Читать онлайн Колдовской квест. Сборник бесплатно

Часть 1. КОЛДОВСКОЙ КВЕСТ

Глава 1. Магический Интернет

– Ну-у? – протянул Богдан. – И ради этого мы столько возились?

Танька оторвала глаза от компьютера, зло поглядела на Богдана и снова расстроенно уставилась в монитор.

– Говорила я – не нужно нам это! – мрачно пробубнила Ирка, тоже разглядывая переливающуюся надпись, стилизованную под древнеславянскую вязь. Красота надписи впечатляла, в отличие от содержания. – Так нет, уперлась – не сдвинешь: давайте зарегистрируемся, давайте зарегистрируемся…

– А вам бы только сиднем сидеть! – скрывая за раздражением явное смущение, отозвалась Танька. – Надо же как-то развиваться! У нас же никакого этого… профессионального роста, вот! Уткнулись в бабушкину тетрадку и больше ничего знать не знаем! А может, эти заговоры устарели давным-давно? Может, теперь применяют заговоры какого-нибудь нового типа? Мировое колдовское сообщество далеко шагнуло, а мы не в курсе? Надо контачить с этими… с коллегами. На семинары ездить, на конференции, в чатах встречаться, да вот хоть на ведьмовском интернет-ресурсе зарегистрироваться. – она кивнула на экран.

– Ну-у? – снова протянул Богдан. – Зарегистрировались. Сильно подросла? Вот от этого? – Богдан тоже кивнул на монитор и причудливую надпись.

Танька еще раз оглядела красоту на экране, в который раз перечитала объявление и горестно вздохнула.

Нет, сам по себе сайт – чистое загляденье. Весь в склянках с приворотными зельями, в кипящих котлах, зачарованных мечах, оживающих покойниках и колдовских символах. И даже вместо обычного курсора – крохотная ведьмочка на помеле, лихо перепархивающая со строчки на строчку. Правда, после пристального разглядывания картинок у Таньки возникло подозрение, что художник не то что нормального «прокынувшегося» мертвяка1, но даже самого обычного заклинательного ромба, активированного на полную луну, в жизни не видел. А все картинки срисовывал с обложек фэнтези-романов – вот этот слайд она то ли у Олди, то ли у Дяченко видела. Да леший с ним, с автором (может, хоть лешего правильно нарисует, если тот действительно окажется рядом!). Но вот это что такое? Чем они тут, на ведьмовском ресурсе, занимаются, а?

Танька перечитала объявление, словно рассчитывала, что с прошлого раза в нем что-то изменится. Но выполненная загадочно-причудливыми буквами надпись по-прежнему приглашала принять участие в интерактивном чате «О запрете на использование полетных средств любого типа несовершеннолетними обладателями колдовского дара любого типа (а именно: ведьмами, ведьмаками, вовкулаками и приравниваемыми к ним оборотническими ипостасями, здухачами, градовниками, инклюзниками и т.д.) в связи с отсутствием у несовершеннолетних развитого чувства ответственности и возникновением в связи с этим повышенной опасности для общества».

– Это, по-твоему, и есть заговор нового типа? – ехидно поинтересовался Богдан. – Заклятие на посетителей сайта? Кто сумеет прочесть, заклякнет раз и навсегда!

– Может, случайность? – жалобно спросила Танька. Она клацнула мышкой, и крохотная ведьмочка, пришпорив помело, ринулась в «Архив». Танька вздохнула еще горестней.

Неизвестный веб-мастер славянскую вязь обожал. А «несовершеннолетних обладателей колдовского дара любого типа», похоже, на дух не выносил. Темы чатов не радовали разнообразием: «О запрещении несовершеннолетним самостоятельного изготовления колдовских артефактов любого типа», «О запрещении несовершеннолетним использования колдовских артефактов любого типа», «О запрещении несовершеннолетним колдовских действий любого типа»…

– Есть вариант, что нас просто кинули, – изучая заголовки, задумчиво предположила Ирка. – Ну, на самом деле это никакой не профессиональный сайт, – в ответ на вопросительный взгляд Таньки пояснила Ирка. – А ведут его такие ведьмы, которые дают объявления в газетах: «Владею магией, отучу пить и писать».

– А также есть и чистить зубы, – мрачно согласилась Танька. – Не-е! – она покачала головой. – Это настоящий. Во всяком случае, единственный, который для загрузки требует не только пароль, но и специальное заклятье. – Танька кивнула на валяющийся у компьютера беленький конверт.

Конверт был не просто вскрыт – буквально растерзан нетерпеливой рукой. Как будто его открывала не Танька, а Иркин кот. Распечатанный конверт эффектно задымился, плюнул огнем. Кот, до той поры мирно спавший, с диким боевым воплем взвился над диваном. Вырвавшийся наружу гибкий язык пламени прямо в воздухе все теми же древнеславянскими буквами начертал совершенно непроизносимое слово, кажется, состоящее из одних согласных.

Гневно фыркая на зависшую над монитором надпись, кот принялся вылизывать вставшую дыбом шерсть. А у впечатленной спецэффектами Таньки аж пальцы дрожали от возбуждения, когда вслед за окошком «Введите пароль» выскочило «Введите заклятье». Сверяясь с переливающимися жидким огнем буквами, девчонка заполнила поле… Теперь уже эффектно полыхнул монитор (кот только утробно мявкнул), и они получили доступ…

Вот к этому! Про несовершеннолетних!

– Просто у них веб-мастером какая-нибудь старая ведьма, – сказал Богдан и злобно добавил: – С лысым котом.

Иркин кот раздраженно хлестнул хвостом туда-сюда – то ли протестуя, то ли соглашаясь.

– Чему новому ты рассчитывала здесь научиться? – вопросил Богдан.

– Я же не знала… – чуть не плача, пробормотала Танька, гоняя ведьмочку-курсор из одного раздела в другой. – Я всегда думала, что веб-мастера молодые и продвинутые парни, а не всякие лысые ведьмы…

Словно устав слушать оскорбления в адрес хозяйки, огненные письмена над монитором грозно налились алым и принялись раздуваться, явно собираясь полыхнуть взрывом. Не отрываясь от клавиатуры, Танька подняла голову и метко плюнула в разбухающую надпись. Письмена отчаянно зашипели, будто в них ударила струя из брандспойта, и исчезли.

– Похоже, «лысая ведьма» над этим сайтом в одиночку работает, – меланхолично сообщил Богдан, изучая открывающееся на экране содержимое разделов. – Ну и за что мы пятьдесят долларов взноса заплатили, экономная ты наша? – ехидно поинтересовался он у Таньки. – Лучше бы на каком хорошем игровом сайте зарегистрировались.

– Тебе бы только деньги на игрища выкидывать! – наехала на пацана Танька.

– А так мы потратились с большой пользой, – негромко прокомментировала Ирка. Танька снова сникла.

Из динамиков компьютера послышалось короткое звяканье, сообщающее о поступлении новой информации.

– Веб-мастерица предлагает новую тему для обсуждения: «О запрещении несовершеннолетних». Совсем. Навсегда, – прокомментировала Ирка.

– Ну хотите, давайте отключимся! – Танька схватилась за мышку.

– Да ладно! За такие деньги можно хоть посмотреть, что там приперлось, – хмыкнул Богдан.

Танька клацнула мышкой, ведьмочка-курсор лихо пришпорила свою метлу…

– Ух ты! – моментально забыв о недовольстве, завороженно выдохнул Богдан.

Возникшие на экране буквы, так непохожие на любимую хозяйкой сайта древнеславянскую вязь, складывались в лихую надпись:

ПривеД, пАдонки! Ведьмы и ведьмаки, опыряки и опырихи, русалки и другие мочалки! Пакуйте рюкзаки, прочищайте мозги, доставайте из кладовок метлы! Вас ждет большой Magic City Quest! Ну как, жж0т?

– Жж0т! – возопил Богдан так, что задремавший было Иркин кот снова воспарил над диваном.

– Ты чего орешь? – возмутилась Ирка, хватая кота на руки и успокаивающе поглаживая между ушами. – Что это за фигня?

– Что б ты понимала! Это никакая не фигня! – в полном упоении возопил Богдан, зачем-то кидаясь на Ирку и тряся ее за плечи. Ирка отпихнула его, Богдан свалился на диван, но, кажется, даже не заметил этого.

– Это игра такая, «Ситиквест»! – захлебываясь словами, принялся объяснять Богдан. – Одна из самых крутых сейчас, иногда даже круче ролевок выходит! Играют прямо в городах: организаторы что-нибудь в каком-нибудь месте прячут и придумывают «миссии», которые надо выполнить, чтоб найти, где оно спрятано.

– Что «оно»? – кисло поинтересовалась Ирка.

– Какая разница! – отмахнулся Богдан. – Главное – миссии! Они вроде загадок с заданиями: ну, сперва ребус получаешь, ломаешь голову, узнаешь, что там, например, фонарный столб на углу Гагарина и Абхазской зашифрован. Залазишь на этот столб, а там на верхушке следующий ребус скотчем прилеплен, а в нем следующая миссия… разгадываешь, выполняешь, получаешь новую, добираешься до приза. Еще надо другие команды обгонять, которые тоже участвуют! Круче любой компьютерной игры, потому что все по-настоящему! По трубам всяким приходится бегать, по стройкам, на вышки взбираться, даже в канализацию спускаться: ночью, с веревками, с фонариками! Знаешь, как классно! Я играл один раз!

– А днем никак нельзя? – еще более кисло поинтересовалась Ирка. – И чтобы без канализации?

– Ты ни фига не понимаешь! Ночью для «Ситиквест» самое время! – Богдан вскочил с дивана и в полном упоении закружился по комнате. – А этот еще и магический! Да это же… Самая крутая игра в моей жизни!

– Похоже, наша «лысая ведьма» всяких «Ситиквестов» не одобряет, – меланхолично сообщила Танька.

Богдан кинул взгляд на экран и издал придушенный вопль ужаса. Ведьмочка-курсор соскочила с помела и теперь, используя средство передвижения по прямому назначению, лихо сметала надпись с экрана. Половина текста уже была ликвидирована начисто.

– Стой! Стой, ведьма! – заорал Богдан. – Танька, адрес! Адрес спасай!

– Не могу! – щелкая то мышкой, то клавишами, завопила в ответ Танька. – Она меня не слушается!

Действительно, ведьмочка-курсор занималась своим делом, не обращая на команды ни малейшего внимания. Вот исчезло слово «Magic», метла прошлась по «City», оставив от него лишь половину. Из динамиков неслось выразительное шарканье прутьев об асфальт.

– Сделай что-нибудь! – простонал Богдан, полными ужаса глазами следя, как исчезает на глазах его шанс поучаствовать в самой крутой игре всей жизни.

– Что я могу, когда курсор не слушается! – закричала Танька, посмотрела на Богданову закаменевшую в отчаянии физиономию… и вдруг ткнула в монитор пальцем. Прямо в завершающий уже полустертое объявление яркий баннер с адресом.

Словно сверкающее колечко соскользнуло с Танькиного пальца… и кануло внутрь экрана. И тут же переливающийся зеленым огнем рой колючих искр врезался в орудующую метлой ведьмочку-курсор. Ее с силой подбросило, отшвыривая к заголовку сайта. Из динамиков донесся писклявый кукольный взвизг. Зато адрес полустертого объявления налился радостной голубизной, мигнул…

Славянская вязь исчезла с экрана, мгновение на нем царила беспросветная чернота, из которой медленно проступили слова: «Добро пожаловать на Magic City Quest!»

– Получилось! Так ее, лысую ведьму с ее курсором! Танька, ты супер! – восторженно заорал Богдан и тут же испуганно хлопнул себя по губам. – Я этого не говорил, вы этого не слышали!

– Что хочу, то и слышу! Да, я супер! – тоном скромной победительницы подтвердила Танька, заботливо вытирая жирный отпечаток пальца на мониторе.

– Обалдеть! – серьезно согласилась Ирка. – Как это у тебя получилось?

– У кого что, – все с тем же видом «Ну, хвалите меня, хвалите!» застенчиво протянула Танька. – Кто из тела погулять выходит, кто в собаку превращается, а кто с Интернетом, считай, в родстве. Через сестричку-программу. Кое-что иногда получается – по-родственному.

– Хватит себя нахваливать! – раздраженно буркнул Богдан, выдирая у Таньки мышку. Самый обычный, не пытающийся проявлять самостоятельности курсор загулял по строчкам сайта. – Вы только поглядите, что тут есть!

Глава 2. Все на Magic City Quest!!!

Приветствуем вас на сайте Magic City Quest – самой грандиозной игры всех времен и народов! – гласило объявление. – Среди наших участников – самые крутые ведьмы и ведьмаки, а также самые необыкновенные магические существа!

Головоломные загадки! Захватывающие миссии! Возможность полностью раскрыть свои колдовские способности! Новые знакомства! Для победителей – потрясающие призы от местного Ковена и спонсоров!

– Класс! – благоговейно выдохнул Богдан. – А Ковен – это что?

– Объединение ведьм и колдунов, вроде профсоюза, – пояснила Танька и едва заметно пожала плечами. – Только это в Европе, у нас в Наднепрянщине как-то не принято.

– А может, квест на Западной Украине, – предположила Ирка. – Они там много от поляков нахватались.

– Кто его знает, где этот квест! – досадливо бросил Богдан. – Вы почитайте! – и он пошерудил курсором по строчкам.

Если вы думаете, что наш квест – простенькая игра для всех и каждого, то сильно ошибаетесь! На пути к призу участникам предстоит выполнить 7 миссий, которые потребуют напряжения всех умственных, физических и колдовских способностей! Желающим принять участие в игре предлагается проверить себя. Вы должны самостоятельно установить город, в котором состоится Magic City Quest, дату и время начала игры. Узнаете вы это только в том случае, если любым доступным вам способом расшифруете загадку. Когда будете готовы, нажмите здесь…

– Нажмем? – нерешительно поинтересовалась Танька, водя мышкой. – Хотя бы посмотрим, что там…

Богдан энергично закивал, а Ирка промолчала. Она бы как раз предпочла «простенькую игру для всех и каждого», и чтоб никаких загадок, а также всяких проверок умственных, физических и колдовских способностей. Приключений им за последнее время и так хватало. Да и сидящий у нее на руках кот глядел в экран неодобрительно.

Но Танька уже щелкнула курсором, и тут же все трое невольно затаили дыхание, разглядывая появившееся изображение.

– Круто! – после недолгого молчания уважительно сказал Богдан.

– Да, талантливо нарисовано! – невольно согласилась Танька. Сама художница, она не могла не оценить возникшей перед ними картины. – И очень, очень странно!

Она была права. На белом листе тонкими черными линиями, придающими изображению еще большую выразительность и одновременно загадочность, было подробно прорисовано нечто весьма необычное.

Посередине листа возвышался остров. Чтоб никто не ошибся и не принял его за что-нибудь другое, стилизованными под старину буквами было еще и написано – «остров». Только вот…

– Почему вода вокруг острова деревьями заросла? – высказал общее недоумение Богдан.

– Кажется, это не вода… – разлепила губы Танька. – Кажется, имеется в виду, что это остров посреди леса. В смысле – не на реке, не в озере, не в море, а… На суше? – сама не веря своей догадке, пожала плечами она. – Только как это может быть? – она подняла вопросительный взгляд на Ирку, но та только мотнула головой – не знаю, мол – и в ошеломлении продолжала разглядывать рисунок.

Остальные его части были не менее странными, чем центр. На самом острове виднелся старинный каменный мост, только стоял он не поперек реки, как это свойственно мостам, а почему-то… вдоль.

– Ну да, если остров на суше, почему не быть мосту вдоль реки? – с глубоким смирением в голосе сказал Богдан. – Местные жители с него течением любуются, а на другую сторону добираются исключительно вплавь. Может, у них там остров профессиональных пловцов. – Он помолчал и добавил: – По суше.

– Хватит чушь городить, – рассеянно перебила его Танька. – Вот это что? – она указала курсором на соседний элемент рисунка. На вершине изящной стройной башенки стояла статуя, изображающая молодую женщину в длинном покрывале. На первый взгляд вот в ней-то как раз ничего необычного и не было.

Танька бросила на друзей снисходительный взгляд.

– Темные вы у меня все-таки, – осуждающе произнесла она. – Это знаете кто? – она указала на статую. – Дева Мария! Ее у католиков так изображают! У нас в церквях иконы, а у них – статуи! А стоит она видите на чем? Ясно, видите, но не понимаете… Это же минарет! Который только в мечетях бывает! Ну и скажите мне, что христианская Дева Мария делает на мусульманском минарете? – Танька помолчала и добавила: – Тем более что статуя явно старинная, а в старину христиане с мусульманами резались друг с другом еще хуже, чем сейчас!

Ирка поглядела на Таньку с нескрываемым уважением. Про всякие исторические дела подруга знает – недаром столько времени над книжками сидит.

– Сама ты… сильно светлая. Вся из «Ночного дозора», – пробормотал неукротимый Богдан. – А это что за чувак на лошади?

По мосту, который вдоль реки, действительно во весь опор скакал всадник. На черно-белом рисунке конь оказался единственным цветным пятном. Но уж зато каким! Коричневое, рыжее, белое, черное – лошадь была раскрашена так пестро, что в глазах рябило. А над всадником на пестром скакуне, скачущем по невозможно странному мосту, над островом посреди суши, над Девой Марией на мусульманском минарете парили две фигуры – женщина в короне из солнечных лучей, и мужчина со знаком месяца надо лбом. Вокруг них были вычерчены загадочные знаки – кружочки, крестики, стрелочки. Впрочем, для Таньки знаки оказались не такими уж загадочными.

– Астрологические символы Солнца и Луны. Применяются при составлении гороскопов, – авторитетно заявила она.

– Что это Солнце и Луна – и так понятно, – смириться с Танькиным превосходством было для Богдана выше сил. – А вот что оно все вместе значит?

Да, это вопрос! Трое друзей в задумчивости уставились на картинку. Больше на ней ничего особенного и не было – разве что знак вопроса в уголке, а вокруг него крохотные фигурки медведя, черной птицы и зубастой рыбины. Да еще светились три обычных интернетовских окошка – ответы вбивать.

– Во накрутили! – Богдан снова озвучил общие чувства. – В том квесте, в который я играл, тоже, конечно, ребусы были. Проспект Гагарина загадывали: «где первый космонавт пролетал». Но чтоб такое, да еще в картинках! – Богдан раздосадованно покрутил головой, потом с надеждой поглядел на девчонок. – А может, тут надо как раз этот самый гороскоп составлять? Или еще как поколдовать…

– Ага, и все ответы сами собой наколдуются! Прямо в окошках! – ехидно перебила его Танька. – Как насчет взять немножко и подумать? Мозгами поворочать?

– Что тут думать? Над чем тут думать? – взвился Богдан.

– Чем там ворочать?.. – в тон ему откликнулась Танька, но разошедшийся мальчишка, похоже, даже не услышал.

– Это ж сплошной бред! – вопил он. – Где ты видела мосты вдоль рек? Ну ладно, допустим, строители спьяну такое устроили! Но островов-то посреди суши точно не бывает, острова в воде!

– Во даешь! Это ж не в буквальном смысле понимать надо! Это аллегорическая картинка!

– Чего?

– Говорю же – темный ты!

– Я тоже не знаю, что такое аллегорическая картинка, – кротко сообщила Ирка, а кот у нее на руках вдруг насмешливо-вопросительно прищурился на Таньку, словно выжидая, как девчонка будет выкручиваться.

– Ну-у… – неуверенно протянула Танька. – Это такая картинка, где… в общем… то, что нарисовано, обозначает совсем не то, что нарисовано!

Кошачья и Богданова морды стали одинаково ехидными.

– Короче! Символы это, ясно? Ну вот как тут, когда рисуют не просто солнце – кружочек с лучами, – а женщину в короне, которая символизирует солнце, вот! В этих картинках какой-то тайный смысл зашифрован! Потому что на самом деле острова на суше не существует, и моста вдоль реки тоже, и Дева Мария не стоит на минарете!

– И всадники не скачут, и лошади пестрыми не бывают? – наивно удивилась Ирка, разглядывая картинку.

Танька вдруг замерла, так глупо приоткрыв рот, что друзьям стало ясно – ее посетила особенно умная мысль.

– А вдруг бывают? – себе под нос пробормотала она. – Вдруг это никакие не символы? Ведь это же магический квест… – невидящими глазами она поглядела сквозь Ирку и раздельно произнесла: – Вдруг есть колдовской город, где такое бывает на самом деле?

Ирка увидела, как на лице подруги начинает разгораться огонек азарта. Танька подвинула к себе клавиатуру.

– Так, открываем поисковик… Город, нам нужен город, в котором «остров посреди суши», «мост вдоль реки»… Подключаем «поиск»… Если не получится, попробуем близкие сочетания, зададим несколько условий…

Танька застучала по клавишам. Богдан нервно сопел, глядя поверх ее плеча. Компьютер задумчиво поурчал…

– Ап! – воскликнула Танька, кликая мышкой по первой из появившихся надписей. Экран заполнило роскошное фото старинного средневекового замка. Зубцы могучих серых башен вырисовывались на голубом небе, а высоко над ними, в пронзительной голубизне парили воздушные шары, яркие, как чупа-чупсины. Фотография была настолько четкой, что можно было рассмотреть даже крохотные фигурки воздухоплавателей в гондолах.

– Прошу! – торжествующе заявила Танька, увеличивая текст. – Все-таки для современных информационных технологий любые магические загадки – как не фиг делать! Вот вам и остров… – она скользила глазами по открывающемуся тексту, наскоро пересказывая: – Речка Смотрич, приток Днестра… В одном месте ее русло приобрело форму петли, со всех сторон окружающей скалу, на которой и выстроена крепость, превращенная в единственный в мире остров на суше… Вроде кольцевого защитного рва, только природного. О, пожалуйста! Вот вам и мост! – щелчком мышки Танька увеличила кусок фотографии. – Там, где петля Смотрича смыкает кольцо, есть узкий перешеек земли между двумя рукавами реки… Именно на нем выстроен мост, который благодаря причудливому изгибу русла действительно стоит не поперек, а вдоль течения. А вот и Дева Мария на минарете! В XVII веке турки отобрали город у поляков и превратили храм Девы Марии в мечеть. Пристроили к нему минарет. Когда город вернулся к Польше, минарет сносить не стали, а просто водрузили на него статую!

– Играют в Польше? – физиономия Богдана разочарованно вытянулась. – За границу меня родители не пустят!

Танька презрительно скривилась:

– Историю надо хоть немножко знать! В XVII веке украинские земли принадлежали Польше! И в том числе и город…

Она выдержала эффектную паузу, вскинула руки над клавиатурой и лихо вбила в первое окошко:

Каменец-Подольский

– Это где «Тараса Бульбу» снимали? – оживился Богдан.

Окошко мигнуло… и приняло ответ.

– Yes! – торжествующе выдохнула Танька.

Курсор переместился в следующее.

– Остались дата и время. Что тут у нас: солнце, луна, всадник… А лошадка-то у него пестренькая – единственный цветной элемент… Это не может быть просто так! Сейчас поищем, посмотрим… – хищно разминая пальцы, Танька нависла над клавиатурой.

Но ни на «рябую лошадь», ни на «пестрого коня», ни на луну и солнце ничего толкового в Интернете не оказалось. Чрезвычайно «дружественная» поисковая система старалась изо всех сил (кажется, даже слегка похрюкивала от желания услужить. Или это спящий кот храпел?). Экран завалили ссылки на конные заводы, школы верховой езды, реклама туристических фирм обещала отдых под горячим солнцем и прогулки по морю при луне… Но ни одна из них не позволяла даже приблизиться к разгадке даты проведения квеста. На фильме «Серенада Солнечной долины» Танька сдалась.

– Фиг знает что! – она отбросила мышку и прошлась по комнате.

– А может, в колдовской тетрадке твоей бабушки поискать? – повернулся к Ирке Богдан.

Девчонка пожала плечами:

– Вряд ли бабушка играла в квесты.

– А если в других книжках? Или в сказках? – уже почти не надеясь, убито переспросил Богдан.

– В сказках Иваны-дураки и такие же не особенно умные Иваны-царевичи загадок сами не разгадывают! – раздраженно буркнула Танька. – Они над загадками просто эту… «буйну голову» вешают! На вешалку, наверное! Им какая-нибудь мимоходом спасенная сказочная зверушка готовую отгадку сообщает.

Богдан мгновенно перевел страдальческий взгляд на кота. Тот гневно фыркнул, давая понять, чтоб его не втягивали во всякие глупости. Тем более что его пока еще никто и ни от чего не спасал!

– Ивану-царевичу иногда жена подсказывает, Василиса Премудрая, – протянула Ирка. – Та вроде сама додумывалась. Или у нее просто сборник ответов всегда при себе был?

– Ну Танечка! – умильно заканючил Богдан и не удержался: – Ну вообрази, что ты умная… в смысле, Василиса Премудрая!

– Сам дурак, Богдан-царевич! – огрызнулась Танька. – Может, мне себя еще говорящей зверушкой вообразить? – и вдруг метнулась к шкафу, туго набитому книгами, распахнула дверцы. – И правда, что ли, в книжках покопаться? В конце концов, зачем я на энциклопедии по мифологии с родителей столько денег содрала? – Толстенные тома с грохотом полетели на пол.

– Что ты ищешь? – поинтересовалась Ирка.

– Если рассуждать логически… – шурша страницами, ответила Танька, – нам нужна дата встречи, значит, месяц и число, значит, здесь обязательно закодирован месяц. Будем искать мифы про месяцы…

– Сказка «Двенадцать месяцев» у тебя есть? – напряженно поинтересовался Богдан.

– Не надо нам все двенадцать… – ведя пальцем по строчкам, буркнула Танька. – Или ты думаешь, они этот квест через полгода будут проводить? Сейчас октябрь, следующий ноябрь, здесь и надо искать… – Оглушительный Танькин вопль заставил дрогнуть стекляшки люстры. – Есть! Обалдеть можно, честное слово, есть! Вот оно! – с трудом удерживая тяжелый том энциклопедии, она развернула книгу так, чтобы друзья тоже могли прочитать. – Глядите! Месяц Октябрь, по украинским легендам, ездит на рябой кобыле! Точно, вот же он нарисован – этот всадник! – Танька лихорадочно забормотала: – Уже конец октября, дней осталось совсем немного, наверняка дни как-то связаны с солнцем и луной…

– Sunday-Monday, – неожиданно сказала Ирка. Азарт захватил и ее. На вопросительные взгляды друзей она пояснила: – По-английски Sunday – день солнца, а Monday – сокращение от Moon Day, день луны.

– Полночь! – страшным шепотом выдохнула Танька. – Они нарисовали сразу и воскресенье, и понедельник, потому что квест начнется в полночь! Послезавтра! Потому что это воскресенье последнее в октябре! Мы разгадали!

Дрожащими от возбуждения пальцами Танька заполнила второе и третье окошки.

Полыхнуло еще ярче, и из динамиков Танькиного ноутбука донесся долгий торжествующий звук фанфар.

– Та-да-та-там! – в ответ пропела Танька. – Не слышу криков восторга! Так кто здесь суперведьма с компьютерным уклоном?

На экране возникли тяжелые дубовые ворота – точь-в-точь как на фотографии замка, – и эти ворота медленно открывались. Позади створок клубилась загадочная серая мгла, из которой медленно проступали алые буквы.

Поздравляем, вы нашли все три ответа и можете стать участниками игры!

– Ур-ра! – заорал Богдан и повис у Таньки на шее.

– Уйди от меня! – переполошилась Танька, отпихивая его прочь. Богдан выпустил ее из объятий, кинулся к Ирке, потом попытался обнять кота – тот зашипел и выпустил когти. Богдан пронесся по комнате в каком-то безумном сочетании вальса и хип-хопа и снова приник к экрану.

Надпись сменилась и теперь деловито сообщала:

Каменецкий Magic City Quest начнется в полночь и продлится три дня. Для попадания в финал участникам необходимо успешно выполнить 7 миссий. Встреча команд с организаторами состоится в 7 часов вечера под брамою.

– Брама – это замковые ворота, – торжественно просветил всех Богдан.

Танька раздраженно дернула плечом – не мешай…

В командах – от 3 до 5 человек, возраст значения не имеет. Обязательно наличие у каждого члена команды магических способностей.

И дальше мелким шрифтом:

Команда должна перевести взнос за участие в игре на счет…

– Три ответа, три дня, семь миссий, – пробормотала Танька. – Все прямо как в сказках. Кроме вот этого, – она кивнула на последнюю надпись. – Даже Иваны-дураки не такие дураки, чтоб ходить в поход за свои деньги! Они даже наоборот, там чего-нибудь добывали. Сокровища Кощея Бессмертного… – мечтательно протянула Танька.

– Жену они добывали, а от нее одни расходы, это все знают! – безапелляционно припечатал Богдан. – Ты соображай, о чем говоришь! То сказки… – Он презрительно скривился. – А то игра! – Физиономия его стала благоговейной.

– Вообще-то мне папа банковскую интернет-карточку сделал, – с некоторым сомнением в голосе сказала Танька. – Можем и заплатить… – и она потянулась к клавиатуре.

– Ты тоже хочешь ехать? – спросила Ирка, почесывая кота за ушами.

Танька и Богдан оба вздрогнули и повернули к ней недоумевающие физиономии – похоже, в пылу регистрации они вообще забыли о тихо сидящей на диване Ирке.

Танька растерянно поглядела на сайт… на подругу… и смущенно убрала руки с клавиатуры.

– Ну-у… – промямлила она. – У родителей нам не просить, мы люди финансово самостоятельные, – она горделиво приосанилась. – За прошлый месяц в банке проценты набежали, вполне можем съездить. Тем более осенние каникулы начинаются. Прикольно время проведем. А ты что, не хочешь?

Ирка иронически приподняла брови – надо же, наконец-то поинтересовались ее мнением! Танька моментально все поняла и засмущалась еще больше. Зато Богдан не заморачивался.

– Чего не хочет-то! – завопил он. – Это ж только дурак может в такую игру не хотеть…

– Ну спасибо, Богданчик, – фыркнула Ирка.

– Ты смотри, что они пишут, – торопливо влезла Танька. – Насчет новых знакомств и возможности раскрыть свои колдовские способности. Сама скажи: часто мы за последнее время с другими ведьмами знакомились, с колдовскими существами?!

Ирка хмыкнула:

– Довольно часто. И ничего хорошего из этого не выходило.

Танька на мгновение умолкла, припоминая их драки то с робленными ведьмами, то с оборотнями, то вообще с крылатыми змеями. Но ее замешательство длилось недолго:

– Так что, на всю оставшуюся жизнь забаррикадируемся и будем сидеть по домам, как медведи в берлогах? Наоборот, как раз и надо поехать! В нормальной колдовской игре познакомимся с нормальными ведьмами, с нормальной нечистью… Которая не собирается нас зарезать, утопить или съесть…

– Н-не знаю, – с сомнением протянула Ирка. – Там же соревнование между командами. Мало ли чего по их правилам с противником делать разрешается.

Богдан демонстративно застонал. Танька возмутилась:

– Что ты прям как черный ворон на дубу каркаешь? Что бы у них там ни разрешалось по правилам – им же хуже будет! Ты, кажется, забыла, кто ты такая? Ирка, ты же крутая ведьма, летающий оборотень и вообще полубогиня по папе…

– Кончай, – Ирка раздраженно поморщилась. Напоминаний об отце и своем недавно открывшемся полубожественном статусе она терпеть не могла.

– Ну и я не из самых плохих, – очень-очень скромно сообщила Танька. – Да и этот соня со своим мечом тоже на что-нибудь сгодится.

Богдан молча показал ей кулак.

– Надо будет, мы там всех порвем! – заключила Танька. – А если все обойдется, так познакомимся с кем-нибудь, научимся новым заклинаниям, весело проведем время. Не понимаю, что ты упираешься?

Ирка неопределенно повела плечом.

– Да так как-то… Ощущение какое-то… Тревожное…

– О-щу-ще-ние! – едко протянула Танька. – Ну и ладно, – она плюхнулась на диван и торжественно скрестила руки на груди. – Я тебя больше уговаривать не стану! Сяду вот тут и буду молчать как рыба! Можешь, как твоя бабка, все каникулы проторчать у телевизора! В обнимку со своим ощущением.

В комнате повисла напряженная тишина.

Ирка, вздыхая, уставилась за окно. Низкое осеннее небо серой тряпкой облаков и вечного смога висело над хмурыми городскими крышами. Единственным ярким пятном посреди городской серости оставался экран телевизора. В который и правда придется на пару с бабкой пялиться все каникулы. Или, увязая сапогами в грязи, по размокшей дорожке шлепать к Таньке, чтобы там пялиться в экран компьютера. Вдвоем, потому что Богдан с Иркой точно разговаривать перестанет, если она ему поездку на игру обломает.

А на картинке в Интернете виднелись настоящий замок и гигантские воздушные шары с гондолами, которые она до сих пор видела только по телевизору. Сплошной телевизор, а не жизнь! Прикольно было бы верхом на швабре пронестись между каменными зубцами стен, догнать парящий в небесах шар и подмигнуть ошалевшему пилоту… Если бы только не паршивое предчувствие, зудящее, как тупая зубная боль.

– Интересно, какой там приз от Ковена? Наверняка какая-нибудь крутая колдовская штука… – нарушая обещание молчать как рыба, пробормотала себе под нос Танька.

Ирка вопросительно поглядела на кота, но тот лишь лениво шевельнул ушами – дескать, решай сама.

– Родителей уговорим, твоя бабка тоже покричит и отпустит, – не глядя на Ирку, словно бы в пространство продолжала бубнить Танька.

– Ладно, – неохотно выдавила Ирка. Предчувствие тревожно пискнуло, но если на все внимание обращать, тогда и правда – из дома не выходи! – Поехали. Может, и весело будет!

– Еще как! – радостно завопил Богдан, а Танька снова энергично защелкала мышкой, перекидывая их командный взнос на указанный на сайте счет. Ирка уже начала прикидывать, какие шмотки и зелья следует взять с собой, когда в ее размышления вдруг вторгся голос Богдана.

– Слушайте, – протянул мальчишка, задумчиво разглядывая картинку-загадку. – Что-то я не въезжаю: если мы и так уже все ответы нашли по всаднику, солнцу, острову… – он ткнул пальцем в угол экрана, – тогда зачем тут на картинке еще рыбка, птичка и медведь?

Глава 3. Медведь трамваю не товарищ

– Представляете, у меня чуть все не сорвалось! – нетерпеливо поглядывая на катящий мимо сплошной поток машин, сказал Богдан.

– Родители не хотели пускать? – Ирка поглядела на Богдана с удивлением. Танькины родители – еще понятно, они дочку по сей день младенцем в памперсах считают, но Богдановы всегда были за свободу.

– Хуже! – зловеще процедил Богдан. – С нами ехать собрались! А я стою, как дурак…

– В смысле, как обычно… – тут же прокомментировала Танька.

Богдан высокомерно проигнорировал ее слова:

– …и даже не знаю, что сказать, – не объяснять же им, что без колдовских способностей не принимают. Хорошо, отца начальник не отпустил, а мама сказала, что без него она заскучает. Короче, обошлось. – Светофор загорелся зеленым, рвущиеся через перекресток машины нехотя начали останавливаться. Вместе с потоком прохожих обходя автомобильные бамперы, друзья перебрались на другую сторону улицы.

– Берем билеты на поезд до Хмельницкого, – на ходу изучая скачанное из Интернета расписание, командовал Богдан. – Оттуда автобусом до Каменца.

– А может, все-таки не стоит, а? – просительно сказала Ирка. Тревожное предчувствие прочно угнездилось в ее душе, и все отчетливее казалось – зря она согласилась на эту поездку.

– Кончай с глупостями, Ирка, мы уже зарегистрировались, – хмыкнула Танька.

– Как зарегистрировались, так и обратно отрегистрируемся, большое дело! – Ирке невольно пришлось повысить голос, потому что из-за угла улицы, со стороны проспекта слышались какие-то крики, истошно звенел трамвай. – Беспокойно мне как-то, как будто нас там поджидает что-то… Опасность какая-то…

– Опасность нас может поджидать и здесь, – возразила Танька, сворачивая на проспект.

– Это точно, – замороженным голосом сказал Богдан и замер как вкопанный.

Тяжело закидывая мохнатый зад, посреди проспекта по трамвайным путям бежал медведь.

Врезаясь друг в друга, люди на трамвайной остановке с воплями метнулись врассыпную. Молодая женщина выхватила младенца из коляски, ринулась через дорогу. Медведь перемахнул брошенную коляску в тяжелом прыжке… и припустил еще быстрей. Следом за ним, непрерывно трезвоня, мчался по рельсам красно-желтый трамвай. На мгновение Ирка решила, что свихнувшийся водитель устроил охоту – решил во что бы то ни стало догнать зверя и перерезать колесами. Но тут же девочка увидела через лобовое стекло мертвенно-белое, неподвижное, как маска, лицо вагоновожатой – совсем еще молоденькой девушки. И поняла, что та просто оцепенела от страха!

Трамвай несся под уклон, все набирая скорость, вагоны кидало из стороны в сторону. У бегущего медведя начали заплетаться лапы. Еще секунда, и зверя затянет под колеса, а трамвай на полной скорости вылетит на перекресток. Вагон врежется в поток машин… завалится на бок, давя прохожих и пассажиров… А потом полыхнет огонь…

Ирка припала на четвереньки. Тугая лоснящаяся шкура мгновенно обтянула тело, сильные лапы бросили гигантскую черную борзую в прыжок. Разом покрыв половину расстояния до катящегося под гору трамвая, Хортица длинными скачками понеслась в погоню. Поравнялась с последним вагоном – тот качало из стороны в сторону, колеса раз за разом отрывались от рельс, с истошным металлическим скрежетом возвращаясь обратно. Собака ринулась на обгон. Окна вагона в такт ее прыжкам утягивались назад. В каждом мелькали прижатые к стеклу лица с раскрытыми в крике ртами. Обострившемуся слуху хортой борзой их слитный вопль казался оглушительным. Вокруг вагона клубился кислый запах нестерпимого ужаса – точно кот нагадил под лестницей.

Хортица с силой оттолкнулась от земли. Мощные крылья распахнулись за спиной. Она ударила ими воздух, взмывая над крышей трамвая. В проносящемся мимо окне мелькнул пацаненок лет четырех, изо всех сил вцепившийся в уши игрушечного зайца. Глаза у мальчишки и у игрушки были совершенно круглые…

Не обращая внимания на разбегавшихся прохожих, на тормозящие машины и водителей, что, задрав головы, выглядывали из окон, крылатая борзая взлетела повыше. Заложила в воздухе крутой вираж и, вытянув крылья вдоль спины, понеслась вниз. Прямо на улепетывающего медведя. Тупое рыло переднего вагона промелькнуло мимо. Борзая с налету врезалась грудью в мохнатый медвежий бок – вышибая зверя прочь с рельсов.

Они покатились по асфальту клубком шерсти, когтей, клыков, смятых крыльев, утробного рева и яростного рыка…

Чуткие уши борзой слышали, как вдалеке знакомый мальчишеский голос вопит:

– Танька, держи мою тушку, я выхожу!

Хортица забилась, пытаясь освободиться. Наугад рванула клыками плотную шкуру, услышала короткий вой, стегнула медведя крылом по глазам. Наперла всей своей немалой массой… В широкие ноздри ее черного носа хлынул пахнущий бензином воздух. Борзая прыгнула, ее громадные клыки впились в медвежье ухо, кинжальной остроты когти полоснули по чувствительному носу… Медведь завизжал совсем не по-медвежьи.

Хортица снова ударила грудью, и зверь повалился на асфальт. Собака нависла над лежащей тушей. Жуткие зеленые огни полыхнули в ее глазах, ореол пламени заплясал над шкурой…

«Сожгу! – яростно вспыхнуло в мозгу. – Только дернись, нарушитель правил дорожного движения! Медведя, запеченного в шкурке, сделаю!»

Тот, словно поняв, что может с ним произойти, замер, не шевелясь, лишь испуганно поскуливал.

И тогда Хортица смогла обернуться, чтобы увидеть все еще летящий на полной скорости трамвай и Богдана, падающего Таньке на руки. В руке у мальчишки была плотно зажата «усыпительная» волшебная подушечка.

Хортица впервые видела, как выглядит здухач, выходящий из тела среди бела дня. Не так впечатляюще, как ночью. Лишь сталь меча сверкала на солнечном свету, а сам мальчишка в рыцарском плаще, наоборот, казался совсем прозрачным, почти призрачным. Словно порыв ветра скользнул к разогнавшемуся трамваю, размытым контуром наложился на лобовое стекло, просочился сквозь…

И с оттяжечкой шмякнул оцепеневшую вагоновожатую мечом плашмя по голове. Прямо по высоко взбитой прическе.

Девица судорожно дернулась, шалыми глазами поглядела на парящий перед ней призрачный силуэт. Увидела зависший у самого ее носа меч – вполне реальную здоровенную железяку… И пришла в себя. Огляделась, обнаружила несущийся на всех парах трамвай, заорала и… налегла на тормоз.

Ирка поняла, что вот теперь – все. Длинный корпус трамвая содрогнулся. Из-под заблокированных колес полетели искры. Вагон словно встал на дыбы, кабину водителя приподняло. Фейерверк искр обрушился сверху, с качающихся проводов и трамвайной дуги. Передние колеса вращались в воздухе. Ирка увидела, как внутри вагоновожатая тщетно пытается уцепиться за гладкие стены. Вагон со всего размаху грянулся колесами оземь и начал заваливаться…

Танька уронила мирно спящего мальчишку. Голова его стукнулась об асфальт, Богдан взвыл от боли и проснулся. Здухач исчез, будто его тряпкой стерли с лобового стекла.

А Танька что-то швырнула. Крохотная стеклянная баночка блеснула в полете, ударилась о борт вагона и разлетелась брызгами осколков. Воздух вокруг трамвая уплотнился. Качающаяся железная махина вязла, как ложка в киселе. А воздух все сгущался, обволакивая трамвай упругим коконом. Вагон переваливался с боку на бок, словно ворочающаяся гусеница. Сквозь окна Ирка видела, как внутри швыряет от стены к стене кричащую спрессованную массу людей. Качка начала потихоньку затухать. Вагон мотнуло еще разок, другой… И он медленно, будто на воздушной подушке, стал колесами точно на рельсы. Замер.

Послышалось громкое «пу-у-уф», точно от сдувающейся велосипедной камеры, и воздушный кокон вокруг трамвая исчез.

Долгие несколько минут над обычно шумным проспектом стояла полная, ничем не нарушаемая тишина. Потом раздался резкий звон выдавленного стекла аварийного выхода. Высокий мужчина медленно выбрался наружу. И принял на руки пацаненка лет четырех, крепко держащегося за уши игрушечного зайца.

Следом торопливо полезли люди.

Ирка облегченно выдохнула и с гневным рыком развернулась к брошенному на асфальт медведю. Сейчас она ему когти под шкуру засадит, будет знать, как по рельсам бегать, трамваи пугать!

Тонкие девчоночьи пальцы утонули в густой, плотно сбившейся шерсти. Ирка выпрямилась, оглядела себя и поняла, что, сама не заметив, уже успела перекинуться обратно.

– Девочка! – истошно завопили откуда-то. – Отойди от него, девочка!

Ирка обернулась и увидела вооруженного мобилкой лысоватого дядечку, который мелкими шажками обходил медведя по широкой дуге.

– Спокойно, девочка! Только без паники! – твердил дядечка. – Медленно сделай шаг назад… Не волнуйся, я уже позвонил… Все уже выехали: полиция, пожарные, «Скорая помощь», люди из цирка…

Ирка невольно усмехнулась. Как будто то, что полиция и пожарные уже выехали, могло бы действительно спасти обыкновенную девчонку, попавшую в лапы к такому зверю. Ему доли секунды хватит, чтоб сгрести – и все дела!

До той поры неподвижный медведь неуловимым движением протянул когтистую лапу, цапнул Ирку за штаны, рванул к себе. Она ровно в долю секунды оказалась у самой медвежьей пасти, полной толстенных острых клыков.

– Помогите! – отчаянно завопил лысоватый дядечка. – Медведь девочку ест!

– Помогите! – откликнулась единым слитным воплем вся улица.

– Помоги мне! – обдавая Ирку тяжелым запахом из пасти, проревел медведь человеческим голосом. – Выведи меня отсюда!

– Поздравляю, я сошла с ума! – потерянно сказала Ирка. Колени у нее подломились, и она плюхнулась прямо на медведя. Из-под нее послышалось жалобное подвывание:

– Ну что ж делаешь-то, ведьма! Совести у тебя нет!

Глава 4. Спасение косолапых – дело рук четвероногих

Волоча брошенные сумки с вещами, Танька и Богдан подбежали к восседающей на медведе Ирке. Богдан потирал ушибленный затылок.

– Я тебе, можно сказать, себя доверил, а ты… – укоризненно косясь на Таньку, ворчал он. – Думаешь, очень здорово – просыпаешься, и здрасте, сотрясение мозга!

– Так это если б были мозги… – привычно огрызалась Танька. – А у тебя как у той тетки в трамвае…

– Ребята, он разговаривает! – дрожащим голосом сказала Ирка, тыча пальцем в лежащего под ней медведя.

– Видишь, и у Ирки тоже сотрясение! – обвиняюще сказал Богдан.

– Но Ирку-то я не роняла! – возмутилась Танька. – Она, наверное, сама об асфальт…

– Он правда разговаривает! – Ирка вскочила, зверь немедленно прикрыл пострадавший нос обеими лапами.

– Да? А он в курсе, что все, что он скажет, может быть использовано против него? – прикололся Богдан.

– Не надо! – сквозь закрывающие пасть лапы невнятно пробубнил медведь.

Богдан отпрыгнул в сторону. Танька сдавленно охнула.

Вдалеке послышалось завывание сирен.

– Это за мной! Спасите! Помогите! – медведь вскочил, затряс тяжелой мохнатой головой. – Не хочу в клетку! В лес хочу!

Он рванулся было, но Ирка повисла на нем, вцепившись в шкуру.

– Стой! Куда?! – упираясь ногами в асфальт, прокряхтела она. Рвущаяся прочь туша поволокла ее за собой. – Стой, а не то загрызу! – рявкнула Ирка и дернула медведя за прокушенное ею ухо.

Скуля от боли, тот завертелся на месте. Танька и Богдан дружно повисли на нем. Ирка выпустила на кончиках пальцев когти и стиснула их на медвежьей холке. Медведь еще разок дернулся и покорно замер.

– За твои художества тебя только в клетку и надо, – тяжело выдохнула Хортица. – Откуда ты такой взялся, крутой лесной парень?

– Какая разница, откуда? – рявкнул медведь. По-человечьи он говорил слегка невнятно, видно, клыки мешали, но раздражение в его рыке все равно угадывалось. – Как мне отсюда убраться?

– Дети, это что, ваш мишка? – спросил слегка осмелевший лысоватый дядечка с мобилкой.

Ирка подняла голову и обнаружила, что вокруг них собралась немалая толпа. И все, даже выбравшиеся из трамвая люди, с любопытством глядели на их троицу со зверюгой в центре.

– А собака с ним еще была, – продолжал приставать настырный дядечка. – Такая большая, страшная…

Ирка насупилась.

– Тоже ваша?

– Наша, наша, – не хуже медведя рявкнул на дядечку Богдан. – Здесь все наше: и собаки, и медведи…

– Ты что несеш-шь? – по-змеиному прошипела Танька. – Ты соображаешь? На нас сейчас всех собак… – она осеклась и виновато покосилась на Ирку. – То есть весь ущерб повесят!

– Да я только чтоб он отстал!.. – вскричал Богдан.

Двери трамвая с шипением распахнулись, и из них вывалилась потрепанная и, кажется, окончательно одуревшая вагоновожатая.

Увидела медведя, сдавленно пискнула, увидела Богдана… И ее вопль накрыл улицу.

– Держите его! – верещала она. – Он призрак! Он меня ударил! Они с медведем заодно!

Вдалеке показались несущиеся на полной скорости полицейские машины.

– Сматываемся отсюда, пока не поздно! – скомандовала Ирка и, почти волоча медведя в намертво сомкнутых когтях, рванула в переулок.

Кольцо любопытных разорвалось, толпа подалась в сторону.

Богдан помчался за Иркой. Последней бежала Танька, монотонно приговаривая:

– Ненормальные, ну ненормальные! Все мужики ненормальные: хоть лысые дядьки, хоть медведи, хоть пацаны. Хоть водители трамваев, даже если они тетки!

Четверка с разгону влетела в переулок – появление медведя произвело на прохожих неизгладимое впечатление. Словно по команде «кругом!» все, кто шел навстречу, круто развернулись и со всех ног бросились в обратную сторону. Какие-то девчонки, снеся охранника, вломились в первый попавшийся офис. Охранник тоже не задержался, запрыгнул следом и накрепко запер за собой дверь.

– Надо безлюдными переулками… – пропыхтела Ирка.

– Где ты видела в центре города безлюдные переулки? – раздраженно рявкнула Танька.

– Тут проходной подъезд есть, а дальше дворами, – решил Богдан и первым нырнул в облупившуюся дверь старого дома. Девчонки и медведь помчались за ним.

Они миновали парадное и через заднюю дверь выскочили в тихий, окруженный старыми домами дворик. Дворик мгновенно стал громким. Штук пять бабушек, вереща на уровне ультразвука, расхватали из песочницы внуков и со спринтерской скоростью разбежались по подъездам. В домах начали распахиваться окна…

Не сговариваясь, ребята запрыгнули обратно в проходное парадное. Ирка втянула за собой медведя. Они остановились, тяжело дыша и прислушиваясь. Во дворе перекликались испуганные голоса. Захлопали двери подъездов, послышались осторожные, но решительные шаги. Много шагов.

За дверью на улицу коротко взвыла сирена и тут же заскрипели тормоза. Похоже, полицейская машина остановилась совсем близко от притаившихся беглецов. Ребята замерли, в отчаянии озираясь по сторонам.

– Почему они охотятся за мной? – неожиданно с надрывом возопил медведь. – Что я им плохого сделал?

– Тихо ты! Не зверь лесной, а истеричка какая-то! – прошипела Ирка, зажимая медвежью пасть руками. – Нечего было по рельсам прогуливаться! Сколько человек из-за тебя чуть не погибло!

– Я не знал, что по этим железным полоскам нельзя ходить, – проскулил ее собеседник.

– Совсем дикий! – презрительно припечатала Ирка.

Перекликающиеся голоса во дворе раздавались все ближе. Уже звучали у самого подъезда, в котором притаились трое ребят и один медведь…

Дверь с улицы тоже начала осторожно приоткрываться…

– Наверх! – скомандовала Ирка, первой пускаясь бежать по старым выщербленным ступеням.

Медведь старательно потрусил за ней, задевая боками стены.

– Интересно, как они тут мебель таскают, если даже медведь с трудом проходит, – ворчала Танька, время от времени подталкивая зверя пинками под мохнатый зад.

Они взбежали на четвертый этаж и остановились под узкой лестницей на чердак. Слышно было, как внизу, в только что покинутом ими парадном, тревожно переговариваются люди. Ирка была уверена, что начальственно звучащие мужские голоса принадлежат полицейским.

Танька перевесилась через перила, тревожно прислушиваясь к разговорам внизу. Этажом ниже хлопнула дверь квартиры, и старческий голос на все парадное поинтересовался, что происходит.

– Если они поднимутся, мы тут с этим медведем как в ловушке, – напряженным шепотом сказала Танька.

– Тогда мы тоже поднимаемся, – Ирка запрыгнула на лестницу, тихо, стараясь не стукнуть, откинула люк в потолке и забралась на чердак. Выглянув, поманила медведя: – Залазь давай.

– Я не могу, – с достоинством сообщил тот. – Я высоты боюсь.

– А как ты по деревьям лазаешь? – удивилась Танька.

– Ваши дома выше, чем наши деревья, – парировал медведь.

– Значит, так, – твердо объявила Ирка. – Или ты сейчас же забираешься на чердак, или мы разворачиваемся и уходим. Пусть тебя полиция ловит и в цирк сдает. Там тебя научат и правила движения соблюдать, и на велосипеде по арене кататься…

– Я не могу на велосипеде! – перепугался медведь. – Я решительный противник шоу-бизнеса!

– Надо же, какие слова в лесу знают! – восхитилась Танька.

– Если в лесу, так, по-вашему, глушь? – обиделся медведь. – К нам, между прочим, два раза в год комиссия из лесхоза наезжает!

– Что ж они про шоу-бизнес рассказали, а про трамваи забыли? Лезь немедленно!

Медведь в четыре лапы нерешительно переминался у лестницы.

Затопали шаги – снизу поднимались.

– Может, его мечом штрикнуть? – предложил Богдан и потянулся к свертку с мечом и швабрами девчонок.

Медведь бросил на него страдальческий взгляд и медленно, лапа за лапой, принялся карабкаться. Изнывающие Богдан и Танька подпрыгивали от нетерпения у него за спиной. Наконец толстая задняя лапа втянулась за кромку чердачного люка. Проемом ниже на лестнице показался блин полицейской фуражки. Полицейский задрал голову… Богдан с Танькой вихрем взлетели на чердак. Стоявшая наготове Ирка беззвучно опустила крышку.

– Думаешь, отсидимся? – спросила Танька, с сомнением глядя на прогибающийся под медведем дощатый пол.

– Не будем даже пытаться, – сказала Ирка, вытаскивая из джинсов широкий кожаный ремень. – Ваши давайте, быстро!

Лихорадочно шепча, Ирка принялась соединять три ремня в один. Друзья увидели, как под ее руками ременная веревка начала вытягиваться, становиться все длиннее, длиннее… Ирка направилась к медведю.

– Ты его повесить решила? А почему за задние лапы? – поинтересовалась Танька, глядя, как Ирка пропускает ремень под толстыми мохнатыми окорочками.

– Впервые вижу медведя с ручкой на заднице! – прокомментировал Богдан.

Зверь оскорбленно насупился и повертел головой, оглядывая себя. Перемотанный ремнем вдоль и поперек, сейчас он больше всего походил на плотно увязанный мохнатый баул на ножках. Чуть выше кургузого хвоста у него и правда красовалась наскоро смотанная из ремня ручка.

– Это чтоб держать удобнее было! – буркнула Ирка. – Танька, доставай свою швабру, Богдана посадишь за спину…

Сквозь доски люка было слышно, как внизу уже топочет народ.

– Вещи мои возьмете, ладно? – сбрасывая на пол сумку, торопливо сказала Ирка и распахнула чердачное окно. Держась за раму, выбралась на подоконник.

– Медведя сюда давайте, – скомандовала она.

– Пошел, пошел, – опасливо прислушиваясь к громким голосам внизу, засуетилась Танька и потянула зверюгу к окну.

Несчастный невольно шагнул раз, другой и остановился у самого подоконника, упираясь в пол всеми четырьмя лапами.

– Не полезу, – хрипло пробормотал он, нервно, с присвистом дыша и совсем по-собачьи вываливая ярко-алый язык. – Не могу! Высоко!

– Я тут долго стоять тоже не могу, – балансируя на краю, напряженно процедила Ирка. – Или я сейчас обернусь… или грохнусь!

– Долго тебя ждать, гад косолапый? – страшным шепотом сказала Танька, прислушиваясь к мерному скрипу чердачной лестницы под осторожными шагами. – Лезь, тебе сказано! – и она уперлась плечом в лохматый медвежий бок, пытаясь подпихнуть мишку к окну.

Но медведь только не по-медвежьи скулил и упрямо мотал тяжелой башкой.

– Превращайся, Ирка, а то и правда свалишься, – спокойно сказал Богдан и, бросив Таньке предостерегающий взгляд, тихонько потянул из свертка меч…

В этот момент крышка чердачного люка дрогнула, медленно приподнялась. В приоткрывшейся щели показался козырек фуражки, а под ним веснушчатая физиономия молодого полицейского.

Старший сержант Прохоров, конечно, должен был проверить подъезд, куда вроде бы забежала подозрительная компания ребятишек. Хотя ни одной секунды не верил истории о медведе, собаке Баскервилей и привидении Каспере с мечом. Мало ли чего жертвам ДТП с перепугу почудится. Лезть на чердак ему совершенно не хотелось. Но он все-таки полез, просто чтобы нервный лысый мужик с мобилой к нему не цеплялся.

И сейчас в полном оцепенении глядел, как:

Прямо за чердачным окном! На широко распахнутых черных крыльях! Парила гигантская собачища!..

Возле окна, растопырив лапы и вцепившись когтями в дощатый пол, стоял увязанный, как чемодан, медведь!

Позади медведя застыли светловолосая девчонка с самой обыкновенной шваброй и мальчишка с самым настоящим мечом!

И этим самым мечом мальчишка со всей силы ткнул медведя в зад! А девчонка еще и шваброй наподдала!

Медведь утробно взвыл, рванулся вперед… Мохнатая туша на миг перекрыла окно и… вывалилась за подоконник.

– Вау-ау! – донесся вой и свист рассекаемого падением воздуха.

Сержант невольно напрягся в ожидании глухого хлопка массивного тела о землю… Но удара так и не последовало.

Вместо этого, тяжело взмахивая широкими крыльями, мимо чердачного окна пролетела собака.

В ее здоровенных когтях мерно покачивался ухваченный за самодельную ручку медведь.

И, будто летающих собак с тщательно упакованными медведями старшему сержанту Прохорову было мало, девчонка вскочила на швабру, мальчишка похватал разбросанные по полу сумки, прыгнул ей за спину, и они… тоже улетели!

Прямо на швабре. Прямо в окно.

Девчонка заложила в воздухе крутой вираж, вытянула в сторону чердачного окна руку. Легкий ветерок ворвался на чердак и погнал пыль, начисто заметая оставшиеся на полу отпечатки когтистых медвежьих лап и трех пар кроссовок.

Пыль забилась старшему сержанту в нос, он чихнул, крышка чердачного люка съездила его по макушке. В ушах зазвенело, и Прохоров был абсолютно уверен, что ему почудился странный полумедвежий рык, получеловеческий стон, несущийся, казалось, прямо с небес:

– Не на-ада-а! Я бою-юсь высоты-ы-ы!

Глава 5. Кто накаркал?..

– Из города мы тебя вывезли, дальше сам, – решительно сказала Ирка, сматывая ремень с дрожащих лап медведя. – Здешний лес, конечно, не так чтоб сильно лес – турбаз полно. Но там сейчас отдыхающих нет, а дальше заповедник. Если снова в какой-нибудь город не попрешься – через пару дней дойдешь.

Распластанный по земле зверь лишь мученически покосился на Ирку и снова закатил глаза под лоб.

– Ну извини, – растирая ноющие предплечья, сквозь зубы процедила та. – Я-то думала, у тебя здоровье медвежье. Кто ж знал, что тебя так укачает.

– Извиняться надо перед теми, над кем мы пролетали, – проворчала Танька.

– Ты мне, между прочим, чуть лапы… – Ирка поглядела на свои ладони, пошевелила пальцами и исправилась: – …руки не повыдергивал! И ноги тоже… – принимаясь растирать себе голени, буркнула Ирка и недобро покосилась на раскинувшего лапы медведя. – Худеть не пробовал?

– Нам осенью худеть нельзя, у нас зимняя спячка впереди, – слабым голосом пробормотал тот.

– В следующий раз, как решишь на людях… ну или там на собаках… короче, на ведьмах покататься, делай это, пожалуйста, весной, – встрял Богдан, усаживаясь на швабру за спиной у Таньки.

– Я тоже на швабре, а то скоро совсем особачусь, – морщась от боли в натруженных мышцах, сказала Ирка и потянулась к свертку.

– Погоди, ведьма! – послышался из-за спины хриплый медвежий рев.

Ирка обернулась.

Медведь поднимался, тяжело подбирая подламывающиеся лапы.

– Спасибо тебе великое, Ирка Хортица! – торжественно провозгласил он. – И тебе, ведьма Танька, и тебе, здухач Богдан! Низкий вам от меня поклон! – медведь попытался поклониться, но, видно, голова у него все еще кружилась – чуть не ткнулся лобешником в землю. С трудом восстановил равновесие, судорожно сглотнул, давя накатывающую тошноту, и продолжал:

– Не бросили вы меня, от верной смерти спасли, а может, даже от шоу-бизнеса, – его передернуло. – Хочу я вас отблагодарить…

Танькин взгляд зажегся интересом.

– …Знаю, что должны вы разгадать загадку да найти три ответа! – провозгласил медведь. – За доброту вашу, за жалость великую, скажу я вам первый!

Танька разочарованно скривилась.

– Остров посередь суши да мост вдоль реки – это…

– Спасибо, мы уже знаем, – нетерпеливо перебил его Богдан. – Может, полетим наконец, а то билеты взять не успеем.

Ирка вскочила на свою швабру.

– Как знаете?! Откуда?! – совершенно растерявшись, забормотал медведь. – Кто вам сказал?

– Никто не говорил, мы сами вычислили! – гордо сообщил Богдан.

– Мне нравится это «мы», – проворчала Танька, поднимая свою отягощенную двойным грузом швабру в воздух.

– Подождите, – прыгая внизу, будто большая и очень лохматая псина, растерянно твердил медведь. – Как же я теперь вас отблагодарю?

– Да ладно, как-нибудь, – отмахнулась Ирка, посылая свою швабру вслед за друзьями. – Удачи тебе!

– Погодите! – медведь еще пытался остановить их, но Ирка уже не слушала.

Швабры неслись обратно к городу.

– Слушайте, мы так и не выяснили, откуда он взялся, – поравнявшись с Танькиной шваброй, прокричала Ирка.

– Оно нам надо? Мы и так с ним сколько провозились! Поезд ждать не будет, – крикнул в ответ Богдан.

– Help! Help! – совсем близко прокричал резкий каркающий голос.

Телевизор где-то орет, что ли? Ирка притормозила и недоуменно поглядела вниз. С высоты еле просматривались тонкие переплетения антенн на шиферных крышах окраинных одноэтажек. А уж услышать звук телевизора и вовсе казалось невозможным.

– Help! – каркнуло у нее над самым ухом.

Перед глазами у Ирки мелькнул встрепанный клубок черных перьев. Похожая на ворону, только крупнее, птица с хищно загнутым клювом забила крыльями у Ирки перед носом. Круглый глаз с мольбой воззрился на девчонку, клюв раскрылся:

– In the Lord, help us!2 – каркнула черная птица и, круто завалившись вбок, на полной скорости понеслась к земле.

– День говорящих животных, – зависая рядом с Иркой, меланхолично сообщила Танька. – Причем этот, для разнообразия, говорит по-английски.

– Он на помощь зовет, – пробормотала Ирка. – Посмотрим, что там? – нерешительно предложила она.

– Мало ли кто тут летает, все теперь будут на помощь звать? – возмутился Богдан. – А в квест пусть играют без нас?

Но Танька уже направила ручку швабры к земле. Рассекая свистящий воздух, они понеслись навстречу голым осенним деревьям.

– Ты посмотри, что там творится! – вдруг охнула Танька.

Щурясь от резкого встречного ветра, Богдан вгляделся в разрывы между переплетенными ветвями… Все его недовольство будто выдуло.

– Гони, Танька, гони! – завопил он девчонке в ухо и потянул из свертка привязанный к спортивной сумке меч.

Под голыми ветвями сада прятался замусоренный дворик у грязноватого домишки с ободранной крышей. Посреди горел костер. Над ним, на покосившейся треноге, стоял облупившийся котелок. В котелке кипела вода.

Выставив когти и отчаянно каркая, черная птица изо всех сил налетала на здоровенного широкоплечего парня лет шестнадцати. Тот одной рукой отмахивался от атак, а другой… Другой держал за спутанные веревкой лапки еще одну черную птицу, судя по небольшим размерам и топорщащимся нежным перышкам, почти птенца, едва научившегося летать. Держал прямо над кипящим котелком!

Птенец вертел головенкой, махал неокрепшими крыльями, но вырваться ему не удавалось! Еще парочка спутанных птенцов и птица побольше бились в руках другого парня. А вокруг, хохоча и подбадривая товарища, толпилось с пяток коротко стриженных качков. И у каждого на груди, выпущенные поверх курток, болтались ожерелья из гладких, до белизны вываренных птичьих черепов.

Атака черной птицы увенчалась успехом – ладонь человека окрасилась кровью. Парень выругался, взмахнул кулаком… Попал – отброшенная ударом птица отлетела в сторону, клубком перьев ударилась о ствол дерева и свалилась к корням.

Толпящиеся у котелка качки заорали, главарь торжествующе усмехнулся и, посасывая расцарапанную кисть, начал медленно опускать бьющегося птенца в котелок.

– Это что тут за общество юных живодеров?! – донеслось с небес.

Проламывая ветки, на банду качков рухнула швабра. Соскочившая с нее девчонка недолго думая подхватила свою деревяшку и заехала ею главарю в ухо. Того снесло прочь, спутанный птенец вывалился из кулака и затрепыхался на земле. Вооруженный мечом пацан прыгнул на державшего остальных птиц парня. Сверкающее лезвие блеснуло у того перед глазами, он в ужасе зажмурился, разжал руки… Добыча вывалилась. Хлесткий удар обрушился на его шею, опрокидывая в кучу гнилой листвы.

Мальчишка с мечом закружился, рассыпая удары направо и налево.

– Э, да у него меч ненастоящий! – выбираясь из листьев, заорал схлопотавший по шее качок. – Не режется!

– Зато больно бьется! – гаркнул Богдан, заехав ему рукоятью по зубам.

Качок хрюкнул и улетел обратно в листья.

Главарь тем временем успел очухаться.

– Это какие-то мальки! Хватайте их! – потирая ушибленное ухо, орал он. – Мы еще и их черепушки выварим, будут знать, как лезть в обряд призывания сатаны!

Но подручные почему-то не послушались.

Они глядели вверх и истошно орали:

– Сатана! Сатана!

Главарь тоже поглядел вверх и понял, что вышеуказанный персонаж уже прибыл.

Прямо над головой, неторопливо пошевеливая широко распахнутыми крыльями, парила гигантская собака. Вокруг нее трепетал зеленый огненный ореол, а в снабженных жуткими когтями лапах она сжимала… швабру. И этой самой шваброй собачища залепила главарю по другому уху.

Парень коротко ухнул и свалился в листву рядом со своим помощником. Последней его связной мыслью было, что сатане, кажется, не очень нравится, когда его призывают.

Собачища сложила крылья и приземлилась посреди дворика на все четыре лапы. Поглядела на жмущихся друг к другу насмерть перепуганных качков полными зеленого огня глазищами и гулко, как в бочку, гавкнула. Садисты-недоучки издали дружный вибрирующий стон и, перепрыгивая через покосившиеся заборчики, со всех ног бросились прочь. На бегу они слышали, как звонкий девчоночий голос кричит им вслед что-то ритмичное, и чувствовали, как ожерелья птичьих черепов на их шеях оживают: сжимаются, изо всех сил стискивая горло, отпускают, позволяя вдохнуть, и снова сжимаются…

Глава 6. Ворон из Лондона, проездом

– Жалко, больше суток это заклятье не продержится, – злобно процедила Танька, сузившимися глазами глядя, как качки, каждый из которых то и дело хватается за горло, бредут прочь. – Ну ничего, после этих суток они ни к одной птице и близко не подойдут, – она присела на корточки и стала распутывать веревку на лапах птенца.

Черная птица, вызвавшая их на помощь, к тому моменту пришла в себя. Истошно каркая, она кинулась ко второй такой же. На короткое мгновение взрослые прижались друг к другу, словно обнялись, и тут же, трепеща крыльями, принялись виться над птенцами.

– Ну все, все! Все уже хорошо, – распутывая последнюю пару тоненьких лапок, приговаривала Танька.

Черная птица еще разок тревожно пронеслась над птенцами, опустилась на землю, подпрыгнула к самым Танькиным коленям и неожиданно раскланялась, будто маркиз какой из исторического кино:

– Words cannot expr-ress my gratitude to you… – каркающим мужским голосом провозгласила черная птица. Или лучше сказать – черный птиц? – Young warrior… – он отвесил глубокий поклон Богдану, – …charming witch, – новый поклон Таньке – …char-rming she-dog3, – он склонил голову перед брезгливо обнюхивавшей дворик Хортицей.

Гигантская собака обиженно фыркнула и преобразилась в стоящую на четвереньках девчонку.

– I am not a she-dog, – поднимаясь на ноги, возразила она.

– Oh, you speak English! – мимоходом возрадовался собеседник. – Please, excuse me my mistake! Of course, char-rming she-werewolf!

– I am not a she-werewolf!4 – еще больше насупилась Ирка, но тут же махнула рукой. Этот «птиц», похоже, приезжий (или как правильно – залетный?), наверняка из Англии, а у них, кроме волков, других оборотней не водится.

– Let me intr-roduce my family and me to our r-rescuers! – птиц прижал крыло к груди и резко склонил голову. – I am the R-raven and this is my wife…5

Танька, старающаяся ни слова не упустить из английской речи, удовлетворенно кивнула, глядя на все еще хлопочущую над птенцами вторую крупную черную птицу:

– Ясно, ворона…

– No, no! – теперь уже запротестовал слегка обиженный ворон. – She is not а crow, she is also a raven, she-raven…

– Что он говорит? – нахмурившись, переспросила у Ирки Танька. – А то у него акцент такой каркающий, я не все понимаю…

– Говорит, что жена у него никакая не ворона, а тоже ворон. Воронесса…

Ворон, видно, что-то понял, оживленно закивал и, от возбуждения постоянно сбиваясь с английского на вороний, закаркал:

– Мы, вóр-роны, почтенные птицы, наш благор-родный р-род имеет давние истор-рические и магические тр-радиции. Я имею честь служить в лондонском Тауэр-ре, – ворон в очередной раз поклонился, – защищаю Бр-ританию, – скромно заметил он.

– Как это? – удивилась Ирка. Ей сразу вспомнился мультик, где птицы на войне доставляли сообщения, – но там вроде голуби были, а не вóроны?

– Юная леди р-разве не знает, что др-ревнее повер-рье гласит: пока вóр-роны гнездятся в Тауэр-ре, Бр-ритания не падет? – тоже удивился ворон.

– Ну ясно, если кто решит изничтожить Британию, бригаду этих качков-птицеловов на Тауэр с парашютами выкинут – и англичанам хана, – пробормотал Богдан.

– С р-разрешения смотр-рителя вор-ронов Тауэр-ра нахожусь в отпуске по семейным обстоятельствам, – продолжал ворон, изящно махнув крылом в сторону своей воронессы, и сообщил: – Мы, вор-роны, р-редкий вид, и единственная подходящая для меня невеста гнездилась в замках Венгр-рии. Мне пр-ришлось лететь к ней для заключения брака и выведения птенцов…

– Ворон в декретном отпуске, – прокомментировала Танька.

Ирка с трудом подавила улыбку.

– Как только птенцы подр-росли и смогли летать, мы всем семейством напр-равились в Англию, к месту моей службы. Но, на свою беду, сели передохнуть в этом саду, где моя супр-руга и дети угодили в силки безумных сатанистов. Если бы не ваша отважная и своевр-ременная помощь…

– Да какие они сатанисты – придурки обыкновенные, – отмахнулась Ирка. – Додумались – такой обряд в четыре часа дня проводить!

– Четыре часа?! – Богдан, вроде бы полностью поглощенный речью ворона вдруг подпрыгнул, поглядел на часы и заорал: – Вы долго тут с пернатыми расшаркиваться будете? У нас до сих пор ни еды, ни билетов! Спасли – и до свиданья, вихрем на вокзал! – он сунул Ирке и Таньке их швабры.

– Действительно, как-то мы завозились, – Танька взгромоздилась на свою швабру.

Ирка согласно кивнула.

– Мы рады, что смогли помочь вам, – по-английски сказала она вороньему семейству. – Приятного путешествия, будьте осторожны, мало ли кто еще чего захочет… – усаживаясь на швабру, бормотала она.

– Стойте! Погодите! Куда же вы?! – всполошился ворон. Он вспорхнул, сделал круг над садом и, раздосадованно каркнув себе под клюв: – Жалко, дуба нет, без дуба не то! – опустился на толстую ветку яблони.

Растопырив крылья, он удержал уже собравшихся взлетать ведьм.

– Young witches Ir-rena and Tatiana, dream-warrior called Bogdan! – торжественным вещим тоном возгласил англичанин. – Great battles and heavy missions are waiting for you!6

– Чего он там насчет миссий каркает? – неожиданно заинтересовался Богдан.

– But for your nobleness and boldness, I can help you…7

– Если вы хотите рассказать нам про Sunday-Monday, так спасибо, не надо! – вдруг не слишком вежливо перебила его патетическую речь Танька. – Мы и сами догадались.

– How could you?.. Well… – сбитый с торжественного тона, ворон совсем растерялся. – But you must not…8

– С чего это? – обиделась Ирка. – Что мы, совсем глупые? Если вы нас, наконец, отпустите, мы еще, может, успеем до этого самого Sunday туда добраться. – И она послала свою швабру вперед.

– Please… – каркал им вслед ворон. – I would like to show you my gr-ratefulness…9

– Как-нибудь при случае! – обернувшись через плечо, крикнула Ирка и помчалась догонять друзей.

Глава 7. Свободу волшебной щуке!

Прячась под прикрытием деревьев, они незаметно слетели в пустой дворик неподалеку от вокзала. Упаковали швабры и меч и быстрым шагом двинулись к площади.

– Хоть понятно, откуда он взялся, этот защитник Британии, – бормотала Ирка. – А вот откуда и он, и медведь знали, кто мы такие?

– Откуда животные в сказках всегда знают, что им встретился именно Иван и именно царевич, а не какой-нибудь Пупкин Федор Афанасьевич, главный бухгалтер городской бани? – пожала плечами Танька.

– Во времена Иванов-царевичей главных бухгалтеров не было, – возразила Ирка. – Только бани. При чем тут сказки?

– Вы что, так и не поняли, кто это такие были? – с явным превосходством косясь на друзей, спросила Танька. – Ну почему в нашей компании думаю только я?

– Потому что ты у нас самая умная, – с невозможной, прямо-таки запредельной кротостью и смирением сообщил Богдан.

Танька подавилась очередной фразой и грозно воззрилась на приятеля. Мальчишка смотрел на нее широко распахнутыми, абсолютно невинными глазами. На ехидной физиономии было написано глубочайшее восхищение Танькиным умом и сообразительностью.

– Он надо мной издевается! – беспомощно пробормотала девочка.

– А ты не нарывайся, – ворчливо подтвердила Ирка. – Или рассказывай, или помалкивай.

Танька надулась, но желание похвастаться гениальной идеей пересилило:

– Это ж те самые случайно подвернувшиеся говорящие животные, которых надо спасти, чтобы они дали ответы на вопросы! – все еще недовольно косясь на Богдана, сказала она. – Для богатырей и Иванов-царевичей обычно предлагается медведь, вещий ворон и щука. Есть еще набор из собачки, кошечки и ужика – для Иванушек-дурачков и маленьких мальчиков.

– Зацени, Ирка, – подпихнул подругу Богдан. – У нас все по богатырским стандартам!

– Ну и хорошо! Кот у нас и так есть, собака… – Ирка вздохнула, – вам меня мало? А змею, даже ужика, я после той поездки на Хортицу спасать бы не стала! Я их, гадов, видеть не могу!

– Напрасно! – покачала головой Танька. – Ужики в сказках клад показывают или волшебное кольцо дарят, а богатырские звери только в подвигах помогают и советы дают… – Танька вдруг осеклась и нахмурилась, словно ей в голову пришла какая-то неприятная мысль.

– От волшебных колец одни неприятности – не веришь, спроси у хоббитов… – начал Богдан, но Танька перебила его:

– Раз нам именно богатырские звери встретились… – она поглядела на друзей тревожным взглядом, – значит, в Каменец-Подольском подвиги совершать придется?

– Ну так квест – это ж серьезное дело… – после недолгого молчания промямлил Богдан.

– Ты мне голову не морочь! – грозно рявкнула Танька. – Я отдохнуть собиралась, а не геройствовать! У меня каникулы! Подвигов нам и так за последнее время обломилось – во! – Она провела ладонью над головой. – Больше, чем надо! Ирка, как там твои ощущения – что говорят? Может, не ехать все-таки?

– Чтоб у меня язык отсох, когда я тебя умной назвал, – безнадежно сказал Богдан.

– Ощущения – не ощущения, а после встреч с этими говорящими ехать придется, – ответила Ирка. – Нас ведь с медведем видели, причем по-всякому. И в человеческом облике, и… в другом. Водительша трамвая тебя, Богдан, точно узнает. А меня тот лысый дядька. И качки-птицеловы твой меч и Танькино заклятье на всю жизнь запомнят.

– Можно подумать, они летающую собаку забудут, – вздохнула Танька.

– Лучше нам в ближайшее время в городе не светиться. Пока все не убедят себя, что им померещилось с перепугу. – Ирка нервно огляделась. – Еще неизвестно, во что нам третья встреча выльется. Кто там у нас на очереди?

– Щука, – мрачно сообщила Танька. – Только тут ей взяться неоткуда, – осматривая задымленную, забитую машинами привокзальную площадь, сказала она. – А Днепр далеко!

– Давайте на всякий случай к фонтанам и умывальникам не подходить, – предложил Богдан.

– Но за продуктами зайти все равно надо, – непреклонно объявила Танька. – Не голодать же всю дорогу!

Она решительно двинулась к стеклянным раздвижным дверям огромного привокзального супермаркета. Ребята покатили решетчатую тележку мимо прилавков, скидывая туда упаковки копченого мяса, чипсы и коробочки с печеньем. Танька сняла с полки пузатую бутылку минералки и долго подозрительно вглядывалась внутрь сквозь прозрачный пластик. Будто опасалась, что недостающая до полного богатырского комплекта щука прячется на дне.

– Кажется, все, – наконец кивнула девчонка.

– Спасите! – прозвенел тихий, словно бы призрачный голосочек.

Бутыль вывалилась у Таньки из рук и хлопнулась поверх остальных покупок. Чипсы жалобно хрупнули.

– Ты что-то сказала или мне показалось? – все еще смутно надеясь, что обойдется, переспросила она у Ирки.

– Я ничего не говорила. Но боюсь, тебе не показалось, – вертя головой по сторонам, ответила та.

– Допоможить! Скорее! – голосочек верещал уже пронзительней.

Они снова принялись озираться.

– Ребята, вам что-то подсказать? – приветливо спросила их девушка в форменном жилете супермаркета.

– Нет… Да… – заколебалась Ирка. – Вы не знаете, кто это кричал?

– Кричал? – на лице продавщицы отразилось недоумение. – Я ничего не слышала.

– Ой, що ж це таке делается! Та допоможить, хто нэбуть! – вибрирующий вопль взорвался у ребят в головах. Вся троица невольно вскинула руки к ушам.

– С вами все в порядке? – тревожно глядя на них, спросила девушка.

– Вы и сейчас ничего не слышали? – страдальчески растирая уши, спросила Ирка.

– Да что я должна слышать?!

Люди поблизости с любопытством поглядывали в их сторону. Другие продолжали спокойно выбирать покупки.

– А если подумать, так рыбы ведь и не кричат, – сказала Танька. – Они даже не разговаривают.

– Думаешь, щука? – безнадежно переспросила Ирка.

– Та будут мэнэ сьогодни спасать, чи я тут так и погибну сама-самисенька?! – возмущенно завизжало в мозгу у каждого.

– Кажется, оттуда, – переждав звон в ушах, сказал Богдан, нерешительно тыча пальцем между прилавками.

Грохоча тележкой на поворотах, ребята бегом пронеслись через весь зал, под возмущенные крики проскочили между рядами продуктов – и замерли как вкопанные.

Перед ними были аквариумы с живой рыбой – прозрачно-зеленоватые, полные жемчужных пузырьков воздуха и колеблющихся водорослей. Лениво пошевеливали плавниками толстобокие окуни, стояла в потоке воды длинная плоская форель, компания раков замерла у дна… А в самом большом аквариуме, лихорадочно работая плавниками и судорожно разевая пасть, полную мелких острых зубов, металась здоровенная щука.

– Все ясно, – останавливаясь напротив аквариума, выдохнула Танька. – Открывает рыба рот, но никто, кроме нас, похоже, не слышит, что она поет…

– А ну годи трындеть! – прозвучало у них в головах. Рыба, похоже, обладала сильным характером. – Стали, мов укопани! Спасайте мэнэ скорише, клятые ведьмы!

– Слушайте, девчонки, мы ж ей на самом деле не Иваны-царевичи! – возмутился Богдан. – И тем более не Иванушки Интернешионал, тьфу… я хотел сказать, Иванушки-дурочки… Тьфу, опять… Короче, мы не нанимались таких хамоватых спасать!

Разглядывающая щуку молодая женщина в роскошной куртке покосилась на расходившегося Богдана подозрительно и на всякий случай отодвинулась подальше.

– Та що ж я такого сказала?! – голос под черепной коробкой начал откровенно лебезить. – Ой, та люби ж ведьмочки, здухаченьку, казаченьку мий риднэсенький, та я ж до вас всеми плавниками! Та спасите ж вы мэнэ заради Боженьки, бо чую плавательным пузырем, що ось-ось – и будэ вже пиздно!

– Похоже, она права! – сквозь зубы процедила Танька.

Девушка в куртке оторвала наконец взгляд от щуки и принялась озираться, явно высматривая продавца.

– Продавец! – истошно, не хуже чем сама щука, на весь зал завопила Танька.

Все та же продавщица в форменном жилете вихрем вылетела из-за прилавков:

– Дети, вы что хулиганите…

– Мы берем эту щуку! Сейчас же! – не дав ей договорить, выкрикнула Танька, тыча пальцем в аквариум.

– Погодите… – немедленно запротестовала девушка в куртке. – Я тоже хотела пару килограммов щучьего мяса…

– Ой лышенько, та це ж вона про мэнэ! – ахнуло у ребят в головах, и щука, демонстративно раскинув плавники, начала медленно переворачиваться кверху брюхом.

– Еще щучьих обмороков нам не хватало! – буркнула Ирка, влезая в разговор. – Мы здесь первые занимали! – внушительно заявила она. – И вообще, мы целиком берем! Сколько она будет стоить?

– Взвешивать надо… – с сомнением поглядывая на плавающую кверху брюхом щуку, сказала продавщица. – Приблизительно… – она назвала сумму.

Богдан крякнул.

– Может, ну ее, эту щуку? – лихорадочным шепотом прошелестел он на ухо Ирке. – На билеты не хватит!

– Пожале-ел! – взвыло у него в мозгу. – Грошей пожале-ел! Ну конечно, хто така якась щука, щоб ее жалеть? Нехай ее едят вси, кому не соромно, а никому ж не соромно, от уси и едят!

– Ну ладно, ладно, – моментально пошел на попятный Богдан. – Действительно, неудобно получается, остальных спасли, а эту бросим…

– От и добре, – щука лукаво покосилась на мальчишку круглым глазом, бойко взмахнула плавниками и перевернулась обратно.

Продавщица выволокла рыбину из аквариума и водрузила на весы.

– Ого, прямо рекордсменка! – одобрительно поглядывая на получившийся вес, сказала она.

Перекинула щуку на пластиковую доску, прижала затянутой в резиновую перчатку рукой… и здоровенный разделочный нож взметнулся над рыбьей головой!

Молотя о доску всем чешуйчатым телом, щука отчаянно забилась. Круглый, полный ужаса глаз выпялился на ребят, жабры судорожно затрепетали…

– Нет! – Ирка перехватила руку продавщицы с падающим на щучью голову ножом.

– Ну как же… У нас полный сервис… – растерянно пролепетала продавщица, потирая запястье. Хватка у девчонки – куда там мужику! Звериная! – Головку отрезать…

Щука хватанула пастью воздух.

– …чешую счистить.

Щука свернулась кольцом.

– Потрошение… Нарезка…

Щука принялась биться головой о разделочную доску.

– Не надо потрошения! – вмешалась Танька. – Мы ее так… Как есть… Для большей свежести… У вас ведерка с водой не найдется?

– Есть, но только оно маленькое, – совсем ошалела продавщица.

– Сойдет! – объявила Танька, вниз головой втыкая щуку в действительно маленькое ведерко и решительно лепя ценник прямо на торчащий кверху раздвоенный хвост.

– Позор и поношение! – гневно завизжало у них в головах, и хвост дернулся туда-сюда. – Неуважение и унижение!

– Не устраивает, в целлофановый пакет засунем! – отрезала Танька.

В ведерке гневно забулькало.

Ребята покатили тележку с торчащим, как флаг, щучьим хвостом к кассе, и Танька с маху припечатала его на считывающее устройство.

– Погнали! – с пакетами в руках их троица выскочила на площадь. Богдан держал на вытянутых руках ведерко со щукой.

– А куда? – тут же жалобно спросила Танька. – Мы ее в ведре до Днепра не дотащим!

– Що ж за жестокие диты пошли! – высказалась щука, к которой вернулась вся природная вредность. – Бидну стару щучку живцем на сушеную воблу переробляють!

– Ты что, к Днепру переться! – возмутился Богдан. – Мы тогда точно опоздаем! Мультик «В поисках Немо» смотрела? «Все стоки ведут в океан!»

И Богдан почти бегом рванул к зданию вокзала. Девчонки припустили за ним. Они промчались через широкий мраморный холл, свернули… и Богдан на полной скорости ворвался в женский туалет. Не обращая внимания на возмущенное аханье какой-то тетеньки, ринулся прямо к кабинкам.

– Ты что, она же не пролезет! – поняв, что он хочет сделать, вскричала Танька.

– Она сказочная щука, она телепатически передает свои мысли, она знает, что вы ведьмы, а я здухач… Так неужели она не сможет протиснуться в какую-то несчастную трубу? – вопросил Богдан и вывернул ведерко над унитазом.

Здоровенная щука плюхнулась на дно. Почти заполнила собой фаянсовую чашу, взбрыкнула хвостом, изогнулась всем телом… и головой вперед всосалась в дыру.

– Ну вот. А ты говоришь, – аккуратно ставя ведерко рядом, сказал Богдан. – Пошли отсюда.

Троица повернулась к выходу.

– Гей, ведьмы! Здухачок! – окликнули их.

Ребята обреченно поглядели назад. Длинная щучья морда смотрела на них из унитаза.

– Позор и стыд! – твердо объявила щука. – Ниякого у цих дитей уважения до старои щуки! А я вам ще допомогты хотила! Видкрыты страшную тайну, видповидь на загадку розповисты… Та чи можна таким неуважительным дитям якись загадки розкрываты?

– Нельзя, – твердо согласился Богдан. – Вот и не рассказывайте. Мы и сами все знаем.

– Як це – знаете? – чуть не выскочила из унитаза щука.

– А так, – сказал Богдан, захлопывая крышку и на всякий случай спуская воду.

Мимо в изнеможении привалившейся к стене тетеньки они выбрались из туалета.

– Ты чего в женский поперся? – устало поинтересовалась Танька.

– Чтоб по-честному было. Через мужской мы с Иркой уже как-то лазали, – резонно возразил Богдан. Он выгреб из кармана оставшиеся деньги, пересчитал и печально вздохнул. – Жалко, что щука не из сказки про Емелю. Сели бы сейчас на печку и поехали, потому что на билеты нам не хватит.

– Современные печки для езды плохо приспособлены, – усмехнулась Танька и вытащила из кармана сумки пластиковую карточку. – А вот современная финансовая система учитывает любой форс-мажор.

– Нахваталась у папы словечек, – сказал Богдан и завопил: – В кассу, за билетами, бегом! И если нам попадется еще какая мышка-норушка, ее придется спасать от меня!

Глава 8. Встреча «Под брамою»

– Теплынь тут какая! – пропыхтела Танька, вытирая мокрый лоб. – Не то что у нас! – она потянула молнию куртки.

– Микроклимат, – с важностью сообщил Богдан, по-хозяйски озираясь вокруг. – В Каменце всегда холодает позже.

Танька сбросила сумку на булыжную мостовую – чтобы восторженно всплеснуть освободившимися руками.

– Нет, вы только подумайте! – закатывая глаза под лоб, возопила она. – Наш Богданчик статью в Интернете прочел! И даже запомнил сложное слово «микроклимат»! Все, Ирка, тащим его обратно на вокзал – у него от такого напряжения мозга сейчас пена изо рта пойдет, как у бешеной собаки!

– Сказать, кто тут собака? – недобро прищурившись, поглядел на Таньку Богдан.

– Я, – отрешенно напомнила им Ирка. – А грызетесь почему-то вы. Лучше гляньте, как тут классно! – и на лице невольно расплылась по-дурацки счастливая улыбка.

В реальности замок выглядел даже лучше, чем в Интернете. Ирка стояла на гребне полуразрушенной стены, а прямо под ней начинался старинный каменный мост, который действительно шел не поперек, а вдоль прихотливо изогнутой речной петли. Упирался он в самые настоящие замковые ворота – такие же настоящие, как в любом рыцарском кино! Тяжеленные, массивные, каждую створку и вдвоем не сдвинуть! В ранних осенних сумерках замок был даже не серым, а темным и уж совсем сказочным! Будто его со всеми башнями и стенами, острыми шпилями и зубцами вырезали ножницами и приклеили на темно-синий фон вечернего неба. А позади, за спинами, раскинулся город, тоже словно удравший из сказки. Отрезанный от всего остального мира кольцом глубокого, поросшего зеленью каньона, на дне которого тянулась мелкая речушка. Над провалом каньона, как зубцы короны, поднимались каменные сторожевые башни. Кроссовки непривычно пружинили на булыжниках старинной мостовой. Веселые, будто пряничные, улочки с вычурными металлическими вывесками стекались к площади, тоже окольцованной шпилями многочисленных соборов. В центре площади, как пуп мироздания, возвышалась ратуша. Друзья прошли по Замковому спуску и… А ведь замок ждал их. Ирке даже казалось – ждал именно ее и теперь удовлетворенно красуется, зная, что понравился. Еще как понравился!

– Никогда такого не видела! – выдохнула она.

– Вообще-то я с родителями в Праге была… – пробормотала Танька, потом оглянулась через плечо на оставшуюся позади ратушную площадь и решительно закончила: – Все равно классно! Обалдеть!

– А я что говорил! – вскричал Богдан с таким самодовольством, будто он лично выстроил сказочный город Каменец-Подольский и теперь принимал законные восторги от благодарного человечества. – Вот увидите, как игра начнется, мы еще тут все облазаем, совсем круто будет!

Ирка поглядела на замок уже оценивающе. Да-а, на верхушку такой башенки забраться – покруче любого чердака! Наверняка и подвалы есть! Впервые Ирка почувствовала, что ей хочется сыграть в этот самый Magic City Quest. Судя по Танькиной азартной физиономии, подруга разделяла Иркины чувства, а у Богдана глазищи вообще светились собственным светом.

– Это что еще за штука?

Ирка поглядела, куда указывал Богдан. На лугу у подножия замковой стены красовалось странное сооружение. Здоровенный каменный круг, точно посередине которого торчала металлическая труба с иззубренным концом. Вокруг, на примерно равном расстоянии друг от друга, расположены семь необтесанных камней, и еще восьмой – чуть в стороне.

– А это, видите ли, молодой человек, к нам инопланетяне прилетали, – сообщил ехидный старческий фальцет.

Ребята обернулись. Рядом с ними на стене, приставив ладонь козырьком к глазам – хотя вряд ли их могло слепить неяркое закатное солнце, – стоял дедок. Колоритный старикан в старом драповом пальто, замызганном до такой степени, словно его только что добыли с ближайшей помойки. Пузырящиеся на коленях пыльные треники накрывали такие же пыльные башмаки, а под мышкой у дедка щегольски, как тросточка, был зажат лохматый веник.

– Ой, лучше б они не прилетали! Разве ж можно на такой штуке хорошо летать? – корявый палец ткнулся в каменный круг с трубой. – На такой штуке хорошо только падать! Ну и что б вы себе думали? Упали и разбились, только могилки и остались, – выразительно тыча пальцем в разложенные по кругу камни, которые теперь и впрямь казались похожими на надгробные плиты, сообщил дедок. – А все потому, что молодые люди, неважно, местные они или инопланетные, готовы за развлечениями лететь куда угодно, но никогда не думают: куда они летят, на чем летят и нужно ли вообще им лететь именно сюда… – Дедок укоризненно покачал головой, осуждая легкомысленных молодых людей, неважно, местных или инопланетных. Даже не взглянув на ребят, неловко слез со стены и, подволакивая ноги, убрался в дверь ресторана «Под брамою», расположенного прямо под смотровой площадкой, внутри толстой крепостной стены.

– Вообще-то это памятник такой, – растерянно глядя то вслед дедку, то на каменный круг у подножия замка, пробормотала Танька. – Стол Согласия называется. А камни – семь городских общин: украинцы, русские, поляки, литовцы, цыгане, армяне и евреи. Так в Интернете написано…

– Знаешь, когда мой дед шутить пытается, мне тоже иногда кажется, что он с ума сошел, – тоже глядя старику вслед, предположил Богдан.

Шутка? Ирка с сомнением покачала головой. В районе желудка снова неприятно-болезненно заворочалось тревожное предчувствие. Спрашивается, где эти недобрые предчувствия шляются утром по понедельникам, когда надо в школу идти? А как подвернулось стоящее развлечение, да еще на законных каникулах – так пожалуйста, вот оно! Нет уж, Ирка не станет портить приключение ни себе, ни людям! Все предчувствия могут идти… хоть вот в этот каньон!

Ирка поглядела на часы и решительно повернулась к Таньке:

– Ну что, пошли к воротам? – Она кивнула в сторону крепостных ворот на другом конце моста. – Пора!

Позади, на том самом монастыре бенедиктинок, где Дева Мария из загадки возвышалась на минарете, звонко и радостно забил колокол.

– Там уже какой-то народ толпится, – встревоженно сказал Богдан, указывая на три изящных черных автомобиля, застывших прямо у тяжелых дубовых створок замковой брамы. Издалека было видно, как вальяжно восседают на капотах трое парней. – Погнали, опоздаем!

Танька не шелохнулась.

– Беги, если хочешь, – равнодушно бросила она. – А мы с Иркой пока в квест начнем играть.

– В квест – туда, – тыча пальцем в сторону крепостных ворот, процедил Богдан.

– Не-а! – невозмутимо протянула Танька и лукаво улыбнулась. – Конечно, если кто по сторонам не смотрит, так тем, пожалуйста, на тот конец моста, к воротам! А кто смотрит – к месту встречи, которое «под брамою», – и она тоже ткнула пальцем. В резные двери ресторана.

– Думаешь? – с сомнением протянул Богдан.

– Я – да, – самодовольно кивнула Танька, спускаясь на широкую смотровую площадку напротив входа в ресторан. – Хитрющие эти организаторы! Это у них такая последняя маленькая ловушка на тех, кто все разгадал и расслабился. – Она выбежала на самую середину площадки. – Говорю тебе, место встречи здесь! – Танька с силой топнула ногой по булыжнику.

– Мы, конечно, весьма признательны за лестное мнение, – прямо из воздуха прозвучал несколько раздраженный мужской голос. – Но не затруднит ли шановну панночку отойти в стороночку, а то мы никак не можем проявиться…

Танька коротко взвизгнула и одним прыжком метнулась к стене.

– Благодарствуем панночке, – невозмутимо донеслось из пустоты. Воздух заколебался. Словно первые карандашные штрихи на белом листе, стали проступать грани чего-то большого, массивного… Вот это большое начало сгущаться, налилось красками… Посреди площадки возникла сборная эстрада, какую обычно ставят для концертов под открытым небом. Цветные огни светомузыки мигали, отражаясь в блестящих медных трубах и литаврах. А впереди стоял дядечка – весь вытянутый, тощий, жутковато длинношеий, с ногами такими тонкими, что непонятно, как он на них вообще держался, и руками такими длинными, что кисти болтались ниже колен! К тому же одет он был в черную фрачную пару, отчего казался похожим на вывешенный для просушки шнурок от ботинок.

Белозубо усмехаясь, дядечка-шнурок прокричал в микрофон:

– Дамы и господа, пани и панове! Magic City Quest начинается!

Барабанные палочки сами собой вспорхнули в воздух, ударили по барабану, и над эстрадой рассыпалась торжественная дробь.

Ирка направилась к эстраде, успев увидеть, как на той стороне моста троица у крепостных ворот, утратив всякую вальяжность, стремглав запрыгивает в свои черные автомобили.

Глава 9. Регистрация участников, или Каждый ворожит как может

Три черные машины гуськом выкатили с моста и невозмутимо вперлись хромированными капотами прямо на площадку. Породистая автомобильная морда надвинулась на Таньку, презрительно мигнула фарами вжавшимся в стену ребятам.

Последовала пауза, и наконец дверцы черных машин распахнулись – одновременно. Изнутри выбрались трое худощавых парней лет семнадцати-восемнадцати, в черных джинсах и невероятно элегантных черных кожаных пиджаках. Три пары роскошных темных очков одинаково шикарными жестами были сдернуты с надменно-аристократичных носов. Три презрительно-ледяных взгляда оценили площадку, эстраду, притаившийся в стене ресторанчик…

– О, а вот и первые участники! – в ту же секунду завопил шнуровидный ведущий. – Прошу, поднимайтесь к нам, рады, счастливы, прошу…

– Не понял! Первые тут мы! – возмутился Богдан, но барабанная дробь заглушила его возглас.

Троица поглядела на шнуровидного с легким недоумением – будто и не подозревали, что, кроме них, тут кто-то есть. Устало переглянулись – беспокойство, конечно, но уж ладно, так и быть – и неторопливо двинулись к эстраде. Черная кожа их пиджаков откликалась на каждое движение владельцев.

– Житруа, – с легкой завистью пробормотала Танька.

– Чего?

– Пиджаки у них, говорю, точно от Житруа, – шепотом откликнулась Танька. – Меня мама недавно на показ брала. Диких денег стоят. Из кожи новорожденных ягнят…

– Ничего себе живодер этот французский дядька! – возмущенно откликнулся Богдан.

– Ты не понимаешь! – высокомерно фыркнула Танька. – Житруа – не живодер, он сейчас самый крутой модельер.

– Не понимаю! – согласился Богдан. – Кто ворон варит, те, значит, живодеры, а кто с ягнят шкурки сдирает – крутой модельер?

– Прекрасно, прекрасно! – восторженно вопил шнуровидный, пока троица в черном поднималась к нему на эстраду. – Просто великолепно! Кто вы? Откуда? Представьтесь, прошу… – и он сунул микрофон одному из «черных».

Тот брезгливо скривился, и точно одолжение делая, обронил:

– Чаклуны-инклюзники.

– Кто такие? – пихнул Таньку в спину Богдан.

– Про неразменный пятак слыхал? Который к хозяину всегда возвращается? – шепотом ответила Танька. – Инклюз лучше – он не только сам возвращается, но и все деньги из кассы за собой уводит.

– О-о, потрясающе! – завопил шнуровидный ведущий. – Разрешите полюбопытствовать, какие у вас инклюзы? Пятаки, четвертаки, полтинники? Или, может быть, более крупные? Купюры?

Троица инклюзников дружно рассмеялась.

– Вы отстали от жизни, милейший, – снисходительно сообщил первый. – Какой же уважающий себя современный инклюзник станет заниматься такой мелочью? Наше дело банки, ценные бумаги, валютные операции… Каждый из нас дорожденный, пожизненный и посмертный член закрытого клуба «Инклюз» под председательством Джорджа Сороса10, величайшего инклюзника всех времен и народов. Вот, засиделись, знаете ли, последнее время в офисе, решили слегка размяться у вас в провинции.

– Мы поможем уважаемым инклюзникам сбросить напряжение банковских дней и биржевых спекуляций! – возопил шнуровидный, извиваясь всей фигурой. – Много движения, адреналин в крови и, конечно же… – он сделал многозначительную паузу, – замечательная кухня ресторана «Под брамою»!

Змеевидная рука пошла волной, изогнулась в замысловатом жесте, и площадка мгновенно оказалась уставлена столами, материализовавшимися из воздуха. Твердый угол уперся Богдану в живот. Мальчишка отпрянул на Таньку.

– Слушай, я сквозь стены ходить не умею, – процедила девчонка, в очередной раз впечатываясь лопатками в камень.

– Ну куда мне деваться, если тут наставили… то есть наколдовали… – огрызнулся Богдан.

– Прошу! – торжествующе вскричал ведущий, жестом предлагая инклюзникам полюбоваться сверканием материализовавшихся на столах бокалов, россыпью закусок на блюдах и разноцветием бутылок. Из распахнутых дверей ресторана, подволакивая ноги, выбрался тот самый дедок с веником. Только теперь на нем была черно-белая униформа.

– Официант!! – радостно заорал ведущий.

Дедок продолжал, не оглядываясь, двигаться вдоль столов, без всякой нужды поправляя тарелки.

– Эй, дедуля, вы меня слышите? Налейте гостям вина! – длиннющая рука ведущего потянулась с эстрады, вытянулась на всю площадку и постучала старикана по плечу. – Дедуля-я!

– Боже ж мой, зачем так кричать! – глянув через плечо, брюзгливо откликнулся старикан. – Я вас прекрасно слышу! Хотя в мое время такие совсем молодые люди не пили вина, они пили напиток «Буратино» и не курили сигарет…

На лицах инклюзников дружно, как по щелчку выключателя, вспыхнул гневный румянец.

Пыхтящий старик вскарабкался на эстраду и сунул инклюзнику бокал. Подрагивающей рукой принялся наливать вино. Горлышко бутылки плясало, крупные красные капли падали на шедевр маэстро Житруа.

– Ты что делаешь, дед? – инклюзник отскочил в сторону и принялся судорожно отряхивать винный дождь с лацканов.

– Надеюсь, участники всем довольны, – острозубо улыбнулся ведущий. – Веселитесь, угощайтесь…

Занятый своим кожаным пиджаком инклюзник бросил на него мрачный взгляд.

– …Знакомьтесь с будущими соперниками. Но прежде – самый последний вопрос! – голос ведущего снова набрал радостно-восторженных ноток. – Господа инклюзники, вы стали одними из немногих, кто сумел разгадать нашу загадку! Поделитесь с нами, какой заговор, заклятье, какой магический метод вы применили, чтобы найти ответ?

– А ты говорила, колдовство не понадобится, – снова подпихнул Таньку Богдан.

– Вы же сами дали подсказку насчет «рябой кобылы», – все еще настороженно поглядывающий то на ведущего, то на сползающего с эстрады официанта инклюзник снизошел до пояснений.

– Все правильно я говорила, эти тоже по подсказкам догадались… – начала Танька и тут же смолкла, потому что инклюзник вещал:

– Найти такую лошадь было непросто, однако когда мы ее все-таки приобрели, то воспользовались методом гаруспиции…

– Бе-е! – Танька схватилась рукой за горло, как будто ее сейчас вытошнит прямо на заставленный стол. – Вы слышали? Они… они по внутренностям лошади гадали! По печенкам-селезенкам читали, где и когда квест проводится!

– А как они эти самые внутренности наружу вытащили? – на мгновение опешил Богдан. Танька поглядела на него убийственным взглядом, и до него дошло. – Они что, лошадь… зарезали? – и он уставился на инклюзников расширенными глазами. Как на каких-нибудь двухголовых монстров. – Сперва вороны, потом ягнята, теперь лошади…

А шнуровидный ведущий разразился очередным восторженным воплем:

– О-о, очень остроумно и магически профессионально! Поприветствуем команду «Инклюз»! – Он волнообразным движением вскинул руки, требуя аплодисментов.

Ирка и ее друзья нерешительно переглянулись – как-то им не очень хотелось хлопать… Но аплодисменты все же грянули – бурные, восторженные. Тонкий девчоночий голос крикнул «Браво!». Крикнул прямо с небес.

– В мое время хорошо воспитанные молодые девушки не вопили так громко, чтоб у старого человека руки дрожали… – укоризненно покачал головой старик-официант и, держась за поясницу, наклонился к разбитому им бокалу. Недовольно бормоча и качая встрепанной седой головой, принялся собирать осколки. Наверх он даже не взглянул.

Зато все остальные дружно задрали головы.

– Теперь я знаю, почему у меня было дурное предчувствие, – удовлетворенно сказала Ирка. – Народ, по Оксане Тарасовне кто-нибудь соскучился?

Танька издала тихий вибрирующий стон.

На фоне потемневшего вечернего неба прямо над эстрадой висел ведьмовский клин. Впереди, на хорошо знакомой ребятам декоративной кочерге со стразами, восседала худощавая, холеная, еще довольно молодая дама. Позади нее, строго держа равнение, на аккуратных, прутик к прутику, метлах парили четыре девчонки лет по семнадцать-восемнадцать. Вся компания, во главе с предводительницей, вырядилась в нечто вроде изящной походно-полевой формы: зеленые кожаные брючки, высокие, до колен, коричневые сапожки, отделанные кожей жакеты в талию. Роскошные длинные волосы выбивались из-под лихо сдвинутых на затылок широкополых шляп.

Ирка с Танькой оглядели свои джинсы, куртки и дружно фыркнули.

– Хорошо хоть Аллы с Лерой при ней больше нет, – пробурчала Танька.

– Вы позволите приземлиться? – с высоты своей кочерги величественно осведомилась Оксана Тарасовна.

– Да, да, конечно! – инклюзники, на время подзабыв свою аристократическую неспешность, ссыпались с эстрады.

Ведьмовский клин воспарил повыше… и плавно опустился на их место. Девчонки изящным отточенным прыжком соскочили с метел. С любимой Оксаной Тарасовной элегантной точностью каблуки сапожек впечатались в доски.

Правда, дальше хорошо срежиссированный спектакль «Явление красоток» дал сбой. С царственной небрежностью вложив кончики пальцев в протянутую поперек всей эстрады руку ведущего, Оксана Тарасовна сошла со своей кочерги и… бросила ту себе за спину. В полной уверенности, что стоящие наготове девчонки подхватят. Одна и впрямь успела поймать кочергу за конец – а ее подружка тем временем ухватилась за другой. Первая дернула кочергу к себе. Вторая не желала уступать. Некоторое время они, пыхтя, перетягивали посверкивающую стразами железяку туда-сюда, потом бросили и молча вцепились друг другу в волосы. Кочерга упала шнурообразному на ногу.

– А-у-у! – издал тот подвывающий стон, и его тонкие, несуразно длинные ноги завибрировали, заставляя колебаться все тело.

Оксана Тарасовна стремительно развернулась – и между драчуньями промелькнул длинный язык зеленого пламени. Зашипев от боли, девчонки отскочили в разные стороны. Глянули на хозяйку, и лица их исказились ужасом. С испуганной торопливостью приглаживая растрепанные волосы, ведьмочки кинулись на свои места в общем строю.

– Ах, извините, – выпуская девчонок из-под своего мертвящего взгляда, бросила Оксана Тарасовна. – Они у меня совсем недавно, а вы ведь знаете, как этих робленных иногда трудно контролировать…

Ирка увидела, как на лицах инклюзников, до этих слов восторженно пялившихся на ведьмочек, промелькнуло разочарование.

По длинному телу ведущего все еще пробегала волнообразная дрожь. Оксана Тарасовна изъяла из его рук микрофон.

– Приветствую всех! – растягивая в любезной улыбке умело подкрашенные губы, сообщила она. – Меня зовут Оксана Тарасовна, а это мои девочки! – она небрежно кивнула на неподвижно замершую четверку. – Мы счастливы участвовать в такой замечательной игре! А если вас интересует, как мы нашли ответы на вашу необыкновенно интересную загадку, то я скажу, что мы воспользовались намеком на небесные светила. Девочки, конечно, под моим руководством, составили сложный солярно-сонарный гороскоп – и вот мы здесь! – она приветственно вскинула руки.

Прекративший наконец вибрировать ведущий отобрал у нее свой микрофон и, скаля зубы в вымученной улыбке, потребовал:

– Поприветствуем Оксану Тарасовну и ее девочек!

В этот момент одна из квадратных плит, которыми был вымощен дворик, со звучным «банг!» вылетела, будто ее вышибли снизу, и с грохотом обрушилась на эстраду, прямо на другую ногу ведущего. Тот снова взвыл – и завился крупной волной, как лента в упражнении по художественной гимнастике.

– Слышь, извини, мужик! – невозмутимо объявила высунувшаяся из дыры голова в шахтерской каске. – Да не вой ты так, подумаешь, ну, перестарались мы с ребятами. – Вслед за головой в каске появились две мощные ручищи, оперлись о край плиты, и на площадку выбрался крупный детина в дорогом светлом костюме и ярком, как лесной пожар, галстуке. Следом за ним еще четверо точно таких же – в костюмах, безумных галстуках и касках.

– Нормальненько, – с удовольствием оглядывая расставленные столы, объявил новоприбывший. – Все путем, – и, нагнувшись, выволок из дыры ящик с позвякивающими бутылками пива. – Тебя, значит, Оксанкой зовут? – кивнул он Оксане Тарасовне.

Та надменно вздернула тонкие брови.

– Девки твои пиво пьют? – поинтересовался мужик в каске.

– Я приучаю своих девочек только к изысканным напиткам, – отрезала Оксана Тарасовна. – И вообще алкоголь в их возрасте вреден.

– А эта… похоронная команда? – насмешливо рассматривая одетых в черное инклюзников, спросил мужик.

Те оскорбленно фыркнули.

– Ну и ладно, нам больше достанется, – ничуть не смутился мужик в каске и полез на эстраду.

– Скарбники мы, короче, – снимая головной убор и оглаживая коротко, почти под ноль стриженную голову, сообщил он. – Меня Вованом звать, это вот Колян с Толяном, и два Витька, – кивая на сопровождающую его четверку, объявил он. – Все чисто по шахтам работаем. С этими еще… с копальными духами, с земляными, заклятые скарбы потрошим, в натуре. Приехали тут к вам на свежем воздухе оторваться.

– Загадку вы как разгадали? – ломким от боли голосом простонал ведущий.

– Ну это… Мы ребята простые, всяких гороскопов-телескопов не понимаем…

Совсем было приунывшая Танька воспряла духом и с надеждой поглядела на скарбника.

– Яблоко по блюду крутанули, оно ваш Каменец и показало.

– А время? Время, простите, вы как выяснили?

– А чтоб время показывать, у нас банан есть. – Наставительным тоном пояснил Вован.

Сверху донесся пронзительный свист распарываемого воздуха, будто заходил на посадку небольшой космолет. Распушив позади искристый огненный шлейф, сквозь потемневшее небо несся сверкающий метеор. Грохнуло, и эстраду затянуло плотными клубами белесого дыма. Изнутри на полной скорости вынеслись Оксана Тарасовна с девчонками. Через мгновение из непроницаемых дымных глубин выбралась пятерка шатающихся скарбников. Следом, извиваясь, появились змеевидные руки ведущего – в правой так и был зажат микрофон. Они слепо шарили по сторонам, ища, за что бы уцепиться… Наткнулись на ножки стола, ухватились, как хватается за нависающее над рекой дерево обессилевший пловец… Поднатужились… из дыма вынырнула голова с безумно вытаращенными глазами… И тут же глаза выпучились еще больше, его дернуло назад, словно там, в дыму, кто-то потянул его за ноги… Цепляющиеся за стол пальцы разжались, и ведущий вновь исчез внутри плотных дымовых завихрений.

По краям эстрады взвились фонтаны фейерверков, а дым распался надвое, как театральный занавес.

– Привет, девчонки, – интимно склоняясь к микрофону, проворковал темноволосый, похожий на грузина парень. – Меня зовут… – И на диком, торжествующем вскрике швырнул в публику: – Валери-ий!!! – Вскинув руки, сам себе зааплодировал.

Над смотровой площадкой стояла нерушимая тишина, только, сметая осколки битой посуды, неторопливо шаркал веником старик-официант.

Одна Танька, вдруг словно очнувшись, отчаянно захлопала.

– Спасибо, родная, – трепетно улыбнувшись ей, выдохнул Валерий. – Только ты меня понимаешь.

Даже в полутьме Ирка увидела, как покраснела подруга.

Но Валерий уже не смотрел на Таньку. Он эффектным жестом указал на второго, такого же черноволосого парня с гитарой:

– А это… Константин!

Темноволосый Константин рванул гитарные струны. Над площадкой и мостом разнесся душераздирающий аккорд.

– Он композитор, пишет все наши песни… А это Димон, лучший в мире продюсер!

Улыбающийся Димон вскинул сцепленные руки над головой.

– Парни и девчонки-и, мы будем с вами игра-ать! – радостно проорал Валерий. – Мы приехали сюда зажига-ать! Нас все любя-ят! И вы нас тоже полюбите! Не грустите, мы вам сейчас споем! Давай, Костик… One, two, three, four…

– Нет, нет, нет! – торопливо подорвался стоящий в оцепенении ведущий. Его руки словно выстрелили в сторону Валерия, Константина и Димона, замелькали, обвивая, делая множество дел сразу. Длинная гибкая рука скользнула по Валериному плечу, изъяла микрофон, потянулась еще дальше – прижала струны гитары.

– Мы с удовольствием послушаем вас позже, – возвращая руку обратно к себе, частил ведущий. – А сейчас наш дежурный вопрос – каким методом вы разгадали загадку?

– Мы разгадали загадку, потому что нас любя-ят! Константина, Валерия и Димона даже звери обожаю-ют! – прокричал Валерий.

– Я так понимаю, вы воспользовались подсказками магических животных, – перевел его выкрики на общечеловеческий язык ведущий.

– У-у-у, – прокатился над площадкой общий презрительный вздох. Скарбники и инклюзники дружно тыкали оттопыренными большими пальцами вниз.

– Господа, господа! – поторопился унять страсти ведущий. – Добиться помощи магических животных нелегко…

Ирка быстро переглянулась с друзьями.

– Они сами должны захотеть помочь участникам в обмен на какую-нибудь услугу…

– Ага, мы им билетики на наш концерт подкинули! – радостно объявил Валерий.

– Отстой, – громко прокомментировал инклюзник.

– Халявщики, – припечатал скарбник Вован.

– Организаторы квеста разрешают подсказки магических животных, – перекрикивая их, возвысил голос ведущий. – Теперь, когда все участники наконец представились, мы…

– А мы? – громко вскрикнул Богдан.

Поднос в руках у возившегося рядом официанта немедленно закачался, бокалы предостерегающе зазвенели…

– Вы нас забыли! – возмутился Богдан.

– Кого, простите? – ведущий замер. Его слишком большая для тощего тела голова завертелась, выискивая, кто кричал, гибкая шея завилась винтом.

– Нас, нас! – Богдан пытался обогнуть топчущегося у него на дороге дедка. – Мы регистрировались!

Шея ведущего раскрутилась обратно, длинная рука, сложившись чуть ли не втрое, нырнула в карман штанов, и ведущий зашуршал листком распечатки.

– Действительно, пять команд… – слегка растерянно пробормотал он. – Вы что, только материализовались? Но тогда вы опоздали к началу…

– С чего это мы опоздали? – Богдан изогнулся не хуже самого ведущего и наконец сумел пробраться мимо тыркающегося между ним и эстрадой деда с подносом. – Да мы тут самые первые были! Танька вон на вас почти наступила!

– Кто только на меня сегодня не наступил… – тихо пробормотал ведущий и уже во весь голос добавил: – Да, действительно, что-то припоминаю. Вы просто так тихо и незаметно материализовались…

– А мы не материализовались, мы на поезде приехали, – облегченно улыбаясь (ну вот, все и уладилось!), ляпнул Богдан.

Над площадкой снова повисла тишина. Озираясь по сторонам, Ирка увидела, что участники квеста смотрят на них странно. Одна из робленных Оксаны Тарасовны мелко захихикала. По толпе игроков прокатились смешки.

– Между прочим, похвальная скромность! – торопливо возвысил голос ведущий. – Наши новые друзья не любят привлекать внимание к своим колдовским способностям! Давайте, поднимайтесь к нам и расскажите, как вы разгадали загадку. Или вы тоже воспользовались подсказками магических животных?

– Если мы тут и дураки, то не все, – пробормотала Танька, взбираясь на эстраду и зло косясь на Богдана. – Мы догадались сами! – крикнула она в микрофон и посмотрела в толпу, проверяя, как реагируют на ее слова. – Город мы нашли через Интернет…

– Как, простите? – прерывающимся голосом переспросил ведущий, отнимая у Таньки микрофон.

– Через Интернет… – недоуменно повторила Танька. – Ввели в поисковую систему…

– О дает! – насмешливо сказал скарбник Вован. – Через Интернет, надо же!

– Отстойная какая-то девчонка, – тут же согласился Валерий, похоже, позабывший, что Танька ему «родная» и «только она его понимает».

– А что такого… – совсем растерялась Танька. – Вы же объявление тоже через Интернет дали…

– Конечно, конечно, – поспешно согласился ведущий, снова подсовывая ей микрофон. – Правда, мы не предполагали… Ну ладно! А как вы определили дату?

– По рябой кобыле… – Танька затравленно поглядела на него, не понимая, чем вызвана такая реакция.

– Тоже гаруспиций? – возрадовался ведущий.

– Нет! – перепугалась Танька. – Мы просто взяли энциклопедию по мифам и нашли, что Октябрь ездит на рябой кобыле…

– Б-р-р, – ведущий помотал головой. Его длиннющая шея изогнулась туда-сюда, голова закачалась, касаясь то одного плеча, то другого: – Вы хотите сказать, что нашли ответ на колдовскую загадку в книгах простых людей? Тех самых, которых международно известная ведьма Джоанн так метко назвала маглами?

– Я и не знал, что Роулинг ведьма, – не отрывая глаз от все еще качающейся, как метроном, головы ведущего, проворчал Богдан.

Внизу, в толпе, скарбники откровенно ржали, держась за животы. Поглядывая на инклюзников, кокетливо посмеивались робленные Оксаны Тарасовны.

– А время начала в вашей энциклопедии тоже было? – насмешливо приподняв брови, поинтересовался ведущий.

– Нет, но ведь и так ясно – раз солнце и луна, то Sunday-Monday…

Общий взрыв хохота перекрыл Танькин голос.

– Девочки, а вы вообще-то кто? – ехидно спросил Таньку ведущий.

– Ведьмы мы, – почти шепотом ответила ничего не понимающая Танька.

– Робленные? – усмехнулся ведущий. – И кто ж это вас «поробыв»… вот таких? – и он окинул Таньку с ног до головы откровенно презрительным взглядом.

– Никто! – уже почти в истерике взвизгнула Танька. – Никто нас не «робыв»! Мы рóжденные!

– Рóжденные ведьмы, которые для разгадывания магических загадок совсем не пользуются ведовством? – ведущий глядел на Таньку с откровенным сомнением.

– Да врут они все! – вдруг зло выкрикнула одна из девчонок Оксаны Тарасовны. Из-под шляпы у нее выбивались длинные пушистые волосы, такие светлые, что казались белыми, как лен. – Вы посмотрите на них, какие из них рожденные!

По толпе прокатился гомон. Танька невольно попятилась в глубь эстрады, Богдан сердито набычился…

Ирка недобро прищурилась на беловолосую. Девчонки у Оксаны Тарасовны все новые, а такое впечатление, что те же самые! Такие же стервы! Ирка поискала глазами их хозяйку…

Элегантная рожденная внимательно разглядывала Ирку поверх бокала с красным вином. На губах ее играла гаденькая усмешечка. Она встретилась с Иркой глазами, улыбнулась уже совсем откровенно насмешливо, глотнула из своего бокала, посмаковала вино… и вдруг громко сказала:

– Они рожденные. – Ее уверенный голос легко покрыл гомон игроков. – А парень – здухач, – она качнула бокалом в сторону Богдана.

– Ну если уважаемая Оксана Тарасовна вас знает… – несколько растерянно пробормотал ведущий. – Собственно, мы не оговаривали, каким именно способом должна быть разгадана загадка, просто я не предполагал, что можно без колдовства… Как ваша команда хоть называется, а, молодые люди? – окончательно смирившись, с тяжелым вздохом вопросил ведущий.

Танька молчала, отвернувшись. Ирка видела, как по ее щекам медленно текут слезы, Танька отчаянно хлопает ресницами, безуспешно пытаясь их скрыть.

– Мы это… – Богдан на мгновение задумался и выпалил: – «Хортова кровь», во!

Над площадкой снова нависла тишина. Только теперь это была такая задушенная, такая напуганная тишина, словно Огненный Хорт Симаргл лично распростер над ней свои крылья.

– А… А кто из вас… Хортова кровь? – нервно сглотнув, поинтересовался ведущий, и его тонкие ноги снова завибрировали не в такт.

– Какая разница, – сказала Ирка и, взяв Таньку за руку, повела ее прочь с эстрады.

– Никакой, конечно, никакой, – зачастил им вслед ведущий. – Надо полагать, название взято из уважения… исключительно из уважения к Великому Хорту… Во всяком случае, будем на это надеяться, – пробормотал он и снова в полный голос возопил: – Присоединяйтесь, угощайтесь, развлекайтесь, господа, и помните, что наш квест стартует ровно в полночь!

Глава 10. Чаклуны на party

– Хочешь апельсинчик? – заглядывая Таньке в лицо, спросил Богдан.

Коротко всхлипнув, Танька отвернулась.

– А виноградик? – сгребая со стола длинную гроздь, предложил Богдан.

– Ничего я не хочу! – пробубнила Танька.

Богдан принялся меланхолично ощипывать гроздь. Судя по скорости исчезновения ягод, в душе его шла нешуточная борьба.

– Ну хочешь… – Богдан швырнул на тарелку начисто ощипанную веточку-скелетик. Обходящий столы старик-официант, укоризненно тряся седой шевелюрой, плюхнул прямо на стол черный мусорный мешок и принялся засовывать несчастную веточку внутрь. Мешок никак не раскрывался, шуршал и пах специфически.

Ребята невольно отпрянули прочь от стола.

– Хочешь, прямо сейчас возьмем и уедем? Ну его, этот квест, если тут все такие гады! – решительно предложил мальчишка.

– Нет! – всхлипнула Танька и отерла кулаком глаза. – Гады – они, а уезжать нам? Только почему они все… – ее губы снова задрожали. – Живых лошадей резать и чужими подсказками пользоваться – пожалуйста, а если в книжках покопались, так как будто мы какие-то недоделанные… Почему они…

– Почему-почему… – поморщилась Ирка. – Прекрати ныть! А почему надо мной в классе девчонки прикалываются, что я все лето бабкин огород копаю, а не на пляже валяюсь?

– Но здесь же все ведьмы! И ведьмаки! – Танька поглядела на Ирку полными слез глазами. – Они же владеют колдовством!

– Ну и что? – Ирка поглядела на подругу снисходительно. Пятнадцать лет ведьме, а такой наивняк! – Разве от этого они становятся какими-то необыкновенными, замечательными? Все то же самое! Пей сок и наплюй!

– Только не в сок! – торопливо сказал Богдан. Он подсунул Таньке полный стакан ее любимого вишневого. – А я вот тоже, кстати, спрашиваю – почему? Почему Оксана Тарасовна нам помогла?

– Ну, ведьма Ирка Хортица… – раздался знакомый насмешливый голос. – Ты уже обрела свое наследие?

Трое друзей обернулись.

Позади них, все так же поигрывая бокалом и двусмысленно улыбаясь, стояла Оксана Тарасовна.

– Вполне, – на миг блеснув клыками, рыкнула Ирка. – Так что иногда даже кого-нибудь сожрать хочется.

– Вот-вот, – невозмутимо отпивая из бокала, кивнула Оксана Тарасовна. – А мне не хотелось бы, чтобы ты начала с моих девочек. Я не для того их сюда привезла. Быть может, мои новенькие пока не слишком хороши…

– У вас и старенькие были не очень, – все еще шмыгая носом, влезла Танька.

Лицо Оксаны Тарасовны на мгновение окаменело. Похоже, она сперва собиралась сделать вид, что вообще не видит и не слышит никого, кроме Ирки. Но вдруг передумала и повернулась к Таньке с ласковой до приторности улыбкой.

– Наверное, ты права, – ровным голосом ответила она. – Окажись они получше, развлекались бы сейчас здесь, а ты бы валялась с перерезанным горлом. Где-нибудь. – Она снова повернулась к Ирке. – Во всяком случае этих… – она кивнула на четверку своих девиц, завлекательно потряхивающих волосами в поле зрения надменных инклюзников, – я хочу сберечь и не намерена давать в обиду. Никому, – внушительно подчеркнула она. – Мы поняли друг друга, ведьма Ирка? – она долгим взглядом поглядела Ирке в глаза и отвернулась. Обнаружила, что ее робленные все как одна искоса поглядывают на свою хозяйку, и коротко скомандовала: – Развлекаемся, девочки, развлекаемся! – Почему-то звучало это как «работаем, работаем!».

Во всяком случае, четверка робленных принялась строить глазки инклюзникам с такой интенсивностью, будто от этого зависела их жизнь.

Предводитель лениво улыбнулся им в ответ и… направился прямо к троице ребят, на всякий случай обходя по широкой дуге шаркающего куда-то официанта.

– Вы правда рожденные? – переводя взгляд с Таньки на Ирку, поинтересовался он.

– Ну, – утвердительно буркнула Танька, настороженно разглядывая инклюзника. При ближайшем рассмотрении физиономия у элегантного красавчика оказалась довольно простецкая: круглые щеки, курносый вздернутый нос, мелкая россыпь веснушек по щекам. Зато серые глаза под слишком светлыми ресницами глядели на Таньку с усталой снисходительностью прирожденного аристократа.

– Чудные вы какие-то, – снова тщательно изучив обеих девчонок от кончиков кроссовок до кончиков волос, вынес он свой приговор. Потом вздохнул и уже персонально Ирке сообщил: – Ладно, до начала игрищ с вами позависаю. Меня, кстати, Тим зовут. – Он налил в бокал сок и протянул его девчонке жестом принца, снисходящего до замурзанной Золушки.

– Зачем же так мучиться? – ехидно поинтересовалась Танька. – Вон там тебя ждут, аж подпрыгивают, – кивая на зазывно поглядывающих робленных, добавила она.

– Я похож на придурка? – вяло поинтересовался Тим.

У Таньки с Богданом на физиономиях крупными буквами было написано, что они хотят заорать «да!», но воспитание не позволяет.

– Молодые люди все думают, что они очень умные… – прошамкал старческий голос, и мимо проковылял официант, неся на совке очередную кучку битого фарфора. Ирка разглядела, что его черно-белую форму усеивают мелкие и крупные разноцветные пятна от пролитого вина и раздавленных фруктов.

– Интересно, когда хозяин с него за бой посуды вычитает, от зарплаты что-нибудь остается? – глядя дедку вслед, пробормотал Тим. – Какой нормальный ведьмак с робленными замутить согласится? – повернулся он к Ирке. – Они ж не просто так, а на хозяйку работают. Встречаться можно только с рожденными, хотя мне больше простые девчонки нравятся…

– Ну и шел бы к ним, – мрачно предложил Богдан.

Инклюзник взглянул на него из-под полуопущенных век.

– Тебе, малыш, о девчонках еще рассуждать рано… – наставительным тоном взрослого дядюшки сообщил он.

– Не слушай его, пацан, о девчонках никогда рассуждать не рано, – на них налетело, закружило, завертело, крутануло Таньку за талию, обняло Ирку за плечи, остановилось, всем подмигнуло и оказалось певцом Валерием. – Меня, например, девчонки лю-юбя-ят! – Валерий аж зажмурился. – Вон она, например, – он снова подхватил Таньку за талию, притиснул к себе.

Танька пискнула и покраснела.

– Ага, любит! – кивнул Богдан. – Особенно после того, как ты ее отстойной назвал.

– Она на меня не сердится! – тут же отмахнулся Валерий. – Хочешь апельсинчика? – он протянул Таньке оранжевый шар и, не дожидаясь ответа, принялся кидать дольки себе в рот. – Или автограф? Хочешь, я тебе вот тут, на щеке, распишусь? – и он провел кончиками пальцев по Танькиной щеке. – А ты ее потом всю жизнь не будешь мыть! Все девчонки, которые меня любят, так делают! Ты меня подожди, я сейчас приду и распишусь, – снова срываясь с места, пообещал он. – Или Димон с Костиком к тебе подвалят, – и он умчался, с разбегу врезался в четверку робленных, наскоро перецеловал всех и канул в темноту.

Танька осталась стоять, ошеломленно глядя ему вслед и прикрывая ладонью щеку.

– Если кто-нибудь из них еще раз к тебе подвалит, я… я спать лягу, – мрачно пообещал ей Богдан.

– Но-но, здухач, на нашем квесте не место угрозам! Это всего лишь игра, мы здесь все друзья! – невесть откуда взявшийся ведущий свесил к Богдану болтающуюся на длинной шее голову и пригрозил ему гибким, как вареная макаронина, пальцем. На подгибающихся под весом его тела тонких ногах он снова взобрался на эстраду и требовательно постучал по микрофону, привлекая к себе внимание:

– Уважаемые господа! Теперь, когда вы все, надеюсь, уже перезнакомились, мы собираемся доказать вам, что организаторы не зря потратили ваши взносы за участие! Совсем недавно мы узнали, что одна чрезвычайно знаменитая! и всеми любимая! поп-группа! денька так через три собирается снимать в замечательном Каменец-Подольском замке свой новый клип!

– Дай-ка я догадаюсь, мужик! – послышался густой голос скарбника. – Эта вот троица прыгунов… – и он ткнул своей красной ручищей в сторону Валерия, Димона и Константина, – сейчас тут поверещит нам в уши, а потом ты с ними поделишь бабульки, которые мы в твой квест вбухали? Хорошо устроились хлопцы, думают, что они здесь самые хитрые? – в словах скарбника недвусмысленно прозвучала угроза.

Ирка с невольным сочувствием поискала глазами музыкальную троицу. Ну если они на свою беду задумали не только в квест поиграть, но и подзаработать, им не поздоровится. Скарбники из них не только свои, но вообще все имеющиеся деньги вытряхнут. Однако Валерия с компанией нигде видно не было. Вроде бы только что мелькали, и вот пропали, будто канули.

Зато ведущий весь аж забурлил и крупной волной пошел.

– Господа, господа, вам следует доверять организаторам квеста, от этого вскоре будет зависеть ваша победа или поражение! – укоризненно прокричал он. – Мы с большим уважением относимся к талантам Валерия, Константина и Димона, но их положение участников квеста действительно мешает им порадовать нас своим искусством! Поэтому мы попросили… – физиономия ведущего стала лукаво-обещающей, – спеть для нас несколько песен… – он дал многозначительную паузу, – самих… – пауза стала совсем нестерпимой и сорвалась в торжествующий крик: – Алену! – коротко полыхнуло, и на сцене возникла красавица блондинка, – Надю! – ослепительная брюнетка материализовалась в новой вспышке пламени, – и Аню! – рыжеволосая красавица послала в толпу воздушный поцелуй.

– Только для вас… Желая сделать наш квест незабываемым… Волшебные красавицы группы «Манагра»! – кричал ведущий, но его крик был тут же покрыт восторженным ревом мужской половины игроков.

– Так это ж другое дело! – проталкиваясь к самой эстраде, орал скарбник.

Троица красоток зазывно улыбнулась:

– Вы нас любите?

– Да! – вновь взревела площадка.

На лицах артисток «Манагры» отразилось жадное упоение. Их красота стала ослепительной. Черноволосая Надя выкрикнула в микрофон:

– Тогда мы вам споем! – Это прозвучало и как обещание, и как угроза одновременно. Но кажется, никто, кроме Ирки, не заметил странноватых ноток. Грянула знакомая мелодия знаменитого, заезженного по всем радиостанциям хита.

Ирка искоса поглядела на инклюзника – если танцевать позовет, послать его или все-таки пойти попрыгать? – но обнаружила, что Тима рядом нет. Ирка огляделась. Поводя плечами, парень пританцовывал возле помоста, не отрывая глаз от скачущих по эстраде красоток. Ирка досадливо поморщилась. Не то чтобы ей инклюзник нравился… Совсем не нравился, если честно… Но это был первый взрослый парень – даже студент, наверное! – который к ней подошел. Было бы здорово после каникул проговориться о нем сестричкам Яновским, первым сплетницам. Разнесли бы по всей школе, что Хортица со студентом встречается.

– Между прочим, в жизни они гораздо хуже, чем в телевизоре, – неодобрительно разглядывая красавиц на эстраде, сказала Танька. – А Надя – та вообще растолстела! – с удовлетворением закончила она и быстренько оглядела себя.

– Как она растолстела, так тебе бы похудеть! – хмыкнул Богдан. – Тетки ничего себе, красивые!

– Ну так и иди к ним, если они тебе так нравятся! – Танька зло махнула в толпу.

Скарбники с инклюзниками все так же восторженно пялились на красавиц. Аж до дурноты – вот один из скарбников потянул галстук, словно тот его душил, вот инклюзник Тим как-то тяжело оперся о стол…

– Не-е, не пойду, – протянул Богдан, мельком покосившись на эстраду, и принялся выискивать на разоренных столах хоть один целый банан. – Старые очень. Не люблю я таких.

На эстраде под Надей немедленно подломился каблук. Алена пошатнулась… Улыбки всех троих побледнели, и девицы принялись настороженно вглядываться в толпу, словно искали кого-то.

– Хорошие девушки! – с глубокой уверенностью сказал старый официант, останавливаясь рядом. Ирке в нос ударил исходивший от его одежды запах свежего лука, хотя она была уверена, что ни в одном блюде на столах лука не было. – Бедные, правда, очень: худые, заморенные! И одежды совсем мало, – гоня вокруг себя волны лукового аромата, старикан сочувственно покачал головой. – Зато к старикам почтительные, заботливые! Сами почти голые ходят, а у бабушки и пальтишко теплое, и платочек! И котик жирный, а такого котика поди прокорми, такой котик в девять глоток жрет!

– Какая еще бабушка, какой котик? – отрываясь от найденного банана, недоуменно переспросил Богдан и обернулся к эстраде.

Позади красавиц, недобро прищурив маленькие и злобные, словно автоматные дула, глазки, на эстраде возвышалась старуха гренадерского роста, обряженная в длинный кожаный тренч. Из-под завязанной на голове черной банданы торчали седые лохмы. На руках у бабки горделиво дрых действительно на удивление жирный и гладкий девятиголовый кот.

Глава 11. Баба-яга c ОМОНом

Круто повиливая бедрами, трио на сцене повернулось к публике спинами… Красотки еще пару раз автоматически дернулись в такт музыке… и замерли, словно окаменев под пронизывающим взглядом старухи. Девичьи голоса еще некоторое время продолжали завлекательно распевать, пока кто-то, спохватившись, не вырубил фонограмму. Аппаратура гулко взвыла и смолкла.

Старуха оглядела певиц с ног до головы – словно автоматной очередью прошила – и углом рта презрительно проронила:

– Брысь отсюда, мошкара!

Суетливо цокоча каблучками и натыкаясь друг на дружку, красотки удрали с эстрады.

– Але, бабуля! – протиснувшийся вперед скарбник, запрокинув голову, с прищуром воззрился на бабку. – Я не понял? Ты какого фига девчонок гоняешь, мы им что, зря бабки платим? На счетчик хочешь встать, старая?

Крайняя голова возлежавшего на руках у бабки кота лениво приподнялась – остальные восемь продолжали безмятежно сопеть, – кошачий ротишко растянулся, приоткрывая мелкие зубки… И тонкий пронзительный вопль сиреной разорвал темноту.

Ирка вдруг ощутила, как на нее наваливается непреодолимый ужас.

А потом разверзся мрак. Гибкие сильные фигуры выпрыгивали на площадку из темноты:

– Стоять! Стоять, никому не двигаться!

Оцепеневшего от страха скарбника приподняло в воздух и со всей силы шарахнуло физиономией прямо о столешницу. Послышался звон бьющихся тарелок.

– Ай-яй-яй, бить человека об посуду в общественном месте… – укоризненно качая головой, старик-официант зашаркал в ту сторону с неизменным совком и веником, – а еще приличная барышня…

Действительно: с легкостью, одной рукой, скарбника на весу держала девушка! По подсвеченной огнями светомузыки площадке метался десяток здоровых накачанных девиц такого же гренадерского роста. Одна из них выпрыгнула из тьмы прямо на Ирку. Друзья увидели жесткую, коротко стриженную челку, выбивающуюся из-под лихо сдвинутого на ухо берета, широкий офицерский ремень, туго стягивающий на талии зеленый десантный комбинезон… Девица оскалила в мрачной усмешке крупные лошадиные зубы… Ирка с жалобным воплем бросилась прочь – таким нечеловечески, невозможно жутким показалось ей это лицо. Краем глаза Ирка успела увидеть, как, волоча за собой Таньку, бежит куда-то охваченный таким же диким ужасом Богдан. В воздухе со зловещим посвистом промелькнула резиновая дубинка. Ахнула, прижимая ушибленную руку, беловолосая робленная. Тараща перепуганные глаза, на Ирку навалился инклюзник Тим…

Ирка вдруг остановилась как вкопанная. Нахмурилась, пытаясь понять, куда это она мчится и что ее так напугало. Рядом, тяжело дыша и недоуменно переглядываясь, стояли Танька и Богдан.

– Чего это мы?.. – начал Богдан.

– А я знаю?! – огрызнулась Танька и устало привалилась к стене. – Эти камни мне уже как родные…

Вокруг продолжали беспорядочно метаться охваченные паникой люди.

– Спокойствие! Дамы и господа, прошу всех сохранять спокойствие! – завиваясь тугим винтом, так что стал вдвое меньше ростом, вопил ведущий.

Парочка воинственных девах с азартными воплями метнулась к нему…

– Эк! – развернувшись, как отпущенная пружина, ведущий врезался макушкой одной из них в челюсть. Нападавшую отшвырнуло на стол. Ведущий распрямился во всю длину – голова на тонкой шее вознеслась выше эстрады, выше стоящей на ней старухи в кожаном тренче, – и, надсаживая легкие, заверещал:

– Прекратить! Немедленно прекратить!

Кот на руках у бабки беспокойно вздрогнул. Остро вспыхнув, широко распахнулись девять пар разноцветных глазищ.

– Ладно, девки, – равномерно поглаживая одну кошачью голову за другой, бабка насмешливо глядела в раскачивающуюся над ней физиономию ведущего. – Порезвились, и хватит! Гоните всех к стенке! – громовым басом гаркнула она. – К стенке, я сказала!

Средняя голова кота распялила рот и муркнула густым басом.

Ирка почувствовала, как на нее наваливается страшная усталость, будто кошачий мяв разом вытянул все силы. Десантница отшвырнула ее к стене, а Ирка в ответ не могла даже рукой пошевелить.

Воительница, державшая Вована за ворот – крупный, кряжистый мужик беспомощно болтался в воздухе, – размахнулась и с силой зашвырнула его в испуганно сгрудившуюся толпу. Тяжелое тело скарбника рухнуло на вопящих приятелей. Образовалась куча-мала.

Многозначительно помахивая резиновыми дубинками, девицы в десантных комбинезонах с омоновской сноровкой выстроились в цепочку, плотным конвоем охватывая согнанных к стене людей. Только одна держалась за челюсть, недобро косясь на торчавшего перед эстрадой ведущего. Панические крики сменились неустойчивой тишиной, лишь слышно было, как возятся на земле сшибленные скарбники да тихонько всхлипывает, потирая локоть, беловолосая робленная.

Кот довольно прижмурил разноцветные глазищи – будто прожектора выключил – и принялся заново умащиваться у старухи на руках. Его девять голов раздраженно шипели одна на другую и толкались, соревнуясь, которая из них уткнется под единственный хвост.

Ведущий неуверенно откашлялся, прочищая горло.

– Мы… гхм, рады приветствовать достопочтенную Бабу Язю, – на его бледной физиономии было написано что угодно, кроме радости, – и ее прекрасных дочерей ягишинь… гхм, воительниц… – промямлил он.

– Кобылиц, – едва слышно выдохнула очутившаяся рядом с Иркой Оксана Тарасовна. – Кобылищами были, кобылищами и остались, все в мамочку, – она гневно поглядела на окруживших их охранниц и принялась зашептывать ушибленный локоть своей подопечной.

– И хотели бы знать… чем обязаны чести вашего появления, – опасливо косясь то на бабку, то на ее кота, продолжал бормотать ведущий. – Надо сказать, эффектного… пожалуй, даже слишком эффектного появления…

– Все-таки решил свое дурацкое игрище устроить, – перебивая его, скрипучим голосом сказала бабка. Ее острые ногти неторопливо почесывали сладко жмурящегося кота за ушами – за одним… за вторым… пятым… восемнадцатым… – А ведь я тебя предупреждала… – она прижала кота покрепче к груди и, переваливаясь, тяжело шагнула вперед. Что-то громко ударило в доски эстрады. Ирка увидела, что вместо одной ноги у старухи протез – такой же пожелтевший и старый, как и ее ногти.

Тяжело пристукивая, бабка проковыляла к краю эстрады. Хищный крючковатый нос нацелился в толпу.

– Ха! – каркнула она. – У вас тут и несовершеннолетние имеются! Я так и знала!

Танька издала задушенный стон.

– Знаешь, кто это? – преодолевая накатившую слабость, прошептала она. – Лысая ведьма! Веб-мастерица с ведьмовского сайта! На что хочешь спорю!

Ирка чувствовала, что у нее нет сил даже кивнуть в ответ.

– Не разговаривать! – отрывисто бросила одна из конвоирш, угрожающе взмахивая дубинкой.

– Дети должны сидеть! – возвысив голос, провозгласила бабка и после короткой паузы добавила: – Дома! – Ее пронзительные глазки, как два шила, вонзались в толпу, поочередно выхватывая девчонок Оксаны Тарасовны. Робленные судорожно вздрагивали, когда в них втыкался этот острый взгляд, враз бледнели, будто на них выворачивали мешок муки, и низко-низко опускали головы, словно на затылок им давила тяжелая рука. – Несовершеннолетние должны быть постоянно и жестко изолированы от общества! Перемещения только в школу и только под конвоем родителей.

– У них каникулы, – потерянно пробормотал ведущий.

– Во время каникул несовершеннолетние должны содержаться в специальных лагерях! Расположенных в отдаленных местностях! – взгляд бабки нашел Таньку.

Ирка услышала, как подруга булькнула горлом, будто ее затошнило, и еще плотнее вжалась спиной в стену, словно хотела просочиться внутрь каменной кладки.

– Тяжелым трудом хоть немного компенсировать ущерб, который они постоянно наносят обществу! И ни в коем случае не перемещаться бесконтрольно! – старуха перевела глаза с Таньки на Ирку. Ведьмочке показалось, что ее ударили по лицу. Ударили очень больно и унизительно, и она вдруг ощутила себя абсолютно беспомощной. Она знала совершенно точно: она никто и ничто. Деваться некуда, старуха сделает с ней что захочет, сопротивляться бесполезно, можно только, корчась от страха, ждать, пока старая ведьма решит ее участь. Ирка почувствовала, что невольно съеживается в комок, под давящим взглядом ее голова покорно опускается…

И тут отчетливо поняла, что если она сейчас, как все, склонится перед старухой, то будет презирать себя всю жизнь. Не сможет без стыда смотреть на себя в зеркало… Даже не сможет жить сама с собой в одной комнате! Она резко запрокинула голову назад. Под черепом вспыхнула острая боль, будто она собственным затылком разнесла нависшую над ней бетонную плиту. Ирка болезненно охнула – и тут же почувствовала, что свободна. Силы возвращаются в тело, внутри закипает яростный рык, а из-под вздернувшейся верхней губы неудержимо лезут клыки…

Но старуха, кажется, ничего не заметила.

– И уж точно ни в коем случае не участвовать ни в каких развлекательных мероприятиях… – продолжала она свою речь, переводя глаза на Богдана.

Здухач дернулся было… и начал покорно обмякать под мертвящим взглядом. Ирка схватила друга за руку. Кончики острых собачьих когтей вонзились мальчишке в ладонь, и Богдан очнулся. Поднял голову, заморгал, будто внезапно разбуженный. В глазах старухи на мгновение промелькнула растерянность, тут же сменившаяся лютой злобой. Она подалась вперед еще больше, уже чуть не падая с эстрады, ее глаза, как два сверла, ввинтились Богдану прямо в лоб…

– Вот старая женщина все правильно понимает! – неожиданно послышался дребезжащий голос. Официант, невозмутимо расталкивая конвой воинственных ягишинь, пробился к эстраде и одобрительно покивал опешившей Бабе Язе. – Дети, таки да, не должны участвовать во всяких опасных играх! – в подтверждение он взмахнул совком, осыпая конвоирш осколками и мусором. – Дети должны быть почтительны к родителям своим и целый день изучать Тору11… То есть теперь они, конечно, уже не учат Тору, – в голосе его прорезалось неодобрение, – а всего-навсего уроки, но они же и их не учат! – и он укоризненно поглядел почему-то именно на Таньку.

Таньку будто током ударило. Затравленное выражение разом исчезло с ее лица, она выпрямилась и возмущенно уставилась на дедка. Это она-то уроки не учит? Она, которую иначе как «зубрилкой заученной» в школе не называют? От негодования весь навеянный старухой ужас вышибло начисто.

– Заткните жидяре пельку!12 – сквозь сцепленные зубы процедила Баба Язя.

Размахивая дубинкой, одна из ягишинь с радостной готовностью подскочила к старику.

– Девушка, девушка! – выставив узловатые старческие ладони, официант пятился от нависшей над ним ягишини. – Ну ладно ваша мама, старая женщина, в прошлые времена воспитывалась! Но такая молодая красивая девушка не должна быть антисемиткой, это так несовременно!

Дубинка взметнулась в воздух. Старик ткнулся спиной в стол и, сшибая последние уцелевшие бокалы, беспомощно завалился на спину. Худые ноги задрались, открывая прячущиеся под форменными штанами блеклые от стирок подштанники из теплой байки.

– Ну все, – коротко сказала Ирка и прыгнула.

Конвоирша в десантном комбинезоне самоуверенно шагнула ей навстречу. И тут же улыбку высокомерного превосходства сменил вопль изумления и боли. Ягишиня почувствовала, как ее ноги отрываются от земли. Ее подбросило в воздух и головой вперед швырнуло прямо в толпу пленников. Будто разбуженные этим снарядом, участники квеста зашевелились…

Вторая ягишиня, нависшая над беспомощно барахтающимся на столе стариком, отвела свою резиновую дубинку, готовясь пройтись дедугану по ребрам… Дубинку дернули сзади. Пошатнувшись, ягишиня стала валиться на плиты площадки. Извернулась в падении, приземлилась на ладони и колени, попыталась вскочить… Что-то твердое и холодное уперлось ей в горло. Запрокинув голову, ягишиня скосила глаза на льдисто поблескивающую сталь меча у своей шеи. Повела взглядом вдоль лезвия…

Держащийся за рукоять меча мальчишка так же льдисто улыбнулся в ответ.

– Вот только шевельнись… – с угрозой в голосе процедил он. – Меня и так весь вечер тянет вздремнуть.

Замершая ягишиня метнула быстрый взгляд поверх плеча мальчишки. И увидела, что кинувшиеся ей на помощь сестры настороженно застыли. Перед ними, зловеще сгорбившись и выставив скрюченные пальцы, стояла черноволосая девчонка. И вокруг этой тоненькой, вроде бы несерьезной детской фигурки витала угроза, явственная настолько, что казалось, ее можно пощупать.

Среди сгрудившихся у стены участников квеста послышались шум, возня, жалобный вскрик… Отчаянно брыкаясь, из толпы вывалилась заброшенная туда Иркой ягишиня. Ее десантный комбинезон висел клочьями, а поперек физиономии тянулись четыре глубокие кровоточащие царапины. Мелькнула злорадная физиономия беловолосой робленной. Девчонка быстрым движением слизнула с ногтей что-то красное.

И тогда старуха на эстраде наконец очнулась.

– Они напали на моих девочек! – срываясь на потрясенный визг, заорала Баба Язя.

При взгляде на царапины на лице одной дочери и тупой игровой меч у горла другой в жутких старухиных глазищах засветился самый настоящий ужас. Костлявые руки затряслись, беспокоя дрыхнущего кота. Третья слева кошачья голова приоткрыла один глаз и рот, приготовившись мяукнуть.

В распахнутую кошачью пасть влетел травяной шарик и полыхнул прямо в глотке. Тяжелая кошачья тушка взлетела в воздух и шлепнулась обратно на руки едва успевшей подхватить его старухе. Шерсть на коте стояла торчком. Пострадавшая голова истошно кашляла, из пасти у нее пыхали густые клубы дыма.

– Помурлыкай мне еще, – подбрасывая на ладони шарик побольше, многозначительно пообещала Танька. От навеянного старухиным взглядом оцепенения не осталось и следа – девчонка была собранна и деловита.

– Котик! Котинька мой! – отчаянно прижимая ставшего молчаливым кота к груди, шептала Баба Язя. – Малолетние бандиты накинулись на моих девочек! – словно не веря самой себе, произнесла старуха. – И обидели моего кота! – уже яростно заорала она и развернулась к покачивающемуся над ней ведущему. Свисающие из-под черной банданы седые космы поднялись, будто подхваченные ветром, вокруг них заплясали ало-зеленые искры. – Я говорила! Я предупреждала! Несовершеннолетние! В клетках их держать! Сейчас же! Немедленно! – на каждом слове стукая протезом в пол, требовала Баба Язя. – Всех детей! Этих! – костлявый палец с кривым ногтем поочередно ткнул в Богдана, Ирку и Таньку. – И вот этих! – палец принялся тыкать в девчонок Оксаны Тарасовны. – И… – палец нашел троицу инклюзников, – этих тоже!

– Какие мы вам дети?! – дружно возмутились инклюзники. – У нас права есть! Водительские!

– Тем хуже! Безответственность! Отсюда! Вон! По домам! Запереть! Никаких игр! Иначе… – старуха вскинула плотно сжатый кулак. Морщинистое лицо Бабы Язи стало по-настоящему страшным. – Берегитесь!

Физиономия ведущего стала совсем потерянной.

– Вельможная пани Йоги-Эгера! Бабулечка Язя! – взмолился он. – Я ж вас очень уважаю, прямо-таки преклоняюсь… Только как же никаких игр?! Я ж им тогда деньги вернуть должен! – изогнувшись вопросительным знаком, громким шепотом выдохнул он старухе прямо в ухо.

– В пятикратном размере, – невозмутимо разглядывая лежащий на ладони травяной шарик, уточнила Танька.

– Почему в пятикратном? – возопил ведущий.

– Правильно, в пятикратном будет мало! – немедленно продолжила Танька. – Мы сюда развлекаться приехали, а нас унижают, обижают, угрожают… Нарушение обязательств, травмы моральные и… – Танька повела оббитыми об камень стены лопатками, – и физические! В семикратном!

– А ребятня не совсем лохи. – Одобрительно прохрипел ушибленный ягишиней скарбник.

– Это у вас травмы? – заорала старуха. – Это вот… у моих девочек травмы! – она трагическим жестом простерла руку к своей исцарапанной дочери. – У кота травмы!

– А ваших девочек с котами… с котом… сюда никто не приглашал, – тихо процедила Ирка, мрачно зыркая на настороженно замерших перед ней ягишинь. – Вас, кстати, тоже, бабушка.

– Ай-яй-яй! – потирающий ребра официант ворочался среди блюд, беспомощный, как перевернутая кверху лапами черепаха. Наконец он с кряхтением сумел подняться и, старчески, со свистом, дыша, уселся на краю стола. С рукавов и спины его черного фрака, шелестя, осыпались апельсиновые шкурки и конфетные бумажки. – Умные девочки не стали бы говорить таких неприятных вещей совсем незнакомой бабушке. Умные девочки всегда очень вежливы со взрослыми, даже когда взрослые не очень вежливы с девочками. Но разве нынешние девочки умные? Они просто очень самостоятельные, а это, согласитесь, совсем другое дело…

Теперь уже Ирка поглядела на старика с возмущением. Совсем придурковатый дед – его обозвали, на стол кинули, едва не отлупили, а он про вежливость говорит? С кем вежливость – вот с этими? Ирка презрительно поглядела на эстраду – и встретила дикий, горящий безумной яростью взгляд старухи в кожаном тренче.

– Я в последний раз требую… – клокочущим от бешенства голосом протянула Баба Язя, – чтобы агрессивные малолетние бандиты были немедленно лишены всяких развлечений и отправлены по домам! К родителям!

– Да пожалуйста! – лениво бросила Танька. – Не очень-то много удовольствия мы пока от вашего квеста получили. Но только после выплаты компенсации! – твердо закончила она.

– А ведь у нас все так хорошо было задумано! – почти всхлипывая, простонал ведущий. – Стол, музыка… Задания такие… интересные… такая игра… С кем я играть буду, если три команды уйдут? – неожиданно вскинулся он.

– Ну хочешь, мои девочки поиграют? – уже чувствуя свою победу, ласково-ласково предложила Баба Язя.

По сгрудившимся участникам прокатился недовольный рокот.

– Тогда мы все отсюда валим, – решительно объявил скарбник, одаривая ягишинь недобрым взглядом. – Я с этими кобылами драчливыми не то что играть… Короче, мужик, – решительно объявил он ведущему, – всем будешь должен в семикратном размере.

– Мало получил? – сквозь зубы поинтересовалась окровавленная ягишиня.

– Это ты мало получила! – звонко выкрикнула беловолосая робленная. Оксана Тарасовна ухватила ее за пояс и дернула обратно в толпу, но расходившаяся девчонка продолжала вопить: – Так можем добавить… – ее крик оборвался (одним взмахом руки Оксана Тарасовна лишила ее голоса), но девчонка продолжала беззвучно разевать рот и выразительно размахивать крепко стиснутыми кулачками.

– Мои девочки вам не понравились, – неожиданно спокойно заключила старуха. Так спокойно, словно это и не она только что захлебывалась яростью. – Почему мои чудные девочки всегда страдают, а этим несовершеннолетним человеческим монстрам все сходит с их замурзанных ручонок? – Баба Язя пожала плечами в глубоком удивлении перед человеческой глупостью и низостью.

Ирка моментально насторожилась.

– Вы не хотите играть с моими красавицами, но вы согласны играть с неорганизованными, бесчестными, аморальными, бессовестными несовершеннолетними бандитами, – проговорила старуха, словно бы погруженная в глубокие философские раздумья. И медленно подняв голову, окинула участников квеста безумным фосфоресцирующим взглядом. – Ну так играйте! – пронзительно закричала она, повелительным жестом вскидывая руки. – Играйте все! Играйте всерьез!

Ирка поняла, что надо прыгать. Прежде, чем старуха договорит.

Выщелкнув когти, она в высоком прыжке взметнулась над головами преграждающих ей путь ягишинь. Больно отбивая ступни, приземлилась на краю эстрады, с трудом удержала равновесие и бросилась к старухе.

Навстречу Ирке выскочил девятиголовый кот. Брошенный Танькой травяной шарик пролетел у кота под брюхом и врезался в эстраду. Полыхнуло, над толпой со свистом пронеслись сорванные со стойки барабаны.

Ирка и вцепившийся в нее кот кубарем скатились с эстрады и рухнули на плиты площадки. От удара у ведьмочки перехватило дух. Кот вскочил ей на грудь и в девять глоток мявкнул прямо в лицо.

– А-а-а! – страшно закричав, Ирка скорчилась на каменных плитах, держась за взорвавшуюся болью голову.

По площадке тугим канатом стегнул ветер.

Буйный смерч как соломинку сдул в сторону Богданов меч вместе с держащимся за рукоять мальчишкой – пленная ягишиня перекатом ушла в сторону. Будто собираясь выдрать начисто, ветер рвал волосы ведьм. Инклюзников разнесло в разные стороны и швырнуло на старые камни крепостной стены. Раскидывая объедки, вертелись в ветряной спирали сорванные со столов тарелки и бокалы. Рваными тряпками метались над площадкой скатерти.

А посреди этого безумия, вскинув руки, возвышалась старая Баба Язя, и ветер развевал ее седые космы и полы кожаного тренча.

– Взрослые люди… – старуха шептала, но шепот ее был слышен даже сквозь лютое завывание ветра, назойливо лез в уши, шебаршился в голове. – Взрослые люди, а приехали играть… с детьми! – последнее слово она будто выплюнула, – с малолетними бандитами! Хорошо же… Вы будете играть! – голос Бабы Язи взвился криком. – Вы будете играть, все! Никто не сможет выйти из игры! Вы будете играть по-взрослому! – И она забормотала: – А кто заиграется, тот в игре останется…

Ирка с трудом отодрала от себя кота. Цепляясь за трещащие под ударами урагана ступеньки, взобралась на лестницу эстрады. Мимо нее ветер, играя, прогнал тугой мяч. Из середины мяча на Ирку отчаянно таращились испуганные глаза. Ирка поняла, что это летает скатавший свои длинные руки-ноги ведущий.

– Останови ее! – вырвался из середины мяча жалобный вопль. – Останови, пока она не договорила… – крик сорвало и унесло прочь. Колотя мяч об стены, ветер покатил его к краю площадки, туда, где за резными перилами открывался провал над каньоном. Мяч орал.

– Длится – не кончается, на круг возвращается… – бубнила старуха.

Ирка выпустила когти и всадила их в край эстрады. Пробиваясь сквозь хлещущие навстречу порывы ветра, медленно поползла к старухе. Ветер обтекал ее по бокам, давил на плечи, просачивался под живот, трепал, дергал, норовя отодрать от спасительных досок, но Ирка ползла.

– На волю не пускает – в себе замыкает…

Перед глазами Ирки реяли полы кожаного тренча. Преодолевая сопротивление ветра, ведьмочка протянула руку. Пальцы ее сомкнулись на протезе… Ирка почувствовала под ладонью гладкую отполированную кость. Девчонка задрала голову и… вновь встретилась с безумным взглядом старухи.

А потом Баба Язя выдернула протез у Ирки из пальцев. Ботинок слетел, Иркиным глазам предстала абсолютно голая нога. Не только без носка, но еще и без кожи, и без мяса, без сосудов и жил! Скелет! И эта скелетная нога замахнулась… и ударила Ирку в лицо! Фаланги пальцев с хрустом врезались в нос. Девчонку снесло с эстрады и кубарем прокатило вниз по ступеням. Издевательски хохочущий ветер со свистом гнал ее перед собой.

Старуха распростерла руки крестом и уже оглушительно, так, что пронзительный вой ветра показался всего лишь слабым шумом, выкрикнула в налившееся густой чернотой небо:

– Время истечет, как три дня минет…

Гром ударил с темных небес.

– До конца не дойдете, буйны головы складете!

Громыхнуло снова. Эстрада затрещала и с тяжелым глубинным вздохом завалилась набок. Вертящаяся пропеллером доска полетела Ирке в лицо. Потом был удар, в голове девчонки взвились цветные фейерверки, и она провалилась во тьму.

Глава 12. Ловушка – не игрушка

Ирка открыла глаза. Низкое осеннее небо нависало над ней. Ледяной камень холодил лопатки даже сквозь куртку. В ушах звенела тишина.

Держась за голову, Ирка неуверенно села. Зябко обхватила себя руками за плечи. За каньоном позади моста зеленым огнем мерцал замок. Было невозможно поверить, что это сияющее чудо существует на самом деле и что трепещущий на башнях, порхающий по зубцам, ползущий вдоль стен и вспыхивающий в бойницах колдовской свет создан не магией, а всего лишь обыкновенной подсветкой.

Волшебный замок сиял на холме, и казалось, что колдуньи все как одна добрые и живут только для того, чтобы подыскивать принцев для хороших работящих девочек. А чары существуют для создания карет, туфелек, платьев и вот таких замков, в которых хорошие девочки могут с комфортом дожидаться своих избранников.

Ирка медленно, бережно повернула булькающую болью голову и уныло оглядела заваленную обломками площадку. Из-под кучи досок торчали знакомые кроссовки.

Девочка на подгибающихся ногах поковыляла туда. Откинула в сторону одну доску, другую… Рядом с первой парой кроссовок обнаружилась вторая. Танька неуверенно подняла голову от плеча Богдана, затравленно огляделась и, увидев подружку, облегченно вздохнула. Коротким тычком отпихнула мальчишку.

– Свалился тут на мою голову… – проворчала она, садясь среди обломков.

– Я не свалился… – обиженно пробубнил Богдан. – Я тебя своим телом закрыл!

– Задавил ты меня своим телом! – фыркнула Танька. – Тощий, а такой тяжеленный.

– Эгей! Э-ге-гей! – откуда-то далеко и словно бы снизу донесся крик. – Шановне панство! Кто-нибудь!

Ирка снова проковыляла к краю площадки, к торчащим обломкам перил.

Длинные тонкие пальцы обмотались вокруг уцелевшей перекладины, словно нитки вокруг катушки. Ирка осторожно глянула вниз, за край.

Растянувшись, будто два шланга от пылесоса, руки ведущего уходили вниз, в глубокий провал окружавшего старый город каньона. А где-то под ними, плохо видное в покрывающей стены каньона густой зелени, болталось и тело. Ирка с трудом различила белое пятно запрокинутого лица.

– Прекрасная панночка не будет так любезна помочь мне отсюда выбраться? – слегка задыхаясь, поинтересовался ведущий.

Подскочивший Богдан помог Ирке тянуть. Наконец физиономия ведущего замаячила у перил. Ребята ухватили его за плечи…

Позади зашевелились доски, из-под них на четвереньках выполз скарбник. По всей площадке, медленно приходя в себя, поднимались участники квеста. Оксана Тарасовна рядком разложила своих бесчувственных робленных и теперь планомерно обхлопывала их по щекам. Девчонки жалобно постанывали в ответ и упорно зажмуривались, ни в какую не желая открывать глаза. Троица инклюзников, сидя между ножек перевернутого стола, с одинаково убитыми физиономиями изучала то, что осталось от их невероятно модных пиджаков.

Тело ведущего гибко перевалило через перила.

– Однако! – оглядывая царящий на площадке разгром, протянул он. – Баба Язя сегодня была особенно… нетерпима!

– Она маньячка, эта бабка? – устало приваливаясь к стене, поинтересовалась Ирка. – Чего у нее, пунктик насчет несовершеннолетних?

– Это у нее после Ивасика-Телесика началось, – пробормотал ведущий. – Видели, сколько этих кобылищ, дочек ее?

– Штук десять, – прикинула Ирка. – Многодетная мамаша…

– Одиннадцать, – поправил ее ведущий. – А было двенадцать. Младшую, Аленку-ягишиню, Ивасик-Телесик на лопате в печь засунул. С тех пор бабка человеческих детей видеть не может. Тоже можно понять старушку, – меланхолично закончил он.

– Я не понял, у этой инвалидки-людоедки еще и претензии? – возмутился Богдан. – Она первая к Ивасику привязалась: «Покатаюся, поваляюся, Ивашкиного мясца поевши…» Пацан только оборонялся!

– Ты ей это скажи. – Буркнул ведущий.

– Молодые девушки уже всем все сказали. Уж сказали так сказали… – истово работая веником, старик-официант прошаркал мимо Ирки. Облако мелкой каменной крошки повисло вокруг нее. Девчонка от души чихнула и поджала губы, морщась от лезущей в глаза, нос и рот пыли. Вот если дети хоть чуть-чуть мешают взрослым, так сразу начинается: «не шумите, от вас голова болит…», «не бегайте по коридорам, «два» по поведению…», или вот пожалуйста, как сейчас: «до конца игры не дойдете, буйны головы складете»… А взрослые, между прочим, могут как угодно хулиганить – хоть смертные заклятья накладывать, хоть вот, пожалуйста, всю физиономию пылью закидать – и слова им не скажи! Потому что они, видите ли, взрослые.

– Так, подруга, подставляй щечку – и мы пошли, – невесть откуда взявшийся Валерий обхлопал себя по карманам, потом вопросительно огляделся по сторонам. – Ручки или там карандашика ни у кого нет?

Участники квеста с молчаливым недоумением разглядывали его в ответ.

– Нету? Жа-алко, – протянул Валера. – Ну извини, подруга, искать времени нет, – с извиняющимся видом он развел руками. – Сама понимаешь, нам задерживаться нельзя, – он обвел превращенную в руины площадку озабоченным взглядом, – у вас тут неприятности, а участвовать в неприятностях Димон не разрешает. Плохо отражается на имидже. Где тут здешний «эмси»? – Валерий переключился на ведущего. – Чувак, мы свою команду снимаем. Денег с тебя обратно не потребуем, так что давай без обид!

И без того унылая физиономия ведущего стала еще более кислой, он одарил троицу сложным для понимания взглядом. Вообще на Валерия со всех сторон поглядывали странно.

– Девчонки-и, – протянул тот, прощально делая ручкой робленным Оксаны Тарасовны, – не скучайте без нас! Мы знаем, вы нас любите!

Полуживые робленные, похоже, не очень понимали, кто с ними разговаривает и чего хочет, но на всякий случай растянули губы в заученных улыбках, демонстрируя светскую дрессуру «от Оксаны Тарасовны».

– Ты если собрался идти, так ты иди давай… чувак, – негромко предложил скарбник Вован. Выражение лица у него было еще более чудным, чем у ведущего. Смесь настороженности, ожидания и словно бы даже… надежды? Той самой, почти призрачной, которой вроде бы уже и нет, но все-таки… все-таки…

– Хмурый ты, дядя, – покровительственно сказал Валерий, – расслабиться тебе надо. Как тут все закончится, ты к нам на концерт приходи.

И эффектно сделав ручкой, отступил в простирающуюся за площадкой тьму – будто со сцены сошел.

Константин молча потряс над головой сцепленными руками – и тоже канул.

Димон просто коротко кивнул – и направился следом.

Слышно было, как засыпавший площадку мусор похрустывает под ногами уходящей троицы и как сдавленно чертыхается спотыкающийся о разметанные вокруг доски Валерий.

Оксана Тарасовна оторвалась от своих девчонок и медленно подошла к скарбнику. Оба пристально уставились в окружающую площадку черноту – туда, где скрылись певцы. Хруст щепок и битого стекла под ногами отдалился… Затих.

– Вот сейчас, – напряженно прошептала Оксана Тарасовна.

Мусор захрустел с противоположной стороны площадки.

– Молодые люди, я же здесь подметаю, вы что, не видите? – возмутился старичок-официант.

Выступившие из темноты трое недоуменно оглядели площадку с замершими людьми. И дружно пожали плечами.

– Куда-то мы не туда зашли, Димон, – сделал вывод Валерий.

Молчаливый Димон опять кивнул – троица музыкантов аккуратно обогнула официанта с его веником и плечом к плечу двинулась обратно во тьму. Мерный хруст шагов снова отдалился… приблизился с другой стороны.

– Вы издеваетесь, молодые люди? Ходите и ходите, топчите и топчите, весь мусор мне пораскидали! – дребезжащий старческий голос был исполнен праведного гнева.

– Это не мы, дядя, это еще до нас, – пробормотал Валерий, оглядывая сплошной ковер мусора, практически не потревоженный усилиями официанта.

– Все ясно, – уныло заключил скарбник, разглядывая подтянувшихся следом Димона с Константином. – Выйти отсюда невозможно. Закляла-таки, ведьма старая!

– А вы надеялись, что она просто пугала? – устало спросила Оксана Тарасовна. – Если уж старая Язя свое Слово на ветер бросила – так не зря!

Скарбник отвернулся, скрывая, что да – надеялся. Хотя и не верил.

– Ты чего, дядя? Какое еще невозможно? – возмутился Валерий. – У нас с пацанами через три дня это… короче, мероприятие одно, – несколько скомканно заключил он и оглянулся на приятелей. – Нам тут с вами рассиживаться нечего! – Константин и Димон согласно закивали.

– Поверьте мне, Валерий, через три дня это вас уже не будет волновать. Через три дня вас ничего волновать не будет, – неловко переступая по обломкам, Оксана Тарасовна добралась до валяющегося кверху ножками стула, перевернула и, косо воткнув в мусор, уселась. – Сигарета у кого-нибудь есть?

– Вот только окурков мне тут не хватало! – стоя по щиколотку в обломках, старый официант гневно уставился на Оксану Тарасовну. Запорошенные пылью седые волосы встали дыбом от возмущения. – Все тут есть, только окурков нет! Так пусть теперь и окурки будут! А у старого Хаима Янкеля только две руки и всего один веник!

– Как это – не будет волновать? – возвышая голос, чтобы перекричать ворчание официанта, вступил Валерий. – Вы знаете, сколько в это самое… дело… бабла вбухано?

Старик-официант досадливо сплюнул и, продолжая укоризненно бормотать и качать головой, всадил свой веник в обломки. Принялся отделять кусок сплошного мусорного ковра, оформляя его в аккуратную кучку.

– Слышь, Вован, а может, как-нибудь… – неуверенно переглядываясь, поинтересовались у скарбника его сотоварищи. – Перебить заклятье-то… Мало мы всяких-разных… перебили-то… – рожи у скарбников стали такими, что все сразу поняли – немало.

Но только сам Вован поглядел на мужиков с глубоким презрением.

– Вот от таких, которые хлебало не по чину разевают, все неприятности… – пробормотал он и вдруг заорал, брызжа слюной: – Вы чей заговор перебить собрались? Самой Бабы Язи? Чем, бошками своими дурными?

– Мы должны отсюда выбраться, – с обиженным детским упрямством повторил Валерий.

– Ну, попробуй, – остывая так же быстро, как и загорелся гневом, согласился скарбник. – Два раза вы уже кружочек обошли – сходите в третий.

Валерий с приятелями поглядели в темноту и не сдвинулись с места.

– И что теперь будет? – наконец поинтересовался Тим.

– Через три дня мы все умрем, – объявил скарбник.

– Я не хочу, – глаза беловолосой робленной заволокло слезами, губы набухли и испуганно задрожали. Три ее подружки, цепляясь друг за друга, сбились у нее за спиной.

– А придется, – отрезал безжалостный скарбник.

Воцарившаяся тишина казалась оглушительной, Ирка лишь слышала, как шаркает вокруг нее веник старого официанта – шкряб-шкряб прутья по площадке, шур-шур перегоняемый мусор, бряк-бряк осколки стекла – да еще Танька, бормоча себе под нос, что-то подсчитывает на пальцах. И на официанта, и на Таньку все косились с одинаковым раздражением.

Подгоняемая веником куча мусора уперлась Ирке в пятки. В кроссовки посыпалась мелкая дрянь. Ирка отскочила в сторону. Мимо нее, подпихивая своим веником все увеличивающуюся груду осколков и обломков, прошуршал официант.

– Обмели, – нервно хихикнула беловолосая робленная. – Семь лет замуж не возьмут.

– Мне пятнадцать, – вытряхивая из кроссовки набившийся туда мусор и неприязненно поглядывая на полусогнутую спину дедка с веником, процедила Ирка. – Меня это пока не напрягает.

– А это никого больше не напрягает, – хихиканье робленной стало неудержимым. – Слышала? Три дня… осталось… – беловолосая уже сгибалась от хохота, держась руками за живот. – Не успеем… замуж… Тут и не за кого… – сквозь брызнувшие из глаз слезы она презрительно поглядела на инклюзников. Подружки беловолосой тоже начали тихонько подвывать, а троица инклюзников на всякий случай отступила подальше, будто боясь, что робленные все-таки могут решиться в эти последние дни непременно «сходить замуж».

– Хватит, Марина! Прекрати истерику! – рявкнула Оксана Тарасовна.

Троица робленных моментально испуганно притихла, и только беловолосая Марина выдавила сквозь икоту:

– Вы обещали, что будет весело! Вы не говорили, что мы вот так возьмем и умрем!

– Девушка, старый Хаим Янкель прямо на вас удивляется! Вы же совсем большая, а не понимаете, как маленькая! Ну где вы такое слышали, чтоб взрослые говорили детям правду? – изумился старик и скомандовал: – Встаньте, девушка, я тут под вами подмету, и можете сидеть в этой мусорной куче дальше!

– Отстань от меня! Старый дурак! – выкрикнула ему в лицо беловолосая Марина и рывком выдернула веник из рук старика. – Оксана Тарасовна, скажите ему, чтоб отстал со своим веником! И без него тошно! – и она с силой зашвырнула веник подальше.

– Ай-яй-яй, какая нервная, – распрямляясь и потирая натруженную поясницу, высказался официант. – Таким нервным девочкам валерьянку с бромом надо кушать. – И с невозмутимым видом полез возвращать свое орудие труда.

Через мгновение привычное шуршание возобновилось. Куча мусора, словно неопрятный колобок, конвоируемый растрепанным веником, поперла прямо на Таньку и с удивительной скоростью описала вокруг девчонки широкий круг.

– И меня обмели! А я вот как раз не хотела, – досадливо пробормотала Танька. – Вдруг мне стоящий парень в восемнадцать попадется, что тогда?

– Тебе за три дня, что ли, восемнадцать исполнится? – Марина, найдя новый объект для выплескивания эмоций, накинулась на Таньку. – Или ты думаешь заговор самой Бабы Яги перебить? – Робленная презрительно захохотала, глянула через плечо, явно приглашая остальных тоже посмеяться. Ее подружки выдавили несколько неуверенных смешков.

– О, так то настоящая Баба Яга была? – наивно удивился Валерий. – А я еще думаю – чего вы все так перепонтовались? – Он подскочил к Таньке. – Подруга, я сразу понял, что ты крутая! Ты сейчас по-быстрому бабкино заклятие перешибаешь и нас отсюда выводишь! А мы тебе календарь с автографами, пригласительный на концерт… – он задумался, – ну и еще можем… ужин с Валерием, Димоном и Константином. Только учти, это для самых активных наших фанаток, так что придется тебе сперва наш фан-клуб организовать, – серьезно предупредил он Таньку.

– Парень, как человека прошу… помолчал бы ты, а? – с подкупающей искренностью попросил его Вован.

Валерий мгновенно принял оскорбленный вид:

– Нас здесь не любят!

– Надо же, дошло! – притворно удивился скарбник.

Шур-шур, бряк-бряк – разрастающаяся мусорная куча снова подбиралась к Ирке. Девчонка подалась в сторону, пропуская мимо себя старого официанта. Маньяк какой-то! Неужели не видит, что количество мусора не уменьшается?

– Дайте же сказать! – перекрикивая разгорающийся скандал, завопила Танька.

Буравящие друг друга взглядами Валерий и скарбник неохотно повернулись к девочке.

– Ну и что умного мы услышим от девочки, которая говорит, что может перешибить заговор Бабы Яги? – процедил скарбник.

– Я такого не говорила! – чуть не плача, возразила Танька. – Слушать надо лучше! Вы только говорите, а сами никого не слышите! Даже Бабу Ягу! Она сказала: «До конца игры не дойдете, буйны головы складете»? А если – дойдем? Тогда как? Не складем? В смысле, не сложим?

Теперь уже на Таньку смотрели все. Смотрели, как смотрит осужденный на гонца, который, может быть (может быть!), несет единственный шанс на помилование.

Танька смутилась и замолчала. Ирка ободряюще подпихнула подругу локтем.

– Я к тому… – запинаясь, снова начала Танька. – Баба Яга, она ж не просто ведьма… Если уж наложила заговор – не перешибешь. – Торопясь использовать воцарившуюся тишину, девчонка затарахтела: – Но можно попробовать проскочить в дырку в заговоре! Баба Яга сказала, что с нами будет, если мы до конца не дойдем. Значит, по идее, если дойти до конца игры – заговор потеряет Силу! – И совсем тихо Танька закончила: – Наш единственный шанс – играть.

Глава 13. По чужим правилам

– Ге-ни-аль-ное решение! – молчавший до той поры ведущий оттолкнулся длинными ногами и выскочил на середину площадки. Закачался тонким неустойчивым телом, возвышаясь над участниками квеста. – Пани и панове все равно приехали сюда играть в Magic City Quest? Так давайте же начнем!

– После всего, что случилось?! – Оксана Тарасовна возмущенно воззрилась на тощую фигуру.

– А что такого случилось, вельможная пани, ничего такого особенного и не случилось, – торопливо затарахтел тот. – Ну пошумела эксцентричная старушка… Но это же не должно портить праздник! Мы вложили в подготовку этого квеста столько сил! Столько фантазии! Каждое задание – возможность насладиться природными и архитектурными красотами древнего Каменец-Подольского, расширить знания истории, проверить колдовские способности, убедиться в собственной сообразительности и при этом! – привлекая внимание, ведущий возвысил голос: – Соблюдая полную безопасность, испытать ощущения, которые запомнятся вам на всю жизнь…

– Конечно, мы будем помнить эти самые ощущения всю жизнь – потому что жизнь у нас окажется короткой! – перебила разливающегося соловьем ведущего Оксана Тарасовна. – О какой безопасности вы говорите? Неужели вы всерьез думаете, что все окажется так просто? Мы выполним несколько примитивных заданий…

– Они совсем не примитивные… – запротестовал ведущий, но Оксана Тарасовна не позволила себя перебить:

– …и вырвемся из-под заклятья разъяренной Бабы Яги?

– Ну ладно, когда дети! Но взрослая женщина! – осуждающее бормотание и шуршание веника возвестили об очередном приближении дедка. Старикан на минуту прекратил гонять мусор по площадке и укоризненно воззрился на Оксану Тарасовну. – Наверное, даже пионервожатая! – с некоторым сомнением оглядывая одинаковые форменные костюмчики хозяйки и ее робленных, заключил он. – Забивает детям головы глупыми сказками о Бабе Яге!

– Нет, просто, конечно, не получится, – бросив на вернувшегося к своему мусору официанта раздраженный взгляд, ответил вместо ведущего скарбник. – Что-то там Язя орала насчет «игры по-крупному»… Нет, «по-взрослому», во как! Спорю на что хотите: накрутила старая ведьма с этими вашими безопасными и познавательными заданиями.

– Вот именно! – энергично согласилась Оксана Тарасовна. – Я своих девочек подвергать опасности не намерена! – и она решительно скрестила руки на груди.

– Оставайтесь, – обманчиво кротко согласился скарбник Вован и вроде бы себе под нос, но так, что слышно было на всю площадку, пробормотал: – «До конца не дойдете, буйны головы складете».

– Не хочу, – испуганно глядя на Оксану Тарасовну, повторила беловолосая робленная, и очередная слеза скатилась из уголка глаза. – Я боюу-усь! – подкрашенный ротик снова пополз вбок. Ее подружки подхватили вой на той же ноте.

– Не ревите, дуры! – прикрикнула хозяйка и беспомощно поглядела на заливающихся слезами девчонок. – Все боятся, – тихо добавила она.

– А нельзя так, чтоб одни пошли, а остальные пока тут подождали? – с надеждой спросил Валерий.

– Это ты у старухи спроси – можно или нельзя, – с коротким смешком ответил скарбник. – Если, конечно, когда-нибудь выйдешь отсюда, – он демонстративно оглядел руины площадки.

– Что нам придется делать? – уже явно сдаваясь, спросила у ведущего Оксана Тарасовна.

– О, у нас все отлично продумано! – бойко затарахтел ведущий. – Где-то в половину двенадцатого, – он покосился на часы и вздохнул. – Да-да, вот как раз сейчас… я должен был прервать развлечения и сообщить, что наш квест рассчитан на три дня и три ночи, что для желающих отдохнуть будут установлены комфортабельные палатки…

Оксана Тарасовна звучно фыркнула:

– Палатки не бывают комфортабельными, милейший! Тех денег, что мы вам заплатили, вполне хватило бы и на отель!

Ведущий сделал вид, что не слышит ее:

– Потом я объявил бы, что квест состоит из семи заданий – выполняя одно, вы попадаете в следующее. Команда, первая дошедшая до финала, забирает призы. – Голос ведущего стал искушающим, как у диктора в рекламном ролике: – В число призов входит ноутбук… – ведущий дал паузу, – мобильный телефон… и… – пауза стала совсем загадочной, – и компакт-диск от компании «SailorMoonRecords»! – И, полузакрыв глаза, он зачастил рекламной скороговоркой: – Одним из древнейших и одновременно самым новым направлением в музыкальной культуре считается Magic Music! Еще во времена Одиссея пение морских сирен завораживало слух моряков! Однако же эти потрясающие звуки были последним, что слышали несчастные, ибо пение сирен заставляло мореплавателей направлять свои корабли на скалы! Еще во времена древних киммерийцев божественная печаль и такая же божественная радость песен птиц Сирина и Алконоста исторгала души из тел умиленных слушателей! И только в наши дни, благодаря достижениям техники звукозаписи и усилиям компании «SailorMoonRecords», пение магических существ перестало быть опасным для слушателей! Компания «SailorMoonRecords» предлагает первый и пока единственный диск с записью райской птицы Алконоста! Методами электронной звукозаписи воздействие пения Алконоста приведено к безопасному для слушателей уровню! Эти звуки потрясут вашу душу, но она останется в теле! Компания «SailorMoonRecords» работает для вас!

Ведущий открыл глаза, оглядел выжидательно молчащую аудиторию и уныло закончил:

– Здесь должны были следовать бурные аплодисменты!

– С аплодисментами мы пока погодим, – отрезал скарбник. – Задания какие?

– Все семь миссий стилистически выдержаны в духе древних богатырско-чаклунских квестов, – гордо сообщил ведущий. – Так сказать, возможность припасть к истокам…

Физиономия скарбника стала недоброй, и ведущий торопливо пояснил:

– В основном задания на добывание магически-дефицитных предметов или существ: жар-птицы или там царь-девицы…

– Э, у вас что, стриптизерка в торте припасена? – неожиданно оживился один из двух скарбников-Витьков.

– Как можно! – обиделся ведущий. – Мы отлично понимали, что в нашем квесте примут участие не только мужчины, но и дамы… – он коротко поклонился Оксане Тарасовне, – а также несовершеннолет… – Ведущий осекся, его ощутимо передернуло. – Юноши и девушки, – исправился он. – Мы не копировали сказочные квесты буквально! Конкретные задания изменены, осовременены и приспособлены к местной истории и чаклунским особенностям!

– Вот с этого места давай-ка поподробнее. Рассказывай, какие там задания: где, когда, что, каким способом лучше всего выполнить…

– Но как же… – ведущий выглядел совершенно потерянным. – Я же объяснил – вы выполняете одно задание и только тогда узнаете следующее. Иначе не будет игры…

– А мы с тобой в игры играть не собираемся! – отрезал скарбник. – В смысле, мы, конечно, играем – потому что выхода другого нет, а так все игры кончились! Нам твоя оргтехника и диски с песенками без надобности…

– А я б мобилу поменял, – тихо пробормотал скарбник Колян. Вован метнул на него злобный взгляд и повысил голос:

– Тут бы шкуры спасти! Давай, колись, чего вы там навыдумывали!

– Разумно, – пробормотала Оксана Тарасовна. – Если мы действительно все будем знать заранее, у нас появится шанс. Рассказывайте!

– Если настаиваете, – покорно вздохнул ведущий. Он открыл рот и… из горла его вырвалось только невнятное сипение. Попытался заговорить снова – по длинному горлу прокатился булькающий звук, словно ведущего сильно тошнило. – Не могу, – растерянно плямкая губами, выдавил он.

– Что значит – не могу? – грозно хмуря кустистые брови, вопросил скарбник. – Ты, родной, уж как-нибудь возьми да смоги, а то ведь мы это… возьмем да поможем, – и он зловеще усмехнулся, – уж как сможем.

Ведущий, и без того бледно-серый, стал и вовсе пепельным.

– Поймите же вы! Я действительно не могу! – Он снова заплямкал губами. – Вот, видите! Это я пытаюсь вам второе задание рассказать!

– Ты меня не понял, мужик, – тяжело глядя на тонкую шею ведущего, процедил скарбник. – Ну, извиняй тогда! – он развел широкими, как лопаты, ручищами и мотнул головой своим. – А ну-ка, поясните ему. Подоступней.

Морды у четверки скарбников закаменели. Медленно и непреклонно они двинулись на ведущего.

– Господа! Господа! – ведущий испуганно попятился. Его выставленные ладони уперлись скарбникам чуть ли не в носы. – Я вас не обманываю! Я действительно не могу! Не получается!

– Ща все получится!

Ведущего ухватили за запястья и потянули. С заячьим взвизгом он влетел в середину тесной группы скарбников. Широкие твердокаменные спины мгновенно сомкнулись, скрывая его от глаз.

– Не надо! Я вам еще пригожусь! – длинные руки отчаянно заметались над головами скарбников, но спины только сдвигались плотнее…

– Стоять! – Оксана Тарасовна пронеслась мимо Ирки. – Прекратить немедленно! – ведьма вихрем влетела в круг скарбников. – А если он и вправду не может? Если заговор Бабы Яги не дает ему нарушить правила?

– На фиг он нам тогда нужен? – взорвался Вован, влепляя пудовый кулачище туда, куда смог дотянуться, – а именно в тощий живо ведущего. Длинное тело сложилось пополам.

– А на тот фиг нужен… – перехватывая его руку, завизжала Оксана Тарасовна, осеклась, смущенно покосилась на своих воспитанниц и, страшным усилием взяв себя в руки, уже спокойно закончила: – Затем нужен, что это – наш единственный источник информации! Отпустите его! – и Оксана Тарасовна хлестко шлепнула скарбника по ручище. Мелькнула искра, в воздухе резко запахло озоном.

– Благодетельница! – полузадушенный ведущий опал на землю.

Оксана Тарасовна присела рядом на корточки.

– Скажите, – сдерживая дрожь в голосе, проникновенно спросила она, – а первое задание вы рассказать можете?

– Для вельможной пани спасительницы – все, что в моих силах, – оттягивая впившееся в горло жабо, прохрипел ведущий. – Первое задание – Ветряная Брама… – его вытянутая физиономия вдруг озарилась. – Ветряная Брама! Могу! Вы слышали – могу! Я могу рассказать первое задание! – Длинные ноги распрямились пружинами, и ведущий вскочил. – Ветряная Брама – башня внешней крепостной стены, – восторженно зачастил он. – Прозвана так в честь Петра I, у которого возле этих самых ворот ветром сорвало шляпу! Шляпа Петра помещена сейчас на верхушку башни…

– Что, та самая? – недоверчиво переспросил инклюзник Тим.

– Ну-у… – ведущий замялся, – во всяком случае, настоящая треуголка эпохи Петра. Добравшись до шляпы, участники квеста узнают, что им делать дальше!

– Видел я ту Браму, – задумчиво сообщил скарбник, посасывая обожженные Оксаной Тарасовной пальцы. – Всей башни – метр с кепкой, залезть туда не фокус…

– Ага, в том-то и сложность! – на физиономии ведущего появилась торжествующе-хитрая усмешка. – По условиям, забраться на башню с земли вы не сможете! Прошу взглянуть сюда, уважаемые игроки! – и он изящным жестом простер длинную руку. – Между местом, где вы сейчас находитесь, и Ветряной Брамой лежит городская площадь, которая отнюдь не пуста, о нет! Она полна народу, и все эти люди как один будут глядеть в небо! Потому что именно сегодня в городе состоится традиционное ночное шоу воздушных шаров!

Словно в подтверждение его слов над мерцающими подсветкой башнями медленно и величественно воспарили в ночное небо гигантские разноцветные воздушные шары. С такой далекой и такой близкой ратушной площади послышался восторженный рев толпы, в небо ударили прожектора, их лучи скрестились, заставляя шары то мерцать в пересекающихся лучах, то растворяться во тьме темными силуэтами. Роскошный красно-синий шар неспешно плыл в черном небе. Под круглым куполом с шипением вспыхнула горелка, и шар начал потихоньку раздуваться, взмывая все выше и выше. Запрокинув голову, Ирка видела, как отдаляется квадратное днище болтающейся внизу корзины.

– Вам, наши замечательные игроки, предстоит участвовать в этой величественной ночной феерии! – продолжал вопить ведущий. – Ключ ко второму туру достанется команде, которая первой сумеет, не привлекая внимания, на глазах у тысяч зрителей пролететь над городской площадью прямо к Ветряной Браме! И опуститься на верхушку башни с воздуха! Не пытайтесь нарушить условия, достопочтенные пани и панове, потому что присматривать за их соблюдением вызвалась сама… – Он дал долгую томительную паузу, для большей торжественности приподнялся на носки, и откуда-то почти из поднебесья рухнул его восторженный вскрик: – Мецентрийская Гидра!

Ирка вопросительно обернулась к Таньке, но и у подруги физиономия была вытянутая и недоумевающая. Недолго думая Ирка дернула за рукав инклюзника Тима:

– Это что за зверюга?

– Троюродная сестричка многоголовой Лернейской Гидры. Которую Геракл прикончил, – шепотом ответил тот.

– Лернейскую знаю, а о Мецентрийской никогда не слышала, – растерянно прошептала Танька.

– Как же не слышала?! – досадливо отмахнулся Тим. – Каждый день во всех новостях ведущие погоды говорят: «По сообщению Гидра Мецентра…» Мецентрийская Гидра не то что ее покойная сестричка, почти безобидная, – покровительственно успокоил девчонок инклюзник. – Ей главный кайф – синоптикам головы морочить.

– Мецентрийская Гидра настоятельно советует участникам соблюдать условия первого тура! – продолжал выкрикивать ведущий. – Любой нарушитель правил будет встречен ураганным ветром, ливневым дождем с грозами и отброшен далеко от точки старта! – напоследок выдал ведущий и замолчал, тяжело переводя дух.

– Теперь все? – после недолгой паузы переспросил скарбник.

– Все, – согласился ведущий.

– И кто ж это такое придумал? – тоскливо поинтересовался скарбник.

– Я! – гордо сообщил ведущий.

Вован вздохнул и укоризненно поглядел на Оксану Тарасовну:

– Не жалеешь, Оксанка, что не дала моим хлопцам его отвалтузить?

По выражению лица, с которым Оксана Тарасовна глядела на ведущего, видно было, что жалеет, и еще как.

– Все равно он нам нужен, – сквозь зубы процедила она. – Если пройдем первый тур, будут следующие.

– Одно хорошо, – философски заключил скарбник. – В этом самом первом туре и так столько накручено, что вряд ли Баба Язя что-нибудь от себя добавит.

Ирка молча переглянулась с друзьями. Все трое безнадежно вздохнули. Ну почему некоторым обязательно надо языком трепать?

– Ну что, – скарбник глянул на часы. – До двенадцати три минуты. Деваться нам из-под заклятья все равно некуда… Скарбники играют, – твердо закончил он и поглядел на Оксану Тарасовну.

Рожденная оглянулась на своих девчонок и обреченно выдохнула:

– Играем.

Инклюзники напоследок переглянулись и кивнули – как всегда, все трое.

– А нельзя так, чтобы… – снова начал Валерий. – Да ладно, играем, играем!

Ирка промолчала. За весь этот вечер их мнения никто не спрашивал, да она и не очень рвалась его высказывать. Сотоварищи по квесту у ведьмочки особого доверия не вызывали. Она отступила поглубже в тень и потянула за собой Таньку и Богдана.

Рядом послышался шорох и грохот, словно со склонов каньона сошел сель. Ирка оглянулась. Старик-официант подогнал собранную им кучу мусора к краю площадки и веником сметал ее в каньон. Мусор с грохотом сыпался вниз. С не слишком далекого дна каньона послышался негодующий женский вопль, а потом мужской голос выругался непонятно: «Кало джуклоро, тэ хав ту бега’де цхеле’н!»13

Старикан задумчиво поглядел вниз, потом гордо отряхнул ладони и удовлетворенно сунул растрепанный веник под мышку. Похоже было, что осыпать мусором загулявшуюся ночью парочку было главной целью всей его деятельности. Во всяком случае, чище от его уборки точно не стало.

– Все готовы? – еще раз напряженно переспросил скарбник и медленно оглядел участников квеста. И вдруг его физиономия дрогнула, на ней отразилось удивление… Он еще раз осмотрел всех, потом зашарил растерянным взглядом по площадке, будто разыскивая кого-то… И наконец недоуменно выдал: – Слушайте, а где эти? Ну… Певички еще были… как их… Алена-Вера, Аня-Света… О, точно, Надя! Куда делись?

Ирка тоже огляделась – а действительно… И успела заметить, как Валерий с приятелями вдруг засмущались и бочком-бочком двинулись в сторонку. Ирка покосилась на них с удивлением – они что, от конкуренток под шумок избавились и тела в обломках закопали? Но задуматься над странным смущением музыкальной троицы она не успела.

Медленно и размеренно часы на ратушной башне начали бить полночь.

Глава 14. Над городом на швабре

– Наверное, кто не участник игры, на тех заклятие не подействовало, – пробормотала Оксана Тарасовна.

На лице скарбника отразилась жгучая зависть пополам с обидой.

– Свезло девкам! Э, а вы куда? – последние слова были адресованы Оксане Тарасовне и ее робленным, которые уже успели расхватать свои метлы.

– То есть как куда? – ведьма уже успела взмыть в воздух и теперь глядела на скарбника сверху вниз со своей украшенной стразами кочерги. – За шляпой!

– А мы-то? Мы-то летать не умеем! Скарбники мы… – на мгновение Вован растерялся. Потом решительно скомандовал: – Возьмете нас, – и потянулся к кочерге, явно намереваясь усесться рожденной за спину.

Оксана Тарасовна взмыла повыше. Рядом с ней медленно и плавно воспарили ее робленные и выстроились аккуратным квадратом за спиной хозяйки. Скарбник с поднятыми руками, будто сдаваться собрался, замер внизу.

– Я не думаю, что нам стоит обременять метлы лишним грузом, – мило улыбаясь, сообщила ему сверху ведьма-хозяйка. И задумчиво добавила: – К тому же нам пока неизвестно, сумеют ли выйти из игры все… или только та единственная команда, что первой доберется до финиша. Так что счастливо вам оставаться, – бросила она высокомерно и, обернувшись к своим девчонкам, отрывисто скомандовала: – Пойдем на большой высоте, над баллонами, – она кивнула на купающиеся в лучах прожекторов громады воздушных шаров, – тогда с земли нас не увидят.

Четверка покорно кивнула.

– Летим! – вздергивая кочергу, рявкнула Оксана Тарасовна.

– У, ведьма, – сдавленно прорычал скарбник.

Запустил пальцы в узкий кармашек пиджака, по традиции предназначенный под щегольски выставленные уголки беленького платочка… и выудил из него черный кусочек угля. Коротко размахнувшись, швырнул в Оксану Тарасовну. Уголек ударился о металл. Кочергу перевернуло в воздухе, будто в нее не маленьким угольком, а здоровенным булыжником засадили. Визжащая Оксана Тарасовна повисла вниз головой, отчаянно цепляясь ногами за рукоять. Уголек от удара раскололся, но не просыпался безвредной пылью на мощеные плиты смотровой площадки: кусочки на мгновение замерли в воздухе, а потом, словно рой черных мушек, ринулись на робленных. Девчонки верещали, маневрируя на метлах и изо всех сил отмахиваясь от взбесившейся мошкары. Звеня, как настоящие комары, кусочки угля облепляли лицо, лезли в нос, в глаза и в уши. В одно мгновение четверка робленных превратилась в настоящих трубочистов.

Запрокинув голову и уперев руки в бока, скарбник хохотал:

– Поешьте угольку, ведьмы, он для желудка полезный!

Ирка еще глубже отступила в тень и сунула Таньке ее швабру:

– Пока они ругаются – летим!

Танька вспрыгнула на швабру, Богдан следом.

Над площадкой загудело, засвистело, словно на взлет пошел реактивный лайнер, и прямо во вьющуюся в воздухе тучу ведьм и угля врезалось что-то стремительное, огненное… Пронеслось сквозь них – только загрохотал потревоженный воздух – и умчалось в сторону Ветряной Брамы.

– Пока вы тут ругаетесь – они двинули к башне! – заорал скарбник Толян, сердито глядя на шефа.

Ирка невольно оглядела площадку, отыскивая, кто же это оказался самым шустрым. Валерия, Константина и Димона не было.

– Вверх! – закричала Оксана Тарасовна, обуздывая свою крутящуюся колесом кочергу. Она отвесно вздернула рукоять и понеслась в темное небо. Припав к ручкам метел, перемазанные робленные ринулись за хозяйкой. Стая угольной мошкары черным шлейфом взвилась следом.

– А мы-то как? – в бессильной ярости потрясая кулачищами, заорал скарбник и принялся озираться.

– Взлетайте! – яростно прошипела друзьям Ирка, понимая, что сейчас его внимание переключится на их с Танькой швабры. Вот только скарбников в пассажирах им не хватало!

Танька с Богданом за спиной взмыла в воздух. Противник увидел мелькнувший на темном фоне сдвоенный силуэт и буквально завыл. Из кармашка появился второй уголек, скарбник размахнулся…

– Танька, влево! – успела крикнуть Ирка.

Не оглядываясь и не рассуждая, Танька резко завалила швабру влево. Уголек просвистел у Богдана над ухом и канул во мгле.

Вован нечленораздельно завопил, яростно обернулся к Ирке… и тут глаза его прямо въелись в швабру в руках у девчонки. С людоедским (а может, шваброедским?), во всяком случае, очень жадным блеском во взоре он ринулся к Ирке и ухватился за древко обеими ручищами:

– Мужики, живем!

Ирку мотнуло от рывка. «Может, перекинуться да отчалить, а ему швабру оставить? Посмотрим, далеко ли он на ней улетит…» – на мгновение мелькнула ехидная мысль, но всю задумку испортил ведущий.

Интимно склонившись к уху скарбника – для чего ему пришлось согнуться чуть не вдвое, – он прошептал:

– Во-первых, швабры сами по себе, без ведьм, не летают. Во-вторых, больше одного пассажира девочка не поднимет. А в-третьих, неужели вы думаете, что организаторы не позаботились о том, чтобы уравнять шансы участников? – голова на длинной шее изобразила укоризненный метроном. – Во дворе замка все «нелетающие» команды поджидают воздушные шары, управляемые опытными профессиональными пилотами, которые доставят вас куда угодно. – И с легким сомнением добавил: – Во всяком случае, я с ними так договаривался.