Читать онлайн Наваждение бесплатно

От автора

Прежде всего я хотела бы поблагодарить Дебби Виге за ее дружбу, талант и преданность своему делу. Спасибо также ее мужу, Скотту, за помощь, понимание и мудрость. Лиза Клэнси и Лиза Гриббин из издательства «Саймон энд Шустер», спасибо вам обеим за заботу, профессиональную и не только. Говард Морхейм, мой агент, и ею помощник, Райан Блицстайн, примите мое глубочайшее уважение и дружбу. И спасибо вам, мои многочисленные друзья: Дэл, Стив, Лидия, Арт, Джефф, Мэри Элизабет, Мелисса Миа, Вон и Уэс, Энджела и Пэт, и Лиз Крэтти Энгстром. Ким, ты бесподобна. Спасибо.

Спасибо моему другу и соавтору, единственной и неповторимой Нэнси Холдер. Еще я, как всегда, хотела бы поблагодарить великолепную команду издательства «Саймон энд Шустер» — Лиза Клэнси и Лиза Гриббин, что бы мы без вас делали? Спасибо Линдси Кейлерс за ее дружбу, Моррису Скупински и Джули Джентайл за любовь, поддержку и мою заветную контрактоподписательную ручку! Спасибо вам, лучший в мире библиотекарь, Ребекка Коллакот (простите, что раскрываю ваше инкогнито!). Спасибо также Майклу, Сабрине и особенно Шептунье.

• Земля исторгла нас на свет,
• На ней оставим мы свой след,
• Огнем полночным опалим,
• Слезами, кровью напоим.
• Земля к земле и к праху прах...
• Наш род с землей давно в ладах,
• И с радостью вернемся мы
• В объятья матери-земли.

1

Исида

• Кружит над полем воронье…
• Страшны во гневе Деверо:
• Повержен — нет, растоптан враг.
• Как близко цель — всего лишь шаг!
• Услышь, Богиня, скорбный зов!
• Укрой, спаси нас от врагов!
• Дай сил надежду сохранить
• И за убитых отомстить!

Аманда и Томми

Мир пылал. Рассыпая фонтаны искр, падали деревья; горящие листья кружили в воздухе, падали на плечи Аманде Андерсон. Стряхивать их было некогда: Аманда бежала, слыша, как потрескивают от жара волосы, но остановиться не могла. Ее преследовали, шали, будто лесную дичь, да она и сама казалась себе зверьком, слабым и беззащитным, как та белка, что, спасаясь от огня, стремглав пронеслась у ее ног и взлетела на дерево.

За спиной оглашали ночь безумные вопли. Кричали от боли — может, зверь, а может, и человек, Аманда не оборачивалась. Люди гибли везде, и она ничем не могла им помочь.

Рядом, не разбирая дороги, мчался ее верный друг, Томми Нагаи. Аманда слышала его хриплое дыхание и знала, что грудь его полна той же едкой гари, от которой разрываются ее легкие. Филиппа, избранника сестры, не было видно. Оставалось надеяться, что он где-то здесь — бежит рядом с Томми или, на худой конец, позади.

«Богиня, помоги нам не потерять друг друга», — в ужасе взмолилась она и горестно всхлипнула.

Да есть ли на свете такой уголок, где такое осуществимо? Повсюду — от Сиэтла до Парижа, от Парижа до Лондона — ведьмы из ковена Каор бежали, спасаясь от приспешников Майкла Деверо. Аманда подозревала, что именно он стоит за смертью родителей Холли, ее двоюродной сестры, а также за нападением на друга их семьи, Барбару Дэвис-Чин. В результате у несовершеннолетней Холли не осталось никого, кроме ее, Аманды, семьи. А потом Майкл Деверо закрутил роман с мамой, которая вскоре умерла, и все указывало на то, что и тут не обошлось без его участия. Кольцо вокруг Холли стягивалось все туже.

С сыном Майкла, Илаем, у Николь был когда-то роман в духе «хорошая девочка влюбляется в плохого мальчика», что, однако, не помешало тому помочь Джеймсу Муру из Верховного ковена похитить Николь и затащить ее под венец.

«А теперь мерзавцы похитили ее снова».

Что же до Жеро Деверо... Его роль во всей этой темной истории оставалась непонятной. Родной отец вместе с братцем наслали на него Черный огонь, обезобразивший Жеро до неузнаваемости. Он клялся, что любит Холли, однако он был колдуном... и орудием, с помощью которого Жан Деверо мог попытаться довершить дело предков, поклявшихся извести весь род Каор.

Майкл Деверо победил, выиграл и войну, и битву. Зло оказалось сильнее. Даже с поддержкой Материнского ковена Холли и ее ковен были обречены с самого начала. И вот все, кого Аманда любила, убиты или похищены.

Когда Майкл и его армия подожгли их тайное убежище, Аманда бормотала все известные ей заклинания и молитвы, с ужасом глядя, как ее братья и сестры по ковену в панике разбегаются кто куда. Что спасло ее саму — чудо или заклинание кого-то из старших товарищей, — Аманда не знала, однако и ей, и Томми удалось выскользнуть из горящей хижины и благополучно укрыться в лесу.

«Кто бы ты ни был, мой спаситель, благодарю тебя!»

Ужас и отчаяние гнали ее вперед, и Аманда бежала, не зная куда и зачем. Все ее убеждения, все надежды рассыпались в прах. В глубине души она всегда верила, что Богиня защитит своих ведьм от любой напасти, что их сила не уступает могуществу Майкла Деверо.

И что же? Илай с Джеймсом умыкнули Николь на глазах у всего ковена, а Холли... Аманда привыкла к тому, что Холли умеет найти выход из любой ситуации, даже если сама она выбрала бы другой путь. Но то было прежде, чем сестра отправилась выручать Жеро. Теперь она одержима демонами из времени сновидений, а Жеро, скорее всего, погиб.

«Как и все остальные... А ведь мы рассчитывали, что он поможет нам в борьбе против отца», — с горечью подумала Аманда.

Один в поле не воин, верила она когда-то. Вместе им ничего не страшно.

Вот только напрасно Материнский ковен слал одно подкрепление за другим: силы тьмы все равно победили. И теперь, может статься, в живых остались только она и Томми, одни на всем белом свете.

«Мы так долго, так упорно боролись. Почему же мы проиграли? Разве добро рано или поздно не побеждает зло?»

Аманде хотелось спросить, что думает обо всем этом Томми, но сил на разговоры не осталось. Огонь распространялся, раздуваемый не ветром — магией, и казалось, вот-вот настигнет беглецов. Аманда спиной чувствовала его близость, его нестерпимый жар. Она бросила взгляд на Томми: по покрасневшему лицу друга струился пот. Страх отдалил их; Аманда вдруг поняла, что, как всякая любовь, их чувства друг к другу имеют свои пределы. Одной любовью Томми не мог ни спасти подругу, ни что-либо поправить.

«Зато с ним в моей жизни остается смысл, — подумала она, глядя на сильную спину Томми, едва различимую сквозь дым. — У меня есть близкие, есть друзья, ради которых стоит жить, за которых не жаль умереть. И в этом — благословение, подаренное нам Богиней... или проклятие... То, что заставляет нас идти вперед... и мечтать все бросить и сдаться».

Аманда смертельно устала. Она уже и не помнила, когда ей в последний раз удалось выспаться всласть; казалось, всю свою жизнь она только и делает, что от кого-нибудь убегает или с кем-то сражается.

«Причем первое случается гораздо чаще... А может, просто взять да остановиться? И пусть меня догонит пожар - или Майкл Деверо, если он где-то здесь. Насколько это было бы проще!»

Но странное дело: как бы сильно ей этого ни хотелось, что-то мешало ей опустить руки. В глубине ее существа горела слабая искорка — то ли совесть, то ли какая-то неведомая, ведьмовская часть ее души.

«Я — Дева Лилии, — сказала она себе — Пусть могущество Каоров перешло большей частью к Холли, толика его досталась и мне. И хотя моя фамилия Андерсон, в моих жилах течет кровь ведьм из рода Каор. Мы с Николь - такие же их потомки, как Холли. И если с Холли что-то случится, а Николь... если Николь погибла, то остаюсь только я — последняя из трех сестер...»

Аманда подавила всхлип и яростно замотала головой. Слишком много всего навалилось: сначала смерть матери, а теперь... О судьбе остальных родных и близких не хотелось и думать.

«И ведь только мы с Николь помирились. Она не может умереть! Хотя бы потому, что еще одной смерти я просто не вынесу!»

Ветки тянулись из темноты, будто костлявые руки, норовя вцепиться в волосы, выдрать клок одежды; кровь заливала глаза, превращая весь мир в дрожащее красное марево. И все же Аманда бежала, поспевая за Томми. На то, что Филипп их догонит, она уже почти не надеялась.

И тут за спиной раздался оглушительный взрыв. Аманда рискнула обернуться: земля разверзлась, будто от чудовищного землетрясения. Ближайшая купа деревьев мгновенно вспыхнула, осыпав беглецов дождем горящих сучков и шишек.

А следом накатила магическая волна. Аманду швырнуло оземь с такой силой, что ее ребра переломились, одно за другим, будто кто-то отдирал их от позвоночника.

Где-то рядом кричал от боли Томми.

Взрывы гремели непрерывно; пылало все, даже земля. Внезапно высоко в небе вспыхнула стая птиц, искорками осыпалась в море огня, разлившееся там, где когда-то был лес. В отчаянии Аманда набрала полные горсти земли и закричала:

— Богиня! На помощь!

И вдруг, среди бушующего вокруг ада, на Аманду снизошло странное спокойствие. Будто чья-то рука придержала ее сердце, и оно забилось ровно и сильно; страх схлынул, оставив после себя ужасающую своей внезапностью пустоту. Уже проваливаясь в истому, Аманда испуганно дернулась: а вдруг на них опять нападут?

— Ш-ш-ш... — раздался женский голос. — Успокойся. Я тебя не оставлю.

— Богиня... — выдохнула она.

— Я тебя не оставлю.

Аманда смежила тяжелые веки.

«Может быть, — подумала она. — Но захочешь ли ты помочь мне? Сможешь ли меня спасти?»

Аманда перестала сопротивляться, и тьма окутала ее сознание. Последняя мысль Аманды была о любимом.

«Если можешь, спаси хотя бы Томми. Он моя жизнь! Прошу, Богиня, не дай ему погибнуть. Ради него я готова на все... На все, что угодно...»

«Ш-ш-ш...» — повторила Богиня.

И Аманда послушалась.

Сэр Уильям

Лондон, Верховный ковен

Сэр Уильям Мур, потомок Ричарда Мура, знаменитого тем, что, будучи генерал-губернатором Австралии, привнес в арсенал своего клана время сновидений, сидел на троне из черепов и довольно посмеивался. Глава Верховного ковена, повелитель и слуга Зла, он каждой клеточкой своего тела чувствовал боль и отчаяние ведьм, умиравших на другом конце земли, и это ощущение наполняло его острой радостью. Майкл Деверо выполнил свою миссию.

Но не до конца. Да, силам света нанесен сокрушительный удар, однако оставалась еще ненавистная троица: Холли Катере и-близняшки Аманда и Николь Андерсон.

«Ну да ничего. Скоро мы это исправим. Очень скоро».

Преисполненный мрачной решимости, сэр Уильям поднялся, взмахнув полой церемониального облачения цвета ночи. Его не удивляло, что Майкл тянет с убийством сестер: глупец по-прежнему верил, будто союз с кланом Каор даст его роду достаточно могущества, чтобы претендовать на трон из черепов. Сэр Уильям снова зашелся тихим смехом. Похоже, Майкл Деверо вот-вот исчерпает свою полезность.

«Он и жив-то, как говорится, только моей милостью. Интересно, знает ли он, что нити его судьбы все это время находились в моих руках... а мой а там способен оборвать жизнь человека в мгновение ока».

Сэр Уильям вошел в тесную комнатку, все убранство которой состояло из каменной ванны и стула с простой белой робой, и, сбросив одежду, шагнул в теплую воду. Колдовство, требующее ритуального очищения, — дело ответственное, и даже владыке Верховного ковена лучше не пренебрегать правилами. Воду для ванны натаскала служанка — невинная девушка, ничего не ведающая о темных замыслах своего хозяина, — а рубаху доставил мальчишка-рассыльный, которому было велено собственноручно отнести ее в комнату.

После выполнения этих заданий верный Аластер перерезал горло и той, и другому. Трупы унесли в подземелье: пригодятся. Для заклинаний из Книги теней Верховного ковена порой требуются весьма любопытные атрибуты... да и в троне сэра Уильяма всегда найдется место для пары черепов...

В комнатке царила девственная чистота: посторонние сюда не допускались, и даже о существовании этого помещения знати лишь единицы.

Что ж настало время очиститься и ее хозяину. Отбросив все эмоции, все желания и представления о мире, он зачерпнул воды, повернулся липом к востоку и вылил ее себе на темя — будто священник, совершающий обряд крещения над самим собой. Затем сэр Уильям расслабил каж мускул, вдохнул, будто перед прыжком в воду, и смиренно раскрылся навстречу своему властелину и покровителю, Богу тьмы.

Оставалось впустить в себя темные силы и дождаться, пока те отделят очередную частичку души сэра Уильяма. В тот миг, когда это произошло, в груди больно кольнуло, а затем все кончилось. «Ну вот, дело сделано».

От души сэра Уильяма уже мало что осталось; впрочем, и сожалений по этому поводу он почти не испытывал. Общение с теми, кому не посчастливилось быть детьми Рогатого Бога, убедительнейшим образом доказывало: душа — штука неудобная. Ни радости от нее, ни пользы. Одна сплошная морока.

Колдун привел себя в чувство и повторил те же действия, обращаясь поочередно к западу, к северу и к югу. Зеленый человек, Пан, Рогатый Бог, падший Сын Света — у темного Бога много ипостасей, и все их требовалось почтить. Завершив ритуал, сэр Уильям натянул приготовленную для него рубаху («Какая ирония: оба лагеря используют белый цвет с той же целью — расширить горизонты сознания...») и повелительно взмахнул рукой.

Часть каменной кладки исчезла, явив взору еще одно помещение, такое же стерильно чистое и абсолютно пустое, если не считать дюжины глиняных изваяний, лежавших в четыре ряда на голом полу.

«Мои големы, — радостно подумал сэр Уильям — Такие исполнительные, такие надежные! Пешки в моих руках».

Он вернул стену на место и подошел к фигурам.

Даже в теперешнем своем состоянии — мертвые, неподвижные — они напоминали ему о терракотовой армии времен династии Цинь, которую обнаружили в Китае тремя десятилетиями раньше. В отличие от недогадливых археологов сэр Уильям знал: древние изваяния предназначались для той же цели, что и его големы, — исполнять волю того, кто умеет их подчинить.

Статуи, каждая шесть футов высотой, отличались друг от друга. Одинаковым было только выражение лиц: свирепый оскал хищника, который умеет и любит убивать. На лбу у каждого голема было начертано слово «эмет», что на языке древних означает «истина».

Сэр Уильям пошарил в складках одеяния, нащупал вшитый в полу мешочек, где хранился разрезанный на двенадцать частей свиток - добыча, прихваченная из собора Парижской Богоматери во время очередного неудавшегося набега на храм Луны Материнского ковена.

Драгоценный пергамент отправился в беззубые глиняные рты — в каждый по полоске. О том, что они выпадут, сэр Уильям не беспокоился: даже после того, как големы оживут, с их губ не слетит ни вздоха, ни звука. Ибо и у этих совершенных существ имелся один крохотный изъян — дар речи был им недоступен.

Пока Деверо и Каоры тщились изничтожить друг друга, Муры занимались делом куда более достойным: изучали магию во всех ее видах и формах. Мудрое решение, что и говорить... А для сэра Уильяма, которому досталась вся накопленная предками премудрость, — еще и весьма полезное. Он знал и секреты австралийских аборигенов, и священные предания народов Востока, и обряды шаманов из бесчисленных племен... и тайны каббалы.  Из этой-то семейной традиции — преклонения перед словом — и возникли големы. Именно так — от мысли к слову — появилось все сущее: земля, небо... и жизнь в комке глины.

Сэр Уильям медленно обошел вокруг своей инфернальной дюжины, нараспев произнося все семьдесят два имени Бога, содержащиеся в Талмуде. Эта часть ритуала требовала предельной точности: оговорись он хоть раз, и ему тут же настал бы конец. Каждое имя соответствовало одному из органов в лежавших перед ним изваяниях, малейшая ошибка — и колдун лишился бы части собственного тела.

Слова лились с его губ, пробуждая големов ото сна, вдыхая в них дух и волю того, кто призывал их к жизни. Древние раввины сотворили големов для благих целей, древние колдуны приспособили глиняных истуканов к своим, темным нуждам. Голем превратился в продолжение своего создателя, и любой совершенный им грех ложился на голову «отца». Сэр Уильям не удержался и хмыкнул.

«Хорошо, что я не стремлюсь в рай».

Наконец прозвучало последнее имя. Сэр Уильям отступил на шаг и с торжественным видом воскликнул:

— Абракадабра!

Это священное слово настолько затерлось, что теперь произносится не иначе, как в насмешку. Шутникам и невдомек, что в каждом слоге заложена огромная разрушительная сила - и столь же мощный созидательный потенциал.

Двенадцать разложенных на полу уродцев содрогнулись, затем медленно, один за другим, вста тупо уставились на своего повелителя — пустые сосуды, готовые к тому, чтобы их наполнили. Бессмысленные орудия, ждущие, чтобы им указали цель.

Сэр Уильям махнул стоявшей слева четверке.

— Идите и разыщите ведьму по имени Николь Андерсон, из древнего рода Каор. Убейте ее.

Големы дружно кивнули. Стоило им осознать свой долг, как в пустых глазах зажглась искра разума.

«Верные слуги, они исполнят мою волю», — подумал сэр Уильям и повернулся направо.

— Найдите ведьму по имени Аманда Андерсон, из древнего рода Каор. Убейте ее.

Эта четверка тоже закивала, всем своим видом демонстрируя преданность псов, готовых растерзать любого, лишь бы угодить хозяину.

— Сэр Уильям перевел взгляд на големов, что стояли прямо перед ним. А вы разыщите ведьму, известную под именем Холли Катере, из древнего рода Каор. Убейте ее. Сотрите ее в порошок и развейте по ветру!

Глиняные чудовища с готовностью кивнули и расправили могучие плечи. Колдун удовлетворенно оглядел своих детищ. Они сделают свое дело. Несгибаемые, неутомимые, они не успокоятся, пока не достигнут цели. А значит, все три ведьмы умрут.

Он плавно воздел руки.

— А теперь идите, дети мои, и выполните мою волю.

С этими словами он похлопал каждого по груди, вливая в них магическую силу. Теперь големы могли телепортироваться в пространстве. Когда последний из них растаял в воздухе, сэр Уильям мысленно усмехнулся.

«Вот так-то, рабби. Учитесь».

Второй четверке далеко ходить не пришлось. Одна беда: остров Авалон хорошо охранялся. Заклинания, наложенные поколениями магов, защищали его не только от чужих глаз, но и от незваных гостей. Даже бури обходили Авалон стороной, и еще ни один корабль не разбился у его берегов. Древнее волшебство действовало безотказно.

Поэтому телепортировавшихся туда големов попросту отшвырнуло прочь. Удивленные, но не слишком, они встали, встряхнулись, поглядели на берег и, ведомые единой целью, потопали искать лодку.

Ричард

«Вот я и снова в джунглях, — стучало в голове у Ричарда Андерсона, — По самые уши в дерьме».

Глаза слезились от едкого дыма; от грохота взрывов закладывало уши. Ричард с бездыханной Барбарой Дэвис-Чин на плечах петлял в густом подлеске, и казалось, годы и впрямь слетают с него, как осенние листья.

К тому времени, когда дом Дэна Картера взорвался, десятки незнакомых ведьм доблестно сражались, защищая Аманду, Николь и тех, кто застрял в горящей хижине. И все же ведьмы потерпели поражение; многие погибли у Ричарда на глазах, пока он мчался к спасительной кромке леса, а одного из чужеземцев постигла ужасная смерть — его рассекла пополам клешня монстра. Ричард понимал: без этих безымянных друзей потери были бы еще страшнее. «Слава богу, что вы пришли нам на выручку, — думал он. — Слава богу, что вы сражались за нас. Клянусь, я сделаю все, чтобы ваша жертва не оказалась напрасной».

Когда начался пожар, Ричард, не раздумывая ни секунды, взвалил Барбару на плечи, а кто-то из испанцев подхватил Кари Хардвик и был таков.

Ричард видел, что Аманда с Томми побежали на север, поэтому сам он повернул на восток. Расчет был прост: заставить противника разделить свои силы. Вместе их выследить будет гораздо проще. А так врагам придется еще попотеть.

«Где же Николь? — подумал он, — Где моя вторая дочка?»

Слева от него взорвалось фонтаном искр дерево, и Ричард поспешно отвернулся, пряча глаза. За спиной послышался далекий женский вопль — высокий, пронзительный — и вдруг оборвался, превратившись в булькающий хрип.

«Господи, только бы не одна из моих!»

Усилием воли Ричард заставил себя двигаться дальше. Под ногой хрустнула ветка, сухой звук прозвучал, как щелчок выстрела. Преследуемые огнем, выли обезумевшие от ужаса звери.

Ричард споткнулся о тлеющую корягу и едва удержался на ногах. В следующий миг из-под земли вырвался столб огня. Раскаленный добела камешек ударил Ричарда в лицо — он поморщился, но не остановился. Следующий взрыв вырвал с корнем дерево, взлетевшее в воздух, будто снаряд, а из образовавшейся воронки выпрыгнул покрытый чешуей демон с длинными желтыми когтями.

Ричард поправил свою ношу и со всей силы пнул страшилище в челюсть. Следующий удар переломил демону шею, и тот с воплем рухнул на землю. Ричард перемахнул через бесформенную груду рогов и костей и побежал своей дорогой.

Завывая, как привидение, навстречу ему метнулся еще один демон. Свободной рукой Ричард выдернул из-за пояса свой верный четырехдюймовый нож и полоснул, целясь противнику в горло. То ли удар достиг цели, то ли демон просто испугался, но он качнулся в сторону, и Ричард, не оборачиваясь, помчался дальше.

За спиной воздух дрожал от рева, перемежаемого сухими щелчками. Смола в деревьях взрывалась, как: порох, и Ричард едва успел увернуться от горящей ветки, которая пролетела у него над головой и врезалась прямо в лицо мчавшемуся за ним демону. Ричард поменял направление и побежал дальше.

Где остальные и живы ли они, он мог только гадать, однако сейчас у него были заботы поважнее. Позади раздался очередной дикий вопль, по спине проехалось нечто, очень похожее на коготь. Ричард сделал единственное, что мог, — прибавил ходу.

Майкл Деверо

Холли Катере спятила.

Когда первое удивление прошло, Майкла охватил злорадный восторг.

Самая могущественная из ныне живущих ведьм сошла с ума. И молила о помощи, причем не кого-нибудь, а злейшего своего врага.

Невероятно, но факт. Восхитительный факт.

Рядом с ним, на пепелище последнего оплота ведьм, предок Майкла, герцог Лоран, смерил Холли оценивающим взглядом и, хмыкнув, покачал головой. Затем посмотрел в глаза Майклу, наслаждаясь триумфом вместе с нынешним полноправным главой династии Деверо. Шестьсот лет ждал он этой минуты...

Для шестисотлетнего старика герцог выглядел очень неплохо. Хотя, по правде говоря, этому способствовал и тот факт, что Лоран раздобыл себе новое тело и уже не разгуливал в своем прежнем, полуразложившемся обличье.

— Одержима, — произнес он с сильным французским акцентом. — И как это тебе удалось, мой мальчик?

Майкл изумленно покачал головой.

— Я тут ни при чем. Не иначе, как сам Бог преподнес нам этот подарок.

Холли жалобно заскулила и принялась царапать лицо. Она била себя по щекам, дергала за волосы, затем повалилась ничком и уткнулась лицом в землю, на которой дотлевало то, что осталось от ее ковена. И вдруг вскочила, рыдая и размахивая руками.

— Держись от нее подальше, — предупредил Лоран, — Это как инфекция. Можно и заразиться.

Вняв совету, Майкл осторожно присел на корточки рядом с Холли, старательно избегая ее коснуться или попасть под молотящие воздух руки.

— Умоляю, — прохныкала она, глядя на него безумными глазами. Она явно понятия не имела, кто он такой. К кровоточащим щекам прилипли пряди волос, из углов рта свисали ниточки слюны. — Сделайте что-нибудь! — Она запрокинула голову и завизжала, — Я больше не вынесу! Умоляю, помогите!

— Поможем, — пообещал Майкл, — Если захотим.

Она всхлипнула и начала раскачиваться, будто кобра, заламывая руки и безостановочно бормоча:

— Что-нибудь, что-нибудь, сделайте же что-нибудь...

Слезы текли по ее грязному лицу. Воняло от нее не хуже, чем от бомжа.

— По-хорошему, ее надо убить, — задумчиво проговорил Майкл. — Сделать удовольствие сэру Уильяму... — Он склонил голову к плечу, наблюдая за одержимой, — Если я ей помогу... не будет ли это пособничеством врагам? — И улыбнулся, — Холли Катере молит меня о помощи. Подумать только!

— Oui[1]. Это нечто, — согласился Лоран, — Однако, mon fils[2], если ты ее убьешь, то навсегда останешься верным слугой сэра Уильяма. И не более. Вряд ли тебе представится другой такой слу чтобы вознести наш род на подобающее ему место.

Майкл и без Лорана прекрасно это понимал. И уже сообразил, как поступит. Однако минута была столь знаменательной, что ему хотелось продлить удовольствие, растянуть во времени и в пространстве.

— Сделайте что-нибудь, — прошипела Холли. — Я больше не могу, не могу, не могу...

Майкл кивнул.

— Ладно. Но при одном условии, — произнес он, отчетливо выговаривая каждый слог в надежде, что смысл сказанного дойдет до ее кипящего сознания. — Ты будешь послушной девочкой и выполнишь все, что я велю. Поняла?

— Да! — яростно закивала она, — Все, что угодно! Только пусть прекратится!

— Сдается мне, что, пока эта ведьма бродила во времени сновидений, в голове ее завелся червячок. И пожалуй, не один, а несколько, — сказал он Лорану, — Могло такое случиться?

— Vraiment[3]. Похоже, ты прав.

«Как там, интересно, мой сынок? Жив еще?» — подумал Майкл рассеянно.

Жеро отправился во время сновидений вместе с Холли — спасать одного из ее друзей. А потом ему, Майклу, наконец-то удалось снова вызвать Черный огонь. Приятный был момент... не хуже, чем этот.

Колдун подтолкнул Холли носком шикарного итальянского сапога. Та даже не повернулась, продолжая раскачиваться все быстрее и быстрее. Ничего подобного Майкл еще не видел.

Он медленно выпрямился и обвел взглядом царившее вокруг разрушение. Пожар разрастался, углубляясь в лес. Какая жалость. Такой красивый лес, и вот...

«Ну да ничего не поделаешь. Будем считать, что эти елки — очередные жертвы войны между Каорами и Деверо».

Майкл с притворным почтением склонил голову, пробормотал молитву о скорейшем воскрешении леса и усмехнулся.

«Что там сказал Древень во "Властелине колец"? А, вспомнил: "Кому, как не волшебнику, знать, что нельзя уничтожать деревья"».

В отличие от Сарумана Майкл не собирался навлекать на себя гнев лесных богов и хранителей.

Впрочем, пройдет немного времени, и из пепла потянутся молодые побега. Природа мудра, кру— смерть.

«И поделом».

Аманда

Наконец рассвело, и солнце залило дымящуюся землю потоком восхитительных красок — чистых, прозрачных оттенков багрянца и охры.

Начинался новый день — к великому удивлению Аманды, твердо уверившейся, что утро никогда не наступит, а если и наступит, то не для нее. И вот оно, солнце: бледные лучи сочатся на обугленные останки того, что когда-то было чудесным лесом. Аманда увидела маленький мотель, одиноко стоявший на опушке, и, полуживая от усталости, захромала в его сторону. Рядом, с трудом переставляя ноги, брел Томми. Верный друг, он всю ночь оставался подле нее, и Аманда знала, что только это и спасло ей жизнь. Не будь рядом Томми, она бы легла на землю и умерла, и только его сила духа не позволила ей опустить руки. Теперь же, судя по тому, как он охает на каждом шагу от боли, настал ее черед протянуть руку помощи.

Аманда сжала его ладонь и усилием воли заставила свою энергию слиться с энергией Томми, чтобы их тела преодолели общую боль и помогли Друг другу исцелиться. Сдавленный вскрик Томми подсказал, что усилия ведьмы увенчались успехом. От боли, накрывшей ее волной, на глаза навернулись слезы. Томми тоже крепко досталось, и его сломанные ребра ныли в унисон ее собственным.

«Сколько же он всего перенес — и все ради меня. Потому что он меня любит».

Томми вовсе не обязан быть здесь, и тем не менее он ее не бросил. Внезапно она с кристальной ясностью поняла, что он всегда будет рядом и с последним вздохом позовет ее, Аманду.

Как ни странно, но от этой мысли ей стало чуточку легче. Николь пропала, похищенная Илаем и Джеймсом. Холли потеряла рассудок и, вполне возможно, уже мертва. Tante[4] Сесиль - женщина, которая и Аманде всегда была доброй тетушкой, — погибла, пытаясь спасти Холли. Одной Богине

Томми и В те долгие часы, что Аманда пролежала на голой земле, с ней беседовал тихий, голос, якобы знакомый многим ведьмам. Голос женщины, ласковый и повелительный, шептал Аманде слова ободрения, уговаривал ее не сдаваться.

В том, что Богиня существует, у Аманды и прежде не было никакого сомнения.

«Правда, когда предметы парят в воздухе под твоим взглядом, а мертвые предки беседуют с тобой через двоюродную сестру, то вопросами как-то не задаешься».

И все же, несмотря на все эти чудеса, раньше Богиня с Амандой не разговаривала. Она являлась только Холли. Поначалу Аманда завидовала, а потом, когда начался весь этот тарарам, порадовалась: иногда, чем меньше знаешь, тем лучше спишь.

Аманда никогда не стремилась быть лидером, но теперь ей придется взять эту роль на себя. Так повелела ей Богиня — там, в лесу, когда девушка мечтала лечь и больше не подниматься и вдруг услышала голос, заставивший ее идти вперед.

«Смех и слезы, — подумала Аманда. — Ну какой из меня лидер? Томми — единственный, кто когда-либо за мной следовал».

Она повернулась и с нежностью посмотрела на него — господина своей госпоже. Какое это все-таки счастье, что их связывают узы! Узы, благодаря которым их могущество удвоилось. Правда, сейчас ее спутник жизни выглядел так, будто вот-вот рухнет без сил, да и сама Аманда чувствовала себя не лучше. Им обоим требовалось отдохнуть, и чем раньше, тем лучше.

Она пожала ладонь Томми. До мотеля вроде бы уже недалеко; потерпеть еще минут пять, и их мучения кончатся.

— Это точно, — кивнул Томми.

— Ты что, прочел мои мысли? — удивленно спросила Аманда.

Томми слабо улыбнулся.

— Глупышка... Я всегда знаю, что у тебя на уме. Без всякой телепатии.

— Какая же я была слепая, — призналась она.

— Это точно. Зато теперь...

— Теперь...

Аманда подставила губы для поцелуя. Мм...

Чуть позже они молча поплелись дальше. После поцелуя Аманда немного воспрянула духом, но через ка-то время ее вниманием завладела одна-единственная задача: передвигать чугунные ноги.

«Шажок другой», — уговаривала она себя.

о Томми и Богине отодвинулись на задний план, превращаясь в тихий шепот где-то в глубине сознания. Еще несколько ярдов, и они доберутся до цели.

Аманда подняла глаза и увидела впереди одинокую фигуру. Встрепанный, оборванный, с обожженным лицом, незнакомец смутно кого-то напоминал. Наконец они, пошатываясь, подошли ближе, и сердце Аманды чуть не выпрыгнуло из груди. Пабло! Вид у юного ведьмака был затравленный, правый глаз заплыл, а в левом сверкала ярость.

«Так мы не единственные, кто спасся!»

У Аманды словно гора упала с плеч, и последние ярды она чуть ли не бежала, волоча за собой Томми.

Оказавшись лицом к лицу, они какое-то время молчали.

Затем в глазах Пабло заблестели слезы.

— Я вас чувствовал, — сказал он резким, чуть ли не обвинительным тоном. — Там, в лесу. Пытался вас разыскать, а потом понял, что вы рано или поздно появитесь здесь. И давно ты нас ждешь?

— Пару часов.

Аманда посмотрела на него долгим взглядом. Пабло обладал редким даром — умением проникать в чужие мысли — и иногда дажелюдей таким способом.

— А что остальные? — спросила она наконец, чувствуя, как сжимается горло.

Пабло медленно покачал головой.

— Не знаю. В какой-то момент мне показалось, что я чувствую Филиппа, но его аура едва теплилась, — Юноша глубоко вздохнул. — И с тех пор я никого больше не почувствовал.

Аманда медленно кивнула.

— Давайте приведем себя в божеский вид и хоть немного отдохнем, — предложил Томми. Звук его голоса — хриплый, едва слышный — заставил Аманду вздрогнуть.

— Ты прав, — сказала она и покосилась на вход в мотель, — Но у меня ничего нет — ни документов, ни кредиток.

— Вот и хорошо. — В голосе Томми звучало мрачное удовлетворение, — Мы же не хотим, чтобы нас вычислили.

— Наличности у меня тоже нет. У тебя что, есть деньги?

Томми пожал плечами.

— Ни цента.

— же ты предлагаешь расплачиваться? — Аманда и обхватила себя руками, пытаясь зафиксировать сломанные ребра.

Томми укоризненно посмотрел на нее.

— Мисс Андерсон, по-вашему, я человек честный?

— Да, — подтвердила она, не понимая, к чему он клонит.

— И, насколько вам известно, никогда не врал, не крал и не обманывал?

— Никогда.

— Тогда прошу учесть этот факт, когда я скажу следующее. Ну и что, что у нас нет денег? Аманда, ты же ведьма. Так вперед, колдуй!

Она готова была расхохотаться. Ну надо же быть такой идиоткой! Томми совершенно прав. Они едва унесли ноги с поля боя, и теперь им троим нужно убежище. Аманда стиснула зубы, развернулась на сто восемьдесят градусов и решительно толкнула дверь.

Промаршировав к стойке администратора, Аманда посмотрела прямо в глаза опешившему портье:

— Тихий номер с двумя кроватями. Мне понадобятся ваши документы и кредитная карточка, — выговорил портье с запинкой.

— Я вам их только что показала! — Аманда понизила голос, вложив в свои слова достаточно силы, чтобы опутать рассудок сидевшего перед ней человека, затуманить его восприятие реальности.

Глаза портье остекленели.

— Да-да. Прошу прощения. Надолго вы планируете у нас остановиться?

— Я вам как-нибудь попозже скажу, — пообещала она.

Он рассеянно кивнул. Девушка взяла протянутый ключ, еще разок прошлась по сознанию портье — на всякий пожарный — и вышла за дверь.

На улице у нее задрожали колени. Аманда помахала рукой Томми и Пабло, и они все вместе отправились в номер, оказавшийся на удивление просторным и чистым.

Только теперь она как следует рассмотрела Томми. Он тоже уставился на нее круглыми глазами, и Аманду вдруг охватило безумноерасхохотаться.

Брови Томми исчезли, сгорели в огне, чуть не забравшем его жизнь, и теперь лицо друга казалось до смешного голым. Она машинально

Томми озадаченно нахмурился и повторил ее жест. Когда он понял, в чем дело, его глаза расширились. Он повернулся к зеркалу и уставился на свое отражение.

— М-да. Похоже, взрослые правы: спички детям не игрушка.

Аманду захлестнула нежность. Томми всегда знал, как ее развеселить. Она осторожно посмотрела в зеркало... И не узнала саму себя. На нее смотрела незнакомка, одетая в лохмотья, заскорузлые от грязи и крови. Огромное алое пятно расплылось по правому боку. Левая половина лица была тоже сплошь в крови, на голове вместо волос красовалось настоящее воронье гнездо, из-под которого сверкали безумные глаза.

«Теперь ясно, отчего тип за стойкой так всполошился».

Пабло неслышно подошел к ним, и чумазых оборванцев в зеркале стало трое. Горло Аманды сжалось.

«И все? Неужели из всего ковена остались только мы?»

Она поскорее запретила себе плакать: лучше уж сухая грязь, чем мокрая. По отраженному в зеркале лицу Паблоли слезы. Положив руку ему на плечо, Амандачувствовала, что и ее выдержка трещит пошвам. Томми обнял ее, и какое-то время вся троица стояла вот так, глядя на свое отражение,хожее на покоробившийся от времени семейный портрет. А потом они одновременно содрогнулись и рухнули на пол, прижимаясь друг к другу и горько плача.

2

Геката

• Терзай плоть ведьмы, мой атом!
• Порадуется Бог дарам.
• Пересчитаем жертвы вновь
• И еще раз им пустим кровь!
• В душе тоска, и в сердце страх:
• Надежды обратились в прах.
• Богиня, не оставь же нас,
Услышь и в этот темный час!

Николь Андерсон

«Все течет, но ничего не меняется», — думала Николь, тоскливо озираясь по сторонам.

Столько событий, столько перемен, и вот, пожалуйста! Она снова в спальне Джеймса — хорошо хоть, не в той же самой... Куда именно ее привезли, Николь могла только догадываться. Но явно не в резиденцию Верховного ковена. Глаза обожгли злые слезы. И надо же было случиться — сейчас, когда с отцом и Амандой все стало налаживаться, в Холли вселились демоны, а со дня церемонии, связавшей ее,коль, с Филиппом, прошло всего ничего. Филипп… Жив ли он? Увидятся ли они снова?

Мяу!

Николь опустила глаза и наткнулась настальным взгляд Астарты. Когда Илай с Джеймсом похитили ее хозяйку, кошка прыгнулакрытый ими портал и теперь сидела, обвивтом ногу Николь. Девушка подхватила ее наи прижалась щекой к шелковистому боку.

— В прошлый раз моя любимица осталась в Сиэтле. Ее звали Геката. Потом она умерла. Но ведь ты-то меня не оставишь?

Кошка заурчала и дотронулась лапой до носа хозяйки. Та поцеловала ее в макушку. Астартаблудилась к дому в испанской глуши, где Николь пряталась от колдунов Деверо. А когда Джеймс с Илаем похитили ее в первый раз, о кошке заботился Филипп.

Илай и Джеймс... Открыв портал, они снова уволокли ее на этот остров. Илай тут же ушел, не сказав ни слова, а Джеймс отвел ее в свою спальню и там запер, очевидно решив, что на этот раз только магических преград будет мало.

поставил, — рассеянно от Прежний она разнесла в щепки, но время первого своего побега, — А может, починил с помощью магии...»

Астарта начала вырываться. Николь спустила ее на пол и, устало выпрямившись, села на кровать.

«Должен же быть какой-то выход. Ведьма я или нет? Неужто я не способна сама о себе позаботиться?»

Николь закрыла глаза и заставила себя дышать глубоко и ровно.

«Услышь, Богиня, спаси, защити! Смерти моей не допусти! Я обращаю взор на луну и о спасении скором молю».

Слова молитвы придали ей сил — или, по крайней мере, пробудили в ней дух борьбы. Николь повернулась и выдвинула потайной ящик, встроенный в изголовье кровати. Пусто: Джеймсу хватило ума перепрятать свое кольцо и прочие ценности. Не забыл, видать, как она пыталась их выкрасть. Оглядевшись, Николь заметила в углу столик, подошла к нему и выдвинула единственный ящик. Внутри обнаружились бумага, ручка и связка свечей.

«Ну что ж, и на том спасибо».

Николь взяла ручку и принялась чертить на полу пентаграмму.

Земля, воздух, огонь, вода, дух», — благословляла она каждую оконечность звезды, любовно выводя знакомые линии.

Отступила на шаг и критически оглядела результат. Окружность вокруг звезды получилась кривоватой, но, учитывая обстоятельства, вряд ли Богиня будет слишком строга.

Затем Николь выбрала из связки пять белых свечей и укрепила по одной у каждого луча звезды. Покончив с приготовлениями, села в центре пентаграммы, закрыла глаза и, отодвинув боль и страх, вернулась мыслями в прошлое.

Когда она занималась магией вместе с сестрами, даже простейшие заклинания давались с таким трудом, что казалось, они срабатывают только за счет неимоверного напряжения воли. А ведь были же и те невинные времена, когда в мире еще правил свет, и она ни сном ни духом не ведала о своем ведьмовском наследии. Когда еще жива была мама, а чудеса случались сами собой — Николь даже не понимала толком, что делает.

Она замерла и расслабилась: пусть волшебство придет само, пусть течет сквозь нее и окружающее пространство. На колени ей прыгнула Астарта и свернулась калачиком — Николь почувствовала тепло зверька.

Наконец она медленно открыла глаза поднесла палец к ближайшей свече. На кончике заплясало пламя. Осторожно, не спеша, Николь переместила огонек к следующей свече — и так, пока не загорелись все пять.

«Моя воля тверда, цель ясна, огради, Богиня, от всякого зла. Молю, услышь свою ты дочь и не позволь ей кануть в ночь. К тебе, прекрасная, взываю, тебе судьбу свою вверяю».

От внезапного порыва ветра затрепетало пламя свечей. Вихрь прошел сквозь нее, и Николь вскрикнула, но уже через миг ей сделалось так покойно, как никогда раньше.

В глубине замка, на столе в мастерской колдуна, замерцала остроконечная шляпа.

Майкл Деверо

Майкл в сердцах отшвырнул магический кристалл. Снова неудача — и Джеймс, и Илай словно сквозь землю провалились.

«Не иначе как наглецы выставили против меня защиту», — сердито подумал он.

И это теперь, когда Холли готова есть из его рук и лучшего момента, чтобы заявить свои права на трон из черепов, просто не придумаешь!

Но, как ни прискорбно, без Илая и Джеймса в таком деле не обойтись.

— Эх, умей я сам вызывать Черный огонь... — со вздохом прошептал Майкл, обращаясь скорее к себе, нежели к бесу, который без умолку трещал, умостившись на спинке дивана.

Колдун повернулся к углу, в который забилась Холли, посмотрел на нее долгим взглядом и покачал головой. Девчонка сидела, уткнувшись подбородком в коленки, и что-то бормотала себе под нос. Даже объясни он ей во всех подробностях, как вызывают Черный огонь, вряд ли она сможет ему помочь. Да и риск, учитывая ее состояние, слишком велик. Нет, выход один — разыскать сына.

Какое-то время Майкл молча наблюдал за ведьмой, чья сила была огромна, а потенциал — безграничен. Вот бы найти способ присоединить это могущество к своему... Одно хорошо: безумие, сделавшее ее непредсказуемой и опасной, в то же время мешало ей сосредоточиться в достаточной мере, чтобы заклятия, которые она периодически пыталась наслать-таки, имели хоть какую-то силу. В теперешним своем состоянии Холи была почти безобидна.

«Ага, вот только ламп жалко», — хохотнул Майкл про себя.

Судя по всему, свет повергал ведьму — или вселивший в нее демонов? — в слепой ужас. Как бы то ни было, бесноватая успела расколотить не антикварную лампу, прежде чем хозяин дома сумел утихомирить. Но все-таки ему крупно повезло. Если бы не затуманившее ее разум безумие, Холли уничтожила бы замок вместе со всеми его обитателями.

«Сумей я обуздать ее мощь, для меня не было бы ничего невозможного. Может, наложить на нее узы? Сейчас это было бы легче легкого».

Майкл знал, что у Жеро была возможность связать себя узами с Холли.

«Глупец, он даже не знал, от чего отказывается! Вместе эти двое вполне могли меня уничтожить».

Он присел на корточки и протянул к ней руку — медленно и осторожно, словно к дикой зверушке. Заметив приближающуюся ладонь, Холли отпрянула и забилась еще глубже в свой угол. Майкл сидел, не шевелясь, и ждал. При желании он умел быть весьма терпеливым и в свое время приручил таким образом не одного лесного обитателя. Главное — дать зверю привыкнуть к своему присутствию, и тогда он подойдет...

Кровь на алтаре Майкла была тому доказательством.

Материнский ковен

В Санта-Крус приезжают, чтобы побыть в тиши и спокойствии, ощутить близость с природой. Или же чтобы спрятаться: узкие извилистые дороги, десятки скромных, безымянных улочек — затеряться тут легче легкого. Здесь селятся уставшие от шума и суеты главы компьютерных корпораций, постаревшие хиппи, которые так и не смирились с тем, что их время ушло, а правительству, от которого они так тщательно скрываются, давно нет до них дела, и — ведьмы.

На самой вершине Саммит-роуд в сторону уходит неприметная грунтовая дорога. Петляя между деревьями, она поднимается все выше и выше, к самой последней делянке, засаженной новогодними елками, и заканчивается подъездной аллеей, которую бдительно охраняют две гигантские статуи кошек, похожих на египетские статуэтки.

А в конце аллеи, охраняемый кошками, заклинаниями и самой Богиней, стоит дом.

Путник, случайно забредший в эту глушь, поразился бы царящему здесь покою. Но покой этот полон жизни: духи лесов и ручьев избирали здешние холмы своей обителью, и даже деревья здесь как будто дышат, окутывая землю в серебристый туман.

Если бы не дом, тишина казалась бы Однако страдания егобыли более чем реальны. То, что творилось в этих стенах, напоминало военно-полевой дел и управлял им Материнский ковен, и оправляющиеся здесь от ран сестры сделали все возможное, чтобы спасти Холли Катере и ее друзей от Майкла Деверо.

Анну Луизу, находившуюся сейчас в спальне верхнего этажа, спасло от смерти только чудо, и то же самое можно было сказать о десятках ее сестер. Тем не менее, лежа пластом в ожидании, пока срастутся ее тридцать переломов, Анна Луиза не благодарила судьбу, а тихо злилась. Целительницы сбивались с ног, выхаживая и ее, и других таких же страдалиц, однако пройдет не одна неделя, прежде чем их подопечные встанут на ноги.

Анна Луиза сверкнула глазами на стоявшую у изножья верховную жрицу Материнского ковена. Странное дело — похоже, той было не по себе. В битве она не участвовала, как, впрочем, и большинство членов ковена. Если подумать, в тот день на месте оказалась только горстка ведьм, причем далеко не самых сильных.

Теперь же верховная жрица стояла перед Анной Луизой и слабо оправдывалась:

— Мы сделали все, что могли...

— Неужели? — просипела Анна Луиза. Обожженные голосовые связки не слушались, и даже ведьмы-целительницы не могли сказать, восстановятся ли они когда-нибудь.

— Враги, объединившиеся против нас, слишком могущественны. Нужно беречь наши силы, готовиться к битве...

— В то время, как зло с каждым днем укрепляет свои позиции?

Верховная жрица промолчала, покосилась на дверь, затем снова устремила взгляд на Анну Луизу.

— Мне кажется, — сипло начала та, — Материнский ковен и не думает спасать этих девочек. По-моему вы только обрадуетесь, если Майкл Деверо всех перебьет. Потому что тогда можно забыть быть эту историю и жить как раньше. Если мы действительно враждуем с Верховным ковеном, то почему давным-давно не выступили простив этих колдунов?

Похоже, выпад попал в цель.

ковен всегда с ними боролся, — прошипела верховная жрица.

— Неужели? Так почему же они живут и здрав Как получилось, что оба ковена до сих пор существуют, если спят и видят, как бы уничтожить друг друга? Нет, думаю, обеим сторонам гораздо удобнее иметь под рукой противника, на которого можно в случае чего показать пальцем. Иначе мы передрались бы между собой и, глядишь, усомнились в непогрешимости своих лидеров.

Верховная жрица побледнела. Показалось или в ее глазах и правда мелькнул страх.

— Иначе зачем, — напирать Анна Луиза, — вы послали на битву слабейших — и тех, кто испытывает к этим девочкам хоть каплю симпатии? А может, вы выбрали тех, кто однажды уже поставил ваши действия под вопрос?

В комнате воцарилась тишина, глухая, каклунная ночь. Анна Луиза не сводила глаз со своей повелительницы. Похоже, та не ожидалаоткровенного бунта. Анна Луиза попала всовсем малюткой. Сестры заменили ей погибших родителей, и юная ведьмочка слушалась их во всем: делала, что скажут, шла, куда пошлют, и даже изучала только те разделы магии, которыевелено было изучить.

Но теперь ей уже все равно. Может, виной тому боль или потрясение, пережитое при виде убийства ее друзей и сестер, а может, копившиеся с детства сомнения вдруг разом выплеснулись наружу. Как бы то ни было, Анна Луиза знала, что наступила собеседнице на больную мозоль. Положение верховной жрицы и впрямь оказалось шатким: после этой битвы в мудрости ее решений усомнились многие, не только Анна Луиза.

Изувеченная ведьма продолжала буравить свою повелительницу взглядом, хотя еще на прошлой неделе не осмелилась бы и глаз поднять в ее присутствии. Но с тех пор все изменилось.

«Я изменилась».

Сколько Анна Луиза себя помнила, верховная жрица, наместница Богини на земле, и сама казалась ей чуть ли не божеством. А сейчас перед ней стояла усталая женщина, испуганная гораздо больше, чем те юные ведьмы, что позапрошлой ночью встретились лицом к лицу со смертью.

Анна Луиза знала, что первой глаза отведет не она. Главная жрица — огромная сила.

ведьмы. Чары развеялись. Верховная жрица повернулась к вошедшим и церемонно их поприветствовала. Те склонили головы в ответ.

— Немедленно займитесь Анной Луизой, — распорядилась жрица. Целительницы кивнули и направились к кровати.

— Оставляю тебя на их попечении, — проинформировала глава ковена Анну Луизу и, холодно улыбнувшись, вышла сквозь закрытую дверь.

«Обычная демонстрация силы, — поняла Анна Луиза. — Но весьма впечатляющая».

Она закрыла глаза и отдалась в руки целительниц. От их прикосновений по израненному телу прокатывались волны нестерпимого жара. Засевшие в мышцах осколки костей вставали на свои места, разрывая плоть. Вскоре они начнут срастаться. Но не сегодня: сначала нужно отыскать все фрагменты до последнего. Анна Луиза лежала не шевелясь. Целительницы ушли, напоследок постаравшись хотьмя облегчить ее страдания. И все равнодвижение, каждый вздох отзывались болью.

«Мяу!»

Ведьма открыла глаза в тот самый миг,на кровать вспрыгнула серая кошка. Круглыемигающие глаза уставились на Анну Луизу.

— Откуда ты взялась? — с трудом прошептала она.

Кошка заурчала, продолжая ее разглядывать.

— А как звать-то тебя, знаешь?

«Шептунья».

— Шептунья... Да, это имя тебе подходит... — сказала Анна Луиза, чувствуя, что уплывает в сон.

Кошка свернулась калачиком у нее под боком, согревая своим теплом, и мало-помалу Анну Луизу охватило умиротворение.

Заснула она с безмятежной улыбкой на губах.

Тройственный ковен

Аманда проснулась от яркого света, слепившего даже сквозь закрытые веки. Застонала и перекатилась на бок, но в следующий миг рывком села на кровати. Сломанные ребра протестующее заныли. Да глаза навернулись слезы. во сне Томми. Аманда глянула девять утра. Значит, они продрыхли чуть ли не сутки.

соседней кровати сидел Пабло с исказившимся, словно от боли, лицом. Сердце Аманды тревожно забилось.

— Что с тобой?

Пабло поднял пустые глаза.

— Я чувствую кого-то из наших. Совсем близко. Вот только... — Он запнулся, — Никак не пойму, кого именно. Этот человек какой-то... странный.

— А с чего ты взял, что это свои? — спросила Аманда. Сердце заколотилось еще сильнее.

Пабло покачал головой.

— Это единственное, что я уловил совершенно ясно.

Аманда кивнула. Сама она даром видения не обладала, поэтому, как ни досадно, придется положиться на слово Пабло. По крайней мере, он уверен, что «странный» незнакомец — друг.

В душе затеплилась надежда. Вдруг это отец? Или Николь — сбежала из плена и вернулась? А может, и Холли... Аманда вздрогнула и тут же устыдилась своей реакции. Конечно же,желает Холли зла, но встретиться с сестрой в теперешнем ее состоянии она не готова. Пока не готова.

— Так ты говоришь, они близко? — спросила она, молясь в душе, чтобы Пабло сказал «да»ю Чем сидеть тут, теряясь в догадках, пусть ужвыяснится сразу, без проволочек.

— Si[5]. Примерно в миле отсюда, — встал, — Схожу проверю.

Аманда тоже вскочила, стараясь нераскаленных иголках, тут же вонзившихся в бок.

— Я с тобой, — заявила она и, посмотрев на Томми, добавила: — Пусть спит. Он заслужил право на отдых.

Пабло понимающе кивнул.

— Как и мы с вами, сеньора.

«Да нет же, я не замужем, а значит, сеньорита», — хотела поправить его Аманда, но, взглянув на Томми, вспомнила о связавшем их обряде. Обряде, священнее которого нет ни для одного ведьмака или ведьмы.

К горлу подкатил комок. Выходит, Пабло по-своему прав. В его глазах — в глазах человека, родившегося и выросшего среди магов, — Аманда и вправду была сеньоритой.

Она черкнула пару строчек на листке с логоти гостиницы — на случай, если Томми проснется и начнет их искать, — и вышла вместе с Пабло из номера, заперев за собой дверь. Вдобавок Аманда наложила еще и защитное заклинание, отругав себя за то, что забыла сделать это прошлой ночью. А потом вспомнила о демонах, ворвавшихся в их лесное убежище, и с грустью подумала: «Что толку... Заклинания нас не спасли».

Девушка содрогнулась и замерла в нерешительности. Что, если они не вернутся? Или, хуже того, вернутся и обнаружат, что Томми исчез или погиб? Вынесет ли она еще и эту потерю? По щекам заструились слезы. Раздираемая сомнениями, Аманда потянулась к двери.

Пабло мягко перехватил ее руку.

— Твое присутствие ничего не изменит. Быть может, один он даже в большей безопасности, чем с тобой.

Аманда посмотрела ему в глаза и поразилась светившейся в них мудрости. Странно, ведь Пабло среди них самый младший. Но конечно же, он прав.

 Выйдя из мотеля, друзья направились к лесу откуда с таким трудом выбрались накануне. На опушке они остановились.

— Где именно их искать, знаешь?

Пабло на мгновение зажмурился, затем открыл глаза и кивнул.

— Теперь уже близко. Ярдов пятьсот.

По спине Аманды пробежал холодок. Она попыталась не обращать на него внимания — тщетно. Пабло шагнул вперед и исчез в чаще. Прищурившись, Аманда всмотрелась в сплошную стену деревьев, но ничего не увидела и с бьющимся сердцем вошла в лес.

Следуя за своим спутником, который уверенно шагал вперед, время от времени замирая — ни дать ни взять гончая, взявшая след, — девушка невольно залюбовалась. Каждая линия его тела, каждое движение выдавали собранность и расчет — такого доверия своим инстинктам Аманда ни в ком никогда не видела.

Внезапно Пабло застыл, настороженно вскинув голову, и поднял руку.

«Тихо!»

Аманда напрягла слух, но ничего не услышала. Тогда она закрыла глаза и включила все свои чувства. Ничего.

— Где? — прошептала она наконец.

Пабло покачал головой.

— Где-то здесь.

Аманда похолодела.

— Где же?

—Да тут, — объявил кто-то чуть ли не у самого

Аманда с визгом отпрыгнула к Пабло, развернувшись в воздухе.

Перед ними стояло чудовище с горящими глазами Ростом оно было больше шести футов, под тусклой черной кожей бугрились мускулы, а на спине виднелся горб. одежды на нем была только набедренная повязка.

Страшилище снова открыло рот и произнесло:

— Привет, мое солнышко.

Аманда растерянно заморгала.

— Папа?

Чудовище кивнуло. Приглядевшись, Аманда поняла, что перед ней действительно отец — только весь в саже и с какой-то ношей на плечах.

Девушку захлестнуло неимоверное облегчение.

— Папочка! — закричала она, бросаясь ему на шею. Отец обнял ее свободной рукой и крепко прижал к груди. На мгновение Аманда словнолась в детство. Папочка рядом, а значит,все уладится. Он защитит ее от всего на

— Принцесса, пора двигать дальше, — сказал наконец Ричард, возвращая ее с небес на

Аманда нехотя отстранилась и толькопошла, что — а вернее, кто — висит у отца на

— А она?.. — прошептала Аманда, с ужасом глядя на отца.

— Жива, жива, не волнуйся.

— Пойдемте. Мы тут нашли одно место,- позвал Пабло и зашагал назад, к мотелю.

Остальные потянулись за ним. Аманда шла рядом с отцом и время от времени дотрагивалась до его руки — удостовериться, что он и вправду здесь, живой и невредимый. Через десять минут они стояли у дверей номера.

Томми не спал. Увидев их, он расплылсяулыбке.

Ричард осторожно опустил свою ношу на кровать. Выпрямившись, он посмотрел на долгим взглядом, а затем раскрыл объятия.

— Рад видеть тебя, сынок.

У Аманды защипало в носу. Она шагнула вперед, и вскоре обнимались и плакали уже все трое, к мысли о том, что теперь они — одна семья.

«Я знаю, это твой дар, Богиня, — по— Спасибо!»

Наконец Ричард отступил назад, а Аманда с Томми на кровать рядом с бездыханной Барбарой Дэвис-Чин.

деловито осматривал больную. Остальные молча наблюдали за его действиями.

— С душой у нее все в порядке.

Ричард кивнул.

— Она пару раз приходила в себя, а потом, часа три тому назад, снова потеряла сознание. По-моему, ей немного полегчало.

— Ей нужен отдых, — сказал Пабло и выразительно посмотрел на Ричарда: — Вам, между прочим, тоже.

— Душ мне нужен куда больше, — возразил тот и на полпути к ванной добавил: — С вашего позволения.

Следующие двадцать минут Аманда сидела, прислушиваясь к доносившимся из ванной звукам. Шум дважды стихал, затем раздавался снова. Наконец воду выключили и больше уже не включали, а еще через минуту в дверях появился отец с полотенцем вокруг бедер.

На груди Ричарда белели шрамы: одни маленькие и едва различимые, другие размером с двадцатипятицентовик. Аманда задержалась взглядом на одном из них — длинный, рваный, он начинался чуть выше сердца и заканчивался в середине живота. И вдруг с удивлением поняла, что никогда раньше не видела отца без одежды — даже в детстве, когда они всей семьей ездили на море. Он и плавал-то всегда в майке.

Словно уловив ее мысли, Ричард невесело усмехнулся, сел на незанятую кровать и набросил на плечи второе полотенце — так, чтобы оно прикрывало грудь.

— Военные трофеи, солнышко. Память о той части моего прошлого, о которой я очень долго пытался забыть. — Он опустил глаза, а когда снова посмотрел на Аманду, в них появилосьненное выражение, — Может, не будь я таким дураком, твоя мама не...

Мотнув головой, Ричард резко умолк и натянуто улыбнулся. Аманда скривилась. Она прекрасно понимала, что отец думает романе ее матери с Майклом Деверо, ставшимглавным виновником ее смерти. В те дни отца нельзя было назвать иначе как занудой, итемпераментная Мари Клер решила развеять скуку в другой компании. Аманда и сама частенько задавалась вопросом: будь Ричард не таким сухарем — или хотя бы ревнивее, — вдруг мама и сейчас была бы жива?

ого не изменишь. Быть может, это судьба, и мама равно умерла бы — как десятки недавно погибший друзей.

Аманда покосилась на Пабло. Филипп, Арман, Атонзо и многие другие из его ковена пропали без вести. Интересно, чувствует ли он с ними некую связь? Если они мертвы, выходит, что теперь он один-одинешенек.

«По крайней мере, у него останемся мы, — Аманда поморщилась. — Если всех нас не перебьют в ближайшее время».

Тут ее мысли плавно переключились на других пропавших. Саша, Сильвана, Кари, Холли, Дэн, tante Сесиль...

«Нет, — поправила она себя, — tante Сесиль убита вселившимися в Холли демонами».

Осознание утраты навалилось тяжким грузом; но Аманда знала, что если не горевать о близких, она станет ничем не лучше Майкла Деверо.

А еще двое тоже пропали, но не без вести. Первый, Жеро Деверо, так и не вернулся из времени сновидений, куда они с Холли отправилисьручать Барбару, и одной Богине известно,еще или нет. Вторую — Николь — похитили перед самым началом сражения Илай Деверо иМур. Аманда стиснула кулаки.

«Клянусь, я вырву тебя из лап этих чудовищ!»

Голос отца прервал ее горькие размышления:

— Давайте-ка позаботимся для начала онасущном.

Достав из кармана Барбары свой бумажник, он вытащил оттуда несколько купюр.

— Томми, среди нас ты выглядишь приличнее всех. Сходи купи какой-нибудь одежды. И хорошо бы запастись лекарствами и едой.

Томми взял деньги и отдал честь.

— Нет проблем, — сказал он уже с порога.

Дверь за ним закрылась, и не прошло и минуты, как Аманда начала впадать в панику. Голос отца вернул ее в реальность.

— Аманда, посмотри, не сможешь ли ты что-нибудь сделать для Барбары — ну там,ние какое прочесть... Надо поставить ее на ноги,в буквальном и в переносном смысле. Да, и попробуй состряпать нечто вроде магическойзации — этакий датчик движения, который оповещал бы нас о гостях. Сможешь?

— Думаю, да, — Аманда, хотя душа у нее ушла в пятки. Справится ли она? Это у Холли все само собой... И все же попытаться надо.

— Вот и хорошо. Приступай, — велел Ричард.

видел глазах дочери, и решимость. Отлично. Чем сходить с ума от тревоги за Томми, пусть лучше голову над трудной задачкой.

к Пабло и пристально на него посмотрел.

— Так, значит, ты умеешь чувствовать людей.

Юноша пожал плечами.

— Именно так я вас и нашел.

— Я понял. И если верить Николь, ты можешь помешать тому, чтобы нашли нас?

Пабло кивнул.

— С помощью магии не найдут, а вот обычным способом...

— Да, ты прав, — кивнул Ричард — В том-то и была наша ошибка. Тот дом в лесу — где еще нас было искать? Что ж, по крайней мере, сейчас наше местопребывание не столь очевидно. В окрестностях много разных убежищ, мы могли набрести на любое. Полагаю, в ближайшее время нам ничто не грозит.

— По-моему, охота еще не началась. Отлично. А теперь скажи... Ты больше никого из наших не чувствуешь?

Пабло хмуро покачал головой. Ричарднул руку и сжал его плечо.

— Прошу тебя. Постарайся как следует.

О том, что одного из братьев Пабло по ковену убили, Ричард решил молчать — до тех пор,не выяснит имя погибшего. К чему зря тревожить паренька?

Однако не успел он додумать свою мысль, как Пабло вскинул глаза и прищурился. Ричард почувствовал тяжесть в висках — будто кто-то давил на них, пытаясь забраться в голову, — и с усилием оттолкнул незваного гостя.

«Даже не пытайся, мой мальчик».

Пабло виновато потупился. Сжав еще раз его плечо, Ричард встал и отошел от всех так далеко, насколько позволяло ограниченное пространство номера.

Томми вернулся неожиданно быстро. Аманда объявила о сигнале тревоги, а через минуту раздался стук в дверь.

«М-да, — подумал Ричард, впуская Томми, — надо бы, чтобы эти ее датчики срабатывали пораньше — на тот случай, если следующего нашего гостя окажутся не столь намерения».

Юноша сгрузил свою добычу на свободную кровать несколько спортивных костюмов с надписью «Вашингтон», носки, газета, небольшая аптечка и пакет провизии.

— Тут за углом супермаркет, — объяснил он. Ричард кивнул, подхватил спортивные штаны и пару носков и скрылся в ванной, откуда вышел через пару минут, наконец-то чувствуя себя чело Следующей в ванную отправилась Аманда. Воспользовавшись ее отсутствием, Пабло и Томми тоже переоделись в чистое.

Аманда стиснула Томми в объятиях. Ричард старательно делал вид, что ничего не замечает. Аманда была его любимицей — решительная, уравновешенная, она была ему ближе, чем Николь, унаследовавшая неуемный характер своей матери. Долгие годы они были союзниками — отец и дочь, — и хотя он радовался ее счастью, но при мысли о том, что его девочка превратилась во взрослую женщину, у Ричарда заныло сердце.

— Есть! — ворвался в его мысли возбужденный голос Пабло. — Я кого-то чувствую!

— Сколько их? — спросила Аманда.

Двое. Арман и Кари. Кари брела, опираясь на сильную руку Армана. Происшедшее за последние тридцать шестьсов слилось в ее памяти в один сплошной кошмар. Она даже не помнила, как выбралась изНачался пожар, Арман вынес ее из огня, а все остальные, вероятно, погибли. За все это время ее спаситель едва ли произнес десяток слов. Несколько раз она падала и думала, что уже не встанет,он неизменно с парой ободряющих слов поднимал ее на ноги.

И вот она топает вперед, не зная, что ждет ее в будущем и есть ли оно у нее. Надо ж было так вляпаться! Жила себе, училась в своей аспирантуре, штудировала оккультные науки, хотя сама к ним никакого отношения не имела, пока Жеро Деверо не ввел ее в свой полный опасностей мир. По ее же, между прочим, просьбе, и весьма настоятельной.

Знает Арман, что сталось телом Жеро, Ка спросить не осмеливалась. Пленница времени сновидений, душа его пребывала вплоскости. По крайней мере, Кари очень надеялась, что душа Жеро где-то там «пребывает»значит, еще жива. Однако, если его теловместе хижиной, дело швах. Без тела душедет некуда вернуться, и она так и будет бродить, неприкаянная, до скончания дней.

исчезнет. Раз — и нету», — Кари.

Она гнала от себя эти мысли, но они упорно возвращались. Любовь бы адом, а она, Кари — главной в нем грешницей»

Питер и Джинни

стояла на платформе и плакала. Ее муж, Джордж Моррис, уже поднялся в вагон. Еще пара — и поезд помчит их в-Анджелес, за земель от родных и близких.

Отец Джинни, Питер, крепко обнял дочь. Они столько всего пережили вместе: смерть матери, утонувшей во время наводнения в Джонстауне; долгое путешествие на запад, в Сиэтл, ставший им новым домом; слезы, горе и внезапную радость, когда отец встретил Джейн, на которой в конце концов женился. Милая, милая Джейн...

Джинни отстранилась и утерла нос тыльной стороной руки, затянутой в перчатку. Настоящие леди так, конечно, не делают, но сейчас Джинни было не до приличий. Питер погладил ее по щеке, и она зажмурилась, представив, будто ей снова пять и, что бы ни случилось, папа всегда будет

Вот и сейчас он как мог пытался ее утешить.

— В конце концов, не так уж это и далеко, — сказал он дрогнувшим голосом.

Оба знали, что это ложь, причем ложь неубедительная. От Сиэтла до Лос-Анджелеса было как до луны, и мысль о разлуке с отцом и сводной сестрой приводила Джинни в отчаяние. Словно угадав ее мысли, Вероника сказала:

— Обещаю, как только вы устроитесь, я сразу приеду к тебе в гости.

Джинни посмотрела на сестру и, словно в зеркале, увидела на ее лице собственную боль. Глаза у Вероники были еще детскими, но в остальном она выглядела совсем взрослой. Даже не верилось, что сестра на несколько лет младше ее, Джинни.

А потом Вероника кинулась ей на шею, и они обнялись так крепко, словно боялись расцепить руки. Наконец Джинни прошептала:

— Я знаю, отец считает, что тебе еще рано выходить замуж, но, помяни мое слово, он согласится, когда увидит, какой Чарльз добрый и как хорошо он к тебе относится.

Худенькие плечи Вероники затряслись от рыданий, которые она пыталась скрыть, уткнувшись в плечо сестры. Еще минуту они стояли, обнявшись, а потом раздался последний свисток кондуктора.

Джинни нехотя отстранилась, быстро чмокнута отца в щеку и шагнула на подножку. Паровоз и медленно тронулся. Держась одной рукой за поручень, девушка яростно махала двум фигуркам, махавшим ей в ответ с перрона, пока они не растаяли вдали. С мокрым от слез лицом Джинни вошла в вагон. Джордж протянул к ней руки, она упала на сиденье рядом с ним и долго рыдала у него на груди. Муж ласково гладил ее по голове, бормоча какие-то нежности, но Джинни почти ничего не слышала.

— Я знаю, в Лос-Анджелесе нас ждет новая жизнь, и с тобой я готова хоть на край света. Но я боюсь, что никогда больше не увижу отца, — прошептала она.

— Глупости. Он может гостить у нас, когда захочет, и потом, скоро мы сами съездим с ним повидаться, — попытался успокоить ее Джордж.

Но и это обещание не умерило ее тревоги. Ибо в тот миг, когда губы Джинни коснулись щеки отца, она ясно увидела могилу, а на ней — надгробие с его именем. Сердце подсказывало: он скоро умрет. «Не печалься, сестра! — раздался в голове шепот. Джинни узнала голос Вероники. — Все дится, и скоро мы снова будем вместе».

«Дай-то бог!» — подумала Джинни.

На душе стало чуть легче. Читать мыслиДжинни научилась сразу же, с тех пор какявилась на свет. Правда, для этого Вероникебовалось сосредоточиться, а Джинни -свое сознание. К тому же связь быланей: читать мысли Джинни Вероника не

Она вздохнула и посмотрела на мужа. дня свадьбы прошло всего четыре месяца, ноказалось, что они всегда, всю жизнь были

«Жаль, что я не умею читать его мысли,- подосадовала она и прижала ладонь к животу — Тогда я знала бы, что он скажет, услышав о

— Все в порядке, милая? — спросил он

Джинни вздрогнула и пытливо посмотрела в глаза. Неужто он уловил, о чем она думает?мужа оставался ясным, никаких тайн илитого знания в глазах не светилось. Нет, обычное совпадение. Джинни заставила себя

— Да. Потому что ты рядом.

Он сжал ее плечи, и Джинни захлестнуланость. Любить — какое это все-таки счастье!

Материнский ковен

Луне верховной жрице Материнского ковена, гро большие неприятности, и она прекрасно отдавала себе в этом отчет. Женщины, чудом уцелевшие в ужасной бойне, начинали задаваться вопросами — кто в мыслях, а ктовслух. Громче всех возмущалась Анна Луиза, но и остальные, поразмыслив над случившимся, заподозрили свою предводительницу в нечестной игре.

«И как ни прискорбно, они правы, — подумала она — Холли Катерс с ее ковеном сидит у меня в печенках, и это еще мягко сказано. Хотя, если подумать, Каоры славятся тем, что плюют на любые правила, кроме своих собственных. И все же... Пожалуй, я была к ним слишком строга. Взять хотя бы Аманду — эта девушка явно пошла не в их породу. Доброе дитя, она всегда готова на все, чтобы угодить и Богине, и всем вокруг».

Луна вздохнула. Придется что-нибудь предпринять — хотя бы ради Аманды. К тому же сестры маются от безделья, а сие не есть хорошо. Вот поэтому она и сидела сейчас одна в своей спальне, в кругу из пурпурных свечей, и жгла горькую полынь. Требовалось разыскать Холли Катерс, и помочь в этом могла только магия.

Застыв в неподвижности перед миской с водой на краях которой тоже горели пурпурные свечи Луна тихонько напевала. Затем она кольнула иголкой указательный палец и выдавила три капли крови, приговаривая:

— Для Холли одна, вторая для меня и— для Богини.

С минуту жрица разглядывала расплывающееся по воде красное пятнышко, затемглаза и глубоко вдохнула.

— Ведьма пропала из клана Каор, прошу тебя, очисти мой взор, пошли мне виденье, Богиня-мать, где мне пропажу искать.

Перед мысленным взором возникло лицо. Луна ахнула: то была не Холли.

3

Дехтире

• В огне танцуем и поем,
• В угоду Богу кровь мы льем.
• Костер и колокольный звон,
• Сзывайте бесов легион!
• Нам ночь милее света дня.
• Укрой же, темнота, меня! —
• Мы — смерть, и смерть несем врагам,
Молясь в Кругу своим богам.

Вероника Катерс Коуви

— А тебе обязательно утром уезжать? — спросила Джинни, обнимая сестру.

Размеры вестибюля отеля «Коронадо» поражали воображение, а перед входом в гостиницу был настоящий мощеный тротуар. Сестрам, выросшим в скромном районе дождливого Сиэтла, где и дощатых-то тротуаров было мало, зато грязи — хоть отбавляй, все это казалось верхом роскоши.

Вероника хотела рассмеяться, легконужденно, но вместо этого из груди еевсхлип.

— Ты же знаешь: если бы не Чарльз сшом, я с радостью погостила бы еще.

— Но Сиэтл так далеко!

Слезы Вероники закапали на темныесестры. Как же долго они не виделись  — вечность! И неизвестно, когда судьбаснова.

— Я скоро приеду опять. Обещаю.

Джинни кивнула и, выпустив сеструятий, понуро побрела к дверям. На порогемгновение задержалась, бросила на нееный взгляд, а затем села в свой экипаж.

Вероника махала, пока экипаж не исчеззатем устало повернулась к гостиничной стойке.

«По крайней мере, скоро я буду дома, сзом и маленьким Джошуа».

Она улыбнулась, ободренная этойзашагала к лестнице.

— Мэм!

Вероника обернулась и увиделаее ночного портье. Озадаченноона взяла протянутую им телеграмму.ротко поклонился и вернулся к своимстям, Вероника поспешила к себе.

в свой номер, она села на кушетку перед умывальником. Взгляд упал на зажатый в руке листок. Телеграмма была от Эми, сестры Чарльза. Сердце Вероники сжалось.

руками она развернула листок и начала читать вслух:

ДОРОГАЯ ВЕРОНИКА ТЧК НЕМЕДЛЕННО ТЧК ЧАРЛЬЗ УТОНУЛ СЕГО УТРОМ ТЧК ДЖОШУА У МЕНЯ ТЧК МО ТЕБЯ ТЧК ЭМИ

Из самой глубины ее души вырвался вопль. Вскочив, Вероника отшвырнула телеграмму — та покружилась в воздухе, будто смятый бумажный кораблик, и опустилась на паркет.

— Не может быть, — прошептала Вероника. В дверь тихо постучали, и мужской голос спросил:

— Мэм, с вами все в порядке?

Двигаясь словно сомнамбула, она открыла дверь. Посмотрела невидящим взглядом на стоявшего за порогом мужчину. Несколько секунд губы ее шевелились, но с них не слетало ни звука.

— Нет, — выговорила она наконец и упала без чувств.

В глазах и в носу щипало. Вероникасела и обнаружила, что полулежит наВокруг собралась небольшая толпа. Какой-тодовласый усач похлопывал ее по запястью,с ним стояла полная женщина. Обнаружив,их подопечная очнулась, женщина убрала флакон нюхательных солей от ее носа.

— Мой муж, — с трудом произнесла Вероника.

Женщина участливо кивнула.

— Я прочла телеграмму. Надеюсь, вы не возражаете.

«Умер? Не может быть! Ведь нам столького еще нужно сделать, столько пережить ичувствовать. И потом, мы же собиралисьти второго ребенка...»

— Пейте. Это настойка опия. Она поможет вам заснуть, — сказал усач не терпящим возражения тоном, протягивая Веронике стакан с молочного цвета жидкостью. И прибавил, уже мягче: — Я доктор. А это моя жена, миссис Келли.

В глазах миссис Келли блестели слезы.

— Бедное дитя! — сказала она — милочка. Отдохните. Я посижу тут, пока вы не

Скорее от шока, чем по какой-то другойчине, Вероника проглотила питье, бессильно откинулась на подушку и закрыла глаза.

Проснулась она глубокой ночью. Мистер и миссис Келли ушли. Вероника с трудом села, спустила ноги с кровати. Нащупав тапки, сунула в них и встала.

Комната поплыла перед глазами — пришлось ухватиться за столбик кровати. Вероника набросила пеньюар и тихо скользнула к двери.

Какой-то голос нашептывал ей открыть дверь. нахмурилась: бродить по коридорам гос ночи в одном халатике не слишком разум Однако голос не унимался, и прежде чем успела осознать, что делает, она толк и побежала по пустым коридорам. Ка с ней рядом шагает кто-то невидимый, ше подсказывая, куда идти.

Через какое-то время Вероника обнаружила, что, сама того не заметив, поднялась на четвертый этаж. По спине пробежал холодок. Поежившись, она двинулась назад, к лестнице, и вдруг заметила блеснувшую в конце коридора дверь. Больше всего Веронике хотелось повернуться и бежать, однако ноги уже несли ее туда. Наконец она очутилась перед странной дверью. с другой стороны, кто-то был. Кто-то или что-то. И опять ее рука сама потянулась к ручке. Вероника попыталась ее остановить, но та не слушалась. Душной волной накатил ужас. Под ложечкой засосало, мелко задрожали коленки.

«Прикоснись к двери», — повелительно произнес в голове какой-то голос.

— Нет, — прошептала Вероника.

Однако выбора ей не оставили. Стоило ее пальцам коснуться двери, как по руке побежал ток. Вероника прижала ладонь к дереву и на секунду почувствовала нечто, притаившееся внутри. Ощутила его ярость, его ненависть и... любопытство.

Внезапно она снова обрела контроль над своим телом. Вскрикнув, Вероника отдернула руку, развернулась и, подобрав юбки, припустила по коридору. На лестнице она услышала скрип открываемой двери и побежала с удвоенной прытью.

Охваченная слепым ужасом, Вероника спустилась на первый этаж, посмотрела на входную дверь и сказала себе: «Нет, ни за что». Выходить среди ночи на улицу слишком опасно.

Нужно где-то спрятаться. Она напугана и едва соображает, что делает. Вероника на мгновение задумалась, уж не в опии ли дело, но тут же отмела эту мысль. Проснувшаяся в ней интуиция Катерсов подсказывала, что опасность вполне реальна.

Тут ее взгляд упал на какую-то дверь, ика метнулась к ней. Распахнула — еще лестница. Подтянув юбки повыше, Вероника с бьющимся сердцем сбежала по ступенькам и влетела в какое-то подвальное Единственный горевший здесь светильник пытался разогнать ткпноту — упорно, но безуспешно. Вероника остановилась, перевела дух и огляделась.

Тихий неотвязный голос, преследовавший ее в коридорах гостиницы, теперь звучал так гром она расслышала наконец тембр. Голос принадлежал женщине.

— Кто вы? — испуганно прошептала Вероника — Ангел или демон?

«Я Изабо».

— Изабо? — повторила пробуя имя на В нем было нечтомое, хотя она готова была никогда его прежде не — А... вы кто?

Ответить загадочная Изабо не успела: наверху дверь. Послышались шаги — разноси звук их был подобен грому.

валялась груда тряпья. Спрятаться в не успела сделать и шагу.

— Стой! — прогремел голос, от которого у Вероники зашевелились волосы. Она обернулась. Пронзительный, горящий взгляд пригвоздил ее к месту. Пламя светильника отражалось от темных волос незнакомца, бросая на его черты зловещие тени. И в то жев этом волевом, мрачном лице было нечтоно притягательное...

— Подумать только, — сказал он. — Похоже, я случайно набрел на ведьму из рода Каор. Коих, если не ошибаюсь, осталось всего две. Не считая их папаши, конечно.

— Сэр... Вы... вы ошибаетесь, — пробормотана она, — Моя фамилия — Катерс, Вероника Катерс. И никакая я не ведьма. Как и мой... как и все, кого я знаю.

По лицу незнакомца пробежала тень сомнения, однако, поразмыслив, он покачал головой и сказал:

— Чепуха. Как тебя ни назови, сущности твоей это не меняет. Вы, моя дорогая мисс, — ведьма, и никто иная.

— Да нет же! — вскричала Вероника, попятившись.

«Всего лишь вдова, — прорыдал внутренний голос, — Вдова... О боже, мой любимый мертв! Моя единственная любовь... Мой суженый... Жан...»

Импозантный незнакомец улыбнулся и вскинул правую руку. В ладони блеснул огненный шар. Странный господин тряхнул ладонью, и шар медленно полетел Веронику. Она открыла рот, готовясь завизжать, но вместо крика с ее губ слетели непонятные слова. Шар зашипел и растаял.

От изумления у не подогнулись ноги. Хватая ртом воздух, она ухватилась за стул. На лбу выступил холодный пол, и ей стало нестерпимо жарко, хотя на ней была лишь ночная рубашка и пеньюар.

Незнакомец злорадно расхохотался.

— Ну вот, видишь? Ты ведьма.

В голове все смешалось. Вероника попятилась еще дальше.

— Уходите. Пожалуйста, — взмолилась она.

Незнакомец усмехнулся.

— Ну нет, дорогуша. Ни за что! Разрешите представиться: Марк Деверо, из Деверо. Колдун. А также твой кровный враг.

— Мой... враг? — медленно повторила она.

«А вдруг он как-то связан с тем, что случилось с Чарльзом? Вдруг это он убил... утопил...»

«Non[6]. Это Жан. Возлюбленный мой, враг мой, мой муж, — прошептал голос. — Жан вернулся ко мне в облике этого человека. Ты останешься. Позволишь ему тебя ласкать, целовать, любитьА потом... ты убьешь его. Ради меня».

Марк Деверо склонил голову к плечу, и в его глазах появилось странное выражение, словно он тоже слышал; некий голос.

— Изабо... — прошептал он.

— Жан, — отозвалась Вероника.

Его лицо смягчилось. Он протянул руку.

— Любовь моя. Mon amour, ma femme, tu est ici, avec moi[7]...

— Oui. Я здесь... Je suis ici, mon homme, mon seigneur[8]...

Будто во сне, Вероника протянула руки и шагнула к нему.

— Нет... — прошептала она. И повторила, на этот раз яростно: — Нет!

Ее крик разорвал тишину и стер мечтательное выражение с лица Марка.

— Так умри же! — вскричал он и, вскинув руку, швырнул еще один огненный шар — на этот раз со всей силы.

Вероника взвизгнула и метнулась в сторону. Шар упал на груду тряпья, в которой она собиралась спрятаться и которая теперь превратилась в пылающий костер.

Откуда-то из глубины, из тумана детских воспоминаний, всплыл зыбкий образ: красавица с распущенными волосами, бормочущая на неполном языке. Вероника раскрыла рот, и с ее губ полились те же слова, подсказанные стремительно проясняющейся памятью. В воздухе материализовался огненный шар. Силой мысли Вероника толкнула его вперед.

Марк отпрыгнул. Шар чиркнул его по плечу и поджег рукав. Изрыгая проклятия на французском, незнакомец, отрекомендовавшийся заклятым врагом Вероники, поспешно стянул с себя куртку.

Они долго кружили друг перед другом, примеряясь к противнику. Пламя расползалось по подвалу, Вероника чувствовала его жар. Вскоре огонь лизал потолок в дальнем углу. Бочком, незаметно, она пыталась подобраться к спасительной лестнице. И вдруг раздался треск, а за ним далекие крики.

«Может, кто-нибудь заглянет сюда», — с надеждой подумала Вероника.

Внезапно Марк вскрикнул. Стены, потолок — весь подвал начал как будто бы складываться. Вокруг вихрем кружились какие-то инструменты, пустые канистры, обломки горящегоВероника пригнулась, укорачиваясь отго в голову фонаря.

Шагнула назад — щиколотки уперлись впеньку. Наверху снова закричали. Марк Деверо приближался.

В углу обрушилась часть потолка, рассыпав дождь искр. Дверь подвала распахнулась, и мужской голос крикнул: «Горим!»

Вероника развернулась и, не чуя под собой ног, понеслась по ступенькам. Марк следовал за ней по пятам. Протянув руку, он ухватил ее за подол. Послышался треск, тонкая ткань пеньюара порвалась, и Вероника вылетела из подвала, чуть не столкнувшись с мужчиной, чей крик она слышала раньше.

Тот чертыхнулся и заорал:

— Эй, дамочка! Что тут происходит?

Не обращая на него внимания, Вероника помчалась дальше. С разбегу толкнула входнуюи вылетела на свежий воздух. Легкие горели,це рвалось из груди. Позади слышались крики, но Вероника не оборачивалась.

Она бежала, не останавливаясь, покаукрыла ее своим пологом.

Марк Деверо рвался из рук непрошеных спасителе расспрашивающих его о пожаре. ярость: ведьма ускользнула! Он взглянул на лоскут, оставшийся у него в руке, и медленно потер ткань между большим и указательным пальцами.

огонь, не имевший ничего общего с бушующим вокруг пожаром.

«Вероника Катерм! Мы найдем тебя, Изабо! — голос у него в голове, — Вернись, любовь моя! Вернись!»

Тройственный ковен

Оставив Барбару в мотеле, друзья отправились взглянуть на то, что осталось от их лесного убежища. Слабая надежда отыскать и других уцелевших таяла с каждым шагом: казалось, над этим выжженным краем витает дух смерти. В сумерках поблекли последние краски, и маленький отряд брел по мертвой пустыне, которая в точности соответствовала представлениям Аманды о чистилище.

Сильвану она увидела сразу же за границей леса: та лежала, устремив широко раскрытые глаза.

Слезы обожгли ей глаза. Старейший испанского ковена. Еще одна потеря. Пабло уронил голову и зарыдал.

«Кто же его похоронил? — сверкнула внезапная мысль, и в душе Аманды затеплилась надежда. — Филипп, больше некому. Только он мог поставить на могиле и христианский, и викканский символы».

— Пабло!

Паренек вскинул глаза.

— А ты не чувствуешь Филиппа? По-моему, это он похоронил Алонзо.

Пабло зажмурился, но через мгновение на его лице отразилась досада. Рука юноши потянулась к начертанным на могиле символам. Стоило ему коснуться земли, как глаза его широко распахнулись.

— Да! — закивал он. — И он где-то близко!

Словно в ответ на эти слова позади треснул сучок. Они резко обернулись и увидели, что-за деревьев с опаской выходит Филипп. Пабло вскочил и бросился ему навстречу. Филипп стиснул его в объятиях. Увидев подошедшую Аманду, он повернулся к ней.

— До чего же я рад тебя видеть, — сказал он, обнимая ее тоже.

— — ответила она.

— Что с Арманом?

здоров. Он вздохнул, словно супал тяжкий

— А что остальные?

— О Дэне, Холли и Саше нет и Алонзо

— А о Николь что

покачала головой.

— Ничего.

— мы нашли кого-то — или что-то — в раз дома, — вмешался Томми, — Вот только добраться до него невозможно. Там защита.

— Ну-ка, покажи.

Вскоре включая подошедших Армана, Кари и Ричарда, стояли перед рухнувшей полкой, по очереди в щель.

— Нехилая, однако, защита, — заметил Филипп, прерывая всеобщее молчание, — Тут иначе как объединенными усилиями не пробиться...

Аманда согласно кивнула, остальные — все, кроме Ричарда, — выстроились в цепочку, на одном конце которой встал Томми, а на другом Филипп, и сосредоточенно зашептали. Каждый произносил свои слова, но общий смысл был тот же.

Филипп положил руку на одно плечо Аманды, Томми — на другое. Через девушку потекла объединенная энергия Круга. Ведьма набрала полную грудь воздуха и, протянув руку сквозь ослабленную молитвами защиту, ухватила непонятное существо за плечи и дернула. Оно едва сдвинулось с места. Тогда она рванула что есть сил, и тело вылетело из защитного кольца прямо ей в объятия.

Аманда пошатнулась и, если бы не поддержавшие ее друзья, упала бы навзничь. Томми подхватил странное существо, осторожно опустил его на землю — и только теперь они узнали Сашу.

Столпившись вокруг нее, друзья уставились на спасенную. Внезапно глаза ее распахнулись, заставив их отпрянуть от неожиданности. Саша посмотрела на Аманду и будничным тоном спросила:

— Что здесь происходит?

Не в силах сдержаться, Аманда захохотала. А в следующее мгновение — когда прямо перед ней открылся портал, из которого выступили четыре огромных силуэта, — пронзительно закричала.

Филипп метнул огненный шар, попав в одно из существ, однако то не повело и глазом. Он швырнул второй шар, потом третий — с тем же эффекточто друзья попятились, Аманда быстро барьер. Первое чудище налетело на невидимую преграду, а потом открыло портал по ту сторону.

— Что это за твари? — в панике закричала Аманда.

— Не знаю! Пора уносить ноги! — отозвался Филипп.

— лес! Быстро! — взревел Ричард.

они кинулись прочь, преследуемые противником. Внезапно перед Амандой открылся новый портал, отрезав ей путь.

— Им нужна Аманда! — крикнул Томми и рванул ее на себя, подальше от руки, которая тянулась к ней из портала.

— Арман! Сделай что-нибудь! — закричал Филипп.

Тот кивнул и поднял руки. В то же мгновение преследователи застыли как вкопанные, а тот из них, что был ближе всех к Аманде, завертел головой, словно пытаясь учуять потерянный след.

— Что... что с ними? — шепотом спросила она.

— Арман скрыл твое энергетическое поле, и теперь они не чувствуют твоего присутствия.

— Они же видят, что здесь люди!

— Да, — шепнул Томми. — Но по-моему, им нужна только ты.

— Так и есть, — процедил Арман сквозь стиснутые зубы, — Отходите потихоньку. Постарайтесь не привлекать к себе лишнего внимания. И не отвлекайте!

Они послушались и осторожно попятились к лесу. Сердце Аманды стучало как бешеное.

«Почему я? Зачем я им понадобилась?»

Она украдкой обернулась и увидела, что чудовища так и стоят, растерянные и сконфуженные.

— В мотеле нас окружала защита, поэтому там они нас не чувствовали. А когда мы вышли на открытое место, они взяли твой след, — сказал Филипп, коротко посовещавшись с Пабло.

Аманда поежилась.

— Понятно. Придется мне теперь ходить за Арманом как привязанной.

Томми сделал большие глаза.

— Всегда-всегда? — спросил он

Аманда взяла его за руку и легонько в который раз порадовавшись, что он рядом.

— Думаю, Арман вполне способенфлюиды из соседней комнаты.

— Ну, это я уж-нибудь стерплю, — улыбнулся Томми.

— А никому из вас не попадались? — спросила Аманда.

— Мне — нет, — ответил Филипп. — Зато я видел их следы. Думаю, они спаслись.

«Не их Богиня, — мысленно попросила Аманда. — Укажи им путь туда, где их мудрость и

сила нужнее всего».

В глубине души Аманда знала, что вряд ли увидит их снова, однако что-то подсказывало: кошки живы и здоровы, и эта мысль ее немного утешила.

Внезапно в затылок ей дохнуло холодом. Аманда резко повернулась и ахнула. Чуть в стороне, прислонившись спиной к дереву, стоял Дэн, весь в запекшейся крови. Вокруг роились мухи.

Ричард быстро подошел и, даже не прикоснувшись к телу, объявил:

— Убит.

На глаза Аманды навернулись слезы.

— И он тоже... — прошептала она.

— Похоже, он дорого продал свою жизнь, — заметил ее отец.

— Как будто это что-то меняет...

— Пошли, Аманда. Не стоит здесь задерживаться, — мягко напомнил Томми, обнимаяплечи.

«Когда же это кончится? — подумала она с тоской. — И скольким из нас суждено еще погибнуть?»

Майкл Деверо

Майкл Деверо грохнул кулаком по алтарю. Осколки стекла, оставшиеся после вчерашнего жертвоприношения, впились в ребро ладони. Медленно, наслаждаясь болью и ощущениемпо коже крови, колдун поднес руку к лицу и принялся неспешно, один за другим, выдергивать

Он знал, что пожар уничтожил не всехковена Каор. Однако ни магическиени бесенок, ни вся его колдовская сила нели Майклу, где прячутся уцелевшие. Нуго, скоро все тайное станет явным. Когдаществит задуманное, то не только приумножат свою власть — он постигнет все секретыи их жалкого ковена.

Бормоча себе под нос, в комнату вошел бесенок. С минуту Майкл молча рассматривал странное существо. Почему оно выбрало хозяином его? Впрочем бес — он и есть бес: поди разбери, что них в голове.

— Ну что? — спросил он.

— Все готово, — радостно хихикнул бесенок, довольный собой.

улыбнулся. Любопытный город, этот потусторонней живности в нем про Не зря и Деверо, и Каоры решили именно здесь. Тут встречались такие привидениями, что даже у него, могу колдуна, волосы вставали дыбом.

одно из таких мест он и намеревал нынче вечером. От одной мысли приключении по спине пробежала дрожь, и Майкл помедлил, наслаж ощущением.

— Холли готова?

Бесенок подпрыгнул и радостно вильнул хвостом. Майкл кивнул.

— В путь.

Накачанная транквилизаторами,ла на заднем сиденье и пускала слюни.ливый бесенок скакал вокруг нее и пару раз даже вспрыгнул ей на макушку, однако она на него никакого внимания. Майкл посмотрел в зеркало заднего обзора и мрачноВ ясном ночном небе ярко светилилуны, пропади она пропадом, было не Вот и славно: учитывая, что за обряд он намерен провести, присутствие символа Богини некстати. И хотя сам Майкл предпочелдейство свершилось, когда в полуденном царит Бог, соображения безопасностипокрова тьмы. В итоге, когда колдун парковку у баптистской церкви, вокруг ни души.

Медленно и чуть ли не благоговейно Майкл выбрался из машины. Впрочем, робость его объяснялась не теперешним назначением здания. Когда-то здесь был масонский храм, в котором, по слухам, приносили в жертву не тольконо и людей. Имен собиравшихся здесь Майкл незнал, однако увиденного в стенах церкви иных комнатках под ними вполне хватало,понять: среди того, что здесь творится,ские жертвоприношения — еще не самое страшное.

Майкл открыл заднюю дверцу и выволок Холи. Ст она не могла, ее шатало, поэтому он просто взвалил ее на плечо и, сопровождаемый вертевшимся под ногами бесенком, зашагал к боковому

Дверь оказалась незапертой.

«До чего же доверчивый народ эти христиане!»

порог, Майкл направился прями к ризнице, стараясь не задевать по дороге цер скамей. Бесенок услужливо придержал дверцу, и колдун шагнул внутрь вместе со своей ношей.

Прислонив Холли в уголке, чтоб не упала, он медленно опустился на колени у задней стены и подсунул пальцы под ковер. Приподняв краешек, колдун рывком завернул ковер, под которым оказался квадратный люк в полу. Майкл отодвинул ковер подальше, открыл люк и снова взвалил Холли на плечо. Бесенок зажег фонарик и начал спускаться первым, спотыкаясь на каждой ступеньке, — луч пьяно покачивался из стороны в сторону.

Внизу их встретила непроглядная темнота.

«Нисхождение в ад», — мысленно хмыкнул Майкл.

Спертый воздух был пропитан густой,вонью — пахло кровью и смертью. Наконец лестница кончилась, и они очутились впомещении, о существовании которогозревали ни священник, ни прихожанеской церквушки. Стены, пол — все здесьзлом. Оно волной захлестнуло вошедших,вив Майкла вздрогнуть. По спинедок. То было мрачное, проклятое место,столько зла, сколько Майкл не совершилсвою жизнь. Ему стало страшно, и, посколькучувство было ему почти неведомо, Майклдался его новизной. Он уже приходил сюдажды, еще в детстве, с отцом, и запомнилключение в мельчайших деталях. Откудаузнал о существовании этого места, Майклсить побоялся.

Он поставил Холли на ноги, придерживаяодной рукой. Одержимая повернула голову,нула на него огромными безумными глазамичала тихо мычать, словно напевая детскуюку. А затем глухо захохотала. Эхо подхватилои разнесло его по подвалу — казалось, здесьхочет не одна безумица, а целая толпа сумасшедших.

Майкл снова поежился и заглянул Холли в гла был счастливый — как будто живущ существу это место очень понрави могло не радовать. Бесенок проворно подвалу, расставляя предметы по местам. Закончив приготовления, он подбежал к выпрямился в полный рост и отвесил церемонный поклон. Очевидно, даже странное существо прониклось важностью мо

стене перед ними виднелась перевернутая пентаграмма, начертанная свежей кровью — чьей, только догадываться. Из стены шаг фигура. Старик прошел сквозь — оставшиеся на его одеянии сле точности повторяли ее контуры.

Майкл уже видел его в тот раз, когда был здесь с Старик, своего рода священнослужи — а может, призрак такового, — творил обря просьбе редких посетителей, а в остальное развлекался тем, что пугал прихожан.

— Что привело тебя ко мне? — спросил он скрипучим голосом.

Я хочу связать себя с этой женщиной. Фигура подплыла ближе. В темнотерика пылали, как два уголька.

— Вот с этой? — спросил он, приподнявродок Холли длинным костлявым пальцем

— Да.

— Осторожен должен ты быть, незнакомец Она не такая, как ты.

Майкл слабо улыбнулся.

«Привидение, которое к тому же косит под Йоду».

— И не в своем уме.

— Верно, верно... Однако берегись:рассудок вернется к ней. Узы, которымижу к тебе это существо, будут держать и

— Я готов рискнуть.

Старик медленно кивнул, и Майклуслышал, как скрипят хрупкие кости.пальцы священнослужителя исчезли вполуистлевшего одеяния и извлекли атам.вие слабо светилось, откуда-то изнутридоносились далекие крики.

«Напоминание о прошлых жертвах», — понял Майкл.

Старик протянул руку и полоснулчала ладонь Холли, затем — Майкла. от боли. Он привык к обрядам, требующим капли его крови, но эта боль была несколько свойства — как будто место, время им цель многократно ее уси

взглянул на него из-под мохнатых бровей.

— узами делят друг другом мо боль.

на мгновение задумался, чем это для не обернется, когда придет время убить Холли, пожав плечами, отмахнулся от этой мыс Сотни ведьм и колдунов прошли через эту только для того, чтобы рано или позд Все как у простых смертных. На он найдет какой-нибудь способ освобо

Священнослужитель сомкнул их кровоточащие смешивая кровь Холли и Майкла. Затем взял поданный бесенком черный шелковый крепко их связал.

Кровь к крови, колдовство к колдовству. Отныне ваша сила удвоится. Как Ева связала себя со змеем, так я связываю тебя с этой женщиной. С этими словами старик неторопливо обошел вокруг Майкла и Холли, взмахами атамащая их одежду в лохмотья. Наконец последний лоскут упал на пол. Нагие, со связанными ми и несколькими сочащимися кровью царапинами, они стояли друг перед другом.

Майкл смотрел на Холли и чувствовал, как разливается по его телу волна возбуждения. Об этой части церемонии он как-то не подумал. А зря.

— Она твоя. Возьми ее, — скомандовал старик.

С этим намерением Майкл шагнул вперед, однако Холли закачалась и рухнула на пол без чувств. Черный шнурок развязался. Майкл не отрывал взгляда от распростертой у его ног женщины.

Его женщина! Теперь она принадлежит ему по праву. И вскоре он воспользуется этим правом — однако не теперь, когда она без сознания. Наученный горьким опытом, он знал, что это несет ему радости. Однажды он уже совершил эту ошибку — с Мари Клер, теткой Холли иНиколь и Аманды Андерсон.

Он вздохнул.

— Подай запасную одежду, — велел он бесенку, отворачиваясь от бездыханной Холли.

Тройственный ковен

по комнате, словно посаженный в клетку зверь. Стены давили. Он чувствовал на себе взгляд дочери. Саша — женщина, которую нашли в лесу, — тоже не сводила с него глаз. спали, и только они втроем бодрствовали, охраняя сон товарищей.

Теперь, когда нашлись все, кроме Холли и Николь, члены ковена начали поговаривать о спасательных операциях. Саша в особенности настаивала на том, чтобы отрядить-нибудь во время сновидений на поиски ее пропавшего сына Жеро. Если он еще жив... По крайней мере, тело его не пострадало: кто-то вынес его из огня и положил на землю в нескольких ярдах от дома. Там его и нашли.

Памятуя о том, в каком состоянии вернулась времени сновидений Холли, большинство встретило предложение Саши без энтузиазма. Однако Ричард понимал: в этом есть определен смысл. Если Жеро жив, нужно хотя бы попытаться его спасти. А если окажется, что он погиб, — что ж, тогда они попросту переключатся на другую задачу.

Голос Саши вывел его из задумчивости.

— Там, на войне... Вы видели много страданий.

Произнесено это было с утвердительнойнацией. Ричард удивленно повернулся.

— Только не говорите, что это видно за

— Для меня — да, — слабо улыбнулась она. — Но опять-таки, я хорошо знаю, что такое боль.

Он посмотрел на нее внимательным взглядом. Аманда рассказывала, что Саша была женой Майкла, и, когда она от него сбежала, ей пришлось бросить обоих своих детей. Да, наверное, она действительно хорошо знает, каково это — страдать... и терять близких.

Он подтянул стул и долго усаживался, хотя в итоге примостился на самом краю.

— Верю, — сказал он.

Аманда переводила недоумевающийотца на его собеседницу.

Ричард подался вперед.

— Год я проторчал в джунглях, и божий день смерть уносила кого-нибудь из друзей. Каждый раз, когда казалось, что пара часов и хоть немного перевести, откуда налетали вьетконговцы. Предсмертные вопли тонули в свисте пуль. А по ночам, когда не зная, увидишь ли ты свет нового дня что держало меня на плаву мысль о доме. Провести моих дней тишине и спокойствии, с— взглянул на Аманду и увидел, что по ее щекам слезы. — Что из этого получи— он саркастическим тоном.

— Мама не понимала всего этого, — тоскливо прошептала Аманда.

— Нет. Зато ты понимаешь, — отозвался он и ласково коснулся щеки дочери — Прости меня, солнышко. Я бы все отдал, лишь бы ты никогда не знала ни боли, ни страха.

— Я знаю, — сдавленно прошептала она и кинулась ему на шею.

Ричард крепко обнял дочь, и они заплакали, горюя о себе и друг о друге. Саша сочувственно тронула его за плечо, и ее боль слилась с его болью.

В эту минуту он понял, что разыщет ее сына.

Материнский ковен

Луна, верховная жрица Материнскоговерила своим глазам. Она просила Богинюей отыскать Холли, однако та явила ейдругую ведьму — хотя тоже из рода Каор.

— Богиня, кого мне показала ты? Не узнаючерты...

Неслышной серой тенью в комнату скользнула кошка. Уселась перед жрицей, уставиласьнее желтыми глазами и звучным женскимсом произнесла:

— То, что ты ищешь, потеряно давно. Сто лет назад разлучили двух сестер: одну отправили в город зла, другая осталась с отцом. Обеих настигла смерть, рожденные ими дети разбрелись по свету, и потомки их забыли о том, кто они такие.Каор едва не прекратил свое существование.

Пораженная до глубины души, Лунане смея дышать. этого Богинятаким образом всего дважды, причемназад. Остро сознавая своюховная жрица склонила голову

— Богиня, я искала Холли.

— Для этого ты сперва должна отыскать вторую ее половину. Отправляйся в город, где царит тьма. Ищи древнее имя, искаженное дважды. Лишь Каррутерс может вернуть Холи рассудок.

Кошка встала, моргнула и вышла из комнаты, предоставив изумленную и присмиревшую Луну своим мыслям.

— Значит, в город зла, — решила она. И готова была поклясться, что слышала, как вздохнула в ответ Богиня.

4

Артемида

• Нет слаще звуков под луной.
• Обман, предательство, подлог...
• Любовь — не больше чем предлог.
• Готовы мы держать ответ
За все, хоть правды в мире нет.

Майкл и Холли

Майклу казалось, что Холли вдет наку — по крайней мере, выгляделапример лучше. Однако... Поди разбери,с ней творится на самом деле. Глазаблестят...

«Ну и что? Может, у нее жар.из вселившихся в нее тварей набирает

слюни она пускать перестала...

«Организм обезвожен?»

это время, она поела без правда пронеся половину мимо рта. Майкл Есть только один способ узнать наверняка.

Предмет его забот сидел на диване и с интере свои коленки. Майкл осторожно опустился рядом.

— Холли, ты меня слышишь?

кивок.

— Ты понимаешь, что я тебе говорю?

поглядела на него и снова кивнула.

«Ага! Это обнадеживает!»

— Тогда послушай меня. Очень внимательно. Ее взгляд был по-прежнему устремлен на него.

Хороший

— Ты должна убить Аманду и Николь Андерсон.

Майкл немного подождал. Казалось, Холли обдумывает его слова.

— Убить Аманду и Николь, — медленно повторила она.

Колдун затаил дыхание. Пусть зыбкая, но какая-то связь между ними, похоже, возникла. Он мысленно потянулся к ней. Чуть подтолкнул...

«Волею связавших нас уз».

— Так ты выполнишь мою просьбу? — спросу он вслух.

Холли вскинула руку.

— Смерть! — прошептала она, и в ту секунду в гостиной взорвались все лампочки.

В темноте Майкл только и нашелся чтобормотать:

— Умница.

Луна

Пока самолет кружил над международнымпортом Лос-Анджелеса, Луна, верховнаяМатеринского ковена, смотрела вГустой ядовитый смог окутывал город,ван — гниющий труп. Все здесь былоземля, море, воздух. В этом аду бродили— ходячие мертвецы, пустые, бездушные

Однако это не объясняло происхожденияка, который явственно видела Луна и нели простые смертные. Глухая, черная мгла клубилась над Лос-Анджелесом, будто сонмыЗло, исходившее от людей, зданий,из самой земли, ощущалось так остро, что поне Луны забегали мурашки.

Описав последний круг самолет пошел на снижение. Луна беззвучно губами, моля Богиню о защите и помощи. Сидевшая в соседнем кресле девица заерзала и попыталась отодвинуться.

«Думает, я сумасшедшая, — поняла Луна. Глянула на короткую юбчонку соседки, пластическим хирургом, и с грустью подумала: — А на самом деле, если кто-то здесь и сошел с ума, так это она. Отдать свою молодость, свою душу этому городу зла — это ли не безумие? Он проглотит ее и выплюнет, до нее и знает сколько после».

Луна отвернулась и снова выглянула в иллюминатор. Самолет еще не коснулся земли, а она уже чувствовала себя дряхлой старухой. Луна снова зашептала молитву, стараясь укрепить свои дух и успокоить каждую клеточку, сжавшуюся от страха перед тем, что ждало внизу.

К тому времени, когда самолет приземлился, ей было так тошно, что хоть вой. Ещеминут ушло на то, чтобы добраться до здания аэропорта. Как только погасла надпись «Пристегните ремни», соседка Луны вскочила и двинулась к выходу. Люк открылся — воздух из терминала рванулся в салон. Луну замутило. Онаостальные пассажиры сражались сожом и, похоже, не заметили никакойГлубоко вздохнув, Луна прикрыла глаза.

«Иногда быть ведьмой — сплошная

Она постаралась как можно скорееиз аэропорта. Даже здесь грязная изнанкапредставала во всей своей красе. Повсюдули попрошайки, цепляясь ко всем подряд соми наклейками и прочим «добром». Одна из— совсем еще молодая женщина — заступилагу Луне. Та только покачала головой: этазываемая нищенка зарабатывала за годчем большинство работяг, которыевали ей свои кровные.

Женщина наседала. Тогда Луна посмотрелав глаза и сказала:

— Иди-ка ты домой. Хватит тянуть сокищества. Лучше поработай на его благо.

Попрошайка деревянно кивнула ик выходу. Через час-два она очнется, затодая пара из Огайо, которая стала бы еещей жертвой, будет хоть на времяприставаний.

Крепко сжимая дорожную сумку, Лунавилась к стоянке такси. Ведьма ты или нет, Лос-Анжелес — город опасный. И где-то в его безумии и хаосе живет человек, которого ей нужно. Оставалось надеяться, что окружающее зло не проникло к нему в сердце. Что он служит Богине, а не Рогатому Богу... или-нибудь похуже.

Снаружи сновали машины, пытаясь приткнуться к тротуару. Крики, гудки, свисты полицейских сливались в такую какофонию, что у Луны мгновенно заложило уши.

Она поймала такси, забралась внутрь и долго втолковывала водителю, куда ее отвезти. Гранд-отель «Уилшир» — одна из лучших гостинец в городе; казалось бы, чего тут объяснять? Луна вздохнула и откинулась на спинку сидения. Похоже, визит в Лос-Анжелес будет не из приятных.

Спустя полчаса машина остановилась у входа в отель. Луна разжала пальцы: на обивке сиденья остались ногтей.

«Десять лет жизни долой», — с горечью поду

поездочки позеленел бы даже самый боец.

зарегистрировалась, после чего ее прово номер. Распаковывать ей было особенно нечего — с этим Луна справилась за пару минут. Гораздо больше времени ушло на то, чтобы дить защиту и разложить всевозможную магическую атрибутику.

Луна заказала легкий ужин с доставкой в номер, неторопливо поела. Потом оделась,скромное белое платье и серебряныев форме луны. Глянула в зеркало и нагнула к двери. Пора отправляться в театр.

Вскоре она уже стояла у театра Амансона. Взяла протянутую служителем программку, отыскала свое место. До начата оставалось десять минут, и Луна решила пролистать программу.

Театр Амансона был славен среди прочегочто именно здесь состоялась премьера «Призрака Оперы» на Западном побережье США.перерыва мюзикл вернулся на сцену, свым молодым актером в роли Призрака.следовала биография, повергшая Луну визумление. Алекс Каррутерс в ролидального Призрака очаровал театралов постране. Впервые он вышел на сцену в семьгда сыграл Уинтропа в местной постановкедавца музыки». По окончании школы юношуняли в одно из престижнейших театральных и в двадцать три он стал самым молодым исполнителем партии Призрака.

в зале на мгновение погас: пора занять свои места, — и через пять минут занавес. К концу первого акта под чары Призрака под только красавица Кристина.

Алекс Каррутерс весь зал.

работает на зрителей, а те и ра — Луна, наблюдая за юным дарова

К тому моменту, когда Призрак запел: «Ты ли пути назад...»[9], пытаясь соблазнить Крис атмосфера в зале достигла точки кипения. А к концу заключительного акта плакали даже мужчины.

После пяти вызовов на бис зажегся свет, и те повалили к выходу. Луна немного поси дожидаясь, пока схлынет толпа.

«Сильный мальчик, ничего не скажешь...»

И если помимо гипноза у него имеются и дру столь же впечатляющие таланты — игрок, с нельзя не считаться.

«Осталось выяснить, кому он служит».

Луна встала и направилась к сцене.

— Отведи от меня чужие глаза, пусть невидим кою сделаюсь я, — прошептала она иверховной ведьме нет нужды произноситьнания вслух, однако треволнения последних дней выбили ее из колеи.

Поднявшись по лесенке, Луна за занавес, минуя рабочих, которые сцену для следующего спектакля. пути ей попалась гримерная актрисы, игравшей Карлотту. Та настороженно вскинула глаза.

«Ведьма... Чует мое присутствие. Вон как дернулась... И не зря: ей есть что скрывать».

По странной иронии, у певицы,партию примадонны, которую так презирает Призрак, голос был и вправду весьмаЗнали бы зрители, на какие ухищрения шлагоре-певичка, лишь бы скрыть своюТут в голове мелькнула новая мысль, истыла.

«Уж не помогает ли ей кто-то другой?»

Вспомнив о своей миссии, Лунадальше. Оказалось, ее уже ждут: стоило гостье приблизиться к мужской гримерной, какей поднялся Алекс. В отличие от остальныхкрасно ее видел.

«Следуйте за мной».

Луна молча пошла за ним и вскоре очутилась у дверей его личной гримерной. Переступив порог, Жрица скинула покров невидимости — пусть Алекс рас гостью — и пригляделась сама.

Высокий, шести футов ростом. Светлые, чуть волосы, живые голубые глаза.

фамильной черты, и все же сомне нет: в его жилах течет кровь Каоров».

Пусть внешне это никак не проявлялось, но духовное родство было налицо.

Алекс сел и жестом указал ей на стул.уна воспользовалась приглашением и тут же вторглась его сознание, почувствовав, что и в ее мысли проник некто незваный. беспрепятственно впустила его в те дверцы, которые готова была открыть, и наглухо задраила прочие, более сокровенные уголки своей души. Алекс отвечал тем же, и какое-то время они кружили, атакуя и парируя выпады противника.

Наконец наступило перемирие. И вовремя: еще немного, и от ее защиты остались бы одни лохмотья.

«Ничего себе! Вот это сила!»

— Зачем вы пришли? — спросил он без околичностей.

— Чтобы увидеться с вами.

— Кому вы служите?

— Богине. Я Луна, верховная жрица Материнского ковена, — Она подняла подбородок. — А вы?

— Алекс Каррутерс из ковена Воздуха... Я тоже служу Богине.

Луна прищурилась. В ответе чувствоваласькая-то фальшь: Алекс явно произнес непришло ему в голову. Она пробежаласьпо комнате, отметив висевший на дверисиний шелковый халат с вышитой на спинестатуэтку Афродиты на гримерном столике...гой магической символики в комнатежилось.

Она заставила себя успокоиться.

«Алекс — самоучка и, возможно, поклоняется иначе, чем мы. Быть может, именно это менясмущает», — подумала она и усмехнулась.

Богиня многолика, и поклоняться ей можноразному. Каждая культура привносит что-тоВ сущности, это не так уж и важно, ведьпоклонения остается неизменным.

«Вот и протестанты все никак не решат,дисты они или лютеране».

— Выходит, мы с вами в некотором родеги, — заметил Алекс с обезоруживающей

— Актеры из труппы — ваш ковен?

— Некоторые, — признался он. — Мы, люди Темного ремесла должны держаться вместе.

— А Карлотта — это вы нахимичили?

Алекс удрученно вздохнул.

— Да. Прекрасная актриса и всегда была мне тетушки. Вот только петь она совсем не умеет.

— Никто из зрителей не заметил.

— Кроме

— Кроме меня.

Он на нее долгим взглядом.

— Значит, вы пришли, чтобы поговорить со Так что же вы хотите мне поведать, Луна из Материнского ковена?

Она улыбнулась и подалась вперед.

— Ваше прошлое.

Ведьмак нахмурился. Похоже, слова гостьи его действительно удивили. Наконец он заговорил:

— Когда мне было пять, я обнаружил, что умею то, чего не умеют другие. В десять я понял, что я ведьмак и что моя мать была ведьмой. Год спустя я стал членом своего первого ковена, а когда мне  исполнилось пятнадцать, основалЯ ведьмак и всю свою жизнь скрывалот общества, которое со времен салемскихров мало в чем изменилось... Честновижу, что к этому можно добавить.

Луна тихо рассмеялась.

— Очень и очень многое.

Тройственный ковен

Холли — вернее, то, что от нее осталось, — стояла двери гостиничного номера.

«Так вот где вы прячетесь».

Она склонила голову набок к доносившимся изнутри голосам

«Смерть...» — разобрала она.

Мотель окружали защитные— слабенькие, Холли едва их Она подняла руки и прошептала:

— Смерть...

Сотни огненных шаров заплясали— сияющие сгустки энергии,дании цели.

— Аггредиор!

в воздухе, словно туча стрел. Первая волна разбилась о магические преграды, вторая их изрешетила. Защитный барьер померцал и растаял в воздухе. Оставшиеся огненные шары просыпались на мгновенно вспыхнувшее здание.

Изнутри послышались крики. Двери распахнулись. Члены ковена высыпали наружу и, лихорадочно отстреливаясь, кинулись к ближайшим укрытиям. захохотала. Вскинула руки, го выпустить новый залп...

успела. Мощный удар в спину свалил ее упала и несколько секунд лежала, хва воздух.

ну же», — прошипел голос у нее в го чей?

«Беги!..»

Вставай и дерись! Убей их!»

отчаянно вскрикнула и зажала уши. каждый свое.

— от меня нужно? — завизжала она. — в покое!

— — позвал ее далекий, глухой голос. из-под воды. — Берегись!

же от меня отстанут?» — со зло она.

Повернула голову — и не поверила своим глазам. Перед ней возвышалось серое человекообразное чудище.

Холли перекатилась на бок. И вовремя: в следующий момент на то место, где она толькос размаху опустился огромный кулак. перевела дыхание. Из кончиков ее пальцев вырвалось пламя. Огненные струи ударили в монстра, однако он и ухом не повел: нагнулся, подхватил девушку и стиснул так, что затрещали Голова Холли безвольно свесилась набок. В глазах потемнело.

«Хвала Богине... Ну вот и все...»

«Нет! Сражайся! Убей его!»

«Я не знаю как».

«На лбу начертано слово. Сотри первыйвол».

Холли потянулась, ткнула большим в букву «е», с силой провела ногтем.ло и, выпустив свою жертву, схватилось за

Холли с трудом поднялась и довести дело до конца.

— Беги! — закричал властный голос,вая бормочущий хор.

Упрашивать ее дважды не пришлось.

Аманда стояла и беспомощно смотрел анна убегающую прочь сестру. А следом за Холи мчалось четверо гороподобных существ.

— Кто они, эти чудовища? — прошептала она, задыхаясь.

— Големы, — мрачно ответила Саша. — Существа, вылепленные из глины и наполненные волей создателя.

— А кто их создал, — спросил Филипп. — Майкл?

Саша задумчиво покачала головой.

— Чтобы оживить голема, нужно не один год штудировать учения каббалистов. Это самый трудный и самый опасный раздел магии. У Майкла нет таких знаний.

— Вы уверены? — резко спросил Ричард.

кивнула.

— фокусов в его арсенале нет, и, насколь известно, к другим религиям он всегда от прохладцей.

— не Майкл, то кто же? — воскликнул

— бы я знать...

— Верховного ковена, — прошептал Паб слышно.

— По-вашему, в них живет воля создателя? — вскинулся

Саша кивнула.

Арман повернулся к Пабло.

— И когда появились эти големы, ты почувствовал присутствие Уильяма Мура?

Пабло поежился.

— Да... И еще одно: они искали

— Вряд ли. Скорее, им нужна Холли.коль, — От этой мысли Аманда чуть

Саша обняла ее за плечи.

— Не бойся, девочка. Мы о тебеЗнаешь, твой отец прав: оставатьсяком опасно. Пора уходить.

— Куда? — мрачно спросила Аманда. Тишина.

— Есть тут одно место... — подалачавшая все это время Кари.

Алекс и Луна

Звонок из Материнского ковена засталЛуну в Лос-Анджелесе. В результатели свои планы и вылетели в

В полупустом самолете первымли Луна ее заметно

с родственниками, о существовании которых ты даже не подозревал, чтобы вступить вместе с ними в схватку со злом, — от такой перспективы я б тоже разнервничалась».

Алекс повернул голову и улыбнулся своей спутнице.

ковена Воздуха порывались отправить после долгих уговоров — приказывать Алекс не стал — согласились-таки остаться в Лос-Анджелесе. Не потому, что предприятие и не потому, что знакомство — дело личное. И даже не потому, что решил. Театр — вот что их держало. был дублер, который мог отыграть за спектаклей, но кто заменит всю труп актеры повздыхали-повздыхали, а благословили его в дорогу, молясь Боги благополучном возвращении товарища.

такая сплоченность. Тревожило только то, что ковен Алекса существовал уже не первый в Материнском ковене о нем даже не слышали.

люди, как и мы, поклоняются Бо дело...»

Впрочем, поломать голову над этой загадкой она еще успеет. Сейчас же главное — познакомить Алекса с кузинами.

С начала полета прошло едва ли полчаса, а одна из стюардесс уже бросала на Алекса совершенно недвусмысленные взгляды. Казалось, молодого актера окружает сияние, ореол невидимого света. Так стоит ли удивляться, что девушек тянеткак магнитом? Впрочем, нужно отдать ему должное: Алекс никак не поощрял свою новуюницу. По правде говоря, он вообще смотрелкак на пустое место. Луна наблюдала за нимбольше хмурилась.

— Сок, воду, шампанское? — спросила очарованная Алексом девица, переключив внимание на его спутницу.

— Имбирный эль, — попросила Луна.шепнула: — Забудь о нем, девочка.

Стюардесса захлопала глазами и озадаченно уставилась на Луну. Однако уже через мгновение ее губы вновь растянулись в привычной морепоколенной улыбке.

Полет, казалось, никогда не кончится. Наконец самолет приземлился.

Дожидаясь багажа, Луна достала свой мобильный телефон и набрала номер ведьмы из Материнского ковена — единственной, кто остался в Сиэтле, когда остальные эвакуировались в Санта-Крус. Та ответила после первого же гудка. «Переезд, дом в лесу, Винтере», — сказала она. Не проронив ни слова Луна нажала на «отбой». Они забрали чемодан Алекса, вышли из здания аэропорта и остановили такси.

— — спросил водитель, с любопыт странную парочку.

— В Винтере.

— А вы откуда? — поинтересовался он, гоняя жевачку.

— Из Канады, — коротко ответила Луна.

— Красивая у вас там природа. А сюда в отпуск или как?

прищелкнула пальцами — таксист немед потерял к ним всякий интерес — и устрои поудобнее. Учитывая несчастья, постигшие трех сестер, предстоящая встреча потребу ее сил.

Тройственный ковен

После долгих споров Ричарду удалось убедить остальных, что во время сновидений должен отправиться он и никто другой. При этом он напирал на тот факт, что находится в отличной физической форме, а значит, лучше подготовлен к суровым условиям этого места. Арман порывался отправиться с ним, однако Ричард решительно отмел его предложение. А вдруг големы появятся снова? Нет, пусть рядом с его девочкой будет надежный

Теперь, в домике, куда привела их Кари — объяснив, что он принадлежит ее родственникам Ричард чувствовал, как разгоняется его пульс.

«Как перед боем, — подумал он, — Впрочем… Вполне возможно, что так оно и есть».

Жаль, Холли не смогла рассказать хоть что-нибудь внятное — только твердила про огонь. Ну и еще, разумеется, про демонов. Ричард поморщился. И от Барбары они ничего полезного не узнали: весь ее рассказ сводился к тому, что она долго сидела в каком-то каменном мешке. По крайней мере, так ей показалось.

встал и терпеливо дождался, пока шаман нанесет на его тело все необходимые символы. Ричард неоднократно слышал, что во времени сновидений самое надежное оружие — сила мысли. Вот и славно. Магических способностей у него ноль, зато вообразить кровавую бойню — это всегда пожалуйста. им такогомало не покажется.

Ричард понимал: Жеро надо спасти, — однако в душе его грызли сомнения. Впрочем, сомнительной эту затею считали все, за исключением Барбары. Нельзя бросить Жеро в беде, н Барбара. Она сама больше года ремени сновидений, пока Жеро с ее оттуда. Мысль о том, что кто- те же муки, которые выпали на ее долю, была ей невыносима.

В глубине души Ричард не мог с ней не согласиться. Как-никак он когда-то был рейнджером, а рейнджеры никогда не бросают своих. Даже мертвых: вдруг враг сумеет их опознать?

Ричард набрал полную грудь воздуха, лег в центр Круга и медленно выдохнул, чувствуя, как очищается его сознание, как уходит все постороннее.

Он закрыл глаза и открыл их уже в другом месте. Теперь его окружала выжженная пустыня. Внезапно в лицо ударил горячий ветер. Ричард напружинился. Все здесь дышало злом; казалось, им сочится сам воздух. Ричард вдруг с ужасом представил, как оно оседает на коже ядовитой, зловонной пленкой...

Он тряхнул головой, отгоняя зловещие видения: сейчас не время для фантазий. Описал круг, неторопливо приглядываясь к окрестностям, и улыбнулся — неподалеку возвышалась громадная скала. Очевидно, где-то в ней и сидела Барбара, а значит, именно здесь Жеро видели в последний раз.

Ричард напряг все свои чувства и двинулся в сторону скалы, представляя, что вокруг него вырастают высокие, неприступные стены. За ними он разместил тревожные датчики, которые предупредят его о приближении врага. За год, проведенный в джунглях, Ричард изрядно поднаторел в возведении таких вот невидимых барьеров, в умении управлять своим сознанием.

Мари Клер эта его привычка выводила из себя. Когда он только вернулся с войны, она постоянно жаловалась, что он, дескать, от нее «загораживается». Видит бог, он честно пытался разучиться себя контролировать, но в какой-то момент терпение жены иссякло. В последнее время Ричард часто думал, как отреагировала бы Мари Клер, узнай она, что после ее смерти все его барьеры пали и душа оказалась открытой настежь.

Впрочем, что толку ворошить прошлое. Он собрал себя по кускам. Пора принять себя как есть, с инстинктом самосохранения и всем

Вскоре Ричард уже стоял у подножияОпаливший эти края огонь оставил свой след даже на камне. Двигаясь по часовой стрелке, бывший солдат осторожно, шаг за шагом, начал огибать крутой склон в надежде обнаружить в нем щель или пролом

что перед ним не кусок камня, а самая настоящая рука. Казалось, кто-то уперся ладонью в толщу скалы и давит, пытаясь выбраться наружу. Ричард коснулся выступа пальцами, зажмурился и мысленно проник внутрь каменного мешка.

В тот же миг его захлестнули страх, боль и... удивление. Ричард улыбнулся: полдела сделано. Собрал мысленную энергию и представил, что она течет по руке, к кончикам пальцев и дальше, в толщу скалы, проникает в пальцы Жеро, а оттуда в его сознание. Есть контакт!

— Ты не ранен?

Молчание. Затем далекий, но ясный голос произнес:

— Нет. Схожу понемножку с ума, но все остальное в норме.

— Отлично. Попробую тебя оттуда вытащить.

Кто вы?

— Отец Николь и Аманды.

Удивление переросло в шок. Не удержавшись, Ричард насмешливо хмыкнул:

— Рано ж ты сбросил старика со счетов.

— Учту на будущее, — тихо ответил Жеро,

— А что тут стряслось-то?

— Разве Холли вам не рассказывала?

— Пыталась. Только мы ничего не поняли.

Мгновение тишины. Ричард знал, что Жеро ломает голову над последней фразой. Вопросов, однако, не прозвучало.

— Скала превратилась в двух сражающихся друг с другом змей. Одна из них меня проглотила. А потом они снова окаменели.

Ричард отступил на пару шагов.ся. Скала как ската... Но ведь и смотрит он на нее обычным зрением. Он закрыл глаза иувидеть ту же картину мысленно. Медленно, мало-помалу в очертаниях скалы проступили два силуэта — змеи, кусающие друг друга. Водной из них виднелся Жеро.

Ричард снова коснулся руки пленника и почувствовал, что тот в панике.

— Не бойся. Я тебя не брошу.

— Огонь...

Скала застонала, завыла и начала расступаться. Медленно, словно рождающийся младенец, в образовавшуюся щель протиснулась рука, изуродованная настолько, что не верилось, будто она принадлежит человеку. Отверстие ширилось, и вскоре из него высунулась вторая рука.

— Наконец показалась голова. Вид ее был поистине кошмарен, однако Ричард был готов к этому зрелищу. Шутка ли, побывать в Черном огне! По словам Саши, не обладай этот парень столь феноменальной силой, вряд ли бы он выбрался из той переделки живым. Жеро жадно глотал воздух.

Помогите! — просипел он.

Я пытаюсь, — спокойно ответил Ричард. Только вдвоем было бы сподручнее. Представ что камень раздвигается, что змеиная глотка рвется и ты выбираешься наружу.

Жеро закрыл глаза. Ричард почувствовал,к его усилиям добавились чужие. Теперьстие росло вдвое быстрее, и вскоре узниклился наружу, задыхаясь и кашляя.

Ричард дал ему отдышаться, затем подошел и помог встать.

— Сколько я здесь проторчал? — Жеро, пошатываясь на нетвердых ногах.

— Несколько дней, не больше, — заверил его Ричард.

— А по ощущениям — целую вечность.

— Верю... Идти сможешь? Надо поскорее убраться из этого проклятого места.

Словно в ответ на эти слова, одна из его сирен предупреждающе взвыла.

Часть вторая

Огонь

• Одни находят смерть в огне,
• Другие сгинули на дне,
• А воздух — кто же разберет,
• Смерть или жизнь он нам несет?
• Из трех я выберу огонь,
• Чтоб, протянув к нему ладонь,
• В безумной пляски круговерти
Таять в объятьях сладкой смерти.

5

Магог

• Проиграли ведьмы бой,
• Вновь повержены тобой,— |
• Солнца бог, что многолик!
• Слышишь их предсмертный крик?

• Спляшем, сестры, скоро вновь
• На могилах колдунов.
• Ветер весточку принес
• Не забыл он наших слез.

Тройственный ковен

«Ненавижу ждать, — думала Аманда, сидя у неподвижной фигуры отца — Такое ощущение, будто я только и делаю, что чего-нибудь жду».

— Может, пора уже бросить это занятие? — произнес незнакомый мужской голос.

Аманда вздрогнула. Через миг в комнате материализовалась верховная жрица Материнского ковена, и не одна, а со сногсшибательным красавцем.

— М-да. С защитой у нас явно не очень, — бормотал Томми.

Аманда поднялась навстречу высокой

— Благословенны будьте, верховная жрица.

— Благословенна будь, — прозвучало

Остальные хором подхватили приветствие.

— Аманда, позволь представить тебе Алекса Каррутерса, твоего двоюродного брата.

Аманда моргнула. Потом еще раз моргнула.

— Кого?

— Твоего двоюродного брата.

— Не знал, что у тебя столько родни, — съязвил Томми. — Куда ни плюнь, везде твои двоюродные.

Аманда стояла и тупо пялилась на

«Сначала сестра, потом брат... Интересно, мама о нем знала?»

Алекс протянул руку. Встрепенувшись, девушка шагнула ему навстречу. Стоило ихсоприкоснуться, Аманду словно ударилоточь-в-точь как в тот день, когда они с Холли впервые взялись за руки и вдруг полетели вверх тормашками.

ладонь, Аманда отступила на шаг и сказала:

— Ну что ж, Алекс, добро пожаловать. Знакомься мои друзья по ковену: Томми, Кари, Филипп, Пабло, Саша, Арман. Барбара и мой отец, — мах в сторону недвижного тела, — в ковене не но тоже сражаются в наших рядах.

— Я думал, вас больше, — заметил Алекс.

— Было, — отозвался Филипп, — До недавнего Кто-то погиб, кто-то пропал без вести.

— Мои соболезнования, — сказал Алекс и опустил глаза в знак сочувствия.

— Приняты. Как мы готовы принять вас, — от Аманда. — Присаживайтесь. Мы ждем моего отца: он в Австралии, во времени сновидений. Пытается спасти одного нашего друга.

Алекс кивнул и сел в кресло напротив камина.

— А где другие мои сестры — Николь и Холли?

— Исчезли. И та и другая, — ответил Томми.

— Вот как? Похоже, я отстал от событий. Придется вам ввести меня в курс дела.

— Сперва расскажите нам о себе, — раздался голос Армана.

Аманда поразилась: испанец, когда-то чуть не ставший священником, рот раскрывал только в исключительных случаях, а тут открыто выступил против гостя. Значит, здесь что-то нечисто.

— И правда, — поддержала она, вспомнив об осторожности. — Расскажите-ка нам о себе.

От того, как он улыбнулся, Аманду бросило в холод.

«Так мне не показалось! Он и правда читает мои мысли».

— По профессии я актер, по убеждениям и образу жизни — ведьмак. Я служу Богине.

— И по чистой случайности объявились именно сейчас, когда у нас каждый человек на счету? — продолжал допытываться Арман.

Словно защищаясь, Алекс выставил перед собой руки.

— Еще вчера я и слыхом не слыхивал ни о вас, ни о вашем ковене. А потом меня разыскала Луна. Сказала, что у меня есть двоюродные сестры и что им нужна моя помощь.

— Это правда, — подтвердила жрица. — Я попросила Богиню явить мне исчезнувшую ведьму из рода Каор. Думала, что увижу Холли. А вместо этого Богиня показала мне Алекса. Та ветвь, из которой происходит Алекс, отделилась от вашей в начале двадцатого века. В его семье, как и в вашей, забыли о своем наследии. О том, что он ведьмак — как и ты, Аманда. как твои сестры.

— В первый мой ковен я вступил довольно рано, — признался Алекс. — А сейчас у меня собственный ковен.

— Ну, теперь-то мы и без магии знаем, где Холи, — раздался дрожащий голос Кари.

— Вы ее разыскали? — вскинулась Луна.

— сама нас нашла, — вздохнул Филипп. — намерения у нее были далеко не дружественные.

— Холли на вас напала?

Пабло смущенно кашлянул.

— Я должен вам кое в чем признаться. Все это время я поддерживал связь с... с некими силами. Они рассказывают мне... о разных вещах — из тех, что нашептывает ветер... Холли связана узами с Майклом Деверо.

Воцарилась мертвая тишина. Верховная жрица заметно побледнела. Наконец она тяжко вздохнула и спросила:

— Ты в этом уверен?

Филипп взглянул на Пабло и, помедлив, кивнул.

«Похоже, с ним Пабло уже поделился. Вот только Филипп и слова не проронил, значит, он не доверяет Алексу».

Спохватившись, Аманда быстренько затолкала эту мысль поглубже. Если Филипп предпочитает держать какие-то вещи в тайне, то лучше о них не думать. Не хватало еще, чтобы Алекс узналобо всем из ее же собственных мыслей.

Неожиданно Пабло вскочил. В глазах ясновидца стоял ужас.

— Она здесь.

— Как она нас нашла? — крикнула Кари, вскакивая вслед за ним. — Никто, даже Жеро, не знает об этом доме!

Не обращая на нее внимания, Аманда повернулась к Алексу.

— Добро пожаловать в ад. Надеюсь, вы готовы.

— Да что она нам сделает?

Не успел он произнести эти слова, как стена проломилась и в комнату ворвалсявсадник. Скелетоподобный конь ударил плечом верховную жрицу, та с размаху упала на Аманду, и они обе покатились на пол.

Падая, Аманда успела заглянуть ввсадником брешь: окруженная целой армией призраков, снаружи стояла Холли. Ее волосы развевались на ветру, а руки тянулись к небу.

Призрачные воины бросились в атаку.но раздался чей-то грозный крик, от задрожали Аманда подняла глаза и увидела, что Алекс стоит, широко раскинув руки.

— Ego diastellomai anemos o apekteina eneka!

— Что он говорит? — спросила она. Слова срывались с ее губ и тут же таяли, уносимые налетевшим откуда ветром.

— «anemos» значит «ветер», — Алекс велит ветру уничтожить наших врагов.

Словно зачарованная Аманда смотрела, как смерчи один за другим врезаются в войско, сминая ряды, унося врагов перед домом осталась только Холл шевелились, словно она что-то крича могучий порыв ветра подхватил ее и швырнул оземь.

Минуту, показавшуюся вечностью, Холли лежала не двигаясь. Сердце Аманды сжалось.

«Неужели?..»

Однако Холли зашевелилась, медленно встала на ноги, оглянулась — Аманда поняла, что она ищет взглядом Алекса, — а затем, развернувшись, нырнула во мрак.

Ветер разом стих. Аманде показалось, что Алекс чуть сник, будто придавленный тяжелой ношей. Она кое-как поднялась и повернуласьрищам.

— Все живы-здоровы?

— Вроде бы... — Филипп внимательно посмотрел на Алекса и спросил: — Как тебе это

Тот пожал плечами.

— Кому-то ближе воздух, кому-то огонь... В моем ковене у каждого члена есть своя излюбленная стихия. Я лично всегда был в ладах с воздухом.

— А Холли с ним, значит, не в ладах... Похоже мы нащупали ее слабое место, — заметила Луна, поднимаясь с пола, — Однако нам нужно отсюда уходить. Пора перебираться в место побезопаснее. Куда-нибудь, где она не сможет нас отыскать.

— Мы не можем уйти, не дождавшись отца! — запаниковала Аманда.

— Говорите, он во времени сновидений? — спросил Алекс, — Кого он отправилсяКого-то из ваших?

Аманда замялась.

— Не совсем. Вообще-то тот человек... колдун. Это долгая история...

Алекс изогнул бровь.

— Надо думать. Если хотите, я мог бы туда наведаться. Попытаюсь их вытащить.

— отправили туда слишком многих, — запротестовал Филипп.

— У них есть опыт астральных путешеств— Алекс, улыбаясь.

покачала головой.

— Нет. С

Улыбка Алекса стала еще шире.

— Ну что ж. Выходит, я оказался здесь очень у меня такой опыт есть. Как у большин тех, кто выбрал своей стихией воздух.

— счастливое совпадение, — пробормо Томми так, чтобы его слышала только Аманда.

В душе она была с ним согласна. Все это выглядело очень подозрительно, однако отца нужно было вызволять — любыми средствами.

— Решено, — произнесла она и улыбнулась, зная, что эта улыбка идет откуда угодно, но только не от сердца.

Ричард и Жеро

Огонь надвигался с невообразимой скоростью, и Ричард едва успевал его мысленно отталкивать, Черные языки пламени угрожающе извивались, будто живые. Ричард чувствовал на лице их горячее дыхание и упорно отбрасывалназад, однако мало-помалу огонь подступал все ближе. Вскоре на коже Ричарда вспухли первые волдыри. Рядом шептал заклинания Жеро, но произносимые им слова тонули в реве

Внезапно среди пламени возникла человека. Казалось, огонь расступается, даваядорогу.

— Дядя Ричард? — спросил он, стремительно приблизившись.

Бывший солдат кивнул. В облике юноши было что-то до боли знакомое, хотя он мог бы поклясться, что никогда его прежде не видел.

Знакомый незнакомец взмахнул руками,кричал что-то на неизвестном Ричарду—и вдруг, ни с того ни с сего, поднялся ветер.был такой силы, что Ричард и Жеро едвана ногах, а незнакомец даже не шелохнулся. Через миг огонь погас, будто свечи напироге, и в оглушающей тишине раздалось:

— Я ваш племянник.

«Боже, спаси и сохрани», — подумализумленно моргая.

— Меня зовут Алекс. Пойдемте. Аманда вас заждалась.

Минуту спустя Ричард открыл глаза и увидел склонившееся над ним родное лицо.

— моя, — выдохнул он.

— — всплеснула руками Аманда и уже же его обнимать.

— Жеро? — позвал он.

— Я здесь, — прохрипел тот откуда-то неподалеку

— А где... твой двоюродный брат, Аманда?

— Спасибо, что не забыли, дядя.

В поле зрения Ричарда показалось довольно ухмыляющееся лицо.

Ричард с трудом сел. Недавние воспоминания нахлынули на него потоком мелькающих видений.

— В нас никто не вселился?

— По-моему, нет, — успокоила его Аманда.

— Слава богу! — Ричард глянул на Жеро, чье лицо было замотано полотенцем, очевидно брошенным кем-то из ковена. — Появились какие-нибудь новости, пока меня не было?

— Холли снова пыталась нас убить.

— Холли? Убить вас? — растерянно повторил Жеро.

Аманда опустилась на колени и положила ладонь ему на плечо.

— Во времени сновидений в Холли вселили демоны.

— Не может быть! — охнул Жеро.

— К сожалению, это еще не все, — произнес, Филипп, кладя руку на второе его плечо, — Она связана узами... С твоим отцом.

Из груди Жеро вырвался вопль. Ричард опустил глаза — ничем иным он не мог помочь горю, свидетелем которого стал.

— Я найду и освобожу ее, — заговорил Жеро. В его голосе звенел металл — Даже если для этого мне придется убить своего отца и умереть самому.

«Будем же молиться, чтобы до этого не дошло...»

В номере отеля «Валенсия» Вероникала Марка Деверо. Колотившееся сердцезывало: он вот-вот появится.

«Ловушка, иначе и быть не может», — твердила про себя Вероника.

И все же — ждала. С Марком они неполгода, со дня памятного сраженияанджелесского отеля «Коронадо», где Вероника ост когда приехала повидаться с сестрой. тоже был постояльцем в этом отеле,конечно же, их пути вскоре пересеклись. От од о той встрече Вероника со

отель сгорел дотла, но сама она по видела — как выбежала тогда в ночь, так возвращалась в то страшное место. домой, в Сиэтл — хоронить погибшего в же день мужа.

И вот, полгода спустя, она приехала в Сан-Франциско, поддавшись на уговоры подруги: Эми давно твердила, что Веронике нужно развеяться, покинуть на время дом, где все напоминало об утрате.

«Хорошенький же у меня получается отдых...»

Инициатором сегодняшней встречи был Марк, попросивший о перемирии, чтобы поговорить — о чем, он не объяснил, однако у Вероники были на этот счет кое-какие догадки. Телеграмма, доставленная нынче утром, потрясла ее до глубины Души.

«Как он меня разыскал?»

Вероника нервно разгладила подол бледно-розового платья, проклиная себя за то, что не какое-нибудь другое, без кружев, от которых чесались шея и грудь, и без этих узких, сковывающих движения рукавов.

Тревожась все сильнее, Вероника потянулась рукой к медальону, в котором хранился локон сына. Через месяц Джошуа исполнится год. Сейчас мальчик остался с Эми, приехавшей в Сан-Франциско вместе с ними, и той наверняка хватилоуложить малыша, не дожидаясь возвращения матери. «Увидимся утром», — шепнула ему Вероника, уходя на встречу с Марком, и теперь молилась, что сможет выполнить это обещание.

В дверь постучали. Быстро, пока немужество, Вероника пересекла комнатунула ручку.

Тот, кого она ждала, шагнул в номер.ка притворила дверь, повернулась и вдруглась с ним лицом к лицу. Сердце едва ненуло из груди; слова защитного заклинания,товые сорваться с языка, застряли в горле.стоял и смотрел на нее — черные как угольза прожигали ее насквозь. Он был похожготовившегося к прыжку ягуара,вот набросится на беспомощную жертву.

«Жан...» — прошептал в голове голос

Вероника попыталась отвести глаза и нела: взгляд Марка пригвоздил ее к месту,сокровенные уголки ее души. Воздух между ними наэлектризовался настолько, что в какой-то момент по лицу и рукам Вероники за

«А он? ли он то же, что

вперед. Вероника вскинула руки, мгновение они оказались креп к его груди, а сама она — стисну объятий.

— Dieu[10], Изабо, как же я тебя ненавижу! — выдохнул он, на мгновение оторвавшись от ее губ.

смотрела на Марка, но видела совсем — исступленное, яростное.

Загадочные слова полились с ее губ, однако отчаянно сопротивлялась, не желая от власть Изабо, раствориться в ней, как в Жане Марк.

подхватил ее на руки и, нашептывая что--нежное, отнес на кровать. Сел рядом, целовать ей пальцы и вдруг замер, заметив кольцо.

— Ты замужем?

Вероника покачала головой.

— Я вдова.

И снова его губы впились в ее губы; затрещало разорванное платье. Вероника тоже сдирала с него одежду, пока всей кожей не ощутила жар его тела не почувствовала на себе его тяжесть.

— Mon Jean, — шепнула Изабо.

Но застонала Вероника.

Утолив страсть, они нежились в объятиях друг друга. Еще никогда Веронике не было так покойно и радостно, как в эти минуты.

— Единственная моя любовь, — Марк.

— Это Изабо — единственная любовь Жана. А мы с тобой — всего лишь пешки в их игре.

— Неправда. Да, я люблю и ненавижу тебя, как любил и ненавидел свою Изабо Жан, но во мне живут не только его чувства. Меня потянуло к тебе еще тогда, в Лос-Анджелесе. С тех пор я каждую ночь думал о тебе, искал тебя.

Вероника отвела влажные от пота волосы с его лба.

—Я тоже не могла тебя забыть, — призналась — очень старалась. Я почти ничего не о своей семье — только то, что рассказала мне Изабо. Той ночью, когда мы впервые с тобой встретились, я слышала ее голос.

— Я тоже слышал тогда голос Жана.

— правда, что когда-то наши семьи враждовали?

—

— ведь должно же это когда-нибудь прекра

— Да. Должно... Вероника Катерс, клянусь, что не причиню зла ни тебе, ни твоей родне все возможное, чтобы убедить осталь Деверо отказаться от мести!

— покуда жива, буду всеми силами поддер мир между нашими семьями.

Они поцеловались, и кровь из прокушенных скрепила клятву.

— Покуда жива, — повторила Вероника.

— Покуда я жив, — эхом отозвался Марк. Они снова сжали друг друга в объятиях, не по что смерть уже предъявила на них свои

Земля застонала, словно в родовыхпервой судорогой исторгла из чрева боль, и смерть.

Землетрясение началось сразу, без предупреждения. Мощный толчок выдернул Веронику из сна. Следом проснулся Марк, рывком сел, высвобождаясь из ее объятий.

Прежде чем слова заклинания успели слететь с ее губ, послышались истошные крики и грохот взрывов. Грозный рык потряс стены отеля.

А потом проломился пол.

Город пылал, охваченный пожарами. Власти объявили чрезвычайное положение: счет жертвам шел на тысячи.

Высокая цена, ничего не скажешь. Но Деверо — люди не мелочные.

Дюк Лоран и Грегори Деверо смотрели на руины отеля. Все четыре этажа провалились в подвал. Безгубый рот герцога растянулся в улыбке.

— Дело сделано?

— Да, — ровно произнес Грегори, не проронивший ни слезинки о погибшем брате.

— Ну что ж, поздравляю, мой мальчик!

-Анджелес

с тысячами других Джинни стояла у ог доски объявлений, на которой вывеши свежие сводки новостей из Сан-Франциско.

«Боже, спаси ее и сохрани», — мысленно взмолилась девушка.

Накануне пришла телеграмма: Вероника писала, что собирается в Сан-Франциско, а уладив дела, возможно, завернет на несколько дней в Лос-Анджелес.

Списки погибших обновлялись каждые несколько минут, и с каждой новой сводкой рос перечень зданий, разрушенных землетрясением и пожарами.

«Сколько жертв... Сколько горя...» — думала Джинни.

Дома, в нескольких милях отсюда, ее ждали муж и маленький сын.

«Слава богу, они в безопасности!»

«И ведь я даже не знаю, в каком отеле она остановилась!» — подумала Джинни с отчаянием.

Внезапно земля под ногами дрогнула — раз, Другой... По толпе прокатился крик ужаса. Сла

Толпа всколыхнулась и в панике хлынула прочь.

«Как будто их это спасет...»

Людской поток подхватил Джинни и повлек ее за собой — девушка едва успевала переставлять ноги. Какой-то обезумевший мужчина врезался в нее и, энергично работая локтями, полез дальше. Джинни едва устояла на ногах. В следующее мгновение кто-то налетел сзади. Джинни упала, больно ударившись запястьем. Попыталась встать, но чей-то башмак с размаху опустился ей на спину. Джинни уткнулась в грязь, и не успела она опомниться, как люди бежали уже прямо по ней. Она попробовала закричать, однако ее голос тонул в реве толпы.

Пробегая, кто-то пнул ее в бок. Затрещали ребра, грудь пронзила адская боль. Джинни закашлялась. Кто-то снова наступил ей на спину, хрустнула под чьим-то сапогом здоровая рука.

Она пыталась подняться, но кости трещали, мышцы не выдерживали веса топчущих ее

«Мне конец», — с ужасом поняла она.

Приподняла голову и сквозь заливающую глаза кровь увидела фигуру в белоснежном

Безмятежная, как статуя, женщина стояла посреди мечущейся толпы. Казалось, люди безотчетно сворачивают перед ней в сторону. И вдруг глаза Джинни или кто-то пробежал сквозь нее?

Я твоем малыше, — произнесло ведение.

«Верю», — подумала Джинни, закрывая глаза.

6

Фрейя

• Решение принять пора.
• Пробудилось ото сна
• Зло, что до поры дремало...
• Что ж, начнем войну сначала!

• Молю, Богиня, подскажи,
• Где ложь, где правда, покажи!
• Изгони из сердца страх,
• Моя судьба — в твоих руках. 

Николь

Прикованная к стене подземелья — леко от того самого места, где Джеймсне наложил на нее узы, — Никольот боли, в то время как ее мучительразорвать невидимые нити, которые связывали ее с Филиппом.

Двух более непохожих людей трудно было и представить. Джеймс, мерзавец и негодяй, ее под венец и вот уже во второ Филипп же был добрым и вспомнила, с каким уважением и он отнесся к связавшему их обряду, так на мрачную свадьбу, которую уготовил Джеймс.

«Спаси меня, Филипп», — мысленно взмолилась она, понимая, что ее зов вряд ли достигнет любимого.

Однако сама мысль о Филиппе принесла облегчение, помогла успокоиться и собраться с духом. Даже боль стала как будто терпимей. И все же Николь чувствовала, что сознание понемногу уплывает. Она отпустила ту его часть, где плескался глухой ужас, и сосредоточилась на том, чтобы крепко удерживать остальное, зная, что, когда настанет время, мозги должны быть при ней.

«Время, стремя, бремя. Иное время — то же бремя», — пронеслось у нее в голове.

Джеймс чертыхался. Илай — куда же без него! — стоял в сторонке и молча наблюдал за происходящим.

Старший отпрыск Майкла Деверо, прищурившись, смотрел на Николь. Она почти слышала, хрипят шестеренки у него в голове.

«Скрипят, кипят, бурлят», — мысленно забормотала она, чтобы хоть как-то отвлечься

Джеймс поднес нож к ее животу и провел тонкую линию. По коже заструилась кровь затекая за пояс джинсов.

«Горят, спешат, наугад... »

Потом он провел черту у нее на лбу. Щекам стало мокро, губам — солоно.

«Назад, звездопад, психопат...»

— Ведьма! — заорал Джеймс и очертил на груди Николь Круг.

«Колдун! Колдун, болтун...»

— Вырезаю его из твоего сердца. Вырезаю его из твоих мыслей. Вырезаю его из твоего нутра, — проворковал Джеймс.

«Нутра, с утра, лебеда...»

— А теперь я вырежу его из твоих

лаза Николь сузились и приросли

«Беда».

Николь размахнулась и пнула — описав дугу, нож отлетел к ногам Илая, — затем вперед и звонко крикнула:

— Либеро!

Оковы тут же разомкнулись. Илай постоял, задумчиво глядя наперед ним нож, затем подобрал его и провел паль обагренному кровью. Кровью Николь.-то эта девушка принадлежала И И любила его без памяти.

Он взгляд на приятеля, пытавшегося Николь.

отнял ее. Знал, что я побоюсь с ним У него не было на нее никаких прав, но он равно увел ее у меня. Ему плевать на всех, кроме Точь-в-точь как моему отцу. И мне тоже».

Николь дралась, как дикая кошка, и в душе Илая шевельнулась невольная гордость.

«А ведь не так давно девчонка была беспомощнее птахи. Она многому научилась за эти два года... Причем не у меня. Жаль. В те времена, когда она только начинала баловаться магией, я многому мог бы ее научить. И сейчас мы с ней были бы связаны узами. И женой она бы стала моей, а не Джеймса...»

Он яростно замотал головой.

«Да ну, на что она мне сдалась?»

Впрочем, Илай знал, что обманывает себя. Николь оставалась для него такой же желанной, как

«Пойти помочь?» — подумал он, увидев, как Джеймс впечатал ее в стену, и уже шагнул вперед, но тут же взял себя в руки.

«Идиот. Тебя ж явно заколдовали».

Илай сложил руки на груди и заставил себя дышать как можно глубже.

«Мне нет до нее дела», — сказал он себе,же мгновение удар Джеймса лишил ее сознания. Проехав спиной по стене, Николь осела на пол. Илай стоял и смотрел на нее — бесчувственную и неподвижную, как сломанная кукла.

— Фурия, а не девка, — процедил Джеймс, отдышавшись. По его исцарапанному лицу текла кровь, — Теперь от нее никакого проку. Сегодня же и прирежем — будет Рогатому Богу подарочек.

Илай моргнул и попытался понять, что он думает по этому поводу.

Верховный ковен

Грозный рык прокатился по резиденцииного ковена, и все ее обитатели, отиз демонов до самого крохотного затряслись от ужаса. Гнев сэра Уильяма не знал пределов.

Трон из черепов треснул от основания до верха' и брызнувшие во все стороны осколкидрожавшего перед ним колдуна. Он умер,

— При— склонила она голову.

задумчиво поглядел на колдунью, — о немногих, допущенных в его ковен. что в стремлении к почету и власти честолюбицы нередко служили ему усердие-мужчин. Как, например, эта неоднократно доказавшая свою преданность.

— дитя мое, — велел он.

однако головы не подняла. заглянул в ее сознание, и его тут же целый рой эмоций. «Ох уж эти жен чувства на уме — что у колдуний, смертных. Поди разберись...» Он слоем, отодвинул все лишнее — печали и радости — нако в самый центр ее существа. Колдунья снова застыла. Искомого не обнаружилось. В этом сердце не страха — ни перед ним, владыкой Верхов ковена, ни перед расправой, свершившейся глазах. Удовлетворенный, сэр Уильям раздвинул губы в улыбке, прекрасно зная, что от этого его облик станет еще

Наконец он поднялся и провозгласилдикт. Гулкое эхо подхватило его слова, разнося их по всем уголкам и закоулкам.

— Майкл Деверо обманул нашеныне каждый из вас будет разыскиватьля. Тот, кто принесет мне его голову,получит мою милость и несказанное богатство.

Ева посмотрела ему в глаза и кивнула.

— Хорошей охоты, милая, — пожелал он, взмахнув рукой в подобии благословляющего жеста.

Колдунья развернулась и пропала из виду. Сэр Уильям откинулся на спинку трона. Ну вот, теперь Майкл Деверо — персона нон грата. Весь ковен будет его искать.

— Майкл Деверо нас предал, — раздался из темноты свистящий шепот.

Сэр Уильям вздохнул.

— Чего и следовало ожидать. Жаль, что мы не покончили с этой семейкой еще-давно, когда была такая возможность.

— Им ведома тайна Черного огня.

— Мы слишком долго держали этотсебе, — проворчал сэр Уильям.

— В еще одна отсрочка ничего не изменит, и6о он принесет мне голову Холли Катерс, либо со своей собственной.

собеседник зашелся тихим смехом, Сэр Уильям поднялся.

— — крикнул он.

В зал вбежал один из дежуривших за дверью Услышав зловещий смех, он замер и покосился в темноту. Вид его был на комичен, что сэр Уильям позволил себе улыбнуться.

— Приведите Джеймса. Немедленно.

Стражник кивнул и исчез за дверью.

— Твой сын... — прошептала тень.

Сэр Уильям кивнул.

— Пришла пора выяснить, чьим интересам он служит на самом деле.

Николь

Николь открыла глаза и судорожно закашлялась.

Последнее, что она помнила, была драка с Джеймсом. Она как раз собиралась расколоть ему череп, когда вдруг заметила летящий в лицо кулак. Девушка попыталась сесть и обнаружила, что прикована к кровати. От этого открытия ейстало по-настоящему страшно.

«Что он со мной сделал?»

Она исхитрилась чуть повернутьсмотрела на цепь, удерживающую

«Что еще он замыслил?»

Николь содрогнулась. Дернулазвалась противным скрежетом.пленница приподняла голову: ногикованы. Она перевела дыхание игиня, явись ко мне. Будь со мной

Потом закрыла глаза и,представила, что в центре ее существает тугой жаркий комочек. В голове сразуяснилось.

«Так. Сперва займемся наручником на руке».

Замок скрипел и стонал, сопротивляясь ее воле, однако Николь упорно пыталась сдвинуть штифты с места. Когда-то Илай научил еезамки дедовским способом, хотя лучше б он показал, как добиться того же за счет магии. Дело продвигалось мучительно медленно, и все же, одно за другим, штырьки выходили из пазов. Наконец остался всего один Николь налегала на упрямую железку все сильнее и сильнее, и вскоре обруч на  запястье накалился так, что начал жечь кожу.

«Терпи, не обращай внимания», — уговаривала себя, продолжая сражаться с замком.

Сморщила нос: потянуло паленым. Неожидан-то щелкнуло, и железный обруч распался. Тяжело дыша, Николь стряхнула его на кровать. на обожженное запястье: кожа уже пошла волдырями.

«Паршиво».

Николь прикрыла глаза и начала молиться.

«Богиня, прошу тебя: исцели!-хворобу мою забери. Пусть рана затянется, ни следа не останется».

Боль немедленно начала спадать. Николь зача смотрела, как рассасываются волдыри. — и на запястье остался лишь розовый след.

«Шрам?» — подумала она и вдруг вспомнила Жеро и то, что с ним сделал Черный огонь.

«Чудо, что он вообще выжил. Хотелось бы мне знать, что за темные силы его сберегли и при этом сохранили ему способность видеть, слышать, дви —

— Поздно, — раздался в темноте чей

Материнский ковен

Анну Луизу томили предчувствия. Земля, вода — все говорило ей: что-то надвигается. Особенно сильно это чувствовалось в воздухе.

Одно хорошо: милостью Богини и стараниями целительниц она уже почти поправилась, хотя в процессе лечения ей не раз казалось, что боль ее доконает. Зато теперь она снова может ходить — пусть и не танцующей походкой, но все же.

Радуясь возможности размять ноги, Анна Луиза бродила по тропинкам и дышалавоздухом. В это убежище среди городка Санта-Крус она попала впервые, хотя много о нем слышала. Материнский ковен приобрел дом пять лет назад, и с тех пор он редкоди шуршала в густом подлеске— серая кошка, появившаяся неведомо и избравшая Анну Луизу своей

Странное это было место, полное тайн и загадок. Природная энергия ощущалась горах как нигде и, если верить молве, здесь творились непонятные вещи. Взять хотя бы знаменитую зону Прейзера — поляну, на которой земное притяжение как будто бы и не действует. Таких аномальных мест не одно и не два, однако почему-то именно этой лужайке говорят больше всего. Или вдохновляющий Хичкока случай, когда стая птиц вдруг ринулась на жилые дома и снаружи людей. Эпизод, легший в «Птиц», был лишь одной из странно творились в этих краях.

Луизу куда больше заботили дру невинные слухи. Здесь, на тех самых где гуляли сейчас с Шептуньей, устра обряды сатанисты. Каждый год сюда пресыщенные, скучающие юнцы и в хо ритуалов приносили в жертву множество животных.

Луиза бросила тревожный взгляд на Шеп замерла и вопросительно наклонила голову, при этом хвостом ящерицы, сви изо рта. В большинстве своем вели детишки, участвовавшие в подобных имели малейшего представления о — о белой, ни о черной, ни о серой, — а искали выхода своим садистским накл Но попадались среди них и приверженцы Рогатого Бога, которые подтак называемых ритуалов обделывалиделишки. тех пор как Материнскийновался в этих краях, он всяческидожить конец подобным ужасам.

«Истинные ведьмы не убивают —зала себе Анна Луиза. — Лишнеетому, что Холли нельзя доверять».

Холли внушала ей страх с первой знакомства: слишком много силы, мало опыта  — и житейского, и магического. Впрочем, начинающие ведьмы все такие. Луизе пришлось много и упорно трудиться, прежде у нее стали получаться даже заклинания. Только защитная магия всегда была ее — или, как говаривала верховная жрица, каждой ведьмы есть свой не дающееся ей без труда. Холли же и сочетании полным отсутствием самодисциплины такие способности делали чрезвычайно опасной.

Поднялся ветер, зашумели, застоналиАнна Луиза обеспокоено сторонам.

«Да, что-то будет, — подумала она. — И это что-то произойдет, всем нам

Николь

задрожала.

— Кто здесь?

Ответом ей был смех — тихий, издевательский.

Внезапно сбоку, на границе поля зрения, что-то шевельнулось. Нечто невидимое, неощутимое — мелькнуло и пропало. Николь обернулась: ничего.

— Богиня? — прошептала она, молясь, чтобы верной, но уже зная, что это не

— Нет.

повернулась на голос, но снова ничего

— Бог? — спросила она, сглотнув.

смех.

— Нет.

— ты? Назовись! — крикнула она. В вис

— кто, а что.

— — выдохнула Николь.

— Твоим умишком не понять, — заявило не существо, и в тот же миг какая-то сила Николь к кровати. И теперь... теперь нас двое.

Что-то вторглось в ее сознание, ино ощутила зло, неведомое и древнееЯрость, вожделение, коварство потокомли в ее душу. И еще она почувствовала,не обманывает...

Их было действительно двое.

Кари

Кари мчалась по 5-й автостраде, спешакак можно дальше от Винтерса.

— Давай, милая, давай! — кричалакрепляя каждое слово ударом по гудку.

Впереди показались фары. Карируль и, глянув на встроенный в приборнуюциферблат, прибавила скорость.

Теперь ее хватятся с минуты на минуту.мут, что она попросту сделала ноги. Анужно спешить, пока они не натравили наищейку, Пабло. Или, хуже того,го родственничка Аманды, Алекса.

Дом, где прятался теперь ковен,ся недалеко от Винтерса, но ближайший был в соседнем городке, в Дейвисе. Куда Кари и вызвалась съездить, воспользовавшись тем что остальные заняты — кто беседами Алексом, кто приготовлениями к ночи, магическими и И — чудо! — ее отпустили. Одну.

Промчавшись мимо магазина, Кари погнала машину к шоссе.

«Все с меня хватит. Я больше не в состоянии сидеть и ждать, пока меня убьют. А тут еще этот Алекс... От одного его взгляда душа в пятки проваливается».

Алекс ее пугал. Почему, Кари и сама не знала — его присутствии ей становилось не по себе. Она снова притопила педаль газа. Добраться бы до безопасного места, тогда можно будет мысли в порядок. Однако из глубины уже поднималось обреченное чувство. Да, сбежала из ковена, но вряд ли кошмар на этом вдруг в череде тоскливых мыслей блеснула одна, светлая.

«А что, если уговорить их забыть о распрях? Объявить перемирие? Должен же быть какой-то способ закончить эту войну!»

Кари прищурилась. Помнится, Жеро говорил, что у его отца есть дом в пустыне — убежище, где тот прячется иногда от внешнего. И находится оно в Нью-Мексико.

«Ну что ж. Не хотите меня слушать, так может, Майкл Деверо окажется не столь глух»

Николь

Николь очнулась, и ее тут же вывернуло наизнанку. Она попробовала было свернуться комочек, но не вышло: ноги и левая рука были по-прежнему в цепях.

— Ну и видок у тебя, — прокомментировал знакомый, ненавистный голос.

«Джеймс!»

Николь медленно повернула голову.

— Что живет на этом острове?

— О чем ты? — В голосе Джеймса недоумение.

— Не придуривайся, — прошипела—Здесь что-то есть.

Джеймс замялся. Николь вдруг подумала, что таким — растерянным и смущенным — похож на человека.

— Однажды в детстве мне

— Что? — подтолкнула его Николь.

Приподнявшееся было забрало тотчас же опустилось.

— Ничего, — огрызнулся он.

— Я должна знать!

Губы Джеймса расползлись в глумливой улыбке. Он пожал плечами.

— Ничего, у кого-нибудь из духов. Когда пополнишь их ряды. — Тут он бросил на кровать платье. — Чтоб через пять минут была одета.

—

— Иначе я сам тебя одену, — процедил лицо самому

в отвращении отвернулась. Через се послышались удаляющиеся шаги. Дверь цепи лязгнули и упали на кровать. Николь сесть, как дверь тут же захлоп

он задумал. Принести меня в жерт — Николь, глядя на платье. — Что ж... что убить меня не так-то про

мяукнув, на колени ей вспрыгнула Астар Николь гладила мягкую шерстку, затем пересадила свою любимицу нара одеваться...

«Интересно, как она так подгадывает, чтобы никогда не попадаться Джеймсу на

Тут кошка раскрыла рот и звучным,тельно женственным голосом произнесла:

— Это потому, что я избрала не его.

Николь ахнула.

— Богиня!

— Да, дитя мое. Все это время я была рядом, оберегала и наставляла тебя. Твое время не вышло. У тебя все еще впереди.

— На меня напали...

— Предатель и его подручный.

— Чего они хотели? — спросилатягивая платье.

— Того же, что и всегда, — сбить с пути, запутать.

— А почему именно меня?

— Потому что за тобой будущее.

Девушка застегнула змейку и уже хотеласить, что это значит, когда за дверьюся шум. Кошка исчезла, как будто еебыло, а Николь повернуласьему.

Джеймс оглядел ее критическим взглядом.

— Из тебя выйдет чудесная жертва. Рогатый Бог будет доволен. — Он бочком подошел поближе и, схватив ее за предплечье, рывком развернул. Теперь их разделяло всего несколько дюймов. — Жаль только, что ты у нас не девственница. Как нам обоим известно.

— Ну да. Напомни, чтобы я сказала спасибо Илаю.

— Шлюха! — прошипел Джеймс, занося свободную руку.

Николь просто посмотрела ему в глаза и улыб Насмешка явно попала в цель.

так-то, Джеймс.-ноль в мою пользу».

Джеймс сам понял, что подставился, — Ни прочла это в его глазах. Зарычав, он развер поволок ее к двери. Николь не стала со — дернула плечом и, высвободив («Интересно, как это мне удалось?»), заша рядом.

В подземелье он запер ее в одной из клетушек.

— Посиди пока тут.

— Думаешь, эта клетка меня — нас спросила она.

Чаша весов качнулась, и хотя Николь оставалась пленницей, теперь преимущество было ее стороне.

Джеймс чуть не убил гонца.

— Что значит «сию секунду»?

Колдун, стоявший перед ним на коленях, ответил, не поднимая глаз:

— Отец просит вас явиться немедля, без отлагательств.

Джеймс мысленно застонал. Жертвоприношение откладывалось. Ну что ж, придется его невестушке подождать. Он все еще подыгрывал отцу, изображая почтительного сына, и момент истины пока не настал.

Джеймс сел лодку, которой переправить его обратно в Англию, и не что сотне ярдов, скрытое густом тумане, острову причаливает другое суденышко. веку Авалон был неприступной твердыней, по бега Николь защиту усилили, ирез портал стало попросту

Поэтому-то четверка грозныхлезала сейчас из украденной имиплыли в тот самый момент, магическая сигнализация не сработала. Големам повезло, но эта мысль даже не пришла голову. Единственным, что занимало их мозги, была поставленная перед несколько дней они Николь Андерсон.

7

Мордон

• Цель далека, и краток век.
• Скажи, зеленый человек,
• Убить мне иль убиту быть
• И где мне семя заронить?

• Повсюду ложь, везде обман...
• Изнемогаем мы от ран.
• Взойдет Луна Ветров, и мы
• Падем, врагами сражены.

Карри

Кари вывернула руль, уворачиваясь от очередной оранжевой тумбы — длинные их ряды перегораживали шоссе, направляя движение то по одной полосе, то по другой. Зачем их тут понаставили, Кари не знала, но они весьма усложняли ее и без того нелегкое путешествие.

из ведра. Тяжелые капли барабанили по крыше будто кулаки в железных перчатках; двор елозили по стеклу, пытаясь противо стихии. Из-под колес веером вода; угодив в особенно глубокую лужу, Кари почувствовала, что теряет кон и криком вцепилась в руль.

Ее путь лежал через каменистую пустыню. Шея затекла, спина онемела от напряжения. Проснувшись в номере мотеля, Кари включила телевизор: в новостях только и говорили, что об опасности внезапных наводнений. Однако что-то толкало ее ехать дальше. Чей голос гнал ее вперед — друга ли, врага ли, — Кари не знала. Быть может, кто-то из ковена пытался дотянуться до беглянки... Или один из этих кошмарных големов... А может, и сама Холли.

У Кари засосало под ложечкой. Одержимая Холли вгоняла ее в смертный ужас. Интересно, что сказал бы о своей «душеньке» Жеро — теперь, когда у той и души-то никакой не осталось?

Пожалуй, она, Кари смогла бы простить ему тот факт, что он влюбился Холли. В конце концов Жеро — колдун, а Холли — самая могущественная ведьма на земле. А с другой стороны, кто бросил его в том спортзале? Кто виноват в том, что он чуть не сгорел в Черном огне?бовь...

Может, с ней ему не так интересно, как с Холли, зато она, Кари, знает, что такое верность. Ведь она осталась в ковене, рискуя при этом собственной жизнью, а когда им понадобилось место, что бы держать Круг, предоставила свою квартиру. Пока не запахло жареным. Да, она не предала его друзей, при том, что она вообще тут сбоку припеку и понятия не имела, во что ввязывается. Ей хотелось просто учиться в аспирантуре, быть подружкой Жеро Деверо и выведать побольше о его магической традиции.

«Откуда мне было знать, что в его семейке увлекаются черной магией?»

Выходило, что она расплачивается за свои мечты, за стремление прикоснуться кму, выглянуть за рамки обыденности...

«Брось, — сурово оборвала она себя. — знала — и о нем, и о его родственничках. В глубине души тебе было плевать на ихоблик».

«Неправда...»

«А еще тебя заела совесть.-первых, он немного тебя младше. А во-вторых, ты ведь использовала. Ясно же, что ваши— удовольствие в обмен на магию».

«Ну и что тут такого? Вполне честная сделка. И потом, он же не младенец и должен был соображать, что делает…»

«А потом ты влюбилась по-настоящему...»

Навернусь слезы.

«Теперь Холи превратилась в такое же исчадие ада, как Майкл Деверо, и если их не остановить, нам конец».

«Хонду» вдруг повело; Кари почувствовала, что колеса отрываются от земли. Увлекаемая потоком воды, машина накренилась и чуть не завертелась волчком. Кари вскрикнула, вывернула руль, пытаясь встать по течению, и вскоре — о чудо, колеса коснулись асфальта.

Предупреждали же по телевизору... Каждый год от таких вот внезапных наводнений в Нью-Мексико гибли десятки людей, причем большинство из них — как раз на дорогах. Похоже, остальные оказались мудрее: в темноте уже давно не мелькали огни фар, и только маячившие вдали бетонные трубы выбрасывали время от времени огненные столбы. Нефтезавод?

«Вот, опять», — сказала себе Кари.

Прищурилась в попытке разглядеть что сквозь мокрое стекло. И ахнула.

Эти языки огня были совсем непрежние. Они вздымались чуть ли не досияли мерцающим голубоватым светом, какойвает, когда в деле замешана магия.

В следующее мгновение таинственноепомеркло, затем погасло совсем. вдругнуло вновь, еще ярче, чем прежде.

«Потому что ближе», — поняла Кари.

Свечение опять исчезло, затем появилось вновь.

«Еще ближе...»

Кари остановилась.

Три огненных языка танцевали рядом с капотом, разгоняя тьму, заливая салон голубым светом.

«Боже...» — сдавленно прошептала Кари.

Не успела она опомниться, как по обеот машины забили фонтаны голубого огня.мя уходило в вышину, теряясь в хмуром небе.

Кари взвизгнула. Машинально, не думая,танула руль влево и выжала газ. И тут же завизжала еще громче — машина неслась прямо в стену голубого пламени. Выпустив руль, Кари подняла руки над головой, зажмурилась ичто есть мочи.

что машину снова заносит. илась в руль и открыла глаза.

ливень, ее «хонду» со всех сторон окружал голубой огонь. Сквозь пляшущие языки пламени проглядывала темнота; Кари вытянула шею и посмотрела в окно.

бледно-желтая полоска шоссе, а чуть мерцали городские огни.

да же лечу!..» — подумала Кари, в

и поглядела за лобовое стекло, по к заднему и безотчетно поджала в комочек, Кари пробормо заклинание. И взвизгнула — ма пустоту, но потом, слава богу, вы полетела дальше.

Сквозь просвет в голубом сиянии снова показались крошечные, не больше булавочной головки, огни города. Машину несло прочь от них, к безбрежной, голой пустыне.

приземлюсь там, в песках? Что, если упадет в арройо и я утону? Богиня, помо — прошептала Кари, молитвенно сложила руки, но ничего не почувствовала: ни ответа, ни утешения — как обычно.

Иногда она думала, что никакой Богини. Кто отвечает на молитвы ковена? Кто является на зов Деверо? Неизвестно. В магию Кари пришла через фольклор и знала, что, вопреки бытующему мнению, виккане, язычники, шаманисты и прочие околомагические сообщества представляют своих верховных божеств несколько иначе. У каждой ведьмы своя Богиня.

Поддавшись внезапному порыву, Кари включила радио. Тишина. Ни помех, ни сигналов, которые ей удалось поймать там, на дороге, — таких слабых, что они терялись в шуме дождя.

Она нажала на гудок. И снова ничего не услышала.

— На помощь! — закричала она. — Простите меня! Это я во всем виновата!

Кари и впрямь почувствовала себя крутом виноватой, хотя в чем, она толком не знала.вдруг поняла, что и побег, и попыткаМайкла Деверо были чистой водынезависимо от мотивов, которые ее на этонули.

«И от сказочек, которые ты себела. Вот и расплачивайся теперь. Он самшел и скоро прикончит. Потому что он негодяй и убийца, и... и... Черт, и о чем я только думал»

Машина неслась сквозь потоки дождя, унося ее все дальше заплакала — мучительно, до судорог. К горлу подкатила жгучая горечь, Кари сглотнуть, но не смогла. Так и сидела, стиснув зубы и рыдая все горше и горше, и вскоре уже выла как безумная.

А потом вдруг поймала себя на том, что по детской привычке бормочет «Отче наш» — по памяти, не задумываясь над словами. Тогда она вслушалась, пытаясь вникнуть в их значение, однако никакого облегчения так и не почувствовала.

«Все боги и богини меня покинули, — с горе подумала она. — Остались одни демоны. При самые настоящие».

Сколько она так летела, паря в сияющем облаке, Кари не знала. В какой-то момент она так от слез, что начала клевать носом. На изнанке век поплыли смутные образы из счастливого прошлого — вот они с Жеро держатся за улыбаются друг другу; а вот они в сауне, распаренные и чуточку очумевшие. Кьялиш и Эдд в тот день с ними, а теперь обоих нет в

До чего же я устала от всех этих смертей! Мне страшно!»

Где-то крикнула птица. Кари разлепила веки и обомлела. Сглотнула, стиснуласхватилась за бесполезный руль.

Рядом с машиной, окружив ее мерцающим свете луны кольцом, парили соколы. Один из них вдруг повернул голову, и на Кари уставился горящий красный глаз. Клюв птицы то раскрывался, то снова захлопывался, будто у заводной игрушки Кари отпрянула и часто-часто заморгала. Страшная птица посмотрела на нее долгим взглядом, затем защелкнула клюв и отвернулась.

Кари услышала мерное «шшшух-шшшух» и решила, что это кровь шумит в ушах. Девушка прижала руку к груди и прислушалась к биению сердца. Ритм не совпадал. Сердце стучало быстрее, а значит, странный звук исходил откуда-то извне.

Она вгляделась в тучу птиц и

«Это же крылья!»

Вся стая била крыльями в одном ритме.вниз, вверх-вниз... В голове вдругтинка: галера, прикованные к низкимрабы ворочают тяжелые весла под мерныйрабанов...

Шшшух-шшшух... Ритм стал реже,будто бы отдалился. Кари спинки сиденья. Глаза ее оставались отрытыми, однако птицы, ночное небо, лунный свет — все это куда-то исчезло. Окру краски поблекли, потекли, будто цветные мелки под дождем... потом Кари очутилась в иной действительности.

-далекой старине.

Франция

XIII век

— — вскричал гордый всадник, объ начало Великой охоты, трофеи с которой на свадебный стол. Ибо нынче вече наследник рода Деверо, соединится в бра с Изабо из клана Каор — соседей и извечных его семейства.

«И забудет меня», — с тоской подумала Кари

скакала на своем коне по-мужски, соблю приличествующую дистанцию. В свите зна Кариенна — любовница Жана Деверо, но понимали: ее время вышло. Теперь мужская сила Жана нужна для того, чтобы поскорее обрю Изабо и выполнить неписаный уговор между кланами.

Жан был, как обычно, великолепен. Плащ с горностаевой опушкой развевался над стриженным хвостом боевого коня. Всадник поднял левую руку, и Фантазм, его сокол, гордо взмыл в золотое небо, а затем повернул к видневшейся впереди лесной чаще.

В кортеже заулюлюкали. Азартные слились с мерной дробью, выбиваемой шагавшими впереди барабанщиками.

Бум-бум, бум-бум... — гремел грозный ритм.

«Смерть-смерть, смерть-смерть...»

Пока охотников интересовали фазаны, зайцы, олени, но Кариенна знала, что вскоре они начнут преследовать другую дичь — сервов, которых нынче же вечером принесут в жертву Рогатому Богу.

Бум... бум...

Кариенна вздернула подбородок и строго-настрого запретила себе плакать.

«Я горда. Я все еще красива. Но будь моя воля — убила бы эту чертову девку. И заставила его взять в жены меня. Приворожила бы, если надо...»

«Будь моя воля...»

«Будь моя воля...»

Бум-бум... Бум...

Кари вздрогнула и открыла глаза. Подняла голову со спинки сиденья.

«Вот это да! Неужто мне это приснилось? Ведь я видела вес как наяву. А может, я и впрямь побывала в И превратилась... в любовницу Потому что, если вспомнить обо всем, с нами в последнее время, тут есть своя логика...»

она не успела. Машина накренилась и снижаться. Соколиные крылья вздымались и опускались все в том же ровном ритме, голубое сияние тоже никуда не делось.

От испуга Кари ударила по тормозам. Потом спохватилась и убрала ногу с педали. Попыталась успокоить дыхание.

«Кариенна», — мысленно прошептала она.

Дождь тут же стих, как будто кто-то завернул кран. Только что бушевала гроза, и вдруг — тишь да гладь.

В наступившем безмолвии стало слышно, как потрескивает остывающий мотор — тик-тик-тик... Кари задержала дыхание и мед ленно выдох Сердце колотилось, в ушах шумело. Земля приближалась. Справа замерцал бледный огонек и вскоре Кари различила приземистые контуры саманной постройки. К дому тянулась извилистая дорожка. А позади, среди голой пустыни маячили призрачные силуэты деревьев: кудрявые кроны, густой подлесок... Роща из сна.

Шелесту крыльев эхом вторили барабан охотников.

Постепенно, один за другим, соколыбледнеть и таять. Лес тоже исчез. Вскореосталась только «хонда» со своейа на земле — тускло освещенное здание.

Девушка посмотрела вниз и увиделаде крыльца с выступающими по обе сторонынами. К двери вели три дощатые ступеньки.

«Наверное, это и есть дом, о которомЖеро, — подумала Кари, — Майкл привелк себе».

Она молча смотрела на дверь, мысленно готовясь к тому, что вот сейчас она откроется и... Поддавшись порыву, девушка проверила, запертамашина, и мрачно усмехнулась. Какая, к черту, разница... Тот, кто стоял за дверью, способен поднять ее в воздух!

Бледная усмешка еще не сползла с лицакак вдруг замок щелкнул и водительская двери сама собой распахнулась.

—

еще быстрее, грудь сдавило так, что ни вздохнуть, выдохнуть.

Дверца широко открытой, словно настаивая: «Давай, Кари, на выход»

На глаза иссякшие было слезы; мышцы лица свело от страха. Накатила слабость, часы за рулем, да еще в непогоду, не про и пересилить страх не удавалось.

еще несколько секунд, она решила- и обнаружила, что не может двинуть Ах да, нужно ведь отстегнуть ремень... действие потребовало героических уси дрожащие пальцы никак не могли справиться с замком. Наконец Кари стиснула зубы и, взяв себя кулак, ткнула с такой силой, что сломала ноготь. Ремень юркой змейкой уполз в свой паз.

Фонари над крыльцом приглашающе светились. Холодный ветер набрал песка и хлестнул Кари по бедру. Девушка встрепенулась, свесила наружу левую ногу, уперлась подошвой в гравий и неловко выбралась из машины.

С трудом разогнувшись и не сводя глаз с крыльца, она захлопнула дверцу и обошла машину спереди, выставив перед собой ладонь, словно боялась, что «хонда» заведется и ринется на хозяйку.

Внезапно хлынувший дождь промочил еенитки. Кари вскрикнула и попыталась прикрыть голову. Под ледяными струями косметика сползла с лица, будто маска.

На то, чтобы бежать, сил у Кари неОна брела на подгибающихся ногах по похрустывающей гравием дорожке, шаг за шагом приближаясь к крыльцу.

Поднялась по ступенькам, вспомнив, что в Сиэтле, перед домом Жеро, их тоже три. Тройка — магическое число, а Майкл Деверо — архитектор, и если он сам спланировал этот дом, то в количестве ступенек кроется некий смысл.

Перед дверью лежал плетеный коврик с красно-зеленым орнаментом, в центре которого была изображена черная птица. Сокол... Кари сначала обошла его, а потом передумала и наступила каблуком прямо на голову, да еще и потопталась.

«Не позволю себя запугать! — внутренне напряглась Кари. — Ладно. Пусть пугает. Лишь бы не убил».

На резной двери поблескивал в лунном свете медный молоточек, изображавший Зеленого человека — бога природы, одну из ипостасей Рогатого Бога.

Кари глубоко вздохнула, постучала. И почти не когда дверь распахнулась.

Собрав по крохам все свое мужество, девушка за порог и очутилась в кромешной тем Ощущение было такое, будто она оказалась в даже звук барабанившего снаружи дождя сюда не проникал.

«Еще немного, и я стану предательницей. Выдам нас всех с потрохами злейшему врагу, человеку, который пытается нас уничтожить».

«Вот именно. И ведь он преуспеет, если я не найду способа его остановить. Видит бог, я не хотела. Они сами виноваты — нечего было мной помыкать».

Холод и страх пробирали до мозга костей. Кари дрожала; колени подгибались; злые слезы катились по щекам, соленые и гораздо теплее, чем ледяной дождь.

Впереди заплясал мягкий, золотистый огонек. Кари удивленно моргнула — в шаге от нее стоял Деверо. Над его вытянутой рукой парил огненный шар размером с мячик для гольфа. Отблески падали на лицо колдуна, придавая ему зловещий вид. У Майкла были длинные черные волосы и черная борода; глубоко посаженные глаза смотрели из-под густых бровей, которые чуть изгибались у висков.

Колдун улыбнулся, и Кари невольнонула.

Он был похож на дьявола.

— Прошу, — весело произнес он и шагнул назад, пропуская гостью. Каблук гулкокаменный пол. — Кари, если не ошибаюсь? Мы ведь до сих пор незнакомы, хоть вы и не один год спали с моим сыном.

Ее губы приоткрылись, но Кари не нашлась что ответить.

Майкл, одетый во все черное — черная футболка, черные джинсы, черные сапоги, — свободной рукой сжимал невесть откуда взявшийся массивный глиняный кубок.

— Горячий ром с маслом, — улыбнулся колдун. — Сразу согреетесь. Ночка нынче такая, что и собаку на улицу не выгонишь — Тут он приподнял бровь. — Не говоря уж о колдуне или

— Я не ведьма, — сказала Кари, чуть помолчав. — Просто выучила пару заклинаний.

От раздавшегося в ответ смеха ей стало не по себе.

— О, я прекрасно знаю, кто ты, Кари, — Майкл протянул ей кубок с ромом — На. Выпей. — Увидев, что гостья колеблется, он хитро добавил: — Не бойся. Ничего с тобой не случится.

Словно в подтверждение своих слов, Майкл из кубка и довольно почмокал губами.

— Я... я совершила ошибку. Мне не следовало сюда приезжать, — пробормотала Кари дрожащим голосом.

— Ничего подобного. Поверь, ты поступила совершенно правильно.

Он повернулся и глянул на нее через плечо: дескать, следуй за мной. Стоило Кари шагнуть вперед, как окружающее их пространство залил яркий свет, и девушка замерла как вкопанная. Под потолком горел длинный ряд светильников; на стене висело зеркало в раме из чеканного серебра. Кари поморщилась: ну и видок... Бледная, под глазами круги от потекшей туши. Зомби, да и только.

— Детекторы движения, — объяснил Майкл небрежным тоном, — Никакого волшебства.

Он двинулся дальше, и Кари последовала за ним, вздрагивая от звука собственных шагов. Белые оштукатуренные стены и даже низкий потолок покрывали изображения злобных красно-зеленых птиц, порхающих среди сочной зелени. Казалось, черные бусинки глаз следят за каждым движением незваной гостьи.

В конце коридора Майкл распахнул створки деревянной двери, и глазам Кари открылось помещение, освещенное пламенем, которое горело в брюхе каменного изваяния. На козлином лице Рогатого Бога играла плотоядная улыбка, руки с длинными когтями были подняты и вытянуты немного вперед, как будто он готовился накинуться на первого же бедолагу, который сунется в эту комнату. Бог сидел на корточках; ноги его оканчивались козлиными копытами. Кари поежилась и отвела глаза.

В неверном свете виднелись и другие статуи, однако разобрать их очертания Кари не смогла — только когти, клыки, рога. Острые, готовые рвать и терзать.

В комнате было холодно, как в морозилке, и промокшей до нитки Кари вскоре показалось, что ее целиком завернули в ледяной компресс.

— Можешь погреться, — указал Майкл на статую.

Будь здесь другой источник тепла, Кари отвергла бы это предложение. Она осторожно подошла к истукану и, приблизив свободную руку к огоньку, отхлебнула из кубка. На этот раз вкус рома показался ей приятным. Еще приятнее было ощущение тепла, разливающегося по венам.

— Где они? — спросил Майкл, отбросив церемонии.

Кари облизнула губы.

«И о чем я только думала?»

— К-кто? — выдавила она.

— Кари, милая, — ласково произнес он, — зачем тебе искать со мной встречи, если не для того, чтобы заключить некую сделку? И, судя по тому, что я о тебе знаю, условия ее таковы: ковен в обмен на жизнь моего младшего отпрыска.

— Вы... вы в любом случае должны его спасти, — Кари прикусила губу и повернулась к огню — Он же ваш сын.

— Ты явилась сюда, чтоб со мной спорить? — В голосе Майкла звучало веселое изумление. — С тех пор как меня оставила жена, я, пожалуй, еще не встречал столь дерзкой особы.

Кари облизнула губы.

— А вдруг вам удастся склонить его на свою сторону? Что, если он станет... таким же, как вы?

Майкл Деверо покачал головой.

— Нет, мисс Хардвик. Мои многолетние попытки — тому доказательство. Жеро твердо намерен всячески осложнять мне жизнь. Поверьте: без него мне во сто крат спокойнее.

Он подошел и встал, повернувшись к огню, — так близко, что Кари уловила исходящий отзапах мыла и дорогого одеколона, почувствовала тепло его тела. И с ужасом поняла, что впросыпается желание.

«Наверняка это какие-то его штучки, — сказала она себе. — Потому что никогда, ни за что... Он же отъявленный негодяй!»

«Могущественный негодяй», — шепнул внутренний голос.

— Ты начни, — предложил он. — Потом будет легче.

Кари упрямо молчала. Сердце опять зачастило, и она уже начинала беспокоиться, не хватит ли ее, чего доброго, удар.

«Вдруг я грохнусь в обморок, а он... мало ли что у него на уме...»

Возбуждение усиливалось. Кари сердито сверкнула глазами и крикнула:

— Оставьте меня в покое!

Майкл расхохотался.

— Раньше надо было думать, — И,шись, добавил: — Кари, ты принялаправильное решение. — Он сжал ее ладонь своих и нежно подул на костяшки, — Где они? Жеро я спасу — если еще не

Кари перевела дыхание.

— В Винтерсе.

Майкл кивнул.

— А теперь расскажи-ка мне о вашем новояв друге из рода Каор. Об Алексе Каррутерсе.

Глаза Кари расширились; кровь схлынула с лица. Она пыталась не обращать внимания на прикосновение колдуна, но не могла.

— Вам и это известно? — «Нашла чему удивляться...» Кари вскинула глаза. — Но раз вы знаете о его существовании, то, наверное, и остальное для вас не секрет? — Страх придал ей мужества, и она добавила: — У вас что, нет магических кристаллов? Или вы за нами не шпионите?

В ответ он только пожал плечами. Забрал кубок, поднес край к ее губам и наклонил. Волей-неволей Кари пришлось сделать еще глоток.

Она подождала, пока алкоголь согреет ее и придаст еще чуточку храбрости. Затем кашлянула и сказала:

— Он очень могущественный маг.

— Неужели? — В голосе Майкла мелькнула заинтересованность. — Он ведь, кажется, их двоюродный брат?

Кари на мгновение задумалась. А не подловил ли он ее, притворившись, будто знает боль чем на самом деле? Впрочем, теперь уже поздно. Если она и сболтнула лишнего...

«Лишнего?.. Да из-за твоего длинного языка они все умрут!»

— Двоюродный, троюродный, я точно не знаю. — Кари дернула плечом. — Я плохо разбираюсь в таких вещах.

Майкл скептически прищурился.

— Будучи аспиранткой на кафедре антропологии? Я бы подумал, ты прекрасно разбираешься в родословных.

— Моя тема — фольклор, — поправила она.

— Вот как? Ну извини. — Он высвободил кубок из ее рук, сделал изрядный глоток и с довольным вздохом вернул ром гостье, — Ты ко мне по своей воле, — напомнил он.

«Неужели?» — хотела возразить Кари, но вместо этого повторила:

— Да, он сильный маг.

— Надо думать — раз он справился с Холи.

Послышался странный звук, на стук собачьих когтей по каменному полу, ато визгливый хохот. Подхваченный эхом, смех прокатился по комнате, когти процокали ближе. Кари резко обернулась, глянула на пол и вскрикнула: мимо нее пулей пронеслось какое-то существо и вспрыгнуло на плечо Майклу.

Голое, уродливое, как тролль, с остроконечными ушами и резкими чертами, оно чем-то напоминало ящерицу Существо азартно зашипело на Кари, затем вскинуло голову и забормотало, обращаясь к Майклу:

— Она х-х-хочет с-с-сбежать, х-х-хозяин. С-с-сбежать, да-с-с-с, — объявило оно, тыкая длинным через плечо, — С-с-с ума с-с-сходит.

— Спасибо. Ничего, разберемся, — ответил Майкл, ласково похлопав свою «собачку» по макушке, — Иди поищи себе чего-нибудь вкусненького. Может, дохлая крыса, где завалялась.

Колдун смахнул уродца с плеча — тот кувыркнулся в воздухе, шлепнулся на пол и засеменил прочь, в темноту.

У Кари подогнулись коленки.

— Ах, какой же я невнимательный! Ты ведь, наверное, утомилась с дороги.

Майкл щелкнул пальцами, и за спиной у гостьи материализовалось пухлое кресло с ярко-красной обивкой. Кари плюхнулась в его объятия, оказавшиеся не только мягкими, но и теплыми.

Выплеснувшийся ром пролился ей на запястье в воздухе повеяло ароматом мускатного ореха

Она отхлебнула из кубка — успокоить нервы — откинулась на спинку и с удивлением поняла что вот-вот заснет.

«Это все Майкл. Прочел какое-нибудьнание, и вот... И зачем я только сюдаидиотка! Но мне было так страшно...»

— Не терзайся, милая. Что тебе еще оставалось? Скоро они все умрут. И первой будет Холли.

Майкл явно был собою доволен.

— Жеро... — заплетающимся языком прошептала Кари.

— Не знаю. Я еще не решил.

Он наклонился и отвел мокрые пряди с ее лба. Глаза его смотрели ласково, но от улыбки становилось жутко.

— Холли здесь, в этот доме, — сообщил он. — Представь себе. И послезавтра, в ночьЛуны, я убью ее. И когда я это сделаю, ее сила перейдет ко мне. Свет еще не видел колдуна, чье могущество сравнилось бы с тем, что обрету я.

Майкл задрал подбородок и принялся рассматривать потолок.

Вовремя же ты появилась, Кари. За то, что пришла ко мне, я тебя не трону. В смысле не убью. — замолк. — А это, милая, дорогого стоит.

Кари проследила за его взглядом и похолодела.

Весь потолок занимало изображение черного сокола, такого огромного, что его крылья терялись в темноте. В мощном клюве птица сжимала человеческое сердце, из которого капала кровь, орошая грудь хищника. Глаза, огромные даже для его размера, сурово взирали прямо на Кари. Казалось, птица за ней наблюдает.

— Фантазм, дух Великого Сокола, — Майкл помахал рукой, — Он живет в призрачном зеленом лесу, где рыщет в поисках Пандионы.

И снова забили, зарокотали охотничьи барабаны, вторя знакомому шелесту крыльев. Голова закружилась, комната поплыла перед глазами. Задыхаясь, Кари вцепилась в подлокотники кресла. Веки затрепетали, с губ слетел тихий стон.

Злобная птица вытянула шею и издала пронзительный крик. Кари показалось, что от звука у нее вот-вот лопнет череп. Нарисованное сердце выпало из клюва и, превратившись в настоящее, начало медленно и неуклонно падать прямо на Кари. Она вскочила, опрокинув кресло, и, путсобственных ногах, кинулась к двери. За спиной хохотал Майкл.

В дверях дорогу ей преградила возникшая темноты тоненькая фигурка. Незнакомка была ростом чуть ниже Кари, лицо ее скрывала мерцающая голубая вуаль, из-под которой слышался безумный смех — будто эхо птичьего крика.

Поняв, кто перед ней стоит, Кари задохнулась от ужаса. Колени подломились, и она рухнула на каменный пол.

—Bonsoir, ma belle[12],- произнес призрак голосом Холли.

В глазах одержимой плескалось безумие.их глубины сверкала яростью еще одна

—Вызволи меня! — требовали ониnant![13]

— Изабо... — прошептала Карибя я слышу?

Холли молчала.вопрос, однако глаза говорили:

— Oui! Вытащи меня отсюда! Он уничтожит нас всех!

голос Майкла Деверо:

— Отведи ее в-нибудь надежное место, Холи. Она нам еще пригодится.

Губы Холли растянулись в сардонической

Тройственный ковен

все собрались у костра. Пахло дымком — это сочетание напомнило Жеро о сау они с Эдди и Кьялишем построили кампуса Вашингтонского университета. Теперь из той веселой троицы остался он один...

«А Кари... где-то она сейчас?»

Алекс стоял, протянув руки к огню.

— Скоро ночь Ветреной Луны, — заметил он, взглянув на сияющий в небе перламутровый диск, и перевел взгляд на Жеро, чье лицо скрывалось под низко надвинутым капюшоном.

После того как исчезла Холли, Жеро больше не растрачивал силу на поддержание иллюзии своей прежней внешности. И все же ему было неприятно, когда кто-то видел его обезображенные черты. Жеро кривился и отводил глаза. Конечно, они вовсе не хотели на него пялиться — Аманда, вбенности, сгорела бы со стыда, узнай она, какно ему видеть отвращение в ее глазах.

«Но это все мелочи. Главное — не дать насраньше, чем мы одолеем моего отца».

— Надеюсь, ты понимаешь, что это значит, Деверо? — спросил Алекс, не сводя с него пристального взгляда.

Жеро хмуро кивнул, отметив, что, несмотря на неоднократные просьбы, Алекс снова назвал его этим ненавистным именем. Когда взойдет Ветреная Луна, отец нанесет решающий удар. Именно в эту ночь он попытается устроить ад на земле.

Жеро смотрел на огонь, как будто надеялсялой мысли взметнуть пламя до небес. Ведьмы утверждают, что умеют якобы низводить луну. Будь такое возможно, с какой радостью он поджег бы чертово светило и запульнул его обратно в космос, а потом смотрел, как оно горит. Тогда ночь Ветреной Луны никогда бы не наступила.

В повисшем молчании Жеро отчетливо ощущал, как напряглись окружавшие костер члены ковена. Глотнул из кружки — кофе вдруг показался слишком горьким. Впрочем, теперь все в его жизни отдавало горечью.

«Я и живу-то лишь ради того, чтобыжить отца. После чего...»

Аманда нахмурилась и, придвинувшись к Филиппу, спросила:

— О чем они? Что за «ветреная луна»?

— Не знаю, — пожал тот плечами, глядя на Алекса.

Затем он посмотрел на Жеро — и наткнулся на ответный взгляд. Аманда поежилась, однако лице Филиппа не дрогнул ни один мускул.

— Ночь Ветреной Луны — время Рогатого Бога. Ведьма или колдун, умерший в эту ночь, становится навеки его рабом.

— Хорошо сказано, — прокомментировал Алекс. — Главное — точно.

— Dios mio[14], — прошептал Пабло, крестясь.

—Чего же вы раньше молчали? — рассердился Арман — Времени в обрез — мы и подготовиться толком не успеем.

— Полной уверенности у меня не было — только подозрение, — сказал Алекс. — Я кинул руны.

Все головы повернулись к Жеро.

— Ветреная Луна не всегда несет ту же энергию. Но Алекс прав: это полнолуние не сулит ничего хорошего.

Аманда тяжко вздохнула.

— Ну вот. Не одно, так другое, — пробормотала она.

— И что нам теперь делать? — спросилобращаясь к Жеро.

Ответить тот не успел.

— То же, что Майкл Деверо, — вмешался Алекс. И в упор посмотрел на Жеро. — Убить колдуна и забрать себе его силу.

— Или ведьмака, — процедил Жеро, ответив столь же пристальным взглядом.

Они сверлили друг друга глазами.

«Один из нас умрет в ночь Ветреной Луны, — подумал Жеро. — И я даже знаю кто».

— Эй, эй, полегче! — прикрикнул Ричард. — Вы, оба, сбавьте-ка обороты!

Отец Аманды шагнул между ними, всемвидом давая понять, что не шутит.

Ведьмак отвел глаза, однако Жерому ощущал повисшую в воздухе угрозу — щание, предназначенное лично ему.он разжал кулаки и перевел взгляд на—в конце концов, именно дядя Холли спас емуи вернул свободу, а такие долги скоро неются. Да, Алекс появился весьмано в глубине души Жеро был уверен, чтовились бы и без него.

«Если уж на то пошло, никакого Черного огня во время сновидений не было — до тех пор пока туда не явился Алекс».

Однако у него не было, и если им удастся с помощью Алекса победить отца, он, скажет ему «спасибо».

Знать бы, что он замышляет».

Жеро снова сжались в кулак.

«Такое чувство, что он где-то рядом и скоро душу. И к этой встрече мы совсем Информация — что нам сейчас нуж здесь, мы ее не добудем. А вот если бы выведал его планы... вдобавок он о том, что сталось с Холли...»

Он пока все заснут. Встал, натянул ботинки и тихонько пробрался к выходу. По пути ему пройти мимо Пабло — тот заворочался; лицу пробежала тень. Жеро замер дыхание, однако паренек не проснулся.

Жеро выскользнул наружу. Притворил за собой дверь, сделал три шага и только тогда перевел дыхание. Внезапно на границе поля зрения что-то шевельнулось. Он резко обернулся. стоял и смотрел на него неожиданно теплым взглядом. Жеро молчал, не зная, как реагировать. Он-то думал, что старик спит как все остальные.

— Я знаю, куда ты собрался. Вот, хочу пожелать тебе удачи.

— Спасибо.

Ричард хлопнул его по плечу.

— Будь осторожен. Ежели отыщешьили Кари, попробуй их вызволить.

— Обещаю.

— Когда вернешься, нас здесь, какешь, уже не будет. Но в случае чегоПабло. У этого паренька потрясающее

Жеро кивнул. Где-то в этих краях у Материнского ковена имелось запасное пристанище, однако отыскать его без посторонней помощи вряд ли удастся. Ричард приблизился к нему и обнял. Жеро растерялся. В носу защипало.

—Береги себя, сынок, — прошепталулыбнувшись напоследок, шагнул в

Утро выдалось прохладное, ясное.яла в компании самых дорогих в еечин — отца и Томми.

— По-моему, оно и к лучшему, — ми. — Эти двое вряд ли ужились бы друг с другом. — И, наморщив нос, добавил: — У них обоих тестостерон в крови бушует.

Ричард хмыкнул и согласно кивнул. Аманде было не до смеха: мало того что друзья гибнут и пропадают за другим, так теперь они еще уходят воле. Странно, но с исчезновением Жеро как будто оборвалась последняя ниточка, связывавшая ее с Холли.

— Пора — сказала Аманда, увидев направляющуюся к ним Луну. Девушка так долго сдержи слезы, что голос звучал сдавленно.

Через несколько минут все расселись по машинам. Первую вела Луна, вторую — Ричард. Вскоре — гораздо быстрее, чем ожидала Аманда, — они уже подъезжали к стоявшему на холме дому. У дверей, сложив руки на груди, стояла Анна Луиза Монтраше. О ее ноги терлась большая серая кошка.

От одного вида знакомого лица на душе стало легче. Аманда выбралась из машины, подошла к встречающей и, к удивлению обеих, бросилась ей на шею.

— Здесь вы в безопасности, — прошептала Анна Луиза.

Не в силах больше сдерживаться, Аманда заплакала.

— Я уже и забыла, что это такое — безопасность.

— Знаю, милая, знаю.

Аманда не услышала, а скорее почувствовала чье-то приближение. На плечо ей легла знакомая рука. Анна Луиза отстранилась, и Аманда,нувшись, упала в объятия Томми.

Затем голос Анны Луизы — сильныйный — произнес:

— Добро пожаловать! Здесь вы в безопасности — отдыхайте, набирайтесь сил. Благословенны будьте.

— Благословенна будь, — отозвался нестройный хор.

— Благословенна будь, — шепнулародное плечо.

8

Эпона

• Каоры, вы у нас в руках,
• И в расставленных силках
• Биться вам, пока атам
• Не вонзится в сердце вам.

• Луна, прекрасна и щедра,
• Дай дожить нам до утра,
• Мысли отврати от боли,
• Вызволи нас из неволи!

Илай

До подземелья, где томилась Николь, он добрался с поразительной легкостью. И все же на душе у Илая скребли кошки.

«Слишком просто», — говорил он себе, осторожно ступая по мокрому каменному полу.

Ради сегодняшней экспедиции он променял свои любимые кроссы на высокие кеды, которые тут же набрали воды, ипонемножку превращались в ледышки.

«Ловушка, как пить дать».

Плащ и поддетая под него черная кожанка тоже пропитались влагой, которая покрывалалые стены. По слухам, замок построили еще докороля Артура и его могущественного наставника, Мерлина, который якобы и поныне живет в этих стенах. При одной мысли об этом сердце Илая сжалось: если в союзниках у сэра Уильяма числится сам Мерлин, он, Илай, еще до заката превратится в кучку пепла.

«Или в старую бородавчатую жабу вроде Лорана...»

Илай поежился. Шутки шутками, но он действительно трусил. Для человека, носящего гордое имя Деверо, это было не просто—немыслимо. Однако события последних дней пошатнули его веру в могущество клана, хотя считалось, что на свете — по крайней мере, на этом свете — нет колдунов сильнее Деверо и что место во главе Верховного ковена по праву принадлежит не Мурам, а ему, Илаю. В конце концов никому, кроме его семьи, не удалось еще проник в заветную тайну Черного огня.

«Это всего лишь подземелье. Мне нечего бояться. С моим-то могуществом!» — думал он, собираясь в путь.

Теперь Илай мечтал лишь об одном: очутитьсугодно, только не здесь, в сыром, пропахшем мраке, из которого то и дело доносились глухие вопли: палачи упражнялись в своем искусстве на ком-то из многочисленных врагов сэра Уильяма. Впрочем, он никогда не позволил бы себе телепортироваться с острова, хотя искушение терзало его, как голод.

«Николь даже не смотрит в мою сторону. Так какого черта я собрался ее спасать?»

«Потому что она — козырь, — одернул он себя, сурово нахмурившись. — Во-первых, она — ведьма из рода Каор, а во-вторых, Николь, ее сестра и Холли — непобедимый триумвират. И потом, пора поставить Джеймса на место. Никто, будь он колдун или простой смертный, не смеет зариться на мою собственность».

Он свирепо оскалился и пошел дальше, семеня по узкому туннелю, к которому его вывело заклинания поиска. Заслонив на всякий случай пра ладонь, в центре которой мерцал зеленый огонек. Илай сверился со своим «компасом». Крошечный сокол, эмблема клана Деверо, парила теперь у среднего пальца: значит, цель прямо по курсу. Если, конечно, никто не исказилчтобы заманить Илая в ловушку. Теоретически такое было вполне возможно, однако никаких странностей он пока не заметил. К тому же вызвать дух сокола мог только Деверо.

Один из...

«Жеро остался во времени сновидений, — начал перебирать Илай, — и, скорее всего, уже помер. А отец вряд ли пойдет на такое ради чужих интересов. И все же что-то тут не так... Слишком просто».

Он расправил свой плащ-невидимку, наброшенный поверх черной кожаной куртки. Перед тем как отправиться в подземелье, Илай прочел не одно защитное заклинание и буквально обвешался амулетами, рассудив, что на пути его ждут препятствия — пара-тройка хранителей, а может, и некая невидимая сила, разбуженнаяем чужака. Однако за все то время, что он крался по берегу, прячась за камнями, а потомкак заяц, по вересковым зарослям ко входу в подземелье, не случилось ровным счетом ничего.

«Даже обидно...»

стены — черный на черном — вырос силуэт, и Илай понял, что расслабляться рано.

Судя тень принадлежала круглобокому приземистому существу с топором на плече и непропорционально огромной, как у обезьяны, головой.

Голлем… вылепленное из глины, по воле создателя. Сдвинуть его с пути нельзя ни уговорами, ни силой — проще убить. Изрядно при этом попотев и наделав кучу ненужного

Илай развернулся к противоположному концу туннеля, где, по логике, должен был находиться хозяин тени. И никого не увидел.

По спине пробежал холодок — будто чьи-то ледяные пальцы скользнули вдоль хребта. Големы — создания вполне земные. Это привидения морочат людям головы, появляясь то тут, то там. Големам такие фокусы не под силу.

«Проклятье! Да где же он?»

Илай спрятал магический кристалл в кулаке и слился с темнотой. Стараясь дышать как можно тише, он сузил глаза и всмотрелся в странную тень, но никакого логического объяснения не нашел. Выходило, что в деле замешана магия какой-то неведомой ему разновидности.

И тут силуэт исчез.

Илай захлопал глазами. Наконец-то его осенило: обладатель тени находился не в этомПросто он, Илай, увидел сквозь стену —но, один из амулетов пробудил в нем этуность.

Голем неспешно топал по своим делам — посторону каменной кладки.

«Его послали за Николь. Значит, чтобы еекать, достаточно идти за ним следом».

Бормоча заклинания, Илай попытался вспомнить, куда именно он засунул какой амулет, и наконец его рука сомкнулась вокруг висевшего на кожаном шнурке медальона в форме солнца. Исходившее от диска тепло подсказало: вот он, родимый. Илай прошептал заклинаниеСтена послушно истончилась, и он сноваглиняного истукана, который пер вперед сцелеустремленностью Терминатора.

Илай чуть подождал и двинулся следом.запно голем замер, будто споткнувшись, аначал удаляться из поля зрения.

«Повернул направо», — догадался Илай.ял в нерешительности, затем взмахнул руками, прошептал заклинание, растворяющее стены. Шаг был ри голем, может, и не заметит, что творится у него за спиной, но как знать, не бродит ли кто-то или что-то еще?

на уровне живота возникла дыра, в ко при желании можно было протиснуться. Илай голову и, не разжимая кулака со в нем кристаллом, нырнул внутрь. о своей цели — вызволить Николь, — он чем позже голем его заметит, тем лучше. Схватиться они всегда успеют, а где один голем, вполне может оказаться и другой. Или целая компания.

Очутившись по ту сторону, Илай зашагал дальше, держась поближе к толстенной стене. Он по- прежнему ждал, что в любую минуту встретится с охраной, и по-прежнему удивлялся, что никто еще не прыгнул на него из-за угла.

И не зря. В следующее мгновение началось: голем рывком развернулся и, размахивая топором, пошел на Илая. Неровности на стене вдруг ожили, превратившись в студенистые существа с длинными конечностями, и, царапая когтями воздух, посыпались вниз.

Опытный боец, Илай мгновенно соорудил вокруг себя защитную сферу и закружился волчком, отбивая удары голема и швыряя огненные шары в живой студень. Вскоре среди проносившихся перед его глазами силуэтов еще несколько, покрупнее; улучивгляделся к новым противникам нес ритма. К первому големутрое: один с топором, второй с—с кольчатой сетью, вроде тех, которымипользовались гладиаторы. Глиняные чудищано крушили стенки магической

Илай понял: лишись он защиты, живым емууйти. Однако поддерживать целостность сферы было не так-то просто: часть сил уходила наные шары.

От стены отделялись все новые и новые существа и, ударившись о невидимый барьер, стекали на пол лужицей студня. Наконец их осталось где-то с дюжину. Тем временем големы продолжали дубасить по сфере; мало-помалу та начинала подаваться. От очередного ударастена дрогнула и пошла трещинами.

Голем с палицей занес свое оружие над головой. Шипастый наконечник обрушился на сферу с поистине чудовищной силой, начисто срезав макушку. В результате Илай очутился в положении забившегося в нору

«Животное… — падая на колени, подумал он, — Животное».

Старясь не поддастся панике, он закрыл глаза и направил всю свою магическую силу на то, чтобы ясно представить каждое перышко, каждый блестящий коготь. Вот они — круглые птичьи, жадный клюв…

— Фантазм, — позвал он. — Тебя зову я через пространство и время...»

вооруженный мечом, с размаху руба сфере, и ее поверхность покрылась тонкой паутинкой трещин.

«Фантазм!»

Три желеобразные твари вскарабкались к вершине сферы и, приподнявшись, нырнули внутрь. Первая приземлилась Илаю на голову и впилась когтями ему в скальп. Взревев от боли, он стиснул непонятное существо обеими руками и, почувствовав, как брызнула из-под пальцев слизь, брезгливо отшвырнул его прочь.

Следующий противник решил продолжить то, что начал предыдущий, но точно же раздавлен. Последний приземлился у ног Илая и теперь карабкался по штанине —хнул его и размазал по полу.

Двое големов бились в сферу плечами, пытаясь ее опрокинуть. Илая качнуло. Он упал лени, но успел растопырить руки и упереть в бока сферы. Не хватало еще кататься тут, хомяк в пластмассовом шаре.

«Фантазм!» — грозно воззвал он.

— Вон он! — закричал человеческий голос Стражники...

«Как будто этой нечисти нужноние», — подумал Илай и, пользуясь тем,ра лежит на боку, принялся метать огненныев возникшее на месте срезанной верхушкистие.

Два из них попали в цель — бежавшиеди стражи в черных кожаных куртках иштанах превратились в живые факелы и спокатились на землю.

«Фантазм, да где тебя черти носят!»

Остальные стражники даже не попыталисьмочь своим горящим заживо товарищам.них наткнулся на големов. Илай чуть нехотался, глядя, как бедолага тщится прогнать их со своего пути — те даже не обернулись,жая сосредоточенно разносить сферу на куски.

«А вот это уже не смешно».

сунул руку в отверстие ухватил Илая за шею. Глиняные пальцы жгли, как наждак. Задыхаясь, Илай обхватил толстые, как бревна, запястья и попытался разжать. Еще секунда- продавит ему трахею... и тогда все, конец.

подумал он. Слова неслись в голо потоком, и он безуспешно пытался оттуда нужные, — Хранитель...»

взрыв потряс стены туннеля. отшвырнуло назад — Илай вылетел из приземлился истукану на грудь. От уда пальцы чуть разжались; восполь этим, Илай влепил огненный шар пря душителю.

Голем не издал ни звука — просто обмяк всем телом и выронил оружие. Илай удивился — он понятия не имел, что големы боятся огня, и швырнул свой шар просто так, инстинктивно. И тут он заметил во рту истукана догорающий клочок бу Ну конечно! В древней иудейской магии, чтобы оживить голема, полагается вложить ему в р бумажку с написанным на ней заклинанием. Ее-то и испепелил огненный шар.

Илай взмахнул рукой, и передлюдьми и монстрами выросла огненная стена. Теперь ему противостояла только горсткаков, на которых он и обрушил всю своюстремясь разделаться с ними как

В туннеле снова грохнуло. Илай мысленно отметил этот факт, но отвлекаться не стал: некогда. Даже если он перебьет всех противников, неприятности на этом не закончатся.

После третьего взрыва потолок начал обваливаться. Огромные глыбы посыпались на желеобразную нечисть, а один камень рухнул на голема, уже занесшего меч. Илай успел создать над собой щит, однако обвал был настолько мощным, что колдун невольно сжался и прикрыл голову руками. Потом сообразил, насколько онв этой позе, перекатился на бок и кое-как встал. В следующий миг пол треснул и распался две зазубренные глыбы, которые сошлись затем с такой силой, что вздыбились.

Огненная стена по-прежнему сдерживаласледователей. Внезапно по ту сторону пламени вырос огромный силуэт. Неведомый исполиннул сквозь огонь, небрежно отшвырнув стоявшего на пути голема, и неспешно двинулся на Илая.

Существо оказалось великаном с грубой, как у слона, черной кожей — по туннелю оно шагало, пригнувшись. Лицо напоминало сужающийся книзу прямоугольник, на конце которого виднелось странное клинообразное образование из плоти и перьев. В огромных глазах плавали зрачки размером с мяч. Вместо верхних конечностей у чудовища были толстые, поросшие перьями обрубки; нижние похожие на ястребиные лапы, оканчивались длинными когтями.

создание разинуло пасть и изда зловещий вопль. И тут потрясенный сообразил, кто это: Фантазм, дух принявший на этот раз какое-то чудное, прежде обличье.

— Явился-таки, — прошептал Илай.

Пернатое чудище протянуло свои не то руки, не то крылья, сгребло Илая в охапку, развернулось и открыло пасть. Откуда-то из бездонной глотки выползла вторая пара челюстей и тут же сомкнулась на горле желеобразной твари, возна вспрыгнуть ему на спину.

Склизкие ошметки полетели во все стороны, Фантазм повернулся и огромными скачками понесся прочь.

Уцелевшие големы рванули вслед. Вытянув шею, Илай увидел, что они было приблизились, а затем, по мере того как Фантазм набирал скорость, начали понемногу отставать. Тем времен туннель наполнялся дымом. Прежде чем Илай смог себя защитить, едкая гарь попала вОн закашлялся, на глазах выступили слезы.тазм покосился на него и что-то проклекотал на своем наречии. А затем, не дожидаясь ответа, наклонился, и не успел Илай опомниться, как его голова оказалась в жарко дышащей пасти.

Вероятно, только это и спасло ему жизнь. Все то время, пока получеловек-полуптица мчался по подземелью, ревниво оберегая свою ношу, будто полузащитник — футбольный мяч, Илай смирно сидел, спрятав голову в клюве. Сколько они так бежали, он не знал — по ощущениям, несколько часов, — однако мало-помалу в воздухе, отфильтрованном птичьими легкими,все больше гари и все меньше кислорода. Голова кружилась, и в какой-то момент Илай почувствовал, что пальцы разжимаются,тазм держал его крепко. Илая благодарность. В каком бы обличье ему ни вздумал явиться, Фантазм вот уже век верой и правдой служил роду Деверо.

за эту верность было с лихвой…кровью многих, многих девственниц.

Илай задыхался. Руки болтались, будто резиновые, подпрыгивая с каждым прыжком мчащейся по подземелью птицы. Отравленное сознание гасло.

«Я не — подумал он сердито, — Я же Деверо»

Затем мир померк, и душа Илая закричала Сейчас Рогатый Бог ее поглотит, и по ее станет мертвое, ледяное ничто.

он увидел лицо склонившейся над Почувствовал ее губы. Ноздри ще чудесный аромат гвоздики и роз. Илай в себя воздух. Волшебное дыхание ведьмы...

Николь, очевидно, еще не заметила, что паци в себя, и тот быстренько подстроил ее манипуляций, надувая грудь в нуж Николь делала ему искусственное Илай вовсе не спешил расстаться со ощущением. Губы Николь, мм...

Она была так поглощена своим занятием, что, когда он коснулся языком ее языка, не сразу со чем дело.

А затем ее темные, глубоко посаженные глаза взглянули на него в упор.

Сердито фыркнув, Николь выпрямилась и доверчиво прищурилась. Илай тут же затряс в притворном кашле, сжимая и разжимаяПочувствовав, что его колотят по спине, он мысленно ухмыльнулся и еще немного покашлял.

— Илай, черт тебя побери, да очнись же! — потребовала Николь. — Вытащи меня отсюда. Вода прибывает.

«Вода?»

Забыв о притворстве, Илай сел и понял, что не так уж и притворялся: стены пещеры («Пещеры?») кружились вокруг взбесившейся каруселью.

— Твое чудо-юдо выломало дверь моеймы, а потом принесло нас в эту пещеру, — нила Николь, указывая куда-то за спину.

Илай повернулся, и точно: Фантазм сидел,ботливо склонившись над хозяином.птичьих глазах не отражалось ничего, темноты.

В пещере был какой-то источник света.покрутил головой и заметил рядом сдрагивающую в воздухе небольшую сферу.

«И это она умеет», — подумал он и,шись, строго напомнил себе, что егоеще и ведьма из рода Каор. То есть враг. Прошли те дня, когда она была школьницей и строила ему глазки. Прошли, канули в Лету.

— Учти, Илай: если все это задумано с целью доставить меня к Джеймсу или твоему отцу, я тебя убью, — предупредила Николь.

Не ограничившись угрозой, она выхватила нож и приставила к горлу Илая: дескать, не сомневайся, рука у меня не дрогнет.

взвился, однако Илай предупреждающе вскинул руку.

— Назад!

Он столько раз видел этот кинжал во время что сразу его узнал. Атам Джеймса — острый, как скальпель, способный с одного взмаха вспороть грудь жертвы. Вряд ли Николь это знала.

— Ни Джеймс, ни отец тут ни при чем, — сказал он, — Я здесь, чтобы тебя спасти. И точка.

— С чего бы это?

Илай задумался: сказать, что он ее любит? Так ведь ни в жизнь не поверит. Что он ее хочет? Рассердится... И в итоге сказал правду:

— Ты — сильная фигура. И ценная. А мне как раз нужны козыри. Полежишь у меня в заднем кармане.

Он хмыкнул, довольный тем, как это прозвучало — невинно и в то же время с подтекстом.

— Не смей ко мне прикасаться —Николь, оскалившись, как дикая кошка. Такой она нравилась ему больше всего, — Даже не подходи!

— Без проблем, — поднял руки Илай. — Расслабься, моя кошечка, — И, хитро улыбнувшись, прибавил: - Хотя, если мне опять потребуется искусственное дыхание, я теперь знаю, к комущаться.

— Да, я спасла тебе жизнь, — процедилаколь, — Но вовсе не из теплых чувств. Безотсюда не выбраться. Но имей в виду: одноное движение, и я перережу тебе глотку.

Фантазм сделал еще шажок. Илай сноваему сидеть тихо.

—  Ладно, — проронил он. — Будем считать, у нас перемирие — до тех пор, пока мы отсюдавыберемся.

— А потом?

— А потом — как срастется. Мы с тобойто так говаривали, помнишь?

Николь усмехнулась.

— Нет, Илай. Это не мое выражение. И неА вот твой папочка  — тот да, вечно корчит из себя крутого перца.

волосы за спину. Илай едва удержался, не сгрести ее в охапку. Ему всегда девчонки постервознее и поязыкастей.

— крутой перец, — огрызнулся колдун.

— мне глубоко плевать, кто он.

она восхитительно — в длинном из шуршащего шелка и черного кружева, шитьем на низко вырезанном лифе рукавами, из которых выглядывали пальцы. Впрочем, оно и понятно: даже сидя камере смертников, Николь оставалась женой Мура — до тех пор, пока не превратится в покойную жену Мура. Темные кудри — Илай отметил, что они отросли, — были приподняты у висков, сзади спадали блестящей волной.

Илай на мгновение представил, что она пережила тогда, с Джеймсом. Кое-какие подробности он знал от новобрачного — Илай вспомнил, как задыхался от ревности и злости, слушая его похвальбу, — однако до сегодняшнего дня он как-то не самой Николь, каково ей-то пришлось?

Фантазм издал странный скрежещущий звук, голове Илая мелькнула идиотская мысль: а вдруг он попал в один из эпизодов «Скуби-Ду» и сейчас выяснится, что Фантазм — пресловутый человек в костюме? Но тут в кеды и без того промокшие, полилась мутная ледяная вола, и это его отрезвило.

— А где мы, собственно, находимся? Кроме шуток?

— На уровне моря, — сообщила— С тех пор как твой птиц принес нас в эту пещеру, вода все прибывает — по-моему, начался прилив

— И за нами по-прежнему охотятся?

— Естественно, — фыркнула Николь. —парочка каких-то болванов из глины...

— Големов, — подсказал Илай.

— ...и демоны, и склизкие монстры.комплект. Твой пернатый приятельоторваться, а я как могла, замаскировалапещеру. Но надолго ли это их задержит — Да, я пустила в дело твой плащ-невидимку.ший плащик, — похвалила Николь.

Признание явно далось ей с трудом,Илай промолчал.

— Ну, рассказывай, — потребовала—У тебя хоть план-то какой-нибудь был?

— Конечно, — быстро ответил он.увильнуть от расспросов, прибавил: — Строго секретный. Джеймс вырос на этом острове и знает его как свои пять пальцев. Он быстро нас вычислит, — — Если уже не вычислил.

Николь испуганно покосилась через плечо — -то там и скрывался вход в пещеру, за которым беглецов поджидала целая армия муровских прихвостней, живых и не очень.

Отнять нож сейчас особого труда не составля Илай находил устроенную Николь де силы весьма забавной и не стал поль моментом. Николь, видимо, заподозрила, чем он думает, потому что мгновенно повер чуть надавила на лезвие — чем, сама того не подозревая, возбудила колдуна еще больше.

Такого Фантазм вынести не мог. В воздухе мелькнуло... мелькнула конечность. Выбитый нож полетел на пол, а Николь закричала и рухнула на колени.

— Запястье!.. — провыла она. Илай неторопливо подобрал атам и спрятал его под курткой. Затем грубо зажал Николь рот, отчего ее вопли только усилились. Тогда он пробормотал заклинание тишины, лишившее крикунью голоса, а потом — так уж и быть — снял боль велел ее запястью начинать срастаться.

Жеро

На вершине горы Грейпвайн Жеро сделалновку, решив заправиться перед спускомну Лос-Анджелеса. Оттуда его путь лежалток, в Нью-Мексико. Ночь выдалась темная,скрывалась за облаками. Жеро тревожнонул на небо.

«Близится ночь Ветреной Луны, — подумал он с содроганием, — Ночь, когда всех нас убьют».

— А это мы еще поглядим, — произнес он вслух, напугав женщину, заправлявшую красный минивэн у соседнего насоса. И нахмурился: что-то в этой тетке было не так.

Короткие прилизанные волосы, нечто европейское в чертах лица. Он перевел взгляд на руку незнакомки, сжимавшую заправочныйтакой силой, что под кожей проступили мышцы — весьма, кстати, впечатляющие. Жерои попытался различить в тусклом свете еще какую-нибудь деталь.

Над запястьем у женщины тянулся шрам длинная, прямая линия, такие остаются от порезов нанесенных своей рукой. Попытка— тогда шрам был бы ниже... Нет, больше всего это похоже на след атама...

Незнакомка, ринувшись к нему, сбила с ног и навалилась сверху. Затылок Жеро глухо стукнулся об асфальт. В ушах

— Где твой отец? Говори! — ошипела незнакомка.

Зрение прояснилось, и Жеро увидел пристав горлу нож.

— Точно не знаю, — ответил он, рассудив, что человеку, который может запросто тебя убить.

Судя по тому, как женщина поджала губы, она поняла, что услышанное — правда.

— Только не говори, что мой отец тебя бросил и теперь ты жаждешь с ним расквитаться, — пошутил Жеро. А что ему, собственно, оставалось. Тут не то чтобы прочитать заклинание — и рыпнуться не успеешь.

Женщина сухо засмеялась.

— Нет, все гораздо прозаичнее. Тем не менее я намерена его убить.

Жеро с трудом сглотнул, пытаясь не обращать внимания на впившееся в кожу лезвие.

— Занимай очередь.

— Так я и поверила! Зачем тебественного отца?

— Ты же знаешь, кто я такой и кто мойТак чего спрашиваешь?

Незнакомку это объяснение, похоже, удовлетворило: она кивнула, вспрыгнула на ноги итянула руку. Жеро сжал предложенную ладонь, с трудом поднялся, отошел от женщины нашагов — и только тогда выдохнул.

— Сэр Уильям приговорил твоего отца кти. Однако о тебе он ничего не говорил.

— Кто бы мог подумать, что забывчивость сэра Уильяма может иметь столь выгодные последствия, — вяло съязвил он и осторожно потрогал горло.

На кончиках пальцев остались капли крови. Жеро тихо ругнулся.

— Поверь мне, он о тебе не забыл. У сэраяма длинная память — поэтому-то он еще и

— Звучит так, будто у тебя был шансся в этом на собственном опыте.

Незнакомка вскинула глаза и покачала головой.

— Я видела, на что он способен.стремлюсь попасть ему в руки.

Жеро усмехнулся. Это двусмысленное заявление было суровым свидетельством тому, в каком мире жила стоявшая перед ним женщина, какой путь она выбрала в этой жизни.

— Твоя машина останется здесь. Поедешь со мной, — приказала она.

Жеро поглядел на нее

— пленник?

— Насколько я понимаю, мы ту же цель.

— не возражаешь, я предпочел бы встретиться на месте, — сказал он, пятясь к своей машине и готовясь воздвигнуть барьер.

— Не советую, — предупредила она, когда его рука легла на ручку дверцы.

— Да? И почему же?

Женщина улыбнулась — такой улыбочкой, — и Жеро показалось, что в него летят острые льдинки.

— Потому что, пока ты ходил за колой, я начинила твою машину взрывчаткой.

Он прирос к месту. Затем начал мысленно исследовать машину, пытаясь почувствовать неладное, однако искомое обнаружилось благодаря обычному зрению. Вот она, лежит на пассажирском сиденье — черная коробочка, из которой тянутся провода.

«Может, муляж?» — подумал он.

— Рискнешь? — спросила женщина. — Не только своей и моей жизнью, но и жизнью того лоха, что сидит за кассой. А еще вот этих. — Она мотнула головой.

Жеро обернулся: из только что припарковавшегося неподалеку универсала выбралась пара, а за ними — целый выводок детишек. Все в одинаковых футболках с Микки-Маусом, лица усталые, но так и светятся - сразу ясно, откуда они возвращаются.

Вдоль позвоночника поползла струйка пота. Жеро машинально отвернулся, не желая пугать детей своими шрамами.

«Странно, — подумал он. — От нее я скрывать лицо и не подумал. Даже тогда, когда считал ее обычным человеком».

— Если я поеду с тобой, ты разрядишь бомбу? Чтобы никто не пострадал после того, как мы уедем.

Помедлив, колдунья кивнула.

— Я согласен.

— Убери руку с дверцы. Медленно, — приказала она.

Он как велено и шагнул в сторону.

— — промурлыкала незнакомка. — залезай в мою машину.

обогнул ее, стараясь держаться на рассто и к красному минивэну. Как только за ним захлопнулась дверца, женщина двинулась в машины Жеро. Боковое зеркало было под таким углом, что проследить за незнакомки Жеро не мог. Попра успел — водительская дверца рас женщина забралась внутрь.

— Уже? — удивился он.

— Ага, — ответила она, повернула ключ, воткнула передачу и, уже выехав на шоссе, добавила: — Не было там никакой бомбы.

Жеро откинулся в кресле и вздохнул. Вот и доверяй после этого людям...

— А имя у тебя есть? Или мне так и звать тебя — обманщицей?

— Может, тогда уж искусительницей? — игриво отозвалась она. — Евой меня зовут.

уже начинало казаться ему слишком

Джун Катерс

От волнения Джун никак не могла заснуть. Завтра ее день рождения — ей исполнится пять. Близнецы, Тимми и Томми, крепко спали вкроватке. Джун замерла и прислушалась к их дыханию. Она ведь старшая, и, когда малыши родились, папа велел за ними приглядывать.

Джун выдохнула: фью-ю-ю. Завтра будет праздник, торт и гости — все как полагается. Приедут бабушка и оба деда. Бабушка у нее только одна — папина мама умерла, когда он был совсем крошкой. Джун его очень жалела, когда об этом вспоминала.

Она перекатилась на бок, крепко при этом зажмурившись. Перед сном она забыла закрыть дверь шкафа — так замечталась опразднике. Шкаф был страшный. Ночами в нем что-то шевелилось, а однажды Джун открыла глаза и увидела, что оттуда смотрят какие-то тени.

На крик прибежала мама. Сказала:лось. Но Джун-то знала, что этовища существуют. Она сама их видела и знала, что они желают зла ей и малышам.

начали отбивать полночь. Джун вздрогнула, а потом, чтобы успокоиться, заставила себя дышать как можно глубже, мало-помалу уплывая в сон. Откуда-то издалека до нее долетел странный шум — глухой, низкий. Джун залезла под одеяло с головой, но звук становился все громче и громче. Она зажала уши ладошками — бесполезно. Наконец шум перерос в нестерпимый рев. Джун села на кровати, повернулась к шкафу, и в ту же секунду из него хлынул поток.

Джун окатило водой. Она завизжала, вдруг в комнате возникло сияние. Ничего ярче Джун видеть еще не доводилось. Посреди сияния стояла женщина с длинными волосами. Женщина подхватила Джун на руки крепко прижала к груди. шкафа все хлестало, но вода огибала их, не задевая. Джун, успевшая наглотаться, закашлялась прильнула к темноволосой спасительнице.

— Что это? — прохныкала она.

— Сент-Фрэнсис прорвало, — объяс обнимая ее еще крепче.

Вокруг рушились стены, а они стояли, целые и невредимые, глядя, как поток уносит остатки того, что когда-то было домом Джун. Наконец вода схлынула, и сияющая незнакомка мокрую и перепачканную Джун на раскисшую землю.

— Береги себя, ma petite Джун из— произнесла женщина и исчезла.

Джун Катерс стояла и смотрела нашенный дом и город. У нее не осталось— ни папы, ни мамы, ни братиков. Все еенули.

Ей исполнилось пять лет.

9

Баст

• Запахло в воздухе бедой,
• Но близок час уж роковой:
• Ведь что бы ветер там ни пел.
• Месть— наш единственный удел.

• Богиня, ждать уже невмочь!
• Скорей бы наступила ночь,
• Чтобы в серебряном кругу
• Развеять песнею тоску.

Тройственный ковен

— молил лежа на узкой Помоги мне найти Николь — це невредимой! Мне так ее не хватает...»

перекатился на бок и приготовился бессонной ночи. С тех пор как Джеймс («Снова эта парочка!») похитили Николь. Филипп забыл, что такое по

— Что такое, hijo[15]? — спросил он, заметив, что Пабло внимательно на него смотрит.

— Мы обязательно ее найдем, — прошептал тот.

— Спасибо, дружок. Надеюсь, не опоздаем…

Пабло кивнул в ответ. Из угла, где стояла раскладушка Армана, доносилось мирное посапывание. Филипп приподнял голову и взглянули на третьего — и последнего — члена своего

«Ох, и нелегкое же дело — вести людейбой... И как только Хосе Луис нес это бремядолго?»

— У него был ты, — ответил всезнающийло. — Он всегда мог рассчитывать на твоюдержку.

Филипп благодарно коснулся его плечаленно произнес: «Спасибо».

— Не за что, — отозвался Пабло.

— А остальные — удалось тебе кого-нибудьзыскать?

— Si... Холли у Майкла Деверо.

— Где?

— В Нью-Мексико.

— А Кари и Жеро?

— Кари с а Жеро едет туда, чтобы убить отца.

— Помоги ему Богиня, — молитвенно прошептал И, помолчав, тихо спросил: — А Николь?

досадливо мотнул головой.

— ничего.

— Может, ее снова увезли на Авалон?

— Не знаю. Но-моему, она либо там, либо Лондоне.

— что пытаешься мне помочь.

— Я не теряю надежды. Не отчаивайся и ты.

вздохнул: легко сказать... Тревога о чуть отступила, и мысли Филиппа к другой его заботе.

— А что Алекс? Удалось тебе его прощупать?

— Нет. Он все время настороже. Как будто чувствует, что к нему приглядываются.

— Ох, не нравится мне этот тип... — признался Филипп.

— Верховной жрице тоже, — сообщил ему Пабло.

«Интересно. В таком случае неплохо бы с ней побеседовать», — подумал Филипп.

— Хорошая мысль, — одобрил Пабло — Я тут пораскинул мозгами и, думаю, смогу сделать так,

чтобы он ничего не заподозрил. Об остальных я тоже позабочусь.

— Спасибо тебе и за это.

Проворочавшись еще с час,тяжелым сном. Уже под утро — хотя,прошло всего несколько минут, — его разбудил взволнованный возглас Пабло:

— Есть! Нашел!

Филипп мгновенно проснулся и сел на кровати.

— Где она? — требовательно спросил он.

— На острове Авалон. Она вышла со мной на связь. Вернее... На самом деле Николь пыталась связаться с тобой, но попала почему-то на меня, — добавил Пабло, внезапно смутившись.

— Ничего страшного, — успокоил его Филипп. Паренек был сконфужен тем, чтосообщение, не предназначенное для чужих ушей.

— Говорит, что жива и здорова. Илай помогает ей бежать.

Филипп глубоко вздохнул.

— Илай, мне не слишком-то нравится, но если он стал нам другом, я буду только рад.

— Разбудим остальных?

на часы, стоявшие на прикроватном столике.

— Скоро на всем не до сна, так что пусть отдохнут еще часок. Тебе тоже стоило бы вздремнуть.

Пабло кивнул и медленно опустился на подушки. Вскоре его веки смежились, а дыхание стало глубоким и ровным.

Филипп посидел еще пару минут, дожидаясь, пока Пабло заснет покрепче, затем встал и спустился вниз.

Саша уже хлопотала на кухне.

— Пабло разыскал Николь, — сообщил ей Филипп вместо приветствия, — Она жива и здорова. Илай помогает ей бежать с Авалона.

В глазах Саши мелькнуло облегчение. Она радостно вспыхнула, однако вскоре на ее лицо набежала тень.

— А Жеро? О нем вы ничего не узнали?

Филипп кивнул.

— Он едет к отцу.

Саша тяжело оперлась о столешницу. В ее взгляде читалась такая мука, что Филиппу стало не по себе.

— Чуяло мое сердце, — призналась она.

— Одно дело — подозревать, другое — знать наверняка. Легче от этого не становится, — сочувственно проговорил Филипп.

— Ты прав, — отозвалась Саша сулыбкой. Затем она с видимым усилиемв руки. — Я рада, что мой сын решил Николь. Знать бы еще, что его на это

Филипп пожал плечами.

— Может, он вдруг понял, что все это время служил господину, когда мог бы служить госпоже?

Саша улыбнулась.

— Скорее, тут дело в Николь.

— Да уж, при желании она умеет быть весьма красноречивой. Если ваш сын и правда ее любил, она вполне могла склонить его на свою сторону, — сказал Филипп, пытаясь не обращать внимания на боль, которую причиняли ему собственные слова.

Вскоре начали подтягиваться остальные.глядели они неважно, однако, услышаво Николь, воспрянули духом. Особенно

Последним появился Алекс. Филипп с завистью отметил, что, в отличие отвыглядел свежим, как огурчик. Теперь не хватало только гостей из Материнского ковена: хотя кое-кто из них проснулся уже Даже Луна, которая в последние пару дней проводила почти все время на глаза.

ьно их сблизил. Дэвис-Чин пила чай и разглядывала окружающих. За спиной Филиппа вели оживленную беседу на испанском Арман с Пабло: младший пересказывал старшему все те новости, которые Филипп уже слышал ночью. Сидевшие в уголке Томми и Аманда тоже говорили наглядную; Филипп и без талантов Пабло видел, что новость о сестре ее и обрадовала, и опечалила. Вместе с Алексом в ковене оставалось десять человек.

Наконец новости о пропавших были обсуждены и пересказаны. Алекс кашлянул и, когда все взоры обратились к нему, произнес:

— Я тут поговорил с Луной — она великодушно пообещала предоставить нам самолет Материнского ковена, а также любые свободные на данный момент ресурсы, людские и материальные. У нас сейчас две задачи: вернуть Николь и перехватить инициативу у противника. Ваш ковен остался без предводительницы, и признаемся честно: есть вероятность, что она потеряна для на навсегда. Если Холли все же вернется, мы встретим ее с распростертыми объятиями. Пока же вам нужен лидер. Будучи главойвена, я готов повести вас в бой.посвящу этой цели свою жизнь исвои знания и умения, чтобы ее

По кухне пробежал шепоток, однаконикто пока не высказывался. Опытся только у Филиппа, и хотя эта роль емугда не нравилась — он предпочиталвой рукой», — в отсутствие двух другихдителей ковена первое слово было за ним.

«Можно ли ему доверять?» — мысленносил он у Пабло.

«Не знаю. Но его помощь пришласькстати».

«И в случае отказа он вряд ли ее предложит...»

«Все может быть».

Филипп медленно кивнул.

«Что ж, придется рискнуть. Если того требует спасение Николь, другого выхода нет», — сказал он себе и вслух произнес:

— Я готов избрать тебя главой ковена и Жеро.

— Значит, решено? — спросил Алекс.

— Решено, — отозвалась Аманда, не сводя глаз с Филиппа.

— Отлично. Предлагаю устроить полагающуюся в таких случаях церемонию, а затем как следует отдохнуть. Завтра мы полетим в Лондон. Половина из отправится на Авалон выручать

Все ахнули, а Филипп подумал: «О боги! Что же я натворил?»

Ночью он снова лежал без сна и прокручивал в голове события минувшего дня, начиная со своего решения и заканчивая церемонией, после которой Алекс стал полноправным главой ковена. Остаток дня кто-то отдыхал, кто-то медитировал, однако Филипп при всем желании не смог бы заняться ни тем ни другим.

Алекс отправился на боковую первым. Остальные были слишком потрясены и измучены, чтобы последовать его примеру. Филипп взглянул на Пабло. Лицо спящего то озарялось радостью, то страдальчески кривилось. Какое-то время Филипп наблюдал за ним, спрашивая себя: что же за сны видит Пабло — картины будущего или причудливые фантазии?

Он перевернулся на спину и устремил взгляд в потолок. Никогда еще ему некак теперь, после исчезновения

«Мы неделимы. Такое чувство,украли кусок души — подумал он. — со мной рядом, не знать мне ни сна,

Тут его мысли плавно переключились с Николь на ее новоявленного кузена.

«Интересно, а что она сказалапроизошло сегодня?»

Филипп улыбнулся. Игра «Угадай,ла бы Николь» быстро превращалась вмое развлечение.

Рядом тихо похрапывал Арман, кто-тоему за стенкой.

«Спишь ли ты, Алекс? Если да — ся. А если нет — чем ты там занимаешься?»

Джун Катерс

От волнения Джун никак не могла Завтра ее день рождения — ей исполнится пять. Близнецы, Тимми и Томми, крепко спали вкроватке. Она перекатилась на бок, при этом за Дверца шкафа осталась открытой, и Джун было не по себе.

Снаружи что-то ревело и рокотало. Джун пыталась не слушать, но шум становился все громче — странно, что он не перебудил еще весь дом.

на страшный шкаф. завизжала: из хлынула вода. Прозрачная стена надвигалась вдруг застыла на полпути, а в ком сияние. Ничего ярче Джун видеть еще не Посреди сияния стояла женщина развевающимися волосами. Прекрасная незнакомка подхватила Джун на руки прижала к груди.

Рядом возник светловолосый мужчина, тоже окруженный волшебным сиянием и тоже очень красивый. Он подхватил Тимми и Томми. Теперь все они стояли вместе, тесно прижавшись друг к другу. Потом вода снова начала надвигаться, но чудесные люди, прижимавшие к себе Джун и ее братиков, даже не шелохнулись.

— Что это? — прохныкала Джун.

— Плотина Сент-Фрэнсис рухнула, — ответил мужчина. — На твоей семье лежит проклятие: всем ее членам суждено умереть от воды. Но вас мы спасли. Вы — наше будущее.

— Вы ангел? — спросила Джун и несмело коснулась его лица.

— Нет, — ответил он с легкой улыбкой. — Меня зовут Алекс, и я отнюдь не ангел Просто человек, чье существование зависит от тебя.

Чудесный незнакомец нагнулся и

— С днем рождения, Джун.

Потом и он, женщина исчезли. А маленькая Джун проснулась. За окном сияло солнце, и ей исполнилось пять лет.

Материнский ковен

— Что-то стряслось, — промолвила Анна Луиза, едва проснувшись.

Шептунья склонила голову набок ина хозяйку пристальным, немигающим

— Странно... У меня такое чувство, будто что-то изменилось, — прошептала Анна Луиза и с надеждой заглянула в желтые кошачьи глаза.

— Временная линия сдвинулась, — кошка.

— Как? Что произошло?! — Анна Луиза.

— Кто-то изменил прошлое. Обрати взор к роду Каор и найдешь ответ.

По спине Анны Луизы пробежал Изменить прошлое — дело не только трудное, но и опасн В ковене такие деяния карались смертью.

— И все-таки, — нахмурилась она. — Раз временная линия сдвинулась, почему я это почувствовала?

Кошка моргнула.

— Потому что я позволила тебе увидеть обе

У Анны Луизы пересохло во рту.

— Что же изменилось?

— Многое.

Илай и Николь

Запястье Николь срослось за несколько минут. Все это время Илай придумывал-нибудь способ выбраться с острова, и, хотя ничего путного в голову пока не пришло, признаваться в этом Илай не собирался.

«Какая же она красивая... И светлая...»

Он с трудом сглотнул. Все, пора задать мучивший его вопрос. Нельзя же вечно томиться в неведении.

— Ребенок мой?

Николь зарделась и погладила округлившийся живот.

— Не знаю, — прошептала она.

— Когда он должен родиться?

— В ночь Ветреной Луны.

— Это ведь через пару дней! — запаниковал он.

прежде. Илай чуть успокоился.

«Возможно, этот ребенок — мой», — подумал он, и его душу вдруг наполнило ощущение чуда.

Рука сама потянулась вперед, но на полпути замерла.

Николь с улыбкой притянула его ладонь к животу. Там, внутри, шевелилась новая жизнь. Но это было не все.

— Да тут и сила имеется, — выдохнул Илай, ощутив легкое покалывание в пальцах.

— Да. Мой малыш будет сильным магом.

— Думаешь, это мальчик?

— Я не думаю, я знаю.

Илай затрясся, как в лихорадке. Николь обняла его, прижала к себе — и тут он разрыдался.

Николь с трудом сдерживала слезы. Порыв Илая ее тронул.

«Он меняется на глазах, — подумала она. — Когда-то мне казалось, что я смогу его приручить. Может, я не так уж и ошибалась?»

не покривила душой: она действительно не чье дитя носит под сердцем. Она надеялась, что Филиппа, хотя он и появился в ее жизни не так давно.

дело: я почти ничего не помню про эту Только знаю, что будет мальчик и когда ему положено родиться».

Николь вздрогнула.

«А вдруг это ребенок Джеймса?»

От этой мысли ей стало дурно.

Приходилось признать: тут не обошлось без магии.

С Илаем они расстались не девять месяцев а раньше; ее отношениям с Филиппом бы ничего; и даже то, что сотворил с ней случилось относительно недавно.

Тут голове шевельнулась мысль: «А стран существо в моей спальне? Может, это его про

заплакала, и ее слезы смешались со слезами Илая. Когда-то она его любила, и если ему нравится думать, будто он отец ее ребенка, стоит ли его разубеждать?

Ведь ясно же, что живыми им отсюда не выбраться.

Жеро и Ева

Не доезжая границы, они остановились на круг суточной заправке для дальнобойщиков — перекусить и размять ноги. Попытки Жеро вытянуть из своей спутницы еще какую-нибудь информацию были встречены упорным сопротивлением. Ужин прошел в молчании; Жеро даже не помнил, что заказал. Какую-то безвкусную гадость. Хотя какая, собственно, разница? Есть заботы и поважнее.

Ева завернула в туалет. Жеро ждал ее в машине и думал о том, что даже здесь явственно чувствуется присутствие отца, исходящий от него смрад.

«Он будто чума. Его злоба расползается, отравляя все вокруг: землю под его ногами, небо над головой. Его нужно остановить — сейчас, пока в мире остается еще лучик света, капля добра, до которой не дотянулись его лапы».

Жеро повернулся навстречу Еве.реоделась во все черное: черные джинсы,водолазка, черные сапоги до колен.наряд объемистая кожаная безрукавка, похожая больше на бронежилет, чем на предмет из гардероба мистически настроенной девицы.

— Ничего, что я сегодня не при параде? — сухо прокомментировал Жеро.

— Да что с тебя взять? Вы, мужчины, и оде-то не умеете, — парировала она.

подпустить ответную шпильку но тут что-то шлепнулось на лобовое стекло. сквозь лобовое стекло. «Что-то» оказа плюгавеньким бесом, который мерзко хи попытался ткнуть острым когтем в глаз Жеро — тот едва успел отвернуться.

Ева размахнулась и, будто мяч, вышвырнула беса из салона. После чего завела мотор и, воткнув заднюю передачу, дала газ. Фургон врезался в припаркованную сзади машину, а потом, недовольно взвизгнув покрышками, полетел вперед.

— Плакали мои международные права, — мрач бросила Ева.

руль, сворачивая к выезду с парков резко затормозила, чуть не отправив Жеро вслед за бесом.

Впереди, выстроившись плечом к плечу, стояла Шеренга демонов разного роста и наружности.

Пока Жеро на них пялился, Ева предупреждающе газанула. Один из демонов приглашающе помахал рукой: давай, мол.

«Ну, минивэн, не подкачай, — мысленнолился Жеро — А не то прости-прощай. Прорвемся — выживем, нет — отправимся к праотцам»

Ева сняла ногу с тормоза. Фургончик рванулся с места. Больше всего Жеро хотелось зажмуриться, отвести взгляд, но что-то заставляло его смотреть. С дружным криком они врезались в живой шлагбаум. В воздухе замелькали куски плота; сквозь разбитое лобовое стекло влетела оторванная кисть и шлепнулась Жеро на колени. С отвращением подняв подергивающуюся конечность, он швырнул ее на заднее сиденье. Тем временем демоны облепили фургон, цепляясь кто ногами, кто руками, кто щупальцами.

Один из них двинул кулаком пому окну. Жеро инстинктивно спасаясь от посыпавшихся дождем В первую секунду ему так и показалось — будто на лицо падают частые капли, — и только потом сознание доложило: больно.

Впрочем, в следующий миг емуреключиться на демона, чьи руки обеими руками стиснул голову противн принялся колотить ею о дверцу. Пальцы демона сжимались все сильнее. Легкие Жеро разрывались, он лихорадочно пытался высвободиться  и наконец боднул противника лбом. Голова чуть не раскололась от боли, однако хватка демона на мгновение ослабла.

рывком оторвал его пальцы от горла и, воспользовавшись тем, противник потерял равновесие, столкнул его на землю, под заднее колесо. Фургон подпрыгнул, дикий вопль огласил ночь. Скрежетнув зубами от боли, Жеро зажал уши.

Через секунду его чуть отпустило. Почувствовав, что фургон ведет вправо, Жеро повернулся к Еве и увидел, что она борется за обладание рулем с красным чешуйчатым демоном. Еще один, покрупнее, висел, наполовину просунувшись в дверцу, и царапал голову Евы когтями.

Жеро метнул в него огненный шар. Просвистев над самой головой Евы, шар угодил в лицо демона. Тот с воплем опрокинулся навзничь. Жеро уловил запах горящих волос — очевидно, он все-таки задел Еву.

— Сгинь! — заорал он на красного, позабыв от волнения, как это будет на латыни.

Демон обернулся, беззубо ощерился и весело запрыгал по приборной доске. Смеялся он недолго: Ева резко затормозила, а когда демон шмякнулся в паре ярдов от передних колес, притопила, педаль газа. Раздался тошнотворный хруст, сквозь разбитые окна в машину брызнула желтая кровь и какие-то склизкие ошметки.

Ева вылетела на шоссе и полчаса гнала, не сбавляя скорости. Жеро немного поколдовал, в результате чего трижды попадавшиеся им полицейские патрули ничего не заметили — только, наверное, удивились, с чего это радар вдруг пискнул и умолк. Наконец фургон въехал в небольшой городок и затормозил у мотеля.

— Кто-то решил устроить тебе теплый прием, — обронила Ева.

— Похоже на то, — разлепил Жеро забрызганные кровью демона губы.

Кари и Майкл

— Не вышло, не вышло, не один он, хозяин. И откуда она только взялась? Кто такая, кто такая — расстроенно бормотал бесенок, скача вокруг Майкла.

Он был до того возбужден, что Кари едва понимала, о чем идет речь.

— Сдох бы, сдох бы, так ведь не хочет. И эта тоже хочет. Колдунья она, сильная...

— говоришь? — задумчиво повторил Майкл — Хм... Никак сэр Уильям решил-таки от меня избавиться? С этого мозгляка станется…

— Большой силы колдунья, не чета этому.

— Ну, тут ты меня, допустим, не удивил, — отмахнулся Майкл.

Кари пошатываясь, встала. Последние сутки помнила смутно, да и сейчас соображала пло Знала только, что нужно во что бы то ни ста выяснить, о ком говорят эти двое.

— Кто? — спросила она, разлепив сухие губы, едва расслышала собственный голос.

Никто не отозвался. Бесенок мячиком скакал но комнате, без конца тараторя, Майкл задумчиво потирал подбородок.

— Кто? — повторила она.

Голос дрожал, но на этот раз вопрос прозвучал громче.

И снова — ноль внимания.

«Может, я привидение? — мелькнула в голове дикая мысль — Призрак девушки, убитой Майклом Деверо, безмолвный и бестелесный, обреченный вечно бродить по этому дому?»

Кари схватила лампу и швырнула ее на пол. Майкл обернулся и поглядел на нее с укоризной.

— Ну вот, и ты туда же. В вашем ковене что, мода такая — колотить светильники? Сначала Холли, теперь ты...

— Кто?! — заорала Кари.

Майкл приподнял бровь.

— Про женщину я ничего не знаю. Впрочем, колдуньи в Верховном ковене наперечет, так что вычислить ее будет несложно.

— Кто этот «он»? — спросила она, четко выговаривая каждый слог.

— А-а-а, понял, — усмехнулся Майкл. — Жеро. Всего лишь.

— Жеро? — переспросила она, боясь,шалась.

Майкл кивнул.

— Он жив?

— Выходит, что да. Как выяснилось, он таки сбежал из времени сновидений и теперь едет сюда.

Покачнувшись, Кари схватилась за стул и поскорее села.

«Жеро жив!»

Душа ее воспарила к небесам — и тут же ушла в пятки.

— Вы пытались его убить!

— Н да. тут удивляться? — спросил Майкл, ехидно усмехаясь.

— Но ведь речь о вашем сыне!

— Выходки которого я терпел слишком дол родитель надеется, что когда-нибудь гордиться своими детьми. Что они вырастут и превзойдут его по всем статьям, а родовое украсится новой, цветущей ветвью.

— Ну и что?

— А то. Как скажет тебе любой хороший садовник, деревья нужно периодически подрезать. А Жеро, как ни прискорбно, — побег слабый, неплодородный. Вот я его и обрежу.

— Вы же обещали!

— Нет, милочка, — возразил Майкл и подошел к ней вплотную. — Поройся в памяти, и ты вспомнишь, что я ничегошеньки тебе не обещал. И это единственное, что есть общего между мной и Жеро, — присовокупил он с усмешкой.

— Он едет сюда? — спросила она, пытаясь уследить за разбегающимися мыслями.

— Да.

Кари вздернула подбородок.

— Ну так он вам покажет, как меня похищать!

Майкл с неподдельным изумлениемтался, присел рядом с ее креслом и заглянул ей в глаза.

— Милочка, да неужто ты вообразила, будто Жеро мчится сюда ради тебя? — Онно поцокал, — Проснись, милая. Он едетХолли.

Слова вонзались в нее, как стрелы. Майкл медленно поднялся, забивая последние гвозди в гроб с ее надеждами.

— А до тебя ему и дела нет. Ни сегодня, ни вчера, никогда.

Он повернулся и ушел. Бесенок засеменил следом.

Оглушенная, Кари сидела на своем стуле.

«Жеро жив и едет сюда... на свою погибель».

«И поделом, — шепнул ей какой-то — Вспомни, как он с тобой обошелся».

«Он не виноват. Это все Холли. Это из-за нее он меня разлюбил».

«Тогда пускай умирает она. Ты-то ведь умерла бы ради него. Если любит, пусть пожертвует собой. Или убей ее сама — тогда Жеро будет незач Тогда он вернется к тебе. Ты заслуживаешь лучшей участи».

Кари съежилась и разрыдалась.

— Нет! — закричала она в голос — Ничего я Я всех предала.

Материнский ковен

Анна Луиза весь день просидела за компьютером. Сайтов, посвященных генеалогии, хватало, однако всякий раз, когда ей казалось, будто она набрела на что-то стоящее, нить обрывалась.

Ну что ж. Иногда приходится действовать по старинке.

Она заперлась в спальне, поставила заклятия на дверь и окно, зажгла благовония и легла на кровать, приняв предварительно травяной настой — большой силы, из тех, какими пользуются шаманы, отправляясь в духовное странствие.

Именно это ей сегодня и предстояло — странствие. Причем не какое-нибудь, а особенное. Без помощи Богини тут было не обойтись. Шептунья вспрыгнула на кровать и, мурлыча,рядом с хозяйкой.

Анна Луиза глубоко вздохнула и закрыла глаза.

«Яви мне всех ведьм из рода Каор».

Часть третья

Вода

• В утробе матери ласкала,
• Теперь меня ты наказала.
• Капризен бег крутой волны!
• Ужель дни наши сочтены?

• В волнах мы учимся дышать,
• И ждать, и вечно предвкушать
• То завтра, что вдали маячит,
• Победу, что так много значит.

10

Рианнон

• Бога солнца колесница
• Мчится в небе грозной птицей.
• Спляшем же в ее мы славу
• И на ведьм начнем облаву!

• Правду ищем мы в виденьях,
• Отгоняя наважденья
• Зла, таящего секрет,
• Утерянный во мраке лет.

Холли

В уголке своего сознания Холли сидела на скамеечке и наблюдала за царившей вокруг

«Тут и демоны всех мастей, и куча каких-то чертей... А разошлись-то — скачут туда-сюд крушат все, что под руку подвернется… Буду сидеть тихонечко, как мышка, и никто меня не заметит. Никто не увидит. Но я уже так давно сижу, как мышка, что вся одеревенела».

Она пошевелила пальцем ноги — всего лишь пальцем, причем мизинцем («с этим братцем песни пел...»), — и здоровенный волосатый демон с кровавыми обрубками вместо рук ударил ее. На платье осталась кровь.

«Его или моя? Хотя какая разница...сейчас — сидеть тихо-тихо и даже не шевелить».

А вот и темноволосый дядька — из того, другого мира. Ходит за стенкой, бубнит... Надо бы послушать о чем. Он любит, когда его слушают. К тому же, если вникаешь в его слова, все остальные на минутку замолкают. Даже та демоница с длинными-предлинными волосами, которые она расчесывает по сто раз на дню. Она красивая, но когда злится, лицо у нее превращается в змеиное.

«Что же он там бубнит?»

Холли навострила уши и замерла совсем, даже сердце остановила, а то за его грохотомне расслышать. Однако вредные демоны все время запускали его обратно.

«Ну что с ними делать! Не видят, что ли, — человеку не слышно?»

«Жеро... Лондон... убей... умница, Холли»

«А конфетку мне дадут? Он чего-то от меня ждет. Может, надо что-нибудь сказать?»

Она открыла рот, и все головы тут же повернулись к ней. Какой-то древний, воняющий формалином черт проковылял к ее скамеечке и подставил мегафон: давай, мол, сюда говори. Холли наклонилась и сказала:

— Убей.

Эхо в ушах повторило: «Убей... убей...»

Темноволосый улыбнулся.

«Уф! Угадала, значит. Молодец, Холли, пять с плюсом».

Черт унес мегафон, и вся честная компания снова зашумела о чем-то своем.

«А я пока посижу тут тихо-тихо, и тогда никто про меня и не вспомнит».

Майкл выпрямился. Дошло до Холли, что от нее требуется, или нет — непонятно. Но по крайней мере, она повторила «убей», а это уже кое-что.

За истекший час он успел пообщаться со своими информаторами, заглянуть в магические кристаллы и убедиться, что сэр Уильям действительно приказал его казнить. А значит, скоро в здешних песках станет еще жарче...

Можно было, конечно, отправиться в Верховный ковен, с головой Холли на серебряном блюде, но Майкл быстро отверг эту идею. Может, сэр Уильям и сменил бы гнев на милость, да только на что ему, Майклу, теперь милости этого

«Настало время вернуть то, что по принадлежит нам».

Он уже знал, что Илай отправился на Авалон спасать Николь Андерсон.

«Илай всегда неровно дышал к этой ведьме. И быть может, из сего обстоятельства еще удастся извлечь кое-какую выгоду».

Майкл занялся чемоданами. Утром,заявится Жеро со своей подружкойон будет уже далеко. Отважные мстителитолько Холли, и если удача не изменит,перебьют друг дружку. Пусть даже умретодин — что ж, и на том спасибо.

Если победительницей выйдет Холли,сэра Уильяма с ней разберутся.за ней идет охота, Майкл замаскировал ментальную индивидуальность своей пленницы.вестном умении големов, как и псов, можно со следа.

Хотя в этом случае пришлось попотеть. Не будь Холли одержима, вряд ли у него вообщеось: такую ауру-ка спрячь. Да, от прежней осталось одно воспоми

Кари, Майкл еще не решил. В обычных он думать бы не стал: при Иуду, дело концом. Однако что-то ему девчонка еще пригодиться.

ее с собой, а там видно будет», — решил он.

со сборами, Майкл с некоторым со выключил свет в спальне. Обидно все- красивое место. И на финальном акте поприсутствовать. Однако ничего не за океаном его ждут дела куда более

он обнаружил в гостиной, на том же стуле, первую минуту даже забеспокоился: уж не ли? Поводил рукой у нее перед но — никакой реакции. Тогда он поднял чемо повыше и бухнул его на пол. Кари вскинула

«Ну вот, так-то лучше».

— Из-за меня все умрут.

— Да, милочка, тут ты права. А теперь пора уезжать, так что поднимайся, будь умницей.

Она покорно встала.

«Ох уж эти порядочные! Как же они терзаются, когда узнают о себе правду».

— Куда мы едем?

— В аэропорт.

С порога Майкл позвал:

— Холли! Не забудь, о чем мы сривали.

Она выплыла из темноты, словно признак и прошептала:

— Убей...

Майкл улыбнулся. В каком-то ему будет ее не хватать. Жаль, он так и не вкусил плодов их союза.

— Прощай, Холли.

— Прощай, — отозвалась она. А после того, как темноволосый захлопнул дверь, добавила: — Майкл...

И снова погрузилась в темноту

Жеро и Ева

— Ну и каков же наш план? — спросил Жеро, домыв последнюю тарелку.

— Это тебя надо спрашивать, — Ева. — Ты своего отца знаешь лучше.

— Да уж, — поморщился он, коснувшись шрамов на поспешил сменить тему: — С ним ведьма, на он наложил узы. Особенная ведьма. Так я не хочу, чтобы она пострадала.

— Я бы сказала, она не просто особенная.

— она нужна мне живой.

— За ее голову тоже назначена награда, — ухмыльнулась Ева.

— чтоб я тебе помогал, — держись от нее

— А я без помощников обойдусь. Прикончу тебя, и вся недолга.

— Почему ж ты не убила меня еще на заправке?

лице Евы отразилась напряженная работа мысли.

— Ладно, — кивнула она наконец, — Помоги мне разобраться с отцом, а я, так и быть, не трону твою ненаглядную ведьму.

— Порукам.

— Вот и славно. Ну что, есть у тебя план или нет?

Три часа спустя все их планы пошли насмарку. Красный еще катил по подъездной аллее, а Жеро понял: отца здесь нет. Они выбрались из машины и обошли вокруг дома. Ни огонька, ни звука.

— Никого, — резюмировала Ева.

Он уже готов был с ней согласиться,ненный шар чиркнул его по плечу. Вскрикнув, Жеро упал — и вовремя: через миг над просвистела целая туча шаров.

Ева успела отскочить за фургон.тился на пострадавшее плечо, сбилгнувшись, побежал к выставленномуеру.

— Кто? — крикнула она.

— Понятия не имею, — признался

Огненные шары были выпущены из сквозь окно у входа. Внезапно обстрел прекратился. Через минуту скрипнула дверь, и тоненькая фигурка шагнула из темноты.

— Холли! — закричал Жеро.

Ведьма наклонила голову, будто к чему-то прислушиваясь.

— Холли, это я, Жеро!

— Да что с ней? — прошипела Ева.

— Она связана узами с моим отцом... и одержима демонами, — признался он.

— А раньше ты не мог это

Кто-то кричал, звал ее по имени. Интересно кто? Она шею, но рогатые головы закрывали ей весь обзор.

«И мне, и мне покажите картинку! Эх, будь я повыше…»

бы хоть чуть-чуть, но ведь увидят же. Развопятся, да еще и побьют.

Крик повторился:

— Жеро!

«Жеро, Жеро... Какое знакомое имя... Где я его слышала? Эх, хоть бы пригнулись, гады. Ничего же не видно! А может, и не заметят?»

Ага, как же. Они все видят. И велели ей не двигаться, иначе жди тумаков. Иначе, сказали они, придут големы — злые чудища, которые хотят ее убить. Голос все не смолкал, и она явно его где-то слышала. Только забыла где. Да кто же там?

«Сказано же тебе: сиди тихо. А то придут чудища. Чудища тут, чудища там...»

— Холли! — снова позвал голос, и она не утерпела — встала со скамеечки и заорала:

— Что?

что-то крикнула, и тотчас же откуда ни появились големы.

— Беги! — заорал Жеро, но девушка не шелохнулась.

Увидев, что один из големов схватил Холли, Жеро выбежал из-за барьера и бросился

— Как их остановить? — крикнулася следом Ева.

— Уничтожь бумажку во рту! Или сопервую букву!

— А что легче?

— Без понятия, — ответил Жероухватить ближайшего голема за голову.нул его, будто муху.

Шлепнувшись в грязь, Жеро попробовалсвоего противника, но ничего этим не

Он оглянулся и увидел, что Ева оседлаланого из големов. Дотянувшись до лба,стерла первую букву в слове «эмет» и едвала отскочить: глиняный истукан рухнул какрубленный.

Тем временем Холли приняласьные шары. Жеро пришлось изрядно попотеть, уворачиваясь от срывающихся еерядов. Один из шаров угодил прямостоящему голему. Записка во ртувенно сгорела, и он тоже упал

Оставалось еще двое, и, судя по всему, с ними предстояло повозиться. ПервыйГлаза ее вылезли из орбит, согненные шары. И вдруг сквозь ее черты про демона.

— Gande ipse rodal! — прорычала Холли на неведомом наречии и в то же мгновение невидимая рука принялась стирать букву «е» с глиняного лба.

и девушка рухнули на землю и замерли.

— Холли! — закричал Жеро, срываясь с места.

колени рядом с Холли и попытался пульс. Сердце не билось. Тогда он при к ее груди и сосредоточился. По ру электричество, Жеро чуть подо выпустил заряд. По телу Холли пробежа Он снова проверил пульс и ощутил

оглянулся и увидел, что Ева выдернула бумаги изо рта последнего голема. Тот охапку и начал стискивать, однако Ева бумажку пополам, и голем упал, выро жертву.

разорвала записку на мелкие их по ветру. После чего уперла ру спросила:

— с ней?

— сознание.

— оно и к лучшему.

— наверное, — хмуро отозвался Жеро.

Ева подошла и, нагнувшись, принялась разглядывать Холли.

— Это из-за нее все с ума

Жеро кивнул.

— Ну-ну, — хмыкнула колдунья, выпрямляясь, — Ладно, некогда мне тутдо отыскать твоего предка. Куда,-твоему, он подался?

Жеро посмотрел на Холли. С ее отец не взял, рассчитывая, что она убьет Жеросама. Выходит, там, куда он Холли была бы ему помехой — что, учитывая его могущество, выглядело по меньшей мере странно.

«Куда же он собрался, чтобы ее вот так, без присмотра?»

Ответ пришел сам собой. Ну конечно! Иначе и быть не может.

— В Лондон, вот куда.

Тройственный ковен

Аманда сидела рядом с Томми, его за руку, и мечтала очутиться где угодно, только не здесь, в самолете Материнского ковена. Кроме них двоих на борту были Саша, Алекс, Филипп, днимет их в воздух, и все — привет, Европа.

Из выглянула помощница пилота —

— от диспетчера, — объявила она — из Альбукерке, просили сделать крюк и еще троих пассажиров. Сообщение передал некто по имени Жеро.

Аманды понеслись галопом.

«Троих! Значит, Жеро нашел Холли и Кари!»

Но не успела она и рта раскрыть, как раздался голос Алекса:

— У нас нет на это времени.

В воздухе повисло ледяное молчание, и новоиспеченный глава ковена вдруг оказался в центре всеобщего внимания. Первым заговорил Томми:

— -моему, если с ним Холли, то мы просто обязаны их подобрать. Холли — наше сильнейшее оружие, но в руках врага оно обернется против нас. Она нужна нам. К тому же так нам не придется гадать, где она.

прищурился, явно обдумывая, как отреагир на этот вызов его авторитету. Наконец он улыбнулся. Гроза миновала.

— сказано, Томми. Ну что ж, вперед, в Альбукерке!

пилота кивнула и вернулась в кабину, а еще через несколько минутлил на взлетную полосу. Почувствовав, что колеса оторвались от земли, Аманда облегченно вздохнула.

«Уф! Уж в воздухе-то Майкл Деверотрашен. Ну что он может нам

— Думаю, много чего, — произнес Алекс. — Если верить тому, что я о нем слышал.

Аманда оцепенела. Стоит на мгновениебиться, и он тут как тут. Одно дело, когдафокусы проделывает Пабло, но Алекс...его в свои мысли Аманде совсем не хотелось. То ли потому, что он старше, то ли потому, что онва ковена да к тому же еще и родственник.

«А может, я просто не слишком ему доверяю».

Как бы то ни было, придется ей следить за собой повнимательней. Нет, испортить себе весь полет она не позволит — ни Алексу, ни его намекам на всемогущество Майкла. Аманда устроилась поудобнее, положила голову на плечо Томми и вскоре задремала.

Проснулась она, когда колеса ужеземли. В душе зашевелилась тревога.

«А вдруг то сообщение отправил не Жеро? — мелькнула в голове жуткая мысль. — чего. Скоро все выяснится».

на двадцать минут. Наконец люк и все дружно затаили дыха Увидев Жеро, Аманда зажмурилась от облегчения. На руках он нес женщину. Лица ее было но Аманда сразу ее узнала. Холли!

Филипп вскочил и помог Жеро устроить Холли Она была без сознания, но дышала: и опускалась. вдруг Аманду окатило холодной водой. Она оберну думая, что увидит Кари, но в проеме люка какая-то коротко стриженая незнакомка черном. Что-то в ее облике...

— Колдунья! — прошипел Пабло и ринулся на Жеро едва успел его перехватить.

— Да погоди же ты! Эта женщина — наш друг.

— Я требую объяснений, Деверо, — раздался Алекса.

Жеро обернулся.

— С каких это пор он распоряжается?

— Лучше не спрашивай, — пробормотал Томми.

— Ева, как и я, выслеживала моего отца. И тоже хочет его убить. Она помогла спасти Холли. В благодарность мы подбросим ее до Лондона.

Аманда сидела как громом пораженная. Наконец к ней вернулся дар речи.

— Колдунья из Верховного ковена… А мы не рискуем, посвящая ее в наши планы?

— Между прочим, Жеро тоже состоитковене. По крайней мере, формально, — ла Ева.

— Уже нет. Теперь у меня свой ковен, — нулся Жеро.

— Да? И где же он? — протянулиздевкой.

Желваки на скулах Жеро ходили ходуном.конец он заговорил, цедя каждое слово:

— Когда-нибудь я тебя прикончу.

— Скорее я прикончу тебя.

Отец Аманды встал между ними.

— Право, друзья мои. Не надо. — Во всем его облике чувствовалась тихая, властная сила. — И учтите: если один из вас затеет драку, закончу ее я.

Повисла пауза. Ни один из не хотел сдаться первым.

«Вот дураки», — подумала Аманда итишину:

— А что с Холли?

Забыв о спорах, Жеро к ней.

— На нас напали големы. Один из них пытался ее задушить. А потом на нее-тоубила голема и лишилась чувств.

Дамы и господа, ведьмы и колдуны! Прошу вас занять свои места и приготовиться к взлету, — раздался в динамиках голос пилота.

Аманда попыталась решить, плакать ей или

В уголке Холли спала на своей скамеечке. Демоны тоже заснули, и воцарился покой. Впрочем, пройдет какое-то время, и начнется все тот же хаос. Ничего другого она уже не помнила. Только хаос да еще страх — близко она долго жила им, спала с ним, видела его Вместе с той давно позабытой ночью, в сво в родном доме...

Семья Катерс

Холли жевала попкорн и смотрела с родителями телевизор. Был вечер вторника, а по вторникам они всегда, сколько Холли себя помнила, устраивали семейные киносеансы. Даже поход в видеомагазин был освящен традицией, как и сопутст ему неразрешимый вопрос: «стрелялка» или «про любофф»?

Сегодня победило «Шестое чувство», и Холли уже начинала жалеть, что не послушалась отца, слезно молившего их выбрать фильм с Джоном Уэйном. А когда мальчик признался Брюсу Уиллису, что видит мертвецов, она готова разрыдаться.

—

— Уж лучше ужасы, чем такое вот изнасилование мозгов, — возмутился отец.

Холли склонялась к тому же мнению.

«Что может быть страшнее, чем увидеть призрак?»

Когда фильм кончился, она опрометью кинулась в ванную, зажигая по пути все лампы. Глянула в зеркало и поежилась.

«И надо же было так перепугаться из-за какого-то фильма», — подумала она.

И вздрогнула: за спиной шевельнулась какая-то тень. Холли почистила зубы ико сну, старательно избегая смотреть вПокопалась в шкафу, выбирая одежду на завтра. И наконец-то успокоилась. Когда заглянула мама, Холли уже лежала в кровати, и глаза у нее слипались.

— Спокойной ночи, солнышко.

— С ночи, мамочка.

— ты? Отошла?

Холли усмехнулась.

— Ага. А ты, значит, тоже?

— Еще как, — засмеялась мама.

Губы Холли растянулись до ушей. Так мама смеялась, когда нервничала. Видимо ее тоже проняло.

— мам, снов.-баюшки-баю, не ложися на краю.

— И тебе — сказала та, качая головой.

«Повезло мне с предками. Хорошо, что я не родилась в какой-нибудь другой семье», — подумала Холли, уплывая в сон.

— Проснись, Холли, — ласково позвал ее женский голос.

Холли заворочалась и перевернулась на спину. В закрытые глаза бил свет.

— Не хочу, — сонно пробормотала она.

— Просыпайся, — ужечивее.

— Ну, мам, дай поспать.

— Я не твоя мать, — отрезал голос.

Глаза Холли распахнулись. Она рывком села. За окнами было темно. Свет исходил от женщины в старомодном платье, стоявшей посреди комнаты. Темные кудри струились по ее спине, глаза горели, как угольки, и всю ее фигуру окружало сияние.

— сплю, — сказала Холли— И все этомне просто приснилось.

— Нет. Это не сон, — возразилоЯ Изабо, твоя прародительница.рассказать тебе, кто ты на самом деле.

— что тут рассказывать? Я Холли Катерс.

— Нет. Ты Холли Каор из рода Каор значит — ведьма.

Холли задрожала всем телом.

— Теперь я точно знаю, что это сон.

—

— Ты же мертва?

— Да.

Холли едва не лишилась чувств. Комната поплыла перед глазами.

— Ты — призрак. И все это мне

— Ничего подобного — Женщинаближе, опустилась на краешек кровати — жилах течет кровь древнего ведьминского рода. Моего рода. И чем скорее ты поймешь, что это значит, тем лучше. Деверо — наши враги,ни это. Если ты им не помешаешь, они убьют всех, кто тебе дорог.

Рука Изабо потянулась к ней. Холли попыталась о подальше, однако тело не слушалос на щеке холодные пальцы, она не завизжала.

— Ma petite, сколько же тебе предстоит узнать! время не терпит. Я помогу тебе — Изабо ладонь к ее лбу — Я всегда буду рядом. моя могущество станут твоими. А те — в голосе женщины прорезались повели нотки, — напряги волю и зажги свечу на

послушно, будто кукла, повернула го под ее взглядом свеча вдруг вспыхнула.

Холли завизжала. Через мгновение в коридо послышался топот, и в комнату вбежали родите вскрикнула. Изабо обернулась, и какое- они стояли лицом друг к другу, застыв, персонажи на картине. А затем Изабо ис Комната погрузилась во мрак, в котором мерцало пламя свечи.

—

Холли упала в ее объятия и разрыдалась.

Мамочка, — проговорила она, давясь слеза — Я ведьма и вижу мертвецов!

— Ерунда. Это все из-за фильма. Тебе приснился кошмар, — Тон, каким были произнесены слова, говорил об обратном.

— Мам, ты же сама ее видела.

Молчание. Холли отстранилась и заглянула в глаза матери. В них стоял страх.

— Что мне делать?

Отец неожиданно оказался рядом, прижал ладонь к ее лбу — так же, как и странная женщина, — и звучным, низким голосом произнес:

— Уснуть и все забыть.

Холли провалилась в блаженное забытье.

Наутро она проснулась со смутным ощущением беды. Спала она хорошо, но чувствовала себя вялой и разбитой. Что-то было не так.

Спустившись на кухню, она родителем за завтраком. Они молчали с таким будто оба недавно плакали.

— Что стряслось? — начиная паниковать.

— Ничего, солнышко, все в порядке, — отец и улыбнулся одними губами, —

— Как убитая.

— Кошмары не снились? —

на нее с тревогой и недоумением.

— Нет. А что?

— Просто мне показалось, что ты мечешься во сне.

— вообще ничего не снилось. А вы что, поссорились?

— Нет-нет, — быстро ответил отец. Подозрительно быстро, — Мы просто не выспались.

— Мам, я же тебе говорила: не ложися на краю! — Холли, хотя всем было не до смеха, мама мужественно попыталась улыбнуться.

Холли поняла, что ничего от них не добьется, проглотила свой завтрак и пошла за рюкзаком. На середине лестницы до нее донесся мамин голос:

— Она ничего не помнит — ни что видела, ни что сделала.

— Я же говорил: она все забудет, — отозвался отец.

Холли замерла и навострила уши.

«О чем это они?» — подумала она.

Сердце забилось быстрее. Родители умолкли. Холли медленно поднялась на оставшиеся ступеньки. к себе в комнату, взяла часы с комода и, уже повернувшись к дверям, замерла как вкопанная. На комоде стояла свеча в форме лошади — подарок от Тины, лучшей подруги Холли. Лошадка ей так понравилась, что Холли решила украсить ею свою комнату и ни разу не

Макушка лошади исчезла, а там, гдеглаза, виднелись застывшие потеки воска.

«Кто-то зажег свечу, — с изумлениемла Холли. — Лошадь слепая. Как и я».

Тройственный ковен

Холли спала на своей скамеечке. сневспомнила, что Изабо являлась ей и раньше,ко отец скрыл от нее тот случай. Мамарепугалась, и он тоже; с этого-то иссоры.

Вот, значит, как было дело...

Холли не пошевелилась, толькоодин глаз и поглядела вокруг. Демоны— отрубились прямо на полу, вповалку.гда их спины уже не загораживали весьХолли смогла выглянуть наружу — и увидела Аманду.

По затылку Аманды скользнул холодок. Ощущение было такое, словно кто-то на нее смотрит. Встревоженная, она резко повернула голову и наткнулась на пристальный взгляд Холли.

— Томми шепнула Аманда, — Гляди!

пришел к тому же выводу, что и она сама.

— Наша Холли.

Аманда торопливо отстегнула ремень и пере в кресло рядом с сестрой.

— Холли, это я, Аманда. Ты меня узнаешь?

Холли резко моргнула. Через миг рядом с Амандой появился Пабло.

— Я чувствую: она здесь, — сообщил он.

— Холли, сможешь помочь нам изгнать твоих демонов? — спросила Аманда.

Сестра по-прежнему смотрела перед собой. Слышала ли она вопрос — неизвестно.

— Нет, — ответил за нее Пабло. — Она боится.

— милая, не бойся! Мы выгоним их, и Слышишь?

— уходи, Холли! Вернись к нам! — взмолилась

—

— По крайней мере, теперь мы знаем, что Холли никуда не делась, — заметил

— Мы должны найти способ ее освободить сказал Жеро.

— Экзорцизм не помог. Мы пробовали, — отозвалась Саша, — В итоге tante Сесиль погибла.

— Я мог бы попытаться, — вмешался Арман.

Аманда повернулась к нему.

— Ну уж нет. Не хватало потерять еще и вас!

— Попытка не пытка, — вмешался Филипп, — Прежде чем посвятить себя Богине, Арман учился на священника. Он видел и знает такое, что нам и не снилось. Думаю, у него получится.

— По-моему, нужно рискнуть, — поддержат его Жеро.

Аманда взвилась.

— Легко тебе говорить! Ты и понятия не имеешь, каково нам пришлось в прошлый раз. Да, мы должны придумать, как избавить еено я не уверена, что экзорцизм — средство.

— Если Арман согласен, не надо ему

Аманда переводила взгляд с одного лица на другое. Глаза друзей светились и надеждой. она повернулась к Алексу, не проронившему еще ни слова.

— А ты что скажешь?

— Демоны бывают разные. Человек, разбирающийся сразу в ндругие потерпели неудачу. Пусть священник попробует.

«Что ж, веский аргумент. А может, я просто хочу, чтобы меня убили... — подумала Аманда и посмотрела на Холли — Мы должны ее вернуть. В том аду, куда мы собрались, без нее не обойтись».

— Что вам потребуется? — повернулась она к Арману.

11

Мария

• Пришла пора ножи точить.
• Ведьм проклятых истребить!
• Сыщем мы на них управу,
• Возродим Деверо славу.

• Богиня, милостивый Боже,
• Молю, услышь меня Ты тоже!
• Помоги нам страх изгнать,
• Отринуть вражескую рать!

Тройственный ковен

Всю дорогу из аэропорта допригорода, в котором находилосьубежище, Аманда сидела как на иголках. Они вступили во владения Верховного ковена, и по меньшей мере один его член обзнал.

«Да, Жеро ей доверяет, но гдечто Ева не доложит своим о нашем приезде?»

самолет приземлился, колдунья поблагодарила спутников: спасибо, мол, — и была такова.

выслеживать Майкла, — поняла — Что ж, по крайней мере, тут наши ин совпадают».

огляделась вокруг. Дом оказался простор Арман долго обшаривал все углы и закоул не выбрал наконец одну из комнат. По час они всем ковеном выносили оттуда которые во время экзорцизма могли оружием демонам или самой Холли.

Хозяйка оставила гостям все необходимое, — записку с просьбой «чувствовать себя как но дожидаться их не стала.

«Можно ли ее винить? Я и сама сейчас с радостью бы отсюда смоталась».

Ричард вот уже полчаса как уехал по какому-то загадочному делу. Аманда не стала его расспрашивать, но холодный блеск в глазах отца ее не на шутку встревожил.

Томми, чмокнул ее в щеку. Аманда с улыбкой припала к его груди. В объятиях Томми было до того уютно, что хотелось остаться вот так всегда.

— Люблю тебя.

— И я тебя, — прошептала она.

— Надо бы проверить, не нужна ли Арману еще какая помощь.

Аманда вскинула глаза. Куда подевался тот мальчишка, которого она знала скогда успел он так измениться? Томми улыбнулся и на мгновение снова превратилсянего, хотя Аманда сознавала, что теперь это лишь одна из его сторон. В новом Томмисила и доброта. В нем было все, о чем можно было только мечтать. Все, в чем она

«Я сделаю все, чтобы не потерять его».

Рука в руке они вошли в опустевшуюту. Исчезло все, даже картины. Но не только. Трудами Пабло и Саши в помещении неникаких следов человеческого присутствия,единого отпечатка прежних владельцев.ужаснулась: таких безжизненных с генгда прежде не видела.

«Так вот что такое смерть — пустота... Нет, не может быть. Не верю!»

Притихшие, молчаливые, члены ковена смотрели на распростертую на полу фигуру. Холли не пришла в себя ни во время полета, ни позже, в машине, и Аманда начинала уже опасаться, что сестра так никогда и не очнется.

— Когда выйдете, закройте дверь, возьмите мечи и стойте наготове, — проинструктировал их Арман. — Что бы ни появилось из-за этих дверей, убейте его.

— Демоны зашевелились, — заметил Пабло.

— — тихо произнес Арман.

— Я остаюсь, — заупрямилась Аманда.

— Нет. А теперь идите, скорее.

— Пойдем, Аманда. Все будет хорошо, вот увидишь, — сказал Томми и, крепко взяв ее за руку, потянул за собой.

Арман повернулся к Холли и глубоко вздохнул. В каком-то смысле вся его жизнь была лишь подготовкой к этой минуте. Внук священника-экзорциста, недоучившийся семинарист, Арман и сам сейчас был бы священником — если бы за день до посвящения в сан не свернул с этой стези, чтобы посвятить себя служению Богине. Но и от той, первой своей веры он не отрекся. Просто с тех пор Арман поклонялся обоим божествам и, как выяснилось, был в этом не одинок.

Глаза Холли распахнулись, однако из глубины их смотрела не она. Сонмы демонов рвали ее на части, и, глядя, как корчится распростертое перед ним тело, Арман возблагодарил оба божества за свой годами копившийся опыт. Теперь от его знаний зависела и жизнь этой девушки, и егоственная.

Он зажег лиловые свечи и приступил к обряду.

Однажды затверженные, слова легкоиз его уст:

Exorcizo te, omnis spiritus immunde, inDei... Изгоняю тебя, дух всякой нечистоты, именем Бога... — Арман начертал в воздухе крестное знамение. — ...Patris omnipotentis, et in noimine Jesu... Отца Всемогущего, именем сына его Иисуса Христа... — Тут он снова осенил одержимую крестом. — ...Christi Filii ejus, Domini et Judicis nostri, etvirtute Spiritus Sancti... Господа и Судии нашего, и силою Святого Духа, — договорил он и начертал в воздухе третье знамение.

Лицо девушки страшно исказилось.

— Ведьмино отродье! — зашипел демон, чей лик проступил в чертах Холли. — У тебя нет права произносить это имя!

— Господь любит всех своих детей. Он не оставит своей помощью того, кто верит в него и взывает к его имени.

— Станет он тебя слушать! — другой дух. — Думаешь, ему нравится делить тебя с Богиней?

— — возразил Арман, заставляя себя говорить как можно спокойнее. — Впрочем, даже если это так, Бог милостив и простит меня. Именем Богини, живущей в сердце этой девушки, тебе, вся угнездившаяся в ней нечисть Тебе нет места в ее душе.

нравимся, — визгливо произнес третий демон. — Она хочет, чтоб мы остались.

— Вон из этого тела! Ut descedas ab hoc plasmate Dei… Выйди вон и беги из рабы Божьей, Хол Катерс... per eumdem Christum Dominum nost venturus judicare vivos et mortuos, et per ignem... чрез того же Христа, Госпо нашего, который придет судить огнем живых мертвых и весь мир.

забилась в судорогах. Демоны яростно — с ней, друг с другом, с Арманом и с божествами, которых он призвал на по вдруг раздался пронзительный крик, и секунду изо рта Холли вылетело пятнистое существо с драконьим хвос крылышками, как у воробья.

Арман вытянул из-за пояса меч и рассек демо пополам.

— Возвращайся туда, откуда явился, исчадие

Существо взорвалось. Облачко красной пыли повисело в воздухе, а затем осыпалось на пол. В комнате потянуло серой. «Всего один… Похоже, это надолго», — подумал Арман.

Он взял в руки большую деревянную миску наполненную ладаном, толченым чесноком, мятой, гвоздикой и полынью, поднес к этой смеси зажженную свечу и, когда травы занялись, осторожно задул пламя. Теперь смесь не горела, а тлела. Пряный аромат поплыл по комнате. Почуяв его, демоны завыли.

Арман подошел ближе, плюнул на ладонь и коснулся ушей Холли — сначала правого, потом левого.

— Ephpheta, quod est, Adaperire.«», то есть «отверзись».

Коснулся ее правой ноздри, затем левой.

— In odorern suavitatis. В благоухание приятное. Tu autem effugare, diabole;enim judicium Dei. А тебе, нечистый,изыди; ибо близок суд Божий... Холли! — повелительно произнес он. — Помоги мне, милая. Гони их прочь!

В ее глазах отразилось нечто оченьна понимание, но демоны тут женули свою жертву обратно во мрак.

— Мы не ее, священник. Нам тут... уютно, — один из них.

— вас? — потребовал Арман.

— Сотни.

— Тогда и вы будете сотнями.

Холли сидела на своей скамеечке и с удивлением как один из них — маленький такой, красный демоненок — вдруг встал и, горько и плача, побрел прочь. Она уже собиралась его пожалеть, но потом вспомнила, что однажды он в нее плюнул. Тогда она перестала его жалеть. Наоборот, обрадовалась. Теперь в жужжащем хоре станет одним голосом меньше. И спин, загораживающих ей вид, тоже поубавится.

Внезапно она услышала чей-то голос. Говоривший взывал к ней, просил помочь ему выгнать демонов. Те суетились, кричали что-то в ответ и, похоже, совсем о ней забыли. Холли шевельнула большим пальцем на ноге, и на этот раз никто ничего не заметил.

Она снова замерла.

«Подожду еще немножко. А потом возьму и переставлю ногу».

Арман взял чашу со святой водой и высыпал туда щепотку соли. Если верить книгам, демоны боятся соли: когда Иисус позволил изгнанным им бесам войти в стадо свиней, животные бросились в море, и бесы погибли. Верить этой истории или нет, Арман не знал, но чувствовал, что именно вера — главное его оружие.

С чашей в руках Арман встал рядом с Холли. Обычно при экзорцизме руки и ноги одержимой не связывают, но здесь случай был, мягко говоря, необычный. Помимо веревок Холли удерживали и другие путы, магические. Тут уж постарался Алекс. Остальные для этой задачи не годились: в том, что касается магии, Холли знала и умела все, что знали и умели они. А вот Алекс был другим и практиковал несколько иную магию.

Арман трижды крест-накрест побрызгал святой водой над головой Холли. Демоны взвыли, в комнате запахло серой и горящей плотью. Наконец из тела Холли выскользнула дюжина демонов. Судя по тому, как дрожали их силуэты — словно колеблясь между тем миром и этим, — жить им оставалось недолго, и Арман позволил им уйти. Даже если они и доберутся до двери, Филипп ими займется.

отставил чашу и взял в руки блюдо сухими Подержав большой палец в смеси, лба девушки, затем подбородка и век, правого и левого.

— Pax tibi. Мир тебе, Холли.

В воздухе пахло смертью; демонов поубавилось, зато оставшиеся бесновались так, что страшно смотреть. Она чуть двинула левой ступней — никто не заметил. Тогда она медленно выдохну снова ничего не произошло.

Одержимая облизала сухие губы. Надо попробовать что-нибудь сказать. Вдруг это поможет? Сердце забилось громко и часто, в ушах стоял грохот. Она открыла рот и, когда никто на нее и не глянул, провела языком по зубам. Демоны скакали и вопили на человека снаружи.

Холли ощущала их злобу, которая кипела и клокотала вокруг нее, заставляя сердце биться еще быстрее. Странное дело, теперь к страху примешивалось и другое чувство — восторг. Ах, как давно она не испытывала ничего, кроме страха...

«А вот возьму и отвечу!»

— Благословен... — Тут на нее навалилось сра с десяток демонов. Чья-то лапа заткнула ей рот, плевки и удары посыпались со всехмоны шептали ей гадости: мол, ты никто,жество, пустое место.

«Наверное, они правы. Кому, как незнать».

Дряхлый, умирающий демон выполздвери, и Филипп одним взмахом мечаего в никуда.

«Похоже, Арман близок к успеху, — он про себя. — Этот был уже почти готов».

Аманда нервно вышагивала передпоигрывая мечом, будто дубинкой. Филиппблюдал за ней, и сердце его сжималось отсти.

«Сколько горя ей пришлось вынести! Аей грозит новая потеря...»

— Я уже говорила, что ненавижу ждать?

— Не далее как пять минут назад, — ся Алекс. — Пора сматывать удочки. КакАрман закончит, половина из нас отправитсяАвалон — спасать Николь, а остальныена Верховный ковен.

— По-твоему, не опасно вот так разделяться? — спросил Томми.

— На этой стадии опаснее этого не делать. Пора и быстро. Ударить сейчас, пока этого не ждет — Алекс глянул на Же— Хотя вполне вероятно, что нас уже ждут.

Жеро напрягся, но промолчал, и Филипп снова сосредоточился на двери.

«Богиня, помоги Арману», — молил он, карауля появление новых демонов.

Арман услышал, как Холли что-то произнесла. Вернее, попыталась.

— Умница, Холли. Давай, помоги мне. Гони их прочь. Ты сильная, все в твоей власти.

— Никто не властен надо мной, — прошипел голос. В комнате взметнулся ветер и закружил вокруг Холли — Ни твоя ведьма, ни ты сам.

— Кто ты? Назовись! — потребовал Арман.

— Буньип.

«Буньип? Где я это слышал?»

Ветер не стихал, и в этом тоже было что-то знакомое.

«Буньип... Вихрь».

— Ты злой дух, таящийся в ветре. Аборигены слагают о тебе легенды.

— Раз ты обо мне слышал, то знаешь, на что я способен. Трепещи же!

Арман помахал рукой, изображая

— Да пока вроде не перед кем. Уходидобру-поздорову. Или ты собралсяХолли в птицу? — Арман ждал ответа, ломаяву над тем, как изгнать непонятную

«В мифах говорится, что радужная змеярила землю и пробудила духов. Что ж, дляхватит».

— Именем той, что вдохнула жизнь внаселяющий твою землю, именем Змеиприказываю тебе: изыди!

Изо рта Холли вылетел демон, а ветери закружил с новой силой, все быстрее иОн бил Арману в лицо, трепал его одежду;цист открыл рот, чтобы прочесть заклинание,вихрь сорвал слова с его губ и унес прочь.

«Богиня, помоги мне, — думал Арман, глядязакручивающуюся все туже воронку. — Иначес Холли несдобровать».

Вскоре в углу комнаты вырос смерч.ста охватил ужас: дух вполне мог уничтожитьвсех.

Неожиданно дверь распахнулась. На пороге стоял Алекс. Руки его были воздеты, губылились, однако что именно он кричит, Арман не слышал. В следующее мгновение вихрь исчез, ос после себя странную, неправдоподобную Дверь захлопнулась, и Арман вновь очу наедине с Холли и ее демонами.

«Надо будет сказать Алексу спасибо», — подумал он, возвращаясь к своей задаче.

В Холли творилось черт знает что. хоть ветер стих. Повсюду валялись тела демонов в разной степени отключки. Никто не обращал на нее ни малейшего внимания.

Холли собралась с духом и встала. У скамеечки валялся демон — тощий и маленький, раза в два меньше ее самой. Из его открытой пасти текла густая желтая жидкость.

«Весь пол залила. Фу, гадость».

Холли легонько пнула коричневое тельце — демон не шевельнулся.

«Пожалуй, с таким недоростком я бы справилась», — подумала она и, опасливо оглядевшись, начертила над ним пентаграмму.

— Богиня! Изгони эту тварь навсегда, пускай исчезнет без следа, — прошептала она.

Демон захрипел, выпучил глаза и вылетел у нее изо рта. Остальные — те, что успели очухаться, — разом повернулись в ее сторону.

«Мамочки».

Арман удивленно воззрилсякоричневого демона, вдругХолли, схватил меч и разрубилС лезвия закапала бураятворяясь на полпути к полу.

— Молодец, Холли! Так держать.

Холли его не услышала. Она снова сидела на скамеечке, корчась и плача, а столпившиеся вокруг демоны били ее и кусали — больно, до крови. Вступиться за нее было некому.

Арман с надеждой смотрел на Холли, но минуты шли, а глаза ее оставались такими же бессмысленными, и демонов в комнате больше не появлялось. вдруг она забормотала-то языке. Арман прислушался: похоже наТогда он воздел руки и произнес:

— Allaahumma jannibnash-shaytaana janni-bish-shaytaana maa razaqtanaa. О Аллах, нас от шайтана и удали шайтана от того, кем наделил нас.

Из тела Холли с воем вылетело смонов, и Арман закружилодного, рассек другого. За ему пришлось но этот него не тяжело дыша, тут за спиной сдавленный стон:

—

Холли уставилась на него широко раскрытыми глазами.

—

кинулся к ней, но глаза девушки закати выгнувшись дугой, едва не упала. Эк подхватил ее и прижал к груди.

— Давай, Холли, сопротивляйся, — уговаривал он. — Ты сможешь. Я в тебя верю. Вернись же! Заклинаю тебя, Богиня, изгони нечисть из Холли, исцели ее разум и душу. Да покинут это тело таящиеся в нем бесы, да прольется твой свет на эту девушку.

Еще одна стайка демонов отделилась от тела Холли. Арман не двинулся с места, молясь в душе, чтобы друзья их не упустили.

— Повелеваю вам, нечистые духи, оставьте эту Вам здесь не место. Именем Иисуса Христа, пролившего кровь на кресте, приказываю: убирайтесь!

Стеная и воя, изо рта Холли вылетела вереница демонов. Почувствовав, что парочка из них уцепилась за него когтями, Арман стряхнул их рукой и усилием мысли.

— Во имя Господа и Госпожи, дух всякой нечистоты! Эта девушка Богине, душа ее — сосуд божественной воли. Да очистится он от всякой скверны! — извлек из кармана белую тряпицу и, положив на лоб Холли, произнес: — quam perferas immaculatam. Прими это одеяние и принеси его незапятнанным.

Раздался грохот, будто от взрыва. Ослепительная вспышка озарила комнату, и мимо Армана со свистом пронесся поток воздуха, в котором мелькало... нечто. А затем Холли распахнула глаза.

Холли стояла в центре своеголенно смотрела на пролетающих

«Куда это они?»

Один из них уцепился за ее руку,когтями кожу. Холли дернула плечом,унесло вслед за остальными.

Наконец все стихло, и она осталасьхонько, на цыпочках Холли двинуласьЗаглянула в свои глаза: что там снаружи? — в легкие полился воздух. Она под взгляд и увидела Армана.

В руке он держал белую свечу, над которой тре огонек — яркий и чистый. Арман протянул и через какое-то время Холли удалось под руку и взять ее.

— Прими пылаю светильник. Аминь. Благословенна будь.

— Благословенпрошептала она за

«Вот я и вернулась».

Арман обнимал рыдающую Холли и мысленно благодарил всех богов за то, что сумел вернуть ее. Через несколько минут в дверь осторожно постучали.

—

Дверь медленно открылась. Возникший на пороге нерешительно подошел и присел с ними.

— Как она?

—

—

— Демоны? — спросил Арман.

— Все перебиты, — ответил Филипп. С плеч Армана словно упала гора.задрожал от вдруг накатившей усталости.

— Холли? — робко позвала Аманда с

— Аманда, — выдохнула Холли.

Та кинулась обнимать сестру, все ещежавшую на руках у Армана.

Услышав какой-то звук, Арман повернулся. У двери, с непроницаемым выражением лица, стоял Алекс.

— Вернулась?

Арман кивнул.

— Отлично, — объявил Алекс громким голосом. — Всем готовиться к штурму!

Ричард

Выехав из Лондона, Ричард свернул на по магистрали. Через полчаса он чутьскорость и начал приглядываться кНаконец впереди показалась скромнаяная дорога, обсаженная деревьями, котораянесколько миль уперлась в заброшенноеВо время Второй мировой войны здесь нах база американских истребителей.

Ричард припарковался, вылез из машины и, оглядываясь, бесшумно зашагал Помещение, некогда служившее офи баром, он отыскал сразу. Похоже, с сорок сюда не ступала еще ничья нога: на столи скопился толстый слой пыли, повсюду валя осколки, а в окнах недоставало стекол. С по свисала паутина. Вспугнутая его прибли из-под стойки бара шмыгнула мышь. двинулся в глубь помещения, к скрытой углу двери. Человек непосвященный бы ее заметил, но Ричард направился к ней. Стоило ему коснуться ручки, как он что не ошибся: на металле не было ни

Он открыл дверь и начал медленно спускаться по длинному ряду ступенек, ожидая, что его в любую минуту остановят. И действительно, внизу он столкнулся нос к носу с охранниками.

Ни слова не говоря, Ричард достал из кармана удостоверение. Придирчиво его изучив, охранники кивком указали посетителю на висевший стене прибор. Ричард приблизил глаза к экрану и подождал, пока сканер сниметсетчатки.

Не прошло и минуты, как один израспахнул еще одну дверь, а второй повелтителя по коридорам подземного этажа, где располагалась учебная база британскихи спецназовцев. Вскоре Ричард уже сиделнете полковника британской армии.

Хозяин кабинета перегнулся через письменный стол и всмотрелся в лицо гостя.

— Ричард Андерсон?

Ричард кивнул.

— Ваша слава летит впереди вас.

— Я всего лишь выполнял свой долг перед родиной.

Полковник приподнял брови, но от комментариев воздержался.

— Чем могу быть полезен? — спросил он.

Ричард вытащил из кармана листок бумаги и протянул его собеседнику.

— Мне нужно кое-какое снаряжение.

Прежде чем ответить, полковник прочел список дважды.

— Думаю, мы сможем вас выручить, — кивнул он и нажал на кнопку вызова. Вошел протянул ему листок. — Приготовьте гостя перечисленное здесь оборудо

чего собеседники одновременно, как по поднялись и пожали друг другу руки.

— А могу я поинтересоваться, для какой имен цели вам понадобился сей арсенал?

Ричард покачал головой.

— Лучше вам этого не знать. Да и вряд ли вы поверите.

— Что ж. Ваше право, — хмыкнул полковник — Удачи вам.

— Благодарю вас, полковник.

Десять минут спустя Ричард уже сидел в маши мчавшей его в лондонское убежище ковена.

Тройственный ковен

обнимала Томми и с тоской думала о том, рано или поздно, но разнять руки все же при Ей совсем не хотелось оставаться в Лон с горсткой друзей атаковать Верховный ков в то время как Томми отправится на Ава

Однако кто-то же долженли, следить, чтобы не случилосьчто с Алексом сестра познакомиласьгодня... А Томми нужнее на Авалоне: Саше и Филиппу втроем не справиться. Филиппне мог остаться: узы, связывающие его спомогут им ее разыскать.

При одной мысли о расставании с любимым из глаз Аманды начинали течь слезы.

«Это нечестно!» — думала она.

На то, чтобы обрести дружбу Томми, судьба отвела ей не один год, а стоило обнаружить, что они любят друг друга, как обманщица судьба уже спешит их разлучить.

«Через четверть часа мы пойдем каждый своей дорогой. А вдруг с одним из нас случится беда?»

— Есть предложение, — сказал Томми севшим голосом.

— Что?

— Давай наколдуем, чтоб... ну, в общем, не разлучаться.

— Никогда-никогда? — выдохнулаЧтобы, если умрем, так вместе?

— Балда ты, — протянул он с ласковой укоризной, — Чтобы мы остались живы-здоровы. И вместе — что бы ни стряслось.

— Согласна. Давай так и сделаем. Только придется поторопиться.

быстро нацарапала на земле окруж Томми сбегал за ладаном, и уже через ми сидели в Кругу, соприкасаясь коленями.

Аманда сжала его руки в своих, и на мгновение время как будто остановилось. Она сделала вдох, и Томми вдохнул вместе с ней. Сердце его замедлило свой ритм, подстраиваясь к ее собственному; Аманда чувствовала, как сливается с ее пульсом биение в кончиках его пальцев.

Между ними, рядом с единственной белой свечой, лежал атам. Аманда подобрала клинок. Томми зажег свечу.

— Сегодня, завтра и вчера, с тобой мы вместе навсегда, — произнес он нараспев.

Морщась от боли, Аманда провела лезвием по своей ладони, затем надрезала кожу на руке Томми, и две кровоточащие ладони сомкнулись над пламенем. Свеча зашипела, но не погасла.

— Чиста, как пламя, моя любовь, — прошептала Аманда.

— В этой ли жизни или в следующей — я твой навеки, — отозвался Томми.

Затем оба выдернули у себя по волоску и бросили их в пламя.

— чтобы мы не расстались в следующей! — лась Аманда.

— Навеки, — прошептали они в унисон.

В тот миг, когда их губы встретились надменем свечи, Аманда почувствовала мощныйлив силы, которая волной пробежала по ееи схлынула.

— Что это? — спросил Томми, глядя на нее округлившимися глазами.

— Не знаю.

— Будем надеяться, что это к удаче. Потому что скоро она нам ох как понадобится, — проговорил Томми, глядя на что-то у нее за спиной.

Услышав голос Алекса, Аманда чуть ненула.

— Пора, — объявил он.

12

Бригита

• Где мы, там смерть, и боль, и зло.
• Ликуйте, пойте, Деверо!
• Скоро мы на трон взойдем,
• Проложив нам путь мечом.

• Богиня всех нас исцелила,
• Своею мощью наделила
• Прошлого сотрем мы след,
• Каоров выполним обет!

Ричард, Саша, Томми и Филипп

—

— Потому что это единственныйпасть на Авалон, — ответила Саша

— Ну да. После того как мы наведалисьв прошлый раз, остров наверняка закрыли для телепортации.

— И что? У Материнского ковена нелишнего вертолета?

Филипп живо представил себе, кактается в воздухе, уцепившись за шасси, иголовой.

— Да ну. В кои-то веки можно посидеть,ворить по душам...

Томми сделал кислую мину, и сердцекольнула жалость.

«Тревожится за Аманду, — подумал он. — И я прекрасно его понимаю. С тех пор как пропала Николь, я и сам брожу как тень».

Он скрипнул зубами и заставил себя думать о деле.

Древние маги, укрывшие остров отгостей, потрудились на славу. Спасателей уже несколько раз охватывало неодолимоеповернуть назад; дважды лодка развернулась сама, и пришлось возвращать ее на прежний курс.

Были здесь и другие странности. Филипп то и дело ловил на том, что за кормой воду. хотя ничего он там не увидел, его не оставляло ощущение, что кто-то за ними по пятам. Попытки закрыть глаза и «прощупать» окрестности ни к чему не мысленный взор натыкался лишь на воздух. Тогда Филипп плюнул и успоко

«Померещилось».

Остров они увидели только тогда, когда капризная посудина уже готова была ткнуться в берег. Задыхаясь от волнения, Саша прошептала заклинание, которое позволит им беспрепятственно высадиться на остров. По крайней мере, Филипп очень на это надеялся.

Днище заскрежетало о камни. Прошла секун вторая... Ничего не случилось, все дружно от облегчения. Филипп спрыгнул на с помощью Томми привязал лодку, чтобы соскользнула по каменистому берегу в воду.

— Чувствуешь что-нибудь? — спросила присоединившаяся к ним Саша.

Филипп удрученно мотнул головой и покосил на Ричарда. Застыв в напряженной позе, отец Н стоял чуть в стороне от остальных. За спиной у него висела снайперская винтовка и боеприпасы, плюс еще какие-то штуковины назначение которых он объяснить не потрудился.

«Сразу ясно, что мы на войне», — Филипп.

Едва заметная тропка огибала подножиема и уходила вверх. Саша зашагала впередтальные потянулись следом. Филипп напрягсвои шесть чувств.

«Николь где-то здесь, на острове. Почему же я ее не чувствую?»

Они взбирались все выше и выше, оскальзываясь на камнях, которые так и норовили уйти из-под ног.

— Не остров, а мышеловка, — пробормотал Томми, и Филипп не мог с ним не согласиться.

Наконец они поднялись на небольшое плато и решили сделать привал. Дальше тропа раздваивалась: один путь вел вверх по склону, асворачивал обратно к берегу. Посреди плато стоял одинокий валун, и все, кроме Ричарда, расселись на нем. Вокруг гулял ветер, такойчто перехватывало дыхание.

Филипп тронул Сашу за плечо. Та

— Откуда вы знаете, куда идти?

— На этом острове я провела не один месяц, — призналась Саша.

— В плену?

Она слабо улыбнулась.

— И да и нет.

— Не понимаю.

— Я часто переносилась сюда во сне. Тело ос в Париже, а мой дух бродил здесь.

— И чем он занимался?

— Сама не знаю, — покачала она головой. — Я ведь не вполне сознавала, что делаю. Поначалу я думала, что найду на острове подсказку, нечто такое, что поможет моим сыновьям. Но ничего, кроме зла, так и не обнаружила. Когда здесь заточили Жеро, я была вне себя от радости и горя. Пыталась с ним говорить, утешить его, но вряд ли он слышал хоть слово. Зато меня услышала Холли — когда пришла с ним повидаться.

— Так это вы показали ей дорогу на остров?!

Саша кивнула.

— «А вдруг ради этого я и брожу здесь каждую ночь?» — сказала я себе. Если таким образом я смогу вернуть сыну свободу, то дело стоит свеч. — В ее глазах появилось задумчивое, отсутствующее выражение. — Здесь чувствуется нечто такое... нечто необъяснимое...

Саша унеслась мыслями в далекие дали, а на Филиппа вдруг словно дохнуло холодом. Теперь он тоже чувствовал древнее зло, разлитоевоздухе. Даже сидя рядом с Сашей,ощущал ее присутствия; зло, словноглощало все живые мысли и чувства.глаза и попытался раздвинуть его, пробитьсяэтот туман — туда, где...

— Николь! — вскричал он. — Здесь,близко!

— По какой тропе? — спросил Ричардженным голосом.

— Вниз, — уверенно ответил Филипп.

Илай злился на самого себя.

«Она же морочит тебе голову. Ведь и ежу ясно!»

В глубине души ему было все равно, и это бесило еще больше. Фантазм сидел в уголке — нахохлившийся и злой.

«Наверное, тоже никак не поймет, я сижу рядом с ведьмой из рода Каор и не пытаюсь ее прикончить».

— Фантазм, придумай, как нам отсюда выбраться, — приказал он.

Пернатое чудище коротко вскрикнуло и исчезло.

— Вот мы и одни, — усмехнулся Илай.

— -э-э... ошибаешься, — прошептала Николь,

—

ступая, из темноты возникли три огромных силуэта.

того момента, как они покинули лодку, прошло почти два часа. Путники преодолели крутой спуск и остановились на последней гряде.

— Где она? — тихо, почти шепотом спросила Саша.

— Где-то рядом, — ответил Филипп. — Я чувствую ее присутствие. И еще я чувствую, что она сильно напугана.

След, который ему удалось поймать на плато, ни разу с тех пор не прервался, однако расстояние, отделявшее их от Николь — всего-то сотня ярдов, максимум две! — сокращалось медленно. Извилистая тропа вела их кружным путем.

Илай и Николь, а откуда-то из-подрались три чудища.

— Големы! — закричал Филипп.

В ту же секунду Томми кубарем скатился с холма и побежал к Николь. Опередивший егосхватил девушку за ворот и поднял, будто тряпичную куклу. Второй голем пытался ее брыкающиеся ноги.

— Сделайте же что-нибудь! Скорее! — в панике вскрикнула Саша.

Волосы на голове Филиппа встали дыбом. Откуда ни возьмись рядом с ним появились еще четыре голема и, не обращая на него внимания,нулись вслед за Томми.

Чуть выше по склону Ричард смотрел всторону. Услышав крик Филиппа, он резконулся и молниеносным, поразительнодвижением сорвал винтовку с плеча,и дважды нажал на курок. Звука выстреловпочти не слышно — только два глухих — но обе его мишени рухнули замертво. Во лбуих големов вместо буквы «е» красовалосьвительно аккуратной дырочке. Впрочем,вительнее была сосредоточенная ярость,шая в глазах Ричарда.

Филипп с Сашей опомниться, как солдат уже мчался вслед за Томми. Схва Николь големы начали тянуть ее каждый словно намереваясь разорвать ее попо Томми с разбегу прыгнул на спину тому, что ближе, и потянулся к надписи на лбу. Голем стряхнуть противника, но только об ему задачу. В тот миг, когда оба упали на в воздухе просвистело еще три пули, и по настигнувшие Томми големы рухнули как подкошенные. У Филиппа отвисла челюсть.

Последний уцелевший голем стискивал голо Николь.

«Он убьет ее!»

Не сбавляя хода, Ричард вскинул винтовку. Послышался еще один тихий хлопок. Истукан покачнулся и, не выпуская свою жертву, рухнул наземь.

Илай, словно в замедленной съемке, перекатился на бок, сел и, вскинув руки, начал читать заклинание. Губы его двигались, но слов было не расслышать.

Ричард завел руку за спину и вытянул из заплечных ножен дожидавшийся своего часа длинный кинжал. Медленно вращаясь, лезвие прочертило в воздухе дугу и вонзилось в землю между ног Илая. Лицо колдуна стало белее полотна.

— Сиди и не дергайся, — прорычал— Рыпнешься — убью.

Спотыкаясь и оскальзываясь,вниз по склону. Сердце колотилосьИлай сидел, не шевелясь и даже не

Томми спихнул с себя мертвого голема и накинулся на Ричарда:

— А если б вы попали ей в лоб?

— Ее лоб был на полфута ниже, — ся Ричард, баюкая дочь в объятиях.

Николь рыдала, повиснув на шее отца. По лицу старого воина текли слезы радости. Он протянул руку навстречу подбежавшему Филиппу и привлек его в Круг.

Филипп тронул любимую за плечо, и его будто ударило током. Ахнув, он перевел взгляд на округлившийся живот Николь.

«Да она же беременна!»

Голова пошла кругом.

«Как?.. Когда?.. Что за чудеса... — И вдруг Филипп с убийственной ясностью понял: — Ребенок не мой...»

— А эта четверка откуда взялась? — Томми, чуть отдышавшись.

— -моему, они шли за нами, — сказал Филипп.

Саша взглядом поле битвы, опасливо д до ближайшего голема и тут же от руку.

— Им нужен был ты, не Николь, — пояснила —

— Вряд ли, — возразил Томми. — Аманда-то в Лондоне.

— Подумай хорошенько, — тихо сказал Филипп. — Ауру Аманды мы скрыли. Вот они и переключились на того, кто носит в себе частичку ее души. Вы связаны узами, а значит, живете друг в друге. Когда мы разделились, големы, очевидно, почуяли в тебе Аманду и пустились в погоню.

Томми поежился.

— По-вашему, мы их всех укокошили?

Саша покачала головой.

— Жеро говорил, что за Холли охотилось четверо. Эта четверка, — показала она, — выслеживала Аманду. Логично предположить, что и за Николь отправилось четверо. Однако мы видели только троих.

— Четвертого убил я, — тихо сказал Илай. — В замке.

Саша повернулась к сыну.

— Спасибо, что вытащил ее оттуда.

— Плевал я и на вас, и на ваши— процедил Илай, — Попадись вы мне в руки, я бы вас всех прикончил.

— Пообрывать ему ручонки, и дело с— пробормотал Томми.

Судя по выражению лица, Филипп был «за» и только уважение к чувствам матери мешаловысказать, что он думает по этому

Саша перевела взгляд на сына — в глазах его пылала злоба. Илай медленно поднялся, косясь на Ричарда, который следил за каждым его движением.

— Рогатый Бог вас в порошок до единого, — прошипел он.

— Илай! Не для того я тебя растила, ты стал слугой зла.

— Да? Когда ты меня растила?помню, ты сделала ноги и предоставила сие занятие отцу. А теперь явилась не запылилась,смеешь меня осуждать! Если уж кто ивает осуждения, так это ты. Ты небросила своих детей, а теперь корчишь изсвятую невинность и удивляешься, что мы в отца? Чего ж тут удивительного? Он остался с нами, дал мне первые уроки магии, научил меня водить машину, втолковал мне, как обращаться Ты же знала, что он за человек, вот любуйся на результат!

Красный как рак, Илай с криком занес руку, собираясь ударить мать. Краем глаза Саша заметила, что Ричард вытягивает еще один нож, свалившийся невесть откуда демон сбил с ног.

Черный, с блестящим панцирем и шестью ко он был похож на гигантского тара Чудовище шустро вскочило, развернулось нацелило клыки на горло Илая. Однако колдун растерялся и двинул кулаком по рогатой баш Противник, скуля, засеменил прочь.

Илай встал на ноги.

— Прощайся с жизнью, — прошипел чей-то го

Саша обернулась и увидела целившуюся из лука нимфу.

— Нет! — крикнула она и, бросившись к сыну, толкнула его в сторону. И, уже падая вместе с Илаем, почувствовала, как вонзается в спину стрела, впиваясь все глубже и глубже — туда, где билось сердце. В глаза ударил ослепительный свет, в ушах зашумело, засвистело...

Мать и сын рухнули на землю,чему-то очень ровной, каменнойсоломой.

— Добро пожаловать, — вкрадчивокал женский голос.

Саша подняла голову, чем несказанносаму себя, — и зашлась истерическим

— Кто это? — Голос Илая сочился

Над ними стояла величественнаярасшитых серебром черных одеждах.щины венчала серебряная диадема салью.

Незнакомка изогнула губы.

— Я Изабо из рода Каор. Добров мой дом.

— Куда они подевались? — крикнула

Еще мгновение назад Саша слаемА потом упали, что-то гулко громыхнуло,— ни того, ни другой.

Демон в облике нимфы зашатался сющим хрипом осел на землю. В груди учал нож. Томми свернул шею медленно поднимался на ноги. Мощась от отвращения, он вытер лицо, забрызганное кровью, ответил:

— Не знаю. Похоже, это как-то связано с об который устроили мы с Амандой.

— Объяснись, — потребовал Филипп.

— Мы немножко поворожили, чтоб остаться -здоровыми и никогда не разлучаться. А когда закончили, почувствовали мощный всплеск силы. То же самое я ощутил сейчас, за миг до их исчезновения.

У Николь закружилась голова.

— Может, Пабло сумеет отыскать их след, — она, сглотнув подкативший к горлу коА где он, кстати? И остальные?

Филипп с Томми украдкой переглянулись. «Решают, какую часть правды мне расскапоняла она.

— В Европе, — осторожно ответил ей отец.

Николь подняла голову и вдруг увидела его новыми глазами.

— Ты же говорил, что покончил с войной, что боевые умения забыты! Ты всегда скры нас свое прошлое. А мама и знать не хо

Взгляд отца был красноречивее любых слов. Николь явственно ощутила боль, которую он носил в себе все эти годы.

— Мама морщилась при виде твоих шрамов всегда затыкала тебе рот. Излей ты душу, может, оправился бы. Но она и слышать ничего не хотела. И тогда ты превратился в тихого, незаметного человечка, простака и скромнягу. Отец, правда все-таки выплыла наружу: ты...

— Ш-ш-ш. Не надо, милая. Ты в безопасности, а все остальное неважно — Нежность, светившаяся в глазах Ричарда, сменялась мрачной решимостью. — А теперь надо отыскать твою сестру.

Поддерживаемая с одной стороны Ричардом, а с другой Филиппом, Николь кое-как поднялась на ноги.

— Мои мужчины, — слабо пошутила она, и оба с готовностью рассмеялись.

Ребенок беспокойно ворочался. Николь поморщилась.

«Вздремнуть бы...» — подумала она с тоской.

Огляделась вокруг: не вернулся ли Фантазм? — но огромного сокола нигде не было видно.

«Лети, отыщи своего господина и его мать», — молча попросила она, прекрасно понимая, что союзнику Деверо ее слова не указ.

— Мы том свете, — пробормотала Саша, пере на спину.

— Нет, мадам, — заверила ее Изабо. Говорила старофранцузском, но Саша понимала каж слово.

— А где же? — спросил Илай, подозрительно по сторонам — Почем нам знать...

— Вы у меня. В моем времени, — ответила царственная красавица с легким поклоном. — В замке, принадлежащем моему мужу, Жану Деверо, и его отцу, герцогу Лорану.

Саша медленно, преодолевая головокружение, села и огляделась вокруг.

— Так мы во Франции? — спросила она. — В тринадцатом веке? Но как мы здесь очутились?

По лицу Изабо пробежала тень.

—

—

—

Саша с трудом встала. Ее так и подмывало коснуться своей прапрапрабабки, убедиться, что перед ней женщина из плоти и крови.

«А вдруг это ее дух? Жива она илирезня уже случилась?»

Изабо протянула ладонь и дотронулась до Сашиной руки. Прикосновение было теплым.

— Я не призрак, — сказала она просто, — Мне говорили, что ты появишься.

«Этот юноша — Деверо», — раздалось вдруг у Саши в голове.

«Он мой сын».

— Ты поклоняешься Богине, — произнесла Изабо уже вслух.

— Да.

«Тогда ты поймешь мое горе».

— Твой муж. Жан.

«Любовь моя...»

Тут Сашу словно ударило.

«А ведь не поздно еще что-то — мелькнула головокружительная мысль. — И тогда весь этот кошмар никогда не случится».

— Не выйдет, — отозвалась Изабо полным печали голосом. — Ни ты, ни я не силах-либо пре дано только ждать и мол

— О чем это вы? — спросил Илай, вставая.

— О ее будущем, — прошептала Саша.

улыбнулась, и у Саши упало сердце.

«Она понимает, что ее ждет!»

— Перед вами стоит выбор: доживать свои дни или вернуться назад, в свое время. — Изабо Саше — Знай: твоя рана смертельна. Вер ты умрешь.

«Стрела!.. Выходит, я не так уж и ошибалась, думая, что умерла».

— Верно, — подтвердила Изабо. — Сколько тебе отпущено, я сказать не могу. Грядут темные, безумные времена. Как сложится твоя судьба, мне неведомо. Что же до меня... — Она отвела глаза и вздохнула. — Мне достанет сил отвратить беду.

Саша удивленно приоткрыла рот.

— А я... я тебе как-то помочь? Бытьжет, вместе нас и выйдет?

— Не знаю, — ответила она честно.

— быть, сама Богиня привела меня сюда — продолжала Саша. — Сколько жизней мы спасем, если костер вражды между нашими семьями так и не разгорится! Если мы изменим будущее, обретет ли Верховный ковен такое могущество? А Материнский ковен — захирееттакой степени, если мы вместе поколдуемем времени?

— Мне неведомо... — тихо сказала

— А твоя мать? — спросила Саша,горячась, — Примкнет она к нам?

Изабо горько усмехнулась.

— Для нее все решено. Тех, кто живетждет смерть.

— Я остаюсь, — объявила Саша, — Будьдет, но сдаваться без борьбы — не в моихВ этом ли веке, в другом ли, я выбираю жизнь,если она окажется короткой. Даже еслитить резню нам не удастся.

На лице Илая отражалась целаяСаша видела, что в душе его идетмочь сыну она ничем не могла. Какойни избрал, в конце его маячила смерть:Великой резни, вместе с десяткамиро, или в своей эпохе, от руки сэрасобственного отца.

Растерянный, перепуганный, сынзаться ей чужим.

Илай повернулся к матери. В глазах его стояли вопросы, но ответов на них у нее не было. Сердце разрывалось на части. Она протянула руку и погладила сына по щеке — тот дернул головой.

«Вся наша жизнь была лишь прелюдией к этой осознала Саша.

Илай отступил на шаг и повернулся к Изабо.

— Я возвращаюсь.

Хозяйка замка склонила голову.

Он поднял руку.

— А вы можете вернуть меня не на Авалон, а в Лондон?

Изабо кивнула.

— Портал возник в Лондоне — по воле двоих, пожелавших оградить себя и свою любовь. Ты мо вернуться тем же путем.

— Вот и хорошо.

— А что потом? Как ты поступишь дальше? — спросила Саша.

Он посмотрел ей в глаза.

— Я еще не решил.

Саша стиснула его ладонь, сглотнула вдруг подкативший к горлу комок. Долгие годы она жила в разлуке с сыном, надеясь, что в один— день это изменится. Теперь же подобная возможность навсегда утрачена.

— Я постараюсь тебя разыскать, — прошептала она.

В ответ он только кивнул, давая понять, что слышал ее, и отстранился. Изабо взмахнула рукой, и с порывом ветра Илай исчез.

Майкл Деверо

Скоро все решится. Через несколько часовдет Ветреная Луна, и прольется кровь.веро улыбнулся. Еще несколько часов,веро займет свое законное место во главеного ковена. Взмахнув полой церемониального одеяния, колдун направился к алтарю.добрить Рогатого Бога и снискать егогодня Майкл приготовил для него сразу несколько подношений.

Герцог Лоран, затянутый с головы до ног в черную кожу, с ухмылкой наблюдал заем потомка.

— Сегодня ночью Черный огонь наших врагов и сметет всех, кто стоит у нас на пути.

герцога вызывала уважение: Черный огонь когда-то стал косвенной причиной его смерти.

— Ты уверен, что мой сын будет там?

Лоран кивнул.

— Вместе с остатками ковена Каор. Этой ночью они нападут на Верховный ковен.

Майкл покачал головой.

«Какая смелость! Какой идиотизм!»

— На что они, интересно, надеются? Слабые, разобщенные, с предводительницей, которая только и может, что пускать слюни?

«По крайней мере, в последний раз, когда ее видел мой бес, именно этим она и занималась».

— А нам-то что? — хохотнул Лоран, — Главное, чтоб явились и не сорвали наши планы.

«Какая ирония, — усмехнулся про себя Майкл, — что ключ к моему триумфу — Жеро. Именно благодаря ему мы с Илаем и смогли вызвать Черный огонь в том спортзале. Не будь там Жеро, все наши заклинания ни к чему бы не привели. А теперь мой мятежный сынок, задумавший порвать с черной магией, станет причиной всеобщей погибели. Кровь Деверо... Сколько ни трепыхайся, она все победит».

— А ты, милочка, что скажешь? — крикнул Майкл.

Появившаяся в дверях Кари на него сонным взглядом и равнодушно

— Замечательно.

Лоран поджал губы.

— Сколько ты будешь держать ее состоянии?

— Время терпит.

— Лучше убей ее сейчас, до битвы. требует сосредоточенности, которую ты можешь утратить в пылу боя.

Майкл пожал плечами.

— Да ты погляди на нее, — усмехнулся он — как, скажи на милость, она может нам помешать? И потом, победу нужно отпраздновать. Вот тогда-то нам эта курочка и пригодится.

Тройственный ковен

На душе у Жеро было неспокойно. Ни сным ковеном, ни с его отцом тягаться онили, но пройдет всего несколько часов,ведьм объявит войну обоим.

Он провел рукой по лицу, на котором бугрились рубцы — горькое напоминание о том,кончилась его последняя битва с отцом.

«Я уродец, жалкий калека. Чудовище, и внутри, и снаружи».

Он заглянул себе в душу, но, как и прежде, нашел там лишь горечь и гнев. И ни капли веры — ли, в Рогатого ли Бога...

«Родись я в семье, где почитают Богиню, каким был сейчас? Похожим на Алекса? Действи ли он так чист и светел, как кажется со Или это лишь маска?»

Впрочем, к чему гадать? До битвы осталось всего ничего, и вряд ли он додумается за это время до чего-нибудь путного.

— Жеро!

Он вскинул глаза и увидел Холли — притихшую, повзрослевшую.

«Еще бы... После всего, что ей пришлось пережить...»

Она подошла и присела на кровать рядом с ним. тихонько скрипнули, а Жеро порадовался темноте, скрывавшей его шрамы. Почув прикосновение Холли, он напрягся.

— Жеро... Почему ты меня избегаешь? Я хочу быть с тобой.

— С калекой? — прошептал он — Нет, Холли, ты заслуживаешь большего.

— Не выдумывай, — возразила онанувшим голосом.

— Холли, кого ты пытаешься обмануть?

Тонкие пальчики сплелись с егодуша его запела.

— Ты нужен мне.

— Тебе нужен человек, способный о тебезаботиться. которым тебе не придетсяпросидеть впотьмах.

— При чем тут твое лицо? — воскликнула Холли с жаром. — Твой страх — вот что стоит между нами. Я такого навидалась, что и подумать страшно. Так неужто меня смутят какие-то шрамы? Тем более если эти шрамы — твои?

— Ты не знаешь, чего просишь, — он с горечью. — Если между нами сейчас начнется, назад пути не будет. «Пока смертьчит нас», даже если причиной этой смерти станем мы сами. Ты не готова к таким решениям. Ты еще ребенок.

— Нет, Жеро. — Голос Холли взлетел — Я уже давно не девочка. Просто ты настолько в жалости к самому себе, что этого не заметил.

Он повернулся к ней. Ее огромные глаза мерцали в темноте, как у кошки. Его до боли, к ней. Прижать бы ее к себе и никогда не отпускать... Как долго он мечтал о такой вот минуте...

Холли потянулась рукой к его щеке. Жеро отпрянул.

— Не прячься от меня. Я не боюсь ни тебя, ни нашей любви.

— А я боюсь, — прошептал он.

— Напрасно.

Жаркие, требовательные губы накрыли его рот, противиться им он не мог. Всю свою любовь, тоску вложил он в этот поцелуй. Пальцы Хол нетерпеливо тянули рубашку, расстегивали пуговицы, и наконец теплые ладони прижались его груди.

Жеро со стоном зажмурился.

«Как это было бы легко — поддаться, забыть обо всем... Ведь мы оба только того и хотим...»

«Да... Oui... Возьми ее, — зашептал в голове голос Жана. — Она наша...»

— Моn amour, — прошептала Холли. Или то была Изабо?

— Ты — огонь, что сжигает меня, — выдохнул он в ее губы.

— А ты — меня...

Холли смотрела в глаза Жеро и видела в них страсть. А потом, по мере того как Изабо все больше овладевала ее сознанием, лицо его начало расплываться. Все те чувства, что испытывала Изабо, ложась на супружеское ложе, ожили в душе Холли: страсть возлюбленной, долг жены, страх девственницы. Все это было знакомо Холли, потому что те же эмоции боролись в ее душе, те же чувства царили в ее сердце и мыслях.

«Наш муж, наш повелитель, долг велит нам быть с ним», — твердила Изабо.

Слова ее отчетливо звенели в ушах Холли.

— Я люблю тебя, Жеро, — прошептала Холли, глядя на него из-под полуопущенных ресниц.

Он на мгновение замер, заглянул ей в глаза, и весь мир исчез.

— Я люблю тебя, Холли, — ответил он с такой яростью, что она задрожала.

Его руки лежали у нее на плечах; онавала их тяжесть, а их тепло обжигало ееодежду. Затем его ладони скользнули к вырезу футболки. Холли выгнулась навстречу ихТеплое дыхание Жеро согревало ей шею.

— Mon homme, mon amour, — прошептала она.

Застонав, он рванул ворот футболки. Почувствовав, как его губы прокладывают дорожку от к груди, Холли задохнулась. Внутри вспых огонь, и все ее существо потянулось ему навстречу. Сплетение тел, единение плоти — как бы будет и должно быть... Он заключил ее в коль своих объятий, крепко прижал к себе...

...и вдруг оттолкнул дрожащими руками.

— Нет, — хрипло сказал он.

Холли показалось, что кровь в ее жилах обратилась в лед. Она потянулась к щеке Жеро, однако тот перехватил ее руку.

— Холли, это не мы. Жан и его Изабо.

— Неправда, — выдохнула она. — Да, они играют нашими чувствами, но мы предназначены друг друга.

— Я не вправе втягивать тебя в свой темный и пустой мир. Ты заслуживаешь, чтобы жизнь твоя прошла в свете.

— Я хочу прожить свою жизнь с тобой.

— Нет. Мы должны остановиться — сейчас, пока еще можно повернуть назад. Я должен быть сильным за нас обоих.

Она резко вскочила, словно стряхивая с себя обиду и боль.

— Сильным?! Сильный человек не прячется от чувств.

Жеро беспомощно наблюдал, как Холлигивает свою футболку, неловко прикрывая разорванный ворот. Сердце его рвалось к любимой. Он чувствовал ее боль и унижение так остро,но они были его собственными.

Холли шагнула к двери. Он хотел еено знал, что не сможет. У порога онаи дрожащим голосом произнесла:

— Трус ты, Жеро Деверо.

Холли ушла, а Жеро сидел и думал, что онасолютно права

13

Диана

• Хвала богу солнца, окончен наш путь!
• Настала пора то, что наше, вернуть.
• Убийство, обман — небольшая цена
• За то, чтоб отведать победы вина.

• Спаси же, Богиня, твоих дочерей!
• Помилуй тех, что всех нам милей!
• К тебе взываем в последний свой час,
• Прикажешь — умрем, не покинь только нас.

Тройственный ковен

«Ночь Ветреной Луны. Вот она и наступила», — думала Холли, не зная, ужасаться ей или радоваться. Так или иначе, сегодня все разрешится, все встанет на свои места. Она пустила глаза на свои крепко стиснутые руки. Мысль о том, что можно смотреть на них, двигать ими как угодно, до сих пор казалась ей странной. Холли глубоко вздохнула ила себя успокоиться. Если одержимость ее то и научила, так это умению терпеть и— тихо-тихо, как мышка.

Вот и сейчас она неподвижно сидела,дая, не раздастся ли голос Богини. Изабо,шая от нетерпения, благоразумно молчала.

Наконец Холли повернулась к ней.

— Если он меня не любит, тут уж ничегоделаешь.

— Ты не хуже меня понимаешь, чтолюбит.

— Быть может. Но он сам долженсказать.

Изабо что-то прошипела, однако спорить не стала.

Холли посидела еще пару минут, приводяли в порядок, собираясь с силами. Наконецвстала и направилась в гостиную. Сегоднябыли черный свитер, свободные черныеи никаких украшений — только серебряныйрок, вплетенный в косу.

Остальные члены ковена, одетыеразом, уже ждали ее. Холли заняла своеКругу, обвела взглядом лица друзей идумала: «Многие ли из нас доживут до утра? что и никто».

Арман поймал ее взгляд и ободряюще кивнул. Из всего ковена он один понимал, через что ей пройти, и в последние дни был к ней внимателен.

Николь мужественно улыбалась, но Холли не ничего, кроме живота сестры.

«Ну куда ей в драку?»

Астарта, разыскавшая хозяйку перед отплытием с острова, сидела у нее на коленях и смотрела на Холли с таким видом, будто прекрасно понимала все происходящее и в точности знала, что за миссия им предстоит. Филипп сидел рядом с любимой. Одна его ладонь покоилась на животе Николь, другой он поглаживал кошку.

«Он умрет, но не допустит, чтобы с Николь что-то стряслось».

Аманда и Томми сидели рядышком, тесно обнявшись.

«Портал, в котором исчезла Саша, они открыли вместе... Однако, даже объединенной, их силы вряд ли хватило бы на такое. Видимо, им случайно помог кто-то третий. Я тут ни при чем, а значит, остается только один...»

Алекс спокойно выдержал ее взгляд.

«Мы так мало о нем знаем... Впрочем, потомок Каоров, и не раз уже нас выручал.ная мера его способностей нам неизвестна. А возможно, и ему самому».

Рядом с Алексом сидел Жеро. Казалось, воздух искрится от ненависти, которую испытывали друг к другу эти двое.

«Не знаю, что между ними произошло, но прошу тебя, Богиня, помоги им забыть о вражде — хотя бы на время битвы».

Пабло не сводил с нее глаз и явно читал все ее мысли до единой. Вернувшись, Холли заметила, что теперь он пользуется своим даром, нимало не скрываясь.

«Вот и хорошо. Твоя проницательность еще сослужит нам службу», — мысленно сообщила она

Пабло кивнул.

Взгляд Барбары нервно перебегал с одного лица на другое.

«Единственный человек, которому здесь не место. Мы стольким пожертвовали ради ее спасения, а в итоге ее все равно убьют. Впрочем, Друзья немало потрудились, чтобы вернуть ей рассудок и научить кое-каким приемамБогиня, пусть их усилия не пройдут

Ричард. Одетый во все черное, с боевой на лице, он выглядел сущим дьяволом. Волосы он остриг, оставив лишь короткий ежик. Холли смотрела на него и дивилась. Все давно списали его со счетов — и ошиблись. В предстоящем деле опыт дяди будет особенно ценным.

Последние двое суток Ричард и Жеро провели за обсуждением охраны и планировки резиденции Верховного ковена, и в результате составили план — гениальный и настолько смелый, что он вполне мог сработать.

Судя по сосредоточенной позе, Ричард тоже морально готовился к тому, что им предстоит. Вокруг него был разложен небольшой арсенал. Где он раздобыл оружие, Холли не знала и предпочитала не спрашивать.

Пока Ричард и Жеро занимались стратегией, Алекс, Томми и Филипп колдовали над оружием.

«Сэра Уильяма ждет сюрприз, — усмехнулась Холли, — Интересно, мы первые додумались совместить технический прогресс и магию?»

Вот и вся ее армия... Пусть маленькая, зато надежная. Эти люди сохранили верность своей предводительнице, невзирая на все беды, которые та на них навлекла. Даже смерть друзей их не сломила. Они ждали, готовые сражаться иза правое дело.

— — попросила она.

Филипп убрал руку с живота Никольпатрон.

— Эти пульки начинены обедненнымНасколько я понял, их убойная сила и безтакова, что мало не покажется. Один такойспособен пробить танк и превратить его в

— Верно, — подтвердил Ричард.

— Ну вот. А мы еще и наложили на каждый патрон заклятие, позволяющее преодолеватьтолько физические, но и магическиеОхранные заклинания, как правило,от холодного оружия, от всякой нечистических атак. Эти же штучки столь малы, что,их еще чуточку доработать, возможно,чат.

— Здорово! — восхитилась Холли.

Филипп взял нечто, отдаленногранату.

— Фугасная граната. Осколков от таких мало, зато они создают мощные акустические иные волны. Это как если врубить басы на максимум — музыку скорее чувствуешь, чем

—

Филипп кивнул.

— Ударная волна, возникшая от такой штуко тоже способна пробить магическую защиту.

— У нас их всего несколько. Барбара объяснит, и куда лучше бить, чтобы вывести против из игры.

Брови Холли взлетели на лоб.

«Барбара?»

— Кому, как не врачу, знать, как вернее искалечить человека? — произнесла та, вставая. Ру ее слегка тряслись. — Томми, побудь, пожалуй моим ассистентом.

Томми с готовностью вскочил.

— Начнем с краткого курса анатомии, — продолжала Барбара, чей голос креп с каждым словом, — Насколько я поняла, в Верховном ковене больше колдунов, чем колдуний, поэтому сначала мы рассмотрим общие, так сказать, приемы, а потом я расскажу вам о наиболее ранимых точках мужского тела. Итак... От удара в переносицу ваш противник на пару секунд ослепнет. Ударьте сильнее, и прилив крови, а также осколки кости, попавшие в глаза, ослабят его зрение еще большеА если стукнуть противника по носу ребром ладони — снизу вверх, вот так, — кость сломается и войдет в мозг. Результат — мгновенная смерть.

Барбара продемонстрировала описываемый прием. И хотя движение ее было плавным и мягким, Томми занервничал. Холли покосилась на Аманду: сестра позеленела. Казалось, ее вот-вот стошнит.

Ничего не подозревающая Барбара продолжала свою лекцию.

— Если повернуть руку вот так, — показала она, — и ткнуть человека под ребра, можно повредить сердце. Только постарайтесь не совать пальцы в грудную полость — застрянут.

Аманда вскочила и, зажав рот, опрометью выбежала из комнаты. Мгновение спустя из ванной донеслись характерные звуки, отчего Холли, которую и без того начинало подташнивать, чуть не сделалось дурно.

— Пните противника в коленную чашечку — вот так, сбоку, — и он рухнетвещала Барбара. — А теперь перейдем приемам, которые действуют против сильного пола. От удара в кадык мужчина секунд тридцать не Ударьте сильнее — и хрящ либо переломится, либо сместится, что приведет к удушению. даже легкий нажим на эту точку вызывает неприятные ощущения.

Барбара мягко коснулась кадыка Томми. Тот попятился.

— Мужчины и женщины даже стоят по-разно Женщина держится прямее, а мужчина немного горбит плечи. Видите, как выпирают ключицы? Перелом ключицы — один из самых болезненных. Расположенные в этой точке нервные центры связаны и с мозгом, и с грудной областью. Отсюда и адская боль. Редкий человек сможет продолжить бой после такой травмы.

Холли попыталась представить себе «адскую боль», и ее бросило в пот.

— А теперь самое главное. — Барбара замолчала и обвела свою аудиторию взглядом. — Все вы знаете, что пинок в пах причиняет мужчине сильную боль. Однако гораздо действеннее просто схватить его за причинное место и сильно сдавить.

Из груди всех присутствующих мужчин вырвался стон, а Томми отскочил назад с воплем:

— Не подходите!

это, появившаяся в дверях Аманда снова метнулась прочь.

Окончив свою лекцию, Барбара села.шиеся еще пару минут пошумели, а когдауспокоились, Холли заметила, что все безчения мужчины сидят, плотно сдвинув

— Да, и еще, — взволнованно сказали взял в обе руки по ножу для колки льда, — Ричард попросил, чтобы каждый из нас взялтаких вот штучек. Что с ними делать,нит.

Пабло смертельно побледнел, зажал уши и выбежал из гостиной.

— Ну что ж, — сказала Холли. — А теперь обсудим наш план.

План Майкла был прост, однако для его осуществления требовалось сначала проникнуть в сердце Верховного ковена. Впрочем, делотем, что Майкл пойдет туда не один — его проведет Джеймс Мур. Объединив имеющиеся у каждого сведения, они смогут избежать всехленных по подземелью ловушек — тревожных звоночков, охранных заклятий.

С герцогом и Кари в качестве свиты, они вступили в подземное царство в тот самый миг, когда последний луч солнца коснулся лондонских крыш.

на закате — как романтично! Повезло

Тревогу забили только тогда, когда процессия уже к тронному залу. Заметив Деверо, подняли крик, и вскоре раздался топот ног. Майкл улыбнулся, зная, что добрая половина колдунов бежит на выручку не Уильяму, а ему, Майклу.

— Здравствуй, Майкл. Заждалась я тебя, — раздался за спиной вкрадчивый шепот.

Он отскочил, и прорезавшая темноту молния ударила в пустоту. Майкл вскинул глаза и увидел стоящую перед ним колдунью. На губах женщины играла лукавая улыбка.

«Ева...»

Тройственный ковен

Жеро ненавидел Алекса, сам толком не зная почему. Было в пришлом ведьмаке нечто такое, что приводило Жеро в тихое бешенство.

—

Ричард вскинул руку, и Жеро замер,ясь мыслями к стоявшей перед ними задаче. Внешний периметр они уже миновали — барьеры, расставленные на улицах Лондона у входов в Верховный ковен, оказались слабыми. Так, не барьеры даже, а скорее «детекторы магии». Ричард, в чьих жилах не было ни капли ведьминской крови, прошел сквозь них без всяких проблем. Жеро тоже, хотя его присутствие не прошло незамеченным. Но поскольку он был колдуном, сигнала тревоги не последовало.

Навстречу им шагнули из тумана двое стражников. Жеро понял, что перед ним колдуны, но лиц их не узнал и обрадовался: авось и его не признают.

— Хвала Зеленому человеку, хранителю дня, — негромко приветствовал он преградивших дорогу охранников.

— Вы вступили во владения РогатогоГоре тому, кто войдет сюда незваным.

— Я такой же слуга Рогатого Бога, как и вы.

Удовлетворившись ответом, колдуны развернулись и подали знак: следуйте за нами. Жеротянул-за пояса ножи для колки льда и выжида посмотрел на Ричарда. Тот кивнул. Даль они действовали как отлаженный механизм: Жеро всадил ножи в уши идущего перед ним колдуна и, придерживая рукоятки, опустил тело на землю — медленно, чтобы звук падения не дошел до-нибудь ушей. Ричард таким же образом расправился со вторым стражником.

Они перешагнули через тела и двинулись дальше. Жеро трясло как в лихорадке. Он убил человека! От одной этой мысли его чуть не вывернуло наизнанку. Он покосился на бесстрастное лицо своего спутника и понял: «Это не первая его жертва. И если сегодня все пройдет как задумано — не последняя».

Бушевавший в крови адреналин обострил все чувства. Жеро содрогнулся.

«Будь у него шанс, тот колдун прикончил бы меня», — сказал он себе.

Вскоре они свернули в переулок, упиравшийся в кирпичную стену, в которой была неприметная, почти сливающаяся с кладкой дверь.

Жеро кивнул: мол, вот он, вход. Вынув из висевшей на поясе сумки фугасную гранату, он выдернул чеку и изо всех сил бросил снаряд. Граната врезалась в один из невидимых барьеров и с глухим хлопком взорвалась. В соседних домах задребезжали стекла; Жеро почувствовал, какрирует каждая жилка в его теле.

«Сработало», — догадался он, когда вместопы демонов в переулок вбежали друзья.

— Заходим, скорее, — скомандовал Жеро, открывая дверь, — Пока они не сообразили, что это было.

Один за другим члены ковена проскользнули внутрь. Проходя мимо, Холли коснулась руки Жеро. Дождавшись, когда все войдут, он нырнул в проем и прикрыл за собой дверь.

— «В тьму, что бездонна, как сам ад»[16], — пробормотал Алекс.

— Что? — спросил Жеро шепотом.

— Это из «Призрака Оперы», — тихо объяснила Холли.

От взгляда, которым она обменялась с Алексом, Жеро стало тошно.

— Отставить разговорчики! — прошипела Николь.

Заняв свое место во главе отряда, Жеро повел их по подземному лабиринту. Однако не прошли они и сотни шагов, как началосьние: отовсюду — из боковых туннелей, из распахн вдруг потайных дверок — повалили колдуны. Впечатление было такое, будто враги выбивают из стен.

Но, как ни странно, все они промчались мимо гостей и побежали себе дальше.

Жеро растерянно заморгал.

«Мы что, угодили в "Сумеречную зону"?»

Тут до его слуха долетел низкий, глухой вой — сигнал, оповещающий о вторжении чужаков.

«Но если эти "чужаки" не мы, то что же, черт побери, происходит?»

Послышался громкий топот, и из бокового туннеля выбежал еще один колдун.

— Что происходит? — крикнул Жеро.

— Майкл Деверо, — пропыхтел опоздавший, обернувшись на бегу. И вдруг застыл как вкопанЭй, да ты же...

Просвистевший в воздухе кинжал навеки заткнул ему рот. Филипп выдернул нож из груди колдуна и вытер лезвие об одежду.

— Ладно, пошли, — сказал Жеро.

— Куда это они? — спросила Холли.

— В тронный зал, куда же еще, — мрачно усмехнулся он. — Деверо уже не первый век спят и видят, как бы столкнуть Муров с престола.

Илай Деверо стоял рядом с Джеймсом Муром и взирал на побоище.

«Кто бы мог подумать, что у отца столькозей в Верховном ковене», — подумал он, уворачиваясь от просвистевшего над головой огненного шара.

Медленно выпрямившись, Илай повернулся к Джеймсу:

— А ведь им на нас наплевать.

Джеймс смерил его холодным взглядом.

— О чем ты?

— Наши отцы — им нет до нас дела. Что твой предок, что мой — оба не видят дальше собственного носа. Мы всегда будем лишь пешками в их играх.

Мимо промчался охваченный пламенем колдун. Илай проводил его взглядом и снова повернулся к Джеймсу.

— Он пригрозил мне, — произнес тот так тихо, что Илаю пришлось напрячь слух. — Сказал, что убьет. «Пора выбирать, на чьей ты стороне», — заявил он. И пообещал, что, если я примкну к твоему отцу, снимет с меня три шкуры. Для

— Знаешь... Иногда мне кажется, что я жив только потому, что отцу лень меня

фыркнул.

— Думают, мы всю жизнь безропотно проси в их тени, довольствуясь подачками.

— Как же я устал все время ждать удара в спи нам грызться друг другом, пора за теми, кто стоит у нас на пути!

Джеймс кивнул.

— Да, надо что-то делать.

— Это точно, — подтвердил Илай — И кстати...

— Чего? — буркнул приятель.

— Пообещай, что, когда эта история закончится, разведешься с Николь.

Пролетевшая между ними молния ударила в стену. Когда дым рассеялся, Джеймс развернулся к Илаю.

— С какой стати? Вообще-то я собирался ее убить.

— Я хочу жениться на ней, — сказал Илай, сам не веря, что произносит эти слова, — По-моему, это мой ребенок.

— Между прочим, он запросто может быть и моим.

В голосе Джеймса прорезалась угроза.

— Ничего. Я готов рискнуть, — процедил Илай, глядя на него в упор.

Случись этот разговор неделю — да что там всего час назад, — они вцепились бы друггорло. Теперь же Джеймс молча протянул руку.

— Договорились. А пока пойдем, что ли, почешем кулаки?

При виде сцены, открывшейся их глазам, Холли невольно ахнула. Повсюду, куда ни глянь, колдуны сражались с колдунами.

«Так увлеклись, что даже нас не замечают», — подивилась она.

Однако не все создания тьмы были столь же слепы. Демоны, мерещившиеся ей на каждом шагу, вдруг хлынули толпой — как будто ждали, пока их наберется побольше, чтобы напасть на пришельцев всем скопом.

— Берегись! — крикнула Холли и взмахнула руками.

Огненные шары веером срывались с ее пальцев; демоны падали один за другим, и лишь один, посмеиваясь, продолжал неспешнося. Выглядел он почти как человек — если не злобная физиономия и тот факт, что шары отскакивали от него, не причиняя нишего вреда.

Не успела Холли и глазом моргнуть,да ринулась в бой.

Глядя, как она бежит, вопя и раскручивая над головой палку, Холли на мгновение почудилось, что перед ней свихнувшийся музыкант из марширующего оркестра.

Однако эта иллюзия быстро рассеялась. Концом палки Аманда врезала демону в нос. Тот взвыл и, царапая морду, упал на колени. Аманда размахнулась и снова ударила его по носу — снизу вверх, как учила их Барбара. Демон рухнул навзничь и замер.

— Действенный приемчик, однако, — прокомментировала Аманда и, развернувшись, двинула кулаком в живот следующему противнику, который с ревом несся на них.

Этот тоже упал с глухим стуком. Аманда повернулась к сестре и коротко кивнула.

— Ну ты даешь, подруга, — ошарашенно заметила Холли.

Однако стоять столбом и раздумывать, каким образом можно усвоить столько нового, сидя в обнимку с унитазом, было некогда. Пора и ей расправиться с парочкой демонов.

Холли закружилась волчком. Огненные шары плавным потоком слетали с кончиков ее пальцев. Пронзительный визг заставил ее развернуться и вскинуть руки.

«Поздно!»

Изрыгающий дым черный демон былдвух шагах. И вдруг разлетелся на куски.

Пока останки ее противника кружилихе, Холли огляделась и сквозь дымное облакодела женщину. Та коротко отсалютовала имала к толпе дерущихся. Холли проводила еегим взглядом. Еву она видела только раз,мельком, но Аманда столько рассказывала одунье, что ошибиться было невозможно.

Внезапно что-то врезалось ей в грудь. Холли упала и мгновение силилась вдохнуть. Подняла глаза, ожидая увидеть демона, и оказалась лицом к лицу с ухмыляющимся колдуном. В следующее мгновение тот припечатал ее головой об пол, и мир погас.

Наконец в глазах прояснилось, и Холли увидела Жеро, который боковым ударомее обидчика в сторону. Из-за его спинылась Аманда и метнула огненный шар в лицо колдуну. Тот рухнул на землю, корчась от боли, и через минуту затих.

Внезапно воздух колыхнулся, и Аманда тихо вскрикнула.

полнолуние, — вспомнила — Сила колдуна или ведьмы, умерщвленной в эту переходит к убийце».

Жеро и Аманда снова закружились по залу — вихри, сметающие все на своем пути. Холли с минуту полежала, пытаясь восстановить дыхание и оценивая обстановку. Пока все члены ковена в обиду себя не давали. Холли подтянулась и с трудом села.

— Холли! — крикнула Барбара. — Ты как?

В тот же миг демон, выросший за спиной Барбары, разрубил ее пополам.

Из груди потрясенной Холли вырвался стон.

Чья-то рука ухватила ее за шиворот и рывком поставила на ноги. Холли развернулась с огненным шаром наготове и очутилась нос к носу с Ричардом.

— Шевелись! — прокричал он ей в лицо.

Ослепшая от горя, Холли вяло кивнула. Ричард хлопнул ее по плечу и умчался. Она повернула голову и увидела надвигающихся волной колдунов. И вдруг все они полетели назад, словно отброшенные порывом ветра. Краем глаза Холли заметила, что Алекс стоит, воздев руки. Колдунов отшвырнуло в глубь зала и буквально размазало по стене. Кровь и осколки кости брызнули во все стороны. Через весь зал прокатилась мерцающая волна, вливаясь в Алекса, и с последним ее всплеском он обрел силу своих жертв.

Изумленно качая головой, Холли повернулась и обрушила серию ударов на рогатого демона, чьи руки сжимали шею Пабло. Тот выпустил паренька, однако Холли не остановилась и методично работала кулаками, вкладывая в каждый удар всю свою ярость. Наконец демон осел на пол. Убила она его или только оглушила, Холли не знала и напоследок всадила в него огненный шар. На всякий случай.

Демонов хватало, и Холли обрушилась на них всей своей мощью. Временами в поле ее зрения мелькали лица друзей, из чего можно было заключить, что они еще живы.

Расправившись с одним из врагов, Холли обернулась в тот самый момент, когда Томми снес голову другому. Неподалеку слышались звуки выстрелов — Ричард всаживал свои чудо-пули одно чудовище за другим, выбирая только те мишени, которые находились перед стеной, — видимо, опасался попасть в кого-то из своих. Эффект был, надо сказать, фантастическим: демоны взрывались фонтанами слизи.

Наконец Холли остановилась. Тяжелоона оглядела усеянный трупами зал и посмотрела на друзей: неужели все? Те пожали плечами.

Жеро поманил их за собой, и несколько мгно спустя они очутились в другом помещении. середине его стоял Майкл Деверо.

— Жеро! — раздался тут чей-то крик.

Холли увидела бегущую к ним Кари.

Очевидно, Майкл тоже ее услышал. Обернувшись, он иронично поклонился Холли, а сыну сказал:

— Явился, дьявол тебя раздери. Ну что ж, добро пожаловать.

И запустил в Жеро металлической сферой. Холли прокричала заклинание, но отклонить ее не сумела. Кари увидела летящий шар и метнулась ему навстречу.

Сфера ударила ее в грудь и взорвалась. Кари начала оседать наземь. Жеро подхватил ее и, упав на колени, осторожно опустил на пол.

Вокруг них разгорелась новая битва — ковен Холли против союзников его отца, — но Жеро ничего не видел и не слышал. Голова Кари покоилась у него на коленях; он смотрел в ее широко Распахнутые глаза и видел, как угасает их свет.

Кари лежала в его объятиях, истекая кровью.

— Жеро... — позвала она едва слышно.

Майкл пытался убить родного сына, а пожертвовала собой ради спасения Жеро.

— Ш-ш-ш. Все будет хорошо, вот— солгал он, глядя на то, что осталось от ее

— Нет, — прохрипела она — Прости меня. За все, что я натворила. Мне было так страшно.мала, ты погиб. Мне ведь больше ничего и не нужно — только любить тебя, быть с тобой рядом.

— Так все и будет, клянусь тебе. Ты поправишься, — пообещал он дрожащим голосом.

Напряг все свои силы, пытаясь забрать себе ее боль, заставить живительное тепло течь по ладоням. Тщетно — руки Деверо умели только убивать.

— Je suis la belle Karienne, — шепнула Кари. — Mon coeur, il s'appele Karienne. Ah, Jean... mon Jean...[17]

— Oui, ma belle, — услышал он свой голос. В эту минуту он любил ее — Vives-toi, petite[18].

Глаза Кари начали меркнуть. Жеро вспомнил, как был жесток, как плохо обошелся сКогда-то он любил ее — или думал, что любит. Пусть она тщеславная и недалекая, сам он ничем не лучше. Зато в решающий миг Кари была рядом.

«Она всегда была рядом, даже когда мне удобнее было ее не замечать», — понял он и почувствовал, что не может ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Сердце сжало, будто тисками.

— Не умирай, — взмолился он, зная, что просит невозможного.

— Убей меня, Жеро, — прошептала она — Не дай Майклу забрать мою силу.

— Не могу, — прорыдал он.

— Пожалуйста. Ради меня.

Его слезы капали ей на щеки. Кари протянула руку и погладила его обезображенное шрамами лицо. Пальцы ее были холодны, как лед.

— Ты красивый, — прошептала она — Как Жан.

Он нагнулся, поцеловал ей руку. А потом выхватил из-за пояса нож и перерезал ей горло.

Тень улыбки коснулась ее губ, рука безвольно упала, глаза закатились... Кари ушла, ускользнула в тот мир, откуда нет возврата. Жеро почувствовал, как вливается в него ее сила, даруя ему слабое утешение.

«Теперь частичка ее всегда будет со мной».

«Кариенна...»

Холли и Жеро вошли в тронный зал, но Илаю было не до них. Лавируя в толпе, он подобрался поближе к отцу, почти достигшему трона из черепов. Между Майклом и главой Верховного ковена стояло всего четверо стражников. Илай осторожно выглянул из-за спин и увидел Джеймса рядом с сэром Уильямом.

Взмахом левой руки Майкл Деверо смел с пути троих стражников, правой — метнул огненный шар в грудь четвертому. Через миг Илай стоял рядом с отцом, у самого подножия трона.

Тем временем сэр Уильям принял свое демоническое обличье. Лик его был поистине ужасен.

— Деверо! — прорычал он, — Ты мне за это заплатишь.

— И кто же меня заставит? — надменно усмехнулся Майкл.

Илай выдернул из-за пояса атам.

— Я.

Майкл обернулся и удивленно воззрился на сына. В тот же миг Илай всадил атам ему под ребро, краем глаза заметив, как Джеймс точно так же расправился с сэром Уильямом.

Майкл Деверо осел на пол. На лице его застыло изумление, из уголка рта бежала струйка крови. Губы шевелились, словно он силился что-то сказать.

Илай опустился рядом с ним на колени.

— Чему ты так удивился, отец? Ты же сам научил меня убивать. «Убей, да не убит будешь», — так ты, кажется, говорил?

Он нагнулся и, прежде чем выдернуть клинок, поцеловал отца в лоб. Через миг все было кончено. Глаза Майкла Деверо погасли, и Илай ощутил мощный прилив силы. Могущество, когда-то принадлежавшее отцу, перешло к сыну — не по праву крови, а по праву меча.

Илай, пошатываясь, поднялся на ноги в тот миг, когда тронный зал огласило глухое рычание. Он вскинул глаза и увидел Джеймса, склонившегося над телом сэра Уильяма. Мертвец бился в корчах; глаза его вылезли из орбит, грудь то вздымалась, то опадала и вдруг разверзлась. От слезающей клочьями кожи пошел пар, а затем из груди сэра Уильяма, помогая себе когтями, вылез черный сморщенный демон. Вид его был кошмарен. Выбравшись наружу, чудовище издало протяжный вой. Тонкие суставчатые конечности заскрежетали, защелкали и начали раскладываться, будто ножки штатива. Чудовище увеличивалось на глазах, пока его сморщенная ящероподобная голова не коснулась далекого потолка.

В змеиных глазах, мерцающих желтым огнем плавали черные зрачки. Из разинутой выскользнул черный раздвоенный язык. попятился, швыряя огненные шары. Одинзасел у чудовища под глазом и продолжал гореть, но, похоже, оно этого даже не заметило.

Демон взревел, запрокинул голову и голосом сэра Уильяма захохотал, да так, что задрожали стены. Напружинив мощные ноги, монстр в три прыжка пересек зал и исчез, пройдя сквозь стену.

Трон из черепов треснул от верхушки до основания, изнутри полились предсмертные крики сотен животных. Все замерли и потрясенно уставились на него.

Илай повертел атам в пальцах, а затем метнул его в Джеймса — в тот самый миг, когда Джеймс метнул свой. Лезвие вонзилось Илаю в плечо. Он упал, с трудом повернул голову и увидел, что приятель лежит на земле, распластавшись на истерзанном трупе отца.

Илай отвернулся.

«Вот сволочь».

А затем мир погас.

В начавшемся столпотворении колдуны мчались, обгоняя друг друга, к телам своихпредводителей, а Холли так и стояла, разинув рот. Она взглянула на Николь: бледная как смерть, та держалась руками за живот. И вдруг пошатнулась. Оцепеневшая от ужаса, Холли видела, как подломились у сестры колени и она начала тихо оседать на пол.

Филипп одним прыжком нырнул под падающую Николь и поймал ее в свои объятия, смягчив удар собственным телом.

— Роды! У нее начались роды! — крикнул он.

Холли повернулась к рассыпавшемуся в прах трону. Что ж, задача выполнена: противники убиты, Верховный ковен повержен в хаос.

«Нужно уходить, — подумала она, — пока о нас не вспомнили».

Поздно! Стоявшие рядом колдуны принялись забрасывать ведьм огненными шарами. Холли вскинула руки, готовясь сплести барьер, как вдруг по залу промчался порыв ветра и огненные шары погасли.

— Уходите, быстро! — Голос Алекса гремел как гром, глаза метали молнии. Вокруг него закручивался смерч.

Словно в подтверждение его слов, из груди Николь вырвался протяжный вопль. Филипп с Арманом подхватили ее на руки и побежали вслед за возглавившим отступление Ричардом. Остальные мчались за ними по пятам, и только Жеро стоял, словно окаменев. Холли тронула его за

«Что он чувствует при виде убитого отца? Печаль, радость, и то и другое? Он один знает»,- подумала она и позвала:

— Пойдем.

Он покорно пошел за ней. Покинув зал, Холли вступила в подземный лабиринт. За спиной слышались шаги нагнавшего их Алекса.

Как вскоре выяснилось, попасть сюда было лишь половиной беды. Демоны полезли из всех щелей, но вдруг раздался странный сосущий звук, и нечисть вжало в стены. Холли ощутила легкое движение воздуха.

«Ветер, — поняла она — Алекс их каким-то образом сдерживает».

Ведьмы, Алекс и Жеро бежали по извилистым переходам, а мысли Холли летели впереди, обгоняя ее на пути к Николь. Боль сестры волнами разливалась в воздухе, крик ее метался между стенами, отражаясь от высоких сводов.

«Николь сильная, но мало ли что может случиться».

Туннель неожиданно кончился, онина улице. Алекс захлопнул за ними дверь, накрепко запечатав ее заклинанием.

Холли стояла, хватая ртом прохладный свежий и слушая прерывистое дыхание друзей. Смрадный запах смерти въелся в одежду и во все ее существо: Холли боялась, что, сколько ни мойся, избавиться от него она так и не сможет.

Облака раздвинулись, и выглянувшая луна залила своих детей мягким светом.

«Ветреное полнолуние, и все мы, хвала Богине, живы».

По возвращении в лондонское убежище Холли не оставляло чувство, что с тех пор, как они его покинули, прошла целая вечность. Николь лежала наверху, в спальне; еще немного, и ее малыш увидит свет. Хлопотавший вокруг нее Арман выставил за дверь всех, кроме Ричарда. Вид у испанца был озабоченный.

«Неужели все? — думала Холли. — Майкл Деверо наконец-то убит. Я свободна от его пут, как и все мы. Я и рада, и немножко разочарована, ведь он умер не от моей руки. Но главное — кошмар закончился».

— Это еще не конец, — объявил Алекс, вставая. — Майкл Деверо и Верховный ковен — лишь верхушка айсберга. В этом ли мире, в других ли, на свете тысячи ковенов, и не все из них разделяют нашу веру. За каждым убитым Майкломро стоят десятки таких же, как он, и только ичтобы занять его место.

«И сэр Уильям ускользнул», — подумала

— Вот именно, — произнес Алекс, глядяИ, обращаясь ко всем, прибавил: — Я состоюме Воздуха. Мой ковен долгие годы ведетс приверженцами темной магии.

— То есть сегодняшнее... тебе все это не внове? — спросила Аманда.

— Едва ли, — ответил он с бесстрастным видом. — Я и другие Каоры много раз выходили на битву с силами зла.

— Другие Каоры? — потрясенно воскликнула Холли. — Разве мы...

— Не единственные потомки рода Каор? Нет. Нас гораздо больше, и все мы боремся за то, чтобы объединить ковены и повести магическое сообщество за собой, в эпоху мира и света.

— Но Луне ты не обмолвился об этом ни словом, — сказала Аманда обвинительным тоном. — Она-то полагает, что ты понятия не имеешь о своих корнях.

— Да, и я не стал ее разубеждать. Материнский ковен слаб. Нам с Луной не по пути.

— За свою жизнь я нагляделся на людей, вознамерившихся «вести магическое сообщество к высшей цели». Ничего хорошего из этого не вышло, — бросил Жеро.

— Ты провел свою жизнь среди темных магов, — парировал Алекс. Ненависть, которую испытывали друг к другу эти двое, ничуть не остыла. — Встань в наши ряды, борись во имя света. Глядишь, и искупишь то зло, что причинило людям твое семейство.

— Нет, — отрезал Жеро. — Только не таким путем.

— Мир велик. И Верховный, и Материнский ковены — лишь малая его часть. Время вековых распрей прошло. Нам нет нужды враждовать друг с другом. Семьям нет нужды враждовать друг с другом, — произнес Алекс с нажимом и, глядя в упор на Жеро, добавил: — Даже твоей и моей.

— Я устала бороться, — тихо сказала Холли, — Но я не позволю таким, как Майкл Деверо, бродить по свету, убивая всех на своем пути.

— Я буду рад принять тебя в свой ковен, Холли, — сказал Алекс, впиваясь в нее взглядом, — Ты столько потеряла в этой войне. Твое сердце ожесточилось. Впрочем, это поправимо. Мы поможем тебе снова научиться верить.

Из глаз Холли хлынули слезы. Он прав, сердце ее превратилось в кремень. И все же... Вотслезы, волшебные, теплые. Быть может,бывают...

— Возможно ли такое чудо? — спросиланеожиданно для себя самой.

Алекс сел рядом, взял ее за руку и заглянул в глаза. Холли почувствовала исходящее от него тепло... и силу — огромную силу.

— Да. Доверься мне. Мы поможем тебе, а ты поможешь нам. Стань моей жрицей, а я буду твоей длинной рукой закона. Из нас получатся мудрые и сильные правители. Только представь, чего мы добьемся, если будем вместе.

Услышав, как он это произнес, она ясно поняла, что значит это «вместе». Отведя глаза, Холли повернулась к Жеро.

Их взгляды встретились, и на миг, один краткий миг, ей показалось, что в них мелькнуло... некое чувство. А затем оно пропало — погасло или спряталось, неизвестно.

Жеро с горечью покачал головой, и сердце Холли снова превратилось в кремень.

Алекс по-прежнему сжимал ее ладонь, и казалось, тепло его струится в ее тело,дорожки во льду бесчувственности. Алекс предлагал ей то, чего не мог — или не хотел — предложить Жеро.

Алекс выпустил ее ладонь и поднялся. Холли чувствовала на себе тяжелый взгляд сестры, но встретиться с ней глазами была пока не готова. Впрочем, когда Аманда заговорила, слова ее были адресованы не Холли, а всем собравшимся.

— Мы немало потрудились на благо магического мира. Свое мы отвоевали. Нам с Томми нужно отдохнуть, побыть вместе. Честно говоря, я не уверена, что нас когда-либо снова потянет в драку.

Холли украдкой покосилась на сестру. Аманда сидела, сплетя руки с согласно кивающим Томми.

«Как же они близки, как любят друг друга... Каково это — быть с кем-то единым существом?»

Холли снова перевела взгляд на Жеро.

«Если я буду его дожидаться, то, возможно, никогда этого не узнаю».

— Да, я понимаю, — сказал Алекс. — Николь лучше остаться, ведь ей предстоит растить ребенка, причем, если не ошибаюсь, весьма необычного.

Холли нахмурилась: что он имеет в виду? Алекс замолчал, и расспрашивать его сейчас было не время.

Филипп кашлянул.

— Уцелевшие члены испанского ковенанимают твое предложение.

— Но сердце твое разрывается, — сказал Алекс

— Да, — кивнул Филипп. — Я бы рад сражаться в ваших рядах, но покинуть Николь я не могу.

— Значит, ты должен сделать выбор, — Алекс.

— Все, с меня хватит, — объявил Жеро и, схватив куртку, направился к дверям.

Холли проводила его взглядом. Сердце ее сжалось, в наступившей тишине стало слышно, как оно стучит. Звук был до того незнакомый, что Холли задумалась: может, до этого оно и не билось? С тех пор как она принесла в жертву Гекату, прежнюю наперсницу Николь...

— Итак, Холли Каор, каково твое решение? — спросил Алекс.

Она посмотрела ему в глаза и почувствовала, что заливается краской. Сердце ее принадлежало Жеро, но он так долго служил тьме, что душа его была изранена даже сильнее, чем тело.

«Он ущербен. Но ведь и я такая же».

Она перевела взгляд на Алекса. Его прямотала как глоток свежего воздуха. Он предлагал ей надежду на исцеление, союз с человеком, разделяющим ее веру и место во главе битвы со злом.

Лицо Алекса сияло ангельской красотой. Одно ее слово... ах, как легко его произнести! Она устала от заведомо проигранных битв; приятно было бы в кои-то веки оказаться на стороне победителей... Холли повернулась к Арману с Пабло. Она доверяла обоим, и оба они уезжали с Алексом.

«Значит, я буду не одна».

Она посмотрела в глаза Алексу и поняла, что никогда больше не будет одна.

Он протянул ей руку.

Эпилог

Тело Анны Луизы долго оставалось неподвижным, а дух странствовал в поисках ответов на вопросы, которых накопилось великое множество. Осторожно ступая, Шептунья медленно обошла вокруг хозяйки. Вскоре ведьма вернется, с ответами на старые вопросы и несчетным количеством новых.

Наконец кошка мягко вспрыгнула на грудь спящей и присела на задние лапы — ни дать ни взять египетская богиня перед толпой почитателей.

Анна Луиза ахнула и заметалась по кровати. Глаза ее распахнулись, на теле, словно по волшебству, появились кровоточащие раны. Она дико озиралась, пока ее взгляд не упал на кошку.

— Ты здесь? — спросила она.

Кошка чуть наклонила голову.

— Нужно предупредить их, — прошептала Анна Луиза, задыхаясь, — Сказать им, что этот человек — не Алекс Каррутерс.