Читать онлайн Дневник подруги чародея бесплатно

Глава 1

Роковая встреча

Войдя в комнату, где обычно проходил салон, Энджин увидела свою матушку. Женщина была уже в зрелом возрасте, но по-прежнему выглядела превосходно. На ней было строгое фиолетовое платье, жемчужные бусы и серьги с драгоценными агатами, волосы по обыкновению собраны в пучок на голове, который скрепляла заколка в виде пташки. Графиня Элеонора Марамолли сидела за столом и держала в руках вскрытое письмо.

— Энджин, портниха не сможет сегодня прийти на примерку твоего платья. Ей поступил срочный заказ от графини Лаворской, а она из королевской семьи, так что надеюсь, ты понимаешь. — сказала графиня.

— Праздник Колиндора уже совсем близко, я могу сама пойти к ней на примерку, и тогда ей не придется тратить время на поездку, если вы позволите, матушка. — сказала Энджин.

Юная Энджин всегда была учтива с родителями и придерживалась этикета, даже когда они оставались наедине, как сейчас. Мать с детства приучила юную графиню сдерживать свои эмоции, и жить строго по правилам, которые, впрочем, девочка часто нарушала, за что была не менее строго наказана.

— Ты можешь пойти к портнихе, но помни о том, что тебе запрещается даже на шаг отходить от мисс Франциске. — пораздумав сказала Элеонора, как всегда строгим и без эмоциональным голосом.

А затем позвонила в колокольчик, вызвав прислугу, и в дверях немедленно появилась служанка, немногим старше юной графини.

— Вели гонцу отправится к портнихе, пусть передаст, что моя дочь прибудет на примерку лично. Да пусть поторопится.

— Слушаюсь госпожа. — ответила служанка, сделав книксен, после чего поспешно удалилась.

— Благодарю, матушка. — юная графиня присела в реверансе.

Дармен входил в графство Бурдоро пешком, впрочем, как и всегда. Он не любил лошадей, и предпочитал передвигаться исключительно на своих двоих.

Несмотря на то, что уже скоро весна, он был одет во все черное. На нем были высокие черные сапоги на шнуровке, черные обтягивающие брюки, и заправленная в них черная шелковая рубашка, на которую был накинут длинный, до самой земли черный кожаный плащ и такие же черные кожаные перчатки наглухо скрывали его руки. Завершали образ, не менее черные, длинные по плечи волосы. А вот его кожа, наоборот была светлой, и во всем черном, казалась болезненно белой, даже какой-то мертвой, от нее не веяло жизнью.

Дармен собирался пробыть тут всего лишь несколько дней, а потому решил переночевать в заброшенном доме. У него все равно не было денег на постоялый двор, а спать в холодных помещениях он давно привык.

Его выбор пал на заброшенный несколько лет назад особняк, некогда принадлежащий графу Линею. После смерти старого графа слуги разбежались, и особняк пришел в запустение. Битые стекла в большинстве окон, кругом пыль и паутины. Часть лестниц обвалилась, как и полов в комнатах. Потрепанная непогодой мебель, местами перевернутая, изрядно прохудившаяся и промокшая.

Но его это устраивало, особняк находился в стороне, а значит никто лишний, его тут не увидит. А уж пару дней, он тут точно проживет без проблем.

Когда Дармен шел по улице, то производил пренеприятнейшее впечатление на горожан, те от него шарахались и пугались. Но он уже давно привык к такому отношению, и не обращал на это никакого внимания, он шел к руинам старого замка.

— Миледи, вы просто изумительны в этом платье! — восклицала портниха. — Нужно лишь немного подогнать вот тут вытачки и все готово. Вы будете самой обворожительной на празднике.

Энджин и самой нравилось свое отражение в зеркале, хотя она мало уделяет внимания внешности. Девушка любит все простое, и не понимает, почему матушка так строга к ее облику и все время заставляет носить украшения и подолгу причёсываться. Ей куда приятнее ходить в простом домашнем платье, да с волосами, заплетёнными в косу. Но это платье ей действительно нравилось. Оно было ее любимого синего цвета, с шифоновой юбкой, отделкой из рюши. Девушка казалась в нем невесомой, вот сейчас подпрыгнет и взлетит. Обычно матушка велит шить более строгие платья, но это пошито специально для праздника весны, и потому она разрешила сделать его таким, чему Энджин была искренне рада.

Закончив с примеркой, Энджин вместе с гувернанткой засобиралась домой. Стоило им выйти на улицу из ателье, как они наткнулись на странного молодого мужчину. Он был бледен и одет во все черное, чем вызвал приступ страха у юной графини, и еще большее негодование у мисс Франциски. Девушка и ее компаньонка поспешили обойти странного человека.

— Я настолько ужасен, что столь прелестная особа даже не удостоит меня своим взглядом? — поинтересовался мужчина в черном.

— Прошу меня простить, что смогла нечаянно обидеть вас. — остановившись, кротко произнесла девушка.

— Обидеть меня? О, поверьте, это сделать сложно. — усмехнулся мужчина.

— Не разговаривайте с этим месье, это неприемлемо для юной леди. — сказала гувернантка Энджин, беря ее под руку.

И девушка послушно зашагала рядом, она и не собиралась с ним разговаривать. Но пройдя несколько шагов, она все же обернулась, скорее инстинктивно, нежели по желанию и глянула туда, где по-прежнему стоял незнакомец.

— Что скажет ваша матушка? Идемте скорее миледи. — продолжала подгонять гувернантка.

— Я и не собиралась с ним разговаривать, мисс Франциска.

— Вы ему ответили, а должны были промолчать. — никак не могла успокоится наставница. — Я немедленно доложу об этом вашей матушке.

Энджин поняла, что спорить с гувернанткой бесполезно, и пошла дальше молча. Ей и самой была не приятна эта сцена, а вид данного человека вызвал лишь отвращение, но разве кто понимал ее. А теперь еще по-видимому ее ждало и незаслуженное наказание, после разговора с матушкой.

Дармен шел к руинам старинного замка Энерей, но неожиданная встреча, заставила его остановится. Мимо него проходила красивая молодая девушка, явно дворянского происхождения, и что-то в ней было такое, что сразу выделяло ее на фоне других. Она была молода, но что-то было в ней не так, и только когда он своим вопросом заставил девушку поднять взгляд, понял, что не так. Она была на славу мила, кротка и при этом имела грустные глаза. Это вызвало удивление у Дармена, он привык видеть девушек ее возраста счастливыми и смеющимися, а эта таковой совсем не выглядела. Впрочем, он решил не заострять на этом своего внимания, и продолжил путь дальше.

Первый замок Энерей был разрушен около пятисот лет назад, когда король Хьюго Энерей, решил построить замок по просторнее и забросил этот. За столетия замок пришел в полную негодность, от него остались лишь руины по большому счету, сохранились некоторые строения и отдельные части комнат. Кругом валяются каменные блоки, целые стены, сквозь которые пробиваются трава и даже деревья.

Когда-то, около тысячи лет назад, не было более величественного и богатого замка на всем континенте. Его убранство было подобно райскому саду, дорогие гардины, золотая отделка, хрустальные люстры с тысячами свечей. Когда в главном зале проходил бал, то дамы сверкали в их свете своими украшениями, а платья сливались в одну большую фантасмагорию.

Сейчас же, от былой роскоши, ни осталось и следа. И только память Дармена хранила эти воспоминания. Он вырос практически в этом замке, его семья жила близ лежавшей деревушке, а когда сестра пошла работать горничной у молодой принцессы, он стал ее встречать с работы, и они вместе шли домой. Потом постоянно приходящего мальчишку заметили, но вместо выговора, его пристроили к конюшне, и он стал работать там. В целом это было большое везение, далеко не каждый мог попасть на работу во дворец, а тут сразу двое из одной семьи. Многие в деревне им завидовали.

Жизнь у крестьян в те времена была куда тяжелее, нежели сейчас. Крестьян не принимали как за полноценных людей, унижали их, а многие хозяева были жестоки, и могли избить своих работников, и им за это ничего не было. Сейчас же, по прошествии многих столетий все изменилось, к крестьянам больше не применяют силу, и работа стала значительно легче, теперь ту норму, которую раньше нужно было делать за день, можно делать за три дня. Женщины же получили право неприкосновенности, больше их тела не принадлежат, их хозяевам графам, в то время как раньше, граф мог заполучить любую понравившуюся ему девку. Сейчас в королевстве Энерей царит цивилизованная законность и правопорядок.

Дармен поднялся на рухнувшую стену бывшей кухни, и встал, раскинув руки, ловя лицом легкий ветерок. Это было приятно, и вызывало у него, то самое чувство возвращения домой. Каждый камень этих руин хранил воспоминания о нем, а он в своем сердце о них.

Если бы он мог, он бы пошел и в деревню, где когда-то родился и рос, но деревни больше нет вовсе. Эта часть королевства заброшена вместе с замком, и тут теперь есть только лес. Что ж, ему хватит и этого места.

Раз в двести лет он возвращается сюда, и если королевство становится все более лояльным, то его сердце все больше уподобляется этим камням, которые его окружают. Когда-то его душа была полна благих намерений, сейчас же там лишь пустота.

Быть чародеем это не столько дар, сколько проклятие. Вечная жизнь, в обмен на вечную муку. Дармен сидел на камнях, прислонившись спиной к стволу березы, выросшей в трещине рухнувших стен. Это дерево, росло тут, несмотря на все неудобства, как и он. жил, несмотря на все трудности. Они оба пробивали себе путь через трудности.

— Как ты могла? — уже в который раз строго спрашивала графиня Элеонора у своей дочери.

— Я ничего такого не сделала. — продолжала оправдываться Энджин.

— Ты посмела заговорить с незнакомым мужчиной на улице, и после этого ты говоришь, что ничего не сделала? — казалось, что даже нервы графини вот-вот сдадут.

— Но, матушка, этот месье задал вопрос, и я просто ответила на него.

— И что, по-твоему, ты должна отвечать на все вопросы нище бродов? Что о нас только подумают люди, молодая графиня на улице разговаривает с простолюдином. Какой кошмар. — никак не могла угомонится графиня старшая.

— Я признаю, что я виновата, матушка. — решила сдаться Энджин, а на глаза у нее уже навернулись слезы.

— Ты будешь наказана. До самого праздника весны, тебе запрещается покидать свою комнату.

— Да, матушка.

— И вытри слезы, это недопустимо для графини-показывать свои эмоции на людях. А теперь, разговор окончен, ступай к себе.

И девушка пошла в свою комнату на втором этаже замка. Она, как и положено было для девушки, вся в розовых тонах, в стиле шебби-шик. Тут были тяжелые светло розовые гардины, и такие же почти невесомые тюли, кровать с темно розовым покрывалом, ковер на полу был тоже розовый, как и стены покрывала розовая краска. Еще в комнате находился шкаф, круглый стол и пара кресел, которые все равно были украшены розовой отделкой. Будь на то воля Энджин, она бы выкинула от сюда все эти всевозможные оттенки розового, и заполнила б комнату синим и голубым. Но вот незадача, эти цвета использовались только при оформлении комнат мальчиков, чему она очень завидовала своему младшему брату Джозефу. Как глупо, она графиня, но даже не может решить какой цвет будет ее окружать.

Стоило юной графине добраться до своей комнаты, как она рухнула на постель и разревелась еще больше. Она искренне не понимала, на что мама так злится, ведь она ничего не сделала, чего не допускает этикет.

Еще, ее всегда бесила мамина привычка делить всех людей, на тех, кто имел аристократические корни, и тех, кто был простолюдином. При этом, последних, та не воспринимала и вовсе никак, кроме что разве рабочий силы.

Энджин наоборот, считала всех людей одинаковыми, и не видела никакой разницы в приписке граф. От рождения все люди одинаковые, и они либо становятся хорошими, либо плохими, и наличие титула тут никак не сказывается.

Отрадой Энджин взаперти, было ведение дневника. Девочку никто не понимал, и часто наказывали, так что она давно научилась доверять свои самые сокровенные мысли лишь бумаге.

Дорогой дневник, сегодня возвращаясь от портнихи мы с моей гувернанткой встретили странного месье в черном. Это был очень неприятный и страшный человек. От него веяло ужасом, у меня даже мурашки поползли по кожи. Я надеюсь, что больше никогда нигде не столкнусь с ним.

А еще Энджин часто делала зарисовки в дневнике, которые никому не показывала, но сегодня ей было не чего зарисовать.

К концу дня, когда девушка собиралась ложится спать, в комнату постучали.

— Кто там?

— Это Оливия, миледи. — произнесли за дверью.

— Входи! — радостно ответила Энджин.

И в комнату вошла молодая горничная, примерно одного возраста с Энджин, чуть постарше, ей было где-то около девятнадцати лет. На ней была одета специальная униформа — темно оливкового цвета платье с длинными рукавами, поверх которого был повязан фартук белого цвета. Каштановые волосы были заплетены в косу, которую так любила носить сама Энджин, но ей запрещали, в то время как прислуга женского пола наоборот не могла позволить себе другую прическу. Лицо девушки было усыпано веснушками, казалось, что солнышко любит ее больше всех в королевстве. У нее был курносый носик и пухленькие губки, она была очень красивой девушкой, но не это делало ее особенной, а то, что она была лучшей подругой юной графини.

— Оливия, я так рада тебя видеть! — произнесла хозяйка комнаты, бросившись обнимать вошедшую.

Это был единственный человек в замке с кем Энджин могла общаться, не соблюдая правила этикета. И даже сословная разница не имела значения. Девушки были ровесницы, и им было весело вместе. К счастью для обоих, старшая графиня не знала об этой дружбе, иначе бы ей быстро пришел конец.

Девушки тут же сели на постель, и развернувшись друг к другу лицом, радостно улыбались встрече.

— Извини, что так долго. Я только освободилась, и тут же пошла к тебе. Слышала матушка снова тебя наказала? — спросила горничная.

— Да. Не переживай, ты моя отрада, и большего мне не нужно. Три дня взаперти, это не самое страшное. Я боялась, что она запретит мне идти на праздник Колиндора. — призналась она подружке.

— Это было бы верхом ее жестокости, ты же его так ждала. Кстати, о твоей матушке, я сегодня случайно услышала ее разговор с господином графом.

— И что в этом такого, папа с маман часто разговаривают.

— Да, но то, о чем они говорили касалось тебя! И тебе явно это не понравится. — произнесла Оливия.

— Не томи ты уже, давай рассказывай.

— Ну я слышала только обрывок. Твоя мать сказала, что уже все решено, осталось только тебе сообщить. А твой отец ответил ей, что не стоит этого пока делать, лучше сказать сразу же после праздника весны. А затем, графиня возразила ему, и в итоге они сошлись на том, что сообщат тебе об этом прям на празднике. Больше я ничего не слышала, так как не могла дольше задерживаться, да я и не думаю, что они еще что-о говорили на эту тему. — призналась горничная.

— Что же такое могло произойти, я думаю, что они готовят мне какой-нибудь подарок! — предположила юная графиня.

— Дай, Бог, чтобы это было именно так, миледи. — согласилась Оливия.

Девушки посидели еще какое-то время разговаривая ни о чем конкретном, после чего Оливия вернулась в комнату для прислуги, а Энджин погасив свечи, осталась одна, наедине со своими мыслями.

Глава 2

Праздник Колиндора

Дармен уже третью ночь ночевал в заброшенном особняке Линеев, и уже утром собирался покинуть это графство, отправившись дальше на север. Там, как и везде его ждала неизвестность.

В одной из комнат он нашел камин, и разжег его старыми книгами, что валялись тут повсюду, чтобы хоть как-то согреться, здесь было сыро и гулял ветер. Пламя язычков играло, и завораживало его взгляд, навевая различные воспоминания, одним из которых была недавняя встреча с прекрасной молодой девушкой. Невольно в своих мыслях он каждый раз все равно возвращался к этому моменту. Казалось бы, ничего такого, очередная благородная девица, что не удостоила его даже взглядом. За сотни лет, он встречал их тысячами, и просто проходил мимо, не обращая на них внимания. Женщины — это вообще не то, что его особо интересовало, он считал их чем-то вроде средства для получения удовольствия, и не более, а потому никогда о них не думал.

Сейчас же все иначе, он не воспринимал ее как тело, он просто вспоминал ее грустные глаза. О, этот взгляд, в нем тоже был страх от встречи с ним, но еще и боль. Ее личная боль. Давно, никто не оставлял в его душе такого следа, как эта девушка. Но разве может это иметь значение, если он уже утром покинет эти земли на очень долгое время, а когда вернется, тут уже будут жить ее правнуки. И все же…

Ему уже восемьсот шестьдесят четыре или восемьсот шестьдесят пять лет, он уже и сам толком не помнил, неужели он не может задержаться еще на несколько дней что бы увидеть ее снова. И с этими мыслями он так и уснул, лежа на полу у камина, твердо решив завтра все же не покидать графство Бурдоро, а задержатся еще на пару дней.

Наказание Энджин подошло к своему завершению, и уже этим утром она проснулась свободной, и что не маловажно счастливой. Ведь сегодня ее самый любимый праздник, все свои семнадцать лет она с нетерпением ждет прихода весны. День Колиндора, что может быть прекраснее? Это самое чудесное время в году, оно даже лучше, чем собственный день рождения.

Это день прихода весны, после которого можно носить яркую одежду, так как в зимний период она была преимущественно темных тонов. Колиндор это дракон весны, он прилетает по поверию в самый первый день смены сезонов. Правда с момента, когда люди верили в драконов и чародеев, прошло уже много лет, но дракон по-прежнему является его символом, хоть теперь это просто праздник весны, знак начала нового посевного сезона.

— Прощай, месяц Кабана, здравствуй месяц Белки. — сказала Энджин в пустоту, лежа на постели.

Ей сегодня еще предстояло пройти ритуал Дракона. Раньше, около тысячи лет назад ритуал Дракона проводили все люди королевства — мужчины и женщины, дети и старики, никто не оставался в стороне. Они ходили в лес, выбирали себе дерево и вешали на его веточки бумажных дракончиков, потом прижимались к стволу, как бы обнимая дерево и загадывали свое самое сокровенное желание. Они просили через силу дерева, которому ведомо небо и земля, обращались к дракону, что бы тот его исполнил. При этом у каждого сезона, был свой дракон, вот какой сезон наступал, у его покровительствующего дракона и просили. Сейчас же в это уже никто не верит, и только молодые да глупые, как Энджин продолжают следовать традиции.

А еще ей предстояло сделать это тайно, так как мать даже слышать об этом не желала, и строго настрого запретила даже вслух упоминать об этом диком, по ее мнению, ритуале. Поэтому, она договорилась с Оливией, что они проведут ритуал вместе, после окончания официальной части, когда мать будет развлекать подруг в салоне.

И что особенно приятно, так это то, что сегодня родители сделают ей какой-то особенный подарок, который долго готовили. Вот было бы чудесно, если бы ей разрешили покататься верхом на лошади, как она любила делать это в детстве. Но она об этом узнает лишь вечером.

Сейчас же ей предстояло одеться и причесаться к предстоящему торжеству. А пока, она могла еще полежать и помечтать, так как служанка, что должна ее собирать еще не явилась. Наверное, мать дает ей указания относительно сегодняшнего дня, как будто бы в этом доме никто еще не знает их на зубок.

Через пол часа пришла служанка и помогла юной графине привести себя в порядок. Сегодня Энджин надела новое платье, сшитое специально по случаю торжества, то самое, которое давеча мерила у портнихи. Теперь подогнутое по фигуре, оно сидело просто идеально. Светло русые волосы девушки уложили в сложную высокую прическу, подхваченную искусной заколкой с переливающимися камешками. Затем в комнату вошла гувернантка, и принесла тонкое сапфировое колье и серьги. Оттенки моря и неба, очень хорошо выглядели на ее тонкой шее и гармонировали с таким же синим платьем.

Впервые за три дня девушка покинула свою комнату, спустившись по лестнице в столовую к завтраку, где уже собралась вся семья. При входе в комнату, она учтиво сделала реверанс и прошла к своему месту. Она села за стол, по левую руку от матери.

— Дорогая, ты сегодня прелестно выглядишь! — сказал граф Питер Марамолли, который сидел во главе длинного стола.

— Спасибо, папенька.

— Но утренний туалет, вовсе не является причиной для опоздания к завтраку. — с укором сказала мать Энджин.

— Прошу меня простить, маменька, это больше не повторится. — сказала девушка, и уткнулась взглядом в тарелку.

— Надеюсь, не вынуждай меня снова тебя наказывать.

— Полно тебе, Элеонора, сегодня же праздник. Можно и простить, и сделать незначительные поблажки. — папа всегда заступался за дочь, и в глубине души понимал, что жена слишком требовательна к детям и порой перегибает палку. Но при этом не вмешивался в воспитание, у него хватало забот в графстве. Ведь возглавлять графство требовало не мало усилий, его правитель был и обвинителем, и адвокатом, и судьей в одном лице.

Королевство Энерей делится на графства, которые названы в честь тех графов, которые в родстве с королем. Всего семь графств, Энджин живет в графстве Бурдоро, которым владеет граф по происхождению, а ныне по занимаемой должности виконт Валиант Бурдоро, он кровный родственник правящему королю. Когда-то, его прапрадед женился на родной сестре короля Энерей, с тех пор его род возглавляет графство Бурдоро.

Так же в графстве проживает двенадцать семей аристократов, которые так же являются графами, но не имеют права создать союз графств. При этом они живут в огромных особняках или замках со слугами, имеют крестьян и целые деревни в собственности, торговые лавки и предприятия.

Граф Питер Марамолли владеет замком в котором проживает он и его семья. Так же в замке постоянно живут их слуги: кухарка Зорана и ее дочь горничная Оливия, еще прислуга Мариша, Сюзанна и Ризия. Еще садовник Николя, мальчик гонец Тим, дворецкий Мортен и гувернантка Франциска.

Так же во владения графа Марамолли входило три деревни и сто семьдесят восемь крестьянина, не считая детей. Плюс ко всему на плечи графа ложилась еще и работа по контролю за принадлежащими ему булочными, обувной лавкой и швейным ателье.

А вот графиня Элеонора Марамолли следила за порядком только непосредственно внутри замка. А он к слову был не маленький. Замок выполнен в классическом стиле, с башенками, конюшнями и внутренним двориком. Выложен он из темного камня, а вот окна были отделаны красным камнем, сводчатой арочной формы, впрочем, как и все двери в замке. Сам замок состоял из семнадцати комнат, три из которых принадлежали прислуге, еще две комнаты были отведены под салоны. Остальные распределились на кабинет батюшки, библиотеки, обеденного зала, кладовых и конечно же большого, светлого бального зала.

Управление замком занимало, не столь много времени, как управление всем имуществом семьи Марамолли, поэтому леди Элеонора часто устраивала приемы и салоны, при этом редко обращая на дочь внимания, пренебрегала лишний раз приласкать ребенка, предоставив ее воспитание гувернантке. А вот чего она никогда не забывала, так это наказать Энджин, так как о всех ее промахах, немедленно докладывалось матери, а та считала, что только строгостью и безукоризненному следованию правилам этикета можно чего-то добиться в жизни. Вот и сегодня небольшое опоздание дочери не ускользнуло из-под ее взгляда, но к счастью для первой, в праздник она все же решила закрыть на это глаза.

— Сегодня, по случаю праздника весны, я устраиваю салон, Энджин ты будешь присутствовать? К нам приедет знаменитый поэт из графства Ринотоки и будет нам петь свои романсы. — спрашивая, похвасталась графиня.

— Если вы не против, маменька, то я бы предпочла побыть у себя в комнате. — кротко ответила девушка. Она жутко не любила салоны, ее раздражали эти расфуфыренные дамочки, которые только и могли что сплетничать и хвастать, у кого наряднее платье и дороже украшения.

— Тебе пора вливаться в свет, нельзя вечно быть затворницей. Но сегодня можешь не ходить, у тебя и вправду будет над чем подумать другим, более важном. Но в следующий раз ты будешь присутствовать.

— Как пожелаете, маменька.

Дармена разбудил истошный собачий лай. Ночь для него и так не задалась, лил дождь и сквозь щели в потолке просачивался вниз, от чего было мерзко и зябко. А еще сильно хотелось есть, желудок сводило, он ничего не ел с вчерашнего утра. Нет, он мог бы наколдовать себе еды, но не делал этого принципиально, считал обычную еду в разы вкуснее, и за неимением ее, предпочитал голодать.

— Да заткнёшься ж ты уже… — злобно пробормотал он, продолжая лежать на старом, немного выпотрошенном диване, от которого вдобавок еще и пахло плесенью, которая к слову тут была по всюду.

Но собака продолжала лаять, давя на итак измученные нервы, и он взмахнул ладонью. В тот же миг наступила тишина. Мужчина с облегчением вздохнул.

— Так-то лучше…

На сегодня он не строил никаких особенных планов, хотя нет, почему же не строил. Он собирался уехать, а теперь нет, а потому ему нужна цель. Он должен увидеть ее, ту девушку, что встретилась возле швейного ателье. Вот только как это сделать, он ведь совсем ничего о ней не знает. Где ее искать? Магия, какой от нее толк, если, когда она нужна, она ничем не может помочь.

За выбитыми окнами послышались голоса, много разных голосов вдалеке, и они приближались. А еще смех, смех и смех, парней и девушек, детские крики.

— Ну а теперь-то, что? — снова высказал он свое недовольство в пустоту, резко поднимаясь в сидячие положение.

Поняв, что сегодня уже вряд ли отдохнет и выспится, он решил проверить, отчего весь этот шум и гам. И что, они главное делают в такой отдаленности от центра, он сюда специально забрался, что б не беспокоили.

Выйдя за двери, он тут же увидел много ярко одетых веселых людей, они шли в сторону леса и несли в руках бумажные фигурки дракончиков. «Праздник Колиндора», мгновенно догадался он. И тут же вспомнил, как раньше когда-то также сам бегал в лес с дракончиком, и просил исполнить его желание, но это было много сотен лет назад.

Найти девушку в такой толпе окажется еще сложнее. Хотя, навряд ли она пойдет в лес со всеми, она явно благородная, раз была с гувернанткой. а все благородные сегодня устраивают праздники на площадях своих владений, значит и девчонка будет там. Обойти двенадцать домов, для человека с магическими способностями не так уж и сложно.

Порой владения графов раскидывались на сотни километров, но большинство все же были небольшими, и он решил начать с ближайших, но не самого близкого. Проверять замок самого графа Бурдоро было глупо, навряд ли его дочь сама ходит по швейным ателье, к таким знатным семьям, как его, модистки приезжают сами.

Поэтому он принял решение начать с замка Марамолли, и уже было хотел туда отправится, как его взгляд упал на каменного пса возле двери.

— Будешь знать, как мешать мне спасть. — произнес волшебник, и в тот же миг обратившись в черного ворона.

Идя он пешком сегодня, он привлек бы куда больше внимания, чем в любой обычный день. Ну что за дурацкое правило, кто придумал, что в день Колиндора нельзя надевать черное. Это его любимый цвет последние семь столетий.

Он летел по небу, а в глазах пестрило от буйства красок внизу. Девочки, девушки, женщины были в до невообразимости ярких платьях, но даже среди них он узнал ее. Удача улыбнулась ему с первого раза, он нашел девушку, он нашел ее — юную графиню Марамолли.

Она была в красивом легком струящемся шифоновом синем плате, у нее были прекрасные длинные светло русые волосы, которые в прошлую их встречу скрывал чепец. В этот раз глаза девушки сияли радостью, подобно сиянию надетых на нее украшений. Она словно парила на площади и напоминала прекрасного ангела.

Сидя на ветке каштана он залюбовался ее красотой, и не заметил подошедшего садовника, который размахивал руками прогоняя птицу. Он хотел было его заколдовать, но потом решил не привлекать внимания и подобно испугавшейся птице взмахнул крыльями и взмылся в небеса, под взглядом таких же небесных глаз незнакомой красавицы.

Праздник Колиндора был в самом разгаре и Энджин искренне радовалась происходящему, и даже присутствие рядом ненавистной гувернантки Франциски не могло испортить ей настроение.

На площади выступали артисты, одни сменяли других. Кто-то пел, кто-то показывал смешные сценки, а кто-то и вовсе цирковые номера. А по краям площади ремесленники продавали свои изделия. Вообще праздники в королевстве Энерей устраивали 4 раза в год, но весенний самый яркий.

Оливия, как и другая прислуга раздавала напитки. Вообще в этот день у крестьян был выходной, но замковая прислуга работала, они помогали в устройстве праздника, но зато потом могли взять себе выходной в любой день, когда захотят.

— Уже сделала дракончика? — незаметно и тихо спросила Оливия у юной графини, подовая лимонад.

— Да, жду не дождусь, когда пойдем. — почти шепотом ответила ей миледи беря стакан.

Оливия быстро ушла, что бы никто не заметил ничего между ними, а Энджин подумала, что именно хорошей подруги сейчас не хватает рядом для полного счастья, той с которой можно было бы просто поговорить и разделить свою радость. Хотя было еще кое-что, что немножечко портило настроение, это придирки мисс Франциски, которая даже сегодня заставляла строго соблюдать правила этикета и когда Энджин, смотрела представления, и смеялась от души, она твердила, что юной леди нужно быть по тише. А так хотелось пустится в пляс вместе с обычными людьми.

— С праздником Колиндора! — делая книксен сказала пухленькая женщина, и протянула кекс юной графине.

— Спасибо, и вас с праздником Колиндора. — ответила Энджин и приняла угощение.

Девушка незамедлительно откусила кусочек от традиционного Энерейского кекса «Дрокс», который всегда выпекают в дни памяти драконов. Еще сегодня принято дарить подарки, их ценность не важна, их смысл в переделанной веками традиции, когда-то много лет назад подарки преподносили дракону, а теперь их дарят друг другу. Еще главной особенностью сегодняшнего дня было то, что теперь можно надевать яркую одежду, даже мама надела не свое обычно сдержанного тона платье, а ярко зеленое. И все жители были одеты ярко, независимо от того, были они крестьянами, или членами аристократической семьи.

Энджин заметила вспорхнувшего с ветки ворона. Он был прекрасен, крупный, черный отливающей оперением на солнце драгоценным блеском.

Музыканты закончили играть и на помост поднялись граф и графиня Марамолли. Папа был сегодня красив, в белом камзоле и коротко подстрижен, усы идеальной формы, но рядом с мамой он все же мерк, хотя бы потому что был немного ниже ее. Речь они уже сказали, когда открывали праздник, а значит сейчас они подарят ей тот самый подарок, о котором говорила Оливия, догадалась девушка. Она вся трепетала в предвкушение, хоть бы это была лошадь, или хотя бы просто разрешение иногда кататься верхом. Вся площадь моментально замолчала, все взоры устремились на говорящую с помоста графиню Элеонору Марамолли.

— Что ж, вот и еще один новый сезон начался. Наша дорогая Энджин, в этот прекрасный первый день весны, у нас есть для тебя чудесный подарок. Ты уже стала совсем взрослой, и тебе пора подумать о своем будущем. Мы хотим тебе сообщить, что нашли тебе жениха, ты помолвлена с виконтом Валиантом Бурдоро. Ваша свадьба назначена через два месяца. Мы с папой искренне желаем тебе счастья, мы нашли для тебя лучшего из лучших.

Энджин уже плохо различала последние слова, у нее кружилась голова, яркость праздника не радовала, а отдавалось в глазах цветными вспышками, так как все эти люди в цветных нарядах начали подходить к ней и поздравлять ее.

У нее в голове одновременно крутились сотни мыслей, новость о помолвке и предстоящей свадьбы там никак не укладывалась. Ох не этого она ждала от родителей, совсем не этого. Нервы девушки не выдерживали, и она побежала вперед, вон с площади.

— Куда, нельзя. Немедленно вернитесь! — кричала ей вслед гувернантка.

— Оставьте ее, пусть побудет одна и свыкнется с этой мыслью. Ей нужно принять ее, не каждый день все же узнаешь, что станешь частью королевской семьи. — сказал граф Питер Марамолли.

Девушка бежала к реке, в глубь леса за замком. Ей очень хотелось сбежать ото всех. Как родители могли так с ней поступить. Она даже не думала о замужестве как о таковом вообще, а тут уже конкретный человек и конкретная дата. Это ужасно, она даже никогда его не видела, но слышала как-то о нем, ведь он возглавляет союз графств Бурдоро. Он уже почти старик насколько ей известно. Она не ожидала такого предательства, она маленькая наивная глупая девочка ждала лошадь в подарок, да что там лошадь, какого угодно подарка, но точно не этого. Да как вообще у них поднялся язык назвать это подарком? Сегодня она поняла, что ради того, чтобы породнится с королевской семьей, мать готова отдать ее престарелому виконту.

Девушка достала из своего кошеля бумажного дракончика, и повесила его на плакучую иву, что опускала свои ветви до самой воды. Прижавшись к дереву, она обвела его руками и шептала:

— Великий Колиндор, пожалуйста, помоги мне. Я так не хочу выходить за него за муж, избавь меня от этого, не дай этому свершиться, молю тебя…

Дармен все слышал и видел, как девушка убежала. Он нашел ее рыдающей на берегу реки. Он понял, что девушка вопреки ожиданиям своих родителей не обрадовалась такому известию. В мгновение превратившись вновь в человека, он вышел к реке, где девушка уже проводила обряд Колиндора. Она не сразу заметила его, только когда закончила.

— Что вы здесь делаете? — спросила она.

— Тебя ведь Энджин зовут? — спросил мужчина.

— Да. — ответила она, а по лицу продолжали течь слезы. — Я видела вас раньше. Вы не должны быть здесь, если вас увидят, это будет плохо.

— Мне кажется, что тебе и так уже плохо.

— Кто вы? — спросила девушка, переставая плакать.

— Меня зовут Дармен.

— Зачем вы пришли? — уже совсем не плача спросила девушка, но в ее глазах теперь читался страх.

— Что бы утешить тебя. Не бойся меня, я не причиню тебе вреда. — тихо сказал Дармен подойдя ближе.

— Не приближайтесь ко мне! — вскрикнула девушка и попыталась увернутся, чтобы убежать.

— Хорошо-хорошо, я стою тут, только не уходи. — проговорил мужчина.

Девушка мгновение пораздумывала и осталась стоять на месте, как и Дармен не двигаясь с места. Они стояли молча и смотрели друг на друга. Волшебник боялся даже пальцем шелохнуть, чтобы не спугнуть девушку, он не хотел, чтобы она ушла. А девушка до дрожи боялась его, такого черного, мрачного и одновременно бледного.

— Что у тебя случилось? Почему ты плачешь? — спросил Дармен, и так все зная, он хотел заговорить с ней, и не придумал ничего лучше, как поинтересоваться причиной ее слез.

— Маменька хочет выдать меня за муж за виконта Валианта Бурдоро.

— Что же ты тогда плачешь? Разве это плохо? Насколько я знаю семья Бурдоро является королевской ветвью, и выйдя за него ты станешь частью семьи Энерей. Любая девушка в графстве была бы рада и почтила бы это за честь. — монотонно и холодно произнес мужчина, наверное, он хотел бы говорить более эмоционально, но за свои века жизни он разучился этому, от чего его голос звучал еще более мрачно, чем он выглядел.

— Я не хочу за муж, ни за виконта, ни за кого-либо еще. И уж еще больше за виконта, он старше моего отца, моя жизнь с ним будет кошмаром, я еще так молода, а он так стар… — и у девушки снова потекли по щекам слезы.

— Стар? Он? Ах-ха-ха… — Дармен разразился жутким хохотом, еще больше напугав и так дрожащую Энджин.

— Вы тоже считаете, что ради вхождения в королевскую семью можно на все закрыть глаза? Вы как моя маменька, я презираю таких как вы. — сквозь страх, набравшись смелости кротко произнесла девушка.

— Я смеюсь не поэтому, а потому, что ты назвала его старым. — с улыбкой сказал мужчина, который к слову очень редко в этой жизни улыбался.

— Да, старый. Он старше моего папеньки и намного. Я не вижу в этом ничего смешного. — непонимающе сказала девушка.

— Ну если он старый, то кто же тогда я? — продолжая улыбаться и безотрывно смотря на девушку сказал мужчина.

— Вы не старый, хотя уже тоже и не молодой. Вам, наверное, около тридцати где-то. А мне только семнадцать. — грустно, но уже без слез произнесла она.

— Ах-ха-ха, — он снова расхохотался, а затем продолжил уже серьезно. — Мне восемьсот шестьдесят четыре года.

У девушки округлились глаза, она просто не верила своим ушам, а точнее не верила его словам.

— Как можно так издеваться, я вам все рассказала, а вы насмехаетесь надо мной. — она была сильно возмущена, настолько, что даже слова матушки с помоста вылетели из головы.

— Я не насмехаюсь над тобой, даже мысли такой не было. Мне правда больше восьми сотен лет и я, чародей. — признался Дармен, признался кому-то в том, что он волшебник, впервые за последние пять сотен лет.

— Это переходит уже все границы. Прошу меня простить месье, но я просто не могу слушать весь этот бред. — так и не поверив ему, она сделала реверанс и развернулась, зашагав проч.

Дармен же щёлкнул пальцами, и не успела она сделать и двух шагов, как путь ей преградила невидимая стена, которая начала сверкать всеми цветами радуги, а затем под ногами, внезапно выросли кусты алых роз. Она замерла на месте как вкопанная, любуясь переливами стены, и не верила, что все это происходит с ней наяву. Дармен подошел ближе, сорвал одну розу и протянул ее девушке, та была, наверное, сейчас бледнее его самого от страха, но розу взяла.

— Я не лгу, я правда чародей. Так, что советую подумать, относительно того, кто стар, а кто нет.

— Это все похоже на сон, весь сегодняшний день. — однотонно произнесла девушка, все еще под впечатление увиденного.

— Нравится? — спросил чародей, показывая на светящуюся стену.

— Очень. — тихо, почти неслышно прошептала красавица, но он и так все понял.

— Но это не может быть здесь вечно, — и он вновь щёлкнул пальцами и все исчезло, так же внезапно, как и появилось. Все, кроме одной единственной розы, в руках у юной графини. — Ты можешь продолжить свой путь, куда так торопилась.

— Вы и вправду чародей, волшебник. Я всегда верила, что вы реальны, что существуете на самом деле, как мисс Франциска не убеждала меня в обратном. — радостно отчеканила девушка. — Значит и Колиндор тоже существует, это не детская сказка, он правда есть.

— Перед ней стоит живой чародей, которого встретить практически не реально, а она вспоминает о мифическом драконе. Где логика… — пробормотал Дармен.

— Нет, вы не понимаете, чародеи — это тоже миф, сказка, но вы, то есть, вы живой. А это значит, что и дракон Колиндор, что исполняет желания, тоже существует и он исполнит мое желание! — радостно выпалила девушка.

— Дракон Колиндор, был мифом уже задолго до моего рождения, а я родился в девятьсот семьдесят шестом году. Зря надеешься. — обнадежил он графиню.

— А вы проводили обряд Колиндора? — спросила девушка, видимо желая знать, чем они закончились. Исполнял ли дракон тогда его желания? Если честно, то он этого уже не помнил.

— Да, но это было очень давно. Так давно, что я уже и не помню, сбылись они или нет. Мне тогда было чуть меньше, чем тебе сейчас, когда я еще не знал, что мне суждено стать чародеем. — искренне признался мужчина.

— Как жаль. Но все же, время идет, а традиция сохраняется, сейчас одна тысяча восемьсот сороковой год, а мы по-прежнему ее соблюдаем, она передаётся из поколения в поколение, а значит я верю, что он все исполнит. И вы месье, тому прямое доказательство. А теперь, прошу меня простить, но мне пора идти, мне и так попадет за то, что я убежала. — она, снова сделав реверанс поспешила прочь, и на этот раз он ее останавливать уже не стал, но крикнул ей в след:

— Подумай, может, маменька нашла для тебя и не такую уж и плохую партию?

Она так и ушла, с алой розой в руке, а он еще несколько минут смотрел в сторону деревьев за которыми она скрылась, словно облако зайдя за тучу. Ему было искренне ее жаль, он понимал ее боль, но вмешиваться не хотел, не мог. Не должен был. А потому махнув ладонью, материализовал бумажного дракончика, и повесил его на туже самую плакучую иву, что и девушка своего, и подобно ей припал к дереву, чего не делал с самого своего детства:

— Прошу тебя, дракон Колиндор, если ты существуешь, исполни ее желание.

Это было почти впервые, за всю его долгую жизнь, когда он искренне за кого-то просил, когда сам желал, чтобы другой человек получил желаемое.

Он отстранился от дерева, и подошел вплотную к воде, нагнулся к ней и посмотрел в свое отражение. Оно никогда ему не нравилось, как и сейчас, он схватил камень и бросил в воду, от чего на реке пошла рябь и изображение расплылось.

Он поднялся и подпрыгнул, вновь превратившись в красивого черного ворона, который взмыл высоко-высоко в небо, туда где была свобода, ветер и не было других мыслей, кроме одной — лететь.

Глава 3

Смотрины

Энджин не помнила, как вчера дошла до своей комнаты, все было как в бреду. Пламенная речь мамы о ее помолвке с помоста, а потом побег в лес, подальше от людей. И эта галлюцинация, от разыгравшихся нервов, ей привиделся тот странный, пугающий человек, да еще и в обличие чародея.

Как бы ей хотелось, чтобы и слова матери были бредом ее фантазии, но к сожалению, она точно знала, что это было правдой, а вот чародея мозг выдумал для облегчения. Энджин тяжело вздохнула, попытавшись сделать это полной грудью, но это не очень у нее получилось, учитывая, что вчера она так и завалилась в постель в платье с корсетом, поэтому она быстро поняла, что ей следовало бы переодеться во что-то более подходящее.

Девушка села на кровати, и потерла глаза, которые сегодня болели и отекли от вчерашних слез, матушка точно еще и за это отругает. Взявшись за край одеяла, чтобы встать, она увидела лежащую на постели алую розу.

— Она еще здесь от куда?… — пронеслось у девушки в голове. Да, в той придуманной ее мозгом сцене у реки, чародей подарил ей розу. Точно такую же розу. Именно эту розу.

Девушка взяла розу в руки и со страхом посмотрела на нее, если есть роза, то выходит, то что было у реки, не было галлюцинацией, а значит чародей существует. Ну или розу принесла Оливия, чтобы подбодрить подругу, но тогда она поставила бы ее в вазу. Да нет, глупо это, где бы прислуга взяла такие цветы, ведь в их саду такие не выращивают. Нет, это точно именно та роза, принесенная ей из леса, и наспех брошенная вчера на кровать. Как ни странно, но эти мысли заставили ее улыбнутся, несмотря на предстоящую суровую реальность.

В дверь постучали, и Энджин быстро накинула одеяло на розу, не к чему ее видеть посторонним, а то еще матушке доложат, и ей придется объяснять от куда она у нее, а этого ей сейчас только и не хватает.

— Войдите. — спокойно и твердо произнесла юная графиня, благодаря мысленно свою маменьку, за то, что она все же приучила ее быстро справляться с эмоциями и не показывать их слугам.

Это была Мариша, горничная, что пришла помочь одеться к завтраку, и Энджин с облегчением вздохнула, ну хоть не мисс Франциска, а то она уже во всю отчитывала бы ее.

— Ох, миледи, вы спали прямо в одежде, зачем же так поступать с таким великолепным платьем, оно все помято. — убивалась горничная, переодевая свою госпожу в домашнее платье, которое сегодня было значительно светлее, нежели приходилось носить последние три месяца.

Энджин так ждала этого дня, когда проснется утром после праздника Колиндора, и наденет свое любимое желтое платье с цветочками, но теперь ей было все равно. Вчерашний день, как будто бы разделил жизнь на «до» и «после». Все то, что было так важно до него, теперь потеряло всякий смысл, и казалось таким глупым. Ну какая разница, в каких тонах надето на ней платье, какого цвета стены в комнате, и даже одергивания гувернантки, все было таким незначительным, и как раньше она только из-за этого убивалась.

— Оно тебе нравится? — спросила Энджин прислугу, которая держала платье в руках и с восхищением его рассматривала.

— Да, миледи, очень нравится!

— Тогда забери его себе. Это мой тебе подарок, в честь вчерашнего праздника. — сказала юная графиня, которая больше не видела в нем ничего прекрасного.

— Спасибо Вам госпожа! — залепетала Мариша и плотно прижала платье к груди, не заботясь уже о том, что так помнет его еще больше.

Закончив с утренним туалетом, и приказав ничего не трогать в комнате, Энджин гордо шагала в столовую, где прислуга уже во всю накрывала завтрак. По пути, ее встретила мисс Франциска.

— Доброе утро, миледи и позвольте поздравить Вас с помолвкой! Надо же, сам виконт сделал Вам предложение. — произнесла гувернантка, с таким видом, будто бы это она счастливая невеста, а не ее воспитанница.

— Доброе утро, мисс Франциска. — сухо ответила Энджин, и сделав реверанс хотела было уже обойти ее, но та остановила:

— Вас ожидает графиня Марамолли, идемте в кабинет вашего батюшки.

И юная графиня послушна пошла за гувернанткой. Она спокойно зашла в кабинет, в то время как ее сердце билось в бешенном ритме, сейчас ее ожидал тяжелый разговор с матерью. Элеонора Марамолли всегда пользовалась кабинетом своего мужа, когда нужно было отчитать управляющую или другую прислугу выше обычной горничной, а также для самых серьезных разговоров, ей почему-то казалось, что в кабинете мужа, она выглядит убедительнее, и соответственно произведет большее впечатление.

Вот и сейчас, мать сидела за рабочим столом графа Питера Марамолли, самого которого в кабинете не наблюдалось. Она сидела с осанкой, которой позавидовала бы сама королева.

— Садись. — резко сказала она и указала на одно из кресел возле стола, стоящих как раз напротив нее. Я села, а гувернантка осталась стоять.

— Ты можешь идти. — сказала графиня, посмотрев на мисс Франциску, и та, сделав книксен, поспешно вышла из кабинета.

Энджин с матерью остались наедине, но легкости в разговоре это не добавит, скорее наоборот. Энджин нервно перебирала пальцы, ее ладони вспотели, и она молила лишь об одном, скорее бы закончилась это немая экзекуция.

— Ты вчера повела себя неподобающем образом, ушла без разрешения. Сбежала. — начала свою тираду графиня Марамолли.

— Простите маменька…

— Что-то последнее время, я слишком часто слышу от тебя эти слова. — сказала Элеонора, еще выше подняв горделивый подбородок. — Впрочем, скоро это будет не моя проблема. Как ты успела услышать, перед своим побегом, мы с папой нашли тебе жениха. Ты выйдешь за муж за виконта Бурдоро.

— Но, матушка…

— Что? Ты еще смеешь мне противоречить? — взревела Элеонора.

— Нет, матушка. — быстро и тихо промямлила Энджин, у которой уже начинали трястись пальцы, а глаза наливаться слезами, от чего та, быстро хлопала ресницами, чтобы не расплакаться, и не словить тем самым, еще одно наказание.

— То-то же, не смей никогда перечить матери, а в будущем и своему мужу, что бы нам с отцом не пришлось краснеть перед королем, за твою невоспитанность. — строго продолжила свою нравоучения мать.

— Как скажите матушка.

— Через три дня, Валиант Бурдоро, пребывает в наш замок, чтобы познакомится с тобой лично и провести обряд помолвки. Он прибудет в сопровождении своей двоюродной сестры, которая сейчас живет в самом замке Энерей. Я думаю, что не должна напоминать тебе о правилах приличия и ты будешь вести себя так, как и полагает юной графине и невесте. Надеюсь, тебе все понятно? — закончив свою тираду, спросила графиня.

— Как пожелаете, маменька, я вас не опозорю.

— И, последнее, что я хотела тебе сегодня сказать. Свадьбу сыграем первого числа месяца Лисички, в замке Бурдоро.

— Уже так скоро?

— Я понимаю твое волнение, всего два месяца осталось, но не переживай, мы успеем со всеми приготовлениями. Свадьба пройдет на высшем уровне, как и подобает, когда женится член королевской семьи. Через тря дня мы обсудим все нюансы. Теперь если у тебя нет ко мне вопросов, ты можешь идти.

Энджин встала из-за стола, сделала реверанс и поспешила покинуть кабинет. Пока она поднималась в свою комнату, напрочь позабыв про завтрак, ее терзали мысли. Как ее мать могла подумать, что она обеспокоена сроком свадьбы, из-за подготовки? Да ей плевать на нее, она просто ошарашена тем, что она так скоро, всего два месяца, да что там, месяц, пролетит незаметно, а за ним и второй, и она покинет этот замок навсегда, больше никогда не вернется домой, в свою теперь такую родную и любимую розовую комнату.

Поднявшись в комнату, она упала на так и не убранную прислугой постель и наконец-то разрыдалась. Она лежала на постели и даже представить не могла, как в будущем будет делить ее с мужчиной. Нет, она знала, что такое случится рано или поздно, но она представляла себе это совсем иначе. Ей виделось это в радужном цвете, так как это пишут в ее любимых сказках, она ждала, что она влюбится и выйдет за муж за самого желанного человека на земле. А теперь ее просто продают как товар, престарелому виконту, и только из-за примеси в нем королевской крови. Это так мерзко, ощущать себя товаром, да еще проданным своими же собственными родителями, которые по сути, должны были бы желать ей счастья, а тем временем обрекают на несчастье, на всю жизнь.

Она плакала и плакала, билась в истерики комкая простынь, ровно до того момента, пока руку не кольнул больно шип от иглы на розе, и она «ойкнула». Она взяла розу в руку и удивилась тому, что роза была все еще как свежесрезанная, несмотря на то что прошло довольно много времени, она даже не под завяла.

— Ты что, волшебная? — прошептала девушка розе, прижимая бутон к губам, отчего на душе стало сразу теплее.

Посидев так немного, она и вовсе успокоилась, после чего спрятала розу под подушку и отправилась на завтрак. Пока еще она в этом замке маленькая девочка, и может позавтракать позже остальных, так как завтрак давно закончился. Энджин минуя столовую, пошла прямиком на кухню, зная, что мисс Зорана, местная кухарка, ее точно голодной не оставит. И была абсолютно права, стоило ей показаться ей на глаза, как та начала причитать:

— Это ж надо было додуматься, такую малышку за муж отдавать за такого бугая? О чем только твоя мать думает, жениху твоему давно уже пора чемоданы в мир иной поковать, а не рот на девок разевать. Вон смотри, как ты исхудала, сейчас я тебя покормлю, совсем тебя эти изверги довели…

Энджин любила болтовню стряпухи, она ей нравилась, никогда слова злого ей не сказала. Да и вообще относилась к ней как с своей младшей дочери, все время напихивая ей сладости. Когда мать не видела, девушка всегда сюда приходила, здесь на кухне, возле печи царило тепло, но не печное, другое, душевное. Тут было спокойно, тут было ощущение счастья.

Ночью Дармену приснился странный сон. Ему снилось, что он бродил в первом замке Энерей, но не в руинах, как он выглядит сейчас, а целиковым, настоящем замке. Ему снилось прошлое, замок выглядел точно так, каким он помнил его из детства. Король Альберт Энерей шел темными коридорами своего замка, его сопровождала лишь одна служанка, что несла в руках факел и они куда-то очень торопились. При этом, они шли скрытно, ночью, и часто оглядывались. Затем коридор превратился в лестницу, которая резко вела вниз, а дальше снова превращалась в темные ничем не освещенные коридоры.

— Она совсем плоха, Ваше Высочество! Ничего не есть уже несколько дней. — причитала служанка.

— Почему не сообщили раньше? — грозно, но в то же время нервно спросил король.

— Так, боялись побеспокоить Вас, разгневаетесь. Думали обойдется. — виновато ответила женщина.

Они подошли к неприметной двери в стене, но все же очень прочной, толстой железной двери, которую вдобавок охраняли два стражника. Охрана, завидев своего монарха, тут же приняли идеальную стойку и стояли с каменными лицами, когда служанка отпирала дверь.

В комнате не было ни одного окна, но она довольно неплохо освещалась свечами. Здесь находились несколько шкафов с книгами, и шкафы с различными колбами, в которых была всевозможная жидкость. Так же тут стоял письменный стол, на котором валились какие-то бумаги, написанные от руки, и нанесенными странными символами. а еще книги в кожаных переплетах. Одна из книг была открыта, и так же исписана вручную пером, но в ней так же были видны беглые зарисовки.

Но не все это было важным в комнате, а то, что находилось практически по ее центру — там стояла кровать. В постели полулежа находилась молодая женщина, в руках она держала младенца. Подойдя ближе, король увидел, что женщина крайне худа, у нее было сильное истощение. Ее глаза смотрели прямо перед собой, но казалось она ничего не видела, и она не моргала, как будто бы глаза остекленели. Это было пугающе жуткое зрелище, и даже ребенок не плакал, у него, как и у его матери, не было на это сил.

— Мой, сир! — обратился доктор к королю, которого не сразу заметили в комнате. — Мой диагноз не утешителен. Она обезумела.

— Как такое могло случится? — король был просто в ярости. — Я же велел тщательно следить за ее здоровьем.

— По-видимому заточение свело ее с ума, здесь я бессилен.

— А ребенок? — спросил король.

— Ребенок пока жив, но не известно сколько еще протянет. Она ничего не есть уже давно, с самых родов, в связи с чем у нее нет молока, чтобы выкормить малыша. — объяснил ситуацию доктор.

— Значит, я уже не получу от нее, то что мне нужно?

— Нет, сир. Она ничего Вам не скажет, ее мозг больше ей не подчиняется. — еще больше разгневал короля доктор.

— Тогда она мне больше не нужна, избавьтесь от нее. — приказал Альберт Энерей.

— Да, ваше высочество. А что делать с ребёнком?

— Отнесите в деревню, и подкиньте кому ни будь. Смогут выкормить — выживет, а нет… так нет. — и сказав это король покинул комнату.

Врач с состраданием посмотрел на молодую и очень красивую женщину, ему не хотелось ее убивать, но приказ короля не оспаривается. И доктор выполнил свой долг перед королевством Энерей.

На этом Дармен проснулся, резко сев на диване, он тяжело дышал, а сердце бешено колотилось. Он очень редко просыпался от кошмаров, да этот сон и не казался ему таковым, вот только сердце в груди как-то защемило, и навалилась тоска, за загубленную королем невинную жизнь девушки.

Вот и настало сумасшедшее утро, когда слуги спозаранку уже во всю готовили замок, и только Энджин еще лежала в постели. Уже по привычке, первое что она делала проснувшись, она доставала свою розу, и любовалась ей, вдыхая восхитительный аромат. Три дня пролетели очень быстро, Энджин очень хотелось бы, что бы время шло медленнее, но казалось оно наоборот ополчилось на нее, и теперь неслось с бешенной скоростью. Казалось бы, только вечером родители сказали ей о свадьбе, а сегодня она уже одевается на смотрины. Как будто бы и не было этих трех дней, ей даже страшно подумать, как быстро проскочит месяц, и она уже пойдет под венец. С матерью она больше не разговаривала с того дня в кабинете, а потому после всех сборов ей приказано сначала явится в комнату матушки, а уже оттуда пройти в салон, в котором ее будет ожидать жених и родители.

На девушку надели довольно откровенное платье, видимо для того, чтобы показать «товар лицом» Она оказалось сапфирового цвета, в нем было огромное декольте и узкие плечики, полностью открытые руки и крайне тугой корсет. Волосы собрали в высокую прическу на голове, спустив несколько соблазнительных завитков ниспадающих на шею, которая была украшена тонким колье из бриллиантов. Сегодня на ней было мало украшений, но те, которые были надеты, оказались невероятно дорогими.

Когда прислуга закончила ее собирать, и под предводительством мисс Франциски она отправилась в комнату матушки, за которой предварительно отправили служанку. Энджин вошла в комнату, маменька уже была там, которая тут же принялась разглядывать ее со всех сторон.

— Идеально. — заключила графиня.

После этого они вместе отправились в гостиную комнату, где их ожидали высокопоставленные гости. Энджин очень нервничала, ведь до этого она только слышала о виконте, а сейчас ей предстояло увидеть его впервые, а спустя пару часов и вовсе обручится с ним. Она шла по лестнице вниз, и молилась лишь о том, чтобы не оступится и не упасть, так как ноги просто отказывались идти, и ей было очень тяжело. Но всем было на это все равно, впрочем, как и всегда.

Мать первой вошла в комнату, девушка за ней. В салоне было мало мебели: пара диванов, небольшой столик, рояль. Но зато это была очень светлая комната, тут были самые большие окна, они тянулись вдоль всей стены, и начинались у самого потолка, спускаясь до самого пола, и в них же находилась дверь в сад. Из гостей тут находился виконт Валиант Бурдоро и его сестра Люсия Бурдоро.

Женщины прошли в комнату, и как только приблизились к дивану, виконт встал для приветствия юной графини. Элеонора уже была здесь раньше и успела переговорить с гостями, а потому только Энджин сделала приветственный реверанс, и протянула руку в белоснежной перчатке для поцелуя виконту, как того требует этикет. Самой же девушке не хотелось, чтобы он касался ее, пусть даже через перчатку.

— Здравствуйте, мое юное очарование! — Виконт сделал приветственный поцелуй, и дамы сели на диванчик на против.

Виконт Валиант Бурдоро, был уже мужчиной в почетном возрасте, ему было около шестидесяти лет, и он был вдовцом. Сейчас, спустя семь лет после смерти жены, он решил вновь связать себя узами брака, на роль его спутницы были предложены многие девушки и женщины, потерявшие мужа, но он остановил свой выбор на совсем еще юной графине Марамолли. Еще когда много лет назад стало известно о его горе, в свете заговорили о появление новой выгодной партии, ведь когда идет речь о возможности слияния с королевской семьей, возраст претендента значения не имеет. Тем более что, он правит всем графство Бурдоро, а это не малые земли. По праву наследования власть должна была перейти его старшему брату Селиану, но во время купания в реке, он зацепился за корягу, и утонул в возрасте тридцати лет. С тех пор единственным наследником графства Бурдоро стал виконт Валиант, и после смерти отца, принял правление. Для своего возраста, он был вполне красив: военная выправка, средней рост, пухленький живот, седые с залысиной волосы, карие глаза и редкая бородка. Будь Энджин в другой ситуации, она бы точно посмеялась с Оливией над ней, сравнивая с бородкой козлика на пастбище. Сейчас же этот человек не вызывал у нее даже улыбки, лишь отвращение.

Будущей жене виконта предстояло стать не только опорой ему, но матерью его детям, оставшимся от первого брака, которые были куда больше избалованы и менее воспитаны, нежели сама Энджин. Да и вообще, под понятием «стать матерью детям», сложно было рассмотреть истинный смысл данных слов, ибо они уже были взрослые. Старший сын Даниель, был уже мужчиной в возрасте двадцать девять лет, и имел свою семью, но как прямой наследник графства жил в замке отца. Второй его сын, Артемон, немногим младше, так же жил в замке и не спешил связывать себя узами брака. И наконец-то сущее наказание, это младшая дочь — Сьюзен, ей только исполнилось четырнадцать, а по капризам она опережала саму принцессу Энерей. В общем, быть женой виконта, это тяжкое бремя, и особенно для столь юной девушки.

Валиант с интересом рассматривал девушку, ему польстил тот факт, что рассказы о неземной красоте юной графине не были сказками обычного люда. Ему импонировала скромность девушки, которая так до сих пор и не подняла глаз, чтобы прямо взглянуть на него, голова была поднята, но ее взгляд упирался в подол платья. Мысленно про себя виконт отметил, что проблем с девушкой не должно возникнуть, и она явно будет ему во всем подчинятся и безукоризненно выполнять все его просьбы. Но все же его беспокоил тот факт, что у него имелся довольно большой замок, а его потенциальная новая хозяйка слишком юна, чтобы справляться с работой по нему.

— Я бы хотел уточнить о Вашем образовании. Что Вы изучали? — виконт незамедлительно решил прояснить свои сомнения.

— Я изучала историю, философию, иностранные языки, ведению домашнего хозяйства и музицировать. — ответила девушка, по-прежнему смотря в пол.

— Подними глаза, я хочу взглянуть на них. — сказал своим противным голосом виконт, а затем добавил уже жёстче. — Ну же, я жду.

Энджин подняла взгляд на мужчину, и посмотрела ему прямо в глаза. Ей далось это тяжело, все внутри ее щемило, но ее голубые глаза пристально смотрели на его противное лицо. Валиант довольно ухмылялся, и произносил тихо:

— Хороша.

Так за чашечкой кофе, они просидели еще около часа, виконт и его спутница задавали различные вопросы Энджин, а та четко и честно на них отвечала. Но так было, ровно до того момента, пока Люсия Бурдоро не задала самый важный вопрос этого дня, точнее он был важным только для Энджин, для остальной лишь маленькой формальности, а потому девушка солгала.

— Энджин Марамолли, ты согласна выйти за муж за Валианта Бурдоро?

— Да, миледи.

— Ты даешь свое согласие добровольно и из желания создать крепкую любящую семью с господином виконтом?

— Да, миледи. — произнесла она вслух, а про себя в душе говорила: «Нет, я не хочу этого, знали бы вы миледи, как я этого не хочу».

— Что ж, тогда я думаю все формальности соблюдены, и девушка может быть свободна на сегодня. А мы с Вами Элеонора обсудим детали свадьбы.

— Абсолютно с Вами согласна. Энджин, ты можешь идти. — сказала старшая графиня Марамолли своей дочери.

— Как скажите, маменька. — и девушка встала с дивана. Виконт также поднялся, Энджин сделала реверанс, а мужчина сказал напоследок:

— Уже жду нашу новую с Вами встречу. — и девушка покинула зал, решив незамедлительно вернутся в свою комнату.

Выйдя на лестницу, она увидела папу, который только что вернулся из деревни, где были проблемы с коровами, и он ездил уладить их. Два соседа брата не могли поделить корову, оставленную им в наследство от бабушки, а согласно законодательству графства, такие споры решает хозяин деревни.

— Энджин, постой. — сказал Питер Марамолли, увидев грустную дочь, выходящей из зала.

— Да, папенька, вы желаете меня видеть? — как всегда учтиво и робко поинтересовалась девушка.

— Да, Энджин, желаю. Пойдем в мой кабинет. — сказал отец и направился туда.

Девушка прошла, не проронив ни слова, и так же молча села в кресло, на которое указал отец. В отличии от матери, которая всегда сидела за столом, отец предпочитал общаться с дочерью сидя в точно таком же кресле, для гостей, напротив нее, но не через стол.

— Доченька, что тебя так расстроило? — спросил отец, беря руку дочери в свои.

— Ничего папенька, Вам показалось. — пряча глаза ответила Энджин.

— Не нужно мне врать доченька, я же тебе добра желаю. Расскажи мне, что случилось? — и папа пристально посмотрел своими карими глазами на дочь, а у той по щекам потекли слезы.

— Я не хочу за муж…

— Он тебя чем-то обидел? — с тревогой спросил Питер.

— Нет. Просто… просто… — девушка никак не могла подобрать правильные слова.

— Он тебе не понравился? — догадался папа.

— Да. — Она не хотела обижать отца, ведь родители старались, когда выбирали ей пару, и желали только хорошего, и теперь она чувствовала себя неблагодарной.

— Ну такое бывает, может он тебе еще понравится? Вам просто нужно почаще общаться, что бы ты его получше узнала. Он воспитанный, знатный и надеюсь будет щедрым на подарки. — сказал отец, а потом подумав, решил добавить, в самом конце, будто бы и сам не особо верил в это. — И будет любить тебя.

— Я понимаю это, папенька. Просто я вообще не хочу за муж. Я никогда об этом не думала. — призналась девушка.

— Энджин Марамолли, ты юная графиня Марамолли, и тебе уже семнадцать лет, скоро исполнится восемнадцать. Мы и так с мамой долго ждали, других знатных девушек выдают за муж в шестнадцать лет, или и того раньше. Мы не можем дольше тянуть, это «просто моветон», как скажет твоя матушка.

— Я все понимаю, но он старше Вас папенька!

— Так тебя беспокоит его возраст? Не переживай по этому поводу, у вас все будет хорошо в семье. — успокаивал дочь отец, и при этом прятал от нее свой взгляд, как будто бы чувствовал свою вину.

Он сидел и молча размышлял, не зная, как успокоить свою плачущую дочь. Питер ее прекрасно понимал, и если бы не напор Элеоноры, то никогда бы не выдал дочь за муж за этого старого козла, как он его про себя называл, из-за сходства его своеобразной бородки. В своих мечтах, он вел дочь под венец счастливой, к любящему жениху, а теперь его мечта рушилась, и что самое обидное, не только его, но и дочери. Он уже не первый год живет на свете, и прекрасно знает, что мечта каждой девушки, выйти за муж за любимого человека, и сейчас он, вместе со своей женой собственноручно ее отбирают у своей дочери. Нет, так нельзя. Это неправильно. Ну нельзя из-за какого-то там титула ломать жизнь своей дочери, и пусть Элеонора потом злится, это уже не имеет значения.

— Энджин, я отменю помолвку. — нарушил молчание отец.

— Что Вы сказали папенька? — девушка просто не верила своим ушам.

— Я сказал, что отменю вашу помолвку.

— Но вы ведь все давно уже решили. — Энджин перестала плакать и просто не могла поверить, что это действительно случится.

— Ты права доченька, нельзя все так решать сгоряча. Тебе нужно еще раз все обдумать, подумать над моими словами. Давай так, мы пока что ничего не будем говорить твоей маме, а я даю тебе день на размышление. Согласна?

— Конечно папенька! — Энджин знала, что тут даже думать не о чем, конечно же она хочет, чтобы папа разорвал помолвку.

На этом их разговор был окончен, и Энджин наконец-то вернулась в свою комнату, как и собиралась сделать это ранее.

«Мой, Дорогой дневник, мне сложно описать то, что творится у меня в душе. Сегодня к нам приезжали члены королевской семьи, и я впервые увидела своего жениха — виконта Валианта Бурдоро. Он просто отвратительный человек, старый, самовлюбленный лощеный и с редкой плешивой козий бородкой. Меня раздражает в нем все, один только его скрипучий, как несмазанная телега голос чего стоит. И маменька хочет меня выдать за него за муж, я даже не представляю, как вынесу это. Что я такого сделала, что драконы посылают мне такое наказание… Отныне я помолвлена. Но благодаря папенька, надеюсь это ненадолго».

Энджин Марамолли уже какую ночь подряд, засыпала с неувядающей розой в руках. Она была ее светом во тьме, и даже ее шипы не кололи ей руку, а ласкали ее. Как мало нам нужно, чтобы поверить в чудеса, порой достаточно и одной алой розы, подаренной чародеем.

В то время, когда Энджин мило спала в своей комнате, ее мать уже в своей голове во всю строила планы, на свою дальнейшую жизнь… в королевском дворце.

Глава 4

Нежданный гость

Этим утром, Энджин, впервые за последние несколько дней, проснулась по-настоящему счастливой. Сегодня отец скажет всем, что разрывает ее помолвку с виконтом, и все снова будет как раньше.

Девушка села на постели, потянулась и хотела уж было спрятать свою розу, как ей на подоконник, сквозь раскрытое окно, залетел и сел крупный черный ворон. Девушка сначала испугалась, а потом птица показалась ей знакомой, именно он вспорхнул с веток на празднике Колиндора, когда к дереву подошел их садовник, он всегда гонял птиц.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Энджин, и встав с постели подошла к окну. Юная графиня спала в длинной, белой, широкой ночной сорочке из плотной ткани, а потому не боялась, что кто-то из слуг мужского пола, увидит ее в окне.

Конечно же птица ей ничего не ответила, ведь они не умеют говорить, да девушка и не ждала ответа. Энджин протянула к ворону руку, чтобы дотронутся до него, но он вспорхнул и влетел внутрь комнаты.

— Пришел навестить тебя. — наконец-то ответил на ее вопрос, красивый мужской голос.

И девушка резко обернулась. застыв на месте. В комнате стоял недавно встретившийся ей чародей. Девушка стояла и не знала, что ей делать. Посторонний мужчина сейчас находился в ее комнате, а она была даже не одета, как подобает юной леди. Ее мысли метались, что же делать? Закричать и позвать на помощь? Но ведь перед ней человек, что подал ей, ценную ее душе розу. Девушка решила мыслить исходя из того, что перед ней не мужчина в первую очередь, а чародей, и его боятся не стоит.

— Зачем Вам меня навещать? — поинтересовалась девушка, целью визита, столь необычного гостя.

— Ну, когда я тебя видел в последний раз, ты была расстроена, и я решил узнать, как ты сейчас? — морща лоб, не связанно произнес чародей, так, как и сам толком не знал, зачем пришел.

— Спасибо, за заботу, но сейчас у меня все хорошо. — робко, но все же с легкой улыбкой на устах, ответила юная графиня.

— Это радует. — теперь улыбнулся чародей, но большего он произнести не успел, в дверь постучали.

— Нельзя! — молниеносно среагировав выкрикнула юная графиня, так как если кто-то увидит постороннего мужчину в ее комнате, даже страшно подумать, что будет.

— Это прислуга, она пришла. Что бы помочь мне одеться к завтраку. — пояснила стук Энджин.

— Ну так выпроводи ее. — голосом, в котором читались легкие нотки приказа, сказал чародей и отошел в ту часть комнаты, которую было бы не видно, через приоткрытую дверь.

— Как? — опешила девушка.

— Ты же женщина, строить козни у тебя в крови. Придумай что ни будь. — мужчина удивился такому вопросу.

И Энджин сама немного приоткрыла дверь, при этом не давая зайти или заглянуть в глубь комнаты служанке.

— Я сегодня плохо себя чувствую, и хочу еще немного поспать. Передайте маменьке, что я не приду к завтраку. — Энджин даже к прислуге обращалась на «вы», единственная из всех аристократов этого дома. Обращение на «вы» означало в первую очередь уважение, а юная графиня считала, что слуги, как никто другой в этом замке заслуживают уважения, ведь они всегда работают на благо замка. Не будь их, он бы потух.

— Как прикажите миледи. — сказала служанка, и Энджин закрыла дверь.

— Цц, цу, цу… Да ты у нас болеешь. — усмехнулся стоящий у стола Дармен. — Как ты здесь живешь, в этом царстве розового? Не люблю этот цвет.

— Я тоже, но маменька считает иначе. Она говорит, что юная девушка до замужества, должна находится именно в такой обстановке.

— Да я бы повесился, если бы у меня была такая комната. — твердо сказал Дармен.

— Ах-ха-ха… — тихо рассмеялась девушка.

И пока она смеялась, а она это редко делала при посторонних, чародей уже плюхнулся на ее постель. Да, во всем своем черном дорожном одеяние, на светло розовенькие простыни…

— Что вы себе позволяете? — испугавшись воскликнула девушка, и в последнюю очередь испугавшись за чистоту белья, а что было в первую, она и сама толком не поняла. Просто он вел себя так бесцеремонно, что ее пугало каждое его действие или слово.

— Ты сохранила мою розу? — игнорируя ее вопрос, мужчина задал свой, ложась поудобнее и беря цветок в руки.

— Да. Она мне очень понравилась. — краснея ответила Энджин.

— Итак, когда мы виделись в прошлый раз, ты чуть не затопила своими слезами весь лес. Причиной тому, помнится было решение твоих родителей выдать тебя за муж. — произнес Дармен, кладя розу на подушку.

— Да, все верно. — сказала девушка, когда мужчина замолчал.

— Кстати, а почему они решили выдать тебя? — поинтересовался чародей.

— Мне скоро исполнится восемнадцать лет, а быть незамужней в этом возрасте плохо. В графстве начнут судачить, что в нашей семье что-то не так, раз меня никто не берет. Да и маменька посчитала этот брак удачной партией, все же королевская кровь, хоть и дальняя. — пояснила девушка.

— Понятно. Выходить за муж, просто потому, что пора. Хм… Интересная логика, вас аристократов не понять. Ладно, сейчас ты не выглядишь такой расстроенной. Что-то изменилось?

— Да.

— И что же? Ты поняла, что это не так плохо и обрадовалась предстоящему замужеству? — Дармен снова задал вопрос.

— Нет, что Вы. Я была заочно помолвлена с виконтом, а вчера состоялась наша с ним первая встреча, на которой помолвка была окончательно закреплена и выбран день свадьбы. Но папенька ее отменит, мы вчера с ним поговорили, и он все понял. — объяснила ему перемену своего отношения к произошедшему девушка.

Так они и разговаривали, он, лежа на постели, а она стоя посреди комнаты, когда в дверь вновь постучали. Чародей мигом слез с постели и встал за дверью, приложив палец к губам, жестом показывая «тише, меня никто не должен заметить». Служанка открыла дверь, заслонив ей Дармена, так что теперь его не было видно, если только не пройти дальше и не заглянуть за дверь.

— Миледи, извините за беспокойство, но ваша матушка приказала подать вам завтрак в комнату. — сказала служанка с подносом в руках, и она хотела было его отнести на стол, но Энджин ее остановила:

— Поставьте на комод здесь. — юная графиня указала на комодик сразу возле двери.

— Как скажите миледи. — и девушка покорно поставила поднос, а затем спросила — Еще будут какие-то приказания?

— Нет, вы можете идти.

— Приятного аппетита миледи. — и сделав книксен горничная удалилась.

Когда дверь за прислугой закрылась Энджин с облегчением вздохнула, а Дармен вышел из своего укрытия. Он направился прямиком к комоду и взял поднос с едой, после чего, снова нагло завалился на кровать.

— Приятного аппетита, только есть в постели — это моветон. — сказала девушка.

— Ты хоть пять минут можешь пожить нормально, не думая о том, что поэтому поводу думают в обществе? — жуя булочку с корицей спросил мужчина.

Вообще Энджин и сама терпеть не могла все эти правила и предрассудки, но они были настолько сильно вбиты ей в голову ее матерью и гувернанткой, что первое, о чем девушка думала в той, или иной ситуации, это было то, как свет на это посмотрит и что по этому поводу скажет. Бывали конечно случаи, когда девушка нарушала правила этикета, но это скорее по незнанию, или по их незначительности на ее взгляд, но она никогда не делала это преднамеренно.

— Могу, но это неправильно. Каждый наш поступок, каждое наше слово, складывают мозаику нашей репутации в цивилизованном обществе, где от нее зависит, какой будет дальнейшая жизнь. — объяснила она Дармену, как раньше ей это объясняла ее маменька.

— Ты знаешь, я почему-то думаю, обществу все равно, выпьешь ты кофе стоя у комода, или сидя в кресле. — ответил на это чародей, беря чашку с кофе.

Да, он прав, и Энджин это отлично понимала, но ей очень не хотелось это признавать. И все же она промолчала, ответить ей было на это нечем.

— Будешь всю жизнь следовать правилам, расписанным по пунктам в книге «Этикет», то не делай, туда не ходи, это не бери — и не заметишь, как станешь старой, так и не прожив свою жизнь так, как тебе этого хотелось. — дал совет чародей, а затем продолжил — Мы отклонились от темы, так что же изменилось с твоим замужеством, почему ты повеселела?

Впрочем, о веселости Энджин можно было уже сказать с натяжкой, его слова заставили ее задуматься, и она еще больше убедилась в правильности его мыслей.

— Я же Вам уже сказала, папенька отменит мою помолвку.

— Ты правда в это веришь?

— Да. Конечно верю. — твердо заявила Энджин, иначе ведь не может быть.

— Ты маленькая, наивная и глупая.

— Почему?

— Ох… Все то тебе нужно объяснять, ну хорошо. Первое. Ты же сама сказала. Что по возрасту тебе положено уже быть за мужем, а значит, не этот, так другого тебя сейчас быстренько подыщут, и не факт, что он окажется лучше этого. Я так понимаю, удачная партия, от тебя ускользает, вместе с твоим возрастом, а значит с новым женихом, твои родители не будут долго ждать. Второе. Ты правда думаешь, что твоему отцу удастся уговорить твою мать не выдавать тебя за муж? Как я понял тогда, там на площади, она прям светилась вся от счастья, говоря это, а значит это была ее идея, и она так просто не сдастся.

И тут Энджин задумалась, сколько раз она уже просила отца подарить ей лошадь, а он каждый раз обещал ей несмотря на запрет матери, но в конечном итоге, лошадь ей никто так и не подарил.

— Папа никогда не пойдет против маминого решения. — девушка вновь признала правоту своего незваного гостя.

У Энджин вновь на глаза навернулись слезы, она понимала, что ее судьба предрешена и ничто ее уже не изменит. Мать всегда ей говорила, что плакать и хлюпать носом при посторонних, это дурной тон, но сейчас ей было все равно. Она не могла совладать с обуревавшими ее эмоциями.

— Я помогу тебе. — сказал мужчина, вставая с постели.

— Что? — сквозь слезы спросила девушка.

— Ты сейчас же прекращаешь плакать, а я тебе за это помогу. Ты приведешь себя в порядок, и согласишься на этот брак.

— Это что помощь? И какая? — не понимая, но уже переставая плакать спросила Энджин.

— Если ты и дальше будешь бастовать против этого брака, то возможно твой отец, и наломает дров, разорвав в тайне от твоей матери помолвку. Но в ближайшее же время они найдут нового, и ты будешь все это время жить на пороховой бочке, не зная, что тебя ждет впереди. А можешь разозлишь настолько, что вообще увидишь своего суженного только у алтаря. Поэтому, ты сегодня же, как и собиралась, поговоришь с отцом, только скажешь, что обдумала его слова, и тоже считаешь этот брак удачным, и тебе все нравится. Свадьба назначена через пару месяцев, для тебя это месяца спокойствия, а я за это время придумаю как тебе помочь. — закончил свой длинный монолог Дармен.

— Вы мне поможете? Но почему? — спросила Энджин.

— Ты милая, я не хочу, чтобы ты страдала. — ответил Дармен, и в тот момент без предупреждения открылась дверь и в комнату влетела Оливия.

— Как ты себя чувствуешь? — налетела горничная на свою хозяйку.

Энджин стояла в недоумении и не знала, что ей делать и как себя вести. Оливия хоть и была ее единственной и лучшей подругой, но как ей объяснить наличие мужчины в девичьи спальни, да еще и чародея, в существование которых перестали верить несколько столетий назад.

Сначала горничная не заметила Дармена, но потом увидев замешательство подруги, обернулась и вскрикнула.

— Вот только не нужно поднимать шума. — сказал чародей и щёлкнув пальцами лишил сознания не вовремя вошедшую девушку.

Он молниеносно подхватил ее тело, не дав упасть на пол, и усадил в кресло возле стола. И он уже было занес над ней ладонь, как его окликнула Энджин:

— Что вы собираетесь с ней делать?

— Ничего такого, просто стереть память. — сказал он, опуская ладонь, не успев сделать заклинание.

— Зачем?

— Да за тем. Она меня видела здесь, хочешь лишних проблем? — ответил он, вновь занеся ладонь, чтобы наконец произнести заклятие.

— Ненужно. Она моя лучшая подруга, и она ничего не скажет. — Энджин объяснила особое положение горничной.

Поколебавшись какое-то время, Дармен все же убрал руку, и не стал стирать память, сказав:

— Но, если она растреплет, меня твои проблемы не волнуют. Поняла?

— Да. — тихо, но четко ответила юная графиня.

— Сделаешь, как я сказал. — произнес Дармен.

— А что будет с Оливией? — спросила Энджин. Но вместо ответа, она услышала за спиной шорох крыльев, и в окно вылетел красивый черный ворон.

Юной графине пришлось не долго волноваться за подругу, горничная очнулась буквально через пару минут после исчезновения чародея. И тут же вновь набросилась на подругу с вопросами, которых теперь стало только больше.

Энджин ответила на все вопросы подруги ничего не скрывая, а Оливия слушала, разинув рот, то и дело вздыхая и охая.

— Вот это вам повезло миледи, встретить настоящего чародея! Словно в сказке побывали, говорят же, что последнего из них видели более шести столетий назад, и то не в нашем королевстве. — Оливия даже позавидовала подруге, но не черной завистью, а белой. Она действительно была рада, что в столь темные время для юной графини, улыбнулась удача.

— Надеюсь он поможет мне. Это моя последняя надежда. — призналась Энджин.

— Обязательно поможет, раз обещал. В легендах говорится, что черные чародеи обычно не помогают людям, но видимо есть исключения. Все же сейчас другое время. Самого его существование это уже чудо. — горничная все еще было под впечатлением, от такого внезапного столкновения с волшебником.

Девушки поболтали еще какое-то время. После чего пришло время собираться, сегодня у Энджин много дел, от которых не больше ни меньше — зависит ее будущее.

Тем временем виконт Валиант Бурдоро тоже обсуждал свою будущую свадьбу с сестрой. Они ехали в карете, Люсия возвращалась домой в замок Энерей, а брат вызвался ее проводить.

— Как тебе твоя будущая жена? — полюбопытствовала Люсия.

— Если честно, то у меня смешанные чувства.

— Тебя что-то беспокоит? Расскажи, брат. — продолжала расспрашивать графиня.

— Девочка довольно мила, хороша собой, воспитана, но я не увидел в ней энтузиазма, нет внутренней энергии. Она как будто бы, чахнет изнутри, что ли. — признался виконт.

— Ты боишься, что ее заставляют силой выйти за тебя, и она будет тебя угнетать своей тоской и унынием? — воскликнула Люсия.

— Да.

— О, мой дорогой. — сказала женщина, накрывая своей ладонью, руки брата. — Не переживай, просто девушка до конца еще сама не поверила в свое счастье. Вот увидишь, пройдет время, и она будет с нетерпением ждать ваших встреч.

— А еще, она столь же красива, как и юна. Совсем не разбирается в жизни, и, если быть с тобой достаточно откровенным, я беспокоюсь о чести своей семьи. Она может увлечься моими сыновьями, а устоять перед ее красотой сложно.

— Тебе не зачем об этом думать, через два месяца вы с ней разделите ложе, и она родит тебе еще детей, а после этого ее уже точно ничто не будет волновать кроме тебя и вашего ребенка. — парировала Люсия.

— Да благословят нас драконы, так и будет! — говоря это виконт вознес руки ладонями вверх.

Вскоре карета подъехала к королевскому дворцу, и графиня с виконтом поспешили, прекратив сей разговор, к своему дальнему родственнику. Король хоть и приходился им седьмой водой на киселе, а общались они часто, и к слову довольно дружественно. Из всех родственников, к королевской семье самым приближенным был виконт Бурдоро, что сильно тешило самолюбие последнего.

Энджин решительно входила в кабинет отца, предварительно узнав у слуг, где искать папеньку. Мисс Франциска чуть ли не бежала ссади, не поспевая за ней, и говоря, что не пристало так быстро ходить молодой графине. А Энджин просто не могла иначе, помедли она хоть минуту, и ее решительность начнет слабеть, а то и вовсе пропадет. Она постучала в дверь, и услышав «Войдите», вошла внутрь, по мимо отца, здесь была еще и мать, чего она не ожидала.

— Ты уже хорошо себя чувствуешь? — спросила матушка.

— Да, маменька, спасибо.

— Ты чего-то хотела, доченька? — спросил Питер.

— Да, я подумала над нашим вчерашним разговором, и хотела бы дать свой ответ. — Энджин решила не тянуть, и сказать все, несмотря на присутствие матери.

— Да, дорогая, мы как раз с мамой это обсуждали, и она тоже считает, что вам нужно еще встретится и… — но он не успел, договорить, Энджин его перебила, поняв, что он все рассказал матери, и чародей был прав, последнее слово не за ней, а за Элеонорой.

— Я хочу выйти за муж. Я подумала, и поняла, что вы, мои дорогие и любящие родители, абсолютно правы, мне будет хорошо в замке Бурдоро, и стать частью королевской семьи это огромная честь. Я с благодарность и большим нетерпением, буду ждать свою свадьбу. — Энджин выпалила все это на одном дыхании, сбейся она хоть на слово, растеряется, и к сердцу вновь подступит отчаяние.

— Дорогая, я так рада за тебя! Прям гора с плеч. — радостно сказала матушка, а Энджин подумала про себя, что ее там и не было никогда, а вслух произнесла:

— Да маменька, вы мне все с самого начала объяснили, а я не хотела понимать, но сейчас все поняла. — девушка поняла, что начала нести несуразицу от волнения, и поспешила вновь удалится к себе. — Но все же, я по-прежнему, не очень хорошо себя чувствую, позвольте мне сегодня провести остаток дня у себя.

— Конечно, моя дорогая, иди к себе и отлежись. Не о чем не волнуйся. — дала свое разрешение Элеонора, а вот Питер Марамолли больше так и не произнес ни слова. Он ожидал совсем другого решения от дочери, и не понимал, почему она так за ночь изменила свое мнение.

Энджин незамедлительно отправилась к себе, с одной лишь надеждой в сердце.

«Мой дорогой дневник, если господин Дармен мне не поможет, то мне не поможет уже никто. Я совсем его не знаю, но мне почему-то хочется ему верить. Он одновременно отталкивает своими манерами, и при этом, ими же притягивает. Сегодня я сделала, как сказал этот человек, и надеюсь, что это не будет моей ошибкой. Маменька всегда говорит, что я слишком доверчива, но может ему можно верить?»

Глава 5

Ответный визит

День начинался не особо радужно, за окном лил дождь, а Дармен проснулся злой, как дворовая собака. Ему которую ночь подряд, снился один и тот же сон: Девушка, запертая в замке с младенцем. Он не мог понять, почему она ему снится, это не его воспоминания, его с ней ничего не связывало. Но сон не отпускал его уже семь ночей подряд, а значит он что-то значит, и скорее всего, что-то важное. Так же, как и в первую ночь, каждый раз он просыпается с щемящей болью в груди, и бешенном сердцебиением.

Сон явно связан с прошлым, но почему он стал снится только сейчас, не раньше ни позже, он ведь периодически бывает в королевстве Энерей. Если только, он как-то не связан с той девушкой, Энджин. Если рассуждать логически, то все его предыдущие визиты в графство, были очень короткие, он приходил, бродил по руинам, проводил тут пару дней, и исчезал. В этот же раз все иначе, теперь его здесь держит обещание помочь юной графине.

Не то, что бы он серьезно относился к словам, которые давал, но именно этой девушке, он пообещал помочь сам себе. И теперь ему придется еще и разбираться со сновидениями, узнать, что связывает эту прекрасную девушку, с первым замком Энерей.

Для того, чтобы хоть как-то приблизится к разгадке этой тайны, ему следует переговорить с Энджин, и он решил сделать это незамедлительно.

Выйдя из своего укрытия, он накинул капюшон, чтобы окончательно не промокнуть, и пошел пешком в сторону замка Марамолли. Сегодня на улицах графства, из-за дождя, практически не было людей, и Дармен был только рад такому течению событий, он не любил попадаться на глаза.

Подойдя к стенам замка, он заметил движение у парадных дверей, три нарядно одетые женщины выходили из дома, а всего в паре метров от них стояла запряженная карета. Несмотря на то, что все действие происходило довольно далеко от него, он увидел, что одна из женщин Энджин.

После того как все сели в карету, и она тронулась с места, чародей в один миг превратился в ворона, а когда экипаж поравнялся с ним, он вспорхнул и сел ему на крышу.

Карета неспешна двинулась с места, Энджин и так не хотела ехать в замок Бурдоро, так еще и погода, как будто бы плакала вместе с ней, лишь добавляя тоски и грусти. На сегодня была назначена официальная встреча Валианта и Энджин, и разумеется она будет проходить по всем правилам этикета. а потому вместе с ней едет ее мать и гувернантка.

Сегодня снова будут уточнятся детали свадьбы, которой занимается сестра виконта Люсия и мать Энджин, а потому, зачем едет сама девушка, непонятно, даже ей самой, по-видимому, чтобы потешить взор виконта. Сидя сейчас в карете, Энджин чувствовала себя марионеточной куклой, ее одели утром, усадили в карету и повезли как вещь.

— Ты слушаешь меня, Энджин? — спросила мисс Франциска, которая все утро напоминала девушке правила поведения, а теперь продолжила делать это и в карете.

— Да, мисс. — но на самом деле, девушка уже давно ее не слушала, уйдя в свои мысли.

— И не вздумайте проявлять излишнюю радость, при виде виконта. Нужно быть сдержанной в своих эмоциях, как бы они вас не обуревали, вы пока еще только невеста, и должны вести себя скромно. — продолжала наставлять гувернантка.

Энджин чуть не рассмеялась от таких слов, неужели они, действительно думают, что она, при виде виконта, бросится ему на шею от радости.

— Ты рада, что скоро снова увидишь своего жениха? — спросила графиня, дочь, по-видимому желая подтвердить свои мысли, относительно данных наставлений гувернантке.

— Конечно маменька, мне очень хочется узнать его по лучше. — Энджин решила подыграть развивающимися на ее глазах спектаклю. Чародей велел быть тихой, и делать что велят, вести себя так, как родители хотят, что ж, я буду делать как он сказал, решила для себя Энджин.

— Ну вот видишь, дорогая, тебе просто нужно было все хорошенько обдумать, и ты все поняла сама. И чего ты только тогда убежала, тебя все жители деревень хотели поздравить с помолвкой. — произнесла Элеонора.

— Так это я от внезапной радости, так неожиданно обрушившийся на меня. Прошу еще раз простить меня, не смогла совладать с эмоциями. — юная графиня сидела напротив матери, и в наглую ей врала, донося до ушей последней, сладкую сказку.

Элеонора заулыбалась, явно гордясь собой, тем, как она все хорошо и правильно рассчитала. Теперь она была уверена, что ее планам ни что не угрожает.

Замок Бурдоро находился недалеко от замка Марамолли, он как бы был центром, и по кругу его окружали другие дома знатных людей. Карета прибыла на место своего назначения спустя полтора часа, в хорошую погоду на это и вовсе ушло бы не более часа, но из-за размытых дорог, приходилось двигаться неспешно.

На подъезде к замку открывался роскошный, но мрачный вид. Возможно дело в погоде, подумала девушка, но оптимизма это не прибавило. Донжон, или главная башня, и вовсе казалось, уходит в грозные тучи. Сам замок Бурдоро, не сильно превосходил замок Марамолли, а подъехав к нему вплотную, и вовсе оказался соразмерным.

У главных ворот их уже встречали слуги, они поспешно раскрывали зонты, чтобы не дать промокнуть достопочтенным гостям, проводив их внутрь замка.

В помещение оказалось куда более ярко, нежели снаружи, стены главного зала украшали пестрые ковры, камин потрескивал дровами, а на стенах горели канделябры. Хоть и против своей воли, но Энджин отметила про себя, что здесь довольно уютно. Будь это, например, замком ее подруги, ей нравилось бы тут бывать, но стоило ей вспомнить, что это все принадлежит виконту, как сразу стало мерзко даже ступать на здешний пол.

Не оправдав ожидания матери Энджин, дворецкий не повел их в какую-то другую комнату, а предложил сесть прямо здесь, в входном главном зале. По-видимому, виконт не спешил знакомить новую родню с своими владениями, более того, принимал их довольно сухо, в проходном зале, и при этом даже до сих пор не удосужился прийти лично, просто возложив обязанности об их комфорте на слуг.

— Это просто возмутительно. — сказала Элеонора, когда после их десятиминутного ожидания, им просто служанка принесла кофе с булочками, и кексами «Дроксами».

— Возможно он просто чем-то сильно занят. — сказала гувернантка. Она хоть и была прислугой, но, как и полагалось гувернантке, некогда имела дворянские корни, а потому находилась на один ранг выше обычной прислуги.

— Это не повод опаздывать на встречу со своей невестой. Я уже начинаю сомневаться в его манерах. — никак не могла принять происходящее графиня.

По прошествии еще получасу, снова пришла служанка, и снова принесла горячий кофе. И тут терпение Элеоноры лопнуло.

— А когда к нам придет сам хозяин замка? Или мы так и будем тут сидеть, как дворовые в проходе и пить кофе? — сказала жестко графиня.

— Хозяина сейчас нет в замке, а потому я не могу ответить на ваш вопрос госпожа графиня. — четко ответила прислуга.

— Что значит его нет в замке? То есть, мы тут сидим и непонятно чего ждем? Он и графиня Люсия сами нас пригласили, а теперь их нет? — просто взорвалась Элеонора, и ее гнев так и продолжал бы выплескиваться, если бы в комнату не вошел Валиант с Люсией.

— Полно вам, леди Марамолли, мы уже тут. — в зал входил виконт Валиант, держа под руку свою сестру Люсию.

— Я прошу нас извинить, за предоставленные неудобства, но королевские дела не требуют отлагательств. — сказала Люсия.

— Ах, королевские, тогда конечно! Дела короля, всегда в первую очередь. — смиренно склонив голову на бок, согласилась Элеонора.

Виконт с Люсией, как в замке Энджин, снова сели напротив девушки, а Франциска отошла к стене зала, дабы не мешать разговору, который, впрочем, пошел довольно скучный. Говорили о делах королевства, о светских новостях, даже предполагаемый урожай зерна в этом году затронули, в общем, ничто даже отдалённо, не напоминало беседу будущих супругов. Впрочем, Энджин и не говорила практически вовсе, не то, что бы она не знала, что сейчас происходит в королевстве, просто ее мнения никто не спрашивал, а она не лезла, чем меньше ее замечают, тем лучше. Но ее спокойная отдаленность длилась не долго.

— Леди Элеонора, позвольте мне пообщаться с моей невестой наедине? — и увидев ее растерянный взгляд, поспешил добавить, — Разумеется, под присмотром ее гувернантки.

— Ах, виконт, ну конечно же дозволяю. Что тут спрашивать, она уже ваша, настолько же, как и наша. — звучно ответила графиня Марамолли.

— Тогда позвольте откланяться, я намереваюсь показать библиотеку миледи. — и виконт встал, сделав мужской поклон.

Энджин же, побледнела как снег от такой перспективы, не то, что бы она волновалась разговаривать с мужчинами, она и раньше с ними общалась, и без присмотра мисс Франциски, но то как правило были работники замка, крестьяне. Да даже ее недавняя встреча с чародеем, она и то не вызвала у нее такой паники, как сейчас. Просто непосредственно этот мужчина был ей противен, и она совсем не хотела с ним говорить, и при этом она его боялась. Но выбора у нее не было, и встав с дивана, она сделала реверанс, после чего направилась вслед за виконтом, а мисс Франциска медленно пошла позади.

Через пару шагов, виконт поравнялся с Энджин, и они пошли рядом, Энджин просто раздражала эта близость, но выбора у нее не было, и она вела себя учтиво.

— Я наслышан, что вы любите читать? — спросил виконт.

— Да, господин виконт, я прочла много книг из библиотеки замка. — ответила юная графиня.

— Тогда вам понравится библиотека этого замка. — сказал виконт, когда они поднялись по лестнице на второй этаж, и виконт открыл дверь в библиотеку.

Энджин зашла в зал, который Валиант Бурдоро назвал библиотекой, и была немного в смятении. Видимо, это чувство отразилось у нее на лице, так как Валиант поспешно заговорил:

— Да, я понимаю ваше смятение, такая огромная библиотека, я лично слежу за ней. Вся эта коллекция собиралась не одним поколением Бурдоро. — он говорил это с явной гордостью на лице.

Вот только Энджин поразило совсем другое, а не то, о чем подумал виконт. Как он может пару стеллажей, заваленных пыльными книгами называть библиотекой? Да, его вся, так называемая библиотека, не займет и малой доли, из библиотеки ее отца. Ее действительно поразили книги, точнее их ничтожное количество.

Зато центр комнаты занимал большой пролёжанный диван, и круглый стол в центре. Энджин сразу поняла, в этой комнате больше предпочитали спать, нежели читать.

Но все же ее внимание привлекла одна книга, что так небрежно лежала на том самом диване, это был очень толстый томик, в темно вишневом кожаном переплете. На обложке был изображен символ в виде мифического цветка «забира». Он чем-то напоминал лотос, но отличался блеском и серебряной пыльцой, по легенде, считается волшебным, хотя в живую его доподлинно никто не видел. Цветок был заключен в треугольник из золотой каймы, а ниже надпись, на неизвестном языке, нанесенная так же золотом. Книга была очень древней, даже со стороны было видно, что ей ни одна сотня, если не тысяча лет, странички выглядели от времени коричневыми.

— У вас потрясающая библиотека, виконт. — сказала, солгав юная графиня.

— Я рад, что вам понравилось, когда мы поженимся, — от этих слов виконта, Энджин похолодела как лед, — Вы сможете проводить здесь свое свободное время, я разрешу вам ею пользоваться.

И тут на подоконник открытого окна, сел промокший от дождя черный ворон. Девушка его тут же узнала, и улыбнулась, а вот судя по лицу виконта, тот испугался.

— Вы, что испугались птицу, виконт? — спросила Энджин, наблюдая за хозяином замка.

— Глупая девчонка, из покон веков, все знают, прилетит черный ворон, жди беды. — рявкнул Валиант, и поспешно удалился из библиотеки, так и оставив там Энджин с гувернанткой.

— Вот зачем, вы его разозлили? Вашей матушке это не понравится, вы совсем не умеете вести себя в обществе. — запричитала гувернантка.

Что ж, Энджин как всегда была виновата, даже несмотря на то, что она ничего не сделала, но ей было все равно на слова мисс Франциски, она безотрывно смотрела на ворона.

— Кышшь… Пошел вон. — замахала руками на птицу гувернантка, идя в сторону окна. — Ишь все испортил.

— Идемте обратно, к маменьке. — сказала Энджин, останавливая женщину.

Гувернантка, решив, что это правильно, поспешно развернулась, и они вышли из библиотеки. Замок Бурдоро был построен зеркально, то есть, одна его половина в точности повторяла вторую, а потому женщины запутались в какую сторону им идти. Они уже минут десять бродили по замку, сворачивая то в одну сторону, то в другую, и им никто не встретился из слуг.

— Ох, неправильно это, бродить вот так по чужому дому. — причитала гувернантка.

— Мне кажется, мы здесь не шли, я не помню этот коридор. — сказала Энджин, когда они вошли в длинный проход, вдоль которого шли запертые двери.

Наверное, они и дальше так блуждали бы, если бы из одной из комнат, к ним не вышел молодой красивый мужчина. Он был ухожен, и прилично одет, что говорило о его благородном происхождение.

— Что вы здесь делаете? Вас не должно быть тут. — сказал неизвестный молодой человек.

— Прошу простить нас, но мы совсем заблудились. Дело в том, что виконт Бурдоро, поспешно покинул библиотеку, которую показывал своей невесте, и мы были вынуждены самостоятельно искать дорогу обратно. Но не справились с этим. — объяснила мисс Франциска.

— Ах, вот в чем дело. — с каким-то расслабленным вздохом произнес мужчина. — Да, с папенькой такое случается.

— Позвольте, мы с вами так и не знакомы. — уточнила гувернантка.

— Прошу меня простить, за такую неучтивость с моей стороны. Я Даниель Бурдоро. — а затем пристально глядя на Энджин добавил. — Будущий владелец графства Бурдоро. А вы, я так понимаю, невеста моего отца?

— Да, господин граф. Я Энджин Марамолли. — ответила Энджин.

— Несложно было и догадаться, о вашей красоте ходят легенды, и должен отметить они вполне реальные. Что ж, мой отец выбрал себе достойную пару. Но не будем об этом, идемте, я провожу вас. — сказал граф.

И они направились обратно к гостевому залу, от которого как оказалось, они ушли довольно далеко. И когда они свернули за очередной поворот, где их не могла видеть идущая чуть поодаль гувернантка, Даниель злобно произнес:

— Будешь и дальше ходить, где тебя не просят, наживешь себе много проблем. Поняла?

— Д-да… — ответила, заикаясь испугавшаяся не на шутку Энджин.

— Вот и славно, надеюсь мы друг друга поняли. Меня не интересуют игрушки отца, и я не позволю тебе лезть в дела замка. — заключил Даниель.

Оставшуюся часть пути они прошли молча, и как оказалось виконт до сих пор так и не вернулся в зал. Сын тоже моментально исчез, следом за своим отцом, и вся забота о гостях свалилась на плечи Люсии Бурдоро. Впрочем, долго заботится о гостях не пришлось, они посидели, обсуждая предстоящую свадьбу еще около часа, а затем женщины замка Марамолли засобирались домой.

Дождь закончился и выглянуло солнышко, Дармен вороном сидел на ветке старого дуба, росшего возле главных ворот замка. Он уже хотел было улетать, но увидел выходящую из дома Энджин, она как всегда была в платье синего оттенка, а потому он остался, и сейчас наблюдал, за действиями девушки.

Энджин шла в сторону конюшен, и ее никто не сопровождал. Впрочем, на территории родового замка, она часто ходила одна, без гувернантки. Конюшни находились на небольшом отдалении от жилой части замка, но были скрыты от нее большими деревьями и кустами, а потому ворон перелетел туда.

Девушка остановилась возле рыжей лошади, и только сейчас чародей заметил у нее в руке хлеб, она ломала его и давала лошадке, гладя ее гриву.

— Ненавижу лошадей. — сказал Дармен, спрыгнув с ветки в низ, в миг обратившись человеком, в привычном ему черном одеянии.

Девушка резко обернулась на голос, в ее глазах читался ужас, но мужчина, не обращая на это внимания подошёл ближе, и оперся руками на загон лошади, которую она угощала.

— Что вы здесь делаете? — спросила девушка.

— А вопросы пооригинальнее бывают? — с кривя лицо саркастически переспросил чародей.

— Вас могут тут увидеть, и из-за этого у меня будут проблемы. — предостерегла его девушка.

— Да за вашими джунглями тут, и слона-то не разглядят. — разведя руки сказал чародей.

Энджин стояла и смотрела на мужчину, и не знала, что ей сказать, но ей не хотелось, чтобы он уходил, и она решилась спросить.

— Вы сказали, что ненавидите лошадей, почему?

— Долго рассказывать, это еще из детства. Просто всегда их не переносил, когда все скакали верхом, я всегда предпочитал идти на своих двоих. Минули века, а я по-прежнему хожу исключительно пешком. — вкратце объяснил Дармен.

— А я наоборот очень сильно люблю кататься верхом. Люблю этих сильных могучих животных, люблю чувствовать эту свободу, люблю, как ветер раскидывает волосы… — поделилась сокровенным Энджин. Она никому никогда не говорила, почему любит лошадей, а вот ему, почему-то вдруг решила сказать.

— Зато я могу быть вороном. Это тоже своеобразное ощущение свободы, когда ты там, паришь в облаках. — в ответ признался чародей, глядя на небо.

Энджин улыбнулась, слушая его, ей нравилось, когда он говорил. Казалось даже, что у них есть что-то общее, что-то похожее, несмотря на то, что они были полными противоположностями. Наверное, они могли еще долго разговаривать не о чем, но чародей знал, что время Энджин не вечно, а потому поспешил сменить тему, в нужное ему русло.

— Как продвигаются дела со свадьбой?

— Я сказала, то что вы мне советовали. Сегодня мы ездили с ответным визитом. — начала говорить девушка, но Дармен ее перебил.

— Да, это я знаю, если ты заметила я там был. Все перья промочил.

— Да, но вы не слышали всего. — и Энджин рассказала чародею о своей встрече с сыном хозяина замка.

— Не думай об этом. Просто мальчик не привык делится. Скажи, а ты как-то связана с семьей Энерей? — чародей наконец задал мучающий его столько дней вопрос.

— Нет. — а потом подумав девушка добавила. — Хотя да. Относительно. Я должна выйти за муж за виконта, а он кровный родственник семьи Энерей.

— Нет, это не то. Не пойдет. Может как-то еще? — Дармен очень хотел найти разгадку своего сна.

— Больше точно ни как.

— Хорошо, ладно, это не так уж и важно. — сказал чародей, беря ладонь девушки в свою.

Он хотел магически почувствовать связь девушки с королевской семьей из прошлого, возможно увидеть какое-то видение. Но ничего, он только почувствовал тепло ладошки юной графини, что даже через свои кожаные перчатки он ощущал мягкость и нежность девичьей ручки.

На какое-то мгновение девушка замерла, но потом все же отдернула свою руку. В кустах со стороны тропинки послышался какой-то шум, и девушка обернулась на него, а чародей в одно мгновение превратился в ворона, и исчез.

На сегодня он и так достаточно узнал, а потому действительно не хотел рисковать девушкой. Ему понравилось общаться с ней, и даже ее глупые вопросы не бесили его, как могло показаться на первый взгляд. Просто он привык быть колючим и ничего не мог поделать с собой, и вся его грубость, это как защитная реакция человека, который долгое время никого не подпускал к себе.

Дармен вороном вернулся в заброшенный особняк Линеев, и уже там, обернулся человеком, незачем людям лишний раз видеть, как чужак входит в дом. Хоть полет и дарил ощущение свободы, но промотавшись весь день в небесах, он сильно устал, и теперь хотел, как следует отдохнуть.

И уже проваливаясь в сон, чародей понял, что сегодняшнюю ночь, он снова будет бродить по старому замку первых королей Энерей.

Уже по традиции, хоть еще и новой для себя, каждый вечер лежа на постели, Энджин любуется подаренной розой, которая с момента ее появления в комнате, не чуть не подвяла. Казалось, что ее вечно питают магические силы чародея.

Чародей, такой загадочный, страшно мрачный, и в тоже время такой манящий, девушка до сих пор не понимала, почему он решил ей помочь. А еще сейчас он был единственным человеком на всем белом свете, кому ей хотелось верить.

«Мой дневник, сегодня я хочу рассказать тебе сразу два важных момента своей жизни. Один плохой, и один…, наверное, хороший. Начну я с плохого, сегодня мы с матушкой ездили в замок Бурдоро, и там все было ужасно, даже сын виконта мне угрожал. Но сегодня, было и хорошее, впервые за последние несколько дней, я видела чародея. Когда в замке виконта, мне стало страшно, я вспомнила, что он рядом, и мне сразу стало спокойнее. Правда, я к сожалению, не успела узнать, как он хочет мне помочь со свадьбой, и какие в этом успехи уже есть, он исчез так же внезапно, как и появился. А еще сегодня до меня впервые дотронулся посторонний мужчина, это было странно, но на удивление не неприятно… Надеюсь, мы скоро увидимся вновь».

Глава 6

Вся правда о чародеях

Лежа утром в постели, Энджин вновь прокручивала в голове вчерашний день, и вспомнила один интересный момент, резкое изменение настроения и внезапное исчезновение виконта.

— Он тогда сказал «из покон веков, все знают, прилетит черный ворон, жди беды». Интересно, что это означает. — размышляла Энджин.

В комнату постучали, и после разрешения, вошла прислуга, которая должна была помочь девушке одеться, к огорчению Энджин, это была Катрин.

— А где Оливия? — спросила юная графиня, привыкшая видеть по утрам подругу, ну или хотя бы Маришу.

— У нее заболел отец, и хозяйка ее отпустила на сегодня. — пояснила прислуга.

— Ясно. А Мариша? — Энджин хотела выяснить, куда делись все приближённые служанки, и почему пришла эта.

— Леди Элеонора приказала ей заниматься украшением зала, к празднованию именин вашего брата.

Ах, точно, завтра же у Джозефа именины, а она со своим ненавистным замужеством совсем об этом позабыла. И даже не подготовила ему подарок, вот растяпа.

Когда девушка была собрана, она приказа прислуге позвать свою гувернантку. Если кто в этом замке и знает историю о вороне, так это несравненно она. Мисс Франциска, была серьезной взрослой женщиной, и никогда не лезла туда, куда ее не просили. Ее отличали изысканные манеры, и тонкий вкус, но при этом она знала абсолютно все сплетни и новости королевства.

— Вы хотели видеть меня, миледи? — гувернантка появилась буквально через пять минут.

— Да, мисс Франциска. Я хотела кое-что у вас спросить. Точнее, я хотела, чтобы вы мне рассказали одну историю. Давайте присядем. — Энджин указала на кресла возле стола.

— И что вы хотели узнать? — поинтересовалась гувернантка, садясь в кресло.

— Расскажите мне о черном вороне. — тихо произнесла воспитанница.

Услышав эти слова, казалось гувернантка побледнела лицом.

— Почему вас это вдруг заинтересовало? Это очень старая, и совсем не интересная для юной леди история. — затараторила гувернантка, явно не желая продолжать этот разговор.

— Ну пожалуйста, расскажите. Вы же помните, когда мы с вами были в библиотеке замка Бурдоро, туда влетел черный ворон, и виконт сказал «прилетит черный ворон, жди беды». Я совсем не поняла, что он имел в виду, что такого в этой птице. — настаивала Энджин, которой позарез нужно было узнать ответ на этот вопрос, ведь чародей является ей именно в виде красивого черного ворона.

— И кто его за язык тянул… Хорошо, я расскажу. Не от меня, так от прислуги узнаете, так что лучше я сама, но больше не спрашивайте меня об этом. Ваша матушка запретила когда-либо вам об этом рассказывать, дабы не напугать вас. Это очень жестокая и страшная история, совсем не для ваших прелестных ушек.

— Маменька об этом не узнает, это останется только между нами. — успокоила девушка мисс Франциску.

И гувернантка начала рассказывать:

— Это было давним давно, еще во времена драконов и волшебников. Так вот драконы, нас не интересуют, о них вы и так все знаете, мы поговорим о волшебниках. В детстве, вам рассказывали легенды о добрых волшебниках, которые помогали людям, исцеляли болезни, давали советы. Но на самом деле, все было далеко не так. Волшебники не были все одинаковые, они делились на белых и черных. Вот белые чародеи, или как их чаще называли волшебники, это те самые, о которых вы знаете. Они всегда носили белоснежные мантии, но свое название они получили отнюдь не из-за цвета одежды, а потому, что являлись добрыми помощниками.

Но тогда были и их полные противоположности, черные чародеи. Их миссией было разрушение, уничтожение, они начинали самые кровопролитные войны. Их нанимали, когда нужно было кого-то убить, или захватить трон, они не чуждались самых низменных поступков. И именно, за их черные дела, их и прозвали черными чародеями, и будучи противоположностями белых, они носили черные мантии.

Самые сильные среди них, достигли полного совершенства во владении магией, и могли обращаться в таких же черных птиц. Чародеи часто приходили к своим жертвам именно в виде ворона, вот тогда и стали говорить, увидишь черного ворона, жди беды. Это означало, что дни того, к кому прилетела птица, сочтены, ибо черный чародей никогда не пощадит, они не знают ни любви, ни жалости.

— А бывало ли такое, что черные волшебники кому-то помогали? — слушая гувернантку, Энджин чуть ли не лишилась сознания, получалось, что она доверилась черному чародею.

— Понятие помощи, оно многогранно. По сути, и белые и черные чародеи пришли в этот мир, чтобы помогать. Вот только белые, делали все за счет добра, бесплатно, и, если помощь кому-то в каких-то делах могла навредить кому-то, они не брались за такую работу. А вот черных это не останавливало. Если младшему принцу мешал старший, чтобы взойти на трон, он нанимал чародея, дорого ему заплатив, и тот помогал принцу заполучить власть, убивая старших братьев. Но если вы имели в виду, будет ли черный чародей, добровольно кому-то просто делать добро, то нет. — объяснила гувернантка.

У Энджин уже все плыло перед глазами, она даже не могла предположить, что в королевстве бывают такие жестокие люди. Нет, она слышала истории, когда люди воевали за власть, но она даже не могла предположить, что им в этом помогали волшебники. Она всегда считала их сказочно добрыми, а теперь ее мирок просто рушился. И что самое плохое, она теперь не знала, как вести себя с Дарменом, ведь по сему выходило, что он черный чародей, и при этом один из самых сильных, а значит один из самых жестоких.

— А как давно исчезли чародеи? — задала очередной вопрос Энджин.

— Это смотря какие. Белые исчезли давно, около семи сотен лет назад. А вот черные, были хитрые, последнего из них видели чуть меньше пяти сотен лет назад. — объяснила гувернантка.

— Мисс Франциска, скажите, а в королевстве Энерей были черные чародеи?

— Да, были. Но черных всегда было намного меньше чем белых, последнего из них, как раз и видели в нашем графстве. Но это было очень давно, и сейчас их уже точно не осталось никого, и черный ворон, это не более чем просто птица, такая же, как и все остальные. — успокоила Энджин гувернантка, во всяком случае, она так думала.

— Я ничего такого не знала, и даже никогда об этом не слышала, спасибо вам, мисс Франциска, что рассказали. Но можно, я задам еще один вопрос? — робко спросила Энджин.

— Конечно дорогая, спрашивай.

— Вы сказали, что это было давным-давно, еще во времена драконов и чародеев. А разве чародеи появились, не после драконов? Ведь согласно легендам, чародеи исцеляли, принося свои молитвы великим драконам. Я думала, что это означает, что драконов уже не было. — Энджин запуталась немного, вспоминая, что Дармен говорил ей, что драконов не существует, получается он их никогда не видел. А ведь по сему выходило, что он жил во времена драконов.

— Сначала драконы и чародеи были одновременно, драконы дали нам чародеев, что бы те помогали. Но среди них появились алчные, и жестокие, которые впоследствии стали черными, и тогда драконы исчезли. Говорят, они не смогли вынести, все то зло, что стали творить черные чародеи. Поэтому и говорят, что сначала были драконы, а потом остались только волшебники. — как всегда понятно объяснила мисс Франциска.

— Еще раз, спасибо вам огромное за рассказ.

— Не за что, я надеюсь, ваша матушка об этом не узнает, мне бы хотелось покинуть ваш дом, с положительными рекомендациями. — сказала мисс Франциска. — Если позволите, я пойду к себе.

На этом они расстались, а Энджин вдруг осознала, что мисс Франциска ведь здесь не член семьи, это просто она привыкла, что она с ней с рождения. А ведь она всего лишь наемная гувернантка, и теперь, когда Энджин выдают за муж, работа мисс Франциски выполнена, и она уйдет воспитывать другую девочку. Наверное, она уже даже выбрала семью. Только сейчас она поняла, почему ее гувернантка последние дни ходила печальная, она хоть и была строгой с наружи, но внутри привязалась к девушке, и теперь словно теряла все, дом и родных. А ведь за жизнь у нее такое было не один раз, и каждый раз ей наверняка было тяжело. И сейчас Энджин винила себя за то, что она вела себя с ней так бессердечно.

После очередной практически бессонной ночи, Дармен решает отправится на руины замка Энерей, и поискать ответы там. Идти он решил в своем естественном виде, а потому сегодняшняя солнечная погода совсем тому не симпатизировала, вызвал на улицу кучки зевак. И вот проходя мимо одной такой толпы, он услышал, как его обсуждают, и не совсем лестно, а будучи человеком, не гнушающимся мести, он пробормотал короткое заклинание, после чего те мужчины лишь вытаращив глаза беззвучно хлопали ртами. Дармен же пошел своей дорогой.

Придя на руины замка, он по обыкновению уселся на упавшую плиту, некогда служившей стеной бойницы. Когда-то он знал этот замок как свои пять пальцев, сейчас же память стерла мелочи, и он усердно в ней копался, пытаясь воссоздать образ цельного дворца, чтобы понять расположение той комнаты, в которой находилась девушка. И сколько он не мучил свой мозг, так и не мог вспомнить, тогда он решил побродить по тому, что осталось от замка. Он шел вдоль главной стены, стоял у полуразрушенного донжона, лежал на сохранившейся кухонной печи. Он даже забирался на стену главного зала, чтобы с высоты посмотреть на руины, и хоть что-то вспомнить, что указало бы на расположение комнаты, но все было тщетно. Он даже попробовал несколько поисковых заклинаний, они тоже не принесли результата, лишь показали остаточные признаки магии на территории замка, их вполне могли оставить придворные чародеи, которые в свое время тут жили.

— Что тебя, девочка в синих рюшечках, связывает с древними королями Энерей? — размышлял вслух чародей.

Дармен был полностью уверен, что его сны связаны с юной графиней, хоть та и не сказала ему о связи ее семьи с королевской. Возможно, девушка просто об этом не знает, решил он, но зато должны знать ее родители, и как только ему представится удобный случай, он обязательно это у них выяснит.

Впрочем, не будет лишним расспросить и слуг, их всегда не замечают, зато они замечают и знают все, это он усвоил еще из своего придворного детства. Вспомнив свое детство, и годы служения, он усмехнулся про себя, как давно это было, с тех пор он больше никому не служит, он сам хозяин своей судьбы.

Проведя весь день на руинах, ему так и не удалось обнаружить ни каких следов девушки, или комнаты, а потому вечером он отправился к Энджин. Не то что бы ему было нужно сказать ей что-то важное, скорее наоборот, просто он захотел ее навестить.

Дармен обратился вороном и по обыкновению влетел в окно девушке, и уже там вновь принимая человеческий облик. Юной графини не оказалось в своей спальни, что, впрочем, было только на руку волшебнику. В отсутствие девушки он магически просканировал ее комнату, прочел несколько заклинаний, известных лишь ему, но все равно не нашел связи между девушкой и первым замком Энерей. «Прошло слишком много времени, когда та девушка была в замке, и юной Энджин, связь могла практически стереться, а потому я ее не чувствую. — подумал Дармен — А во сне, я более открыт астральному миру, и потому вижу эту связь».

Немногим позже дверь в комнату открылась, и зашла Энджин. Сегодня на ней было красивое, зеленое, открывающее плечи платье, а вот волосы по обыкновению заплетены в косу. Даже несмотря на не зажжённые свечи, девушка тут же заметила, и узнала стоящего посреди комнаты мужчину.

— Вы черный чародей! — тут же выпалила Энджин.

— Да я этого и не скрывал. — ответил волшебник, и не желая общаться в полумраке, щёлкнув пальцами вмиг зажег все свечи в комнате, наполнив ее приятным ярким светом. Затем он прошел к комоду, и взял оттуда сочное яблоко, которое не замедлил надкусить, все же сегодня он снова провел весь день голодая.

— Я не хочу, с вами общаться. — твердо сказа Энджин. — Вы плохой и жестокий человек, который не чуждается самых низменных поступков. Вы тот, для кого человеческая жизнь, или девичья честь, не более чем пустой звук.

— Ну хорошо. Только когда твой виконт, делая на тебе третьего ребенка, помрет от старости, мне потом не жалуйся. — плюхнувшись в кресло предупредил Дармен.

Юная графиня просто кипела от возмущения, а ее щеки пылали от таких слов, но обдумав слова чародея, Энджин поняла, что выбора у нее нет, либо принять помощь от ненавистного черного чародея, либо выйти за муж за ненавистного ей виконта. И она выбрала меньшее из двух зол.

— Хорошо, я согласна.

— Согласна, на что? — не поднимая глаз на девушку, поинтересовался чародей.

— Я согласна принять вашу помощь. — тихо и уже робко произнесла Энджин.

— Тогда. — сказал он, протягивая руку, как всегда облаченную в обтягивающую черную кожаную перчатку, поверх которой был надет массивный старинный перстень с огромным изумрудом. — Закрепим наш договор дружеским рукопожатием.

Юная графиня на мгновение замерла, потом посмотрела на кольцо, затем еще какое-то мгновение помедлила, не решаясь подойти к черному чародею и дотронутся до него. Но вспомнив, что прошлое его прикосновение не принесло ей вреда, во всяком случае видимого для нее, девушка подошла ближе, и они пожали друг другу руки.

Энджин почувствовала лишь холод перчатки, и неожиданно для себя подумала, какая на ощупь его кожа, наверняка теплая. Эти мысли даже немного сбили ее с толку, но она собралась, и первая отпустила, высвободив свою руку, а затем спросила:

— Что вы собираетесь делать?

— А нет, раз мы теперь партнёры, а мы именно партнеры, ибо ты заказчик, а я исполнитель, то зови меня ты. И что я буду делать, тебя не должно интересовать. — ответил чародей.

Но Энджин пугал такой ответ, ибо она знала методы черных чародеев, а потому понимала, что кому-то теперь грозит опасность, и причиной тому является она. И словно ее мысли отразились на ее лице, чародей вдруг произнес:

— Да успокойся ты, не собираюсь я никого убивать. Во всяком случае, пока.

Энджин снова побледнела, но решила не гневить чародея своими однотипными вопросами, если уж тот решил не ставить ее в известность, то видимо ничто не заставит его ответить. Она просто отогнала от себя дурные мысли, и спросила совсем другое?

— Если я наниматель, то чем мне вам заплатить? — Энджин вспомнила, что мисс Франциска говорила ей, что черные чародеи брали много денег за свои услуги, а у нее их совсем не было. Если только отдать свои украшения, а уж их пропажу она потом как-нибудь объяснит.

— Да пары вкусных яблок, и горячих булочек хватит. — ответил чародей, повернув руку ладонью вверх, а затем сделав призывной жест пальцами. И тут же с чаши с фруктами, что стояла на комоде, по воздуху поплыло яблоко, которое приземлилось прямо в ладонь чародея.

Энджин стояла завороженная, от одно лишь простого заклинания левитации, а что еще мог делать чародей, она даже не могла догадываться. Он повторил жест, и второе яблоко поплыло по воздуху, но теперь не к волшебнику, а к стоящей в шаге от него девушке.

— Подними ладошки. — сказал Дармен, и Энджин послушно выставила руки, и яблоко тут же опустилось прямо ей в ладони.

— Это поразительно! — воскликнула девушка.

— Я рад, что тебе понравилось. — сказал чародей, кусая яблоко, а девушка с улыбкой надкусила свое.

И так они, смотря друг на друга, ели яблоки, пока это не превратилось в гонку, кто быстрее съест. И Энджин позабыв все уроки этикета от мисс Франциск, с хрустом кусала и кусала, при этом уже давясь от смеха.

— Я первый! А потому, ты выполнишь мою просьбу. — серьезно, но с блеском в глазах сказал чародей.

— Мы так не договаривались! — попробовала возмутится юная графиня, но быстро вспомнив с кем разговаривает, вновь приуныла и смолка.

— Мне нужно, что бы ты узнала, не связывает ли вашу семью, что-либо с древними королями Энерей. — уже абсолютно серьезно, сказал мужчина.

— Вы уже… — начала было говорить девушка, но увидев замотавшего в отрицании головой волшебника, быстро исправилась. — Ты уже спрашивал меня об этом, почему это так важно?

— Я не могу тебе пока этого сказать, но, когда хоть что-то выясню, я обязательно тебе все расскажу. Обещаю. — ответил мужчина, он и вправду не мог ей ничего рассказать, сначала ему были нужны хоть какие-то ниточки, хоть что-то, что бы рассказ обрел смысл.

— Насколько я знаю, мы никогда не имели родства с королевской семьей Энерей. Если брать еще более древних королей, изначальных, как их называют, то данные о них и вовсе утеряны. Мы знаем лишь то, что до прихода династии Энерей, были короли изначальные, они правили во времена драконов, но исчезли вместе с драконами. Тогда появился Альберт Энерей, который построил первый замок Энерей, это было более тысячи лет назад. Что именно, мне нужно узнать? — девушка провела короткий экскурс в историю королевства.

— Меня интересует все, что может связывать вашу семью с королевской, с момента постройки первого замка Энерей. — пояснил Дармен.

— Хорошо, я попробую что-нибудь выяснить, но навряд ли я узнаю. — грустно произнесла юная графиня.

— Договорились. — сказал чародей, вставая с кресла, и явно намереваясь покинуть комнату, и поняв это, девушка наконец решилась задать так мучащий ее вопрос:

— А что с моим замужеством? Что-то уже получилось сделать?

— Чародей всегда выполняет порученную ему работу. — ответил Дармен, при этом вспомнив, что однажды в жизни, он этого не сделал, но сейчас девушке ненужно об этом знать.

И вновь обратившись вороном, он вылетел в распахнутое окно, навстречу уже ночному небу. И последнее всплывшее за сегодня воспоминание, больно кольнуло его душу, и он летал пока окончательно не выбился из сил. Сегодня он ночевал, спя на траве, на берегу реки, не в силах уже вернутся в заброшенный дом, но даже в таком состоянии к нему все равно пришел злополучный сон.

Энджин решила не тянуть с просьбой чародея, и зная, что папенька допоздна засиживался в своем кабинете, направилась прямиком туда. Постучав в дверь, она услышала знакомый голос:

— Войдите. — и увидев входящую дочь, добавил. — Энджин, ты не спишь в такой поздний час, что-то случилось?

— Нет, папенька, что вы. Я просто хотела с вами поговорить, помните, как в детстве, когда я маленькая сидела у вас на коленях, а вы мне рассказывали истории. — сказала девушка.

— Конечно помню. — и Питер обошел вдоль стола, чтобы сесть на диван, и пригласив дочь присесть рядом.

— А расскажите мне папенька, о древних королях Энерей, тех, что жили в первом замке Энерей, который сейчас разрушен. — попросила Энджин.

— Хорошо. Это было еще во времена драконов, когда… — и Питер Марамолли начал рассказывать историю, которую Энджин и так знала, но с удовольствием послушала бы от отца ее еще раз.

Питер все рассказывал и рассказывал, а юная графиня слушала, положив голову отцу на плечо, со стороны могло показаться, что девушка уснула, но нет, на самом деле, она запоминала каждое слово, чтобы не упустить и малейшую деталь. Когда отец закончил, Энджин задала вопрос, ответ на который велел узнать чародей.

— А скажите папенька, а нашу семью что-нибудь связывает с древними королями?

— Нет, Энджин, наш род не был удостоен такой чести. Но вот тебе суждено это исправить, и наконец-то стать частью королевской семьи. — и при этих словах отца, Энджин почувствовала укол совести, что она разрушит мечты отца.

— Значит сейчас нас с ними совсем ничего не связывает? — с горечью уточнила она.

— Нет, совсем ничего. — подтвердил оцет, щёлкнув дочь по носу, совсем как в детстве, а потом глянув на часы сказал. — Ох, доченька, что-то мы с тобой совсем засиделись, пора ложится спать, а то завтра маменька наша будет ругаться, слуги ей обязательно доложат.

И закончив разговор, девушка отправилась к себе в комнату, понимая, что не выполнила просьбу Дармена. А, впрочем, может ее действительно ничего не связывает с королями.

«Мой дорогой дневник, сегодня я снова дотронулась до чародея, а он снова был в перчатках, а мне бы хотелось почувствовать тепло его рук. О, великие драконы, о чем я думаю? Как такие мысли могут родится в голове благочестивой девушки? Мало того, что я общаюсь с черным чародеем, прекрасно осознавая кто он, так еще и хочу этого. Мне так легко с ним разговаривать, он стал моим вторым другом, после Оливии. Надеюсь, я не оступлюсь с правильного пути».

Глава 7

Танцы на камнях

Энджин начала новый день с улыбки. Да, в ее жизни все плохо, но сегодня день рождения ее любимого маленького братика Джозефа. Вечером будет небольшой прием, на котором соберутся знатные люди графства, и будут преподносить подарки. Кстати, о подарках, девушка только сейчас вспомнила, что за вчерашний день так и не придумала, что будет дарить.

За завтраком, сегодня собралась вся семья, шло бурное обсуждение вечера, мать как всегда спорила с отцом по поводу количества приглашенных, ей казалось, что их слишком мало, и ее сын достоин гораздо большего, отец же убеждал ее, что это не круглая дата, чтобы собирать все графство. А сам Джозеф, вообще не проявлял никакого интереса к предстоящему празднеству, толи он был еще слишком мал и не понимал важности, толи наоборот, мыслил куда более трезво, в отличии от иных взрослых. Но так или иначе, последнее слово, как всегда осталось за Элеонорой Марамолли, а посему сегодня предстоял грандиозный праздник.

Энджин сидела во время завтрака тихо, и не проронив ни слова, и только когда трапеза была закончена, наконец-то решилась спросить:

— Маменька, позвольте мне сегодня отправится в торговые лавки Бурдоро, и купить Джозефу подарок.

Мать смерила дочь холодным надменным взглядом, подсчитав в уме, что сегодня от той никакой пользы не будет, а виконт прибудет только к вечеру, решила отпустить ее.

— Хорошо, зайдешь ко мне, я выделю тебе необходимую сумму. — а затем уже обратилась к мисс Франциске. — Под ваш тотальный контроль.

— Разумеется, госпожа графиня. — незамедлительно подтвердила гувернантка.

После того как Энджин была переодета в прогулочное платье, деньги отсчитаны, карета запряжена, а мисс Франциск дала обещание ни на шаг от себя не отпускать юную графиню, они наконец-то покинули главные ворота замка Марамолли. Хоть Энджин и редко покидала территорию замка, а уж владения отца и того подавно, она прекрасна знала, что, если нужно что-то купить, нужно отправляться на главную площадь графства Бурдоро, там находились всевозможные торговые лавки. А если сильно повезет, то можно даже застать купцов из соседних королевств, которые привозили диковинные для этих мест вещички. Впрочем, именно на такого купца девушка и рассчитывала, желая сделать брату особенный подарок.

Экипаж как всегда двигался неспешно, здесь было не принято гнать лошадей, все жили спокойно и размеренно, разве что за исключением гонцов и глашатаев. Энджин любовалась на красоты окружающих ее земель, маленькими, но очень красивыми, аккуратными деревенскими домиками, расписными лавками. Девушке очень редко удавалась бывать здесь, сначала, она была ребенком, и ее не брали на приемы и балы, а потом, она очень быстро поняла, что ей не интересна светская жизнь. Салоны ее угнетали, все эти сплетницы, чьих мозгов хватало лишь на обсуждение последней моды, или позора какого-нибудь знатного человека. И совсем другое дело, вот так, просто ехать в карете по графству, и смотреть в окно на искренние лица попадающихся людей, вдыхать аромат свежевыпеченных булочек, что шел от пекарни, или смотреть, как прямо на улице, прядильщицы пряли кружевные скатерти и платки. Это была настоящая жизнь, такая простая и понятная, где не было места лжи и заговорам, она даже завидовала им, этим простым людям.

Карета свернула за угол, какого-то большого дома, не известного девушке, и выехала на площадь, где и остановилась. Здесь было настоящие буйство красок, торговые лавки привлекали покупателей всевозможными яркими росписями, зазывала орали, что было сил. Энджин бывала тут лишь дважды, первый раз, когда они с папой так же приезжали сюда за подарком маме на именины, помнится, та выкинула его сразу же, назвав глупым и дешевым. А второй раз, они заезжали сюда по пути, на ее первый прием, так как по традиции она должна была преподнести всем дамам подарки, в качестве благодарности, за то, что ей позволили войти в свет, и с того дня она считалась взрослой.

Как и в прошлые разы, главная торговая площадь королевства Энерей, которая по ряду причин находилась в графстве Бурдоро, была крайне людной, и, наверное, это было единственным местом, где можно было встретить сразу все сословия, и при этом никто не вел себя высокомерно, в этом месте стирались все различия, сюда просто приходили, чтобы купить нужную вещь.

Энджин шла, держа под руку мисс Франциск, которая все причитала, что в такой суматохе, она теряется. Но девушка шла вперед, пробираясь к лавкам, и рассматривая их содержимое, ей нужно нечто особенное.

Пройдя немного в глубь, она ощутила холодное прикосновение к своей руке, и резко обернувшись увидела Дармена. Девушку пробил озноб, что будет, если это заметит мисс Франциск, которая к счастью разглядывала сейчас фарфоровые тарелочки.

— Ты с ума сошел? — прошипела Энджин, кивком головы указывая на отвернувшуюся гувернантку.

— Оус. — произнес Дармен, а затем не отпуская девушку, второй рукой провел над головой мисс Франциски, применив заклятие.

Энджин наблюдала за этим молча, а после того, как чародей просто вложил ее ладонь в свою, и потянул куда-то не выдержала:

— Куда? Что ты делаешь?

— Идем, прогуляемся. У нас немного времени, прежде, чем твоя «надсмотрщица» очнется. — сказал чародей.

— Мы что так и оставим ее тут вот в таком виде? — девушка понимала, что, если женщина будет долго стоять неподвижно с тарелочкой в руках, ее заметят другие покупатели и возникнут вопросы.

— Да, не переживай, сейчас ее кроме нас никто не замечает, это особенность заклинания. Но такое волшебство не может держатся долго, так что, пошли. — и мужчина вновь потянул ее за собой, и на этот раз девушка решила не сопротивляться. Они быстро миновали площадь, и вышли в деревенские улочки, где и пошли по тропинке в сторону леса.

— Куда мы идем? — спросила девушка.

— Ты не была здесь раньше? — спросил чародей, и девушка отрицательно замотала головой, что, впрочем, было не принято в обществе, но с ним можно было не придерживаться правил этикета. — Тогда увидишь.

— Как ты узнал, что я буду сегодня на площади? — вновь задала вопрос девушка.

— А я и не знал, просто прогуливался в поисках… А неважно. — чародей решил не говорить, что он просто воровал еду.

— Ясно. — тихо ответила девушка, продолжая послушно следовать за волшебником, который уводил ее все дальше в лес.

— Эй, мир не крутится вокруг тебя. — сказал чародей, увидев немного разочарованный взгляд девушки, тем самым заставив ее покраснеть.

Когда они прошли в глубь, им открылся прекрасный вид на давно заброшенный, разрушенный замок. Сколько раз Энджин слышала об этом месте, но никогда не была тут, и даже не представляла насколько замок был разрушен. Здесь были лишь поросшие руины.

— Первый замок Энерей. — подтвердил мысли девушки чародей.

— Красиво. — сказала Энджин, заворожённая разрушенной мощью, а в голове пробежало «ничто не вечно».

— Идем, оттуда вид еще лучше. — и чародей потащил ее на упавшую стену главного зала, где так любил сидеть, облокотившись на проросшие сквозь трещины и окна деревья.

Они поднялись по камням, и девушка, разинув рот наблюдала за всем вокруг, за камнями, за стенами, за лесом, за белочкой, что прибежала к севшему на камни чародею. Он откинулся спиной на ствол векового дуба, а Энджин продолжала стоять, не веря своим глазам. Она стояла там, где когда-то ходили древние короли. Собравшись с мыслями, она вспомнила, про вчерашнюю просьбу чародея, и начала говорить:

— Я вчера поговорила с папенькой, он много мне рассказал про наш род, но ничто не связывает меня с королевской семьей.

А Дармен тем временем, не просто сидел и любовался красотой девушки, он магически сканировал ее, пытался найти ту самую связь, хоть какую-то ниточку, хоть что-то. Но все было тщетно, ни одна из известных ему магических манипуляций не принесла успеха, что даже он стал сомневаться в своих догадках. Впрочем, об этом меньше всего сейчас хотелось думать. Он просто наслаждался ее компанией, а потому быстро согласился:

— Хорошо. Нет, так нет.

— Правда? Я думала это важно для тебя. — уточнила девушка, не желая расстроить, или того хуже, подвести волшебника.

— Да.

— Вот бы посмотреть, как они жили тогда. — сказала юная графиня.

Мужчина задумался, а потом поднялся на ноги, подойдя в плотную к девушке. Он посмотрел ей в глаза, в ее бездонно голубые, как небо глаза, и улыбнулся. Она стояла в каких-то сантиметрах от него, и ее уже не пугала его бледность, или близость.

Дармен взмахнул рукой, и вокруг них зажглись тысячи свечей, освещающих огромный бальный зал, полилась невесть от куда красивая мелодия, а в танце закружились сотни пар. Они оказались в центре роскошного бала, только казалось их никто не замечал. Женщины были одеты в красивые платье, но непривычного покроя, такие, как носили около семи сотен лет назад, и тут Энджин все поняла.

— Мы что, перенеслись в прошлое? — спросила пораженная Энджин, ведь от руин замка на которых они стояли не осталось и следа, замок был абсолютно цел, и полон людей, а сомнений в том, что это именно тот замок — не было.

— Нет, я не могу путешествовать во времени, но могу показать его. Это лишь мои воспоминания, таким был первый замок Энерей во времена моего детства, таким я его запомнил. — объяснил чародей, надеясь, что девушка поймет.

— Ты хранишь эти воспоминания более восьми сотен лет? — с восхищением уточнила Энджин. — Как ты их не забываешь? Ведь с каждым годом, их становится все больше.

— Да, храню. Потанцуем? — и мужчина взял руку девушки в свою, прижав к себе плотнее и они закружились в танце.

Энджин впервые танцевала на балу, до этого только в учебном классе, но несмотря на это она шла в танце уверенно. Дармену нравилось происходящее, ему было приятно окунутся на мгновения в прошлое, почувствовать ту, свою жизнь. А еще, впервые он открыл ее для кого-то другого.

Старый замок Энерей, находился на окраине графства Бурдоро, в глубине леса, где не проходила ни одна дорога, а потому место было безлюдное. Разве что забредал иной человек редко, грибник, или за ягодами кто пойдет. Молодая женщина наблюдала за танцующей парой на руинах старого замка, точно зная, что это юная графиня Марамолли, которой тут точно быть не должно, и в добавок с каким-то странным мужчиной.

Кети была старшей дочерью садовника в замке Марамолли, и сейчас она стояла с хитрой улыбкой лисицы, но вовремя спохватившись, заторопилась к графине, чтобы донести до графини всю страшную суть увиденного.

Спустя пару часов, Энджин и Дармен взявшись за руки возвращались на торговую площадь Бурдоро. Они шли молча, но думали об одном, ни одному из них, не хотелось разжимать руки, но в слух никто этого так и не высказал. Они пришли на то место, где до сих пор стаяла застывшая на месте гувернантка. Чародей первым отпустил руку девушки, и только успела та дотронутся до мисс Франциски, как он мгновенно снял заклинание, а сам исчез в толпе. Гувернантка вновь ожила, как будто бы и не было этих часов, она ничего не заметила.

— Какая интересная роспись. — сказала мисс Франциска кладя тарелочку на место.

— Вы правы. Пойдемте в лавку с моря. — предложила Энджин, которая по-прежнему хотела найти интересный подарок.

И они направились в морскую лавку заезжего купца. У него было много поделок из ракушек, морские звезды. Энджин тут же попалась на глаза бутылка с корабликом внутри, которую она незамедлительно решила купить. Еще девушке понравился браслетик из ракушек, он был таким диковинным, ни у одной девушки она не видела ничего подобного, но купить она его себе не могла, ей строго запрещалось что-либо покупать себе самой, только с позволения маменьки.

Мисс Франциска глянула на часы и ахнула:

— Сколько времени! Надо же как оно летит, вроде только пришли, а уже прошло несколько часов.

— Вы правы, когда ходишь по лавкам, часы летят незаметно. — согласилась Энджин, улыбнувшись про себя, уж она то знала, куда ушло время.

— Нам нужно поторопится, скоро начнется прием, а вы еще не готовы к нему. — запричитала гувернантка.

Женщины отправились в обратный путь, а Энджин всю дорогу в карете разглядывала кораблик, думая, что без магии его точно туда не впихнуть. И эти мысли ее невольно приводили к Дармену, и она сожалела, что как всегда они расстались так внезапно, не попрощавшись нормально. И что за странная привычка, так внезапно исчезать.

Стоило их карете въехать в ворота, как им на встречу выбежала запыхавшаяся и взъерошенная Мариша.

— Что случилось? — тут же спросила Энджин.

— Графиня… Ваша маменька… Там такое… — начала несвязно бормотать прислуга.

— Да объясни ты нормально, что случилось? — уже с паникой на лице спросила гувернантка.

— Кто-то наговорил графине, что вы бросили миледи, и та гуляла в лесу с мужчиной. — вкратце объяснила Мариша.

Мисс Франциска ахнула, приложив руку к губам, а Энджин побледнела сильнее чародея, с которым ее видели, и теперь она не представляла, как будет выпутываться.

— Как это бросила? С каким еще мужчиной? Да кому ж это в голову вбрело, так оговорить. — искренне не понимая начала причитать гувернантка. — Идемте скорее, нужно немедленно разобраться в этом недоразумение.

Ну, мисс Франциск будет отстаивать свою правоту, и Энджин решила придерживаться ее версии, а значит она будет врать. Уже в который раз за последнее время.

Гувернантка и девушка вошли в кабинет графа Марамолли, где их в бешенстве ждала Элеонора. Энджин во второй раз в жизни видела мать в таком состоянии, когда та была не в силах сдерживать эмоции. Она была в гневе, казалось, что ее глаза метали молнии и были способны воспламенить все вокруг.

— Как вы посмели оставить мою дочь? Вам что, надоело получать хорошее жалование, так я сделаю так, что вас даже уборщицей ни в один приличный дом не возьмут. — кричала и угрожала графиня.

— Помилуйте, ради драконов! Выслушайте. — взмолилась гувернантка.

— Мне нечего слушать, мне уже все рассказали. — прошипела Элеонора.

— Маменька… — наконец подала голос Энджин.

— А ты молчи, как ты посмела уйти с посторонним мужчиной! Куда делось все твое воспитание. — кричала графиня, и даже дала дочери пощечину.

— Нас оклеветали! — выкрикнула гувернантка. — Видят драконы, не было такого. Ни на шаг от меня не отходила, ни в каком лесу не была она. И ни один мужчина к ней не приближался.

Элеонора все еще прибывала в крайне нестабильном эмоциональном состояние, но уже по не многу начинала думать рационально.

— Вы всегда были вместе? — наконец спросила Элеонора у дочери.

— Да маменька. Мы приехали на площадь, выбрали подарок и вернулись домой. — сказала девушка, и показала заветную бутылочку.

Элеонора перевела взгляд на вещь в руках дочери, а затем на гувернантку:

— А что вы скажите?

— Видят драконы, все было как она говорит. Оклеветали нас злые люди.

Уже спустя несколько минут молчания, Элеонора Марамолли позвонила в колокольчик, вызвав прислугу, и сказала ей уже своим привычным холодным тоном:

— Выпороть после приема негодницу на заднем дворе, собрав всю прислугу, дабы другим не повадно было. А пока пусть посидит взаперти на конюшнях.

— Слушаюсь графиня. — и сделав книксен служанка ушла.

— Позвольте узнать, а кто вам такое сказал? — спросила мисс Франциска.

— Кети, дочь нашего садовника. Видимо рассчитывала получить за свои слова вознаграждение. Что ж, вот и получит.

А Энджин почувствовала укол совести, ведь получалось, что женщину накажут ни за что, она лишь сказала, то, что было на самом деле. Нет, Энджин конечно могла сейчас сказать, что все что сказала Кети правда, только кому она сделает лучше? Себе? Мисс Франциске? А с другой стороны, доносить это всегда плохо, девушка с детства не любила таких слуг. Но как она себя не оправдывала, на душе было скверно, из-за нее пострадает неповинный человек.

Придя к себе в комнату, она стала думать, как помочь Кети, но ничего не шло в голову, вот если бы тут был чародей, он обязательно нашел бы решение. Но его не было, а как позвать она не знала, но тем не менее сидеть сложа руки она не собиралась.

До приезда первых гостей оставалось менее часа, а Энджин была уже полностью готова, и потому спускалась вниз по лестнице. Она хотела выйти незамеченной, но не получилось, ей встретился отец.

— Куда ты так спешишь? — спросил он.

— Ах папенька, что-то разболелась голова, хочу побыть на воздухе. — вновь соврала девушка, впрочем, сейчас она была не далека от истинны, так как от нервного напряжения у нее действительно разболелась голова.

— Волнуешься перед приемом? Такое бывает. Иди, только ненадолго, а то скоро соберутся гости. — предупредил Питер.

— Разумеется папенька. — присев в реверансе согласилась юная графиня.

Девушка вышла на улицу, но пройти долго ей не удалось, за первым же поворотом, в тени от людских глаз стоял Дармен.

— Опять ты? — даже слегка испугавшись воскликнула девушка.

— Решил проследить, что все хорошо. Но как успел заметить, не все прошло гладко, у некоторых зоркие глаза и длинный язык. Впрочем, как вижу все обошлось, и я могу уйти. — сказал, разворчавшись и действительно собираясь уйти чародей.

— Постой. — сказала Энджин, ухватив мужчину за руку.

Чародей повернулся к ней лицом и посмотрел ей прямо в глаза, как там на руинах, у него был такой взгляд, казалось, он заглядывает в саму душу.

— Кети, женщина, что рассказала маменьке, ее хотят наказать. — тихо произнесла Энджин.

— Ну и поделом ей. — равнодушно произнес волшебник.

— Ее выпарят за ложный донос. Понимаешь, ее будут бить плетьми на заднем дворе, на глазах у другой прислуги. — юная графиня попробовала воззвать к состраданию.

— И что? Я не думаю, что она думала о том, что после ее слов будет с тобой. Она получит ровно столько, сколько заслужила. — черный чародей оставался непреклонен.

— Я это понимаю, но не могу так. — призналась Энджин. — Помоги ей.

Чародей просто потерял дар речи, он конечно знал, что девушка добра, но что порой ее милосердие переходило все границы, даже не догадывался. Он искренне не понимал, зачем помогать той, что готова была на подлость ради собственной выгоды. Когда-то он и сам был таким, но жизнь его научила, и он изменился. Но под сжимающими тоненькими пальчиками его руку, сдался.

— Хорошо. Я помогу ей, а ты возвращайся обратно в замок.

— Спасибо. — сказала девушка, и пока чародей не передумал, быстро вернулась внутрь дома.

Дармен пробрался в конюшни, и нашел в конце запертую на замок дверь. Может для обычного человека это и было бы преградой, но только не для чародея. Легким движением руки, он вставил в замок невидимый ключ, и заставил тот перещелнуть, открываясь. Отворив дверь, он увидел молодую женщину, она сидела на соломе и горько плакала.

— Сама виновата. — произнес чародей.

— Кто вы? — спросила женщина, только что заметив вошедшего мужчину, а затем пораздумав, продолжила. — Это вы были на руинах старого замка, я видела вас там с миледи Энджин, а графиня мне не верит.

— Да, я там был. Твои глаза тебя не обманули. — спокойно ответил чародей, прислонившись к дверному косяку.

— Тогда почему меня наказывают? Я лишь сказала, что было. А графиня обвинила меня в клевете. — недоумевала женщина.

— Потому что так будет правильно, ты сунула свой нос туда, куда не должна была. — твердо и с напором сказал Дармен.

— Что теперь будет со мной? — спросила, поёжившись пленница, явно не зная кого ей бояться больше, гнева графини, или этого странного бледного мужчины в черном.

— По-хорошему тебя нужно выпороть, как того и желает графиня, только с другим смыслом, дабы в будущем не повадно было распускать свой длинный язык, и доносить на других, создавая им проблемы. Но тебе повезло, та на кого ты донесла, обладает безгранично добрым сердцем, и просила спасти тебя от наказания. — последние слова чародей произнес с горечью, явно не поддерживая милосердия Энджин.

Еще какое-то время они смотрели друг на друга, женщина, не понимая происходящего, а мужчина, раздумывая над тем, что может все же просто уйти и оставить все как есть, но он дал обещание юной графине, а потому нехотя произнес:

— Идем.

— Куда? — поднимаясь с соломы спросила доносчица.

— Куда, меня не волнует, я выведу тебя за территорию замка, а дальше иди куда хочешь. — сказал чародей, желая побыстрее избавится от ее общества.

Волшебник вывел Кети из конюшни, предварительно наложив некоторые сопутствующие заклинания, что бы они остались максимально не замеченными, он не хотел повторения утренней оплошности.

— Из замковой территории есть еще выход, кроме главных ворот? — спросил мужчина.

— Да, немного левее, за садом есть калитка для прислуги. — сказала женщина.

И они стали пробираться к саду, чтобы затем выйти к калитке, что оказалось затруднительным, так как слуги, так и ходили туда-сюда по территории. Гости уже начали собираться на прием по случаю именин Джозефа, а это все лишние свидетели. Но к счастью все они были слишком заняты своими делами, и они прошли не замеченными до самой калитки, которая находилась на самом краю сада, где им уже никто не встретился.

— Ты хорошо знаешь свою историю? — вдруг остановившись у двери спросил чародей.

— Вы имеете в виду историю королевства? — переспросила Кети.

— Да. История древних королей, еще во времена драконов и чародеев. — сказал чародей, собирая руки на груди и становясь в довольно грозную и устрашающую позу.

— Если вам нужно что-то узнать из истории королевства, то следует обратиться к мисс Помпи. Она когда-то была главным библиотекарем, и в свободное от работы время, изучала историю королевства, а также его легенды, поверья, и сплетни. Если кто и знает нужную вам информацию, то это только она. — сказала Кети.

— Как ее найти? — заинтересованно спросил чародей.

— Небольшой голубой домик, опутанный лианами азалий, что стоит недалеко от лавки пекаря, которая находится во владениях графа Марамолли. — объяснила женщина.

— Иди, надеюсь ты поняла свои ошибки. — сказал чародей, и женщина без лишних вопросов поспешила покинуть, столь ненавистный теперь ей замок.

Дармен же еще какое-то время постоял в тени сада, размышляя над словами заговорщицы, можно ли той верить, но придя к выводу, что ничего страшного не случится, если он навестит старушку, превратился в ворона и покинул замок.

Прием как всегда был утомительным для Энджин, и все время пока он длился, она думала о том, когда же он закончится. Отрицательных эмоций еще добавил тот факт, что местный Бомон не упустил возможности поздравить юную графиню с предстоящей свадьбой.

Энджин улыбалась, и делала вид что счастлива, хотя в такие минуты ее сердце разрывалось от боли.

Вечером девушка по обыкновению взяла в руки перо:

«Сегодня был особенный день, я побывала сразу на двух приемах, у своего младшего братика, и роскошном балу из прошлого. Черный чародей оказался на редкость не злым и жестоким, как я себе представляла. Я впервые была за территорией замка без сопровождения мисс Франциски, и это было восхитительно, маменька никогда бы такого не допустила, а Дармен продолжает открывать для меня новый мир, другой, там, где все еще есть место древней магией, мир, где не правит этикет и свет, мир где не нужно притворятся, а можно быть собой.

Но сегодняшний день также научил меня быть осмотрительнее, враги везде, и они не дремлют. Одна ошибка, чуть не стоила мне всего».

Глава 8

Мисс Помпи

Новый день принес Дармену надежду разобраться со своими снами, которые мучали его уже больше недели. Сегодня он проснулся на удивление в хорошем настроении, и решил, не теряя зря времени, немедленно отправится к мисс Помпи.

Он мог превратится в ворона и незаметно подлететь, но решил идти пешком, все же человеческое обличие ему нравилось больше. Он шел по узкой деревенской улочке, вдоль которой тянулись небольшие, почти сказочные домики. К счастью, такой значимый ориентир, как пекарня, не составило труда найти, ибо на огромное расстояние от ее пахло свежевыпеченным хлебом и ванильными булочками. Дармен даже остановился, вдыхая столь приятный аромат, отчего у него скрутило в спазме голодный желудок, как же давно не ел свежей ароматной выпечки. Будь у него больше времени, он обязательно спер бы булочку, но сейчас на первом месте были его сны, и он продолжил свой путь.

Голубой домик и впрямь оказался совсем рядом, всего двумя домами дальше булочной. Правда то, что домик имел голубой цвет было довольно сложно разглядеть, его и вправду опутывали вьющиеся азалии, которые при этом пышно цвели огромными розовыми цветами. Дармен не любил цветы, но даже он улыбнулся этой красоте, когда нерешительно постучал в дверь. Этот мужчина всегда был очень уверенным в себе, и гордым, но не сейчас, когда с ним происходили такие не понятные вещи, а потому он волновался, сможет ли старушка дать ему подсказку.

Дверь тихонько отворилась, и в проеме показалась милая старушка. На ней было надето синее платье, немногим темнее цвета дома, и розовый фартук в тон азалиям, по-видимому это были ее любимые цвета. Она едва дотягивала Дармену до плеча, несмотря на строго уложенные в высокий пучок волосы, а ее светлое морщинистое лицо излучало добрую энергию.

— Вы что-то хотели? — спросила старушка.

— Да. Я ищу мисс Помпи. — ответил Дармен.

— Это я. — заинтересованно сказала старушка, склонив голову на бок, как бы изучая нежданного гостя.

— Расскажите мне об истории королевства Энерей? — спросил мужчина.

— Расскажу, чего ж не рассказать. Я люблю поговорить. Проходи. — пригласила улыбчивая старушка гостя в дом, пропуская вперед.

Внутри домик оказался не менее сказочным, чем снаружи. Дармен очутился во владении всевозможных цветочков в горшочках, круглые окошки прикрывали замысловатые занавески с рюшечками. А по середине комнаты стоял круглый стол, на резных ножках с ажурной скатертью, который дополняли такие же резные стулья.

Мисс Помни предложила Дармену сесть за стол, и мужчина, испытывая некую неловкость согласился, его очень редко приглашали в гости. Это раньше, много сотен лет назад он был желанным гостем на дорогих приемах, но все это ушло в историю, как и канула туда вся эпоха чародеев.

— Я поставлю самовар, а ты пока располагайся. — сказала хозяйка дома, уходя в маленькую кухоньку.

Дармен с любопытством огляделся вокруг, домик хоть и был крохотный, но очень уютный. Он о таком мог только мечтать, из-за своего дара ему приходилось всегда переезжать и жить в разных местах, хотя куда большей причиной такой жизни был его скверный характер.

Старушка вернулась спустя пару минут, неся две расписные чашки с блюдечками, поставив которые на стол, она вновь скрылась в кухне, и вернулась уже с тарелочками в которых лежало различное печенье и сладости. Когда она вернулась в третий раз, то уже несла в руках дымящийся самовар, который был водружён на середину стола. Хозяйка разлила ароматный травиной чай по чашкам, а затем воскликнув «Забыла!», вновь спешно удалилась в кухню, и принесла противень с горячими булочками с корицей.

— Угощайся. — сказала мисс Помпи, протягивая чашку гостю.

— Спасибо. — Дармен точно не рассчитывал на такой прием, он привык к грубости людей, и их презрению по отношению к нему. Старушка же встретила его душевной теплотой, из-за чего он был растерян, но благодарен.

— Что ты хочешь узнать, чародей? — спросила старушка, от чего Дармен, чуть не выронил чашку из рук.

— Что, простите? Как вы меня назвали? — опешил мужчина.

— Я спросила, что тебе рассказать, чародей. — вновь четко произнесла старушка, сделав особый акцент на слове «чародей».

Дармен дрожащими руками поставил кружку на стол, и опустил на нее взгляд, уперев его в напиток. Так прошло несколько минут, мужчина усердно работал мыслями, пытаясь понять, как старушка догадалась. Но так и не придя к выводу, решил задать вопрос на прямую.

— Как вы поняли?

— Ну, я значительно старше, чем выгляжу. Не настолько конечно, как ты, но все же мне уже сто шестнадцать лет. Увлеклась историей королевства я с десяти лет, и начала ее изучение в шестнадцать лет, с руин первого замка Энерей. Вот там-то, ровно сто лет назад, я и увидела. Ты стоял на упавшей стене, и не заметил меня, а вот я заметила и запомнила. Даже спустя столько лет, я сразу как увидела тебя, узнала. А много читая, я знаю, что только сильнейшие чародеи не могут стареть. Ты не изменился ни на день с того дня. — пояснила старушка.

Дармен уже пристально смотрел на старушку, его мысли блуждали где-то далеко. Он никогда не встречал столь долго живущих людей, для него это было странно.

— Ты удивлен. — вновь заговорила старушка.

— И сильно. — ответил ей мужчина. — Если вы все знаете, почему не прогнали? Вы же прекрасно понимаете, что я черный чародей.

— Да, я поняла, что ты черный маг, но почему я должна тебя прогонять? Лишь по той причине, что я знаю из легенд о вас? Я вижу тебя уже во второй раз, и еще не разу не заметила чего-то плохого. — объяснила мисс Помпи.

— Я возвращаюсь в королевство раз в сто лет, потому что знаю, что за это время поколения сменятся и те, кто меня мог видеть, давно уже покинут этот мир. Но вы живы, такой возраст не свойственен обычным людям. Какой секрет, храните вы? — откинувшись на спинку стула поинтересовался заинтригованный Дармен.

— В моем роду когда-то были белые волшебники, и видимо даже спустя многие поколения, мне досталась частичка их долгожительства. И я этому очень рада, потому, что благодаря этому, я смогла в живую соприкоснуться с частичкой того древнего мира, о котором столько читала. — кладя свою ладонь на руку Дармена, с искренней улыбкой сказала мисс Помпи.

Дармен рассмеялся, а потом стал очень серьезным, и заговорил только тогда, когда старушка убрала свою ладонь.

— Никогда в жизни не думал, что встречу потомков белых магов. Такие как я, всегда были врагами с ними, не думаю, что вашему предку понравилась бы наша беседа.

— Ну это уже не им решать, с тех дней минули столетия, мир давно стал другим. Пей чай, он травяной, вкусный. — спокойно сказала хозяйка домика.

Чародей последовал совету старушки, и взяв кружку в руки отпил глоток, напиток и впрямь оказался на удивление хорошо сварен.

— Ты возвращаешься на руины старого замка, что тебя туда тянет? — спросила старушка, пододвигая гостю тарелочку с ароматными булочками с корицей.

— Я родился и вырос недалеко от замка, в крестьянской деревне, принадлежащей Альберту Энерею. Моя сестра работала в замке, и я часто там бывал, в помещениях для слуг, можно сказать все мое детство прошло там. Раз в сто лет я возвращаюсь сюда на несколько дней, чтобы вспомнить, как это было. Я возвращаюсь, чтобы не забыть. Память, в ней столько всего, что-то я хотел бы забыть на всегда, но свое детство я забывать не хочу. — честно и откровенно признался он старушке.

— Ты Дармен Фелибраско. — сказала мисс Помпи пристально смотря на мужчину.

— Да, все верно. Вы и в правду хорошо изучили историю королевства. — восхитился чародей.

— Да, я очень люблю свою историю. Я изучала ее, чтобы понять своего предка волшебника. Кстати, об истории, ты ведь пришел, чтобы что-то узнать из нее. — напомнила хозяйка дома причину визита своему гостю.

— Вы знаете семью графа Марамолли? — спросил Дармен.

— Лично нет, не знаю, а вот их историю становления знаю. — ответила старушка, а затем придвинув к чародею еще плотнее тарелку с булочками, продолжила. — Ешь, не стесняйся, я сама их пекла.

Чародей искренне улыбнулся, беря еще горячую выпечку, что так аппетитно пахла корицей, и произнес:

— Спасибо. Просто я не привык к доброму отношению ко мне.

— К человеку относятся ровно так, как он это сам воспринимает. Пока ты будешь считать себя изгоем мира, мир будет считать тебя чужим. — мудро сказала мисс Помпи. — Что именно тебя интересует о семье Марамолли?

— Их семью что-либо связывает с семьей Энерей? Если точнее, то непосредственно с древними королями. — мужчина наконец-то задал столь волнующий его вопрос.

— Нет. Хотя дайка вспомню. Нет, точно нет. Ничего. — твердо ответила старушка.

Дармен легко стукнулся лбом по столу, и выпрямился обратно. Он никак не думал о таком исходе разговора, он надеялся, что мисс Помпи расскажет ему тайну семьи Марамолли и он все поймет, после чего будет знать, что ему делать дальше.

— Почему чародея, что появляется в этих землях раз в столетие вдруг заинтересовала семья ничем не приметного графа? — спросила старушка.

Немного подумав, Дармен решил рассказать ей правду.

— Некоторое время назад, я случайно познакомился с юной графиней Марамолли, и так вышло, что с тех пор мне стал снится один и тот же сон. Каждую ночь, один и тот же сон. И он не совсем обычный, я вижу прошлое, настоящее прошлое, что когда-то было, а потом просыпаюсь с бешеным биением сердца, и болью в груди. За всю мою долгую жизнь, со мной такого никогда не происходило. Я думал над этим, раз видения из прошлого стали меня преследовать сейчас, значит тому причиной является Энджин Марамолли. Ведь они не пришли не раньше, ни позже.

Закончив говорить, Дармен отпил чай, а мисс Помпи попросила его рассказать ей сон, и он рассказал его в мельчайших подробностях. Ему вдруг показалось, что эта старушка, единственный человек на всем белом свете, кому он может доверится.

Мисс Помпи внимательно его выслушала, затем помолчала некоторое время, обдумывая услышанное. И наконец заговорила:

— Сон стал снится после вашей первой с графиней встречи?

— Нет, после… После того, как я решил ей помочь. — замявшись ответил чародей.

— То есть, после того как ты проявил к ней милосердие? — уточнила старушка.

— Да. — удивленно даже для самого себя ответил волшебник, ведь милосердие не его конек.

— Семья Марамолли с их самого зарождения никогда не пересекалась с королевской семьей Энерей. И твой сон никак не связан непосредственно с девушкой, или ее родом. Я думаю, что причина кроется куда глубже, в твоем сердце. Ты сейчас открыл его добродетели, и поэтому дух из прошлого пришёл к тебе попросить помощи. — высказала свои мысли по этому поводу мисс Помпи.

— Добродетель? О чем вы? Я черный чародей, мне не ведомы такие чувства. — твердо и немного злобно сказал Дармен.

— Такой ли, ты, все еще черный чародей? Быть может, уже нет? Загляни в свое сердце. Я бы сказала иначе, один из последних оставшихся в живых чародеев. — хозяйка домика попробовала дать семя для размышлений.

— То, что я делал в прошлом, навсегда сделало меня черным чародеем. И иного быть не может. — сжав кулаки сказал чародей, по виду которого было видно, что в глубине себя, он жалеет, что не может изменить своего прошлого.

— Что ты должен сделать для Энджин? — спросила пристально смотрящая на него старушка.

— Всего лишь разрушить ее жизнь. Все в духе черного мага. — с саркастической улыбкой съязвил маг.

— Да, я слышала, что графиня Марамолли решила выдать свою дочь за муж, за престарелого виконта Бурдоро. Жестокий выбор, ради власти пожертвовать дочерью. Элеонора никогда не была к ней снисходительна. Этот брак и вправду стоит разрушить, очень жаль будет девочку, если он состоится. — одобрительно сказала мисс Помпи.

— Вы снова все переводите в кажущееся вам русло. — отвернувшись к окну сказал чародей, явно пряча глаза, потому что понимал, старушка права. Он давно изменился, и жил обособленно, но теперь проявил инициативу помощи, и это уже слишком.

— Думай как хочешь, я не знаю причин, по которым ты ей помогаешь, но я знаю причину, почему ты отвергаешь доброту в себе, это чувство вины. Но я не буду рыться в твоей душе, у каждого там свои тайны и грехи, и только тебе нести свои. Но дам все же совет, иногда стоит принять то что невозможно изменить, затем отпустить, и забыть. Начни жить с чистого листа. — сказала мудрая старушка.

Дармен сидел уже с пустой чашкой в руках, и раздумывал над словами старушки. Ох, если бы все было так просто.

— Я бы хотела помочь тебе найти причины твоих снов. — сказала мисс Помпи, вернувшись к теме, с которой они начали.

— А как я бы хотел, чтобы они прекратились. — с досадой сказал чародей, пока хозяйка домика снова наливала чай по чашкам.

— Тебе снился Альберт Энерей, это не случайно. Он был одним из самых странных королей. — сказала мисс Помпи.

— Чем странный? — не понял Дармен, который застал короля в живых.

— Альберт Энерей был одержим магией, он хотел обладать ей до безумия. Его просто преследовала навязчивая идея, стать чародеем.

— Но это же невозможно. Обычный человек не может стать волшебником, им можно только родится. — перебил рассказчицу Дармен.

— Все верно, как тебе известно, это невозможно, но Альберт так не считал. Более того, он был уверен в том, что каждый волшебник хранит секрет, как обычного человека наделить магическими способностями. К тому времени, волшебников уже практически не осталось, все погибли в войне магов, я не буду подробно на ней останавливаться. Ты ведь знаешь, о той войне, черных и белых? — спросила мисс Помпи.

— Да, я о ней наслышан. Говорили, что это была очень сильная война, волшебники выясняли, кто из них лучше, и ненароком поубивали друг друга. Выжили единицы, и она считается окончанием эпохи чародеев. Хотя сам я родился уже после нее. — пояснил Дармен.

— Все верно, так вот, Альберту Энерею каким-то чудом удалось раздобыть уцелевшего волшебника. Поговаривали, что он держал его у себя в замке взаперти, пленником. Он хотел, чтобы волшебник наделил его магическими способностями. Разумеется, результата, он не добился. — рассказала страшную историю старушка.

— То есть получается, что девушка из моего сна, может быть женой или сестрой того волшебника? Но чего она хочет от меня? — предположил Дармен.

— Этого я тебе уж сказать не могу.

— И никто уже к сожалению, не сможет. — тяжело вздохнул чародей.

— Ну быть может, тебе поможет та самая комната, в которой держали ту женщину из твоих снов. Она ведь была в замке. — предположила мисс Помпи.

— Да чем она мне поможет? Замок давно разрушен, от него осталось несколько целых стен и груды камней. — возразил маг.

— По слухам, что тогда ходили от слуг, король Альберт оборудовал специальную комнату для содержания пленника в катакомбах замка, что находились на подземном уровне. А как ты видел, разрушена наземная часть. — проинформировала старушка.

— То есть, вы хотите сказать, что та комната цела? — в недоумение спросил Дармен, который даже не догадывался о наличии замковых катакомб.

— По моим сведения, вся подземная часть замка сохранилась, но где в нее вход, доподлинно никому не известно. Тебе нужно его найти, и возможно там, ты узнаешь больше. — предположила милая хозяйка домика.

Дармен задумался над словами старушки, в них было здравое зерно, он действительно видел лишь разрушенные стены, а что там, под землей, он не знает. Возможно, без доступа воздуха и людей, без гнета погодных условий, там действительно все цело. Но где искать, этот злополучный вход, он даже не представляет. Он бывал сотни раз в этом замке, в период его процветания, но никогда не слышал о наличии подземелий, и уж тем более не видел, что бы туда кто-то входил.

— Спасибо за совет, я попробую найти комнату. — поблагодарил чародей старушку.

Затем они еще какое-то время поговорили, мисс Помпи расспрашивала его о других королевствах, о том, как там живут люди, какие у них обычаи и поверья. И конечно же, она много спрашивала о том, каким было королевство Энерей в период его детства и молодости, в особенности замок. Ее интересовали такие аспекты, на которые Дармен никогда не заострял своего внимания, например, какие цветы растили, какие шторы вешали на окна, или какие танцы танцевали на балах. Чародей же с удовольствием отвечал на ее вопросы, он и сам с удовольствием вспоминал столь давние моменты своей жизни, благо старушка не касалась, больных для него тем.

— Спасибо, тебе чародей. Я давно не проводила так хорошо свое время. Мне была приятна твоя компания. — поблагодарила мисс Помпи волшебника.

— И вам спасибо. Я тоже был рад нашей с вами встрече. — поблагодарил в ответ чародей. — И если вы все равно знаете кто я, то не против, если я…

Но чародей не успел договорить, так как старушка согласно закивала головой, и в тот же миг из окна в небо вылетел красивейший черный ворон.

Он взмыл в небеса, а старушка прошептала вслед удаляющейся птице «До встречи».

Глава 9

Предсказания

Сегодня с самого утра замок Марамолли стоял на ушах, если так можно выразится. Всё графство облетела новость, в королевство едет гадалка. Таких визитов здесь не помнили даже старожилы, людей способных предсказывать будущее практически не было нигде, даже в соседних королевствах. Эта новость просто взбудоражила спокойную жизнь горожан, все девушки без разбора по принадлежности к классу, хотели знать свое будущее, и в особенности, когда и за кого они выйдут за муж.

Не обошла это напасть и графиню Элеонору Марамолли, она так же хотела узнать, ждёт ли ее в будущем слияние с королевской семьей, все ли пойдет по намеченному плану, не передумает ли виконт жениться на ее дочери, а потому она не за медлительно пригласила гадалку к себе в замок.

И вот с минуты на минуту все ожидали ее приезда, включая Энджин. Вот только девушка ждала ее совсем по другим причинам, если мать жаждала подтверждения данного брака, то дочь, его не состояния. В итоге нервничали все. А так как вся эта неразбериха сильно утомляла, граф Питер Марамолли с сыном Джозефом просто покинули замок, отправившись на рыбалку.

Без пятнадцати минут полдень, на территорию замка въехала карета, она подъехала к самым дверям замка, извозчик открыл дверцу экипажа и оттуда вышла немолодая женщина, лет пятидесяти и девушка, лет двадцати. Обе они были в длинных ярких платьях, с множеством оборок, и черными, как смоль волосами.

— Рада приветствовать вас в своем замке. Я графиня Элеонора Марамолли, а это моя дочь Энджин. — сказала вышедшая на крыльцо встречать гадалку Элеонора, которая обычно такой чести не удостаивала даже графов, чего уж говорить об других людях. Но сейчас ей не терпелось, как можно скорее выяснить подтверждение реализации своих планов.

— Спасибо, вам хозяюшка! Меня зовут Зухра. Все скажу, ничего не утаю. А вот моя дочь Мила только учится предсказывать, позволь ей погадать вашим слугам. — сказала приехавшая в карете женщина.

— Позволяю. А мы с вами пойдем внутрь. — сказала она женщине, и ей явно обращаться на «вы» к простолюдинке давалось очень тяжело, но в данной ситуации действительно требовал этикет, она была хозяйкой, принимающей приглашенную гостью, а потому должна была обращаться к ней с уважением.

Мила, которую со всех сторон окружили слуги, осталась на улице, в вот женщины поднялись в верх по ступенькам и вошли в дом. Они расположились в комнате для салонов, где уже был накрыт стол с ароматным чаем и сладкой выпечкой. Они сели на диван, гадалка Зухра по середине, а графини по краям от нее.

— Я хочу знать, выйдет ли моя дочь за муж. — тут же спросила Элеонора.

— Дай мне свою ладонь. — сказала гадалка, посмотрев на Энджин.

Зухра долго и пристально рассматривала ладонь девушки, несколько раз качала головой, потом накрыла ее ладонь плотно своей, и закрыла глаза на некоторое время, после чего открыв их, отпустила ладонь девушки.

— Да, выйдет. — твердо сказала гадалка, беря со столика чашку с чаем.

Энджин моментально побледнела и похолодела, а потом взяла себя в руки, ведь это вовсе не означает, что она выйдет за муж за виконта, а просто выйдет за кого-то, ведь когда-нибудь в будущем, она же выйдет за кого-то за муж, и будет счастлива. Обязательно будет счастлива.

— За члена королевской семьи? — продолжила вопрошать Элеонора.

— Можно и, так сказать. — кивнув головой ответила гостья.

А вот сейчас у Энджин просто земля ушла из-под ног, она такого точно не ожидала. Это означало лишь одно, чародей никак не сможет ей помочь, и все будет зря. Юная графиня моментально встала с дивана, чуть не опрокинув столик, но быстро собравшись с эмоциями, взяла себя в руки.

— Прошу меня извинить, просто такая радостная новость, немного вывела меня из равновесия. — уже так легко научившись лгать сказала Энджин.

Вообще она была всегда очень честной девушкой, но после предательства матери, все изменилось. Она могла говорить, то, что у нее действительно на сердце, но тогда ее просто заперли б и превратили бы ее жизнь в кошмар, а так она просто говорила то, что от нее хотели слышать.

— Маменька, если позволите, я покину вас. — сказала Энджин.

— Да, ты можешь идти, твое присутствие здесь больше не нужно, относительно тебя, я все узнала. — дала разрешение Элеонора.

Девушка вышла из салона, в котором осталась ее мать, которая теперь выясняла свое будущее.

Энджин поднялась к себе в комнату, где рухнула на постель, ее просто трясло всю от возмущения и неизбежности своего положения. Наверное, она и дальше, так бы и рыдала в подушку, если бы не услышала звонкий смех, идущий в комнату через окно. Девушка поднялась с постели и подошла к окну, выглянув на улицу, где на расположившись на ступенях прислуге гадала дочь приехавшей гадалки. Энджин смотрела, и завидовала тем девушкам, которые с улыбкой выслушивали слова Милы.

И тут юная графиня тоже подумала, а не узнать ли и ей от нее свое предсказание. А потому, она быстро привела себя в порядок, взяла из комода гребень с топазами, и отправилась в низ по лестнице.

Выйдя на улицу, она робко подошла к девушке, протянула той гребень, в качестве оплаты за гадание. Непонятно, на какое предсказание рассчитывала юная графиня, ведь ей уже все сказали, наверное, она ждала того, что Зухра ошиблась, или просто подыграла ее матери.

— Давай свою ладонь. — сказала Мила.

Энджин протянула руку, и молодая гадалка так же, как и ее мать, накрыла руку графини своей, а затем прикрыла глаза. По времени это было гораздо короче, нежели в салоне.

— Он любит тебя, и сделает тебя счастливой. Через короткое время, ты будешь носить под сердцем малыша королевской крови. — без вопросов сказала Мила, а у Энджин потекли слезы, всему конец, нет никакой ошибки.

Юная графиня развернулась, чтобы уйти, но молодая гадалка, схватила ее за руку, и сказала:

— Все идет ровно так, как и должно было идти, это твоя судьба, следуй ей и никому не доверяй кроме него. — после чего, она отпустила руку.

Энджин побежала в свою комнату, но не успела подняться, услышав сильные крики матери из салона.

— Убирайся прочь из моего дома! Что бы я тебя никогда больше не видела рядом с замком, или его окрестностями. — громко кричала мать на гадалку.

Энджин стояла на лестнице, и не могла понять, что так разозлило ее маменьку, ведь всего несколько минут назад, когда она покидала салон, та была счастлива.

— Я всего лишь сказала то, что видела. — спокойно на крики возразила гадалка, и пошла на улицу.

— Стража! Вышвырните этих шарлатанок прочь! — продолжала кричать Элеонора.

Предпочтя остаться не замеченной, Энджин поспешила поскорее подняться все же к себе в комнату. Где уже сидя в кресле стала думать, над всем, что сегодня произошло.

Но ее мыли были далеки от последних событий, они сами собой рисовали в воображении силуэт чародея. Она невольно вспомнила, как он сидел в этом же самом кресле и жевал яблоки, которые сами собой плыли к нему по воздуху.

— А он красивый даже чем-то. — вдруг подумала девушка, от чего ее щеки запылали.

Интересно, кого гадалка имела в виду говоря, что никому не доверяй кроме него? На эти размышления, Энджин приходил на ум только один человек — Дармен. Но как ему можно доверять, если она сама же сказала, что он не сможет остановить ход событий, она выйдет за муж за виконта и родит ему ребенка. Юная графиня совсем запуталась и ничего уже не понимала, но твердо знала, у нее и впрямь есть только один друг, и это чародей, может у него ничего и не получится, но он хотя бы попытается.

Девушка взяла в руки дневник и розу, начала писать:

«Мой дорогой дневник, впервые в жизни, я поняла, каково это, скучать по кому-то. Я скучаю по чародею, он уже несколько дней не навещал меня, и мне его не хватает. Так хочется рассказать ему все, что мне предсказали о будущем. Интересно, а может ли он сам видеть будущее? Обязательно нужно будет спросить его об этом при встрече».

Глава 10

Тайная комната

Энджин проснулась утром от странного чувства, что за ней кто-то наблюдает, а открыв глаза убедилась, что шестое чувство ее не подвело. На краю постели сидел чародей, и она ему искренне улыбнулась, уже привыкая к его наглому пренебрежению этикетом, так как все равно была рада его видеть.

— Доброе утро! — произнесла девушка.

— Доброе. У тебя есть на сегодня какие-нибудь планы? — спросил чародей.

«Какие у меня могут быть планы, что маменька решит, то и будет», подумала девушка, но в слух произнесла другое.

— Нет, не было особо ни каких. Сейчас мои дни практически свободны, только занятия музыкой и этикетом, повтор занятий по домоводству. Меня усердно готовят к замужеству.

— Тогда сегодня ты их пропустишь, скажешь, что приболела. — велел чародей.

— Зачем? — непонимающе спросила девушка.

— Зови свою подругу. — твердо сказал чародей, поднимаясь с кровати.

Энджин тоже встала, и последовала его совету, позвонила в колокольчик, через несколько минут в дверь постучали, и в комнату вошла Оливия. Нет, конечно это могла быть и любая другая служанка, ведь маменька могла попросту Оливию завалить другой работой, но другая прислуга заходит только после разрешения, но на крайний случай, девушка поняла это в прошлый раз, чародей может просто стереть не нужные воспоминания у лишнего свидетеля.

— Доброе утро, миледи Энджин! — тут же воскликнула радостно вошедшая служанка, это и впрямь была Оливия, вот только увидев чародея, она быстро замолчала, и теперь заворожённо смотрела лишь на него.

— Скажи графине, что ее дочь приболела, и сегодня не может пойти на занятия. Скажи, что ей нужно отлежаться, и она просила, ее не беспокоить. Когда ей станет лучше, она сама спустится. Завтрак подашь ей в комнату сама. Теперь ступай. — сказал служанке чародей.

— Я все поняла, господин, сделаю как скажите. — Оливия сделала книксен, и поспешно покинула комнату.

— Что ты задумал? — спросила девушка.

— Хочешь прогуляться? — ответил вопросом на вопрос Дармен.

— Какое это может иметь значение? Я все равно не могу покинуть замок, мне никто не даст переступить порог главных ворот. — с горечью сказала Энджин.

— А нам это и не нужно. Просто скажи «да», если хочешь. — полушепотом сказал чародей, подойдя близко-близко к девушке, от чего у той даже дыхание перехватило.

— Да. — так же шепотом ответила она.

Чародей взял руки девушки в свои, и произнес тихо:

— Инеренто.

И закружилась комната вокруг них, превращаясь в сотни цветных искр, сливаясь в одну сплошную блестящую стену. А когда все закончилось, пара уже стояла на стене рухнувшего замка Энерей.

— Как это возможно? — непонимающе оглядываясь по сторонам спросила девушка, по-прежнему держа его руки.

— Телепортация. Мгновенное перемещение из одного места в другое, большинство чародеев умело это делать. — объяснил Дармен.

— А… А… — у девушки просто пропал дар речи, и растерялись все слова от переполнявших ее эмоций.

— В замке никто даже не узнает о твоем отсутствие, Оливия сделает все, чтобы домашние думали, что ты у себя в комнате мирно спишь. — успокоил девушку чародей.

— Это чудесно, иметь такие способности, сказала с восхищением девушка. Спасибо, что взял меня с собой, мне бы точно никогда не разрешили бы никуда пойти. — смущенно сказала девушка, только что поняв, что она по-прежнему так и стоит в пижаме, как и была в комнате.

Дармен отпустил ее руки, и поняв все без слов, взмахнул рукой, и на девушке тут же появилось из ни откуда простенькое коричневое платье. В нем не было так ненавистного ей корсета, или пышной юбки, оно было просто удобным и красивым, несмотря на его крестьянский вид. На босых ногах так же появились аккуратные мягкие балетки без каблуков, в которых было удобно передвигаться.

— Мне нравится. — сказала девушка, рассматривая себя.

— А мне не совсем, остался один маленький штрих. — сказал чародей, вновь подойдя к девушке, на этот раз сзади и начал медленно распускать заплетенную ею на ночь косу, он предпочитал женщин с распущенными волосами.

Девушка же стояла чуть дыша, и не шевелясь, ей нравилось ощущение его пальцев на своих волосах, она просто наслаждалась этим моментом, понимая, что этикет этого не до пускает, девушка не должна так ходить, волосы обязательно должны были быть убраны в причёску, но разве это может сейчас иметь значение.

Когда Дармен закончил распускать косу, он обогнул девушку, встав перед ней на расстояние пары шагов и произнес:

— Так на много лучше.

А затем чародей протянул руку к девушке, предлагая своим жестом следовать за ним, и она послушалась, взяла его за руку, и он повел ее за руку. Они шли по развалинам замка, где на каждом шаге были то камни, то коряги, то обломки старой мебели. Но Энджин нравилось это маленькое путешествие, для нее это было нечто новым.

Попутно Дармен рассказывал ей историю о своих снах, о том, что ему снится, и что он ходил в гости к одной милой старушке, которая посоветовала ему найти, ту комнату из снов. Он рассказал ей все, и сказал, что хотел бы, что бы девушка составила ему компанию в поисках комнаты, если та, не против.

— Конечно я не против, я с удовольствием. — сказала Энджин, когда Дармен в очередной раз помогал ей слезть с высокой плиты.

— Замечательно, наконец-то в тебе проснулся дух приключений. А то, то это нельзя, то, то, неправильно. — произнес чародей.

Девушке и самой нравились изменения, происходящие с ней, она впервые делала то, что хотелось именно ей, она шла куда хотела, общалась с тем, с кем хотела, и главное рядом не было тех, кто вечно за ней следил и сопровождал — маменьки, или мисс Франциски. Сейчас она могла быть собой.

— Где ты собираешь искать ту комнату? — спросила девушка.

— Здесь. — ответил Дармен, указывая на землю.

— Это я поняла, но где именно вход в подземелья? Территория замка огромная, и уже сильно поросла травой. Как ты найдешь вход туда, если даже приблизительно не знаешь где он. — снова спросила девушка.

— Ну, я же волшебник, применю магию. — сказал, кривясь губами чародей.

Пройдя еще несколько шагов, Дармен отпустил руку Энджин, закрыл глаза, и начал что-то шептать себе под нос, после чего заводил ладонями вниз по воздуху. Потом, он сделал еще несколько шагов вперед, так и не открывая глаз. Сейчас он видел другим зрением, магическим, доступным только ему. Он уже применял здесь заклинания поиска, и они не принесли успеха, но тогда он искал девушку, и ее энергетика могла просто пропасть за столько лет. Сейчас же он просто икал скрытую для обычных человеческих глаз дверь.

И искал к слову, удачно. Через некоторое время, он заулыбался, а после, перестал идти, остановился и открыл глаза.

— Там. — сказал Дармен, указывая на левую часть некогда стоящего здесь замка, где в период его процветания, находились склады с провиантом, что были за бальным залом, сразу под покоями короля.

— Я там вижу только вековые деревья, что корнями вросли в каменные стены и горы упавших расколотых камней. — сказала пристально всматривающаяся туда Энджин.

— Ты да, а я чувствую, что проход в катакомбы именно там. — сказал чародей, возвращаясь назад за девушкой, в принципе она могла бы и сама к нему подойти, но он не хотел рисковать, здесь столько всего торчало из земли, еще ненароком поранится. На этой мысли он себя и поймал, когда снова протягивал девушке руку, и абсолютно не понимал, почему так щепетильно к ней относится. Но уже начинал догадываться.

И они пошли в ту сторону, в которую провиденье указало чародею. Подойдя ближе, стало немногим легче, здесь действительно были лишь разваленные камни, несколько деревьев, и все поросши травой на десятки квадратных метров. Но все же расстояние поисков сократилось, теперь Дармен обходил каждый квадратный метр, прощупывая его своей энергией. Несколько раз он останавливался, шел дальше, потом возвращался, и снова шел. И так по кругу несколько раз. Энджин же все это время тихо стояла в сторонке и наблюдала за его действиями.

Наконец чародей остановился возле насыпи камней, сквозь которые поросла трава.

— Подземелье тянется подо всем этим местом, и уходит дальше, но вход в него был тут. — сказал чародей, указывая на камешки, которые были навалены огромной горой, и доходили почти до шеи чародея.

— Тогда мы туда не попадем, чтобы все это перетаскать потребуется ни один день, и уж точно, куда больше народу. — огорчившись сказала юная графиня.

— Энджин, ты видимо забыла, кто перед тобой. Для меня практически нет невозможного, и уж груда камней, меня точно никогда не остановит. — с гордостью сказал чародей, после чего пристально посмотрел на девушку. — Отойди.

И стоило миледи отойти, как одним взмахом руки, чародей разнес всю гору камней, они просто разлетелись в разные стороны, и теперь на том месте был лишь железный люк. Он был плотно закупорен, видно было, что его закрывали надежно, что бы туда никто не проник, как бы запечатывая, все что находится под ним на вечно. Никакой ручки разумеется не было, только многотонная плита, закрывающая проход.

Чародей усмехнулся, и движением ладони, приподнял плиту с земли, так же легко, как яблоки в комнате, и так же подобно яблокам, тяжеленая плита плыла по воздуху в сторону, открывая проход, после чего рухнула в метре от своего бывшего местоположения.

— Вот и вход. — сказал чародей, вновь протягивая руку девушке.

— Ты всегда ходишь в перчатках? — спросила девушка, смотря на его руку, вместо открывшегося прохода, отчего чародей даже замешкался.

— Да, я так привык. И на, то есть причины. — отведя глаза сказал Дармен.

— Какие? — не унималась девушка.

— Ну хорошо. — сказал чародей, стягивая с себя перчатки, которые сидели на нем как вторая кожа. И за одно сбрасывая на траву плащ, открывая девушке сильные шрамы, которые были на его руках и шее, уходящие под рубашку.

Девушка протянула ему свою руку, она даже не испугалась, хотя выглядело все это действительно жутко, на белоснежной как снег коже, некогда сильнейшие ожоги оставили свои вечные следы.

— Я хоть и чародей, но убрать магические следы не могу. — опережая вопрос сказал чародей.

— Откуда их столько у тебя? — спросила Энджин.

— Много лет назад у меня был неудачный эксперимент с одним редким, но сильным зельем, колбочка просто взорвалась у меня в руках. — сказал Дармен, беря девушку за руку.

Он ожидал чего угодно, но точно не такой реакции, казалось, она совсем не обратила своего внимания на его уродство, лишь узнала мимоходом о причинах, и совсем не испытала отвращения. Это даже как-то взбодрило мужчину, ему понравилось, что девушка воспринимала его таким, какой он есть.

— Оу, забыл. — Волшебник, провел одной рукой над другой, и в его правой руке появился горящий факел.

— Там может быть опасно, если боишься, то подожди меня здесь. — сказал чародей, стоя перед люком.

— С тобой, мне ничего не страшно. — сказала Энджин беря чародея за руку.

Мужчина улыбнулся, но девушка этого не видела, так он уже начал спускаться по лестнице в низ. Они шли довольно недолго, ступеньки были крутыми, и вот у них под ногами стал ровный бетонный пол. Факел хорошо освещал им дорогу, казалось, что, как и розу, его питает энергия магии.

Они шли за руки по длинному коридору, вдоль которого тянулись решетки, это была своего рода тюрьма, а дальше за поворотом начинались глухие каменные стены, с железными дверями.

— Я видел именно это место во сне. — сказал мужчина.

По пути, Дармен открывал все встречающиеся им двери, и так было ровно до той двери, которая оказалась заперта на тяжелый замок. Он пару раз дернул за ручку, в надежде на то, что механизм за время уже заржавел и стал слабым, но безрезультатно.

Тогда Дармен провел ладонью над замком, и тот хрустнув открылся. Дармен вынул замок и открыл засов, а затем прежде чем войти в комнату проверил ее на магические ловушки, все же комната была запечатана еще во времена существования магов. Но к счастью, ничего представляющего опасность обнаружено не было, и он с вздохом облегчения переступил порог, а за ним и Энджин.

Комната выглядела в точности как в его снах, только сейчас все было покрыто слоем вековой пыли и паутин. Здесь по-прежнему стояло много скляночек с различными жидкостями, и стопы с бумагами. Казалось, что эту комнату однажды просто закрыли, и больше никогда сюда не возвращались.

Дармен подошел к столу со свитками, и стряхнув пыль, начал их рассматривать. На первый взгляд, они были полны странных символов, но это только для обычного человека, это был язык магов, и каждый чародей знал его с момента активации своей силы. В свитках, что он держал не было ничего особо интересного, только информация о применении различных зелий, поэтому мужчина его быстро отложил в сторону. Другой свиток был полон заклинаний, но опять-таки, не представляющих интереса, довольно слабых, и направленных на улучшение жизни. Третий свиток был посвящён целительству, и на нем он тоже не стал заострять своего внимания, быстро перейдя к следующему, и где-то через час он просмотрел их всех.

И только закончив возится со свитками, он наконец-то заметил замершую на одном месте Энджин и держащую в руках старинную книгу. Она была довольно толстой и тяжелой, в темно вишневом кожаном переплете. На обложке был изображен символ в виде мифического цветка «забира». Книга была очень древней, было видно, что ей ни одна сотня, если не тысяча лет, странички выглядели от времени коричневыми.

Дармен подошёл к ней, и взял книгу в руки, начав листать, он был шокирован находкой. Это была великая книга черных чародеев, она содержала в себе секрет получения и владения магией, и считалась давно утерянной. Хоть и поговаривали, что книг было три, ни одной из них не было найдено и представлено обществу, все оставалось на уровне сплетен. Эти книги были уникальны тем, что содержали в себе секрет превращения обычного человека в человека, обладающего магией, хотя достоверных фактов того, что хоть один нормальный человек стал волшебником так же не было. А вот войны за владение мифической книгой разворачивались не шуточные, порой гибли целые королевства, а нужный артефакт так и не находился.

Наличие этой книги подтверждали слова мисс Помпи о том, что Альберт Энерей хотел стать чародеем, вот только успеха на этом поприще так и не добился.

— Я уже видела такую книгу. — голос Энджин вывел Дармена из оцепенения.

— Что? Где? Как ты могла ее видеть? — вопрошал Дармен.

— Когда была в замке Бурдоро, она лежала в библиотеке замка, если ее можно так назвать. — с усмешкой сказала юная графиня.

— Ты уверена, что там была именно такая же книга? — с сомнением спросил Дармен.

— Уверена. Там библиотека в три книги, а эта лежала на диване, и сразу выделялась. Я запомнила цветок на обложке, мне о нем рассказывали, это символ магов. — затараторила Энджин.

— Эта книга уникальна, что она может делать в замке виконта? — задумался чародей, а после рассказал Энджин об этих книгах.

— То есть с помощью этой книги, можно обычного человека превратить в волшебника? — с замиранием сердца спросила девушка.

— Нет. Сама по себе книга бесполезна, ее даже прочесть может только сильный маг, и все ее содержание не более чем миф. Но Альбер Энерей твердо верил, что станет чародеем, и раздобыл эту книгу. Вообще это очень странно сразу две книги в одном королевстве. — говорил Дармен.

— Альберт Энерей был первым королем рода Энерей, он захватил наше королевство около тысячи лет назад, и сверг древних королей. Он вообще вел довольно много войн. — сказала Энджин.

— Получается, он не принес книгу с собой, она всегда была в этом замке, он завоевал королевство ради нее. Эти книги явились концом многих династий. — с сожалением сказал Дармен.

Затем он подошел к стеллажу с зельями, и на расстоянии рассмотрел баночки с цветными жидкостями. После своего неудачного опыта, он теперь очень осторожно относился к зельям, никогда не знаешь, что хранит в себе очередная баночка.

Затем его взор переключился на постель, она так и не была заправлена, и чародей провел над ней руками, пытаясь считать энергетику, но к его удивлению он нашел похожую на свою энергию, такую, как бывает между ближними родственниками. Но это невозможно, он точно чувствовал, что это была энергия чародея, а в его роду до него волшебников не было. А значит, он что-то путает. Да и держали здесь согласно его сну, женщину, а значит магической энергии от нее идти не может.

Тем не менее, он снова проверил, и снова почувствовал нечто родное, кровное. Это было очень странно.

— Дармен. — окликнула его Энджин.

И мужчина подошел к девушке, она листала какой-то старый блокнот, его коричневые страницы были исписаны мелким корявым подчерком. Хоть с тех дней многое изменилось, как например произношение и написание некоторых слов, прочитать и понять смысл написанного можно было.

— Это дневник какой-то женщины. — сказала девушка.

— О чем он? — спросил Дармен, понимая, что он принадлежит женщине из сна.

— Здесь очень много записей, нужно читать, судя по датам, его писали чуть больше года. — сказала Энджин.

— Значит здесь женщина столько времени и прожила, ребенок из сна был новорожденный, получается она забеременела здесь. — предположил Дармен, и тяжело вздохнул. Ему по-прежнему почему-то была не безразлична судьба той женщины, он переживал за нее, хоть эти события и происходили около тысячи лет назад.

— Как она жила здесь столько времени? Взаперти, под землей, без солнечного света? — с ужасом спросила Энджин.

— Вот это ты и выяснишь, возьми дневник с собой, и прочти его, а я заберу книгу превращений. Здесь нам больше нечего делать, пойдем обратно. — сказал чародей, беря со стола книгу, и подавая девушке руку.

Они вышли обратно на поверхность, и солнечный свет слепил им глаза, ведь они провели в темноте несколько часов, где им подсвечивал немного одинокий факел.

Время близилось к полудню, и отсутствие девушки вскоре могли заметить, поэтому, хоть и нехотя, девушка поспешила сообщить об этом чародею. Тот тяжело вздохнул, так как не хотел так вскоре расставаться с девушкой, но будучи человеком рассудительным, все понимал.

А дальше было тоже заклинание, и те же блестки вокруг, после чего они вновь стояли посередине ее комнаты. Дармен чуть дотронувшись губами до щеки девушки, поцеловал ее, и исчез вороном в облаках.

Девушка еще постояла какое-то время, дотронувшись до щеки, улыбнулась сама себе, после чего, поспешила переодеться, ведь она так и была в том самом простеньком коричневом платье, а если кто-то увидит ее в таком виде, будет немало вопросов, и не приведи драконы, если это будет маменька. А еще нужно было спрятать дневник, прежде чем спуститься к обеду.

И вот когда девушка, была почти полностью готова, она позвала прислугу, и на ее счастье, снова пришла Оливия.

— Ох, миледи! Вы исчезли прямо из своей комнаты, я принесла вам завтрак, а вас не было. Я так испугалась, а если бы, ваша маменька захотела подняться к вам? Или мисс Франциска? Что бы мы делали? — запричитала Оливия.

— Но ведь все обошлось, и ничего не случилось. Вот она я, целая и невредимая. Не переживай. Я тебе такое расскажу. — сказала Энджин.

И девушка рассказала, как чародей мгновенно перенес ее в другое место, и как они бродили по руинам старого замка, а вот про найденный люк и дневник, Энджин рассказывать не стала, решила, что это не ее уже секрет, а Дармена. И тут она снова улыбнулась, ей понравилась мысль, что у них с чародеем есть общая тайна.

В последнее время, девушка стала часто думать о нем, мужчина ей определенно нравился, и она никак не могла запретить думать о нем. А потому, считала себя немного распущенной, ведь приличной девушке, не подобает забивать себе голову мужчинами. Хотя именно этим и занимались мамины подруги в салонах.

«Мой дневник, я так любила читать истории о любви, когда доблестные принцы влюблялись в прекрасных леди. Я так любила читать, когда мужчина, совершал рыцарский поступок, и добивался сердца дамы. Я так любила читать. Я так любила читать и ждать, когда же наконец-то произойдет со мной. И вот когда, маменька сказала мне, что я выйду за муж за виконта, мой мир рухнул, мне казалось, что больше ничего не будет, и для меня, все останется лишь на страницах тех глупых сказок, но я ошиблась. Оказывается, даже в столь темные для меня времена, я нашла свою сказку, кажется я влюбилась. И для того, чтобы завоевать сердце дамы, рыцарю вовсе не обязательно рисковать собой, ему просто достаточно быть рядом. Но кто мне скажет, какого это, быть подругой чародея? Что ждет меня в будущем?»

Глава 11

В гостях у старушки

Собираясь лечь спать, Энджин услышала уже столь знакомый шелест крыльев, и резко обернувшись, увидела ворона на подоконнике. Она ждала его два дня, чтобы скорее обсудить прочитанное в дневнике, ведь информация в нем была крайне важной.

— Ты долго пропадал, мне есть, что тебе рассказать. — сказала Энджин, и ворон спрыгнув с подоконника превратился в человека.

— Был занят, изучал книгу. — с улыбкой сказал Дармен, и щёлкнул пальцем по носу девушки, отчего та засмущалась.

— Нашел что-то интересное? — спросила девушка.

— Да, книга оказалась куда более занимательной, нежели я ожидал. Более того, она не такая уж и бесполезная, как я думал, а совсем наоборот, я начинаю понимать все те войны, на кону которых она стояла. А что у тебя? — спросил чародей, садясь в кресло.

— Я там такое прочитала. — эмоционально сказала, интригуя юная графиня, и беря из-под подушки найденный в катакомбах дневник.

— Ну же, не томи. — скривил лицо мужчина.

— Хозяйка этого дневника — ведьма! — сказала Энджин.

— Ведьма? — переспросил Дармен.

— Да, ведьма. А что в этом такого? — недоумевала девушка.

— Ну, ведьмы, они были почти бесполезны, ничего толком не умели, из чего следует вопрос: Зачем великому королю Энерей держать у себя в катакомбах ведьму? Он мог найти кого более презентабельного, например, белого волшебника. — сказал Дармен.

— Между ними такая большая разница? — спросила девушка, желая понять, то, что не понимала.

— Да, она огромная. И если Альберт Энерей хотел стать обладателем магических способностей, то ему был нужен маг, а не деревенская женщина, которая дальше зелий не способна зайти. Я не понимаю его мотивов, если только тогда больше никого он не смог найти. — сказал чародей. — Да, я согласен, была великая война волшебников, но я слышал, что некоторые в ней выжили. Да, они были очень слабы, но все же, даже без магических способностей, они обладали, куда более обширными знаниями, нежели ведьма.

— А как выжил ты? И сохранил свои силы? — спросила юная графиня.

— Я родился уже после этой войны, это было практически невозможно, известны были только единичные случаи рождения волшебников после войны, да и те, были крайне слабы, что давно уже померли все. Я последний чародей. — объяснил Дармен.

— А почему, ты до сих пор жив? — Энджин заваливала Дармена вопросами, но тот не испытывал негодования по этому поводу.

— На этот вопрос, я даже сам себе ответить не могу. Я не знаю. — честно ответил чародей.

Энджин была шокирована, она думала этот мужчина знает ответы на все ее вопросы, а оказывается, он не знает ответа, на единственный, самый главный вопрос — о себе.

— Есть еще, кое-что важное, что я прочитала. Та ведьма, она была беременна. — сказала Энджин.

— Ну это не ново для меня, я же говорил, что видел во сне младенца у нее на руках. Наверное, кто-то из стражников ее соблазнил. — предположил чародей.

— Она была беременна от короля. — сказала Энджин.

Дармен в туже секунду подпрыгнул на кресле, оторвав спину от спинки кресла, и пристально посмотрел на Энджин:

— От короля?

— Да, он был с ней близок. И без ее согласия. — смущенно и покраснев сказала девушка.

— Нам срочно нужно кое-кого навесить. — сказал Дармен, и решительно поднялся с кресла.

— Кого? В такой час, это моветон! — девушка постаралась воззвать мужчину к здравомыслию, но безуспешно.

Мужчина уже ловил руками ее ладони, собираясь произнести знакомое заклинание перемещения.

— Есть еще кое-что важное, что я должна тебе сказать. — попробовала девушка, но безуспешно, мужчина не стал ее слушать.

К везению Энджин, она еще не успела переодеться в пижаму и была в своем домашнем сиреневом платье, так что, не рисковала вновь, оказаться в неподобающем виде в незнакомом месте. Дармен подошел к ней, взял ее руку в свою, и уже через мгновение, они стояли в темной деревенской улочке.

— Где мы? — спросила, оглядываясь Энджин.

— Все еще, в графстве Бурдоро. — с саркастической улыбкой ответил Дармен, и не выпуская руки девушки, пошел вперед, к какому-то маленькому домику. — Идем.

Они подошли к почти сказочному домику, и Дармен постучал.

— Кто здесь живет? — спросила Энджин. — Если меня увидят здесь, то…

— Шшш… — зашипел на нее мужчина. — Никто тебя тут не заметит.

Через несколько минут им открыла милая на вид старушка, и увидев гостей, улыбнулась им:

— Я рада, что ты вернулся, чародей. Проходите скорее.

И стоило им войти в дом, как мисс Помпи, вновь зашуршала на кухне, собираясь угостить непрошенных гостей вкусным.

— Это была ведьма? — спросила она с порога кухни, неся тарелку дымящихся булочек.

— Да. — ответил Дармен, садясь за стол, и дотрагиваясь до горячего самовара ладонью. — А вы меня ждали?

— Ну в общем-то да, я думала, что ты придешь после того, как найдешь катакомбы. Но, сначала, познакомь меня, с столь прелестной особой. — сказала мисс Помпи, смотря на стоявшую рядом с чародеем девушку.

— Это Энджин Марамолли. — сказал Дармен, а затем, повернувшись в сторону Энджин, сказал, уже ей. — А это, мисс Помпи, я рассказывал тебе о ней.

У Энджин округлились глаза, ведь Дармен не забыл ей упомянуть, что старушка, потомок белых волшебников. А вот старушка наоборот, была удивлена появлением юной графини в своем доме, ибо аристократы никогда не заходили к крестьянам в гости. Впрочем, появление именно этой девушки, в паре с Дарменом, было предсказуемо, она давно поняла, что их тянет друг к другу.

— Ну, что же ты, все стоишь, присаживайся скорее за стол. — сказала мисс Помпи, обратившись к девушке на «ты», хотя этикет обязывает, даже к столь юной девушке, обращаться строго на «вы», так как несмотря на возраст, она была графиней.

— Вы знали с самого начала, что та женщина, была ведьма? — спросил прямо Дармен, когда старушка налила всем травяного чая.

— Ну, я так предполагала. Я же изучала историю, и не раз встречала упоминания о том, что у короля Альберта в замке была ведьма, он ее нашел с трудом и держал в заточении, что бы та раскрыла ему секрет владения волшебством. Говорили, что она обезумела потом. — уже полушепотом закончила говорить мисс Помпи.

— Я не могу понять, почему ведьма, а не чародей или волшебник? — спросил Дармен.

— Он не смог их найти. А ведьма сама пришла, он соблазнил ее, обманул, и она оказалась в замке. А когда поняла все, то было уже поздно. — с горечью сказала старушка.

— Мы нашли дневник той женщины, и она писала, что была беременна от короля. А во сне я видел, что был младенец, он был слаб, но жив. Получается, есть и другая семья, о которой никто не знает, но в их жилах течет королевская кровь Энерей? — логически предположил Дармен.

— А что еще было, о ребенке в том дневнике? — вопросом на вопрос спросила мисс Помпи.

— Дневник обрывается внезапно, перед самыми родами сделана последняя запись. — сказала девушка и замолчала.

— И что там? — вновь спросила старушка, но Энджин молчала.

— Что там, Энджин? — настойчиво спросил Дармен.

— Она написала, что чувствует, что у нее родится черный чародей. Что она была так зла, и вся ее злоба и тоска перешли к ребенку, что носила под сердцем, и что она очень сожалеет об этом. — выпалила девушка.

— О, драконы! — вскликнула старушка, прикрывая рот рукой.

— Что такое? — непонимающе спросил Дармен, глядя то на Энджин, то на мисс Помпи.

— Эта женщина не просто так пришла к тебе во сне. — сказала мисс Помпи.

— Это я уже и сам понял, она чего-то хочет от меня, а чего я не понимаю. — с досадой сказал Дармен, отпивая чай, но заметив, что обе его спутницы пристально смотрят на него, поставил чашку на стол, и громко произнес. — Что?

— Это ты тот ребенок. Неужели ты не понимаешь, что во сне ты видел свою мать. — сказала мисс Помпи.

— Это чушь, я знаю свою мать, и это не она. — возразил Дармен.

— Вспомни свой сон, ты мне говорил, что король приказал подкинуть ребенка крестьянам, либо выживет, либо нет. Вот ты и выжил, и стал черным чародеем, как это и предчувствовала твоя мать. Она приходила к тебе во сне, что бы ты узнал правду. — сказала мисс Помпи.

— Но почему именно сейчас? — не верил в это мужчина.

— Стало быть на это есть причина, о которой мы еще не знаем. — предположила мисс Помпи.

— Мне… Мне нужно отлучится. — и Дармен резко вышел из домика на улицу.

Ему действительно было над чем подумать, если заключение мисс Помпи верное, то выходило, что Дармен и сотой доли правды о себе не знает. Более того, получается, что он представитель королевской семьи. Сын ведьмы. И короля. Все так запутанно. Но с другой стороны, это объясняло, почему в семье, где никто никогда не обладал магическими способностями вдруг родился чародей.

Он просто стоял на улице и смотрел на небо, а по его щекам текли слезы, теперь он понял, почему так чувствовал боль, той женщины из сна. Но почему все это приключилось с ним именно сейчас, а не сотни лет назад, он никак не мог понять.

Энджин хотела было пойти за Дарменом, но мисс Помпи остановила ее:

— Оставь его, пусть побудет один.

— Ему больно. — сочувственно произнесла Энджин.

— Он тебе не безразличен? — спросила мисс Помпи, наблюдавшая весь вечер за парой.

Энджин от такого вопроса залилась краской, и смущенно опустила глаза в чашку. Ей было стыдно признавать правоту хозяйки домика.

— Я ведь права? — снова спросила мисс Помпи, так и не дождавшись от Энджин ни слова. — Вижу, что права.

— Я виновата, этого не должно быть… — чуть не плача пробормотала девушка.

— Ну что ты, милая! Полно тебе сокрушаться. — успокаивала мисс Помпи.

— Я веду себя неправильно, я не должна с ним общаться, недолжна уходить из дому, меня вообще сейчас не должно быть здесь. — эмоционально произнесла Энджин.

— Но ты здесь. Ты здесь потому что тебе, так подсказало твое сердце и не стоит себя винить. — сказала старушка, обойдя вокруг стола, и приобняв девушку.

— В последнее время, все что я делаю, так это нарушаю правила этикета и… — начала говорить девушка, но старушка перебила ее.

— И ищешь свой путь в жизни. — закончила за нее мисс Помпи.

— Меня хотят выдать за муж за виконта, как я могу искать другой путь, все уже предрешено. Хоть я и надеюсь на обратное. — с горечью сказала юная графиня.

— О твоей помолвке знает все графство, тебе завидуют тысячи женщин королевства, но они даже не подозревают, что завидовать тебе стоит совсем в другом. — садясь на свое место сказала старушка.

— В чем? — удивлено спросила Энджин, не понимая сути.

— Даже в древние времена драконов, редко, когда чародей отдавал кому свое предпочтение. Я долго уже живу на белом свете, и всегда вижу, когда между мужчиной и женщиной есть симпатия. Не только он тебе нравится, дорогая, но и ты ему. Быть возлюбленной чародея, вот истинная редкость на белом свете. — сказала мисс Помпи.

— Да, вы правы, он действительно нравится мне, но вам показалось, что я нравлюсь ему. — девушка вновь залилась краской.

— Ты ошибаешься, и скоро сама это поймешь. — сказала старушка.

Открылась дверь, и в домик вошел чародей, он выглядел гораздо спокойнее, нежели, когда так поспешно уходил. Он прошел, и сел за стол.

— Можно мне еще вашего ароматного чая? — спросил с наигранной улыбкой мужчина.

— Конечно. — и старушка вновь разлила чай по чашкам.

Они пили чай, и болтали на различные темы, не затрагивающие происхождение чародея или первый замок Энерей, просто болтали ни о чем, как старые добрые друзья. Даже порой смеялись, несмотря на мрачное начало вечера.

Время шло незаметно, и они просидели практически до утра. Энджин часто бросала взгляды на Дармена, и мисс Помпи это снова замечала, но на этот раз ничего не сказала. Только когда пара собралась уходить, а точнее переместится, выйдя из-за стола и взявшись за руки, старушка произнесла:

— А вы красивая пара.

К удивлению юной графини, Дармен заулыбался, и ответил:

— А я знаю.

А потом они уже стояли посреди комнаты Энджин, и девушка не спешила вытащить свою ладошку из его руки. В кромешной тьме, лишь луна озаряла их общий силуэт, для Энджин это было одновременно чарующе, и пугающе.

— Скоро рассвет, ложись, поспи. — сказал Дармен.

— Спасибо за вечер, мне было приятно в твоей компании, и в обществе мисс Помпи. — сказала юная графиня.

Дармен улыбнулся, а затем сам отпустил Энджин, и подойдя к окну сказал:

— До встречи.

Энджин смотрела в след улетающей птице и думала, о том, вот бы и ей быть бы такой же свободной. Лететь, куда захочется, и не думать о том, что про нее скажет общество. Она очень сильно завидовала свободе и независимости Дармена, хотя в последнее время, она и сама позволяла себе, такую небывалую роскошь, как свобода. Хотя ее свобода была лишь иллюзией, а она хотела настоящей.

Девушка зажгла свечу, открыла свой дневник, и написала, одну единственную строчку.

«Сегодня мне сказали, что я нравлюсь Дармену, мне очень хочется, чтобы это было правдой».

Глава 12

Королевский бал

Утро началось в суматохе, несмотря на то, что о королевском бале стало известно еще два дня назад. На утро, после их с Дарменом расставания, Энджин сообщили, что вся их семья приглашена на большой королевский бал. Для их рода это случилось впервые, обычно столь отдаленные от королевской семьи, не приглашались, но для будущих родственников, разумеется сделали исключение.

Вот только заранее никто не удосужился сообщить, гонец приехал лишь за двое суток до самого торжества, а потому, все эти дни, портнихи шили новые наряды не покладая рук, дни и ночи напролет, даже казалось, что вновь вернулись старые времена.

Для Энджин вновь пошили бирюзовое платье, так как мать нехотя, но все же согласилась, что именно в этом цвете, ее дочь смотрится выигрышно. Самой же девушке, было приятно лишь платье, но никак не повод, по случаю которого его пошили. А повод был такой, девушку должны были официально представить всему двору, как будущую родственницу.

И вот, находясь сейчас в экипаже, Энджин было грустно, в то время, как ее мать, напротив, радостно верещала без умолку, в предвкушении королевского замка. Юная же графиня, думала лишь обо дном, только бы ее свадьба сорвалась, а сейчас ей придется краснеть перед всем светом, так как ей было стыдно появляться на балу со стариком, коем являлся виконт Валиант Бурдоро. Девушка, вдруг улыбнулась, на что немедленно отреагировал ее отец.

— Ну наконец-то, и ты заулыбалась, а я-то уж подумал, что так и будешь грустить всю дорогу. — сказал папенька.

— Нет, папенька, что вы. Я очень рада и польщена, такой высоко-оказанной мне честью. — соврала девушка.

На самом деле, она улыбалась, потому что, вдруг вспомнила, сколько сотен лет Дармену, и тут еще хуже, но ничего не смущало. Она успокаивала себя тем, что говорила себе, что чародей не выглядит столь старо, несмотря на возраст, в отличии от виконта. Хотя трудно не признать, что он все же выглядел несколько старше девушки, но при этом это его не портит.

Экипаж ехал довольно быстро, дорога была хорошая, и кучер гнал лошадей что было сил. Элеонора очень боялась опоздать, ведь опоздать к самому королю, это моветон из моветонов. А вот вторая карета, в которой ехала прислуга, немного отстала, и Энджин это волновало, не случилось ли чего, ведь там ехали мисс Франциска, Оливия и Катрин. Им предстояло провести во дворце пару дней, а потому без личных слуг было не обойтись. Энджин упросила мать взять в свои помощницы Оливию, больше она никому не доверяла, и не представляла, как смогла бы находиться там без нее.

На подъезде к замку, дорога стала широкой, и вымощенной мелким белым камнем, а вдоль нее росли кипарисы, а все остальное пространство занимал идеально выкошенный газон и геометрически правильные клумбы с цветами. Замок находился на небольшом пригорке, он был светлым, с множеством окошечек и башенок. Совсем не похожий, на свой родной, этот замок очаровывал, манил своей роскошью. К нему постоянно подъезжали кареты и выходили роскошно одетые дамы и кавалеры. Сейчас Энджин казалось, что она попала в сказку.

Их карета остановилась напротив главного входа, дверцу открыл лакей, одетый в парадную форму. Он низко поклонился, а затем протянул руку в белоснежной перчатке, помогая Элеоноре выбраться из экипажа. Затем была очередь Энджин, и только затем из кареты вышел глава семейства.

Лестницу в замок устелили широкой красной ковровой дорожкой, по которой они и пошли. Двери во дворец, им открыл дворецкий, и переступив через порог, Энджин потонула в роскоши. Кругом ходили представители аристократических семей, женщины сверкали украшениями, и шелестели платьями по паркету. Все шли в направление главного бального зала, где собрался уже почти весь высший свет. Элеоноре никогда ранее не доводилось бывать в таком обществе, но тем не менее, она чувствовала себя прекрасно, как будто бы всю жизнь только для этого момента и жила.

В зале было довольно шумно, все вокруг разговаривали и смеялись, а еще играли музыканты. По центру зала так же шла красная дорожка, которая упиралась в небольшое возвышение, на котором стоял один большой трон, и два поменьше по краям. Весь зал был украшен живыми цветами, и были зажжены тысячи свечей, отчего здесь было крайне светло.

Когда раздался звон колокольчика, музыка утихла, а все гости разделились на две половины зала, освободив дорожку. Через некоторое мгновение, двери в зал открылись, и вошел король с своей женой и сыном, а также свитой.

Король подошел к трону, и начал говорить речь:

— Я рад приветствовать всех вас на этом особенном балу. Как вам всем известно, моя единственная дочь выходит за муж, и этот бал объявлен в честь ее помолвки с графом Себастианом Денуа. — сказал король, после чего молодой парень из свиты сделал шаг вперед, и упав на одно колено, поблагодарил его высочество, за оказанную ему честь.

— Но также, мне стало известно, что один из моих родственников, так же вознамерился женится, не так ли виконт? — спросил король, обращаясь к виконту, которого Энджин не сразу заметила в свите короля.

— Совершенно верно, мой король. — лилейным голоском отозвался виконт.

— Так представьте свету свою невесту. Я желаю познакомится, с будущем членом королевской семьи. — сказал король.

— Конечно, Ваше высочество. — залепетал Валиант, после чего повернувшись к собравшимся в зале гостям сказал. — Энджин, дорогая, подойди ко мне.

От таких слов, Энджин чуть не вывернуло наизнанку от отвращения, и в придачу, весь зал устремил свой взор только на нее, она стала центром всего. Она тихонько пошла к трону, не потому, что хотела растянуть момент, а наоборот, потому что шла через силу, ноги просто стали как ватные и еле ступали. И вот подойдя к трону, она сделала реверанс, после чего произнесла:

— Счастлива оказанной мне честью, Ваше высочество.

— Прекрасный выбор, виконт! — сказал король, пристально рассматривая девушку. — Я одобряю этот брак. Да начнется бал!

Затем король сел на трон, как и его жена и дочь, а вот граф, остался стоять рядом с троном своей невесты. Энджин же поспешила обратно к родителям, в то время как слуги ринулись скручивать дорожку, освобождая место для танцев.

Заиграла музыка, и пары вышли на паркет, начался первый танец. Виконт перекинулся парой слов с королем, а затем пошел в сторону семьи Марамолли, которые стояли в сторонке, чтобы пригласить свою невесту на танец, как того подобает в данной ситуации.

Но он не успел. В зал стремительно вошел высокий, красивый, молодой мужчина. Он был крайне богато и роскошно одет. Его пиджак был из золотых нитей, на ботинках сверкали бриллианты и топазы. Его длинные по плечи черные волосы, были перетянуты в хвост дорогой атласной лентой, расшитой изумрудами. На его руках были белые перчатки, но несмотря на это, на каждом его пальце было по нескольку дорогих перстней. Казалось, по богатству, он превосходит самого короля, так как тот просто мерк на его фоне, не говоря уже об других гостях.

Он подошел к Энджин, чуть ли не перед самым носом виконта, и сказал:

— Разрешите пригласить вас на танец?

Отец Энджин согласно кивнул, и девушка ответила:

— С удовольствием.

И пара закружилась на паркете, благодаря громкой музыке, они могли тихо разговаривать.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Энджин.

— Ну я не видел тебя почти три дня, я соскучился. — ответил Дармен.

— Откуда у тебя все это? — спросила Энджин, помнившая, что Дармен никогда не выглядел богатым, более того, он ел у нее яблоки, признаваясь, что беден.

— Это все пафос, пшик. Любой ювелир за считанные минуты определит, что все это, не более чем искусная подделка. Но, к моему везению, здесь их нет. — признался Дармен.

Энджин рассмеялась, а ее отец наблюдал за их танцем. Питеру нравился этот молодой человек, что танцевал с его дочерью, и он видел, что Энджин ему искренне улыбается. «Вот бы ей, такого жениха», подумал он. И тут же сам себя оборвал, вспомнив, что все уже решено и ничего не изменить.

Все гости в зале задались вопросом, кто же этот таинственный гость. В королевстве просто нет настолько богатых людей. Даже король, и тот с завистью наблюдал за мужчиной, решив, что тот прибыл из другого королевства. Женщины и девушки, единогласно вздыхали: «И снова самый завидный мужчина вечера достался Энджин Марамолли».

Элеонора Марамолли просто мысленно признавала свое поражение, она понимала, что этот мужчина, куда более выгодная партия для ее дочери. Ведь конечная цель, это слияние с королевской семьей, а какого именно королевства, впрочем, не так уж и важно. А то, что незнакомец был именно королем, она была полностью уверена.

— Прошло столько сотен лет, а мазурка так и не изменилась. — сказал чародей.

— Ты хорошо танцуешь, для не благородного. — говоря последнее слово, девушка немного почувствовала себя неблагодарной, потому как, хоть и нехотя, но указывала на более низшее происхождение своего спутника.

— Я вырос при дворе, я плел дворцовые интриги не в одном королевстве, и бывал тысячи раз на балах, прежде чем я решил уйти из света. — сказал Дармен.

Девушка хотела спросить о причинах, по которым он изменил свою жизнь, но тут музыка окончилась, Дармен наклонился к уху девушки, и шепотом произнес:

— Дин-дон, дин-дон, часики идут. Увидимся в дамской комнате.

Только Энджин, хотела что-то сказать, но она уже была слишком близко от родителей, а потому решила благоразумно промолчать.

— Возвращаю вашу прелестную дочь. — сказал Дармен отцу Энджин.

— Скажите, а у вас уже есть невеста? — вдруг бесцеремонно спросила Элеонора, Энджин же просто онемела от такой наглости матери.

— Нет, нету. Я абсолютно свободен, впрочем, какое это может иметь значение, вы же уже продали свою дочь. Кто же знал, что ее можно было выставить на торги, а не отдавать первому же встречному с примесью седьмой воды на киселе капли королевской крови по акции. А теперь, прошу меня извинить. — тут по этикету следовало бы сделать мужской поклон, но Дармен никогда не следовал этикету, он просто ушел.

Элеонора Марамолли казалось сейчас потеряет сознание от такой наглости, а вот Питер наоборот, стал еще больше симпатизировать незнакомцу, ему понравилось, как он поставил на место его взбалмошную жену. Порой та, действительно переходила все мыслимые и немыслимые правила.

— Мне нужно отлучится в дамскую комнату, если вы, не против маменька. — сказала юная графиня, но Элеонора промолчала, все еще будучи в гневном трансе. А потому, за нее ответил папенька:

— Конечно ступай, доченька.

И Энджин поспешила в уборную, услышав за спиной гневное «Я убью его»., что произнесла ее мать, от чего девушка заулыбалась. Оливия же, ждущая с другими слугами у двери, увидев, что ее госпожа вознамерилась покинуть зал, поспешила за ней.

— Мне нужно в дамскую комнату. — сказала Энджин служанке, и те пошли вместе.

— Даже не представляю, что меня там ждет. — вдруг сказала Энджин.

— Почему, миледи? — не поняла Оливия.

— Дармен сказал, чтобы я туда пришла. — призналась девушка.

— Так это был он? Я так и поняла. Хотя узнать его было сложно. — радостно сказала подружка.

Переступив порог уборной, девушки увидели роскошного мужчину, что стоял, облокотившись на раковины.

— Мое почтение, Оливия. — произнес он.

— Спасибо, господин чародей. — и Оливия сделала книксен. Она очень восхищалась этим человеком, и испытывала счастье видеть эту великую частичку прошлого, дожившую до сегодняшних дней.

— Не смотри на меня так, а то я чувствую себя реликвией. — неожиданно сказал Дармен.

— Извините. — и Оливия отвела взгляд, хоть искоса теперь все равно поглядывала.

— Переодевайтесь. — вдруг твердо сказал мужчина.

— Что? — растерянно уточнила Энджин, не послышалось ли ей.

— Я сказал переодевайтесь в одежду друг друга, что тут непонятно. И побыстрее, не можете же вы вечно тут быть. — театрально закатив глаза сказал Дармен, после чего проявив дань уважения к девушкам, отвернулся. Впрочем, уборная была обставлена зеркалами, и чародей наблюдал за полуобнаженными девушками в отражении, хотя только за одной из них, той, что была ему не безразлична.

Девушки начали переодеваться, больше не задавая лишних вопросов, раз чародей говорит, значит надо. А зачем, узнают позже.

— Все. — сказала Энджин, и чародей обернулся.

Энджин была одета как служанка, а Оливия наоборот, как госпожа.

— И последний штрих. — сказал мужчина, проведя ладонями вдоль лица с верху в низ каждой из девушек одновременно, а после скрестив руки повторил это, но наоборот снизу в верх, и теперь на него смотрели вновь, служанка в бедном и госпожа в богатом одеянии.

— Вы поменялись лицами, но это не более чем на три часа, поэтому, ты. — сказал чародей, обратившись к Оливии, выглядевшей сейчас как Энджин. — Ты должна будешь сказать, что плохо себя чувствуешь, и уйти в комнату, до окончания этого срока. А пока развлекайся, почувствуй себя леди.

Девушки смотрели друг на друга, и видели себя, и это было странно, но это было очередное приключение, а Энджин полюбила их в последнее время.

— А что делать мне? — спросила Энджин, теперь выглядевшая как обычная горничная.

— А ты идешь со мной, уход служанки никто не заметит. Но сейчас от сюда выйдете вы двое, одна отправится на бал, а вторая к выходу, где мы с тобой и встретимся. — сказал Дармен, и девушки вышли, а затем спустя какое-то время и незаметно покинул помещение мужчина.

Энджин стояла у парадной, когда спустя пару минут туда подошел Дармен. Мужчина остановился вплотную с девушкой, абсолютно не боясь сейчас, что их кто-то заметит. Ну понравилась богатому аристократу служанка, никто не будет биться за ее честь, а потому быть сейчас рядом было безопасно.

— Идем? — задал вопрос Дармен, и так зная на него ответ.

— Да. — сказала девушка, и пошла вслед за мужчиной.

Стражники с завистью посмотрели на выходящую пару из дворца, и позавидовали богатею, нашедшему приключение на сегодняшнюю ночь. Они пошли к конюшням, где были запряженные лошади, съехавшихся гостей.

— Тебя сегодня можно узнать с трудом. Даже цвет кожи стал другой. — сказала Энджин.

— Да? И какой же тебе больше нравится? — спросил чародей.

— Такой, каким я тебя знала. — призналась девушка.

И щелкнув пальцами, перед девушкой стоял ее прежней чародей, в черном плаще, с растрепанными волосами и бледной кожей, чему девушка была безмерно рада.

— Так лучше? — уточнил чародей.

— Да. — тихо, одними губами сказала Энджин.

— Мне тоже так больше нравится, но в таком виде меня точно не пустили бы на бал. — мужчина объяснил причины своего перевоплощения.

Дармен отвязал лошадь, и произнеся:

— Ненавижу лошадей. — запрыгнул в седло, а затем протянул руку Энджин, и втащил туда-же и ее.

Девушка оказалась у него за спиной, и он быстро поскакал в сторону от замка. Еще на балу, когда его волосы были завязаны в хвост, девушка заметила идущие шрамы по шее, они были такими же, как и на руках, явно от ожогов. А сейчас, плотно прислонившись к его спине, когда ветер сметал его волосы с плеча, они были видны ей еще больше, но при этом совсем не вызывали отвращения у столь прелестной особы.

Лошадь мчалась очень быстро, и замок уже потерял свои очертания за спиной, девушка никогда раньше не ездила верхом так быстро, она просто кричала от восторга. И вот наконец-то лошадь сбавила темп, они тихо двигались вдоль кристального озера, вода которого блестела от лунного света. Лошадь остановилась у бревна на берегу, Дармен слез с седла, а затем помог спустится Энджин.

— Здесь красиво. — оглядываясь сказала девушка.

— Это озера Хонтора. Очень древнее природное озеро, в котором, согласно легенде, когда-то плавали сами драконы. — сказал Дармен.

— Ты видел драконов? — серьезно спросила Энджин.

— Мне кажется, ты это уже спрашивала. Нет, я родился после их исчезновения, и знаю о них не более тебя. Разве что, в мое время, рассказы о них были свежее. — усмехнулся чародей.

Они сели на бревно, расположенное на песчаном берегу озера, а сверху спускались тяжелые и могучие ветви старых деревьев, которые были настолько древними, что, наверное, росли во времена тех самых драконов.

Они смотрели в даль, и каждый думал о своем. Энджин казалось, что озеро настолько огромное, что ему нет окончания, и она думала: «Вот бы пройтись по всему его берегу». она уже хотела было озвучить свои мыли, но Дармен заговорил первым:

— Я понял почему эти сны стали приходить ко мне именно сейчас.

Энджин вздрогнула, не ожидая, что чародей заговорит на эту тему, но тем не менее спросила:

— И почему?

— Из-за тебя. — спокойно произнес Дармен.

— Что? — непонимающе спросила девушка, ведь этот мотив они отмели еще давно.

— Она снилась мне из-за тебя, ну точнее из-за виконта. — попытался объяснить Дармен.

— Я не понимаю. — Энджин и вправду не понимала, при чем теперь здесь столь ненавистный ей Виконт.

— Попробую объяснить. Вот смотри, история повторяется. Ты сказала, что видела у виконта в замке, точно такую же книгу, как мы нашли в катакомбах. Помнишь?

— Да. — но девушка по-прежнему не понимала, к чему клонит чародей.

— Две одинаковые книги, которые применяются для одной лишь цели. Я считаю, что виконт, как и Альберт Энерей, помешан на овладении магическими способностями. — он попробовал донести свои мысли до девушки.

— Ты хочешь сказать, что этот виконт, хочет стать волшебником? — у Энджин округлились глаза.

— Именно. По этому-то, мне и стали приходить сны из прошлого, чтобы предупредить, что ты в опасности. — сказал Дармен.

— Постой, ты говорил, чтобы прочесть эту книгу нужен волшебник, а их уже не осталось, кто же ему читает эту книгу. — спросила девушка, вспомнив их разговор в катакомбах.

— Да, я уже тоже думал об этом, и последние два дня занимался поиском информации. Так вот, Валиант Бурдоро имеет в роду черного чародея, хоть это и было тысячи лет назад, но что если, и ему что-то передалось? Например, магическое зрение, с помощью которого он и смог прочесть эту книгу. — предположил Дармен.

— Я никогда не думала, что вокруг столько людей, имеющих родство с волшебниками. Сначала мисс Помпи, теперь виконт. — удивлялась Энджин.

— Нет, их мало, просто так судьба распорядилась, что они все окружают тебя. — улыбнувшись сказал Дармен.

Дармен провел ладонью по щеке девушки, и та от нежности прикрыла глаза. Она уже давно перестала его боятся и научилась ему доверять, точнее, он был единственным человеком, которому она вообще доверяла. Пальцы мужчины опустились на ее подбородок, и он поцеловал ее в губы. Сначала тихо, еле касаясь ее губами, но девушка неумело ответила, и он стал целовать настойчивее, а через несколько мгновений их поцелуй стал страстным и опьяняющим. Они безудержно целовались несколько минут, одной рукой он гладил ее спину, а вторая опустилась на ее грудь. И тут он отпрянул, как пчелой ужаленный, а до Энджин дошел стыд ее недавнего положения. Она одна в обществе мужчины, да еще ночью, и так вольготно себя ведет, да если бы мисс Франциска узнала, что стало с ее воспитанием, ее бы удар хватил.

— Думаю на сегодня хватит, иначе это будет нечестно по отношению к Оливии. — сказал чародей, вздымая руками на голове волосы, и отстраняясь чуть дальше. Ему, как мужчине, было тяжело держать дистанцию между ними, ибо ему очень нравилась девушка. Но тем не менее, он умел держать себя в руках.

И тут Энджин вспомнила, что сейчас она не принадлежит себе, и выглядит как ее горничная. Она забыла, что они поменялись внешностями, и ей от этого даже стало грустно, так как в голове пробежала мысль: «А считается ли этот поцелуй первым?» она всегда представляла его иначе, более легким, более утонченным, а в реальности все оказалось совсем не так. Но она не была этим разочарованна.

— На что ты готова пойти, чтобы избежать свадьбы? — сменил тему чародей.

— На многое. Я не хочу быть с ним. — сказала девушка, думая над тем, что придумал Дармен.

— Ты обещаешь мне, делать все, что я тебе скажу? — серьезно спросил чародей.

— Да. — так же серьезно ответила девушка.

Чародей улыбнулся, и произнес:

— Тогда все получится, и ты избежишь ненавистного тебе брака. Обещаю.

За сотни лет Дармен разучился радоваться окружающему миру, но сейчас он был счастлив. Это было очень мило, взявшись за руки, пара сидела на берегу озера, но к сожалению их время было ограничено.

— Тебе пора возвращаться во дворец, сила заклинания скоро закончится. — нарушая тишину сказал чародей, и поднялся.

Он подошел к лошади, сел на нее и протянул руку девушке. Обратно они ехали медленно, и девушка уже сидела впереди, так, что дыхание мужчины обжигало ей шею.

Когда они добрались до замка, время было уже на исходе, Энджин быстро поднималась наверх, туда, где располагались комнаты гостей, а снизу доносилась музыка, бал был в самом разгаре. Но ей он был не интересен, свою порцию приключений на сегодня она уже получила, и даже больше.

Стоило девушке переступить порог комнаты, как чары пали, и она снова стала собой. К ней немедленно подбежала Оливия, которая уже ждала в комнате.

— О, миледи! Сегодняшний вечер был великолепен! — тут же залепетала служанка.

— С тобой сложно не согласится! — смеясь сказала Энджин.

И девушки сели на софу, каждой не терпелось рассказать, как прошел вечер. Первой начала Оливия, она рассказала, что весь вечер стояла и не танцевала, сославшись на плохое самочувствие.

— Но почему? — возмутилась Энджин.

— Я же не умею танцевать, миледи. — разочарованно призналась служанка.

— Ой, я об этом не подумала. — Энджин в порыве приложила ладонь к губам, и улыбнувшись, сразу решила, что не будет рассказывать все подробности сегодняшнего вечера.

Они проболтали еще с час, после чего Оливия переоделась в свою одежду, и отправилась в помещение для слуг, которое находилось через стенку.

Энджин села на кровать, и открыв свою сумочку, очень обрадовалась, что впопыхах не забыла положить свой дневник.

«Дорогой дневник, сегодня у меня самый счастливый день в жизни! Я побывала в замке короля, была на королевском балу. Но все это ничто, по сравнению с тем, что я скакала верхом на лошади с самым замечательным человеком на свете. Я впервые целовалась с мужчиной, и было замечательно, несмотря ни на что. Кажется, я его люблю. Нет, не так. Не кажется. Я его люблю».

Энджин была счастлива, сегодня был ее самый лучшей день в жизни, которая наконец-то стала превращаться в сказку.

Проводив девушку во дворец, и убедившись, что та в безопасности, Дармен вернулся к озеру. Его одолевали различные мысли, главной из которых была, как помочь Энджин. Ведь он все последнее время проводил, разбираясь со своими снами, и вот теперь, когда они прекратились, он осознал, что время неимоверно летит вперед, и до свадьбы осталось меньше месяца. А он еще ничего не предпринял. Более того, у него не было по этому поводу никаких мыслей.

Он решил, что во что бы то ему это не стало, он поможет девушке, он обещал ей. Вот только мысли, почему он так рьяно хочет ей помочь он отгонял, и что бы те окончательно не заполонили его голову, разделся и вошел в воду.

Под черными одеждами этот мужчина скрывал поистине королевское телосложение. Он был обладателем превосходного торса, кубиков пресса и упругой попы. Но он все скрывал, ибо даже в свете луны, его шрамы выделялись, но, впрочем, отнюдь не портили.

Но даже все его шрамы векового тела, не сравнятся со шрамами его сердца… Что он хранил в своей душе, знал только он, а сейчас под гнетом обстоятельств, вся боль начинала с новой силой давить на него, и лишь холодная вода озера, могла слегка остудить этот накал.

Глава 13

Загадка замка Бурдоро

Новый день застал Дармена в уже знакомых ему руинах, мужчина вновь ночевал в развалинах замка. Не то что бы, ему прям очень нравилось это место, или ему было здесь комфортно, просто то, над чем ему было нужно подумать, непосредственно было связано с замком Энерей, а точнее с его бывшими владельцами.

Сейчас он понимал, насколько был близок, ассоциируя это место, с местом своего рождения, ведь как оказалось, родился он непосредственно в этом замке. Но что его в особенности огорчало, так это тот факт, что его отец оказался одержимым идеей завладения магией, королем, который свел с ума его мать, а в последствии избавился от нее, как от ненужной вещи.

Он и сам совершал в жизни много подлых поступков, а теперь понимал, в кого он такой. Это его очень тяготило, но куда больше его беспокоило будущее юной графини Бурдоро, ведь другой сумасшедший собирался связать с ней жизнь. Хотя, впрочем, истинных планов виконта никто доподлинно не знал, а потому именно этим Дармен и решил сегодня заняться.

В последнее время, он часто превращался в ворона, хотя сюда вчера пришел пешком, вот и сегодня он решил прогуляться в своем естественном обличии. Да и в графстве он уже не привлекал такого внимания, люди привыкли к бродяжке, что живет в заброшенном доме. При этом, некоторые особенно сердобольные старушки, пытались его подкормить.

Чародей шёл по направлению к замку Бурдоро, он там бывал и ранее, когда туда прибывала Энджин, чтобы убедиться в ее безопасности, и тогда он уже видел виконта, но не обратил на него особого внимания, тогда он интересовал его только с точки зрения геронтофила.

Подойдя к замку, он все же был вынужден юркнуть в безлюдное место, и обратится вороном, чтобы без проблем проникнуть в замок, через открытое окно. Начать он решил непосредственно с той самой библиотеки, где по словам Энджин находилась та самая книга, Дармен все еще надеялся, что девушка обозналась.

Мужчина с легкостью оказался внутри комнаты, и уже там, вновь стал человеком. Он прошел по старинному паркету, к тому самому дивану, где якобы лежала книга, но сейчас ее там не было. Впрочем, ее могли и переложить, а потому он продолжил поиски.

Библиотека и вправду была ничтожна мала, и чародей за считанные минуты просмотрел корешки всех книг, по-прежнему не найдя искомую. И вот уже разворачиваясь обратно к окну, Дармен увидел ее — книга лежала на столике.

Книга тут же завладела всем его вниманием, это действительно был толстый томик, в темно вишневом кожаном переплете. Мужчина подошел ближе, и теперь отчетливо видел, на обложке был изображен символ, в виде мифического цветка «забира». Как и на книге, что он нашел в катакомбах, цветок был заключен в треугольник из золотой каймы, а ниже надпись, на древнем языке чародеев, нанесенная так же золотом. Сомнения больше не было, это действительно была копия той самой книги, одна из трех.

Но теперь вопрос, зачем она понадобилась виконту вставал еще острее, ибо это не была книга для обычной библиотеки, ее здесь держали намеренно. А вот с какими именно намерениями, теперь предстояло выяснить, и как можно скорее.

Дармен решает прогуляться по замку в поисках большей информации, и идя по коридору, случайно подслушивает разговор за одной из дверей.

— Мы должны закончить как можно раньше. — говорил молодой голос.

— Все и так идет по плану, я добился небывалых успехов, нам не к чему спешить. — сказал виконт.

— Ни к чему? Это тебе взбрело в голову женится, а если эта девчонка будет совать свой нос куда ее не просят? — кричал молодой человек, по-видимому сын виконта.

— Она не помешает нашим планам. Я выбрал самую тихую девушку в графстве, она трясётся как осиновый лист, стоит только на нее посмотреть. — убеждал Валиант сына в обратном.

— Ну не скажи, я видел в прошлый раз, как она тут шастала. — сказал граф.

— Она просто заблудилась, и давай не будем об этом. — строго сказал виконт.

— Когда будем проводить испытания? — снова спросил молодой граф.

— Завтра. Сегодня у меня другие планы. Нужно съездить с визитом к моей невесте, а то общество начнет обсуждать, то что я не уделяю ей должного внимания. — сказал виконт.

— Вот тебя, даже сейчас больше интересует мнение света, нежели поставленные задачи. — злобно сказал младшей Бурдоро, а затем дернул дверь.

Дармен с трудом успел скрыться за соседней дверью, и остаться незамеченным. Но теперь вопросов стало только больше, что за поставленные задачи, и о каких экспериментах шла речь.

Чародей стал мысленно вспоминать, то что прочел в дневнике своей матери, и словил себя на мысли, что там король тоже называл экспериментом, попытки обратиться в волшебника.

Дармен приложился затылком к холодной каменной стене, и закрыл глаза.

— Что ж ты историю повторяешь? Ничему вас прошлое не учит. — прошептал он в пустоту.

Когда шаги за дверью затихли, мужчина огляделся, ничего особенного, обычная комната и вышел. Он направился к той двери, за которой слышал разговор, дернул ручку, но та оказалась заперта. Тогда мужчина произнес заклинание, проведя ладонью над механизмом, и замок щёлкнув открылся. Он заглянул в щелочку, и убедившись, что внутри никого нет, сам туда зашел.

Это была небольшая комната, в ней находился письменный стол, с грудой блокнотов, и бумаг. Вдоль стен стояли стеллажи, так же сотнями исписанных листов бумаги. Это помещение очень походило на то, которое он недавно вскрыл в катакомбах.

Дармен стал просматривать бумаги, и с каждым новым листом, он все больше мрачнел, а потом и вовсе на его лице отразилось чувство ужаса. Жених Энджин был еще куда более безумен, нежели давно канувший в века Альберт Энерей.

Мужчина понимал, что теперь девушку нужно спасать не только от ненавистного ей брака, а от виконта в целом. Никогда не знаешь, чего ждать от безумца.

Из бумаг Дармен узнал, что виконт практически достиг цели, он овладел магией, вот только не научился еще управлять ею. Валиант, в отличии от Альберта, в своем роду имел волшебников, и его кровь помнила их силу и мощь, ее только нужно было разбудить, что он и сделал.

Так же среди бумаг, Дармен нашел дневники и записи короля Энерей, которые по-видимому виконт нашел в наземных руинах замка, они не представляли особого интереса, но все же на чужих ошибках учатся, а потому виконт учитывал промахи своего предшественника.

Дармен из записей узнает, он не единственный чародей в нашем мире, есть еще один старый волшебник, который находился в этом замке. Он даже обрадовался такому факту, но позже понял, что у него незавидная участь, ведь согласно записям, он находился у виконта долгое время. Дармен решил найти и спасти волшебника, но не знал где тот находится, а потому отправился проверять все комнаты подряд.

Его просто будоражила мысль о том, что он не единственный такой на всем белом свете, приобрётший способности виконт разумеется не в счёт.

Пройдя всего лишь пару комнат, Дармен находит наглухо закрытую, и пытается открыть ее, но первая попытка оказывается тщетной, и тогда чародей применяет более мощное заклинание, от чего замок уже с легкостью открывается.

Войдя в комнату, мужчина видит старичка с длинной белой бородой, тот мило улыбается. Дармен зашел в комнату и прикрыл за собой дверь.

— Здравствуйте! Как вас зовут? — спросил чародей.

— Вкусная Каша. Вкусная каша. — сказал старичок, и вновь стал размазывать ложкой какую-то субстанцию по стенкам чашки.

— Что простите? Я пришел, чтобы мочь вам. Скажите, как вас зовут. — вновь попытался завести разговор Дармен, подойдя ближе к седовласому дедушке, и присаживаясь рядом с ним на корточки, чтобы заглянуть тому в глаза.

— Ах-ха… Каша. — вновь заулыбался мужчина, а его глаза ходили в глазницах туда-сюда, бессмысленно рассматривая помещение.

Дармен всмотрелся в лицо мужчины, и помрачнел, дедушка решился рассудка. Это было очень больно для него, ведь он уже видел подобное в своих снах. Его предупреждали, а он не успел.

— Я помогу тебе. Ты хоть как-то понимаешь меня? — сказал Дармен, искренне желая помочь бедному старичку. Но тот лишь продолжал несуразно говорить, и махать руками.

Дармен вышел из комнаты, и снова чуть не столкнулся с виконтом, но успел вовремя превратится в ворона, и все что увидел Валиант, это была улетающая из коридора его замка в открытое окно птица.

И судя по озверевшему лицу виконта, тот прекрасно понимал, что это была не обычная птица, вот только он не знал, кто именно этот человек, с столь необычными сильными способностями. Он безмерно хотел бы заполучить его себе, у него было бы чему поучится, и он бы усилил его силу в разы, нежели сошедший с ума волшебник.

А вот Дармен, твердо для себя решил, во что бы то ему это не встало, спасти несчастного старичка.

Вечером, в замке Марамолли все ожидали визита жениха Энджин, его прождали до позднего вечера, но тот так и не появился, отужинав за общим столом с родителями и братом, Энджин, с облегчением, что ей не придется видится с виконтом, отправилась к себе в комнату.

Открыв дверь своих покоев, девушка увидела сидящего в кресле Дармена, и радостно улыбнулась. Но вслух сказала совсем другие эмоции:

— А если бы в комнату вошла не я? Или же я была не одна? Ты хоть представляешь, что могло бы быть… — начала возмущаться Энджин, но чародей, быстро соскочив с места, подошел к ней и закрыл ей рот поцелуем. Девушка такого никак не ожидала, и моментально застыла на месте.

— Успокоилась? — спросил Дармен, оторвавшись от ее губ, но по-прежнему прижимая к себе.

— Д-да… — заикаясь ответила покрасневшая девушка.

— Вот и ладушки. Мне тебе такое нужно рассказать, чего ты абсолютно не представляешь о своем женихе. — отойдя эмоционально произнес Дармен, наигранно скривив лицо, на слове «женихе».

— Не называй его так, пожалуйста. — попросила Энджин.

— Он же и есть твой жених, как мне его по-другому называть? — и под хмурым взглядом Энджин сдался. — Ну ладно, ладно, буду называть его просто виконтом. Пойдет?

— Да. — ответила девушка.

А чародей тем временим, прошел до постели, и завалился на нее, протягивая руку девушки, приглашая к себе, сказал:

— Устал, как ломовая лошадь.

У девушки было двоякое чувство, с одной стороны она его понимала, он и вправду выглядел измотанным, но с другой стороны, он звал ее лечь рядом, на одной постели. Что просто было не мыслимо для Энджин, мисс Франциска учила ее быть скромной, кроткой и не позволять себе вольностей.

— Только не говори, что ты снова думаешь о том, что скажет общество? — догадался, о чем думает девушка мужчина. — Ой, прекращай, его здесь нет.

Девушка еще какое-то время поколебалась, но в итоге сдалась на уговоры искусителя чародея, и села на постель рядом с ним. Вот только такое положение совсем не входило в планы чародея, и тот одним движением руки повалил девушку на постель и прижал к себе. Та даже побледнела, но он не обратил на это внимания.

— Поговорим? — спросил мужчина.

— Да. — ответила девушка.

— Я навестил сегодня, не без известного тебе виконта. — сказал, ухмыляясь мужчина.

— Аах… — ахнула девушка.

— Так вот, он последователь короля Альберта Энерей, и у него даже есть все его дневники. — сказал чародей.

Дармен рассказал девушке обо всем, что сегодня узнал, и о том, что Валиант добился успехов на магическом поприще, и об сошедшем с ума дедушке с серебрённой бородой, и о том, что чуть не попался тому на глаза.

Девушка все выслушала, и была шокирована этим, у нее в голове не укладывалось, насколько виконт бездушен и многолик. На публике, в свете, он был достопочтенным, уважаемым человеком, и совсем другим, за кулисами, этого самого общества.

— Мы должны все рассказать королю. — заявила Энджин.

— Нет. Этого как раз нельзя делать, ни в коем случае. — отрицательно сказал Дармен.

— Но почему? Король повлияет на него. — не понимала девушка.

— Неужели ты и вправду думаешь, что король поверит маленькой, не представляющей ценности для королевства графине и нищему бродяге? — попытался убедить Энджин мужчина.

— Но ты ведь можешь перевоплощаться в богатого. А равному себе, он поверит. — никак не могла угомониться юная графиня.

— Даже если я это сделаю, я для него никто, а виконт Бурдоро, его давний друг и родственник, который с легкостью скажет, что мы его оклеветали. И будет только хуже, меня обвинят в тайном проникновении на территорию замка королевского поддонного. — Дармен вновь попытался достучатся до разума девушки.

Энджин замолчала на какое-то время, по-видимому обдумывая слова чародея, и наконец-то поняв их смысл спросила.

— Тогда что мы будем делать?

— Мы? — рассмеялся чародей.

— Да, мы. Мы же вместе начали все это, значит и закончить тоже должны вместе.

Чародей задумался, он долго молчал, потом провел ладонью перед собой, и по комнате девушки рассыпались сотни маленьких мерцающих звездочек.

— Ну хорошо. — сказал он.

А девушка ахнула, и заворожённо смотрела, как звездочки сияли по всей комнате, постоянно перемещаясь с места на место. Она уже привыкла к тому, что общалась с волшебником, но по-прежнему, каждый раз искренне удивлялась его магическим штучкам.

— Помнишь, ты мне обещала делать, все, что я скажу? — неожиданно спросил мужчина.

— Да-а. — произнесла девушка, все еще завороженно смотря на звездочки.

— Тогда, я выкраду старичка, а ты выйдешь за муж за виконта. — сказал серьезно Дармен.

— Что? — вскрикнула, подскочив девушка, она просто не верила своим ушам.

— Я сказал, что ты выйдешь за муж за виконта. И успокойся, дальше свадебного обряда не зайдет, мне просто нужно, что бы ты стала леди Бурдоро. — пояснил чародей.

— Что значит стала леди Бурдоро? Ты же мне обещал, что этого брака не будет. — плача сказала девушка.

Чародей тяжело вздохнул, и тоже поднялся, обняв девушку за плечи, после чего сказал:

— Брака и не будет. Мне нужна только свадьба. Обещаю тебе, после того как она закончится, ты получишь свободу.

Энджин развернулась и пристально посмотрела на чародея, ей очень хотелось ему верить, но его первые слова, что она должна выйти за муж, ее очень пугали.

— Доверься мне. — тихо сказал Дармен.

Энджин вспомнила слова дочери гадалки, она сказала, что никому нельзя верить кроме него, а что если под этим, она имела в виду вовсе не Дармена? Но с другой стороны, в последние время, столько всего было между ними, что казалось, этот человек стал для нее самым близким, и сейчас он просил доверится ему.

Энджин подумала, что у него наверняка есть какой-то свой, уже четко продуманный план, и наконец-то решилась:

— Я сделаю все, что ты скажешь.

— Вот и умница. Будешь все делать правильно, и все будет так, как именно ты этого хочешь. — сказал чародей, вновь увлекая девушку лечь в постель.

Они так и лежали в обнимку, она поначалу пыталась допытаться до его планов, но поняв, что это безуспешно, и чародей не раскроет своих планов, перестала. Дармен отвлекал ее всевозможными заклинаниями, заставляя звездочки выстраиваться в фигуры, отчего та стала смеяться.

А потом они так и уснули вместе. В эту ночь никого из них не мучали кошмары. На утро, когда девушка проснулась от солнечных лучей, она обнаружила, что чародей исчез, как и все мерцающие звездочки. Она огорченно вздохнула, но тем не менее стала верить в лучшее будущее.

Глава 14

Свадьба

Минуты складывались в часы, а те долго тянусь превращались в дни ожидания, которые в свою очередь складывались в недели, которые Энджин жила, скучая в разлуке с Дарменом. Так прошел подточи месяц, и вот сегодня настал день ее свадьбы, а она не видела чародея с того момента, как он оставил ее, взяв с нее обещание выйти за виконта.

Девушка даже стала сомневаться, не обманул ли ее мужчина, и успокаивала себя тем, что должно быть у того много дел.

Но был момент, который особенно ее тревожил. Дармен собирался выкрасть того несчастного дедушку-волшебника, что был взаперти у виконта, а что, если его поймали. Что если именно по этой причине он не приходил к ней, что, если виконт, также теперь запер Дармена и сводит с ума его. От этих мыслей у девушки просто побежали по телу мурашки, и она попыталась настроится на позитивное мышление.

Вот только ничего не выходило, но к счастью пришла мисс Франциска, и отвлекла ее. Сегодня был ее последний рабочий день в этом доме, уже завтра она возьмет на воспитание новую маленькую девочку, которую так же, как и Энджин, она будет учить и воспитывать до самой ее свадьбы.

— Добрый день, мисс Франциска. — сказала Энджин все еще будучи одетая в пижаму, делая реверанс.

Сегодня девушке разрешили не спускаться к завтраку, принесли в комнату, только ей все равно кусок в рот не лез. Впрочем, именно сегодня, ее за это никто не ругал, все понимала, девушка нервничает перед свадьбой.

— Ну вот, наконец-то я и тебя до свадьбы довела. — сказала улыбающаяся гувернантка.

— А иначе и быть не могло! — улыбаясь сквозь силу сказала Энджин, она понимала, гувернантка ни в чем не виновата, и вымещать свою злость в виде грубости нет причин. Пусть старушка уйдет от них с чистой совестью, и с радостью займется воспитанием новой девочки. — Вы сегодня уже уезжаете?

— Да, как только вы выйдете за муж, я покину этот замок. Мои вещи уже загружены в экипаж. — смахивая слезинку, сказала мисс Франциска.

Энджин понимала ее горечь, они провели вместе долгие пятнадцать лет, она стала ей как вторая мама. Хотя, учитывая, что ее родная мать Элеонора Марамолли, практически никогда не занималась дочерью, наверное, как первая.

— Спасибо вам, за все. — сказала Энджин, беря руки старушки в свои.

— Это вам спасибо, и вашей матушке. О таких хозяевах можно только мечтать. Вы были моей самой тихой воспитанницей. — призналась гувернантка, и окончательно расплакалась. Юная графиня тоже не выдержала, и разревелась вместе с ней, ведь они больше никогда не увидятся.

Через пару минут их прервал стук в дверь, это пришла прислуга и принесла свадебное платье. Настало время собираться. Энджин собралась с духом, и отдала себя прислуге, которые начали ее мыть, натирать маслом и одевать, делать сложную прическу.

Приблизительно часа через четыре девушка была полностью готова, и они вместе с матерью и мисс Франциск отправились во двор, где их ждала запряженная карета. Папенька и брат поедут в другом экипаже.

Девушка пыталась унять дрожь в сердце, вот только предметом ее переживаний была по-прежнему тревога за чародея, а отнюдь не собственное замужество. К счастью этого никто не понимал, ей даже заварили успокаивающий чай.

Все работни замка собрались во дворе, и осыпали девушку лепестками роз, желая ей счастья и побольше детишек. Энджин просто переворачивало на изнанку от таких пожеланий, но она смиренно их принимала и улыбалась.

Карета была все украшена живыми цветами и разноцветными лентами, в другой ситуации Энджин бы это понравилось, но не сейчас. Она смотрела на все это, и ей было отчасти стыдно, ведь все это зря. Во всяком случае, она надеялась на это.

Карета не спеша двинулась по графству, в сторону замка Бурдоро, где и должен был пройти обряд бракосочетания. Жители графства выходили на улицу, и так же кидали по колеса кареты живые розы, и прочие цветы. Они кричали пожелания невесте, и радовались за нее. Энджин высунулась в окно, и махала им рукой, прощаясь со своими подданными, как того обязывали правила. Правда, для Энджин, они становились другими подданными, став леди Бурдоро, она будет главнее обычной семьи Марамолли, а потому, все эти люди, по-прежнему останутся ее подданными, разве что, она приобретет еще множество новых.

И вот уже родной замок остался далеко позади, Энджин тяжело вздохнула, и собралась с духом. Она будет делать все так, как ей говорил Дармен. А потому, всю дорогу до замка Бурдоро, девушка улыбалась и смеялась, поддерживая образ счастливой невесты.

Валиант Бурдоро, стоял у главных ворот своего замка, и ждал экипаж своей невесты. Его сопровождали все члены его семьи, как того требовали правила, некогда заведенные в королевстве. Замок был украшен к свадьбе, кругом висели бумажные фигурки, символизирующие жениха и невесту, разноцветные ленты, и конечно же, несчетное количество живых цветов. Вся дорога, от главных ворот, до дверей замка, была усыпана лепестками роз. Даже в внутреннем убранстве замка произошли кардинальные изменения, весь интерьер был светлым: поменяли ковры и шторы, скатерти и покрывала. Все преобразилось до неузнаваемости. И при всем при этом, виконт выглядел угрюмым, а его старший сын и того хуже, рассерженным.

— Не к добру твоя свадьба. Вот помяни ты мое слово, не к добру. — бормотал сын виконта.

— Хватит уже. Ничего страшного не случится. — строго сказал виконт.

— Ага, конечно. В прошлый раз ты тоже так говорил, а потом не безызвестный тебе старичок пропал. — снова высказывал свое недовольство Даниель Бурдоро.

— Ты еще это свяжи с девчонкой. — сказал Валиант.

— Нет, а по-твоему, сумасшедший волшебник сам ушел? Она тут в прошлый раз ходила, вынюхивала все. Я тебя предупреждал, что нашел ее тогда со своей гувернанткой, совсем недалеко от его комнаты. Вот тебе и результат. Ты с ней проблем еще не оберёшься. — продолжал возмущаться сын.

— Может, ты просто мне завидуешь? — спросил виконт.

— Чему тебе завидовать, тому, что ты нашел себе головную боль? Или тому, что совсем забыл о главной цели? — вопросом на вопрос ответил Бурдоро младший.

— Ты прекрасно знаешь, что цель уже практически достигнута. Ну сбежал старик, и ладно с ним, он нам уже все равно ничем не мог быть полезен. — сказал виконт, начиная нервно ходить вдоль ворот, ему явно не нравилось это ожидание своей будущей жены.

— То, что ты разбудил в себе силу волшебника, еще ничего не значит. Не умея ей управлять, ты ноль. — сказал сын отцу.

Валиант хотел было ответить на это, что, по его мнению, он уже хорошо владеет магией, но не успел, увидел впереди начавших приветствовать невесту крестьян, а потому сказал лишь:

— Договорим завтра.

Валиант Бурдоро вышел вперед главных ворот своего замка, и подъехавшая карета остановилась. Виконт поспешил открыть дверь экипажа, и подав руку, помог выйти оттуда своей невесте, а затем подбежал слуга, и следом за Энджин вышли Элеонора и мисс Франциска.

— Я так рад видеть вас, моя дорогая Энджин. — расплылся в наигранной улыбке виконт.

— Я тоже безмерно счастлива сегодняшнему дню, ведь мы с вами наконец-то станем супругами. — на удивление всех произнесла девушка.

И все пошли в сторону замка, где в его центральном зале и должна была пройти церемония бракосочетания. Всю дорогу Энджин высматривала Дармена, она искала его взглядом среди сотен людей, пришедших поглазеть на богатую свадьбу. Пыталась она найти его, и среди птиц на ветках, зная, что чародей часто перевоплощается, но и это тоже было тщетно. Энджин начала беспокоится, но виду не подала.

Все многочисленные гости, из благородных сословий, вместе с виновниками сей торжества зашли внутрь замка. Двери по обыкновению закрывать не стали, что бы даже крестьяне могли видеть этот судьбоносный момент, для семьи Бурдоро. Ведь согласно традиции, после того, как брак будет заключен, невеста виконта станет леди Бурдоро, и вся власть перейдет к ней, все жители графства признают в ней свою госпожу. Крестьяне были ей рады, так как были наслышаны о доброте этой девушки.

А вот потомки виконты были чернее тучи, сейчас детях виконта являлись первоочередными наследниками правления в графстве, а теперь они получат власть, только после смерти Энджин. Даниель не раз говорил это своему отцу, но тот на отрез отказывался его слушать, ссылаясь на то, что девчонка скромная и забитая, а потому на власть претендовать не будет.

Зал отведенный под бракосочетание был очень красивым, даже Энджин от всей этой роскоши открыла от удивления рот. Пол, как и прилегающая дорога, был усыпан миллионами лепестков розовых роз. Как и предполагала традиция, перед входом в главный зал, Энджин сняла с себя туфли, и пошла босиком, утопая по щиколотку в мягком цветочном облаке. Жених сделал тоже самое.

Они шли рядом с виконтом, но девушка продолжала взглядом искать чародея, и снова не находила. Ее сердце начало бешено колотится, она все больше понимала, что-то не так, с ним что-то случилось. И все больше она ловила себя на мысли, что ей даже наплевать на эту свадьбу, пусть будет, что будет, лишь бы с чародеем, ничего страшного не случилось.

Они подошли к человеку, одетому в белую мантию, она символизировала свет и новое счастье. Пол человека было сложно определить, так как капюшон был натянут и ничего не видно, но Энджин точно знала, что там мужчина, женщинам запрещено проводить такие церемонии.

Человек в белом взял кубок, который оплетал керамический дракон, это была дань предкам. В этом кубке был особый напиток, его делали далекие предки, еще во времена драконов. Его называли свадебным напитком, и готовили исключительно для церемонии бракосочетания, так как ингредиенты в нем были крайне редкими. Мужчина поднял кубок над собой и начал говорить на древнем языке, потом, он опустил кубок, и спросил у виконта:

— Вы по-прежнему желаете заключить союз с миледи Энджин Марамолли?

— Да, конечно желаю. — ответил виконт, на лбу у которого вышла испарина, было видно, он сильно нервничал. Что, впрочем, не удивительно, сейчас столько народу пристально наблюдало за ним, и боялся, как бы что не пошло не по плану.

Мужчина кивнул ему, и протянул кубок, виконт сделал глоток, после чего человек в белом обратился уже к Энджин:

— И вы по-прежнему согласны заключить союз с виконтом Валиантом Бурдоро.

— Да. — тихо ответила Энджин, что даже не все услышали ее ответ, а потому она повторила его громче. — Да.

Человек в капюшоне теперь протянул кубок ей, и она тоже сделала глоток, а затем он сам допил содержимое кубка, и произнес:

— Волей драконов, объявляю вас супругами.

И теперь предстояла самая неприятная для Энджин часть, виконт должен был ее поцеловать. Она наверняка знала, что его поцелуй будет совсем не такой приятный как с Дарменом. Но выбора у нее не было, а потому она безвольно повернулась к Валианту, и тот впившись в ее губы, начал нагло и бесцеремонно целовать. Энджин даже затошнило от неприязни и отвращения к этому человеку, но к счастью виконт быстро перестал, при этом шепнув ей на ухо:

— Сейчас нужно идти к гостям, но у нас тобой еще вся ночь впереди.

Ужас охватил все тело Энджин, она с трудом могла пошевелится, и вообще, наверное, повалилась бы тут, но гости обступили ее со всех сторон и начали поздравлять. в окна кричал простой народ, так же желая счастья своей госпоже.

Дальше по правилам наступала очередь подарков, каждый из гостей преподносил подарок молодоженам. Когда это нудное мероприятие закончилось, гости вместе с новобрачными отправились за роскошный длинный стол. Валиант и Энджин сели в его главе, далее по приближённости к ним сели родственники виконта, а затем семья Марамолли. И уже за ними все остальные гости.

Пиршество длилось долго, Виконт постоянно подливал себе вина, ел как свинья, жир и сало текло по его рукам, что еще больше вызывало отвращение у Энджин. Девушке же, как и утром, кусок в горло не лез, но она себя пересилила, и немного поела фруктов.

Когда солнце начало клонится к горизонту, за Энджин пришли четыре девушки крестьянки, и отвели ее в отдельную комнату. Энджин не знала зачем все это, и была очень неприятно удивлена, когда те, начали давать ей советы относительно ее первой брачной ночи. Юная графиня, а теперь уже леди Бурдоро, просто залилась краской от их слов. Так они сидели там, пока за девушкой не пришел виконт.

— Миледи готова. — сообщила ему одна из крестьянок.

— Замечательно. — улыбнулся виконт, протягивая руку девушке, и та безвольно ее приняла.

Когда они поднимались по лестнице на второй этаж, гости внизу продолжали выкрикивать им поздравления, и более того, желали непременно зачать очередного наследника. Это было невыносимо, но она ничего не могла поделать. Она понимала, чародей не придет. Все пропало.

Валиант пропустил Энджин вперед, и стоило двери за ними закрыться, как раздался голос.

— Я уже сотню снов посмотрел, прежде, чем вас наконец-то дождался. — сказал Дармен, вольготно развалившись на белой постели, прямо в сапогах.

— Кто ты? И что здесь делаешь? — зло спросил виконт, а Энджин заулыбалась, видя сдержавшего свое слово чародея.

— М-да, не очень-то вы спешили на свою первую брачную ночь, я аж ждать устал. — игнорируя вопрос, сказал Дармен, нехотя слезая с постели.

— Я в последний раз спрашиваю, что ты делаешь в моей спальне? — уже рыча от злости произнес виконт.

— А где, здравствуй, гость дорогой? — Дармен и в этот раз проигнорировал вопрос.

И тут терпение виконта лопнуло, он взмахнул рукой, и слабый всплеск энергии полетел в Дармена. Тот в свою очередь отразил удар, приумножив его силу, так, что виконт отлетел на несколько метров, впечатывшись в каменную стену.

— Удивлен? — спросил чародей, у пытавшегося подняться на ноги виконта. Но тот не стал отвечать, а лишь снова отправил всплеск энергии в сторону Дармена, только в этот раз, он не стал его отражать, а просто увернулся от него, и тот никого не зацепив ударился об стену, вызвав сотрясение стен.

На этом, впрочем, виконт не остановился, а стал раз за разом нападать на незнакомого ему мужчину. Дармен тоже не уступал, и тоже отправлял слабые магические всплески в Валианта. Этот бой вызвал новые толчки и вибрацию стен, с потолка посыпалась штукатурка, а со стен камни, отчего гости внизу запаниковали, это было слышно по их истошным крикам, и тому, как они стали выбегать из замка.

Виконт еще с большей яростью начал атаковать Дармена, отчего тот начал беспокоится за Энджин, так как понимал, Валиант может просто не справится с силой, которую решил применить.

— Уходи от сюда. — крикнул чародей Энджин, отражая очередной удар.

— Нет, я без тебя не уйду! — крикнула в ответ девушка.

— Энджин, я сказал немедленно уходи! — только и успел крикнуть Дармен, как одна из внутренних стен рухнула, разделив бьющихся и девушку. Энджин понимала, что останься она, это только будет тормозить чародея, а потому решила подчинится его воле, и побежала вниз, где так же уже были горы камней, а местами и лестница обрушилась.

Девушка выбежала на улицу, прочь из замка, где увидела всех гостей. К ней немедленно на встречу устремился отец.

— Дорогая, что там случилось? — незамедлительно спросил он дочь.

Энджин молча посмотрела на него, и не знала, что ему ответь. Она понимала, что точно не может рассказать правду, ведь тогда ей придется упоминать чародея, а этого делать нельзя. Ей пришлось срочно придумывать правдоподобное объяснение, и потому, она сказала, первое пришедшее на ум:

— Стало быть, драконы не признали наш брак, и их кара обрушалась на нас.

— О, дочка, не ужели, ты все еще веришь в эти сказки? — наморщив лоб, произнес отец.

— Ох, папенька, просто я никак иначе не могу объяснить случившееся. — невинно произнесла Энджин.

— Вот и я не могу. — согласился Питер Марамолли, приобнимая дочь.

— Что там произошло? — схватив дочь, начала орать Элеонора, у которой вместе с замком, рушились все мечты на власть.

Тем времен замок весь ходил ходуном, от стен отлетали камни, проваливались целые пролеты, и даже более того, были видны цветные вспышки сквозь окна. Видевшие это люди, испугались не на шутку, а потому стали спешно отходить, все дальше и дальше от замка.

Летящие в оппонента заклинания с каждым разом становились все сильнее и сильнее. От применяемых вначале почти безобидных вспышек не осталось и следа. Вот только виконту с каждым разом становилось все сложнее подчинять себе силу, и она то и дело угрожала покалечить его самого. Бой теперь шел не на жизнь, а на смерть. Бой уже шел не в спальне, а где-то на этаже.

— Ты разрушил пол моего замка, а так и не представился. — отправляя очередное смертельное заклятье, сказал виконт.

— Навряд ли тебе мое имя что-то скажет, но так и быть. Я Дармен. — наконец-то назвал свое имя чародей, отражая заклинание.

— Тот самый? Этого не может быть. — на мгновение остановившись произнес виконт. Этот мужчина долгое время собирал информацию о чародеях того времени, и не раз слышал упоминания о Дармене, чародее родившемуся после великой битвы, и о его небывалой силе. Мысленно он сопоставил то, что помнил о нем, и вылетающего черного ворона, после чего убедился в том, что перед ним действительно тот самый черный чародей.

— Оу, значит, что-то сказало. — произнес чародей, так же останавливаясь и становясь напротив виконта, пристально смотря на него.

— Что же ты, даже не спросишь, как я стал магом? — спросил Валиант Бурдоро.

— Я это и так знаю, из твоих записей. — улыбаясь сказал Дармен.

— Так это тоже ты, помог сбежать моему старикашке? — догадался виконт.

— А по-твоему, я должен был оставить его, что бы ты мучал? — скривив рот сказал Дармен.

— Ну если ты тот самый Дармен, о котором я слышал, то тебя не особо должно было волновать это. — зло произнес виконт.

— Люди меняются. — только и ответил на это чародей, после добавил. — Я вот только не понял, зачем тебе все это.

— Что ж, учитывая, что я тебя убью, я отвечу на твой вопрос. Власть. Я свергну короля, и буду единственным чародеем, а после завоюю и соседние королевства.

Виконт воспользовался замешательством Дармена, и применил в его сторону очередное мощное заклятие, выкрикнув при этом:

— Ты мне всю брачную ночь испортил.

— Никогда не зли, черного чародея. — Дармен увернулся, и приумножив отправил вспышку в виконта, да так, что тот пробил стену, и она завалила его. От этой разрухи весь замок начал складываться как карточный домик, заваливая выходы.

Дармен обратился вороном, и в последний момент, когда его чуть не завалило рухнувшей крышей, вылетел из-под обломков, и этого никто не заметил.

— Неееет… — раздался истошный крик Энджин, после того как замок обрушился, и на его месте осталась лишь груда камней.

— Энджин, успокойся! Все кончено. — отец тряс девушку за плечи, пытаясь прекратить истерику, но безуспешно. Девушка содрогалась от рыданий и истошно кричала, не веря в то, что эти руины похоронили чародея.

— Нет… Он же не мог вот так умереть, после стольких лет. — тихо произнесла девушка.

— Ох, дорогая, я даже не думал, что за такое короткое время, ты так к нему привязалась. — произнес Питер Марамолли.

— Я не привязалась, я люблю его. — плача сказала девушка.

— Бедняжка моя… — обнимая дочь шептал отец.

— Я не верю, что Дармен мог так просто умереть… — пробормотала девушка.

— Что? Что ты сказала, родная? Какой Дармен? О ком ты? — не понимая ничего стал уточнять он.

— Не о ком папенька, вам послышалось. — тут же взяв себя в руки ответила девушка, и решила дальше молчать, дабы на эмоциях не сказать еще чего лишнего.

Постепенно народ стал окружать девушку, все они стали ей кланяться, и в толпе, то тут, то там стало слышно:

— А виконт то выжил?

— Да кто ж после такого выживет.

— А теперь, наша хозяйка леди Энджин Бурдоро.

— Да какая она хозяйка то? Даниель Бурдоро хозяин теперь.

— Ну не скажите, обряд бракосочетания прошел, значит Энджин Бурдоро теперь хозяйка.

— Что теперь будет-то?

Голосов становилось все больше и больше, все взгляды устремились на Энджин, народ как будто бы чего-то ждал, но чего именно она не понимала.

— Поедим домой. — шепнул на ухо Энджин граф Марамолли.

— Да, папенька. — немедленно согласилась Энджин, желая, как можно скорее покинуть это место.

Под всеобщими взглядами, они дошли до все еще наряженного экипажа, сели в него и поехали домой. Хоть по правилам, домом для Энджин теперь был замок Бурдоро, они ехали в замок Марамолли, ибо того больше не было.

— Какой позор. Что теперь о нас скажут в свете? — причитала Элеонора, казалось ее совсем не волновал тот факт, что ее дочь вроде как получалось только что потеряла жениха, теперь уже мужа. Для нее имело значение только мнение общества.

— Элеонора, как ты можешь в такой момент думать о мнение света? — возмутился ее поведением Питер.

— А о чем мне думать? Наша дочь в день своей свадьбы стала вдовой, какой позор можно найти страшнее? Да нас теперь будет обсуждать все королевство, и она теперь никому не нужна, как тебе известно на вдовах не женятся. — в укор дочери сказала Элеонора, как будто бы та была виновата в случившемся. — Да тебя даже наследницей никто не признает.

Карета спешно въехала на территорию замка, и Энджин бегом отправилась в свою комнату. Как только все понемногу стихло, к ней постучала Оливия.

— Можно, госпожа?

— Конечно, заходи. — сквозь слезы сказала девушка.

— Как вы госпожа? — спросила служанка, присаживаясь рядом.

— Мне плохо. — ревя пробормотала Энджин, и уткнулась носом в плечо подруги.

— Вы-таки избежали этого брака. — тихо сказала Оливия, гладя Энджин по голове.

— Да, но какой ценой? Дармен погиб! — вскрикнула Энджин резко отстранившись.

— Я думаю, он знал, что все будет именно так. — сказала Оливия.

— Что ты такое говоришь? Почему? — не понимала новоиспеченная леди.

— Он ведь вам говорил, что как только закончится церемония, закончится все. — сказала служанка.

— Ну? Да — несвязно подтвердила Энджин.

— Вот смотрите, после церемонии, вы стали леди Бурдоро, и теперь все земли графства принадлежат вам. Я думаю, он именно на это и рассчитывал. Да и смотрите, он прожил на свете почти тысячу лет, может он так решил покончить с этим, и вам помочь заодно. — предположила Оливия.

— Так вот почему он говорил, что я должна стать леди Бурдоро. — догадалась Оливия.

Девушки просидели вместе еще пару часов, Энджин обо всем рассказала Оливии. Ей просто необходимо было хоть кому-то высказаться, и она призналась, что влюбилась в чародея, и сейчас ей его очень не хватает.

Потом служанка ушка, а Энджин достала из-под подушки оставленную розу, и та была по-прежнему свежа. Девушка была благодарна чародею за этот подарок, благодаря розе, она всегда будет помнить о нем. Так же она достала дневник, и начала писать, самые грустные строки на свете:

«Дорогой дневник, сегодня я потеряла любимого человека… Я не представляю, как мне жить дальше, ведь будучи черным чародеем, он дал мне надежду на светлое будущее. А сегодня надежда умерла вместе с ним…»

Глава 15

История чародея

Ночью Энджин проснулась, от прикосновения к своей руке, а открыв глаза увидела Дармена.

— Ты призрак? — спросила шокированная девушка.

— Быстро ты меня похоронила. — возмутился чародей.

— Дармен! — воскликнула девушка, быстро сев на постели и обняв сидящего рядом чародея. — Но как? Ты же был в замке, когда он обрушился, и этот бой. Я видела сильную вспышку, перед самым обрушением. Я думала, ты погиб.

— Ты права, битва и впрямь забрала немало сил, из-за чего я не мог просто переместится оттуда, а вот перевоплотится легко, и просто никто не заметил маленькую черную птичку, вылетающую из-под обломков. — объяснил чародей.

— Я очень рада тебя видеть, и еще больше тому, что ты жив. — сказала девушка, уткнувшись в плечо Дармену.

— Я тоже рад тебя видеть. Хочешь прогуляться? — спросил мужчина.

Девушка пристально посмотрела на него, и согласно кивнула. Чародей помог ей подняться с постели, на которой она так и лежала в том самом свадебном платье, в котором была утром, просто от разбитости и горя, у нее не было сил раздеться, а потому, она так и уснула в нем. Он обнял девушку, и та лишь на пару секунд прикрыла глаза в его объятиях, а когда открыла их, то не было уже сзади постели, как не было и комнаты, и замка в целом.

Они стояли посредине какой-то дороги, в недалёко виднелся лес, и очертания какого-то особняка. Мужчина взял руку девушки в свою, и они пошли по дороге, в направлении того самого леса, от куда слышалось пение птиц. Ночь стояла на удивление темная, даже луна не освещала им путь, и попади им кто из жителей, то точно не узнал бы.

— Теперь ты единственная наследница графства Бурдоро. — нарушая тишину, сказал Дармен.

— Значит виконт все-таки погиб? — уточнила девушка.

— Да, и в данном случаи, он сам во всем виноват. Теперь по правилам, ты вдова, и получаешь всю власть. — сказал чародей.

— Почему? А как же сыновья виконта? Я думаю они будут против. — спросила Энджин.

— Они спешно покидают графство. — твердо сказал Дармен.

— Что? — у девушки округлились глаза.

— Ну скажем так, я встретился с ними, и продемонстрировал им свою силу, предупредив, что если они будут претендовать на правление, то отправятся следом за отцом. — заметив, что Энджин остановилась, он тоже остановился, повернулся лицом к девушке и пояснил. — Это правильно Энджин, они знали о планах своего отца, знали и помогали ему в их свершении, и, если бы я их не остановил, еще неизвестно во что бы, они превратили жизнь королевства. Им нельзя здесь оставаться.

— Я понимаю. Но как ты представляешь меня в роли правительницы целого графства? Мне всего семнадцать, и власть, это совсем не то, что я хотела бы. — залепетала девушка.

— Я тебя понимаю, и знаю, что это действительно так. А еще, я знаю, что твой папа хороший человек, и ты можешь передать власть ему. — ободряюще сказал чародей, и они, не спеша, взявшись за руки, вновь пошли вперед.

— А разве так можно? — спросила теперь уже юная леди.

— Ты подашь прошение королю, я думаю он его удовлетворит, понимая, что из тебя правитель никакой. — потупив взгляд сказал Дармен, он вовсе не хотел обидеть этими словами девушку, но почему-то было стыдно их произносить.

Так за разговором они подошли к тому самому особняку, которой ранее еще в дали заметила девушка, он стоял у самого леса, и на проверку оказался заброшенным.

— Зачем мы здесь? — спросила девушка.

— Я здесь живу. — признался чародей. — Думал тебе будет интересно.

— Ты живешь в заброшенном доме? — удивилась Энджин, да что там удивилась, она была поражена. А если честно, она никогда не задумывалась где живет чародей, но почему-то ей казалось, что это должен был быть уютный домик, или замок, но никак не давно заброшенный особняк Линеев.

Девушка остановилась у входа, смотря чуть в сторону.

— Какая милая садовая фигура! Она прям как живая! — воскликнула Энджин, рассматривая каменного пса.

— Он и есть живой, я про него забыл. — как-то несвязно и странно ответил чародей.

— Как это живой? Ты порой выражаешься так, что я ничего не понимаю. — Энджин впервые надула губки от возмущения, а после рассмеялась.

И чародей рассмеялся вместе с ней, ему нравился ее искренний смех, он давал ему знать, что в этом мире еще есть радость. Он щёлкнул пальцами, и фигура вмиг ожила, превратившись в абсолютно нормальную живую собаку, после чего убежала проч.

— Он мне как-то утром мешал спать. — сказал чародей, и открыв скрипучую дверь позвал девушку за собой, и та, без страха и сомнений шагнула следом.

— Осторожно. — сказал чародей, ведя девушку вглубь особняка, туда, где он обитал сам.

Щелчком он разжег камин, и комнату заполонил легкий свет, язычки пламени отбрасывали замысловатые тени.

— Присаживайся. — сказал мужчина, указывая на старый диван, на котором спал.

Девушка повиновалась, и села, а чародей тем временем нарвал книг, и кинул их в камин, тем самым еще больше разжигая в нем огонь. Энджин сидела здесь в свадебном платье, расшитом множеством стеклянных кристалликов, и теперь все они переливались от огня, отчего она была похожа на сверкающую фею.

Дармен стоял в некотором отдалении и без тени скромности, любовался ею, впрочем, не долго. Мужчина подошел и сел рядом, начав медленно распускать ее прическу, которая за день и так вся спуталась. Он аккуратно вынимал множество шпилек, и локоны один за другим падали на плечи девушки. Разобравшись с причёской, он тяжело взглотнул, и повинуясь неведомой силе, они одновременно потянулись друг к другу за поцелуем.

Их поцелуй начавшийся с нежного и мимолетного прикосновения губ, уже перерос в страстный и чувственный. Дармен все больше и больше овладевал ртом девушки, уже перемещая свои поцелуи на ее шею, и плечи, которые он оголял медленно, спуская с них платье.

Энджин было страшно, но приятно, и она не противилась происходящему. Дармен же, тем временем уже гладил ее обнаженную спину, расстегнув молнию на платье до самого конца. Когда чародей спустил платье с ее груди, полностью ее открыв и принявшись целовать, девушка поняла, что ее первой брачной ночи все же суждено случится именно сегодня.

Скинув с себя плащ, Дармен оторвался от Энджин, чтобы расстегнуть свою рубашку, понимая, что скромность девушки не позволит ей сделать это самой. Затем он вновь подался на встречу девушке, взяв ее руки в свои, и положив себе на грудь, и та начала неуверенно его ласкать, отчего из него вырвался тихий стон наслаждения. Дармен окончательно стянул с Энджин свадебное платье, отбросив его на пол, вслед за которым туда же полетели его брюки.

Чародей нежно и одновременно страстно продолжал целовать девушку, незаметно для нее поменяв расположение, подмяв ее под себя. Будучи прижатой к дивану, Энджин совсем не было страшно, скорее наоборот, ей казалось, что чародей собой может закрыть ее от всех невзгод. Стены заброшенного особняка пронзил женский вскрик…

Утро встретило девушку лучами солнца, что пробивались в дом сквозь разбитые окна. Камин уже совсем догорел, но холодно не было, она лежала, прижавшись к чародею, и тот во сне ее обнимал. Солнце осветило и шрамы мужчины, идущие по обеим рукам, шее и части груди, которых вчера было не видно, но это ее совсем не пугало. Ее пугало другое, то, что она наделала ночью не укладывалось в ее голове, и стыд навалился на нее как груда камней. Она попыталась выбраться из его объятий, но ничего не вышло, он только сильнее прижал ее к себе.

Тогда Энджин решила просто лежать, и ничего не делать до пробуждения чародея, а вскоре и вовсе вновь провалилась в сон.

Когда она открыла глаза во второй раз, был уже день, и это было единственным что изменилось. Они по-прежнему лежали на том же заброшенном диване, только теперь чародей пристально смотрел на нее.

— Не смотри на меня так. — пряча глаза сказала девушка.

— Почему? Ты красивая. — сказал чародей.

— Что обо мне только люди скажут. — пробормотала Энджин.

— А что они узнают? — вопросом ответил Дармен.

— Маменька наверняка заметила уже мое отсутствие. — предположила девушка, пытаясь подняться.

— Я так не думаю, она слишком убита горем потери власти. — ответил Дармен, распуская объятия.

Энджин поднялась с дивана, и прикрывая грудь руками потянулась за платьем, валяющимся на полу.

— Ты собираешься идти в этом? — спросил Дармен.

— У меня нет другого. — тихо сказала девушка, пряча от стыда взгляд в пол.

Дармен усмехнулся тому, что после проведенной вместе ночи, Энджин по-прежнему стыдилась своей наготы, и именно искренне, а не делала вид. Он посмотрел на ее красивое тело, и щёлкнув пальцами в одно мгновение одел в голубое платье.

Теперь Энджин стояла перед ним похожая на ангела, вся такая невесомая и улыбающаяся, ей явно так было уютнее. Впрочем, стоило ей перевести взгляд на все еще лежащего обнаженного мужчину, она вновь залилась краской.

— Упс… — произнес чародей, и принялся собирать по полу свою одежду, а Энджин в это время просто отвернулась.

— Что мы будем делать дальше? — спросила девушка.

— Мы? Ты ошибаешься, нет никакого мы. Я выполнил свою часть сделки, ты избежала брака. Все, тема закрыта. Я уезжаю из королевства. — холодно ответил чародей, застегивая пуговицы рубашки.

— Что? — Энджин резко обернулась, она не ожидала такого от чародея. — Я думала… Но ведь я… люблю тебя…

Энджин ожидала совсем другого, она даже не могла представить, что он может уехать о нее. Особенно сейчас, после этой ночи, а сейчас она понимала, что ошибалась, и по ее щекам текли слезы. Это были слезы отчаяния и разбитого сердца, рухнувших надежд. Дармен посмотрел на плачущую девушку, и в одним ударом руки снес стену в щепки. Он был в ярости, но зол он был только на самого себя.

— Зачем ты влюбляешь меня в себя? Зачем ты это делаешь? Когда-то я поклялся сам себе никогда никого не любить. Ты не знаешь, какого это, когда твой любимый человек умирает. Какого видеть, как он стареет и уходит из этого мира, а ты вечно молодой продолжаешь жить. Все повторяется вновь, в точности как тогда, восемьсот лет назад. Девушка попросила помочь ей. Я помог, избавил ее от чуждого ей мужчины, а сам влюбился, это оказалось взаимным, и она стала странствовать со мной. Шли годы, она менялась, а я нет. Потом ее не стало вовсе, а я продолжил жить. Знаешь сколько раз я тогда пытался покончить с собой? Это боль, от потери единственного любимого человека невыносима, я резал себе вены, вешался, топился, спрыгивал с обрыва — но продолжал жить. Ничто не смогло убить меня, и я продолжил жить с этой болью, да, даже у черного чародея есть душа. Я, раз и навсегда запретив себе с кем-то сближаться, и все эти годы все было хорошо. Даже та боль утихла, а со временем и вовсе прошла. А теперь появляешься ты, все такая белая и пушистая, девочка в голубых рюшечках, и все начинает повторятся вновь. Не хочу… не хочу этого снова… — и Энджин впервые в жизни увидела, что и мужчины тоже могут плакать, по щекам Дармена текли слезы… Плакало его раненое сердце и больная душа, которую он впервые, за многие сотни лет кому-то открыл.

— Я не знала этого… и никогда не думала о таком… — тихо сказала девушка.

— А надо было думать. — огрызнулся чародей, вновь садясь на диван.

— Прости, я не хотела причинять тебе боль… — тихо сказала Энджин, присаживаясь рядом. — Но я хочу быть с тобой.

— Ах-ха-ха! — рассмеялся чародей, а затем добавил. — Ты ведь ничего обо мне не знаешь.

— Я знаю, что ты хороший. — твердо сказала девушка.

— Я хороший? — переспросил Дармен. — Но так было не всегда, и тебе на ум не приходило, почему я, черный чародей? За какие такие заслуги, меня им прозвали.

— Для меня это неважно, я хочу быть с тобой. — настаивала на своем девушка.

— Я тоже хотел бы быть рядом с тобой, но это невозможно. Это неправильно. — Дармен попробовал воззвать к разуму девушки.

— Тогда что нам мешает? Может… — начала говорить Энджин, но чародей ее перебил:

— Что может? Может ты будешь жить вечно, и не причинишь мне новой боли?

— Нет… — все что оставалось сказать Энджин.

— Зачем я только стал тебе помогать. — тяжело вздохнув сказал мужчина, а чуть позже продолжил. — Ну хорошо, я расскажу тебе, и ты сама сбежишь от меня. Ты себе даже в самых кошмарных снах не сможешь представить, что я делал. Я пытал самыми изощренными способами, я убивал, заставлял страдать других людей, а мне за это платили. Я жил в роскоши, но с каждым разом я заходил все дальше.

— Это ужасно, но ведь, ты помог мне. Если ты такой, как говоришь, зачем ты это сделал? — напомнила Энджин.

— Потому что все изменилось. Однажды меня наняли, что бы я сделал особое зелье. Не буду вдаваться в подробности, но для меня это было бы чертой, перейдя которую, моя жизнь изменилась бы навсегда. Это была очень сильная, и очень жестокая магия, на кону стояло целое королевство. — пояснил мужчина.

— И что ты сделал? — с замиранием сердца спросила Энджин.

— А сама ты как думаешь, учитывая, что потерял все? Я сказал нет. — грустно ответил чародей.

— Ты жалеешь о своем решении? — из-за эмоций на лице мужчины, эти сомнения закрались в голову девушки.

— Нет. — чародей пристально посмотрел на Энджин, и повторил. — Нет, я не жалею. Если только об одном, что не научился говорить нет раньше, о том, что для меня были времена, когда лесть и жажда роскоши была превыше морали.

Они сидели и пристально смотрели друг на друга, а потом Энджин улыбнулась, и громко произнесла:

— Я же сказала, что ты добрый!

— Ты маленькая, глупая, влюбленная девчонка. Идем, я отведу тебя домой. — сказал чародей.

— Ты уедешь? — девушка задала единственный волнующий ее вопрос.

— Нет. Уже поздно, раньше нужно было. Теперь не могу, потому что люблю тебя. — признался чародей.

Чародей взял руки Энджин и переместил ее непосредственно в замок Марамолли, а именно в ее комнату. Стоило им там оказаться, как с низу послышались крики. Энджин побежала на шум, чтобы удостоверится, что с домашними все хорошо. Дармен поспешил за ней, что-то ему подсказывало, что сейчас не тот момент, чтобы быть инкогнито.

В холле была Элеонора, и она кричала она служанок, даже на мисс Франциск, которая из-за случившегося не покинула вчера замок.

— Маменька, что здесь происходит? — еще с лестницы спросила Энджин.

— Я почему-то хочу задать тебе тот же вопрос, доченька. — сказала графиня Марамолли, делая особый акцент на слове «доченька», и при этом кинув на пол книгу.

Энджин подошла ближе, и сразу же узнала свой дневник. Ужас прокатился по ее телу, но какое это сейчас могло иметь значение.

— Что ты молчишь? — продолжала кричать Элеонора, а после повернувшись в сторону прислуги. — Пошли прочь.

— Не кричите так, маменька. — попробовала сгладить накал девушка.

— Не кричать? Из-за тебя я потеряла все, лишилась власти. Ты жалкая гадина, разрушившая всю мою жизнь. И я не должна на тебя кричать? — гневно произнесла графиня Марамолли.

— Маменька, зачем вы так? — начиная плакать, спросила Энджин.

— Зачем? Да ты даже замуж нормально выйти не смогла, ты мой вечный позор. — презренно сказала Элеонора.

— Почему? — не понимая вопрошала девушка.

— Где ты была всю ночь? Шлялась где не попадя. — сквозь зубы процедила Элеонора.

— Это не так. — подал голос Дармен, с лестницы, который все это время продолжал стоять там.

— А ты стало быть, тот самый якобы чародей? Задурил ей голову, а она и рада стараться, уши растопырила. Начиталась я про тебя, даже позавидовала, ловко ты ее вокруг пальца обвел. Ну, что переспал с ней? Вижу, что переспал. — сказала Элеонора, а затем повернулась в сторону Энджин и отвесив той пощёчину, крича продолжила. — Дрянь, из-за тебя нас выгонят из света, меня теперь не примут ни в один салон.

— Да кто ты такая, что б бить ее? — злобно крикнул Дармен — Я мать! Как ты смеешь тут на меня кричать? — возмущалась Элеонора.

— Ты мать? Да какая ты мать? Ты продала свою дочь за титул. За королевскую кровь. — говорил Дармен. — Так какая тебе разница, кто спал с твоей дочерью? Тебе же имеет значение, только что бы он был частью королевской семьи. Так я часть королевской семьи что б ты знала.

— Из-за тебя мы опозорены. — зло сказа графиня Марамолли.

— Просто скажи мне, за что ты ее так ненавидишь? Она же твоя дочь. Ты все позволяешь своему сыну, и ничего дочери, при первой же возможности решила избавится от нее. Я конечно понимаю, что есть разница в воспитании лорда и леди, но не до такой же степени. Я конечно чародей, но я не всевидящий, скажи мне, почему ты ее так гнобишь всю жизнь? — спросил чародей.

— Потому что она напоминание о моей ошибке. О моем прошлом. Питер не ее отец. — на эмоциях сказала Элеонора.

— Что? — воскликнула в слезах Энджин.

— Она дочь пекаря. Он нравился мне, и мы встречались, а потом я поняла, что беременна. Вот только, всю жизнь быть нищенкой не входило в мои планы. А Питер, был простым, он часто объезжал владения, и вот однажды я его соблазнила, а потом сообщила ему, что беременна, и этот дурачок поверил. Для Марамолли, это был бы скандал, лорд переспал с крестьянкой, и бросил ее беременной, поэтому, он быстро женился на мне. Так из дочери прачки, я стала леди Марамолли. А Энджин, маячит все время, и напоминает мне, об этой ошибке. — разоткровенничалась Элеонора.

— Почему ошибкой? Ведь благодаря ей ты стала леди. — недоумевал Дармен.

— Леди Марамолли? Я хотела быть леди Бурдоро. — рассмеялась Элеонора. — И тогда я решила, с паршивой овцы, хоть клок шерсти. Раз она решила меня королевской семьи, то она меня туда и приведет.

Дармен был шокирован жестокостью этой женщины, и ему было искренне жаль Энджин, но он ничего не мог поделать.

Из-за косяка двери в помещение вошел побледневший Питер Марамолли. Он смотрел пустым взглядом на супругу, взглотнул, кашлянул и твердо сказал:

— Пошла вон.

— Правильно ты с ней дорогой, не место шлюхе в этом доме. Пускай катится в трактир, где ей самое место. — поддакнула мужу Элеонора.

— Нет, ты не поняла. Это ты, дорогая моя женушка, пошла вон из моего дома. — с отвращением глядя на Элеонору сказал граф Марамолли.

— Я? Но почему я? Это она нас опозорила. — искренне недоумевала Элеонора.

— Я все слышал, так что можешь не искать оправдания. — сказал Питер.

— Значит, вот так ты со мной? С матерью твоих детей? — начала возмущаться Элеонора.

— Ты вспомнила о детях? Что же ты о них раньше не вспоминала, когда свои змеиные планы строила? — спросил Питер.

Элеонора молчала, ей нечем было крыть. Дармен обнимал Энджин, пытаясь ее успокоить, та все еще плакала и была в шоке от услышанного.

— Я сказал, пошла вон из этого дома. — рявкнул граф Марамолли, и Элеоноре ничего не оставалось, как подчинится.

— Я это так не оставлю. — на последок сказала она.

Графиня ушла громко, хлопнув дверью, слуги в коридоре провожали ее встревоженными лицами. Хоть все они и ненавидели ее, а таких перемен никто точно не ожидал.

— Вы оставайтесь здесь сколько захотите. А мне нужно подумать. — сказал Питер после ухода жены, и отправился в кабинет. Ему и вправду после всего услышанного нужно было побыть одному.

Вечером, когда уже зажгли свечи, все собрались за ужином. Питер, по обыкновению сел во главе стола, Энджин на своем месте, ее младший братик, мисс Франциска, даже Дармен был за столом. Граф Марамолли пожелал видеть всех, о чем заранее всех и оповестил.

— Значит вы, чародей? — спросил граф, обращаясь к Дармену.

— Да. — ответил тот, и в знак правдивости своих слов, взмахом ладони заполнил комнату мерцающими звездочками.

— Спасибо, что спасли мою дочь и открыли мне глаза на жену. — сказал Питер, а затем добавил. — Но я так и не знаю, как вас зовут.

— Дармен. — ответил мужчина, а затем добавил. — Дармен Фелибраско.

— Я до сих пор не могу понять, как мог пойти на поводу у своей жены, и ничего не замечать вокруг? — сокрушался Питер.

— Вот здесь, как раз нет ничего удивительного. Вы любили ее, этим все объясняется. — сказал Дармен.

— Сколько вам лет? Вы мудры не по годам. — и граф пристально посмотрел на него.

— Ах-ха-ха…. — Рассмеялся чародей. — Восемьсот шестьдесят пять.

— Ты говорил восемьсот шестьдесят четыре? — спросила Энджин.

— У меня был день рождения. — спокойно отпивая вино ответил Дармен.

— Почему я не знала? — не унималась Энджин.

— Ты не спрашивала. — отмахнулся мужчина.

— А так сказать нельзя было? — настаивала на своем девушка.

— Я все равно его не праздную. — поставив локти на стол сообщил Дармен.

Граф Питер Марамолли захлопал в ладоши, и сказал:

— Браво, а вы отлично ладите.

Энджин от этих слов моментально залилась краской, припиралась с чародеем, она совсем позабыла о том, что за ними наблюдали другие.

— Это ведь вы были тогда на балу? — уточнил отец Энджин.

— Да. — подтвердил Дармен. — Слишком пафосно?

— Отнюдь. Виконт тогда долго выяснял кто утер ему нос, но вы остались неразгаданной тайной. — сообщил граф. — Отныне, вы всегда желанный гость в моем замке.

— Спасибо. — поблагодарил Дармен.

Остаток вечера прошел в тихой спокойной обстановке, никто ни словом не обмолвился об Элеоноре, для всех в этом замке она больше не существовала. И все же Энджин было еще жаль, даже после всего того, что она сделала, она была ее матерью.

Глава 16

Сбывшиеся пророчество

— Что мы будем делать? — спросил Дармен, лежа в постели Энджин.

— Мы? Ты же мне говорил, что нет никакого мы. — напомнила девушка.

— Забудь. — сказал Дармен.

— Ты хотел уехать? — спросила Энджин.

— И сейчас хочу. — подтвердил чародей.

— Ясно.

— Хочешь уйти со мной? — спросил Дармен.

— А можно? — вопросом на вопрос ответила Энджин.

— Да. Но ты должна знать, что, если уйдешь со мной, в той жизни не будет ни балов, ни роскоши. А будет трудно, временами даже невыносимо. — предупредил Дармен.

— Меня это не пугает, я хочу пойти с тобой. — твердо сказала Энджин.

— Хорошо. — согласно кивнул мужчина.

— Тебе лучше уйти в комнату для гостей, это моветон. — попросила девушка.

— Правда? И ты отпустишь? — сказал чародей, наполнив комнату любимыми звездочками девушки, и впился поцелуем в ее губы.

Утром после завтрака, Энджин с Дарменом пришли в кабинет графа Марамолли, и сообщили о том, что покидают графство, и королевство Бурдоро в целом.

— Ну, я почему-то нечто подобного и ожидал. — спокойно сказал граф.

— Вы отпускаете меня, папенька? — спросила девушка.

— Да. Я отпускаю тебя с чистой совестью, это твой выбор, и я его принимаю. Но, что нам делать с графством? Ты ведь теперь леди Бурдоро. — напомнил Питер.

— Ох, папенька, не называйте меня так, пожалуйста. — попросила девушка.

— На имя короля отправлено прошение, чтобы сделать правителем графства вас. — сказал Дармен.

— Меня? А как же сыновья виконта? — опешил граф Марамолли.

— Забудьте о них, и никогда не вспоминайте. — безапелляционно сказал чародей.

— А вы страшный человек, Дармен. — произнес граф.

— А я это знаю. Но только для своих врагов. — спокойно сказал волшебник.

— Береги ее. — сказал Питер чародею.

— Непременно. Обещаю. — склонив голову, дал обещание Дармен.

— Будде счастливы. — только и сказал папенька, своей дочери, и ее спутнику.

Пара молодых людей, взявшись за руки, шла вдоль дороги. На девушке было простенькое серое платье, но удобное, наподобие таких носили крестьянки, а ее волосы разлетались от порывов ветра. Мужчина казался бледным, так как был одет во все черное. Они остановились в начале деревни, он поправил кожаные перчатки, что так и норовили выпасть из кармана его плаща.

— Почему мы остановились? — спросила Энджин.

— Ну не можем же мы уйти, не попрощавшись кое с кем. — ответил чародей, и повел девушку к небольшому, словно сказочному домику.

Дармен постучал в дверь, и им открыла милая старушка, сказав:

— Проходите, что ж вы на пороге стоите.

— Мы только на минутку. — сказал Дармен.

— Уходите? — догадалась мисс Помпи.

— Да. — тихо сказал чародей, а затем спросил. — Как он?

— Лучше, намного лучше. Спасибо, что зашли попрощаться. — сказала мисс Помпи.

— Это вам спасибо, за все, что вы для нас сделали. — улыбнувшись сказал чародей.

А старушка тем временем прижала их обоих к себе, поцеловала обоих в щеки, сказав:

— Счастья.

Когда сентиментальные мгновения были закончены, она добавила:

— Не забывайте меня.

— Что вы, мы никогда вас не забудем. — сказала Энджин.

— И обещаем вас навещать. — сказал чародей.

Когда они отошли от домика мисс Помпи, Энджин спросила:

— А о ком она говорила, кому стало лучше?

Дармен улыбнулся, и ответил:

— Помнишь, я рассказывал тебе о сошедшем с ума волшебнике, которого нашел в замке виконта? Так вот он сейчас у нее, она приглядывает за ним.

— Значит, ты теперь не единственный волшебник? — с энтузиазмом спросила девушка.

— Нет, единственный. Старичок потерял свои силы, и мисс Помпи старается помочь ему. Например, он уже вспомнил свое имя. — сказал Дармен.

Энджин улыбнулась, и они пошли прочь из графства Бурдоро, навстречу новым приключениям, навстречу новому миру, который Дармен пообещал показать Энджин.

Уходя из замка Марамолли, Энджин взяла с собой полюбившуюся розу, и сделала последнюю запись, в том самом дневнике, найденном графиней. Она написала всего два слова.

«Я счастлива».