Читать онлайн Две силы бесплатно

Пролог.

«Кто бы ни читал это, знайте!

Есть только один истинный бог. И у него нет имени. В него не нужно верить, ибо он и так есть. Всё, что остается вам это смириться с этим.

Хотите поговорить с ним? Обратитесь к нему, и он ответит вам, если вы будете достойны этого!

Как стать достойными внимания бога?

Не погрязайте в рутине. Не будьте скучными и ленивыми. Он дал каждому из нас великий дар – воображение. Так используете этот дар во благо! Развейте Великую Скуку, терзающую его! И снизойдет на вас вечное счастье, которого вы так желаете!

И помните!

Слышащий, да услышит.

Видящий, да увидит.

Знающий, да поймёт!»

– Знающий, да поймет, – тихо дочитал он. Перевернул листок. Уже знал, что увидит на другой его стороне. Этот символ. Древний, старый, забытый. Сотни лет, что существует Святая Церковь, выжигали его калёным железом. Но он всё равно встречался им. Будто бы в насмешку. А эти еретики даже не могли сказать, что означает этот знак. Лишь под страшными пытками что-то верещали, что это ЕГО символ. И ничего более. Похоже, настоящих знающих инквизиции не попадалось.

Лорд Инквизитор Томас де Торгда откинулся на спинку стула. Глянул на этот разорванный сверху круг, на пересекающий его остроконечный крест внизу. Будто бы буква «Ф» с полочкой. Потёр шрам на переносице.

Свет падал через большое витражное окно. Лучи солнца рисовали причудливую цветастую картину на пышном узорчатом ковре. Пролетала пыль, тысячей белых точек, мимо огромных стеллажей, полки которых завалены книгами.

В центре комнаты был большой дубовый стол. Настолько мощный, что его масса будто бы притягивала всё окружение.

– Ваша бдительность, я могу забрать листок? – от стены оторвался послушник и подошёл поближе. Лорд Инквизитор поднял на него глаза.

– Забирай, – небрежно бросил он. Парень осторожно схватил листовку. Двумя пальцами, будто бы какое-то жуткое насекомое, способное вцепиться в кожу. Поднёс к большой раскрытой книге. Открыта она была на середине. Кажется, на сто седьмой странице, а на предыдущих лежали такие же листовки. И рядом с каждой из них несколько строчек – краткая информация, где найдена, когда и кем. Послушник положил листок, прижал, затем взял перо и начал торопливо писать. Начеркал несколько слов, потом нарисовал кресты по углам, окружил листок пентаграммой – защитой от тёмных сил.

Над его головой висело несколько серебряных курильниц. Выходил из отверстий в виде крестов лёгкий дымок благовоний. Это должно было отпугивать злых духов.

– Эй! – позвал парня Лорд Инквизитор и криво усмехнулся, – скажи мне…. Ты бывал на крыше собора? – спросил он, глядя, как тот с опаской обводит листовку, положил её символом вверх, да поглядывает на него с испугом. Будто бы тот сейчас оживет и бросится ему в лицо.

– Нет, ваша бдительность! – сразу отозвался послушник.

– Если поднимешься наверх, пройдешь по самому коньку крыши ко входу в собор, – начал рассказывать глава инквизиции, – а затем встанешь ровно между двух башен, то сможешь увидеть его.

– Его? – с опаской спросил парень, не понимая, о чём идет речь. Его рука замерла в воздухе. С пера упала капля чернил, прямо на жёлтую поверхность бумажного листа и расплылась там чёрной кляксой.

– Этот символ, – Томас де Торгда лениво кивнул головой в сторону распахнутой книги, – улицы образуют его. Отойди чуть вправо или влево – и он тут же исчезнет. Перекроется крышами домов.

Послушник испуганно уставился на него. Глаза расширились, лицо искажено страхом. Нервно губы облизнул. Он боится. Как и все остальные. Боится символов, строчек, этих фраз. Придает слишком много значения этой ереси.

– Он прямо там? В городе?

– Да. И ещё много где его можно найти. Надгробья, фундаменты, двери, стены. Особенно много в старых частях города, – глава инквизиции криво поморщился, – когда-то культисты рисовали его везде, где могли. Но теперь всё, на что хватает их усилий, это лишь жалкие листовки…. Скоро мы совсем выжжем эту пакость, – он задумчиво взглянул в сторону окна, подумал и добавил, – если хочешь стать инквизитором – не бойся ереси. Это всего лишь буквы и рисунки, которым заблудшие души придают слишком много значения. Ты должен бороться с ней и уничтожать её!

– Х-х-хорошо! – отозвался послушник. Промокнул бумагу, чтобы убрать лишние чернила, и осторожно закрыл книгу. Её обложка две большие доски, оббитые кожей. Всюду защитные надписи, опечатано всё молитвами. И две больших застежки. Он затянул обе. Сунул книгу на полку стеллажа.

– Ваша бдительность, – парень нервно сглотнул, – а что если…. Если это не просто символы? Ходят такие слухи, что…

– Слухи? – Лорд Инквизитор сжал руку в кулак, опёрся на стол, – Бог защищает тебя! Тебе нечего бояться. Каждый враг Его будет наказан. Светозарный посланник спустился к нам с небес, дабы нести волю Его! Вот что истина! А это…. – он ткнул пальцем в сторону книги, – всего лишь глупые каракули! Ты понял меня?! – спросил он.

– Да, – послушник стыдливо склонил голову…

Глава первая. Путешествие по степи.

По степи дул лёгкий ветерок. Поднимал сухие травинки и пыль, проносил их над небольшим ручейком. Тот тихо шумел своими водами, журчал среди этих земель. Трава на берегу зелёная, кустики небольшие торчат. Воды по колено было, даже меньше. Песчаное ложе то и дело показывалось на поверхности.

Он стоял на коленях, сжимая в руках чётки. Болтался на них крест. Символ бога.

– Простите меня, – прошептал тихо, сжал губы до посинения, – простите братья! Я был трусом! Но я исправлюсь! Я принесу свет в эти грешные души! Во имя ваше! Искуплю свой грех, своё предательство, – кулак стиснул так, что аж кости захрустели. Поднял глаза к небу и начал читать молитву за прощение.

Тихо бормотал, едва шевеля губами. Ветер нахально бросил ему в лицо песком. Но он лишь поморщился, прикрыл глаза. Дочитал последние строчки. И вдруг вспомнил о ней. Почувствовал вновь эту горечь утраты. Выдохнул.

– Она сейчас в лучшем мире. Но я знаю, мы встретимся вновь, – прошептал сам себе, утирая выступившие слезы. Лихорадочно плеснул себе в лицо водой несколько раз подряд. Затем поднялся на ноги. Поправил рясу. И пошёл к разбитому на берегу лагерю. Пора исполнять свое обещание.

Куча палаток тут. Всюду люди бродят. Костры горят. Едой запахло. Постный суп. Снова накатил стыд на него. Ведь такой же был у них, тогда…. Когда он бросил братьев. Стыдливо сбежал прочь. Пришлось отбросить эти воспоминания. Для этого пришлось собрать все силы.

Дошёл до своих пожиток. Вытащил из торбы большую книгу. Прижал к груди. Зашагал дальше. Он справится. Должен. Иного пути не было.

– Святы его деяния! – кивнул ему один из рыцарей, проходящих мимо. Бряцали его нарядные латы.

– Святы, брат! – ответил он. Голос дрожит. Это просто песок всё, пыль. В горло попало. Не страх, не трепет. Там ведь люди. Обычные люди, которые запутались. И надо помочь им искупить свои грехи.

– Эй! – у костра стоит Старший Инквизитор Артанис. На нём расшитая одежда. Пуговицы, позолоченные с крестами, целых два ряда. Свободные рукава белой рубашки ветер треплет. Огонь тянется к нему, но не достает. Искры только летят. Но к искрам инквизиторы привычные. Как и к кострам, – проповедник Варис, куда это вы направились? Изучать Святое Писание?

– Простите, – спешно поклонился он, – я хочу попробовать принести пленникам свет божий!

– Им? – насмешливо спросил тот, – душа еретика настолько темна, что гасит любую искру. У тебя ничего не выйдет!

– Я должен. Должен постараться! Чтобы искупить свои проступки, мне нужно вернуть их души к свету!

– Что ж. Трать свое время, если этого хочешь, – криво усмехнулся Старший Инквизитор и брезгливо поморщился, – но будь осторожен. Они могут попытаться сбежать. Надеюсь, твоя вера по-настоящему крепка?

– Крепче некуда! – выпалил он, ещё сильнее прижав книгу к себе. Судорожно сглотнул, – даже если суд вынесет им высший приговор, клянусь – их души будут чисты перед смертью!

– Конечно! – обнажил зубы тот, – огонь очищает всё, проповедник, – отвернулся к костру, Варис решил, что разговор окончен и поспешил дальше.

– Кое-что ещё! Если заметишь что-то подозрительное – докладывай мне. Если будут проблемы – зови стражу. Понял? – долетел до него стальной голос инквизитора.

– Да, да, – только и смог протянуть он. Пошёл туда. Где у позорного столба были прикованы эти двое. Вот. Сидят на земле. Грязные, истощенные. Именно так выглядят те, кому нужен бог. Варис сжал свою книгу. Он не подведёт Святую Церковь. Он справится….

Валера Тямичев теперь вообще не походил на обычного студента. Ни из Красноярска, ни из какого-либо ещё города.

Весь грязный, заросший. Кожа обветрилась и загрубела. Губы все потрескались и шелушились. На нём одежда, вся драная и испачканная. Больше всего он походил на бомжа. Такого, который уже несколько лет живёт на улице и ходит в каких-то обносках, перешитых по десятку раз. А ведь провел в этом мире…. Не знал он, сколько провел здесь. Может, месяц, может два или ещё больше. Запутался уже во всех этих событиях.

Парень сидел прикованный к большому столбу. Столб вкопали в землю. Надежно так. Эти ребята из Святого Воинства вообще лагерь ставили серьёзно. Не как дворфы из того каравана Тарога – развели костёр, рядом плюхнулись. Дровишки из телеги вывалили, разожгли. Воды из бочек в котелок плеснули, и давай отдыхать. Нет. Тут всё было сурово.

Слуги этих рыцарей выкопали яму под туалет. Палатки расставили, причём в определённом порядке: внутри командование, по краям всякие низшие чины. Костёр строго в центре. Большой такой. Коновязь в стороне. Туда же воды лошадям подставили. Рядом ручей, чтобы недалеко таскать было. Вот, для пленников место обустроили. Надежно, чтоб не сбежали.

Чизман сидел с другой стороны столба. Тоже весь такой же. Чумазый, в рванине и с унылым видом.

– Эй! – Валера устало прижал голову к бревну, – ты как там?

– Хреново, – отозвался программист. Ещё б. Их тащили по степи пешком за лошадью. Ноги уже отваливались, ведь даже на секунду нельзя было остановиться. Сразу дёрнет, и упадешь в грязь и пыль. Так что приходилось идти машинально, отрубив все эмоции. Даже на чувство усталости надо было забить, если задумаешься о нём – сразу же бессильно рухнешь. А так, так шли непонятно как.

– Облажались мы, – протянул парень, склонив голову в его сторону.

– Да. Надо было не расслабляться, – угрюмо пробурчал тот, – думать башкой! А мы…. Сами виноваты.

– Ты ж говорил, что никто не ждёт святую инквизицию? – криво усмехнулся парень, – вот и мы не ждали.

– Обхохочешься, – грубо отозвался Чизман, – очень весело, когда тебя бьют твоими же шутками.

Они замолчали. А что ещё было делать? Сидят посреди этого лагеря, в степи, прикованные к столбу. Завтра ещё переход. Опять тащиться за лошадью, стаптывать ноги в кровь. Хорошо, что обувь им ещё оставили, ведь остальные их вещи забрали. Рюкзаки, подсумки – всё унесли и спрятали. Куртки стащили, только рубашка и штаны с сапогами остались. Самый минимум.

– Вон, – вдруг просипел программист, – видишь?

– Чего? – Валера с трудом повернул голову, пытаясь рассмотреть, что там, за спиной.

– Сундук у той палатки! На носилках….

– Угу.

– Там наши вещи. Высвободиться бы из цепей, да добраться до них! – пробурчал Чизман, смотря на ящик, – два пистолета там точно должны быть. И патроны к ним, – он зажмурился и прижал голову к столбу, – всех бы тут разнесли….

Там, у полога, действительно был сундук. Да какой! Огромный, весь оббитый железом. На нём всякие изображения. Валера пригляделся. Ага. Кресты. Какие-то ещё мелкие надписи. Болтаются на ветру бумажки, припечатанные к стенкам на сургуч. На них что-то написано. Мелкие, едва заметные строчки.

Крышка перемотана цепями. На них тоже бумажки с надписями. Видимо, опечатали всё.

– Тут столько людей, что патронов не хватит, – бросил в ответ парень, – а ещё не сбежишь. Степь кругом. Всё равно заметят.

– Не заметят, – Чизман тяжело вздохнул, – просто укрыться надо будет. Спрятаться. А не бежать сломя голову.

– Для начала вообще надо из цепей освободиться, – Валера дёрнул тяжелые звенья. Их даже не разобьёшь ничем. Толстенные, перекрученные и закрыты на здоровенный замок. А тот наверху, на столбе. Это получается надо встать, дотянуться и уже в нём ковыряться. Только вот нечем. Да и вскрывать замки парень не умел.

– Снять цепи…. Да уж. Скажу честно, с таким я не сталкивался, – программист снова прислонился к столбу, – с наручниками или верёвкой может быть справился бы, но это… – он пошевелил запястьями в тяжелых кандалах. А на плечах у него и вовсе лежала громоздкая деревянная колодка, сжимая шею тисками. Всё на замках. Толстые, здоровые. Тут и говорить нечего: если бы была у них какая-нибудь современная отмычка, всё равно они ничего смогли бы открыть. Она тупо сломалась бы, ведь ключ от замков был здоровый и толстый, проворачивался с хрустом и скрежетом. Будь он тоньше, сразу бы обломился прямо в замочной скважине.

– Знаешь, студент, – криво усмехнулся Чизман, – это как поговорка есть – против лома нет приёма. Так и тут. Хрен что с этим чугуном сделаешь! – он сплюнул в степную пыль, – в общем, надо думать, как будем оправдываться на суде….

– А это вообще возможно? – Валера втянул воздух носом, резануло по пересохшей слизистой так, что он аж поморщился, – это же инквизиция! Они просто жгут всех!

– Не, – программист, попытался размять шею, бренча цепями, – инквизиция была нормальной. Ну, в нашем мире. У них зачастую следователи были куда гуманнее, чем обычные дознаватели. Было даже правило, что к подозреваемому можно применить только три пытки. Если выдержал, значит, не врёт. А вот сторонние палачи особо не церемонились, старались до победного. Пока не признаешься. Это уже потом придумали кучу ужасов про злых и безжалостных инквизиторов. И ведьм они почти не жгли. Так что….

– Угу. Тебе виднее, – поморщился парень, – правда, это другой мир. И тут всё жестокое и злое. Сколько раз уже убеждались с тобой? – мимо них прошел рыцарь, грозно глянув на пленников. Направился к костру, а Валера продолжил, – так что сожгут нас. Это ясно уже. И плевать им, как ты будешь оправдываться! – он поджал губы, глянул на пылающий огонь среди палаток. Там, кстати, уже разливали что-то по чашкам. Суп какой-то. В животе заурчало.

– Не знаю, может быть, ты прав, – протянул Чизман, – эх, мы ведь даже не знаем, в чем нас будут обвинять…

– Этот инквизитор, он узнал твое имя…

– Я заметил,– хмыкнул тот, – надо же, времени всего ничего прошло, а уже такая известность!

– Только из-за этой известности нам теперь крышка!

– Ладно. Может быть, не всё так плохо, – пожал плечами программист, глубоко вдохнул и начал, – в общем так. План такой. Во-первых, надо узнать, что к чему. Вдруг есть способ примазаться к этой их церкви? Вот. Второе, надо найти способ снять цепи. Если не получится мирно решить проблему – будем пытаться убежать. Ага?

– Угу, – Валера буркнул в ответ, – тише ты, к нам какой-то мужик идёт.

Этот незнакомец явно шёл к ним. Нацелился не мимо, не рядом, а прямо таки на них. На нём какая-то ряса, чётки на шее, крест. В руках здоровая книга, которую он нежно прижимал её к груди. Голова лысая, сам довольно старый и побитый жизнью.

– Ладно, – прошептал Чизман, косо глянув на него через плечо, – сейчас вот и узнаем….

Мужик подошёл, огляделся. Увидел табуретку у одной из палаток и притащил её к этому столбу. Подставил рядом. Сел. Всё молча, без единого слова. Положил свою книгу на колени, уставился на них. Посмотрел на одного, потом на другого. Прошла целая минута, прежде чем он собрался с силами и раскрыл рот.

 Однако ничего сказать так и не смог. В голове Валеры даже промелькнула мысль, что надо подбодрить его или самому начать разговор. Но делать этого он, конечно, не стал. Просто глянул на незнакомца. Тот немного помялся, вздохнул тяжко так и тихо заговорил.

– Знаете ли вы о Святой Церкви? – спросил с какой-то настороженностью.

– Так. Погоди, – Чизман повернул к нему голову, – думаю, мы обязательно поговорим о твоей церкви. Только сначала скажи, что с нами будет?

– С вами? – незнакомец вдруг опешил, – погодите, я… – он облизнул губы, как-то занервничал и протянул, – ну, вас будут судить…

– Это понятно, но можно ли искупить нашу вину? – программист поднял одну бровь, глянул на того, – принять вашу веру, стать одним из вас?

– Веру? – тот аж поперхнулся, закашлялся. Видимо, совсем такого не ожидал, – да. Конечно! Искупить вину, признаться в грехах! Да! Я здесь как раз для этого!

– Здорово, – сразу же закивал Чизман и приветливо улыбнулся.

– А когда огонь очистит вас, то душа отправиться на суд божий, а там….

– Стой! – резко завопил Валера, – что значит, очистит нас?

– А что это ещё может значить? – хмуро заявил программист, – похоже, нас действительно ждёт костёр. Значит, ты здесь, – бросил он в сторону мужика, – чтобы спасти только наши души, так? – язвительно спросил он.

– Истинно так! – отозвался тот, выдохнул, – итак, вы готовы узнать об учении Святой Церкви?

– Погоди, – парень вдруг почувствовал, что как-то аж в глазах потемнело. Одно дело предполагать о таком, а совсем другое услышать приговор лично. Сразу как-то не по себе стало, – а ничего нельзя сделать? Может, этот ваш суд примет другое решение?

– Другое? – мужчина замялся, задумчиво погладил книгу, – слушайте, я простой проповедник, – осторожно начал он, заговорщицки пригнувшись к ним, – но я слышал, что говорят инквизиторы. Пособничество безбожному Затворнику, использование дьявольских устройств, запрещённых самим богом! Только за это уже положена казнь на костре! И до этого, кажется, я слышал кое-какие слухи из Каменора, – его глаза с испугом уставились на них, – король Ричард тоже рассказывал о чудовищных преступниках. И эльфийский совет…. – незнакомец облизнул свои губы, – имя Чизман многим знакомо. А ещё ведь говорят, что в Тризарде был колдун, связанный с дворфами… – он осёкся. Пальцы вцепились в книгу, – если хоть что-то из этого окажется правдой, ваша судьба будет незавидной….

– А если это были не мы? – Валера испуганно взглянул на него, – мы просто обычные путники!

– Обычные путники, – усмехнулся проповедник, – инквизиторы в Горной Твердыне до сих пор записывают показания. А будут ещё свидетели из других мест…. Артанис… – он осёкся и тут же поправился, – Старший Инквизитор Артанис говорит, что это будет очень масштабный процесс….

– Будут ещё свидетели? – Чизман дёрнулся, попытался развернуться к этому мужику, – из всех мест, что ты перечислил?

– Да, – качнул головой тот, – я скажу вам, – снова зашептал он, – это всего лишь слухи, но говорят, что церковь надеется, что этот суд поможет объединить королевства… – проповедник резко вытянулся, огляделся по сторонам, перекрестился, – но это не важно. Сейчас главное спасти ваши души! Примите бога в свое сердце….

– Пошёл он, – возмущенно выругался программист, – и ты тоже.

Валера ошарашено молчал. Подумать только, казалось бы – просто попали в этот мир. Но нет. Как уже говорил его спутник, мир начал кусаться в ответ. Как дикий пес, на которого замахнулись палкой, вцепился всеми зубами. Совсем недавно они, казалось, могут справиться с любой проблемой. А теперь вот…. Теперь сидят на цепи.

Застенки инквизиции. Судебный процесс, да ещё и такой масштабности. Из памяти сразу начало всплывать всё, что он когда-либо видел и слышал об этом. Парень прижался головой к столбу. Нет, кажется, никогда такое не заканчивалось хорошо. Где-то вот слышал, что пытки иной раз длились едва ли не годами. Дознаватели издевались над своими жертвами, медленно превращая их в калек. Вот только не помнил – были ли это мрачные фэнтезийные произведения или жуткая документальная реальность.

– Нас будут пытать? – вырвалось у него.

– Б-б-будут, – как-то испуганно кивнул проповедник, немножко поёжился, – куда же без этого… – с лёгким трепетом добавил он.

– Ух, – Валера почувствовал, что земля, кажется, уходит из-под ног. Он, конечно, сидел на заднице, но всё равно мир резко пошатнулся. Вспомнил все замечательные штуки из учебника истории. А ещё из всяких игр, где наглядно демонстрировали, как это всё работает. Железные девы, испанский сапог, дыбы, горловины, через которые заливают расплавленный свинец, колыбель иуды, колесо и даже та раздвигающаяся груша, которую засовывали человеку в зад. Человечество в их мире изрядно повеселилось за всю свою историю. Глупо было думать, что здесь будет иначе. Явно не пёрышками их щекотать будут, – но ведь есть правило! Трёх пыток, да? – спешно выпалил он, с надеждой глядя на мужчину. Хотя какие там три…. Вряд ли он выдержит хотя бы одну.

– Три пытки? – тот огляделся, – о, вы о нём слышали? Но оно не работает для еретиков…. Стоп! – он резко выпрямился, – послушайте, – ткнул в них пальцем, – я простой проповедник! И я должен помочь вам. Привести вас к свету, чтобы бессмертная душа ваша обрела спасение!

– Слушай! Вали уже прочь, – резко выкрикнул Чизман, – и без тебя тошно…

– Нет, – гордо выпрямился тот, – я несу вам слово божье!

– Принеси его куда-нибудь в другое место!

– Это…. Это мой долг! – задыхаясь, начал проповедник. На лбу появилась испарина, он утёр его рукавом рясы, – я должен это сделать! – махнул своей книгой, – вы примите бога!

– Так тебе сказал этот инквизитор? – спросил Валера, глянув на него. Почему-то была у него надежда, что есть какой-то выход. Должен быть. Может, приняв веру, они облегчат свою участь?

– Нет. Инквизитору плевать на вас. Я сам так решил. На мне тяжкий грех, – мужчина закусил губу, сморщил лицо, глянув в сторону.

– Какой? – с недоумением спросил парень.

– Я поддался трусости! Бросил братьев, там…. На той горе, – едва ли не зарыдал тот, – мы шли, чтобы принести в тёмные катакомбы свет. А нас встретили огненным дождём с небес, – проповедник сжал кулаки, глубоко вдохнул, – но я справлюсь. Я выполню свой долг.

Он распахнул свою книгу, пригладил страницы и уставился на них бессмысленным взглядом. Видимо, пытался собраться с силами. Этот разговор явно вывел его из равновесия.

– Хм, – Чизман позади, издал непонятный звук, больше похожий на смешок, – эй, проповедник! – позвал он, – вы шли нести дворфам слово божье?

Тот промолчал. Всё смотрел на свои страницы. Потом прикрыл глаза и что-то зашептал.

– И засели на горе? – насмешливо начал программист, – той самой, которую Затворник сравнял с землей, да? – ответом ему вновь был лишь тихий шёпот, – не отвечаешь, – подытожил тот, – значит, я прав. Скажи, а где был ваш бог в это время? Смотрел с облачка на то, как его слуг разрывает на куски, так?

Шепот сразу прекратился. Мужчина замер над своей книгой и глубоко вдохнул. Лицо его слегка побелело.

– Такова была воля его, – стараясь не выдавать эмоций, заявил он, – души их отправились в рай.

– Ага. Прямым рейсом! Вот так вот – вжух! И улетели, – издевательским тоном сказал Чизман, – здорово, правда? А что ты с ними не отправился, а? Почему ты выжил?

– Ну, он же убежал, – ответил ему Валера и тут же криво усмехнулся, – видимо, у него билета не было!

Всё плохо. Просто ужасно. Никакого спасения и быть не могло. Поэтому на парня накатило какое-то отчаянье, а потом оно сменилось цинизмом и полным отвращением. Ему захотелось нагло высказать всем этим проповедникам и инквизиторам, что он думает об их религии и боге. Казалось бы, надо заткнуться и прикинуться смиренным агнецом. Да только толку-то? Им уже не сбежать! Приговор, по сути, был объявлен. А ещё здесь были замешаны политические мотивы. Поэтому на спасение надеяться не стоило. Совсем.

Так что он просто ушёл в отрыв. Это чувство для него было в новинку. То ли раньше Валера никогда не попадал в такую безнадежную ситуацию, то ли этот мир действительно его поменял.

– А ещё, может быть, у Затворника бог был получше вашего! – вновь насмешливо заявил он, глядя на проповедника, – верно, ведь? – бросил в сторону Чизмана.

– Так не зря же артиллерию называют богиней войны, – усмехнулся тот.

– Я спасся, потому что такова моя миссия! – выпалил проповедник и весь сжался. Сделал пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Покрепче сжал свою книгу и выдохнул, – итак. Я расскажу вам об истоках церкви. О великом пророке. Случилось это тысячу лет назад.

– Всего-то, – фыркнул программист.

– До этого времени люди не ведали бога! Не знали о своем создателе! – продолжил тот, не обращая на насмешки внимания, – они поклонялись ложным идолам и фальшивым богам. В эти тёмные времена жизнь была ужасной. Поля приносили мало урожая, болезни свирепствовали среди мелких поселений, а катаклизмы случались один за другим! Но случилось чудо! В семье пастуха родился мальчик. Долго эта пара не могла завести детей, и бог даровал им ребёнка. Но это было не просто дитя, это был пророк божий!

– Ух, – выдохнул Чизман, прижался к столбу, – задрал уже! Иди, рассказывай своим этим сказки.

– А вдруг он от соседа просто? Это ребёнок? – едко бросил Валера, глядя на проповедника.

– Я понимаю, чего вы хотите добиться, – тот склонил голову, – но ваши издёвки лишь показывают ваше невежество! Эта книга древняя и была написана очень давно! – он потряс здоровым томом в воздухе, – мудрость веков в ней!

– Да ладно! – рассерженно воскликнул программист, – она, небось, переписывалась каждый год! Сначала одно было, а потом другое дописали!

– Мудрость веков, блин, – вторил ему парень, – скорее глупость…

– Великий пророк, – проигнорировав их, проповедник вновь уставился в книгу, – рос очень добрым и честным человеком, – облизнул губы, глянул на них, чуть задумался и пролистал несколько страниц, видимо, решив не рассказывать о детстве своего кумира, – став юношей, он отправился странствовать вместе с торговыми караванами. Ему хотелось посмотреть мир. Увидеть все его чудеса!

– Значит, он стал торгашом? – бросил Чизман, – ты ж сказал, что он честный? Где ты видел честного торговца? – с насмешкой добавил он.

– Великий пророк был честен! И часто продавал товары дешевле, чем покупал! Всё чтобы помочь нуждающимся! – попытался оправдаться тот.

– Вот именно! Продавал! – засмеялся Валера, всё ещё смотря на мужчину, – кажется, ваш пророк не такой уж и хороший, да?

– Нет! – возмутился тот, – он был великим человеком! Побывав во многих местах, пророк понял, что этот мир несправедлив! Поэтому…

– Ага! Налоги платить надо, караваны грабят, товар портится, а покупатели не хотят платить втридорога, – парень поморщился, – конечно, не справедлив!

– Поэтому, – не обращая на него внимания, продолжил проповедник, уставившись в свою книгу, – он решил узнать, почему так! И ему пришло видение, что надо отправиться в Великую пустыню! С большим трудом пророк нашёл тех, кто был готов отвести их туда. Но по пути, отряд попал в пыльную бурю! Все погибли кроме великого пророка! Целых два месяца он скитался без еды и воды по степям. А потом ему явился бог…

– Так, очень интересно. И как он явился? – вновь прервал его Чизман.

– Наверное, в виде горящего куста, да? – влез Валера.

– Тсс! Не подсказывай ему! – сразу же шикнул программист.

– Твой спутник прав! Это было небольшое растение, окруженное сияющим светом! И раздался голос с небес! Неси моё слово людям! Все несчастья, из-за того, что не веруют они! Расскажи им правду! – зачитал со страниц мужчина, размахивая в воздухе рукой.

Народ у костра уже выгреб из котла все остатки. Сытые воины расходились по сторонам. Пленникам же никто ничего не принёс. Даже воды не подали. Только этот сидит, надрывается. Валере вдруг захотелось пнуть его, чтоб он свалился с табуретки и плюхнулся вниз. Гад пользуется их положением, рассказывая свои байки. А тот продолжал зачитывать строки. Кажется, это надолго. Сияющий куст явно был очень говорливым. Заповедей здесь было с полтинник и грехов штук двадцать, что давало местным инквизиторам и священникам прямо гигантский выбор.

Чизман притих, видимо, устал уже спорить. Только головой покачивал. А мужик всё надрывался. Листал страницы, вглядываясь в строчки текста. Уже скоро темнеть будет. Ночь наступала.

– И тогда великий пророк вышел из пустыни преисполненный света! Он принес слово божье всем людям! Показал им путь к спасению их душ.

– Ага. И катаклизмы прекратились сразу, урожай заколосился, а болезни пропали, – фыркнул Валера, покачал головой, – думаю, только проблем прибавилось!

– Нет! Ничего не прекратилось, – заявил тот и спешно поправился, – ну, это потому, что не все люди пришли к вере. Вот тут, дальше, – он принялся листать свою книгу, – есть про царя Самхета! Самовлюблённый гордец не хотел принимать веру и устраивал гонения на Святую Церковь! Но Великий Пророк….

– Погоди, наверняка там много ещё чего есть, – программист вытянул голову изо всех сил, забренчала цепь на его шее. Но он всё равно не смог поглядеть на проповедника, – и про хлебы, и про исцеления…

– Да…. Откуда вы знаете?

– Лучше давай подытожим, – Чизман пригнул голову, чтобы дотянуться пальцем до носа и почесать его, – пророк рос как обычный пацан, потом пошёл торговать. Долго барыжыл, а когда дела пошли плохо, вдруг выпалил, что говорил с богом, так?

– Нет, нет! Он с самого начала творил чудеса! Я пропустил это, чтобы перейти к главному! Вот, например, про то, как ему удалось исцелить павшую овцу! Или как от мановения его руки в степи забил целебный источник! Тут вот….

– Думаю, если бы пророк изначально был пророком, – Валера уставился на проповедника, – он бы сразу начал проповедовать. А не занимался всякими делами, чтобы потом вдруг резко осознать истину.

– Вы…. – тот опешил, – вы не понимаете! Это его призвание и…

– Ага. Только что-то он о нём не знал, – фыркнул в ответ парень, – верно, ребёнку трудно придумать такую историю. А без знаний торговли её не продашь людям…

– Знания не важны. И этот,… – мужчина облизнул губы, гневно захлопнул книгу, – смысл в том, что бы пророк увидел мир, увидел его несправедливость! Все ужасы безбожия! И тогда уже ему было рассказано о великой миссии!

– Слушай, – программист устало вздохнул, – я вот просто спрошу – а в чём для тебя смысл этой веры? Ты сидишь нам рассказываешь про это…. А зачем? Нас всё равно сожгут. А тебе не упадет с неба мешок золота. Ничего не измениться.

– Я спасу ваши души, – тот слегка замялся, – пророк говорил, что рай ждет тех, кто безгрешен или искупил свои прегрешения! Кто соблюдал заповеди и следовал слову божьему! Приведя вас к свету, я искуплю свои проступки! – он прикрыл глаза и процитировал, – ибо те, кто приводит в веру безбожников – истинно праведен!

– Значит, сразу в рай без доклада хочешь, – ухмыльнулся парень, – и что у тебя за грехи там? Убил кого?

– Нет, – вдруг помрачнел проповедник. Он потёр левую руку, – мои грехи это мое дело. Я стараюсь искупить их. Раскаиваюсь в них, – голос у него задрожал.

– Знаешь, – Чизман вновь попытался глянуть на него, – плохой из тебя проводник к вере. Даже не знаешь, как делать нужно.

– Что? О чём ты? – изумился тот.

– Я вот много всяких ходячих проповедников видал, – продолжил программист, – они знают, что нельзя сразу начинать свои книжки пересказывать. Нет. Надо на диалог выходить. Только у тебя этого не получается. Говорить надо не о том, про что ты нам тут втолковывал, а про личный пример. Переводить разговор на проблемы твоих собеседников.

– На проблемы? – мужчина захлопал глазами, отложил книгу. Заёрзал на табуретке, – это как?

– Чизман, ты его учить собрался? – усмехнулся Валера, повернул к нему голову, – думаю, не поможет! Да и смысл!?

– Зато слушать не будем эту бредятину, – ответил тот, – а ещё за мои уроки пусть нам еды притащит. И воды, – он облизнул пересохшие губы и продолжил, – в общем, слушай! Сначала надо спросить про бога. Знают ли, верят ли. Вот. Неважно, что тебе там ответят, даже если пошлют куда подальше. Просто не отстаешь и всё. Дальше говоришь сразу, что хочешь поговорить о боге. Начинаешь рассказывать, про спасение души, мол, знаете ли, что вас ждет в конце. Пугаешь, в общем. А затем надо переезжать на проблемы уже. Даже твой пророк сразу это понял. Убеждаешь, что все беды от неверия. И самое главное – тут надо подкрепить примером. Желательно, личным. Чтобы объяснить твоему собеседнику, как бог помогает своим. Понял?

– Понял, – проповедник вновь нервно дёрнулся на своей табуретке.

– Личные примеры это самое главное, – принялся наседать Чизман, – никому не интересно, что там, в далеком прошлом было. А вот если лично ты болел, а потом уверовал и резко выздоровел – вот это чудо. Человек сразу задумается над этим. Ведь у всех есть свои проблемы. Так и приводят к богу всех подряд, – он ненадолго замолчал, а потом добавил, – но это лишь самое начало! Там ещё много всего. Хочешь узнать больше – тащи нам попить. И еды! Должны же у вас кормить пленников!? Мяса какого-нибудь принеси, чтобы у нас были силы разговаривать!

– Я…. Сейчас вообще-то пост. Верующие ограничивают себя в пище, – проповедник поднялся со стула. Бережно положил на сиденье книгу, – а грешникам вообще запрещено есть. Чтобы как великий пророк искупали свои грехи смирением….

– Мы пока не в церкви, если что, – процедил программист, – тащи жрать! Это бесчеловечно морить людей голодом! Ясно? Хотите нас посвятить в свою веру – сначала поесть дайте!

– Я уточню у Старшего Инквизитора, – пробормотал тот. Спешно затопал куда-то к большим палаткам. Валера посмотрел на его удаляющуюся фигуру. Сплюнул на землю. Дотянуться бы до табурета, скинуть этот том в грязь. Проклятая инквизиция со своей глупой верой! Великий пророк, горящий куст! Тьфу.

– Знаешь, – бросил парень в сторону Чизмана, – думаю, я знаю, что случилось с нашим попаданцем.

– И что же? – угрюмо спросил тот.

– Поймала его инквизиция и тоже отправила на костёр, – с досадой пожал плечами парень, – что тут ещё думать-то? Они какие-то фанатики…

– Может, он как раз там самый главный, а? – спросил программист, – а знаешь, тогда у нас есть шанс. Попадем на суд. Увидим этого нашего попаданца, а он нас и отпустит.

– Не думаю, – пробурчал Валера, – нормальный человек с этими связываться не стал бы.

– Почему же? Вон в фэнтези постоянно такие есть. Целыми кучами. Какое же фэнтези без инквизиции и веры в свет? Паладины всякие, жрецы, монахи. Классика, знаешь ли…

– Ага. Нам эта классика сейчас так задницу поджарит, что…. – несчастный покачал головой. Подумать только! Совсем недавно он был в Красноярске! Ну, может месяц-два назад. Жил спокойной жизнью. Имел свои глупые проблемы…. А потом попал сюда. И всё покатилось. Покатилось туда, откуда, теперь не вылезти.

– Студент! – позвал Чизман из-за спины, – там этот не тащит нам воды?

– Тащит что-то, – глянул в сторону палаток парень, – кажется, кружку несёт.

– Замечательно, – пробормотал программист, – от его рассказов плеваться хочется, да только нечем, – усмехнулся он.

Проповедник принес им целую кружку воды. Сначала одному дал отпить глоток, потом другому. Поставил её на землю, снял книгу с табуретки и сел.

– Вот, – сказал он, укладывая томик на колени, – Старший Инквизитор разрешил вам сделать по глотку.

– По глотку? – выпалили оба. Чизман снова дёрнулся, но цепь надежно держала его. Он возмущенно воскликнул, – он, что совсем уже? Мы же тупо умрём по пути! Какой тогда суд и прочее, а?

– Ладно, – мужчина бегло огляделся по сторонам и вновь подал им кружку. По очереди они жадно выпили её до дна. Проповедник уселся обратно, – между прочим, я сильно рискую, – протянул он, – если они заметят – могут наказать.

– Твари, – фыркнул Валера. Он немного попил, но хотелось ещё. Выглотал бы, наверное, литра два сразу. А может и больше. Никогда за всю его жизнь так не хотелось пить. Даже эта половина кружки была просто божественной амброзией.

– Значит, мне нужно показать личный пример, – вздохнул их собеседник, потирая ладони. Задумчиво погладил себя по запястью левой руки.

– Давай. Думаю, это будет интереснее этой книжки, – бросил ему программист, – так что у тебя там за грехи?

– Мне кажется, надо говорить не об этом, – как-то замялся тот, – а о чём-то таком. Чудесном, святом…

– Ой, да брось! – поморщился Валера, – даже не знаю, какое должно случиться чудо, чтобы я вдруг поверил, – процедил он, – вряд ли у тебя такое найдется. Да и у остальных ваших ничего такого нет. Потому что это всё выдумки.

– Ну, рассказывай уже! Что там за страшные грехи, – поторопил проповедника Чизман, – такие, что тебе приходиться их замаливать, а?

– Знаете, лучше я расскажу вам, почему я пришёл к богу, – заявил мужчина, сложив руки перед собой, – только, наверное, это совсем не то, что нужно… Эх, – он тяжко вздохнул, – когда моя дочь умерла, я не знал что делать. Будто бы весь мир разрушился до основания. Топил свое горе в вине, бросил всё, что когда-либо делал. Потерял дом, землю. Но так и не смог смириться с утратой, – проповедник тяжело вздохнул, посмотрел на ладони, будто бы хотел увидеть там что-то особенное, – однажды, я шёл по переулку. Пьяный, грязный, – он стыдливо покачал головой, – а потом узрел ангела. Посланник Божий стоял прямо среди домов. Парил над грязью и лужами. У ног его лежали тела. Тела грабителей, что, наверное, поджидали меня, – из его глаз покатилась скупая слеза, – я тогда упал на колени. Воздел руки к нему. И свет озарил меня. Не помню, что я говорил. Но когда ангел выслушал меня, то ответил мне. Он сказал, что моя дочь отправилась на небеса. Что она счастлива там. А я должен искупить грехи, чтобы вновь увидеть её. Ибо бог забрал её из этого грязного мира, чтобы сохранить невинной и чистой….

Мужчина закрыл руками лицо, тихо всхлипнул. Плечи его затряслись. Он смог собрать силы и вновь заговорить.

– Теперь, я стараюсь искупить вину. Все свои грехи. Чтобы вновь встретиться с ней. Но у меня не выходит. Я пытался замолить их. Пытался бродить и проповедовать…. Но мало кого смог привести к свету. А когда та гора разлетелась на куски…. Я проявил трусость. Согрешил вновь и сбежал, – он сжал кулаки, – я слишком слаб.

– Дурь это! – выпалил Валера и рассмеялся, – ты просто нажрался и у тебя была белая горячка! Вот скажи, почему бог забрал твою дочь, а тебя тут бросил?

– Студент, – вдруг резко прикрикнул на него Чизман, – заткнись! – он напряг все силы и всё-таки смог натянуть цепь, чтобы взглянуть на проповедника, – трусость это не грех, слышишь? Может быть, бог спас тебя, чтобы ты дальше проповедовал! Подумай об этом! А твои грехи…. Подумаешь, пил! Это со всеми бывает! Особенно, после такого, – с горечью добавил он.

– Нет, мой грех не пьянство, – глубоко вздохнул тот, посмотрел на вечернее небо. Замолчал. Подумал. А потом переборол себя и сказал, – дело в том, что я был преисполнен ереси.

– Что!? – изумленно выпалили оба пленника. Но их собеседник тут же шикнул.

– Тихо! Об этом никто не знает, – он облизнул пересохшие губы, – не знаю, почему я сказал это вам. Но прошу вас! Никому не говорите!

– Ереси? – Чизман искоса уставился на него, – что это вообще значит?

– Ну, моя дочь болела. Долго и тяжко, – проповедник отложил книгу в сторону, нервно поглядывая по сторонам, продолжил, – она страдала и мучилась. Мы жили обычно. Ходили в церковь, постились. Но, ни я, ни моя жена…. Мы не воспринимали это всё всерьёз. Так же, как и всю ту ересь…. А вот мой двоюродный брат был среди них, – тихо прошептал он, наклонившись к столбу, – среди тех, кого называют еретиками. Чтобы помочь дочери, я тоже примкнул к ним. Они помогли. Помогали. Давали какое-то снадобье, и ей становилось лучше. Но только на время. Брат говорил, что я должен быть с ними. И тогда всё будет хорошо, – мужчина сжал кулаки и нервно сглотнул.

– То есть, зелье помогало? – насторожено спросил Чизман, – а что потом?

– Потом? Инквизиция нашла их логово. Схватили всех. Всех кроме меня. Чудом я остался дома в тот вечер. И всё. Лекарства больше не было. А ей, моей дочери, – с горестью сказал он, – становилось всё хуже и хуже! Я прятался, пытался найти хоть кого-нибудь. Но нет. Она умерла у меня на руках, – вновь его глаза наполнились слезами.

– Эй! Это никакой не грех! – буквально взревел программист, пнул ногой по земле, подняв клубы пыли, – ты делал всё, чтобы помочь ей! Спасал свою дочь! Знаешь, что это? Это мужество! Самое настоящее. Такое, которого не хватает всем этим святошам! Тебе нечего искуплять – ты уже достоин того, чтобы быть с ней! – яростно выпалил он, – слышишь!?

– Нет. Ты не прав, – покачал головой тот, поднялся на ноги. Утёр лицо, – я должен. Должен верно служить церкви. И я справлюсь, – он сжал книгу в руках, – я приведу вас к вере, – твердо заявил он.

А потом пошёл прочь. Край его рясы волочился по земле, оставляя следы в пыли.

Глава вторая. Истинный бог.

– Нет! – завопил проповедник Варис. Он распахнул глаза и взволнованно огляделся по сторонам. Вокруг темнели стены его палатки. Под спиной жесткий матрац, разложенный прямо на голой земле. Дрожащие руки сжимали священную книгу, лежавшую на груди.

Ему словно кошмар приснился. Хотя он и вспомнить ничего не мог. Вообще, будто бы заснул и тут же проснулся, весь в холодном поту, с ощущением, что сердце вот-вот выскочит из груди.

Несчастный всё никак не мог отдышаться и успокоиться, так что ему захотелось подышать свежим воздухом. Проповедник перевернулся на живот и пополз к выходу из палатки.

– Это всё безбожники, – пробормотал он. Да. Это всё они. Вытянули из него то, что он никому не хотел рассказывать. Старший Инквизитор был прав – пленники пытаются воспользоваться им. Уже заставили его принести им воды, нарушив запрет инквизитора… Нет… Всё должно быть наоборот – это он должен вести их. Он пастырь, а не заблудшая овца.

Варис откинул полог и уставился на небо. Оно было слишком светлым для ночи, даже звёзд не видно. И при этом никакой синевы не было. Над ним был тёмный фиолетовый небосвод.

А самое страшное было то, что лагерь Святого Воинства исчез. Сплошная голая степь кругом, в которой ветерок трепетал мелкую травку.

– Куда все делись? – судорожно пробормотал проповедник, суетливо вылез наружу. Возле палатки какой-то валун торчит. Здоровый камень, целая скала. А ведь ещё вчера его не было! Варис облизнул пересохшие губы и обернулся, уже предчувствуя беду…

В небе позади него полыхало Чёрное Солнце. Раньше проповедник никогда не видел его, только слышал всякие обрывистые рассказы, больше похожие на какие-то сказки. Но сейчас сразу понял, что это оно. Огромная чёрная дыра зияла перед ним, настолько чёрная, что чёрнее и быть не может. Она буквально засасывала всё мироздание. Весь мир тянулся к ней, даже эта мелкая травка и даже будто бы сама душа хотела вырваться из тела Вариса и улететь. Туда, где вокруг этой бездны крутились яркие ослепительно сияющие потоки света. Долетал от них оглушительный рёв, а сами они вытягивались в ровные линии вокруг этого солнца, которое больше не светило.

Проповедник отпрянул назад, рухнул на землю, поднимая пыль. Её облачка потянулись прочь, а сам несчастный пополз назад, будто бы пытаясь сбежать. Но тут его спина встретилась с твердой поверхностью валуна. Варис вжался в холодный камень, наблюдая, как покрывается кровью фиолетовое небо. Чёрное Солнце продолжало гудеть над ним, так что аж земля дрожала. В голове звенело от этого шума. Он попытался зажать уши руками, но это никак не помогло ему.

– Чего? Чего ты хочешь? – завопил проповедник, падая на колени, – скажи мне! Скажи! – он уткнулся лицом в землю.

– Я предал…. Предал…. Предал… – долетел до него эхом собственный голос из далеких воспоминаний, – искуплю…. Искуплю…. Искуплю… – донеслось следом.

Варис зарыдал. Зарыдал так, что аж нутро выворачивало. Он схватился за левую руку. Боль пронзила запястье. Несчастный закатал рукав рясы и уставился на гладкую кожу.

– О, нет, – прошептал проповедник. Он ведь знал, что там должно было быть. Уродливые шрамы. То, что осталось после того, что он сам с собой сделал. Тогда, когда пришёл к Святой Церкви…

– Буду служить! – резко разлетелся по округе его молодой голос, – служить… служить… – вторило эхо. Снова эти воспоминания. Он помнил, что сказал дальше. Помнил эти слова.

– Буду служить истинному богу! – словно со всех сторон обрушилось на него этаким водопадом.

– Я понял! Понял! – заорал Варис в сторону неба, – понял свою ошибку! Я не предам! Нет! Больше никогда! – он пополз вперёд прямо на коленях. Воздел свою левую руку к небу, – скажи! Скажи мне! Чего ты хочешь?! Что тебе нужно!? Я всё сделаю! Клянусь!

Но рёв и не думал слабеть. Эти яркие линии всё так же крутились вокруг круглого и чёрного провала в небе. Вдруг налетел резкий порыв ветра, да такой силы, что унёс палатку прочь. Будто бы Чёрное Солнце решило окончательно поглотить в себя весь этот мир. Редкую травку вырывало вместе с корнями, пыль и песок проносились мимо сплошной завесой. Проповедник лишь чудом держался, прижимаясь к земле изо всех сил. Краем глаза он видел, как улетали прочь его вещи, как прямо в воздухе разлеталась на страницы Святая Книга. Их уносило прочь и затягивало в провал Чёрного Солнца.

– Я должен спасти вас! – вновь эхо грянуло с небес, – спасти ваши души…. Должен! Ибо предал!

– Стой! – закричал Варис, начиная истерично смеяться, – я всё понял! Понял! – продолжал хохотать он. Какая ирония, ведь он с самого начала знал, что ему нужно сделать. Просто не понимал, как именно ему нужно помочь этим еретикам. Но теперь в его голове всё прояснилось, – я сделаю это! Сделаю!

– Сделай, папа! – донёсся до него сквозь этот шум и рёв тихий детский голосок.

Лицо проповедника скривилось в ужасной гримасе, слезы потекли по щекам. Он поднял левую руку вверх, пытаясь прикрыть голову. А потом несчастный буквально завизжал от боли. Прямо у него на глазах, на внутренней стороне его запястья загорелся символ. Разомкнутый круг и крест перед ним. Будто бы само Чёрное Солнце сошло с небес на его кожу. Ярко пылали эти линии на руке Вариса, а само небо медленно погружалось в темноту. Но он сидел на коленях и лишь повторял. Повторял, что всё сделает.

Тьма окончательно окружила его. А потом проповедник снова распахнул глаза, оказавшись в своей постели. Палатка была на месте. Он высунул голову на улицу. Лагерь тоже тут. Горит костёр, сидит караул у огня. Ходит кругами Старший Инквизитор Артанис, размышляя о чём-то своём.

Варис осторожно вылез и закатал рукав левой руки. В отсветах пламени видно было жуткие шрамы. То место, откуда он когда-то срезал татуировку, чтобы не попасться в руки инквизиции.

Но теперь изуродованная кожа будто бы треснула. Расходились по ней ровные линии в виде того самого символа, что некогда был изображен тут. И того, что только что висел в небе перед проповедником. Кровь из разрезов начала капать на землю. Варис вытащил из своих сумок какую-то тряпку и спешно принялся заматывать запястье.

Нельзя было, чтобы кто-то это увидел…

– Ну, ты понял, да? – злобно прошептал Чизман, повернув голову в сторону Валеры.

Тот угрюмо прислонился к столбу. Внутри у парня снова всё пересохло. Полчашки воды для обезвоженного организма это капля в море! Тут ещё ночь кругом, тишина – прекрасно слышно, как журчит ручей неподалёку. Эх, припасть бы к воде, напиться… Несчастный устало вздохнул.

– Проклятые твари, – опять забурчал программист, – вот те еретики, про которых он говорил! Это же ученые! Простые ученые: химики, врачи всякие! Наверняка, они делали опыты свои, исследовали болезни, изучали химию. Пытались хоть что-то полезное сделать! Вот, этому мужику лекарство для дочери давали. Но нет! Святая инквизиция против всего этого! Надо жечь на костре всех инакомыслящих! Лечить только молитвами, а потом свечки ставить за упокой! – он яростно дёрнул цепи, пытаясь освободиться.

Валера промолчал в ответ. Ему было ясно, почему спутника так проняло – у того самого дочь. Вот и злится. Но так да. Несправедливо это. Сколько всяких притеснений от подобных святош случилось за всю историю человечества? Жгли людей даже за то, что те рассказывали про круглую землю. Хотя, какая вообще им разница? Круглая она или квадратная? И тут. Этот несчастный отец хотел просто помочь дочери, но всех, кто ему помогал, отправили на костёр. А самого его обманули и затащили в свои ряды эти церковники.

– Да уж. Теперь мне его даже жаль, – тихо заметил парень. Ему немного стыдно стало, получается проповедник лишь жертва всей этой пропаганды.

– Жаль? Ещё бы! Мало того, что из-за них погибла его дочь, они ещё и голову ему задурили этими своими глупостями! «Вот попадешь в рай, будешь вместе с ней!» Подонки пользуются тем, что у человека горе!

– Вот-вот! Я тоже об этом подумал.

– Мерзкие ублюдки, – с отчаяньем покачал головой программист, – знаешь, я бы их всех изрешетил! Вот просто сорвать бы эти цепи… – он со злостью напряг все мышцы, надеясь сорвать оковы. Но бесполезно. Звенья были такой толщины, что их ничем не разорвать.

– Эх, – грустно вздохнул Валера, – знаешь, в нашем мире та же фигня. Вон, до сих пор люди всяким сектам носят деньги, надеясь исцелиться.

– Они делают это по собственной тупости, – процедил Чизман, всё ещё пытаясь освободиться, – у них есть выбор. Отправиться к врачам, заплатить за платное лечение или ещё чего. А тут…. Тут либо смотри, как дочь умирает и веруй! Либо тебя сожгут на костре! Замечательно!

Программист замолчал. Уже стемнело. Ночь опустилась на эту степь и на затихший лагерь. Вокруг тишина, только два попаданца шептались между собой. Ну, ещё где-то вдали фыркали лошади. Валеру приковали так, что ему только и оставалось, что смотреть на костёр, горевший среди палаток. Возле огня там бродили какие-то фигурки. Видимо, часовые несли свой дозор. Не неудивительно, ведь у этих святош была железная дисциплина.

Парень подумал, что сейчас самое время, чтобы поспать и набраться сил. Но вот проблема – спать ему не хотелось. Он устало прижал голову к столбу и уставился на эти чужие звёзды в ночном небе. Странные они были. И дело не в том, что здесь нет знакомых созвездий, а в том, что они все какие-то похожие. Мерцают такими однотипными яркими точками, так что глазу не за что зацепиться. Вот дома, там был млечный путь, галактики видно, если зрение хорошее и всякие созвездия разные. А тут ничего такого нет.

– Чизман! – осторожно пробормотал Валера, – знаешь, мне кажется, что мы не выберемся. Слышишь?!

– Слышу, – отозвался тот, – только ты не вешай нос раньше времени.

– Ну да. Будь оптимистом до самого конца, – грустно фыркнул парень, – из ниоткуда выскочит целая армия и спасет нас. Точно.

– А вдруг? – парировал программист, – всякое бывает!

– Да уж, – он с досадой покачал головой, – но не с нами. Я как-то читал про попаданцев….

– Неужели! – усмехнулся в ответ Чизман, – вот все вы такие, читаете всякую гадость, а потом ничего не знаете толком!

– Да не книгу, а статью! Там автор издевался и рассказывал, что будет с попаданцами в реальности.

– И что же?

– Ну, он там примеры приводил. Одного приняли за колдуна и на кол посадили. Другого плетьми до смерти забили за клевету на подданных царя. Третий к разбойникам попал, а там его замучили до смерти. Ещё кто-то заразился чумой…. И в лапы инквизиции тоже попадали. В общем, для таких как мы в реальности не будет ничего хорошего.

– Так. Ты погоди нос вешать! Мы чуму вылечили, от разбойников отбились!

– Ага, а что с пытками инквизиции?!

– Ну, не знаю, – стараясь казаться бодрым, заявил Чизман, – тоже что-нибудь придумаем!

– Угу. Попробуй, – пробурчал ему Валера и замолчал. Придумаешь тут что-нибудь. К сожалению, в реальности условия всегда жестче, чем в выдуманных книгах. Цепи тут не ломаются. Замки не открываются. А охрана внезапно не такая глупая и рассеянная.

Впрочем, суровость реальности парень ещё в детстве понял. Насмотрелись они тогда с другом фильмов про каратэ. Таких, где герой ловко ломал кирпичи и палки. Вроде бы ничего сложного! Пошли потом за гаражи, и давай сами руками и ногами махать. Приятеля в итоге увезли на скорой с переломом. И у самого Валеры рука целую неделю болела. А ведь так просто всё выглядело….

Эх, был бы он крутым попаданцем! Уже бы кому-нибудь что-нибудь, да наплёл бы. Высвободился и поскакал вперёд, распинывая всю эту инквизицию по степи. Свергал бы местных царьков, королей и прочих. Тискал бы красивых девушек, всяких эльфиек… Тут парень снова вспомнил про Лиландель, и ему стало ещё хуже. Хотя, наверное, они скоро встретятся… Только вот где?

– Слушай, – хрипло спросил Валера у своего спутника, – как думаешь, есть тут ад?

– Чего? – недоуменно отозвался тот.

– Ну, вот убьют нас и что будет?

– Просто умрем и всё, – буркнул тот в ответ.

– Так это же волшебный мир. Всякое тут есть. Может, и рай тоже?

– Студент! – вновь появился у него этот надменный тон, – я тебе так скажу. Судя по рассказам проповедника – эта религия выдумка. Понимаешь? Этот пророк поймал нужный момент, наплёл всем басен и вот результат!

– Думаешь?

– Угу. Так что… Рай может и есть. Но явно не Святая Церковь тебя туда приведёт!

– Стой! У меня идея! – вдруг воскликнул Валера, едва не разбудив половину лагеря, – а если, мы уболтаем этого проповедника? Может, он поможет нам сбежать?! Расскажи ему то же самое! Мол, эта религия не верная, но есть другая. И если он хочет встретиться с дочерью…

– Нет, – злобно зашипел программист, повернув к нему голову, – берега-то не теряй, а? Этот мужик и так настрадался! А ты хочешь ему ещё больше проблем?! А уж манипулировать такими вещами…. Не хочу быть полной скотиной!

– Ага. А расстреливать людей и эльфов ничего не мешало? – яростно ответил ему парень.

– Ты мне тут про мораль не залечивай! – Чизман резко дёрнулся, – всё, что я делал – это самозащита! На нас напали – я оборонялся! Честно-нечестно, на это уже плевать. Видели, что пушка в руках и бежали бы тогда прочь! И вообще, я хотя бы не поддерживал безумную бабу, которая собственный лес до пепла выжгла!

– Она хотела трон вернуть! Сам видел, что там творилось! И культура у них такая…

– Замечательная культура! Жрать людей, творить всякую дичь! – выпалил программист, всё больше распаляясь, – а если бы ты остался там, что делал бы? – ехидно спросил он, – то же бы человечинку кушал вместе со своей любимой?

– Ну, знаешь ли! – парень тоже дёрнулся, – это вообще не твоё дело!

Он хотел что-то ещё сказать, но не смог ничего придумать. От злости сжал зубы до скрипа, так что чуть пломбы не вылетели. Сердито пофыркав по сторонам, Валера, наконец, собрался с мыслями и снова повернулся к спутнику.

– Вообще, сам говорил, что надо свою шкуру спасать! – яростно начал он, – любыми средствами! Плевать на этого святошу! Хочет он дочь увидеть? А не увидит! Потому что умерла она и всё тут! А нам…

Парень даже договорить не смог. Чизман резко соскочил с места, да так, что аж столб, намертво вкопанный в землю, пошатнулся. Цепи натянулись и жалобно заскрипели. Программист попытался врезать своему соседу головой, но промахнулся – железная колодка на шее мешалась.

– Лучше заткнись! – злобно прошипел он, – а то я тебя загрызу!

– Сам заткнись, – презрительно фыркнул в ответ Валера, – к нам идут!

От костра вдалеке кто-то зашагал прямо к ним. Шёл неспешно, сложив руки за спиной. Кажется, это Старший Инквизитор. И чего ему только не спиться?!

– Что тут у нас за шум? – Артанис обвёл их суровым взглядом, а затем всё так же неторопливо прошёлся вокруг столба, – если вы не угомонитесь, я прикажу натянуть цепи так, что вы будете висеть на этом столбе. А если продолжите болтать, то мои дознаватели зашьют вам рты. Или ещё лучше – отрежут ваши лживые языки, – он мерзко улыбнулся им, – поняли?!

И не дожидаясь ответа, Старший Инквизитор направился прочь, всё так же медленно и размеренно, будто бы просто прогуливался. А пленники теперь сидели молча. Эта угроза сильно впечатлила обоих. Впрочем, уже и спорить не хотелось. Валера злился на своего спутника, а тот и вовсе был в дикой ярости. Такой, что лучше его было не трогать. Так что парень прижался головой к столбу, надеясь хоть чуть-чуть поспать.

Едва он закрыл глаза, как сразу же провалился в какую-то тёмную бездну. Быстро пролетел через неё, будто бы космический звездолёт. И так же быстро очнулся, вновь возвращаясь к реальности. Кто-то пихал ему в лицо что-то мокрое.

– Попей, слышишь?! – прошипел смутно знакомый голос. Валера уставился на неожиданного доброжелателя, пытаясь привыкнуть к темноте. В полумраке он увидел только край чашки и болтающийся за ней крест.

Однако дважды его просить не нужно было. Несчастный вцепился губами в глиняный краешек и жадно втянул в себя воду. Сделал один глоток, потом ещё один.

– Хватит. Теперь ты! – чашка исчезла. Краем глаза Валера заметил, как ночной гость замер над его спутником.

– Эй! Держи, – снова прошипел доброжелатель, и парень почувствовал, как ему тычут в лицо чем-то вроде лепешки. Она была сухая и жесткая, да только еды оба пленника уже давно не видели. Поэтому даже такому были рады, – быстрее жуйте! Артанис спит всего по три часа в сутки! Надо торопиться! – продолжал этот незнакомец.

– Спасибо! Но кто ты?! – с набитым ртом спросил Чизман. Он хотел ещё что-то сказать, но гость сунул ему очередной кусок лепешки.

– Это я, – прошипел ночной гость, – сегодня я пытался донести до вас веру, помните?! – ответил он, стряхивая крошки со своей рясы, – завтра долгий переход. Но вы держитесь! Я что-нибудь придумаю! – голос у него был весь взволнованный и перепуганный, – только никому не слова! Поняли?! – проповедник ткнул в них пальцем. Его рука была замотана в какие-то окровавленные тряпки. Он подхватил пустую чашку и спешно скользнул в полумрак ночи.

Странно всё это было. Валера помотал головой и снова упёрся в столб. Заснул он почти сразу же, только в этот раз ничего не запомнил.

Но толком поспать ему не дали. Вскоре их пинками подняли рыцари Святого Воинства. Окованные сапоги этих ублюдков несколько раз врезали каждому из пленников по бокам.

– Подъём! – прорычал один из рыцарей и затопал прочь. Вскоре подошли монахи в своих серых рясах. Один из них тащил связку ключей на поясе, те были просто здоровенными, наверное, каждый из них по полкило. Ключника подсадили наверх, чтобы он смог раскрыть замок, который валялся на верхушке столба. Несчастный с большим трудом провернул ключ в замочной скважине, налегая на него всем телом. Цепь упала на землю, где её подхватили остальные прислужники. Они потащили пленников к костру. Тут Валера даже подумал, что их покормят. Но ничего подобного.

Один из рыцарей наступил на цепь, прижав их к земле. Вокруг собрались остальные члены Святого Воинства, и все они начали читать утреннюю молитву. Чизман хотел что-то сказать, но стоило ему только дёрнуться, как он тут же получил мощного пинка.

После этой утренней линейки, большая часть собравшихся разошлась по лагерю, где они спешно начали собираться в путь. Рыцарь, стоявший на цепи, остался на месте. Так что пленники никак не могли убежать. Так и сидели, пока Святое Воинство складывало свои пожитки.

Потом их мучитель забрался в седло и взял цепь в свои руки. Вся эта шайка потащилась по степи.

Ехала эта процессия медленно. Никто не скакал во весь опор и не убегал вперёд. Первыми гордо ехали рыцари. Последним из них был тот, что держал цепи. Следом за ним уныло шагали по дорожной пыли два попаданца. Рядом с ними целая стайка монахов, эти тоже шли пешком. И уже позади тащились несколько повозок с припасами и карета Старшего Инквизитора.

Может быть, монахов поддерживала их вера, но для двух пленников это путешествие было каким-то жутким адом. Солнце светило с небес, прижигая их своими лучами. Ярко, светлое, аж смотреть больно. И жарило, как раскалённая печь. Ноги едва слушались, а цепь тянула вперёд. Нельзя было им останавливаться, иначе упали бы на землю. Взгляд у обоих был безжизненный и пустой, словно они превратились в каких-то зомби.

Валера шёл и смотрел себе под ноги. Там попадалась редкая травка, среди пыли, в которой оставались следы копыт и сапогов. Иногда мелькали перед глазами кучи конского навоза. Видимо, от рыцарских лошадей прямо на ходу сыпалось. Парень даже не замечал, обходит он или ступает прямо по этим кучам. Ему уже было просто наплевать.

Само Святое Воинство оказалось дико фанатичным. Они упорно двигались вперёд и даже не останавливались в пути. Никаких кратких перерывов или привалов. Как вышли с утра, так и шагали до самого вечера. И никто не жаловался, будто бы так и надо ходить по степям.

Лагерь эти фанатики разбивали почти под самый конец дня. Устроившись, они садились за свой постный ужин, а после уходили спать. Получалось, что сами святоши ели всего два раза в день. А пленников они и вовсе кормить не собирались.

Проклятый столб опять вкопали в землю и снова обмотали цепями. Замок занял свое место на самой его верхушке. В этот раз Валеру приковали с другой стороны. Теперь костра ему было не видно, только палатки и край лагеря, до которого было далеко. Однако отсюда парень мог видеть простирающуюся вдаль степь. То место, где была свобода.

– Эй! – вдруг тихо позвал Чизман. Голос у него был совсем слабый и хриплый.

– Что?

– Прости, я вспылил.

– Угу.

– Знаешь, этот проповедник сам решил нам помочь… – программист едва слышно усмехнулся, – вот иронично, да?

– Наверное, – кашлянул парень, – знаешь, – он втянул носом воздух. Внутри всё пересохло, прямо дышать больно. Будто бы теперь там такая же степь, как и вокруг. Валера болезненно поморщился и с трудом нашёл в себе силы, чтобы продолжить, – если хочешь, можешь попытаться его отговорить. Он, наверное, не заслуживает такого.

– Нет, – коротко бросил его спутник, – этот сам вызвался. К тому же – другого плана у нас нет.

Они замолчали, глядя на проходящих мимо рыцарей. Эти ребята что-то слишком расходились тут. Обычно сидели по местам, а сейчас бродят, что-то делают. И проповедника того совсем не видно. Пропал куда-то. Хотя, мерзкий Артанис всё равно не спал, так что вряд ли сейчас к пленникам будет кто-то подходить.

Постепенно всё вокруг затихло. Рыцари и монахи собрались у костра, поели, а потом разошлись по палаткам. Лишь караул остался сидеть у огня.

Валера за это время даже успел поспать. Провалившись в какую-то дрему, парень прижался щекой к колодке, и когда проснулся, то с трудом смог поднять голову. Шея затекла и мерзко ныла, а плечи болели от жуткой тяжести, которую приходилось таскать на себе. Оставалось надеяться, что в камере будут условия получше и там хотя бы получиться отдохнуть.

Проповедника всё не было. Артанис тоже спать не шёл. А пленники уныло сидели у столба, ведь деваться им было некуда. Парень даже не мог увидеть, что там творится, у этого костра. Желудок у него весь перекрутило, во рту просто пустыня. А над головой уже загорались звёзды.

– Где же он? – отчаянно прошептал Валера.

– Не знаю, – с печалью отозвался Чизман, – знаешь, это может быть такой приём. Так что особо ни на что не надейся.

– Приём?!

– Ну, психологический. Ведь даже простые разбойники любят издеваться над пленными, а тут вон, сама инквизиция. Вот прикинулся этот другом, поделился едой, водой, чтобы дать нам надежду. А потом раз и пропал…

– Значит, они нас, – парень сжал потрескавшиеся от ветра губы, – сломать хотят?

– Угу.

– Но зачем?! Что им ещё от нас нужно?!

– Не знаю. Наверное, хотят, чтобы мы подписали какое-нибудь признание. Мол, сдаёмся! Жгите нас!

– А разве уже не всё решено?! Артанис даже грозился нам языки отрезать!

– Да это пустая угроза. Не даст ему никто пленников калечить, – уверенно заявил Чизман.

– Эх, наверное, – выдохнул Валера, уткнулся затылком в столб. Он ведь поверил, что этот мужик хотел им помочь. Проклятье. Опять забыл, какие люди могут быть подлые.

Ночь была ясная. Дул лёгкий ветерок, от которого даже слегка знобило. Ещё и земля стала холодной. Местный песок остыл почти моментально. Оба пленника замолчали. Кажется, они уже и сказать ничего не могли. Просто сидели и хлопали глазами, оставив все надежды позади.

А потом Валера вдруг увидел, как между палаток мелькнула чья-то тень и бросилась прямо к ним. Это был проповедник. Он подбежал поближе и укрылся за столбом от света костра.

– Вот! – послышался его тихий голос, – я пришёл!

– Вода?! – радостно выдохнул парень, поднимая голову.

– Не сейчас, – отрезал тот, – нет времени. Завтра мы доберемся до одного городка. И вам нельзя попадать туда! Оттуда вас отправят в повозке прямо в Великий Дор! – тихо прошептал он им, что-то раскладывая перед собой, – сегодня ваш единственный шанс сбежать!

– А что это? – Чизман с трудом повернул к нему голову. В этот раз ему оставили немного свободы.

– Это бывшая столица Священной Империи! – развёл руками проповедник, – великий священный город. Место, где…

– Я не про это! – фыркнул тот, – что ты там притащил?!

– Это зубило и молоток. Я разобью ваши цепи!

– Ты с ума сошел? – яростно зашипел программист, – сейчас звону будет на весь лагерь! Лучше найди ключи!

– Они у Артаниса! Тот сейчас спит, но я всё равно не смогу забрать их! Это опасно!

– Тогда забудь об этом!

– Нет. Я спасу вас. Спасу ваши души!

– Погоди, – выпалил Валера, – ты же всех разбудишь! Из-за этого у нас ещё больше проблем будет! Остановись!

– Точно! – вторил ему Чизман, – слушай, может, есть ещё что-нибудь? Пила, напильник? Отмычка?

– Поверьте мне! Я справлюсь! – проповедник пригнулся, замотал одно из звеньев цепи в ткань и принялся бить по нему зубилом. Глухой звон от удара разлетелся по сторонам. Но, кажется, никто его не услышал.

– Цепь слишком толстая! – тут же прошипел программист, – это бесполезно!

– У меня получится, у меня получится! – забормотал в ответ их спаситель.

– С чего ты вообще взялся нам помогать? – спросил Валера, глядя на его макушку.

– Я? – мужчина замер с молотком в руках, – Чёрное Солнце явилось мне. Он хочет, чтобы я помог вам!

– Кто?

– Долго объяснять! Я выбрал не того бога! Свернул с пути. Нужно было оставаться, – спешно затараторил проповедник, – но теперь, я снова там, где должен быть! В Его власти!

Он воздел левую руку к небу. На тряпках сматывающих запястье проявилась кровь. Молот в его руке опустился на зубило. Глухой металлический звон разлетелся среди палаток.

Валера ничего не видел в этом полумраке, да и из-за ткани ничего не разглядеть. Однако парень сомневался, что у этого чудака что-то выйдет. Звенья были толстые и крепкие, а колотил тот слишком слабо. Но сдаваться проповедник не собирался и как одержимый продолжал стучать.

– Эй! Стой! – шикнул вдруг Чизман с каким-то испугом в голосе, – сюда идут!

Сам парень не смог обернуться, чтобы разглядеть кто там. Однако что-то подсказывало ему, что это не какие-то рыцари или монахи. К тому же их спаситель только поднял голову и сразу же замер. А глаза его резко расширились.

– Что тут происходит?! – долетел до них голос Старшего Инквизитора. Из-за столба появилось светлое пятно от трепещущего пламени. Кажется, кто-то притащил огонь. Валера закрутил головой по сторонам, но ничего не смог увидеть. Только заметил, как из-за его левого плеча вышел здоровый рыцарь с факелом в руках. А с другой стороны появился сам Артанис.

– Ваша бдительность, – рухнул на колени проповедник, торопливо пряча в складках робы зубило и молот, – я… Я заметил, что пленники здесь что-то делают! Решил проверить цепь! – дрожащим голосом начал он.

– Что ж. Тогда за твою внимательность тебя нужно наградить! – развёл руками Старший Инквизитор и бросил в сторону, – обыскать его!

В поле зрения Валеры появилось сразу несколько монахов. Они набросились на проповедника и принялись скручивать ему руки. На землю грохнулся молот, а уже об него звякнуло зубило.

– Это моё! – отчаянно воскликнул несчастный, – я всегда ношу эти вещи с собой!

– О, несомненно, – покачал головой Артанис, – такие ценные регалии проповедников. Почти, как Святое Писание, – нагло ухмыльнулся он, – кажется, у тебя не получилось спасти их души, поэтому ты решил спасти их тела?!

– Я… Это совсем не то, чем кажется, – жалобно заскулил тот. Он попытался вырваться, но его крепко держали. Поэтому у него получилось лишь растянуть бинты на своей руке.

– Секунду, – Старший Инквизитор сразу напрягся, – что у тебя с рукой? Отвечай! – со сталью в голосе спросил он, – размотайте тряпки!

– Я поранился! Упал на камень в степи! – отчаянно завопил несчастный, – не надо! Там страшная рана! Я едва смог остановить кровь! Не надо!

– Отпустите уже его! – просипел позади Чизман, но тут же получил в бок сапогом и сразу затих. Валера же молчаливо смотрел на это зрелище, пытаясь понять, чем же всё закончится.

Монахи прижали проповедника к земле, а один из них принялся разматывать окровавленную ткань. Наконец, он стянул тряпку и закатал несчастному рукав. Все вокруг испуганно охнули.

Валера ошарашено уставился на руку этого мужика. Там были жуткие зарубцевавшиеся шрамы на внутренней стороне запястья. Будто бы очень давно кто-то срезал оттуда кожу. Подумать только, что за чудовище могло сотворить такое с человеком?! От одного этого вида парень оторопел, сразу задумался, сможет ли он выдержать подобное?!

Но самое главное было не это. На этом месте был вырезан символ. Разомкнутый вверху круг и остроконечный крест поверх него. Кровь ручейками текла из ровных надрезов, спускаясь вниз, к локтю. Исчезали эти ручейки, впитываясь в складки рукава рясы. Все вокруг перепугано смотрели на этот знак.

– Ересь! – неистово завопил Артанис, взглянув на запястье проповедника. Монахи вокруг испуганно отшатнулись, но сам инквизитор даже не дрогнул. Он выставил вперёд руку, ткнув пальцем в несчастного, что лежал перед ним, и прошипел, – ты знаешь, что теперь тебя ждёт.

– Нет! – отчаянно завопил тот, – прошу! Прошу вас! Знак сам появился! Я ничего не делал! Смилуйтесь! – он принялся рыдать, всё ещё пытаясь вырваться на свободу.

– Эй! Вы! – Старший Инквизитор повернулся к подбежавшим рыцарям, – немедленно приготовьте костёр!

– Но, ваша бдительность! – здоровый рыцарь неуверенно развел руками, – у нас закончились запасы! Дров всего ничего! Их не хватит…

– Плевать! Разберите одну из телег! Медлить нельзя, – отмахнулся тот, – а вы! – обратился он к монахам, – быстро начертите защитные сигили кругом! По периметру всего лагеря! А этого тащите сюда! – Артанис махнул рукой и спешно зашагал прочь. Проповедника потащили следом за ним. Тот отчаянно выл, просил и молил его о пощаде. Но инквизитор даже не обращал на него внимания.

Валера смотрел, как за палатками спешно рубят телегу два монаха, собирают доски в пучки и уносят куда-то к центру лагеря. Тот здоровяк рыцарь притащил какие-то тряпки и заткнул пленникам рот, хотя они и слова не успели сказать. Мало того, этот ещё и замотал им губы, чтобы они не могли выплюнуть кляпы. Парня сразу затошнило – во рту мерзкая дрянь, давит на язык, даже зубы не сжать. Ещё и нос перекрыло, так, что дышать тяжело. Он спешно сделал несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться.

Позади что-то промычал Чизман. А лагерь вокруг резко ожил. Всюду творилась какая-то суета. Торопливо сновали монахи, рыцари бегали, даже не успев нацепить свои блестящие латы, так и носились в подштанниках и поддоспешниках.

Сам Валера ничего не мог понять. Отчего все так всполошились? Зачем им костёр?! Почему-то он подумал, что они все испугались чего-то жуткого. Чего-то такого, что приходит из тьмы, как во всяких ужастиках. И поэтому им нужно срочно осветить весь лагерь. Однако монахи не растаскивали доски по округе, а наоборот тащили их в центр. Что-то мелькнуло у парня в голове, но он никак не мог зацепить эту мысль. Всё-таки этот долгий переход совсем вымотал его.

 И вдруг он сразу весь похолодел. Инквизиция и костёр. Блин. Они собираются сжечь этого несчастного мужика! Валера задёргался, пытаясь освободиться. Знал, что толку нет, но спокойно сидеть не мог. Бессилие просто выводило его из себя. Так, парень тряс своими цепями, мотал головой, ёрзал на месте. Уже запыхался весь, кое-как смог отдышаться сквозь эту тряпку…

А потом ночь озарилась ярким светом. Над лагерем разлетелся дикий нечеловеческий крик. Валера вытянул голову насколько смог и увидел, что сзади взлетают к небу огромные языки пламени. Дёргается среди них чья-то фигура. Чизман за спиной и вовсе принялся яростно рычать, прямо сквозь эту тряпку. И это было, пожалуй, единственное, что он мог сейчас сделать.

Отсветы огня плясали на их лицах. Чёрная тень от столба и свисающих с него цепей, протянулась среди палаток. А вопли несчастного разлетались по всё степи. Там, у этого костра, собрались все, кто был в лагере. Молча смотрели они, как сгорает несчастный проповедник. А пленникам оставалось только радоваться, что ветер был не в их сторону.

Длилось это чудовищное шоу совсем недолго. Крики затихли, а толпа начала расходиться. Всё было кончено.

– Итак, слушай сюда, – Валера повернул голову и увидел, как к ним неспешно шагает Старший Инквизитор. Рядом с ним здоровый рыцарь, которому тот отдавал приказы, – отправь всадников за скорбной повозкой! Пускай поторопятся, этих безбожников надо срочно доставить к Лорду Инквизитору! Быстро!

– Хорошо, – рыцарь кивнул головой и помчался прочь.

– Что ж, – Артанис подошёл прямо к ним и сложил руки за спиной, – это лишний раз доказывает вашу вину, – надменно начал он, – поэтому теперь я с вас глаз не спущу…

Глава третья. Цок-цок.

В дверь кабинета осторожно постучали. Он поднял голову и тяжело вздохнул. Что там ещё у них случилось?

– Войдите! – голос гулко отразился от стен комнаты. Тихо тут было. Вечерний закат пробивался сквозь цветной оконный витраж. Где-то там, вдалеке, висели в небе розовые облака. Такие чистые и пушистые.

Дверь открылась. Вошел послушник. Весь растрёпанный и запыхавшийся.

– Что случилось? – спросил хозяин кабинета и лениво обмакнул перо в чернильницу.

– Лорд Инквизитор! – выпалил парнишка, – пришли вести от Старшего Инквизитора Артаниса!– он махнул скрученной бумагой в руках.

– Мне лень вчитываться в его витиеватые строчки. Что там за новости? – невозмутимо спросил Томас де Торгда, расписываясь на листке. Приказы, приказы, приказы. Этого казнить, товары поставить, это напечатать и развесить по городу. Разрешить шествие, устроить молебен, позволить провести праздник. Удовлетворить чью-то просьбу или прошение об освобождении. Слишком нудная работа. Он посвящал ей пару вечерних часов. Кому повезло – те могут радоваться. Или не совсем радоваться, если его рука подписала смертный приговор. Хотя, надо сказать, для некоторых заключенных смерть была долгожданным счастьем. Остальные же просители могли дальше ждать своей участи. Ведь у Лорда-Инквизитора были ещё и другие дела.

– Он пишет, что везёт сюда пленников, – проблеял послушник.

– Пленников? Его задачей было охранять проповедников на пути в Горную Твердыню! – глава инквизиции отложил перо, приосанился. Вечно этот Артанис лезет не в свое дело. Кого тот в очередной раз обвинил в ереси? Бандитов? Сейчас притащит сюда каких-нибудь проходимцев, забыв про защиту миссионеров. Слишком много внимания он уделяет своей погоне за ересью, за этими жалкими суевериями, которые каким-то чудом ещё тлеют в сердцах некоторых людей.

– Горная Твердыня пала под напором отряда Святого Воинства! Дворфы атаковали несущих слово божье и поплатились за это! – спешно начал тараторить парнишка, – Затворник мёртв! На его место вернулся плененный им Великий Мастер Фарог. Он присягнул нам и уничтожил все дьявольские изобретения!

– Хорошо. Но если Затворник мёртв, то кого Артанис сюда везёт? – Лорд Инквизитор скрестил пальцы, обдумывая услышанное. Итак, угрозы больше нет. Производство чудовищного оружия свёрнуто. Справедливость восстановлена. Значит, Божий Посланник будет доволен. Правда, лучше подождать пока он вернётся из Каменора, чтобы было время подготовить отчёт. Артанис, наверняка, попытается записать эту победу на свой счёт. Надо бы осадить его.

– Старший Инквизитор везёт сюда двух людей.

– Людей?! Там были люди?

– Да. Они связались с Затворником. Помогали ему в создании его жутких устройств.

– Вот как…. – слишком много странностей. Люди. Откуда они там? Из диких северных королевств? Договаривались с Затворником о поставках оружия? Лорд Инквизитор пригладил волосы и задумчиво уставился в окно. Что-то ничего не понятно, – погоди, это еретики? – вдруг спросил он, – пленники как-то связанны с ересью?

– Кажется, да. Старший Инквизитор Артанис пишет, – послушник уставился на бумагу, – что они сманили одного из выживших проповедников на свою сторону. Он вырезал запретный символ, – испуганно протянул он, поднял глаза, – на своем запястье. И пытался помочь пленникам бежать.

– Что сделал Артанис?

– Пленников отправил сюда, в скорбной повозке. А проповедника он приказал сжечь немедля.

– Ох, Артанис, – проскрежетал зубами Лорд Инквизитор, покачал головой, – скор же ты на расправу! – похоже, единственный нормальный свидетель мёртв. Всё благодаря этому фанатику. Никакой рассудительности.

– Здесь также указанно, – парень вновь отвёл глаза от бумаги, – что одного из пленников зовут Чизман. Похоже, это тот человек, о котором говорили посланники из Каменора и Таль-силя.

– Значит так, – Лорд Инквизитор резко встал из-за своего стола. Прошёлся по комнате, ступая по ковру. Послушник испуганно попятился, чтобы пропустить его, – я хочу, чтобы ты проследил за тем, чтобы Артанис лично предстал передо мной сразу же по прибытию в город. Сразу же. Никаких сторонних разговоров или ещё чего-либо. Нам не нужны слухи. Если я буду занят – пускай ждёт в этом кабинете, – он встал перед витражом. Уставился на облака в закатных лучах, – в полном одиночестве. Пленников сразу закрыть в глубинных темницах. Пускай на дверях будут печати и сигили. И чтобы стража никак с ними не контактировала. Вообще. Ясно?– бросил глава инквизиции в сторону своего помощника.

– Да. Ваши приказы будут исполнены!

– Теперь это твоя единственная задача. Понял? Про остальное забудь. Передам твои дела другим.

– Так точно, – кивнул послушник и сразу замялся, – только есть одна проблема. Дело в том, что письмо уже видел верховный канцлер. Он говорит, что всё это… – его пальцы начали нервно мять листок, – это значит, что ересь вернулась. И нам нужно сообщить в Цитадель, самому Мордреду…. А ещё надо написать Ему, – парень нервно сглотнул, упомянув Божьего Посланника.

– Нет, – резко отрезал Лорд Инквизитор, – никаких писем. Артанис может ошибаться. Все нужно тщательно проверить. Допросить пленных, – Томас де Торгда устало покачал головой. Посмотрел на розовеющие облака и со вздохом добавил, – если мы отправим послания сейчас, то разбудим слишком серьёзные силы. Такие, какие не следует тревожить просто так.

– Хорошо, – склонил голову послушник, – как прикажете!

– Я поговорю с верховным канцлером. Думаю, он поймёт. Что-нибудь ещё?

– Нет… – парень смущённо повёл плечом, – только… Я хочу спросить, – он вновь принялся мять листок, – вы говорили, что с ересью почти покончено…. Что она слаба и скоро мы выжжем её. Но ведь если то, о чём здесь написано, – его рука осторожно протянула бумагу в сторону Лорда Инквизитора, – это всё правда, значит, мы ошиблись?

Тот с презрением уставился на письмо. Смерил послушника суровым взглядом и вновь уставился в окно.

– Бог защищает нас. А ересь слаба. Долгие годы она тлела в наших краях. Зато ярко пылала в других местах, – он повернулся к парню, – но Каменор уже наш. И северные королевства долго не продержатся.

– Но этот…

– Взгляни сам – как только Каменор присоединился к нам, как только Посланник Божий отправился туда – вся нечисть сразу же побежала прочь. И зря эти еретики бегут сюда. Скоро этот Чизман предстанет перед церковным судом. А потом искупит свои грехи. В ярком пламени! Не нам надо бояться их, – Лорд Инквизитор сурово взглянул на послушника, – а им нас…

Скорбная повозка. Хорошее название. Уже только от него какие-то плохие предчувствия, будто бы холодок какой-то бежит по спине.

Валера с трудом раскрыл глаза и уставился в темноту. Сделал пару вдохов через нос, чтобы понять, что он ещё жив.

Повозку сильно трясло и раскачивало на ухабах. Судя по всему, кони мчали во весь опор. Их меняли на станциях или ещё где – это было слышно. В эти редкие остановки можно было чуть-чуть отдохнуть, успокоиться. А потом всё начиналось вновь. Сколько это продолжалось, парень не знал, потому что изнутри ничего не было видно.

Где-то там, в темноте, Чизман. Кажется, зажался в другом углу. Его совсем не слышно. Даже не понять, жив ли он ещё. Тут их лихо подкинуло на кочке. Валера стукнулся головой об потолок и рухнул обратно на скамью, чуть не отбив копчик.

Просто ужас. Они вдвоём запертые во мраке. В этом узком, низком и постоянно трясущемся ящике, куда не проникает ни единого лучика света. Дышать тут почти нечем, спасает лишь слабый приток воздуха из каких-то незаметных щелей. А уж еды и воды оба пленника уже давно не видели.

Скорбная повозка оказалась большим крытым фургоном на здоровых колёсах. Стены его были надёжно оббиты железными листами. В торце узкая низенькая дверца. И всё это расчерчено всяческими символами. По углам торчали балки, на которых болтались курильницы – из них шёл лёгкий дымок с мерзким запахом. Видимо, какой-то ладан или ещё чего. От одного вида этой кареты становилось не по себе. Будто бы они попали в какой-то странный мистический фильм про ведьм. К сожалению, Валера так и не успел рассмотреть этот фургон во всех деталях. Едва тот подъёхал, пленников сразу запихали внутрь. Весь их мир сжался до темноты этой клетки, которую постоянно трясло.

Только Валера подумал об этом, как повозка сразу остановилась. Снаружи какие-то голоса, но ничего не разобрать. Что-то зазвенело, стукнуло по стенке кареты. Кажется, это лошадей меняют. А потом всё стихло. И в этой тишине разлетелся треск, будто бы ткань рвется.

– Тьфу, кхе-кхе, – зашёлся кашлем Чизман, – ух, – выпалил он, – студент! Ну-ка помычи!

– Ммм! – отозвался тот.

– Ага. Пригнись чуть-чуть вперёд.

Валера дёрнулся настолько, насколько хватило цепи. Что-то ткнулось ему в висок. Ага, это его сосед. Тот нащупал повязку зубами и потянул. Та не поддалась. Парень отшатнулся в сторону, чтобы помочь. Ткань не выдержала и затрещала. Ещё пару рывков и ему удалось выплюнуть мерзкий промокший комок, который несчастному запихали в рот.

– Ух, спасибо! – простонал он, отплёвываясь от мусора во рту.

– Угу. Было бы за что, – бросил в ответ программист, – ты как?

– Отвратительно, – протянул Валера, всё ещё наслаждаясь свободой от кляпа, – мне уже ни есть, ни пить не хочется. Я будто бы уже умер.

– Нет, – Чизман усмехнулся, – ты ещё жив.

– А что там вообще случилось? – наконец-то можно было хоть поговорить обо всём этом.

– Не знаю. Но они так перепугались этого знака, что сожгли беднягу прямо там.

– Слушай, – Валера напрягся, – он ведь был там… На той стене! В самом центре!

– Погоди, это ты сейчас про ту комнату, где нас Пьер закрыл?!

– Угу. Там такой же знак был.

– Значит, – программист слегка задумался и замолчал, а потом подавленно пробормотал, – значит, тут какая-то чертовщина творится. Тот проповедник, он вроде бы адекватный был. А потом как с катушек съехал. И вообще, эта карета… – голос у него ещё больше поник, – она явно для перевозки чего-то опасного.

– Почему?

– Ну, ты же сам видел! Надписи, символы, эти курильницы. Выглядит, конечно, красиво. Впечатляет. Но слишком уж они заморочились со всем этим.

– Стой! – парень помотал головой, – хочешь сказать, что это всё не просто так?

– Именно. Похоже, инквизиция уже не в первый раз с этим сталкивается. Более того, у них всё отработанно и заготовлено, – Чизман тяжко вздохнул в этой темноте, – так что теперь мне этот мир ещё больше не нравится. Ладно, там всякие охотники за головами. Эльфы с их деревьями, которые хотя бы можно сжечь. Даже с безумными дворфами можно справиться, – голос у него стал встревоженным, – но такое уже совсем перебор. Не хочу оказаться одержимым каким-нибудь демоном!

Их резко тряхнуло – повозка снова двинулась в путь. Пленников закачало и затрясло. Цепи зазвенели, застучали по стенам фургона.

– Опять поехали, – поёжился Валера, пялясь в темноту, – сколько ещё так будет?! Они вообще знают, что мы без еды долго не протянем?

– Пф, – фыркнул программист, – тут специалисты продвинутые. Умеют работать так, чтоб ты и не помер, но и жить не хотел. Они про всё знают.

– Ух, умеешь ты подбодрить…

– Угу. Я вот больше скажу, скорее всего, эта поездка будет потом вспоминаться, как приятное приключение. А ты будешь мечтать вернуться в эту уютную и комфортную карету, – едко начал Чизман, – наш план с побегом провалился. Теперь осталась надежда только на попаданца. Что он каким-то чудом сможет нас спасти…

– Сам-то в это веришь? – процедил в ответ парень, чувствуя, как закипает внутри злость, – ты же понимаешь, что он мёртв! Попался в лапы инквизиции, так же как мы!

– Так ты подумай, вдруг ему удалось уцелеть? Может, он сейчас глава всей этой церкви?

– Ха, – грустно усмехнулся Валера, – ты что?! Эти святоши с ненавистью относятся ко всему постороннему! А тот проповедник рассказывал, что учение зародилось тысячу лет назад! Ни один попаданец столько не прожил бы! Скорее всего, ты прав был, когда говорил, что это всё просто совпадение…

В этой давящей темноте снова повисло молчание. Парень прижался к стенке, пытаясь чуть отдохнуть. Да уж. Скоро они точно будут вспоминать эту поездку с наслаждением. Но о том, что ждало их впереди, он старался не думать. И так уже чувствовал себя хуже не куда. Силы у обоих заканчивались, хотя их и до этого не было. Казалось, что жизнь просто тает в них, превращая несчастных в каких-то безжизненных кукол.

Повозка долго катилась по местным ухабистым дорогам, а потом снова остановилась. Валера обрадовался тому, что сможет пару минут посидеть спокойно, без этой тряски. И тут вдруг дверь распахнулась. Яркий солнечный свет ударил по глазам, но его сразу же заслонила фигура Старшего Инквизитора Артаниса.

– Что ж. Вижу, что от кляпов вы уже избавились, – с насмешкой заметил он, – что ж. Давайте сюда и цепи! – его рука схватила одну из цепей и дёрнула на себя. Чизман с шумом грохнулся на пол кареты. Инквизитор открыл замок, что сковывал руки программиста и стащил с него кандалы. А потом настала очередь Валеры.

 Несмотря на то, что руки у них теперь были свободны, о побеге нельзя было и думать. На плечах у каждого по-прежнему болталась эта здоровая деревянная колодка, а ноги сковывали железные обручи.

– Вот вам вода, – их мучитель бросил на пол бурдюк с водой и несколько хлебных корок, – и сухари, – Артанис нагло ухмыльнулся, – вся ваша пища на сегодня!

Дверь захлопнулась, щёлкнул засов. Вновь наступила темнота. Оба измученных пленника нащупали воду и еду. Кое-как разделили эти засохшие корочки между собой, сделали по паре глотков воды.

– Много не пей, – пробурчал Чизман, – надо экономить, а то мало ли…

– Угу, – Валера принялся грызть засохшую корку. Она будто бы каменная! Пришлось аккуратно точить её зубами, будто бы какую-то деревяшку, а потом запивать эту хлебную крошку водой. Кое-как успокоив голод, парень грохнулся обратно на скамью.

– Ты где там? – позвал его программист.

– Да тут сижу.

– Думаю, надо бы на полу устроиться. Там лечь можно и трясти меньше будет. Может, поспать получится.

– Места мало. Давай по очереди тогда…

– Угу. Снять бы этот воротник! – проворчал программист, дёргая за колодку. В темноте зазвенели цепи.

Каждое их действие теперь сопровождалось этим бренчанием. Двинул ногой – звенит, пошевелил рукой – звенит, голову повернул – опять перезвон. Карета вдруг резко тронулась. Их тряхнуло, а бурдюк полетел куда-то прочь, скользнув со скамьи. Валера услышал, как он плюхнулся на пол, и в темноте забулькала вода.

– Лови его! – выкрикнул он. Звякнули цепи.

– Поймал, – отозвался Чизман, – эх, пробка вылетела, чуть не расплескалось всё! – он встряхнул бурдюк, – кажется, всего половина осталась.

– Да уж, – фыркнул парень, – сэкономили, блин.

– Ладно. Думаю, нас ещё будут поить. И надеюсь, что сводят в туалет.

Об этом они вообще пока не думали. Как-то и мыслей не было из-за всех этих переживаний. И теперь сидя в этой темноте, Валера подумал, что было бы очень здорово, если бы его выпустили наружу всего на пару минут.

Но повозка неслась дальше. С каждой новой остановкой им всё-таки подкидывали небольшие подачки. Где-то раз в день дверь раскрывалась, внутрь заглядывал Старший Инквизитор в сопровождении целой толпы рыцарей. Он сурово осматривал их и выдавал скудный паёк. Иногда их по очереди вытаскивали на прогулку до ближайших кустов. Прямо как собак, на цепи и под строгим надзором. Для цивилизованного человека, привыкшего уединяться в тесной комнате с водопроводом и унитазом, тяжело было заниматься теми же делами под присмотром двух рыцарей из Святого воинства. С массивной колодкой на шее, да ещё и в голой степи. Но выбора не было. Либо так, либо терпи до следующего раза.

Хотя терпеть всё равно приходилось. Поскольку выпускали их изредка, а в этой тесной повозке никаких отверстий не было. Только пара щелей для вентиляции. Из-за этого, кстати, внутри даже дышать было тяжело. А ещё всё провонялось хуже некуда. Стальная крыша над головой накалялась до предела, словно как духовка. Днём оба пленника были мокрые от жары, а ночью замерзали, сжимаясь по углам.

В таких адских условиях, они, казалось, провели целую вечность. Скорбная повозка ехала и ехала, а им удавалось как-то оставаться в живых. Хотя, оба уже находились в каком-то жутком полубреду. Всё это было, словно, какое-то чистилище.

Но всему приходит конец. И это путешествие вдруг закончилось, причём очень неожиданно. Просто в один момент дверь распахнулась, и снаружи повеяло не свежим воздухом, а затхлостью подземелий.

Карета стояла где-то под землей, в каких-то катакомбах. Дрожащий свет масляных ламп разлетался под каменными сводами. Капала вода с кирпичей потолка на гнилые доски пола. А большие колеса повозки проваливались в труху, оставляя там две колеи.

Первым вытащили парня. Рыцари дёрнули за цепь, и он просто вывалился на пол. Несчастный уже почти не мог ходить самостоятельно, настолько отвык. Медленно ковыляя, Валера прошёлся чуть вперёд и пугливо огляделся по сторонам, пытаясь понять, где оказался.

По следам на полу было ясно, что приехали они со стороны массивных ворот в стене. Засов на них был мощный, рядом стража стоит. Позади вытянули Чизмана, тот вывалился из кареты, зазвенев своими цепями.

– Эй! Сюда! – какой-то здоровый рыцарь схватил парня. Сунул ему в рот веревку и затянул на затылке. А сверху ещё мешок накинули, хотя и так тут рассматривать нечего было. Программист что-то замычал, пока Валере стягивали руки. Кажется, его тоже всего связали.

– Вперед! – заорал на них кто-то другой. Этот дёрнул за цепи так, что парень плюхнулся на пол и ударился лицом об доски. Его резко подняли за колодку и поставили на ноги. Попутно пнули под зад, чтобы шёл быстрее.

На ощупь, едва шевеля ногами, он двинулся туда, куда его тащили. Кандалы позвякивали на каждом шагу. Разлетался эхом звон по подземелью.

Воздух становился всё сырее и сырее. Дышать сквозь мешок было тяжело. Ещё эта вонючая веревка во рту. Вцепился в неё зубами со злости. Но не перекусишь – целый канат, блин!

Тащат ещё куда-то! Неужели в пыточные? Нога вдруг не нащупала твердой поверхности. Парень полетел вниз. Ударился в стену и пошатнулся. Ага. Ступени! Хоть бы предупредили! Но их надсмотрщики об этом и не думали, только упрямо тянули за собой. Ступеней здесь было много. Потом площадка, на которой повернули в сторону, а затем ещё ступени. Глухо хлопнула дверь. Потом решётка скрипнула. Ещё одна. Опять идут. Снова ступени. Скользкие и кривые.

Валера едва сдерживался, чтобы не упасть. А ведь ему так этого хотелось. Просто лечь на пол бесполезным грузом и пусть они делают всё что захотят! Но шагал. Упорно шагал.

Опять двери. Решётки. Сколько ж их тут! Десятки просто! Видимо, совсем какие-то застенки и глубокие подвалы. Небось, вокруг сейчас черепа, как на тех фото из парижских катакомб. Могилы и склепы. Завели куда-то совсем в недра земли!

На их пути открылось, наверное, ещё с десяток массивных створок. Прямо слышно было, как петли туго прокручиваются под этим весом. Хрустят ключи в замках.

– Пришли! Сюда их! – заявил голос под аккомпанемент хлопающей двери. Пленников втолкнули куда-то. Помещение явно тесное. Валера каким-то шестым чувством ощущал сжимающие стены. В спину ему врезался Чизман.

Ключ провернулся в замках их кандалов. Цепи упали. Кто-то собрал их, утащил прочь. Тяжелую колодку сняли с плеч, даже ноги освободили. А потом и мешковину сорвали с головы.

Парень огляделся. Это была не просто камера, а самый настоящий каменный мешок. Стены голые и неровные. Когда-то давно кто-то долго и упорно выдалбливал этот закуток. Даже лежанки здесь в скале вырублены. Он обернулся. За массивной толстой железной решеткой стоят стражники. Посмотрели они на них с каким-то непонятным испугом, а потом захлопнули мощную и толстую дверь. Снова наступила темнота. Слышно было только, как провернулся ключ в замке, а потом затопали сапоги уходящих рыцарей. Пленники остались одни.

– Хоть бы поесть дали, – простонал Чизман. Валера опомнился и тоже сорвал с себя веревку. И сразу же принялся отплевываться от жестких волокон, попавших ему в рот.

А его спутник уже начал судорожно шлепать по стенам, видимо, ощупывая их новую комнату. Парень же прошёл чуть вперёд, туда, где он видел каменное ложе. Ага, вот оно. Рука его коснулась холодной поверхности. Он осторожно улёгся и вытянул ноги. После такого пути в этой тесной повозке наконец-то можно было распрямиться и полежать.

– Эй! Студент! – выкрикнул программист, – ты как?! Цел?

– Ага, – отозвался он.

– Итак. Слушай, – голос у Чизмана был взволнованный, – нас здесь, скорее всего, долго держать не будут. Так что не волнуйся, что тут вентиляции нет.

– Знаешь, мне уже плевать, – пробормотал Валера, прижимаясь к холодному камню.

– Ну, если долго просидим с закрытой дверью, то задохнёмся, – осторожно заметил программист, – но до этого не дойдет. У нас же впереди суд! – стараясь быть позитивным начал он, – а там может быть этот попаданец. Выступим перед ним, а он нас и спасёт!

– Нет, – парень шмыгнул носом, – у нас впереди пытки и допросы. А суд будет потом, – бросил он в темноту, – когда мы уже ничего соображать не будем.

– Отставить панику! Мы справимся! – как-то безрадостно заявил его спутник.

– Ага. Мы теперь просто игрушки в чужих руках.

– А я говорю, что справимся! – яростно выкрикнул тот. Судя по всему, больше всего он хотел себя подбодрить, чем Валеру. Но только толку в этом не было. Из этого каменного мешка, где они оказались, был только один выход – через дверь. А там целая толпа вооруженных фанатиков. Да и вообще, сколько там было по пути всяких решёток и засовов? Десятки? Сотни? И всё это закрыто. И перед каждым входом охрана. Шансы выбраться из этого места были не то, что равны нулю, они были отрицательными. Парень с радостью бы это всё высказал, но сил у него уже не было.

Тихие шлепки по стенам затихли. Похоже, Чизман тоже добрался до кровати. Плюхнулся туда и тяжко вздохнул.

Воздуха здесь действительно надолго не хватит. Он тут и так уже был какой-то душный, словно весь кислород закончился.

– Эй! – спросил у программиста Валера, – я как-то читал, что от недостатка кислорода и темноты у заключенных в таких тюрьмах начинались галлюцинации…

– Ну, вполне возможно, – отозвался тот, – заточение в таком месте жуткий стресс и сильно бьёт по психике. А что, у тебя уже глюки? – насторожился он.

– Нет, – усмехнулся парень, прижимаясь к камню, – просто скорей бы начались. А то скучно.

– Ха, – Чизман издал едва заметный смешок, – думаю, скоро и до тебя дойдет. Я вот уже слышу, будто бы за стенкой копыта стучат.

– Это вода, наверное, капает.

– Не похоже. Тут прямо так – цок, цок, цок. Скорее это лошадь водят по туннелям. Мало ли, какие у местных святош развлечения…

– Стой! – Валера испуганно замер, – кажется, я тоже слышу! Только, кажется, эта лошадь запинается или шагает не ровно.

– Тоже? Где-то за стенкой, да?

– Ага, – парень приподнялся и прижался ухом к стене, – погоди, а тут не было никаких проходов? – он напряг мозг, пытаясь вспомнить в деталях, что видел в этой камере, пока дверь была открыта.

– Не было тут проходов. Только голые стены! А что?!

– Мало ли! Вдруг тут кто-то в темноте бродит!

– Ой, не смеши! Ещё скажи, что за нашими душами демоны пришли! – нервно рассмеялся Чизман, – хотя, я бы сейчас с любыми демонами свалил отсюда.

– Ну, тебя! – фыркнул Валера, продолжая вслушиваться в тишину.

– Оно всё ближе! – вдруг заметил программист, – будто бы прямо за стеной! У меня над ухом цокает!

Этот странный звук приближался. Это точно были не капли воды, потому что у звука не было никакой ритмичности. Иногда его было слышно несколько раз подряд, а иногда между цоканьем были большие паузы. Так ещё появились и другие звуки! Будто бы камни осыпаются или хрустит что-то. Валера с ужасом прислушивался, затаив дыхание.

Что-то проскребло по стенке прямо рядом с ним. Спешно зацокало прямо над головой, а потом что-то плюхнулось. Но не в камере, а где-то за стеной. Будто бы сосед в своей квартире чудит. А потом вдруг кто-то злобно зашипел. Парень подскочил на месте, снова прижался ухом к стене. Точно! Слышно чей-то шепот!

– Чизман! – шикнул он, – там кто-то есть!

– Угу, – отозвался тот, – похоже, ты прав…

Но этого просто не могло быть. Эта камера вырублена в толще скал. Здесь не было никаких проходов, и быть не могло. А сами стены казались монолитными.

Вот только рядом с ними явно кто-то возился. И у пленников ничего не было, чтобы отбиться. Только эта верёвка, которой им рот затыкали. Валера сполз на пол и нащупал её. Сжал в руке. Конечно, он сомневался, что сможет отбиться ей, но это было хоть какое-то оружие.

А потом ему в глаза ударил яркий свет. Он буквально пролился на них из щели в стене. Пламя слепило, било по зрачкам так, что аж больно было. Парень закрылся рукой, пытаясь защититься…

Но никто на них не нападал. Он чуть-чуть привык к свету и отвёл рукав от лица. Прямо перед ним в стене была большая дыра. Оттуда светил фонарь, пламя трепыхалось в стеклянной клетке. Свет его сначала направился на парня, потом перешёл на Чизмана.

– Ага, – послышался чей-то женский голос, почему-то смутно знакомый, – смотри-ка! Всё верно!

– Наконец-то! Я думала, что эти проходы будут вечными! Проклятые святоши! Зарылись в недра земли! – вторил ей другой голос. Он тоже был женским.

– Эй! – первая незнакомка бросила в сторону пленников, – заключённые! Идите за нами, если хотите жить!

И тут Валера оторопел. Он узнал её. Узнал, этот нахальный и наглый голос. Это была та девушка, что спасла его в Тризарде! Та самая, которую так боялись дворфы!

Свет фонаря перекрыла чья-то тень. Это Чизман молча полез в ту дыру.

– Погоди, – протянул парень, всё ещё закрываясь рукой от света.

– Студент! Тебе надо особое приглашение?! – хрипло бросил ему тот.

– Это она спасла меня тогда, в…

– Плевать! Уходим! Пока сюда инквизиторы не нагрянули! – прорычал программист, подскочил к нему и дёрнул за руку.

Оба попаданца торопливо бросились в этот проход. Яркий свет больше мешался им, поэтому лезли они на ощупь. Хлопали руками по камням, цеплялись пальцами за выступы. Тут был какой-то узкий и кривой туннель, который оказался тут совершенно непонятным образом. Но он вёл прочь из камеры инквизиции, а этого было уже достаточно.

– Тихо! – одна из девушек, дёрнула Валеру за рукав, – ждите тут! Надо закрыть дыру!

Она поставила фонарь на пол, и парень смог разглядеть, как в её руках появилась какая-то баночка. Незнакомка начертила на стене какой-то символ. Он пригляделся и в пляшущем пламени увидел разомкнутый круг и крест. Но только на доли секунды, когда знак ярко вспыхнул и тут же погас. Из земли словно выросла стена, и тускло освещённая камера скрылась прямо на глазах.

– Отлично! – девушка протиснулась мимо них, вышла вперёд, – вы двое за мной. Ивори! Держись позади!

– Угу. Мне-то только позади и держаться, – язвительно отозвалась та, – двигайте уже! – бросила она пленникам, пропуская их вперёд.

Те не стали спорить со своими спасительницами и потащились по этой узкой каменной кишке. Этот туннель, похоже, был природного происхождения. Его словно промыла вода – все стены неровные, кривые. Какого-то ровного пола вообще нет. Однако он заканчивался в их камере, там, куда воде не куда было деться. А ещё уходил проход по спирали, постепенно поднимаясь вверх. Кажется, обычно подземные воды так себя не ведут.

Незнакомка из Тризарда уже убежала вперёд. Свет её фонаря маячил где-то вверху. А вот вторая девушка ругалась и шипела позади, с трудом поднимаясь за ними. И ещё оказалось, что это она цокала, только не понятно почему. Валера подумал, что у неё какие-то сапоги с набойками.

– Ура! – донеслось сверху, – добрались!

Парень обрадовался, что этот лаз закончился. Но сверху почему-то пахнуло совсем не свежим воздухом. Наоборот пахло там ещё хуже, чем в камере. Какими-то нечистотами.

Впрочем, когда он добрался до выхода и выбрался на ровные каменные плиты, то сразу всё понял. Они оказались в канализации.

Аккуратные бортики шли вдоль кирпичных стен, что сходились над головой. Между ними широкий канал с грязной водой. Плавали в нём всякие гниющие объедки, мерзкого вида водоросли и, судя по всему, человеческие испражнения. Конечно, на это можно было наплевать, ведь пленники только что сбежали от лап инквизиции. Им бы порадоваться, но сил, чтобы радоваться у них не было.

– Эй! Среди вас, что? Нет нормальных мужчин? – язвительно послышалось снизу.

Валера сразу опомнился и помог этой Ивори выбраться. Девушка соскочила на камень и снова дважды цокнуло.

Наконец-то оба пленника смогли разглядеть своих спасительниц. Ведь места здесь было куда больше, чем в той каменной кишке. Та, что из Тризарда, была в тканевых штанах. Какая-то куртка на ней, просторный капюшон скрывает голову и лицо. Другая незнакомка куталась в шаль, тоже будто бы прячась от чужих взглядов. Её длинная юбка доходила до самого пола и это была совсем не подходящая одежда для канализационных туннелей. Едва она вылезла наружу, как тут же упёрла руки в бока и возмущенно заявила.

– Проклятье! Как же я устала! Почему нельзя было взять Фенриса!?

– Ты знаешь! – отмахнулась другая, – так задумано. И вообще – он бы там не пролез. Слишком здоровый!

– Шла б одна! – снова заныла в ответ та, устало опираясь на грязные кирпичи, – ты же знаешь! Я не люблю долго ходить, особенно по таким местам!

Её тонкая изящная рука что-то стёрла на стене. А потом, куски камней, валявшиеся возле пролома, вдруг взмыли в воздух и сами собирались в ровную стену. Проход закрылся, будто бы там ничего и не было.

– Ого, – только и выпалил Валера. Это была прямо какая-то магия.

– Так! – Чизман вышел вперёд и встал перед ними, – спасибо вам за помощь, но давайте-ка разберёмся! Кто вы такие?!

– Заткнись и иди за нами! А то будешь тут куковать, – махнула фонарем нищенка из Тризарда.

– Что?! – выпалил тот, – я хочу знать!

– Говорить будем в укрытии! – фыркнула вторая, – пошли!

– Верно. Доберёмся до логова – всё узнаешь! – её подружка развернулась и зашагала по туннелям.

– Эй! – программист развёл руками в стороны, а потом покачал головой, – ладно. Идём, – пробормотал он, – всё равно другого выхода нет…

И бывшие пленники потащились следом. Шаги их гулко разлетались по туннелю, отскакивая от низких сводов. Журчала бегущая рядом в канале вода. Что-то там хлюпало и плюхалось. Изредка по бортикам спешно пробегали серые крыски, скрываясь в трубах, что торчали из стен.

Вонь стояла жуткая. Валера уже немного отошёл от той безысходности, в которой увяз за время плена. Теперь парень начал брезгливо морщиться от запаха вокруг и осторожно прикрываться рукавом. Дышать ему тут было мерзко. Казалось, что капли этих нечистот витали прямо в воздухе. Хотелось поскорее добраться до этого убежища.

Шли они долго. Местами им приходилось перепрыгивать через канальцы со стоящей в них жижей, шагать по хлипким деревянным доскам, которые нависали над этой гадостью. На пути постоянно что-то мешалось. Свисало с потолка нечто мерзкое и склизкое, постоянно какие-то кучи мусора на пути, гнилые остатки бочек и ящиков.

И всё это время девушка сзади тихо цокала за ними. Она явно старалась идти осторожно, мягко ступая по плитам, но это цок-цок всё равно разлеталось под сводами туннелей. Чизман то и дело недоуменно оглядывался назад, пытаясь понять, откуда звук.

Наконец, нищенка из Тризарда остановилась у какой-то двери в небольшом закутке. Хитро отстучала по разбухшему мокрому дереву. Но ничего не произошло. Наступила тишина, в которой было слышно, как хлюпают нечистоты в канале, да капает вода с потолка. Девушка нетерпеливо занесла руку, чтобы снова постучаться, но тут дверь распахнулась.

Точнее чуть-чуть приоткрылась, а потом уже с жутким хрустом поползла в сторону. Разбухшие доски скрипели по полу, а сама створка никак не хотела вылезать из косяка.

– Входите! – прорычал им здоровый мужик, оттащив дверь так, чтобы можно было пролезть внутрь. Он был высоким и плечистым. Его волосы, длинные и тёмные, висели, словно пакля. Одежда на этом здоровяке вся была какая-то рваная и грязная. Странный тип, больше похож на какого-то проходимца. Но делать было нечего и оба попаданца протиснулись внутрь.

– Ух, – разочарованно выдохнул Валера. Похоже, это и было их убежище. Большая круглая комната. В самом центре её что-то вроде огромного колодца, уходящего куда-то вниз, где журчала вода. Вокруг него узкий каменный ободок, по которому можно было ходить. На него накидали досок, чтобы закрыть этот провал, и на получившейся хлипкой конструкции лежали три лежанки из грубо сшитых одеял. У стенки торчал какой-то столик с баночками. Рядом непонятно откуда взявшийся здесь шкаф, из дверей которого вываливались тряпки. Ещё тут были какие-то табуретки, кривые и трухлявые.

За спиной что-то хрустнуло. Это тот незнакомец закрыл дверь. Навалился на неё всем телом, чтобы вбить разбухшую древесину обратно в косяк.

– Значит, здесь вы прячетесь, – процедил программист, оглядываясь по сторонам.

– Ага, – отозвалась девушка из Тризарда и присела прямо на доски. Валера подошел ближе и заглянул сквозь щели. Там пенилась вода, плескавшая внизу. А сами деревяшки какие-то мокрые и подгнившие. Опасно тут лежать, того и гляди, что рухнешь вниз.

– Ладно, – Чизман тяжко вздохнул, – кто вы такие?

– Ваши друзья, – отмахнулась от него нищенка.

– Хорошо бы знать, что у нас за друзья, – хмыкнул тот, – как вас зовут-то хоть?!

– Я Теллари, – ответила она, – а это Ивори. Вон того здоровяка зовут Фенрис.

– Уже хорошо, – кивнул программист, – меня зовут Алонзо Чизман, – устало протянул он, – а это Валера. Значит, вы против инквизиции, так?

– Нет. Это она против нас, – заметила Ивори и уселась на одну из табуреток у стены.

– Ясно. Тогда вопрос такой… Вот вы спасли нас, что дальше?

– Я не знаю, – Теллари небрежно пожала плечами, – думаю, надо выбраться из города.

– Выбраться? – напрягся Валера, – но куда мы пойдём?

– А, туда, куда поведет Его воля, – девушка развела руками, – мы делаем всё, что велит Он, – она глянула на них из-под капюшона, – вот так.

Парень поёжился. Что-то ему это совсем не нравилось. Похоже, они попали в какую-то секту, не иначе.

– Замечательно, – Чизман нервно заходил кругами, – наши цели совпадают, выберемся вместе из города и потом разойдемся. Но есть одна проблема! – он пригладил свою торчащую во все стороны бороду, – нам нужны наши вещи. Ясно? Инквизиция всё конфисковала и надо их вернуть. Думаю, что у нас очень мало времени. Сейчас они поймут, что мы пропали и начнут нас искать. Поэтому действовать надо быстро!

– То есть, – здоровяк лениво поднял на него глаза, – хочешь сказать, что тебе надо залезть в хранилище инквизиции и стащить оттуда улики?

– Ну да! Без этих вещей нам, – он кивнул на Валеру, – не выжить!

– Это нереально! – Фенрис развёл руками, – вас спасли и это уже чудо!

– А что, есть лимит на чудеса? – прищурился программист, – я сам справлюсь. Покажите мне какой-нибудь секретный ход в это место и всё. Схожу и заберу всё сам.

Парень глянул на него и усмехнулся. Это действительно выглядело смешно. Его спутник был весь грязный, исхудавший, аж скулы торчат. У него не было никакого оружия, да и сил сражаться уже не осталось. Но он хотел отправиться на самоубийственную вылазку, за какими-то вещами. Что ж у него там такого было, ради чего следовало так рисковать жизнью?

– Это безумие! – процедила Теллари, уставившись в пол, – забудь об этом. Нам надо уходить.

– Нет! – программист посмотрел на неё безумным взглядом, – эти вещи нам необходимы! Поэтому нужно что-то придумать, – он торопливо заходил по комнате, с беспокойством почёсывая заросшую щеку.

– Эй! – Ивори поднялась на ноги и развела руками, – тебе всё уже сказали! – она осторожно прошлась мимо него, цокая по каменному полу, – это невозможно!

– Но, они же не ждут нас! Внезапно нападём, – принялся рассуждать Чизман, схватился за волосы, а потом вдруг резко замер, – что это вообще за звук? – он сердито махнул на неё, – у вас тут лошадь что ли?!

– Нет! – резко вспылила та и со злобой бросила ему в лицо, – здесь только я!

Она развернулась и снова уселась на табурет, закрыв лицо ладонями. Фенрис что-то хотел сказать, но с досадой отмахнулся и повалился на одну из лежанок. Доски захрустели под его весом. Кажется, знакомство с новыми союзниками у двух попаданцев совсем не заладилось.

– Ладно! – вдруг воскликнула Теллари, – хрен с тобой. Пойдём, заберём эти твои вещи, – она с силой дёрнула разбухшую дверь на себя, да так, что та сразу приоткрылась. Девушка обернулась к ним и процедила, – вы идёте?

– Идём, – заявил Чизман и вышел в туннель. Валера вздохнул и шагнул следом….

Глава четвертая. Пришли и забрали.

– Вы видели его? – шепнула ей служанка. Та прижималась рядом и держала её под локоть, пока они поднимались наверх.

– Кого?– девушка небрежно отмахнулась от неё.

– Герцога Брестонского! Он так смотрел на вас, госпожа!

– Ох, не льсти мне. Будто бы есть им дело до таких как я! – она покачала головой, устало опёрлась на перила лестницы. Когда всё вокруг кружится некогда замечать чужие взгляды. И виновато в этом было совсем не игристое вино – девушка не спала уже несколько суток.

– Скорее всего, он захочет встретиться с вами! – продолжала лепетать служанка, – его светлость уже давно к вам заглядывает. Ходит на все ваши балы и маскарады!

Эсмеральда фон Геронд прижалась к стене. Дурно. Корсет давит, пышная юбка мешается. Ещё в сон клонит. Так сильно, что будто бы мир вокруг меркнет. Девушка вновь закачала головой, надеясь сбросить сонный морок.

– Я же говорила! Милерда! Он просто приходит развлечься, как и многие другие! На наши вечера съезжаются со всей округи! Или все другие гости тоже так сильно хотят увидеть меня? – она усмехнулась и тут же скривилась. Похоже, игристого вина сегодня для неё достаточно. Её резко затошнило. Пальцы лихорадочно застучали по стене, где-то тут ниша, а там была изящная ваза, ценой в хорошего скакуна…

– Что вы! Я же вижу, – с доброй улыбкой произнесла Милерда, радуясь за хозяйку, – он на вас явно глаз положил! А ведь завидный холостяк! И богатый! Ой, везёт вам.

– Угу, точно, – вцепляясь в вазу, заметила Эсмеральда. Но ваза ей не понадобилась и хорошо. Потому что несчастный сосуд выскользнул из рук и укатился вниз по ступеням. Отлетело от него витое крылышко, полетели по сторонам осколки. Но девушка лишь усмехнулась.

Ей везло. Сильно везло. Богатое наследство. Здоровый особняк с дивным садом и гигантским живым лабиринтом. Одни винные погреба чего стоят! Конюшни с элитными скакунами, всякие псарни – её это мало интересовало, но, кажется, подобное считалось роскошью даже среди местных лордов. Ещё и земли. Несколько целых…. Сколько-то там. Девушке было плевать. Всё равно всем занимались управляющие, щедро приумножая и без того огромное богатство. А она только устраивала пиры и гулянки. Пышный бал, чудесные напитки, дивные яства, лучшие циркачи и обязательно фейерверк под конец вечера! Сама она надменно ходила среди празднующей толпы. Приветствовала гостей, слушала благодарности и наслаждалась своим величием. Ведь каждый встречный нахваливал её. Хотя за что? За то, что тратит на них доставшиеся так легко деньги?

Теперь вот ещё герцог глаз положил. Он вроде бы красивый, интересный. Пожалуй, для полного счастья ей не хватало только мужа. Достойного, с титулом.

С помощью служанки Эсмеральда всё же смогла подняться по лестнице и добралась до своей спальни. Роскошная кровать прямо манила своей мягкостью. Но девушка прошла мимо и вышла на балкон. Уставилась на лабиринт в саду. Интересно, никто там не заблудился, случаем? Вроде бы нет. Только слуги убираются. Гости иногда так много мусорят…. Зеленые коридоры вдруг резко закрутились перед глазами.

– Госпожа! – Милерда спешно подошла к ней, когда она судорожно схватилась за виски, – вам нужно поспать…. Вдруг завтра приедет герцог? Или пошлёт слугу с письмом! Надо отдохнуть!

– Нет, – покачала головой девушка, – я не хочу спать. Мне нельзя.

– Вам надо…

– Нет, – стальным голосом вновь заявила Эсмеральда. Нельзя спать. Сны ей снились ужасные. Чёрное солнце в небе. Пылает, ревёт. Будто бы что-то требует. Красные небеса, фиолетовые дымки распускаются по ним. И какие-то обрывки, словно воспоминания, которых никогда не было в реальности.

Они были такие нелепые и глупые! Вот, она, самая богатая девушка во всей округе, идёт по кривым улочкам этого Дора. По самому гнусному его району, там, где всякие бездомные и пьянчуги ошиваются. Ищет какую-то красную дверь. Или вот другой из этих снов, где она стоит в кузнице, среди искр и пламени, что-то передаёт кузнецу, будто бы расплачиваясь за какую-то поделку. Зачем? Почему? Ответа в этих сновидениях не было. Но всегда они заканчивались одним и тем же. Чёрным ревущим солнцем. Эсмеральда покачала головой, устало опёрлась на перила балкона.