Читать онлайн Проклятие замолчавшей королевы бесплатно

1

Подготовка к моей помолвке шла полным ходом.

Во всех коридорах замка, даже самых отдаленных кипела работа. Ранее почти неосвещённые, теперь они были светлы и чисто убраны, а под ногами расстелены ковровые дорожки, которые матушка, ярла Виленна, хранила в сундуках на чердаках.

Она даже взяла временную прислугу из близлежащих поселений, чтобы обшивать нашу многочисленную семью и подбивать новые скатерти и занавеси.

Меня мало интересовало управление хозяйством, что всегда огорчало строгую мать, та не раз грозила заклятием обратить меня на одну декаду в кошку. Я ей не верила: она ни разу никого не превратила. В итоге, рассердившись, матушка поступила еще более жестоко: заперла меня на десять дней с лучшими портнихами Норда и велела заниматься вышивкой подола помолвного платья.

Вначале я надеялась, что она просто решила меня проучить и в конце долгого дня, когда начнёт болеть спина и ослепнут глаза, Виленна пришлёт за мной. К тому же мой жених, ярл Стилин, приезжал с визитом каждые три дня. А отказать представителю более богатой семьи в праве видеть невесту моя тщеславная мать не посмела бы.

Но, видимо, она рассердилась не на шутку. И, вместо того чтобы освободить, приставила ко мне младшую экономку, а по совместительству мою троюродную кузину-бастарда, Альму. Отношения у нас и так не складывались, а уж теперь, когда эта белобрысая получила надо мной полную власть явно в последний раз, она с удовольствием отыгрывалась, заставляя гнуть спину под чадящим светом масляных ламп.

Вот только это была не совсем я. А точнее, лишь пустая оболочка. Отвести глаза и создать морок для Темного Мага моего уровня несложно. Я не стала тратить силы и распространять оморочку на всех присутствующих, и портнихи вкупе с вышивальщицами с ужасом посматривали в мою сторону, когда я сидела напротив узкого окна и, жуя яблоко, смотрела вдаль, на поля и деревья – когда-то зеленеющие, а нынче укрытые сверкающим под солнцем снежным одеялом.

А Альма тем временем распекала призрак за недостаточное радение. Кстати, совершенно напрасно. Моя оболочка головы от платья не поднимала, правда, красивые узоры с наступлением ночи растают вместе с ней. Но Альма заметит это только, когда закончится мое заточение.

Объятые ужасом портнихи старались вовсю и грозились закончить работу до срока.

Всё шло согласно плану, пока не случилось непредвиденное. На четвертый день дверь тюрьмы распахнулась, и в зал вошла моя мать в сопровождении старшей смотрительницы замка, фрин Батильды, которая увидев, что происходит, побледнела и схватилась за портьеру, чтобы не лишиться чувств. Я же закусила губу от досады.

– Ах так, Хильда! – сказала она тоном, не предвещающим ничего хорошего. – Немедленно перестань, иначе выпорю!

Я пожала плечами, выбросила огрызок и махнула рукой.

Морок рассеялся, оставив после себя хорошо ощутимый запах прелой листвы. Альма, очнувшаяся от заклятия, непонимающим взглядом обводила всех присутствующих.

– А вы что там застыли? Давайте платье примерим, – матушка была женщиной, привыкшей чтобы ее понимали с полувзгляда.

Швеи вмиг направились ко мне, обступив в круг. Через мгновенье мне стало холодно. Верхнее платье уже бесформенной тряпкой валялось у ног, и я покорно позволяла обряжать себя в  коричнево-красный шелк, который мать купила, когда я была ещё младенцем.

– И зеркало несите! – скомандовала пришедшая в себя Батильда. – Госпожа, ваша дочь будет выглядеть не хуже королевы Герд. Упокой Всеблагой ее душу!

– Не говори глупости! – шикнула на нее матушка. – Сравнивать Хильду с матерью нынешнего короля попахивает неуважением! Не навлекай бед на нашу семью!

«Где там их носит с зеркалом?!» – тем временем думала я. Платье оказалось еще более красивым, чем я предполагала, когда оно бесформенной тряпкой было разложено на сдвинутых вместе столах. Только корсет жал в груди, но ради красоты женщина должна уметь приносить жертвы. Особенно, если входит в более богатую семью.

Наконец, зеркало принесли и поставили ближе к окну.

– Хильда, дитя мое, иди посмотри! – позвала мама, будто я и сама не собиралась туда заглянуть. Все-таки приятно видеть свою красоту. Жаль, что зеркал в замке было слишком мало!

– Какая ты у меня! – ворковала Виленна, обнимая сзади за плечи. Я же смотрела только на собственное отражение и не могла отвести глаз. Будто вовсе не я, а знатная незнакомка с любопытством глазела на меня с той стороны серебряной поверхности.

– Прическу сделаем, так вообще будешь неотразима! – любовалась мной матушка, и мне это было приятно. Внешностью я пошла в отца: стройная, черноволосая, с прожигающими как угли глазами. Разве что бледная, словно снега близлежащих гор, кожа выдавала во мне северянку.

Я по-доброму завидовала голубоглазым и светловолосым сестрам, копиям моей матери и в детстве даже пыталась осветлить волосы с помощью заклинания, отчего полгода проходила с седой прядью, уверяя всех, что так и было задумано.

– Позови господина, – скомандовала тем временем матушка Батильде, и та, поклонившись, с важным видом удалилась.

Все в замке знали, что перечить Виленне нельзя. Знал это и мой отец, поэтому иногда, когда был в хорошем настроении, то выполнял полуприказы супруги. Или, в противном случае, просто игнорировал их.

– Успеете доделать? – спрашивала деятельная матушка у старшей портнихи, гордясь своей осведомленностью в вопросах хозяйства и в организации работы в замке. – Осталось восемь дней.

– Успеем, ярла, – поклонившись, произнесла женщина с усталым, но добрым лицом, и со страхом покосилась на меня.

– Не бойтесь, я больше не допущу ее сюда, – с напускной строгостью произнесла Виленна, но я почувствовала, что она гордится мной.

Говорили, что главное достоинство моей матери заключалось в красоте, не померкшей даже сейчас, после семи родов. Будто бы мой отец должен был жениться на другой, скромной и добродетельной красавице из знатной семьи нашего соседа, ярла из рода Вечных Снегов, но моя мать обошла всех на отборе, устроенном дедом для соблюдения приличий.

Виленна в ночь накануне принятия решения проникла в комнату моего отца и, рискуя быть опозоренной, отдалась ему, не будучи женой. Зная деятельную натуру моей матери и то, что она не обладала хорошими способностями Мага, я не сомневалась, что слухи правдивы. Отец выбрал Виленну и сумел противостоять моему деду, который отказался от старшего сына и  разделил его наследство между зятьями.

Без богатого приданого наш род быстро захирел, но не думаю, что отец жалел о своем выборе. Мать он любил, я это чувствовала. А после смерти деда отец помирился с его духом, вызвав того в день накануне Излома Лета. Слуги поговаривали, что за неповиновение на отце все же лежит тень родительского проклятия. Жена так и не родила ему сына.

Впрочем, наверное, это к лучшему. Дочь можно выгодно выдать замуж, а сын должен получит деньги рода. Которых у нас и так было немного. С пушниной в этом году стало ещё хуже, чем в прошлом.

А впрочем, у меня были самые красивые меха в округе Норд! И накидка из серебряного меха снежного барса, которую я собиралась надеть на свою свадьбу, была несравнима ни с какой другой. Весна в наших краях приходит аккурат перед самым летом, а торжество планировали сыграть в День весеннего  равноденствия.

– Давайте снимать, – вздохнула матушка. – Ярл Эгиль занят. Посмотрит позже.

Только портнихи сделали ко мне шаг, как в залу с мрачным видом вошел отец. Высокий, сейчас он казался сгорбленным, хмурый, он явно был не в настроении обсуждать фасон помолвочного платья.

Окинув меня взглядом, в котором мне почудилась жалость, он сел в кресло, предназначенное для главы семьи. Такие имелись в каждой комнате и зале, даже на чердаке, хоть отец сроду туда не заглядывал.

– Пришли вести из Норда, – проговорил он с таким видом, словно этим все было сказано.

Виленна махнула рукой, и все, кроме меня, торопливо вышли. Последней оказалась Альма, про которую я уже и позабыла. Она нехотя прикрыла дверь, и я понадеялась только на то, что Батильда не даст никому подслушивать. Это была только ее привилегия.

– Что такое? – обеспокоенно начало было мать, но отец жестом велел ей замолчать.

– Хильда, твоя помолвка откладывается. К сожалению, –  произнес он, и между его бровей залегла ещё одна складка. – Надеюсь, временно.

– Да что случилось с ярлом Стилином? Он болен? – затараторила мать, поправляя складки на моем платье с такой силой, что я побоялась, что оно треснет по швам.

– С ним все в порядке. Беда пришла к нам, – отец встал и подошёл ко мне ближе, развернув за плечи и заглянув в глаза. – Хильда, наш король, Рагнар Третий, да продлит Всеблагой его дни…

Отец с тревогой покосился в сторону двери и продолжил:

– …объявил о начале отбора невест. Мне уже прислали приглашение. Только для тебя.

2

– Это я виновата! – проговорила мама со слезами на глазах и отошла к столам так, чтобы мы не видели, как она плачет. – Зачем только сравнила дочь с покойной королевой?!

Я же в этот момент стояла как вкопанная, не до конца осознав значимость случившегося.

– Как ты думаешь, это надолго? – спросила я отца безучастным голосом. Стилин мне очень нравился, мы были знакомы с детства, даже играли в прятки. С ним я и целовалась в первый раз. Почти всю нашу жизнь мы открывали друг друга, делясь сокровенными тайнами.

Я ждала, что мы станем мужем и женой и проживём вместе долгую, счастливую и наполненную радостными событиями жизнь. Хотела родить ему детей и состариться с ним среди внуков.… Нынче же мечта, поманив сладким призом, умчалась вдаль.

А ведь мне уже девятнадцать. Самое время разделить брачное ложе и зачать первенца! Теперь же надо тащиться в столицу и ждать первого отбора, чтобы вернуться домой и только тогда переназначить день помолвки. Так и лето наступит, а я все ещё не буду женой! И сестры останутся непомолвленными, потому что нельзя обручить их, не выдав замуж старшую.

Словом, эта весть принесла одни расстройства для нашей семьи. Я понимала печаль родителей.

– Кто знает, – ответил отец и на секунду перевел взгляд на окно за моей спиной. – Я спрошу предков.

– Но сегодня не та ночь, папа, – мягко возразила я, ища его взгляд. Он посмотрел мне в глаза и улыбнулся, погладив по щеке:

– У нас нет времени ждать. Тебе лучше прочих это известно, – и отец отошёл к матери, которая затихла на лавке, прислушиваясь к разговору.

– О чем говорит Хильда? – спросила она, уцепившись за подол его пиджака. – Чем тебе это грозит?

– Пустое, не плачь, – ответил он, поглаживая ее по голове.

Светлые кудри, заправленные в прическу, слегка растрепались, но мама от этого стала только краше. В такие моменты в ней проглядывала беспомощность и хрупкость, которые, конечно, были лишь маской.

– Хильда подтвердит тебе, что бояться нечего, – и он выразительно посмотрел на меня, призывая солгать. Я подчинилась, понимая, что ему видней, и что если отец решил что-то, отговаривать бесполезно.

Виленна, не заподозрив в словах дочери подвоха, успокоилась.

– Когда нам ехать? – спросила она супруга.

– Надо прибыть в столицу через пару дней, – ответил отец, избегая смотреть матери в глаза.

– Но это невозможно, – проговорила Виленна и поднялась, чтобы оказаться с отцом на одном уровне. – Что ты скрываешь?

Я тихо стояла у зеркала, размышляя о том, что долго еще не надену столь красивый наряд. И как сказать Стилину? Увижусь ли я с ним до того как уеду?

– За ней прибудет карета уже сегодня вечером. Хильда поедет одна, такова воля короля, – негромко произнесенные слова отца вторглись в мои мысли и ужаснули своей неотвратимостью. – Собери ей в дорогу это платье. В нем она пойдет на отбор.

Одна? В столицу? Я никогда не выезжала за пределы столицы северного округа, Норда. И то в сопровождении матушки или одной из служанок. Как же я буду ухаживать за волосами и одеждой в пути? Что за нелепое требование?!

– Отец, разрешите мне увидеться со Стиленом, – попросила я, не выказывая своего беспокойства. В глубине души, я не верила, что уже сегодня уеду из дома. Наверняка, это какая-то ошибка. Ну какая из меня королева?!

Провинциалка, привыкшая к более вольному обращению, чем чопорные дамы из дворцов, – да над такой королевой все будут только смеяться! И король, пусть он и пару лет как стал таковым, привык совсем к другому обращению! Зачем только приглашать во дворец таких как я? Для количества разве что. Было бы мудрее предоставить каждой из нас выбор: ехать или нет.

– Ты не понимаешь, Хильда. Я не имею права разрешить тебе даже такую невинную встречу, – отец в два шага оказался рядом. Я, не ожидавшая от него такой прыти, опешила. – Никто в своём уме не согласится отправить дочь на отбор, потому что он проклят.  Это держат в большом секрете, но ты уже, должно быть, что-то  слышала.

– Ходили слухи, отец, – кивнула я. – Но ведь это преувеличение. Проклятие не способно держаться так долго. Мне ли этого не знать?! Все смертны, только Всеблагой знает, когда наступит час каждого из нас. К тому же, я не выиграю, это и так понятно.

– Хорошо, что ты не боишься,– отец потрепал меня по щеке. – Желаю тебе побыстрее вернуться обратно. Я пришлю весточку, о том, как прошла ночь, с орланом.

Ярл Эгиль хотел добавить что-то еще, но передумал и, не смотря на нас обеих, быстро вышел, чуть не сбив с ног успевшую отпрянуть от двери покрасневшую  Батильду. Женщина закрыла дверь и поклонилась.

– Пойди сюда, – поправляя прическу, приказала ей мать. Она снова превратилась в настоящую хозяйку замка. – Ты все слышала и понимаешь, что Хильде нужна служанка. Такая, чтобы и постоять за мою дочь могла, и разузнать, что, где и почему. Ну, ты понимаешь, о чем я.

– Конечно, ярла, – с готовностью услужить закивала экономка. – Думаю, Альма именно та, что вам нужна.

– Мама, она же меня ненавидит! – возразила я, позабыв об этикете. Мысль провести с родственницей пару недель, просто убивала. Мало мне отбора, так еще и Альма!

– Ярла, выслушайте. Ваша дочь может легко воздействовать на нее, это раз, – облизала пересохшие губы Батильда.–  Значит, ее нельзя будет подкупить или оморочить кому-то еще. Она сообразительна и недурна собой, это два. Такая служанка многое сможет узнать у прислуги дворца. Она же одной крови с вашим мужем. Пообещайте ей после отбора дать хорошее приданое, и Альма живота своего не пожалеет, чтобы госпожа Хильда вернулась целой и невредимой.

– Это три, – закончила за нее Виленна. – Что ж, разумно. Зови ее немедленно. Времени почти нет.

– Ну мама! – попыталась я разжалобить родительницу, но та едва взглянула на меня:

– И отведи Хильду в ее покои. Ей надо собрать вещи.

Батильда еще раз поклонилась и распахнула дверь, пропуская меня вперед. Спускаясь по лестнице, я нос к носу столкнулась с Альмой. Девица посмотрела на меня своими «рыбьими» глазами и, едва поклонившись, прошла мимо с таким видом, будто это она должна будет участвовать в отборе.

Вероятно, в нашем замке подслушивает не одна Батильда.

– А правду говорят, что Альма – незаконная дочь моего отца, а не его двоюродного брата? – спросила я Батильду, когда она довела меня до покоев.

Старшая экономка, против ожиданий, совсем не смутилась и только поправила чепец да вытерла пот со лба большим носовым платком:

– Глупости повторяете, госпожа. Она же на пять месяцев младше вас. Неужели бы ваша матушка держала при себе такое напоминание о грехе ярла? Давно бы выслала к родственникам.

Я устыдилась своих внезапно вспыхнувших подозрений. Альма вела себя так, будто имела право находиться среди нас, сестер Виртанен, как равная. Возможно, у меня просто разыгралось воображение. Буду на это надеяться.

– Ты права, – согласилась я. – Принеси мне что-нибудь почитать об отборах королевского дома Сваргов. Я возьму с собой –  хочу понимать, с чем придется столкнуться.

– Скорее, с кем, госпожа, – понимающе улыбнулась Батильда и, поклонившись, вышла.

1

Прощание вышло коротким и сдержанным.

Виленна обняла меня напоследок и пожелала счастливого пути, отец снова повторил, что вскоре я получу от него весть. Выглядел он таким усталым, словно прибавил за сегодняшний день десяток лет.

Сестры испуганно прятались за мамину спину и боялись заплакать, понимая, что нашему роду не следует вести себя как простолюдины, показывая на потеху прислуге горе и страх.

Я же утешала себя тем, что вскоре вернусь обратно и забуду об этом путешествии как о незначительном эпизоде жизни.

В спальне я оставила письмо для Стилина и поручила маме передать его по назначению. Там я выказывала недоумение по поводу включения своего имени в списки отбора и выражала надежду на скорую встречу с женихом. Внизу, как обычно, приписывались заверения в моей любви и вечной преданности.

Вышло короткое, почти официальное письмо, но я надеялась, что Стилин прочтёт между строк то, что я всё время думаю о нём и надеюсь, что и он сохранит в своем сердце любовь ко мне.

– Доброго пути! – произнесла ярла Виленна в который раз, растерянно глядя на меня, но тут отец сжал её руку и  дал нам знак отъезжать.

Я устроилась в карете напротив Альмы, равнодушно взирающей из окна на все наше семейство, и экипаж тронулся в путь.

Откинувшись на подушки, я положила ноги на удобную подставку. Внутри стало жарко, и уже можно было избавиться от шерстяной накидки, отороченной мехом   дикого норкуна – дорогим и редким даже для столичных модниц, – но я не хотела выпускать из рук то, что ещё связывало меня с домом и родителями.

При мысли о них по телу пробегала дрожь, и слёзы выступали на глазах, будто я уезжала навсегда, и минует много зим, прежде чем мы увидимся вновь. Альма же, напротив, по мере того, как заснеженная дорога становилась шире всё более веселела. Вот карета выехала на Главный тракт, лентой проходящий через всю страну от скованных холодом Мёрзлых земель до Сизых гор, обозначающих границу Северного королевства с Империей Драконов и Волкодлаков, и родные края остались позади.

– Ты совсем не огорчена, что уезжаешь так далеко? – нарушила я тягостное молчание, чтобы хоть как-то отвлечь себя от нарастающей тревоги. Она сжимала сердце стальным обручем и заставляла плотнее кутаться в накидку, будто я изнеженная южная красавица, привыкшая к жарким дням и душным ночам.

– Нет, – Альма поджала тонкие губы и резко повернулась. На её лице была написана стальная решимость, а большие бесцветные глаза светились радостью.– Это подарок Богов, и я приму его со всем сердцем.

– Ты так радуешься, будто сама едешь на отбор, – иронично сказала я.

– Может, и так, госпожа,– уклончиво ответила девушка, пряча улыбку. –  Говорят, в столице всё по-другому. И ночи короче, и солнце ярче…

– Немудрено, – усмехнулась я, дивясь её необразованности. Отец приучал нас, дочерей, что знания, собранные в его шикарной библиотеке —высшая ценность. Напитавшись ими раз, уже никогда не будешь прежним. Это единственное сокровище, которое никто не может отнять. Магический Дар иногда покидает владельца, а знания – никогда. – Имея такой штат Придворных магов… И не забывай, что твоя главная задача – помочь мне не пройти первый этап и благополучно отбыть обратно. Я конечно буду делать вид, что огорчена.

– Почему вы не хотите попробовать выиграть? Боитесь, что не сумеете?

Вопросы Альмы раздражали меня. Она была не в меру любопытна даже для прислуги, стремилась во всём доискаться до сути, совершенно игнорируя тот факт, что некоторые вопросы должны оставаться без ответа. Для нашего же собственного блага.

– И зачем я должна тебе это говорить? Мы не ровня, и я не уверена, что родня, – бросила я шпильку в ответ на ее язвительный тон. Пусть уяснит, что за дерзость получит по носу. И скажет спасибо, что я не держу на неё зла за её длинный язык!

– Вы правы, – фыркнула гордячка, пользуясь тем, что больше некому приструнить её. – Я просто не учла, что вы и сами не знаете, зачем вас услали так далеко.

– Государь не станет объяснять подданным своих приказов. Как и подданные не возьмутся их обсуждать.

Мой тон должен был заставить прикусить язык слишком разговорчивых особ, не знакомых с понятиями этикета, а ведь отец не жалел денег на её образование. Альма получила хороших учителей, которые занимались и с нами, законными детьми семьи Вертанен, но девушка будто нарочно отвергала все те милости, которыми одарила ее судьба.

И все же именно с ней мне предстояло найти общий язык. Эта девица была моей союзницей в предстоящем испытании, и терять такой шанс в угоду упрямству и гордыни я была не намерена.

– Послушай, Альма, – начала я, оглядываясь по сторонам.

Не хватало только наткнуться на подслушивающие артефакты. Я читала про такие, а в столице наверняка есть умельцы, изготовляющие подобные. Правда, это очень сложное дело. И дорогое. Но ради невест можно было и потратиться. Тем более, Рагнар Третий хоть и слыл хоть королем бережливым, но не жалел денег на безопасность Империи.

И все же я не чувствовала присутствие магии в карете, обитой бархатной тканью такого белого цвета, что она казалось сотканной из первого снега, выпадающего в начале третьего месяца осени и пышным одеялом покрывающего землю. Это была обычная повозка, пусть и дорогая. И непомерно большая, словно я могла взять с собой не одну служанку, а целый штат.

– Все чисто, не бойся, – продолжила я.

– Я и не боюсь,– тут же подхватила Альма, но с опаской покосилась на пустующее место рядом.

– Это очень хорошо. Страх нам не поможет. Если я не пройду отбор, но это не будет выглядеть саботажем, семья получит деньги, достаточные для восстановления замка и приданного мне и моим сестрам. И тебе, в том числе.

– Мне и так его обещали. Но я помогу вам, не сомневайтесь,– Альма посерьёзнела и произнесла слова с таким пафосом, будто мать пригрозила в случае неповиновения обратить её в крысу. Виленна могла такое сказать, я  не сомневалась. Вот только никто не знал, что Дар давно ушёл от матери, ещё до моего рождения. Если он вообще когда-либо у нее был.

– Я лично обещаю, что ты получишь всё сполна. И помни, если безопасники заподозрят нас в срыве отбора, мы вернёмся опозоренными. И родители не то что тебе, но и мне с сестрами не наскребут даже на свадебное платье. Это понятно?

Альма пристально посмотрела на меня и кивнула. Наверное, она впервые увидела во мне партнёра, а не изнеженную папину дочку. И всё же на дне ее глаз-колодцев плескалось отчаяние и что-то ещё. Что-то такое едва уловимое, но я не могла этого не чувствовать. Мне казалось, у нее есть нераскрытый, мизерный, но Дар. И это было почти невероятно для полукровки.

Додумать я не успела. Карета внезапно остановилась, и я, отдёрнув занавеску, посмотрела в окно. Уже стояла ночь. И непроглядная темень, совсем не похожая на хмурый зимний день, в котором мы должны были оказаться.

Дверь распахнулась, и внутрь кареты заполз холод. Я плотнее запахнулась в накидку и затихла, чувствуя рядом такую мощную силу, которая могла раздавить сознание, оставив от человека одну лишь оболочку.

– Ярла Хильда Виртанен?– раздался из густой тьмы спокойный мужской голос, от которого по спине пробежал мороз. Я сглотнула слюну и кивнула, будто меня, забившуюся в угол, могли видеть.

В проеме двери возник мужчина. Не молодой, и не старый, с лицом, которое одинаково могло принадлежать и убийце, и дознавателю Империи. Он окинул взглядом внутреннее убранство кареты и остановился на мне.

– Меня зовут Дьяр Пьерсон. Я ваш сопровождающий. Добро пожаловать на первый этап отбора невест для Рагнара Третьего,– он хищно улыбнулся уголками губ и подал мне руку.

2

Что-то подсказывало мне, что не стоит доверять этому странному господину, возникшему из ниоткуда. Но и сидеть, словно испуганная птаха, застигнутая метелью, было глупо.

Мужчина не опускал руку и терпеливо ждал, пока я приму решение. А может, это и есть первое испытание? Мол, невеста короля не может довериться первому встречному и должна решительно, но с достоинством отвергнуть предложение незнакомца.

Хотя если я спрошу, кто он, то не нарушу норм вежливости. Да, так определенно будет легче. Отец учил меня не принимать решений, пока не буду обладать всей информацией.

Взглянув на Альму, которая была напугана не меньше меня, я перевела взгляд на мужчину. Его улыбка стала более дерзкой, он окинул меня оценивающим взглядом, как покупатель мясной лавки, знающий толк в вырезке и умеющий определять свежесть товара на глаз.

– Простите, но кто вы такой? – спросила я, выпрямив спину, словно уже была королевой и сейчас принимала пришедшего без приглашения и оттого уже нежеланного гостя.

– Я ведь уже представился, ярла, – произнёс мужчина, опустив, наконец, руку. Выражение его лицо сделалось таким холодным и отстраненным, будто он уже решил мою судьбу. А именно, что я недостойна быть избранной. Или всё же это хитро замаскированная ловушка?

Я слышала рассказы о разбойниках, орудующих на Главном тракте, и о путешественниках, которые бесследно на нём растворяются. Теперь и я могла оказаться в их числе. И почему только моих родителей не насторожило, что королевский экипаж, прибывший за невестой, совсем никто не охраняет?!

– Всего доброго, ярла, – мягко произнёс господин Пьерсон и поклонился с насмешкой в глубине тёмных глаз. Минуточку! Ещё пару мгновений назад они были тёмно-зелеными!

– Погодите, господин Иллюзий! – решительно произнесла я, отметая последние сомнения. – Не так быстро.

Мужчина обернулся, и теперь передо мной стоял высокий светловолосый красавец, чьи вьющиеся кудри могли свести с ума даже придворных красавиц, если у тех, конечно, мало-мальски хорошее зрение. Вокруг Мага закружили снежинки, превратившиеся в густые хлопья, и ветер протяжно завыл тревожную песню метели. Альма громко вскрикнула и отодвинулась от двери ещё дальше, поджав ноги, обутые в меховые сапоги. Снег грозил заполонить экипаж и похоронить нас.

Однако я совсем не боялась –  иллюзия опасна, только если в нее веришь.

Сомнений больше не было: передо мной Маг-визуал, способный заставить окружающих поверить в то, что он пожелает вам показать. Конечно, я со своими жалким фокусами по оморочке ему и в подмётки не годилась.

– Я уже думал, что вы пустышка, – произнес он приятным густым баритоном и помог мне выбраться наружу, сделав знак Альме, чтобы та не двигалась с места.

Стоило мне ступить на укрытую снегом землю, как метель утихла. Я не смотрела ни на спутника, ни по сторонам, понимая, что это бесполезно. Настоящая местность скрыта иллюзией.

– Так это и было первое испытание? Узнать в вас Визуала? – спросила я, гадая, в чём смысл. Невеста должна чувствовать посланника короля сердцем? Что за чушь! Ладно, не сердцем, так Даром. Всё одно – чушь.

– Вовсе нет, ярла, – господин Пьерсон совсем не стремился отпустить мою руку. Мы шли в темноте, но спутник двигался так уверенно, будто вёл меня в танце по освещённой бальной зале. – Разве мог Его Величество назначить столь незначительную плату за допуск к отбору невест?  Ваше первое испытание – найти закрытый портал.

Я изумлённо уставилась на него, но Пьерсон снова принявший облик Безликого, лишь насмешливо улыбнулся и остановился. Но был в этом и плюс –  я, наконец, стала свободной.

– Если вам это окажется не под силу, я провожу вас до кареты и отправлю домой. С почестями, разумеется.

И снова он посмотрел на меня, как на вещь. Дорогую, возможно, ценную, но всё же вещь, которой можно найти достойную замену. Что ж, господин в черном сюртуке, я докажу, что не зря числюсь в списках Тёмных Магов! Иначе можно забыть о замужестве навсегда. Семья жениха не примет невесту без Дара!

– Как мне это сделать? – спросила я, поджав губы.

– Не имею понятия, –  пожал плечами Пьерсон. – Скажу только, что у вас осталось не более семи минут.

И мужчина выудил из кармана сюртука часы на длинной цепочке, тускло поблескивающие в окружающей тьме. Хлопнула крышка, и механизм пришёл в движение: большая остроносая стрелка начала медленный бег по кругу.

«Спрашивать ещё – только время терять», – решила я и, не представляя, как искать портал, связывающий отдаленные части Главного тракта, прикрыла глаза.

Благодаря библиотеке отца и любви к чтению, я знала об их существовании. Как и о том, что их местоположение хранится в секрете. Отсюда и Маг-визуал, призванный замаскировать окрестности, возле которых находился портал, чтобы в случае провала я не смогла указать, где побывала.

Эх, видимо, не видать мне красот Драдомира, столичных модниц и бесчисленных мостов, пересекающих Чёрноречку, катящую воды на юг!

И тут в мои мысли постучалось Нечто. Не злое и не доброе, как не может быть таковым огонь. Сила, находящаяся где-то там, в темноте, за неподвижным препятствием. Она манила и неярко мерцала, как Чёрное зеркало из мифов.

Я осторожно двинулась ему навстречу, больше не сомневаясь. Где-то слева фыркали встревоженные лошади, и теплился голубой огонёк живой души, в котором я без труда узнала Альму. Пьерсон остался позади, я уже не шла, а бежала, не разбирая дороги. Кажется, он что-то кричал мне, но я чувствовала лишь влечение Чёрного зеркала.

Я открыла глаза и обомлела. Оно действительно существовало, только было не статичное, а живое! Среди высоких холмов, укрытое от любопытных глаз хмурым зимним днём, оно представляло собой овал, зависший в футе от земли. Поверхность зеркала мерцала и колыхалась, словно занавесь. Я сделала шаг, потом ещё один и протянула руку, чтобы коснуться смолистой ткани, мешающей разглядеть, что находится за ней.

– Стой! – короткий резкий окрик заставил меня вздрогнуть и очнуться. Крепкие руки оттащили прочь, и я закричала, как от боли. Или это был крик Зеркала, похожий на разочарованный стон голодного хищника, чья жертва чудом избежала пленения?

– Стой, – повторил, задыхаясь, Пьерсон и прижал меня к себе, огораживая от Зеркала спиной. От него пахло тёплым хлебом и луговыми травами, разогретыми под лучами солнца короткого северного лета. Запах казался таким уютным и приятным, что у меня закружилась голова и ослабли ноги.

Пьерсон подхватил меня, как пушинку, и бережно отнёс за ближайший холм, опустив на холодный снег. Зов прекратился, холод, поползший по рукам, заставил прийти в себя. Пьерсон провёл ладонью перед моим лицом, и я снова погрузилась во тьму.

– Слава Всеблагому, вы живы! – произнес он с облегчением в голосе. – Простите, это я недосмотрел. Не ожидал от вас такого мощного отклика!

В висках стучало, голова налилась тяжестью.

– Думали, я не справлюсь, – с гордостью пробормотала я, смотря в его глаза, чтобы не упасть в обморок. Я ведь сильная, а не какая-то бесталанная избалованная родителями девица!

– Вы правы. Приношу извинения, ярла,– Пьерсон склонился к моей руке и запечатлел на ней легкий поцелуй, от которого мне захотелось смеяться и говорить ничего не значащие глупости. – Сейчас вы немного отдохнёте, и мы отправимся в путь. С той стороны Портала до Драдомира пара часов пути.

И впервые за всё время разговора мужчина тепло мне улыбнулся.

1

Господин Пьерсон, он же Безликий, как я про себя его называла, теперь вёл себя вполне учтиво.

Как только я окончательно пришла в себя, он проводил меня до кареты и усадил на подушки, укутав ноги тёплым одеялом. Я благодарно улыбнулась в ответ, игнорируя настороженный взгляд Альмы, всё ещё дрожащей в углу.

– Верните нам реальность, – попросила я, даже не столько ради себя самой, сколько ради троюродной сестрицы. В конце концов, она не понимает, что происходит вокруг, и только сильнее пугается. Конечно, мне это безразлично, но всё-таки, как-то нехорошо. Альма нужна мне в ясном уме и здравии.

– Мы ведь всё равно не узнаем, где находимся. Даём честное слово, что не будем выглядывать наружу, пока вы сами нам не разрешите, – добавила я, видя как Дьяр колеблется. И он уступил.

Не сказав ни слова, мужчина захлопнул дверцу, а когда через пару минут снова ее открыл, я увидела хмурое небо и накатанную колею припорошенного снегом Главного тракта. Широкую дорогу никогда не заносило полностью, Маги-природники делали всё, чтобы по ней можно было быстро добраться с севера на юг.

– Сейчас мы въедем в портал. Сейчас в столице день, – произнёс Пьерсон, появившийся откуда-то справа. У него была ничем не примечательная внешность, только серые глаза западали в душу, и я подумала, что люди, должно быть, надолго запоминают этот колючий и цепкий взгляд. – Сидите тихо и не открывайте дверцу, чтобы вы там ни услышали. С вами поедет мой помощник.

Не успела я возразить, как на подножку вскочил молодой человек, одетый, как и его патрон, в чёрный сюртук на меху, глухо застёгнутый на все пуговицы, и темно-серые брюки, которые явно были ему коротковаты.

– Лукас Эльтон, ярла. К вашим услугам, – произнес он и скромно присел у самого выхода на скамейку Альмы, покосившись при этом на служанку. Девушка вспыхнула и с делано-равнодушным видом отвернулась к противоположному окну, уставившись на бордовую занавеску.

Больше я ничего не успела спросить у Пьерсона. Дверца захлопнулась, и экипаж пришёл в движение.

– А лошади не испугаются? – поинтересовалась я у Лукаса, сидящего напротив. Он оторвался от созерцания своих рук, сцепленных в замок, и принялся спокойно разъяснять принципы пользования Порталами, будто отвечал когда-то наизусть заученный урок.

– Я кое-что уже читала о Порталах, – вклинилась я, наконец, в его монотонную речь. – И то, что ими пользоваться небезопасно, знаю.

– Как и всем, созданным Тёмными, – выпалил Лукас и опустил глаза. – Простите. Я всегда прямолинеен.

– Не самое лучшее качество для безопасника, – парировала я, улыбаясь. Похоже, мне предстоит на отборе особая роль: кровожадной соперницы, способной испепелить Светлых овечек проклятием или подлить более удачливым конкуренткам зелье, насылающее бородавки. Ох уж эти слухи, помноженные на сплетни и преувеличения!

Неожиданно карету тряхнуло, да так, что я чуть не упала на собеседника. Лукас хотел мне помочь и жестом показал, чтобы я крепче держалась за подлокотники по бокам сидений. Альма чуть заметно вскрикнула, но тоже удержалась на месте, последовав моему примеру.

– Пару минут, не больше! – произнес молодой человек, и веснушки на фоне мертвенно-бледной кожи проступили ещё ярче. – Давайте, я помогу вам пересесть.

Я только отрицательно покачала головой, прислушиваясь к тлеющему в груди нехорошему предчувствию.

– Лучше помогите Альме, – сказала я, и последнее что увидела, перед тем как закрыть глаза, была моя сестрица, сопротивляющаяся Лукасу, бесцеремонно прижавшему её к себе.

Гул нарастал, но, возможно, его слышала только я. Он был похож на беснующуюся вдалеке грозу, на залп тысячи орудий, полыхавшей где-то за горами битвы. Потом я почувствовала хлопок. Стало тяжело дышать, будто я оказалась под водой, и также внезапно давящая на грудь Сила исчезла, осталась позади. Голодная, сердитая, ворчливая, как стареющая нищенка.

Карета тоненько скрипнула и поехала ровнее.

– Вот и всё, – произнесла я, открыв глаза, и увидела, что Альма резко отдёрнула руку, до этого вцепившуюся в рукав Лукаса. – Почти не страшно. А вы говорили, что небезопасно.

– Это не я говорил, так утверждает министерство Тайных наук, – холодно ответил молодой человек, расстёгивая ворот сюртука.

– Не всему, что слышишь, стоит доверять. Король бы не стал рисковать невестами, вам так не кажется?

Ответа я не дождалась, да его и не могло быть. Кто бы стал ставить под сомнение благие намерения Государя?

– Вы в порядке?  – спросил на ходу Пьерсон, приоткрыв дверцу.

Я коротко кивнула и с любопытством уставилась на проплывающие мимо виды. Небольшие поселения, густо облепившие столицу, были похожи на наши, только стены домов и фасады зданий украшались модной лепниной. Красный кирпич – довольно дорогой для Северного королевства материал, и всё же я видела здесь, в паре десятков миль от Драгомира, целые особняки, выстроенные из него. Статуи Богини плодородия перед богатыми домами украшали спящие под снегом садики, а резные кованые скамейки и выполненные в том же стиле статуэтки павлинов, сидящих по краям каменных имитаций фонтанов на улицах, наводили на мысль, что здесь ценят прежде всего красоту. И неважно какой ценой она достаётся.

Оставшееся до прибытия в столицу время я посветила чтению материалов, которые мне дала в дорогу Батильда. Смотреть в окно стало невозможно, поскольку по пути следования кареты собралась целая толпа поселян, стремящихся поглазеть на очередную претендентку на роль королевы. Присоединившийся эскорт из солдат, теснящих любопытных, еле справлялся, поэтому я решила не привлекать к себе внимание и задёрнула штору.

– Долго ещё? – решилась подать голос Альма. Вопрос прозвучал как бы в пустоту, но Лукас понял, что он предназначался именно ему.

– Около часа, – ответил он как можно дружелюбнее. – Жаль, что пока вы не увидите достопримечательности столицы. Мы поедем по объездной дороге. А во дворце вы уже сможете отдохнуть и перекусить.

Я с тоской посмотрела на пустые корзинки с припасами, взятыми из дома. Виленна ещё удивлялась, почему не позволяют захватить всё, что она припасла для долгой дороги. Теперь я понимала, почему было приказано трогаться налегке, с минимальным набором самого необходимого. Портал не пропускал грузы больше определенной массы.

Так как делать больше было нечего, я окунулась в изучение описаний прошлых отборов, обычно проводившихся после траура по умершей королеве. Последний состоялся более пятнадцати лет назад, когда заветный приз получила мачеха нынешнего короля, Рут Улссун. Моложе Рагнара Второго на тридцать восемь лет, она пробыла его женой меньше года, оставив после себя малютку Софи.

И всегда одно и тоже: благополучно разрешившись от бремени, королева погрузилась в оцепенение и чахла, несмотря на старания заграничных лекарей и придворных магов. И вскоре последовала в царство теней под стенания родственников и молчаливое отчаяние короля.

Ходили слухи, что всему виной проклятие королевы Лагерты, прабабушки нынешнего государя. Она в отчаянии от того, что супруг больше любил фаворитку, обратилась к Тёмному и заплатила голосом в обмен на заклятие одиночества. «Не хочешь быть моим – не будешь принадлежать никому», – были её последние слова.

Легенда, не более. Тем более что всякому ученику известна прописная истина – проклятие не может держаться так долго. Максимум в пределах одного поколения…

– Что вы читаете? – обратился ко мне Лукас в тот самый момент, когда я раздумывала о способах продления действия заклятия.

На лице молодого человека проступала скука, хоть он и старался скрыть её под маской озабоченности. По всему видно, правильный мальчик стремился идеально выполнить порученное. Наверное, на службе он совсем недавно и воспринимает  задание по доставке невесты как способ продвинуться по карьерной лестнице. И мечтает выгодно жениться. Со смазливым личиком, это будет не так сложно.

– Руководство к действию, – ответила я и, не успел спутник переспросить, как карета плавно остановилась.

– Приехали, – восхищённо сказала Альма, раньше всех отдёрнувшая занавески.

Я спокойно отложила книгу и приготовилась к первому выходу.

2

Ждать пришлось недолго.

Дверца открылась, только вместо Пьерсона руку мне подал высокий крупный мужчина с приклеенной улыбкой. Совершенно неискренней, кстати. Впрочем, самого его это, похоже, не беспокоило.

– Рад первым приветствовать вас, ярла Хильда, – произнёс он добродушно. – Я распорядитель отбора, Оскар Карсен. Но для вас, разумеется, просто Оскар.

Мужчина склонился к моей руке и запечатлел почтительный поцелуй, я успела сосчитать складки на его шее. Оскар явно любил хорошо и обильно покушать, хотя и не был неуклюжим толстяком из детских сказок. Костюм, сшитый по последней моде, сидел на нём так, что его хозяин казался лишь слегка упитанным, не более того. Золотая трость с набалдашником в виде головы девушки – атрибут власти и показатель богатства – говорила ещё и о том, насколько Оскар гордится отведённой ему ролью.

– Я провожу вас в приготовленные покои, – продолжил он, так и не отпустив моей руки. – Из окна открывается прекрасный вид на сад. Там такие чудные ледяные фигуры!

Оскар дал знак слугам, стоявшим в ожидании распоряжений, начать разгружать карету и заняться моими вещами.

Мы же отправились по расчищенной от снега вымощёной крупными булыжниками, дороге к главным воротам королевского замка.

Я оглянулась и увидела, что Альму повели куда-то направо от чёрных кованых ворот.

– Не беспокойтесь, ярла, – тут же пропел Оскар, проследив за моим взглядом. – Служанку вам обязательно вернут. Она попадёт в Драгский замок с чёрного хода. А мы – с парадного.

«Значит, нас подвергнут проверке», – догадалась я.

Король был помешан на безопасности и не допускал в замок случайных людей. Допустим, ему и впрямь было кого опасаться. На его отца в своё время покушались дважды. И тех, кто стоял за наёмными убийцами, так и не нашли. Тогда зачем ему отбор? Просто дань традиции?

Я раздумывала и рассеяно смотрела по сторонам. Любой куст парка, скульптура или домик удостаивались комментария Оскара. Тот болтал без умолку, и меня начало клонить в сон, хотя посмотреть было на что.

Парк, окружающий Драгский замок – резиденцию династии Сваргов, – был настолько велик, что казался хвойным лесом и начинался от Малых ворот, через которые я только что прошла. Я словно попала в сказку, где правила Королева Снегов, укутавшая волшебным одеялом высокие голубые ели. Кое-где можно было разглядеть скульптуры из белого мрамора на высоких постаментах. Говорили, что за парком следят неподвижные изваяния всех представителей рода Сварагов, начиная от Старого Тигнермана, прозванного Похотливый за его страсть к молодым девушкам, едва достигшим пятнадцатилетия. Впрочем, в те далёкие времена это не казалось чем-то из ряда вон выходящим. Скорее, всех удивляла мужская сила нового, но далеко не молодого короля, свергнувшего прежних правителей.

Его потомки тоже не чурались многочисленных любовных интрижек, пока королева Лагерта не наказала их за это.

– А когда состоится отбор? – прервала я Оскара, как раз рассказывающего о том, что в парке так много потайных беседок, что большинство придворных дам именно там услышали первые признания в любви.

Тот немедленно и с подчёркнутой любезностью сменил тему:

– Ах, простите, ярла! Я непростительно много болтаю, совсем не думая о том, что вы устали с дороги, – на его лице появилось искреннее огорчение. Мне даже стало жаль его и стыдно за свою бесцеремонность. Всё-таки придворный этикет не тот предмет, который можно освоить с наскока и по наитию.

Обернувшись, чтобы извиниться за недостаточный интерес к его, несомненно увлекательному рассказу, я заметила, что Оскар метнул быстрый взгляд в парк, туда, где за раскидистыми многовековыми елями разветвлялись ухоженные тропинки, ведущие в центр парка.

Значит, всё-таки не зря я всё время чувствовала на себе чужие взгляды! Кажущаяся умиротворённость окружающей природы оказалась не более чем завуалированным обманом.

– Пойдёмте, ярла, – затараторил распорядитель, заметив мою ухмылку. – Вы совсем замёрзните, и я себе этого не прощу! Мне надо вам так много объяснить. Правила и порядок отбора строго регламентированы…

После этих слов Оскар чуть ли не потащил меня ко входу в замок и больше не давал мне вставить ни слова, вероятно, опасаясь неудобных вопросов.

Двор замка был чистым и ухоженным. Внутри сновали слуги, в основном те, кто работал на кухне и отвечал за уборку. Завидев Оскара каждый из них, как бы он ни спешил, кланялся, если речь шла о мужчинах, или делал книксен, если навстречу попадались горничные.

Никакой грязи или неопрятности, слуги были настолько вышколены, будто находились под заклинанием покорности. Матушка при всей её домовитости так и не смогла добиться от наших подобной слаженности действий.

Наконец мы очутились в просторном холле. Ковровая дорожка насыщенно-голубого цвета начиналась от порога и покрывала центр ступеней широкой лестницы, ведущей на второй этаж.

Центральная люстра, висевшая под высоким потолком, была хоть и красива, но слишком мала для такого холла, и всё же он освещался достаточно, чтобы рассмотреть лица выстроившихся в ряд горничных.

Все, как одна, молодые, одетые в светло-голубую форму с накрахмаленным передником они походили на воспитанниц пансиона, а не на служанок. Глаза опущены в пол, лица спокойные, ни один мускул не дрогнет. Вышколенные – самое правильное слово. Как же экономки замка добиваются подобного?

Оскар подождал, пока я рассмотрела убранство холла, остановившись на срезанных лилиях роскошно-желтого цвета, красующихся в белоснежных вазонах, и представил меня горничным.

Как по команде они подняли глаза, только для того чтобы на мгновенье запечатлеть меня, но тут же стыдливо опустили головы и присели в легком поклоне.

– Добро пожаловать в Драгский замок, ярла Хильда, – произнесли девушки хором.

– У нас действует негласное правило: каждой невесте мы даём по одной служанке, кроме той, которую она привезла с собой, – с достоинством начал Оскар. Его лицо лоснилось от пота, и, достав надушенный терпкими благовониями платок, распорядитель промокнул лоб. – Но для вас сделано исключение: как представительнице столь славного рода, где так часто рождаются сильные Тёмные Маги, мы дадим вам двух горничных.

Оскар произнёс это таким тоном, будто объявлял, что я заочно выиграла отбор, а потом замолк, ожидая благодарности с моей стороны.

«Чтобы следить за каждым моим шагом», – подумала я, а вслух произнесла:

– Передайте Его величеству, что я очень польщена. Тем более, никто из нашей семьи не ожидал, что Государь позовёт на отбор Тёмного мага.

– Этот отбор особенный, моя дорогая ярла, – медленно растягивая слова, с хищной улыбкой произнёс Оскар. – Здесь собралось очень много Тёмных Магов. Не удивлюсь, если в этом году у нас появится Тёмная королева.

Сказать, что я была поражена, – это не сказать ничего. Тёмная королева – это что-то невозможное. Королева, способная затмить своего повелителя или уничтожить его в случаи немилости. Зачем королю такая угроза в одном шаге от трона?

Ведь его род славился любвеобильностью, а какая женщина захочет терпеть фаворитку, с которой законный муж проводит, порой больше времени, чем с женой?

Разве что расчёт делается на сильное потомство. Ведь Тёмный король – почти нерушимый гарант мира и долголетия династии. Так всегда говорил мой отец. Шёпотом и наедине, когда никто не мог нас подслушать.

– Разрешите мне отправиться в покои, чтобы привести себя в порядок! – рассеяно произнесла я, желая одного: обдумать всё в одиночестве. Эта история с отбором всё меньше мне нравилась.

Ещё надо написать письмо Стилину, чтобы он не волновался за меня. Уверить, насколько мне плохо без него, умолчав о Портале, особенностях отбора и прочем. То есть почти обо всём. И дождаться орлана отца, чтобы переправить с ним послание для жениха.

И приготовиться ко второму испытанию. Каким оно, интересно, будет?

– Это всё после, – улыбнулся Оскар.

– После чего? – вся моя учтивость закончилась, осталась лишь бесконечная усталость и выматывающее чувство, что я попала в логово снежного барса – опасного хищника Мёрзлых гор.

– Его Величество ждёт вас немедленно. Вы сможете выразить ему своё восхищение Драгским замком и Драгомиром в целом.

Сердце забилось прямо в горле, а в глазах потемнело. И противная улыбка Оскара застыла перед внутренним взором. Он ещё и издевается!

– Боюсь, что Его Величество будет удивлён моим внешним видом, – пробормотала я в отчаянии, чувствуя, что петля на шее затягивается.

Рагнар Третий… Да я его всего один раз на портрете видела! А тут… Одно неверное слово – и моих родственников ждёт опала. Король слыл жёстким человеком.

– Королева должна будет совершать длительные поездки по стране. И ей придется вести приёмы сразу по прибытии. Она всегда должна быть готова блистать и вести светскую беседу. Это второе испытание, ярла Хильда!

Выражение лица Оскара явно говорило: и не такой деревенщине, как ты, успешно его пройти!

1

«Ну что ж, раз у меня нет выбора, постараюсь извлечь пользу даже из такой ситуации. Может, после этого разговора меня сразу отправят домой. «К Стилину», – думала я, пока шла наверх в окружении Оскара и двух охранников, одетых как обычные придворные.

Мы свернули в боковой коридор и оказались за массивным дверями, охраняемыми такими же преданными короне безопасниками. Оба были крепкими и физически развитыми людьми, и всё же я читала, что такие пешки стоят на самой нижней ступени иерархии личных телохранителей Короля.

И в самом деле, кому в королевстве Магов пришло бы в голову брать покои Государя штурмом, используя только физическую силу?!

– Только не забывайте, что взгляд надо опустить и встать у самого порога, пока вам не разрешат пройти дальше, – напутствовал Оскар, обеспокоенно оглядывая меня с ног до головы.

Всё, что мне позволили, это снять верхнюю одежду и переобуться в домашние туфли. Знала бы Виленна, что я собираюсь идти на аудиенцию к Рагнару Третьему в дорожном платье, хоть и опрятном, и даже довольно новом, но, не приняв ванну с душистой пеной и не надев соблазнительный аксессуар вроде кулона на длинной цепочке, который бы привлекал внимание к декольте!

– И не начинайте говорить, пока вам не разрешат, – Оскар, казалось, готов был сам занять моё место, только бы я не опозорилась.

Оставалось кивать, стиснув зубы, чтобы не ответить колкостью. Мол, хоть я живу на самом севере Норда – нашего последнего оплота, сдерживающего Мёрзлые земли, – это не значит, что я общаюсь только с медведями и косулями.

Наконец утомительная подготовка была завершена, и передо мной распахнулись двери внутренних покоев Короля. На негнущихся ногах я прошла внутрь, считая паркетные доски под ногами, а когда дошла до десятой, замерла с опущенной головой.

Время остановилось или растянулось подобно пружине, я бы не смогла определить точно. Щёки горели не то от стыда, не то от жара натопленного камина. Я стояла вечность или минуту, но всё это время чувствовала на себе изучающий взгляд. Беспристрастный, даже чуть придирчивый.

«Интересно, какой всё-таки Дар у короля?» – только подумала я, как услышала его голос:

– Проходите, ярла Хильда. Рад, что вы, наконец, добрались до нас!

В хриплом голосе звучала насмешка. Я же стояла, не смея пошевельнуться, и гадала, как он выглядит. Единственный портрет Рагнара Третьего в нашем замке изображал довольно хмурого темноволосого мужчину, но всем известно, что их рисуют не для того, чтобы показать истинный облик монарха.

– Надеюсь, вам не составило труда найти Портал? Я слышал, что в вашем роду умеют обращаться с Тёмной силой? – в этом вопросе мне послышалось сомнение. Или надежда? Впрочем, не стоило заставлять короля ждать слишком долго.

– Да, Ваше Величество, – пролепетала я еле слышно и замолчала, покосившись на мягкий диван, стоявший в углу.

– И тем не менее вам потребовалось немного больше времени, чем я ожидал, – задумчиво произнёс король.

В комнате пахло хвоей и свежей сдобой. И я осознала, насколько голодна и соскучилась по домашнему уюту. Всё бы отдала, чтобы закрыть глаза и снова оказаться в собственной постели. Мама принесёт чая с чабрецом и мятой и проветрит комнату, впустив студёный воздух, пока моя голова не станет ясной и светлой, а сон лёгким и глубоким.

Горло сдавила дурнота, и паркетные доски перед глазами запрыгали в хаотичном танце. Я старалась удержаться прямо, призвав на помощь внутреннюю Силу, но та не спешила отзываться, свернувшись клубком в глубине сознания, как ленивый сонный кот.

Я прикрыла глаза, но поняла, что это меня не спасёт. Ещё немного – и потеряю сознание.

– Вам нехорошо? – спросил тот же голос совсем рядом.

Позабыв об этикете и прочих условностях, я вскинула глаза, чтобы посмотреть на того, чьё дыхание чувствовала на своём мокром от испарины виске. Даже попыталась ухватиться за него, чтобы устоять на ногах. Но промахнулась. Рука налилась тяжестью, я, оступившись, и рухнула прямо на руки Государя.

2

Потерять сознание не удалось, поскольку мне в лицо плеснули холодной водой. Дурнота отступила, и потолок комнаты наконец перестал вращаться.

– Вам лучше, ярла? – спросил кто-то хрипловатым голосом. – Я хотел познакомиться с вами как можно скорее.

Я кивнула и попыталась подняться, боясь, что сейчас сюда прибегут толпы народа и примут меня за притворщицу.

– Нет уж, давайте я помогу.

Крепкие руки бережно подняли и перенесли меня на тот самый белоснежный диван из мягкой кожи, на который я украдкой восхищённо смотрела, остановившись, как требуют приличия, на пороге покоев короля.

– Простите меня, Ваше Величество, – произнесла я, почувствовав, что заливаюсь румянцем. А поняв, что смотрю Государю прямо в глаза, покраснела ещё больше.

Он не был красив, как Стилин, и не старался понравиться. Да королю это совсем и не обязательно. Однако несомненно, притягивал взгляды и не только из-за своего высокого роста  и крепкого телосложения. Король едва заметно прихрамывал.

Тёмно-голубые глаза его смотрели настороженно и подозрительно, даже осуждающе, на переносице пролегала вертикальная складка, но внутренним чутьём я поняла, что сейчас не следует опускать взгляд.

– Вы больны? И скрыли это? – спросил король и не дожидаясь ответа объявил приговор: – Вас осмотрит придворный лекарь, и если вы что-то утаили от меня, не ждите милостей ни для себя, ни для своей семьи.

– Я не больна, Ваше Величество, – ответила я медленно, переводя взгляд на свои дрожащие руки. – Не понимаю, что на меня нашло.

Король встал и отошёл к окну, а я, наконец, вздохнула свободнее. Чувство беспомощности, стиснувшее грудь, когда он сидел рядом, отпустило, голова прояснилось. Безумно хотелось пить, но я кусала губы и сдерживалась, чтобы не смотреть на будто нарочно налитый стакан с прозрачной жидкостью. Рядом  стоял  полупустой графин  с брусничной водой.

– Значит, вы приехали, чтобы участвовать в отборе, – продолжил король. Он стоял ко мне вполоборота и смотрел в окно, будто самое интересное происходило там, а я была совсем не интересовала его. Впрочем, Государю нет необходимости быть вежливым, всё равно никто не в силах отказать ему в любой просьбе.

– И совсем не боитесь проклятия? Только не говорите, что не знаете о нём!

На этот раз Рагнар посмотрел мне в глаза, словно хотел прочесть в них ответ. Взгляд не был грозным, скорее задумчивым.

– Я надеюсь быть полезной короне и вам, Ваше Величество, – ответила я первое, что пришло в голову. Я должна была показать полную лояльность короне, но поняла, что сморозила глупость.

Всеблагой, что я несу?! Ну какая от меня может быть польза? Обманывать придворных дам, создавая копии тех, с кем общаюсь? Я не умею снимать проклятия, даже если бы верила, что нечто подобное таится в коридорах и комнатах Драгского замка…

– Значит, будете, ярла Хильда! – Рагнар в два шага оказался возле меня и подал руку, помогая встать. – Я очень надеюсь, что будете…

Движения короля казались порывистыми, резкими. Он был из тех мужчин, которые точно знают, что им нужно, и идут к цели, ломая препятствия и чураясь обходных путей. Он был сильным. Не только физически, я чувствовала, что захоти король, он легко добился бы того, чтобы я, заливаясь слезами, упала ему в ноги и умоляла отправить домой, к жениху и родителям.

Однако не делал этого. Более того, я была уверенна, что он хочет, чтобы я осталась и участвовала в соревновании невест. Это желание отражалось в глазах, когда он, не выпуская руки, провожал меня до двери. Моя ладонь горела и дрожала, его же, напротив, была холодна. Он весь казался мне глыбой льда: суровым, рассудительным и сухим. Никакой излишней галантности и комплиментов, которые умел говорить Стилин, и моя голова кружилась без сидра. А ведь они почти ровесники!

– О чём вы думаете? –  внезапно спросил король, и я вздрогнула, вернувшись в этот просторный рабочий кабинет, сердце королевства, откуда Его Величество вершил наши судьбы. Наверное, именно здесь, за дубовым столом, покрытым чернильными кляксами, он и принял решение о том, чтобы пригласить меня на отбор.

– О предстоящих испытаниях, –  быстро нашлась я и придала лицу невинное выражение смеси страха и любопытства.

– Вы отказались от жениха, – быстро произнёс Рагнар с сочувствием во взгляде. – Но вы, верно, желаете ему счастья?

– Безусловно, – ответила я, и улыбка на губах погасла, а сердце зашлось от предчувствия беды.

– Смею уверить вас, что так и будет. Я не хочу, чтобы мои подданные чувствовали себя несчастными по моей вине, – король остановился у дверей и развернулся ко мне с лёгкой полуулыбкой, словно собирался сказать светский, ничего не значащий комплимент. – Я уже отправил с орланом приказ о том, чтобы он немедленно обручился с той, что мила его сердцу.

Всё внутри сжалось в комок, а сердце почти перестало биться. Мне хотелось плакать, умолять, устроить истерику. Взывать к чувству справедливости, но я понимала, что капкан захлопнулся, и жертва не вырвется из рук охотника.

Собрав силу воли, я только склонила голову в знак того, что принимаю решение короля, как своё собственное. Возможно, он блефует и проверяет мою реакцию, значит, от меня зависит наше со Стилином будущее. Только от меня.

– Вы совсем не огорчены?

– Меня не могут огорчить ваши решения, мой Государь, – ответила я, не поднимая глаз, полных слёз. Кажется, голос всё-таки дрогнул.

Холодные пальцы коснулись моей щеки.

– Это очень радует, ярла, – горячий шёпот у виска обжёг меня и заставил вздрогнуть ещё сильнее. Сколько будет продолжаться эта пытка?

Король обошёл меня и встал позади, провёл пальцами по шее и поцеловал мне руку.

– До скорой встречи, Виртанен, – его голос снова стал холодным и беспристрастным. – Вы очень интересный экземпляр. Даже сами не представляете, насколько.

И смотря в глаза так, что я могла видеть чёрные вкрапления на радужке, распахнул двери.

Телохранители вытянулись по струнке, опустив правые руки на пояса, где безопасники держали защитные артефакты, готовые по одному жесту метнуть их в меня и испепелить в мгновение.

– Отведите ярлу в Малую гостиную к остальным. Пусть проведут остаток вечера за чаем и приятной беседой, – произнёс Рагнар и, ухмыльнувшись, не глядя больше на меня, сам прикрыл дверь кабинета.

1

Рагнар, чуть заметно прихрамывая, вернулся к наблюдательному пункту у окна, но вместо того чтобы по-привычке окинуть взглядом парковый комплекс и убедиться, что Юлианна уже ушла, король сел за стол.

Он давно не чувствовал себя таким вымотанным. А ведь это только начало пути, по которому он должен пройти, не оступившись. И извлечь из суматохи с невестами пользу.

Откинувшись в кресле, Рагнар прикрыл глаза и задумался, взвешивая все «за» и «против». Он был уверен, что поступил правильно, пригласив девушек в королевский замок под видом «отбора», но всего один разговор с Тёмным Магом пошатнул его уверенность. На этот раз королю удалось заблокировать её Силу, однако он чуть было не поддался мнимой беззащитности жертвы и не утратил над ней контроль. Эта хрупкость и одновременно желание казаться стойкой подкупали его, взывая к древнему инстинкту защищать и оберегать. А с Тёмными надо быть настороже. Тем более, когда их собралось так много в одном месте!

– Ну, что думаешь? – произнёс Рагнар вслух, не открывая глаз.

– Она что-то скрывает, – ответил приятный мужской голос с вкрадчивыми интонациями. У Карла был очень приятный голос, который хотелось слушать и слушать, даже не понимая, о чём он толкует, и не желая, чтобы брат замолкал. Голос – то, чем Всеблагие боги одарили второго человека в королевстве. Право стать первым – то, что отняли.

– Все они что-то скрывают, – вздохнул Рагнар и силой воли вырвал себя из комфортной зоны размышлений. Пришлось вернуться в реальность и открыть глаза.

Брат сидел напротив и, как обычно, довольно улыбался. Карл всегда был радостным, что бы ни произошло, и во всём старался найти положительную сторону.

«Не гневил Богов унынием», – говорили про него придворные.

«Во всём искал выгоду», – добавлял от себя Рагнар, каждый раз удивляясь, как за милой внешностью баловня судьбы люди не могли разглядеть хитрого манипулятора.

Брат был вынужден поддерживать в окружающих иллюзию, что перед ними добродушный принц, и его совсем не огорчает ни родимое пятно на лбу, издалека бросающееся в глаза, ни роль вечного принца, которому не суждено стать королём. Наверное, поэтому Карл предпочитал проводить много времени со своим венценосным братом, потому что только наедине с ним становился тем, кем был на самом деле, –  главой Службы безопасности.

А также чтецом эмоций и намерений тех, кому не посчастливилось попасть в его поле зрения.

– Все, – согласился Карл и слегка наклонил голову, словно прислушивался. – Но эта и вправду хороша.

Рагнар кивнул. Он понимал, что брат толкует вовсе не о родовой красоте Виртанен, а о Тёмном Даре, который король на долю секунды почти смог в ней подавить. Девушка, должно быть, так и не поняла, почему рухнула как подкошенная, и списала всё на усталость и нервы.

– Думаешь, она подойдёт? – Рагнар снова замолчал, не договорив.

Карл кивнул. Он понимал брата, как никто в целом королевстве. Даже лучше, чем Юлианна, хотя красавица и утверждала обратное.

– Но и остальных не следует сбрасывать со счетов, Ваше Величество, – скривил губы Карл, произнося громоздкий титул. Он знал, что наедине мог этого и не делать, и тем не менее иногда произносил его, словно в укор. –  Если теория верна, и кто-то действительно подпитывает проклятье, то хоть одна из них сможет обнаружить источник проблемы. А я позабочусь о том, чтобы его устранить. Его или её.

– Разумеется, – усмехнулся король, встав из-за стола и подойдя к окну, за которым снова стало бело от кружащегося в воздухе снега. Хромота почти прошла, и нога снова стала послушной. Рагнару почему-то вспомнилась недавняя посетительница и то, как она побледнела, стоило ему задействовать Силу. Он даже поспешно оставил попытки заблокировать её, однако потребовалось время, чтобы Виртанен пришла в себя. Впрочем, может, она преувеличила свою слабость, чтобы понравиться королю? Юлианна часто так делала, пока не стала фавориткой и не успокоилась.

– И можно будет задуматься о свадьбе, – задумчиво произнёс он, обращаясь к самому себе.

– Не спеши с выбором, – насмешливо сказал Карл, но тут же осёкся, поймав холодный взгляд короля, и сделался более почтительным. – И не будьте суровы с девушками. Они всё-таки считают себя вашими невестами.

– Так и должно быть. Иначе бы никто не стал стараться и раскрывать свои способности. А так, – Рагнар довольно улыбнулся, – каждая из них захочет устранить препятствие на пути к короне.

– Не все. Например, последняя явно испугалась, когда ты заговорил про её бывшего жениха, – вкрадчиво начал Карл. Рагнар очень любил его такую разминку для ума. Брат находил слабые места в его теориях и планах, позволяя снизить до минимума возможность неудачи.

– Ты и впрямь решил женить этого олуха, проворонившего невесту? – продолжил он. – Впервые слышу об этом.

– Придумал на ходу, – ответил Рагнар,  скрестив руки на груди и меряя шагами комнату. – Но чем больше я об этом думаю, тем больше мне это нравится. А раз ты сам говоришь, что Дар Виртанен заслуживает внимания, то я просто обязан принять все меры, чтобы девушка не старалась поскорее вернуться домой.

Рагнар прошёл мимо книжного шкафа и сел на диван, ещё хранивший тепло черноволосой северянки, которая совсем не походила на ту, чьей обязанностью спустя годы станет сдерживать Мглу из Мёрзлых земель.

– Однако она здесь.

– Сам понимаешь, почему, – отмахнулся Рагнар и нахмурился. – Кому нужна жена – слабый Маг? Уж явно не семье жениха…

– Которая и так берёт почти бесприданницу, – кивнул Карл и захлопнул папку, где хранились досье на всех участниц. – Как всегда, вы правы, Ваше Величество. Так может, мы пока недооцениваем «невест»?

– Королевой станет та, которая понимает, что значит ею быть, – твёрдо произнёс Рагнар, отмахиваясь от навязчивого образа недавней посетительницы. – Та, что выросла при дворе, у подножия трона.

Король встал, давая понять, что аудиенция окончена.

– После того как мы разберёмся с теми, кто питает проклятие. Мне нужна здоровая и сильная жена, – произнёс он напоследок. А когда Карл с грустью посмотрел на него, добавил мягким тоном:

– Да упокоит Богиня в небесных полях души наших матерей.

1

На этот раз мне всё же позволили немного отдохнуть. Иначе я бы рухнула в кресло и заснула прямо там, в общем зале, среди соперниц за внимание короля.

– Меня зовут, Марта, ярла Хильда! Ваша встреча с другими невестами будет вечером, в Малой гостиной, – произнесла горничная – девушка с блеклыми пепельно-серыми волосами и такими же невыразительными чертами лица.

Приставленная служанка сделала книксен и застыла в ожидании распоряжений. Я подумала, что, должно быть, она может стоять так целую вечность, не выказывая недовольства. И даже если бы я не обращала на горничную внимания, Альме было явно не по себе от того, что Марта не спешила уходить и молчаливо наблюдала за нами.

Кузина хмыкнула и, оторвавшись от разбора сундука с нашими скудными пожитками, разогнулась, скрестив руки на груди.

– А чьи вещи в шкафу? – неприветливо спросила она.

– Ваши, ярла, – скромно опустив глаза, обрамлённые бесцветными ресницами, ответила горничная, обращаясь ко мне.

В то время как я сама уютно устроилась в кресле и смотрела на огонь в камине, слушая её вполуха.

При других обстоятельствах я бы с удовольствием понаблюдала за словесным поединком между Альмой и новой служанкой, не признающей за моей кузиной право полукровки. Кузина привыкла к другому обращению: дома все считали, что она благородных кровей, хоть её мать и была всего лишь горничной Виленны. Здесь же это не имело никакого значения.

Однако и настраивать против себя Марту, наверняка призванную доносить о каждом моём слове, в первый же вечер я не могла.

Оторвавшись от созерцания огня, медленно лизавшего нехотя разгоравшиеся дрова, я как можно миролюбивее спросила новую служанку:  – Где мне взять чернила и бумагу?

– Зачем такой красивой благородной даме подобное? Вы только испачкаете руки и платье, – уклончиво, но твёрдо ответила Марта, и я поняла, что моё положение в замке ничем не лучше участи пленницы, за которую рассчитывают получить хороший выкуп. – Давайте я приготовлю вас к ужину. Сделаю ванну и помассирую тело, усталость мигом уйдёт.

Взглядом приказав Альме молчать, я благодарно кивнула и постаралась не выдать своего раздражения порядками, принятыми в королевском замке.

– Приведи пока в порядок моё платье, – бросила я Альме, поднимаясь с уютного кресла. – То самое.

Девушка поняла меня, я видела это по её бесцветным глазам, в которых мелькнул злорадный огонёк. Кажется, она угадала правильно. Хотят лишить жениха, подсунуть новые тряпки, которые я обязана носить в знак лояльности правилам отбора? По крайней мере, последнее им не удастся. На приветственную встречу я вопреки этикету явлюсь в кроваво-красном! Пусть и наскоро доделанном платье.

***

Вечер начинался. Я чувствовала, как колотится сердце, пропуская удары, как кровь отливает от щёк, делая лицо ещё бледнее. Сейчас официально объявят  начало отбора.

Это значит, что осталось пройти всего лишь пару-тройку испытаний, и можно с чистой совестью возвращаться домой, не опасаясь, что меня заклеймят как Мага со «спящими способностями». Подобных девушек мало кто решится позвать замуж, поскольку их потомство рискует родиться без Дара.

«Важно не вылететь в числе первых», – повторяла я всю дорогу до Малого зала, даже не оглядываясь по сторонам и не опуская головы. Спина ныла от напряжения, руки были стиснуты в кулаки, на лице блуждала лёгкая улыбкам – пусть думают, что я нервничаю из-за отбора и встречи с соперницами.

Ковровая дорожка закончилась, двустворчатые резные двери с голубоватым свечением распахнулись, и глаза резанул яркий свет.

– Ярла Виртанен, – громко объявил Оскар, в голосе которого я уловила удивление.

Чьи-то руки мягко подтолкнули меня в гостиную со светлым блестящим паркетом, в котором можно было увидеть своё отражение. Я беспомощно захлопала ресницами, стараясь удержать слёзы, выступившие на глазах от яркого света, и, чувствуя на себе чужие липкие и враждебные взгляды, вспомнила, что необходимо постоянно  улыбаться.

Оскар подвёл меня к длинному столу и усадил на свободное место между двумя девушками. Этикет не позволял поднять глаза, пока не будет объявлена следующая и заговорить, пока не явится король.

– Ярла Ларссон, – наконец объявил Оскар следующую «невесту», и я получила право осмотреться.

За столом нас было десять. Все как одна красивы, и каждая выделялась по-особенному. Но сейчас мы смотрели только на вошедшую: высокородную блондинку с волосами цвета майского мёда, забранными в причудливую причёску по последней моде.

Она с достоинством села напротив меня и положила ладони на колени. Ничто в ней не выдавало волнения или нетерпения. Последняя девушка вынуждена будет сидеть неподвижно, смотря в пустую тарелку, пока Оскар не объявит королевский выход.

Мне было жаль бедолагу, но вскоре, по колким взглядам, беззастенчиво рассматривающим меня, я сделала вывод, что хуже всего придётся именно мне. Красное помолвное платье, тёмные волосы и глаза: я выделалась – я была вызовом всем прочим, дерзкой провинциалкой, посмевшей явиться на отбор из своей глухомани.

– Его величество Рагнар Третий, – объявил Оскар, разодетый не хуже барышни на выданье, и бросил мне  ободряющий взгляд.

Мы поднялись и опустили головы. Слуги, стоявшие позади наших стульев, почтительно застыли. Само время остановилось, как и моё дыхание. В ушах зашумело, голова наполнилась мыслями о бегстве и в тоже время, предвкушением новой встречи. Вот буду дома рассказывать сёстрам, как побывала гостьей в Драгском замке и беседовала с Государем наедине! Опустив, конечно, кое-какие подробности. Например, постыдный обморок и угрозы короля лишить меня жениха. Я всё настойчивее убеждала себя, что это не более чем проверка. Пустое.

Гостиная наполнилась свежим ледяным воздухом и звуком твёрдых шагов. Резное кресло с высокой спинкой, на которой мастер искусно вырезал изображение королевской короны, издалека похожее на тончайшую паутину, заскрипело ножками по паркету.

– Прошу вас садится, ярлы! – и чуть заметная ранее хрипотца в голосе короля почти пропала. Рагнар Третий произнёс приветствие с искренней теплотой и нежностью, словно каждая из нас была по ценности равна сапфирам его короны. – Рад со всеми вами познакомиться лично.

Мы подняли головы и присели на краешки стульев, словно опасались, что даже такая вольность – преступление. В присутствии короля все робели и смущались, кроме ярлы Ларссон. Девушка напротив меня смотрела на Государя с почтением, но без подобострастия. Всё в ней говорило о том, что она имеет на это право. И голубое, как у прочих «невест», платье сидело по-особому, словно хозяйка родилась в нём.

Король окинул взглядом каждую, задержавшись на Ларссон чуть дольше положенных трёх секунд приличия.

– Начнём с вас, ярла, – сказал Рагнар мягко, будто боялся спугнуть. И перевёл взгляд на меня.

2

Я тут же взяла себя в руки и попыталась придать лицу беззаботное и радостное выражение. В конце концов, каждая участница должна быть счастлива, если на неё взглянет король. А уж когда он первой обращается именно к тебе…

– Да, ваше величество, – ответила я, чуть склонив голову.

Мимо еле заметными тенями ходили слуги, ставящие на стол ароматные блюда, но никто не обращал на них внимания. Я чувствовала, что все взгляды были сейчас обращены на нас с Рагнаром, и то, что окончательно заслужила репутацию «приближённой особы» в самом саркастическом понимании этой фразы. То есть, отныне остальные участницы будут считать, что за мной стоит сильная партия, проталкивающая свою претендентку в фаворитки отбора. Это было тем более смешно, что разительно отличалось от правды.

– Расскажите, что вы будете делать, если станете королевой? – неожиданно спросил Рагнар. По правилам отбора королю надо было спросить, почему я хочу стать королевой. И каждая участница отвечала, что хочет быть полезной Государю и его подданным. Наверное, ответ всем приелся, или Рагнар решил застать нас врасплох.

Мне показалась, что на его губах промелькнула надменная улыбка, но мгновение спустя в холодных, как тёмные воды Небесного озера, глазах отразилось лишь внимание и скука. Словно король не ожидал от меня ничего особенного, только стандартного ответа. Мне стало обидно и захотелось дерзить. Был бы здесь отец, я бы не посмела, но…его здесь не было. А честь семьи Виртанен взывала ко мне через родовую кровь, вскипевшую от ярости:

– Я буду делать всё, чтобы вернуть Тёмным Магам славу защитников границ как от Мрака Мёрзлых земель, так и от лицемерных союзников с других сторон. И уравняю их в со Светлыми в правах на проживание в столице, показав всему королевству, что тьма не всегда причиняет зло, равно как и свет временами освещает лишь уродливое. И для того, чтобы торжествовали гармония и мир, приходится обращаться ко злу, не являясь при этом преступником!

Я осеклась, осознав, что в запальчивости увлеклась речью и забыла, где нахожусь. Чувствуя, как к щекам приливает жар, едва удержала себя от желания встать и сбежать в свою комнату, чтобы немедленно начать собирать вещи. Но гордость велела остаться и с достоинством вскинуть голову в знак верности заявленным принципам.

Я ожидала, что Рагнар Третий рассердится или нахмурится, но он сначала удивлённо вскинул брови, а потом сдержанно улыбнулся, как взрослый, выслушавший забавный лепет пятилетнего ребёнка, которому ещё нельзя перечить и говорить об истинном положении дел:

– Очень смело, – проговорил он наконец, неотступно следя за мной. – Вы совершенно правы, ярла. Иногда то, что кажется окружающим жестоким, делается во имя всеобщего блага. Правда, бывает, что таким образом король или его супруга просто оправдывают свои наклонности и прихоти. А вы, ярла Ларссон, как считаете, рождение дочери является косвенной виной королевы, недостаточно усердно молящейся в храме Богини Плодородия накануне зачатия?

Я вздохнула спокойнее. Теперь все взгляды были устремлены на девушку напротив меня. Она сама походила на крылатую Фригг, златокудрую хранительницу домашнего очага, неизменно изображающуюся с прялкой в руке. И даже стандартный голубой наряд участниц отбора окутывал её тонкую фигуру, будто газовое облако, скрывающее прелести вечно молодой богини.

– Безусловно, ваше величество, – спокойно ответила она, словно была готова к вопросу. – Как доказательство могу привести в пример собственную мать. Она лишь раз уступила просьбам своего господина и не посещала храм Богини, чтобы родилась я. Женщина же, менее усердно держащая пост и ленящаяся посещать храм, обречена рожать только девочек.

– Возможно, вы правы, ярла, – ответил король благосклонным тоном и, тут же посерьёзнев, спросил: – То есть вы считаете, что моя вторая мачеха, покойная королева Аглая, была нерадивой женой и дурной королевой?

Я готова была засмеяться и захлопать в ладоши. Ларссон стала жертвой собственного тщеславия. Так ей и надо! Ещё никто не смел говорить, что моя мать недостаточно ублажала отца и плохо отдавала дань Богам, раз у неё родились одни дочери!

Но соперница не растерялась и только склонила голову как бы в память о покойной:

– Вовсе нет, ваше величество, – ответила она с той же тягучей интонацией. – Я думаю, она выполнила свой долг, уступив просьбам короля и господина, который уже был богат сыновьями и продолжателями династии. Поэтому и принесла себя в жертву, успев дать жизнь только принцессе.

Говорившая замолчала и, улучив момент, когда Рагнар обратился с вопросами к другим участницам отбора, обвела победоносным взглядом соперниц. Мол, вам со мной не тягаться.

Тем временем атмосфера накалялась. К обеду никто не притронулся, хотя в иных обстоятельствах все бы с удовольствием поели местных деликатесов. Например, нежнейшей шейки буйволого мохнонога, запечённой под острым брисманским соусом. Оскар из кожи вон лез, чтобы разрядить обстановку и немного расшевелить девушек, собственноручно подливая в высокие бокалы тёмно-красного вина.

– Вы верите в проклятие Драгского замка, ярла Эльса? – спросил Рагнар сидевшую от него по правую руку девушку с коричневыми волосами и россыпью веснушек на щеках.

Она растерянно уронила салфетку на колени и  еле слышно пролепетала:

– Да, ваше величество. И я здесь, чтобы помочь от него избавиться.

Сильно, однако. Даже если Придворные Маги – самые искусные из нас – не смогли этого сделать, то, конечно, именно Эльсы им и не хватало! Да и всем Тёмным с самого первого года обучения в классе известно, что проклятие не живёт дольше того, кем сотворено!

Однако король ничем не выдавал, что считает ответ «невесты» наивным.

– Очень похвально, ярла, – с уважением ответил Рагнар. – А вам известно, что некоторые из них требуют девственной крови? И вы готовы на столь серьёзную жертву?

Девушка покраснела, но кивнула.

Во время разговора король оставался сосредоточенным и серьёзным, словно вёл заседание Министров, а не светскую беседу с будущими невестами. Я читала по лицам собравшихся, что все как одна воодушевлены вопросами и считают их доказательством серьёзных намерений короля, меня же не покидало чувство, что он попросту смеётся над нами и нашим смущением. А равно Государя забавляют ответы девушек.

Фарс, не иначе. Только зачем?

– А вы, ярла Виртанен? – снова обратился ко мне король, заставив вздрогнуть и вынырнуть из глубоких раздумий. Вопроса я не слышала. Оставалось только краснеть, сравнявшись по цвету с собственным экстравагантным нарядом.

Я уже открыла рот, чтобы извиниться, как сидящая справа от меня невысокого роста девушка, чьи ладони напоминали руки подростка, ответила вместо меня:

– Простите, Ваше Величество. Ярла не слышала вопроса, потому что шептала молитву зеленогрудой Ёрд. Я свидетель.

– И я, – произнесла девушка слева, внешностью похожая на фею из сказок. Такая же вечно улыбающаяся, с лукавыми искорками в глазах.

– Что ж, раз Хильда так нервничает, я повторю вопрос специально для неё, – усмехнулся король, опустив насмешливый взгляд чуть ниже моего лица. – Готовы ли вы быть первой на следующем испытании?

«А что, это уже окончено?» – так и подмывало спросить меня. Дома отец поощрял в нас живость ума и скорость реакции.

– Да, Ваше Величество. Готова, – ответила я так громко, что даже находчивый Оскар впервые за время встречи растерялся и застыл со свитком в руке.

– Вот и отлично. Вы первой отобедаете с моей семьёй, – произнёс Рагнар, решительно поднявшись на ноги и отодвинув резное кресло так, что ножки снова жалобно скрипнули по полу.

1

Стоило королю выйти из Малого зала, как все мы вздохнули с облегчением, словно выдержали трудный экзамен, который, к счастью, закончился.

– Присаживайтесь и наслаждайтесь ужином, – голос Оскара заполнил зал Мы разом почувствовали себя свободнее и наконец смогли разглядеть друг друга.

Стол был длинный, каждая из нас сидела таким образом, чтобы девушки могли свободно общаться с соседками, не привлекая внимания остальных. Чем я не преминула воспользоваться:

– Спасибо вам за помощь, ярлы, – мой шёпот должны были услышать лишь те, для кого он предназначался. Со стороны это будет выглядеть, как если бы мы обсуждали встречу с королём. Дерзко, некрасиво, но провинциалкам вполне простительно.

Видимо, так и думала высокомерная Ларссон, не преминувшая высказать своё «фи» медноволосой девушке, сидящей от неё по правую руку:

– Как вы считаете, ярла Нелия, для будущей королевы важно происходить из семьи, приближенной к Короне, или манеры и правила этикета только вредят?

Медноволосая усмехнулась, чуть скривив рот, и кивнула, не сводя с нас насмешливого взгляда.

– Возможно, и важно, ярлы, – ответила я самым миролюбивым тоном, но тут же добавила, смотря в сторону, будто говорила сама себе: – Только у Его Величества совсем другие планы. Раз уж он собрал всех нас вместе.

– Именно, разлюбезная, – вставил слово Оскар, ходивший между нами и сиявший так, будто сам только что выиграл отбор. Он остановился во главе стола, покосившись на опустевшее кресло-трон. – Сперва самые лёгкие испытания, а уж потом тех, кто останется, ждут задания потруднее. Так что соберите всю имеющуюся у вас Тёмную Силу и готовьтесь проявить её в самый неожиданный момент. А пока вам не помешает запомнить три условия нахождения в Драгском замке: прогулки в строго отведённое время, которое вам сообщат горничные, вам разрешено посещать королевскую библиотеку и  все залы левого крыла, где находятся ваши комнаты. Можете даже ходить друг к другу в гости. И третье, самое главное…

Оскар посерьёзнел, и лицо его приобрело усталое, даже печальное выражение:

– Не применяйте свои силы вне состязания. Нарушительницу ждёт не только позорное отчисление, но и строгое наказание, которое разделит с вами семья.

По залу прокатился шёпот. Девушки испуганно посмотрели друг на друга и потупили взоры.

– Меня зовут Ингрид, – пользуясь смятением остальных, еле слышно сказала «фея» голосом, похожим на мелодичное позвякивание колокольчиков.

– А я  Бекка, – произнесла другая, с маленькими изящными ладошками. Она казалась совсем подростком, едва вступившим в пору взросления, и в тоже время была полна сдержанного женского кокетства, чему мне оставалось только позавидовать. Прямолинейность хороша в допросах слуг, но не в игре слов и колких фраз, которой так увлекались знатные дамы и кавалеры. По крайней мере, так мне говорила мама, и у меня не было причин сомневаться в её словах.

– Хильда, – произнесла я и улыбнулась, в душе радуясь, что хотя бы с кем-то смогу обсудить начавшийся отбор. Книги – это здорово, но информацию нужно получать и от людей, которые находятся с тобой в одной лодке.

Ингрид улыбнулась и приложила палец к губам, глазами показывая в сторону Оскара, как раз объяснявшего суть отбора.

– Королевой станет та, которая пройдёт все испытания, – распорядитель выделял интонацией ключевые пункты нашего соглашения об участии в отборе. – Но и  три последние ярлы получат утешительный приз: земли близ Драгомира и приличествующий титул, который разделят их будущие мужья.

Оскар довольно замолчал и обвёл глазами обомлевших участниц, немного дольше положенного задержавшись на мне.

На этот раз никто из нас не сдержал своего удивления. Неслыханная удача! Я скользнула взглядом по удивлённым и сдержанно-радостным лицам, подметив, что  не знаю, кто из участниц принадлежит к родовитой семье, а кто, как я, прибыл сюда в надежде обратить взор короля  и его приближённых на дальние земли, скрытые от глаз за бесчисленными милями.

Впрочем, нет. Ларссон и та медноволосая чуть заметно переглянулись, будто они заранее знали о призе. Если кто здесь и принадлежит к местной знати, так точно они.

– А после обеда, – произнёс Оскар, вновь скрывший серьёзность и живость ума, отражающуюся сейчас в его глазах, за маской шутливой весёлости, – у вас есть свободное время. Потратьте его с пользой.

Стоило ему договорить, как всё пришло в движение. Ингрид и Бекка потянули меня к боковой двери, ведущей в дальний коридор.

– Пойдём в библиотеку, – заявила Бекка, ростом достающая мне до плеча. – Там тихо, и никто из этих недотрог туда точно не заглянет.

Девушка презрительно сморщила носик и посмотрела через плечо.

– Ещё скажи в Музей Истории! – захохотала Ингрид, и от её смеха мне самой захотелось радоваться и наслаждаться обществом двух разных, но странным образом дополняющих друг друга девушек.

В итоге они принялись спорить, но без намёка на злобу или сарказм. Скорее, подтрунивали друг над другом.

– Вы сёстры? – спросила я, когда те сошлись на посещении Малой картинной галереи. Похоже в этом крыле Драгского замка всё было малым!

Девушки испытывающе посмотрели на меня и кивнули.

– Дальние родственницы, – ответила Ингрид и добавила с лёгкой грустью: – Из Соулсета. Это место на Юге, почти на границе. Ты, конечно, о нём не слышала.

Мне пришлось признать, что так оно и есть.

– Это возмутительно, что нас даже нет на карте! – фыркнула Бекка, тряхнув мелкими кудряшками, выбившимися из светлой копны забранных наверх волос. Мы как раз проходили мимо стражников, охраняющих вход в Галерею, и те из вежливости отвели глаза. – А знаешь почему?

Я не знала и почувствовала себя виноватой.

– Бекка, это неудобно! – напомнила о себе мелодичным звоном более сдержанная в проявлении эмоций Ингрид. Но сестру было уже не остановить. Той не терпелось рассказать о родовом гнезде, судя по всему, Бекка им очень гордилась.

– Потому что мы поддерживаем Щит! – выпалила она. – Не только мы, но тем не менее.

Я с восхищением посмотрела на обеих и думать забыла о портретах прежних правителей династии Сваргов, смотревших на нас со стен. Тёмные Маги – защитники Щита – они могли заставить врагов трепетать от страха или первозданного ужаса парой заклинаний. Слухи твердили, что им нередко приходилось убивать. По негласному приказу Короны, разумеется. И они даже не считали это постыдным.

– Хватит о нас! – Ингрид наградила ледяным взглядом некстати заболтавшуюся родственницу и обернулась ко мне:

– Ты, значит, из Норда, – произнесла она так, словно уже знала ответ. Чутьё меня не подвело. – Мама говорит, что ты достойная девушка. Именно поэтому мы помогли тебе.

– Ваша мама яснослышащая? – спросила я с восхищением. В таком случае, у девушек было явное преимущество перед соперницами. И король не мог этого не понимать. Зачем же он поставил нас в неравные условия? Ведь Ингрид и Бекка до начала отбора изучили семьи «невест»!

Я снова почувствовала, что отбор таит в себе немало тайн и была неуверенна, что хочу раскрыть их. Даже ради титула и возвышения семьи. Хотя кого я обманываю?! Сестры смогут удачно выйти замуж и переехать поближе к столице, а Виленна наконец получит самые лучшие наряды и драгоценности, как награду за долгое служение отцу  в Приграничье. Ну и я смогу распоряжаться своей судьбой по собственному усмотрению, и никто больше не скажет, что я не пара Стилину!

Я уже хотела было продолжить разговор и повернулась к сестрам, рассматривающим портрет мужчины в некрупной золочённой раме, как заметила в конце Галереи фигуру, закутанную в  тёмно- синий плащ.

2

Стоило мне обратить на неё внимание, как фигура начала медленно приближаться.

Я онемела и не могла пошевелиться. Даже дыхание стало прерывистым, как в момент опасности, хотя внешних предпосылок не было.

Малая галерея, где со стен по обе стороны на нас смотрели правители прошлых времён, не была закрыта для проживающих в Драгском замке и для его гостей. Здесь всюду расставлена стража, и любой встречный, как бы он ни выглядел, мог оказаться безопасником, патрулирующим замок.

Но Дар говорил мне, что это не так. А я привыкла доверять ему. И как можно было не почуять магию, исходившую от закутанной фигуры?! Так яркий свет фонаря в тумане говорит о приближении экипажа.

Наконец я за рукав одёрнула стоявшую рядом Ингрид. Девушка обернулась, и вопрос на её лице сменился настороженным любопытством.

– Кто это? – шепнула я.

Сёстры должны были знать придворных в лицо. Мама Ингрид –  яснослышащая, и она бы сделала всё, чтобы дочь и кузина опередили соперниц в борьбе за руку короля, дав им такое весомое преимущество, как сведения о приближённых и их пристрастиях.

Бекка, обернувшаяся на шум, пожала плечами, давая понять, что пока не может угадать.

Тем временем фигура, поравнявшись с нами, сбросила капюшон, и я почувствовала, как сёстры, до этого сцепившие руки, расслабились.

Таинственным незнакомцем оказалась молодая женщина, чьи волосы цветом напоминали первый снег, выпадающий в предгорье. Аккуратный нос с легкой горбинкой сказал мне, что она находится в родстве с королевской семьёй. Девушка улыбнулась и кивнула нам, как старым знакомым. Но предчувствие опасности не отпускало. Может, всему виной были большие серые глаза незнакомки, в которых не промелькнуло ни капли тепла?

– Добрый вечер! – произнесла она, рассеянно смотря на нас.

– Добрый, ярла Грид! – ответили сёстры и сделали книксен. Я с неохотой поступила так же. Очень страшно было опускать глаза и терять незнакомку из поля зрения.

– Я люблю бывать здесь, – с неожиданной мягкостью произнесла та, давая нам знак встать. – Так тихо и спокойно, словно время остановилось.

И не прощаясь, Грид отправилась дальше. Я проследила взглядом за её стройной фигурой, пока девушка не скрылась за дверью, через которую только что пришли мы, и отметила её горделивую осанку.

Давящее на грудь нехорошее предчувствие отпустило, а воздух словно очистился.

– Кто это? – повторила я вопрос, избегая говорить громко.

– Юлианна Грид, – ответила Бекка и, подстёгиваемая моим молчаливым любопытством, с радостью продолжила, убедившись, что нас никто не подслушивает: – Она осиротела в детстве и была взята на поруки Рагнаром Вторым, отцом нынешнего короля. Да продлит Всеблагой Одноликий его дни! Она приходится ему дальней родственницей. Поговаривали, что они должны были пожениться, но Юлианне давно минул восемнадцатый год, а предложения, судя по всему, она так и не получила. Иначе к чему весь этот отбор?!

– Она странная, – произнесла я, облизав пересохшие губы. Мне было не по себе, о что с ней не так, я понять не могла. Пока не могла.

– Да не бери в голову! – беспечно ответила Ингрид, тряхнув кудряшками. –  Главное, что она больше нам не соперница. Наверное, это из-за несчастного случая.

– Какого? – спросила я, пристально посмотрев на обеих. Сёстры переглянулись, я видела, что они колеблются, решая, можно ли мне доверять, и чтобы перетянуть чашу весов в свою пользу, добавила:

– Разве вы не чувствуете, что она наполнена Тёмной магией? От ярлы Юлианны так и веет разрушением. У меня нюх на такие вещи. Кем бы ни была эта Грид, она опасна для любой из нас. Не сомневайтесь, – торопливо поясняла я, пытаясь убедить сестёр. Две Тёмные в союзницах не помешают. А когда я скажу, что совсем не претендую на роль королевы, думаю, мы даже подружимся. Но для начала надо узнать всё про пепельнорусую незнакомку, один взгляд которой вызывал во мне непонятный ужас.

– Нет, я ничего не почувствовала, – медленно произнесла Ингрид. – Хотя твоё предположение о Тёмной материи, кажется мне разумным.

И игнорируя предупреждающий взгляд кузины, продолжила:

– Тогда неудивительно, что она выжила.

– Если человек при смерти, ему может помочь только некромант! – в ужасе прошептала Ингрид, увлекая нас обеих к портрету королевы Герд, матери нынешнего короля, умершей вскоре после рождения сына. Как и десятки других королев, прозванных в народе «сёстрами-одногодками». Девушка ещё раз оглянулась вокруг и продолжила:  – А это запрещено законом! Да такие всё равно не долговечны….

– Вот тебе и причина, чтобы не жениться на ней! – Бекка выпрямилась и с видом дознавателя скрестила руки на груди. Её вид сейчас вызывал улыбку: ростом с подростка, она сердито морщила нос и презрительно фыркала. И всё же даже в такой момент казалась ужасно милой. – Тогда это нам на руку.

– Несчастный случай произошёл пару лет назад. Маме не удалось узнать, в чём конкретно было дело, – вздохнула Ингрид. – Что-то связанное с проклятием…

Девушка бросила взгляд на портрет королевы. Её Величество была изображена на ней сразу после замужества и выглядела вполне цветущей и  довольной жизнью. Юная, с лёгкой рыжинкой в волосах и лукавыми искорками в тёплых глазах цвета осенней листвы, она, казалось, немного стеснялась выпавшей на её долю радости. Знала ли она о том, что вскоре завянет, как сорванный жестокой рукой весенний цветок? Или думала, что сможет избежать участи быть принесённой в жертву проклятию чужого рода? Я больше не была уверена, что его не существует.

– Пойдёмте отсюда, – нарушила молчание Ингрид. – Это место навевает тоску, а я приехала сюда веселиться.

– Я думала, чтобы стать королевой, – подхватила я, послав ответную улыбку.

– Нет. Король, конечно, привлекательный мужчина, но совершенно не в моём вкусе. А вот поддержать Бекку, это я с радостью.

– Да ладно, – проворчала та, но было заметно, что ей приятно такое слышать. – Пойдёмте. Мы слишком долго здесь стоим, это подозрительно.

Бекка повернулась к выходу и провела рукой по воздуху. Поставленная ею ранее руна Молчания, исключающая подслушивание, вспыхнула голубоватым свечением и рассыпалась на мелкие искорки. Которые таяли, не долетая до пола.

Уходя, я бросила последний взгляд на портрет королевы Герд. Наши взгляды пересеклись, и создавалась иллюзия, что давно почившая улыбается именно мне.

1

После посещения Малой галереи мы разошлись по своим комнатам, условившись при первой возможности продолжить знакомство.

– Мы уже начали беспокоиться, – сказала Марта, стоило мне переступить порог спальни.

Горничная, несмотря на её слова, выглядела совершенно спокойной.

«Она знала, где я», – подумалось мне, и неприязнь к девушке с неприметной внешностью усилилась.

Я поймала настороженный взгляд Альмы, всё ещё хлопочущей над сундуком. Скорость у неё была, скажем прямо, так себе! Должно быть, дома она не привыкла выполнять работу горничной! Мне захотелось влепить затрещины обеим и отправиться спать, чтобы забыться и перестать отовсюду ожидать подвоха.

– Вам прислали письмо из дома, ярла, – продолжила Марта с таким видом, будто была не горничной, а надзирателем. О том, что так дело и обстоит, я догадалась давно, но всё же тот факт, что она даже не пыталась изобразить обычную служанку, настораживал и нервировал. Особенно сейчас, когда я понимала, что долгожданное письмо не скажет мне ничего полезного.

Отец не станет подвергать меня риску и не напишет про ночь, когда он пытался спросить предков об отборе.

Я не сдержала вздоха разочарования!

– Вы прочтёте сейчас? – продолжила Марта, обойдя кровать и взяв с прикроватной тумбочки серую пергаментную бумагу, скрученную в трубочку. – Или позже?

– Позже, – я показала жестом, что хочу отдохнуть, и присела в большое кресло. Оно было таким уютным, что пришлось бороться с желанием закрыть глаза и немедленно позабыть обо всём.

– Отдайте мне, – неожиданно вступила в диалог Альма, поднявшись с колен и захлопнув крышку пустого сундука. – Я сохраню его, чтобы случайно не затерялось.

Кузина сделала упор на слове «случайно», но Марта ничем не выказывала, что её это оскорбило. С тем же сдержанно-вежливым выражением лица она протянула свиток Альме и вновь обратилась ко мне:

– Ярла, позвольте ненадолго отлучиться. Мне велено получить распоряжения относительно вашего обеда с королевской семьёй.

– Да-да, безусловно, – торопливо ответила я, в душе радуясь, что останусь с Альмой наедине. Пусть и совсем ненадолго.

Марта сделала книксен и торопливо направилась к двери.

Стоило ей выйти, Альма молча протянула мне свиток. Я бы предпочла прочесть его в одиночестве, но уже давно поняла, что теперь это слишком большая роскошь.

Развернув бумагу, от которой пахло мамиными духами, я пробежала глазами ровные строки, написанные каллиграфическим почерком без единой помарки. Виленна писала, что папа приболел и поэтому не смог самолично известить меня о разговоре с родственниками. К счастью, он уже пошёл на поправку,  шлёт мне поклон и наставление, что я должна быть осторожна с подданными, сыскавшими милость короля, и приветлива с теми, чьи имения находятся на границе.

Мама также упомянула, что от Стилина давно не было вестей, и просила, чтобы я не оглядывалась на прошлое, а жила настоящим.

Последняя фраза особенно меня взволновала. Сердце пропустило удар и кольнуло, так будто кто оцарапал его иголкой.

Все эти намёки родителей могли оказаться попыткой понравиться королю и доказать свою лояльность. Раз я приехала на отбор, то должна думать о победе, а не о бывшем женихе. Но неужели они не могли не понимать, насколько ранят меня, оставляя в неведении?  Были ли слова короля пустой угрозой и проверкой, или он решил, что ни одной из его «невест» не должно быть дела до бывших.

– Что случилось? – мрачно спросила Альма, выдернув меня из горестных раздумий.

– Прочти, – не глядя, протянула я письмо.

– Вы уверены? – тон Альмы был вызывающим, и в другое время я бы обязательно поставила её на место. Но сейчас у меня не было сил.

– Читай! – выдавила я, глядя перед собой затуманенными от слёз глазами.

– Хорошо, – неохотно согласилась та. – Но вы сами просили, помните это.

Мне оставалось только кивнуть и посмотреть на нахалку так, что Альма не посмела дальше перечить и уткнулась в свиток.

Служанка не должна видеть слабость госпожи – это правило Виленна втолковывала нам с детства, и я всегда ему следовала, считая себя холодной и рассудительной. Сейчас же, вдали от дома, хотелось плакать, уткнувшись лицом в подушку, и молить, чтобы меня оставили в покое. Почему-то именно в этот момент я отчётливо поняла, что возврата к прошлому, где я могла надеяться стать женой Стилина и матерью его детей, не будет. Даже если меня отправят домой после королевского обеда, кто знает, согласится ли его семья принять меня? С одной стороны, я буду отмечена печатью Драгского замка, как участница отбора лучших из лучших. С другой – все боятся, что проклятие перекинется и на тех, кто ненадолго соединил свою судьбу с династией Сваргов. Боятся, но не упоминают вслух, опасаясь обвинений в государственной измене…

Дочитать Альма не успела. Дверь отворилась и вернулась Марта, неся в руках, словно величайшую драгоценность, платье, завёрнутое в белую материю.

– Обед состоится завтра в полдень, ярла Виртанен, – произнесла она с благоговением. – Я принесла платье, которое вам велено надеть на четвёртое испытание.  Распорядитель велел передать вам, что после него двое из вас отправятся домой.

Я подошла к кровати, на мгновенье позабыв о своих волнениях, и осторожно приподняла ткань, которая скрывала наряд. Платье было сшито из тончайшего, почти невесомого материала. Белоснежное с ярко-алыми маками, казавшимися кровавыми пятнами, от него было невозможно оторвать взгляд.

– Какая красота! – воскликнула Марта, приложив руки к груди. – Оно очень пойдёт вам и сшито по последней моде.

Я  была согласна со служанкой, однако смущало слишком открытое декольте. Разве невесте не требовалось демонстрировать невинность и неискушённость? Платье же больше напоминало наряд фаворитки.

– Наверное, Его Величеству не понравилось, что вы пришли на первое знакомство не в голубом наряде, как все, а в своём, привезённом из дома, – вздохнула Альма и с жалостью посмотрела на меня.

Появись я в таком на приёме дома, отец бы устроил хорошую взбучку. Но игнорировать просьбы короля повторно – верная дорога к гибели.

– Передайте Оскару, что я благодарна Его Величеству за столь изысканный подарок, но боюсь, он чересчур хорош, – ответила я, тщательно подбирая слова.

– Это невозможно, ярла, – испуганно пролепетала Марта, побледнев настолько, что стала походить на выбеленную стену. –  Я могу позвать господина Оскара, но не просите о большем.

– Всё в порядке, Марта. Не стоит, спасибо, – выдавила я улыбку и велела убрать платье в шкаф.

– Вы хорошо сделали, что согласились надеть королевский подарок, – сказала Альма вечером, расчёсывая мне волосы перед сном.

– Если король не видит во мне невесту, тем лучше, – с достоинством ответила я, глядя на своё отражение. – Может, скоро мы отправимся домой. Скажи лучше, что ты думаешь о письме?

– Матушка советует вам забыть о женихе, ярла. Тут и думать нечего, – проговорила Альма, взбивая подушки.  – И раз меня приставили оберегать вас, скажу больше: не пишите ему. Возможно, это спасёт ярлу жизнь.

2

Совет Альмы вызвал во мне глухое раздражение, но спорить сил не было. Я только смерила нахалку уничижительным взглядом и легла в постель, отвернувшись к окну.

С чего это служанка позволяет себе подобные речи? Не иначе, как умом тронулась! Или вдали от дома она возомнила себя равной урождённой Виртанен?

Уязвляло и то, что в словах Альмы мне слышалась горькая правда. Как бы там ни было, но она была хорошо образована и достаточно умна, чтобы разглядеть истину, скрытую за вензелями этикета. С этой мыслью я и заснула, едва голова коснулась подушки.

Утром все страхи показались мне надуманными, и я уже готова была сесть за письмо, как вдруг обнаружила, что чернила, вчера ещё доверху наполнявшие склянку на столе, засохли. Да, я всё-таки добилась вчера того, обы их принесли, но оказалось, что напрасно.

– Это вам знак, – мрачно промолвила вертевшаяся тут же Альма. Она в который раз перетряхивала и расправляла одежду из шкафа, будто сейчас не было ничего важнее.

Ответить ей я не успела, поскольку ровно в десять, после лёгкого завтрака, ко мне явилась младшая модистка – дама весьма внушительных размеров, что не мешало ей двигаться плавно и быстро. Такой же была её речь.

– Меня зовут Дорта, ярла, – сказала она, едва переступив порог и поклонившись. Толстая ярко-рыжая коса болталась за её спиной в такт движениям, будто живая. – Я сделаю вам причёску, подобающую приличной молодой девушке, приглашённой за королевский стол.

Улыбка модистки сделалась подобострастной и одновременно ироничной.

Не успела я ответить, как дама решительно, словно вражеский корабль, призванный одним видом сломить сопротивление противника, направилась ко мне.

– Погодите! – я встала и жестом показала модистке, чтобы та умерила свой пыл. – Я хочу знать, что именно вы намерены делать.

– Ну, покрасить тебя я не успею, – печально вздохнула Дорта, поставив саквояж на стул и скрестив руки на груди. Она окинула придирчивым взглядом мои волосы, словно видела перед собой что-то не слишком впечатляющее. – Но не расстраивайся, не всем же быть рыжими!

– Сомнительная ценность! – хмыкнула Альма, в очередной раз выглянув из-за створки шкафа.

– Не слушайте деревенскую прислугу, ярла! – официальным тоном подытожила Дорта, вмиг превратившись в сухого профессионала, торопливо раскладывающего на туалетном столике ножницы и гребешки со шпильками. – Я здесь не первый год живу и понимаю, что нравится здешним модницам. И тем более Его Величеству!  В былые времена ярла Юлианна пользовалась только моими услугами, а потом…

– Что потом? – подхватила я, вся превратившись в слух. В зеркале, перед которым усадила меня Дорта, я поймала её смущённый взгляд.

– Потом, когда ярла отказалась следовать моим советам и пользоваться услугами, доверив столь важную деталь как причёска горничной, она потеряла расположение Его Величества. Да продлит Всеблагой его дни!

Дорта столь сильно вонзила гребень мне в волосы, что на глазах выступили слёзы. Больше она этой темы не касалась и игнорировала все вопросы, которые задавали мы с Альмой, словно заранее сговорившись. Модистка отмалчивалась, отделываясь улыбкой или дежурными комплиментами. Не разговорило её и упоминание о случайной встрече с бывшей фавориткой в Малой галерее.

Итогом стала довольно лаконичная причёска, которая меня вполне устроила. Забранные наверх волосы и мелкие кудри, струящиеся по шее, придавали мне игривый, но вполне пристойный вид, далёкий от образа бездумной жертвы моды.

Стоило Дорте покинуть мою комнату, как тут же явилась Марта, с услужливой улыбкой и затянутыми в крысиный хвостик серыми волосами.

– Я помогу вам одеться, ярла, – произнесла она, бросив на Альму, убиравшую туалетный столик, полный превосходства взгляд.– Времени осталось совсем мало.

На этот раз я не стала спорить и позволила горничной выполнить её работу.

Чем меньше оставалось времени до званого обеда, тем тревожнее становилось на душе. В нашем замке тоже раз в сезон проходили торжественные обеды и ужины, поэтому я знала как себя вести за столом и что говорить, но всё же раньше среди приглашённых не было особ королевской крови. По большей части у нас обедали соседи или знатные ярлы из Норда.

Вспомнив об этом, я совсем загрустила. На одном из подобных празднеств Стилин впервые признался мне в своих чувствах, и я ответила взаимностью. Тогда казалось, что небо всегда будет безоблачным, и даже если наступит зима, то мы проживём её вместе.

Казалось бы, чего проще – провалить отбор и уехать назад. Однако, глядя в зеркало на незнакомку с гладко зачёсанными волосами, облачённую в белоснежный шёлк, по которому расползались ярко-алые невиданных размеров маки, я с тоской подумала, что по какой-то неведомой мне причине, задержусь здесь надолго. В атмосфере, пропитанной тайнами и чужим влиянием.

– Вот так, ярла, – запыхавшись, произнесла Марта, вставшая с колен, для того чтобы поправить складки на платье. – Вы просто красавица!

В голосе горничной звучали искренние чувства. Наверное, впервые за всё время нашего знакомства.

Я обернулась к Альме, ожидая встретить её ироничный взгляд, но вместо этого наткнулась на растерянность на лице кузины, которая смотрела на меня, как на незнакомку.

– Очень красиво, ярла, – выдавила она и почтительно склонила голову.

Я хотела было пошутить над её смущением, но дверь неожиданно распахнулась, и в комнату энергичной твёрдой походкой вошёл высокий темноволосый мужчина, одетый в праздничный камзол, из-под которого выглядывал ворот белоснежной рубашки. Он был бы красивым, если бы не родимое пятно на лбу, фиолетовым пламенем сползающее на правое ухо.

Позади незнакомца семенил запыхавшийся Оскар, который тут вышел вперёд и объявил:

– Его Высочество, принц Карл Логмэр Сварг!

1

Принц улыбнулся так искренне и по-доброму, будто старой знакомой, что у меня отлегло от сердца, и оцепенение, овладевшее мной при его появлении, отпустило.

– Простите меня за внезапное вторжение, ярла Виртанен! – произнёс он мягким, певучим баритоном, от которого по телу побежали мурашки. – Его Величество поручил мне лично проводить вас за стол, и я с радостью выполню столь приятный моему сердцу приказ.

В словах принца, в его скупых, но выразительных жестах не было и тени насмешки, словно витиеватые речи шли от сердца, а не были лишь данью этикету.

Я присела в реверансе и улыбнулась в ответ, ощутив лёгкое беспокойство. Оно будто пёрышко коснулось моей щеки и, скользнув по шее, растворилось в окружающей атмосфере вежливого почтения.

– Не знаю, как мне благодарить Его Величество и вас, Ваше Высочество, за столь тёплый приём, которого я, несомненно, не заслуживаю! – пролепетала я, глядя в пол, и почувствовала, что краснею.

Теоретически моего воспитания хватало на то, чтобы поддерживать беседу со столь высокопоставленными людьми, но на практике всё оказалось труднее, чем я могла себе вообразить. И это внезапное радушие сбивало с толку. Принц вёл себя как дамский угодник и, насколько я слышала, был им, однако меня не оставляло чувство, будто на самом деле его любезность не более чем маска. Но порок или добродетель скрывается за ней, я не могла понять. А если бы и могла, то не посмела бы.

– Не смущайтесь, ярла! – раздался над моим ухом тот самый баритон, ласкающий слух. Принц наклонился, помогая встать, и меня окутал аромат пряных трав и сладкого щербета – забытый, но такой манящий вкус детства, когда отец выписывал эту сладость из Южных земель. – Мы не питаемся претендентками в невесты.

Я подняла на принца глаза и снова улыбнулась, показывая, что больше не робею.

«Главное, не вылететь с отбора одной из первых, – повторяла я про себя как заклинание, пока принц вёл меня под руку по широкому коридору мимо украшавших стены гобеленов с изображением сцен зимней охоты и пиров. – Семья Стилина не примет Мага “со спящими способностями”. Несмотря на уже пройденные испытания».

Поэтому я старалась быть вежливой и в меру скромной, хотя так и подмывало посмотреть по сторонам, вглядеться в лица королев прошлого и их фрейлин. Изображённых с такой реалистичностью, будто они были живыми и смотрели на нас из какого-то другого мира, где прошлое всё ещё живо. В этой части замка мне ещё не доводилось бывать.