Читать онлайн Вёсла на воду! Гришинки бесплатно

Сказка

Милый половник с золотой ложкай гуляли по лесу. Половник диржал иё под ручку. Она смиялас и шалила. Тут как раз начинает жук жужат. Всё! Жук жужыт. Как он выжужыт жжжжжжжжжжжжжжж? Ладно. Они были друзя. Половник много наливал ей супу.

14 января 1997.

Гриша сидел под окошком и кошка сидела и таракашечка сидел за столом. Они пили чай. Чай был с мёдом.

В окошко им светила луна.

Гриша читал таракану и кошки книжку золотые страницы.[2]

Кошка очин смеялас. А таракашечка её укорял:

– Не дури, старуха! Золотые страницы – святые страницы. И над ними нильзя смиятся даже дурочке.

А мимо их домика баба ёга идёт в лес собирать траву.

25 января 1997. Суббота.

– Здравствуй, кошечка!

– Es,[3] здравствуй! Здравствуй, мальчик Гриша!

– Ты домой пойдёшь?

– Еs! Я хочу попить простой воды.

– Ну, пошли ко мне домой! Я напою тебя простой водой из чайника. Я сам люблю простую воду из чайника пить.

Она пришла ко мне.

Я подогрел воду.

Хотел в стаканчик налить.

А кошечка сказала:

– Не лей в стакан. А то к стакану вода ещё пристанет. Лучше я её выпью. Я попью прямо из носика.

Она попила и сказала мне:

– Пойдём ещё гулять, мальчик Гриша.

– Еs, – сказал я ей культурно.

Мы взялись за ручки и пошли гулять по лужам.

Шлёп-шлёп... Шлёп-шлёп...

Ну и так далее.

1 апреля 1997. Вторник.

Наша семья

Санжаровский Григорий анатолевичь

Санжаровский Папа Никифоровичь

Санжаровскаячка Галя Мамочка

Бабушка нина Санжаровская

Мои обищяния

1. Что я буду смаркатся.

2. Что я не буду говорить плохие слова

3. Что я не буду кричать и орать.

4. Сегодня перед утром папа сказал мне: «просыпайся, пора в сад ити». Я послушал и не встал обещаю встават

5. Кампютэр я буду выключять бес ругоний.

6. ручки буду мыть и не спорить.

7. Буду лажица спать не в 12 часов а в 10.

8. Папа лапа когда я выросту, буду кем папой-лапой

9. Сам буду чистить зубки и не от казоватся.

10. За претно ходить в садик зо претил олень. А мне всёровно.

11. Что я буду мыть рукивсегда и кагда иду в садик или из садика всегда.

12. А Я буду любыть девушек.

13. В 13 кварири буду висти себя хорошо.

14. Что я буду встовать.

15.

16. Стишочичичичик свитофорики

(Напечатав всё это на компьютере, Гриша сам включил старенький скрипучий принтер, сам дал ему задание и впервые сам отпечатал на нём свои эти две заметки.

Наш четырёхлетик радостно взвизгнул и торжественно доложил:

– Папа! Я сам впервые печатал на принтере! Это моё первое старательство на принтере!)

27 апреля 1997. Суббота.

С метро новогиреево на метропоезде до ЯСЕНЕВО. Я ехал с мамой и с бабушкой.

А папа ехал на машине с вещями. Как тётя говорила в метро разные станциеи

Мне это запиомнилось вот ШАБАЛАВСКАЯ ЛЕНЕНСКИЙ ПРОСПЕКТ АКАДЕМИЧЕСКАЯ КАЛУЖСКАЯ БЕЛЯЕВО КОНЬКОВО КАН КАН КАН КАНКОВО ТЕПЛЫЙ СТАН ЯСЕНЕВО

Всё мяу

Ужэ переехали и всё

6 августа 1997 Среда

До чего ж крепкие у папы усищи! Не оторвать!! Настоящие из настоящих!!!

Я сам в пять лет составил и отпечатал на машинке этот распорядок дня.

– Мам! На автобусной остановке один прилипал ко мне с кулаками. Я его так от себя толканул, что он сначала покатился по асфальту, закатился под лавку, потом выкатился, закатился на лавку и упал на пол!

– Поднялся и побежал снова к тебе?

– Побежал. Но домой. И с песнями!

Я дал лифту[4] команду ехать на второй этаж.

А лифт меня не послушал, перестарался и привёз аж на девятнадцатый. И быстро раскрылся.

– Здрасте, лифт-разиня!

15 февраля 1998. Понедельник.

– Папа! А вчерашний день к нам придёт?

– Нет. Он уже навсегда ушёл в историю

– А он приходил к нам из истории?

– С неба.

Я проснулся.

Пошёл на кухню попить воды.

Включил свет и увидел пять усатых.

Я разбудил маму и показал ей этих усатиков.

Мама засерчала:

– Что, тараканов не видел?

Я спросил:

– Это то, что было у нас в Новогирееве?

– Нет. В Новогирееве у нас были муравьи.

– А тараканы опасные? Их надо убивать? – спросил я.

– Как много вопросов сразу! Буду отвечать по порядку. Нет. Да, да, да.

– Не дожидаясь тараканоухода?[5] А какие антитараканьи есть травилки?

– В магазине как-то видела «комбата»...

– Мы не сообразили, что на тараканов надо ставить всякие травилки. А как действует твой «комбат»?

– Таракан заползает в «комбата». В нем отравленная приманка. Таракан съедает приманку и смертельно заражает всех своих сородичей... Надо зайти посмотреть этого «комбата».

– Правильно! – сказал я. – Мы их покормим!

Кто любит кошек, а кто любит и мошек.

Я всех люблю!

Кто комаров любит?

А я всех насекомых люблю! Потому что они...

Папа говорит, что они вредные. А я говорю, что они безвредные!

Все, все всё путают!

Не знаю, почему все всё путают, и не знаю, почему мы живём на восьмом этаже...

Дата изготовления мамы...

Когда у нас папа изготавливался? Фу!.. Это папа...

А мама у нас изготавливалась летом 1955 годачка! Чудная была тогда погодка!..

А когда папа изготавливался, никто не помнит.

Даже я!

А бабушка ещё давней изготавливалась.

Бабушка старше всех, и она кушает больше всех. И ей надо купить отдельную пятиконфорочную газовую плиту. Пускай готовит только себе и чтоб ей никто никогда не мешал! Она ж помногу кушает! Кушает! Кушает! Кушает! Незнамо когда и спит!..

А я изготавливался четвёртого мая тысяча девятьсот девяносто второго года.

Вечером.

Начиналось темнеть.

И никак не потемнеет до сегодня.

5 мартичка 1998. Четвергунчик-Четвергушечка.

(Гришина сочинилка)

– Мама! Ну давай мы сейчас все втроёмчик поедем на Филёвскую ветку? Уже первый час!

Сказано – и мы поехали.

Папа сразу сел в вагоне, а мы стояли с мамой у двери и говорили, говорили, говорили....

– Осторожно! Двери закрываются! – перебил водитель. – Следующая станция «Тёплый Стан».

Мы перестали говорить. Въехали в туннель.

– Мама! – говорит младший конь. – Ну когда мы будем наверху? Ну когда?

– Станция «Тёплый Стан». – сказал водитель поезда.

– Ещё нам далеко, – сказала мама, ни о чём не думая.

– Осторожно! Двери закрываются! – перебил её водитель. – Следующая станция «Коньково».

– Мама! Смотри. Лампы! Смотри, как их очень много! Размножились! Мама! А ты когда была последний раз на Филёвской линичке?

– Уже не помню.

Вот скоро уже и «Студенческая».

– Мама! Смотри, сколько огней!

Мама посмотрела. И села на диван.

Поезд пошёл поверху.

Я стоял у двери и смотрел на пути электричек. Я ждал электрички, но ни одна не прошла.

– Мам, а ты не знаешь, папа случайно не ушёл?

– Нет. Во-он он сидит...

От «Студенческой» до «Молодёжной» поезд шёл поверху!

Я видел электрички.

В них ехали люди. А по окнам лился дождь.

Всё время я стоял у двери и прыгал от счастья, как зайчик.

Поезд шёл поверху, и я видел всё!

Всё!!

Всё!!!

Ка-ак кра-асиво!

31 октября 1998. Суббббооооттттаа.

Весь наш подъезд залепили объявления. Я начитался и написал на машинке своё объявление и повесил дома на кухне у мойки:

Мама! Папа! Скорей запасайтесь водой! Не будет горячей воды с 7 ноября 1998-го года по 3000 год. А холодной воды не будет с 3001 года по 11 декабря 6000-го года.

Родители вместе прочитали и с испугу рассмеялись.

Папа даёт мне книжку «Почему ребёнок не слушается».

– Почитай...

– Это не для меня. Я – конь! – вернул я ему книжку и сильно поржал.

А стал я конём так.

Я с мамой отдыхал в пансионате «Русь».

В нашем вестибюле была разогромная шахматная доска и на ней стояли полуметровые красивые фигуры.

Они мне нравились. Особенно кони.

Я их подолгу гладил. Они меня не кусали, потому что они были неживые. А шахматные.

Едем мы с мамой из пансионата в электричке.

Я и говорю:

– Мам! А давай я стану конём!

– Давай. А ты знаешь, как он говорит?

– Да говорит он лишь одну трёхсловку иго-го-го! Как ржёт, так и говорит!

С папой я играю в матшахы (шахматы) и всегда обыгрываю взрослого коня (папу).

Я придумал игру под названием «Кони». В игре участвуют четыре фигуры коней. Две у папы, две у меня.

Когда просыпается младший конь, то есть я, я глажу на обоях всех лошадушек добродушных и зебр.

– Иго-го-го! – говорю я им. – Просыпайтесь! Пойдём со мной в школу за пятёрками. И за двойками тоже. Двойки нельзя обижать!!!

Утром папа даёт мне молоко с подушками, на которых я сплю. Я говорю:

– Сначала покорми лошадушек на стенах, на сторублёвках и на Большом театре.

– Туда далеко лезть, – отвечает папа.

– Если хорошенько постараться, можно и долезть, – говорю я.

– Постараюсь, – отвечает папа и подносит чашку с подушечками лошадушкам на стенах, на сторублёвке и гладит лошадушек по гривкам.

А ещё я ездил с мамой на станцию метро «Театральная», и мы смотрели на лошадушек на Большом театре.

Они летели далеко наверху. Гордые такие...

Я помахал им ножкой, потому что у них ноги, а рук у них нету.

Они мне в ответ ни разу не помахали своими копытцами.

Или в беге не заметили меня? Или поленились?

Тогда и я поленился с ними заговаривать.

Обиделся я.

Мы с мамой молча посмотрели-посмотрели и ушли.

На полу лежит газетная карточка лошадки.

– Ой! Это ж лошадуша! Моя родня валяется!

Лошадуша-добродуша...

Лошадуня-добруня...

Я её поднял. Очистил от пыли и поцеловал.

А потом приклеил сам на дверь в моей комнате.

И тихонько поржал лошадке...

В метро я часто кричу людям:

– Иго-го-го!!!

А они думают, что я дурачусь.

А я всего-то и говорю им:

– Здравствуйте!!!

17 ноября 1998.

– Папа! Ты никогда не ездил на коне?

– Ездил.

– Он был какой? Жеребёнок или взрослый конь?

– Взрослый.

– Ты за ним ухаживал? Кормил?

– Кормил.

– Зачем? Чтоб он не страдал голоднением?

26 ноябрюнчика 1998. Четвергушечка.(Писал конь маленький.)

(Гришина сочинилка)

Мы с папой вошли в магазин «Звено», и я увидел на ценнике лошадь.

Я попросил папу, а папа попросил продавщицу, и она дала нам два ценника с маленькими лошадуньками.

Дома я спрятал лошадушек в своей комнате и стал просить маму, чтоб теперь она сходила со мной в «Звено».

Мама немножко поупиралась, но скоро всё-таки пошла.

Мы ходили в «Звене» из раздела в раздел и нигде нам никак не попадались ценники с лошадками. Наконец в «Электротоварах» я увидел на столе пачечку ценников. Но нигде не было видно продавца, и я потихоньку взял с верха пачечки два ценничка и быстро-быстро вышел на улицу.

За мной вышла и мама. Строго спросила:

– Ты что сделал? Без спросу?.. Украл?

– А разве со спросом воруют? Я не крал. Я просто взял две лошадуньки. Разве магазин без них помрёт?

И я крикнул на всю Тарусскую:

– Тяпнули мы лошадок!

– Гриша, а если б увидел продавец?! Тогда что?

– Но его же не было нигде на свете!!!

– А если б был?!

– Продавец наказал бы штрафом дорогим. 9656298450267129875612456789 рублей 56 копеек!!!

4 декабря 1998 Ляпница. (Коник шутит.)(Писал конь маленький.)

Мы собрались с папой играть в шахматы.

Я поскорей расставил на доске коньков-горбунков.

А уж остальные фигуры расставил папа. И спросил:

– Гриша! Ты не забыл, как играть?

– Не забыл.

– А я забыл. Скажи, – показывает он на ферзя, – а как ходит эту фигура? Как она называется?

– Ферзь. А говорить, как ходит, я не буду.

Потом я сказал:

– Папа! Она ходит по всем направлениячечечеченкам!

Я быстро его обыграл и вторую партию не стал играть.

Неинтересно играть с неумёхой.

22 декабрюшки 1998. Вторничек.(Записал маленький конь.)

Мама варила щи.

Я уже зараньше сидел ждал.

Второпях я неправильно взял ложку, и все щи из первой же ложки вывернул на стол.

Мама закричала:

– Гриша! У меня уже кондрашки в голове скрипят!..

Она ругала меня столько, сколько ехать от «Битцевского парка» до «Челобитьева». Устала и уже вяло прокричала:

– Когда ж ты научишься ложку по-человечески держать!?

– Ну, я же нечаянно...

– Марш из-за стола! Играй в свои игрушки!

– У меня их нету, кума, – пошутил я.

– Есть! Есть! – сказала очень громко она. – И зовут меня не кума, а мама.

– Папе, значит, можно называть тебя кумой? А мне нельзя?.. Кумёнка! А что такое кондрашки?

– Это промежуточное слово.

– А что такое промежуточное слово? Это то же самое, что и слово-паразит?!

– Нет, эта не тo. Паразиты – это все непотребные слова: вот, это, э-э-э, гм, нда, кхм... Они загрязняют речь.

– Чью?.. Какую? – перебил удав-я куму.

– Всякую. А кондрашки – промежуточное слово. И больше ничего.

6 января 1999. Среда.

Мы с папой едем на метро. Проезжаем станцию «Коньково».

– Пап! – говорю я. – А ты знаешь, что эту станцию называликали[6] в честь моего конька-красотки?

– Вот теперь узнал.

– А ты сам на коне ездил?

– Ездил.

– На маленьком?

– Да, на маленьком.

– Ты чем его кормил?

– Овсом. Травой. Сеном.

– Конь что, тебе говорил, чем кормить? А?

– Не говорил. Я сам догадывался.

– Сам?

– Сам, – подтвердил папа.

– А если то, что ты даёшь, коню не понравится?

– Тогда я не знаю...

– А когда знаешь? – задал я папе тупой вопрос.[7]

– Не...

– Чего не?.. Папа! Ты чего молчишь? У тебя замкнутая мысль?[8] Ты замкнул свою мысль? Или ты не замкивал?

6 января 1999. Среда.

– Папа! Когда ты жил в Кускове, у тебя была собачка. Ты чем её кормил? Тоже овсом, как лошадь?

– Да ну что ты!

– А чем же?

– Что себе, то и ей...

– Борщ тоже?

– Не помню.

– Ну вот! – всплеснул я руками. – Плохо!

– Ну что, закончен рассказик?

– Что за рассказ, когда Никифорович не знает, чем кормил собачку?

6 января 1999.

Сегодня к нам с мамой запрыгнул какой-то радостный вечер. То мы приплясывали перед принтером, всё выискивали, чего он плохо печатал. Пришлось поменять картридж. Потом крепко резались в бизнес-игру «Я – управляющий».

А спать в ночь под Рождество я лёг с папой.

И загадываю ему свои загадки:

– На нём много путей, много народу, рядом станция метро. Что это?

Папа не успел рта открыть, я кричу:

– Вокзал! А эта... Его не видно, но он существует. У него ничего нет, но он ворота сам открывает, без чужой помощи? Ветер! И не думай ни про что другое!.. А... Сидит на небе. Никто его не видит. За всем стережёт. Видит сквозь стены. Кто это? Ну, конечно же, Боженька!

Уже около полуночи.

– Спи, сынок, – шепчет папа. – С праздником Рождества Христова тебя! Через три минуты наступит Рождество... День, когда родился Боженька...

– А когда он родился?

– Точно не знаю, не считал...

– Боженька и в самом деле есть?

– Говорят, что есть. Но его никто не видел.

– А ты?

– И я.

6 января 1999. Среда. 23 часа 57 минут.

Мы с папой играли в слова.

– Пап! А вот слово деньги. А как сказать в единственном числе? Деньга?

– Да.

А маме деньга не нравилась.

Но я говорил деньга до тех пор, пока мама не загрозилась мне ремешком.

– Пап! Я бегу сегодня из школы домой, а за мной ещё быстрей бежит очкарик Егор-бугор. Он на целый класс старше меня. Догнал и говорит: давай немножко подерёмся. И бах меня по плечу. Я ему много раз сказал не лезь!

– А он?

– А он протестует!

– То есть?

– Вовсю задирается! Тогда я кинул ему один крутенький кулачок в ухо, и он расхотел протестовать.

Я начал на всех предметах лепить цифру 70. На стенках, на дверях, на папиных бумажках...

Папа удивился:

– Чего тебя занесло на семьдесят?

– Семьдесят сантиметров!

Папа посмотрел на ленту для своей машинки.

Тоже 70!

– Гриша! – заругался папанька. – И тут семьдесят! Ты что делаешь? Мне надо было ленту на тринадцать, а подсунули на шестнадцать. Надо отвозить назад. Но теперь её не примут. Написал же!.. Что ты пишешь где попало? Написал бы уж у себя на $ лбу.

– Но лоб не бумага и не дверь! – ответил я.

7 января 1999. Рождество.

Я, куманёк, и кума стирали бельё.

В ванную заглянул папа и сказал мне:

– Пойдём кричать!

Я не стал идти. Но потом папа заругался:

– Гриша! Иди смазывать твоё горло!

– Ладно. Мазюкай! Только после дашь поработать на компьютере.

– Дам, – буркнул папа. – Смазываю два разика. Ты не выплёвывай.

Он поднёс мне лекарство.

Я незнамо что непотребное постарался сказать:

– Папа, я выплёвываю!

– А компьютер тебе уже не нужен?

И я не выплюнул.

Папа похвалил меня за это:

– Пять с плюсом тебе!

Я залез на стол, покрытый стеклом, с ногами коня и работаю на компьютере.

– Партизанкин! Ты что вытворяешь? – возмутился папа. – Стекло раздавишь!

Мама хотела наказать меня. В угол поставить. Но я не разрешил:

– Меня нельзя наказывать! Я наказываюсь через день! Сегодня пропуск. Завтра я наказываюсь! Если и завтра я чего-нибудь непотребное сделаю, тогда меня надо наказывать через день! И так далее...

10 января 1999. Воскресенье. 12.45.

Она объясняла нам урок:

– На одном дереве было восемь, а на другом пять белочек...

– Неправильно! – выкрикнул я. – Белок!

Она улыбнулась мне и продолжала:

– На сколько больше было белок на втором дереве?

– На три! – быстрей всех крикнул я.

– Неправильно! На четыре! – с улыбкой сказала она.

Наша незнатка Ларсон от восьми не может правильно отнять пять?.. Четыре... Это не ответ. Это совсем что-то другое... Шутка?

– Ваша не стабильнует! – в обиде крикнул я и больше не стал её поправлять. Ну нету моих сил!..

Как только мы с папой вышли из школы, я рассказал ему интересный случай про белок.

– Она сказала – белочек. Неправильно! Правильно – белок! Потому что с дерева сняли настоящую белку. Потом её, бу лку, отксерили и получили пяток белок. А белка не зажарилась в ксероксе? Там же плюс 789999 тысяч градусов!!! Размножили и наклеили потом нам в математику... Ещё она сказала – медвежат. Неправильно! Надо – медведей! Потому что взяли настоящего большого медведя, посадили в сани и привезли в город. Запихнули в ксерокс и наделали много-много маленьких бумажных медведей для математики...

11 января 1999.

Сегодня мы ездили в Третьяковскую галерею. Смотрели картины.

Мне понравилась картина «После дождя». Её нарисовал Куинджи.

Я говорю маме:

– Мама, мне понравилась картина «После дождя», а тебе какая?

– Мне?.. «После дождя» и «Bечер на Днепре».

Мы вышли из Третьяковки, и Лариса Соломоновна нам напомнила:

– Возьмите поешьте.

Она достала из своей сумки сырки и апельсины и стала раздавать их всему классу. Это был наш походный завтрак.

Я съел сырок, а мама апельсин, и мы поехали по её работе в банк.

В банке я попросил у тёти кассирши:

– Тётя, дайте, пожалуйста, мне сто тысяч рублей. Старую. Одну штучку. На память.

Мама очень долго, примерно минут с десять, не хотела обменивать:

– Гриша, я не собираюсь тратить очень дорогую денежку!!! Целых сто рублей! Новую сотню на старую... зачем обменивать?

– Надо обменять! – подтвердил удав я.

Мама дала тёте пятьсот рублей и сказала:

– Дайте мне, пожалуйста, одну старую купюру в сто тысяч рублей.

Она нам ничего не обменяла. Только показала старую бумажку в сто тысяч рублей. И всё.

В универмаге «Москва» нас встретил родной кум.

Кума поехала с деньгами на работу, а мы с папой на эскалаторе прокатились с первого этажа до четвёртого.

Назад шли пешочком.

Как пешки!

И папа всё время на каждом этаже выходил. Папа искал электропаяльник.

Не было паяльников.

Тогда папа повёз меня в магазин «1000 мелочей».

Когда мы вошли в магазин, я спросил папаньку:

– Папа, «Тысяча мелочей» – это магазин, где по одной копеечке надо собирать, чтоб получилась тысяча рублей?

– Нет. Ты что, не понимаешь? Здесь – мелочи, мелкие предметы, и при чём тут рубли?

По пути к метро я заставил папу купить длинную белку (булку). Я её ел, ел, ел... И сказал; когда наелся:

– Всё!!! Я – наетый!!!

13 января 1999. Среда.Тринадцатый день – праздник старой 13 квартиры!

Мы не поняли, когда лыжки.

И на всякий случай мама позвонила домой Лизе.

– Это мама Лизы? А я мама своего сына Григория.

– Да. Да. Это мама Лизы. Зовут меня Елена.

– Мама Лизы! Скажите, пожалуйста, когда будут лыжки?

– Я и сама толком не знаю.

Мама положила телефонную трубку и сказала:

– Она сама толком не знает.

– Ну вот! – всплеснул руками папа. – Гриша! Скажи мне, пожалуйста, когда же лыжи?

– Лим... Не знаю. По-моему, в пятницу, – сказал я и добавил: – Наверное, всё-таки, в поне... Ой!.. В к онедельник!

И мы написали в дневник на к онедельник:

«Физкультура. Лыжи».

17 января 1999. Воскреска.

– Папа! Мы на уроке все коллективно болтали, и Лариса Соломоновна сказала: «Закройте рты!». Все замолкли. Я тоже не отстал, замолчал, но раскрыл рот и так, с открытым ртом, сидел весь урок. Вот такая сегодня новостичка у нас!

– Глупая!

– He кричи! У тебя полно нервов. Ты нервный! А новостичка у нас идеально добрая!

– В чём доброта?

– Больно сидеть целый час с открытым ртом!

– Карета четвернёй не въехала?

– Проскочила мимо!!!

21 января 1999. Четвергунчик.

– Папа! За твои чёрт возьми я наказываю тебя на месяц. Ни к машинке, ни к диктофону ты не подойдёшь! А я буду брать само-воль-но!

Сохраните эту страницу! Чтоб запомнить даточку.

21 января 1999.

Я заставил маму дома учиться.

Но она очень плохо учится. Не умеет писать букву Б. Маленькую.

И я все Б подчеркнул.

Я ж учитель. Мама ученица.

И на полях я маме поставил О.

Это означает кол с минусом.

Кума обиделась.

Взял я тетрадь по письму – и туда влепил двойку.

И по русскому яду (языку) – ей от меня плаксивая двойка.

По математике я ей двойку за то поставил, что не сделала домашнее задание. Я так и написал: «Не сделала домашнее задание». И на полях поселил жирную двоищу.

Мама сильно обиделась.

А я ей говорю:

– И нечего так крутенько обижаться. Посмотри, как ты плохо пишешь! Даже тетрадь неприятно в руки брать!

26 января 1999.

Мы собрались пойти встретить у метро маму.

Папа запрыгнул в лифт. Я пошёл пешком и говорю:

– Пап! Нажимай на шестой!

Я добежал до шестого.

Сунулся к папе в лифт и нажал на третий.

Папа поехал.

– Нажимай потом на второй! – сказал я и побежал на второй.

На втором я заселился в лифт. И нажимаю.

Он проехал сантиметров двадцать и встал.

Мы с папой застряли!

Папа нажал на кнопку «вызов» и кричит страшенным голосом:

– Диспетчерская!

Молчит диспетчерская.

Ответила минуты через две.

И оправдывается:

– Я отходила на экскурсию в туалет. Имею я на это право?.. Не волнуйтесь. Мы сейчас быстро к вам подъедем...

Мы объяснили ей адрес.

Ждём.

Её быстро вытянулось в час.

Наконец-то появился дядя и хвалится:

– Быстро-то как подъехали мы!

– Ваше быстро в час не втолкаешь! – ворчит на нервах папа.

– А раньше мы не могли. Мы приехали с другого застрева. У меня целый карман вызовов!

Воспитанный папа ругается:

– Я с ребёнком! Он задыхается в этом мешке!

После этого случая я долго не заходил в лифт. Ходил пешком по лестнице, как дохлый-предохлый конь.

Но лифтик меня тянул.

И я перестал упрямиться. Согласился:

– Ну что ж. Раз ты меня тянешь, я в тебе и поеду, – сказал я лифту.

И перестал ходить по лестнице.

Всё-таки я обожаю лифты!

И потому мы часто с папой ходим в высокие дома кататься-болтаться на лифтах.

10 февраля 1999. Среда.

Пять дней мне делали уколы в попу.

И я, когда врач хотел меня уколоть, сжимал попу и лекарство в неё не шло.

И я не визжал, как резаный.

13 февраля 1999. Суббота.

– Мама! Почему у тебя кастрюля свирепеет?

– Закипает...

13 февраля.

Моего знакомого мальчика укусила собака.

– Понимаешь, – жаловался он мне, – ничего не откусила, но было больно.

– А ты б вежливо попросил собачку, чтоб она откусила у тебя что-нибудь вместе с болью. Не догадался?

Весёлый конёчек пошел гулять. По пути ему встретился ослик. Они стали вместе играть-скакать.

Потом они поели еду, напились в речке и вышли к опушке. Слышат, квакают лягушки.

И так, так, так безобразник мой коняк стал вместе с осликом сильно кричать лягушкам:

– Иква! Ква! Кове!.. Иква! Ква! Кове!..

Лягушки обиделись, что их передражнивают, и замолчали.

– Гриша! – ворчит мама. – Ну, чего ты ввалился на кухню!? И без тебя тесно. – Она на всю Россию растянула руки. – Тут у меня везде посуда. Падает! Нехорошо так, Гриш!

– Да никто у тебя не падает. Ты шутишь!

– Ладно! Ты сейчас упадёшь вместе с кастрюлей.

– А ты упадёшь вместе с мухой!

– Ну, всё, всё, Гриш!

13 февраля 1999. Суббота.

Я трясу газету.

– Ты зачем волнуешь газету? – спрашивает папа.

– Да я веселю её!

– А сам повеселиться не хочешь? Тебе пора пить.

Он встряхнул пузырёчек с таблетками.

– Не шурши тут своими лекарствами! – кричу я и убегаю в другую комнату.

13 февраля 1999. Суббота.

Я люблю сочинять задачки про лифты.

У меня этих задачек полный вагончик.

А задачки, к примеру, такие...

В доме 7 лифтов. Первый лифт стоит на первом этаже, второй на 15, третий на 28, четвёртый на 55, пятый на 67, шестой на 89, а седьмой – на 22 этажа выше. На каком этаже стоит седьмой лифт? На сколько седьмой лифт выше второго? На сколько пятый лифт ниже седьмого?

В доме 3 лифта. Первый стоит на 9 этаже, второй на 15, а третий – на 2 этажа выше. На каком этаже стоит третий лифт? На сколько третий лифт выше первого?

В доме один лифт. Он стоит на 3 этаже, а человек ждёт его на последнем, на шестом. Сколько лифту надо проехать этажей, чтоб отвезти человека? Сколько человеку надо пройти ступенек, чтоб дойти до первого этажа? (На каждый этаж приходится 20 ступенек.) Сколько секунд человеку надо подождать, чтоб открылась кодовая дверь?

Сколько человек должен сказать «Открывайся» кодовой двери?

В доме два лифта. Первый лифт стоит на 4 этаже, а второй – на 500 000 этажей выше! На каком этаже стоит второй лифт?

Сколько раз надо сказать батарейкам «Работайте»?

В доме один лифт. Он стоит на втором этаже, а человек ждёт его на шесть этажей выше. На каком этаже стоит человек? Сколько этажей нужно проехать лифту, чтоб доехать до человека и взять его в себя?

Сколько раз надо человеку нажать на кнопку, чтоб открылась кодовая дверь?

Сколько лет назад был 222 год?

Слово дурак плохое. Его говорят только тогда, когда им ругаются.

14 февраля 1999. Воскресенье.

Мы с папой пошли в синий дом поболтаться в лифтах. Покататься.

Вхожу я первым в лифт и говорю:

– Сегодня я лифтёр. А ты единственный мой пассажир. Я тебе начальник. Буду возить, куда нажму. И чтоб мне без капризов! Хоть будет крушение дома – молчи! А чтоб скучно не было, на`. Читай «Из лап в лапы»![9]

Я отдал ему газету, прислонил его к уголку и нажал на третий.

А сам выскочил из лифта и побежал по лестнице на третий.

На третьем я нажал на десятый.

Лифт блаженно закрыл двери и поехал.

Но до десятого не доехал сантиметра два.

Папа попрыгал, потом упёрся руками в стенки, пошатал, потряс лифт. А лифт всё равно не едет и смеётся.

Я стал звонить жильцам. Вышла одна лишь спесивая, надутая жирами тётя.

Интересно, кто надувал её жирами?

А тётечка молодец. Легко раздвинула створки двери и папа вышел на свободу со словами:

– Всё!..[10] Так-то оно лучше!

После этого застрева я долго не подходил к лифту.

И длилось это долго целую неделю.

25 марта 1999. Четверг.

– Папа! Я хочу с тобой сыграть в футбол. Достань мне его со шкафа, пожалуйста!!!

– Нет. Сперва погуляем, на рынок сходим, на лошадок посмотрим!

– Давай сначала в футбол...

Папа достал футбол из коробки и поставил его на стол к себе в комнату.

Футбольная площадка сверху накрыта пластмассовым колпаком. Так что мяч никуда не полетит дальше площадки.

Я быстренько забил папе десять сухих голов, и он скучно вышел из игры.

Села мама.

Скоро счёт был 68:12 в мою пользу.

Я потому так много забиваю, что у меня бедный мячик летает как сумасшедший со скоростью 5712894757445365786785712888845635413284653425628964578578566 сексилёнов километров в час!

Бедный мячик отдыхает от меня только в воротах за спиной вратаря.

29 марта 1999. Понедельник.

В Битце, за церковью, есть лошадушкин дом. Взрослые называют его конюшней. Живут там лошадунюшки.

И живёт там ещё один старенький ослик.

Я часто его вижу и часто с ним разговариваю.

Вот пришли мы к этому домику с папой.

Открывается дверь.

Скрипит она так, будто ее режут скрипучим ножом.

И выводят ослика.

Провели его на площадку за загородкой.

Площадка покрыта толстым песком.

Через воротца я побежал к ослику. И пока я бежал, на него посадили маленькую девочку.

Родители ушли.

И ослика повела девочка постарше.

Я подошёл к ослику, поздоровался, иду рядом и говорю:

– Извини, что я не катаюсь на тебе. Я-то готов прокатиться, а папа готов профинансировать мою готовность. Но у нас папа ещё не созрел. Боится, что я упаду с тебя. И ему не нужны такие потери. Дождёмся следующего раза, когда папа перестанет бояться.

– Угу!.. Ага!.. Надейся! Да только твоя стратегия не стабильнует! – усмехнулся ослик и обмахнулся хвостиком, будто вспотел от разговора со мной, и быстрей пошёл по площадке.

Под уздцы его вела девочка.

А девочка помладше сидела на нём и с замиранием смотрела вперед.

А мы с папой грустно пошли домой.

Я умею: Резать, одеваться, работать, нажимать на кнопку, играть, спать, расставлять, считать, загружать, ходить в синий дом.

Не умею: Завязывать шнурки, застёгивать, ходить один.

Слушаю: Грим лифта, Газманова, Кассеты, Бонни М.

Не слушаю: Пластинки, Папу, маму, Ба! Шилову! И всех, кто пристаёт ко мне.

Посмотрела мама эти мои записания и скучно спросила:

– И всё?

– Да.

– Плоховато.

29 марта 1999. Понедельник.

– Папа! Купи, пожалуйста, одноразовый проездной. Найдётся у тебя без сдачи четыре рубля?

– Хватит тебе ерунду городить.

– Купи, пожалуйста. Купишь или нет? Отвечай.

– Нет. Врать тебе я не буду. У меня проездной. Зачем мне деньги выбрасывать?

– Купи, пожалуйста.

И я с папой с Битцевского рынка (мы в нём смотрели аэратор на кран, паяльник, лампочку для духовки 15 и 25, лампочки долгие по 100 ватт) пошли через лес смотреть на лошадей.

Насмотрелись на одну лошадку, тут вывели из «убежища» (хотел сказать слона) осла.

И я ослика погладил по головке, когда его мимо нас вела женщина, а на спине у него сидел пухляк мальчик.

Ослик вздохнул и сказал человеческим голосом:

– Спасибо тебе, Гриша, за заботу. Но лучше б ты прокатился на мне и заплатил десять рублей. Тогда, может, и мне б перепало на овёс.

31 марта 1999. Среда.

Пришла весна.

Дни стали глупее.

Сегодня был второй дождь в этом году. А первый отшумелся 24 февралика.

А сегодня сначала пошёл дождичек, а потом в смеси с дождём пошёл снег. Мы испугались, что опять пришла зимушка-зима. Опять будет холодно, опять на лыжках будем кататься.

А мы уже собрались в санаторий «Карачарово» и нам нужна только очень прекрасная погода со второго по двадцать второе июньчика.

3 апреля 1999. Суббота.

Кислая, сердитая Светлана Владимировна вылетела к кому-то в коридор. Спокинула нас одних на труде трудиться.

И мы трудились.

Рисовали.

Ровно до той секунды рисовали, пока за пяткой Светланы Владимировны не захлопнулась дверь.

Дашука крикнула:

– Кто закончил, подними заднюю правую бравую лапу!

Все подняли и хохочут.

Я лёг на два стула и поднял вверх все пытцы!

Все восприняли это прилично. Захохотали так, что класс зашатался.

– А что такое пытцы? – спросил папа.

– Ну какой ты непоняткий! Я не человек, не собака, не кошка, не мышка... А конь! И у меня пытцы-копытцы!

8 апрелишка 999 + 1000. Четвёртый день недели.

– Папа, ты наступил на провод, – сказал я.

Папа увидел под ногой провод и заорал так, что дом затрясся:

– Так дом может...

– Не может. Потому что ты, слепенюшка, не видишь, что провод лежит прямо, а не вот так, скрюченно.

– ...взорваться!!!