Читать онлайн Принц Идима бесплатно

Глава I

– Что это? – требовательный вопрос Анны Николаевны несколько раз отразился от стен директорского кабинета, прежде чем стихнуть окончательно. – Я тебя спрашиваю, Демидов, что это за дрянь?

«Ну, всё, – подумал Сашка Демидов, тоскливо оглядывая увешенные дипломами стены. – Теперь Ма в школу вызовут. Однозначно».

Он набрал в грудь побольше воздуха и, перейдя к изучению измазанных глиной кроссовок, выпалил:

– Рогатка!

– Простая рогатка? – Голос Анны Николаевны крепчал, как шторм, и уже достиг девятибальной отметки. Директриса взяла со стола странное переплетения резинок и ремней и принялась вертеть его в подрагивающих от возмущения руках.

– Не простая, а боевая, – вздохнул Сашка. – В интернете чертежи были…

– Умелец! – не выдержала Юлия Ивановна, пожилая «химичка» и бессменный классный руководитель 7 «а», трагическим жестом прикрывая рукой глаза. – От тебя одни неприятности, Демидов! Сегодня из рогатки по одноклассникам стреляешь, завтра в школу автомат принесёшь…

– Да я ж только по банкам! – возмутился вольный стрелок. – Кто виноват, что этих двух придурков чёрт принёс на наш «огород»? Да, и не попал я в них. Если бы попал, сейчас со мной в другом месте разговаривали бы. У этой рогатки убойная сила – ого-го! Алюминиевую банку насквозь прошибает!

– Демидов!!! Прекрати немедленно! Ты просто Франкенштейн какой-то!

Терпение Анны Николаевны иссякло, как карманные деньги после выходного, и она, швырнув рогатку на стол, нависла над нарушителем школьного спокойствия, как айсберг над «Титаником». Правда, получилось это плохо – в свои тринадцать лет Саша Демидов лишь немногим уступал директрисе в росте.

– Ты на себя посмотри, Демидов! – поддержала начальство Юлия Ивановна. – Разгильдяй разгильдяем! Под глазом «фонарь» светит не хуже лампочки Ильича, руки все в порезах… Ты просто социально опасный элемент!

«Да не я социально опасный элемент, а ваш любимчик Панечкин, – подумал Сашка и едва удержался, чтобы не выдать это вслух. – Он, между прочим, на позапрошлой неделе пытался получить гексаген в школьных условиях. Вот химлаборатория и загорелась, а вся школа теперь копотью дышит».

– Значит так, Демидов. – Анна Николаевна прошествовала к своему начальственному месту и осторожно опустилась в кресло, как будто подозревала, что «социально опасный элемент» успел незаметно подложить на него кнопку. – Мать в школу. Завтра же!

– Так ведь завтра воскресенье, Анна Николаевна. – Сашка посмотрел на директрису глазами заболевшей чумкой собаки и, переведя взгляд на «классную», добавил: – Вы уже и по воскресеньям работаете? Как МЧС?

– Поговори мне ещё, Демидов! – Директриса не знала, куда деть руки, явно желающие отвесить подзатыльник не в меру строптивому ученику. – Думаешь, если мать тебя одна воспитывает, то и управы на тебя нет? Безотцовщина…

– И от кого она только тебя рожала? – поддакнула химичка, протирая старомодные очки. – От уголовника? А с виду интеллигентная женщина…

Кровь, застучавшая в висках Саши Демидова, на минуту заглушила все внешние звуки, а потом резко отхлынула от лица. Бледный, он метнулся к столу и, схватив рогатку, бросился к двери.

– Сами вы… уголовники! – выпалил он уже с порога и, не обращая внимания на возмущённые крики «обожаемых» педагогов, пронёсся по коридору по направлению к выходу.

Когда ненавистный директорский кабинет остался за тремя поворотами, Демидов сумел немного притормозить и разжать стиснутые зубы. Боль, обида и ненависть попеременно вспыхивали в душе, как цветные лазеры на танцполе. Какое они имеют право? Это только его, Сашки Демидова, личное дело: безотцовщина он или отцовщина!

Сашка с разгону пролетел мимо скучающего охранника и, с силой толкнув тяжёлую входную дверь, выскочил во двор. Где и попал прямо в распростёртые объятия десятиклассника Коляна Жмыги, неспешно возвращавшегося в школу после пятиминутного перекура в сопровождении трёх верных прихлебателей.

– Ба! Какие люди в Голливуде! – обрадовался Колян, тряхнув длинной как у пони чёлкой, и сделал знак своим подручным взять Демидова в кольцо. – Куда лыжи навострил, малолетка? Ты чё, не понял, что от меня не убежишь? Деньги гони, пока я тебе на второй глаз фонарь не подвесил. Или ещё чего-нить интересного с тобой не сотворил.

Демидов с тоской оглянулся на облупившиеся школьные окна, но охранника как корова языком слизала. Вообще во дворе мигом не осталось ни одной живой души. Кто ж по доброй воле захочет связываться со Жмыгой? Вон одноклассник Демидова Витька Панечкин, радостно выскочивший на крыльцо, только взглянул в сторону Коляна со товарищи и тут же шмыгнул обратно в школу. Ну, чего ещё ждать от Панечкина? Храбрецом он никогда не был, да и не друг ему Сашка, чтобы Витька его спасать бросился. Некому его, Демидова, спасать. Остаётся только стоять, упрямо сдвинув брови, а когда его начнут бить, прикрываться, как учил Дракон.

– Эй, Сашка! – Мощный бас громыхнул во дворе так, что от первого до третьего этажа жалобно зазвенели стёкла. – Поди-ка сюда. Разговор есть.

Не веря в спасение, Демидов оглянулся и увидел на крыльце отца Витьки Панечкина – налысо бритого отставного десантника и известного всему городу бодибилдера. Своего Витьку Панечкин-старший любил слепо и самозабвенно, не уставая удивляться гениальным способностям сына, остававшимся за гранью отцовского понимания.

«За такой спиной как за каменной стеной, – думал Сашка, выбираясь из хулиганского окружения и попутно разглядывая накаченного как автошины Витькиного родителя. – А Витька всё-таки молодец – отца мне на помощь позвал. Хотя мог бы и не звать. А вот, где мой папочка бродит, хотел бы я знать. Это ведь не Панечкин меня должен был от Жмыги защищать. Права директриса – безотцовщина я и есть. И так как рассчитывать мне не на кого, буду сам со всем справляться. И с Коляном тоже».

– Что, шкет, – хмыкнул Панечкин-старший, потрепав Сашку по плечу, – наезжают?

– У Жмыги вчера карманные деньги закончились, – просветил отца Витька. – Вот он и пошёл дань собирать. Ну, как обычно…

– Если ещё раз пристанут, мне скажи, – распорядился бывший десантник, переводя взгляд с Демидова на Жмыгу и обратно. – Я с этим Жмыгом разберусь мигом.

Хохотнув собственной шутке, бывший десантник приобнял Витьку и Сашку за плечи и вразвалочку спустился с крыльца. А проходя мимо Коляна, криво улыбнулся, демонстрируя набор золотых коронок, заменивших потерянные в драках зубы.

«Да, Панечкину с предком повезло», – констатировал Демидов, наблюдая, как отец и сын усаживаются в новёхонькую, только что с завода «Ауди». Потом тяжело вздохнул и поплёлся вдоль расцвеченной клёнами аллеи, огибающей серое трёхэтажное здание школы. Он мог бы выбрать и другой путь, но ярко-оранжевая листва настраивала на оптимистический лад, и, надеясь избавиться от невесёлых мыслей, Сашка Демидов свернул именно сюда. Чтобы очень скоро пожалеть об этом.

– Ты чё, мелкий, совсем страх потерял? – Жмыга выскочил перед Сашкой из ещё не облетевших кустов как чёрт из табакерки. Следом на аллею один за другим выкатились трое Коляновых соратников.

– Думал за широкой спиной десантуры отсидеться? – продолжал Колян, надвигаясь на Сашку с неотвратимостью весенних экзаменов. – Не выйдет, Демидов. Гони деньги или…

Но Сашка решил не дожидаться момента, когда с ним произойдёт это самое «или». Он выхватил из кармана рогатку (благо теперь расстояние позволяло ей воспользоваться) и, почти не целясь, выстрелил в Коляна. Тяжёлый резиновый шарик с противным «чпок» угодил точно в центр хулиганского лба, после чего Жмыга, даже не охнув, распростёрся на пыльном асфальте. Тройка Коляновых подручных замерла в удивлении, а потом, заметив, что руки Демидова снова растягивают упругие ремни боевой рогатки, бросились искать спасения в густых кустах.

«Вот теперь мне точно конец, – лениво размышлял Сашка, двигаясь в направлении «куда глаза глядят». – В школу больше не пойду, иначе Жмыга меня точно прибьёт. И не сразу. Попросить Ма, чтобы перевела меня в другую школу? Так ведь и там свой Жмыга наверняка есть. Такова уж природа человеческая. Это в другую страну эмигрировать надо. Или вообще на Альфу Центавра».

Несмотря на отчаянное положение, Сашка даже улыбнулся, представив, как из чёрных бездн космоса на планету в далёкой-далёкой галактике опускается его усталый, побитый метеоритами, звездолёт. И он – первый межгалактический путешественник Александр Демидов, попадает в дружеские объятья маленьких зелёных братьев по разуму. А потом живёт там припеваючи долго и счастливо. Нет, ну Ма надо будет однозначно взять с собой. Что ей тут на Земле одной делать? Без него, Сашки, её любой обидеть может. Да и как это можно жить счастливо, если рядом нет самого дорогого человека?

Демидов так увлёкся витанием в облаках, что, только услышав знакомое «ха», понял, куда привели его предоставленные самим себе ноги. В спортзал «Железнодорожник», где царствовал и правил настоящий китайский Дракон – мастер у-шу Сергей Михайлович Ли.

– Ты чего сегодня пришёл? – вскинул широкие брови тренер, когда Сашка разогнул спину после обязательного поклона. Они были почти одного роста, но, наблюдая за чудесами, которые творил невысокий худощавый учитель на показательных выступлениях, Демидов понимал на кого хочет походить. Однозначно. Жаль только, что ему до этого ещё как до пресловутой Альфы Центавра.

– У тебя только в понедельник тренировка. – Дракон, не глядя, поправил ногу одного из учеников, застывшего в стойке журавля. – Случилось что-нибудь?

Взгляд тренера скользнул по уже потемневшему Сашкиному синяку.

– Я, кажется, запретил тебе драться, если ты хочешь продолжать тренироваться у меня?

– Это не я дрался, это меня били, – попытался оправдаться Демидов. – Трое на одного. И все лбы здоровые…

– Эх, Саня… – Дракон укоризненно покачал головой. – Сколько раз я говорил, что сила не здесь, а здесь и здесь.

Загорелая ладонь легла сперва на Сашкин бицепс, а потом, пройдясь по стриженной голове, тяжело опустилась ему на грудь. Как раз напротив сердца.

– Говорили, – буркнул Демидов в ответ. – Только я этому никак поверить не могу. Всё что со мной происходит, и с другими, всё этому противоречит. Сила – это всё. Сила мышц, сила денег, власти…

– Ты забыл ещё одну силу, – жёстко усмехнулся Дракон.

– Какую? Вашу Ци? Что она может? Совсем чуть-чуть. И далеко не каждый умеет ею воспользоваться. Я вот уже шесть лет учусь у вас, а её в глаза не видел!

– Будешь так рассуждать – никогда не увидишь, – тихо сказал Дракон. Но Сашке почему-то почудилось, что слова эти вылетели из глотки разъярённой рептилии, а глаза тренера вспыхнули самым настоящим зелёным огнём. Демидов даже помотал головой для прояснения сознания.

– Простите, учитель, – пробормотал он, на всякий случай делая шаг назад. Разгневанный Дракон очень напоминал своего сказочного тёзку. Мог назначить Демидова дежурным по спортзалу, и пришлось бы ослушнику целый месяц после тренировок шваброй махать.

– На первый раз прощаю. – В голосе Дракона всё ещё звенели металлические нотки. – И раз уж ты пришёл – переодевайся. Будешь тренироваться, пока свою Ци в глаза не увидишь.

Дракон сдержал своё слово. Задал Демидову такую нагрузку, что к концу тренировки перед Сашкиными глазами вовсю плавали зелёные и оранжевые круги. Так что домой Сашка вернулся едва живой от усталости.

Он ждал обязательных расспросов, однако в этот вечер мама была сама не своя и даже не обратила внимания на его понурый вид, что, согласитесь, странно. Но куда более странным было то, что чёрную весть о предстоящем походе к директору она встретила, как ничего не значащую просьбу соседки заглянуть на огонёк.

«Ничего не понимаю, – думал Сашка, поглощая остывший ужин и внимательно наблюдая за мечущейся по квартире мамой. – Какая муха её укусила? Вон даже накрасилась, хотя у неё выходной сегодня. Платье новое опять же надела…»

– Ты часы не трогал? Они не отстают? – Мама уже в сотый раз вскинула глаза на большие настенные часы, занимавшие почётное центральное место на оранжевой кухонной стене. Маме всегда нравились яркие краски. Особенно в кухне.

– Да в чём дело, мам? – не выдержал Сашка. – Что случилось? Почему ты такая? Ждёшь кого-то?

– Жду? – Мама запнулась и, быстро пригладив растрепавшиеся каштановые волосы, посмотрелась в зеркало. – Никого я не жду. Тебе показалось. Да и поздновато для визитов, ты не находишь? Уже одиннадцать, и кое-кому давно пора в постель. Балую я тебя, Саныч, ой балую!

– Тогда побалуй ещё чуть-чуть. – Сашка просительно улыбнулся. – Сейчас будет репортаж с чемпионата мира по кумитэ. Можно я посмотрю? Подумаешь, в двенадцать лягу! Завтра же всё равно выходной.

В любой другой день этот номер ни за что не прошёл бы. Выходной или не выходной, а мама Аля вопреки расхожему мнению о матерях-одиночках железной рукой держала штурвал семейного фрегата. Но сегодня… Чутьё подсказывало Сашке, что сегодня он может просить хоть супернавороченный айпад и не получить отказа.

Наблюдая одним глазом за тем, как здоровенный негр дубасит своего не менее здоровенного противника, другим Сашка умудрялся следить за мамой, бесцельно слонявшейся из комнаты в комнату. Так продолжалось довольно долго, пока она в бессчётный раз не взглянула на часы.

– Слава богу! – тихо пробормотала мама, думая, что сын целиком поглощён экранным мордобитием. – Уже двенадцать, а значит, ничего не случится…

И только Сашка собирался с невинным видом поинтересоваться, что же именно должно было случиться сегодня, как в прихожей заголосил дверной звонок. Вопрос замер на губах, едва Демидов-младший взглянул на побледневшую маму. Она стиснула руки на груди и, отлепившись от стены, как лунатик, двинулась к входной двери.

– Мам, что с тобой?! Может не открывать? – вырвалось у него.

– Всё нормально, Саныч. – Мама через силу улыбнулась. – Всё так, как должно быть. Просто я думала, что…

С этими словами она открыла замок и, тихо поздоровавшись с притаившейся за порогом темнотой, пропустила в прихожую высокого мужчину. Сашка ещё не умел на глаз определять возраст, но незнакомцу сразу приписал не меньше сорока лет, прожитых в довольстве и сытости. Тёмные волосы позднего гостя спускались почти до плеч, и в них терялась белая нитка старого шрама пересекающего левый висок.

«Кто же он какой? – неприязненно думал Демидов, разглядывая визитёра. – Джинсы фирменные, кожаный пиджак… Перстень золотой на левом мизинце… «Мобила» дорогая на груди висит… Но не олигарх однозначно. И на бандита не похож. Хоть на роже прям-таки написано: не влезай – убьёт».

– Вот, Саша, познакомься, – также тихо произнесла мама. – Это Борис Владимирович Кирин, мой старый друг. Нам нужно поговорить с ним об очень важных вещах. Мы посидим на кухне, а ты… А ты уже давно должен быть в кровати, так что – гуд бай, Америка. Чтоб через пять минут десятый сон видел.

– Ты уверенна, Ма? – насупился Сашка, ещё раз с ног до головы сканируя Бориса Владимировича. – Я – единственный мужчина в доме, может мне остаться?

– Всё будет о‘кей, Саныч. – Мама уже взяла себя в руки. – Я и сама могу за себя постоять, не забыл? Но сейчас не тот случай. Спи спокойно, дорогой товарищ.

– Ну, ладно. Спокойной ночи. Если что, зови!

Сашка с гордым видом проследовал в свою комнату больше похожую на смесь айтишного центра и спортзала, а потому не увидел странного выражения, появившегося на лице незнакомца, не проронившего ни единого слова за весь разговор.

Полчаса Демидов-младший вертелся в кровати и никак не мог не то, что уснуть, но даже успокоиться. «Что происходит? Чтоб меня на второй год оставили, если здесь нет какой-то тайны! А раз так…»

Оставив напрасные попытки погрузиться в царство снов, Сашка быстро натянул джинсы с футболкой и, крадучись, направился к закрытой кухонной двери. Конечно, ему уже сотню раз приходило в голову, что подслушивать нехорошо, но… Но просто так лежать и ничего не делать, в то время как мама осталась наедине с неприятным чужаком, было в сто раз хуже. Сашка замер возле стены, стараясь, чтобы его ноги не попали в полоску света, вырывавшегося из-под двери, и прислушался.

– … я не могу, – донёсся до юного шпиона тихий голос мамы и после тяжёлого молчания вдруг взвился почти до крика. – Это невозможно! Ни за какие деньги! Неужели ты мог подумать иначе?

– Аля, я ведь много раз объяснял тебе, почему следует поступить именно так. И ты соглашалась со мной. Всё было решено ещё тринадцать лет назад. Ты дала мне слово! – Борис Владимирович говорил пока спокойно, но в голосе уже начинал вибрировать металл. – Или твоя клятва ничего не значит?

– Клятва… – Горечью маминого тона можно было испортить не один праздничный обед. – Я ведь совсем девчонкой была! Что я могла понимать в жизни? А тут ты со своим предложением почти как в сказках: отдай мне то, что у тебя уже есть, но о чём ты ещё не знаешь…

– Но ты знала, Аля. И согласилась… А теперь пытаешься свалить вину на меня… Я ведь всё тебе честно рассказал.

– Считай, что я передумала! – В голосе мамы тоже зазвучали металлические нотки. – Ты не получишь его… А деньги я тебе отдам, честное слово, отдам!

– Да, при чём тут деньги, Аля… Что ты делать будешь, когда ему исполнится пятнадцать? Ты об ЭТОМ подумала? Подумала, на что его обречёшь? В таком случае ему лучше было бы и на свет не родиться… Или умереть.

– Да какое право ты имеешь мне такое говорить? Знаешь, сколько я мучалась с ним упрямым, своенравным и вечно болеющим? Как я только не изворачивалась, чтобы он смог стать таким, каким ты его сегодня увидел, где только силы брала? На у-шу это дурацкое с шести лет отправила, лишь бы болел поменьше. Он – жизнь моя, а ты… Где ты был все эти годы?! Что делал?!

– Ты прекрасно знаешь, где я был, – сухо процедил Кирин. – И что делал, знаешь. И почему не пришёл раньше – тоже. Но теперь я здесь и поступлю так, как обещал. Ты не сможешь меня остановить…

– Ты не посмеешь! Думаешь, если ты… – Скрежет отодвигаемого стула заглушил следующее слово, – … то тебе всё можно?!

– Не думаю. Я слишком хорошо знаю, что это не так, – грустно усмехнулся ночной гость. – И всё-таки сегодня тебе придётся с ним проститься.

– Нет!!! – Мамин крик взвился под потолок и отозвался крупной дрожью во всём Сашкином теле. Эхо ещё металось в воздухе, а он уже влетел в кухню, распахнув дверь с такой силой, что та ударила о стену, как пушечное ядро.

– Отойди от неё, гад!!! – Правая рука Сашки до отказа натянула спусковой механизм его детища – боевой рогатки, закреплённой на левом предплечье с помощью ремней. – Отойди или…

– Что или? – спокойно спросил незваный гость, крепко сжимая за плечи всхлипывающую маму.

– Или я буду стрелять, – уже не так уверенно бросил ему Сашка, кусая губы от досады. Ах, если бы мама стояла хоть капельку подальше, то резиновый шарик, выпущенный не дрогнувшей Сашкиной рукой, уже давно врезался бы в лоб Кирину, вырубив его как Коляна Жмыгу.

– Вот видишь, Аля, – между тем спокойно продолжал Борис Владимирович, осторожно усаживая маму на стул. – Тебе с ним всё равно не справиться, так что уж лучше ему…

– На свет не родиться, – продолжил Демидов, кусая губы. – А теперь убирайся из нашего дома, и чтобы ноги твоей здесь больше не было!

– Нет, дорогой, не уберусь. – Борис Владимирович встал прямо напротив Сашки, картинно скрестив руки на груди. – И что теперь?

– А вот что!

Сашка быстро прицелился и выпустил в ненавистного чужака резиновый снаряд, разжав онемевшие от напряжения пальцы. А потом неожиданно почувствовал, что пол уходит у него из под ног и мир вокруг превращается в сплошное чернильное пятно с редкими багровыми всполохами.

Когда беспамятство выпустило горе-стрелка из своих цепких объятий, он долго не мог понять, где находится. Голова почти раскалывалась от боли, но вот мелькающие перед глазами вспышки побледнели, шум в ушах стих, и Сашка смог однозначно сказать себе, что дело его дрянь. Ещё бы не дрянь, если тебя связанного везут на заднем сидении автомобиля бог знает куда. А кроме бога это знает только сидящий за рулём Кирин, напряжённо следящий за дорогой.

Попробовав свои путы на крепость и убедившись в их несокрушимой прочности, пленник попытался приподняться, чтобы увидеть, куда же его везут. Это ему почти удалось, но резко затормозившая машина («Иномарка, нюхом чую», – определил Сашка, снова уткнувшись носом в сидение) свернула куда-то вбок и через несколько минут остановилась, возмущённо взвизгнув тормозами. Всё также молча Кирин выбрался из машины и, открыв заднюю дверь, вытащил бешено забившегося мальчишку.

Ночь была полна звуков и запахов: недоумённый шелест листвы, пряность увядающих трав, шёпот осеннего ветра… Многое мог бы услышать Саша Демидов, если бы не представшее перед ним зрелище, хорошо различимое в свете полной зеленоватой луны. Он даже застонал сквозь закрывающий рот скотч, хотя всегда считал себя «пацаном не робкого десятка».

«Кладбище. Самый заброшенный уголок. Здешним могилам лет двести не меньше, – пронеслось в его гудящей голове. – Зачем этот гад меня сюда приволок? Что он хочет со мной сделать? И что он сделал с мамой?! Ведь она не хотела меня отдавать, значит…»

– Не дёргайся, это бесполезно, – наконец заговорил Кирин, но Сашка был рад даже таким зловещим словам, потому что гнетущая тишина этого места пугала его в сто раз больше. – Если обещаешь не делать глупостей, я опущу тебя на землю.

Вместо ответа Демидов ещё раз попытался извернуться и садануть похитителя ногой по колену. Но Кирин пресёк эту попытку, сжав Сашку так, что у того на мгновение пресеклось дыхание. Пока он приходил в себя, Борис Владимирович быстрым шагом, как будто и не тащил подмышкой дополнительные сорок семь килограмм, преодолел несколько десятков метров и аккуратно сгрузил свою жертву возле большого каменного склепа. Чего-чего, а силы похитителю было не занимать. Звякнул покидающий карман ключ, заскрипел ржавый замок, и вот уже Сашка стоит, пошатываясь, внутри склепа, удерживаемый от падения крепкой мужской рукой.

Пока он пытался оглядеться, что при полной темноте было почти невозможно, Кирин зажёг фонарик и принялся водить лучом по противоположной стене склепа. По пути луч выхватил из темноты массивный саркофаг, и Сашкино сердце заколотилось вдвое чаще. В голову почему-то настойчиво полезли мысли о вампирах и прочей нечисти.

«Что-то он такое говорил, про мои пятнадцать лет, и что лучше мне было бы на свет не родиться, – Демидов безрезультатно пытался унять дрожь. – Может со мной что-то не так, и этот гад решил избавить от меня беззащитное человечество? Вот сейчас уложит в саркофаг, возьмёт осиновый кол и…». В это самое мгновение Кирин снова подхватил Сашку поперёк туловища и, подойдя к освещаемой фонариком стене, несколько раз с силой нажал на одному ему ведомые ориентиры.

Нет, не заскрипели ржавые петли, проворачивая на себе махину потайной двери, в полу не открылся подземный ход, просто склеп наполнило призрачное голубоватое сияние, и от стены потянуло неприятным холодком. Лишённый возможности видеть, что происходит, Сашка завертел головой и вдруг почувствовал, что опять проваливается в небытие, только на этот раз цвета высокого осеннего неба. Видимо, для разнообразия.

Глава II

Проснулся он в постели. Но что это была за постель! Она занимала целых полкомнаты, и какой! Некоторое время Сашка лежал очень тихо, по совету бывалых разведчиков притворяясь спящим и внимательно изучая окружающую обстановку сквозь ресницы. В неверном пламени семи толстенных свечей, догорающих в массивных канделябрах, он с недоумением разглядывал тёмный деревянный потолок с поперечными балками. Затем его взгляд переместился на парчовый балдахин, раскинувшийся над кроватью, а вскоре пришла очередь и закопчённого камина, бросавшего оранжевые отсветы на чугунную решётку в виде павлиньих хвостов. И на тёмную фигуру, развалившуюся в золочёном кресле.

– Проснулся? – Голос Кирина был как обычно бесстрастен. – Хорошо. Нам пора поговорить, ты не находишь?

– Поговорить! – возмутился Сашка, вскакивая на кровати, отчего та жалобно заскрипела. – У нас с теми, кто берёт заложников, не разговаривают! Ой!

Это восклицание относилось к длинной ночной рубашке, в которую, как оказалось, его нарядили во время сна. С обалделым видом он начал ощупывать шёлковую ткань под насмешливым взглядом похитителя. Сашка в полном замешательстве попытался отереть покрывшийся испариной лоб, но испуганно отдёрнул руку, наткнувшись на металлический обруч сидевший, как влитой, на стриженной мальчишеской голове. Бросив на Кирина подозрительный взгляд, он постарался загнать страх как можно глубже, чтобы тот, не дай бог, не проскользнул в голос, и вызывающе произнёс:

– Если хочешь поговорить, то сначала ответь на мои вопросы. Во-первых: что это за место? Во-вторых: что ты собираешься со мной делать? И, в-третьих: кто ты, вообще, такой?

– Ну что ж… – Борис Владимирович закинул ногу на ногу и привычным жестом скрестил руки на груди. – Вопросы, что называется, по делу. Итак, начнём сначала… Это место называется Идим и к планете Земля не имеет никакого отношения. Ты, дорогой, находишься в другом мире. Мире, живущем по своим собственным законам. Понятно? Хорошо. Пойдём дальше. Что я собираюсь с тобой делать? Многое. И прежде всего я собираюсь сегодня представить тебя Высочайшему собранию как единственного наследника престола Идима. Молчи! Разве в школе тебя не учили, что перебивать старших нехорошо? Твой третий вопрос был, кажется, кто я вообще такой? Отвечаю. Вообще-то я Орис – король Идима. Твой отец.

И Сашка ему поверил… Также, как возненавидел – сразу.

* * *

Двое молчали в комнате, и никто не решался первым нарушить воцарившуюся тишину. Только поленья в камине своим потрескиванием напоминали о том, что в мире остались ещё какие-то звуки.

Заявление Ориса вызвало в Сашкиной душе настоящую бурю. Он мечтал об этой встрече всю свою недолгую жизнь, чтобы задать родителю несколько серьёзных мужских вопросов. Правда, вопрос, где отец пропадал двенадцать лет, отпал сам собой. Понятно, что здесь, в своём мире. А вот почему он бросил их с мамой, почему не вернулся раньше? И, в конце концов, какое право имел король Орис похищать его, Сашку, будь он ему трижды отцом! – Демидову очень хотелось выяснить.

Сашка уже открыл рот, чтобы обрушить на сидящего напротив мужчину всю боль и обиду накопившуюся в душе, но в этот момент деревянная дверь отворилась и на пороге появился сухощавый старик в обтягивающем трико и чёрном камзоле. От самых плеч и до подола камзол был обшит тонкими полосками посеребрённой кожи и очень напоминал Демидову отделанные бахромой ковбойские рубашки. Длинные седые волосы вошедшего перехватывались серебряным же обручем с чёрным лучистым камнем посредине. Если бы Сашке ещё день назад кто-нибудь сказал, что чёрный цвет может светиться, то он бы записал шутника в личные недруги. И тем не менее, камень в обруче именно светился.

– Ваше величество! – Голос старика звучал одновременно торжественно, робко и любяще. – Высочайшие уже собрались и с нетерпением ждут вас и его высочество в Золотом зале. Не соблаговолите ли вы…

– Соблаговолю, но позже. До начала церемонии ещё половина цикла, Ириди.

– Вам виднее, Ваше величество. – Ириди склонился в глубоком поклоне. – Я сообщу Высочайшим, что вы скоро осчастливите их своим присутствием.

Старик, не разгибая спины, попятился к двери, едва успел закрыть её за собой, как Сашка не выдержал:

– Не соблаговолит ли… Осчастливите своим присутствием… Что это за абракадабра?

– Придворный этикет, – скривился Орис. – Теперь ты тоже станешь неотъемлемой его частью. Привыкай, ваше высочество.

Орис шутовски раскланялся и продолжил уже серьёзно:

– Тебе придётся многому научиться. Поклоны, танцы, церемонии, тронные речи и обычные беседы…

– Э-э-э… – Сашка замялся, не зная, как обращаться к человеку, голову которого украшала изящная корона, сверкавшая драгоценными камнями не хуже новогодней ёлки. Но осевшая в душе неприязнь взяла своё, и он тоже дурашливо раскланялся.

– А не соблаговолит ли Ваше величество просветить моё высочество, на каком, блин, языке бормотал этот старый хрыч! И почему, ё-моё, я этот язык прекрасно понимаю?!

– А потому, блин, твоё высочество, – принял игру Орис, – что в моём мире кроме обычных законов физики действует также обычная магия. И обруч, что в данный момент украшает твою не слишком продвинутую голову, даёт тебе возможность владеть языком Идима, как родным. С его помощью ты воспринимаешь не слова, а понятия близкие по смыслу. Незнакомое слово ты будешь слышать только в случае, если на Земле такого понятия не существует. Догоняешь, ё-твоё?!

Сашка вытаращился на короля, а тот быстро подошёл к сыну и, схватив за плечи, резко встряхнул.

– Пошутили, и хватит. Твои словечки здесь не уместны. Изволь вести себя, как подобает, если не принцу, то хотя бы просто культурному человеку. Позорить своё имя я тебе не позволю!

– Не поздновато ли ты занялся моим воспитанием, папочка? – Сашка дерзко взглянул в глаза отцу. – Да ты не переживай! Я не буду позорить твоё имя. Потому что вернусь домой, чего бы мне это ни стоило. Неужели ты думаешь, что сможешь меня удержать?

– Надо же, а я как раз именно это и думал! – прорычал Орис, окончательно выходя из себя. Его рука стиснула ворот Сашкиной рубашки и, казалось, без усилий приподняла мальчишку на два локтя от пола. Бешеные чёрные глаза приблизились вплотную к лицу сына и вдруг вспыхнули жутковатым фиолетовым огнём.

– Ты полагаешь, я шутил, когда сказал, что нашим миром правит магия? Может напомнить тебе, как шарик, выпущенный в меня из рогатки, не долетев до цели, развернулся и врезался в твой бестолковый лоб? Если в вашем мире я могу проделывать такие вещи, что же подвластно мне в моём?

Глядя на разбушевавшегося отца, Сашка понял, что дело пахнет керосином и по совету школьного психолога, незабвенной Марины Сергеевны, применил отвлекающий манёвр, переведя разговор на другую, менее опасную тему.

– Так значит, когда ты говорил, что в пятнадцать лет я не оберусь неприятностей, то имел в виду, что во мне должна проснуться какая-то сила?

– Вот именно. – Орис опустил сына на пол и, несколько раз глубоко вдохнув, продолжил уже спокойнее: – Способность творить чудеса у нас передаётся по наследству от отца к сыну. Первый Приход Силы происходит лет в пятнадцать-шестнадцать и иногда бывает исключительно мощным. Особенно в королевской семье. Там, на Земле, ты не справился бы с пробуждающейся Силой и наломал таких дров… В лучшем случае, тебя просто поместили бы в закрытый исследовательский институт и превратили в подопытного кролика. В худшем, пострадали бы и твои близкие, и ты сам. Твоё место здесь, в Идиме. Конкретнее, в моём замке.

– А разве нельзя было объяснить всё по-человечески? – Сашкин голос слегка надломился, но он быстро взял себя в руки, давая волю праведному гневу. – Почему надо было хватать, тащить, пугать? Думаешь, если ты мой отец, то тебе всё можно?!

– Я не собираюсь перед тобой отчитываться! – Король снова начинал закипать. – Скажу только, что портал, так вы, по-моему, называете Перемещающие Ходы в своих компьютерных играх, открывается между нашими мирами только раз в тринадцать лет. И сколько времени он будет проходимым: день, неделю, месяц, неизвестно никому. Я не мог позволить себе застрять у вас на целую тринадцатилетку! Так что, сам понимаешь, мне было не до этикета. Ясно?

Сашка хмуро кивнул.

– А сейчас нам надо поработать над твоим имиджем, – как ни в чём не бывало, продолжил Орис. – Я должен представить Собранию принца, а не разгильдяя. Да и себя в порядок привести не мешает. Хотя, честно говоря, джинсы мне нравятся больше. Эх, доля наша королевская… Ну ладно, шутки в сторону. Твой оруженосец поможет тебе одеться, а через четверть цикла отведёт тебя на церемонию. Кстати, цикл в Идиме равен примерно двум земным часам. День длится около семи циклов, ночь столько же. В общем, сутки получаются длиннее земных. Зато сила тяжести немного меньше, а кислорода гораздо больше. Ты, наверное, уже заметил, что дышать и двигаться в Идиме легче, чем на Земле. Так что до Золотого зала добраться тебе будет легко.

– Конечно, легко. – Сашка сжал губы в ниточку и на всякий случай немного отступил назад. – Потому что я и шага отсюда не сделаю по своей воле. Так что на церемонию меня придётся тащить на верёвке. Даже если портал уже закрылся, и я не смогу вернуться домой, ты всё равно не заставишь меня играть в эти дурацкие игры! Я – не кукла, и даже не думай, что сможешь дёргать меня за ниточки! Запомни, что бы ты ни сказал, о чём бы ни попросил, я поступлю наоборот. Не было тебя в моей жизни и теперь не будет! Ты понял, папочка?

Глядя на застывшего Ориса, он со страхом ожидал от короля ругани и угроз или даже более радикальных средств убеждения. Вдруг папочка решит превратить строптивого отпрыска в болотную жабу или ещё в кого похуже… Но король молчал. Потом, не говоря ни слова, повернулся и вышел из комнаты, хлопнув дверью так, что с потолка над камином посыпалась копоть. У Сашки отлегло от сердца, превращение в жабу откладывалось на неопределённое время.

Как только тяжёлые шаги за дверью стихли, он первым делом бросился на поиски своей одежды. Белая ночная рубашка вызывала у него почти такое же отвращение, как овсянка на завтрак. Но детальное обследование комнаты принесло неутешительные результаты: джинсы и футболку как корова языком слизала. Чертыхаясь, Сашка опустился на четвереньки и сунул голову под кровать. В это самое время дверь за его спиной открылась, и неуверенный детский голос позвал:

– Ваше высочество… С вами всё в порядке? Я принёс вам одежду для церемонии.

«Его высочество» дёрнулся и, расшибив голову об основание, буквально вылетел из-под кровати. Перед ним в почтительном поклоне склонился худосочный мальчишка примерно его лет, протягивая на вытянутых руках ворох красно-золотых «тряпок». Длинные чёрные волосы обрамляли его угловатое смуглое лицо с редкими веснушками. Одет он был почти как старик Ириди. Только камзол оруженосца оказался тёмно-зелёным с золотисто-красной кожаной бахромой.

Какое-то время мальчики пристально рассматривали друг друга, а потом Сашка на правах высокопоставленной персоны решил завязать разговор первым.

– Значит, ты и есть мой оруженосец? – Ехидный тон лишь частично скрывал терзавшую его неуверенность. Только сейчас он начинал осознавать, какой странный мир может стать для него новым домом.

– Да, ваше высочество, – торжественно подтвердил мальчишка, складывая горку нового платья на постель. – Моё имя Арэт ид’Амоци. И я должен помочь вашему высочеству облачиться в парадный костюм, сшитый специально для предстоящей церемонии Представления наследника. Позвольте мне…

– Не позволю! – заявил Сашка и на всякий случай отступил на шаг. – Я не собираюсь идти на эту церемонию.

– Но, как же, ваше высочество…

– Молча, скрипя зубами. Лучше скажи, ты случайно не знаешь, где моя старая одежда? Хочу прогуляться по окрестностям.

– Ваша одежда в гардеробной, но вы не должны… – Арэт испуганно посмотрел на «его высочество», расхаживающего туда-сюда по комнате так стремительно, что ночная рубашка развивалась, словно флаг.

– Должен, не должен! – возмутился Сашка, с размаха опустившись в позолоченное кресло, и закинул ногу на ногу, явно подражая отцу. – Принц я или не принц? Чего головой киваешь? Если принц, значит мне никто не указ, правильно? Я сам могу отдавать приказы. Вот и приказываю тебе, как оруженосцу, принести мою одежду и устроить мне маленькую экскурсию!

– Но король… – Арэт испугался ещё больше, даже голову в плечи втянул. – Если его величество разгневается…

– Ерунда! Ничего он мне не сделает! – воскликнул Сашка и снова начал мерить комнату шагами. – А если дрожишь за свою шкуру, то я всё возьму на себя. Скажу, что ты повёл меня на церемонию, а я пошёл совсем в другую сторону и тебе не удалось меня остановить.

– Но… – нерешительно протянул Арэт.

– Слушай. – Сашка покровительственно обнял оруженосца за плечи, входя в роль благодушного монарха. – Где тут у вас умыться можно? И поесть?

– Прошу прощения, ваше высочество, – Арэт согнулся в поклоне, – но до церемонии вам нельзя принимать никакой пищи. А комната для омовений вот за этой дверью.

Сашка проследил за рукой оруженосца и увидел в стене невысокую дверь, которую в пылу страстей, кипевших в комнате всего лишь несколько минут назад, он даже не заметил. За дверью оказалось ещё одна комната, такая тесная, что и одному Сашке в ней было не повернуться. Но почтительный Арэт всё-таки умудрился втиснуться туда вслед за Демидовым.

– Здесь, ваше высочество. – Оруженосец указал Сашке на большую широкую чашу из цельного тёмного камня, стоявшую на низком столике. В неверном свете канделябров, падавшем из-за спины, Сашка разглядел, что она до краёв наполнена кристально чистой водой. Ведь только в идеально прозрачной воде можно разглядеть дно в царившем вокруг полумраке.

Понимая, что мыло в этом мире просить бесполезно, Демидов опустил руки в чашу и вздрогнул от неожиданности. Только присутствие оруженосца-ровесника, перед которым Сашка ни за что не согласился бы показать свой страх, помешало ему с криком отшатнуться от подозрительного тазика. Ведь стоило только Демидову погрузить руки в воду, как от стенок и дна чаши к ним рванулись стремительные чёрные точки. Их было так много, что вода тут же стала чернильного цвета. В ожидании неизвестно чего Сашка крепко зажмурился и услышал почтительное, но в то же время чуть снисходительно пояснение Арэта:

– Не удивляйтесь, ваше высочество. Это всего лишь вашеры. Очень-очень маленькие существа. Они питаются грязью и отмывают всё до идеальной чистоты. Только и всего. Теперь можете вынуть руки. До церемонии осталось всего четверть цикла, и я должен успеть облачить вас в парадные одежды.

Скрипя зубами от мысли, что оруженосец заметил его страх, Демидов посмотрел на воду и с трудом, но всё же разглядел стремительный танец мельчайших чёрных частиц вокруг своих ладоней. Как и обещал оруженосец, когда Сашка вынул руки из чаши, они оказались абсолютно чистыми. Однако вымыть лицо Демидов так и не решился. Мало ли… Вдруг еще в рот залезут. Хотя если они такие маленькие, то покинуть воду им не позволит поверхностное натяжение. Законы физики на Идиме вроде ещё никто не отменял.

Сашка вытер руки ярко красным полотенцем, которое ему протянул предупредительный оруженосец и, чтобы прийти в себя после знакомства с вашерами, преувеличенно громко заявил:

– Слышь, Арэт. Я ведь уже сказал: все церемонии по боку. Мы с тобой идём на экскурсию по папочкиному замку. Так что немедленно принеси мне мою старую одежду. Это приказ.

– Слушаюсь, ваше высочество. – Оруженосец по-военному развернулся и быстро вышел из комнаты, аккуратно притворив дверь.

Сашка, пребывая под гипнозом монаршей власти, свалившейся на него так неожиданно, какое-то время расхаживал взад-вперёд. Потом из чистого любопытства вынул наугад одну из частей своего парадного костюма и чуть не сломал голову, пытаясь представить, куда её нужно надевать. К счастью в этот момент вернулся Арэт, и Сашкина голова осталась в целости и сохранности.

Демидов быстро оделся и сразу почувствовал себя гораздо лучше. Джинсы и футболка являлись лучшими доказательствами существования его мира и то, как ладно они на нём сидели, придавало уверенности больше, чем короткий меч, неизвестно для чего прихваченный Арэтом.

– Это ещё зачем? – проворчал Сашка, изо всех сил пытаясь скрыть радость, какую испытывает любой мальчишка, заполучивший в руки НАСТОЯЩЕЕ ОРУЖИЕ.

– То есть как «зачем»? – От изумления Арэт даже забыл прибавить «ваше высочество». – Вы же принц…

– Принц-принц, – пробурчал Сашка, безуспешно пытаясь пристегнуть ножны. – А ты мой оруженосец, так что помоги мне их прицепить.

Пока Арэт покорно возился с ножнами, Сашка Демидов пришёл к однозначному выводу, что даже в его незавидном положении есть свои приятные стороны.

– А теперь веди. – Новоявленный принц ободряюще хлопнул оруженосца по плечу и решительно шагнул через порог, считая себя готовым к любым неожиданностям.

И зря.

Едва за ними закрылась дверь, как у Сашки перехватило дыхание от представшего перед глазами грандиозного зрелища. Надо признаться, что воображение рисовало ему совсем другую картину внутреннего убранства королевской резиденции. В его представлении слово «замок» ассоциировалось с мрачными каменными стенами, чадящими факелами и ржавыми рыцарскими доспехами, следящими за непрошеными гостями из тёмных ниш сквозь прорези шлемов. Вот чего ждал семиклассник Саша Демидов, и комната, в которой он проснулся, вполне соответствовала ожиданиям. Правда, таз с вашерами немного поколебал эту уверенность, но здесь…

Просторный коридор встретил их ярким светом, просто светом без каких либо признаков его источника. Казалось, светится сам воздух, заставляя золотистые блики скользить по плавно изгибающимся стенам. Да, стены… Они казались полупрозрачными и больше всего напоминали медовый леденец. Сходство было так велико, что временно обалдевший Сашка украдкой попытался попробовать их на вкус. Нет, стены как стены, разве что одна выпуклая, а другая вогнутая. И пол… Пол в точности соответствовал стенам, только в отличие от них выглядел ровным и шёл под уклон.

– Идёмте, ваше высочество. – Голос оруженосца вывел Сашку из столбняка.

Он молча кивнул и двинулся за своим провожатым вниз по наклонной плоскости, которой его частенько пугали «обожаемые» педагоги, рисуя в дневнике двойку по поведению.

– Куда желает направиться ваше высочество? – почтительно осведомился Арэт, чем вверг Сашку в некую задумчивость. Вот именно, куда? Ведь он даже представления не имел, какие достопримечательности могут таиться в этом нестандартном замке.

– Если ваше высочество желает…

Конечно, если тебя называют «ваше высочество», это, безусловно, приятно. Первые десять минут. Потом такое обращение начинает потихоньку раздражать. Но Сашка Демидов уже давно миновал эту стадию протеста и громко взбунтовался:

– Не называй меня больше «вашим высочеством»! Что у меня имени нет?

– Это невозможно, ваше… Я не могу называть вас по имени, как равного. Только Высочайшие имеют пожизненное право обращаться к особам королевской крови без употребления обязательных титулов и…

– О’кей-о’кей! – перебила оруженосца особа королевской крови, опасаясь быть погребённой под грудой придворного красноречия. – Уж если ты такой упрямый, можешь обращаться ко мне просто «босс»! Хотя бы когда мы наедине.

– Как будет угодно, ва… Как прикажете, босс.

– Молодец! Быстро схватываешь. А теперь скажи-ка, что это за тип нам навстречу топает?

Вот тут его новоиспечённое высочество слегка покривил душой. Это он в сопровождении верного оруженосца топал, а показавшийся из-за поворота парень просто стоял. Но, несмотря на разделявшее их расстояние, Сашка Демидов ощутил в молодом человеке почти высоковольтное напряжение. Незнакомец несколько раз нервно оглянулся назад, как будто ожидал там кого-то увидеть, а потом, отбросив замешательство, сделал шаг навстречу приближающемуся Сашке, продолжая при этом буравить его недобрым оценивающим взглядом.

Не оставшийся в долгу Демидов тоже во все глаза смотрел на идимца и понимал, что привыкать к новому миру придётся долго. Его удивлял и чёрный облегающий костюм, ладно сидящий на долговязой фигуре молодого и даже очень молодого человека. И огромная квадратная пряжка на широком кожаном поясе, к которому на манер портупеи спускались с плеч серебристые ремешки. И высокие сапоги с треугольными носами… Но больше всего поразили Демидова серьги, придававшие молодому идимцу вид фанатичного любителя пирсинга. Длинные чёрные волосы юноши были откинуты назад, а от висков к затылку шли две широкие выбритые полосы, открывая на всеобщее обозрение странные украшения. Тонкая металлическая нить вилась по краю ушной раковины, прошивая её на равном расстоянии блестящими стежками, и, достигнув мочки, спускалась вниз ажурным конусом. «Колокольчики, да и только, – подумал про себя Демидов, не в силах оторвать взгляд от ушей парня. – Может, они ещё и звенят?»

И только он собирался поинтересоваться у оруженосца, что это за металлист, как Арэт быстро зашептал Сашке на ухо:

– Это младший сын Главы Высочайшего Совета. У него только-только завершился Приход Силы и…

– А что это за ёлочные украшения у него в ушах? – хмыкнул неприязненно Демидов.

И услышал тихий ответ:

– Это тенны. Их надевают юноше, как только к нему приходит Сила. Говорят, это ужасно больно, но зато тенны помогают начинающему магу слышать Силу. И лучше ею управлять.

Сашка уже собирался поподробнее расспросить своего гида о магических теннах, когда сын главы Совета сделал несколько шагов и самым наглым образом преградил путь наследнику престола.

– Кто это с тобой, Арэт? – слишком громко спросил он, уставившись на Сашку, как удав на кролика.

И Арэт, быстро склонясь в приветственном поклоне (правда, выпрямился он ещё быстрее), торжественно объявил:

– Ваше королевское высочество, позвольте представить вам младшего сына главы Высочайшего Совета…

– Кончай свои церемонии, Арэт, – досадливо поморщился младший сын, жутко раздражавшийся каждый раз, когда его называли «младшим». – Я сам представлюсь. Моё имя Эгор ид’Орами, Высочайший в восьмом поколении.

Произнеся это, он гордо выпрямился, отчего сразу же стало видно, что парень чуть ли не на голову выше Сашки, и выжидающе уставился на его высочество принца Идима.

– Саня, – буркнул «его высочество», чувствующий себя не в своей тарелке из-за всех этих политесов, и на всякий случай добавил: – Демидов.

– О, Великая Сила! Арэт, где ты откопал эту деревенщину? – сокрушённо покачал головой Эгор. – Да ещё с не мужским именем!

– Чего?! – Сашка непроизвольно сжал кулаки. – Почему это моё имя не мужское?

– В нашем мире все мужские имена начинаются с гласной буквы, – опять зашептал ему на ухо Арэт.

– Я – Александр Демидов! – Сашка гордо вскинул голову, стараясь не покраснеть под ехидным взглядом Эгора.

– Наследник престола Идима, – торжественно добавил Арэт.

– Какой же он наследник? – Парень явно игнорировал Сашку и обращался только к оруженосцу. А Демидов вдруг понял, что Эгор просто-напросто распаляет себя перед дракой. Хотя драться с младшим сыном Демидов вроде бы не собирался. Пока.

– Даже настоящий принц, – продолжал тем временем умничать Эгор, – может считаться наследником только после завершения церемонии, которая вот-вот начнётся в Золотом зале. А этот… Ты только посмотри на него, Арэт! Явился из какого-то зловонного мирка, одевается как фермер, и на своего отца ничуточки не похож… Может король ошибся, или ему не повезло и сынок унаследовал все свои неблаговидные черты от мамаши-простолюдинки?

Эгор собирался ещё что-то сказать и уже открыл рот для новых оскорблений, но в этот момент кулак его высочества очень технично врезался ему снизу в челюсть. Ещё ни один человек, оскорбивший маму Алю, не ушёл от Сашки безнаказанным. Даже Серёга Кирсанов, скандальный сосед с третьего этажа, начал раскланиваться перед Аллой Демидовой, стоило Сашке совсем немного потолковать с ним о хрупкости оконных стёкол. Так что высокопоставленный сынок ещё дёшево отделался. Отлетев на пару шагов, он проехал по наклонному полу метра четыре и, наконец, утвердился на четвереньках, мотая плохо соображающей головой. А потом, не вставая с колен, резким жестом выбросил руки вперёд, направляя ладони в сторону ничего не понимающего Сашки.

– В Сети! – Гулкое эхо отразило выкрик Эгора, приведя Сашку в полное замешательство.

«При чём здесь Интернет?» – успел удивиться Демидов, но, услышав приглушённый «ох» Арэта, вдруг понял, что должно сейчас произойти.

Словно в кошмарном сне, где не можешь даже пошевелиться, Сашка наблюдал, как вокруг теннов на ушах Эгора вспыхивает яркое свечение и, разрастаясь, окружает голову начинающего мага радужным ореолом. Затем из ладоней идимца вырвалась лента яркого пламени, и Сашка зажмурился. Он уже почти почувствовал себя хорошо прожаренным бифштексом, когда услышал изумлённое восклицание своего противника. Осторожно приоткрыв один глаз, Демидов с нескрываемым облегчением увидел, как остатки пламенной волны быстро угасают в каком-нибудь метре от его груди, наткнувшись на чуть светящуюся полусферу.

– Эгор ид’Орами, – громко провозгласил Арэт. – Ты, кажется, сомневался в том, что в жилах его высочества течёт кровь королей Идима? Пришло время убедиться в своей ошибке. Как известно, магия не действует на членов королевской семьи, и ты только что видел это своими глазами.

Вопреки ожиданиям Сашки Эгор ничего не ответил, а просто обогнул его высочество, как неодушевлённый предмет, и медленно побрёл вверх по коридору.

Едва шаги Высочайшего в восьмом поколении затихли, Сашка дёрнул своего оруженосца за рукав.

– Идём, Арэт! – в голосе наследного принца зазвучал фамильный металл.

– Куда, ваше вы… Куда, босс?!

– На церемонию! И пусть потом этот Егор попробует назвать меня деревенщиной! – решительно ответил Сашка.

– Вы хотите пойти на церемонию в таком виде? – Арэт вопросительно поднял бровь, бросая на «босса» пристальный взгляд.

Будь Сашка менее рассудительным и более упрямым (хотя куда уж более), он, наверное, так и ввалился бы на церемонию в потёртых джинсах. Но стоило представить снисходительные улыбочки на лицах Высочайших и ехидный шепоток, змеящийся по залу «Вы только посмотрите на эту деревенщину! А ещё в наследники метит!», как его заранее бросило в краску.

– Нет, Арэт, – сказал он, тяжело вздохнув. – Придётся напялить то барахло, которое ты приволок для меня. Только по-быстрому. Я так понял, что времени у нас в обрез.

– Ничего страшного, босс, – обрадовался верный оруженосец. – Мы успеем!

И они действительно успели. Конечно, будь Сашка один, он мог сражаться со своей новой одеждой до посинения или даже до позеленения, но умница Арэт облачил его в парадное платье так быстро, что принц просто диву давался. Основу костюма составляла алая до полу рубаха, на которую сверху на манер римской тоги набрасывалась золотая накидка. Но при общей простоте на рубахе оказалось столько шнуровок, завязок и крючков, что настоящим подвигом было в них не запутаться.

– Скажи, Арэт, – спросил «его высочество», едва поспевая за шустрым оруженосцем в своих неудобных одеждах, – это правда, что магия на меня не действует?

– Да, босс. Непосредственно не действует.

Что-то в словах оруженосца показалось Сашке недосказанным, и он решил уточнить:

– Что значит «непосредственно»?

– Это значит, что вас нельзя испепелить пламенем, превратить в сосульку, забросить на край света, но… Можно разрушить пол под вашими ногами, можно швырнуть в вас огромную каменную глыбу, можно…

– Понял, – мрачно пробормотал Демидов, совершая вместе с коридором очередной виток. – На меня можно воздействовать через различные предметы. И кто на это способен?

– Никто не осмелится…

– Брось, Арэт. Один уже осмелился. Хорошо хоть в лягушку меня никто не сможет превра…

– Один человек сможет, – перебил «босса» оруженосец и, поймав, непонимающий Сашкин взгляд, уточнил: – Ваш отец, король Орис.

– А-а-а, – протянул Сашка, почувствовав неприятный холодок в спине. – Значит, внутри королевской семьи магическая неприкосновенность не распространяется. Спасибо за предупреждение. Придётся последить за собой и не слишком раздражать папочку. Долго ещё нам топать?

– Почти пришли, ещё один круг и…

И тут Сашка понял, на что походил этот спиральный коридор – на внутренности огромной витой раковины. Но не успел он пораскинуть мозгами над этим открытием, как неожиданно замер в восхищении. В боковой стене коридора возвышались огромные ворота из переливающегося всеми цветами радуги перламутра. Очертаниями они напоминали сдвоенный знак параграфа. Отчего у ударившегося в воспоминания Демидова настроение испортилось ещё больше.

– И как мы пройдём? – подозрительно поинтересовался он, безуспешно ковыряя ногтем прихотливое переплетенье узора, сверху донизу покрывающего воротные створки.

– Очень просто, босс. – Арэт набрал в грудь побольше воздуха и громко крикнул, разбудив в коридоре многоголосое эхо: – Его высочество Александр Демидов – наследный принц Идима, единственный сын короля Ориса – желает присоединиться к Высочайшему Собранию!

Едва недовольное спросонок эхо повторило за Арэтом последний звук, как ворота неторопливо отворились. Да как! Сашка ожидал скрипа и распахивающихся воротных половинок. Он даже в состоянии был вообразить, что створки просто разъедутся в стороны, как двери в супермаркетах, но это… Это не походило ни на что виденное им раньше. Ворота растаяли в воздухе, словно сахар в чае, открыв перед изумлённым «высочеством» величие Золотого зала.

Он действительно был Золотым и невероятно огромным. Дальний конец его терялся в дымке, сотканной из золотых искр, а вместо обычного потолка вздымался высоченный спиралевидный купол. Само собой тоже золотой. И на фоне всего этого великолепия резко выделялись замершие в ожидании мрачные фигуры Высочайших. Все взгляды оказались направлены на вновь прибывших, и Сашка втайне порадовался, что в своих красно-золотых одеждах выглядит под стать шикарной обстановке. Правда, впечатление несколько портил фингал под правым глазом (чёрт бы побрал этого левшу Жмыгу) и коротко стриженые волосы, совершенно не подходящие к его новому имиджу.

Проходя там, где только что возвышались несокрушимые ворота, Сашка заметил, что растаяли они не до конца. Слабое свечение всё ещё хранило остатки сложного узора, и возникало ощущение, что при движении разрываешь прозрачную и почти невесомую ткань. Миновав призрачные створки, Сашка отошёл на несколько шагов и, оглянувшись, увидел, как они снова обретают плоть, превращаясь в обычные ворота. Если только обычные ворота могут быть перламутровыми.

– Слышь, знаток этикета, – не поворачивая головы, прошептал Сашка Арэту, важно вышагивающему чуть позади. – И что мне делать дальше?

– Вам нужно подняться к трону его Величества, – также тихо ответил оруженосец, и Демидов зашарил глазами по залу в поисках короля Ориса. Назвать его отцом у Сашки не поворачивался не только язык, но и мысли. А поскольку кто ищет, тот всегда найдёт, то буквально сразу же на глаза принцу попалось необычное возвышение в центре зала, на котором и восседал Орис в таких же красных с золотом одеждах, какие красовались на Сашке. Больше всего это возвышение напоминало спирально закручивающуюся ракушку, и чтобы добраться до королевского трона, пришлось бы преодолеть три крутых золотистых витка.

Под перекрёстным огнём Высочайших взглядов Сашка отважно двинулся сквозь молчаливые чёрные ряды. Именно чёрные, потому что все присутствующие на церемонии мужчины (к удивлению Демидова он не заметил в зале ни одной женщины) были облачены так же, как Эгор ид’Орами, в одинаковые облегающие костюмы цвета безлунной ночи, перетянутые серебряными портупеями. Отчего Сашке показалось, что он попал на какой-то военный парад конца 19 века. Общее впечатление портили только странные плащи Высочайших, сотканные из переплетающихся серебряных нитей. «Рыболовные сети какие-то, – подумал практичный Демидов, – хоть вместо узлов в сетке чёрные камни. Траур у них тут что ли?»

Сашка постепенно приближался к подножию трона, несмотря на природную бесшабашность, чётко ощущая гнетущую атмосферу, царящую вокруг. И ещё он подумал, что название «Высочайшие», как никакое другое подходит этим сумрачным людям, средний рост которых явно зашкаливал за метр восемьдесят пять. «А худые-то какие! – отметил про себя Сашка. – Не кормят их здесь или больные все? Надо отдать должное папочке, он среди Высочайших смотрится как Шварценеггер в концлагере». Действительно, король, неподвижно восседавший на причудливом троне, рядом со своими сухощавыми подданными казался настоящим атлетом.

Прежде, чем подойти к подножию трона, Демидов успел заметить ещё одну особенность собравшихся. Все они: и молодые, и старые – носили в ушах тенны. Но если у молодых магические серьги выглядели примерно так же как, у младшего сына главы Совета, то чем старше оказывался Высочайший, тем меньше были «колокольчики» на серьгах. А у некоторых их и вовсе не наблюдалось – только серебристые стежки по краю уха.

Подойдя к первому витку спирали, которая вела к трону отца, Демидов замешкался. И не потому, что оробел или утомился, хотя двигаться под перекрёстным огнём высочайших взглядов оказалось труднее, чем списать контрольную у отличницы Зиньковой. Просто путь наследнику преградила невидимая стена. Немного растерявшись, Сашка уже собирался спросить Арэта, что бы это значило, как вдруг услышал стройный хор Высочайших голосов:

– Разделённое на двое умножится!

– Повторяйте, ваше высочество, – жарко зашептал Сашке идущий позади Арэт.

А вот этого Демидову ох как не хотелось. Он ещё в кричалки не играл! Но отступать уже было поздно и, сделав титаническое усилие, Сашка громко повторил:

– Разделённое на двое умножится.

И Высочайшие не замедлили с ответом:

– Наследник короны Идима по праву крови и Силы допускается в круг Первой тайны. Да не оставит его своей милостью Закинувший Сеть.

Широко открытыми глазами смотрел Сашка, как одновременно вспыхивают радужным сиянием тенны на ушах членов Совета, окружая их головы ослепительными нимбами. Создавалось ощущение, что в золотом зале разом вспыхнули сотни огромных люминисцентных ламп. Поражённый грандиозным зрелищем Демидов даже прозевал момент, когда невидимая преграда перестала существовать. Пришлось срочно шагать вперёд, чтобы сохранить ускользающее равновесие.

Сашка вопросительно оглянулся на Арэта и, услышав его горячий шёпот: «Можете идти дальше, ваше высочество», медленно двинулся по медовой дорожке, пока не одолел весь виток. И снова уткнулся в непреодолимую преграду.

– Разделённое на три исчезнет! – Голоса Высочайших усилились, как будто в зале включили невидимые микрофоны. Выкрик тревожно взметнулся к остроконечному куполу, и через десять секунд оробевший Сашка услышал возвращённое эхом «Разделённое на три исчезнет».

Неясная угроза слышалась в этой, казалось бы, безобидной фразе, и противные мурашки побежали по спине Демидова. Но он нашёл в себе силы повторить новую бессмыслицу:

– Разделённое на три исчезнет.

– Наследник короны Идима по праву крови и Силы допускается в круг Второй тайны, – грянула чёрно-серебряная толпа у подножия трона, и свечение вокруг Высочайших голов заметно усилилось.

Сашка почувствовал, как исчезает перед ним очередная преграда, но всё никак не решался шагнуть вперёд. Как будто он стоял на краю бездонной пропасти и шаг этот должен был стать для него последним.

«Да что это со мной?! – мысленно прикрикнул на себя Демидов. – Неужели я боюсь?» И понял, что действительно боится. А когда понял, тут же сделал шаг. Недаром Дракон шесть лет вдалбливал Сашке, что страх можно победить, только пройдя через то, чего боишься.

Разумеется, ничего страшного с Демидовым не случилось, и он спокойно миновал второй виток постамента, решив обязательно расспросить Арэта о том, кто и куда закидывал сеть, и что ней нашли, когда всё-таки вытащили. Он даже обернулся, но, глядя на сияющее восторгом лицо оруженосца, понял, что время для расспросов не самое подходящее.

– Осталось совсем чуть-чуть, – подбодрил его высочество верный Арэт, когда Сашка упёрся лбом в третью преграду.

– Разделённое на четыре изменит всё, – услышал он третий вердикт Высочайших и быстро пробормотал непонятную фразу.

Дожидаясь, пока его по «праву крови и Силы» допустят в круг Третьей тайны, Демидов сто раз пожалел о своём решении идти на коронацию. Таким дураком он не чувствовал себя с пятого класса, когда решённая задача ни в какую не хотела сходиться с ответом. Правда, потом оказалось, что в ответах была опечатка, но двойку-то он уже получил.

Последний виток оказался совсем коротким. Демидов и оглянуться не успел, как очутился на небольшой площадке перед троном, где по подсказке оруженосца поспешно опустился на одно колено.

Не решаясь поднять глаза на отца, он придирчиво изучал пол у себя под ногами, сокрушаясь о том, что знаток местных обычаев Арэт не последовал за ним, а застыл у самого края площадки – ах, как бы он сейчас пригодился! Молчание затягивалось петлёй вокруг шеи, а Сашка даже представления не имел, что конкретно он должен делать дальше. Наконец, когда его ноги уже затекли от неудобной позы, раздался мощный голос короля Ориса:

– Итак, Высочайшие, сегодня согласно нашему древнему обычаю я представляю вам своего единственного сына и наследника Александра, появившегося на свет тринадцать витков назад, и свидетельствую перед Высочайшим Собранием, что его права на престол законны и неоспоримы.

– Значит, виток – это год, – прикинул Демидов, чтобы хоть чем-то заняться.

– Признаём в нём Наследника! Да не прервётся род Закинувшего Сеть, – слитный хор наполнил пространство зала торжественным гулом, от которого у коленопреклонённого Сашки начала потихоньку кружиться голова. Свет радужных ореолов на мгновение полыхнул ярче солнца, и Демидов сквозь звон в ушах едва расслышал тихий голос короля:

– Поднимайтесь, ваше высочество.

Он ощутил у себя на плече горячую руку отца и, повинуясь приказу, быстро выпрямился, ругая про себя занемевшие ноги, напрочь отказывающиеся подчиняться своему владельцу. Несколько секунд он растеряно смотрел вниз, не понимая, куда подевалась мрачная толпа Высочайших, и, только услышав тихий шепоток, понял, что никто никуда не девался. Просто чёрные одежды присутствующих непостижимым образом превратились в золотые, растворив длинные и немного нескладные фигуры в окружающем пространстве. Только один человек не сменил масти и вызывающе чернел возле самого подножия трона-раковины.

«А это что за тип?» – насторожился Сашка. Но стоило ему разглядеть за спиной мужчины презрительно улыбающегося Эгора ид’Орами, как всё сразу встало на свои места. Очень высокий пожилой человек с чёрными, под стать костюму, глазами мог быть только главой Совета Высочайших. И отцом его только что обретённого недруга. Абсолютно седые волосы главы Совета сплетались на затылке в короткую косу, но Сашке с трудом удалось разглядеть его тенны. Вместо уже примелькавшихся серебристых спиралей с колокольчиками в ушах вельможи поблёскивали обыкновенные «гвоздики» со светящимися чёрными камнями.

– Ваше величество, – несмотря на худобу, Глава Совета обладал звучным голосом, – позвольте мне согласно обычаю первому преклонить колени перед законным наследником престола и поклясться ему в верности, как будущему королю Идима.

Вместо ответа Орис согласно кивнул, и Глава Совета опустился на одно колено со словами:

– Я, Энар ид’Орами, клянусь быть верным поданным его высочества принца Александра, наследника престола по рождению и закону.

Все Высочайшие последовали его примеру, и когда прозвучала клятва последнего, странный звук, больше всего походивший на стон циркового слона, измученного бесконечными трюками, завибрировал под сводами Золотого зала.

– Клятва принята, – объявил король Орис, и все тотчас же поднялись с колен, выкрикивая поздравления королю и его сыну.

– Вот и всё, а ты боялся, – сказал Орис по-русски.

– Ничего я не боялся! – возмутился Сашка. – Просто не хотел, и всё тут.

– А теперь захотел?

– А теперь захотел… Только ты не думай, что что-то изменилось. Наследник или нет, но как только смогу, я слиняю из твоего долбанного мира. И никогда, слышишь, никогда не стану здесь королём!

– Никогда не говори «никогда», – тихо произнёс Орис и, как показалось Сашке, печально вздохнул. – Спускайся, но зала не покидай. Когда все уйдут, я кое-что покажу тебе…

С этими словами Орис сошёл вниз, и Сашка волей-неволей поплёлся за ним, упорно глядя себе под ноги. Настроение было хуже некуда, а неожиданно прозвучавший за спиной голос сделал его вообще омерзительным.

– Поздравляю, ваше высочество, с прохождением церемонии. – Эгор ид’Орами казался самой любезностью, вот только «ваше высочество» в его устах звучало почему-то как «деревенщина». – Теперь вы полноправный наследник короны Идима. Надеюсь, вы довольны?

Находящийся на взводе Демидов не полез за словом в карман:

– Доволен. В отличие от тебя. Небось, ты сам не отказался бы на трон взобраться. Только ты не парься, Егор. Всё равно тебе трона моего не видать как своих ушей.

На этот раз Сашке не понадобилось слышать приглушённый вскрик своего оруженосца, тенью следовавшего за его высочеством, чтобы понять – он сморозил что-то не то. По всему выходило, что Сашка, сам того не подозревая, нанёс идимцу смертельное оскорбление. От слов Демидова Эгор дёрнулся, как от пощёчины, лицо его побледнело, а рука непроизвольно стала подниматься для магического удара, но на полпути застыла и потянулась к рукояти меча.

– Эгор ид’Орами, остановитесь! – Арэт вдруг оказался впереди Сашки, явно намереваясь закрыть собой «его высочество». – Все Высочайшие и ты, в том числе, только что дали клятву верности наследнику престола. Не мне объяснять тебе, что это значит.

– А что это значит? – Сашка не желавший прятаться ни за чьей спиной отодвинул Арэта обратно в тыл.

– Это значит, – прошипел Эгор, – что теперь никто не может бросить тебе вызов, дабы как следует проучить выскочку, возомнившего себя достойным короны Идима. Но за твои слова, не будь ты наследником, я вызвал бы тебя на дуэль десять раз подряд. И десять раз с радостью наблюдал бы, как закрываются твои отвратительные голубые глаза. Не вздрагивай, ты же защищён клятвой и можешь трусливо прятаться за ней. Ах да, я ведь и забыл. Я всё равно не смог бы вызвать тебя. Ведь благородное искусство фехтования тебе не доступно.

– Доступно, – выдавил побагровевший от оскорбления Сашка, пытаясь припомнить то немногое, чему успел научиться за полгода упражнений с тупым китайским мечом под чутким руководством Дракона, и потянулся к ножнам. – Доступно. И мало тебе не покажется. Слышь, ты, козёл Высочайший, я вызываю тебя. Я – наследник короны Идима… И попробуй только отказаться!

– Ну, что ты! Как можно отказать наследнику?! – Издёвки в тоне Эгора не убавилось ни на грамм. – Я буду ждать тебя в конце третьего цикла в зале Дуэлей. Арэт, сделай милость, отведи туда его высочество. Если, конечно, он не передумает… Да, и приготовься, обратно тебе его придётся уносить.

Сашка громко скрипел зубами, глядя в спину медленно удалявшегося Эгора, и потому даже не заметил, что все Высочайшие уже покинули Золотой зал.

– Ты свободен, Арэт, – король подошёл так тихо, что Демидов вздрогнул от неожиданности, – иди и приготовь его высочеству постель. Да, чуть не забыл, позаботься об ужине, думаю, после сегодняшних событий у моего сына разыграется волчий аппетит.

– Слушаюсь, ваше величество, – почтительно поклонился оруженосец и поспешно проскочил сквозь призрачные двери.

– Следуй за мной, – тон Ориса обещал кучу неприятностей за любое неповиновение, и Сашка без сопротивления побрёл вслед его королевскому величеству.

Они подошли к дальней стене зала почти вплотную, когда «наследнику» удалось разглядеть там небольшую, едва различимую дверь. Только на этот раз она не растаяла, а просто отъехала в сторону при приближении короля и его сына. Из глубины тёмного коридора на Сашку повеяло знакомым холодом и он, следуя за отцом почти на ощупь, вдруг догадался, что именно ожидает их впереди. Когда же, миновав несколько поворотов и ещё одну дверь, они вошли в небольшую комнату, Демидов убедился в том, что его догадка оказалась верна. По одной из стен комнаты пробегало холодное голубое пламя, за которым угадывались очертания памятного склепа с обвалившейся штукатуркой, ворохом листьев на полу и большим каменным саркофагом.

– Узнаёшь? – спросил Орис. – Если хочешь вернуться, попробуй пройти через портал.

Дважды упрашивать Сашку не пришлось. Одним прыжком он подскочил к порталу, но, сделав последний шаг, который должен был перенести его обратно в привычный мир, натолкнулся на невидимую преграду.

– Ты издеваешься! – Голос Сашки задрожал от еле сдерживаемых слёз. – Портал закрылся, а ты издеваешься!

– Я не издеваюсь, – очень серьёзно ответил король и, прислонившись к другой стене, принял любимую позу со скрещёнными на груди руками. – И Перемещающий Ход не закрылся, иначе ты не увидел бы ничего кроме обычной стены. Просто я кое-что почерпнул из твоего мира и поставил на портал защиту. Что-то вроде компьютерного пароля. И без кодового слова воспользоваться порталом не может никто. Зачем я показал тебе всё это? Затем, чтобы ты не тратил силы и время на напрасные попытки отыскать портал и вернуться. Это невозможно. Да, чуть не забыл… Не стоит ломать голову над подбором пароля. Я специально воспользовался набором букв, который ничего не значит ни в русском языке, ни в языке Идима.

– Закончил? – зло спросил Сашка. – Тогда мне пора идти. Ты правильно сказал Арэту, что я зверски голоден и также зверски устал. Пойду наемся до отвала и завалюсь спать. Главное, во сне тебя не увидеть. Счастливо оставаться, ваше величество.

Не слушая разумные королевские доводы, летевшие ему в спину, Демидов быстро миновал тёмный коридор и почти бегом пересёк Золотой зал, опасаясь, что застрянет перед закрытыми воротами. Но при его приближении створки послушно растаяли в воздухе, и Сашка снова оказался в спиральном коридоре со стенами, похожими на медовый леденец. Только когда за ним закрылась тяжёлая деревянная дверь его комнаты, он дал волю чувствам. Хорошо, что в это время верного Арэта не наблюдалось поблизости, иначе вид расшвыривающего подушки принца с размазанными по щекам злыми слезами мог очень шокировать юного оруженосца.

– Ваш ужин, босс, – слова Арэта вырвали Сашку из чёрных глубин мировой тоски, в которые он погрузился по двум очень простым поводам. Во-первых, возращение домой для него теперь было заказано, а во-вторых, судя по всему, наслаждаться королевскими почестями ему оставалось считанные часы. После всего, что они с сыночком главы Совета наговорили друг другу в Золотом зале, дуэли не избежать. Дуэли! А не какой-нибудь драки, после которой на память остаются только синяки да расквашенный нос. Страх змеёй свернулся у Сашки под сердцем. Только сейчас он начинал понимать, что это не игра, и меч в руке его противника будет острее опасной бритвы. Тяжело вздохнув, Демидов машинально закинул в рот что-то съедобное, принесённое оруженосцем на серебряном подносе. В другое время он не преминул бы как следует рассмотреть незнакомую пищу, но сейчас, даже проглотив почти всё, не разобрал её вкуса. Какая разница, чем тебя кормят, если это, скорее всего, в последний раз.

– Скажи, Арэт, – на всякий случай поинтересовался его высочество, – если у вас тут есть зал Дуэлей, значит, они разрешены?

– Конечно, – оруженосец, замерший за золочёным креслом, переместился в зону Сашкиной видимости и охотно продолжил, – у нас Высочайшие чуть ли не каждый день поединки устраивают. И по самому пустячному поводу…

– Как это они до сих пор друг друга не поубивали? – пробормотал Сашка, передёргиваясь от пронизавшего его внутреннего холода.

– Ой, босс, вы же не знаете! На дуэлях никто никого не убивает. Иначе из Высочайших точно никого бы не осталось. А так помахали мечами – сняли стресс и успокоились.

Демидов едва не подавился последим куском, услышав из уст Арэта слово «стресс», но потом догадался, что волшебный обруч просто «перевёл» сказанное идимцем в земные понятия близкие по смыслу. И только запив ужин кисло-сладким тягучим напитком, который оруженосец бережно, стараясь не пролить ни единой капли, налил в чашу своему принцу, Сашка спохватился:

– Постой-постой! Как это на дуэлях никого не убивают? Ты серьёзно? Вы, что, ненастоящими мечами машетесь?

– Самыми настоящими. Только перед дуэлью на них накладываются особые чары, и после этого в течение пяти циклов они никому не могут причинить вреда.

– А почему же тогда этот Егор хвастался, будто ты меня из зала Дуэлей на себе понесёшь? – осведомился Сашка, подозрительно вертя в руках свой новый меч.

– Потому что, если удар зачарованного меча достиг цели, то вы почувствуете себя так, как если бы вам нанесли настоящую рану. Если же удар был смертельным… То есть я хотел сказать, был бы смертельным в обычном случае, вы просто потеряете сознание и без магического вмешательства будете приходить в себя в течение многих циклов.

– Круто, – одобрительно хмыкнул воспрянувший духом Демидов. – Значит, и возможность всыпать, как следует, своему врагу есть, и риска никакого нет. Это у вас здорово придумали. А я-то даже бояться начал: вдруг ещё убью этого младшего сынка главы Совета, расхлёбывай потом неприятности…

Конечно же, Сашка хитрил. Не зря Дракон учил его с первого взгляда точно оценивать силы противника, так что исход предстоящей дуэли заставлял трепетать потаённые струны Сашкиной души. Не нужно иметь вместо головы компьютер, чтобы догадаться: Эгор с детства учился владеть мечом. А если так, то Сашке оставалось надеяться только на приёмы из арсенала у-шу, о существовании которых здесь даже не подозревали.

– Слушай, Арэт, – забеспокоился вдруг «его высочество», – а мы время не прозеваем? Я у вас тут ни одних часов не видел.

– Простите, босс, чего вы не видели? – удивился оруженосец.

– Часов. Ну… это такое устройство для определения времени. Как нам узнать, когда выйти, чтобы попасть в зал Дуэлей к этому… к концу третьего цикла?

– Но ваше… но босс, нам не нужны никакие устройства, чтобы определять время. Каждый на Идиме всегда точно знает, какой цикл начался и сколько осталось до его завершения. Это так привычно… Я даже не подумал, что у вас может быть иначе. Сейчас как раз начало третьего цикла и скоро я отведу вас в зал Дуэлей.

– Ага, – кивнул Сашка, немного шокированный необычной способностью идимцев. – Значит, мне пора переодеваться.

Пропуская мимо ушей возражения, просьбы и причитания Арэта, он извлёк из-под кровати свои джинсы, заявив, что менее подходящей одежды для поединка, чем та, которая сейчас на нём, невозможно даже представить. Что правда, то правда: длинная рубаха в сочетании с тяжёлой накидкой настолько замедляли движения, что дуэль могла закончиться в первые же секунды. Причём, совсем не так, как хотелось бы его высочеству.

Глава III

Кроссовки Сашки Демидова кощунственно попирали пол королевского замка, пока их обладатель, пребывающий в очень растрёпанных чувствах, шагал следом за всезнайкой-Арэтом, время от времени стискивая рукоять меча. Конечно, уверенность в собственной безопасности дело хорошее, но ведь так хочется всыпать по полной программе этому Высочайшему хвастуну. Будет знать, как обзывать законного наследника «деревенщиной».

– Слушай, Арэт, – обратился Сашка к своему провожатому. – А почему Егорка так завёлся, что меня на дуэль вызвал? То есть это я его в итоге вызвал, но он меня и без дуэли живьём съесть был готов.

– Э-э, видите ли, босс, маги носят в ушах тенны, помогающие им творить волшебство и слушать Силу. Поэтому уши – особая часть тела. Можно сказать, священная для всех магов Идима. А вы сказали…

– Я понял, можешь не продолжать, – отрезал Демидов и, как бы между прочим, поинтересовался: – Ещё вопрос, Арэт. Помнишь, когда Эгор в меня пламенем стрельнул, он крикнул что-то вроде «в Сети»? Что это значит? Магическое заклинание такое? И кто этот самый Закинувший Сеть?

– Закинувший Сеть – человек, который привёл наших предков в Идим. Раньше они жили совсем в другом мире. Он закинул магическую Сеть и вытащил всех сюда. А потом стал первым правителем Идима – основателем королевской династии. И поэтому при совершении магического или какого-то очень важного действия мы говорим «в Сети». Как бы обращаемся к нему за поддержкой. Это никакое не заклинание. Для того, чтобы творить магию в Идиме, слова не нужны.

– Ясен пень, – пробормотал Сашка, чувствуя, что от избытка информации начинает болеть стиснутая обручем голова. – А теперь давай поторопимся, не хочу опаздывать. Точность – вежливость королей. Ну и наследников. Однозначно.

Подчиняясь приказаниям его высочества, оруженосец прибавил шагу, так что Сашка едва поспевал за шустрым пареньком. Позади осталось уже тридцать витков, когда Арэт кивнул на одну из самых обычных деревянных дверей, несметное количество которых они уже миновали.

– Нам сюда, ваше высочество, – от волнения оруженосец опять перешёл на привычные титулы. – Она никогда не запирается. Входите, ваше высочество.

С этими словами он толкнул дверь, и Сашка, перешагнув невысокий порог, очутился в зале Дуэлей.

– Великая Сила! Их высочество соизволил прийти вовремя, – донёсся до него насмешливый голос Эгора ид’Орами. – Или, вернее, соизволил прийти вообще!

Стараясь обуздать бурлящие в груди чувства, Сашка начал внимательно изучать знаменитый зал. Зал как зал. Всё те же медовые стены, светящийся воздух и абсолютная пустота. Демидов на всякий случай ещё раз обежал его взглядом и, не найдя ничего достойного внимания, встретился глазами со своим нахальным противником.

– К чему лишние слова, Эгор ид’Орами? – с истинно королевским достоинством произнёс он и добавил вычитанное где-то: – Сейчас должны говорить только наши клинки.

Поражённый Эгор что-то буркнул в ответ, а Арэт так даже рот раскрыл от удивления. Меньше всего он ожидал от своего принца таких возвышенных речей.

– Что, Арэт, деревенщина потихоньку начинает обтёсываться? – пришедший в себя Эгор явно жаждал оставить за собой последнее слово. – Но он прав, не будем растягивать циклы. Интересно, его высочество знает, что ему делать дальше?

«Его высочеству» это тоже было очень интересно, и он вопросительно уставился на Арэта, который, несмотря на свои же слова о безопасности дуэлей, немного дрожал и постоянно облизывал пересохшие губы.

– Вы должны положить свой меч во-о-он на тот квадрат, – прошептал оруженосец Сашке на ухо, указывая рукой на ярко-голубое пятно у правой стены. Густой голубой туман плавал над светящимся квадратом размерами метр на метр и каким-то волшебным образом не покидал его границ.

Демидов повиновался и быстро пересёк зал, на ходу вытаскивая меч из ножен. Эгор проделал то же самое, только квадрат, на который он опустил меч, оказался бледно-лиловым и находился возле левой стены. Стоило только Сашкиному клинку утвердиться на нужном квадрате, как зал наполнило низкое гудение, подозрительно напоминающее работающие ракетные дюзы. А через мгновение меч на глазах у Демидова стал полупрозрачным, изменив цвет с серо-стального на бледно-голубой. Да ещё и светиться начал. Однако после растаявших ворот и переодевания Высочайших в Золотом зале это превращение уже не произвело на Сашку почти никакого впечатления. Кажется, чудеса чужого мира начали входить у него в привычку. Дай бог, чтоб не дурную. И всё же рациональный двадцать первый век, намертво впечатавшийся в мальчишескую сущность, не собирался сдавать своих позиций. Украдкой оглянувшись, Сашка повернулся спиной к своему противнику, а потом быстро провёл подушечкой большого пальца по лезвию клинка. И едва сдержал рванувшийся из горла вскрик. Холодный металл лезвия, казалось, рассёк палец до кости, но глаза различали иное: на розовой коже не выступило ни одной капли крови. Палец был цел, и только медленно стихающая боль говорила о том, что по нему только что провели остро заточенным лезвием.

– Ну, хоть здесь без прокола обошлось, – пробормотал себе под нос начинающий дуэлянт и, повернувшись к Эгору ид’Орами, крикнул: – Приступим, что ли? Кто начинает?

– Ваше высочество оказали мне честь, вызвав на поединок, – вставший в позицию Эгор отбросил ехидный тон. – Поэтому я атакую вас первым. Вы готовы?

Готов ли он? Сашка хмыкнул и на всякий случай напомнил себе о безопасности поединка.

– Готов!

– В Сети! – воскликнул Эгор и коротко отсалютовал Сашке поднятым на уровень глаз клинком.

– Вне Сети! – ответил Демидов исключительно из чувства противоречия, повторив приветственный жест Эгора. И тут же услышал восхищённый шёпот оруженосца:

– Ваше высочество, как вы узнали, что должны отвечать именно так?

– Разве? – тоже шёпотом усомнился Демидов.

– Конечно, ведь вы потомок Закинувшего Сеть, а значит, как и он, в Сети быть не можете. Только вне Сети вы можете рассчитывать на его помощь.

– Ясен пень, – в который уже раз за сегодняшний день повторил Сашка, хотя ещё больше запутался в местной мифологии. Но момент для уточнений был неподходящим. Эгор ид’Орами, размахивая мечом, двинулся навстречу своему царственному противнику.

Замерший в отдалении Арэт до боли сжимал кулаки, наблюдая за началом дуэли. Но едва дуэлянты обменялись несколькими ударами, как он немного перевёл дух. Его высочество не уступал этому наглецу Эгору ни в силе, ни в быстроте, ни в желании победить. И пусть в роду Орами все дылды уже с младенчества, но у его высочества плечи заметно шире. Весь в отца, хвала Закинувшему Сеть. А то, что опыта у Эгора побольше, не страшно, зато у принца какая-то особая манера фехтования, Эгора аж зло берёт, издалека видно.

Сашка Демидов не знал, что было издалека видно его верному оруженосцу, да и знать этого в общем-то не желал. Только что он пропустил коварный удар Эгора и почти чудом вывернулся из-под злорадно свистнувшего меча. Размытое лиловое свечение полыхнуло у глаз, и клинок, вместо того, чтобы проткнуть его насквозь, лишь слегка мазнул по левой руке, которую тут же пронзила острая боль. Отскочив от противника как можно дальше, Сашка попытался восстановить дыхание, но Эгор налетел на него, занося меч для решающего удара, который в реальном бою запросто развалил бы его высочество на две половинки. И тут у Сашки сработал рефлекс. Всё-таки шесть лет занятий у-шу да ещё у такого дракона, как Дракон, это вам не из рогатки по банкам… Тело само уходит с линии атаки, а Сашкино колено врезается нападающему под дых. Потом подсечка, и вот уже Сашка гордо стоит над поверженным противником с занесённым мечом, прикидывая, куда его лучше воткнуть. Ведь не убьёт же он этого Высочайшего выпендрёжника по-настоящему… Сашкина рука уже начала стремительное движение вниз, но по пути была неожиданно перехвачена. Быстрый, как ртуть, Арэт повис на плечах у наследника, бессвязно выкрикивая:

– Это не честно! Вы не можете так поступить, ваше высочество! Добивать лежачего – это… это просто подло!

– Подло?! – взвился Сашка, опуская меч. – Ты сказал «подло»? Да что вы тут понимаете?! В жизни только и можно так побеждать – подло! А я провёл самый обычный приём, разрешённый на всех соревнованиях… И добивать противника нужно сразу, пока не поднялся. Нечего с ним церемониться!

Глядя на непонимающие лица идимцев, Демидов безнадёжно махнул рукой. Ну как им объяснить?! Тут ведь всё совсем по-другому…

– Ладно, пусть это не считается, – Сашка скинул руку оруженосца с плеча и обратился к поднимающемуся с пола Эгору: – Вставай, и продолжим! Я тебе без всякого у-шу чисто по вашим честно-благородным правилам харакири сделаю.

– Попробуй, – процедил Эгор, вставая в позицию. – Не думаю, что без твоих фермерских штучек тебе это удастся.

Возобновившееся мельканье клинков снова привело Арэта в трепет. Но силы дуэлянтов оказались равны, и он несколько успокоился. А вот Сашка наоборот занервничал, ведь ему приходилось постоянно сдерживаться, чтобы не пустить в ход «запрещённые» здешними правилами приёмы. Это очень мешало Демидову, да тут ещё какая-то тень, замеченная краем глаза… Он попытался разглядеть, что это было, и на секунду выпустил Эгора из поля зрения. А когда вновь впустил, то оказалось, что лиловый меч стремительно летит к его груди, и парировать этот удар уже невозможно. Сашка успел только немного развернуться, так что вместо груди клинок вонзился ему в левое плечо. Удивительно, но на этот раз он совсем не почувствовал боли.

– Этого не может быть, – пробормотал Эгор, не спуская с Сашки округлившихся глаз. – Не может быть… Не может быть!

Шёпот парня перешёл в испуганный крик, и только тогда Демидов взглянул на воткнувшийся в плечо обычный стальной клинок, из-под которого вытекал тёмно-красный ручей.

«Вот так всегда, – отрешённо подумал Сашка, не своя глаз с расплывающегося по футболке пятна. – Или передо мной в магазине молоко разберут или действие чар раньше времени закончится. Интересно, а почему мне не больно? Ну ни чуточки не больно… Наверное шок, это точно по-нашему».

Он ещё успел улыбнуться кинувшемуся на помощь Арэту и с головой окунулся в накатившую тьму.

* * *

Голоса. Вокруг него были одни голоса, а он плавал во тьме и никак не мог достичь спасительного берега. И только голоса, звучащие глухо, как в забитом барахлом чулане, не давали уплыть в открытый океан мрака.

– Как такое могло случиться? Что ты молчишь, Эгор? Отвечай!

– Отстаньте от мальчишки, Орами. Какая теперь разница «как»? Что нам делать с ним? Он же вот-вот кровью истечёт!

– Только не вздумайте вытаскивать меч, кровотечение лишь усилится…

– … воспользоваться магией?

– Разве ты не знаешь, Ириди, что мы не можем наложить чары на наследника. По крайней мере те, которые могут его спасти…

– Вы уже послали за врачом?

– Послали, но он на Другой Половине. Очень уж давно здесь не нуждались в его помощи.

– Да, сделайте же что-нибудь!

– Что?! Я уже забыл, что делать с ранами, не пользуясь Силой.

– Нужно срочно сообщить его величеству, только он сможет…

– И кто осмелится? Кто пойдёт к королю с докладом о том, что его сын ранен на дуэли и находится при смерти? Ты, Орами?

– Я? Пойду и скажу, что меч в наследника вонзила рука моего сына?

– Но ведь Эгор не виноват! Просто чары по неизвестной причине…

– Пока вы тут препираетесь, может быть уже поздно! Или предпочитаете сообщить королю, что его сын мёртв?

– Мёртв?!!

Даже в полубреду Сашка сразу же узнал голос короля Ориса.

– Нет-нет-нет, ваше величество, – запричитал дрожащий голосок старика Ириди. – Он жив! Пока…

– Разойдитесь! Не мешайте мне!

Сашка почувствовал, как рука отца плотно легла ему на лоб, а вторая клещом вцепилась в раненное плечо, вызвав к жизни волну дёргающей боли. Услышав чей-то короткий стон, Демидов немного удивился: кому это может быть хуже, чем ему, но очень скоро понял, что стонет сам.

– Терпи, Саныч, терпи! – Орис говорил по-русски. – Только не засыпай, слышишь? Открой глаза!

Сашка честно попытался открыть глаза, но не смог. Ресницы будто «Моментом» склеили. Он сумел только улыбнуться краешком рта. «Вот ведь не повезло королю, – вяло думалось ему во тьме и боли. – Украл для себя наследника, а тот взял, да и помер. Вся политика «Оке» под выхлопную трубу». То, что «взял и помер» относиться именно к нему, Сашке, почему-то не вызывало в душе ничего, кроме лёгкого сожаления. Именно лёгкого. И тело тоже понемногу становилось таким же лёгким, ещё чуть-чуть и можно будет подняться над этим странным миром и улететь. Туда, где Ма уже, наверно, все слёзы выплакала, где Дракон рвёт и мечет, костеря на все корки нерадивого прогульщика-Демидова, где Витька Панечкин опять устроил пожар в химлаборатории, где…

– Где носилки? – голос отца показался Сашке очень усталым. – Отнесите его высочество в мои покои. И пришлите туда врача. Пусть глаз с наследника не спускает. А я, перед тем как продолжить лечение, должен поспать хотя бы два часа. Помоги мне подняться, Арэт.

– Это слишком большая честь для мальчишки! Позвольте мне, ваше величество, – Сашка без труда узнал Главу Высочайшего Совета по звучному не по годам голосу и почему-то почувствовал неприязнь к этому седовласому вельможе.

– Нет, Энар. – Король был непреклонен. – Этот мальчишка, безусловно, заслужил такую честь, сообщив мне о случившемся. Благодаря ему, я успел вовремя, и теперь мой сын будет жить. А тебе поручаю провести срочное расследование. Я должен точно знать, по какой причине чары прекратили своё действие раньше времени. Такого, как тебе известно, не случалось никогда.

– Буду счастлив исполнить повеление вашего величества, – ответил Энар ид’Орами, и Сашка готов был поклясться, что в этот момент Глава Совета склонился в глубоком поклоне. – Только для проведения расследования мне необходим меч, ранивший наследника…

– Сейчас ты его получишь. – Голос Ориса звучал всё тише, но решимости и королевского достоинства в нём не убавилось.

– Держись, малыш… – Орис погладил сына по лбу, и Демидову показалось, что его плечо охватило пламя. Извлекаемый из раны клинок царапнул по кости и больше Сашка уже ничего не чувствовал.

Он очнулся на огромной деревянной кровати под ало-золотым парчовым пологом. В камине точно также горел огонь, гоняя рыжие отблески по тёмному потолку, и даже длинная ночная рубашка, красовавшаяся на Демидове, казалась той же самой. Только золочёное кресло, в котором сидел король, стояло теперь возле самой постели. Орис спал, откинувшись на изогнутую спинку, и даже в скудном свете камина было видно, насколько он измотан. Чёрные тени вокруг глаз, заострившиеся черты лица, восковая бледность… Пожалуй, это его следовало назвать страждущим пациентом, а никак не Сашку, который чувствовал себя просто превосходно. И если бы не потолок, начинавший раскачиваться при каждой попытке оторвать голову от подушки, то Демидов уже давно проделал бы обязательный утренний комплекс «Тай Цзы Цюань». Эту привычку Дракон шесть лет вбивал в неокрепшее мальчишеское тело с помощью кнута и пряника. Однако единственное на что принц оказался способен, это повернуть голову, чтобы внимательно рассмотреть отца, спасшего ему жизнь, и немного пошевелить рукой. Правой. Потому что левая была накрепко примотана к туловищу и на запросы не отвечала. Но даже это слабое шевеление не осталось незамеченным. Орис открыл глаза и встретился взглядом с сыном.

Какое-то время оба молчали, не зная, как начать разговор «по душам».

– Может, расскажешь, чего не поделил с младшим Орами? – приступил сразу к делу его королевское величество. – И когда вы только успели? Ты же впервые увидел его на церемонии…

– Не впервые, – насупился Сашка. – Мы ещё в коридоре познакомились, и он обозвал меня «деревенщиной». И ещё про маму кое-что сказал. Ну, я его и вызвал. Потом. А сначала просто врезал неслабо.

– Понятно, – Орис провёл по лицу руками, отгоняя усталость, и продолжил: – Ты хоть понимаешь, что могло случиться, если бы я вовремя не оказался рядом?

– Понимаю, – вскинулся Сашка, не обращая внимания на искры, закружившиеся перед глазами новогодним хороводом. – А ещё я понимаю, что если бы ты не выкрал меня, то ничего не случилось бы вообще!

– Я, кажется, уже говорил, что другого выхода у меня не было! – начал заводится Орис. – Если бы портал закрылся…

– Но ведь он не закрылся!

– Не закрылся, – король глубоко вдохнул несколько раз и, успокоившись, продолжил: – Постарайся выслушать меня, а не свою обиду… Раньше Перемещающий Ход действовал почти по году. А потом что-то случилось, и он стал непредсказуем. Но тринадцатилетний мальчик по имени Орис, которого отец-король отпустил на экскурсию по вашему миру, ничего не знал об этом. Собираясь вернуться домой, он зашёл в склеп и обнаружил, что портал закрылся. На тринадцать лет.

– Значит, ты прожил у нас тринадцать лет?! – Демидов изумлённо захлопал глазами.

– Вот именно.

Сашка молча лежал до глаз закрытый мягким шерстяным одеялом и старательно пытался переварить эту новость.

– Вообще-то Перемещающий Ход обнаружили лет двести назад. По вашему счёту, – продолжал между тем Орис, закинув ногу на ногу. – И мои предки частенько мотались к вам в поисках… скажем так, развлечений. В то время Ход вообще не закрывался. Мой прадед по чистой случайности в последнюю минуту успел вернуться домой, и тогда впервые портал закрылся на тринадцать лет. Кстати, именно прадедушка обставил эту комнату земными вещами. Ему о-о-чень у вас нравилось…

– А тебе нет? Ведь ты оказался в нашем мире совсем один!

– Не совсем, – по лицу короля пробежала тень, но он быстро взял себя в руки. – Не совсем один. Отец завел знакомых в вашем городе, он останавливался у них, когда отдыхал на Земле от вредного королевского труда. Они-то и позаботились обо мне. Хотя, надо сказать, это было нелегко. Характер у меня и сейчас не сахар, а тогда запертый в чужом мире я творил такое… Однако школу закончил без «троек». И институт одолел…

С каждым следующим словом отца Сашкины глаза раскрывались всё больше и больше. «Вот это да! А папочка-то, оказывается, не только с магией дружит, но и с головой! Институт закончил… Интересно, по какой специальности?»

– Там мы с твоей мамой и познакомились, – глаза короля заметно потеплели, и он улыбнулся впервые за весь разговор. – А потом появился ты. Но к этому времени я уже был на Идиме и смог вернуться за тобой только через тринадцать лет.

– Мог бы вообще не возвращаться, – пробормотал Сашка, не желая сдавать позиций, и даже попытался сесть.

– Лежи! – рявкнул Орис, выходя из себя. – Тебе нужно ещё до вечера лежать и копить силы…

– Для чего?

– Для дела, – скривился король, откидывая с Сашки одеяло и дотрагиваясь до раненного плеча. – Да, через пару циклов оно совсем заживёт. Арэт принесёт тебе еду и питьё для поддержания сил. Сегодня вечером Высочайшие дают Приём в честь спасения наследника, и ты – гвоздь программы. Будешь сидеть на троне и вежливо улыбаться.

– Думаешь, что если спас мне жизнь, то я перед тобой на задних лапках прыгать буду? – Сашка чувствовал, что не имеет права этого говорить, но слова сами срывались с языка подобно отравленным стрелам.

Губы короля сжались в нитку, и Демидов понял, что сейчас ему мало не покажется, но на счастье строптивого принца входная дверь скрипнула, и в комнату вошёл Ириди.

Увидев короля, стоящего возле постели наследника, старик укоризненно покачал головой и тихо вздохнул.

– И нечего на меня так смотреть, – фыркнул Орис. – Я отлично себя чувствую. И даже умудрился поспать полцикла.

– Разве я могу смотреть иначе, ваше величество? – пробормотал Ириди. – Вы же выросли у меня на руках. И любой синяк, любая царапина на вашем теле заставляли моё сердце сжиматься от боли. А когда я смотрел, как вы изводите себя этим лечением, это бедное старое сердце едва не остановилось.

Быстрый взгляд, брошенный Ириди на ёрзающего под одеялом Демидова, был полон укоризны. Дескать, если бы не ветер в голове наследника, не пришлось бы его величеству тратить столько Силы на спасение сына.

– Ну-ну, Ириди, – пожурил старого воспитателя король Орис. – Всё не так плохо. Я бы даже сказал почти хорошо. И я, и его высочество будем достаточно здоровы для участия в празднике. Кстати, хочу услышать от тебя, как идёт подготовка.

Пока Сашка Демидов вполуха слушал поток подробностей, хлынувший из уст Ириди, в душе его высочества зарождалось удивительное чувство. Чем яснее он понимал, что обязан отцу спасением, тем больше раздражался. Будь король Орис равнодушной, жестокой личностью, безразличной к своему брошенному сыну, Демидов мог бы его ненавидеть с чистой совестью. Но теперь… «Ну нет! Так дело не пойдёт, – упрямо стиснул зубы его высочество. – Я всё равно сбегу от него. Во что бы то ни стало. Слово даю. Слово принца!»

Пока Сашка не по-детски размышлял над проблемами отцов и детей, поток красноречия старика Ириди иссяк и, повинуясь знаку короля, он почтительно поклонился, а затем вышел из комнаты.

Когда дверь за верным нянькой закрылась, Орис ещё немного постоял, глядя на сына, и тяжёлыми шагами пересёк комнату. Он уже взялся за ручку двери, когда неожиданно обернулся и горько сказал:

– Значит, ты не хочешь прыгать передо мной на задних лапках? Жаль, что мы не понимаем друг друга. Я думал, что ты уже достаточно взрослый, чтобы… А! – Орис безнадёжно махнул рукой, потом порылся во внутреннем кармане и кинул что-то на кровать. – Вот, возьми. Даже не знаю, зачем я её прихватил? Но потом подумал, что не зря. Пусть у тебя хоть какая-то память останется…

С этими словами король вышел из комнаты, аккуратно притворив за собой дверь.

Сашка покосился на упавшую поверх одеяла боевую рогатку, хмыкнул и откинулся на подушки. «Разговор по душам», казалось, отнял у него последние силы. Глаза Демидова сами собой закрылись, и он крепко заснул под убаюкивающее потрескивание дров в старинном камине.

Разбудил его Арэт, явившийся с полным подносом всякой всячины. Верный оруженосец терзался, пожалуй, больше самого раненного и был готов хоть сейчас поменяться местами с его высочеством, чтобы «страданием искупить непростительную оплошность, по которой жизнь наследника подверглась опасности». Поданный его высочеству ужин (обед, завтрак, как же они тут без часов обходятся!) стремительно выздоравливающий Демидов проглотил в один присест. Больше всего принесённое оруженосцем блюдо походило на оладьи, только свёрнутые в виде плоских спиралей. Даже вкус казался знакомым. Правда, напоминал он скорее сырники, которые мама Аля так мастерски делала каждое воскресенье.

Перед глазами Демидова, как наяву предстала оранжевая кухня и мама, колдующая у плиты над очередной порцией сырников. В носу наследника ощутимо защипало. Неужели он увидит её только через тринадцать лет? Как же она будет без него? Кто её защитит? Демидову пришлось мысленно шикнуть на себя. Нечего нюни распускать – не маленький уже. Пусть папочка говорит, что угодно, а он найдёт способ вернуться. Но для этого нужно как можно больше узнать о своей исторической родине. И потому Сашка сосредоточился на последних новостях, которые сыпались из Арэта, как «двойки» по поведению из Сашкиной «класснухи».

По словам оруженосца выходило, что происшествие в Зале Дуэлей стало для идимцев ЧП мирового масштаба. Поэтому приём, дающийся по случаю выздоровления наследника, обещает быть воистину грандиозным и продлится всю ночь. Верноподданных, жаждущих лицезреть наследника престола живым и невредимым, будет столько, что Приём решено проводить в Большом Зале, который может вместить больше десяти тысяч человек.

– А ещё будет фейерверк, конкурс менестрелей, танцы! – Арэт тараторил без умолку, одной рукой убирая с подноса пустые тарелки, а другой наливая в серебряный кубок какую-то резко пахнущую жидкость из высокого кувшина.

– Танцы… – протянул Сашка, делая пару осторожных глотков. Странный вкус напитка был скорее приятным, чуть солоноватым и в тоже время сладким. Кажется, оруженосец называл его «юс». – Слушай, Арэт, а как тут у вас танцуют? И с кем? Я здесь вообще ни одной женщины не видел.

– Как вы сказали, босс? – растерялся оруженосец. – Женщины?

– Угу. Женщины, женщины. Не понимаешь? Ну, мать у тебя есть?

– Нет, босс.

– Блин… – растерялся Демидов в свою очередь. – У вас, что совсем женщин нет? А как же вы на свет появляетесь, в пробирках что ли?

– Ах, так вы говорите о Тех в Ком Нет Силы? – облегчённо вздохнул Арэт. – Как вы их называете? Женщины? Конечно, они у нас есть. Только в отличие от мужчин женщины не владеют Силой и потому в этой части замка никогда не появляются.

– Так я и знал! – воскликнул Сашка, вспомнив кое-что из школьной программы. – Дискриминация по половому признаку!

– Вовсе нет! – Демидову показалось, что оруженосец даже немного обиделся. – Я ведь уже сказал, что они не владеют Силой, и, значит, здесь им делать нечего. Ну, не станете же вы приглашать человека глухого от рождения на концерт заезжего менестреля. Поэтому Те, в Ком Нет Силы живут на Другой Половине. То есть не только они… Ну, вы скоро сами увидите, ведь Большой Зал находится именно там. И нам придётся скоро выходить, чтобы попасть к началу приёма.

– Скоро? – изумился Демидов. – А я что, уже выздоровел?

– Совершенно верно, босс. Сейчас я сниму повязку, и можно будет одеваться.

Сашка не очень-то поверил в это заявление, но оруженосец оказался кругом прав. Освобождённое от повязок плечо зажило полностью, и только розовый шрам напоминал о том, что всего несколько часов назад в этом плече была проделана дырка. Осторожно сев на постели, Сашка ожидал привычного вращения потолка и с радостью отметил, что головокружение отменяется.

– Вот это да! – он резко подскочил с кровати и нанёс несколько ударов воображаемому противнику. – Можно даже вашим танцам поучиться… Я в натуре о’кей!

Тут неожиданно накатившая слабость заставила его ухватиться за кроватный столбик, а подоспевший Арэт уже выговаривал своему боссу:

– Нет-нет, ваше высочество. Никаких резких движений! Король Орис предупредил, что это опасно. Вы потеряли слишком много крови, и весь приём вам придётся просидеть на троне, благосклонно взирая на своих будущих поданных.

Потратив четверть цикла на нудное одевание его высочества «соответственно торжественному моменту», мальчишки вышли в коридор и снова начали долгий путь вниз по кружащему коридору. Идти Сашке было всё-таки тяжело, и потому он очень обрадовался, когда Арэт остановился у очередной деревянной двери.

– Здесь Нить на Другую Половину, – объявил тот, налегая на дверь худым плечом.

– Ясен пень, – пробормотал наследник любимое выражение Дракона, втискиваясь вслед за Арэтом в затемнённое помещение. – Я, вот, давно хотел спросить, как вы двери различаете? Хоть бы номера написали, что ли…

– А они у нас есть, – улыбнулся Арэт. – Только эта дверь номером не помечена.

– Почему? – удивился Сашка. – Она особенная?

– Нет, ваше высочество. Просто её номер третий. А его мы никогда не пишем. Три плохое число.

– А… – протянул Демидов, припомнив, как на Земле относятся к числу тринадцать. Он даже читал, что в Америке кое-где нет тринадцатых этажей. После двенадцатого сразу идёт четырнадцатый. – А почему?

– Не могу ответить точно, босс, но это как-то связано со второй королевской тайной. Разделённое на три исчезнет. А это очень и очень плохо.

Сашка собирался хорошенько расспросить гида обо всех этих тайнах, но не успел, так как удивлённо застыл, прилагая все усилия, чтобы его нижняя челюсть осталась на месте.

В конце небольшой комнаты, освещённой только зелёным узором, змеящимся по стенам, зиял провал. Подойдя вплотную и осторожно заглянув вниз, Сашка поспешно отскочил назад. Не вовремя вернувшееся головокружение едва не увлекло его в пропасть, из которой тянуло противным холодком. Оказавшись на безопасном расстоянии, Демидов вопросительно взглянул на Арэта, который тем временем спокойно подошёл к стене и, проведя рукой по тёмной поверхности, ухватил одну из светящихся нитей зелёного узора.

– Вот, возьмите, босс, – оруженосец протянул Сашке нить и поспешил просветить его обалдевшее высочество. – Это Нить. С её помощью мы попадаем с одной Половины на другую. Нужно только покрепче ухватиться за Нить и прыгнуть вниз.

У Сашки противно засосало под ложечкой. С самого рождения он панически боялся высоты. Ну, может быть, не с рождения, а сколько себя помнил. Даже лифта старался избегать. А тут нитка какая-то ненадёжная, хотя бы и магическая.

– Вот так просто взять и прыгнуть? Ни фига себе «тарзанка»! – Сашка подозрительно посмотрел на Арэта и понял, что прыгать придётся. Ну не может он уронить ниже уровня городской канализации «своё высочество» в этих преданных глазах!

До боли стиснув зубы, Демидов решительно принял Нить из рук оруженосца и вздрогнул, ощутив в кулаке настойчивое шевеление. Нить оказалась живая. По крайней мере, вела себя так, как будто была живой: подёргивалась, извивалась, скручивалась в кольца… Пока Сашка переводил взгляд с Арэта, вытягивающего из узора вторую Нить, на зияющий в двух шагах чёрный провал, зелёные витки уже покрыли его руку от запястья до локтя.

– Теперь можно прыгать, ваше высочество, – ободряюще улыбнулся оруженосец, очевидно догадавшись о состоянии своего босса. – Позвольте мне первому. Я покажу вам…

– Нет! – одним прыжком Сашка оказался на самом краю. – Первым должен быть я! Скажи лучше, после того как прыгнешь, что-нибудь ещё нужно делать? Руками там помахать или какие-нибудь заклинания произнести…

– Ничего не нужно. И всё-таки, позвольте мне…

Но Сашка уже ничего не слышал, падая в бездну навстречу холодному колючему воздуху и считая про себя секунды свободного падения, чтобы хоть как-то отвлечься от ужаса, целиком затопившего его существо. Он досчитал до тридцати, потом сбился, начал снова, сбился и даже не заметил, как бешено колотящееся сердце успокоилось. Прошло совсем немного времени, и неожиданно для себя Демидов понял, что этот странный полёт во тьме начинает ему нравиться. И едва это произошло, как всё закончилось. Сашка не ощутил ни рывка натянувшейся Нити, ни удара о землю, просто ещё мгновенье назад он рассекал ставший очень упругим воздух, а теперь стоит обеими ногами на твёрдой чуть пружинящей поверхности перед неизменной деревянной дверью. Услышав позади тихий шелест, Демидов быстро обернулся и увидел Арэта, сматывающего с руки зелёное сияние. Ещё секунда и освобождённая Нить рванулась вверх, исчезая в непроглядном мраке. Сашка последовал примеру оруженосца и, отпуская свою Нить, вдруг почувствовал, что она безмолвно благодарит его за возвращённую свободу.

Когда открытая Арэтом дверь пропустила мальчишек на Другую половину, у Сашки уже не осталось сил на удивление. Он равнодушно смотрел на огромный тоннель, залитый светом, от которого начали слезиться привыкшие к темноте глаза. Да какой там тоннель! Скорее это напоминало широкий городской проспект в час пик. Толпы людей в ярких праздничных одеждах, узенькие лесенки, оплетающие стены как плющ, многочисленные ярусы дверей и балконов, смех, незнакомые запахи… Всё мелькало перед глазами как кадры какого-то сумасшедшего клипа. Сашка даже не сразу сообразил, что уже идёт через толпу, почтительно расступающуюся при его приближении.

Арэт не отставал от Демидова ни на шаг и озабоченно поглядывал на его высочество. Принц казался спокойным, даже безучастным, но оруженосец мог бы поспорить на десять монет, что на самом деле он растерян и подавлен. Арэт ид’Амоци очень хорошо понимал состояние своего босса. Когда пять лет назад ещё совсем мальчишкой он сам впервые переступил порог королевского Замка, то был точно в таком же состоянии. А ведь он, Арэт, хвала Силе, не из другого мира сюда явился… Однако, принц молодцом держится. Даже не скажешь, что всего несколько дней на Идиме: и походка истинно королевская, и головой не вертит, как привезённые новички.

Мимо Демидова пробежала стайка мальчишек лет семи, одетых в белые рубашки и облегающие тёмные брюки. Восхищённый шепоток маленьких сорванцов вернул Сашку к действительности. Теперь он смог не только смотреть, но и кое-что замечать. И сразу заметил женщин. Молодые и старые, приветливо улыбающиеся и почтительно застывшие – они были красивы. Все. Их полные достоинства изящные движения, лёгкая походка восхитили даже поднаторевшего в у-шу Демидова. При этом представительницы прекрасного пола одевались в платья, издававшие тихий шелест и собиравшиеся в причудливые складки, лишь чуть-чуть не достигая пола. А украшения прелестницам заменяли соцветия благоухающих цветов. Загляденье, да и только.

Одежда мужчин оказалась куда проще. Только Высочайшие позволяли себе украшения, серебряные портупеи и сети-плащи. В основном же на идимцах красовались всевозможных цветов рубашки с длинными рукавами, прихваченными завязками у запястий, и тёмные брюки. Но не только одежда выделяла Высочайших из общей толпы. Как успел разглядеть Демидов, большинство идимцев были крепкими малыми, смуглыми и темноволосыми, смотрящими на мир зелёными или карими глазами. А вот магов отличал не только высокий рост, но и неестественная бледность. Как будто передающаяся из поколения в поколение магическая сила вытянула их вверх и обесцветила кожу. Причёски Высочайших обязательно открывали оплетённые теннами уши. В ход шли и косы, и «хвосты», и просто распущенные волосы с выбритыми висками, поэтому различить Высочайших в праздничной толпе не составляло особого труда.

– Скажи, Арэт, – не поворачивая головы, как бы между прочим, поинтересовался Демидов, – кто все эти люди и что они делают в королевском замке? Ведь не на меня же они поглазеть приехали?

– Всё очень просто, ваше высочество, перед вами те, в ком проснулась Сила. Они пришли сюда, чтобы обучаться магии вот и живут в замке за счёт королевской казны. Многие даже с семьями. А когда обучение заканчивается, возвращаются домой.

– Я думал, что только Высочайшие владеют магией…

– Что вы, ваше высочество, наделённые силой рождаются во многих семьях, особенно в тех, где много мальчиков. Если у фермера родилось четыре сына, то один из них обязательно будет магом. А Высочайшие… Если в семье рождаются только наделённые силой на протяжении трёх поколений, то ей присваивается статус Высочайшей.

– Как же я сразу не догадался, – расстроился его высочество. – Ведь тут почти у всех мужчин в ушах тенны. Кстати, а у меня такие будут?

– Нет, босс, – ответил Арэт и, заметив тень пробежавшую по лицу его высочеств, поспешил добавить: – Вы уже заметили, что тенны бывают разные?

Сашка молча кивнул.

– Так вот, – продолжал оруженосец, – чем больше способности и мастерство мага, тем меньше у него тенны.

– Ясен пень, – пробормотал Сашка. – Значит, Глава Совета Энар ид’Орами самый крутой маг в Идиме? У него серёжки почти незаметны.

– Совершенно верно, босс. У Энара ид’Орами тенны самые маленькие во всём Идиме. На то он и Глава Совета. А королю и наследнику тенны не нужны вовсе.

– Ну вот! – неожиданно для себя обиделся Демидов. Он, конечно, собирается сбежать отсюда, но это не значит, что его можно лишать теннов! – Несправедливость! Почему это нам тенны не положены?

– Потому, – Арэт замялся подыскивая подходящее слово, – что вы и ваш отец сами, как большие тенны. Сила говорит в вас так громко и ясно, что и тысяче теннов не справиться с её мощью. Сгорят и всё.

Сашка хотел спросить «Как это сгорят?», но не успел: перед ними, как всегда неожиданно, возникли ворота Большого зала. То есть не ворота, а то, что от них осталось – прозрачная дымка с узором, сквозь которую сплошным потоком двигались приглашённые на приём. «Как тут у них всё свободно, – размышлял сбитый с толку Сашка. – Никакой охраны. Заходи, кто хочет… У нас бы уже десять раз паспорта потребовали и со списком приглашённых сверили. Наследника по-любому взяли бы в кольцо здоровенные телохранители. А со мной рядом только худосочный Арэт. Какой же я к чёрту принц?»

Какой он принц Сашка Демидов понял очень скоро. Особенно когда его со всеми почестями, поклонами, приветствиями и прочей ерундой, которая продвинутому пацану из демократического государства казалась жутко смешной и нелепой, возвели на трон. Однако, чтобы добраться до маячившего впереди двухместного трона, Сашке пришлось пересечь почти весь зал. И путь его лежал по настоящей аллее, вдоль которой выстроился целый полк статуй. Суровые и мудрые мужчины, изваянные из того же медово-золотистого материала, что и весь замок, казалось, пристально взирали на Демидова с высоких постаментов. А гирлянды алых и жёлтых цветов, в изобилии обвивавшие статуи, благоухали так сильно, что у его высочества закружилась голова.

– Это короли Идима, – пояснил Арэт, поймав вопросительный взгляд принца.

– Похоже, вы их реально уважаете. Вон цветов сколько понавесили, – хмыкнул Сашка, стараясь не показать своей подавленности. Двигаться сквозь королевский строй оказалось делом совсем нелёгким.

– Мы чтим своих королей, – очень торжественно и искренне произнёс Арэт, – потому что каждый из них отдал жизнь за Идим. Не знаю, почему так случалось, но во время правления каждого монарха на Идим надвигалась какая-нибудь беда. И короли ценой своей жизни спасали наш мир от гибели.

– А-а-а, э-э-э, – только и мог выдавить Демидов, подавив предательскую дрожь. Неужели и ему придётся когда-нибудь… Ну уж нет! Он, Сашка Демидов, однозначно не согласен пасть за светлое идимское будущее. И сделает всё, чтобы вернуться домой.

Когда до трона оставалось совсем немного, восседавший на правом сидении король Орис заметил приближающегося сына. Он хмуро оглядел его и, не найдя изъянов в красно-золотом внешнем виде наследника, одобрительно хмыкнул.

– Садись, твоё высочество, – обратился он к Сашке по-русски. – Привыкай к королевским обязанностям, честно тебе скажу, не самым простым в нашем мире. Это мероприятие, пожалуй, затянется на всю ночь. Не вздрагивай, такой жертвы я от тебя не потребую. Посидишь на троне, пока танцы не начнутся, и по состоянию здоровья будешь отпущен на все четыре стороны. Тебе ведь завтра тоже нечто подобное предстоит вынести.

– Вынесу, – пробурчал в ответ Сашка. – Если со скуки не умру…

– Не умрёшь… – усмехнулся Орис и громко позвал, обращаясь к Арэту, застывшему словно изваяние у подножия трона: – Эй, Арэт! Подойди-ка сюда, оруженосец.

Дождавшись, когда мальчишка, почтительно приблизившись, опустился на одно колено, король продолжил:

– Поднимись, Арэт ид’Амоци. С сегодняшнего дня твоё место на церемониях будет по левую руку от его высочества. И этим правом ты будешь пользоваться пожизненно.

– Ваше величество, – растерянно пробормотал коленопреклонённый Арэт, – это великая честь для меня.

– Разве ты её не заслужил?

– Вы всегда ви ко мне добры, ваше величество. Слишком добры…

– А вот об этом предоставь судить мне. Поднимайся, – Орис дождался, пока оруженосец займёт своё новое и явно очень почётное место и, повернувшись к Сашке, весело сказал: – Ну, я пошёл. В конце концов, этот приём устраивается в твою честь, а не в мою. И в кое-то веки мне выпала возможность увильнуть от своих королевских обязанностей.

С этими словами он легко поднялся и быстрым шагом, почти бегом, покинул королевское возвышение, предоставляя Демидову возможность отдуваться сразу за двоих.

Оставшись в одиночестве (верный Арэт не в счёт), Сашка слегка пригорюнился и от нечего делать принялся разглядывать Большой Зал. Он выглядел действительно большим, этот зал, даже огромным, и по сравнению со строгим Золотым изукрашен сверх всякой меры. Парящие разноцветные огни, огромные развевающиеся знамёна с гербами, ломящиеся от яств столы, фонтаны всех размеров и форм, где вместо воды искрилось белое вино, а главное, разряженная многотысячная толпа, постоянно дрейфующая из одного конца зала в другой. Да, тут было на что посмотреть. То и дело над толпой взлетали россыпи искр и огней, складываясь в причудливые движущиеся фигуры незнакомых зверей и растений. Как пояснил всезнающий Арэт, это молодые маги старались привлечь к себе внимание наиболее симпатичных особ противоположного пола. Но Сашка уже и сам обратил внимание на то, что к женщинам здесь относились крайне почтительным. Даже трепетным. «Может быть, потому, что в зале их гораздо меньше, чем мужчин?» – размышлял Демидов, наблюдая, как стайка девушек в длинных радужных платьях хихикала над нескладным молодым человеком, только что выпустившим из сжатой в кулак руки очередную порцию ярких огоньков. – Нет, вряд ли. Здесь что-то другое…» И тут он неожиданно увидел отца, склоняющегося в низком поклоне перед очень красивой рыжеволосой женщиной в алом облегающем платье, и что-то, похожее на ревность, шевельнулось в Сашкиной бесхитростной душе. Он вспомнил, какими глазами мама Аля смотрела на Ориса, и невольно поёжился. «И что он в этой рыжей нашёл? – неприязненно подумал Сашка и вдруг не на шутку забеспокоился. – А может, это его жена? Ишь как он перед ней спину гнёт… Тоже мне, король безглазый. Ведь Ма куда красивее этой. И уж наверняка умнее. Дракон говорил, что все красивые – дуры». Не заметив только что созданного противоречия, Демидов повернулся к Арэту с вопросом:

– Слышь, Арэт. Я всё как-то спросить забываю. У короля Ориса… это… жена есть?

– Кто? – опять не понял Арэт.

– Же-на… Блин, как же тебе объяснить? Ну, вот посмотри на ту парочку. Они сейчас любезничают, потом целоваться будут, потом жениться захотят… Понял? Жениться…

– А-а-а, понял, – обрадовался Арэт. – Только у нас говорят «вступить в Союз». Но его величество не может вступить в Cоюз. Таков закон.

– Почему?

– Потому что вступивший в Cоюз мужчина должен уделять очень много внимания своей… жене, а короля Идима ничто не должно отвлекать от государственных дел.

– Ага, – кивнул Демидов и задумчиво произнёс. – Значит, появления новых наследников я могу не опасаться…

– Можете. Но не поэтому. Просто у королей Идима рождается только один наследник. Всегда. Так распорядилась Сила.

– А если наследник погибнет?

– Тогда родится другой. Династия не должна прерываться. Это и есть первая тайна королей Идима.

– Что же это за тайна, которую знает каждый оруженосец? – скривился Сашка.

– Не каждый, – потупился Арэт.

Сашка хотел было хорошенько порасспросить знатока королевских тайн, но вместо этого удивлённо выдохнул:

– Ой, а что это сейчас будет?

Восклицание относилось к стремительно падающим с потолка Нитям, очень похожим на те, с помощью которых состоялось перемещение мальчишек на Другую половину.

– Сейчас танцы начнутся, – пояснил Арэт и вдруг нахмурился.

Проследив за взглядом своего оруженосца, Демидов заметил, как в зал важной походкой вошёл его недавний противник Эгор ид’Орами в неизменно чёрном одеянии Высочайшего. Рядом с ним, низко опустив голову, покрытую золотистой фатой, шла девушка в простом белом платье. Все в зале как-то сразу притихли, а потом разразились приветственными криками. И Сашке это о-о-очень не понравилось.

– Чего это они так обрадовались?

– Разве его величество не сказал, что вы завтра будете присутствовать ещё на одной церемонии? – выдавил Арэт. – Эгор ид’Орами собирается вступить в Союз и завтра у него будет первое соединение.

– Эгор женится? Да у него ещё молоко на губах не обсохло! – удивился Сашка. – А эта в белом его невеста? Она же девчонка совсем…

– Да, босс, ей всего тринадцать, – каким-то неестественным голосом ответил Арэт.

– У вас так рано женятся?

– Нет, босс. Первое Соединение ещё не вступление в Союз. Это как бы заключение договора о том, что они… как это… женятся через пять лет.

– А-а-а, помолвка, – сообразил Сашка и завертелся на троне, пытаясь разглядеть лицо невесты. Но в этот момент заиграла музыка, и танцы начались. Таких удивительных танцев Демидову ещё никогда видеть не доводилось, хотя по дискотекам он успел пошататься изрядно. Владельцы ночных клубов закрывали глаза на присутствие мальчишки, которого певица Алла Демидова иногда прихватывала с собой на выступления. Так что повидал Сашка за свою короткую жизнь всякое, но не такое…

Молодые люди (и не только) с шутками и смехом опоясывались Нитями и, взмывая вверх на многометровую высоту, начинали плести сложный рисунок общего танца. У Демидова просто дух захватило. Танцоры свободно парили как птицы в поднебесье, то разбиваясь на пары, то соединяясь в большую ступенчатую спираль. Не сводя с танцующих заворожённого взгляда, Сашка обратился к оруженосцу:

– И как они только Нити не запутают?

Ответом ему было напряжённое молчание, и Демидов, оторвавшись от созерцания танцев-летанцев (как он про себя уже обозвал происходящее), удивлённо воззрился на замершего Арэта. Глаза мальчишки ни на секунду не отрывался от стоящей недалеко от трона чёрно-белой пары. Эгор склонился над своей наречённой и что-то тихо говорил ей на ухо, а она молчала и только отрицательно покачивала головкой. Видимо, почувствовав два пристальных мальчишеских взгляда, Эгор поднял голову и послал жизнерадостную улыбку наследнику с оруженосцем. В улыбке отчётливо сквозила издёвка.

– Ваше высочество, – дрожащим от злости голосом попросил Арэт, – позвольте мне ненадолго оставить вас в одиночестве…

– Да кто тебя держит? – удивился Сашка, подозрительно оглядев Арэта. – Давай, сваливай отсюда. Кто спросит, скажешь: я разрешил!

Обрадованный Арэт пулей понёсся вниз, оставив его высочество в совершенной растерянности. «И чего это он так завёлся? – размышлял Демидов, наблюдая, как его оруженосец подходит к младшему Орами и начинает о чём-то горячо спорить. – Может, сам в эту девчонку втрескался? Ай да Арэт, ай да тихоня! Вот бы одним глазком посмотреть, как она выглядит. Хоть бы фату сняла, что ли…».

Пока он пристально рассматривал будущую невесту, Арэт решительно махнул рукой и начал проталкиваться сквозь толпу по направлению к выходу, а Эгор бросил на Сашку взгляд, в котором за версту читалось «Ну что? Как я вас, малолеток, уделал?». Но будь у Сашки Демидова магический телескоп, он однозначно сумел бы разглядеть за показным нахальством глубоко скрытое чувство вины. Что впрочем делало прикрывавшее его нахальство ещё более вызывающим. А поскольку волшебного телескопа у Демидова не было, то под насмешливым взглядом противника он покраснел до корней волос. И по примеру своего оруженосца буквально скатился со спирального возвышения.

– Чем могу быть полезен вашему высочеству? – издевательски вежливо поинтересовался Орами. – Может быть, вы хотите предложить мне ещё один поединок?

– Может, и хочу, – нахмурился Сашка, не понимая, куда клонит Эгор.

– В таком случае я должен огорчить ваше высочество: Зал Дуэлей закрыт на время расследования несчастного случая, произошедшего с вами.

– Мне не нужен Зал Дуэлей, – прошипел разъярённый Демидов, положа руку на рукоять меча. – Я вызову тебя на нормальный поединок, без всяких ваших магических штучек. Сталь против стали! Если откажешься, ты – трус!

– Как смело и возвышенно! Почти по-королевски. Вы не находите, моя дорогая? – всё также ядовито улыбаясь, Эгор обратился к невесте. – Его высочество обозвал меня трусом, но мне точно известно, что сам он до дрожи боится высоты. Так что не ему рассуждать о трусости.

– Я? Боюсь высоты?! Фигня!!! – одним духом выпалил Сашка, чувствуя, как комок страха опять сворачивается под сердцем. И как только этот Орами узнал? Демидов уже понял, куда клонит Эгор, но ничего не мог с собой поделать и, схватив одиноко болтавшуюся Нить, резко дёрнул её к себе.

– Сейчас я докажу тебе, Высочайший недоделанный! И попробуй тогда не принять мой вызов!

– О-о-о, ваше высочество желает принять участие в танцах? – голос, прозвучавший из-за спины, мог принадлежать только Главе Совета Высочайших Энару ид’Орами, – Позвольте я помогу вам правильно закрепить Нить.

Сашка не успел и глазом моргнуть, а проворные пальцы отца его недруга уже опоясали талию извивающейся Нитью.

– Надеюсь, ваше высочество не держит зла на моего сына за несчастный случай, который с ним произошёл? – спросил старший Орами.

– Не держу, – ответил Сашка абсолютно искренне. Он действительно не держал на Эгора зла за тот удар, а вот за всё остальное…

– В таком случае разрешите откланяться, – улыбнулся Глава Совета и удалился в неизвестном направлении. Неизвестном, потому что Сашка его ухода даже не заметил, – он вызывающе смотрел прямо в глаза наглецу Эгору.

– Скажи, как управлять Нитью, и ты увидишь, боюсь я высоты или нет! – потребовал Демидов, почти наяву ощущая, как его начинает корёжить приступ давнего страха. Конечно, полёт в чёрную пропасть немного притупил его остроту, но здесь, при свете, когда под ногами начнёт раскачиваться выложенный полированным камнем пол Большого зала…

– Это просто глупо, ваше высочество, – прозвучал серебряный колокольчик девичьего голоса, и Сашка обалдело уставился на молчавшую до этого момента юную невесту. – Вы, мужчины, только и можете, что махать своими железками или друг в дружку пламенем швыряться. А я, между прочим, танцевать хочу! А это, между прочим, последняя свободная Нить!

– Ну что ты хочешь, дорогая? – Эгор печально покачал головой. – Его высочество вырос в другом мире, и он не знает что такое элементарная вежливость. Одно слово – деревенщина!

– Деревенщина?! – Сашка буквально сдёрнул с себя извивающуюся Нить и, сверля глазами золотистую фату, с поклоном протянул её маленькой кокетке. – Прошу вас, э-э-э мадмуазель, принять эту Нить из моих рук. Я буду вознаграждён, наблюдая за вашим танцем. Уверен, что в этом деле вам нет равных в обоих известных мне мирах.

Произнеся эту возвышенную речь, Демидов перевёл дух и мысленно отёр пот со лба. Да уж, это вам не мечом махать и на кулаках отжиматься.

– Отлично сказано, ваше высочество. – Сашке показалось, что он различил за фатой улыбку. – Учитесь у «деревенщины», Эгор ид’Орами!

С этими словами она взмыла вверх, оставляя соперников сверлить друг друга глазами.

– Где и когда? – не стал тянуть резину Демидов.

– В конце восьмого цикла. Как только все разойдутся, – ответил Эгор, стирая с лица ехидную улыбку. – За троном есть проход в королевскую комнату. Там вполне хватит места и секретность гарантирована. Да, чуть не забыл, дверь отрывается только перед особами королевской крови, так что ты проведёшь меня туда. Только… Видишь ли, король Орис не из тех, кто прощает такое. Боюсь, мне придётся дорого заплатить за свою победу.

– Расслабься! – усмехнулся Сашка. – Я ему записку напишу: «В моей смерти прошу никого не…»

Громкий испуганный крик, донёсшийся откуда-то сверху, заглушил последнее слово. Вскинув голову к затерявшемуся в вышине своду, Сашка увидел падающую вниз белую фигурку с развевающейся золотой фатой и оцепенел. Да, не он один. Все, кто присутствовал в зале, замерли, бессильно наблюдая за этим стремительным падением. Все, кроме Эгора.

Тенны на ушах молодого мага полыхнули, как две сверхновые, и он взвился вверх с такой скоростью, что воздух жалобно застонал. Рванувшись наперерез падающей девочке, Эгор поймал её метрах в двадцати от пола и попытался затормозить падение. На светящийся ореол вокруг его головы было больно смотреть. В какой-то момент Сашке показалось, что всё будет хорошо: падение бело-чёрной пары перешло в скольжение, потом в парение… А потом магические силы Орами иссякли и уже два тела понеслись вниз, чтобы удариться о гладкий каменный пол.

Пока Сашка пробивался сквозь толпу, плотным кольцом окружившую место падения, он краем уха ловил обрывки фраз, доносившихся будто с того края света.

– Какая самоотверженность! Бедный мальчик!

– Всё-таки не зря все Главы Совета – выходцы из семьи Орами. Не у всякого Высочайшего Силы на такое хватит, а тут мальчишка…

– Да что ей сделается, живая! Даже не сломано ничего. Он же себя под неё, как подушку кинул… Вот что любовь делает!

– Бросьте, какая любовь! Дети они ещё несмышлёные. Этот союз чисто политический. Но парень всё равно молодец…

– … позвоночник сломан. Дня три полежать придётся, пока отец его подлатает…

Наконец, Сашка протиснулся через последний ряд любопытных и оказался рядом с лежащим на полу Эгором. Демидов быстро огляделся в поисках обладательницы белого платья и, не найдя, опустился на колени рядом с молодым магом.

– А-а-а, ваше высочество, – Эгор нашёл в себе силы улыбнуться, несмотря на старания мага-целителя боль его донимала нешуточная. – Придётся ненадолго перенести нашу встречу. Надеюсь, лишняя неделя ожидания не слишком огорчит наследника?

Сашка смешался. Ему уже совсем не хотелось драться с Эгором. Он, конечно, гад, каких мало, но и… молодец. Без балды, молодец! Однако, и на попятную наследнику никак нельзя, значит придётся…

Время шло, Демидов потерянно молчал и всё никак не мог отвести глаз от ушей идимца. Не выдержав мощи призванной Эгором Силы, его тенны почернели и оплавились. «Сгорели, – отрешённо подумал Сашка. – Будто пробки от скачка напряжения. Как же это, наверное, больно».

– Пропустите! Не мешайте!

Двое крепких мужчин с носилками прокладывали себе дорогу в людском море. Следом за ними шёл высокий молодой человек лет двадцати пяти, с непривычными для Идима светлыми, почти белыми волосами, стянутыми сзади чёрной лентой.

– Что же ты вытворяешь, братец? – молодой человек ухватил Эгора за руку, отчего тот глухо застонал. – Ничего, ничего сам виноват. Вот выздоровеешь, отец тебе ещё добавит. А пока спи. Я сказал, спи!

Сашка не понял, что произошло, но от старшего брата к Эгору прокатилась какая-то упругая волна, и через мгновение веки раненого закрылись.

– Несите, – распорядился молодой человек, укладывая брата на носилки, и тихо добавил. – Теперь отцу придётся ещё и этот случай расследовать. Что-то не припомню я, когда это Нити самовольно развязывались.

Толпа смыкалась за удаляющимися носилками, шумела, обсуждая происшествие, а Сашка всё стоял на коленях и медленно приходил в себя. Мысль о том, что это его тело должно было бы лежать здесь, мягко говоря, не радовала. Ведь Нить, соскользнувшая с пояса маленькой кокетки, предназначалась ему, и только счастливый случай уберёг Демидова от падения с огромной высоты. Вряд ли Эгор ид’ Орами бросился бы спасать «его деревенское высочество».

«Мне нужно побыть одному. Я должен всё это хорошенько обдумать», – крутилась в голове Сашки Демидова назойливая, как осенняя муха, мысль. И пока она крутилась, ноги споро несли его за трон, к дальней стене Большого зала. «Где же королевская комната? Как в неё попасть? Если судить по Золотому залу, это должно быть где-то здесь».

Сашка вплотную подошёл к участку стены прямо напротив тронного возвышения и заглянул за свисающее сверху золотисто-алое полотнище с королевским гербом Идима: незнакомый чёрный зверь, напоминающий коня с тигриной головой в белом круге. Там за шуршащей тканью и обнаружилась секретная дверь, которая при Сашкином приближении учтиво отъехала в сторону. Миновав её, он сразу попал в небольшой тёмный коридор, в конце которого маячил золотистый свет и слышались чьи-то приглушённые голоса. Стараясь не шуметь, Сашка на цыпочках пробрался вдоль стены и замер, услышав низкий голос отца. «А ведь я мог бы догадаться. Эта дверь пропускает только королевских особ».

– Энар, я дал тебе слово и от него не отказываюсь, но… может быть стоит отложить Соединение? На пару витков.

– Вас что-то не устраивает, ваше величество?

– Если честно, да. В первую очередь отношение самой девочки к вашему сыну.

– Да, я знаю, но это поправимо. Время – лучший миротворец. Она привыкнет.

– И всё-таки я бы отменил завтрашнюю церемонию. Под любым предлогом.

«А ведь они ещё не знают, что произошло и что никаких предлогов уже не нужно», – подумал Сашка и пропустил мимо ушей ответ Главы Высочайшего Совета.

– Нет, Энар, мой сын здесь ни при чём. Во-первых, я никогда не нарушу данного слова. Во-вторых, закон ты знаешь лучше меня. Королям запрещено вступать в Союз. А в-третьих, он спит и видит, как бы удрать обратно в свой мир. Так что хлопоты мне с ним предстоят нешуточные.

– Да, паренёк упрямый, я это заметил. Весь в отца. Ты был точно таким же, когда я учил тебя. Кстати, а Перемещающие ходы уже закрылись?

«Ходы? Ходы!!! Значит, есть ещё порталы, через которые можно вернуться домой!» – Сашка чуть не подпрыгнул от восторга, но сдержался и весь обратился в слух, чтобы, не приведи Закинувший Сеть, не пропустить ни единого бита информации.

– Нет, они ещё действуют. Но не беспокойся, старый друг, на один я поставил пароль, а второй… До Шарэя три дня бешенной скачки. И потом мой сын просто не знает о его существовании. Никто не знает, кроме меня и тебя. А тебе я доверяю даже больше, чем себе, – в голосе отца Сашка явственно расслышал улыбку. – Именно поэтому я и поручил тебе расследовать несчастный случай с наследником. Но, если ты не против, я бы хотел лично побеседовать с Эгором. Как это умеют короли Идима. Надеюсь, что многое тогда прояснится.

К тому времени Демидов собирался потихоньку выскользнуть из королевской комнаты – всё, что нужно, он уже услышал, но ответ главы Совета заставил его замереть на месте и обратиться в слух.

– Ты сказал, что доверяешь мне, Орис, – Сашка мог бы поклясться, что Высочайший посмотрел прямо в лицо своему королю тяжёлым немигающим взглядом. – А вот я себе не доверяю. Поэтому прошу вашего королевского позволения сложить с себя полномочия главы Совета и удалиться в изгнание.

– Только очень веская причина могла подвигнуть тебя на такой шаг, наставник, – произнёс король после затянувшегося молчания. – Рассказывай, Энар. И тогда я приму решение.

В комнате опять наступила тишина. А едва не сгоревший от любопытства Демидов подкрался к самому проёму, откуда ему был хорошо виден затылок главы Совета и часть изогнутого золотистого кресла, казалось, выросшего прямо из каменного пола.

– Это я виноват в том, что случилось с наследником, – глухо проговорил Энар, и холодный комок сжался у Сашки в груди.

– Продолжай, – в голосе Ориса Демидов не уловил ни одной тревожной ноты и подивился самообладанию родителя.

– С тех пор как ты сказал, что в другом мире у тебя должен родиться сын, я сомневался в том, что сила королей Идима может перейти к нему. И не скрывал этого. Но ты впервые не захотел меня слушать и решил объявить его наследником короны, уверяя, что я ошибаюсь. Поэтому я хотел убедиться, что твой сын действительно обладает королевской Силой, прежде чем он пройдёт церемонию Представления. А так как до прихода силы ему ещё года три у меня оставался только один способ…

– Прямое магическое воздействие, угрожающее жизни наследника, – закончил за Энара король. – Я прав?

– Совершенно верно, ваше величество, – согласился Энар так спокойно, как будто рассуждал о ничего не значащих вещах. – Но сам я не мог этого сделать. Чтобы досконально разобраться в магических возмущениях, мне нужно было наблюдать за процессом со стороны. Поэтому я попросил Эгора…

Дальше Демидов не расслышал, буквально утонув в заштормивших эмоциях. Так вот почему младший сын так странно вёл себя во время встречи в коридоре – выполнял заказ главы Совета. Киллер несчастный. Вот тебе и благородный Идим. Да тут один заговорщик на другом и все интриги плетут. Ну, удружил папочка, собрался на трон такого змеиного гнезда посадить…

– А если бы мой сын всё-таки не обладал Силой? – Сашка услышал сухой смешок короля. – Если бы Эгор испепелил его на месте?

– За кого ты принимаешь меня, Орис?! – в голос Энара прокралась возмущённая дрожь. – Я стоял рядом и успел бы вмешаться. Но я, старый дурак, не подумал, что это нападение сделает наших сыновей врагами. И доведёт до дуэли.

– Энар, ты говоришь вздор.

Сашка услышал шаги отца и вжался в стену, моля, чтобы его не заметили, и перевёл дух только когда король отошёл от проёма.

– Дуэль – это всего лишь игра! – продолжал тем временем Орис. – Её участникам никогда и ничего реально не угрожало. До этого случая. Твои эксперименты с наследником оставим на потом. О, не беспокойся. Я придумаю тебе достойное наказание. Но о сложении полномочий Главы Совета и изгнании речи быть не может. Мне нужен твой ум и опыт. В том числе и для того, чтобы разобраться в причинах произошедшего.

– Спасибо, ваше величество, – Энар встал и низко поклонился королю. – Ваше доверие ценнее любой награды. И я постараюсь оправдать его. Закончу расследование в ближайшее время. Но одно могу сказать уже сейчас: случай с дуэлью не обошёлся без Неё.

– Ты уверен, Энар?

– Почти.

– Не понимаю. Конечно, у Неё есть такая возможность, но нет никаких причин…

– Когда речь идёт о Хозяйке, никогда нельзя быть уверенным. Их логика так разительно отличается от нашей… Ты единственный, кто сумел найти с Ней общий язык.

– Я этому пять лет учился, – еле слышно пробормотал Орис и добавил: – И всё-таки причина должна быть. И причина веская. По крайней мере, веская для Неё.

Растерянность отца отозвалась в Сашке усиленным сердцебиением. Значит, таинственная Хозяйка желает его смерти. Уж не та ли дама в красном, что так весело любезничала с папочкой час назад. Но почему? Не найдя вразумительного ответа, Демидов мысленно согласился с Энаром в том, что женская логика никаким объяснениям не поддаётся.

– Думаю, она боится, – Глава Совета явно разволновался и начал расхаживать взад и вперёд. – Боится, что твой Замок может разделить судьбу Шарэя.

– Вздор, – отрезал король. – Здесь совсем другой случай.

– Кто знает… Я не хотел тебе говорить, Орис. Я пока не до конца уверен… но у неё может быть причина добиваться смерти наследника.

– Но какая?!

Сашке показалось, что он выкрикнул этот вопрос одновременно с королём Орисом.

– Видите ли, ваше величество, когда я проверял наличие силы у наследника… Я, конечно, её обнаружил, но… – Энар замялся. – Эта сила имеет некий изъян. Возможно, он и насторожил Хозяйку. Ведь за всю историю Идима в королевской семье не было полукровок.

– Это полная чепуха, Энар, – не сдавался Орис. – Но ты прав в одном. То, что очевидно для нас, Она может воспринимать совершенно иначе. Я должен… поговорить с Ней.

– Но ведь это займёт немало времени, а опасность принцу грозит не шуточная…

– Спасибо за предупреждение, наставник. Я подумаю.

Орис поднялся, давая понять, что аудиенция закончилась, и Сашка тише мыши двинулся назад, стараясь даже не дышать, пока за ним не закрылась потайная дверь.

Глава IV

«Самое время сматывать удочки, – думал Демидов, вертясь на огромном троне. – Глава Совета во мне какой-то изъян разглядел. Неизвестная тётка моей смерти желает. А папочка с ней собирается всего лишь поговорить! Нет, пора самому заняться своим спасением. Ну, где же этот Арэт? Когда не надо, шагу без него не ступишь, а когда нужен позарез, с фонарём не отыщешь…»

В этот момент, словно подслушав его мысли, в почти опустевшем зале появился Арэт. Оруженосец легко взбежал на возвышение и замер слева от Демидова, положив руку на спинку трона.

– Ваше высочество, знаете, что случилось? С Эгором ид’Орами?

– Знаю, видел. Ты лучше скажи, можем мы сейчас отсюда смыться? То есть уйти. Праздник-то медным тазом накрылся.

Судя по тому, как оруженосец взглянул на своего принца, последняя фраза слегка его озадачила. Но только слегка. Похоже, обруч переводил не только понятия, но и смысл Сашкиных выражений.

– Да, конечно, босс. Как пожелаете.

– Тогда идём!

– Сашка соскочил с трона и, схватив Арэта за плечо, потащил его к выходу. Мимоходом он зачерпнул из фонтана с белым вином оставленной кем-то чашей, отхлебнул, скривился и как бы между прочим спросил:

– Скажи, Арет, ты знаешь, что такое Шарэй?

– Это старый заброшенный замок, босс. Уже несколько сот витков там никто не живёт. Говорят, проклятое место.

– А он далеко?

– Не очень. Верхом за четыре дня можно добраться. Если не спешить.

– А мы и не будем спешить! – радостно воскликнул Сашка, придумавший, наконец, как заставить простодушного Арэта помочь ему вернуться домой. – Тут вот какое дело. Мы с королём Орисом только что разговаривали в королевской комнате. Ну, в той, которая за троном. И он мне поручил… как это… доказать, что я достоин в будущем стать королём. А для этого мне предстоит совершить… этот… подвиг. Поехать в Шарэй и привезти ему оттуда одну очень важную магическую штуку. Не помню, как называется, но я сразу узнаю её, как только увижу. Вот. Так что я на тебя рассчитываю, Арэт, ты же мой оруженосец, значит, со мной поедешь! Знать бы ещё туда дорогу…