Читать онлайн Мёртвые пляшут бесплатно

Из названий глав собрана песня

Глава 1. Взлетаем в небеса

Глава 2. Ломаем древеса.

Глава 3. Играем в словеса.

Глава 4. И прочь ползём устало.

Глава 5. Отпала голова.

Глава 6. Закончились дрова.

Глава 7. И громкие слова из жёлтого металла.

Глава 8. Покойнику никто не пишет.

Глава 9. Покойника никто не ждёт.

Глава 10. Не ждали небеса.

Глава 11. Молчали древеса.

Глава 12. Скулили словеса, что сказано их мало.

Глава 13. Красавица мертва.

Глава 14. И люди как трава.

Глава 15. Сосна была права, потом её не стало.

Глава 16. Покойник всё молчит, не дышит.

Глава 17. Но вот он в полный рост встаёт.

Глава 18. Свершая чудеса.

Глава 19. Сбывая телеса.

Глава 20. Петляя, как лиса.

Глава 21. Успеть на пир шакала.

Глава 22. Жестокая молва.

Глава 23. Тузы из рукава.

Глава 24. В глубины естества.

Глава 25. Толпа нору копала.

Глава 26. Покойника никто не слышит.

Глава 27. С покойником никто не пьёт.

Глава 28. Терзая телеса.

Глава 29. Сражались древеса.

Глава 30. Таились словеса.

Глава 31. В библиотечных залах.

Глава 32. Сердечная глава.

Глава 33. Схитрили Божества.

Глава 34. Красавица жива.

Глава 35. А жаба промолчала.

Глава 36. Покойник на охоту вышел.

Глава 37. Покойник вас везде найдёт.

Глава 38. И пляшут мертвецы.

Глава 39. Владыкины птенцы.

Глава 40. И рушатся дворцы от дуновений малых.

Глава 41. И бьются мудрецы, сверяя образцы.

Глава 42. И сводятся концы. И видятся начала.

Глава 1. Взлетаем в небеса

Когда белоснежный воздушный замок стал набирать высоту, спасённые живые люди сбились в кучу во дворе и присели на его белокаменное дно у самого распахнутого люка, боясь посмотреть вниз. Их с непривычки не держали ноги. Один лишь Чичеро Кройдонский, неловко склонившись над широким круглым отверстием, наблюдал за уменьшением машущих ему снизу фигурок мёртвых товарищей, оставляемых в Западном Запорожье.

Дрю, Флютрю, Гны, Кло, Амур, Пендрис постепенно растворялись в желтоватой весенней дымке Запорожья, сливались в неразличимую массу с прочими участниками базимежской банды. Последним утратил ясность очертаний великан Ом. Если уж он перестал выделяться на фоне пятнышка из шестидесяти человек, то видать, замок поднялся под самые облака.

Чичеро покачнулся, и Бларп Эйуой поспешил отвести его от бездны, понимая, что составному существу смотреть вниз опаснее, чем кому-нибудь другому – запросто можно уронить одну из своих важных частей, а то и все три. Одноглазая часть по имени Дулдокравн действительно была уже недалека от падения: голова карлика шла кругом, глаз косил и закатывался, к горлу подступала тошнота. Хорошо, хоть остальные части Чичеро – скрытые под заговорённым посланничьим плащом Лимн и Зунг – крепко держали своего верхнего товарища.

Дулдокравн мужественно боролся со своей обморочной высотобоязнью, Лимн и Зунг ему помогали, а что же сам Чичеро? Посланником Смерти владели странные чувства. Замешательство, вырастающее из ощущения нереальности происходящего, переходило в недоверие к простоте разрешения безвыходной ситуации. Неужели и в самом деле пришло спасение? Так не бывает! И замок во имя твоё не летает…

– Не начинаете ли вы думать в рифму, а Чичеро? – пристально приглядевшись к нему, поинтересовался Эйуой. По всему видать, и этот смелый человек, прилетевший на белоснежном замке спасать живых людей, невольно оказавшихся за Порогом Смерти, тоже разделял нелепое суеверие, приписывающее рифмованным строкам демоническое происхождение.

– Нет, мои мысли не рифмуются, – быстро отозвался Чичеро, чтобы успокоить Бларпа. Тот ответил посланнику улыбкой терпеливого всезнания.

Замок меж тем набрал необходимую высоту и лёг на курс. Из отверстия в днище засвистал ветер, свидетельствуя о скорости перемещения белокаменного летуна. Показалось ли Чичеро, что его направление – не на восток, а на запад?

– Нет, не показалось, – ответил с прежней улыбкой Бларп Эйуой.

– Значит, мы летим не к стене? – уточнил Чичеро. – Почему?

– Замок осуществляет разведывательный рейд, – объяснил Эйуой, – а вас, как и других живых людей, терпящих бедствие, мы подобрали по дороге.

– Значит, мы здесь не одни? – Чичеро окинул взором замковый двор, в котором было всё так же пустынно: кроме десятка спасённых в руинах Базимежа членов банды Дрю здесь присутствовал лишь сам Бларп Эйуой.

– Здесь кроме меня и вас есть кормщики замка и семеро пассажиров, подобранных нами в районе Кляма. Если вы хотите с ними побеседовать, то милости прошу вон в ту башню! – указал Бларп на изящную башенку с довольно широкими бойницами и шатровым куполом. – Многие люди с трудом переносят полёт, находясь во дворе замка с открытым люком вниз.

Окинув взглядом своих спутников, Чичеро убедился, что и они не прочь убраться в названную башенку подальше от распахнутого отверстия. Лишь молодой Клех из Цанца, кажется, храбрился (или делал вид), демонстративно усевшись в непосредственной близости от люка. Только при этом он то и дело вздрагивал – и вряд ли от холодного ветра. Остальные восемь или девять попутчиков Чичеро, услыхав о башне, в которой можно укрыться от лицезрения высоты, поглядывали на посланника с прозрачным намёком.

– Если можно, мои люди тоже укроются в башне, – произнёс Чичеро.

Эйуой кивнул в знак позволения. Все спутники посланника Смерти, пригибаясь от сильного ветра, поспешили к укрытию, и молодой Клех из Цанца – в первых рядах. Во дворе замка с опасным отверстием остались Чичеро и Эйуой.

– А где находятся кормщики замка, если не секрет? – спросил Чичеро.

Бларп указал на возвышающийся над их головами огромный донжон, по-видимому, крестовый в плане – и с забранными решётками окнами необычайной ширины.

– И что, можно побеседовать и с кормщиками? Или это помешает им рулить? – поинтересовался посланник.

– Помешать – не помешаете. Да только вряд ли вы их поймёте, – ответил Эйуой. – Вы ведь не понимаете языка драконов!

– Так они…?

– Да, замком рулят драконы. Их четверо. Каждый отвечает за свою сторону света. Так удобнее.

Знал ли Чичеро раньше, что воздушными замками управляют драконы? Ну, пожалуй, и такие слухи до него доходили. Но мало ли какие слухи ему доводилось слышать: профессора в Призе поговаривали, например, что эти летучие замки – не что иное как причудливой формы облака…

– Если вы мне поможете с крышкой люка, то мы его закроем, – предложил Бларп Эйуой.

– Вообще-то мне бы хотелось посмотреть, где мы пролетаем… – отозвался Чичеро.

– Лучше со стен посмотрим. В эту дыру всё равно многого не увидишь, – заметил Эйуой, берясь за тяжёлую крышку из синеватого небесного металла.

Чичеро подсобил, и отверстие люка с лязгом закрылось. Посланника перестало обдувать ветром, белые камни, устилавшие днище замкового двора, стали нагреваться на солнце.

По приглашению Эйуоя, Чичеро поднялся на высокие замковые стены и прошёлся по ним, глядя по сторонам. На востоке, за болотом, лесами и необитаемым западным клочком Серогорья отчётливо чернела сдвинувшаяся стена, подошедшая к самым границам Отшибины.

На севере за болотом виднелся Цанц (его лишённая великолепия наземная часть), чуть западнее – замок Мнил, возвышающийся на холме над двумя деревеньками. За Цанцем и Мнилом пролегла тонкая серая лента Большой тропы мёртвых, утыканная деревянными дозорными башнями. За дорогой далеко на север тянулся кленовый лес, за лесом – замки Клямщины: Окс, Гарм, Батурм, Баларм (где какой – и не догадаешься). В желтоватой дымке угадывалась громада самого Кляма. Дальше на север находился замок Глюм, но уж его-то рассмотреть Чичеро никак не удалось, как и начинающееся от его стен горное Заглюмье.

– Значит, не только Цанц, но и Клям, да и все великанские замки воеводства оказались за Порогом Смерти, – констатировал Чичеро.

– Да, Чичеро. По-моему, я вам об этом уже говорил, – напомнил Бларп, сопровождавший посланника в прогулке по стенам воздушного замка.

– Так ведь вон сколько народа, наверное, слоняется за стеной, надеясь выйти из Запорожья! – представил себе посланник массовую картину.

– Не так уж и много. Все города и замки воеводства за несколько дней до перемещения стены были оповещены. Мертвецам раздали документы, позволяющие находиться за Порогом Смерти. Живых выгнали подальше на восток. И советовали не прятаться, ведь в Запорожье жизни им не будет.

– И всех-всех охватили? Чётко же работает новая некрократическая администрация! – восхитился Чичеро.

Когда Чичеро и Эйуой подошли по стенам к западной оконечности воздушного замка, то внизу им открылся Дрон – родной город Дрю и Кло. В этом древнем городе было два центра: старый и новый, сформировавшийся не так давно, во Вторую эпоху. Новый центр сместился к северу, в сторону Большой тропы мёртвых, да и заселён был преимущественно мертвецами. А вот в старом центре, помнится, было много живых. Подчинились ли они некрократическому приказу покинуть отходящие за Порог Смерти родные места? Может, в окрестных болотах сейчас действует не одна лишь банда Дрю, а многие, недовольные произволом, чинимым от лица Мёртвого Престола…

– Не надейтесь, Чичеро! Население Дрона в большинстве своём избрало путь льготного обращения в посмертие, – произнёс проницательный Эйуой.

– Откуда вы знаете? – удивился Чичеро.

– Разведка! – просто ответил Бларп.

– И вы оставляете своих разведчиков в Дроне за Порогом Смерти?

– Нет, мы их забираем. Последнего подберём сегодня. Нет ни малейшего смысла в присутствии живых людей за Порогом Смерти, а переходить им в посмертие более чем глупо, да и опасно. Ведь им поневоле придётся открыться во всём совершающему обряд некроманту.

– А что, если оставить в Запорожье мёртвую разведку? – предложил Чичеро.

– Ни драконы, ни люди Эузы не доверяют мертвецам, – ответил Эйуой, – ибо знают, насколько уязвимы эти изделия Шестой расы.

– И вы не доверяете? Но мне казалось, что не так давно, в замке Глюм…

– Я – другое дело, – улыбнулся Эйуой. – Да и не с кем мне было объединяться в Глюме, кроме как с мертвецами. А что бы я там сделал один, пусть даже с огненной плетью?

Какая-то мысль скользнула краем сознания Чичеро и утонула в тени. Посланник снова воззрился на открывающиеся с небесной высоты виды. Дальше на запад за Дроном в земле пролегает огромная борозда: похоже, это там стояла титаническая чёрная стена – до своего недавнего победного перемещения на восток. А в месте, где борозду пересекает Большая тропа мёртвых, стояли врата Порога Смерти. Те самые, в которые на полном скаку врезался не просветлённый ещё новыми идеями посланник Смерти Дрю из Дрона.

За бороздой – нет зелёной весенней травы. Вообще далее на запад нигде нет зелёного цвета. Та трава, которая есть – тускло-жёлтая. Если это вообще трава, конечно же…

– Здесь Порог Смерти простоял целую эпоху, – указал на борозду Бларп Эйуой, – и, как видите, западнее не осталось даже растительной жизни.

Севернее Большой тропы мёртвых за бороздой столпилась большая группа селений, раскинувшихся вокруг новомодных замков. Чичеро хорошо знал эти замки, выстроившиеся в два ряда вдоль некогда здесь стоявшей исполинской чёрной стены: в первом ряду – Килм, Мар, Луф и Гонд, во втором – Ворг, Марг и Утм. Город за ними – Менгорм. Ещё западнее – Циг, исторический центр земли Менг. Там, в Циге, посланнику Чичеро когда-то довелось пару лет проучиться в университете. В романтической мёртвой юности, так сказать. Думал ли он тогда, что возносящиеся к небесам шпили соборов Цига сможет наблюдать непосредственно из небес?

А вон и сам Менг – притулившийся к Большой тропе мёртвых новенький город, выстроенный в стилях Шестой расы на том месте, где мёртвые подземные обитатели некогда выбрались на поверхность. Здесь это были шипастые великаны, тогда как в Цанце – бородавчатые карлики. В отличие от Цанца, Менг уже долгое время находился в черте Западного Запорожья, потому-то он так разросся не только в пещерной глубине, но и на поверхности.

А что же там виднеется южнее Большой тропы мёртвых? Ага, сразу за бороздой – селения Дрега, Дюндр и Турн, за ними – городок Гонгерн и пещерный город Стон. Южнее Стона – крупнейшие центры некрократической университетской науки стонской и кранглийской земель – легко узнаваемые даже из заоблачной выси города Приз и Кадуа. Чичеро, кстати сказать, и в них в своё время учился – и стал очень образованным мертвецом. Многим на зависть. Ну, это дела прошлые. Теперь и с западным образованием возникает много неясностей, да и мертвецом Чичеро больше не назовёшь. Что ты за мертвец, если тебя приводят в движение самостоятельные живые части?

Кстати, вот ещё что странно. И Приз и Кадуа, помнится, находились не к югу от Стона, а гораздо-гораздо западнее. Да и расстояние между ними прежде казалось куда как значительней… Или Чичеро что-то путает? Нет же: вот Приз, вот Кадуа, а севернее – уже Стон, за Гонгерном высится. Что ж это ему в студенческую пору от Приза до Кадуа приходилось четыре дня добираться, а оттуда до Цига – добрых две недели?

* * *

Замок остановился в воздухе, развернулся и двинулся на юг. На вопросительный взгляд Чичеро Эйуой ответил:

– Мы летим к россыпям чёрных и белых камней между Дроном и Гуцегу. Где-то там, у двух высоких скал, именуемых Чёрным и Белым замками, нас должен ждать наш разведчик из Дрона. Я вам о нём говорил.

Чичеро перешёл к южной стене летящего замка и сразу увидел цель полёта – стоящие рядом чёрную и белую скалы. Человеческой-то фигурки с такой высоты не рассмотришь, но ориентир выбран идеальный.

– Вас удивляет название? – спросил Бларп. – Об этом месте есть легенда, которую рассказывают в Гуцегу. Будто именно на этом месте схлестнулись в последний раз Тьма со Светом, когда боролись между собой за сердца семерых Мировых Божеств. Тьма воздвигла чёрный замок, а Свет воздвиг замок белый. И была битва. И сторонники Тьмы в помрачении разрушили белый замок, а сторонники Света в ослеплении разрушили замок чёрный. Так что одни камни и остались…

Рассеянно слушая Эйуоя, Чичеро всматривался в юго-западном направлении куда-то под самый горизонт, щурясь от заходящего солнца. Ему и самому не было понятно, что же он там видел. Котлован? Нет, бред какой-то. Таких огромных котлованов не бывает. Да и не видно отсюда ничего, если разобраться. Почему же кажется, что эта полоса под горизонтом – пропасть, уводящая глубоко вниз? В подземельную бездну?…

Прежде чем Чичеро задал Эйуою вопрос, воздушный замок стал снижаться. Непонятный объект на горизонте пропал из виду, и Чичеро облегчённо вздохнул: может быть, померещилось…

Между чёрной и белой скалой, к которым летел замок, показалась человеческая фигурка в зелёной куртке, машущая снизу ярко-красной тряпицей. Бларп Эйуой попросил Чичеро спуститься со стены и помочь ему в откидывании тяжёлого люка.

И вновь в отверстие была выброшена верёвочная лестница. При этом Эйуой проследил, чтобы человек внизу смог до неё дотянуться, шёпотом корректируя движение замка. По-видимому, спрятанные в высоком донжоне четыре дракона-рулевых прекрасно слышали его шёпот и гибко следовали указаниям. Или не в шёпоте дело, а в прямой медитативной связи, подобной той, которая налажена у Владыки Смерти с рыцарями ордена посланников?

Когда поднявшийся с поверхности земли человек выбрался на белокаменное дно замка, он поздоровался с Бларпом Эйуоем и с Чичеро. Так и сказал:

– Здравствуйте, Бларп! Здравствуйте, посланник Чичеро!

Посланник поглядел в его незнакомые глаза и, кивая в ответ, потерялся в догадках, откуда этот живой человек средних лет в зелёной куртке знает его имя.

– Здравствуйте, но я вас не знаю, – решил признаться он.

Разведчик из Дрона не смутился, а сказал:

– Конечно же, посланник, вы меня не помните. Меня зовут Уно. Я – бывший смотритель на дозорной башне, стоящей у Большой тропы мёртвых у поворота на Цанц. Вы там ездили.

И правда, разве упомнишь живого человека, мимо которого несколько раз проехал?

Уно помог Эйуою закрыть люк, после чего понизил голос и стал рассказывать о последних событиях в Дроне. Чтобы не прислушиваться, Чичеро отошёл в сторону, понимая: доклад разведчика предназначен не для его ушей.

Подобравший Уно замок вновь набирал высоту, и посланник ещё раз поднялся на стену, с которой открывался впечатливший его вид. На юге, в земле Гуцегу, его взору открылись знаменитые титанические деревья, возвышающиеся над линией горизонта подобно здоровенным горам. И они, стало быть, оказались за чёрной стеной Смерти. Кажется, деревьям это не нравилось, они шевелились. Их шевеление, видное даже издалека, уж наверное, вблизи выглядело куда как страшновато. Не приведи Смерть кому-нибудь попасться на пути рассерженного дерева Буцегу…

Когда замок набрал высоту, на которой он летел от руин Базимежа к скалам Чёрный и Белый замок, Чичеро снова поглядел на юго-запад. И тот неимоверный котлован, который открылся ему на подлёте, вновь оказался на месте. Надо бы спуститься, указать на него Эйуою, подумалось Чичеро. Но Эйуой и Уно уже шли в его сторону. Разведчик продолжал что-то рассказывать Бларпу, довольно бурно жестикулируя. Показалось, или он рисовал в воздухе огромную воронку?

Эйуой и Уно перегнулись над стеной воздушного замка рядом с Чичеро. На вопрос последнего, что там, на юго-западе, Эйуой только развёл руками, после чего шепнул пару неуловимых слов на драконьем языке. Замок поднялся выше, чуть подвинулся в юго-западном направлении. Тот провал в земле, который открылся их жмурящимся от лучей заходящего солнца глазам, заставил Уно присвистнуть долгим зависающим в воздухе звуком. Лица всех троих зрителей вытянулись.

– Это не просто котлован, – взволнованно констатировал Эйуой, – это провал в нижний ярус. И что-то я не вижу его противоположного края. Если я ничего не путаю, здоровенного куска нашего мирового яруса просто нет.

Эйуой что-то шепнул управляющим замком драконам, и они стали приближаться к краю таинственной дыры. Как заметил Чичеро, на юге этот провал почти доходил до борозды, отмечающей прошлое положение чёрной стены Порога Смерти. Странно опознанные им населённые пункты – Приз и Кадуа – всё так же стояли севернее зияющей бездны, хотя их прежнее место, уже начинал понимать посланник, как раз на эту бездну и приходилось. Что же это получается: два не маленьких университетских города были… перенесены на новое место? Это ж какие силы надо было затратить…

Но тут Чичеро узнал ещё один город, стоящий рядышком с ними. Это был огромный Абалон. Город, прежде им не узнанный по единственной причине: его присутствие здесь уж никак не ожидалось. Ибо стоял Абалон гораздо южнее и западнее, на самом берегу моря Атлантов, в незапамятные времена осушённого Шестой расой. В Абалоне, между прочим, находились главные резиденции как Наместника Владыки Смерти в Наземной некрократии, так и Верховного магистра Ордена посланников Смерти. Чичеро ли было не узнать этот святой для каждого мертвеца город?

– Бларп, знаете ли вы, что это за города? – спросил Чичеро.

– Нет, не знаю. Я ведь живой, и местности, захваченные Шестой расой, мог видеть лишь с воздуха. Да и то – наши замки глубоко за чёрную стену никогда не залетали. Правда, кажется мне, что этих городов у провала раньше не было, но – могу ошибаться…

– Эти города – Абалон, Кадуа и Приз! – отчеканил Чичеро.

Уно присвистнул.

* * *

Бларп Эйуой ошибся, когда подал укрытым в донжоне драконам-кормщикам идею подойти к провалу поближе. Возможно, в его планах было зависнуть прямо над бездной и попытаться рассмотреть её дно?

Уже на подлёте к Абалону их замок наскочил на какую-то незримую преграду. Раздался скрежет камня по чему-то твёрдому. Удар был весьма ощутим. Чичеро, Бларп и Уно едва не свалились со стены, а по белокаменной кладке юго-западной башни замка зазмеилась глубокая трещина.

– Ничего себе! – молвил Эйуой. – Такое бывало, разве когда у неопытных драконов замки в воздухе сталкивались. Слава Драеладру, что наши драконы – опытные…

К счастью, замок не утратил управления. Опытные кормщики отвели его от опасного места и немного дальше и выше попытались вновь преодолеть невидимый барьер. Но возможности свои переоценили. На сей раз удар был сильнее. Часть многострадальной юго-западной башни отвалилась и обрушилась куда-то вниз, на строения Абалона. Другая её часть сползла внутрь замка и чуть не проломила белокаменное дно двора. Чичеро, Бларп и Уно вовремя ухватились за деревянные перила замковой стены, а то замок несколько мгновений не летел, а скорее падал вниз.

Из башни, в которой укрылись живые спутники Чичеро и ещё семеро пассажиров, подобранных в районе Кляма, раздались испуганные крики.

– Пойдём их успокаивать, – устало сказал Эйуой, – а драконам я передам, чтобы больше эту преграду не штурмовали.

– Пожалуй, вы правы! – нервно хихикнул Уно. – А то так недолго и вовсе без замка остаться! Да ещё на высоте птичьего полёта…

Спустившись во двор по покосившейся лестнице, трое наблюдателей за городами и весями Западного Запорожья заторопились к башне, в которой прятались от ужасов полёта спасённые живые люди. Крик, доносящийся оттуда, не утихал, но обретал угрожающие оттенки; похоже, в башне шла драка. С чего бы и кому бы там драться?

– Чичеро! Это же посланник Чичеро! Какое счастье; он нас спасёт! – послышались радостные возгласы, стоило только отворить дверь внутрь башни.

Причём кричали не спутники Чичеро из банды Дрю, поднявшиеся сюда из руин Базимежа. Кричали почему-то те семеро, которых Бларп подобрал в районе Кляма: молодые люди женственного вида, со вкусом одетые… Где-то Чичеро и вправду видел их лица, не тронутые тревогами и лишениями. Что за день сегодня: сплошные встречи с людьми, которых сам Чичеро не признаёт, но которые хорошо его помнят.

– Не узнаёте? Мы из замка Окс! – воскликнул самый громкий из женственных молодых людей, и тут Чичеро, наконец понял, кто они такие: бывшие наложники его собственной невесты. Той самой Лулу Марципарины Бианки, которая сперва сказалась дочерью Управителя Цанцкого воеводства Умбриэля Цилиндрона, потом – некромейстера Гны, потом – неизвестного дракона…

Тесен мир, подлинно тесен, а тут ещё мертвецы из Шестой расы перегораживают его чёрными стенами, да серыми дорогами, не говоря уже о пропасти, увиденной только что…

– Мы так страдали, так страдали, милый Чичеро, – восклицал самый голосистый из молодых людей, бросившийся ему на шею и прижавшийся заплаканным лицом к щеке Дулдокравна.

– Как именно страдали? – спросил посланник, отстраняясь и поглубже кутаясь в чёрный плащ.

– Всё началось с этих страшных людей с предписаниями от Мёртвого Престола! – перехватил инициативу другой из наложников невесты Чичеро. – Верите ли, они пришли к нам в замок Окс, когда мы мирно завтракали и предавались невинным шалостям. Великанше, которая за нами присматривала, дали разрешение остаться в Оксе (она ж мёртвая), а нам сказали: выметайтесь!

– Да, милый Чичеро, так и сказали! – подхватил ещё один из любовников Марципарины. – Указали дорогу: мол, идите по ней на юго восток до Большой тропы мёртвых. А где нам найти этот юго-восток, не сказали. Мы и заблудились в дремучем лесу!

– Эти мертвецы, приходившие в замок Окс, говорили, что ожидается продвижение Порога Смерти на восток, – сказал тот наложник невесты Чичеро, чьё лицо хранило несколько обезображивающий отпечаток ума, – но, к сожалению, мы не придали их словам значения. Мы заблудились в лесу, так как пытались незаметно вернуться. Мы просто не смогли снова найти дорогу.

– Это было ужасно! – всхлипнул голосистый наложник, не теряющий надежды вновь заключить Чичеро в объятия. – Продвижение стены настигло нас в кленовом лесу, где, оказывается, водились живые волки и медведи. Вся эта живность так и припустила мимо нас!

– Мы уж думали, Смерть пришла… – подал голос наложник с разбитым носом и синячищем на половину прекрасного лица. – Но пронесло. Вышли мы на полянку (там в лесу была полянка), а тут по небу замок пролетал. Нас заметили, стали спасать… Только знали бы вы, как страшно было подниматься по верёвочной лестнице! Ума не приложу, как никто из нас вниз не сверзился. Вот ужас так ужас!

– Но большое спасибо хозяину замка, – встрял один из самых вежливых наложников, поклонившись Эйуою, – за то, что приютил нас в этой прекрасной башне. Вовек не забудем вашего участия…

– Только потом пришли эти разбойники, которых подобрали на болотах! – взвизгнул доселе молчавший наложник, ловко увернувшись от оплеухи, отвешенной было Клехом из Цанца. – Поглядите, посланник, они нас до сих пор пытаются бить! Они игнорировали наши справедливые жалобы, грязно ругались и распускали руки: Джамилу они грубо приказали заткнуться, Зульфио толкнули прямо в стену, Зухра пообещали убить, Лейну разбили нос и подбили глаз, а на Гюльча и Атая вообще упал с крыши кирпич, когда башню тряхнуло! И эти ужасные попутчики… – тут говорившему пришлось спрятаться от разъярённого Клеха за спину Чичеро.

Ситуацию разрядил Бларп, перейдя к языку чётких приказов, равно понятному и бандитам, и наложникам. Он сказал:

– Семеро из лесов Кляма остаются в этой башне, восьмерых из болот Базимежа прошу расположиться в следующей.

Никто и не подумал ослушаться. Благодарные наложники остались в башне, Чичеро вместе с Бларпом, Уно и восьмерыми участниками банды Дрю вышли во двор и проследовали к соседней.

По дороге Чичеро спросил:

– Скажите, Бларп, где вы предполагаете высадить пассажиров?

– В любом месте по нашу сторону Порога Смерти, – ответил тот. – Нам-то всё равно предстоит лететь аж до Эузы, так что самые разные местности окажутся по дороге. Хоть Отшибина, хоть Карамц или Адовадаи, хоть Глукщ или Уземф… А вы сами что думаете, Чичеро?

– Семерых из лесов Клямщины, наверное, стоит ссадить где-то под Карамцем. Больше нигде они не выживут, а в этом месте, думаю, на них найдётся спрос…

– И моё мнение таково. А где высадить вас и ваших спутников?

Чичеро задумался, и тогда Клех из Цанца высказал идею, нашедшую общую поддержку:

– В Эузу бы нам! А то больше нигде житья не будет от мертвецов. Как узнают о наших подвигах в Цанцком воеводстве – переловят…

– Хорошо. Об этом подумаем, – уклончиво откликнулся Эйуой, переглянувшись с Уно.

– И всё же кому-то из нас придётся высадиться в Карамце, ведь именно там мы договорились встретиться с нашими мёртвыми товарищами, идущими с Дрю и с Гны, – напомнил Чичеро, – если, конечно, всем повезёт выбраться из Запорожья.

– Да, конечно, – отвечал Клех, пряча глаза.

Обнадёженные бандиты расположились в новой башне, Чичеро же вновь вышел во двор к Эйуою и Уно. Один важный вопрос у него ещё остался.

– А что вы сами будете делать, Бларп? – спросил он. – Я имею в виду, с той ямищей, которую мы обнаружили, и к которой никак не может подлететь замок.

– Будем разведывать, – неопределённо отозвался Эйуой. В последних лучах заходящего солнца лицо его не отражало особенного оптимизма.

– Как? – поинтересовался Чичеро.

– Пока не знаю. У вас есть предложение?

– Да, есть. Мёртвая разведка – это то, что вам нужно, ведь правда, Бларп? Что скажете?

Бларп медленно кивнул, а Уно протянул:

– Пожалуй…

– Так вот, к вашему счастью, мертвецы из банды Дрю находятся сейчас за подвинувшимся Порогом Смерти. Драконы – хозяева воздушного замка – не согласны принять мёртвых на борт (с этим спорить я не буду). Но что им мешает посылать людям Дрю всё необходимое, сбрасывая с замковых стен? Зато мёртвая разведка под управлением Дрю сможет сделать многое, что не удастся с воздуха…

– А ведь это блестящая идея, Чичеро! – заметил Эйуой.

– Пожалуй! – подхватил Уно.

Пока Бларп Эйуой что-то шептал драконам из крестовидного донжона, пока замок разворачивался, чтобы лететь к руинам Базимежа, где были оставлены мертвецы из банды Дрю, посланник Чичеро обдумывал слова, которые скажет своим товарищам. Легко ли будет их убедить выполнить разведывательную миссию для Эузы и драконов? Вряд ли. Всё-таки хозяева замка, согласившись помочь живым участникам банды, отказались от мертвецов. Кому такое понравится?

К руинам Базимежа, откуда воздушный замок подобрал Чичеро и восьмерых его товарищей, удалось вернуться уже в кромешной тьме. Бларп предложил завистуть над этим местом и дождаться утра, но Чичеро решился спуститься по верёвочной лестнице в ночную темень. Прихватив факел, он приступил к спуску, громким голосом оповещая товарищей о своём прибытии. Тёмная ночь молчала.

Туда ли мы прибыли – в темноте-то, подумал Чичеро. Не хотелось бы плюхнуться в болото, если всё же не туда… Но расчёт драконов-кормщиков оказался точен. Спустился Чичеро на твёрдый грунт, а когда засветил факел, обнаружил вокруг руины Базимежа. Нашлось в руинах и место покинутой стоянки. Вот только ни Дрю, ни его людей Чичеро так и не нашёл. Реализация его блестящей идеи с мёртвой разведкой теперь осложнялась необходимостью поиска самих разведчиков.

Глава 2. Ломаем древеса

Мёртвые с трогательным вниманием провожали живых в спасительный полёт. Пока замок висел над развалинами Базимежа, все неживые участники банды Дрю словно превратились в единый живой организм, устремивший взор к небу. Но как только верёвочная лестница исчезла в белокаменном днище, этот сплотившийся было организм сам собой расползся на две неравные части, озабоченные собственной судьбой.

Большая часть банды – те, кто возлагал свои надежды на спасение на подкоп под стеной Порога Смерти – повинуясь не вполне осознанному притяжению, столпились у центрального костра лагеря, вокруг Дрю и его ближнего окружения – Кло, Амура, Пендриса. Сама ли идея подкопа показалась им убедительной в своей простоте, или же ранее снизошедшее на Дрю вдохновение заставило поверить в его личные особенные возможности, а может быть, альтернативный проект был расценен как и вовсе уж неосуществимый – кто поймёт их мёртвые умы?

А вот к полуразрушенной городской стене подошли те, кто больше надеялся на подземельный путь к свободе, кто предпочёл связать свою судьбу с умом и образованностью двоих некромантов – Гны и Флютрю, а может быть, с их счастливой Звездой Смерти. Таких было человек двадцать, даже, кажется, чуть меньше.

– Всё! Пора и нам собираться, – объявил своим мёртвым товарищам Дрю из Дрона, провожая взглядом замок, взлетевший в голубое небо.

– Как пойдём? – спросил Пендрис.

– Отсюда на восток до чёрной стены есть довольно удобные тропы… – заметил было Амур, но Дрю отрицательно покачал головой:

– Нет, если пойдём прямо к стене, нас быстро вычислят карательные отряды Шестой расы, которые придут к базимежской стоянке. А для подкопа под такую огромную стену время нам понадобится немалое. Если он вообще возможен, этот подкоп.

– Точно! – согласился Кло. – Лучше постараемся замести следы. Двинем на север. Вместе с Гны и Флютрю выйдем к Цанцу, поможем им отбиться, если что…

– Нет, с отрядом Гны и Флютрю прощаемся здесь! – возразил Дрю. – Место у Цанца – слишком открытое. Шесть десятков человек незамеченными из болота не выйдут.

– Значит, идём на юг или юго-запад?

– Хорошие там места, безлюдные… – отозвался Дрю. – Да только для подкопа под стену нам ещё понадобятся лопаты. Не ногтями же землю рыть. Где бы их взять?

– Разумеется, в пустынных деревнях под замком Мнил! – воскликнул Пендрис. – Там в сараях полно ещё сельскохозяйственного инвентаря осталось неразграбленного, я сам видел. Должны быть и лопаты…

Хозяин Мнила великан Ом с глубокомысленным видом закивал, как будто и сам имел представление о наличии лопат в сараях крестьянских дворов Мнила и Клёца. Он хотел было что-то даже сказать, но передумал, и его реплику подменила вежливо выдержанная пауза. Ом глуповат, но ведь он хозяин потребовавшихся лопат. А кроме того он великан.

– Решено. Идём северо-западной тропой, к Мнилу! – объявил Дрю. – Прихватываем утварь для подкопа. Ну, а там уже по широкой дуге двинемся на восток, к стене.

Некроманты Гны и Флютрю, а также два десятка мертвецов, примкнувших к ним, также готовились выступать. Место встречи в случае успешного преодоления Порога Смерти – шёлковые ряды гостиного двора города Карамц – было оговорено заранее. Осталось попрощаться и разойтись.

Болота лежали перед ними молчаливые и безжизненные. Вся-вся живность, которая могла их покинуть до приближения чёрной стены, сделала это. Только мёртвым людям придётся чавкать по мёртвой жиже. Неся кружным путём свою мёртвую надежду к чёрной стене.

* * *

Прежде чем уйти на северо-запад, два десятка мертвецов под руководством Кло и Амура, что-то понимавших в запутывании следов, наскоро утоптали почву в южном направлении. У наивных преследователей должно было сложиться мнение, что банда ушла в сторону Гуцегу. У не наивных должно бы сложиться мнение, что их приняли за наивных.

По возвращении декораторов, посланных на юг, пришла пора трогаться Гны, Флютрю и тем, кто собрался вместе с ними в пещеры Цанца. Среди этой группы не было талантливых следопытов и охотников. Дрю дал им несколько напутствий и советов по незаметному прохождению пути и послал вдогонку Кло и Амура – заровнять наиболее явные следы, оставленные близко к началу пути.

Собственную группу Дрю вывел из базимежских руин по полузатопленному подземному ходу, открывавшемуся в одной из башен. Ход вёл в направлении, почти параллельном тропе на Мнил. Правда, весьма быстро он из полузатопленного превращался в затопленный, но зато довольно близко к тому месту, где свод уходил в грязную болотную воду, в нём зиял изрядный пролом, позволяющий без труда выбраться наружу даже великану Ому.

Ну, без труда – это, наверно, сильно сказано. Всем, кроме Ома, не затонуть в момент выхода из подземного хода было таки непросто. Дрю из Дрона – и тот, признаться, еле всплыл на поверхность. Потому-то он попросил добродушного великана стоять снаружи пролома и страховать выныривающих. Заодно и посчитал, сколько человек увязалось с ним идти в Мнил и далее к чёрной стене – ровно сорок четыре. Это не считая великана Ома, который сам во многих отношениях стоит шестерых. Дрю искренне надеялся, что Ом не уронил в пучину болотную никого из его спутников.

Хитрость с подземным ходом и с вылавливанием путников из болота отняла у них добрый час времени, но оно того стоило. Теперь-то отряд Дрю мог вступить на тропу и бодро идти по ней к Мнилу, почти не опасаясь, что по следам его опознают в качестве базимежской банды.

Мертвецы шли в затылок друг другу, ибо тропа была неширока. Дрю двигался первым. Амур, идущий следом за ним, впечатлённый какими-то изменениями болотного мира, порой замирал, прислушиваясь к шорохам, оглядывался по сторонам и принюхивался, шумно втягивая в себя воздух.

– Ты что-то заметил? – вполголоса спросил у него Кло, в очередной раз натыкаясь на застывшего товарища. – Услышал, увидел, унюхал?

– В том-то и дело, что нет! – отозвался Амур. – С болота пропали всякие звуки. Настораживает.

– Да, точно… – поддержал Кло. – Когда всё замолкает, того и гляди, встретишься с кем-то огромным и страшным. Которое ка-ак выпрыгнет!

– Да нет, всё хуже! – возразил Амур. – Здесь, кажется, и вовсе больше некому звучать, кроме нас. И не видно никаких болотных насекомых. Ни комаров, ни мошек – никого нет. Не могло же их в одночасье испугать болотное чудовище!

– Неужто переловило? – хихикнул Кло.

– И это ещё не всё. Болото не пахнет! Видал ли ты когда-нибудь такое болото, которое бы даже не пахло? – ноздри Амура старательно втягивали воздух, но, кажется, безрезультатно. Запаха не было.

– Ну, это должно быть всем болотам болото! – поддразнил его Кло. – Только давай не будем спешить с выводами. Не будем пока радоваться, ладно? А что как возьмёт да… завоняется?!

– Дурак! – пожал плечами Амур. – Уж лучше бы воняло! А что запаха нет – нехорошо это!

Дрю обернулся к нему с предложением помолчать, но сам задумался. Что же это значит – не пахнущее болото? Это болото, теряющее свои свойства, важные характеристики собственного существования. Ибо что такое есть болото? Болото есть извращение реки. Извращение должно о себе напоминать. Например, запахом…

Размышление о болоте не слишком напоминало самому Дрю недавние вдохновенные полёты мысли, раскрывшие ему суть смерти и посмертия. Мысль едва ползла, цепляясь за кочки и проваливаясь в трясину, откуда её приходилось вновь вылавливать и отжимать перед использованием…

Дрю криво улыбнулся. Во всяком случае, успокоил он себя, мой разум в этом болоте вязнет, а стало быть, сия трясина ещё выполняет ту функцию, к которой предназначена. Но недолго ей осталось: за Порогом Смерти, как ему прекрасно известно, водоёмов не бывает вообще, ибо не жалует воду владеющая Запорожьем Шестая раса. Какими-то неведомыми способами здесь осушаются реки и моря, значит, непременно пропадёт и это болото. И уже начинает пропадать, для начала лишившись запаха. На очереди, быть может, цвет? Станет болотная вода прозрачной, так что дно сквозь неё увидится… А дальше? Дальше болото лишится осязаемости. Вода перестанет быть мокрой на ощупь, превратится в блеклую тень под ногами… Шутки шутками, но так это и произойдёт!

* * *

Камыш у выхода из болота был каким-то особенно крохким и слабо шелестел. Что особенного шелеста при своём выходе на твёрдую почву банда Дрю не создавала, это было бы на руку в случае, если бы понадобилось напасть на врага, стерегущего выход – но такового не было. А вот крохкость камыша с головой выдавала каждого, кто сквозь него продрался. Банда из сорока пяти человек и одного великана оставила после себя такую отчётливую просеку, что не было и малейшей надежды как-то её заровнять. Для любого, кто владел мало-мальски развитыми навыками следопыта, образовавшаяся дыра в стене камыша стала бы ясным указанием: здесь базимежская банда покинула свои болота.

– Может, понаделать таких проходов западнее и восточнее? – с сомнением в голосе предложил Амур.

– Не стоит! – решил Дрю. – Этим мы только привлечём лишнее внимание.

Стоя на твёрдой почве, мёртвые бандиты с интересом озирались по сторонам, должно быть, прекрасно понимая, где оказались. Вышли они из болота в том самом историческом месте между деревнями Мнил и Клёц, где на Дрю из Дрона снизошло вдохновение. Вот так же, как они сейчас, в тот памятный день он вышел из болота (только камыши были не такими ломкими) и увидел непонятные столбики, торчащие из-под снега. Подойдя же к этим столбикам, признал в них мёртвых крестьян из деревни Клёц – и тотчас идея обманной сути посмертия, предлагаемого людям Шестой расой, властно постучалась к нему в разум.

– Где же скульптура? – спросил Кло.

О скульптуре в банде Дрю тоже знал каждый. Обнаружив в здешних мёртвых крестьянах податливый пластичный материал, прозревший посланник Смерти выстроил из них «живую скульптуру». И называлась она «Пляска Смерти». И Пендрис, который к тому времени уже присоединился к Дрю (а до этого он за ним гонялся во главе отряда конных арбалетчиков), так вот, Пендрис в установлении скульптуры посланнику помогал. И мёртвые крестьяне, выставленные в выразительные позы, «заплясали», словно живые. Хороши мёртвые в танце! Очень ловко и послушно они пляшут!

– Во-он она, скульптура! – улыбнулся Пендрис, указывая рукой за спину Кло. – Только её ветром всю поваляло. Восстановить, что ли? – последний вопрос был обращён к Дрю.

– Не имеет смысла! – отозвался тот. – Скульптуру мы выстроим новую. Из другого материала и в другом месте. Здесь же – не будем оставлять дополнительного свидетельства, что рядом с замком Ома побывали именно мы.

Участники банды с уважением приблизились к остаткам скульптуры. Мёртвые крестьяне, чьё посмертие было сродни посмертию самих бандитов, лежали на зелёной траве, местами утопленные в землю, продолжая находиться в причудливых танцевальных позах. По специфическим позам можно было угадать, предствителем какой гильдии или социального слоя выступал в пляске тот или иной крестьянин. Здесь были «самоуверенные некроманты», «жадные ростовщики», «хитрые бальзамировщики», «подлые арбалетчики», «угодливые слуги», «глупые шуты»… Даже и без воздвижения этих скульптурных образов вертикально на прежнем месте спутникам Дрю, присоединившимся к нему уже в Базимеже, было на что посмотреть.

Великан Ом, широко улыбаясь, поведал о своей догадке, что скульптуру повалило именно ветром, а ветер был очень сильным именно тогда, когда перемещалась чёрная стена Порога Смерти. Его – как великана и хозяина здешних мест – вежливо выслушали.

Судя по тому, что на выходе из болота банду Дрю никто не ждал, в Мниле и Клёце её также не ожидало никаких неприятных сюрпризов, но всё же атаман Дрю предпочёл выслать разведку.

Семеро под руководством Пендриса направились в деревню Клёц. В случае, если деревня пуста, им предстояло добыть в крестьянских сараях лопаты на всю мёртвую ватагу.

Кло, Амур, Ом и ещё восьмеро участников банды отправились к замку Мнил – убедиться, что тот всё ещё никем не занят. Великан по общему решению, топал чуть сзади, чтобы не демаскировать остальных разведчиков, но обеспечить им поддержку своими кулаками, если придётся.

Разведка Пендриса увенчалась успехом. Деревня Клёц была всё так же пустынна. Даже одичавших собак, которые здесь попадались зимой, теперь не было. Крестьянские сараи также оправдали возложенное на них доверие: никто не позарился на хранившиеся там лопаты.

Особой удачей, которой Пендрис мог гордится, стала найденная в сарае у дома деревенского старосты детская великанская лопаточка, принадлежавшая некогда то ли самому Ому, то ли его старшему братцу Фему. Более полугода назад, обворовывая господский замок, крестьяне Клёца, (те самые, превратившиеся затем в скульптурную композицию на лугу у болота), прихватили эту лопаточку заодно с более ценными вещами – ведь они выносили всё подчистую. Те же воры, которые переправляли краденные великанские вещи дальше, подходили к своему делу более избирательно. Вот лопатка и завалялась – а ведь если делать подкоп под огромную чёрную стену, без посильной помощи великана никак не обойдёшься, простые же человеческие лопаты никак не могут быть приспособлены под здоровенные ручищи Ома.

Возвращались к Дрю с победой: семеро помощников Пендриса несли полсотни найденных лопат, сам Пендрис сгибался под тяжестью великанской лопаточки. И ведь довольно быстро провернулись: разведка, посланная к замку Мнил, ещё назад не приходила.

* * *

Участие великана в разведывательном походе к его родному замку с самого начала было сомнительным. Просто Ому хотелось поскорее попасть в родные стены, и игнорировать его мнение Дрю посчитал неучтивым. Даже добродушного великана лучше попусту не обижать, это без труда поймёт всякий, кто зачем-либо нуждается в великанском содействии. Уже тогда, когда Дрю инструктировал Ома, скорость восприятия последним его указаний была, мягко говоря, низкой.

– Да, чуть сзади… Да, основательно сзади… Дык понятно… Да, помогу, если что… Да, кулаками… – медленно кивал великан, и у Дрю возникало впечатление, что скорость кивков Ома значительно превышает скорость понимания им сказанного. Понадеявшись на то, что инструкции в дороге догонят небыстрый великанский ум, Дрю нехотя позволил разведывательной группе отправляться.

А лучше бы не торопился. Ведь Ому, по условиям предложенной задачи, предстояло идти отдельно от своих более понятливых товарищей, и некому было его дополнительно инструктировать в ходе её решения.

Дорога к замку Мнил состояла из перемежающихся участков луга и смешанного леса и благоприятствовала разведчикам в их намерении добраться не замеченными возможным неприятелем до самых замковых стен.

Неожиданности начались с того, что мёртвая тишина, к которой все привыкли на болоте, была в одночасье грубо нарушена. Кло и Амур с товарищами услышали за своей спиной оглушительный треск. Обернувшись, они увидели, что это добрый Ом зачем-то ломает попадающиеся по дороге деревья. Он методично, причём с небывалым для себя остервенением крушил молодые дубки и сосны, и не один, не два ствола разнёс в щепы. Что с великаном?

С бледным от сдерживаемого гнева лицом Амур кинулся к Ому, чтобы спросить:

– Ты что творишь?

– Дубину себе выламываю! – пояснил Ом.

– Зачем?

– А драться голыми руками я не согласный.

Амур что-то уже начал понимать. Вон оно что: до великана дошло, что на его кулаки в случае чего возлагаются некоторые надежды!

– Перестань, Ом!

– И не подумаю! – заупрямился великан. И снова принялся выламывать близко к корню ствол молодого, но преизрядных размеров дубка. Ом-то старался действовать аккуратно, но дубок вдруг – тресь! – и развалился на несколько частей! Великан аж зарычал от досады.

– Зачем тебе столько деревьев, Ом? – пытался далее его урезонивать Амур, – вон сколько уже погубил!

– Не приставай, это вообще мои деревья; что хочу, то и сделаю! – надулся Ом. По-своему он был прав: выломанные им деревья действительно росли в его собственных владениях. Свидетелем тому был сам замок Мнил на холме, находящийся отсюда уже в пределах видимости.

– Ну, добро бы, один дуб сломал на дубину, а тут – с десяток уже! И грохот такой, что если в замке кто-то есть, мы от него больше не уйдём!

– Так мне ж нормальная дубина нужна, а не что попало! – обиженно отвечал великан. – А эти все стволы почему-то не годятся… – тут Ому наконец-то удалось выломать приличного вида и размера дубину; он её бережно очистил от веточек и, примеряясь, легонько стукнул по земле. Дубина – пополам, а великан снова зарычал в великой досаде.

– Но сосны-то, сосны зачем? – перешёл на частности Амур, рассматривая пеньки, оставленные Омом. – Из сосны же вовек не выйдет путной дубины!

– Я это знаю; я не совсем глупый, – грустно произнёс великан. Но почему-то из сосен дубины выходят крепче. Сам удивляюсь, но это так! Вон погляди… – и Ом шагнул к сосне, едва ли не последней в уничтоженном им смешанном леске (в котором прежде разведчикам было бы так удобно прятаться).

Амур понял, что без поддержки Кло и остальных товарищей ему, к сожалению, упрямого великана не переубедить. С известным стыдом перед товарищами, идущими впереди, он оглянулся на них – и обнаружил новую для себя картину. Судя по происходящему, хихикать над поруганием авторитета Амура товарищам было уже некогда: их как раз окружило с полсотни стражников в чёрных латах, сопровождаемых четырьмя конными рыцарями в чёрных же плащах Ордена посланников Смерти.

Неприятель показался с двух сторон из-за холма, на котором стоял замок Мнил. По всему судя, несчастливых разведчиков заметили дозорные из замка, где засел карательный отряд. Заметили, не иначе как привлечённые треском ломаемых деревьев.

– Ом, ты видишь, что ты наделал? – воскликнул Амур, дёргая его за штанину и указывая на происходящее. Но великан не был склонен отвлекаться от дела, которое начал. Наконец-то ему удалась сосновая дубина! И пусть Амур подождёт.

Следующая картина, увиденная Амуром после не состоявшегося диалога с Омом, оказалась ещё более удручающей. Кло, петляя между деревьями, бежал по лугу, преследуемый добрым десятком пеших стражников в чёрных латах и четырьмя конными рыцарями. А остальные восемь участников их разведывательного отряда валялись, обездвиженные и прижатые к земле ещё одной кучей стражников. Причём двое из этих восьми, кажется, были обездвижены навеки – эти лежали тихо, никем не связанные, и никто их уже не сторожил.

– Я побегу предупредить Дрю и остальных! – Амур посчитал нужным прокомментировать для Ома свои действия, и тут же исчез, вырвавшись из тягучего времени диалога с великаном. Тот же, вполне удовлетворённый получившейся дубиной, заметил, наконец, происходящее с его отрядом.

Кло всё ещё бегал вокруг чахлых луговых деревьев, и против пеших тяжело вооружённых стражников у него были бы реальные шансы уйти, но конные посланники Смерти, лениво скакавшие следом, делали его сопротивление по большому счёту бессмысленным.

С дубиной наперевес Ом выскочил из порушенного им леска и понёсся на выручку Кло. Сразу десятка полтора стражников бросилось на него со всех сторон. Тут довольный собой великан размахнулся дубиной и двое не успевших увернуться карателей улетели довольно далеко по замысловатым траекториям. Правда, и дубина, на которую Ом возлагал столь большие надежды, от этого единственного удара сломалась. Отшвырнув её обломки, великан стал действовать кулаками. Но и тут долгой битвы не получилось.

Завершив поимку Кло, и предоставив его связывать подоспевшим стражникам, четверо посланников Смерти поскакали на Ома. Действовали они слаженно, будто всю жизнь тренировались великанов ловить. Двое из всадников совершили отвлекающий манёвр, без потерь увернувшись от великанских ручищ, а остальные двое тем временем развернули крепкую грубую сеть, в добавок, видимо заговорённую некромантами, и накинули её на Ома.

Подоспевшие стражники, повиснув на краях сети, прижали великана к земле и, когда он в ней основательно запутался, туго его запеленали.

Тем сопротивление и закончилось.

Глава 3. Играем в словеса

Удручающий вид города Цанц, представший очам Гны, Флютрю и тех семнадцати мёртвых бандитов, которые решились пойти с ними, не дал им как следует обрадоваться тому обстоятельству, что на выходе из болота их никто не ждал. В изумлении глядели они из-за поросшего кустарником холма, послужившего удобным укрытием, на три пролома, зияющие в городских стенах, на обугленные строения, заметные сквозь проломы… Что здесь произошло?

Совсем недавно наземная часть Цанца изрядно пострадала – когда занявшие город карлики из Отшибины устроили геноцид прежнему городскому населению. Тогда взорвалась Пороховая башня, разрушив самоё себя и Мертвецкий приказ поблизости, а ещё был сожжён трактир Блюма Ларколла «Живые и мёртвые». Но, кажется, из деревянных построек наземной части Цанца были сожжены далеко не все, да и стены находились в относительной целостности.

Ожидая встретить хорошо укреплённый город, Гны и Флютрю несколько растерялись при виде современной его разрухи: попробуй пойми, на руку ли она им? Вызывала недоумение и форма проломов: будто три огромных чугунных шара вкатились в каменные стены на такой скорости, что верхняя часть стен даже не пострадала. Кто бы мог вызвать такие разрушения? Не страшней ли он той прямой власти Шестой расы, об установлении которой рассказывал прилетевший на воздушном замке Бларп Эйуой? Или он и есть эта самая прямая власть, представшая в новом обличии? Если да, то кого эта власть выбивала из города?

– Думается мне, в Цанц теперь попасть будет гораздо легче, – сказал Флютрю, освобождая свою некромантскую мантию от колючего куста, в котором она запуталась, – город уж более не выглядит неприступным.

– Но, как бы не выглядел Цанц, увидеть его и войти внутрь – не одно и то же! – заметил Гны. – К тому же в неприступные города войти без спросу подчас легче: там стража ленивая.

Флютрю подумал и согласился: и правда, если кто-то охраняет эти чудовищные проломы, то ему поневоле приходится быть очень внимательным. Гны тоже помолчал, после чего мягко, но без намёка на интерес к чужому мнению выдал своё решение о дальнейших действиях:

– Мы вдвоём с вами, Флютрю, отправимся в разведку. Здесь задача – только для некромантов, больше никто нам не нужен. Остальные будут нас ждать здесь, в укрытии за холмом… Ах да, надо же назначить среди них старшего! – тут Гны обернулся к остальным семнадцати спутникам, устроившимся на почтительном расстоянии чуть ниже по склону холма. Те потупились под пронзительным взглядом бывшего некромейстера Цанца, а Гны почти наугад ткнул в одного из них своим холёным мёртвым пальцем:

– Как вас зовут, юноша?

– Рэн из Мэрта! – ответствовал тот.

– Итак, Рэн из Мэрта, вы остаётесь за старшего. Из-под прикрытия холма не выходить. Ожидать нашего с Флютрю возвращения. Если же через три дня не вернёмся… – тут Гны улыбнулся и задумался.

Флютрю, Рэн из Мэрта и остальные участники их отряда терпеливо ждали, пока некромейстер улыбался остроумному ходу своих мыслей. Вернувшись же в суетный мир, Гны сказал просто и доходчиво:

– Если уж мы через три дня не вернёмся, то драпайте отсюда куда подальше и пытайте счастья в другом месте! Понятно?

Все закивали, ясно понимая, что некромейстер представляет в их отряде основную силу, с потерей которой им вряд ли что-то светит в деле возвращения в мир живых из-за Порога Смерти.

– Пойдём, Флютрю! – бросил Гны и первым стал спускаться с холма в направлении города. Младший некромант последовал за ним, несколько озадаченный своей, прямо скажем, непосвящённостью в детали плана проникновения в город. Пока Флютрю терялся в догадках, что же от него потребуется, город Цанц явил взорам подходящих некромантов свою стражу, довольно густо столпившуюся за проломами и ощетинившуюся алебардами.

– Поглядите! – воскликнул Флютрю. Гны с показным безразличием кивнул, показывая, что и он заметил всё необходимое, но не видит оснований для волнения. Они продолжали подходить к стенам Цанца спокойным размеренным шагом, и вскоре могли хорошо рассмотреть поджидающих мертвецов с алебардами (ну, и себя им показать, ясное дело).

Проломы тщательно охранялись стражниками в чёрных латах с золотым «оком Смерти» на груди. Эта форма, как помнил Гны, принадлежала карательным отрядам Шестой расы, которые с каждым перемещением Порога Смерти на восток направлялись в отгороженные чёрной стеной территории для уничтожения враждебно настроенных людей и сообществ, а также для искоренения всех форм жизни.

– Как только я начну жестикулировать правой рукой, кашляйте! – сказал Гны своему спутнику, теряющемуся от непонимания рождающегося на ходу плана действий.

– Как кашлять? – спросил Флютрю.

– Попробуйте! – предложил Гны и взмахнул рукой.

– Кхе… – произнёс Флютрю.

– Можно погромче, порезче и поестественнее, – посоветовал некромейстер, – а впрочем – годится!

Когда они подошли к ближайшему пролому на расстояние, с которого их можно было бы при желании расстрелять из арбалета, им навстречу вышло двое стражников, один из которых, судя по знаку на шлеме, был в чине десятника.

– Кто таковы? – спросил десятник довольно грубо и недружелюбно. Его спутник оглядел некромантов с явно выраженным подозрением.

Гны остановился и поспешил ответить, причём говорил он довольно долго, слегка помогая себе жестикуляцией. Все жесты он, впрочем, исполнял исключительно левой рукой. Флютрю, державшийся чуть сзади, следил за некромейстером боковым зрением, ожидая, когда же в ход пойдёт правая рука, чтобы вовремя вступить с кашлем.

– Мы, как изволите видеть, простые странствующие некроманты, которых застало врасплох перемещение славного нашего Порога Смерти… – разливался соловьём Гны, прижимая к сердцу левую руку. – Мы с учеником занимались созерцательными практиками Смерти на здешних болотах, – широкий взмах левой руки указал за спину Гны, – когда шквальный ветер возвестил о желанном светопреставлении…

– Молчать! – рявкнул десятник, уловив в тоне Гны иронию. – Сейчас кое-кто будет уничтожен, если быстро не назовёт своих имён!

Некромейстер от этой неожиданной угрозы всплеснул правой рукой, и Флютрю закашлялся. Оба стражника с недоумением воззрились на это диво: мертвецы вообще-то не кашляют. Никакая зараза не выживает в их набальзамированных дыхательных путях. Пока внимание слушателей переключилось на его спутника, Гны продолжил свою пространную речь:

– И мы, конечно не требуем к себе от вас особого отношения, и, разумеется, не преминём сейчас же назвать свои имена!

Вот что любопытно: некоторые слова в этой последней фразе Гны произнёс весьма жёстким повелительным тоном. Заслышав такой неподобающий ситуации тон от подозреваемого в неблагонадёжности странствующего некроманта, стражники собрались было его перебить, но Гны поклонился, прижав к сердцу правую руку, а послушный Флютрю аж сложился пополам в приступе кашля. В результате этого отвлекающего манёвра стражники потеряли ориентацию в происходящем и зачем-то назвали свои имена, да ещё должности:

– Риг из Герла, десятник Цанцкого карательного отряда.

– Омфал из Шкмо, стражник.

Разогнувшийся от мнимого приступа кашля Флютрю боялся, что стражники не просто перебьют словесный поток Гны, но сейчас их обоих прибьют, причём навеки… А случившегося он никак не ожидал. Ай да некромейстер!

– Получилось, Флютрю! – с весёлой простотой сообщил ему Гны. – Вы неподражаемо кашляли!

Риг и Омфал стояли перед ними, как истуканы, смотрели прямо перед собой и, кажется, ждали указаний. И указания последовали.

– Риг из Герла, Омфал из Шкмо, я приказываю вам отныне служить мне! – объявил Гны особым тоном.

– Слушаемся! – хором ответствовали стражники.

– Вот и отлично! Омфал, вы теперь вернётесь на своё место у пролома. Всем, кто будет спрашивать, отвечайте, что разговора нашего не расслышали!

– Будет сделано! – отрапортовал стражник и, развернувшись, беспечно пошёл к своим.

– Риг из Герла, задержитесь! – продолжал командовать Гны. – Объясните, что произошло в городе в последние дни!

– Да вот что… – мучительно припоминая случившиеся события, произнёс Риг. – Перед тем, как Порогу Смерти подвинуться на восток, город Цанц был отдан мёртвым карликам. Но у них кто-то убил вождя, который единственный имел право занять пост Управителя здешнего воеводства.

– Дальше! – приказал Гны.

– Карлики выбрали нового вождя, но и у того что-то не заладилось. Его выкрала засевшая на болотах банда сектантов, сколоченная бывшим посланником Смерти по имени Дрю из Дрона.

– Дальше! – повторил Гны, ибо Риг вновь замолчал.

– Когда обнаружилось, что дальнейшее пребывание Цанцкого воеводства во власти карликов противоречит уставам некрократии, Владыка Смерти велел выдворить их из Цанца обратно в Отшибину.

– Ещё! – потребовал Гны.

– Многие карлики ушли, но не все. Они ослушались Владыки Смерти и продолжали удерживать город. Приказов не слушали, грабили городские поместья, глумились над храмом Смерти. Чтобы отбить Цанц у этих негодяев, Владыкой были посланы чёрные пауки из Шестой расы.

– И что? – переспросил Флютрю.

– Ничего не вышло! – вздохнул Риг. – Пауки-то наступали снизу в надежде захватить главную – пещерную часть Цанца. А мерзостные карлики умудрились завалить им проход. Подготовились, уроды! Вот тогда-то Мёртвым Престолом и было послано наземное войско – чтобы захватить Цанц с поверхностной части. И с ним – мёртвые сферы.

Пока Риг выдавал ценные сведения, Гны качал головой, порой поддерживал свою голову левой рукой, но правую не подключал, чтобы не заставлять Флютрю совершать те лающие звуки, которыми тот справлялся с задачей намеренного кашля.

– Не слушай, Риг из Герла! – приказал некромейстер, когда история, приключившаяся в Цанце, оказалась более-менее ясна, и обратился к Флютрю:

– Кажется, всё несколько сложнее, чем я думал. Провести в Цанц всю толпу, укрывшуюся за холмом, можно хоть сейчас, но надо ли? Если карлики, которых отсюда выбивали, и впрямь завалили проходы к туннелям, да так, что и чёрные пауки не пробрались… Впрочем, лучше посмотрим сами!

Некромант из Отшибины, преисполненный уважения к искусству власти над людьми, продемонстрированному некромейстером, попытался выразить свои чувства в краткой хвалебной речи.

– О чём вы, Флютрю? – удивился Гны. – Это же простейшие фокусы!

– Но меня этим фокусам не учили…

– Вас учил Гру. А стало быть, учил в основном повиновению.

Тут некромейстер взмахнул правой рукой, чтобы стряхнуть с века пылинку, и Флютрю зашёлся в приступе жестокого кашля.

* * *

Когда совещание с младшим некромантом пришло к логическому завершению (ибо Флютрю быстро принял всё сказанное к сведению и ещё быстрее согласился), Гны велел Ригу из Герла слышать сказанное далее и потребовал сопровождать их к городской стене, после чего приказать стражникам из своего десятка их впустить в охраняемый пролом.

Проведя их к своему пролому, десятник бодро распорядился:

– Впустить господ некромантов! И впредь их впускать и выпускать по первому требованию. Их документы мною проверены: у них – особые полномочия!

– Будет исполнено! – последовал отзыв.

Десяток стражников, охранявших пролом, отсалютовал Гны и Флютрю алебардами, и некроманты зашли в город.

– Всё-таки Цанц разрушен не весь, – констатировал Гны, озираясь по сторонам. – Отрадно это видеть: я в этом городе провёл более полувека.

Действительно, каменные строения верхней части города практически не пострадали, не считая стены, в один из проломов которой они с Флютрю проникли, и даже, как не странно, сохранилось два-три квартала строений деревянных.

Под стеной валялась изрядная груда трупов мёртвых карликов. О том, что это лежали трупы мертвецов, а не живых, свидетельствовало полное отсутствие пятен крови. Вместо неё тела были измазаны разноцветными бальзамами. Среди всех цветов сильно преобладал оранжевый. Самый дешёвый сорт бальзама, потихоньку завезённый в Отшибину предприимчивыми торговцами из Цанца, имел такой отличительный цвет.

– А теперь, Риг, отведи-ка нас к своему начальнику, – обратился Гны к провожатому.

– К сотнику? – переспросил тот.

– Да, к нему.

– Исполняю! – и десятник повёл их в караульное помещение на верхнем уровне высокой городской стены, откуда на них уже глядел – и с немалым подозрением – бывалый мертвец в чёрных офицерских латах Карательного войска.

– Справимся? – с сомнением произнёс Флютрю.

– Справимся, – спокойно отвечал Гны, – только кашлять вовремя не забывайте.

– Кого ты ко мне ведёшь, Риг из Герла? – ядовито спросил сотник, как бы случайно кладя руку на эфес полутораручника с толстенным лезвием.

– Это господа некроманты с особыми полномочиями.

– Знаю я господ некромантов с особыми полномочиями! – рявкнул сотник с издевательской интонацией, адресованной как передразниваемому Ригу, так и обоим вновь прибывшим. – Беглый некромейстер Гны, вот кто к нам пожаловал!

Флютрю понял, что всё пропало, но напавший на него приступ кашля не позволил развить мысль в этом направлении. Откашлявшись, он подчинился магии уверенного тона Гны, адресованного сотнику:

– Ваши познания делают вам честь! Поистине надлежит прислушиваться к словам мудрецов, охраняющих стены великого города Цанц! Ни одна лиса в некромантской мантии, будь то даже презреннейший некромант Гны, запятнавший свою честь городского некромейстера позорным бегством, не ускользнёт от вашего бдительного взора!

Колкости в свой адрес Гны произносил с истинным удовольствием. Сотник слушал его внимательно, не перебивал, а пальцы отбивали «марш Смерти» на эфесе меча.

– А теперь отвечайте, как вас зовут, сотник! – продолжал Гны без особенного перехода.

– Элб из Кляма! – неожиданно высоким голоском пискнул тот.

– Пытается сопротивляться! – обернувшись к Флютрю, объяснил Гны.

– Я больше не буду сопротивляться, – повинился сотник прежним своим голосом, довольно низким.

– Ловлю на слове! – улыбнулся Гны. И действительно, он что-то такое же неуловимое, как и слово, поймал левой рукой и запихнул в рукав.

Риг всё ещё стоял рядом, и бывший некромейстер Цанца предпочёл его отпустить обратно на пост у пролома. Охрана города – задача важная. Что, если ещё какому-то супостату вздумается проникнуть в Цанц через вверенный ему проход?

Элб из Кляма с тоской покосился на рукав мантии Гны, но более ничем не выдал своего нежелания сотрудничать.

– Как нам проникнуть в пещерную часть Цанца? – решил выяснить Гны.

– Нужен пароль.

– Как звучит пароль?

– «Некрократия несовершенна».

– Смело сказано! – обернулся некромейстер к Флютрю. – А каков отзыв?

– «Но лучше ничего не придумано».

Этот отзыв, по всей видимости, был нужен лишь затем, чтобы стражники на входе в пещерную часть города не пугались выслушивать пароль.

Значительная часть задачи по проникновению в пещеры Цанца была уже выполнена. Стоя рядом с благожелательным сотником, некроманты с болот получили возможность не спеша осмотреться.

Поглядев со стены на вид разорённого наземного Цанца, Гны вдруг замер. Судя по задумчивому виду и проскальзывающим во взоре моментам растерянности, он сопоставлял нынешнюю картину с той, которую покидал, сбегая от преследования мёртвых карликов, обвинивших его в смерти своего вождя. Что и говорить, разница была разительной. Флютрю и Элб сохраняли молчание, чтобы не мешать его воспоминаниям.

– А кто нынче руководит городом?

– Сейчас у нас военная власть. Цанцем управляет тысяцкий Отт из Дахо, – ответил сотник.

– Вот как? – удивился Гны. – Старая лиса Отт на прежнем месте… – и на немой вопрос Флютрю объяснил:

– Отт из Дахо был тысяцким ещё при Умбриэле Цилиндроне; затем, с приходом к власти карликов, его чуть не сделали темником. Тяжёлые дни охоты карликов на всех людей среднего роста он пересидел в подземной крепости. И вот, гляди ты, вернулся на прежний пост… Чего-то в этом даже я не понимаю!

* * *

– «Некрократия несовершенна», – произнёс Гны с тонкой улыбкой, подойдя к стражникам, стерегущим вход в подземную часть Цанца.

– «Но лучше ничего не придумано!» – серьёзно ответили те.

В дополнение к паролю, правда, стражники потребовали сопроводительные документы, но Гны прибег к давно испытанному средству – игре слов на фоне чудовищного кашля Флютрю.

– К Отту не пойдём! – решительно заявил Гны, когда они проходили в пещерную часть города под стенами подземной крепости. – Что-то мне не хочется его видеть!

А ведь стоило Гны потолколвать с тысяцким, как весь город Цанц оказался бы у нас в управлении, подумалось Флютрю. А впрочем, и незачем нам управление над этим уничтоженным городом, заметил он чуть погодя, спускаясь всё ниже по искорёженным мраморным ступеням центральной лестницы и повсюду наблюдая картины разрухи – на месте уже едва прозреваемого великолепия. Ажурные статуи из тонкого каменного кружева обратились в кучи мусора, от фонтанов веяло смрадом испражнений и разлагающейся плоти (так пахнут лишь убитые заживо, оставленные без погребения). Ни следа не осталось от изящных фасадов роскошных пещерных поместий, когда-то в изобилии выходивших на парадную лестницу города. На стенах кое-где остались трудноизвлекаемые из чёрного камня погнутые обломки золотых светильников.

– Всё, что можно было, украли мёртвые карлики перед уходом в свою Отшибину, – объяснил Гны, – а что нельзя было унести, постарались испортить.

Судя по этой реплике, а также по тому, как Гны в пещерной части Цанца стал особенно молчалив и мрачен, личный счёт бывшего некромейстера к Великому народу Отшибины в этот день вырос на несколько пунктов. Так ли это, или показалось?

В ответ на прямой вопрос Флютрю некромейстер легко признался:

– Да, я действительно считаю, что этого народа не должно быть на свете!

У Флютрю, который много лет провёл бок о бок с карликами в селениях Отшибины, включая столичный Дыбр, эти слова оставили не менее тяжёлое впечатление, чем у Гны – вид разорённого Цанца. Конечно, и ему самому здорово доставалось от этого мелкого варварского народца, считающего себя великим (одни начинающие карлики-некроманты чего стоили!), но не мерить же весь народ одной ростовой меркой…Стараясь быть дипломатичным, Флютрю начал долгую речь, состоящую из извиняющихся поучений. Мол, за ту кучку карликов, которые засели в Цанце, не желая его отдавать в ответ на требования, исходящие от Мёртвого Престола, весь Великий народ отвечать не должен, а незаконные узурпаторы бывают во всяком народе…

В какой-то момент Гны его прервал:

– Вы что-то путаете, Флютрю. Кто, по-вашему, разорил город и разграбил всё это пещерное великолепие? Неужели – пара сотен карликов, тела которых мы видели наверху? Нет же, им и за сто лет не управиться. Те, кто разграбил Цанц, прихватили награбленное с собой. Могли ли это сделать те, кого погибель застигла в городе?

– Нет, туда ничего не возьмёшь, – признал Флютрю. – Да и незачем им было грабить город, в котором они собирались остаться. Но неужели же…

– Разумеется, весь грабёж и разрушения – на совести огромной мёртвой армии, приведённой сюда Занз-Ундикравном, той самой армии, которая послушно отошла отсюда к себе в Отшибину и там со столь же завидным послушанием готовится к нападению на Карамц. Ценой послушания стало убранство нашего города, одного из красивейших пещерных городов здешнего мирового яруса.

– Но эта армия – не весь народ… – возразил Флютрю.

– Не весь. Но – большая его часть! – безжалостно изрёк Гны некрасивую истину. Отчего же Флютрю показалось так больно её слышать? Или дело в ученичестве у Гру, всячески превозносившего Великий народ, или всё-таки Гны где-то ошибается?

Спускаясь в нижние ярусы пещерного Цанца по обезображенной центральной лестнице, некроманты встречались со всё более удручающей картиной. Ступенек уже не было видно под плотным слоем обломков камня, прилетевших откуда-то сверху. Сами путники, шагая по неровным камням, то и дело вызывали камнепады и оползни. Один из таких оползней чуть не увлёк за собой Флютрю, но Гны его вовремя подхватил под руки.

– Каменная плита, которая под вами поехала, прежде украшала храм Смерти! – с горечью заметил некромейстер. – Как видите, она весьма не на месте.

Всего храма Смерти, как могли заметить некроманты добрых семь-восемь уровней назад, на месте не было. Золотое убранство, включая выпуклый Глаз Смерти, карлики прикарманили, а камни разбили, чтобы акт надругательства над некрократической святыней не бросался в глаза. Иной причины для сноса этого храма у Великого народа, всю свою историю мечтавшего о посмертии, как будто быть не могло…

Спуск становился всё более крутым и опасным, Гны и Флютрю двигались уже не столько по осыпи, сколько вместе с ней, и вот, наконец, они уткнулись в тупик: дальнейший путь вниз был перегорожен огромными глыбами, основательно засыпанными камнями поменьше.

– А ведь мы даже не добрались до места, откуда отходили туннели! – заметил Гны. – Под нами целый десяток полностью засыпанных ярусов.

– Что же делать? – спросил Флютрю, поскальзываясь и уворачиваясь от летящего сверху камня.

– Разумеется, выбираться наверх! – вздохнул Гны. – Если сможем.

Глава 4. И прочь ползём устало

Почему-то Чичеро не ожидал, что отряды Дрю из Дрона и некромантов так быстро уйдут. Посланник походил по разрушенному Базимежу и окрестностям, высвечивая факелом следы, и понял, что уместнее всего ему будет разделиться. Будучи сложным мёртво-живым существом, Чичеро был способен на недоступное ни для мёртвых, ни для живых: он мог присутствовать в трёх местах сразу. Три живых карлика из Отшибины – Лимн, Зунг и Дулдокравн – могли вести поиски мёртвых людей Дрю в трёх направлениях одновременно. Удобно, Смерть побери!

Карлики выскочили из-под осевшего на землю заговорённого чёрного плаща посланника Смерти, отчего сам Чичеро на время перестал существовать. Конечно, он обитал в каждом из карликов, даже когда они покидали посланничий плащ, но то было скрытое присутствие без возможности влиять на события.

Плащ посланника Смерти изначально принадлежал к волшебным предметам, имевшим такое множество секретов, что и сами посланники порой о многом не догадывались. Например, этому плащу были не страшны прорехи. Сколько ни продырявливали его неприятельские клинки, либо едкие вещества, а плащ Чичеро всегда вскоре затягивался. Правда, на месте прорех оставались швы, порой весьма некрасивые, но главное – никто не мог разглядеть таящегося под плащом. Немаловажное обстоятельство для мертвеца, приводимого в движение живыми карликами.

В своё время Флютрю, который, собственно, и провёл некромантский ритуал, восстановивший посмертие Чичеро на новой, карличьей, основе, много чего ему порассказывал о принципах его современного существования. Ночное сидение у костра Дрю предрасполагало к философическим беседам о жизни, Смерти да посмертии, хранение же профессиональных некромантских секретов после всего, случившегося в Отшибине, утратило для Флютрю свою актуальность.

Так вот, оказывается, именно на чёрный плащ посланника Смерти, и без того имевший неотчуждаемые волшебные свойства, наложил отшибинский некромант дополнительные заклятия, позволившие Чичеро существовать. Плащ подчинял волю трёх карликов, попадавших в его зону действия, воле живущего в них посланника Смерти – и это главное. Далее, плащ облегчал Лимну, Зунгу и Дулдокравну акробатические манипуляции с мёртвыми частями тела Чичеро, прежде всего конечностями: он делал их почти невесомыми и удобными в применении.

Аналогичные заклятия Флютрю тогда же наложил и на полого внутри крылатого коня посланника, где запросто могли скрываться от постороннего взора один или два живых карлика, но тот конь вышел весьма несовершенным – портился в дороге, вплоть до того, что отлетала нога. Коня Чичеро пришлось оставить на берегу возле Цанца, когда он впервые шёл по болотной тропе к кострам банды Дрю в руинах Базимежа. Забрал ли того коня провожавший посланника карлик Дранг, или утянул кто-то посторонний, Чичеро уже не волновало – довольно он с ним намучился. А вот плащ – совсем другое дело!

Выскочив из-под чёрного плаща, карлики убедились, что учли они далеко не всё. Факел на них троих был всего один, а как же без него разыскивать следы во тьме? Пришлось Дулдокравну подняться по верёвочной лестнице на воздушный замок и выпросить у Бларпа Эйуоя ещё два факела. Эйуой зашёл в складское помещение в нижней части стены замка и вынес просимое, но при том заметил:

– Надеюсь, вы быстро найдёте своих товарищей, ибо замок наш спешит. На поиски – два часа! Вы хорошо чувствуете время?

Карлики кивнули. Два часа они уж как-нибудь отмерят – и без ночных светил.

Конечно, этого было мало. Но не отказываться же от попыток! Спустившись вниз, Дулдокравн отдал дополнительный факел Лимну, тогда как Зунг уже вовсю исследовал следы, обнаружившиеся в южном направлении. Дулдокравн и Лимн также разбрелись вокруг базимежских развалин, хотя направление, в котором ушёл Зунг, было наиболее вероятным. Час проплутав вокруг Базимежа, не слишком хороший следопыт Дулдокравн предпочёл вернуться к тому месту, над которым завис замок, ибо не нашёл решительно ничего, что послужило бы намёком на верный след, а кроме того опасался заблудиться в ночи. Он надеялся, что прирождённые разведчики Лимн и Зунг уж точно справятся с задачей.

И правда, Лимн и Зунг набрели на подлинные следы, но более ничего не успели. Они вернулись впритык к отлёту замка и поделились достигнутым. Как оказалось, южный след, придирчиво рассмотренный Зунгом, предназначался для отвода глаз. На самом деле часть банды ушла по тропе на Цанц (можно было предполагать, что эту часть вели Гны и Флютрю), другая же через подтопленный подземный ход вышла на тропу, ведущую к Мнилу (судя по всему, с этой, большей частью своих сторонников отправился сам Дрю).

– Но зачем отряду Дрю идти на северо-запад, если он планировал подкоп под стену Порога Смерти, лежащую на востоке? – удивился Дулдокравн.

– Лопаты для подкопа! – догадался Лимн, который и вёл изыскания в направлении тропы на Мнил. Зунг и Дулдокравн закивали.

Разворачивая чёрный плащ, перед тем как вместе с товарищами сложиться в Чичеро, Зунг заметил:

– Всё было бесполезно с самого начала! Что до Цанца, что до Мнила – идти около суток. Как бы мы их догнали за отведенные два часа? Хороша была идея мёртвой разведки, да видать не судьба. А жаль…

Чичеро, сложившись из карликов, затушил факелы и полез по верёвочной лестнице к воздушному замку, продолжая обдумывать мысль Зунга. С мнением последнего о бесполезности дальнейших усилий он бы, пожалуй, не согласился. Пусть не удалось переговорить с Дрю сейчас, но ведь может получиться в другой раз. Воздушные замки ещё не раз прилетят с разведывательной миссией в оказавшееся за Порогом Смерти многострадальное Цанцкое воеводство. Если Дрю не охладел к идее подкопа, то найти его с воздуха будет нетрудно: достаточно пролететь вдоль чёрной стены недельку спустя.

Выбравшись из люка в днище замка, Чичеро ответил на вопросительный взгляд Эйуоя красноречивым пожатием плечей, приведенных в движение верхним карликом Дулдокравном.

Замок развернулся и заскользил по ночной небесной тьме в западную сторону. Наконец-то подобранным Эйуоем живым людям предстояло пересечь Порог Смерти в сторону мира, совместимого с жизнью. Только Чичеро, надеющемуся убедить Дрю заняться разведкой подозрительной ямищи, придётся, быть может, не один раз пересекать Порог Смерти туда и обратно.

* * *

Когда треск ломаемых великаном Омом деревьев привлёк на головы спутников Амура карательный отряд, досадливое отчаяние овладело метателем ножей из Кляма. Он рванулся прочь от гиблой ситуации, первоначально собираясь привести остальной отряд Дрю на выручку попавшимся товарищам, но с каждым шагом благополучный исход предстоящего боя казался ему всё более сомнительным. Чёрные стражники из карательного отряда уже вывели из строя девятерых, включая хитрого лиса Кло, справятся они и с Омом. Сможет ли им противостоять поредевший отряд Дрю? На стороне врага, между прочим, действует четыре конных посланника Смерти. Это против единственного посланника Дрю, оставившего своего коня в конюшне Мнила перед переселением в Базимеж. Да и сами стражники обучены военному делу куда лучше бандитов, долгое время почём зря предававшихся философствованию на болотах.

Обуреваемый этими сомнениями, Амур побежал к основному отряду Дрю не кратчайшим путём, а кружным, забирая к северо-западу. Он понимал, что если даже стражники в чёрных латах не видели его побега, то на след его наткнутся в самом ближайшем времени. Лучше пусть этот след их запутает, чем выведет прямо к Дрю.

Лесок, через который бежал Амур, был ему неизвестен. Местность понижалась, пока не привела беглеца в довольно глубокий овраг с песчаным дном. Овраг вилял и ветвился, представляя собой, по-видимому, русло некогда пересохшей реки. Может быть, той самой, которая ныне заболотила всю местность аж до Базимежа.

Найдя выход из оврага, беглец понял, что слегка заблудился. Было ясно, что отряд Дрю остался уже далеко позади, но вот в какой именно стороне? Амур не вполне понимал, где он сейчас находится: возможно, он отклонился на север от деревни Клёц, а возможно, что и на запад. Овраг так петлял…

Амур остановился и задумался. Как бы это так вернуться, чтобы выйти именно к отряду Дрю, а не к чёрным карателям? Кажется, направление прямо на юг было самым безопасным. В этом направлении он дойдёт до болота, ну а далее по берегу доберётся сперва до Клёца, а там уж и до основной цели. Только бы стражники не взялись прочёсывать местность. Ведь что им стоит наткнуться на так и не предупреждённый им отряд Дрю из Дрона?

Двинувшись на юг, Амур действительно вскоре вышел к болоту. Теперь-то он точно был западнее Клёца и мог бежать к Дрю в более-менее чётко определённом направлении: на восток, мимо Клёца, где люди Пендриса отыскивают в крестьянских сараях необходимые для подкопа лопаты.

Собираясь уже припустить в сторону Клёца, встревоженный Амур вдруг услышал голоса. Неужто стражники? Не могли они так быстро сюда добраться, следуя за ним по пятам. Или это другой карательный отряд? Амур осторожно пошёл на голоса и обнаружил в густых кустах у болота стоянку охотников. Два живых человека о чём-то вполголоса говорили. Лица их были грустными, встревоженными и какими-то осунувшимися. Амур прислушался к разговору, надеясь уловить что-то для себя полезное. Но нет: в услышанном пользы для него было мало. Живые люди жаловались на судьбу, зашвырнувшую их в безжизненные земли за Порогом Смерти. Сетовали, что охотиться им более не на кого. Вот ранее здесь было множество чешуйчатых выдр – ценных животных, чей жир был важным ингредиентом в секретных рецептах приготовления дорогих мертвецких бальзамов.

Отметив для себя место стоянки охотников, Амур бросился дальше. Когда он вбежал в деревню Клёц, та уже пустовала. Судя по отворённым дверцам крестьянских сараев, отряд Пендриса здесь уже побывал и ушёл обратно. Ух и лопат насобирал, наверное…

Отряд Дрю был на своём месте. Все столпились у принесенных людьми Пендриса лопат, среди которых лежала и лопатища для Ома. Каратели из Мнила сюда, слава Смерти, ещё не дошли. На Амура, показавшегося с обратной стороны по отношению к той, откуда его ждали, поглядели с немалым изумлением.

– Что случилось? – спросил Дрю.

Амур наскоро поведал о карателях, засевших в замке Мнил и окрестностях, а также о том, как бездарно их разведывательная группа им попалась.

– Ну что, даём бой? – спросил Пендрис.

Дрю задумался. Те же сомнения, которые посетили Амура, явились и у него. Переспросив у Амура, сколько врагов тот видел у Мнила, Дрю принял решение от боя воздержаться и распорядился увести банду подальше за Клёц.

– И не попробуем отбить наших? – удивился Пендрис, зашвыривая в кусты более не нужную великанскую лопату для Ома.

– Там было четыре посланника Смерти, – медленно произнёс Дрю, – а я ведь тоже посланник Смерти. У меня есть шанс с кем-то из них договориться.

Пендрис понял: Дрю хочет идти один. Он попробовал было возражать, но с решениями посланника Смерти не поспоришь.

– Я покажу, где всё случилось, – предложил Амур. Дрю кивнул, и они вдвоём зашагали к Мнилу, тогда как остальные под руководством Пендриса отправились в сторону Клёца.

Идти пришлось недолго.

– Вот лесок, в котором Ом принялся ломать деревья, – указал Амур на ясно видные последствия великанского дубинотворчества, – а чуть дальше произошло нападение…

– Достаточно, я всё вижу! – прервал его Дрю. – Дальше я иду один.

Примятая трава и пятна мертвецких бальзамов явно свидетельствовали о случившемся здесь побоище, но никого из дравшихся поблизости не виднелось. Должно быть, стражники утащили Ома, Кло и остальных в замок Мнил, где их и заперли. А также унесли погибших – тех, кто окропил траву своими бальзамами.

На подходе к замку Мнил Дрю встретил двоих посланников Смерти, лениво совершающих объезд местности на крылатых конях. Один из посланников показался Дрю знакомым.

– Кайл из Хэрда! – позвал он.

– Дрю из Дрона?! – раздалось в ответ.

Второй, незнакомый Дрю посланник дёрнул было коня в сторону вышедшего на дорогу основателя базимежской банды, но Кайл его остановил:

– Погоди, Кехо! Это пришли ко мне.

– Могу ли я поговорить с тобой наедине? – спросил Дрю.

Кайл из Хэрда кивнул и спешился, отдав поводья своему спутнику. Вместе с Дрю он отошёл на расстояние, с которого Кехо не мог их слышать.

– В чём дело, Дрю? – первым нарушил молчание Кайл, – Не думаю, что с твоей стороны было разумным ко мне подойти! Мне ведь всё известно о твоих художествах на болотах. И ты отрёкся от Владыки Смерти! Такое не прощается…

– Владыка первый от меня отрёкся, Кайл! – заметил Дрю. – Тебе ли об этом не знать? Помнишь нашу встречу в потайной башне в кленовом лесу?

Кайл помнил. И ему было горько от этой памяти.

– Да, тебя как раз расстреляли из арбалетов на въезде в Цанц. Я обещал свою помощь, но, к своему стыду, ничего не смог сделать. Обстоятельства были сильнее. Но чего ты хочешь сейчас?

– Ваш отряд захватил моих людей и удерживает их под замком в замке Мнил, – прямо сказал Дрю. – Я прошу их отпустить.

– Это невозможно! – быстро ответил Кайл.

– Почему?

Кайл из Хэрда не посчитал нужным скрывать:

– Это уже не моё дело. Представители Шестой расы извещены об инциденте и сейчас находятся на подходе. Не в моей власти отпускать пленников, которыми заинтересовались мертвецы Шестой расы.

– Ясно, – сказал Дрю, – не в твоей власти.

Синее лицо Кайла из Хэрда напряглось.

– Ты хочешь меня разозлить, Дрю из Дрона! – жёстко процедил он. – Ты намекаешь, что я вообще ни на что не способен. Но это не так. Я способен отпустить тебя – тебя одного. Я чувствую вину перед тобой, и поэтому я это сделаю, хотя мне грозят неприятности. Но освободить твоих людей – даже не проси. Их ничто не спасёт от гнева Шестой расы. Ведь этот бешеный великан уничтожил двоих наших!

* * *

Нелегко было Гны и Флютрю выбираться по каменной осыпи со дна пещерного города Цанц. Некроманты выбивались из сил и корили себя за самоуверенность. Ну не глупо ли было доходить до самого низа, когда ещё на поверхности их любезно уведомили об этом завале? Что они искали в искорёженных цанцких пещерах? И на что надеялись?

Грозившая их присыпать лавина камней всё неслась и неслась. И остановиться ей было тем труднее, что основу её пути составляла лестница, к тому же с отбитыми ступенями (на горных склонах была бы надежда хоть на какие-то естественные преграды). В какой-то момент Флютрю подумал о том, чтобы спрятаться в одной из боковых ниш, но Гны, читавший в его разуме, как в книге, предупредил:

– Оттуда нет никакого другого хода наверх. Стоит завалить этот проход со стороны центральной лестницы, как уже не вернёшься.

Единственное спасение было в движении вверх по лестнице. Гны и Флютрю его совершали, стараясь не отставать друг от друга и не оставлять напарника позади – ибо под их подошвами движение лавины основательно ускорялось.

Стоит ли говорить, что не только в нижних этажах Цанца, но даже и у начала разбитой парадной лестницы некромантам не встретилось ни одного прохожего. Теперь они были вдвоём против огромной каменной лавины. И на лавину даже ловкач Гны не был способен воздействовать убедительным словом. Вот вам яркий пример ограниченности возможностей некроманта: иной раз его могут спасти только ноги!

– Всё страшное однажды заканчивается, порой навсегда, но чаще – до следующего случая, – произрёк Флютрю, когда они миновали опасный участок лестницы и, обессиленные бегом по совершающим встречное движение каменным глыбам, уселись на её обезображенные ступени.

Шум лавины там, внизу, постепенно смолк. Камни остановились – до следующего случая. Ясное дело, ведь нынешнюю лавину вызвали сами не в меру любопытные некроманты. Очень им надо было убедиться, что карлики хорошо завалили проход!

– Уходя, карлики громили подземные поместья, – изложил Гны свою версию сложившегося здесь положения, – а всякий из их владельцев, кто надеялся отсидеться внутри, либо сохранить свои богатства, непременно запечатал ворота магической печатью.

– Кажется, так и было, – согласился Флютрю.

– Но владельцы не подумали, что кто-то решится отламывать от их пещерных поместий целые фасады. Чтобы догадаться это сделать, надо быть поистине ограниченными упрямыми карликами, и присутствовать здесь в огромных количествах. И ещё надо не уважать красоту…

– Я пару раз бывал в пещерной части Цанца, и помню здешние изящные фасады, – вставил Флютрю, оглядываясь на зияющие в стенах бесформенные чёрные дыры.

– Последний раз вы видели эти фасады у себя под ногами, и хорошо, что не на голове! – ухмыльнулся Гны.

– Точно, – вздохнул Флютрю.

– А самые богатые поместья Цанца выходили сюда, на парадную лестницу. Именно по ней и спускали карлики все каменные обломки. Ох и весело им, наверное, было, когда эти камни катились вниз! Вот и думается мне, когда гляжу на сотворённое отшибинскими вандалами: неужели же имеет право далее существовать этот подлый жадный народец?

Что тут скажешь? Похоже, Гны прав: где-где, а в Цанце Великий народ показал себя во всей своей неприглядной красе. Вся здешняя красота растоптана, все изящные фасады лежат ныне грудой камней внизу. Зачем? Лишь затем, чтобы город Цанц, который мёртвые хозяева из Шестой расы забирали обратно у карликов, не достался более никому.

– Ладно, пойдём! – бросил Гны, поднимаясь на ноги, – Боюсь, что если посижу на этих ступенях далее, то вновь проникнусь тёплыми чувствами к Шестой расе – которая рано или поздно отомстит карликам за бесчинства в основанном ею городе.

– Думаете, отомстит? – переспросил Флютрю, шагая ему вслед.

– Не сомневаюсь, – обернулся некромейстер. – Но сначала эта предусмотрительная раса позволит карликам исполнить её планы. Ведь должны же они для неё завоевать Карамц, Уземф и Эузу!

Пещерную часть Цанца некроманты покидали быстрым шагом. Охрана их встретила, как дорогих гостей из высшего начальства – отсалютовала алебардами с таким рвением, что любо-дорого было посмотреть. Выйдя на дневной свет, сильно зажмурились: пещерный-то город ныне освещался из рук вон плохо – одними только потолочными магическими светильниками в золотых плафонах, до которых низкорослые представители Великого народа имели немного шансов добраться.

Чтобы провести их к выходу из города, к остановимшимся было Гны и Флютрю подбежал прирученный ими сотник Элб из Кляма. Хотя некромейстер думал уйти из Цанца через тот же пролом в стене, через который они сюда проникли, инициатива сотника вывести их через центральные Мертвецкие ворота пришлась ему по душе. В самом деле, чем больше стражников увидят их в компании сотника, тем меньше подозрений они с Флютрю вызовут в дальнейшем – если когда-нибудь ещё вздумается им вернуться в сей обезображенный город.

Выйдя из Мертвецких ворот, Гны и Флютрю с демонстративной теплотой простились с Элбом из Кляма и напоказ – специально для наблюдающих за ними привратников и стражи на городских стенах – двинулись от Цанца по дороге, ведущей к Большой тропе мёртвых. Но долго они так не прошли. Гны тихо выругался и резко потянул Флютрю прочь с дороги. Пригибаясь, они нырнули в невысокие кусты, от которых перебежками добрались до леска.

– В чём было дело? – спросил младший некромант, когда они отбежали довольно далеко.

– Стражники Шестой расы, – ответил Гны.

– Ну и что? – не понял Флютрю. – Вы же с ними так мило умеете потолковать…

Гны улыбнулся его наивности:

– Нет, Флютрю, вы путаете рядовых человеческих мертвецов, служащих стражниками в карательных отрядах Шестой расы, и стражников, принадлежащих к самой Шестой расе. На первых мои фокусы действуют, ведь они такие же мертвецы, как и мы с вами. Но мне вряд ли когда удастся так просто заговорить нечеловеческое существо.

Вот оно что! Значит, и сама Шестая раса, не дожидаясь, когда Цанцкое воеводство, лишь недавно оказавшееся за Порогом Смерти, станет комфортным для её существования, озаботилась стянуть сюда свои силы. Что-то назревает, что-то замышляется… Точно ли надо мятежным некромантам искать в пещерных городах туннель, дабы убраться за Порог? Может быть, углубляясь в подземные ходы, они уйдут от решения многих загадок, расположенных где-то тут, на поверхности?

– С Шестой расой как раз всё понятно, – заметил Гны. – Её стражники осуществляют инспекцию новых территорий, в которых на местах сидят уже мертвецы из Седьмой расы. – Для подземных мертвецов – минимум неудобств. Они двигаются от Большой тропы мёртвых, что тоже было прогнозируемо. Думаю, что вся эта тропа ныне так и кишит самой разнообразной Шестой тварью.

Кружным путём Гны и Флютрю добрались к тому холму неподалёку от стен Цанца, где они оставили своих спутников – пошедших за ними мертвецов из банды Дрю. Холм был пуст. Это стало ясно уже издали.

– Рэн из Мэрта! – позвал Гны, припомнив имя человека, которого оставил здесь за главного.

Ноль ответа.

Приглядевшись, некроманты обнаружили следы борьбы. Не очень много: по всему видать, не каждый из оставленного здесь отряда оказал сопротивление в момент пленения.

– Их поволокли к Цанцу! – воскликнул Флютрю, наткнувшись на отчётливый след.

– Что ж, этого и следовало ожидать, – вздохнул Гны. – Было у меня предчувствие, что из этого гиблого города мы так просто не уйдём!

Глава 5. Отпала голова

Замок совершал свой ночной полёт, Чичеро стоял на замковой стене и, неловко свесившись вниз, пытался рассмотреть землю. Но равномерная чернота никак не позволяла углядеть даже линии горизонта. Что земля, что небо – всё едино в облачные ночи.

– Ничего не видно? – спросил Эйуой.

– Ничего, – подтвердил посланник.

– Ещё недавно здешние места освещались неплохо. Цанц во тьме так и светился: любо-дорого было по ночам пролетать мимо.

– Что ж теперь не светится? Да и где он?

– Во-он там, – указал Эйуой направление, – да только теперь почти не разглядишь. Несколько маленьких искорок во тьме – вот и всё освещение.

– Что ж так?

– Ну, это, поди, после пожара… – ответил за Бларпа подошедший к ним разведчик Уно.

– Цанц снова горел? – удивился Чичеро.

– Да, денька четыре назад, – Уно был горд, что владел последними новостями.

– То-то мне днём показалось, что строений в Цанце поубавилось, да и стены у него какие-то слегка дырявые, – вспомнил Чичеро, – но я решил, что это тень так легла…

Уно показал всем своим видом, что кладезь валящих с ног новостей в нём ещё не иссяк, и произнёс как бы между прочим:

– В Цанце-то не просто пожар был. Город, небось, штурмовали, да и захватили! А защитников изничтожили. Всех подчистую.

И Чичеро, и Эйуой поглядели на него с удивлением. Видимо, о событиях в Цанце Уно и Бларпу до сих пор не рассказывал. Держал интригу, что ли? Вот странными бывают эти живые люди…

Чичеро хорошо помнил те новости, которые лишь сегодня утром поведал полному составу банды Дрю спустившийся с небес по верёвочной лестнице Бларп Эйуой. Тот говорил, что городом Цанц теперь временно правит лично некромант Гру, принявший свой истинный облик бородавчатого карлика из Шестой расы. И эта версия была очень похожа на правду, ведь вся затея Гру с передачей власти в Цанцком воеводстве введённым в посмертие карликам из Отшибины была похоронена одним метким ударом: отказом Чичеро возвращаться с болот…

Но согласуется ли с той прежней новостью от Эйуоя последняя новость Уно о пожаре и штурме? Кажется, для согласования надо бы знать побольше.

– Кто штурмовал? Кого изничтожили? – первым опомнился Бларп.

– Кто штурмовал, о том у нас в Дроне всяко болтали. Одно ясно – Шестая раса помогла. Вошла в город снизу через туннели, всех покорных наградила, а непокорных поубивала. Глупых мёртвых карликов.

Яснее ли стало? Во всяком случае, не для Чичеро. Посланник Смерти заметил Бларпу и Уно:

– А знаете, что для меня в этой истории всего важнее: с кем же был некромант Гру? С теми, кто защищал Цанц, или с теми, кто штурмовал? – вопрос он адресовал обоим собеседникам сразу в тщетной надежде на хоть какую-нибудь ясность.

– А мне почём знать? – пожал плечами Уно.

И правда, откуда ему было знать? Попробуй выясни из безопасного Дрона хоть что-нибудь о подземном штурме Цанца Шестой расой!

– А я буду знать, – ободрил Чичеро никогда не унывающий Бларп, – когда сам во всём разберусь.

Эйуой принялся разбираться тут же, на месте, и, слушая его вопросы к Уно, посланник проникался невнятными пока сомнениями. Уно поощрялся спрашивающим к передаче фантастических слухов, если не к фантазированию с нуля.

– Выходит, вы и прежде о событиях в Цанце толком ничего не знали, Бларп? – сделал Чичеро убийственный вывод.

– Ну, что-то знали, – возразил Эйуой, – мы же над этими местами летаем чуть ли не каждый день. Но в самом Цанце разведчиков не держим – ведь ещё со времён погромов, учинённых карликами Ундикравна, там не оставалось никого живого. В ту пору и Уно переселился из Цанца в Дрон. Потому и выжил.

Уно закивал:

– Да, страшные вещи творили пришельцы из Отшибины. Карлики, дорвавшиеся до посмертия, это чистые звери. Убегая, я бросил свой домишко в Цанце, и ни на миг не пожалел. Мне ещё повезло – я в Дроне очень неплохо устроился. Сменил серую куртку смотрителя дозорной башни на зелёную блузу лесничего. Хотя чего уж там вспоминать, – махнул он рукой, мигом погрустнев.

И Чичеро была ясна его грусть. Оставленный домишко в Цанце, завидное место в Дроне – с продвижением Порога Смерти на восток всё это потеряло смысл. Опять бедняге Уно придётся устраиваться на новом месте. Ведь он – живой разведчик, обречённый на слежку за мертвецами. А мир вокруг мертвецов рано или поздно становится несовместимым с жизнью. Беднягу Уно, как и всех других бедняг, можно понять. Стало быть, ну и Смерть с ней, с достоверностью собираемой информации…

Чтобы хоть как-то погасить своё раздражение, Чичеро двинулся в обход летучего замка по кольцу его стен. Увидеть что-либо в черноте ночи ему не светило, но это и к лучшему. Сейчас важно, чтобы пейзажи не отвлекали от мыслей. Чичеро вновь думал о несомненных преимуществах мёртвой разведки, способной находиться непосредственно в мёртвом мире. Ведь получалось, что живая разведка, которую проводят подручные Эйуоя, только тем и занимается, что собирает слухи.

В Чичеро говорил прирождённый стратег, обученный военными авторитетами Шестой расы, к тому же опирающийся на тактический опыт выдающихся разведчиков Лимна и Зунга. И этот стратег не без искреннего возмущения требовал полной перестройки всех подходов Эйуоя к разведывательному делу. Ибо при существующем подходе и высокоточные сведения, добытые мёртвой разведкой, рискуют оказаться просто излишним, невостребованным хламом.

Надо потолковать об изменении подходов не только с Эйуоем, но и с его начальниками, понимал Чичеро. Правда, кто таковы начальники Эйуоя, ему пока было неведомо. Подчиняется ли этот необычный искатель костей Вселенной кому-то в верхушке варварской Эузы, или непосредственно драконам? У Чичеро порой складывалось впечатление, что Эйуой и вовсе никому не подчиняется. Сам решает и за себя, и за своих помощников вроде Уно.

Итак, перед Чичеро приоткрывалось два долгих пути: путь поиска мертвецов из банды Дрю, на которых следовало возложить разведывательную миссию, и путь убеждения Бларпа Эйуоя вместе со всем его возможным начальством. А с учётом ветвления путей самой банды Дрю усложнялась и картина задач Чичеро. Теперь-то ему становилось ясно, что не только та часть банды, которая ушла с Дрю в направлении Мнила, но и та, которую некроманты повели в сторону Цанца, будет незаменима для устройства мёртвой разведки. Ибо кому и получить исчерпывающие сведения о современном положении Цанца и событиях недавнего штурма, как не двоим потрясающе разумным некромантам – Гны и Флютрю, которые выйдут к Цанцу на рассвете.

И вновь Чичеро оставалось невесело вздохнуть: что бы не узнали в Цанце два некроманта, передать это знание они не смогут, коль скоро собираются тут же нырнуть в подземные туннели. Нет, так разбрасываться драгоценными возможностями нельзя, понял Чичеро. Необходимо потребовать от Эйуоя, чтобы замок обязательно развернулся! Конечно, сейчас ночь, и группу мертвецов, идущую по болотной тропе вместе с Гны и Флютрю, разглядеть с высоты будет почти невозможно, но если дождаться рассвета, её будет надежда перехватить… В Цанце бы только не обратили внимание на суетливый подлёт к его стенам небесного замка!

Ах, до чего же всё изначально неправильно пошло! Сколько сложностей возникло, когда разделилась банда Дрю! И ведь случилось это оттого, что внезапный спасительный прилёт замка в бандитский Базимеж, не успевший оправиться от шока движения Порога Смерти, внёс такую неразбериху…

Завершая свой круг по стенам летящего замка, Чичеро решительно обратился к Бларпу Эйуою. Однако тот, продолжая о чём-то расспрашивать Уно, от предложения посланника немедленно развернуть замок в сторону Цанца, по сути, лишь вежливо отмахнулся:

– Замок ведут драконы, а их не переубедишь!

* * *

Мертвец Чичеро всегда отличался завидным хладнокровием. Поскольку он не спешил, он делал мало ошибок. Но уже с осени, после памятной стычки с Живым Императором, посланник сделался смешанным мёртво-живым существом, и известная импульсивность в его действиях появилась. Ещё бы, ведь удержать в узде троих горячих отшибинских карликов – тут и мертвецкого хладнокровия не хватит.

После отказа Бларпа всерьёз рассмотреть его просьбу о смене курса замка, Чичеро, и сам пребывая в известном раздражении, еле смог усмирить Лимна, Зунга и Дулдокравна, готовых уже выпрыгнуть наружу и обложить Эйуоя отборнейшей бранью.

Кажется, Бларп хорошо понимал чувства посланника, но не считал себя обязанным ими руководствоваться.

– Все ваши идеи, Чичеро, вы сможете воплотить в следующем же полёте. И посланника Дрю, и некромантов мы обязательно найдём, если только карательные отряды некрократии их не переловят. И хватит об этом! Послушайте лучше, какие изумительные слухи наш Уно принёс с рынка. Повторите самое важное, Уно!

Уно заколебался при ответе, наверное, он вновь удивлялся, вспоминая весьма разноречивые слухи, добежавшие к нему в Дрон неведомыми путями.

– В Дроне об этом много болтали: будто бы глубоко под нами, в подземельях Шестой расы у Владыки Смерти… отпала голова. Вот такой слух.

Судя по реакции Бларпа, этот слух был для него пока что нов. Не его он ожидал услышать, спрашивая Уно о самом важном.

– А как именно отпала голова? Упала, или, может, взлетела? – заинтересовался Эйуой.

– Да всяко болтали – и так, и эдак… Только голову не рубили. Сама отпала.

– Спасибо, Уно, за интересную историю! – саркастически усмехнулся Чичеро и стал спускаться с замковых стен во двор. Высматривать в тёмной ночи было нечего. Слушать, как оказалось, тоже.

Чичеро подошёл к той башне, в которую после драки с наложниками из лесов Кляма были определены его товарищи по Базимежу. Шестеро из них при слабом свете магической свечки коротали ночь за игрой в карты, Клех из Цанца и ещё двое мирно спали в углу.

Стоп, сколько же их было изначально, спутников Чичеро, поднявшихся на борт замка? Тогда их и не пересчитали. Сейчас их девять, но в какой-то момент – в тот самый, когда состоялась драка с изнеженными наложниками с Клямщины – их было точно восемь. Значит, кто-то из них куда-то уходил. Хорошо бы – просто по нужде. А если… Чичеро гнал от себя недобрые мысли, но те возвращались: всё-таки, в банде Дрю люди были всякие. Неужели кто-то шнырял по углам приютившего их замка в поисках каких-то ценных вещиц?

Можно было бы задать прямой вопрос игрокам: кто, дескать, отлучался? Но Чичеро отказался от этой идеи. Если один из них и впрямь что-то украл, то, зная о подозрениях, он сумеет сбросить награбленное. А уж с летящего по небу замка сбросить его можно так далеко, что ни в жизни потом не найдёшь, ни в посмертии. Лучше будет утром спросить у Бларпа, ничего ли не пропало, решил посланник, укладываясь спать в свободном углу.

* * *

Во сне, увиденном Чичеро, разговор между ним, Эйуоем и Уно продолжился. Вот уж точно: попробуй уйти от какой-нибудь глупости наяву, так она потом приснится. В сновидении Чичеро пытался доказывать, что слухам верить нельзя, а Бларп и Уно хором ему возражали, причём первый из них даже подыскивал неопровержимые аргументы.

«Слухов не следует бояться! – говорил Эйуой. – Их просто надо уметь собирать».

«Пожалуй, это так!» – поддакивал Уно.

«И что же надо, чтобы правильно их собирать?» – криво ухмыляясь, «интересовался» Чичеро, которому было и вовсе не интересно.

«Надо просто отличать верные слухи от ложных, вот и всё!» – отвечал Эйуой, и Чичеро поражался простоте и надёжности этой его методики.