Читать онлайн Мир – Магия бесплатно

Глава 1

Резкий порыв прохладного, неприветливо колкого ветра, беспрепятственно гуляющего по просторной университетской площади, чуть не сбил с ног скромно остановившуюся перед широкой каменной лестницей девочку, одетую в прямые черные брюки до щиколоток с кожаным ремнем цвета жженой умбры, потрепанные кроссовки и темный легкий бомбер со светло-серыми рукавами, накинутый на белую футболку. Ее светло-русые волосы длиной чуть выше хрупких, угловатых плеч моментально взлетели в воздух, переливаясь словно карамельная ириска в свете яркого солнца поздней осени, а взгляд блестящих болотно-зеленых глаза, обрамленных длинными ресницами и широкими бровями, стал испуганно-растерянным.

Девочка, невольно остановившись, отступила на полшага назад и тут же налетела на спешащего куда-то хмурого, грузного студента.

– Простите…, кх-кх, – ее голос панически сорвался, но, к счастью, парень, кажется, вообще ничего не заметил.

Кошмарный день!

Руни Линдон недовольно покачала головой, машинально поправляя выбившиеся из прически пряди мягких, пушащихся волос, еще раз оглянулась вокруг и, удостоверившись, что больше не собирается ни в кого врезаться, ровной, слегка покачивающейся походкой направилась к ступеням большой парадной лестницы, ведущей в главное здание Альстендорфского университета.

В холле на третьем уровне, куда Руни поднялась по еще одной лестнице из центрального вестибюля с массивными мраморными колоннами, уже собралась небольшая группка ребят. Их потерянные, бледные от волнения лица с яркими кругами смущенного румянца отчетливо выделялись на фоне деловито снующих туда-сюда студентов более старших лет, и Руни невольно подумала, что, наверное, сейчас выглядит также.

– Иром1! Ты на собрание?

Незнакомый, громкий, чуть кричащий голос, раздавшийся за спиной, заставил девочку в очередной раз испуганно вздрогнуть. Она осторожно обернулась и ответила, тихо и вежливо.

– Да…Иром рино2.

Веселый кудрявый парень с озорным, вздернутым, курносым носом, покрытым россыпью бледно-рыжих веснушек, с любопытными живыми глазами, широко и приветливо улыбнулся ей.

– Я тоже. Марк, будем знакомы.

Он протянул вперед правую руку, которую Руни крепко пожала.

– Руни, – она тоже улыбнулась.

– Ты откуда? Местная? – уточнил собеседник.

– Почти. Училась в Альстендорфе.

– Понятно, – он кивнул, добавив. – А я из Ирбина.

– Ничего себе, далеко… – удивилась девочка.

– Ага, точно. Чем дальше, тем лучше… – Марк усмехнулся. – Куда, кстати, поступила?

– На техническую магию.

– Круто! Техмаг. Я тоже. Эх… Может будем в одной группе… – он произнес это с таким странными и одновременно знакомыми нотками в голосе, что Руни невольно засомневалась в том, хотела ли бы она вообще дальше разговаривать с этим парнем. Слишком уж он напоминал ее бывшего одноклассника, главного весельчака сборной школы и вечную головную боль всех учителей – Алека Иртона. Возможно, они были даже родственниками, начала пространно рассуждать про себя Руни, но тут Марк громко воскликнул.

– О! Кабинет открыли, – он с энтузиазмом покрутил головой по сторонам, будто разведывал незнакомую местность, куда вдруг случайно попал, а потом, посмотрев на Руни своими горящими глазами, чуть удивленно спросил. – Ты чего стоишь? Пошли скорее, пока лучшие места не заняли.

– Э-э, – Руни растерялась. Но Марк не стал ждать ответа: просто крепко подхватил ее за оттопыренный рукав бомбера и потащил за собой прямо в толпу других, уже столпившихся у только что открытых дверей ребят.

На собрании им рассказывали о предстоящей учебе, о зачислении в академические группы, распорядке, правилах поведения в университете, а также о прочей ерунде, вроде кружков, клубов, обществ и спортивных секций.

– Пф-ф…

Руни с нарочно скучающим видом сидела, опершись щекой о ладонь руки, и всеми силами старалась не вслушиваться в длинный список университетских команд, где будущим студентам предлагалось попробовать свои силы.

… Волейбол, фехтование…

Еще пару месяцев назад она уже твердо решила, что это не для нее. Ага. Тренировки, игры и матчи точно будут мешать ей учится нормально, и не хватало еще вылететь из-за них прямо на первом году. Вот позор! Да еще и студенческая лига далеко не самое интересное место, ведь все талантливые игроки после школы уходят в трибольные колледжи, а оттуда прямо во взрослые лиги, здесь же преимущественно оседают только ностальгирующие по несостоявшемуся спортивному будущему недопрофессионалы-любители. Так зачем ей это надо?

«Не за чем», – наверное в сотый раз повторила Руни, но все равно прекрасно расслышала о наборе в трибольную сборную. «Никакого трибола, Руни, никакого трибола». Ей надо было написать это себе на лбу для пущей убедительности.

Тут Марк слегка ткнул ее в бок, а когда она лениво и без особого энтузиазма повернулась к нему, понизив голос, спросил.

– Куда пойдешь?

– Не знаю, – Руни пожала плечами, уже совершенно определенно, без всяких сомнений жалея, что вообще заговорила с этим чересчур приставучим парнем. – Никуда, наверное.

– Да ну-у-у! – Марк ехидно ухмыльнулся. – А я в волейбол, наверное, – он еще больше понизил голос. – Говорят, там самая крутая тусовка. Даже круче трибольной, представляешь?

Руни фыркнула. Разве может быть что-то лучше трибола?! Вот парень балбес.

– Нет, – честно ответила она и, не удержавшись, язвительно заметила. – Да и вряд ли твои волейболисты когда-нибудь студенческую лигу выигрывали…

– А что триболисты как будто выигрывали? – Марк не унимался. – Ну, кроме всяких там древних команд.

– Два года назад, – гордо сообщила Руни, довольно вскинув вверх кончик носа. – Чемпионы! Съел?

– Э-э, ну… – Марк явно соображал, чтобы такого остроумного заметить в ответ, но, видимо, так ничего не придумав, просто пробурчал, недовольно поморщившись. – Нечестно. Сказала бы сразу, что фанат.

– Я – не фанат, – поправила его девочка.

– Значит, сама играешь, – Марк поджал губы. – Тем более… хм… нечестно.

– И не играю вообще-то, – Руни вздохнула. – Фу-ф… Ладно с этим. Глупый спор.

Марк уже открыл было рот, чтобы, очевидно, возразить ей, но тут собрание внезапно закончилось, и времени для продолжения разговора не осталось, что, правда, только обрадовало Руни. Ребята вокруг зашевелились, аудитория медленно наполнилась скрипом, шумом, шуршанием, приглушенными звуками множества разных, незнакомых, новых голосов.

Руни аккуратно поднялась на ноги (Марк уже успел куда-то деться, на прощанье махнув рукой) и оглянулась. Везде: справа, слева, сверху – ее окружали такие же как она: молодые, взволнованные, испуганные, растерянные лица, горящие глаза, неловкие, с нетерпением, надеждами и опасениями ожидающие грядущих перемен люди. Бывшие школьники, а сейчас уже почти студенты, среди которых, Руни верила, она сможет отыскать отличную компанию на все те долгие годы, что им предстояло провести в этих странных, недружелюбных, сейчас совсем чуждых университетских стенах.

– Линдон? Руни?

Руни чуть не запнулась, когда ее вновь окликнули в метре от выхода из кабинета.

Пф-ф… Кто там еще?!

– Да, – она повернулась и с налетом напряженного недовольства, внимательно, настороженно окинула взглядом неизвестного взрослого парня в светлых потертых джинсах и футболке с ярким, заметным принтом, который приветливо махал ей рукой. Его лицо (немного вытянутое с узким, четко очерченным подбородком, прямым, нешироким носом и красивыми, слегка раскосыми глазами темного, зеленовато-синего оттенка) показалось Руни странно знакомым, хотя она не припоминала, чтобы встречалась с ним раньше. Он чуть сутулился, выглядел бледным, худым, не очень высоким. Его темно-темно-коричневые волосы были аккуратно подстрижены, а заметные из-за короткой прически торчащие уши придавали парню забавный, веселый, компанейский вид.

– Рад встрече, – сказал он, дружелюбно улыбнувшись. – Можно на пару слов?

– Конечно, – растерянно кивнула Руни и отодвинулась немного в сторону к ближайшей стене. Ребята, все еще покидающие аудиторию, тут же плавным потоком обогнули ее по широкой дуге.

– Ворт Рогар, – первым делом представился парень, – играю в сборной университета по триболу, капитан. Хотел позвать тебя в нашу команду, а то нехорошо упускать такого многообещающего игрока, верно? Что скажешь? Согласна попробовать?

У Руни чуть челюсть от удивления не отпала.

Каким это образом, интересно, ее умудрились обнаружить настолько быстро, она же специально не указывала в анкете ничего про спорт и молчала об этом как истинная арданская рыба?!

– Не знаю. Я не думала еще… – ответила она уклончиво и сразу опустила глаза, потому что почувствовала, как губы невольно начинают расплываться в глупой счастливой улыбке. Но она ведь решила, практически поклялась себе, что завязала!

– Значит, советую подумать хорошенько и приходить на тренировку завтра, – Ворт легко, осторожно, без лишней настойчивости пару раз похлопал ее по плечу. – Стадион найдешь?

– Я не… – попыталась возразить она. Однако было поздно: глаза уже загорелись интересом и азартом, и Ворт, моментально заметив этот блеск, сам широко улыбнулся.

– Знаю-знаю, – откликнулся он, махнув рукой, – учеба, только учеба, никакого спорта, буду ботать. Бла-бла-бла…

– Ага, – кивнула она.

Однако в ответ услышала лишь громкое фырканье.

– Полная глупость! – парень нахмурился, поджав тонкие губы, а затем добавил, куда более веселым тоном. – Выкинь из головы и радуйся жизни! Тем более, тебе ведь хочется играть, да?

– Еще как, – вдруг сама того не ожидая ответила Руни, на удивление облегченно выдыхая. Признаться, честно, у нее давно уже руки чесались размазать по газону какого-нибудь наглого защитника.

– Тогда плюнь на все это и приходи, ладно?

– Хорошо, – согласилась Руни. – Хм… Постараюсь.

– Будем ждать, – Ворт показал ей поднятый вверх большой палец. – В семь ноль-ноль, завтра, на стадионе! – и, помахав рукой, ушел.

А Руни, немного растерянная, но счастливая постояла пару минут посреди уже опустевшего коридора и поплелась смотреть («… кажется, э-э-э…») списки групп или расписание? … Или что там еще надо было им увидеть на первом этаже университетского вестибюля.

На следующий день все первокурсники дружно собрались около главного здания университета. Хмурый фасад старинной постройки, будто скрывавшийся от людей за стройным рядом красивых, пушистых сосен, странно контрастировал с теплым, ярким, веселым осенним утром и пестрой толпой будущих студентов. Руни остановилась еще на подступах к заполненной народом площади и неспешно осмотрелась.

Главное здание университета выглядело незнакомым, настороженно чужим, немного пугающим и мистически лаконичным. Темно-серый, шероховатый камень древних стен, вздымающихся вверх, высокие, строгие башни, удивительно простая и изящная широкая входная лестница, массивные деревянные двери, ровные ряды стрельчатых окон, строгие прямые портики и сдержанные барельефы… От этого места веяло тайной, задумчивой тишиной, запрещенными знаниями, легендами и … приключениями.

Сердце в груди Руни невольно учащенно забилось, и она в первый раз за все то время, которое провела на территории университетского городка, почувствовала, что по-настоящему рада быть здесь.

Девочка повернула голову и посмотрела направо от основного здания. Там, в стороне от толпы, одни за другим расположились еще два учебных корпуса, уже не такие грозные и величественные как их старший собрат, но все равно не менее загадочно и притягательные, а за ними – обширный университетский парк, мелодично шуршащий кронами многочисленных старых деревьев, среди которых ярким беловатым пятном проглядывала выпуклая крыша стадиона.

Напротив, по левую руку, тоже находились учебные корпуса, служебные постройки и, самое главное, университетская библиотека, занимавшая здесь целое огромное здание. Руни знала, что она была возведена примерно в одно время с главным корпусом Альстендорфского университет, то есть очень-очень давно, и от этого у нее захватывало дух. Огромные, прозрачные окна библиотеки, красивые, стройные колонны во всю высоту ее стен, изящные украшения на покатой крыше выгодно контрастировали с серой строгостью главного здания и эффектно дополняли весь ансамбль исторических построек университетской площади.

Глядя на все это великолепие, Руни уже не терпелось поскорее побывать во всех аудиториях, читальных залах, пройтись по длинным коридорам и подняться по лестницам. Но прежде, чем она сможет заняться исследованием этого прекрасного, дивного, нового мира, ей, увы, придется присоединиться к расстилающемуся перед ней морю людей, которое шумом и гамом затопило площадь университета.

Руни с трудом разглядела в толпе табличку с номером своей группы. А потом еще минут пять пробиралась к ней. Оказавшись на месте, она робко поздоровалась с ребятами и стала озираться вокруг в поисках знакомых. Вскоре началась торжественная часть мероприятия, а потом всех новоиспеченных студентов развели по аудиториям их кураторы.

Как оказалось, в Руниной группе было пятнадцать человек: пять девочек, десять мальчиков и никого из альстендорфской школы. Даже из межкубковой лиги никого. Руни мысленно вздохнула – она не любила знакомиться с новыми людьми и чувствовала себя некомфортно в незнакомой обстановке.

Ну, да ладно… Эх… Прорвемся!

В кабинете к Руни подсела одна из девочек. Ее длинные, идеально гладкие, прямые ухоженные волосы глубокого оттенка топленого горького шоколада словно магнит притягивали к себе взгляды окружающих, они эффектно подчеркивали форму бледного, чуть тронутого загаром, овального лица со вздернутым островатым носом, тонкими, аккуратно подкрашенными губами, узкими практически черными бровями и миндалевидными темно-карими глазами, уголки которых были опущены вниз, отчего их хозяйка выглядела слегка грустной и загадочно печальной.

– Иром. Я – Орза, – соседка улыбнулась и протянула руку с длинными, изящными пальцами. – У тебя не занято?

– Нет, – тут же ответила Руни. – Руни. Приятно познакомиться.

– Взаимно, – Орза опустилась на свободное место рядом и вопросительно качнула головой в сторону преподавательской кафедры, где сейчас столпились кураторы их группы, отчего ее блестящие волосы подернулись легкой, завораживающей, струящейся подобно дорогой ткани волной. – Не знаешь, долго тут все будет?

– Без понятия, – Руни пожала плечами.

– Хочу успеть сгонять до города, – пояснила Орза, нетерпеливо постукивая ногтями по деревянной, слегка покачивающейся крышке парты и торопливо, как-то нервно осматривая кабинет.

– Ясно, – кивнула Руни, не зная, что еще добавить.

Между ними повисло неудобное, чуть напряженное молчание, которое вскоре прервал громкий, уверенный голос одного из кураторов. Собственно, из его слов ничего нового Руни не узнала. Завтра начинались пары, и это было самое главное.

***

Вечером девочка аккуратно сложила в рюкзак свою старую игровую форму (другой, подходящей для трибола одежды у нее не было), надела на шею металлическую пластину-кулон – ее личный артефакт игрока, и с радостным предвкушением направилась к большому университетскому стадиону. Найти его не составило никакого труда: в надвигающихся, осенних сумерках он весь утопал в лучах ярких прожекторов, словно огромное озеро света, сияющее в центре темнеющего парка; да и кругом встречалось полным-полно стрелок-указателей для болельщиков: университетская команда успешно выступала в студенческой лиге, поэтому матчи здесь проводились регулярно.

Массивный центральный фасад спортивной арены из темного нешлифованного камня, несмотря на внешнюю грубость и громоздкость, довольно органично вписывался в окружающее его пространство самой старой части университетского парка. Покрытая брусчаткой квадратная площадь с деревянными лавочками и редкими фонарями, уходящие далеко в небо стволы сосен и платанов, перемешанные кое-где раскидистыми дубами, кленами и лиственницами, несколько тихих дорожек, сливающихся в широкую освещенную аллею, а посреди этого крепкие каменные стены стадиона, напоминающие скорее загадочный лесной форт, чем место студенческих спортивных баталий.

Университетский стадион был построен не только для трибола, здесь размещались спортивные залы разных секций, просторные помещения для команд, малый атлетический манеж и даже небольшой гостевой дом. Поэтому форма здания получилась не вытянутой, как у обычных трибольных стадионов, а идеально круглой. Однако центром комплекса все равно стала большая трибольная арена. Именно ее белую, немного выпуклую крышу Руни заметила, глядя на парк со стороны главной площади.

Вообще трибол был и оставался самой популярной игрой магического мира. Его правила знал почти каждый, а за матчами следили во всех дэлах3. Классическая трибольная команда имела в своем составе девять основных игроков, которые распределялись по нужным тактическим позициям: нападающего (или арлема4), форварда (итрима), центрового (мирвара), винглера (камина), защитника (зарнаса) и вратаря (ормена). Одновременно на большом овальном поле находились две противоборствующие команды, занимающие каждая свою половину. Игроки должны были забить мяч в ворота соперника, выигрывала команда, лидирующая к концу матча по количеству таких точных бросков. Для перемещения мяча по полю разрешалось использовать разнообразные передачи из рук в руки, сопровождая их специальными заклинаниями.

Сам спортивный снаряд в триболе представлял собой среднего размера мяч, сшитый из тонких крепких кожаных полос, и по форме напоминал продолговатую спелую дыню. Его поверхность, шероховатую по бокам и гладкую на концах, раскрашенную в разнообразные цвета, кое-где украшали еле заметные невооруженным глазом длинные последовательности причудливых символов. Точно такие же строки наносили и на артефакты игроков. У каждого они имели свой, особенный вид: крохотные бусины, пластинки, кулоны, сережки, которые обычно носили на шее или в ушах. В добавление к этому, сама спортивная арена была заколдована древней и сложной магией, позволяющей игрокам использовать трибольные чары на мячах5.

Хотя история трибола насчитывает не одно тысячелетие, свои окончательные правила магическая игра получила только около девятисот лет назад, и с тех пор практически не менялась. Всего существовало несколько игровых лиг разного ранга и значимости. Обычно все начиналось с местных школьных чемпионатов, которые проводились по всему миру. За ними следовали университетские лиги, объединяющие команды студентов в пределах дэла. Далее шли три взрослые лиги: со второй по нулевую. Вторая лига была создана для любительских и начинающих команд в границах области или дэла, первая – выполняла роль континентального чемпионата, а нулевая – общемирового первенства. В первой и нулевой лигах играли только профессиональные клубы, а также сборные трибольных колледжей.

Весь трибольный сезон состоял из двух секций – круговой (общей) и основной, где уже определялся окончательный победитель. Лиги стартовали в разное время года (все трибольные стадионы были либо крытыми, либо зачарованными, так что графики матчей не зависели от погодных условий), поэтому заядлым трибольным болельщикам всегда находилось, что посмотреть, или даже, где поиграть.

Университетские чемпионаты традиционно начинались вместе с учебными семестрами и заканчивались, когда наступали летние каникулы. Лига, куда входила альстендорфская студенческая сборная, конечно, не являлась исключением. Вот и сейчас на фасаде стадиона уже висел внушительных размеров плакат с датами матчей основной секции. Руни мельком пробежалась по нему глазами. Первая игра здесь ожидалась только в конце сентября.

Ребят из команды девочка заметила практически сразу, как вышла на освещенную площадь перед стадионом – они шумной, дружной толпой собрались на широких ступеньках невысокой лестницы, которая кольцом окружала здание спортивного комплекса, и что-то обсуждали, порой задорно смеясь и в шутку подталкивая друг друга локтями. Капитана, Ворта, который говорил с Руни вчера среди них еще не было, так что девочка решила пока подождать его где-нибудь на безопасном расстоянии (вряд ли кто-то другой из команды знал ее) и медленным шагом стала расхаживать под темными тенями деревьев на краю площади. Однако не тут-то было…

– Кажись, у нас новенькая! – один из игроков, похоже самый громкий и шабутной, почти сразу заметил одиноко топчущегося невдалеке человека. – Эй! Иди сюда! – он замахал рукой, и девочка скромно подошла ближе, аккуратно, словно напуганный зверек, осматриваясь по сторонам.

Удивительно, но и этого парня она, кажется, тоже знала.

«Торвек – мирвар», – всплыло в памяти.

Высокий, с длинными (по плечи) светлыми волнистыми волосами, видимо поэтому он и запомнился ей тогда, когда они с дедом два года назад ездили на финал университетской лиги сюда, в студенческий городок. Только сейчас парень еще немного вырос, возмужал и, видимо, стал гораздо более уверенным в себе. У мирвара по-прежнему были длинные волосы, которые ему, как ни странно, шли, угловатое лицо с острыми скулами широкий, вытянутый нос с горбинкой, темные глаза, хитро прищуренные, отчего вокруг них постоянно появлялись морщинки, заразительная, смелая, открытая улыбка. Он явно стал здесь душой компании и главным заводилой споров, а еще, насколько Руни помнила, самым опытным игроком команды и одним из лучших центровых в университетском чемпионате.

– Иром! Ты рано пришла. Отбор в конце недели, – объяснил парень с доброй полу улыбкой полу усмешкой, – отдохни пока.

– Я не на отбор, – возразила Руни, сконфуженно, но уверенно.

– Да-а, ну-у? Хм… – он поднес к губам указательным палец, делая вид, что задумался. – А зачем тогда? Мы – местная трибольная команда, девочка. Буквально, звезды. Стадион во время наших тренировок закрыт для посещения.

– Знаю, – Руни кивнула, мысленно отметив, что язык у этого парня видимо без костей.

– Рей, да отстань ты от человека! – вмешался в разговор еще один игрок. – Мало ли какие у нее дела. Тебе-то что?

Рей угрюмо посмотрел на товарища, но ничего не сказал, потому что Руни, воспользовавшись моментом, быстро сбежала по ступеням вниз и, нервно бурча что-то себе под нос, резво зашагала прочь от стадиона, стараясь смотреть исключительно вниз и не оборачиваться.

Действительно. Зачем она вообще туда пришла?!

– Эй! Линдон, куда спешишь? Поле у нас в другой стороне, – звонкий голос Ворта, вдруг прозвучавший совсем рядом, заставил Руни застыть на месте и, оторвав взгляд от собственных пыльных кроссовок, растеряно оглядеться. Капитан стоял в паре метров от нее, скрестив руки на груди и слегка, с любопытным упреком наклонив голову. – Разворачивайся!

– Я не… – Руни открыла рот, твердо намереваясь отбиться от приглашения, но потом подумала, что глупо делать вид будто она случайно тут мимо проходила, и быстро стушевалась.

– Ага, – Ворт усмехнулся. – Вперед! Не бойся. Ребята не кусаются.

– Ладно, – неохотно согласилась девочка, перебросила рюкзак на другое плечо и поплелась рядом с капитаном, гадая правильно ли поступает.

– Сегодня у нас первая тренировка, так что переодеваться не надо. Посмотришь на поле, представим тебя команде, а завтра начнем по-серьезному. Расписание уже видела?

– Его сложно было не заметить, – Руни тихо усмехнулась, выразительно скосив глаза в сторону громадного плаката. Ворт тут же прыснул.

– Ха-х, это точно. Думаю, тренер специально так сделал. Будь его воля, он бы его даже в каждом туалете развесил, а то вдруг мы случайно забудем про игру, – парень закатил глаза, Руни понимающе закивала.

В следующую секунду кто-то из толпы игроков заметил приближающегося капитана, им замахали руками, а уже знакомый Руни голос прокричал.

– Эй, Ворт! Зачем тебе эта странная девочка?

Ворт сначала нахмурился, потом нагнулся к Руни и тихо пояснил, будто извиняясь.

– Не обижайся, ладно. Это Рей, он вообще нормальный, но ведет себя просто как полный придурок, и ничего тут не поделаешь. Пф-ф, к сожалению.

– Да-а, поняла, – вздохнув, кивнула Руни. Хотя, конечно, на «странную девочку» она предпочла бы скорее обидеться, но, видимо, годы, проведенные в одном классе с Алеком Иртоном, сделали свое дело.

Тем временем они уже приблизились к команде. Ворт пожал несколько протянутых рук, после чего подошел к Рею и нарочно громко, словно тот был слегка глуховат, сообщил.

– Эта странная девочка – наш новый арлем, Рей.

– А что уже был отбор? – нарочно удивленно выгнув светлые бровь, поинтересовался Рей.

– Нет.

– Тогда… хм… У нас есть места вне конкурса?

– Для лучших игроков местной школьной лиги – всегда, – лицо Ворта расплылось в широкой, торжественно-ехидной улыбке. Кажется, он был очень доволен тем, что на сей раз уделал оппонента. Теперь к Руни обернулись уже все присутствующие ребята, а Рей карикатурно открыл рот, сделав вид, что он изумлен и в шоке.

– Да, ну!

– Ого.

– Еле выцепил ее, очередь была на километр, – Ворт самодовольно усмехнулся.

Руни, не удержавшись, прыснула.

– Офигеть! – добавил Рей с кислой миной. – Завидую, прям хоть стой, хоть падай.

– Лучше стой, – отозвался кто-то из толпы, и игроки дружно расхохотались.

– Ладно, потом будете восторгаться, – повысив голос, объявил Ворт, когда ребята немного успокоились. – Пошлите на поле. Надо ее еще с тренером познакомить.

Рей присвистнул.

– А он тоже не знает?

– Он знает, так что даже не начинай про самовольство, – твердо заметил капитан, окинув очередным колким взглядом нападающего, затем аккуратно положил руку Руни на плечо, подмигнул ей и провел вперед, сквозь толпу ребят к дверям стадиона.

– Понял, – Рей угрюмо кивнул и поплелся следом. А за ним поспешили остальные игроки.

Тренер университетской команды Руни понравился сразу. Это был крепкий, ладно сложенный человек лет сорока сорока-пяти очень высокого роста, одетый в свободные спортивные брюки, расстегнутую до середины олимпийку, на сине-белом рукаве которой поблескивал серебристый герб университета, футболку и удобные кроссовки знаменитой экипировочной фирмы «Эгби» на высокой, гибкой подошве. Темные прямые волосы тренера, зачесанные назад, кое-где небрежно торчали в разные стороны, черные угольки больших, выразительных глаз и густые, растрепанные брови сразу притягивали к себе внимание, а смуглый оттенок кожи придавал дополнительное обаяние широкому, рельефному, чуть грубоватому лицу. Тренер весело присвистнул и выразительно прищурился, когда увидел выходящих на поле ребят. Ворт сразу повел смущенную Руни прямо к нему.

– Иром рино, тренер, – громко, с широкой улыбкой поздоровался капитан.

– Иром, Ворт, – тренер кивнул ему и быстро перевел полный любопытства взгляд на Руни. – Ты – Руни Линдон, верно? – он внимательно осмотрел ее с ног до головы, отчего Руни покраснела, но не растерялась.

– Да, – уверенно отозвалась она.

– Отлично, – тренер вытянул вперед правую руку, которую девочка тут же пожала. – А я, Варде Ронтон. Приятно с тобой познакомиться.

– Меру6.

– Истан7, – он улыбнулся, затем обвел зорким взглядом команду и, нахмурившись, требовательно посмотрел на капитана. – Хм… Ворт, а Нью где?

– Она еще не приехала из дома. Вроде должна быть в конце недели, – отрапортовал парень.

– Ох, уж эти девушки! – тяжело вздохнул Ронтон, задорно переглядываясь со сконфуженной Руни, а Ворт активно закивал, соглашаясь с тренером. – Ладно, пф-ф… Эй! Все! Идите сюда! – Ронтон помахал ребят руками. – Рассаживайтесь прямо на траве. Надолго не задержу, – он подождал пока все затихнут, а потом продолжил, куда более прозаичным, расслабленно небрежным тоном. – Как вы уже догадались, у нас новый сезон, – тренер предупредительно погрозил пальцем уже открывшему было рот Рею. – Без комментариев, дора8. И так. Новый сезон, и снова не хватает игроков. В пятницу я планирую провести отбор среди желающих, а до этого времени будем тренироваться старым составом. Расписание остается прошлогоднее: с понедельника по пятницу, через день и иногда в воскресенье. Начало в семь здесь. Если кто не успевает, пеняйте на себя. Завтра занимаемся за пятницу.

– Ну. Как всегда, – покачали головами ребята.

Тренер усмехнулся.

– Ничего. В прошлый год не умерли, и в этот не умрете. Ворт пока остается за капитана, а там посмотрим, может, что и поменяем. И, да, – тренер повернулся к Руни, жестом подзывая ее к себе, – хочу представить вам нашего нового игрока. Руни Линдон. Прошу любить, жаловать и не обижать, – очередной строгий взгляд в сторону Рея, – дора.

Ребята вокруг одобрительно зашумели. Ронтон положил свою тяжелую, шершавую руку на плечо девочки, которая была приятно удивлена таким теплым приемом со стороны новой команды.

– Руни, это – Мирх, – продолжил тренер, когда игроки затихли. Он показал на худенького парня, разместившего прямо в центре полукруга ребят. – Скорее всего, твой будущий напарник. Он здесь с прошлого года, но уже успел себя хорошо показать. Бери пример.

– Иром, – Мирх улыбнулся, привстал на месте и помахал Руни рукой. Он, и правда, выглядел как идеальный арлем: невысокий, быстрый, юркий, незаметный; с живым, цепким взглядом, иссиня-черными, блестящими волосами, собранными в высокий хвост чуть выше выбритого затылка; с бледным лицом, впалыми щеками и узкой полоской тонких, бледно-розовых губ.

Руни кивнула в ответ на приветствие, и парень плюхнулся обратно на траву.

– Остальных узнаешь по ходу дела, – добавил тренер. – А теперь все, кроме Руни и Ворта, свободны. Завтра без опозданий, в форме, готовые работать. Понятно?

– Да, тренер, – вразнобой откликнулись ребята, вставая с газона.

– Тогда, до встречи, мои илда ноэ9! – Ронтон довольно засмеялся, после чего с невозмутимым видом обратился к ожидающему его капитану.

– Как у нас с запасными костюмами? Осталось что с прошлого года?

– Осталось несколько, – откликнулся Ворт. – Но Руни они большие будут, если вы это имеете в виду.

– Ола10. Ну, ладно. Хм… – Ронтон обратился к девочке. – Тебе есть в чем играть?

– Конечно, – Руни похлопала по набитому рюкзаку, который держала в руках, – школьная форма.

– Тогда пока будешь заниматься в ней. Ворт, передаю ее под твою ответственность, если вдруг меня не будет.

– Хорошо, тренер, – Ворт показал девочке большой палец, – пусть только сунутся! Не боись, Рун, не пропадешь.

– А она и так не боится. Умеет постоять за себя, верно говорю? – вдруг заявил тренер. Его взгляд, обращенный к Руни искрился ехидством, так что девочка без труда догадалась, о ее «неспортивном» поведении в конце прошлого сезона ему уже известно. А она наивно думала, что избавилась от этого… Эх, дурочка!

– Угу, – промычала Руни, медленно краснея и стараясь не замечать недоуменно покосившегося на нее Ворта.

– Веро11. Тогда жду вас завтра, – Ронтон как ни в чем не бывало помахал ребятам рукой и, насвистывая себе под нос какую-то веселую, незатейливую мелодию, скрылся под одной из трибун. А Руни с Вортом молча зашагали к выходу.

***

– Фу-ф! Еле успела, – Руни влетела в учебный корпус факультета технической магии, тяжело дыша от бега, и затормозила, только чуть не врезавшись в ожидающего ее друга. – Иром, Ал!

Парень в узких брюках горчичного цвета, серой толстовке, рюкзаком на плече и стоптанных, неброских кроссовках весело усмехнулся. На его приятном, слегка вытянутом лице с высокими скулами и прямым широким носом появилась искренняя, радостная улыбка, а кажущиеся практически черными, глубоко посаженные глаза задорно прищурились. Алан Найлен, близкий друг Руни, учился на втором курсе Альстендорфского университета и в первый день ее учебы любезно согласился помочь с поиском нужных аудиторий, а то Руни просто не представляла, куда идти даже на первое занятие.

Парень легким движением смахнул упавшие на высокий лоб вьющиеся пряди темных-темных волос и ответил.

– Иром, Рун. Проспала?

– Если бы… – Руни закатила глаза. – Там в столовой такая очередина, это надо видеть! Ужас!

– Так всегда бывает вообще-то, – заметил Ал, а потом добавил, нарочно притворившись крайне удивленным. – Ты не знала?!

– Нет! Браза12, – буркнула девочка. – А как завтракать тогда?! В такой толпе?!

– Ну, или очень рано без толпы, или готовь сама, выбирай. Здесь тебе не школа… Так, где первая пара?

– Сейчас… – Руни рывком стянула с плеча рюкзак и принялась отчаянно копаться в его содержимом, тихо и недовольно ругаясь. Ал, не выдержав, громко расхохотался.

– Что опять не так?! – девочка на секунду подняла голову, чтобы окинуть друга грозным, уязвленным взглядом. – А?!

– Перестань копошиться. Расписание на доске вон там висит. Пошли смотреть, если забыла свое дома.

– Я не забыла, – тут же заспорила Руни. – Просто оно куда-то подевалось!

– Да, ладно, – Ал ехидно посмотрел на нее. – Тебе на третий этаж, кстати. А потом на десятый в соседний корпус, – он быстро пробежался глазами по огромному листу с номерами аудиторий. – Знаешь, как туда идти?

– А ты как думаешь? – ее глаза и без того недовольные, растерянные и обиженные сверкнули.

– Прямо по этому коридору и в переход. Там стрелочки есть, – спокойно пояснил Ал в ответ, полностью игнорируя все гневные выпады в свою сторону.

– Ясно, – Руни кивнула, пытаясь запомнить, что ей только что сказали. Однако она была почти уверенна: через пять минут все это напрочь выветрится из ее головы.

– Будем надеяться… – Ал вздохнул, очевидно, без труда догадавшись, о чем размышляет Руни. – Ладно. Провожу тебя, так уж и быть.

– Гроте меру13, – облегченно улыбнулась девочка.

– Истан, Рун, – отозвался Алан, после чего аккуратно, но крепко схватил ее за локоть и потащил за собой к лестнице.

Разница между школой и университетом чувствовалась сразу: после первой половины лекции от усиленного записывания непонятных, новых слов уже отваливались пальцы, а к концу дня казалось, будто в мозг влили столько информации, что сейчас стошнит. Благо хоть задание не задали. И на том гроте меру!

– А ты где живешь? Здесь или дома?

Руни вышла на улицу вместе с кучкой своих новоиспеченных одногруппников, один из которых – Артен, странноватый, скромный парень в больших очках в роговой оправе, теперь расспрашивал ее.

– В общаге, – ответила Руни. – А ты?

– Я – дома, в Альстендорфе. Мне недалеко.

– Везет.

– Зато вставать рано, – Артен посмотрел в листок с расписанием, который только что вытащил из кармана, и тут же нахмурился. – Ого! Завтра аж четыре пары! Бра-аза, вот кошмар!

– Не говори, – сочувственно кивнула Руни, осматривая свои пальцы. – Мне кажется, через неделю я вообще не смогу писать.

– Согласен, – улыбнулся Артен. – Ладно, давай! Веро! До завтра!

– До завтра, – Руни помахала ему рукой, попрощалась с остальными ребятами и пошла к себе в комнату.

На сей раз никто не засмеялся, когда она скромно вышла на освещенное поле в своем потрепанном тренировочном костюме, украшенным гербом школы. Ребята, разбившись на группки, обсуждали какие-то свои дела и, кажется, вообще не заметили ее, только Рей приветливо помахал рукой. И такое отсутствие лишнего внимания вполне устраивало Руни.

– Отлично, все в сборе. Можем начинать, – громко объявил Ронтон, сразу как увидел, что девочка присоединилась к остальной команде. – Для начала небольшая разминка, – тренер пробежался быстрым взглядом по нестройному ряду игроков. – Мирх, Гарт, Шон.

Трое парней: худой, угловатый Мирх; крепкий, собранный, рыжеволосый Шон и смуглый, загорелый, прокачанный Гарт, вышли вперед.

– Двадцать минут по стадиону, бегом марш! – Ронтон махнул в сторону широкой, специально огороженной дорожки, пролегающей по периметру размеченного поля, и ребята неохотно тронулись с места.

Руни внимательно наблюдала за ними. Никто из троих не возмущался, значит пробежки здесь были обычным делом. Девочка мысленно поблагодарила тренера межкубковой сборной команды, с которым занималась в прошлом году, за то, что тот приучал их к бегу, не то тяжело бы ей пришлось. Особенно то после лета…

– Ворт, Макс – пятнадцать минут, – тем временем продолжил раздавать задания Ронтон, – Руни, Рей – в паре, восемнадцать минут. Темп – любой. Понятно?

Ребята закивали.

– Тогда приступайте.

Руни, не удержавшись, сорвалась с места сразу за мощным, высоким Максом, даже не дождавшись Рея. Она прекрасно понимала, что просто глупо выпендривается, но не смогла упустить случая немного позлить напарника за вчерашнее. Хотя долго торжествовать не пришлось, Рей без труда догнал ее уже через несколько десятков метров.

– Ты в курсе, что в паре значит вместе? – снисходительно осведомился он, как только они поравнялись.

– Ага, – откликнулась Руни. – Просто решила не мешаться на старте.

Рей прыснул.

– Окей. Но смотри, если вдруг будет тяжко – говори, сброшу скорость.

– Ладно, – Руни чуть не фыркнула от возмущения.

Даже не надейся!

– Я серьезно, – добавил парень на всякий случай.

– Хорошо, – ответила девочка уже спокойно.

– Тогда вперед.

Рей пропустил Руни на внутреннюю дорожку, а сам побежал рядом по внешней, задавая темп. Они давно обогнали Ворта и Макса, а с Мирхом, Гартом и Шоном их разделяла половина круга.

– Молодец, неплохо держишься, – ободрительно кивнул Рей, когда восемнадцать минут подошли к концу, и они перешли с бега на быстрый шаг. – В школе тоже гоняли?

– Да, немного, – пробормотала Руни, изо всех сил стараясь восстановить сбитое дыхание. Стоило признать, Рей был в отличной форме. Казалось, он даже не запыхался и не вспотел, в отличие от нее самой.

– Видно, что не в первый раз, – парень неожиданно похлопал ее по плечу. – Скоро тебя с Мирхом запустят. Он у нас лучше всех бегает. Вообще, как стрела.

– Что-то мне страшно… – улыбнулась Руни.

– Я бы тоже боялся, – признался Рей.

– Не пугай новеньких, – Ворт легким бегом догнал ребят и присоединился к разговору.

Рей, угрюмо покосившись на капитана, продолжил:

– Не представляю, как ты с ним в паре играть будешь…

Ворт показал Рею кулак:

– Молчи уже.

– Ладно – ладно, молчу и повинуюсь. О, всемогущий повелитель! – Рей театрально вскинул вверх обе руки.

Руни улыбнулась, а Ворт только головой покачал:

– Получишь…

– Не начинай, младшенький.

– Кто – кто?!

– Кончайте трепаться, на вас Ронтон смотрит, – остудил пыл ребят, возникший словно ниоткуда Мирх.

Игроки тут же замолчали и повернули головы в сторону тренера.

– Что, властелин, сдулся? – ухмыльнулся Рей.

– Пф-ф, – Ворт в ответ только грозно смерил товарища презрительным взглядом и остановившись деловито сошел с дорожки на зеленый газон поля.

Мирх легко тронул Руни за локоть, а когда она обернулась по-доброму подмигнул ей, мол, не волнуйся, все нормально. Девочка тоже кивнула и улыбнулась.

– Иногда он меня просто из себя выводит! – Рей раздраженно стукнул кулаком по воздуху.

– Он – капитан. Ему можно, – спокойно пожал плечами Мирх. – Да и тебе бы не помешало вести себя поспокойней, если честно.

– Мирх, только не начинай, ладно, – Рей косо посмотрел на товарища, – еще вот от тебя наставлений не слушал!

– Окей, – Мирх примирительно поднял вверх руки. – Пошлите тогда?

– Ага.

Рей махнул Руни, и они все вместе побежали к Ронтону.

Руни чувствовала себя некомфортно в новой команде и поэтому играла скованно, но по реакции тренера видела, что его ожидания, кажется, оправдывает. Ребята тоже пока немного сторонились ее, аккуратно приглядывались, проверяли на прочность, страховали передачи, и это было совершенно нормально.

***

– И так. Сегодня у нас отбор, – Варде Ронтон показал рукой на галдящую толпу студентов, рассевшихся на центральной трибуне, и снова повернулся к команде. – Но это не повод пропускать возможность позаниматься, верно?

Голос тренера звучал бойко и задорно. Рей в ответ закатил глаза, но разумно решил промолчал, встретившись взглядом с Вортом.

– Поэтому будете мне помогать, – Ронтон сделал несколько шагов в сторону. – Видите кучу мячей? Разбирайте их и вставайте в две шеренги. Одни – на левой половине поля, другие – на правой. Два-три метра между собой. Ворт, ты на воротах, а Руни – со мной.

– А что делать будем? – спросил Шон, аккуратно приглаживая свои огненно-рыжие, густые волосы и переглядываясь с коллегами.

– Обследовать кандидатов, так сказать, – пояснил Ронтон. – Только не наседайте на них сильно, ясно? Пожалейте молодое поколение.

Ребята закивали. Рей усмехнулся, тихо пошутил так, чтобы его не расслышал тренер и Мирх, Гарт с Шоном и Максом тут же громко захохотали, после чего стали медленно расходиться по полю.

Ронтон укоризненно покачал головой им в след.

– Ворт, следи тут за порядком, – обратился он к капитану, который до сих пор стоял рядом.

– Без проблем, тренер, – с готовностью откликнулся Ворт, прожигая взглядом удаляющуюся спину Рея. Ронтон, конечно, заметил это и поспешно добавил.

– За порядком, а не за Реем, Ворт.

– А разве это не одно и тоже? – Ворт ехидно улыбнулся, потом развернулся и невозмутимо побежал к ближайшим воротам.

Тренер громко вздохнул.

– Надеюсь, они не передерутся… – вполголоса заметил он, скорее шутя, чем серьезно, и уж очень выразительно посмотрел на Руни, отчего та, не удержавшись, прыснула.

О «вражде» между капитаном и центровым в спортивных кругах университета слагали целые забавно-эпические легенды. Даже Ал, который в принципе был далек от трибола, рассказывал Руни некоторые, особо популярные из них. Да и сама она уже пару раз становилась свидетелем таких перепалок. Но надо отдать должное, ни Рей, ни Ворт никогда не переходили грань разумного в своих спорах. Обычно все заканчивалось «большой обидой» минут на пять – десять, несколькими слегка усиленными ударами мяча и кучей косых взглядов. Зато команда веселилась от души!

– Ладно, пора и нам возвращаться на место, – сказал тренер и быстрым шагом направился к заполненному студентами сектору трибун, а Руни поспешила следом.

Отбор закончился где-то часа через три, когда на улице уже стемнело. В итоге Варде Ронтон остановился на пяти кандидатах, которых и пригласил присоединиться к команде.

Глава 2

В первую субботу учебного года первый курс не учился, так что Руни со спокойной душой позволила себе поспать подольше, а потом неторопливо позавтракать в почти пустой столовой. До обеда она делала задания, вокруг ее новеньких конспектов лежали старые учебники и тетради, к которым то и дело приходилось обращаться, перечитывая хрустящие, исписанные, уже кое-где желтеющие листы, пахнущие школьным общежитием и почерневшими чернилами. И все эти отголоски собственного прошлого ожидаемо нагнали на Руни печально ностальгическое настроение. Так что она в итоге забросила уроки, страницы толстых книг приятно шелестели от порывов ветра, и просто сидела в тишине, уставившись в приоткрытое окно невидящим, грустным взглядом, вспоминала школу, одноклассников, друзей, свою старую команду…

Интересно, встретятся ли они еще когда-нибудь все вместе? Наверное, уже нет. Ведь теперь у каждого началась своя собственная жизнь в университетах, академиях, колледжах. Ребята разошлись по разным дорогам, разъехались по разным городам. Руни знала, что в Альстендорфе почти никто не остался. Два ее одноклассника и еще пара учеников с параллели поступили в университет, половина трибольной сборной попала в знаменитый Альстендорфский спортивный колледж, вот и все. Да она даже с Грэмом после школы практически не общалась!

В груди что-то больно кольнуло, стоило Руни вспомнить о Грэме. Еще несколько месяцев назад они были лучшими друзьями, не разлей вода, поддерживали друг друга во время сложных экзаменов и непростых матчей, много времени проводили вместе. Потом школа закончилась, Грэм попал на летний подготовительный семестр в трибольный колледж, у Руни появились другие дела. Несколько быстрых, пустых разговоров по браслетам, ни одной личной встречи, хотя они жили в одном городе… Руни скучала по Грэму, скучала по его смеху и их беседам, спорам, маленьким, часто спонтанным совместным тренировкам, но никак не могла заставить себя даже вызвать его, откладывала и откладывала на вечер, на завтра, следующую неделю, месяц… Ей не хотелось верить в то, что их дружба закончится вот так: глупо, в молчании, словно они отвернулись друг от друга и ушли, стыдясь чего-то, но она, сама не понимая причину своего поведения, не хотела делать первый шаг. И Грэм, очевидно, тоже.

Она не знала, сколько просидела так перед открытым окном, ловя волосами прохладные струйки осеннего воздуха, прежде чем ее вдруг вызвал дедушка, Озмар Линдон, и предложил встретиться недалеко от центрального сквера около ближайшего городского хаба: у него вдруг возникло какое-то неотложное дело, и он не прочь был заодно повидаться с внучкой. Руни, конечно, сразу согласилась, а спустя минут двадцать вышла из общежития в сторону университетского хаба, чтобы успеть к деду.

Дедушка и бабушка Руни жили недалеко от города, в престижном пригороде рядом с главной тренировочной базой трибольного клуба «Альстен». Их маленький, уютный двухэтажный дом, окруженный аккуратными, ухоженными клумбами, бархатно-зелеными подстриженными лужайками, мощеными светлым камнем улицами и приятной, неторопливой, непривычной тишиной, не раз становился для Руни пристанищем в свободные от занятий летние месяцы, а до этого и беззаботные детские годы. Но во время учебы она редко бывала там, предпочитая навещать родных по праздникам или встречаться с ними где-нибудь в городе.

– Хэ-хэй! Вот и мой любимый студент!

Когда Руни, щурясь от непривычно яркого после приятных сумерек хаба света солнца, быстрыми, ловкими прыжками сбежала по широкому крыльцу, дедушка уже ждал ее неподалеку. Высокий, подтянутый, поджарый, с шикарными, развивающимися на ветру серебристыми волосами, украшенными временем редкими, прядями белоснежной седины в строгом, двубортном темно-сером пальто длиной по колено, прямых брюках, с привычной, щегольской шляпой в руках. Его худое, смуглое от бронзового летнего загара лицо, покрытое кое-где разрезами глубоких морщин, осветилось радостной, широкой улыбкой при виде любимой внучки, а яркие, зелено-изумрудные глаза полыхнули живым теплым ласковым блеском. – Иром, Руни!

Он крепко обнял ее, слегка приподняв над мокрым асфальтом, так что Руни по-детски захохотала, после чего поставил на место и потрепал по вечно растрепанным, таким же, как и у него пушистым, завивающимся на кончиках волосам.

– Иром, деда! – ответила она. – Куда идем? В «Эгби»?

Рунин дедушка был вторым тренером известного трибольного клуба «Альстен» и работал с профессиональной командой игроков нулевой лиги. Так что обычно Руни ходила с ним на разные спортивные мероприятия (матчи, тренировки, отборы) или в магазины трибольной экипировки. Но сегодня у старого тренера, видимо, были другие планы, иначе он не приехал бы сюда в пальто и брюках.

– Нет, – дедушка покачал головой. – Идем за моим новым браслетом.

Рунины глаза изумленно округлились, превратившись в два чайных блюдца.

– За браслетом?! А куда старый делся? Ты же столько лет отбивался от уговоров бабушки поменять его, неужели она все-таки победила? – она вздохнула, горько, но без упрека.

– Видимо, да, – Озмар Линдон беспечно усмехнулся и пожал плечами. – Знаешь же бабушку… Рано или поздно, но она своего добивается.

– Ага, – Руни сочувственно закивала.

– Вот и пришлось сдаться ради вкусного пирога.

– Достойный повод, – засмеялась девочка.

Неторопливо следуя по узким улочкам, ведущим от шумного хаба вглубь старых кварталов города, они с дедушкой свернули на широкую пешеходную аллею, обрамленную по бокам ровными рядами аккуратных, невысоких деревьев, а потом зашли в небольшую лавку с изящной резной вывеской, красивыми полукруглыми окнами и массивной деревянной скрипучей входной дверью – единственную в Альстендорфе мастерскую магических браслетов, которая, как серьезно предполагала Руни в детстве, находилась здесь уже не одну сотню арков14.

Браслет усиления безмолвной речи носил сейчас почти каждый маг, а знакомство двух людей часто начиналось с обмена камнями для связи. Все это нужно было для того, чтобы преодолеть естественно ограничение магии безмолвной речи в расстоянии между говорящими и возможностями их индивидуальных магических потенциалов. Обычно человек без проблем мог вызвать друга, который находился недалеко (например, в соседней комнате или соседнем здании), просто представив в мыслях его лицо, примерное окружение и произнеся соответствующее заклинание. Но при значительном увеличении дистанции между собеседниками или, допустим, когда один маг точно не помнил внешность другого, магия не срабатывала. И вот здесь на помощь приходили камни связи. Они служили своего рода проводниками, путями, хранили своеобразные «координаты» конкретного человека, позволяя другому, тому, у кого находился камень, беспрепятственно найти собеседника. А потенциал, необходимый для разговора, предоставлял браслет. Работа браслета и камней обеспечивалась специальной, редкой магией, недоступной для обычных людей. Ее изучали только на старших ступенях университета на факультетах технической магии и в академиях Мары и Неймара, а использовать могли исключительно сотрудники компании, занимающейся производством магических средств общения.

Камни связи изготавливались индивидуально для каждого мага, но все имели примерно одинаковые размеры, для того чтобы любой человек мог легко разместить их в своем браслете, который представлял собой легкую конструкцию с несколькими гнездами для камней. Браслеты обычно носили на запястьях, храня там только самые нужные камни, а остальные оставляли дома и пользовались ими по мере необходимости.

Браслеты по своему внешнему виду у всех магов были совершенно разные: широкие, узкие, из дерева, металла, переплетенные, цельные, украшенные резьбой, драгоценными камнями, вставками эмали, простые, двойные… Каждый старался подобрать что-то подходящее именно ему, и поэтому браслеты часто становились предметами долгих обсуждений, слухов, споров и поисков. Некоторые люди заказывали их по индивидуальным размерам, по оригинальным эскизам, у известных мастеров, покупали старинные редкие экземпляры за сумасшедшие деньги, дарили их друг другу на важные праздники, обменивались и коллекционировали. Но в большинстве случаев, если маг хотел купить новый браслет, то он просто приходил в ближайшую мастерскую и выбирал из предложенного там ассортимента. Именно этим сейчас, склонившись над широкой длинной витриной и громко дискутируя, занимались Руни с дедушкой.

В итоге дедушка выбрал себе отличный браслет из темного металла со вставками из мореного граба, к которому взял десятка два простых, матовых камней, а когда их настроили, то сразу вручил один Руни. После они, довольные совершенной покупкой, зашли в расположенное неподалеку кафе, чтобы обсудить последние трибольные новости и Рунину новую команду.

– Варде Ронтон? – дедушка медленно отхлебнул густой ароматный эспрессо из маленькой, круглой, хрупкой на вид чашечки с толстыми краями, затем запил его глотком чистой воды из граненого стакана и улыбнулся. – Знаю его. Играл в «Оасте»15, кажется, даже в нулевой лиге. Защитник. И как он тебе?

– Пока нравится.

– Ну, судя по тому, что два года назад университет взял лигу, тренер он неплохой. Хотя тогда там играли классные ребята, сама помнишь.

– Ага, – Руни с наслаждением отправила в рот кусочек аппетитной булочки с корицей, запила его большим глотком капучино, и, даже не закончив жевать, продолжила говорить, чавкая и причмокивая. – Из них остался только Рей.

– Торвек? – дедушка кивнул. – Будь моя воля, я бы его к нам забрал. В первую лигу.

– Он ужасно много болтает, деда…

– Зато играет неплохо. Кстати, а что там с твоим одноклассником Грэмом? Тем, что, помнится мне, в трибольный колледж попал?

– Не знаю, – Руни неловко опустила голову и отчего-то смущенно уставилась в уже практически пустую кружку, пробурчав. – Давно не видела его.

– Это ты зря. Парень, кажется, далеко пойдет. Ломарт16 ездил смотреть их распределительные тренировки перед первым годом и взял его на карандаш. Мне Джо17 сказал. По секрету, разумеется.

– Да?! Ничего себе. Круто! – Руни сразу улыбнулась и повеселела, искренне радуясь новости и немного краснея от легкого чувства стыда за то, что совсем забросила Грэма. – Меру, деда.

– Истан. И не забывай хороших друзей, Рун, – дедушка подмигнул ей, будто прочитав мысли. – Послушай старика.

– Ладно. Но никакой ты не старик!

Дедушка довольно рассмеялся.

– Мне виднее, – добавил он, допивая кофе. – Из Службы не беспокоят?

– Все, как всегда, – пожала плечами девочка. – Печать работает, – она подвернула рукав бомбера и продемонстрировала деду темный контур следа заклинания. – Беседы закончились еще в конце августа. С тех пор пока ничего. Агенты со мной не связывались, только с Аланом пару раз пересекалась.

– С Аланом Найленом? – уточнил дедушка. – Тем парнем? – на его лице промелькнуло привычное неодобрение, Ал деду не нравился, Руни уяснила это сразу. – Он же не агент, надеюсь?

– Нет. Он что-то вроде меня, – Руни усмехнулась. – Его брат – мой куратор.

– Тоже учится?

– Ал? Ага. Второй год.

– Понятно, – Озмар Линдон вздохнул, как показало Руни печально и обеспокоенно, после чего посмотрел на часы, добавив. – Ну что, идем дальше?

– Конечно! – Руни моментально засобиралась. – Хм… А куда?

– Вот теперь, прямиком в «Эгби». Купим тебе новые кроссовки, раз уж решила играть в приличной команде…– нарочно небрежно сказал дедушка и, не обращая внимания на восторженные попытки Руни обнять его, накинул на плечи пальто, надел шляпу, аккуратно придвинул к столу стулья, на которых они сидели, взял внучку за локоть и вышел на залитую уже вечерним солнцем аллею.

***

– И так, начнем, – громкий, раскатистый голос преподавателя эхом разлетелся по огромной аудитории, заполненной студентами первого курса факультета технической магии. В ответ на призыв лектора галдящие ребята тут же скромно замолчали и развернулись в сторону одинокой, массивной кафедры.

– Отлично! – мужчина средних лет в простых темных, довольно узких брюках и необычной, удлиненной рубашке из плотной рельефной ткани с глухим воротником и туго застегнутыми манжетами приветливо улыбнулся собравшимся. Его неестественно-светлые, практически прозрачные, серо-голубые глаза (от взгляда которых у Руни, сидевшей на втором ряду, мурашки побежали по коже) внимательно, испытующе проскользили по аудитории, после чего он продолжил. – Меня зовут Грет Ардо, и я буду читать вам лекции по теории магии в этом учебном году. Приятно познакомиться.

Мужчина легким, ловким движением спрыгнул с невысокого постамента кафедры (чем вызвал молчаливое удивление и одобрение первокурсников) и принялся монотонно расхаживать перед длинной чередой студентов, занявших первые парты, иногда поднимая голову и поглядывая на остальную часть присутствующих.

– Немного расскажу о том, что вас ждет в течение года на моем курсе. Помимо лекционных занятий два раза в неделю у нас запланирован индивидуальный проект, цикл больших практических семинаров, два основных экзамена – в зимнюю и летнюю сессии, четыре зачета, а также контрольные и несколько домашних докладов.

Ребята в аудитории тихо зашептались. Марк, который сидел на ряд выше, ткнул Руни в плечо, а когда та повернулась, сделал огромные перепуганные глаза и провел указательным пальцем по горлу. Это выглядело так смешно, что девочка невольно сдавленно прыснула.

Грет Ардо тем временем остановился посреди кабинета, поднял руки, как бы усмиряя своих перепуганных слушателей и, снова улыбнувшись, уточнил.

– Прошу не переживать раньше времени. Ничего страшного во всем этом нет. Стандартный план, – он еще раз оглядел стройные ряды парт, и учебное помещение снова погрузилось в сосредоточенную тишину. – Меру. Теперь перейдем к нашей лекции. Наверное, все догадываются, что теория магии изучает … теорию магии. Иными словами, основные законы и правила, по которым «работает» магия, по которым мы взаимодействуем с ней. Я не буду пока давать вам полное определение этого термина – оно довольно сложное, запутанное и совершенно бесполезное на практике. Поэтому ограничимся тем интуитивным пониманием, сформированным у каждого из нас на личном опыте.

И так, с чего начинается теория магии? Исходный пунктом нашего пути в ее изучении станет известная всем по школьным урокам заклинаний классификация, предложенная членами Неймарской академии, согласно которой выделяют шесть основных родов или видов магии. Это магия потенциалов, – Грет согнул руку и стал медленно загибать один за другим длинные, изящные пальцы, – магия пространства, магия материи, магия защит, магия мыслей и магия предметов. Или на северном наречии18: родан, керо, лонро, кадейро, сломиро и дейро. Стоит отметить, что данное, классическое разделение не идеально. Думаю, вы и сами легко найдете несколько примеров заклинаний, которые точно нельзя отнести ни к одному из шести родов. Поэтому позднее магами были предложены и другие классификации. Из них особенно стоит отметить работы академика Гара Растрола, профессора Хура Нира и магистра19 Нердана Йормана. Вы можете подробнее рассмотреть их самостоятельно. Мы же на нашем курсе будем пользоваться чаще всего классической градацией, а при необходимости делать соответствующие ссылки.

– Далее перейдем к еще одному важному понятию.

Грет Ардо развернулся лицом к аудитории и спросил:

– Поднимите руки те из вас, кто когда-нибудь спускался в магическую параллель? Почти все, хорошо. Меру, опускайте. А кто не только спускался, но и творил или наблюдал за заклинаниями? Половина, отлично. Тогда вам, возможно, будет более понятно то, что мы будем обсуждать сейчас.

Преподаватель тронулся с места и снова стал измерять шагами кабинет.

– Для начала введем определение магической параллели или магического пространства. И так, магическая параллель есть некая теоретико-физическая конструкция, дополняющая существующую физическую модель пространственно-временного континуума равноправным магическим измерением, единственным детерминированным свойством которого является его объективное «здесь-бытие».

«Существование-здесь» является ключевой аксиомой теории магии, а также, повторюсь, единственным свойством магической параллели, которое принимается без доказательства.

Обратимся теперь ко времени, одной из базисных категорий не только научного и философского знания, но и нашего собственного опыта, и ответим на вопрос: сможем ли мы, находясь в магической параллели, испытать привычный нам опыт времени? Ответ: не сможем. Поскольку временное измерение не определяется корректно в границах магической параллели. Аналогичную картину получим и в отношение категории пространства и производных категорий длительности, начала и конца.

Принцип неопределимости категорий пространства и времени в магической параллели является базовым принципом для понимания сущности магической параллели. И хотя в дальнейшем мы будем пользоваться словами, преимущественно касающимися известных нам протяженных (в пространстве и/или во времени) явлений, не стоит поддаваться заблуждениям о том, что эти явления действительно имеют место быть в привычном нам виде. Вопрос?

Ардо замер на месте и легко кивнул неуверенно поднявшему руку парню на третьем ряду. Все присутствующие ребята моментально встрепенулись, зашевелились, после чего замерли в молчаливом, любопытно выжидательном ожидании.

– Да, – голос парня слегка дрожал и звучал тихо по сравнению с поставленным, уверенным голосом преподавателя. Лицо студента вмиг стало неестественно бледным, а на высоком лбу появились блестящие капельки пота, но он совладал с эмоциями, лихо, как-то по-мальчишески смахнул упавшие светлые волосы, и произнес. – Я спускался в магическую параллель несколько раз и передвигался там. То есть… ну… проходил туда-сюда. Разве это нельзя считать опытом пространства?

– Отличное наблюдение, – Грет одобрительно посмотрел на храброго первокурсника. – Только не совсем верное. Вы можете с уверенностью утверждать, что действительно двигались из одной конкретной точки в другую?

– Э-э… – парень вдруг растеряно замотал головой по сторонам, остатки его уверенности окончательно испарились, а голос совсем стих, – да, вроде.

– Прекрасно, – горящие любопытством глаза Грета Ардо неотрывно наблюдали за собеседником. – То есть вы могли бы показать начало и конец пути?

– Ну… Это было бы сложно, конечно. Там ведь все… серое и… непонятное такое. Но я бы мог как-нибудь отметить исходную точку, разве нет? – отчаянный взгляд парня с нотками мольбы о пощаде направился в сторону преподавателя. Смельчак видимо уже сто раз пожалел о том, что вообще подумал открывать рот.

– Вам виднее, – легко усмехнулся Ардо в ответ, а потом обратился уже ко всей аудитории. – Предложенный вашим коллегой «метод», к слову, пример неплохого упражнения для опытной проверки теоретической гипотезы о невозможности измерения дистанций в магической параллели, которым мы обязательно займемся на практических занятиях. Но сейчас позвольте отложить разбор возникшего вопроса на некоторое время. Могу лишь сказать одно. Если кто-то вдруг захочет провести похожий эксперимент самостоятельно, то постарайтесь действительно понять, что вы делаете на самом деле, когда думаете, что перемещаетесь. Это довольно сложно сделать, но некоторым удается. А потом вместе обсудим результаты, хорошо?

Грет Ардо еще раз пробежал взглядом по заполненным рядам парт и убедившись в том, что больше вопросов нет, продолжил лекцию.

– «Здесь-бытие» … О, мой бедный мозг!! – Марк трагически воздел руки к белому потолку широкого коридора, на его лице было написано выражение крайнего изнеможения, сквозь которое проблескивали озорные огоньки золотистых глаз. – Браза! Я не выживу…

Ребята вокруг хором прыснули, а Орза выразительно посмотрела в сторону кривляющегося Марка и недовольно покачала головой, отчего ее густые волосы подернулись красивыми, упругими волнами.

– Хватит, Марк, – бросила она ему.

– Да, ладно, Орз, – Марк окинул девушки своим самым умоляющим взглядом так, что она даже слегка покраснела. – Не будь букой!

Орза фыркнула, еще раз недовольно кивнув, демонстративно отворачиваясь от Марка, и громко спросила стоящую рядом с ней Руни.

– Руни, ты идешь на основы исчислений?

– Что?.. А, да, – спохватившись, откликнулась Руни, виновато косясь на Марка, который обиженно развел руками, мол, ну, вот, опять ты предпочитаешь ее мне.

– Тогда пойдем, а то опоздаем! – Орза крепко схватила Руни за локоть и так настойчиво потянула за собой, что той пришлось замахать в воздухе руками, чтобы удержать равновесие, а после, наскоро попрощавшись с остальными, покорно проследовать за недовольно бурчащей себе что-то под нос Орзой в направлении ближайшей лестницы.

– Руни-и-и! – знакомый голос Алана заставил Руни остановиться и обернуться. Она спускалась после последней лекции на первый этаж вместе с Орзой и Артеном, которые увлеченно обсуждали новых преподавателей, а в особенности Грета Ардо.

– Ребята, я пойду, если не возражаете?

– Нет, давай, веро! – Артен помахал девочке рукой.

– До завтра, – присоединилась к нему Орза, и они снова вернулись к своему разговору. А Руни поднялась на один пролет туда, где ждал ее Ал. Сегодня на нем были темные джинсы и черный свитшот с какой-то непонятной, яркой надписью.

– Иром! – Руни радостно и устало улыбнулась.

– Домой собрались? – поинтересовался парень.

– Ага. Пф-ф. Голова уже пухнет от такого количества новых слов.

– Ха-х. Понимаю, – усмехнулся Ал. – Провожу?

– Давай, – Руни пожала плечами и вместе с Алом стала спускаться к выходу из учебного корпуса.

– Что у вас были за пары? – спросил Ал.

– Та-а-ак. Теория магии, – Руни загнула палец, плотно прижав его к ладони, – потом основы исчислений, история и… – девочка подняла глаза вверх, пытаясь вспомнить название последней дисциплины. – Браза… Уже забыла.

– Теория механизмов? – попробовал угадать Ал.

– Нет, – Руни покачал головой, – этот ужас завтра… Исторические языки магии. Вот.

На лице Ала появилась кислая мина, будто он вдруг решил съесть лимон.

– Что, плохие впечатления остались? – съязвила Руни, широко улыбаясь над реакцией собеседника.

– Не то слово, – буркнул Ал, – у меня лингвистический кретинизм, Рун. Языки – это просто смерть… Чуть не выперли с первого года из-за них.

– Ого. А мне вроде ничего, даже понравилось немного. Но зато теория магии настоящий вынос мозга!

– Определение магической параллели на вводной лекции? – Ал вопросительно выгнул бровь, поглядывая на девочку, которая тут же закивала, – Помню-помню, – парень захихикал. – Но на самом деле, Ардо – зачетный мужик. У нас до сих пор теория идет, и я ее обожаю. Хотя, согласен, экзамен там жесть.

– Не пугай и так страшно, – громко выдохнула Руни.

– Ладно, – Ал аккуратно похлопал ее по плечу. – Кстати, тебя из Службы не вызывали?

Девочка покачала головой.

– А тебя?

– Тоже нет. С начала августа.

Ребята обменялись немного обеспокоенными взглядами.

– Ты думаешь, это нормально, что они вдруг про нас забыли? – добавила Руни.

– Думаю, ничего страшного, – ответил Алан. – Эф уехал в Лорен. Может поэтому все тихо, он же наш куратор. А ты вообще только подготовку закончила…

– И то верно, – согласилась Руни.

– Послушай, – Ал понизил голос, обернулся кругом, будто проверяя не подслушивает ли их кто, потом пристально, как-то даже нервно посмотрел на девочку, но сразу отвернулся в сторону, – Рун, я хотел спросить. Тебе никогда не бывает тяжело из-за… ну… – неловкая пауза, – ты понимаешь…

Ал поднял свои темные глаза, и от его глубокого, проникновенного взгляда Руни стало неуютно. Ее лицо моментально приобрело испуганно-растерянный вид, но она, кажется, догадалась, что он имел в виду. Ал, заметив это, поспешно сказал.

– Ты не думай, это не очередная проверка, – он начал неуклюже переминаться с ноги на ногу, – это просто…

Парень замолчал. Руни краем глаза отметила, как крепко сжаты у него кулаки, даже костяшки пальцев стали бледно-белые.

– Ал? – осторожно произнесла она.

Парня рефлекторно передернуло.

– Прости. Зря я начал… – он быстро повернул голову и отступил на полшага назад. Руни продолжала напряженно, с легким удивлением наблюдать.

– Бывает, Ал, – вдруг ответила она: тихо, но уверено.

– Что? – его голос звучал отрешенно.

– Бывает тяжело. Ты же это спрашивал? – Руни настойчиво и открыто посмотрела на него, а потом немного расслабилась. – Думала, может это пройдет со временем. Ведь я совсем недолго так … живу. Полгода только. Надеялась, что свыкнусь, научусь, хм …

Ал снова поднял глаза, они выглядели мрачно-спокойными, но в их темной загадочной глубине блестел незнакомый Руни, пугающий огонек, и добавил, непривычно обреченным голосом.

– Я живу так всю жизнь, Рун, и лучше не стало. Ни на каплю.

***

– Эй, Линдон. Иром, – задорный, громкий, с нотками неизменного дурачества возглас Рея настиг Руни, стоило ей лишь появится рядом с командой на ступенях стадиона. – Иди сюда, знакомься с братьями по оружию, – Рей, ехидно улыбаясь, махнул рукой в сторону собравшейся около группки новых ребят.

Руни спокойно кивнула в ответ.

– Иром, Рей.

А потом подошла к новеньким, которые и так во все глаза разглядывали ее.

– Иром! – поприветствовала она пятерых парней. Каждый из них был выше ее ростом. Первый, самый высокий и заметный, в отличном тренировочном костюме благородного темно-зеленого цвета с яркими золотыми полосами (Руни видела такой, когда ходила в магазин с дедушкой) тут же протянул девочке руку и улыбнулся.

– Никор Грофур, – представился он, внимательно вглядываясь в Руни приятным, мягким взглядом. Кожа его лица, немного вытянутого, со впалыми щеками, высокими скулами и широкой нижней челюстью, имела приятный оттенок легкого южного загара, а пшенично-золотистые волосы небрежными завитками спадали на лоб. В его левом ухе блестела маленькая, металлическая сережка – трибольный артефакт игрока.

– Руни Линдон, – Руни аккуратно пожала протянутую руку и, по-обычному смутившись, отвела глаза.

– Карен, – подхватил разговор стоящий рядом с Никором коротко подстриженный парень с крупный, прямым носом, который особенно выделялся на его угловатом широком лице. Он был одет в потрепанную форму с гербом какой-то школы, так что Руни невольно почувствовала себя солидарной с ним, тоже ведь ходила в школьном обмундировании. – Я из Слована, кстати, на западном побережье, – Карен показал пальцем на серебристую нашивку, заметив, что Руни косится на нее.

– Классно. А я из …

– … Альстендорфа, – Карен усмехнулся и кивнул. – Этот герб я знаю. Каждый день вижу его ни один раз.

– И как тебя с запада к нам занесло? – заметил еще одни из новеньких. – Сарт Стопин, защитник, – он протянул Руни руку. Не слишком рослый, но довольно подтянутый Сарт выглядел словно только что вышел из спортзала: рельеф объемных мышц проступал кое-где даже сквозь плотную ткань узкой толстовки. Темные волосы парня, аккуратно подстриженные и разделенные косым пробором, с длинной убранной в бок челкой, хорошо подходили его овальному лицу, а взгляд глубоко посаженных глаз был колким и холодно-внимательным. Артефактом у Сарта тоже служила небольшая сережка.

– Руни, – девочка обхватила своей маленькой ладонью широкую, крепкую руку Сарта, после чего повернулась к следующему игроку.

– Рикем, арлем, – широко улыбнулся ей тот. – Видимо, мне придется с тобой больше всех общаться, да?

– Скорее всего, – неопределенно пожала плечами Руни, уходя от ответа и как бы невзначай, с интересом рассматривая своего, не стоило обманываться, будущего соперника за место в основном составе сборной. Худой, долговязый, ловкий, с большими любопытными глазами, открытой улыбкой и торчащими ушами он походил на озорного школьника, а не на взрослого студента. Руни запомнила Рикема еще с отбора. Парень отлично показал себя там, и девочка даже не удивилась, что он попал в команду.

– А я – Эйдар, – представился последний игрок, скромный, среднего роста с коротко подстриженными очень-светлыми волосами, выбритыми тонкими полосами чуть выше аккуратных ушей, и длинной челкой, в ярко красной толстовке и необычных кроссовках, – вратарь. Играл в Корефе, но не в межкубковой.

– Руни, – Руни приветливо кивнула и хотела уже поскорей отойти в сторону, но чуть не сбила с ног из ниоткуда взявшегося Ворта.

– О-о, тише-тише, Линдон, – капитан шутливо погрозил ей пальцем. – Видела уже мою официальную замену? – Ворт по-свойски похлопал Эйдара по плечу. – Класс. Теперь и на пенсию уходить не страшно.

Капитан подмигнул смущенному парню и стал тоже знакомиться с новичками.

– На какую пенсию это ты собрался, Ворт?! – из-за спины Руни послышался незнакомый ей высокий, чистый, бархатистый голос. Через секунду его обладательница – красивая девушка в форме университетской сборной с прямыми, упругими шоколадного цвета волосами, подстриженными под каре, овальным лицом с большими, выразительными, миндалевидными, зеленовато-коричневыми глазами протянула Руни руку. – Ньюма, приятно познакомиться!

– Руни, – девочка пожала хрупкую ладонь с длинными тонкими пальцами. – Тоже рада встречи.

– Иром, Нью! Ну и загорела же ты! – Рей был тут как тут. Ньюма аккуратно приобняла его за плечо, почти коснувшись округлыми бедрами.

– Иром, Рей, – она засмеялась, и Руни подумала, что, наверное, не слышала никогда такого чистого звонкого смеха. – Да, лето выдалось отличным. А у тебя?

– На следующий год узнаешь… – Рей скорчил недовольную физиономию. – Скажу только, последняя практика – полный отстой. Проторчал все время в городе.

– То-то ты у нас особенно бледный и недовольный. А я все гадал, в чем дело? – Ворт, сияя широкой, покровительственной улыбкой, вернулся к ребятам. – Иром, Нью.

Ворт и Ньюма обнялись. А тут из дверей за спиной собравшихся вышел Варде Ронтон, так что всем пришлось быстро идти на поле.

***

Тяжелый, практически душераздирающий вздох Марка прозвучал неестественно громко в сосредоточенной тишине читального зала. Руни, Орза и Артен, которые сидели рядом за одним круглым столом тут же оторвались от своих занятий и обеспокоенно посмотрели на парня.

– Ты чего? – выгнув дугой растрепанную бровь, спросил Марка Артен, переглянувшись с девочками.

– Браза! Я ни слова не понял, – Марк театральным взмахом захлопнул учебник. – Хрень какая-то.

– Согласен. Но шуметь то зачем? – Артен недовольно покачал головой и поправил очки, сползшие практически до кончика его слегка вздернутого носа. – Где застрял?

Орза язвительно усмехнулась, многозначительно посмотрела на Артена (мол, не трать ты времени на это) и вернулась к своим книгам.

– На концепции южных научных школ, – ответил Марк.

– Я еще на северных… – Артен виновато развел руками в стороны. – Извини. Ничем не могу помочь. Читай внимательно.

Марк вздохнул и перевел вопросительно-умоляющий взгляд на Руни.

– Рун? У тебя то точно южные, да? Я же вижу книгу.

– Но это не значит, что я дам тебе списать, – сказала Руни, правда, не очень уверенно, – Артен прав. Читай внимательно, и все поймешь. С северными же ты справился.

– Ну-у. Рун, дора-а-а.

– Марк, не начинай.

– Марк! – раздраженный, громкий упрек Орзы заставил парня мгновенно замолчать и отвернуться от Руни. Шаловливая улыбка тут же испарилась с его веснушчатого, задорного лица.

– Ладно, буду делать сам… – добавил он примирительно, после чего послушно уткнулся носом в учебник.

Руни с Артеном изумленно уставились друг на друга, но так как все вокруг оставались спокойным тоже вернулись к работе.

Однако в общем Марк был абсолютно прав, понять что-то в этом тексте было крайне сложно. И хотя Ардо задал им лишь разобраться в теме, а не делать полноценный доклад, Руни уже начинала подозревать, как они все ошиблись, когда так наивно обрадовались легкому заданию. Но выбора не было, поэтому собрав остатки воли в кулак Руни снова принялась за чтение.

«Существуют две основные концепции, дающие объяснение структуре магической параллели. Первая из них, концепция Битрама-Зирмана, носит имена двух великих академиков Неймара и является основополагающей в северных научных школах. Согласно концепции Битрама-Зирмана магическая параллель может быть описана как замкнутое в себе, стохастическое, бесконечномерное поле неких элементарных сущностей – аллоров. Все аллоры условно делятся на три больших класса: первичные, вторичные и основные. Первичные аллоры составляют так называемый архипелаг Лозара, совокупность бесконечного количества точек «входа» и «выхода» мага «в» и «из» магической параллели. Вторичные и основные аллоры относятся к абсолютным магическим сущностям. Вторичные аллоры образуют ситенарные структуры магии: созвездия Ванса, Доука, скопления Рока и прочие. Основные аллоры, в свою очередь, являются источниками «магии-действия» или иктумиальной магии. Они мало изучены.

Вторая концепция сложилась в противоположном научном полюсе теоретического изучения магии – в академии Мары, и поэтому носит название концепции или теории Мары. Концепция Мары постулирует, что магическое пространство имеет замкнутую на себе, стохастическую, концентрическую структуру, сформированную отдельными слоями. При этом слои разделяются по своеобразной, условной глубине их нахождения в этой структуре. Первый, самый мелкий слой называют ортом или краевым слоем. Второй и последующие – внутренними слоями или дотарами. Аналогично концепции Битрама-Зирмана орт определяет «вход» и «выход» мага в магическую параллель. По мере углубления от орта к центру структуры слои неразрывно сменяют друг друга. Все слои, кроме краевых содержат элементарные пассивные магические категории – имы, каждая из которых определяет элементарное действие магии. Ситенарные структуры в рамках концепции Мара не выделяются из магического пространства как отдельные единицы, а представляют собой саму первичную канву концентрической структуры…»

Руни оторвала глаза от учебника. Ее голова медленно шла кругом, а мозг совсем перестал воспринимать информацию. Ребята рядом по-прежнему что-то сосредоточено читали. Орза откинула за плечи свои длинные волосы и, слегка прикусив нижнюю губу, буквально пожирала взглядом строчки. Артен, покраснев от напряжения, быстро пробегал пару абзацев, а потом что-то записывал в тетрадь для конспектов, и снова отчаянно нырял в текст с головой. На Марка же вообще было сложно смотреть без смеха. Он крепко сжимал в руках книгу, тяжело пыхтел и иногда шепотом ругался. Его рыжие кудряшки торчали во все стороны, так что он больше походил на какого-то сумасшедшего профессора, чем на постигающего основы первокурсника.

Руни еле заметно улыбнулась, наблюдая за друзьями. Еще немного посидела, бесцельно разглядывая проплывающие за большими, поблескивающими в рассеянном солнечном свете окнами облака, и, обреченно вздохнув, вернулась к подготовке к лекции.

***

В среду на вечерней тренировке Ронтон наконец дал команде поиграть. После привычной пробежки и разминки тренер разделил ребят на две группы: Рей, Рикем, Руни, Эйдар, Никор, Сарт, Ньюма заняли правую половину поля, остальные – левую.

– Расстановка такая… – Ронтон посмотрел на Ворта. – У вас будет «2-2-1». Мирх, ты – арлем. И «2-3-1» у вас, – Ронтон повернулся к Рею, – Рикем – арлем. Остальные позиции распределяйте сами. У кого нет жетонов, подойдите ко мне. Играем без розыгрыша, Ворт – первый удар за тобой.

– Эй, это нечестно! – тут же стал возмущаться Рей.

– Они в меньшинстве, – спокойно заметил тренер, выразительно глядя своими черными глазами на игрока. – Успокойся.

– Идем, Рей, – Нью усмехнулась и небрежно хлопнула коллегу по спине, – надо еще ребят расставить.

– Ладно… – лениво откликнулся Рей, проигнорировав довольный хохоток Ворта и помахав новеньким рукой, вместе с Нью убежал к своей половин поля.

По итогам маленького совещания Рей решил дать в помощь Ньюме Сарта – они заняли позиции защитников, а сам забрал себе в напарники Руни и Никора, отправив их на места винглеров. С противоположной стороны Ворт оставил у ворот Шона с Максом, а центровые позиции отдал Гарту и Карену.

– Так, ребята! Главное закрывайте Мирха, он шустрый и хитрый, – наставительно сказал Рей, оглядывая свою небольшую команду, глаза ребят горели, им не терпелось начать играть. – И еще, Рикем, если тебе покажется, что Ворт с Максом – телепаты, то это правда.

– Чего? – Рикем непонимающе уставился на Рея. Из-за своих торчащих ушей, он стал выглядеть совсем забавно.

– Скоро поймешь, – усмехнувшись, добавила Ньюма и убежала на свою позицию. Рей невозмутимо последовал за ней. Сарт тоже ушел.

– Руни, Никор, что за шутки? Вы не знаете?

– Без понятия, – пожал плечами Никор, переглядываясь с Руни.

– Я тоже.

– Ну, ладно… удачи, – растерянно пробормотал Рикем. – Жду мяч.

– Окей, парень! – Никор подмигнул товарищу.

Высокая, точная подача Ворта из створа ворот открыла игру. Мяч без проблем достался Гарту – он притянул его заговором, и сразу нацелился на Карена, который пробрался вперед по флангу. Руни моментально ринулась на встречу Гарту, полагаясь на то, что тот не побежит далеко и сделает передачу. Так и вышло. Мяч стремительно взмыл в воздух. Руни прыгнула.

– Контр20. Статио21!

Спортивный снаряд послушно замер над головой и …

– Лиммо22.

… приземлился прямо в руку девочке.

Быстрый разворот. Три шага. Пасс Рею, его яркая футболка маячила впереди.

– Килдо-дисмо23, – шепотом, практически одними губами, и мяч полетел прямиком в сторону центрового.

Рей отлично справился. Руни выдохнула. Она догадывалась, что вряд ли Рею и Рикему удастся добраться до ворот, поэтому не стала сильно смещаться в сторону противников, а только нашла глазами Никора – тот тоже решил пока не высовываться вперед, и оглянулась на защиту.

Мяч выбили. Рыжий всполох развивающихся волос Шона, резкое движение, крик Рея. Долгий, красивый пас куда-то в центр поля. Внезапно словно из-под земли появившийся слева Гарт, тот же классический прием – затормозить, притянуть – мяч в руках, и вот уже Никор отчаянно пытается вывести его на защиту мимо Мирха, которого еще удерживает Сарт. Четкая работа Ньюмы, мяч у нее. Усиленный пасс Руни.

Впереди девочки снова Гарт и Карен, позади Мирх. Руни выбирает Карена и разгоняется.

– Дуплио24.

Ладонь слегка разжимается, мяч послушно следует за ней. Руни резко сворачивает влево, ближе к центру, поворачивается так, чтобы оказаться к Карену спиной, проскальзывает под его вытянутой рукой, отпускает мяч, чуть выбрасывая его в сторону от противника. Карен ожидаемо не дотягивается заклинанием. Руни выпрямляется, отдергивает руку, возвращая спортивный снаряд ближе, и практически нарывается на Макса.

Браза!! Как умудрилась его проглядеть?!

Доли секунд ступора и замешательства.

– Я тут!!! – слышит она сбоку отчаянный крик Рикема.

– Эстино25.

И мяч практически слепым ударом улетает в Рикема, но того зажимает Шон. Рикем уворачивается от защитника и пробует пробить ворота. Ворт легким прыжком останавливает удар.

– Неплохо, – слышат ребята довольный голос Варде Ронтона, – совсем неплохо. Продолжаем…

Игра закончилась победой команды Ворта. Три – один. Все мячи в ворота Эйдара отправил Мирх, а Ворт пропустил удар Рикема. И хотя ребята: Рей, Ньюма, Сарт, Руни, Никор – были слегка расстроены поражением, это не сильно уменьшило их общий восторг от возвращения на поле и интересного матча.

– Да, Рик, ты ничего так! – Рей с одобрительной улыбкой похлопал парня по плечу, когда команда, переодевшись, вышла из стадиона на приятную прохладу осеннего вечера.

– Даже Ворт не устоял, – добавил Макс, подмигнув новенькому. – Ладно, мне пора. Парни, вы со мной? Нью?

– Ага.

– Да, Макс, идем.

Шон, Гарт, Мирх, Ньюма тоже попрощались с ребятами и вскоре пропали в тени ближайшей аллеи, Рей и Ворт отправились куда-то по своим делам, а первокурсники пошли вместе до университетских общежитий.

– Круто сыграли, – сказал Карен. – Рей меня так прессовал, ка-а-пец! Я слышал он тут самый прикольный типа, это правда?

– Не уверен, – пожал плечами Сарт. – Мне кажется, самый классный у них Мирх. Мирдан соан26, как он носится! Мелкий и быстрый.

– Согласен, – усмехнулся Никор, застегивая куртку, на улице постепенно становилось все холоднее и холоднее. – Слушай, Руни, – он повернулся к девочке, – а тебя ведь не было на отборе, но ты тоже новенькая, Рей так говорил. Это правда?

– Да, – Руни кивнула, добавив. – Меня пригласили без конкурса.

– Ого! – Сарт со внезапным интересом покосился на нее своим пристальным, неприятно колким, оценивающим взглядом, будто вдруг заметил, что она вообще тут. – Значит, была причина, а?

– Моя школа в прошлом году выиграла чемпионат, а меня выбрали лучшим игроком лиги, – пояснила Руни, стараясь говорить так, чтобы ее слова не звучали слишком уж громко и пафосно.

– Ничего себе! – удивленно воскликнул Никор, в его голосе послышались восторженно-восхищенные нотки, а глаза заблестели.

– Теперь ясно, почему говорят, что альстендорфские чемпионаты измельчали в последнее время, – спокойным, ровным тоном добавил Сарт, невзначай переглядываясь с Рикемом. – У нас в Лорене вы бы никуда не прошли с таким-то лучшим игроком. Верно, Рик?

– Ага, – тут же согласно поддакнул Рикем.

Руни чуть не споткнулась, когда услышала слова парней.

«Браза! Какого они себе позволяют?!» – зло подумала она.

Другие ребята скромно притихли, переводя быстрые взгляды то на Руни, то на Сарта. Они с любопытством выжидали ее реакции, ответа на обидное замечание. И не зря. Девочке ужасно хотелось поднять руку, размахнуться как следует и со всей силы врезать по этой смазливой, лоренской физиономии с зализанной челкой. Бра-а-за! Но она сдержалась, сжала кулаки, напряглась, нервно мотнула головой, но сумела не дать эмоциям вырваться. Ей не нужны проблемы.

– До пятницы, – холодно бросила она товарищам по команде. – Алсан веро.

И, развернувшись, быстрым шагом направилась обратно в сторону стадиона.

Группка первокурсников собралась около доски с расписанием, когда туда незаметно подошел Алан. Парень улыбался и, кажется, был очень доволен жизнью, он что-то безмятежно напевал себе под нос, слегка раскачиваясь в такт мелодии.

– Ты чего такая хмурая?

От голоса за своей спиной Руни вздрогнула. Потом, поняв, кто ее спрашивает, развернулась и, насупившись, посмотрела на друга.

– Она сегодня совсем не в духе, вен27, – тихо заметил Марк, сочувственно похлопав Ала по плечу, после чего тактично отошел в сторону, чтобы освободить место рядом с Руни.

– Меру…– кивнул Ал, провожая Марка вопросительно-удивленным взглядом. – Иром, Рун.

– Иром, – раздраженно бросила в ответ девочка.

Улыбка Ала сразу стала менее радостной.

– Что случилось? – уточнил он.

– Так, – буркнула девочка, – не выспалась. Прости.

– Соседи через стенку мешают? – предположил парень, усмехнувшись.

Руни покачала головой, все так же хмурясь.

– Забей. Все нормально. Ты хотел что-то? – она подняла на него усталые глаза и вздохнула.

– Да, но это не срочно, – Ал пожал плечами, невольно оглядываясь на толпящихся вокруг студентов. – У тебя еще пары есть?

– Сегодня нет.

– Может тогда выйдем на улицу?

– Пф-ф, – она окончательно отвернулась от доски, – хорошо.

Затем, быстро попрощавшись со знакомыми ребятами, вместе с Алом вышла из учебного корпуса на университетскую площадь, где вольно гулял дерзкий, пронизывающий одежду осенний ветер. Руни застегнула куртку (прямую, слегка удлиненную, красивого, глубокого темно-синего цвета), накинула на плечи клетчатый шарф из мягкой, чуть покалывающей кожу шерсти. Алан тоже поглубже зарылся в свой ярко-красный анорак, одел капюшон, затянув его потуже, отчего несколько упругих кудряшек спали на его высокий лоб, и засунул обе руки в большой карман на животе. Они прошли несколько метров, удаляясь от спешащих в корпус людей, и остановились около угла библиотеки под раскидистой желтеющей кроной величественного, старого, одинокого дуба, прижавшись к толстому шершавому стволу.

– Так что? – Руни скривившись вопросительно и утомленно взглянула на Ала, морщась от промозглых порывов ветра, которые то и дело норовили сбить ее с ног.

– Я… – Ал немного запнулся, помолчал. Руни видела, что он сомневается, и в ней невольно проснулось любопытство. Но Ал продолжал молчать, напряженно уставившись куда-то вдаль, ветер трепал черные кудри, раздувал рукава анорака, и Руни не решилась нарушать эту рассеянную тишину, сама того не осознавая, любуясь сосредоточенно задумчивым лицом друга.

– Не хочешь сходить со мной в одно место в городе на выходных? – наконец, тихо произнес он, поворачиваясь обратно к девочке.

Руни, недоверчиво и не скрывая изумления, покосилась на парня. Ого!

– Куда? – уточнила она, откашлявшись.

– Не могу сказать. Но я был бы очень рад, если ты пошла.

– Хорошо, – Руни кивнула.

– Меру, – Ал удивился, что она так быстро согласилась. Это было ясно по тону его голоса.

– Истан, – а Руни не удивилась. Что ж скрывать, Ал нравился ей.

– Встретимся в воскресенье в центре вечером около восьми, идет? – добавил парень.

– Окей, – Руни поправила медленно сползающую по плечу лямку рюкзака и, рассеянно оглянувшись кругом, в очередной раз вздохнула и спросила, снова возвращаясь к прежнему раздраженно-утомленному тону. – Это все?

– Да, – Ал как-то странно посмотрел на нее и прежде, чем она ушла, еще раз спросил. – У тебя точно все нормально? – он беспокоился.

– Все круто. Просто усталость, – небрежно бросила Руни, пожимая плечами, и быстрым, торопливым шагом скрылась за библиотекой.

В пятницу Руни очень неохотно собиралась на тренировку. Она не смогла выкинуть из головы обидные слова Сарта и усмешку Рикема, которые продолжали крутиться в ее мыслях все время, да и желание расквитаться с ним никуда не исчезло. Но Руни старательно уверяла себя, что это была просто глупая провокация ради красивого, колкого словца перед парнями или шутки, но идти на стадион все равно не хотела. И плохое предчувствие ее не подвело.

Когда Руни в легком спортивном пуховике, тренировочной форме, с накинутым на голову глубоким мягким капюшоном и рюкзаком на плече легким, широким шагом поднялась по ступеням к собравшейся команде и встретилась взглядом с Сартом, окруженным остальными новенькими, то сразу поняла – то была не шутка и ничего не забыто. Никор, Рикем, Карен и даже Эйдар как-то странно косились в ее сторону, будто ожидая чего-то. Как тогда, на парковой аллее, они напугано притихли, замолчали, они ждали ее реакции, ждали станет ли она сопротивляться или проигнорирует вызов, ждали, чтобы примкнуть к победившей стороне.

Браза!

В голове промелькнули мысли о том, что может они специально подстроили это, может узнали о тех случаях в прошлом году, когда ее чуть не исключили из сборной школы из-за слишком жесткой игры на поле, может они специально провоцируют ее… Но как? Они же команда?! Зачем?

Это полный бред, Руни.

Ей было тошно смотреть на них, но она пересилила себя.

– Иром, ребята, – Руни приветливо помахала всем четверым рукой и улыбнулась, фальшиво и не по-настоящему.

– Иром, Линдон, – отозвался Сарт, возвращая девочке точно такую же фальшивую улыбку. Его глаза довольно прищурились. Рикем усмехнулся.

Руни отвернулась.

Ну за что они так на нее взъелись?!

– Эй, Линдон. Классная куртка! Это же «Эгби»? – в кои-то веки девочка была рада услышать крикливый, громкий, въедливо-ехидный голос Рея. Центровой стоял недалеко от нее, его длинные светлые волосы развевались на ветру, он был на голову выше Ворта, примостившегося рядом, и, повернувшись к ним, Руни невольно хихикнула, сбрасывая с сердца часть гнетущего напряжения: на Рее была практически такая же куртка как на ней.

– Ага, – отозвалась она. – А у тебя?

– Даже не знаю… – Рей сиял широкой улыбкой, видимо, совпадение его позабавило.

– Надеюсь, с курткой не передается скверный характер, – тут же добавил Ворт.

В этот момент к ним подошла Ньюма. Она по привычке легко обняла Рея, мягко кивнула Ворту и развернулась, чтобы поприветствовала остальных ребят. Руни собралась было ответить Ворту на его замечание про характер, но быстро передумала, лишь взглянув на капитана. Глаза Ворта не мигая напряженно смотрели в спину Ньюме, блеклое отражение странной отрешенности, тоски, нежности, вперемешку с досадой и горечью блестело в их сине-зеленой глубине. На узком лбу парня пролегли несколько довольно выразительных морщин, которые мгновенно разгладились, стоило Ньюме вновь повернутся лицом к нему, как пропало из глаз и это непривычное, трогательное выражение.

Их тренировка началась с обычной пробежки, а потом тренер опять дал сборной поиграть. На сей раз он распределил ребят по-другому: развел Мирха с Вортом в разные команды, а Эйдару в помощь оставил обоих «старших» защитников: Ньюму и Макса. Руни вместе с Рикемом, Сартом, Шоном и Гартом попали к Ворту, причем девочке, наконец, дали позицию нападающего. В итоге матч закончился ничьей, один-один, во многом благодаря классной работе Ворта, а Руни была очень рада, что смогла все-таки пробиться сквозь стену из Макса и Ньюмы.

Именно об этом она думала, когда одиноко шла домой по окружной парковой дорожке, объятой приятным томно-прелым, влажным осенним запахом, местами усыпанной темным, рябым ковром из опавших дубовых листьев и созревших желудей, которые с гулким треском ломались под подошвами кроссовок, порой заставляя все тело вздрагивать от испуга. Возможно, она сыграла бы лучше… Иногда там, на поле, Руни казалось, что Сарт с Рикемом специально стараются не дать ей завладеть мячом, иногда их пассы были слишком сильными и болезненными, но она одергивала себя – не правда, это обида, ты просто ищешь повод… Однако липкий налет настороженности, недоверия, раздражения креп, и Руни прекрасно понимала, ничем хорошим такое отношение к друг другу в команде не закончится. Оставалось надеяться, что может ребята поутихнут, когда тренер определится с основным составом, что причина их поступков кроется в страхе остаться ни с чем, оказаться последними, а не в Руни конкретно.

Браза, хоть бы…

Глава 3

В воскресный вечер она вышла из общежития около семи. На улице было мрачно, холодно и ветрено, поэтому Руни пришлось потуже завязать шерстяной колючий шарф и надеть осенние ботинки, любимые, цвета жженой умбры, которые они купили вместе с подругами год назад, тем более они классно смотрелись с ее темно-синими узкими джинсами и черным коротким джемпером. Сегодня, впрочем, как и всегда, Руни решила воспользоваться университетским хабом, чтобы попасть в город, хоть она и умела управлять мобилем, делать этого ей почему-то никогда особо не хотелось.

Хаб находился сразу за ровными рядами студенческих общежитий, между парком и загруженным пригородным шоссе. Он занимал небольшое двухэтажное здание бывшего преподавательского дома, построенное давным-давно вместе с первыми учебными корпусами университета. Красный кирпич стен, пары вытянутых, прямоугольных окон с лаконичными каменными наличниками и резными каменными панелями между этажами; покатая крыша; полукруглая, выдающаяся вперед башенка входа и широкая мощеная дорожка, по которой туда-сюда проходили смеющиеся группки студентов.

Руни легким шагом поднялась по двум ступеням крыльца, прежде чем оказаться во внутреннем зале хаба: светлом, практически пустом помещении с высокими потолками, рядами грузных, деревянных скамеек вдоль стен и выложенным незатейливой мозаикой полом. Прямо напротив дверей размещались кассы, где девочка оплатила путь до восточной части Альстендорфа и получила свой жетон на перемещение, после чего поднялась на второй этаж, свернула в центральную секцию, нашла табличку с номером, указанным на гладкой, отполированной кое-где до теплого, яркого блеска, металлической поверхности жетона и, открыв прозрачную стеклянную дверь, зашла в пустую кабинку. Прямо перед девочкой на противоположной от двери стене, одиноко зависнув в воздухе, маячило изображение совершенно другой крошечной пустой комнатки – пункта назначения в восточном хабе Альстендорфа. Руни быстро пробежалась взглядом по ее скромному интерьеру, подметила пару необычных мелочей и закрыла глаза, готовясь произнести слова заклинания. Через секунду, когда перемещение закончилось, она уже была в нужном месте – на восточных кварталах Альстендорфа, откуда дальше легко добралась до центра.

Альстендорф был довольно большим городом по меркам Литернеса и уступал по численности жителей только своему южному соседу, столичному Мирану, а по размеру даже превосходил его, вальяжно развернувшись в южной части долины Астора между двумя высокими хребтами Эстов, которые здесь практически сходились вместе. Северный страж, именно так дословно переводилось название Альстендорфа с северного наречия, когда-то давно был основан как мощная магическая крепость на пути в центр континента к богатым портовым городам Миранского и Оастаренского дэлов для защиты их от набегов с севера. Крепкие, словно вросшие в каменистую, грубую землю мощные кольца стен, взмывающие вверх незатейливые круглые башни, укрепленные ворота, уникальные магические артефакты, глубокие подземелья – именно таким знали Альстендорф в первые арки его существования. Со временем крепость окружила себя многочисленными мифами о легендарных воинах, непобедимых магах, смертельных поединках, о диковинном оружии и секретной, запрещенной магии. Именно отсюда согласно преданиям впервые в далекие северные леса ушли основатели Неймара, именно в Альстендорф тайными путями отправляли самых опасных узников со всего континента и именно об этом месте боялись говорить вслух на шумных городских площадях, но так любили посудачить за закрытыми дверьми на укромных кухнях и в темных углах таверн.

Но время шло и мир менялся, а с ним менялась и крепость, постепенно превращаясь из крошечного военного поселения, затерянного среди непроходимых лесов долины Астора, в небольшой городок, а затем и в столицу собственного дэла. Однако след прошлого никогда не покидал эти места, и, хотя стены, башни, да и сама первая крепость уже давно разрушились, еле уловимый дух магии, опасности, суровой и непоколебимой свободы все еще витал в темных городских переулках. Тем более что сегодня здесь находилось главное управление объединенной Службы, самой таинственной организации магического государства.

Центром города у его жителей исторически считался небольшой сквер с круглым мраморным фонтаном, окруженным скамейками, уютными дорожками и старыми, высокими, нелюдимыми соснами – величественными свидетелями тысячелетий жизни Альстендорфа. Сам сквер опоясывала выложенная брусчаткой дорога с кольцевым движением, от которой лучами в глубь города расходились улицы и дороги для мобилей. На южном краю кольца чуть в глубине располагалось здание прежней ратуши, сейчас большой городской библиотеки, а на юго-востоке начиналась самая длинная и популярная пешеходная аллея с многочисленными магазинчиками, лавками, кофейнями и ресторанами, где неделю назад Руни гуляла с дедушкой.

Когда девочка оказалась в нужном месте большие часы на библиотеке показывали без пяти восемь. Ал уже ждал ее около скамейки на краю сквера под густыми, пушистыми, разлапистыми ветвями одной из сосен напротив остановки. Руни сразу заметила его черные кучерявые волосы, беспокойно развевающиеся от порывов ветра. Она быстро перебежала дорогу по ближайшему переходу и подошла к парню. Сегодня на нем были надеты черные плотные брюки, привычный анорак он сменил на утепленную темную джинсовую куртку, из-под которой выглядывали полы черной, свободной футболки. Ал выглядел немного странно: глубокая складка на высоком лбу, напряженный взгляд блестящих глаз, сжатые губы, скрещенные на груди руки, так что Руни невольно насторожилась.

– Иром, – поприветствовала она его.

– Иром, Рун, – парень улыбнулся, пробегая по ней внимательным взглядом сверху вниз, отчего Руни тут же стало как-то неловко.

– Куда идем?

– Все тебе расскажи, – Ал ехидно усмехнулся. – Скоро узнаешь, – он легко поманил ее рукой, – пойдем?

– Ладно, – Руни тронулась с места следом за парнем.

Они перешли дорогу, обошли часть круглой площади и свернули на небольшую, довольно тихую улочку, по бокам которой тянулись ровные ряды обычных, невысоких жилых домов с уютно горящими в холодной темноте осеннего вечера окнами, кое-где задернутыми полотнами штор или легкими паутинами разноцветных тюлей, с темными дырами арок, ведущих в маленькие дворы-колодцы. Длинные, вытянутые пятна света от уличных фонарей, немногочисленные еле заметные прохожие, фары проезжающих мимо мобилей, шагающий рядом Алан, в своей черной одежде сливающийся с окружающим пространством, создавали у Руни зыбкой ощущение иллюзорности происходящего, которое нарушалось лишь с холодными порывами дерзкого, северного ветра. Они шли словно во сне, молча наслаждаясь красотой и тишиной вечера, пока, наконец, Ал не остановился, аккуратно схватив Руни за локоть.

– Подожди, – парень оглянулся и, заметив идущих сзади прохожих, выразительно покосился на них и замолчал.

А девочка, воспользовавшись моментом, стала осматривать место, где оказалась, и, к собственному удивлению, узнала его. Совсем рядом, здесь, в паре кварталов, была та самая крыша, куда водил ее Грэм весной пить чай и смотреть на город.

– Ничего себе… – тихо прошептала она, широко улыбнувшись.

– Что такое? – тут же любопытно поинтересовался Ал, заметив ее необычную реакцию.

– А-а, ерунда… Вспомнилось просто, – отмахнулась Руни.

– Видимо, приятное воспоминание, – Ал невольно тоже улыбнулся, – больно счастливое у тебя лицо.

– Да, – Руни кивнула, – это было хорошее время… Так мы на месте?

– Почти, – Алан снова оглянулся, они были совершенно одни на этой стороне тротуара, так что он продолжил, понизив голос, – но сначала я хотел пояснить.

– Окей, – лицо Руни вновь стало настороженно сосредоточенным.

– Мы сейчас пойдем в не совсем обычное место, Рун, – он на секунду опустил глаза, а потом вдруг спросил. – Ты знаешь что-нибудь о боях?

– О боях?! – с недоумением в голосе повторила Руни, словно сомневалась, что правильно расслышала слово. Ал внимательно посмотрел на нее, видимо ожидал, что она больше удивится. – А что?

– Знаешь, значит, – он усмехнулся, расстроенно или даже немного разочаровано, – откуда?

– У меня свои источники, – пожала плечами девочка, отчего-то чувствуя себя виноватой.

Ал еще раз поднял на темные, напряженные глаза, молча и недоверчиво изучая ее бледное в свете фонарей лицо. Но потом вдруг резко расслабился, словно внезапно понял что-то важное.

– И я даже знаю какие, кажется… – он прищурился.

Руни предпочла не отвечать, лишь снова пожала плечами.

– Тем лучше, – наконец, куда спокойнее добавил Ал. – Так вот, мы собираемся в клуб боев. Незаконный, сама догадываешься. Он тут недалеко.

– Вау… – вырвалось у Руни, ее губы невольно расползлись в очень довольной улыбке, а глаза заблестели. – Давно хотела побывать!

– Только сильно не радуйся, – скептически заметил Ал, – а то я уже начинаю жалеть о своем приглашении… Скажу сразу, меня там знают. И, так как туда можно попасть только через личное знакомство, я за тебя типа поручился, поэтому не болтай об этом сильно, ладно?

– Ал! – Руни с упреком взглянула на парня.

– Прости, но я должен предупредить, – Ал отступил на полшага назад и оценивающе оглядел девочку. – Теперь немного подготовимся. Во-первых, давай сюда рюкзак (уж не знаю, почему ты все время его с собой таскаешь?!).

Руни фыркнула, но покорно протянула почти пустой портфель Алу, тот сразу повесил его на плечо.

– Во-вторых, придется подправить прическу, – он аккуратно дотронулся рукой до спутанных от ветра волос Руни, отобрал несколько прядей около лица и перекинул их вперед, так чтобы они касались ее щек с одной и с другой стороны. – Хм… Так уже лучше. Только ничего не переделывай. Не надо всем вокруг знать, с кем я шатаюсь по боям.

– Почему? – бросила Руни с вызовом.

– Для тебя же стараюсь, – ухмыльнувшись, покачал головой Ал, – в Службе не больно то обрадуются, если пронюхают.

– Да…верно, – неохотно согласилась девочка, косясь на мешающие пряди волос, которые лезли в глаза. – Эх, ну ладно, буду как пугало!

– Тебе нормально вообще-то.

– Ага, – добавила Руни с сарказмом, подбоченившись.

– Не хочешь, не верь. Идем?

– Идем.

Они тронулись с места, а на следующем перекрестке свернули на просторный, шумный проспект, прошли по нему метров сто, но потом Ал взял девочку за руку и завел в какой-то проулок. Когда Рунины глаза более-менее привыкли к темноте после яркого освещения улицы, она заметила маленький козырек с облупившейся краской почти на уровне земли и ступени грубой железной лестницы.

– Туда, – кивком показал на лестницу Ал. Он помог ей спуститься, аккуратно, но твердо поддерживая под руку, затем распахнул тяжелую металлическую дверь и увлек за собой внутрь темного, сыроватого подвала.

Около самого входа, незаметно привалившись к обшарпанным углам, стояли два мощных, хмурых парня, которые цепкими, бдительными взглядами осматривали каждого посетителя. У Руни мурашки побежали по коже, когда одни из них вдруг тихо выступил из тени прямо рядом с ней и шутливо сказал.

– Рува28, Ал! Остау гор лима нено!29

– Рува, Тим! Да вот, решил зайти, – Ал протянул мужчине руку, а после того, как тот ее пожал, показал на Руни. – Она со мной.

Тим медленно кивнул, осматривая девочку, и улыбнулся.

– Эль илса то эльге илда.30Ола?

– Кто знает, – Ал неопределенно покачал головой, – что сегодня?

– Два новичка для разогрева. Потом Джей, Крон, Сава… Короче, удачно ты попал, не заскучаешь.

– Отлично, – откликнулся Ал. В этот момент дверь открылась, впуская в клуб новых посетителей, и Ал с Руни, чтобы не мешаться, направились дальше в глубь помещения.

Здесь было темно. Шершавые, выкрашенные черной краской стены, серый, бетонный, зашарканный подошвами обуви пол, крепкие деревянные балки перекрытий на потолке, бар: массивная, длинная столешница, грубое металлическое основание, обтянутое железной сеткой и залитое кроваво алым сиянием подсветки. Гнутые прутья ножек высоких табуретов, неяркие отблески стекла, расставленные рядами на выступах стен бутылки. Редкие неоновые светильники, бросающие странные кислотные отблески на незнакомые лица. Громкая, тяжелая музыка, шорохи, разговоры. Клубы дыма, запах табака и чего-то дурманяще сладкого. Крепко сжатая рука друга, уводящая все дальше и дальше в этот странный мир.

Ал вместе с Руни медленно пробрались к самому укромному уголку бара, сели на соседние стулья, и не успела Руни даже рот открыть, как к ним подошел невысокий, одетый в черное бармен с короткими, взъерошенными волосами и небольшим шрамом на левой щеке.

– Рува, Ал! – он протянул Алу руку, покрытую сетью разнообразных татуировок.

– Рува, – поприветствовал его парень в ответ, – два «Кандзо31», дова.

Бармен усмехнулся, покосившись на Руни, после чего поставил перед ребятами две только что открытые стеклянные, запотевшие бутылки.

– Наслаждайтесь, – бросил он с легким сарказмом и ушел к другим посетителям.

Ал сделал большой глоток из горлышка, потом повернулся к Руни.

– И как тебе местечко?

– Колоритно, – заметила Руни, тоже отпивая из своей бутылки.

– Не страшно?

– Нет, – прозвучало слишком уверенно.

– Не бойся, если сама не полезешь, никто не тронет, – успокоил Ал.

– А тебя тут многие знают, – ехидно отметила Руни.

– Ага, говорил же, часто бываю.

– Насколько часто?

– Пару раз в месяц обычно, иногда чаще.

– Любишь смотреть на бои?

Ал, наклонив голову, с упреком посмотрел на девочку.

– А что, если да? Плохо?

– Да нет, – тут же перестала напирать Руни, – просто, интересно.

– Хм… Тогда мне тоже интересно, почему ты в последние несколько дней ходишь, словно сама не своя?

Руни опустила глаза и даже слегка отодвинулась дальше от Ала. Она не хотела рассказывать об этом.

– Так что? – повторил парень, внимательно наблюдая за ее маневром.

– Ты ради расспросов меня сюда позвал? – немного резко спросила она.

– Ну, нет… конечно, – теперь почему-то смутился Ал. – Но…, – он наклонился и добавил уже тихо, – тут можно спокойно говорить о … всяком, понимаешь? Сильно не бояться, что кто-то лишний подслушает. Ребятам чужие проблемы не нужны, у них своих хватает.

– У меня все нормально, честно. Но если важно… – Руни вздохнула, – ты же знаешь, что я в сборной играю?

Ал кивнул.

– Там парень один есть, тоже новичок. Он на меня почему-то взъелся. Ничего существенного, но это неприятно, – Руни задумчиво покрутила бутылку в руках и нахмурилась.

– А с чего началось?

– Я сама не поняла. Как-то в разговоре упомянула, что, мол, со школой выиграли чемпионат, а он сказал в ответ, типа теперь ясно почему в Альстендорфе слабая лига, раз такие как я – лучшие игроки. Браза… Врет и не краснеет! – Руни досадливо стукнула рукой по стойке.

– И что, это все? – видимо, Ал ждал большего масштаба трагедии, однако, кажется, одновременно был рад, что ожидания не оправдались.

– Как бы да, и нет. Мы играем когда, не знаю, мне кажется, что они специально криво подают, знаешь, чтобы мне было неудобно или чтобы я мяч потеряла.

– Они? Тот парень и еще кто-то? – уточнил Ал.

– Ага, – кивнула Руни, – еще один – нападающий, тоже новенький. Короче, может они из-за места переживают в основном составе, может выгородиться хотят перед другими, без понятия. Раньше трибол для меня всегда был вроде отдушины, у нас в школе отличные ребята играли, никогда никаких конфликтов. Конечно, мы с Улом или Алеком иногда спорили, – девочка грустно усмехнулась, – но это так, мелочи. А тут интриги какие-то… Эх.

– Ясно, – Ал легко улыбнулся и похлопал Руни по плечу. – Не переживай.

– Хотелось бы…

В этот момент где-то в другом конце темного помещения клуба зажглись яркие прожекторы, заливая ровным, холодным, синеватым светом квадратный, приподнятый над общим уровнем пола пустой ринг. Его черное покрытие мягко заблестело, а высокие канаты бортов, закрепленные на широких стойках, стали отбрасывать четкие тени. Руни тут же приподнялась на стуле, чтобы хорошенько все разглядеть, а Ал прокомментировал, заметив ее заинтересованность.

– Сейчас начнутся бои.

Люди вокруг них стали один за другим покидать бар и подтягиваться ближе к арене, где пара крепких мужчин уже подтягивала канаты.

– А мы тоже пойдем? – спросила Руни.

– Если хочешь, – отозвался Ал. – Я обычно отсюда смотрю.

– Тогда давай останемся, – Руни отвернулась от ринга, сделала глоток «Кандзо», а потом обратилась к Алу. – Расскажешь про правила, как вообще тут все устроено? Я мало про это знаю.

– Неудивительно, – усмехнулся Ал. – Мало кто вообще про это много знает. Смотри, – он показал рукой в сторону арены, – сейчас, когда приготовления закончат, туда выйдут два парня, бойца, и по команде судьи вступят в бой, физический, никакой магии, никакого оружия, никаких особых правил. Главное не убить, вот и все. Но это будет не обычная драка, потому что…

– Я знаю, – встряла Руни, – потому что они необычные…

– Да, – кивнул Ал, – эффект Растрола, так это называется по-научному. Врожденная способность мага резко повышать свою физическую или магическую силу на короткое время. Когда-то бои были очень популярны, особенно здесь, на севере, среди воинов, потом Служба их запретила, но, видишь, они никуда не делись, просто, хм…, переродились: без магии. Поединок в среднем длится около десяти-пятнадцати минут, именно на столько хватает максимального увеличения силы, и за это время надо выжить. На самом деле, сейчас бой никогда не доводят до крайностей, все-таки мы находимся прямо под боком у агентов и много искалеченных людей вызовет слишком большое подозрение; однако раньше бойцы редко доживали до старости. Клуб, кстати, имеет внушительный отряд талантливых и сильных магов кадейро, так что лечат тут лучше, чем в любой больнице.

– Ничего себе.

– Ага. Но если у тебя слабые нервы, за боем не стоит наблюдать слишком пристально.

– Ладно, – буркнула девочка, снова переводя взгляд с Ала на залитый светом ринг, где в противоположных углах только что появились два молодых парня. Один из них, среднего роста, стройный, поджарый, с несколькими татуировками (хм… или может следами магических меток), одетый только в свободные серые брюки, стоял к Руни спиной, другой – более высокий, крепкий, с заметным рельефом мышц на обнаженной груди и руках, перемещался в своем углу легкими, пружинистыми прыжками. С виду оба бойца выглядели не слишком угрожающе, тот же Макс, коллега Руни по сборной, смотрелся на поле гораздо внушительнее. Но когда прозвучал раскатистый сигнал гонга, Руни быстро поменяла свое мнение.

Она еще ни разу в жизни не видела, чтобы кто-то двигался настолько быстро. Даже ее натренированные игрой глаза, не сразу смогли привыкнуть к такому. Противники словно порхали над черной, матовой поверхностью ринга, оставляя на нем глубокие, постепенно исчезающие следы от мощных упругих прыжков. Удар, блок, прыжок, еще удар… Успех, ошибка… Один за другим… Снова и снова. Крики зрителей, концентрация, предельное натяжение стальных канатов, прогибающихся под телами бойцов каждый раз, как кто-то из них налетал на ограждение…

Руни завороженно смотрела на поединок, а когда все закончилось, совершенно шокированная, повернулась к Алу.

– Вот это… Орда ла ме ино!32

– Рун, – Ал прыснул, – не так громко. Тут многие понимают арданский.

– Браза, это круто! Ты видел, как они двигались? Вших – вших, – Руни начала размахивать по сторонам руками, показывая Алу жесты бойцов, задела свою бутылку и, чуть не опоздав, тут же ловко поймала ее. – Ой!

– Успокойся, – Ал аккуратно тронул ее за колено, смеясь. – Я понял, что ты имеешь в виду. Мне тоже нравится эта мощь. Согласись, завораживает?

– Еще как! Столько силы, азарта, свободы, такая сосредоточенность… – глаза девочки горели. На арене начался следующий поединок, зрители зашумели, но у Руни и так было слишком много эмоций, чтобы смотреть дальше.

– Хотел бы я когда-нибудь сам испытать это… – задумчиво добавил Ал, тон его голос вдруг изменился, и теперь тот звучал мрачно, грустно. И Руни прекрасно понимала, почему. В отличие от этих людей на ринге Алу скорее всего никогда не выпадет шанс применить в деле его талант.

– Поэтому и люблю ходить сюда, – продолжил он, – люблю наблюдать за боями, чувствовать эту атмосферу, завидовать …, наверное, – парень резко отвел взгляд в сторону, – Знаешь, как надоело уже так жить?

Руни пристально посмотрела на Ала. Он сидел рядом, чуть сгорбившись, четкий профиль его лица обводили алые всполохи света, ни улыбки, ни привычных морщинок на лбу, только глянцевый блеск глаз и красноватые тени. Девочка еще ни разу не видела его таким серьезным и печальным одновременно, таким странно задумчивым, таким несчастным. Словно в остальное время от только притворялся веселым и довольным, словно всегда носил в себе этот тектонический груз собственной редкой особенности.

– Помнишь, я спрашивал о том, не тяжело ли тебе? Не гнетет ли тебя метка, не пугают ограничения? Так вот, мне очень тяжело. Браза… – он сжал кулаки, – да что там, порой просто невыносимо. Я так боюсь сорваться, нарушить, ну… переступить черту, так сказать. Но и хочу этого одновременно. Сильно хочу. Страстно. Всем своим естеством. На каждой долбанной паре по теории магии, каждый раз, когда колдую очередную ерунду, каждый раз, когда вижу вот это, – он показал рукой на ринг, – я хочу быть свободным, Рун. Хоть единожды в жизни, хоть на минуту, я хочу быть свободным. Но боюсь, что после не вернусь назад, – он поднял глаза и посмотрел на нее. – Я всегда был один с этим. Но теперь появилась ты, и я подумал, может ты сможешь меня понять. Вдруг… Ведь ты должна чувствовать тоже самое, Рун, верно? Скажи?

– Наверное, Ал, – тихо ответила девочка.

– И как ты справляешься?

– Никак, – в голосе Руни звучали нотки искреннего сожаления, вперемешку с извинением, будто ей было совестно за что-то. – Это не так… хм… часто бывает, если честно, и, мне кажется, – она бросила на Ала быстрый взгляд, – не так сильно, как у тебя. Может, потому что у меня есть трибол, или я не такая крутая, – она усмехнулась, – как ты. Но … пф-ф… Не знаю. Прости.

Она сделала длинный глоток из бутылки. Кадык медленно задвигался в ее горле

– Меру, – Ал положил ладонь на ее плечо, и она ощутила даже сквозь ткань одежды жар его кожи. – Тебе не за что извиняться. Наоборот, гроте меру, что выслушала. Это очень важно, правда.

Он улыбнулся, искренне и спокойно. Руни улыбнулась в ответ. И тут кто-то толкнул Ала в спину.

– Эй! – возмутился парень.

– Простите, – поспешно извинился мужчина, который сидел прямо за Алом и, видимо, вставая, невольно задел его. – Не хотел.

– Ничего, – Ал сразу примирительно кивнул.

– Хорошего вечера, – мужчина оставил на стойке несколько монет, после чего ушел, а освободившееся место сразу занял другой посетитель. Он подозвал бармена, тот принял новый заказ, забрал оплату предыдущего гостя и вдруг обратился к Алу.

– Не твое? – парень показал на небольшой листок, одиноко лежащий прямо под локтем Ала.

– Вроде нет, – Ал пожал плечами.

– Повторить?

– Ага…

Бармен поставил перед ними еще одну бутылку холодной газировки, вместо опустевшей и вернулся к другим клиентам. Ал аккуратно подцепил ногтем забытый листок, пробежался по нему взглядом и вдруг замер.

– Что такое? – забеспокоилась Руни.

– Ерунда, – Ал вроде беспечно отмахнулся, но Руни видела, как он взволнован. Однако в этот момент в зале зашумели и громко зааплодировали, видимо окончился еще одни поединок. Девочка отвлеклась, чтобы посмотреть, кто победил, но, когда повернулась назад, странная бумажка уже куда-то исчезла, а Ал сидел, спокойно и медленно потягивая напиток из бутылки.

– Может пойдем? – предложил он.

Руни кивнула. Здесь становилось слишком людно, жарко и душно.

– Давай.

– Подожди, сейчас расплачусь, – Ал достал из кармана деньги, положил аккуратную стопку монет на стойку, потом накинул на плечо рюкзак Руни и, также ведя девочку за руку, направился сквозь толпу людей к выходу.

***

В понедельник утром Руни чувствовала себя разбитой и усталой, слишком много всего случилось прошлым вечером: поход клуб, впечатление от поединков, слова Ала, которые не выходили из головы… Она никак не могла перестать думать об этом ночью. И теперь на перемене перед лекцией по теории магии клевала носом. Благо Марк, Орза и Артен, ее новые университетские друзья, сидели рядом и своими разговорами не давали уснуть.

– Иром рино! – Грет Ардо зашел в кабинет ровно по расписанию. Он кинул на стол папку с записями и, улыбаясь, поздоровался со студентами. – Напоминаю, что на этой неделе вместо второй лекции будет первый и единственный общий семинар, если вдруг вы не заметили этого в расписании. На нем я подробно расскажу, как вообще проводятся семинары на этом курсе, и познакомлю вас с преподавателями, которые будут их вести вместе со мной. Также обсудим все вопросы, связанные с индивидуальным проектом и новым предметом, базовым магическим правом, который начнется у вашего потока на пятой неделе. Поэтому присутствие обязательно. Понятно?

Ребята закивали.

– Отлично. И так. На прошлой неделе мы разобрали некоторые базовые вещи, связанные с магической параллелью и ее устройством, а сегодня перейдем к другому, не менее важному вопросу. Каждый из вас знает, что для того, чтобы сотворить заклинание, магу необходимо иметь определенный потенциал. Но что такое этот потенциал или сила? Каким образом можно измерить его запас, как понять достаточно или не достаточно его для конкретного заклинания?

Стоит отметить, что термин «потенциал», а уж тем более «энергия» или «сила», весьма некорректно обозначают рассматриваемое нами явление. В своих лекциях я буду использовать слово – ситенара. Именно так принято называть магический потенциал в традиции северной научной школы и в теории магии в общем. Кстати, если вам интересно, школа Мары именует его – юшем.

Теперь вспомним изученные ранее концепции устройства магической параллели, а в частности, какое место отводится в них ситенарным структурам. В северной школе они представляют собой вторичные аллоры, составляющие ситенарные созвездия и скопления. В южной школе же ситенарные элементы особо не выделяют, считая их одним из типов элементов исходной канвы. Но как же мы можем пользоваться тем, что называют аллорами или вообще первоэлементами магической параллели?

Ученые сегодня сходятся во мнение, что суть ситенары двойственна, дуальна. С одной стороны, это что-то, определяющее, наряду с другими факторами, нашу индивидуальную способность создавать связь с магической категорией, с другой стороны – сама связь. Причем связь не просто как данность, а как обобщенное понятие, то есть как самостоятельная, полноценная магическая категория, обладающая параметрами и свойствами.

Дуальность ситенары раскрывает ее взаимоотношения с понятиями пространства и времени. Если мы рассматриваем ситенару как способность мага, то, поскольку маг сам является двойственным, ситенара обладает свойствами изменчивости, длительности и так далее. Но если мы обращаемся к ней как к категории связи в магической параллели, то она этими свойствами не обладает.

– Представим, что у нас есть произвольная магическая категория, – Грет Ардо подошел к доске и нарисовал на ней кружок, – и есть ситенара, сродная с этой категорией и с данным магическим взаимодействием, – Ардо подвел к кругу длинную линию. – Это будет означать, что для данного взаимодействия определена своего рода частота, она называется керта. Керта ситенары как связи характеризуется абсолютным неизменным «значением», – Ардо сымитировал руками знак кавычек. – Термин «значение» здесь не верен, потому что никакого значения там, конечно, нет, но пока будем использовать его для лучшего понимания. Теперь возьмем произвольного мага, – преподаватель изобразил еще одни кружок, только теперь перечеркнутый в центре горизонтальной линией, – так, кстати, его принято обозначать, – пояснил он, указывая рукой на знак. – Вот эта половина, – он обвел нижний полукруг, – символизирует материальность мага, а вот эта, другая – его магичность. Ситенара для мага есть способность изменять свою керту, как бы варьировать ее, настраивать под керту ситенары магической категории. Именно эта способность к изменению, а точнее скорость изменения и его точность есть то, что в простом языке совершенно ошибочно именуют потенциалом.

Ардо отошел от доски и снова стал медленными, четкими шагами измерять ширину аудитории. Руни переглянулась с Орзой и Марком и по печально-утомленным выражениям лиц ребят угадала, что те тоже, кажется, совершенно ничего не поняли.

– Вернемся к магу, – тем временем продолжил Ардо, – в терминах модели дуальной ситенары будет считаться, что маг обладает «большим потенциалом», если скорость изменения его керты и точность попадания в когерентное значение керты магической категории высоки и, наоборот, неспособность к перемене керты или ее только бесконтрольное изменение ведут к неспособности творить конкретные заклинания.

Если маг специализирован на какой-то категории магии, например, на магии материи, кадейро, это значит, что его керта быстро и точно изменяется до керты магических категорий магии материи. Если человек – ловец, то его керта чаще всего не способна сама по себе изменяться с высокой скоростью – поэтому ловцы и плохие маги, – но она имеет уникальную возможность улавливать изменения керты другого мага.

Вы могли бы заметить, исходя из моего объяснения, что мы всегда рассматривали ситенару лишь в статике, либо близко к ней. Для ситенары-связи такое состояние, конечно, является единственным, ведь для нее не определены ни время, ни пространство, но для ситенары-способности крайне важно понимать динамику. Обратимся еще раз к нашему магу, – Грет Ардо вновь оказался у доски. – Мы помним, сущность мага двоична – он одновременно принадлежит и материальной параллели, и магической, его материальные и магические категории неразрывно взаимосвязаны и влияют друг на друга.

В теории магии распространена следующая приближенная модель такого взаимодействия. Я сейчас расскажу вам ее быстро в общих чертах, а вы самостоятельно изучите вопрос подробнее. Мысленно разграничим материальную и магическую части мага условной границей, – он аккуратно провел пальцем по разделяющей круг черте, – положим, что интенсивность и вообще вероятностная возможность взаимодействия частей зависят от свойств этой границы, которую назовем – ридей. Что разделяет ридей? Материальную параллель, то есть пространство-время и отсутствие магии, и магическую параллель, то есть отсутствие пространства-времени и присутствие магии. Но они взаимодействуют в момент, когда человек творит магию, переносит ее через себя из магической параллели в материальную. Магия попадает в пространство-время, а пространство-время попадает в магию. Таким образом неизменяемая, абсолютная магическая категория в конкретном человеке начинает меняться. Именно поэтому ситенара как способность характеризует скорость изменения. Далее, если керта мага и керта магической сущности становятся когерентны, то маг получает магию, – Ардо усмехнулся, – а магическая параллель получает пространство-время. И начинает меняться. Точнее начинает меняться ситенара, она перестает быть сродной магической категории, и параллель снова приходит в исходное состояние.

Глава 4

Следователь Эффель Найлен, высокий, немного худощавый, хорошо сложенный молодой человек со светло-русыми вьющимися волосами длиной чуть выше плеч, одетый в темно-серые узкие, подвернутые снизу брюки, футболку цвета спелой клюквы, украшенной на груди белой витиеватой надписью, и кеды, быстрым уверенным шагом проследовал в кабинет капитана оперативной группы Службы. Эф только что вернулся из отпуска, который провел с семьей в Лорене, крупном городе на северном побережье, так что теперь на его узком, угловатом, худом лице с длинным прямым носом, глубоко посажеными, темными глазами и тонкими вытянутыми губами был заметен золотистый оттенок легкого загара.

– Иром, вен! – низкий, мягкий голос Эфа разлетелся по светлому, практически пустому кабинету.

– Иром! О-хо-хо! Какие люди! – Влад, мускулистый, крепкий мужчина в форме оперативного агента (черные просторные брюки с нашивными карманами на бедрах, собранные книзу, черная, свободная толстовка с глубоким капюшоном, специальный браслет на запястье, высокие темные кроссовки), смуглый, очень коротко подстриженный, с блестящей в одном ухе серьгой тут же встал из-за тесноватого для него офисного стола и, широко улыбаясь, протянул руку Эфу. – Отдохнул?

– Да, немного, – Эф крепко пожал ладонь коллеги и плюхнулся на единственный свободный стул, который при этом угрожающе скрипнул. Эф тут же настороженно выпрямился. – Браза, Влад. Когда ты уже закажешь нормальную мебель?

– А мне и так хорошо, – тот показал рукой на пустой кабинет, где не было ничего кроме небольшого стола, двух стульев, пары объемных картонных коробок с рядами одинаковых тонких папок и жалюзи на окне.

– Конечно, у тебя-то стул крепко стоит, – Эф медленно и осторожно облокотился на спинку ненадежного сиденья. – Ну, рассказывай, чем тут занимались целый месяц?

– Все как всегда… Было несколько дел, но ничего особо интересного. Антон гонял в Миран на совещание. Касса обнаружила какой-то подпольный кружок студентов, пытались сделать «пробой»33, бедолаги, – Влад с Эфом синхронно усмехнулись. – А так, рабочие будни.

– Ясно, – Эф кивнул. – Мои не доставляли проблем?

– Нет, мы с ними даже не связывались.

– Это хорошо. Ну, ладно, – Эф аккуратно поднялся на ноги, отчего стул еще раз тяжко скрипнул. – Мне к Антону надо, еще увидимся.

– Ага, давай, – Влад помахал коллеге рукой, после чего тот ушел.

– Эффель, заходи, садись, – сказал громкий, чуть с хрипотцой голос, стоило Эфу, предварительно постучав, приоткрыть дверь кабинета начальника следственного управления.

– Иром, Антон, – следователь прошел вглубь помещения и опустился на стул для посетителей.

Антон Борин, полноватый мужчина в строгом костюме, с круглым, уже стареющим лицом, темными короткими волосами, аккуратно подстриженной, густой, но не длинной бородой, внимательным, острым взглядом стального цвета глаз, сдержанно улыбнулся. Он сидел, привычно развалившись в своем большом, удобном кресле, за широким рабочим столом и просматривал какие-то бумаги.

– Иром, – отозвался он. – Как отпуск?

– Хорошо. Был в Лорене у родителей.

– Молодец, – Антон быстро нашел на столе стопку папок и протянул ее Эфу. – Твоя работа.

– Новое дело? – уточнил следователь.

– Да. Утром прислали из Эстера, – кивнул начальник. – И еще, после того как посмотришь, помоги Кассе со студентами.

– А что там?

– Возможно кто-то из Ордена… – неопределенно ответил Антон и снова вернулся к своим бумагам.

– Хорошо. Без проблем, – сказал Эф, поднимаясь со стула. – Веро! – попрощался он и вышел в коридор.

***

Вечером в понедельник Ал опять зависал в каком-то очередном модном баре. Он бы не пошел сюда, да его лучший друг – Риман, раздобыл приглашения.

– Закрытая тусовка, вен, – упрашивал он Ала после пар. – Ты что?! Самое крутое место в городе! Туда так просто не попадешь, давай, оторвемся!

– Браза, Рим, понедельник только, – пытался отбиться Ал, хотя прекрасно знал, спорить с Римом он никогда не умел.

– Да, ладно, – Рим прищурился, его лукавые, голубые глаза, от которых сходила с ума вся девичья половина потока, не мигая уставились на Ала. – Когда тебя это останавливало?!

– В прошлый год, – отмахнулся Ал, потом вспомнил, что его брат вчера вернулся назад в их общую квартиру, и со вздохом спросил. – Ладно, где находится твой шикарный бар?

– Сам не найдешь, – ответил Рим, довольно улыбаясь, – заеду за тобой в девять. И … одень костюм.

– Мирдан соан, Рим! Костюм?!

– Иначе не пустят, – Рим пожал плечами с видом «Я не виноват, правила такие…», после чего хлопнул друга по плечу. – В девять. У тебя.

– Ола, – с неохотой подтвердил Ал.

И вот теперь сидел около шикарной стойки из черного мрамора, залитой мягким золотистым светом, падающим со стороны высоких, изгибающихся под потолком полок с всеми возможными видами бутылок. Мягкая кожа сидений, роскошный паркет под ногами, изысканная, идеально гармонирующая с интерьером лепнина, хрусталь элегантных люстр, закрепленных на потолке с помощью металлических тросов, уместная состаренность мебели… Тонкий аромат дорогих духов, приглушенные звуки разговоров, сдержанного смеха…

Ал покрутил в руках бокал с остатками красного вина, невольно любуясь отблесками золотого света, отраженного граненым узором бокала, на черном с белыми прожилками полотне мрамора, сделал долгий глоток, задумался. Потом оглянулся. Рим был далеко в центре зала, рассказывал очередную историю очередной девушке.

Пф-ф… Это надолго.

Пальцы сами скользнули в маленький, потайной карман пиджака и вынули помятый листок бумаги. Ал быстро пробежал взглядом по размашистым буквам.

– Браза…Это будет очень опрометчиво, парень, – тихо сказал он сам себе.

Но желание, кажется, во много раз превосходило страх. Ал чувствовал: это его шанс, именно то, что ему нужно, то, что он так сильно хочет. Он знал: если сейчас пройдет мимо, то потом всю жизнь станет корить себя за малодушие, за трусость, за то, что испугался… Нет!

Ал решительно сжал листок в кулаке, после чего бережно расправил и сунул назад в карман, еще раз оглянулся и залпом выпил остатки вина, даже не пытаясь распробовать вкус.

Плевать на все, плевать на последствия, он просто пойдет туда прямо завтра. И будь что будет.

– Браза, Ал! Что ты забыл в этой глуши?! – воскликнул Рим, резко тормозя мобиль перед небольшой тихой площадью посреди Норбранта – одного из пригородов Альстендорфа.

– Подождешь меня, я не долго, – Ал сделал вид, что пропустил недовольный выпад друга мимо ушей. Он оглядел улицу через стекла мобиля, внимательно присматриваясь к табличкам с адресами на домах.

– Понятно. Значит, я еще и тут сидеть должен, – Риман фыркнул, – зачем вообще согласился тебе помочь?!

– Слушай, я ведь поперся с тобой в тот дурацкий бар, помнишь? – отозвался Ал. – И ты все равно сегодня в универ сто пудов не собирался после вчерашнего-то, – парень усмехнулся, – а трепаться по браслету или валяться без дела можно и здесь, ради друга.

– Олда-олда34, – Рим примирительно махнул рукой, удобно устраиваясь в водительском кресле, – иди уже, марге кагри35.

– Сам такой, – довольно ухмыльнувшись, бросил в ответ Ал и, накинув капюшон анорака, вышел на улицу.

Риман тут же с силой нажал на клаксон, Ал испуганно подскочил на месте, обернулся и, увидев в лобовом стекле хохочущую физиономию друга, показал ему кулак, после чего на всякий случай перешел на противоположную от мобиля сторону дороги и осмотрелся. Благо, он заранее изучил расположение улиц, так что примерно знал, куда направляется.

Немного побродив по узким переулкам, Ал остановился около вытянутого здания с высоким, закрытым навесом крыльцом, к которому от тротуара вела широкая мощеная дорожка, огороженная по бокам аккуратно подстриженной зеленой изгородью. Само здание было построено из красновато-коричневого кирпича, выцветшего от времени и дождей, его прямоугольной формы, темные окна с каменными наличниками выходили на улицу. Ал еще раз настороженно оглянулся, медленным шагом подошел к ступеням крыльца и поднял голову, чтобы лучше разглядеть небольшую, блестящую в лучах дневного солнца табличку.

– «Почетный легион Альтенаиров36», клуб адептов», – гласила золотая надпись. Ал нервно усмехнулся, легко оттолкнулся от земли и в два ловких прыжка достиг верха лестницы. Дверь открылась, стоило ему лишь слегка потянуть за круглую, гладкую, деревянную ручку.

К своему удивлению, Ал оказался в просторном помещении с высокими потолками. Приятный полумрак, тишина, пустующие ряды небольших квадратных столов с расставленными вокруг стульями, лампы, свисающие на длинных тросах с балок перекрытия, деревянный вышарканный кое-где пол, невысокие перегородки, отделяющие зону около входа, стеллажи, заставленные пестрыми коробками, книгами и запылившимися безделушками, плакаты, доски с объявлениями…

– Иром рино, – незнакомый мужской голос, отдающийся эхом в пустующем помещении, перепугал Ала до смерти. Он вздрогнул, резко повернулся и только тогда увидел в глубине помещения человека, который неторопливо встал со своего места и слегка шаркающей походкой направился к парню.

– Хм… – Ал прокашлялся. – Иром.

– Кого-то ищешь? – поинтересовался мужчина, остановившись в паре метров от гостя. Он был одет в классические, потертые, грубые синие джинсы с широким кожаным поясом, украшенным массивной металлической пряжкой, свободную, заправленную рубашку темно-изумрудного цвета в редкую черную клетку, тупоносые, высотой до щиколотки ботинки оттенка светлой охры с ребристой подошвой. Закатанные до локтя рукава рубашки оголяли загорелую кожу его предплечий, матовые контуры черного браслета связи на запястье и еле заметные темные полосы то ли старой татуировки, то ли следа печати. Седые волосы практически полностью скрывала плетеная шляпа с завернутыми по бокам полями и замысловатым орнаментом на тонкой тесьме. Зеленовато-коричневые глаза мужчины смотрели на Ала прямым, открытым взглядом, кажущимся утомленным из-за нависших век, а вытянутое, узкое, морщинистое лицо с острыми скулами, небольшим подбородком и колючей щетиной выражало сдержанное любопытство и приязнь.

– Нет, – ответил Ал. – У вас тут … э-э-э… – он замолчал, вопросительно косясь на ряды столов и пытаясь подобрать нужные слова.

– Клуб, – закончил за гостя мужчина, довольно усмехнувшись. – Знакомо название «Альтенаиры: магия героев»?

Ал растерянно пожал плечами.

– Вроде слышал. На парах по истории.

Незнакомец весело улыбнулся и покачал головой.

– Это не о том, – он подошел к одному из стеллажей, достал небольшую коробку и показал ее парню. – Карточная игра.

– А-а… – Ал окончательно запутался.

– У нас тут клуб любителей, так сказать. Собираемся, играем, устраиваем чемпионаты по карточным магическим сражениям. Между прочем, мы самое большое сообщество среди всех дэлов Литернеса, ни хухры-мухры, – мужчина произнес последнюю фразу с гордостью в голосе. – Меня, кстати, Зорном зовут.

Он протянул парню руку, которую тот неуверенно пожал.

– Алан, – представился Ал.

– Приятно познакомиться, – Зорн добродушно хохотнул.

Но Ал, кажется, был не очень рад. До него постепенно доходил смысл происходящего, и от этого становилось только хуже.

– Вижу, ты не меня ожидал найти, – заметил Зорн с нотками грусти.

– Да, … наверное… – Ал чуть-ли не начал краснеть. Ему почему-то стало совестно за то, что он расстроил хорошего человека.

– Ну, значит придется проявить еще немного терпения, – добавил мужчина.

– Терпения?

– Для поисков, – подсказал Зорн.

– А-а, да, – Ал подумал, что выглядит как идиот.

– Но, если захочешь поиграть, заходи. Мы всем рады.

– Меру, – Ал стал пятиться обратно к двери.

– Каждую пятницу с семи и до последнего павшего, так сказать, – Зорн по-свойски подмигнул ему. В прерывистом, полосатом свете пустого помещения с кружащейся в воздухе пылью он в своей шляпе выглядел жутковато. Или по крайней мере так показалось Алу, который уже не знал, куда деваться. Парень отступал шаг за шагом, но дверь как будто испарилась.

– Да, возможно…

– У нас хорошая компания собралась, не пожалеешь. А еще есть чай, кофе, разные сладости. За счет заведения.

– Ага, – Ал, наконец, уперся спиной в круглую, гладкую ручку и облегченно выдохнул. – Гроте меру, Зорн. Я обязательно приду, – выпалили он, повернулся, распахнул дверь и пулей вылетел из здания, чуть не споткнувшись о лестницу крыльца.

Зорн недоуменно уставился вслед гостю.

– Истан, – пробормотал он, а потом добавил, озабоченно и вместе с тем жалостливо качнув головой. – Бедняга… Такой молодой, а крыша уже поехала…

Но Ал, конечно, не слышал его слова.

***

Нижний уровень большого читального зала университетской библиотеки был почти полностью заполнен людьми. Ал, аккуратно придержав за собой массивную, высокую створку двери, остановился около входа и ищущим взглядом обвел помещение. Внушительного размера внутреннее общее пространство разделялось по высоте двумя уровнями подковообразных балконов, образующих в центре полукруглый световой колодец. На нижнем уровне практически везде стройными рядами стояли одноместные столы и только в самой глубине можно было разглядеть стеллажи с книгами, на верхних ярусах места для занятий и чтения тянулись вдоль перил балконов, а книжные полки, размеченные указателями с номерами секций, начинались практически сразу за ними. Уровни соединялись между собой несколькими лестницами. Также в читальном зале находилась небольшая картотека, сразу справа от входа, и справочная служба для студентов.

Та, кого высматривал Ал, сидела ближе к противоположной стене прямо около стеклянной поверхности огромных окон и что-то сосредоточенно читала. На спинке ее стула висел новый яркий рюкзак с эмблемой трибольной сборной, а на столе лежали несколько толстых книг.

– Иром, Рун, – Ал подошел к девочке, опустился на соседнее место и тихо поздоровался, чтобы не привлекать к себе внимание.

Руни вздрогнула, потом подняла голову и, заметив Ала, улыбнулась.

– Иром, – она почему-то была немного смущена, старалась не смотреть ему прямо в глаза и нервно вертела в руках ручку.

– Все нормально? – нахмурившись, поинтересовался он.

– Да, – Руни кивнула. – Давно тебя не видела.

– Пришлось пропустить пару дней, дела.... Эф вернулся, знаешь?

– Ага, – Руни покосилась на окружающих их студентов, кое-кто из них уже начинал бросать грозные взгляды в сторону нарушителей тишины и порядка. – Слушай, ты поговорить хотел? – уточнила она.

– Ну, как бы да. Но это не срочно.

– Тогда я сейчас отнесу книги и пойдем, окей? Все равно уже голова не соображает....

– Ладно, жду там, – кивнул Ал и направился к выходу, а Руни собрала вещи и через несколько минут присоединилась к нему.

Погода на улице сегодня располагала к прогулкам. Никакого ветра или дождя, только мягкое прохладное закатное солнце, медленно темнеющее безоблачное небо, ковер из шуршащих листьев, наполняющих воздух еле заметным прелым, сладковатым ароматом. Настоящий вечер приятной, ранней осени. Ал стоял довольно далеко от входа (чтобы не толкаться в потоке входящих и выходящих студентов) и, когда Руни вышла из библиотеки, закутанная в свой длинный клетчатый шарф, в узких брюках и вечных кроссовках, с ярким рюкзаком за спиной, он невольно улыбнулся. Она выглядела очень забавно: вертела головой по сторонам, совершенно не видя, куда идет, спотыкалась, нарочно ворошила ногами опавшие листья, улыбалась каким-то своим мыслям… Она заметила его не сразу, так что он подошел к ней сам и сказал.

– Смотрю, у тебя новый рюкзак?

– Вчера выдали на тренировке. Крутой, да? – Руни повернулась спиной, чтобы парень смог получше рассмотреть обновку.

– Заметный, – усмехнулся Ал, а потом добавил, – и классный, ты права.

– О чем хотел поговорить?

– Собирался в клуб завтра или на выходных, не составишь компанию?

– Нет, прости, – Руни грустно опустила голову. – Не могу.

– Почему? Что-то не так? – он немного взволновано посмотрел на нее. И ему снова показалось, что она озабочена чем-то.

– Нет. Завтра, в пятницу – тренировка, в субботу мы учимся, в воскресенье снова трибол. Еще гора заданий, – Руни всплеснула руками. – И как ты все успеваешь, ума не приложу?!

– Секрет второкурсника, – Ал ехидно подмигнул ей. – А что так тренировок много?

– Первая игра через неделю, – пояснила Руни, пряча руки в карманы и поднимая глаза вверх.

– А-а, ясно. И ты из-за этого переживаешь, из-за тех идиотов из команды?

– Если честно, да, – она чуть не споткнулась о какой-то попавший под ноги камень, потому что по-прежнему смотрела исключительно на цветовые всполохи заката на небе, благо Ал успел вовремя выбить его четким ударом кроссовка. – Достали, – она зло фыркнула. – Знаешь, что Сарт вчера сделал?

– Нет. Расскажешь?

– Короче, мы отрабатывали передачи, и тренер поставил меня вместе с ним в пару. Так он ни разу, – она опустила голову и выразительно погрозила пальцем, – ни разу нормально мне не подал мяч. Браза! А потом еще смеялся после тренировки с другими. Мол, что-то я сегодня не в форме, еле шевелю ногами. Конечно, сам бы попробовал носиться за своими долбанными пассами!

– А тренер? Он же должен это замечать, разве нет?

– Без понятия, – Руни пожала плечами. – Мне кажется, он прекрасно все видит, просто не вмешивается. И хорошо, на самом деле. Иначе вообще было бы стыдно. Будто я сама за себя постоять не могу.

– Так что не постоишь? – хихикнул Ал.

Руни повернулась к парню лицом и смерила его презрительным взглядом.

– Это слишком просто. И не по-спортивному… И… – она болезненно нахмурилась, – Не выход, короче.

– Согласен.

– Надо дотерпеть до матча, потом должно стать легче, уверена. Но в основной состав я уже вряд ли попаду. Рикем отлично играет, даже Мирх и тренер отмечали это… – голос Руни звучал расстроено, с нотками грусти, но не зависти. Она снова запрокинула голову и отстраненно уставилась в темнеющее небо.

Ал протянул руку и аккуратно опустил ее на плечо девочки, слегка приобняв ее.

– Не переживай, Рун. В конце концов ты ведь сюда учиться пришла, а не в трибол играть, – сказал он спокойно.

– Верно, – не сразу откликнулась Руни, – но почему-то всегда хочется всего и сразу…

– Это точно, – понимающе усмехнулся парень.

Проводив Руни до общежития, Ал отправился домой через восточный хаб, а от него – пешком по вечернему городу. Он жутко устал за день, однако, когда подошел к подъезду, где располагалась их с братом квартира и заметил в окнах горящий свет, все равно передумал подниматься туда сейчас.

Эф вернулся в Альстендорф в воскресенье, но за все это время они толком даже не разговаривали. Ал каждый день заваливался домой за полночь, обычно подвыпивший и совершенно неадекватный (Эф к этому времени уже давно спал), а вставал только, когда брат уходил на работу. Он специально избегал его. Потому что не хотел выслушивать нотации, которые всегда заставляли чувствовать незаслуженную вину и оставляли тошнотворный осадок горечи, сожалений и разочарования в собственной жизни, не хотел говорить о родителях, о семье, о планах на будущее, не желал вспоминать об ответственности, об обязанностях, ненавидел вопросы про учебу и его личную жизнь. Эф был хорошим братом, когда не пытался строить из себя взрослого, они здорово ладили в детстве до определенного момента, о котором оба предпочитали никогда не вспоминать, но теперь сильно отдалились друг от друга. И особенно заметно это стало в последнее время…

Ал плюхнулся на скамейку около подъезда и вызвал Римана. Друг опять зависал в каком-то скучном клубе, так что с радостью позволил Алу присоединиться.

– О, браза! Как же башка болит!

Ал с трудом открыл глаза, ожидая увидеть перед собой привычную белизну потолка своей комнаты, но вместо этого ошарашено уставился на странного вида графическую роспись и сразу подскочил на кровати.

– Где я?!

Его мозг пытался сообразить, откуда вдруг на потолке могли взяться эти сомнительные творения какого-то сумасшедшего художника, когда в стороне раздался заливистый смех Рима.

– Успокойся. Ты у меня дома.

Друг вальяжно развалился в огромном, кожаном кресле и явно наслаждался происходящим.

– Нифига не помню, как тут оказался, – Ал потер рукой сонные глаза, откинул мешающиеся кудри и, неуклюже выбравшись из одеяла, сел на край кровати, хмурясь от пульсирующей в голове, неприятной, ноющей боли.

Рим ехидно хохотнул.

– Еще бы… – неопределенно отозвался он. – Давай, вставай, твоя одежда вон на тумбочке лежит. И пойдем лечиться.

– Лечиться? – непонимающе переспросил Ал.

– Ага, – Рим улыбнулся, – сейчас заценишь мой метод. Шикарная вещь. Единственное, что помогает прийти на первую пару в универ после чумовой ночи и не выглядеть при этом полным торчком.

– Но мы же не идем на пары сегодня? – Ал еле как дотянулся до своих брюк и теперь медленно натягивал их на ноги.

– Судя по тому, что уже два часа дня – нет, – ответил Рим. – Но у меня большие планы на вечер. Если, хочешь, кстати, возьму тебя с собой.

– Куда?

– На одну закрытую вечеринку в Монареке. Там будет живой оркестр, отличный выбор напитков и еще кое-что… поинтереснее… – друг подмигнул, многозначно понизив голос.

– Ой, нет, – Ал отчаянно замахал руками, – на этой неделе с меня хватит.

– Как скажешь, – Рим пожал плечами и, развернувшись, пошел на кухню. – Догоняй, вен.

– Окей, – вздохнул Ал, непослушными пальцами застегивая пуговицы рубашки, после чего поплелся следом за другом. – И где твое обещанное суперсредство? – спросил он, устало опустившись на один из высоких стульев около захламленной всяким мусором барной стойки, которая служила у Рима обеденным столом.

– Сейчас, – Рим подошел к нему, сел на соседний стул, закрыл глаза, словно что-то вспоминая, потом кивнул сам себе и странным взглядом посмотрел на Ала. – Только не шевелись, вен. И лучше не смотри… Э-э-э, у меня до сих пор не слишком хорошо иногда выходит.

Он уже вдохнул, начиная произносить первые строчки заклинания, но Ал резко схватил его за руку.

– Постой – постой… Рим… Это что, магия?!

– Ага, – почему-то смущенно кивнул Риман, – не бойся. Научился у одной девчонки, Гвин Скарнаго, с четвертого года теормага. Она там гуру по иллюзиям. Лучшая из лучших. Честно! Действует, кстати, офигительно долго.

– И это законно?

– Хм… – Рим невинно поднял глаза к потолку, – ну-у, меня еще ни разу не палили.

Ал покачал головой, отчего она стала болеть еще больше.

– Браза, – пробормотал он, обхватывая виски пальцами. – Ладно… Колдуй… Камен ор дитра37. Лок шо нено!38

Рим только усмехнулся в ответ.

– Глазки закрой, – с сарказмом в голосе напомнил он, снова сосредотачиваясь и готовясь произнести заклинания.

Удивительно, но метод Рима сработал на все сто – уже через минуту Ал чувствовал себя бодрым и полным сил, никакой тяжести, неприятных ощущений или слабости. Огромная удача, если на секунду вспомнить, что Рим – никудышный маг, у которого и простые заклинания выходят через раз.

– Я же говорил, шикарная вещь! – по уши довольный собой отметил Рим.

Ал неохотно согласился, спорить то было бесполезно с учетом всех обстоятельств. Да и не особо хотелось. Лучше пойти сварить кофе, попросить Рима сделать его фирменные сэндвичи «из того, что осталось в холодильнике» и сесть обсуждать какую-нибудь ерунду. Именно так они и поступили.

Когда на часах пробило шесть, Рим пошел собираться на вечеринку, а Ал задумался о том, как бы ему убить шесть часов до полуночи. Рано возвращаться домой он категорически не хотел особенно после прошедшей ночи, Эф обязательно станет расспрашивать про то, где его носило. Бары уже стояли поперек горла, Руни была занята на тренировке, в клубе ничего интересного не намечалось и с Римом в Монарек ехать точно не стоило, иначе похмелье, головная боль и испорченные выходные ему обеспечены. Ал тяжело вздохнул, продолжая перебирать в голове варианты, когда вдруг вспомнил про тот злосчастный почетный легион пенсионеров.

– А почему бы и нет? – подумал он, сам пугаясь собственных мыслей, – почему бы и нет…

***

– Иром, ребята! – Грет Ардо приветливо улыбнулся собравшимся студентам и обратно опустился на свое кресло.

Сегодня была суббота, он совершенно не выспался (вчера засиделся допоздна с женой – обсуждали новую книгу их общего университетского знакомого, которую он любезно прислал им обоим на прошлой неделе), но все равно был рад увидеть учеников. Ему всегда нравилось преподавать у первого года: столько эмоций, горящий глаз, интереса, усердия, восторга от маленьких, личных открытий никогда не встретишь на старших курсах. Поэтому, когда пять лет назад ему предложили взять общий курс теории магии на этом факультете, он с радостью согласился, и даже сильно возросший объем работы или семинары субботним утром в расписании его не испугали.

Грет просмотрел список студентов, потом быстрым, натренированным взглядом пересчитал присутствующих в аудитории и довольно усмехнулся. Похоже его грозная речь в четверг произвела нужный эффект – вся группа за исключением двух человек, которые записались в специальный класс, сидела перед ним, сонно уставившись по сторонам.

Семинары по теории магии проходили в специальных кабинетах, и обычно студенты крайне удивлялись, первый раз приходя на пару. Здесь не было никаких парт или длинных, неуклюжих, лекционных столов с неудобными, жесткими скамейками, не было кафедры и преподавательского места, ярких ламп дневного света, высоких потолков и огромных досок. Наоборот, в небольшой комнате с интересными, полукруглыми окнами во всю стену располагались десятка два мягких широких кресел, расставленных дугами вокруг центрального места, которое занимал либо преподаватель, либо кто-то из студентов. Приятный светлый паркет под ногами, навесной потолок, оформленный в виде квадратов, заполненных тонкими деревянными рейками, теплое, неяркое освещение, миниатюрная доска для кратких пояснений или заметок создавали в помещении расслабленную, комфортную, неформальную атмосферу. Как показала практика, обучение магии в таких аудиториях проходило гораздо более продуктивно, чем в обычных классах. И Грет полностью поддерживал эту идею.

– Начнем, – он скрестил свои длинные тонкие пальцы в замок, упершись о подлокотники кресла, и посмотрел на студентов. – Последней темой на лекции у нас была ситенара, поэтому вторая часть семинара будет посвящена ей. Но начнем мы с нескольких довольно простых упражнений, которые помогут вам лучше понять устройство магической параллели. И так. Во-первых, попробуйте перейти в параллель и вернуться назад. А потом поднять руку, если все получилось, идет? – ребята закивали. – Тогда вперед, – он ободрительно кивнул им и стал ждать, внимательным взглядом следя за каждым из присутствующих.

Темноволосый парень в больших, немного старомодных очках, который сидел с самого краю первого ряда, почти сразу закрыл глаза и замер, его сосед – неуклюже высокий, но довольно мускулистый с коротко подстриженными висками и длинной, убранной назад челкой, кажется, тоже легко справлялся с заданием. Следующая за ними девушка, в ярком свитере и синих расклешенных джинсах уже подняла руку, как и две ее одногруппницы. За их спинами двое ребят также постепенно начинали шевелиться. А в самом конце ряда парень с широкими плечами в серой, трикотажной кофте и темно-синих брюках с оттопыренными карманами все сидел с закрытыми глазами. Грет подождал еще около минуты, пока он закончит, а потом продолжил.

– Хорошо. Молодцы. Теперь попробуем слегка усложнить вам задание. Переходим в параллель и пытаемся понять, перешел я или нет. Все готовы? – Грет посмотрел на ребят.

Парень с широкими плечами удивленно округлил глаза. Ясно, значит он ничего кроме как переходить не умеет. Остальные просто выглядели немного озадаченными.

– Приступаем, – объявил он, прикрывая глаза, подождал несколько секунд и опустился в параллель.

Она сразу стала такой, какой он хотел. Тот же кабинет, может чуть больше, чуть светлее, с искаженной по углам перспективой (у Грета никогда не получалось трансформировать без ошибок), но с точно таким же креслами, которые теперь занимали неясные преломленные через него самого проекции его учеников. Случайно уловленные глазом особенности внешности, мимолетное впечатление, легкое, на грани интуиции ощущение их индивидуальных магических ситенар – вот чем наполнило сознание эти сероватые тени. Они все были здесь.

Грет скользнул назад в реальность и тихо выдохнул, в очередной раз напоминая себе, что стоит больше тренироваться с трансформациями, иначе он окончательно потеряет таким трудом заработанные навыки и вряд ли снова сможет их восстановить, а потом медленно открыл глаза.

Парень с длинной челкой и две девочки: одна с шикарными темными волосами и вторая в объемном сером худи с растрепанными светло-русыми локонами – сразу повернулись к нему. Он мысленно отметил их – умеют быстро переходить, значит специально практиковались. Сдержанно улыбнулся. И стал ждать, пока остальные ребята тоже придут в себя.

– Ну как? – он вопросительно выгнул бровь. – Кто что скажет? – Грет покосился на учеников, но никто не собирался начинать первым. Тогда он повернул голову в сторону крайнего мальчика в очках и спросил его. – Как вас зовут?

– Артен, – представился парень, после чего добавил с заметным сомнением в голосе. – Мне кажется, вы там были.

– Принято, – кивнул Грет и перевел ожидающий взгляд на соседа Артена.

– Герч, – уверенно отозвался тот. – Вы были в параллели.

– Хорошо. Девушки?

– Лира Итрам, – ответила самая первая из трех, в широких джинсах, свитере, кедах на угрожающе высокой платформе и с пепельно-лиловыми прядями в светлых волосах. – Вы были.

– Орза Парген, – подхватила разговор вторая с блестящими длинными волосами, одетая в строгие узкие брюки, слегка приталенный жакет в мелкую клетку, из которого выглядывала легкая белая футболка. – Вы переходили.

– Руни, – сказала третья, тут же отводя глаза. – Вы были там.

– Запомнил. Парни сзади?

– Ирвин, – зазвучал низкий голос, Грет смог разглядеть только небрежно лежащие отросшие темные волосы, узкое лицо с густыми черными бровями, широким, прямым носом и вытянутые губы, которые растянулись в довольной улыбке. – Вы были.

– Юлдан. Согласен с Ирвом.

– Хорошо. И последний ответ? – Грет посмотрел на широкоплечего студента.

– Эшер. Честно, без понятия, – он неловко усмехнулся и, как бы извиняясь, развел руками по сторонами.

– Меру, – поблагодарил всех Грет. – Я там действительно был. Поздравляю всех, кто меня нашел, – он улыбнулся. – А сейчас, давайте остановимся и немного поговорим о том, что вы делали на самом деле. Вот, например, Орза, верно? – он обратился к девушке в жакете. – Как вы поняли, что я был в параллели?

– Ну… – Орза выглядела растерянной, – я опустилась туда и просто увидела вас.

– И других? Или только меня? – уточнил Грет.

– И других, и вас.

– А как мы все выглядели?

– Хм… – Орза оглянулась на свою соседку – Руни (Грет вспомнил имя), словно не зная, что должна ответить, но потом повернулась назад и продолжила. – Как большие расплывчатые кляксы разного цвета.

Несколько ребят усмехнулись, отчего Орза вдруг нахмурилась.

– Отличное сравнение, – поддержал ее Грет. – И у меня был какой-то особый цвет? Или форма?

– Ага. Свой цвет. У каждого был свой цвет, – пояснила Орза.

– А какой была сама параллель?

– Ну… Никакой… Просто белое большое пространство. Или… ой, – она внезапно совсем смутилась.

– Что такое?

– Наверное, не следовало использовать слово «пространство». Вы же сами столько раз говорили, что его типа там нет.

Губы Грета невольно расплылись в широкой улыбке. Значит, запоминают что-то из лекций, это хорошо.

– Все нормально, – кивнул он Орзе. – Но ты заметила одну очень важную вещь. В магической параллели нет пространства, однако каждый из вас ощущает его там. И для каждого из вас параллель выглядит по-разному. Но на самом деле она выглядит так, как вы скажите ей выглядеть.

Грет внимательно посмотрел на ребят.

– Это называется трансформацией, – продолжил он спокойным, ровным голосом, словно читал им лекцию. – Представьте, что бы было, если бы параллель так и оставалась беспространственной? Что бы чувствовали вы, открывая глаза и видя перед собой это бесконечное нечто? Я не могу описать переживание подобного опыта, но, думаю, оно не самое приятное. Человек не привык к такому, в его сознании есть предопределенный заранее образ окружающего мира, ощущение пространства, категории формы, длительности. И он заставляет параллель следовать этому образу. Маг вместе с собой привносит в параллель «пространство-время» и меняет ее, исходя из своего личного представления о ней. Есть вопрос?

Грет оглянулся на парня в очках, Артена, который нерешительно поднял руку.

– Да. Я хотел узнать… Вот, смотрите, мы все сейчас находились там, в одном месте, и все видели что-то свое. Но разве мы не должны были видеть одно и тоже? Почему так выходит?

– Прекрасное наблюдение, – Грет довольно усмехнулся, эти ребята нравились ему больше и больше. – И здесь мы подходим к самому интересному и, на мой взгляд, захватывающему открытию во всей теории магии, – он оттолкнулся от спинки кресла и наклонился чуть вперед, опершись локтями о колени будто собирался сообщить им какой-то великий секрет. – Материальный мир в чувственном опыте является для нас всех общим, одним и единственным. Мы все считаем, что видим и ощущаем его условно одинаково, хотя это, возможно, и не так… Но магическая параллель не едина для всех. Магическая параллель индивидуальна для каждого. Точнее, – Грет сделал паузу, глазами пробегая по сосредоточенным лицам учеников, – она и едина, и индивидуальна. Едина, например, в магических сущностях или в законах функционирования, индивидуальна в своем проявлении для мага. Это довольно сложно осознать, понимаю. Но упрощенно можете представить себе огромное, высокое здание, все этажи которого спланированы одинаково и у каждого этажа есть свой, единственный обитатель. В данной аналогии, этаж и будет некой индивидуальной для одного мага параллелью. Теперь зададим такой вопрос: а как вы можете узнать, дома ли ваш сосед? Вы не можете пересечься с ним на своем этаже, не можете подняться на его этаж, не можете напрямую увидеть его. Вам остается только догадываться об этом по каким-то косвенным признакам, верно? По звукам шагов или голоса, по шуму, интуитивно, по времени, если вы знаете его расписание и так далее. И вы никогда не будете уверены на сто процентов в своем ответе, но с некоторой долей вероятности сможете утверждать, что если вы слышите шаги на головой, то он, скорее всего, дома.

В магической параллель мы наблюдаем схожую картину. Мы определяем присутствие другого мага, во-первых, просто, потому что думаем, что он должен быть там. Например, я попросил друга перейти или мы как-то договорились сделать это вместе. Во-вторых, по изменениям в самой параллели, а точнее по внесенному в нее «пространству-времени», по тем элементам, которые для нее не свойственны. В-третьих, по нашему собственному ощущению, некой врожденной магической интуиции, магическому чувству ситенары того, другого мага. Собрав всю эту информацию и проанализировав ее, мы как бы выдвигаем предположение, гипотезу о том, что интересующий нас маг должен перейти в параллель. А конкретную форму, расположение, вид нашей «гипотезе» придает опять же наше сознание.

Поэтому каждый из вас видит параллель и других людей в ней по-разному.

– Ну, согласись, он – классный! – Орза была в полном восторге от семинара по теормагу и не скупилась на похвалы в адрес Ардо, когда они с Руни и Лирой обедали в столовой.

– Да-да, – Лира смахнула упавшие на лицо пастельно-лиловые пряди волос и переглянулась с Руни, которая в тот момент доедала свою порцию второго. Видимо, Орза уже ее достала.

– Руни, а ты что скажешь?

– Ничего так, – девочка пожала плечами. – Нормально объясняет, вроде…

– Ага, – Лира закатила глаза и добавила, не скрывая саркастических интонаций. – Особенно про эту, как ее, си-те-на-ру. Я вообще ни слова из той лекции не поняла. Мне, лично, по душе Эртан.

– Старичок с языков? – теперь недовольно поморщилась Орза. – Фу… Он слишком помешанный на них, вам не кажется? – она вопросительно посмотрела на одногруппниц.

– Не больше, чем Ардо на теории магии, – хмыкнула Лира, а Руни как обычно промолчала.

Вообще, она была согласна с Орзой, Грет Ардо и ей нравился, но, конечно, не потому что он хорошо объясняет, тут уж скорее наоборот, а потому что он говорил о магии так, словно она была самой загадочной, таинственной и интересной вещью в мире, а не просто совершенно обычным явлением жизни любого нормального человека, которого с детства тренируют произносить непонятные, странные слова заклинаний, четко следовать инструкциям и говорят: «Вот, смотри, магия». Его лекции невольно заставляли Руни глубже задуматься над тем, чем действительно является эта, кажется, привычная вещь, откуда она появляется и по каким законам действует. И это, неожиданно, очень увлекало ее.

***

Эф громко вздохнул, резким движением отодвинул от себя папку с бумагами на другой конец небольшого обеденного стола, взъерошил руками светлые волнистые волосы и устало посмотрел в окно. Правда, почти сразу, нахмурившись, отвернулся, уж больно обидно было видеть яркое солнце и голубое небо с бодро бегущими мимо облаками в полдень теплого субботнего дня.

Эти выходные у Эфа выдались не самыми лучшими. Для начала ему пришлось взять на дом кучу материалов по текущему делу, чтобы подготовиться к предстоящей на неделе поездке в Эстер. А во-вторых, он никак не мог выбросить из головы мысли о брате.

Вчера Ал вернулся домой за полночь и теперь благополучно отсыпался за закрытой дверью своей комнаты. И все было бы нормально, если бы эта картина не повторялась каждый день, начиная с прошлого воскресенья. Конечно, Эф понимал, что одна из причин такого поведения брата – он сам, что своими поздними приходами Ал просто пытается всеми силами избежать разговоров, поучительных нотаций и обвинительных взглядов. Но в то же время, кажется, присутствовали и другие, гораздо более серьезные обстоятельства, о которых оставалось лишь смутно догадываться.

Эф устало отхлебнул остывший, до горечи крепкий чай, поморщился, облизнул чуть сухие тонкие губы, и снова неохотно взялся за работу. Новое дело на первый взгляд выглядело довольно обычным, и когда следователь только открыл присланные из Эстера документы, то очень удивился, что его коллеги передали их в главное управление. Нарушение кодексов, запретная магия, превышение полномочий – стандартный набор. Однако стоило ему вчитаться в сухие строки рапорта, то он понял, насколько оно непростое и серьезное. Далэ39, известный, знаменитый, талантливый маг. Стоит на контроле: метка, печать – все в порядке. За долгое время ни одного нарушения, ни предупреждения, ничего… А тут. Срочный вызов, молодая девушка, почти подросток, в тяжелом состоянии после серьезной аварии, обширные внутренние повреждения, кровотечение… Долгая, напряженная, изматывающая операция. По всем признакам она должна была умереть, но … выжила.

– Браза, это будет стоить ему как минимум карьеры, – выдохнул Эф, качнув головой.

Еще Орден… Потому что иначе он не научился бы такому самостоятельно. Ведь даже в Службе только три мага владеют подобным, и все контакты с ними строго отслеживаются и фиксируются агентами контроля. Списки, отчеты наблюдения приложены к делу (Эф запросил их сразу), его там нет. Конечно, всегда остается шанс скрытых взаимодействий, но вариант с Орденом казался куда более вероятным.

Одно вызывало у Эфа недоумение: почему тот человек вдруг решился сделать то, что сделал? Почему в этот раз? Он не впервые сталкивался со смертью пациента, не впервые работал с жертвами несчастных случаев, судя по досье из клиники… Так что изменилось?

Практически невозможно предполагать, будто он надеялся остаться незамеченным. Магия материи на молекулярном уровне требует серьезных изменений собственной ситенары. Печать точно зафиксирует такое отклонение, даже если ее чувствительность сильно уменьшить специальными приемами. Не говоря уже о том, что такая магия входит в первые статьи кодексов, принятых еще при Первом Парламенте, и ее применение фиксируется всеми стандартными охранными заклинаниями.

И думал ли он о последствиях? Не для себя, для той девчонки, когда решился использовать крайне нестабильную магию с непредсказуемым результатом. Когда знал, что сработавшая печать может запросто лишить его сознания, обездвижить и тем самым точно убить пациентку. Когда использовал запрещенные иллюзии для смягчения боли, которые часто приводят к неотвратимым повреждениям физического тела и личности мага. Думал ли он об этом?!

Эф первый раз сталкивался с подобным. Хоть дело и не было слишком сложным или запутанным по материалам – признательные показания врача вместе с детальным описанием происшествия, показания других сотрудников клиники однозначно определяли виновного. Настоящее везение для следователя. Но оно пробудило в Эфе огромную волну внутренних раздумий, споров и противоречий.

– Сколько же стоит жизнь человека? – невольно спрашивал он себя каждый раз, когда садился за работу. – И сколько жизней стоит то эфемерное благополучие, порядок и спокойствие, которые так рьяно блюдет Служба?

***

Ворт привычной дорогой шагал от университета в сторону стадиона. На улице накрапывал мелкий, холодный дождик, но глубокий капюшон удобной спортивной куртки (прямого покроя, приятного лазурно-синего цвета с широкими, косыми зелеными полосами на рукавах, серебристым гербом университета), надежно скрывал его от колких капель. Сегодня была среда, а значит и последняя полноценная тренировка перед первой игрой нового сезона, которая традиционно завершится объявлением состава команды на субботний матч. Ворт усмехнулся, как только вспомнил об этом. Уж ему то точно не стоит переживать, но вот новенькие, наверное, трясутся от волнения. Особенно Руни и Рикем.

Стоило признать, и тот, и другой кандидат на роль помощника Мирха были хороши. Именно так сказал Ворт Варде Ронтону, когда в прошлый раз после тренировки тот спросил его мнение. Рикем умел классно бить по воротам: сильно, быстро, четко, метко; отлично бегал. Но Руни оказалась настоящим мастером заговоров. Иногда Ворт невольно восхищался ее изобретательностью, гибкостью и ловкостью; казалось, она смогла бы достать любой пас, будь на нем наложена даже куча эффектов и усилений. Только вот с другими парнями отношения у нее явно не задались, особенно с Сартом, и это замечали все игроки.

Но сейчас, идя по лаково-блестящему покрытию мокрой парковой дорожки с прилипшими кое-где яркими желтыми и красными листьями, Ворт стал думать совсем не о триболе или команде. В его мыслях осталась только Ньюма и те смелые слова, которые он собирался сказать ей. Он устал ждать, устал гадать, устал подозрительно коситься в сторону Рея. Он провел так весь прошлый год и не гордился этим. Поэтому твердо решил поговорить с ней и однозначно расставить все точки над «i».

– Сегодня или никогда, – прошептал он сам себе, сжимая кулаки. – Сегодня или никогда, вен.

Ворт оторвал горящий, нервный взгляд от глянцевой дорожки и, увидев впереди за поредевшей листвой парковых деревьев, знакомую, изящную, сильную фигуру с развивающимися во все стороны шоколадными волосами, резко, дерзко выдохнул и уверенным шагом направился прямиком к ней.

На тренировке с капитаном явно творилось что-то неладное. Он пропускал мячи, был, кажется, раздосадован, раздражен, растерян, и от этого стало не по себе всей команде. В субботу начинался сезон, и, если Ворт продолжит так ошибаться, они точно продуют игру. Варде Ронтон пока не предпринимал никаких решительных действий, он лишь внимательным, острым, пристальным взглядом наблюдал за парнем и ограничился легким упреком в голосе, когда объявлял его фамилию в списке основного состава сборной на матч.

После тренировки Руни первая вышла из раздевалок. Она торопилась специально, даже толком не стала переодеваться, просто накинула на влажную от пота футболку любимое серое худи и куртку, сменила шорты на удобные мягкие штаны, кинула остатки формы в рюкзак и пулей вылетела из двери, пока Ньюма еще ополаскивалась в душе. Девочке не хотелось пересекаться с Сартом, Реем и другими ребятами, не хотелось отвечать на их нарочно обидные, шутливые замечания, слушать поздравления в адрес Рикема и Никора, хотя она, конечно, была рада за них. Ей просто необходимо было побыть одной, иначе она сорвется.

Каждый раз в последнее время после тренировки Руни чувствовала опустошение. Дело было не в физической усталости от тяжелых упражнений или игры, а в том невероятном напряжении, скованности эмоций, самоконтроле и рамках, в которые ей приходилось загонять себя, чтобы с холодностью и безразличием выдерживать издевки Сарта, нарочную холодность Рикема и настороженную отстраненность некоторых других товарищей по команде. Порой Руни казалось, что все ребята настроены против нее, и она начинала невольно искать подтексты, скрытые смыслы в их словах, взглядах, жестах, однако, потом на свежую голову всегда видела абсурдность подозрений. Старшие игроки бесспорно замечали их конфликт, пару раз Рей даже остро пошутил над ней и Сартом, но держались подчеркнуто нейтрально, давая возможность младшим самим разобраться в своих проблемах. И постепенно реакция Карена, Эйдара, Рикема на выпады Сарта становилась все более вялой, что говорило Руни – она на правильном пути. Но это был тяжелый путь, а силы у нее, кажется, подходили к концу. Девочка все чаще и чаще ловила себя на мысли: если ничего не изменится, она покончит с триболом.

Безжалостный, пробирающий до кожи холод осеннего воздуха сегодня ощущался с благодарностью. Дождь прекратился, но неровная поверхность камней на площади перед стадионом еще блестела и переливалась в теплых световых пятнах фонарей. Ветер с легким шорохом ворочал опавшую листву и приятно щекотал разгоряченное лицо. Руни на секунду притормозила, чтобы насладиться его прикосновением, а потом упругим, размашистым шагом сбежала по широким ступеням крыльца. Она уже собиралась незаметно юркнуть в спасительную тень одной из маленьких парковых аллей, когда услышала за спиной окрик.

– Эй, Рун, не подождешь?

Это был Ворт.

– Браза, – нахмурилась девочка, но все-таки обернулась.

Капитан, нервно оглядываясь через плечо на пустое крыльцо около выхода для команд, уверенно направлялся к ней.

– Меру, – он устало улыбнулся, стоило им поравняться. – Не переживай, если помешал, то можешь прямо сказать, и я отстану.

– Да нет, – Руни откликнулась неуверенно, а потом вспомнила про то, как он вел себя на тренировке, и добавила куда мягче. – Просто…Хм… Не важно.

– Тогда идем, – поторопил Ворт, и они вместе скрылись в густых тенях невысоких хвойных деревьев, которые ровным рядом огораживали аллею.

Руни украдкой покосилась на парня. Ворт накинул на голову капюшон, отчего его лицо казалось еще более худым, вытянутым и угловатым. На невысоком лбу пролегли несколько глубоких, резких, болезненно тяжелых морщин, а взгляд узких глаз был задумчив и тревожен. Без своих заметных слегка торчащих ушей, спрятанных сейчас под капюшоном, Ворт выглядел непривычно грустным и серьезным. Он тоже не стал переодеваться, Руни без труда заметила верх тренировочной футболки из-за расстегнутого воротника куртки, а на спрятанных в карманах ладонях еще оставалась специально намотанная для смягчения ударов эластичная лента.

– Ты, наверно, расстроилась, что не попала в основной состав? – тихо поинтересовался Ворт после нескольких минут молчания.

– Да, – отозвалась девочка, – но не сильно, если честно.

– Не переживай. Это нормально. Выйдешь во второй половине скорее всего. Ронтон редко обходится без замен.

– Ясно, – Руни вздохнула. Она не знала, стоит ли пытаться спрашивать Ворта о его проблемах, ведь они даже близко не были друзьями, но собеседник казался настолько грустным и подавленным, что девочка решила попробовать. – А ты? – она быстро посмотрела на него и затем снова опустила глаза. – Ты из-за чего расстроился? С учебой проблемы?

– Хм… – Ворт вдруг усмехнулся, чересчур лихо и язвительно, – можно сказать и так.

– Но все ведь поправимо?

– Конечно. Не волнуйся, – он подмигнул ей, – в субботу буду в норме.

– Да, я не об этом, – смущенно отмахнулась Руни. – Просто ты какой-то странный сегодня. Сам на себя не похож.

– Все нормально, – уверил ее Ворт, немного резко и нервно.

– Окей, – тут же отступила Руни, пожимая плечами, – извини.

– Ничего. И к слову, ты тоже не в лучшей форме, – заметил в ответ Ворт.

– Ну, у меня контрольная завтра по теормагу. Если честно, я ее до жути боюсь и не могу сконцентрироваться поэтому, – вздохнула девочка.

– О-о, – Ворт шутливо округлил глаза, отчего его лицо превратилось в нелепо смешную гримасу-маску. Руни, не сдержавшись, прыснула. – Теормаг… Пф-ф, – он покачал головой, будто она сказала какую-то наивную глупость, – всего лишь!

– Это тебе сейчас легко говорить, – заметила Руни с тоном обиды в голосе. – А у нас вообще никто ничего не понимает в нем.

– Сочувствую, – Ворт дружелюбно, уже без намека на усмешку, кивнул. – Мой совет хочешь? Не принимай учебу близко к сердцу. Хотя на первом году я тоже трясся над каждым тестом.

– Поняла, – Руни ехидно взглянула на парня. Похоже, все эти старшекурсники давали одинаково бесполезные советы.

– И не смотри на меня так, – тут же отреагировал Ворт, улыбнувшись, отчего морщины на его лбу наконец-то расправились. – Вот вырастешь, и тогда поговорим.

– Олда-олда.

– Серьезно! Рун.

– Угу…

Они вместе засмеялись, после чего продолжили непринужденно обсуждать учебу, университет и преподавателей, пока не разошлись около общежитий.

***

– Рун! Ну ты даешь!

Девочка устало подняла голову и непонимающе уставилась на удивленное лицо Ала. Сначала она не узнала его, но потом поняла, кто перед ней и поздоровалась совершенно ровным, без эмоций голосом.

– Иром, Ал.

Она шла домой после занятий в пятницу, только что попрощалась с Орзой и Артеном, которые собрались в столовую на обед, и поэтому позволила себе расслабиться, отпустить мысли, чтобы хоть немного разгрузить голову.

Парень присвистнул. Скинул капюшон своего анорака, отчего его темные кудри тут же взъерошил ветер.

– Кажется, кто-то переучился… – прокомментировал он.

Руни кинула на него тяжелый, утомленный взгляд, поправила шарф, подняв его повыше, и засунула руки в карманы куртки. На университетской площади, как всегда, было жутко холодно.

– Возможно, – ответила она, тронувшись с места. Ал моментально последовал следом, приноравливаясь к ее неширокому шагу.

– Как дела? Давно тебя не видел, между прочим.

– Да, ничего.

– Устала из-за матча?

– Нет, – Руни нахмурилась и рефлекторно потерла пальцем лоб. – Я не попала в основной состав.

– Жалко, – голос Ала звучал сочувственно. – Тот парень так и продолжил доставать?

– Сарт? – уточнила Руни. – Ага. Но он защитник, поэтому тоже не попал. Тренер поставил только двух зарнасов. Играем с упором на нападение.

– Будем считать, что я все понял, – Ал совершенно не разбирался в триболе. – И даже не спрашивай меня, пойду ли я на матч… Точно не пойду, прости.

– Я знаю. Не извиняйся. И не рассчитывала, – усмехнулась Руни, невольно вспоминая Грэма. Ее школьный друг определенно не пропустил бы ее первую игру, если бы знал. Эх… – Собираешься в клуб? – поинтересовалась она у Ала.

– Не сегодня. Может завтра… Хочешь со мной?

Руни пожала плечами.

– У меня матч и куча уроков. На этой неделе только к контрольной готовилась, поэтому скопилось много всего.

– Контрольная? На третьей неделе?! – Ал удивленно выгнул бровь. – По теормагу что ли? На других предметах вроде преподы не настолько жесткие.

– Да, – Руни вымученно вздохнула, – это было ужасно, Ал! Столько заданий!

– А-а-а, так вот почему ты такая усталая и расспрашивала меня всю неделю, – догадался парень. – И как прошло? Мои объяснения хоть немного помогли?

– Мне кажется, я все завалила, – девочка всплеснула руками. – Но я честно пыталась готовиться.

– Вижу… – Ал выразительно посмотрел на огромные синие круги под глазами собеседницы. – Когда результаты?

– Объявят в понедельник… Браза, так долго ждать!

– Брось. Реально, Рун, выбрось это из головы, а то с ума сойдешь переживать, – он аккуратно похлопал ее по плечу. – Давай, расслабься. У меня, кстати, тоже был тест. И ничего, справился.

– Удивительно, с учетом того, как часто ты ходишь на пары, – саркастически заметила Руни. Ал в ответ театрально погрозил ей пальцем и щелкнул по покрасневшему от холода кончику носа.

– Ай-ай-ай. Об этом лучше молчать. А по поводу теормага, ты не стесняйся, обращайся, если еще будут проблемы. Помогу.

– Меру, Ал.

– Не переживай, – парень остановился, потому что они уже практически подошли к общежитию Руни. – И удачи на матче завтра! – он легко приобнял ее, помахал рукой, после чего ушел.

Глава 5

В субботу на улице снова стояла чудесная, солнечная погода. Чистое голубое небо, золотые кроны дубов вперемешку с темной зеленью елей и сосен, горы опавшей листвы, которую дворники заботливо убрали с парковых дорожек, снующие туда-сюда группки студентов: постоянно оглядывающиеся по сторонам гости из Эстера, привычно шагающие в направлении стадиона альстендорфцы, редкие фигуры закутанных в пальто и плащи преподавателей, пробивающихся сквозь непрерывный поток болельщиков к университетскому хабу. Ощущение волнения, радостного предвкушения, веселья и задора, витающее в пряном осеннем, приятно-прохладном воздухе.

Руни протянула руку и рывком распахнула тяжелую металлическую дверь на входе в помещения под трибунами стадиона. На ее плече свободно болтался почти пустой рюкзак, а под курткой была надета полная тренировочная экипировка. Ладони Руни потрясывало от напряженного волнения.

Команда уже практически в полном составе собралась в конце небольшого, скудно обставленного фойе, расположившись на широких мягких диванах.

– Иром, – кивнула ребятам Руни, подходя ближе.

– Иром, Рун, – откликнулся Ворт, улыбнувшись ей. Сегодня он выглядел куда лучше, чем в среду: сине-зеленые глаза блестели, а темные волосы были смешно подняты и по форме теперь напоминали ирокез.

– Иром, – буркнул Сарт, смиряя девочку полным ехидного торжества взглядом и ухмыляясь, отчего у Руни сразу зачесались кулаки.

– Иром, – тихо поздоровался бледный Никор, попытавшись выдавить из себя некоторое подобие улыбки. Парень, кажется, переживал больше всех. На его высоком лбу переливались капельки пота, несколько светлых волнистых прядей мокрыми завитками прилипли к коже, а руки лихорадочно сжимались и разжимались.

– Иром, – мягко сказала серьезная Ньюма. Волосы девушки были собраны в хитрую прическу на затылке, полностью открывая овальное, широкое лицо с изящными, миндалевидными глазами, легким румянцем на щеках. Она выглядела свежей, отдохнувшей, расслабленной и сосредоточенной одновременно, так что Руни в очередной раз невольно восхитилась ее красотой.

– Иром, – скромно добавил Эйдар. Второй вратарь сидел рядом с Вортом.

– Иром, – неожиданно дружелюбно отозвался Карен. Он тоже не был заявлен в основном составе, поэтому, видимо, сильно не волновался.

– Иром, Рун, – задорно подмигнул Мирх, и Руни, не удержавшись, подмигнула ему в ответ.

– Иром! – практически хором воскликнули Шон и Макс, которые что-то увлеченно обсуждали в самом дальнем углу комнаты.

– Иром, – Гарт хлопнул ладонью по свободному месту около себя, добавив. – Приземляйся.

– Меру, – Руни расстегнула куртку, сняла ее и скромно села.

– Надеюсь, ты не забыла артефакт? – тут же спросил Гарт.

Рука девочки нервно дернулась к висящей на шнурке под одеждой металлической пластинке. Пальцы легко нащупали ее скругленные края, после чего Руни облегченно выдохнула.

– Фу-ф. Нет.

– Хорошо, – кивнул Гарт.

В этот момент одна из дверей, ведущих в холл, отворилась и из нее показалась высокая грузная фигура Варде Ронтона. Тренер был одет в непривычный для себя пиджак из плотной, серовато-коричневой ткани, украшенный на правом рукаве гербом университета, суженные к низу брюки, кеды, цвета бордо с белыми носами и высокой шнуровкой, и рубашку, свободно расстегнутую около ворота. Его густые, темные волосы по-обычному оставались элегантно зачесанными назад, а взгляд черных-черных глаз, сверкающих из-под насупленных густых бровей, метал молнии.

– Где Рей? Кто-нибудь будил его сегодня? – громким, требовательным голосом заявил Ронтон, даже не обратив внимание на притихших ребят.

– А я тут! – непомерно довольный Рей помахал рукой. Входная дверь за его спиной гулко захлопнулась, слегка подтолкнув парня внутрь, отчего тот потерял равновесие. – Ой!

– Да, неужели, – буркнул тренер, даже не обернувшись в его сторону. – Так. Все на месте? – Ронтон кивнул Ворту.

– Э-э… – Ворт стал активно мотать головой. – Кажется, Рикема нет.

– Сарт!?

Услышав свое имя, парень чуть не подскочил на ноги, с его лица мигом пропала вечная саркастическая ухмылка, а щеки медленно побледнели.

– Он уже идет. Были какие-то проблемы с утра, – скромно пояснил Сарт, стараясь не поднимать глаза на Варде Ронтона, который темной, грозовой тучей нависал над ним за спиной.

Снова послышался шорох перемещающейся створки двери, на секунду холл наводнили шумные крики, отзвуки музыки, гомон разговоров с улицы, но практически сразу все снова затихло. Руни с любопытством вытянула шею чтобы увидеть худой, немного сгорбившийся силуэт Рикема.

– Урлан дэл40! – не удержавшись, выругался тренер. – Вы меня в могилу сведете…

Рикем с Реем тем временем присоединились к остальным игрокам, аккуратно присев с самого края самого дальнего от Ронтона дивана. Так получилось, что Рикем оказался практически рядом с Руни. Девочка краем глаза покосилась на парня и с удивлением отметила, как странно он выглядит. Раздраженно, потеряно, устало, измотанно, будто вообще не спал ночью.

«Ничего себе, – подумала она. – Неужели так переживает?»

Рикем вдруг шевельнулся и тоже посмотрел на нее. Тренер объяснял что-то Ворту. Рим вполголоса переговаривался с Реем. Руни слышала все это краем уха, но ее взгляд словно приковали к большим, серым глазам Рикема.

– Я потерял артефакт, – его слова, обреченно прозвучавшие в сознании, заставили Руни вздрогнуть. Она изумленно открыла рот, щека Рикема нервно подернулась, она сомкнула губы. – Ты будешь играть вместо меня. Готовься. С Ронтоном сейчас поговорю, наедине.

Руни ошарашено отпрянула, не веря тому, что услышала. Но какая-то ее часть уже начинала потихоньку осознавать сказанное и радоваться. Тем более в правом ухе Рикема действительно не блестело привычное темное колечко сережки.

– Стой! – девочка повела бровью. – В смысле потерял?! У нас же матч через час! Метки артефактов давно зарегистрированы в комитете, ты не подашь ни один заговор!

Рикем измученно вздохнул.

– Да, знаю. Мирдан соан! Без понятия, куда она делась! Выйдешь вместо меня, тебе какая разница. И… не говори никому, ладно?

Руни замолчала.

– Ого… – пролетело в мыслях. – Браза! Вот это да! Похоже она все-таки попадет на поле… – уголки ее губ медленно поползли вверх. – Офигеть. Он потерял артефакт. По-те-рял. Вот влип, парень!

Она снова взглянула на Рикема. Наверное, хотела, чтобы он заметил довольный блеск ее глаз, чтобы прочитал на лице справедливое торжество ее терпения, выдержки, стойкости… Она уже представляла, как ступает под гром аплодисментов на мягкий газон трибольной арены, впереди – немного ссутулившаяся спина Мирха, позади – высокая фигура Никора; четкие, темные тени; забытое, волнующее предвкушение игры; сердце, гулко бьющееся в груди, учащенный пульс крови, бодро бегущей по венам. Она оборачивается и долго смотрит на тех, кому суждено стать лишь наблюдателями на этом удивительном празднике ее триумфа… Смотрит в пустынно-серую глубину глаз Рикема, … и вся яркая, такая живая, почти осязаемая иллюзия мигом превращается в зыбкую кучку пепла, а вместо нее неотвратимо, подобно огромной, ревущей морской волне, с шумом и пеной устремившейся к зыбкому песчаному берегу, накатывает чувство горького стыда и безжалостного, неприятного озарения.

Уголки губ резко падают вниз, блеск взгляда тухнет. Она понимает, что изменит себе, если поступит так.

Ведь Рикем заслужил свое место, заработал его упорным трудом на тренировках, где работал не меньше нее самой, а не болтовней и издевками; ведь тренер выбрал его, ведь тактика на сегодня была подстроена под их тандем с Мирхом. Ведь она знает, как помочь…

– Ты пойдешь играть, – ответила Руни, также используя безмолвную речь. Рикем явно не ожидал продолжения разговора, и ему не хотелось снова спорить, он недовольно фыркнул и посмотрел на собеседницу со смесью злобы и потерянности во взгляде. – Я дам тебе свой артефакт.

– Чего? Ты спятила, Линдон?! Иди, играй!

– Нет, – Руни крепко схватила его за руку, она было холодной и липкой. – Все нормально, Рикем. Мой медальон зарегистрирован. Только поговори с Ронтоном, пусть он сообщит судьям. Еще есть время!

Рикем, крайне удивленный и обескураженный, настороженно, медленно, недоверчиво кивнул. Руни почему-то захотелось рассмеяться, больно забавно выглядел парень со стороны: широко распахнутые, круглые как блюдца глаза, торчащие из-под коротких волос уши, поднятые домиком брови, приоткрытые губы, мертвенно бледная кожа, но она благоразумно сдержалась, ограничившись едва заметной улыбкой.

– Окей… – наконец, практически прокричал вслух Рикем.

Рей услышал и моментально встрял в разговор.

– О чем это вы тут секретничаете? Рикем, ты в порядке?

– Да, – выдавил Рикем, переглядываясь с Руни.

– Точно? – на сей раз заинтересовался сам тренер, который оказывается стоял совсем рядом и, любопытно прищурившись, наблюдал за ребятами.

– Мне надо срочно поговорить с вами, тренер, – голос Рикема подрагивал, но он справился с волнением, поднялся на ноги, так что оказался лицом к лицу с Ронтоном.

– Ола, – ответил тот странно спокойно. – Пойдем в кабинет. А вы, – Ронтон махнул остальной команде. – Марш переодеваться! Форма в раздевалка. Замену это тоже касается. Потом встретимся здесь…

Яркий свет солнца неожиданно брызнул в глаза, заполнив все пространство кругом радужными переливающимися пятнами. Парень пару раз моргнул, а когда зрение восстановился, любопытно оглянулся по сторонам.

Ха-х. Так вот какой он, университет!

Широкая мощеная дорожка, на краю которой он сейчас стоял, неуклюже балансируя на бортике, вела прямо в гущу огромного парка. Где-то справа сквозь поредевшие кроны деревьев виднелись очертания расставленных ровными рядами одинаковых малоэтажных домов («Общежития», – догадался Грэм), за ними совсем вдалеке можно было разглядеть башни, шпили и блестящие металлом крыши учебных корпусов. Позади за спиной шумело шоссе. Но Грэм искал другое…

Определившись с направлением, а точнее заметив заботливо закрепленные на фонарных столбах многочисленный указатели, парень спрыгнул с бордюра и стал потихоньку пробираться к стадиону.

Университетский спортивный комплекс, к удивлению Грэма, оказался не таким уж большим, по сравнению с главной ареной колледжа, но зато выглядел намного круче любого из его зданий. У парня захватило дух, когда он, попав на главную парковую аллею: широкую, наполненную людьми, вдруг увидел грозно возвышающиеся впереди грубые, каменные стены фасада с маленькими бойницами-окнами в обрамлении стройных, темно-зеленых, безмолвных стражей-сосен. Грэм даже на секунду представил, что вместо матча спешит на сражение прославленных северных магов-воинов Альтенаиров, побывать на котором мечтал все свое детство, и радостно рассмеялся.

Он купил билет заранее, так что сразу прошел к очереди на трибуны, а вскоре уже занял место в гостевом секторе, самом близком к центру поля, устроившись на привычном, не слишком удобном, плоском деревянном сиденье.

Ему пришлось подождать около получаса, прежде чем на поле появились судьи и незнакомые голоса комментаторов (по ощущениям, двух местных студентов) принялись обсуждать стартовые составы команд. К этому моменту стадион уже был заполнен практически полностью, только на верхних рядах темными прорехами зияли спинки пустых сидений, остальные же места поделили между собой болельщики Альстендорфа и Эстера.

Огромные, мощные прожекторы моргнули, словно выдержав драматическую паузу, а потом вдруг загорелись в несколько раз ярче, затопив зеленый газон холодным, выбеленным потоком света. И в эту секунду непрерывный гул стадиона вдруг смолк…

Две тонкие, неровные шеренги игроков медленно подтянулись к изумрудной кромке поля. Невысокий парень, капитан и, видимо, вратарь хозяев, в футболке с длинным двухцветным рукавом, матово-черной на груди, спине, в верхней части рук, и раскрашенной в переливающиеся зеленовато-синие косые молнии-полосы ниже середины плеча, в черных свободных шортах, чуть выше колена с серебристым гербом университета на левом бедре, синих гетрах и трибольных шипованных бутсах повернулся к своему коллеге – капитану Эстера, мускулистому, рослому нападающему, одетому в белую футболку с двумя широкими вертикальными полосами фирменных цветов Эстерского технологического института: красного краплака и синего ультрамарина, с левой стороны груди и спины, в белых шортах с лампасами, красных гетрах и бутсах. Соперники крепко пожали протянутые друг другу ладони, затем традиционно повернулись к своим болельщикам и поприветствовали их, высоко подняв вверх руки, после чего легким бегом, уже в сопровождении всей команды пробежали до середины поля к судьям.

Стадион взорвался восторженными криками, визгами, в воздух взмыли флаги, плакаты, магические огни, сотни пар рук, ряд за рядом, образуя огромную, круговую волну… Грэм радостно захохотал, горящими глазами огляделся по сторонам, невольно поддаваясь царящей вокруг атмосфере всеобщего беспечного ликования, он на мгновение даже забыл, что совсем не болеет за Эстер, на чьей трибуне оказался, и захлопал в ладоши.

Когда шум зрителей немного стих, а капитаны подошли к судьям для жеребьевки, Грэм принялся напряженно разглядывать стоящих к нему спиной игроков Альстендорфа в одинаковых футболках (все те же зеленые с переходом в синий диагональные полосы-молнии, герб на груди и правом плече), шортах (синих с зеленым кантом), гетрах и бутсах. Высокий, крепкий, широкоплечий парень, номер два; темноволосая девушка, номер три («Видимо, защита», – предположил Грэм); с короткой стрижкой «под ежик», мускулистый и загорелый, задумчиво поднявший вверх голову, номер четыре; рыжеволосый, рослый, номер пять; с длинными, светлыми волосами, собранными в хвост, расслабленный, что-то шепчущий соседу, номер семь; коренастый, скованный, нервно переступающий с ноги на ногу, номер восемь; тоже взволнованный, самый высокий, с выбритым затылком, номер девять; номер десять, еще один выбритый затылок, черный хвостик, юркий, немного сутулый и худощавый и, наконец, номер одиннадцать, заламывающий за спиной руки и смущенно уткнувшийся взглядом в газон.

Грэм выдохнул, слегка разочаровано и недовольно покачал головой. Его сердце, которое вдруг стало гулко колотиться в груди, медленно успокоилось. Что ж ее не было на поле, возможно ее вообще не было в сборной, а до него дошли лишь беспочвенные слухи, ведь он, дурак, так и не решился вызвать ее, чтобы расспросить лично.

Жеребьевка тем временем закончилась, капитаны вернулись к командам и, после небольшого обсуждения, игроки легким бегом направились на свои половинки поля. Альстендорф занял левые ворота, а Эстер – правые. Последние минуты, последние приготовления.

Дружеское приветствие тренеров. Кажущийся почти гигантом на фоне своего коллеги среднего роста, стройного телосложения, с широкой спиной, коротковатыми ногами и пышной, седеющей шевелюрой; черноволосый, смуглый Варде Ронтон аккуратно приобнявший довольного Арма Тирна за угловатые плечи и с искренней улыбкой пожимающий руку старого знакомого.

Совещание судей – совершенно одинаковых, будто откопированных, в своих фиолетовых футболках и темных шортах.

Неровные круги собравшихся вместе команд. Сомкнутые плечи, распростертые в сторону руки, поблескивающие в искусственном свете вышитые гербы, легкие раскачивания в такт произносимым ободряющим словам.

Неспешно располагающиеся на дополнительных, отделенных от трибун рядах кресел запасные игроки. Сине-зеленые костюмы Альстендорфа, белые с красным и ультрамариновым олимпийки Эстера. Несколько слов, ленивый взгляд на поле, трибуны, тренеров и судей, подготовка к долгому ожиданию. Кажущаяся знакомой хрупкая фигура с собранными назад русыми волосами, но Грэм не уверен.

Полноватый мужчина, словно из ниоткуда появившийся около судей, в удлиненном, черном пиджаке, немного старомодных, прямых брюках, подхваченных широким, похожим на шарф, темным поясом с кистями на концах, рубашке и туфлях, аккуратно покачивающий в руке вытянутый трибольный мяч.

Несколько быстрых минут, и вот уже два парня, номер семь со стороны Альстендорфа («Рей Торвек», – объявляет комментатор) и номер девять, капитан Эстера («Урд Осман», – вторит ему коллега), подбегают к центру поля.

Стадион вновь замирает, охваченный напряжением момента. Грэм острым взглядом оценивает положение игроков на поле. С начала учебного семестра в колледже им преподают курс тактик в триболе, и теперь Грэм не хочет упускать момент, чтобы применить знания на практике.

Сборная Эстера в прошлом году выиграла университетскую лигу во многом благодаря ставке на сильную оборону. Имея в составе как минимум трех прекрасных защитников, надежного вратаря и талантливого нападающего, тренер Арм Тирн выбрал схему «3-2-2-1». Эстер почти всегда играл в обороне, но если попадалась возможность хорошей атаки, то ребята имели возможность быстро перестроиться и оказать достойную поддержку Урду Осману.

В этом сезоне у команды сменился вратарь, теперь в створе ворот стояла девушка, Лиза Стаут, крепкая, невысокая, с мощными, развитыми мышцами ног и запоминающимися длинными платиновыми волосами (Грэм слышал о ней от коллег в колледже, и говорили, что играет она так же как и выглядит, то есть – офигенно), а также двое парней на позициях в центре поля: Нил Брокс и Герман Лома, последний был знаком Грэму по школьному чемпионату. Но знаменитая тройка защитников (Кристина Иргир и братья: Оскар и Ирдан Рилл) никуда не делась, поэтому стоило ожидать, что в этом сезоне тактика Эстера не изменится.

Альстендорф же очевидно решил сделать акцент на численном преимуществе в центре поля и быстрых атаках. Варде Ронтон уже третий год подряд придерживался подобной логики, и на это у него имелись веские причины. Сильные нападающие два года назад и Мирх Винош в прошлом сезоне (в АТА41 до сих пор надеются однажды заполучить его после окончания университета), опытный Рей Торвек, идеально подходящий для своей роли центрового, быстрые, выносливые винглеры: Шоннар Вукен и Гарт Зотте, два защитника: Макс Улман и Ньюма Стилор, играющие в тандеме еще со школы, и лучший вратарь университетской лиги Ворт Рогар. В прошлом году Альстендорфу отчаянно не хватало еще одного хорошего игрока для поддержки Мирха на линии нападения, кроме того, в течение сезона периодически возникали проблемы с форвардами, и Ронтону приходилось подтаскивать вперед не совсем подходящего для этой позиции Рея Торвека. Но теперь, судя по стартовому листу, Альстендорф залатал свои дыры и был готов снова побороться за звание чемпиона.

Громкий, короткий звук свистка, эхом пронесшийся в замкнутом пространстве стадиона, знаменует начало матча.

Розыгрыш остается за капитаном Эстера (ребята на трибуне вокруг Грэма визжат от восторга), но тот не может далеко продвинуться вглубь чужой половины, один из винглеров Альстендорфа вместе с подоспевшим Реем мигом навязывает борьбу, заставив соперника делать передачу назад Нилу Броксу, а там уже в спор включаются остальные.

Первые восемь минут команды настороженно присматриваются друг к другу. Альстендорфцы пробуют найти слабые места в защите Эстера, потихоньку напирают вперед, чтобы увести игру как можно дальше от своей половины поля. А противники, наоборот, пытаются всеми силами избежать сильного прессинга со стороны хозяев, одновременно предпринимая одну за другой попытки начать неожиданную атаку на ослабленные ворота. Мяч практически не покидает центральной части поля, когда вдруг неожиданно Ярн Чентер вырывается вперед из плотного «оцепления» Гарта и Никора.

У парня, сидящего рядом с Грэма от удивления чуть не отвисает челюсть, но через мгновение он уже вскакивает на ноги и громкими яростными криками начинает поддерживать свою команду.

Однако Альстендорф совсем не собирается сдаваться. Рей тут же срывается с места, не дав Ярну Чентеру даже секунду передохнуть после борьбы с Гартом. Впереди Макс и Ньюма уже начинают оттеснять прибывшего на помощь коллеге Урда Османа левее от створа ворот. Таким образом Ярн довольно долго не сможет сделать прямую передачу, и атака затягивается.

Рей пытается отобрать мяч, но видимо что-то путает с контрзаклинанием, поэтому спортивный снаряд резко отскакивает от его рук и благополучно возвращается назад к эстеровцу, который успевает продвинуться немного вперед. Здесь перед ним возникает Ньюма. Ярн «вешает» мяч на руку, приготовившись обходить девушку, но вдруг резко передумывает и, развернувшись в прыжке, делает красивый, сильный пасс бегущему навстречу Урду Осману. Макс до сих пор преследует его, но отстает. На миг Грэму кажется, что защитник просто выдохся, но он тут же меняет свое мнение.

Стадион затихает.

Урд Осман ловит пасс. До ворот еще довольно далеко, но времени нет. Макс и Ньюма рядом, сзади уже приближается Рей, а Ярн точно не сможет снова помочь коллеге. Урд все прекрасно понимает, однако все равно решается на удар. Упругим, сильным прыжком арлем пробирается максимально вперед и, широко размахнувшись, пускает мяч в створ ворот…

Прямо в ладони Ворта.

Эстерская половина стадиона разочарованно выдыхает. Альстендорфцы приветствуют своего капитана громом аплодисментов. Грэм довольно улыбается. Приятно смотреть на такую слаженную работу защиты и вратаря. А Ворт будто не замечает ничего, он что-то весело кричит Максу, тот кивает в ответ, вратарь осматривается кругом и делает красивую, высокую подачу в центр.

Мяч принимает Рей, с поддержкой Шона пробирается к Никору. Закрученный, усиленный пас, контрзаговор, и Никор уже рукой ведет мяч рядом с собой, закрывая его спиной, он слегка растерян, но держится достойно. Рикем ждет слева, Мирх впереди, усиленно отбивается от навязчивой компании защитников. Герман Лома (из Эстера) вцепляется в Никора мертвой хваткой, альстендорфец изо всех пытается отвертеться, один заговор за другим, но Герман не отступает, секундная передышка и Никор отдает передачу… Мирху. Рикем замирает на месте от неожиданности. Мирх отлично понимает задумку коллеги. Обманным, юрким движением обходит Оскара Рилла, шепча нужные заговоры, притягивает мяч и сразу прямо в полете разворачивает его в сторону ворот.

Болельщики замирают. Но Лиза Стаут (ох, не зря ее, кажется, хвалили), растянувшись всем телом в полете, отбивает снаряд ладонями. Грэм тонет в восторженных криках. Мяч тем временем в руках Ирдана Рилла, которого тут же атакует Рикем. Однако альстендорфец явно остается в меньшинстве среди игроков Эстера. Ирдан Рилл передает пасс Герману Лому, тот нацеливается на Ярна Чертера, но не успевает. Рей и Риман аккуратно и нежно оставляют его без мяча.

Грэм с упоением наблюдает за баталиями на поле, наслаждаясь слаженной работой ребят, интересными комбинациями, неожиданными поворотами, атаками, и вскоре с искренним удивлением слышит громкий, резкий свисток. Кажется, он даже не заметил, как прошел первый эрк42 матча.

Игроки на секунду замирают на своих местах, облегченно и устало переводят дыхание, мяч возвращает к судье, и после этого команды одна за другой начинают неспешно покидать поле. Варде Ронтон тоже встает с места, что-то говорит сидящим рядом запасным и спешно следует за своими ребятами в подтрибунное помещение.

Несколько болельщиков Эстера вокруг Грэма уходят перекусить и размять ноги во время перерыва, на газоне появляются работники стадиона: они медленно, опустив головы, шагают вдоль разметки, проверяют крепление ворот, восстанавливают потертые кое-где белые линии.

Грэм вдруг вздрагивает, будто вспоминая о чем-то важном, потом оглядывается кругом, опирается локтями о колени и, прищурившись, смотрит на пару одиноких фигур на скамейке запасных Альстендорфа. Остальные игроки только что убежали под трибуны, но эти двое, видимо, вообще не собираются никуда идти. Девочка беззаботно болтает ногами в воздухе, упершись ладонями о кромку сиденья, ее размытое лицо повернуто к соседу, парень рядом разводит руками, запрокидывает назад голову, у него длинная светлая-светлая челка, они смеются, отчего девочка начинает покачиваться на месте, разбрасывая по сторонам русые, золотистые волосы. Сердце Грэма больно сжимается, хотя он сам все еще не уверен.

Руни?!

Браза, с этой игрой он почти забыл, что пришел сюда, только чтобы увидеть ее. Своего близкого школьного друга, лучшего собеседника, первого и самого строгого тренера, человека, которому был обязан сбывшейся мечтой – местом в знаменитом трибольном колледже, и которого потерял, потому что никак не мог собраться с силами и вызвать ее первым.

Но вдруг не она?

Грэм нагибается еще дальше вперед, будто это может помочь ему лучше разглядеть веселую девочку, но, само собой, ничего не изменяется. И тут она легким прыжком поднимается на ноги, парень рядом небрежно машет рукой и расслабленно откидывается на спинку своего сиденья, она кивает, разворачивается и неторопливо уходит под трибуну, засунув руки в карман просторной кофты. Грэм, не мигая, смотрит вслед пропадающему в тени невысокому силуэту…

– Браза, это она! – произносит он вслух … и тут же добавляет, недовольно фыркая. – Но какого Йерка экусо43, тогда ее усадили на эту дурацкую скамейку, не понимаю?!

На второй эрк Эстер выходит без изменений в составе, а тренер Альстендорфа выводит нового винглера.

«Карен Донк, вместо Гарта Зотто», – громко объявляет воодушевленным голосом комментатор, когда парень с короткой стрижкой, среднего роста, подтянутый, немного узкоплечий, выбегает на газон следом за товарищами.

Теперь Альстендорф будет защищать правые ворота. Рикем продолжает что-то обсуждает с Мирхом, когда они идут на свои позиции под пристальным наблюдением навостривших уши эстеровцев. Тренера возвращаются к скамейкам запасных, главный полевой судья матча выносит на поле мяч.

Розыгрыш.

Грэм почему-то вспоминает их прошлогодний финальный матч школьной лиги. Сосредоточенная, взвинченная словно натянутая струна Руни (он видит ее в пол-оборота: часть спины и правый бок, тонкая футболка глубокого синего цвета, белые буквы от одного плеча до другого, две единицы номера, проступающий сквозь шорты рельеф напряженных мышц ног, приготовившихся к мощному прыжку, сжатые губы, опущенные глаза, она очень волнуется), развернутый лицом Мидар (капитан Угана, школы-соперника Альстендорфа за звание чемпиона, высокий с растрепанными волосами, тогда еще не такой мускулистый, как сейчас, форма с черно-изумрудными вертикальными полосами, золотой герб, напряженное лицо, устремленный вперед взгляд, он скован, однако кажется спокойным), взмывающий вверх мяч между ними. Сейчас они на месте, но спустя всего мгновение оба мощно отталкиваются от газона и протягивают руки в небо. Руни немного запаздывает, как всегда, но Грэм знает, она все рассчитала. Мяч проскальзывает в миллиметрах от длинных пальцев Мидара и приземляется прямо на середину ладошки Руни. Маленький школьный стадион, заполненный до отказа (болельщики сидят даже в проходах), взрывается. Грэм моргает и уже готовиться принять пасс.

Помнится, тогда первый эрк закончился со счетом «два-один». Он перепутал контрзаклинание прямо в самом начале (Грэм ностальгически качает головой), потерял мяч, который успешными стараниями Элин и Мидара из Угана вскоре оказался в воротах вратаря Альстендорфа Этвуда («Ох, как Этви и разозлился!»). А как потом Аска их всех выручила! Руни, Улон и Аска разыграли настоящее представление, поменяв позиции. Руни отошла ближе к середине и с поддержкой Грэма протащила мяч к Улону, Ул принял ее эстафету, отвлекая на себя всю защиту Угана и пробираясь к воротам, а потом вдруг взявшаяся словно из ниоткуда хитрая Аска закончила атаку. Нереально круто, они так бурно и громко тогда радовались! Затем последовал второй, очень странный гол Руни. Грэм до сих пор не понял, что там точно произошло, какие-то конфликты заговоров, в результате которых мяч почему-то начал летать по совершенно непредсказуемым траекториям, известным, как оказалось только девочке (Руни по жизни играла, придумывая и изобретая на ходу неожиданные комбинации, словно угадывала чужие заговоры прямо по полету спортивного снаряда), после чего с ее же подачи оказался в створе ворот.

Но, конечно, самым классным стал тогда третий, победный гол Ула. Классическая схема. После атаки Угана Этвуд резко передал мяч Виту (а точнее просто кинул его чуть ли не в лоб защитнику), но Вит не растерялся, отбился от жаждущего второго шанса Мидара, пасанул Алеку Иртону, тот ему (Грэму), затем Руни, которая дотянула до Аски, а Улон завершил дело четким, результативным ударом. О-о! Вот это был настоящий мега-эпичный момент!

– Мирдан соан! Тот матч я точно никогда не забуду… – тихо шепчет Грэм, эмоционально хлопая ладонью по ноге, и вдруг понимает, что, кажется, пропустил несколько десятков минут второго эрка, включая единственный во всей игре гол Альстендорфа в ворота Эстера.

Ритмичный, раскатывающийся по телу низкий бит громкой музыки, приглушенный свет, незнакомые люди, медленно плавающие в наполненном подозрительными, раздраженно щекочущими нос запахами, душноватом воздухе разноцветные магические огоньки… Руни долго думала, стоит ли ей идти на эту вечеринку и теперь, словно истукан замерев на пороге, уже начинала жалеть, что позволила уговорить себя.

После окончания матча ее и Рикема задержал Варде Ронтон: судьи хотели еще раз проверить артефакт, с которым играл парень сегодня, так что пришлось подождать дополнительные полчаса, сидя вдвоем в пустом холле подтрибунного помещения, пока пластинку-медальон, наконец, не вернули.

– Ну, что Руни, – Рикем, усталый, довольный, расслабленно засунул руки в карманы куртки и блестящими серыми глазами посмотрел на девочку, – идешь?

На площади перед стадионом по-прежнему было довольно много народа, хотя матч закончился больше часа назад, поэтому ребятам пришлось накинуть капюшоны, мало ли кто-то из одногруппников узнает и захочет пообщаться, и быстрым шагом свернуть на самую пустую боковую дорожку парка. Руни повыше подняла воротник куртки, на улице заметно похолодало, да и после уютного тепла холла ее начинала постепенно пробирать легкая дрожь.

– Не знаю, – ответила она. – Обычно не хожу на такие мероприятия.

Рикем усмехнулся.

– Догадываюсь, иначе бы я заметил тебя хоть на одной из вечеринок первокурсников… Кстати, гроте меру за артефакт, – он повернулся в пол оборота и улыбнулся. – Правда. Я очень признателен.

– Истан, Рикем.

– И на твоем месте, я бы все-таки заглянул на праздник. Ребята уже там. Ждут только нас.

Руни с сомнением покосилась на парня. Она не любила вечеринки, особенно не в общаге, особенно после матчей, когда эмоции бьют через край, а разум затмевается усталостью и победной эйфорией. Но слишком уж соблазнительно правдивой казалась мысль о том, что может после этого Рикем, Карен и другие новенькие перестанут сторониться и смотреть на нее как на чужую, может тогда Сарт бросит попытки постоянно выводить ее из себя, может это поможет стать ближе к команде и в конце концов с радостью ходить на тренировки… Может и правда стоит попробовать?

– Ладно, – сдавшись, вздохнула девочка и посмотрела на Рикема. – Веди.

Но, кажется, она переоценила свои силы. Незнакомое место, запахи, атмосфера, круговорот людей, лиц, стаканов на фоне постоянных словно идеальная гармоническая волна битов музыки.

Квадратная комната с двумя узкими, вытянутыми оконными проемами, закрытыми темными рамами на противоположной от входа стене, шторы-роллеры, наполовину закрывающие вид на соседний дом, широкие подоконники, простая мебель в минималистическом стиле: стеллажи, заставленные книгами, коробками и стопками бумаги, рабочий стол, небольшой шкаф, тумбочка с горой одноразовых стаканов, сероватые, покрашенные стены, старый, наборный паркет на полу с несколькими потерянными дощечками. Выдвинутая на середину комнаты широкая кушетка, на которой довольно развалившись полулежа громко смеются Рей, Ньюма и Никор, вокруг танцуют люди, стоят прислонившись к стенам пары-тройки других ребят. Они разговаривают, выпивают, хохочут. Лица многих скрыты в мягких, цветных тенях, но кое-кого узнать все-таки удается…

Светлая, практически белая челка Эйдара рядом с широким, прямым носом Карена. Парни что-то бурно обсуждают. Огненно-рыжие волосы Шоннара, который залпом осушает стакан и с гордостью демонстрирует его Гарту и еще одному незнакомому человеку. Две девушки, кажется, со старших курсов в узких джинсах, укороченных футболках и с ярким макияжем. Ворт, странно спокойный, одиноко примостившийся на подоконнике. Очередная группка наполовину танцующий студентов, среди них Мирх, Руни узнала его по черному хвосту на макушке, и мощный Макс. Невысокий парень, красивое правильно лицо, светлые волосы, небрежно отброшенные на бок, лукаво прищуренные, живые, блестящие глаза, расстегнутый низкий воротник рубашки, он расслабленно опершись плечом о стену говорит о чем-то с деловито кивающим Сартом в красном поло с короткими рукавами, которые еле-еле обхватывают его объемные бицепсы.

Руни, аккуратно лавируя между спинами, руками, локтями, пробралась в самый дальний конец комнаты, к окнам. Она чувствовала себя совершенно потерянной, ее немного мутило от запахов и духоты комнаты.

– Руни? Пришла все-таки, – Ворт, повернувшись, улыбнулся ей и показал на свободное место рядом с собой. – Сядешь?

– Ага, – Руни кивнула и облегченно откинулась на прохладную поверхность стекла. – Фу-ф.

– За игру! – Ворт чуть поднял руку с напитком.

Руни легко коснулась края его стакана своим: у нее там почти пол литра «Кандзо» и даже просто держать его тяжеловато.

– За отличный матч, – добавила девочка.

Ворт сделал небольшое глоток из своего: легкий запах спирта, лайма и мяты.

– Что не веселишься? Иди к ребятам, там Гвин офигительные штуки делает, закачаешься. Браза, она – настоящий гений!

– Это кто конкретно? – Руни заинтересованно начала мотать головой по сторонам, высматривая хоть что примечательное в клубах дыма и света.

– Девушка на краю кровати или дивана, без понятия, как эта мебель правильно называется… Вон, худая тихоня с растрепанными кудрями, – Ворт ткнул пальцем прямо в темный центр комнаты. – Четвертый год теормага.

– И что она делает? Я ничего не вижу…

– Ясное дело, не видишь, – капитан ухмыльнулся и покачал головой, будто слова Руни его очень позабавили. – Это же иллюзии! От самой простой до полного погружения… Зрение, слух, ощущения, запахи там всякие… Гвин – мастер на все руки.

– Но это же запрещенная магия, Ворт! Кодексы… Мирдан соан… – Руни в панике чуть не выронила свой стакан. Но Ворт, кажется, только еще больше развеселился, он откинулся назад и залился хохотом.

– Ох… Руни… Ты такая жутко наивная…

– Что?!

– Просто первый год, – вдруг снисходительно добавил кто-то за спиной. В шуме и сумерках комнаты Руни даже не сразу заметила симпатичного парня, которого видела рядом с Сартом. – Позволите?

– Ола, Рим. Приземляйся! – Ворт любезно спустил одну ногу с подоконника, освободив гостю место между собой и девочкой. – Это, кстати, Руни. Играет у нас в команде.

– Приятно… А я Риман, – парень оглянулся на Руни и легко улыбнулся.

От него приятно пахло свежими цветами, пряными специями и сыростью мшистого леса, голубые глаза лукаво блестели, яркие всполохи света, цветные с одной стороны и серовато-белые с другой скользили по прядям светлых волос, по выразительной линии высоких скул, сливаясь на узком подбородке. Мягкая, чуть рельефная ткань неширокой белой рубашки подчеркивала изгибы подтянутого, слегка худощавого тела и идеально сочеталась с брюками, цвета темного красного вина. В общем, выглядел он просто, просто…

– Браза… – у Руни даже перехватило дыхание. Она моментально покраснела, мысленно радуясь, что темнота не выдаст насколько она взволнована.

– Поздравляю с отличным началом сезона, – Рим невозмутимо протянул Руни стакан.

– Меру, – девочка аккуратно подняла свой и кивнула. Они выпили. За спиной послышалось недовольное бурчание Ворта, но Рим даже бровью не повел.

– Не хочешь попробовать? – он показал в сторону кушетки.

– Иллюзии? – Руни совершенно растерялась.

– Ага. Редкая, запрещенная магия. Может единственный шанс в жизни, – Рим еще раз аккуратно отпил из стакана.

– Но… – хотела было поспорить Руни, однако парень сразу перебил.

– И не беспокойся по поводу Службы… Гвин – профессионал. Они давно бы уже тут были иначе, разве нет? – опять этот лукавый взгляд. – А от одного раза никаких серьезных последствий от магии не появляется, поверь.

Браза, хоть кто-нибудь может ему возразить?!

– Ладно, – кивнула Руни.

– Отлично, – Рим широко и ободрительно улыбнулся ей, после чего элегантно соскользнул с подоконника на ноги. – Идем?

Руни тоже спрыгнула на пол.

– Ворт, а ты? Не присоединишься?

– Не-а, вен. Я сегодня полный пас, – капитан показал рукой на стакан. – Поквашусь здесь.

Рим понимающе ухмыльнулся, а Руни окинула Ворта обеспокоенным взглядом, уж больно несчастно выглядел парень со стороны. Но тут Рим потянул ее за локоть, и ей пришлось послушно проследовать за ним к центру комнаты.

Иллюзии и правда были впечатляющими, да что там… они были фантастическими! Лучше, ярче, богаче, реальнее самой жизни. Удивительные мгновения, будто осязаемые ощущения запахов, вкусов, цветов, каждой маленькой частички мира вокруг, словно тебе вдруг оголили нервные окончания во всем теле и выкрутили до предела «ручки» рецепторов. Переживания настолько сильные, что в них растворяются печали, проблемы, тяжелые мысли, а потом и ты сам…

Когда Руни пришла в себя, то сначала долго не могла понять, кто она и где находится. Но Гвин, кажется, так звали эту девушку с копной темных кудряшек, тут же аккуратно взяла за руку, помогла подняться, ее большие, внимательные, практически не мигающие глаза, темно-зеленого цвета бутылочного стекла, не отрывались от ее лица.

– Все нормально? – уточнил она, когда Руни перестала ошарашено таращиться во все стороны.

– Да… – голос девочки звучал неуверенно и смазано. – Пф-ф! – она закрыла лицо ладонями, немного размяла виски, провела рукой по волосам, по ткани брюк, по шершавой коже сиденья. – Браза… Это нечто! Никогда такого не видела! Или… хм… не чувствовала, так ведь правильно?

Гвин мягко усмехнулась и покачала головой.

– Просто иллюзии… Но, меру, за похвалу.

Руни хотела сказать ей еще что-то, но тут по комнате разнесся ужасный грохот падающей мебели, и все присутствующие разом оглянулись.

– Ворт, прекрати! – крик Ньюмы, застывшей прямо посреди падающего из окна столпа света, напряженный, требовательный, вмиг отодвинул на второй план монотонный бит музыки. Девушка стояла в пол оборота развернувшись к двум слившимся темным фигурами, и ее вытянутые вперед тонкие пальцы казалось практически касались ближайшего сгорбленного силуэта.

– Брось, он – псих! – неожиданно послышался странно глухой, чуть чавкающий, но язвительно смеющийся голос Рея. Сам парень сейчас стоял, прижатый спиной к полкам стеллажа крепкой рукой Ворта.

Новый звук удара и скрежет металла.

– Ворт!!! – визг Ньюмы.

– Получай, урлан марг44! – практически прорычал Ворт, замахиваясь. Еще удар, только теперь капитан ошарашено отлетел на шаг назад, шатаясь и покачиваясь. В воздух фонтаном брызнули капли крови, пота и опрокинутых напитков.

– Сам получай, ультарир45! – довольно откликнулся Рей.

Где-то справа из толпы выскочил Мирх и стеной застыл перед возвышающимся над ним Реем.

– Мирдан соан! Что вы тут устроили, идиоты!?

– Отойди, Мирх, – предупредительно сказал Рей, не сводя взгляда с Ворта.

– Нет! – Мирх решил быть настойчивым.

– Отойди, это не твое дело! – добавил Ворт, тоже даже не посмотрев на Мирха.

– Никуда я не уйду, глухие что ли?!

– Как знаешь…

Ворт снова двинулся вперед. Рей грубым толчком сбил Мирха со своего пути и выступил навстречу, а через секунду отлетел назад к стеллажу.

– Прекратите!!!

– Макс, хватай его…

– Никор…

– Держу!

– Я тоже… Браза, Ворт!!! Не кусайся…

– Помогите кто-нибудь…

– Ворт! Успокойся!

Руни стала поспешно пробираться сквозь толпу, но ее вдруг остановили. К этому времени ребята из команды уже сумели растащить Ворта и Рея по разным концам комнаты и теперь, Никор вместе с Шонном пытались увести капитана на кухню. Кто-то помогал Мирху, Ньюма, разрыдавшись, сидела на полу…

– Не надо тебе туда лезть, – мягкий голос заставил Руни вздрогнуть. Она повернулась и увидела Римана, красивого парня, с которым познакомил ее Ворт. Это он легко придерживал ее за предплечье, не давая уйти вперед.

– Но… – девочка хотела было вырваться, однако пальцы Римана оказались обманчиво цепкими и сильными.

– Это их дело. Тут не поможешь, – спокойно сказал он.

– Откуда ты вообще знаешь?!

– Все знают… – Риман посмотрел кругом.

Вечеринка потихоньку возвращалась в привычное безмятежное русло: добавили громкость музыке, принесли новый поднос с напитками, гости один за другим разошлись назад по своим местам, комната снова наполнилась тихим гулом разговоров, взрывами смеха и танцующими, веселящимися людьми.

– Идем, – Риман настойчиво потянул Руни за рукав, кивая в направлении выхода. Девочка предусмотрительно не стала сопротивляться. Ей и самой ужасно хотелось выйти отсюда.

– Так что все знают?! – переспросила она.

Парень усмехнулся и ответил, понизив голос.

– Что Ворт влюблен в Ньюму с первого года, и что Нью на самом деле без ума от Рея. Именно поэтому они постоянно собачатся, Рей и Ворт. Он просто ревнует. А сегодня увидел, как Нью с ним целуется, и совсем с катушек слетел. Решил разобраться с соперником прямо на месте. Вот и все секреты, – Рим скучающе, вздохнул, – ничего интересного, илса46… Ничего интересного…

На следующий день Руни еле оторвала себя от кровати. Время на часах приближалось к полудню, и ее ожидала очередная гора домашней работы, но сил сделать хоть что-то не было совершенно. После вчерашних переживаний, напряжения игры, впечатлений от вечеринки тело устало ныло, гудела и слегка кружилась голова, а мысли никак не хотели собираться в кучу. Поэтому Руни, безуспешно помучавшись минут сорок с книгой по истории, решила пока отложить учебу в сторону и поехать гулять в город. Она давно хотела снова забраться на ту крышу, которую весной показал ей Грэм, и, кажется, для этого настало подходящее время.

Девочка добралась до города через хаб, потом на мобиле доехала до одной из центральных улиц, зашла в кофейню неподалеку за капучино и шоколадным печеньем, и, поплутав немного по маленьким, уютным дворикам, оказалась прямо около нужного дома.

Благо вход в подъезды тут до сих пор не был закрыт никакой специальной магией, так что Руни без затруднений открыла тяжелую, деревянную створку, аккуратно, стараясь не шуметь, поднялась на последний, нежилой этаж, потянула за ручку металлической двери, выбралась на неширокий пологий карниз и вдруг тихо ахнула.

На фоне чистого голубого неба она отчетливо видела силуэт.

– Браза… – Руни моргнула, словно не веря собственным глазам, но задумчивая фигура никуда не делась. Сердце яростно забарабанило глубоко в груди. Кто-то сидел там, в нескольких метрах, вытянув вперед длинные, полусогнутые в коленях ноги, опершись о них руками и одиноко уставившись на расстилающуюся впереди пеструю панораму воскресного города. Слегка отросшие волосы, беспорядочно подергиваемые ветром, аккуратная горбинка носа, напряженные, чуть нахмуренные брови, широкие губы…

– Не может быть…

Дверь за спиной Руни неожиданно громко захлопнулась. Девочка вздрогнула. Человек тут же настороженно обернулся и спустя секунду поспешно вскочил на ноги.

– Руни?!

Он медленно двинулся в ее сторону. Руни вцепилась пальцами в наполовину пустой бумажный стакан с кофейным напитком, стараясь не выронить его, потому что руки уже начинало передергивать от волнения. Человек остановился, когда между ними осталось меньше метра, а потом внезапно резко стиснул ее в своих крепких объятиях.

Руни облегченно рассмеялась.

– Иром, Грэм! – только и смогла сказать она.

– Иром, Рун, – ответил парень, неохотно отстраняясь. – Вот это, да… – он восторженно покачал головой. – Капец!

– Не то слово… – согласно заметила Руни, громко выдыхая. – Фу-ф!

Они неподвижно, смущенно, как-то стеснительно, скованно, неловко уставились друг на друга, словно не могли поверить в то, что случилось и не знали, что делать дальше.

– Присоединишься? – наконец, спросил Грэм, показывая рукой на брошенный невдалеке рюкзак.

– Конечно.

С десяток маленьких шагов, и вот Руни уже аккуратно уселась рядом с ним на пологий участок крыши.

– Будешь чай или… – Грэм осекся, заметив сжатый в ее руке стакан. – Хм.

– Да, – Руни, решительно отставив в сторону остывший кофе, улыбнулась другу. – Чай.

– Отлично, – Грэм моментально улыбнулся в ответ, потом потянулся за сумкой, достал оттуда маленький, белый термос и налил в крышечку горячий ароматный напиток. – На, только держи крепко.

– Меру! – Руни осторожно взяла импровизированную кружку, обхватив ее ладонями, и, сложив губы трубочкой, легко подула на зеркально-гладкую поверхность напитка, отправляя в путешествие по осеннему небу крошечное облачко белого пара. – Надеюсь, ты не в обиде, что я пришла на твое место?

– Брось, конечно, нет! – Грэм усмехнулся. – Наоборот, ты не представляешь, как я рад увидеться! Вчера, после матча я не смог тебя найти и…

– Ты был на матче?! – Руни чуть не пролила чай от неожиданности, кружка качнулась и напиток задел ее указательный палец. – Браза…

– Аккуратней, он же горячий… – хихикнул Грэм.

– Знаю, – буркнула девочка, пару раз помахав обожженной рукой в воздухе, после чего настойчиво переспросила. – Так ты был на матче?

– Ага. Сидел на Эстерской трибуне всю игру, гадая, почему не вижу тебя на поле, – Грэм прямо посмотрел на нее, его темно-серые глаза блестели. – Так почему же?

– Не включили в основной состав. У нас три потенциальных нападающий в команде, – пояснила Руни, стараясь говорить убедительно.

– И на замену не выпустили? – друг вопросительно выгнул бровь.

– Рикем хорошо играл.

– Но точно не лучше, чем ты, – парень скептически покачал головой. – Ладно, храни свои секреты сколько хочешь, марге кагри. Кстати, классная у вас игровая форма. Такие прикольные полоски. У-у-у…

– Мне тоже нравится.

– И тренер – гигант настоящий!

– Варде Ронтон? – Руни засмеялась. – Точно! А у вас какой?

– О-о, – Грэм закатил глаза, – у нас целая веселая компашка. Не представляешь, сколько приходится бегать, прыгать, делать всякие там странные упражнения! Просто ужас! Алек утверждает, что попал в колледж атлетики, а не трибола.

– Ох! Алек… Я уже соскучилась по нему!

– Не горячись. Такими словами смертельно опасно разбрасываться, – заметил Грэм наставительно и, заговорщицки подмигнув девочке, добавил шепотом. – Иногда мне кажется, что Ул его скоро убьет, а все облегченно закроют на это глаза.

– Да, ладно, – Руни ехидно толкнула друга в бок.

– Абсолютно серьезно. – закивал Грэм. – Ну, признавайся, сильно тяжело учиться в университете?

– Если честно, очень, – Руни тяжко вздохнула. – Послушал бы ты теормаг… У меня уши в трубочку сворачиваются, – девочка в шутку продемонстрировала, как это могло бы выглядеть со сторону.

Грэм улыбнулся.

– Даже само название пугает, – признался он.

– Вот, а кроме него еще куча всякого: история, основы исчислений, языки…

– Это у нас тоже есть. Согласен. Полная гадость. Тебе чаю подлить?

– Давай, – Руни протянула ему пустую кружку, и парень медленно наполнил ее новой порцией горячего напитка. – Расскажи лучше про себя, про наших ребят, вы часто видитесь?

– Смотря с кем, – ответил Грэм и стал говорить про Ула, Этви, Алека, Мидора…

Руни веселилась от души, слушая увлекательные истории друга. Жить в колледже была совсем другой, в отличие от университета, и ей было очень интересно узнать про нее. Они проговорили с Грэмом, пока совсем не стемнело, а потом друг проводил ее до городского хаба. Вернувшись домой, Руни немного позанималась заданиями, а потом упала на кровать и заснула, сквозь сладкую дремоту думая, что уже давным-давно не чувствовала себя такой спокойной и счастливой.

Глава 6

Грет Ардо любопытным взглядом обвел собравшихся в аудитории первокурсников и громко кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Иром рино.

Гомон голосов разом стих до шуршащего перешептывания, но студенты все равно то и дело оборачивались и нервно ерзали на местах. Грет покачал головой, сегодня ему будет непросто.

– Для начала сразу сделаю объявление, – он привычно спрыгнул с кафедры и подошел ближе к длинным партам первого ряда. – Все комментарии по результатам контрольной работы я дам после лекции.

По кабинету прошлась легкая волна разочарованных вздохов, но Ардо не обратил на это внимание.

– Кроме того, к субботним семинарам всем необходимо ознакомиться с базовыми заклинаниями контроля, понимать принцип их действия в терминах ситенары и магической параллели. Какие-то аспекты этого вопроса я затрону на теоретических занятиях, остальное будьте добры изучить самостоятельно. Думаю, проблем с литературой у вас не возникнет.

Пара студентов что-то тихо и недовольно забурчали, однако остальные послушно записали задание. Да, первый год все-таки.

– А сейчас перейдем к лекции, – Ардо чуть смягчил голос, еще раз оглядел аудиторию, убедился, что ребята готовы слушать, и затем продолжил. – И так, мы познакомились с основными законами магической параллели, разобрали в общих чертах магический потенциал или ситенару, коснулись дуальной сущности мага, поэтому теперь готовы перейти к самому интересному – к заклинаниям.

Он повернулся, подошел вплотную к чистой доске и нарисовал два кружка, перечеркнутые по горизонтали тонкими, прямыми линиями. Студенты в аудитории почти синхронно повторили его движения в своих конспектах и торопливо подняли головы назад. Однако Грет по-прежнему молчал, он по опыту знал – эта тема одна из самых сложных для понимания во всем первом семестре и поэтому не собирался торопиться.

– И так, у нас есть два мага. Первый, – Грет показал рукой на один из кружков и пометил его галочкой, – тот, кто колдует. И второй, тот, на кого действует заклинание. Сразу оговорюсь, в своем объяснении я буду придерживаться концепции Битрама-Зирмана, но, думаю, провести аналогичные рассуждения в понятиях концепции Мары, например, на экзамене, для вас также не составит труда.

Существует два возможных варианта воздействия на другого мага посредством заклинания. Начнем с первого, самого распространенного и, пожалуй, простого. «Маг один» – он опять указал на первый кружок, – решает сотворить заклинание, произносит соответствующие слова и совершает нужные движение. Как мы уже знаем, у нашего мага есть своя определенная ситенара, которая в начальный момент магического взаимодействия характеризуется определенной кертой. Магическая категория, – Грет поднял руку повыше и прочертил там неровный овал, – основной аллор в магической параллели, отвечающий за иктумиальное действие магии заклинания, сродна ситенаре со своей, другой кертой. Предположим, что ситенары мага достаточно для изменения керты до керты магической категории, и взаимодействие между магической категорией и магом осуществляется, – он легким взмахом соединил кружок и овал. – Маг «получает» иктумиальный потенциал, а магическая категория – «пространство-время». Ситенара магической категории теряет сродность магической категории, взаимодействие заканчивается, иктумиальный потенциал магии остается у мага.

Несколько студентов в аудитории измученно вздохнули, и Ардо, не удержавшись, едва заметно улыбнулся. «Ха-х, первые сдались, однако…». Он окинул ребят быстрым взглядом и мысленно оценил, сколько из них еще не потеряли нить его рассуждений. «90%, – решил он, – пока как в прошлый год».

– В этот момент мы наблюдаем ситуацию, которую обычно по незнанию описывают как «висящее заклинание». На самом деле вы должны четко понимать, что никакого заклинания нигде конечно же не «висит». Это абсурдно! Просто у мага в его условно «магической» сущностной части, – Ардо показал пальцем на верхнюю половину первого круга, – присутствует нереализованный иктумиальный потенциал. Магическая сущностная часть, напомню для тех, кто забыл, именуется ри-имом, материальная часть – дей-имом, а граница между ними – это ридей. Для реализации потенциала, то есть для получения эффекта от заклинания на целевом объекте, колдующему магу необходимо спроецировать магию через ридей на дей-им.

Еще несколько тяжких вздохов. «80%, хм… хорошо держатся…».

– Немного отступим от исходной темы рассуждений и рассмотрим ситуацию, когда маг колдует «сам на себя». В данном случае, иктумиальный потенциал спроецируется через ридей самого мага, преобразует дей-им и тем самым совершится заклинание. Если способность проецировать магию у ридея высока, заклинание будет иметь достаточно сильный эффект, в относительной части к исходно полученному иктумиальному потенциалу, если слаба, то достаточно слабый.

Пара тройка студентов на последних рядах, кажется, уже даже бросили писать. «65%, догнали предшественников».

– Теперь вернемся к двум магам. Здесь наблюдается тоже самое, но только условный «маг один» будет проецировать свой потенциал через ридей другого мага, и эффект от заклинания будет зависеть от свойств ридея другого мага.

Он провел тонкую стрелку от верхней половины первого круга к верхней половине второго и поставил жирную точку, давая понять, что закончил мысль, а затем все также мысленно сосчитал: «50%, не плохо – не плохо. Что ж, финишная прямая».

– Однако это не единственный возможный путь, как я уже упоминал ранее. И это очень важно иметь в виду. Маг способен также колдовать заклинание, направленное своим действием на другого мага, через ситенару другого мага. И так, – опять два круга и овал, – есть «маг один» и его цель – «маг два». Первый маг произносит слова заклинания, добавляя к ним дополнительное «указание», что хочет произвести взаимодействие с магической категорией не через себя, а напрямую через второго мага, то есть, по сути, колдует почти два разных заклинания. У второго мага в начальный момент имеется ситенара с определенным значением керты, и она изменяется по средствам воздействия первого мага до керты магической категории, – второй кружок соединился с овалом. – Второй маг получает иктумиальный потенциал и реализует его через свой ридей, таким образом совершая заклинание первого мага. Вот и все.

Грет улыбнулся и, проскользив по аудитории тем же расчетливо, заинтересованным взглядом, милосердно замолчал, позволяя ребятам завершить конспекты. «20%, – сказал он сам себе, – да, или около того», и удовлетворенно кивнул, собираясь нанести по студентам, решающий, контрольный удар.

Грет сделал пару шагов в сторону.

– А сейчас разберем основные недостатки и достоинства способов и подумаем о ситуациях, когда целесообразно использовать каждый из них…

***

Антон кинул на сидящего напротив него агента быстрый, колкий взгляд и сказал своим обычным, монотонно требовательным голосом.

– Меру, что зашел, Влад.

– Истан, Антон, – Влад легко кивнул, сухо улыбнувшись. – Ты хотел что-то узнать?

– Да, – Антон откинулся на спинку кресла, отчего то жалобно скрипнуло, расстегнул пуговицу темно-серого пиджака, скрестил руки на груди, оперев их о слегка выпирающий, круглый живот, и спросил. – Как там следователь Найлен? У него все нормально?

Влад насторожился.

– Думаю, да, – ответил он, расчетливо выбирая интонации. – Вернулся в пятницу из Эстера. Сегодня на работе. Все как обычно.

– И ты не замечал ничего странного в его поведении? Может он озабочен или расстроен? Мне сказали, вы, вроде как, друзья.

Взгляд Антона, устремленный на Влада, стал еще более пристальным, но агент спокойно пожал плечами. Он уже почти десять лет работал бок о бок с Антоном и досконально изучил все его повадки, а в особенности манеру ведения разговора, когда начальнику следственного управления необходимо было выудить информацию из сотрудников.

– Скорее приятели. Вроде с ним все окей. А что, есть какие-то подозрения? – голос Влада звучал по-детски наивно.

Антон ехидно ухмыльнулся.

– Вроде нет, – парировал он. – Просто Эффель закончил сложное и трудное дело, он молод, мало опыта, много эмоций… Сам знаешь, как это бывает, когда сталкиваешься с ситуацией, изменить которую не в силах.

Влад все прекрасно понял.

– Это приказ?

– Да, что ты… – Антон небрежно махнул рукой, улыбнувшись. – Конечно, нет!

«Ага. Еще бы, – про себя подумал Влад. – Он не настолько большой начальник. Не имеет права».

– Скорее настойчивая просьба, – продолжил Антон.

– Ясно, – Влад кивнул и поднялся на ноги. – Я буду внимательным.

– Меру, агент Комен.

– Алсан веро!

Чтобы не давать поводов для лишних подозрений и ложных надежд, потому что, конечно же, он не собирался ничего докладывать, Влад решил поговорить с Эфом где-нибудь вне стен Службы и поздно вечером заглянул к нему домой.

– Ох-хо. А я уже начал сомневаться, что ты придешь, – Эф открыл дверь сразу после стука и проводил гостя на кухню. – Располагайся. Чай, кофе?

– Лучше чай, – кивнул Влад.

Он аккуратно сел на свободный стул и осмотрелся. Небольшая кухня выглядела весьма уютно, несмотря на царящий тут легкий беспорядок. Простой стол из мореного под дуб, лакированного массива сосны напротив окна, завешенного полупрозрачной белой рулонной шторой, два стула, рабочее место с плиткой и мойкой, узкий, высокий шкаф для посуды, серебристый гудящий холодильник. На полу приятный паркет из длинных, широких кусочков светлого дерева, окрашенные в сероватый цвет пустые стены, высокие потолки. Типичная городская квартира для двух одиноких парней.

– Держи, – Эф протянул Владу кружку, из которой легкой, клубящейся струйкой поднимался пар, а сам сел рядом, поставив на стол коробку с шоколадным печеньем.

– Ала нет? – уточнил Влад, шумно отхлебнув горячий, приятно обжигающий и согревающий после прогулки по осенней непогоде напиток.

– Не-а, – Эф болезненно нахмурился. – Чаще всего он возвращается после двенадцати.

– Не поздновато для студента?

– А ты сам как думаешь? – Эф чуть качнул головой и улыбнулся. – Избегает серьезных разговоров.

– Это с тобой-то? – Влад хихикнул. – Нашел, кого пугаться…

– Ему скажи, – Эф сделал глоток из своей кружки и отправил в рот половинку печенья. – Так что за дело ко мне?

– Антон, – Влад состроил кислую мину, сережка в его ухе ярко блеснула в рассеянном свете, – очень интересуется твоим моральным состоянием. Настоятельно агитировал меня проследить и доложить ему. Пока в неформальном виде. Но…

– Я понял, – Эф вздохнул. – Заметил все-таки.

– Это было не трудно, – Влад расслаблено откинулся на спинку стула, не сводя с собеседника внимательного, сосредоточенного взгляда прищуренных глаз. – Аккуратнее, Эф. Антон от меня, естественно, ничего занимательного не услышит, он и сам прекрасно знает, так что рассматривай это как первое предупреждение.

– Хорошо.

– Ты же закончил дело с далэ?

– Ола, – Эф нервно дернулся. – Сегодня передал документы в суд.

– Но, видимо, еще сам не переварил его, – добавил Влад, и в тоне его голоса не было вопроса.

– Браза, Влад. Я не знаю, как такое можно просто взять и переварить?! – Эф сжал пальцами кружку, так что у него побелели костяшки. – Наказывать человека за то, что он сохранил кому-то жизнь. Это разве не абсурдно? Разве врачи не должны спасать? А теперь за это ему влепят печать или вообще лишат магии, как минимум лет на десять. Я говорил с ним, Влад, он совершенно адекватный, нормальный, полностью понимает, что совершил. Разве от таких мы должны защищать людей?

Влад долгим, серьезным взглядом посмотрел на друга и спросил.

– Помнишь с чего началась история Службы, вен?

– Конечно, – Эф закатил глаза. – Но это же совершенно другое дело! Скейлер ведь был реально сумасшедшим.

– Да. Но сначала он казался всем вполне симпатичным, прогрессивным и адекватным молодым магом, королем, который стремился спасать жизни и улучшать мир. И они решили, что позволят ему чуть больше, чем позволяли обычно: позволят раздвинуть границы, переписать законы, позволят стать единоличной властью и в конце концов превратить день в кромешную тьму, где будет править порожденный им магический хаос. Разве нет, разве было не так?

– Да, но… – Эф запнулся, замолчал, опустив голову, а потом сказал уже тихим, печальным голосом. – Ты прав, Влад. Но это безумно тяжело.

– Согласен, – Влад кивнул. – И если ты справишься сейчас, Эф, в первый раз, тогда останешься и станешь отличным следователем и агентом. Но если не сможешь, тогда мой тебе совет, лучше сразу уходи навсегда, уходи, не оглядываясь, потому что дальше точно не будет легче, и рано или поздно подобные сомнения, поверь, сломают твою жизнь.

***

– Вы вообще поняли, что это было?

– А видели, как он тот мяч вытащил прямо из угла?!

– Да, я просто в ауте. Никогда бы не подума…

Стоило Ворту появиться в дверях мужской раздевалки после тренировки, как все разговоры тотчас стихли. Ребята, которые уже успели принять душ и переодеться в обычную одежду, разом застыли, как один обернувшись на него. Дверь за спиной со скрипом хлопнула, и Ворт в абсолютно гробовом молчании, лишь звуки его трибольных бутс, шаркающих и лязгающих о пол звонким, гулким эхом отражались от металлических поверхностей шкафчиков и пустых, светлых стен раздевалки, подошел к своему месту, достал из ячейки брюки, чистую футболку, толстовку и устало опустился на скамейку.

– Со мной все нормально, если кому-то интересно, – сказал он, нарочно повысив голос, повернул голову и с упреком посмотрел на замерших товарищей.

Да, сегодня он играл бездумно и бешено: с какой-то огромной, бездонной яростью и страстью сражаясь за каждый удар, да, этим он жутко измотал себя, так что в конце еле держался на ногах, да, все это было абсолютно зря и грозило лишь тем, что еще до ближайшего матча он полностью перегорит и сдуется, а потом все провалит, однако… Однако…. Браза, это было совершенно, совершенно не их дело!!!

– Можете не ждать, – холодно кинул он, – увидимся в следующий раз.

Парни многозначительно переглянулись. На секунду Ворт с злобным удовлетворением подумал, что сейчас они просто развернутся и уйдут, даже не попрощавшись, однако его ожидания, увы или к счастью, не оправдались.

– Окей, вен, – откликнулся Макс, подавая капитану руку. – Веро.

– Молодец, Ворт, – подмигнул Мирх, легко потеребив его по плечу, – круто сыграл.

– Увидимся, вен, – сказал Рикем.

– Веро, Ворт, – почти хором попрощались новенькие и следом за остальными вышли из раздевалки.

Ворт, не сдержавшись, привычно махнул им рукой, после чего, все еще злясь и бурча себе под нос разные нелицеприятные ругательства, начал переодеваться: аккуратно размотал ленты на ладонях, скинул влажную, пропитанную потом футболку, невольно рассматривая оставшиеся от драки коричнево-серые синяки, наклонился, скривившись от еще не прошедшей боли, ловкими пальцами подцепил кончики тугой шнуровки на бутсах, и тут вдруг услышал шум…

– Браза… – он медленно повернул голову. – Да кто там еще?!

По свободному пространству раздевалки, аккуратно огибая длинные ряды одинаковых скамеек, клубясь и неспешно вращаясь, проплывали облака влажного, белого, нежного пара. Они касались его обнаженной, прохладной, липкой кожи, обдавая ее легкими волнами приятного тепла, так что Ворт, сразу расслабившись, подумал, что это всего лишь сама собой открылась дверь душевой: такое частенько бывало, когда парни не достаточно плотно захлопывали ее. И даже поднялся, намереваясь закрыть ее. Но тут прямо в двух шагах от его лица из молочно-сероватой, водянистой дымки проступила высокая, по пояс завернутая в полотенце фигура Рея.

Мирдан со…

Ворт словно парализованный врос ногами в пол.

Завиток тумана, острый контур левой скулы, еще завиток, такой же четкий изгиб правой, часть неширокого, с горбинкой носа, светлые брови, кое-где прилипшие к покрасневшему лбу пряди волос… Мгновение… И их взгляды, с неизбежной обреченностью стремящиеся друг к другу, встретились.

Рука Ворт непроизвольно дернулась, отразившись в темных, расширенных зрачках Рея вспыхнувшей дерзкой, неосознанной готовностью напасть первым. Воздух наполнился запахом крови с ярким привкусом боли, адреналина и металла. Но разум догнал инстинкты быстрее, чем их тела подчинились им. Секунда, и они оба уже выбрали другую стратегию, отвергнув любые мысли о возможной драке.

– Слушай, – голос Рея подрагивал. Его лицо то и дело скрывали проплывающие мимо клубы лукавого пара, а пальцы медленно скользили по мокрым, длинным волосам. – Я… э-э-э… тогда не хотел, чтобы так вышло. Честно.

– Забудь, – Ворт нахмурился, он задыхался от этого влажного, белого, ядовитого тумана, пропитанного обманом, притворством, фальшем и расчетом, который, он был уверен, каждый из них про себя сейчас называл «заботой о команде». – Я сам виноват. Выпил лишнего, вот и завелся. Прости.

Его протянутая вперед рука была неестественно холодной.

– И ты.

Горячее, крепкое пожатие Рея отдалось болью во всем теле, но Ворт выдержал.

– Мир? – он улыбнулся.

– Мир, – и призрачный Рей из удушающе-ядовитого тумана зеркально улыбнулся ему в ответ.

***

В четверг, когда пары закончились, девочка спустилась на первый этаж учебного корпуса, чтобы дождаться Ала. Парень согласился помочь разобраться с теормагом, потому что Руни после двух последних лекций чувствовала, как снова окончательно запутывается во всех этих непонятных и непривычных терминах. Она стояла у расписания, уже накинув на плечи куртку, шарф, готовая выйти на улицу, и тут вдруг чья-то рука легко тронула ее за плечо. Это был Ирвин, парень из группы.

– Иром еще раз, Рун, – он мило улыбнулся, откинув со лба темные пряди волос.

– Иром, – буркнула Руни, удивленно и подозрительно глядя на одногруппника.

– Извини, что отвлекаю, – приятный, низкий голос Ирвина звучал спокойно. – Хотел спросить, не поможешь с контрольной по теормагу? Может какие шпоры остались или ответы там? Поделишься?

– Шпоры? – Руни непонимающе уставилась на собеседника. – У меня они откуда? Я сама все писала.

– Да, конечно, – Ирвин ехидно прищурился, понимающе кивнул и перешел на шепот. – Я никому не скажу, Линдон, клянусь. Если хочешь, даже заплачу.

– Браза… – Руни начала краснеть от стыда. – Ирвин, нет у меня ничего.

– Уже отдала? – одногруппник недовольно нахмурился, с его лица постепенно пропала улыбка. – Этому Марку что ли или Орзе? Артену? Кому, Руни?!

– Никому, – бросила Руни нервно и даже резко. – Послушай, я сама писала. Никаких ответов или подсказок, ничего не было!

– Ага, – широкие губы Ирвина растянулись в неприятной ухмылке, а выражение глаз стало раздраженно обиженным. – Ясно, Линдон, все с тобой ясно. Хочешь оказаться у него в «любимчиках». Думал, ты другая, – он развернулся и, окинув Руни презрительным взглядом, нарочно вежливо добавил, слегка разведя руки в сторону будто для поклона. – Меру за помощь.

А затем быстро смешался с толпой других студентов, оставив девочку в полном недоумении и растерянности.

– Эй, что стряслось? – поинтересовался Ал, когда через пару минут подошел к Руни, невидящим взглядом уставившейся в расписание. Она все еще не до конца оправилась от разговора с Ирвином и выглядела бледной, утомленной и расстроенной. Зато сам Ал светился бодростью и хорошим настроением. На нем сегодня были надеты зауженные брюки из приятной, чуть выцветшей, темно-синей, плотной ткани, высокие кожаные кроссовки, привычный анорак, его отросшие черные, блестящие кудри беспорядочно, задорно спадали на высокий лоб, так что Руни, наконец, придя в себя и заметив друга, с трудом подавила желание дотронуться до них кончиками пальцев.

– Да, – она тряхнула головой, отгоняя тяжелые мысли. – Не важно. Та-ак. Куда пойдем, в библиотеку?

– Ола. Только оденься, ладно, – Ал покосился на распахнутую куртку девочки. – И шарф не забудь.

– Пф-ф-ф… угу, – Руни, словно капризный ребенок, закатила глаза к потолку, однако тут же уверенным движением застегнула замок, обмотала шею шарфом и вместе с Алом вышла из корпуса. Они, торопливо и спеша, постоянно укрываясь от яростных порывов пронизывающего ветра пересекли университетскую площадь, забежали в теплое помещение библиотеки и, поднявшись на второй ярус, устроились на одном из свободных рабочих столов.

– Ну, и какие у тебя проблемы с теормагом? – Ал расслаблено откинулся на спинку жестког библиотечного стула, любопытным взглядом оглядываясь по сторонам на проходящих мимо студентов, пока Руни вытаскивала из рюкзака тетрадь с конспектами. – Снова параллель или что похуже?

– Заклинания, – она вздохнула, деловито поправила выбившиеся пряди волос, и показала Алу записи с последних лекций, а также вопросы, которые им задал Ардо на дом. – Можешь объяснить это нормальным человеческим языком? Без всяких там заумностей… Как в прошлый раз.

Ал придвинул к себе исписанные аккуратным, круглым почерком листы, пробежался по ним взглядом, пару раз весело усмехнулся, видимо заметив какие-то ошибки, а потом утвердительно закивал.

– Давай, попробуем, – он взял ручку и чистую бумагу. – Кстати, хороший конспект, мои, хи-хи, – в разы хуже… Так, и что конкретно из всего этого тебе не понятно?

– Э-э, – Руни виновато посмотрела на парня.

– Ясно, – Ал с легким, шутливым упреком покачал головой. – А параллель, потенциал, двойственность мага? Они хоть немного улеглись, или все мои старания прошли впустую?

– Ну, более-менее…

– Вы контрольную писали, результаты есть?

– Ага.

– И что?

– У меня четыре балла из пяти, зачет.

Алан тихо присвистнул.

– Видимо, не впустую, – его лицо расплылось в очень довольной, гордой улыбке, и Руни благодарно кивнула, одновременно с умоляюще-трогательным видом взглянув на него и ловко выгнув свои широкие, темно-русые брови.

Ал прыснул. У Руни отлично получалось строить ему «глазки».

– Ой, ладно, я же сказал, что помогу, окей? – он постучал кончиком ручки по листку. – Хм… Начнем… Как ты уже, наверное, слышала на лекции, заклинания накладываются двумя способами, между которыми есть одно большое отличие. Знаешь его?

– Нет, – нахмурилась Руни. – Я же предупреждала, что не знаю!

Ал проигнорировал ее выпад и продолжил ровным, монотонным голосом.

– В первом случае маг действует через свою ситенару, а проецирует магию через ридей другого мага. А во-втором…

– Ал., – Руни резко прервала монолог парня и упрямым, чуть недовольным взглядом, нахмурившись, отчего на ее высоком лбу мгновенно появились неглубокие складки, покосилась на него. – Я уже ничего не понимаю. Ты же сказал, что объяснишь, а сам повторяешь Ардо слово в слово, даже интонации одинаковые.

Ал хихикнул.

– Что правда? – уточнил он.

– Угу, – Руни громко выдохнула. – Может лучше на каком-нибудь конкретном примере? Трибольные заговоры или перемещения, что-то более простое.

– Ну, – Ал задумчиво посмотрел в сторону библиотечного холла, – про трибол я сам ничего не знаю, магия пространства – точно не легкая вещь. О-о, кажется, придумал! Ты ведь знакома с азами боевой магии? Фризы там всякие, защиты…

– Только теоретически…

– Отлично, – Ал задорно улыбнулся. – Тогда давай представим, что ты хочешь вырубить в противника. Что может тебе помешать сделать это?

– Ну, – Руни подняла к потолку глаза и стала перечислять варианты. – Стандартные щиты, специальные защиты, артефакты, ограниченный потенциал. Все? – она вопросительно оглянулась на собеседника.

– Ола, молодец, – кивнул парень. – Начнем с щитов. Они останавливают заклинание, но как конкретно им это удается? Отчего вообще зависит, получится ли у тебя самой удар или нет, если думать, как ученый с теормага?

– От потенциала…

– Ситенары, – поправил ее Алан. – Ты же ученый, Рун! Они ненавидят это слово!

– Точно, – буркнула Руни. – От ситенары. От … браза … – она потерла кончиками пальцев лоб, – от этой горизонтальной штуковины… границы....

– От ридея, – подсказал Ал. – То есть, если хоть что-то из этого не будет работать, то никакого заклинания не получится, верно?

– Да, но удар то я не на себя направляю. Еще есть тот, другой маг.

– Стоп, подожди, – Ал провел в воздухе рукой. – Значит, если мы могли бы чисто теоретически запретить ситенаре изменяться, то получился бы у тебя удар?

– Нет.

– А если бы ридей не смог проецировать магию на материальный мир?

– Нет…

– Поняла теперь принцип работы защит?

Выражение лица Руни постепенно из сосредоточенного превратилось в восторженно-радостное.

– Да! Офигеть! – негромко вскрикнула она.

Ал тут же поднес указательный палец к губам.

– Мы в библиотеке, – напомнил он.

– Прости.

– Ничего, – он подмигнул ей и снова вернулся к объяснениям. – Обычно все защиты изменяют свойства ридея, потому что это сделать намного проще, чем блокировать ситенару. Но есть и особые, сложные щиты, которые влияют на ситенару мага. Лучше, конечно, уметь колдовать и те, и другие для надежности. К слову, блокировки, заклинания контроля, печати работают аналогично. Только не стоит забывать, что у них с защитами есть одно очень большое отличие, знаешь какое?

Руни замотала головой по сторонам.

– Защиты никогда не отразят твое собственное заклинание, – ответил Ал. – Иначе второй способ создания заклинаний был бы абсолютно бесполезен.

– Ага, точно.

– Можешь пояснить, почему?

– Пф-ф… – Руни нервно выдохнула. – Лучше ты.

– Окей. Потому что тогда не было бы смысла заставлять изменяться ситенару, если бы защиты на ридее все равно не пропустили заклинание. А так они «думают», что это твое собственное заклинание и не реагируют на него. Видишь, все просто! – Ал широко улыбнулся. – Колдуешь по стандартному пути и нарываешься на щиты, колдуешь сложно, влияя на ситенару противника, и добиваешься успеха. В случае, если твой противник не крутой маг с крутой защитой, естественно. Поняла?

– Ага!

– Вот и отлично.

Субботняя лекция по основам магического права вызвала у первокурсников небывалый ажиотаж. О преподавателе ходили легенды: говорили, что экзамен ей невозможно сдать с одного раза, что из-за нее отчисляют больше всего студентов, что она принципиальна до посинения и выгоняет с лекций даже от насморка или икоты. Поэтому, когда в заполненную практически полностью аудиторию на кафедре магического права спешащим шагом вошла невысокая, чуть сгорбившаяся пожилая женщина в длинном, черном плаще на темной подкладке, с поднятым высоким воротником и развивающимися полами, все ошарашено замерли. Длинные, серебристо-седые волосы, опущенный кончик узкого, аккуратного носа, сжатые губы, впалые щеки, глубокие морщины на постаревшей слегка смуглой коже, большие, сурово-холодные глаза цвета растопленного молочного шоколада, выделенные по верхнему контуру черной, глянцевой подводкой и ярко желтым геометрическим рисунком теней. Черная, шифоновая блуза, элегантные брюки идеальной длины, открывающие носки туфель на широком, устойчивом каблуке, несколько колец на пальцах. Она уверенно прошла до преподавательского стола, с грохотом опустила на него свою большую, набитую бумагами сумку и развернулась к аудитории, облокотившись о край столешницы и опустив руки в карманы плаща.

– Иром рино, – ее голос, низкий, твердый, с ледяными интонациями, будто лезвием разрезал мертвую тишину. – Меня зовут Ильга Маграу, и я буду читать вам магическое право.

«Именно с этих слов начинаются проблемы», – успела подумать Руни, дрожащим почерком записывая на краю листка имя преподавателя. – «Теперь мы точно попали». И, словно в подтверждение ее слов, Орза, которая сидела рядом, сдавленно икнула от волнения.

– В текущем семестре мы будем встречаться довольно редко, лишь на нескольких вводных лекциях, чтобы, потом ни мне, ни вам не приходилось тратить время на элементарные вещи, – зоркие, будто искрящиеся глаза профессора Маграу медленно-медленно скользили по рядам студентов. – Никаких зачетов, экзамена, контрольных – ничего… – по аудитории прокатилась волна облегченных вздохов. – Однако, – она вдруг улыбнулась, и от этой улыбки, несимметричной, немного кривоватой, со вздернутым вверх уголком тонких губ, у Руни по спине пробежал неприятный холодок, – как показывает опыт ваших предшественников, я бы не рекомендовала пропускать эти вводные занятия.

Ильга Маграу скрестила руки на груди и кивнула.

– Собственно, сегодня мы поговорим о совсем уж, – она усмехнулась, даже казалось немного презрительно, – детских вопросах. И так, все мы знаем, что фундамент нашей современной политической и правовой система был заложен после завершения Темных арков с падением последнего короля династии Миранов-Лирнов и ликвидацией его королевства. В большинстве своем он опирается на несколько, довольно известных правовых актов – это прежде всего труды Римана Фильмина и профессора Дира Вардена, объединенные в «Слова конца и начала» и Нулевые и Первые кодексы, принятые Первым Парламентом и дополненные потом их многочисленными последователями. Согласно «Словам конца и начала», или если вы говорите на старом южном наречии «Асзэ кэ лома сэнта», после победы сопротивления, все принадлежащие королевству Миран территории, считай весь мир, вошли в состав нового государства. Каждая из территорий, а всего их было тринадцать, получила наименование дэла, свою столицу, парламент, отделение Службы и Общего суда, а главное – широчайшие права местного самоуправления. На общегосударственном уровне картина в общем повторялась: столица, Миран, Парламент (тот, что мы обычно указываем с большой буквы «п»), Служба, Общий суд. И как можно заметить, с тех самых пор мало что изменилось.

– Парламент, тот, что с заглавной «п», – Ильга Маграу прочертила ее в воздухе, – формировался, как тогда, так и сейчас, из нескольких когорт. Во-первых, это представители двух академий теоретической магии Неймара и Мары, академики или реже высшие маги Советов, далее – представители всех дэлов, Общего суда, университетов, Службы и других значимых организаций, затем почетные парты47 и так далее. Выборных должностей в большом Парламенте нет, в отличие от местных парламентов дэлов. Большой Парламент действует и работает постоянно: в формате комиссий, советов и прочих малых форм консолидации партов и приглашенных консультантов, наблюдателей и экспертов, однако в полном составе собирается исключительно на объединенные слушания два-три раза в год. Повестка объединенных слушаний формируется заранее и обычно включает в себя наиболее значимые и важные для государства вопросы. Что вы наверняка и так знаете, – Ильга Маграу усмехнулась, – если читаете газеты, конечно.

Аудитория не оценила ее своеобразную шутку. Впрочем, как и всегда.

– Также Парламенту, – продолжила профессор Маграу, – непосредственно подчиняется Служба, со всеми отделениями и управлениями. Права агентов Службы регламентируются специальными нормами, нердами. Именно нерды очерчивают те, хм… довольно широкие, к слову, пределы, внутри которых агенты могут действовать без прямого разрешения Парламента. Остальные же случаи требуют непосредственного участия партов. Хотя, – она недовольно покачала головой, – последнее время, конечно, агенты весьма распустились.

– Чего не скажешь об отделениях Общего суда, – в голосе профессора послышались нотки, отдаленно напоминающие гордость, – которые, да будет вам известно, тоже не подчиняются ни местным, ни большому Парламентам. Согласно «Словам конца и начала», Общий суд и Парламент изначально задумывались как две полностью независимые, изолированные от прямого взаимного влияния структуры. И эту независимость мы, члены Общего суда, – Ильга Маграу выждала драматическую паузу, – на протяжении многих арков призваны сохранить.

– Эльма локи48, – Марк обхватил ладонями щеки, открыл рот и выпучил глаза. – Она нас съест и даже не подавится.

– Не говори, – согласно закивал Артен, деловито поправляя на носу очки. – Урлан дэл!

Ребята сидели в столовой после пар.

– Перестаньте ругаться! – шикнула на мальчиков Орза, осторожно оглядываясь по сторонам. – Тут вообще-то преподы бывают.

– Ой, да ладно тебе, – Марк показал ей язык и усмехнулся. – Думаешь, они сами не в курсе, что о них студенты говорят?! Был бы я преподом, мне бы было плевать.

– А мне бы нет, наверное, – пожал плечами Артен, отправив в рот остатки обеда. – Кстати, Марк, как у вас практика по теормагу прошла? Мы сегодня тренировали заклинания контроля, и теперь Орза, кажется, на меня злится, потому что у меня получилось, а у нее – нет.

– Ничего я не злюсь! – заметила Орза, недовольно морщась.

– Точно злится, – подтвердил Марк, ехидно улыбнувшись Артену и Руни. – У нас было то же самое. Ассистент Ардо – зачетный ильмар49. Я его обожаю. Он бы мне за контрольную полбалла не влепил. Кстати, кто идет в понедельник переписывать? Артенус?

Артен, нахмурив брови, покосился на Марка.

– Я же просил не называть меня так, Марк!

– Олда-олда. Так ты пойдешь?

– Угу.

– Орза?

– Я тоже, – вздохнула девочка. – Надеюсь, за завтра успею подготовиться.

– Рун? – Марк расплылся в лукавой улыбке. – А ты не желаешь исправить свои четыре балла?

– Нет, Марк, – Руни показала ему кулак.

– Может тогда поможешь нам? Слышал, Ирвин уже пытался выпросить у тебя шпоры, но ты сказала, что их, конечно же, не было. Это правда? – поинтересовался Марк.

– Да, – буркнула Руни. – Мне не нужны шпоры.

– Потому что есть парень со второго курса с ответами? – добавил Марк. Орза с Артеном ошарашено переглянулись.

– Рун?! – переспросила Орза со смесью настороженности, удивления и разочарования в голосе.

– Нет, конечно! – щеки Руни вспыхнули. Она крепко сжала пальцами поднос с остатками обеда. – Нет у него никаких ответов! Он… – Руни зло тряхнула головой. – Не важно. Думайте, что хотите! – холодно бросила она, сдернула со спинки стула рюкзак, куртку и шарф и пулей вылетела из столовой.

***

Эффель Найлен ожидал подопечную внутри небольшой, уютной кофейни, которая, как гласила витиеватая вывеска, называлась «Луна». Заведение располагалось недалеко от главной пешеходной улицы Альстендорфа и занимало первый этаж довольно старого жилого дома с высокими потолками, мощными, толстыми стенами и большими прямоугольными окнами. Хозяева кофейни постарались максимально сохранить изначальный интерьер помещения: изысканную, но не вычурную лепнину на потолках, разношерстный деревянный паркет, открытую каменную кладку стен, массивную входную дверь, тонкие рамы стеклянных окон, добавив более современные круглые столики с кожаными креслами и трехногими табуретами, барную стойку с блестящим металлом кофейного оборудования, пузатые, свисающие с потолка на тонких тросах неяркие лампы… Эф очень любил бывать здесь, атмосфера «Луны» почему-то напоминала ему Лорен, ветреный, прибрежный город, где он провел свое детство.

Не успела Руни зайти внутрь теплой, заполненной посетителями кофейни, как Эффель тут же заметил ее, приветливо помахал рукой, приглашая присесть за его столик в дальнем углу зала.

– Я заказал тебе большой капучино. Надеюсь, угадал?

– Да, – Руни немного смущенно, нейтрально-вежливо улыбнулась, сняла куртку и, наскоро оглядевшись, заняла кресло напротив агента. – Иром рино, Эффель!

– Иром, Руни, – Эф тоже улыбнулся, широко и весело. На агенте была надета светло-голубая свободная рубашка из плотной однотонной ткани, которая очень ему шла. – Рад тебя видеть.

– И я, – Руни легким движением откинула назад мешающиеся волосы и поправила сбившийся капюшон серого худи. Эф явно видел, что она нервничает, однако это было совершенно нормально, с учетом того, кем они приходились друг другу. – Как прошел отпуск? Алан сказал, ты был в Лорене?

– Ага, – взгляд темных глаз Эфа стал немного тоскующим. – Отлично отдохнул. А еще сделал предложение своей девушке, и она согласилась.

– Ого! – зеленые глаза Руни вспыхнули искренним удивлением и радостью. – Поздравляю!

– Меру. Приезжай на свадьбу летом. Торжественно тебя приглашаю.

– Обязательно, если смогу, – засмеялась девочка.

В этот момент к ним подошел официант с большой, круглой чашкой капучино для Руни и стеклянным, необычным чайничком с кофе и стаканом для Эфа. Руни сразу отпила большой глоток и довольно улыбнулась.

– А теперь ты похожа на кота, – как бы невзначай заметил Эф.

Девочка поджала губы, недовольно, но сдержанно. Наверное, окажись на месте Эфа ее друг, она бы отреагировала более активно, однако с агентом спорить не стала.

– Нет, правда. Даже усы такие же, – Эф продолжил, сам расплываясь в ехидной улыбке.

Руни фыркнула и аккуратно стерла пенку салфеткой.

– Сам ты кот, – все-таки не устояв едва слышно буркнула она.

– Как скажешь, – шутливо пожал плечами Эф, потом налил себе немного кофе и принялся медленно с наслаждением его потягивать. – Эх… Ладно. Перейдем к менее приятным темам, – он нехотя вздохнул.

У Руни неприятно кольнуло сердце. Пусть она секунду назад и весело смеялась вместе с Эфом, не стоило забывать: он все-таки был ее куратором, агентом, а если учесть, чем она занималась в прошедшие дни, то… Бра-а-за. Ее зарумянившиеся щеки слегка побледнели. Может он как раз и позвал ее за этим?

Эф медленно оторвал взгляд от глянцевой поверхности кофе, как раз, чтобы заметить, как дрогнула ее ладонь, сжимающая ручку чашки.

– У тебя все нормально? – обеспокоенно поинтересовался он. – Печать не беспокоит?

– Нет. Все хорошо.

Кажется ему просто показалось.

– У судей на матче вопросов не было?

– Э-э. Вроде, нет. Постой, – Руни ехидно прищурилась, – ты знаешь про трибол? Хотя, чему я удивляюсь.

– Действительно, – усмехнулся Эф. – К слову, вы давно виделись с Алом?

Руни снова насторожилась.

– Ну, наверное, в четверг последний раз. А что?

– Просто интересуюсь, – Эф опустил голову и стал медленно вращать в руке стакан с остатками остывающего напитка. – Тебе не показалось, что он ведет себя странно? Может нервничает или, наоборот, слишком расслаблен?

Руни сконфуженно замолчала и почему-то сразу вспомнила про клуб боев. Но она бы не назвала этот поступок странным (с учетом того, что оказывается творится на студенческих вечеринках), скорее неожиданным, и тем более не при Эфе.

– Хм… нет, – ответила девочка.

– И он ничего не говорил про свое новое увлечение настольными играми?

– Настольными играми?! Точно, нет, ха-х.

Эф перевел на нее взгляд темно-коричневых, блестящих, тревожных глаз, спокойно пояснив.

– Извини, не думай, я не пытаюсь у тебя что-то выведать. Хотя, пф-ф, это так и есть, – он кисло улыбнулся. – Но не в качестве агента. Просто с тех пор, как я вернулся, Ал настоятельно пытается меня избегать, пропадает допоздна непонятно где, молчит, когда я пытаюсь заговорить. Короче, я беспокоюсь за него. Вот и все.

– Понятно, – откликнулась Руни, растерянно закусив край нижней губы. Не то чтобы она сомневалась в правдивости слов Эфа, скорее нет, тот действительно, кажется, переживал. Однако, даже если бы и знала что-то, то вряд ли стала бы делиться с ним личной информацией, особенно про Ала.

– Но я рад, что в остальном он не изменился, – задумчиво добавил Эф, после чего разом допил кофе и продолжил уже совершенно обычным, чуть смеющимся голосом. – Ну, и как тебе учеба в университете, еще не хочется оттуда сбежать…?

Целую следующую неделю Руни пыталась найти Ала, чтобы поговорить с ним об Эфе, но парень будто нарочно решил ее избегать. Она вызывала его по браслету, он говорил, что очень занят; старалась поймать на выходе из аудиторий, однако каждый раз он успевал куда-то сбежать. В конце концов Руни просто надоели все эти глупые поиски, так что когда она случайно заметила в толпе знакомые черные кудри, спускаясь по лестнице в пятницу после пар, то решила даже не спешить. Правда, на сей раз Ал сам дождался ее в вестибюле и, к удивлению, Руни, был не один, рядом стоял Риман, тот самый красивый парень с вечеринки.

– Иром, Рун, – Ал широко улыбнулся, слегка перегородив путь оттопыренными по сторонам локтями, чтобы она точно не прошла мимо. Он выглядел невыспавшимся и усталым, о чем красноречиво свидетельствовали четко очерченные синевато-красные круги под глазами, бледное лицо, сгорбленная спина, растрепанные волосы, и этот помятый, утомленный вид не спасала даже темно-зеленая свободная толстовка с ярким рисунком и горчичного цвета брюки.

– Иром, – Руни неохотно остановилась напротив.

– Собираетесь на ответный матч? – тут же поинтересовался Рим, тоже улыбнувшись и поймав гуляющий вокруг взгляд девочки. На нем, как и на Але, сегодня была надета толстовка: более узкая, слегка облегающая, приятного, глубокого синего цвета с фирменными логотипами «Альстена» («Классная…», – Руни тихо позавидовала, даже у нее не было такой), рукава которой он закатал чуть ниже уровня локтей, темные, узкие джинсы и белые кроссовки.

– Да, – кивнула Руни, стараясь не обращать внимание на нарастающее внутри волнение. Стоять тут, посреди заполненного любопытными взглядами вестибюля, становилось невыносимо. – Вечером уезжаем.

– Круто, – откликнулся Рим. – Кстати, после возвращения мы опять организуем вечеринку. Не заглянешь? – он наклонился к ее лицу, в нос ударил знакомый, приятный запах, все те же пряные цветы, ягоды и влажная свежесть хвойного леса, и сказал, таинственно понизив голос. – Гвин тоже будет, девчонка с теормага. Конечно, если тебе интересно, – голос стал совсем-совсем тихим и вкрадчивым, а голубые глаза по-кошачьи сузились.

Щеки Руни вспыхнули румянцем. Алан покосился на нее странным, настороженно подозрительным взглядом. Риман отодвинулся и как ни в чем не бывало улыбнулся.

– Я подумаю, – промямлила Руни.

– Отлично, – Рим заговорщицки подмигнул, потом похлопал Ала по плечу. – Не буду мешать, вен. Увидимся.

– Веро, – Ал сухо кивнул, и Рим ушел, махнув на прощание рукой Руни.

– Ну, и зачем ты меня искала всю неделю? – недовольно поинтересовался Ал, вопросительно склонив голову к правому плечу и засунув руки в карманы толстовки, его слова прозвучали холодно, так что Руни даже слегка опешила.

– Э-э, – она кашлянула, – хм, Эффель расспрашивал о тебе, я подумала, ты захочешь знать.

Взгляд Ала потеплел.

– Эф? – переспросил он, хмурясь. – Вы встречались?

– Да, в кафе на выходных. Он обеспокоен тем, что ты … хм… серьезно увлекаешься настольными играми? – Руни ехидно выгнула бровь и с требовательным вопросом посмотрела прямо на собеседника.

Теперь настала очередь Ала смущаться.

– Да, вот… Недавно начал.

– Ого… И во что играешь?

– «Альтенаиры: магия героев». Знаешь? – Алу было явно неловко.

– Кажется, нет, – Руни выдохнула. – Ладно, мне пора. Извини, надо еще собраться. Потом поговорим?

– Окей, – парень отступил в сторону, освобождая путь к выходу. – Удачи на матче.

– Меру. Веро, Ал!

– Веро, Рун.

Глава 7

Трибольная сборная отправилась в Эстер в пятницу вечером накануне ответного матча. Ребята вместе с тренером и представителем университета сначала с помощью хаба переместились в Альстендорф, оттуда – в Биран, небольшой город на севере Эстерского региона, а уже из Бирана попали в Эстер.

Наскоро застегнув молнию на куртке и поправив вечно спадывающие лямки набитого вещами рюкзака, Руни вслед за командой вышла из душного, теплого здания хаба прямо на огромную площадь перед стадионом и стала любопытным взглядом смотреть по сторонам. Эстер находился южнее Альстендорфа, здесь было теплее, на ясном, темном небе светила огромная беловато-желтая луна, поблескивали россыпи ярких звезд, легкий ветерок гонял стайки рыжевато-медных опавших листьев по неровной брусчатке площади, то и дело направляя их прямо под ноги редким прохожим. Шумели мобили, горели уличные огни, стадион, массивная овальная конструкция из блестящего металла, стекла и бетона, утопал в эффектной ночной подсветке, где-то за ним еле угадывались причудливые контуры учебных корпусов Эстерского технологического института, а еще дальше – темные, будто гигантские черно-фиолетовые, пугающие тени, силуэты высоких горных хребтов Ижгира и Эстов, раскинувшихся вдоль горизонта, насколько хватало взгляда.

Да, когда-то в предгорьях этих, кажется, неприступных пиков, кипела жизнь. Современный город Эстер, расположенный на юго-востоке Альстендорфского дэла в узкой долине, огражденной от соседних земель Аргрона центральным хребтом Ижгира и его продолжением – горной цепью Эстов, которая, начинаясь здесь, в глубине континента, плавной линией тянулась на запад, вдоль южного предела долины Астора к побережью Лотиора, океана омывающего берега Литернеса с запада, был основан в глубокой древности как поселок каменотесов, рудокопов, а позже, мастеров, рискнувших поселиться в самой глуши, недалеко от разрабатываемых горных месторождений, на которых тогда добывали камень и другие разнообразные материалы для строительства Северного стража, Альстендорфа, по заказу специально приглашенных для этого мастеров Клейерники из далекого Тартрилона.

Однако ни одним лишь крепким камнем прославился Эстер. Окончив работы по возведению Альстендорфа, некоторые тартрилонцы не захотели возвращаться на родину и, воспользовавшись радушием местных жителей, осели в дружелюбном поселении, основав собственные мастерские. Именно из этих крохотных ремесленных хозяйств впоследствии выросли сначала небольшие, частные мануфактуры, а затем и целые предприятия по производству и конструированию некоторых основных типов, использующих магию механизмов, а также единственный на севере Литернеса технологический институт со старейшей в мире научной школой этого направления.

Сегодня в Эстере до сих пор функционировало несколько крупных старых и новых заводов, где производили мобили, элементы энергетических вышек, хабов, ирбов и других подобных изделий. Здесь жили, работали, преподавали действующие академики Неймара, суда приезжали с лекциями профессора Альстендорфского и Миранского университетов, чьи выпускники нередко находили себе места в местных компаниях. Эстерский технологический институт активно сотрудничал с другими институтами, колледжами, разнообразными предприятиями по всему миру. И, конечно, не смог обойтись без собственной трибольной сборной, на домашний стадион которой предстояло завтра выйти альстендофрцам. Выйти, чтобы вновь победить.

Алан лениво оглядел заполненную людьми комнату. Незнакомые, улыбающиеся и смеющиеся лица будто свалившиеся сюда из другого, неведомого ему мира; непонятные слова, странные разговоры; веселье и радость, которые он не мог разделить с ними. Ал сидел на кресле в самом дальнем темном углу рядом с еще одним парнем, кажется, каким-то крутым игроком. Он сам напросился в попутчики Риму и теперь не знал, куда деть себя. Громкая однообразная музыка отдавалась в висках, коктейль в стакане потеплел и превратился в что-то совершенно отвратительное, а она так и не появилась.

– Эй, вен, – парень рядом вдруг похлопал Ала по локтю, привлекая к себе внимание. Ал выдохнул, повернулся и скептически покосился на соседа, но тот нисколько не смутился этому, а наоборот понимающе усмехнулся. – Как зовут? Я раньше тебя вроде не видел здесь.

– Наверное, потому что я не любитель трибола, – пояснил Ал с улыбкой и протянул парню руку. – Алан.

– Ворт, – представился в ответ собеседник, крепко пожимая ладонь. – Что совсем не интересуешься?

– Нет. Не мое это.

– Ясно, – Ворт кивнул, сделал большой глоток из своего стакана, а потом спросил. – Ждешь кого?

– Да нет, – Ал пожал плечами и по инерции тоже отхлебнул немного коктейля, крепкий напиток обжег горло, так что парню даже пришлось откашляться.

– Я бы на твоем месте не пил это, потом жестко размажет, – заметил Ворт, с интересом наблюдая за новым знакомым. – Поверь.

– Догадываюсь, – Ал аккуратно отставил коктейль в сторону. – Все равно нагрелся уже. Фу-у, браза, ну и привкус у него!

– На запей, – Ворт протянул ему свой стакан. – Чистейшая газированная вода со льдом и лимоном, без градусов.

Ал, ехидно прищурившись, взглянул на соседа.

– Вода, значит? – он, не удержавшись, хихикнул.

– Честное слово, – лицо Ворта расплылось в широкой улыбке, отчего тот стал выглядеть смешным, простодушным, доверчивым и хитрым одновременно. – Я пока завязал с алкоголем, в прошлый раз это совсем плохо кончилось.

– Любопытно… – Ал выпил прохладной, освежающей жидкости с приятной лимонной кислинкой и, благодарно кивнув, вернул стакан Ворту, – а у вас после каждой игры такая тусовка?

– Почти. Но после каждой удачной точно, – Ворт махнул в сторону танцующих кругом людей. – Здесь сегодня вся команда, только вернулись из Эстера, там был матч. Победный.

– Вся команда? – уточнил Ал с сомнением в голосе. Руни он определенно не мог пропустить.

– Ага. Это я тебе как их трезвый капитан говорю, – Ворт обернулся на соседа. – Значит, все-таки кого-то ждешь?

– Все-таки жду, – согласился Ал, вздохнув. – Не знаешь, случайно, Римана Лидо?

– Кто ж его не знает, – усмехнулся Ворт. – Он тут где-то ходит или может зависает в соседней комнате вместе с любителями иллюзий и крепких напитков. Пойди, посмотри, сто пудов там.

– Ола. Меру, вен, – Ал поднялся с места.

– Не бей его сильно только, – немного обеспокоено заметил Ворт ему вслед. – Он – хороший человек вообще-то, со своими, хм…, особенностями, но хороший.

Ал улыбнулся.

– Не переживай, бить его я точно не собираюсь, – уверил он парня и стал медленно пробираться сквозь хаотически двигающуюся в такт музыке толпу танцующих людей.

Рим действительно нашелся в соседней комнате, как и Руни. Они сидели на подоконнике втроем вместе с еще какой-то девушкой около приоткрытого окна и, кажется, увлеченно обсуждали что-то. Четкий профиль Рима, темный, на фоне освещенного города, был слегка наклонен к заправленным за уши пушистым, покачивающимся на ветру волосам Руни. Друг расслабленно расположился на краю широкого подоконника, в пол оборота отвернувшись от присутствующих в комнате и свесив одну ногу, так что Ал видел отсветы уличных огней на плавном изгибе его вытянутой шеи. Напротив, с другого края также в пол оборота разместилась Гвин Скарнаго, студентка четвертого года факультета теормага, широко известная в тусовочной среде университета. Руни же сидела посередине, опершись спиной о стеклянную поверхность окна, ее сцепленные в замок руки скромно покоились на сомкнутых коленях, а свисающие, скрещенные ноги медленно покачивались. Она постоянно поворачивала голову, смотря то на Рима, то на Скарнаго, и смеялась.

«Браза, что они задумали?! – недовольно подумал Ал, приближаясь к ребятам, и сразу ответил сам себе. – Уж, точно ничего хорошего…»

Первым его заметил Рим.

– О, Ал! Ты еще не ушел? – поинтересовался друг, нарочно удивленно выгнув дугой свои светлые брови.

– Нет, как видишь, – раздраженно бросил в ответ Алан и повернулся к Руни, отчего та вдруг настороженно замерла. – Рун, мы можем поговорить?

– А ты не можешь подождать?! – встрял Рим, сверкнув глазами.

Ал пропустил замечание мимо ушей.

– Рун? – повторил он, коснувшись кончиком пальцев рук девочки. В тоне его голоса появились одновременно и настойчивые, и умоляющие нотки. Это звучало странно непривычно, так что Руни невольно прислушалась, хотя не хотела уходить.

– Пф-ф… Ладно, – она сперва извиняющимся взглядом покосилась на Рима, а лишь потом легко соскользнула с подоконника на пол и сказала Алу. – Пойдем.

– Ага, – Ал кивнул и, аккуратно подхватив Руни под локоть, чтобы не потерять в толпе гостей, вышел из комнаты.

На самом деле он, конечно, не собирался с ней ни о чем разговаривать, он даже не собирался подходить к ней сегодня, но увидев ее там с Римом на подоконнике, в этом таинственном свете ночного города, заметив блеск ее глаз, радостный, восторженный, опьяненный его, Рима, вниманием, вспылил. Разве она сама не понимает, браза, разве она не понимает, что для Рима это просто игра?!

– Алан, что ты хотел? – она упрямо остановилась, стоило им оказаться в коридоре.

– Рун, тебе лучше пойти домой, – он не придумал ничего более вразумительного, поэтому сказал первое, что пришло в голову. – Дора.

Она непонимающе покосилась на него.

– Зачем? Я не маленькая. Мы сегодня выиграли трудный матч и теперь отдыхаем. Что не так-то?

– Просто, – Ал вздохнул, – тебе лучше уйти, поверь. Я провожу, а завтра сходим на бои, если хочешь.

– Нет, – Руни упрямо скрестила на груди руки, – я останусь.

– Рун!

– Ал, отстань, – она смерила его тяжелым, раздраженным взглядом, нервно покусывая нижнюю губу. Потом вздохнула и, развернувшись, прошагала мимо с твердым намерением вернуться назад в комнату.

Ал сам не знал, что делает…

Золотистый всполох волос, причудливый изгиб уха, вздернутый вверх кончик носа, приоткрытые губы, длинные ресницы, чуть тронутая загаром кожа… Приятное мимолетное ощущение тепла тела рядом, запах, сладковатый и свежий вперемешку с еле уловимыми, неестественными, мертвыми нотками мшистого хвойного леса тошнотворного парфюма Рима…

Рука Ала дернулась, неловко останавливая ее, а в следующее мгновение его горячие, сухие губы уже легко коснулись прохладной, гладкой щеки.

***

Руни медленно опустила книгу и с завистью посмотрела на ребят, дружно обсуждающих контрольную по теормагу. Они только что вернулись с пересдачи и теперь делились впечатлениями, кажется, вообще не замечая ее. Марк, с растрепанными, озорными кудряшками рыжих волос, горящими глазами и ярким румянцем на щеках, экспрессивно размахивал руками, громко и не всерьез ругался, шутил, причитал. Необычно активная и разговорчивая Орза смеялась, согласно кивала и переглядывалась с Артеном, который вставлял колкие замечания в эмоциональные тирады Марка, широко улыбался, иногда бросая немного странные, будто стеснительные взгляды на Орзу. А Руни просто сидела и читала, словно невидимка.

«Даже не поздоровались…», – вздохнула она про себя, возвращаясь назад к статье в историческом справочнике. На последней лекции преподаватель обещал им опрос про движение сопротивления и эпоху Первого Парламента, поэтому Руни решила освежить в памяти забытые еще со школы подробности.

До начала описанных событий магический мир территориально был разделен на несколько отдельных государств и свободных земель. Земли Литернеса составляли основу Королевства Миран, которым правила династия Миранов-Лирнов. Современные дэлы Мара, Орфла и Синмае входили в состав Клейернийского союза, маленькие герцогства Сорбри и Ирбсбрук были объедены под властью герцога Роперма, который собирался объявить себя королем, Броган, Риден и Ардан мирно сосуществовали на своем небольшом суровом континенте, а Крондорф и северные территории Аргрона отчаянно отстаивали свои статусы независимых и свободных территорий. Но никто не мог даже подумать, что совсем скоро все измениться.

Последний король в роду Миранов-Лирнов родился в тихий погожий осенний день и вскоре уже стал знаменит на весь мир из-за своего редкого магического дара, юный Скейлер оказался сильным и умелым магом вещей. Как известно, люди с подобной способностью появляются на свет редко, в среднем раз, два в арк, и, когда выяснилось, что королевский наследник – обладатель такого уникального таланта, ему тут же стали прочить выдающееся, светлое будущее. Как это часто бывает, ожидания оправдались ровно на половину. Эпоха Скейлера действительно вошла в историю как выдающийся ее период, но далеко не самый светлый.

Сперва, конечно, все шло тихо и спокойно. Скейлер вырос в умного, привлекательного, физически развитого мужчину, одинокого и, кажется, даже не заинтересованного в создании семьи. По традиции он взошел на престол после смерти своего отца. За пышной, торжественной коронацией последовала привычная череда праздников, балов, визитов иностранных правителей и светских приемов. Потом – первые законы, указы, выступления перед подданными, представление министров, которых он почему-то не поменял. Однако постепенно всем стало очевидно, что новый король не склонен интересоваться политикой, предпочитая ей куда более занимательное, по его мнению, искусство магии.

Первые десятилетия его правления запомнились временем настоящего расцвета магии. Скейлер щедро одаривал университеты и Неймарскую академию, приглашал к себе знаменитых профессоров, талантливых магов-теоретиков, победителей магических поединков, сам посещал иностранные учебные заведения, учреждал премии и создавал фонды. Благодаря Скейлеру множество ученых вернулись к активному исследованию самых разных аспектов магии, начиная от создания новых заклинаний и кончая серьезными теоретическими концепциями магической параллели. Издавались сотни книг, рождались смелые теории, выдвигались гипотезы, шли громкие дискуссии – научная жизнь бурлила, и король всячески поддерживал это.

В те годы в королевство Миран из других стран переехала практически вся общемировая магическая элита. В Неймаре даже пришлось отстроить несколько новых зданий, вместе с целым жилым кварталом, чтобы комфортно разместить такое количество ученых и их лабораторий. Сейчас эта часть города носит имя известной семейной династии магов Фильминов, которые перебрались в Неймар из Аргрона и поселились здесь одними из первых.

Золотые десятилетия магии остались в истории и как эпоха великих открытий, определивших дальнейшее развитие не только Мирана, но и всего мира. Магия энергии, заложившая основы преобразования ситенарных структур магической параллели в физическую энергию; заклинания, позволяющие создавать устойчивые, автономные пути перемещений на длинные расстояния и сделавшие возможным существование хабов; магия усиленной безмолвной речи, которая привела к появлению камней и браслетов связи; принципы аккумулирования ситенары, печати, простые заговоры магии вещей и сотни других известных, примечательных заклинаний, список которых впечатлил бы любого даже не самого прилежного и знающего студента.

Но у такого молниеносного развития была и обратная сторона. Скейлер сделал магию не только свободной для изучений и исследований профессиональными учеными, но также стремился не ограничивать ее применение и распространение законом. В результате новые, еще не опробованные, опасные, часто просто брошенные в горячей перепалке знания попадали в головы к далеким от науки людям, которые быстро придумали, как использовать их для достижения собственных, зачастую корыстных и преступных целей. Тут и там стали возникать сначала тайные, подпольные, а потом и открытые группировки, использующие неизвестную магию для грабежей, мошенничества, разбоев, шантажей и мародерства. Стражи порядка не могли справиться с таким шквалом преступлений, в большинстве случаев виновные спокойно уходили или вообще действовали на расстоянии; поэтому сами жители были вынуждены учиться защищать свои дома теми же методами, что использовали преступники. Это способствовало совершенствованию магии защит, а также к появлению специальных организаций, которые за определенную, довольно высокую, плату брались охранять жилища и жизни богатых граждан.

Однако король упрямо не хотел вмешиваться в то, что творилось в его стране. Более того, казалось, он, наоборот, поддерживает такое стечение событий, когда люди просто перебьют друг друга. Помешанный на магии, Скейлер полагал, что такая бойня неизбежное и, самое главное, необходимое последствие той революции в магическом знании, которая свершилась за прошедшее десятилетие. Он жаждал рождения нового высокого магического искусства, умытого в крови жителей старых развалин. Он искренне верил, что это единственный правильный путь развития его страны и его мира.

Но, конечно, не все были согласны с королем Мирана, и когда волна беспорядков перелилась за границы Литернеса, против королевства сформировалась военная коалиция из Клейернийского союза, Ирбрубского гергцоргства и представителей свободных земель. Лидеры этих стран решили объединиться и при поддержке Ардана захватить столицу Мирана, а после чего свергнуть сумасбродного короля. Но они опоздали…

Скейлер, разумеется, прекрасно понимал и осознавал возможную угрозу покушения на его неограниченную власть еще до того, как появились реальные поводы, и подготовился к этому. С самого начала правления он собирал вокруг себя самых талантливых и многообещающих магов, полезных единомышленников, преданных почитателей и фанатиков. Король одаривал их многочисленными привилегиями, щедрыми подарками, подпускал ко власти, богатству, влиянию, разжигал между ними зависть, ненависть друг к другу, конкуренцию, соперничество и обеспечивал практически неограниченную свободу в действиях. Приближенные к королю маги знали все, что происходило за стенами Неймара, в аудиториях университетов и за закрытыми дверями кабинетов профессоров. Они получали для своих экспериментов преступников, которых удавалось поймать полиции; имели право допрашивать любого жителя королевства, нарушать все законы и держали ответ только перед королем, который внимательно и скрупулезно перенимал их знаний и вскоре стал одним из самых могущественных магов мира.

Тем временем недовольство росло и внутри самого королевства, гнев подданных, потерявших своих родных и друзей, стал все больше и больше оборачиваться не в сторону магов, преступников или полиции, а против сидящего на троне Скейлера. И когда вести о возможном выступлении армии коалиции против короля достигли ушей простых людей Мирана, они тоже решили действовать. Огромные толпы жителей близлежащих городов стали стекаться к королевской резиденции. Сначала мирно и пугливо, а потом уже более воинственно люди начали требовать свержение неугодного им монарха. Начались кровопролитные стычки охраны короля и кое-как вооруженных граждан. Но Скейлер даже не пытался выйти к народу или пойти на переговоры с восставшими. Когда крики под окнами ему надоели, он просто выставил против них магов Неймара и под угрозой смерти, приказал разобраться. Так что к тому моменту, когда объединенная армия коалиции еще только всходила на палубы быстроходных арданских кораблей, Скейлер уже был готов встретить их во все оружие со спокойным, жестко усмиренным тылом.

Война была недолгой, страшной, кровавой и окончилась полной капитуляцией союзников, а в последующие несколько лет перед Скейлером пал весь оставшийся мир. И именно эти события стали началом одного из самых тяжелейших периодов во всей истории магического бытия – времени Темных арков.

Еще до начала большой войны на первый курс Альстендорфского университета поступили пять незнакомых друг другу молодых магов: Зира Джорг, Вала Кера, Дир Варден, Митар Дорак и Курт Рогмен. Ребята были любознательными и способными учениками, прилежными слушателями и активными членами университетской жизни. Их отмечали преподаватели, уважали сокурсники, за долгих девять50 лет обучения они выросли в амбициозных, талантливых волшебников и после выпуска получили приглашение стать ассистентами одного знаменитого профессора, известного своими работами по устройству магической параллели, и остались для дальнейшей работы на факультете.

Постепенно молодые люди сдружились между собой и со своим наставником, Нерданом Йорманом, вместе они часто обсуждали разные вопросы изучаемой ими научной области, проблемы развития магии и происходящие на их глазах события. Во времена первой волны народных выступлений Митар и Вала присутствовали в столице и остались глубоко поражены и возмущены тем, что увидели. Сидя за стенами университета, полностью охваченные азартом исследований в далеком от Мирана Альстендорфе, они даже не подозревали насколько серьезной стала обстановка в стране, как разросся конфликт между народом и королем, сколь кардинально изменились сами люди. Там, в недовольной толпе у стен замка под конец протестов практически каждый был против короля, почти каждый был готов пойти на крайние меры, только чтобы вернуть назад мир и покой, чтобы защитить своих близких, свою свободу. Но король даже не попытался выслушать их, молчанием он довел людей до злобного отчаяния, до неосознанной, животной агрессии, а потом, воспользовавшись этим, уничтожил их чужими руками.

Такое нельзя было просто забыть или игнорировать, списать на недопонимание и необразованность городских обывателей, за нежелание принимать перемены, поэтому вернувшись назад маги стали активно выступать за пересмотр законов, контролирующих применение новой магии. Многие друзья и коллеги поддержали их, но открытое письмо к королю с конкретными предложениями и даже проектами указов так и не покинуло канцелярии университета. Грянула война, а после ее окончания никто уже не смел перечить победившему правителю.

Спустя несколько лет магистр Нердан Йорман стал новым ректором Альстендорфского университета, а пять его ассистентов заняли должности преподавателей, заведующих кафедр и деканов. Блестящая академическая карьера, признание, известность не разрушили их дружбу, а внешняя лояльность и покорность стали лишь маскировкой недовольства, осуждения и презрения к существующему режиму. В университете они организовали небольшое, тайное общество преподавателей и студентов, которые разделяли их взгляды и были готовы не только словами ругать короля, но на деле выступить против него. И это общество, возглавляемое самим Нерданом Йорманом, стало первой, яркой искрой будущего пожара сопротивления.

С годами Скейлер становился все могущественнее и все безумнее, он перестал покидать замок, превратив его в неприступную магическую крепость, куда могли попасть только те, кого он сам хотел видеть. Никто не знал, что на самом деле происходит с королем, никто не возвращался, после личной встречи с ним, но он продолжал управлять страной с помощью своих приспешников-магов и держать жителей в страхе. Люди умирали, спонтанно и без причин, стоило им только попробовать выражать недовольство, пропадали без вести, оказывались в тюрьмах, сходили с ума… Магов заставляли работать день и ночь, изучая то, что говорил король, в Неймаре и Маре маги по указанию Скейлера испытывали новые заклинаний друг на друге и часто лишались из-за этого жизни. Но за неприглядным декорациями царившего вокруг хаоса, страха и отчаяния, люди продолжали верить и бороться, и чем больше проходило времени, тем сильнее они становились.

Основные силы движения сопротивления концентрировались вокруг Альстендорфского университетского общества, куда входили теперь уже не только студенты или преподаватели местного университета, но и множество магов по всему миру.

Нердан Йорман и приближенные к нему руководители движения понимали, что победить Скелера будет очень-очень непросто. Крайне возросшая сила короля, а также его природный дар магии вещей делали его самым опасным соперником из всех живущих. А ведь им придется иметь дело не только с самим королем, но и с его ближайшими сподвижниками, которые хоть и уступали своему покровителю в умениях и талантах, все равно оставались сильнейшими магами. Поэтому Йорман не стыдился обращаться за помощью к любому, кто мог хоть чем-то быть полезен движению. В результате за несколько лет кропотливой совместной работы под строжайшей секретностью и маскировкой, под гнетом преследований, подозрений и неудач, родился примерный план действий, который состоял из трех больших этапов. Во-первых, сопротивлению необходимо было взять под контроль остатки королевской армии, охраны и полиции, а также некоторые сохранившиеся до сих пор органы государственного управления на захваченных территориях, университеты и академии магии, предстояло обеспечить себе доступ ко внутренним помещениям дворца и найти способ, как победить короля. Во-вторых, захватить столицу, разъединить, по максимуму обезвредить важнейших приближенных Скейлера и разобраться с ним самим. И в-третьи создать новое государство, форма управления которым, его законы, порядки, институты исключили бы возможность концентрации власти в руках одного человека.

В течение нескольких следующих лет сопротивление успешно выполнило поставленные перед его членами задачи и стало готовиться к штурму дворца.

Ранним весенним утром магистр Нердан Йорман, уже постаревших, седовласый, но все еще великий маг своего времени, прихрамывая, вышел на крыльцо ректорского дома и легко улыбнувшись восходящему солнцу, приветливо кивнул пятерым своим коллегам, университетским профессорам, которые, как и много лет назад скромно собрались на лужайке в ожидании своего строгого, но любимого учителя. Но сегодня он не собирается ничему их обучать, сегодня не будет экспериментов и дискуссий, не будет лекций или семинаров. Сегодня они бок о бок отправятся в главное путешествие своей жизни, и никто из них не надеялся вернуться назад.

Больше двух сотен магов собрались в тот день недалеко от королевского дворца, еще больше дежурило на улицах города, в предместьях Мирана, в казармах и у порогов домов сторонников короля. Люди не говорили, не спорили, не улыбались, они лишь молча и напряженно ждали сигнала. План убийства Скейлера Нердан Йорман разрабатывал вместе со своими учениками, и никто помимо этих шести человек не знал, что конкретно собирается предпринять магистр. Каждый участник операции был ознакомлен лишь со своей ролью, где и когда он должен появиться, что необходимо сделать и в каком случае начать отступать, но не слова больше. Это обеспечивало хоть какую-то защиту от возможных шпионов, хотя в движении и так знали, что во дворце им уже готовят горячую встречу.

Штурм начался утром и только, когда на столицу спустились густые весенние сумерки Нердан Йорман в сопровождении Митара Дорака и Валы Керы направился в полуразрушенные покои короля. Митар и Вала покинули его у дверей первой комнаты, оставшись снаружи на случай, если придется защищаться от неожиданного нападения или сигнализировать остальным о неудаче магистра. Они были последними, кто видел Нердана Йормана живым и первыми, кто спустя отведенное время проник в покои и обнаружил там лишь пустоту, да одиноко лежащий на полу кинжал с лезвием из идеально гладкого, блестящего куска черного металла, заботливо укрепленного в изящной, искусно сделанной рукояти.

***

– Сегодня у нас будет легкая и довольно тривиальная лекция, – громкий, настойчивый голос Грета Ардо разом заставил кивающих носами ребят проснуться и взять в руки пишущие инструменты. За окном большой университетской аудитории стояла мрачная осенняя погода, накрапывал мелкий, холодный дождь, дул привычный альстендорфский ветер, тоскливо пролетали мимо потрепанные мокрые листья. От такой картины и без того усталых студентов особенно сильно клонило в сон, но на Грета Ардо осенняя погода, очевидно, не действовала, потому что он практически светился от бодрости и прилива сил. – Разбираем классическую классификацию родов магии. Напомню, что ваши первые проекты будут посвящены изучению особенностей заклинаний одной из этих групп. Вдобавок сегодня после лекции вы получите письменную домашнюю работу на подобную тему, поэтому настоятельно рекомендую внимательно слушать. Все готовы?

Преподаватель скользнул взглядом по стройным рядам сосредоточенных студентов, после чего удовлетворенно кивнул.

– Отлично. И так данная классификация, как я уже отмечал на первой лекции курса, была предложена Неймарской академией. К числу главных ее идеологов и создателей обычно относят Рократа Богера и академика Дика Элдека. К слову, Богер в отличие от Элдека при жизни не являлся членом академии, но прославился как многократный победитель магических боев. Говорят, что Рократ Боргер был магом вещей, и именно поэтому ему столько лет сопутствовала удача, но это не так уж важно для нас сейчас. В своем трактате Боргер и Элдек впервые выдвинули концепцию шести родов магии в том виде, как она знакома нам. Впоследствии идеи, изложенные в трактате, активно обсуждались среди магов Неймара и, не претерпев каких-либо существенных изменений, легли в основу классической градации, где роды магии выделяются по их действию и по принципу формирования заклинания в терминах концепции Битрама-Зирмана.

Грет Ардо повернулся к доске и одни за другим выписал в столбик шесть названий.

– Начнем с магии ситенары. В эту категории принято относить заклинания, производящие разнообразные операции с ситенарой, кертой, ри-имом или ридеем мага; также сюда часто добавляют магию преобразования ситенары в энергию и практически всю запрещенную боевую магию, не связанную с физическими увечьями и иллюзиями. Как вы сами понимаете, большинство заклинаний магии потенциалов не разрешены к применению согласно Нулевым и Первым кодексам, но некоторые из вас в будущем, безусловно, обратят свои взоры на данную область, поскольку магия потенциалов является основой энергетики нашего современного мира.

Особую группу заклинаний магии ситенарных структур составляют так называемые печати, блокировки и метки. Печати используются для ограничения ситенары или, что наблюдается намного реже, ридея мага, то есть для сужения возможности колдовать сколь сильные заклинания. Блокировки же, наоборот, воздействуют исключительно на ридей. А метки служат своеобразными маячками, позволяющими определять активность мага во времени и пространстве. Действие меток закреплено на ситенаре, поэтому не учитывает произведенные над магом заклинания. Кроме того, с помощью меток и печатей нельзя отследить или ограничить перемещения, осуществляемые через хабы, всю магию артефактов, связь с помощью браслетов, заговоры, используемые при игре в трибол. Законное право устанавливать печати и метки имеют только специально обученные люди, которые являются сотрудниками Службы.

– Теперь обратимся к магии пространства, – Грет Ардо указал на вторую строчку своего списка. – Сюда, что довольно ясно, исходя из названия, следует относить все заклинания, позволяющие каким-либо образом перемещаться в пространстве. Помимо этого, некоторые теоретики считают, что в концепцию магии пространства укладываются окна и поисковые заклинания, но это лишь субъективное мнение. Свободное применение сильной магии пространства ограничено Первыми кодексами, однако, опять же, у вас будет шанс выбрать это направление своей главной специализацией и познакомиться с ним поближе, если вы захотите.

Далее, магия материи – медицинская магия, боевая магия, воздействующая на человека на физическом уровне и прочие подобные чары. Крайне интересная и крайне опасная область для исследования, заклинания которой сложны в исполнении и требуют от мага наличие гибкой, устойчивой ситенары. Обычно врачами становятся узкоспециализированные маги, имеющие от рождения склонность к магии материи, потому что в противном случае колдовать сложные, целительные заклинания очень тяжело.

На защитах я подробно останавливаться не буду, здесь, полагаю, все понятно, поэтому перейду сразу к магии мыслей.

Ардо оглядел аудиторию, чтобы удостовериться в отсутствии возражающих, и продолжил.

– Заклинания магии мыслей включают в себя все типы эмоционального, психологического и аналогичных воздействий, иллюзии, маскировки, соответствующие приемы боевой магии, безмолвную речь. Это самая многочисленная группа заклинаний и, по моему мнению, самая опасная, потому что чаще всего вызывает необратимые повреждения физического естества мага. Все боевые приемы и большинство воздействий магии мыслей нарушают Первые кодексы. Но поскольку такая магия сейчас активно используется в сфере развлечений и в медицине, то нормы постоянно пересматриваются. Если вам в своей профессиональной работе придется сталкиваться с этим родом заклинаний, то настоятельно рекомендую всегда следить за ситуацией вокруг, дабы не угодить в неприятности.

Ардо улыбнулся, заметив на лицах нескольких ребят невольно понимающие и одобряющие выражения. В университете многие баловались запрещенными иллюзиями, это не было секретом, особенно для молодых преподавателей, которые и сами сравнительно недавно покинули студенческую среду.

– И, наконец, напоследок – магия вещей. Таинственная, окутанная легендами и тайнами категория магии, о которой предпочитают только вскользь упоминать в школьных курсах. И именно поэтому я расскажу о ней подробнее.

Вы все знаете, что маг способен творить заклинание, направленное лишь на другого человека-мага. Будь то иллюзия, болевой удар или целительные чары. Не важно, вы никогда не сможете магическим способом воздействовать на собаку или кота, на камень, мобиль, ручку, ветер или каплю воды. Это фундаментальное свойство магической параллели – она, как часть мага, индивидуальная и одновременно всеобщая, существует только в отношении мага. У предметов нет своей магической параллели, они не несут в себе присущую человеку двойственность и поэтому абсолютно нейтральны к действию заклинаний. Конечно, за многие арки изучения магии были найдены некоторые косвенные способы, позволяющие определенным образом спроецировать магию на предмет, но они очень сложны, далеки от совершенства и обычно требуют поистине тектонических усилий. Все заклинания магии вещей строго запрещены Нулевыми кодексами, с ними знакомы единицы из живущих ныне людей, имена которых Служба держит в секрете.

Однако тем не менее иногда рождаются волшебники, обладающие подобным даром от своего рождения – маги вещей. Согласно наблюдениям, проводимым академиками Неймара и Мары, в среднем такие маги сейчас рождаются раз в полусотню лет, но данное условие может нарушаться. К примеру, достоверно известно, что в истории нашего мира были периоды, когда одновременно сосуществовали более десяти известных, то есть зарегистрированных в письменных источниках Мары магов вещей. Однако способны ли были они одновременно колдовать, остается загадкой и предметом для постоянных дискуссий. Ведь среди тех же магов Неймара уже долгие годы крепнет и развивается теория, постулирующая, что в магическом мире всегда присутствует ровно один действующий маг вещей. Именно поэтому они рождаются так редко и обретают способность не сразу, а с течением времени, как бы постоянно сменяя друг друга. Считается, что это позволяет сохранять своеобразное равновесие, ведь магия вещей – самая опасная и неизвестная из всех, против нее нет хорошей защиты, ее невозможно отследить или блокировать. До сих пор никто толком не понимает, как она работает. Большинство знаний, которые имеются об этом роде чар, получены еще во времена Темных арков, когда эксперименты над любой магией были допустимы, или даже ранее; и они не сильно помогают в реальной борьбе против ее носителя.

Издревле маги вещей, как и, к слову, маги с очень подвижной ситенарой, занимали особое место в общественной иерархии, они становились выдающимися историческими персонажами, великими магами, почетными академиками, легендарными воинами; их боялись и боготворили. Последним широко известным магом вещей был король Скейлер, и с тех пор отношение к таким людям изменилось. Сейчас они находятся под пристальным контролем Службы и имена их, конечно же, нам не известны.

***

Всю неделю после вечеринки Руни старалась избегать встречи с Алом. Хотя для этого ей не пришлось делать что-то особенное, парень и сам не попадался на глаза.

Тренировки шли своим чередом. Дата следующего матча была назначена только на конец месяца, поэтому у команды появилось немного времени на отдых после двух изматывающих игр с Эстером перед подготовкой к новым соперникам. Несмотря на внешнюю спокойность и доброжелательность отношения между Реем и Вортом становились все более отстраненными. Они перестали постоянно шутить, хохотать, подкалывать друг друга, отчего порой возникали непривычно странные минуты тишины в раздевалках и на пробежках. Рей чувствовал себя неловко, оказываясь рядом с Вортом, Ворт просто молчал и виновато улыбался, а ребята в команде помимо собственной воли вынуждено привыкали к этим, не самым желательным и приятным изменениям.

В пятницу вечером Руни вышла из помещений стадиона и не без сожаления увидела ожидающего ее Ала. Красный анорак парня ярким пятном выделялся в рассеянном свете уличных фонарей, так что даже при всем желании Руни не смогла бы не заметить его. Она глубоко вздохнула, нервно поправила лямку рюкзака, накинула на волосы капюшон и легко сбежала по широким, невысоким ступеням прямо к тому месту, где стоял парень.

– Иром, – поздоровалась девочка, пряча руки в карманы.

– Иром, Рун, – Ал улыбнулся. – Как дела?

– Нормально, – она чувствовала себя очень неловко. Из дверей за спиной вышли несколько ребят, но Руни не могла разглядеть, кто конкретно, поэтому заторопилась и пробормотала. – Извини, мне пора.

Ал усмехнулся, без труда догадавшись о причине спешки.

– Ола. Идем. Я провожу до общаги, – он кивнул в сторону ближайшей освещенной дорожки парка, и они вместе направились туда. Парень возобновил разговор только, когда крыльцо стадиона уже скрылось из вида. – Слушай, хм…

Руни подняла голову.

– Хотел сказать… в общем, извини за тот случай на вечеринке, если он тебя обидел. Прости, что испортил веселье, мне не следовало так поступать.

– Окей, – Руни выдохнула, сама не понимая больше от облегчения или от разочарования.

Ал удивленно покосился на нее, но сказал лишь:

– Приглашаю в клуб завтра вечером в качестве компенсации, пойдешь?

– Э-э, извини. Не смогу, – Руни мысленно выругалась. Браза, сейчас он точно решит, что она все-таки обиделась!

– О-о, – было заметно, как он расстроился. – Ну, ладно. Другие планы?

– Иду на матч, – пояснила она. – У Грэма первая игра во взрослой лиге, я обещала быть.

– Понятно, – Ал сразу расслабился и даже улыбнулся. – Круто. Твоего друга можно поздравить.

– Да, он – молодец, – коротко кивнула Руни, не зная, что еще сказать: Ал никогда не любил трибол, их с Грэмом ему было не понять, а пропустить матч друга, его первый матч, она никак не могла, что бы Ал там не предлагал взамен.

Однако он смог удивить ее.

– Кстати, а можно мне с тобой?

Сначала Руни не поверила тому, что услышала.

– Что? – она обернулась и, слегка изумленно, с недоумением, посмотрела на него. Но все было верно.

– Говорю, можно с тобой на матч, – повторил Ал, уже куда увереннее, и смирно замер в ожидании ее ответа.

Но Руни отчего-то медлила. И от Ала ее раздумья не укрылись. Он думал, что она обрадуется, а вместо этого… Что ж, видимо, ошибся.

– Ну… или, – Ал попытался как-то сгладить ситуацию, дать ей и себе путь к отступлению. Но Руни перебила: нехотя, с каким-то внутренним напряжением в голосе, будто была не рада тому, что делала.

– Конечно.

– Ты уверена? – взгляд Ала вновь стал расстроенно-озабоченным. Он уже и сам жалел, что предложил

– Да… браза, – последнее слово она произнесла шепотом под нос. – Хм, извини… в общем… Тогда встречаемся в половину седьмого около стадиона трибольного колледжа, знаешь где? – Руни мельком посмотрела на него, сразу опустив голову.

– Без понятия, – Ал пожал плечами. Даже если он бы и знал, сейчас сообразить не мог. – Давай лучше в центре в шесть, или…

– Хорошо, – невольно вздыхая, согласилась Руни.

– Хорошо, – также эхом повторил Ал и поспешил добавить, чтобы хоть как-то рассеять наметившуюся между ними тишину. – Но до общаги я тебя сейчас все-таки повожу…

***

Трибольные матчи первой лиги традиционно проводились на больших клубных стадионах, хотя, конечно, зрителей на них приходило в разы меньше, чем на игры нулевого первенства, но тем не менее сегодня главный стадион трибольного колледжа был практически полностью заполнен людьми. Зелено-синие цвета болельщиков альстендорфской команды плавно перетекали в полосатую, черно-оранжевую форму гостей из Сорбри, поклонников трибольного клуба «Латнор». Над трибунами стоял монотонный гул разговоров и шума усаживающихся на свои места людей.

Грэм только что переоделся в игровую форму и от этого, кажется, начал нервничать еще больше. Он сидел на скамейке в раздевалке, опустив голову, и старался, выдыхая и вдыхая на счет, умерить бешено грохочущее в груди сердце.

– Успокойся, вен, – тяжелая, широкая ладонь неожиданно опустилась на плечо, отчего парень вздрогнул и обернулся.

Однако за спиной, улыбаясь, стоял всего лишь высокий, худощавый, розовощекий Этвуд Маран, вратарь команды. Его любопытные, живые, коричневые с зелеными всполохами глаза прямо смотрели на друга. Он тоже уже переоделся и теперь, видимо, собирался обматывать руки перед тем, как надеть перчатки.

– Фу-ф, – Грэм облегченно кивнул. – Ну и напугал, Этви…

– Ты чего так трясешься? – поинтересовался друг, усаживаясь рядом и раскладывая на скамейке разноцветные рулоны эластичных лент.

– Да, не знаю. Страхово как-то, – усмехнулся Грэм, покачав головой. – Тебе помочь?

– Буду только рад, – Этвуд вытянул вперед руку, убрав за уши свои золотисто-медные кудряшки, и Грэм привычными движениями начал наматывать ему бинты. – Не буксуй, мы же в школе играли и ничего. Здесь просто стадион побольше, свет поярче, соперники пафоснее, и нам за это оценки будут ставить, а так – тоже самое.

– Отлично определение первой лиги, вен, – засмеялся Грэм.

– Ага, – согласился Этвуд. – Я вот собираюсь вволю насладиться моментом, и тебе этого желаю. Мы так долго готовились, тренировались, носились тут как сумасшедшие, а теперь, наконец, поиграем нормально.

– Оптимист. Давай вторую руку, – Этвуд протянул Грэму другую ладонь, и тот снова взялся за работу. – Руни, кстати, придет поболеть. Разговаривал с ней сегодня, она нам желает удачи.

– Классно. Передай ей гроте меру за поддержку, как увидишь. Жалко, конечно, что она выбрала универ, играли бы вместе.

– Я также думаю и не понимаю ее, если честно. Ну, какого она там забыла? Скукотища… – Грэм аккуратно закрепил кончик ленты и вопросительно взглянул на друга. – Ну, попробуй, не надо переделать?

Этвуд несколько раз согнул и разогнул ладонь, потом примерил перчатки и довольно кивнул.

– Отлично, как всегда. Меру, вен, – он закинул остатки лент в шкафчик. – Идем или будешь тут страдать? Ребята во всю веселятся перед выходом. Ул свои фирменные анекдоты рассказывает…

– Эх… – Грэм нервно вздохнул, он не был уверен, что какие-то там анекдоты ему хоть чем-то помогут, но решил попробовать. Действительно, не сидеть же теперь в раздевалке в одиночку. – Ладно, идем, – он поправил сбившуюся футболку и, с размаху захлопнув дверцу своего шкафа, вслед за другом неохотно поднялся со скамейки.

Команда колледжа одержала уверенную победу, «два-ноль», и «Латнор», их оранжево-черный соперник, отправился домой зализывать раны до ответной игры. Когда через два с половиной часа Грэм, наскоро переодевшись, спускался по лестнице, то чувствовал себя крайне измотанным, но абсолютно счастливым. Ему не терпелось поскорее увидеть Руни, которая сейчас, должно быть, уже спускалась с трибун ко входу для команд, и поделиться с ней впечатлениями от матча. Но когда он выбежал на улицу, вспотевший, в наполовину расстегнутой куртке и расшнурованных кроссовках, с горящими глазами и растрепанными темными волосами, то остановился как вкопанный. Сердце Грэма вдруг ухнуло в груди, и он на секунду подумал, что сейчас умрет от приступа и даже захотел этого. Ведь рядом с ней, смеющейся, румяной от холодного ветра, уткнувшейся кончиком носа в теплый, клетчатый шарф, который Грэм так хорошо помнил еще со школы, задорно улыбаясь, стоял другой парень.

Глава 8

– О-хо-хо. Кого я вижу?! – громкий, радостный, с характерной хрипотцой голос разрушил легкую тишину комнаты.

Руни тут же подскочила на месте и, переглянувшись с дедушкой, который тоже довольно усмехнулся, крепко обняла вошедшего.

– Иром, Джо!

– Иром, милая, – Джо Томас, пожилой мужчина среднего роста, поджарый, подтянутый и неожиданно мускулистый, несмотря на свой возраст, с морщинистой, дряблой кожей, узким, слегка вытянутым лицом, со впалыми щеками и яркими, живыми, серыми глазами, сединой в жестких, коротких волосах и широкой, чуть печальной улыбкой потрепал Руни по копнам русых волос, после чего наклонился, и, перегнувшись через стол, крепко пожал руку лучшему другу. Джо Томас тоже работал в «Альстене», только в отличие от Озмара Линдона выполнял роль тренера-консультанта и занимался преимущественно командой первой лиги. – Что Рун, решила заглянуть к нам?

– Ага, – девочка скромно замерла около стула, уступая место Джо, но тот лишь, небрежно усмехнувшись, махнул ей ладонью, давая понять, что предпочитает постоять.

– Вот, пригласил ее на первую полноценную тренировку перед стартом. Пусть посмотрит на новый состав, – пояснил Озмар. – Она этих ребят еще не видела.

Джо кивнул и, слегка облокотившись о ближайшую стену, скрестил на груди морщинистые руки с длинными, красивыми пальцами. Рукава его легкой, спортивной ветровки закатались, обнажив глянцево-черные, словно начертанные стойкими чернилами, замысловатые контуры абсолютной печати. Руни невольно, с легкой тревогой и беспокойством на сердце покосилась на нее, в очередной раз мысленно удивляясь и поражаясь, как вообще Джо существует в их мире с таким заклинанием. Дедушкин друг всегда казался ей странным, таинственным, даже немного пугающим, и с возрастом это чувство не прошло, а лишь укрепилось, подстегнутое пониманием всей сложности, неоднозначности и глубины ситуации.

– Да, – тем временем заметил Джо, – вы с Кримером хорошо постарались. Собрать команду с нуля, это не просто, – оп повернулся к Руни, которая тут же виновато отдернула взгляд от печати. – И как тебе, милая, наши новенькие?

– Мне понравились, – ответила девочка, неловко улыбаясь. – Такие… молодые и быстрые. Особенно форварды.

– О-о-о, – Джо хихикнул. – Мы их из первой лиги выцепили. Талантливые, с большим потенциалом, по крайней мере я так считаю.

Он вопросительно покосился на Озрама, который вполуха следил за разговором, предпочитая одновременно редактировать расписание тренировок.

– Хм… Сезон покажет… – скептически заметил Линдон.

Джо с легким упреком вздохнул, мол, ну и ладно, а затем снова обратился к девочке, аккуратно, неожиданно ласково, похлопав ее по плечу.

– А у тебя, Рун, как дела? Любимый предмет появился?

– Вроде того… теория магии, но она жутко сложная, – Руни закатила к потолку глаза.

– И интересная, должно быть, – добавил Джо. – Получается?

– Ну, – Руни пожала плечами, – на семинарах заклинания выходят, контрольную не завалила. А лекции… пф-ф… иногда кажется, что препод на другом языке разговаривает, если честно.

Джо понимающе усмехнулся.

– Да-а. Знакомое чувство… Как трибол?

– Нормально, – в ровном голосе девочки проступили озабоченные и даже расстроенные нотки. Так что Джо задержал на ней обеспокоенный взгляд, а потом осторожно уточнил.

– Проблемы?

Руни вздохнула: тяжело, напряженно и нервно.

– Нет, ничего такого, просто, – она сцепила руки и стала нервно выкручивать пальцы, – совсем не так, как в школе. Непривычно сложно. Ребята вроде хорошие, дружелюбные, играют хорошо, но одновременно каждый сам по себе, до конца не знаешь, что у кого на на уме напрягаюсь поэтому. В школе мы жили мыслями о матчах, дружили, понимали друг друга без слов, а тут… Ох… Не знаю.

– Это нормально, – откликнулся дедушка, чуть улыбаясь. – Взрослая жизнь. У каждого из вас свои заботы.

– Но тебе очень повезло, что ты играла в такой команде, какая была в школе, – мягко заметил Джо. – Редко получается повстречать людей, с которыми чувствуешь себя комфортно и открыто. Но, к сожалению, все проходит. Не стоит этого бояться.

– Я не боюсь, – сказала Руни, хмурясь. – Просто сомневаюсь.

– Ну, и в конце концов на триболе у нас свет клином не сошелся, верно? – с улыбкой добавил Джо. – Теория магии, звучит не менее заманчиво, по-моему. Что скажешь?

– Хватит подговаривать ее забросить игры… – буркнул Озмар Линдон, осуждающе прищурившись в сторону друга.

– Даже в мыслях не было! – Джо нарочно поднял вверх руки и засмеялся. Озмар в ответ только недовольно головой покачал, а Руни, не удержавшись, прыснула.

– Ладно, кажется, мне пора, – чуть понизив голос сказал Джо, подмигнув девочке, которая тоже подмигнула ему в ответ. – Веро, Рун!

– Алсан веро, Джо! – попрощалась Руни, и старый тренер, чуть покачиваясь и хромая, вышел из комнаты.

Эф резко развернулся, невольно поджав плечи, уткнулся носом в высокий воротник пальто и быстрым, но ровным шагом направился в сторону ближайшего проулка. Он вовремя спохватился, так что успел спокойно скрыться на безопасное для наблюдения расстояние до того, как по ступеням высокого крыльца кирпичного, красновато-коричневого здания стали расслаблено спускаться небольшие группки людей. Эф, примостившись за углом небольшого дома около остатков живой изгороди, внимательным, настороженным взглядом скользил по их смеющимися, раскрасневшимся лицам.

Мужчина средних лет, полноватый, громкий, с лысеющей головой и чуть дряблой, покрытой редкими щербинами кожей на щеках. Парень лет тридцати, в тонкой кожаной куртке, плохо защищающей от холода осеннего вечера, отчего он сутулился и держал руки в карманах, темные волосы, отросшие и небрежно раскиданные в стороны. Пожилой джентльмен, пальто, шляпа, потрепанные, но все еще элегантные, густые, седые усы. Женщина, около тридцати пяти, длинные каштановые волосы, волнами скатывающиеся по круглым, неширокими плечам, красивая фигура, высокие сапоги, стеганная куртка. Знакомый красный анорак, черные кудри, выбивающиеся из капюшона, небрежно накинутая на плечо лямка рюкзака. Следом еще пара мужчин, обычные пальто офисных клерков, брюки, туфли, блестящие лишь там, где их не коснулась дорожная пыль, воротнички рубашек, ослабленные галстуки.

Красный анорак дошел до конца дорожки и, попрощавшись с собеседниками, двинулся в противоположную от следователя сторону. Эф тенью скользнул за ним. Теперь он не сомневался, что не зря потратил вечер. Ал действительно ходил в странный, но кажется абсолютно безобидный клуб настольных игр, и Эф даже не знал, стоит ему радоваться или беспокоиться по поводу этого.

Несколько дней назад следователя навестил Влад и в разговоре между делом, понизив голос, сообщил, что отдел контроля заинтересовался Алом. Они заметили его периодические поездки в Норбрант по пятницам и, иногда, по воскресеньям, но решили пока не обращаться к куратору, потому что…

– Да, знаю, потому что я его брат… – недовольно вспылил тогда Эф. – Браза! Зачем тогда было вообще назначать меня?!

– … потому что не нашли ничего серьезного, – Влад выразительным взглядом заставил Эфа перестать возмущаться и замолчать, – в том месте вроде как находится заведение под названием «Почетный легион Артенаиров, клуб адептов». Знаешь такое?

– Нет, – озадаченно пробормотал Эф, на глазах мрачнея.

– Любители настольной карточной игры, – пояснил Влад, усмехнувшись. – Ты ведь, говорил, что Ал задерживается допоздна, верно?

– Ага, но я никак не мог подумать, что он настолько всерьез увлекся настольными играми… Браза.

– Ну, видимо, он к ним все-таки не безразличен, – Влад протянул другу клочок бумаги. – Держи, тут адрес. Я бы порекомендовал тебе лично убедиться, насколько эти игры легальные.

– Окей, меру, – Эф аккуратно сложил листок в карман.

И вот теперь он, скрываясь, шагал по узким улочкам Норбранта вслед за братом, который, так ни разу и не оглянувшись, спокойно дошел до местного хаба, откуда отправился прямиком в Альстендорф.

Дождливым холодным ноябрьским вечером Руни сидела в университетской библиотеке и пыталась заниматься проектом по теормагу. В качестве темы для изучения ей достались заклинания иллюзий, относящиеся к магии мыслей, и теперь девочка, обложившись книгами и учебниками, пыталась понять, с чего же ей стоит начать.

Оторвав взгляд от набросков плана и глубоко, обреченно вздохнув, Руни чуть подняла голову, положила щеку на согнутую в кулак ладонь и аккуратно посмотрела по сторонам. Она сидела за небольшим столом на втором уровне библиотеки, облокотившись одним плечом о массивное основание перил балкона, впереди через пару рядов разместилась группка ребят, позади сидел какой-то незнакомый парень. Иногда мимо туда-сюда проходили студенты, они сворачивали в узкие проходы между стеллажами, останавливались, внимательно осматривая стоящие на полках книги и, захватив нужные, уходили к своим местам. Руни минут пять лениво скользила по ним взглядом и уже хотела снова вернуться к работе, но тут вдруг заметила, как по лестнице торопливо поднимается та самая девушка – спец по иллюзиям, с четвертого года теормага.

Копна кудрявых, объемных волос, собранных на затылке в спутанный пучок, несколько выбившихся прядей, обрамляющих треугольное лицо, смуглый оттенок ровной кожи, легкие, плавные линии миндалевидных глаз, подчеркнутые черными, глянцевыми стрелками, изогнутые домиком, темные брови, полные губы, густые ресницы. Руни пристально наблюдала за каждым движением изящной, худой, высокой фигуры в прямых, грубых, светло-голубых джинсах с высокой талией, черной футболке поверх которой была накинута свободная, удлиненная рубашка, цвета пожухлой травы. Странно было видеть ее в ярком свете библиотечных ламп, а не среди толп незнакомых, веселящихся в клубах дыма людей.

Девушка, кажется, тоже заметила Руни, потому что, оказавшись на втором ярусе, она на миг замерла, словно задумавшись, а потом уверенным шагом направилась прямо к ней. За секунду до того, как Гвин подошла, Руни силой заставила себя опустить голову, она и так уже чувствовала себя ужасно неловко из-за того, что так открыто рассматривала четверокурсницу.

– Иром, – Гвин улыбнулась и дружески протянула Руни раскрытую ладонь. – Руни, верно?

– Ола, – кивнула Руни, нервно подтягиваясь на стуле, и аккуратно обхватила своей рукой длинные, тонкие пальцы девушки. – Иром…

– Гвин, – напомнила собеседница, но Руни и так отлично знала, как ее зовут. – Присяду?

– Конечно, – Руни торопливо подтянула к себе разбросанные листы и книги, освобождая немного свободного пространства за столом. Но Гвин совершенно не смутил беспорядок, заняв место напротив Руни, она тут же нагнулась и стала с интересом рассматривать корешки ближайшей к себе стопки учебников.

– Хм-м, иллюзии изучаешь? – спросила Гвин.

– Вроде того… – неуверенно пожала плечами Руни. – Проект по теормагу. Пытаюсь, понять, как его вообще делать надо.

– О-о, – Гвин усмехнулась, – ясно. Тогда, если позволишь, советую тебе начать вот с этого, – она вытащила из стопки небольшую книгу в ярко-синем переплете и показала ее Руни. – Хорошая общая классификация с объяснениями и примерами. Отлично подходит для введения, а заодно и сама въедешь в тему.

– Э-э-э… – Руни слегка растерялась. – Меру…

– А это лучше выкинь. Одна только муть, ничего вразумительного, – Гвин подхватила учебник, который лежал прямо перед девочкой и со шлепком отбросила его на самый угол стола. – Так… Это тоже плохо, – она, явно увлекшись, принялась одну за другой перебирать книги, – это бесполезно, это вообще невозможно понять, это… – лицо Гвин скривилось в кислой гримасе, отчего Руни, не удержавшись, прыснула. Собеседница резко подняла на нее свои удивительно яркие, бутылочно-зеленого цвета глаза, Руни тут же испуганно замерла и кинулась извиняться.

– Прости, дора, я …

Гвин улыбнулась и жестом попросила Руни перестать.

– Ты что так переживаешь? Я же не монстр какой-то и не препод, – она весело хихикнула. – Просто хочу помочь. Окей?

– Окей…

– Потому что с таким выбором литературы ничего хорошего из твоего проекта не выйдет, поверь, – Гвин вздохнула, пошарила рукой в карманах брюк, достала оттуда небольшой, блестящий, стеклянно прозрачный камень связи и положила его на стопку листков. – Держи. Если хочешь, вызови когда-нибудь на выходных, подскажу нормальные книги.

– Э-э… Хорошо, гроте меру!

– Истан, – Гвин удовлетворенно кивнула, быстро посмотрела на часы и тут же поднялась из-за стола. – Извини, мне пора. Алсан веро, – сообщила она и, дружески махнув рукой на прощание, ушла, оставив Руни в полном недоумении, но куда менее безнадежном замешательстве.

***

– Ворт, ты отлично играешь! Не представляю, чем я еще могу помочь, – сказала девочка, усевшись на траву перед воротами.

На стадионе они были не одни – поле закрывали лишь на время официальных тренировок, еще несколько человек бегало вокруг поля по дорожкам, а где-то сбоку, на самом краю газона примостились любители растяжек и упражнений. Но Руни и Ворту они совершенно не мешали. Наоборот, так было даже веселее.

– Это только кажется, – Ворт тоже опустился на колени, скинул перчатки и теперь одними пальцами легко катал мяч по примятой траве. – Теперь я уверен, мне определенно нужно больше работать.

– Хочешь стать первым вратарем чемпионата, что ли? – усмехнулась Руни и покачала головой.

– Да, только не нашего… – полушутливо откликнулся Ворт.

Руни, изумленно выгнув брови «домиком», посмотрела на него.

– Постой… – она надеялась, что он не всерьез. – Ты собираешься в профессиональную лигу?

– А, думаешь, не стоит? – темные глаза Ворта таинственно и по-хулигански заблестели.

Руни громко выдохнула.

– Ну-у. Это сложно. Хм… без трибольного колледжа.

– Знаю, – кивнул Ворт, так хитро улыбаясь, что Руни прекрасно все поняла и без слов.

– Ворт! – воскликнула она, закрывая рот ладонями. – Браза! Офигеть.

– Только не говори никому пока…

– Конечно.

– Попробую попасть сразу после сессии в дополнительный набор. Но надо круто играть, чтобы взяли не на первый год, и больше не заваливаться на матчах.

– Вау! – Руни всплеснула руками. – А почему ты вдруг так решил? – девочка сразу вспомнила про ту драку капитана с Реем на вечеринке, но не стала ничего говорить.

– Не знаю, – Ворт пожал плечами и, кажется, напрягся. – Просто трибол – это единственное, чем я занимаюсь и что мне нравится, наверное. Представил, вот закончу универ, пойду работать, больше не буду играть, и сразу пусто стало, словно ради трибола только тут учусь, понимаешь?

– Хм… – Руни аккуратно кивнула. – Думаю, да.

– У тебя так же? – поинтересовался Ворт.

– Нет, – она подняла глаза вверх, на пустующие ряды трибун. – Когда-то я думала, что не смогу жить без трибола, без команды и игр, но теперь, пф-ф…, теперь все изменилось. Не обижайся, но у нас в сборной сейчас не самая лучшая обстановка.

– Это точно, – сразу согласился Ворт. – И, наверное, я в этом больше всех виноват, прости.

– Не извиняйся, – отмахнулась Руни. – Сам знаешь, – она покосилась на него, выразительно склонив набок голову, – у меня не задалось прямо с начала. Я привыкла с нетерпением ждать тренировок, потому что там собирались мои друзья, потому что там было весело и интересно, у меня получается играть, я обожаю это чувство. Но все-таки, если признаться честно, магия тоже довольно увлекательная. Особенно, здесь, в универе.

– Никогда так не думал, – усмехнулся Ворт.

– Поэтому ты хочешь уйти в профессиональный трибол, а я отказалась от приглашения в колледж в прошлом году, – рассмеялась Руни.

– Верно.

– Но я все равно буду очень рада тебе помочь с подготовкой, если от меня будет хоть какой-то толк, – добавила она с улыбкой.

***

– Думаю, тебя можно поздравить, верно? – прозрачно ясные, чуть прищуренные глаза сверкнули. Руни резко развернулась и увидела их.

– Да, наверное, – скромно ответила она, невольно отшатываясь в сторону.

– Первый мяч, – Гвин тряхнула головой, накидывая на спинку стула лямку объемной сумки, и села рядом с Рину, положив руки на стол. – Круто.

– Типа того, – Руни пожала плечами.

На самом деле вчера после матча с командой университета Юсты она была безумно рада, как сумасшедшая скакала в общаге, смеялась и пела какие-то странные песни, коверкая слова и танцуя в такт импровизированной музыке. Потом не удержалась и вызвала Грэма, и они проговорили больше часа, вместе обсуждая случившееся, пока, наконец, усталость и сон не повалили ее в постель. Но сегодня восторг схлынул, подобно волне, которая, пенясь, накатилась на берег, а затем вернулась назад, в спокойную глубину моря.

Гвин, выгнув бровь, покосилась на девочку, но воздержалась от комментариев. Вместо этого она откашлялась и спросила.

– Так, и где твой список литературы к курсачу?

– Вот, – Руни протянула ей листок с аккуратными, набранными на «Легионе» пронумерованными темными строчками…

Гвин быстро пробежала по нему взглядом, то и дело легко кивая и чуть покусывая нижнюю губу.

– Неплохо, – сделал вывод она, когда дошла до конца. – Добавь еще что-нибудь про эффекты Морка-Тира и хватит.

– Окей, – Руни сделала пометку.

– В руководитель у тебя кто? – поинтересовалась Гвин.

– Э-э. Какой-то Феликс Сборн. Знаешь его?

– Ага, – Гвин усмехнулась, отчего ее глаза снова ярко, весело, словно в них заиграло несколько солнечных зайчиков, заблестели. – Доцент с теормага. Ничего так, – девушка зачем-то оглянулась. – Слушай, ты сейчас заниматься будешь?

– Ну, – Руни бросила грустный взгляд на стопку учебников, – планировала. А что?

Она с радостью забила бы на это.

– Не хочешь прогуляться? – Гвин махнула рукой в сторону больших библиотечных окон, за которыми ярко светило холодное, ослепительно белое, полуденное солнце и виднелись голые, переплетенные ветви деревьев, нежно покачивающиеся от легких порывов ветра.

Руни несколько секунд молчала, хотя не сказать, что сильно раздумывала, потом громко выдохнула и уверенным движением захлопнула лежащую на столе открытую книгу, подняв в воздух невесомое облачко пыли.

– Хочу, – наконец, ответила она.

– Отлично! – рассмеялась Гвин. – Тогда, вперед, илса!

***

После воскресной встречи в клубе Альтенаиров Ал чувствовал себя невероятно энергичным, бодрым, постоянно улыбался и, кажется, начинал уже надоедать хмурым сокурсникам своим неприлично счастливым видом. Теперь Ал стоял, расслаблено облокотившись плечом об одну из массивных, стройных деревянных колонн недалеко от главной лестницы учебного корпуса и наблюдал за хаотически спускающимися и поднимающимися студентами, периодически нетерпеливо поглядывая на часы. У нее с минуты на минуту должны были закончится пары…

Руни он заметил почти случайно, потому что шедший рядом с ней рыжеволосый, невысокий парень очень уж громко рассмеялся. Ал легкими прыжками, пропуская по ступеньке, быстро спустился ниже этажом, выдохнул, успокоив дыхание, и окрикнул ее.

– Руни!

Девочка тут же обернулась. Ее зоркие глаза напряженно пробежались по заполненному людьми помещению и вдруг остановились на широко улыбающемся лице Ала.

Кажется, он мог смотреть на это бесконечно долго… Чуть бледная кожа, изящная линия скул, еле заметная дрожь и устало опущенные уголки красновато-алых губ начинают медленно подниматься вверх, а в глубине зеленых глаз вспыхивает яркая искорка искренней радости. Тонкие пальцы неосознанно тянутся к выпавшей из низкого хвоста пряди блестящих, золотистых волос, аккуратно заправляют ее за ухо, кончик которого отчего-то становится слегка розоватым. На ее щеках проступает привычный румянец, а лицо становится по-детски озорным. Она улыбается в ответ и, кивнув друзьям, идет к нему.

– Иром.

– Иром, Рун, – поздоровался Ал, стараясь не расхохотаться от восторга. Она немного озабоченно покосилась на его счастливое лицо, однако не стала ничего говорить, лишь просто спросила.

– Как дела?

– Замечательно!

– Ого, – Руни ухмыльнулась, продолжая настороженно присматриваться. «Наверное, она гадает, пьяный ли я или что похуже…», – подумал Ал.

– У тебя?

– Более-менее, – она отвела взгляд и вздохнула, на секунду забывшись в своих мыслях.

– Занята в субботу вечером? Сходим куда-нибудь?

– Хм… – Руни опустила глаза. – Извини, не могу.

– А-а, – Ал слегка растерялся. – Есть планы? Тренировка, матч?

– Нет, матч только во вторник. Гвин идет в галерею, я с ней.

– Гвин?

– Скарнаго, с вечеринки, помнишь? – пояснила Руни.

Ал на секунду замер, а потом его лицо подернулось кислой гримасой.

– Кажется, да, – буркнул он с недовольными нотками.

– Кстати, представляешь, она офигенно круто рисует! – Руни с восторгом всплеснула руками. – Видел бы ты ее работы, тебе бы понравилось.

– Сомневаюсь… – улыбка Алана постепенно меркла.

– Точно говорю.

– Ладно, – отмахнулся Алан, морщась. Ему уже начинали надоедать эти хвалебные речи. «Браза, она даже толком не знает ее, а как восхищается! То же мне нашла кумира…».

– Окей… – энтузиазм тут же пропал из голоса Руни. – Можем в следующие выходные встретиться? – мирно предложила она.

– Не уверен, что буду свободен…

– Ну, тогда потом договоримся?

– Да, потом, – откликнулся Ал, и она, скромно улыбнувшись ему на прощание, ушла.

***

– Да нет. Таких заклинаний реально сейчас почти нет, Рун, – Гвин вздохнула и, обхватив ладонями пузатую кружку, лиловую, с толстыми стенками и большой ручкой на боку, поднесла ее к губам, а потом сделала длинный глоток и, явно с наслаждением, вздохнула еще раз.

– Почти?! – уточнила Руни. Она сидела напротив, от напряжения и любопытства выпрямившись по струнке и чудом балансируя на краешке стула. Перед ней стоял капучино, к которому девочка даже не притронулась.

На улице стоял холодный, унылый осенний вечер. Накрапывал мелкий, неприятный дождь, дул пронизывающий, северный ветер, сквозь темноту сумерек проскальзывали безликие тени торопливых прохожих. Руни и Гвин недавно вышли из небольшой галереи, куда ходили на выставку, и решили посидеть в каком-нибудь кафе, чтобы не болтаться по городу в такую мерзкую погоду.

Гвин неторопливо опустила свою кружку на стол, после чего с укором взглянула на собеседницу.

– Ты кофе пить будешь? Остынет…

– Да-да, – Руни, спохватившись, отпила за раз чуть ли не половину напитка, быстро слизала оставшиеся на губах следы от молочной пены, и тут же выпалили. – То есть все-таки что-то осталось, из магии вещей. Верно?

– Ох, – Гвин прыснула и покачала головой. – Ты же играешь в трибол?

– Конечно, – Руни кивнула, – но… хм… это не считается, ведь мячом можно управлять только на поле и если у тебя есть специально настроенный медальон. Я имела в виду настоящие заклинания магии предметов, понимаешь?

– Ага.

– Такие остались?

– По слухам только в секретных архивах Неймара.

– Браза! – Руни недовольно хлопнула ладонью по столу.

– Согласна, – Гвин усмехнулась.

– А маги? Маги вещей?

– Надеюсь. Но, честно скажу, многие сейчас вообще не уверены, что они существуют, – Гвин нахмурилась. – Их никто не видел уже много-много лет. Служба никогда не раскрывала ни одного такого мага. Они боятся, до сих пор. Очень сильно боятся.

– Почему? Разве у агентов нет в запасе кучи сильных заклинаний контроля, блокировок, разных запрещенных приемчиков, боевых магов на худой конец? Они же, даже не вставая, способны уложить на лопатки, – Руни фыркнула, наклонила голову и оперлась щекой о костяшки согнутых в кулак пальцев. – Грет Ардо говорил на лекции, что магия вещей самая неизвестная из всех, что против нее нет защиты, наверное, поэтому?

– Ола, – откликнулась Гвин. – А еще она весьма опасна для любого неподготовленного мага, кроме, пожалуй, мага вещей. Помнишь, что бывает, когда люди перебарщивают с физическими иллюзиями? Магия вещей – это как суперсильная иллюзия, если ты не способен творить такие чары, то скорее всего они вызовут необратимые повреждения дей-има.

– Ужас… – Руни кисло улыбнулась. – Я, кстати, прочитала про эффект Морка-Тира. Кошмар просто!

– Бесконтрольная магия, потеря ощущения времени, потеря человечности, потеря собственного я и, наконец, потеря физического тела, – отстраненным голосом перечислила Гвин, задумчиво и бесцельно глядя куда-то вглубь небольшого зала кофейни. – Не знаю, что может быть страшней… Но, знаешь, иногда мне кажется, это справедливая цена.

Руни удивленно и настороженно покосилась на девушку.

– Цена чего?

– Магии, – красивые, ясные глаза Гвин резко остановились на побледневшем лице собеседницы. – Истинно свободной, настоящей магии…

***

– Ворт! – обеспокоенно выкрикнула Руни, стремительно проносясь рядом с Вортом, который только поймал ее заговоренный пасс.

– Ау! – парень вдруг резко отбросил мяч в сторону и изо всех сил замахал в воздухе ушибленной рукой. – Браза, как больно!

– Не удивительно, – усмехнулась Руни. – Он же усиленный был, видел, быстро летел.

– Да, но… Пф-ф… Ау, – Ворт продолжал размахивать в воздухе рукой.

– Ты отвлекаешься сегодня, – она подбежала ближе к воротам и настороженно, одновременно словно извиняясь, посмотрела на Ворта. – Все хорошо?

– Ага, – он уверенно кивнул и пояснил немного утомленным и нервным голосом. – Просто перед отправлением в Юсту подал документы на отбор в колледж. И теперь вот только понял, что если все удастся, то матчи с Ирбином будут последними здесь и, кажется, распереживался, – Ворт неловко улыбнулся. Его лицо осунулось, уголки губ опустились вниз.

– Ничего, – Руни улыбнулась и кивнула. – Это нормально, грустить. Главное, ведь знаешь, что поступаешь правильно.

– Я, кстати, поговорил с Ронтоном, – Ворт печально усмехнулся. – Слышала бы ты, как он ругался! На арданском… Впечатляет.

– Представляю!

– А потом пожелал мне удачи и чуть не разревелся! Браза, – Ворт поднял голову и Руни заметила, как парень и сам едва сдерживает слезы, – никогда бы не подумал, что увижу такое и останусь жив. Но было очень приятно.

– Догадываюсь, – Руни улыбнулась: мягко, с искренним сочувствием.

– И теперь Эйдар будет играть по пол матча на замене, привыкать.

– Оу… – девочка нахмурилась.

– Согласен, мне тоже страшно, – без тени смущения признался Ворт, – но лучше постепенно его вводить, чем потом он сорвется. Да и после проигранных Мирану матчей, мы вряд ли выйдем во второй круг, так что как раз к следующему сезону окрепнет.

– Наверное, – Руни пожала плечами. – Но без тебя все равно будет тяжело… Хм… И когда отбор?

– 27 и 28 декабря.

– Прямо в наши экзамены?

– Ола, мне как всегда «везет», – Ворт нагнулся и поднял с земли мяч. – Поэтому давай-ка еще раз отработаем тот усиленный, идет?

Он красивой дугой передал пас Руни.

– Конечно, – ответила она, элегантным, быстрым движением, притягивая к себе взлетевший в воздух спортивный снаряд.

***

Браза, Руни, сосредоточься…

Перед ней на парте одиноким, белым прямоугольником лежал абсолютно чистый лист бумаги, а к горлу медленно, неприятным, влажным комом подкатывались обидные слезы. Руни тяжело вздохнула. Так громко, что обернулся даже Грет Ардо, который, накинув ногу на ногу, удобно, устроившись в преподавательском кресле, читал свежий номер альстендорфской газеты, изредка переводя внимательный взгляд с черно-белых страниц на десяток склонившихся над партами студентов.

Внутри неприятно кольнуло… Сейчас они, наверняка, уже переоделись и сидят в холле. Эйдар, сто пудов, весь бледный, трясется от страха. Ха-х, да, дебютная игра. А Ворт… бедный Ворт… Интересно, что он чувствует за долгое время впервые отправляясь на скамейку запасных? Вот бы… 

– Руни? – громкий голос Грета Ардо вдруг прервал ее мысли.

Она резко вскинула голову, невольно встретившись с ним взглядом, и тут же, словно обжегшись, опустила ее, и вновь с некоторым удивлением, будто не очень понимала, где находится, уставилась в проклятый белый бумажный лист.

– Ты готова отвечать? – преподаватель отложил в сторону газету. Ребята вокруг все как один уставились на них.

Браза.

– Нет, – промямлила Руни, краснея.

– Хорошо, – Ардо медленно кивнул. – Тогда… хм… – он строго оглядел аудиторию, – продолжаем… – и снова взял в руки шуршащую газету.

Руни облегченно выдохнула.

Из окна до нее долетал тихий, ровный гул наполняющегося болельщиками стадиона. Даже отсюда, с противоположной стороны университетской площади она краем глаза замечала нестройные группки спешащих на игру людей. Сине-зеленые шапки, с выглядывающими из-под них растрепанными волосами, веселые лица, разрумянившиеся от холодного, обжигающего ветра и предвкушения отличного матча, возгласы и взрывы смеха. Иногда среди толпы проглядывали непривычные цвета Ирбина, а совсем уж редко – серые, черные, синие, строгие пальто преподавателей. Все они, огибая здания, одни за другими будто таяли в раскинувшемся на их пути по-зимнему слегка прозрачном парке, чтобы затем вновь появиться, Руни не могла видеть этого, но знала, около величественной громады университетского стадиона, который так напоминал древний лесной северный форт. Эх… Вот бы сейчас быть там.

Но нет…

Перед ней по-прежнему лежал лишь белый пустой лист. И, браза, она совершенно не знала, что с ним делать.

– Ты что проспала матч?

Руни стояла около входа для команд, напряженно прислушиваясь к искаженным эхом и криками болельщиков голосам комментаторов, когда вдруг почувствовала легкое прикосновение к плечу. Она нервно дернулась и чуть не сбила с ног ехидно улыбающегося Грэма, благо тот успел вовремя отскочить на шаг назад.

– Эй!

– Ой, – Руни растерянно застыла на месте, изумленно уставившись на друга. – Э-э, прости…

– Ничего, – Грэм поднял руки вверх и аккуратно подошел ближе, параллельно окидывая девочку любопытным взглядом: темные, узкие брюки, обычные ботинки, зимняя парка, спешно накинутый на голову капюшон, полупустой рюкзак за спиной… – Ты что бросила трибол? – в его глазах промелькнула тень испуга.

Руни зло выдохнула.

– Браза, нет, конечно!

Грэм сразу немного расслабился.

– А почему тогда не на поле?

– Угадай с трех раз.

– Проспала? – повторил парень.

– А похоже?!

– Нет, – честно ответил он.

– А зачем тогда говоришь, – буркнула Руни, а потом вдруг устало добавила, уже без всякой злости и раздражения, чуть не плача. – Ладно, забей. У меня важный зачет был, не смогла пропустить.

– Понятно, – кивнул Грэм. – Сочувствую.

– Меру.

– А я вот пришел повидаться. Надеялся поймать тебя после игры и уговорить прогуляться по городу.

– Ого, – Руни слегка удивилась. – Долго бы ждать пришлось.

– Это не важно, – Грэм усмехнулся. – Так что, пойдем? – он протянул руку.

– Пф-ф… Ну, – она сделал вид, что думает, а потом ответила, и ее глаза заблестели. – Пойдем.

Ответный матч с Ирбином был назначен на последнее воскресенье перед началом экзаменов. Так получилось, что в субботу у ребят в расписание еще стояли зачеты, поэтому Варде Ронтон решил отправиться на игру ранним утром в воскресенье, а возвращаться в Альстендорф только в понедельник, чем очень обрадовал команду.

– Наконец, на-ко-нец-то! Да-а-а, – воскликнул Рей, вскинув вверх руки. – Отличный план, тренер.

– Гроте меру, Рей, – ответил Варде Ронтон, скептически хмуря свои темные, широкие брови. – Надеюсь, хоть ни у кого в понедельник экзаменов не назначено? – он быстрым взглядом пробежался по лицам игроков, которые дружно закачали головами. – Хоть тут повезло, – заключил тренер, облегченно выдыхая, и перешел к обсуждению состава команды на предстоящий матч.

В итоге ребята вместе с тренером и представителем университета прибыли в Ирбин за четыре часа до начала матча вместе с самыми преданными болельщиками, которые не побоялись проделать такой довольно долгий путь ради своей любимой команды.

Руни застегнула молнию на просторной ветровке, еще раз проверила шнуровку на кроссовках и, подумав, захлопнула ящик с вещами.

– Готова уже? – высокий голос Ньюмы, которая сидела на скамейке неподалеку и закрепляла заколками свои волосы, вывел Руни из привычной задумчивости.

– Да, – откликнулась девочка, мельком улыбнувшись.

– Не выпустил он тебя все-таки на поле? – Нью кивнула, взглядом показывая на кофту и тренировочные брюки, надетые на Руни.

– В начале, нет. Но, может, потом повезет.

– Да, может быть. Как тебе форма? Мы ведь в ней еще не играли в этом сезоне. Мне кажется, она самая классная из всех. Люблю градиенты.

– А мне больше с «молниями» нравится, – скромно заметила Руни.

– Та тоже прикольная, – согласилась Нью. – Ирбин сегодня, наверное, будет в старой, домашней.

– Белой, с такими странными разводами?

– Ага, – Ньюма прыснула. – Постоянно кажется, что она у них грязная.

– Точно, – засмеялась Руни и, заметив, что Нью закончила делать прическу и собиралась переодеваться, извинившись, выскользнула из раздевалки в просторный, светлый холл.

Зона ожидания для игроков пока пустовала, так что девочка выбрала себе самое удобное место, прямо напротив большого плаката с эмблемой университетской лиги и не без удовольствия растянулась в мягком кресле. Спустя несколько минут в холле послышался тихий шорох приближающихся шагов, и Руни, неохотно вынырнув из приятной, сладкой дремоты, обернулась.

– О, Ворт, это ты?

– Да, – капитан помахал ей рукой и опустился на соседнее кресло. – Не поможешь? – он протянул ей аккуратно скрученные рулончики сине-зеленых эластичных лент. – У тебя отлично получается.

– Без проблем, – с радостью кивнула Руни, забирая у Ворта ленты и приготовившись заняться делом.

– Решил намотать все сразу. В прошлый раз протупил, пришлось потом чуть ли не на поле заканчивать.

– Сегодня только на вторую половину выйдешь? – спросила Руни, отлаженными, четкими движениями аккуратно накладывая один оборот ленты поверх другого.

– По плану, да. А ты?

Руни пожала плечами.

– Понятно, – усмехнулся Ворт. – Ненавижу сидеть на скамейке…

– А я как-то привыкла уже.

– Да, я, кажется, потихоньку тоже начинаю.

– После одной игры?!

– Ага, – Ворт широко улыбнулся и протянул Руни другую руку. – Надеюсь, Ронтон тебя выпустит. Хотелось бы поиграть вместе напоследок.

– Напоследок?! – от удивления голос Ньюмы стал еще более звонким и тонким. Она стояла рядом с ними в форме с накинутой поверх футболки толстовкой и нервно, возбужденно уставилась на Ворта. – Это как…

– Напоследок в этом году, – быстро нашелся Ворт. Он мягко улыбнулся Нью, она тут же шумно выдохнула и с явным облегчением упала в ближайшее кресло. А Руни сделала вид, что сосредоточена на работе, пальцы Ворта задрожали, так что наматывать на них ленты стало, и правда, значительно тяжелее.

– Фу-ф, – Нью помахала перед лицом ладонью. – Ну и напугал ты меня, – она повернула лежащую на спинке кресла голову в сторону капитана. – Слушай, может я закончу с твоими лентами? Руни устала уже, наверное. Да и она, кажется, перепутала твой любимый порядок, – Нью покосилась на руку Ворта, которую Руни заматывала первой. – Синий рядом с синим. Придется переделывать, – это прозвучало странно: мягко, по-домашнему ласково и нежно, с нотками извинения и сочувствия.

Руни дернулась и тут же остановилась, потом аккуратно положила на колено начатый рулон ленты и, убедившись, что он неподвижно закреплен, смущенно посмотрела прямо в глаза капитана.

«Браза, что она такое говорит?» – читалось в ее взгляде.

Ворт был бледен как мел. Нью тем временем уже начала вставать, видимо, приняв всеобщее молчание, как знак согласия.

– Нет, Нью, – голос Ворта сорвался.

– Что? – переспросила Ньюма, не расслышав.

– Мне ничего не надо от тебя, – сказал Ворт, теперь куда более увереннее и громче. Его лицо побледнело еще сильнее, но глаза загорелись ярким блеском.

– Ты о чем? – Нью нахмурилась.

– А ты о чем? – Ворт резко поднялся на ноги, и они с Нью оказались в полуметре друг от друга. Незаконченный рулон синей эластичной ленты с приглушенным стуком соскочил с колен Руни и запрыгал по полу, но никто не обратил на него внимание.

– Ворт, подожди… – Ньюма протянула вперед открытые ладони. – Давай поговорим, – она кинула быстрый, недовольный взгляд на притихшую Руни, – наедине.

– Нет, – руки Ворта сжались в кулаки. – Мы уже говорили. И, кажется, ты тогда четко мне объяснила, что я не нужен тебе.

– Но все не так… просто! – Нью всплеснула руками, ее удивительно красивые глаза влажно заблестели, а улыбка пропала. Несколько прядей шоколадных волос выбились из аккуратно собранной прически и упали на взволнованное, раскрасневшееся лицо. – Послушай, Ворт, дора. Ты не не нужен мне. Мы же друзья!

– Разве?

– Браза, Ворт, конечно! Ничего не изменилось!

– Это ты так думаешь, – зло бросил Ворт.

– Не только я, – Нью скрестила руки на груди. – Ребята тоже. Почему ты вдруг решил, что тебя все бросили? Мы все за тебя, Ворт. Все переживаем. А ты только строишь из себя какого-то отвергнутого изгоя.

– Нью, перестань, – Ворт покачал головой. –  Причем тут вообще другие? Я думал, это лишь наше с тобой дело.

– Оно было таким, пока ты не решил напиться и отомстить Рею на глазах у всех, а потом развалить команду! – отчаянно выпалил Ньюма и замолчала.

Где-то далеко скрипнула дверь, но ни Ворт, ни Ньюма не обернулись.

– Так вот оно что! – на лице парня медленно проступила ехидная, язвительная усмешка. – Хочешь, чтобы все вернулось назад? Чтобы тебе снова было хорошо и комфортно? Чтобы я стал прежним: веселеньким, глупеньким мальчиком, который по уши влюблен в тебя и еще надеется на счастливый конец?

– Ворт…

– Так не бывает Нью! Дело сделано, сказанного не вернешь! Ты, конечно, можешь хоть сколько притворяться, что ты тут ни при чем, что ты не виновата и вообще живешь в параллельном мире, но это не поможет! Браза, Нью. Будь взрослой! – Ворт подошел вплотную к девушке. По лицу Ньюмы текли слезы, она побледнела и невольно пыталась отстраниться от него.

И тут Ворт резко дернулся, а через секунду кулак Рея с громким, звонким шлепком врезался в его левую щеку. Капитан вскрикнул, согнулся, но Рей нанес второй удар, и Ворт повалился на бок.

В холле вдруг сразу появилась вся команда, но никто не двигался. Рей замер около плачущей Ньюмы, чуть загородив ее плечом, его светлые, волнистые волосы разлетелись в разные стороны, грудь тяжело и сильно вздымалась вверх, глаза горели решительностью и злобой, он уже приготовился к еще одному удару, только ждал, пока противник начнет подниматься. Ворт еле стоял на ногах, опираясь о подлокотник кресла и переводя сбившееся дыхание, прежде чем снова повернуть опущенную голову. Шон, Гарт и Макс застыли в нескольких шагах за спиной Рея, явно готовые в любую секунду схватить того за руки. Остальные ребята ошарашено переглядывались друг с другом и пытались понять, что вообще происходит.

– Я виноват, потому что слишком долго молчал, – хриплый голос Ворта разрушил сосредоточенную неподвижность мгновения. – И ты виновата, Нью, потому что видела все и тоже молчала, – он поднял на нее свои синевато-зеленые глаза. – И в этом нет ничего страшного, просто жизнь.

Капитан хотел пожать плечами, дернулся, но тут Рей, не выдержав напряжения, снова ударил его, и теперь уже Ворт, кажется, решил защищаться.

– Орда ла ме ино, урлан дэл. Что тут твориться?! – от громкого крика тренера все снова замерли. Варде Ронтон, одетый в пиджак и брюки, напуганный и вместе с тем ужасающе грозный в два широких, пружинистых прыжка оказался около Рея, Ворта и Ньюмы. – Что вы тут устроили, я спрашиваю?! – черные угольки его глаз, цепкие и колкие, пробежали по лицам игроков и остановились на капитане. – Это из-за тебя? Говори!

– Да, тренер, – спокойно ответил Ворт.

– Почему?! – Ронтон, сомкнув за спиной руки, сделал шаг к капитану, надвиснув над не очень высоким худым Вортом подобно огромной грозовой туче.

– Потому что я ухожу из команды, – все также спокойно сказал Ворт. – Это мой последний матч.

Ребята вокруг невольно громко охнули, Рей растеряно опустил кулаки, а Ньюма вдруг перестала плакать и ошеломленно посмотрела на парня.

– Нет… – еле слышно прошептала она.

Варде Ронтон плотно сжал губы, отчего его выразительное, нахмуренное лицо, стало еще более сосредоточенным и напряженным.

– Ты достаточно хорошо подумал? Ведь там… – Варде Ронтон слегка качнул головой, – не все может получиться.

– Да, я уверен, – Ворт поднял на тренера глаза. Повисла пауза.

– Ола, – наконец, стиснув зубы, ответил Ронтон, чуть отходя назад от капитана. – Иди в мой кабинет.

– Меру, тренер, – Ворт благодарно кивнул, потом еще раз быстро посмотрел на Ньюму, Рея и других ребят и развернувшись сделал шаг в сторону полуоткрытой двери тренерской.

– Ворт, постой, – тихий голос Руни заставил парня остановиться и обернуться.

Девочка, немного замешкавшись, присела на корточки, собрала раскрученную эластичную ленту, которая так и тянулась по полу за капитаном, после чего протянула ее Ворту.

– Меру, Рун, – Ворт грустно улыбнулся ей, убрал в карман спутанный синий комок и молча ушел.

Альстендорф проиграл матч Ирбину со счетом «два-один», ни Ворт, ни Руни так и не вышли на поле.

Она, то и дело оглядываясь, быстрым, торопливым шагом выбежала из дверей гостевого дома и, уткнувшись носом в теплые, слегка покалывающие кожу складки шарфа, который отчего-то пах морем и весной, зашагала куда глаза глядят по незнакомым, погруженным в приятные сумерки вечера улицам Ирбина. Вдоль длинных, блестящих подобно дорогим атласным лентам городским каналам, гулял неприятный, холодный ветер. Руни повыше подняла ворот куртки и, недовольно поморщившись, растрепавшиеся волосы то и дело лезли в лицо, накинула на голову глубокий, мягкий капюшон.

– Браза, поскорей бы вернуться домой.

Мимо нее, смеясь и о чем-то весело болтая, прошла группка молодых ребят, судя по всему, студентов местного университета, и Руни с непривычной завистью, даже тоской, оглянулась им вслед. Ей ужасно хотелось поговорить с кем-то. Но, с кем?

Ал вряд ли согласиться выслушивать ее трибольные горести, если вообще соизволит ответить на вызов, конечно.

Грэм? Хм, нет, Руни не была уверена, что стоит беспокоить друга по такому несущественному поводу.

Дедушка? Ха-ха. Она сама улыбнулась абсурдности идеи.

Гвин?

Руни с сомнением покосилась на поблескивающий в уличных огнях браслет связи на запястье.

А почему бы и нет?

Лицо, обрамленное копной темных кудрей, мгновенно всплыло в мыслях. Руни крепко сжала ладони в карманах, как будто это могло хоть чем-то помочь и даже уже собиралась зажмуриться, она всегда делала так в детстве, когда очень-очень сильно хотела, чтобы сбылось задуманное, но не успела – приветливый, слегка утомленный голос девушки ураганом ворвался в сознание.

– Иром, Руни.

Она откликнулась сразу.

– Иром, Гвин. Есть время?

Гвин даже не задумалась.

– Для тебя – всегда, илса. Рассказывай, что случилось…

Сухие губы медленно расплылись в широкой, счастливой улыбке, и Руни, облегченно вздохнув, сдвинулась с места, бодро шагнув вглубь паутины городских кварталов.

Глава 9

В пятницу после работы Эф и Влад решили зайти в кафе недалеко от центра города: перекусить, отдохнуть, обсудить накопившиеся новости и планы на приближающиеся зимние каникулы подальше от коллег и стен Службы. Вечер удался, Эф попрощался с Владом уже около одиннадцати и неспешным шагом направился в сторону дома. На улице сыпал легкий, колючий снежок, весело искрящийся и переливающийся под яркими лучами фонарей, морозный воздух щекотал нос, щипал замерзающие щеки и кончики ушей. Следователь застегнул воротник-стойку прямого темно-серого пальто в редкую клетку, провел рукой по мягкой шерсти рукава, игриво скинув несколько приземлившихся туда снежинок, затем достал из кармана пару кожаных перчаток, но так и не одел их до самого подъезда. Поднявшись на нужный этаж, Эф привычным движением нажал на ручку двери, в крохотной темной прихожей снял верхнюю одежду и, устало пошаркивая ногами, прошел на кухню, где за столом, напряженно уткнувшись носом в толстую книгу, сидел Ал.

– Ну ничего себе, – Эф невольно усмехнулся, оглядывая любопытным взглядом два пустых стаканчика с засохшими следами от черного кофе, стопку исписанных листов, разбросанные обертки от конфет и шоколада. – Решил поучиться?

– Угу, – буркнул Ал, даже не оторвавшись от чтения.

– Экзамены? – Эф подтянул к себе стул и сел рядом с братом, стараясь разглядеть название на корешке учебника. – Что за предмет?

– Теормаг.

– О-о, понятно, – Эф улыбнулся. – Хм… трансформации магической параллели?

– А? – Ал на секунду поднял на брата свои темные глаза.

– Трансформацию изучаешь, говорю, – повторил Эф.

– Да, – кивнул Ал и сразу вернулся к учебнику. – У меня проект на эту тему, завтра надо сдать на рецензию.

– Ясно. И когда ты начал его делать?

– Часов пять назад, – Ал покачал головой, – кажется.

– Ух-ху, – присвистнул Эф. – Рискуешь, вен.

– Нет, целая ночь впереди.

– Тогда может отвлечешься и выпьешь со мной еще кофе? – Эф выразительно покосился на пустые стаканы. – Я сделаю.

– И посуду помоешь?

– Ола, – Эф засмеялся.

– Давай, – согласился Ал.

Спустя минут десять Эф поставил на стол две полные чашки кофе и остатки печенья в картонной коробке. Ал захлопнул свою книгу, отложил в сторону листы с записями и с облегчением сделал большой глоток горячего, окутанного влажным паром напитка.

– Меру.

– Наслаждайся, – Эф тоже отпил немного кофе. – Как дела?

– Нормально, – Ал поджал под себя ногу и обхватил ладонями кружку. – У тебя?

– Хорошо.

Между братьями возникла привычная молчаливо-неловкая пауза.

– Ну вот и поговорили, – усмехнулся Эф, выдыхая. – С каких пор мы стали такими? – он кисло нахмурился.

– Какими? – уточнил Ал, невольно отворачиваясь.

– Чересчур семейными.

Ал засмеялся.

– Не знаю.

– Кстати, не помню, успел я тебе сказать или нет. Мы с Агни решили пожениться летом.

– Ого! Поздравляю, брат, – Ал хлопнул Эфа по плечу.

– И ты, разумеется, приглашен, если не против.

– А будет все по полной программе: праздник там, еда, танцы, речи…?

– Вроде того.

– Тогда я подумаю, – Ал ехидно улыбнулся.

– Думай, сколько влезет. Надеюсь, получится не слишком скучно. Руни я уже пригласил.

– Руни Линдон? – переспросил Ал с оттенком удивления в голосе.

– А какую еще? Вы же вроде сдружились, разве нет?

– Дружба – это громко сказано. Разговариваем иногда в универе. У нее трибол, учеба, знакомые там всякие…

– Понятно, насыщенная жизнь, – заметил Эф. – А у тебя?

Ал опять отвернулся.

– Что у меня? – откликнулся он слегка раздраженно. – У меня тоже всего хватает.

– Окей, – Эф решил больше не испытывать на прочность терпение брата и благоразумно сменил тему. – Есть планы на каникулы? Поедешь на Эскер мол домой?

– Браза, я же не сумасшедший. Собираемся с Римом пойти на тусовку.

– А мы с Агни встречаемся в Ирбине накануне и останемся там до конца выходных.

– Рад за вас, – Ал отставил в сторону пустую кружку и не без намека прокашлялся. – Хм… Пора мне возвращаться к проекту, – он потянулся за книгой.

– Давай, конечно, – кивнул Эф и стал молча собирать со стола грязную посуду, искоса наблюдая за склонившимся над книгой братом и улыбаясь.

Руни поставила на стол стакан и расхохоталась.

– Ох, да, это точно просто ужас, – закивала Орза, у которой от смеха уже начинали литься слезы.

– Интересно, что Ардо ему на экзамене поставит. Мне кажется, он его совсем невзлюбил. Помнишь, как на прошлом семинаре Ирвин пытался что-то втирать про механизм перемещений?

– Ага, у Ардо было такое лицо, словно его сейчас стошнит. А потом он спросил тебя и сразу успокоился, – Орза откинула назад мешающиеся волосы и аккуратно промокнула салфеткой глаза.

– Да, вроде тогда все хорошо закончилось, – вздохнула Руни, тоже смахивая с ресниц влажные, соленые капли. – А что с Марком?

Орза недовольно поморщилась.

– Что с ним будет хорошего… – она закатила глаза. – Хотя, кажется, кто-то говорил мне, что препод по исчислениям проникся симпатией к его… хм… своеобразной натуре, представляешь? – Орза многозначительно покосилась на Руни, как будто они были закадычными подругами-сплетницами. – Марк звездит там на каждой паре.

– Правда? – что-то Руни не особо верилось в это.

– Ага. Так что он у нас не такой уж прохиндей, – Орза отхлебнула немного чая и откусила кусок шоколадного печенья. – Вы до сих пор не разговариваете? Ну, после того… случая.

– Не знаю, – Руни махнула рукой, недовольно морщась. На самом деле они, и правда, ни разу не разговаривали, потому что Марк откровенно ее бесил.  – Я не против него, Орз, но, браза, стоит ему рот открыть, как сразу несет. Такое ощущение, что он нашел себе новую цель в жизни – портить мне настроение.

– Понятно, – Орза печально покачала головой. Руни внимательно взглянула на собеседницу.

– Думаешь, я не права?

– В отношении Марка? – Орза прыснула. – Браза, нет, тут, конечно, он сам виноват. Но, Руни, послушай, – подруга чуть понизила голос. – Только не обижайся, ладно. Но меня беспокоит все это, – она многозначительно поджала губы.

– Что? – непонимающе уточнила Руни, слегка округлив свои зеленые глаза.

– Ну… – Орзе было очень неловко, – Рун, у тебя ведь не только с Марком конфликты. Ирвин постоянно треплется о том, что ты его послала, когда он попросил о помощи с теормагом. Потом ходят слухи про твоего друга со второго курса и какую-то подозрительную знакомую с четвертого, мол, это они тебе помогают с учебой. И что Ардо тебя обожает, поэтому завышает оценки. А еще …

Орза вдруг замолчала, видимо поняв, что слишком разошлась.

– Ну? – откликнулась Руни, ловя ускользающий взгляд подруги.

– Прости, – Орза снова, с куда более виноватым видом поджала губы и побледнела.

– Ты не договорила…

– Забудь. Не важно, – попыталась отбиться девочка.

– Нет, Орз, рассказывай, – настойчиво добавила Руни. – Что еще говорят? Я ведь от тебя ничего не скрываю.

– Ладно, – Орза вздохнула. – Болтают про ваши вечеринки с трибольной командой. Типа там такое твориться… – она смущенно и многозначительно улыбнулась. – Бред полный, конечно. Но ты ведь там постоянно тусуешься?

– На самом деле я была только на двух или трех, недолго, – пояснила Руни, неловко краснея. – И ничего такого, к слову, не заметила.

– А еще твой дедушка ведь крутой тренер в «Альстене», верно?

– Браза… это-то тут причем! – Руни начинала уже потихоньку вскипать.

– Многие думают, что он типа подгоняет бесплатные билеты преподам, чтобы они тебе хорошие оценки ставили и не валили. Вот, – договорила Орза.

– Бред… Браза, какой бред! – Руни с досадой схватилась руками за голову. – Мирдан соан. Как до такого вообще можно додуматься?!

Орза тихо и облегченно усмехнулась. Видимо, она была рада, что Руни не злиться на нее.

– Поверь, можно и не до такого… Но не все верят слухам, не переживай. Да и не только про тебя гадости говорят.

– Надеюсь, – фыркнула Руни, залпом допивая свой остывший кофе, – потому что иначе совсем тошно…

– Согласна.

Экзаменационные недели полностью оккупировали своим постоянным и неизменным присутствием жизни первокурсников. Первый и самый сложный экзамен – по теории магии был назначен на среду. Из-за плохого результата на зачете Марку достался дополнительный вопрос, и теперь он был вынужден проводить часы напролет в библиотеке, окруженный учебниками, книгами и конспектами.

– Браза, – Марк провел рукой по спутанным кудряшкам своих рыжих волос и шмыгнул носом. За прошедшею неделю он успел серьезно простудиться, но времени идти к врачу сейчас не было. – Уже три, – парень кинул лихорадочный взгляд на часы и, глубоко вздохнув, откинулся на спинку стула, устало подняв глаза в потолок.

Стол, занятый Марком, находился на нижнем уровне, так что над ним располагались еще два этажа с балконами, практически полностью заполненными студентами, и на одном из них Марк заметил знакомое лицо Руни. Она сидела там, слегка облокотившись о высокие столбики перил и, кажется, разговаривала с кем-то. Марк подтянулся, вытянул шею и прищурился. Руни разговаривала с Гвин Скарнаго, своей подругой с четвертого курса факультета теормага.

– И как, интересно знать, она с ними всеми знакомится? – Марк недовольно фыркнул, опустил голову и вернулся к учебнику.

Он и сам пытался завести дружбу с кем-нибудь из старших со своего или смежных факультетов, но почему-то дело с Марком хотели иметь лишь совершенно бесполезные в академическом плане прожигатели жизни, тусовщики и мажоры типа Римана Лидо, которые сами чудом держались на плаву. Конечно, такие приятели тоже имели свои преимущества, Марк прекрасно знал, как будет проходить экзамен, что стоит готовить в первую очередь, а на что преподаватели не будут обращать пристального внимания, его снабдили шпорами и дали тысячу советов, каким образом лучше всего списывать, но сейчас, сидя в библиотеке и в очередной раз перечитывая конспект, Марк не отказался бы от простых и понятных объяснений, которые помогли бы ему хоть немного разобраться в предмете. Его до жути пугал дополнительный вопрос и все, что последует, если он не ответит на него. Он ненавидел теормаг, совершенно не мог понять логику этих странных законов, принципов, запутанных определений. В исчислениях для него все было ясно, знакомо, привычно, а здесь он беспомощно барахтался на мелководье и никак не мог научится плавать. В отличие от Руни…

– Мирдан соан, – Марк ругнулся, захлопнул книгу и крепко обхватил голову руками. Кажется, у него заканчивались силы и терпение. – Браза! Зачем так наезжал, дурак. Зачем?! Она теперь ни за что не согласиться помочь…

Парень тяжело вздохнул. Но он попробует. Браза, он попробует! Будет ползать на коленях, если надо…

Стиснув кулаки, Марк полный решимости поднял глаза вверх. И замер. Место Руни пустовало.

На экзамен Руни зашла вместе со всей группой и вышла из аудитории только спустя два с половиной часа, измотанная, усталая и довольная. Несмотря на дополнительный вопрос, который она, как и некоторые другие студенты, получила, потому что не очень хорошо ответила на зачете, девочка прекрасно справилась с заданиями: без серьезных ошибок рассказала про различия теорий о строении магической параллели, потом кратко перечислила характеристики путей перемещения и сделала несколько практических упражнений. Орза и Артен тоже показали достойный результат, они отвечали до Руни, и девочка заметила радостные и облегченные улыбки на их лицах, когда ребята покидали кабинет.

Руни подошла к кромке атлетической дорожки, окружающей кольцом зеленый газон игрового поля, огляделась и почти сразу увидела Ворта, который, скрестив ноги и облокотившись об одну из высоких, белых штанг, сидел в створе ворот.

– Иром, – она помахала ему рукой и подбежала. – Что-то ты рано…

– Иром, – Ворт поднял голову. – Ты тоже, – парень улыбнулся. На его лице до сих пор были видны следы от кулаков Рея: сине-коричневые, припухшие пятна около скул и на щеках. За несколько дней с возвращения в Альстендорф Ворт осунулся, похудел, так что теперь выглядел еще более похожим на несуразного, потерянного школьника-переростка с торчащими ушами и неопрятной прической. Руни не видела парня с понедельника и очень беспокоилась за него.

– Больно? – девочка аккуратно показал рукой на синяки.

– Нет, – Ворт усмехнулся. – Специально не стал ничего с ними делать. Зачем портить такой эффектный вид!

Руни улыбнулась, однако настороженно заметила.

– Смотри, только бы хуже не стало… Как вообще дела?

– Отлично, – прозвучало не очень убедительно. – У тебя?

– Сдала первый экзамен, – гордо сообщила девочка. – Не спала ночью, так что теперь чувствую себя… странно.

– Я тоже. После всего этого, – он покрутил пальцем в воздухе.

– Не жалеешь?

– Нет, конечно, – Ворт широко улыбнулся, отчего его щека непроизвольно дернулась, вероятно, от боли. Значит ушибы все-таки не были такими уж безобидными, как он пытался показать. – Наоборот, знаешь какое облегчение…

– Нет. Но я рада… Будем играть, или у тебя другие планы?

– Шутишь? – Ворт поднял мяч и легким движением кисти бросил его Руни. – И давай что-нибудь посложнее сегодня, идет?

– Без проблем, – кивнула она, ловя мяч и убегая подальше от ворот.

Дни бежали один за другим. Первокурсники жили от экзамена к экзамену: теормаг, исчисления, теория механизмов, физосновы техники… Учебники, конспекты, билеты, задачи, вопросы. Круговерть определений, законов, теорем, формул, эмоциональный хаос, переживания, напряжение и бессонные ночи… К концу второй экзаменационной недели Руни чувствовала себя вымотанной и обессиленной, так что, когда в пятницу она вышла с последнего экзамена, ей хотелось исключительно одного – спать.

– Это было ужасно… – буркнул Артен, еле волоча ноги спускаясь вниз по лестнице и выпуская изо рта облачко беловатого пара. На улице стоял легкий, зимний мороз, высоко над головой светило яркое, холодное солнце, а по небу пробегали редкие, кучевые тучки. Орза, щурясь от слепящего света, надела мягкую, чуть пушистую шапку, молочно-белого цвета, заправила шарф и застегнула замок короткой, дутой куртки.

– Я еще никогда столько не учила.

– Мне кажется, я тоже, – кивнула Руни, накидывая на распущенные волосы капюшон парки, потом громко вздохнула. – Браза, сейчас прямо стоя засну.

– А я присоединюсь, – усмехнулся Артен.

Орза только покачала головой.

– Кто собирается в столовую? – поинтересовалась она. – Арт?

– Пожалуй, – отозвался парень, зевая. – Рун, идешь?

– Меру, но я пас. Увидимся потом?

– Ага,– закивали ребята и, помахав на прощание, устало зашагали в направлении столовой. А Руни, спрятав руки в карманы, медленно поплелась к общежитию, но не успела она пройти и пары метров, как услышала за спиной радостный голос Гвин.

– Иром, – четверокурсница, широко улыбаясь, догнав ее, похлопала по плечу. В своем длинном, свободном пальто цвета бургунди с отложным воротником, в укороченных голубых джинсах, по обрезанному краю которых свисала короткая, небрежная бахрома и высоких, черных ботинках она выглядела непривычно для университета и утомленная, сонная Руни даже не сразу узнала ее.

– О-о! Иром, Гвин.

Они обнялись.

– Как дела? Все сдала? – поинтересовалась Гвин.

– Да, – Руни тяжело вздохнула. – Наконец-то!

– Ух-ху, первая сессия, илса! Это надо отметить! – Гвин огляделась по сторонам, будто то ли обдумывая, то ли ища что-то. – Та-а-к. И куда отправимся?

– Ой, нет… – поспешила остановить подругу Руни. Ей, конечно, очень хотелось поехать с Гвин, но мягкое, теплое одеяло и удобная подушка привлекали сейчас не меньше. – Не знаю, – честно ответила она.

– Будет весело, – Гвин подмигнула и усмехнулась. – Потом отоспишься, а если совсем не в моготу, то – она лукаво прищурились, – могу… хм… слегка помочь.

– Нет, этого точно не надо, – Руни замотала руками. – Но, меру, за предложением. И знаешь… – она вдруг улыбнулась, – да, действительно, потом высплюсь.

– Вот, это по нашему, илса, – Гвин обхватила ее за плечо, и вскинув вверх свободную руку, громко прокричала. – Ух-ху! Гуляем!

Несколько ребят вокруг недоуменно обернулись в их сторону. Но Гвин это нисколько не смутило, даже, наоборот, она лишь рассмеялась, еще громче и задорнее. И Руни отчего засмеялась тоже.

– Ага. Гуляем!

– До утра?

– До утра!

***

– Браза, Грэм, неужели мы встретились! – воскликнула Руни и крепко обняла друга, чуть привстав на цыпочки, чтобы дотянуться до его широких плеч.

– Да уж, действительно, – Грэм довольно рассмеялся. Он только что вышел из служебного входа стадиона в яркой сине-зеленой форме команды первой лиги, теплой куртке, смешной шапке с большим помпоном и со спортивной сумкой на плече. – Целый арк прошел.

Его матч закончился примерно полчаса назад. Руни провела всю игру на трибунах, болея и переживая за ребят вместе с десятками других болельщиков, которые собрались на стадионе в предпраздничный воскресный день. Грэм не знал, что она приехала, и очень удивился, когда девочка вызвала его после окончания матча, поздравила с победой и сообщила, что находится рядом. Они не виделись уже около больше месяца: из-за учебы и плотного графика игр никак не получалось пересечься, да и в последний раз нормально поговорить им помешал Алан, так что теперь Грэм был вдвойне рад, увидеть ее одну.

– Как твои экзамены, проект сдала? – поинтересовался парень.

– Ага, все сдала, представляешь?

– Круто! Ты прямо учебный монстр, Рун! – Грэм звонко рассмеялся. Девочка, в ответ широко улыбнулась. – Я тоже, вроде, разобрался с учебой.

– И как результат?

– Хм…  Почти завалил историю, – Грэм закатил глаза. – Сама знаешь, у меня с ней всегда проблемы были. Но зато получил отлично по продвинутой трибольной магии. Впечатляет?

– Еще как, – Руни показала другу большой палец.