Читать онлайн Три мгновения грешного лета бесплатно

Глава 1

Церковь оказалась заполненной почти целиком. Большинство из присутствующих в ней Светлана не только не знала, но и никогда не видела. Скорей всего это были бывшие пациенты мужа, которым он спас жизнь, вернул здоровье. Таких по всей стране было много. И если бы они пришли на траурную церемонию все, то скорей бы всего помещения храма просто бы не хватило их всех вместить.

Впрочем, ее это заботило меньше всего. Она чувствовала себя усталой и разбитой. Ее угнетало то и дело вспыхивающая в мозгу картина, которую она сама не видела, но которую ей описывали несметное число раз: протаранивший железные ворота грузовик со смертником за рулем, затем мощный взрыв. Операционная, где проводил операцию муж, в одно мгновение провалилась в преисподнею. Не выжил никто, ни врачебная бригада, ни пациент. Через пять дней в закрытом гробу привезли тело, вернее, то, что от него осталось.

До сих пор ее бросает в дрожь, когда она вспоминает те ужасные дни. Мать мужа с того самого момента, как только она узнала горестную весть, находилась постоянно в полуобморочном состоянии. Первая жена мужа, и двое вполне взрослых детей устранились от организации похорон и всех ее сопутствующих траурных мероприятий. И вся нагрузка пала на нее. А выдержать это оказалось очень не просто. Десятки людей непрерывным потоком приходили к ним домой, и все считали своим долгом выразить соболезнование, посидеть хотя бы с полчаса с вдовой, заполняя это время разговорами о покойном. На вторые сутки Светлана уже не могла ни принимать посетителей, ни слушать бесконечные рассказы о Михаиле. Как она тогда выдержала эту нагрузку, не понимает до сих пор.

Трудно даже представить, что с тех пор миновал целый год, самый тягостный год в ее жизни. Осталось только отстоять панихиду, потом пережить поминальный обед. А что дальше?

Светлана поймала себя на том, что думает ни о печальной церемонии, ни о погибшем муже, а о своей судьбе. Конечно, в такой момент такие мысли выглядят даже немного кощунственными. Но так уж на свете устроено: мертвым мертвое, а живым живое. Скорей всего Михаил бы ее простил за такие думы, он умел понимать других людей. Будучи врачом, он смотрел на жизнь очень трезво. Даже в каком-то смысле цинично, если понимать под цинизмом полное отсутствие иллюзий на ее счет. Но с другой стороны был самым настоящим идеалистом, уверенным в том, что если не он, то никто другой. Вот и погиб, а хотя спокойно мог и не ехать, отправить вместо себя в горячую точку кого-нибудь помоложе. Например, одного из своих ассистентов. Но он не привык прятаться за чужие спины. Ей даже иногда казалось, что ему нравилось испытывать свою судьбу по всем ее параметрам. Правильно заметил один из его сослуживцев: погибают в первую очередь самые лучшие. А он был не только самый лучший, но и самый знающий. И вот все то, что он настойчиво накапливал на протяжении стольких лет, в один миг превратилось в ничто.

Долгая панихида, наконец, завершилась, и Светлана вздохнула с облегчением. Правда, теперь ее ждет новое испытание: все будут подходить к ней, жать руки, говорить жалостливые, сочувствующие слова. Вот только какой в этом смысл? Ни в каких соболезнованиях она давно не нуждается, А в чем нуждается?

Светлана чувствовала, что устала. Выслушать столько слов, пожать столько рук, на это нужно много и физических и душевных сил. И еще стальные нервы. А впереди новое испытание поминальным обедом. Там тоже будут звучать бесконечные речи. Она осмотрелась вокруг и увидела, что больше никто к ней не подходит. Неужели это все? Даже не верится. Теперь на автобусы и в ресторан.

К ней подошла дочь. За ней немного понуро шагал ее муж Скорей всего, и на него эта церемония произвела тягостное впечатление. Впрочем, Светлана до самого последнего момента не была уверена, что эта пара придет сюда. Уж больно они погружены в свои заботы и в свои переживания. И ей подчас кажется, часто до всего остального мира им нет никакого дела, как до жизни на других планетах, если она там есть. Хотя у Маши и Михаила всегда были хорошие отношения, несмотря на то, что она не была его родным ребенком. Даже ей казались, что лучше, чем со своими детьми. Не то, чтобы они друг друга понимали, им этого даже было и не нужно, но они заключили молчаливое соглашение: каждый живет так, как хочет и уважает образ жизни другого, не пытается переманить в собственную веру. А вот она так не может, она все время вмешивается в дела Маши и Клода. Наверное, за это и получает от Маши постоянный отлуп. Она просто физически чувствует, как, словно корабль от причала, удаляется дочь от нее.

Одета Маша была несколько странно: в бриджах и в кожаной короткой куртке. Светлана поняла, что дочь заявилась сюда прямо из конюшни. В последнее время в кампании своей лошади она проводит больше времени, чем с мужем. Слава богу, что хоть Клод был в темном костюме. Все же европеец.

– Мама, прости, мы немного опоздали, прими наше соболезнование. Дядя Миша был классным человеком.

– Мы вам очень сочувствуем, – добавил Клод. По-русски он говорил чисто, но в более медленном темпе, чем носители языка, словно думая над строением каждой фразы. Так, собственно, и было. Впрочем, они одинаково легко могли общаться и на французском, и на английском.

– Спасибо, я вам признательна, что вы пришли. Все же Миша был тебе, Маша, не чужой человек.

– Да, конечно, – согласилась дочь, но как-то рассеяно, словно бы думая о чем-то своем. – Поэтому мы и здесь.

– Уже подали автобус, едем в ресторан на обед, – сказала Светлана.

Маша замялась.

– Прости, мама, но мы не можем. Нас ждут в другом месте. У Клода важная встреча. Может быть, мы как-нибудь соберемся отдельно, в узком кругу.

Светлана с сомнением посмотрела на дочь. Опять целую ночь просидят в ресторане с этим Жаном-Полем. Впрочем, уж хорошо то, что на этот раз идут туда вместе. А на счет встречи в узком кругу, то это скорей всего так и останется вежливым предложением.

Она вдруг подумала, что живые часто плохо ведут себя по отношению к мертвым, проявляют к ним полное равнодушие, как к отслужившим свой срок вещам. Они полагают, что раз тех уже нет на свете, следовательно, они им ничего и не должны. За этот год Маша ни разу не посетила могилу Михаила, хотя она, Светлана, неоднократно ей предлагала поехать. Конечно, она тоже вела себя не безукоризненно и кое в чем может себя упрекнуть. И все же она стоически выдержала этот годовой траур, сама, точно не зная, что заставляет ее вести себя подобным образом. Ей известно, что из пяти тогда погибших врачей из бригады Михаила, жена одного уже вышла замуж, другого – завела любовника. Причем, ни та, ни другая не делает из этого никакой тайны. Но она считала такое поведение совершенно не приемлемым для себя, за это время она не то, что ни разу не ходила на свидание с мужчиной, но даже не посещала ни кино, ни театр. Только дважды ходила на симфонический концерт. Но там исполняли такую серьезную музыку, что говорить о развлекательном характере этого мероприятия просто не приходится.

Светлана пожала плечами.

– Что ж, раз у вас неотложные дела, то идите.

Она увидела, как на лице дочери появилось выражение облегчения. Она перевела взгляд на ее мужа, и заметила, что он смущен. Кажется, Клод испытывает больше неудобства в этой ситуации, чем Маша, которая почти откровенно радуется, что избавлена от посещения тягостной церемонии.

Светлана вздохнула про себя. Да, странные отношения складываются у них с некоторых пор с дочерью. Еще несколько лет назад она и представить не могла, что такое возможно, что пропасть отчуждения между ними окажется столь глубокой. А теперь это стало в порядке вещей. Маша может не звонить ей месяцами, и если бы она сама не прерывала это молчание, бог знает, когда бы дочь вспомнила бы о существование матери.

Вместе они вышли из церкви. Светлана проводила взглядом быстро удаляющуюся пару. Дождалась, когда они сядут в автомобиль, направилась к автобусам.

Был уже вечер, когда Светлана отправилась домой. Ехала она медленно, так как целый год не водила машину. Эти уже далеко не новые «Жигули» они купили на второй месяц совместного проживания, потратив на эту покупку едва ли не все свои сбережения. Светлана тогда с большим пылом принялась за овладение наукой вождения автомобиля. А в качестве учителя выступил Михаил. Он не только сам хорошо управлял техникой, но оказался и хорошим преподавателем. И она быстро научилась вполне прилично ездить. Но с момента гибели мужа она ни разу не выводила машину из гаража, и сегодня это сделала впервые с того печального дня…

Причем, произошло это совершенно неожиданно. Еще утром она намеревалась отправиться на церемонию общественным транспортом. Но затем совершенно внезапно переменила решение. Достала ключи от гаража, впервые за весь год отперла его дверь. Машина находилась в вполне приличном состоянии. Она вывела ее, сделала круг вокруг дома. И убедилась, что навыки вождения, хотя несколько и ослабли, но все же сохранились в достаточном объеме, чтобы рискнуть поехать в церковь на машине. И когда она, набрав скорость, пристроилась в левом ряду, к ней пришла поразившая ее мысль о том, что она не просто выехала в автомобиле из дома, а уезжает на нем из своего прошлого. Вот только в какое будущее направляется, она не представляла ни в тот момент, ни сейчас.

Светлана припарковала машину рядом с домом. Она чувствовала себя слишком усталой, чтобы загонять ее в клетку гаража. В своем окне увидела свет. Это ее обрадовала, значит, Лариса все же приехала. Утром она позвонила ей и попросила прийти к ней вечером. Светлане давно хотелось с кем-то поговорить, а она подходит для этой роли из всех ее подруг лучше всех. Ее подчас неприкрытый цинизм, граничащий с аморальностью, был тем необходимым дополнением, в котором периодически нуждалась Светлана. И когда она начинала чувствовать, что жизнь заводит ее в тупик, то чаще всего шла именно к ней. Это совсем не означало, что она следовала получаемым рекомендациям, скорей, наоборот, это случалось крайне редко. Но всякий раз мысли Светланы принимали другой, неожиданный для нее оборот, благодаря чему и находился выход. Вот и сейчас ей хотелось прибегнуть к этому лекарству от того недуга, который она ощущала в себе.

Лариса сидела в кресле, смотрела телевизор и одновременно тянула из рюмки свой любимый вишневый ликер, который она нашла в баре хозяйки квартиры. При виде Светланы она даже не привстала, а лишь слегка развернула корпус в знак того, что знает об ее присутствии.

Светлана устало села напротив нее.

– Все, отмучилась, – сказала она. – Ровно год, день в день. Но знаешь, легче от этого не стала, все это время я хоть знала, как себя вести, что делать. А сейчас не представляю. Ты не находишь, Лара, что это как-то странно. Ждала это день, как день освобождения от прошлого, а когда он пришел, то ему и не рада.

Лариса задумчиво посмотрела на подругу и отхлебнула ликера.

– Вкусно, – с удовольствием сказала она. – Не хочешь?

– Этот ликер подарил Мише какой-то больной, сразу несколько бутылок. Эта последняя.

– Последняя, так последняя. Чего горевать. Надо будет, еще купишь. В магазине этого добра завались.

– Разве в этом дело?

– А в чем, позвольте вас, сударыня, спросить?

Светлана задумалась. Ею вдруг овладело странное ощущение, что она не знает не только что ей делать дальше, но и что говорить.

Кажется, Лариса уловила ее состояние.

– Давай, подруга, разберемся, что происходит? Скажи, что тебя гнетет?

– Понимаешь, еще не так уж давно была семья: дочь, муж. А теперь нет ничего; дочь не желает даже общаться, закрыла от меня свою жизнь на амбарный замок, муж погиб. Как будто разбилась чашка, которую уже никогда не собрать из осколков. А я пытаюсь это сделать, и из этого, разумеется, ничего путного не получается.

– И не получится, потому что занимаешься заведомо провальным делом. Пора поставить точку на прошлом. Хватит, снимай траур и с одежды и с души. Честно говоря, я не понимаю, зачем ты вообще в него погрузилась?

– Я же тебе не раз объясняла.

Лариса махнула рукой.

– Да помню я этот бред. Ты сама в него не веришь.

Светлана вздохнула.

– Верю, не верю, это уже не имеет значение, главное, что я год его носила. Меня не отпускало чувство, что если я его нарушу, то совершу нечто вроде святотатства.

– Но теперь у тебя этого чувства-то нет.

– Теперь нет, – не совсем уверенно согласилась Светлана.

– Так в чем же дело? Надо идти вперед, совершать святотатство.

– А куда вперед. Туда, туда или туда, – поочередно кивнула она головой в разные стороны.

– Да хоть куда. Раз земля круглая, значит, идти вперед можно в любом направлении. Давай разберем, что с тобой происходит, и чего ты хочешь?

– Давай, – улыбнулась Светлана. – С чего начнем? Она знала эту особенность Ларисы, та всегда старалась найти четкий ответ на то, что произошло в прошлом и что следует делать в настоящем. И, как ни странно, этот чисто мужской метод давал подчас неплохие результаты.

Лариса снова отхлебнула вишневого ликера и достали пачку сигарет. Светлана тоже потянулось за сигаретой, Курила она редко, обычно тогда, когда ситуация требовала особого сосредоточения или возникала необходимость быстро успокоиться. Сейчас был как раз тот редкий случай, когда действовали оба фактора. К своему удивлению она обнаружила, что действительно волнуется.

– Про твоего первого мужа я знаю все, ты в свое время мне все уши про него проела. Да и давно это было. Давай поговорим о втором. Тебе было с ним хорошо?

Светлана задумалась. Как словами выразить всю сложную гамму их отношений. Для этого нужен огромный литературный талант. А она всего лишь переводчик художественной литературы, того, что написано другими.

– Он был очень хорошим, чистым человеком, – осторожно сказала Светлана.

– С хорошим и чистым человеком можно быть такой же несчастной, как и с плохим и грязным, – резонно заметила Лариса. – Причем, мой опыт однозначно говорит о том, что вероятность быть несчастным с хорошим и чистым, даже больше, чем с плохим и грязным.

– О, да, твой опыт, это настоящая кладезь премудрости, – не могла сдержать насмешки Светлана. Но тут же, словно настырную кошку, согнала ее с лица. Как ни странно, но Ларка права. – Мне казалось, что я для него не так уж много значила, он был слишком вовлечен в свою работу. Когда мы поженились, то пытались соединить свои жизни, найти общие интересы. Но вскоре выяснилось, что это невозможно. Два хороших человека, а общего совсем немного. Как у случайных попутчиков в купе, у которых просто оказались билеты на соседние места.

– Чего ты хочешь, общего всегда бывает мало, но это не должно мешать чувствовать себя счастливой. И, кроме того, иногда общего много, а такая тоска, что выть хочется.

– Да ты прямо стала специалистом по отношениям между мужчиной и женщиной, – засмеялась Светлана. – Я даже не представляла, что у тебя такие глубокие познания в этом вопросе.

– Имея такой опыт, как у меня, не накопить познаний может только настоящая идиотка. Надеюсь, к ним меня ты не относишь?

– Успокойся, не отношу, потому что ты снова права. Да, я испытывала большое неудовлетворение от наших отношений и с какого-то момента начала подумывать о разводе. Не то что всерьез, но сами мысли были симптоматичны. Не знаю, чем бы все это кончилось, если бы не этот страшный взрыв, который без нашего участия разрубил узел всех наших проблем. Может быть, поэтому я и одела траур, так как в какой-то момент с ужасом почувствовала, что радуюсь случившемуся, как освобождению. Но ведь это ужасно, если смерть освобождает тебя от другого человека.

– Нечто подобное я и предполагала, – проговорила Лариса, пристально смотря на подругу.

– Предполагала! – изумилась Светлана.

– А ты полагаешь, что никто не в состоянии догадаться о твоих чувствах. То, что ты мне сейчас сказала, для меня не новость. Я это все видела.

– Тогда зачем же ты меня стала расспрашивать?

– А мне было важно понять, понимаешь ли ты это сама. Терпеть не могу, когда люди врут самим себе. Другим – пожалуйста, а себе – нет. Слишком накладно, да и глупо. Ты за свою ложь подсознательно наложила на себя епитимью в целый год. Не жалко тебе потерять столько времени. Для твоего Михаила это значение уже не имело, а тебе пришлось столько за это время всего вытерпеть. Когда молодая, красивая, полная сил женщина выпадает на такой большой срок из жизни, это для нее это не проходит бесследно. Признайся, ты же мучилась.

– Признаюсь, мучилась.

– Колись дальше? Что тебя больше всего мучило?

Светлана подумала, что сегодня со всех сторон – странный день. Утром совершенно неожиданно вывела машину из гаража, затем это долгая и тягостная церемония. А заканчивается все самыми интимными признаниями. Конечно, они Ларой старые и близкие подруги. И все же обычно она не бывает с ней столь откровенной. А сейчас вдруг чувствует, что сама хочет признаться ей во всех своих самых сокровенных мыслях. Хотя этому тоже есть простое и естественное объяснение; целый год она их копила в себе, и должен был настать момент, когда у нее возникнет сильное желание освободиться от этого груза, выплеснуть все наружу.

Светлана прикрыла глаза. То, что она собиралась сказать, все же смущала ее. Но и не сказать не могла.

– Я поняла, что не могу жить без мужчины. Это самое главное в моей жизни. Без этого она теряет всякий смысл.

– Браво! – вскричала Лариса. – Я давно ждала от тебя такого признания. Наконец-то ты созрела. От всей души поздравляю.

– Поздравлять рано, – грустно вздохнула Светлана. – Да, я хочу рядом с собой видеть мужчину. Но я совершенно не представляю, какого мужчину. У меня нет сложившегося образа, одни фрагментарные представления, из которых не могу слепить цельный портрет. Мои два замужества были абсолютно разными по содержанию и по форме, оба мужа были не похожи друг на друга, как портреты из разных эпох. Но ни первая, ни вторая попытка не принесла мне счастья. Сколько мне их еще предпринимать? Мне все-таки уже сорок два года. Кроме того, вокруг нет абсолютно никого, с кем можно было бы затеять что-нибудь серьезное.

– Ну, как раз последняя проблема самая решаемая. Мужчин раздобыть не сложно.

– И где же, по-твоему, тот склад, где они лежат штабелями?

Лариса подошла к стоящему на столе компьютеру.

– Вот здесь их сколько угодно, на любой вкус, – постучала она по корпусу компьютера. – Ты полагаешь, где я их нахожу? Здесь и нахожу. Скажи, для чего у тебя стоит эта штуковина?

– Для работы, для переводов.

– Для переводов, – передразнила ее Лариса. – А вот у меня – исключительно для поиска мужиков. Лучшего инструмента для этого не изобрели. Заходишь на сайт знакомств, оставляешь свою анкету и ждешь посланий. И уже на следующий день можешь идти на свидание. Только не делай вид, что ты слышишь об этом первый раз.

– Я и не собираюсь делать вид, – даже немного обиделась Светлана. – Только…

– Ну вот, начинается. Скажи еще, что ты знакомишься только на балах, да и то, когда тебе его представят.

– С первым мужем я училась в школе, а вот со вторым действительно познакомилась на новогоднем балу. Так что ты не далека от истины.

– Врачи говорят в таких случаях: не операбельна. Неужели ты не разу не заглядывала на эти сайты?

– Пару раз заглядывала. Но что-то мне там ничего не приглянулось. Какая-то огромная ярмарка. Впрочем, это было давно. – Светлана не стала уточнять, что произошло это через два месяца после гибели Михаила. Однажды ей стало так тяжело и тошно, что она решила найти кого-то, чтобы забыться. Но, просмотрев с десяток мужских анкет, так ни на ком и не остановилась. От всех них на нее повеяло таким чуждым ей ветром, что она поспешно выключила компьютер. – Понимаешь, в чем дело, я так устроена, что мне нужен с человеком живой контакт. Когда я читаю эти анкеты, мною овладевает ощущение, что это все несерьезно, понарошку. Кто-то придумал такую игру, и меня заставляет играть по чуждым мне правилам. И у меня само собой появляется сопротивление, словно бы меня к этому принуждают.

Лариса покачала головой.

– Сколько тебя знаю, столько ты все время все усложняешь. Тоже мне шахматист. Знаешь, в чем причина твоих несчастий, ты не умеешь строить простые отношения. Встретились, поговорили вечерочек. Если чувствуешь, что он тебе не противен, то значит, можно уже ложиться в постель. Тем более я ж не дура, когда я общаюсь с очередным, то отчетливо вижу, что у него на морде написана большими буквами всего одна фраза: даст она или не даст, а если даст, то когда, и сколько это будет мне стоить? Вот я и решаю во время первой встречи: стоит ли с ним заниматься любовью, доставит ли мне это удовольствие и сколько можно с него содрать? Если общий баланс положительный, приглашаю его в следующий раз к себе домой. Ну а там уже смотрю, хорош ли он в постели или так себе. Если так себе, то говорю ему: прощай, дружок, это была ошибка. Если же он мне нравится, то продолжение следует. Вот и вся технология.

Светлана вдруг испытала небольшой шок. Ничего подобного Лара ей до сих пор не рассказывала. Конечно, она отлично знала, что с тех пор, вытерпев год совместно проживания, прогнала мужа, у нее было массу мужчин. И все же она не думала, что она поставила этот процесс на конвейер, как производство машин.

– Тебе не кажется, что в этом есть что-то очень примитивное.

– Не кажется, дорогая. Просто я давно поняла, что в отношениях между полами всегда надо идти от примитивного к еще более примитивному. В любом случае, сперва надо удовлетворить животные инстинкты, а уж затем переходить к чему-то более сложному и возвышенному. Хотя опыт мне советует, что лучше этого не делать. За последние годы у меня было несколько чудных романов, не поверишь, но на каком-то этапе нас даже переставал почти интересовать секс, так как нам было хорошо и интересно друг с другом и без него. Но долго это почему-то никогда не продолжалась, он начинал искать другую женщину, а я – другого мужчину.

– Но почему же ты так и не вышла ни за кого из них замуж.

– Чтобы не испортить впечатление от романов, – засмеялась Лариса. – В отличие от тебя, я давно поняла, что семейная жизнь не для меня. Она налагает на человека массу обязательств, а это как раз то, чего я всячески избегаю.

– А мне всегда хотелось иметь семью. И сейчас хочется. Разнообразие хорошо, но семейная жизнь лучше. Есть ощущение прочности и надежности, что ты не одна. С любовником этого никогда не почувствуешь.

– И, слава богу. Впрочем, если тебя так тянет замуж, ищи мужа. Какие проблемы.

– Никаких, – согласилась Светлана.

– Так что же ты решила?

– Ничего.

– О чем же мы с тобой тут столько болтали?

– О жизни. О нашей с тобой жизни. Разве она не стоит того, чтобы о ней иногда немного посудачить. И, кроме того, я пока ничего не решила. Я должна подумать.

– Ладно, думай. Только прежде чем начнешь думать, подумай, о чем ты хочешь думать. А мне пора домой. Время позднее. – Она о чем-то на секунду задумалась. – Пожалуй, мне что-то не хочется сегодня спать одной. Позвоню-ка я одному мену. – Лариса подошла к телефону. – Виталий, через час я буду у себя. Ты как? – Лариса выслушала ответ. – Значит, договорились. – Она положила трубку.

– Теперь можно быть уверенной, что эта ночь не пройдет напрасно. А тебе желаю обо всем как следует поразмыслить. Хочешь сложного, насыщенного, многогранного начинай с простого. А иногда и само простое приносит массу приятных минут. Вопрос в том, чтобы всегда знать, от кого и что можно получить.

– Я сегодня о тебе узнала больше нового, чем за целый год, – заметила Светлана.

– Это я сделала ради тебя, чтобы немножечко тебя вразумить.

– Спасибо. С твоей стороны это большая жертва, – улыбнулась Светлана. – Желаю приятно провести ночь.

– Уж постараюсь.

Они одновременно засмеялись, но каждая вложила в смех только свое содержание.

Глава 2

Светлана проснулась среди ночи. Такое с ней случалась крайне редко, обычно спала она так крепко, что только какое-то чрезвычайное происшествие могло нарушить спокойное течение ее сна. Даже когда она узнала о гибели мужа, то это никак не повлияло на его крепость. И сейчас, посмотрев на часы и увидев, что они показывают всего два часа, то вдруг поняла, что действительно в ее жизни произошло нечто необычайно важное.

Светлана лежала с открытыми глазами, пытаясь понять, что же на самом деле случилось, почему ее сон, подобно упавшему сосуду оказался разбитым на две половинки.

Это все негодница Ларка, слова подруги так разбередили ее душу, что даже пробили брешь в крепости ее сна. Светлана представила, как сейчас Лариса занимается любовью с неизвестным ей Виталием. Ей стало так жарко, что она откинула одеяло. Вспыхнувшее, словно факел желание, было таким сильным, что Светлана не знала, куда себя деть. Не заниматься же самоудовлетворением, ей всегда казалось это занятие слишком унизительным, которое практикуют несчастные женщины, обделенные мужским вниманием.

Светлана села на кровати, достала сигарету и закурила, пытаясь сосредоточиться на процесс втягивания в легкие клубов ароматного дыма. Как ни странно, но это помогло, по крайней мере, через пару минут она почувствовала, как желание по немного начало растворяться в окружающем пространстве, его концентрация, подобно разбавляемого водой спирту, становилось более слабым и менее жгучим.

Но Светлана не обольщалась, она хороша знала себя, чтобы не сомневаться: если жало желания ее уже укусило, то это будет повторяться снова и снова. И от этих укусов не защититься сигаретным дымом.

Светлана затушила так помогшую ей сигарету и закрыла лицо руками. Впервые в жизни она стояла перед такой дилеммой: ей срочно требовался мужчина, а мужчины не было. Раньше они находились как-то сами собой, по крайней мере, она никогда не занимались их поисками. Едва исполнилось восемнадцать, вышла замуж за одноклассника, а когда с ним развелась, то буквально через полгода ее вел под венец уже другой.

И все же дело было не в отсутствие мужчины. Она и без Ларки прекрасно знала про такой способ его поиска. Ее останавливала совсем другая причина. Два брака принесли ей лишь разочарования, даже лучшей подруги она не хотела признаться, что к концу их семейной жизни с Михаилом постоянно думала, как избавиться от этого союза. Их взаимное охлаждение было столь стремительным, что она почти не сомневалась, что это стало одной из основных мотивов, погнавших его в ту опасную поездку. Им срочно понадобился перерыв, чтобы хотя бы не надолго отдохнуть друг от друга. Конечно, они тогда не думали, что этот перерыв окажется вечным. И Светлана не могла отделаться от мысли, что в смерти мужа есть косвенная ее вина.

Но сейчас она понимала, что наступает принципиально иной этап в ее жизни. Сорок два года не тридцать и уж тем более не двадцать, когда парни слетаются к тебе, как пчелы на цветок. Лариса права в одном: нужно принимать жизнь такой, какая она есть, а иногда даже считать, что она хуже той, что в действительности. Ждать и надеется, что тебя кто-то заметет, возьмет за руку и поведет в даль светлую не приходится. Нужно делать самой первые шаги в этом направлении. Даже если ты к этому не привыкла. Но кого это волнует, не можешь совладать со своей натурой, сиди вот как она и мучайся от желания.

Эти мысли окончательно прогнали сон, и Светлана поняла, что теперь долго не заснет. В таком случае есть ли смысл терять время напрасно, не лучше начать действовать прямо немедленно.

Она встала, пересекла комнату и села за компьютер. Вошла в Интернет набрала адрес сайта, который уже однажды исследовала. Несколько минут она изучала его схему, затем подвела курсор к надписи: «Составление анкеты» и щелкнула мышкой.

Первые строки анкеты, где надо было оставить о себе чисто формальные данные, заполнила быстро. Первая заминка возникла в том месте, где следовало дать себе характеристику. Она понимала. что от того, какие напишет здесь слова, будут во многом зависит контингент тех, кто откликнется на ее призыв. Следовало решительно отсечь всех любителей примитивных и краткосрочных на одну ночь приключений, а так же бесчисленных дон жуанов, видящих в женщине всего лишь объект для развлечений. Те, кто прочтут эти строки, должны уяснить себе, что перед ними умная, образованная и серьезная, не склонная к авантюрам, дама, попавшая в силу обстоятельств, в стеснительную ситуацию. Но при этом она нуждается не просто в партнере, а в интересном человеке, способном удовлетворить ее стремление к достижению гармонии души и тела. Этот гипотетический партнер должен понять, что ее запросы далеко выходят за узкий прямоугольник постели, ей нужен тот, кто увидит в ней женщину, пытающуюся найти и саму себя и того, кто станет в этих поисках ее естественным союзником и помощником.

Светлана писала и стирала написанное. Ей никак не удавалось подобрать именно те слова, которые позволили бы ей выразить в предельно лаконичной форме ее мысли и чувства. Получался перекос то в одну, то в другую сторону. То она представала почти бестелесным созданием, стремящимся исключительно к духовному общению, то, наоборот, жутко сексуально неудовлетворенной женщиной, готовой лечь с первым, кто ей это предложит.

Она так измучилась, что даже решила прервать это занятие и отправилась в постель. Но, промучившись, минут десять без сна, вновь села за компьютер.

И чего она так страдает, вот Лорка бы заполнила анкету максимум за десять минут, не особо заботясь о содержании и уж совсем не думая о форме. Главное объявить всему интернетовскому миру о своем существовании, о своей готовности рассмотреть любые, в том числе самые дерзкие или непристойные предложения, которыми – ей это хорошо известно – заполнена вся эта всемирная паутина. А вот она так не может, она во всем должна добиться совершенства. Не случайно же, что ее переводы признаются одними из лучших и по точности передачи авторского текста и по способам его подачи. Вот и сейчас она добивается достижения гармонии формы и содержания, которая только и способна в полной мере передать ее намерения.

Написав очередной, наверное, уже двадцатый вариант текста, она перечитала его и вдруг поняла, что наконец-то ей удалось сообщить неизвестным читателям то, чего хочет, к чему стремиться, что ожидает.

Светлана почувствовала огромное облегчение, как будто бы с ее плеч свалился тяжелый груз. Но это почти блаженное состояние продолжалась совсем недолго, так как она подошла к новому, еще, быть может, более трудному пункту анкеты: описанию партнера.

Ее вдруг овладела растерянность. Вот уж чего она не представляет, так это, каким он должен быть. Все те слова, которые лезут ей в голову: интеллигентный, образованный, умный, воспитанный, абсолютно ни о чем не говорят. Она уже убедилась, что они не несут в себе никакого реального смысла. Оба ее мужа были и образованными, и интеллигентными, да и дураками их никак нельзя было назвать. Но супружеская жизнь ни с тем, ни с другим не заладилась. Но тогда становится не понятным, каким образом его описывать. Как отсечь тех, кто ей не подходит, и привлечь тех, а вернее того единственного, кто ей и нужен? Задачка ничуть не легче, чем поиск квадратуры круга.

Ей снова захотелось выключить компьютер и укрыться с головой под одеялом. И зачем она только затеяла эту канитель, все равно из этого ничего хорошего не получится.

И все же Светлана продолжала сидеть у светящего экрана монитора. Опыт подсказывал ей, что еще не все потеряно, надо только проявить терпение и настойчивость и нужные слова непременно придут. Та бывало не раз и во время ее переводческих бдений, когда никак не удавалось найти эквивалентных выражений для переводимого текста. Да и жалко затраченных усилий, до победного финиша оставалось сделать последний, хотя и решающий и самый трудный рывок.

И снова она писала и уничтожала написанное. Светлана чувствовала, как накапливалась усталость, а с нею – и заряд раздражения. И в самом деле, кто же ей нужен, принц не принц, но нечто почти неземное. Ангел во плоти, причем в прямом смысле, так как плотская природа ее интересует не меньше ангельской. Но не писать же подобное в анкете, все, кто это прочтут, подумают, что у автора этих строк не все в порядке с головой. И, кстати, в какой-то степени будут правы.

Светлана поняла, что никто еще не откликнулся на ее призыв, а она уже терпит поражение. Ее литературного таланта оказалось недостаточно, чтобы выразить то, чего она хочет. А может быть, дело вовсе не в таланте, а в том, что она окончательно запуталась и не знает, что же ей надо: грубой животной любви, романтических отношений или высокого духовного единения? Проблема в том, что ей хочется и того и другого и третьего. А, может быть, и четвертого. Правда, что это за четвертое измерение, она в данную минуту не представляет. Но почти не сомневается, что оно существует.

Ну и ладно, нет, так нет. Она заполняет эту строчку в последний раз. И уж как получится, так оно и будет. Кто почувствует, что она обращается к нему, тот пусть и отвечает. А там будем разбираться.

Светлана поставила точку, зачем перечитала все анкету от начала и до конца, и надавали курсором на ввод. Все, теперь ее данные находятся на сайте и ознакомиться с ними может любой. Неужели она уже завтра получит первые послания? Или даже еще не кончится эта ночь, как придут письма? В любом случае ей остается только ждать.

Испытывая сильное облегчение оттого, что, наконец, завершена тяжелая работа, Светлана отключила компьютер от сети. Теперь можно и поспать с чувством выполненного долга. А для нее оно всегда было наилучшим снотворным.

Светлана не ошиблась. Не прошло и десяти минут, как уже спала.

Глава 3

Светлана всегда вставала рано, словно бы ее будил запрятанный внутри нее будильник. Так случилось и на этот раз. И первым делом бросила взгляд на компьютер. Но к некоторому своему удивлению довольно легко поборола искушение включить его. Во-первых, еще рано и все потенциальные ее партнеры вряд ли путешествуют по просторам Интернета, а во-вторых, ей надо на работу. Сегодня ее там ждут весьма важные события, Некоторое время назад появились слухи, что директор издательства увольняется. И вот два дня назад это свершилось.

Светлана искренне сожалела об уходе этого человека, с которым у них сложились хорошие не только деловые, но и личные отношения. Не будь этого траура, бог знает, как далеко они могли бы зайти. И вот сейчас эта нить оборвалась, так как Светлана знала, что он уходит не только из издательства, но уезжает из страны. И сегодня обещали представить им нового руководителя. Ей было даже не столько интересно, сколько важно посмотреть на этого человека, от которого в ее жизни будет зависеть не так уж и мало. Иногда хороший начальник важней, чем хороший муж, столько крови при желании он способен испортить. У нее уже несколько раз были подобные прецеденты, даже приходилось увольняться из-за невозможности терпеть чужое самодурство. Она давно поняла про себя, что есть вещи, с которыми не способна мириться. И приходиться уходить даже, несмотря на немалые материальные и моральны потери. И потому ее сильно беспокоило, как бы не сложилась подобная ситуация и на этот раз.

Она не могла понять, почему ею вдруг овладела такая сильная тревога. Пока никаких оснований для нее не существует, она ничего не знает о своем новом руководителе, кроме того, что он мужчина. Но это еще не повод для беспокойства, пожалуй, если бы им была бы женщина, то скорей оснований для него было бы больше. И все же она никак не может справиться со своим волнением. Будь она суеверна, то сочла бы это плохой приметой. Но скорей всего дело в другом, просто сегодня у нее начинается новая жизнь. И она не знает, какой она будет. Как ни странно, но она так привыкла к своему годовому трауру, когда она запрещала себе почти все земные радости, что ей уже сложно выбраться из этого состояния. Люди одинаково сильно привыкает к плохому и к хорошему, а нет ничего прочней привычки. И ради ее сохранения они способны отвергнуть очень многое, в том числе и то, что делает жизнь человека радостным и счастливым. Пожалуй, стоит эту мысль запомнить, не потому что она очень уж умная и глубокая, а потому, что если ей не удастся преодолеть инерция своего существования, то ничего хорошего ей не светит.

Светлана решила, что сегодня должна выглядеть особенно хорошо, ведь придется предстать перед светлыми, а может быть и темными или голубыми очами нового директора. Но в тоже время своим видом она не должна слишком выделяться, чтобы в его голову не пришла бы мысль, что она специально вырядилась ради него.

Посмотрев в зеркало, Светлана осталось довольна. Костюм строгий и в тоже время элегантный, а косметика хотя подчеркивает все выигрышные особенности лица, но при этом сама не бросается в глаза.

Когда Светлана приехала на работу, то по лицам сотрудников сразу поняла, что пришествие состоялось. Причем, заметила, что волновалась не только она, но в волнение пребывал почти весь коллектив. Издательство было небольшое, но довольно известное качеством выпускаемой литературы, как оригинальной, так и переводной. Причем, что касается этой части его продукции, то здесь главная заслуга принадлежала Светлане. Чем она сильно гордилась.

Отдел переводной литературы, который она возглавляла, состоял всего из двух человек: самой ее и единственной подчиненной Тамарой Выскочковой – молодой женщиной, озабоченной главной в жизни проблемой – поиском достойного спутника жизни.

Светлана немного опоздала, так как неосторожно решила поехать на работу не на метро, а на своей машине. И, разумеется, как раз на середине пути застряла в пробке.

Светлана заняла на свое место.

– Что слышно? – спросила она.

– Он приглашал всех начальников отделов в свой кабинет, – почему-то почти шепотом ответила Тамара. – А в первую очередь хотел пригласить вас. Пришлось сказать, что вы еще не подошли.

Кажется, сбываются ее худшие опасения, подумала Светлана. Начало явно неудачное. А вдруг он сурово относится к опозданиям, и уже взял ее на заметку.

– Ну и ладно, – постаралась казаться, как можно беззаботней Светлана. На самом же деле, ее беспокойство нарастало с каждой минутой, она знала, что при внешне хороших их отношениях, Тамара спит и видит, чтобы занять ее место. Она не осуждала свою подчиненную, так как хорошо понимала ее мотивы: зарплата у нее чуть ли не в два раза больше, а молодой женщине надо красиво одеваться, хорошо выглядеть, ведь известно, что эти глупые мужчины реагируют только на яркие картинки и цвета. И не обращают внимания на умную, образованную даму, если она бедно и не выигрышно одета. Так что если Тамара вдруг проявит определенную расторопность и воспользуется ситуацией, чтобы на одну ступень поднять свой жизненный статус, а заодно и доходы, то вряд ли этим можно попрекнуть. – Ладно, – сказала Светлана, – когда нас снова позовут, тогда и придем. А пока никто не отменял рабочего дня. По графику нам с вами сдавать книгу через неделю, а сделать надо еще много, я посмотрела, перевод весьма сырой. Много неудачных выражений, их надо подчищать и шлифовать.

Тамара внешне покорно включила компьютер и принялась вычитывать текст. Но по ее лицу Светлана видела, что в ее голове бродят совсем другие мысли. Для одних новый начальник – новая надежда, для других – повод для беспокойства.

Шли томительные часы, а новый директор все ее не вызывал. Светлана сидела в кабинете и старалась без надобности не выходить в коридор. Она никогда не была трусом, иногда даже сознательно шла на конфликты, когда видела, что это единственный выход из создавшегося положения, психологически поддерживая себя, как заклинание, повторяя известное выражение: лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Но сейчас была принципиально иная ситуация, продолжающаяся неизвестность угнетала ее, нарушала душевное спокойствие.

Только перед самым обедом секретарша позвонила ей и сообщила, что Андрей Борисович ждет ее в своем кабинете. И лишь сейчас Светлана сообразила, что до этого момента даже не знала, как зовут нового директора.

В приемной она столкнулась с заведующим отделом научно-популярной литературы, который как раз выходил из директорского кабинета с кислым выражением лица. Он посмотрел на Светлану, хотел что-то ей сообщить, но только слегка поморщился. Судя по всему, его встреча с новым руководителем оказалась не слишком приятной. Что ж, через минуту и она узнает, что ее ждет.

Директор встретил ее у порога.

– Здравствуйте, Светлана Викторовна. Давайте знакомится. Меня зовут Андрей Борисович Стефанов.

– Очень приятно, – не совсем искренне ответила Светлана.

– Приятно или не очень приятно, это мы, надеюсь, узнаем в недалеком будущем, – словно бы прочитал ее мысли Стефанов. При этом он оставался совершенно серьезным. – Присаживайтесь и давайте немного поговорим.

Светлана внимательно рассматривала его. Невысокого роста, может быть, чуть-чуть выше ее метра семидесяти, лицо нельзя сказать чтобы неприятное, но какое-то маловыразительное, с неясными, словно скошенными чертами. Такие мужчины никогда особо ее не привлекали, ей в них не хватало энергии мужской природы. Когда же она ее ощущала, то просто теряла голову. Правда, такое в ее жизни случалось всего пару раз, зато эти случаи глубоко и навсегда врезались в память. Несмотря на краткосрочность, они стоили всех других ее романов.

Она вздохнула про себя. Его предшественник был грубоват и даже не слишком умен, зато мужская природа в нем просто била ключом. А у этого даже голос негромкий и высокий, как у тенора. Уж не поет ли он?

– Светлана Викторовна, хочу вам сообщить, – начал Стефанов, – хотя мы видимся с вами впервые, я давно о вас знаю. Я читал ваши переводы, и считаю вас лучшим мастером в своем цеху. Что особенно ценно, вы одинаково замечательно переводите и с французского и с английского. А это редкий случай.

– Вы еще забыли про итальянский, – решила напомнить Светлана.

– Итальянский? – удивился Стефанов. – Этого я не знал. Тем лучше. Однако не стану перед вами скрывать кое-какие обстоятельства. Готовясь к нашему разговору, я пересмотрел каталог изданных переводных романов за последние два года. И, честно говоря, ни один из них меня не вдохновил. Какие-то второразрядные авторы. Я не уверен, что половину из них вообще следовало бы брать в работу.

В глубине души Светлана была с ним согласна, ей самой далеко не всегда нравилось то, что выбирало издательство для перевода. Но не она определяла его политику. Но одновременно у нее возникло желание защитить прежнего директора. Ведь нет сомнений, что этот выпад Стефанова прежде всего метит в него.

– Мне кажется, вы не совсем справедливы. Конечно, не все авторы равновесны, были и довольно слабые, но где же взять одних сильных. Хорошего и талантливого в этом мире отмерено в крайне маленьких дозах. А вот книги, чтобы выжить, надо выпускать постоянно.

– Вы в чем-то правы, но мне давно хочется создать издательство, которое бы выпускало только настоящие книги.

– Боюсь, что оно не просуществовало бы слишком долго. – Что за странное прожектерство, если он намерен реализовывать подобные идеи, то лучше заранее искать другое место работы, чем ждать, пока тут все закроется.

– Я понимаю и не собираюсь действовать подобным образом. Наоборот, акционеры поставили передо мной задачу резко нарастить объем продаж, занять новые рынки. Пока издательство никак не может похвастаться большой на нем доли. И я намерен, в том числе и с вашей помощью, выполнить этот заказ. – Внезапно Стефанов слегка наклонился к своей собеседнице. – Но одновременно я хочу реализовать и другую цель, ту, к которой я вам только что говорил. И тоже с вашей поддержкой.

– Но разве одно не противоречит другому! – почти воскликнула Светлана.

– Противоречит, – согласился он. – Но в человеке все всему противоречит. И ничего, как-то он живет. Поэтому я вам предлагаю решать противоречивые задачи. По-моему, это придает жизни дополнительный интерес.