Читать онлайн Котрус. Осторожно – родственники! бесплатно

Что-то вроде предисловия

Мне бы хотелось от всего сердца поблагодарить безумно талантливых и обаятельных людей, без которых эта книга не получилась бы такой, какая она есть:

Наталью Мусникову,

Марию Мусникову,

Елену Тарасову,

художника Remark,

Ксению Рубан – автора персонажа ММК-один,

автора обложки Алину Андрееву.

И победителей второй волны конкурса «Котрус приглашает друзей»:

Семенову Софью,

Марию Игнатову,

Диану Федорович,

Виталию Федорович,

Настю Гребенникову,

Полину Игнатову,

Нину Храмову,

Дмитрия Полубесова,

Анастасию Евдокименко.

А также замечательных взрослых художников:

Марину Вехову и Владимира Гладких.

И идейного вдохновителя книги Анастасию Мотовилову.

Без вашей помощи, внимания и понимания этой книги бы просто не существовало.

Вы самые потрясающие, талантливые и креативные люди на планете Земля!

А ещё у нашей книги есть собственный художественный конкурс.

Книга, которую вы сейчас держите в руках или читаете с экрана гаджета, – это не просто история, рассказывающая о приключениях кота – путешественника между мирами. Это сказка, созданная для детей, с персонажами, ими же самими и придуманными.

На страницах «Котруса» вы увидите иллюстрации, сделанные победителями конкурса 2019 года "Котрус приглашает друзей", который теперь будет проходить ежегодно с 25 февраля по 25 октября.

Если вы хотите тоже поучаствовать в нашем совсем не серьёзном мероприятии, то отправьте от одной до пяти своих работ, изображающих фантастических животных, в группу «ВКонтакте» «Книга фэнтези Ольги Ваниной "Котрус"» или на электронную почту [email protected]. Участие в конкурсе бесплатное. Подробнее о самом конкурсе вы сможете узнать в выше обозначенной группе ВКонтакте.

Шанс на победу есть у каждого.

С безграничным уважением к вашему таланту художников и фантазёров Ольга Ванина.

Глава первая. Пирамида и котики

Приветствую. Меня зовут Лекс, я котрус или которусалка. Держу пари, что вам не приходилось слышать о таких существах, как я, просто потому, что мы не водимся в вашем измерении.

Да, вы правильно поняли, я не местный, и это ещё мягко сказано. Но внешне вы бы этого не заметили, потому что большую часть времени я выглядел, как самый обычный сиамский кот. А вообще, в своем истинном котрусовом обличье я полукот-полуосьминог размером со взрослого крупного мужчину. И становлюсь именно таким всякий раз, как попадаю в воду, ну или когда это мне понадобится. Я пришел из подводного государства Муррринии, населенного существами, похожими на меня.

Точнее прибежал, после того, как наш замок захватили подводные собаки-канимарины, заклятые враги всей нашей расы. Впрочем, я об этом уже рассказывал в первой книге, которая называется "Котрус. Бесшумный Взрыв".

Но это все было в прошлом, сегодня у меня и моих друзей Инны и Дани Кардигановых, и выглядящего как морской конёк с крылышками вместо плавников робота ММК-один, которого я называю просто Мик, была другая забота. Мы вчетвером собрались, чтобы вернуть домой мутировавшего сенбернара, который стал до такой степени опасным для окружающих и самого себя, что его пришлось через портал переправить в необитаемое измерение, где круглые сутки день. Последнее, кстати, немаловажно, так как он по ночам стал превращаться в кровожадное и неуправляемое существо – октошримпа. Это нечто среднее между креветкой, осьминогом и оленем. Да, понимаю, такое нелегко себе представить, но это чистая правда, это создание существует на самом деле.

– Если Ираида и Стас узнают, что мы взяли детей с собой в путешествие между мирами, я пойду на запчасти для «Оки», а из тебя получится милое чучелко для очередного медведя, – проворчал Мик.

– Да не кипешуй ты. Октошримпы опасны только по ночам, а сейчас день на дворе. И отправил я его в измерение, где день круглые сутки. Кроме того, Стас и Ираида уехали на два дня в Москву, повезли туда своих животных на очередной корпоратив. Ну что может случиться? – попытался успокоить я конька.

Только что упомянутые Кардигановы были не кем иными, как дедушкой и бабушкой Инны и Дани – брата с сестрой, напросившихся с нами за компанию в это путешествие. Девочке было двенадцать лет, а мальчику восемь. А уехать чете грендпредков пришлось из-за того, что они повезли показывать как диковинку мутировавших от укуса этого же криптида, за которым мы собрались в тот день, козу, коня и корову. Эти копытные теперь выглядели, как плюшевые игрушки-переростки, разукрашенные в ромашку. Да к тому же коза и корова стали давать вместо молока по вторникам и четвергам йогурт, почему-то клубничный, а по воскресеньям молочный коктейль с ванилью. Понятия не имею, как им это удавалось, но раскупалось, как горячие пирожки, что, конечно же, не могло не радовать нашу предприимчивую бабулю.

Кроме того, Ираида возила своих видоизменившихся животных на праздники, корпоративы и прочие мероприятия. От заказов отбоя не было, но все они, как правило, были по городу, и вот впервые один из них переместился в Москву. К счастью, у Стаса уже слезла медвежья металлическая шерсть с лица – результат его не совсем удачного превращения в робомедведя. Вот он и составил жене компанию, да и почему бы нет, если официально он должен был быть на больничном еще неделю. Просто грех не воспользоваться такой возможностью.

Пока бабушка с дедушкой были в отъезде, за детьми присматривал Ваня Громов – помощник Кардиганова-старшего и друг их семьи. Но его бебиситтерство сводилось к словам: «Если что надо, звоните» и разовым посещениям дома вечером, чтобы убедиться, что детишки не разнесли все в пух и прах.

Так получилось, что на два дня дети оказались предоставлены сами себе. Нас с Миком почему-то в расчет никто не брал. Обидно, но ладно. Детвору отсутствие взрослых рядом, похоже, ни капли не тяготило. Воспользовавшись временной отлучкой гренд-предков, детишки увязались вместе с нами.

– А как выглядит октошримп? – поинтересовалась девчонка. Она была высокая, светловолосая и голубоглазая.

– Да, действительно, как мы его узнаем? Мы таких зверей сроду не видели, – поддержал её мальчишка.

Даня был таким же светловолосым и голубоглазым, как и его старшая сестрёнка, только маленького роста. Он был самым низкорослым в своем классе и стоял в строю на физкультуре последним, из-за чего очень комплексовал.

– Если честно, я сам плохо себе представляю, – нехотя сознался я, раздавая детям по пульверизатору с жидкостью для обратного превращения. Третий я оставил себе, поместив его в четвёртое измерение – помещение размером с ангар, находящееся в параллельной, похожей на нашу, вселенной, которое очень многие котрусы и канимарины используют как гигантскую камеру хранения. Всё, что нужно сделать, чтобы его использовать, – это мысленно велеть измерению открыться. Дёшево и сердито. У этого универсального хранилища был только один недостаток – невозможность транспортировки живых существ. После перемещения в четвёртом измерении от них остаётся совсем маленькая кучка фарша.

В последний раз, когда я видел Джока, он выглядел как покрытая чешуёй собака с отростками, напоминающими рожки на голове, а вместо задних лап у него был хвост со множеством лапок, как у креветки. А как он мутировал с тех пор… Кто его знает!

– Бедный-бедный Джок! – в глазах Инны появились слезы. Бывший сенбернар, а ныне чудо-юдо, которое даже непонятно как теперь выглядело, было ее любимцем. А в пульверизаторах было налито средство для его возвращения в нормальное собакообразное состояние. Оставалось просто обрызгать им песика. Была, правда, маленькая проблема – для начала надо было его найти и удержать на месте хотя бы минуту, чтобы успеть воспользоваться пульверизатором.

– Ну, что, все готовы? – спросил я.

– Да, – почти хором ответили остальные, и мы с коньком активизировали наши средства по перемещению между мирами. У Мика эту функцию выполнял встроенный трансгрессор, а я воспользовался ЗМК – Заклятием Мерцающего Когтя. А это не хухры-мухры и сбоку бантик, а древняя магия котрусов, для активизации которой нужно было просто провести когтями по воздуху, чтобы открыть портал. В моём нынешнем маломощном состоянии для того, чтобы оно сработало, надо было дожидаться вечера, но когда я приобрету более могучее обличие, то смогу активизировать порталы когда захочу, вне зависимости от времени суток.

– Значит ты говоришь день? – сказал Мик после того, как портал перенёс нас в нужное, как мы надеялись, измерение, и там оказалось темно, хоть глаз выколи.

– Да мы, похоже, в помещении, – ответил вместо меня Даня. – Снаружи может быть и день.

– Режим фонаря! – отдал робот голосовую команду самому себе, и из глаз-датчиков полился мягкий оранжевый свет.

– Как вы думаете, где мы? – подала голос Инна. Они с братом переключили также в режим фонаря, чтобы было светлее, телефоны, с которыми современные дети, как известно, не расстаются даже в туалете.

– В пирамиде, – ответил Мик, когда прожекторы из его глаз осветили фрагмент стены, расписанный египетскими иероглифами. – Ты что, закинул собаку в египетскую пирамиду? Ты что, совсем того?!

– Нет, ну не совсем… – замялся я. – Я отправил его в ближайшее измерение, где ночи не бывает. А вот куда именно его при этом занесло, я не знаю.

– Запустить сканирование, – велел Мик себе и голосом активизировал соответствующую программу. – Я засек движение и тепловое излучение в левом крыле здания. За мной.

И вся наша небольшая, но дружная компания двинулась вперед.

– Тут на стенах везде коты, – на ходу заметил Даня.

– Наверное, мы в каком-нибудь кошачьем храме, – отозвалась Инна, не снижая скорости ходьбы и не забывая подсвечивать себе сотовым.

– Вполне может быть. Я смотрел передачу про Египет. Кошек после смерти мумифицировали, а их мумии либо относили в специальный храм, либо складывали в усыпальнице хозяина.

– Да, точно, я тоже смотрела этот фильм. Там еще в знак траура по кошкам их хозяева сбривали себе брови.

– Знаете что, – вмешался в неприятный разговор я. – Если я умру, то не сбривайте брови, без них вы будете выглядеть как чудики. А пока я жив, давайте сменим тему. У меня от нее мурашки.

Мой хвост нервно подергивался во время этой тирады.

– Извини, – попросил прощения за обоих Даня.

– Да ничего страшного, – отмахнулся я.

Но осадочек остался.

– Кстати, в той передаче еще говорили о том, что пирамиды были просто нашпигованы всевозможными ловушками, – напомнил Даня.

– Спокойно, у вас есть я и мое рентгеновское зрение. Если где-то и есть ловушка, то я ее замечу, прежде чем мы в нее попадем, – успокоил детей и меня робоконек. – Но здесь пока чисто. Что, кстати, очень странно. Мы здесь бродим уже час и не наткнулись пока ни на одну.

– Так радоваться надо, – улыбнулся я.

– Не уверен, – ответил мне робот. – Это все очень подозрительно.

Внезапно пол под нашими ногами, а в моем случае лапами, заходил ходуном, а через минуту и вовсе исчез, и мы с криком рухнули вниз. Мик, как единственный способный к полету, молниеносно схватил за шиворот сначала Даню, а затем и Инну. Его сил, конечно, не хватило, чтобы предотвратить падение, но оказалось вполне достаточно, чтобы смягчить его. Я же, как любой представитель семейства кошачьих, приземлился сразу на все четыре лапы. В это время наступила тьма, по причине того, что потолок вернулся на свое место, перекрыв доступ света в помещение, в котором мы оказались.

– Ловушка! – почти вовремя сообщил нам дроид.

– Фиговое у тебя рентгеновское зрение, – «похвалил» я ММК за образцовую «бдительность».

– А нечего было меня отвлекать не по делу! Режим фонаря, – скомандовал себе робот, и его глаза стали прожекторами. Лучи из них пустились исследовать пространство вокруг нас. Мне же не требовалось дополнительного освещения, чтобы увидеть, где мы оказались.

Это было огромное помещение с высокими потолками и мощными колоннами.

А дальше необходимость разглядывать интерьер в потемках отпала автоматически, потому что включилось освещение. Любопытнее всего оказался его источник: прикрепленные к стенам электрические светильники с плафонами синего цвета. В любом современном магазине вашего измерения таких пруд пруди.

– Ты же говорил, что это измерение необитаемо, – послышались дрожащие нотки в голосе Дани. – Тогда кто включил свет? И почему лампы электрические? Таких в пирамидах быть не должно. Откуда вообще электричество в этот период времени?!

– Это точно тот мир, который нам нужен? – спросила Инна. – Ты не ошибся?

Молчал только ММК, что было само по себе странно, потому что он никогда бы не прозевал возможность подколоть меня, особенно за мою недальновидность, а тут такое продолжительное молчание.

Я испугался, что он вообще вырубился, и уставился на него.

Робот оказался в сознании, если конечно такое можно сказать об искусственном организме. Он висел в воздухе, покачивая то вверх, то вниз в такт движению флэрксовыми[1] крылышками, и не отрываясь смотрел куда-то в сторону. Я проследил за траекторией его взгляда и тоже потерял дар речи и даже мысли при виде невероятного великолепия, открывшегося мне.

Мы оказались в сокровищнице, набитой всевозможными драгоценностями: сундуками с монетами, золотыми статуями, изображавшими кошек с глазами-рубинами, россыпями камней всевозможных размеров и расцветок, и это далеко не весь список добра, которое было представлено там.

– Несметные богатства, – завороженно промолвил я.

– Вот это да! – залюбовалась Инна.

– Здорово! – восхищенно выдохнул ее брат. – Мы теперь богаты! Я куплю себе пони, нет двух, и одного крокодила.

– Мелкий, ну ты и нашел чего желать! – обесценила устремления брата девчонка.

– Да? Ну а ты что бы заказала, раз уж такая умная?

– Много будешь знать, плохо будешь спать.

А Мик все еще молчал и просто висел в воздухе, маневрируя своими фирменными крылышками. Приглядевшись к нему внимательнее, я заметил, что пялится он вовсе не на ювелирное разнообразие вокруг нас. Он смотрел на пустое место около самой большой статуи кота, затем скользнул взглядом чуть выше короба, до верха набитого разномастными самоцветами, и остановился около пустого угла залы, где так же, как и во всех предыдущих местах, ничего странного, необычного или внушающего страх мною замечено не было.

– Ничего не трогайте, – внезапно сказал робоконек своим безэмоциональным синтетическим голосом. И лишь по слишком быстро мигающим зеленым глазкам-датчикам я понял, что он не просто боится, а в ужасе.

Но дети не реагировали на предостережение дроида, они словно заколдованные набивали карманы всевозможными дорогущими побрякушками. Непонятно откуда послышался не то рев, не то вопль, который эхо подхватило раза три подряд. Именно этот страшный звук и отпугнул брата с сестрой от их загребательской деятельности. Они остановились, затравленно оглядываясь по сторонам.

– Так, ребята, медленно и без паники возвращаем все назад! – дал указания наш механический чудик. Панику в нем по-прежнему выдавали только судорожно мигающие глазки-датчики.

И было на этот раз в этом невыразительном голосе что-то такое, что дети даже не стали с ним спорить, а просто высыпали из карманов все, что там успело за это время скопиться.

Тут воздух как бы зашевелился, и мне в первую секунду показалось, что в нем откуда не возьмись возникли прозрачные, словно стеклянные, изваяния кошек. Но самое страшное было в том, что они шевелились. Потом их силуэты стали уплотняться до тех пор, пока не превратились… Блин, я даже не понял, во что именно.

– Попытка хищения в не особо крупных размерах, – синтетическим, похожим на голос нашего робота, тоном заговорило одно из существ.

– Это мумии кошек… – голос Дани стал неприятно визгливым. – Почему они разговаривают таким странным голосом? Прямо как ты, – пацан испуганно взглянул в сторону Мика.

– Не важно! Они живые… – с какой-то непонятной отстраненностью, будто все происходит не с нами, проговорила девочка.

– Не делаем резких движений, – взял я на себя роль командира, недовольно чувствуя, как сердце уходит в пятки от ужаса. А это, кстати говоря, анатомическая особенность всех котрусов, а не фигура речи.

Если бы я здесь был один, то наверняка уже драпал прочь со всех лап. Видать, не зря говорят о том, что смелости нужны свидетели, а у меня их сейчас было сразу трое. Следовательно, марку нельзя было уронить ни под каким соусом. Даже сырным, а он брррр какой противный… Поэтому я взял себя в весьма дрожащие лапки и повторил детям просьбу вернуть зацапанное на место, на случай если у них все же что-то осталось. И хотя рекомендация была уже выполнена до этого, наши преследователи даже на минутку не задумались о том, чтобы исчезнуть.

– Попытка хищения в не особо крупных размерах, – уже речитативом выговаривали нам существа. – Наказание – уничтожение на месте.

– Ребят, у нас ничего нет, – побледнел Даня.

– Попытка хищения в не особо крупных размерах.

– Мы не хотели ничего похищать, мы просто хотели посмотреть и вернуть, – попыталась оправдаться девчонка. – Мы все вернули, до монетки.

– Ложь! Наказание – уничтожение на месте.

– Я не лгу! – завизжала Инна.

– Правда все вернули! – вторил ей брат.

– Ребят, бесполезно, – попытался остановить надвигающуюся панику с истерикой я. – Их походу запрограммировали уничтожать любого, кто сюда попадет.

– Подтверждаю! – бесстрастно ответило одно из существ.

– Но вашу ложь это не отменяет, – произнесло второе.

По мере их приближения я осознал, что это мумии нехилых таких кошек. Каждый из наших мумифицированных «друзей» был больше меня раза в три.

– Ничего себе кошечки, размером с хорошего ротвейлера, – пришла в голову Инне мысль, совпадающая с моей, и девочка ее тут же озвучила.

– Это сервалы, – наверное снова вспомнил свою передачу про Древний Египет ее братец. – Их египтяне держали вместо кошек. Видите у них приподнятое тело на длинных лапах, маленькая голова и большие уши.

– Подтверждаю, сервалы, – сказал своим механическим голосом робоконек.

Мне, если честно, было все равно, хоть нарвалы, хоть штурвалы. Было очень жутко. Я попытался несколько раз полоснуть когтями по воздуху, чтобы активизировать ЗМК и убрать нас всех подальше отсюда. Но, увы, не сработало, я, наверное, выработал всю энергию перемещения на сегодня. Блин, что же я такой маломощный! Один крохотный переход обесточивал меня на весь следующий день и может быть даже больше.

А существа продолжали приближаться к нам ломаной угловатой походкой. Все трое от хвостов до носов были перевязаны материей, похожей на наши современные бинты, только пожелтевшей от времени и местами истлевшей. На том, что шел впереди своих товарищей, была надета золотая маска, изображавшая морду кошки с непропорционально большими для такой мелкой физиономии ушами. А именно так, если верить Дане с Миком, и выглядели эти самые сервалы-переростки.

Тот, кто шагал справа, был просто обмотан древним заменителем бинта, порванным на боку, причем очевидно каким-то режущим оружием. Через прорезь виднелась свалявшаяся пятнистая шерсть. А на «бинтах», которые прикрывали морду, были нарисованы глаза. Те самые фирменные гляделки с большими черными стрелками, которые до сих пор смотрят на нас с пергаментов и стен пирамид.

У третьего же головы не было вовсе, что, впрочем, не мешало ему уверенно и целенаправленно идти вперед ничуть не хуже, чем его снабженные черепушками товарищи.

– Ну, ладно, полюбовались стремными котиками и хватит. Трансгрессируем, Мик, – сказал я, в очередной раз проведя когтями по воздуху, но Заклинание Мерцающего Когтя снова не сработало.

– У меня не выходит! – завопил я, на всякий случай попробовав активизировать заклятие еще раза три или четыре подряд. Все тщетно.

– Мой трансгрессор тоже не срабатывает! – бесстрастным тоном автомата сообщил робоконек. – Анализ данных показывает, что мы находимся слишком глубоко под землей и наших сил недостаточно, чтобы убраться отсюда.

– Ребята, что нам делать? Решайте скорее! – напомнила о себе Данина сестра.

– Хорошие кисы… – попытался задобрить адских тварей её брат. – Отпустите нас, и мы вам вышлем целую коробку корма «Укискас Вмискас Сосискас». Честное слово!

Но те никак не отреагировали на его попытку подкупа и двигались прямо на нас, время от времени издавая низкий утробный рык. Они были непоколебимы и бесстрастны, как дежурный, проверяющий наличие сменки у входа в школу. Если, не дай Котолепсус, забыл, то ни за что не пропустят, иди за ней домой и все. Здесь же такой поход за запасной парой обуви не прокатил бы, к сожалению.

Мы пятились назад, осознавая, что в этой комнате нет ни одной двери или окна, через которые можно было бы сбежать.

И тут до моего слуха, который, как я вам неоднократно говорил, в пять раз лучше, чем у любого земного кота, не говоря уже о собаках и людях, донесся странный звук. Он в моем восприятии никак не увязывался со всевозможными мумиями, Египтом и пирамидами. Это был едва уловимый скрип металлических шестеренок. Именно такой я слышал несколько дней назад. Его издавали напавшие на меня в прошлый раз плюшевые мишки-роботы.

– Это не мумии. Это киборги, – произнес я свою догадку вслух.

– Сканирование подтверждает, – бесстрастно подтвердил мою мысль Мик.

– Мы раскрыты! – произнес самый здоровый из псевдомумий, тот у кого на черепушке красовалась кошачья маска.

– Активизировать режим стремительного уничтожения! – сказал второй точно таким же «эмоциональным» голоском, как и у его коллеги-киборга.

А третий, как вы наверное догадались, промолчал, потому что болтать ему было нечем. Он заискрился и зашуршал в области шеи, и оттуда появилась пулеметная установка, дуло которой медленно, но верно повернулось в нашу сторону. В это же самое время глаза-прорези золотой маски второго засветились, и из них полыхнул лазерный луч.

Если бы Инна меня не оттолкнула, то это было бы моим последним мигом в жизни, а так луч ударил в стену и оставил на ней здоровенную вмятину, но блоки, из которых стенка состояла, были слишком прочными, чтобы он смог проделать в них дыру. Египтяне, если, конечно, строителями были они, строили на века, а не для того, чтобы положить сэкономленные на низком качестве деньги себе в карман, как это принято в некоторых измерениях. Интересно, а у вас как с этим?

В это время изо лба второй мумии вылезло точно такое же пулеметное дуло, как и у его коллеги, стоящего с другой стороны от вожака, разве что немножко поменьше размером.

Но тут загромыхало где-то сверху, по потолку полезли здоровенные трещины. Что-то громадное и сильное садануло об потолок с обратной стороны. Затем еще раз и еще.

– Вторжение! Уничтожить! – проскрипел вожак мумий, и все они, словно забыв о нашем существовании, воззрились туда, откуда шел грохот.

Мы, разумеется, не остались стоять на месте, чтобы выяснить, что же происходит. Мы ринулись в сторону, где располагались россыпи сокровищ, и спрятались за самой большой статуей кошки.

Как раз вовремя, чтобы увидеть причину стремительного и громкого разрушения потолка. Ей оказался огромный двухметровый пес-сенбернар с шикарными кремового цвета крыльями.

– Джок! – радостно завопила девчонка, узнав в гиганте своего любимого пса.

– Гав! – громогласно пролаял в ответ тот, очевидно тоже узнав хозяйку.

От вызванных гавком децибелов безголовую кибер-мумию перевернуло в воздухе, со смаком шлепнуло об стену, и бедная нежить медленно сползла по каменным блокам на пол кучкой ни на что не годного металлолома. И наверное для полного комплекта на неё сверху упал увесистый кусок разрушенной собакой стены. Коллеги пострадавшей мумии каким-то чудом устояли на ногах.

Они оказались разумнее своего погибшего собрата и растворились в воздухе, оставив кровожадные намерения до прихода следующих визитеров. Хотя возможно, что у них просто сработали какие-нибудь программы, которые велели им, скажем, убегать, когда им грозит опасность, и не о каком разуме речи не идет. Но нам, понятное дело, было все равно, почему они удрали, мы просто радовались, что спаслись.

Мы вскочили на широкую спину Джока, и он, делая мощные взмахи своими орлиными крыльями, понес нас куда-то вверх, проломил собою и нами еще несколько стен и потолок следующего уровня. И вот таким громким образом мы вылетели из пирамиды и оказались среди белых песочных барханов. После темной пирамиды свет дня показался мне настолько ослепительным, что даже заслезились глаза. Я посмотрел на мальчика с девочкой, они тоже закрывали гляделки несколько минут рукой, пока не привыкли к новому режиму освещения.

– Ну, что, Мик, мне кажется очевидным, куда нам трансгрессировать дальше.

– Разумеется, в измерение симуранов! – отозвался конек, в его голосе послышалось подобие теплых нот.

– Чудо-жидкость, которую мы принесли, тебе больше ни к чему, ты завершил свое превращение, – сказал Даня, обращаясь к Джоку.

– Даня, не выбрасывай, на всякий случай, а вдруг пригодится, – шепнул я другу, передавая ему ставшие не нужными три пульверизатора, чтобы он их сохранил.

– Ладно, – не стал со мной спорить парнишка.

Тут, ни с того ни с сего, я ощутил такую адскую боль в висках, что перед глазами заплясали непонятные цветные пятна, а затем мой мир поглотила темнота.

Очнулся я от едкого странного запаха, такого мерзкого, что начали слезиться глаза. С трудом сконцентрировав зрение, я увидел ветеринара-практиканта Ваню Громова, который убрал от моей физиономии какой-то пузырек с прозрачной, гадко пахнущей жидкостью.

– Нашатырный спирт, – пояснил Иван. – Используется, чтобы привести пациента в чувства.

– Слава Богу, очухался! – с облегчением выдохнул Даня, который каким-то чудом оказался здесь же.

– Ты нас так напугал! Я думала, что ты умер… – увидел я и Инну.

– А Мик где? – забеспокоился я о друге, которого почему-то не было со всеми нами.

– Он на зарядке. Когда ты вырубился, он истратил весь свой заряд, чтобы вытащить нас из того измерения, – прояснил ситуацию мальчик.

– Да, он молодец, даже Джока перенес в мир симуранов, – закивала головой его сестра. – Там так красиво, всюду горы и целая стая летучих собак. Они приняли нашего сенбернара в стаю. Я так за него рада! А как только мы оказались в Бесшумном Взрыве, то побежали показать тебя Ване.

– Так что с тобой случилось? – поинтересовался юный ветеринар и почему-то хихикнул.

– Извини, – смутился он, поймав мой недоумевающий взгляд. – Просто обычно наши пациенты не могут сказать, что у них болит… В общем мне…это… непривычно. Но очень круто!

– Понятно, – ответил я. – У меня так сильно заболела башка, что я вырубился.

– Сейчас болит? – поинтересовался Иван, осматривая мои глаза и уши.

– Нет. Прошло.

– То, что больше не болит, – это хорошо. Но такая сильная головная боль может быть неспроста. Давай-ка сделаем рентген.

– У вас на ферме есть рентген-аппарат? Кучеряво живете, – съязвил я, потому что мысль о том, что какая-то непонятная отсталая аборигенная техника будет облучать мою черепушку, мне очень пришлась не по душе.

– Конечно нет. Здесь ферма, а не санаторий, – заулыбался Ваня. – Но я знаю того, у кого такая техника есть.

Глава вторая. Медосмотр

– А я-то думал, что голубая кровь – это метафора… – изумился Ваня.

Он пораженно рассматривал голубого цвета фосфоресцирующую жидкость в пробирке, которая, собственно говоря, и была моей кровушкой. Не понимаю, чему он так удивился, у вас она что, какого-то другого цвета? Что? Красного?! Да ну на фиг! Не может быть! И как вы так живете? Ну, ладно, это ваши проблемы…

– Не умничай тут! – не смог придумать я, что ещё ответить на столь беспардонный комментарий будущего ветврача.

Мы сейчас находились в огромном гараже нашего соседа справа Игоря Гориусова, который тот переделал под лабораторию. Помните, он еще участвовал в нашей «пижамной вечеринке» в прошлом месяце? Несмотря на большие размеры помещения, развернуться здесь было негде. Каждый миллиметр пространства был заставлен всевозможными штативами, подставками с пробирками, непонятными жужжащими и гремящими аппаратами, о предназначении которых у меня не возникло не малейшей идеи, настолько они были необычны. Была здесь и большая пустая клетка, на дне которой валялись две пары новеньких блестящих оков с цепями, одна нормального размера, вторая совсем крохотная.

– А по составу такая же, как у нас, – сказал Игорь, рассматривая мазок моей крови в микроскоп. – Все показатели в норме, ну разве что совсем чуть-чуть повышен сахар.

Гориусову было лет сорок пять на вид, и он, как сказал ваш писатель Оскар Вайлд, книгу которого я пролистал на днях[2], потому что она входила в список по внеклассному чтению Инны на лето, был «обезображен интеллектом»: высокий лоб, залысины, несколько серебряных нитей на висках и очки в роговой оправе, которые были настолько большие, что закрывали половину лица. Примечательно, что, несмотря на фамилию, усов у товарища не было. Это он зря, конечно, вон у нас, у котов, какая красота на морде растёт. Прямо мурррр! Нельзя не залюбоваться.

Ваня же был высоким смуглым парнем с темными волосами. Он учился на первом курсе ветеринарного факультета и проводил этим летом свою первую практику в Бесшумном Взрыве, под руководством Стаса Кардиганова – весёлого, всегда улыбающегося старичка.

– Товарищи ботаники, вообще-то у меня жалобы на головную боль… – решил напомнить я двум радостным, словно попавшим в Диснейленд на халяву, служителям науки о цели своего визита. По ним было видно, что мой осмотр им приносит просто необычайное удовольствие. Неужели никогда до этого мироходца не видели?!

– Потерпи, раз пришел, – заявил мне Ваня.

– Если есть возможность обследоваться, то используй ее на полную катушку. Именно этим мы сейчас и занимаемся, – принял серьезный вид Игорь и поправил сползшие в порыве красноречия очки.

– Ух ты, там бараны! – изумленно воскликнул Даня, когда наклонился к зачем-то закрытой прозрачным куполом сковороде на плите, на которой жарился и переворачивался сам собой блин. Еще к этой конструкции крепилась рука-манипулятор в белой перчатке, которая складывала готовые блинчики на тарелку, где их образовалась уже целая горка.

– Муфлоновое покрытие. Новая разработка, – с нескрываемой гордостью в голосе пояснил изобретатель. – Не стирается, не подгорает, и для жарки не требуется масло.

Я подошел поближе, чтобы рассмотреть чудо техники, и увидел, что к прозрачному куполу, который закрывал собой сковородку с плитой и роборукой, была приставлена маленькая камера типа видеорегистратора, а изображение от нее транслировалось на здесь же стоящий ноутбук.

А на мониторе оказалась увеличенная раз в пять сковородка, дно и стены которой были покрыты стадом маленьких, можно сказать микроскопических, барашков. Они перемещались, и вместе с ними крутился, не пригорая, блин. Бяшек было так много, что они покрывали сковородку словно ватой или чем-то столь же воздушным, белым и пушистым. Я даже слова подходящего не могу найти, чтобы сказать, с чем это микростадо можно сравнить.

– Это что, барашки-лилипуты? – поразилась Инна.

– А ты что, промышленный шпион? – недоверчиво прищурил глаз учёный.

– Нет.

– Вот и не лезь в чужие разработки!

– Не больно и хотелось! – обиделась девчонка.

– А для чего клетка и оковы? – спросил Даня и зачем-то взял один набор в руки, тот что был побольше. Они тут же уменьшились в размере, причем настолько, что оказались бы парнишке впору. – Ух ты! В полиции для них цены бы не было, не один жулик бы не сбежал.

– Быстро положил на место! – начал закипать от негодования служитель науки в больших очках.

– Хорошо-хорошо, не надо так орать… – выставил руки вперёд мальчонка.

– Ладно, ребята, хватит, продолжим, – сказал Ваня, цепляя мне на голову какие-то присоски с проводками.

Когда вся моя несчастная черепушка была усеяна этими присосками, Иван посмотрел на один из мониторов. – Мозг, как у обычного млекопитающего. Никаких нарушений нет.

– Это радует. И почему я тогда упал в обморок? – поинтересовался я. – У меня так болела голова, что я испугался, что она у меня взорвется…

– Обследование еще не закончено. Наберись терпения, – успокоил меня Гориусов.

В его хозяйстве нашелся и рентген-аппарат, и куча другой аппаратуры, которая также не показала у меня никакой угрозы для жизни и здоровья. Интересно, кто же финансирует его проекты, если вся его аппаратура новенькая, не исключено, что последней модели, а сам он ездит на «майбахе»? Я, кстати, в тот же день посмотрел, сколько стоит такая машинка, по Интернету. Сумма астрономическая, аж глазик от ужаса задергался. Любопытствовать вслух я, понятное дело, не стал, ибо не грузи и не грузим будешь…

Наши медик с ученым поразились тому, что у меня легкие при погружении в воду трансформируются, а на шее появляются жабры, и у сердца оказалась по их меркам слишком длинная и эластичная аорта, что дает ему возможность дрейфовать по организму в любом направлении которое ему заблагорассудится. Так что в случае нас, котрусов, поговорку про сердце, которое ушло в пятки, можно воспринимать буквально. Хотя я вам об этом уже рассказывал.

– У тебя все показатели в норме. Ты здоров, – заявил Игорь, когда все процедуры были закончены.

– И, тем не менее, испытываю головную боль и падаю в обморок! – отрезал я. – Ну вас с вашими допотопными технологиями! Пойду на речку, поплаваю немножко. Только время зря потерял.

– Ничего не зря, – наставительно сказал Ваня. – Зато теперь ты знаешь, что со здоровьем у тебя проблем нет.

Вот так интересно получилось: головная боль и обморок есть, а причин для них нет. Очень странно. Ну, ладно, хорошо хоть консультация бесплатная. Даже интересно стало, и часто вы, люди, получаете такие «полезные» анализы?

Глава третья. Кладбищенские приключения

Все началось с того, что Даня где-то в полпервого ночи, стараясь не разбудить меня, на цыпочках направился к входной двери. Мне стало очень обидно, что друг не взял меня с собой, но, несмотря на это, я решил присмотреть за ним, просто так, на всякий случай.

Не стал будить стоящего на зарядке робоконька, потому что он вчера за день разрядился под ноль и до сих пор не накопил нужного для нормального функционирования количества электроэнергии.

К моему изумлению, к юному Даниилу присоединилась сестра, а затем, у входа во двор, и все друзья. И детишки дружной компанией отправились погулять. Куда?

Конечно же, на кладбище! Правильно, самое место и время! И где только гуляет их инстинкт самосохранения?!

Я понял, куда они направились, когда друзья повернули направо около большого дорожного стенда с надписью «Вставай и иди на выборы», а там, как знают все местные, другой дороги нет. Но делать нечего, пришлось идти следом за ними, стараясь при этом держаться на расстоянии, достаточном для того, чтобы не упускать их из вида, но при этом остаться незамеченным самому.

– Напомните мне, что мы делаем в час ночи на погосте? – дрожащим не то от холода, не то от криповости окружающей атмосферы голосом спросил друзей Даня.

Я напряг слух, потому что мне тоже было интересно, с какой такой радости их понесло в такое страшное и неприятное место на ночь глядя.

– Слушай, мелкий, я же предупреждала тебя, что будет жутко, – с досадой отозвалась Инна. – И целых три раза спросила, точно ли ты не испугаешься. И ты все разы отвечал, что нет.

– Я не испугался, – наверное слукавил мальчишка. – Просто хотел убедиться, что все правильно поняли план действий, и что никто не ошибется.

– Да какой уж тут может быть план действий! – отмахнулся Максим, кучерявый мальчишка в очках с толстыми стеклами, отчего его глаза смотрелись совсем крошечными. – Ребят, ну неужели вы в это правда верите?! И придурку ясно, что это чушь!

– Ну и чего ты тогда с нами поперся, раз такой умный и скептически настроенный?! – нашел время и место полезть на рожон его друг Костя Стравинский, высокий белобрысый парень в джинсовом костюме. «Джинса», как её называют мои юные друзья, была постоянной составляющей его гардероба, другую одежду он просто не носил.

Для парнишки, казалось, не существовало ничего лучше, чем поспорить с Максом. У них была дружба-соперничество, и такие вот мини конфликты на пустом месте частенько перерастали в недолгую потасовку. Но самое интересное, что уже через минуту после драки друзья вместе улыбались и вовсю прикалывались. И так до следующего раза.

– Пошел потому, что вы мои друзья, – вздернул нос Карнилов. – И даже если вы собираетесь тупить, то я все равно с вами.

– Ну да… – безэмоциональным голосом решила внести свой вклад в беседу Вероника Верзиперзева, девчонка с пирсингом в носу, обведенными черным контуром глазами (как я слышал, такой вид подводки называется «кошачий глаз»). Такой же цвет она предпочитала в губной помаде. Девчушка всегда ходила в чёрной одежде и с таким безразличным выражением на лице, что кажется, что еще минута, и вытянет вперед лапки, то есть ручки, и пойдет искать «Мозги-и-и».

– Ладно, что здесь надо делать? – попыталась вернуть разговор в конструктивный режим Инна.

– И почему идти нужно было именно сегодня, а не в любой другой день? – добавил её братец.

– Да уж, понятное дело, не потому, что местные уедут на каникулы! – хмыкнул Костя. Его голос прозвучал неестественно бодро, даже наигранно.

Неудивительно, даже мне было не по себе, хотя мы, котрусы, известны как самые храбрые существа во всех измерениях. А миров, кстати, побольше, чем воз и маленькая тележка.

– Вот не надо говорить такие вещи здесь… – поёжился братишка Инны. Ему показалось, что кто-то проскользнул мимо стоящей справа оградки.

«Должно быть крыса», – успокоил он себя мысленно, стараясь не давать своему развитому воображению простора для фантазий.

Я, кстати, тоже заметил это резкое движение и даже готов был поклясться, что его источником была кошка или кот, правда, разглядеть её или его в такой темноте я не смог, несмотря на свое развитое зрение. Слишком быстро проскочил…

– Да ладно, расслабьтесь вы все уже, – повысил голос Максим. – Это просто кладбище ночью.

– Ага, – вяло огрызнулся белобрысый. – Прикольно это услышать от парня в футболке с надписью «Истина где-то не здесь».

– Я верю в инопланетян и параллельные миры, а не в сказки, – сказал Максимка. – И оставь в покое мою футболку. Она классная.

В том, что он считает этот вид одежды суперским, никто и не сомневался. У него их штук двести, разных цветов, и все как одна с прикольными надписями. И эта своеобразная коллекция постоянно пополнялась.

– Хорошо, но история о висельнике – это не сказка! – с жаром заявил Константин. – Поэтому-то мы сегодня сюда и пришли.

– А поточнее можно? – попросила пояснения Инна.

– Ну да, – бесцветным голосом поддержала подругу Вероника. Выражаться односложными фразами было её единственной и, как следствие, любимой манерой общения. Конечно, краткость – сестра таланта, но у этой готичной дамочки она превзошла все разумные пределы. Если она сказала за вечер слов двадцать, то это было очень хорошо. Обычно ограничивалась штуками этак пятью или шестью, избегая предложений длиннее, чем в два слова. В общем, вы поняли, что собеседник из нее был такой интересный, что свихнуться можно от счастья. Но, как ни странно, это ребятам ничуть не мешало тусить в одной компании и довольно успешно общаться. Для меня не новость, что дружба часто объединяет очень разных людей или других существ.

– Сегодня тот самый день, а точнее ночь, когда в центре кладбища на дубу можно увидеть висельника, – начал Костя.

– Ну началось… – тяжело вздохнул Максим.

– Не началось, а чистая правда! – огрызнулся в ответ Стравинский. – Если в эту самую ночь дотронуться до ноги висельника, то можно будет загадать любое желание, и оно сбудется.

– Костя, ну ты же понимаешь, как это звучит? – пожала плечами Инна. – Я не понимаю, почему ты купился на эту историю!

– Да потому, что очень многие видели его, – не сдавался, несмотря на сомнения друзей, мальчишка.

– Ну может показалось… – предположил Даня.

– Его видели в разные годы человек тридцать, – в темноте выражения лица парнишки было не видно, но он наверное хмурился. – Такому количеству очевидцев показаться не могло.

– Ладно, хорошо, тогда давайте дойдем до центра кладбища и полюбуемся дубом, – сам не поверил в то, что он это предложил, младший Кардиганов.

Он, конечно же, тут же пожалел об этом, но было поздно.

– Да, давайте уже пойдем, – неожиданно для всех выдала слишком сложную фразу Вероника, видать, треп ни о чем в течение столь долгого времени вывел из себя даже нашу королеву пофигизма.

И мы двинулись в предложенном направлении. Маневрируя между крестами, памятниками и открытыми оградками, мы прошли половину кладбища и увидели тот самый дуб.

Я не знаю, что чувствовали ребята и девчонки, но мне подходить к этому представителю местной флоры очень не хотелось. Каждый шаг давался с таким трудом, будто я шел в гору, несмотря на то, что местность была ровная. Предатели-лапы дрожали так, будто я только что посидел на массажном кресле с вибрацией, причем включенной на полную мощность. И тут возникло знакомое неприятное и тягучее ощущение. Это мое сердце на длинной эластичной аорте поспешило сбежать в пятки. У вас людей такой опции нет, но, поверьте мне на слово, вы ничего не потеряли. На редкость неприятно.

И вот мы подошли к чудо-дереву совсем близко и с замиранием сердца воззрились на него…

– Ну я же говорил, здесь нет никого! – первым нарушил напряженную, просто звенящую тишину Максим.

– Еще рано, он появляется в два, – был непреклонен Костик.

– Ок, давайте подождем, – предложила Инна. – Всего полчаса осталось.

И ребятишки устроились около ажурной кованой ограды, облокотившись на нее, так, чтобы хорошо просматривался дуб.

Поползли медленные минуты ожидания. Даня все это время смотрел на экран сотового, цифры на нем категорически не хотели меняться. Такое ощущение, что их специально приклеил какой-то приколист. Чтобы как-то скоротать время в ожидании чуда, предприимчивый Макс прихватил с собой в рюкзаке целый пакет всевозможных конфет и угостил друзей. Со сладостями время пошло быстрее и приятнее. Детишки с удовольствием лопали конфетки, бросали фантики на землю и, конечно же, не забывали поглядывать в сторону страшного древа. Пока ничего странного или пугающего не происходило, разве что легкий ночной ветерок шевелил листву.

– Ну вот, два часа, – с едва скрываемым ликованием сообщил юный Кардиганов, но ребята и сами уже это поняли, потому что у них тоже у всех были сотовые, кроме Вероники. Должно быть, связь с окружающим миром для нее была незначительной причиной, чтобы купить даже самый простой телефон. А может это был такой изощренный способ выпендриться, кто ее знает.

– Жалко, – расстроился Стравинский.

– Да ладно тебе, – похлопал друга по плечу Максим. – Попробовать все равно стоило. Не каждый же день выпадает хотя бы шанс загадать самое настоящее желание.

– Да в том-то и дело, что никакой не шанс. Ты был прав. Сказки.

– Ладно, ребята, пойдемте отсюда, – предложил Даня, и все понуро поплелись обратно.

Но непонятно почему далеко уйти детям и мне, мирно бежавшему за ними, не удалось. Они топали между всевозможными крестами, надгробьями и прочими элементами кладбищенской архитектуры уже минут пятнадцать и по моим ощущениям должны были уже дойти до ворот. Но вместо них увидели…

– Так, ребят, кто знает, сколько дубов на этом погосте? – задумчиво почесал подбородок Костя.

– Один конечно, – неожиданно выдала целых два слова из несвойственного ей словесного репертуара Вероника.

– Значит мы прошлись по кругу и вернулись, – подытожил и так очевидную вещь Даня.

– Неудивительно, здесь в темноте заблудиться как нечего делать, – вздохнула Инна.

– Просто нужно знать короткую дорогу, – продолжила удивлять расширением своих голосовых возможностей Вероника. – Пойдемте.

– Откуда ты знаешь, куда идти? – напрягся Макс.

– Я готесса, умник! – многозначительно проговорила Верзиперзева тоном, которым обычно признаются в своем высоком королевском происхождении.

– А, понятно, – ответил Максимка, хотя я не уверен, что он действительно что-то такое понял. Я, если честно, тоже не врубился. Но мне простительно, я же не местный.

Ребята, ведомые готичной дамочкой, сделали крюк по старой части кладбища с древними помпезными склепами и грациозными скульптурами ангелов и плакальщиц. Затем повернули пару раз направо, затем налево около огромного мраморного креста с табличкой «Помним, скорбим» и пришли…

Опять к злосчастному дубу!

– Ну, молодец, мадам Сусанина, – «похвалил» Костик.

– Это невозможно! Я здесь каждый склеп знаю! – в сердцах топнула ногой Вероника.

– Хи-хи-хи! – послышался злорадный тоненький смех откуда-то из кроны дерева.

– Кто там? – решил щегольнуть перед ребятами показной храбростью младший Кардиганов, и только по тому, как немножко дрогнул его голос на последнем слове, впечатление несколько смазалось. – А ну слезайте! Мы знаем, что вы там.

На второй раз получилось гораздо лучше, мальчик почувствовал себя без пяти минут героем.

Но в ответ тоже прозвучал противненький писклявенький хохот, и никто почему-то не ринулся выполнять указания Дани. Мальчишке показалось, что из кроны дерева стали доноситься странные звуки, похожие на потрескивание дров в костре.

Затем откуда-то слева послышался чеканный цокот подков и ржание. Но откуда может взяться лошадь на кладбище ночью, тем более после двух ночи. Ну, в смысле, до двух, конечно, тоже… В общем, вы и так поняли, что я хотел сказать.

Ржание и шум явно конного происхождения переместились влево. Затем вернулись обратно. То ли пока невидимая лошадка была не одна, то ли перемещалась прямо с крейсерской скоростью. Оба варианта казались безумными в интерьерах местного погоста. Впрочем, как и сам факт присутствия здесь копытного.

Дети не стали дожидаться, когда таинственный скакун или, не дай бог, целый табун решит показаться им на глаза, и со всех ног бросились бежать. Я последовал их примеру и припустил следом. Они бежали долго и упорно, почти на пределе возможностей. Я не знаю, как у них, но у меня уже сбилось дыханье, лапы налились свинцом, и в боку появилась такая резь, что хоть криком кричи. Но страх оказался сильнее немощи кошачьего тела, которое, между прочим, не лошадиное и никогда не было рассчитано на безумную гонку по пересеченной местности.

А пресловутый топот подкованных копыт и не думал утихать, он настырно и надоедливо бежал следом за нами. Но его источника пока не было видно. И если честно, было бы неплохо, если бы мы его вообще не увидели. Я, знаете ли, не был любопытным кошаком и уж, конечно, не горел желаньем познакомиться с аборигенной кладбищенской живностью. С нежитью, если что, тоже…

Так бы мы и бежали всей испуганной толпой и дальше, если бы не раздался оглушительный крик бегущего последним Даниила: «Помогите! Меня схватили!»

– Даня! – взвизгнула Инна и, толком не понимая, что делает, бросилась на голос брата, чтобы спасти его от неизвестной угрозы. Ребята тоже побежали за ней.

Как же приятно осознавать, что мои друзья выбрали себе в компанию людей, которые не бросят в трудной ситуации. Даже несмотря на то, что им самим при этом было страшно до чертиков. Но на тот момент я был далек от аналитики, напуган не меньше детей и так же, как они, не представлял, что делать. Даже не догадывался, с кем или с чем мы сейчас имели дело и насколько опасно и агрессивно было это существо.

– Помогите! – кричал тем временем Даня. – Спасите!

Когда сестра первая подбежала к напуганному и едва не плачущему мальцу, то увидела, что он присел на одно колено и обеими руками пытается отодрать от щиколотки вцепившуюся в нее мертвой хваткой скелетную руку, которая торчала прямо из земли.

Девчонка попыталась помочь брату оторвать настырную пятерню, но тут же рухнула рядом, потому что ее за штанину джинсов потянула еще одна лишенная кожных покровов кисть, которая так же, как ее не очень живая коллега, росла прямо из почвы.

Дети толком не заметили, как оказались все в плену костлявых конечностей, которых оказалось так много, что они смогли прижать к земле всех ночных посетителей кладбища. Кроме меня конечно, я, как вам уже рассказывал, бежал за человеческими детенышами на приличном расстоянии. Это-то меня и спасло.

Я спрятался за ближайшим памятником, судя по надписи, какой-то девушке, которая погибла при пожаре. Имени и фамилии несчастной не было видно из-за того, что они заросли слоем мха. Судя по дате смерти и рождения, девчонке, царствие ей небесное, было всего десять лет.

Все это я отмечал машинально, благодаря своему суперскому кошачьему зрению. Все мои мысли были в тот момент только об одном, как бы спасти своих друзей. Пока ничего стоящего в голову не приходило, и все, что мне оставалось, – это наблюдать из своего укрытия, что же будет дальше.

Мое терпение уже довольно скоро было вознаграждено. Послышался звон приближающихся подкованных копыт, и появился скакун, который его издавал.

От одного вида коняшки у меня подбородок опустился до самой земли, вот насколько я был поражен. И было от чего!

В ваших человеческих пословицах есть персонаж, который называется «конь в пальто», и именно это словосочетание могло в полной мере описать внешность существа, которое подошло к поверженным ребятишкам. Все было, как в той самой поговорке: и конь – здоровенный черный с желтыми, светящимися в темноте глазами с вертикальной черной полосой вместо зрачка, как у змеи. И бежевое замшевое пальто укороченного типа, едва закрывающее половину длиннющего хвоста. На голове у коня красовался молодцевато сдвинутый на левый бок светлый цилиндр. В правый глаз животного был вставлен монокль на золотой по виду цепочке. Ходил скакун на задних лапах и прямо, причем так уверенно и умело, что я готов был поклясться, что он так передвигался всю свою сознательную жизнь. Наверное и не догадывался, как ему положено ходить на самом деле. Передние же конечности правильнее было бы назвать уже руками, потому что они выглядели точь-в-точь, как у вас, людей. И чтобы подчеркнуть свой сногсшибательный вид, он носил белоснежные перчатки. В правой кисти коняга держал черную изящную трость с черным сверкающим камнем, вставленным в ручку.

– Ух ты! – поразился чудной внешности пришедшего Даня.

– Кто ты такой? – спросил Костя.

– Что здесь вообще происходит? – потребовала хоть какой-то ясности Инна.

– Не важно! Просто отпусти нас! – потребовал Максим.

– Да уж… – предпочла остаться в своем экономном на слова режиме Вероника.

– На этот раз дети… – с нескрываемым разочарованием в голосе проговорил копытный. – Ну правильно, кто еще купится на байку про висельника и желание и припрется на кладбище поздно ночью. Только дети и чудаки, – удрученно покачал он большой вытянутой мордой и повернулся куда-то направо, когда послышался звук, будто бы трещат поленья в разгорающемся костре.

– Да, босс, нет покоя ни себе не другим, – попала в поле моего зрения птица с ярким светящимся оперением, розовой драконьей мордочкой, завершающейся такого же цвета клювом.

– Только все закончили, а теперь за ними снова убирать, – пожаловался подошедший ее собрат.

– А я рассчитывал прийти сегодня домой пораньше, – грустно добавил третий. – У меня, между прочим, у сына сегодня день рождения!

– Да я и сам уже, как видишь, переоделся, – раздраженно ответил скакун.

– Да что мы сделали-то такого? – возмутился неопределенности обвинений Костя.

– Подумать только! – развела руками, то есть крыльями, одна из птиц. – Они не понимают, что натворили…

А вот я, в отличии от испуганных ребят, быстро смекнул, что происходит и что надо сделать. Я вспомнил одну из историй, которую мне еще в детстве рассказывал отец. И побежал действовать.

Так быстро, как только мог, я добежал до дуба, собрал зубами с земли обертки от конфет, которые успели накидать ребята, пока ждали появления висельника. Затем экспромтом сгенерировал из земли воду, которая там, как вам известно, просто обязана находиться. Создал из полученной влаги подобие рук с пальцами, которые тут же по моему приказу начали метаться по кладбищу и выпрямлять следы, оставленные ребятами, выправлять потоптанную траву и проводить прочие восстановительные мероприятия. И, конечно же, мои усилия не могли остаться без внимания сотрудников кладбищенского клининга – бригадира-аллюра и его сотрудников-уборщиков, которые носили гордое название «огнеперы».

– Так вы обладаете магией? – с удивлением поднял бригадир одну бровь, которой теоретически у него не должно было бы быть, а тут было целых две и довольно густых.

– Да, – сказала Инна, которая увидела, как я подмигнул ей из-за ближайшего памятника. – Нам очень жаль, что мы испортили вам уборку и насорили.

– Но мы сейчас все уберем, так что не надо ничего переделывать, – интуитивно нашла правильные слова смекалистая девчонка, глядя, как водные руки убирают оставшиеся бумажки и наводят прочий лоск на кладбище. Я не успел ей даже мысли подходящей в голову транслировать. Умница девочка!

– Как же хорошо! – обрадовался один из огнеперов.

– Да, теперь я смогу успеть на праздник к сыну! – ликовал тот, который печалился, что не успеет поздравить потомка.

– Босс, давайте их отпустим, – предложил самый маленький из них.

– Да, босс, действительно. Они же попросили прощения и все исправили… – в разнобой заговорили все сверкающие птицы.

– Ну ладно-ладно, – сдался аллюр, а именно так, если вы еще не поняли, называется данный прямоходячий вид магических лошадей. – Всем спасибо. Все свободны.

Инфернальные сотрудники исчезли вместе с руками скелетов, которые удерживали ребят прижатыми к земле все это время.

– Я ничего не понял… – ошарашенным голосом проговорил Максим.

– Как ты догадалась, что надо говорить? – спросил Инну Костя.

– И что это за водяные летающие руки? – спросил Даня, но увидел выглядывающего из-за памятника меня и осекся. – Хотя не важно, все хорошо, что хорошо кончается, – тут же сменил он тему разговора.

– Да уж, – вернулась Вероника к своей немногословной и односложной манере общения.

Мы пошли к воротам, которые, кстати говоря, на этот раз нашли сравнительно быстро и без приключений.

И снова мое развитое зрение уловило, как быстро и бесшумно перелезла через кладбищенский забор темная кошачья фигура. На этот раз по ее силуэту я смог узнать породу незваного гостя, точнее гостьи. Корниш-рекс! А у нас в поселке, между прочим, всего одна такая дамочка…

Глава четвёртая. Чердачный гость

С самого утра шел дождь. Он долго и монотонно стучал по окнам и крыше, словно призывая в души людей гнетущую скуку и настроение ниже плинтуса.

Но в доме Кардигановых никакой меланхолией и не пахло, потому что к Инне с Даней пришли почти все друзья, кроме Верзиперзевой. Похоже, она очень бережет свой готичный имидж, чтобы ходить в гости по утрам. Да и просто прогулки в дневное время девчушка, видать, тоже не любит. Я еще ни разу не видел ее в любое другое время суток, кроме вечера. Хотя я и не очень присматривался, у меня своих дел выше крыши.

Я сначала не понял, чем именно заняты ребята. Потом решил, что они дружно готовятся к любительскому спектаклю. Вот только почему-то никто не торопился учить слова для роли, ограничились только изготовлением декораций.

Костя и Макс клеили из больших листов картона нечто, что на мой взгляд было похоже на туалет, который стоит у Кардигановых на улице. Им теперь мало пользуются, потому что в доме сделали еще один, более удобный, хотя старый решили не убирать на всякий случай. Но когда Инна принесла синюю гуашевую краску и они стали дружно его красить, я удивился. Что за странное оформление подобной постройки? Еще больше изумления у меня возникло, когда Даня показал свое произведение, над которым трудился минут двадцать-тридцать: лист бумаги, где черными буквами на белом фоне красовалась надпись «Police». На мой недоумевающий взгляд Даня пояснил: «Косплей» и улыбнулся.

– Смотри, мелкий дает, – усмехнулся Макс. – Объясняет коту, чем мы занимаемся.

– Все равно это перспективнее, чем что-либо объяснить тебе, – заржал его друг Костик.

Пока мальчишки препирались, я сбегал на второй этаж в комнату Дани и выяснил, что импортным словом «косплей» сейчас называют фотокопирование разных сценок из фильмов и мультиков. Чем больше внимания к деталям при этом уделяется, тем выше уровень. А еще эта новая забава считается очень модной, поэтому человеческая молодежь готова заниматься ею с утра до вечера, не забывая, конечно, выкладывать результаты своего труда в Интернете. Но что меня вообще удивило, так это то, что этим развлечением стали баловаться еще и очень многие взрослые. А с другой стороны, почему бы и нет, хобби, как хобби.

Вооружившись новыми знаниями, я вернулся в зал и попытался понять, что именно собираются косплеить мои друзья. Правда, толку от этого, конечно, было мало, потому что я находился в вашем измерении всего второй месяц и пока разбирался в вашем синематографе примерно так же, как наша корова Ночка в балете. Хотя учитывая, что Ираида с мужем взяли её вместе с козой и конём для демонстрации на корпоратив, то не исключено, что она уже научилась делать парочку "па".

Но тут что-то тяжелое с силой рухнуло на чердаке, а затем еще пару раз. Послышался звон разбивающегося стекла. Прислушиваясь к шумам сверху, которые и не думали утихать, а даже наоборот становились насыщеннее, я решил подняться и выяснить, в чем же дело.

Я вышел на улицу, не забыв перед этим щелкнуть пальцами. Как вы наверное уже поняли, вода была, есть и будет моей родной стихией и всегда повиновалась мне беспрекословно. Я мог управлять любой водой, которую только мог увидеть, а один раз, две недели назад, даже смог заставить воду в трубах прорваться и смыть целую стаю озверевших плюшевых мишек.

Сегодня водная стихия тоже не отказалась сотрудничать со мной. Я мысленно велел дождю образовать невидимый купол вокруг меня, чтобы на меня не пролилось ни капли. Увы, не подумал о мокрых траве и земле и слегка расстроился, что испачкал лапы. Забрался по влажной лестнице, которая всегда стояла прислоненной к стенке дома, и пробрался на чердак, потому что его никогда никто не запирал, даже на ночь, не говоря о белом дне. Вытерев грязные лапы об валяющуюся на полу мешковину, я шагнул вперед.

Возня все еще была в разгаре. До меня доносились звуки борьбы, и я побежал прямо на них. Я мысленно порадовался, что у детей в комнате вовсю орёт музыка, и они не услышат всех этих шумов, и, к счастью, не попадут в беду, ну хоть на этот раз.

И вот предо мной, сплетаясь в словно неделимый клубок, катались по полу наш Бабайка, похожий на обросшего густой белой и длинной шерстью варана с головой обезьянки-капуцина с длинными заячьими ушами. Его соперника сразу разглядеть не удалось, до такой степени они переворачивались во всех возможных положениях в пространстве. Пару раз противники в пылу борьбы даже прокатились по стенам и потолку, что навело меня на мысль, что недруг нашего Бабая тоже существо фантастическое, иначе как бы они смогли исполнить все эти кульбиты, наплевав на земные законы физики. Только магия. Исключительно. Противники к этому времени уже дружно валяли друг друга по потолку.

– Эй, что здесь происходит? – поставил я комбатантов[3] перед фактом, что они теперь не одни на чердаке.

– Это всё он! – заявил Бабайка, откидывая соперника в сторону. – Ворюга! Хотел что-то спереть, а я ему помешал.

– Это кто ворюга? – до глубины души возмутился его противник. – Следи за своим языком, ящер-волосатик.

– Как ты меня назвал?!

– Так, стоп, даже с ума надо сходить постепенно, – пресек я возможность возобновления мордобоя. – Быстро слезайте с потолка, у меня уже шея затекла смотреть на вас снизу вверх.

– Кто вы такой и что вы делаете у нас на чердаке? – обратился я уже к незнакомцу.

– Здравствуйте, ваше высочество, – сказало существо и отвесило мне поясной поклон. – Я Квази Адепт – ваш новый оракул[4].

– Так у меня уже есть один, – задергался мой глазик. – Такая здоровенная и вреднющая мурена, Кастро зовут. Мне еще один оракул не нужен, мне одного, так сказать, за глаза…

– Он меня к вам и послал. Магистр Кастро оставил меня защищать вас вместо себя, на время, пока он на курорте. Вот я пришел вам представиться, а на меня напал этот заросший варан, – недовольно зыркнул он в сторону Буки, а это, как вы помните, еще одно из имен, на которое отзывается наш чердачный страж.

– И что, все это я должен был прочесть по твоей пернатой физиономии?! – настал черед обиженно надувать губы для второго комбатанта. – Представиться надо было, а не шуршать здесь направо и налево, как какой-нибудь домушник.

Соперник Бабая сделал шаг вперед из тени, и у меня появилась возможность его рассмотреть. Передо мной стояла птица с меня ростом, с двумя ярко-оранжевыми перепончатыми лапами, крыльев почему-то не было и в помине, зато был длинный подвижный хвост с шикарным веером перьев на самом конце. На голове красовались два маленьких рожка, которые почему-то втянулись обратно в черепушку, как только я на них посмотрел. На мордочке красовался непропорционально большой клюв. Во рту были видны мелкие, словно осколки, но частые как у пираньи зубки, которые также втянулись через минуту после того, как я обратил на них внимание.

– Рад знакомству, ваше высочество, – еще раз церемонно поклонился мне чудик. – Как только вам понадобится моя помощь, просто позовите, и я тут же появлюсь. У меня уже, кстати, есть пара идей, как перенести вас домой, но об этом чуть позже. А теперь извините, мне пора ненадолго исчезнуть, – и исполнив легкий реверанс, он с хлопком исчез.

– Ух ты… – не то удивился, не то просто выдохнул Бабайка.

Глава пятая. Микки-Маус отдыхает

Тут я услышал крик снизу и бросился на него. Когда я забежал в зал, где дети мастерили свои поделки, то увидел, что они больше не заняты приготовлениями к косплею. Вместо этого они все стояли у окна, напряженно в него всматриваясь. Я протиснулся между ребятами, чтобы выяснить, что же происходит.

– Да нет там ничего! – заявил Даня.

– Я тоже ничего не вижу, – подтвердила слова брата Инна.

– И я, – согласился с друзьями Костя.

– Он должен быть там! Я его видел! – закричал Макс и побежал на улицу, несмотря на льющий к этому времени уже как из ведра дождь.

Остальные ребята схватили стоявшие в подставке у входа два зонта и, спрятавшись под ними, побежали во двор за Максимом. Бестолково побегав по двору, на всякий случай забежав в баню и даже заглянув в дощатый туалет на огороде, дети, к счастью, никого не нашли.

– Кого ты увидел? – спросила друга Инна, когда они, все промокшие и разочарованные, вернулись обратно в дом.

– Да, действительно, кого мы хоть искали как придурочные? – добавил Костя.

– Там была такая здоровенная страшная морда, которая пялилась на нас из окна.

– Может это было твое отражение? – не то спросил, не то попытался в очередной раз подколоть приятеля Стравинский.

– Не смешно! – вздернул нос так, что едва не смахнул с него очки, Карнилов. – Мельчаешь, дружище. Мог бы подколоть и получше…

Воспользовавшись тем, что все наблюдали за очередной перепалкой мальчишек, я скользнул во двор. Разумеется, не забыв создать невидимый купол вокруг себя, чтобы капли дождя отскакивали, не замочив меня. Я, конечно, водное существо и все такое, но предпочитаю купаться тогда, когда сам захочу, а не тогда, когда это вздумается местным погодным явлениям.

Мне очень не понравился тот факт, что кто-то подозрительный тусовался на нашем дворе. И если это все Максу и показалось, то я должен был убедиться в этом лично. Мое любопытство было вознаграждено в первые же минуты пребывания на залитом дождем пространстве возле дома. Прямо на земле, под окном, тем самым, в которое смотрели дети, когда я вошел в зал, красовались два отчетливых отпечатка лап какого-то, судя по виду, животного. Они были размером со след взрослого человека, но внешне больше походили на собачьи или волчьи, хотя может и кошачьи, если речь идет о ком-то большом, например, пуме или льве.

Точнее сказать я не мог. Я, знаете ли, наследный принц, а не следопыт.

Удивляюсь, как только дети не заметили таких здоровенных отметин на земле на самом видном месте. Хотя, подозреваю, что они как следует и не искали, потому что не восприняли серьезно слова увлеченного всем сверхъестественным Макса.

Цепочка следов привела меня через огород к берегу реки, которая, как вы помните, протекает прямо у дома Кардигановых. И тут я увидел странное существо, которое сидело на специальной лесенке, ведущей на небольшую пристань, которую собственноручно смастерил Стас.

– Ты кто такой? И зачем ты шпионил за нами? – без «здрасьте» и "до свидания" набросился я на незваного гостя.

– А что я? Я ничего! – предпринял попытку улизнуть от меня, прыгнув в воду, чудик.

Но река, как вы знаете, моя родная стихия и слушается меня, как хорошо выдрессированная овчарка. Даже лучше, учитывая, что все собаки тупые, слюнявые блохастики и ничего более.

Волны выплеснули неудавшегося беглеца обратно, прямо к моим ногам.

– Что ты такое? – сморщил я нос. – Откуда ты взялся?

Зрелище мой невольный собеседник представлял собой нетривиальное, даже на мой взгляд. А я, знаете ли, в своих путешествиях между мирами повидал такое, что ни в сказке сказать, ни в смс-ках нащелкать.

Представьте себе крысу размером со взрослого мужчину, с ушами, похожими на слоновьи, и вытянутыми туловищем, задними и передними конечностями. Добавьте к этому, что чудо-юдо передвигалось прямохождением, так же, как это делаете вы, люди. Самым же неприятным были расположенные то тут, то там по телу зверя полупрозрачные наросты, которые, казалось, вот-вот лопнут и забрызгают все вокруг столь же мерзким, как и они сами, гноем. Подозреваю, что у меня даже физиономию скривило от отвращения. Ну а что вы хотите? Я же не железный.

– Так кто тебя подослал? – направил я разговор, который пока не клеился, в нужное мне русло. Даже на всякий случай попытался прочесть его мысли, но, увы, их у него не оказалось. Похоже, что товарищ был тупой, как пробка.

– Ваше высочество, не нужно обижать бедную зверушку, – послышался сзади меня знакомый голос моего недавнего чердачного знакомого Адепта. – Видно же, что это самый обычный грызун, только переросток.

– Опять ты, – недружелюбно откликнулся я, не отрывая глаз от крысоподобного существа. – Так он твой подручный? Ты его подослал шпионить за нами?

– Никто меня не посылал! – нахмурился мутант. – Птичка права. Я был самой обычной крысой и жил здесь, во дворе, со своего рождения, но однажды на меня напала бело-рыжая собака, и с тех пор я такой. Меня, кстати, зовут Бзик.

– Очень приятно. Так тебя Джок покусал?! – я не заметил, как сделал машинально два шага назад. – Это значит… что ты опасен и… заразен.

– Знаю. Поэтому я и пришёл! – грустно вздохнул мутантик. – Я видел, как ты вылечил зараженных козу и корову, опрыскав их какой-то смесью. И хотел найти еще немножко для себя. Я становлюсь агрессивным. Я боюсь… что нападу на кого-нибудь… Я держусь из последних сил. Я обычная крыса. Я не хочу никому зла. Пожалуйста, помоги мне.

– Значит ты обыскал весь двор, баню, понял, что ничего не осталось, и пришел к дому в поисках лекарства? – закончил за него я. – У меня остался один пульверизатор. – На всякий случай уменьшил я количество находящегося у меня вещества. – Мы с ребятами хотели опрыскать им Джока, но оказалось, что ему это не нужно. Квази, ты присмотришь за ним, пока я схожу в дом?

– Рад быть вам полезным, ваше высочество, – вытянулся по струнке Адепт. – Клянусь, чем хотите, вы можете мне доверять. Я на вашей стороне.

– Заранее спасибо, – поблагодарил я и побежал домой, пока птицеобразный не передумал и псевдокрыса не осталась одна без присмотра.

В пирамиде я передал все три бутылочки Дане и попросил их сохранить, но забыл спросить, куда именно он их положил. Я понадеялся, что он складировал все это у себя в комнате, поэтому именно туда и направился.

Конечно, можно было спросить у самого парнишки, но тогда пришлось бы объяснять, для чего они мне нужны, а это бы потребовало целую уйму времени. Не говоря уже о том, что известие о мозольчатом монстре, который, как выяснилось, жил у них на огороде, могло его серьезно напугать, а такой поворот событий мне точно не был нужен. Вот по всем этим причинам я решил заняться поисками самостоятельно.

Я побывал под кроватью, в шкафу, а нашел то, что мне нужно, в прикроватной тумбочке, на нижней полке, вместе с новым плакатом любимой Даниной группы «Вера в Брежнева», который тот еще не успел повесить к себе на стену. На плакатике были сфотографированы две стройные девчонки с такими густыми бровями, что из-под них не было видно глаз. Впрочем, эта особенность экстерьера певиц мальца совсем не смущала, он мне просто отвечал, что я ничего не понимаю, и прибавлял, что это просто прикол. В чем он состоял, я, если честно, не понял. Причем здесь брови, и в какого это Брежнева верят эти девчушки, я также не смог догадаться.

Нужно будет посмотреть в Интернете, но это потом, пока есть дела поважнее.

Когда я вернулся обратно, уже с лекарством, то застал их обоих на том же месте и вернул грызуну его нормальное состояние.

– Спасибо! Спасибо! Спасибо! – затараторил крысенок, радостно подпрыгивая.

– Кого-нибудь из твоих сородичей еще заразили? – на всякий случай поинтересовался я у бывшего мутанта.

– Нет, только меня.

– Ну, слава Котолепсусу! – облегченно выдохнул я.

Вот таким образом и состоялось мое знакомство с Адептом.

И знаете, сам не знаю почему, но я почувствовал, что ему можно верить, и уже на следующий день мы с Миком и Квази обсуждали, как бы мне вернуться в Муррринию и спасти моих несчастных родственников.

– Знаете, а ведь профессор Кастро предусмотрел, что у нас возникнут, так сказать, вопросы практического характера, и велел передать вам это, – сказал птиц, или как там у вас называют птицу мужского пола, и достал из воздуха несколько скрученных в трубочку свитков, скрепленных друг с другом с помощью печати из сургуча, на которой четко просматривался профиль оракула. Да, любит себя старый сноб, прямо тащится от собственной персоны. Вот у вас на печати есть ваш собственный портрет? А у него есть. То есть как у вас нет собственной гербовой печати? Серьезно?! Да как вы так живете?!

Я развернул, переданные мне бумаги. Первой из них оказалось рекомендательное письмо от лица Кастро на мое имя, в котором он сообщал, что по состоянию здоровья не сможет пока помогать мне в моей миссии, но зато отправляет мне в помощь своего самого лучшего студента в виде Квази, в скобках значилось «одна штука», чтобы он помог мне вернуться домой. Мурен уверял, что у его посланника достаточно навыков, знаний и умений, чтобы оказаться мне надежным и полезным помощником. Если бы я не знал, что старик-оракул меня на дух не переносит, то наверное даже бы прослезился от чувства благодарности, а так просто заподозрил, что во всей этой истории должен быть какой-то подвох. Разумеется, этими своими умозаключениями я ни с кем не поделился, чтобы не обидеть своего нового друга, и на всякий случай заслонил эти свои мысли, чтобы мои собеседники-телепаты не смогли их считать самостоятельно.

Второй лист оказался более полезным с практической точки зрения. В нем Кастро рассказывал, что прямо в нашем поселке, носившем эффектное название «Бесшумный Взрыв» находится ход-портал, причем единственный во Вселенной, который был настолько мощным, чтобы нас всех перенести в мое измерение. Это была хорошая новость, но к ней, понятное дело, добавлялась плохая. Оказывается, что он замаскирован, причем так искусно, что его не может почувствовать и обнаружить ни волшебный скипетр, который мне удалось спасти из лап коварных подводных собак, ни даже супер-пупер аппаратура, встроенная в нашего конька-робота. Чтобы добраться до этого портала, нужно собрать три части волшебного зеркала, которые и покажут точное местонахождение нужного нам перехода между измерениями. Тут же магическим скотчем был приклеена одна из требуемых частей, нам оставалось добыть оставшиеся две.

Обнаружилась и еще одна проблема, кроме необходимости поиска. Для того, чтобы воспользоваться зеркалом и порталом, мне нужно будет повысить своею квалификацию, а точнее приобрести возможность принимать еще одну форму кроме той единственной котрусовой осьминогоподобной, которую на тот момент я умел принимать. И я, как назло, понятия не имел, как это осуществить.

– Не волнуйтесь, ваше высочество, у меня есть пара идей на этот счет, какая-нибудь, да сработает, – прочел мои горестные мысли птиц.

– Спасибо на добром слове, – вслух поблагодарил его я, хотя в положительном исходе нашего похода не был уверен даже на грош.

Глава шестая. Треш-хоррор

Адепт уже несколько дней не появлялся, и я решил, чтобы не тратить время зря, модернизировать Мика, встроив ему в глаза небольшие лазерные пушки, прямо как у кибер-мумий. Ну, а почему бы и нет, у меня уже давно появилась способность обращаться с механизмами разной степени сложности, которая досталась мне как бонус после дуэли с темным магом Ви Зардом.

Конек ничего против своего усовершенствования не имел, поэтому я, полазив по пунктам приема металлолома, набрал более-менее подходящие материалы, но самого лазера там, разумеется, не нашел.

Зато я знал, где его можно взять – на одном из частных кладбищ космических кораблей, которых на просторах вселенной великое множество.

Почти все последние пристанища для звездолетов выглядят одинаково: это необитаемые планеты, довольно большие по размерам, сплошь заваленные остатками павших судов. У каждого из них есть свой владелец, с которым сравнительно недорого можно договориться о покупке необходимых запчастей или даже целой ракеты. Последнее, конечно, приобреталось реже, потому что все они, как правило, попадают на технические погосты разбитыми в пух и прах. А покупать такую рухлядь, сами понимаете, затея непрактичная.

Вот на ближайшую такую планетку мы с Миком и решили заглянуть. Несмотря на все наши с коньком возражения, детей тоже пришлось взять с собой, чему те очень обрадовались. Ну нет у них чувства самосохранения. Интересно, можно его где-нибудь купить и им подарить? Точно будет не лишним.

Так как я еще не восстановился после последнего путешествия, то бедному ММК пришлось трансгрессировать нас всех.

Так мы оказались на ближайшем к вашему миру космокладбище. Атмосфера там оказалась близкой к земной и пригодной для дыхания, мы это выяснили с коньком еще до того, как пустились в путь. По этой причине отпала необходимость в скафандрах, запасе кислорода и прочих необходимых в таких случаях вещах. И это очень здорово хотя бы потому, что вряд ли удалось бы купить все это техническое барахло в Бесшумном Взрыве.

А вот сила тяжести превосходила вашу земную, и для того, чтобы сделать один шаг, уходило столько сил и энергии, сколько на вашей планете ушло бы на то, чтобы пройти километра два. Поэтому передвигались мы в новой локации, которая сплошь была засыпана всевозможными фрагментами звездолетов, очень медленно, делая остановки через каждые шага два-три. Посмотрев на свое отражение в блестящем боку стоящего неподалеку корпуса от ставшей бескрылой ракеты, я обнаружил, что внешне изменился. У меня теперь была голая зеленая кожа, высокие лапы и длинная, почти лебяжья, шея. Такие метаморфозы происходили со мной во всех измерениях, где живут представители семейства кошачьих, и мой внешний вид тоже менялся, чтобы сойти за какого-либо местного котика. Это, кстати, первый раз за время моих последних передвижений между мирами, когда мой экстерьер так заметно изменился, в остальных случаях я оставался таким же, как и на Земле, то есть котом сиамской породы.

– Приветствую, – вежливо поздоровался с нами владелец космической свалки.

– Кто вы? – залюбовался существом с носом слона, руками и ногами с тремя пальцами, ухом на боку и усиками, как у кузнечика, между которыми искрились электрические разряды, Даня.

– Я блумбус. Младший из семейства Болбусов. Мы живем на планете третьего шара, в созвездии синего свечения, направо от красного гиганта. Нашу расу называют гипнэликами, и мы можем управлять снами. Мы погружаемся в чужие сны и там создаем квадзиярусную систему сказочных миров. Так мы проявляем свои чувства и эмоции. Миры, созданные нами, очень разные, они могут быть как яркими и веселыми, так и темными, и очень грустными…

– Все это, конечно, очень интересно и увлекательно, – прервал я лекцию о блумбусах. – Но у нас, к сожалению, очень мало времени, поэтому не могли бы вы подсказать, есть ли у вас лазерные пушки?

– Так, давайте посмотрим, – усики кузнечика заискрились ярче, и прямо в воздухе появилось облако, в котором по очереди показывались разные участки корабельного кладбища. – Точно, секция F-ntr-тридцать пять.

На импровизированном экране появились развалины оранжевого звездолета, внешне похожего на летающую тарелку.

– Отлично. Есть карта? – спросил наш робот.

– Да, конечно, – отозвался серый блумбус, передавая ему листок бумаги.

– Спасибо, – Мик отсканировал взглядом предложенный документ и вернул владельцу листок. – Хорошая новость: мы находимся недалеко и будем на месте уже через пятнадцать минут.

– Да, забыл сказать, – сказал нам младший Болбус. – Не заходите, пожалуйста, на северную сторону, там сегодня закрыто для посещения.

– Без проблем, – ответил я, и мы под предводительством нашего конька, который согласился поработать навигатором на добровольных началах, двинулись искать нужную секцию.

– Дружище, в чем дело? Мы были должны быть на месте уже тридцать минут назад, – мягко поинтересовался я у робоконька.

– Не знаю, – сказал он, в очередной раз перезагружаясь. – Какие-то сбои. Не могу синхронизироваться. Судя по данным, что-то не то с магнитными полями планеты.

– Что это значит? – полюбопытствовал Даня.

– То, мелкий, что мы заблудились где-то в космосе на убогой планетке, – в нескольких словах описала нашу ситуацию его сестра.

– Не надо паниковать, – попытался я подбодрить приунывших ребятишек. – Мы найдем дорогу…

– Тихо! – прервал меня механический конек. – Вы это слышите?

– Вы о чем? – заозиралась по сторонам девчонка.

– Мне тоже ничего не слышно, – дрогнул голос у парнишки.

– А я слышу, – ответил я. Это было неудивительно, слух у ребят не мог идти ни в какое сравнение с нашим с ММК. – Это звук падающего и ломающегося металла. И он приближается.

– Вот теперь и я слышу, – обрадовалась непонятно чему Инна.

– И я, – согласился ее брат, потому что шум уже стал очень заметен. – Это что трактор едет?

– Как бы не танк! – содрогнулся мальчишка.

– Да, какая-то машина, – согласился я, хотя пока самого транспортного средства видно не было.

– Бежим! – скомандовал робот, и мы как бы побежали, а на самом деле медленно пошли под воздействием местной дурацкой силы притяжения.

В таком темпе убраться подальше от приближающейся опасности, конечно же, не получилось, и вскоре источник шума нас догнал. Мы увидели, как на линии горизонта затряслись горы всевозможных корабельных запчастей. Это под ними двигался по направлению к нам кто-то большой и сильный. Всевозможный металлический хлам взлетал в воздух всякий раз, когда этот некто оказывался в следующей точке своего пути. И этот грохот все приближался, и когда он громыхнул прямо за нашими спинами, мы в испуге повернулись и заорали что есть мочи!

Из груды искореженных деталей от звездолетов, словно напряженная пружина, выскочил гигантский червь, похожий на ваших пиявок. Он рычал как бешеный и в приступе какой-то невероятной и беспричинной ярости разбрасывал в разные стороны все космические обломки. Я запустил в монстра валяющийся на земле автомобильный бампер (вот откуда он здесь взялся?), и чудовище затихло.

– А! – заорал Даня, когда упал сравнительно на ровном месте.

– Даня! – бросилась к нему сестра, а за ней и все мы.

– Фу, какая гадость, – с перекошенной от отвращения мордашкой завопил Даня.

Он весь перепачкался в жирной маслянистой грязи, в которой плавала розовая кепочка со стразами со следом от подошвы Кардиганова-младшего.