Читать онлайн Вечный Хэллоуин бесплатно

***

Представьте себе человека, глубоко убеждённого в правдивости своих представлений о жизни, то есть совершенно скептичного. Его идеи так привлекательны только потому, что не требуют воображения. Такой человек может объяснить что угодно с точки зрения науки и логики, ему не нужно тратить время на придумывание причин чего-то, что выпадает из цепи следственных связей. А попросту, этот человек не верит в сверхъестественное. Здравый разум не допустит мыслей о чём-то из ряда вон выходящего. Или он просто боится поверить в это? Всё же всем нам приходилось верить на слово. Однако глупо жить с кредо: «Чего не видели мои глаза, того не существует».

Не будем спорить с такими людьми. Уже совсем скоро каждый из них узрит своими глазами то, чего по их теориям не существует.

2 дня до Хэллоуина.

Ветер завывал с такой силой, что казалось вот-вот вырвет из земли Уоррен и унесёт в океан. По воздуху со страшной силой носился всякий мусор вперемешку с пожелтевшими листьями. Они то и дело прилипали к окнам небольшого книжного магазинчика по совместительству с кофейней. Тучи нависли над городом. Начиналась гроза.

– Обещают дождь на Хэллоуин. – сказал молодой парень с зелёными глазами, стоявший около барной стойки. – Слышишь?

Он обращался ко второму, почти его ровеснику. Тот стоял за столиком, готовя яблочный грог. Парень прислушивался к вою ветра, словно ожидая, что сейчас грянет гром и магазин загорится от удара молнии.

– Генри! – позвал зеленоглазый.

Тот, кого звали Генри, оторвался от готовки напитка. Сейчас он выглядел беспокойным и напряжённым. Так он выглядел редко, а если на его лице появлялась тревога, то на это была причина и не всегда очевидная.

На этот раз волнение вызвал ветер. Генри уже не был тем мальчиком, который прятался в шкафу во время грозы, но то чувство он ещё помнил. Сейчас его волновало не оно, а то, что теперь в нём просыпалось что-то, противоположное страху. С каждым ударом ветки о стекло и завыванием вихря, Генри ощущал, что ему это нравится. Ему хотелось улыбаться и смеяться от восторга, но он сдерживался.

– Надеюсь, что дождя не будет. – продолжал монолог второй. – Не спорю, это, конечно атмосферно, но я не хочу гулять на вечеринке промокшим.

Зеленоглазого звали Джек. Он не был обычным покупателем или просто знакомым Генри. За их плечами было более 12 лет крепкой дружбы. Они познакомились в школе и с тех пор не расставались. Их часто принимали за братьев, хотя кровным родством они связаны не были. Джек был худым и невысоким блондином с вызывающими изумрудными глазами. Чёлка падала на лицо, скрывая левый глаз. Кроме того, Генри был младше Джека на год, а если точнее, то на 11 месяцев и 10 дней.

Генри был немного повыше, с серыми глазами, всегда заставляющими повторно в них заглянуть, чтобы убедиться, что в них нет злобы, поскольку они пронизывали насквозь, как стрела при первом взгляде в них. Иногда казалось, что его глаза обведены чёрными тенями из-за густых чёрных ресниц. Его золотисто-каштановые волосы были аккуратно уложенными назад, но чаще длинноватая объёмная чёлка волной скатывалась по левой стороне головы. В правом ухе была цепочка и ещё несколько проколов с гвоздиками. Парень старался держаться прямо, но задумавшись, всегда терял свою королевскую осанку. Многих посетителей приковывали его пальцы. Тонкие и длинные, они изящно обхватывали стаканчик, в который он наливал сливки. Чаще всего Генри был задумчив и тих, летая в своём литературном мире. Но с Джеком он превращался из ангела-тихони в неуправляемого чёрта, позволяющего себе всё. Так уж сложилось. Парни были самыми лучшими друзьями.

Он посмотрел на Джека из-под густых бровей.

– Не пугай своим взглядом. – усмехнулся Джек.

– Ты что-то говорил? – спросил Генри, чуть улыбаясь.

Джек хмыкнул, поскольку ему не хотелось повторять всё сказанное.

– Я говорил о погоде на 31. – всё же напомнил он.

Генри посмотрел в окно. Буря по-прежнему бушевала.

– Если мы не пойдём на вечеринку, земля не провалится.

– Как ты можешь такое говорить?! – воскликнул Джек, упирая руки в бока. – Мы ждали этого дня с прошлого Хэллоуина!

Генри только пожал плечами. Он не был большим фанатом шумных гулянок и предпочитал проводить время в небольшой компании дома или в уютном кафе.

– Брось, неужели ты хочешь провести день рождения дома?

– Нет. – вздохнул Генри, уже успев пожалеть, что начал возражать другу. – Я просто говорю, что не расстроюсь, если вечеринки не будет.

– Она состоится. В любом случае. – уверенно заявил Джек. – Даже если все мёртвые восстанут.

Генри закатил глаза и поставил на стойку стаканчик с напитком.

– Лучше пей свой грог.

Генри любил свою работу. Ему нравились книги и нравилось их читать, попивая что-нибудь горячее. Поэтому работа в таком месте ему пришлась по вкусу. К своим 21, а скоро 22 годам Генри понял, что не хочет гнаться за чем-то великим и тратить на это всю жизнь. Он бросил учёбу в университете искусств. Это был важный шаг, потому что ему оставался всего год до диплома. Но Генри считал, что он сможет вернуться, если захочет, а пока он просто будет наслаждаться жизнью, которая ему нравится.

Родители ничего о его самодеятельности не знали. Им и не надо ничего знать. Генри выбрал свой путь, и никто не смог бы его переубедить. Он жил в своём доме с чёрной черепицей, которой очень гордился. На воротах были изображены два волка, морды которых были обращены друг к другу, а дорожка к самому дому была из тёмно-красного камня. Джек иногда называл его дом сказочным. Кроме того, там было много книг и чашек, которым были отведены свои напитки.

Чаще всего Генри сидел около окна на диване и, как можно уже догадаться, читал. Иногда они с Джеком смотрели в гостиной фильмы. Вешали большую белую простыню на стену и включали проектор. Повсюду горели гирлянды круглый год и пахло яблочным пирогом. Особенно Генри нравилась его двуспальная кровать с бордовым постельным бельём. Единственное, что он не любил в своём доме – это подвал. Он не открывался с того дня, как Генри и его родители первый раз осматривали дом. Образ подвала у Генри вызывал приступ ужаса. Даже сейчас, когда он достаточно вырос. Впрочем, кто знает, откуда появляются подобные страхи? Мы можем лишь сказать, где они всегда сидят, намертво приклеившись. И Генри не мог их выбросить из головы.

Рабочий день подходил к концу, и Генри обслуживал последних покупателей, Джек ждал его на небольшом диванчике рядом с отделом детективов. Ему хотелось поскорее оказаться в кинотеатре, куда они собирались пойти. Джек был из тех людей, которые живут только сегодняшним днём. Этим они были похожи с Генри.

– Ну, что? Пошли? – спросил парень, надевая своё пальто.

Джек кивнул и поднялся с насиженного места. Генри в это время поднял руки над головой, надевая свою фуражку. Порывы ветра снаружи немного стихли, но всё ещё вертели в воздухе дырявые пакеты и гнилые листья.

Как и должно обычному городу в конце октября, Уоррен превращался в огромную горящую тыкву. Атмосфера праздника проникала в сердца людей и побуждала покупать ещё больше сладостей и вырезать ещё больше тыкв.

Каждый магазинчик, каждое кафе были украшены всевозможной атрибутикой: свечами, тыквами, гирляндами, силуэтами ведьм и их котов, мордами чудишь, летучими мышами на верёвочках, и, конечно же, везде стояли коробки с конфетами.

Одни из самых популярных – это молочные шоколадки Hershey's Snack Size. Их обычно раскупают в первую очередь. Не стоит забывать о карамельных яблоках, любимой сладости Генри, полюбившейся ему ещё с детства. Они всегда были главной сладостью в доме Арчеров.

В кинотеатре было оживлённо. Куча детей ожидали начала мультфильма, группа подростков, как и Генри с Джеком, были настроены на фильм ужасов. Как раз в преддверие Хэллоуина. Таинственный свет от двухметровых фонарей, стоящих прямо в холле, будоражил воображение, готовя зрителей к полному погружению в историю.

Генри помнил их с Джеком первый раз. Первый самостоятельный поход в кино. Им было по 10, им хотелось сделать это, их никто не мог остановить. За день до назначенной даты они составили подробный план, учитывающий всевозможные неожиданности. Конечно, они про него забыли, когда сломя голову неслись по улице, опаздывая на фильм уже на десять минут. Всё обошлось. Слава долгой рекламе перед началом. Маленькие мальчики сидели на последнем ряду, вытянув шеи и смотря на экран поверх голов людей. Они искренне надеялись, что уборщица не станет их ругать за рассыпанный по всему залу попкорн. Один мужчина пару раз оборачивался на Генри, злясь на того за то, что он пинал его кресло. В целом мальчишки остались довольны.

Сейчас они выросли и научились приходить в кино вовремя, научились прятать просыпанные чипсы и незаметно вытягивать ноги на спинки нижних кресел. Они уже без стыда смеются над грязными шутками и делают замечания малышне. Вот она взрослая жизнь.

– Идеально. – сквозь зубы прошипел Генри, смотря на свой билет. – Фильм ужасов про маньяков. То, что надо. – он неправдоподобно улыбнулся, подняв большой палец вверх.

– Тебе не нравиться мой выбор? – обиделся Джек, сгибая в рюкзак флаеры с новинками кино, которые он обычно спустя пару дней выбрасывал.

– Мне нравится. – честно сказал Генри. – Но ты же знаешь, что фильмы ужасов потом меня долго не отпускают. – он поджал губы, ощущая себя полным трусом.

– Так и должно быть! – зеленоглазый похлопал друга по плечу. – Тем более мы будем в кинотеатре в окружении людей. – он провёл рукой по воздуху, указывая на оживлённую толпу. – Обычно ты один не смотришь ужастики, но я же с тобой. А потом всё забудется, ведь скоро твой день рождения и Хэллоуин.

Генри вздохнул, разглаживая помятый от нервного тика билет. Ему действительно нечего было бояться. Если монстры и существуют, то им нет дела до обычного парня вроде него, решившего посмотреть хоррор с другом. Генри боялся только самого себя. Ведь это не демоны или оборотни с плёнки хотят его убить, а он сам создаёт себе фобии, отдавая им большую часть своей энергии. Всё-таки мозг человека в каком-то смысле запрограммирован на самоуничтожение.

– Знаешь, – хитро улыбнулся Джек. – сегодня я не позволю тебе сидеть с закрытыми глазами.

Генри удивлённо посмотрел на него.

– В каком это смысле?

Блондин лишь дёрнул бровями и поманил друга пальцем в зал. Генри ничего не оставалось, как повиноваться и зайти внутрь. Сумрак внутри всегда его завораживал. Горели лампы на полу, указывая на ступеньки, кресла отбрасывали горбатые тени, а запах такого зала нельзя было спутать ни с чем на всём свете. На последнем ряду уже сидели люди, что очень огорчило парней, ведь их излюбленным местом был именно он, протёртый от задниц «сладких парочек» ряд, будто отдалённый от всех остальных. Устроившись на предпоследнем, Джек стал кидать в рот попкорн, пропитанный маслом со вкусом сыра. Генри же этой закуске совершенно не доверял. У него вызывала ужас картина переваривания этого вкусового усилителя в желудке. Он предпочитал готовить дома обыкновенный попкорн, а потом сверху сыпать сыр или шоколад.

Уминая уже вторую горсть, блондин остановился, подумав, что снова прикончит еду ещё до начала фильма. Пока шла реклама, он стал оглядываться по сторонам в поисках знакомых, но никого, кроме второкурсника, который в прошлом году чуть не сбил его на велосипеде, не увидел. Неужели его друзья настолько глупы, чтобы пропускать такой фильм?

Генри наблюдал за действиями в кино, не ощущая неприятных мыслей в голове. Это его обрадовало и успокоило. Наконец-то он достаточно морально повзрослел, чтобы не вздрагивать при каждом шорохе сбоку. Ему стали представляться картины, как он смотрит самые страшные фильмы в одиночку дома, получая от этого кучу удовольствия. Сердце бешено колотится, но не от паники, а от ощущения адреналина. И губы сами улыбаются, потому что это дико весело. Руки холодеют, но это приятно и …

Генри чуть ли не подпрыгивает на месте. Кульминация напряжённого момента и резкий поворот выбивают из парня все хорошие мысли, как и психопат мозг у бедной женщины прямо перед всеми зрителями. Парень закрывает лицо руками, вжимаясь поглубже в кресло. Неожиданно кто-то слева хватает его за запястья и тянет на себя. Генри испытывает шок и не успевает вскрикнуть. Джек крепко держит его руки в своих, придавливая к подлокотнику.

– Смотри. – приказывает он, не отводя глаз от экрана.

Генри пытается вырваться, но с ужасом осознаёт, что не может. Или не хочет?

Он переводит взгляд на экран и с выдохом осознаёт, что жуткая резня кончилась. Джек отпускает его, возвращаясь к поеданию вкусной гадости. Спокойствие снова здесь и Генри убирает свои руки на подлокотники. Но вот снова его пальцы сами лезут на глаза. Джек не медлит и оттягивает руки друга. Однако на этот раз Генри сопротивляется сильнее, и на предпоследнем ряду начинается борьба. Генри старается кричать про себя, лишь издавая кряхтящие звуки, он вертит головой, зажмурив глаза, а кто-то сверху недовольно бурчит.

– Давай! – кричит шёпотом зеленоглазый. – Ты не сможешь побороть свой страх, не посмотрев на него!

– Я просто не хочу впечатывать в память эти ужасные сцены! – таким же криком отвечал Генри, но уже с нотками смеха.

Джек начал вышёптывать бранные слова, чем сильнее рассмешил парня. Он стал махать руками и ногами. Женский голос громко пригрозил парням, и они успокоились. Генри ухмыльнулся, смотря на Джека, который смахнул чёлку с глаз и ответил таким же полным ехидства и азарта взглядом.

Конец последней сцены. Занавес опущен. Зрители аплодируют. Генри и Джек стоят в очереди в туалет.

Неожиданно у Генри замигал телефон.

– Ох, чёрт. – он прочитал сообщение. – Меня хозяин просит прийти завтра пораньше. Привезут партию новых книг.

– Во сколько? – поинтересовался Джек.

– В 7. – тоскливо ответил Генри.

Ему не хотелось вставать рано. Хотя обычно он вставал всего на час позже, чем ему предстоит встать завтра.

– Ладно, раз так, мне уже пора.

Джек вздохнул. Он не любил оставаться в одиночестве. От мыслей, что ему предстоит остаться одному, сосало под ложечкой. Это был его страх, как страх темноты у Генри. Только вот зеленоглазый считал, что вероятность оказаться в одиночестве намного больше, чем в темноте. Отец Джека как-то раз сказал ему: «Одиночество страшно только тем, кто боится остаться наедине с самим собой». Кажется, именно тогда Джек понял, чего именно он боится, но не понял почему.

И сейчас единственное, что оставалось Джеку – это пойти домой и надеяться, что сестра уже там. Его дом был в конце улицы, около него стоял тёмно-синий пикап матери, в кузове которого всегда лежало ружьё. Отец Джека был заядлым охотником. Раз в месяц он выбирался со своими друзьями поохотиться на фазанов или, если повезёт, на оленя. В комнате Джека висели огромные рога, которые парень украсил маленькими фонариками.

Была ещё одна причина хранения оружия в машине. Это произошло год тому назад. Пресса давно успокоилась, соседи перестали поднимать разговоры об этом на летних барбекю, кровь на земле давно засохла и смылась дождём. Но всё же она впиталась в землю. Корни всосали её и обогатили стволы деревьев и цветов. Теперь она часть этого города, часть истории. Всё, что когда-либо случалось здесь уже навечно останется в весенних ручьях, будет передаваться шелестом листьев, воспеваться холодным ветром и витать в воздухе.

Всё началось с бури, как всегда. Бедствие – всегда символ обновления, предшествие чего-то нового и конец старого. Однако в случае Уоррена – это смерть. Кто-то понимает под ней что-то святое, благое, начало новой жизни, но у других – это мрак, непостижимая пустота, отчаяние и вечные страдания. Перед неизведанным всегда подгибаются ноги, хочется повернуть назад, но оно неизбежно.

Ружьё дядюшки Пита всегда висело над дверью. Он не был охотником, но любил, когда его им считали. Старое, но отполированное до блеска оружие вызывало всегда один и тот же вопрос: «Вы, значит, охотник?». Старик на это отмахивался, улыбаясь, и говорил, что он давно уже не в тех годах, когда бегаешь по лесу целый день за шустрыми зайцами. Честно говоря, он и не бегал никогда. Его племянница Сарра его даже в магазин одного не отпускала, боясь, что он может там учудить. Под этим словом подразумевались невинные заигрывания с продавщицами и бесчисленные рассказы о его увлекательной жизни.

«Старость и создана для того, чтобы ты рассказывал миру о своём опыте.» – любил говорить Питер.

Жены у него не было. Она разбила его сердце, и он не любил о ней говорить. Сестра, слишком поздно родившая милую девочку, которую назвали в её честь, погибла при родах. У старика осталась племянница, которую он лелеял в течении всех её двадцати пяти лет. Каждый год подарки на Рождество, День рождения, Пасху, День благодарения и Хэллоуин…

Прошлая осень не баловала жителей Огайо дождями. Поля стояли сухие, из-за пыли трудно было дышать, а небо просто хмурилось, сдерживая слёзы. Настало время собирать конфеты, и ряженые повалили на улицы.

Сарра вернулась домой около девяти. В кафе кончилась её смена, и она спешила домой, чтобы насладиться праздником. Тёмные окна их дома показались девушке подозрительными. Её дядюшка не мог рано лечь спать, ведь он ещё не вручил ей подарок…

Сердце заколотилось сильнее, но внешне Сарра старалась держаться спокойно. Она отперла ключом дверь и погрузилась в сумрак дома. Лампы зажигались одна за другой, освещая уютно обставленную гостиную. Сарра поднялась на второй этаж и осмотрела каждую комнату. Они оказались пустыми. Девушка стала успокаивать себя различными теориями. Внизу обнаружилось, что пальто дядюшки отсутствовало, как и его шляпа. Она присела на стул, спокойно выдохнув.

Питер хлопотал на кухне, готовя праздничный ужин, когда заметил, что сливок еле хватало на одно пирожное. Так оставить он это не мог, поэтому вытер руки о фартук с забавной рожицей и направился в прихожую. Ближайший магазин был около города, в то время как дом Пита находился около лесополосы по соседству с участком Риганов. Обычно он не спеша шёл по дороге, держась ближе к деревьям. Сейчас же было слишком темно для такого маршрута, поэтому мужчина зашагал под фонарями на противоположенной стороне. Из города доносились визги детей и громкая музыка с карнавала.

Он пробыл в магазине около часа, больше общаясь с продавцами, чем занимаясь покупками. Некоторые посетители забегали внутрь и в спешке скупали оставшиеся на полках сладости. Дядюшка посмотрел в окно и почесал затылок:

– Да, – протянул он. – задержался я, однако.

Молоденькая девушка, раскладывающая крекеры, посмотрела на него с надеждой. В течение часа она никак не могла от него отделаться, а работу свою делать то надо. Питер снял шляпу, откланялся по-джентельменски и направился к кассе.

Сарра подходила к окну уже десятый раз, но её дяди на горизонте не было. Она пыталась ему позвонить, но его телефон, как всегда, оказался забытым на тумбочке около кровати. Её праздничное настроение улетучилось, оставляя беспокойство.

– Нет, – сказала Сарра в слух. – я не могу сидеть и ничего не делать.

Она схватила свою сумочку и шагнула в прихожую. Внезапно все лампы погасли, и девушка осталась в темноте. Было слышно, как ток отчаянно пытался вернуться в провода, но его что-то сдерживало. Сарра огляделась и опустила сумку на пол. Надо бы проверить не в пробках ли дело, но сейчас ей было важнее найти дядюшку, чем заниматься светом. Девушка уже собралась продолжить собираться, однако её остановил звук, напоминающий скрежет по стеклу. Сарра прислушивалась несколько секунд, но звук не повторялся.

– Нет у меня времени ещё и на крыс. – подумала она, и сняла с вешалки пальто.

Она стала засовывать руки в рукава, но вдруг скрежет повторился и стал невыносим для ушей. Девушка вскрикнула, закрывая уши ладонями. Звук исчез так же неожиданно, как появился. Это были не крысы. Сарра тяжело дышала и ошарашенно оглядывалась по сторонам. Скинув пальто на пол, она прошла в гостиную, заглядывая в каждый угол. В темноте ничего не было видно. Телефон лежал в сумке в прихожей. Ничего не оставалось, как пойти за ним. В тишине, нарушаемой лишь дыханием Сары, повисла смерть. Она подкралась поближе и наблюдала за девушкой через окно. Она дышала прямо на стекло, но оно не запотевало, потому что дыхание было мёртвым. Холод заполнял крыльцо, гася свечки в тыквах. Она снова потёрлась о стекло, и раздался всё тот же скрежет, оглушающий и страшный. Сарра съёжилась вновь, чувствуя, как ужас проникает в её сознание. Она понимает откуда идёт звук и медленно подходит к окну в гостиной. Она приглядывается, пытаясь разглядеть хоть что-то. Штора закрывает пол стекла, и девушка протягивает руку к ткани. Рука сразу похолодела и посинела. Трясущиеся пальцы коснулись края. Стояла кричащая тишина, самая страшная из всех. Воздух чем-то загустел, затрудняя дыхание. Сарра начала тянуть вправо занавеску, пытаясь сделать глубокий вдох, но её глаза широко распахнулись, когда она не получила желаемую порцию воздуха. По дому прокатился звук тихого стука копыт. Вспышка света ослепила её. Все лампы зажглись как по команде, но Сарра не успела среагировать и глаза не закрыла. За стеклом тут же появилась чья-то морда, широко улыбающаяся. Чёрные рога тёрлись о стекло вновь и вновь воспроизводя скрежет. Голубые глаза с узкими чёрными зрачками-бусинками вонзились в испуганную девушку. Она закричала и отпрыгнула от окна, прикрывая ладонью глаза. Лампы вновь погасли.

Казалось, что крик ещё стоял в комнате. Сарра села на пол и стала активно поглощать появившийся воздух. Ей стало страшно, что её ещё молодое сердце сейчас остановиться. Она снова закричала, повинуясь новой волне страха. Глаза метались по комнате, сливая все картинки в одну. Нечто стояло за окном и смотрело на неё, не прекращая улыбаться. Сарра медленно приподнялась и взглянула в окно. Здравый разум стал к ней возвращаться и страх сменила злость.

– Если это дети в дурацких костюмах, то я их всех… – она вскочила на ноги и подбежала к окну, смотря во все стороны.

Вдруг её глаза встретили знакомую фигуру. Дядюшка Пит, не торопясь, шёл к дому и вертел пакетом со взбитыми сливками. Он весело насвистывал какую-то песенку и даже припрыгивал. Сарра облегчённо выдохнула и даже забыла про проказы ряженых. Дядюшку надо было бы встретить и отругать за такую выходку, да и со светом нужно было что-то делать. Сарра решила выйти навстречу мужчине, но что-то её остановило. По мере приближения Питера к дому, за ним двигалось что-то ещё. Когда он оказался достаточно близко, Сарра прижалась лбом к стеклу и раскрыла рот в немом крике. Из головы её дяди росли большие чёрные рога, обмазанные чем-то тёмно-зелёным. Только ей так показалось. Кто-то вроде сохатого мотнул головой, оставляя Пита без рогов. Сам дядюшка казалось не замечал, что его преследуют.

Раздался крик. Девушка стала барабанить по стеклу, пытаясь предупредить дядю. Ночной гость повернул свою улыбающуюся вытянутую физиономию, встав на задние ноги. Оно вытянулось на два с лишним метра, и массивные рога взметнулись кверху. Сделав шаг вперёд, ночная тварь мотнула рогами, насквозь протыкая дядюшку Пита. Тот застыл с нечитаемым выражением. Улыбка сползла с его лица, давая место шоку. Кровь заструилась по рогам и по одежде Питера. Монстр глухо застонал. Сарра могла поклясться, что тогда она услышала нотки жуткого смеха в этом стоне. Неожиданно тело дядюшки стало стремительно приближаться к окну, за которым стояла Сарра. В её ноги словно вонзили иголки. Как она удержалась? Рога пробили стекло и тело старика наполовину перевалилось за окно, оставаясь в нескольких сантиметрах от Сарры. Острые рога стали исчезать, давая крови течь сильнее. Олень потряс головой, окрашивая стены дома красным и стал удаляться, оставляя на земле следы от копыт.

Девушка, всё ещё оставаясь в глубоком шоке, сорвалась с места и, схватив ружьё со стены, выбежала на улицу. Ветер доносил до её носа аромат печёных яблок и карамели. Отовсюду слышались звуки веселья. Вокруг никого живого кроме Сарры больше не осталось. Дядюшка Пит по-прежнему держал в мёртвых руках пакет со сливками.

Рядом с домом Джека рос дуб, под которым они с Генри играли в детстве. Старая потрёпанная верёвка от самодельной тарзанки до сих пор свисает с самой толстой ветки. Под одним из корней, в земле, закопана коробка с секретными материалами: там покоились тетради, в которых ребята писали захватывающие приключенческие истории и рисовали карту вымышленного мира. Также в коробке лежала кассета с небольшим фильмом, снятым мальчишками. Сейчас эта коробка почти сгнила вместе с тетрадями, а кассету разъела ржавчина.

Генри и Джек разошлись на перекрёстке перед кинотеатром. Генри пошёл направо, а Джек налево. С приходом сумерек жизнь в городе не угасает, а наоборот, у него открывается второе дыхание. С улиц пропадают дети и старики, но они наполняются молодёжью. Джек был недоволен концом вечеринки и чувствовал себя пятилеткой, которого мама загнала домой. Он пнул камень, лежащий на обочине. Тот подпрыгнул и ударился о землю в метре дальше. Парень засунул руки в карманы и возвёл глаза к небу. Там, среди звёзд красовался круглый диск, льющий мистический свет на землю. Луна такая же одинокая, как и Джек сейчас.

1 день до Хэллоуина.

Тёмная и буйная ночь прошла, и с первым лучом солнца пришло спокойствие. Мгла отошла за горизонт, шквал ветра утих, листья наконец-то были возвращены на землю, лёгкий мороз сковал лужи, оставленные дождём.

Генри, как ему и полагалось, покинул дом на час раньше, думая, почему завоз книг надо осуществлять в такую рань. Когда он покинул дом и ступил на безлюдную улицу, то сразу пропал в тумане. Он заполонил все переулки, дороги и парки, а лучи солнца пронизывали его словно нож, вымазанный маслом. Генри шёл медленно, часто оглядываясь. Ему казалось, что сейчас кто-нибудь вылезет из-за угла и утащит его. Эти мысли забавили парня и не казались страшными, скорее лирическими.

Неожиданно что-то промелькнуло у него перед ногами, отчего Генри вздрогнул и остановился. Неужели его мысли материализовались? Он огляделся, но ничего и никого не увидел.

Многие сразу понимают, что их преследуют. Кто-то называет это шестым чувством, а некоторые попросту интуицией. Конечно, есть и те, кто бежит от преследователя, которого и в помине нет. Называть таких людей больными неправильно. Они не больные, а жертвы какой-то травмы, которая внушила им, что вокруг сплошная опасность. Они такие же, как и все люди, имеющие пару тройку страхов. Просто остальные хорошо их скрывают или убеждают себя, что их совсем и нет.

Генри не казалось, что его преследуют, поскольку сейчас было светло. А при свете его ничего не могло испугать. Почти.

Через пару улиц парень достал связку ключей из внутреннего кармана пальто. Мимо прошёл старик с собачкой, и проехал парнишка на велосипеде. Город стал просыпаться. Из соседнего магазина запахло свежей выпечкой, почтальон уже обходил почтовые ящики, аккуратно засовывая в них конверты и коробочки в бежевой бумаге с разноцветными марками. Кто-то в доме через дорогу зашумел крышкой мусорного бака, и чей-то женский голос позвал кого-то на завтрак. Всё казалось таким обновлённым после вчерашней грозы.

Генри уже протянул руку с торчащим ключом к замку в двери, как увидел большого чёрного кота, сидящего на пороге.

– Кыш. – попытался прогнать кота Генри.

Кот поднял голову вверх и пронзил парня своими жёлтыми лимонными глазами с вертикальными узкими зрачками. Генри поразил размер животного. Кот не был похож на мейн-куна или на рэгдолла, поскольку у последних обычно шерсть средней длины, а этот был короткошёрстным. Единственное, что пришло на ум, было то, что этот кот просто смесь британской кошки с каким-то чёрным бродячим котом. Однако выглядел кот ухоженно, да и уши у него были длиннющие и острющие.

– Ты что, потерялся? – предположил в слух Генри, поворачивая ключ в замке.

– С чего это мне теряться? Я сам по себе. – раздался голос, на который Генри сразу же обернулся.

Однако сзади и в нескольких метрах от него никого, обладающего даром речи не наблюдалось. Парень нахмурился и покосился на кота. Тот встал на все четыре лапы и небрежно махнул хвостом. Генри даже показалось, что кот чем-то недоволен.

– И что я вообще здесь делаю? – вздохнул тот же голос с нотками шотландского акцента.

Генри, как и любой здравомыслящий человек, в первую очередь снова осмотрелся, а затем потряс головой, ожидая, что галлюцинации сразу пройдут.

– Эй! – крикнул он куда-то в сторону. – Хватит!

– Что ты кричишь, человек? Почему они всегда кричат? Без всякой на то причины.

Тут Генри окончательно удостоверился, что самая первая мысль, посетившая его голову, оказалась правдивой. Это говорил чёрный усатый.

– Я ещё сплю? – дрожащим голосом пролепетал парень.

Кот крутил головой, будто что-то искал. Генри глубоко вдохнул и с шумом выдохнул, словно сейчас он на занятиях йогой. Как только приступ паники прошёл, он понял, что всё это его не пугает более. Ну, что такого страшного в говорящем коте? Он что, «Алису в стране чудес» не читал? Или «Сабрину: маленькую ведьму» не смотрел? Конечно, одно дело книга или сериал, а совсем другое столкнуться с подобным в реальной жизни. Но разве не об этом мечтают все дети? Встретить говорящую зверушку. Наверное, вся малышня, да и не только, позавидовала бы Генри, который сейчас весь бледный, прижимался к стене книжного магазинчика по совместительству с кофейней.

Кот, тем временем, что-то вынюхивал около скамейки, ещё не успевшей высохнуть от росы.

– Ты говоришь? – задал риторический вопрос парень.

Кот вдруг обернулся и его глаза – лимоны сразу сощурились.

– А ты меня понимаешь?

Генри неуверенно кивнул, и завертел головой, убеждаясь, что вокруг нет людей, которые приняли бы его за сумасшедшего.

– Ого… – кот наклонил голову набок. – Интересно.

Его острые длинные ушки ещё сильнее вытянулись, становясь похожими на две пики. Генри было раскрыл рот, чтобы что-то сказать, пусть он ещё не придумал что, как из-за поворота выехал небольшой грузовик с большой наклейкой в виде книги на боку. Это заставило парня вздрогнуть. Когда он снова вернул взгляд на скамейку, кота около неё уже не было. Из грузовика вышел здоровенный бородатый мужчина, смахивающий на байкера. Он с силой дёрнул ручку на задних дверях и те распахнулись. Генри очнулся от ступора и стал судорожно, вставлять ключ, пытаясь открыть наконец-то дверь. Когда у него это получилось, большой мужчина сразу занёс стопку книг и швырнул на столик планшет с бумагами.

– Видимо я должен расписаться? – хриплым голосом спросил Генри.

– А ты как думаешь? – холодно спросил в ответ бородач, занося вторую партию.

Парень пожал плечами и присел на диванчик, доставая ручку.

Надо отметить, что чёрный кот не испарился в воздухе, не переместился в пространстве и не улетел, а просто шмыгнул под скамейку. Генри его заинтересовал, так как ещё ни один смертный не вёл с ним диалог, понятный обеим сторонам. Как и всякий благоразумный кот, каких на земле очень мало, этот решил подождать, пока грубый дядька уедет, и разобраться, наконец-таки, в чём дело. К магазинчику в этот день его привела всё та же интуиция. Пока производилась выгрузка книг, чёрный вылез из-под скамейки и запрыгнул на неё, так как любил удобства, точно, как все благоразумные и неблагоразумные коты, тем не менее не понимая, чего удобного можно найти в пакете или в коробке из-под утюга, которая к тому же в два раза меньше тебя самого.

Кот созерцал людей, которых становилось с каждой минутой всё больше. Он рассматривал их одежду, их манеры и вслушивался в речь, иногда передразнивая тайком. Это он делал не со зла, а потому что никак не мог вступить с ними в разговор. Ему уже очень давно хотелось почувствовать хоть какую-нибудь связь с человеком. Он разговаривал с другими котами и не котами, с разными существами, но не разу не общался с обычным живым человеком.

Махнув на прощанье курьеру и получив равнодушный взгляд, Генри уже и думать забыл о странном коте. Ему предстояло расставить по полкам около ста книг и внести их в базу данных. Медлить было нельзя, и парень приготовил себе кофе с корицей и приступил к работе.

Расставлять книги он научился ещё в школе, когда в наказание за какую-нибудь провинность его оставляли после уроков помогать в библиотеке. Это была одна из немногих вещей, которая пригодилась ему после выпуска. Генри уже имел несколько стратегий в голове, благодаря которым справлялся с задачей за достаточно короткий срок. К тому же, ему помогало то, что он знал, какие книги раскупили и какие полки надо заполнить в первую очередь. Парень сначала заполнил полки с хитами недели, а затем отправился к шкафам с фантастикой, заполняя пустые места Стивеном Кингом. Тут-то Генри и наткнулся на книгу «Кладбище домашних животных», где на обложке был изображён кот. Память вернулась к нему, принеся тревогу. Он выглянул из-за стеллажей, устремив взгляд на улицу. Сейчас она была заполнена прохожими, и никаких котов не было.

– «Может всё-таки померещилось?» – подумал Генри, крутя в руках толстую книгу ужасов.

Часовая стрелка приближалась к восьми. Генри присел на диванчик, чтобы передохнуть. Хорошо было бы закончить всё к открытию. Он встал и потянулся. Открыв глаза, Генри вздрогнул, невольно вскрикнув. Чёрный кот, которого Генри уже успел списать на разыгравшееся воображение, спокойно сидел около двери, и его длинный хвост метался из стороны в сторону.

– Отлично, – шепнул парень. – он реален.

У Генри было два варианта. Первый – игнорировать кота и продолжать заниматься книгами. Второй, самый простой, но в то же время самый тяжёлый – открыть дверь. Парень не был из тех, кто отрицает странные вещи, даже когда они уже произошли и противится их принятию. Поэтому он медленно подошёл к двери и повернул ручку, хотя в глубине души надеялся, что дверь заклинит. Но дверь открылась с такой же лёгкостью, с какой открывалась всегда. Кот обернулся на шум и вознёс свои глаза к Генри.

– А я всё ждал, пока ты мне откроешь. – промурлыкал он, и вошёл внутрь с важным видом.

– Раз ты говоришь, мог бы и постучать. – захлопнул дверь Генри, дивясь своему относительному спокойствию.

Кот сразу прыгнул на барную стойку и стал озираться.

– Эй, брысь, я только её протёр! – рассердился парень.

Кот нахмурился и недовольно вильнул хвостом.

– Ох, – он умудрился закатить глаза. – разве на это я надеялся? Нет, конечно, нет! Я думал, что мы будем говорить о чём-то возвышенном, об искусстве, например, а он…

Кот продолжал восклицать самому себе, а Генри непонимающе заморгал.

– О чём ты? Разве мы вообще должны с тобой разговаривать? Котам говорить не полагается.

Тут чёрный остановил свои восклицания и хитро прищурился.

– Обычным котам, конечно, не полагается.

– А ты, получается не обычный? – усмехнулся парень.

– Ну, раз я говорю. – в глазах кота блеснул огонёк. – И ты не совсем обычный человек, раз понимаешь меня.

Генри ещё раз бросил взгляд за окно, убеждаясь, что там не стоит толпа смеющихся над ним людей.

– Разве только я тебя понимаю? – осторожно спросил он.

Кот кивнул, водя хвостом из стороны в сторону.

– И что дальше? Ты сейчас исчезнешь как в фильмах и будешь иногда возникать передо мной, а потом выясниться что ты хранишь какую-то тайну? Или меня потом убьют из-за того, что я много знаю? Может ты инопланетянин в шкуре кота? – рассуждал Генри, нервно протирая столешницу.

– Что за сценарий к второсортному кино ты мне пересказываешь? – сморщил морду кот. – Зачем мне куда-то исчезать? Я же не зануда Кастиил¹, чтобы улетать, недоговаривая.

– А… Э-э-э… – в голове Генри сразу зароились мысли и тысячи вопросов к этому, по-видимому, смотревшему «Сверхъестественное» коту, но он не мог придумать с чего начать.

– Давай я облегчу тебе задачу и сам всё расскажу. – предложил кот.

Генри неуверенно кивнул. Кот спрыгнул со стойки и стал петлять по коридорам из шкафов. Генри только сейчас заметил, что он не совсем чёрный, а скорее тёмно-тёмно-коричневый, как будто на его шерсти лежал тонкий слой пыли.

– Ты первый смертный, с которым я говорю, а это что-то значит, и я хочу узнать, что именно. – начал жёлтоглазый. – Ты же знаешь о Хэллоуине?

– Конечно. – отозвался Генри.

– Но вы, люди, знаете только то, что вам положено знать.

Такое загадочное вступление, заставило Генри зависнуть с книгой в руках. У него было такое чувство, словно вот-вот он узнает о чём-то страшном и его жизнь уже не будет прежней. Глаза кота таинственно блестели в тёмных углах шкафов, а хвост то и дело возникал над ними.

– Меня зовут А́ластар. – представился кот, прыгая на ближайшую к Генри полку.

– Генри. – зачем-то помахал ладонью парень.

– Генри… – промурлыкал кот. – Мне нравиться.

Генри был удивлён таким откровением. С чего это такому коту нравится его имя?

– Так вот, – продолжил кот. – я не из этого мира, так сказать.

– Это я уже понял. – буркнул Генри. – Но с нашим ты хорошо знаком.

– Разумеется. Я здесь иногда появляюсь, когда ТАМ становится скучно.

– Где там? – сразу спросил парень.

Кот снова наклонил голову набок и оскалил зубы, будто хотел улыбнуться, но выглядело это жутко.

– В мире Хэллоуина. – добавляя в свой голос загадочности, прошептал кот. – Вечного Хэллоуина. Где всегда царит Хэллоуин. Каждый день. Даже когда у вас обычный день, там Хэллоуин. Каждый день…

– Я понял. – попытался заткнуть кота Генри.

– Ты мне веришь? – решил удостовериться он.

Генри вздохнул. Говорящий кот – это само по себе доказательство существования чего-то такого, но Генри никак не мог себе представить мир Хэллоуина. Там что всегда едят сладости на завтрак, обед и ужин, и вместо фонарей тыквы?

– Наверное. – неуверенно ответил парень. – А что он вообще из себя представляет?

Аластар о чём-то задумался, и, видимо, придя к какому-то заключению, вскочил, задрав хвост.

– Я не буду тебе рассказывать, – решительно выкрикнул он. – я лучше тебе покажу!

– Что? – изумился Генри.

– Да-да! – оживился кот, его шерсть встала дыбом. – Может поэтому я пришёл в это утро сюда? Может, может, может… ты мой…

Тут зрачки кота расширились и Генри мог поклясться, что увидел в них какой-то силуэт, не его собственный.

– Кто? – спросил он, немного отходя от обезумевшего животного.

– Может, – голос кота вдруг понизился. – я твой фамильяр.

Генри отступил на шаг и врезался в полку.

– А?

Аластар, успокоившись, сел на место.

– Тогда, это объясняло бы почему ты меня понимаешь.

– Но ты же из того мира. – напомнил Генри. – Что нас может связывать?

– Не знаю. – произнёс кот, таращась на парня.

Тут на Генри накатил приступ смеха. Может ещё тот, который он вчера сдерживал при Джеке. Он звонко рассмеялся, запрокинув голову. По телу пошла дрожь и бледные руки снова порозовели. Насмеявшись, парень облегчённо вздохнул. Аластар, всё это время, наблюдавший реакцию его возможного хозяина, моргнул одним глазом.

– И что это значит?

– Прости. – улыбнулся Генри. – Мне, похоже, это надо было, чтобы успокоиться. Теперь мне намного легче.

Действительно, как мало человеку нужно для того, чтобы прийти в себя. Конечно, некоторым, возможно, нужно намного больше, зато в конце, наконец-то, наступает то, ради чего всё и затевалось – спокойствие.

Генри закончил с книгами и, сделав себе какао, сел на диванчик.

– Ты действительно хочешь показать мне свой мир?

Аластар, сидевший рядом, положительно мотнул головой.

– И что, есть портал? – продолжал интересоваться Генри.

– Ну, что-то вроде.

– Серьёзно? – ухмыльнулся Генри, почесав затылок. – Его же каждый заметить может, разве нет?

Аластар хитро улыбнулся.

– Нет. – промурлыкал он. – Его не замечают, потому что не знают, что он есть. А кто знает, тот замечает. Знание раскрывает людям глаза. Невежды же живут в неведении.

– Неужели никто из этого мира не был в том другом? – поинтересовался парень.

– Был. Кто-то да был.

– Но почему тогда я не слышал новостей типа «В Уоррене обнаружен портал в другой мир.» – Генри изобразил ведущего новостей. – «Очевидец, мистер Симпсон, видел, как из стены выходил большущий чёрный кот»?

– Во-первых, портал не в стене. – важно заметил Аластар. – А во-вторых, те, кто знает о нём, а такие точно есть, очевидно, ничего никому не говорят, потому что их приняли бы за сумасшедших, ну, или им просто не хочется делиться этой тайной. Странные люди, однако же.

Генри недоверчиво покосился на кота.

– И где он?

– Я покажу тебе, но не сегодня. – ответил кот.

– Почему?

– Потому что портал может пропустить человека только в день, когда активность в мире Хэллоуина в наивысшей точке, то есть 31 октября. – объяснил Аластар.

– Но я не могу пойти с тобой 31, потому что я обещал Джеку пойти с ним на вечеринку.

– Какая разница? Тебе выпал шанс заглянуть за вуаль. – мурчал кот.

– К тому же у меня день рождения.

Глаза Аластара увеличились и стали размером с мячик для бейсбола.

– Это не может быть совпадением. – глаза кота забегали по помещению. – Ты обязан пойти со мной!

– Я не понимаю, что такого. – снова занервничал Генри.

– Ты сможешь спокойно посещать тот мир и в обычные дни, если придёшь туда на Хэллоуин в день своего рождения.

Генри поставил пустой стакан на столик и откинулся на спинку дивана.

– Ты всё поймёшь, но только там. – добавил Аластар.

– И с чего я вообще должен верить говорящему коту? – тихо стал рассуждать Генри. – Появляется из неоткуда и заявляет, что он мой фамильяр, а это значит… что я ведьмак какой-нибудь? Это совсем дико. Может ты вообще злодей или служишь злодеям. И если я туда пойду, то меня посадят на цепь и будут высасывать жизненную силу.

– Ты слишком много думаешь. – заметил кот, недовольный словами Генри.

Парень всплеснул руками.

– А ты как бы поступил на моём месте?

– Пошёл бы. – сразу ответил Аластар.

Генри закатил глаза.

– А если бы услышал о том мире впервые?

Кот задумался.

– Не знаю.

– Вот именно! – воскликнул Генри.

– Но я бы доверился судьбе. – сказал кот, привставая. – Бросил бы скучную жизнь. Не упустил возможность изменить её.

– Только если она тебе не нравится. Жизнь, в смысле. – возразил Генри. – Моя меня устраивает. Может я погибну там, а я не хочу погибать.

Аластар снова вперил свой взгляд в Генри. Парень не знал, что с ним может случиться по ту сторону, и это его пугало.

– Так ты хочешь пойти? – прямо спросил кот.

Генри стал прикидывать в голове все возможные риски, но так и не нашёл, что ответить. Он отвёл взгляд, поскольку ему показалось, что Аластар заметит ту часть его, которая вчера радовалась грозе и сейчас отчаянно кричала «Да».

– Мне надо ещё подумать. – просто ответил Генри.

В это утро не только Генри попал в странную ситуацию, требующую объяснений.

Джек был совершенно свободен. Он окончил университет в этом году, но искать работу не спешил. Ему хотелось побольше оттянуть начало взрослой жизни. Он ходил на вечеринки своих друзей, гулял с ними и иногда ездил по стране. Такая жизнь его вполне устраивала. Родители, конечно, были против такого разгильдяйства, однако Джек был упёртым.

В это утро блондин проснулся, не имея планов на день. Он любил спонтанность. Его младшая сестра, Кейти, разбудила его, чему парень был не рад, и сообщила, что их матери нет дома, и что она попросила Джека отвести её в школу.

– Почему ты не можешь поехать на автобусе? – недовольно буркнул он, натягивая Джинсы.

– Потому что на автобус я уже опоздала! – крикнула она.

Джек знал, что Кейти просто любила кататься на машине, а автобусы она ненавидела. На завтрак времени не оставалось, поэтому Джек засунул в рот банан и подхватил с крючка ключи от пикапа. В машине было холодно, и парень потёр плечи руками, дожидаясь, пока кондиционер нагреет салон.

– Быстрее! – крикнула девушка. – Чего ты тормозишь?

– Жду пока тепло станет! – ещё громче крикнул Джек.

– Меня училка Дэнис убьёт снова!

– И пусть! Сразу полюбишь на автобусах ездить!

Пока они спорили, стало теплее, и Джек завёл машину. До школы было недалеко, но Джек решил срезать через лесополосу. Они проехали мимо яблоневого сада и съехали налево. Деревья стояли красно-жёлтые и вся дорога казалась каким-то восхитительным тоннелем, ведущим в сказочный мир. Джек решил разогнаться и листья разлетались в разные стороны, подобно распахивающимся крыльям. Неожиданно впереди на дороге показалось что-то большое. Джек резко затормозил и это вызвало крик у Кейти.

– Что случилось?!

– Не знаю. – ответил Джек, пытаясь рассмотреть то, что лежало перед ним. – Что-то на дороге.

Он вышел из пикапа и только тогда понял, что перед ним лежит корова. Животное было мёртвым, но было не похоже, что его сбила чья-нибудь машина. Не было ни крови, ни вспаханной шинами земли, ни следов от пуль. Словно она пришла сюда, упала и умерла.

Кейти сзади ахнула.

– Фу! – протянула она. – Кто её сбил?

– Её не сбили. – заключил Джек.

Он обошёл животное и посмотрел в сторону откуда оно пришло. Дрожь охватила его тело. Там, за кустами валялось ещё три таких же мёртвых туши. Он быстро схватил сестру за руку и повёл обратно к машине.

– Что там? – вырывалась та. – Я хочу посмотреть!

– Ничего. – ответил Джек и быстро сел за руль.

Отъехав назад, он аккуратно объехал тело и газанул со всей силы. Ему показалось странным, что эти коровы просто взяли и все вчетвером подохли. Доехав до школы, он махнул рукой Кейти и, ещё немного постояв, поехал обратно, но только через город.

К счастью, он быстро забыл о случившемся, получив СМС-ку, что вечеринка состоится 31 октября в восемь часов в старой яме.

Старой ямой называли большой вырытый каньон, на месте которого хотели построить супермаркет, но что-то не заладилось и строительство остановилось. Яма стала любимым местом местной молодёжи, и там устраивались самые классные тусовки. Для празднования Хэллоуина лучше места было не найти.

За время, проведённое вместе, Генри и Аластар нашли общий язык и даже общие интересы, поэтому работать Генри сегодня было ещё увлекательнее. Хотя, конечно, приходилось говорить вполголоса или изображать телефонный разговор, ибо покупатели иногда обращали внимание на большого чёрного кота, сидящего лицом к парню и кивающего в ответ на его речи.

Аластар оказался ценителем кино, как и Генри. Оказалось, что кот пересмотрел кучу фильмов, начиная с самых первых, и сам лично присутствовал на их съёмке.

– Так сколько же тебе лет? – последовал вопрос.

– Около трёхсот. – ответил Аластар, улыбаясь глазами.

Генри в изумлении посмотрел на него.

– Хорошо сохранился. – усмехнулся парень.

– У котов же девять жизней.

Генри почесал затылок.

– И как там, в восемнадцатом веке?

– У нас, в том мире, ужасно. Кругом беспредел и суматоха. – вздохнул Аластар. – А здесь я не знаю. Я нашёл проход сюда только в конце девятнадцатого. Век небывалых достижений культуры, искусства и техники. Но и войн не сосчитать. Всё эта Британия со своими колониями.

– И ты попал сюда через тот портал, через который хочешь провести меня?

Кот кивнул. Генри только открыл рот, чтобы задать следующий вопрос, но к кассе подошла женщина с девочкой лет десяти.

– Мам, смотри какой котик! – воскликнул ребёнок и потянулся к хвосту Аластара.

Кот вздёрнул его и обвил им свои лапы. Девочка раздосадовано всхлипнула.

– Это ваш кот? – спросила её мать.

Генри посмотрел на Аластара. Тот выжидающе уставился на него. Парень растерялся. Признать его своим, значит положиться, как сказал Аластар, на судьбу, значит покончить с прошлой жизнью, принять свою роль.

– Да. – улыбнулся парень. – Он мой.

Аластар выпрямился и его глаза сверкнули.

– В таком случае, Аластар, будь хорошим котиком, дай девочке погладить себя.

Генри подумал, что это будет небольшая месть за неожиданно свалившееся на него бремя. Кот незаметно закатил глаза и спрыгнул на пол.

– Такой большой. – заметила женщина. – Какая у него порода?

Генри, который в данный момент пробивал книги, задумался, и через несколько секунду ответил:

– Смесь британской и шотландской. – ответил Генри, не имея понятия, что такая порода уже существует и этот кот совсем на неё не похож. Но какая в общем разница? Ведь эти покупатели тоже не осведомлены в этой теме.

Пока Аластара пытали детские руки, Генри наблюдал за этим, чуть посмеиваясь. Когда покупка была осуществлена, и люди ушли, недовольный кот с взъерошенной шерстью запрыгнул обратно.

– Ну что? – поинтересовался у него Генри.

Аластар лишь кинул на него гневный взгляд и принялся приводить шерсть в порядок. Генри облокотился на барную стойку и задумчиво окинул взглядом улицу. Его мысли крутились вокруг завтрашнего дня, ведь именно завтра должно случиться ЭТО. Другой вопрос: расскажет ли он о случившемся Джеку? И поверит ли тот ему? Конечно, Джек ему поверит. Он всегда верит. И не будет против поверить во что-то сверхъестественное. С другой стороны, Генри втянет его во что-то неизведанное и, быть может, опасное.

Погода к обеду стала меняться. Снова начал дуть сильный ветер и несчастным листьям снова приходилось выплясывать в воздухе головокружительные танцы. Небо стало затягиваться серыми блеклыми тучами, грозящими не оставить землю сухой. Больше людей стало ходить с зонтами в руках и заранее надетыми дождевиками.

«Нет, пока не стоит втягивать в это Джека. Сначала лучше всё изведать самому.» – так решил Генри.

– А долго идти или ехать до этого портала? – решил разузнать парень.

– Нет. – протянул кот. – Он здесь, рядом с парком.

– Что?! – поразился Генри. – В Уоррене?

Аластар кивнул.

– В вашем городе очень любят Хэллоуин.

Он был прав. Уоррен сходил с ума перед концом октября. Не только дети и подростки, но и взрослые рядились в наряды ведьм и оборотней, радуясь лишнему поводу напиться за городом. Здесь серьёзно относятся к странным традициям праздника.

– И не удивительно, что портал образовался именно здесь. – продолжил Аластар.

– Если ты появляешься здесь уже с восемнадцатого века, то почему я раньше тебя не видел? – спросил Генри.

– Ну, – задумался кот. – я не так уж и часто вылезаю в этот мир. И если уж выхожу на свет, то мои похождения не ограничиваются Огайо. Тебе всего… Сколько тебе, кстати, лет?

– Завтра в 7 вечера будет 22.

Аластар восхищённо мяукнул.

– Идеально.

Генри уставился на кота в ожидании объяснений.

– Канун дня всех святых. – непонятно пояснил Аластар. – Именно в минуту твоего рождения ты должен зайти в портал. И тогда всё получится.

Кот махнул хвостом и спрыгнул на пол к ногам Генри.

– Что получится?

Но Аластар стал обнюхивать коробки под столом и бубнить что-то себе под нос.

– У тебя есть копчёная баранина? – вдруг спросил он.

– Нет. – тихо ответил Генри и вдруг взорвался. – Ты что шотландец?!

Аластар удивился реакции Генри. Его никто ещё за все триста лет о таком не спрашивал. Никакой национальности он себе не приписывал. Он появился из Зодиака², откуда родом все фамильяры.

– Не знаю, я об этом не думал. – честно ответил кот.

Тишина и пустота встретили Джека. Он остался один дома. Часы громко отбивали секунды, и за окном выл ветер. Стало холодно, и жгучее желание убежать сковывало сердце парня. Мысли от страха утекли не в то русло, и перед Джеком вспыхнула яркая картина прошлого Рождества. Такой же оживлённый Уоррен, только в снегу и повсюду висят гирлянды, большие леденцы и ёлки и ещё ёлки, и пахнет глинтвейном… Сердце заныло от тоски по этому волшебному празднику. Но они ещё не пережили Хэллоуин. Рано думать о снеговиках и имбирно-пряничных человечках.

Тем не менее Джек улыбнулся, позволяя воспоминаниям и чувствам наполнять его. Он вспомнил снегопад. Вспомнил свежий воздух и запах елей. Вся куртка и шапка в снежинках, он идёт навстречу Генри. Он улыбается, и Генри тоже. Вокруг огни и слышится: «Всё, что я хочу на Рождество – это ты.» Румянец на щеках и приятный морозец. Генри смущённо отводит взгляд, любуясь магазинчиками, которые преобразились к празднику.

Они идут в кафе. Джек несёт чушь о снегоуборщиках, а Генри его слушает и смеётся. На них узорчатые свитера с оленями. Они напивают «Прошлым Рождеством»**. В помещение кожа согревается, и красные укусы мороза на щеках потихоньку пропадают.

– Ты будешь клубничные? – спрашивает Джек, хотя знает, что Генри всегда берёт именно их.

Парень рядом кивает, смотря на меню напитков. Как бы долго он не раздумывал, выбор всегда падал на глинтвейн.

– А я буду банановые. – словно хвастается зеленоглазый. – Ты уже определился?

Ещё один кивок, и официант уже уходит с полученным заказом. Между парнями образуется неловкая тишина. Генри перебирает темы для разговора, но каждый раз возвращается к одной из самых сложных. Он прикусывает губу, надеясь, что Джек первым займёт их языки чем-то лёгким. Но Джек молчит.

– Я решил уйти из университета. – негромко объявил-таки Генри.

Блондин сначала смотрит на него без каких-либо эмоций. Это даже пугает парня, и он начинает растирать ладони, уже жалея, что сказал.

– Что? – с чистым непониманием спрашивает Джек.

Получилось, что он пропустил мимо ушей тихий лепет друга, пока был погружён в свои мысли. Генри вздыхает и отводит взгляд, ища за что бы им зацепиться. Однако, выражение лица блондина, заставляет его повторить.

– Ты серьёзно? – на Джека накатывает шок. – Зачем?!

Генри не хочет объяснять. Он знает, Джек его поймёт, но он так боится передумать, боится, что запутается в своих мыслях. Эта идея ещё не высижена и под давлением критики может потерять смысл. Не продуманы детали, только размытый план.

– Ну, – неуверенно начинает Генри. – мне нравится на факультете литературы, но я не чувствую себя там уверенно. – парень стал ломать пальцы, запинаясь на каждом слове. – Я чувствую, что ограничен там и чему-то обязан.

– То есть тебе не хватает свободы? – уточнил Джек. – Это не проблема! – улыбнулся он. – Просто ходи на пары, слушай, записывай, сдавай работы, а потом приходи домой и читай что нравиться и пиши о том, что тебе нравится! Нужно просто подстроиться…

Генри застонал.

– Я устал. – опустил голову он. – Три года уже подстраиваюсь. Я не создан для рамок, не умею я засовывать свои эмоции в коробку определённого размера.

– Тебя только границы беспокоят?

– Нет! – пылко ответил Генри.

Ему бы не хотелось говорить о большем, но Джек один из немногих, кому он доверяет.

– Я, – парень густо покраснел, и стараясь скрыть это, съехал под стол.

Джек, конечно, всё заметил и почему-то краска залила и его лицо. Ему показалось, что причина Генри глубоко личная, и это его взволновало. Он широко распахнул глаза, до боли сжимая колени.

– Когда я в университете, то мне кажется, что все люди искусства созданы для какой-то высшей цели. Все эти прекрасные греческие колонны, картины барокко и музыка Баха… – Генри сглотнул. – У меня такое чувство, что все художники и скульпторы попадают в рай, но те, кто пишут… – парень зачем-то зашептал, и Джеку пришлось наклониться ближе. – Некоторые пишут о таких страшных вещах, которые действительно случаются, а книга – это очень опасная вещь, её строки сливаются в нескончаемый поток с мыслями в голове. Они навсегда остаются в памяти. Поэтому с книгами нужно быть осторожнее. – Генри замолк на несколько секунд, таращась на стол. – Книга проникает в душу. – парень нахмурил брови, рассуждая над следующими словами. – А что если я напишу что-то плохое и тем самым наврежу кому-то?

Брови Джека поднялись настолько высоко, что скрылись за чёлкой.

– Ты настолько переживаешь об этом? – из его рта даже вылетел смешок.

Генри снова покрылся краской и перевёл взгляд в окно. Ему было нелегко делиться такими глупыми мыслями. Да, глупыми, но для него они значили куда больше, чем для Джека.

– Я бы мог низвергнуть в ад всё человечество. – с трепетом проговорил Генри и от чего-то улыбнулся. – Люди верят всему, что написано в книжке с серьёзной обложкой. Ими можно управлять.

Иногда Генри было не узнать. Словно какая-то его часть, глубоко скрытая вырывалась наружу на несколько секунд, обезличивая его обычную натуру, обнажала клыки и разжигала пламя. В эти секунды Джек задерживал дыхание, упиваясь той силой, которая исходила от его друга. Ему безумно нравился такой Генри, ему хотелось заглянуть туда, где покоится эта искра, окутанная звёздной пылью, и ею же сдерживаемая.

– Но я не хочу этого. – всё потухло, Генри вновь прикусил губу и опустил голову. – Не хочу быть в обществе тех, кто может. Мне кажется, что именно этому нас там и обучают – обучают лгать и совращать сладкими речами. Мы, как политики, становимся кукловодами.

– Не понимаю. – Джек откинулся на спинку диванчика, закинув руки за голову.

– Теперь я тоже. – вздохнул Генри. – Стоит что-то рассказать, и весь смысл тут же улетучивается.

Парень посмотрел в сторону, поджав губы. Джек мог бы заметить это и понять, что Генри лжёт. Ему пришлось рассказать только то, что он мог рассказать, но это не имело смысла для Джека, ведь его друг скрыл всю суть. Ему бы хотелось поведать о том, что его мнительность заставляла каждую ночь, лежа в кровати, думать о том, что если он попадёт в ад, то будет существовать бесконечно в своём самом худшем кошмаре. Страх перед страхом, вот что поистине ужасает и путает. Одно время Генри лелеял мысль стать святым, но жертва была для него слишком большой. Не мог он отказаться от чтения Гарри Поттера по вечерам или от лжи, часто выручающей его. Рай – заоблачная фантазия, утопия. К тому же, все крутые парни попадают именно в ад. Сколько первоклассных музыкантов и спортсменов проводят свою загробную жизнь в пекле во искупление земных грехов. Идеальная непорочная жизнь скучна и посредственна, как белый нетронутый никем холст. Да, он идеален и чист, но разве был он создан для того, чтобы сохранять свою первозданность вечно? Без красок он не исполнит своего предназначения. И кто знает, может Бог и есть художник, а краски – это вся наша жизнь, наш опыт, все эмоции от чёрных до ярко-красных, и всё отображено на нашей душе? Он рисует без воды, выводит каждую линию, добавляя всё больше и больше цветов, а где-то оставляет белизну. Нельзя начать сначала, можно лишь нанести новый слой поверх, в конечном счёте собрав на холсте огромный слой краски. Если посмотреть сбоку, можно разглядеть каждый пройденный человеком этап, чувства, мысли и поступки. И таких холстов не счесть, их столько, сколько звёзд на небе, а может даже больше, поэтому Его мастерская необъятна. Душ несметное количество и, что, если Бог в этой мастерской не один?

Дьявол ходит между рядами и выбирает наиболее уязвимых. Он достаёт свою собственную кисть, вечно окрашенную грехами, и рисует свои узоры. В первую очередь пытается изменить слишком идеальные холсты, а после дорабатывает остальные. Они не могут встретиться, Бог и Дьявол. Ни один не знает в каком углу мастерской находится другой. Это похоже на игру. Но почему-то люди непременно становятся её участниками.

Генри представляет себе всё именно так. Он чувствует, что вот-вот до его холста доберётся кисть Дьявола, и Бог будет вынужден выкинуть его и обречь на вечные страдания. Сколько страшных вещей он слышал в университете, заронивших в его голову сомнения. Однажды, когда он не почувствовал отвращения, смотря на кровавую сцену из фильма, он понял, что теперь его холст испорчен. Если быть точным, это было одним годом ранее. Но парень ошибался. Это не университет утащит его в ад, не его книги, а он сам. Но, конечно, не без чьей-то помощи.

– Я больше не тихоня и не трус. – такими были мысли блуждали по разуму Генри. – Я теперь один из падших.

Был ли это кошмар для него? Поначалу, но посмотрев на себя в зеркало, парень ощутил тот самый порыв, радостный подъём, который в дальнейшем будет посещать его во время грозы и совершения мелких шалостей с Джеком. Это чувство успокаивало и заставляло гордо выпрямлять спину.

– Ты теперь особенный. Мы павшие и мы должны гордиться этим. Мы выбыли из игры и у нас теперь своя дорога. – Генри услышал чужие мысли в своей голове, но позже уже не смог отличить их от своих.

– Так я и собираюсь сделать. Пойду своей дорогой. – думал парень, смотря на Джека. – Я уйду из университета, уйду из игры, меня больше не испортят и не исправят. Моей музой будет луч восходящего солнца, а страхом – закат. Я на нейтральной территории. Я в стороне. Я удержу равновесие. Я буду ни тем, ни этим и одновременно и этим и тем. Я не буду гнаться за славой и не буду в тени. Мне не нужен университет, сбивающий моё равновесие. Лишь я могу удержать его.

Тем временем официантка принесла парням панкейки, аппетитно политые клубничным сиропом. Джек взглянул на довольного друга и принялся разрезать десерт на кусочки.

Снег повалил сильнее, покрывая грязную землю кристально чистым ковром, будто Бог старался всё-таки как-то отбелить черноту холста.

Долгожданный конец рабочего дня. Генри выключает компьютер и вытирает барную стойку. Он думает, что Аластар будет делать, ведь сам он сейчас пойдёт домой, примет душ и будет смотреть какой-нибудь фильм. Ответ был очевиден: ему придётся взять кота с собой. Генри кидает взгляд в сторону чёрного. Тот спокойно сидит около окна, наблюдая за каплями, стекающими по стеклу.

– Аластар, – обращается к нему парень, и кот обращает на него свои лимонные глаза. – ты сейчас вернёшься в свой мир или… пойдёшь со мной?

– Конечно, пойду с тобой. – не задумываясь, ответил Аластар.

Всё-таки иметь друга кота довольно необычно, но захватывающе. Генри даже стал ощущать какую-то начинающую образовываться связь, и выражалось это тем, что он бы расстроился, если бы кот сейчас отказался идти с ним.

Свет в магазинчике погас, и парочка направилась домой. Люди по большому счёту почти не обращали внимания на огромного, по сравнению с обычными представителями домашних любимцев, кота, хотя иной раз слышалось что-то вроде: «Смотри, какой гигантский! Хочу такого же!» Генри даже на секунду загордился тем, что теперь у него есть такой кот. Мало того, что большой, но ещё говорящий и с неплохим киношным вкусом. Аластар же наконец-то почувствовал себя целым. У него появилась цель, он обрёл смысл, у него возник план. Сначала он был не уверен на все сто процентов, что Генри его хозяин, но с каждой минутой, проведённой вместе, кот чувствовал тот же зародыш связи, какой ощущал и Генри.

Парень открыл ворота забора, пропуская вперёд Аластара. Они оба сейчас желали оказаться внутри, одежда начала промокать от дождя. Генри отпер дверь, и они вбежали внутрь. Дом, милый дом. Парень снял промокшее пальто и повесил около батареи. Аластар стал трясти лапами, пытаясь избавиться от воды на шерсти.

– Эй, – воскликнул Генри. – аккуратней! Весь пол намочил.

Кот виновато посмотрел на хозяина, а Генри почему-то захотелось улыбнуться.

– Прости, – промурлыкал кот. – я не привык к людским домам.

Генри обожал те минуты, когда на кухне кипел чайник, в камине разгорался огонь, а он сидел около огромной коробки с DVD-дисками и выбирал кино на вечер. В этот раз рядом сидел чёрный кот и рассматривал его фильмотеку.

– То, что надо. – довольно сказал Генри, вставляя диск в проектор.

Он достал сэндвичи из холодильника и, приготовив чай, уселся перед экраном. Аластар запрыгнул на диван и устроился рядом, подвернув под себя передние лапы. Заиграла культовая музыка.

– «Хэллоуин»³? – хмыкнул Аластар. – Как незатейливо.

– А что? По-моему, как раз под праздник. К тому же я его ещё давно хотел пересмотреть, но никак не получалось… А теперь я не один.

– Ты что, боишься смотреть ужасы в одиночку?

– Нет. – заволновался Генри. – Не боюсь, правда. Просто вечером предпочитаю не смотреть всякую жуть про маньяков, потому что уснуть потом не могу.

Кот ехидно улыбнулся глазами. Генри почувствовал себя пятилеткой, который боится мультиков про монстров. Но немного порассуждав об этом, парень решил, что мужество признать свои страхи надо тоже иметь. И он смирился с тем, что, возможно, в глубине души боялся подобных вещей.

Кот спокойно наблюдал за самой жуткой резнёй. Видимо, ещё и не такое видел. Генри иногда поглядывал на него и думал, что это выглядит странно, что он смотрит кино с котом, который комментирует каждое действие на экране.

В голову Генри проникло воспоминание, о котором он давно уже не думал. Это было что-то вроде державу. Он сидел на диване, только в доме своих родителей, а рядом сидел не кот, а его кузина. Тогда ему было пятнадцать лет, а ей двадцать два. За окном раздавался гром, и небо проливало слёзы. Они смотрели «Пилу» и Генри почти всё время сидел с закрытыми глазами. Ему было стыдно, что девушка рядом с ним спокойно внимает всему, а он, уже достаточно большой парень, боится. Чарли не смеялась над ним, не издевалась, она держала его за руку, утешая. Она была его любимой родственницей. Один взгляд в её зелёные глаза, и к нему приходило спокойствие. Она была очень красива. Короткие тёмно-каштановые волосы с высветленной чёлкой, падающей на левый бок, тонкие изящные брови, нежные черты лица, вечная ухмылка. Чарли была сорви головой, и никого не удивляло, что она с полным спокойствием могла наблюдать за самой жесткой резнёй. Генри всегда казалось, что она чем-то похожа на Кристен Стюарт и он говорил ей об этом при каждой встрече. Девушка лишь улыбалась голливудской улыбкой и трепала его по голове. Она была изящной, но в то же время сильной. Именно такие девушки и нравились Генри. Но он никогда не встречал таких, поэтому Чарли оставалась для него единственным идеалом. Вы не подумайте, никаких извращённых мыслей. Он любил её как сестру, доверял ей все свои секреты и мечтания. Она же рассказывала ему о жизни. От неё Генри узнал о нюансах в любви, дружбе, вообще в любом деле. После её слов он становился всё более осторожным. Хорошо это или плохо, судите сами. Но Генри стал жить спокойной жизнью, благодаря наставлениям Чарли. Только скоро ему предстояло пренебречь всем, что было ему сказано, что он так тщательно забивал себе в голову.

Титры и Генри выдохнул с облегчением.

– Хороший фильмец. – заключил Аластар.

Парень стал разминать ноги и включил свет в гостиной. На самом деле у него на душе остался неприятный осадок. Поэтому он решил использовать своё самое главное оружие против таких ощущений – музыку. Генри вытащил наугад пластинку с полки и устроил её на проигрывателе. Заиграл Дэвид Боуи – «Страшные монстры».

– О, – завопил Генри, дивясь совпадению. – серьёзно?

Аластар с удовольствием наблюдал, как Генри, пританцовывая, убрал грязную посуду в посудомойку. Потом парень подбежал к проигрывателю и сменил пластинку, снова выбрав наугад. На этот раз он попал на Мэрилина Мэнсона со своим кавером к «Мечтам». Это ему больше понравилось, и он даже стал петь вместе с Мэрилин, словно он выпил не чай, а что покрепче. Генри улыбался своему поведению и пел, смотря на Аластара, который лишь ухмылялся, как ухмыляются обычно коты.

– Почему бы и не расслабиться? Тем более это точно поможет выветрить все плохие мысли. – думал парень.

Спустя несколько песен и ещё немного, Генри, выдохшись, упал на диван. Его грудь часто вздымалась и на душе было спокойно. Более того, он чувствовал какой-то трепет. Хотелось вскочить и начать танцевать снова. Музыка его ещё никогда не подводила.

– Это забавно. – сказал Аластар. – Думаю, ты понравишься некоторым моим знакомым из мира Хэллоуина.

– О, – протянул Генри. – как мило, Аластар.

Он махнул рукой в сторону кота и откинулся на диван. Вдруг парень почувствовал, как дико устал. Он зевнул и прикрыл глаза. Аластар оглядел комнату и, спрыгнув, стал её исследовать. Он подошёл к камину и заглянул на нижнюю полку, где обнаружил фотоальбом. Кот умудрился достать его и как-то открыть. На него с белого листа смотрел маленький перепуганный Генри, сидящий рядом с тыквой.

– М-м-м, – протянул кот. – Генри. 2001 год. 10 лет. Хэллоуин тире День рождения.

Генри сразу распахнул глаза и вскочил с дивана.

– Эй! – крикнул он, подбежав к коту. – Ты что смотришь мой альбом?!

– А что? Хочу узнать тебя получше. – ответил тот.

Генри вздохнул и сел рядом.

– Да, весёлый день был. – прокомментировал он фотографию, тяжело вздохнув.

Аластар продолжил листать, а Генри всё больше смущался. Кот дошёл до фотографии, где Генри во фраке и с таким же испуганным лицом, как на первой фотографии стоит рядом с какой-то рыжеволосой девушкой в бежевом блестящем платье до пола.

– Генри и Диана. 2008 год. Выпускной.

– Что за Диана? – поинтересовался Аластар.

– Просто девушка, с которой мне пришлось пойти на выпускной бал. – пожал плечами парень.

– Ты не выглядишь счастливым. – заметил кот и повернул голову к Генри.

Генри ещё раз пожал плечами и отвёл взгляд.

– Ты не уловил смысл в слове «пришлось»? Думаю, это не важно. – вдруг сказал он и захлопнул альбом, ставя его на место. – Я иду спать.

Аластар остался сидеть у камина, гадая, что могло случиться с Генри. Когда он был маленьким, его могло напугать что угодно, но что именно случилось на фотографии с выпускного. Кот снова скинул книгу на пол и открыл нужную страницу. Он долго всматривался в лицо своего хозяина. У котов, а особенно у таких, как Аластар, хорошо развита интуиция, а точнее то шестое чувство. Он мог неплохо распознавать человеческие эмоции. В конце концов, Аластар понял, что лицо Генри не испуганное, а попросту грустное. Это не помогло коту понять причину, по которой оно таким стало, но зато он сорвал с Генри маску и увидел истину.

Генри лежал на кровати, так и не переодевшись, и смотрел в потолок. День был явно не из обычных, но ничего страшного не случилось. Напротив, он нашёл нового друга. Теперь нужно сохранить всё в тайне. Генри очень хотелось сейчас же позвонить Джеку, но для его же блага, парень подавлял эти порывы. Впереди долгая ночь. Но как заснуть, если завтра должно произойти что-то. Что-то обязательно случиться. Генри был в этом уверен.

Кот поднялся по лестнице на второй этаж и по запаху отыскал комнату хозяина. От Генри пахло кофе с молоком и это Аластару нравилось. Он тихо, кошачьей походкой, проскользнул внутрь и обнаружил Генри на кровати всё в том же задумчивом состоянии.

– Генри. – позвал чёрный.

Парень вздрогнул и резко сел.

– Ты меня напугал. – признался он.

– Прости. – произнёс Аластар. – Мне разрешается запрыгнуть на твою кровать?

Генри с удивлением уставился на желтоглазого.

– Ты запрыгиваешь всюду без разрешения, а тут вдруг решил исправиться?

Аластар наклонил голову набок и ответил:

– Нам можно быть везде, но нельзя без разрешения хозяина переступать границы его ложа.

– Ложа? – недоумевал Генри. – Это звучит странно. Ну, я не имею ничего против котов. Только шерстью сильно не разбрасывайся.

Глаза Аластара снова зажглись и стали ещё желтее, светясь темноте.

– Мы ещё даже не знаем действительно ли ты ведьмак, а я твой фамильяр, но ты уже пускаешь меня на свою кровать?

– Ну, знаешь, в нашем мире, коты обычно не спрашивают и ложатся, где захотят.

– Но для фамильяра это означает полное доверие со стороны хозяина.

Генри призадумался. Действительно ли он доверяет этому чёрному незнакомцу, которого встретил только утром? Однако искать причины против он был не в состоянии, поэтому тихо ответил:

– Я не чувствую себя в опасности рядом с тобой.

Аластар словно растерялся на секунду, но быстро вернулся на твёрдую землю и забрался к Генри. Молодой человек и кот, а может ведьмак и его фамильяр, лежали на большой кровати в тишине и смотрели в потолок, словно там, наверху, перед ними горели тысячи звёзд, и они пытались всех их сосчитать. Невозможно. Но что такое невозможно для человека, встретившего говорящего кота?

Кастиил ¹ – один из главных героев американского мистического телесериала «Сверхъестественное» производства компании Warner Brothers, исполненный Мишей Коллинзом.

«Прошлым рождеством»² – «Last Christmas» – песня группы Wham!

«Хэллоуин» ³ – фильм ужасов режиссёра и композитора Джона Карпентера, снятый в 1978 году.

Хэллоуин.

Это утро не было особенным. Генри открыл глаза и сразу почувствовал, ему неудобно. Первый вопрос, который он задал себе в голове был: «Почему я не в спальной одежде?» И сам на него ответил: «Потому что я вчера не переоделся». Всплыл следующий вопрос: «А почему я не переоделся?» «Потому что очень устал.» – последовал ответ. «Но почему я устал?» «Потому что я встретил волшебное животное и танцевал перед ним в гостиной.» Генри почесал затылок и только сейчас понял, насколько ему стыдно. Впрочем, что сделано – то сделано. Генри огляделся в поисках кота, но его не обнаружил. «Может он всё-таки ушёл?» Затем парень глянул на время и недовольно простонал. Он мог спать ещё 15 минут до будильника! Такая трата времени его огорчала.

Когда парень приводил себя в порядок, он осознал, что сегодня 31 октября. Его нисколько не волновал день рождения, его беспокоило путешествие в неизвестность. Во всяком случае, ему практически нечего терять, кроме спокойствия и, может быть, жизни.

Размышления Генри были прерваны шумом, раздавшимся снизу. Он быстро сбежал по лестнице к его источнику. Как и предполагал парень, это был Аластар, сидящий около плиты и пытающийся – Внимание! – приготовить блинчики! Генри опешил, а кот медленно повернул голову, ожидая, что сейчас на него будут кричать. Вокруг была разбросана мука, и со стола стекал желток, зато пахло изумительно.

– Ты ещё и готовишь?! – на выдохе спросил Генри.

– А что удивительного? Я живу уже триста лет. Я много чего умею. Пусть не особо хорошо, но блинчики испечь в состоянии. – ответил бесстрастно Аластар.

Генри медленно присел на стул, не отводя взгляда от кота. Тот со всей силы стукнул лапой по ручке сковородки, и блинчик взлетел в воздух. В глазах чёрного сверкнула искра, и его творение аккуратно прилетело на тарелку перед Генри.

– Малинового сиропчику? – кот довольно ухмыльнулся выражению лица Генри.

– Э-э-э. – выдал парень и уставился на чудо блинчик. – Пожалуй, да.

Тогда Аластар встал на задние лапы, а передними опёрся о полку сверху. Зазвенели баночки, и в зубах кота оказалась одна из них. Он бросил её в руки Генри. Парень недоверчиво покосился на стряпню Аластара.

– Ешь. – пригласил кот.

Генри медленно отрезал кусочек и полил его сиропом. Аластар внимательно следил за ним. Парень положил кусочек в рот и прожевал.

– Неплохо. – улыбнулся он.

– Неплохо? – обиделся кот. – Это шедевр!

Аластар умел готовить в совершенстве только одно – блинчики. Как-то в 1954 году он подсмотрел рецепт у Поля Бокюза¹. Никто из знакомых фамильяра в мире Хэллоуина не оценил милые рожицы из муки и яиц, но он успокаивал себя тем, что они ещё не доросли до того, чтобы ценить кулинарные шедевры. Поэтому Аластар готовил только для себя. И если быть честным, его немного задела оценка Генри. Он хотел услышать от человека нечто вроде: «У тебя получаются восхитительные блинчики. Лучшим шеф-поварам мира до тебя далеко.» Генри мог бы расщедриться и похвалить ловкие лапки кота, однако парень был занят поеданием завтрака, который ему действительно понравился.

В офисе шерифа Бэнкса была тишь да гладь. Офицеры трескали высококалорийные пончики, запивая их крепким кофе, и обсуждали последнее шоу Тайры Бэнкс². Шутки про то, что они с шерифом однофамильцы не прекращались, и сам шериф уже смирился с этим. Неожиданно раздался звонок, заставивший всех офицеров замолчать и обернуться к телефону. Этот телефон трезвонит каждый день, но именно этот звонок остановил их сердца. Что-то случилось. Что-то нехорошее. Шериф протянул руку к трубке, хмуря брови.

– Шериф Бэнкс, слушаю.

Кто-то на другом конце начал кричать, и шериф отдалил трубку от уха, бросив взгляд за стекло на своих подчинённых. Те сидели тихо, прислушиваясь к каждому крику.

– Успокойтесь, мистер Уилсон, повторите помедленнее и потише, пожалуйста. – спокойно проговорил шериф, возвращая трубку к уху.

– Моих коров похитили и убили! – взорвался голос, игнорируя просьбу.

Одна из лучших черт шерифа – спокойствие.

– Когда вы заметили пропажу ваших животных? – начал допрос он.

– Приезжайте! Срочно! Какие-то подлецы украли мой скот, а вы меня глупыми вопросами кормите!

– Это стандартная … – начал мужчина, но потом подумал, что будет разумнее и безопаснее согласиться со стариком и послать к нему на ферму офицеров. – Хорошо, через десять минут мои ребята будут у вас.

– Да на кой чёрт мне ваши ребята! Сами приезжайте! И хорошо было бы послать за ФБР. – настаивал Уилсон.

– Ага. – закатил глаза Бэнкс и повесил трубку, тяжело вздыхая.

Офис он покинул вместе с двумя офицерами, которые уже второй день помирали от скуки и сами напросились съездить к чокнутому фермеру, заодно прихватив местного пса по кличке Скуби (имя дал, конечно, не шериф). Уместившись в один пикап, они стали уже там строить теории о загадочном исчезновении коров. Шериф же был уверен, что это обычная кража, а преступников они вряд ли найдут, потому что Шерлоков среди них не было. Шериф Бэнкс как раз относился к тому типу людей, которых принято называть скептиками. Он всегда переключал каналы с программами про НЛО, ругал сына за боязнь монстра под кроватью, наглухо запирал дверь в свой кабинет, когда офицеры начинали обсуждать явления призраков в местной психушке.

– Замолчите! – прикрикнул шериф на разговорившихся подчинённых. – Никаких сверхъестественных теорий в моей машине.

Гарри и Уильям хорошо знали, что если Бэнкс злиться по поводу паранормального, то лучше притихнуть, иначе их запросто выкинут из машины.

Тем временем фермер Уилсон стоял прямо у ворот, ожидая вертолёт ФБР, который вот-вот должен появиться в небе. Однако он услышал лишь мотор машины и скуление Скуби, который мечтал лишь о том, чтобы поскорее задрать ножку над каким-нибудь кустом. Шериф захлопнул дверцу и подтянул сползшие брюки. Скуби, наконец-то осуществивший задуманное, затрусил в сторону фермы и, встретив первую же курицу, погнался за ней, поднимая пыль от засохших листьев.

Уилсон, раскрыв рот от удивления, наблюдал за картиной в полном разочаровании.

– Ну, и где место преступления? – спросил Бэнкс, засунув большие пальцы за ремень.

Фермер почесал затылок и указал в сторону сарая. Кавалерия зашагала к тёмно-красной постройке, шурша листьями. Ферма была самой обычной американской фермой, однако в преддверье Хэллоуина по-особенному чернела. Облезлые деревья изгибали ветви и были похожи на спины старух. На полях пылали яркие тыквы, отделяясь от тёмной почвы. Ветер играл с чуть оторванной кровлей, разнося жуткий скрежет по всей округе.

– Сегодня утром, вот буквально пару часов назад, захожу в сарай, смотрю, а коров нет! Все исчезли! Ворота приоткрыты, но признаков взлома нет! – начал махать руками Уилсон.

– Так, – прервал его шериф и сел около железной двери. – Говорите, вы вчера точно запирали?

Фермер, пожал плечами, вспоминая, что такого он не упоминал.

– Да, – всё же согласился старик, обойдя Бэнкса. – Я всегда наглухо запираю.

С этим поспорить было нельзя. То ли Уилсон страдал паранойей, то ли просто был очень ответственным, но он совершал около трёх обходов территории, прежде чем шёл в дом смотреть шоу с Джимми Фэллоном³.

– Нет следов взлома. – заключил шериф. – Где вы храните ключи от всего этого богатства?

– На крючке в прихожей, конечно же. – Уилсон считал, что нет места лучше, чем старый добрый крючок, на который обычно вешают грязный после работы в поле плащ.

– И никто не мог незаметно его стащить?

– Нет! – возмутился фермер. – Никто не посмеет подойти к моему дому, всякая шпана знает, что я неплохо стреляю солью из винтовки!

– Но это могла быть не шпана, мистер Уилсон. Вполне возможно, что тут поработали профессионалы.

– Профессионалы в чём? – рассмеялся старик. – В краже коров? Да кому в наш век нужны три старые клячи? Кроме меня и других любителей рано вставать и доить их каждое утро, думаю, никому.

– Всё может быть. – Бэнкс поднял указательный палец вверх и многозначительно им потряс.

– Скуби! – позвал Гарри, и здоровая псина вбежала в амбар, виляя хвостом. – Может он что-нибудь учует.

Собака понюхала ворота, и все трое (все, кроме шерифа Бэнкса) в тот миг могли поклясться, что у пса тут же шерсть встала дыбом, как у напуганного пылесосом кота. Скуби стал внюхиваться сильнее, и это нюхание сопровождалось нарастающим рычанием. Его пасть будто сама собой раскрылась, оголив чуть пожелтевшие зубы. Он попятился назад, а когда достиг горы сена, то подпрыгнул с визгом.

– Что такое?! – воскликнул не тише собаки мистер Уилсон.

– Что-то учуял? – предположил Уильям, присаживаясь на корточки и зовя собаку.

Скуби замотал головой и выскочил вон. Все бросились за ним. Было похоже, что он просто улепётывал оттуда, блестя пятками, но хоть Скуби сначала испугался запаха, который учуял, но был не из трусливых и погнался по видимым только ему следам. Трое полицейских и фермер запрыгнули в пикап и начали следовать за псом на машине. Ехать оказалось недалеко. Уже в роще, милей дальше, Скуби остановился, смотря в одну сторону, в лес. Старый фермер тихо ахнул, увидев всех своих коров, лежащими мертвее мёртвого.

– Так, – протянул Бэнкс, осматривая тела. – пропажу мы нашли.

– Требую разбирательств! – завопил Уилсон. – Найдите убийц! Зачем красить коров и убивать? Для забавы?

– Спокойно. – перебил его шериф. – Не думаю, что их убили холодным или огнестрельным оружием, но и задушить их не могли. Что за мистика?

Гарри и Уильям переглянулись между собой. Чтобы шериф так выражался? Здесь явно нечисто. Взглядами офицеры обменялись теориями, которые не понравились бы Бэнксу, но, честно говоря, были близки к истине. Ночной гость, а может и гости, нанесли визит на ферму, а может и нет, но с коровами приключилась беда, а преступников и след простыл, и судить некого. Дела без ответов часто означают лишь поверхностное расследование, опирающееся лишь на логику. Но в подобных делах на неё лучше не полагаться, а иначе придётся стоять как шериф Бэнкс, почёсывая затылок и мысленно откладывая дело в долгий ящик.

На город потихоньку опускался сумрак праздника. Это не была естественная смена дня и ночи. Это предвещало одно – грозу. Она придёт, и вновь прольётся кровь. Люди так хрупки и недолговечны. Жизнь так непредсказуема и удивительна. Те, кто боятся грозы, знают, что она значит, знают, что могут её не пережить. Единственное, что можно с этим сделать – перестать бояться. Но как?

– Сегодня пасмурно. – сообщил Аластар, смотря в окно.

– Как раз. – без энтузиазма сказал Генри, протирая стакан.

Было всего два часа дня, а магазинчик уже погряз во мраке. Генри зажёг свет, и стало уютней. Посетители выдохнули и перестали напрягать зрение, рассматривая книги. На улице появлялось всё больше ряженных, дети уже ходили по домам, прося конфеты.

– М-м-м, – протянул Аластар. – в этот день этот мир так становится похож на мой.

Генри вернулся за барную стойку. У него на душе скребли кошки. Точнее один чёрный кот, постоянно напоминающий о неизбежно приближающемся вечере.

– Так ты решил? – вдруг спросил Аластар.

Генри растерялся и прикусил губу.

– Чёрт, – сдался он. – мне нужно как-то сказать Джеку…

Он не закончил, потому что дверь в магазинчик открылась и на пороге возник сам Джек.

– Добрый день, мессир. – подмигнул он Генри. – Как настроение? Ужасное?

Генри пожал плечами.

– Обычное.

Джек опёрся о столешницу.

– Это кто? – он указал на Аластара.

– Это… – замялся Генри. – Кот.

– Я вижу. – усмехнулся зеленоглазый. – Где взял такого гигантского?

– Он просто сидел рядом с магазином, и я решил взять его к себе.

Джек оглядел кота и прошёлся ладонью по его шерсти.

– Ай! – вскрикнул Аластар, но Джек его не слышал.

– Как назвал?

– Его зовут Аластар. – ответил Генри.

– Аластар? – усмехнулся его друг. – На каком готическом сайте ты откопал это имя?

Генри решил не отвечать. Аластар же недовольно зашипел.

– Готов сегодня зажигать?

– Ой, Джек, насчёт этого… – неуверенно начал парень. – Я, наверное, не смогу пойти.

Джек открыл рот от удивления.

– Ты серьёзно?

Генри снова прикусил губу.

– Да, – замялся он. – у меня есть одно очень важное дело…

– Что может быть важнее вечеринки?! – возмутился Джек.

Генри пытался что-то придумать, но ничего на ум не приходило, поэтому он посмотрел с мольбой на Аластара. Тот незаметно пожал плечами. Парень нахмурился.

– Ты что на свидание идёшь? – вдруг вскрикнул Джек. – С кем?

– Нет! – воскликнул Генри. – Что за глупости?!

– А что? Я больше не могу вообразить ничего, что могло бы быть важнее вечеринки.

– Я бы тебе сказал, но пока не могу.

– Как так? – обиделся блондин.

– Тебе с нами, то есть со мной нельзя. Я потом всё объясню.

– Как-то это всё странно, чувак. – прищурился Джек.

– Ты же можешь пойти с Джессикой и Биллом. – предложил сероглазый.

– Да, но я не хочу идти без тебя.

На щеках Генри вспыхнул румянец.

– Тебе придётся. – тихо сказал он.

Джек вздохнул и покачал головой. Генри выдохся и спорить уже не мог, но на его счастье Джек успокоился.

– Ладно. – медленно протянул он. – Я пойду тогда, мистик мэг.

– Если успею, приду. – помахал Генри.

Джек покинул их, и парень с облегчением уселся на стул.

– Это был Джек, я так понимаю? – спросил Аластар.

Парень кивнул.

– Хорошо, что он тебя отпустил.

Генри кивнул ещё раз и потёр виски. Одной проблемой меньше.

Джек не мог не отпустить. Его, конечно, задело то, что у Генри есть от него секреты, и ему было безумно интересно, что затеял его друг, но всё же он отнёсся с пониманием, хотя в его голове и возникла мысль «А что, если Генри просто хочет отсидеться дома?». Но Генри не поступил бы так, Джек был уверен. Его терзали мысли, что он теперь пойдёт веселиться без лучшего друга и не сможет полностью насладиться праздником.

Близился час рождения Генри. Кроме беспокойства, парень ничего не чувствовал.

– Всё будет хорошо. – старался подбодрить его кот, но это не подействовало.

Генри погасил свет и надел пальто, а сверху на голову свою фуражку. Она придавала ему мужества.

Парень запер магазинчик и приклеился к двери спиной. Сердце бешено колотилось, тело бил озноб, скрутило живот. Ему было непонятно, чего он так переживает, но больше страха принесло бы полное спокойствие и равнодушие ко всему происходящему.

– Пошли. – стал настаивать Аластар.

– Я не уверен… – зажмурился парень.

Мрачная погода, снующие вокруг люди в страшных костюмах, крики и смех вселяли ещё больше ужаса в сердце Генри. На секунду ему показалось, что он в своей комнате в доме родителей прячется в шкафу от грозы. Ветки со страшной силой бьют по стеклу, ветер завывает, а может это страшный монстр под кроватью издаёт такие звуки. В доме вырубило электричество, и он погряз во мраке. Гром сотрясает небеса, и мальчику кажется, что они вот-вот рухнут, или молния ударит в землю, и разверзнется ад.

– Десять, девять, восемь, семь… – считает Генри, как учила мама. На один всё это прекратиться, и он проснётся утром в светлой спальне в своей кровати.

– Шесть, пять, четыре… – шептал Генри, всё также прижимаясь к холодной двери.

– Генри! – голос просочился сквозь время и воспоминания.

Парень распахнул глаза и встретился с жёлтыми лимонными глазами кота.

– Присядь! – крикнул он.

Генри послушался и опустился на корточки. Аластар подошёл к нему, и их лица почти поравнялись. Глаза кота светились, и зрачки стали почти круглыми.

– Ты мне доверяешь? – спросил он.

Генри быстро заморгал.

– Посмотри на меня. Ты мне доверяешь?

– Да… – неуверенно всхлипнул парень.

– Я говорю тебе, всё будет хорошо.

Генри совсем опустился на колени и закрыл лицо руками.

– Скажи, что меня там ждёт.

– Ты сам увидишь.

– Нет! – крикнул парень. – Скажи уже, чёрт возьми, что там! Я не хочу идти туда не знаю куда!

Аластар строго посмотрел на Генри.

– Судьба. – ответил он.

Генри истерически усмехнулся. Кот ещё раз заглянул в его глаза. Генри заметил тот силуэт, что недавно видел. Он почувствовал, что очень хочет узнать что это. Для этого, конечно, надо бы пойти с Аластаром, ведь он просто так не ответит. Парень вдруг ощутил, непонятно откуда появившийся прилив сил.

«Ты должен быть смелым.» – прозвучал голос матери.

– Просто представь, что тебе это нравиться. – сам себе сказал Генри. – Гроза, гром, молнии, ветер, мрак… Позволь ему пройти сквозь тебя, как болезни, чтобы выработался иммунитет.

Генри поднялся.

– Ладно, – низким голосом сказал он. – Давай сделаем это.

Аластар, который успел уже во всём засомневаться, оживился. Генри ощутил себя свободным, и это ещё сильнее его вдохновило.

Улицы наполнились людьми. Фонарики висели над головами прохожих, поваливших на улицы; торговцы ларьков со сладкой ватой подзывали к себе покупателей; куча детей, бегающих туда-сюда, набивали карманы сладостями в ярких шуршащих обёртках; огромное количество самых разных тыкв от коротких, но широких, до узких, но высоких – всё это был Хэллоуин. В главной ратуше вот-вот должны были начаться танцы, на которые пускали только взрослых. Старшие братья и сёстры, которым не посчастливилось в эту ночь следить за младшенькими, сидели около забора с кислыми лицами, дожидаясь, пока детишки накидаются туалетной бумагой в дом, где нет конфет. Джереми, самый пухлый в компании десятилеток, постукивал по свисающей с дерева тыкве леденцом, а сам уминал шоколадный батончик с карамелью и орехами. Его мама даже не подозревает, что он не соблюдает диету, назначенную доктором, хотя могла бы и догадаться, однако она и думать забыла о своём сыне, когда попала на карнавал в ратушу и тут же была окружена кавалерами. Дух Хэллоуина стал медленно расползаться из Уоррена по штатам, как ударная волна. И начало ей было именно там, куда сейчас направлялись двое свежеиспечённых друзей.

Генри и Аластар подошли к воротам парка.

– Сюда. – сказал кот и побежал вдоль забора.

Этот забор не меняли с самой постройки парка, а это было, на минуточку, лет пятьдесят назад. Не меняли, потому что и не надо было. Время шло, качели ржавели, горки ломались, а забор всё стоял и мрачно чернел. Однажды его задумали снести из-за возникшей опасности. Весь забор был выполнен в готическом стиле. Сам узор был незатейливым, пара завитушек, но недоверие вызывала верхушка забора. Это были торчащие железные прутья с наконечниками на концах, подобные стрелам. Много ребят, пытающихся перелезть через неё, рвали брюки и приходили домой с порезами. Позже, когда количество таких случаев преуменьшилось, о заборе позабыли, и он здравствует в своём первоначальном виде и по сей день. Правда теперь он зарос мхом в некоторых местах, а прутья обвил плющ.

Аластар вёл Генри вдоль забора и постоянно оглядывался по сторонам. Мимо проходили призраки и демоны всех мастей с набитыми сладостями карманами. Кот остановился около той части забора, которая практически вся утонула в кустах омелы.

– Омела? – удивился Генри. – Почему я раньше её не замечал?

– Потому что сегодня необычная ночь. Приоткрывается завеса. – пояснил Аластар.

– Но омела же вроде символ Рождества или что-то типа…

– Омела также считалась грозовым растением, поэтому её присутствие в доме призвано было предохранить его от грома и молнии, а также от ведьм и злых духов. – кот лукаво улыбнулся.

Генри удивлённо захлопал глазами.

– Не может всё вот так сходиться. – подумал он.

– А тут нет таблички: «Оставь надежду, всяк сюда входящий»?

Аластар усмехнулся:

– Нет, это не ад. Здесь веселее.

До него донёсся приглушённый бой часов. Семь. Аластар повертел головой и громко спросил:

– Ты готов?

Генри хотелось закричать: «Нет!», но он сдержался и кивнул.

– Тогда ты иди вперёд. – загадочно молвил кот.

Его шерсть встала дыбом, и ветер стал дуть с бешеной силой.

– Что?! – вскрикнул парень. – Почему я первый?!

– Потому что ты откроешь проход, а я пойду следом. – ответил чёрный. – Скорее!

Генри обернулся. Никто из прохожих не обращал на них внимания. Все были заняты праздником.

– Ну, с днём рождения, Генри. – сказал парень себе и, закрыв глаза, полез в кусты.

Он почувствовал, как его руки касаются холодных листьев, а затем чего-то неприятного, а дальше пустота. Звуки улицы стихли, и Генри слышал только биение своего сердца. Парень открыл глаза, но ничего не увидел. Он стоял в кромешной тьме. Ноги задрожали, ладонь прикрыла рот, сдерживая крик.

– Генри. – раздался где-то сзади знакомый голос.

– Аластар! – дрожащим голосом позвал Генри. – Я ничего не вижу!

– Успокойся. – промурлыкал кот. – Ты в своём самом страшном страхе.

– Что?! – воскликнул парень, впадая в шок.

Ему начало казаться, что он упадёт в обморок. Он опустился на колени, и рука задела что-то мягкое. Парень вскрикнул.

– Это я. – отозвался Аластар.

В этой темноте даже его ярких глаз не было видно. Генри сжал спину кота.

– Что это значит?

– Чтобы попасть в мир Хэллоуина надо переродиться, а чтобы переродиться надо пройти через что-то плохое, через то, чего ты боишься. – объяснил кот.

– Аластар… – жалобно проскулил Генри. – Я не понимаю ничего. Мне чертовски страшно, и я хочу обратно.

– Генри, я бы не повёл тебя сюда, если бы не был уверен в том, что ты справишься.

– Может ты и веришь в то, что я справлюсь, но я не верю! – сорванным голосом прокричал Генри.

Слёзы подступали, и он был готов разрыдаться, всё равно здесь кромешная тьма и ничего не видно.

– Вот именно. – голос чёрного стал мягче.

Он коснулся мокрым носом уха Генри, отчего тот содрогнулся.

– Поверь в себя.

– Я не могу, Аластар. Я же человек, в конце концов.

– Ты – человек и это главное. Люди могут бороться со своими страхами, в этом их преимущество. Я видел тысячи людей, и каждый из них чего-то боялся, но что меня восхитило – они продолжают жить и борются каждый день, иногда даже не замечая этого. Лучший способ побороть страх – встреться с ним, и это уже будет победой.

Генри сглотнул и вытер слёзы с щёк.

– Может Аластар и прав. Что-то начать делать намного лучше, чем просто сидеть. Если уж и встречать свой конец, то сидя в седле.

Генри встал в полный рост.

– И что мне делать? – спросил он.

Неожиданно зажегся какой-то свет. Парень зажмурился. Он не был очень ярким, но непривыкшим глазам было неприятно. Пустота стала исчезать, и перед Генри образовалась лестница с лампочкой над ней, которая качалась и слабо освещала первые ступеньки. Генри сделал шаг назад и наткнулся на стену. Эту лестницу он хорошо знал, поскольку избегал всеми возможными способами.

– Это же подвал в моём доме. – пролепетал он.

– Так, – протянул Аластар. – ты боишься своего подвала?

Генри теперь видел кота и отвёл взгляд в стеснении.

– Спустись туда.

Генри от всего пережитого издал смешок с нотками визга.

– А ты пойдёшь со мной?

– Да. Для этого и нужны фамильяры. – улыбнулся Аластар.

Генри сделал шаг к лестнице. Внизу висела зловещая тишина.

– Чёрт. – хныкнул парень и ступил на первую ступеньку.

Та непривычно скрипнула, и Генри показалось, что этот скрип прогремел на весь мир, как ядерный взрыв. Аластар ступил на неё же, и скрип повторился. Генри сжал пальцы в кулаки и стал спускаться не оборачиваясь. С каждым шагом свет покидал его, и поглощала тьма. Через пару ступеней он полностью погряз во мраке, но продолжал спускаться, напивая про себя «Возвращайся блудный сын»⁴.

Вдруг под ногами кончились ступени, и Генри пошатнулся, чуть не упав.

– Я внизу. – прошептал парень. – Аластар!

Но ответа не было. Генри сжал челюсти и выставил вперёд руки. Ничего.

– Что мне делать?! Что?! Боже!

Неожиданно в голове вспыхнули строки песни «Беги, мальчик, беги»⁵.

– Мы пели эту песню 4 июля, когда шли по городу с флагами и транспарантами.

Генри зарычал в воздух и побежал вперёд с открытыми глазами, придерживая фуражку, чтобы та не спала. Он почувствовал, как сыреет воздух и дует ветерок. Вспышка. Парень словно вылетел из трубы и упал на землю. Всё тело горело, руки жгло, голова гудела. Он согнулся пополам и закричал. Боль ушла так же неожиданно, как и появилась. Генри почувствовал, как его отпускает. Это был тот желанный вздох спокойствия и облегчения, который ему не удавалось сделать всё это время. Парень открыл глаза и увидел под ладонями траву. Она была тёмно-изумрудного цвета и совершенно сухая. Генри выпрямился и стал шарить глазами по округе. Он сидел около точно такого же забора, как в его мире, только перед ним не было парка, а поляна с зелёной-зелёной травой, кое-где торчали маленькие белые цветочки. За поляной виднелись дома.

– Чёрт возьми! – воскликнул Генри. – Это же Уоррен!

Эти дома он знал, ведь каждый день проходил мимо них. Он огляделся ещё раз, думая, не произошла ли ошибка. Она никак не могла произойти, потому что этой поляны в его Уоррене и в помине не было.

Вдруг сзади послышалось шуршание. Генри обернулся и увидел Аластара.

– Ах, ты, паршивец! Что это всё значило? Я оказался там, внизу, а тебя и след простыл! – начал возмущаться Генри.

Аластара его слова не волновали, он с восхищением смотрел на Генри.

– Я был прав. – прошептал он.

Генри прервал свои обвинения и вопросительно посмотрел на кота. Аластар подошёл к нему и стал тереться об его ноги, громко мурча.

– Аластар? – смутился Генри. – Что-то не так?

Кот оторвался от своего занятия и промолвил:

– Ты переродился. Ты ведьмак, а я твой истинный фамильяр.

Генри ошеломила эта новость. Когда Аластар заговорил об этом в первый раз, Генри просто посчитал, что такого не может быть, чтобы он оказался каким-то там колдуном.

– С чего ты взял? – всё ещё не верил парень.

– Я чувствую нашу связь. Она возникла, как только я потерял тебя из виду там, в темноте. Ты чувствовал, как горело твоё тело?

Генри кивнул, смотря на свои руки.

– Это было перерождение.

– И что я теперь могу выделывать всякие магические штуки? Типа наколдовать пиццу из воздуха?

– Всему нужно учиться. – ответил кот.

Генри хмыкнул. Он поднял глаза и от удивления положил руки на затылок. Парень увидел гигантскую луну. Не просто большую, а нереально огромную. Одна её часть скрывалась за верхушками деревьев. Остальное небо усеяли звёзды. Их было так хорошо видно, и они так ярко светили, что в глазах рябило.

– Прекрасно. – прошептал Генри. – Это восхитительно. Я словно попал в сон, где всё удивительное и нереальное. Будто это один из фильмов Тима Бёртона.

Аластар довольный тем, что Генри всё нравиться, сидел около его ног и вспоминал, как совсем недавно он смотрел на это небо и чувствовал только одиночество, а сейчас он ощущал радостный подъём.

– Пошли, – Аластар улыбнулся. – я покажу тебе свой мир.

Генри, всё ещё восхищающийся небом, опустил взгляд и его лицо стало спокойным.

– Здесь даже как-то дышится по-другому. – сказал он, когда они с Аластаром поднимались к домам по небольшому холмику.

– Это потому что здесь нет машин. – ответил кот.

– А почему всё так похоже на Уоррен?

– Это очень странный мир. – изрёк Аластар. – Это место выстроилось почти в точности с твоим городом. Так уж получилось.

– А перерождаться было обязательно? – продолжал допрос Генри.

– Да. Обычные люди сюда попасть не могут. Теперь ты можешь в любое время переходить из мира в мир.

Генри всё это быстро переварил, и всё в его голове встало на свои места. Было ясно, что это всё реально. Он принял всё это, и ему стало легко. Без придумывания всяких объяснений жить проще. Генри просто оглядывался по сторонам, изучая новые горизонты. Зелёная трава кончилась, а вместо неё повсюду лежали сухие листья и покрывая жёлтые травинки. Генри обернулся и увидел, что только вокруг портала и в нескольких десятках метрах от него свежая трава и забор обвит омелой, а дальше всё по-осеннему.

– Главное не кричи, если увидишь что-то, что покажется тебе странным. – предупредил кот.

– Странным? – усмехнулся парень. – Аластар, что может быть ещё странней?

Вдруг Генри увидел высокую фигуру. Это было необычное существо: наполовину человек наполовину ворон. Его тело до пояса покрывали чёрные перья, птичья голова кончалась острым клювом, а на концах рук и ног блестели когти. Оно медленно шло по дороге, словно обычный человек в Уоррене в канун Дня всех святых.

– Ты имел в виду что-то вроде этого? – прохрипел Генри.

– Веди себя естественно, чтобы внимание пока не привлекать. Это Чернокнижник. – ответил Аластар. – Он один из самых умнейших здешних существ. Он не любит гостей, так что лучше с ним не сталкиваться просто так.

Генри передёрнуло, и он отвернулся. Они вышли на тротуар и пошли по улице. Почти все фонари не горели, но было достаточно светло из-за кучи небесных светил. В основном всё выглядело точно, как за стеной, но было тихо, словно все люди разъехались.

– А где все? То есть, получается тут все монстры, но где они? – поинтересовался Генри.

– Не, – протянул кот. – здесь не все монстры. Хотя что ты подразумеваешь под этим словом?

– Ну, кто-то типа того. – Генри указал назад.

– Он скорее из разряда мифических странных, для обычных людей странных, существ. Здесь есть ведьмаки и ведьмы, оборотни, вампиры, русалки, лешие, друиды…

– Короче, вся мифология всех народов мира. – прервал Аластара Генри.

– Не только. Некоторых породили сами люди. Всадника без головы, например. Кто-то сочиняет страшилку, люди в неё верят, и вот он, настоящий монстр, уже здесь.

– Но как?

Аластар остановился.

– А как ты думаешь, кто управляет всем этим миром?

Генри задумался.

– Не знаю. А кто-то должен?

– Конечно. Он его и создал. В честь Него и назван праздник. Самайн -демон. Очень старый и могущественный.

Генри попытался удивиться, но не смог.

– Он как местный бог? – спросил он.

Кот кивнул. Они продолжили путь.

– Все мои знакомые на праздновании. – сказал Аластар. – Единственная ночь, когда ты мог переродиться и главный день в нашей жизни. Вообще-то, здесь царит веселье за неделю до праздника и ещё неделю после, а потом… – кот замолк. – Становится не так весело.

– Как это?

– Ну, вся нечисть как бы добреет в преддверье, а потом выполняет свою обычную функцию – сеет страх и хаос.

– Жуть. – нахмурился Генри. – Лучше не лезть сюда на Рождество, я так понимаю?

– Ты теперь ведьмак, и когда научишься управлять своей силой, то они тебе не будут угрожать. Тем более, что здесь есть место, где целый год царит веселье.

Аластар улыбнулся.

– Думаю, ты будешь приятно удивлён.

Генри ухмыльнулся. Кажется, теперь он был недосягаем для удивления. Парень свыкался со всеми странностями с невероятной скоростью, будто так всегда и было.

Свет от костров освещал всю территорию ямы. Повсюду висели гирлянды, тыквы-фонарики и на ветвях деревьев колыхались на ветру простыни с рожицами. Неизвестно кто это всё организовал, но выглядело это изумительно. Джек пришёл с Биллом, Джессикой и Гарри. Он появился в образе Малдера⁶. Повсюду ходили подростки в самых разных костюмах: от Капитана Америки до горничной. Громкая музыка оглушала, но от этого становилось ещё веселее. Слышались крики и смех. Атмосфера накалялась, здесь было жарко, несмотря на то, что был конец октября. Здесь радовались жизни, вкушали все её плоды. Какие-нибудь повидавшие мир старцы презрительно фыркнули бы на всё это сумасшествие, но для всех этих подростков нет занятия лучше, чем позабыв о школе или университете, двигаться в бешеном танце посреди огней и выкрикивать строчки любимой песни. Несмотря на смысл самого праздника, собравшего молодёжь здесь, для них это был праздник жизни.

– Кому принести что-нибудь выпить? – предложил Джек, и все подняли руки.

Он отправился на поиски напитков.

– А в этом году получше. – закивала головой Джессика, озираясь по сторонам.

– В прошлом году ты говорила, что лучше той вечеринки уже не будет. – заметил Гарри.

– В этом году больше классных парней. – ухмыльнулась девушка, указывая на кучку первокурсников.

Кто-то пробежал мимо совершенно голый, но никого это не удивило.

Джессика, третьекурсница, никогда не встречалась с одним парнем больше месяца. Она была кем-то вроде университетского Казановы, только разбивала сердца мальчишкам. Высокая, загорелая, с длинными кудрявыми золотисто-каштановыми волосами, она была одной из первых красавиц в школе, а после и в университете. Кто-то писал ей поэмы о её золотисто-карих глазах, кто-то кидал ей записки в сумку с признанием в любви, а другие просто громко комментировали её фигуру, когда она проходила мимо. Её лучшей подругой была, конечно же, вторая похитительница сердец – Нина Паркер. Они вели счёт, у кого было больше свиданий, в котором то Джессика, то Нина опережали друг друга на 2-3 свидания. Нина, с крашеным розовым каре, была любительницей прогуливать пары, сидя во время них с каким-нибудь очередным несчастным, пытаясь набрать побольше очков. Её родители, конечно же, не остались в неведении, и будучи сами профессорами, очень рассердились и запретили ей идти на вечеринку в яму. Нина, сколько не билась, не смогла убедить их, что эта вечеринка – всё для неё. Конечно, этим девушка ещё сильнее рассердила взрослых и шансов совсем не осталось. Джессика знала, что когда-нибудь её нечестные попытки улучшить свой счёт в их игре приведут к чему-то подобному. Но главное для Джесс было то, что она сама здесь, и ей больше ничего не было нужно.

– Пожалуйте! – крикнул Джек, кинув им баночки с сидром.

Питер с четвёртого курса, уже подвыпивший, скакал на старой сломанной машине, крича непристойности. Его девушка в костюме докторши, который ни одна уважающая себя докторша в жизни не надела бы на работу, пинала колесо и кричала, чтобы он немедленно спускался.

Джек и Джессика уже начали пританцовывать, вливаясь в безумие ночи. Билл, который пришёл сюда только ради Джека, пожал плечами и хлопнул Гарри по спине. Он вырядился в стиле Драко Малфоя, хоть и смешно выглядел с прилизанными платиновыми волосами, но чем-то всё же был похож на него.

– Пошли. – предложил Гарри Билл, чуть прыгая на месте.

– Я не хочу танцевать. – отмахнулся Гарри, пришедший без образа.

– Ты что, изображаешь зануду? – наклонился к нему Билл, подёргивая бровями.

– Я просто не умею танцевать. – нахмурился кареглазый и скрестил руки на груди.

– Так я тебя научу. – прошептал Билл, и не успел Гарри понять в чём дело, как его уже потянули в центр.

Билл стал управлять его руками, а парень лишь смущённо оглядывался по сторонам.

– Брось, тебе понравится. Просто двигайся.

Гарри сдался и стал повторять за другом всякие движения. Ему было ужасно неловко, но тут он подумал, что все здесь либо пьяны, либо заняты своими делами, и на него никто не смотрит. Это подтолкнуло Гарри к активности и тот стал отключаться от всех проблем, которые его волновали. Он слышал лишь заводящую музыку и вдыхал воздух, полный адреналина. Билл, в свою очередь, уже переполненный этим чувством отрыва, притянул к себе уже ничего не соображающего Гарри, вовлекая в не совсем дружеский танец. Но смотрел он на Джека, танцующего в паре с Джессикой. Ему казалось, что это вызовет какие-нибудь эмоции у блондина. Джек был погружён в процесс и лишь спустя долгие минуты заметил необычное поведение друзей. Он пихнул Джессику в бок, чем вызвал у той негодование. Она посмотрела в сторону, куда мотнул головой парень, и заткнула рот ладонью, сдерживая смех.

– Гарри и Билл танцуют вместе? – разразилась смехом она.

Джек пожал плечами и тоже прыснул.

– Наверное, снова пытается вызвать у тебя ревность. – Джессика драматично приложила внешнюю сторону кисти ко лбу.

Это место страстей и грехов. Это кровь, текущая из носов парней и слёзы девушек. Это лёд в стаканах с выпивкой и пламя в сердцах молодёжи. Длинноволосый Эдвард, гоняющий спорткар по выходным, двигался в сторону Джессики. На нём были чёрные латексные ковбойские брюки, а сверху, кроме мексиканского жилета, из такого же материала, ничего не было. Голову украшала шляпа стетсон с двумя серебристыми перекрещивающимися кольтами.

– Милашка Эдвард на 6 часов. – сообщил Джек.

Джессика довольно ухмыльнулась.

– Всё, я пошёл, если что, кричи. – отчеканил зеленоглазый и скрылся в толпе.

Билл тут же откинул в сторону Гарри и побежал вслед за блондином. Гарри, так ничего и не понявший, продолжал отплясывать понятный лишь ему танец под слышную лишь ему музыку.

– Как дела? – спросил Эдвард, подойдя к Джессике.

Та, будто в удивлении обернулась. Эдвард был тупым качком, но и такой сойдёт для получения ещё одного балла, поэтому Джесс мило улыбнулась в ответ.

– Не хочешь зайти к себе? – спросил неожиданно Аластар.

– Что? – не понял Генри и только сейчас осознал, что они рядом с его домом. – Как такое возможно? Он всегда здесь был?

– Некоторые вещи здесь перестраиваются в зависимости от ситуации. Может, он тут всегда был, как декор, а может только появился, когда ты стал частью Хэллоуина.

Генри уставился на свой забор.

– Но на моём были другие волки, а эти какие-то слишком злобные.

– Не удивляйся. Этот мир может что-то менять под себя.

Генри вздохнул и отпер дверцы. Вся тропа, ведущая к дому, по краям заросла папоротником. Он прошёл по ней, отмечая, что это место теперь точно попадает под определение «сказочное». Генри достал из кармана ключ и открыл дверь. Внутри было тихо. Аластар зашёл первым.

– А тут практически ничего не поменялось. – сказал он.

Генри зажёг свет. И правда. Всё было на своих местах, словно он вернулся к себе домой в родном мире. Парень по привычке снял фуражку и повесил её на вешалку, глянув на себя в зеркало.

– А-а-а!

Аластар тут же подскочил к парню.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил он, но уже понял, что смутило Генри. – Ах, ты об этом.

Генри судорожно перебирал свои тёмно-красные волосы, которые ещё недавно считал каштановыми.

– Что случилось?!

– Это твой образ. – объяснил кот. – Твой образ ведьмака. По непонятным причинам мир Хэллоуина иногда меняет и внешность новеньких.

Генри вздохнул.

– Мне хоть идёт?

Аластар улыбнулся и кивнул.

– А что ещё могло поменяться? – спросил парень и принялся осматривать себя, но ничего нового не обнаружил.

– Думаю, кроме волос, ничего снаружи не изменилось. – предположил чёрный.

Генри успокоился и продолжил рассматривать свой дом. С одной стороны, он был даже не против такой перемены. Ему ещё давно хотелось чего-то новенького в своём образе. Аластар сидел посреди гостиной и терпеливо наблюдал за хозяином.

– Я выключу свет, чтобы лишнего внимания не привлекать к дому? – спросил Аластар.

Генри кивнул и стал подниматься на второй этаж к себе в спальню. Вроде тоже ничего особенного. Хотя, когда он пригляделся к своей кровати, то обнаружил, что постельное бельё на ней чисто белое. Он никогда не использовал белое.

– Серьёзно? – ухмыльнулся он. – Постельное бельё?

Парень ещё немного постоял у окна, смотря на захватывающее дух небо, и решил спуститься обратно. В доме даже с выключенным светом было достаточно светло, и свет от луны придавал каждой вещи загадочности. Вдруг парень, не доходя до последней ступеньки, заметил высокую фигуру около окна. Сердце остановилось, а тело словно холодной водой окатили.

– Что за?… – прошептал Генри.

Фигура медленно обернулась, и парня, впервые за последние пол часа после того ужасного приключения в портале, пробило до дрожи. Он осел на ступеньку и закрыл рот рукой. Изо рта вылетали непонятные бессвязные слова и звуки. Генри увидел жёлтые глаза-лимоны и вертикальные зрачки, только они смотрели на него не снизу, как обычно, а сверху.

– Аластар? – наконец-то выдавил Генри.

Силуэт полностью развернулся. Парень вскочил и включил свет. Из его рта вырвался удивлённый вскрик. Перед ним стоял высокий мужчина с короткими тёмно-коричневыми, практически чёрными волосами, чёлка непослушно торчала вверх. Он был в узких чёрных кожаных джинсах, обтягивающих длинные ноги, тёмно-сером свитшоте и чёрном пиджаке. Тонкие изящные губы искривились в улыбке.

– Всё хорошо? – спросил всё тот же голос с шотландским акцентом, принадлежавший некогда чёрному коту. – Ты как-то побледнел.

Генри, так и стоящий около выключателя, облизнул засохшие губы и промочил горло. Его щёки покрылись лёгким румянцем, контрастируя с остальной кожей.

– Что… кто… как… – начал лепетать парень. – Мне что-то нехорошо.

Он сел на диван, не отрывая глаз от старого друга в новом обличии.

– Всё хорошо. – сказал кот, но теперь его лучше называть мужчиной, вы согласны? – Я думал, что на тебя это не повлияет.

– Не повлияет?! – на высоких нотах воскликнул Генри. – Это?! Объясни, иначе у меня случится сердечный приступ от всего накопившегося!

Аластар потёр шею и присел на ближайший стул.

– Это я. – незатейливо ответил он.

– Ты – чёрный кот.

– Кот – это одна из моих форм. Изначально я был котом, да, но нам, фамильярам, дана возможность обретать и человеческий облик в этом мире.

– То есть это твой человеческий облик?

Аластар кивнул. Генри не мог унять вспыхнувшее волнение. Ему было очень непривычно воспринимать Аластара, как человека.

– Боже, и я спал с этим мужиком в одной кровати!»

– Кажется меня сейчас вырвет от волнения. – бросил Генри и побежал к раковине на кухне. – Чёрт.

Он окатил лицо холодной водой.

– Не понимаю, чего ты так испугался. Всё остальное уже принял, а это же мелочь. – рассуждал Аластар.

– Вот именно, что ты не понимаешь. – обернулся Генри, вытирая рукавом лицо. – Для меня это оказывается, страннее, чем всё вокруг. Ты был котом, пусть даже большим, но теперь ты…

Парень снова отвернулся.

– У меня смешанные чувства. – признался он.

– Ты привыкнешь. – старался убедить его Аластар. – Если хочешь, я снова стану котом.

Генри скрестил руки на груди, обдумывая это.

– Нет уж, будет лучше, если я привыкну к такому тебе, чтобы в будущем избежать подобной реакции.

Аластар кивнул.

– Хорошо. А сейчас, если ты не против, давай я покажу тебе город, и насладимся ночью. – предложил он.

Генри можно было понять. Представьте, если ваш домашний питомец, однажды превратиться в человека. Для одних – это мечта, для других дикий ужас, ну, а третьим будет всё равно, ведь не важно с кем кино смотреть.

Двое мужчин покинули дом. Генри часто кидал на Аластара изучающие взгляды. Они шли в тишине. Парень теперь шёл в ускоренном темпе, потому что мужчина рядом с ним был на выше и шагал шире.

– За одну ночь всё не обойти, так что я покажу тебе пока лишь часть. – предупредил Аластар.

Генри было всё равно. Потрясение, которое он испытал, перекрывало теперь всё остальное. Чего он не мог понять, так это внезапно накатившего чувства безопасности. В подобных местах надо быть начеку и ожидать чего угодно, но Генри теперь ни о каких монстрах не беспокоился. Конечно, его кот превратился в мужика, какие тут монстры.

Аластар остановил Генри.

– Узнаёшь? – спросил он.

Генри посмотрел налево и ахнул. На этом месте должен спокойно стоять книжный магазинчик по совместительству с кофейней, где он работает, но вместо надписи: «Уоррен-Букс» над входом горела другая табличка.

– То самое место, где всегда веселятся. Это паб, бар, клуб, называй как хочешь, где собираются все «сливки» Хэллоуина. Называется «Майкл Майерс'с⁷».

– Майкл Майерс? Правда? – улыбнулся Генри. – Потрясающе. Но почему на месте магазинчика?

Аластар пожал плечами.

– Говорю же, это место само по себе. Ну, почти.

Они зашли внутрь. Около больших стеклянных дверей стоял минотавр.

– Это охрана? – шёпотом спросил Генри у Аластара.

Шептать стало удобней, не надо было приседать. Аластар положительно кивнул.

– Дамианос, дружище, как дела? Веселье в самом разгаре? Сегодня же, ну, ты сам понимаешь, ночь, праздник. – принялся фамильярничать Аластар.

Минотавр кинул на него равнодушный взгляд. Аластар схватил Генри за рукав и стал проталкивать ко входу.

– А это кто? – грозно спросил охранник. – Я его раньше здесь не видел.

Генри похолодел.

– А, – заулыбался Аластар. – мой хозяин.

Минотавр недоверчиво оглядел Генри, но всё же махнул массивными рогами, пропуская внутрь. Генри выдохнул. Они оказались в очень шумном месте.

– Здесь очень любят музыку двадцатого века! – крикнул Аластар, пытаясь перекричать гул.

– Да я слышу. – ухмыльнулся парень.

Генри сразу же узнал голос Майкла Джексона⁸. Зал искрился разными цветами и был полон разных запахов и звуков. Аластар протолкнул Генри к барной стойке. Всё выглядело довольно по-людски, за исключением персон вокруг. Аластар не соврал. Их окружали странные пришельцы, кто в обычной одежде, схожей с современной, но больше было нарядов из восемнадцатого или девятнадцатого века. Женщины с кудрявыми волосами, толстые и худые, с большущими бюстами и крючковатыми носами танцевали в кружевных платьях; мужчины, некоторые в довольно стильных костюмах, другие во фраках, с красными, чёрными, обычными глазами, сидели за столиками и выпивали. Повсюду висели тыквы и летучие мыши, которые, кажется, были настоящими. Из-за часто мигающего света Генри мало что мог ещё разглядеть, но никаких страшных существ, типа того Чернокнижника, не увидел. Это его обрадовало. Практически все присутствующие имели человеческий вид.

– Две «Кровавые Мэри». – крикнул Аластар бармену.

Генри посмотрел за барную стойку и воскликнул от восхищения. Перед ним, смешивая жидкости, стоял настоящий Майкл Майерс в своей маске. Генри как ребёнок, увидевший в зоопарке лошадку, запрыгал на месте, кидая восхищённые взгляды то на Аластара, то на маньяка. Аластар тоже был счастлив. Его хозяину всё нравилось, и тот казус, случившийся дома, медленно забывался.

– Здесь тоже есть «Кровавая Мэри»? – удивился парень.

– Да. Люди нас обскакали. Но здесь действительно добавлена кровь, вместо томатного сока.

Генри понюхал содержимое бокала.

– Я как-то пробовал эту «Мэри». Два года назад. – признался он. – Мне не понравилось.

– Эта тебе понравится. – уверенно заявил Аластар.

Генри сделал небольшой глоток. Его передёрнуло, но сильного отвращения коктейль не вызвал.

– Может тогда дело было в томатном соке? – ухмыльнулся парень.

Джек тем временем получил доступ к алкогольному складу и, присев рядом с ним, радовался жизни. Где-то что-то взорвалось, но это вызвало лишь воодушевлённые крики толпы.

– Ди-джей сегодня просто на высоте. – подумал Джек, выкидывая очередную пустую баночку.

Он проверил телефон, но сообщений от Генри не было. Джеку было до ужаса любопытно, куда пошёл его друг. Он уже начал выдумывать в голове, как завтра будет его допрашивать. Тут к нему подсел Билл. Блондин удивлённо посмотрел на него и тут же засмеялся.

– Не ожидал, что тебе приглянулся Гарри. – ухмыльнулся он.

Билл в смущении отвернулся.

– Мне не нравится Гарри. – серьёзно сказал тот.

Джек стал ощущать себя неловко. Мысли закрутились и потеряли целостность. Ему не нравилось такое ощущение, поэтому он стал придумывать, как бы смыться от Билла. Тот вперил в него свой взгляд, словно ожидая чего-то.

– Не хочешь посмотреть, как третьекурсницы будут показывать ведьмовской танец? – сделал попытку Джек и, не дождавшись ответа, вскочил и поспешил к центру.

Там уже началось шоу, которого ждали все парни. Девушки в откровенных костюмах ведьм танцевали около большого костра. Они двигались так синхронно, что казалось, будто это танцует одна девушка среди зеркал. Некоторые парни пытались подойти к ним, но ведьмы тут же по-звериному скалились и пускали в них цветной дым, дабы отогнать. Заиграла «Я наложу на тебя чары.⁹