Читать онлайн Галактические рейды бесплатно

Байки старого казака

Размышления между рейдами

Не большой домик, крытый по старому обычаю, соломой, слоем в локоть, с аккуратно подрезанными краями, стены с ярко выраженной ручной отделкой, резные ставни и наличники, с высоким резным палисадом. Его построил дед, как только вышел на пенсию. Прошив за время службы половину галактики, и не найдя ничего лучше этого пятачка на древней Земле, решил обосноваться здесь окончательно. За всю жизнь очень редко видел своих детей, теперь радовался маленькому счастью – внуку, который без устали что-то приносил, показывал, рассказывал, и вечное «почему». Ежесекундно миллион вопросов, на которые Казак старательно пытался ответить.

Старик, улыбаясь в бороду, неспешно расчесывал высокую черную папаху, шитая из шкуры горного козла, она передавалась по наследству, как принадлежность к старому казачьему роду. Рядом крутился внук – продолжатель традиций граничного войска.

– Саша, – позвал дед, – накось, примерь.

Мальчишка, лет десяти-двенадцати, благоговейно принял головной убор, с кокардой изображающей векторную стрелу пронзающую галактику, и осторожно одел на голову. Папаха, закрыв пацану глаза, опустилась на самые уши, казак засмеялся.

– Ладно, снимай, рано тебе пока.

– Ну, деда, – начал канючить мальчишка, – я на глисстарпах летать умею, ты же сам говорил, что если оседлаю коня, подаришь папаху.

– Говорил, не отрицаю, – усмехнулся старик, – коня… а не жеребенка.

– Если глисстарп жеребенок, конь тогда кто? – У внука заблестели глаза.

– Драккар, – ответил казак, я сам с него начинал.

Старые названия морских кораблей перешли на космические суда, добавилась лишь пара тройка новых наименований на особо крупные планетоиды. Многие аппараты орбитального исполнения, никогда не входили в атмосферу. Драккары, как и суда викингов из глубокой древности, рассчитывались на небольшие экипажи. Использовались для разведки, связи, и много чего где требовались малые размеры, скорость и маневренность. Зачастую по окончании службы, с них снимали вооружение и передавали в личное пользование.

– Деда, расскажи какую нибудь историю. – Попросил внук.

Дед с самого Сашкиного детства рассказывал ему самые разнообразные истории.

– Хорошо, садись, – подвинулся старик на лавочке, доставая трубку, – значит, дело было так…

Аварийный дрейф

Крейсер дрейфовал. Все иллюминаторы и обзорные экраны были затянуты мраком. Только мигала лампочка аварийного включения системы жизнеобеспечения. В себя, похоже, Александр пришел первым. Он с трудом поднялся и цепляясь за все выступы, которые попадались по пути, стал пробираться к пульту управления. После удара, гравикомпесаторы работали со сбоем, никак не могли установить рекомендуемую силу тяжести в ноль целых, восемь десятых Джи. Сила притяжения плавала от почти невесомости, до, четырех, судя по датчикам. Его, то подбрасывало, до тошноты и звона в ушах, то размазывало по полу от собственного веса, который увеличивался прямо пропорционально нагрузкам. Как это произошло, Санька уже затруднялся, что-либо припомнить. Да был астероид, довольно крупный, но он проходил мимо, на довольно приличном расстоянии. Что-то встретилось на его пути, чего они не видели, и это отбросило его в сторону корабля.

– Саша, – раздался из угла, слабый голос, – Саш, помоги. Александр кинулся в угол, там, под упавшим со стола оборудованием, лежал Димка, с разбитой головой.

– Ты как, встать можешь, – спросил он, разгребая завал.

– Да вроде ничего, побило только сильно, вон, глаз дергается, и заплывать начал. По ходу мы его протаранили, как думаешь?

– Я сам сообразить не могу, хочу до пульта добраться, прокрутить контрольку, может, что и проявится. Ты сам посуди, камень плыл мимо, это какая-то хрень ее на нас пихнула.

– Пихнула, – передразнил Димка, – а ты видел.

– Давай не будем орать, посмотрим, что контролька покажет, потом думать будем.

– А как остальные, – озабоченно спросил Димка, – может помочь надо.

– Чем им поможешь, экстрадок уже автоматом введен, пошли.

Они пробрались через завалы, к главному процессору, подручными приспособлениями вскрыли, впаянный в пол, синхронизатор, который отвечает за дубляж поступающей информации, и вынули из него флэшки блока памяти.

– Где у нас автономный сервер, – поинтересовался Санька. – Там, – неопределенно махнув рукой, ответил Димка. – Тебе все шутки, ты же за оборудование отвечаешь. – Я то, я, только контролька на учете у Стэна, кстати, где он. – Перед ударом, придавило малость, решил сходить к отхожему, ну вот, похоже сходил. – Надо Стэна найти, мне самому интересно, что там.

Они принялись разгребать все то, что попадало при ударе, хорошо хоть основное оборудование было впаяно в пол и стены. Ближе к санблоку мы увидели Стэна, он лежал, упершись головой в угол, руки были зажаты между ног, на нем была навалена куча всякой дребедени и от этой кучки явно попахивало. Хоть капитан и требовал, распихать всю эту хрень по рундукам, но всем хотелось, что бы как дома, все под рукой, а надо или нет, второй вопрос. Теперь все, что было надо или нет, лежало на Стэне. Димон, зажав пальцами нос, потянул Стэна за ногу. Стэн, маленький, щупленький мальчик, тридцати годков от роду, выскользнул из-под завала, как мешок муки. Александр тихонько похлопал его по щекам, но подскочившая в этот момент перегрузка, сыграла злую шутку, голова Стэна от удара метнулась так, что сам Стэн развернулся и тюкнулся в противоположную стену. Стэн застонал, мы его приподняли, и прислонили к стене, придерживая за плечи. Запах стал еще ярче.

– Стэн, ты что, облажался, – заботливо гладя по плечу, спросил Димка.

– Прекрати, типа у тебя похожего не случалось, – одернул его Санька.

– Случалось, но на тренажере.

– Так вот, на тренажере, там максималка, три Джи, а здесь и четверка вываливается.

– Ладно, ладно, не буду больше, – примирился Димка, – Стэн, а Стэн ну очнись же.

Парень разлепил глаза, повел мутным глазом вокруг, попытался сфокусировать внимание на спасателях, причем на каждом в отдельности, на одном, один глаз, на втором – другой. Чувствуя, что эта попытка провальная, по сути, снова прикрыл, но разлепил губы.

– Что со мной, и чем тут воняет, меня тошнит, – пробормотал он, зажимая нос.

Димка сполз по стене, держась за живот и изо всех сил стараясь не заржать. Александр строго посмотрел на Димона, он помахал рукой, другой зажимая рот, и стараясь кивнуть, типа понял. Я повернулся к Стэну, приоткрыв глаз, посветил ему в зрачок, он резко сузился. Похлопав его по плечу, Сашка заставил его встать.

– Раздевайся.

– Что, зачем, – не понял Стэн.

– Раздевайся, – повторил Санька, – надеюсь, в санузле вода бежит, обмоешься, догонишь, мы там.

– Хорошо, – смущенно проговорил Стэн, испепеляя взглядом Димку.

– Давай быстрей, ты нам нужен, – сказал Александр, утягивая за собой Димона.

Пока ждали, разгребли весь центральный уровень, сложили в уголок членов экипажа, что не пришли еще в себя. За время что ковырялись, к ним подключилось еще несколько человек, работа пошла быстрее. Вскоре появился и Стэн, попытался подключиться, но Александр его остановил.

– Ты не знаешь где автономный сервер, – спросил Сашка, подавая ему флэшки. – Да вот он, ты на нем сидишь.

Он пошарил по выступающей, из пола платформе, нажал в одном месте, оттуда выехала маленькая панелька. Пальцем, прощупав положение флэшек, он сунул в щель принесенные, верх платформы откинулся, открывая экран.

Они ковырялись второй час, команда успела навести порядок по всему уровню. Пришли в себя почти все, без сознания были только больные на момент удара. Получив нагоняй от капитана, клятвенно заверили, что такое больше не повторится. И пока капитан лазил по кораблю, пытались понять, что же все-таки, произошло.

– Блин, вот че за нафиг, – возмущался Стэн, – я уже проверил почти все диапазоны, вот смотри, траектория движения астероида, вот он отскакивает как мячик, но от чего. Я пробил все спектры излучений, там нет ничего, понимаете, ни-че-го, пусто.

– А ты попробуй исходить от невозможного, – посоветовал Александр, – может, что и увидим.

– Попробую, но в таком случае мне нужен дополнительный сигнал извне.

– Зачем, – не понял Саша.

– Чтобы сопоставить данную точку пространства, – закатывая глаза, ответил Стэн.

– Но это займет, какое-то время.

– А ты, куда-то торопишься? – Парировал Стэн.

Александр послал нескольких человек наладить аварийное подключение к неповрежденным сонарам. Правая сторона крейсера была подчистую сметена, там уже ползали ремонтные роботы, устраняя повреждения. Крейсер, от удара начало крутить в плоскости эклиптики, как карандаш на столе, из-за этого приходилось пользоваться, через определенные промежутки времени, левой. После подачи напряжения, загорелись светильники, несколько экранов и маршрутный сонар.

– Во-от, теперь можно и посмотреть, – удовлетворенно потер руки Стэн, – сейчас подключу регистратор квазиимпульса, о, а эт что такое.

– Что, где, покажи, – все, пихая друг друга, кинулись к монитору.

– Стоять, – рявкнул, вдруг появившийся капитан, обращаясь к Стэну добавил, – выведи изображение на главный экран.

Команда остановилась, и, подгребая к себе все, на что можно было присесть, уставилась в экран. Гравикомпесаторы устаканились, и хоть ходить было тяжело, сидя можно было расслабиться. На экране появилось огромное темное пятно, которое медленно перемещалось вправо.

– Вот смотрите, – раздался голос Стэна, – я просмотрел эту точку во всех диапазонах, там была пустота, а потом я решил просканировать саму основу галактики, темную материю, на квазиимпульс со сдвигом во времени, и что мы видим, это электромагнитный сгусток темной материи. Сейчас я продемонстрирую, как оно было.

Он отмотал изображение на пять часов назад, мы удивились, что прошло так мало времени, нам казалось, прошло дня три-четыре, так все были вымотаны. На экране появилось то же изображение, что мы наблюдали до удара, только с небольшой поправкой, как бы на втором плане теперь маячил темный шар. Вот мы проходим мимо астероида, с которым движемся почти параллельным курсом. Вот астероид входит в зону влияния темного пятна, по пятну побежали волны возмущения, как в луже круги от камня, потом резкий всплеск и отторжение, мячик, на скорости направился в нашу сторону. Стало видно, как сработали защитные автоматы, но и их реакции не хватило, что бы предотвратить удар, сотрясение по всему корпусу и темнота. На борту повисла гнетущая тишина, слышно было только стук зубов Стэна, после того как он привел себя в порядок, одеться времени не было, так и лазил голышом. А так как почти вся энергия уходила на аварийное обеспечение, температура упала, градусов на шесть.

– А почему сразу не включили эту систему, – раздался в тишине, чей-то голос.

– Во первых, с такими сгустками мы сталкиваемся впервые, – ответил Стэн, – во вторых, в реальном времени их не видно, нужен временной сдвиг, и чем больше будет сдвигов тем объемнее будет картинка, а мы не можем в реале наблюдать сразу несколько временных позиций, это все равно что вчера, сегодня, завтра положить на сейчас. Хотя можно попробовать, накладывая изображение снятое, допустим, минуту назад на реальную картинку, я ясно объясняю.

– Да куда уж боле, а как часто они могут попадаться?

– Ну не чаще чем галактики во вселенной, мы еще легко отделались, представь, лобовой удар.

– А что это вообще, хоть кто ни будь, имеет представление – задумчиво спросил Александр.

– Вполне вероятно, эта темнота, временной узел, который, не дает пересечься разным временным потокам. Я думаю, все слышали, понятие как альтернативная реальность. А именно, прошлое, настоящее и будущее, – вмешался в разговор Капитан, – если все это смешать, мир, который мы знаем, перестанет существовать.

Экипаж, осмысливая услышанное, медленно переводили взгляд с капитана на экран и обратно. В голове это тяжело укладывалось, но мы с этим столкнулись, значит это, существовало, и с ним надо было считаться. Да, Стэну предстояло много работы, надо было вносить поправки во всю аппаратуру слежения. Но он, хоть и маленький, справится, а если что, ребята помогут, они же – команда.

– Здорово, – восхитился мальчишка, – а ты был там?

– Ох, внучок, – закряхтел старик, – где я только не был. Хочешь, расскажу тебе о своем первом приключении.

– Конечно хочу, – оживился внук, – тебя так интересно слушать.

Старый казак задумчиво выбил трубку, убрал в карман шаровар, погладив пацана по голове, попросил.

– Сбегай в сарайку, принеси дровишек, таган разожжем, у костра лучше байки сказываются.

Парнишка убежал, старик, кряхтя, снял кацавейку, постелил на скамью. Вечерело, по макушкам заснеженных гор пронеслось алое закатное зарево, тихо шумела обремененная плодами айва, с пустыни потянуло горячим от разогретого за день песка. Возле скамейки в прудике, плескались, ловя комаров, пара карасей. Старик наклонился к стоящему рядом большому чурбану, открыл створку, внутри был стилизованный под пенек маленький садовый холодильник, достал литровую емкость с вишневой наливочкой.

Внук свалил большую охапку дров, дед, разжигая костер, начал рассказ.

– История больше похожа на сказку, но клянусь своей папахой, что это правда.

Потеряшка

Неизвестно где, так же неизвестно когда произошла эта небольшая история…

Где то глубоко в лесу, где росли очень высокие деревья, которые доставали до неба и их стволы, словно толстой шубой, были покрыты со всех сторон, что не определить где север, а где юг, толстым слоем темно-бурого мха.

В этом мху водились самые разнообразные насекомые, жучки, паучки, рос лишайник, и поверхность была мягкая как ковер. И вот там, на одном из деревьев, в одном из дупел, рос маленький бельчонок. Бельчонок был очень любопытный, он достал всех своими «Как? Где? Зачем? Почему?», и из-за этого все боялись с ним встречаться. Если кто-нибудь шел, либо полз, или летел, и издалека завидев бельчонка, старался обойти его так, что бы он, не видел и не попался на пути.

Но однажды бельчонку встретился мальчик, который пошел с бабушкой в лес за грибами и, увлекшись красивыми ягодами, погоней за зайчонком, а потом разглядыванием муравейника, заблудился. Он сидел на замшелом пеньке и громко плакал.

Бельчонок, выглядывая из-за ствола, определил, что мальчик еще маленький. Осторожно подошел к нему, тронул за руку лапкой и спросил:

– Ты почему здесь? Где твои папа и мама?

– Я потерялся, – ответил, рыдая, мальчик.

Он рассказал, как пошел с бабушкой за грибами и как он здесь оказался, он не знает.

– Я знаю, что делать, – сказал бельчонок. – Меня здесь все прозвали Почемучкой из-за того, что я все расспрашиваю, потому что я хочу все знать, и вот теперь получается, что я знаю, что делать. Пошли со мной.

– Куда? – настороженно спросил мальчик. – Мне мама запретила ходить с незнакомцами.

– Все правильно! С чужими незнакомцами нельзя ходить. Но я ведь не чужой.

– А откуда я знаю, чужой ты или не чужой?

– Ну как, просто я хочу тебе помочь, ты же в беде. А здесь в лесу живет одна бабушка, мы ее все любим, она хорошая, и она может тебе помочь вернуться домой.

– А это далеко?

– Да нет, до нее будет три ореха!

– Это как, три ореха?

– Нууу… как бы тебе объяснить… Я очень люблю орехи, и когда я бегаю по деревьям или по земле, я за щеки закладываю орехи и грызу их на ходу, и вот получается до бабушки ровно столько надо идти, сколько орехов у меня за щеками. За щеками у меня по одному ореху, и один в лапках. Ну что, пошли?

– А шагами мерить не пробовал?

– Ну… шагами трудно, мне проще прыжками или деревьями.

– Ладно, пойдем, показывай дорогу.

И они пошли. Они шли дремучим лесом, перелезали через коряги. Бельчонок перепрыгивал с ветки на ветку, не забывая грызть орех, мальчик шел по земле, чуть ли не по пояс, утопая во мху.

– Я устал, – захныкал мальчик.

– Мы уже рядом, у меня осталось пол ореха! Вон еще два дерева и будет ее дом.

После этих слов, мальчик увидел покосившуюся на один бок, с ветхой, крытую щепой, крышей, со скрипящей, с большими щелями, дверью, избушку. И мальчик сразу вспомнил сказку, о Бабе Яге, которую рассказывала бабушка. Все было, похоже, только не хватало куриных лапок.

В этот момент с глухим протяжным скрипом открылась дверь. На пороге показалась ветхая старушка, с клюкой в руке, в дранном мрачном зипуне.

– А ведь права была твоя бабушка. Она, верно, тебе все рассказывала. И избушка у меня на куриных ножках, просто моя избушка давно никуда не ходила, поэтому ноги утонули во мху. Проходи, не бойся.

– А ты меня не съешь? – спросил мальчик.

Бельчонок засмеялся так, что упал с дерева. Бабушка тоже улыбнулась:

– Это у вас в сказках Баба Яга детей ест, а я кушаю ягоды, грибы, да и вообще диету соблюдаю, так что ж можешь меня не бояться. И я знаю, с чем ты ко мне пришел, можешь даже не рассказывать. Извини, баньку предложить не могу, так как ее нет у меня, но если хочешь, могу истопить печь и в самой пещи могу тебя искупать.

– А ты меня там не сваришь?

– Я ж сказала, я на диете, мне мясное противопоказано, так что не бойся, не сварю, – улыбнулась Баба Яга.

Они зашли в дом. Бельчонок юркнул следом. Баба Яга усадила мальчика за стол, поставила перед ним чашку с мамалыгой, крынку козьего молока и предложила мальчику:

– Пока вот перекуси, очень полезно.

Пока мальчик кушал и пил молоко, его потянуло в сон. Он уснул, не вставая из-за стола. И во сне мальчик ясно увидел дорогу, по которой ему надо вернуться обратно.

Спустя какое-то время Баба Яга разбудила мальчика и, показывая рукой на печку, сказала:

– Ну все, пеща готова. Можешь идти мыться.

Мальчик, разглядывая огромную печь с большим подом под печью, огромным зевом самой топки и солидной лежанкой наверху, поинтересовался:

– А как же я туда залезу?

– Ну, с твоими размерами не только лезть, ты войдешь в нее, а то, что высоко, так я тебе стульчик подставлю, – сказала Баба Яга, подставляя скамейку.

Мальчик разделся, залез на скамейку и заглянул за заслонку. Внутри печи угли уже убрали, стоял тазик с водой, и было действительно очень просторно. Он поднялся на припечек и, согнувшись, вошел внутрь, почувствовал жар как в бане. В тазике была приятная прохладная вода. Мальчик сидел на горячем поде и с интересом разглядывал свод. Достаточно пропотев, он быстренько помылся и пошел обратно. Постучал в заслонку, Баба Яга открыла и достала его оттуда.

– Ну вот, чистенький, теперь такого и есть приятно! – Мальчик заревел.

– Все, хватит реветь! Пошутила я, – сказала, улыбаясь, Баба Яга. – Пока ты спал, ты видел сон, сон этот правильный, пеща тебе помогла его хорошо запомнить. Бельчонок тоже знает эту дорогу, он тебя и проводит. – Сказала Баба Яга, подавая мальчику полное лукошко малины.

Страх прошел, со слезами обнял Бабу Ягу:

– Ты совсем как моя бабушка!

– Ладно, ладно, иди, а то я тоже расчувствуюсь и не захочу тебя отпускать!

Мальчик с бельчонком вышли. Теперь он точно знал куда идти. Пройдя, совсем не много, шагов двадцать, мальчик обернулся, что бы попрощаться с Бабой Ягой, но от избушки и след простыл.

– А где она? Куда она делась? – удивился мальчик.

– Она не хочет, что бы к ней возвращались, ей хватает того, что мы вокруг нее крутимся, – ответил бельчонок.

Через какое-то время, мальчик увидел муравейник, возле которого он разглядывал муравьев, как они работают. Спустя еще немного времени, увидел кусты малины, которые он обобрал, правда, не в корзинку, но было очень вкусно. Потом услышал голос, знакомый до боли голос:

– Ауу! Внучек! Ты где? Внучек! – Кричала бабушка.

– Бабушка, я здесь! – Закричал мальчик, выбегая из леса, – смотри, сколько у меня малины! И посмотри, с кем я познакомился! – Обернулся, но сзади уже никого не было.

– Ну как же так! Где ты был? Как ты мог потеряться?

– Бабушка, со мной такое было! – сказал мальчик и по пути домой рассказал все, что с ним случилось.

Бабушка слушала, грустно улыбаясь, вспоминая о чем-то своем.

Тихо опускалась теплая южная ночь, в небе засветились звезды, от моря потянул легкий нежный бриз. Чуть в стороне, тихо шурша и с легким всплеском, на камень накатывала волна. Со стороны лимана доносился ровный шелест сухого камыша. Старик степенно погладил бороду, в глазах сверкали озорные искорки.

– Действительно, – заулыбался внук, – это ты мне сказку рассказал.

– Сказка ложь, да в ней намек, – сказал дед, подбрасывая дров, – заметь Санька, все знания древних мы получили через сказки. Теперь вот, освоение космоса идет полным ходом, и мы, граничники, очень востребованы.

Немного подумав, добавил:

– И сказочники тоже нужны.

– Дед, а почему нас называют «граничники», – заглядывая в глаза, спросил мальчик, – мы же казаки.

– Тут внук такое название более понятное, современное, – поправил папаху старик, – казаков почти позабыли, а граничник, это на слуху, их все знают.

Костер тихо потрескивал, в середине небольшие язычки пламени с удовольствием облизывали почерневшие полешки. Внучок задумчиво ворошил угольки.

– Сашок, – вдруг встрепенулся дед, – яблок печеных не желаешь?

Мальчишка сходил под навес, принес небольшую корзинку с яблоками. Казак отобрал несколько самых твердых, нанизал на прутки, подал один внуку.

– Делай как я, только в огонь не засовывай, над углями держи. – Старик показал как правильно.

– Теперь слушай о том, когда я был такой же, как ты.

Один день из детства

Прекрасная пора – детство… понимать начинаешь, когда наваливается большая куча житейских проблем, и ты, взрослый, вникаешь в то, как был счастлив тогда…

В это время все прекрасно, даже не смотря на то, что каждый сантиметр своего пространства приходится жестко отвоевывать. И мое детство было насыщенным, синяки и царапины в счет не идут, отсчет идет от более серьезных поступков. С них и строится пацанский авторитет. Я расскажу о паре случаев, которые сыграли большую роль в моей жизни.