Читать онлайн Зеркала. Книга 1. Хождение по кругу бесплатно

Глава 1

И круг замкнулся.

«Жизнь подобна игрищам: иные приходят на них состязаться, иные торговать, а самые счастливые – смотреть».

(Пифагор)

В Гэрлоне становилось все холоднее. Не спасал ни плащ, ни наскоро сплетенное заклинание. Фонари монотонно покачивались, пульсируя приглушенным, сочащимся через толстое матовое стекло светом. Ветер метался меж узких улочек, подталкивая в спину редких прохожих, точно стараясь поскорее разогнать их по домам.

С севера гигантской черепахой тянулась плеяда подсвечиваемых всполохами туч. Город затягивало плотным панцирем дождя.

В конце улицы, по центру нижнего яруса Гэрлона, должна была находиться харчевня, но за прошедшие десять лет, что Лерия не появлялась в городе, все могло измениться. Однако харчевня стояла на прежнем месте и даже успела разрастись, отхватив еще и второй этаж дома. Обернувшись на пороге и уверившись, что единственный свидетель ее появления валяется вусмерть пьяным на дороге, Лерия оказалась в натопленном помещении, в воздухе которого повис запах пота, кислого вина и имбирного эля.

Если здесь что-то и изменилось, то никак не пристрастие ее владельца к сомнительной публике.

– Глотку дьявола. И побыстрее. – Ладонь с хлопком опустилась на стойку, заставляя поторапливаться, но хозяин все-таки успел разглядеть подвешенный на поясе кошелек из добротной кожи, с приглушенным перезвоном ударивший о бедро девушки.

Скинув плащ, Лерия оставила его сушиться возле камина, а сама направилась в дальний угол харчевни. Народу поменьше, да и обдумать кое-что не помешает.

Сутулый мужчина наскоро протер стол, поставил не слишком чистый стакан, в котором шипела, словно разбуженная змея, целая шапка крепко взбитой пены, и поинтересовался:

– Что-нибудь еще?

Лерия глотнула, закашлялась, чувствуя, как напиток лопается на языке сотнями крошечных пузырьков.

– Приют Шердака. Знаешь, где он находится? – все еще хрипло произнесла она, не обращая внимания на насмешливую улыбку харчевника.

С пару мгновений он усердно вытирал руки о подол фартука, после чего, не поднимая глаз, нехотя и одновременно удивленно отозвался:

– К югу, на самой окраине города, возле заброшенного храма.

Лерия побарабанила пальцами по столу, поморщилась. И причиной этому вовсе не было горькое послевкусие пойла.

– А о его верителе что-нибудь слышал?

– Утверждать не берусь. – Харчевник понизил голос до шепота, хоть из-за неутихающего гула их разговор все равно никто не мог услышать. – Но, судя по ходящим в городе слухам, приют представляет собой что-то вроде собрания по интересам. Перешел к новому владельцу года четыре назад и охраняется, словно покои благородной девицы.

Пододвинув напиток ближе, Лерия бросила на стол горсть серебряных монет и распорядилась:

– Через два часа мне будет нужна лошадь и еда, чтобы хватило на трое суток.

– Как прикажете. – Харчевник кивнул и, несколько помедлив, положил на стол свернутый вдовое листок.

– Кто это передал? – Лерия крепко ухватила его за рукав, видя, что старый плут уже заприметил только что вошедших посетителей.

Харчевник облизнул сухие потрескавшиеся губы, явно подбирая нужные слова, хотя Лерия и без того знала, что он собирается сказать.

– Незадолго до вашего появления сюда заходил мужчина. Оставил письмо тому, кто спросит сегодня о приюте.

Лерия, не глядя, отправляя клочок бумаги в карман куртки. В ее планы вовсе не входили посиделки в пьяной компании горожан. Она вспомнила о харчевне только днем, а уж о ее внеплановом визите в город и вовсе никто не знал.

А посему кто-то явно искал встречи.

Записка, которую она получила, была не первая, ей предшествовали еще три. Приглашение или, скорее, принуждение присутствовать сегодня вечером в приюте некоего Шердака. В другой ситуации она бы не поддалась на открытую провокацию, но держатель приюта, похоже, знал, какой сыр следует положить в мышеловку.

Одни скажут, что в двадцать три жизнь только начинается. Но, когда все помыслы и действия кружат вокруг одной цели, пренебрегаешь даже собственной безопасностью.

В приюте, как поняла Лерия, проходили собрания, мало похожие на встречи добропорядочных граждан. Сборища, тщательно скрываемые от посторонних глаз. Удивительно, как до сих пор они не стали достоянием Лиги, учитывая пристрастие ее учредителей пускать гончих по следу любых сомнительных дельцов.

Лерия залпом проглотила осевший напиток и откинулась на спинку стула, размышляя о вчерашней ночи.

Три стража для одной печати – перебор, как ни крути. Если так пойдет и дальше – потребуется помощник, а ей бы этого не хотелось. Злость, подогреваемая недавней дракой, еще гуляла в крови, заставляя сердце биться чаще.

Она чуть не пропустила удар третьего стража, когда загоняла нож под ребра первым двум. Каждую новую печать охраняли сильнее. Но все же печати, ставшие ее целью, замыкались, раз за разом приближая момент расплаты.

В Гэрлоне Лерия оказалась случайно. Просто упала на проезжающую мимо телегу и забылась, едва произнеся заклинание, способное залатать раны. Магический резерв прилично поисчерпался, что сковывало сейчас ее возможности.

Она очнулась в другом городе с запиской, зажатой в кулаке с запекшейся кровью, и большими сомнениями относительно бескорыстия ее отправителя.

По мере того, как алкоголь стремительной огненной рекой разливался по телу, создавая ощущение мнимого тепла, на Лерию все больше наваливалась усталость. Понимая, что если сейчас не доберется до кровати, то заснет прямо здесь, уронив голову на стол, она с усилием поднялась и двинулась к стойке. Заплаченных хозяину денег вполне хватало, чтобы скоротать часок-другой в одной из сдаваемых комнат. С момента ее появления народу в харчевне прибавилось.

Возможно, сбегая от непогоды, а, возможно, от жизненных неурядиц горожан тянуло сюда, словно мотыльков на обманчивый свет. Пропуская кружку за кружкой и едва разбирая собственную речь, они с жаром делились друг с другом проблемами, не зная, что их слова уходят в пустоту.

– Милая, не хочешь присоединиться? – Мужчина лет сорока, коренастый, с чуть выступающим вперед подбородком, преградил проход. – Любой твой каприз – для меня закон.

Он как-то особенно выделил последнее слово.

Решив, что сейчас не самое подходящее время, что привлекать к себе внимание, Лерия молча протиснулась между близко поставленными столами.

Мужчина нагнал ее у лестницы.

– Ты, кажется, недавно в городе. Иначе бы знала, от чего отказываешься. – На его груди блеснул золотом медальон.

– А ты, кажется, слишком здесь засиделся, – резко отбрасывая его руку, грубо ответила Лерия. – Иначе бы заметил, как умыкнули твой кошелек.

Мужчина потянул кожаный шнурок, хватанул рукой воздух, но вычислять воришку не кинулся, провожая Лерию задумчивым взглядом.

Скользя рукой по широким перилам лестницы, она поднялась на второй этаж и, для порядка стукнув три раза в ближайшую дверь, ввалилась в полутемную комнату. Скинув плащ и сапоги, собрала последние силы, чтобы открыть окно, и упала на кровать, уже не слыша, как распахивается дверь соседней комнаты.

***

Летор подкинул в воздух кинжал, успевая перед тем, как его поймать, застегнуть верхнюю пуговицу на куртке, и притворил за собой дверь. Пару мгновений он постоял в коридоре, убеждаясь, что никто не торопится следом, и, насвистывая мелодию, которая преследовала его уже какой день, сбежал по ступенькам.

– Похоже, вечер удался, – оглядывая посетителей, собравшихся в этот час в харчевне, довольно заключил он. – А бедную падчерицу как всегда забыли пригласить.

Развернувшись, Летор подхватил пиво с подноса и привлек к себе девицу, собирающую возле стойки пустые стаканы.

– Что-то я тебя до этого здесь не видела, красавчик.

– Я проездом в городе, – опускаясь на стул и усаживая девушку себе на колени, напевно ответил он. – Что поделаешь, работа. Никакой личной жизни, ну разве что в исключительных случаях.

– Поднимемся наверх? – сама не ожидая от себя столь поспешной реакции, шепнула та.

Летор бросил короткий взгляд на лестницу и улыбнулся:

– Лучше поищем более уединенное место. Например, приют Шердака. Знаешь что-нибудь о нем?

– Так ты один из них? – Девица разом охладела и отстранилась, подозрительно всматриваясь в серые глаза незнакомца.

– Ситуация бы значительно прояснилась, если бы ты растолковала мне свою фразу. Не слишком понимаю, о ком речь? – прижимая служанку к себе, выдохнул ей в ухо Летор.

– Ищешь встречи с демоном, не зная, что он за это попросит? – скривилась девушка. – Что-то слабо верится.

– Скажем так: с его расценками я пока не ознакомлен.

– Ты не представляешь, с чем шутишь.

– В таком случае, может, расскажешь? – мягко, но устало, словно произнося просьбу в тысячный раз, отозвался Летор.

Она вскинула глаза на засидевшихся в харчевне посетителей и гневно зашептала:

– В приюте, что тебе столь интересен, собираются глупцы, жаждущие испытать судьбу. За определенную услугу каждому из них предлагается то, от чего трудно отказаться. Одним сулят золотые горы, другим прочат небывалое могущество, с которым можно получить пропуск чуть ли не в Лигу. Средства не так важны, куда значимее – исход. Они соглашаются и, как следствие, погибают. – Девушка нежно провела ладонью по его щеке и резко оттолкнула. – Этого ты ищешь?

– Судя по восторгу в голосе, тебя это тоже коснулось, – прищурился Летор, стараясь скрыть разочарование. – Но вот незадача: на мертвую ты ни капли не тянешь.

– Мой брат был одним из тех, кто отдал жизнь ради больной фантазии держателя приюта. Искал какого-то человека, а в результате нашел вечный покой на краю кладбища.

Лицо Летора на мгновение исказила злая усмешка, которая погасла прежде, чем служанка вновь подняла на него взгляд.

– И как твой брат узнал о приюте?

– В этом не было труда. Его пригласили. У брата еще с детства проявились способности, что передаются в нашей семье по мужской линии. Пару лет он даже отучился в Оке, чтобы стать подходящей кандидатурой на роль еще одной жертвы приюта. Ему стали приходить записки весьма недвусмысленного содержания. Семья у нас без особого достатка, вот брат и решил подзаработать. Себе на могилу.

Летор запустил руку в карман, нащупал свернутую вдвое записку и коснулся волнистых волос служанки:

– Ты кому-нибудь еще рассказывала об этом?

– Зачем? Полгода в тюрьме за наговоры прекрасно излечивают болтливость. Держатель приюта, кем бы он ни был, очевидно, неплохо платит нашему бургомистру. – Она вцепилась в ворот куртки Летора. – Не ходи туда. В приюте плетет свои сети Тьма.

Он рывком поставил ее на ноги и поднялся:

– В таком случае, мне подавно туда вход заказан.

– Тебе похоронят, не пройдет и декады.

– Ну, в очереди за сладким я всегда стою в первых рядах.

Летор быстро прижался к губам девушки и, едва она успела как-либо отреагировать, шагнул к выходу.

За то время, которое он провел в харчевне, снаружи погода заметно испортилась. На улице не было ни души, только лошади устало всхрапывали от пригоршней мерзлой воды, которые приносил ветер.

Не успел Летор отмерить и пары шагов по досчатой площадке, как дверь харчевни вновь распахнулась. Появившийся в проеме мужчина отправил туго набитый кошель в карман, встряхнул рукой, будто разминая ее, и остановился, в упор смотря на Летора. Медальон на шее слабо блеснул в свете фонарей.

– Где-то я тебя уже видел. – Мужчина наморщил лоб, пытаясь выудить из вороха воспоминаний единственно нужное.

– Исключено, – холодно отозвался Летор, подходя к лошади, чтобы закрепить подпругу. – Я не был в Гэрлоне лет десять, а на друга детства ты, уж извини, не тянешь.

– И все же твое лицо мне знакомо.

– Могу оставить дарственную надпись на память, – предложил Летор и обернулся.

На площадке кроме него уже никого не было.

***

На месте дороги, залегающей у подножия холма, словно старый пес, прикорнувший у порога хозяйского дома, колыхались целые заросли кустарника. И захочешь – не проедешь. Где-то над городом, рассекая небо, чередой выстрелили молнии.

Оставив лошадь возле полуразрушенного колодца, Лерия плотней закуталась в плащ и направилась в сторону леса. Когда-то давно она уже бывала здесь, поэтому перспектива проплутать в потемках до утра ее не пугала.

Но вот дом, просвечивающий через разросшиеся рваной паутиной ветви деревьев, она видела в первый раз. Одноэтажный, обнесенный крупным камнем и вырываемый из темноты пылающими шарами факелов. Ничего особенного на первый взгляд, что могло бы удостоиться излишнего внимания. Если бы не слабо мерцающее кружево защитной магии, пляшущей на острие пик кованых ворот.

Умно. Такая защита не пропустит человека без способностей, но вполне придется по зубам середнячку, прельстившемуся на обещания Шердака.

Печати охранялись куда трепетней.

Дорогу преградили. Эта была вторая проверка на случай, если созданной магии окажется недостаточно, чтобы уберечь хозяина от непрошеных гостей.

Лерия щелком подбросила в воздух золотую монетку, которая прилагалась вместе с первой запиской в качестве пропуска. Змея, заглатывающая собственный хвост, совершила пару оборотов, прежде чем оказаться в руке у охранника. Тот молча отстранился, пропуская вперед.

Массивная дверь поддалась не сразу. Приоткрыв ее лишь на треть, Лерия быстро проскользнула внутрь и замерла. Встречать ту, которую так настойчиво зазывали на огонек, никто не вышел.

Впереди черным полукружием выделялась арка, переходящая в вытянутое узкое помещение. Под ногой обличающе скрипнула половица.

Пять человек, расположившихся за круглым столом и о чем-то споривших между собой, одновременно повернули головы на звук. Теперь тишину прерывало лишь потрескивание дров в камине.

– Надо же. Какое совпадение! – Богач, который недавно цеплялся к ней в харчевне, ударил по столу. – Надо полагать, ты – Лерия.

– А ты – великий провидец всех времен. Откуда знаешь, кто я, и зачем сюда позвал?

– Подойди ближе и поймешь, – скользя по ней все тем же полным азарта взглядом, пообещал он.

Лерия двинулась к столу, не сводя глаз с присутствующих. Настолько разные, что и предположить поначалу невозможно, что их связывает. Но с каждым шагом ее сомнения все больше развеивались. Маги, кто же еще.

И не те, что промышляют в небольших городишках, обращая якобы древние проклятия, на самом деле ими же и наложенные. Истинные. Поколениями накапливающие силу.

По кругу справа налево, как сидели собравшиеся, значились имена.

Мужчину, что с ней заговорил, звали Крафт.

Рядом, заплетая в косу выгоревшие белые волосы, сидела девчонка, на вид не старше самой Лерии. Виена.

Возле нее – худой, угасающий, мрачный старик. Фляга, к которой он то и дело прикладывался, дрожала в тонких пальцах. Тресс.

Еще один мужчина, светловолосый, короткостриженый, опережающий Лерию лет на пять, кичливо скривил губы. Алластар.

На соседнем с ним стуле развалился мальчишка. Слишком смуглая кожа, шрам, рассекающий правое веко, и какой-то пригашенный взгляд притягивали и одновременно отталкивали от его лица. Сайлен.

Дальше на столе шло имя Лерии. Последнее же место пустовало. Но имя, начертанное напротив него, заставило Лерию невольно глотнуть ртом воздух.

Летор.

Это могло бы быть обычным совпадением, если бы она верила в подобное.

– Сказанное в записках – правда?

– Не тебе одной хотелось бы получить ответ. Ты – шестая, кто задается этим вопросом, – насмешливо отозвался Крафт.

Похоже, происходящее его веселило.

– Нам всем послали одинаковые письма, – скучающим голосом произнесла Виена. – Кто их отправитель, мы не знаем, но его настойчивость обещает многое. – Или тебе известно нечто большее?

В ее взгляде вдруг проступила досада и презрение, а уголки губ опустились.

Сайлен, до этого перегоняющий в руках небольшой складной ножик, поднял глаза.

– Едва ли, – не пускаясь в объяснения, резко отозвалась Лерия.

– Значит, о приюте знаешь тоже лишь по слухам, – удовлетворенно протянул Сайлен и ехидно продолжил. – Среди нас только Крафт местный. Но, как ни странно, он ничего не знает об этом приюте. А ведь имеет прямое влияние на весь город.

– Не на то дерево лаешь, щенок. Богадельни подобного уровня меня не привлекают, – весело произнес богач, однако было видно, что в другой ситуации он с такой же радостью пришиб бы мальчишку.

Тресс промочил горло, кашлянул и скрипуче рассмеялся:

– Но ты все-таки здесь, Крафт. Как и все мы. Может, судье вздумалось поиграть с нами?!

– Реши я развлечься, то не стал бы готовить такую долгую подводку. К тому же радушный хозяин уже спешит нам навстречу, – ответил Крафт, оборачиваясь на мгновение раньше открывшейся в самом конце комнаты двери.

Темная фигура застыла на границе между тенью, падающей из дверного проема, и светом и, выждав мгновение, переступила порог.

– Господин Шердак?! – оглядывая седого высокого старика в застегнутой под самое горло мантии, подался вперед Крафт. Его голос прозвучал глухо, будто через печную трубу.

Старик кивнул, но, скорее, в знак приветствия. На судью он почему-то даже не посмотрел, хотя Крафт и пытался заглянуть ему в глаза, как босая гадалка посреди шумной ярмарки.

– Верно. Ваша пунктуальность внушает уважение. Впрочем, подозреваю, все дело в любопытстве. – Шердак холодно улыбнулся, подходя ближе к столу. – Оно привело вас сюда, оно же до сих пор вас удерживает. Я – держатель приюта, а друг с другом, подозреваю, вы уже познакомились.

Тресс покачал в руке флягу и нахмурился, поняв, что она опустела чересчур быстро.

– Мы здесь не затем, чтобы устраивать вечер свиданий. Зачем ты нас позвал?

– Разводить пустые церемонии и я не любитель. Но нам надо дождаться последнего. Седьмого.

Тресс крякнул, кутаясь в плащ, сидящий на его тощем теле наподобие балахона.

– Может, он вообще не придет. Погода за окном не предрасполагает к дальним прогулкам, – заметила Виена, и, будто вторя ее словам, по стеклу настойчиво застучал дождь.

Шердак сцепил руки в замок, все еще старательно отводя взгляд:

– Он придет. Я уверен.

Лерия с досадой посмотрела на свободное место и вздрогнула, услышав гулкие шаги, приближающиеся из коридора.

– Интересно, что за еще один счастливчик впишется в нашу тесную компанию, – процедил Тресс, вновь поднося флягу к губам и ловя ртом последние капли.

Летор скинул капюшон и, смахнув тыльной стороной кисти стекающие по щеке капли дождя, пересекся недолгим взглядом с Лерией.

– Чувствую, меня тут ждали, – расстегнув куртку и бросив ее на пол рядом с камином, он опустился на стул напротив своего имени. – Вопрос только, с какой целью?

– Собрались вы, чтобы не дать будущему свершиться.

– Ишь ты, визионер* выискался. Если собрался предложить нам работенку – для начала скажи, что мы за нее получим, – развалился на стуле Сайлен.

– Самую высокую награду. Жизнь.

Огонь в камине полыхнул с новой силой, и вслед за ним по комнате прокатился смех Крафта:

– Нас семеро. Думаешь, мы дадим так просто вывести себя под белы рученьки?

Шердак приложил палец к губам, призывая успокоиться:

– Ты главного не знаешь. Ваши способности, несомненно, уникальны, но не стоит слепо на них полагаться. Я хочу, чтобы вы выполнили одно задание. Оно не такое уж сложное, если разобраться.

Мальчишка качнул головой, темные волосы упали ему на глаза, закрывая шрам:

– Почему именно мы? Заплати наемникам, городским магам, в конце концов.

– Мой дорогой Сайлен, дело в том, что я верю в предназначение каждого человека. Вас не зря наделили особой силой, чтобы вы вот так попусту ее тратили. Лишь для собственной выгоды. Руководствуясь только своими мотивами.

Тресс сунул флягу в карман. Его настроение окончательно испортилось.

– Но и ты не похож на благодетеля, и с жалости пригревающего несчастных сироток.

– Мой приют не для людей, – расплылся в улыбке Шердак. – Он для заблудших душ вроде ваших.

Летор понимающе кивнул и навалился на стол:

– С демонами сотрудничаешь? И как, прямые поставки в пекло до сих пор пользуются спросом?

– Демоны – не моя личная прерогатива. Впрочем, для одного из вас я мог организовать с ними скорое свидание. – Он впервые внимательно посмотрел на Лерию. – Не знаю, кто именно дойдет до цели. Может, все семеро, а, может, и ни один из вас, но игра стоит свеч. Поверьте.

Крафт вновь расхохотался в голос, отчего Лерии вдруг вспомнилось последнее развлечение приевшихся властью богачей – стертый корень риапаны. Он дарил бесконечное счастье и, как обещали те, кто поставлял его в подвластные Лиге города, был вполне безвреден. Хотя, что может быть опаснее для знати, чем народ, постоянно взирающий на глупые хихикающие физиономии.

– Не слишком ли рано для страшных историй? Мы еще не дали своего согласия, а ты уже подыскиваешь подходящее местечко для братской могилы, – сузил выцветшие глаза Тресс.

– Приходом сюда вы уже подписались на участие.

Тресс захрипел, закашлялся и умолк. Обезумевший старик словно услышал, что хотел, и успокоился.

– Собрал нас, а кто мы и забыл поинтересоваться, – приподнял бровь Крафт. – Прежде чем прийти сюда, я предупредил своих людей, чтобы дежурили поблизости.

– Я знаю, кто вы, даже лучше вас самих. И волки, притаившиеся под кустами, меня не пугают. В чем вы убедитесь сами. Очень скоро, – прерывисто произнес Шердак, делая кончиками пальцев едва различимый посыл.

– Это ловушка! – Лерия отпрянула от стола, но слишком поздно, в его центре уже вспыхнул сигил.

Боль медленно разливалась по руке, словно застоявшаяся кровь ускоряла свое движение, она сковывала и обжигала. На запястье багровым свежим рубцом проступала метка в виде змеи, заглатывающей собственный хвост.

– Какого демона ты здесь творишь? – подскочил Крафт, переворачивая стол.

Медальон на его груди скользнул в складки одежды, когда Крафт, наклонившись, всмотрелся в замкнутую печать на обратной стороне столешницы.

– Лишь то, зачем вы сюда пришли, – спокойно отозвался Шердак. – Для начала хочу заручиться вашим согласием.

– Он все спланировал. – Лерия пыталась разглядеть печать, но та была ей незнакома. – Стол вместо магического круга с вписанными в него именами. И метка, означающая нашу причастность.

Шердак хлопнул в ладоши, выражая признание, но посмотрел на Лерию с некоторым раздражением. Словно ждал, что остальные будут добиваться от него ответа, а не получат его так скоро.

– Пять очков в твою копилку, милая. Догадайся ты обо всем на мгновение раньше… Хотя, зачем попусту травить душу, она еще может тебе понадобиться.

– Лучше о себе побеспокойся. – Сайлен приподнялся. Складной нож блеснул в его руке серебряным росчерком и со свистом раскроил воздух. Подгоняемый вспыхнувшей на рукояти руной он прошел сквозь Шердака, как через плотный туман.

– Он нереален, как и твои мозги, – рассмеялся Алластар, первый раз напомнив о своем присутствии. – Простой смертный не решился бы прийти сюда.

Тресс встал, от выпивки его пошатывало, и пылающие шары факелов кружились перед заплывшими глазами, как ярмарочная карусель.

– Ты знал? – осклабился он, покачнувшись в сторону Алластара и едва не упав. – Не мог поделиться своим открытием, прежде чем нас клеймили, как породистых лошадей?!

– Скорее, баранов, – поправил его Алластар, вскидывая голову и поглаживая метку поверх одежды. – Не моя вина, что вы не разглядели очевидного. Другой вопрос: как долго мы будем слушать подмастерье, когда нас ждет его великий наставник? Где тот, кто платит тебе за представление?

Шердак взмахом руки вытащил нож из стены, и Лерия показалось, что он швырнет его в сноба, но старик лишь заставил его вернуться к Сайлену.

– У меня действительно есть наниматель, – сдержанно произнес он, будто подтверждая, что земля и вправду круглая. – Как только он поймет, что вам можно доверять, маски падут. Пока же, придется слушаться моих распоряжений.

Крафт, который немного поостыл, вновь вернул лицу беспечное выражение. Было похоже, что происходящее не в меру забавляет его:

– Предположим, мы согласимся на твои условия. Но что взамен? Деньги мне не нужны. Ты даже можешь назвать цену, что тебе предложили. Я покрою ее вдвое, поверь, все будет куда увлекательнее.

– Веритель приюта предвидел твой вопрос, Крафт, – приблизился Шердак. – Не будь столь предсказуем. Удача, слава и богатство всюду следуют за тобой. И жизнь твоя – сплошной праздник, на котором остальные – лишь временные гости. Но в череде повторяющихся дней тебе вдруг стало скучно. Тебе захотелось чего-то нового, неизведанного и, несомненно, опасного. – Его взгляд скользнул вбок. – Опасность. Ее так много у Виены. Воровка, постоянно выставляющая в качестве куша свою жизнь, чтобы однажды получить то, что было отнято с детства. Тобой движет зависть. Еще бы, до сих пор жить в нищете, имея такой дар и выполняя мелкие заказы. А ты, Сайлен?! Ты бы мог добиться большего. У тебя есть отец, к чьему слову прислушиваются, и деньги, которые никогда не составляли проблемы. Подачки судьбы сыплются на тебя с небес, как из рога изобилия. Любое твое желание исполняется в два счета. Если бы не одна досадная вещь. Ты ленив. А ведь тебе едва исполнилось шестнадцать.

– Что за…

– Тише. Я уже дошел и до тебя, Тресс. Вы бы с Крафтом могли сойтись на общей почве. Оба любите праздно проводить время, оба не знаете меры. С одной лишь разницей. У Крафта хватает на это средств. А вот ты давно опорожнил свою кубышку. И ведь надо тебе самую малость: покой и накрытый лишь для тебя одного стол. Я бы мог помочь, подумай, – вкрадчиво произнес Шердак и улыбнулся. – Алластар. Вот в чьей жизни есть все выше перечисленное. Деньги, внимание, риск. Но признать это, значит, выдать твою слабость. Тщеславен ты, хоть этого никогда в себе не углядишь. Найти награду для тебя было всех сложнее. Пока не понял я, что победа и будет для тебя высшей платой. Опереди других, выбери правильный путь и сумей на нем устоять. И ты получишь то, к чему так стремишься. И последние. Лерия и Летор. Вы родились в один день и час, вы похожи как две капли воды. Два человека, разделивших одну судьбу. Но так ли это? Я знаю, что вами движет. Одна посвятила себя мести, другой – запутался, так и не определившись, на чьей же стороне он сражается. Есть у меня и для вас подарок. Лемегетон замкнется, Лерия, и ты заточишь оставшихся демонов. Я дам подсказку. Но что ты и твой брат будете делать с демонами, что поселились в ваших душах?

Лерия чувствовала на себе его давящий взгляд и уже порывалась уйти, проклиная, что вообще явилась в паршивый приют. Но ее по-прежнему что-то удерживало. И она не могла сказать, что это было нечто созидательное.

– Все вы не замечаете, как меняетесь день ото дня, – меж тем не останавливался Шердак. Его заготовленная речь все еще забавляла Крафта, как и шевелящиеся в нише тени напускной магии. – Проклятие, что я наложил, будет медленно подводить к черте, пока на руках пульсируют оставленные метки. Выполните задание, и я отзову его обратно. Жизнь и смысл к существованию – так ли мала возводимая плата?

– Проклятие? – повторил Сайлен. – Что же помешает нам самостоятельно его снять?

– Неведение. Хотя, – Шердак досадливо повернулся к Лерии, – кое-то уже имеет определенные соображения. Не так ли?

Лерия оторвалась от созерцания печати. Взгляды, устремленные на нее, раздражали. Однако она все же ответила:

– Праздность. Леность. Зависть. Чревоугодие. Тщеславие. Злоба. И, – она мельком взглянула на брата, загибая пальцы, – очевидно, похоть. Семь грехов, одно проклятие. Жаль срывать столь чудный план, но что поделаешь.

Она поднялась с твердым намерением на этот раз уж точно покинуть приют.

– Прежде чем делать выводы, попробуй сама отозвать магию. Ничего не получится, милая, объедини вы хоть все свои силы. – Шердак заложил руки за спину и мечтательно прикрыл глаза. – Кроме того у вас не так много времени. Скажу больше: у вас есть ровно полторы декады. С каждым новым днем грех будет разрастаться внутри. Пока не вытеснит душу.

– Значит, ты все предусмотрел, – смеясь, отозвался Летор.

– Люблю появляться на публике подготовленным, – столь же добродушно произнес Шердак, хотя в его взгляде не было и намека на учтивость.

Летор кивнул, показывая, что подобная задумка достойна уважения, и, подавшись вперед, спросил:

– И что же нам предстоит сделать? Отправиться на край Света и привезти предмет твоих астральных грез?

– Проще. Убить человека.

– Такая малость, – парировал Летор. – Учитывая масштабность разыгранного перед нами представления, что же ты сам, вернее, твой наниматель не взялся за дело?

– Потому что я не знаю, как этот человек выглядит и где находится. У меня есть лишь следы его пребывания по всему Свету.

– Подожди. – Тресс облизнул губы. – Если ты говоришь, что в нашем распоряжении чуть больше декады, как мы найдем его?

Шердак расплылся в слащавой улыбке, словно ему в довесок к приюту только что посулили еще и половину Гэрлона, жестом заставил приподняться одну из половиц, открывая в полу нишу.

– Вы же маги. Кричите о своих способностях на каждом углу, спеша применить их по поводу и без. Найдете способ. Впрочем, если не справитесь, я без труда найду других.

Глава 2

Предубеждение.

В наше время убийство не тревожит души,

Это жутко и горько – отрицать не спеши!

Ты подумал о ком-то: "Хоть бы сдох, наконец!"

А ведь знаешь прекрасно – мысль быстрей, чем свинец.

Или где-то случайно что-то лживое сплёл,

Не хотел ты плохого, но донос не учёл.

Слепому медяшку ты не подал у храма.

"Проживёт", – ты подумал. – "У меня своя мама".

А назавтра калеки не будет. Совсем.

Только мысль тоскует: "Не успел. А зачем?"

Мы привыкли к убийствам рукою, войной,

Только это – лишь следствие. Корень иной.

Мысль. Слово. Поступок. Вот порочная связь.

Ты пытался хоть раз мыслей вычистить грязь?

Да, добро с кулаками быть должно. Сможешь ты

Клятву дать, что ни разу не преступишь черты?

Справедливость на свете существует, друзья:

Убивая другого – убиваешь себя!

Колокол похоронный по усопшим везде

Вызывает озноб – он звонит по тебе.

(Лясинэ)

Пламя безвольно дрожало, заключенное в каменные тиски камина. По сточной трубе, отдававшей глухим перестуком, носился ветер. Казалось, прошло совсем немного времени с тех пор, когда дождь, до этого робко стучащий по жестяному скату крыши, создал еще один слой на стекле.

Пространство, густое и серое, изрешеченное насквозь и спаянное с полночной мглой, расползлось по всем направлением, примкнув к себе небо и землю. Так что невозможно стало провести между ними даже ничтожную, размером с нить, границу. Половица прогнулась, вновь занимая свое место и закрывая теперь уже пустую выемку в полу.

В руки Сайлена прыгнул лук и колчан стрел, мальчишка от неожиданности едва удержал их.

– Если тебе просто было не с кем поохотиться, мог бы сказать об этом напрямую, а не раздавать каждому из нас места в первый ряд на грядущий апокалипсис. – Летор скрестил руки на груди.

– Это не просто стрелы, – будто и не слыша его насмешливой реплики, продолжал Шердак. – Это – сама смерть. Древко и лук сделаны из дерева, выросшего на пепелище разрушенного города. Наконечник вылит из стали, когда-то сверкающей в гранях клинка, унесшего жизнь тысяч людей. А колчан…

– Из кожи, содранной с незадачливого рассказчика, поведавшего тебе эту историю, – перебил Летор. – Неужели байки о старухе с косой ушли в прошлое?

– Глумишься? Зря. Пытаясь скрыть замешательство, ты можешь зайти слишком далеко. А, может, уже зашел? – хрипло произнес Шердак. – В словах твоих я начинаю слышать надменность. С ней дружно лишь тщеславие. Кажется, забыл я вам сказать о небольшом условии, сопровождающем проклятие. Семь грехов, каждый из которых в любой момент способен перейти в другой. Иначе бы грехи не назывались смертными. Гибель может принести один из них или семь сразу. Все зависит от того, насколько вы впустите их в душу.

Тресс, немного протрезвевший от услышанного, выхватил из кожаного чехла, что держал в руках Сайлен, несколько стрел. Мальчишка с радостью отдал бы и лук, если бы его пожелала забрать даже сама Тьма.

– Откуда мы можем знать, что твое проклятие не сведет с нами счеты уже к утру? – крутя в руках одну из стрел, заметил Тресс. – Где гарантии?

– Их нет. Вы сами подберете для себя подходящую дозу яда. Праздность немного не дотягивает до общепринятого греха, но она – прямая дорога к алчности. Как только уважаемый судья потребует невозможного – бейте тревогу, – он рассмеялся, – или его самого. Но прежде хорошо подумайте: не заразитесь ли вы при этом новым грехом – гневом, что обратится в злобу?

Лерия, которую, как и Тресса, привлекли стрелы, прищурилась, пытаясь разглядеть в слабом свете хоть какие-то символы. Она протянула руку за стрелой и поняла, что не ошиблась. Мелкая, различаемая только на ощупь вязь. Поймав блик, падающий от огня, Лерия увидела разорванную цепочку рун и сразу же вернула стрелу, решив разобраться со всем позже. Без свидетелей.

– Порочный круг получается. Ставки, что нас отправят в мир иной, слишком высоки. И потом, если мы выполним то, что ты хочешь, и убьем этого загадочного человека, не станет ли наш поступок верхней планкой? – не сводя глаз с Шердака, поднялся Летор. – Убийство будет грехом куда более тяжким, чем перечень тех, в которых ты нас так поучительно обличаешь.

– Не будет. Как только вы справитесь со своей работой, метка исчезнет. – Шердак подойдя к перевернутому столу, остановился в паре шагов от собравшихся. – Вдобавок, формируя вашу великолепную семерку, я выяснил одну немаловажную деталь. Каждый из вас хотя бы единожды уже преступал черту. Вопрос лишь в том: насколько еще мест рассчитано возведенное вами же кладбище?!

– Что ты несешь? – Медальон на груди Крафта качнулся, когда тот резко подался вперед.

– А разве – нет? Судья никогда не задумывался, что случилось с людьми, которые приходили к нему за помощью? Неважно, просили ли они об услуге или искали временного укрытия. Ответ был один. Ты даже не пытался найти причин для отказа. А другие несчастные, которые угодили за решетку только потому, что мешали интересам верховного судьи? – Он наклонился ниже, к самому уху Крафта. – Лерия могла бы многое рассказать о судьбе семей, лишенных средств к существованию. И пусть ты никогда не заносил кинжал, но твои руки в крови. Каждое слово, мысль, поступок. Все неотвратимо подводит к краю. Ведь так, Лерия?

– Тебе виднее. По части заблудших душ, подозреваю, ты – мастер. Мы ведь не первые, кого ты наставляешь на путь истинный? – грубо заметила она, проводя кончиками пальцев по оставленной метке.

Шердак опустил голову, поднес руку ко лбу, точно испытывая вселенскую усталость:

– Ты думаешь, что борешься за правое дело. Пытаешься замкнуть печати, чтобы не дать миру погрузиться во Тьму. Однако рассеять ее внутри себя не пытаешься. Сколько стражей ты уже убила? Нет, не отвечай. Ты непременно скажешь, что они – лишь марионетки в ловких пальцах лукавого. Именно поэтому ты пытаешься обрезать связывающие их нити, забывая, кем они являются в первую очередь.

Лерия дернула плечом, показывая, что обвинения старика ничуть ее не трогают. Но уходить передумала. Если Шердак знал о стражах, вполне возможно, что его предложение могло оказаться правдой.

– Пресвятые угодники, сейчас расплачусь. – Летор обогнул стол, подняв сохнущую возле камина куртку, и пару раз ее встряхнул, прежде чем одеть. – Так бы и слушал излияния всю ночь, уж больно проникновенно у тебя получается. Да жаль: ждут дела. Я бы на твоем месте подыскал себе более завлекательную работу. Например, на должности проповедника. И благодарных слушателей будет предостаточно, и, глядишь, сам в свои россказни поверишь.

Шердак поправил жесткий ворот на шее, как если бы тот был ему тесен, и с тоской взглянул на угасающее в камине пламя:

– Не веришь? Это поправимо.

Летор с издевкой смотрел, как старик что-то вычерчивает в воздухе. Тени, уснувшие в углах комнаты, вновь пришли в движение. Судья, еще недавно с интересом прислушивающийся к словам старика, зевнул:

– Поначалу я думал, что ты предложишь нам что-то действительно стоящее. Но ты всего лишь обычный шут, который потерял своих зрителей. – Крафт сплюнул и поморщился. – Мне тоже пора.

Судья поклонился, но, скорее, выражая иронию, чем почтение, и внезапно, словно поскользнулся на свежем льду, упал. Лерия дернулась, ее руки будто погрузили в чан с кипятком. Жар метки пробирал до костей и скручивал сухожилия.

Она склонилась, всеми силами пытаясь не оказаться на полу, прижатая магией метки. И, судя по крикам, остальные испытывали то же самое.

Летор рванулся, из его кармана вылетел и застучал по полу металлический жетон со свинцово-серыми окисленными краями. Тени в углах комнаты забурлили, как в котле сельской ведьмы.

И в один миг боль исчезла.

Лерия потянула рукав плаща, открывая метку, больше не похожую на уродливый рубец. Змея с грязными темно-зелеными разводами выглядела так, словно ее только что наскоро растушевали на запястье.

– Если сейчас уйдешь – обратной дороги можешь и не найти. – Шердак отвернулся. Не понятно было, испытывает ли он досаду или просто не желает выдать отразившиеся на лице эмоции.

– Что ж. Я люблю плутать в потемках. – Летор быстро пробежался пальцами по пуговицам и выжидательно посмотрел на остальных.

– Он прав. Все мы здесь засиделись, – сонно потянулся вслед за ним Сайлен.

– Ты позволяешь лени брать верх, – с нескрываемым раздражением в голосе произнес старик.

– Скорее, я не позволю тебе командовать мной, – отозвался Сайлен, практически незримо отправляя нож за пояс и проходя сквозь Шердака.

Старик качнулся, делая несколько шагов по направлению к арке, у которой уже стоял Летор, и порывисто обернулся.

– Лерия, ты же не дашь брату погибнуть? – чеканя каждое слово, произнес Шердак.

– Мой брат умер несколько лет назад.

– Верно. – Летор на миг замер, всматриваясь в серые глаза Лерии, и, больше ничего не сказав, скрылся в темноте арки вместе с Сайленом.

Какое-то время в комнате было слышно лишь потрескивание веток в камине и биение дождя снаружи. Пока пятеро, отодвинувшись друг от друга, не устремили взгляды в одну точку.

– Объясни-ка нам еще кое-что. – Тресс занес руку над луком, но через секунду в нерешительности ее одернул. – Если наша цель – всего лишь человек из плоти и крови, к чему все эти излишества? Ты можешь убить его с помощью магии, не сходя с этого места.

– Видишь ли, этот смертный не так прост. Его защищают от любого вмешательства. Будь то клинок или магия. К тому же, как я говорил, мне неизвестно, где он сейчас находится.

– За что ты хочешь его убить? – резко спросила Лерия, все еще смотря в черный провал арки, где совсем недавно стоял Летор.

– А это так важно?

– Мне нужно знать.

Шердак обвел задумчивым взглядом стены комнаты, после чего кивнул:

– Есть пророчество, согласно которому однажды он затмит своей тенью Свет. В его руках окажется мощь, которая еще никому не была подвластна. Он повернет время вспять, уничтожив все, к чему мы привыкли, и создаст новую реальность.

Тресс хрипло рассмеялся, словно это была лучшая шутка, которую он услышал за день.

– Всегда уважительно относилась к разного рода пророчествам, но не кажется тебе, что это звучит довольно странно? Получается, знаешь о нем лишь ты, что учитывая всевидящее око Лиги, просто невозможно, – склонила голову набок Виена, заплетая в косу пепельные волосы.

До этого она молчала, как и Алластар, выжидая, что последует за предложением старика.

– А кто тебе сказал, что наша наимудрейшая Лига, храни ее провидение, находится в неведении? Ее основатели хотят отхватить приличный кусок от общего пирога под названием Рениак. Но ни мой наниматель, ни гончие Лиги не могут добиться успеха вот уже четыре долгих года. Момент восхождения близок, а Рениак с каждой минутой обрывает все больше тянущихся к нему нитей. – Шердак направил взгляд на чехол из грубой пористой кожи. – Ни у кого другого до вас не было такого преимущества. Здесь семь стрел, а, значит, у вас будет только семь попыток с ним справиться. Использует ли каждый из вас свой шанс или натянет тетиву кто-то один – решать не мне. Но не останьтесь с пустыми руками, когда рулетка судьбы укажет на ваше имя.

***

Лерия свернула карты, даже не взглянув на них, и сунула на дно сумки. Немного помяла в руках податливую кожу, из которой та была выделана, и швырнула сумку на кресло. Закрепив на перевязи небольшой мешочек, она опустила за голенище сапога кинжал, поправила штанину и спрятала во второй сапог еще один кинжал.

Поднявшись, Лерия медленно прошлась до окна, проверяя, насколько будет удобно носить недавно купленное оружие, и, запустив руку под подоконник, вытащила зажатый между двух досок сверток.

Несколько дней назад за него пришлось отдать практически половину денег, вырученных с продажи камней. Три рубина, полученных Лерией за спасание сына золотаря от демонических происков, неожиданно пришлись кстати. Печати высшего уровня помимо должной сноровки требовали и особой подготовки. И в первую очередь магической.

Еще один круг, изображенный на листке, содержал иные имена, те, что Лерия до этого времени не слышала. Имена четырех демонов, которых провидение припрятало в качестве главного блюда.

Толкнув дверцу, ведущую в небольшую пристройку, Лерия плеснула в лицо из чана уже давно остывшей воды, и, подняв голову, столкнулась со своим отражением. Зеркало было старое, с подбитыми краями и трещиной, пересекающей его середину словно гигантский шрам. Откинув несколько мокрых прядей со лба, она сняла с крючка еще не до конца просушившийся плащ и, одев его, поморщилась. Укороченные рукава весьма некстати выставляли напоказ черную, с зелеными разводами змею, заглатывающую хвост.

Лерия вздохнула. В череде случившихся событий она уже и забыла о метке, которой ее так предупредительно наградили в приюте. Пришлось возвратиться в комнату и основательно порыться в шкафу, прежде чем выудить из него пару кожаных перчаток, закрывающих руку до середины предплечья. Оставив на прикроватном столике горсть монет в качестве платы за ночлег, Лерия вышла через черный ход, пытаясь избежать лишних расспросов со стороны хозяев дома, и пересекла крытый мелкой щебенкой дворик.

Договорившись встретиться на выезде из Гэрлона, они по минимуму распределили время, чтобы немного отдохнуть и дождаться открытия лавок. С двоими выбывшими круг сузился до пяти человек, чему Лерия была рада, представляя, как пришлось бы сдерживать себя, останься с ними Летор. Впрочем, она не могла не учесть и другой детали. Лук со стрелами были предназначены Летору самой судьбой. Лерия помнила, как еще в детстве, лет в шесть, отец учил Летора стрелять.

Летор не расставался с луком ни на мгновение, повсюду таская за спиной и отбив у соседских мальчишек всякое желание его задирать.

С тех пор все изменилось. Лига посчитала предателями тех, кто помогал ей в закрытии печатей.

После вчерашнего дождя сырость въелась в воздух и накипью распространилась по городу. Дороги за пределами города, наверняка, размыло, а солнце, блеклым пятном проступающее сквозь тучи, едва грело. Рассчитывать на то, что предстоящая поездка выдастся комфортной, не приходилось.

Со слов Шердака, им предстояло перешерстить чуть ли ни половину Света, а то и в саму Тьму с визитом вежливости нагрянуть. Последние следы Рениака были замечены не так далеко от Гэрлона. В одном из городов на периферии, Ярре. Ярра примыкала к славной столице и беспрекословно подчинялась верховной власти Лиги. От человека по имени Рениак в распоряжение благотворительного совета перешел один из старых домов на окраине города. До этого дом числился за одной разорившейся семьей, которая продала его в надежде расквитаться с долгами. Незнакомец купил дом через подставных лиц, напрямую с ним никто не общался, и сделал это, похоже, отнюдь не из благодушия. Он хотел привлечь внимание.

Возможная близость Рениака настораживала, поскольку подобное обстоятельство являло ту еще загадку. Как учредители, при всем влиянии на город, до сих пор не поймали человека, который пусть и согласно пророчеству, ставил под угрозу существование Лиги?..

Это могло говорить лишь о двух вещах. Либо Шердак не был до конца честен, что уже представляло собой истину, либо Рениак в действительности выступал темной лошадкой, обуздать которую не могли даже лучшие гончие Лиги.

Когда Лерия подъехала к воротам, попутно отыскивая в кармане немного мелочи для нищих, обычно сидящих на выезде из города, дорога оказалась перекрытой. Четыре стражника, расположившихся попарно, по ту и другую сторону от огромных черных ворот, сомкнули протазаны, приказывая остановиться.

– Поворачивай обратно, – глядя сквозь нее, крикнул один из них.

– Законы Гэрлона позволяют мне беспрепятственно выехать из города.

– Сегодня покинуть его ты можешь лишь вперед ногами, – гаркнул другой стражник. – Поступило распоряжение перекрыть все выезды, так что тебе мой совет – не испытывай наше терпение. Разворачивайся!

Лерия спрыгнула на землю, и двое стражников одновременно нацелили на нее копье, не иначе как расценив это за вызов. Тонкий диск, подвешенный на перекладине у ворот, волчком закрутился на цепочке. Диск чувствовал магию, хотя Лерия не могла похвастаться должным уровнем сил. Скорее, дело было в метке, выжженной на запястье и сейчас скрытой от глаз.

– Пропусти ее.

Приказ прозвучал со спины таким тоном, будто сами учредители заговорили в унисон. И Лерия отчего-то сразу узнала кому принадлежал голос, хотя и слышала его только однажды. Вчера вечером.

– Что за…

– У меня есть разрешение покинуть город.

Стражник выругался, но все же подчинился.

– Я начинаю думать, что твое тщеславие – не такой уж и грех, – протянула Лерия, подхватывая лошадь за поводья и глядя на Алластара, держащего в руках пропуск. – Откуда у тебя такие полномочия?

– Похоже, ты действительно давно не была в этих краях. В Гэрлоне у меня много влиятельных знакомых, которые всегда сочтут за честь помочь, – пропуская ее вперед, пояснил Алластар. – Тебе бы стоило получше узнать своих попутчиков, прежде чем отправляться с ними на поиски загадочного Рениака. Ты убежала из приюта, будто за тобой гналась стая голодных волков.

Пройдя между воротами, они оказались на главной дороге, по правую сторону от которой саженей через сто начинался лес.

– И как только Шердак не побоялся тебя привлечь, – с иронией отозвалась Лерия, отметив, что Алластар слишком серьезно воспринял собственный грех.

Прошлой ночью в приюте он показался ей не слишком многословным, что для того греха, в котором его уличал Шердак, было весьма сомнительно. Алластар не порывался уйти, но и не пытался перетянуть одеяло на себя. Он словно не хотел привлечь внимание остальных, что никак не вязалось с манерой поведения, продемонстрированной мгновение назад.

– Во-первых, я приехал в приют по собственной воле, а во-вторых, старик умело замел следы. Что можно взять с того, кого на самом деле рядом нет? Да и потом, надо же было ему добавить к нашей честной компании пропуск во все земли Света.

– Да уж. С тобой Шердак явно не просчитался, что нельзя сказать обо мне. Только что я едва смогла себя сдержать.

– Ты не добилась бы ничего кроме листовок с изображением своего милого личика с приписанной ниже суммой за поимку, – заключил Алластар, сворачивая с дороги на узкую тропку, тянущуюся к лесу. – Я оставил лошадей в пролеске. Подождем остальных там.

Лерия оглянулась на стражу и не удержалась от вопроса:

– Что случилось? Еще вчера меня ввезли сюда на телеге в полной отключке, а сейчас даже в здравом уме и трезвой памяти выпускать не желают. Не знала, что в Гэрлоне проблемы с приростом населения.

– Вчера убили одного весьма значимого человека. Тело обнаружили в старой харчевне в нижнем ярусе города. Отсюда все эти предосторожности. Они хотят найти убийцу. Весьма некстати, учитывал тот факт, что Крафт входит в судейскую коллегию. Ему придется задержаться на некоторое время.

– Крафт. – Лерия вспомнила пристальный взгляд судьи. – Ты знал его до этого?

– Мы с ним знакомы на протяжении уже нескольких лет, и тем неожиданнее для нас обоих стала недавняя встреча в приюте. Что-то не так? – уловив сомнение в глазах Лерии, спросил Алластар.

– Уж кого, как ни Крафта, должна заинтересовать случившаяся смерть. Перед нашей встречей в приюте я видела его вчера вечером в харчевне.

– Намекаешь на причастность судьи?

Лерия пожала плечами:

– Возможно. Он – единственный, кому достался не сам грех, а один из его отголосков. И он явно темнит, говоря, что не ведал до вчерашнего вечера, что за дела творятся в приюте.

– Крафт на многое привык закрывать глаза, – насмешливо произнес Алластар. – Но ты в чем-то права. Судья знает больше, чем говорит. К примеру, его кое-что связывает с маленькой завистливой воровкой, хотя Крафт и промолчал об этом на первый взгляд незначимом обстоятельстве. Пару лет назад судья сам не брезговал воспользоваться услугами изворотливой девицы, которая благодаря своим магическим уловкам умудрилась стащить для него несколько занятных вещиц. Однако Крафт выставил ее за ворота, как только помимо выгоды стал видеть в ней соперника. Виена очень скоро поняла, что может получить за работу гораздо больше денег, если продаст краденое покупателю пощедрее. На этом их союз распался. Но воровка оказалась не последней в списке наших общих знакомых. Тресс – бывший наемник, пытающийся утопить грехи в спиртном, тоже выполнял в свое время для судьи не самую чистую работу.

– Получается, Крафт знает троих из семи, – замедляя шаг, чтобы не поскользнуться, в том месте, где тропа резко пошла вниз, отозвалась Лерия. – Еще одно совпадение.

– Зато о тебе ему, – Алластар искоса взглянул на Лерию, – как и мне, ничего не известно. Не хочешь мне рассказать, почему осталась? Я вижу: тебя будто изнутри что-то подгоняет. И проклятие вовсе не пугает тебя.

– Зачем прирожденному триумфатору слушать мои проблемы? – поморщилась Лерия. – На добрую фею-крестную ты не похож.

– Хочу кое-что понять.

– И что же?

– Шердак предложил каждому из нас то, что неразрывно связано с грехом. Крафту – еще одну возможность поразвлечься. Ведь, если отбросить все предостережения, связанные с проклятием, он втянулся в эту историю ради новых ощущений. Крафту нужен риск, и он рассчитывает испытать его сполна. Это ли не новый виток для его праздности? Тоже ждет и остальных. Виена в случае удачного расклада сможет жить в свое удовольствие, но к хорошему быстро привыкаешь, а то, чем обладаешь, быстро надоедает. Зависть едва ли в ней угаснет. Трессу достанется столько денег, что хватило бы, чтобы накрыть стол в любой точке Света или же Тьмы. Сомневаюсь, что это умерит его склонность к чревоугодию. Сайлену Шердак прочит возможность проявить себя вне тех привилегий, что за ним числятся. Пожалуй, он бы еще смог перебороть леность, если бы не отказался от участия в нашем сомнительном дельце вместе с твоим братом. Мне же сулят еще одну победу в общий зачет. Но я не так глуп, чтобы купиться на его высокопарные высказывания. – Алластар усмехнулся. – Вот видишь, во мне опять заговорило тщеславие. Хоть старик и пообещал снять проклятие, но, по сути, дав нам желаемое, он лишь подготовит благодатную почву для взращения грехов. Впрочем, тебе Шердак пообещал нечто другое. Помощь. Я слышал кое-что о печатях. Кажется, их осталось не так много, и они все принадлежат высшим демонам.

Лерия остро ощутила, что такой, как Алластар, не терпит конкуренции. Он нравился ей не больше Шердака.

– Ты слишком усердствуешь, стараясь показать бескорыстие намерений. Тебя не касаются мои проблемы, – холодно произнесла она.

– Конечно же, нет, – неожиданно легко согласился Алластар. – Хорошо, если не хочешь, можешь не рассказывать. Мне действительно не особо заботят чужие проблемы. Но в тебе есть что-то, иначе Шердак бы не счел, что у нас есть равные шансы.

– И ты признаешь это, несмотря на свою гордыню?

– Я признаю это, потому что вижу: сила поделена между тобой и братом. И преимущество отнюдь не на твоей стороне.

– Ты прав. Летор намного меня превосходит. Но это лишь тогда, когда дело касается практики. Летор любит играть на публику. Он строит из себя этакого простачка, шутника-затейника, но я-то знаю, кем на самом деле является. – Лерия вспомнила, как в приюте Летор выронил жетон. Шердак не мог не увидеть этого, но все же сделал вид, что не заметил. – Десять лет назад моих родителей арестовали по доносу. В наш дом ворвались на рассвете, когда все спали. И единственным, кто мог их остановить, был Летор. Но братец не сказал и слова против. А к ночи вовсе исчез из города, как и из моей жизни. Навсегда.

– И ты никогда не пыталась выяснить – почему?

– Зачем? Судя по опустошенному тайнику, где отец хранил сбережения, Летор уже выбрал для себя новый смысл к существованию. Похоть – малое, что он успел в себе взрастить за прошедшие годы.

– Ну, а ты? – Алластар остановился напротив. – Девчонка, для которой оказались заперты все двери. Ты же выжила.

– Злоба – не самый худший советчик, когда карман пуст, а твой дом приказали сжечь. Мы с Летором – близнецы. Но провидению захотелось разделить между нами силу отнюдь не по-братски. У меня – лишь пятая часть ее. Зато есть кое-что другое. Я – теоретик. Знания помогают выжить, а гнев не дает опустить руки, – скороговоркой, которую не раз повторяла себе, произнесла Лерия, умолчав о самом главном.

Причина ее злости крылась даже не в предательстве брата.

Ей везде мерещились семьдесят две печати, подчиняющие демонов. Из них открытыми до сих пор оставались девятнадцать. Наследие великого правителя, когда-то призвавшего демонов, чтобы остановить распространение Тьмы. Соломон создал печати, когда Тьма хлынула в подвластные ему города. Магический дар сберег от разрушения крохотную часть нетронутых земель – Эшерс и несколько городов вокруг столицы, а печати, разбросанные в разных точках оставшегося Света стали для демонов пристанищем, из которого невозможно вырваться. Но правитель был всего лишь человеком. После его смерти Тьма, уже никем не сдерживаемая, двинулась дальше, печати оказались взломаны. И тогда последователям Соломона пришлось пойти на уступки. Он вновь призвали демонов, однако, не обладая даром правителя, учредители Лиги не смогли повторить то, что когда-то удалось Соломону.

Семья Лерии, а вместе с ней еще три, что служили Лиге, поклялись загнать демонов обратно.

Общими усилиями они замкнули большую часть печатей, как вдруг поступил приказ остановиться. Учредители словно забыли о прошлом, предложив демонам заключить сделку. Протекторы Лиги пошли на уступки, воспользовались темной стороной магического дара.

Лига отдавала души преступников, приговоренных к смерти, а демоны, выполняя свою часть договора, сдерживали Тьму.

После ареста родителей, Лерия продолжила их дело, загнав обратно восьмерых демонов.

Но печатей все равно оставалось слишком много – девятнадцать. Девять из золота, четыре из ртути, три из серебра, две из меди и одна из свинца. Все они охранялись стражами, убивать которых с каждым разом становилось сложнее. За очередной печатью скрывался демон на ранг могущественнее предыдущего. Даже знай Лерия расположение оставшихся печатей, замкнуть те, что вылиты из золота, в одиночку было невозможно.

Шердак же обещал помочь. И если держателю приюта удалось выжечь метки на запястьях магов, подобных Крафту или Алластару, его обещания могли оказаться не пустой болтовней.

– Злость сохранила тебе жизнь, – с сарказмом в голосе заметил Алластар. – Как знать, может, и проклятие спятившего старика тебя не остановит.

– Метки меня не волнуют. Главное, чтобы Шердак сдержал слово.

Алластар внимательно посмотрел на Лерию и рассмеялся:

– Понятно. Он и в тебе жертву видит. Как только получишь желаемое, гнев возьмет свое.

Лерию раздражала его манера общения. Алластар говорил так, будто все ставки были уже сыграны. И победила единственная, та, что принадлежала ему.

– И что ты предлагаешь? – она не стала спорить. В конце концов, Алластар мог быть полезен.

– Если Шердаку так хочется получить желаемое, не будем его разочаровывать. Возьмемся за дело, но немного усложним правила. Мы найдем его нанимателя. Истинного заказчика. И прижмем к стенке.

– Мы вдвоем?

– Тебя что-то смущает? – полунасмешливо уточнил Алластар, словно не он только что рассказал, что судья – его давний приятель.

Лерия повела плечом.

– То, что тебе тщеславие не дает сомневаться, – это понятно. Но тот, кто нанял Шердака, явно не желал близкого знакомства, раз не представился лично вчера в приюте.

Алластар улыбнулся.

– Этот человек, Рениак, нужен ему. И он будет следить за каждым нашим действием, а, следовательно, пребывать где-то поблизости. – Алластар демонстративно оглянулся и как бы вскользь произнес. – Как и гончие Лиги, в чье число входит твой брат.

Глава 3

Увидим – сказал слепой, услышим – сказал глухой.

День первый.

Летор открыл глаза, одновременно сунул руку под подушку, где обычно держал кинжал, и резко вскочил с кровати. Какой-то время он всматривался в темную фигуру, разместившуюся напротив в старом продавленном кресле, после чего расслабленно потянулся. Подойдя к окну, Летор наполовину раздвинул засаленные занавески, которые в пору было использовать в качестве половика.

– Пасмурный сегодня день. – Мужчина, болезненно бледный, с чересчур выступающими скулами, несколько отстраненно глянул в окно и сомкнул руки на груди.

– Декс. И давно ты здесь? – мрачно поинтересовался Летор, поднимая с пола разбросанные вещи.

– Не очень. По крайней мере, на финальную часть действа я не попал, если ты об этом.

Покосившись на девушку, спящую на кровати, Летор насмешливо скривил губы:

– Они не могли дождаться, когда я наконец потешу их самолюбие очередной байкой, поэтому и подослали тебя? Скверно.

– Нет. Скверно как раз то, что ты до сих пор позволяешь себе идти в обход приказам. Тебе следовало бы давно присоединиться к остальным, а не демонстрировать мнимую незаинтересованность в деле.

– Декс, старина! Всякий раз, когда наимудрейшая Лига подсылает тебя ко мне с очередным списком порицаний, я не перестаю удивляться, насколько самоотверженно в свое время мог выслужиться перед ней твой дядюшка. Подумать только, держать тебя словно собачонку на поводке лишь из-за уважения к родственникам. Нет-нет, не поднимайся, – видя, что того от злости едва не подбросило в кресле, с сочувствием произнес Летор. – Я ведь все прекрасно понимаю. Лига отлично платит, да и служба в качестве смотрителя – не такая уж пыльная работа. Скорее, кровавая.

Декс вцепился тонкими пальцами в подлокотники кресла и прищурился:

– Нападаешь. Как это знакомо. Все-таки Лига сумела тебя приструнить. Ты зависишь от нее, как и все мы, хоть и не хочешь этого замечать. Скрываешь истинные намерения под идиотской ухмылкой, но они все равно слишком предсказуемы.

– В самом деле? Тогда почему ты до сих пор не понял причину моего внезапного отступления? – неожиданно спокойно произнес Летор, приглаживая назад темные волосы. – Перед тем, как отдать себя на растерзание древнему проклятию, я кое-что узнал о Шердаке и приюте, в котором тот привык обстряпывать дела.

– Неужели? Первый раз за столько лет удосужился прочитать суть задания?

– Нет, конечно, – шутливо отмахнулся Летор. – У меня свои методы. Рениак давно снился нашим дорогим протекторам в страшных снах, но найти его – все равно, что разыскать святошу в преисподней. А все потому, что ни у одного из нас нет должной мотивации. Шердак привлекал магов четыре года, однако, все его попытки оказались тщетны, пока он не решил повысить ставки. Те люди, которых он собрал, конечно, безумцы, но не безумство ли главное в достижении цели? Я специально засветился в городе за пару дней до предполагаемой сходки и подготовился на случай, если предстоящая работа окажется мне не по плечу. Поэтому, я надеюсь, ты сам догадаешься, что заставило меня на время уйти со сцены?!

– Ты действительно болен, если добровольно пошел на это. – Декс мельком взглянул на метку, выделяющуюся на загорелой коже Летора.

– А наши уважаемые протекторы тебе действительно не доверяют, раз ты узнал обо всем только сейчас. Так зачем Лига послала меня найти? Еще одно задание?

Декс какое-то время сидел молча, упершись взглядом в кончики ровно подстриженных ногтей, после чего медленно вытащил из-под отворота плаща свиток:

– Хоть сейчас выполни поручение, не превращая его в еще одно представление. Твое своеволие уже стоило Лиге не одних потерь.

– Ты не поверишь, но и я о том же. Сколько раз я просил не ходить за мной, будто за красно девицей. Если нас кто-нибудь увидит вместе – конец моей дрянной репутации.

Декс скривился:

– Не преувеличивай. Я бы не пришел, если бы точно не был уверен, что это может навредить общему делу. К тому же, – смотритель с издевкой кивнул в сторону кровати, – избавиться от свидетелей не составит труда.

– Ты, кажется, до конца не понял. – Летор резко выбросил вперед руку, отчего его собеседника резко вдавило в спинку кресла и заставило запрокинуть голову назад. – Эту работу поручили мне. Так что, не гони лошадей. Поспешность только навредит. Кроме того, у меня как раз появился небольшой козырь, который при должном обыгрыше даст нам весомое преимущество.

– В самом деле? – морщась от боли, произнес Декс. – Уж не свою ли сестру ты имеешь в виду?

Летор улыбнулся и опустил руку. Понимая, что в словах Декса звучит очередная провокация, нацеленная, как и раньше, на выявление его слабостей, он чуть было не попался. Летор пришел в Лигу шесть лет назад и практически сразу же подрядился на выполнение тех заданий, за которые остальные не спешили браться. Поначалу учредители полагали, что в силу возраста мальчишка ищет приключений, ввязываясь раз за разом в авантюры и стараясь выслужиться перед ними.

Но все оказалось иначе.

Летор очень скоро дал понять, что работает лишь в одиночку, без напарников и помощников, независимо от сложности поручаемого дела. Он без лишних уговоров соглашался подстраховать кого-либо из гончих, но мгновенно закрывал двери, стоило кому-то из них сделать шаг в его сторону.

Возможно, Лига не была бы столь лояльна к нему, не прояви он себя должным образом в выполнение заданий. А, может, основателей прельщала его напускная развязность и отсутствие каких бы то ни было привязанностей…

– Появление Лерии для меня – неожиданность. Но то, что на нас решили одеть одну упряжь, – не случайно. Шердак, а, вернее, его наниматель не знали, под чем подписывались. И, наградив меня грехом, угодили в сети собственной глупости. Я якобы случайно обронил в приюте пропуск гончих. Наверняка, Шердак сейчас голову ломает, отчего я так поспешно отказался от его предложения. Да и мой удар исподтишка, как оказалось, никто не заметил. А ведь он находится у них под самым носом.

– Или они обыграли все таким образом, чтобы ты поверил в якобы существующее преимущество. – Декс провел рукой по шее и сглотнул. – Хотя сейчас это должно волновать нас в последнюю очередь. Я бы больше беспокоился о тех, с кем тебе придется находиться бок о бок в ближайшее время. Шердак выбрал их не только из-за грехов, все куда прозаичнее. Они – легкая добыча. С одной стороны, маги, чьи способности недооценить крайне трудно, с другой – люди, не имеющие ничего, что держало бы их на этом Свете. Их стоило бы пожалеть. Редкий дар, и такой бесполезный сосуд для него. Большинство из них довольствуются жалким существованием на самом дне, перебиваясь поблажками судьбы. Грехи их вторичны, не удивительно, что проклятие оказалось так прочно с ними спаяно.

Летор присел на край кровати, провел рукой по коже девушки и улыбнулся:

– Ты меня забыл внести в этот список. Моя доля проклятия ничуть не меньше, хотя я и не считаю похоть таким уж тяжким грехом. Скорее, небольшим допущением к нашей жизни. Но в одном ты прав. Как минимум двое из них могли бы получить нечто большее, чем владеют. Отсюда и их слабость, которую прочувствовал Шердак. Они понимают свою силу, но не умеют ей распоряжаться. А нашему загадочному нанимателю как раз вздумалось подергать за ниточки и посмотреть, что из этого получится. Если проклятие действует – они окажутся первыми жертвами.

Декс кивнул и, побарабанив пальцами по подлокотнику кресла, несколько отстраненно произнес:

– Ты странный. Одних, совершенно не гнушаясь, пускаешь на расходный материал, чтобы построить из них новую реалию, в которой греешь место для других. Не понимаю, как Лига может быть в тебя до сих пор так уверена, зная, что ты поступаешь всегда по-своему.

– В этом и заключается моя польза. Наимудрейшая Лига и сама не ведает, чего от меня ожидать. А, значит, никто не может мне помешать осуществить задуманное. Ложь или же правду я предпочел, так ли это важно? Куда важнее результат, а на средства протекторы, сам знаешь, не скупятся.

Глаза Декса помрачнели. Он знал, что Летор прав, и это злило его еще больше.

– Смотри, не заиграйся. Для Лиги ты представляешь определенную ценность, и пока она тебе во всем потакает. Но ты не повинуешься приказам и так и норовишь спутать все карты. У тебя есть способности, но они – ничто по сравнению с возможностями Лиги. Не набивай себе цену, гончий. Как только из ранга любимчиков ты попадешь в черный список, я буду рад получить на тебя заказ.

– Не сомневаюсь. А теперь извини. – Летор кивком указал на дверь. – Мои грехи мне покоя не дают.

***

Крафт со злостью хлопнул дверью и остановился, пытаясь унять дрожь в руках. К нему тут же подбежал один из распорядителей. Мужчина чересчур сутулился от сидячей работы и от того выглядел ниже судьи на голову.

– Все готово? – Вопрос, обращенный словно в пустоту заставил распорядителя склониться еще ниже.

Крафту, скорее, нужен был не сам ответ, сколько звучание собственного голоса в полной тишине. Без лишних расспросов и попыток найти объяснение его скорой отлучке.

Однако распорядитель, помедлив, все же решился нарушить молчание:

– Но, судья, разве вы не останетесь до первого слушания?

– У меня нет на это времени. – Крафт вытер о мантию испачканные чернилами пальцы. – И желания.

– Убийца не пойман.

– В самом деле? – скривился Крафт. – Ну так поймайте.

– Вы хотите сказать…

– Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать. Народу нужен убийца. Так дайте ему желаемое.

Чернила забились под ногти, и даже эта маленькая неприятность досаждала Крафту. Он хотел поскорее покинуть Гэрлон. Повседневные обязанности давно наскучили, а убийство младшего судьи коллегии хоть и наделало шума в городе, но не представляло ничего интересного.

Юлист в последнее время вел себя слишком неразумно. Пытался извлечь выгоду, балансируя между двумя сторонами. Думал, что все просто закроют глаза на его метания. Подобный исход был очевиден.

– Похоже, Шердак мелочился, приписывая тебе всего лишь праздность, – укоризненно прозвучало сбоку.

Крафт повернул голову, жестом отсылая распорядителя и мысленно даже радуясь прерванному диалогу. То, что перед ним окажется один из тех, чье имя значилось прошлой ночью в пределах магического круга, Крафт даже не сомневался. Но все-таки столкнуться взглядом именно с этим человеком ожидал в последнюю очередь.

– Ты? Что ты тут делаешь?

– Ищу ответы на свои вопросы. – Летор сидел на подоконнике, согнув ноги в коленях и прислонившись затылком к каменной облицовке стены.

– Я думал, что ты уехал из города.

– Дорогу перекрыли. Разве почтеннейший судья не знает об этом? – приподнял бровь Летор.

– Ты же маг. Для таких как мы преград не существует, – небрежно дернул плечом Крафт, вскользь отмечая, что его фразы все больше становятся похожи на те, что он привык задавать в зале суда.

Каждый раз, спрашивая себя, почему он выбрал именно этот путь, остановился на том, чтобы вершить правосудие, Крафт приходил к одному и тому же выводу. Ему нравилась игра в кошки-мышки.

Довольствоваться утехами, которые мог покрыть его всегда туго набитый кошель, становилось все труднее. Пропадал азарт, а с ним и чувство опьянения властью. Праздность больше не прельщала, как раньше. Но стоило верховному судье вновь заглянуть в затравленные, обозленные лица, все менялось, набирало новые краски. Сделать из нападающего жертву, день за днем ужесточая правила, – лучшего запала для своей превратившейся в потребность игры он и представить не мог.

Ведь дар Крафта был лучшим из того, о чем мечтало судейство. Возможностью отличать правду ото лжи.

Однако встретившись глазами с Летором, Крафт поначалу несколько опешил. Еще вчера, в харчевне, он впервые ощутил равенство сторон. Привыкший ощущать грань между истиной и вымыслом, судья не почувствовал и оттенка между ними. Летор казался для него закрытой книгой.

– В самом деле? Что ж. Тогда я действительно пришел сюда не зря. Раз для магов нет преград, скажи-ка мне вот что: почему судья так трепетно отнесся к какой-то записке и позволил втянуть себя в сомнительное дельце? Я знаю, какую должность ты занимаешь в Гэрлоне. Глупец бы на ней долго не задержался. Вот я и хочу понять, что заставило верховного судью лишить страждущих последней надежды и отправиться на край Света ради прихоти?

– Надо полагать, та же сила, что сейчас движет и тобой. Все мы ищем выгоды.

Судья досадливо разглядывал его, но кроме насмешки в серых глазах ничего не видел.

– Ты был в тот вечер в харчевне. – Летор резко спрыгнул с подоконника и приблизился к Крафту. – Нижний ярус города – не самое пристойное место для почтенного судьи и его теперь уже мертвого помощника. Твоя обязанность – карать, но ты, я вижу, не слишком торопишься ее выполнить.

– Не я один, – задумчиво произнес Крафт, глядя куда-то поверх головы Летора. – Только в отличие от тебя я вечер провел в компании бутылки отменного вина. А за тебя никто ручаться не может. Что ты там делал?

– Искал упокоения греху, – прикрыв глаза, с улыбкой ответил Летор. – Знал бы, в чьей компании мне придется коротать ближайший вечер, непременно бы пригласил присоединиться. Может, тогда помощник главного судьи остался бы жив?

– На что ты намекаешь? – хрипло произнес Крафт.

– Намекаю? – поморщился Летор. – Не в моих правилах петлять по узким дорожкам, когда можно спросить напрямик. Или, скажешь, Шердак был не прав, сказав, что ты охоч до риска? Алчность не всегда измеряется в денежном эквиваленте, куда приятней мерить ее в опасности, а, возможно, даже в страхе. Так много ли страха ты видишь в глазах тех, кому вынес смертельный приговор?

Крафт отстранился, с безразличием взглянув на своего собеседника, медленно двинулся к окну, и, не дойдя до него пары шагов, остановился:

– Мне ничего не стоит отправить тебя за решетку прямо сейчас. Как считаешь, сможешь повторить судьбу родителей?

Летор замер, сжав руку в кулак, но уже спустя мгновение заставил себя обернуться, навесив на лицо самое безучастное выражение:

– Это вряд ли. Они положили жизни ради того, что им никогда не суждено было увидеть. Я не привык к таким жертвам.

– Я пытался о тебе узнать хоть что-то. – Крафт подошел к окну и скользнул руками по гладким мраморным плитам, из которых был выложен подоконник.

– Неужели, мой грех стал привлекать не только женщин?

– Грех?! Слишком безобиден он у тебя. Да и Шердак упоминал о тебе как-то вскользь. Согласись, по сравнению с остальными, чьи грехи он расписал в деталях, ты просто праведник, по ошибке толкнувший не ту дверь и вместо храма попавший в обитель порока. С тех пор, как арестовали твоих родителей, ты буквально пропал из виду. И, судя по моим источникам, лишь изредка даешь о себе знать, появляясь при весьма странных обстоятельствах. Например, человека, похожего на тебя, видели в Тарлене, во время последней облавы.

– У меня слишком типичная внешность, – со вздохом констатировал Летор. – Да и, признаться, я действительно был в Тарлене где-то с год назад. Праздник урожая и все такое. Отличная ночка, помню, тогда выдалась…

– Ты – наемник? – прервав его фразу, произнес Крафт.

Летор рассмеялся, не обращая внимания на раздосадованное выражение лица судьи:

– Это поэтому ты ходил вокруг да около? Воспитание мешало спросить напрямик? Думаешь, я сначала прошелся с твоим помощником под ручку до комнаты, поболтал о погоде, а на прощанье прирезал? Слишком буйная фантазия даже для служителя правосудия.

– Ты появился в Гэрлоне в очень неподходящее время.

– Брось, судья. Будь честен хотя бы сейчас. Я знаю, что у тебя за дар. Может, ты и привык закрывать глаза на правду, но от этого видеть ее не перестал. Способности не так просто пригасить. – Летор сунул руки в карманы куртки и качнулся с пятки на носок. – Если, конечно, тебя не окружают маги одного уровня. С меня ты считывать не можешь, а вот с других – сколько угодно. Найти убийцу – для тебя не проблема, ведь ты удивительно тонко чувствуешь, как звенит ложь в словах осужденных. Но ты предпочитаешь находиться в тени. Так судья уже знает имя убийцы?

– Нет. – Крафт взглянул на него неожиданно жестко. – Юлисту вогнали нож прямо в сердце, не оставив никаких шансов. В другой ситуации это могло сойти за банальный заказ на судью, не согласившегося пойти на определенного рода уступки. Внешне все выглядит именно так. Но стоит капнуть поглубже, как открываются интересные обстоятельства. Еще теплящиеся отголоски магии и безоговорочное доверие жертвы своему палачу. Ты знаешь, что твоя сестра была в тот вечер в харчевне?

Летор прикрыл глаза, скрывая удивление:

– Мы с Лерией раньше жили в Гэрлоне, неудивительно, что она, оказавшись в городе, решила остановиться в знакомом месте.

Крафт шумно втянул носом воздух:

– Совпадение. Еще одно. Ты сам-то в него веришь?

– Верю. Веретено, что вращает сама судьба, сплетенные между собой нити прошлого и настоящего, а также прочая чепуха. Меня всегда занимали подобные истории. – Летор вытянул вперед руку, будто бы любуясь оставленной на предплечье меткой, и, не отводя от нее глаз, спросил. – В западной части Гэрлона, если не ошибаюсь, раньше занимались чеканкой монет.

Крафт некоторое время молчал, что-то во взгляде Летора его не устраивало, но, понимая, что тот так просто от него не отстанет, все-таки сподобился до ответа:

– Дело сейчас перешло к другому хозяину. Ритию.

– Отлично. – Летор стремительно развернулся и двинулся к выходу.

– Подожди, – окликнул его Карфт, по какой-то неясной для него причине чувствуя себя обманутым. Будто весь разговор затевался ради одного никчемного вопроса. – Зачем ты приходил?

– Ах, да. Совсем забыл. – Летор щелкнул пальцами и укоризненно покачал головой, уже стоя на пороге. – Передай остальным, что я в игре. Присоединюсь к вам в Ярре.

– Вдруг передумал? – усомнился Крафт, хотя его больше удивило, откуда Летор узнал, что они собирались отправиться именно в Ярру.

– Я же сказал, что просто люблю совпадения. А здесь их как раз предостаточно.

Крафт вернулся в судейскую комнату, придвинул кресло ближе к камину, устроился в нем, вытянув ноги на пуф, и положил на колени пухлую папку с документами.

Бумаги были пожелтевшими, мятыми от влажности кладовой, где хранились все время между слушаниями, а на самой папке стояла большая буква «Р».

Судья пролистал половину документов, размял затекшие плечи, встал, чтобы налить себе чай. Тот давно остыл, и Крафт выплюнул горькую жидкость с плавающими скрученными листьями в камин. Огонь зашипел, опал к потрескивающим веткам, но вскоре пламя вновь

выровнялось.

Крафт открыл неприметную с виду дверь, сделанную под гобелен. За ней оказалось прямоугольное отверстие с решеткой, через которое его кабинет соединялся с малым залом суда. Слушание, которое вел главный судья Гэрлона, уже подходило к концу. Приговор оглашался в небольшом помещении, где обычно рассматривались особо тяжкие преступления, к которым не допускались даже присяжные. Голос судьи в зале звучал как всегда монотонно, без единой эмоции. Крафт поморщился. При всем тяготении к судейской работе, такие дела он не любил. Ему нравилось играть с подсудимыми, но то, что обычно происходило здесь не забавляло.

Он не разделял решения Лиги отдавать демонам души преступников. Как опытный служитель закона Крафт знал, что человека с долей маниакальных наклонностей нельзя выпускать на свободу. А демоны, когда-то вынужденные подчиниться воле Соломона, были безумны. Главный судья Гэрлона понимал, что созданный учредителями механизм скоро придет в негодность. И никакой договор с тварями не заглушит их жажды. Чем больше овец шло на заклание, тем быстрее росли потребности Тьмы. Крафт испытывал настоящий азарт от судейства, но привлечение демонов, по его мнению, было крайней мерой.

Судья захлопнул окошко, услышав вскрик подсудимого, и вернулся к бумагам.

Ему не особо верилось найти в документах что-нибудь о Рениаке. Крафту не давало покоя другое. Прошлой ночью в приюте он разглядел интерес в глазах Алластара и удивление, так плохо прикрытое на лице Тресса. И если смазливый позер загорелся желанием выиграть, то изворотливый наемник о чем-то знал или, по крайней мере, догадывался. Крафт не хотел уступать кому-то из них.

К тому же, ему не нравился Летор. Больше всего судью раздражал наглый вид, с каким тот имел право к нему заявиться. Крафт привык различать ложь, а сейчас, сдерживаемый проклятием, чувствовал беспомощность. Ему казалось, что остальные шестеро определенно лгут.

Судья перевернул еще один лист, нервно постучал пальцами по отполированному подлокотнику кресла, наткнувшись на запись, сделанную своей же рукой.

Он судил этого человека дважды, каждый раз вынося обвинительный приговор. Мошенник был хитер, и в первый раз ему практически удалось обмануть присяжных, имея настолько крепкое алиби, в которое поверил бы даже убежденный скептик.

Крафт тоже не сразу почувствовал ложь, она пульсировала слишком тихо. Судья поначалу связал это с волнением, пока речь не зашла о том, куда обвиняемый мог спрятать деньги.

При упоминании о тайнике мошенник по-прежнему оставался спокоен и внешне никак не выдал причастность, но теперь ложь в его голосе оглушила главного судью Гэрлона. А он не любил, когда его пытались провести. Поэтому, когда тот же человек вновь оказался на скамье подсудимых, Крафт не слишком задумывался об его виновности. Ведь в справедливости судьи, различающего малейший оттенок лжи, никто не сомневался.

Улыбнувшись своим мыслям, он перевернул еще один лист и раздраженно захлопнул папку.

Имя Рениака действительно упоминалось в документах, но сама запись была уже кем-то вырвана.

***

После продолжительного плутания меж улочек, отчасти изменившихся за прошедшие годы, Летор наконец вывернул на мостовую и очень скоро оказался перед витым ограждением, сквозь кружево которого просвечивало одноэтажное здание.

Распахнутые ставни, на которые не потрудились поставить и обычной кованой решетки, наверняка, являлись в радужных снах местным воришкам. Однако наяву дело омрачнялось защитой куда большей, чем мог предоставить пудовый засов или дежуривший ночь напролет патруль. Магической.

Потоптавшись на крыльце, Летор решил не привлекать лишнего внимания и не применять способности среди бела дня. Поэтому, смирившись с ролью потенциального заказчика, он покорно ударил молотом по металлической обшивке двустворчатой двери и дождался, пока ему откроют.

– Что вам угодно? – Мужчина с красным, словно обгоревшим на солнце лицом, взглянул на него безо всякого интереса.

– Узнать, берется ли ваш хозяин за необычные заказы, – краем глаза рассматривая помещение, официальным тоном протянул Летор.

Мужчина прищурился, будто от яркого света, хоть на улице было довольно пасмурно, и отступил назад.

– Всякое случалось. Что конкретно вы хотите?

Летор обернулся, смерив пристальным взглядом редких прохожих, и поинтересовался:

– Можно мне войти?

Вдоль порога, у самых ног Летора, промелькнула синим бликом искра, снимая на время невидимую преграду, а заодно подтверждая статус стоящего перед ним человека. Либо Ритий был настолько обходителен, что сам привык встречать клиентов, либо настолько же мнителен, что не доверял никому из своих подмастерьев.

Внутри было довольно душно, так что распахнутые настежь окна оказались необходимой мерой, хотя до конца и не спасающей. С любопытством покосившись на панно, заполняющее практически всю стену до самого потолка, Летор кашлянул в кулак:

– Вижу, дела у вас идут неплохо.

Ритий молчал, не спеша подтверждать предположение Летора. Его напряженный взгляд все же о многом рассказал.

– О, нет! Я вовсе не сборщик налогов, нагрянувший с проверкой, – ободряюще отозвался Летор и повыше закатал рукав куртки. – Что скажете? Вы когда-нибудь видели метку, схожую с этой?

– Видел, – подтвердил Ритий, и его глаза пришли в движение. – Например, сегодня она пользуется большой популярностью.

Летор вскинул бровь, и золотарь, рассмеявшись, пояснил:

– Рано утром этой меткой интересовалась одна молодая особа.

– Девушка? Темно-русые волосы, серые глаза, одного со мной возраста?

Ритий безразлично передернул плечами, на мгновение отвлекшись на шум, донесший из глубины коридора:

– Возраст, может, и подходит. Только та, что приходила утром, была светловолоса, глаз, к сожалению, я запомнить не успел.

Летор многозначительно хмыкнул. Значит, не Лерия. Жаль. Вчера ему показалось, что сестра знает о метке гораздо больше остальных. Возможно, она могла помочь, если бы не была настроена самым решительным образом против него. Летор не сомневался, после случившегося Лерия и разговаривать с ним не станет.

– И что вы ей сказали?

– Тоже, что собираюсь и вам. За заказом раз в полгода приходит малец лет десяти, он же передает деньги. Забирает монеты с чеканкой в виде змеи и исчезает. Большего мне и знать не положено.

Золотарь испытующе посмотрел на посетителя, прикидывая, что заказ тот, похоже, делать не собирается. Летор, поняв намек, тут же выудил из кармана куртки рубин густо-красного цвета и перегнал его из ладони в ладонь, любуясь падающими от факелов бликами.

– Та девушка, она что-нибудь еще спрашивала?

– Ничего, что имело бы отношения к вашей метке, – с трудом оторвав взгляд от камня, качнул головой Ритий и, видя, что Летор собирается уходить, расплылся в холодной, похожей на оскал зверя улыбке. – Но кое о чем, что могло бы помочь вам ее разыскать, она все же сказала.

***

Сайлен выглядел испуганным.

– Быстро ты решения меняешь. – Виена, играя прядью волос, смотрела на него из-под полуопущенных ресниц. – Или расхотелось к богатенькому папочке возвращаться?

– Будь моя воля, я бы здесь не появился.

– Конечно. Зачем играть в героев, когда еще есть не растраченные сбережения? Привык жить на всем готовом, а тут пришлось по плохой погоде ноги помочить. – Тресс похлопал себя по карманам и, найдя искомое, вытащил флягу.

– Ты не понимаешь, о чем говоришь, – гневно прошептал Сайлен. – Сегодня ночью я уверовал в проклятие. Оно реально существует. Шердак не врал.

Виена звонко рассмеялась, глядя в перекошенное от страха лицо мальчишки.

– Естественно, не врал. А ты думал, что он ради забавы помимо горстки неудачников вытащил меня? – через плечо бросил Алластар, отвязывав лошадь от дерева, и повернулся к собравшимся посреди пролеска. – Так что случилось?

– Меня едва не убили. Не знаю, что им было нужно, денег или просто взыграла жажда крови, но смерть прошла от меня буквально в шаге.

Тресс скрутил пробку и втянул в себя кислый запах дешевого вина:

– А еще говорят, что это я слишком много выпиваю. Тебя папочка не предупреждал, что закладывать за воротник в столь юном возрасте небезопасно? – Он сделал глоток и, морщась, ухватил за шиворот подскочившего к нему Сайлена. – Не испытывай судьбу, щенок. Может, моя реакция уже не та, что была раньше, однако, я еще не так стар, чтобы хорошенько не навалять по шее какому-то сопляку.

– Отпусти, – совершая тщетные попытки вырваться, прошипел Сайлен.

– Таких как ты надо учить хорошим манерам.

Сайлен еще несколько раз дернулся, но, внезапно успокоившись, положил руку на плечо Тресса и произнес тихо и убежденно:

– Отпусти.

Виена, крепившая в этот момент кобуру, вдруг выронила ее из рук в самую грязь. Тресс растерянно пошатнулся, медленно разжимая пальцы, но тут же опомнился и еще крепче, до побеления костяшек, вцепился в ворот куртки:

– Что еще за выкрутасы?

– Это, мой дорогой Тресс, одна из семи возможностей, которыми мы отныне владеем. – Прозвучало сбоку, и из-за деревьев показался Крафт. – Раз мы вместе, то, полагаю, и способности теперь у нас общие.

– Ты ошибся в подсчетах, – хмуро произнесла Лерия. – Нас шестеро.

– К сожалению, я сказал все верно. Твой брат, по-видимому, слишком сентиментален, раз до сих пор дорожит родственными связями и не хочет отпускать сестренку одну. Впрочем, как раз здесь я могу и ошибаться, – окидывая взглядом остальных, сделал допущение Крафт.

– Не успел прочувствовать правду в его словах? – в темных глазах Алластара промелькнула насмешка.

Он кивнул Крафту, но ничего дружеского в этом жесте не было.

– Наоборот. Времени у меня было предостаточно. Летор заходил ко мне утром. Дело в другом.

– И в чем же? – отшвырнув Сайлена, приглушенно произнес Тресс и тут же приложился к горлышку фляги.

– А ты еще не понял? На тебя только что попытались воздействовать с помощью магии. В десяти случаях из десяти юному наследнику солидного капитала удалось бы заставить тебя не только отпустить его, но еще и припасть на колени, вымаливая прощение. Только хваленая на все лады магия неожиданно дала сбой, и причина тому – объединяющее нас проклятие. В пределах нашего тесного круга способности не действуют. Хотя, – Крафт перевел взгляд на Виену, – не бывает правил без исключений. Кто-то среди нас явно слабее. А слабые звенья из цепочки выбить легче всего.

– Не тебе говорить об этом, судья. – Виена отбросила косу назад. – Я выросла на улице и всегда смогу найти способ выжить.

– Даже, когда за тобой ходит сама смерть? – уточнил Крафт и, подойдя ближе, протянул руку растянувшемуся на грязной траве Сайлену. – Будь добр, расскажи-ка, что заставило тебя примкнуть к нашей замечательной компании в самый последний момент?

Сайлен поднялся и, исподлобья глядя на Тресса, вытер подбородок краем рукава.

– Я вернулся на постоялый двор после полуночи далеко не в лучшем расположении духа. Блок не поставил, дверь не запер, просто сразу же лег спать, посчитав всякую предосторожность излишней. А спустя какое-то время, ко мне с визитом решили нагрянуть нежданные гости, не забывшие прихватить с собой парочку заточенных клинков. Наверное, они выслеживали меня еще от дверей приюта.

– И все это из-за какой-то лени? – скептически протянул Тресс. – Быть не может.

– Я тоже так думал, пока стравливал их друг с другом. Только на этом история не закончилась. Наутро услужливому хозяину, посчитавшему, что все постояльцы давно разъехались, вздумалось промаслить полы. При этом он ненароком забыл затушить догорающие с ночи факелы. Не проснись я от жгучей боли, то вряд ли бы почувствовал запах гари. Меня спасла вспыхнувшая на руке метка, но я не уверен, что она оградит меня от проклятия и в следующий раз.

– Ты чересчур мнительный, – дернула плечом Виена.

Сайлен сжал кулаки. Крафт похлопал его по плечу, призывая реагировать на выпады воровки не столь болезненно.

– Не обижай мальчика понапрасну. Лучше скажи, что сама здесь делаешь? Или тебе надоело довольствоваться малым, таская мелочь по карманам богачей, и ты решила взять более крупный куш?

Виена дернулась, и Крафт на миг ощутил, как перед глазами промелькнула Тьма.

– Тише! От ваших криков у меня начинает раскалываться голова, – с тоской покачивая опустевшую флягу, Тресс прижал пальцы к вискам. – Если щенок прав, и по нашим следам действительно ходит смерть, следует быть более сплоченными.

– Зачем же?! Он сам сказал, что чуть не отправился погостить к праотцам. Первая жертва уже намечена, и пока Сайлен жив, нам не о чем волноваться, – язвительно заметила Виена, отворачиваясь от судьи.

– Ошибаешься. – Алластар запрыгнул на лошадь и натянул поводья. – Мальчишка пусть и на время, но переборол грех. Теперь очередь за одним из нас. И я уже начинаю думать, как совершить какой-нибудь благородный и не слишком позерский поступок.

Глава 4

Ступени.

Не пожелай другому зла – и заповеди нет верней.

Но почему ж жёстко так? Давайте разберёмся с ней.

Да, ты разгневался, и что ж? Да, зла другому пожелал!

Что всё вернётся к нам стократ, наверно, в жизни ты слыхал?!

Но на себя не примерял – был не готов судьбы наряд,

Добро даёшь – добро придёт, а зло – кто в этом виноват?

И если плохо вдруг совсем, и если в дом пришла беда –

Ты для начала обернись: кого обидел и когда?

Совсем безгрешен лишь Господь. И у меня грехов гора,

Но чтобы уберечь тебя, твержу до самого утра:

"Не пожелай другому зла!" Всё мясо до костей сошло,

Когда я шкурой узнавал: "Посеешь зло – вернётся ЗЛО!"

Да, злоба мучает тебя, в душе исподтишка шипит,

Слепящий гнев, как будто зверь: "Умри в мученьях, паразит!"

Не пожелаю и врагу своей я жизни и судьбы,

Поэтому молю тебя: "Не пожелай зла! Потерпи!"

Со временем уйдёт и гнев, и злоба мутной пеленой.

И понимание придёт, за ним – прощенье. И покой.

Размазанные силуэты становились все приглушеннее, сливаясь с опускающимися на город сумерками. И пока сине-багровые разводы исчезали с тускнеющего полога неба, земля вбирала уходящие шорохи дня, а вместе с ними – и влажный воздух тринадцатого по счету города.

Располагаясь примерно в девятнадцати милях к востоку от Гэрлона, Ярра образовывала вместе с остальными двенадцатью городами неразрывное кольцо, сомкнутое вокруг столицы – Эшерса. Неделимая власть Лиги распространялась от самого его сердца сотнями тысяч проложенных дорог к городам, от которых, словно лучи гигантского солнца, отходили селения.

Ярра погружалась в марево кружащих теней, сглаживающих острые шпили крыш и резкие очертания городских построек. Тянущиеся цепочкой дома, встретившие их на окраине, олицетворяли все то, что тем или иным образом могло быть связано с Лигой.

Такие же нерушимо-долговечные и совершенно одинаковые. И только по покачивающейся на ветру вывеске можно было определить, услуги какого рода можно было в них ожидать.

– Что дальше? – Тресс шумно вдохнул сырой воздух, которым, казалось, была пропитана вся Ярра, и сделал над собой видимое усилие, едва пошатнувшись в сторону ближайшего трактира.

– Остановимся на ночлег здесь. Этот трактир – первый, что стоит на въезде в город, от постояльцев в нем, должно быть, отбоя нет. Именно то, что нам сейчас так необходимо, – спрыгнув с лошади, Крафт потянулся и запустил руку в дорожную сумку.

– Я уж и забыл, что за довесок обязал таскать за собой Шердак, – зевнул Сайлен, глядя, как тот достает колчан со стрелами и лук. – Только вот, как попасть в центр мишени закрытыми глазами? Пока мы ровным счетом ничего не знаем о Рениаке.

– Думаю, в ближайшее время мы получим поощрительный приз за сплоченность коллектива, – краем глаза рассматривая лук, произнесла Лерия. – Шердак задолжал нам несколько красочных иллюстраций относительно личности Рениака. А пока что у нас есть возможность узнать кое-что самостоятельно. Если Рениак удостоился целого марафона в свою честь, возможно, местные маги могут что-нибудь о нем рассказать.

Виена подняла глаза на черные прямоугольники окон второго этажа, похожие на пустые глазницы, неустанно взирающие на путников, и поморщилась:

– Собираешься отправиться к ним прямо сейчас?

– Нет, подожду, пока проклятие не прижмет нас по одному, – привязывая лошадь, холодно отозвалась Лерия.

Алластар улыбнулся и, словно по наитию, подался назад, пропуская Лерию.

– Подожди, я с тобой, – окликнул Сайлен, видя, что она направляется в город.

Крафт удивленно посмотрел ему вслед.

– Похоже, кидать жребий, чтобы выбрать, кто из нас будет следующим, не придется, – хмыкнула в ответ Виена, наблюдая за исчезающими в полумраке фигурами. – Злоба так и кипит в ней.

– Ты спешишь с выводами. – Алластар провел рукой по подбородку и скользнул на шею. В темноте его светлые волосы казались черными. – Она способна понять гораздо больше, если сумеет вовремя остановиться.

– Надо же. Тщеславие вновь подняло голову?! К чему все эти намеки?

Алластар наклонился к Виене так близко, что та, не выдержав его пристального взгляда, невольно отстранилась, тут же пожалев о сказанном.

– Девчонка разбирается в магии. Пусть практик из нее неважный, но она явно получше той, что теряет хватку, заслышав бормотание шестнадцатилетнего мальчишки.

– Увидим, – оттолкнув его плечом, с вызовом бросила Виена.

Тресс, который с плохо скрываем ликованием прислушивался к нестройному пению, прерываемому гулким стуком опустевших кружек, торопливо двинулся в трактир.

– Не ожидал услышать от тебя слово в чью-либо защиту. – Крафт приблизился к Алластару и тихо, одними губами, произнес. – Решил развлечься с ней – так вперед. Но мы только теряем зря время. Ночью я поднял архивы города, но не нашел ни одного упоминания о Рениаке. И что-то мне подсказывает, что один мой не в меру тщеславный приятель проделал ту же работу и, как и я, ничего не нашел.

– Ты делаешь скорые выводы, – мягко произнес Алластар. – Не выноси приговор, пока не прозвучали слова главного свидетеля.

– Возможно. Только почему мне все больше кажется, что снять проклятие по собственной воле не сможет никто из нас.

– День прошел, а ты уже говоришь словами Шердака. – Алластар вскинул голову. – Один удачливый крысолов насвистывает на дудочке незатейливую мелодию, на которую мы готовы идти, забыв обо всем. Ты уж определись, судья, согласен ли ты оставить хвост, выбираясь из мышеловки.

***

– Какого демона ты за мной увязался?

– Если бы побыла на моем месте сегодня утром, то не задавала бы таких вопросов, – едва поспевая за Лерией, уверил Сайлен. – К тому же, меня не сильно жалуют в оставшейся компании, чтобы пожелать спокойной ночи, налить перед сном кружку молока и чмокнуть в лобик. Они считают, что способны все контролировать, включая свои грехи.

– Помнится, вчера ночью ты вторил словам моего разлюбезного братца. Вернее сказать, в грехи ты, как и он, не верил.

– У меня не было столь ощутимого стимула. – Сайлен, поравнявшись с Лерией, задрал куртку, демонстрируя в свете уличного фонаря вздувшуюся багровую полоску, тянувшуюся от ключицы вниз к левому ребру. – Погрел бока, пока пытался спасти свою жизнь.

Лерия бросила косой взгляд на ожог, но промолчала, еще быстрей зашагав по каменной артерии города.

Дома мелькали по обе стороны улицы, будто безликие тени, связанные между собой тянущимися прогалинами палисадников. Вторящее гулу шагов эхо поначалу смешивалось с гаснущей жизнью Яры: неразборчивыми выкриками, вылетающими из приоткрытых окон харчевен, косноязычными пересудами жителей, слоняющихся без дела вдоль тесных двориков, синхронным перестуком железных набоек на сапогах городского патруля. Но как только полотно дороги ушло на север, миновав торговые ряды и потеряв в ширине с дюжину футов, отзвуки шагов стали врезаться во внезапно возникшую тишину с большей силой, разносясь по переулку подобно предвестникам приближающихся перемен.

– Ты будто дорогу знаешь, – не выдержал затянувшейся паузы Сайлен.

– Мне приходилось здесь бывать раньше.

– И что, неужели никакие слухи о Рениаке, распространяемые в славной братии магов, до тебя не доходили?

Лерия пожала плечами:

– Тогда меня это не интересовало.

– Ну да, – насмешливо согласился Сайлен. – Шердак упоминал, кто для тебя на Свете всех милее.

– Послушай! – Лерия резко остановилась. – То, что тебе все было позволено под родительским кровом, еще не означает, что и здесь это повторится. Хочешь себе помочь – отлично. Но только поменьше болтай при этом.

– Я ведь просто так спросил. К слову пришлось, – покаянно поднял руки вверх Сайлен. – Вся эта история с проклятием, меткой и человеком-загадкой, на которого Шердак точит последний астральный зуб… К чему все идет? Единственное, что нас объединяет, – это магия. Но и внутри круга она не действует.

– Шердаку были нужны те, кто пошел бы до конца. До конечной точки. Убийства.

– И он думает, что это мы?!

– А ты разве – нет? – внимательно посмотрела на него Лерия.

Двухэтажный дом, находящийся несколько поодаль от остальных, был наполнен сочащимся из окон светом. И в тоже время тишина, окутывающая его скрытым от взора шлейфом, говорила, что в заботы хозяев дома вовсе не входит радушный прием запоздавших гостей. Лерия провела кончиками пальцев по литой поверхности колокольчика, подмешанного у входа над крыльцом и, заслышав тихий перезвон, рывком толкнула дверь.

– Эй, стой! – попытался удержать ее за руку Сайлен, но тут же удивленно замер, увидев, как она спокойно прошла через незапертую дверь внутрь дома. – Разве твои приятели ничего не слышали об элементарной осторожности?

– Им нечего бояться. В Ярре каждый знает, что за собрания устраивает каждую неделю ковен. Любопытных здесь не жалуют, а проходимцы давно исчерпали запасы храбрости, чтобы наведываться сюда без приглашения.

Едва переступив порог, Лерия сразу же направилась к лестнице и быстро вбежала по рассохшимся деревянным ступенькам на второй этаж, откуда и струился вниз поток света.

– Ни замков, ни дверей, полна горница людей, – присвистнул Сайлен, последовав за ней и неожиданно оказавшись среди десятка серых фигур, облаченных в широкие мантии, прошитые у пояса и по краю ворота шелковыми лентами.

Из четырех углов комнаты тянулись массивные цепи, сходящиеся в центре, у ног, прикованного к ним человека. Ему можно было дать совсем немного лет. Невысокий рост, излишняя худоба и спутанные волосы, скрывающие часть лица. Иллюзия казалась бы полной, если бы не рушилась каждый раз, стоило ему поднять глаза на своих истязателей. Бесцветные, простеганные паутиной лопнувших сосудов, с сетью расходящихся к надбровью багровых рубцов.

Одна из фигур, окружающих пленника обернулась, остальные хоть и не проявили явственной заинтересованности к появлению постороннего – напряглись, судя по чуть дрогнувшим лентам.

– Чейн. Ты как всегда по уши в работе, как я погляжу, – Лерия отошла к окну, и внимание собравшихся вновь переместилось на заключенного.

– Рад тебя видеть в добром здравии, – коротко кивнул маг. – Давно ты здесь не появлялась, из чего могу предположить, что дела у тебя идут неплохо.

– Смотря с чем сравнивать, – перевела взгляд на пленника Лерия. – Когда вы его поймали?

– Шесть дней назад. – Чейн сделал несколько шагов к ней навстречу и рассмеялся. – А он до сих пор пытается уверить нас, что не имеет никакого отношения к лжесвидетелям, будто незаживающие раны на его теле – не прямое тому доказательство. Порой поведение этих тварей абсурдно. Настолько входят в образ, что начинают принимать за истину собственные лживые думы. Но вернемся к нашим баранам. Зачем ты здесь?

– Ищу ответы.

– Все мы их ищем.

– И все же. – Лерия стянула с левой руки перчатку, обнажая предплечье вместе с начертанной на нем меткой. – Ты слышал когда-нибудь о человека по имени Рениак?

Чейн задумчиво опустил голову и поморщился, заслышав позади себя тихий смешок.

– Чтобы встретиться с призраком, нужно самому быть мертвым, – в выцветших глазах пленника пронеслась тень.

– Кто-то, надо полагать, пришел в себя и стал слишком болтлив, – мрачно произнес Чейн, затягивая цепи. – Но вот досада: лжесвидетели в нашем мире особым уважением не пользуются.

– Возможно, он что-то знает, – глухо сказала Лерия.

– В отношении увлекательных баек им цены нет. Однако сказочнику давно пора сочинить что-нибудь новенькое. Лжесвидетели врут, Лерия, и с каждым разом все менее искусно. Тебе ведь известно. – Чейн вздохнул. – Прости, но о том, кто тебе нужен, я ничего не слышал. А что касается метки, – вдруг продолжил Чейн, – то ты должна знать о ней больше, чем кто бы то ни был. Змея – составная часть печатей, что ты ищешь.

– Это и не дает мне покоя. Один и тот же символ означает единое происхождение, а, значит, связь с демонами. Только не пойму, что…

Женщина, отделившаяся от серых фигур магов, скользнула по Лерии безразличным взглядом и, перехватив горящий факел, направилась к лестнице. Ткань расклешенного рукава заструилась вниз, открывая три параллельно идущих белесых шрама, расположенных один над другим. Лерия непроизвольно сделала шаг назад, подчиняясь внезапно проснувшемуся чутью.

Раны, казалось, затянувшиеся от магической подпитки, вспыхнули острым приступом боли. Ледяным источником заструилась по телу стылая кровь, гибко застучав у виска, соразмерно каждому шагу незнакомки.

Мертвецы, лежащие навзничь у трех пентаграмм. И замкнутые печати в выжженном посреди склепа круге. На вогнанном в четвертый пятиконечник кинжале еще теплились остатки жизни.

Это был страж.

Лерия потерла друг о друга заледеневшие ладони и, дождавшись, пока незнакомка спустится вниз, так и не закончив фразу, последовала за ней.

Входная дверь хлопнула, принеся глоток свежего воздуха в душное помещение. Ноги сами несли палача следом за его жертвой. Внезапно чужой взгляд обжег спину. В темном закутке под лестницей явно кто-то находился. Может, появившийся не к месту соглядатай, а, может…

Скрипнула половица. Остановившись у порога, Лерия стремительно развернулась, вкладывая в удар всю силу.

– Эй! – отпрянув назад, Сайлен едва ушел от рассекшего воздух ребра ладони, нацеленного в область шеи. – Если это и есть благодарность за то, что я, согласно твоей просьбе, не стал лезть на рожон и решил подождать тебя здесь, оставь ее себе.

– Извини, – коротко обронила Лерия. – Забыла, что пришла сюда не одна.

Смахнув с щеки прилипшую от пота прядь волос, она потянулась к дверной ручке и вдруг налетела на возникшее словно из ниоткуда препятствие.

– Заперто.

Сайлен недоуменно заглянул поверх ее плеча, с беспокойством приподняв бровь и, видя безуспешность попыток справиться с поставленным блоком, оторопело выдохнул:

– Надеюсь, здешние хозяева не отличаются особой гостеприимностью, чтобы оставить нас с ночевой.

– Тише. – Лерия оттеснила его плечом, присела и, запустив пальцы за голенище сапога, вытащила кинжал.

Воздух на мгновение сжался, подтверждая наличие посторонней магии.

– Выйдем через черный ход, – подталкивая Сайлена вперед и тщетно всматриваясь в обрывки света, падающего со второго этажа, прошептала она.

– Поразительно. – Голос, прозвучавший со спины, заставил обернуться. – Я не думал, что двое из семи возьмутся за искупление греха так рьяно.

Сайлен уставился на старика, будто видел его в первый раз.

– Твоему поручителю следовало бы пересмотреть условия найма. Что ни ночь, а тебе все не спится, Шердак, – столкнувшись лицом к лицу, раздраженно произнесла Лерия.

– Выбрав тебя, я рассчитывал услышать чуть больше радости от встречи. Ведь ты заинтересована в получении награды.

Сайлен хмыкнул и досадливо отозвался:

– На этом список любимчиков заканчивается? Ты появился здесь ради нее одной?

Шердак сомкнул руки на груди и прикрыл глаза, как кот, сыто вдыхающий запах зажатой в углу мыши.

– Хотел проверить, насколько вы друг другу доверяете. Но все зашло куда дальше, чем я предполагал. Ты не только разгуливаешь по улицам, полный энтузиазма от предстоящей работы, но и мимоходом успел приложиться к другому греху. Что за зависть я слышу в твоих словах?

– Трудно приспособиться к переменам. – Сайлен отвел глаза. – Еще вчера мне терли спину за деньги отца, а сегодня чуть не намылили шею совершенно бесплатно.

– Зачем ты здесь? – резко спросила Лерия.

– Настало время расставить кое-что по местам своим.

– Пунктуальности тебе поучиться бы не мешало. – Лерия крепче сжала кинжал в руке. – Неподходящее место ты выбрал для работы на зрителя.

– Да-да. Понимаю, ты спешишь убить стража. В своих намерениях ты становишься похожа на Тресса. Не знаешь меры.

– Открой дверь.

Шердак качнул головой, отчего седые волосы поймали блики света.

– Сначала ты должна выслушать то, что поможет найти Рениака.

– Раз уж я не одна, расскажи ему. Уверена, общий язык вы быстро найдете. – Лерия хлопнула Сайлена по плечу.

– Боишься упустить стража?! Известно, на какие ухищрения они могут пойти, почувствовав за собой слежку.

– Говори яснее, старик!

– Твое появление в Ярре предопределено свыше. Я обещал помочь. И от обещания не ухожу. Печать находится в городе, неподалеку от ковена. Ты найдешь ее без лишних усилий, но не сегодняшней ночью. И не одна, потому как печать эта отлита из золота.

Лерия ощутила, как внутри нее что-то кольнуло. Она знала, что в Ярре находится одна из высших печатей. И получить ее так просто, казалось нереальным.

– Пусть так. Ты всерьез думаешь, что я могу о ней забыть?

– Нет. Но если тебя убьют, кто продолжит путь? – Шердак, не отрывая взгляда от Лерии, поднял руку и медленно разжал длинные узловатые пальцы. Раздался хлопок. – Иди. Тебя больше ничего не держит. Только сначала определись, на кого ты так злишься, Лерия. На меня, удерживающего шестерых тебе подобных внутри круга, или на себя саму, которой не по плечу нести возложенную ношу?

Лерия молча двинулась к двери, коснулась стальной обшивки, еще теплой от прошедшей через нее магии, и, потянув ручку на себя, открыла дверь. Улица была пустой и безжизненной. Однако при должном старании, жреца еще можно было выследить по угасающему следу, тонкой, практически ювелирной нити, слабо мерцающей в ночном полумраке. Убить жреца и приблизиться на шаг к цели. Одно осознание этого опьяняло, как ничто другое.

Но Шердак сулил нечто большее.

– Можешь считать, что со слушателями тебе сегодня повезло, – возвращаясь в дом и захлопывая за собой дверь, прерывисто произнесла Лерия. – Как нам найти того, кого ты с упоением расхваливаешь на все лады?

Склонив голову, старик искоса посмотрел на нее, с едва уловимой иронией изогнул угол рта, тем не менее, удержавшись от насмешливой реплики:

– Метки, что на ваших руках, появились не просто так. Рениак носит точно такую же, правда, наполненную иным смыслом. Клеймо, оставленное на долгую память самой Тьмой. Всякий раз, когда Рениак будет рядом, метка начнет пульсировать. Чем ближе цель, тем яснее вы будете о ней знать.

– И кто же ему ее подарил? – шутливо поинтересовался Сайлен. – И главное – за какие заслуги?

– Эта метка не означает грех, если ты спрашиваешь об этом. Рениак – проводник между двумя сторонами, каким некогда был Соломон, – пересекся с ним взглядом Шердак и, заслышав шаги на лестнице, устало дотронулся рукой до лба.

Один из членов ковена, спустившись на первый этаж, прошел в футе от него, кивнув Лерии на прощание. Разлетающиеся позади мантии длинные ленты, отливающие серебром, еще сильнее колыхнулись от ворвавшегося через открывшуюся дверь ветра, пройдя сквозь Шердака.

– Он тебя не увидел, – больше утверждая, нежели спрашивая, отметила Лерия.

– Тот, кто не ищет ответов, никогда их и не увидит. – Шердак приблизился, несмотря на высокий рост, оказавшись чуть выше Лерии, и уже более жестко произнес: – Заручись поддержкой одного из твоих спутников, и завтра днем тебе удастся закрыть печать.

***

Летор оказался возле дома старосты, когда пение первых петухов разнеслось по окрестностям пригорода Гэрлона. Ворота открылись, едва он спрыгнул на землю. Это наводило на мысли о том, что дела в небольшом поселении у реки обстоят не лучшим образом. Летор опоздал, и уже подумывал, что его вряд ли ждут, тем более, сейчас, на рассвете.

Учредители прислали поручение в довесок к прежнему, передав работу не столь удачливого коллеги. Поначалу Летор хотел отказаться, сославшись на основное задание Лиги, но в последний момент передумал. Во-первых, ему нужно было как-то убить время, прежде чем отбыть в Ярру, а во-вторых, протекторы обещали хорошо заплатить.

И все потому что речь шла о демонах. Немногие гончие согласны были взяться за подобное, не желая лишний раз искушать провидение и памятуя о недавнем времени, когда создания Тьмы едва не выиграли в схватке. А те, кто готов был рискнуть, находились далеко от селения вблизи Гэрлона.

Несмотря на то, что учредителям в конечном итоге нашлось, что предложить Тьме, не все демоны приняли условия Лиги и оставили людей в покое. Один из них, Летор еще гадал, какой именно, сейчас и донимал жителей. Впрочем, демон вряд ли состоял в высшей иерархии, хотя бы потому, что выбрал такое захолустье и до сих пор не покинул его пределы.

Летор знал немного низших демонов, что осмелились бы на подобное, и все же предпочитал не спешить с выводами. Демон даже с ничтожным запасом сил каким-то образом умудрился просочиться в Свет и теперь кутил в теле мирного жителя. Это нарушало условия договора и злило Лигу, ведь лишний раз говорило о слабых местах в соглашении.

Навстречу Летору вышло двое. Проповедник и, очевидно, сам староста, от нетерпения едва не пересчитавший спиной ступеньки крыльца.

– Наконец-то! – Он протянул руку, коротко поздоровавшись с гончим, и отступил, ища поддержки у проповедника.

– Мы думали, Лига растеряла всех смельчаков. – Проповедник, шагнул вперед, с интересом рассматривая тени, мечущиеся внутри жетона, что достал Летор.

– Пришлось задержаться в Гэрлоне, – не вдаваясь в подробности, произнес Летор. – Так и не выяснили, в чье тело переметнулся демон?

Староста вытер сальный лоб и счесал слипшиеся волосы на бок:

– Позавчера это была дочка кузнеца, а вчера днем наш местный чудик поджег конюшню, попутно костеря всех голосом почившего еще год назад пекаря.

Летор размял ноющие плечи, обдумывая, что дельце, похоже, выдастся веселенькое.

– Он только пакостит? Или случилось что-то серьезное?

– Смотря, что вы под этим подразумеваете, – хмуро отозвался староста, не разделяя задор гончего. – По мне, так одна возможность того, что какая-то тварь, не страшась, разгуливает где-то рядом, уже представляет угрозу. Жители напуганы.

– И нет никакой закономерности в выборе жертв?

– Это не Гэрлон, и уж подавно не Эшерс. Люди в селении не обладают и задатками способностей, если вы намекаете на то, что демон польстился бы на мага.

– Вы говорили остальным, что ждете гончего? – Летор искоса глянул на проповедника, зачастившего молитву. Он не исключал, что демон мог находиться сейчас в теле кого-то из них двоих.

– Разумеется, – кивнул староста, на лице которого отчетливее отразилось недоумение. В его представлении гончий должен был выглядеть куда взрослее и уж точно не задавать глупых вопросов. – Мне же нужно было как-то успокоить жителей, ободрить тем, что Лига непременно поможет. К тому же, не думаю, что демон, столкнувшись с вами, не понял бы, с кем имеет дело.

В последней фразе старосты прозвучала плохо скрытая насмешка, однако Летор, привыкший к предвзятости, лишь улыбнулся. Староста вызывал у него взаимное недоверие. Уж чересчур убежденно тот говорил о демоне, с которым столкнулся впервые в жизни.

– Мы попросили селян собраться в доме совета. Они находятся там с полуночи и, наверняка, уже вымотаны ожиданием, – добавил проповедник.

– Боюсь, им придется поскучать еще немного, перед тем, как начнется представление. – Летор распрямился во весь рост, проглатывая зевок. – Если демон сейчас среди них, мне нужно поставить ловушку.

– Я уже нарисовал вокруг дома удерживающий сигил.

Летор с удивлением обернулся на проповедника, только теперь отметя тот факт, которому не предал значение поначалу. Мужчина выглядел слишком крепким и подтянутым, совсем не таким, какими выглядело большинство религиозных поклонников, успевших обзавестись лишним весом.

– Правда, не уверен, что его хватит до полудня, – словно, не замечая реакции гончего, продолжил тот. – Поэтому нам все же лучше поторопиться.

Пение петухов вновь разнеслось по округе, на крыше дома задребезжал от ветра ржавый флигель. Заслышав шаги, Летор оглянулся на старосту, направлявшегося в дом.

– Разве он не пойдет с нами?

– Хермек должен предупредить остальных.

– Остальных? Вы же только что сказали, что жители собрались в одном месте и только и ждут, когда демон устроит пляски, гремя чужими костями.

– В дом совета не пришло лишь несколько человек. Жена мельника вот-вот должна родить, поэтому вместе с ней осталась поветуха. Еще на краю селения живет местная ведьма. Впрочем, последний человек, которого она могла сглазить, преставился давным-давно. Старухе столько лет, что хватило бы на пару жизней, она ворчлива и почти не встает с постели. К тому же, единственным глазом не отличит болотной жабы от собственного кота. Остаемся лишь мы с Хермеком да молодой пастушок, что следит за стадом вон на том холме.

Проповедник указал на густо заросшее кустарником возвышение и зашагал к воротам.

– Если демон в нем, то он занял хорошую позицию и теперь потешается над нами. С холма, по-моему, открывается прекрасный вид на селение.

– Демон сидит не в нем, – устало произнес проповедник.

Летор, мимоходом подхвативший с земли яблоко, резко выпрямился. В словах проповедника прозвучал слишком знакомый отголосок.

Бывшего ремесла.

Летор сунул яблоко в карман, практически бегом оказался за пределами ворот и не без труда развернул проповедника к себе.

– Разве Лига не сообщила вам? – рассмеялся тот, прочитав в его глазах немой вопрос.

– Возможно, они забыли. До меня это задание было поручено другому гончему.

– Что ж, это объясняет, отчего вы так задержались.

У проповедника были седые с редкими черными прожилками волосы, едва не доходящие до плеч. Это позволяло скрывать как обе отрезанные мочки уха, так и часть прошлого. Перед Летором стоял один из семи экзорцистов. При Соломоне эти люди являли собой единственное спасение от демонов. Но правитель умер, Тьма поглотила большинство городов, впиваясь в каждый кусок нетронутых земель и дробя Свет, а на смену Соломону пришла Лига, заключившая с демонами договор, в котором все слишком держалось на условностях. Экзорцисты стали камнем преткновения. В кратчайшие сроки их вывезли из столицы, вычеркнув имена из всех списков. Учредители Лиги нашли собственный подход к Тьме.

– Значит, вы выбрали для себя такую… деятельность. – Летору отчего-то стало неловко рядом с этим человеком, волею провидения в одночасье ставшего ненужным.

– Ну, по крайней мере, это довольно близко к тому, чем я занимался раньше, – пожал плечами проповедник. – Ведь ничего другого я не умею. И потом, так ли это важно, изгонять реальных демонов из тела или не дать воображаемым сцапать душу за мелкие проступки?

Проповедник посмотрел вверх, туда, где дым сливался с грязно-серым небом и двинулся по тропинке от дома старосты влево, к проступающим сквозь деревья разноцветным крышам.

– Демон за эти не пытался заговорить с вами? – Летор оглянулся, вдоль спины разлился неприятный холодок. Староста все еще стоял на крыльце и наблюдал за ними.

– Кажется, он даже не предполагает, что в селении вообще могут жить люди, связанные с магией. Во всяком случае, он бы не устраивал тех представлений, зная, что рядом ходит экзорцист. Пускай и бывший.

– Почему вы не поймали его самостоятельно?

– Чтобы получить увесистый пинок от учредителей, сродни тому, какой они отвесили, заслав меня сюда? Не собираюсь лезть в дела Лиги. Хватит и того, что я поставил ловушку.

– И, наверняка, ко всему прочему обзавелись кое-какими предположениями о демоне.

Тропинка круто ушла влево. Летор сделал глубокий вдох, трава, мокрая от росы, пахла особенно терпко.

– Немного. Скорее всего, это один из низших. Тех, кто остался вне Света. Я расскажу вам кое-что, но пусть это останется между нами. Мне потребовалась уйма времени, чтобы наладить отношения с местными жителями. Не хочу в одночасье разрушить все подозрениями, особенно если они не подтвердятся.

– За это можете не волноваться. Я хоть и болтлив, но всегда знаю, когда следует остановиться.

Проповедник усмехнулся неизвестно чему, то ли фразе гончего, то ли собственной просьбе и продолжил:

– Недавно на ночлег в селении попросилось несколько скупщиков. Не знаю, сколько они заплатили, но староста принял их в своем доме. Они направлялись в Гэрлон, чтобы оставить часть товара, а потом отбыть в столицу.

– Предлагали купить что-то запрещенное? Книги, артефакты?

– Нет. По крайней мере, я не слышал ничего подобного. Однако на утро, когда они собирались в дорогу, я разглядел их лошадей. Таких скакунов разводят лишь в Эйбисе.

Летор отмахнулся от мошкары, огромным шаром скопившейся у одной из луж.

– Значит, они перекупили лошадей у одного из тех безумцев, кто до сих пор совершает экскурсии к мертвым землям?

– Другого объяснения я не нахожу.

Проповедник остановился на развилке.

Соломон подчинил демонов, используя магию кольца. Твари, желавшие разорвать правителя на куски, не смогли завладеть его душой, кольцо прочно сковывало их способности. Соломон создал несколько десятков печатей, полагая, что те навеки удержат демонов взаперти. Долгие годы так оно и было. Однако правитель отдал много сил, а после его смерти кольцо пропало. Власть перешла к Лиге, протекторы которой оказались также уязвимы к демоническим проискам, как и остальные люди.

Несколько лет назад учредителям удалось спасти лишь тринадцать городов, остальные настолько кишели демонами, что люди без раздумий покинули кров, оставив «мертвые» земли. Демоны знали о пропаже кольца, кроме него ничто не могло их удержать. Самые сильные из созданий Тьмы, стоявшие на верхней ступени в иерархии, разрушили часть печатей, которые пыталась замкнуть Лерия.

Лиге пришлось искать новый способ контроля над тварями. Хотя Летор был уверен, что Лига подчиняется Тьме, а вовсе не наоборот. Составленный договор оказался ущербен прежде всего для них самих.

С тех пор, как она пошла на соглашение с демонами, о мертвых землях практически забыли. Одни говорили, что там все еще теплится жизнь, другие, что по разрушенным городам бродят призраки. Так или иначе, для определенного контингента те земли представляли лакомый кусочек, отщипнуть от которого и пытались самые отчаянные. В уснувших под покровом Тьмы городах остались как жалкие сбережения бедняков, так и нажитое имущество толстосумов. От других гончих Летор слышал, что некоторые скупщики выставляли на рынке товары, привезенные именно оттуда.

– Демон мог попасть в Свет в теле одного из пройдох, из-за денег потерявшего разум. – Летор вспомнил странный блеск в глазах старосты, но пока не торопился делиться соображениями с проповедником.

– Возможно. Мертвые земли все больше привлекают людей легкой наживой.

– В таком случае тот демон мог быть не единственным. Если все подтвердится, я должен буду срочно сообщить об этом Лиге.

Проповедник издал некое подобие смешка:

– А захочет ли Лига знать, что ее методы изживают себя?! А, может, и вовсе никогда не были верными…

Дом совета прятался в скрюченных ветках орешника, причудливо нависающих рваным пологом над покатой крышей. Летор обошел вокруг дома, убедился, что все ставни плотно заперты, а единственная дверь имеет засов, сдвинуть который даже у него, гончего, не получилось с первого раза.

Проповедник наблюдал за его действиями хоть и молча, но не без доли насмешки в уголках губ, позволив комментарий в самом конце, когда Летор собирался перечертить один из сигилов.

– Нашли ошибку? – тоном явного покровительства, который позволяет себе мастер, принимающий работу не слишком старательного ученика, спросил он.

– Похоже на то. Этот знак кажется мне незаконченным.

Летор нахмурился, ища в кармане кусочек мела.

– Сигил довольно древний и сейчас мало где используется. Возможно, поэтому он вам и не знаком.

– Возможно, – легко согласился Летор. – Но я бы предпочел все-таки его исправить. Если демон вырвется, то в этом буду повинен лишь я.

– Лига неплохо вас дрессирует. – Проповедник сам вложил в его руку мел, видя, что поиски Летора ничем не закончились. – Как мне это знакомо, – поспешил добавит он.

– Вы ничуть не обидели меня. – Летор стер сигил рукавом, начертил новый, подбросил кусочек мела в руке и вернул его проповеднику. – Если демона удержит ловушка, то, боюсь, с человеком, в котором он сидит, я могу и не справиться.

– Ну хоть в этом, надеюсь, вы не откажетесь от моей помощи. – Проповедник захлопнул дверь, с легкостью справившись с засовом, будто тот весил не больше щепки.

– По крайней мере, теперь я понимаю, какими критериями руководствовались протекторы в выборе экзорцистов.

Летор вошел в единственную комнату и невольно ослабил воротник куртки. Люди, собравшиеся в доме совета, выглядели далеко недружелюбно. Так, словно в половине из них, сидело по демону.

– Явился, – констатировал его присутствие какой-то старик.

Не показывая сомнений, Летор вытащил из сумки флягу, легко встряхнул ее в руке, свинтил пробку и вдохнул содержимое.

– Надеюсь, этого хватит. Я торопился и не успел пополнить запасы перед дорогой.

– Хотите проверить на вшивость старым способом? – Проповедник прошел в правый угол дома, где стояла бадья с водой, тем самым подтверждая осведомленность в методах, применяемых гончими. – Что ж, возможно, вы и правы. Сейчас он может оказаться верным.

Летор усмехнулся. Добавить снадобье в воду и заставить выпить каждого из присутствующих, было самым простым способом, из тех, что он вспомнил. А вспомнил Летор совсем немного.

– Держите. – Проповедник передал ему глиняную чашу и кувшин с водой.

– Я прошу каждого из присутствующих сделать по глотку.

– И что же это? – Мужчина с рыжими, торчащими как солома волосами выступил вперед.

Летор задумчиво заглянул в чашу, словно ответ был написан внутри нее:

– Думаю, большинству из вас лучше не знать рецепта.

– Пить неизвестно что лично я не собираюсь.

Старик, сидящий в центре скамьи, стукнул клюкой по полу, на что Летор инстинктивно отступил, опасаясь, как бы следующий удар не был предназначен ему.

Проповедник рассмеялся:

– Верно. Обычно Борвей предпочитает куда более горячительные напитки.

– Откуда я могу знать, что в чаше не яд? – проворчал старик.

Летор выдохнул, сделал несколько глотков и свел брови на переносице.

– Состав, конечно, оставляет желать лучшего. Впрочем, горький привкус – не самое плохое, что может ощутить человек, в котором сидит демон. – Он протянул чашу одному из селян и тот, поморщившись, все же отпил из нее.

– На вкус действительно как помои.

– Но, по крайней мере, вы не корчитесь на полу, – с некоторым разочарованием протянул Летор. – А, значит, демон в ком-то другом.

– А я и без вашего пойла знаю, в ком сидит демон, – усмехнулся рыжеволосый. – В моей теще.

Несколько мужчин засмеялись, за что сразу же получили подзатыльники от жен.

Летор шутку оценил, однако подойдя к морщинистой старухе, сидящей позади, решил, что, пожалуй, в словах рыжеволосого есть доля истины. Старуха куталась в балахон из выцветшей от времени серой ткани и смотрела на гончего взглядом коршуна.

– Прошу. – Летор протянул чащу, отступив в сторону на случай, если старуха все же кинется на него. Она резко схватила снадобье высохшей, сплошь покрытой буро-коричневыми пятнами рукой и выпила одним махом с азартом, какому могли позавидовать завсегдатаи трактиров. Летору пришлось добавить новую порцию снадобья в воду.

Пока он обходил еще две семьи, рыжеволосый не скрывал ухмылки, говорящей, что если снадобье и не возымело действия, то это еще ничего не значит.

Спустя какое-то время, когда большая часть жителей отпили из чаши, напряжение в доме совета значительно возросло. Оставшиеся искоса переглядывались, по комнате то и дело проносился шепот.

Никто не хотел верить, что в теле соседа может сидеть демон, но каждый желал поскорее избавиться от подозрений.

Летор простился с последними каплями и с сожалением выбросил пустой бутылек. Снадобье пригодилось бы ему в Ярре, но он не успевал встретиться с Дексом, а другие гончие были слишком далеко от селения. В какой-то момент Летор поймал пристальный взгляд. В самом углу, несколько поодаль лот других, натянув на лоб широкие поля соломенной шляпы, сидел мальчишка. Его кожа была смуглой. Летор только однажды видел людей с подобным цветом кожи.

– Это приемный сын старосты. Хермек взял его на воспитание четыре года назад, – словно прочитав вопрос, возникший в его голове, произнес проповедник. – Отец паренька спас старосте жизнь, но заразился какой-то дрянью, которая загнала его в гроб за пару дней.

– У меня не сложилось впечатления, что ваш староста настолько сердоболен, чтобы заботиться о чужих детях.

Летор приблизился к мальчишке, присел перед ним на корточки и стянул с головы шляпу.

– Отдай! – подорвался тот, однако гончий крепко держал добычу.

– Выпьешь – верну.

Мальчишка оттолкнул протянутую чашу, разлив практически половину содержимого.

– Эй, приятель. Это не микстура, которую тебе надо выпить на ночь, чтобы не мучил кашель.

– Во мне нет демона!

– Громкое заявление. Жаль, не могу поверить на слово.

Какое-то время они оба пристально смотрели друг на друга. Летор гадал, мог ли демон из старосты перебраться в паренька, вглядывающегося в его глаза, словно дикий зверь в глаза пришедшего за ним охотника.

– Что нужно сделать, чтобы стать гончим? – резко спросил мальчишка и выпрямился.

– Уметь убеждать несговорчивых личностей.

– В таком случае, ты плохой гончий, – фыркнул мальчишка, но все же сделал пару глотков.

– Не густо, – констатировал Летор через некоторое время, покачивая в чаше остатки снадобья.

Осталось еще несколько человек, не считая тех, кто отсутствовал в доме совета. И из всех большее недоверие гончего вызывал тот самый старик с клюкой, до сих пор не желавший узнать на вкус содержимое чаши.

Летор нахмурился, предстояла неприятная часть его профессии. Он уже собирался воспользоваться способностями, но проповедник опередил его действия:

– Пожалуй, я тоже выпью. Надеюсь, мне ты доверяешь, Борвей?

Проповедник поднес чашу к губам, когда Летор заметил, как старик поудобнее перехватывает клюку. Он сжал кончиками пальцев воздух, и грубо обтесанная палка в мгновение перескочила в ладонь гончего. Ребятня уважительно присвистнула, кто-то из женщин вскрикнул, словно перед ними, прямо на ковер выскочило сразу с десяток демонов. Летор обернулся, однако проповедник по-прежнему был спокоен и уже придерживал за ворот разом обмякшего старика, у которого, похоже, от магического представления прихватило сердце.

– Ему лучше выйти на свежий воздух. – Проповедник перекинул руку старика себе на плечо, вернул ему клюку и осторожно поднял на ноги.

– Я должен будиться, что в нем нет демона.

– Сукин ты сын, а не гончий, – сплюнул старик под неодобрительные возгласы селян. – Давай свою отраву.

Летор отчетливо разобрал за спиной несколько ругательств, окончательно уверивших его в одном: если он не найдет демона, из селения его просто так не выпустят.

Старик выпил снадобье, и его лицо сморщилось как печеное яблоко. Проповедник внимательно следил за происходящим, и, несмотря на то, что внешне он выглядел расслаблено, рука, которой проповедник придерживал старика, была напряжена. Экзорцист в любой момент готов был к атаке демона и, возможно, предложение вывести Борвея из дома совета оказалось еще одной проверкой. Демон бы не прошел через удерживающие сигилы. Селяне замерли в ожидании. В доме совета стихло, был слышен лишь скрежет веток орешника по крыше.

– В нем нет демона! – выкрикнул мальчишка, озвучив то, что стало и так понятно.

– Лига могла прислать кого-то и более толкового, – язвительно донеслось с противоположного угла. – Небось, случись подобное в Ярре, не говоря уже об Эшерсе, протекторы привлекли бы лучших гончих.

Жители согласно загалдели, казалось, забыв, что осталось еще несколько человек, кто еще не пробовал снадобье.

– Может, он вообще шарлатан. Был тут у нас года три назад один такой, – поддержал общее недовольство рыжеволосый. Похоже, его забавляла складывающаяся ситуация. – Кто-нибудь проверил у него жетон?

Летор мысленно выругался, теперь он понимал, отчего остальные гончие не взялись за такое, вроде бы, пустяковое задание.

В маленьких, забытых провидением селениях редко что случалось. И жители готовы были свести все к скандалу, дай только повод.

Рыжеволосый шагнул к Летору с видом прожженного смотрителя. Тот невольно отметил, что даже у Декса в арсенале не нашлось бы такого взгляда. Но мужчина вдруг замер и в следующий миг рухнул прямо под ноги старику, огревшему его клюкой по голове.

– Вот и выяснили. – Летор скользнул рукой в карман, ища кинжал. – Если бы не снадобье, то ты явно бы получил удовольствие, наблюдая, как на меня спускают всех собак.

Старик дернулся, сгорбился, став и вовсе приземистым, и прыгнул на проповедника, от неожиданности позволив повалить себя на пол.

– Откуда только сила взялась, – пытаясь разомкнуть его пальцы, сомкнутые на шее, выдавил тот.

Летор навалился на старика сзади, оттеснил плечом в сторону, пытаясь удержать обезумевшего Борвея, в котором демон не просто сидел, а, похоже, отплясывал как в последний раз.

Несколько селян в панике проскочило к выходу, кто-то из них в суматохе толкнул Летора, заставив ослабить хватку. Старик рванул вперед, и Летора словно прижало к доскам пола тяжеленной плитой. Он попытался применить способности, но перед глазами все расплывалось черными пятнами, и лица старика он разобрать не мог, как ни старался.

Боль вспыхнула с невероятной силой чуть повыше солнечного сплетения. Летора сложило бы пополам, не удерживай его демон.

– Да оттащите же кто-нибудь его от меня! – Он поднял голову и понял, что оставшиеся наблюдают за происходящим с интересом ничуть не меньшим, с каким некоторое время назад хотели разобраться с неудачливым гончим.

– Берегись! – выкрикнул мальчишка за мгновение до того, как Летор увидел, что заостренным концом клюки старик метит ему в глаз.

Гончий попытался сбросить его с себя и с удивлением обнаружил, что его больше никто не держит. Летор приподнялся. Старик неподвижно лежал на полу, над ним, склонившись, дочерчивал сигил проповедник.

– Вовремя, – выдохнул он. – Еще немного и Лиге пришлось бы искать нового гончего. И это всего лишь низший демон, решивший гульнуть перед тем, как до него доберутся учредители?!

Летор вытер выступивший на висках пот.

– Должно быть, он долго копил силы, – ощупывая расцарапанную шею, предположил экзорцист. – Бедняга Борвей, его сердце не выдержало.

– Морелий, лихо ты его, – присвистнул один из селян, хлопнув проповедника по плечу.

– Морелий? – Летор, разминающий плечо, которое выбил при падении, вскинул бровь.

Проповедник рассмеялся:

– По-моему, я забыл представиться.

– Вот уж упущение, – хмыкнул Летор, буквально на днях встретивший в одной рукописей имя главного экзорциста Света.

– Но вы, кажется, тоже не назвали свое имя.

– Боюсь, мое вам как раз ничего не скажет. – Летор посторонился, пропуская рыжеволосого, которого под руки тащило несколько селян. – Но я бы хотел поговорить наедине.

– Что ж, думаю, в доме старосты никто не станет нам мешать. Хермек, наверное, места себе не находит.

Солнце бликами играло на листве, хотя грело уже слабо. Летор шагал вслед за Морелием и размышлял о превратностях провидения. Как мог человек вроде Морелия, познавший власть и обладающий знаниями, отчасти сокрытыми даже от учредителей, так запросто ужиться здесь, среди селян. Или, возможно, у него не было выбора. И Лига уничтожила бы прежнего соратника ради собственного успокоения, ведь ссылка экзорцистов была одним из основных пунктов договора с демонами.

В доме старосты вовсю суетилась прислуга, накрывая на стол. Слухи по селению распространялись со скоростью пущенной стрелы.

Сам же Хермек находился в гораздо лучшем расположении духа, чем при их первой встрече, и даже извинился за утренний разговор. Летор свел все в шутку, отметив, что сам погорячился, заподозрив его.

На льняную скатерть со звоном поставили тарелки, принесли большое блюдо с печеным картофелем, рыбой и зеленью.

– Хвала провидению, это безумие закончилось! – Староста возвел руки к небесам, а точнее к затянутому ошметками старой паутины и скатавшейся пыли потолку.

Летор мимиходом пробурчал что-то неразборчивое, налегая на форель.

– Вы располагайтесь. Постель для вас уже застелена, если захотите все же немного отдохнуть перед дорогой. А я пройдусь по селению. Надо что-то делать с телом Борвея.

Староста постучал солонкой по столу, покрутил в пальцах, будто не решался спросить что-то еще.

Летор дожевал кусок, понимая чего ждет Хермек.

– Не волнуйтесь. Демон больше не побеспокоит жителей, по крайней мере, тот, что сидел внутри несчастного старика. – Он повернулся к проповеднику, который еще не притронулся к еде, обрабатывая царапины настойкой чистотела, и так, чтобы услышал лишь он, спросил: – Кстати, что за демон это был?

– Весельчак. У низших демонов и имени своего нет.

– Хм… То-то он радовался, когда собирался выколоть мне глаз, – уже громче произнес Летор.

Старосту передернуло, и, откланявшись, он предпочел ретироваться.

– И как вы это определили? – накалывая на вилку кусок ветчины, вновь обратился к проповеднику Летор.

– Опять сомневаетесь во мне, как это было с тем удерживающим знаком на двери дома совета?

– Отнюдь. Я восхищен такими познаниями, – честно признался Летор.

– Просто первые три сигила, что я применил, на него не подействовали, – дернул плечом Морелий.

= Если не сработал и четвертый, я бы остался без глаза. – Летора замутило от подобной перспективы, и он поспешно отправил кусок ветчины в рот.

– Верно, – проповедник отложил в сторону бинты и сел за стол напротив Летора. – Потеряй глаз, учредители выставили бы тебя вон. А этого мне совершенно ни к чему.

Летор медленно дожевал, уловив странную интонацию в голосе бывшего экзорциста, и кусочки произошедшего неожиданно четко выстроились в его гудящей голове.

– Ох, не беспокойся. – Голос проповедника стал тихим и вкрадчивым. – Я вовсе не собираюсь убивать тебя, гончий.

– Ловко ты все обставил. – Летор скользнул взглядом по столу, что не укрылось от Морелия, а, вернее, от той твари, что в нем сидела.

– Никакого оружия. Я специально попросил убрать ножи. Ты не можешь пошевелиться и применить дар.

– Вот и я говорю: хорошо подготовился.

– Если бы ты знал, гончий, как долго я этого ждал. Несколько лет ушло только на то, чтобы подавить разум проклятого экзорциста. Не представляешь, как тошнотворно обитать в его теле. Однако Морелий был самым сильным из этих поскудных служителей Света и сам частенько пользовался услугами демонов. Надеюсь, не нужно объяснять, что за плату он готов был приносить?

– Надо думать, что и все. Позволял демонам вроде тебя изредка устраивать дебоши.

Проповедник покачал головой:

– Ни к чему столько сарказма в голосе, гончий. Нам еще существовать вместе.

– Неужели экзорцист не смог уничтожить в себе какого-то низшего демона?

Морелий скривил губы:

– А ты не блещешь сообразительностью. Жаль, я надеялся, что у гончего, которого пришлет Лига, будет приличная репутация.

– Единственное, что ты не смог просчитать. Учредители перепоручили мне задание другого. Мне, самонадеянному, наглому и не слишком опытному. Я так и вспомнил, кстати, ни одного демона-весельчака.

– Во-первых, я не вхожу в ряды низших демонов. А во-вторых, экзорцист был настолько подавлен предательством Лиги, что через какое-то время его волю удалось сломить. Приглядись, у Морелия глаза побитой собаки. Должен признаться, твое тело мне нравится гораздо больше.

– Мне тоже, – согласился Летор. – Но ты ждал столько лет.

– Я копил силы, перебирал варианты. И, в конце концов, пришел к выводу, что к протекторам легче подобраться через их служителей. Лига настолько доверилась гончим, что забыла об элементарной безопасности. А зря. В последние годы о перстне Соломона ничего не слышно, моя братья решили осесть на дно и довольствуются жалкими подачками Лиги. Но это не значит, что мы позволим смертным руководить. Это затишье перед настоящей бурей, которая уничтожит человечество. Мы не трепещем перед властью учредителей, ведь им больше нечего предложить, а те считают, что подчинили нас. Люди глупы в своем тщеславии. Обмануть селян, ни разу не видевших демона, оказалось пустяком. Жители поддались страху, староста завертелся как уж на раскаленной сковороде и быстренько настрочил послание учредителям. А они прислали тебя.

– Почему же ты не напал на меня еще утром, когда мы шли к дому совета?

– Я оценивал твои способности. И потом, это было бы не столь увлекательно.

Проповедник впился взглядом в Летора. Его глаза из серых стали прозрачно-голубыми, стеклянными, как у фарфоровых кукол, что Летор видел в витринах Эшерса.

– Слышишь голоса в голове? Силы уходят. Ты не можешь сопротивляться и примешь мою сущность. Рано или поздно, – с нажимом произнес демон.

– Не хочется разочаровывать, но у меня есть время только до полудня. И голосов в голове мне вполне хватает своих.

– Ты дерзок. Мне это нравится, но веселье только началось. – Проповедник подался вперед, растянув губы в хищном оскале и обнажив мелкие острые, совсем нечеловеческие зубы.

– А вот здесь никак не могу поспорить, – смиренно признал Летор и резко выбросил кинжал, который за время болтовни демона успел достать из кармана и держал наготове.

Проповедник вскрикнул тонко и пронзительно, так что заложило уши, и, откинувшись на стуле, сделал кувырок назад, приземлившись на четвереньки.

Демон внутри него не желал сдаваться без боя.

– Почему на тебя не подействовало внушение?

– Сколько раз у меня это спрашивали преподаватели музыки, обучая игре на фортепьяно.

Запрыгнув на стол, Летор проехался на скатерти по его гладкой поверхности. Проповедник ударил его под ребра, отчего воздух со свистом вылетел из гончего, заставив согнуться пополам, саданул локтем по шее.

Летор толкнул экзорциста на шкаф, со звоном посыпалось на пол разбитое стекло.

– Тебе не справиться со мной.

Вскинув руку, Летор собирался направить осколки в лицо экзорциста, но его способности не сработали. Похоже, твари все-таки удалось просочиться в разум.

Демон, воспользовавшись временным замешательством, навалился сверху, оглушил ударом в висок.

– Попробуем еще раз? – Он сдавил гончего, упершись коленом в грудную клетку.

– С удовольствием. – Летор выбросил кулак, но проповедник перехватил его руку, вывихнул в суставе, прижал к полу и отшатнулся, будто неведомая сила оттащила его за ворот.

– Откуда у тебя это?!

Летор медленно сел, головокружение усилилось, поэтому он не сразу понял, о чем спрашивает демон.

– Откуда? – визгливо, как девица, обнаружившая в постели дохлую мышь, повторил он.

Проследив за взглядом, Летор сдержал ухмылку, осторожно поднялся. Его шатало.

– Ты говоришь о метке? – буднично уточнил он, бегло осматривая пространство позади проповедника.

Огонь в камине давно потух, оставив кучку золы, как раз то, что могло ему помочь.

– О чем же еще, безмозглый гончий! Что за демон сидит в тебе, и почему я не чувствую его присутствия?!

– Не в ладах со старшими по званию?

– Я спрашиваю…

Летор в один прыжок оказался возле камина, сгреб пальцами пепел, чтобы начертить сигил на обожженных камнях.

– Надеюсь, господин экзорцист, теперь я составил все правильно, и ловушка сработает?

Он щелчком активировал сигил.

Проповедник рванулся было к нему, но сигил, пульсируя красным, не дал приблизиться.

Летор усилил его еще двумя, опустился на пол, прижавшись спиной к стене, глубоко вдохнул и посмотрел на метку:

– С чего ты взял. Что внутри меня демон?

Проповедник захохотал, склонил голову набок, сел на стул напротив гончего, поняв, что вырваться уже не получится, и больше не произнес ни слова.

***

– И это все, что он сказал? – Тресс с тоской посмотрел на опустевшую бутылку и прищелкнул пальцами, делая знак хозяину трактира принести еще. – Мы топчемся на одном месте. Или Шердак думает, мы разъедимся по разным направлениям в надежде, что Рениак сам найдет нас?

Сидя за столом, Алластар вытянул перед собой руки, открывая из-под рукава оставленную метку:

– Рениак словно призрак. К кому бы я ни обращался, никто не может вспомнить человека с таким именем. Зато Шердак упомянул, что Рениак является проводником. Если Тьма захочет пригласить на приватный разговор кого-то, кто находится по другую сторону Света, она может воспользоваться его телом.

– А, может, и нет, – водя пальцем по краю тарелки, безучастно отозвалась Лерия. – Если он так важен, они не станут лишний раз привлекать к нему внимание.

– Ты права. – Взгляд Алластара был прикован к прядке ее волос, постоянно выбивающейся из-за уха, вопреки всем попыткам с ней справиться. В темной радужке глаз, словно растворивших в себе зрачок, отражался блеск факелов. – Но лишь в том, что исполнителю такую работу точно не поручат. Если нам кого и надо искать, то только тех, кто сам руководит процессом. Демонов, имеющих согласно иерархии свой чин. Что скажешь?