Читать онлайн Охотники за привидениями и самый жуткий монстр бесплатно

Пролог

Вот тут слева трое знаменитейших и успешнейших в мире охотников за привидениями: Хедвиг Кюммельзафт, Том Томский и Хуго – так называемое ПСП, привидение средней паршивости. Эти трое именуют себя «Кюммельзафт и Ко», и до сих пор им удавалось успешно выполнять все задания.

При этом они сталкивались с привидениями самых опасных видов: например, с одним ПКП (привидением крайне противным), которое заморозило насмерть несколько их коллег; со СНЕМОДом (страшным непобедимым молниеносным духом), который превращал свои жертвы в огненных духов; и – возможно, это самое трудное их задание – с Кровавой баронессой, особенно злобным ИПРИЗом (историческим призраком), которого Том смог обезвредить, только поставив на кон собственную жизнь.

После такого приключения все трое думали, что хуже уже не будет, а если и будет, то не так скоро. Но спустя немного времени они поняли, что наивно заблуждались. К новому делу команда не отнеслась с большой серьёзностью, оно должно было стать лишь испытательным заданием, чтобы Том получил диплом охотника за привидениями третьей степени – ДОП-3. Да и на слух оно звучало как довольно лёгкое…

И ещё одно замечание: я прошу всех читателей, которые бесстрашно хотят последовать за четвёртым приключением команды «Кюммельзафт и Ко», на всякий случай с наступлением темноты откладывать эту книгу в сторону. Кроме того, я не рекомендую читать её в уединённых, плохо освещённых, туманных местах. Но довольно предостережений.

Всё началось в пятницу в конце марта. Зловещие события, как известно, чаще всего и берут своё начало в пятницу…

Лёгкое задание

Впоследствии Том говорил, что ему следовало бы сразу почуять неладное, как только он вошёл в сумеречный кабинет профессора Шляймблатта. Обычно Том чувствовал приближение опасности, но в этот день его чутьё самым жалким образом не сработало.

– Садись, Томский, – сказал профессор и отхлебнул глоток из кофейной кружки.

Профессор Шляймблатт всего месяц назад вошёл в состав экзаменационной комиссии Общества охотников за привидениями, и Том его прежде никогда не встречал.

– Так ты и есть тот мальчик, который работает с Хедвиг Кюммельзафт, верно? – спросил Шляймблатт.

Том кивнул. Глаза профессора были странно блёклыми, почти бесцветными, как и всё остальное в нём. Его тусклая кожа напоминала выцветшую бумагу, а редкие волосы, зачёсанные поперёк головы, чтобы скрыть лысину, имели цвет засохшей грязи.

Том вдруг подумал, что этот человек выглядит как ТУДЫДУХ: у них такой же холодный и самодовольный вид.

ТУДЫДУХов (туманно-дымчатых духов) легче всего победить «веселящим газом», закисью азота. Том с трудом сдержал ухмылку при этой мысли и посмотрел в бесцветные глаза профессора как можно серьёзнее.

– Хедвиг по-прежнему работает вместе с глупым ПСП? – спросил Шляймблатт.

– Ещё как, – ответил Том и нахмурился. Ему совсем не нравилось, когда его друзей оскорбляли. Хотя, разумеется, это была правда: Хуго временами вёл себя и впрямь по-дурацки.

– Ну, я надеюсь, что Центральная комиссия по борьбе с привидениями (ЦКБП) уже в этом году запретит подобное сотрудничество, – сказал профессор и постучал по письменному столу золотым ножом для вскрытия писем. – Привидения следует изгонять и уничтожать. Вот наша единственная и почётная задача! У них в голове нет других целей, кроме как вредить человеку: его телу, которому они завидуют, и бедной душе, которую они хотят истребить… изувечить… заглотить. – На последних словах голос профессора начал дрожать, и Шляймблатт с такой силой ударил ножом по столешнице, что тот застрял в древесине.

Профессор быстро отложил нож в сторону, заметив ошеломлённый взгляд Тома, откашлялся и сделал ещё один глоток из кофейной кружки.

– Хорошо. Оставим это и перейдём к твоему диплому, Томский, – продолжил Шляймблатт. – Я должен совершенно честно объявить, что вообще-то считаю тебя слишком юным. Обычно диплом охотника за привидениями третьей степени (ДОП-3) вручается опытным охотникам. А тебе, насколько мне известно, только исполнилось одиннадцать лет.

Том покраснел от гнева.

– Верно, – ответил он. – Но ведь речь идёт лишь о привидении третьей категории опасности.

– Лишь! Да-да, – сказал профессор. – В самонадеянности, как я вижу, тебе не откажешь. Ты ведь наверняка знаешь, что среди привидений этой категории имеется несколько чрезвычайно вредоносных видов.

– Да, но их можно одолеть совсем простыми средствами, – ответил Том. – Кроме того, мне для ДОП-3 не хватает только одного практического задания: определения и поимки привидения, ещё не описанного в классификации видов.

«Вот всегда одно и то же, – с горечью думал Том. – Если ты чуточку младше, люди считают, что ты не способен отличить ПСП от ПКП». (К сведению благосклонного читателя: ПСП – это привидение средней паршивости, а ПКП – привидение крайне противное).

Профессор вздохнул, откинулся на спинку кресла и стал своими блёклыми глазами разглядывать стены кабинета. К удивлению Тома, они не были красными. Большинство охотников за привидениями предпочитали именно этот цвет, так как он отпугивает призраков. Однако стены кабинета Шляймблатта были тёмно-синими. На них висело множество газетных вырезок, вставленных в рамочки и повествующих о его личных успехах в охоте за привидениями.

– Ну, я уже заметил, что настроен ты решительно, – сказал профессор и снова обратил взгляд на Тома. – Хорошо, будь по-твоему. Ты знаешь основные условия?

На мгновение Тому почудилось, что в бесцветных глазах его собеседника мелькнуло злорадство.

– Конечно, – ответил он. – Условия те же самые, что и для диплома охотника второй степени, ДОП-2: поймать привидение я должен собственноручно, но для наблюдения и приманки я могу выбрать себе двух, максимум трёх помощников…

– Одного, – поправил профессор.

– Одного? – Том взглянул на него ошеломлённо: – Я думал…

– Ну, экзаменационная комиссия немного ужесточила правила, – перебил его профессор. – По моему настоянию.

Том с трудом подавил тихое проклятие. Как он сообщит об этом новшестве своему другу Хуго?

– Кроме того, – продолжил со злобной улыбочкой профессор, – для выполнения задания ты можешь использовать только то снаряжение, которое упомянуто в рекомендациях по борьбе с привидениями. Специальные пасты и инструменты собственного изобретения, которые так любит применять наша коллега Кюммельзафт, не разрешены. Если ты к ним прибегнешь, задание будет считаться невыполненным.

Том лишь кивнул. К этому он был готов.

– Хорошо, тогда я перехожу непосредственно к заданию. – Профессор Шляймблатт откашлялся и открыл тонкую папку: – Привидение, с которым тебе придётся иметь дело, объявилось три дня назад в деревне Болотный Пруд. Это местечко расположено приблизительно в ста километрах к северо-востоку отсюда. Владельца единственной тамошней гостиницы уже оповестили, что в ближайшие дни ты у них поселишься и что тебе понадобится двухместный номер. Вот точный адрес, описание дороги и краткое изложение твоего задания.

Профессор протянул Тому запечатанный конверт со штемпелем Общества охотников за привидениями.

– Тебе нужно представить экзаменационной комиссии следующее. Во-первых, точное описание всех наблюдаемых действий привидения (распечатанное в двух экземплярах); во-вторых, аудиозаписи или фотокиноматериалы о потусторонних явлениях (термоспиритические снимки тоже допускаются, само собой разумеется). В-третьих, пойманное и обезвреженное привидение. Мы рекомендуем использовать КОКОЛОВ (контактно-компрессионную ловушку). Её применение для привидений третьей категории опасности наименее рискованно.

Том снова кивнул. Как будто ему нужно было это объяснять. Известно ли проклятой комиссии, что он в команде «Кюммельзафт и Ко» уже ловил привидение шестой категории опасности?

– Что-нибудь ещё? – спросил Том и сунул конверт с экзаменационным заданием в рюкзак.

– Ну, желаю тебе успешной охоты, – ответил профессор. – Или как там говорят среди охотников за привидениями? Сохраняй рассудок и после полуночи.

Что-то в голосе Шляймблатта совсем не понравилось Тому, но не успел он об этом подумать, как профессор с тонкой улыбкой уже протянул ему руку. Пальцы Шляймблатта оказались почти такими же холодными, как у Хуго.

– Удачи, Томский! – сказал он. – И передай от меня привет госпоже Кюммельзафт.

– Передам, – ответил Том и пожал белую как мел руку со всей решимостью. – Я думаю, до конца следующей недели я управлюсь с заданием.

– Ах, даже так? – удивился Шляймблатт. – Да ты, пожалуй, один из самых быстрых, а, Томский?

Шляймблатт снова улыбнулся. И Тому бросилось в глаза, что даже губы у профессора бесцветные.

Деревня в тумане

Хуго позеленел как хлебная плесень, когда Том сообщил ему, что поедет в деревню Болотный Пруд с Хедвиг Кюммельзафт.

– Так, та-а-ак. Значит, разрешают тулько одного пумощника! – прошелестел он и обиженно скрестил руки на бледной груди. – Ну, тогда давай оставим здесь гуспожу Кюммельзафт.

– Ах, так ты хочешь сам отвезти меня на машине в эту деревню? – с издёвкой спросил Том.

Хуго лишь презрительно наморщил свой большой белый нос:

– Ха, машина! А кто тут пуедет на машине? Мы пулетим.

– Нет! – решительно отказался Том. – Нет, больше я с тобой не полечу. Этот вариант даже не рассматривается.

Том уже не раз летал с Хуго над крышами и верхушками деревьев, и от скорости, которую при этом развивало ПСП, у него захватывало дыхание.

– Кроме того, – добавил он, – Х. К. (Том всегда называл госпожу Кюммельзафт для краткости Х. К.) поможет мне написать отчёт. А на что я могу рассчитывать с твоей стороны? Ты только испачкаешь мне слизью клавиатуру.

Ох, лучше бы Том этого не говорил! Хуго в ярости дунул ему в лицо затхлым дыханием – и тут же исчез в стене. Когда вечером Том принялся собирать рюкзак в дорогу, то вляпался пальцами в жёлто-зелёную, противно липкую слизь ПСП. Иногда дружба с привидением бывает весьма обременительной.

На следующий день Хедвиг Кюммельзафт заехала за Томом в семнадцать часов тридцать минут. Они рассчитывали добраться до Болотного Пруда к вечеру, чтобы Тому не пришлось долго ждать явления призрака. В конце концов, девяносто шесть процентов всех призраков начинают куролесить только с наступлением темноты, а до тех пор не показываются на глаза.

– Считай, что диплом у тебя уже в кармане, – сказала Хедвиг Кюммельзафт, когда они ехали по бесконечно длинной, бесконечно прямой просёлочной дороге. – Привидения третьей категории опасности иногда склонны к ужасным каверзам, но с твоим-то опытом охоты они не составят проблемы.

– Я тоже так думаю, – пробормотал Том и достал из рюкзака булочку.

Он не чувствовал голода, но любой охотник за привидениями обязательно что-нибудь съедал перед тем, как приступить к работе. С полным желудком существенно легче выдерживать некоторые испытания – например отвратительные мурашки, которые вызывает привидение, когда проходит сквозь тебя. (Особенно это любят делать мелкие духи-глотатели.)

– Единственное, что доставляет мне некоторую головную боль, это составление отчёта, – сказал Том, без аппетита надкусывая булочку. – И ещё Хуго… Он страшно обиделся, что мы не взяли его с собой.

– Ах да, ПСП очень обидчивы, – подтвердила госпожа Кюммельзафт. – Тебе уже пора к этому привыкнуть.

– Верно, – ответил Том и стряхнул с колен крошки.

Во время предыдущей ссоры Хуго дулся целых тринадцать дней и каждую ночь завывал за окном комнаты Тома.

– Может, мне ему что-нибудь привезти, – пробормотал Том. – Но что привозят привидению?

Он задумчиво смотрел из окна машины. Местность, которую они проезжали, выглядела серой и однообразной. Над голыми полями низко нависало облачное небо, и куда ни глянь – ни единого признака жилья. Деревья без листьев отражались в серых лужах, и весна совсем не чувствовалась, хотя стоял уже конец марта.

– Судя по безотрадному пейзажу, тебе придётся иметь дело с БОТРЯПом или с ТУФООБом, – сказала Хедвиг Кюммельзафт.

– Вполне вероятно, – согласился Том. – Они чаще всего куролесят в таких сырых унылых местах.

(Для бесценных читателей: БОТРЯП – это болотно-трясинное привидение, а ТУФООБ – туманный формирователь образов.)

– А кто, собственно, выдавал тебе это экзаменационное задание? – спросила Хедвиг Кюммельзафт, объезжая большую лужу на дороге. – Профессор Лаутерфрессер?

На горизонте показалась одинокая церковная башня.

Том покачал головой:

– Нет. Какой-то новый тип в экзаменационной комиссии. Очень неприятный. Профессор Шляймблатт.

Хедвиг Кюммельзафт повернулась к Тому так резко, что чуть не наехала на дорожный знак, но вовремя успела затормозить.

– Шляймблатт? – переспросила она, остановив свой старенький автомобиль на обочине дороги. – Лотан Шляймблатт?

– Какое у него имя, я понятия не имею, – ответил Том и удивлённо посмотрел на напарницу: – А что с ним такое?

Хедвиг Кюммельзафт нервно разминала кончик носа. Потом тряхнула головой и снова завела мотор.

– Ах, да что это я, – пробормотала госпожа Кюммельзафт. – Ничего определённого тут не скажешь. История произошла больше четырёх лет тому назад.

– Что за история? – спросил Том.

– Ах, у меня со Шляймблаттом шёл ожесточённый спор о борьбе с духами-хлебателями. Он тогда пытался доказать мне действенность своего метода. Но дух, с которым он схлестнулся, вылакал бы его дочиста, словно чашку утреннего кофе, если бы не вмешалась я. И Шляймблатт мне этого не простил.

– Ничего себе, и это вместо благодарности?! – удивился Том и невольно усмехнулся: – Но на кофе профессор мало похож. Скорее на стакан обезжиренного молока.

Госпожа Кюммельзафт улыбнулась:

– Ну, ты ведь знаешь, к каким последствиям приводит столкновение с хлебателем. Некоторые жертвы до конца жизни остаются белыми, как бумага для носовых платков. Боже, у меня разыгрался аппетит от вида твоей булочки. Надеюсь, Шляймблатт устроил нас в гостиницу, где можно съесть что-нибудь приличное.

Уже смеркалось, когда они добрались до Болотного Пруда. Над дорогой висел туман, и первые дома деревни проступали сквозь белёсую дымку тёмными тенями. Болотный Пруд был старой деревней, такой старой, что Тому показалось, будто туман когда-то поглотил её и снова выплюнул в давно минувшее время.

Узкая дорога, вымощенная булыжником, вела прямиком к большой церкви. Она стояла посреди деревни, на голой площади, вокруг которой теснились дома, словно искали защиты в тени могучей башни. Редко где горели огни.

– Вид не очень-то гостеприимный, да? – заметил Том, когда Хедвиг Кюммельзафт припарковалась напротив церкви.

Они вышли из машины, поёживаясь от холода, и осмотрелись. Вокруг не было ни души.

– Я в точности могу представить, что бы сейчас сказал наш Хуго, – усмехнулся Том. – «О, чудесная плущадка, чтобы покурулесить!»

Хедвиг Кюммельзафт улыбнулась:

– Очень правдоподобно. Посмотри, пожалуйста, какой адрес у нашей гостиницы?

Том направился к багажнику:

– Сейчас посмотрю.

Небо становилось всё темнее, и над домами туман смешивался с дымом, который поднимался из труб.

«Самая подходящая погода для привидений», – подумал Том, взялся за ручку багажника – и тут же прилип к ней. Он сразу понял, что это означает.

Том гневно раскрыл багажник.

– А ну-ка вылезай! – крикнул он. – Вылезай, ты, коварный слизистый злыдень из рода ПСП!

Из-за чемоданов медленно высунулась бледная рука.

– Ну ладно тебе, ла-а-адно! – пробормотал Хуго. – Вылезаю.

– Скажи спасибо, что у меня под рукой нет сырых яиц! – ругался Том. – Но щепотка соли уж точно отыщется, ты…

Рука Хуго моментально скрылась за чемоданами.

– Сырые яйца, соль, – приглушённо пропыхтел он. – Тьфу, разве так приветствуют друзей? (К сведению читателей, которые мало знают о привидениях: соль для ПСП почти так же вредоносна, как соляная кислота для человеческой кожи.)

– Вылезай, глупенький ПСП, – сказала Хедвиг Кюммельзафт, подойдя к Тому. – Он пошутил.

– Ах, пошутил?! – сердито выкрикнул Том. – Если Шляймблатт узнает, что я приехал с двумя помощниками, мне можно забыть про диплом!

– Да ла-а-адно! Я даже пальцем ледяным не шевельну, чтобы тебе пумочь, – воскликнул Хуго, вылетая из своего укрытия. – Честное привиденческое!

Том, полный пренебрежения, повернулся к ПСП спиной. Тихо ругаясь, он открыл испачканный слизью чемодан и вытащил конверт, который ему вручил профессор Шляймблатт.

– Старая улица, дом 3, – прочитала Хедвиг Кюммельзафт и огляделась: – Это должно быть где-то здесь. Том, ты идёшь? – Она повернулась и потянула за собой Хуго.

– Сейчас, – ответил Том. – Я только гляну на церковь. Мне кажется, у неё такой вид, что она понравилась бы привидению.

– Да. Я тоже об этом подумала, – сказала госпожа Кюммельзафт, глядя вверх на громоздкую башню. Большая стрелка башенных часов как раз подошла к двенадцати. Послышался щелчок.

– Эта штука пахнет нехорушо, – прошелестел Хуго и подлетел к Тому. – О нет, сувсем нехорушо!

– Поди отсюда в рюкзак наконец! – прикрикнул на ПСП Том. – Я не хочу, чтобы кто-нибудь тебя увидел. Неужели это никак не доходит до твоей бледной головы: если Шляймблатт узнает о тебе, мне конец!

– Да, да-а-а, – обиженно проворчал Хуго и всё-таки втиснулся в набитый рюкзак. – Я всего лишь хотел пумочь.

– Но тебе нельзя нам помогать, – прошипел Том через плечо. – Ты уже проглотил антисенсор?

– Разуме-е-ется! – прошуршал Хуго. – Хотя эта штука ужасно царапает горло.

(Антисенсор Хедвиг Кюммельзафт изобрела специально для Хуго. Он размером не больше леденца и отвечает за то, чтобы приборы охотников за привидениями не давали сбой вблизи ПСП.)

– Ну хорошо, хотя бы что-то, – проворчал Том. – Да смотри, не напусти мне в рюкзак слизи. – Затем он достал из кармана куртки датчик энергии призрака и направился бок о бок с Хедвиг Кюммельзафт к церкви. – Есть! – сказал Том, когда стрелки датчика начали отклоняться. (Тот, кто ничего не понимает в охоте за привидениями, может принять ДЭП за будильник с четырьмя стрелками.) – Однозначные следы энергии привидений. Я бы сказал, дух бесчинствовал всю прошлую ночь и наследил. Надеюсь, сегодня мы снова его здесь обнаружим.

– Вполне возможно, – кивнула Хедвиг Кюммельзафт. – Духи третьей категории часто куролесят каждую ночь. И то, что он выбрал для этого церковь, сулит тебе выгоду. В церквях очень хорошая акустика для записи звука. Завывания и стоны обогащаются прекрасным лёгким эхо.

Голова Хуго высунулась из рюкзака Тома:

– Если пузволите, я сделаю замечание, – пролепетал он.

– Ещё одно слово, – проворчал Том, – и я достану солонку. Знаешь, какое наказание полагается за нарушение честного привиденческого слова?

Но Хуго уже снова скрылся в рюкзаке. Госпожа Кюммельзафт сдержала улыбку.

– Хорошо, – сказала она и повернулась к церкви спиной. – Давайте-ка мы сперва дойдём до гостиницы. Нам надо подкрепиться, ночь может оказаться беспокойной.

– Надеюсь, – ответил Том и спрятал ДЭП.

Когда он оглянулся, ему стало сильно не по себе. Как будто он был мышью, которая, сама того не заметив, забежала в ловушку и вдруг услышала, как эта ловушка захлопнулась.

– Хлоп! – пробормотал Том и ещё раз взглянул на высокую церковную башню.

– Что ты сказал? – переспросила Хедвиг Кюммельзафт.

– Ах, да ничего, – произнёс Том и поднял голову, прислушиваясь. Странное шипение донеслось откуда-то до его слуха. Резкое и угрожающее.

– Осторожно, Том! – крикнула Хедвиг Кюммельзафт и потянулась к нему.

Но Хуго её опередил. Он выскочил из рюкзака, схватил Тома своими ледяными руками и поднял в воздух. В следующее мгновение стрелка башенных часов вонзилась остриём в землю перед входом в церковь. Дрожа, она застряла между булыжниками, ровно на том месте, где только что стоял Том.

– Кто-то сказал нам «дубро пужаловать!», – прошуршал Хуго и поставил Тома на ноги.

– Слишком бурное приветствие для привидения третьей категории опасности, – нахмурившись, заметила Хедвиг Кюммельзафт. – Ну да, а я ещё удивлялась, почему деревня кажется такой безлюдной. Но кто знает, чего этот дух успел натворить с тех пор, как бесчинствует здесь.

Том поправил очки. Они почти сползли с его носа, а пальцы всё ещё дрожали от испуга.

– Большое спасибо, Ху-у-го! – заикаясь, выговорил он. – Эта штука пронзила бы меня как зефирку.

– Не за что, – ответил Хуго. – Хотя мне запрещено и пальцем шевелить.

– О, я думаю, об этом случае мы не должны сообщать профессору Шляймблатту, – сказала госпожа Кюммельзафт. – В конце концов, Том ведь ещё даже не приступал к работе.

– Вот именно, – пробормотал Том и на всё ещё дрожащих ногах подошёл к стрелке. Когда он провёл ДЭПом по ржавому металлу, тот начал серебристо светиться. Искры брызнули на рубашку Тома, холодные, как снежинки. – Ну вот вам и пожалуйста, – сказал Том. – Стрелка определённо упала не случайно.

Он глянул вверх на высокие окна церкви. Ему показалось, что за одним из них что-то вспыхивало.

– Ну погоди, – процедил Том сквозь зубы. – Я тебя ещё отучу от подлых шуточек, поганое ты нечто! – Он решительно выпрямился и зашагал к церковному порталу, но Хедвиг Кюммельзафт преградила ему дорогу.

– Оставь это, Том, – сказала она и обняла его за плечи. – Гнев – плохой советчик, а ты ведь не знаешь, кто там тебя поджидает.

Том неохотно дал себя увести назад к машине. Когда он забрался в автомобиль, ему снова почудилось мерцание за тёмными окнами церкви, бледное, как туман, который всё ещё висел над домами. И потом оно исчезло.

Хорнхобель

Гостиница «Последний раунд» находилась недалеко от церковной площади. Её стены покрывал плющ, даже окна наполовину заросли. Только с первого этажа на улицу, окутанную туманом, падал свет.

– «Последний раунд»? – шепнул Том госпоже Кюммельзафт перед тем, как они открыли входную дверь. – Что это за название такое?

Хуго снова сидел в рюкзаке и, как обычно, недовольно бурчал. Но приходилось считаться с тем, что людей, непривычных к привидениям, один вид ПСП (довольно безобидного) мог привести к обморочному состоянию и продолжительному заиканию.

Правда, хозяин гостиницы «Последний раунд», судя по его виду, оказался не из пугливых. Он был рослый, как шкаф, и почти такой же ширины.

– Томский и Кюммельзафт? – прогудел хозяин, когда Хедвиг Кюммельзафт вписала себя и Тома в гостевую книгу (про Хуго она не упомянула). – А, вы и есть те самые охотники за привидениями. Ну, посмотрим, повезёт ли вам больше, чем вашим коллегам.

– Коллегам? – переспросила Хедвиг Кюммельзафт и бросила на Тома удивлённый взгляд.

– О да, здесь уже побывало несколько охотников за привидениями, – сказал мужчина и захлопнул гостевую книгу. – Это уже двенадцатое нашествие привидений, о котором мы заявили в контору по борьбе с ними. Проклятие, забыл, как она называется!

– ОБПЗиК, – подсказал Том. – Органы борьбы с привидениями за́мков и крепостей.

– Точно! – пробасил огромный хозяин.

– Двенадцать заявлений? – удивилась Хедвиг Кюммельзафт. – Это и впрямь много.

Мужчина пожал плечами:

– М-да, эта деревня просто притягивает привидения. Они летят сюда как мухи на коровьи лепёшки. Никто не знает почему. Некоторые дома уже стоят пустые из-за этого.

– В самом деле? Очень интересно, – сказала госпожа Кюммельзафт. – Ну, привидение, которое нас сюда привело, появилось вроде бы всего пару дней назад.

Хозяин кивнул и шумно высморкался. Его нос выглядел так, будто однажды его кто-то расплющил.

– Да, одно привидение уходит, другое приходит. Новое бесчинствует главным образом в церкви и в доме пастора. Я лично ещё не имел удовольствия его увидеть. Говорят, оно серое, как рубероид, которым кроют крышу.

– Серое? – Том и госпожа Кюммельзафт переглянулись.

– А не могли бы вы рассказать нам что-нибудь о том, как оно себя проявляет? – спросил Том, сдвинув свои очки вверх.

– Как себя проявляет? Мальчик, а ты выражаешься, тщательно подбирая слова, – заметил хозяин, пряча носовой платок в карман брюк. – М-да, итак, эта штука бросается предметами. Много завывает. И её крики порой просто душераздирающие. Сестра пастора выглядит уже очень плохо: в гроб краше кладут.

– Ага, – пробормотал Том и вспомнил про стрелку от башенных часов. Ему сразу стало не по себе. – А ещё что оно делает?

– Да ты лучше спроси у пастора и его сестры. Их дом стоит сразу за церковью. – Хозяин гостиницы погладил подбородок, заросший щетиной, и передал ключ от комнаты госпоже Кюммельзафт: – Вверх по лестнице, вторая дверь налево. Принести вам в комнату что-нибудь из еды?

– Это было бы очень кстати, – ответила госпожа Кюммельзафт, подняла свой чемодан и вовремя успела поймать ледяные пальцы Хуго, который хотел что-то написать в гостевой книге. – Хуго! – грозно прошипела она, и пальцы скрылись в рюкзаке Тома.

– Хуго? Нет, меня зовут Эрвин. Эрвин Хорнхобель, – прогудел мужчина. – Жареный картофель с яичницей вас устроит?

– От яиц придётся отказаться, – ответил Том и потащил свои вещи к лестнице, ведущей на второй этаж. – Привидения потом чуют тебя за милю, если наешься яиц.

– Ага! – проворчал Эрвин Хорнхобель, удивлённо глядя Тому вслед. – Не слишком ли юный для охотника за привидениями этот малыш? – шепнул он госпоже Кюммельзафт.

– Уважаемый, да ведь это Том Томский, – ответила она. – Ему уже приходилось иметь дело с такими привидениями, один вид которых превратил бы вас в пыль, и вы бы не успели сказать даже «жареный картофель».

И госпожа Кюммельзафт последовала за Томом по крутой скрипучей лестнице. Обернувшись, она увидела, что Эрвин Хорнхобель ошеломлённо смотрит им вслед.

Жареный картофель оказался очень вкусным. Том посыпал его изрядным количеством паприки, а сверху ещё и молотым чесноком для того, чтобы они с Хедвиг Кюммельзафт могли этой ночью отпугивать привидения одним запахом. Хуго пришлось даже зажать свой бледный нос бельевой прищепкой.

– Серый, – пробормотал Том, накалывая на вилку последний кусочек картофеля. – Под это описание подпадают сразу несколько видов. Может, негативная проекция?

– Маловероятно, но ты должен быть готов и к этому тоже, – сказала госпожа Кюммельзафт, пожимая плечами.

Том тем временем убрал тарелку и стал раскладывать на кровати снаряжение.

– Хуго, сложно сказать, когда мы вернёмся из дома пастора. Может, привидение объявится, когда мы будем говорить о нём с пастором и его сестрой. Тебе ли не знать, что привидения очень любят появляться, как только о них заходит речь. Но, как бы долго мы ни отсутствовали, ты должен оставаться в комнате, понятно?

– Но почему-у-у? Мне же тут будет смертельно ску-у-учно! – запротестовал Хуго, опускаясь на подоконник.

– Бессмысленно обсуждать это. Ты уже мёртв, – ответила госпожа Кюммельзафт. – И слезь с подоконника.

Хуго со строптивой миной прислонился бледной спиной к холодному стеклу:

– Ах, как здесь приятно ду-у-ует, – блаженствовал он.

Госпожа Кюммельзафт сердито отодвинула его в сторону и задёрнула занавеску. Том, нахмурившись, стоял перед кроватью и выбирал из снаряжения те предметы, которые собирался взять с собой.

– Не забудь прихватить фильтр гиперзвука, – подсказала госпожа Кюммельзафт. – Судя по тому, что мы узнали от Хорнхобеля, нам придётся иметь дело с крикуном.

– Он уже у меня за ушами, – сказал Том.

Крикуны – это привидения, которые неожиданно подлетают вплотную к жертве и вопят так пронзительно, что гнутся даже металлические предметы. Том уже сталкивался с ними, после этого оглох на тринадцать дней. С тех пор на любом задании он надевал за уши фильтр гиперзвука.

– А ПОНЕНЕГ (пояс-нейтрализатор негативного) ты пристегнул? – спросила Хедвиг Кюммельзафт и сунула Тому его защитную каску.

– Уже пристегнул, – ответил он, надел каску и задрал свой свитер. На бёдрах у него был широкий чёрный пояс, от которого вверх до груди отходила сетка из серебряной проволоки.

– Очень хорошо, – сказала Хедвиг Кюммельзафт. – А что с твоей камерой?

– В полной готовности к съёмке, – ответил Том. – Диктофон тоже при мне. Для моего отчёта наверняка пригодится то, что нам расскажет пастор.

– Но могу я хотя бы немнуго пустращать этого толстуго хузяина? – крикнул им вслед Хуго, когда они уже стояли в дверях.

– Только посмей! – сказал Том и закрыл за собой дверь.

Визит привидения

На улице уже стемнело, но туман всё ещё висел белыми завесами между домами. Не было видно ни души, когда Том и Хедвиг Кюммельзафт пересекали церковную площадь. Их шаги по влажной мостовой отдавались слабым эхом, и где-то залаяла собака. Странно пахло плесенью, как будто воздух кто-то законсервировал в стеклянной банке, а спустя несколько тысяч лет снова выпустил. Том машинально втянул голову в плечи, когда они проходили мимо церкви. Её окна мрачно темнели, а вверху на башенных часах маленькая стрелка одиноко совершала свои круги.

Охотники нашли дом пастора точно по описанию Эрвина Хорнхобеля. Он скрывался за высокой стеной, густо поросшей плющом. Ворота из кованого железа были приоткрыты, а дорожка, ведущая к дому, так раскисла, что грязь чавкала под башмаками. Сам дом выглядел странно покосившимся, как будто клонился к земле. За окнами на первом этаже горел свет. Он ярко сиял в надвигающейся ночи.

– Ну, чудесно, дома кто-то есть, – сказал Том и нажал на кнопку звонка. – Но кто же построил этот дом? Вид у него такой, будто он рухнет самое позднее через неделю.

Госпожа Кюммельзафт не ответила. Она ткнула своим зонтиком в цветочную клумбу у входа, поднесла его кончик к носу и понюхала:

– Тот же самый запах гнили, что висит в воздухе, – пробормотала она. – Очень своеобразно. Тебе не приходит в голову какое-нибудь соображение на этот счёт?

– Кажется, мы тут имеем дело не с болотным или трясинным духом, – ответил Том. – Вблизи них пахнет разве что лилиями. А здесь воняет так, будто проветривали старый склеп.

В этот момент дверь пасторского дома открылась. Низенькая пожилая женщина, не толще стебля спаржи, угрожающе занесла над головой кочергу, встречая пришельцев.

– Что вам здесь нужно? – враждебно спросила она.

Женщина не выглядела слишком бледной, но мочки её ушей тряслись и брови то и дело нервно взлетали вверх, как будто собирались упорхнуть с лица. Однозначно, это признаки бесчинства привидений, и Том знал их очень хорошо.

– Добрый вечер, – сказала госпожа Кюммельзафт и с дружелюбной улыбкой отвела занесённую кочергу в сторону. – Меня зовут Хедвиг Кюммельзафт, а это мой коллега Том Томский. Мы охотники за привидениями и хотели бы поговорить с вами о потусторонних явлениях, которые уже несколько дней преследуют вас.

Маленькая сухонькая женщина вздрогнула так сильно, что из её седого узелка на голове выпали три шпильки. Она огляделась, сощурив глаза, прислушалась к ярко освещённому дому позади себя и потом подалась вперёд к охотникам за привидениями.

– Эта деревня проклята! – прошептала женщина и ткнула Тома кочергой в грудь. – Идите-ка вы домой. Нам всем суждено погибнуть. Но меня ведь никто не слушает, даже мой собственный брат!

В то же мгновение свет у неё за спиной погас. Все окна дома разом потемнели, и глубокий вздох вырвался из открытой двери. Он коснулся лица Тома, словно влажное дыхание невидимого зверя.

– Позвольте мне? – сказал он, отодвинул в сторону пожилую хозяйку вместе с её кочергой и вошёл в темноту дома. Хедвиг Кюммельзафт последовала за ним. Несколько шагов через тесную прихожую – и они очутились в помещении, которое, насколько мог в темноте различить Том, оказалось гостиной. – Я думаю, мы воспользуемся магнетизатором, – шепнул он госпоже Кюммельзафт.

– Хорошее решение! – ответила она.

Том зажал рюкзак между ног и достал из него предмет в форме подковы. Хедвиг Кюммельзафт уже держала свой магнетизатор в руках.

– Ради бога, что вы такое замышляете? – еле слышно спросила сестра пастора, просунув голову в дверь комнаты. Она всё ещё крепко сжимала в руке кочергу.

– Вам лучше выйти на улицу, – прошептал Том. – Сейчас здесь будет очень неприятно!

Над его головой загрохотало, послышались шаги, тяжёлые и неравномерные.

– В позицию, Том! – крикнула госпожа Кюммельзафт. Она встала ровно в четырёх шагах от него и направила магнетизатор привидений на потолок.

– Оно сопротивляется! – закричал Том, когда его магнетизатор начал гудеть, как разъярённый шершень. – Переключу на максимальную мощность!

– Согласна! – отозвалась Хедвиг Кюммельзафт.

Над головами охотников раздался визг, и вдруг что-то провалилось сквозь потолок. С глухим стуком оно приземлилось перед ними на ковёр.

– НЕПРОПРИВ! – воскликнул Том, швырнул магнетизатор на пол и надавил на пряжку своего ПОНЕНЕГа.

Привидение с фырканьем поднялось и застыло посреди комнаты, пригнувшись. Оно грозно поблёскивало в темноте, слепящий светлый контур очерчивал фигуру, и от него исходил ледяной холод.

Тому приходилось читать о НЕПРОПРИВах, но ещё никогда такое потустороннее явление не стояло перед ним вживую. НЕПРОПРИВ (негативная проекция привидения) имел человеческий облик, но светился не потускневшей белизной, как большинство духов, а цветом грязного дыма. Его яркий контур пульсировал, как будто в призрачных жилах всё ещё текла кровь. Но самым пугающим было его лицо. Оно выглядело как негатив чёрно-белой фотографии.

Отвратительнее всего Тому показались светлые глаза привидения. И мороз пробежал по коже, когда НЕПРОПРИВ уставился на него. Зрачки ледяного белого цвета сверлили лицо Тома, словно буравчики.

– Давай-ка, сосредоточься! – пробормотал Том сам себе, не спуская глаз с НЕПРОПРИВа. – Подумай о дипломе. Сфотографируй это страшилище!

Но далеко не сразу его пальцы послушались и достали из кармана крохотную специальную камеру. Едва Том успел нажать на спуск, как НЕПРОПРИВ взмыл в воздух и поплыл прямо к нему, протягивая руки. Том слишком хорошо знал, что любое незащищённое прикосновение к НЕПРОПРИВу имеет весьма болезненные последствия для живого существа, но не мог сдвинуться с места.