Читать онлайн Синтаксис личности. Пособие по типологии Афанасьева бесплатно

Гиппократ: люди делятся на четыре типа

В Древней Греции жил знаменитый врач Гиппократ (ок. 460 – ок. 370 г. до н.э.). Он был потомственным врачом – принадлежал к семье, которая, как считалось, происходит от самого Асклепия, бога врачевания. И тем не менее именно Гиппократ считается отцом мировой медицины: до него болезни считались наказанием богов, и лишь Гиппократ первым отделил медицину от религии, объяснив болезни как сбои в работе организма под влиянием разных естественных причин, а лечение – как помощь организму в самовосстановлении.

Бюст Гиппократа. Фото: Википедия, юзер Shakko

Впрочем, это не значит, что в его учении не было ошибок. Он первым подвел под медицину естественнонаучную основу, но многие его естественнонаучные представления были ошибочными, и с развитием медицины их пришлось исправлять.

Кроме прочего, Гиппократ делил людей на типы по строению организма. Он утверждал, что каждый из этих типов предрасположен к другим заболеваниям и что лечить их следует разными методами. Типов оказалось четыре, соответственно четырем «жидкостям организма»: с преобладанием крови, с преобладанием слизи, с преобладанием желчи и с преобладанием черной желчи. Как вы думаете, читатель, – этот тезис относится к правильным или к ошибочным?

В наше время принято считать, что к правильным – но при этом речь уже не идет о преобладании жидкостей в организме и подборе лекарств, а только о характере, о типах нервной системы. В нашем обществе принято считать, что люди действительно делятся на «слизевиков», «кровников», «желчевиков» и «черножелчников» (т.е. флегматиков, сангвиников, холериков и меланхоликов). Но при этом мало кто может объяснить, что имеется в виду, и описания всякий раз не совпадают ни друг с другом, ни с гиппократовскими.

Вот навскидку из книги Л. Образцовой «Самоучитель по психологии»: «Мягкие, покорные, трогательные меланхолики воистину «белые и пушистые»…»2. Думается, Гиппократ немало удивился бы, услышав, что люди с преобладанием черной желчи – «мягкие, белые и пушистые»!

На следующей странице той же книги, однако, говорится: «Ознакомившись с портретами четырех типов темперамента, вы, возможно, засомневались: вроде бы какие-то черты очень напоминают вас самих или ваших знакомых, но в точности никто из известных вам людей не подходит под представленные описания. Ничего удивительного здесь нет. „Чистых“ холериков, флегматиков и меланхоликов на свете не бывает, речь может идти лишь о преобладании одного из типов».

Боюсь, что этому Гиппократ удивился бы еще больше: когда он писал, например: «Острота уксуса более полезна для натур желчных, чем для меланхолических»3, он явно имел в виду четкое деление людей на типы, а не что-либо другое.

Оставим пока эти вопросы без ответа и перейдем к следующей теории.

Кречмер: люди делятся на четыре типа

В 1921 г. немецкий психиатр Эрнст Кречмер (1888—1964) издал книгу «Строение тела и характер», ставшую знаменитой и переведенную на многие языки. В ней он выдвинул теорию о четырех типах телосложения, влияющих на характер, темперамент и предрасположенность к психическим заболеваниям. Вот эти типы: астенический (он же лептосомный), атлетический, пикнический и диспластический.

Из этих типов Кречмер выводил темпераменты: из астенического – «шизотимический», из пикнического – «циклотимический», и так далее.

(Впрочем, кажется, в некоторых других работах он писал не о четырех типах телосложения, а только о трех. Кроме того, он допускал, что с возрастом тип может меняться, что несколько дискредитирует его теорию.)

Эрнст Кречмер

Кречмер вел активную исследовательскую работу, подсчитывал количество астеников, атлетов, пикников и диспластиков среди душевнобольных, руководил созданной им лабораторией конституциональной и трудовой психологии, обучал многочисленных студентов. Несмотря на всё это, его исследования не дали ощутимых практических результатов. К Кречмеру и его теории принято относиться с пиететом, но на практике ею, насколько мне известно, никто не пользуется.

Похожую теорию выдвинул в середине ХХ века американский психолог Вильям Герберт Шелдон (1898—1977), разделивший людей на толстых эндоморфов, мускулистых мезоморфов и худосочных эктоморфов и пытавшийся установить связь между телосложением и поведением. Современные сетевые словари предлагают термины «эндоморф» и «эктоморф» как синонимы к «пикнику» и «астенику», а Википедия замечает, что в системе Шелдона явно недостает четвертого, диспластического типа.

Вильям Шелдон

Юнг: люди делятся на восемь типов. Или на шестнадцать?

Я прочла огромный том «Личность». Там были теории Фрейда, Юнга, Адлера и других, рассматривались разные типы человеческой личности. Себя я в этом томе не нашла. Я прочла такой же том по социальной психологии и там себя не нашла. Я испугалась, решила, что я какой-то выродок, урод.

Энгелина Тареева

В ХХ веке в Швейцарии жил и работал психиатр Карл Густав Юнг (1875—1961), идеи которого оказали немалое влияние на человечество. В частности, именно он ввел термины «интроверт» и «экстраверт», которыми сегодня пользуются на каждом шагу.

Карл Густав Юнг

(Правда, как и с «меланхоликами», мало кто способен объяснить, что это значит. Экстраверсию часто отождествляют с общительностью; при этом заявляют: «Я интроверт, но очень общительна». Одни пишут, что экстраверты черпают энергию извне, а интроверты изнутри, и им требуется одиночество для «подзарядки»; другие – что экстраверты направляют свою энергию наружу, а интроверты внутрь; однако это совершенно разные вещи, не говоря уже о том, что сам Юнг, кажется, имел в виду нечто третье: «Интровертная точка зрения есть та, которая всегда… стремится поставить эго… над объектом. Экстравертная точка зрения, напротив, ставит субъекта в подчинение объекту, причем объекту принадлежит преобладающая ценность»4…)

Юнг считал, что каждый человек рождается с «целостным личностным эскизом, представленным в потенции с самого рождения», и что «окружающая среда вовсе не дарует личности возможность ею стать, но лишь выявляет то, что уже было в ней заложено»5.

В том же 1921 году, что и Кречмер, Юнг издал книгу «Психологические типы», ставшую знаменитой и переведенную на многие языки. Он писал, что «отрицать существование типов бесполезно ввиду их фактического существования»6, и что типология – «инструмент практического психолога, позволяющий на основе классификации пациента и самого психолога выбирать наиболее действенные методы и избегать ошибок»7.

По Юнгу, каждая личность характеризуется преобладанием одной из четырех психических функций: мышления, чувства, ощущения (сенсорики) или интуиции, а также общей установкой – экстравертной или интровертной, что в сумме даёт «восемь наглядных психологических типов».

Однако, как это ни странно, сам Юнг фактически дезавуировал свою типологию заявлениями, что не намерен всерьёз делить людей на типы, а лишь описывает некоторые типичные проявления психической деятельности: «Слишком много читателей впадают в одну и ту же ошибку, думая, что… она [книга] дает систему классификации и практическое руководство к достаточному суждению о человеческом характере. В самом деле, даже в медицинских кругах бытует мнение о том, что мой метод лечения заключается в подгонке пациентов под мою систему и выдаче им соответствующего „совета“. Это, достойное сожаления, непонимание совершенно игнорирует тот факт, что подобный вид классификации является не чем иным, как салонной детской игрой, каждый элемент которой столь же пустячен, как деление человечества на брахи- и долихоцефалов…»8

* * *

Типология Юнга легла в основу распространившейся в США типологии Майерс – Бриггс (разработанной в 30-е – 40-е гг. Кэтрин Бриггс и ее дочерью Изабель Майерс), а также соционики (разработанной в 70-е гг. в СССР экономистом и социологом Аушрой Аугустинавичюте). Правда, в обеих типологиях уже не восемь типов, а шестнадцать!

К. Бриггс И. Майерс

А. Аугустинавичюте

Все три типологии очень популярны. Лекции о юнгианских типах до сих пор пользуются успехом. В США опросник Майерс – Бриггс часто используется при приеме на работу; в России в 2000-е годы начали использовать для той же цели соционические опросники.

Однако и в русскоязычном мире весьма распространено мнение о том, что соционика является лженаукой, и в англоязычном мире раздаются голоса о том, что король голый (например, опубликованная в интернете статья проф. Адама Гранта «Попрощайтесь с индикатором Майерс – Бриггс»9).

Афанасьев: банальная история с небанальным результатом

Мир устроен очень просто. Мы просто не можем понять, как именно. Нагромождения каких-то систем, каких-то теорий, всё это очень сложно понять. И вдруг, как было с Максвеллом, чуть-чуть дописал формулу, и всё стало просто, объяснимо, всё укладывается в четыре уравнения, и больше ничего не нужно.

Наталья Берлова

Все прорывы делают отщепенцы.

Руслан Фазлыев

Во второй половине ХХ века в Москве жил Александр Юрьевич Афанасьев (родился он в 1950 году). Во многих отношениях он был вполне обычным человеком. У него была семья – жена и двое детей; он зарабатывал на жизнь, как мог, и увлекался литературой, музыкой, живописью, карате, мировой историей и другими интересными вещами.

Правда, в некоторых отношениях он всё же был, пожалуй, не совсем обычным человеком: он не интересовался карьерой и официальным статусом. Поэтому работал он то театральным бутафором, то сторожем, то редактором в журнале православной патриархии, то мацепёком в синагоге – лишь бы прокормить семью и обеспечить себе возможность заниматься тем, что его действительно интересовало. Он рисовал, сочинял музыку, писал книги, много времени проводил в библиотеках.

А. Ю. Афанасьев

Однажды в его жизни произошел кризис. Впрочем, сама по себе эта история довольно банальна: у него были непростые отношения с женой. В какой-то момент он ушел от жены к новой подруге, но и этот роман довольно быстро зашел в тупик. Он был подавлен и пытался разобраться – почему так происходит.

Ему рассказали про соционику – новую психологическую теорию, которая объясняет и даже предсказывает взаимоотношения между людьми разных типов. Он заинтересовался, но быстро убедился, что соционика не может ему помочь, не дает ответа, хотя ответ где-то рядом.

Он продолжал думать – и нашел ответ, объяснивший не только его личные проблемы, но и многие другие проблемы взаимоотношений.

Свое открытие он изложил в книге под названием «Синтаксис любви: типология личности и прогноз парных отношений» (1991).

Еще одна биография – моя

Свое логическое объяснение при правильном взгляде находят до того казавшиеся совершенно противоречивыми и никакой логике не поддающиеся разрозненные факты. И новые сразу начинают очень удобно ложиться именно в правильную схему, никак в ней не чувствуя себя дискомфортно. Наглядные и массовые события, находящиеся у всех перед глазами, впритирку точно и аккуратно, как нужные кусочки «пазла», укладываются в общую теорию, если она верная.

Александр Ю. Васильев

Значит, это было не зря,

Не напрасно было!

Леонид Дербенёв

Я родилась в 1970 году в подмосковном Реутове пятым жильцом однокомнатной «хрущевской» квартиры, где жили мама, папа, бабушка и парализованный после инсульта дед Марк (Меир). Дед умер, когда мне было 2 года и 3 месяца, но я его довольно отчетливо помню. В 1974 г. родилась сестра Марьяся, названная по еврейскому обычаю в честь деда.

Только в 1984 году мы смогли переехать в более просторную квартиру, и только в 1987 получили разрешение уехать из СССР в Израиль, о чем родители мечтали еще до того, как встретили друг друга.

* * *

1977

Рахель Торпусман, 2013

Мириам Торпусман, 2011

В шесть лет мать отдала меня в музыкальную школу – учиться играть на скрипке. Скрипку я не любила и только зря мучилась. Зато песенку о волке, разученную на уроке сольфеджио, в тот же день переписала другими словами, на ту же тему и на ту же мелодию – перевела, так сказать, с русского на русский. Помню изумление учительницы Марины Генриховны, которой я преподнесла это творение…

В ту же школу спустя три года пошла Марьяся и вскоре прекрасно овладела скрипичной техникой. «Ах, как она вибрирует!» – с удивлением говорили маме. Я этому так никогда и не смогла научиться.

Зато я научилась читать в три с половиной года и скоро начала читать все взрослые книги, до которых могла дотянуться физически. В пять лет вызывала умиление взрослых, цитируя «Фауста» и «Эзопа». А Марьяся, хотя тоже выучилась читать в три года, но уставала после одного-двух прочитанных слов.

В деcять лет одной из моих любимых книг стала книга Бориса и Лены Никитиных «Мы и наши дети». Я завидовала жизни их детей и верила всему, что утверждали Никитины – ведь они говорили это не просто так, а на основании огромного родительского опыта и внимательных наблюдений. А говорили они вот что:

«Все это накладывает отпечаток на будущий характер растущих в семье детей. Можно ли всё предусмотреть? Нельзя. Можно ли за всё отвечать? По-моему, нужно! Часто слышу, с какой легкостью жалуются матери друг другу: „Мой такой неласковый“, или „Такая уж она у меня плаксивая“, или „А мой упрямым растет, и в кого он такой?“, и т. д. и т. п. И никакого намека на то, чтобы поискать причину в собственных своих родительских действиях! Такой, дескать, уродился… Я же не вспомню ни одного примера, чтобы какой-нибудь недостаток наших детей не находил своих истоков в непродуманных, безответственных, неправильных действиях окружающих, прежде всего родных, близких людей, и особенно, конечно, нас, родителей».

Эти слова Лены Алексеевны всегда наполняли меня оптимизмом: значит, у меня будут прекрасные дети – ласковые, не упрямые и не плаксивые, ведь я всё всегда буду делать продуманно, правильно и ответственно! Их детство будет не таким, как мое!

Мое и Марьясино детство не было радужным, мы обе росли, скажем мягко, в немалом психологическом дискомфорте.

* * *

Меня всегда интересовали три темы: языки, поэзия и психология. Английский я учила в школе сравнительно серьезно. Идишу меня слегка учила бабушка. Иврит я начала учить в десять лет, сначала у отца, потом в домашних кружках (что было тогда запрещено и небезопасно). В школе я пыталась переводить то баллады Байрона, то еврейские песни. Поэзия была всегда под рукой, а вот с психологией было трудно. Меня с раннего детства мучили вопросы: почему люди такие разные? как научиться вести себя с неприятными или агрессивными людьми? что заставляет меня и других иногда вести себя не самым разумным образом?

Частичный ответ, как уже сказано выше, был получен от Л. А. Никитиной: люди разные, потому что на них по-разному влияли родители в раннем детстве. Но загадки оставались. Я хотела учить в университете психологию, но подозревала, что и там не все ответы будут даны. По крайней мере в книгах их не было – а я читала Павлова, Кречмера, Выготского, Владимира Леви. Выяснилось, что книги Леви, хотя мало что объясняют, но каким-то образом помогают жить. На остальную официальную психологию я махнула рукой и пошла в Иерусалимский университет учить лингвистику и античную филологию.

В двадцать лет я прочла в газете о соционике, новой науке о человеческих характерах, созданной Аушрой Аугустинавичюте на базе теорий Карла Юнга. Я обрадовалась, что наконец-то получу ответы на свои вопросы, и купила книгу по соционике.

За несколько часов книга была прочитана и вызвала большое недоумение. Я видела противоречия в описаниях характеров и не видела противоречия между «дихотомиями», которые, казалось бы, должны быть явно противоположными. На тесты практически невозможно было ответить. Вопросы вроде «Что вы предпочитаете – планирование или импровизацию?» или «Что для вас важнее – логика или отношения между людьми?» звучали для меня примерно как «Что важнее – руки или ноги?».

Я попросила отца ответить на вопросы теста и увидела такое же недоумение. Предложенные варианты явно не подходили нам обоим (при том, что наши характеры вовсе не одинаковы). На следующий день я отнесла книгу обратно в магазин, ее можно было вернуть за полцены, что я и сделала, сожалея о потраченном времени.

* * *

В восемнадцать лет я вышла замуж за человека, у которого было трое детей от первого брака (десяти, восьми и трех лет). Я прожила с ним 19 лет, вырастила этих троих детей и родила еще троих своих. Приношу извинения за обилие цифр, но без них как-то не получается.

Брак мой оказался, скажем мягко, неидеальным. Более того, отношения с детьми у меня тоже не всегда были лучезарны, несмотря на заверения Никитиной, – хотя я очень старалась. Я с изумлением видела, что с пасынками мне нередко было легче, чем с родными детьми.

В сорок лет у меня было не меньше проблем, чем в юности. Правда, я определилась с призванием: переводы документов стали моей профессией, а переводы стихов пользовались успехом, удостоив меня странички в Википедии. Но мне было по-прежнему непросто общаться с сестрой и с родителями, а теперь еще и с детьми. Попытки создать новую семью приводили в отчаяние. Казалось бы, что нужно для счастья, кроме обоюдного желания быть вместе? Но, оказывается, для гармонии этого недостаточно…

Зато, по сравнению с временами моего детства и юности, благословением стал интернет, расширивший возможности чтения и общения. И вот однажды, в январе 2011 года, я прочла в «Живом журнале» заметку о безвременно скончавшемся Александре Афанасьеве, авторе новой психологической типологии. Заметка была озаглавлена «Простой русский гений».

Автор, московский психолог Алексей Рощин, писал: «Прошу заметить: я говорю без всякого ёрничества или снисхождения, вроде „сойдет для сельской местности“. Перед нами полноценный гений мирового масштаба, уровня Фрейда или, если угодно, Менделеева. Человек, собственно, и создал своего рода таблицу Менделеева в, казалось бы, вдоль и поперек истоптанном жанре – психологической типологии. …Эта типология весьма глубока и, главное, просто просится к расширению на самые разные прикладные области соцнаук – от психотерапии до политологии…»10

Конечно, это сообщение заинтересовало меня, как и соционика за двадцать лет до того. И, разумеется, я была очень далека от того, чтобы принять новую типологию на веру, так же как и от того, чтобы отбросить ее без проверки. Понятно, что ее следовало проверить, как и соционику.

Я села читать книгу Афанасьева «Синтаксис любви»11 и нашла в ней ответы на все свои вопросы.

По Афанасьеву, характер каждого человека определяется врожденной иерархией четырех элементов: Физики (т.е. тела), Эмоции (чувства), Логики (мышления) и Воли (лидерства, силы духа).

Как нетрудно убедиться, эти четыре элемента могут образовывать 24 комбинации: ФЛЭВ, ЭФВЛ, ЛВФЭ и так далее, то есть 24 психотипа.

Афанасьев приводит признаки всех вариантов (1-я Воля, 3-я Логика, 4-я Физика и т.д.) и описывает комфортность/ дискомфортность общения между разными психотипами. Я стала проверять себя и своих близких, и, в отличие от соционики, всё безукоризненно сходилось. Все мои неразрешимые вопросы решались один за другим, все мои семейные беды послушно ложились в систему Афанасьева, как детали головоломки.

Всё встало на свои места. Оказалось, что проблемы вовсе не «коренятся в детстве», «в отношениях с родителями» и т.д., как принято считать и как я сама всегда считала под влиянием Никитиных. Все проблемы коренятся не в детстве, а в психотипе. Дискомфорт в отношениях с родителями — не причина, а результат недостаточной совместимости между психотипом родителя и психотипом ребенка.

Психотип безусловно не результат воспитания, а задан генетически, до рождения – потому что он определяет телосложение, быстроту реакции и другие неконтролируемые признаки.

Я стала вычислять психотипы всех известных мне людей и всякий раз убеждалась, что всё сходится. Я увидела, почему у моего брака заведомо не было шансов на гармонию и почему, несмотря на это, он все же продержался 19 лет. Стало понятно, почему мне легче общаться с падчерицей, чем с дочерью; почему у меня не складывались отношения с одними людьми и сами собой складывались с другими; почему у моей сестры не было никаких проблем со скрипкой, а я была своей в мире книг; почему отношения, например, Владимира Высоцкого и Марины Влади были неизбежно обречены на постоянные конфликты, а брак Михаила и Раисы Горбачевых был гармоничным… и так далее, и так далее.

Рощин оказался прав – схема Афанасьева действительно была гениальной: она подтверждалась фактами и была простой, понятной и точной, как таблица Менделеева.

Иерархия волевого, физического, эмоционального и интеллектуального компонентов – это, собственно, и есть то, что Юнг называл «целостным личностным эскизом, представленным в потенции с самого рождения». О том же писала и Аугустинавичюте: «Разные типы личности, побывав в одних и тех же ситуациях, помнят и рассказывают совершенно разное и разными словами. …Есть противоположности, дающие постоянную напряженную конфликтность или погашение активности одного активностью другого. А есть и дополняющие противоположности, ведущие к уравновешиванию психики человека, к активации его жизни…» Эти общие описания совершенно правильны, просто Афанасьеву удалось то, что не удалось Юнгу, Аугустинавичюте и остальным его предшественникам: открыть, как именно устроен психотип человека, из каких конкретно элементов он состоит.

* * *

Оказалось, однако, что, кроме несомненных неоценимых достоинств, афанасьевская система имеет и некоторые недостатки.

Прежде всего, само обилие информации и терминов, к которым приходится привыкать и заучивать. Нужно запомнить, что типу ВЭЛФ Афанасьев дал название «ахматова», ЛВФЭ – «лао-цзы», и т. д. У меня это заняло целых два месяца, хотя вообще память у меня неплохая и занималась я этим очень интенсивно.

Серьезный недостаток – неудачные названия. Система в целом верна, а вот в определении психотипов отдельных людей случаются ошибки, в том числе и у самого Афанасьева. Так, оказалось, например, что хотя тип ЛВФЭ назван «лао-цзы», но сам философ Лао-Цзы, по-видимому, не принадлежал к этому типу, и нужно искать для него другое название. Далее я расскажу об этом подробнее, а пока только скажу, что хотя сама система проста, но типирование конкретного человека может оказаться непростым делом. Правильный ответ всегда есть, но путь к нему может быть долгим, особенно поначалу.

Названия функций, как оказалось, тоже не всегда понятны. Например, слово «эмоция» в бытовом употреблении нередко используется в смысле «обида» или «агрессия», а «волю» чаще всего вспоминают в контексте типа «делать зарядку, вырабатывать силу воли»12. Поэтому нужно подчеркнуть, что волевой аспект личности включает в себя целеполагание, лидерство, самооценку, статус среди других личностей, а эмоциональный – общительность, душевность, артистизм, творчество. Соответственно, агрессия и конфликты относятся к области Воли, а не Эмоции. Вместо названия «Физика» можно было бы предложить «Тело», вместо «Воля» – «Эго», или «Я», или «Лидерство». Дело не в названиях, а в тех аспектах бытия, которые они обозначают.

Не слишком удачно и название самой системы, предложенное Афанасьевым, – «психе-йога», и пришедшее ему на смену «психософия» немногим лучше: ее можно спутать с мистическим учением Рудольфа Штейнера. Я назвала бы эту науку психономией (в отличие от психологии, по аналогии с астрологией и астрономией), но выяснилось, что и это название, к сожалению, уже застолблено какими-то мистиками. Таким образом, самым нейтральным названием пока остается «типология Афанасьева».

Кроме того, на мой взгляд, сама книга «Синтаксис любви» имеет некоторые недостатки, уже не имеющие отношения к открытию системы. Дело в том, что, кроме описания деятельности четырех «функций», Афанасьев излагает также свои гипотезы об их эволюции и другие общие соображения. Это материал значительно более спорный и, по-моему, лишний, по крайней мере для широкой публики. Он труден для восприятия и только вызывает лишние дискуссии. Поэтому я бы посоветовала большинству читателей пропускать экскурсы в историю эволюции и другие трудные места, а сосредоточиться на бесспорных открытиях о работе четырех функций.

* * *

Прочтя «Синтаксис любви», я написала Рощину, автору судьбоносной статьи. Поскольку критерий теории – практика, я предложила ему нечто вроде взаимной психологической супервизии: попробовать определить психотипы друг друга. Завязалась переписка. Мы успешно определили психотипы друг друга, а заодно и многих других исторических личностей (поначалу ошибаясь и учась на этих ошибках).

Я узнала, что Елена Константиновна Афанасьева, вдова Александра Юрьевича, живет в Москве и делает всё, что может, чтобы его наследие не пропало. В частности, издает его книги. Я купила у нее несколько экземпляров «Синтаксиса». Меня поразило, что на посмертном издании книги бережно сохранено посвящение «Ирине» – той самой подруге Афанасьева, трудным отношениям с которой обязано его открытие. Оказалось, что с Еленой Константиновной Афанасьев познакомился немолодым, уже после написания «Синтаксиса», и благодаря ей последние годы его жизни, хотя и омраченные болезнями, оказались счастливее прежних.

Я позвонила Марьясе и рассказала ей о типологии Афанасьева. Мы проговорили часа два – наверно, в жизни мы не разговаривали так долго. С тех пор мы начали обсуждать эти вопросы почти каждый день. Низкая совместимость наших психотипов, портившая наши взаимоотношения, оказалась благословением для научного сотрудничества: мы смотрим на всё под разным углом, имеем очень разный жизненный опыт и служим друг для друга источником драгоценной информации.

Кстати, и остальной отрицательный опыт взаимоотношений оказался неоценимо полезен для овладения искусством типирования…

* * *

Я стала искать в интернете последователей Афанасьева и обнаружила множество сайтов, где можно увидеть обширную переписку между новичками и «старожилами», опыты типирования участников, артистов, певцов, литературных персонажей; попытки создания портретных галерей по психотипам, и т. д. и т. п.

На некоторых сайтах я нашла важные разработки: в первую очередь это таблица совместимости психотипов (подсчитанной в процентах) на сайте Валерии Воробьевой психософия.com13. Но, к сожалению, наряду с интересными находками я увидела на этих сайтах и множество огорчительных ошибок, о которых далее в книге будет рассказано подробно.

Могу добавить также, что через несколько месяцев после знакомства с «Синтаксисом любви» я потратила еще неделю или две на попытки изучить соционику. Я увидела, что многие адепты Афанасьева занимаются также соционикой, и подумала, что, возможно, я ошибаюсь в своем отторжении, а соционика, возможно, действительно описывает какие-то параметры, не учтенные системой Афанасьева («типы информационного метаболизма»), и надо в этом разобраться.

Я купила книгу Аугустинавичюте (первоисточник), читала сайты, задавала вопросы на форумах. Все эти усилия остались совершенно бесплодными. Тексты по соционике прекрасно описывают общие проблемы человеческого общения, но как только переходят к конкретным схемам, информативность кончается.

Соционика описывает каких-то абстрактных людей с наборами качеств, неприложимыми к живым людям. В то время как свой психотип по Афанасьеву я определила сразу при первом чтении «Синтаксиса любви», – в описаниях соционических типов я так и не смогла узнать ни себя, ни кого бы то ни было из знакомых (лишь отдельные черты). Сколько я ни искала, но так и не увидела в соционических схемах ничего, что было бы применимо к жизни, кроме терминов «болевая логика» и «болевая сенсорика» (совпадающих с афанасьевскими Третьей Логикой и Третьей Физикой). Все остальное оставалось бесплодным теоретизированием, не соответствующим реальной жизни и реальным людям. На мои недоуменные вопросы один из социоников глубокомысленно ответил: «Жизнь есть жизнь, модель есть модель».

Так и вторая моя встреча с соционикой окончилась тем же, чем и первая: сожалением о потерянном времени.

* * *

Когда я рассказывала о типологии Афанасьева родным, близким, знакомым, их реакции были разными. Собственно говоря, предсказуемо разными – в полном соответствии с самой типологией.

Одни приняли ее на вооружение и со временем стали в ней неплохо разбираться.

Другие, заинтересовавшись поначалу, вскоре утрачивали интерес.

Третьи (в основном обладатели Первой Логики) вежливо выслушивали и оставались при непоколебимом мнении, что этого не может быть.

Четвертые реагировали неуверенно: «Ну, теорий много… Вот есть еще, например, модель Юнга… И еще всякие другие… Откуда же вы можете знать, что именно эта теория – правильная?» (это обычная реакция Третьей и Четвертой Логики).

Пятые (преимущественно ФЛВЭ) встречали ее в штыки, объявляя шарлатанством или бредом.

Шестые (как правило, тоже обладатели Второй Логики) сразу всё понимали, но уходили от разговора, оберегая свой душевный покой.

Моими постоянными собеседниками на эти темы стали поэтесса и библиотекарь Ольга Прощицкая, наша с Марьясей кузина, и мой новый знакомый Саша Буртянский, физик по образованию, вскоре ставший моим мужем и легко нашедший общий язык с моими детьми (что, благодаря знакомству с системой Афанасьева, было нам известно заранее).

В 2013 году мы создали сайт www.psychotype.info, посвященный типологии Афанасьева, и стали делиться там своими наблюдениями, догадками, сомнениями. Были проведены также очень показательные эксперименты по типированию добровольцев (о них будет далее рассказано подробнее).

Александр Буртянский

Ольга Прощицкая

Из статьи Алексея Рощина «Простой русский гений»

…Главная проблема социальных наук России в том, что их в России нет. Нету заинтересованной научной среды, нет питательного бульона для развития научной мысли, составляемого людьми, которыми движет бескорыстное научное любопытство. Каков практический результат такого положения дел? Практический результат, который мы ежечасно наблюдаем, тот, что в российской науке не выживают таланты.

Алексей Рощин

Талантов или, по крайней мере, людей с зародышем научного таланта, как показывают ВУЗы, в России по-прежнему много. Однако в отсутствие среды талант умирает. Ему для развития нужна поддержка, нужен хороший и понимающий руководитель, нужны споры и диспуты с утра до ночи и с ночи до утра с такими же одержимыми, как и он – и при этом ему, таланту, не нужно постоянно терпеть сначала тоску, а потом попреки измученной безденежьем жены. Но больше всего таланту все же нужна интеллектуальная атмосфера, особый ВОЗДУХ Большой Науки. Без него он задыхается, как рыба на берегу. Перед российскими талантливыми ребятами, по сути, всего два пути: или уехать на Запад, где попытаться погрузиться в научную атмосферу западных кампусов или лабораторий – или плюнуть на науку и пойти искать применение своим талантам в другой сфере…

За одним исключением – гении. Гениев наша российская земля продолжает рождать. Может быть, не так исправно, как раньше – но тем не менее. Гений – не талант; гений умудряется как-то существовать и в безвоздушном пространстве. Подходящая среда для гения тоже важна, но не критична; истинные гении, подобно Ньютону, умеют подключаться непосредственно к своим великим предшественникам. Как сказал сэр Исаак, «не я велик, а я стоял на плечах гигантов».

Собственно, к чему я это всё веду? Я ведь по образованию психолог, а не физик. Поэтому скажу о своей области, скажу, черт возьми, с тайной гордостью: все-таки, при всей очевидной деградации и одичании, мы остаемся великой нацией – среди нас все еще рождаются гении. Вот, пожалуйста: Александр Афанасьев. Гений психологии.

Прошу заметить: я говорю без всякого ёрничества или снисхождения, вроде «сойдет для сельской местности». Перед нами – полноценный гений мирового масштаба, уровня Фрейда или, если угодно, Менделеева. Человек, собственно, и создал своего рода таблицу Менделеева в, казалось бы, вдоль и поперек истоптанном жанре – психологической типологии. Создал с нуля, из ничего, появившись буквально из ниоткуда.

В основе типологии – крайне любопытный принцип четырех функций. При внешней простоте и, что важно, интуитивной понятности эта типология весьма глубока и, главное, просто просится к расширению на самые разные прикладные области соцнаук – от психотерапии до политологии. По сути, это открытие целого направления в науке, причем на одном из самых истоптанных пятачков! Так Шлиман в свое время откопал Трою там, где, как все были уверены, всё уже было изрыто вдоль и поперек несколькими поколениями археологов.

Счастливое свойство гения – он рождается САМ, там, где хочет, и ничто – даже отсутствие воздуха, почвы, света – не может ему помешать. Родившись на голых камнях разрушенного совка, Афанасьев все же сумел каким-то образом из нашего безвременья припасть к сокровищам именно великой русской культуры – и создал в итоге по-настоящему сильную и оригинальную концепцию, причем в той области, в которой мы традиционно никогда вообще ничего из себя не представляли – в психологии!

К сожалению, судьба у Афанасьева традиционна для наших гениев. Его книга, которая в любой стране с научными традициями стала бы основой ШКОЛЫ, у нас, естественно, провалилась, как в пустоту. Забавно, как я сам на нее наткнулся. Долгое время я о ней слышал, но не мог «напасть на хвост», даже одно время вообще сомневался, что она существует. Знакомые психологи мне пересказывали саму концепцию «воля – физика – эмоции – логика» в качестве апокрифа, не зная автора! То есть – почти как изустное народное творчество. Я даже ходил на свой родной психфак МГУ, наводил справки там, в читальном зале – ни фига. Преподаватели об этом или вообще ничего не знали, или путали с соционикой, строя при этом уморительные снобистские гримаски.

Неудивительно, что Афанасьев, с его блестящим умом, огромной эрудицей, замечательным литературным языком работал в 90-е то сторожем, то грузчиком и, к огромному несчастью, умер 5 лет назад, безвременно, в возрасте всего каких-то 55 лет! Уму непостижимо.

Книга провалилась без «булька», в разряд какого-то салонного чтива. Рукописи, конечно, не горят, гениальная вещь не умрет без следа, и у книги есть свой круг поклонников, но…

Не могу не провести сравнение… ну, хотя бы с таким модным «научным течением» в современной прикладной психологии, как НЛП, или нейролингвистическое программирование. Сравнение очень показательно для понимания, в чем разница между странами с наличием или отсутствием научной среды. В чисто интеллектуальном отношении книга Афанасьева и труды основоположников НЛП Бендлера и Гриндера просто несравнимы: помню, меня еще на 4 курсе при чтении Бендлера периодически охватывала неловкость – настолько очевидна была нарочитая НЕСИСТЕМНОСТЬ, бессвязность основной концепции, какой-то, ей-богу, детский лепет!

Однако работа попала в густую научную среду, где в ней ученые, находящиеся в постоянном голодном поиске чего-то свежего и хотя бы отчасти незаезженного, разглядели некий потенциал: и пошло-поехало! В итоге после массы сопутствующих экспериментов, дискуссий, построений тех или иных гипотез на основе первоначально наивной и бессвязной концепции возникло, действительно, целое научное направление с массой ПРАКТИЧЕСКИХ применений. При этом, естественно, никто никогда не считал Бендлера или Гриндера гениями: это именно таланты, сумевшие ухватить некий «нерв» и в итоге заслуженно прославившиеся.

И вот на их фоне наш Афанасьев, написавший в той же примерно области на порядок более ценную, связную, глубокую работу, наш простой русский гений. Трагический одиночка, титан, сделавший прорыв, оказавшийся никому не нужным. Написавший работу, которую официальная «российская наука психология» … снобистски НЕ ЗАМЕТИЛА.

В терминах самого Афанасьева ситуацию объяснить достаточно просто. В нашей «науке» преобладают люди или с Логикой-3, или вообще с Логикой-4 – то есть те, кому само научное знание в любом виде «до фени». А Логика-2 – те, кто и должен составлять плоть и кровь научного сообщества, у нас в России в науку не идут.

Сам Афанасьев говорил жене, что его книгу обязательно станут читать, но – через 100 лет. Я все-таки надеюсь, что раньше.

Стихотворение Бориса Заходера

Это стихотворение написано в 1992 году. Не знаю, знал ли Заходер об Афанасьеве и его открытии, и его ли имел в виду. Но, на мой взгляд, для рассказа об Афанасьеве это стихотворение более чем уместно.

Пирамида Маслоу

Итак, по Афанасьеву, психотип определяется врожденной иерархией четырех аспектов личности: волевого, логического, эмоционального и физического14.

Что из них стоит на первом месте? Кому как повезет. У большинства людей, по-видимому, на первом месте стоит Физика – т.е. телесные и материальные потребности. Иначе не были бы так распространены поговорки вроде «По одежке встречают» и «Своя рубашка ближе к телу», и не считалась бы общезначимой «пирамида Маслоу», ставящая физические потребности на первое место, а самореализацию – на последнее15.

Между тем очевидно, что пирамида Маслоу верна далеко не для любого человека – иначе на свете не было бы аскетов, голодных художников, революционеров и т. д. Видимо, в психотипе таких людей Физика занимает далеко не первое место.

Каждый из нас относится к одному из 24 психотипов. Человек не может изменить свой психотип, но может, если повезет, общаться с удачно дополняющими его психотипами, успешно реализоваться, жить счастливо и гармонизироваться. А при неудачной, неподходящей реализации человек дисгармонизируется, и ему не позавидуешь.

Одни психотипы встречаются чаще, другие реже. Видимо, самый распространенный в любом обществе психотип – ФЭЛВ, а самый редкий – ВЛФЭ или ВЛЭФ. Подробнее о конкретных психотипах будет рассказано дальше, а сейчас только скажем, что именно к психотипу ФЭЛВ, вероятно, относился сам Абрахам Маслоу, автор учения об иерархии потребностей (или, по крайней мере, описанная им иерархия относится именно к этому психотипу).

Психотип определяет очень многое в жизни каждого человека, хотя и не всё. Есть индивидуальность, есть биография, есть влияние общества, религии, родителей, учителей, культовых фигур. Но большинство наших действий и реакций напрямую определяются психотипом, и не учитывать психотип – это примерно как не учитывать имеющуюся аллергию. Можно, конечно, игнорировать, но разумнее всё же принять во внимание.

Как же определить психотип? Как убедиться, что он определен правильно? Здесь мы подходим к очень важным моментам.

О типировании, ошибках и этических вопросах

Тут только не ошибиться, правильно типаж определить.

Борис Акунин

Определить, к какому типу принадлежит человек, оказывается делом весьма трудным, в особенности если речь идет о нас самих и о нашем самоопределении. Суждения о собственной личности всегда чрезвычайно трудны.

Карл Густав Юнг

В чём разница между наукой и искусством? На один и тот же вопрос наука отвечает одинаково, а искусство – по-разному.

Михаил Жванецкий

Прежде всего, нужно иметь в виду, что при типировании всегда есть риск ошибки. Система Афанасьева проста, но типировать конкретного человека бывает непросто.

Думаю, в недалеком будущем психотип будет надежно определяться несложным химическим анализом. Но пока это делается лишь с помощью наблюдений и сопоставления фактов. Точных экспресс-методов типирования пока нет. Мы проверили существующие тесты, попытались сделать свои – но, к сожалению, убедились, что работающих тестов пока не существует.

Даже мы с коллегами, уже накопив большой опыт типирования, до сих пор нередко ошибаемся и ловим себя на ошибках. Тем более это относится к новичкам. Даже самих себя не все могут сразу протипировать правильно. А ошибка типирования влечет за собой неправильные практические выводы. Поэтому здесь нужны внимательность, добросовестность и готовность исправить ошибку.

Если вы, читатель, полагаете, что в типологии есть место разным субъективным мнениям, а объективной истины все равно не бывает – то, может быть, вам не стоит слишком углубляться в нашу науку.

Это в кулинарии и в искусстве нет объективной истины: что нравится одним, может не нравиться другим, и каждый имеет право на целый веер субъективных мнений. А наука тем и отличается от искусства, что ищет объективную истину и отсекает ошибки по мере их обнаружения. Поэтому разные мнения о психотипе имеют право на существование лишь как гипотезы, если данных недостаточно, но по мере накопления информации лишь одна из гипотез оказывается правильной (т.е. подтверждается фактами), а остальные опровергаются.

Неважно, что сказал тот или иной специалист о вашем психотипе. Важно, каков ваш психотип на самом деле.

* * *

Нередко случается, что человек приписывает себе не свой психотип по ошибке, добросовестно заблуждаясь. Но бывает также, что человек догадывается о своем истинном психотипе, однако вслух приписывает себе другой. Дело в том, что тема эта довольно деликатна.

Обсуждение своего истинного психотипа может вызывать у взрослого человека психологический дискомфорт. (Детям и молодым людям это обычно легче.) И нередко возникает естественное человеческое желание поменять местами свои функции и приписать себе другой психотип, субъективно воспринимаемый как более лестный. (Например, переставить свою Третью функцию на Первое место.)

Вот что написал об этом дискомфорте Рощин в постскриптуме к своей статье: «К вышесказанному всё ж я должен добавить ещё кое-что. Книга Афанасьева написана непривычным для научной литературы легким, изящным, чрезвычайно остроумным слогом. Она способна доставить удовольствие своими чисто художественными, литературными достоинствами, полна чрезвычайно метких наблюдений и интересных замечаний как бы „в сторону“. Но по своей сути концепция Афанасьева чрезвычайно мрачна, его взгляд на природу человеческих отношений беспощаден и очень тяжел. Честно говоря, я бы испытал что-то вроде облегчения, если бы его концепция оказалась неверна…»

Некоторые люди спокойно относятся к обсуждению своего психотипа, в том числе и публичному. Но тем не менее, поскольку тема деликатная, то следует соблюдать некоторые правила этики. В частности, я убеждена, что не следует обсуждать публично психотип человека, который не уполномачивал нас на это, не начал первым разговор о своем психотипе, и не является политиком.

Политиков можно открыто типировать, поскольку от них зависит наша жизнь, и смешение личного и публичного – часть их профессионального риска. А вот актеров и писателей, ныне здравствующих и не являющихся политиками, не следует типировать публично (например, на страницах интернета). И только людей, уже покинувших этот мир, можно, по моему мнению, типировать беспрепятственно.

Частное лицо должно быть защищено от публичного обсуждения своего психотипа. Никто не может требовать от него назвать свой психотип. Но если человек сам начинает высказывать явно неверные гипотезы относительно своего психотипа – тут деликатность кончается.

Если преуспевающий бизнесмен и бизнес-тренер приписывает себе психотип, максимально далекий от бизнеса (ЭЛВФ); или если человек с горящим взором и ярким актерским темпераментом относит себя к одному из самых сдержанных типов (ЛВЭФ) – мы без всякой деликатности можем сообщить этим людям, что они дискредитируют типологию Афанасьева.

Мы видели в интернете много случаев такой дискредитации. Я была поражена, увидев, что на одном из сайтов, посвященных типологии Афанасьева, нарушением этики объявлено не уклонение от истины, а, наоборот, высказывание сомнения в заявленном психотипе участников. Надо полагать, из всех участников этого сайта, декларировавших «свой» психотип, своего не назвал ни один.

Да и на других сайтах большинство «специалистов» по типологии Афанасьева явно приписывают себе (и другим) чужие психотипы. Например, виденная нами на одном из форумов статистика участников: «андерсенов (ЭЛВФ) – 24, паскалей (ЛЭВФ) – 16, бухариных (ЭФЛВ) – 2, борджий (ФЭЛВ) – 0» явно свидетельствует не о распространенности андерсенов и паскалей (это весьма редкие типы), а об уровне этого форума.

Или характерная самопрезентация еще одного бизнес-тренера: «Мой психотип – ЭВЛФ, мой девиз – честность!» Надо ли напоминать, что вероятность встретить бизнес-тренера с психотипом ЭВЛФ (т.е. с минимальным интересом к материальному) исчезающе мала, а честные люди обычно не размахивают своей честностью даже безотносительно к типологии Афанасьева?

В одной из дискуссий человек с ярко выраженной Третьей Логикой заявил, что его Логика либо Первая, либо Вторая, а на возражение ответил: «Если вы хотите быть этичным16, то в этом вопросе вам следует отдавать приоритет моему мнению, а не вашему». Естественно, мой ответ был: «Приоритет следует отдавать ПРАВИЛЬНОМУ мнению».

Лично я пока вообще не готова публично говорить о своем психотипе и вполне понимаю других, кто на это не согласен. А вот барышню, декларирующую, что у нее Четвертая Физика, а затем на двух страницах обсуждающую духи и дорогое белье, – уже не так хорошо понимаю. Дело в том, что неверное определение психотипа может оказаться опасным. Кроме прочего, легко представить себе антиутопию, которая может разыграться, например, если где-нибудь придет к власти дисгармонизированный обладатель психотипа ВЭЛФ или ФЭВЛ, выдавая себя, скажем, за эйнштейна (ЛВЭФ), и под портретами Афанасьева станет расстреливать всех, кого объявит, допустим, аристиппами (ФЛВЭ). Психософия объясняет, среди прочего, кому стоит, а кому не стоит быть у власти, и ошибки в определении психотипа здесь чрезвычайно опасны. Поэтому очень важно распространение правильного, а не искаженного представления о психотипах.

Никто не обязан говорить о своем психотипе, тем более публично. Но если уж говоришь – изволь не приводить свою Первую Физику как пример Четвертой или свою Первую Волю как пример Второй. (Вообще, на лекциях по психософии учителю не стоит приводить себя в пример, даже в тех редких случаях, если он называет свой психотип правильно – всё равно описание может невольно искажаться и приукрашиваться, все мы люди. Поэтому лучше использовать исторические примеры.)

А обсуждать психотипы окружающих частных лиц, не просивших об этом, – это как если бы врач во всеуслышание высказывал свои предположения о диагнозах прохожих.

Этика психософа должна быть подобна медицинской этике.

Базовые функции, энергозатратные функции, диалогические функции

Итак, имеются Физика, Логика, Воля и Эмоция17, и четыре позиции: Первая, Вторая, Третья и Четвертая. Соответственно, каждая из функций занимает одну из позиций.

Нас постоянно спрашивают: откуда известно, что это именно так? почему не иначе? Ответ прост: критерий теории – практика. Эта теория правильна не потому, что я так говорю, а потому, что она ежесекундно подтверждается жизненными фактами. Приглашаю читателей проверить: подтвердится ли она фактами и из вашей жизни.

Первая и Вторая функции наиболее близки и привычны своему носителю, Третья – область активности, интереса и сомнения, Четвертая наиболее далека.

Афанасьев описал Первую и Вторую функции как «высокие», а Третью и Четвертую как «низкие». В этом есть свой резон, однако заслуживает внимания и обратная схема, предложенная Марьясей: Первая функция – нижняя, базовая, а остальные по порядку над ней, в виде той самой «пирамиды Маслоу». Можно также представить их как более «близкие» и более «далекие». Конечно, это лишь схемы для наглядности, в то время как сама иерархия функций – жизненная реальность.

В дискуссии с одним из наших коллег, Александром Масляевым, родилось удачное сравнение: по Первой и Второй функции каждый из нас «рыба в воде», а по Третьей и Четвертой – «человек в воде». Иной человек может плавать куда быстрее иной рыбы, но он не может находиться в воде всегда, ему нужен отдых. Первая и Вторая функции более легки для нас, а Третья и особенно Четвертая более энергозатратны.

* * *

Но иерархия функций – это еще не всё. Не менее важное открытие Афанасьева состоит в том, что две из функций – Первая и Четвертая – нацелены на результат, негибки и не склонны к диалогу, а две другие – Вторая и особенно Третья – гибки и настроены на процесс и диалог со средой. От этого зависит очень многое в нашей жизни.

Наиболее важна для нас Первая функция. Это та область, в которой мы менее всего склонны слушаться чужих советов, менее всего считаемся с другими. Первой функции важно, чтобы ей не мешали. Первая Воля мало считается с чужими желаниями и интересами, Первая Физика – с чужими физическими ощущениями и нуждами, Первая Логика – с чужими мнениями и теориями, Первая Эмоция – с чужими чувствами и художественными вкусами. Даже, может, и рада бы – но недостаточно гибка, недостаточно восприимчива.

Первая функция – та, которую нам чаще всего приходится сдерживать, обуздывать. Мы даже порой были бы рады немного ослабить ее. Первая функция сильнее всего мотивирует нас, а вот работать по ней не всегда легко. Наиболее частая из Первых функций, как уже сказано, – по-видимому, Физика.

Гибкость – свойство Второй функции. Она всегда «на подхвате», спонтанно включается, легко переключается, видит чужие проблемы и может помочь. Именно по Второй функции каждому из нас легче всего работать и общаться. Вторая Воля интуитивно видит интересы всех участников ситуации и предлагает общевыгодные решения, Вторая Физика инстинктивно чувствует физическое состояние окружающих, Вторая Эмоция – эмоциональное состояние, Вторая Логика чувствует – понятны ли собеседнику ее слова или нужно объяснить подробнее.

Наиболее распространенная из Вторых функций, по-видимому, Эмоция; но и Вторая Физика весьма распространена.

Если вы дошли до этого места, читатель, то, вероятно, хотите определить свой психотип (если еще не определили). Давайте попробуем сделать это вместе. Начнем с Четвертой функции – это то, чем человек наименее дорожит, старается не перенапрягать и охотно передоверяет другим. Четвертая Логика легко и привычно «отключает голову» и доверяет чужим мнениям. Четвертая Эмоция легко отключает чувства (особенно после 25 лет) и обычно доверяет чужим художественным вкусам. Четвертая Физика мало интересуется материальным миром сверх некоего минимума и втайне была бы рада, если бы можно было никогда не работать и никогда не двигаться. Четвертая Воля не любит руководить и без крайней необходимости принимать серьезные решения, предпочитая, чтобы решения приходили извне. А когда Четвертая функция всё-таки включается, она четко настроена на скорейшее достижение результата, процесс без результата ей не нужен.

Теперь к Первой функции: можно ли сказать, что ваша Логика медлительна, независима, категорична и имеет чёткое мнение по любому вопросу, и что истина для вас священна (1Л)? Или что вам свойственна некоторая физическая вальяжность и громоздкость, и вы не склонны жертвовать своими материальными интересами и физическим комфортом (1Ф)? Или что самое важное для вас, чем вы не можете поступиться, – это свобода и честь (1В)? Или что в вашей жизни непропорционально большое значение имеют эмоциональный комфорт, общение, юмор, и вы независимы и категоричны в своих художественных вкусах и моральных суждениях (1Э)?

Вторая функция наиболее гибка, вынослива, активна и обычно не очень ценит себя, считая, что она «нормальная, как у всех». Вам нетрудно было бы быть актером (2Э)? Третейским судьей (2В)? Лектором или терпеливым репетитором (2Л)? Ухаживать за больными (2Ф)?

Получилось? Одна из функций должна уверенно занять Первое место, одна Второе и одна Четвертое.

Оставшаяся функция будет Третьей: она, с одной стороны, активна, а с другой стороны, не вполне уверена в себе, тянется к диалогу, часто колеблется, разочаровывается, сомневается. Она постоянно напряжена, далека от спокойствия. Области стремлений и сомнений Третьей Логики – истина, знания, ум, логика, компетентность; Третьей Физики – труд и трудолюбие, супружество, деньги, быт, филантропия; Третьей Эмоции – чувства, настроение, душевное общение, искусство, талант; Третьей Воли – свобода, лидерство, доминирование, подчинение, принятие решений, сила воли, личностный рост.

Третьей функции бывает важен процесс даже при отсутствии результата: «Не так важна победа, как участие». Афанасьев назвал Третью функцию «суперпроцессионной», она больше других нуждается в чутком воспитании, постоянном диалоге и тренировке (или, как сейчас говорят, «прокачивании»). Слова «Труд создал человека» и «Кто не работает, тот не ест» принадлежат Третьей Физике; стихотворение «Душа обязана трудиться» написано Третьей Эмоцией. Третья Воля составляет большинство среди изучающих процессы принятия решений, Третья Логика – среди изучающих когнитивные процессы.

Можно сказать и так:

Первая функция – область эгоизма («Моё!»);

Вторая функция – рабочий инструмент;

Третья функция – область интереса, стремлений, сомнений, оценок, разочарований;

Четвертая функция – «Не моё» или «Не совсем моё».

* * *

Если вы правильно определили свой психотип – возможно, вы испытываете сейчас чувство некоторой досады. Это нормально (и со временем уменьшится)18. А вот если получившийся результат вызывает гордость и радость – это значит, что он, скорее всего, определен неправильно.

Если же функции не желают ложиться в иерархию – возможны разные варианты. Бывает, что Первая функция была в детстве «отбита». Например, Первая Воля кого-то из родителей может отбить Первую Волю ребенка. Воспитание (например, христианское или социалистическое) может отбить Первую Физику и заставить ее стесняться своих телесных и материальных потребностей (придавая ей таким образом некоторые черты Третьей), хотя сами потребности от этого не уменьшаются. Далее, в нашей культуре часто осуждаются яркие проявления эмоций, особенно у мужчин («Не смей плакать, ты не девочка!»), это может приглушить Первую или Вторую Эмоцию.

Сам психотип (и его сочетаемость с другими психотипами) при этом всё равно не меняется, но некоторые его внешние проявления могут измениться. Таким образом, если психотип трудноопределим, это может быть вызвано искажающим влиянием воспитания.

Эффект отбитой Первой функции описал еще сам Афанасьев. Он заметил также, что при этом Вторая функция, оставаясь Второй, отчасти занимает место Первой. (Это легче объяснить, если вслед за Марьясей представить себе фунции в виде пирамиды с Первой функцией в основании: Вторая функция частично «стекает» со второго «этажа» на выбитый первый.)

Наглядным примером человека с отбитой Первой функцией, по нашему мнению, может послужить американский культурист, актер и политик Арнольд Шварценеггер, Физику которого легко принять за Первую. Тем не менее ни один из психотипов с Первой Физикой к нему не подходит; по-видимому, Физика у него всё-таки Вторая, а на Первой позиции стоит Воля, отбитая в детстве дисгармоничным воспитанием. Вот что он рассказывал в интервью о том, как отец обращался с ним в детстве: «Меня таскали за волосы. Меня били ремнем. …Многие дети, которых я знал, были сломаны своими родителями, это был австро-германский менталитет. Самым главным было подчинение. Но я не подчинялся, никто не мог сломить мою волю»19.

Психотип Шварценеггера, по всей видимости, наполеон (ВФЛЭ), что подтверждается и его многолетней менеджерско-политической карьерой, и органичной воинственностью и бесстрастностью сыгранных им персонажей, и реакциями носителей разных психотипов на его внешность, характерными именно для наполеона. И его грустный рассказ довольно типичен для многих случаев, когда ребенок-наполеон растет в семье родителя-наполеона. Шварценеггер винит в своих бедах «австро-германский менталитет» своего отца, но понятно, что такое бывает не только в Австрии и Германии, и что в той же Австрии и Германии были и совсем другие семьи.

В том же ряду наполеонов, Физика которых внешне похожа на Первую, стоят, по-видимому, также Дональд Трамп и Ариэль Шарон.

О счастье и гармонизации

Когда ты рядом, я совершенно самодостаточна.

Ольга Куминова

«А чем вы занимаетесь?» – спросил я. – «Как и вся наука, – сказал горбоносый. – Счастьем человеческим».

Аркадий и Борис Стругацкие

Главное в системе Афанасьева – не само по себе определение психотипа, а возможность предсказать для каждого человека – практически с рождения! – что для него хорошо и что нехорошо, чем ему стоит заниматься, с кем общаться, и каков уровень его совместимости с любым другим человеком.

Я не могу согласиться с Рощиным, что концепция Афанасьева «мрачна и беспощадна». На мой взгляд, она исключительно полезна и позитивна. Что все мы ограничены в своих способностях и возможностях, и не со всеми совместимы, – это было очевидно и без Афанасьева. А психософия наконец-то – впервые в истории – объясняет, что каждому из нас полезно, а что вредно, с кем каждому предпочтительно общаться, а с кем не стоит сближаться (или даже долго находиться в одном помещении).

Первая функция (какой бы она ни была) нуждается в свободном развитии, в комфорте, в обеспечении своего «прожиточного минимума», а он весьма велик. Для нее важнее результат, чем процесс, и тяжелы диалоги (её основной режим – монологовый). Это означает, например, что Первую Логику не нужно мучить школьными требованиями «Недостаточно, что ты решил задачу – покажи, как ты пришел к решению», а Первую Физику бессмысленно упрекать за недостаточно быструю реакцию. Итак, одно из условий счастья – свободная реализация Первой функции.

Вторая функция от природы гибка, вынослива, динамична и склонна к диалогу. Без развития она может зачахнуть, а развитие ей идет на пользу почти любое. Овладев каким-либо умением, она может без устали заниматься им и с удовольствием учить других. Итак, одно из условий счастья – максимальное развитие и реализация Второй функции в диалоге со средой.

Третья функция, как уже сказано, активна, но полна сомнений, и более других нуждается в постоянном гибком диалоге, процессе, тренировке, развитии, терапии. Она наиболее чувствительна и критически настроена ко всему, что не является для нее терапией. А лучшей терапией для нее является общение с соответствующей Второй функцией. Итак, важное условие счастья – бережное развитие и реализация Третьей функции в постоянном щадящем диалоге со средой, и особенно с соответствующей Второй функцией.

Четвертая функция наиболее энергозатратна, статична и больше всего нуждается в том, чтобы ее не перегружали. Четвертой Воле противопоказаны конфликты и руководящие должности, Четвертой Логике – интенсивная умственная работа, Четвертой Физике вредны спортивные и хозяйственные перегрузки, Четвертой Эмоции – избыток общения. Итак, важное условие счастья – внешняя подпитка и минимальная нагрузка Четвертой функции, сводящиеся к безболезненному обеспечению скромного «прожиточного минимума».

Лучшие учителя для нас – те, чья Вторая функция соответствует нашей Третьей. Самое благоприятное общение – с теми, чья Вторая функция соответствует нашей Третьей и при этом чья Третья функция соответствует нашей Второй: такое общение обоюдно комфортно в долгой перспективе. А с теми, чья Первая или Четвертая функция соответствует нашей Третьей, даже при сильной взаимной симпатии гарантирован больший или меньший дискомфорт по данной функции.

Здесь, правда, надо сделать важную оговорку: когда у людей разные цели, то гарантировать комфортность их общения невозможно. Когда люди находятся по разные стороны баррикад или фронта, то неважно, насколько гармонично сочетаются их психотипы. А вот если оба заинтересованы в общении и сотрудничестве, то совместимость их психотипов выходит на первый план.

О психиатрии, норме и патологии

Если бы Бог хотел, чтобы я был другим, Он бы создал меня другим.

Иоганн-Вольфганг Гёте

На днях мне случилось посетить два огромных учреждения душевно больных. …Я видел учреждения, устроенные душевно больными одной общей, повальной формы сумасшествия, для больных разнообразными, не подходящими под общую повальную форму, формами сумасшествия.

Лев Толстой

В бытовом сознании распространено мнение, что есть «нормальные» люди без проблем и комплексов, а есть «закомплексованные» и «психически нездоровые». Открытия Афанасьева показывают, что это не совсем так. Я не отрицаю существование психических болезней, но уверена, что в свете типологии Афанасьева следует пересмотреть всю традиционную психиатрию.

Многие черты, до сих пор считавшиеся болезнями и патологиями, являются просто признаками того или иного психотипа и проявляются при дисгармонизации. Например, истеричность может быть характерна для Первой или Второй Эмоции; избегание взгляда в глаза – для Третьей Воли; садомазохизм и клептомания – для Первой Физики; мания утилизации – для Третьей Физики; чрезмерное многословие – для Третьей Логики; «синдром дефицита внимания» – для Четвертой Логики; паранойя – для Первой и Третьей Воли; меланхолия/депрессия – для Третьей Эмоции и/или Четвертой Физики. «Мания величия» – это обычно просто дисгармонизированная Первая Воля, «комплекс неполноценности» – Четвертая, «биполярное расстройство» – Третья. «Нарциссами» и «психопатами» обычно называют дисгармонизированных людей с Первой Волей либо с Первой Физикой при Третьей Воле… и так далее.

(А для гармонизации, по Афанасьеву, важнее всего терапия Третьей функции, тогда убавляется и гипертрофированность Первой.)

Нет единой для всех нормы. Есть 24 нормы, своя для каждого психотипа. И нет людей «без комплексов» – в каждого из нас встроены свои источники психологического дискомфорта, у одних они сильнее, у других слабее, но имеются у всех. Общение с людьми подходящих нам типов помогает нам преодолеть этот дискомфорт, а общение с неподходящими типами, наоборот, его усиливает.

Это означает, в частности, что каждый человек непременно кому-то приятен, а кому-то неприятен; что многие наши оценки не вполне объективны и зависят от нашего психотипа; и что нет психотипов хороших и плохих: каждый хорош, когда находится на своем месте, а плохой может быть лишь неудачная реализация.

Например, самого одиозного человека ХХ века, Адольфа Гитлера, обычно считают безумцем (добавляя при этом, что он перенес энцефалит и имел другие медицинские проблемы). Однако к тому же самому психотипу (ВЭЛФ) относились и многие другие исторические личности, отличавшиеся, как и Гитлер, яркой харизмой, смелостью и личным аскетизмом – например, Вильгельм Завоеватель. Таким образом, биография Гитлера объясняется не безумием и не энцефалитом, а ярким и сверхактивным психотипом. В таком случае, означает ли это, что всем людям этого типа суждено становиться завоевателями? Вовсе нет: имея на втором месте Эмоцию, они великолепно реализуются в искусстве, и хотя характер у них всегда нелегкий, но далеко не всегда это приводит к мировым войнам. По-видимому, к этому же типу относились Данте, Шота Руставели, Гейне, Байрон, Лермонтов, Эдгар По, Мейерхольд, Блок, Ахматова, Леонид Филатов. Гитлер тоже, как известно, начинал как художник, и, сложись обстоятельства по-другому, никто не узнал бы, какой разрушительный потенциал он может проявить.

Это приводит нас к вопросу о правильном и неправильном (для каждого из психотипов) воспитании. Психософия дает важнейшую информацию о каждом психотипе и о том, что ему нужно для гармонии и с какими людьми он будет счастлив, а с какими – заведомо нет. Например, всем перечисленным в предыдущем абзаце лучше всего было бы общаться с ВЛЭФ и ФЛЭВ.

Людям свойственно мерить по себе: «Уж если я это могу, так ты и подавно должен!» Типология Афанасьева учит нас понимать, чего можно требовать от наших близких, а чего нельзя и с чем приходится смириться. Она помогает взаимопониманию и избавляет от ненужных страданий.

Слово предоставляется Мириам Торпусман

Когда Марьяся начала писать этот текст, у нее отключился компьютер и текст пропал. Потом она восстановила его начало.

Несколько лет назад мне позвонила моя сестра.

Надо сказать, что с моей старшей сестрой у меня с детства как-то не совсем заладилось. Несмотря на наши довольно схожие интересы, занятия ими, да и конечная цель, были разными. Она часто начинала рассказывать мне что-нибудь интересное, по дороге изводила меня мхатовскими паузами, требовала моего активного участия в своих повествованиях, и в конце приходила к какому-то дурацкому выводу, с которым я не соглашалась…

– Слушай!

Пауза. Я приготовилась говорить «Не-е, неохота», решив, что она, как всегда, хочет меня пригласить на какое-нибудь занудное мероприятие.

– Я узнала очень интересную вещь. Человечество делится на двадцать четыре типа, и это объясняет всё!

Это было что-то новенькое. Моя сестра никогда не была замарана увлечениями астрологией, соционикой и прочей ерундой. Из нас двоих как раз я была готова поверить, что «во всем этом что-то есть». Неужели у нее поехала крыша?

– Да? Ну и как это там у них? – я приготовилась услышать очередную фигню, из которой выйдет, что я Белый Интроверт с Овном в Раке, которому с этим нечего делать…

И она рассказала мне про типологию Афанасьева.

Давайте представим себе пирамиду Маслоу. Сотрем всё, что там понаписано, и разделим ее на четыре этажа.

На каждом из этажей может жить одна из четырех функций: Физика, Логика, Воля, Эмоция.

Практически не имеет смысла описывать Физику, живущую на первом этаже. Она «как у всех». Хлеба, а потом зрелищ. Главное – покушать. По одежке встречают.

Логика с первого этажа наделяет своего хозяина вечной задумчивостью, рассеянностью. Он легко входит в транс. Таким чаще всего молва приписывает неврологические заболевания: «Он в детстве болел с температурой 40, вот у него с головой и поплохело», совершенно забыв, что в детстве с температурой 40 болеют почти все.

Люди, у которых на первом этаже живет Воля – очень властные, с короткими яркими вспышками гнева. Знаете таких? И, вероятно, считаете, что их «так воспитали», «баловали»?

* * *

Всё! На этом текст обрывается. У Марьяси не хватило терпения его дописывать. Но, на мой взгляд, даже этот короткий фрагмент ценен и уникален. Вы почувствовали разницу с моим стилем, правда?

И еще один важный Марьясин текст, опубликованный в 2013 году на нашем сайте:

РАДОСТЬ ТИПИРОВАНИЯ

Пройдя по интернету, почитав и послушав любителей и профессионалов психософии, заметила очень частую вопиющую ошибку.

В процессе ознакомления с психософией и первичного самотипирования, на описание какого-то психотипа или Третьей функции, человек радостно восклицает (по его же признанию): «Да, да, это я! Я себя узнаю!»

Это похоже на реакцию покупателя, перед которым разложили товар, и он в восторге кричит: «Ах, какая прелесть, заверните!»

Может ли психотип, объясняющий, что твоя проблема – это твоя проблема, и привычные успокаивающие примеры других: «Да, у меня такое было, просто надо…» и т. д. – не прокатят, просто потому что психотип другой; или осознание Третьей Логики, что диплом не добавит ума; или Третьей Воли, что сколько ни гавкай, а уважения не достаточно, – вызвать радость?

Вряд ли. Легкий шок, отчаяние или облегчение – да, но радость…

Дорогие психософы и к ним примкнувшие! Если типирование вызвало у вас радость, вам стоит перетипироваться: скорее всего, вы Третью функцию приняли за Первую и либо просто поменяли 1 и 3, либо сместили 1 и 2 в 2 и 3 (но есть, конечно, и другие варианты ошибок).

Итак, психософия – не радость. Не бойтесь правды, поболит и пройдет.

Ну а если эта тема вызвала у вас, читатель, гнев, желание ответить и растоптать или высмеять, то это попадание в десятку. С радостью расставаться не хотите, на воре шапка горит, единичку на Третье место поставьте, пожалуйста.

Слово предоставляется Анне Ю., или Как проходит «ломка»

Вот что ответила Анна Ю. на «Радость типирования»:

«Нет, не радость и не облегчение, скорее состояние, которое иначе как „ломка“ я назвать не могу. Первое любопытство сменил скепсис, заставивший внутренне спорить и читать дальше и дальше ваши материалы. Чем больше же я себя узнавала в определенном мне психотипе, тем мрачнее представлялась мне картина. Кажется, дело не столько в том, что именно то, что хочется в себе развить и усилить, вроде как и усилий не стоит, потому как природой тебе не дано. В конце концов, не дано, ну и не надо, все претензии были бы глупы… Наиболее тяжелое на меня впечатление производит то, что оказываешься частицей в предначертанной системе отношений с окружающим миром и близкими».

Я ответила ей:

«Спасибо, что поделились! Попробую ответить.

Дело в том, что психотипы, со всеми нашими более сильными и слабыми сторонами, со всеми нашими идиосинкразиями на одних людей и гармонией с другими людьми – они есть, объективно, независимо от того, знаем мы о них или не знаем. Так, может быть, лучше о них знать?

Вот, допустим, у человека имеются медицинские проблемы, и ему советуют лечить их молоком. И он уверен, что следует лечиться молоком, и всю жизнь лечится молоком, а проблемы не исчезают и всю жизнь его сопровождают. А на самом деле у него просто аллергия на молоко! Так может быть, ему лучше было бы с самого начала об этом знать?

Точно так же стоит знать о том, что, допустим, Четвертой Физике вреден спорт, а Четвертой Логике вредны школьные доказательства теорем. Или, например, что между гёте (ФВЛЭ) и августином (ЛЭФВ) никогда не будет гармонии, и чем теснее между ними отношения – тем больше будет разочарований. Хотя оба психотипа весьма конструктивны, миролюбивы, с похожими целями – но гармонии не будет. Разве не лучше об этом знать, чтобы не мучиться зря, и других не мучить? Разве необъяснимый хаос, обиды и взаимное непонимание вплоть до убийств – лучше, чем простое объяснение?

А что касается предопределенности – на свете и так очень многое предопределено. В году 365 дней, хотим мы того или не хотим. Люди делятся на два пола, взрослеют примерно к 14 годам, стареют после 40 и в какой-то момент умирают. Краснуха проходит без лечения, а аппендицит без лечения обычно смертелен. Всё это «предначертано». Разве всё это менее обидно, чем «августину не стоит слишком близко дружить с гёте»?

Знание – сила! А индивидуальность всё равно есть, и индивидуальная биография всё равно у всех разная. Мы не винтики. Мы люди и хотим быть счастливы. Психософия этому, в большей или меньшей степени, помогает».

* * *

Через три месяца от Анны пришло другое письмо, уже совсем в другой тональности:

«…А я-то как была рада! Вы не зря стараетесь, просветительская работа, большое, важное дело.

В это воскресенье, пронаблюдав, как Т. час делает уроки по литературе и выслушав потоки вздохов и возмущений, я пошла смотреть, с чем она там так мучается. Им нужно было проанализировать стихотворение. От того, что я увидела в тетради Т., у меня волосы на голове начали вставать дыбом. И тут меня наконец-то осенило: у неё же Эмоция низкая! Кажется, я впервые поняла, что это значит. И стало легко-легко. …Я точно знаю, что если бы ты мне это не объяснила, я впала бы в большую мрачность, мучая себя вопросами – где и что я упустила…»

«Ломка» прошла и уступила место лучшему пониманию себя и близких. Что может быть лучше?

Слово предоставляется Игорю Белому: из заметки «О КНИГАХ»20

Это теория. Называется она психософия, и тема её – психологическая совместимость людей. Разработана она с нуля, но материала в ней достаточно на километры дополнительных исследований.

Она внешне похожа на соционику (тоже определяет людей по психотипам), но вот, например, сколько я ни копался в соционике – она как-то остаётся абстрактной игрой для разума, не более. А тут немного другое.

Если кратко: характер людей складывается из 4 частей. Логика, Воля, Эмоция, Физика. От того, как тасуются эти части в человеке (место имеет значение), и зависят его базовые психологические свойства. Некоторые сочетания совмещаются друг с другом, некоторые – так себе, а бывают и полностью несовместимые люди. И чётко объясняется, почему.

…После изучения её, кстати, я с лёгкостью развеял в пыль несколько своих застарелых комплексов, которые мне давно досаждали. А заодно и навсегда перестал париться из-за того, что кому-то не нравятся вещи, которые приводят меня в восторг. Все люди разные, и я примерно представляю, почему.

Игорь Белый. Схема психотипа

Слово предоставляется Вере Гуткиной: ОТЗЫВЫ И ПРЕДЛОЖЕНИЯ

Ещё раньше, чем Рахель издала и подарила мне свою книгу, она искренне пыталась меня просветить, но до меня не доходила эта информация, несмотря даже на то, что из первых рук.

Наконец я обратила внимание, что я невольно начала пользоваться и даже пожинать плоды этой теории в частной жизни. Отношения между близкими в семье, которые представлялись мне как полная загадок мистерия, начали приобретать черты приятной предсказуемости. Безнадёжный лабиринт отношений перестал быть непреодолимым препятствием на пути к пониманию и принятию «ближнего своего».

На следующем витке развития событий я хотела понести знание в люди, как Прометей, но выяснилось, что именно в тех местах, где я спотыкалась, там же были разочарованы и не захотели вникать и другие, безусловно нуждающиеся в этом знании. Испытав уже на себе благотворное влияние знакомства с типологией Афанасьева, я задумалась, как можно было бы избежать казусов, которые затрудняют восприятие. А именно:

1.Названия четырёх основных функций: физика, эмоции, воля и логика. Часто употребительные в каждодневной жизни слова, причём в другом контексте, что сильно сбивает с толку.

2. Порядок нумерования четырёх функций – это тоже проблема. Наиболее благоприятным оказывается ведь не первое место, а второе, и это неприятный контраст всем нашим давно сложившимся представлениям: первый – это лучший (ая, ее).

3. И наконец, двадцать четыре типа характера названы по фамилиям великих людей. Это ужасно запутывает. Кроме, пожалуй, Наполеона, который и так уже давно стал именем нарицательным, остальные фамилии только усложняют, а не облегчают задачу. Например, про Пушкина всем известно, что Пушкин у нас один, наше всё, и он, Пушкин, во всём виноват, и на него можно всё свалить, а тут целый коллектив Пушкиных, и все ни в чём не виноваты, и даже моя дочка, оказывается, Пушкин. Фамилии Ахматова и Пастернак вообще ничего не скажут нерусскоязычному человеку, впрочем, как и все прочие фамилии, известные миру не за свой характер, а за то, что они сделали, несмотря на свой такой и сякой характер. Имена затем и есть, что они одноразового пользования, за редким исключением, и пусть лучше мирные народы этим занимаются и решают, какому имени сделаться нарицательным.

Хорошо бы было найти для каждого из характеров подходящий ему символ-материал. К примеру, каменный дом (деревянный дом), ваза хрустальная (керамическая), скульптура гипсовая (мраморная), – ведь не в материале всё дело, а в архитекторе, строителе, в художнике, в дизайнере! А если нужны имена, то взять их из мировой литературы. Не Анна Ахматова, а Анна Каренина. Мадам Бовари, Гамлет, Лир, Фауст… Обстоятельства их жизни и характер намного естественнее подвергать анализу, им не привыкать.

Мне кажется, что названия функций должны быть таковы, чтобы никак и ничем не смущать посвящаемых в эту полезную нам науку. Например, Логику я бы переименовала скорее в Математику. Тогда Лев Толстой и Чехов, мало интересующиеся математикой, меня бы не смущали. (Когда их ограничивают в логике, это шок.) Понятие Воли я бы заменила понятием Картины, где каждый видит себя в центре или нет, стремится к центру или нет, и опять это ни для кого не обидно. Быть же почти без воли – обидно и ещё как. Вместо Эмоции я предлагаю Страсть, ведь Пушкин писал: «и всюду страсти роковые». Тогда всё окей: одинаково почётно быть страстным и бесстрастным. И, наконец, Физику, на мой взгляд, полезно заменить понятием Дома, устройство которого может занимать одних и совсем не занимать других. И Дом может быть любой величины – от вселенной до домика на спине у устрицы.

Можно обойтись без нумерации, если поделить на четыре, например, так же, как естественно делится день: утро, день, вечер и ночь. С чем мы просыпаемся утром, тому мы преданы без меры. То, что имеем только под вечер, того нам, ясное дело, мало. Ночью обычно мы спим. Не спим в чрезвычайных обстоятельствах. День дан нам для работы. Будет день – будет пища.

* * *

Я очень благодарна Вере за этот текст, хотя не могу сказать, что целиком согласна с ее предложениями. Лично мне обозначения «вечерняя страсть» и «ночная картина» были бы гораздо менее понятны, чем «Третья Эмоция» и «Четвертая Воля». А психотипы литературных персонажей, в отличие от реальных людей, не всегда однозначны. Но возможно, кому-то именно это объяснение поможет лучше понять систему Афанасьева.

Слово предоставляется Вере Стратиевской, автору книг по соционике21

Так называемая психософия или психойога Афанасьева – это самый страшный вариант информационного ‎мракобесия, который только можно себе вообразить! Это информационный вирус, способный разрушить ‎любую систему представлений об основополагающих реалиях окружающей нас действительности – ‎материи, энергии, времени и пространстве! Это информационная чума, которая просто блокирует способность логически мыслить. Это вопиющее ‎невежество, ставящее целью выхолостить логически обоснованное представление об окружающем нас мире ‎и ничего не дать взамен. Это чёрная дыра, в которую уйдут все знания, как о самом себе, так и об окружающем его мире любого ‎человека, который даже мимолётно соприкоснётся с ней. Это нельзя читать, потому что это самая ‎чудовищная ересь, которая когда-либо рождалась на Земле, и даже трудно представить, из какой ‎преисподней явилась в наш мир. «Троянский конь» как информационный вирус – ничто по сравнению с ‎нею.

Это нельзя анализировать, потому что это – абракадабра написана нечеловеческим языком, хаотично ‎смешивающим все возможные и невозможные понятия и представления, подавая их условно и многозначно, ‎как заклинания. Ничего, кроме хаоса в голове это не создаёт; мысли под влиянием этой ереси ‎уничтожаются. Это самая страшная форма зомбирования, которую только можно себе представить! К этой ‎информации нельзя прикасаться, её нельзя изучать, потому что последствия будут разрушительны и ‎необратимы для человеческого интеллекта! Её нельзя опровергнуть, потому что она существует вне какой-‎либо системы знаний, – она бессистемна, хаотична и разрушительна по своей сути!

От неё надо бежать, как от самой страшной заразы, потому что, уничтожая в человеке его естественную, ‎природную типовую информационно-метаболистическую систему ориентиров, она всех заражает ‎безумием, и «синтаксис личности» (так называется это псевдо-учение) оборачивается «орфографией ‎мозжечка» – кастрация пшеничного колоса по методу Т. Д. Лысенко ничто в сравнении с этим! Бегите от этой психойоги, как от чумы! Спасайтесь, пока Вы ещё не потеряли память – не забыли значение ‎слов и понятий, которые в самых абсурдных и противоестественных сочетаниях подаются в этом ‎псевдонаучном месиве, пока Вы не разучились логически мыслить и отличать разумную мысль от ‎шизофренического бреда. Не для того Аушра Аугустиновичуте противопоставила логическую стройность ‎соционики распространённому в психологии хаосу эмпирических описаний, чтобы всю эту изначальную ‎стройность утопили в хаосе шизофренического бреда этой, так называемой психософии, которая на деле ‎оказывается психософистикой и засоряет податливые умы самым примитивным и низкопробным набором ‎спекулятивных, психо-софических клише, заранее зная, что до добра это психо-софизмы не доведут!

Кстати, уместно тут будет вспомнить, что софизмом (от греч. sophisma) называется умышленно ложно построенное умозаключение, формально кажущееся правильным, основанное на двусмысленности понятий, на выхватывании отдельных сторон явления и отрыве сущности от контекста; преднамеренное применение ложных, обманчивых доводов; словесные ухищрения, вводящие в заблуждение, чем в конечном счёте и оказывается это опасное и псевдонаучное учение, якобы, отпочковавшееся от соционики, а по сути не имеющее с ней ничего общего и непоправимо дискредитирующее её.

Предоставляю читателям самостоятельно судить, кто тут кого дискредитирует.

Слово предоставляется Нелли Воскобойник: КТО БЫ МОГ ПОДУМАТЬ!22

Еще совсем недавно мне казалось, что меня трудно удивить. Я закоснела в уверенности, что не знаю только деталей, а по большому счету мне все в мироздании вполне понятно.

И вдруг… Вообще, я избегаю этого сюжетного хода. Однако случилось, что я (…) узнала совершенно новое. Оказалось, люди не родятся одинаковыми и тем более равными. Совершенно невозможно создать лицей, в котором из всех детей воспитают лидеров нации, как предполагал Александр I. У каждого человека (даже новорожденного) есть набор из четырех свойств, который он пронесет неизменными в своих соотношениях от младенчества до смерти. Условно на русском языке эти свойства называются «физикой», «логикой», «эмоцией» и «волей». Они и в самом деле имеют некоторое отношение к бытовому значению этих слов.

…Например, тот, кого судьба наделила Четвертой Волей, никогда не сможет и не захочет быть лидером не только нации, но даже загребным в академической восьмерке. Обладатель Второй Эмоции со второго класса смешно пародирует учительницу и может с полной искренностью убедить вас, что белое – немножко черновато. Третья Логика заставляет человека всю жизнь сомневаться в том, что он компетентен, ставить такую компетентность превыше всего остального и волноваться, когда речь заходит о диссертациях и олимпиадах. А Вторая Физика влечет учить тому, что умеет сама. Причем не обязательно в школе – в спортзале, на кухне, в армии, в походе, за рулем и в гериатрическом отделении. Всю жизнь, от первых самостоятельных шагов и до полного маразма…

Для меня это стало открытием. С помощью энтузиастов и адептов типологии я начала понемножку понимать своих близких и самое себя.

Очень трудно простить человека, который в своем высокомерии не только не слушает ваших доводов, но и не дает себе труда выдвинуть свои. Он так уверен, что знает Правду, что даже не собирается спорить о ней. Невозможно терпеть его заносчивость, если только вы не знаете, что у него Первая Логика и, значит, он и не умеет спорить, и не видит в этом никакой необходимости.

Я стала прощать Третью Эмоцию, от которой не дождешься ласкового слова. Сюси-муси ей противны, и что она там себе чувствует, так и останется непонятным тем, чья Первая Эмоция заставляет их ставить восклицательные знаки в каждом третьем предложении!

А кроме того, я обнаружила что-то смешное: есть люди, которые органически неспособны выслушать хотя бы в самых общих чертах идею, изложенную выше. Они начинают ее яростно критиковать, не дослушав даже второго предложения. Их нельзя не только убедить, но даже ознакомить хотя бы с несколькими вводными понятиями психотипирования.

Я очень люблю их несгибаемую позицию. Как каждый любит, когда его драгоценную теорию подтверждают ее непримиримые противники.

Слово предоставляется Михаилу Анчиполовскому: О СТЕРЕОТИПАХ

Узнав о системе Афанасьева и прочитав книгу Рахели, я понял, что одно из влияний, которые оказывает эта система, – это разрушение стереотипов. Предлагаю вашему вниманию еще один, который разлетелся в пух и прах.

Начнем с того, что у меня пятеро детей, и все разные, несмотря на то, что родители одинаковые. Да, в них есть какое-то неуловимое сходство, но они разные. Иногда ты в них улавливаешь черты мамы, иногда папы, а иногда ставишь под сомнение науку генетику…

Мне всегда говорили: «Если ты хочешь, чтобы твои дети что-то делали, или что-то не делали, – начни с себя». И каково было мое удивление, что это не работает, вернее, только частично срабатывает. Если ты хочешь от них что-то, они могут сказать: «А почему ты это не делаешь?» Но если ты это делаешь – это совсем не значит, что это сделают твои дети.

И вообще было странно, почему одного стоит попросить – и он с улыбкой тебе поможет, а другой сделает вид, что тебя нет. То есть механизм «личный пример» не всегда срабатывает. Так в чем тут дело? Как у взрослого, так и у ребенка или подростка разный взгляд на жизнь, разный психотип, и только личным примером не обойдешься…

Читая эту книгу, я, как и все, задумался: а какой у меня психотип? И здесь возникла маленькая проблемка.

Примеры психотипов показаны на реальных людях, чтобы показать некоторые их свойства. С одной стороны, это хорошо объясняет, чем является данный психотип. Но с другой стороны, я почти уверен, что ни один человек не хочет быть того же психотипа, как, например, Гитлер. Поэтому здесь надо разобраться и отделить две разные вещи: личность человека и его психотип. Ахматова и Гитлер были одного психотипа, но это две разные личности.

Надо понять, что психотипы – это инструмент и только. Например, ножом можно нарезать салат, а можно убить человека, а можно вырезать фигурку из дерева. А станешь ли ты убийцей или шеф-поваром – нож в этом не виноват. Так же и здесь: психотипы – это мощная техника для понимания себя и мира, но она не в ответе за этот мир. Да, узнав ее, ты сможешь лучше понимать этот мир и, как следствие, более продуктивно в нем жить и получать от жизни удовольствие.

Есть еще одна преграда в понимании своего психотипа – это желание казаться лучше, чем мы есть. Это желание делает нам столько неприятностей, что можно посвятить этому целую книгу. Маленький пример: когда мужчина и женщина знакомятся, они стараются скрыть недостатки, и как результат – сначала свадьба, а потом: «Он (а) хороший человек, но достал (а)!» Мы обманываем не только других, но и себя, ведь нам вдолбили строгие шаблоны, как мы должны выглядеть…

И еще раз о предшественниках Афанасьева

Как известно, примета всякой надежной универсальной концепции – не отрицание, а включение предшествующих систем.

Александр Афанасьев

Я не напрасно упомянула в начале этой книги Гиппократа, Кречмера и других авторов типологий. Открытие Афанасьева пролило новый свет на их теории.

Четыре «темперамента» Гиппократа, по-видимому, соответствуют четырем типам Эмоции по Афанасьеву:

холерик – Первая Эмоция (эмоции владеют им, а не он ими);

сангвиник – Вторая (эмоционально активен и устойчив);

меланхолик – Третья (нуждается в эмоциональном диалоге и ободрении)23;

флегматик – Четвертая (проявления эмоций редки).

Ошибка Гиппократа в том, что, открыв четыре типа Эмоции, он остановился на этом и начал вычислять из них типы физического строения, не разглядев остальной картины.

Четыре типа телосложения по Кречмеру почти точно соответствуют четырем типам Физики по Афанасьеву:

пикнический тип – Первая Физика;

атлетический – Вторая;

диспластический, или смешанный – Третья;

астенический – Четвертая.

Ошибка Кречмера в том, что, открыв четыре типа телосложения, он остановился на этом и начал выводить из них типы психического строения, не разглядев остальной картины.

Думаю, вы согласитесь, что сюда же легко укладываются и типы по Шелдону: пышнотелые эндоморфы соответствуют Первой Физике, мускулистые мезоморфы – Второй, а худосочные эктоморфы объединяют в себе более редкие Третью и Четвертую. И так же, как и Кречмер, Шелдон пытался объяснить поведение людей непосредственно телосложением, не увидев других параметров.

Впрочем, легко мне сейчас, после знакомства с открытием Афанасьева, упрекать его предшественников за недостаточную прозорливость! Сама-то я не сумела догадаться даже об отождествлении гиппократовских темпераментов с афанасьевской Эмоцией (хотя сразу увидела, что кречмеровские типы телосложения соответствуют афанасьевской Физике).

Тождество «темпераментов» и типов Эмоции кажется само собой разумеющимся, после того как оно названо. Однако додуматься до этого не удалось не только мне, но и самому Афанасьеву. Афанасьев принял гиппократовские темпераменты за сочетание Эмоции и Физики и в «Синтаксисе любви» построил сложную схему этих сочетаний. Я видела, что здесь что-то не так, но не могла понять, что именно. Заслуга этой разгадки принадлежит Александру Буртянскому.

* * *

Кстати, еще одним предшественником Афанасьева оказался средневековый еврейский мудрец Авраам Ибн-Эзра (1089, Тудела, – 1164, Наварра), философ, поэт и астроном. В комментарии на библейскую книгу «Исход» Ибн-Эзра написал, что у каждого человека в сердце помещается дух, стремящийся к власти; в мозгу душа, источник чувств и мудрости; а в печени телесная сила. «И некоторые люди сотворены так, что все три эти силы крепки в них, а в некоторых все три слабы, а в других одна сильнее, другая слабее, или средней силы. Таким образом, люди делятся на двадцать семь различных видов»24. Эта типология, можно сказать, даже ближе к истине, чем соционика, поскольку 27 ближе к 24, чем 16.

* * *

Теперь еще раз вспомним типологию Юнга. Итак, Юнг утверждал, что каждая личность характеризуется преобладанием одной из четырех психических функций: мышления, чувства, ощущения (сенсорики) или интуиции, а также общей установкой – экстравертной или интровертной, «что в сумме даёт восемь психологических типов».

В свете типологии Афанасьева легко увидеть, что «преобладание мышления», «преобладание чувства» и «преобладание сенсорики» – это, видимо, Первая Логика, Первая Эмоция и Первая Физика. То есть Юнг правильно выделил три из четырех элементов личности, но «сломался» на Воле.

Это и было главным открытием Афанасьева. Вот как он рассказывает о нем в автобиографии: «И здесь пришло озарение. Воля! Воля – компонент, отсутствующий в типологии соционики, – являлся для нас с Ириной камнем преткновения. Я заорал: „Я понял! Я понял!“»

Я даже готова на минуту стать адвокатом Юнга и предположить, что под интроверсией и экстраверсией он как раз и понимал высокую (Первую или Вторую) Волю в противоположность низкой (Третьей и Четвертой). Но в любом случае он не объяснил этого внятно, исключил Волю из числа «преобладающих», а в качестве четвертого элемента ввел совершенно лишнюю «интуицию». По соционическим описаниям можно заподозрить, что под «интуицией» понимается просто низкая Физика – но она не может быть четвертым элементом, ведь «сенсорика» уже входит в комплект.

Получается, что схема Юнга состоит отчасти из правильных элементов, но сама схема в целом неверна. Нет иерархии функций, нет деления функций по процессионности/ результативности. Логика и Эмоция противопоставлены друг другу – и тем самым из списка психотипов априори выпадают характеры, в которых Логика и Эмоция обе на высоких местах или, наоборот, обе на низких.

И даже если допустить, что некоторые из психотипов описаны у Юнга и Аугустинавичюте более или менее удовлетворительно – вспомним еще раз, что Афанасьев сделал свое открытие именно после того, как увидел, что схема Юнга и Аугустинавичюте в целом не работает и помочь в его проблеме не может.

Удивительно, что люди до сих пор занимаются соционикой, в том числе и после того, как узнают о типологии Афанасьева. Более того, некоторые даже с гордостью сообщают, что «занимаются и соционикой, и психософией», и добавляют что-нибудь вроде «По соционике я гамлет, а по психософии ленин». Хотя чему я удивляюсь, если даже астрология до сих пор существует…

И всё-таки лишь после знакомства с теорией Юнга и Аугустинавичюте Афанасьев сумел сделать свое великое открытие. Эта теория, хоть и неправильная, дала импульс его творческой мысли. Очень может быть, что без них Афанасьев так и не открыл бы ничего, и человечество бы еще долго всего этого не узнало. Будем им за это благодарны.

Запоздалая полемика

Благородство и подлость, отвага и страх —

Всё с рожденья заложено в наших телах.

Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже:

Мы такие, какими нас создал Аллах!

Омар Хайям

Перечитывая недавно любимую книгу своего детства «Мы и наши дети», я с удивлением обнаружила, насколько она местами беспомощна в свете открытий Афанасьева.

Никитины, несомненно, достойны большого уважения за свой многолетний родительско-педагогический эксперимент и гражданское мужество. Но как теоретики они меня разочаровали.

Вы помните, как в первой главе я цитировала Лену Алексеевну:

«Часто слышу, с какой легкостью жалуются матери друг другу: „Мой такой неласковый“, или „Такая уж она у меня плаксивая“, или „А мой упрямым растет, и в кого он такой?“, и т. д. и т. п. И никакого намека на то, чтобы поискать причину в собственных своих родительских действиях! Такой, дескать, уродился… Я же не вспомню ни одного примера, чтобы какой-нибудь недостаток наших детей не находил своих истоков в непродуманных, безответственных, неправильных действиях окружающих, прежде всего родных, близких людей, и особенно, конечно, нас, родителей».

Итак, Лена Алексеевна свидетельствует по своему огромному опыту, что нет ничего врожденного и всё зависит от «родительских действий». Почему же тогда ее дети оказались такими разными? Ведь все они росли почти в одинаковых условиях, с небольшими возрастными интервалами. Но вот как она подытоживает свой опыт после того, как дети подросли:

«С этим связана еще проблема, грандиозная для родителей и воспитателей: соотношение „хочу“ и „надо“. Мы эту проблему не решили. Нет, я бы так сказала: мы все проблемы в основном решили, поскольку нет катастроф, но решили не так, как надо было бы, не на должном уровне: „хочу“ для некоторых наших ребят куда сильнее „надо“, а у других наоборот: „надо“ давит желания».

С точки зрения типологии Афанасьева здесь просто сказано, что у разных детей Воля находится на разной позиции. Это врожденное свойство, никак не связанное с «родительскими действиями».

Еще более удивительна следующая цитата (принадлежащая Борису Павловичу):

«Раннее овладение чтением, оказывается, ведет к грамотному письму даже до усвоения грамматики и синтаксиса, позволяет воспитать невероятную тягу к печатному слову и сохранить ее на всем протяжении школьной учебы. У нас даже получилась своеобразная проверка вопроса: в каком возрасте лучше обучаться грамоте и чтению? Шестеро ребятишек, учась грамоте играя, зачитали необычно рано – между 3,5 и 5 годами и не испытывали затруднений в школе при обучении русскому языку и литературе. И только один Ваня начал читать книги „нормально“ – в третьем классе, когда ему было 10 лет, он самостоятельно одолел „Робинзона Крузо“ Д. Дефо. Но он оказался единственным, кому грамотное письмо доставалось с трудом (иногда он получал даже двойки) и кто вынес из школы неприязнь ко всякому письму и сочинениям. И если бы не его страсть к машинам, механизмам и всякой практической деятельности, где он просто виртуоз, он мог бы сильно отстать в развитии».

Это заявление само себя опровергает. Ведь воспитание Ивана ничем не отличалось от воспитания остальных детей; он не был ни самым старшим, ни самым младшим из них, и точно так же был окружен с самого рождения кубиками с буквами, цифрами и т.д., как и другие дети. Автор хотел доказать, что всем детям лучше учиться чтению как можно раньше, – а доказал на самом деле противоположное: что раннее обучение дает прекрасные результаты только тогда, когда ложится на соответствующие врожденные задатки; если же этих задатков нет (а есть совсем другие: «страсть к машинам», «виртуоз практической деятельности»), то даже при самом лучшем раннем обучении, будучи сыном самого страстного энтузиаста, человек всё равно будет получать двойки и вместо «невероятной тяги к печатному слову» на всю жизнь «вынесет из школы неприязнь ко всякому письму и сочинениям»!

Биологическое объяснение системы Афанасьева (гипотезы)

Биологическое объяснение системы Афанасьева пока впереди. Я не биолог и могу только высказать некоторые предположения.

Анатомически иерархия функций может быть связана с количественным соотношением областей мозга, ответственных за целеполагание, эмоции, мышление и физическую деятельность организма. Область Воли (целеполагания), по-видимому, находится в лобной доле мозга, область Логики – в теменной доле, область Эмоции – в височной доле.

Эта гипотеза вроде бы подтверждается сообщением об исследовании мозга Эйнштейна (психотип ЛВЭФ):

«Вес и объем мозга Эйнштейна были в пределах нормы», но «та область, которая отвечает за… умственные процессы, была существенно обширнее, чем та же область у людей с нормальным интеллектом. …Некоторые области мозга Эйнштейна, например, его височные доли и размеры по вертикали, были несколько меньше среднего»25. [Здесь и далее выделено мной. – Р.Т.]

Это исследование проводилось в университете МакМастер (Хамильтон, Онтарио, Канада), его результаты были опубликованы в медицинском журнале «Ланцет» в 1999 г. Статья Сандры Вительсон (Уайтелсон), Дебры Кигар и Томаса Харви называется «Исключительный мозг Альберта Эйнштейна»26 и описывает исследование мозга Эйнштейна и его сравнение с контрольной группой – с 91 мозгом добровольцев, давших согласие на посмертное исследование, имевших «нормальное неврологическое и психиатрическое состояние» и нормальный IQ. Целью исследования было найти «нейробиологическую базу различия в интеллекте».

Исследование показало, что «общая анатомия мозга Эйнштейна была в пределах нормы, за исключением теменных долей». «В каждом полушарии морфология сильвиевой борозды была уникальной по сравнению с 182 полушариями контрольных мозгов – 35 мужских и 56 женских: задний конец сильвиевой борозды был смещен вперед, и отсутствовала теменная покрышка. В этой же области мозг Эйнштейна был на 15% шире, чем у контрольной группы. Эти две особенности предполагают, что в мозге Эйнштейна рано произошло экстенсивное развитие задних теменных долей, ограничившее продление сильвиевой борозды и развитие теменной покрышки, но приведшее к расширению нижней теменной дольки».

Слово «рано» использовано не случайно: «Теменная покрышка обычно развивается <…> в эмбриональный период».

«От этой области зависят математическое мышление, пространственное воображение и представления о движении. Исключительный интеллект Эйнштейна в этих областях и описанный им самим стиль его научного мышления могут быть связаны с нетипичной анатомией его нижних теменных долек». В конце статьи говорится: «Эта статья не дает полного ответа на вопрос о нейроанатомическом субстрате интеллекта, но наши находки все же показывают, что вариативность отдельных когнитивных функций может быть связана со структурой участков мозга, ответственных за эти функции».

В интервью «Нью-Йорк таймс» проф. Вительсон сообщила, что в контрольную группу вошли «35 мужчин и 56 женщин (канадцев и канадок). Их средний коэффициент интеллекта составлял 115, немного выше среднего. Среди них были певцы, архитекторы и представители рабочих профессий». Мы можем довольно уверенно предположить, что большинство из них имели высокую Физику и Эмоцию (а Первая Логика была среди них представлена скудно или не представлена вовсе) – и, соответственно, мозговые области, отвечающие за Физику и Эмоцию, – если моя гипотеза верна – у них и должны быть шире, чем у Эйнштейна.

Итак, исследование канадских биологов подтверждает, во-первых, что теменные доли мозга Эйнштейна были больше, а височные доли и размеры по вертикали меньше, чем у контрольной группы. Во-вторых, как уже цитировалось, и это особенно важно в свете теории Афанасьева, канадские исследователи предполагают, что необычное развитие мозга Эйнштейна произошло «рано», скорее всего в период внутриутробного развития – то есть вне связи с последующим воспитанием и обучением. И в-третьих, в статье сказано, что «увеличенная нижняя теменная область мозга отмечена также и у других физиков и математиков – например, у математика Гаусса и физика Сильестрёма» (у которых, скорее всего, тоже была Первая Логика).

В статье в «Нью-Йорк таймс» говорится: «Ученые давно занимались посмертным исследованием мозгов великих людей, но эта работа тормозилась несколькими факторами. …У ученых не хватало теории о взаимоотношении структуры мозга и психологических функций – теории, которую можно было бы проверить в таких случаях».

Теперь такая теория существует. Слово за учеными.

Все данные о параметрах мозга других знаменитых людей, которые мне удалось найти, тоже подтвердили мои предположения.

Одним из наиболее изученных является мозг Ленина. Этим именем Афанасьев назвал весьма редкий психотип ВЛФЭ. Таким образом, можно ожидать, что наиболее заметной областью мозга у Ленина окажутся лобные доли, ответственные за Волю. Именно это мы и читаем в интервью, которое дал в 1993 г., после падения идеологических табу, директор московского Института мозга Олег Адрианов британской газете «Индепендент»: «Его главный вывод: ничего особенного в мозге Ленина не было. Он имел большую лобную долю и большое количество особо крупных пирамидальных нейронов, но, говорит д-р Адрианов, «мы можем лишь гадать, что это значит»27.

Там же говорится, что мозг Сталина не отличался ничем особенным28. Сталин, по Афанасьеву, имел психотип ФЛВЭ, т.е. первое место у него занимала Физика, как и у большинства людей.

Интересные данные я обнаружила о мозге Маяковского. Маяковский, по-видимому, принадлежал к психотипу ФЭВЛ; правда, он пытался изображать «агитатора, горлана, главаря», т. е. Первую Волю, но биографические свидетельства всё же убедили меня, что, по-видимому, он имел Первую Физику и Вторую Эмоцию, и низкие Волю и Логику. Таким образом, мы можем ожидать сравнительно больших размеров височной доли (Эмоция) и меньших размеров теменной (Логика) и лобной (Воля). И в самом деле, вот что сообщает о мозге Маяковского Сергей Савельев29: «Масса мозга В. В. Маяковского составляла 1700 г, что намного больше средней величины». «Общая площадь нижней теменной области у В. В. Маяковского по абсолютным размерам близка к верхней границе мозга обывателя. Однако… у Маяковского она должна быть на 10—15% больше, чтобы приблизиться к верхней границе нормы. …Верхняя теменная область в левом полушарии В. В. Маяковского имеет минимальные размеры среди всех исследованных случаев мозга русских интеллигентов». «Лобная доля мозга В. В. Маяковского имеет скромные размеры и скорее типична для мозга массой около 1400— 1440 г.» В то же время упоминаются «большие поля» в височных долях.

Таким образом, все мои предположения пока подтвердились. К сожалению, мне пока не удалось найти данных о мозге Андрея Сахарова, также хранящемся в Институте мозга в Москве. Сахаров относился, по всей вероятности, к тому же психотипу, что и Эйнштейн. Было бы интересно сравнить эти данные.

* * *

Кроме количественного соотношения областей мозга, возможно, порядок функций связан с видами и скоростью синапсов, т.е. контактов между соответствующими нейронами. Вероятно, Первая и Вторая функции характеризуются большей скоростью и легкостью этих контактов, чем Третья и особенно Четвертая. Вот цитата из Википедии, которая, возможно, имеет отношение к этой теме: «Открыты два механизма высвобождения: с полным слиянием везикулы с плазмалеммой и так называемый „поцеловал и убежал“ (англ. kiss-and-run) … Второй механизм, предположительно, быстрее первого»30.

* * *

Кроме того, похоже, что иерархия функций связана также с иерархией легкости выработки разных нейромедиаторов.

Екатерина Аксенова в записи от апреля 2016 г.31 пересказывает недавно вышедшую книгу д-ра Л. Грациано-Брюнинг «Привычки счастливого мозга: научите свой мозг повышать уровень серотонина, дофамина, окситоцина и эндорфина»32:

«Есть четыре нейромедиатора, которые отвечают за чувство «хорошо», и делают они это по-разному:

Дофамин: радость от достижения поставленных целей и – маленькими порциями – поощрение за движение по направлению к выполнению задачи;

Эндорфин: эйфория, маскирующая сильную боль, голод или усталость. Это чтобы в бою не чувствовать ран, бежать на втором дыхании, не цепенеть от голода;

Окситоцин: приятное чувство близости и безопасности от причастности к группе, семье, сообществу. Вопреки частому заблуждению, это не «женский гормон», у мужчин его не меньше, иначе бы они не могли заботиться о других;

Серотонин: распирающее чувство гордости от того, что другие тебя уважают и признают. Это тоже про групповую динамику – но уже не то, что сплачивает стадо, а то, что выстраивает иерархию. Расхожий тезис «серотонин – гормон счастья» – заблуждение.

…За полсотни регулярных активаций контура через силу, через сознательное вливание энергии нейроны сформируют устойчивые синаптические связи, и однажды запуск действия уже не будет требовать усилия. …Автор книжки утверждает, что самые жирные и накатанные нейронные цепи еще и обрастают сверху слоем миелина – жироподобного вещества, которое изолирует цепь и обеспечивает супербыструю активацию контура с минимальным расходом энергии.

…У каждого в этом свой путь. Большая часть дел, которые мы делаем легко и хорошо, являются таковыми, потому что когда-то нашли для них прямую связь с равномерным тихим выделением вещества. Случайно нашли. Я вот здорово и быстро пишу деловые письма. …В итоге каждый написанный документ для меня – это два часа дофаминовой поддержки, а не бессмысленная гадость, которую нужно как-то пережить».

Благодаря Афанасьеву мы теперь знаем, что эти «случайные находки» соответствуют врожденному психотипу. Просто автор книги и автор заметки еще не знали об этом.

Итак, получается, что самые «устойчивые синаптические связи» с «супербыстрой активацией контура» и «с минимальным расходом энергии» образуются у нас по высоким функциям, а по низким они медленнее.

Что же касается четырех нейромедиаторов, то по описанию получается, что

– окситоцин отвечает за Эмоцию,

– эндорфин за Физику,

– серотонин за Волю,

– дофамин за Логику (решение конкретных задач).

Видимо, у людей с Первой Эмоцией легче всего вырабатывается окситоцин, с Первой Волей – серотонин и т. д. (Почти по Гиппократу…)

Возможно, в случаях сильной дисгармонизации терапией должны быть «добавки» нейромедиаторов, соответствующих Третьей и Четвертой функции пациента?

Похоже, именно это пытаются делать современные психиатры, выписывая антидепрессанты – ингибиторы обратного захвата серотонина и дофамина. Если мои предположения верны, то получается, что эти антидепрессанты помогают только тем пациентам, у которых и Логика, и Воля на нижних позициях, а остальным они не полезны, им нужны другие сочетания.

Кстати, наши коллеги немало спорили о том, есть ли у животных Логика и устроены ли их психотипы так же, как и психотипы людей. Похоже, это сообщение снимает все вопросы: «Четыре перечисленных нейромедиатора есть у всех млекопитающих». Так что, вероятно, подбирать по психотипической совместимости с помощью химического анализа скоро можно будет не только сослуживцев и супругов, но и домашних животных…

* * *

Кроме того, психотип, видимо, должен быть как-то закодирован в ДНК.

В статье под заглавием «Генотипы монозиготных близнецов оказались неидентичны»33, со ссылкой на «American Journal of Human Genetics», сообщается следующее: «Группа ученых показала, что ДНК однояйцевых близнецов существенно различается. …Группа ученых из Университета Алабамы и ряда других научных учреждений провела анализ ДНК 19 пар монозиготных близнецов, имеющих как одинаковый, так и различный фенотип, и обнаружила в ней существенные различия. Оказалось, что ДНК близнецов имеет вариации в числе копий одних и тех же генов (copy number variations, CNV)».

Близнецы могут иметь разные психотипы (внимательный читатель, может быть, помнит, что с этого начинается моя книга). Возможно, именно в количестве «копий генов», то есть в так называемой «мусорной ДНК», и зашифрован психотип? То есть именно число этих повторов определяет, на каком порядковом месте находится данная функция?

Но, повторяю, тут я совсем не специалист и прошу профессиональных биологов и генетиков проверить мои гипотезы.

* * *

Независимо от того, верны ли мои конкретные догадки, – думаю, что расшифровка биологической основы психотипов так или иначе произойдет в недалеком будущем. Более того, думаю, что когда-нибудь биологи найдут возможность задавать психотип будущего ребенка по желанию родителей.

Фантасты давно предостерегали нас от этой возможности. Например, замечательный автор Илья Варшавский писал когда-то: «Меня пугают некоторые тенденции в современной генетике. Должны существовать моральные запреты на любые попытки вмешаться в биологическую сущность человека. Это неприкосновенная область. Представьте себе, что когда-нибудь будет установлен оптимальный тип ученого, художника, артиста, государственного деятеля и их начнут штамповать по наперед заданному образцу. Нет, уж лучше что угодно, только не это!»

С одной стороны, эти опасения понятны. С другой стороны, мне кажется, мало что может быть хуже привычной ситуации, когда во многих семьях дети плохо сочетаются с родителями по психотипу. В результате в одних семьях родители морально (или даже физически) калечат детей, в других дети становятся беспощадными деспотами для родителей, в третьих царит атмосфера отчуждения, и т. д. и т. п. – а все из-за плохой совместимости психотипов. Если бы можно было «заказывать» детям психотипы, гармонично сочетающиеся с родительскими, – скольких лишних страданий, драм, самоубийств можно было бы избежать, сколько семей жило бы гораздо счастливее!..

По-моему, это тема для размышления…

А. Физика

Одни рождаются миллионерами, другие бедняками. Допустим, можно разделить всё поровну, но что изменится? Лет через пять к миллионерам возвратятся деньги. А к беднякам вернутся, соответственно, заботы и печали.

Сергей Довлатов

Анатомия – это судьба.

Зигмунд Фрейд

Начнем с Физики, так как она нагляднее всего. Эта информация может огорчить часть читателей, но я полагаю, что в конечном итоге она очень полезна.

Напоминаю, что к Физике относится весь материально-физический аспект жизни (еда, деньги, секс, работа, дом, быт, деторождение, спорт) и отношение к нему.

Ниже перечислены характерные признаки четырех типов Физики. Не у каждого человека присутствуют все признаки его типа. Могут присутствовать и посторонние признаки. Но один из типов явно перевешивает.

Первая Физика

(По Афанасьеву «собственник», по Кречмеру «пикник». По-видимому, самый распространенный тип, по крайней мере в нашем поколении.)

Физика «в активном монологе», «для себя».

Повышенный аппетит, склонность к лишнему весу (и, возможно, борьба с ним). Чаще крупное телосложение.

Быстрый рост в период созревания, яркий расцвет.

Обычно высокая сексуальная активность.

Внимание к материальным пластам жизни («По одежке встречают»), память на материальные детали.

Способности к бизнесу.

Любовь к технике, автомобилям и т. п.

Обычно любит готовить.

Интерес к спорту, особенно силовому – боксу, единоборствам, культуризму. Предпочтение силы быстроте.

Некоторая замедленность реакции, из-за этого повышенная вероятность травм и аварий.

Ощущение «со мной ничего не случится».

Склонна к накоплению богатства и обеспечению собственного комфорта (комфорт может не включать в себя чистоту, зато обычно включает просторные помещения).

Склонна к сердечно-сосудистым заболеваниям.

При болезнях, даже легких, может быть склонна к панике, удивляющей остальные виды Физики.

Тяжелее других переносит потерю имущества.

Склонна к коллекционированию (особенно монет и т.п.).

Мода, яркий макияж, высокие каблуки, пластические операции – это чаще всего о Первой Физике.

Может долго находиться в одной позе. Охотно работает манекенщиком или натурщиком/-цей.

При дисгармонизации может быть склонна к садомазохизму.

Будучи в детстве «отбита», может иметь некоторые признаки Третьей. При гармонизации близка ко Второй.

Вторая Физика

(По Афанасьеву «труженик», по Кречмеру «атлет». Довольно распространена.)

Физика «в активном диалоге с миром».

Оптимистична, аккуратна, заботится о чистоте.

Неутомима в работе и движении.

Динамичная пластика, ловкие движения, быстрая реакция.

Чаще невысокого роста, короткий нос, круглое лицо, спортивная фигура.

Чаще «жаворонок» (т.е. работоспособна с утра и устает к вечеру).

Обычно одевается со вкусом, не слишком броско.

Чувствует чужие физические проблемы, помогает их решать.

Умеет лечить и лечиться. Чаще всего долгожитель.

В сексе активна и заботлива.

Склонна к многодетности.

Лучшие тренеры, медсестры, хирурги, шоферы, спасатели – Вторая Физика.

Может быть спортсменом, марафонцем, танцором. Может быть просто расторопной домашней хозяйкой. В принципе, может работать кем угодно.

Вторая Физика почти у всех летчиков.

Не любит отдыхать, не выдерживает постельного режима.

Чаще всего зарабатывает хорошо (но не чрезмерно) и занимается умеренной благотворительностью.

При Первой Воле может иметь некоторые признаки Первой, при Третьей Воле – Третьей.

Третья Физика

(По Афанасьеву «недотрога», по Кречмеру «диспластик». Встречается довольно редко.)

Физика «в пассивном диалоге с миром». Потребность в диалоге, ободрении, развитии.

Работа, быт, секс, деньги – область интереса и сомнений. Считает их важной частью жизни и одновременно отмежевывается от них.

Часто сутуловата, некрасива или считает себя некрасивой.

Одевается обычно не по моде, не очень следит за внешностью.

Женщины, как правило, не красятся.

Не любит открытой или обтягивающей одежды.

Пластика динамичная, осторожная.

Любит движение, но быстро устает.

Мышцы постоянно напряжены, в тонусе, даже когда сидит.

Склонна отказываться от своих прав, денег, комфорта; сочувствовать чужим физическим и материальным проблемам, уступать место в транспорте и т. д.

Склонна к многодетности и благотворительности, иногда чрезмерной.

Стремится к гарантированному прожиточному минимуму и совместному труду. Монастыри, киббуцы, общины толстовцев, коммунизм, субботники – изобретения Третьей Физики.

Любит изящные предметы, не любит массивности и полноты.

Обычно не пьет или почти не пьет (кажется, одно из редких исключений – Ататюрк, для которого алкоголь был идеологической ценностью).

При дисгармонизации может быть склонна к аскетизму, может проповедовать отказ от секса (как Л. Толстой и Ганди), либо, наоборот, «зацикливаться» на сексе (как Л. Толстой и Ганди в другие периоды.)

Терапия: семья, дети, любимая работа, походы, тренировки, общение со Второй Физикой.

Четвертая Физика

(По Афанасьеву «лентяй», по Кречмеру «астеник». Встречается редко.)

Физика пассивна. Сниженный интерес к материальному миру.

Аппетит обычно пониженный. Может есть раз в день (или даже через день). Соответственно, сложение чаще всего худощавое. Склонна к депрессии.

Взгляд грустный. Тонкие черты лица, часто весьма красива и в старости становится еще красивее.

От физической деятельности быстро устает (Четвертую функцию вообще нельзя перенапрягать), хотя может любить отдельные виды спорта (велосипед, лыжи, плавание). Впрочем, здесь большой диапазон в зависимости от позиции Воли: при Первой Воле Четвертая Физика может быть весьма активна и вынослива.

Сидит обычно полностью расслабленно.

Мало интересуется материальными благами сверх установленного для себя минимума. Обычно в материальном плане легко уступает инициативам окружающих, имеет мало собственных вкусов.

Склонна пренебрегать своим здоровьем и даже жизнью, не говоря о других материальных интересах. Может легко отказываться от денег, премий и т. д.

При гармонизации планка «минимума» повышается, при дисгармонизации понижается.

Как и в других функциях, лучшие сочетания — Второй с Третьей и Первой с Четвертой.

Достаточно гармоничны могут быть сочетания 1+1, 2+2 и 4+4.

3+3 – сочетание не идеальное, но терпимое (особенно при Второй или Четвертой Воле).

Заведомо дискомфортное сочетание, с гарантированным отсутствием гармонии — Первой с Третьей (хотя Вторая Воля даже и его превращает в приемлемое).

Если для вас трудный вопрос – на каком месте у вас Физика, то с наибольшей вероятностью она Первая (и, возможно, с некоторыми признаками Третьей).

Б. Эмоция

На простенький мотивчик три куплета —

И счастлива безродная душа…

Марк Фрейдкин

Эта информация может огорчить часть читателей, но я полагаю, что в конечном итоге она очень полезна.

Напоминаю, что к Эмоции относится вся душевно-художественная сфера жизни (чувства, дружба, влюбленность, общительность, юмор, искусство, артистизм, тяга к творчеству) и отношение к ней. В бытовом словоупотреблении словом «эмоции» нередко обозначают агрессию и конфликты, но они относятся не к сфере Эмоции, а к сфере Воли.

Ниже перечислены характерные признаки четырех типов Эмоции. Не у каждого человека присутствуют все признаки его типа. Могут присутствовать и посторонние признаки. Но один из типов явно перевешивает.

Первая Эмоция

(По Афанасьеву «романтик», по Гиппократу «холерик». )

Эмоция «в активном монологе», «для себя».

Может проявляться бурно (громкий смех, частые слёзы), но может быть и довольно сдержанной, особенно при Второй Воле.

Не управляет своими эмоциями, а зависит от них: «Не могу общаться с человеком, который мне не по душе», «Не могу находиться в месте, с которым связаны грустные воспоминания».

Общий эмоциональный фон повышенный, «на восклицательных знаках». Эмоции сильные, без нюансов и полутонов («Коль любить, так без рассудку»).

Внутренние эмоциональные бури (например, влюбленность, о которой ее объект так и не узнает).

Не слишком хороший актер, «играет самого себя» (Высоцкий).

При эмоциональных вспышках должна «перекипеть» в одиночестве, попытки успокоить только мешают.

Мало интересуется чужим эмоциональным состоянием, слабо его чувствует. Чужие эмоциональные проявления могут мешать.

Яркая мимика («всё на лице написано»).

Если пишет художественные тексты, то чаще короткие (стихи, рассказы).

Выраженные и независимые эстетические вкусы («Ты сам свой высший суд», «Я не слушаю советов – я играю, как хочу», «Это не искусство»).

Искренность, непосредственность, бестактность (особенно если Воля не Вторая).

Часто настроена религиозно-мистически, особенно если Логика низкая (а при Второй Логике могут получаться странные компромиссы между мистичностью и неверием).

Типичные выражения: «изумительно», «шедевр», «ужасно», «кошмар», «люблю», «ненавижу», «какое счастье», «сердцу не прикажешь», «душа дороже».

При дисгармонизации может быть склонна к истеричности (если Воля не Вторая). При гармонизации близка ко Второй.

Нередко Первая Эмоция бывает «отбита» в детстве (особенно у мужчин) и становится похожа на Третью.

Вторая Эмоция

(По Афанасьеву «актер», по Гиппократу «сангвиник». По-видимому, самая распространенная из Вторых Функций.)

Эмоция «в активном диалоге с миром».

Легко меняет свое эмоциональное состояние, управляет своими эмоциями. Легко воспринимает чужие эмоции, эмоционально устойчива.

Чувствует чужое эмоциональное состояние и влияет на него. Может по желанию успокоить, обрадовать, расстроить, огорошить собеседника.

Развитая интуиция, невербальное восприятие (Солженицын писал, что доносчиков всегда видно по глазам).

Выразительная мимика, фотогеничность.

Мелодичный голос, интонации яркие, с полутонами, модуляциями.

Дар импровизации, подражания, пародирования.

Умение подстроиться под ситуацию, сказать нужные в данный момент слова. Актерский дар, умение изобразить эмоции «на зрителя», вовремя рассмеяться или заплакать, если нужно.

Дар убеждения. «Подкупающая искренность» – это обычно о Второй Эмоции.

Художественный вкус, способности к музыке, литературе, дизайну, рекламе.

Хорошая память на художественные тексты.

Способность высоко ценить чужое искусство, даже и чуждое по духу.

Умение создать задушевную атмосферу. Любовь к праздникам, застолью, тостам (талант тамады).

Не устает от занятий искусством.

Хорошо чувствует себя на сцене, и даже работая совсем в других областях, пытается «превратить» их в сцену (Нерон, Калигула, Путин, Б. Клинтон, Б. Джонсон).

Бывает, что Вторая Эмоция плохо развита и слабо проявляется (особенно у мужчин), в этом случае ее приходится определять методом исключения.

При дисгармонизации или Третьей Воле Вторая Эмоция может приобретать некоторые признаки Третьей.

Третья Эмоция

(По Афанасьеву «сухарь», по Гиппократу «меланхолик». )

Эмоция «в пассивном диалоге с миром». Потребность в диалоге, ободрении, развитии.

Чувства, искусство, талант, общение – область интереса и сомнений. Считает их важной частью жизни и одновременно отмежевывается от них.

Как и любая Третья функция, стремится чувствовать себя увереннее и страдает по поводу своего реального или мнимого несовершенства.

Не любит бурные эмоции и яркие цвета.

Сниженный эмоциональный фон («мерехлюндия» Чехова, «меланхолия» Зощенко, депрессии А. Линкольна, А. Линдгрен).