнь», — мелькнуло в кудрявой голове перед смертью.

Секунда, вторая, третья…

Ничего не происходило.

— Эй, ты чего?, — послышался знакомый, писклявый голос Чини. Самый девчачий из всех, с которыми Андрен имел дело.

Приоткрыв один глаз, уже приготовившийся к смерти подросток, увидел мокрую с головы до ног девчушку. С Чини ручьями стекала вода. Водного элементаля вокруг не наблюдалось. Всё та же спокойная речушка, по которой плыли бревна и доски моста.

— Что с мостом? Рухнул от твоего крика?

Облегчённо выдохнув, Андрен открыл второй глаз и поражённо присел на берег. Резкая угроза смерти сбила парня с толку. Растёрял все мысли.

— Да что мост? Где элементаль?, — выдавил из себя Андрен.

— Кто?, — обронила Чини, выжимая воду из волос. — Какой ещё элементаль?

Для потенциального мага воды никакого элементаля не было. Он исчез, рассыпавшись мириадами брызг, едва Чини вынырнула на поверхность. Нити неосознанного управления лопнули, едва магик пришла в себя и снова начала контролировать свои действия, но юная особа об этом даже не подозревала.

Андрен протер глаза, провожая обломки досок на воде.

— Слушай, Чини… похоже, что мы станем магиками.

— Чья бы корова мычала. С чего вдруг?, — хмыкнула подруга.

— Я отчиму бороду опалил. Я магик. Будущий маг огня. А ты маг воды. Это ежу понятно.

— Бороду Рэджи?!, — удивилась девочка. — Как он тебя надвое не перерубил?

— Он боится магов. Здорово, да?, — гордо выпятил хилую грудь малец.

— Похоже, что мы оба поедем в академию, — похлопала друга по плечу Чини и ненароком добавила. — Мэги хотела меня завтра отправить.

— Завтра? Без меня?, — насупился Андрен.

Ничего себе, лучший друг противоположного пола чуть деру не дал.

— Тебя теперь в два счета отпустит вместе со мной, — примирительно улыбнулась Чини.

Два зуба торчали изо рта слегка отогнутые, с большим промежутком. Оба посмотрели друг на друга и бросились в пляс.

— Мы едем в Академию Воды!

— А, там может, и до магов доживём!

— Ничего себе! Магов!

— Академия! Ура!

Подростки были сиротами. Отцов потеряли на войне «Сожжённого города», матерей забрала «Серая лихорадка». Обе напасти случились в один год семь лет тому назад. Как говорила Мэри, с сечи мало кто вернулся в родную деревню. Боги взяли жертвы людей, не спрашивая разрешения, регулируя вечный баланс. Только их волей имперские смотровые собрали солдат и повели на север, ничего не объясняя.

Матерей же своих Андрен и Чини тоже почти не помнили. Эпидемия скосила пол деревни вскоре после войны. От прошлого лишь у Чини остался отцовский полковой ножик. Андрену приходилось довольствовался лишь рассказами старой Мэги о его отце. Старая травяная ведьма, единственная на всё село обладательница магической силы, после смерти родителей взяла на воспитание Чини, а Андрена устроила к Рэджи. Не со зла, а лишь потому, что доброта её не могла обеспечить обоих. Годы брали своё, ведьме было уже больше двух веков. В земли Империи она пришла с Ведьминого леса много лет назад. Так велят им законы — уходить нести мудрость в чужие земли, когда ощутят к тому тягу. Люди охотно принимали ведьм в селениях. Те лечили людей и скотину, принимали роды, ваяли обереги и амулеты и знали всё о погоде и добром урожае.

Высохнув, оба помчались прощаться к единственному человеку, который относился к ним в этой деревне с толикой тепла. За разговорами у старой Мэги и провели весь вечер, а когда стали готовиться ко сну… на улице послышались крики.

В деревне Старое Ведро дома стояли не слишком кучно. Но Андрен, который первым выбежал на улицу, легко заметил горящий дом на соседней улице. Нужно было быть слепым, чтобы не заметить, как огонь факелом в небо уносил нажитое добро мясника. Рядом огонь пробовал благодатную почву соломенной крыши до мельника. По улице словно ползла огненная змея, цепляясь за крыши и заборы. Дым закрыл полумесяц.

— Назад, Андрен!, — закричала Мэги. — Орки прорвали западный рубеж Империи!

Андрен не хотел назад в дом. Закрыть все двери и ставни, когда дикие зеленокожие поджигают дома, не лучший способ спастись. А огонь манил его. Не было красок ярче в ночи. Пламя затмевало луну и звезды. Что им беды засечных деревень?

Чини выбежала на улицу следом. Казалось бы, малявка десяти лет от роду, могла спрятаться от орков, просто упав на землю.

Орки быстро приближались, хватая людей и убивая немногочисленных защитников, кто пытался дать им отпор с вилами и топорами. Таких глупцов оказалось не много. Крестьяне предпочитали рабство, сдаваясь на милость налётчиков. Удар кулаком в лицо или рукояткой топора — не худшее, что может случиться в жизни.

Андрен воинственно потянул из ножен тяжелый, неудобный меч. Нет, он не такой. Он будет биться с врагами Империи!

Первый орк показался в ареоле света, что давал огонь. Он нёс факел и топор. Факел полетел в сторону дома Мэги, а топор воинственно посмотрел в сторону мальца.

— Уарх!, — послышалось от орка.

Андрен понятия не имел, что это значит.

Страшный, уродливый орк, весь в лохмотьях и с черепом на поясе, быстро приблизился и рубанул топором сверху вниз. По рукам больно ударило. Меч Андрена упал на землю. По рассеченной руке потекла кровь. Задело не сильно, но ноги как окаменели. Орк рявкнул, обдав смрадным дыханьем и пнул ногой в грудь. Мальчик отлетел на землю.

Закрыв глаза, Андрен приготовился умереть. Штаны вновь предательски намокли. А вместе с ними по щекам побежали слёзы.

— Ох и не рубака, не рубака я!, — зашептал горячо Андрен, понятия не имея, что он в свои 12 лет может сделать с толпой орков, напавших на деревню.

Паренёк уже и не видел, как корни растений оплели ноги орка, не давая ему сдвинуться. Мэги водила посохом перед собой, делая одной рукой магические пассы. Глаза её были закрыты. Она видел без них.

Орк непонимающе дернул ногами, а затем завопил изо всех сил, когда земля перед ним разверзлась и начала поглощать его.

Чини не желала стоять на месте. Если раньше она потушила брошенный факел водой из бочки, которая стояла возле желоба, то теперь из той же бочки появился водный элементаль и бодро зашагал в сторону толпы орков. Те сбежались на крик товарища.

— Урук хар! Урук хар!, — закричали орки, разбегаясь.

Только двое из них бросились на водного элементаля. Один швырнул топор странному врагу в однородную голову. Та сливалась с плечами. Топор безразлично пролетел сквозь толщу воды и упал позади элементаля.

Второй оказался более смел и решил атаковать вплотную. Элеметаль захватил его голову, погружая её прямо в руку. Орк пошёл пузырями, не в силах ни вздохнуть, ни освободиться от странной хватки.

Элементаль лишь удлинил вторую руку и захватил второго орка. Та же хватка. Те же пузыри. Через мгновения орки перестали дергаться, утонув посреди пылающей деревни.

— Водный маг, — прошептала Мэги и обессиленная упала на колени.

Глаза потухли. Руки задрожали. Но биться больше было не с кем. Орки бежали, похватав с собой часть людей и добычи. С южной стороны доносились раскаты трубы: прибыли легаты Империи.

Оглянувшись, травяная колдунья увидела Мэги, лежащую возле бочки с водой и Андрена, который сидел рядом с ней и баюкал окровавленную руку.

— Тётушка Мэг, я не справился. Я плохой рубака. Рэджи был прав.

— Никто не сделал бы большего. Я что-то не видела десятника в бою. А тебя видела. Ты выступил на врага. Просто он оказался сильнее. Но ты вырастешь и станешь грозой всех зеленокожих. Правда, Андрен?

Мальчик кивнул:

— Мне бы коня. Ух, я бы им показал!

— Кавалерия не полезет в лес, — мягко улыбнулась Мэги. — Наши собственные леса ночью стали не безопасны. Идём, надо перевязать твою руку. Поможешь мне занести Чини домой?

— Я сам!, — Андрен подхватил подругу подмышки и потащил в дом почти волоком.

Большего одной рукой он сделать не мог, но очень хотел помочь.

— Кто это были, тётушка Мэг?

— Одичавшие Зеленокожие. Орки и полуорки.

— Полуорки?

— Потомки первых украденных имперских женщин. Когда орды зеленокожих стали прорывать кордоны и засечные деревни, стали ходить слухи об ублюдках, которые прижились в лесах. Зеленокожие воруют женщин, плодя полуорков, мужичин едят, детей меняют на невольничьих рынках в Диких Землях.

Мэги устало закрыла дверь на щеколду и закрыла ставни. Зажгла лучину. Огонёк рассеял сгустившийся мрак.

— А что же наши солдаты?

— Карательных отрядов из легионов не хватает на то, чтобы прочесывать каждую лигу леса. А где орки, там и шайки разбойников всех мастей, которые часто избегают правосудия, просто выкупают себя у легатов. Имперцы ослабли. Все ищут выгоды. Потому одним смерть, другим золото.

Андрен посмотрел на бледное лицо подруги, в свете лучине казалось, что она не дышала.

— Чини взяла воду из бочки. А что, если бы она использовала колодец? Элементаль был бы больше?

— Андрен, у нас нет колодца. Возможно, она спасла бы всю деревню. Водные маги могущественны. Они нужны Империи. Поэтому я отправляю её учиться в Академию Воды.

— Но тётушка Мэг, я тоже маг! Я опалил Рэджи бороду.

— Огневик?, — Мэги обхватила мальчика за хилые плечи, подвела к лучине. — Покажи это. Вот едва тлеющий фитиль. Напитай его силой. Разгони темноту.

Андрен кивнул и приблизил руки к фитилю. Попытался представить мощное пламя, горящие крыши домов… ничего не вышло.

Мэги устало вздохнула:

— Малыш, тренируйся больше с мечом. Деревне нужны стойкие защитники.

— Но я вправду огневик!

Послышались разговоры, шаги. В дверь требовательно постучали.

— Мэги, старая карга! Почему у твоего дома вкопан в землю орк? Ты приманила к нам зеленокожих?!, — голос Рэджи невозможно было не узнать.

Ведьма отворила дверь, с ходу огрев десятника по голове посохом.

— Ещё раз услышу подобное обвинение в свой адрес, и в землю будешь закопан ты, трус! Где был твой меч, когда пришли зеленокожие?!

— Да ты белены объелась!, — потирая шишку на лбу, закричал десятник, отступив на два шага. — Я побежал подавать сигнал легатам!

— Дети подают сигнал, когда взрослые берут в руки оружие!, — ответила Мэги, наступая на Рэджи.

— Чёртова баба. Ох и доберутся до тебя светлые, ведьма! Все твои ритуалы на чистую воду выведут!, — пообещал десятник, отступая от дома. — А что людям не помогаешь, так тебе припомнят!

Уцелевшие жители деревни в конце улицы тушили дома. Вёдра передавались из рук в руки. Люди стали цепочками. Кто с плачем, кто с грустными лицами, все работали как один. По павшим и украденным утром слёзы лить будут.

Мэги вновь закрыла дверь. Её годы не позволяли ей много работать. Да и дети не помощники: одна без сил, второй раненный. Но кому доказывать?

На заре в деревню вступила когорта. Жители деревни выстроились в две шеренги: перемазанные сажей, с повязками, сонными лицами. Рэджи стоял среди них в числе первый и не были грязными его руки или лицо. Где пропадал всю ночь? Но недобрым взглядом смотрела на него только ведьма. Прочим людям и без того хлопот хватало.

— Именем императора объявляется новый набор, — не стал церемониться капитан легатов.

Усатый, толстый дядька на коне даже не покидал седла, лишь бросил в пыль улицы отсеченную голову полуорка. Уставшее лицо безразлично окинуло сельских жителей, отмечая уцелевших мужчин.

— Ты, ты, ты и ты. Шаг вперёд… Что же хилые такие?

Солдаты, выстроившись рядом с капитаном пешими вокруг пары повозок, подхватили под руки людей и усадили в повозки.

— Моему сыну нет четырнадцати весен!, — закричала жена мельника, бросаясь на легата.

— А и не надо, — вяло отмахнулся капитан. — Из-за нехватки людей на границах призывают в войска даже подростков, едва взявших в руки меч. Порог понижен до 12 лет. Формируют вспомогательные отряды, чтобы вас защищать кому было. Так что кто не хочет с орками в лес, не противьтесь призыву!

Женщина отпрянула, принявшись плакать.

Андрен, едва поверив своим ушам, сделал шаг из шеренги и радостно заявил:

— Мне двенадцать!, — и даже достал меч, показывая легату, что держать его в руках он умеет.

— Хилый… отожрись сначала, — с ходу оценил бойцовские качества бывалый рубака.

Десятник Рэджи заржал. Мэги подвела к капитану за руку Чини, зашептала ему на ухо. Тот кивнул, оглядывая девчушку с голову до ног.

— А не врешь?

Глаза Мэги полыхнули зелёным огнём. Протянула Чини стакан с водой.

— Покажи капитану.

Девчушка налила на ладонь воды. Маленькая ладошка быстро переполнилась влагой, но за край не потекла. Чини все лила и лила воду из кружки, а та лишь собиралась в шар на поверхности маленькой ладошки. Жители Старого Ведра хором ахнули, на миг забыв про все проблемы.

Легат примирительно ухмыльнулся, поглаживая усы:

— Что ж, твоя правда, ведьма. Держи золотой. Казначей, выдать довольствие.

Молодой поджарый служака спрыгнул с повозки, подбежал к ведьме и вручил золотую монету. Ведьма повертела её в руке, посмотрела на погрустневшего Андрена и протянула легату.

— Возьми капитан за этого паренька. В казармах пусть отожрется. Дух его силён. Знатный боец будет.

Капитан засмеялся.

— Этот дрыщ? Ой, рассмешила. Ну да воля твоя, ведьма. Казначей, запиши мальца в отряд.

Андрен округлил глаза, в который раз не веря своим ушам. На золотой старая ведьма могла вырыть колодец, ещё и на корову бы с лошадью хватило, да снеди на пару месяцев!

— Спасибо, Мэги!, — пацан обнял ведьму.

Обняла и Чини. Оба подошли к повозкам, но оказалось, что в них больше нет места.

— Вот беда, — протянул капитан. — Ну да ничего. На торговых повозках детей доставят.

Один из торговцев в деревне стянул шапку с головы, скомкал:

— Как же так, сударь, крюка давать придется.

— Ничего. Магика доставить академии почётно. Маги воды в Империи на вес золота из-за буйства пиратов в землях Баронств и Графств. Академии неплохо платят золотом за опытных магов, способных топить корабли с чёрными флагами. Потому что ещё больше за них платят купцы, желающих безопасно торговать на Море. Ты напомни там принимающим, может и тебе, скупой, что достанется.

Торговец побагровел щеками, но ничего не ответил. Да и мысль о возможной премии вскоре его подбодрила. Кивнул.

— Вот и ладно. Ну а этого на поруки в казармы передашь, — капитан указал на Чини и стеганул коня. — Поехали.

Местные жители по лету часто ездили торговать на базар Мидрида. Академия Воды как раз находилась по пути в город, и в обязанность каждого жителя Империи входило всячески способствовать доставке детей с зачатками магии к одной из двенадцати Академий по всему Варленду. Так постановил император. Самых способных отправляли в тринадцатую — Единую Академию. Она находилась в самой столице Империи — Мидриде. Но попасть туда мог не каждый магик.

Не только жители Империи отправляли лучших магов в столицу, но там разрешено было учиться всем магикам Варленда. Так постановили боги много лет назад. И никто не в силах был изменить того решения, даже если страны вели беспрерывные войны или вялотекущие конфликты. Внутри стен Единой Академии это не имело значения.

Так говорили люди.

Из одежды брать ни Чини, ни Андрену ничего не пришлось: старые поношенные обноски заменяли её с малолетства, а самое дорогое — ржавый меч и полковой нож, ребята всегда носили с собой.

Мэги крепко обняла обоих, взъерошила волосы.

— Из вас выйдут достойные имперцы. Вы не росли в тепличных условиях. Стойкие, сильные. Всего добьётесь сами.

Рэжди, проходя мимо, презрительно обронил Андрену:

— Ты же должен был стать нормальным человеком! Садил бы зерно на благодатной почве, выращивал картошку, репу, чеснок. Своими руками, своим трудом, не надеясь ни на какую волшбу! Так нет же, в ублюдки подался. С ведьмой снюхался. Глупой, глупой ведьмой.

Мэги смолчала при народе. Андрен тоже молчал, не зная, что добавить. Ботва его сейчас занимала меньше всего.

— Ничего, вернешься рубакой и будешь выращивать урожай, да продавать его на рынках Мидрида, — продолжил отчим. — Да что урожай? Ты можешь стать дровосеком, охотником, плотником… Да кем угодно из нормальных людей.

Малец снова кивнул, ожидая главного для себя в монологе или доброго слова в дорогу.

Рэджи потёр пострадавший подбородок, осмотрел пацанишку с ног до головы, как будто увидел впервые и изрёк:

— Мечник из тебя никудышный, так что имя моё не позорь. Как же — воспитанник самого Рэджи Голованя и умер от страха в какой-нибудь первой стычке с дикими варварами. Смех, да и только! Надеюсь, никогда больше о тебе не услышу, выродок. Скатертью дорога.

Андрен опустил голову, сжав кулаки. Обычно его не трогали слова отчима, но рядом была Чини и Мэги. Отчим позорил его перед людьми намеренно.

— Я вернусь, Рэджи. Слышишь, вернусь! Ты пожалеешь о своих словах.

Рэджи заливисто рассмеялся.

— С нетерпением жду встреч.

Торговец, приготовив повозку, тронул поводья. Пара лошадей тронулась, неторопливо унося молодых сельчан прочь от родной деревни, родимых краёв.

Мэги помахала на прощание детям старым серым платком, а Андрен понял, что холод в груди и гнев на отчима улетучиваются под ее взглядом. Он улыбнулся и никак не мог понять, почему родная старушка плачет. Ничего хорошего в этой деревне не происходило, а там впереди столько всего интересного; новые пути, новая, лучшая жизнь. Так почему слёзы?

Дети бросили на травяную колдунью прощальные взоры, и повозка скрылась за холмом.

Глава 2.

Первое путешествие

Магия — это наука и искусство вызывать

целенаправленные изменения параметров объектов

или процессов посредством собственной воли,

проецируемым развитым сознанием.

Один из уроков Академии.

Северный тракт.

Лиги послушно ложились под колёса. Телеги поскрипывали и укачивали не только служивых и торговцев, но и детей. Интерес к дороге спал, клонило в сон. Каждое новое дерево за поворотом уже не казалось интересным. Воображение детей, конечно, всё еще рисовало целые толпы лесных эльфов, гномов и хотя бы несколько махоньких драконов, но уже скорее в полудреме.

— Андрен, я сейчас сойдут с ума, — ныла Чини. Пару раз даже храпанула, запрокинув голову и больше не собираясь засыпать. Шутки ради, подруга ме-е-едленно повернула голову, улыбнулась, подняв губы и обнажив зубы. Как ослик.

Андрен натянуто улыбнулся. У самого затек зад, ноги, но проклятая груженная телега и не собиралась двигаться быстрее. Пешком быстрее!

Чини прыснула.

— Ты скрипишь как эта телега. Чего такой грустный?

— Мы расстаемся, Чини. Ты в академию, я в городские казармы на распределение. Тебе не грустно?

— Мы же не навсегда расстаемся. — Улыбнулась щербатым ртом подруга. — Встретимся у Мэги. Чего грустить?

— Обещаешь?, — С надеждой спросил Андрен.

— Да.

— Ну, тише там, — буркнул для порядку возничий. Словно для разнообразия он иногда портил воздух, напоминая о реповой каше на завтрак перед дорогой. Интенсивность залпов была разной, но не подразумевала остановку. Торговец в повозке даже периодически закуривал табак, пуская в небо причудливые колечки. Вот и все развлечение.

Жаль, что их не посадили в первые три повозки. С солдатами было бы интереснее, чем с торговцем и парой служивых из деревни, которых взяли в качестве охраны «каравана». На одной телеге много не увезешь. Нашли вторую, чтобы попусту не кататься. Чем больше людей и товара — тем безопаснее. Легатов в дорогу никто не выделит.

Под жгучим полуденным солнцем неторопливо тянулись одинокие придорожные деревеньки, и никаких драконов и эльфов не наблюдалось и в помине. Андрен вдруг осознал, что есть на свете места и скучнее, чем их Ведро. Едут, Провал знает куда. А мог бы в речке купаться, как с хозяйством управиться.

Под поскрипывание колёс летели часы. Бывалый торговец загодя снабдил детей соломенными шляпами с широкими краями, чтобы те не превратились в головёшки за время дороги. Разгар лета — пора знойная. Третий месяц лета жёг так, что лучше на солнце не дремать. Это Зеленокожие не загорают, а человек существо слабое, заботы требует.

Под размеренный цокот копыт и скрежет телеги детям в полудреме видилось, что суждено им стать магами воды, да умелыми воинами, да усмирять непокорные воды на южных границах Варленда или защищать северные деревни от выродков. Чини этому радовалась — сбывались его мечты, а Андрен всё больше грустил, вспоминая, что мечник из него никудышный, а защитник деревни тем более. Позора в казармах не оберётся.

«Чини точно станет мастер-магиней. Она умелая, ловкая, смелая, — по телу от этой мысли прошлись мурашки: — «А вдруг Рэджи прав и меня убьют в первом бою? Тут искры не очень спасут. Неужели судьба — умереть?»

Чернявый парень вздохнул, стараясь не смотреть на канючащую о долгой дороге Чини… Короткая стрела с чёрным оперением вонзилась возничему в плечо. Тут же вторая угодила в мешок возле Чини, затем ещё одна пронзила ногу торговцу.

— Провал побери! Засада!, — закричал торговец, набирая в сапог крови, но служивые в соседних телегах из охраны уже и без этого похватались за клинки.

Чини вскрикнула и упал на дно повозки, увлекая за собой Андрена.

— Прячемся!

— Может лучше бежать?

— Куда? К зеленокожим в лес? Или к разбойникам?

— Сидите, авось отобьются, — буркнул торговец, доставая засапожный нож, срезая голенище сапога и обламывая древко стрелы. — А лучше прячьтесь!

— Куда?, — Буркнул срывающимся голосом Андрен.

— В мешки!

— Да прирезать их и дело с концом. Магик не должна достаться зеленокожим, — грозно проговорил один из служивых. А из этого все равно бойца не выйдет. Зелёным служить будет! В супостаты пойдет!

— Малы ещё помирать. — Оскалился торговец.

Андрен ощутил, как от слов селянина кровь стынет в жилах. Чини ткнула в бок, давая опомниться. Оба подростка разом рассыпали часть содержимого с провизией по телеге и залезли в мешки вместо картошки и моркови.

Из кустов посыпались уже десятки стрел. Со злым свистом они находили цель среди людей. Одинокие щиты служивых не спасали. Дети только и слышали, как стонал торговец, ругались вояки, прячась за круглыми, деревянными щитами, слышались звуки падения каких-то вещей или тел с телег. Стоны и проклятья повисли в воздухе. Мир стал чужим и враждебным.

— В стягу! Собрались!, — Крикнул боевой голос старшего солдата в отряде. Андрен мог бы назвать его десятником, но единственным десятником в их округе был Рэджи. А этого просто как самого старого и опытного поставили на караван. Если пару телег можно было так назвать.

Люди замешкались, когда с задорными криками от обочин в лесу к телегам посыпали зеленокожие. Слишком много. Никто не ожидал разбойников в самом сердце Империи средь бела дня. Блеснули на солнце одинокие клинки, ножи — жалкие попытки селян спастись, но толку в этом от наседающего превосходящего в разы по количеству отряда не было. Большинство караванщиков просто погибли под градом стрел, полегли один за другим солдаты из охраны и шансы спастись исчезли. Те, кто не умер сразу, пытались бежать, но прожили немногим дольше. Стрелы, копья и короткие топоры быстро забирали жизни крестьян, которые так и не стали умелыми воителями, потому и остались в деревне «сидеть на земле», кормить солдат.

Всё произошло очень быстро. Андрен уже не видел, как из кустов к повозке бодро повыскакивали мелкие гоблины, человеку по пояс. Количеством десятка два. С дюжину небольших, одичавших лесных орков почти в рост человека явно выделялись среди них. Небольшая бандитская шайка разбавлялась огромным огром, высотой в шесть-семь локтей. Он единственный не умел управляться с луком, но лук для рук-брёвен и не требовался. Оружие монстру с лихвой заменяла огромная дубина. Такая большая, словно огр вырвал всё дерево целиком, и лишь корни опалил на костре, чтобы за ветки деревьев не цеплялись.

«Может правильно сказал служивый и лучше было умереть от ножа своих?» — мелькнуло в кудрявой голове Андрена. Проклятые штаны опять предательски намокли.

Магики и не видели, как гоблины после налета по-хозяйски собирали стрелы и осматривали добычу, добивали выживших, тут же дрались за лакомые куски добычи или редкие монеты в кожаных кошелях.

Набив репой рот, свирепого вида огр, довольно помахивал окровавленной дубиной — один из убегающих служивых как раз попался на пути. Смерть его была быстрой. Лесные орки с довольными выкриками приложились к найденному в одной из повозок запасу вина. Молодое вино с последнего прошлогоднего урожая им пришлось по вкусу.

Один из орков, то ли самый молодой, то ли самый слабый, обделённый вином, побрёл вдоль повозок в надежде найти что-нибудь ещё. Его взгляд наткнулся на странный мешок, который лежал возле Чини. Орк не стал долго думать и полосонул по нему загнутым остриём клинка. В воздух тут же взвилось облако пахучего вещества, дешёвая сушёная приправа для мяса, что выращивалась на огородах большинства деревень.

Часть содержимого попала на спрятавшуюся Чини. Девчушка зажала нос, сдерживая чих, но орку одного мешка оказалось мало, распотрошил ещё один. Снова пахучее вещество затерзало нос, глаза. Тут уж Чини не смогла удержаться — чихнула.

Орк обнаружил источник звука, оскалился и полез лапами в мешок. За что тут же был уколот ножиком Чини. Небольшая неумелая рана лишь больше разозлила разбойника. Орк зарычал и со злостью вытряхнул девчонку из мешка. Чини ударилась плечом, но подскочила, зажимая в руке полковой ножик отца.

— Не подходи!, — Пропищал грозный голосок.

Увидев человеческого наглеца, зеленокожий зарычал так, что Чини, не будь дурой, изо всех сил бросилась бежать в лес, соскочив с повозки. Орк в три прыжка нагнал, сбил с ног толчком и прижал к земле.

— Пусти, тварь зелёная!, — Вновь запищала девочка.

— Ахватонг, — довольно пробормотал орк непонятное слово. Скалясь, головорез осмотрел заслуженную добычу. Человечек был костлявый, но на ужин в качестве ингредиента для похлёбки вполне подходил. А чтобы лучше видеть суповой набор, орк поднял добычу на вытянутой руке, обдавая пленницу смрадным дыханием. Затем вновь прошипел пару непонятных фраз. Чини брыкалась, не понимая и слова из орчьего языка. Порой пьяные солдаты у харчевни в деревне разговаривали так же непонятно.

Не получив ответа, орк пришёл в ярость и швырнул добычу о дерево. Чини ударилась головой и обмякла. По скуле заструилась кровь. Потеряла сознание. Стоящий невдалеке массивный огр взвыл. Запах крови привлёк его. Увидав живой обед и потёки крови на лице добычи, он подошёл и быстро отпихнул орка. Едва младший собрат возмутился, огр нахально погрозил дубиной — это моё, слабак, прочь!, — и забросил тело на плечо.

Орк оскалился, но отступил. На том дележка и закончилась.

Шайка бандитов похватала добычи, сколько могла унести. Выгребли всё едва ценное. Похватали коней под узды. Через четверть часа после налёта на дороге остались лишь побитые телеги и выпотрошенные мешки. Да части тел тех, кого на обед варить не станут по причине старости. Мясо жёсткое у стариков.

Налёт удался. Сегодня к всеобщей радости зеленокожих на ужин у костра особая еда — конина и… человеческое мясо.

Андрен не видел, что случилось с подругой. Его трясло так, что казалось эта вибрация передастся тому, кто его несет и его обязательно раскроют. Еще ему казалось, что его обязательно распознают по запаху. Человек не знал, что запах мочевины, напротив, отбивал его человеческий запах и скрывал его надежнее безлунной ночи.

Андрен чувствовал, что его несут на плече, как и другую добычу. Мальчик хвалил всех богов, что мешок попался самый здоровый, и он смог спрятаться среди ботвы так хорошо, что когда зеленокожий посмотрел внутрь, он не увидел новую жертву под слоем морковки.

Андрен и не знал, что боги поскупились для зеленокожих на отменное зрение, наделив тем лучшим обонянием.

«Лучше быть безоружным, чем мёртвым». — Рассуждал Андрен, задыхаясь, однако, в тесноте. Нос забило пылью, глаза слезились. Вдобавок ко всему, в конце путешествия ещё и о землю приложили так, что мало не показалось. Хорошо, что ножны успел сбросить — гоблин с тем мечом!, — А так, просто завязали мешок верёвкой, положили на плечо и потащили. Тело гнётся, меч — нет.

Но как же тяжело дышать в этой тесноте. В глазах поплыли круги, и захотелось заскулить от боли. Ботва словно набирала килограммы с каждой минутой. Благо Андрен оказался почти сразу сверху, а то так и закончил бы дни свои под мощным прессом урожая. Да и лесной орк рослый попался — мешок с плеча на плечо не перекладывал, иначе положения тела могло бы резко измениться в невыгодную сторону.

Мешок с Андреном лесной бандит забросил в ложбину под старым дубом. Туда же грабители покидали всю добычу и провиант. Перепуганных коней привязали поодаль. Обезумевшие от запаха зеленокожих животные метались, били копытом, жалобно ржали, предчувствуя скорую кончину.

До задыхающегося Андрена докатились звуки хруста костей, пыхтение орка и предсмертные хрипы бедных животных. Наверняка рядом пожирали и трупы людей. Ели сырое, ещё теплое мясо и пили горячую кровь. Зеленокожие не гнушались любым мясом, а кони им вовсе были ни к чему — ездить не умели. Животные боялись их как огня рожь.

Добычу свою огр привязал верёвкой торговцев на простейший узел к ветке дуба (на сложные переплетения толстые пальцы не были способны), повесив Чини вверх ногами, как какую-то разделанную тушку мясник.

Андрен и не знал, что подруга без сознания. Решил, что перебили всех людей. Сам боялся даже пошевелиться, не то чтобы выбраться из мешка и бежать. Захотелось стать маленьким и невидимым. Храбрость, какую представлял под мостом в деревне, куда-то вся испарилась за сутки.

«Вот и дождался приключений на свою голову».

Солнце клонилось на закат, когда грохот шумихи в лагере притих. Дневная суета закончилась, как закончилось и терпение Андрена. Ноги и левая рука затекли и давно не ощущались. Чувство страха притупилось, хотелось до одури только глотнуть свежего воздуха, да распрямиться во весь рост, снова ощутить конечности, а там будь что будь. Иначе потеряет и руки и ноги, да не в бою, а в жалком мешке.

«Воины не умирают в мешках!» — мелькнула дерзкая мысль.

Залезть внутрь мешка было проще пареной репы, но вот выбраться из его завязанного снаружи мешка было проблематично. Никаких острых предметов кроме зубов и ногтей при себе у Андрена не было.

«И почему отец не подарил мне такой же ножик перед походом на войну, как Чини её отец?» — Вздохнул малец.

Зубами укусить мешок не получалось. Лишь извозил губы в грязи. А сколько времени ушло бы на то, чтобы расцарапать хотя бы маленькую дырочку в мешке? И всё без толку. Крепкий. И тут на ум пришла простая идея — огонь! Гоблин его забери, он же опалил бороду Рэджи! Как раньше не догадался?

Почти теряя терпение и сознание от застоя крови, полуживой, с зудящей на бедрах коже, он проложил путь правой рукой к стенке мешка сквозь проклятые овощи.

Глотая слёзы, Андрен сосредоточился, и представил пылающий огонь.

«Пламя!»

С ладошки должна была сорваться молния, фаербол и драконье пламя разом, но вместо пылающей стихии снова посыпались искры. Совсем редкие, жалкие. Но и им был рад как никогда.

Одинокие огоньки поползли по краю мешка, ударив в нос едким дымом. Андрен закашлялся, тут же притушил занявшееся пламя, задул, но рука оказалась на свободе! Стал рвать мешок. За рукой освободилась голова, и дело освобождения пошло на ура.

Через две минуты пацан выбрался из мешка на гору добычи, наваленную зеленокожими. Тяжело задышал, отчищая лёгкие от пыли, хрипел. Хотелось кашлять, но лишь сипел в кулак приглушенно.

Кровь устремилась к конечностям с такой мощью, что чуть не взвыл. Прикусил палец до крови, чтобы не закричать. Хрипя, как горнорабочий, вновь и вновь вдыхал чистый воздух, не в силах надышаться.

Когда Андрен окончательно пришёл в себя и принялся рассматривать окружающий мир, то первым, что увидел, было звёздное небо сквозь листву огромного дерева. Ветер доносил запахи жареного. Вся гогочущая шайка сидела у костра и жарила мясо. В животе тревожно заурчало. Поел бы и конины с голодухи. Аппетит пленника мешка разыгрался на зависть всем оркам. Не тревожил и запах от штанов.

Андрен не видел, какого рода мясо, а слабое человеческое обоняние не способно было определить его. Орки жарили на нескольких кострах головы лошадей и ноги убитых на дороге людей. Боги, создавая людей, поскупились на обоняние, как у животных или чувственных эльфов, и тех же орков.

Обессиленный мальчуган лежал на мешках, глотая слёзы и чувствуя себя ещё хуже, чем после унизительных боёв с Рэджи. Было жалко себя и Чини.

«Как там Чини?»

Как только рука и нога начали нормально слушаться, Андрен аккуратно сполз с мешков. Взгляд зацепился за висящего вверх ногами Чини. Снова на глаза навернулись слёзы, побежав по чумазым щекам. Андрен знал, что когда долго висишь вверх ногами, лицо становится красным, потом синеет… потом же…

«Держись, Чини!», — едва не выкрикнул вслух мальчуган.

Горланящие зеленокожие меж тем делили у костров куски мяса, не обращая на него внимания. Андрен осторожно пробрался к подруге по дуге, стараясь держаться в тени. Он не знал, что гоблины прекрасно видят в темноте. Некому было рассказать, что они всю жизнь проводят в тёмных местах. Будь то дремучие леса или пещеры. Они и сейчас держались подальше от костра, в отличие от орков и огра, которые больше доверяли обонянию.

Андрен слышал, что у многих зеленокожих есть своя страна со своими вождями и своими лесами и землями для поселения, знал он и, что не все зеленые живут в пределах её территорий. Многие со времен сотворения мира привычно грабят дороги, разбойничают или просто живут в лесах на чужих территориях, выживая за счёт других. В большинстве своём это изгои орков, полукровки и сбежавшие из рудников гоблины, а так же совсем безмозглые, но наделённые могучей силой огры.

Шорох. Незнакомые слова в темноте и вот Андрен неожиданно для себя повис вверх ногами рядом с Чини. Спасательная операция закончилась трагически.

Лесной орк — предводитель шайки — зарычал на мелкого гоблина. Судя по жестам, которые рассмотрел вверх ногами Андрен, тот повелел тащить десерт на ужин прямо сейчас. Гоблин проворно подбежал к весящим вверх тормашками Андрену и Чини, оскалил гнилые зубы.

«Не стать Чини теперь магиней Воды», — устало подумал перепуганный Андрен. — «А я хорош. И подругу не спас, и сам сейчас пойду на обед к этим головорезам. Наверное, Рэджи был прав. Я — мелкое, ничтожное существо. Выродок, не способный на подвиги».

Шустрый гоблин суетливо обрезал верёвки и потащил пленников за ноги волоком к костру. Несмотря на его малый рост, хватка когтистой лапы была цепкая, вырваться не удавалось, как Андрен не пытался.

Возле костра зарычали, вновь загоготали, переговариваясь. Гоблин под пристальным взглядом своих товарищей захватил по дороге острый топорик для рубки мяса и положил Чини на бревно, приготовившись свежевать. Сейчас отрубит голову и отдаст самое лакомое — мозги — огру, а остальное разрубит на куски, натянет на палки и повесит над костром.

Андрена, однако, первым положили на плаху. Но принюхавшись, гоблин отбросил его, учуяв запах мочевины.

— Лохтарх неа!, — Раздалось над ухом. Что Андрен мог перевезти как «обоссаные штаны».

На земле несколько гоблинов принялись срывать с мальчугана одежду, срезая ее ножами и разрывая когтями. Пару раз полосонули по коже. Вскоре Андрен остался в чём мать родила, но это уже мало имело значения, так как над Чини заносили топор, а он следующий.

Замах топора…

Андрен закричал жалобно и пронзительно. Увидеть отрубленную голову девушки и сам момент её смерти было просто невозможным. Лучше уж самому на тот свет уйти первому и предстать перед неумолимыми богами!

…Рука с топором отделилась от гоблина.

Под повисшее гробовое молчание, гоблин безмолвно посмотрел расширенными зрачками на обрубок кисти. Только поняв, что произошло, он закричал. Сначала просто так. Потом от накатившей запоздало боли.

Сразу же огру в плечо попало молнией, опалив предплечье до костей, выжигая массивные мышцы как солому головёшка.

Зеленокожие с криками подскочили от костра — на лагерь напали!

Андрен с раскрытым ртом наблюдал возникшую феерию света на полянке. Гомон и неразбериха заполонили лагерь моментально. Зеленокожие кричали, хватали оружие впопыхах. Они, как и караванщики, не ожидали нападения. Оружие валялось, где попало.

Такие ошибки дорого стоят.

Бандиты, едва добегая до оружия, падали на землю, пронзённые заклятьями. Испепелённые, растерзанные, они умирали в мучениях. Магия остервенело расправлялась с телами врагов. Волей призвавших её мастер-магов. Или «боевых» магов, как называли их в простонародье, потому что видели в постоянных стычках на задворках Империи. Эти маги никогда не отсиживались за стенами столицы и в народе заслужили немало уважения.

Андрен не успевал вертеть шеей, стыдливо прикрывая срам. Со всех сторон леса в лагерь летели смертельные эманации силы, убойные боевые заклинания, оставляя в глазах только вспышки.

На глазах мальца огненный шар, с шипением разрезав воздух, прожёг грудную клетку гоблина. Тошнотворно завоняло горелым. Андрена согнуло пополам в порыве рвоты. Тут же заклинание трансформации попало в вожака-орка и превратило его в маленькую морскую свинку, быстро затерявшуюся среди травы.

Самое сложное было разобраться с огром. Даже сложные заклинания почти не причиняли ему вреда, отлетая от калёной кожи, или не действовали вовсе, словно поглощаясь кожей. Организм огра если и не отрицал магическое воздействие полностью, то имел хороший иммунитет к нему. Лишь первое заклятие, пущенное Архимагом, причинило веский урон. Так как воля мага сочеталась с огромным опытом.

Лесная шайка неумолимо истреблялась, лес доносил предсмертные крики со всех сторон. Эхо гуляло по чащобам. Разрубленные не сталью, но магией, прожжённые, взорванные, искореженные и истерзанные, зеленокожие падали на землю один за другим. Падали, чтобы больше не встать и не забирать жизней торговцев, воинов и сельских жителей.

Карательная экспедиция нашла разбойников.

Вскоре на ногах не осталось никого из душегубов.

Андрен затряс Чини за плечо, приводя в сознание. Та корчилась от прилива крови в немые ноги, елозила по траве, крича.

«Она жива! Жива и дышит!» — крутилось в голове мальчугана.

В отблеске костра в разноцветных мантиях не видно было лиц боевых магов, лишь цветастые одеяния: пурпурные, желтые, синие… Пока Чини каталась по траве, Андрен, как зачарованный смотрел на своих спасителей. Те казались живыми воплощениями Великих богов.

— Они спасли нас! Сами имперские маги спасли!, — Горячо зашептал Андрен подруге на ухо. Та даже прекратила кататься по траве, всматриваясь в лица спасителей под капюшонами.

Разобравшись с лесными бандитами, маги бродили по лагерю, тихо ведя беседы меж собой. Капюшоны по-прежнему скрывали лица и возраст. Лишь у одного мага из-за капюшона выбивались седые пряди, что позволяло определить его, как старшего в отряде или, по крайней мере, опытного. Андрен видел, как старик разговаривал с младшими магами, стоя спиной к костру. Тихая беседа, не слышно слов… Старик не видел, как со стороны спины поднялся недобитый огр.

Зеленокожий громила с оторванной рукой и растерзанным плечом открыл глаза. Здоровая рука ухватила миниатюрный (для его руки) топор для рубки мяса. Огр зарычал и кинулся на седовласого мага. Старик слишком поздно повернулся к новой угрозе.

Андрена словно парализовало страхом, только смотрел, как в словно замедлившемся времени подскочила с травы Чини, схватила кем-то из бандитов оброненный меч и ринулась на огра.

«Безумная дурочка?!» — только и подумал Андрен, не зная, что первое ощутил он: восхищение или страх за подругу.

Маги, заметив новую угрозу для старика, стали лихорадочно создавать наскоро слепленные заклинания. Седовласый и сам повернулся, запоздало воздел посох, стараясь принять удар на него. Что было так же бессмысленно, как останавливать рукой падающее вековое древо… Чини успела заслонить старика, неумело выставив двумя руками слишком для неё тяжёлый, загнутый клинок орка. Топор огра мощным ударом отбросил клинок и до половины вонзился в грудь, вспарывая тело как бурдюк с вином. Хлипкая защита, выставленная ребёнком, не спасла от смертельной раны. Удар огра был страшным и смертельным. Но защитил Архимага.

— Нет!!!, — Закричал Андрен, подбегая. Тело только сейчас вернуло способность двигаться.

Чини, истекая кровью, упала на землю. Переломанные рёбра пронзили лёгкие и те, наполненные кровью, выбросили алые потоки на губы. Чёрные в отблеске костров губы отразили пару змеек, побежавших по щекам к земле. В глаза девчушки появился страх, она сжала руку Андрена, не желая умирать. Хотел что-то сказать, но не мог. В легких не было воздуха. Он уходил через вспоротую грудную клетку.

Запоздало испепелив огра заклинанием разрушающего потока силы, седой маг припал на колени. Заклинание далось ему нелегко, руки дрожали. Мощный откат казалось, сейчас убьет его самого.

Маги помоложе запоздало кинулись на помощь спасительнице старика. Растолкав всех, вперёд пробился целитель.

— Дорогу!

Он отбросил Андрена, пригляделся к ране девочки. Спустя какое-то время лишь развёл руками, горько обронив:

— Не жилец.

В голову Андрена словно ударило молнией. В глазах замельтешило. Грудь неприятно сдавило, он заревел.

Кто-то обнял мальца, накинул на обнаженные плечи тёплый плащ не по размеру, прижал к себе.

— Нет… — глухо обронил Андрен кому то в мантию. — Чини не может умереть!

— Прости нас, парень… Не успели, — заговорили рядом.

Последние жизненные силы покидали Чини под тщетными попытками целителя продлить ей жизнь переливанием энергии. Героиня плевалась кровью, силясь вдохнуть воздуха. Рана не желала затягиваться быстро и время уходило. А из Чини уходила сама жизнь.

Поднявшийся старик, страдая отдышкой, подошёл к Андрену, положил руку на плечо и отбросил свой капюшон. На мальчика посмотрели цепкие карие глаза в отблеске костра. Они повидали в жизни слишком многое, чтобы изображать сострадание. Губы Архимага зашлёпали, впиваясь в сознание каждым словом раз и навсегда.

— В дни моих странствий по Варленду мне посчастливилось выменять у одного некроманта необычайное заклинание, писанное на древнем свитке почившим языком Некрономикона. Я точно не знаю принципов его действия, но путник сказал мне, что его можно использовать, только когда находишься на грани смерти. Поскольку эта храбрая дева спасла мне жизнь, я сделаю для неё всё. Ты хочешь, чтобы я использовал свиток? Я не отвечаю за последствия и понятия не имею, что может случиться.

— Если боги милостивы, она выживет… Делайте всё возможное, — утирая слёзы, обронил Андрен, с надеждой переводя взгляд на истекающую кровью подругу. Та перестала дышать и целитель обречённо поднялся.

Архимаг отодвинул всех, встал над Чини спиной к костру и развернул ветхий свиток, достал который из необъятных рукавов. Маги расступились в ожидании. Лагерь замер, уничтожив все звуки, кроме шороха леса и потрескивания воспрянувшего костра, обильно дающего свет.

Магию непонятных Андрену слов подхватил ветер.

— Элзиста дра горум… — закончил старик и свиток вспыхнул, опадая пеплом в старых, но ещё цепких пальцах Архимага.

Магические свитки распадались, если вслух произносили на них написанное. Ушлые маги старались копировать письмена, но и прочтенные про себя, они давали тот же эффект и служили одноразовым магическим атрибутом.

На освещённой огнём поляне замерцал слабый инородный свет. Белый и мёртвый, каким не мог быть свет костра. Свет быстро уплотнился, приобретая шарообразную форму.

В тишине послышались тяжёлые, громовые слова старика, осознавшего суть заклинания после его прочтения:

— Душа умирающего ребёнка покинула тело и ищет другое хранилище. Но ваш разум не позволит занять тело. Единственное живое существо здесь со слабым разумом — превращённый орк.

— Пусть так!, — Выкрикнул Андрен.

Сфера распалась, голос исчез. Тело Чини затихло, кровь перестала струиться по подбородку. Глаза застыли. Душа покинула тело, переселившись в новое обиталище…

— Я СВИНЬЯ?!, — закричала Чини, теребя маленькими ножками перед мордой. Подскочив, побежала по траве. — ЕЩЁ И МОРСКАЯ?! РАЗГОВАРИВАЮЩАЯ?!

Говорить она могла вполне по-человечески, только голосок был совсем тоненький. Ещё подруга могла вставать и ходить на задних ногах. Но получалось медленнее, чем на всех четверых.

— Да лучше бы я была гоблином на руднике! Да лучше бы я в реке утонула… Боги, да за что??? Несправедлива-а-а-а!, — Заревела девочка.

Андрен осторожно взял маленькое пушистое существо на руки. Человеческие глаза и маленькие, неестественно зелёные глазки-бусинки хомяка, встретились. Пусть даже в такой причудливой форме, но они вместе.

— Не бойся, я с тобой. — Произнес Андрен. Она жива. Остальные слова излишни.

Чини промолчала, опустив голову.

— Погребите тело в лесу, — велел седой маг и добавил. — Без обрядов. Душа жива. И… убраться здесь. Предать земле все кости. Феяр, прочитай заупокойные молитвы. Да обретут души павших людей мир.

Один из магов в белой мантии кивнул и принялся речитативом в полголоса творить молитву Белому богу.

Андрен, глядя как истерзанное бывшее тело Чини относят в лес, не отходя от костра поклялся жизнью, что его подруга не будет никогда ни в чём нуждаться, пока он жив.

Чини молчала, не в силах свыкнуться с новой ролью. По привычке пыталась сложить руки на груди. Получалось не очень. Лапы всё же не руки. Но Чини не сдавалась — настырная.

— Теперь всем спать. Утром все разговоры, — повелел Архимаг…

Андрен думал, что не уснёт всю ночь. Столько событий за один день. Но отключился, едва подложил под голову плащ… Чини легла рядом, долго всматриваясь в закрытые глаза человеку…

Разбудив путешественников поутру, предводитель отряда огорошил печальным известьем — поездка в академию Воды отменяется.

Андрен кивнул. Из морских свинок не важные маги.

— И казармы, — добавил старик.

Парень даже спорить не стал. Бойца из него тоже не вышло.

Чини вновь опустила голову. Кончились путешествия.

Старик словно кивнул на чей-то вопрос, добавил:

— Чуя я, малец, ты не только штаны намочил, но и опалил мешок. Ты нераскрытый магик. Волшбы в тебе на самом донышке. Но в ней тоже на донышке, учитывая новые размеры тела. Но это не значит, что вы перестали быть магиками, — старец усмехнулся. — Вы пойдёте в Единую Академию! Оба. По праву магиков.

Мальчик и морская свинка, распластавшаяся на плече, застыли, как громом поражённые. Единая Академия — мечта любого магика. Лучшая из лучших академий во всём Варленде.

— Единую?, — Слабо переспросил Андрен.

— Да, — подтвердил Архимаг. — По моей просьбе вы уже записаны в студиусы. К сожалению, пока это единственное, чем я могу помочь. — Тут он склонился к парню, зашептал ему и зверьку на плече — Но то, что морская свинка — человек, не должен знать никто, кроме вас, меня и тех, кто здесь был.

— К чему подобные секреты?, — пропищала Чини.

— Недолго подобному чуду урона нанести. — Ответил старец. — Скажи, Андрен, всем в Академии, что это твой ручной зверёк. Скажи, что это существо из Волшебного леса. Это будет ваша легенда. — Тут он нахмурился и печально продолжил. — Кстати, я ещё кое-то разобрал в этом заклинании. Если ты ещё дважды назовёшь её по имени, то душа девчонка покинет это бренное тело.

— Жизнь полна несправедливости! И имени лишили, — брякнула морская свинка. — Я больше не Чи… А впрочем зовите меня Хомо. Просто Хомо.

Андрен слабо улыбнулся. По крайней мере, подруга не потеряла чувство юмора.

Что ей ещё остается?

Так академия Воды недосчиталась ученика, а Империя лишилась меча.

Глава 3.

Величайший

И воздвиг Приториус -

первый император Империи -

в самом сердце Варленда

первый имперский город,

и дал ему имя — Мидрид

Хроники Варленда.

Северные врата Мидрида.

— Посмотри, какой большой город, — восхищался Андрен, помогая морской свинке взобраться себе на голову. Он очень надеялся, что Чини подрастёт. Иначе и для этого зверька она была слишком маловата. Словно родилась пару лун назад.

Чувство, что ничем не смог помочь подруге, жгло калёным железом. Оттого юный имперец делал всё, чтобы хоть как-то подбодрить, развеселить. Двенадцать вёсен — время первой ответственности. И до той поры, пока Чини вновь не станет человеком, Андрен обязывался отвечать за обоих.

Подруга держалась бодро — грызла лесные орешки и выражала полную покорность судьбе. По-крайней мере, все полковые словечки, что выудила во время ежегодных осенних смотров у солдат со всех соседних деревень, больше не бубнила под ухо, как утром, когда не смогла умыться.

Архимаг отпустил в Мидрид с детьми весь экипаж, а сам с основной боевой группой магов отправился прочёсывать дороги Империи дальше на север. Если не зачистить леса от бандитов до сбора основного урожая, рынки столицы опустеют, и придёт голод. Кони, которых ребята не видели вчера, нашлись у дороги. Животные не переносили запаха зеленокожих и чувствовали себя спокойно лишь на продуваемом ветром тракте.

Так пара юных магиков тронулась к городу на малой «скоростной» повозке в сопровождении двух младших мастер-магов, получивших посохи лишь в этом году по весне. Резвые лошади мчали с поразительной скоростью, мало обращая внимания на усталость. Маги заботливо поддерживали их силы, не давая парнокопытным пасть от переутомления. Андрен узнал от говорливых мастеров магии, что это легко делать с помощью магии воздуха.

Скоростной экипаж оставлял лигу за лигой. Встречный ветер трепал Андрену волосы, бодрил пушок Чини и поднимал дух обоих. Повозка быстро обгоняла прочие повозки на широком каменном тракте.

С непривычки Андрена укачивало. Лишь Хомо радостно верещала под ухо:

— Ещё-ё-ё! Ещё-ё-ё-ё один дневной перехо-о-од!

Андрену с опаской поглядывал на лошадей. Пену с губ не роняли и на том спасибо.

— Андрен, смотри-и-и!

Столица Империи только показалась за лесом, как уже поражала мальца своими размерами. Насколько хватало глаз, по всему горизонту ввысь вздымались пики и купола, минареты и штандарты, самые разнообразные и причудливые строения, все гораздо выше всего, что видел в деревне Андрен. Чем ближе подъезжали, тем отчётливее виднелись разноцветные башни и обсерватории, шпили и пики храмов двенадцати богов. А выше всех вздымались в небо два строения: имперский дворец с золочёной центральной башней-дожоном и стеклянная смотровая башенка Единой Академии, где как поговаривали мастер-маги, жил сам Архимаг.

Целые людские реки текли в Мидрид и из него. Потоки пеших, конных, одиноких груженых повозок и целых обозов медленно исчезали в проёме Северных врат города, столько же извергал обратно город, уже пустых или груженных новым товаром, который так ждали в деревнях и соседних городах: оружие, выделанные меха, цветная ткань.

Андрен с Чини в жизни не видели стольких людей. Тысячи! Десятки тысяч! На осенних смотрах едва ли собиралась тысяча людей со всех окрестных деревень. Здесь же никаких сборов не намечалось, просто люди прибывали или покидали столицу. То есть так было каждый день. При том, что ребята видели только одни из четырех городских врат.

— Чего глаза выпучили? Это же Мидрид. Не гоблины поди, а людская Империя!, — Обронил один из магов — Феяр, принимавший участие во вчерашних событиях. Он был усат и старался опустить бородку, но выглядел довольно молодо, и борода делала его просто нелепым.

— Мидрид — самый красивый город во всём Варленде!, — Подхватил второй мастер-маг, Дажоб. Лицо он содержал без растительности, потому все гримасы были хорошо видны. А кривился маг от того, что приходилось отдавать немало сил коням. — Его строили и украшали лучшие мастера мира. Сами подгорные гномы собирали многие из зданий. Сюда приезжают купцы со всего света. После последней войны с варварами Мидрид считается самым спокойным и защищённым местом во всёй Империи.

— Да, нас защищает сталь, магия, свет веры и доблесть каждого имперского жителя, — продолжил Феяр и сам скривился, припоминая вчерашний бой. — Но безопасность эта, как вы сами знаете, временная. Империя скорее — самый взрывоопасный участок Варленда. На северо-западе беснуются Варвары, на севере Волшебный лес со своими извечными монстрами тиранит границы, на северо-востоке ягудские Шаманы воруют людей для обрядов.

— Не забывай, друг мой, что с северо-запада в любой момент могут прийти Тёмные. — Подхватил Дажоб. — А на западе Свободные ещё не совсем определились за кого они в случае войны. Храм Судьбы вряд ли долго сдержит их натиск.

— Я слышал, там учатся лучшие войны, которым не нужна магия. Они лучшие наёмные убийцы. Некоторые служат нашему императору, находясь в его личной охране, но… пополнение слишком долго тренируется. По итогу толку от них мало. — Подхватил Феяр.

— Зато пока ты платишь асасину, он никогда тебя не предаст, даже если ему предложат заплатить во сто крат больше. И на краю смерти он будет предан нанявшему его хозяину. Это их кодекс чести, — подметил Дажоб, потерев гладко выбритый подбородок.

— Волна племён Свободных снесёт Храм, как поток сносит хилые плотины, — тут же добавил злорадно Феяр, то восхваляя Империю, то пугая детей ей бедами. — Ещё в любой момент могут перейти на чужую сторону Баронства и Графства. Эти тыловые крысы только и ищут личную выгоду во всём. Многие давно забыли о чести.

— Не перевирай. Встречаются среди них и глубоко преданные императору люди. — Протянул Дажоб.

— А ты не забыл про Дикие земли? А про корсаров… этих подлых пиратов? Про Тёмных эльфов? Зеленокожих? Мы можем рассчитывать только на Светлых эльфов и гномов Большой Горы. И то лишь в том случае, если обеспечим их поддержку золотом. Так что надо держать всех в узде, не расслабляться. Врагов хватает. Империя истерзана. Раны её глубоки и кровоточат. Ей нужны боевые маги. — Он прервался. Повозка подъехала к вратам и шум толпы поглотил разговор. Люди вокруг галдели, кричали охранники, гоготала пойманная птица, ревел скот, ведомый на убой, скрипели ветхие телеги, выстроившиеся в очередь к проходу.

Андрен невольно задрал голову. Огромные массивные каменные двери — детище гномов Большой Горы — возвышались над ним на сотни локтей. Мальчик подумал, что даже сотни отчимов вроде Рэджи не в силах будут их открывать и закрывать. Верно все хитроумные приспособления гномов, мастеров механики. Только они способны управиться с такими вратами. Северные врата считались самыми мощными из всех четырёх в столице.

— Старики поговаривали, что именно отсюда император Приториус ждал самого страшного врага с севера — Тёмных. Но враг при жизни императора так и не явился… и следующего… и так до сего дня. — Прокричал над ухом Феяр.

— Словно легенду, передавали из уст в уста от императора к наследнику страхи о нашествии с севера. Но за долгие века никто так и не дерзнул приблизиться к стенам города. Все войны шли на периферии Империи. Тем Империя и была жива, накапливая силы в центре и отдавая их окраинам. — Додавил Дажоб.

— Каждый солдат, маг и светлый знает, что как бы ни было сложно на границах, в центре всегда мир и покой. Надёжный тыл. Шайки бандитов, прорывавшиеся вглубь Империи, конечно не в счёт. Их быстро уничтожают специально обученные команды боевых магов.

— Ага, быстро, — буркнул Андрен, вспоминая пылающие дома.

— Ты пойми, Андрен. Император не может отсылать когорты войск в каждый набег. Они слишком медлительны. А маги добираются в любой уголок Империи не больше, чем за день. Архимаг создает искусные телепорты или гонит к опасности скоростные экипажи с такими мастер-магами, как мы. Но нас слишком мало, чтобы успеть везде.

По первому требованию жители Империи расчистили магам дорогу. Особые знаки на повозке засветились мягким зелёным светом — стражи пропустили без вопросов. Каждый боевой маг был на особом счету. Терять его время — угрожать опасности Империи. Скоростную повозку пропустили через людской поток без задержек. Охрана просто растолкала караваны купцов, снабженцев, паломников и прочих людей в стороны.

— Видите, как суетятся?, — Усмехнулся бородатый Феяр, — магия одна из главнейших столпов, на которых держится империя.

— Маги — самые уважаемые люди. Святоши идут уже после нас, — добавил Дажоб.

— Святоши?, — Переспросила Чини.

— Ну, да. Святоши, то есть Светлые. Маги веры, если хочешь. Если магами рождаются, то верить может научиться каждый, так что не велика сила. Их академия — академия Светлых, находится на одном из островов в Море. Цитадель фанатиков. Нам до них дел нет. Кабы не высовывают от туда носа. — Пояснил Дажоб.

— Так возвеличивать одного из двенадцати богов, забывая о балансе не целесообразно. — Добавил Феяр.

— Святоши поклоняются одному, а других одиннадцати словно и не существует. Светлый не Творец, в конце концов!, — Прояснил Дажоб. — Город скоро задохнётся от этих храмов. Орды фанатиков веры нет-нет, да и потребуют себе равенства с настоящими магами. Помяните ещё моё слово… Это будет не просто равенство, но начала дисбаланса!

— Да не перебивай!, — Буркнул Феяр и запечатал рот напарника заклятием молчания. Тот стал открывать рот бесшумно, как рыба, но сказать ничего не мог. Лишь вращал глазами, пытаясь быстро подобрать контрзаклятие. Его друг всегда немного изменял. Последовательность заклятья была многослойной. Чтобы разобраться, требовалось пара минут.

— Так вот. На чём я там остановился?, — Продолжил Феяр, поглаживая бородку.

— На магах и светлых… — любезно напомнил Андрен.

— Да? Ах, да! Так вот, если брать иерархическую лестницу Империи, то сначала идёт, конечно же, великий император, правнук Приториуса в пятом поколении — Приториан Третий. Затем императрица Вениамина и его святейшество — принц Святослав. Это члены королевской семьи, абсолютные монархи. Их власть неприкосновенна со времён первого императора. При королевской семье существует Большой Совет во главе с Архимагом. У самого Архимага есть Совет магов или просто — Совет. А святоши подчиняются Синоду, они как бы самые слабые из подданных всех двенадцати богов, но Синод более обширен, чем Совет. Так как имеет своих представителей в каждом городе и крупном населенном пункте. Вроде бы и не маги вовсе, а берут количеством. Да и магия у них обрядовая. Низкого уровня воздействие. Но император их терпит, так как исправно платят налоги. Казне они нужны. И точка.

Андрен пожал плечами. Нужны, так нужны.

— Правит Синодом Архимандрит. Стоят они вровень с Военным Советом. Иначе — Сенатом. Тем правит генералиссимус. Представителей Сената в деревне вы верно видели на смотрах.

Андрен кивнул. Призыв и был довольно частым явлением в Старом Ведре.

— Итого в Империи три силы: магики, святоши и рубаки. Понятно?, — Уточнил Феяр.

Чини почесала лапкой нос, чихнула.

— Да нам-то что с того? На магах можно было и остановиться.

— Маг должен быть умён. Маги правят Империей. На том и стоим. — Ответил Феяр и подмигнул. — А ты, Хомо, знаешь хоть кого спасла?

Чини попыталась пожать плечами. Получилось не очень, так как у морских свинок с этим была определённая проблема. Пришлось приподнять лапки.

Маг склонился над пушистой подругой Андрена, почти прошептав:

— Это же был сам Архимаг Бурцеус. Глава Великой Академии и Почётный член Большого Совета.

Чини невольно улыбнулась, обнажив два передних резца.

— Вот везёт, так везёт. Теперь на зиму шубы не надо! Буду знать, что Архимаг нашей славной Империи уязвим как рядовой солдат.

Андрен покраснел с ног до головы от этих слов и поспешно перевёл тему:

— Так светлые, как бы отдельно? А серые, тёмные и некроманты тогда чего?

— Они больше маги, чем светлые. По крайней мере, не уходят от борьбы, как святоши, — пробурчал маг. — Только разбираясь в принципах и тонкостях, рискуешь заработать пустянку мозга. Так что тебе ещё рано об этом думать, малец. Одну из четырёх дорог выбирают на четвёртом курсе, после первого Задания. Это уже не магия, это путь… Путь каждого. Веер возможностей.

Андрен на всякий случай кивнул, хотя мало что понял.

Единая Великая Академия Магических Начал показалась за очередным поворотом и предстала перед Андреном и морской свинкой во всей красе. Строение явно отличалось от прочих. Огромные корпуса разных цветов представляли в своём комплексе самое обширное здание в Мидриде, Империи и во всём Варленде. Выше Академии был только императорский дворец, но никак не объёмнее, не шире.

— Поговаривают, что подвалы Академии тянутся через весь город, как корни могучего Древа, которое когда-то посадил Творец и из которого вырос наш мир. — Охотно добавил Феяр, прочитав восхищение на лицах детей.

Андрен вновь задрал голову. Пики башен Академии врезались в само небо. Казалось, они дотягиваются до солнца. Искусная резьба и облицовка здания так заворожили мальчика, что он не мог отвести взгляда, забыв обо всех вопросах. Невозможно было представить, что такую махину построили люди, пусть даже при помощи гномов и любой магии.

Повозка остановилась неподалёку от арки.

— Идите. Скоро начнётся церемония. В Академии об иерархии всё подробнее и узнаете, — подтолкнул сзади бородатый маг, уже ссадив Андрена с повозки.

Второй безмолвный маг на прощание лишь помахал рукой, временно смирившись с участью рыбы.

Андрен, засмотревшись, придерживая свинку на плече, повернулся было отблагодарить сопровождающих. Но на том месте, где только что была повозка, уже ходили люди.

— Похоже, маги действительно очень быстрые, — пискнула Чини.

— Знаю, — прервал Андрен. — Но мы все ещё встретимся. Маги так просто не теряются. Тем более боевые.

— Нам тоже надо стать боевыми магами, чтобы я смогла сменить эту шкурку.

— Да. — Ответил Андрен и, предчувствуя новую порцию печали подруги, вновь поспешил сменить тему. — Ладно, пошли на церемонию. Нам учиться здесь восемь лет. Боевыми магами так просто не стать. Ты не забыла?

— Погоди, погоди, а, сколько живут хомяки?!, — Заёрзала на плече Чини. — Я не хочу умирать молодой. — Андрен! Ты слышишь? Я волнуюсь! А что будет весной? Начну линять? Андрен! Андре-е-ен!!!

— Успокойся Ч… Хомо, — поперхнулся и вновь улыбнулся Андрен. — Ты же не простая животинка. Ты… ВЕЛИЧАЙШАЯ МОРСКАЯ СВИНКА ВСЕХ ВРЕМЁН И НАРОДОВ! Будешь долгожительницей. Видел, как эти двое коней сто верст протянули? И ничего живы. Что у магов на тебя сил не хватит что ли? Я сам тебя обесмерчу! Честно-честно. Только научусь маленько.

— Себя обессмерть!, — Фыркнула Чини.

— А на обиженных воду возят. Хочешь, стакан на тебя поставлю?

— Мне бы наперсток удержать, — вздохнула подруга.

— Ладно, сиди на плече и комментируй происходящее. Только если захочешь облегчиться, подай мне знак. Хорошо?

— Иди ты в Провал!, — Буркнула Чини и залезла во внешний карман рубахи. Оттуда послышалось:

— О, кстати, у меня есть хвост! А-а-а! Он шевелится! Я могу шевелить хвостом! Андрен, это… необычно!

За новыми открытиями двое магиков подошли к огромной арке входа на территорию Академии. Народу здесь собралось сотни сотен. Андрен и не знал таких чисел, сбившись на двух десятках. А существа здесь были самого разношёрстного пошива, но в основном — молодые лица. Из-за огромных арок толпиться не пришлось. Всем места хватало. Деревенские стояли обособленно, приглядываясь к будущим друзьям или оппонентам. Городские были поувереннее, видели в жизни больше и все больше посмеивались над деревеньщинами.

— Да здесь может пройти элефант с Диких земель!, — в восхищении воскликнул Андрен, вспомнив сказки старой Мэги. — Циклоп с Пегасского Плато тоже, наверняка, пройдёт, не нагибаясь. Какие исполины строили Академию?

— Забыл?, — Донеслось от Чини. — Мэги рассказывала, что Академии были построены задолго до Империи, задолго до войны первых пришедших, в Доимперскую эпоху, эпоху Долунных демонов. Первые поселения выросли много веков спустя, вокруг Единой Академии, а первый император Приториус построил большой город, сделал столицей расширяющийся Империи. Но Академию он только доделывал, перестраивал. Она уже была здесь, чудак!

— Кто же здесь жил?, — Почесал затылок Андрен. — Может они ушли вслед за Единым?

— Не знаю. Зачем гадать?

— Адепты!, — Закричал маленький, голосистый старичок в серой мантии. — Постройтесь возле пьедестала!

Первокурсники засеменили к пьедесталу. Провожающие подотстали. Андрен стал и сам пропихиваться сквозь толпу провожающих, чтобы не оттеснили. В то же время не хотел переломать кости подруги в кармане.

Кого вокруг только не было. Так как в Империи со времён её основания разрешалось жить всем, кто делает для неё что-то полезное, то и в этот год у арки собралась огромная толпа магиков разных возрастов и рас.

Андрен краем уха услышал от бородатого, седого гнома, рассказывающего что-то молодому с курчавой чёрной бородой, которого видимо привёл к стенам Единой Академии:

— … Издревле страны, в которых находились Академии, по Священному Договору не могли не впускать в свои стены любых желающих у кого были магические способности. Пытались одно время ввести установочный возраст поступления, но у каждых созданий детство заканчивалось в разные периоды времени. У людей становятся взрослыми в двенадцать, у северных орков в десять, у эльфов счёт ведётся на века. Возраст созданий из стран Четырёх Сфер невозможно определить в принципе. Мы — гномы, вовсе рождаемся с бородами.

Андрен усмехнулся. Мальчик с восторгом рассматривал тех, с кем ему предстояло учиться многие годы в этих стенах. Наряды абитуриентов восхищали и радовали глаза цветастостью и броскостью. Даже по сравнению с самыми обычными нарядами городских жителей и гостей столицы, сельские обноски паренька из деревни и рядом стоять не могли. Хорошо, что маги дали ему городской наряд взамен растерзанного гоблинами ночью. Но и он был нечета белоснежным халатам кочевников Диких земель и сияющим доспехам гномов. Последние видимо ходили в броне двадцать четыре часа в сутки. Но самые причудливые наряды были у шаманов, ведьм и Ночных эльфов. Они были словно сотканы из мрака и плыли по воздуху, едва их подхватывал ветер. Так казалось во всяком случае ребёнку, не искушённому зрелищами.

Андрен узнает намного позже, что не все магики Варленда шли в академии изучать один из двенадцати путей. Почти у каждой расы и народов была и своя магия: у гномов — руны, у ведьм — чары, у ягудов — обряды, даже у Хафлингов были свои чародеи. В Академии многие страны посылали своих учеников скорее для дипломатии и скрытого шпионажа. Соглядатаи должны были учиться и следить за развитием и прорывами в какой-либо области, будь то магия или новые виды вооружений, технологий. Так сохранялся баланс между государствами.

От буйства красок Андрен едва не забыл, зачем пришёл. Хомо вовремя укусила за ухо, вернув способность мыслить.

— С деревни мы или нет, в этой Академии все учащиеся равны. Так что не забывай, что мы имперцы.

— Имперцы, — повторил Андрен, но вместо гордости почему-то перед глазами представил картину своих обмоченных штанов.

«Нет, это все в прошлом. Новая жизнь с чистого листа. Я смогу все! Хотя бы ради Чини». — Подумал юнец и слабо улыбнулся.

Чини выбралась из кармана и уселась на плечо друга. У некоторых магиков на плече так же сидели магические существа. Отчего Андрен вздохнул спокойно. Не придётся объяснять про разговаривающую диковинку.

У многих в ножнах и чехлах за плечами висело личное оружие. Извлекать его на свет в столице запрещалось. Империя, благодаря магии и легионам могла себе позволить допускать вооружённых потенциальных врагов до стен Академии. Но любое непредназначенное его использование автоматически позволяли стражам порядка отправить его владельца на тот свет со времен первого императора. Потому во всём Варленде бытовала поговорка: «обнажил оружие в Мидриде — заказал заупокойную». Потому никто не стремился заколоть своего оппонента ножом в спину, допускались лишь лёгкие словесные перебранки. Все бои происходили за городскими стенами.

Чини шепнула Андрену на ухо:

— Смотри, это же орк! Но не простой лесной орк, как наши ночные гости, а Северный.

— Северный, — повторил Андрен. — И что это значит, Хомо?

— Ты что, дубовая башка, опять ничего не помнишь? Мэги говорила нам, что из всех разновидностей орков, полноценный разум имеют только Северные орки. Они могут служить в армии и учиться магии, так же как и мы. Посмотри, какая на нём броня! Когда детям орков исполняется десять, они получают свой первый доспех и полноценное боевое оружие.

— Понимаешь… я что-то недолюбливаю орков.

— Жаль, что ты потерял свой ржавый меч. Но держи ножик моего отца при себе. Ну, не используй, а так… чтобы зеленокожий знал, что ты не хуже его.

— Хомо, я никогда не расстанусь с ножом твоего отца. Так что не бойся. А вот орк… Ты погляди, какие мышцы! Он молод, но завалит любого человека-пехотинца своим топором. Я рад, что топор в перевязи за спиной, а не в руках. Так куда мне с этим ножиком против него? Про меч и вовсе молчу. Я рад, что он остался в лесу.

— Ты что-то хочешь сказать мне про ножик?, — Прищурилась морская свинка. — Ты чем-то недоволен? Говори двуногий! А то покусаю!

— Он великолепен, Хомо, — отрезал Андрен и чуть тише добавил, — но слишком мал. А этого топора хватит, чтобы перерубить нас обоих.

— Андрен, ты просто трусишь!

— Ничего я не трушу. Он просто… очень большой и зелёный.

На пьедестал вышел седой старик в черной мантии, за ним до боли знакомый старикан в белой мантии.

— Архимаг! Сам глава Академии, — забубнили в толпе.

Затем все голоса в момент оборвались, наступила полная тишина. Многие узнали главу Академии, главу Совета магов — Архимага Бурцеуса. И менее знакомое лицо одного из ректоров.

— А вот и наш дед, гоблин его побери!, — Хомо сделала попытку свалиться, но Андрен вовремя подставил ладонь.

— А ты права, как же он такой великий и сильный попал под топор огра?, — Прошептал Андрен.

— Зазевался? Ты вон тоже постоянно в облаках витаешь. — Прервала Чини. — В жизни ничему не стоит удивляться. Помяни моё слово. Мелкие грызуны быстро мудреют. Жизнь у нас короткая. Либо спать, либо мудреть… либо плодиться. Кстати, не оставляй меня наедине с другими морскими свинками!

— Замолчи, — оборвал Андрен.

Бурцеус уже вещал стойким уверенным голосом, совсем не старым, каким казался в лесу:

— Многим известно, что у Великой Академии помимо Главы, вашего покорного слуги, есть двенадцать ректоров, по одному из каждого Начала. Каждый год на пост Предиктора избирается новый предиктор из числа этих двенадцати. В порядке строгой определённой последовательности. В этом году предиктором Академии становится ректор Некромантии — господин Нерв. Он и будет принимать экзамены у вас в конце года, а так же курировать обучение… Господин Нерв, прошу вас.

— Благодарю, месир… Пришедшие магики!, — Обратился Некромант Нерв к абитуриентам. — Войдя со мной в это здание, вы на восемь лет забываете о своём доме, о том, откуда вы и что вы значите в этом мире, вы забываете о своей семье и лишаетесь всех материальных ценностей, привилегий рождения и прошлого! Вы будете постигать тайны магии наравне друг с другом. Вы станете равны меж собой и будете беспрекословно подчиняться своим учителям. Те, кто не выдержат обучения или свершат непозволенное, будут выгнаны из стен этого здания. Не сдавшим экзамены закрыта дорога на следующий курс. Пока не поздно, те, кто сомневается — уходите! Ещё не поздно повернуть назад! Вы не будете опозорены, если уйдёте сейчас! Сомнение — первый признак провала. Делайте свой выбор! Помните — пощады не будет никому. Я же в свою очередь обещаю лично дать каждому ушедшему по десять серебряных монет. Итак, что желает покинуть нас прямо сейчас?

Два молодых человека из нескольких сотен подняли руки. Андрен понял, что оба деревенские. Это его покоробило.

— Десять серебряных. Каждому по верховому и пахотному коню в поле. Неплохая для семьи подмога? Да, Андрен?, — Донеслось от Чини. — Те, кто их послал, уже получили по золотому в придачу. И навар, и трусом не назовут. Удобно, да?

— Только потенциала им своего уже не раскрыть, — вздохнул Андрен, глядя как парням дают мешочки с деньгами и те довольные уходят к арке. Вскоре нераскрытые покинули двор Академии.

— Почему же? Попробуют в следующем году, если голова на плечах есть.

— Или если не призовут в армию.

— Остальные! Те, кто считает, что они на что-то способны — вперёд!, — И Нерв первым двинулся к воротам.

Толпа проследовала за ним к единственному входу в Академию. С другой стороны дверей в действия пошли огромные механизмы, управляемые рычажками и волей маленьких, летающих гремлинов с пёстрыми крылышками. Магические создания во множестве своём жили и служили в Великой Академии. Это были самые безобидные существа из Волшебного Леса, которые прижились к Великой Академии со времен первого императора.

Двери тяжело отворились. Они показались Андрену ещё массивнее, чем Северные Врата. Эти врата остались от времён Долунных демонов. Приториус так и не смог воплотить нечто большее или лучшее. Сам первый людской город вырос вокруг этой Академии.

— Просто люди сказали первыми, что это принадлежит им. — Донеслось от невысокого парня в мехах с узким разрезом глаз.

Андрен не стал заострять на нём внимания. Толпа прошла меж массивных створ и оказалась в огромном холле. Потолок и все своды были украшены картинами великих битв и сюжетов из истории Варленда; вот молодой мальчик Приториус надевает золотую перчатку, вот легионы солдат бьются с варварами, легионеры загоняют кланы в степи, вот пограничные отряды отражают нашествия зеленокожих, а вот морские стычки с пиратами, рядом времена становления земель Баронств и Графств, которые отвоевали потом и кровью для Империи лучшие из солдат.

Нерв остановился посреди холла. Его слова прорезали воздух, отразились от высоких потолков и эхом покатились по помещению:

— Все присутствующие зачислены на первый курс! Завтра каждому выдадут мантию Академии. — Некромант сделал паузу, пока возбуждённая впечатлениями толпа пыталась успокоиться, и продолжил. — Первый год, магики, вы будете постигать основы грамот, счёта. Из магии — только теорию, философию. Большее следует из малого. Будет и возможность практиковать боевые навыки: владение мечом, посохом, топором, метательным оружием и борьбе без оружия. До четвёртого курса лучшие из вас разовьют способности в магии Огня, Воды, Земли, Воздуха, Льда, Эфира, Природы, Камня. Вы познакомитесь с основами Начал: Светлым, Серым, Тёмным и Некромантией. Вы даже коснётесь Другой магии: Чарами, Шаманизмом, Рунами, Трансформацией, но на четвёртом курсе, через четыре года, вы должны будете доказать, что достойны этих знаний. Будет первое Задание. Не выполнившие его, не вернутся в эти стены. Так что постигайте магические науки чутко и покажите, что вы достойны стать магами. Возможно, перед вами откроются многие двери и кто-то из вас станет боевыми магами. — Изрёк Предиктор и исчез в воздухе. Но новые слова прокатились по холлу словно отовсюду. — Так ступайте же в свои комнаты. Завтра начнутся первые занятия.

Со всех сторон в холл хлынули гремлины. Маленькие, крылатые, зеленоватые существа тщедушного вида с забавными мордахами старичков и в цветастых нарядах немного пугали одних и смешили других. Каждый из них быстро нашёл себе по подопечному. Несколько успели даже подраться в воздухе за пару тёмных эльфов. Дело оставалось за малым — развести магиков по комнатам, в которых студиусы будут жить во время учёбы.

Первогодки разбрелись, послушные мелким, но крайне полезным существам. «Старичок» с зелёным колпаком и нарядом, вроде балахона, сел и на плечо Андрену. Его шёпоток направил магиков вдоль холла, заставляя шагать вверх по лестницам, затем плутая по коридорам и закуткам, в которых деревеньщина заблудился бы в два счета.

Когда Андрен окончательно перестал понимать, куда они идут, гремлин подвел к двери.

— Это наша?, — На всякий случай спросила Чини.

— Ваша, — кивнул гремлин и упорхнул.

Комнаты предназначались для двух учеников. Андрен с Чини на плече первыми зашли в комнату. Сосед ещё отсутствовал. Внутри было свежо, помещение недавно проветрили. Интерьер удивил; помимо пары кроватей, двух письменных столов и двойного шкафа для вещей, в котором лежала ученическая одежда, и стояли всевозможные книги, комната была оборудована лежанкой для домашнего животного!

Андрен тут же положил туда подругу. Хомо взобралась по удобной лесенке в своё новое обиталище и мудро изрекла:

— Провал меня забери, я действительно буду жить здесь как зверёк в клетке. — Затем развалилась на мягкой подложке, перевернувшись на спину. — Хотя мягко, признаю.

Почёсывая пузо лапкой, подруга лениво добавила:

— Хватит с меня на сегодня подвигов. Орешков бы еще кто принёс! Есть хочу, аж сил нет!

— Где я тебе сейчас орешков возьму?

— Ты обещал обо мне заботиться.

Дверь распахнулась. Андрен вздрогнул. Чини просто подскочила. В комнату резко вошёл молодой орк, брезгливо отмахиваясь плечом от ещё одного гремлина. Старичок незнакомца поворчал о бескультурии и, поминая тени богов, скрылся в коридоре.

Андрен не успел удивиться, как поймал взгляд Чини, та подмигнула — ничему не удивляться, помни!

Перед обоими стоял тот самый орк, которого видели у арки на входе. Северная кровь. Большой и страшный.

Тело человека невольно словно передёрнуло.

— Приветствую тебя, человек, — басовито обронил орк, рассматривая человеческого подростка с головы до ног.

Андрен кивнул. Так и застыли посреди комнаты, разглядывая друг друга. Войны последних столетий говорили сами за себя. И вот их представителей с разных лагерей поместили вместе в одной комнате.

Чини невольно сравнила обоих. Орк был на самом деле ростом с Андрена, разве что чуть повыше, но плечи его были гораздо шире, а волосы зеленокожего горели красным огнём и были заплетены в две боевые косички, что не мешали бою, не лезли на глаза во время схватки.

Андрен даже решил для себя так же длинно отрастить волосы. Только без косичек. А то как-то по-женски. Не девица на выданье же!

«Опустить хотя бы по плечи. Всё-таки будущий маг, борода по колено приветствуется. А вместо косичек лучше локоны. А как постарею, помудрею, так те локоны окрасятся серебром. А чем больше седины, тем мудрее. Это же очевидно», — прикинул человек.

Грудь орка мощно вздымалась, бугрилась мышцами. Виднелась долгая работа с боевым топором. Нижняя челюсть орка была немного выдвинута вперёд, и два мощных клыка оттягивали нижнюю губу, придавая воинственный, звероватый вид. На широких плечах висели кожаные стеганые доспехи. Длинные кроваво-красные волосы особо выделялись на фоне тёмно-зелёной кожи. За плечами Северного орка на походном мешке в петельке висел широкий топор, изрезанный непонятными знаками.

«Руны?» — подумал Андрен.

Хмурое лицо молодого воина севера изрезала чёрная вязь татуировки на правой щеке, скрывая шрам. Орк был далеко не из бедного клана: хорошее оружие, полноценные доспехи и плащ, подбитый мехом за плечами, ясно говорили, что из знатного рода, не иначе.

Андрен на фоне его совсем поник: грязные нечесаные волосы и одежда магов не по размеру, старые поношенные сапоги, чужой ножик вместо оружия, еще и ржавый тяжелый клинок потерял. Меньше позору. Но кого из них стоило назвать диким, неотёсанным варваром по существу, если орк выглядел гораздо лучше человека?

Андрен заставил себя расправить плечи. Всё-таки он житель Империи — человек, а орк приехал из других земель, с севера — гость. Его знатность и достоинство не повод, чтобы ставить себя ниже.

Человек обронил тихо, но твёрдо:

— Приветствую и тебя, Северный орк. — Чуть тише добавил он, вспоминая все капли этикета, которые когда-то слышал в деревне. — Прости моё невежество, но я не знаю, как приветствовать орков. Не хочу оскорбить, задеть. Нам еще жить вместе. Не хочется начинать все с крови. — После последнего слова человек похолодел лицом.

Орк усмехнулся. Широкая улыбка захватила лицо. Её можно было назвать бы дружеской, если бы двоякое ощущение не привносили клыки. Тем не менее, тяжёлая рука хлопнула Андрена по плечу, едва не прибив к полу. Орк прогрохотал:

— Человек, что ты знаешь о крови? А если не знаешь, как приветствовать, то я тебе вот что скажу. Северные Орки не так уж и сильно отличаются от людей. Наш клан веками воюет на стороне Империи, как и в последней войне «Сожжённого города». Ты сказал слова приветствия, я понял тебя.

— Пусть так. — Ответил парень, не зная, куда деть руки.

— Не тушуйся, — добавил орк, снимая плащ. — Мы все здесь для учёбы. Зачем кичиться родословными, если все здесь наравне, как и сказал Предиктор. Или ректор, благо я уже забыл. Для меня все люди на одно лицо, а звания ваши тем более. — Орк отцепил пояс с петелькой и бросил топор на кровать. — Сам я из клана Белого Топора. Меня зовут Грок, сын Грорека Быстрого. — Орк протянул массивную длань.

— Я запомню всё сказанное. — Андрен протянул руку, пожал за запястье изо всех сил, какие теплились в худощавом теле. Так поступали вояки.

— Приветствую тебя, Северный орк Грок, сын Грорека Быстрого, из клана Белого Топора. Я Андрен, сын почившего Хафла, сирота из забытой всеми Великими деревеньки — Старое Ведро.

— Зато у него есть великолепная мохнатая подруга!, — вставила Чини, протягивая маленькую лапку. — Будем знакомы, Грок. Я Хомо Великая из клана Белого Хвостика, дщерь Морского Свина и несуразности жизни!, — И Чини изобразила орка, вместо клыков обнажая резцы.

Орк нахмурился, лицо посуровело.

«Чини… Ну всё, нам конец», — промелькнуло в голове Андрена. Вроде бы стоило хватать ножик, нападать первым, но тело застыло. Вновь оказался близок к тому, чтобы намочить штаны… похоже, что история повторялась и в стенах Великой Академии.

«Мою суть не изменить. Я ссыкун, как и говорил Рэджи».

Грок заржал, не сдерживая смеха. Этот гогот мог спугнуть и коня.

— Я так глупо выглядел?, — Обронил орк. Глаза его потеплели.

Андрен невольно улыбнулся, напряжение спало. На всякий случай представил, как можно ещё схватиться за ножны, но желания доставать оружия особого не было…

Через час, когда шустрые крылатые создания подали в комнату ужин, попутно удивив (ведь как смогли дотащить до комнаты хотя бы тарелку?), Андрен уже многое знал о товарище.

Орк родился и вырос в землях Северных Варваров. Его клан Белого Топора шестое поколение служил Империи. В детстве шаманы орков обнаружили в Гроке способность к магии Камня. Грок создал каменного голема, который чуть не разрушил пол деревни, пока создание не развоплотили шаманы. Род, для порядку посовещавшись с духами, принял решение оправить умельца на службу магам, пока юнец не разрушил другую половину деревни. Так Гроку было предначертано появиться в стенах Единой Академии. В академию Камня путь был заказан — с гномами у орков были натянутые отношения со времен, когда орки спросили у гномов, где их женщины, а те ответили другим вопросом: почему орки не загорают? Это была распространённая людская шутка, истинных причин ссоры давно никто не помнил.

Андрен изложил свою скудную на события жизнь за жалкие несколько минут, решил лишь не рассказывать про морскую свинку. Время покажет, стоит ли доверять орку. А Хомо тем временем забралась на Грока и самым наглым образом рассматривала боевые татуировки, трогая кожу лапками.

— А каждому орку кожу разрисовывают?, — Спросила подруга, залезая за шиворот поддоспешной рубахи орка. Стоило найти еще один кармашек, иначе как передвигаться по Академии, пока Андрен будет занят? Не всё же время на плече друга сидеть. Порой всем нужно побыть в одиночестве.

— Только Северный орк имеет татуировки. По ним определяют род, и сколько врагов пало от его руки до Становления. Простые орки на кожу ничего не наносят, — ответил Грок.

— Ты уже взял свою первую кровь?, — Обронил Андрен, по-новому вглядываясь в татуировки с парой отметок.

— Я убил нескольких гоблинов, нападавших на нашу деревню.

— Ух ты, а как это произошло?, — Спросила Чини.

— Все взрослые воины тогда уехали отражать нашествие троллей. Эти дикие твари напали на восточные земли нашего рода. Отвлекая основные силы, в обход застав пробрались гоблины и ночью атаковали нашу деревню. Женщины, старики и дети хватали оружие и выбегали отражать набег. Я был среди них. Выскочил во двор, не успев надеть броню, схватил лишь топор. И тут же стрела вонзилась мне в плечо, пригвоздив к стене дома… И тут я создал самого лучшего голема, который у меня когда-нибудь получался. До сих пор не могу повторить. Гнев и жажда жизни предали мне сил. Блоки камней, из которых был построен мой дом, пришли в движение и обрели чёткую форму отца. Видимо я представил его образ. Голем расправился с гоблинами в течение нескольких минут. Потом я потерял сознание и очнулся только, когда приехали взрослые… Так мне нанесли первую татуировку.

— Восхитительно, — поразилась Чини, — а мы просто смотрели как горят наши дома, пока гоблины… — Подруга недоговорила.

Андрен и сам немного поник, забирая Чини у орка.

— Ты герой, — добавил человек, — научишь меня делать големов? С мечом что то не так везет.

— Конечно. Но за окном давно ночь стоит. Неплохо бы и нам немного отдохнуть.

— Да, день был тяжёлый. — Согласился человек. — Завтра ещё столько всего.

— Покойной ночи, Андрен и Хомо. Мы ещё повоюем вместе. — Отрубил орк, завалившись на постель, даже не думая ее расправлять.

— И помагичим, — буркнула Чини и разлеглась на подушечки, растворяясь в комфорте и тепле.

Андрен сначала хотел лечь так же поверх одеяла, но потом понял, что под ним будет комфортнее. Да и одежду эту стоило менять на новую, которая более пристала всем студиусам. Потому разделся и сложил все старое барахло в шкаф подальше с глаз. Когда он справился с этой процедурой, в комнате уже стоял храп двух существ, звучащих словно в унисон.

— Быстро вы спелись, — протянул человек и попытался уснуть.

Попытка не удалась.

Глава 4.

Студиусы

Познай себя — познаешь мир.

Изменив себя — изменишь мир.

Кошмарный сон Чини.

Великая Академия

Единых Магических Начал.

— Подъём!, — Дверь распахнулась, и в комнату влетел новый гремлин в зелёном колпаке. Грозно затараторил, забурчал как маленький старичок. — Я ответственный за эту комнату и спрашивать буду со всех. Мои задачи просты: будить вас по утрам на занятия, разводить по аудиториям, пока не запомните дорогу, и следить за чистотой в комнате. Потому никаких грязных носков и объедков под подушкой! В комнатах должна быть чистота! Это понятно?

— Чистота это хорошо. А как звать тебя?, — Спросил сонный Андрен, присев на край кровати. Спал он в эту ночь мало. К храпу стоило привыкнуть.

— Да, бурчащее недоразумение, как нам называть тебя?, — Пробасил Грок. Сонный, в смятой одежде, он уже не казался таким грозным, как вчера.

— У нас нет своих имён, — скороговоркой протараторил гремлин и вылетел прочь из комнаты. Из коридора донеслось протяжное. — В столовой ждёт завтрак. Это прямо по коридору и потом налево. Не заблудитесь!

— Будем звать его шустрое горланящее существо, сокращённо — Шугасу, — подытожила Хомо, потягиваясь на подушке.

— Имя в самый раз, — потянулся орк, скидывая одеяло, под которое все же заполз ночью и рывком пытаясь соскочить с непривычно мягкой кровати. Вместо этого увяз в перине и стал ворочаться как черепаха, стуча ногой в спинку кровати.

«Орки не такие уж и шустрые, как я полагал», — подумал Андрен, глядя на эту картину.

— Я не знаю. Сооруди себе из кровати шалаш что ли и спи, как привык. У костра, — прокомментировала это действие Чини, еще раз потянувшись так, что встала шерсть.

Андрен прыснул. Он привык в деревне вставать ни свет, ни заря. Рефлексы интуитивно будили до прихода Рэджи, пока тот не польёт с ведра или скинет с сеновала. Но сомкнул глаза лишь при рассвете, так что впервые его проспал. Вот и орк расслабился.

В шкафу обоих ждала новая одежда первокурсников. Студиусы приехали в самых разнообразных одеяниях, но сегодня за завтраком все должны были сидеть облачённые в серые мантии первокурсников, а прочее должно было остаться в комнате. Вместе с оружием и личными вещами.

Андрен с радостью забросил одежды магов не по размеру далеко в шкаф, оставшись в нижнем белье. Его одежда в шкафу тут же исчезла каким-то магическим способом, а нож в ножнах самостоятельно занял место на верхней полке.

— Гм, а личные вещи выдадут после окончания Академии? Или при изгнании?, — нахмурился Грок, глядя как его доспехи и одежда исчезли, как и рвань Андрена, а топор занял место на одной полке рядом с ножнами.

— Поживем — увидим.

Через несколько минут Андрен уже стоял посреди комнаты в чистой, новой рубахе, широких штанах с подвязкой на поясе и серой мантии поверх всего этого великолепия. На ногах удобно сидели ботинки из мягкой кожи. Размеры совпадали идеально. Подросток невольно улыбнулся. Так не привык, что одежда не свисает, а ботинки не расхлябаны.

Орк непривычно елозил мантию, бил в грудь, долго кривился, наконец, изрёк:

— Я как на ладони! Тыкайте меня стрелами, копьями, кидайте топор, рубите мечом… Вряд ли эта енотовая шкурка защитит даже от комаров. У Хомы мохнатый доспех прочнее этого!

— Ха!, — Подскочила тут же Чини. — Мне бы твои заботы. Ведь мне не дали даже зубочистки! Придётся брать врагов мудростью и коварством. — И грозно обнажила передние резцы.

Андрен подхватил подругу, посадил на плечо. Все трое покинули комнату, направившись в столовую. Гремлины порхали под потолком. Где-то среди них был и Шугасу, приглядывая за подопечными. Но виду не подавал, давая ребятам больше самостоятельности, чем прочие гремлины.

По пути ребята разглядывали сонных студиусов. Грок при каждом встречном на всякий случай хватался за несуществующий топор за плечами, но привычной, до боли знакомой тяжести не ощущалось. Всякий раз отводил руку, и лишь скорбно вздыхал.

Столовая располагалась в Дополнительном корпусе, как гласило его название и занимала весь нижний ярус. Огромное помещение с широкими рядами столов и лавок подходили для сидения всех типов рас. Человек и орк заняли свободные места среди толпы учеников. На более добротных креслах и оббитых мехом стульях в конце столовой сидели преподаватели и ректоры. Трон Предиктора пустовал.

Первокурсники со всех уголков Варленда заняли места в начале столовой, за пустующими столами. В пёстрой толпе незнакомых, растерянных лиц можно было найти почти всех представителей мира.

— Не хватает только существ из стран Четырёх Сфер. — Обронил Грок. — По слухам, те когда-то тоже учились в Единой Академии. Но потом закрылись и носа не кажут из своих стран. Все прочие мыслящие, разумные существа, обладающие магическим началом, непременно здесь.

За составленными в ряд столами первого курса сидели растерянные молодые люди, орки, гномы, хафлинги, хобгоблины, эльфы, варвары, кочевники, южане, северяне, разносторонние существа из племён свободных, которые то походили на людей, то напоминали ящеров, то детей ящеров и зверей. Андрен засматривался на каждого и Чини пришлось укусить его за ухо, чтобы не нажил себе врагов.

— Глаза выпадут! Ешь давай!

— Ага, ем. — Ответил мальчик и взялся за ложку.

Стоило только любому существу занять место за столом, как доступное пространство за столом моментально покрывалось привычной едой. Только помысли.

— Вот оно, чудо магии. — Обронил человек.

Едва присели, как перед Гроком в миске приятным парком пахнуло жаренное свиное мясо — вырезка, возлежащая поверх горки каши. Кубок наполнился каким-то северным питьём с пахучими травами. Андрен не рискнул спрашивать каким, но пахло по его мнению жутко. Перед самим деревенским появилась молочная каша с куском масла, ломоть хлеба, а чаша наполнилась медовым сбитнем.

Чини досталась полная ваза орехов, ягоды и зелени. Та быстро скатилась с плеча друга, подбежала к яству и принюхалась:

— Ну что ж, вегетарианство, так вегетарианство. Пахнет вроде не плохо, без плесени. Так что есть можно.

— Кормят вроде ничего так… Жить можно. — Буркнул Грок, уже расправившись с мясом, взяв его голыми руками. Большой деревянной ложкой он принялся за кашу. Стоило и её прикончить, как на столе возникло что-то вроде десерта: рассыпчатое вещество неизвестной консистенции, покрытое сладким сиропом.

Андрен снова не стал спрашивать о содержимом, старался больше смотреть лишь в свою тарелку, сметая всё за обе щеки со скоростью лесного пожара. Стоило расправиться с завтраком, как на десерт явились блины со сметаной. Сирота чуть слезу не пустил. Давно так не ел. Разве что Мэги по праздникам угощала. С отчимом приходилось всё чаще варить похлебки. Причем ему самому.

«Может, остаться в Академии жить»?, — промелькнула сытая мысль.

Первое время за столом было не до разговоров — студиусы уничтожали любимые блюда. Но пришло блаженное состояние сытости и за столом робко, а потом вовсю потекли разговоры, знакомства, хвастовство и куча вопросов друг к другу.

Андрен приметил обособленно сидящих в конце стола двух человек. Один был похож на шамана Ягудии, так как хоть и сидел в сером одеянии студиуса, было видно, что больше привык к пышной меховой шубе на морозе и сильно потел в теплом помещении. Северный человек, не иначе. Именно он вчера говорил о людях, которые первыми забрали академию. А вторую магичку трудно было определить. То ли чародейка из Ведьминого леса, то ли воинственная амазонка Проклятого леса. Селянин не особо разбирался в народах Варленда. Одно дело слышать по рассказам Мэги и другое видеть воочию. Но оба активно общались. Такие непохожие, они походили на друзей. Возможно, их поселили в одной комнате.

— А откуда вы, говорливые?, — Спросил у них Грок, видя, что Андрен не решается.

Все повернули голову в сторону ведьмы-амазонки, шамана и орка.

— Я — Мот, лорд Ягудии, — ответил «шаман» хрипловатым голосом, бегая глазами по окружающим. Судя по всему, он не хотел привлекать внимание народа, но от прямого вопроса простодушного было орка не уйти. Пришлось отвечать.

— А я Дарла — чародейка из Проклятого леса, — сказала чернявая девушка и холодным взглядом смерила сидящую на вазе с орешками морскую свинку. — А это что за чудо мохнатое?

Чини перестала работать резцами, вытерла руки о боки и поклонилась, проговорив с набитым ртом:

— Где же мои манеры? Я Хомо — внебрачная дщерь суслика и феи. К вашим услугам, дрожайшая чародейка. Обращайтесь за мудрым советом.

За столом рассмеялись. Чародейка приподняла бровь. Сама Чини скорчила гримасу бешенного суслика и спрятался во внутренний карман мантии Андрена, проворчала уже оттуда другу. — Разбудишь, когда придёт время битвы.

— Что с тобой?, — спросил Андрен. — Опять спать тянет?

— Скоро в спячку впадает, зима на носу, — подмигнул Грок. — Только на медведя не похожа.

Раздался удар колокола. Сердца студиусов затрепетали быстрее. Протяжный звон оповестил о конце завтрака и о скорейшем начале занятий. Все миски моментально пропали, даже если народ не доел. Магикам ничего не оставалось, как подняться со скамеек и идти на занятия. Хотели они того или нет. Неуспевшим насытится пришлось ждать обеда. Одним из таких был как раз лорд Ягудии. По широким щекам Мота можно было точно сказать, что чревоугодие ему не чуждо.

Минуты спустя Андрен и Грок уже стояли перед расписанием в главном холле и запоминали уроки и аудитории, где будут проходить занятия, да номер своей группы — 707. Без малого две сотни первокурсников распределили на семь групп. Они попали в последнюю.

Андрен пытался понять записанную информацию, но грамоте был не обучен. Хотел было разбудить Чини. Мэги учила её основам грамматики. Но выручил Шугасу, спустившись из-под потолка и продиктовав записанное вслух. Андрен покраснел, но потом увидел, что многие гремлины объясняли написанное своим подопечным. А вот орк самостоятельно шлёпал губами.

«Отлично, он ещё и умнее», — подумал человек, решив для себя взяться за основы письма и чтения всерьёз. Как нового наречия, так и староимперского, от которого пошли многие языки.

Грок положил руку на плечо и повторил сказанное гремлином.

— Ну что? Сначала основы, затем «история Варленда», «владение мечом». После обеда же «Некромантия». Всего четыре сдвоенных урока. Есть шанс, что доживём до вечерних посиделок. Если домашней работы не зададут.

Просидев пару часов на «основах» в квадратном почти полупустом помещении и вдоволь наслушавшись о запретах для будущего мага, Андрен ощутил, что зад стал каменным. А мысли упрямо разбегались из головы. Показалось, что забыл всё услышанное едва вышли из аудитории. Грок лишь пожимал плечами — философия она и есть философия.

— Поднимешься из-за парты и словно не сидел за ней. Чего тут запоминать? Эка невидаль — использовать магию только по назначению. Сначала ентой магии научиться надобно, а потом уже решать, что вернее. Топор или она.

Андрен немного расслабился. Не один он видимо, туп как пробка. Простые слова в красивой оболочке, преподнесённые как истины были орку так же интересны, как бутафорские фрукты в вазе для морской свинки. После потока речи преподавателя Андрен забыл даже как зовут самого преподавателя, а записывать умные мысли пока не умел.

Аудитория Истории располагалась на последнем этаже Дополнительного корпуса и по форме напоминала овал. Стоило зайти, как взгляд зацепился за множество книг вдоль стен. Целые стеллажи были заставлены огромными фолиантами, как будто это была не аудитория, а какая-то библиотека. Не даром преподавателем был архивариус — звание почётное в Империи, как любого хранителя знаний.

— Истории Империи четыре века… Это четыре раза по сто. Зачем столько книг?, — Обронил Андрен, занимая место за партой.

— Как зачем? На зиму запасли! Зимы холодные, топить чем-то надо. Это ж такое помещение обогреть, — беспечно отозвался Грок, больше рассматривая карты, во множестве своём облепившие каждый свободный клочок изогнутых стен. Его интересовали расположения войск и он с одобрением отмечал расположение кавалерии на холмах и усиление правого фланга копейщиками. А для самого Андрена это были лишь нарисованные фигурки. В картографии он был еще более несведущ, чем в чтении.

В аудиторию зашёл сухонький старичок в больших очках и с длинной седой бородой до пояса.

— Точно же, архивариус!, — Воскликнул Андрен, довольный тем, что запомнил мудрёное слово из уст Мэги.

— Приветствую вас, студиусы, — обронил вошедший и с ходу начал вещать, забыв даже представиться. — Время! Вот истинный властитель этого мира. Все рождается, и все умирает, живет, двигается, размножается, дает жизнь новому, забирая её у старого. Все меняется, ничего не стоит на месте. Там, где были моря — теперь суша, где суша — теперь Море. Молодое гибкое побеждает закостеневшее старое. Остаётся лишь частица истории. Какова же история Варленда? С чего всё начиналось? Многие ли из вас знают истинную историю этого мира?, — Он сделал паузу, захватив внимание.

Дети заинтересованно притихли.

* * *

Всё началось с того момента, как Создатель сотворил Великих, наделил их силой и отдал во владение сей мир. Сам же навсегда покинул его, уйдя создавать новые. Но покинув, оставил своим созданиям шестнадцать артефактов и полную свободу действий. Великие, взглянули на мир, чтобы продолжать творить на нём вновь, увидали, что он совсем не пуст, а уже населён множеством живых существ, впоследствии названных Долунными демонами, которые появились из гневных мыслей Творца.

Создав в дополнении к живущим существами свои совместные или одиночные творения, боги обучили их магии, чтобы было у них преимущество перед теми, кто был создан идеальными. Тот час между детьми богов и детьми Творца развязалась Первая война, длившаяся до почти полного истребления как детей богов, там и Долунных демонов. Дети богов одерживали победу днём, но ночью побеждали сущности Творца. И длилось это много лет, пока не появилось в ночном небе своё светило.

Поддерживая детища свои, боги, подарили миру Луну, чтобы и среди ночи могли биться их детища с ордами демонов. И стали богами созданные существа одерживать победу за победой, загоняя Долунных существ на пустоши северо-запада. Там были заперты они и их потомки.

Дав победившим народам основы их жизненного уклада, и указав направления в поисках артефактов Творца, Великие посчитали своё дело сделанным и удалились на безымянные острова, позже названные Острова Великих. Там боги по сей день копят знания и правят Варлендом.

Народы, после ухода богов на покой, почувствовали, что они теперь сами себе хозяева и ринулись искать артефакты, чтобы получить преимущество над прочими народами. Единства, как во время Первой войны не стало и дети богов разделились.

Почти каждая раса нашла по одному артефакту: зелёнокожие нашли артефакт, напоминающий огромный щит, и назвали его щит Десницы; варвары нашли меч, назвав его меч Правды; эльфы обнаружили сразу два артефакта и в результате разногласий были разделены на Дневное или Светлое, и Ночное или Тёмное племя; Ночные эльфы взяли себе — волшебную Накидку, а Светлые— Алый Лук. Два некогда единых народа поселились в разных частях Варленда. Каждому из Элементалей: огню, воде, воздуху и земле досталось по Сфере, гномы получили доспехи Единого; хафлингам досталась праща Варленда; жителям побережья, позднее ставшими пиратами, досталась Шляпа; люди нашлиПерчатку.

Не было найдено ещё четыре артефакта богов. Тёмные, Серые, Некроманты и Светлые ордена магов прилагали все усилия для их поиска, но не в силах были отыскать их и при помощи богов-покровителей орденов.

Начались брожения и первые разногласия между расами, земли делящими. Великие артефакты разделили народы, отрезав путь к прошлому единству. Двенадцать подарков Создателя оказались сильнее воли богов, народы сотворивших. Каждый влияющий на свою расу артефакт привел народы к одному месту.

Повстречались все старшие народы, коим посчастливилось получить артефакт, возле тринадцатой Академии — Единой. Предводители народов начали спорить, кому она достанется. Не найдя согласия, народы развязали народы Великие Войны и продолжались они до тех пор, пока две трети жителей Варленда не погибли в тех войнах. Огромный мир запустел.

Но ни одна война не длится вечно. Всё закончилось, когда семилетний ребёнок из человеческого рода коснулся Перчатки в руках хранителей. Впервые случилось так, что мёртвый артефакт признал своего хозяина и ожил. До этого ни один из артефактов не проявлял силы и был лишь символом, сулящим помощь Творца.

И указала Перчатка на каждого из предводителей народов и показала им новый путь: гномы под предводительством их будущего короля Добиана пошли на восток, поселившись в Большой горе; те вольные племена, кого позже назовут варварами, двинулись на север, где разбились на десятки кланов, впоследствии разделённых ещё более; Светлые эльфы ушли на запад в лес, названный Светлым, где обязались нести стражу, закрыв ослабевших потомков Долунных демонов эльфийской магией на северо-западных пустошах; Ночные же эльфы, не пожелавшие всю жизнь быть стражами общего врага, отреклись от войны с демонами и отправились в путь на восток, и поселились те эльфы южнее Большой горы; разумные элементали ушли далеко на юго-восток, где вновь разделились, основав страны Четырёх Сфер. Первые века существования они выходили на связь с Империей и прочими, но по неизвестным причинам полностью закрыли свои границы и разорвали все дипломатические отношения с любой из стран или рас впоследствии; хафлинги обосновались южнее Пегасского плато; зеленокожие под предводительством одного племени орков, которые позже назовут себя Северными, двинулись на восток, обосновавшись северо-западнее Большой горы; наконец, люди, обосновали свою Империю вокруг тринадцатой Академии, взяв её, как и Академию воды, под своё покровительство по праву сильнейших. Так указала перчатка.

И не было споров… пока был жив первый император Империи. При нем был заключён Договор между всеми разумными расами. Он позволял любым магикам в мире беспрепятственно учиться в любой академии в любых концах света, чтобы не забыли существа Варленда дар богов — магию, и не надеялись более на мёртвые артефакты. Но редко когда можно было увидеть в двенадцати академиях пришельцев с дальних земель. Лишь в одну Великую Академию без боязни ехали магики со всех концов света. И не чинили им препятствия люди.

Первым императором Империи людей был тот самый мальчик, имя которому Приториус. Он обосновал столицу вокруг Великой Академии и нарёк город нового государства Мидридом, что со староимперсокго переводилось как «величайший».

* * *

— Со временем многие границы меняются, появляться новые народы и создания. Через девять лет отмечается четвертый век со дня основания Империи, — закончил преподаватель истории лекцию.

Андрен тряхнул головой, вспоминая, что он в аудитории. Перед глазами всё ещё проплывали картины прошлого. Грок рядом тоже заслушался. Вся аудитория не позволяла себя лишнего шума, вслушиваясь в завораживающие слова сухонького старичка. Впрочем, как только прозвенел колокол, он скрылся за дверью, так и не представившись. Великий оратор, он вне речей своих старался быть неприметным.

За прошедший урок Андрен почерпнул для себя немало важного. В голове загудело, но, зажав виски в тиски, юнец старался запомнить как можно больше. Запомнилась почему-то только Перчатка Приториуса, да и то лишь потому, что возраст первого императора был довольно юным.

«Выходит, мальчик основал Империю. А я старше его и глупее старого валенка!» — подумал Андрен.

— Так вот почему люди застолбили за собой Мидрид, — протянул орк, — не знал. Все дело в артефакте.

— Мы же когда-то все вместе бились в Долунными демонами, — вспомнил ещё один важный момент мальчик.

— Бились все, а на севере живем мы, — хмыкнул орк. — И где теперь этот Щит Десницы? Клан ничего не говорил мне про него. Я его разыщу! И верну оркам былую славу!

— Ты хотел помещения книгами топить. — Напомнила Хомо. — А для того чтобы что-то найти, об этом сначала надо всё узнать. А откуда узнать, если не из книг?

— Можно выпытать у того, кто знает больше, — отмахнулся орк. — А ты давно не спишь?

— Я вообще не сплю. Я думаю и наблюдаю, — честно призналась подруга.

После истории вся троица поспешила в Боевой корпус на урок владения мечом. Орк почти побежал туда в надежде поскорее обрести хоть какое-то оружие. Провести целый день без острого железа в руках для воина клана Белого Топора было невыносимо сложно.

В большом зале на стенках действительно висело множество всякого оружия: колющего, режущего, метательного. Сверкали ослепительными лучами зачищенные до блеска клинки, топоры, алебарды, секиры, копья. Висели на стенах луки, арбалеты, пращи, шесты, боевые посохи и что-то совсем неведомое, экзотическое, чему Андрен не мог подобрать названий, а даже когда узнал имена, то все равно не сразу смог повторить их. У стен стояли даже образцы гномьих пушек — причудливого скрещения алхимии и магии.

Хватало и защиты. Разнообразные доспехи, от самых тонких — из кожи, до самых полных — булатных, стояли и висели, закреплённые к стенам. Хватало и щитов и шлемов всех форм и размеров. Огромный корпус содержал образцы самых разных видов вооружений и защитных снаряжений со всего Варленда. Студиусы поражались самым замысловатым из них: двусторонние обоюдоострые посохи в форме полумесяца из самого Храма, боевые слегка изогнутые посохи амазонок Проклятого леса, кривые ятаганы кочевников, метательные пращи хафлингов. О каждом из оружии можно было услышать от самих магиков, стоило только начать слушать других.

Учитель назвался сотником в запасе. Представился кратко — Брод. Это был смуглый, бывалый воин лет тридцати, хромающий на правую ногу. Собрав седьмую группу, он показывал первичные навыки обращения с мечом. «Восьмёрка» для атаки и обратная «восьмёрка» для защиты. Все магики разошлись по залу и стали отрабатывать эти два простых элемента. Сразу стало видно у кого слабая кисть, а кто уже держал в руках оружие довольно давно.

Грок с Андреном махали железом дольше прочих без перерыва. А позже встали в пару, чтобы отрабатывать атаку-защиту. Многие же просто откровенно тянули время, стараясь дожить до конца пары. Оружие для магов не обязательно.

Чини меж тем заставила Андрена вновь покраснеть, когда лично спросила преподавателя:

— А как же особые курсы для морских свинок? Есть что-нибудь моего размера?

Брод хмыкнул. Юмор вояке ему был не чужд. Взяв Чини на руки, он положил её на пол перед отполированным шлемом. Затем вручил зубочистку и велел тренироваться со своим отражением. Хомо без всяких препирательств вняла совету, встала на задние лапы и, скорчив яростную морду берсеркера северных земель, усердно заработала зубочисткой, тыкая в сталь.

Причудливое заклинание трансформации ещё с леса позволяло ей не только стоять на задних ногах, но и довольно сносно держать небольшие, лёгкие предметы в лапках.

Грок же с заметным наслаждением махал полутороручным бастардом, довольно тяжёлым мечом даже для бывалого зрелого рубаки клана. Те то, что для десятилетнего орка. Когда Брод отворачивался, орк быстро показывал Андрену дополнительные финты и уловки. Хоть человеку было в тягость крутить и простой одноручный меч, он старался запомнить что-нибудь полезное. Но быстро уставал. Первые минуты меч вроде слушался, а потом плечо наливалось тяжестью, а запястья и вовсе деревенели. Приходилось менять руки чаще, чем требовалось для создания мышечной памяти. Скрипя зубами, человек старался не отставать от рослого орка. Но где там?! Удар зеленокожего собрата по комнате были ощутимы.

«А что, если придет настоящий взрослый орк и треснет по мечу? Расплющит на месте? Нет, надо лучше тренироваться, чтобы уметь держать удар». — Твёрдо решил человек, приходя к страшному для себя выводу: если бы не занятия с Рэджи, меч был бы выбит из рук с первого же удара. А до конца занятия не дотянул бы без жуткой отдышки.

Андрен остановился, приходя в себя. Пальцы его тряслись, руки сводило судорогой, а ноги разъезжались. Насколько он слабее по сравнению с орком, предпочитал не думать. Грок лишь ухмылялся.

— Первокурсники, — посреди урока обратился ко всем Брод. — Борьба на мечах в этом году не является основным предметом обучения. Вы вольны посещать её или не посещать по своему усмотрению. Предупреждаю, кто будет ходить ко мне по собственному желанию, в конце года будет сдавать экзамен, пощады не ждите. Так что советую начать знакомство с оружием в следующем году, когда подрастёте. Рука окрепнет и будет проще. Те же, кто всё же желают начать с этого года, могут ходить ко мне на дополнительные курсы… после занятий. — Инструктор оскалился, добавляя. — Если, конечно, у вас останутся хоть какие-то силы после всех занятий.

— Запишите нас. — Попросил Андрен, разминая кисть. Рука нежадно болела, но старался не подавать виду.

— По настоящему болеть будет завтра, — посмотрел на Андрена Брод. — Если не изменишь своего решения, запишу.

— И меня. Не изменю, — добавил Грок.

Брод подошёл и обоих похлопал по плечам:

— Одобряю! Мышцы могут выручить тогда, когда магия бессильна. Но, судя по всему, вы единственные, кто хочет этим заниматься. Зачем вам эта нагрузка?

Чини подбежала к сотнику, обронила:

— Мы стараемся добиться полноценного совершенства. Зубочисток хватит?

— Ты тоже хочешь?

— Стараюсь ни в чём не отставать от своего хозяина, сир, — Хомо скривила мордочку на манер солдата в дозоре, и вытянулся по струнке. — Служу Империи!

Брод ухмыльнулся:

— С такими солдатами Империя не пропадёт. Но я смогу заниматься с вами только ближе к ночи. Так как если в группе меньше десяти человек, она считается не нужной, а значит незаконной, что сулит многие неприятности. К сожалению, законы Академии не позволяют смешивать курсы, так бы я вас записал заниматься со вторым курсом. Это странное распоряжение Бурцеуса в этом году сбило меня с толку. Но ничего не поделаешь.

Грок моментально скис, опустив плечи. Андрен устало махнул рукой.

«Что ж, я пытался».

— …Ну да Провал с этими запретами!, — Завершил разговор сотник. — Завтра через час после захода солнца у входной двери! Все трое.

* * *

Последним уроком была Некромантия. Корпус некромантии был окрашен в красно-чёрные тона. В самой аудитории помимо огромных фолиантов книг, стояли скелеты, банки с цветастыми жидкостями, где плавали самые жуткие вещи; не оформившиеся тельца, органы, обрубки тел.

В аудиторию зашёл Предиктор Нерв. Тот самый Некромант, возглавляющий Академию в этом году. И его первые слова, после приветствия, обращённые к ученикам, Андрен запомнил на всю жизнь:

— Магия есть искусство, причем наиболее тонкое из всех, что существует в нашей реальности. Её не надо пытаться разложить на правила, формулы и законы. В магии НЕТ ЗАКОНОВ, как их нет, по большому счету, в живописи или стихосложении. Тонкая сила присутствует в вас, вне зависимости от правил. В каждом. Но пользуются этим только магики.

Предиктор сделал паузу и продолжил:

— Не стоит бояться некромантии. Смерть — высшая стадия бытия. Итог, к которому мы все подсознательно стремимся в течение всей своей жизни. И только Смерть имеет значение. Всё остальное лишь подготовка к её величественным таинствам. Смерть неотъемлемая часть жизни.

— Как-то всё у них мрачновато, — подала голос Хомо из кармана.

Один из первокурсников тут же поднял руку и задал вопрос:

— Но почему тогда Некромантия отделена от Тёмного пути? Это ведь два похожих почти во всём начала.

Некромант немного подумал и ответил:

— Ты совершенно не прав. Смерть не означает тьму. Как и обратное. Я расскажу тебе слова песни наших предков:

Владыка Хаос наш отец,

Мать — Пустота.

Я проведу тебя туда,

Где нет ни правды, ни добра.

Где нет ни лжи, ни злобы,

И неприступны бастионы.

Где наша власть крепка,

Где легионам нет числа.

Где тьма, где тишина.

— Некромантия скорее уподобляется тишине в мире магии. — Продолжил Предиктор. — Нужно найти то, что скрыто за потенциальными возможностями тишины. Да и магия не делиться на светлую или тёмную. Она едина. Делят её те, кто ей пользуется. Некромантия больше похожа по своим целям на Серый путь. Некромантия старается поддерживать баланс сил. Своими способами. Тёмные ничего поддерживать не собираются, стремясь к хаосу. В этом их суть. Так что чтобы подобной глупости я больше не слышал.

Магик кивнул и занял место за партой.

Предиктор продолжил:

— Абсолютно любое действие может быть расценено и как добро и как зло одновременно. Все зависит от личных предпочтений тех, кого оно касается непосредственно. Только представьте себе, как трудно человеку представить то, что находиться за Гранью. Человек может лишь догадываться. Также трудно человеку представить в полном объеме, что есть время, что, есть Пустота, Тьма, Хаос. Мы все рождены из большого Ничего. Некромантия одна из самых древних проявлений магии. Как только появилась первая жизнь, за ней неустанно следовала смерть. Я бы даже добавил, что все мы вернёмся туда, откуда пришли. Нет ничего вечного. Есть только одно большое Начало. Человек, а под «человеком» я подразумеваю любое разумное существо, просто обобщаю для всех вас, приходит в этот мир один и ничего изначально не имеет. Он всю жизнь встречает либо союзников, либо врагов. Он что-то приобретает, что-то теряет и, в конце концов, умирает. Умирает один, ничего с собой не забирая. Изначально обречённым нечего бояться. Подумайте над этим. И возможно, вы придете к выводу, что такое некромантия.

Многие глубоко задумались над его словами.

«Странные люди эти некроманты», — подумал Андрен, но слушал, не перебивая.

Глава 5.

Ночные рубаки

Слова обладают лишь прямым значением.

Искажать слова — значит, лгать самому себе

Седьмой постулат начинающего мага.

Великая Академия.

Некоторое время спустя.

Дни полетели со скоростью стрелы, выпущенной из дальнобойного, составного лука. Основы письма и чтения со скрипом, медленно, но верно сдались деревенщине. В основном благодаря стараниям Чини, которая заставляла засиживаться за столом со свечами в комнате допоздна, выводя витиеватые буквы на пергаменте и шлёпать губами, читая пухлые книги. Доходило до того, что Андрен просто убегал от этих занятий в боевой корпус — махать мечом казалось уже не так сложно, как набивать руку буквами и заполнять пробелы в голове страницами рукописей.

Единственное, что давалось магику-человеку легко — это запоминать прочитанное. Память у Андрена оказалась отменной. Потому помимо основных занятий, он с радостью проводил свободное время в совершенствовании изученного и поиске нового материала по пройденным темам, развивая полученные знания. А орк не собирался отставать. Библиотека и боевой корпус — оба места оказались равноценными, подстёгивая конкуренцию между подростками вне основных занятий.

Оба и сами понимали, что разогревала эту конкуренцию коварная морская свинка, которой хватало пары слов для успешной манипуляции «квартирантами». Но ничего с этим не могли поделать, так как доводы Чини казались бетонными, да и какой с девочек спрос? Что они понимают в поединках и состязаниях?

Знания добывались днём. Шлифовать мастерство на мечах, копьях и топорах, практиковаться в стрельбе и метании дротиков при свете факелов приходилось ночью, когда Академия погружалась в сон. Сотник Брод, словно сговорившись с Хомо, гонял до седьмого пота, и отпускал лишь за полночь. Наставник неплохо подружился с говорящей свинкой, проводя долгие часы в беседе со зверьком на плече, пока юные магики отжимались, подтягивались и получали ссадины, синяки и порезы.

На сон отводили пять-шесть часов. Разбитые, выжатые досуха, студиусы засыпали без снов. На еду в столовой накидывались с аппетитом за троих, мало обращая внимания на косые взгляды сокурсников, больше предпочитающих есть по этикету. В этом плане Андрен быстро проникся к орку, предпочитающему есть мясо руками, а не вилками с ножиком. Так оказывалось быстрее и эффективнее. Разговаривать за столом было точно некогда. Потому снова приходилось слушать Чини, которая набирала себе злаковых и зелени про запас, устраивая пир когда захочет.

Порой, подскакивая ночью от судорожно сокращающихся мышц или отключаясь прямо посреди уроков в аудитории от бесконечной усталости, Андрен выл от постоянной боли в теле и голове, но проходил ещё один тяжелый день, пролетала неделя, за ней месяц и год и со временем этот тяжелый распорядок дня стал так же привычен, как умение дышать.

Магик рода человеческого с каждым новым месяцем тренировок понимал, что из тощего хиляка на казённых харчах, он превращается в достойного соперника Рэджи. А ради этого стоило трудиться, не покладая рук. Но ещё он становился умнее. И книги, которые весили ничуть не легче дротика, а иногда и меч, развивали эти мысли, рассказывая интересные истории. Он перестал шлёпать губами, зачитываясь про себя. Мир вокруг исчезал и перед глазами появлялся другой, более красочный и глубокий. Картины прошлого, беседы с великими мыслителями, истинные знания и постулаты настоящего — всё вставало перед Андреном и он отказывался это забывать.

Магия шаг за шагом обнажала неведомые тайны. Теория объясняла естественные магические процессы. Андрен быстро понял, почему многие вещи стоило сначала объяснить, только потом показывать. Это правило было написано кровью тех, кто доходил до всего первым. Первые постулаты писались Архимагами, чтобы прочие магики выживали, не в силах пережить подобные опыты сами. Ректоры не скупились на красочные демонстрации, показывая, что будет с теми, кто не готов делать вещи правильно.

Магия не терпела ошибок, если магик не хотел стать самоубийцей.

От однокурсников ребята как-то обособились, но особо по этому поводу не грустили — времени скучать просто не оставалось. Отшельники с кругами вокруг глаз? Это не худшее прозвище, которое получал мальчуган в деревне. Главное, что он понял — развиваться можно и нужно. А для этого вокруг было всё необходимое. А до прямых столкновений не доходило. Грозный вид орка отбивал желание задирать. Пара сломанных носов сделала своё дело. Андрен даже иногда считал, что ничего практичнее силы, но этот довод раз за разом разбивала Чини…

На уроках эфира руководил Тёмный эльф — Нид. Синекожий, продолговато-головый старичок с большими глазами и длинными ушами. Его стараниями Андрен научился создавать маленькие сущности. Те, развлекаясь, терзали Чини, то и дело, стараясь ухватить за шёрстку. Хомо не собиралась сдаваться, в ответ хватала ученический карандаш, который для её размеров заменял длинный шест, и с воинственным криком полководца яростно набрасывалась на противника. Учиться ей тоже порой надоедало и хотелось повеселиться.

Сущность пронзалась насквозь и делала вид, что умирала. Хомо кланялась зрителям, слала всем воздушные поцелуи и гордо, словно сам император, скрывалась в недрах рубахи Андрена, на долгий, заслуженный сон. С перекусом.

Грок развлекался на уроке Камня. Големы получались высшего сорта. Боевые машинки по колено человеку размером, но мощные и послушные, слушались северного орка, как отца родного. С ними Чини было уже не справится. Потому морская свинка предпочитала их седлать и изображать наездника. Грок даже создавал головы голему в виде седла.

Оседлав голема за голову, Чини каталась по всей аудитории, доставив немало веселья учащимся и даже самому ректору Камня. Коренастый широкоплечий старичок с бородой по колено, вечно хмурый гном Гилард, в такие моменты смеялся в бороду. А после внушал Гроку, что у того большое будущее в этом типе магии. Великая Академия, пожалуй, была единственным местом во всем Варленде, которое видело, как гном и орк общались без жажды смерти друг другу. Северному орку то и дело удавалось выхватить после занятий щепотку дополнительных знаний, которая не полагались в первые годы обучения.

* * *

Очередной ночью, усталые и довольные, ребята пробирались с боевого корпуса в спальные комнаты. Как неожиданно посреди пустых коридоров засиял голубой свет портала. И строгий голос Предиктора пронзил насквозь:

— Так, все трое ко мне. Шагайте в портал!

Ребята, переглядываясь, сделали по шагу, и вышли в Предикторский кабинет Академии. Его невозможно было найти до тех пор, пока сам Предиктор не позволял. Поговаривали, он блуждал по всем зданиям, проявляя себя то здесь, то там.

— Приветствую вас, мои самые усердные ученики, — холодно обронил Некромант из мягкого кресла и предложил занять места напротив. На мягкой софе. Обстановка кабинета представляла подобие аудитории Некромантии. Стеллажи с пухлыми томами, черепа, скелеты, колбы с разноцветными жидкостями. Пахло серой и смолой, совсем как в аудитории Тёмных. Ребята предположили, что Предиктор проводил опыты и шлифовал работы и в кабинете, не то, что в лаборатории. Но единственное, чего не было, так это стульев напротив широкого стола Предиктора. Очевидно, он не любил принимать гостей в своём кабинете.

— Наше почтение, Предиктор, — ответили все трое. Даже Хомо выползла из кармана и уселась на плече, не собираясь отсиживаться, когда друзья огребают на орехи.

— О, я смотрю, вы не зря проводите время в библиотеке. Вы ознакомились с этикетом. Впечатляет. — Некромант чуть приподнял уголки губ.

— Стараемся, Предиктор, — так же в один голос ответили все трое.

— До такой степени, что даже не спросили насчёт занятий с Бродом?, — Невозможно было определить его настроение. Он словно не испытывал эмоций. Мёртвое лицо. Ни единый мускул не собирался двигаться.

«Познавший смерть не веселиться, не грустит», — вспомнил лекции Предиктора Андрен, а вслух сказал. — Просим прощения, Предиктор, запретный плод сладок. Но нам просто нужно выпускать пар, чтобы не сойти с ума и не ослепнуть от книг.

— Виноваты. Не отрицаем. — Продолжил Грок. — Но как клинок ржавеет в ножнах без войны, так и орк ржавеет взаперти без хороших взбучек. Друг же мой впитывает в себя столько знаний, что без хорошей физической подготовки те просто взорвут его изнутри. А наш путеводный зверёк и вовсе не может шлифовать остроумие без бесед с сотником.

— Э, я всё слышу, — добавила Чини. — Но они правы, ночные занятия полезнее, чем борьба подушками по комнатам.

— Вижу, что подготовились. Библиотекарь подсказал? Старик знает, что посоветовать почитать. Красивыми словами можно прикрыть любое поражение и облачить его в победу, — посоветовал Некромант. — Но как же сон?

— А что сон? В мире столько всего интересного. Зачем погружаться в другой?, — Добавил Андрен.

— Чтобы было время усвоить информацию этого мира. Впрочем, я когда-то сам был таким. Любил идти против системы. — Показалось на секунду, что Некромант хмыкнул. — Но вы же понимали, что вы находитесь в МАГИЧЕСКОЙ Академии. Каждый ваш неправильный шаг и поступок сразу становится известен всем Ректорам и мне, в том числе.

— А кто спорит?, — Ответила Чини. — Но разве у ректоров мало дел, чтобы обращать внимание на излишнее трудолюбие студиусов?

Нерв смерил Чини спокойным взглядом, обронил степенно:

— Так много всего для этого тщедушного тельца. Воистину, Бурцеус мог найти контейнер и подойстойнее. Ладно, можете свободно посещать Боевой Корпус. Днём в послеобеденное время. Ночью спите. Помните, что со всеми можно договориться. Инициатива и начинания приветствуются. С каждым можно найти общий язык. Не все так просто, как кажется. Тебе ли это не знать, человек, который подружился с Северным орком? Или тебе, орк, который даже не думает сделать жаркое из морской свинки?

— Э, я ему сделаю!, — Взвизгнула Хомо.

— Ступайте. — Холодно добавил Нерв.

«Обругал или похвалил? Забери меня Провал, если не перечитаю завтра в библиотеке всё, что есть по некромантам», — сделал себе зарубку Андрен.

В кабинете загорелся портал входа.

— Благодарим, Предиктор. Мы уясним ваши уроки, — хором ответила троица и поскорее нырнула в портал, стараясь как можно быстрее скрыться из этого жуткого места.

Грок застыл посреди холла, сложил руки на груди.

— Тщедушное тельце? Бурцеус? Вы оба, не хотите мне что-то сказать?

Андрен посмотрел на Чини, принялся чесаться, нервничая и не зная с чего начать:

— Понимаешь, моя морская свинка на самом деле не совсем такова.

— Точнее, совсем не такова! Это же очевидно даже для тебя, орк, — добавила Чини.

Грок молчал, ожидая продолжения. Наконец, не вытерпел, буркнул:

— Да падёт на меня тень богов, это ясно как божий день, что не человек учил тебя быть умной. Скорее, наоборот. Но я думал, дело в других людях, от которых ты ему досталась.

— Да не, все совсем не так. Когда-то она был таким же двуногим существом, как и мы с тобой. — Продолжил Андрен и неожиданно для себя выложил орку всю историю от Старого Ведра до стен Мидрида.

* * *

— Когда это ты успел выучить этикет?, — спросил на следующий день Грок у Андрена, делая эффектный выпад топором в сторону бедра.

Это было первое дневное занятие со старшекурсниками.

— Тогда, когда ты храпел ночью с книгой по трансформации на лице, — обронил Андрен, парируя выпад топором и контратакуя посохом, стараясь захватить ногу Грока.

— Малыши, расступитесь!, — С воем промчалась между ног морская свинья, отбиваясь от наседающих с трёх сторон сущностей эфира.

Андрен научился владеть нитями управления, не отрываясь от боя. Сознание можно было расщеплять, если многие действия были до того заучены, что не требовали ничего нового. Это походило на мышечную память для тела, только касалось концентрации на магических потоках.

— Да откуда берутся такие наглые Хомо-существа?, — хмыкнул Грок, создавая големчика в рост морской свинки. Тот подкрался к зверьку сзади и накрыл её учебным шлемом.

— Засада! Спасай императора!, — Зазвенела внутри шлема Чини.

— Ты забыл правило воина номер шесть: следи за своей спиной, если её никто не прикрывает, — наставлял Грок. — А если прикрывает, всё равно следи. Маги в строю не стоят!

— Кто бы говорил, — тихо, по-кошачьи подошёл сзади Брод и ловкой подсечкой повалил орка на землю.

— Кавалерия прибыла!, — Повалила шлем на бок Хомо и бросилась на голема. — В атаку!

Андрен отскочил чуть дальше, с улыбкой обозревая всё поля боя. На душе было легко и спокойно. Сирота такого раньше не испытывал. Появилось само ощущение семьи, заботы. Все это отдавало теплом в сердце.

Эти трое и стали его семьёй.

— А ты чего стоишь?, — Грок увернулся от нового выпада сотника и повалил Андрена на землю.

— Наших бьют!, — Хомо уронила голема на землю и, подбежав к орку, с чувством глубоко удовлетворения, ткнул того зубочисткой в пятку. Ахиллесова пята у сандалий студиусов была просторной.

— Морская свинка проводит запрещенный приём!, — прокомментировал Брод и свалился с ног, сбитый объединёнными усилиями Андрена, Грока, трёх эфирных сущностей, новосозданного големов и Чини, которая давала ценные указания по плану наступления. Как настоящий генерал.

— Ах вы, подлые гоблины… — Брод постучал по полу, сдаваясь по всем позициям. — Победили, урок окончен…

Время летело быстрее ветра, беззаботно и неумолимо. Четыре года прошли как четыре дня. На посту Предиктора после Некроманта, побывал представитель Воздуха, Светлый ректор, а в нынешний год пост заняла Травница — представитель магии Природы. Подступало время первых экзаменов, первое Испытание.

Ребята узнали, что на четвёртом курсе предстояло сдать четыре экзамена по основной магии, два по дополнительной и суметь защитить себя каким-нибудь видом оружия при физической атаке. Так же магикам предстояло выбрать «дорогу». Так начинались расхождения ради баланса и углублённые занятия в выбранном Начале.

— Так и сходят с ума старые морские свинки, — сказала Хомо и запустила в Грока семечком от яблока. Их она научилась пускать с завидной меткостью, ловко попадая в лоб орка. Доводить его до белого коленья не стоило, так как в ответ начинал швыряться подушками, что могло оказаться фатально для существа в теле зверька.

После первого же такого запуска Чини научилась чувству меры.

Последнее время, в связи с огромным количеством домашнего задания, Андрен и Грок обедали прямо в жилой комнате. Их гремлин — Шугасу, ворчливо носил еду вместе с другими гремлинами, ссылаясь в помощи на старость. Хотя был магическим созданием и ничего похожего на старость не испытывал.

— Грок, ну экзамены мы сдадим, не глупые вроде. А что с Заданием? Выполнить его надо в течение трёх месяцев. А куда зашлют? Успеем ли?, — Переживал Андрен.

Грок устало протёр глаза, перевернулся на спину. Глядя в потолок, ответил:

— Довольно лирики, человек. Я спрашивал старшекурсников. Они говорят, что нас могут направить с Заданием в любое место в пределах Империи или в пределах её границы, но не дальше. Всего-то необходимо добраться до места назначения, исполнить поручение и вернуться в Академию до начала нового года. Денег не дают. Мы должны, как маги четвёртой ступени, заработать сами. Так и отсеивается половина учеников, так и не став магами. Но даже те, кто не сумел, а хотя бы выжил, всё равно имеют четвёртую ступень и могут поступить на службу Империи. Этакие фокусники на рынках, которых мало кто берет в расчёт.

— Это что же, получается?, — Воскликнула Чини, вновь запуская семечко от яблока в орка. — Не сдал экзамен — выгонят, не выполнил Задание — выгонят. А сдашь — снова 4 года в этих застенках сидеть?

— Вот поэтому Задание даётся только на четвёртом и восьмом курсах. — Протянул орк, поглядывая на морскую свинку, чтобы заорать в очередной момент, когда запустит в него семечком. — Второе задание редко кто выполняет, Хомо. Звание боевого мага надо заслужить.

— Отбор слишком жесток, — отметила Чини. — Из двухсот с лишним учеников на четвёртом курсе после экзамена и Задания на пятый курс идут меньше сотни. А до восьмого могут добраться только такие зубрилы, как вы!

— Магия, — очень сложная штука, она постигается лишь единицами, — нудно процитировал наставления ректоров Андрен, за что и был сбит подушкой с кровати. В него орк мог швырять подушку в полную силу.

* * *

Минули экзамены. Грок с лёгкостью сдал магию камня, землю и огонь. Воздух наверняка бы провалил, если бы не практика с Андреном. Чары и руны так же не составили труда, как и владение топором, борьба. Друзья с лёгкостью сдали боевые навыки, порубав всех созданных сущностей и не допустив ни одной ошибки в технике ведения боя. Брод гордился своими учениками. Ректоры и Предиктор не зря разрешили заниматься с ними в дополнительное время.

Андрен превзошёл всех в магии огня, с лёгкостью сдал воду и природу (благодаря морской свинке, которой не запрещалось находиться с хозяином), немного поднапрягся в эфире и чарах. И еле-еле сдал трансформацию. Давая скелету подвижность, ещё сомневался в выборе пути Некромантии, но когда понял, с какой лёгкостью даётся постижение смысла смерти, больше Пути не противился. Пусть словно избрал его сам. А Некромантия вместе с магией огня создавали большую перспективу на будущее.

Сдавшие экзамены студиусы собрались в большом холле. Паре сотен магиков предстояло отправляться исполнять Задание Академии. Лучшим из них нужно было отправиться в другую академию из двенадцати специализированных с дипломатической миссией и углубить или закрепить знания по выбранной магии. Другим давались задания на время, за которое нужно было добраться до форпостов границы, сразить или поймать какое-нибудь существо, найти редкую траву, побывать в определённых местах.

Были и весьма сложные Задания для целой группы магов. Задания на сплочённость с коллективом конечно же давали тем, кто не желал работать в коллективе.

По велению ректоров, Андрен и Грок, в связи с хорошей подготовкой в боях с холодным оружием, должны были повысить своё мастерство, прожив не меньше месяца в Храме Судьбы, который находился к западу от Империи. Предстояло исполнить всё, что скажет Наставник. Храм Судьбы находился в землях Свободных и вряд ли сулил лёгкое испытание. Добираться до самой окраины Империи было делом тяжёлым.

— Но никто и не говорил, что будет легко. Не всем суждено вернуться со своего первого Задания. Путь магии тернист. — Закончила прощальные слова Бурцеус.

Ворота медленно отворились. Юноши и девушки впервые за последние четыре года оказались вне стен комплекса зданий, пройдя до арки, с которой всё начиналось. В глаза ударил яркий свет настоящего солнца, словно за стенами Великой Академии светило было искусственным и не таким ярким. Запахи столицы смешались со свежим ветром и сулили новые приключения.

— Подумать только, четыре года в стенах, а как будто вчера пришли, — первым нарушил молчание Андрен, вдыхая новый запах полной грудью.

— Ты стал немного больше, — прикинул Грок, пытаясь припомнить тщедушного хиляка, который дрожал на ветру под балахоном не по размеру. — Да и Чини подросла. С плеча сползает.

— Эй, эй, эй! Сам ты толстый! Доспехи на плечах надо носить! Тогда не сползу. А вообще, ребята, давайте по порядку. — Привычно выстроила логическую цепочку Чини. —

У нас есть Задание, которое нужно выполнить, добравшись до Храма, там сделать всё, что скажут, попутно повысить мастерство магов, набраться опыта в выживаемости и успеть вернуться за три летних месяца до нового года, который придёт с первым днём осени. С этим все понятно? Вопросов нет?

— Нет. Но что для этого у нас есть?, — Продолжил расставлять всё по полочкам Грок.

Андрен поднял большой палец, изображая большинство преподавателей, процитировал:

— У нас есть огромное желание не вылететь из Академии, пока не станем боевыми магами. Ещё у нас был выбор по части оружия. Ты взял топор, я меч. Посохи нам рано, деньги на дорогу и на пропитание мы должны найти сами. Вроде всё, кроме одного — мы настолько привыкли жить в хороших условиях, что без череды завтрака-обеда-ужина падём, как кони зимой без овса.

Грок облизнул клык, пощупал рукоять топора за плечами — вдруг магический и скоро исчезнет?, — и довольно обронил:

— Ну, дык. Хорошая жизнь убивает острее моего топора. Сейчас нас и ветром сдует. Ни ректоров тебе с умными словами, ни подушки мягкой. Будем, как говорится, жить по-настоящему. Даже мой старый топор стал мне не по руке. И одежда! Обидно.

— Значит не только Чини подобрала в весе. — Приметил Андрен и, разглядев вызов в глаза орка, поспешно сменил тему. — Ладно, надо двигаться.

Улицы гостеприимного Мидрида легли под ноги. Жители города махали, встречали довольными вскриками и тыкали пальцами. Все знали, что очередной поток студиусов отправился в свет выполнять очередное Задание.

Глава 6.

Первое Задание

Чем больше вы знаете,

тем больше вам предстоит узнать

Ягудская логика.

Мидрид.

— Шестнадцать лет! Прекрасный возраст для парочки подвигов и… — Вдохновенно начал Андрен.

— …и выжить бы ещё в процессе не мешало, — перебила Чини друга и ехидно добавила. — Четыре года я в шкуре толстого грызуна, а ты мне про какие-то подвиги. Да падёт на меня тень богов, если из всех ваших богов я видела что-то кроме бурчания во вне и храпа на теософии. Умение поглощать по 4 порции в столовой тоже вряд ли спасёт от волчьей стаи в лесу.

— Слушай, Хомо, не бурчи. Жить в шкуре морской свинки это тоже испытание богов. — Добавил Грок. — Судьба тебе наглядно объясняет, что жизнь тяжела, но… разве тебя плохо кормят? Да тебе даже самой ходить не надо. Ты единственная девушка в мире, которую действительно носят на руках, поят, кормят и иногда даже моют. Не говоря уже о том, что меняют тебе подстилку.

— Сам ты подстилка, дубина, зелёная!, — Взбеленилась Чини и спряталась во внутреннем кармане накидки Андрена. Оттуда едва слышно донеслось. — Шагайте давайте, только волков ко мне близко не подпускайте. И лис. И сусликов, пожалуй, тоже!

Орк и человек с хомяком на плече неторопливо двигалась вдоль широких улиц Мидрида. Шагали вдоль торговых рядов нарочито замедленно. Взгляд блестел при виде различных товаров, привезённых из дальних стран. Подолгу задерживались у лавок оружейников, оценивая товар. Трогать его было нельзя из-за недостаточной платёжеспособности, но смотреть никто не запрещал.

На широких лавках были представлены лучшие работы оружейников со всего Варленда. Работы гномьих мастеров можно было в полной мере назвать произведениями искусства. Мечи всех размеров, кинжалы, ножи, полутораручные бастарды и тяжёлые двуручные мечи для кавалеристов, широкие палаши, кривые ятаганы, острые как бритвы сабли, десятки видов луков, короткие и большие арбалеты, могучие молоты, односторонние и обоюдоострые топоры, богатые и совсем простые, дешевые, но не менее смертоносные, все они беззастенчиво крали по несколько минут своего времени. Украшенные камнями и золотым напылением посохи, простые солдатские дротики, замысловатые дубины в обрамлении железных шипов, цепы, копья, клевцы. Оружие для разного типа боя словно само лезло в руки. Андрен в последний момент отдёргивал пальцы, поглядывая на продавцов, готовых наорать на любопытных магиков.

Глаза орка разбегались, руки тряслись от желания испробовать всё в бою или хотя бы взять в руки, ощутить тяжесть. Страсть обоих магиков к холодному оружию была совсем не типична для Академии. Но позволить себе хотя бы колчан стрел оба не могли. Потому Чини бурчала, что пора и дело знать. Она смотрела на оружие отстранённо, примечая больше шляющихся вокруг друзей любителей халявных денег. Ворьё обходило молодых магиков стороной. Знали, что денег у них не больше, чем мозгов у троллей. Великая академия выпустила их на выживание без единой монеты. Никакого интереса.

Стоило пройти оружейные развалы, как наткнулись на кузнецов-бронников, кожных дел мастеров и торговцев всеми видами брони и защитного снаряжения. И снова ноги предательски замедлились. Обилие лат, щитов, перчаток, шлемов, поножей и кованной обуви, от сплошь металлических сапог кавалеристов, до мягких, прочных сапог в несколько слоёв кожи для охотников, привлекали не меньше.

Торговля на улицах шла бойкая. Звенели кругляши серебра, сыпались золотые, блестели на солнце драгоценные камни. Горожане и гости города: воины, охотники, собиратели трав, бойцы-наёмники, да и сами купцы примерялись к покупкам, пробовали изделия мастеровых воины на прочность. Торговые ряды столицы ломились от обилия предлагаемых товаров. Город кипел жизнью и бурлил, как перебродившее вино. Охрана шагала вдоль улиц часто, следя за порядком и лениво шугая ворьё. По причине чрезмерной жары гарнизонных облачили в лёгкие кожаные доспехи с кольчугой поверх них. В латах за правонарушителями долго не побегаешь. А на лошадях в полдень не очень-то и развернёшься. Но подобные мелочи сейчас отмечала только Чини. Двое магиков были слепы и глухи к внешнему миру, за пределом торговых лавок.

— Как только разбогатею, обязательно потрачу первые деньги на обмундирование. Куплю настоящий топор, выплавленный в недрах гномьих гор. Это будет нечета этому хламу, который нам выдали в Академии, — мечтательно произнёс Грок, не забывая поглаживать «хлам». Так орк воскресал старую привычку хвататься за оружие по поводу и без.

Андрен вдруг вспомнил одну цитату из академии и решил напомнить другу:

— Маг должен все свои вещи носить сам. Представь себя с посохом, топором, книгами, весь в доспехах, луком и арбалетом за плечами, ещё с целой котомкой вещей за спиной и провизией. Я думаю, тебе не захочется таскать тяжёлый доспех или второе оружие, в том числе арбалет или лук. Ты будешь просто смешон, если наденешь на себя всё, что касается военного дела. Путешественник должен быть налегке или далеко не уйдёт.

— Ты забываешь про лошадь, — размышлял Грок. — На неё можно переложить часть вещей.

— Орк на коне? Ой, рассмешил. Ты ездить на ней ездить умеешь?, — Залилась смехом морская свинка. — Личного оруженосца тебе не дать? И армейский отряд в придачу. А когда будешь воевать с врагами, первым проси, чтобы ждали, пока ты сменишь оружие.

— Первое что я сделаю, это изловлю всех морских свинок и отправлю на рынки Диких Земель. Там, говорят, вас не плохо тушат с приправами.

— Это с чего это?, — навострила уши Чини.

— А с того, что Северные орки наездники не хуже, чем люди, — притворно хватаясь за топор, повысил голос Грок. И будь ты повыше ростом, мы бы устроили скачки!

Хомо спряталась во внутренний карман мантии Андрена, добавив:

— Напомни мне подарить тебе на день рождения седло! Когда мы на него, наконец, заработаем. А сейчас хватит мечтать! Уходите уже из города. Лавки с едой начнутся — аппетит разыграется. Припасы все пожрёте, потом в лесу голодать будете. Да и ночевать здесь негде. Сплошь постоялые дворы. А у нас ни одного медяка. Так что бегом к вратам!

Ребята лишь отмахнулись. Времени ещё полно. А погулять по столице не каждый день удаётся. За разговорами и размышлениями прошли центр города, где многие здания были облицованы мрамором, а наиболее богатые вывески серебрились. Андрен с улыбкой до ушей понял, что может читать, что на них написано. Уже не тот дикий крестьянский отрок, который понимал только скрещенный нож с вилкой и пузырек с микстурой.

Беззастенчиво разглядывая архитектуру города, магики продвигались сквозь толпу народа к Западным вратам Мидрида. Все карты говорили, что там начинался имперско-эльфийский тракт, более известный как южная дорога. Логичнее было идти по южной, свернув многие лиги спустя, на запад. Так пешком и до земель Свободных можно добраться. Путь не близкий.

Великолепие города осталось позади уже за вратами. Стражники не удостоили подростков и взглядом. Ещё одни молодые магики трогаются в путь — первая порция отрыжки Академии. Через несколько дней уже и магов отправят на второе Задание, вот там есть на что посмотреть — зрелые, опытные бойцы с посохами, вместо мечей. Волшбу творят прямо по ходу, получив вседозволенность.

Мощённая камнем дорога сменилась разбитой колеей, которую облюбовали проливные дожди. В одну такую лужу Андрен оступился на скользкой обочине и искупался по пояс. Обойти её не удалось — господские поля за забором начинались сразу у дороги, заборы стояли плотно. Казалось бы, протяни только руку и вот он растёт маис, бери, сколько влезет в сумку. Но никто, не обещал, что эту руку не отрежут за воровство, если заметят дозорные.

— Так зелёный у нас не орк, а ты. — Тут же приметила Чини. — Как лягушка лезешь в каждое болотце. И меня чуть не уронил. Где твоя человеческая грация? Совсем растолстел на казённых харчах?

— Ты сейчас сама пойдёшь!, — Вспыхнул Андрен. — Сама уже с плеча сползаешь.

— Неси, неси, — тут же добавила Чини. — Обещал всю жизнь защищать, холить и лелеять, за язык никто не тянул. Скажи ещё, что устал. Орк вон шагает молча, и ты молчи.

Грок только посмеялся.

— Похоже, жену тебе искать уже не надо. С этим чудом намаешься. Но я бы тоже не прочь отдохнуть. За полями сделаем привал. Раз морской свин был против, чтобы мы посидели у фонтана на площади.

— Отдыхать будете в Академии!, — Отрезала Чини. — А ещё мужчинами себя называете. Тьфу, мальчики. Глупые.

Андрен попытался залезть на забор и рассмотреть за высокой кукурузой, где заканчиваются эти самые поля, и начинается спасительный лес, но бескрайнее зелёное море, казалось вечным. Высоты забора и собственного роста не хватало, чтобы увидеть край.

Солнце палило нещадно. И после проливного дождя кукуруза прела, земля отдавала влагу. Дышалось с трудом. Силы быстро таяли. Ветер куда-то пропал.

— Провал меня забери, кто ж знал, что этот западный тракт оккупировали приусадебные участки. Словно в оранжерею архимага попали, — смахнув пот со лба, сказал Грок. — Андрен, видно чего?

— Нет. — Ответил человек. Осмотревшись воровато, сорвал пару початков кукурузы. — Но без добычи я этот путь не преодолею. Нам бы воды только раздобыть, да костёр развести.

Орк только кивнул и сам полез на забор за початками.

— Эй, что вы делаете?, — Донеслось от одного из сторожевых. Трое солдат на конях показались за поворотом дороги совсем не вовремя.

— Бежим!, — Первой крикнула Чини. Андрен с Гроком не стали спорить и оба сиганули на забор, перевалили его и дали дёру прямо по кукурузному полю к лесу.

— Я вам жопы то надеру, магики трусливые!, — Донеслось из-за забора от сторожевого. Двое других дозорных разразились хохотом.

Андрен с Гроком не знали, что никто не собирался отправляться в погоню по полю из-за пары початков кукурузы или тем более рубить руки. Набрать провизии в дорогу было необходимо для выживания студиусов Академии. Архимаг даже восстанавливал потери фермерам за урожай ежегодно. Но маги Второго задания, как более опытные, делали это ночью, когда никто не видел, а иные даже предлагали свою помощь взамен на провизию в дорогу, а первоходки приобретали первый опыт выживания погодя при свете дня. Мало кто догадывался попросить фермеров еды в дорогу и потратить день на отработку, да заночевать в тёплых домах. Ибо не всему учат в стенах Академии.

Бежали молодые горе-воры пока хватило дыхания и несли ноги. А как забежали за край полей и вновь перемахнули забор, так попадали в траву и долго лежали без сил, приходя в себя. Из всей добычи только и осталось, что по три початка кукурузы на двоих. Набрав воду в походной котелок из ближайшего ручья, стекающего с холма к полям, сварили кукурузы и тем были сыты в первый день путешествия. Чини, как соучастнице, достался полный початок. Ей хватило несколько зёрен, чтобы наесться. Остальное она припрятала в карман Андрена прозапас. Запах варёной кукурузы не давал покоя человеку, едва утолившему голод, но в карман Чини Андрен никогда не лез, научившись уважать её личное пространство ещё в первый год после пары-тройки укусов за палец.

С холма, где развели костёр и встречали вечер, было видно все фермерские поля и неприступные стены Мидрида. Столица играла алой и золотой краской вечера на серебристых крышах и шпилях. Отсюда даже было видно башни Великой Академии. А впереди, насколько хватало глаз, раскинулся лес. Поговаривали, что бескрайние леса Империи отступают год за годом от стен столицы и ширятся поля. Но ребятам он казался бесконечным. Таинственным и чарующим. Западный лес совсем не северный, где выросли человек и орк. Про него ходило много слухов и легенд. Так что не разбойниками — гоблинами полнился он, а мифами и преданиями.

— Почему люди вновь не садят деревья?, — Не понял Грок. — Расстояния на четыре-пять полётов стрелы от города вполне бы хватало, чтобы враг не подкрался незамеченным для дозорных башен. Неужто эти засаженные поля и выгоны для скота важнее, чем лес? Ведь кормят оба: и лес, и земля.

— А не успевает он расти. — Отмахнулась Чини. — Чем больше город, тем больше топить. Вот и выкорчёвывают всё, что горит. А свободные земли достаются знати для продовольственного обеспечения города.

— Урожай с земли прокормит больше, чем леса, полные дичи. — Добавил более опытный в этом вопросе Андрен. — Осталось только понять, свободные это леса или вновь принадлежат знати? Второй марш-бросок за пару украденных веток на костёр я не осилю.

— Какая знать? Лес это сво-бо-да!, — Крик орка прокатился с холма по поляне и расстаял среди деревьев. Народ, держащий путь до стен столицы, оглянулся на холм, поминая Провал, но, узрев орка в мантии, сплюнул и отвернулся, тут же забыв. Магики всегда чудят. На это имперцы не обращали внимания. Разве те, что в деревнях.

Острый топор взлетел высоко в небо, прокрутился, блеснул на солнце ярким лучом и вновь оказался в мощной длани орка. Грок взял в дорогу казённый топор, так как свой собственный оказался слишком мал. За четыре года орк раздался в плечах, вытянулся, потяжелел. Детское оружие так и осталось на полке в шкафу. Позже оно отойдёт в имущество Академии за своей ненадобностью и займёт место на стендах в Боевом корпусе. Взамен магик был волен выбрать оружие в дорогу себе по руке.

— Раз уж мы за территорией города, запреты кончились. — Довольно потянулся на траве Андрен, рассматривая небесную синь. У него за плечами висел обычный клинок. Лёгкий и быстрый. Самый дешёвый из тех, которых и на рынке не сыскать — постесняются продавать. Тащить в дорогу что-то тяжёлое считал глупым поступком. От опытных головорезов вряд ли кто из них отобьётся, от шайки тем более, а от одинокого бандита и такого клинка хватит… если повезёт.

Так и заночевали на едва высохшем за день от дождей открытом холме. Сырые дрова горели только силой воли Андрена. Отдыхом он бы это не назвал. Но ноги отказались идти дальше в этот день. И рюкзак под головой оказался не таким уж и твёрдым после длительного забега.

Уже на следующее утро дорожный тракт вновь ложился под гудящие ноги. Вперёд гнал сам голод. Все, что удалось добыть в дорогу это фляги с водой из ручья на холме.

— Почему Архимаг не позволяет набирать еды с собой в дорогу?, — Обронил Грок, привыкший обильно завтракать. Привычка — вторая натура.

— Скажи спасибо, что дают оружие и одежду. — Ответила Чини. — А грибы с ягодами сам добывай. И… мне заодно нарви.

— У тебя есть собиратель, — Грок кивнул на Андрена. Бледный человек с румяными от загара щеками едва волочил ноги.

— Я сейчас упаду. Давайте ещё привал.

— Э! Никаких привалов до обеда. Шагай!, — Укорила Чини. — Храм Судьбы сам себя не найдёт.

Рядом поднимали пыль проезжающие телеги и конных всадники. И ни один из них не подал бы и ломтя хлеба. Магики должны сами добывать себе еду. Умерший от голода магик в начале лета так же бесполезен для Империи, как сапожник с аллергией на кожу.

Ни одна повозка в пределах Империи так же не смела брать магиков в дорогу. Каждый студиус сам должен был прошагать долгий путь, чтобы почувствовать дорогу, узреть её опасности и сложности. В жизни магам многое предстоит. Пройти путь предстояло на своих двоих, тренируя волю и выносливость. Иначе какой маг скажет, как тяжело живётся имперцу, кто не имеет магических способностей? И не достаточно богат, чтобы позволить себе излишества. Так велела Великая Академия.

Единственная отрада юношей и девушек была в бесконтрольной практике магии. Её применение было не запрещено, если не несло угрозы подданным и гостям Империи. Потому начинающие творцы магических искусств вспоминали всё из практических занятий, чему научились за четыре года. Андрен и Грок тоже считали, что будут магичить за стенами академии сколько душе угодно, но сил едва хватало, чтобы волочить непривыкшие к долгим дорогам ноги.

— А кто-то сейчас создаёт големов в пути, а может и дендритов. — Подначила Чини. — Камень крушит дерево, дерево расправляется с камнем. Не важен был сам материал, важно только умение, концентрация и силы, вложенные в создаваемое творение. Сами Силы мага, как сказал бы Бурцеус. Но только не мы, правда, ребята?

— Отстань, — вяло отмахнулся Андрен, проклиная очередной день без дождя. Синее как покрывало вельможи небо было без единой тучки. Всё, на что хватило смекали у человека, это прикрыть накидкой голову. Солнце в отместку кусало голые плечи и спину, румянило. К фляге прикидывались всё чаще и чаще, пока та не опустела.

— Всё, можно помирать, — сдался Андрен. — Грок, сможешь собрать мне ритуальный костёр?

— Если бы у меня были силы на костёр, я попросил бы тебя его зажечь, — отмахнулся Грок. Он уже не швырял в небо топор. Тот спокойно висел в петельке за рюкзаком. Так как идея носить его за плечами была дурной — он натирал зудящую кожу, бил по костяшкам при каждом шаге и вообще удобнее было брать меч, как сделал человек. — Но если ты надумаешь сделать рагу из Хомо, то я с радостью насобираю дров.

Андрен опустил голову. Чини посмотрела с вызовом.

— Слушай, Хомо, ты же магиня воды. Вызвала бы хоть какой дождик, а? Чего тебе стоит?, — взмолился человек, уже ощущая, что потеть телу больше нечем. Гудящая голова говорила, что близко солнечный удар. В виски стучало, как будто сами гномы взобрались на голову и заносили свои молоточки для искусной работы.

— Чем я тебе вызову дождь? Этими вот лапками?, — Чини показала лапки с розовыми подушечками и небольшими коготками. — Какие по-твоему с этих лап получаются магические пассы? Печати? Или я сразу должна выдать уровень архимага с невербальной магией?

Андрен угрюмо понурил голову. Грок хмыкнул.

— Ну да, какой из неё маг? Она может только командовать.

Чини молча высунула из кармана недоеденный початок кукурузы.

— На, раздели пополам. Подкрепитесь.

Андрен замедленно взял кукурузу.

— Но это же твоя доля.

— Доля — это наше путешествие. Одно на всех. — Поправила Чини и чуть тише добавила. — Ешьте, иначе никуда не дойдём. Да и мне неплохо бы немного похудеть.

Андрен с Гроком с жадностью накинулись на кукурузу. А затем долго обсасывали уже пустые початки. Когда Чини поняла, что ребята немного восстановили силы, обронила:

— Нам надо добыть провизии, чтобы возобновить магические практики. Не спорю, такие практики изрядно выматывают, но чем больше будете проводить время в упражнениях на лету, тем более сильными магами станете. Другим же магам хватает сил не только идти на своих двоих, но и творить волшбу, помогаю людям. А если взять боевых? Эти легенды вообще с целыми армиями воюют. Разве кто-то из них жаловался, что ему не дали еды в дорогу?

Андрен с Гроком переглянулись. Андрен хотел покраснеть лицом, но оно и без того сгорело.

— А вы же ещё и оружием махать любите. Так что теперь, когда есть такая возможность? Забыли уроки Брода?, — Вновь принялась за своё Чини.

Грок молча свалился на колени в траву. Ударил кулаком по земле.

— Провал меня забери, она права! Где мои силы? Эти 4 года так изнежили Северного орка, что он без обеда не может поднять топор? Или голема создать? Да весь мой клан засмеял бы меня.

Андрен присел рядом на поваленное дерево, вздохнул. Когда то он сам от зари до заката управлялся в поле, по хозяйству, со скотом, да успевал бегать к реке купаться. Откуда только силы брались? А что теперь? Ждёт магических поблажек?

Орк первым поднялся с земли, достал топор и направил лезвие на человека.

— Вставай, я вызываю тебя на дуэль!

Андрен кивнул.

— Да, надо дуэль. Точно. Сейчас из носа кровь пойдёт. Но ты же бросил мне вызов. Значит, надо. — И человек потянулся к перевязи с мечом. Но в последний момент рука застыла.

Орк непонимающе захлопал глазами. Желудки обоих жалобно заурчали, требуя пищу, чтобы переработать в энергию и придать сил. Желания драться как отшибло.

— Слушай, а давай завтра. Как только проснёмся. Сил же много будет.

— С утра всегда много сил, — кивнул орк и зашагал дальше. — Пойдем. И так для первых дней пути перетрудились. Враг нападёт, а мы уставшие.

— Точно-точно.

Чини вылезла из кармана, обвела всех презрительным взглядом и вздохнула.

— Что ж, лентяи. Тогда раздобудьте по пути мне орешков.

— А орешком тебе?, — Буркнул Грок. — Ты же дрыхнешь весь день! Хоть бы пядь сама прошла.

— Где это видано, чтобы морские свиньи вне рук гуляли? Я буду жаловаться на тебя в гильдию Светлых эльфов! В защиту мелких животных!

— Нужны им всякие грызуны, — вяло ответил Грок. — Но мохнатая в чём-то права. Нам надо соорудить лагерь и поохотится. Долго так не протянем.

— Я об этом весь день талдычу!

Магики устало преодолели кусты вдоль дороги и расположились для стоянки меж огромных деревьев. Вяло перебирая ногами, натаскали хворосту. Андрен магией огня развел костёр, бледнея пуще прежнего от бессилия.

— Ну, в кого ты такой дурак?, — Буркнула Чини. — Кремень тебе в рюкзаке зачем?

— И вправду, зачем магия магу?, — Подбодрил Грок и протянул ветку с гроздьями алых ягод. — На, подкрепись. Я сделаю лук.

— Тогда я поставлю силки. — Тут же поднялся человек, припоминая, что отчим Рэджи порой приходил из леса с задушенным зверем без единой царапины.

Чини выползла из кармана, когда оба крепко спали у костра. Один с топором и палкой в руке, второй с мотком нитей в руке, которые вытягивал из собственной накидки.

— Вот это я понимаю, герои. — Буркнула Чини и осмотрелась. С одной стороны, хотелось подкинуть веток в затухающий костёр. С другой, в округе слышались какие-то шорохи, и не очень-то хотелось покидать надёжный, хорошо проверенный карман, где было теплее, чем на улице.

Немного подумал, Чини вернулась обратно…

Тишину ночи вспорол леденящий вскрик. Андрен спросонья не сразу понял, что кричал Грок. Пока очнулся от остатков сна, человек узрел, как что-то схватило сонного орка и душило, тряся над землёй как половую тряпку гремлин. И это не было сном.

— Дай!, — Кричало безликое создание. — Дай! Верни!

— Пусти его!, — Закричал Андрен, в потёмках разыскивая перевязь с мечом. Долгие секунды развязывал тесёмку, доставал, пальцы от нервов плохо слушались. К тому же запутался в нитках.

Резкий рубящий удар пронзил невнятное марево в воздухе насквозь. Но меч не причинил никакого ущерба бестелесному существу. Оно держало орка, словно состояло из плоти, но само плотью не облачалось. Дух только ещё выше поднял Грока над землёй на вытянутых руках и орк мог лишь дрыгать ногами и лупить сквозь существо мощными ударами кулаков. Безрезультатно.

Андрен испугался. Страх пронзил насквозь, схватив мерзкими лапами за самое сердце. Боялся не за себя. Снова друг умирает на глазах, и он бессилен, как и четыре года назад. Трагическая история повторялась, как все нелепости в жизни. Но должно же хоть что-то меняться по жизни!

— Да помоги ты ему уже, бесполезный магик!, — Закричала в панике Чини.

Писклявый голосок подруги подстегнул. Андрен собрал весь свой страх и всю бессильную ярость в один кулак и создал яркое пламя огня, преодолевая слабость тела. Пропитав все свои эмоции эфиром, пустил поток в бок этой сущности.

Существо закричало, словно опалённое огнём и отбросило жертву в сторону. Грок покатился по траве, бешено хватая ртом воздух. Затем вскочил на ноги и схватил топор, замахнулся. Но бестелесная длань отбросила его снова.

— На него не действует оружие!, — Крикнул Андрен. — Только магия. — И снова пустил незримый огненный жар в жуткое создание.

— Верни-и-и-и-и! … да-а-ай!, — жуткий голос создания пронзал насквозь. Тело дрожало от него помимо собственной воли. Пронизывающий насквозь ужас промораживал, как самый лютый зимний месяц.

— Чего тебе надо от нас?!, — Закричал созданию человек. — Мы ничего не брали у тебя. Уходи!

— Вы врёте… я убью вас… убью!, — прошипело оно и кинулось на Андрена.

Магик отскочил от бестелесных рук существа, перекувыркнувшись на мягкой траве через голову. Первое, чему научил Брод, это правильно падать. Со свернутой шеей от бойца толку мало. Тут же припомнилась магия развоплощения.

— Это дух! Что-то удерживает его на земле!, — Крикнул юноша.

— И где это найти впотьмах?, — Крикнул в ответ орк.

— Я не знаю.

— Попробуйте магию развоплощения!, — Подсказала Чини.

— Акхарах сетурум… — Начал было орк, но дух бросился на него и слова застряли в горле.

Андрен ощутил полёт духа рядом, как будто его окатили ведром воды. Волосы встали дыбом по всему телу. Не мог произнести и слова. Лишь со всей своей магической силой и волей, Андрен приказал созданию исчезнуть невербально. Тело в ответ отозвалось такой дрожью, что показалось, сейчас остановится сердце. Магическое обезвоживание накатило внезапно, ударив, как показалось, со всех сторон. Андрен с кряхтеньем сполз на землю. Чини выползла из кармана, взобралась на лицо друга и принялась бить лапками по посиневшим губам и побелевшим щекам.

Андрен хватал ртом воздух, не в силах надышаться. Но дух пропал. Магик лишил его связи с чем-то на земле. Существо растворилось в воздухе, как будто и не было никогда. После себя оставило на прощание лишь жуткие воспоминания и холод на шее орка. Орк поднялся сначала на колени, потом привстал, тут же свалился, но снова заставил себя подняться и прошёлся к костру. Непослушные руки сгребли в кучу хворост.

— Хомо, кремень!, — Крикнул орк.

Чини пробралась до сумки, извлекла из кармашка кремень и закинув на спину, потащила зелёному другу.

Грок трясущимися пальцами зачиркал кремнем. Высеченные искры падали на щепки, но из-за росы те порядком отсырели и не желали загораться.

Чини подбежала, запричитала:

— Ему нужно согреться!

— Я стараюсь!, — огрызнулся орк. Но пальцы были как ватные, в голове гудело, а искры никак не находили за что зацепиться.

Чини в панике схватилась за собственную шерсть и выдрала клок.

— Хорошо, что у меня есть подшёрсток. — Пробурчала она и положила клок шерсти в костёр. — Зажигай!

Искры схватили белые волоски и тут же зарделись огнём. Запахло палёным. Орк поспешно стал строгать ножом самые тонкие щепки и подкладывать. Костерок робко разогнал тьму, тени заплясали. Полумесяц, который скрылся под тучами, света не давал.

Андрен привстал и пополз к костру. Попытался подняться. Ноги подкосились, волна холодной слабости прокатилась по телу. Упал и пополз вновь, по-пластунски.

Огонь нещадно дымил, слепил глаза орка, но тот упрямо подкладывал щепки, сберегая очаг. Андрен подполз и едва не сунул руки прямо в костёр. До того промёрзли холодные пальцы. Они казались обмороженными ледышками.

— Терпи, брат, терпи! Просто дыши!, — Грок приложил руки к голове человека, отдавая часть своей скудной силы. У самого энергии было немногим больше.

Прямая перекачка энергии не заняла много времени. По закону сообщающихся сосудов одно тело подпитало другое. Магики знали, что этот закон работает и с отношении магических наук. Настоящие маги больше.

Через пару минут Андрену полегчало. Приятное тепло покатилось по телу. Орк же, напротив, задрожал и плотнее приблизился к костру, едва не опаляя грудь.

Так и задремали вблизи костра, оставив все вопросы утру.

Чини придирчиво осмотрела обоих, взяла в руки веточку и с важным видом сообщила:

— Ладно, теперь я за главную!

* * *

Первые лучи солнца озарили окрестности. Андрен вяло осмотрел недавнее поле битвы. От ночного гостя даже пепла не осталось.

— В следующий раз надо ставить защитные заклятья перед ночёвкой. — Буркнула Чини и ткнула в руку палочкой. — А то я так с вами не высплюсь.

— Вот и первый практический урок вне стен Академии, — хрипло сказал Грок, потягиваясь.

Андрен почувствовал, что снова засыпает, расслабленное тело требовало больше сна. Заставил себя подняться и стал разминать холодные мышцы. Каждая жилка молила как минимум о недельном сне, а желудок посылал мозгу сигналы о начале зимней спячки, урезав до предела энергию на тепловыделение.

Грок поковырялся в костре, стараясь его возобновить. Но роса, как и ночью не дала.

— Что это было, Андрен? Наш ночной гость. Жуть полная. Ладно бы злодей какой лицом к лицу, я бы не испугался, а так порядком струхнул. Бестелесная тварь опаснее ножа в спину.

Андрен поскрёб щеку:

— Духи воплощаются в полнолуние. Ты не помнишь, вчера было полнолуние или нет?

— Не помню, я уснул раньше, — протянул орк. — Будем беречь силы и на ночь. Это не стены Академии. До последнего не потренируешься. Возьмут тёпленькими.

— Так тому и быть, — добавил Андрен, глядя как умывается Чини. — Давай я займусь костром. Наруби щепок.

Грок взялся за топор, поднял полено и застыл. Под поленом оказался большой чёрный нож. Рукоятка сгорела, но лезвие после первого же протирания о штаны оказалось острым, а сталь качественной.

— Так вот зачем ваш грозный дух воплотился! Тоже мне добыча, — буркнула Чини и залезла обратно в карман. — С вам орешки. Я на боковую.

— Грок, не трогал бы ты его!, — Постерег Андрен. — Мало ли… Может, он проклят? Духи просто так не приходят.

— Нож можно почистить. Если проклятье слабое, то обычного природного ритуала хватит. — Напомнил орк. — Попробуем?

— Действуй, всё равно ничего не теряем. Только время, которого и так нет.

Вдвоём снова натаскали дров, развели костёр и сунули лезвие в пламя. Подкинули сухого хвороста.

— Температуру повысит быстро. Я добавлю. — Пообещал Андрен. — Давай, призывай силы Природы. Ты природников лучше понимаешь.

Грок кивнул и начал читать заклинание. Вдвоём совершили небольшой ритуал. Нож из чёрного на костре стал менять цвет. Медленно серел, светлел, словно сбрасывал старую кожу. Лезвие приобрело светлый металлический оттенок, словно железо напитали молоком.

— Что за дивный металл, который светлеет в костре?, — Удивился Грок.

— Не знаю, но думаю, что получилось, — ответил Андрен и протянул лезвие орку. — Держи. У меня есть нож Хомо.

Грок кивнул. Нож лег в руку, вписавшись в изгибы ладони, как литой. Словно с благодарностью признал нового хозяина. Он был метательным.

— Вот и первый трофей. — Изрёк Андрен. — Только от этого трофея желудок сытнее не станет.

— Это мы ещё посмотрим. — Грок без замаха метнул нож в ближайшее дерево. Тот прорезал воздух и воткнулся лезвием в самую середину. Но не лезвием, а рукояткой.

Орк вытащил нож из ствола, взвесив на руке:

— Баланс надо рукояткой уровнять. Вырежу новую. Есть идея.

Грок всё утро возился с рукояткой, вытачивая из дубовой ветки рукоятку, которую скрепил лентой из волос. Андрен впервые увидел, как красные волосы орка на боевой косичке друга расплелись. Передняя половина черепа орком всегда брилась, а позади волосы собирались в ленту так плотно, как будто их не было. И теперь Грок имел непривычный вид. С ним он и исчез в кустах, а через четверть часа притащил пронзённого зайца.

Нож взял первую кровь.

Сам Андрен за это время доделал лук, который вчера начал орк, да бросил на полпути. Но для тетивы ничего подходящего не нашлось. Нить с накидки ушла на силки, которые рассчитывал ставить на ночь по звериным тропам.

Грок разделал зайца и сварил суп. Шкуру решили оставить под транспортировочную сумку для Чини.

— Нужен зверь покрупнее, чтобы из жил для лука тетиву сделать, — прикинул Андрен.

— Оленя найдём, будет тебе лук. А лучше тура.

— Но на нормальные стрелы не рассчитывай. Оперения я сделаю из перьев почти любой птицы, а вот деревянные наконечники далеко летать не дадут.

— На двадцать шагов — и без мяса мы не останемся.

Мясо пришлось по вкусу, хоть и было жестким. Голод не тетка — съели все, что было в котелке. Блаженная сытость навалилась такая, что в путь тронулись лишь ближе к обеду. Чини досталось лишь пара орешков.

В какой-то момент Грок откинул последнюю кость, вытер руки о штаны и задал самый интересный вопрос дня:

— Слушай, а где дорога?

— Ты за зайцем с ножом бегал, а теперь спрашиваешь где дорога?

— Но вчерашних ориентиров нет!

Андрен осмотрелся как в первый раз, удивлённо покачал головой.

— Так, мы пришли оттуда, значит дорога там. Или нет? Мы прошли здесь? Значит там?, — Палец тыкал в разные стороны. — И точно, нет.

— Это что получается?, — Подала голос Чини. — Ночное сражение сместило лагерь дальше вглубь леса?

— Прощальная шутка духа. — Добавил Андрен.

— Как бы то ни было, идём на запад по солнцу, а там и выйдем куда-нибудь, — бодро подскочил Грок.

— Да, главное идти. — Согласилась Чини.

Путь продолжился через лес. С сытым желудком хмурые мысли ушли, мир вокруг казался светел, чист и прекрасен. Чини долго пугали все сторонние звуки, но через пару часов успокоилась. Послышалось размеренное сопение.

По пути собирали ягоды, травы, варили в котелке, промышляли охотой. Андрен сладил лук, спалив оленя фаерболом. А когда попадались небольшие ручейки и речки переходили вброд ил, переплывали на плоту. Андрен показал Гроку, как ловить рыбу без сетей, нитью с мухой. Недаром провёл всё детство у реки. А сам охотно учился у орка охоте. Оказалось, что силки ставить не так просто. А вот стрелять из лука без металлических наконечников можно было легко, но безопасно лишь по не крупному зверью. Когда нарвались на медведя, деревянные стрелы ему оказались нипочём. Без магии косолапый легко бы расправился с молодыми лесниками. В целом житейский опыт подтверждал себя гораздо лучше полученных академических знаний. Учились друг у друга.

Дорогу так и не нашли, блуждали в чащобах. Лишь продвигались всё дальше и дальше на запад. День за днём, всё больше привыкая к природе. Учились понимать её, примиряясь со всеми тяготами и трудностями жизни в лесу. На ночь, наученные горьким опытом, ставили охранные заклинания.

В какой-то момент лес стал вторым домом, принимая законы которого, жили с ним в мире и согласии.

Бандиты в чащобе не встречались. Духи тоже больше не тревожили сон.

Человек со временем ко всему привыкает, а орк тем более.

Глава 7.

Вход-выход

Единственное,

чего стоит бояться

— это страх.

Первое правило Храма.

Юго-Западный лес.

Около месяца спустя.

Деревянная стрела, с заточенным наконечником и оперением лесных птиц, просвистела над ухом и вонзилась в мокрое дерево. Цель поражена.

Новым ножом Грок сладил лук, настругал два десятка своих стрел, заточил. Оперение приладил на смолу так, что Андрену оставалось только удивляться, как те летят на сорок шагов без металлического наконечника против его максимальных тридцати. Их самодельные луки нечета боевым имперским, и конечно далеко не эльфийские, даже на короткие луки хафлингов не тянут, но в лесу с голоду не умирали. То один, то другой несли к вечернему костру на плече что-нибудь бегающее, прыгающее, летающее, а то и ползающее.

Андрену несуразный лук наскучил быстро. Взять на рынке у мастера — совсем другое дело. А так мучайся с жилами, заботься о хрупкой тетиве потом, чтобы ни дождь не намочил, ни солнце не пережарило. Лучше больше внимания уделять практике магии.

Человек распрямил ладонь, сосредоточился. Через мгновение на руке загорелся огненный шар — эманация огня, пропитанная потоком эфира. Тут же запустил его в то же дерево, куда мгновением раньше прилетела стрела орка. Огненный шар, направляемый намерением, с шипением прорезал воздух и попал в стрелу, сжигая её дотла.

— Эй, сам бы попробовал такую стрелу выстругать. Не минутное дело!, — Возмутился Грок.

— Да хватит вам уже деревья бедные мучить! Оружие ближнего и дальнего боя вам покорилось, будьте счастливы. Только если мы на этой недели не выйдем из леса, то времени на Задание и возвращения не останется. Будете детей развлекать по деревням своими фокусами. А я с вами в качестве конферансье.

— А что не так?, — почесал лоб орк. Имперский топор порядком затупился и брить череп становилось сложнее с каждым днем.

— Что не так? Да мы уже месяц бродим по этим лесным дебрям! Как вы уже достали со своими кострами, звёздами и тренировками. Ещё эти суслики проклятые, шагу не ступить. — Хомо обиженно спряталась в карман.

Грок сочувствующе крякнул, перекинул лук через плечо. Андрен задумчиво разглядел опалённые волоски на руке. Пахло жутко. Магия огня подчинялась не настолько хорошо, насколько хотелось бы. Не права Чини. Без практики совершенства не добиться. Но права в другом — времени всё меньше.

— Я понятия не имею, где мы находимся, — честно признался орк, почесав укус от комара на щеке и тоскливо посмотрев на солнце в кроне деревьев.

— Мы зашли в Юго-Западный лес, неделю назад на плоту перебрались через реку. Скорее всего, она была Быстрой. Такая ниже по течению впадает в саму Северянку. А потом я окончательно не помню карты. Я обычно все запоминаю, но после встречи с тем духом как отшибло. — Добавил Андрен, пихая ладонь в мох. Приятная прохлада завладела рукой.

— Насколько нам надо ещё идти на запад, держаться чуть южнее реки. — Добавила Чини и монотонно затянула как учитель истории. — А как только кончится лес, посреди пустырей должен стоять Храм Судьбы. Он охраняется людьми со Свободных земель — племенами Свободных. Храм — это что-то вроде договорного форпоста границ западной Империи. Империя платит наёмникам. Ни один посторонний не пройдёт западную границу, пока стоит Храм.

— Это лишняя информация. — Бросил Грок. — Я помню только, что Храм — это кладезь боевых искусств. И там могут научить интересным приёмам.

Андрен поскрёб засаленную голову, невольно отметил, что за месяц отрастил волосы почти по плечи, как когда-то и хотел. Теперь стоило только в боевые косички заплести, чтобы не мешались, а то в лесу вода холодная, промывать голову особо не тянуло без горячей воды.

— Вот что, брат, — прогрохотал Грок. Последнее время голос его стал похож на раскаты грома, то ли горло простудил, то ли начался орчий переходный возраст. И раньше-то не особо пищал, а теперь и вовсе всё зверьё в округе пугал. — Может, ещё раз призовём того духа и спросим?

— Нет. — Андрен невольно поправил пояс. Там, в кожаных, самодельных ножнах покоился нож Чини. Грок так же носил свой на поясе в самодельных ножнах. Если когда-нибудь выберутся из леса, то об этих ножах не забудут никогда. Они не раз спасали жизни от голодной смерти. — Тревожить упокоенных я не буду.

Взгляд человека зацепился за обувь. Когда-то новенькие кожаные ботинки стоптались до такой степени, что всякий раз пяткой ощущал неровность земли.

— Неужели за месяц можно было так изничтожить переходами обувь? Или магикам при испытании всегда самую дешёвую подсовывают?

— Моя накидка с плащом истрепалось так, что тело ощущает любое изменение ветра. — Добавил Грок. — Всё бы отдал за то, чтобы наточить топор. Да где взять точильный камень?

— Мы оба похожи на зверят, а ты всё про оружие, — протянул Андрен. Его голос ещё не басил, и это не добавляло уверенности. Человек подошёл к большому дереву, скинул перевязь с мечом из-за плеч и обронил. — Подсоби. Посмотрю ещё раз.

Орк подсадил на плечи и подтянул за ноги. Андрен схватился за нижнюю ветку, ловко подтянулся, закидывая ноги. Поджарое тело сожгло весь лишний вес, так что карабкался как обезьяна из Диких Земель. Добрался до верхней ветки ловко и быстро. Застыл, разглядывая округу. Всё тот же бескрайний лесной массив. Но что это? На западе виднелся серый шпиль.

— Там что-то за холмами, лиг через десять!, — Крикнул Андрен.

— Что?! Ты уверен?

— Уверен, что вижу что-то серое.

— Слезай!

Слезал Андрен заметно медленнее, чем взбирался. Похватав пожитки, оба

быстрым шагом, или лесным бегом, как называл его орк, поспешили в направлении, указанным человеком. За месяц путешествия ноги окрепли, бежали без устали. Походной мешок и ножны с оружием словно вросли в плечи, спину, не били по лопаткам при беге.

Какого же было удивление обоих, когда из-за холма вместо храма вынырнул старый, серый склеп. Впрочем, серым была лишь его вершина. Древние, каменные плиты из чёрного мрамора стояли по краям и резко выделялись на фоне леса. Деревья возле склепа росли хилые, умирающие, словно что-то высасывало из них жизнь. Две горизонтальные плиты уходили в землю, третья возлежала поверх них, надломленная на краю долгим воздействием ветра, дождя и солнца. И только серый шпиль казался чем-то чужим, словно его надстраивали позднее.

— А чей это склеп? Принадлежит храму? Заброшенный какой-то, — обронил Грок, медленно вытягивая топор из петельки за спиной. Подошёл ближе, готовый ко всему. Ещё помнил страшилки ректора некромантии. Нерв всегда любил рассказывать истории с трагическим концом. Чтобы не цеплялись за жизнь.

— Да сдался тебе этот склеп. Если он принадлежит Храму, то до самого Храма

рукой подать. Идём отсюда. Место здесь какое-то мрачное… неживое, — подбирал слова Андрен, всё же с интересом щупая чёрный мрамор.

— Ты же выбрал начало Некроманта! Тебя тянуть на всякую мертвечину должно, а ты дрожишь, как осиновый лист. — Укорил орк.

Андрен смелее приблизился к плитам, задумчиво потыкал холодные мрачные стены остриём топора. Вход в склеп находился далеко-далеко внизу, в тёмном зеве череды проломленных, истлевших временем ступеней.

— Некромантия изучает смерть ради жизни, а не ради того, чтобы пойти сейчас и отдать жизнь в чёрном глубине неизвестного склепа.

— Где твоя воля к жизни? Где любопытство? Совсем что ли в Академии остепенился? А ну-ка, пошёл первым! И огоньку побольше! Ты же можешь, как свеча светится! А то и целый костёр. Зажигай!, — Погнала вперёд Чини.

Андрен потоптался на месте, поглядывая на орка. Тот кивнул.

— Малая права.

— Ладно, пошли, — Андрен вытащил из ножен сой короткий меч, взял в правую руку, а левую ладонь облачил эфиром и заставил выделять свет. Эманация света не отнимала много сил. Простейшие заклинания магии огня требовало только концентрации.

— Человек-фонарь идёт впереди, я прикрываю, — любезно прогрохотал Грок.

Верхние ступеньки раскрошились сразу после первых шагов. Над ними долго и тщательно работали силы природы. Истёртые и обветшалые, те отваливались целыми кусками, катились вниз, громыхая и поднимая застаревшую пыль. Идти приходилось медленно и осторожно, всякий раз придерживаясь за стены, чтобы не улететь в незримую пустоту. Начиная с двадцатых ступенек, прочность их увеличивалась, спуск изогнулся, обнажая места, куда не попадал свет. Андрен не спешил увеличивать скорость — мало ли ступеней с потайными механизмами? Читал про такие в библиотеке. Лучше медленней, но хоть успеть закричать. Зелёный брат спастись успеет, а там и самого спасёт.

На сотых ступеньках Андрен ощутил, как внутри разрастается снежный ком. Руки холодели, от чего магический свет потускнел, стал мертвенно-бледным.

Андрен едва распознал свой собственный дрожащий голос, почти сип:

— Г…Грок… предчувствие… Предчувствие мага это… сам понимаешь…

— Ну что за люди? Давай я первым пойду!, — Грок протиснулся вперёд, нарочито демонстрируя полное бесстрашие. — Свети мне наперёд.

— Ну что вы так орёте? Эхо оглушает. — Запищала Чини. — Могильщики так себя не ведут. Тише надо быть. А то плесенью воняет, надышимся. Кто больше все орёт, больше всех дышит.

— С чего это мы могильщики?, — Насупился Андрен.

— А кому ещё надо в склепы лазить?

— Ты же сама сюда позвала.

— Мне можно, я девушка. Любопытная. Но решение принимал ты сам.

Дверь выросла за очередным разворотам в один миг, Грок, задумавшись, по инерции врезался лбом и присел на пятую точку.

— Кому нужно было делать каменный склеп на такой глубине, целиком и полностью из камня посреди леса?, — Тем временем прикинул Андрен.

— Вот и пришли, — подытожила Хомо. — Как самочувствие?

Грок резко подскочил. Свирепея, поднял топор.

Андрен вздохнул:

— И кого рубить собрался? Ступеньки или дверь?

— Да замолчите вы оба, — прервала Чини. — Свети лучше своим фонарём сюда, на дверь. Здесь же ни замка, ни засова. Ищи механизм. Что-то должно быть написано.

Андрен перечить не стал. Сконцентрировался на более ярком свете. Тот осветил всю дверь целиком — если человек встанет на плечи орку и вдобавок, подпрыгнет, то возможно и достанет до верхнего края. Потёртая, почти уничтоженная временем надпись посредине ничего не могла сказать путешественникам. Этот язык был им незнаком.

— Ну, вот и приехали! Неизвестное наречие нам ничего не даст. — Подвела итог спуска в двести с лишним ступенек Хомо. — А теперь наверх, к свежему воздуху и Храму, да падёт на него тень богов!

Андрена долго уговаривать не пришлось. Вверх не шёл — бежал. За спиной лишь слышалось недовольное сопение орка. Брат хоть и показывал всяческое недовольство, что не пришлось убегать от скелетов, рубить мертвяков и слушать завывания умертвий, как в рассказах некроманта Нерва в пору его юности, но сам орк наверняка думал совсем иначе.

Свежий воздух мощно ворвался в лёгкие. Сердце радостно затрепетало, отсылая добавочную порцию крови к ногам, чтобы те ускорили шаг в сторону, где кончался лес, и начиналась степь и пустоши — спорные земли между Свободными и Империей. Шагалось здесь заметно быстрее, чем в лесу. Сам лес закончился быстрым переходом на степь. Едва листва перестала закрывать обзор, как зрение показало свободную траву до самого горизонта. Зелёное море, а посреди него полые купола древнего Храма Судьбы.

Огромное, массивное здание казалось одиноким изгоем на чужих землях. Чем ближе подходили, тем ярче виднелись красные стены, высокий забор. Покрытая жёлтой черепицей крыша играла на солнце. Прямо по центру, на самом высоком куполе, в небо взмывал одинокий шпиль с золотым навершением. Представ перед огромными, массивными, дубовыми вратами Храма, путешественники испытывали восторженный трепет. Душа радостно запела — дошли, сумели, добрались!

— Треть срока позади. А вот и он. — Начала Чини.

— Брели целый месяц или того больше. Но всё-таки дошли без чьей-либо помощи. — Добавил орк.

— Смогли!, — кивнул Андрен.

На огромных вратах чёрной краской блестели малознакомые руны. Андрен с Чини долго спорили насчёт наречия, прежде чем Грок услышал:

— Впечатляющее начало. — Вдохновенно обронила Хомо. — К ним каждый день маги приходят? Или имеется ввиду, что магическое начало есть во всех, да не все его пробуждают?

— Так, погодите, а что может означать эта надпись?, — Андрен прислушивался к собственным мыслям за ответом, но те после блужданий по лесу выветрились. Рассуждения отошли на второй план там, где чаще нужно было просто действовать.

Грок, запрокинув голову, шлёпал губами, цокал, наконец, дал себе зарок, что языки других стран включит в свой список обучения более тщательно.

— Ну что, ребят, войдём потихонечку?, — И орк первым принялся колотить во врата.

Тишина повисла над миром. Её прерывал лишь ветер. Затем, ворота заскрипели. Одна воротина тяжело и нехотя стала отъезжать в сторону, обнажая полоску неизведанного.

* * *

Северная граница Империи.

Район болот.

Ветер носил гнилой болотный воздух. Солнце затянуло дымкой и безлюдные земли навевали лишь мрачные мысли. Но паре магиков всё было нипочём. Словно окружающие обстоятельства их не касались.

— Ты ещё тупее, чем пещерный тролль, — визжала Дарла. В бессильно ярости резко прокрутив шест в руках, она треснула Мота по голове. Удар получился что надо. Ягудский наследственный лорд потерял равновесие и грязь болот с радостью приняла нового обладателя. Брызги полетели на все четыре стороны света, окатывая вонючей жижей и саму Дарлу.

Мот выкарабкался из лужи и зашипел:

— Как ты меня достала своим нытьём. Я не думал, что чародейки из Проклятого леса такие дрянные компаньонки. Если тебя не примет в жертву болотный дух, я возьму дело в свои руки.

— Ты вообще думать не привык. За тебя духи шаманские думают. Если бы не ты, мы бы не торчали со своим Заданием в этих треклятых болотах, — продолжала визжать Дарла. — Я ума не приложу, как с тобой четыре года в одной комнате прожила. Ты же тупее, чем голем Грока.

— Но это самый близкий путь к гномьим горам!, — Обиделся Мот.

— Помниться мне что, гномьи горы на востоке, а мы сейчас на север движемся, — почти зашипела Дарла, совсем как собеседник.

— Но, как же карта!, — Мот полез за пазуху и выудил на свет грязную, засаленную карту. Толстый палец с большим ногтём ткнул в искомое место. — Тут же показано, что мы движемся к горам. Видишь?

Дарла, преодолевая брезгливость, выхватила грязную карту. Глаза пробежались по ориентирам, тяжело и горестно вздохнула, губы зашлепали проклятья. Мот не успел увернуться от очередного подзатыльника.

— Ты никчёмный картограф! Всё! Моё терпение лопнуло! Я тебя сейчас здесь и похороню. Готовься обрести покой!

— Да что не так?

— Почему на твоей карте Ягудия на юге, а Империя на севере?

— Это мечта всех ягодов! И чего ты меня спрашиваешь? Спроси у того торговца, у которого я стащил эту карту. — Пожал плечами простоватый Мот.

— Если бы солнце взошло на западе, ты бы тоже не особо удивился. Да? Карта шифрованная. Не понял сразу?

— Почему это она шифрованная.

— Потому что торговец по ней спокойно добрался до стен Мидрида из дальних земель.

— Зато ты ничего лучше не нашла! Ты вообще ни на что не годна, Дарла! Я рад, что в этом году нам дадут раздельные комнаты.

— Ты рад? Да это ты постоянно воняешь так, хоть топор вешай!

Потасовка перешла в короткую драку. Взаимные упрёки оставили на телах пару-тройку синяков. Но уже через четверть часа оба сидели на кочках, отряхивали грязь и вели обычный разговор. За четыре года привыкли друг к другу.

— Как ты думаешь, мы уже перешли границу?, — Дарла на глаз прикинула вес Мота. — Если я тебя освежую, возможно, твоего мяса хватит для того, чтобы пережить дорогу обратно.

— Ты не унесешь и килограмма. Твои вещи постоянно ношу я. А я всё-таки лорд!

— Лорды севера вообще моются?

Разговор мог вновь перетечь в драку, но тут ягуд подскочил с кочки и ткнул пальцем в сторону:

— Смотри!, — Нога сорвалась с кочки и провалилась в топь. Мот по пояс окунулся в холодную болотную жижу.

— Вылась, недоумок, там какие-то люди! Попросим помощи.

— Нам же нельзя просить о помощи!

— И что ты теперь хочешь подохнуть в этих треклятых болотах? Снимай мантию, прикинемся потерявшимися детьми. Мир не без глупцов. Просили же еду у торговцев и путников. А теперь что, пропадём на полпути?

Группа странных существ резво семенила по одним им известным тропам на болотах. Все были в чёрных одеждах, с хмурыми, напряжёнными лицами. Они вынырнули из дымки болотного тумана совсем рядом с магиками. И путешественники, наконец, смогли разглядеть их во всех подробностях. Существа не походили на людей.

«Болотная нечисть», — подумали про себя оба магика, тихо цепенея от ужаса.

* * *

Двадцать лет назад.

Некроманты склонили Тёмных к объединению в поисках одного из артефактов Создателя. Их совместная сила склонила на свою сторону многие кланы Северных варваров. Там где не смогла сила, рекой потекло золото. И было решено идти войной на Империю. Но орден Некромантов допустил грубую ошибку. В пещерке под городом Арвилем не оказалось артефакта, как токового. На подземном месте хранения был обнаружен шар. Когда один из некромантов, найдя искомое, прикоснулся к нему, из шара раздался голос:

— Вы готовы взять то, для чего пришло время?

Некромант отступил, но, взяв себя в руки, произнёс:

— Я готов взять то, что поможет ордену.

Шар увеличился в размерах и лопнул. На месте взрыва оказался ребёнок. Человеческий ребёнок. Некроманты решили не тревожить баланс и отказались от него, но у Тёмных были свои планы на его счёт. Орден веяний хаоса взял ребёнка себе, надеясь вырастить величайшего мага с Тёмным началом.

И воздвиг орден Чёрную Башню на окраинах Закрытых земель, среди остатков отрядов демонов. Опытнейшие маги ордена учили своего будущего господина искусствам тёмных сил. Так в северо-западных пустошах под покровом тьмы росло будущее проклятье Варленда. Не зримо для чужих глаз и умов, «Тёмный артефакт» впитывал в себя всю злость и ненависть демонических земель. Он обещал им пору своего возмужания вырваться из плена Закрытых земель и снести ненавистный род стражей-эльфов. Снести, чтобы захватить весь Варленд.

Маги Тёмных предрекали своему господину неминуемое покорение мира. Но лишь тогда, когда он соберёт достаточно силы. Артефакт затаился, готовя всё необходимое, для кровавого похода на юг.

* * *

Храм Судьбы.

Наше время.

Андрен и Грок медленно подошли к проёму во вратах. Хомо поспешно спряталась обратно в карман рубахи, высунув лишь мордочку.

Из прохода выросла невероятно огромная фигура стража. Охранник храма был целиком в броне от пят до плеч. Лишь округлая, лысая голова сверкала на солнце литым шаром. Чтобы поразить огромного человека в голову (да и человек ли он?), до головы ещё требовалось допрыгнуть.

Андрен впал в ступор. Таких людей во всем Варленде не существовало и не могло существовать.

«Какая магия заставила этого громилу перерасти любого высокого человека в два раза?»

Магики невольно задрали головы вверх, чтобы увидеть подбородок гиганта. Пришлось даже вертеть головой влево и вправо, чтобы измерить гиганта от плеча до плеча.

«Где делают такие здоровенные доспехи?», — подумал орк.

Время остановилось. Одинокий ветер взвихрил волосы Андрена, навеял горькие мысли: «Даже целому легиону солдат не пройти через этого стража. Чихнёт и всех раскидает. С катапульты или баллисты, если только сбить, но ещё попасть надо. Вряд ли будет стоять на месте в ожидании снаряда. Какой надо силой обладать, чтобы пройти через этого стража? Бурцеус явно переоценил наши силы. Разве что магия. Но эти слова на вратах? Они же обозначают, что магию нельзя применять?».

Раздумывая, Андрен дрожащими пальцами потянул за перевязь меча. Подумал создать левой рукой что-то вроде слабой молнии, но от подобной мысли отказался. Броня на гиганте выдержит и метеоритный дождь: «От головы наверняка отскочит, как от камня».

Грок пробурчал рядом:

— Андрен, здесь не работает магия. Видимо в Храме стоит сильный нейтрализующий артефакт. Я своей внутренней силы не чувствую. Точно тебе говорю — нейтрализатор тут, а может и не один.

«Ага! Вот почему Храм неподвластен любым магическим силам», — кивнул сам себе магик, внутренне прощаясь с миром. Он лишь опустил Чини на землю и вслух обречённо обронил:

— Тогда остаётся только оружием. Не выполнить Задание — всё равно, что умереть. Если из магика в мага не перерасти, то лучше бы и вовсе не начинали учёбу в Академии.

— Умереть. Да… Только ещё и с позором, — хмуро добавил Грок. — Но вот умереть в бою не так уж и плохо. Придётся пройти сквозь смерть в три человеческих роста перед глазами.

— Не всё ли равно где умирать?

Грок кивнул и избавился от лука с колчаном стрел. Обронил всё в пыль вытоптанной многими тысячами ног дороги. Попытался пробудить в себе берсерка, неистового война, на что способен почти каждый орк, но внутренний боец при взгляде на стража потускнел и исчез, оставив лишь мысль тоненьким голосом, то ли мыши, то ли хомяка: «Бегите!». Грок и сам был полностью с ним согласен, но если человек рядом не дрогнул, то он себе этого позволить не может точно.

Андрен достал обречённо меч, сделав непроницаемое лицо (хотя его внутренний голос кричал «беги!» ещё громче) и приготовился умереть.

— Вперёд. — Тихо прошептал человек.

Два задушенных боевых крика, которые больше походили на сип больных горлом, лязг меча и топора об броню охранника и… тут же два вздоха и падение тел на землю. Страж словно и не двигался, лишь широкая улыбка заняла пол лица, прогрохотал таким густым басом, что в груди Андрена и Грока завибрировало:

— Ну-ка сгинули, щенки. Мудрость этого Храма не для вас! Глупцам здесь не место!

Андрен и Грок подскочили. Если это невероятно здоровое, а значит, безмозглое чудище как-то попало за стены Храма, то почему они не могут?

Отряхнулись, собрались. Оба пришли не за тем, чтобы отступать с позором. А, значит, будут пытаться до тех пор, пока силы не иссякнут, пока не падут от ран и истощения, пока стоит Варленд, пока…

Чини некоторое время наблюдала, как всякий раз встряхивая землю и снова нападая, магики в очередной раз оказываются поверженными в пыли на земле. Этого боевого настроя, упорства и упрямства хватило на полчаса. Наконец, запал ребят иссяк, как и место для ссадин и синяков на теле.

Тридцать две попытки спустя, юноши, совсем обессилев, подняться были уже просто не в состоянии. Мышцы отказывались повиноваться, воздуха не хватало. Горло пересохло, а сердца стучали так, что должен был слышать и сам страж.

— Годы тренировок Академии, тысячи часов лекций, занятий, месяц странствия и… вот всё напрасно? Это всё, на что мы способны?, — Выдавил Андрен.

— Гигант стоит даже не поцарапанный, — приметил Грок. — Обидно.

Хомо тяжело вздохнула и помянув тень всех богов, воздела глаза к небу (то есть к Гиганту). Морская свинка запищала во весь свой возможный голосок:

— Хранитель врат, мы пришли издалека, чтобы учиться! Не мог бы ты нас пропустить? Мы торопимся очень. У нас Задание. Мы все тебя очень просим! Тебя когда-то тоже пропустили!

— Ты гораздо мудрей своих спутников, создание, — громыхнул гигант и… отошёл в сторону.

«И я называю себя человеком?!» — Едва не закричал вслух Андрен и посмотрел на орка. Лицо того вытянулось и стало походить на ослиное.

В глазах друг друга прочитали одно и то же — глупцы.

Андрен первым подскочил, поклонился стражу:

— Благодарим, страж, за простую истину и непростой урок.

— Это действительно хороший урок!, — Присоединился Грок. — Так меня ещё дураком никто не выставлял.

Гигант хмыкнул, чуть подождал, затем огромные руки ухватились за створки врат и медленно потянул двери на себя, закрывая врата. Андрен и Грок, подхватив Чини и пожитки, быстро проскочили за пределы ворот.

Двое бритых послушников в серых рясах встретили у самого входа, поклонились, и весьма дружелюбно обратились к гостям.

— Приветствуем искателей истины.

— Настоятель ждёт вас.

— Мудрый войдёт там, где глупый застрянет.

— А иногда совсем наоборот.

— В этом одна из истин этого мира.

Оба улыбнулись.

Горе-магики молча переглянулись, опустили головы.

— И мы приветствуем вас, служителей Храма. — За всех ответила Чини. — Совсем за месяц лесной дороги мозги растеряли. Разговаривать разучились.

Андрен покраснел. Грок хмыкнул. Два ноль в пользу морской свиньи.

Внутренний двор выглядел довольно просторно. Каменные статуи драконов стояли в углах и у самих врат, красными полотнами были обвешаны все стены и на них снова изображались драконы.

Магики последовали за послушниками, проникая со двора во внутренние помещения. Здесь всё блестело чистотой, а в воздухе ощущалось состояние покоя, уюта, да пахло пряными травами. Статуй прибавилось. Теперь уже человеческих. А на каменных стенах вместо полотнищ широкими рядами висели все виды холодного оружия, которое вообще когда-либо встречали орк и человек. Образцов было ничуть не меньше, чем в Академии, но не было ни одного доспеха.

— Да уж, воевать здесь умеют, — прошептал Андрен. — А защищаться не собираются.

— Наёмники, — добавил орк медовым голосом. Он был вне себя от счастья.

Комплекс соединённых между собой зданий оказался ещё больше, чем выглядел снаружи. Помещение за помещением, зал за залом, везде оружие и послушники.

Магики преодолели не один зал, где тренировались группы обнажённых по пояс людей. Были среди них в избытке и представители других рас.

Андрен слышал, что множество мелких рас небольшой численности живёт в землях Свободных, не имея своих стран, государств или хотя бы клочка земли. Рослые, с бело-голубой кожей Норды, которые способны терпеть любой холод. Мелкокостные и проворные, большеглазые Ошоны, мастера охот и засад. Полуживотные-полулюди Мигары. Многих же просто не знал как назвать. Те не подходили ни под одну картинку, которая давались в академических фолиантах.

Человек знал только, что таких народов и народностей в землях Свободных сотни. Люди, полулюди и совсем не похожие на людей, тех исторг сам Разлом. Кем они были? Экспериментами Тёмных? Пришельцами из других миров? Никто не знал. Но десятилетиями эти существа, без памяти, едва живые, брели на юг через земли нечисти. В большинстве своём они умирали, став лёгкой добычей для не живых. Но те, кто доходили до Земель Свободных, обладали такой стойкостью и выносливостью, что их с радостью принимал к себе Храм.

Служки прервали поток мыслей, указали путешественникам на дверь, ведущую в покои настоятеля. Сами бесшумно скрылись с глаз. Андрен чуть помедлил. Переглянулись с Гроком, разом вошли.

Это была небольшая комната с массивным дубовым столом у окна и камином у стены. Возле камина на мягком кресле сидел древний старик, абсолютно лысый и заросший бородой по колено. В бороде давно переплелись в одно целое борода и усы.

На вид старик был насколько ветхий, что казалось, тронь пальцем — и рассыплется.

Настоятель открыл глаза, приветливо махнул рукой и указал на стулья напротив. Когда магики расселись, он, глядя на огонь в камине, заговорил сильным и внятным голосом. Осколок былой мощи. По голосу это был совсем не старик.

— Вы уяснили свой первый урок?

— Наша подруга указала на нашу ошибку, — поспешно ответил Андрен.

— Женщины всю жизнь учат мужчин. Глупец противится. Мудрый станет достойным мужем. Но где ваша подруга?

Чини, привлечённая разговором о себе любимой, выбралась из кармана и взгромоздилась на плечо получать заслуженные пряники.

— Я здесь.

— О, да она не простое магическое создание, — проговорил Настоятель и осторожно взял морскую свинку на руки. — Чую, вам предстоят нелегкие испытания. Путь только начинается. — В мудрых, добрых глазах на миг появилась искра, словно вспыхнули воспоминания о былых похождениях. Казалось, на миг Настоятель ощутил себя таким же молодым, горячим. Даже плечи расправились, а согнутая годами спина распрямилась, стал чуть выше и больше.

— Как это только начинается? Уже месяц по лесу бродим. Правда полезного так ничего и не сделали, — ответила Чини.

Настоятель посмотрел прямо в глаза каждому по очереди. На человека словно посмотрела сама многовековая Мудрость. Орк увидел Силы. А Чини Доброту.

— Вы проживёте в Храме месяц, после чего выполните моё поручение и вернётесь в Академию, — проговорил Настоятель.

Трое кивнули.

— Настоятель, у нас множество вопросов, — не отводя взгляда, обронил Андрен.

— Всему своё время. На все ваши вопросы не хватит месяца. Лишь малую часть ответов вы найдёте в стенах это Храма, и лишь крохи мудрости расскажет вам учитель, но сама жизнь подскажет гораздо больше.

В комнату зашёл человек в серой одежде с синей полосой поверх рясы. Знак наверняка был отличием учителей или послушников над прочими служками.

Настоятель опустил Чини на плечо Андрену, вздохнул, глядя на вошедшего:

— Он будет учить вас всему, чему успеет. За месяц вы должны успеть найти ключ к вашему Заданию. А теперь ступайте в свои покои и отдыхайте. Завтра начнутся тяжёлые тренировки, и не будет им конца до последнего дня.

Троица поблагодарила Настоятеля и вышла из комнаты.

— Следуйте за мной, — обронил новый учитель и быстрым шагом повёл их в спальные комнаты.

Приходилось почти бежать. И то едва успевали.

— Как нам называть вас?, — Спросил на ходу Андрен.

— В этих стенах нет имён, — ответил учитель и завёл их в небольшую комнатку, в которой предстояло жить будущий месяц. — Вскоре вас позовут на трапезу. А завтра на рассвете я разбужу на тренировки. — И он исчез, не желая продолжения разговора.

— Немногословный. — Буркнул орк. — Мне это нравится.

На кроватях лежала одежда, которую носили в Храме. Серый наряд был очень удобен, не сковывал движений, хоть и смотрелся немного мешковато. Но по сравнению с теми ошмётками, во что превратилась их одежда за месяц путешествия, храмовой наряд казался самой удобной одеждой в жизни. То же касалось и мягких сандалий.

Облачившись в новые одеяния, оба обнаружили множество потаённых карманов. В них можно было спрятать всё от столовой вилки до клинка небольших размеров. Да так, что он оставался бы незамеченным до самого своего извлечения.

В комнату бесшумно вошёл послушник и тихим голосом позвал новичков на трапезу. Комната для приёма пищи уступала столовой Академии по размерам, но не намного. Столы и скамьи так же стояли в широкие ряды. Только вместо магической еды, меню из мыслеформ и исчезающей посуды, за порцией приходилось идти самим, как впрочем, и уносить. И разнообразием еда не отличалась. Но после леса были непривередливыми. И аппетит не разбирал что есть. Каша, так каша.

За время трапезы Андрен задумался о точном количестве людей в Храме. Скольких видел в трапезной? Сколько уходили и приходили новых? Выходило не меньше тысячи, а то и несколько тысяч. Лишённые магии, те постигали тайны обращения с оружием с многократным упорством.

«Вот и неосознанный толчок к развитию. Потом можно легко на поле боя предъявить магу все свои претензии надёжным железом», — прикинул Андрен, пообещав себе без необходимости не скрещивать клинка с адептами Храма.

Когда тарелки с кашей и опустели и были доедены хлебцы из грубого помола, ребят провели до помывочных комнат. После вновь проводили до выделенной комнаты. Не дожидаясь захода солнца, все трое погрузились в сон, едва голова коснулась подушки.

Завтра будет сложный день.

Глава 8.

Испытания

Железная руда может считать,

что её напрасно мучают в печи,

но закаленный клинок лучшей стали,

оглядываясь назад, понимает,

что он стал лучше.

Единственная фраза Учителя за весь день.

Тёмная башня.

Холодные своды мрачной башни играли быстрыми тенями в свете факелов. Они отражали мощный, звенящий голос молодого Властелина. Ни одна тварь дрожащая в землях демонов не смела прервать ход мыслей Владыки.

— Это ваш свиток. Задание выполнено. Я обеспечу вам телепорт и дам пару полезных вещей в дорогу. Помните, время волны идёт.

— Время волны идёт, — повторили оба.

Мот, сглатывая холодный ком в горле, усиленно закивал. Дарла тоже кивнула. Коленки дрожали, старалась не подавать виду. Оба магика опасались гнева Властелина. Страх накатывал жуткими волнами, бегая по коже холодными мурашками. Одна ошибка, неправильно обронённое слово и можно лишиться жизни. Не спасёт и то, что ягудские шаманы и клан амазонок из Проклятого леса много лет добровольно сотрудничали с Тёмными. Властелин не будет давать поблажку на то, что обоим их представителям впервые посчастливилось повстречаться с покровителем.

— А теперь прочь, — голос верховного Тёмного прокатился по тронной зале, ударился о стены и вернулся вновь тяжёлым эхом, заставив вздрогнуть.

Мот бережно принял в дрожащие руки пергамент и свитки. Небольшой мешочек с монетами и несколькими полезными вещицами подхватила шустрая Дарла. Оба поклонились и на негнущихся ногах покинули тронную залу в сопровождении молчаливых слуг. В чёрных латах и длинных мантиях с капюшоном, которые скрывали тела и лица, они словно сливались с окружающими стенами.

Как только скрылись с глаз Повелителя, Мот тут же распечатал свиток телепорта и трясущимися губами залепетал заветные слова, открывая чёрно-синий портал до леса в дне перехода от Мидрида. Но нетерпеливая Дарла не вовремя ткнула локтём под рёбра и вместо леса обоих приняла компостная яма одной из северных деревень. Ей всё равно кто в ней живёт.

— Не опасается ли мой властелин, что магики расскажут всё главе Великой Академии?, — Обратился один из слуг молодого властелина.

Верховный Тёмный скривил бровь, раздумывая над тем, обратить ли ему слугу в камень или вонючего гоблина. Но прочие тёмные тоже ждали ответа. И получили его:

— Наши прирождённые шпионы не могут скрывать своих мрачных аур в пределах Империи, нам требуются подобные сторонние исполнители. Они понимают, что без этой попощи запросто бы вылетели из богодельни Бурцеуса. Будут жить, считая, себя обязанными. А раз приняв мою помощь, попросят ещё… и вот они на крючке.

Властелин обвёл всех слуг и советников тяжелым, мрачным взглядом. Те склонили головы, довольные ответом.

— Следующий, кто будет сомневаться в моих решениях, будет скормлен псам. Но кто верит в меня, пройдёт со мной по руинам Империи, а затем мы захватим весь Варленд!, — Очи властелина вспыхнули мрачным тёмно-зелёным огнём. — Ещё несколько лет и светлые эльфы падут перед нами ниц. А пока я соберу всех возможных союзников, чтобы не допустить ошибок прошлых полководцев. Я не буду делать маленькие набеги. Будет всего одна волна нашествия, которая не позволит эльфам сплотиться с Империей. Ушастые слишком горды, чтобы просить помощи. Эта гордость сыграет с ними злую шутку. Былые заслуги затуманили разум и они решили, что всесильны. Но теперь всё будет иначе. Демоны вновь заберут себе все земли этого мира.

Советники поклонились и поспешили удалиться.

* * *

Храм Судьбы.

Лето.

Начало третьего месяца.

Дни в тяжёлых тренировках летели незаметно. Самосовершенствование позволяло отводить на сон не больше 5 часов, а порой и меньше. Андрен и Грок пытались успеть за месяц как можно больше, впитывая знания Храма и совершенствуя уровень владения оружием.

Храм давал совсем другие знания, чем Академия. Как оказалось, тело может быть быстрее меча, а сам меч можно брать обратным хватом и заколоть противника ещё до того, как тот нанесёт удар в неповоротливых доспехах. Никакой брони аколиты храма не признавали и предпочитали ловить стрелы на лету. Ловкость и скорость позволяли повергать соперника гораздо быстрее и эффективнее, чем простая грубая сила со стандартными приёмами боя. Это было непривычным открытием. Не то, чтобы Брод в академии учил плохо, просто он показывал классические схемы и комбинации, а Храм заставлял смотреть на привычные приёмы по-другому. Хитрить, избегать соприкосновений с оружием противника, уклоняться, затем наносить точные и мощные удары, количество которых должно было сократиться до одного.

Один удар — одна смерть.

Через две недели тренировок человек и орк умели засыпать в любое время и в любом положении. К боли в мышцах привыкли, как и к пресной, однообразной пище.

В Академии на занятиях с Бродом всегда тренировались в тяжёлых доспехах (защита прежде всего). Чтобы быстрее привыкать к этой тяжести, много ели, восстанавливая силы. Оружием владели, совершая в основном долгие рубящие удары, неповоротливая защита была сопутсвующей необходимостью. В Храме же больше ценились сухожилия, чем мышцы как таковые. Аколиты делали ставку на скорость и гибкость суставов. Обилием разносолов стол храмовников тоже не отличался.

Учитель безжалостно подвергал жёстким растяжкам, вытягивал, поговаривая, что высокий храмовник лучше справится с несколькими врагами. Сильными руками мял ноющие сухожилья, вправлял вывехи, втирал какие-то пахучие мази в связки, а самих заставлял пить горькие настои, которые придавали сил. Чтобы тренеровки не казались мёдом, и тело не привыкало к ним, упражнялись с утяжелителями на руках, ногах, а после и поясе. Притом учитель заставлял порхать бабочкой, словно их нет. Это было почти невозможно, балансируя на бревнах или в беге и уклонениях. Но перечить не давали — делай и всё.

После небывалой усталости первых недель, когда оба прокляли своё Задание, пришёл тонус. С каждым последующим днём, стоило только убрать лишний груз с тела, набиралась лёгкость, скорость и грация. Движения постепенно получались лёгкими и законченными, завершёнными. Исчезала угловатость и рывки.

К четвёртой недели образовались поджарые, тугие связки, лёгкие и прочные. Тело заговорило не только болью. Почувствовалась каждая жилка, каждый сустав стал прочнее.

Орк носился по черепицам домов, прыгал через огромные ямы с врытыми заточенными остриями к небу кольями. Швырял четырёхгранные заточенные звёздочки с идеальным балансом, метал ножи и топоры. А свой тяжелый массивный топор орк сменил на более лёгкий, загнутый ятаган. Оружие летало в руке быстрее ветра, Грок научился отбивать на лету стрелы, рубил шесты, новые скоростные приёмы позволяли без труда отбиваться от нескольких противников сразу. Хромовники вообще не понимали, как можно уделять одному врагу больше нескольких движений.

Андрен, вспоминая издевательства отчима, закалял плоть, обливался холодной водой, бегал по углям, терпел искусственно созданные перепады температур. Человек повышал выносливость, бегая с мешком за плечами с холма и на холм далеко за пределами Храма. Цепкие руки учились карабкаться по отвесным стенам, быстрые ноги могли унести от любого противника, если метательных ножей с ядом самого различного спектра действия не хватало на всех, да доброе оружие не помогало против многочисленных противников.

Про Задание Настоятель ничего не говорорил. Но обоих учили убивать. Быстро и незаметно, как асассинов на службе его величества.

Меч Андрен сменил на причудливое оружие, которое пришлось по душе и название имело весьма необычное — Возмездие Луны. Быстрый, лёгкий шест с обеих сторон заканчивался металлическим обоюдоострым лезвием. Вращая за центр с огромной скоростью, оба конца в любой момент пронзали противника или нескольких противников. А в случае чего контратаку с выпадом противника можно было принять на центр древка с окованной ручкой. Оружие действительно походило на полную луну, когда крутилось с руках Учителя с небывалой скоростью. В танце, владелец луны был неуязвим для стрел и любой простой атаки нескольких противников.

Андрен сожалел лишь об одном — луна была в его рост. В момент драки это никак не мешало, лишь ускоряло, позволяя вращаться телу по инерции быстрее, чтобы успеть за шестом. А вот после драки носить его приходилось за спиной, одевая на оба края чехлы, чтобы не вспорол ноги или не навредил прохожим. Возмездие луны так же теряло свой преимущество в стиеснённых пространствах. На этот случай учил с орком рукопашный бой, как здесь называли борьбу.

Жёсткий распорядок Храма научил забыть, что такое лень. Преодолевая себя, занимались до изнеможения. Последние дни тренировок учитель разрешил заниматься без грузов. Магики поняли, что значит действительно порхать как бабочка.

Чини же целый месяц занималась тем, что беседовала с Учителем, часто пытаясь узнать, где находятся тайные библиотеки Храма с потаёнными знаниями. Учитель посмеивался, но морская свинья не сдавалась, и каждый раз подбирала новые аргументы. В один из дней терпение наставника закончилось, и он повёл всех троих в дальние катакомбы, коих под Храмом было видимо-невидимо. Путь до тайной библиотеки занял почти час под землей. Старый факел сгорел прежде, чем добрались по цели. В пути зажгли запасной.

Хомо, предвкушая раскрытие тайн Мироздания, потирала лапки, надеясь найти среди них и разгадку своей трансформации. Тело морской свинки порядком надоело. Так хотелось бегать вровень с ребятами, магичить и бряцать оружием. А ещё заставить Андрена относиться к себе как к девушке, а не подруге.

Андрен и Грок от тайной библиотеки ничего не ждали. Храм за месяц пробудил в них что-то гораздо важнее. В слова это не облачалось, только взгляд обоих стал более задумчивым.

Взгляд начальных адептов Храма.

Учитель подвёл к старой двери, окованной железом. Огромная паутина и толстый слой пыли у порога ясно говорили, что здесь давно никого не было.

— Не нужны эти тайны никому что ли?, — Брякнула Чини. — Давайте открывайте скорее.

Жилистые руки орка и человека потянули за бронзовые кольца. Створы нехотя поддалась и с жутким скрипом отворились. Учитель вошёл первым, зажигая факела у входа. Огонь раздвинул мрак. Глазам предстало огромное помещение с сотнями стеллажей, полок, шкафов, сервантов. Только там, где должны были стоять десятки тысяч фолиантов, томов и свитков… сияла пустота. Пугающая пустота всего зала, каждая полка, каждый стеллаж. Всё лишь в пыли.

— Пыль пустоты? А мудрость где?, — Залепетала потрясённая Чини.

Учитель задумчиво почесал подбородок, изрёк:

— Мудрость в вас. Где же ей ещё быть?

— А книги?, — Разволновалась Чини. — А великие знания? Великие тайны и секретные данные?

Учитель пожал плечами, скромно объяснил:

— Мы тоже раньше считали, что вся мудрость в книгах, но потом решили убрать всё лишнее и… — Учитель прошёл вдоль стеллажей, что-то снимая с дальней полки.

— И что?, — заторопила Хомо, теряя терпение — И что? И где?

— …остался только этот свиток, — продолжил Учитель и протянул Андрену потускневший тубус.

Андрен без особого энтузиазма достал ветхий пергамент, приблизился к факелу, медленно и осторожно развернул жёлтоватую бумагу. Взгляд впился в содержимое, хмыкнул, понимающе кивнул Учителю и передал свиток Гроку. Тот повторил все действия и раскрыл свиток перед Чини.

Хомо, прочитав, едва не свалилась с плеча Андрена. В старом свитке, содержащем все знания мира, было всего лишь одно предложение: «Побори страх — покоришь мир».

— Ну, вот и всё. Все тайны мироздания познаны. — Подмигнул Учитель. — Вам пора к Настоятелю. Дорога домой долгая.

Андрен и Грок кивнули и неторопливо покинули цитадель мудрости. Чини нахохлилась. Молчаливая и поверженная, она забралась в карман. И в качестве единственно приемлемого протеста предалась сну.

Через полтора часа обратной дороги, снова преодолев не одну тысячу ступенек, адепты предстали пред Настоятелем. Старик всё так же сидел в кресле возле камина, словно и не двигался целый месяц. Ровный, уверенный голос докатился до вошедших:

— Для того, чтобы выполнить ваше поручение Академии, вам надо пойти на жертву. Храм пожертвовал вам часть знаний. Вы должны отдать что-то взамен. Оставьте мне Чини.

— Вы хотите, чтобы мы оставили Хомо и тем самым выполнили Задание?, — Потрясённо переспросил Андрен.

Цепкие глаза настоятеля впились в Андрена, он кивнул:

— Всё верно. Её ум покорил меня. Я прошу её в качестве жертвы. Как плату за знания и за выполненное Задание. К тому же только в этом случае я отпущу вас из Храма. Иначе останетесь все трое. — На последних словах Настоятель сделал ударение.

Хомо проворно выбралась из кармана, услышав разговор.

— Что это значит? А моего мнения никто не хочет узнать?

Настоятель медленно покачал головой, тяжёло обронил:

— Разве вы не видели Слова на дверях Храма? Или просто не поняли? Вы пробыли здесь не долго. Потому я всё же отпускаю вас двоих, человека и орка, но вы должны отплатить. За всё приходиться платить, таков наш бренный мир. За добро добром, за зло справедливостью, только в этом случае существует некий хрупкий баланс, установленный богами. Вы же не хотите потревожить баланс?

— Я выполню любое ваше поручение, но я не оставлю вам друга. — Вспыхнул Андрен, как костёр, в который подбросили охапку хвороста. — Неужели нигде нет свободных знаний? Мир так жаден до них? Какой уж тут баланс? Дружба это не то, чем можно жертвовать. Дружба делает нас людьми. Сплочает вместе. Забрать у меня друга означает забрать часть меня. Так, может, просто оставите меня? Выпустите их!

— Я присоединяюсь к его словам. — Добавил Грок. — Мы не оставим Чини. И если надо, то будем прорываться с боем. Хоть это и безнадёжно. Но мы упёртые. В конце концов, если бы не Чини, мы бы и вовсе сюда не вошли. Как можем бросить её? Наряду с мудростями Храма мы помним, что значат честь и достоинство магика ли, воина ли, имперца или варвара. Для нас с Андреном это не пустой звук.

— Если стать адептом Храма означает предать друга, то забери Провал это звание. Я её не оставлю!

— Вот!, — грозно добавила Чини, обнажив резцы.

Старик пригладил бороду. Не меняя безмятежного выражения лица, продолжил:

— Подумайте, не торопитесь. Во-первых, я выпускаю вас, во-вторых, даю вам выполнение Задания, ещё дам золота… много золота… и прямой телепорт до Академии. За стенами Храма он сработает. В-третьих, я верну Чини человеческий облик. Но она останется в этих стенах, как воин храма.

— Вы знаете, как её расколдовать?, — Голос Андрена чуть дрогнул.

Чини потрясённо замолчала, переводя взгляд с одного на другого.

— Только если оставите её здесь, — холодно ответил Настоятель.

— Я не могу её в вечной тюрьме без её воли. Мы слишком многое пережили вместе. Если хотите оставить кого-то, оставьте меня. Я буду подле вас, их же отпустите, — ответил Андрен, не опуская глаз. — Я стану воином Храма. А ей верните человеческий облик. Заслужила. Пусть поживёт по-человечески.

— Да падёт на меня тень богов, если я уйду без них! Лучше оставьте меня!, — Возмутился Грок и обратился к Настоятелю. — Должен же быть хоть один орк в Храме. А Хомо, Андрен, ты и сам найдёшь, как расколдовать.

— Брось, ты здесь нипричём, — отмахнулся магик. — Это наша с Чи… Хомо судьба.

— Это наша общая судьба, Андрен, — уверенно возразил Грок.

— Я останусь!

— Нет, я!

Настоятель медленно поднялся с кресла. Он оказался на две головы выше магиков и вдвоё шире в плечах. От былой мощи остался не только голос.

— Вы оба не отказываешься от своих слов?

— Нет.

— Нет.

— Вы готовы пожертвовать собой ради друзей?, — Глаза Настоятеля пронзали насквозь, резали ножами.

— Да. — Коротко ответил орк.

— Я не отказываюсь от своих слов, — снова выдержал взгляд Настоятеля Андрен. — Хомо — мой друг. Настоящий друг. В шерсти она или нет, она более человечен, чем я, если уйду без неё.

— Уверен?, — Поднял бровь Настоятель. — В наше время дружба мало чего стоит. Не больше серебряного в пьяном трактире. А скоро война. И она вовсе не будет стоить и ломанного медяка. На дружбе много не заработаешь. Последний раз спрашиваю, уверен?

— Уверен! Есть вещи, ради которых стоит жертвовать собой. Просто потому, что НАДО. Прошу вас, Настоятель, отпустите их. И… расколдуйте Чини.

Старый воин медленно перевёл взгляд с человека на орка и морскую свинку. Брови набухли грозовой тучей. Глаза метнули молнии.

— Грок, а ты уверен?

— Да ни сойти мне с этого места, если лгу! Я остаюсь. Их отпустите!

Всех троих пробрала неконтролируемая дрожь, почувствовали себя меньше, чем ничем; пустым звуком, незримым эхом. Лишь на периферии сознания, откуда-то из самых закутков души звучала вся мудрость мира: «Побори страх — познаешь мир».

Андрен, Грок и Хомо не опустили глаз. Выдержали внутренний холод и посмотрели самому страху в глаза… Там зияла пустота.

— Вы выполнили Задание, — воссиял, словно вспыхнувший факел Настоятель. Взгляд потеплел. — Никакие знания и богатства не стоят жизни настоящего друга. Идёте в правильном направлении. Так держать. Бурцеусу мои наилучшие пожелания.

Андрен и Грок переглянулись, остановились на Чини.

Настоятель пожал могучими плечами:

— Честно, я не знаю, как расколдовать её. Это была уловка, — продолжил Настоятель. — Но не отчаивайтесь. Верю, скоро вы найдёте, как вернуть её к первоначальному облику. Ступайте. Академия ждёт своих учеников.

— Вы не простой человек, Настоятель, — низко поклонился Андрен. — Благодарим вас.

— Ваши уроки не забудутся, — низко опустил голову и орк.

— Ловко вы дали мне надежду и забрали её, — добавила Чини. В словах звучала боль разбитых надежд.

Сборы в дорогу и прощание не заняли много времени. Учитель лишь намекнул, что склеп на опушке леса может помочь и ушёл. Вскоре вся троица уже стояла перед дверьми Храма и уже по-другому смотрела на слова, написанные на двери.

Огромный охранник безразлично закрыл ворота. Все притихли, собираясь с мыслями.

— Ну, чего нос повесили? Судя по обрывкам фраз, мы выполнили Задание, у нас есть чуть меньше месяца на дорогу. Мы стали сильнее и мудрее и вообще жизнь прекрасна, — обронила Чини, но в словах по-прежнему стояли слёзы.

— Да, всё ещё только начинается, — добавил Андрен, всё ещё витая в мыслях о том, что делал бы, если друзей пришлось оставить за этими стенами.

— Ладно, идём к склепу. — Добавил Грок, обрезав все разговоры.

Ноги принесли к заветной двери у входа в склеп гораздо быстрее предыдущего раза. За потайные механизмы в ступеньках больше не опасались. Шли обычным шагом.

Грок, вновь разглядывая таинственную надпись на двери, рявкнул:

— Мне кажется, что тут написано «закрыто». Что можно ещё написать на закрытой двери? «Опасно?» «Не входить?»

Андрен почесал подбородок, поднял ладонь, сетящуюся светом повыше, стараясь разглядеть ещё что-нибудь на потолке или вокруг.

— Полагаешь всё так просто?

— А почему бы и нет?, — Полушутя обронил орк. — Дверь, именами всех богов и Единого, откройся!

Андрен не успел улыбнуться, как дверь с тяжёлым хрустом, скрежетом, раздвигая пыль и мелкий сор, отворилась.

— Подожди, подожди, а тщательный подбор слов, чтобы открыть магические створы, и содрать древнее заклинание, — опешил человек.

— А оно есть?, — Безразлично пожал плечами орк, доставая ятаган. — Иногда мир гораздо проще, чем кажется. Разве не этому нас научил Храм?

— Ха, ну хоть кто-то понял его истины!, — Рассмеялась Чини.

По обонянию ударил затхлый, застоявшийся запах. Обоих словно окунули в холодную воду. Кожа пошла мурашками, не смотря на всю выучку адептов Храма. В груди сжалось, ноги похолодели. Этот страх не был чем-то обычным, вроде испуга или шока, Грок и Андрен понимали своё состояние, контролировали, но холод в груди никуда не исчезал, он был независим от хозяев. И лишь заливистый смех Чини его немного отодвигал, делала несущественее.

Андрен тяжело задышал, разгоняя медитативными техниками кровоток в теле, заставляя повиноваться застывающие мышцы, как и прежде. Грок на глазах стал яриться, холодной яростью изгоняя ледяной страх. Если не помогает настрой, поможет гнев. Берсерка у него никто не отнимал — техника, не требующая работы сознания. Ей можно побороть ауру этого места.

— Нет никакого страха, просто мы замёрзли. Доставай оружие — согрейся.

Андрен потушил эманацию огня и в наступившей темноте развязал свою заветную «луну». Холодный надёжный металл согрел руки, словно излучал тепло.

— Андрен… ну без света то мы никуда, — посоветовал орк.

— Здесь всё пропитано смертью, не думаю, что светиться — самый лучший вариант. Сами стены душат инородную для них силу, — ушёл от нового магического действия Андрен. Всё-таки поддерживать эманацию огня, и одной рукой держать луну другой было — неудобно. Стоило только отвлечься и всё равно всё потухнет.

— Тогда давай по старинке, — Грок зашуршал в темноте, извлекая из походного мешка пару просмоленных факелов, позаимствованных в храме. — С факелом разве таких проблем нет?

Андрен нащупал факел, вообразил пылающий огонь, перенёс образ из мысли в реальность, добавляя волю и стремления магических начал. Яркий свет тут же разогнал мрак, резанул по глазам, но так и остался гореть, попав в благодатную почву. Магический огонь стал обычным, естественным. Факел гордо разогнал мрак, заставив тьму отступить. От одного зажгли другой. Стало совсем ярко.

— Вот это уже другое дело, — Грок взял факел в левую руку, в правой покоился надёжный ятаган. — Пошли, разметаем здесь всё в пух и прах… Или здесь и так прах?

— Не надо ничего разрушать, пусть прах погребённых покоится с миром. Просто побродим в поисках… Эм… Чего ищем кстати?

— А я есть хочу, — сонно пробурчал Чини из кармана. — Так что давайте с мародёрством быстрее и за еду.

— Даже этот затхлый запах не сможет отбить боевой аппетит Хомо. Завидую я тебе, пушистая. — Брякнул Грок и зашагал первым. — Настоятель сказал — в склеп, значит в склеп.

Андрен понимал, что оружие орка быстро расправится с врагом в тесном помещении. Сам зашагал чуть поотдаль, горько жалея о том, что шест в коридорах не сможет петь лунную песню.

Для песни нужен простор.

— Он просто сказал, что нам здесь может кое-что помочь. Это не обязательно предметы. Это может быть действие, намёк, да что угодно.

— Не интерпретируй слова Настоятеля!

После двери был довольно длинный, узкий коридор. Свет факелов высвечивал расписные стены. Резьба по камню вместе с истлевшей краской тянулась по всей длине коридора, словно не просто коридор, а усыпальница императора. То и дело глаз натыкался на морды драконов и гаргулий. Те по замыслу строителей усыпальницы должны были держать светильники, самоцветные камни. Не драгоценные, но те, которые освещают всё вокруг на приличное расстояние. Но камней на своих местах не было. А факела давно сгорели и истлели.

Факел в руке орка высветил прижатого к стене скелета. Пустые глазницы были вздёрнуты к небу в последнем крике или прощании. Шея неестественно выгнута — сломана. На скелете остались лишь лохмотья одежды, да медное кольцо на указательном пальце. Магикам даже в голову не пришло тревожить старые кости. Пусть те были бы и в золотых украшениях.

— Что-то не поделили, — слова Грока прокатились по коридору. — Как ему шею-то подвернули. Мародёры?

— А мародёры закрывают за собой дверь в склеп?

— Не знаю. Может ты и прав про заклятье. Но кто-то же световые камни стащил.

— Что-то мне не хорошо от моей правоты, — Андрен заволновался, крепче сжимая рифлёный центр луны. Сердце тревожно ускорилось. Разум бесшумно молил, чтобы коридор быстрее закончился.

— Ты же выбрал Начало Некромантии, после Задания получишь основы её пути. Это твоя стихия! А ты трясешься, как на экзамене. Вспомни Храм!

— Ты же знаешь, это всё частности, мнения и суеверия. Магия ни на что не делится, просто сила. А как ты её используешь, зависит от тебя. Так что не в некромантии дело. Мой Путь ни при чём!

— Ха, Нерв порядком запудрил тебе мозги. Лучше бы ректор скелетами научил управлять. Был бы у нас сейчас впереди вольный воин, которого можно потерять в случае чего. Дозор, в конце концов. А так нам друг друга терять никак нельзя, только если Чини пустить вперёд. Она мелкая, незаметная. Да и толку от неё всё равно нет там, где нужна груая сила.

Злое шипение. Скрип. Шорох. Хруст. Все показалось, что бурчит Чини, как вдруг

стрела пронзила воздух над плечом Грока и вонзилась в факел Андрена. Грок помчался вперёд на угрозу, уронив факел. Ятаган в темноте разрезал воздух и перерубил скелета с луком пополам. Костяк осыпался на пол грудой костей.

— Так на чём я остановился?, — Послышалось от орка. — Ах да, лучше бы он тебя научил скелетами управлять. А то идём вперёд, видимые, как на ладони. По нам хоть из лука, хоть из арбалета. Вот как сейчас. А так бы Чини пробижала, дала знак.

Андрен, вздрогнул ещё когда увидел стрелу. А когда орк перерубил противника, вновь зажёг обронённый факел и отдал с напутствием:

— Держи и не роняй. Светить больше будет нечем. Мой факел больше не загорается. Стрела скелета пропитана какой-то дрянью. Повезло, что по нам не попал. А то валялись бы в уголке вон, как тот. Яд штука такая… Но ты ловко сразил его. Не испугался, молодец.

— Ты зубы не заговаривай. Голосок то дрожит. — Прервал Грок и кулаком обозначил удар под дых.

Андрен невольно напряг пресс и усмехнулся, ответив гораздо увереннее:

— Заклинание ночного зрения надо будет просто выучить на шестом курсе как следует. Трансформация сетчатки глаза и делов то. Или зельеварение на пятом курсе.

Андрен замлчал. Сам что-то почувствовал впереди. Рванул вперёд, в темноту, занося один конец оружия для удара.

Край луны погрузился в гниющую плоть зомби, пропорол насквозь позвоночник и вышел концом с другой стороны, увяз. Зомби, переломившись пополам, пылая красными зрачками, продолжил насаждать себя на шест, протягивая синие, полусгнившие пальцы к горлу человека. Боли зомби не чувствовал, а вот Андрену оружие пришлось выпустить — смрадное дыхание зомби окатило совсем близко. Не хватало ещё трупным ядом надышаться.

— Как вообще этот зомби дышит?! Лёгкие что ли работают?, — Закричал магик.

— Провал с ним, брось луну и отойди от него!, — Закричала Чини. — С нежитью шутки плохи. А этот склеп видимо охраняют не совсем заклинания.

Грок очутился с факелом рядом, отдёрнул Андрена за плечо при новой попытке извлечь луну и протиснулся вперёд.

— Всё-таки коридоры узковаты, гномы что ли, делали?

Ятаган сверкнул отблеском факела раз, другой, третий. Зомби последовательно потерял одну руку, вторую, затем голову. Обезглавленное тело сделало шаг и рухнуло окончательно мёртвой тушей под ноги. Луна полностью пропорола мёртвую плоть и звякнула о камень. Андрен протянул руку за оружием, но Грок перехватил, остепеняя:

— Не предстало адепту Храма терять оружие!

— Потерять жизнь тоже не выход, — выдохнул Андрен.

— Оружие — душа война. Твоя душа по этой логике сейчас в трупном соке и ядовита. Поздравляю, брат, ты без оружия! Так что, либо ищи другую душу, либо ложись рядом со скелетом.

Андрен выхватил факел, приблизил к оружию. Луна действительно покрылась чёрным налётом, ядовитый дымок тлел едва-едва, но касаться его руками совсем не хотелось.

— И что яд и через кожу впитывается?

— Хочешь рискнуть?, — Добавила Чини.

Андрен запричитал:

— Ну почему так? Я же месяц к нему привыкал! Я же почувствовал врага, намерение смерти, как и учил Учитель. Только на этот раз вместо скелета оказался зомби. Что за жизнь?

— А если бы это был вампир?, — Утешил, как мог, Грок. — Но мёртвых ты всё-таки чувствуешь. И некромантию выбрал не зря.

Чини добавила:

— Вампирам нужна живая кровь, жертвы, а здесь только смерть. Откуда им здесь взяться? С голоду бы все передохли.

— Но зомби же выжил.

— Может это один из мародёров?

— А кто по-твоему убил мародёров? Что ему мешало выпить из них всю кровь?

Грок замер, всматриваясь в темноту. Из конца коридора, там, где ход заканчивается комнатой или помещением, мелькнула пара красных глаз. Орка прошиб мерзкий холодный пот. Он всучил факел в руки Андрену, быстро зашептал:

— Провал забери этот склеп и все наставления Учителя. Быстро говори, как убить вампира. У нас в клане с этим как-то не очень было.

— Чеснок, серебро, осина, — протараторил скороговоркой Андрен. Без оружия ощутил себя беспомощным, беззащитным. Воевать с вампирами не учили ни в Академии, ни в Храме. В памяти были только деревенские ужастики, которые ходили из уст гуляк тёмными ночами. Но там всегда дело заканчивалось скверно. Охотников до вампиров было не густо.

Красные глаза приближались. Упырь вступил в ореол света, отбрасываемого факелом. Грок забранился и уронил бесполезный — увы, не серебряный — ятаган и выхватил из-за спины лук.

— Хвала духам огня, земли, воды и ветра, не оставил его в Храме, как и стрелы, которые ладил из разных пород дерева. Где тут осиновая?, — Запричитал теперь уже орк и заелозил руками в колчане, пытаясь на ощупь определить породу стрел. Это было бесполезно. Тогда орк стал их нюхать. Но и тут не свезло. Стрелы высохли и почти не пахли.

Жуткий полузвериный готот покатился по коридору. Андрен воочию увидел перед собой мертвенно-бледного человека с клыками, как у орков, только торчащими с верхней губы. Это существо было в старой ветхой одежде, в пыли и от него веяло холодом. Он жаждал жизненного тепла из их вен, чтобы согреться.

Странная сила прижала к стене человека, выкачала его волю и опустила руки. Факел упал на пол, но продолжал гореть. Глаза Андрена безотрывно смотрели, как упырь подходит к суетящемуся с колчаном стрел орку, выхватывает из цепких рук лук и слышится хруст.

Время словно замедлилось для Андрена. Как во сне видел, как падают половинки лука. Рука с неестественно длинными ногтями — совсем как когти!, — схватила орка за горло, придавила к стене. Колчан со стрелами упал из ослабевших рук Грока. Глаза Северного собрата безразлично застыли, глядя впереди себя.

«Всё, попал под чары вампира», — понял человек.

Что-то укусило Андрена за палец. Горячая струйка потекла по руке, закапала тяжёлыми каплями на пол. Тоненький голосок запищал:

— А ну быстро вставай! Не видишь что ли? Зелёному одному не справится! Уселся тут! Вставай, разрази тебя гром!

Укус Хомо словно вывел из оцепенения, придал импульс к движению. Андрен отпрянул от стены, выхватил колчан. Рука выудила все стрелы с деревянными наконечниками. В один миг вонзил половину в шею упыря. Тот взревел совсем по-дикому. Тут же, не давая опомниться, Андрен вонзил под лопатки нежити и все остальные стрелы.

«Хоть какая-нибудь, да должна быть осиновой». — Мелькнуло в сознании.

Шипение-крик прокатилось по коридору. Упырь выронил Грока, руки его бессильно потянулись за спину, желая достать до ранения. Из ран от некоторых стрел покатились вверх под потолок густые клубни чёрного дыма. Упырь, мало различимый в темноте склепа от вампира, взвыл и бросился на стену, проскрёб. После чего существо обратилось в прах. Кучка пыли в ворохе одежды у ног уже не пугала путешественников.

— Грок, молодчина!, — Андрен помог орку подняться, прийти в себя, — напомни мне как-нибудь подарить тебе настоящий боевой лук вместо этого сломанного.

— Жизнь учит!, — Кашлянул Грок, рассматривая следы на стене от когтей существа. Вмятины впечатляли.

— Это был низший вампир. Упырь. Он и говорить то не мог. Полузверь. Так что нам повезло, а то обоих бы заговорил. — Рассматривая одежду, сказал Андрен.

— Ты что встречался ранее с вампирами?

— Нет, но читал про них. Видишь ли, высшие вампиры обитают только в замках земель Нечисти. С теми мы бы так просто не справились. Оружие бесполезно. А этого парой стрел убили. Как простого зверя.

— Андрен, ты давай нажми на некромантию, а я попытаюсь выжать из Серого пути всё, что смогу. Если выберемся из этого склепа, больше таких ситуаций не допустим. Да, брат?

— Что значит «если»?, — Прервала Чини. — Вы прошагали весь коридор. Не склеп, конечно, но тоже сойдёт. В конце концов, разговор с Учителем был о трёх врагах. И так как вы не сбежали, так что я исполняю последнее порученное веление. Вот вам свиток телепорта.

Чини как ни в чём не бывало протянула небольшой сверток.

— И не надо на меня так смотреть! Да, он маленький и вполне помещался в кармане. Мне, конечно, приходилось мириться с его существованием и делить постель, но я справилась с этим нелёгким заданием. Не держите зла.

У человека и орка пропал дар речи.

— Кстати… — таинтсвенно продолжила Хомо — … это ничего, что Андрен станет морско-свинским вампиром? Хе-хе, шучу. Не надо смотреть такими глазами. Ладно, в общем, раз вы оба начнёте сейчас избавлять меня от шерсти, я тогда начинаю читать свиток. Грок, ятаган захвати. А то помимо ножей вообще без оружия останетесь, воины последнего дня, хе-хе. Какие вы, к гоблину вас всех, магики? О, Великий Свин, за что мне таких спутников? В первом встречном склепе готовы сгинуть. Смех да и только.

Уйти от расплаты удалось в оранжевом портале. Тот вспыхнул над прахом вампира, освещая весь коридор до самого конца, где в углу комнаты уже блестела красными огоньками ещё не одна пара жаждущих крови глаз.

Склеп лишился долгожданной жертвы.

Глава 9.

Клан

Не ругай темноту — зажги свечу.

Изречения Храма.

Земли Северных Варваров.

Владения клана Белого Топора.

Долгий полёт по бесконечным туннелям пустоты уничтожил разумное восприятие действительности. Невозможно было определить, где верх, где низ. Тело выворачивало наизнанку. Оно становилось обычной энергией. Информацией с заданной целью, намереньем, как учили высокие слова в учебнике магии. Жуткие ощущения для магиков при использовании первого дальнего телепорта.

Когда вся троица окончательно запуталась во времени и бесконечно-чёрное пространство стало вечным, появилась дальняя точка света. Показалась ближе, приблизилась. Точка растянулась по плоскости, вытянулась в трёхмерность.

Вспышка света. Удар о землю. Телепорт выплюнул трёх неумелых пассажиров и тут же закрылся.

— А помягче? Помягче?, — Залепетала Хомо, отряхивая шёрстку и благодаря всех богов, что упала на травку и сверху не приземлился орк с человеком.

— Подробно телепорты только на шестом курсе проходят, там же учат управлять ими как надо. — Грок приподнялся, держась за голову. Мир вокруг кружился и вертелся в причудливом танце. Если бы в желуде осталось хоть что-то с завтрака, оно бы мигом вышло вон.

— Живы, да и ладно, — Андрен первым пришёл в себя, поднялся и стал осматривать место прибытия. Бескрайние поля северных земель простирались на многие лиги вперёд. Земли, вопреки северу, плодородные и далеко не безжизненные. Немногим холоднее, чем в центральной Империи. Жизнь в высокой траве летом и вовсе била ключом: слышался шорох грызунов, птичье пение, треск кузнечиков.

— Попади в меня молния, если это не знакомые мне с детства земли. — Грок взбежал на холм, разглядывая сумрачный, весь в туманной дымке, горизонт. Уверенно продолжил. — Мой клан неподалёку. Идём!

— Могло быть и хуже, — подытожила Чини.

— Ага, ты могла нас и в Море выкинуть. — Добавил Андрен. — Мы же когда-нибудь увидим Море?

— Это же как наша речка. Разве может быть иначе?, — Пробурчала Чини, в тайне надеясь увидеть великое срединное Море, о котором ходило столько восторженных отзывов.

Трое преодолели холм, спустились в долину. Там в дымке то ли тумана, то ли дыме костров, что никак не желал таять в отсутствие ветра, схоронилось селение орков.

Андрен первым издали увидал толпу народа в центре деревни.

— Ни на вратах, ни у домов ни одного жителя. — Добавил орк.

— Что там, Грок? Праздник?

— Думаю, ничего хорошего, — сухо обронил Грок и прибавил шаг. — Много народу из соседних племён. Дружеских и… не очень. Орки, люди, норды, дикие. — Сюда, быстрей! Уже почти пришли. — Грок почти побежал. — Такое сборище возможно только во времена войны или смуты.

Магики быстро добежали до самого большого здания в деревне. Грок протиснулся сквозь толпу, высоко в небо взлетел его тревожный голос:

— Что происходит в доме моего отца!?

Толпа оглянулась на Грока, забубнила, зашепталась, как базарная девка.

— Наследник вернулся!

— Единственный оставшийся в живых!

— Он вернулся!

— Боги стихий привели его к нам!

— Знамение!

— Будет бой!

Из толпы показался староста — самый древний и мудрый орк в деревне. Положил высохшие временем руки на плечи Грока. Голос видавшего вида воеводы, прорезал воздух:

— Боги вняли моим просьбам. Ты пришёл.

— Староста, твоё имя затерялось во времени, но разум так же чист, как родниковая вода. Расскажи мне, что случилось?

— Ты не забыл на чужбине наших обычаев, пойдём. Мне стоит объяснить тебе суть дела. Много событий произошло с тех пор, как ты ушёл в Академию.

— Прежде позаботьтесь о моих друзьях. Там человек и…зверёк. Он разумен, как мы с тобой.

— Законов гостеприимства никто не отменял. Даже в такой день.

Грок кивнул Андрену и скрылся со старым шаманом или старостой в доме. Отличить одного от другого несвежующий в этом деле человек не решился бы. Зато Андрена с Чини на плече в один момент прибрала к рукам уже немолодая орчиха. Она представилась матерью Грока. Звали её Ветошь. Андрен вдруг вспомнил, что орк никогда не рассказывал про свою мать. Видимо, для орка она не значила столь же много, как отец.

Тем не менее, Андрен с благодарностью принял кувшин с тазиком и умылся с дороги. Кое-как удалось расчесать заплетённые в хвост чёрные волосы. Те слиплись тугими комками ещё в лесу. Да и в Храме времени не было следить за причёской.

Ветошь привела в трапезную. На огромный стол в один миг хозяйственными руками водрузилась парующая каша, здоровенный кусок телятины, похлёбка, ломоть хлеба и кувшин ключевой воды.

Чини суетящиеся дети принесли блюдечко с молоком и хлеб. По очереди отламывали ломти, макали в молоко и кормили с рук. Хомо растянулась на столе, до конца войдя в роль повелителя детишек. Командовала ими как хотела. А те были только в восторге.

— Я убью его!, — в середине трапезы в столовую ворвался Грок. В глазах пылала ярость, в руке разрезал воздух ятаган. — Я принимаю вызов!

— Тебе всего шестнадцать вёсен! Он же бывалый воин, закалённый в боях. Пусть и не обладает магическим даром, но разделается с тобой в два счёта, магик. — Старый седой шаман неотступно следовал рядом.

— Я уже не магик. Я маг! Мы справились с Заданием. И я докажу, что клан Белого Топора не угаснет со смертью моего отца и старших братьев!, — Закричал Грок, втыкая ятаган в стол. — Мать, неси родовой топор. Этот выскочка поплатится жизнью за свою дерзость и желание стать во главе клана.

Грок исчез вместе с Ветошью в соседних комнатах. А Андрен вскочил из-за стола и поймал за рукав идущего им вслед старейшину.

— Да что вообще происходит?

Глаза старейшины лишь боль и бесконечную усталость.

— Всё началось с того, что… — начал свой рассказ старейшина рода.

* * *

Через два года после отъезда Грока в Академию, в клан приехали представители от Тёмных. Они собирали армию для похода на Империю. Привлечённые звоном золотых монет, многие кланы забыли о чести и расторгунли вечный договор с Империей. Многих варваров скупил тёмный орден, пообещав призвать их, когда наступит время. Тех же, кто внял законам предков и не нарушил слово, данное ими, он перессорил. Клан Белого Топора отказался от лживых речей и прогнал посланников прочь. Орден Тёмных пообещал отомстить отцу Грока.

Спустя несколько лет, а именно месяц назад, старейшины всех кланов как раз собирали войско для отражения ежегодной волны существ с Волшебного леса. Отец Грока вместе с тремя сыновьями по обыкновению выступили в числе первых. Во время одной из стычек, большинство кланов предало Клан Белого Топора и ещё несколько союзных кланов. Немногочисленные силы союзников остались одни против орд созданий из Волшебного леса. Твари превосходили отряд отца Грока многократно. Шансов не было. Грорек Быстрый пал, не просив пощады и показав высшую степень доблести и воинского искусства. Да будут вечно помнить его имя. Не выжил никто и из наследников. Вместе с лучшими бойцами Белого Топора, были так же почти истреблены кланы Синей Молнии, Меткой Стрелы и Орчьего Ока.

Подкупленные тёмными кланы стояли в безопасном месте и смотрели на истребление. Они зачистили волну тварей лишь в самом конце, когда передовые кланы пали. Золото закрыло глаза союзникам на честь и совесть. А там, где нет ни того, ни другого, грядут большие войны. Вскоре старый мир рухнет. И по общим для всех Северных варваров законам, если вождь рода погибает, и у него нет наследников мужского пола старше шестнадцати вёсен, главой рода становится тот, кто побеждает в соревнованиях среди всех желающих из любого клана Северных Варваров.

Победивший может объединить несколько кланов или поработить его, взяв ослабевший клан в рабство. Сегодня последний день соревнований и пока побеждает глава клана Чёрного Клыка — Бобрид Сильный.

Грок не достиг возраста для правления кланом, но он мог отстоять свою правоту с оружием в руках, победив победителя. Клан Чёрного Клыка — вечный противник Белого Топора. Об объединении не может быть и речи.

* * *

Староста закончил повествование словами:

— Но что может сделать Грок? Он же маг, а не воин.

— А какой маг не воин?, — Просто ответил Андрен и побежал к месту соревнований.

Соревнования представляли собой сражения на открытом пространстве с использованием любого вида оружия, без применения магии и до полной победы. То есть смерти одного из участвующих. Желающие участвовать соревновались один на один.

Андрен нашёл в толпе народа Грока, схватил за плечи и посмотрел в глаза. На человека смотрели кровавые зрачки беспощадного берсеркера — его уже нельзя было остановить разговорами. Настроился на бой.

На середину круга медленно вышел Бобрид Сильный. Был он огромен и силён. И хоть и был человеком, манерами не обладал. А вёл себя и вовсе так, словно уже был главой всех кланов севера. Большинство толпы так и приветствовали его, кричали здравицу, бряцали оружием. Страх заставлял кланяться заранее. Его не любили, но боялись.

Андрен невольно и сам залюбовался противником. Этот северный Варвар, очеловеченный потомок Пещерного Тролля, выглядел как огромная гора мышц. Настощая гномья машина для убийства. Руки как столпы, подпирающие своды неба, грудь в пять раз шире, чем у Грока. Вдобавок Бобрид достал громадный двуручный топор. «Разрушитель» — скромно гласила руна на нём.

Андрен перевёл взгляд с разрушителя на простой односторонний топор в руках Грока, тот только что перешёл к нему по наследству. Если разрушитель был цельнометаллический, из одного куска метеоритного железа, то топор в руках Грока имел деревянную, выщербленную от долгого применения, ручку, и лезвие полумесяцем. С холодком в груди Андрен осознал, что шансов у Грока НИКАКИХ! Даже такой топор был слишком тяжёл и непривычен для молодгого орка. Грок только начал набирать силу.

За исходом битвы следили судьи, которые набирались из старейшин родов. Смотрящие за правилами поединка сидели на широкой скамье с одного края. Прочие не смели заградить обзор старейшинам. Но среди людей, нордов и орков Андрен с удивлением обнаружил Тёмного. Он сидел, спрятав лицо в капюшоне.

Грок поднялся со скамьи, размеренным шагом вышел на середину поля. Все слова сказаны, ничего не изменить. Но не отдать жизнь за клан — позор.

Андрен выбежал вслед за орком, надеясь вразумить толпу и судей. Но в толпе только опустили глаза или недовольно закричали, чтобы человек убирался. Клан Белого Топора уважали, как и всех его наследников, но помощи ждать не от кого. Законы и устоявшиеся традиции святы.

— Позвольте мне сражаться за него!, — Закричал Андрен на судей, сам не понимая, зачем это делает. Просто так было правильно. Так подсказывало сердце. Разум отошёл на второй план, не в силах видеть, как убивают брата.

— Чужеземец не может заменить варвара, — ответил Тёмный. — Уйди с поля.

— Если мне нельзя сражаться за него, то позвольте сражаться вместе с ним. Где ваша честь, варвары? Пусть моё никчёмное присутствие хоть немного уравняет шансы. Что Бориду Сильному мы оба? На один зубок. А что Грок один? Ещё меньше. Или вы тоже будете слушать чужака?

— Ты должен доказать, что достоин сражаться вместе с Северным Варваром. — Ответил старейшина клана Бобрида.

— Пройди испытание, и мы дадим свой ответ. — Добавил коренастый норд.

— Я согласен!, — Крикнул Андрен.

— Нам надо посоветоваться. — Добавили вразнобой старейшины.

Старосты склонили головы друг к другу и зашептались. Вскоре послышался их ответ. Слово вновь взял Тёмный:

— Во-первых, это должен позволить сам Бобрид, во-вторых, ты должен победить кого-то из его клана, чтобы пройти испытание, в-третьих, ты Гроку никто, а он вождь клана по праву наследия. Не престало вождю биться плечо к плечу с чужеземцем, да ещё и простолюдином. Он орк — ты человек. Что у вас общего?

— Я, Грок, сын Грорека Быстрого из клана Белого Топора признаю Андрена, сына Хафла из людской Империи, как своего кровного брата, — прогромыхал Грок за спиной человека, делая надрез на правой руке. — Да станет так на крови. — Грок протянул магику нож с пояса. — Ты готов вступить в мой клан и стать моим кровным братом?

Андрен интуитивно принял нож. Холодная ручка легла в ладонь. Пересилив себя (народ же смотрит — лицом не дрогнуть!), сделал порез на правой руке и протянул окровавленную ладонь со словами:

— Я, Андрен, сын Хафла из людской Империи, признаю тебя, Грок, сын Грорека Быстрого из клана Белого Топора в качестве моего кровного брата.

Руки встретились на глазах у всей толпы. Часть народа одобрительно загудела. Часть разразилась хохотом. Тёмный лишь показал головой.

— Кровь смешалась. Ритуал соблюдён. Андрен — кровный брат Грока, член клана Белого Топора!, — Разъяснил толпе староста клана Белого Топора. Старый шаман, который беседовал с Андреном.

— Да будет так!, — Закричал весь клан Белого Топора.

Руки взмыли в воздух. Чужие старосты за столом переглянулись, неохотно согласились. Тёмный молчал. Самый лысый староста, со шрамом на левой щеке, ответил от имени всех:

— Клан принял тебя, Андрен, но теперь тебе нужно пройти испытание и показать, что ты достоин сражаться. Я обращаюсь к народу. Кто готов принять вызов и поставить воина из клана Белого Топора на место?

Вперёд без лишних слов вышел сын Бобрида — двадцатилетний Лонид. Он не получил ещё прозвища, но по праву считался наследником клана. Прирождённый воитель, немногим уступающий отцу в стати, был отличным охотником и с шестнадцати вёсен ходил с отцом отражать нашествие существ из Волшебного леса, всякий раз возвращаясь с трофеями. Об этом сказал Андрену староста клана Бобрида.

Сам Бобрид легко согласился на бой его сына, рассмеявшись от души:

— Если штаны не намочил от страха, бейся, магик. Если победишь моего сына в честной схватке, то так и быть, можешь сразиться вместе со своим ущербным магическим выблядком со мной.

Андрен не нашёл что ответить, лишь обречённо кивнул. Грок в бессилии сжал топор, едва удержавшись от того, чтобы швырнуть его в лицо Бобрида. Иначе бой началася бы немедленно.

— Да будет так, — сказали хором судьи и все вновь расступились, давая место для схватки. Тёмный лишь кивнул. Андрену показалось, что он увидел улыбку под капюшоном.

У Лонида в руках был здоровый двуручный меч вместо топора. Андрен показал безоружные руки толпе:

— Я безоружен. Дайте мне меч или предайтесь все позору, как не давшие шанса для достойной битвы варвары.

Ждать пришлось не долго. Откликнулась орчиха — мать Грока. Ветошь вручила в руки человека серые ножны с чёрными рунами. И он услышал следующее:

— Это меч младшего брата Грока. Он пал от вероломства Бобрида в том бою против чудищ леса. Меч по руке тебе, но тяжёл. Искать другой времени не дадут. Судьи не будут ждать. Да и вряд ли найдёшь меч легче.

Извлёченный из серых ножен меч оказался в полутороручным. Бастард — меч умелого воина, не тяжёлый двуручный кавалерийский, но и не типичный деревенский клинок в одну руку. Нормальный меч для силы орка, но тяжёлый и неповоротливый для человека. Андрен успел только взвесить, взять в две руки, проверить баланс, да прочесть руну у самой гарды — «во славу клана».

Тёмный подскочил в нетерпении:

— Да начнётся бой!

Лонид тут же бросился в атаку, делая быстрый замах. От первого же выпада мечом Андрен успел отскочить лишь в последний момент. Не только сильный, но и необычайно ловкий Лонид не терял время зря. Он умел убивать.

Новый выпад и Андрен еле успел отклонить его своим лезвием по косой. От недолгого столкновения высеклись искры. Меч был тяжёл. Скинувшее лишние килограммы тело, тренированное в Храме, не признавало подобного оружия. Лучше бы просто бросить меч и уворачиваться от ударов, но как тогда победить без оружия?

«Как можно победить противника, который во много раз сильнее?» — Подумал Андрен и в срочном порядке стал вспоминать уроки Храма. Но мысли и решительные действия — плохие союзники. Новый финт и магик споткнулся, перекатился через голову назад, подскочил.

«Силу и ловкость можно победить опытом и разумом», — вспомнил Андрен слова Учителя. Но от этого легче не стало. Какой уж тут опыт? И где разум, когда тело без его контроля едва успевает отскочить от удара. Стоит задуматься, как лезвие врага рассечёт на две половинки, как булку хлеба.

— Брат, помни! Ты адепт Храма!, — Раздался крик Грока из толпы.

Андрен невольно усмехнулся. Оружие бы попроворнее, но его любимая луна повержена зомби. Придётся биться, чем есть.

Взгляд попытался приметить брешь в защите противника, даже двумя руками удалось раскрутить меч как следует и обрушить неплохой удар под блок меча противника, но Лонид слишком быстро отклонил выпад. Мощный удар ногой в грудь откинул Андрена на землю. Меч вылетел из рук и воткнулся остриём в землю совсем рядом, едва не распоров случайного зрителя.

Клан Чёрного Клыка разрезал воздух бравыми выкриками. Бобрид откровенно хвастал сыном перед другими кланами. А Лонид застыл. Издевался, не наносил последний удар. Устроил игры в кошки-мышки. Позволил подняться, наслаждаясь унижением слабого человека.

— Отрежь ему руку!, — Посоветовал Бобрид. — Чтобы не смел больше поднимать её на варваров!

— Отец, я лучше отрублю ему ногу, чтобы понял, что вступил не на ту землю!

Часть толпы возликовала от этих слов.

«Сначала позабавится, как следует, опозорит, только потом добьёт. Боги, за что мне такая судьба? Помогите». — Взмолился магик. Тяжело дыша (удар в грудь сшиб дыхание и едва не переломал рёбра) медленно поднялся из грязи и встретился взглядом с Гроком. Не нужно было слов, и так видно, как в отражение, что у него, шансов без магии не было. Орк медленно кивнул. Он понял, что проживёт немногим больше.

Андрен увидел всё это за несколько мгновений: свою смерть от тяжёлого меча, шок Чини (она так и останется морской свинкой до скончания дней своих), зарубленный Грок, плач Ветоши, стенания клана, гогот Бобрида. Кусочек мира, полный несправедливости! И куда только боги смотрят?!

Увидел и внутри всё взорвалось. Не смог принять всё как есть. Что-то внутри отворило потайную клеть.

«Один», — послышалось где-то в голове. Но то был совсем не внутренний голос.

По телу пошли гулять такие потоки энергии, что глаза засветились. Тёмный подскочил со скамейки, капюшон обнажил подбородок в растерянной ухмылке, поднял руку, да старейшина орков схватил за неё.

— Никакой магии, тёмный!

В один миг Андрен исчез и появился совсем другой человек. Поднявшись, этот другой поднял меч, и пылающий взор поймал взгляд противника. Лонид замер, поражённый переменой в человеке. Тот расправил плечи.

— Магия запрещена!, — Вскричал Лонид.

— Никакой магии и нет. — Ответили вразнабой старейшины. То, что низвергалось из Андрена, на магию не походило. Человек словно отдавал часть собственной души. Но в тех вопросах компетентны лишь светлые со своей верой.

— Провал тебя забери, да чего ты стоишь? Прикончи его!, — Закричал Бобрид и весь клан Черного Клыка вторил ему. Лонид кивнул и пошёл навстречу магику.

Андрен сделал ответный шаг. Толпа замерла, крики стали тише. Андрен сделал второй шаг. Лонид вскинул меч и бросился в атаку. Магик расжал руку. Меч упал в траву. Адепт храма на лету голыми ладонями поймал клинок Лонида и одним движением выбил клинок, а затем сломал лезвие пополам на глазах удивлённой толпы. Да с такой лёгкостью, словно меч был и не из металла вовсе, а сухого хвороста.

Лонид впал в ступор, не веря глазам своим. Никакое живое существо во всех Северных Землях не способно было переломать по его мнению двуручный меч, как жалкую, сухую ветку.

Необычный человек же резко подхватил свой меч и плашмя ударил Лонида по голове. Прямо в лоб. Скорость удара была такая, что Лонид не успел уклониться и рухнул на землю, потеряв сознание. Андрен воздел меч к небу и заговорил густым, сильным, совсем не свойственным ему голосом:

— Бобрид, ты готов потерять жизнь своего сына за место во главе клана? Клана, которого ты предал у Волшебного Леса?

Бобрид сплюнул. Магические уловки его не страшили. Глядя в светящиеся глаза Андрена, достал топор и вышел в круг.

— Я вождь по праву! Сильнейший среди всех прочих! Когда придёт тёмный Властелин, я поведу объединённые кланы Варваров Севера на Империю. Мы сметём её одной большой волной, пройдём до самых берегов и скинем в Море всех магических выблядков, подобных тебе! Сила будет править миром! Лонид опозорил меня, проиграв имперцу. Я от него отрекаюсь. Честь клана будет восстановлена. — И Боборид без раздумий вонзил топор в своего единственного сына.

Все кланы погрузились в молчание. По одеянию Андрена потекли кровавые капли. Губы потрясённо зашлёпали, глухо обронив:

— На мне кровь твоего сына… Сына, павшего от твоей же руки! Даже животные берегут свой приплод! Ты не достоин жизни, чудовище!

Магик поднял меч над головой и одним небывало быстрым ударом рассёк ручку подставленного топора. Вместе с ней и голову Бобрида.

— Во имя справедливости!, — Прошептал глухо магик и сломал и свой меч. Повернувшись к старостам, он бросил обломки меча к ногам Тёмного. — Уходи прочь с этих земель! И передай своему господину, что нет больше войны между кланами. Как сломаны эти мечи, так и сломаны их споры и раздоры. Они будут жить вместе, чтобы не сломаться под вашим напором! Варвары не покорятся. — На последнем предложении глаза Адрена перестали сиять. Он упал. Мрак окутал сознание.

* * *

Несколько дней спустя.

— Андрен… Андрен, — слабый голос доносился сквозь забытье и туман пустоты, то взлетал до невообразимо высоких нот, то вновь падал до самого густого баса.

Неимоверно сложно было открыть глаза. Веки слиплись, налитые свинцом. На каждом как минимум висели по паре массивных булыжников.

Собрав все силы, Андрен нечеловеческим усилием воли открыл один, а затем второй глаз.

Свет! Яркий, бьющий в глаза, свет.

Каменные веки растворились, словно тающий воск, фигуры перед глазами прекратили расплываться. Андрен увидел множество лиц. Сам он ощутил себя на большой, мягкой кровати, укрытый тёплыми меховыми шкурами. В голове была пустота. Что было в прошлом? И как он сюда попал? Всё — загадка.

— Он очнулся!

— Похоже на то.

— Андрен!

Магик попытался подняться, но не смог поднять и руки. Всё тело было ещё не его, чьё-то другое, чужое. Как тот чужой разум в голове.

— Покиньте комнату, — раздался над ухом голос Грока. — Наследник ещё слишком слаб.

Глаза приспособились к картинке мира, теперь дело было за ртом. Язык отказывался ворочаться. Был как каменный. В просторной комнате остались только задумчивый орк с нахохленной морской свинкой на плече и старейшина орк и шаман-человек из клана Бобрида.

— Хвала духам стихий, наконец-то избранник проснулся. — Начал шаман.

— Мы не опоздаем в Великую Академию?, — были первые слова Андрена.

— Клан сделает всё, что может, чтобы вы успели вовремя, — добавил старейшина.

— И зачем было ломать мечи? Из них можно было сделать хорошие хозяйственные инструменты, — продолжила Чини.

Взгляд Андрена встретился с Гроком.

— Что случилось?, — Зашлёпали сухие губы.

— Это ты мне расскажи. Избранный. — Последнее слово северный орк произнёс с трудом.

— Кажется, нам надо прогуляться, — поспешил сказать старейшина, взяв Чини с собой. Шаман согласно кивнул.

Когда дверь закрылась, Грок подошёл к кровати Андрена, тяжело присел на край, сухо обронив:

— Ты знаешь, в чьей ты комнате?

— В комнате для гостей? Наверное.

— Нет, ты в комнате моего отца, — продолжил Грок. — А знаешь почему?

— Не совсем. Мне кажется, у меня часть мозга ещё не работает. Какая только не пойму.

— Андрен, ты теперь вождь моего клана. Избранный обоими кланами, если точно.

— Я что?, — Андрен нашёл в себе силы приподняться.

— Я признал тебя как брата. Своей первой победой ты заслужил право сражаться, как боец нашего клана. Своей второй победой ты не только спас меня от смерти, но и победил вождя враждебного клана. И теперь ты вождь обоих племён. И во всех землях Северных Варваров, нет никого, кто бы хотел оспорить твоё право. Потому что Бобрида за его поступок возненавидели все. А тебя за то, что изгнал Тёмного, многие полюбили. Остальные засунули языки в глотки и выжидают. Слухи пошли гулять кровавые. С подробностями и преувеличениями. Пока кто-нибудь дерзнёт оспорить это место, мы уже закончим Академию и дадим отпор на равных.

— Грок, я… не совсем понимаю что сказать. Мне не нужно быть вождём. Это твоё место.

— Об этих двух битвах уже слагают легенды. — Словно не слыша, продолжид орк. — И теперь у тебя под рукой два клана, два ТВОИХ клана. Клан орков и людей. Они ждут своего вождя. Ты же объединил их своими словами.

— Орков и людей?, — Вяло переспросил Андрен, не в силах остановить Грока.

— Такого раньше не было, Провал меня забери. Чтобы разные расы вместе. Ты спал почти неделю. И наверняка слаб как тряпка, но как только наберёшься силы, мы устроим великий пир в твою честь. В твоих руках находятся все земли клана Белого Топора и клана Чёрного Клыка, а это не маленькие территории. Карту показать?

— Насколько не маленькие?, — спросил на всякий случай АНдрен. — Тьфу, какие к гоблину земли? Какой вождь?, — Андрен сел на край кровати, борясь с головокружением. — Зачем мне северные земли?

— Затем, что в твоей власти находятся… — Грок достал карту, поводил пальцем, прикинул и обронил как ни в чём не бывало, — двадцатая часть страны Северных Варваров. А это пара 4 деревни, пара городищ и с полтысячи подрастающих воинов. Были тысячи, но та сеча у Волшебного леса забрала очень многих. А теперь ответь мне на один вопрос — КАК ЭТО У ТЕБЯ ПОЛУЧИОСЬ?

— Не знаю, испугался, наверное, — зевнул Андрен и снова лёг на подушку. Глаза налились свинцом. — Хорошо, что не обоссался у всех наведу ещё. Я это…вздремну ещё немного.

Грок покачал головой, буркнув:

— Мне говорили, что люди способны удивлять. Но после первого императора об этом как-то подзабыли…

На следующее утро Андрен чувствовал себя лучше. С помощью Грока вышел прогуляться. Все, кто встречался ему на пути на улице, приветствовали как вождя — правая рука к сердцу, кивок головой, легкий поклон. От поклона императору у людей это отличалось только тем, что поданные не падали на колено. Не принято было на севере в ноги падать никому, кроме рабов.

— Варвары любят тебя, мой вождь, — Обронил Грок. — Обычно никто не кланяется до посвящения. Ты ещё не прошёл обряд, но расположение уже завоёвано.

— О, боги, да какой вождь?, — Взмолился Андрен, ощущая, что дело заходит за пределы его понимания. — Я могу сделать вождём тебя?

— Тогда мне придётся убить тебя.

Андрен пошкрябал нос, буркнул:

— Ну что за устои? Я учусь в Академии! Как мне управлять кланами? Я могу оставить заместителя? Грок, это твоё бремя правления, а не моё. Какой из меня вождь?

Орк задумчиво посмотрел на очередного поклонившегося, пожал плечами:

— Самый обыкновенный вождь. Из плоти и крови. Других нет. Жизни соклановцев в твоих руках. Старейшина может лишь подсказывать, советовать. Шаман колдовать, лечить. Но я бы не стал на них сильно надеяться. Обоим полшага до встречи с богами. Тебе нужно назначить воеводу.

— О, отлично. Воеводой будешь ты, пока не найдём способ сделать тебя главой клана… или кланов. Но раз нам ещё четыре года учиться в Академии, придётся оставить этих двоих присмотреть за нашими землями.

— Мудрое решение, вождь, — усмехнулся орк.

— Во-первых, прекрати называть меня вождём. Я Андрен, твой друг. На худой конец — брат. Во-вторых, как зовут этих шаманов и старейшин?

— Откуда мне знать? Они наверняка и сами не помнят своих имён. Я всегда знал их старыми.

Остановились у забора, вместе облокотились на штакетины.

— Ты был сплошной Силой. Шаман говорит, что тебе помогли духи наших предков. Но мы ведь не шаманы, всё-таки учимся в Академии. Ты же знаешь, что тут что-то другое. Что ты чувствовал?

Андрен попытался припомнить, задумался. В голове были лишь события до соревнования и после. Между — сплошное белое пятно. Через некоторое время честно посмотрел Гроку в глаза, пожал плечами.

— Я не знаю… не помню. Чёрный провал… Что и кто — мне не понятно.

— Надеюсь, мы это выясним.

Андрен встрепенулся, подскочил:

— Кстати, сколько дней нам осталось до начала семестра?

— Его тут вождём назначили, а он об учёбе… Двадцать дней, если брать с сегодняшним.

— Чего ты меня раньше не разбудил? Надо собираться в дорогу!

— Сначала тебе надо пройти обряд, а для этого нужны силы. Все уже ждут. Я велю… от твоего имени, конечно… приготовиться к нему завтра. А в дорогу мы тронемся через… несколько дней, — ответил Грок. — Народ уже собрался, ждём последних гостей. Чем раньше пройдёшь, тем раньше выедем.

— Что делать то надо?, — спросил Андрен перед тем, как они вернулись в дом.

— Как что?, — Удивился орк. — Наливай, да пей….

За несколько часов до начала торжества посвящения в вожди в деревне стало тесно. Столы накрыли под открытым небом на огромной поляне, где ранее пасли скот. Собрались на обряд старейшины всех деревень, вся знать и прославленные воины, а так же лучшие ремесленники, мастеровые, богатые свободные земледельцы, все мало-мальски достойные, выделившиеся люди, а прочие пришли, чтобы вождя посмотреть, да порцию бесплатного угощения получить — вождь гостей ненакормленными не оставит.

По прочим деревням остались лишь дети с жёнами, старики, да гарнизонные. Тысячи людей и орков собрались, чтобы поприветствовать своего единого вождя. Заодно погулять от души, ну а в случае чего и пустить кровь враждующему клану, если вождь не сумеет убедить людей и орков жить вместе, без прошлых обид и претензий. Потому все прибыли с оружием и атмосфера наколялась тем больше, чем больше его бряцало рядом со столами.

Андрен стоял на холме. Молодой вождь щурился от яркого солнца, слушал ветер и смотрел на народ. Вместо серого храмового наряда на нём была дорогая одежда, впору князьям или приближённым самого императора. Синий плащ, подбитый мехом, трепетал по ветру.

В не менее дорогих одеждах рядом стоял Грок — правая рука, воевода, заместитель, приближённый, а так же лучший друг и брат. Иначе и не скажешь. Сколько орк не пытался отдать топор вождю, Андрен не принимал. Он де свой меч уже сломал, а это наследие, береги — сыну передашь. В этом была лишь часть правды. Другая часть заключалась в том, что Андрен не мог его поднять, не покраснев лицом. А чтобы махать без усилий — это забава орков, не людей.

Вождь смотрел вдаль, прикидывая, сколько повозок с провизией потребовалось завести с соседних земель, чтобы накормить орду на гулянии. В северных землях почти не пахло волшебством. Еда добывалась сплошь честным трудом земледельцев, да собирателей-охотников. Иную приносили воины с добычей. За что всех этих людей прозвали варварами, Андрен не понимал. Эти достойные люди и прочие существа трудились ничуть не меньше имперцев.

Андрен оказалася один без оружия. Сломал меч, не подумав. Иного попросить стеснялся. А хитрая Чини, которую принимали за ручного зверька вождя, пустила слух по подчинённым, что те мечи для вождя, как сухие ветки. Не достойны его руки. Что же делать, если палкой и то можно больше вреда нанести? Вождю надобно другое оружие, как лучшим воинов прошлого, а то и самим подопечным богов. Морская свинка до того разгорячилась на выдумки, что запугала всех местных кузнецов. И никто из них так и не решился сладить вождю нового меча.

— Идём, Андрен. Тебя ждут. — Вывел из раздумий Грок.

Троица магиков спустилась с холма и медленно направилась к столам, прямо к самым высоким стульям. Рядом уже сидели командиры, старшие в роду, знатные и самые богатые люди и орки. Люди сидели строго по одной стороне длинных столов, а орки напротив. Атмосфера сгущалась тем, что у каждого за спиной или на поясе непременно висело оружие, будь то топор, меч, молот, булава, лук, клевец, цеп, дубина, что угодно, чтобы лишить оппонента жизни. И легче было шкуру снять с живого огра, чем разоружить вольного варвара на его земле.

— Клан Чёрного Клыка и клан Белого Топора, — начал свою речь старейшина орков. — Мы собрались здесь сегодня, чтобы поприветствовать нашего нового вождя, освободившего наши кланы от бесконечной вражды и подарившего мир нашим землям.

— Слава вождю!, — Закричали за столом вразнобой.

Чёрнявый шаман-человек с густыми длинными волосами и бородой, которые сплетались в одно целое, подозвал двух подопечных. Те принесли синий свёрток, обвязанный алыми лентами, и передали человеку. Шаман возвысил голос. Так, чтобы слышали многие, а те передадут тем, кто не слышит:

— Это наш дар. Дар бывшего клана Чёрного клыка, не как вождю, а как примирителю кланов, — сказал шаман и развернул свёрток. — Вождь, ты потерял оружие в бою, вернув мир. Это достойно. Но ты не можешь вести честный бой безоружным, поэтому твои подданные преподносят тебе этот меч. Он признаёт лишь серебряные ножны. А если он признает тебя, то засияет ярче звезды. Так донесли волю духов предков шаманы.

Шаман развернул свёрток. Перед глазами Андрена предстали великолепные серые с серебром ножны. Стоило обнажить меч, как Андрен был ослеплён. Меч сиял во сто крат ослепительнее ножен. Сиял красотой воина. Не драгоценные камни, металлы и украшения, а красота чёрного булата поражала глаза. Андрен взвесил в руке. Великолепный баланс. Тяжеловат, но то от слабости. Силы вернуться. Да как раз под руку подрастающего вождя.

— Вёсен в двадцать будет по руке. — Подмигнул Грок.

Ничего лишнего: клинок, гарда, рукоятка, да вязь синих рун. Те изрезали вдоль и поперёк клинок, а рукоятке придали ту необходимую шершавость, которае не позволит выскочить из рук и в боевых перчатках.

Мечта любого мечника.

Андрен сначала пожалел, что клинок не для его возраста, а для того времени, когда наступит возраст достойного правителя, но быстро смирился. Не в Академии же воевать.

Молодой вождь встал и взял слово:

— Я с благодарностью принимаю ваш дар. Этот меч достоин не только вождя, но самих посланников богов. Вы ещё услышите его имя в час нужды. Но после пира я вместе с воеводой вынужден покинуть вас. На долгие четыре года. Мы с Гроком должны доучиться в Академии, чтобы вести вас не только мечом (половина народу одобрительно вскрикнула), но и мудростью (одобрила едва ли треть). Помощь тонкой силы может подсказать нам, почему на эти земли каждый год рвуться существа с Волшебного леса. Найдя ответ, мы остановим нашествие (загудели одобрительно все). Так что мы обязательно вернёмся с решением, а пока мои обязанности примет на себя Верховный Староста (орочья половина взвыла) и Верховный шаман (загудела вторая половина стола).

Андрен дождался, пока стихнут крики и продолжил.

— Они стары, но мудры. И лучше всех справятся с этими обязанностями. Тот, кто имеет что-то против, пусть скажет это сейчас мне. Или забудет свои претензии до моего возвращения.

В качестве убедительности Андрен, внутреннее поднапрягшись, поднял меч над головой. То ли солнце поймало отблеск, то ли духи стихий помогли, пробудив внутреннюю суть железки, но меч засиял синим светом так, что этот свет увидели даже на самом краю столов в разгар дня, когда лучи светила ярче всего.

— Подайте амулет Вождей, — разрезал густую тишину Верховный Старейшина, старый орк. Двое юных отроков: орк и человек, появились из-за спин и поднесли большой поднос с алым амулетом. Старец бережно и торжественно взял двумя руками и поднял над головой металлический ободок с кроваво-красным камнем посредине.

— Андрен, подойди, — обронил орк. — Мы вешаем этот амулет тебе на шею, как знак того, что оба клана признают тебя своим верховным вождём. — И он застегнул ободок на шее.

Ободок защёлкнулся и впился в кожу, стал душить, а после давать слабину, затем снова душить, словно раздумывая, оставить ли в живых вождя или нет. Камень на амулете засиял багрово-красным. И столы вновь взорвались здравицами вождю.

Меч и амулет признали человека — достойный вождь. Духи не ошибаются.

— Но пока я здесь, я сделаю несколько вещей, — продолжил Андрен, потирая шею. Носить ободок было непривычно. — Я вижу, что орки из клана Белого Топора сидят по одну сторону столов, а люди из клана Чёрного Клыка, по другую. Каждый второй поднимитесь и сядьте напротив, перемешайтесь. Как мы с Гроком 4 года в одной комнате делили хлеб и скитались по лесам, спасая друг друга от зверей и врагов, так и вы будете стоять друг за друга во славу Клана Единства!

За столом закричали, хватаясь за оружие.

— Не бывать этому!

— Только не с ними!

— Никогда!

— Топором пополам такое единство!

Толпа загудела, разогреваясь и поднимаясь со своих мест. Кто-то, не теряя времени, стал хвататься за оружие. В половине шаги от драки. Вопреки словам вождя.

— Артефакты приняли, но многие не вняли, — прошептала Чини из кармана — Прояви себя или всё насмарку и будет резня.

Андрен интуитивно выхватил из ножен меч (тяжёловат, кисть напряглась до боли) широким замахом вонзил его в стол. Клин прошёл сквозь толстый слой морёного дуба, словно тот был из киселя.

Глаза вождя вспыхнули тем странным огнём, как прежде на поединке. Только что гудевшая толпа замолкла, застыла на месте. Вождь пересилил вдруг возникшую слабость и устоял на месте.

На Андрена смотрело множество лиц. Лиц суровых воинов, закалённых в боях. Нельзя было проявлять слабость. Вождб понял, что поблажек не будет. С властью пришла и ответственность.

— Убрать оружие!, — Закричал он, и руки народа освободились от стали и дерева. — Орки и люди, у вас что из-за разного цвета кожи головы перестали варить? Всех, кого я вижу, объединяет одно количество рук и ног. Кровь у всех одного цвета. Нет лучше мечника, чем человек и никто не превзойдёт орка во владении топором. О чём же спорить? У вас есть чему друг у друга учиться. Забудьте распри и вместе станете лучшими друзьями и соратниками. Орк признал меня братом, как и я, человек, его. Так и вы когда-нибудь станете братьями, как все варвары. Клан Единства покажет всем Северным Варварам, что такое товарищество, братство! Нас ждёт ещё не одна война, где орк прикроет спину человеку, а человек орку. В единстве сила! Отныне мы и есть единство! Во славу великого клана! Мы объединим север!

— За Андрена, спасителя и миротворца!, — Закричал Грок в возникшей паузе, поднимая чару с виноградным соком. Цвет с вином был одинаков, потому не составило труда подменить с вина.

— За Андрена и Грока! Воджя и воеводу!, — Взревела толпа, и каждый поднял свой бокал за единство клана.

Андрену мигом поднесли большой кубок вина, тот хотел отказаться, но Хомо прошептала на ухо:

— Не бойся, пей. Это сок. Я всё устроила.

Все взгляды снова стали устремлены на вождя. Андрен с ужасом принял кубок в руки. Чтобы такой просто выпить, стоило умирать от жажды.

— За Единство!, — Что есть силы, прокричал Андрен и, не медля более, припал к кубку.

Все глаза по-прежнему были устремлены на него. В выжидании на стол полетели

медные, серебряные и даже золотые монеты. Варвары делали ставки. Первый повод подружиться. А десятки первых стульев поменяли своих обладателей.

Андрен грохнул кубок на стол и размазал по подбородку последние капли.

— Да начнётся пир!

Кубки с вином встретились посредине столов, расплескавшись и смешавшись — вино не отравлено. И грянул пир.

Глава 10.

Снова в путь

Единство — рядом орк и человек,

в войне иль на пиру

Слова барда на том пиру.

Деревня клана Единства.

Несколько дней спустя.

— Андрен! Андрен!, — Крик Чини раздавался в ушах с примесью вибрации, эхом. Отдалялся и исчезал. Было стойкое ощущение, что момент пробуждения ещё не настал. — Андрен! Академия! Время! Мало времени! Надо ехать!, — Кричал на самое ухо гнусный маленький голосок. До мозга постепенно доходил смысл слов, но так сложно открыть глаза, тело отказывается двигаться и ЭТА ЖУТКАЯ ГОЛОВНАЯ БОЛЬ не позволяла пошевелиться.

«Какой к гоблину сок? Проклятая морская свинка. Поступила как настоящая свинья!», — подумал Андрен, приоткрыл один глаз, зажмурил и снова уснул.

— Если мы не успеем вовремя в Академию, то нас выгонят. Выгонят! Ты понимаешь? Ты не станешь магом! Останешься жалким крестьянином с одним идиотом-отчимом из всей родни! Одумайся!, — Не прекращала попыток Чини. — Придётся вернуться в деревню с позором! Ты слышишь?

Андрен в ответ лишь посапывал. Оставив бесплотные попытки, морская свинка попыталась слезть с кровати, но последствия — кубки перепутал не только Андрен с Гроком — не заставили себя ждать. Скатилась по одеялу в мягкие сапоги вождя.

— Как всё-таки хорошо быть вождём, — буркула Чини. — Остался бы простым учеником в ботах, я бы разбилась.

Чини одолел смех. Мало того, что стала ручным зверьком, а милые друзья вождём и воеводой клана варваров, так ещё оба существа, от которых зависела жизнь, упились вином на пиру так, что мало не показалось. А ещё магиками себя называли. Куда смотрят боги? Кто ж знал, что виноградный сок и вино для варваров это одно и то же, просто немного более разбавлено водой.

В дверь постучали. В комнату заглянула мать Грока, почтенная Ветошь.

— У вождя всё в порядке?, — спросила она, ища глазами источник смеха.

— Нет, у нас не всё в порядке, — смекнув, что к чему, обронила морская свинка. — Вождь требует принять ванну. Здесь и сейчас. Несите ведро самой холодной воды! Он любит студёную. С детства по утрам закаляется. Зверь, а не человек! Так говорит, простуда никакая не цепляется.

— Ну, раз надо, то пусть заколяется, — ответила простецкая орчиха и поспешно закричала кому-то вглубь дома.

Приказы вождя не обсуждаются. В мгновение ока принесли пару вёдер колодезной воды. Ветошь взяла Чини на руки, чтобы не залили.

— Почтенная Ветошь, а как дела в деревне?, — быстро спросила Чини, ежась от одного вида вёдер с колодезной водой.

— Тихо. Все гости, побывавшие на пиру, уже второй день спят. Причём, как и сказал вождь, все вместе. В порыве единства, залегли под столами и по всей поляне, — усмехнулась она и добавила. — Сезонные запасы вина уничтожены. Утром будет тяжело.

— А что поделать? Единство даётся нелегко, — поразмыслила Чини. — Хорошо хоть первый кубок успели, как следует разбавить.

— Вождь изволит встать?, — Спросила служанка Ветоши, принимая вёдра из коридора. — Или прямо в кровати?

— Не с руки вождю в коридор выбегать. Лейте тут, чего уж. — Добавила Чини и усмехнулась, потирая лапки.

Ледяной поток выплеснулся на кровать, но Андрен интуитивно сполз под неё, завернувшись на полу в одеяло. Крепкий сон продолжился.

— Почему интуиция Храма действует только тогда, когда не надо?, — взмолилась Хомо. — Почтённая Ветошь, может, сначала Грока ополоснём? Только одного ведра мало. Кстати, где воевода?

— Спит в соседней комнате.

— Несите все вёдра туда!, — Злорадно добавила морская свинка, вновь потирая лапки.

Сразу пять вёдер враз выплеснулись на спящего Грока. Орк подскочил, схватился за несуществующее оружие и красными глазами обвёл помещение. Кого убить? Увидав закатившуюся в истеричном смехе морскую свинку, выдохнул и прогромыхал:

— Могли и просто за плечо толкнуть. Я ещё вчера отошёл. Это ты, значит, за сок отвечала? А ну-ка иди сюда, мелкое пушистое недоразумение!

Чини подняла лапки:

— Я не причём. Просто вода закончилась быстрее вина. Лошадей же прибывших поили. А очередь к колодцу ещё выстоять надо. Но Грок, у нас осталось очень мало времени! Надо разбудить новоявленного вождя и трогаться в путь. Иначе все старания прахом!

— Как это прахом? Он уже вождь, — сонно буркнул орк. — Я об этом всю жизнь мечтал.

— Да не бурчи ты, — добавила Чини и зашептала Ветоши. — А вы можете нас тайно проводить? Чтобы авторитет вождя не падал. Клану можете передать, что вождь велел плодиться, собирать силы и готовиться к великому походу. Драк не допускать, людей и орков мирить. Стычки на четыре года запрещены. Только на деревянном оружии и рукопашная.

— Какой там тайно?, — Брякнул орк. — Клан еще неделю отходить будет. Границы открыты — приходи, бери голыми руками. Брод нас на уроке за тактику к стенке поставил бы в качестве мишени эльфам…

Час спустя часа Грок погрузил бесчувственного Андрена на седло позади себя. Сам орк со скакунами не дружил и готов был идти пешком, но Чини стяла на своём — не успеют и всё тут. Собранные в дорогу вещи, провизия и дары кланов еле поместились на запасной лошади.

Северный орк заставил себя залезть на лошадь, предварительно тепло попрощавшись с матерью.

— Мы вернёмся через четыре-пять вёсен. Следи за кланом, не допускай распрей. Следи за стариками. А то они тут наруководят. — Грок хотел тронуть поводья, но появился старый шаман-человек.

— Воевода! Постой. Возьмите стеклянный шар. Он не простой. У меня есть такой же. Они с одинаковыми метками. Мы всегда можем вызвать друг друга.

Грок принял дар, завернул в одеяло в заплечном мешке, едва не свалившись с самой смиренной в городище лошадки.

— Ценная вещь, Шаман. Мы с вождём надеемся на тебя и на старосту. Растите мощь клана. Пригодится. Тёмные не дремлют, — ответил Грок, между делом покрепче привязывая «вождя» к седлу.

— Да прибудут с вами боги, — пожелал Шаман.

Кони неспеша тронулись с места. Неспеша всадник с поклажей скрылся за холмом.

Лишь к вечеру Андрен пришёл в себя. Разбитый, с небывалой сухостью во рту, тут же пообещал себе две вещи: во-первых, никогда более перебродивший сок не коснётся его уст и, во-вторых, никогда более не слушать морскую свинку, когда из её уст звучат выражения типа «я всё устроила» и «верь мне».

— Грок, почему земля скачет в глазах? Это гнев богов? Я не умею скакать на лошади, сейчас упаду. Поставь меня на землю.

— Падай, — буднично ответил орк, — если сумеешь перегрызть все ремни и верёвки.

— Мне плохо, развяжи меня. Нос чешется.

— Ты же сам в лесу говорил, что человек быстро ко всему привыкает. Так ведь, вождь?

Андрен тяжело вздохнул. С ноткой раскаянья.

— Чем больше человек значит, тем больше с него спрос, — добавила Чини, перелезая на лопатку привязанного Андрена. — Вот ты сейчас лицом к хвосту лошади и смотришь как та роняет каштаны, а вчера на тебя все девки заглядывались. Жизнь переменчива. Да? То ты на коне, то конь на тебе. Хочешь, устрою?

— Воды! Молю вас, остановите лошадь.

— Тяжело, когда от тебя ничего не зависит, да человек? Это я как маленькая морская свинка говорю. Живёшь так днём сурка каждый божий день, а ничего не меняется. Только суслики всё злее по округе.

— Чи… Хомо, я помню о твоей беде. Каждый день сердце кровью обливается, глядя на твою шубу.

— Ишь как заговорил… Ладно. Грок, давай на привал…

За семь дней до начала следующего курса, юные магики, сносно наловчившись скакать, преодолели много лиг. Путь привёл их к развилке. Одна дорога вела в Старое Ведро, другая прямиком в Мидрид. Андрен, потирая отбитый зад, задумался. Мозоль на пятой точке явно говорила, что пора как можно быстрее прекращать путешествие. Но сердце рвалось проведать родные края.

— У нас два выбора. Либо загнать лошадей и успеть к началу нового учебного года. Либо заехать к Мэги и попросить послать весточку, что мы выполнили Задание. Может, нам и простят пару дней, — обронила Чини, прикинув среднее пройденное расстояние за день и оставшийся путь.

— Знаешь, Хомо, сердце не спокойно. Как там старушка? Ты разве не хочешь на неё посмотреть?

— Ты готов ради этого рискнуть Заданием? А если Бурцеус не сжалится над нами?

— Помнишь слова Настоятеля в Храме: «Всегда следуй туда, куда указывает тебе твоё сердце». Разум затуманивает сердце, но иногда ты должен оставить разум и прислушаться к себе. Я думаю, это как раз самый момент.

— Ну, или отбитая жопа хоть заживёт, — добавил гнусаво орк.

* * *

Окраина деревни «Старое Ведро».

— Ненавижу, — хрипло шептала Дарла Моту. Голос юной амазонки давно сел. — Ненавижу-у-у.

Словарный запас ругательств давно кончился. Теперь просто шипела на своего спутника. Но тот давно ни на что не обращал внимание. Лишь еда могла вернуть его к осмысленным действиям.

— Сколько дней мы бродим по лесу?, — пробурчал Мот.

— Какая разница? Спросил лучше, где искать дорогу в Академию? С тех пор, как телепортировались с Башни Властелина, так и бродим.

— Лучше бы вонючками в деревне остались. Позорно, но сытно. Жалким оборванцам всегда в деревнях подают.

— Пинка поддают!, — Поправила Дарла и приободрилась. Слышишь цокот копыт? Там дорога!

Мот хмыкнул, секунду назад он едва ли не тащил её на себе. А теперь едва поспевал за вонючей подругой. С этой вонью не справился дождь. Ей бессильно противостоял ветер. И ей точно было плевать на лучи солнца.

Магики вышли на дорогу, глядя вслед удаляющимуся конвою. Недалеко виднелась деревня. Там точно жили люди, кипела жизнь. А значит, была провизия и помощь.

— Нам надо купить еды и какое-нибудь средство передвижения, — сказала Дарла. — Но прежде помыться.

— Помыться? Еды! Мне ничего больше не нужно, — затвердил Мот, ускоряя шаг в сторону деревни.

— Стой, куда пошёл? Ты на что будешь её покупать?

— Давай посмотрим, что у нас осталось в сумке от Властелина.

— Думаешь, он нам денег подкинул?

— Обещал, значит, подкинул. — Мот зарылся в сумке.

— Что ты там так долго роешься?, — Не выдержала Дарла и забрала сумку. От тряски выпал чёрный цилиндр и золотые. Бросились поднимать кругляши. Мот покрутил в руках и незнакомую вещь, понюхал (пахло старым сыром), и так и не смог найти ей применения. Потому с чистой совестью безразлично выбросил в кусты.

Золото сделало своё дело быстро. Обоих вонючек подобрали торговцы. А в ближайшей таверне им был оказан радужный приём, где удалось и отмыться и наеться от пуза. После чего оба магика продолжили свой путь в Мидрид. Властелин обещал выполнения Задания и действительно в сумке оказались редкие травы, которые должны были собрать в землях Зеленокожих. Так что спустя какое-то время Дарла и Мот были в стенах Великой Академии.

Но история продоговатого чёрного цилиндра у деревни Старого Ведра не закончилась. Она приманила мелких грузынов и рассыпала вокруг себя сладкий корм. Зверьки охотно его ели и росли на глазах. Через некоторое время вчерашние белочки и суклики мало походили на своих сородичей. Их сторонились волки и медведи. Жаждой плоти и крови эти звери превосходили любых хищников в лесу.

Дарлу и Мота нисколько не заботили последствиях даров Властелина.

* * *

Перед въездом

в деревню «Старое Ведро».

Ветер гнал вперёд, тревожно подталкивал магиков в спину. Погода то обдавала дождём, то топила в тумане. Дороги пустовали: до второго урожая зерновых было рано, а торговых трактов на севере было немного. Лишь изредка попадались одинокие повозки торговцев, имеющих дело с варварами. Везли рабов на рынки Мидрида, захваченных варварами в стране Зеленокожих.

— Вам стоит сменить одежды вождей на серые храмовые наряды и спрятать подарки подальше, — сказала Чини перед въездом в деревню.

— Почему? Так будет больше почёта. — Возразил орк.

— Да и показаться можно перед всеми, кто нас знал, — Добавил Андрен.

— А мне что показывать? Шкурку? Всегда мечтала вот так, прямо с рыцарем и на коне к тетке в дом. Уезжали вроде как оборванцами, а теперь вожди, воеводы, морские свинки. Это даже выше ценится. Но если ты забыл свои стремления, мечты и детские желания, то я напомню. Там не было вождей. Но был Рэджи. И ему может утереть нос только настоящий маг, который заткнёт за пояс всех именитых полководцев. А не ряженый в одежды варваром мальчишка.

— Я уже не мальчишка. — Ответил Андрен, но направил коня к дереву. — Но ты права, всё ещё впереди. Мы пока лишь магики и не сделали ничего, за что можно уважать по-настоящему.

— Хочешь сказать, для этой деревни сейчас нет вождя и воеводы? А есть только двое магиков и сумасшедшая морская свинка?, — Хихикнул Грок.

— Двое увальней и чудесная морская свинка, — поправила Чини. — Так что переодевайтесь быстрее.

Через некоторое время уже въезжали в деревню. Мелькали с детства знакомые дома. Они все стояли рядом. Хотя раньше расстояние между ними казалось гораздо больше. Проплыл перед глазами старый мост, где Чини впервые призвала элементаля воды, промелькнул домик старушки Мэги. Он был таким уютным. Но как они раньше помещались в нём втроём? Ещё и место оставалось.

Высоко в небо из центра деревни поднимался столп дыма. Андрен с тяжелым ударом сердца понял, что пламя это неспроста.

— Что-то не ладно, вперёд!

Стеганули коней. Те взревели, взяли с иноходи в галоп.

«Откуда же огонь? С площади? А что там может гореть? Ратуша?»

— А где все люди?, — На ходу бросил Грок. — Это же жилая деревня?

— А в твоей деревне все было иначе?, — Ответила Чини. — Что-то происходит.

Все люди толпились на центральной площадке возле искусственного помоста. На деревянном возвышении шёл ожесточенный спор. Вооруженные крестьяне у него махали в воздухе вилами, топорами, копьями. До осенних смотров большая часть оружия хранилось у старейшин в ратуше и на складе. Злые лица с неохотой пропускали коней, пришлось спешиться, привязать коней к коновязи у ратуши и протискиваться в толпу силой.

Так добрались до самого помоста. Там, возле костра о чём-то спорили люди в серых балахонах, а к костру в середине столба была привязана… Мэги. Андрен едва дар речи не потерял. Старая травница была привязана и обложенна сухим валежником. В нескольких метрах от неё пылал «пробный» костёр. То ли для устрашения, то ли для разогрева интересов толпы.

Возле Мэги стоял человек в балахоне с факелом и готовился подпалить новый костёр. Андрен не сразу узнал в небритом, заросшем мужике своего отчима-деспота — Рэджи.

«Рэджи собирается спалить Мэги? Самого близкого для меня человека?» — огненной вспышкой вспыхнуло в мозгу Андрена. Выхватил меч и забрался на помост, закричал. — Стой Рэджи! Или сам лишишься жизни!

— Кто пустил сюда храмовников, этих убийц и шпионов?, — Недовольно проговорил Рэджи, готовый в один миг бросить факел на вязанку хвороста.

— Что с вами люди?, — Закричал Андрен, выходя на открытое место. — У вас помутился рассудок? Это же Мэги, наша добродушная и всеми любимая травница. Скольким она помогла? Скольким ещё поможет?

— Кто ты такой?, — Раздалось из толпы. Храмовой балахон и капюшон не позволяли узнать в юноше воспитанника десятника.

Андрен вгляделся в толпу, откинул капюшон. Кто-то его узнал:

— Да это же Андрен!

Грок тоже откинул капюшон. Реакиця последовала незамедлительно.

— И какой-то орк с ним… На вилы орка!

— По какому праву? Я магик Академии. И наш клан союзник Империи, — ответил Грок, охлаждая пыл зевак с помощью фаербола в руке. — К тому же я адепт Храма!

— Что?, — Встрепенулся Рэджи. — Грязные магики, облачённые в краденные балахоны Храма пытаются помешать нашему праведному суду? Светлые силы не допустят этого! Они мешают нам сжечь ведьму!

Андрен повернулся к десятнику, лезвие клинка посмотрело прямо в грудь отчиму. Тяжёлый меч едва не перевесил. Плечи, пресс и ноги напряглись до предела. Выдержал.

— Ты не узнаешь того, кого мучил с самого детства? Или ты называл это воспитанием?

— Андрен? Неплохо для ссыкуна держишь меч. Но рука дрожит. Кисть слаба. Ещё слабее твой дух. Яшкаться с орками? Этого я от тебя никак не ожидал.

— Рэджи Головань, с кем мне дружить, я определю сам. Спрошу тебя один раз. Почему ты возомнил себя тем, кто может судить людей? Разве ты имперский судья? Кого ты собрался жечь на кострах?, — спокойно заговорил Андрен, прикидывая, как разрубит ненавистного с детства человека, если тот опустит факел на хворост.

— Я вступил в ряды братьев веры. Святейшая церковь инквизиции, созданная при дворе его императорского величества, заместителем нашего императора, Гильбуром Святейшим, дала мне возможность карать исчадия Провала и низвергать их во тьму во имя Спасителя. — Забубнил заученные слова Рэджи. — Когда яи мои братья видим деянья тьмы, мы им препятствуем. А не потворствуем, как маги, дающие равные права тёмным со светлыми.

Только сейчас Андрен вгляделся в странную рясу, в которую был облачён Рэджи и несколько людей в толпе крестьян. Подстрекатели словно подогревали толпу. Ещё вождь увидал странное здание на краю площади, не достроенное, в строительных лесах. Новое здание превосходило размерами все самые большие здания в деревне. И это для маленькой деревушки?

— Постой, что за Гильбур? Архимандрит? Какие ещё церкви? Кто такой Спаситель? Один из двенадцати богов? Но боги не имеют имён! Империя свободна от предрассудков веры. Поклоняйся чему угодно, но любое поклонение ведёт в тупик. Даже сам Творец не требует поклонения. Первичный Создатель и Природа существуют вне зависимости от степени их почитаемости, как существует весь живой мир. Достаточно лишь любить и уважать их творения. Двенадцать Великих богов, Начал, первых детей Творца, что в сочетании своих сил создали Варленд, почитать стоит на равных, иначе крах. Почему один из них должен быть выше других?

— Ты! Не знающий Спасителя, как можешь ты мне задавать вопросы веры и требовать отмены казни? Ведьма принесла вред всей деревне, её надо сжечь во имя искупления злодеяний. Да свершиться праведный суд во славу Спасителя!, — закатив глаза в притворном экстазе, ответил Рэджи.

— Постой, каратель! В чём ты обвиняешь Мэги?, — Прервал Андрен.

— Тебе стоит обращаться ко мне как к святому отцу, заблудший, — ушёл от ответа Рэджи. — Она призвала на наши головы орду монстров!

— Ты мне не отец, и никакой ты не святой. Ты обычный десятник. — Простодушно добавила Чини, показавшись из внутреннего кармана. — Кто научил тебя так разговаривать?

— Ещё одно исчадие тьмы! Они заодно с ведьмой! Хватайте их, пока они не начали действовать!, — Заорал взбешённый Рэджи, прийдя в ужас от говорящей морской свинки.

Толпу не надо было убежать в том, что она видела. Раз зверь говорил — колдовство и не иначе. Люди в рясах кинулись на Андрена и Грока незамедлительно.

Как вдруг толпа застыла. По всей деревне прокатился вой. Жуткий, леденящий кровь. Все в одно мгновение замерли, прислушались. Из леса в сторону площади толпой повалили огромные монстры. Андрен сказал бы, что это увеличенные белки, бурундуки, суслики. Но желающих подойти и погладить этих грызунов набралось бы не больше десятка по всему Варленду.

Вой. Жуткий вой издавали эти создания. Кровь стыла, ноги деревенели. Но толпа монстров приближалась, и на толпу накатила паника.

— Бежим!!!

— Снова ведьмино племя прибывает!!!

— По домам!!!

Масса людей устремилась прочь от ратуши. Андрен посмотрел в спину улепётывающего Рэджи, и других истинно верных последователей светлого пути. Для своей храмоты, десятник бежал в завидной скоростью. Будь достроена церковь святых братьев, те верно бы спрятались в ней, но так им пришлось бежать до другого конца деревни, чтобы не стать кормом грызунам. Прочие селяне не охотно пускали их по домам. Предпочитая показывать святым братьям топоры и вилы у входа.

Сами крестьяне попрятались по домам. Старейшина, который должен был раздать оружие в случае нападения, бросил ключи на помост и закрылся в доме, считая, что бой — занятие молодых. Да и не было охотников вооружаться. Смельчаков год от года гоблины по лесам растащили, прочих в легионеры разобрали. Оставался лишь стар и млад, которым воевать было не с руки. Тем более геройствовать.

Сам Андрен с Гроком бросились на помост отвязывать Мэги. Слабая старушка упала в руки Андрена без памяти. Тот понёс её прочь от ратуши, но убежать магики уже не успевали. Монстры настигли первых людей, и небо заполнилось криками боли.

Паника. Шум. Гам. Люди «боевой» деревни, кто, поминая старейшину, кто призывая богов на манер светлых в рясе, отпора не давали. Наиболее ловки прятались прямо под помост. Мгновение назад воинственно настроенная толпа, готовая идти вперёд хоть на край света и карать всех неугодных, стала не враждебней зайцев.

Андрен отчётливо понял, что надеяться придется только на свои силы.

— Андрен!, — Крикнула Чини. — Под помостом в основном дети! Сбежим мы — их погрызут!

Бессильные перед предстоящей опасностью, не осознающие происходящего, дети с любопытством взирали на прибывающих монстров, пока те не пролили первую кровь. И детские слёзы и крики смешались со стонами растерзанных бедолаг.

— Подержи, — Андрен протянул Мэги орку и вытащил меч их ножен.

— Э, нет, брат. Я тоже в бой. — Грок спрыгнул с помоста и положил травницу на землю рядом с детворой.

Магики пошли навстречу монстрам, встав на защиту детей. Вокруг рук Андрена полыхнуло пламя. Рядом с орком зашевелились камни, собираясь в големы.

К магикам приблизились первые девять созданий. Перемазанные кровью морды, торчиащие клыки, выпученные почти чёрные глаза. Они внушали ужас. Андрен пустил перед собой пламя. Небольшое, оно лишь опалило нос ближайшему чудищу. Тот взревел. И тут ему по колену врезал голем. От чего монстр пошатнулся. Но особого урона магия не нанесла. Меч и топор готовы были вступить в бой. Как закричала Чини:

— Стойте! Не видите что ли нитей над ними? Они под управлением!

Магики сменили зрение на магическое. И Андрен ясно разглядел тёмные эфирные нити. Они тянулись к головам существ казалось бы из самого неба, но уходили далеко за тучи и терялись где-то на западе.

— Прикрой меня, я накоплю маны. — Сказал Андрен и закрыл глаза.

— Эй, эй, эй, сейчас не время. Отойди подальше!, — Залепетала Чини, не желая стать обедом сусликам-переростакам на передовой.

Гроку пришлось завертеться волчком перед человеком, отсекая попытки чудовищ сожрать Андрена в один присест. Топор замелькал, рассекая воздух. Чудища зарычали, остановив ход, и тут же начали окружать орка, голема и человека со всех сторон.

Андрен открыл глаза довольно быстро. Алый камень на шее засветился. Он словно питал магика. Теперь уже не волна огня, но волна красного магического света рассекла воздух над головами монстров. Мощная, очищающая, она оборвала нити управления, и все чудища попадали на землю. Их застрясло. Они зарычали пуще прежнего.

Совсем скоро в траве к помосту подбежали лишь маленькие зверьки. Завидем детей, они тут же рванули к лесу врассыпную. Андрен схватил одного из них за шиворот и приблизил к лицу.

— Вот теперь мы одного размера!, — Обронила Чини и врезала лапой белке по окровавленной морде.

Белка в негодовании заверещала. Андрену пришлось её отпустить. Зверёк со всех ног бросился к лесу с остальными.

— А я думал, ты ей голову свернешь. — Добавил Грок, глядя как Чини гордо потирает лапку. — Такая нахальная конкурентка рядом с Андреном в раскошной шубе.

* * *

Деревня после «нашествия монстров».

Час до начала семестра.

Отпоив Мэги её же травяным чаем, магики быстро собрали всех уцелевших жителей. Пока одни копали могилы для растерзанных селян, другим Андрен раздал оружие со склада у ратуши. А чтобы его впредь не запирали, выбросил замок в колодец. Лучший склад — в руках крестьян.

Рэджи разыскался в землянке на окраине деревни. Селяне не смогли найти других святых братеьв, но бывшего десятника охотно привели к ратуше теперь уже сами требуя справедливого суда от магиков. Как «представителей справделивой руки Мидрида».

— Уважаемый «святейший», ранее известный, как «Рэджи». Или лучше «святой отец»? Хотя отец из вас, да упадёт на меня тень богов, если я не прав, самый худший во всём Варленде. — Роль судья взяла на себя Чини, быстро сдружившись с детьми, она завладела их вниманием, а вместе с тем и вразумила взрослых по отношению к травяной ведьме. Не может де природница так глумиться над зверьем, то только тёмным под силу.

Чини гордо привстала на постаменте, глядя на отчима Андрена сверху вниз. Селяне предвариетельно легко поставили его на колени.

— Так вы, господин Рэджи, признаёте, что Мэги не является виновницей нашествия монстров и прочих злобных дел? И что вы извиняетесь за то, что собирались сжечь её на костре?

Андрен тем временем срубил немалого размера хворостину и вручил её Гроку. Палач из него был более чем устрошающий. Один топор чего стоит. Орк для порядку крутил им перед носом святой братии, пробуя пальцем острие.

— Признаю, признаю, — заорал «мужественный» фанатик.

— Ну, так признай и хворостиной по плечам за клевету на доброго человека, горе-инквизитор, — закончил орк и начал охаживать подсудимого. На плечах дело не остановилось и постепенно сползло к мягкому месту, от чего Рэджи стал издавать более тонкие звуки.

Андрен усмехнулся. Ненависти к отчиму осталось в нём не больше, гордости у десятника. Желание отомстить за подпорченное детство куда-то пропало, улетучилось. Головань предстал перед ним просто недалёким человеком, который не удосужился и грамоты за свою жизнь освоить. Иначе бы знал, чем светлые отличаются от фанатиков веры. Наверное, это и называлось — взросление.

Грок взопрел и опустил хворостину. Ему почему-то поднесли пылающий факел. Орк устало посмотрел на человека.

— Это ещё зачем? Мы не собираемся его сжигать.

— Так и церковь этих святых братьев нам ни к чему, — добавил простодушный скорняк, кивнув на недостроенное строение.

— Разрушим её!, — начали орать в толпе. — Только налог дополнительный брали.

— Это всё она!

— Сожжём!

Чини подняла лапки.

— Постойте. Зачем рушить? Раз собирали деньги всем селом, наймите на них учителя. Пусть это будет школа, где дети смогут освоить грамоту и счёт. Всё полезней пепелища.

— Ура, школа!, — закричали дети.

— Я смогу читать!

— А я считать!

Толпа затею приняла добро. Факел упал в траву, затоптали.

— Узнаю своих добрых воспитанников, — на помост выбралась Мэги. Старческая улыбка растянулась по всему лицу. — Но сейчас вам пора в Великую Академию. Ваш путь ещё не окончен.

— Прискорбно, добрая Мэги, — Андрен поцеловал руку старушке, припал на колено. — Но мы не успеваем. Но не думай, что мы жалеем. Родная деревня жива. Это радует.

— Счёт добрым делам не окончен, Андрен. — Договорила Мэги, обняла Андрена, Грока и погладила Чини. — Заберите вещи с лошадей. Коней придётся оставить школе. Мы продадим их, достроим школу и наймём учителя.

Толпа снова одобрительно загудела.

Старушка вновь улыбуналсь и создала портал.

Вся троица помахала жителям Старого Ведра и вместе с вещами шагнула в портал.

Травница прошептала, улыбаясь:

— Время для добрых дел не имеет значения. Чини недолго осталось терпеть превратности судьбы. К тому же Предиктор в этом году — травница, моя давняя подруга. Задержит. А мне пора и честь знать. — С этими словами Мэги упала и больше не поднималась.

Лишь спустя много лет Андрен узнает, что старушка отдала последние силы тому порталу, а жители Старого Ведра её с почётом похоронили и единогласно назвали школу в её честь — школа имени старой тётушка Мэги.

* * *

Двор Академии.

Вовремя.

Предиктор Природы — Светлая эльфийка Скини, тем временем подводила итоги Заданий. Мелодичный, приятный голос разносился по площадке:

— Из двухсот одиннадцати учеников Задание выполнили пятьдесят…

Во дворе материализовался портал и из него выпали трое.

— … три, — улыбаясь, договорила Предиктор.

Архимаг и ректоры сделали вид, что ничего не заметили. Из студентов тоже мало кто заметил быструю вспышку за спинами.

И лишь немногие осознали, что морскую свинку Предиктор так же считал почётным студиусом Великой Академии Единых Магических Начал.

Пролог.

Немного об Империи

Армия

Самый мелкий имперский отряд называется десятком и возглавляется низшим офицерским чином — десятником. Десять десятков составляют манипулу или сотню, и содержит сто мечей под командованием капитана или сотника. Пять манипул составляют когорту и возглавляет их генерал, но чаще один генерал командуют парой когорт и зовётся тысяцким. Девять когорт в свою очередь образуют легион под командованием маршала сухопутных войск или адмирала, если легион причисляется к флоту. В каждом легионе по четыре с половиной тысячи воинов. Обычно легион содержит триста конных и четыре тысячи двести пехотинцев. Бывают случаи как полного конного или десантного легиона, так и комбинация любых других родов войск.

Имперская армия состоит из десяти легионов: семи сухопутных и трёх морских, общей численностью сорок пять тысяч единиц. Семь маршалов и три адмирала подчиняются непосредственно императору, который в военной сфере имеет чин фельдмаршала.

Все десять легионов разбросаны по разным уголкам Империи.

Первый «Императорский» легион всегда на страже столицы и разбросан по Мидриду. В его состав входят лучшие мечи Империи, в том числе личная охрана императорской семьи. Только самым опытным и доблестным воякам выпадает честь служить в императорском легионе. Он целиком состоит из верных ветеранов. Символ его — Золотая перчатка.

Восьмой, Девятый и Десятый по праву носят названия «Морских» легионов и рассыпаны по побережью Моря. Они относятся к флоту, отражают постоянные набеги пиратов, охраняют купцов и сидят по торговым городам-портам, специализируясь на морских сражениях и прибрежных десантных операциях. Символы их — трезубец, гарпун и акула.

Второй и Третий «Северные конные» легионы век за веком стерегут северные неспокойные границы с Варварами. Не было случая, чтобы оба легиона были в полном составе. Мелкие стычки уносят жизни солдат практически ежедневно даже при том, что часть варваров служит на благо Империи. Символы их — топор и волк.

Четвёртый и Пятый легионы «Резервный» и «Учебный», рассыпаны по боевым деревням в округе Мидрида. Собираются вместе они только в случаях масштабных войн. Здесь проходят начальное обучение новобранцы, чтобы зрелыми воинами пойти служить в другие легионы. Символы их — скрещенные клинки и копья.

Шестой «Заградительный» легион укомплектован магами и дислоцируется вдоль границы с Волшебным лесом. Чудища ежегодно треплют нервы новыми породами монстров. Академия подозревает, что в недрах леса находится такой же выход их другого мира, как и Провал в северных землях Нечисти, который выплескивает на юг новых существ. Символ легиона — широкополосная шляпа волшебника.

Седьмой легион — «Молния». Он редко собирается в полном составе и разбит на когорты и манипулы, и рассыпан отрядами по всей прочей Империи. Большей частью отражает нашествия Зеленокожих и отгоняет племена Свободных от границ Империи. Символ — молния и горящее дерево.

Флот

Имперский флот, как и все немногочисленные флотилии стран внутреннего Моря, состоит из кораблей трёх классов. Первый, высший класс, имеет лишь три образца корабля во всём Варленде и все три принадлежат Империи.

Первый класс: корабли класса «Император» — тяжёлые, массивные и неповоротливые. На вооружении три ряда гномьих пушек. Корабли способны брать на борт целую когорту войск, не считая экипажа. Только этот класс кораблей во всём Море использует на бортах тяжёлые дальнобойные и дорогостоящие огнестрельные пушки, способные не только топить корабли второго и третьего класса, но и осаждать бастионы, замки и крепости.

Второй класс: десантно-торговые корабли класса «Ветеран» — объемные и вместительные, те несут на борту две манипулы войск, оружие и провизию или торговые грузы. Компенсируя отсутствием пушек, солдаты вооружатся дальнобойными луками с зажигательными стрелами.

Третий класс: мелкие, шустрые десантные корабли класса «Клинки». Берут на борт не больше манипулы пехотинцев. Часто используются на отмелях и при абордаже. Самый распространённый вид кораблей во внутреннем Море Варленда. Используют гарпуны и кошки.

Шлюпки, лодки, рыбацкие шхуны и меньшие корабли к какому-либо другому классу не относятся и не входят в состав того или иного флота.

Мерила

Время:

В Империи, как и во всём мире Варленда двенадцать месяцев. Только имён у месяцев у разных народов столько, что ещё первый император Приториус, избегая путаницы, велел называть месяца по числам: лето второго месяца или осень первого месяца, зима первого месяца, весна второго месяца и т. д.

В году триста шестьдесят пять дней. Високосного года не существует. Расхождений в счёте времени нет: в сутках двадцать четыре часа, в часе шестьдесят минут, в минуте шестьдесят секунд. Во всех хрониках, академиях, у всех разумных народов сначала называется год, затем время года, количественный месяц и число. Новый год начинается с первого месяца осени.

Длина, ширина, высота:

Высшая длина в мире Варленда исчисляется лигами и равняется десяти полётам стрел. Средний полёт стрелы из простого лука — двести пятьдесят метров. Метр — два плеча. Плечо — три пяди. Пядь — расстояние от ногтя большого пальца до кончика мизинца. Высота измеряется локтями. Локоть — сорок сантиметров или две пяди. Ширина так же исчисляется локтями, пядями и плечами.

Денежная ценность:

В Империи, и по всему Варленду в ходу золотые, серебряные и медные монеты, в расчёте один к десяти. За десять медных разменивают одну серебряную, за десять серебряных — одну золотую. На медную монету в обычное время можно купить кругляк хлеба и кувшин молока, за серебряную — полный ужин и ночь в трактире. А на золотую монету любой житель Империи может приобрести корову или коня. Цена драгоценных и магических камней, украшений и предметов роскоши меняется периодически на рынке от тех или иных факторов.

Глава 1.

Тактика и стратегия

Помните, черепаха движется вперед,

только если высовывает голову наружу

Тактика сотника Брода.

400 год имперской эпохи.

Весна третьего месяца.

Экзамен Тактики.

Сотня боевых кораблей всех трёх классов показались на горизонте, когда край закатного солнца опускался за море. Просторные паруса гордо реяли прямо по ветру. Флот шёл быстро, в три линии, в порядке старшинства. Морские крепости трёх «Императоров» бороздили волны строго по центру. Флагманы были защищены со всех сторон. За ними по обоим краям ползли пузатые «Ветераны» в количестве двадцати штук. Вокруг каждого корабля второго класса кружились десятки шустрых «Клинков».

Берег приближался. Городская крепость увеличивалась в размерах. Бастион казался всё выше и массивнее по мере приближения. Корабли расползлись по бухте и в небо со стен бастионе взлетели камни и горящие снаряды. Несколько Клинков пробило насквозь и перебитые корпуса быстро пошли ко дну, искупав паруса. Один из Ветеранов запылал как факел в ночи — огонь побежал по палубе.

«Императоры» спешно спускали паруса, сбрасывая скорость, разворачивались бортами к берегу, чтобы дать встречный залп и подавить береговую артиллерию. Масивные пушки поймали стены бастиона в прицел и дали залп. Волны покатились от кораблей большие. Запах пороха смешался с солёным воздухом. Грозные корабли бросили якори, не желая садиться на мель. В то же время дальнобойности хватало, чтобы обрушивать стены бастиона и душить прицельный огонь по кораблям.

«Ветераны» обошли более массивные корабли и прошли вдоль кромки бухты, не

выползая на линию основного огня. Их задача была пробиться как можно ближе к берегу. Весь центр же и самый массивный огонь с городских стен достался Клинкам. Шустрым кораблям оставалось лишь лавировать, заметив полёт снарядов в небе. И капитаны могли делать ставку только на скорость. Паруса пришлось спустить и теперь изо всех сил работали гребцы. Рвали жилы, ведь каждая лишняя минута до берега стоила чьих то жизней. Чем быстрее десант коснётся берега, тем больше останется в живых.

Первые отряды пехоты с Ветеранов тем временем по краям бухты уже спешно спускались в лодки. Вёсла мелькали часто-часто, капитаны и генералы кричали, торопя и без того спешахих солдат. По цепочке передавались приказы. Промедление смерти подобно: пока окованная в латы пехота не окажется на берегу, в мелких лодках она скована и беспомощна. А стоит прилететь снаряду со стены хотя бы рядом с лодкой, все дружно идут ко дну, не успевая снять доспехов.

На стенах города всё чаще вспыхивают огни. Десятки, затем сотни. То общая тревога! Но так же успешно прилетают снаряды с Императоров, зажигая всё, что может гореть в городе у Моря. Но бастион не желает сдачи: в воздух вновь и вновь летят дальнобойные ядра. Комендант бастиона не жалеет снарядов. Гномьи артилерилйские установки работают быстро и успешно топят лодки с десантом, да ближайшие Клинки. Вне зоны поражения остаются лишь Императоры. Достается и бортам Ветеранов. Морской хозяин принимает первую жертву: тяжёловооружённая пехота с беспомощными криками, пуская пузыри, идёт ко дну на одном Ветеране. Беспомощно горит второй. Часть солдат не прочь сбросить латы и сигануть за борт, но приказ Главнокомандующего строг — десант должен быть в железе.

Ночь всё ближе, но поздний вечер озаряется огнём: лодки, кучно идущие нос к носу, вспыхивают одна за другой. Словно огненная змея плывёт по берегу. Пехотинцам приходится выбирать между двумя смертями; сгореть в полных доспехах заживо, изъеденные жгучей зажигательной смесью или пойти в латах ко дну. Каждому достаётся свой выбор. В безумии, сгораемые заживо, как просмоленные факела, люди бросаются топиться. Терпеть жидкий огонь, прожигающий насквозь, сил нет. Но он горит и под водой, пока ошалевший от боли солдат не захлёбывается морской водой.

Роль Императоров не только в артиллерии. С дальнобойных флагманских кораблей в воздух взмывают крылатые создания. Шум волн, крики умирающих и взрывы пушек пугают их, но гарпии кричат в ответ, презирая смерть. А грифоны с мелкими, юркими наездниками, которые вооружены короткими луками с тремя колчанами стрел за спиною, летят к цели. Это хафлинги. Они почти не заметны в тёмной одежде, меж крыльев грифонов. Не заметны и сумки у сёдел.

У грифонов с наездниками и гарпий разные цели. Гарпии бросаются к пылающим лодкам. Мощные когти на ногах хватают из лап смерти тонущих пехотинцев. Они портят трапезу морского хозяина, крадут добычу с самого блюдечка. Крылья работают без остановки. Каждая гарпия способна спасти всего одного тяжёловооружённого пехотинца и донести до берега, чтобы сразу бросился в бой и мечом и помогал расчищать берег. Но радости тонущим солдатам нет предела. Это шанс выжить.

Грифоны же минуют лодки и берег. Страшный клёкот слышится в небе над защитниками крепости, заставляя пригибать головы. Но не его стоит боятья. Крылатая смерть настигает обороняющихся на стенах в виде небольших стрел к красным оперением. Стрела с кривым, утяжелённым наконечником, не далеко летит на земле, но с неба разит беспощадно. Она не только пробьёт средний доспех, набирая мощь в полёте, но и застрянет в теле так, что вырвать можно только с куском мяса. К ужасу защитников крепости, хафлинги не только сыплют стрелами. С чёрного неба летят на головы колбы с зажигательной смесью. Криков на стенах только прибавляется. Зажигательная смесь выжигает теперь не только десант. Прыгают с пылающих стен первые защитники бастиона, вспыхивают строения за пределами городских стен.

Тем временем первые десантные лодки касаются берега. Пехота с воинственными криками прыгает через борта прямо по пояс в холодную воду. Выбегают на берег уцелевшие, рассредоточиваются, поднимая большие щиты над головой. Со стен крепости летят сотни стрел. Кто не успел укрыться щитом, приходится считать стрелы в теле. Но доспехи спасают многие жизни. Совсем не плох был приказ Главнокомандующего.

Поток стрел не прекращается. Спасение лишь в боевых порядках. Десятники и сотники командуют собраться, поднять щиты друг над другом и двигаться к стенам. Но ещё немало жизней унесут меткие стрелы, прежде чем «черепахи» станут недосягаемы для лучников.

Вслед за людьми, что берут огонь и стрелы на себя, десантом на берег, под прикрытием широких щитов, высаживаются инженеры-гномы, берсерки-орки и лучники-эльфы. Гномы в первую очередь должны окопаться на месте, соорудить укрытия. Затем они займуться стенами. Орки-одиночки должны выиграть им время и отвлечь на себя серьёзные силы противника, что обязательно появится на берегу, чтобы скинуть атакующих в море. Тёмные эльфы прикрывая орков, занимают стратегически важные места. Скоро стрелы с чёрным оперением воинов ночи найдут обильную поживу хотя бы стреди зазевавшихся стрелков на стенах. Если защитники крепости обстреливают берег вслепую за светом факелов, то ночные эльфы каждым выстрелом найдут цель. Ночное зрение — дар этого народа.

Едва десант перестаёт нести ощутимые потери, как со стороны леса на берег выходят копьеносцы, пикинёры и мечники. Все без щитов — не время защищаться. Но латы их крепки. Защитников бастиона тут же осыпают градом стрел ночные эльфы. Но потери незначительны. И те, кто призван скинуть атакующих в море, ступают на песок и вгрызаются целыми шеренгами в широкие просеки растерзанного десанта. На копья с протяжными криками насаживаются первые жертвы, тут же под острыми пиками падут наименее ловкие солдаты и начнётся мясорубка. Мечи с обоих сторон запоют песни смерти, в ход пойдут и ножи в ближнем бою. И всё под непрекращающимся полётом стрел, работой артиллерии и криком грифонов и гарпий.

— Стреляй!, — Разрывает воздух мелодичный голос капитана эльфов.

Стрелы с чёрным оперением сыплются на головы защитников над головами своих войск. Меткая смерть охлаждает натиск и стрелков со стен. Но если за зубьями бастиона можно укрыться, чтобы перевести дух, то те, кто вышел их леса зачищать берет — обречены идти вперёд или зарыться лицом в песок.

— В бой! Круши!, — Громовой глас капитана орков катится по всему берегу.

Зелёные войны, маневренные и в наиболее лёгких кожаных доспехах, вооружённые лёгкими топорами, в ближнем бою гораздо активнее уставших солдат с длинными копьями, алебардами и тяжёлыми мечами. Затея отбросить десант к морю быстро терпит крах. Лишь мечники на фалангах дают достойный отпор, но силы быстро иссякают. А орки словно набираются сил с каждым ударом и новой пролитой кровью. Да и стрелы лучников ночи по-прежнему разят без промаха, находя свою цель в прорезях шлема, шее, горле. А стоит поднять факел, как тебя заметят наездники на грифонах.

Смерть везде. От неё нет спасения на острове. Только лес укроет беглецов. Но нагоняющие орки прекрасно себя чувствую в ночном лесу.

Бастион, силясь спасти отступление своих воинов, десятками взметнул в небо тяжёлые глыбы камней. Он вывел в бой самые тяжелые метательные машины. Обточенные, закруглённые камни едва перемахнули стены, разрезали небольшую дугу и, рухнув, покатились на берегу, сметая всё, что попадалось на пути. Гномы лишь частично успели окопаться, десятками загоняя своих воинов под прикрытие редутов, окопов, углублений. Первые снаряды оставили за собой широкие просеки. Наездники на грифонах спешно бросаются к тяжёлым орудиям и забрасывают их бутылками с зажигательной смесью. Век их оказывается недолог.

Вот уже последние уцелевшие в бухте Клинки подошли к берегу. А лодки и шлюпы с Ветеранов продолжают посылать на берег десант с фалангов. И в этот момент на горизонте в свете фонарей на бортах, появляются корабли-союзники осаждённых. Хитрый удар в тыл кораблям. Загородившие бухту, Императоры не в силах уйти из-под шквального огня огненных стрел почти в упор, с близкого расстояния. Да и времени на то, чтобы развернуть большее количество тяжёлых пушек, нет. Передвижные махины сосредоточены на войну с бастионом. Почти пушки все на правом борту.

Седой адмирал флагманского корабля думал над ответом не долго. Лишь луна узрела хитрую улыбку. Флот оказался в кольце неприятеля, но не всё было потеряно. Старые руки достали из-за пазухи причудливую морскую трубу, губы обхватили рожок и лёгкие, что есть мощи, вытолкнули воздух…

Ни один звук не разрезал слух от трубы. Просто слух человека, орка, гнома или хафлинга не в силах уловить низких звуков. Его слышат лишь утончённые эльфы, да… монстры глубин.

С морского дна откликнулись на призыв и десятками поплыли к поверхности гигантские осьминоги, элефанты и русалы. Массивные тела элефантов с рогами на лбу с одного удара затаранили дно кораблей второго и третьего классов. Императоров у противника не нашлось. Осьминоги опутали огромными присосками и быстро уронили на бок те корабли, которые остались. Моряки и солдаты неприятеля оказались за бортом очень быстро. И тут в дело вступили тритоны и русалы. Острые, как лезвия, гарпуны пронзают чудом спасшихся.

Подмога осаждённым больше не поможет. Адмирал спокойно уберёт морскую трубу и закурит, вновь обратив свой взор на берег. А там на суше, десант не теряет времени. Он строится в боевые порядки и подступает к крепости.

Защитники крепости применяют магию. В наступающие боевые порядки помимо стрел, камней и смесей летят огненные шары, молнии и куски льда. Древесные путы прорезывают песок и цепляют десант за ноги. Это самая примитивная магия воплощения, но она собирает кровавую жатву. Никакие доспехи не спасают. Она пробивает насквозь или утаскивает в песок, словно тот зыбучий, как в Диких Землях. Она умеет убивать. И делают это опытные маги.

Боевые порядки спешно перегруппировываются. Гномы выстраивают стену заговорённых щитов, те отражают магию лучше, чем стрелы. Смертоносный ливень на миг прекращается. Эльфы выстраиваются за низкорослыми гномами, встают во весь рост и на защитников крепости снова летит меткая ночная смерть.

Людей прикрывают большие деревянные щиты орков. Как раз хватает для того, чтобы размахнуться и метнуть на стену копьё или дротик. Те, кто стоят подальше, пользуются арбалетами с пробивными болтами. Орк прикрывает от стрел, один человек заряжает и меняет оружие, другой стреляет. Болт с арбалета способен пробить латного всадника вместе с конём насквозь, а мишеней вокруг — сколько угодно. Для того, чтобы увидеть, куда стрелять, на стенах горят факела. Тем же, кто на берегу, достаточно ориентироваться по этому свету.

С уцелевших кораблей снова поднимаются крылатые создания и бросаются на защитников башен, которые получили первый опыт со светом и бросают факела под стены, подсвечивая противников. Но маги бастиона строят защитные барьеры. Крепость на время в безопасности. Бутылки смеси сползают огнём по незримым щитам… сползают на атакующих. Бомбардировку приходится прекратить. Терять десант в планы Главнокомандующего не входит. Он отзывает крылатых.

Боевые порядки подбираются под сами стены и становятся в свефет факелов лёгкой добычей. Гномы готовят лестницы с крюками. Но заговорённые щиты берегут лишь от магии. Гномов отстреливают со стен.

У защитников есть и ещё один туз в рукаве. Без лишнего шума и звуков труб из леса в самый фланг атакующих врезается конница осаждённых. Гномы, эльфы, люди и орки и не успевают развернуть порядки так, чтобы встретить наступающих лицом к лицу. Со стен снова летят стрелы, на головы сыплются камни. Защитники словно обрели второе дыхание, быстро зачистив лес и вернув себе часть берега.

Главнокаомандующий кривится. У десанта ни копий, ни кольев. Нечем встретить конницу. Она врезается в слабо защищённые боевые порядки, и осаждавшие, приняв неравный бой, отступают с большими потерями к кораблям. Защитники словно учли, что тяжёлая кавалерия увязнет в песке, и пустили в ход лёгких конных. Всадники с саблями грозный противник для пеших. Они не дают времени построиться и сманеврировать. Дать им отпор можно только у самого берега, перестроившись и заставив конницу увязнуть если не в самом песке, но возле гномьих заграждений. Лишить манёвра. Наиболее опытные ветераны просто залезли в воду. Лошади там потеряют преимущество. Всадники спешаться и потеряют преимущество.

Это понимают и защитники бастиона. Ворота крепости отворяются и бронированными порядками выходит тяжёлое подкрепление. Маршем оно следует за конницей к кораблям. Спешат, ведь стоит убегающим перегруппироваться, как лёгкой коннице придётся отступить, вот в бой и вступят потрёпанные и новые силы тяжелых пикейщиков, алебардщиков и мечников. В этот раз порядки сломать не позволят. Прикрыты со всех сторон. Даже крылатые создания израсходовали почти весь боезапас на кораблях. Особых потерь не будет.

На верхнюю палубу флагманского корабля к седому адмиралу подошёл человек в синей мантии. Сильный, уверенный голос доносит до слуха морского волка пару слов:

— Теперь наша очередь.

— В стороны!, — Орёт адмирал. Его команда, как эхо разносится генералами, капитанами, доходит с сотниками и десятниками с кораблей до берега.

От флагманского корабля до самого берега образуется широкая, пустая от десанта просека. Она словно направлена на бронированные полки подкрепления. Осаждённым в темноте этого не разглядеть. Отступить не успеют.

Тяжёлые латники вступают на берег. А на флагманском корабле боевой маг в синей мантии направляет в их сторону артефакт… С острия меча срывается белая, ослепительно яркая в ночи молния и за несколько секунд преодолевает всё расстояние от корабля до берега. Белое пламя врезается в защитников и выжигает две трети подкрепления одним попаданием. Запах горелых тел и жжённых волос разбавляет бриз. Бегающие люди-факелы катаются по песку. Прочие лежат бездыханно.

В то же время с самой высокой башни бастиона летит мощнейшее заклятье-смерть. Маг наносит ответный удар. Пожелание смерти «чёрная длань» прошивает мага с мечом на корабле. Грудь боевого мага сдавливает незримыми тисками. Чёрная кровь стекает с губ. Все внутренние органы всмятку. Но маг на прощание сжимает кулак. И его рука словно разбивает камень. В стене бастиона образуется широкая брешь. Глыбы камня рассыпаются песком.

Ликует десант, бросаясь к пролому. Уцелевшим на берегу воинам не составит большого труда захватить разбитые стены.

Главнокомандующий улыбается. Это победа.

* * *

Искусственная галлюцинация развеялась. Андрен ощутил под собой стул. Не сразу отошёл от транса. На него смотрели двое: Предиктор Сфайрус — огневик и учитель тактики — Брод. Сфайрус залез в сознание Брода, извлёк карту боя и довёл её до сознания экзаменуемого, развернув бой в реальном времени. Конечно, искусственно созданный, воображаемый.

Тем самым Андрен погрузился в гипноз и попал незримым главнокомандующим в карту в голове Брода и принял командование. За ним лишь оставался выбор войск. За боем так же наблюдали сам Брод и Сфайрус. Имитация реального боя — обычный практический экзамен для тех, кто сдает Тактику. Брод отвечал за контратаку. И проиграл.

— Блестяще, юноша. — Воскликнул Сфайрус. — Давненько Брод не проигрывал. Мы не первый год зачситываем за победу, если осталось хотя бы половина войска. Должен признать, вы великолепно владеете тактикой.

— Мудрый ход — совместить разные расы в достижении одной цели не многим приходит в голову. — Кивнул Брод. — Отдельные недочёты, конечно, были — Империя вряд ли станет использовать все три «Императора» одновременно. Но бастион серого мага взят. А на войне, как на войне.

— Не многим удалось бы победить теми силами, что использовали вы, — добавил Предиктор, аплодируя. — Вы сдали последний экзамен, и я хочу сказать, Андрен. Вы опытный маг. Ничего не мешает мне допустить вас до выпускного Задания. И если вы его выполните, клянусь своей бородой, я сам посвящу вас в сан боевого мага. Вы согласны со мной, старина Брод?

— Он способный полководец. К тому же, я уже два года, как не в силах научить его чему-то новому на мечах в битве один на один. — Кивнул Брод. — Если бы он и в жизни заставил сражаться эти расы рука об руку, никакая напасть не смела бы подойти к границам нашего мира. Но Андрен, ты преувеличил возможности нашего флота. У Империи не сто кораблей на сегодняшний день, а всего шестьдесят: три императора, восемнадцать Ветеранов и тридцать девять Клинков. Да и Море не так обширно, как ты думаешь. Отметь для себя. А теперь иди, тактика зачтена. Используй ты верные цифры, всё могло быть иначе. Но поскольку магическое воздействие было лишь одно, прощу тебе это упущение. Многие делают ставку всецело на магию. Потому башня серого мага стоит нетронутой.

Андрен кивнул, скрывая эмоции, как и подобает зрелому магу. Сухо поблагодарил Предиктора, учителя и осторожно вышел из зала Тактики.

— Так нам всем дают второе Задание?, — был первый вопрос зеленокожего коренастого юноши с ухмыляющейся морской свинкой на плече. Оба скалили зубы: орк — нижние клыки, хомяк — верхние резцы. И пусть четыре последних года давно жили с Гроком по раздельным комнатам, вне их всё еще были не разлей вода.

Андрен застыл, рассматривая орка с головы до ног. Словно первый раз увидел. Боевые багрово-красные косички нетерпеливо поддёргивались от движений его головы. Серая мантия скрывала поджарые мышцы. Нетерпение угадывалось в каждом движении. Гроку хотелось рвать и метать, скакать на лошади во весь галоп или рубить противника огромным топором с безумством ярого воина. Хоть что-то, лишь бы выйти из стен Академии. Сидеть ещё четыре года взаперти после леса оказалось едва ли под силу. Душа требовала простора. Да и сам Андрен ощущал, что поднабрал за посдение годы сил: плечи раздались в ширину, руки при регулярных занятиях с холодным оружием и луком окрепли, торс при практике борьбы стал как литой. Сейчас его охотно взяли бы в легионеры. От худосочного дрыща, каким поступал в Великую Академию, остались одни воспоминания.

Юноша с длинными чёрными волосами, собранными в пучок, посмотрел в карие глаза зеленокожему собрату, медленно перевёл взгляд на изумрудные бусинки Чини, снова на орка и задал встречный вопрос, как поступает истинный маг:

— Ты сдал Святую магию и Управление?

— Скорее это они сдались под моим напором. — Гордо ответил Грок и добавил, — Хомо, конечно, немного подсобила. Признаю.

— Ага, заучила девяносто девять принципов святой магии, и рассказала их вместо Грока, — добавила Чини. — Там в основном всё на лицемерии. Я ж коварная, мне проще, а добродушному орку ни с руки. Но изменение голоса — вещь полезная, вместе сдюжили.

— Я… сдал Алхимию и Тактику. — Сухо обронил Андрен. — Похоже, пора собираться в путь.

Постояли, помолчали. Нервы медленно сдавались, отпускали. Можно было наконец расслабиться. Ещё четыре года учений позади. Мозг был странно пуст и не верил, что всё позади. Восемь лет в Академии, день ото дня, чтобы получить звание мага. Теперь Андрену двадцать. Гроку восемнадцать. Самое время покорять горы или погаснуть как свеча, остановившись на достигнутом.

— Да, мы не можем себе позволить упустить возможность получить звание боевого мага, — как можно спокойно добавил Грок, хотя внутри всё бурлило, клекотало, хотелось орать во всё горло, обнять брата и кинуть несушествующий на поясе топор в стену.

— На волю-ю-ю!, — Первой не выдержала Чини, закричав глухо в карман Андрена.

Из глубины сознания наконец-то вырвалось осознание — все экзамены пройдены.

— Ура!, — закричали оба мага и бросились друг друга обнимать и поздравлять. Вразнобой принялись делится впечатлениями об ощущения о последних экзаменах.

— Всё, теперь долгая дорога и последнее задание Академии. — Закончил Грок.

— Где или свобода или… смерть. — Тише добавил Андрен. — Может, остановимся на достигнутом, как многие остальные однокурсники?

Грок на секунду задумался. Потом покачал головой:

— Нет, вождь. Надо двигаться вперёд. К тайне разгадки Волшебного Леса и трансформации Чини мы не приблизились ни на шаг. В библиотеках Великой Академии ответа не нашлось.

— Будем искать их снаружи. — Кивнул Андрен и почесал Чини за ушком.

— Ну, наконец-то, — ответила подруга и закашлялась. — А то срок этого тела подходит к концу. Сколько вообще живут морские свинки. В компании орков и людей год идёт за два или за семь, как у собак? В любом случае, с вами, ребята, не просто.

Андрен задумался. Ответить на вопросы Чини порой было гораздо сложнее, чем сдать тактику Броду.

Глава 2.

Второе Задание

Только платёжеспособный верующий —

— истинно верующий

Третий постулат Святой магии.

Двор Великой Академии.

Солнце роняло огненные стрелы на бледные лица двадцати одного мага восьмой ступени. Юноши и девушки разных рас, в эквивалентному человеку возрасте от восемнадцати до двадцати пяти вёсен, собрались на заднем дворе Академии. Всех их объединяло желание доказать, что способны достойный стать магами девятой, академической степени — мастер-магами. Или как их называли в народе — боевыми магами. Если учитывать, что все ректоры имели десятую степень и лишь один Архимаг, Глава Академии достопочтенный Бурцеус, имел одиннадцатую, заполучить более высшее признание магам было весьма проблематично. Поговоривали что магов уровня Архимага по всему Варленду в разное время существования мира можно было сосчитать по пальцам одной руки.

Андрену всё чаще и чаще приходила в голову мысль о том, почему же такой великий маг не смог противостоять огру? Окрепший разум и преумноженный опыт настаивал на том, что это невозможно. Веление случая — не то, на что мог полагаться Архимаг. Не вмешайся Чини, жервтвуя собой, он верно достал бы пару тузов из рукавов и спалил огра дотла.

— Мастер подобного уровня просто не мог растеряться, — так же всё чаще и чаще говорила Чини. В последнее время ей становилось хуже. Она теряла шерсть и чихала, как будто болела неизличимой простудой. Человеку оставалось только подшить внутренний карман мехом, чтобы её не продувало, да больше кормить. Больше он пока ничем не мог ей помочь. И Грок, и Андрен, и сама Чини проштудировали все доступные работы по Трансформации, но так и не нашли ничего похожего на заклятье Некроманта, переносящего души в иные тела. Где мог путешествовать Бурцеус, что нашёл подобное?

Многие присутствующие маги на площадке как и перед экзаменами нервничали, но не подавали виду; стояли ни живые, ни мёртвые. Страх сдавил магов изнутри когтистой лапой, душил сердце, у многих, как и четыре года назад, дрожали колени. Мало ли какое Задание придумает Архимаг. Но виду никто не подавал. Концентрация — первое, чему учили ещё магиков. Впрочем, многие по-настоящему учиться начали только после своего первого Задания.

Пятеро среди прочих магов явно выделялись из общей толпы: трое были в Храме Судьбы и имели хорошо развитиые физически тела (или тело морской свинки), ещё двое безразлично взирали на Архимага. В глазах Мота и Дарлы не было страха, потому что за их плечами стояла дополнительная сила. Она выручала на экзаменах. Она решала многие проблемы. Более того, благодаря ей, оба могли говорить от лица своих народов. Тёмные уже побывали в Ягудии и Проклятом лесе. Их посланники прошлись по всему миру, подготавливая почву для Волны.

Потому Мот лишь краем уха слушал Предиктора. «Огневик» Сфайрус при желании мог наблюдать, как шевелятся губы ягудского лорда, поедая рассыпчатый десерт из столовой. На подзний курсах маги поняли, что срок пребывания провизии в столовой можно продлять при необходимости.

Дарла тоже витала в облаках, изредка поглядывая на Андрена. Ей импонировал высокий, статный маг. И если бы не дикий орк рядом и бестатная морская свинка, которая сводила все разговоры на нет, она бы легко нашла с ним общий язык. Но привычнее было управлять Мотом. Ему посчастливилось родиться лордом. На севере это немало значило. Его отец владеет рудниками фальчиора. За один фальчиор можно скупить половину Проклятого леса со всеми амазонками.

Так что вгзгляд Дарлы постоянно блуждал между Андреном и Мотом, постоянно сравнивая силу и власть, красоту и деньги. И лишь где-то на периферии этого стоял вопрос «Что же потребует от нас великий Бурцеус?».

Дарла даже пыталась поправлять причёску, когда Андрен вот-вот должен был посмотреть на неё, но он не смотрел. Он постоянно гладил свою морскую свинку и бормотал с орком. Обоих этих существ юная амазонка ненавидела и поклялась себе рассправитсья с ними при первом удобном случае. Как с Нерпой, которая убила сестру и захватила власть в кплемени, оставив Дарле лишь функицю шпиона и посредника. Кровь говорила вернуться и отомстить, но разум постоянно смотрел на Мота и подсказывал, что лучше перебраться на север. Поближе к рудникам фальчиора. Там сытнее.

Бурцеус договорил приветсвенную речь и маги стали подходить к Предиктору. По одиночке или в паре, если имели крепкую дружбу или взаимовыгодный союз. Так опытным магам в одной стезе очень требовались друзья, которые преуспели в противоположных магических началах, чтобы стать неуязвимыми. Часто эти связки создавал на ходу сам Бурцеус, раздавая Задание. Одному в выпускном Задании наверняка смерть. И нередко мастер-маги возвращались с поручений в одиночестве, если вообще возращались.

Предиктор подолгу рассматривал подошедших, всматривался в мага, сверялся с записями характеристик, смотрел табели с оценками, советовался с ректорами, перекидывался парой фраз с Архимагом. Глава либо одобрительно кивал, либо хмурился, как будто кислого молока хлебнул. Всякий видел, что последнее слово остаётся за Бурцеусом.

Сфайрус пытался лавировать между рекомендациями Архимага и собственными убеждения и давал Задания по способностям. Выше головы не давал, и без того каждому в пути приходилось не сладко. Бурцеус завершал Задания, отмечая сроки исполнения. Он прошагал на своих двоих весь мир и точно знал сколько нужно времени, чтобы выполнить Задание. Потому маги слышали сроки от нескольких месяцев до года. Но не больше. Империи очень требовались маги девятого уровня. Благо, что вразумил большинство магов сразу пойти на услужения, позабыв про второе Задание. Магия любит практичность.

Настала очередь Андрена и Грока. Оба расправили плечи и направились получать Задание вместе.

Предиктор молча наблюдал, как к нему пружинящим шагом, с уверенным блеском в глазах подходят жилистый человек с чёрными, как смоль волосами ниже плеч и здоровый, дюжий орк со шрамом не щеке. Его волосы словно долго варили в котле с кровью. Движения обоих магов уверенные, надёжные, в каждом чувствовалась скрытая сила и тренированность каждой мышцы, каждой жилки. Они уже настоящие боевые маги, адепты храма, прогулка за Заданием станет для них приятным путешествием. Ведь за четыре года после возвращения с первого, оба ежедневно доводили полученные знания до совершенства. За это говорят руки. Не было и дня, чтобы ладони не сжимали эфесов клинков и рукоятей топоров. Мозоли на пальцах от тетивы и от метания ножей. А за учёбу взялись так, что на общение со сверстниками время оставалось только в столовой. В каждой ночи в их комнатах горели свечи. Зачитывались книгами из библиотек до утра. Компаний сторонились, предпочитая оттачивать мастерство в деле, доказывая кто прав или нет на экзаменах или в тренировочных дуэлях. По итогу конкуренцию могли составить лишь друг другу уже несколько лет назад.

— От Великой Академии не укрылось, что вы оба заняли определенные посты в землях Варварства. — Начал Сфайрус. — Академия закрывла глаза на использование машических шаров для общения. Не прошло мимо нас и то, что ради вашей Цели пожертвовала собой травница Мэги.

Маги подошли и замерли, как статуи, ожидая своей участи. Глаза Андрена лишь заметно оживились. Хотел засыпать вопросами, но держался из последнего. Предиктор не договорил.

Сфайрус вновь замолчал, продолжая разглядывать магов. Давно он не встречал таких экземпляров. Оба словно вырезаны из гранита. Под мантиями не видно движения грудной клетки, словно и не дышат. Глаза смотрят ясно и открыто.

— Ты что-то хочешь спросить, Андрен?, — Наконец послышалось от Бурцеуса.

— Что с тётушкой Мэги?

— Отдала последние силы на телепорт, чтобы вы успели выполнить своё Задание. Если бы вы не были так заняты посторонними делами на севере, этого бы не потребовалось.

Теперь уже вспыхнули глаза орка. Но так же заставил себя молчать, лишь зажевал губы.

— Смею добавить, что в честь почтенного ректора Мэги названа школа в Старом Ведре, а саму её теперь почитают, как покровительницу знаний. — Обронил тихо Сфайрус. По его рыжей бороде пробежал огонёк, утонул в пышных усах.

Андрен кивнул. По щеке покатилась одинокая слеза. Больше эмоций маг себе не позволил. Зато из кармана накидки послышался недовольный голос Чини:

— Вообще-то эти дела касались единства кланов, дружественных Империи! А не забреди мы в Старое Ведро, там не осталось бы ни одного жителя! И почему вы назвали Мэги ректором?!

Бурцеус усмехнулся:

— Похоже, малый рост нисколько не лишает бодрости духа. Мэги немало лет отдала Великой академии, преподавая магию природы. Она была магом десятой ступени. Но по традиции Ведьмина леса, должна была странствовать по миру, передавая свои знания. Последней остановкой нами горячо любимой старушки стало Старое Ведро. Она об этом и вам не сказала, ведь так?

Андрен с Чини переглянулись.

— Узнаю старую Мэги, — кивнул Бурцеус. — Так что вам, как её воспитанникам, не пристало сыпать поправками ректорату. Краткость вам помогут обрести гномы. Не правда ли, дочтопотчтенный Сфайрус?

Ректор кивнул. По усам пошли гулять целые волны огня. Что-то завставило реатора нервничать.

— Что, в самые недра?, — спросил он.

— Именно. — Отрезал Бурцеус как приговор.

Сфайрус кивнул, ещё раз вгляделся в свиток характеристик. Бумага не врала, перед ним стояли двое из лучших магов курса. Орк выбрал тропу Серого пути, а человек в противовес взял исток Некромантии. Что отлично дополняло друг друга. Арсенал доступных средств у обоих так же был весьма разнообразен, религиозному фанатизму, распространявшему последние годы как лесному пожару в сухой летний день, не были подвержены. Уравновешены.

Андрен прекрасно владел тактикой, магией стихии огня, нитями эфира, увлекался историей и по заверениям архивариуса после первого Задания собирал информацию самого разного рода по транформации и тёмным. После путешествия на шее его четвёртый год висел странный ошейник с алым камнем. Он излучал северную силу, но угрозы не нёс. Человек его никогда не снимал.

Орк же стал специалистом по магии камня, охотно изучал руны всех народов мира, учил языки, ритуалы и обращение, тотемную магию, шаманизм. Как истинный ярый воин, он был отличным специалистом по оружию, навострился в охоте, ловушках и стал знатоком всей магии, которой отводился в академии весь дополнительный корпус.

«Что ж, набор не плохой». — Подумал Предиктор и повернулся к Бурцеусу. Глава Академии хмуро кивнул, убивая в Предикторе последние сомнения на счёт степени сложности задания.

— Вы двинетесь вглубь Большой горы. — Вынес вердикт Сфайрус. — В царство гномов. К самому королю Вышеню. Всё что скажет — ваше Задание. Срок — год. Вопросы?

— Вооружение и провиант?, — громыхнул орк. Голос его за последние годы стал грубым и басовитым, с хрипотцой.

— Стандартный набор оружия и провианта на выбор. В том числе и личные вещи. — Ответил Предиктор.

— Средства на дорогу?, — тут же добавила Чини.

— Вы ещё не имперские маги на довольствии. Откажитесь от Задания, припишитесь к какому-либо гарнизону, и будете получать жалование по расценкам мага восьмой ступени. Тогда будут вам деньги. Если же хотите окончить последний академический курс, можете заработать в пути. Законами Империи не запрещается. Многие люди нуждаются в помощи магов и готовы за это платить. Учёба и работа совместимы. Но мой совет — не теряйте времени. В запасе всего лишь двенадцать месяцев. С гномами в последние годы наши отношения весьма напряжённые. Сколько потребуется времени на их решение, никто не знает.

— А если вернёмся позже срока, но Задание выполним?, — добавил Андрен.

Сфайрус дунул на огонёк над губой и обронил:

— В таком случае Академия не признает звание боевого мага за вами. На этом всё?

— Всё, Предиктор, — ответил Андрен.

— Всё, Предиктор, — добавил Грок.

— Слава Мэги! Она верно лучше справялалсь с ограми. — Выкрикнула Чини и спряталась в карман.

Щёки Андрена невольно покраснели. Бурцеус засверлил его взглядом. Магу пришлось опустить глаза и поспешно откланяться.

— Прошу её простить, ей нездоровится.

Полянка во внутреннем дворе Академии опустела, маги разбрелись, решая для себя, идти сразу остаться на тёпленьком месте на службе у Империи. Восьмая ступень была почётна. Попрактиковаться, поднабравшись опыта, и многие дороги открыты.

Андрен с Чини пришли в пустую комнату и долго молчали, переживая весть о Мэги. Все эти четыре года обоих грела мысль, что где-то там, на севере в родной деревне их ждёт близкий человек погостить. А теперь там только Рэджи и делать в ней больше нечего.

Даже Грок немного взгрустнул в своей комнате, но лишь потому, что слишком привык к суетливому гремлину Шугасу, который восемь лет возился рядом. С ним можно было говорить, как АНдрен разговаривал с Чини. Старичок как всегда сетовал на помятые подушки, покрывала, беспорядок и пыль в комнате. Но ворчал скорее по инерции. Знал он, что больше суровый орк не вернётся сюда, вне зависимости от того, выполнит задание или нет.

Андрен достал из шкафа наряды вождя и храмовую одежду. Те так и лежали на полках четыре года с самого момента, как вернулись с северных земель. Лежали чистыми, новыми. Но нынешний размер никак не совпадал с размером тех времён.

— Эх, и попутешествовали тогда: лес, Храм, север, клан, деревня. Чего теперь ждёт?

— Да не смотри ты такими мутными глазами, — отстранила от воспоминаний Чини, — может ещё удастся продать на рынке за пару золотых. Мало ли таких князьков малолетних по Империи шастает. А нам всё равно придётся в академических робах путешествовать. Летом ещё ладно, а вот в горы надо будет одёжку потеплее найти.

В дверь постучался орк.

— Ну, хоть оружие по руке. Трав в аранжереях я набрал в дорогу. Ты собирайся, а я пойду в столовую еды натаскаю.

— Что? Мы уже слишком мудры, чтобы по фермерским полям от охраны бегать?, — Брякнула Чини.

Андрен кивнул, но вместо оружия достал карту и ещё раз пробежал глазами по самому удобному маршруту. Запомнил все дороги, направления и ориентиры, в том числе и запасные. Дорога на восток касалась земли Зеленокожих. После относительно-безопасного пути по имперскому трактату, предстояло целую неделю идти по опасному отрезку, контролируемому дикими орками, гоблинами и троллями. Прежде чем ноги донесут до развилки дорог вглубь страны Зеленокожих и дальше на юг, в Баронства и Графства, повстречаются не с одной шайкой разбойников, не внявших договору. Время не спокойное. Нападают на всех. По слухам, фанатиков ещё расплодилось по всем землям, что призывают покаяться перед последним пришествием, забирая деньги людей быстрее, чем имперские налоги.

Первый император нарочно проложил на восток лишь одну дорогу. В его время будущие земли Баронств и Графств представляли собой земли иной страны. Враждебно настроенной. И первые маркизы, бароны и графы были полководцами, которые успешно вели войну против врагов и получали их землю в качестве вознаграждения. Но словно предвидя их будущие мятежи, первый император запретил подобной военной знати постоянное проживание в Империи. Земли им хватало, налоги собирали сами, правителей выбирали тоже, ну а торговля и дипломатические отношения — только по Морю. В случае, если тамошние землевладельцы вздумают пойти войной на Империю, дорогу на Восток перекрыть проще простого.

Так же спасались и от периодического нашествия Зеленокожих. Императорская династия последовательно минимизировала потери в кольце врагов. Потому до стен Мидрида не могли добраться ни орды севера, ни пираты юга, ни племена востока, ни запада.

Андрен ещё раз посмотрел на карту. Земли, которые лежали за Дикими Землями, Некрономиконом, Проклятым лесом и даже самим Морем, в имперских библиотеках отсутствовали, сплошная неведомая земля. Картографы лишь отметили те границы как край мира. Там не ступала нога Архимага. А разведчики, посылаемые в те зоны, не возвращались. Не давала информации и магия. Маги просто не могли пробиться сквозь возведенный, не иначе как самим Творцом, заслон. Так что все давно прекратили стремиться к «рамкам мира», как прозвала их Великая Академия.

— Я ему говорю, оружие собирай, а он в карту таращится, как будто клад собирается найти, — возник за спиной Грок, притащив на плече целый мешок провианта. — Ну что, в путь?

Андрен кивнул и убрал карту за пазуху. Бережно и осторожно, как самую великую ценность, потащил с верхних полок серые ножны кланового меча. Наследственный топор Грока уже был при нём.

Ладонь человека ощутила приятную тяжесть. Кожа словно согрелась от надёжного чёрного булата и кожаной оплётки рукояти. Андрен поднял меч надо головой:

— Вот теперь то, что надо! И по весу и по возрасту!

Грок облизнул остриё топора, поморщился:

— Наточить только надо, долго лежали. Как ещё не заржавели?

— Так не в пещере жили.

Грок пробурчал:

— Ладно, пещерник, бери нож за пояс, хватай тряпьё, и пойдём в последний раз питаться в стенах любимой Академии. А после, на базар. В путь двинемся сразу после обеда.

В столовой ели столько, сколько хватало сил. Желудок насыщался про запас, расчищал место для новых порций, урчал, отяжелевший, но продолжал работу. Память о долгой дороге сохранилась. Голодными трогаться в путь не хотелось.

Насытившись, Андрен понял, что если съест ещё хоть один кусочек мяса, встать со скамьи не сможет. Есть больше невозможно — на месяц не наешься. Желудок старого добра не помнит.

— Грок, — вяло пробормотал Андрен. — Я больше не могу.

— Понял, брат. Уходим, — Грок тяжело поднялся, отодвигая здоровую скамейку.

Орк взвалил на плечо утрамбованный мешок провианта и нетвёрдой походкой направился к выходу. Почётный маг с мешком провианта, словно мешком картошки, выглядел глупо, но клыки, торчащие из-под губы, не советовали шутить по этому поводу. Дорога, есть дорога.

Андрен пошёл рядом. Мешки с одеждой и оружие после сытного обеда пригибали к земле. Режим, выработанный за последние четыре года, требовал послеобеденного сна. Хотя бы поваляться на кроватке, как подобает дочтопочтенным магам. Лишь мысли о жертве Мэги подстегивали идти вперёд. Она себе поблажку не сделала и только поэтому они окончили Великую Академию.

— Нет уж, — прошептал Андрен сам себе, — хватит спать, время просыпаться. В Провал режимы и сладкую размеренную жизнь, впереди дорога и радостный миг неизведанного, непознанного.

— Воля!, — Пискнула Чини.

Рядом прошёл Мот с подобным же мешком. Дарла несла гораздо меньше. Помахала Андрену.

— Удачи на Задании.

— И вам.

Бурцеус, глядя из башни на удаляющиеся спины магов, тихо проговорил:

— Ну, вот и началось.

Глава 3.

В добрый путь

Верующий эгоистичен, ибо думает

о своем спасении и как бы не попасть в немилость богов.

Маг служит интересам общества, так как способен

применять свои возможности на благо других людей

Дебаты магии и веры.

Базар Мидрида.

Шум и гвалт: ржание коней, выкрики, песни гуляк из ближайшей харчевни, окрики стражников, вопли торговых зазывал… Всё ворвалось в слух непривычных к суете города магов. Изобилие звуков, красок и мелькание людей перед глазами погрузило в состояние полусна. Реакция на раздражители после сытного обеда была слабой. Торговые латки привлекали уже не так, как 4 года назад.

Андрен послушно брёл за орком. Сытый мозг вяло реагировал на происходящее, лишь глаза бегали по прилавкам, но головой с огромной скоростью уже не вертел. Денег нет. Незачем пробуждать желания. А как заработают, торговцы сами прибегут.

— Отчего Андрен не весел?, — проснулась Чини, заползла на плечо, сладко зевнула и потянулся. — Смотри сколько барахла, которое нам во век не надобно. И зачем столько людям? Хочешь купить воздуха в бутылке?

— Чего вы там бормочите за спиной?, — Повернулся Грок, — Андрен, давай лучше мешок с одеждой, пойду, продам. А сам пока провиант подержи.

Грок быстро поменял мешки, Андрена невольно придавило к земле от тяжести провианта. Мешок орка был не из лёгких. Мяса одного что ли понабрал?

— Плечо быстро затекает. Лучше поставить на землю, сесть сверху. Как только орк тащил без перерыва?, — Обронил Андрен Чини.

— Хочешь помочь? Так раздели поклажу поровну, по-братски, а не как вождь и воевода.

— Грок должен быть вождём. Там его земли, его народы и нравы. Он любит дипломатию.

Грок исчез, растворился среди народа в дебрях палаток и торговых лотков. Те стояли разные: закрытые от солнца и под открытым небом, богатые, роскошные и приземистые, худые. Андрен долго смотрел вслед спешащим людям и иным существам, отгоняя сонливость усиленной тренировкой по запоминанию лиц. Люди бродили по улицам ещё более разные, чем лотки и палатки: высокие, худые, маленькие, толстые, силачи и тощие. Кожа, то белее снега, как у нордов, то чёрная, выгоревшая под палящим солнцем, как у южан. У легатов имперского легиона лица были суровые. Расшитые золотые перчатки на плащах мелькали в разных концах улицы. Ходили по двое. Ночью по трое. Эти были немногословными. У торговцев лица были более мясистые, со складками, раздобревшие, округлые, оплывшие. Зато кричали или тараторили без умолку.

Первое летнее солнце подогревало, жарило лицо и кусало щёки, упорно клонило в сон. Незримая рука уже натянула одеяло, подложила подушку, погасила светильник.

— А ну пошёл отсюда!, — Закричала Чини. — Шляются тут всякие.

Андрен встрепенулся, остатки сна исчезли, обронил:

— Что случилось?

Хомо приподнялп бровь, укоряющий взгляд прошёлся по Андрену.

— Да ты спи, спи. На базаре с тебя сонного и ножны снимут, не то, что по карманам пошарят. Я понимаю, у тебя денег нет, но это не повод тебя облапошивать. Чуть нож не вытащили. Или нож моего отца тебе не дорог?

Андрен невольно залился краской. Стало стыдно. Морская свинка и та заметила. А карманы-то внутренние и в правду вывернутые. И то, что к стене спиной стоит на обочине, не сыграло роли. И тут умельцы нашлись.

— Прости, Хомо, — прошептал виновато маг и сделал более грозное лицо.

Перед глазами вырос Грок. Улыбающийся и довольный. В руке сжимал небольшой мешочек медяков, карие очи играли довольной искрой. Орк загрохотал на всю улицу:

— Нашлись ценители, за всё золотой отхватил. В золоте мало, конечно, взял медяками. По тракту больше пригодятся.

Грок забрал у брата мешок с провиантом, быстро поделили, раскидали по походным сумкам в небольшом переулке.

— А теперь к кузнецу, — бодро прикинул северный орк.

— Денег хватит на заточку оружия?, — Андрен кивнул на мешочек, что стал висеть у пояса орка.

— Ещё и на половину лошади останется, — уверил Грок. — Тебе какую, переднюю или заднюю часть?

— Я лучше пешком.

Беззубый кузнец с жилистыми руками мастера лишь немного приободрился, едва Грок побрякал на ладонях мешочком. Работы ему хватало. На робу магов внимания не обращал, глаза зацепились на перевязях с оружием за плечами. Не извлекая оружия, в уме что-то взвесил, просчитал, густым басом ответил Гроку:

— Половина твоего мешочка, зелень. Твой-то топор заточить не так уж и сложен, а вот меч этого юнца требует времени. Зато рубить будет, как меч богов. Зуб даю. — И кузнец улыбнулся щербатым ртом.

Андрен с трудом расстался с мечом, как будто содрали кожу. Одно дело знать, что тот лежит в шкафу на полке, где никто и никогда взять не посмеет, а другое вот так отдать в чужие руки. Даже ненадолго. Странные, непривычные ощущения.

Кузнец крикнул куда-то вглубь комнат, из соседнего помещения тут же показался рыжий подмастерье. Юнец был моложе магов. Кузнец отдал ему топор орка, а сам с мечом ушёл в другую комнату.

— Ну, всё, ребята, сгинули ваши оружия. Ищите, свищите теперь, — безразлично обронила Чини. — На них же не написано, что ваши. Как золотоперчатникам докажите правоту?

— Если не поможет слово магов, то кузнец узнает, что значит месть орка.

Время текло неторопливо. Переминались с ноги на ногу в ожидании заказа.

— Эй, кузнец, — на пороге кузни возник торговец поперёк себя шире, цепкими глазами пробежался по помещению. — Дело есть.

— Занят он, — охладила пыл торговца Чини.

Торговец не сразу понял, откуда звук. Человек и орк молчали, только хитрые улыбки гуляли по лицам.

— Неужели говорит морская свинка?, — Толстый палец ткнул в Чини, та повернулась спиной, пробурчала:

— Я ещё и петь могу!

Торговец засиял лицом.

— Десять золотых за говорящего и… поющего зверька!

Андрен улыбнулся, посадил Чини за пазуху с глаз долой, приговаривая:

— Видишь, как тебя народ ценит, целых десять золотых. Хороший боевой конь, достойный барона, а то и графа. И полное боевое снаряжение в придачу.

— Скажи ему, что десять золотых стоят мои ответы слабоумным, а я бесценна. Я такая во всей Империи одна!

— Уникальная?, — Опешил торговец. — Двадцать золотых! Нет, тридцать! Тридцать! Это же целое состояние! Соглашайтесь!

— Уважаемый, — Грок встал между Андреном и торговцем, невзначай облизнул клыки, чуть прокашлялся, повысив голос, и выдал. — Она же ясно сказала — бесценна!

— Её мысли радуют наши серые дни лучиками солнца разума, вселенного спокойствия и безмятежности. Во избежания хаоса в наших душах, и низвержения в Провал нашего духа, мы вынуждены отказать, сударь. — Добавил Андрен.

Торговец застыл, переваривая сказанное. Весь мыслительный процесс отразился на округлом, румяном и не в меру мясистом лице.

— Никто ещё не отказывал Велке из Прибрежного!

— Всё случается в первый раз. — Ответила Чини.

— А что если…

От дальнейшей сделки века спас кузнец. Он появился на пороге дальней комнаты, неся в руках серую перевязь. Из ближней комнаты показался и подматерье с топором. Андрен с Гроком не стали терять времени, поблагодарили, повесили перевязи через плечи и вышли прочь, оставив торговца один на один с кузнецом.

Мостовые быстро ложились под ноги. Район за районом, шаг за шагом, приближались Восточные врата. Они были не самыми большими в городе, но рука гномов дотянулась и сюда. Врата так же открывались большими цепями. Недра могучего механизма были спрятаны в дозорной башне, не раскрывая всех секретов.

— Зря не посмотрел заточку меча, — на ходу бросил Грок. — Я то вижу, что с топором всё в порядке, его в ножны не спрячешь, а вот меч может быть с зазубринами.

— Кузнец не стал бы терять лицо. Да и пришлось бы объяснять торгашу, что не всё продаётся. Да и как сейчас проверить? В городе обнажать оружие запрещено. Только за городскими стенами.

— Хоть разомнёмся, проветримся от магической пыли.

— Помылись бы лучше, олухи, — раздалось из-за пазухи. — Жратвы набрали, а помыться перед дорогой забыли!

— Два сантиметра — не грязь, три — сама отвалится, — вспомнил свою старую отмазку первого-второго курса Грок. Хотя в дальнейшем настолько очеловечился, что принимал ванну едва ли не чаще Андрена. В Великой Академии в Дополнительном корпусе был целый термальный зал.

На этот раз поля за городскими стенами не были столь обширными. Мелкие деревеньки быстро исчезали за спиною. В этих окраинах их было мало, большая часть хуторов, посёлков и поселений лежала к западу и югу от Мидрида. Именно они обеспечивали столицу провиантом, снабжали мукой, мясом, овощами, молоком и мёдом. На восточной дороге крестьяне не чувствовали себя в безопасности. Да и торговля с людьми из землеь Баронств и Графств, Тёмными эльфами и кочевниками Диких Земель ишла Морем, так же и с гномами. Но в последние десятилетия те охотнее общались с Империей через посредников-феодалов. Из-за чего цены на гномьи работы подскочили многократно и продолжали расти вверх.

Андрен достал меч и залюбовался совершенным клинком с великолепной заточкой. То и дело посреди дороги скрещивали с Гроком оружия, сверкали искры, в небо летели довольные вскрики. Магия до того приелась в последнее время экзаменов, что просто от неё отдыхали, расслаблялись простыми физическими упражнениями, отдыхая от мешков. Тут же вдоль дороги отдыхали, устраивали привал и снова шли вперёд, старясь пройти за день как можно больше, пока идти было приятно и ноги гудеть не начинали.

Первый день путешествия уже подходил к концу, когда слух разрезал отдалённый цокот копыт.

— Кто там? Дозор?, — Грок вгляделся в поворот, из-за которого вот-вот должен был появиться отряд конных. — С города скачут. Вроде четверо. Копыта подкованы, не беговые и не курьер. — Припомнил уроки Брода орк. Сотник порядком натаскал его в охоте и следопытстве.

— Может, карательный отряд? Зелёные рядом? Грок, прячься, сметут по ошибке и не заметят. — Добавила Чини.

— Какой такой карательный отряд из четырёх человек?, — Грок достал топор, положил на плечо, застыв посреди дороги истуканом. Вместо мантии ему больше подходило бы снаряжение северного воина. Но те, кто видят орка впервые, всё равно дорисовывают ему под свободной одеждой мышцы. Да и оружие вместо посоха заставит насторожиться.

Поворот показал пятерых конных, все в лёгких кожаных доспехах, почти рубахах, в руках короткие луки, за плечами колчаны, полные стрел, у пояса короткие мечи, с другой стороны лошади деревянные щиты.

— Не имперцы. Те вооружены серьёзнее. — Сказал Андрен.

— Наёмники. Таких полно по тавернам, харчевням, трактирам. Охотники удачи, прожигающие быструю жизнь и монеты, едва получат за выполненное дело. Лучше бы просто охотой занимались, на мясо и шкуры в городе всегда спрос, а в лесах зверья хватает. — Добавил со знанием дела Грок, пересказывая слова Брода.

Андрен отметил, что орк со слухом ошибся по количеству лишь на одного. Рука сама потянула перевязь, выхватила меч. Отбросил мешки. Самое время — в небо взлетели пять стрел. Три легли рядом с Гроком, у самых ног. Две могли попасть в ноги Андрена, но тот отпрыгнул.

— Кто же стреляет с такого расстояния с коней?

— Пугают. — Спокойно добавил Грок. — Плети сети. Я по старинке.

— Рано.

Конные в облегчённых доспехах с сорока шагов вновь натянули короткие луки, но стрелять не стали, приблизились. У одного Андрен разглядел лук большего размера. Первый снайпер в команде. Остальные стреляли не так умело, как и он когда-то в лесу, пока Брод не научил в Академии бить десятку со ста шагов из составного лука.

Снайпер спустил стрелу. Голова Андрена дёрнулась в сторону, пропуская стрелу у уха.

— А я ему похоже живым не нужен. — Обронил человек и обрушил на снайпера эфирную сеть. Наймита как будто верёвками связало, а затем выбросило из седла. Лошадь побежала вперёд одна.

Грок поймал ещё две стрелы обухом топора, зарычал, нагнетая ярость, разгоняя тело. Ещё две стрелы пролетели рядом.

— На меня и вовсе охота открыта!

Больше слов не потребовалось. Орк побежал прямо на лошадей. Андрен поспешно сплёл ещё одну сеть, но меньше предыдущей. Пришлось цеплять за ноги коня. Тот завалился, подминая под себя всадника.

Грок закричал на лошадь перед собой. Запах орка и без того раздражал парнокопытное, а крик так и вовсе вывел из себя. Она подскочила на дыбы, скидывая наездника. На земле его быстро настиг топор орка, вонзаясь с хрустом в спину. Грок присел над телом и выхватил трофейный лесной нож из-за сапога, метнул в соседнего всадника. Тот схватился за пронзённый бок, роняя топор и со стоном склоняясь к голове скакуна.

Последний дееспособный наездник вырос перед Андреном, едва не сбив передними копытами. Человек отскочил и тогда наездник занес меч для удара. Меч вождя встретил оружие противника, высекая искры. Лошадь остановилась. Наездник замахнулся ещё раз, но Андрен опустился на колени и подрубил лошади задние ноги. Лошадь и наездник завалились в пыль дороги. Андрен вновь взмахнул мечом, удивляясь с какой легкостью меч отделил голову наёмника от тела.

Андрен застыл, долго разглядывая отсечённую голову. Первая осознанная настоящая кровь, которую он взял, выбила из колеи. Привело в себя жалобное ржание лошади. Та пыталась встать, но перерубленные ноги не давали.

— Добей её, она мучается. — Послушалось из кармана от Чини. Морская свинка с интересом наблюдала за боем. Вечерние сумерки подсвечивал алый камень на шее Вождя. Он словно получил свой внутренний свет и теперь не хотел гаснуть.

Андрен вытащил из-за сапога нож отца Чини, подошёл к лошади и вздохнул. Это оказалось труднее, чем убить человека, защищаясь.

— Она мучается! Сделай это!, — Подстегнула Чини.

Нож с широким замахом впился меж рёбер лошади. Андрен сплюнул чужую кровь с губ и посмотрел на руку. Она тряслась, подсечиваясь алым светом его камня. Человек оглянулся. Его эфирная сеть расстаяла на одном из наездников. Маг потерял концентрацию. Но рядом с бандитом уже стоял орк, хватая наёмника за шкирку и допрашивая. Наймиту можно было только посочувствовать. Зелёная длань с костяными наростами на кулаках, ритмично превращала лицо в кашу. Орк задавал один и тот же вопрос.

Андрен оглядел место битвы. Прочие наездники не шевелились. Одного придавило лошадью, одного обезлавил он, один лежал на коне с ножом в боку, ещё один полз к траве, оставляя за собой кровавый след с топором в спине. От налётчиков осталось лишь три лошади. Ещё одна хромала после падения. Андрен, сжав нож, уже более уверенно отправился к ней. Словно предчувствуя свою гибель, она рванула прочь от человека. Маг вдохнул и поднял лук снайпера, взял стрелу, натянул тетиву и прицелился. Стрела пробила грудь скакуна. Та пробежала ещё с десяток метров и свалилась в траву.

— Ох и обожрётесь же вы сегодня мяса на привале, — послышалось от Чини.

— Аппетита нет. — Отрезал Андрен.

Подошёл Грок.

— Они от торгаша, — выплюнул он сквозь зубы. — Неймётся деньги имущим коллекционерам уникальную вещь заполчить.

— Велка Прибрежный? Я запомню это имя. — Ответил Андрен, стирая кровь травой с ножа и меча. — Лук я оставлю себе. Ты первым выбираешь коня.

Орк кивнул, доставая из походной сумки верёвку. Предстояло сделать лассо, чтобы поймать всех трёх.

— Хоронить тела будете?, — Спросила для порядку Чини, глядя на тела.

— Бандитов? Оттащим к лесу. Звери похоронят. — Ответил практичный орк, поглядывая на человека, который был словно не в себе. Смотрел перед собой, мыслями заглядывая либо глубоко в себя, либо пребывая в ином месте.

— Ну, вот и первая кровь в дороге. Да, брат? Тяжело себе подобных убивать?

— Бандитов нет. — Ответил Андрен и потащил первое тело за руки к лесу. — Лошадей жалко.

— Проверь его карманы. Оружие у них ни к черту, кроме этого лука. Так может хоть пару серебряных завалялось. За наши головы.

— Плату за головы наперёд не дают. — Отрубил Андрен, не горя желанием обыскивать трупы. — Я лучше костром займусь.

— Если не мы, то они. — Донеслось от Грока. — Это опытные головорезы. Другие на лошадях не ездят. Мы не первые жертвы, сам понимаешь. Я только не думал, что мы так легко справимся. Неверное, действительно годы тренировок не прошли даром. Одно дело в Академии с иллюзиями, Бродом и друг другом, совсем другое вот так, в поле, один на один, глаза в глаза. По-настоящему. — Грок тем временем без зазрений совести деловито выворачивал карманы и присматривался к коням. Те мало обращали внимания на недвижимых бывших хозяев, щипали травку в нескольких десятках шагов от места побоища. — Пара коней с запасным скрасят наше путешествие, Андрен. Да и кошелёк потяжелел, почаще бы таких бандитов.

— Сплюнь, дурень.

— Ты предпочёл бы видеть мой расколотый череп?

— А он чем-то отличается от моего?, — вскинул бровь Андрен. — Разве что клыки побольше.

Походные сумки потяжелели. Запасная лошадь пригодилась. Маги покидали тела на обочины вместе с оружием. Лишь у человека за плечами объявился новый лук с двумя полными колчанами стрел, с остальных луков Андрен понабрал запасной тетивы. Пригодятся. За луком требуется больший уход, чем за мечом. Тетива не любит сырости и постоянной боеготовности. Опытные стрелки в натянутом состоянии не держат. Слабеет тетива, и стрела уже не летит как прежде.

— Не могу я сдесь привал устраивать. Давай подальше. — Сказал Андрен, не смотря на сгущающиеся сумерки.

— Мне вообще после битвы спать не хочется. Идём в ночь.

Орк кивнул. В путь тронулись на конях, придерживая заводного под узды.

Заходящее солнце краем светила опустилось за великую реку Северянку.

* * *

Восточный тракт.

Небо отливало синевой, насколько хватало глаз. Ни один клочок белой ваты не смел тревожить небеса своим присутствием. Небесное море разливалось до самого виднокрая и скрывалось за горизонтом. Кони мчали почти галопом. В этот год умение сидеть в седле было уже на порядок выше, чем когда путешествовали из земель Варваров. Но спина всё равно с непривычки затекала.

День начинался добрый и тёплый, солнце кусало голые плечи — в робах летом жарко. Они рассчитаны на дождливые, сумрачные погоды, весну, осень, но никак не на ясное лето. Маги перестраховываются.

Грок первым снял мантию мага, оставшись в одних штанах с кожаным поясом. Тренированный торс выглядел воинственно, мышцы — жилы. Только не выпирают буграми, а стянуты в тугие струны, готовы к молниеносному броску, рывку, движению, сами как второй доспех.

Андрен, не долго думая, пересадил Чини на седло и скатал свою робу, да сложил в походной мешок. Амулет свободно заиграл алым камнём на солнце, а сам вождь подставил белую спину жгучим лучам.

— Ну, ну, посмотрим на сколько дней тебя хватит, — зевнула Чини, разморившись на солнышке. — Я то в этой шкуре не обгорю. А тебя ночью трясти от холода будет. Забыл, что такое летнее солнце?

Андрен лишь отмахнулся. Что девчонки вообще понимают в запахе свободы?

Земли Империи заканчивались. Андрен знал, что за холмом, судя по карте — граница. По пути должен быть один единственный форпост. Каменный оплот дозорных, которые шлют послания в Мидрид в случае нашествия. Конечно, если маги по какой-то причине не смогут предвидеть. На всякую магию есть своя антимагия.

В предвкушении подогнали, понурили коней. Четвероногие прибавили скорости, словно почуяли, что чем быстрее преодолеют холм, тем быстрее остановка, отдых. Там хозяева снимут сёдла, расчешут, напоят, пустят пощипать сочную молодую травку или отсыплют овса из сумок, добытых у бандитов.

Ветер сорвал повязку Андрена, которая сдерживала волосы на затылке, от скорости волосы растрепались, освобождённые. Человек невольно позавидовал вечно боевым косичкам орка. Передняя половина черепа Грока была всегда брита, а те волосы, что оставались, были сплетены в такие тугие капканы, которые не уступят любой верёвке или самим корабельным канатам.

Форт показал сначала верхнюю смотровую башню-дожон, потом две другие. Сам медленно выполз из-за горизонта, окружённый стеною порядка двадцати локтей. Укрепление было небольшое, но приземистое. Разочаровали деревянные внешние ворота — они стояли распахнутые настежь.

— Что за беспечность?, — Грок придержал коня, иноходь сменилась шагом.

Конь облегчённо проржал, попытался укусить заводного коня за ухо, но Грок шлёпнул по крупу, утихомирив драчуна.

— Проверки не ждут. А маги если и зрят, то сказать ничего не могут.

— А стоило бы. Земли опасные, солдаты ропщут несмотря ни на какие двойные, тройные оклады. Горячее место.

— Где в Империи иначе?, — Андрен посмотрел на стяги на форте, где рядом с имперским золотом была изображена молния, попадающая в дерево. — Когорта легиона «Молнии», если не ошибаюсь. Если ещё не сократили до манипулы. Многих перебросили не север.

— Ты-то откуда знаешь?, — Грок прищурил бровь, посмотрел искоса.

— Брод рассказывал. Сотник в таверне слышал. Такие места полны слухов.

— Ты смотри мне, а то скоро в старейшины раньше срока подашься, у каких тебя потом богов искать?

— Грок, — голос Андрена изменился, подобрался, подтянулся, внутреннее состояние напряглось. Перемена была мгновенной.

— Что?, — Грок завертел головой по сторонам, глаза до рези всмотрелись в каждый окружающий кустик. Орк даже прислушался к внутренним ощущениям — в груди похолодело быстрее, чем понял причину.

— Ворота…форт сдан.

Грок напряг зрение, то заботливо вырисовало тела стражников в разных позах, пригвоздёных к забору. Совсем не в кости играли…

— Мертвы?

— Убиты.

Руки орка сами потянулись за топором. Андрен ещё раньше сладил тетиву на лук,

пристроенный к седлу. Быстро наложил первую стрелу и подал коня вперёд.

Ворота висели на петлях нетронутые.

— Никто не жег, не ломал, осады не было. — Быстро заключил орк при беглом осмотре.

Трое истерзанных стражников лежали в лужах крови, один висел на копье с обратной стороны ворот, рядом в беспорядке валялись их доспехи, порой с часть тел. Кто-то в порыве жестокости перегрыз имперцам глотки, распорол грудь. Сердце и печень отсутствовали.

Грок соскочил с лошади, отогнал мух от крови.

— Кровь застыла ночью. Над струпьями целые орды мух, откладывают яйца.

Андрен прикрыл глаза. Смрад гниющих на солнце тел дополнялся едва заметным ощущением магии. Она висела в воздухе тонким шлейфом недавнего применения. Только, как не пытался маг подобрать определение её классификации, ничего не приходило на ум.

— В Академии такому виду магии не учили.

Ясность внёс Грок, привязав коней к ближайшим деревьям. Подальше от ворот.

— Орки… Пещерные, дикие, первобытные, настоящие. Называй, как хочешь. Боятся солнечного света, в отличие от нашей расы северных и отчасти лесных. Наш народ боги прировняли к людям. Живём днём, как и вы, а эти орки остались в прошлом, под лунными демонами. Ещё со времён создания.

— У Творца в этот день было скверное настроение, — пробубнил Андрен. — Не всё же миру эльфы, да люди… Ну, и орки… Те, что изменились… А что с магией?

— Нас с тобой в Академии такой магии не учили лишь потому, что ни один дикий орк в Академии не присутствует. Но если верить трудам Перестона Второго, она схожа с шаманизмом ягудов. Только больше доверяет магии крови.

— Держи топор наготове, они всё ещё в форте.

— Я чувствую их запах. Дед рассказывал, после ухода из этих земель, Северные орки и эти отродья в вечной войне. Когда-то мы сами такими были, но мы изменились, а они нет.

— Братьям всегда есть что делить. — Задумчиво протянул Андрен. Оставив Чини дремать на седле, он спешился и приготовился к бою. — А чем эти орки от вас, Северных отличаются, помимо ночного зрения? Без обид.

— Тупые кровощадные монстры, которые с радостью полакомятся нашим мясом и мясом себе подобных. — Процедил сквозь зубы Грок. — Северное расположение, зима и суровый климат приучал веками орков севера подчинять природу, ставить себе на службу, развиваться, иначе смерть. Дома приходилось строить более тёплые, одеждой обременяться, запасы на зиму готовить, привыкать жить в новой среде, новой жизнью. Этот процесс вкупе с постоянными меж клановыми войнами привёл, по академическому говоря — к развитию мыслительного процесса. А простым оркам в этих благодатных землях с тёплой погодой думать надобности нет. А нас природа пинала, била, толкала, да боги вели, умнеть заставляли. Теперь мы две разные расы. Так что не пинай на меж клановую ненависть, эти орки, они…

— … не люди совсем, — усмехнулся Андрен и перехватил поудобнее рукоять меча. Лук перебросил через плечо в боевом положении, не снимая тетивы.

Грок погладил топор, медленно добавил:

— Солнца они боятся, но огонь их не страшит и не слепит, совсем как гномов в подземельях, если ты помнишь уроки Академии.

— Ага, забудешь их. Уроки ночью сняться. Ладно, что делать будем? Отомстим за имперцев?

Грок облизнул клык. Он всегда так делал в предчувствии драки. Сказал довольно:

— Взрослеешь, вождь.

Двое осторожно двинулись во внутренний двор форта. Посреди небольшой площадки стоял разрушенный постамент первого императора Приториуса. Голова и рука с мечом у мраморной статуи отсутствовала. Лишь расцарапанный палицами или булавами щит никак не сдавался обидчикам. И прямо под статуей громоздилось кострище с остатками недавней ночной трапезы. Возле кострища валялись обглоданные кости, сломанная, растоптанная утварь, стояли добротные дубовые скамьи.

— Столярничали?, — Брякнул, не подумав, Андрен.

— Не говори еруднды. Скорее всего, попали сюда из недр форта.

Вонь гниющих тел усилилась, Андрен заметил сбоку конюшню на десятки лошадей. Все они были убиты. Кости и черепа валялись по округе обглоданными.

— Простые орки на лошадях не ездят, простые орки их едят. — Сказал Грок.

— Мы тоже ели. — Добавил Андрен.

— Мы после костра. Не сырыми. — Поправил Северный орк.

Осторожно исследовали главную башню, две второстепенные, казармы, столовую. По всему форту царил хаос, истерзанные солдаты десятками валялись по самым разным комнатам, безоружные, полуголые. Как будто злая магия застала их посреди ночи, не позволила отомкнуть глаз и схватить оружие. Форпост стоял цел и невредим, но не было ни одной живой души.

Последним из доступного свету местом в форте исследовали комнату главнокомандующего. Старый вояка в добротных доспехах висел на двух копьях, прибитый к шкафу. Рука держала меч. Голова, отделённая от тела, висела пронзённая, на третьем копье. Застывшие очи смотрели на печальную участь тела. Рот был раскрыт в последнем крике. На полу у самой двери Грок приметил ещё кровь.

— Главнокомандующий дорого продал свою жизнь. Успел взять на тот свет нескольких орков.

— Или не поддался магии или очнулся в последний момент. — Андрен положил меч на стол и свободными руками ухватился за одно из копий, которое пронзило вояку. Грок тут же взялся за другое. На «раз» вытащили копья, и освобождённое тело рухнуло на пол. Не согласовывая действий, подхватили под руки-ноги и затащили тело славного вояки на кровать. Грок положил меч, так чтобы лежал на груди. Андрен снял голову с копья, водрузил на законное природой место, закрыл глаза и рот.

— Полежи пока здесь, служивый, — прошептали орк и заметив татуировку на шее вояки, добавил. — Он из варваров. — Затем достал из кошелька две медные монетки и водрузил на веки. — Так душа воина оплатит переезд через реку смерти и упокоится на другом берегу раньше, чем тело предадут земле.

— Тебе виднее, ты эксперт в дипломатии. В деревне ради этих монеток раскопали бы не одну могилу. Потому такого обычая нет.

Створы шкафа со скрипом рухнули на пол, перепугав обоих. Следом за створками выпал небольшой сундук. Защёлка от удара щёлкнула и отворилась, рассыпав на пол несколько пригоршней золотых и серебряных монет, кольцо и боевые наручные браслеты.

— А вот и прощальный подарок старого варвара, — заключил Грок.

— Разве имперцы совсем не делают татуировок?, — Спросил Андрен, поднял меч со стола и вложил в ножны.

— Дело не в узорах на коже. Такие браслеты носят только варвары. Часто, не используя доспехов и щитов, мы в бою отражаем удары мечей и топоров именно такими браслетами. Видишь, здесь три выемки. — Грок показал на углубления в металлических браслетах. — Если остриё хоть на миг попадает в этот плен, то есть шанс быстро разоружить противника. Но нужно определённое умение, иначе сам лишишься рук.

— Тогда одевай и носи. Мне милее щит. Как найдём. Эта дорого словно вооружает нас к предтоящей битве.

Андрен зацепился глазами за кольцо; обычное, медное, но в ставке сверкал синий камень, притягивал взгляд. Левая рука интуитивно подхватила, одела на средний палец правой руки.

— А что с деньгами?, — Грок даже не обратил внимания, в то же время пересчитывая монеты. — Здесь не одно месячное жалование целого форта.

— Значит, их надо заработать. Деньги брать не смеем, пока не зачистим подвалы от этой нечисти. Мы же не воры.

— Но прежде составим письмо, предупредим Империю. Я пока найду чернила и пергамент, а ты поймай голубя на голубятне. Там под самой крышей правой башни что-то ещё летало.

— Ты прав. Вернёмся с подвалов или нет, но Империя должна знать о том, что здесь произошло.

— Какое тебе дело будет до Империи, если не вернёмся с подвалов? Ты мыслишь имперскими категориями, но не забывай, что ты маг. — Забурчал орк.

— Но это же ты предложил!

— Делом займись!

Через полчаса голубь взмыл в небо и полетел на запад, неся на правой лапке небольшое послание. Просьба о помощи была подтвержденам подписями пары магов. Хватит, чтобы обратили внимание.

— Как они могли его так забросить? Теперь нужен был новый гарнизон, новый рекрутский набор. — Подытожил Андрен.

— И достойно похоронить павших. Ко всему прочему обеспечить магическую защиту от дальнейших атак подобного плана.

— Похоронят, если вернёмся из подвалов.

— А нам обязательно туда идти?

— Мы можем дать галоп и драпануть от фарпоста, форы будет пару часов. Но когда зайдёт солнце, нас всё равно найдут по запаху. Они придут среди ночи.

— Значит, мы первыми должны нанести удар.

Орк крепче сжал топор.

— А я о чём?

Двое встали перед дверью, ведущей в подвалы.

— Все орки там. Ждут захода солнца. Может, спят, может, нет.

— Сколько их?

— Неизвестно. Главное больше ни одного не выпустить. А то падёт ещё не один имперец.

— Просто так ломиться вниз в зелёные когти глупо, — обронил Андрен.

Грок хмыкнул.

— Что, коленки дрожат?

— И не только коленки. — Добавил быстро человек.

— У меня тоже, но выбора нет. — Признался Грок.

Коней распрягли, убрали сёдла и поклажу, припрятали в стороне. Если хозяева не вернутся, у четвероногих есть шанс спастись. Главное пережить ночь, а там легионеры придут с подмогой.

— Э, а я куда без вас?, — Забеспокоилась Чини, видя всю серьезность приготовлений.

— Маги придут. Ты будешь в безопасности. — Уверенно заявил Андрен, хотя внутри этой уверенности было не так много.

— Спрячься в траве. Они не будут обращать внимания на мелких грузынов. — Посоветовал орк.

— А, ну так мне сразу стало легче. — Фыркнула Чини и забралась к лошади на гриву. — Если что, продам коня, пойду в цирк выступать. Конферансье. — Услышали маги, уже удаляясь к подвалам.

— Главное, что живая, — уже не слышно для подруги сказал Андрен.

Оба вновь застыли перед подвальной дверью. Андрен схватил ручки двери, потянул. Массивная подвальная дверь подалась, отворилась. В тот же момент Грок швырнул в проём факел. Обозначились контуры зелёных уродливых морд. Андрен по этим отблескам принялся пускать стрелы одну за другой. С максимальной скорострельностью, на какую был способен. Перчаток на руках не было, в спешке содрал тетивой на седьмой стреле кожу с пальцев. Все следующие стрелы пускал уже с кровью на опереньях.

В проёме послышались тяжёлые вздохи, крики, рычания, вопли. «Утро» для орков началось раньше срока, тотчас отправив к предкам нескольких нерасторопных чудищ, кто ночевал ближе всех к двери.

Как только последняя стрела сорвалась с тетивы, Грок бросился в подвал. Андрен ринулся следом с клинком наперевес. Брошенный факел потухнуть не успел, свет давал. Глаза магов без проблем находили врагов. Меч, отбрасывая блики, резал, колол, топор так просто крушил, рассекал.

Оба убивали, пинали сонных зеленокожих, скидывая со ступенек в подвал. Били рукоятями, толкали плечами, иным доставалось и коленями. Гвалт в подвале поднялся такой, что закладывало уши. Смрад грязных тел ударил по обоянию, рык оглушил. Но клинок и топор уверенно прорубали себе дорогу. Преимущество сверху вниз было выиграшным. Сказывалось и то, что по леснице плечом к плечу могли подниматься или спускаться лишь двое. И никто не мог обойти со спины. А тела орков скатывались вниз, мешали другим оркам добраться до дерзких палачей.

Вот только тела мешали и спускаться. Андрен оступился и едва не покатился вниз по ступенькам. За ногу тут же схатили. Андрен закричал и едва не ослеп. Но не от страха или боли. Алым светом запылал камень на шее. Орки от него отпрянули, как от солнечного света, взвыли. Приободрившись, человек поднялся и быстро помчался по ступеням. Грок едва поспевал.

Андрен принялся биться с яростью тура. Серый клановой меч пел победную песню, устав от четырёхлетнего одиночества в ножнах. Лестница закончилась. Простора теперь хватало. Меч едва ли заденет стены. Да и орков стало заметно меньше. Подвал обозначил первое помещение и раздался вширь и вглубь, обозначая и другие ходы.

Грок за спиной зарубил очередного орка в голову и зажёг факел огнивом.

— Твой камень конечно чудный, но вдали от тебя мне свет не помешает.

По рукояти и лезвию топора текла кровь. Если бы не шероховатости и неровности ручки — топор бы выскользнул от мощных ударов.

Дальше вели два коридора. Не сговариваясь, маги бросились в разные. Во мраке подвалов, катакомб и подземелья хотелось пользоваться магией улучшения слуха, обоняния и осязания. Но рык орков оглушал. От вони их можно было потерять сознание. А тело и без того было переполнено адреналином. Никакого контроля созанния ярость берсерка не позволяла. А Андрен ощутил такой азарт боя, что тело пело. Лёгкость ощущалась такая, словно меч ничего не весил.

Углубившись в коридоры, дальше прорубались осмотрительно, всё чаще останавливались и прислушивались. Адреналин и азарт быстро пропали. Даже алый камень потух. Андрен создал свет над левой рукой и взял меч в правую руку. Так тяжелее остановить удар палицы или дубины, но проще отскочить.

Грок уткнулся в дверь, отворил пинком, кинув факел. Воздух просвистел. На голову обрушился резкий удар. И на факел кто-то наступил. Пришлось отпрянуть, затем вскочить в комнату. Здоровенный дикий орк зарычал, попытался снова ударить, но Грок оказался быстрее, вновь оказавшись сбоку — топор вошёл под лопатку дальнего родственника чисто на слух. Лезвие быстро забирало жизнь монстра, но само застряло в жилах. Два мощных рывка не позволили забрать его. В этот неудачный момет ещё один враг в той же комнате бросился в атаку с голыми руками. Его мощные когти с лихвой окупали любое оружие. Он был резок и быстр, как зверь. Маг почуял присутствие врага чуть раньше, наугад пнул, силясь достать. Промазал. Орк быстро сбил Грок с ног и принялся душить.

Грок напрягся что есть силы, пытаясь скинуть врага или хотя бы сбить его руки с шеи. Острая нехватка воздуха мешали это сделать. В глазах поплыли чёрные блики. Чернее, чем тьма вокруг. Боль накатила новой волной. Сознание поплыло. Грок пустил неосознанный испульс. Как ужас и страх перехода по ту сторону, он легко ощущался некромантами.

Андрен ощутил его как знакомый запах чего-то до боли знакомоно. Безошибочно побежал по коридору. Ало-белый свет ворвался в комнату стремительно. Меч разрезал воздух и до половины вошёл в тело орка. Тот рухнул на Грока. Хват на шее заметно ослаб. Грок, кашляя, как заправский любитель табака, нашёл в себе силы скинуть грузное тело.

— Ты в порядке?, — Андрен склонился над собратом, помог подняться.

Сил говорить не было, только кивнул. Оба застыли, прислушиваясь к образовавшейся тишине. Не сразу послышался шорох. Но то были мыши.

— Похоже, коридор зачищен. — Андрен вновь зажёг факел и пошёл по коридору, что кновь ввыводил из этой комнаты дальше. Тело расслабилось. Ощущения говорили, что врага рядом больше нет. Череда комнат, помещений и складов оставалась за плечами. Пугая крыс, человек вернулся. Грок как раз приходил в себя, извлекая топор из тела орка.

— Чисто. — Подтвердил Андрен.

— Ты умелый воин, вождь.

— Я… просто за тебя перепугался.

Глава 4.

Рысь

Не будь крайностей,

как могло что-либо появиться?

Цитата в оправдание Хаоса.

«Восточный» Форт.

— Я тебе говорю, как есть. — Не унимался боевой маг Дажоб, доказывая морской свинке на плече, что всё позади. — Я вижу прошлое, вот как тебя сейчас. Это наследственное нашего клана нордов. Так вот, эти двое вместе два десятка орков положили. У самого входа четверо истыканы стрелами, как ежи. Потом, спускаясь ниже, в ход шёл меч и топор почти до самой комнаты. Потом вместе прорубали топором и мечом, разделились. А последнего орка как будто мясник освежевал. Давно я не видел такой мясорубки.

Маг Феяр, как старший маг легиона молнии, был более спокоен.

— В живых зеленокожих не осталось. Кроме нашего собрада. А вот и они.

Андрен первым вышел из подземелья и пошёл сразу к костру. Ночь почти закончилась. Близился рассвет. А в походных кастрюльках что-то варилось, булькало. Нос щекотали приятные запахи. У костра сидели двое боевых магов в удобных одеждах. Память подсказывала, что это старые знакомые.

— Феяр, Дажоб. Рад вас видеть. — Обронил Андрен. — Вы и есть всё подкрепление Империи?

— Даже Бурцеус не сможет перенести легион под стены форта, Андрен. Мы лишь разведчики. Прочие начнут прибывать завтра. На своих двоих. — Сказал Дажоб. Он был

нордом с бело-голубой как облака кожей. Феяр был южанином, и кожа его была темнее шоколада, привозимого с Диких земель.

— Но вы уже решили все дела в форте. — Добавил Феяр. — Кроме одного, конечно. Никто не заметил магического кармана в покоях главнокомандующего?

Андрен покачал головой. Рядом подошёл Грок, поздоровался, шкрябая топором руки от засохшей крови. Ладони выламывало от усталости. Но настоящая боль в мышцах накатит завтра.

— Не мешало бы поутру помыться. Да кто воды принесет, кроме пары боевых магов?

Дажоб улыбнулся. Феяр кивнул. Перед орком появилось ведро, полное тёплой воды. Грок принялся плескаться, принимая ванную прямо у костра. Затем ушёл к коням и облачился в мантию магов. Тёплая, сухая, она была как нельзя, кстати, под бодрящее утро. Подул ветер, на траве висела холодная роса.

Южанин остался следить за кастрюльками у костра с Чини на плече, следя за восстанавливающей силы похлёбкой с травами, а норд подошёл вплотную к Андрену.

— Займёшься вместе со мной карманом? Если силы остались.

Человек кивнул. Кружилась голова после боя, накатывала слабость. Но любопытсво было сильнее.

— Да погоди ты. Пусть поест прежде. — Остепенила Чини.

Феяр протянул чеплашку с похлёбкой. Приятный запах мясного, наваристого бульона в один момент пробудил аппетит. Желудок тревожно заворчал, потребовал перелить содержимое тарелки в его недра. Руки автоматически приняли ложку.

Грок подошёл, кинул мантию Андрену. Одеться в неё было так же приятно, как держать в руках горячую пищу.

Дажоб и сам принялся есть, только кивнул на спутника:

— Теперь форт возглавляет боевой маг. Вот поставили Феяра. Ночью было собрание. Ох и переполошило же ваше послание многие. Солдатне больше доверия на границе нет. Бурцеус предложил усилить гарнизон. Император подстраховался и вот мы здесь. Генерал с когортой воинов у Феяра в подчинении. Почти десяток магов вроде нас, лекаря, знахаря, ещё и пары светлых, будут неподалёку. Приториан Третий давно хотел заняться этим восточным рубежом. Да всё как то случая не было. А тут как громом среди ясного неба и приказы ясны и понятны: повелел укрепить форт, понастроить опорных пунктов, основать пару военных селений.

— Ну да, пока не припрёт, никто и не вспомнит, — хмыкнула Чини. — Сколько должно дрожать по ночам морских свинок, чтобы Империя вспомнила о своих владениях?

— Так не до форта было. В Мидриде празднуют четырёхсотлетие Империи, — продолжил норд. — Собралось много послов разных стран, вольных наёмников, рабочих, строителей, торговцев, шпионов, эмиссаров и прочего люда и шелухи. За неделю собрались новые гильдии. Требуют заказов. Империя растёт. Импертаор и без того сыплет приказами. Повелел укрепить все рубежи, строить новые деревни, дороги, заводить новые связи с дальними странами. Советник архимандрит Гильбур мельтешит возле него. Адепты Светлой веры строят по всей Империи новые бесполезные приходы, ждут какого-то пророка, то ли мессию, то ли конца света вобщем.

— Как и все четыреста лет с момента основания Империи. — Буркнул южанин. — Баланс между двенадцатью силами магии постепенно нарушается в их сторону. Ректорат Великой Академии и Совет обеспокоены, но открыто не протестуют, только укрепляют и увеличивают присутствие магов на границах. Никому не нужны конфликты.

Андрен опустил глаза в тарелку, там сияла пустота. Заслушался так, что проглотил похлёбку и не заметил. По телу пошло тепло, усталость отступила. Рядом заворочался Грок. С проклятиями ко всем Долунным демонам, поднялся.

— Разрази меня гром, если это не лучшая похлёбка, что я пробовал в своей жизни. Кого надо убить ради добавки?

— Ты достаточно убил сегодня во имя Империи. — Ответил Феяр и вновь наполнил тарелку.

— Империи?, — Грок подул на ложку и хотел сказать всё, что он думает о безалаберности легионеров, но Андрен вовремя ткнул в бок. — Конечно же, Империи.

Андрен поднялся.

— Ну а теперь можно и карманом заняться.

Норд словно ждал этих слов.

* * *

К полудню прибыли солдаты. Форт ожил.

На улице был слышен стук молотков и скрежет пил, конское ржание вновь доносилось из конюшен. Десятки солдат драили каменные ступени тряпками, зачищая проходы от крови и кривясь от смрада. Те легионеры, что покрупнее, выносили из подвала трупы орков, прочие выгоняли крыс и рыли могилы у леса за стенами форта. Павшие солдаты обрели упокоение. Только тело бывшего главнокомандующего забрали маги и унесли телепортом в Мидрид. Как героя хоронить не будут, не разобрались ещё, почему форт так легко был взят, но предадут земле по званию.

Норд же с Андреном уже битый час бились над разгадкой магического кармана в комнате Главнокомнадующего. Вот и после обеда Андрен вновь заставил себя подняться по высоким ступенькам на самый верх центральной башни. Там, где теперь устроил комнату Феяр. Присоединившись к разгадке кармана, маг приказал преобразовать верхний ярус под жилое помещение. Комната мага должна быть всегда на самом верху — ближе к звёздам. Иначе какой он маг? Так, генерал форта на задворках.

Плотники мигом сколотили постель, поставили шкафы, сундуки, стол, стулья, прибили полки. Комната главы в первую очередь. Южанин засел за столом, зарылся в бумагах, лишь краем глаза поглядывая, как Дажоб и Андрен плетут эфирные нити, силясь отворить магический карман. Его, верно, поставил опытный маг. Но кто? Это был вопрос всех вопросов. По бумагам форт уже много лет не посещали маги, не вмешиваясь в дела служак.

Магический карман представлял собой запечатанное пространство-время, в котором могло храниться что угодно и сколько угодно. Он не был виден обычному человеку. Но опытные маги могли ощущать их как уплотнение пространства. Редко там хранили еду. Для постановки магического кармана требовалось немало магических сил. Хотя срок её годности автоматически становился в теории бесконечным. Но чтобы это узнать, требовалось подобрать ключ к открытию кармана. Как правило, это было чередование различных сутей магии. А грубое магическое вторжение грозило полным уничтожением содержимого.

Андрен отметил на бумаге 459 магическую комбинацию из 16 доступных типов магии и взхдохнул.

— Похоже, потребуется не одна неделя попыток. Феяр, тебе будет, чем заняться. Оставляю это дело на тебя. Нам пора собираться в путь. — Человек даже слегка склонил голову в уважении к старшему магу форта, прислонив руку ко лбу.

Феяр увидел медное кольцо с синим камнем. Камень едва заметно мерцал.

— А где ты нашёл это кольцо?

— Добыча из сундука северянина.

Дажоб едва не взвыл, подскочил к Андрену первым и приблизил его руку к магическому карману.

— Ты разве не знал, что магичскую последовательность кода можно переносить на предметы? Тогда достаточно лишь коснуться конверта, чтобы открыть его.

— Или сжечь. — Равнодушно добавил Феяр.

Андрен не сразу заметил, что на коврике у стола теперь лежала рысь. Животное на кованной чёрной цепи с металлическим ошейником, обводило всех мутным взором. Серо-тёмный окрас, длинный хвост и чёрные кончики ушей выдавали в ней хищника. Но ухоженная шкура добавляла, что зверь был явно не для охраны форта. Скорее, использовался, как домашнее животное.

«Зверю бы простор», — мелькнуло в голове Андрена. Рука потянулась к мечу, чтобы освободить рысь от цепи и выпустить в лес.

Рысь приподнялась с коврика первой и бросилась на мага, насколько позволяла цепь.

— Чего тебе, человек? Я не отдам свою жизнь просто так!

Андрен замер. Дажоб раскрыл рот. Лишь более опытный в привратностях жизни Феяр ухмыльнулся.

— Похоже, Чини не единственный говорящий зверь в этом форте.

Андрен продолжал смотреть в пару небывалых трёхцветных пронзительно-грустных, словно обречённых на вечную, муку глаз. Они поймали взгляд Андрена и не желали отпускать. Радужная оболочка переливалась от ярко-голубого, ониксового, аквамаринного камня, до мутно-зелёного. Очи сверкали изумрудами и от этого нельзя было оторваться. Что-то было в этом взгляде рокового. По телу словно прошлась молния.

В сердце больно кольнуло. Оно сжалось от жалости и глаза намокли. Когда последний раз так себя ощущал? Верно, когда впервые взял на руки морскую свинку с человеческой душой.

— Я не причиню тебе вреда. — Наконец нашёл в себе силы сказать Андрен. — Я лишь хотел избавить тебя от цепей. Ты ведь разумна?

— Цепей?, — Рыкнула рысь. — Я же зверь! Рысь! Хищник! Ты не знал?

— Ты… другая. Я вижу… моя подруга Чи… Хомо так же в плену чужого тела, как и ты.

— Это какая ещё Чихома?, — Послышалось с коридора, и в комнату поднялся орк с морской свинкой на плечах. — Батюшки, ещё одна мохнатая девица на выданье?

Рысь перевела взгляд на орка, рыкнула.

— Зеленые! Не подходите! Где ошоны?

— Успокойся, никто не причинит тебе вреда. — Попытался вновь разрядить обстановку Андрен.

— Да брось, — обронил Дажоб. — Сколько, по-твоему, лет она сидит в кармане, если помнит ошонов? Их, верно, нет на этих землях уже как века три.

Феяр оторвался от бумаг, словно только сейчас заметил присутствие постороних в комнате и сказал:

— Похоже, её запечатали ещё, когда строили этот форт. Андрен, ты бы не мог вывести её из моей комнаты? Мне эта рысь как зайцу пятая нога.

Андрен кивнул и склонился над рысью. Страха, что укусит или нападёт, не было. Трёхцветные глаза казались более человечными, чем хомячьи. А поскольку Чини была человеком, то возможно и рысь — человек.

— Как звать тебя?

Рысь приблизилась вплотную, оскалилась, играя на нервах. Некоторое время изучала, ожидая страха в глазах мага. Но Андрен был неприклонен. Наконец, моргнула, вздохнула. Усталый голос, шёпотом, в самое ухо, сообщил:

— Варта.

Андрен поборол тяжёлый ком в груди, так же на самое ухо спросил:

— Варта, ты хочешь обрести свободу?

Рысь прищурилась, недоверчиво кивнула.

— Тогда идём со мной. Я выведу тебя в лес.

— Какой лес? Кому надо запирать простую рысь в магическом кармане?, — Забеспокоилась Чини.

— Ты лучше спроси у магов, сколько золота нам полагается из жалованья форта за его освобождение?, — добавил Грок, вернув к меркантильным делам. — С золотыми мы быстрее доберемся до гор.

Андрен подскочил, вытянулся во весь рост. Дальнейшие его слова предназначались Феяру:

— И вправду, нам с товарищем причитается премия. Форт не справился со своей задачей.

Феяр покачал головой:

— Я бы рад отдать вам всё месячное жалование всех солдат. Это довольно приличная сумма. Но никто не назначал награды. А золотые пойдут семьям погибшим. Или вы против?

Чини набрала в грудь побольше воздуха, чтобы высказать всё, насколкьо она против. Но тут Варта подала голос.

— 3 века, говорите? Ничего не меняется. Люди всё так же жаждут золота. Человек, выведи меня в лес и отпусти, если мнишь себя не таким.

Чини с едва слышным свистом выпустила воздух, растеряв весь словарный запас.

Андрен посмотрел на Феяра.

— Ты прав, дочтопочтеный маг, отдай награду семьям погибших. У нас есть кони и провиант. Доберёмся. Рысь уходит со мной.

— Забирай, — легко добавил южанин. — Но я всё же награжу вас, чтобы об этом подвиге помнили потомки. Статуй во дворе не ждите. Но форту требуется новое имя. Старое опозорено. Андрен, Грок, вы вольны назвать его по своему разумению.

— Ну, раз «Восточный» теперь знают, как форт горя и печали… — начал было Грок и посмотрел на Андрена.

— …То назовите фортом «Новой Надежды». — Закончил человек.

Феяр кивнул и подошёл к цепи рыси, протянул Андрену.

— А ошейник снять нельзя?, — Спросил Андрен, принимая поводок. Погладил рысь, забираясь пальцами под ошейник. Там были потёртости. Кожу под шерстью наверняка щипало. Хорошо, что длилось это не вечность.

— Он не магический. Это тебе к кузнецу. — Ответил Феяр. — Счастливого путешествия.

— Удачи с заданием Бурцеуса, — добавил Дажоб.

Андрен поблагодарил магов и вместе с орком, Чини и новым зверем вышел из башни.

Рысь дернула цепь, спеша на волю.

— Извини, но пока не покинем форта, цепь побудет у меня в руках. Народ к рысям не привычный.

— Да ничего, так всегда, — легко согласилась рысь. — Значит, я 3 века в этом кармане сидела?

— Да. Кто тебя туда затащил?

Рысь не ответила, только ускорила ход Андрена по ступенькам.

— Андрен, ты ещё хуже торгаш, чем я. — Догнали слова Чини. — Неужели нам жалование действительно мясом со шкурами выдали? Попросил бы хоть пару золотых. Да и что это за форт Новой Надежды?

Теперь промолчал уже Андрен. Грок же рискнул говорить только на улице.

— Хорошо, что маги оставили нам хотя бы коней. Осталось только овса к дорогу набрать.

— То есть я одна понимаю, что рыси в нашей компании это неприемлимо?!, — Завопила Чини. — О, горе, горе. Пушистые занимают в наших жизнях всё больше и больше места.

Рысь повернулась к морской свинке.

— Ты вкусно пахнешь. Не доводи до греха.

— Я ядовитая!, — Выставила резцы Чини.

— У меня иммунитет к хомякам.

— Я. Морская. Свинка.

Грок с Андреном переглянулись. От обоих зверей как будто волна огня пошла. Градус напряжения между ними ощутился сразу. Андрен только никак не мог понять причин.

— Пойду коней седлать, — ответил Грок и направился в конюшни с Чини.

Андрен подмигнул Варте.

— А мы к кузнецу.

Под пристальными взглядами солдат и рабочих вошли в небольшую кузню. Молоденький кузнец, скорее подмастерье, ровесник Андрена, топил горн и только собирался ковать новые мечи или чинить старые. Работы у него хватало. Но увидав неожиданных посетителей в робах магов, смущённо поприветствовал и спросил о причине появления героев форта в его скромной кузне. Он назвался Болеславом и попенял на то, что до звания мастер-кузнеца ему ещё очень далеко.

— Надеюсь, это не помешает тебе снять ошейник рыси.

— Без фатальностей. — Добавила Варта, обнажив зубы, чем немало перепугала подмастерье.

— Сделаю всё, что в моих силах.

Болеслав осторожно, без резких движений, то и дело, оглядываясь на цепь в руках Андрена, осмотрел ошейник, поцокал языком. Пожевав губу, сообщил:

— Никогда не пробовал расковывать животных, но всё когда-нибудь случается в первый раз.

Рысь хмыкнула:

— О, тень богов, ещё один философ. Опалишь мне шерсть и форт лишиться последней надежды на возрождение кузни. Понял?

Болеслав фмыкнул.

— Ничего страшного, генералисимус ещё одного пришлёт. Кого-то менее бесполезного, чем я. Если мага поставили во главе форта, это ещё не значит, что генералитет потерял власть над назначением прочего персонала.

Подмастерье вернулся с инструментами, обронил:

— Рыси лучше не двигаться. Так что, говорливая, клади голову на наковальню.

Черные кончики ушей подскочили, шерсть на спине встала дыбом:

— Я? Да ни за что!

Андрен пожал плечами, пригладил шерсть. Под рукой разливалось приятное тепло, ощущалось биение встревоженного сердца.

— Ты же хочешь обрести свободу. Ничего не поделаешь, придётся подчиниться.

— А что если он отрубит мне голову?

— Зачем ему это делать?

Варта не нашла что ответить. Андрен положил обе руки на голову, зашептал успокаивающие слова. Варта закрыла глаза. Заклятие сна удалось магу быстрее, чем когда-либо в Академии. Рысь обмякла. Маг тут же подхватил на руки, отнёс к наковальне.

Болеслав подхватил ошейник щипцами, сдавил, молодецкие руки вздулись, напрягся, на лбу выступил пот. Что-то щёлкнуло. Тут же поддев ошейник, треснул по щипцам молотком. Ошейник хрустнул и брякнулся на пол.

— Хороший металл, — обронил Болеслав, вытирая пот со лба. Грудь его ходила ходуном, выравнивал дыхание.

— Переплавь и сделай себе что-нибудь полезное.

— Не думаю, что до зимы у меня найдется время делать что-либо для себя.

— В любом случае благодарствую тебе, Болеслав. У меня нет денег, но…

— Да какие деньги? Ты дал мне работу в этом форту. А теперь ещё и возможность повысить своё мастерство. Бывай, герой.

Андрен вышел на улицу. На руках сладко спала свободная рысь. Раны на шее говорили, что провела в ошейнике не один месяц, прежде чем попала в магический плен.

Грок заметил обоих и вывел из конюшни осёдланных коней. Глядя на спящую рысь, хмыкнул. Хомо посмотрела расширенными зрачаками.

— Что? Почему она всё ещё не в лесу?, — Рот мохнатой подруги периодически открывался и закрывался от негодования, хвостик тревожно подёргивался.

— Проснется и уйдет, если захочет. Ты не перживай. А пока с собой заберём.

— Что значит, если захочет?! Грок, сделай милость, шугани в лес этого кошака облезлого! Вон от нее лошади пугаются.

Порядком помаявшись с конём, Андрен, наконец, схватил четвероного под узды и приучил к присутствию рыси. Ехвать с рысью на руках на лошади было непривычно. Но на запасном коне Грок накидал столько поклажи, словно ограбил всю конюшню.

Так и тронулись в путь. Чини всю дорогу до земель Баронств и Графств ехала исключительно на плече Грока.

Глава 5.

Одна печальная история

Да что за день-то такой?

Причитания Хомы.

Земли графа Скраба.

— Променял! Променял на более мохнатую! Уничтожил, разбил и поверг! О, горе мне, — изображала из себя трагикомического актёра Чини, говоря с такой громкостью, чтобы Андрен обязательно услышал. На робкие советы орка вести себя потише, морская свинка не обращала никакого внимания. Характер её был упёртый. Проще было уговорить солнце перестать светить днём.

«Ещё неплохо бы разбудить эту серую и пушистую», — подумывала Хомо, но как только Андрен поворачивался, делала вид, что смотрит в другую сторону и вообще разговаривает исключительно с Гроком. Сам орк только кивал, всё больше шкрябая шкуру. Облазил. Солнце и ветер сделали кожу тёмно-зеленым цветом. Словно кто-то подкоптил Северного орка. Но вместо коричневого загара, он получал бакложановый.

Отчаявшись докричаться, Чини залезла спать Гроку на руки. На время забыла про собственную усталость, но солнце марило и веки сами опускались. Всё равно до первого привала ничего интересного. А на привале Андрен прислушается к ней и, наконец, изгонит непрошенную прочь. Обязательно изгонит. Зачем она их дружной компании?

Преодолели дорогу под холм и увидели старую табличку: «володение графа Скраба». Это был первый феодал, с которого начинались земли Баронств и Графств.

— Немало их придётся проехать, прежде чем приблизимся к горам, — сказал Андрен. — и в каждом владелении свои законы и порядки. Надо быть осторожными.

Грок кивнул, предпочитая просто ехать прямо, пока дорога позволяла. Впрочем, имперский тракт, вымощенный камнём, закончился, и теперь предстояло ехать в том, что можно было назвать направлением дороги, которые лишь обозначали онную. В лужах размером с экипаж можно было смело купать коня. Мокрая грязь по краям обозначалась высокой травой, которую давно никто не подстригал.

— Не лучший правитель, — вздохнул Андрен. Его рыжий конь притомился, жалобно фыркал; тащить хозяина и рысь было тяжело долго. Он же не тягловый. Запасная лошадь, тащившая припасы, тоже не прочь была пожевать травки.

— Привал?, — Первым донеслось от орка.

Андрен спорить не стал, спешился. Рысь от рывка проснулась, вскочила на землю.

— Что? Где мы?

— В землях графа Скраба.

— Скрабы?, — Рявкнула Варта. — С них всё и начиналось.

— Что начиналось?

— Моя история.

— Расскажи.

— Нет.

Грок, быстро поняв, что здесь ничего путного он не услушит, выехал вперёд на разведку, через несколько минут вернулся с сообщением о найденном роднике и протоптанной полянке. Прекрасное место для стоянки и ночлега, если не рискнут добираться до замка незнакомого графа Скраба тот час же.

Рысь первой выбежала на полянку, принюхалась, словно в первый раз ощущала запахи. Трёхцветные глаза заблестели задором, помчалась по траве, наризая круги вокруг деревьев. Рыжик, не будь глупым конем, попытался легнуть хищника, рыскающего рядом. Варта в два прыжка умчалась от него в направлении коня Грока. Но там на седле как раз проснулась Чини и во всю глотку закричала:

— А!!! Животные нападают!!!

Чем не мало перепугала коня. Верный друг Северного орка стал на дыбы и легнул орка. Грок полетел к дереву, Чини в кусты, Варта драпанула обратно к Андрену, сбив того с ног одним прыжком.

Небо и земля поменялись местами для всех. Проплывающие багровые облачка в заходящем солнце многие стали наблюдать уже вверх ногами. Чини выползла из травы и тут же увидела, как рысь с довольной рожей лежит на её близком человеке, прижавшись к груди, как перепуганный котенок.

На. Её. Любимом. Человеке.

— Грок, разводи костёр! Сегодня жарим хищников!, — Крикнула морская свинка.

Орк, потирая внушительного размера синяк на бедре, поднялся.

— Хорошо, что не в живот. Так бы все кишки наружу. Или чего доброго рёбра переломало. Бесноватая рысь. Бешенство что ли?

— Скорее, запах свободы. — Андрен отодвинул дрожащую рысь и поднялся. — Так, давайте все успокоимся и выслушаем, наконец, Варту.

Рысь покачала головой из стороны в сторону.

— У всех есть к тебе вопросы. — Настоял на своём Андрен. — Мне и самому интересно, как ты оказалась в этой шкуре. Так что если хочешь нашей помощи, мы готовы выслушать тебя.

Чини улучшила момент, подойдя к рыси на самое близкое расстояние из доступных и резво подскочила, вцепившись в усы хищнику.

— Что значит поможем? Ты мне восьмой год помочь не можешь!, — Уже на лету, крикнула Чини. Варта замотала головой, вновь возобновив бешенную скачку. — Грок, руби её! Бешенные звер-и-ии нам в отряде ни к чему-у-у.

Андрен растерялся. Не знал, кому быстрее броситься на помощь. Грок держался за бедро, не горя желанием бегать. На коже под спущенными штанами отпечаталось копыто. Флегматичный чернявый конь с интересом присматривался к покатушкам хищника и морской свинки и ржал. Под шумок заскочил на смиренную запасную кобылку орка.

Морская свинка скакала по поляне, как заправский наездник. Варта всякий раз прибавляла ход, когда пушистый хвостик перед её глазами появлялся вновь, мотаясь из стороны в сторону и вверх-вниз, вместе с обладателем.

Конь Грока тоже смекнул всю выигрышность обстоятельств и приблизился к кормовому мешку, который висел на кобыле Андрена. Хитрая морда углубилась в овёс в мешке на седле.

— Я тебе усы то поотдираю, распутница бестыжая!, — Кричала Чини, пытаясь сориентироваться в пространстве.

— Проснуться, проснуться, проснуться, — бормотала тем временем Варта.

Андрен воздел руки к небу, сконцентрировался и громовой голос повелел:

— Замереть!!!

Всё живое в радиусе пяти метров застыло, обездвиженное мощным заклятьем из школы льда. Заклинание замедления ранее не давалось человеку больше, чем на одном объекте. Теперь же замерла вся поляна.

— А теперь все успокоились!, — Добавил Андрен и забрал Чини на руки. — Нам надо сесть и поговорить.

Не согласные с данным решением кусты в ответ выпустили в Андрена три коротких стрелы с чёрными оперениями. Андрен интуитивно пресёк их полёт тем же замедлением. Заклятье воспроизвелось интуитивно, моментально. Стрелы полетели словно в киселе. Уклониться не составило труда.

Андрен положил Чини в траву. Грок подхватил топор, но со спущенными штанами много не навоюешь. Схватив меч, человек первым бросился на вероятного противника.

До Варты и Хомы из-за кустов донеслись крики, всхлипы и лязг металла. Шорох кустов глушил половину звуков, закатное солнце не давало хорошего обзора. Зато хорошо слышались запрещённые в кругу светлых великоимперские словечки Андрена. Человек явно выпускал весь пар, накопленный минутами ранее.

Грок справился со штанами, схватил топор и захромал к кустам. Но там уже всё застихло. Андрен показался с широким порезом мантии мага на груди. Правое плечо быстро окаршивалось в красный, из плеча торчала стрела с чёрным оперением. По пальцам на мече текли алые струйки. Сбитое дыхание довершало картину. Грудь вздымалась широко, мощно. Заговорил с хрипами, в лёгких словно булькало:

— Зря я лоб в лоб. Но стрелки-тролли и дикий орк с железным оружием это уже слишком. Да ещё и до захода солнца.

— Если так, то они с севера! Но что варварам делать в пограничных землях?, — Грок углубился в кусты, но рухнул, уткнувшись лицом в траву. Нога подвела. Бедро пострадало больше, чем предполагал. — Провал меня забери, конь меня обездвижел!

Андрен кивнул, коснулся груди, посмотрел на кровь на руке и свалился в траву.

Чини с Вартой переглянулись, на миг забыв все разногласия. Чини тут же сделала вид, что такие драки каждый день.

— Что вылупилась? Это так себе, лёгкая разминка. — И быстро поползла к кустам. — Грок, ты до дров доползти сможешь? Андрену плохо.

— Я застрял. Мне бы палку. Или коня подведи.

— Коня?, — Чини посмотрела на лошадей. Те явно были заняты. — Один предаётся любовным утехам, второй жрёт. А ещё говорят, что животные так не похожи на людей. Да и как я тебе их подведу? Силой убеждения? Ты мои лапки видел? Могу принести орешек.

Варта быстро поняла, что за потоком слов маленькой морской свинки стоит явный страх за своих близких.

— Эй, мохнатая. Теперь всё зависит от тебя, как от более крупной.

Варта неспеша подошла к лошади, из сумок которых чернявый конь орка спокойно поедал провиант. Понюхала узды. Те пахли потом.

— Фу-у, ну и гадость.

— А ну-ка взяла в зубы узды, милая!, — Тоном, не терпящим препирательств, подстегнула Чини.

Варте ничего не оставалось, как взять узды в зубы. Медленно повела к кустам. Рука орка дотянулась до уздечки. Потянул на себя и поднялся. Медленно, захромал к поляне. Процессия лошадей и животных подошла к Андрену. Тот лежал на боку, под ним скопилась небольшая лужа крови. Грок склонился над собратом и осмотрел сначала рану на груди.

— Здесь порез не большой. Зашивать не надо. Отскочил от расекающего удара топора, вроде как. Задело лишь немного. — Тогда Грок принялся осматривать стрелу. Принюхался. Пахло кислым. — А вот здесь яд. Сок бурой ягоды. Нужен костёр! Варта, собирай дрова!

— Ветки? Они грязные.

— Ты что плохо слышишь?, — Послышалось от Чини.

— Чего ты мной раскомандовалась?

— Делай, что говорят! Быстро! Если Андрен умрёт из-за того, что ты медлишь, я сама спушу с тебя эту шкуру. Поняла?, — Напор маленькой морской свинки был таким, что Варта вновь сдалась и принялась ходить вдоль кустов, вновь собирая ртом грязные ветки. Грок, не отпуская далеко от себя лошадь, достал из походного мешка травки лекаря, котелок, плеснул воды из фляги и принялся растирать травки в котелке прямо пальцами. Более того, часть травы он взял прямо в рот и начал пережевывать, а затем сплевывать в котелок.

Чини не особо удивилась этому. На уроках зельеварения и не такое видела. А вот для Варты жующий зелень орк и открытая рана человека никак не стояли рядом.

— Не смущайся. Слюна здесь выступает антидотом. Бурая ягода оркам привычна. Наш организм крепкий. А для человека это яд. Но если смешать мою слюну с помню-травой, противоядие готово. В этом году мы набрали в Академии не только провизии. Опытные вроде как, — обронил Грок, видя с каким недоверием рысь смотрит на все манипуляции.

Морская свинка натащила мелких веточек, подложила под хворост, собранный рысью. Грок чиркнул огнивом и огонёк пополз вверх. Ловко справившись с котелком и травой, он положил в огонь нож, подтащил Андрена поближе к костру и рванул стрелу из плеча.

Человек проснулся и закричал так, что распугал все вольчьи стаи в округе. Грок поднятсья не дал, вылил кипящее содержимое котелка прямо на открытую рану и приложил раскалённый нож к груди. Андрен вновь что есть сил закричал.

Варта облизнулась, слизывая длинным языком грязь с зубов.

— А нож то зачем?

— Так а вдруг топор тоже в яде был? Где я его в кустах сейчас буду ползать искать? Так хоть часть заразы убьём. А дальше посмотрим.

Андрен от боли вновь отключился. Грок быстро соорудил ему повязку и устало откинулся на мешке. Силы закончились.

Варта, глядя в огонь, услышала урчание пустого желудка.

— Я не ела целую вечность.

Чини долго возилась возле орка, затем подползла к мохнатой конкурентке, молча протяула орешек.

— Я не питаюсь орешками. Мне больше мясо по душе. — Ответила рысь. Но не дерзко, как делала обычно. В голосе послышались нотки благодарности.

Чини же приняла эти слова на свой счёт, отползла поближе к Гроку, нервно улыбнулась.

— С этим придётся потерветь. Давай я тебе пока спою. Или лекцию по рукопашному бою прочитаю. Мы в Храме многое наслушались. Храмовые наёмники — люди серьезные.

— Храм? Никогда не слышала. Я думала они имперские маги.

— Так и есть, — гордо выпятила пушистую грудь Чини. — Но как ты могла не слышать о Храме? Из каких ты земель, деточка? Мы знаешь, сколько уже втроем с этими двуногими прошли. Столько повидали, что про любое захолустье знаем.

Варта приблизилась к Чини.

— Расскажи мне о них. С самого начала.

Хомо оглянулась на Грока. Того сморил сон. Делать было нечего, предстояло занять голодного хищника хоть чем-то. И Чини охотно заговорила, начав с деревни. Даже про себя скрывать не стала.

Андрен заворочался, скуля от боли. Грок очнулся следом. К этому времени Чини уже закончила рассказ и с тревогой смотрела на огонь.

— А ты знаешь, что в Диких землях едят морских свинок?, — рысь оскалила клыки. Чини обнажила резцы, но на всякий случай спряталась подальше у ног орка. — Эй, да ты не переживай. Я просто так сказала. Я же тоже человек. И моя история не так уж и отлична от твоей.

Костёр весело трещал, выкидывал снопы искр в темнеющее небо. Андрен задумчиво ковырял грудь, отмывая из фляги засохшую кровь. Рана на плече щипала, нарывала. Но с этой болью можно было мириться. А вот с пустым желудоком нет. Потому орк принялся варить похлёбку. Обновлённая провизия в форте Новой Надежды подкинула вяленого мяса и овощей. Грок не забыл оставить приличный кусок мяса для рыси. Варта оценила, но сразу есть не стала. Села напротив него, в ожидании, пока есть начнут все.

Андрен закончил проверять раны, подвинулся к костру.

— Если орк с троллями были совсем не дикими, то что серверянам делать в этих землях?

— Дикие луки не используют. Из жителей страны Зеленокожих луками владеют только гоблины. Тролли охотнее машут дубинами, как огны. И ни у одного дикого орка ты бы никогда не нашёл железного топора. Они не знают кузней, делают от силы палицы.

— Если им проще бревном махать, чем проявить интеллект. То откуда магия? Как они смогли захватить форт?

— Я не знаю. Давай есть. — Ответил Грок и извлёк из своих запасов специи, поперчил мясо. От запаха пряных специй рот наполнился слюной, желудок поспешно заворочался, заворчал, угрожая расправиться с ребрами, если не получит свой кусок немедленно.

— Это это были варвары, — продолжил Андрен, — солдаты или исполнители из северных кланов, то тёмные уже стойко обосновались на севере. Старейшина рассказывал про Тёмных, что нанимали и подкупали кланы.

— Я помню тёмного на нашем ристалище. — Добавил орк. — Он посмел сесть на одну скамью с лучшими мужами севера. Ещё тогда я понял, что грядёт война. Тёмный орден, наверняка, собрал все кланы нечисти. А сколько сейчас кланов служит им — не скажут и лазутчики имперцев. Не удивительно, что они прут на юг по землям Зеленокожих.

Все молча принялись есть. Чини распралвлялась с орешками.

Андрен, немного погодя, добавил:

— Пойдём и сами проверим всё, как есть.

Варта села напротив человека, любопытными глазами рассматривая Андрена.

— Как вождь, ты переживаешь за свои земли? Если Хомо хоть половину не соврала, то на севере у тебя большие земли под рукой.

— Это земли Грока. Мне они ни к чему. Видно, Хомо тебе много рассказала. Но мы так и не услышали твоей истории.

Хомо подбодрилась, сползла с плеча орка, обошла костёр по кривой, опасаясь случайных искр, и забралась на руки Андрена.

Варта зажмурилась. Неожиданно для всех по мохнатым щекам рыси потекли крупные слёзы. Каждая сверкала в свете костра, как огранённый алмаз. Андрен замер, не зная что сказать. Молчал и орк.

Наконец, Варта заговорила.

* * *

Близилось столетие Империи. Она росла и крепла, отрывая по куску от земель Ошонов. На завоёванных террихорих оседали военноначальники. Император Приториан Первый охотно отдавал новые земли отличившимся воякам. Вместе с землями следовали и тутулы. Барон Фалькольн быстро смекнул, что служить Империи и быть её посредником на передовой не только опасно, но и прибыльно. Вместе с регалиями пришло богатство. Награбленное золото в землях Ошонов текло рекой на рынки Мидрида. Вместе с предметами искусства. Барон быстро обзавёлся семьей, и вскоре родилась дочь — Варта. Как не старался старый вояка, жена так и не дала ему наследников.

В пору совершеннолетия уже богатый и влиятельный род Фалькольнов, рассчтывал окрепнуть, выдав дочь за замуж за семью Скраба. О любви речи не шло. Холодный рассчёт, строго для укрепления союзнических и династических связей — вот на что рассчитывал Фалькольм.

Избегая свадьбы любыми путями, Варта уговорила дворцового чародея превратить её в страшную уродину, чтобы барон отказался от свадьбы, а потом вновь вернуть первоначальный облик. Чародей, не знавший академических школ, не нашёл ничего лучше, как использовать магию ошонов. Фигурка рыси, взятая кровью у живущих до исперцев на этих землях народов, охотно преобразила облик юной баронессы. Свадьба не состоялась. Но сколько не пытался чародей, обратно Варта в человека превратиться не могла. Фалькольм тратил огромные суммы на то, чтобы все именитые маги пробовали вернуть прежний облик его дочери. Не удалось никому. Ответ, верно, знали сами ошоны, но их род чародеев извели под корень и секрет они унесли в могилу с собой.

Род Фалькольмов разорялся, тратя всё новые деньги на попытки отца вернуть Варте облик человека. А семейство Скрабов не забыло обиды. Сын графа, взбешённый отказом руки дочери Фалькольма, пришёл под стены замка с армией и осадил крепость. Спасаясь чёрным ходом, Фалькольм вывел дочь и выпустил в лес. Долго Варта смотрела, как горят башни. Фалькольмы пали. Их земли и имущество досталось Скрабам.

Желая мести, Варта напала на сына Скраба, когда тот охотился в лесу на дикого зверя. От хищника у юной баронессы был только облик, потому ничего с покушением не вышло. Ей оставили жизнь, пощадив, но заковали в цепи и продали бродячим торговцам. Торговец остановился в форте Восточном на ночлег, да в ту же ночь в пух и прах проигрался в карты горнизонным.

Так Варта осталась на поруки главнокаомандующему форта. Старый вояка запер Варту в башне. Он любил напиваться и слушать сказки рыси. Каждую ночь он приходил в дожон, требуя ещё и ещё. В одну из ночей он до того напился, что избил Варту за отказ рассказывать истории. Та прыгнула на него, желая напугать. Но вояка выпал в окно.

Наутро в башню явился маг и пообещал Варте забрать её с собой в Великую Академию. А чтобы ей не чинили зла, запечатал её в «магический конверт», как он это тогда назвал. Ключ открытия он оставил в этой же башне на кольце.

Маг так и не явился. А вскоре о странной рыси в башне и вовсе забыли. Кольцо же нашли и передали новому главнокомандующему форту, и оно долго лежала в сундуке с жалованием, переходя от поколения к поколению, пока не попался на глаза Андрену.

Глава 6.

Узник

Верните вчерашний день!

Причитания Чини.

Окрестности замка

графа Скраба.

Солнечные стрелы без промаха били в лицо, слепли глаза, сверкая бликами и пятнами под веками. Они выветривали сон надёжнее проливного дождя. Крупные, как бриллианты, бусинки росы висели на одежде, шерсти, незримо испарялись с лесного ковра кругом. Ветер тут же подхватывал утрешнюю свежесть, бодрил.

Проснулись с ощущением, как будто вчера кто-то перебил все рёбра. Наскоро позавтракав холодной похлебкой, компания едва нашла в себе силы тронуться в путь. Андрен чувствовал себя немного лучше, температура спала, яд вышел из организма. Только плечь саднило и давало о себе знать, когда пытался пошевелисть рукой. Пришлось привязать к телу. А вот нога орка распухла от отёка. С коня без необходимости не слезал.

Лошади пошли неспеша. Даже Варта с Чини притихли, предпочтиая дремать на руках орка и Андрена.

Как только солнце забрало последнюю каплю росы с травы, из-за холма на глаза показался небольшой каменный замок. Он был чуть больше пограничного форта, с небольшими четырьмя башнями-близнецами. Барон-строитель, если и был пограничным рубакой, закалённым в боях, то тактиком прослыл никудышным. Замок стоял посреди поляны, в низине холмов. Ров отсутствовал, хотя стены были высокими, а ворота одними единственными, повёрнутыми в сторону леса, откуда раз за разом выплескивались отряды зеленокожих.

— Значит, это твой родовой замок?, — Спросил Андрен, припоминая вчерашнюю историю.

— Родовое поместье Фалькольмов. Ты не смотри, что рва нет. Это был первый замок на границе с Империей. Враги нас здесь не тревожили. Их встречали замки дальше. Это был скорее перевалочный пункт для торговцев и легионеров. Даже у стен стояли постоялые дворы. — Подтвердила рысь. — Но не думаю, что нам стоит туда соваться сейчас. О гостепериимстве там давно не слышали. Я ненавижу Скрабов!

— Да брось, Варта. Прошло 3 века. Я не возмусь сказать, какой сейчас там правит потомок тех самых Скрабов, которых ты ненавидишь. Людей, которых ты ненавидела, давно нет.

— Что толку с перевалочной базы, когда её можно взять малыми силами?, — Презренно бросил Грок, останавливая чернявого коня. — Пару камнеметательных машин, требушет и манипулу солдат, а лучше когорту лучников и замок рухнет к ногам любого желающего. Графья наверняка привыкли воевать вне стен, уничтожая мелкие полки зеленокожих летучими отрядами конницы, а в случае нашествия сидят за стенами, пережидают.

Андрен пустил коня с холма, на ходу прикидывая, расставляя по полкам в голове уроки Брода, историю Варты и их плачевное положение путешественников.

— Всё-таки идём к замку?, — Спросила Варта.

— Да. Мы с Гроком не бойцы. Моему собрату надо отлежаться. Как и мне. Нас возьмут тёпленькими пара Зеленокожих на следующем привале. Без разницы с кем придётся воевать — с Зеленожими или варварами. Мы проиграем. Кстати, Грок. Почему некоторые варвары воют с Империей? Конфликт ведь начался задолго до вербовки тёмными.

— Причин много. Основная — Волшебный лес. Помнишь предназначение шестого «Заградительного» легиона? Тот укомплектован магами и фактически живёт на границах с Волшебным лесом. Чудища ежегодно треплют нервы новыми породами монстров всему живому. Академия подозревает, что в недрах леса находится такой же выход их другого мира, как и в северных землях нечисти, которые выплескивают на юг новые народы. Маги и рады бы закрыть оба портала иномирья, но до земель малыми отрядами не добраться, а выдвигать легион в Провал означает — объявить новую войну Тёмным. В Волшебный же лес не раз пытались отправить лазутчиков, но ни один не вернулся. Так вот, двести с лишним лет назад Император Приториан Первый пытался зачистить Волшебный лес. Он даже заключил союз со всеми племенами варваров союз. Совместные войска окружили лес по периметру целым легионом и всеми силами, доступными кланам. Затем император дал команду на штурм. И… весь легион и многие воины варваров бесследно исчезли в густых чащобах. В этом и причина постоянных войн варваров с Империей. Кто-то из кланов смирился, кто-то до сих пор мстит. Периодические войны на границах лишь память того, что не забыт поход в Волшебный лес.

— А кому мстить? Имперцы пропали тоже.

— Больше крайних не нашлось. — Добавила Чини.

— На кого ещё пенять матерям, что пропали их дети? А женам, что мужья не вернулись домой. — Вздохнул орк. Его клан потерял на той войне пра-пра-прадеда.

Андрен получше разглядел замок.

— Его, верно, строили на скорую руку. Когорты точно хватит, чтобы захватить замок графа. А с двумя-тремя можно пройти огнём и мечом по всем землям Баронств и Графств.

— Если бы у Империи была причина объединить разрозненные земли, она сделала бы это с одним легионом. Значит, всех устраивает то, что происходит на этих землях. Вот тёмные этим и пользуются. Мелкие, поделённые на десятки, удельные владения врагами пощёлкаются, как жаренные тыквенные семечки.

— Откуда у Империи лишний легион?, — Фыркнула Чини. — Да и зачем? У Мидрида хватает подвластных земель, рудников и золота. Император Приториан Третий не зря носит корону, разумен, как весь магический совет вместе взятый. Ему лучше иметь слабого союзника под боком, чтобы не стал сильным врагом. А до сборов пусть знать выясняет отношения подальше от царского дома. Так меньше интриг и споров. Пусть воюют в свои игрушечные войны, спорят, расторгают и составляют союзы, заключают династические браки. Имперский род не прервётся, а, значит, родовой мелочи в столице делать нечего, пусть берегут границы от орков, гномов, Тёмных эльфов и кочевников, а в случае чего — примут удар первыми. Разумно.

Адрен с Гроком переглянулись.

— Похоже, кто-то читал слишком много романов, пока мы зубрили учебники. — Ухмыльнулся орк.

Андрен поправил здоровой рукой сползающую рысь. Следовало взять такое седло, чтобы было место для неё на коне. В землях влиятельных господ, которые часто развлекались охотой, подлокотники на седле для гепардов и рысей устраивали для того, чтобы дрессированный зверь, что бегает быстрее любых коней, но быстро устаёт, загнал добычу до того, как подоспеет охотник. Загонщиков-зверей, как рассказывали учебники, высаживали с лошади непосредственно невдалеке от зверя, и те стрелою мчались за добычей. Значит, такие, определённо продавались на здешних рынках.

Андрен был спокоен насчёт зверя. Варта не являлась беговой загонщицей, но знающие люди не будут прицепляться с лишними вопросами. Им достаточно снять комнату на постоялом дворе и отлежаться пару дней, прийти в себя.

Кони привели к большим деревянным воротам.

— Имперцы просят ночлега. — Крикнул Андрен. Их мантии магов говорили сами за себя, но в солдатах кто-то не служит. Отбор гораздо терпимее, чем в Империи. Могут и не заметить.

На башнях и стенах в один миг вырос десяток лучников. Ворота распахнулись, обнажая целый ряд арбалетчиков. Холодные острые наконечники и взгляды бывалых воинов пронзили насквозь. Андрен и Грок физически ощутили, что сейчас все эти острия проткнут кожу, мясо, вопьются между рёбер, пронзят рёбра и сердце.

— Тише там, мы просто ищем убежища. — Добавил Грок.

— Орк ищёт? Варвар ищет? Рысь ищет?, — Донеслось от старика с седыми усами. Судя по всему, капитана. — Вы из какого леса, что так нагло подошли к замку?

— Я не варвар. Я — имперец. — Ответил Андрен и, взглянув на Грока, поспешно добавил. — По праву рождения, конечно. Мы ранены Зеленокожими. Нужна комната и отдых. Залечим раны — расплатимся, как следует.

— Довольно заговаривать нам зубы, лазутчики! Быстро слезли с лошадей! Оружие на землю!, — Скомандовал резкий голос капитана. Он стоял за спинами арбалетчиков, хорошо были видны лишь усы.

— Разуй глаза! Что совсем подданных Империи от Зеленокожих отличить не можешь?, — Взъярился Грок. — Какие лазутчики будут просить ночлега с такой маскировкой? Мы маги!

— Все тёмные так говорят. Мужики, товсь!

— Где граф Скраб? Просим аудиенции! Не развязывайте войну с Империей из-за недоразумения. — Как можно спокойнее добавил Андрен, но солдаты уже окружили коней, забрали оружие и потащили с лошадей. Чини лишь юркнула за пазуху. На рысь накинули аркан.

— Мордой в земле ваш граф и шут с вашей Империей. — Рассмеялся капитан. — Этим замком отныне и во веки веков владеет князь Аткинс и его освободительная армия. — Глаза капитана сузились в две щёлочки, как от яркого солнца. —

Рысь стащили с лошади. Замерев перед капитанам, она рассмеялась на манер ему:

— Так Скрабов все-таки извели?

— Не сумневайся. Под самый корень. — Добавил капитан, удивлённо разглядывая говорящее животное. — А ты никак недо-мигарка?

— Нет. Я — баронесса из семьи Фалькольмов и истинная владелица этих земель. Моё имя Варта. Требую соотвествующего отношения!

— Вне сомнения, моя баронесса. Позвольте, я поженю вас на своём дворовом псе. Пожалуйте на свадьбу!, — Вновь рассмеялся капитан и бросил через плечо. — В цепи её. Будет графу Аткинсу знатный подарок. Если на рынок раньше не продадим.

Андрен вскрикнул, когда раненую руку бесцеремонно схватили, связывая верёвками за спиной. Грок не удержал крика, когда от рывка рухнул на больную ногу, упав на землю.

— Да они безобиднее дочерей Скраба. — Донеслось от одного из солдат. — Жаль, тех хватило всего на пару дней забав со всем гарнизоном. Пустим магам кровь, капитан?

Солдаты заржали. Арбалетчик, досматривая магов, сорвал алый камень с шеи Андрена. Перевёл взгляд на капитана, тот кивнул.

— О, ещё один подарочек на свадьбу баронессе. — И вновь заржал, быстро спрятав камень в карман. — В темницу их. Пусть граф решает, что делать с лазутчиками.

Андрен вздохнул. Чини не заметили. Там спустилась с внутреннего кармана до пояса, нырнула под обвязки. Оставалось молиться, чтобы не выпала.

Человека первым повели за ворота. По ходу Андрен не обнаружил каких-либо повреждений на стенах или воротах. Ни огня, ни пробоины. Штурма не было. Похоже, замок взяли малой кровью.

— Кто сдал вам замок?, — Спросил Андрен, надеясь на разговорчивать весёлого капитана.

— Не твоего ума дело!, — Приблизился устаый деспот и врезал под дых. — Ты маг какой ступени?

— Ступени? В академии Воды нет ступеней. Мы просто ищем воду и помогаем кресьянами с колодками. — Ответил Андрен, надеясь на недальновидность солдат.

— Я сейчас и утоплю тебя в этом колодце, лжец!, — Приблизился капитан и начала душить. — Откуда у магов воды деньги на лошадей, оружие и этот драгоценный камень?

— Подарок от барона. — Задушенно прошептал Андрен.

— Какого барона?

— Скраба. — На ходу придумал Андрен, жалея, что не изучал книгу родов земель Баронств и Графств.

— Так вы не лазутчики? Вы смертники. — Ухмыльнулся капитан. — В пыточную их!

Та же участь постигла и последовавшего за ними Грока.

С Вартой разминулись на внутренней площадке.

* * *

— Вот вроде бы лучший ученик Брода, а так нелепо попался. Кто ж людям за пределами Империи доверяет? Тебе чётко намекнули — старого барона Фалькольма нет, так куда полез?, — Послышалось шёпотом откуда-то снизу.

Андрен, выныривая из реки вне сознания, слышал рядом этот переливающийся голос Чини, но после плетей, побоев и вытяжения суставов, сознание плыло. Палач у графа Аткинса был, что надо.

— Кто ты такой, чтобы требовать аудиенции графа? Господин Аткинс ненавидит имперских магов. Ровно так же, как зеленокожих. А уж зеленокожих имперских магов и подавно. — Вновь послышался грузный голос палача. Он ходил от человека к орку, применяя то одно пыточное средство, то другое, а порой и просто орудуя голыми руками.

Опытный пыточных дел мастер предпочитал концентрироваться на слабых местах орка и человека. Потому ноге и плечу магов доставалось больше всего внимания.

Андрен попытался вернуть сознание. Руки ощутили холодное железо раньше, чем почувствовал солоноватый привкус крови во рту. Били долго и со вкусом, терзали, казалось, каждый участок тела. Из одежды оставили лишь портки, где ползала Чини, прячась от глаз палача. Спасал полумрак подвальной пыточной. В свете факелов много не разглядишь. А прочие солдаты ушли. Палач остался с привязанными пленными один на один.

Андрен вспомнил, что он висит, распятый на стене, скованный цепями по рукам и ногам, рабский ошейник тянул шею к полу пятой цепью. Что обиднее всего, он был не простым. В освободительной армии графа определённо был неслабый чародей, который знал, как лишить мага силы. Заговорённая сталь не поддавалась нитям эфира.

В глазах плыло от боли. Едва удалось проморгаться от застывшей крови. Та залепила веки как воском. Краем глаза удалось разглядеть Грока. Орк лежал на широком дубовом столе прямо напротив стены, распластанный и окровавленный, как и сам человек. Четыре массивные цепи растянули его по столу по струнке. Большой механизм раздвигал цепи так, что растягивая в разные стороны. Те рвали жилы, выворачивали руки и ноги. С опухщей ногой эта пытка была невносимой. Потому орк лежал без сознания.

Послышался лязг решётки, частые тяжёлые шаги. Опухшие веки бессильно упали, но ощущения работали. Копьё ткнулось остриём в рёбра, не давая расслабиться. Мастер заплечных дел что-то сказал. Андрен его не расслышал, зато хорошо услышал другой голос, холодный, дерзкий и полный надменности — сам граф Аткинс, не иначе.

Ведро ледяной воды окатило с головы до ног. Удалось открыть глаза. Перед Андреном стоял человек в чёрном с головы до ног. Строгие аристократические черты лица портил лишь шрам на скуле. Рыжая шевелюра и карие глаза оттеняли чёрный цвет. Смотрел он в лицо врага цепко, глаз не отводил. На шее висел хорошо знакомый алый камень — Амулет вождя. Но камень не сиял внутренним светом, и казался мёртвый, пока на него не падал свет.

Андрен дёрнул цепями, тут же новая волна боли прошлась по телу. Пришлось отказаться от попыток обрести свободу.

— Отдай камень! Он придушит тебя!

— Охотно бы поверил в твою сказку. Но ты в цепях и можешь наговорить всё, что угодно, лишь бы оставить себе жизнь. Ухмыльнулся граф. — Что толку с вас, маги? Вы бессильны перед сталью. Какой прок от ваших побрякушек?

— А что толку с восстания графа? Императорский кулак задавит тебя. Если посчитает нужным заметить. — Выдавил из себя Андрен, стараясь говорить внятно. Стоило отдать должное палачу, зубы пока оставались целыми. Потому диалог состоялся внятный.

— Кровавый граф? Я объединю эти земли. Сгребу в единый кулак и огнём и мечом. А затем мы порежем её на ласкуты и будем смотреть, как заливают её кровью новые бароны и графья. Так уже не земли Баронств и Графств будут пылать в вечном огне междуусобиц, а округа Мидрида. Императорская семья поплатится за игры со своим наследием. Люди, верой и правдой служившие ей, не будут больше отодвигаться на вторые роли. Все, кто отдал жизни в войнах с королеством Ошонов на этих землях, будут отомщены.

— У тебя не хватит сил против Империи.

— Тёмный Властелин обещал помощь. Он прислал золото. А потом придут его армии. Вместе мы сомнём Империю, сожмём со всех сторон.

— Ты ничего не знаешь о тёмных. Они никогда не давали что-то без выгоды для себя. — Прохрипел Андрен и закашлялся. Сил на спор не было. Горло больше не слушалось. Губы ворочались, как оладьи. Лёгкие грозили впасть в приступ кашля, а это наверняка отбросит в безсознание снова — рёбра были переломаны палачом и жутко болели.

— Ты бесполезен. Фанатичный выродок Империи рта не раскроет против императора, потому что в вас взрастили патриотов. Утопая в грязи деревень, купаясь в лужах дорог и пеняя на гоблинов, вы упорно верите в правящую семью. А всё дело в том, что вы не знаете ничего, что взаправду происходит на этих землях. Вас кормят академическими сказками, что бароны и графы готовы прийти на помощь Империи в час нужды. Но каждый барон и граф ненавидит Империю и мечтает, чтобы корона упала с головы Приториуса Третьего. Тогда падёт надзор и закончаться распри. — Граф перевёл дух и ухмыльнулся. — Я теряю с тобой время. Армия ждёт. Если бы не рысь, путь в этот жалкий замок был бы напрасным. А так говорливая Варта сказала, что она баронесса. А это мой повод через династический брак заявить, что я по праву владею этим замком. Как же, мы просто отомстили Скрабам за Фалькольмов. Вот удача, да? История Варты уйдёт в народ, и он с радостью примет сказку об измученной баронессе. А что телом не вышла… да кому нужно это тело? Одна трагическая случайность и нет баронессы. А я есть. Граф, взявший своё по праву.

Андрен посмотрел глазами, полными ненависти.

— Так что просто сдохни, как любой имперский выродок, дерзнувший войти на мои земли. — Аткинс плюнул в лицо Андрена и направился прочь из камеры узников. Остановившись, через плечо бросил. — Палач, поруби его на части. Голову подбрось к имперскому форту в корзине с запиской, что скоро так будет с каждым на наших землях.

— Будет сделано, ваше сиятельство. Схожу только прежде за чернилами.

Снова послышался лязг решётки. Граф удалился. С ним на время исчез и палач.

— Андрен, ты живой?, — Чини показалась из-под тряпок. — Нам надо выбираться.

Андрен закряхтел. Боль в организме достигла своего предела. Веки вновь с трудом приподнялись. Занемевшее, коченеющее тело жалостливо слало мозгу сигналы о скорой возможной смерти. Жизнь теплилась едва-едва, держалась на волоске воле, духе или самой частичке Творца — душе.

— Кровь… расчерти руну открытия. Напитай своей силой.

Чини не надо было объяснять дважды. Она укусила Андрена за живот. Ниже пупка потекла тоненькая алая струйка. Зверёк окунул лапку в кровь и принялся старательно чертить на пупке узоры.

— Грок. — Прошептал человек.

— Я посмотрю, — пообещала морская свинка и ловко скатилась по земле на каменный пол. Шлёпнувшись мягким задом, укусила уже себя за лапку и вновь что-то дорисовала у ног Андрена. Затем побежала к пыточному столу.

— Грок, ты там живой? Гро-о-к!, — Морская свинка подбежала к столу, но никак не могла найти способ взобраться на стол. Ножки стола были слишком гладкими.

Андрен повернул голову к брату. Тот верно не чувствовал рук и ног. Они затекли до такой степени, что скоро ткани начнут отмирать — кровь не поступала в конечности. Палач слишком туго натянул цепи. Жилы и кости были на пределе. Ещё чуть-чуть и суставы покинут места своих сочленений. Потому орк просто не мог прийти в сознание.

— Эй, дубина зелёная, вставай!, — Донеслось от Чини. — Андрен, он, похоже, умер. — Ой, палач возвращается.

«Какой нелепый конец нашей истории».

Послышались шаги. Ключ не сразу поймал замочную скважину. Лязг решётки ударил по слуху. Палач подошёл первым делом к Гроку. Пощупал пульс на шее.

— Провал тебя забери! Не успел!

Палач взял топор и встал напротив Андрена.

— Ладно, хоть твою голову отошлём Империи.

«Брат…мёртв?». — Эти два нелепых слова словно сами заставили глаза закрыться.

— Отвори. — Прошептал Андрен и по телу прошла холодная волна. Черпая магию крови, они обозначила красным цветом кровь на животе. Узор вспыхнул, заставив палача отскочить, но тут же принялся гаснуть. Ошейник на груди быстро поглощал энергию. Но не успел выпитать всю. Алая нить коснулась пола и в дело вступила уже кровь Чини, активировалась вторая руна, основная. На браслеты на ногах и руках человека как будто лавой полили. Железки разломало, давая свободу.

Андрен упал и поднялся. Ярый рёв раненного, загнанного зверя оглушил палача. Тот занёс топор для удара, да где там. Слишком медленно и поздно для того, кто хочет жить. Маг уже вцепился в глотку палача. Сначала лишь пальцами. Но онемевшие пальцы были слишком слабыми, руки затекли и болело плечо. Без раздумий человек использовал зубы, прокусив гортань палача. Сип осевшего на камни мастера пыточных дел был приятен для слуха.

Андрен непослушными пальцами ухватил за вязанку ключей на поясе палача и стал подбирать ключ от своего ошейника. Не сразу удалось разомкнуть оковы. А как отворил, бросился к Гроку.

— Грок… Грок!, — Орк не двигался даже тогда, когда все замки удалось отворить. Лишь руки и ноги непроизвольно дёргались. Синюшные конечности быстро получали кровь.

Андрен устало наложил руки на лоб собрата и закрыл глаза. Но сил в нём было так мало, что делиться энергией было бесполезно. Не могла помочь и Чини. Её энергия ушла на печать крови.

«Ты, который помог мне на ристалище на севере, помоги ещё раз» — Проговорил Андрен куда-то внутрь себя.

«Два», — произнёс кто-то внутри.

Открыл глаза уже совершенно другой человек.

* * *

Грок моргнул. Сил повернуть голову не было. Лишь краем глаза узрел ослепительную вспышку света; то ли молния, то ли огненные эманации. Пахнуло теплом и горелым. Затем послышался жалобный скрежет цепей, лязг металла, вопль здоровых мужиков в коридоре.

Грок поднял голову, пытаясь разглядеть больше. Там где-то вдали коридоров чьи-то мощные, нечеловеческие руки сияющие светом крушили и ломали клети и двери. Существо рвало людей графа с такой же лёгкостью, словно сжимало необожённые глинянные горшки.

Грок подвигал руками и ногами. Странное тепло гуляло по телу, как будто кто-то залил в него энергию под завязку. Даже рана на ноге ушла. Бедро больше не беспокоило.

Заинтересованный орк слез со стола.

— Эй, меня прихвати, — послышалось с пола.

Чини заползла на ладони и показала свою лапку.

— Видишь, крови нет? Даже меня залечил. Хоть и не касался. И я себя чувствую гораздо лучше в принципе.

— Кто залечил?

— Как кто? Тот… другой Андрен.

Грок невольно вздохнул полной грудью. Мощный тёплый импульс чужой силы впитался в тело. Пламенный дух заработал с такой мощью и надёжной силой, что тело встрепенулось. Волна за волной пробежались огненные всполохи, взяли разбег от груди и промчались до рук, ног, ударили в голову. Они словно прочистили тело и душу от боли и страданий.

Орк уже без кряхтений пошёл по коридору. С одной из стен взял факел. Встречные ключники попадались на пути. Но они были обезглавлены или размазаны по стенке. Словно что-то большое и мощное впечатало их в стену погодя.

— Лихо он их. — Обронила Чини.

— Видимо, не было ни оружия, ни… времени, — буркнул Грок.

Все клетки, двери, створы, и всё, что когда-то закрывалось на ключ и мешало бежать из подземелья, было сломано, вырвано и уничтожено безвозвратно. Когда Грок прошёл мимо десятого по счёту тела, перестал считать их вовсе. Наверняка, подобная картина сейчас представлялась по всему замку.

— Такое с Андреном было лишь однажды, когда сражался с Бобридом. — Подтвердила Чини.

— Что это вообще за сила?

— Не знаю. Может, дело в его пути некромантии?

— На ристалище на севере мы ещё не знали силы путей. Дело в нём. Кто его родители?

— Обычные люди. Все мертвы давно. Я не знала их лично.

Чем дальше несли ноги, тем более восстановившимся чувствовал себя Грок. В руки вернулась прежняя сила, ноги перестали подламываться, а голова кружиться. Переломанные кости быстро срослись при энергетической подкачке. А синяки, вывихи, ушибы и прочая мелочь вовсе не ощущались. Тело трансформировалось и регенерировало почти моментально.

— Это похоже на исцеление. — Только и добавил Грок.

— Только не для всех, — добавила Чини, когда перешагивали очередное тело.

Когда Грок вышел из подвала на улицу, мог уже составлять и контролировать приличные заклинания… Но они не потребовались. По всему внутреннему двору в беспорядке валялись тела лучников и арбалетчиков. Капитан висел на одной из створ ворот вверх ногами, вдавленный туда незримой силой так, что не падал вниз без всяких копий и стрел. Вторая воротина валялась на земле, сорванная и выдранная из могучих петель неведомым великаном.

Сам Андрен, пылая огнём и светом, стоял на стене ворот и делал какие-то пассы руками. Кричал речитатив заклятий он совсем не своим обычным голосом. Ветер подхватывал и уносил их прочь.

Земля содрогнулась! Грок упал на колени, не в силах устоять. А земля вместе с замком качнулась и… поднялась вверх! Стёны осыпались по поднимающемуся склону, словно песочные. В воздухе повисли целые вихри могучей магии. Жуткий грохот начал менять ландшафт. Руины замка поднялись из долины и оказались на холме. Вокруг замка выросли новые стены. Да и сам замок теперь больше походил на бастион. Грок с Чини поняли, что стоят они на самой высокой башне в новом здании — дожоне.

— Теперь это не иначе, как бастион на холме, — сказала впечатлённая Чини.

Грок не знал что добавить. На его глазах из чахлого четырёх-башенного укрепления замок заполучил восемь башен. Почти на каждой расположилась артилеррийская установка. А вместе с башнями Грок увидел, как поднимаются из самой земли новые каменные здания: конюшня, кузня, склады. Как грибы после дождя выросли несколько колодцев. Что делалось в самом бастионе, тоже было не сложно догадаться: там наверняка появились новые комнаты и залы с каминами. Неведомые руки отделывали, обтачивали и складывали глыбы камня в строгом порядке.

Бастион так же обрёл тяжёлый навесной мост. Тот приводился в движение цепями с ручными механизмами. Сам замок окружил речной ров. Ключи воды забили из-под земли, спешно заполняя его до краёв. Грок готов пыл поклясться, что там блестят острые копья. Совсем не скоро они обрастут тиной.

Обновлённый бастион воссиял на солнце, словно всегда стоял на холме. Пылающий огнём Андрен запрыгнул на дожон и предстал перед Гроком и Чини.

— Кто ты?, — Нашёл в себе силы спросить орк.

Этот другой Андрен, сияющий огнём, с пылающими зелёным огнём глазами без зрачков, не ответил. Лишь начал уменьшаться в размерах и исчез на ступеньках, спускаясь вниз, к помещениям.

— Кто, кто. Барон, как минимум. — Брукнула Чини. — Или уже барон? Бастион есть.

— Дело не в бастионе, — ответил Грок. — По иерархической лестнице земель Баронств и Графств, порядок получения регали выглядит так: рыцарь, барон, граф, лорд, князь. Только нужны ли эти регалии тому, кто смог за пару минут воздвигнуть бастион?

— Князь, так князь, — поспешно добавила морская свинка.

Спустились по ступенькам в залу. Внутри всё было иначе: сияющее помещение со множеством светильников, шёлковыми занавесями на стенах, богатыми коврами, и убранством, достойным императора. Грок, как зачарованный, шёл по помещениям, дальше и дальше к тронной зале. На стенах висело оружие, были вышиты птицы, звери, эмблемы, короны.

— Если бы здесь была ещё и охрана, я бы легко назвал его князем, — сказал орк. — Но без признания людей он всего лишь барон.

Очередная дверь вела к тронной зале. Едва орк перешагнул порог, как дух захватило от обилия красок и роскоши. Из-под высоких резных окон в помещение проникал дневной свет. Тёплый и мягкий, он падал на один единственный трон. А на троне сидел Андрен. Полуголый, окровавленный и без сознания. На коленях его лежали две железяки крест-накрест — свой собственный меч и топор орка. Но что более удивительно, скрещённый меч и топор висели и расшитыми стягами высоко над самим троном. Они были вытканы в качестве правящего герба замка. Серебряный меч, скрещённый с чёрным топором, освещало солнце над ними, разбрасывая щедрые разящие лучи во все стороны света.

— Это новая эмблема бастиона?, — Спросила Чини и не дождавшись ответа, добавила. — Красиво. Ой, а что это у него на ногах за ключ?

Грок приблизился. Действительно, на коленке лежал золотой ключ. Он был от сокровищницы. В ней оказались сундуки с золотыми и серебряными монетами, а так же драгоценные камни. Гравировка показывала, что это золото тёмных.

— Ба, да он ещё и графье золото у предыдущего замка выкрал. — Развеселилась Чини. — Думаю, с такими сокровищами мы быстро наберем людей, преданных Империи. — Так что тащи князя в спальню. Пусть отсыпается. Я за ним присмотрю. А сам седлай коней и скачи по округе, призывай людей служить новому князю.

— А где в этой огромной махине спальня… ммм… князя?

Морская свинка хмыкнула, развела руками, объясняя глупому орку простую истину:

— Хозяин в своём доме может спать где угодно.

Уложив Андрена в первых попавихся покоях, Грок задал новый вопрос.

— Отлчино, и где мне теперь взять коней?

— Думаю, если в сокровищнице полно золота, то и конюшня не стоит пустая. Иди уже. — Морская свинка дождалась, пока останется с Андреном наедине на кровати. Прижавшись к его щеке, она долго молчала. Лишь большие гроздья слёз стекали по мохнатой морде.

Редко когда Чини могла побыть собой наедине с ним.

Северный орк спустился во внутренний двор. Чини оказалась права. Из конюшни доносилось ржание коней. В конюшне стояли четверо парнокопытных, которые прибыли вместе с имперскими магами в замок. Оследлав Чернявого, Грок отворил ворота и опустил мост.

Только отправляться вербовать население далеко не пришлось. Люди уже собирались толпою у стен бастиона, чтобы посмотреть на новое чудо. Всё, что оставалось сделать Гроку, это назвать Андрена наследником семьи Фалькольмов и сказать, что граф Аткинс похитил его жену — наследную баронессу этой фамилии. А после принародно потрясти золотым мешкочком и пообещать достойную плату всем мастерам, рабочим, солдатам и крестьянам, кто готов служить верой и правдой новому землевладельцу.

— Всякий, кто приложит свою руку и голову к тому, чтобы вернуть баронессу, будет вознаграждён золотым!

Забурлил, закричал разбуженный народ, требуя возмездия графу Аткинсу от барона Андрена. Все любили правду… подкреплённую звоном золотых монет.

Глава 1.

Утро правителя

Разделите врагов —

и сможете управлять ими.

Будьте сами едины —

и сможете разбить любых врагов

Урок Храма.

«Бастион на Холме».

Андрен приоткрыл глаза. Огромная, просторная комната была залита утренним, ясным и чистым светом. Огненные лучи били из больших, стеклянных окон, что было редкостью даже для замков. Стекло могли выдувать только гномы и оба народа эльфов. Все трое народов не стеснялись драть за эту прозрачную красоту немалую сумму.

— Где подвал?, — Прошептали сухие губы. Человек прислушался к ощущениям в теле. Слабость. Во рту был жуткий привкус металла, словно долго облизывал меч. Меч! Рука метнулась за спину, но зацепила ночнушку.

«Ночнушку? Да что же это происходит? Где оружие?»

Обречёно закричал:

— Хомо! Грок! Я уже мёртв? Почему постель такая мягкая? Дайте кто-нибудь в морду! Хочу прийти в себя!

Дверь распахнулась мощным пинком, Грок влетел в комнату в одеяниях знати. Лишь неизменный топор за плечами немного не вписывался в цветастый наряд. В руках орк торжественно нёс перевязь с серым мечом. Бесцеремонно швырнул меч на постель, забормотал скороговоркой, но шёпотом:

— Бери оружие и замолкни, молю тебя.

— Что ты вообще за существо?, — Добавила Чини с плеча орка.

Андрен почесал щёку. Сонно зевнул.

— А что собственно происходит?

Орк с морской свинкой переглянулись.

— Ясно, опять не помнит.

Андрен поднялся с кровати и поспешно стал срывать с себя ночное бельё. Развязать шнурки не догадался — не привыкший. Рвал всё в клочья, едва заставляя себя держаться на ногах.

— Сколько я пролежал, если ноги едва держат?

— Он ещё спрашивает, — хмыкнула Хомо. — Может, у подданных спросишь?

— Подданных?, — Андрен застыл. — К…а…к…и…х подданных?

— Ты не переживай. Я сделал всё, как надо. — Гордо добавил орк. — Твоё личное войско теперь составляет без малого манипула мечников, пять десятков стрелков и столько же лёгких конных. Рабочих и крестьян полный набор для бастиона. Три ближайших деревни присягнули барону Андрену на вечное служение. Ещё четыре дадут присягу, как только ты проснёшься и займёшься их проблемами. А вообще народ прибывает с каждым днём, замок ожил, как и следовало ожидать с хорошей историей и золотом.

— История? Золото? Замок?

Грок присел на край кровати, обречённо обхватил голову:

— Ничего не помнишь?

— Совсем ничего?, — поддакнула Хомо.

Андрен покачал головой. Глаза на миг засияли, поднял вверх указательный палец:

— Помню! Подземелье замка. Палач. Магия крови. Потом… два.

— Два?, — Спросили одновременно орк и морская свинка.

— Два, — уверенно ответил Андрен. — На ристалище был один. Думаю, три будет последним. Это странное существо во мне словно ведёт отчёт до того, как захватит меня. Похоже, я заражён тёмными. Но как это могло произойти?

— То пылающее огнём и светом существо не походило на тёмного. Я не слышала, чтобы тёмные возводили замков за мгновения. Такое под силу разве что долунным демонам. Когда в Варленд пришли все расы, Великая Академия уже стояла посредине мира. Её строили не люди. Потому столовая полна магической еды и нет смертей в её стенах. — Тоном историка-архивариуса, важно добавила Чини. — Да и какой тёмный будет лечить друзей?

— Разрази меня гром!, — Грок подскочил с кровати, забегал по комнате, пытаясь донести до Андрена происходящее жестами и мимикой. — Если в тебе сидит долунный демон, то нельзя ни в коем случае вызывать его снова! Ты бы видел, что он сделал с солдатами освободительной армии. Хотя не скрою, я бы тоже присвоил их золото.

— А Варта где?, — Андрен словно пропустил всё сказанное мимо ушей. Он просто перекинул перевязь с мечом через плечо и подошёл к окну. — Хороший вид. Значит, это теперь наш замок?

— Замок и люди, — важно добавила Чини. — Так что, сударь, извольте вести людей на войну.

— Я не хочу воевать.

— Придётся. Иначе освободительная армия графа Аткинса возьмёт здесь всё в свои руки.

— Припоминаю, граф что-то говорил об объединении этих земель. Он, верно, ждёт Властелина, чтобы ударить в бок Империи. — Андрен нашёл новую одежду, лежащей стопкой на столике, скривился, разглядывая вышытые узоры. Но ткань была приятна телу. Мягкая, не то, что старая роба магов. С удовольствием надел штаны, рубаху и камзол. Ноги засунул в мягкие удобные сапоги из выделанной кожи. Перевязь с мечом приладил на широком поясе.

— Наши лазутчики докладывают, что Варта в замке графа. Сам Аткинс готовит армию для похода на наш замок. Другие бароны и графы в сомнениях, чью сторону принять. Выжидают. У этого замка крепкие стены. Запасы провизии уже готовим. Можем продержаться несколько месяцев. Запросим подмоги у Мидрида. Я бы сам занялся обороной, но не подхожу по цвету кожи. У местного населения предубеждения по части орков. Спасает лишь золото.

Андрен улыбнулся, в голове всё было как в тумане. Многое из происходящего казалось сном. Какие Провал их всех забери, могут быть долунные демоны? Он на ногах еле держится от усталости. Хотя спал в самой мягкой кровати несколько дней к ряду.

— Брат, похоже, ты проделал большую работу. Но кто мы такие, чтобы просить Империю ввязываться в войну с внутренними конфликтами земель Баронств и Графств?

— Ты можешь попросить помощи, как вождь клана варваров. — Подсказала Чини. — Как союзник.

— Нет. Никакой больше помощи. Ни от долунных демонов, ни от Империи. Никого. Мы должны рассчитывать на свои силы, если не хочем, чтобы с нас за неё спросили. — Твёрдо ответил Андрен, словно только что по-настоящему проснулся. С тем вышел из комнаты.

— На севере с ним как-то проще было. — Грок, причитая, вышел в коридор следом. Раздался его мощный голос, загонял прислугу. — Привести барона в надлежащий вид!

— Там он только почувствовал вкус власти. А здесь хлебнёт её по полной. — Вздохнула морская свинка.

Полщича прислуги засуетились вокруг самонареченного барона с тазиками и полотенцами. Парикмахер подобрал волосы, долго рассчёсывал. В тронную залу барон вошёл уже обновлённым.

— Грок, никакой осады мы допустить не можем. У нас нет лишних месяцев. Зато есть чёткое задание — идти в горы к гномам.

— Ну, так брось всё и пошли. — Легко добавил Грок, прекрасно зная, что Андрен дел на полпути не бросит. — Только Варту отвоюй и посади править в этом замке. Ты барон лишь благодаря ей.

— Я не барон! И не вождь. Я — маг!

— Как скажете, ваше преподобие. — Склонил голову орк в притворстве, хотя внутри себя полностью отдавал отчёт, что делает это отчасти и из-за страха. То пылающее существо в Андрене определённо внушало уважение.

— Гоблин тебя забери, устаивай тогда смотр, воевода!

— В землях Баронств и Графств эта должность звучит как сенешаль, ваше преподобие. — Подчеркнула морская свинка.

Мощный рёв орка-сенешаля покатился по бастиону. Когда Андрен вышел из тронной залы, по коридорам уже строились шеренги прислуги. На улице во внутреннем дворе выстроились крестьяне и рабочие всех мастей, подданные. Смотр войск Грок решил устроить за пределами стен, чтобы молва донесла до окружающих баронов о его серьезных намереньях и собранных силах.

Грок повёл Андрена на стены башни.

— Деньги люди получили, но если не увидят авторитетного господина — потребуют ещё. Если не сорвутся в пьянство, мародёрство или не разбредутся вовсе прежде, — подчеркнул сенешаль.

Андрен помахал шеренгам солдат. Особой радости в возгласе солдат не услышал.

— Да они же разбегутся при первой возможности. С кем ты собрался бастион сдерживать? Эти откроют ворота, едва завидят штандарты графа Аткинса.

— А что ты хотел? Ветераны служат графу. Это желторотые юнцы и старики на пенсии. Да всякое отребье из воров, убийц и прочих лихих людей. Других за пару дней завербовать не удалось.

Андрен кивнул:

— А что у нас с золотом?

— Пока есть. — Уклончиво ответил Грок, уже жалея, что раздавал по золотому каждому человеку в окрестности, присягнувшему барону.

Ноги вынесли во двор. Барон прошёл вдоль шеренг снабженцев, дал наказ запасать провиант, подвозить камень, дерево, руду. Денег не жалел. Цену давал вдвое больше обычного, чем дают в деревне.

— Ты сильно не разбрасывайся. — Посоветовал орк. — А то скоре провизию не на что будет закупать.

— Привлечённые прибылью, за снабженцами потянутся мелкие торговцы, завяжутся связи. Рабочих, плотников и прочих строителей нанял?

— Нанял.

— Пусть строят деревню вблизи замка. Переселить туда большинство людей и поставить там тренировочный лагерь. Пусть старики гоняют новобранцев до седьмого пота, муштруют. Что с крестьянами?

— Крестьян из соседних деревень заверил в полной безопасности. Засеивают окружные благодатные земли. Налоги минимальные. Угодья нового барона открыты народу, не хватает только самого населения.

— Что ещё успел наворотить?

— Шустрых, слабо вооружённых ополченцев отправил по округе на разведку. Всё равно с этих оборванцев взять больше нечего. А наши доспехи и вооружение только ушли заказами кузнецам, портным и кожевникам.

— Пока полностью не кончилось золото, нужны новые месторождения ресурсов: шахты, штольни.

— Это понятно. Но порубежные земли заселены слабо, местность почти дикая. Мастеров придётся выписывать из Империи и дать им охрану на разработках, чтобы зеленокожие не тревожили. Потребуется время.

Андрен вздохнул.

— Снова задержка. Здесь есть карта местности?

— Спрашиваешь. Первым делом купил у торговцев. Как только скупил всех лошадей в округе. Половина скорее старые клячи, годные только для посева, боевых коней мало.

Андрена в бастионе окружили люди. Послышались просьбы расправиться с местными шайками бандитов и мародёров.

— Отошлём людей, и кем будем защищать стены?, — Отметила Чини.

— Если нет порядка в подвластных землях, то всё остальное делать почти бессмысленно. А будет порядок, ещё сами прибудут.

Личная свита образовалась прямо за столом у карты местности. На аудиенцию как раз напросились молодой лекарь Корь и старый чародей Вий. Оба были длиннобороды и больше похожи на отшельников, только у одного была чёрная борода, у второго седая. Оба просили за людей в окрестности. Оба самоучки без академических знаний. Андрен отметил лекаря как местного, а чародея как завядлого путешественника. Оба могли неплохо помочь советами.

За пределы бастиона выехали на конях лишь несколько часов спустя, нагрузив всех подданных делами. Самым сложным делом оказалось назначить казначея. Потому эту почётную роль пока оставили Чини, приставив к ней пару дюжих охранников.

Грок вновь построил солдат на склоне бастиона. Количество их возросло за день более чем до двух сотен. Правда, у части отсуствовало вооружение.

— Пришли служить с вилами и в портках. — Отметил таких Грок. — Авось, выдадут.

— Хорошо, что пришли, — добавил Андрен, отправил самых молодых служками в басион, и устроил состязания между двумястами оставшихся солдат, выбрав самых крепких. Разоружив ополценцев, заставил бороться друг против друга.

Дрались неохотно. Но сто победителей забрали лучшее вооружение и оружие на свой выбор. А прочим осталось то, что пристало проигравшим.

Армия получаилась весьма пёстрая. Грок скупил кожаные, стёганные, лёгкие доспехи и массивные латы с самыми разными вышивками, всех форм и размеров. Здесь была и имперская броня, и южные легкие доспехи, а каждый барон считал своим долго сделать отличную от имперцев броню в своих кузнях, потому ухитрялся менять конктрукцию в угоду своей славе, но не практичности, то излишне укорачивая рукава, то оставляя шею голой. Андрену осталось лишь приказать сорвать все вышивки и отличительные знаки. Швеи в замке и деревнях уже вышивали нашивки Бастиона на Холме.

— Кто стремится к большему, тот и получает большее. А кто довольствуется малым, может потерять всё. — Только и добавил Андрен и вновь свёл 100 солдат-победителей меж собой, вновь разоружив и раздев по пояс. Драться стали взаправду, нередко вышибая зубы друг другу. Забава барона оборачивалась ощутимым достатком, потому прилагали все силы.

Пятьдесят победителей получили звания десятников. Те получали на серебряную монету в месяц больше. Драться люд стал ещё ожесточённее. Не убери Андрен оружие, кровь полилась бы рекой прямо в ров.

Новый бой не заставил себя ждать. Двадцать пять победеителей получили коней из конюшен бастиона. Глаза солдат засверкали. В хороших доспехах и с полным вооружением, они уже представляли собой силу, с которой можно было считаться.

Среди двадцати пяти конных Грок устроил скачки на окрестных полях. За явным преимуществом победил рослый парень поперёк себя шире с локонами цвета спелой пшеницы. Назвался он Мечеславом и слыл бывалым воякой, немало прослужившим в рядах имперских войск. Он не спешил ступать в освободительную армию графа Аткинса. Андрен без раздумий вручил ему звание капитана. Сотник под стягами солнечного меча и топора присягнул барону.

— Вот теперь можно и делом заняться, — обронил Андрен и тут же разделил 200 человек на 3 неравных отряда. По десятку легких лучников и мечников без доспехов оставил в казарме бастиона тренировать прибывающих новобранцев и служек, жаждущих служить барону.

— Пусть научаться не только с какой стороны за меч держаться и в какую сторону тетиву натягивать, но готовятся убивать. — Добавил Андрен. — На войне, как на войне.

— Это верно. Не стоит отправлять в сечу «мясо» для вражьих клинков. — Добавил сенешаль.

Над гарнизоном Андрен поставил чародея Вия. Тревожить почтенного старика вне стен не хотелось. Все должны быть на своих местах. Чародей неплохо разбирался с ролью завхоза, взяв на баланс весь бастион.

Ещё по двадцатку мечников и лучников Андрен отправил в деревни, которые просили помощи разобраться с местными бандитами. Над карательными отрядами поставил Коря и Мечеслава. Знахарь должен был найти язык с местными лихими людьми и по возможности перевербовать. Вдруг кто и решит поменять грабёж на праведную службу? А с остальными должен был разобраться Мечеслав.

— Барон Андрен милосерден, простит все прегрешения, кроме убийства детей и женщин. Тех бандитов убивать на месте, а прочих отдать на суд жителям деревни. Кого-то простят, кого-то порубят. — Сказал Андрен. — Двадцать умелых воинов, объединившись с местными жителями, разметают мелкие шайки. А как запросят подмоги — пришлём.

С большей же частью солдат Андрен и Грок после сборов тронулись в путь обозревать окрестности. Владения, что свалились на голову после пыток в подвальных застенках, были довольно обширны. Конные и пешие растянулись в линию. Барон Андрен и сенешаль Грок поехали первыми. Дорога была ужасной. Ей явно никто давно не занимался.

— Здесь дороги мостить надо, а не воевать. — Приметил орк.

— Это верно. — Отметил Андрен, развернув на лошади карту. По ней выходило, что всего в землях Баронств и Графств было 11 приемлимых замков. Помимо этого на карте отмечались лишь крупные деревни у торгового тракта. — Десяток оплотов, Грок. Вероятно, многие уже выразили свою поддержку освободительной армии.

— Семь из одиннадцати, если информация лазутчиков чего-то стоит. — Поправил Андрен. Ближайший вражий за соседним холмом. Там сидит старый чёрт Доримед. Знатный граф. Местные его нелолюбливают. Жаден, что мой конь до кобыл. Крестьяне под ним уже взвыли от непосильных налогов. Но любой бунт он топит в крови. Поговаривают, что под ним семь деревень, а под рукой всегда три сотни пехотинцев; мечников и копейщиков. Сидят по соседним деревням на прокорме. Граф экономит даже на содержании.

— А сколько в замке?

— От силы пять десятков гарнизонных.

Андрен почесал лоб, что-то посчитал, спросил снова:

— А замок барона Аткинса далеко?

— У самых границ с Дикими землями, — снова ответил Грок. — На другом конце земель Баронств и Графств.

— Аткинс далеко, Доримед близко, — подытожил Андрен. — Грок, у нас есть время, чтобы склонить чашу весов в нашу сторону. Едем к замку графа.

Грок облизнул клыки:

— Ты не надел кольчуги, не выдумывай. К тому же перед штурмом армии собирают, а не распускают по окрестностям. Пешие устали. А много ты навоюешь двумя десятками конных?

— Ты не учёл пару ленивых магов. — Поправил Андрен и поднял руку. — Конница, за мной!

— Знатные бароны в простой одежде не воюют!, — Буркнул орк. — На тебе даже не парадка. Кто ж тебе поверит, что едешь к замку воевать? Поднимут на смех, да и только. Это же граф!

— Вот именно. Слушай мой план…

* * *

Одинокий пеший путник вышел из леса и направился к воротам замка. Дозорный лениво проследил за полуголым оборванцем в простых холщёвых штанах — ни оружия, ни угрозы. Брёл он, спотыкаясь, и хромал на правую ногу.

— Ещё один калека пришёл из деревень попрошайничать. Граф Доримед таких не любит, распнёт на дыбе или утыкает стрелами как ежа. Делов-то. — Обронил дозорный со стен.

— Но хоть будет, на что посмотреть. Скрасит день. — Отмахнулся десятник у ворот. — Опасности нет, не трогай ворота. Пусть проходит.

Андрен с тяжёлым сердцем добрёл до ворот, взялся за створу, как будто пьян, выдохнул.

— Водицы не дадите? Я странствующий бард. Песней отблагодарю.

— В ров тебя сейчас сбросим, хромой. Там и напьёшься!, — ответил молодой десятник, слыша подобные просьбы каждый день от всякого сброда. — И где твоя лютня, балабол?

Андрен коснулся «хромой» ноги, меч распорол штаны. Один выпад и маг пронзил десятника остриём клинка в живот.

Захватчик оказался во внутреннем дворе. С руки сорвался огненный шар, полетев за зубья стен. Дозорного объявло пламенем, закричал, да так и свалился в ров уже по ту сторону. Он уже и не заметил, как два десятка конных показались из леса и галопом помчались по склону к замку.

У ворот же хромой боец завертелся волчком, собирая мечом стрелы на лету. Зажившее плечо охотно выворачивало рукоять. Солдаты отстреливались издали, а как только прочие пытались приблизится к вратам, меч забирал их жизни. Арбалетчиков на счастье Андрена, в замке не было. Граф предпочитал луки. К ним и стрелы дешевле.

Кони за стеной преодолели почти половину расстояния, когда Андрен начал встречать серьёзное сопротивление. Из казарм посыпали, как гроздья винограда, растерянные солдаты. Взгляды блуждали в поисках врага, ожидали западни. Слабо верилось, что напал только один. Это не укладывалось в логическую схему конфликта. Кто так штурмует замок?

Андрену смятение играло на руку. Меч пел кровавую песню, собирая жатву. Багровым светом заляпало с головы до ног. Адепт Храма я в ничтоже сумнящихся, не давал приблизиться к воротам, рубил, резал, колол, пинал, дрался и рычал, как зверь. Не было времени только до магии.

Послышалась команда капитана. Тот вышел во двор и кричал так, что глохли соловьи в роще.

— В стягу! На копье его! Прижать к стене!

Солдаты очухались. Из арсенала понесли копья. Гарнизонные быстро взяли в кольцо, ощетинившись копьями. Строем принялись придавливать берсеркера к воротам, намереваясь вышвырнуть за пределы замка.

Андрен хотел уже рвануть меж копий и попытаться пробиться к оружему команды сотнику, как за спиной послышался звук копыт по деревянному раводному мосту. Грок ворвался за ворота первым. Разрубив копьё на лету, грудью коня сшиб солдата, затоптал, топор разрубил голову ещё одному. Всадники за спиной врезались в строй рядом.

Трёх коней копьеносцы остановили сходу, ещё одному наездику не посчастливилось поймать острие копья шеей. Но пространство у ворот уже было завоевано. Андрен перебив пару копий, бросился в ноги гарнизонным. Засапожный нож вонзился одному в пах. Рукоять вышибла зубы второму.

Конные быстро смяли немногочисленных копейщиков и расыпались по внутреннему двору. Грок сошёлся с капитаном, тот поймал рубящий удар топором сверху вниз на клинок. Посыпались искры. Одна из них больно ущипнула Чернявого. Тот встал на дыбы и ударил сотника в грудь, отбрасывая на спину. Грок выхватил нож из-за сапога и швырнул, перебив капитану гортань. Затем поймал стрелу топором. Несколько стрелков пускало те со стен. Но Андрен уже бежал к ним по ступенькам.

Внутренние двери замка захлопнулись. Оставшиеся в живых солдаты и служки

с той стороны спешно баррикадировали створы. Орк соскочил с коня, подбежал к самим дверям. Топор блеснул молнией, врубился в дубовые створы, но увяз. Двери были массивными.

— Замаешься рубить, — обронил орк своим солдатам. Те перебили людей на площадке и теперь захватывали стены вместе с Андреном.

Сам барон примчался к двери довольно быстро. Постучал в дверь яблоком меча 3 раза и закричал в щель проёма.

— Я барон Андрен. Этот замок теперь мой. Вы со мной или против меня?

— Пошёл в Провал!, — Был ответ.

— Сжечь дверь. — Обронил Андрен. Солдаты натаскали и порубили на щепы скамейки, ящики, все это ждал факел. Белый дым вознёсся в небо.

— С тобой, — донеслось спустя некоторое время из-за двери.

— Бросайте оружие и выходите. — Добавил Андрен и первым принялся раскидывать кострище.

Группа безоружных солдат и прислуга один за другим вышла во двор. Все попадали на колени перед странным воином в обносках. Андрен коснулся клинком головы каждого, показывая, что милует.

— Теперь вы под моей рукой. — Добавил барон. — Где Доримед?

— На охоте, ваше сиятельство. — Ответил один из служек.

— Я не сиятельство. — Поправил Андрен.

— Как же так? Вы же теперь граф.

Андрен посмотрел на Грока. Тот кивнул.

— Всё верно, у тебя два замка. Если этот сарай можно назвать замком. — Орк первым вошёл в замок и принялся обледовать помещение с группой людей.

— Раздеть пленных и увести в бастион, там одеть, накормить и пристроить. Сюда прислать новых. — Распорядился тем временем Андрен, поднимаясь на стены. — Штандарты графа пока не снимать!

К стенам замка как раз доплелась пехота. Андрен прикинул количество солдат. Как раз то, что нужно для его нового плана.

Грок поднялся на стену с довольным видом, обронил:

— Зачистили. В кладовых полно провизии. Старый скряга знал, как экономить.

— Давай же встретим Доримеда с охоты, как следует. Переодевай наших солдат в захваченную одежду. Разоружим конвой с Доримедом, остальные сами сдадуться.

— Я думал, ты просто хочешь припозорить пленных. Или сжечь эти блохастые обноски, которые граф выделил подданым.

— Они не пленные, а теперь уже наши поданные. — Поправил Андрен.

— Но у него по-прежнему больше солдат. А у нас ненадёжные люди.

— Отсечём змее голову. Тело смирится.

Уставшая с марша пехота охотно скинула латы и без особого энтузиазма принялась надевать захваченную бронь дозорных. Тяжелее всего солдатам было надевать обноски прислуги. Но вид Андрена в подобных же обносках попрошайки говорил, что барон готов разделить эти тяготы вместе со всеми.

Расставив солдат по местам, Андрен приготовился встречать графа.

Экскорт Доримеда составлял двадцать конных. Еще почти две сотни солдат и прислуги плелись из леса за господином, навьюченные как животные. Они несли мешки и множественный скарб, чтобы его сиятельство не чувствовал себя в лесу без комфорта.

Сам граф Доримед оказался здоровым боровом с тремя подбородками. Тучный, заплывший жиром, он не мог слезть с лошади без помощи подчинённых. Когда засвистели стрелы со стен и Андрен сам взял под узды коня графа, тот с перепугу отрёкся от титула на глазах подчинённых.

Андрен вновь проявил милость и отпустил его восвояси вместе с личными вещами и небольшой группой верных людей. Какого же было удивление нового графа, когда Доримеда обнаружили в лесу с перерезанным горлом тем же вечером. Его лишили жизни собственные подчинённые.

Прочие охотно приняли нового управителя. Ещё до захода солнца Андрен принял в подчинение ещё четыре деревни. А личное войско увеличилось на две манипулы и обещало возрасти к следующему дню.

Андрен торопился, словно стараясь окупить свой долгий сон.

Глава 2.

Верховный главнокомандующий

Время — наиболее ценное из того,

что может потратить человек

Истина.

Несколько месяцев спустя.

Замок на реке Керчи.

Длань в тяжёлой металлической перчатке с грохотом опустилась на стол. Дубовые доски жалобно скрипнули. Тысяцкий Мечеслав не сдерживал ярости и крепких слов. В зале заседания совета женщин нет (Чини занята счётами), а князь Андрен и сенешаль Грок больше ценят открытость, да крепкое плечо в бою, чем лицемерие. На этом многие шпионы Аткинса и прокололись — полный подвал горемык ожидал своей участи.

— Князь милостиво разрешил графу выкупить своих подданных, но Аткинс отрёкся от вверенных людей. Не мудрено, что те целыми манипулами мигрируют в стан имперского верноподданного. Бегут на правый берег разделительной реки. — Добавил тысяцкий к бурному вступлению.

Два месяца молниеносных боёв разделили все земли Баронств и Графств на два лагеря. По правому берегу от реки Керчи расположились земли князя Андрена с шестью замками, а по левому берегу расположилась повстанческую армия с графом Аткинсом во главе пяти замков. Силы выровнялись. У обоих полководцев в подчинении оказалось по легиону воинов. Но беда пришла откуда не ждали — академия Воздуха в полном составе выступила за графа Аткинса. А разведчики доносили, что с Диких земель к нему уже идёт подкрепление.

— Что он мог пообещать бедуинам? Торговые префекции?, — Обронил Грок, рассматривая карту с подробной дислокацией войск.

— В трещину козе этих кочевников!, — Брякнул тысяцкий. — Меня больше беспокоят две-три сотни магов воздуха у реки. Вздумай мы переправляться, они перевернут наши лодки, плоты и даже корабли. Тоже мне нашли радетеля здешних земель.

Андрен прилизился к столу, посмотрел на тысяцкого.

— Ты понимаешь, что никогда прежде академии не позволяли себе участвовать в войнах в открытую? Лишь их выпускники по личным убеждениям принимали ту или иную сторону. Но чтобы на союз пошёл директорат — такого себе не позволял даже Архимаг. Никогда прежде студиусы Великой Академии во время обучения не участвовали в битвах.

— Так ведь и враг никогда не подходил к стенам Мидрида. — Добавил Грок. — А кочевникам он просто пообещал часть спорных земель. В песках земледелие не развито. Так хоть за благоданые пашни зацепятся. Это дороже золота тёмного.

— Враг укрепился вдоль берега, расставил дозоры и не торопился нападать первым. — Вернулся к карте Мечеслав. — Штурмующий замок при равных силах всегда теряет втрое, а то и вчетверо больше солдат, чем осаждённые. Нам же даже переправиться на тот берег без весомых потерь не дадут. И время играет против.

Андрен кивнул. Его подстегивало время, задание Академии, обязательства вождя, князя. А перед глазами постоянно стоял укоряющий взгляд трёхцветных глаз рыси. Князь стал практически одержим этими глазами, словно пытаясь заглянуть за оболочку, которую они скрывали.

Грок стиснул зубы. С момента начала задания Академии пошёл третий месяц, а до гор они с Андреном так и не добрались. Мало ли куда зашлёт за выполнением Задания король Вышень? Вреднее гномов во всём Варленде нет существ.

Минул новый год и наступил первый месяц осени. Империя отметила своё четырёхсотлетие, календарь стал добавлять к четырём векам ещё один год. Почему Приториус отмечал день рождение Империи не в начале своего правления, когда детская ручка надела Золотую Перчатку, а почти в конце года? Ответа летописи не донесли. Но с этой странностью мирились. Не состыковки только во времена юбилеев, в остальное время на это не обращали внимания, отчитывая начало Империи от первого месяца осени, а не начала лета.

Князь прекрасно понимал, что войну стоит заканчивать в кратчайшие сроки. Свободные руки требовались для сбора урожая.

— Ваша светлость, если провианта и дров накопить меньше положенного, то зима будет голодной, а в деревнях начнут замерзать люди. — Добавил Мечеслав.

— Не просто люди — подданные. — Поправил Андрен. Новоявленный князь за два месяца войны с каждым днём вкладывал в это слово всё больше и больше смысла и уважения, потому люди и нарекли его почтейнишим титулом.

Роль, которую принял шутя, обрастала плотью.

— Люди приняли меня как барона, заочно посчитав мужем Варты. Не вернём рысь в Бастион на Холме — доверие пропадёт.

— Тебя князем назвали не для того, чтобы разочаровываться. Возьми главную победу и никто не посмеет сказать слова. Победителей не судят. — Добавил орк.

Князь подавил желание взвыть и покинуть Совет, вскочить на коня и в одиночестве ускакать на край земли. В груди жутко терзало от того, что не находил ответа. Бессильно скрипел зубами. Бремя правления давило на плечи и не позволяло больше делать неразумных поступков, вроде тех, как захватил первый замок. Или тех, как с горсткой смельчаков ворвался в прибрежную крепость среди ночи. Или на спор сразил десять лучших воинов барона Ситика. И тот покинул замок, отрёкшись от титула, ушёл в добровольное путешествие. Пожалуй, единственный разумный барон среди встреченных в этих землях. Пятый и шестой замки пришлось брать уже большой кровью, полностью задействовав армию и применив немало магии.

Андрен отстранился от мыслей, громыхнул панцирным доспехом. Тот был сделан своими лучшими кузнецами специально под князя. Лёгкий и вёрткий. Не цельный, сковывающие движения, но составной, из разных частей, позволяющий двигаться почти так же, как если бы на нём была простая кольчуга. Достойная работа.

Совет продолжался. Круглый стол был завален цветастыми картами, схемами, фигурками отрядов, командиров, планами. Тут же стоят кубки, тарелки. Заседали безотрывно вторые сутки, составляя план предстоящего сражения. Здесь в замке на Керчи решалась судьба земель Баронств и Графств. Первый лекарь Корь напоил всех каким-то зельем, сонливость отбило. Головы гудели от мыслей. Но стандартная стратегия вновь трещала по швам.

— Мы объединим все земли Баронств и Графств в единое Княжество. — Наконец сказал Андрен. — Здесь люди почувствовали вкус свободы и поняли, что можно платить фикированные налоги и жить по единым справедливым законам, а не ждать чудных указов от правителей и складывать головы за их прихоти. В едином Княжестве всё по единым законам. Правитель один и Совет у него один, других советчиков нет. Я знаю, что ни один из вас не дрогнет, не отступит. Так и наши люди. В каждом можно быть уверенным, как в себе. Так что передайте людям, что Княжество будет расширяться и земель своих кочевникам-захватчикам не отдаст. А если академия Воздуха не желает служить князю, она будет разобрана по камушкам и зарыта в землю. Всякий маг, выступивший против Княжества, будет уничтожен. Тот же, кто выступит за, получит помилование и должность. Закон и порядок — вот что гарантирует князь. Настоящий правитель не торгует своими землями. И подопечных в обиду не даёт. Бандиты, мародёры и лихие люди, что массово вступили в Освободительную армию получат по заслугам.

Чародей Вий быстро записал эти слова на пергамент и кивнул.

— Точнее и не скажешь. Суровые времена требуют сурового правителя. Но помнится мне, бандиты были в наших первых отрядах, а затем получили должности, почёт и уважение. И всё при финансовом благополучии.

— Ты что не понял?, — Поднялся из-за стола орк. — Князь говорит, что всякий делами своими может себя возвеличить. Нет тёмного прошлого. Есть суровое настоящее. А всякая дурная кровь смывается кровью врагов, если воюешь на той стороне, которая служит правому делу. Наше дело правое, значит, мы победим!

Чародей вновь кивнул, дописывая манифест. Спорить с широкоплечим орком себе дороже. Широкий шрам, разрезавший вязь татуировки на щеке, тянулся по коже. Орк получил его в битве за приморскую крепость, когда в ночи без доспехов с князем, тысяцким и десятком других смельчаков вскарабкались по почти отвесному склону бастиона, забрались на стены, уничтожили охрану и открыли ворота. И никто не думал о том, что с их смертью войну автоматически выиграет Аткинс. Орк спас князю жизнь во внутреннем дворе, поймав щекой стрелу. Выбило даже 3 зуба, порезало язык, но четвёртй замок был взят. Щёку щашили, язык зажил, а лекарь Корь вставил зубы орку из редкого белого золота. Теперь рот его сверкал. И Грок всерьёз задумывался заменить и торчащие из-под нижней губы клыки на такие же.

Мечеслав хмыкнул. Широкий и массивный, как северный медведь, он отказалася от доспехов, но с двойной кольчугой не расставался. Помятые браслеты обхватывали руки — Грок подарил, когда пшеничноголовый вытащил орка из сечи у пятого замка на себе. Сам тысяцкий был в десятках мелких шрамов. Поговаривали, что мать его была огром. Любые мелкие и средние раны затягивались на Мечеславе прежде, чем заканчивался бой. Старый пёс войны обладал потрясающей регенерацией. Лекаря допускал до себя только в момент, когда лежал без сознания.

Седеющий, верховный чародей Вий сиел строго напротив князя — так берег спину повелителя от любых магических намерений противника, не забывая писать указы.

Молодой бородатый лекарь Корь в основном молчал. Но в состав совета его взяли без споров. В последнем бою его зелья помогли солдатам быстрее взобраться на стены шестого замка. Это сократило количество жертв втрое.

Так же на совете присутсвовали трое наймитов. Они прибыли с Храма и не сразу стали личными техлохранителями Андрена. Все трое были без языков и не говорили своих имён. Солдаты прозвали их Щит, Меч и Плащ. Все отлично показали себя в последних боях, не отступая от князя ни на шаг с тех пор, как орк поймал за него стрелу. Все трое стояли у дверей залы, руки лежали на рукоятках быстрых, лёгких мечей, а глаза цепко следили за каждым движением всех присуствующих, слух ловил каждый шорох. Они всегда были рады стоять впритык к Андрену, но князь быстро научил уважать их своё личное пространство.

На совете не было лишь Чини. Та со своими телохранителями выслушивала обращения старейшин деревень, разбираясь с тревогами местных. Немало денег уходило на строительство дорог и деревень, так что это дело поручили верховному казначею. То, что была она ростом меньше локтя, никого не смущало. Привыкли за пару месяцев. Зато Чини чувствовала себя нужной, заодно отвлекая на себя часть забот. Даже чихать перестала, преободрившись после подпитки в Бастионе на Холме. Собственно, из этого прославленного во всех землях укрепления она больше и не выходила, пока Андрен с советом продвигался всё дальше и дальше на восток, оставляя на замках свои штандарты.

Андрен и подошёл к окну. Через распахутую ставню башни была видна река Керчь и дальние земли Графа, к которым уже выступили кочевники.

Князь сжал кулак, злой голос прокатился по помещению:

— Времени больше нет, выступаем немедленно!

* * *

Армия построилась, готовая осуществить очередной дерзкий план князя. Андрен разделил её на три неравные части. «Северную» тысячу солдат отдал под предводительство Грока. Сенешаль должен отправиться вверх по реке и, переправившись в удобном месте, захватить ночью самый северный замок, из всех подвластных графу, а потом ринуться в основной бой, атаковав с северного фланга. Этому отряду достались все стенобитные машины и конница.

«Южная» тысяча пошла под руку тысяцкого. Сплавившись вниз по реке на плотах, мечеслав должен был захватить самый южный замок при поддержке малой флотилий Клинков. Несколько юрких кораблей достались Княжеству в наследие от приморского замка.

Сам князь Андрен возглавил оставшиеся две с половиной тысячи воинов профессиональных рубак, доукомплектовал когортой наспех собранных ополченцев. С тремя тысячами воинов он дал команду готовить переправу. Его корпус должен был принять основной удар на себя, и отвлечь основные силы Аткинса. Солдатаы после переправы должны были завязать драку и не дать по возможности собраться армии графа вместе.

Андрен под неодобрительные вздохи храмовых телохранителей одел в свои доспехи Плаща. В доспехи Плаща, в свою очередь, облачил одного из сотников на коне. А сам занял место в первом строю пеших воинов, напялив простую кольчугу. Меч и Щит так же облачились в рядовых пеших воинов.

Среди сотников, десятников и рядовых прошёл шёпот. Порядки перестроились. Если раньше в первый ряд ставили в основном тех, кто сбежал с армии Графа, чтобы доказали свою преданность, то сейчас, вдохновлённые князем, вперёд вылезли ветераны. Самые отчаянные, храбрые, рослые богатыри и герои, заслужившие чины десятников и капитанов. В тыл оттеснили новобранцев.

Боевые порядки построились вдоль реки. Граф Аткинс на той стороне выставил три полка протяжённостью в пятьдесят человек каждый, по десять рядов, плечом к плечу. Достаточно, чтобы скинуть в воду любые силы. Первый ряд держал лёгкие щиты. Ровно такие, чтобы легко отражать единичные атаки тех, кто пробьётся через копья, второй ряд был вооружён тяжёлыми двуручнми мечами. Третий и четвёртый ощетинился длинными пиками и копья как ежи. Те нависали над мечниками и щитоносцами. Длинные копья насадят на себя врагов еще до того, как те приблизятся к щитам. Ну а если совсем худо — дело завершат мечи. Все остальные ряды так же были вооружены мечами и топорами.

За тремя полками по пятьсот человек каждый встали по двести лучников в четыре шеренги. Они осыплят стрелами приближающихся прежде, чем те наткнутся на копья и пики.

Строго между полками Аткинс выставил магов. Мастера воздуха встали в два ряда. Их насчитали ровно двести человек. Академия не поскупилась. Против Андрена вышли все маги высших ступеней, от третьего курса до академиков. Не воевали только ректоры, и настоятель академии и совсем юнцы. Кто-то должен был оставаться в стенах академии Воздуха, чтобы защитить её от мародёров.

Андрен решил для себя, что если переживёт сегодняшний день, то академия Воздуха исчезнет в лица навсегда. Маги могли дать Аткинсу десяток-другой магов, выражая свою поддержку, но чтобы выставить все свои силы, как будто грядёт последняя битва — это не укладывалось в голове. Директора явно пошёл против договора о поддеркже баланса сил в Варленде.

— Воздушная академия сама подписала для себя приговор. — Подтвердил князь. — Сдуем её с лица Княжества!

Солдаты одобрительно загудели.

Помимо основных трёх полков с флангов Аткинса стояли конные сотни, не позволяя совершать никакие манёвры на том берегу. По пятьсот конных с каждой стороны. У каждого всадника при себе было копье и меч. Аткинс явно надеялся остановить натиск пехотой, а потом смести с боков остатки десанта и сбросить обратно в реку. Ко всему прочему, сама ставка Аткинса находилась далеко позади поля боя: на холме, с личной охраной и избранной сотней рыцарей. В резерве у холма стояли ещё по две сотни конных. На тот случай, если армия князя каким-то чудом прорвёт основные ряды, Аткинс оставил себе шанс отыграться.

Андрен невольно восхитился умом врага. Тактиком Аткинс был отменным.

Все свои три тысячи воинов князь растянул в три шеренги вдоль всего берега. Длина получилась в целую когорту — пятьсот человек. Локтём к локтю. Все воины Андрена были пешими. Всех коней забрал орк.

Первый ряд, как и положено, нёс в руках большие, широкие щиты с шипами.

— Полки, товсь!, — Гаркнул Андрен.

Тысяча кованных щитов разом сверкнула на солнце, отражая солнце. На той стороне войска невольно прикрыли глаза руками, спасаясь от бликов. Второй ряд нёс по два меча: свой и щитовиков. Так же второй ряд на плечах держал длинные, в два раза длиннее, чем у противоположных войск, копья. Сам третий ряд двумя руками держал эти самые копья. На поясах их висели только короткие клинки, практически ножи. Солдаты недоумевали такому вооружению и лишь прочие заслуги князя перечеркнули сомнения в его нормальности.

— Полки, жди!

Команда пошла по всем трём шеренгам. Из первого ряда к реке вышел хмурый чародей Вий. Он подошёл к берегу и застыл на глазах солдат Аткинса. На том берегу приготовились получить заряд магии, но чародей лишь достал бутыль с розовой жидкостью. Снадобье Коря увеличивало силу мага на несколько мгновений в десятки раз, но после погружало в долгий сон.

— За Княжество!, — Поднял бутылку чародей и без сомнений опустошил ей всю. Затем опустился в берегу на колени и коснулся рукой реки.

Вода от места этого касания пошла льдом. Он расползся, замораживая быстро даже волны и течение. С чудовищной скоростью магический лёд покрыл всю реку. А чародей и не думал отдёргивать руку, сам становясь частью реки. Рука стала ледяной до самого плеча, приобретая синий оттенок под толстой коркой.

— Покрову реки пришла зима. — Брякнул кто-то из солдат и полки заржали. Рыба, что была у поверхности, вмёрзла в лёд. Вода полнсотью застыла, продолжая покрываться льдом выше и ниже по течению реки.

— Вперёд, сынки, — обронил чародей, улыбаясь со всеми.

— Полки, вперёд!, — гаркнул Андрен и его приказ распространился по всем шеренгам.

Под щитами первого ряда войск находилась длинная цепь. Кузнецы приложили немало сил, чтобы сковать её в одно целое. Каждый из солдат, держащий сейчас щит, так же держал в руке и кусочек цепи. Кусочек, который соединял всю шеренгу в одно целое, не позволяя разорвать строй на льду.

Щитоносцы двинулись вперёд, Андрен задал темп, переступая через чародея. Тысячи ног ступили на лёд, набирая скорость. Многие скользили, но ни один не упал. Каждого связывала друг с другом большая цепь. Символ единства.

Меченосцы придерживались за плечи щитоносцев, двинулись следом, придерживая копья. Третья шеренга использовала уже копья как балансир.

Зрачки у первого ряда воинов графа Аткинка расширились. Река в мгновение ока покрылась льдом, а на них с огромной скоростью неслась шеренга с большими копьями наперевес. Капитаны: десятники и сотники графа застыли, не понимая, как встретить длинные копья без потерь. Не мираж ли это, что посреди лета река встала? Да и стоит поломать строй и всё обретёт ещё худший оборот. Зато проснулись командиры лучников, скомандовали луки к бою. Первая волна выпустила стрелы. Но одно дело стрелять в целые ряды войск неприятеля, когда, даже не видя цель, всё равно можно рассчитыть расстояние, и стрела найдёт свою цель и совсем другое — попасть во всего лишь в три ряда воинов. Узкую, быстро движущуюся полоску. Совсем не имея для того обзора.

Лишь десяток стрел стеганул по щитам, шлемам, бессильно отскочил. Раненым не дала упать цепь. Инерция гнала их вперёд со всеми прочими.

Всполошились и воздушные маги. Им даже дали прореху в рядах войск графа для обзора. Только заклятья пришлось создавать с большой скоростью. А настраивались так, что будет время, пока Андрен настругает плотов, начнёт переправу. Так можно было поднять ураган на реке и утопить половину войска, другую накрыть ливнем стрел. Сейчас же поднимающийся ветер уже не мог вражей шеренге помешать приближаться к строю.

Всё ближе и ближе.

Аткинс побледнел лицом, да разразился крепкими словами.

Лучники не помогли. Маги оказались бессильны. Оставался нажежда на десять рядов пехоты. Но чудовищно длинные копья в один миг насадили на себя по несколько человек из них. Достали вплоть до третьего ряда. Строй поломался, лишившись копий. На скорости бега армия Андрена вклинилась в ряды неприятеля, разметав оставшиеся лёгкие щиты. По инерции пробежали дальше, шипованными щитами врезаясь, опрокидывая и пронзая ещё ряд. Едва скорость закончилась, атакующие воины бросили цепи и взялись за ножи. Ничего лучшего в ближнем бою со щитами не было. Началась давка, где малое пространство позволяло орудовать охотнее ножам, чем тяжёлым двуручным мечам.

Сразу досталось и магам. Без брони, те стали лёгкой добычей для головорезов. Наиболее опытные скрылись за спиной пехоты, расстаяв жалкой прослойкой в слоённом пироге между пехотой и лучниками. Причём всякий лучник за спиной своих полков чувствовал себя непричастным к бою. В узкий строй солдат неприятеля стрелять не было никакой возможности.

Ветераны Андрена не теряли времени, успешно продвигаясь вперёд. Воины побросали массивные щиты, копья и перешли к поножовщине. Вторые ряды пронзили мечами тех, кого опрокинули щитами первые. Солдаты за спинами делились малыми мечами с первым рядом. В давящей свалке короткие акинаки и засапожные ножи собирали лучшую жертву из всех возможных в ближнем бою.

Войско Аткинса стремительно сокращалось. Длинные, неудобные мечи, что были хороши на пространствах и при помощи из-за спины, когда щит держит кто-то спереди, потерпели полное фиаско перед короткими кинжалами, которые не требовали замахов и забирали жизнь моментально, находя брешь между панцирем и шлемом — в горле и шее.

Стремительный напор лишил защитников мужества. Последние ряды войск барона дрогнули, оттянулись и, наконец, побежали, оголяя спины. Лишившиеся прикрытия лучники и маги в рукопашной схватке оказались ещё более жалкими бойцами.

Войско Андрена с грозными криками бросилось вдогонку, ломая последние ряды и вклиниваясь в шеренги лучников и магов. Князь и сам перепрыгнул очередного павшего воина и оказался среди беспомощных лучников. Серый меч возликовал, как ликовали солдаты князя. Князь только что уничтожил половину армии барона, а потери были совсем незначительными.

Князь снёс голову очередному мечнику и увернулся от ответного удара мечника сбоку. Ткнул остриём в бок противника, удачно попадая меж пластин. Тут же вытащил и рукоятью меча раздробил магу воздуха голову. Рядом рубились Щит и Меч. Плаща не было видно. Он бился в последнем ряду у замёрзшей реки.

Аткинс схватился за голову, растянул волосы.

— Ну, ничего, щенок, у меня есть для тебя сюрприз. Думал меня в тактике переиграть?

Граф поднял руку и из леса посыпались стрелы с синим оперением.

Андрен не сразу понял, почему Меч подставил к его груди щит. В неё вонзилось пару стрел. Из леса били прямой наводкой, как в лицо врага, так и в спины своих. Но стрелков не было видно.

— Ночные эльфы!, — Сразу всё понял Андрен. — Поднять щиты!

Андрен присел на колено, прикрывая голову чужим щитом. Острия впивались в доску. Остро сожалел, что бросил свой металлический щит у реки. Ночные эльфы как самые невнятные союзники Освободительной армии, стреляли по всем людям, мало разбирая где чьё войско. Люди для них были все на одно лицо. Отличали лишь серые наряды магов-воздушников. Этих эльфы выкосили в первую очередь.

— Проклятая разведка не донесла, что Аткинс успел договориться и с ушастыми. — Буркнул князь, поглядывая на Щита и Меча. — Теперь вся надежда на кавалерию.

Аткинс тоже считал, что пора ввести в бой кавалерию. Он подал знак вступить в бой конным с флангов. Обойти обойти пеших и ударить в спины по берегу реки — что может быть легче? Вон и стяг князя там.

— Обезглавить змею!, — Рявкнул граф. — Принесите мне голову графа! Десять золотых за неё!, — Добавил он и тут же дал знак смять обстреливаемые полки Андрена в лоб, вводя в бой резервную конницу. При нём осталась лишь личная охрана. Андрен убедился, что в щит больше не стучат стрелы и приподнял голову. Рядом лежал Меч, весь истыканный стрелами. Охранник принял немало стрел, предназначавшихся ему. Щит молча вырвал из руки древко, кивнул.

Андрен встал во весь рост, посмотривая на лес, где стало поразительно светлее.

— Похоже, эльфы ушли. Добьем войско графа. — Хотел он сказать как можно громче, но слова утонули в стуке копыт. По полю от холмов со ставкой на десант уже по всю мчалась конница. Крики от берега донесли, что там уже идёт сеча. Конница сминала полки. Пехота с малыми мечами без копий и щитов, лишь с одними ножами и акинаками, мало что могла противопоставить им.

Крики собственных сотников привлекли внимание князя.

— Не ломать строй! Все сконцентрироваться на центре! На фаланги внимания не обращать!, — Закричал что есть сил Андрен и бросился с мечом наперевес на коней.

Щит ринулся следом. Приказы не обсуждаются…

Аткинс опустошил целый фужер вина. Расплылся в полупьяной улыбке. Резервная конница на его глазах врубилась в армию центра. Северный и южный фланги зажали людей у берега. Штандарт князя смяло в два счёта.

Битва фактически выиграна.

Аткинс лишь краем глаза приметил пыль позади своих конных. Она почему-то долго не опадала. И тянулась облаком с севера. Такое же облако вскоре появилось и на юге.

— Что это?, — Барон повернулся к полководцам. — Кто-нибудь может мне сказать?

Грок с тысячей конных показался из леса и атаковал северную фаланговую конницу в спины. Замок со стенобитными орудиями он взял быстро. Стоило сделать по паре залпов из гномьих пушек, как обескоровленный гарнизон замка предпочёл сдаться на милость князя. Сенешаль захватил замок без потерь. Оставив необходимый минимум воинов, тут же поскакал на юг, почти успев в обговорённый срок.

Мечеслав же с десятком кораблей класса Клинки захватил замок с моря, обстреляв достойный горнизон тысячей стрел. Те были обмотаны горящими пахучими травами, которые долго собирал по лесу Корь с подопечными. Дым пошл по замку горький, удушающий. Распространялся он быстро и без вякого ветра. Люди кашляли так, что выплёвывали лёгкие. Над остальными возообладала паника. Ворота распахнулись. Защитники прыснули вон на свежий воздух. Иные прыгали прямо в море и реку. Разоружать их было делом нехлопотным. Тысяцкий высадил десант, зачистил замок и отправился вверх по реке, высадив десант на другом берегу в том месте, где по реке плыли глыбы быстро тающего льда. Кого же было удивление тысяцкого, когда его отряды столкнулись с Ночными эльфами в лесу. После короткой схватки, те отступили в чащобы.

Андрен не гадал, появятся ли из леса снова эльфы. Две сотни отборных гвардейцев графа доставляли забот гораздо больше. Хорошо вооружённые, бронированные, они сшибли с ног немало его солдат, если тех раньше не пригвоздило к земле стрелами эльфов. Доставляли головную боль и лучники графа, которые решили отчасти вернуться в бой, чтобы не повесил потом за дезертироство. Личный охранник Щит поймал в шею стрелу и молча уткнулся в землю носом.

Князь оказался близок к отчаянтю. Дело спас Грок. Его конница смяла конные полки северного фланга. Разделившись на две части, одна прошла дальше по берегу, разбираясь с южным флангом. А часть опрокинула гвардейцев Аткинса и затоптала вновь улепетывающих лучников. Сам Аткинс с резервным войском спешно снялся со ставки и предпочёл уйти вглубь леса. Кочевников он так и не дождался.

Андрен с тревогой посмотрел на южный фланг, где рубился Грок. Силы конных с обоих сторон были примерно равны. Но тут из южного леса показались сотни воинов из тысячи Мечеслава. Воевать с эльфами в лесу оказалось не так просто. И все же они с ходу вступили в бой, лишив конницу графа манёвра. Часть войск Аткинса бежала, часть спешилась, предпочитая сдаться на милость князя.

Андрен вернулся к берегу. Поднял затоптанный стяг. Плащ лежал под ним с отрубленной головой. Храмовой воин до конца исполнял вверенный ему долг. Пали все трое наймитов-храмовников, отчего князь испытывал горечь потери и бесконечную усталость. Андрен оглянулся на тысячи убитых солдат. Все пали за него. На ногах осталась едва ли треть легиона.

— Будь у графа подкрепление из кочевников, нам поскидывали в эту талую реку. — Донеслось от орка. Тот спрыгнул с коня и принял у князя стяг, передал Мечеславу. Тысяцкий кивнул.

— Нам надо передислоцировать войска. — Тяжело обронил князь, стараясь разглядеть, все ли в порядке с чародеем по ту сторону реки. Тело всё так же лежало у берега, и возле него возился Корь. — Что с чародеем?

— Так спит же, — ответил тысяцкий.

Андрен всмотрелся в берег. Корь стоял над телом, ожидая, пока оттает рука чародея. Когда заметил, что на него смотрят, помахал руками.

— Всё в порядке. Вий жив. Но остальные пали.

— Ты победил, мой князь. — Добавил сухо сенешаль. — Остальное мелочи. Я соберу всех дееспособных воинов и захвачу девятый замок, пока Аткинс зализывает раны.

— Мелочи? Плащ, Щит и Меч были нашими союзниками, как и все люди, которые нам доверились.

— Ваша светлость, я займусь десятым. — Добавил в тон орку тысяцкий. — Достаточно флота и тех же самых стрел. У нас остался запас. Графу ничего не останется, как двинуться к последнему бастиону. Подтягивайте все силы туда.

Андрен устало кивнул, оглядывая поле боя, полное дерьма и крови. Смерть плохо пахла. Над головами уже кружили вороны и стервятники. Забрал у тысяцкого стяг, намереваясь вручить номому орденоносцу.

— Делайте что должны. Я не двинусь за Аткинсом прежде, чем похороню своих солдат.

— Как и подобает светлейшему князю, — кивнул тысяцкий и запрыгнул в седло.

— Встретимся у «Замка на крови». — Добавил сенешаль.

Глава 3.

Золотой исполин

Не будь крайностей,

как могло что-либо появиться?

Цитата в оправдание Хаоса.

«Замок на Крови».

Небо сияло пронзительно чистое. Бескрайняя синева разлилось до самого горизонта, насколько хватало глаз. Словно сами боги жаждали посмотреть последний день графа Аткинса и расчистили место для лучшего обзора.

«Замок на Крови», как прозвали бастион местные жители за кровавые жертвы людьми графа демонам ущелий, величаво возвышался на высокогорье. Неприступная цитадель была построена на одном плоскогорье, с одним единственным, узким проходом. Навесной мост от замка опускался на этот проход, пропуская не больше шести человек плечом к плечу или четверо конных. Таран штурмующий должен был делать небольшой, иначе не было бы никакой возможности подобраться к вратам. По краям общему штурму мешал скалистый обрыв с практически отвесными скалами. Стоило подойти к его краю, и можно было заглянуть в бездну. Даже в самые ясные дни никто не видел дна. Его скрывали туманы.

Крестьяне поговаривали, что в обрыве живут духи, поддерживающие графа Аткинса. А то и сами долунные демоны, что как самые чёрные мысли Творца, существовали ещё до прихода богов. Существа настолько древние, что брали своё начало из тех времен, когда мир Варленда кипел в изначальном жерле зарождения. Монстры, не ведающие баланса творящих сил.

Сотня лучников на стенах замка могла месяцами сдерживать натиск легионов, не неся потерь. Массивные, вырезанные в самих горах стены не сразу поддадутся даже пушкам гномов, не то, что камням стенобитных машин.

Андрен раз за разом терялся в догадках, как взять этот оплот. Люди, гномы или сами боги воздвигли этот замок, укрыв в ущельях надёжно и недоступно. Только из-за этого бастиона ни Тёмные эльфы, ни кочевники, ни разу не дерзнули переступить границу земель Баронств и Графств. Бастион удобно распологался у самих границ, замыкая дорогу на юг к академии Земли и южный торговый путь в пески Диких Земель. Тёмным эльфам было тоже не пройти мимо бастиона — ущелья тянулись от него на север до самых гномьих гор. Преодолеть их было так же сложно, как прошагать все Дикие Земли на своих двоих.

Рыжий конь под князем загарцевал, разделяя нетерпение хозяина. Он с Андреном прошёл многие битвы, вынес из жарких боёв и не пал от ударов меча, острых стрел и копий. Человек не забыл боевого товарища. Потому именно на нём ворвался за стены Воздушной академии, чтобы посмотреть в глаза Предиктору. Старик так и не понял, куда исчез весь цвет его академии. Толком не проявив себя, воздушники полегли у берега. Одного чародея, лишившегося руки, хватило, чтобы перехитрить их всех.

Предиктор и ректорат тут же пообещали Княжеству новых магов воздуха через несколько лет, если тот пощадит магиков. Андрен пощадил магиков, но директорату поставил условие. Тринадцать высших магов воздуха должны были дать бой кочевникам, которые готовились к переправе у реки. С той битвы маги так и не вернулись, захлебнувшись откатом высокой волшбы. А может, им просто некуда было возвращаться. Но своё дело они выполнили — кочевники были отброшены. Немало их утонуло на плотах, прочих сдуло в реку с берега. Выжившие ушли в пески, надолго отказавшись от попыток захватить благодатные земли.

Князь даровал прощение уцелевшим магикам и вместе с Вием отправил тех в Бастион на Холме. Дети ни в чём не виноваты. Если уцелевший чародей не сможет обучить их достойно одной рукой, то всё равно не пропадут. Корь натаскает их на алхимиков. В оплоте Княжества отныне учиться будущим магам, помогая округе от нашествия Зеленокожих и прочих бед.

Академия Воздуха опустела. Некому было больше преподавать в ней. Лишь ветер в опустевших комнатах говорил, что когда-то здесь обитали предатели Договора. Срыть древнее строение в землю у армии Андрена времени не было. Замок на крови ждал. Корь торопил покончить с Аткинсом до зимы.

И вот меч обжигал ладонь князя, копыта Рыжика били по каменному проходу, высекая искры. Конь плясал в нетерпении, ржание разлеталось над ущельем, било по стенам замка тяжёлым эхом. Восполнившее потери войско Андрена осадило замок. Но сколько месяцев придётся ждать, прежде чем на стенах поднимут белый флаг?

— Когда этот белый кусок материи затрепещет по ветру и ворота распахнутся?, — Обронил князь коню шёпотом. — Времени ждать нет.

Андрен знал, что в ближайшие дни армию придётся по большей части распускать. Из-за нового призыва людей не хватает на сбор урожая. Даже если отпустить половину, на полях соберет урожай лишь зима. Войны собрали каждого пятого мужчину в здешних землях, а то и четвертого. В объединённом Княжестве светлейшего князя Андрена сложилась острая нехватка рук. А если не собрать урожай, то до весны доживут не многие. И тогда осада одного замка обернётся против целой страны. Пустующие земли быстро займут Зеленокожие, кочевники, гномы и Ночные эльфы. Империя потеряет этот оплот безопасности.

— Аткинс!, — Закричал в нетерпении Андрен. — Жалкий трус! Выходи сражаться один на один! Или бери с собой десяток лучших воинов. Да выстави хоть сотню против меня, сенешаля и тысяцкого. Мы разобьём их всех! Можешь надеть самые прочнейшие доспехи! Взять острейшие мечи! Только выходи, да падёт на тебя тень всех богов!

Некоторое время ни один звук не смел пронзить напряжённую тишину. Безмолвие среди расщелин гор тянулось как тетива на луке. Но как любая тетива имела предел прочности, так и долгие, томительные минуты спустя тишину разорвал ответный клич:

— Скорее гоблин встанет вровень с богами, чем я отсюда выйду! Вы передохните ещё до весны. А у меня достаточно припасов.

— Трус!, — Закричал Андрен. — Жалкое ничтожество! Ты ограбил всех крестьян, обрекая их на голодную смерть зимой!

— Зато живой! Я подожду, самозваный князь! Время в моих руках!

— Кем ты собрался править? Толпой мёртвых? Твои ушастые союзники остались удобрять лес своими костями, ренегатов-воздушников зарыли у берега, а кочевники отказались переходить реку, когда встретились с настоящими магами воздуха. Тебе нечего ждать! Некого! Запасы воды и провианта рано или поздно иссякнут! Люди ненавидят тебя, граф! Открывай ворота и уходи прочь с кем хочешь из оставшихся верных. Покинь земли Княжества без последней крови. Поступи хоть раз по-человечески. Ты родился в этих землях! Неужели эти люди для тебя ничего не значат?

— Никогда, имперский выродок, я не сдамся тебе на милость! У меня ещё есть козыри!, — Докатились слова Аткинса.

Цепь длинных бормотаний заклинаний прокатилось по ущелью.

Армия Андрена притихла, предвидя новую опасность.

Аткинс закончил размеренный речитатив последним предложением:

— …Вардориад, приди на зов преданного раба!, — и бросил в ущелье алый камень из амулета Вождей. Андрена.

— Сукин сын!!!, — Закричал разгневанный князь, лишившись знакового атрибута севера и обнажив в гневе серый меч.

Рыжик под Андреном тревожно затрепетал ушами. Ржание из угрожающе-задорного превратилось во взволнованное. Андрен соскочил с седла, шлёпнул перчаткой по крупу животного — пусть бежит к лагерю, на узком проходе не мудрено улететь вниз, если камни обвалятся.

Демонический глас, исполненный силой и ненавистью ко всему живому, поднялся из глубин впадин. Грохот потряс замок, мост и прокатился по лагерю армии, пугая всё живое.

Грок с Мечеславом и Корем примчались со стороны лагеря, выстроились в линию за князем, обнажая топор, меч и лук. На плече орка сидела Чини. Она решилась покинуть оплот Княжества, как только узнала о смерти чародея и всех трёх телохранителей Андрена. Смерть гуляла рядом с князем и подруга не могла себе позволить ей встать вплотную.

— На кого ты оставила оплот?, — Только и спросил Андрен, вновь увидав старинную подругу.

— За бастионом и прочиим землями пусть присматривает Вий. Потом ему поможет Корь. — Отмахнулась Чини, закашлявшись. Корь поспешно сгреб её себе на руки и принялся массировать спину пальцем.

Едва Хомо с охранниками покинула бастион, как ей снова стало хуже. Воздвигнутая Андреном крепость как будто подпитывала, давала вдоволь сил, чтобы тело морской свинки не ощущало старости. Всё, чем мог помочь Первый Лекарь Княжества сейчас, это делать микстуру от кашля.

— Почему ты не вернулась в крепость, как только почувствовала недомогание?

— Я собиралюсь отсиживаться. — Обрубила Хомо, не говоря вслух, что в случае победы, рядом с князем вновь будет крутиться рысь. А в случае поражения всё уже не важно.

И вот друзья застыли у обрыва, а из него появилась пылающая фиолетовым огнём когтистая рука размером с доброго коня. Она зацепилась за каменный мост, вырезанный в самой скале из камней. Мост выстоял. Длань подтянулась. Следом появилась рогатая голова демона.

Андрен замер, глядя во все глаза, как пылающий мёртвым огнём, низверженный Долунный демон карабкался из ущелья на зов подопечного. Жуткие когти с пронзительным хрустом цеплялись к стенам замка и ущелью. Монстр лез вверх, не в состоянии взлететь без крыльев. По демонологии на тёмных уроках Андрен помнил, что демон без крыльев — демон лишь наполовину, полузверь, животное с невероятной силой, лишённое ясного разума и способностей к высшей магии. Это было компенсацией за огромный рост. Если бы подобные демоны ещё и летали, у всего живого не было бы никаких шансов уцелеть.

Сил долунному демоу было не занимать. Шкура-броня его была неуязвима. Даже на глаз можно было сказать, что ни одна стрела и полковой меч не смогут пропороть роговой брони под пылающим огнём.

— Такой разнесёт всю армию, но сам даже не устанет. — Подытожил Грок. — Надо отсупать.

Андрен сглотнул, перехватил поудобнее рукоять, сделал первый шаг.

— Этот козырь всем козырям козырь. Но куда теперь отступать?

Сделал второй шаг к обрыву деревянными ногами, готовясь принять смерть.

— Куда ты, дурак?!, — Взвизгнула Чини. — Бежим!

Андрен даже не посмотрел. Взгляд его зацепился на Аткинса. Ему привели рысь на цепи. Граф встал одной ногой на зубец стены, обнажил нож, в другой руке Андрен разглядел цепь, тянувшуюся к шее Варте.

— А вот и жертва, — добавила Чини. — Бедолага. Он сейчас скормит её демону. Но это уже не наше дело. Мы сделали всё, что смогли. Слышишь, Андрен? Ни один князь не сможет побороть ЭТО. И даже не вздумай вызывать своего Глубинного в третий раз.

«Три!» — прошептал кто-то внутри человека. В голове вспыхнуло, глаза залило кровью. Краем сознания успел поймать момент перехода из состояния растерянности и холодной ярости к… преображению.

Грок и вся компания прикрыли глаза рукой. И без того не сумрачный день озарился ослепляющим светом. На месте, где только что стоял князь, взгромоздился огненный исполин. На этот раз у него появились крылья. А меч увеличился в размерах впятеро, как и сам хозяин, запылал огнём. Одежда с доспехами сгорела, как сыр над свечкой, стекла струйкой расплавленного металла по могучему торсу и ногам на землю. Исполин взмахнул огненными крыльями, взмыл в небо и камнем ринулся в пропасть. От мощного рёва, гораздо более сильного, чем до этого издавал демон, затряслась земля.

Армия князя и защитники графа не могли оторвать взгляда от впечатляющего действа: исполин нырнул в пропасть, исчез под мостом и появился возле демона, махая крыльями, которые могли поднять бурю. Демон взвыл, цепляясь рукой за выступ, другой попытался достать неожиданного противника. Мощный хвост с навершием, словно у булавы, разрезал лишь воздух, как и когтистая лапа. Исполин увернулся от удара, рукоять меча взял в обе руки и взмахнул со всей мощи, рассекая плоть демона.

Тёмно-зелёная кровь брызнула во все стороны. Камни, на которые она попала, воспламенились, пошли белым дымом, смешиваясь с туманом. Пылающий меч, вошедший в плоть демона, поменял цвет огня с багрово-оранжевого на тёмно-зелёный. Он стал как сама кровь демона. Исполин с утробным криком отпрянул, выпуская меч. Кровь Долунного демона была явно ядовита и причиняла боль. Меч полетел в обрыв. Его было больше не вернуть.

Демон загрохотал гулким смехом и запрыгнул на мост, колошматя мощными лапами по роговой броне на груди. Исполин поднырнул под мостом и приземлился на другом конце моста. Без раздумий безоружным он прыгнул на демона, скидывая того в пропасть мощным рывком. Битва титанов едва не закончилась плачевно для моста, тот стал бросать в пропасть куски камня, крошку, но пока стоял.

Исполин полетел с демоном в пропасть, извернулся, схватив рогатого за мощную шею. Массивные крылья едва не сломал ветер, но те выдержали вес обоих. Медленно махая, исполин с натягом потащил обоих к краю обрыва.

Армия князя спешно расступилась, рассыпалась, давая простор. Гиганты с размаху грохнулись о землю, покатились по земле, вздымая целые комья земли и глыбы камней. В этой потасовке исполин оказался сверху и ухватился руками за рога демона. Люди увидели нечеловеческое напряжение на пылающем переливающимся огнём лике исполина. Правый рог демона хрустнул, отвалился, оставшись в руке сверхсущества. Демон взвыл, заскрёб жуткими лапами по земле и груди исполина. Крылатый воин перетерпел боль, схватил сломанный рог двумя руками и вонзил остриём в грудь демона.

Лишь капли крови брызнули на исполина, но попали на раны, что остались от жутких когтей. Крылатый исполин оскалился от жуткой боли, но снова пересилил себя и ухватил пронзённого демона за оставшийся рог и ногу. Подняв противника над головой, закрутил вокруг себя, вызывая такие вихри, словно в магии воздуха трудилась вся почившая академия. Людей у замка сбило с ног мощным порывом ветра. Отбежали ещё дальше, издали наблюдая схватку.

Второй рог остался в руке исполина. Демон полетел в пропасть с пронзённой грудью. Больше он не явится на зов кого бы то ни было.

Исполин отбросил рог на землю и тяжело побрёл к мосту. Правая рука прижимала жуткие, почерневшие раны на груди. Мечеслава невольно пробрала дрожь, когда увидел, как исполин лёгким взмахом свободной руки разнёс массивные ворота Замка на Крови в щепки. После чего вошёл в крепость.

Грок ринулся следом, помчался по мосту. Перепрыгнув всё, что осталось от ворот, Северный орк успел к последнему моменту жизни графа. Исполин вбил его в землю одним мощным ударом, размазав по земле. Затем сам исполин стал уменьшаться в размерах, подошёл к застывшей рыси, протянул быстро уменьшающиеся руки. Варта сначала отпрянула, но, посмотрев в родные зелёные глаза, приблизилась.

Уменьшающимися пальцами уже скорее Андрен, чем исполин, ухватился за ошейник, дёрнул. Железка отлетела, вновь подарив Варте долгожданную свободу. Исполин, сжавшись до размеров исконного князя, безмятежно улыбнулся и рухнул на землю лицом вниз.

— Из-за неё он снова призвал ЭТО. Что теперь будет с князем?, — Прошептала морская свинка на плече Коря.

* * *

Бывший «Замок на крови».

Ныне Замок «Золотого Исполина».

Андрен закряхтел и с усилием открыл глаза. Каждое веко было по весу тяжелее горы. В который раз прокралась мысль, что надо научиться просыпаться по-рыцарски, по-варварски или хотя бы по-княжески. За что ему все эти мучения?

Трёхцветные глаза богини, это первое, что увидел. Шершавый язык прошёлся по щеке, отогнав остатки сна. Пушистое лицо подморгнуло. Создание улыбнулось заточенными клыками, как могло мягко.

Андрен попытался подскочить, но боль в груди снова откинула на подушку.

Рысь чуть отдвинулась на край кровати, виновато пробормотала:

— Извини, князь, я сегодня не накрашенная. А морская свинья меня постоянно обвиняет, что теперь ты умрёшь. Так что так размалюет, что на улицу выйти будет страшно.

— Варта, — прошептал хриплым голосом Андрен. — Странно… Но я живой.

— Князь очнулся!, — Крикнула в коридор рысь.

В комнату влетел Корь и Грок с нахохленной морской свинкой на плече, следом вошёл Мечеслав. Неразборчиво затараторили одновременно, силясь высказать всё и сразу.

Андрен заткнул уши, попытался что-то сказать, но слова утонули в говоре глоток. Все пытались говорить одновременно и во всех подробностях, перебивая друг друга, как дети. Пришлось властно поднять руку, лицом изображая недовольство. Тут же комната погрузилась в молчание.

Князь медленно кивнул в направлении Коря. Тот, впечатлённый почтёнием, заговорил медленно и с достоинством, нагнетая и подстёгивая других его немедленно ускорить:

— Зелье из рога демона, кое князь изволил оставить на земле после битвы с демоном, сделало своё дело — раны затягиваются.

— Битвы? С демоном?, — прошептал Андрен, пытаясь вспомнить, что случилось на коне возле ущелья.

— Да хватит в лису играть, не смешно уже, — перебила Хомо. — Ты третий раз призвал ЭТО. Как не умер?

— Плоть человека слишком слаба, чтобы выдерживать подобные преображения без последствий. — Продолжил Корь. — Но демоны стойкие. Отвар из рога заколил организм и тот смог пережить потрясение.

— Об этой битве уже по всему Варленду слухи ходят, ваша светлость. — Добавил Мечеслав. — Ловко вы рога демону пообломали. Обоих деспотов на тот свет отправили.

— Сам император Приториан Третий признал за тобой все завоеванные земли по праву сильнейшего, — сказал Грок. — Я с твоего позволения открыл первый сухопутный торговый путь по Западному тракту с Империей, через форт Новой Надежды. Ты хотел возобновить крепкие связи с Империей. Получай.

— Армия за три дня выросла до двух легионов, — ненароком добавил Тысяцкий. — Вот только урожай с полей соберут и можно в бой. Кому объявлять войну? Может зелёных почикаем?, — Мечеслав дружески подмигнул Гроку.

Орк оскалил клыки.

— Хорошая шутка, но других платиновых зубов по всему Княжеству не наберётся — редкий металл. А беззубый тысяцкий не такой грозный.

Андрен слабо прикрыл глаза, переваривая сказанное. Корь под наступившее молчание протянул князю маленький бутылёк, радостно сообщил:

— Пресветлейший князь, так же удалость добыть эссенцию преображения из рога демона. Испив его, любой превращённый вновь может обрести свой облик. Так говорится в книге тёмных, которую я обнаружил в покоях Аткинса. Тёмные выделяли эссенцию демонов, меняя облик по своему усмотрению. Потому были настолько сильны, что пришлось объединять все силы, заточая их за северо-западе за Засечной грядой. Но вот в чём вопрос. Душа Хомо заточена в теле, которое не подвергалась трансформации. Я не знаю, сработает ли это зелье на ней. А вот на Варте точно должено помочь. Кому дать испить — выбор за вами.

Андрен не сразу осознал сказанное, а когда понял, то сердце тревожно застучало. Дрожащими руками принял бутыль.

— Вот это действительно хорошая новость, Чи… Варта.

В голову словно всадили холодный кол. Такой же пронзил сердце. Из глаз сами собой потекли слёзы. Посмотрел на рысь, перевёл взгляд на морскую свинку. И снова посмотрел на рысь.

«Двое! Их двое! Бутыль один! И эта жуткая условность! Боги, ну за что? Вы жестоки! Это ещё хуже, чем было».

— А что тут думать? Давай мне. Я помираю. — Тут же сказала Чини. — Если получится, то прекрасно, если нет — то всё равно помру.

— Ишь чего. Помрёшь и истратим зелье впустую. А я уже три века в этой шкуре. Мой князь, людям нужна баронесса. Княгиня, если позволит князь. Уверяю, без шкуры я гораздо красивее.

— Вот же сука мохнатая! Кто ты вообще такая? Да я тебе сейчас все усы поотрываю!, — Взбеленилась Чини. — Андрен, люди и так признали тебя. Заточи её в крепости как номинальную сопровительницу и дело с концом.

— Да я сейчас сама заточу тебя в своём животе!, — Не осталась в долгу рысь. — Как можешь ты кого-то заточать в плен, если сама в плену этого тела не первый год?

Чини нахохлилась, фыркнула. Варта тоже отвернулась от оппонентки. Люди в комнате замолчали, опустили головы, глядя на растерянного Андрена. Выбор, который дал ему Корь, был совсем не однозначным.

Князь поник.

— Вот что, ваша светлость. — Вновь продолжил Корь. — Полагаю, с вашими способностями вы легко найдёте ещё одного Долунного демона и принесёте мне его рог. Я сделаю ещё одно зелье.

— Способностями?, — Андрен посмотрел на Первого Лекаря. — Он больше не придёт на мой зов. Я истратил все три попытки. Поразительно, что Он не забрал мою жизнь, как плату. Верно, твоё зелье спасло мне жизнь. Иначе я ушёл бы к богам.

— Значит, ты заслужил жить. А граф мёртв. И смерти ему желали многие. Вомзожно, те же боги, что оставили тебе жизнь. — Добавил Грок и посмотрел на Коря. — Руками нашего дочтопочтейнешего лекаря, разумеется.

— Или это значит, что это не был Долунный демон. — Добавила Чини. — Ну, твой Глубинный. Радуйся, как буду радоваться я, когда смогу обнять тебя своими человеческими руками.

Варта повернулась, посмотрев на подуруг по несчастью горящими глазами.

— Тогда кто это был во мне? И есть ли он сейчас?, — Андрен окончательно запутался.

— Это знают только боги. Как-нибудь у них и спросим. — Подмигнул сенешаль Грок. — А пока надо собираться в путь. Задание никто не отменял. Да и кто знает, может удасться по пути подбить парочку долунных демонов. Тогда всех хором преобразуем. Вставай, князь!

Андрен улыбнулся сквозь слёзы — друзья рядом. Всё по плечу. Впереди новый день и новые приключения.

— Хомо, Варта, вы обе получите преображение, как только мы достанем второй флакон. — Стойкой заверил всех князь.

Варта кивнула, подёрнув чёрными кончиками на ушах. Чини обнажила резцы. Комната наполнилась дружным смехом.

Конец первой книги.