Читать онлайн Всем сосать! бесплатно

1

Так уж сложилось, что все интересное в Васиной жизни случилось уже после смерти. До нее было не то, чтобы скучно, но уж как-то банально и без сюрпризов. Вася вяло коптил небо, не страдал амбициями, хотел всего и сразу, а получал ничего и постоянно. Но в одну прекрасную ночь в его жизни наступил резкий и безвозвратный поворот.

О своей кончине и сопутствовавших ей обстоятельствах Вася вспоминать не любил. Не потому, что сам факт скоропостижного завершения земного пути вызывал в нем негативные эмоции или душевные муки. Умер и умер, собственно. Бывает со всеми. А с кем еще не было, обязательно будет. Просто Васина смерть была того сорта, что и самому стыдно, и другим не покажешь. Вася предпочел бы уйти из жизни в блеске славы. Уйти так, чтобы друзья и знакомые еще долго вспоминали его кончину, и говорили – да, вот этот умер, так умер. И хотя Васину смерть действительно вспоминали долго, а обсуждали еще дольше, славного во всем этом было мало. Один Васин знакомый, бард-самоучка, даже состряпал гнусный пасквиль в стихах под громким названием «Петушья погибель». Знал бы он, рифмоплет недобитый, на кого задирает лапу своего скудного таланта! А если бы его хит достиг Васиных ушей, недолго бы ему довелось бренчать на своей гитаре. Ибо не больно-то на ней побренчишь, когда она торчит из задницы грифом кверху.

Недолгая Васина жизнь трагически оборвалась с пятого на шестое сентября. Произошло это темной страшной ночью, в самый разгар неистовой бури. Ветер серым волком завывал в небесах, перемешивая массу черных туч. Затем полыхнули молнии, и на землю обрушился ливень, быстро сменившийся ядреным градом.

Та ночь оставила о себе немало воспоминаний в виде разбитых стекол, помятых автомобилей и поваленных деревьев. Но Вася чхать хотел на природные катаклизмы. Автомобиля у него не было и не предвиделось, а чужие горести только поднимали ему настроение. Ничто так не восторгало Васю, как сообщения о стихийных бедствиях, катастрофах и прочих несчастьях.

Стихия бушевала снаружи, а Вася находился внутри. Помимо Васи внутри находились пацаны и шмары общим числом голов пятнадцать-восемнадцать. Вечеринка была в самом разгаре. Поначалу все складывалось довольно весело, но по истечении первого ящика водки гулянье потеряло свой адский задор. Публика начала увядать раньше срока. Кто-то уже упал на затоптанный ковер. Из туалета неслись звуки животного происхождения – там рвало слабого духом.

Вася понял, что лишь он один может спасти увядшую вечеринку. И он сделал это, подойдя к задаче с присущей ему креативной изюминкой. Вася знал – ничто так не поднимает всеобщее настроение, как добрая шутка, произведенная в нужный момент. Вася почувствовал, что момент настал. Заприметив парочку, страстно целующуюся на старом диване, он по стелсу подкрался к голубкам, приспустил штаны, обнажил детородный орган и с лающим смехом окатил любовников золотым дождем.

Вскоре выяснилось, что он поступил правильно – хамы ничего иного и не заслуживали. Вместо того чтобы вместе с Васей посмеяться над его остроумным перформансом, обоссанные не оценили шутки, и повели себя неадекватно. Чувство юмора – редкий дар, и лишь немногие наделены им. Да и глубокий смысл свершенного акта орошения тоже был недоступен средним умам.

В общем, Вася, как любой уважающий себя непризнанный гений, в очередной раз не был понят общественностью.

Парень, по чьему лицу струями стекала желтая урина, с ревом кинулся на Васю с кулаками. Но и Вася был не робкого десятка. Находясь под градусом, он с радостью принимал любой брошенный ему вызов. Этот раз не стал исключением.

Завязалась молодецкая потеха. Оба единоборца были зверски пьяны, поэтому почти все их удары прошли мимо цели. Но в какой-то момент обоссанный случайно зацепил соперника кулаком по скуле. Резкая боль мгновенно превратила Васю в берсерка со стажем. Он набросился на обидчика с утроенной яростью, без труда повалил его на грязный пол и принялся потчевать кулаками по роже. Дело уверенно шло к смертоубийству с отягчающими, но тут набежавшие свидетели стащили Васю с жертвы и вывели из боевого транса несколькими сочными оплеухами.

Сурово обиженный на весь белый свет Вася, не глядя, схватил в жопу пьяную шмару, затолкал ее в какой-то темный грязный чулан и приступил к безопасному осеменению. Совал куда попало, особо не целясь. Шмара не возражала. Она заснула почти сразу же, едва встопорщив усыпанный прыщами зад и прижав лицо к грязному полу.

Вася ритмично двигал бедрами, а сам, тем временем, мыслил о вечном. Ему вечно хотелось стать крутым, богатым и успешным пацаном, а получалось наоборот. Вася нутром чуял, что рожден для большего. Не для того он бременил землю, чтобы барахтаться в нищете и довольствоваться грязными шмарами. Великая судьба была уготована ему. Он чувствовал это каждой клеточкой своего тела. Ощущение избранности не оставляло его ни днем, ни ночью. Он явно был не такой, как все. В хорошем смысле, а не урод какой-нибудь. Ему было предначертано нечто большее, чем всей прочей биомассе. Для начала он точно не должен был ежедневно ходить на работу. Работа – не для избранного. И у него обязаны были появиться деньги. Просто так, из ниоткуда и много. И первосортным шмарам полагалось падать к его ногам. Вот для чего он был рожден. Но великая судьба не особо-то спешила проявлять себя.

Внезапно вечные думы о вечном были грубо прерваны. Дверь за Васиной спиной с грохотом распахнулась, и сзади зазвучали возмущенные голоса. Затем кто-то громко расхохотался.

Вася уже собрался послать этих шутников куда подальше и потребовать оставить его в покое, но тут случайно опущенный взгляд лишил парня дара речи. Перед ним, на полу, задрав прыщавую задницу и прижав лицо к заблеванному полу, тихо похрапывал лучший друг детства Степа.

– Да они, похоже, пидоры! – закричал кто-то снаружи.

Васю окатила волна липкого ужаса. Как же так? Почему это случилось? Он ведь точно помнил, что завел в чулан бабу. Да, он к ней не присматривался. Да, она показалась ему немного мужиковатой. Но неужели бы он мог перепутать шмару и своего лучшего друга детства?

– Пацаны, вы не поверите! – воскликнул Вася, торопливо выходя из друга. – Меня подставили!

Но оправдываться было бесполезно.

– Фу, пидрилы! – кричали вокруг. – Жопошники, фу!

Все, кто был на хате, сбежались посмотреть на голубков. Вася заметил в руках у многих телефоны, обращенные к нему камерами. Подлые людишки решили увековечить момент его позора.

– Это не то, что вы подумали, – помертвевшим голосом произнес он.

Но ситуация едва ли располагала к двойному толкованию. Все факты были налицо: он сам со спущенными штанами и друг Степа с оголенным тылом.

– Валите отсюда на хуй, петухи! – закричал кто-то. – Нам здесь дырявых не надо!

Вот это он сказал зря. Вася стремительно рванулся сквозь толпу, выбил из рук несколько телефонов, смачно харкнул в чью-то смеющуюся рожу и добрался-таки до обидчика. Одной рукой он вцепился ему в горло, второй душевно двинул в нос. Под костяшками приятно хрустнуло. По лицу болтуна хлынула кровь.

– Убью! – ревел Вася, продолжая яростно махать кулаками. – За пидора ответишь!

– А кто же ты есть? – орали на него со всех сторон. – Ты Степку выеб.

– Это другое! – рявкнул Вася, и засветил в глаз еще кому-то.

Он уже плохо видел все вокруг. Мелькали звериные хари, и он яростно разил их всех, чувствуя себя русским богатырем в окружении какой-то кочевой сволочи.

Многим тогда досталось от Васи. В того словно бес вселился, и бес драчливый. Но в какой-то момент чья-то впоследствии неустановленная рука, вооруженная пустой водочной бутылкой, положила конец Васиным подвигам. Удар пришелся по голове, и был столь силен, что тара разлетелась вдребезги. Вася пошатнулся, что-то злобно прорычал сквозь зубы, рухнул на пол и умер.

Вот так бесславно завершился его жизненный путь. Вася был глубоко православным человеком, бухал на Рождество, квасил на Крещение, и даже носил отнятый у прохожего серебряный крестик, а потому справедливо полагал, что после смерти его безгрешная душа обязана вознестись прямиком в райские кущи.

Но с вознесением вышла промашка.

2

Вася очнулся в темноте. В такой жуткой черной темноте, в какой ему никогда прежде не доводилось бывать. Он лежал на чем-то мягком, его руки были сложены на груди. Подняв одну из них, он почти сразу уперся ладонью во что-то твердое. Ощупал пальцами. Ткань. А под ней вроде бы дерево.

– Э, бля? – произнес он возмущенно.

Голос прозвучал глухо, будто он сидел в деревянной бочке.

Вася быстро ощупал свое вместилище, и чем дальше, тем больше его охватывал леденящий ужас. Потому что по всем признакам выходило, что он пребывает в гробу.

Паника нахлынула, как цунами. Вася заорал, яростно молотя кулаками по крышке гроба. Он звал, плакал, скулил, обещал быть хорошим и больше не ссать с балкона, пока, наконец, совершенно не выбился из сил. Никто не отозвался на его крики. Почему? Ответ на этот вопрос представлялся очевидным. Потому что он находился в двух метрах под землей, в деревянном ящике. Какие-то изверги сунули его в горб, заколотили крышку и похоронили заживо. Похоронили, как водится, на кладбище. Вот и вся история.

Поверить в это было ужасно трудно. Васе, конечно, доводилось слышать страшилки про похороненных заживо людей, но он был не настолько глуп, чтобы верить подобным байкам. Может быть, в древние времена такое и случалось, но в нынешний просвещенный век данная дикость была невозможна. В конце концов, разве каждое почившее тело не подвергалось вскрытию? А после вскрытия не больно-то оживешь.

Но он, тем не менее, каким-то образом угодил в гроб живьем. И его в этом гробу похоронили.

Васю трясло от ужаса. Он задался вопросом, что же теперь с ним будет, и без труда отыскал правильный ответ. От этого стало еще страшнее. И тогда он вновь закричал.

3

Минуло уже несколько часов, или даже дней. В темном замкнутом пространстве ощущение времени полностью терялось.

Бурная истерика давно прекратилась, сменившись мрачным фаталистическим смирением. Вася осознал, что это конец. Никто не услышит его и не спасет. И жить ему осталось недолго.

Он точно не знал, от чего погибнет. Задохнется? Если бы это было возможно, оно бы уже случилось, ведь он провел в гробу немало часов. Значит, ему не грозит отравление углекислым газом. Тогда что? Неужели придется умирать от жажды. О, это была страшная смерть, долгая и мучительная. Во всяком случае, Вася об этом слышал. И он этому верил.

Его вновь затрясло.

Нечеловеческим усилием воли он сумел взять себя в руки. Нет, мучиться он не хотел. Нужно было что-то придумать, и избавить себя от страданий. Каким-то образом оборвать свою непутевую жизнь, быстро и безболезненно. Но как провернуть суицид, лежа в гробу?

Вася еще раз ощупал себя и свое последнее пристанище. В его распоряжении были только тряпки. Что можно было сделать с тряпкой? Связать веревку и повеситься? Идея была хороша, но вот свободного места для ее реализации маловато.

Когда он вконец отчаялся, его слепо шарящая рука наткнулась на какой-то твердый холодный предмет, лежащий возле правого бедра. Вася обхватил его пальцами, и быстро понял, что это бутылка.

Он подтащил ее к груди, свернул крышку и тут же ощутил знакомый аромат. Водка! Какая-то добрая душа поместила в его гроб пузырь огненной воды. Из школьных уроков истории Вася помнил, что древнеегипетских фараонов хоронили с целой горой барахла – видимо это был тамошний метод избавления от скопившегося в гараже хлама. В число помещенного в гробницу приданого зачастую входил и запас пищи. Вот и один из Васиных друзей уважил древний обычай чужой страны. Возможно, этим египтянином был братан Степа. Даже после того анального недоразумения, что произошло между ними, настоящий друг остался другом до конца.

Водка пришлась кстати. Вася с жадностью припал к горлышку, и в четыре подхода выхлебал погребальный дар до капли. На душе сразу стало светлее. Настроение заметно поднялось. Ощупав пустую бутылку, Вася понял, как избавит себя от страданий. Он разобьет ее и перережет вены осколком стекла. Быстро, просто и не слишком больно. Особенно после принятого на грудь пол-литра наркоза.

Но умирать сию же секунду ему расхотелось. Выпитая водка вернула вкус к жизни. Вася прикинул, как бы еще развлечься в последние минуты земного бытия. Вариантов было небогато.

Повозившись, он стащил с себя штаны, умудрившись спустить их до колен, задрал рубаху и обхватил руками свой детородный орган. Тот был вял и безрадостен. Все-таки ситуация была не из тех, что способствуют возбуждению. Но Вася решительно настроился уйти красиво. К тому же, он давно привык, что после водки обязательно следует акт совокупления, и не собирался отступать от традиции даже лежа в гробу.

Вначале он пытался возбудить себя рукой. Он теребил и болтал окаянный отросток, мял его и тормошил, но тот словно забыл, зачем существует на свете. Тогда Вася подключил воображение. Представил нескольких знакомых шмар в различных интересных позах. Не помогло. Попытался возбудиться, припомнив нескольких шмар всемирного масштаба, но и те не справились с возложенной на них задачей.

Все шло к полному фиаско. Вася уже почти опустил руки, но тут его воображение против воли хозяина вывело на экран неожиданную картину. Перед мысленным взором Вася увидел прыщавые ягодицы друга Степы, и в тот же миг ощутил под пальцами наливающуюся мощь корня жизни. В одно мгновение вялый отросток превратился в твердый несгибаемый пробойник.

Вася взялся за дело. Вначале работал неспешно, ритмично, не спуская глаз с воображаемой жопы лучшего друга. Затем невольно нарастил темп. Когда дело подошло к кульминации, Вася наяривал так яростно, что содрогался всем телом. Стон великого счастья сорвался с его губ, и на голые бедра выплеснулась теплая вязкая субстанция.

Вася откинулся на подушку, жалея о том, что нельзя закурить. Он был счастлив. Алкогольный экстаз смешался с восторгом оргазма, и Вася сладко захрапел с дебильной улыбкой на лице.

4

Разбудил его противный скрежет, который, как показалось, звучал прямо внутри головы. Вася поморщился, нехотя выгружаясь из пучины сна. И первым его осознанным ощущением стало мощнейшее похмелье. Будто выжрал вчера пол-литра из горла и без закуски. В принципе, так оно все и было.

Не успел он сгрести в кучу контуженные спиртом нейроны, как скрип сменился грохотом, и окружавшую его тьму нарушил ворвавшийся снаружи тусклый свет. Затем крышка гроба поднялась и медленно отъехала в сторону. Вася увидел над собой низкий грязный потолок, а еще учуял запах гари, будто где-то поблизости жгли костер.

В следующую секунду над ним склонились трое незнакомцев.

Первым из них являлся высокий, чудовищно худой, мужчина лет пятидесяти с бледным надменным лицом. Второй была женщина средних лет, тоже дико худая, неприятно бледная, с острым носом и злыми глазами. Третий оказался совсем не няшка – увидев широкую, покрытую бородавками, харю, Вася чуть не закричал от ужаса.

– Что это он со спущенными штанами? – спросила женщина, окинув взглядом Васины мощи.

Голос у нее был низкий, тягучий. Примерно как у классной руководительницы Васи, когда тот еще посещал школу. Стоит ли говорить, что классуху, эту древнюю злобную ведьму, он ненавидел всей душой. Единственное, что хорошо умела противная бабка, это собирать деньги то на ремонт, то еще на что-то, и поборам этим не было конца. При этом школа выглядела так, будто из нее только вчера выбили дивизию вермахта. Фрицы, отступая, нагадили по-крупному – вдребезги разрушили теплый туалет. В связи с чем школьникам пришлось облегчаться в экстремальном уличном режиме. Когда Вася шел в сортир, Мордором темнеющий на краю школьного двора, он не знал, вернется ли обратно или навечно канет во тьму рокового очка. Этот особый исторический путь с налипшим на краях дерьмом еще долго терзал его в ночных кошмарах.

Немало кровушки попила карга за годы, проведенные Васей в ее черной власти. Но и возмездие вышло неслабым. Едва получив диплом о неполном среднем образовании, Вася направился прямиком к дому ненавистной училки, терпеливо дождался ночи, и метко накидал ей говна в открытую форточку. Причем на метание пришлось занимать очередь – желающих поблагодарить педагога за его самоотверженный труд набежало человек двадцать.

– И в чем это он измазался? – задала еще один вопрос женщина, сосредоточив внимание на нижней половине Васиного тела. – Это воск от свечи? Да почему его так много? Все бедра заляпали.

– Изволили пошалить? – спросил худой мужик у Васи, заметив, что тот открыл глаза и смотрит на них из гроба.

– Вы кто такие? – прохрипел Вася. – Что происходит?

– Успокойтесь, – предложил высокий худой мужчина. – Вы среди друзей. Мы все вам объясним. Но для начала вам нужно привести себя в порядок.

Вася сел в гробу и осмотрелся.

Он находился в небольшой комнате с низким потолком. Освещалась она висящими на стенах масляными лампами. Голые стены были грязны, потолок черен. Незнакомые люди стояли вокруг гроба и как-то странно смотрели на него. Тут только Вася вспомнил о спущенных штанах и поспешил подтянуть их на место.

– Вам нужно принять ванну и переодеться, – сообщил высокий мужчина. – Соблаговолите следовать за мной.

Но Вася уже достаточно прожил на свете, чтобы разучиться слепо подчиняться каждому встречному фраеру.

– Хера с два я с тобой пойду! – отрезал он. – Ну-ка живо объяснили, что за хуйня тут творится?

– Что, прямо здесь? – удивился высокий мужчина.

Худая женщина, одетая в черное платье, глядела на Васю строго и неодобрительно. А вот третий субъект....

Теперь Вася сумел разглядеть его во всех деталях и вновь содрогнулся. Это был горбун. Мерзкий, перекошенный горбун с кривыми ногами, руками, свисающими до пола, и отвратительной харей. Последняя являла собой настоящую плантацию по выращиванию мичуринских бородавок. И стоило признать – урожай выдался рекордным.

– Как я в гроб попал? – спросил Вася.

Высокий мужчина ответил невозмутимым тоном:

– Полагаю, вы умерли.

– Ладно, допустим, – не стал спорить Вася. – А где я сейчас? Вы что, подонки, из могилы меня отрыли?

– Именно так.

– А нахуя?

Брови высокого господина слегка приподнялись. Он спросил:

– Вы предпочли бы остаться там?

Все взвесив, Вася решил, что могила это отстой. Делать там было нечего, к тому же всю водку он выпил за раз. Оставалось только передергивать на светлую память о прыщавом заде друга Степы, что тоже составляло сомнительное удовольствие. Раз-другой приятно, но не вечно же этим заниматься. Он же не пидор, в конце-то концов, да и Степе икаться будет.

– Нет, спасибо, конечно, что эксгумировали, – смущенно поблагодарил Вася. – Но я что-то вообще нихуя не понимаю. Если я отъехал, то почему сейчас живой?

Высокий мужчина чопорно изрек:

– Прежде всего, я предлагаю вам принять ванну и переодеться. От вас пахнет землей и....

Он запнулся, глядя на белые пятна, покрывающие Васины штаны.

– И другим, – добавил незнакомец. – А уж затем мы ответим на все ваши вопросы. Отвечать придется долго, это не разговор на две минуты.

Вася ни на грош не доверял этим мутным типам, но что он мог поделать? Упираться дальше? Хоти они совершить с ним что-нибудь зверское, изнасиловать там, или убить, или нарядить девочкой-волшебницей и сфоткать, давно бы уже приступили к делу.

– Ладно, – сдался он. – Мыться, так мыться. Куда идти?

– Прошу за мной, – предложил высокий мужчина, и шагнул к единственной двери в комнате. – Я провожу вас в ванную.

5

Судя по всему, он находился в каком-то бункере или подземелье. Все оно состояло из длинных узких коридоров, скупо освещенных масляными лампами, помещений с низкими потолками, а еще здесь не было ни одного окна.

Высокий мужчина проводил Васю в ванную комнату, которая поразила того своим убранством. Точнее, поразил контраст между роскошной металлической ванной, явно старинной, похожей на гигантскую раковину какого-то экзотического моллюска, отливающими золотом кранами, и грязными серыми стенами вокруг.

Перед ванной был брошен дешевый поролоновый коврик противно-голубого цвета. Встав на него, Вася стал раздеваться. Элементы погребального облачения он ронял в корзину, которую подал ему высокий мужчина.

– Тебя звать-то как? – спросил Вася, подозрительно косясь на незнакомца.

Тот стоял столбом, равнодушно смотрел на юношу, и, похоже, не собирался уходить.

– Иннокентий, – отозвался мужик.

– А я Вася, – сообщил Вася.

– Это мне известно.

– Да? Откуда?

Вместо ответа Иннокентий молча указал Васе на ванну, как бы говоря – хватит болтать, лезь в воду.

– А ты так и будешь тут стоять? – спросил Вася раздраженно. – Может, остальных еще позовешь?

– Вас что-то смущает? – удивился Иннокентий.

– Да мало ли, – поделился опасениями Вася. – Вдруг ты извращуга. Только я трусы спущу, как начнешь дрочить на мой голый зад. Знаю я вас.

– Нет, этого в мои планы не входило, – ровным голосом ответил Иннокентий.

– Ну, один хуй отвернись, – приказал Вася. – Нечего пялиться.

Мужик пожал плечами и повернулся к Васе спиной.

Тот с тяжелым сердцем спустил трусы. Его не оставляло подозрение, что Иннокентий будет за ним подглядывать. Чем-то этот старый тип напоминал извращенца, любителя сочных мальчиков. Сам Вася был не больно-то сочным, скорее костлявым, но и на его телесные прелести мог сыскаться желающий украдкой передернуть. Следовало быть начеку, и не позволить превратить себя в объект преступной похоти.

Избавившись от исподнего, он осторожно опустился в ванну. Вода могла бы быть и теплее. Вася лег, вытянул ноги, опустил взгляд на свою грудь, и в тот же миг по помещению заметалось эхо его истошного крика.

Иннокентий стремительно повернулся к нему, и увидел Васю, бьющегося в конвульсиях в огромной ванне. Во все стороны летели брызги воды. Вася орал, сучил ногами и не планировал успокаиваться.

– Господин, возьмите себя в руки! – строго потребовал Иннокентий. – Это всего лишь вода. Не бойтесь ее.

– Что за хуйня? – завопил Вася, указывая на свою грудь.

А посмотреть было на что. От его ключиц к солнечному сплетению спускались два грубо заштопанных разреза. Третий опускался от точки их схождения к середине живота. Зашили Васю наплевательски – комочки плоти, грубо перехваченные нитками, превратились в почерневшие шарики, похожие на огромные вздувшиеся бородавки, полные сочного гноя.

Вася вскинул испуганный взгляд на Иннокентия, и простонал:

– Что это? Что это, блядь? Это сон? Или пиздец? На пиздец похоже больше.

Иннокентий стоял над ним, все такой же невозмутимый и холодный, как глыба арктического льда.

– Полагаю, это следы вскрытия, – ответил он таким тоном, словно речь шла о сущем пустяке.

– Полагаешь? – пропищал Вася. – Ты полагаешь? Ебать тебя веслом! Какое еще вскрытие, нахуй? Меня что, вскрыли?

– Судя по всему, да, – спокойно ответил Иннокентий.

– Судя по всему? Ебать!

Васю трясло. Он старался не смотреть на свою грудь, но взгляд против воли сползал на уродливые стежки, протянувшиеся по его несчастной плоти.

– Да что за нахуй? – испуганно проблеял он. – Как же так?

– Беспокоиться не о чем, – произнес Иннокентий своим невозмутимым тоном. – Как вы себя чувствуете?

– Уже не заебись, – признался Вася.

Он прислушался к своим ощущениям, и с удивлением выяснил, что чувствует себя вполне прилично. Чего, разумеется, никак не могло быть после того, как в его организме поковырялся какой-то мясник.

Вскинув на Иннокентия испуганный взгляд, Вася спросил тоненьким голоском:

– Скажи по-русски – что за хуйня со мной происходит? Я что, реально умер?

– Технически – да, – прозвучало в ответ.

– Технически? Это как?

– Это так, что все жизненные функции в вашем организме прекратились, после чего вас подвергли вскрытию, уложили в гроб и зарыли в землю.

Но Васю интересовало не это.

– Тогда почему я сейчас живой? – простонал он, и осторожно дотронулся пальцем до шва на своей груди. Ощущение было мерзкое.

– Не то, чтобы вы в настоящий момент были живы в полном смысле этого слова, – произнес Иннокентий. – В какой-то степени вы все еще мертвы. И останетесь таковым навсегда.

Побледнев, Вася спросил:

– Я что, зомби?

Видел он как-то зомби в кино. Те были мерзкими уродливыми и тупыми тварями, которые бродили толпами по улицам, рычали, смердели и бросались на нормальных людей.

– Нет, разумеется, – ответил Иннокентий, после чего на его лице впервые проступила человеческая эмоция – он позволил себе чуть заметно улыбнуться.

– Тогда кто же я? – допытывался Вася. – Скажи ты мне, сучья харя, Христа ради, что вы со мной сделали?

– Ничего.

– Тогда почему же я жив? Неужели это тот свет? Нет! Не может быть! Тут должны быть телки с сиськами, много пива и шашлыка.

Иннокентий взял брусок мыла и протянул его Васе.

– Вам нужно помыться, – сказал он. – Затем мы все вам объясним.

В этот момент в помещение вошла худая женщина, принесшая комплект одежды.

– Он еще не закончил? – спросила она тихо, обращаясь к Иннокентию.

– Мальчик в шоке, – ответил тот. – Его можно понять.

Женщина опустила одежду на стул, а затем обратилась к Васе:

– Не потереть ли вам спинку, юный господин?

– Нет, не надо, ты старая и страшная, – ответил Вася. – Если есть молодая девка, то зовите. А тебя нахуй.

– Ступай, – сказал Иннокентий женщине. – Скоро он будет готов.

Вася поглядел на мыло в своей руке, затем окунул его в воду и стал тереть свое то ли живое, то ли мертвое тело.

6

Окончив помывку, Вася выбрался из ванны и встал на коврик. Иннокентий подал ему полотенец. Вася вытерся, избегая касаться уродливых швов на груди. Он все боялся, что те могут разойтись в любой момент, и тогда весь его ливер шмякнется на мокрый пол. От подобных фантазий делалось так дурно, что начинала кружиться голова.

Вытершись, он получил новую одежду. И она сразу же вызвала у Васи массу вопросов. В частности, когда Иннокентий протянул ему черные кружевные трусы, по виду явно женские, Вася воспротивился.

– Не бывать пидорству, пока я жив! – заявил он непоколебимым тоном. – Либо мужицкие семейки, либо ничего.

– Да вы ведь уже и не живы, – напомнил Иннокентий.

Вася поморщился – старый хрен умело поймал его на слове.

– Ладно, давай, – проворчал Вася.

Он схватил трусы и с омерзением осмотрел их. Ну, чисто бабское белье. А дальше что, его заставят натянуть чулки и накрасить губы? И стоило ради этого умирать?

К счастью, бог миловал. Черные штаны и черная блуза были еще терпимы, но вот пиджак....

– Да на какой гей-парад ты меня наряжаешь? – воскликнул Вася.

Пиджак был отвратительного фасона – длинный, с высоким стоячим воротником и узкими рукавами. По представлениям Васи, носить что-то подобное могли только представители нетрадиционной сексуальной ориентации и другие пидоры.

– Ну же, – ласково упрашивал его Иннокентий. – Не капризничайте.

– А, ладно, хер с тобой, – буркнул Вася и схватил пиджак.

В последнюю очередь он надел черные туфли и окинул себя взглядом.

– Ну, пидор пидором, – невольно вырвалось у него. – Что ж вы со мной делаете?

– Прошу за мной, – предложил Иннокентий.

– В таком виде? Боюсь, блядь, представить, куда идем. Сейчас дверь распахнется, а там они. Пидоры, в смысле. Уже с вазелином наготове. Ты учти, старый, я свою жопу без боя не сдам. Скорее голову сложу, чем выброшу флаг голубой. Если погибну, считайте меня натуралом.

– Не волнуйтесь на этот счет, – успокоил его Иннокентий. – Анального штурма не будет.

– Хотелось бы верить, – со вздохом проронил Вася. – Ну, ладно. Хуй с ним. Веди, обезжиренный.

7

Узкий мрачный коридор привел их в большое помещение, в котором, как и в ванной комнате, причудливо сочетались слегка увядшая роскошь и откровенный упадок. Слияние этих крайностей было заметно во всем. Некогда яркие обои, необычайно толстые, и, как позже узнал Вася, тканевые, а не бумажные, потускнели и покрылись пятнами разных цветов. Среди них преобладали коричневый и желтый. Паркет из драгоценного красного дерева местами вздулся, дощечки покрывали царапины и сколы, а некоторые из них вовсе отсутствовали на своих местах. Камин – настоящее произведение искусства, с кованой решеткой неземной красоты, был черен от копоти и напоминал врата в какое-то нехорошее место. Картины на стенах, все как одна представлявшие собой портреты незнакомых Васе людей, едва проглядывались под слоем пыли в палец толщиной.

В центре помещения на полу был расстелен ковер. Когда-то давно, лет сто назад, а то и больше, за эту персидскую поделку наверняка отвалили больше, чем Вася мог даже в теории заработать за девять жизней, будь они опущены ему вместо положенной одной. Теперь же ковер имел жалкий и битый жизнью вид. И моль его ела, и ноги топтали, из-за чего он превратился в блеклую тряпку без намека на ворс.

Старинная мебель была лишь жалкой тенью былой роскоши. В своем первозданном виде стулья и диванчики могли бы озолотить, окажись они на витрине антикварного магазина. Но сейчас едва ли кто-то дал бы за эту исцарапанную и потертую рухлядь больше ломаной пенсии.

Освещалось помещение все теми же масляными лампами, которые неизменно распространяли в воздухе запах гари.

Васю поджидали уже знакомые ему персонажи – худая остроносая женщина и уродливый горбун, с мерзостного лица которого не сходила глупая ухмылка.

– Прошу, – обратился к Васе Иннокентий, и указал тому на один из стульев с высокой спинкой. Вася послушно сел, уронив руки на резные подлокотники. Стул оказался довольно жестким. Вася поерзал на нем ягодицами, но так и не нашел для них удобного положения.

– Прежде всего, – заговорил Иннокентий, – позвольте представить наш коллектив. Мое имя вам уже известно. Я – здешний дворецкий.

Вася исподлобья смотрел на Иннокентия, и помалкивал. Он не понимал, что происходит, не понимал, что с ним сделали и зачем, но кое-что он понимал отлично – ему вообще ни разу не интересно, кто эти трое. Лучше бы старый Иннокентий объяснил за швы на его груди. Вот это Васю очень волновало.

Иннокентий, тем временем, указал на худую женщину в черном платье, полы которого волочились по паркету, а высокий жесткий воротник почти упирался в скрытые волосами уши.

– Это Матильда, наша горничная.

Вася тихо хмыкнул.

– Что, простите? – переспросил Иннокентий.

– Наебать решил? – проворчал Вася. – Думаешь, я не знаю, как выглядят горничные?

– А как выглядят горничные? – вежливо поинтересовался Иннокентий.

Вася надулся, сообразив, что его тут держат за тупого. Да, прежде ему не доводилось бывать с визитами в лучших домах Лондона, но про горничных он знал все. Слава богу, целых три фильма о них посмотрел. Назывались картины следующим образом: «Похотливые горничные», «Горничные сосут» и «Горничные сосут 2». Данные киноленты предоставили Васе всю правду о горничных. И глядя на Матильду, он все яснее понимал – нет, это никакая не горничная. Возможно, она была ею когда-то, лет этак двадцать назад. Хотя и в те времена сухая бледная баба едва ли отличалась хоть какой-то привлекательностью.

Не дождавшись ответа, Иннокентий, видимо, решил, что тема горничных закрыта, и переключился на горбуна.

– А это Яков, денщик, – представил он уродца.

Горбун заулыбался шире, обнажив огромные лошадиные зубы, которыми только проволоку перекусывать, и отвесил Васе поклон.

– Ну, вот, собственно, и весь наш дружный коллектив, – подытожил Иннокентий. – Когда-то резиденция рода Носфератовых была полна слугами, но с тех пор многое изменилось, и не в лучшую сторону.

Он замолчал и посмотрел на Васю, как бы ожидая встречных вопросов. Тех у парня накопилось немало.

– Так, – сказал он, вытащив палец из ноздри, в которой до этого деловито ковырялся, – вот что я хочу знать в первую очередь: какого хуя здесь происходит?

Иннокентий подошел и присел напротив Васи. Матильда и Яков встали у него за спиной, как молчаливые часовые.

– Василий, – заговорил старик, – крепитесь и мужайтесь. То, что я вам скажу, неизбежно повергнет вас в шоковое состояние. У вас даже может случиться припадок.

Васю пробрал ужас.

– Что, блядь? – простонал он. – Что случилось? Меня кастрировали, пока я спал? Я теперь импотент на веки вечные? Что вы сделали со мной, гниды подколодные?

– Нет, нет, – быстро заверил его Иннокентий. – Ваша потенция осталась на прежнем уровне. Во всяком случае, мы никак на нее не влияли.

Вася им не верил. Он нутром чуял, что эта мутная компания каким-то образом надругалась над ним телесно и духовно.

– Почему у меня швы на теле? – истерично закричал он. – Почему ваша горничная такая старая и страшная? Почему я умер, а теперь живой?

Вопросы сыпались из него неудержимым потоком. Но в какой-то момент Иннокентий поднял руку, призывая к тишине, и когда Вася захлопнул варежку, произнес:

– Прежде всего, Василий, вам следует узнать главное. Вы....

Он сделал паузу. Та затянулась. На третьей секунде Вася не выдержал и сорвался.

– Я кто? – закричал он. – Пидор? Ты это хочешь сказать? Вот к чему эти кружевные труселя и все остальное. Вы превратили меня в загробного пидора. Ну, не молчи! Признавайся! Это все из-за того недоразумения со Степкой? Ах вы, суки грязные! Пронюхали как-то, да? Не бывать этому! Я себе скорее жопу нитками заштопаю, чем посторонний хуй туда пропущу. В пидоры они меня записали. Еще посмотрим, кто кого запишет. Я бы на вашем месте теперь спал с открытыми глазами.

Когда Вася сделал паузу, чтобы наполнить легкие воздухом, Иннокентий громко произнес:

– Вы вампир.

Воздух шумно вышел из Васи вхолостую. Он дико уставился на Иннокентия, затем окинул взглядом его коллег. Лица Матильды и Якова были серьезны и торжественны.

– Кто, бля? – переспросил Вася тихо.

– Вампир, бля, – повторил Иннокентий.

Вася поднял глаза к низкому грязному потолку, и тяжко выдохнул:

– Пиздец!

8

– Вы как? – осторожно спросил Иннокентий.

Вася опустил взгляд и уставился на дворецкого.

– Хуй знает, – честно признался он.

– Шокированы?

Вася пожал плечами.

Шока не было. Главным образом потому, что все происходящее не воспринималось им всерьез. Это был какой-то дурной сон, галлюцинация или еще что-то в том же фальшивом духе. В жизни такого быть не могло. Он умер, а теперь живой. Он был Васей, а теперь стал вампиром. Но главным доводом в пользу фальшивости всего вокруг служила старая и страшная горничная. Нет, ну где они видели таких горничных?

– Может, водка была с сюрпризом? – вслух помыслил Вася.

Этого не следовало исключать. Он сам и все его знакомые давно уже не покупали спиртное в магазинах, где за него просили непотребно высокую цену. За алкоголем они бегали в гаражи. В гаражах продавалось то же самое, но впятеро дешевле. Правда, всегда оставался риск нахлебаться технического спирта и отъехать. Вася, поразмыслив, решил, что это с ним и стряслось. Он отравился каким-то некачественным стеклоочистителем, и теперь лежит в реанимации, доживая последние часы. А его немногочисленные уцелевшие нейроны создают вот эту предсмертную галлюцинацию.

Вася был лучшего мнения о своих нейронах. Они вполне могли бы порадовать его более приятным видением. Например, как он зажигает в сауне с дюжиной правильных горничных.

– С вами все в порядке? – спросил Иннокентий.

– Да, заебись, – отозвался Вася.

Он коснулся своей груди, и нащупал под одеждой грубые полосы швов. Галлюцинация? А если нет?

– Вампир, значит, – проронил он. – Сука нахуй.

Он посмотрел на Иннокентия. Тот кивнул головой и подтвердил:

– Да, вампир. Вам ведь известно, кто такие вампиры?

Васе было известно. Так же, как и о зомби, о вампирах он знал из кино. И то, что он знал, ему решительно не нравилось. Потому что во всех просмотренных фильмах на вампирскую тематику, а их на Васиной совести накопилось штуки полторы, данные существа представали не в самом приятном свете. Они одевались, вели себя и разговаривали так, будто являлись представителями той самой нетрадиционной ориентации, от которой Вася всегда старался держаться в стороне. Еще вампиры сосали – это Вася помнил точно. Но не помнил, что именно, и это напрягало.

– Как же так? – пробормотал он убитым голосом. – Я же нормальный пацан, без всяких пидорских заскоков. Почему вампир-то? Стоило раз оступиться и случайно зайти в друга, как сразу записали в вампиры. А ведь народная мудрость гласит: один раз не пидорас. Неужели и одного раза достаточно? Почему мне об этом не сказали?

– Вы, как будто, не рады? – участливо спросил Иннокентий.

– Ты издеваешься? – буркнул Вася. – Чему тут радоваться? Тут плакать впору.

Он помолчал, а затем спросил мрачным тоном смертника:

– Ну и когда все это начнется?

– Что именно? – удивился дворецкий.

– Вот это вот все. Погружение в пучину голубятни. Я же не знаю, как все это происходит: какая-то прелюдия предусмотрена, или сразу ебут без лишних разговоров?

Матильда и горбатый Яков удивленно переглянулись. Иннокентий, прокашлявшись, произнес:

– Вы меня, наверное, неправильно поняли. Или у вас неверное представление о вампирах.

– Верное, верное, – буркнул Вася. – Не надо меня успокаивать. Знаю я все о них. В жопу они долбятся.

– Кто?

– Вампиры, конечно. Ну и другие гомики.

Удивление персонала возросло.

– Бывает, кончено, всякое, – осторожно произнес Иннокентий, – но все же я уверен, что у вас совершенно неверное представление о вампирах. Мне кажется, вы полагаете их некоей разновидностью гомосексуалистов.

– Пидоров, – поправил его Вася.

– Пусть так. Но позвольте заметить, что вы ошибаетесь.

Луч надежды озарил голубую тьму, сгустившуюся вокруг Васи. Он резко вскинул голову и воскликнул:

– Так я все еще нормальный пацан?

– Ну, более или менее.

У Васи камень с души свалился.

– Ебать, от сердца отлегло, – простонал он, чувствуя себя на седьмом небе.

Значит, думал он, показалось. Кружевные трусы, бабский пиджак – все это кого угодно смутит. Возможно, это была проверка. Новые знакомые наблюдали за его реакцией. Не исключено, что будут и другие тесты на голубятню. Вася понял, что нужно быть сильным и крепко держать в руках мыло.

Он позволил себе робко улыбнуться. Ему хотелось верить, что Иннокентий его не обманывает. Но про себя он решил, что примет все меры предосторожности, и не допустит, чтобы кто-то подкрался к нему сзади и проник.

– Ну и как же я стал этим вампиром? – спросил Вася. – Как ими вообще становятся? Это ведь никак не связано с еблей в жопу лучшего друга детства?

– Нет, – ответил дворецкий. – А почему вы об этом спросили?

– Забудь! – отрезал Вася. – Это я так, на всякий случай. Так как становятся вампирами, если не через дружеский анус?

– Если речь идет об истинных вампирах, вроде вас, то ими рождаются, – ответил Иннокентий. – Для этого оба, или хотя бы один из родителей должен быть вампиром. Иногда, в редких случаях, вампирские гены передаются через поколение. Еще бывают одноразовые вампиры, созданные в результате определенного укуса. Но это не полноценные вампиры, а довольно посредственный суррогат. Они не могут иметь потомства и отличаются неуравновешенным поведением. Согласно положению всеобщей вампирской конвенции производство одноразовых вампиров находится под запретом. Эти существа создают слишком много проблем, а вот пользы от них никакой. Но если говорить о вас, вы вампир стопроцентно настоящий, потомственный.

– Вот оно что, – задумчиво протянул Вася.

У него было не слишком много родственников, и никто их них не тянул на вампира. Правда, он не знал своего отца – тот сбежал сразу после опыления, едва узнав о том, что скоро станет папой. Мать постоянно путалась в показаниях, когда отвечала сыну на вопросы о его родителе. То говорила, что он летчик-испытатель, то космонавт-любитель, а иногда из нее случайно прорывалась правда, и тогда словарный запас маленького Васи стремительно расширялся и обогащался мощными крупнокалиберными образцами.

– Да ну нахуй, – произнес Вася. – У меня в семье вампиров нет. Алкаши есть, шмары есть, даже один ебнутый есть – троюродный дядя Слава уже седьмой год принудительно отдыхает в санатории с решетками на окнах. Но вампиры… Не, ошиблись вы.

– А как же ваш отец? – напомнил Иннокентий.

Вася так и знал, что дело в папе. Его он никогда не видел, даже фотографий не сохранилось. Неужели тот был вампиром?

– Значит, передалось от папаши, – буркнул Вася. – Лучше бы он мне бабок оставил. Вы, как я понял, знаете его? Где он сейчас?

Иннокентий помрачнел, и произнес траурным тоном:

– Василий. Я должен с прискорбием сообщить вам о том, что ваш отец оставил этот бренный мир три месяца назад.

– В каком смысле – оставил? Он на Луну, что ли, дернул?

– Нет, оставил, в смысле – умер.

– Пиздец какой-то! – простонал Вася.

Хорошие новости сыпалась на него сегодня одна за другой.

9

Вася сидел с угрюмым видом и переваривал поступившую информацию.

– Если вам хочется отдаться скорби, мы оставим вас ненадолго, – предложил Иннокентий.

– Да нахуй, все нормально, – буркнул Вася.

Скорби не было. В конец концов, что ему до какого-то незнакомого человека, который помер три месяца назад. Вокруг все время кто-то умирал. Вот и сам Вася тоже недавно помер.

– Может быть, хотите выпить? – предложил дворецкий.

Вася тот час же оживился. Он и сам хотел спросить, нельзя ли чего, но стеснялся.

– Давай! – выпалил он. – Мне бы водки стакан-другой. За здравие родителя. Точнее, за упокой.

Все трое уставились на него с недоумением, будто Вася выразил желание опрокинуть чарочку мочи.

– Что? – спросил он сердито. – Водки нет? Ну, хуй с вами, трезвенниками, что поделаешь. Тащите пиво.

– Но я имел в виду кровь, – пояснил Иннокентий.

Кровь? Вася поморщился. Что бы это могло значить? Возможно, ему предлагали девственницу. Вася девственниц не жаловал, предпочитая опытных бывалых шмар. Те, по крайней мере, не вели себя так, будто их собираются не ебать, а приносить в жертву сатане, а на пенис не взирали со священным страхом, как на ритуальный кинжал.

– Так как насчет крови? – спросил Иннокентий.

С этими вампирами все было смутно и странно. Вася решил, что лучше прояснить ситуацию, чем согласиться вслепую и потом пожалеть об этом.

– Вы о какой крови базарите? – спросил он.

– Об обычной. Конечно, она далеко не свежая. Нам некогда было поймать для вас жертву. Но у нас есть небольшой запасец.

Вася понял, что девственницы не будет. Его пытались чем-то напоить. Возможно, настоящей всамделишной кровью. Ох уж эти вампиры.

– А пивка точно нет? – спросил он с гаснущей надеждой.

Дворецкий отрицательно мотнул головой.

– Тогда ничего не надо, – сдался Вася. – На сухую погорюю о папке. Хоть я и не знал его, но все же родитель. Вампиром, значит, был. А теперь я и вампир.

Он немного помолчал, не зная, чем бы дополнить поминальную речь. Больше на ум ничего не шло, кроме нескольких анекдотов. Вася решил, что расскажет их в другой раз. Он произнес:

– Ну, посидели, попиздели, батю вспомнили, пора и честь знать. Побегу я, тогда.

– Куда? – удивился Иннокентий. – Вы желаете отдохнуть?

– Домой, – ответил Вася. – Мне на работу надо позвонить. Работа говно, но другой нет. Ходил на биржу труда, предложили двадцать вакансий на выбор. Глянул я на них и охуел на месте. Особенно с зарплат.

Вася трудился разнорабочим на стройке, и сказать, что он ненавидел это дело, значило бы просто промолчать. Стройка была уже восьмая за последние полгода. С прошлых мест его выгоняли за прогулы, праздность и недоразумения, о которых он предпочитал не вспоминать. Но Вася не сдавался. Он верил, что однажды найдет такое место, где сможет ничего не делать и получать за это ежемесячную плату.

Иннокентий произнес:

– Василий, вы, должно быть, не до конца осознаете то, что с вами произошло. Вы не можете вернуться домой.

– Да с хуя ли? – возмутился Вася. – Я там прописан. Заебетесь выселять. Закон на моей стороне!

– Но вы ведь мертвы. Понимаете это? Для всех своих родных, близких и друзей вы мертвы. Вас ведь похоронили. В гробу. На кладбище.

– Подумаешь, – пожал плечами Вася. – Скажу, что произошла врачебная ошибка.

– Боюсь, что этого объяснения будет маловато для ваших близких, – покачал головой Иннокентий. – Если вы явитесь к ним, они сойдут с ума от ужаса, приняв вас за восставшего из могилы покойника. Или за призрак. Люди вообще не выносят всего, что выходит за рамки их повседневного жизненного опыта. Когда они сталкиваются с чем-то необычным, то их психика рассыпается как карточный домик. Все, что удерживает этот домик в целости, это вера в незыблемость привычной структуры бытия. Достаточно слабого дуновения ветра, и он рухнет. Вы же этого не хотите?

– Я в хате прописан и не ебет! – упрямо гнул свое Вася.

– Да как вы не понимаете – вы же не человек. Реакция на ваше появление будет бурной. Вначале ужас и паника. Затем ужас и агрессия. Люди инстинктивно ненавидят все, что рушит их привычный мир. А вы своим появлением потрясете его основы. Поверьте, вы столкнетесь с таким уровнем агрессии, какой и представить не можете. Вас изрубят на куски, пронзят кольями, сожгут останки, а сверху проедутся по ним катком. И хорошо, если на том и успокоятся. Когда дело доходит до расправ, люди, обычно, весьма изобретательны.

Вася невольно побледнел, представив себе описанные Иннокентием процедуры, то есть рубку, проколку, сожжение и прочий ужас. Искушать судьбу резко расхотелось.

– Значит, нельзя вернуться? – произнес он медленно. – Ну, пиздец! А что мне делать-то? Где жить?

– Здесь, – ответил Иннокентий.

– Здесь?

Вася огляделся. Подземелье было старое и грязное, но зато просторное. К тому же Вася никогда не страдал брезгливостью, и пятна на обоях, как и плесень на полу, мало его волновали.

– Но как же я тут останусь? – спросил он. – То есть, на каких правах? Вы учтите, мне за хату платить нечем. А если на работу нельзя вернуться, то просто пиздец.

– Никакой платы не требуется, – заверил его дворецкий. – Все это, – он жестом обвел комнату, – и так принадлежит вам. Здесь фамильный склеп рода Носфератовых. А вы единственный оставшийся представитель славной фамилии. Ваш отец завещал все свое имущество вам.

Вася онемел от удивления и счастья. Неужели сбылась его давняя заветная мечта, и он получил богатое наследство?

О, как же давно и страстно он желал этого. Ковыряясь на ненавистной стройке, он воображал себе, как однажды к нему в дверь постучатся люди, и сообщат, что неизвестный родственник только что помер и оставил своему потомку миллион долларов. На самом деле вся Васина родня состояла из потомственной бедноты, но вдруг какой-то троюродный дядя сумел втихаря выбиться в люди.

И вот давняя мечта сбылась.

– Все мое? – простонал Вася. – Все?

Он быстро обвел взглядом помещение.

– А тут еще много чего? – спросил он. – Есть что-то ценное, что можно быстро продать? Мне просто срочно деньги нужны.

– Зачем? – рискнул спросить Иннокентий.

Вася посмотрел на старика, как на идиота.

– Тачку крутую куплю, – пояснил он то, что представлялось очевидным. – Огромную. Черную. Всегда хотел. Все шмары теперь мои.

Матильда наклонилась к уху дворецкого и что-то тихо прошептала. Тот кивнул головой в знак согласия. А затем произнес:

– Василий, пожалуйста, возьмите себя в руки. Вы все еще не осознаете своего нынешнего статуса.

Но Вася его не слушал. Мысленно он уже несся по улице на огромной черной тачке, а все встречные шмары, видя блеск и сияние его запредельной крутости, тут же скидывали трусы и поворачивались к нему голым задом. А уж как завидовали ему парни – это было едва ли не приятнее, чем вожделение телок.

– Спасибо, папа, – прошептал Вася. – Вот это заебись подарок! Завтра же надо всю эту хуйню осмотреть, пересчитать и прикинуть стоимость. Только бы на тачку хватило.

Матильда покачала головой и произнесла достаточно громко, чтобы ее услышал и Вася:

– И это наследник дома Носфератовых? Ох, намучаемся мы с ним.

10

Крутая тачка предстала перед мысленным взором Васи. Он видел ее как наяву. Он почти мог осязать ее. Даже руку протянул, чтобы коснуться своей мечты кончиками пальцев. Но тут где-то рядом прозвучал голос, вдребезги разнесший волшебное видение.

– Василий, послушайте меня внимательно, – строго произнес Иннокентий. – Очень внимательно, ибо то, что я скажу вам, имеет чрезвычайную важность.

Вася нехотя сфокусировал взгляд на старом надоеде.

– Ну что еще? – проворчал он.

– Вы должны понять ключевую истину: ваша прошлая жизнь кончена. Совершенно кончена. Вы не сможете вернуться не только к себе домой или на работу, но и вообще к людям. Вы больше не принадлежите миру живых. Вы вампир – наполовину мертвец. Ваш мир отныне – тьма.

– Но тачка… – попытался возразить Вася.

– Забудьте обо всем, чем вы жили прежде! – строго приказал Иннокентий.

– Обо всем? – ахнул Вася.

Он понял, что рано обрадовался, когда выяснил, что вампиры и пидоры не синонимы. Судя по всему, его собирались лишить вообще всех радостей жизни. Не будет у него крутой тачки, не будет больше шмар, водки, травы, ягодиц друга Степы….

Последнее вклинилось само собой, и Вася вздрогнул.

– Что это со мной? – простонал он в страхе. – Уж не голубею ли я?

– Ваша дальнейшая жизнь будет протекать в новом мире, – продолжил запугивать дворецкий. – В мире, скрытом от людских глаз. Сейчас вы ничего не знаете о нем, но вскоре узнаете многое. Но для начала вам нужно раз и навсегда отречься от прошлого. Забудьте о том, что когда-то вы вели человеческую жизнь. Забудьте друзей, родных, забудьте все и всех.

– И шмар? – ахнул Вася, схватившись за гульфик. – Вампиры не ебутся? Совсем? Так, срочно заройте меня обратно, откуда отрыли.

– Вампиры это делают, не волнуйтесь, – утешил его Иннокентий.

– Правда? А вы точно не пиздобол?

– Клык даю, – побожился Иннокентий.

– А как они это делают? Мальчик с девочкой, или по-другому? Я по-другому не желаю. У меня принципы.

– Делают как кому угодно.

– А вы меня точно не обманываете?

– Ваш отец сумел же вас как-то зачать.

С этим было трудно поспорить, и Вася слегка успокоился. Ему оставили хотя бы секс. Но утрату едва обретенной крутой тачки он все равно переживал болезненно.

Сжалившись над испуганным и побледневшим Васей, Иннокентий произнес:

– Все не так страшно, как вам кажется. В жизни вампира хватает радостей. На самом деле, она куда веселее и осмысленнее, чем обычное человеческое существование. Просто она немного другая, и к этому придется привыкнуть.

– Лишь бы были шмары да водка, да не пришлось бы в жопу давать, – сказал Вася. – Остальное, с божьей помощью, вытерплю.

Он окинул взглядом комнату, а затем спросил:

– Значит, все это мое?

Дворецкий согласно кивнул.

– А что насчет вас?

– Мы уже много лет верно служим роду Носфератовых. Мы служили вашему отцу, а до того вашему деду. Теперь мы будем служить вам, юный господин.

– А вы тоже эти самые?

– Вампиры? – уточнил Иннокентий.

– Да.

– Разумеется. Кем еще мы можем быть? Уж конечно не людьми. Людям заказан вход в мир вампиров. За одним исключением.

При этих словах на лицах слуг появились довольно зловещие ухмылки. Васе стало не по себе.

– Понятно, – протянул Вася, хотя понятного было мало. О мире вампиров он не знал ровным счетом ничего. И не был уверен, что в этом мире ему понравится. Возможно, у вампиров было принято заниматься каким-нибудь непотребством, идущим вразрез с кодексом конкретного пацана. Вася беспокоился, что его так или иначе могут вовлечь в однополые отношения. Нужно было срочно прояснить все про вампирский образ жизни.

– Ну, и каково это, быть вампиром? – спросил он. – Что вампиры делают?

– Это все равно, что спросить, что делают люди, – ответил Иннокентий. – Каждый занят чем-то своим.

– Но есть же что-то общее.

– Есть. Вампиры пьют кровь.

Вася вспомнил, что ему уже предлагали хлебнуть кровушки, и теперь стало ясно, что это была не шутка.

– Кровь, в смысле, настоящую? – уточнил он.

Дворецкий кивнул.

– А чью?

– Человеческую, разумеется.

Этого Вася и опасался. Не то чтобы у него было какое-то отвращение к крови, но ее вид, особенно в большом количестве, вызывал у него дурноту. Однажды, рукодельничая на балконе, он случайно полоснул себе по венам ножиком, и чуть не рухнул в обморок от вида хлынувшей на пол кровищи. А эти умники предлагают ее пить. Вася понял, что не сможет. Его просто вырвет после первого же глотка. Да и вряд ли этот первый глоток состоится. Скорее всего, блевать он начнет задолго до дегустации, едва взглянув на блюдо.

– А нахуя, простите, вы ее хлебаете? – спросил он. – Чем плоха водка? Кровь, она же мерзкая. Фу!

Тут он понял, что ляпнул какую-то несусветную глупость, поскольку на лицах всех троих появились снисходительные улыбки, а горбатый Яков даже позволил себе хрипло хихикнуть.

– Это в вас говорит человек, – пояснил Иннокентий. – Но вы уже вампир. И скоро ваше отношение к крови изменится.

– Ну да, – проворчал Вася. – Сначала изменится отношение к крови, потом к ебле с мужиками. Все с мелочей начинается.

– Во-первых, кровь вкусная, – стал загибать пальцы дворецкий. – Да, да, не морщитесь, она вкусная. Сами вскоре узнаете. Во-вторых, полезная. На самом деле, не столько сама кровь, сколько содержащаяся в ней жизненная сила. Благодаря ей вампиры могут жить веками.

Васины глаза полезли на лоб.

– Нихуя! – изумился он. – Веками? В смысле – сто лет и больше?

– Иногда гораздо больше.

– Ого! Круто! Слушайте, а хуй все это время стоять будет, или увянет в полтинник?

– Вы будете вечно молоды. И все, что стоит у вас сейчас, будет стоять и через триста лет.

Вася поплыл от счастья. Триста лет. За триста лет он сумеет покрыть тысячи шмар.

– В третьих, – продолжил Иннокентий, – кровь наделяет вампира силой.

– Силой? Какой силой?

– Особой силой, которая не снилась живым. Эта сила позволяет творить настоящие чудеса – по людским меркам, разумеется. Например, заживлять раны. Вас ведь беспокоят швы на вашем теле. Хорошая порция свежей крови, и они исчезнут.

– Мать моя! – ахнул Вася. – А хуй? Хуй от нее сильно растет? А яйца наливаются мощью небывалой?

– Об этом мне ничего не известно.

– Да ведь это самое главное. Надо срочно выяснить. Расспрошу кого-нибудь, кто в теме. А что еще?

Иннокентий довольно улыбнулся. Ему явно нравилось, что Вася наконец-то искренне заинтересовался своей судьбой.

– Еще вы сможете выбрать один из вампирских путей, и развиваться сообразно ему.

– Вампирские пути, – повторил Вася.

Звучало это круто.

– Что это? – спросил он. – Куда ведут? Расскажи мне все. Я и не думал, что быть вампиром так охуенно. Я думал, вы просто педики в черном. А тут такое. Давай, брат Кеша, жги!

11

– Всего существует три вампирских пути, – начал рассказывать Иннокентий. – То есть, на самом деле есть еще и четвертый, но о нем лучше сразу забыть.

– Почему? – спросил Вася.

– Потому что четвертый путь, это, в сущности, никакой не путь. Это тупик. Топтание на месте. Некоторые вампиры оказываются слишком тупыми или ленивыми, или и то и другое одновременно, в силу чего не могут осилить ни одного из путей. В шутку для них придумали четвертый путь, но на самом деле это никакой не путь. Это конченая остановка. Такие вампиры пользуются всеобщим презрением, с ними стараются не иметь дел. Они каста отверженных.

– Опущенные, – кивнул Вася. – Ясно, понятно. Мне такого нахуй не надо. Я конкретный пацан.

– Отрадно слышать, – одобрительно кивнул Иннокентий. – Было бы неслыханным позором, если бы наследник славного рода Носфератовых угодил бы в число вампиров-сосунков.

– Кого?

– Так называют тех самых отверженных.

– Вампиры-сосунки, – повторил Вася. – Ну, все ясно. Типа сосут ребятки по жизни после смерти.

– Для вас же, – вновь заговорил Иннокентий, – на выбор есть три достойных пути. Первый из них – путь вампира-мудреца.

Вася поморщился. Он ничего не имел против мудрецов, но не чувствовал, что сам способен стать одним из них. От всяческой учебы его буквально ломало, школа, и все, связанное с ней, рождало отвращение и тошноту. В посещении учебного заведения была лишь одна отрада – на переменах удавалось пощупать одноклассниц за мягкие места. В остальном же такая тоска, что хоть в петлю лезь.

– И чем занимаются эти мудрецы? – спросил Вася.

– Руководят. Вампиры-мудрецы занимают высокие посты в нашей иерархии. Они принимают решения, отдают приказы. Если вас переполняют амбиции, если вы желаете достичь вершин власти и повелевать другими, путь вампира-мудреца для вас.

Вершины власти. Звучало это очень заманчиво. Вася всегда мечтал покорить их. Он знал, что там, на вершинах, хорошо. Все покорители разъезжали на огромных дорогущих автомобилях, имели самых лучших шмар, купались в бабках и наслаждались полной безнаказанностью. Вася всегда хотел быть частью правящей банды. Ох, он бы развернулся! Он бы ни в чем себе не отказывал. А больше всего ему желалось ощутить на себе злобно-завистливый взгляд простого народа, увидеть, как этот народец, встав на колени, умоляет его, представителя высших сил, помочь и защитить, уберечь и насытить. Вот бы Вася поржал над этими лохами!

– Уже хочу быть вампиром-мудрецом, – признался Вася. Ради такого он готов был преступить через себя и засесть за учебу.

– Похвальное желание, – одобрил Иннокентий. – Достойный путь для наследника рода Носфератовых.

– Ну, а что там еще есть? – спросил Вася. – Вдруг найдется что-то лучше?

– Второй путь, – произнес дворецкий, – это путь вампира-воина.

– О, это тоже круто! – выпалил Вася.

– Вампиры-воины веками совершенствуются в боевых навыках. Они – машины смерти, сеющие гибель и разрушение. Вихрем когтей и клыков врываются они во вражеский строй и оставляют за собой кровь и фарш. Если вы жаждете всеобщего уважения и почета, если вас влечет романтика войны и мучит жажда подвигов, то путь вампира-воина для вас.

– Хочу! Хочу! – выкрикивал Вася, подпрыгивая на старом стуле. – Охуенно очень! Стану крутым, всем пизды вкачу. Покажу им, как меня, вампира-воина, жопошником дразнить.

Путь вампира-воина выглядел тоже крайне заманчиво. Вася всегда мечтал стать крутым и опасным, как герой боевика. Он бы жестоко наказывал всех вокруг, а уцелевшие ползали бы перед ним на коленях и молили о пощаде. И все шмары тоже были бы его. А вздумала бы какая из них ему не дать, так он бы ее зубами и когтями, да в фарш.

– Вампир-мудрец или вампир-воин? – бормотал Вася. – Блядь! Что выбрать-то? Все хочу.

– Третий путь, – заговорил, меж тем, Иннокентий, – это путь вампира-заклинателя.

– Это что за хуй? – быстро спросил Вася.

– Вампиры-заклинатели овладевают контролем над тайными силами, подчиняют себе стихии, контролируют живых существ. В их власти обрушить разрушительный град, или призвать ураган, науськать на жертву стаю собак или рой разъяренных пчел. Если вы стремитесь овладеть тайным знанием и обрести недоступное другим могущество, ваш выбор – путь вампира-заклинателя.

– Ебать! – выдохнул Вася. – Это что, типа магия? Как в кино? Типа махнул палочкой, и всем пиздец?

– Вроде того, – сдержанно улыбнулся Иннокентий. – Только палочкой махать не нужно.

Вася откинулся на спинку стула. Он был просто в шоке. Полчаса назад вампирская участь казалась ему полным отстоем. Но теперь… У него, как у сладкоежки, разбегались глаза при виде огромного ассортимента конфет. Что выбрать? Что? Все казалось невероятно заманчивым. Вася хотел стать большим начальником. И, одновременно с этим, его прельщала стезя могучего воина. Но и крутым колдуном хотелось стать не меньше.

Вася понял, что прямо сейчас он не может определиться с выбором. Все три варианта были одинаково притягательные.

– А на каком из этих путей быстрее всего растет хуй? – спросил он.

– Кто растет? – удивился Иннокентий.

– Хуй. Есть ведь такой путь?

– Э....

Дворецкий выглядел растерянным. Матильда и Яков тоже казались удивленными.

– Я не уверен, что понял вас правильно, – осторожно произнес Иннокентий.

– Сейчас я так скажу, чтобы поняли все, – заверил его Вася. – Есть ли такой вампирский путь, на котором мощно растет хуй. Ну, становится больше. Понимаешь? – увеличивается. Делается длиннее и толще. Прибавляет по сантиметру в год, или даже по два. Может быть, есть какой-то тайный путь вампира-ебуна?

Иннокентий покачал головой.

– Если подобный тайный путь и существует, – произнес он медленно, – то мне ничего о нем не известно. Но, может быть, вы сами сможете это выяснить. Ваш отец много времени уделял каким-то исследованиям, в которые он не посвящал никого, даже нас. После него осталась обширная библиотека, а так же его собственные записи. Возможно, он и нашел тайный путь.

– Да по любому так! – кивнул Вася. – Над чем еще батя мог работать? Точно вам базарю – он искал путь вампира-ебуна. Библиотека, говоришь, осталась? Это место, где книги?

Вася поморщился. Что так, что этак, но ему, похоже, придется осквернять себя чтением. Но ради двух сантиметров в год он был готов и не на такое.

– Хорошо, я сам разберусь, – решил он. – Если есть путь вампира-ебуна, выберу его. Если нет… Ну, хуй знает. Потом решу. Это ведь не срочно?

– О, нисколько, – заверил его Иннокентий. – Путь вампира долог и труден, и спешить с выбором незачем.

– Ну и заебись. Значит, подождет. А теперь....

Он потер живот, внезапно осознав, что голоден.

– А пожрать бы? – спросил Вася.

– Что-что? – не понял его Иннокентий.

– Ну, как – что? Отобедать. Или отужинать. Я в душе не ебу, что там сейчас на дворе. Есть у вас что? Учтите, я не привереда. Жареной картошечки с салом мне за глаза. Ну и парочку сарделек для гармонии.

– Так вы имеете в виду человеческую пищу, – догадался Иннокентий.

– А чью же еще? Не свинскую же. Чай не хряк, а человек разумный.

Дворецкий помрачнел. Васю взяло беспокойство.

– Что? – простонал он. – Что еще? Не молчи, старый. Говори все как есть. После того, что я услышал, меня уже ничто не проймет.

– Это касается человеческой пищи, – сказал Иннокентий. – Вам нужно кое-что узнать о физиологии вампиров. Это важно, поскольку мы заметно отличаемся от людей.

– Ну, валяй, – согласился Вася. – Я слушаю.

12

– Вампиры, Василий, заметно отличаются от людей. Внешне мы схожи, это правда. Но на этом сходство и заканчивается. А главное различие заключается в том, что вампир наполовину мертв. Понимаете?

– Пока нихуя, – признался Вася. – Но ты продолжай.

– Вам, полагаю, известно, как функционирует человеческое тело, – сказал Иннокентий.

– Да, там все просто, – ответил Вася. – Сверху загружается еда, снизу вываливается говно.

– В целом – верно. Человек получает из пищи необходимую для жизни энергию и вещества. Но вампир в этом не нуждается. Вампир поглощает энергию напрямую, из жертвы, через ее кровь. А поскольку обычная пища ему не требуется, его пищеварительная система имеет отличное от человеческого устройство. Грубо говоря, мы способны усваивать и переваривать только кровь. Любая другая пища, попавшая в наш желудок, выйдет из нас в том же виде. Она не будет перевариваться.

– То есть, – силился понять Вася, – если я, скажем, скушаю пирожок с мясом, он целехонький вывалится из моей жопы?

– Нет, из нее вывалится пережеванная масса теста и фарша. Если, конечно, вы не сумеете проглотить пирожок целиком. Но этого я бы делать не советовал. Столь крупный объект может застрять в желудке или кишечнике и закупорить его.

– То есть, – продолжал размышлять Вася, – если я, скажем, съем пельмени, а потом высру их, то после этого их сможет съесть кто-то еще?

– Вряд ли кто-то захочет это делать, – вздохнув, заметил Иннокентий, который понял, что юный господин опять сильно отклонился от темы.

– А если я не скажу, что пельмени из моей жопы? Скажу, свежие, только что из магазина. Получится, да?

Открывался невиданный простор для веселых дружеских розыгрышей. Но Иннокентий опять все испортил, взяв и сказав:

– Василий, вы снова отвлеклись.

– Ну, ладно, проехали, – сдался Вася. – Но я, бля, жрать хочу. Прямо сейчас.

– Это атавистическая реакция вашего организма. Будучи человеком, вы привыкли питаться трижды в день, и эта привычка сохранилась у вас до сих пор. Скоро она пройдет. Вам всего лишь надо ее перетерпеть.

– Охуеть просто, – вздохнул Вася. – Теперь еще и голодать. Ну а что насчет водки?

– Вы имеете в виду алкоголь?

– Конечно. Только не говорите, что все вампиры трезвенники. Я тогда прямо сейчас себе вены вскрою.

– Нет, не волнуйтесь, – попросил Иннокентий. – Вампиры восприимчивы к алкоголю. Но принимать его в чистом виде не следует. Лучше смешивать с кровью.

– Да что ты заладил – кровь, кровь, – фыркнул Вася. – У вас что, без крови вообще ничего не делается? Уже водки просто так ебнуть нельзя. А если посрать приспичило, тоже кровью обмазываться?

– В вас говорит человек, – спокойно пояснил Иннокентий. – Когда вы вкусите крови, ваше мнение изменится.

Вася прислушался к рокоту в своем животе. Жрать хотелось нешуточно. Но одна мысль о крови рождала тошноту. С другой стороны, не с голоду же ему помирать.

– Думаю, здесь необходима дегустация, – произнесла Матильда своим тягучим безжизненным голосом. – Молодой господин сразу повеселеет, когда вкусит крови.

– Жаль, не успели выловить живчика, – прохрипел Яков. – Сцеженная-то она уже не та.

– Ничего, и такая подойдет, – решил Иннокентий. – Матильда, будь добра, принести.

Фальшивая горничная удалилась, а Вася нервно заерзал на стуле. Его собирались поить кровью. И что-то ему это не нравилось.

Матильда вернулась вскоре. Она несла сияющий блеском стальной поднос, на котором высился одинокий фужер, огромный, как братина. Он почти до краев был наполнен густой красной жидкостью. Вася, едва глянув на нее, ощутил набирающую силу тошноту.

– Знаете, мне что-то расхотелось, – пропищал он. – Хуй с ним, поголодаю.

– Нет, зачем же себя мучить? – удивился Иннокентий. – К тому же, рано или поздно вам придется это сделать. Вампир не может жить без крови. Он быстро чахнет, слабеет, его умственные способности снижаются.

Матильда остановилась напротив Васи, держа перед собой поднос. Вася посмотрел на фужер. Тот вмещал в себя пол-литра, не меньше.

– Если заблюю ваш ковер, сами будете виноваты, – мрачно проронил Вася.

– Это ваш ковер, – тактично напомнил ему Иннокентий.

Заблевать свой ковер было бы еще обиднее.

Трясущейся рукой Вася взял фужер. Кровь, густая и темная, наполняла его. Вася ощутил характерный запах этой жидкости, и вдруг с ним что-то случилось. Вместо нарастающей тошноты он ощутил жажду. Запах крови странно дурманил, завораживал, манил к себе. Схожее действие на Васю прежде оказывал запах водки. Но сейчас воздействие было куда сильнее. И Вася понял, что он страстно желает отхлебнуть из фужера.

– Смелее! – прошипел Иннокентий, и его прищуренные глаза странно сверкнули.

– Пейте, юный господин! – торжественно произнесла Матильда.

– Так его, сударь, так его! – требовал горбатый Яков. – У вас в роду одни кровопийцы до седьмого колена. Не посрамите дедов!

Вася медленно поднес фужер к губам. Высунул язык, и коснулся крови его кончиком. И тут же понял, что Матильде придется бежать за добавкой.

С ним произошло что-то странное. Нет, вкус крови не изменился, он был все тем же, солоновато-металлическим. Изменился сам Вася. Кровь показалась ему восхитительной. Он бы ее пил и пил. Вцепившись губами в край фужера, Вася жадно выхлебал все. Потом поднял над собой емкость и стал ловить языком падающие вниз капельки.

– Ну, как? – спросил Иннокентий.

– Охуенно! – признался Вася, облизнув языком окровавленные губы. – Ощущение, будто только что отнял у лоха мобилу, надавал в рот шмаре, бахнул баночку пивка и закурил. Весь кайф жизни в одном стакане.

Он посмотрел на Матильду, и спросил:

– А можно мне еще?

– О, господин, конечно! – забормотала горничная, напомнив в этот момент заботливую бабушку, чья стряпня пришлась по вкусу любимому внуку.

– Что ж я раньше не знал, что кровь такая вкусная? – посетовал Вася. – Я бы только ее и пил.

– То ли еще будет, когда вы отведаете свежей крови прямо из живого человека! – посулил Иннокентий.

– А что, она еще вкуснее? – оживился Вася.

– В тысячу раз, – заверил его дворецкий.

– Заебись! – произнес Вася.

Ему все больше и больше нравилось быть вампиром.

13

– Значит, – сказал Вася, – вампиры этим и занимаются: пьют кровь и прокачивают скиллы?

– Вроде того, – согласно кивнул Иннокентий.

– И все?

– А разве этого мало? У людей и такого нет. Они просто живут непродолжительное время, которое почти полностью посвящают работе, а затем умирают.

– От нее и умирают, – кивнул Вася. – От работы.

Он вспомнил свои трудовые будни на стройке, и его передернуло от отвращения. А когда Вася понял, что больше ему никогда не придется видеть ненавистную рожу прораба, он даже вслух засмеялся от счастья. Все-таки быть вампиром ему нравилось. Вампиры не работали, что уже делало их конкретными пацанами. Пить кровь оказалось неожиданно вкусно и приятно. Ну а насчет обучения какому-то там пути, то Вася решил, что это не горит. Его в школе этим мучали десять лет. Имеет же он право на небольшую передышку.

– Да, наконец-то в жизни повезло, – улыбнулся Вася. – Долго же я этого ждал.

Впрочем, он всегда знал, что так и будет. Потому что и мысли не допускал, что до старости провозится на ненавистной стройке. Это был не его путь.

Но весь кайф обломал сухощавый Иннокентий. Он вдруг сказал:

– Конечно, у представителя славного рода Носфератовых есть и другие обязанности.

Вася, только что вознесшийся на седьмое небо, вздрогнул. Неприятные подозрения охватили его. О каких обязанностях идет речь? Уж не придется ли ему и здесь работать? Это было бы ужасно несправедливо.

– И что нужно делать? – спросил он осторожно.

– Видите ли, господин Василий, – заговорил Иннокентий. – Так уж сложилось, что вы глава старинного вампирского рода. Вы принадлежите к высшей аристократии нашего мира. Понимаете, что это значит?

Вася пока ничего не понимал, но разговор ему не нравился. Какие еще аристократы? Он смутно представлял себе, кто это. Знал только, что это какие-то чопорные пидоры, которые за столом используют сорок восемь приборов только для того, чтобы похлебать простого супчика.

– Ваш отец, – продолжил Иннокентий, – вел замкнутый образ жизни. Он был с головой погружен в исследования, суть которых мне неизвестна. Исследования – занятие благородное. Но из-за этого он полностью запустил семейные дела. Положение рода Носфератовых сейчас плачевное, как никогда. К сожалению, кроме фамилии и родовитости похвастаться вам нечем.

– Вот оно что, – наконец-то сообразил Вася. – А я-то на тачку губу раскатал. Папа, значит, оставил мне в наследство от залупы аромат.

Он с надеждой посмотрел на Иннокентия и спросил:

– Что, вообще ни копейки нет?

– Деньги в нашем мире ничего не значат, – ответил дворецкий. – Все решает кровь.

– Это как?

– У кого крови больше, тот богат. У кого меньше, тот беден. Все просто.

Но Вася так не считал.

– Что-то я вообще нихуя не понимаю, – признался он честно. – В каком смысле – больше, меньше? Да ее, вроде как, во всех примерно одинаково.

Иннокентий сдержанно улыбнулся.

– Вы меня не поняли, – сказал он. – Речь не идет о той крови, которая находится внутри вас. Поймите, кровь – основа существования вампиров. Она поддерживает нашу жизнь, наделяет силой, позволяет достигать вершин могущества. Без нее мы ничто. Но кровь ведь не растет на деревьях. Она находится в венах живых существ. Конечно – людей, потому что пить кровь животных это отвратительное извращение, и вы даже думать об этом не должны.

– Ладно, не буду, – пообещал Вася.

– Людей, разумеется, можно хватать прямо на улицах, – продолжил Иннокентий, – но люди ведь не так уж и глупы. Если мы начнем на них массовую охоту, они могут что-то заподозрить. Вампиры намного сильнее людей, но те имеют одно неоспоримое преимущество – численность. Если мир людей навалится на нас всей совокупной мощью, мы не выстоим. Поэтому нам приходится избегать прямой конфронтации с человечеством. Но при этом нам постоянно требуется их кровь. А если говорить точнее, то жизнь, потому что сама по себе кровь мало что значит, если она не содержит в себе отнятую жизненную силу жертвы. Выход остается один – держать специальные фермы по разведению кормовых людей. Собственно, это и есть главный и единственный вампирский бизнес. Ваш дед, Пантелей Носфератов, был крепким вампиром-хозяйственником. В его собственности находилось два десятка ферм. Но после его смерти все пришло в упадок. Ваш отец, Андрей Носфератов, с головой ушел в какие-то исследования, и вскоре лишился всего, что имел. Остался только этот фамильный склеп, да и он давно пришел в упадок.

– Угу, ясно, – кивнул Вася. – Папа оказался распиздяем. Но я вот чего не понял. Ты говоришь – дед помер, батя помер… А до этого базарил, что вампиры чуть ли не бессмертны. Как же они померли?

Тут Вася понял, что коснулся какой-то запретной, или же просто неприятной темы, потому что лица всех слуг дружно перекосились. Хуже всего это проявилось у денщика Якова – тот скорчил такую жуткую гримасу, что Васе стало дурно.

– Это сложная тема, лучше будет вернуться к ней позже, когда вы полностью освоитесь в нашем мире, – уклончиво ответил Иннокентий.

Вася мог бы надавить на слуг – он чувствовал, что если проявит твердость, те расскажут ему все. Но не стал этого делать. В конце концов, на него за минувший час и так свалилось слишком много новой информации. Уже этот объем придется переваривать пару месяцев. Если добавить еще немного, у него просто лопнет голова.

– Значит, папа просрал весь семейный капитал, – вернулся он к прежней теме.

– Что-то вроде того, – подтвердил Иннокентий. – А потому на ваши плечи ложится нелегкое бремя по возрождению былого могущества рода Носфератовых.

– А это обязательно? – спросил Вася.

Ему не то что было лень, просто он не чувствовал себя в состоянии что-то возродить. Из него даже подсобный рабочий был неважный, а уж какой из него выйдет бизнесмен, даже представить страшно.

– Боюсь, что альтернатива мрачна, – проронил Иннокентий. – Если вы срочно не наладите дела своей семьи, то вскоре лишитесь и этого склепа. Понимаете, что это значит?

Вася испуганно сжался и отрицательно мотнул головой.

– Это значит, что вы станете вампиром-бродягой. Даже для обычного вампира это позор, а уж для наследника славного рода Носфератовых....

Иннокентий не договорил и покачал головой. По его лицу Вася понял, что большего зашквара и придумать нельзя.

– Вы не имеете права до этого докатиться! – твердо сказал Иннокентий. – Кровь из вен, но вы должны спасти честь своей семьи.

– Блядь, – буркнул Вася. – А мне только-только начало нравиться быть вампиром.

14

От всех свалившихся на Васю новостей он почувствовал сильную усталость. Сейчас он предпочел бы хлопнуть стакан белой и завалиться в кроватку, но слуги, вместо этого, устроили экскурсию по новым владениям. В другой ситуации Васю бы очень обрадовал подобный осмотр. Но только не после новости о том, что он нищеброд. Трудно было радоваться наследству, помня о том, что со дня на день в его склеп ворвутся коллекторы.

Тем не менее, фамильное гнездо произвело на Васю впечатление. Склеп был обширен. Он состоял из множества помещений, соединенных между собой длинными узкими коридорами. Те, на взгляд Васи, могли бы быть и шире. Когда он поделился этой мыслью с Иннокентием, дворецкий пояснил:

– Склеп старинный. В те времена было принято строить так. Узкие коридоры удобнее оборонять в случае вторжения.

Вася не стал спрашивать, кто и зачем вторгался сюда. Он сам догадался. Коллекторы, кто же еще?

Всюду, куда ни падал взор, виднелись следы упадка и запустения. Плесень процветала. Роскошная старинная мебель превратилась в исцарапанную рухлядь. Ковры стоптались. Обои покрывали пятна. В склепе стоял тяжелый неприятный запах.

И все же кое-что произвело на Васю впечатление. А именно – библиотека. Та оказалась просто огромной. Ряды полок, заставленных фолиантами, тянулись во тьму и растворялись в ней. От вида множества книг Васю затошнило. Но тут он вспомнил о том, что в одной из этих книг может скрываться секрет увеличения полового члена, и решительно сжал кулаки. Ради двух сантиметров в год Вася готов был перелопатить все эти пыльные тома и прочесть каждую страницу.

Последней на очереди оказалась господская спальня. Всю ее от стены до стены занимал огромный двуспальный гроб с уложенной внутрь периной. Вася поглядел на это лежбище, и невольно зевнул.

– Желаете соснуть? – спросил у него Иннокентий.

Вася метнул на него злобный взгляд.

– Опять проверка? – процедил он сквозь зубы. – Усыпил бдительность, а теперь как бы между делом предложил. Сказал же сразу – не пидор я нисколько! Не хочу сосать! Не буду!

– Вы меня неверно поняли, – поморщился Иннокентий. – Я имел в виду, не хотите ли вы поспать?

– А, это, – расслабился Вася. – Да, вздремнул бы часик-другой. Что-то меня рубит.

– Неудивительно, – улыбнулся дворецкий. – Снаружи утро. А мы, вампиры, дети ночи. Располагайтесь. Теперь это ваша спальня.

Вася окинул взглядом гроб. Тот выглядел вполне уютно.

– Господин, не желаете ли чего-то на сон грядущий? – спросила Матильда.

Вася не отказался бы от минета, но только не в исполнении фальшивой горничной. Еще меньше он хотел этого от Иннокентия или, не дай бог, от Якова.

– Спасибо, все и так пиздато, – буркнул он, уже буквально валясь с ног.

Слуги поклонились и вышли. Вася, зевая, подошел к гробу. В спальне не было ничего, даже картин на стенах. Обои здесь так же, как и везде, отсырели и покрылись пятнами.

– Эх, папа, папа, – протянул Вася, валясь на перину. – И почему ты оказался таким разъебаем? Не мог оставить сыну мешочек баксов? Вот я бы....

Но договорить свою мысль Вася не успел. Новоявленный вампир провалился в глубокий крепкий сон.

15

Спал Вася как убитый, вскрытый и погребенный. В принципе, он всегда отличался отменным сном. Засыпал он так быстро, будто получал пулю в лоб. А вот разбудить его было не так-то просто. Вася успешно игнорировал телефонный писк, поэтому просыпался на работу только под хтонический грохот старого советского чугунного будильника производства нижнетагильского танкового завода. Звук этого устройства мог пробудить ото сна даже древних богов хаоса и тьмы.

В этот раз он тоже проснулся далеко не сразу, а лишь после того, как почувствовал, что некто неизвестный грубо стаскивает с него штаны. Тот, кто был занят этим делом, не пытался соблюсти осторожность. Дергал так, что Васю аж на перине подбрасывало.

– Еб твою мать, бабку, дедку, всю родню! – забормотал Вася сердито. – Хули надо? Дайте поспать, гондоны.

Но неизвестный не внял его просьбе и продолжил свое дело. Вася почувствовал, как штаны сползают по его бедрам, и понял, что пора что-то предпринять. В склепе вместе с ним находились еще три вампира, и ни с одним из них он не хотел бы оказаться в постели, да еще и без штанов.

Он открыл глаза. В скупом свете едва горящих ламп Вася разглядел что-то ярко-желтое, и с удивлением понял, что это волосы. Затем голова повернулась, и на него уставилось детское личико. Девчонка. Совсем мелкая. Вася дал бы ей лет девять, а то и меньше. Но с куда большим удовольствием он дал бы ей под зад коленом. Какого черта эта дура забыла в его гробу? Откуда она вообще здесь взялась?

На девочке было веселенькое голубое платье в розовое сердечко. Из-под него выглядывали тоненькие ножки в туго обтянувших их белых колготках. Малолетка елозила по перине, продолжая стаскивать с Васи штаны. Дело для нее было непростое. Она громко сопела от прилагаемых усилий.

– Лолька, тебе хули тут надо? – спросил Вася. – Ты кто вообще такая?

Девчонка повернула к нему свое кукольное личико, миленькое, прямо-таки ангельское, если бы его не портила кривая похотливая ухмылка и откровенно злобные, сияющие зеленым огнем, глаза. Правда, весь жуткий эффект портил огромный розовый бант в ее золотистых волосах. В комплекте с бантом все остальное уже трудно было воспринимать всерьез.

Девочка приложила палец к губам и зашипела. Вася понял, что она пытается сказать. Чтобы он помалкивал. Но помалкивать Вася не собирался.

– Катись-ка ты отсюда на хер! – предложил он девчонке, и начал вставать.

Вася собирался схватить эту малолетнюю дуру, отвесить ей парочку оплеух, а потом найти Иннокентия и выяснить у него происхождение малолетки. Что еще за сюрпризы?

Но планы сорвались, не успев начаться. Девчонка простерла в его сторону руку, распахнула ладонь, и вдруг неведомая сила припечатала Васю к перине. Он чувствовал себя так, будто на него своим огромным задом уселся хорошо откормленный слон.

– Блядь! – сквозь зубы прохрипел Вася. – Лолька, сука мелкая, ты чего творишь?

Та не стала отвечать словами. Она ответила делом.

Когда ее маленькие пальчики обхватили Васин член, парень вздрогнул от страха. Одному дьяволу было известно, какие планы лелеяла малолетняя маньячка в отношении его детородного органа.

Планы оказались не самыми страшными. Девчонка склонилась над Васиным пахом, и тот ощутил головкой прикосновение ее влажного теплого язычка. Вася изо всех сил боролся с собой. Он старался подавить нарастающее возбуждение, но сопливая блондинка знала свое дело. Несколькими движениями язычка она привела Васин орган в положение полной боевой готовности.

– Что ж за пиздец тут происходит? – чуть не плача, спросил Вася.

Но ответ и так был очевиден. Девчонка взялась за дело. Несмотря на свой обманчиво юный возраст, лолька явно не являлась новичком в оральных делишках. Разумеется, она была не первой, чьи губы касались Васиного естества. Но со столь высокой квалификацией Вася прежде не сталкивался. До этого у него всегда отсасывали грубо и неумело, будто делали одолжение. Сейчас же он буквально вознесся на вершину блаженства. И от этого стало только страшнее. Потому что Вася совсем не желал участвовать в творящемся непотребстве. Будь на месте малолетки шмара лет восемнадцати, он бы только похвалил ее за проявленное усердие. Но Вася не тяготел к детям. Они ему вообще не нравились, ни в каком смысле.

– Перестань! – прохрипел он, продолжая ощущать давящую на грудь тяжесть. Все его попытки пошевелиться ни к чему не привели. Неведомая сила плотно вжимала его в перину.

– Хватит! – взмолился он, глотая слезы.

Но его корень жизни говорил обратное. И малолетка прислушивалась лишь к нему.

По Васиным щекам покатились слезы. Он все понял. Это был сон. Но не просто сон, а сон в наказание. Стоило один раз случайно войти в друга, и вот он уже навеки прописан в стане извращенцев. Теперь он конченый. Темная сторона поглотила его. Сначала друг, теперь малолетка. Что дальше? Как глубоко во тьму падет его грешная душа? Неужели в следующем сне ему придется совокупляться с собакой?

Малолетка нарастила темп. Ее ловкий язычок скользил по головке с таким адским расчетом, что Васю буквально трясло от возбуждения. Он одновременно хотел и не хотел, чтобы эта пытка прекратилась. Надо было ущипнуть себя – это помогло бы проснуться. Но Васины руки были прижаты к перине так сильно, что он не мог пошевелить и пальцем. О том же, что можно, к примеру, цапнуть себя зубами за язык, он просто не подумал. И это было простительно. Малолетняя сосулька довела его до такого состояния, что у Васи помешался ум.

Когда дело дошло до кульминации, Вася едва не отдал богу душу. Такого с ним еще не случалось. Это был всем оргазмам оргазм. Он громко застонал и тут же расслабился, чувствуя себя и гадко, и восхитительно одновременно. Измученный Вася закрыл глаза, и почти сразу же погрузился в сон.

16

Когда Вася распахнул глаза в следующий раз, то малолетней сосульки уже не было в его комнате. Он лежал в гробу со спущенными штанами, а на его оголенных бедрах белели засохшие следы ночного происшествия. Корень жизни, изможденный и поникший, завалился на бок и пытался прийти в себя.

– Блядь, приснится же такое! – простонал Вася.

Он начал догадываться, как было дело. Ему явилось дикое сновидение, в котором какая-то девчонка показала ему оральный мастер-класс. А все остальное он доделал сам, своими натруженными руками. И штаны спустил, и передернул.

Тут Вася поднял взгляд, и невольно заорал благим матом. Перед его гробом безмолвным черным призраком высилась Матильда. Горничная стояла и смотрела на господина, что лежал перед ней со спущенными штанами.

– Ты что, тоже сосать пришла? – помертвевшим голосом спросил Вася. – Я не хочу! У меня… у меня голова болит!

– Уже вечер, господин, – сообщила Матильда, даже не пытаясь отвести взгляда от следов ночного приключения.

– Вечер? – переспросил Вася, быстро подтянув штаны. – А хули тебе надо?

Но тут он вспомнил, что вечер у вампиров это утро, и вопросы отпали сами собой.

– Прикажу Якову наполнить ванну, – сообщила Матильда, продолжая хлестать Васю осуждающим взглядом. – Вам следует помыться.

Помыться действительно было нужно. После дивного сновидения у Васи весь мех на ляжках слипся от кефира.

В ванной его поджидал горбун, который поклонился Васе, а затем встал у стены и стал наблюдать. Вася какое-то время смотрел на урода, а потом спросил у него:

– Тебе что-то надо?

Горбун отрицательно мотнул головой.

– Тогда катись отсюда на хуй.

– А вдруг вам что понадобится? – заговорил Яков.

– Что мне от тебя, говна горбатого, может понадобиться в ванной? – сердито спросил Вася.

– Ну, спинку, там, потереть, или иное место, – навскидку предположил денщик.

– Спинку? – переспросил Вася, которому показалось, что он ослышался. – Иное место? Ты дурак или прикалываешься?

– Яков я, – напомнил денщик.

– Ну, вот что, Яков. Иди-ка ты, братец, в пизду. Дорогу объяснять некогда, сам у кого-нибудь спросишь. Язык и не туда доведет.

До Якова, наконец, дошло, что в его услугах здесь никто не нуждается, и он вразвалочку покинул ванную. Вася захлопнул за ним дверь и запер ее на шпингалет. Затем разделся и забрался в чугунную устрицу.

– Персонал тут, конечно, непростой, – проворчал он, погрузившись в воду так, что на поверхности торчали только нос, глаза и губы. – Специфический. Что ни кадр, то кунсткамера. Хуй знает, чего от них ждать. Нужно глядеть в оба.

Совершив омовение, Вася обнаружил на стуле свежий комплект одежды, точь-в-точь прежний – те же кружевные панцу, тот же пиджак нетрадиционного покроя. Облачившись, он отправился искать столовую. Впрочем, поиски закончились, не успев начаться. Едва покинув ванную, он нос к носу столкнулся с Иннокентием.

– Добрый вечер, господин, – поприветствовал его дворецкий и почтительно склонил седую голову.

– Добрый-то он добрый, да не для всех, – буркнул Вася. – Слушай, братан, можно кое-что спросить?

– Разумеется. Для того я и здесь, чтобы помогать вам во всем.

– Я вот чего хотел узнать, – собравшись с силами, сказал Вася. – Здесь есть кто-нибудь еще, кроме вас троих?

– Здесь, это в склепе? – уточнил Иннокентий.

– Да, в нем.

– Разумеется, – прозвучало в ответ.

Васе стало дурно. Неужели это был не сон? Неужели какая-то лолька наяву забралась в его спальню и подвергла оральному истязанию?

– А кто еще тут есть? – простонал он тихо, боясь услышать возможный ответ.

– Вы, разумеется, – невозмутимо произнес Иннокентий.

Вася злобно уставился на дворецкого.

– Пиздец ты шутник! – проворчал он. – Тебе надо было в клоуны идти. Ну а кроме меня и вас троих тут есть еще кто-нибудь?

– Кроме вас и нас больше никого, – ответил Иннокентий.

– Точно? – прищурившись, спросил Вася. – Без пизды?

Иннокентий приосанился и произнес с достоинством:

– Господин. Вот уже двести лет я состою дворецким в фамильном склепе Носфератовых. Я знаю этот склеп от и до: знаю каждый уголок, каждый закуток, каждую скрипучую половицу и каждого здешнего таракана. Могу вас заверить – если бы здесь был кто-то еще, мне тотчас же стало бы об этом известно.

Эти слова немного утешили Васю. Немного. Но не полностью.

– А никакой девочки тут нет? – осторожно спросил он.

Иннокентий удивленно приподнял брови.

– Девочки? – переспросил он. – Какой такой девочки?

– Да какой-нибудь, – уклончиво ответил Вася. – Просто девочки. Знаешь – девочки. Которые не мальчики.

Иннокентий призадумался. Затем неуверенно вымолвил:

– Ну, разве что Матильда….

– Твоя Матильда ничуть не девочка! Вообще не капельки. Может быть, она и была девочкой когда-то давно, еще при мамонтах, но точно не сейчас. Нет, я говорю про настоящую девочку. Маленькую. Лет, хуй знает, восьми-девяти. Где-то так.

Иннокентий медленно покачал головой.

– Таких девочек, господин, здесь точно нет.

– А не могла какая-нибудь быстро забежать и выбежать, а ты не заметил? – допытывался Вася. – Эти девочки, они ведь шустрые. За ними хуй уследишь. Вроде нет никаких девочек, а потом хуяк, и ты уже заезжаешь на восьмерку.

– Господин, – произнес дворецкий, – этот склеп был построен как крепость. В древние времена вампирские семьи часто враждовали между собой, а потому строили свои убежища так, чтобы в них не мог проникнуть никто посторонний. Уверяю вас, ни девочка, ни мальчик не могли забежать сюда незаметно и так же незаметно выбежать наружу.

– Точно?

– Абсолютно.

Вася шумно выдохнул. Значит, все-таки сон. Конечно, хорошего здесь было мало, такие сны явно не к добру. Но они все же лучше, чем страшная явь. Вася пришел к выводу, что причина всему кроется в перемене обстановки и социального статуса. Все вокруг было для него в новинку, да и сам он теперь стал вампиром, чего с ним раньше не случалось. Вот и приснилась какая-то лютая хрень.

– А почему вы интересуетесь некой девочкой? – вторгся в его размышления Иннокентий.

Вася вздрогнул.

– Ни почему! – отрезал он. – Просто так. Ты, братан, об этом разговоре забудь. Понял меня?

– Разумеется.

– И, смотри, никому не проболтайся. Ни Матильде, ни горбатому. Особенно горбатому.

– Об этом вы могли бы не говорить.

– Ну и хорошо. Как там насчет завтрака? Я голодный что пиздец.

– Прошу за мной, – предложил Иннокентий. – Я провожу вас в столовую.

17

В столовой склепа Вася оказался впервые. В ходе вчерашней экскурсии ему ее не показали, и теперь стало ясно – почему. Нигде в родовом гнезде упадок не ощущался столь сильно, как здесь.

В прежние незапамятные времена столовая была сосредоточием роскоши. Наверняка, за огромным дубовым столом некогда собирались десятки гостей, хлебали кровушку, вели светские беседы, обсуждали курс гемоглобина на фондовой бирже. Это было в ту прекрасную, канувшую в Лету, эпоху, когда семейство Носфератовых цвело и пахло. Ныне сохранился только запах – запах плесени и гнили.

Обшитые драгоценным деревом стены были украшены картинами, навевающими аппетит. На одном полотне на блюде покоилась отсеченная человеческая голова, обильно кровоточащая и хитро подглядывающая одним глазом. С другого натюрморта смотрел фасад донорского пункта. Среди полотен выделялась лишь одна, никак не связанная с едой – на высокой скале, на фоне ночного неба, высилась громада старинного замка с острыми шпилями и зубчатой гранью стены. В одном из окон замка горел жуткий красноватый свет, из-за чего окно напоминало пылающий глаз темного властелина.

Ныне же столовая являла собой печальное зрелище. Огромный стол имел жалкий и потрепанный вид. Панели покрывали пятна и царапины. Часть картин отсутствовала, что сразу бросалось в глаза по более светлым квадратам на обоях. Черный замок остался на месте, но теперь его покрывали засохшие бурые пятна, оставленные то ли брызнувшей кровью, то ли иной субстанцией.

На стенах зеленела плесень, потолок за малым не порос шампиньонами. Под ногами было что-то грязно-серое, в чем не сразу угадывался паркет.

Утонченного изысканно-благовоспитанного вампира подобные условия неизбежно повергли бы в глубокое уныние, но только не Васю. Вася был закален свинарником, как-никак, он же был русским вампиром. Такие скрепы, как грязь, вонь и антисанитария были его естественной средой обитания. Более того, окажись он среди ослепительной роскоши и чистоты, Вася почувствовал бы себя не в своей тарелке. Здесь же он был как дома. Для полного комплекта не хватало только рвущейся в окно музыки, шансона или рэпа, или иного акустического говна, которое вечно звучало в его дворе.

Весь штат прислуги собрался в столовой. Матильда по случаю нарядилась в настоящую форму горничной – добавила к своему черному платью белые фартук и чепчик. Правда, это ее не спасло. Она осталась все такой же сухой и страшной бабой. Яков был самим собой – уродом конченым. Иннокентий, как всегда, излучал элегантную невозмутимость. Он указал Васе на стул во главе длинного пустого стола, а когда новый хозяин подошел, помог тому разместиться. Затем Матильда вышла, а когда появилась вновь, внесла в столовую поднос. Тот был накрыт большим, начищенным до блеска, колпаком. Вася в предвкушении облизнулся. Он успел славно оголодать. Его желудок, привыкший регулярно получать пропитание, решительно протестовал против новой диеты.

Матильда поставила поднос перед Васей. Затем элегантным движением подняла хромированный колпак.

Вася ждал запеченного на углях гуся, тазик салата или хотя бы сковороду, полную яичницы с салом и луком. Но жестокая реальность вдребезги разбила его гастрономические мечты. На подносе одиноко стояла небольшая тарелка, наполненная кровью. Рядом с ней лежала ложка, а по другую сторону вчетверо свернутая белая салфетка.

– Приятного аппетита, господин, – пожелала ему Матильда.

Вася метнул на горничную злобный взгляд. Он заподозрил, что та над ним издевается.

Матильда отошла и встала у стены. Иннокентий застыл за Васиным стулом. Горбун топтался у выхода и дебильно улыбался своими лошадиными зубами.

Заметив, что Вася колеблется, Иннокентий произнес:

– Какие-то проблемы, господин?

Проблемы были. Одна проблема. И заключалась она в том, что Васе нечеловечески хотелось жрать. Он оголодал, как волк. Вампирская диета оказалась просто невыносимой.

– Слушайте, а у вас котлет не завалялось? – спросил он с надеждой.

– Что такое котлета? – осведомился Иннокентий.

– Котлета? Ну, котлета это котлета. Такая круглая хуйня из мяса.

– Мясо?

Иннокентий поморщился, будто услышал какое-то неприличное слово.

– Ну, если нет котлет, то можно хотя бы бутерброд с колбаской, – пошел на компромисс Вася. – Серьезно, мне херово. Желудок уже сам себя переваривать начал.

Дворецкий испустил тяжкий вздох, и устало произнес:

– Я же уже все объяснил вам. Ваша сущность изменилась, а чувство голода, которое вы испытываете, является атавизмом. Скоро оно исчезнет. Потерпите несколько дней.

– Пиздец как тяжко быть вампиром, – посетовал Вася и склонился над столом.

Черпать кровь ложкой показалось ему глупым. Поэтому он протянул руки и ухватил тарелку за края. Поднял ее, намереваясь отхлебнуть через борт, но тут же услышал за своей спиной возмущенный кашель Иннокентия. Вася быстро глянул на Матильду. Та тоже взирала на него с возмущением, будто он совершил нечто удивительно неприличное.

Вася медленно поставил тарелку обратно на поднос.

– Что еще? – проворчал он.

– Господин, я все понимаю, – произнес Иннокентий за его спиной. – Будучи человеком, вы не получили подобающего воспитания. Но никогда не поздно меняться к лучшему. То, что вы только что проделали, совершенно недопустимо.

– Как будто кому-то не похуй? – пожал плечами Вася.

– Нам-то, допустим, похуй, – согласился Иннокентий. – Но есть и те, кому не похуй. Представители вампирской аристократии, частью которой являетесь и вы. Если вы проделаете нечто подобное у них на глазах, то навеки опозорите не только себя, но и весь род Носфератовых.

– Ебать этих аристократов! – буркнул Вася. – Навыдумывали ритуалов, а я теперь страдай.

Он схватил ложку и приготовился погрузить ее в кровавую пучину. И в тот же миг услышал за своей спиной новую порцию кашля.

– Блядь! Что теперь-то не так?

– Господин, вам доводилось прежде держать в руке ложку? – спросил Иннокентий.

Васю переполнило возмущение.

– Что ж я, по-твоему, питекантроп, что ли? – прокричал он, бросив столовый прибор на поднос.

– Но вы держите ее совершенно неправильно.

– Неправильно? – угрюмо буркнул Вася. – Ложку держу неправильно? Ебанулись вы тут все в край.

Иннокентий появился из-за его спины и предложил:

– Позвольте мне показать, как надо.

– Давай, – равнодушно бросил Вася. – Поучи меня щи хлебать.

Он понял, что пока не вызубрит здешние правила, ему даже пожрать спокойно не дадут.

Иннокентий взял ложку тремя пальцами – большим, указательным и безымянным, так, словно держал шариковую ручку. Затем проделал несколько изящных движений, имитируя процесс черпания крови из тарелки.

– Вот так, – повторил он. – Вот так.

– Разве я не так же делал? – спросил Вася.

– Нет, господин. Вы держите ложку так, будто это боевой меч. Но вы не на войне. Вы за столом. А за столом важна не доблесть, но манеры.

Вася с трудом, но все же подавил вспышку бешенства. Беситься не имело смысла. Мир вампиров таков, каков он есть. И под него придется подстраиваться, коль скоро и сам Вася теперь вампир.

Он взял ложку, постаравшись ухватить ее в точности так же, как это только что проделал Иннокентий. Сделав это, Вася вопросительно покосился на дворецкого. Тот одобрительно кивнул.

– Ну, слава яйцам! – выдохнул Вася, после чего деловито зачерпнул полную ложку густой крови и потащил ее ко рту.

Но донести не успел, поскольку за спиной опять прозвучал кашель.

– Кеша, ты, может, простыл? – сквозь зубы процедил Вася. – Пиздуй поставь горчичники и дай мне пожрать!

– Господин, не стоит пытаться загрузить в одну ложку все кушанье, – посоветовал Иннокентий. – Зачерпывайте кровь малыми порциями. Это и удобнее, и изящнее. К тому же, так у вас ничего не будет капать с ложки.

Вася сделал так, как требовалось. Зачерпнул три капельки, медленно поднес ко рту и замер, ожидая нового кашля. Его не последовало. Облегченно выдохнув, Вася с громким хлюпающим звуком втянул в себя кровь и причмокнул губами.

– Что ж, – раздался за его спиной печальный голос Иннокентия. – Никто не говорил, что будет легко.

Вася понял, что опять попрал нормы этикета. Злость разобрала его. Он схватил руками тарелку, поднял ее к лицу и жадно выхлебал все через борт. Часть крови благополучно пролилась мимо рта, оросив каплями пиджак и брюки.

– Заебись! – поделился ощущениями Вася, с громким звоном опустив тарелку на поднос. – Не могу я на пустой желудок этикет изучать. Это ж натуральная пытка. Ну, что у нас на десерт?

Вопрос был адресован Матильде.

– Вам добавки? – уточнила та.

– Не надо, – буркнул Вася.

Кровь была вкусна, но сытости она не прибавляла. Желудок продолжал качать права, и Вася чувствовал, что эта падла не заткнется, даже влей он в него ведро крови. Оставалось только стиснуть зубы и терпеть. Если Иннокентий не соврал, через несколько дней чувство зверского голода должно было прекратиться само собой.

18

После завтрака Иннокентий отвел Васю к запертой двери, указал на нее и сообщил:

– Это кабинет вашего отца. Теперь он ваш. Никто из нас не входил туда после его смерти. Думаю, вы должны сделать это первым.

– Ладно, – согласился Вася.

Ему стало любопытно. О своем отце он не знал ничего, и вот теперь появилась возможность почерпнуть о родителе хоть какую-то информацию.

Иннокентий вручил ему большой железный ключ, после чего удалился. Вася постоял немного, затем вставил ключ в замочную скважину. Повернул его. Услышал щелчок и толкнул дверь от себя.

Что сразу поразило его в кабинете, так это освещение. Масляные лампы по-прежнему горели, хотя, по словам дворецкого, сюда никто не заглядывал на протяжении трех месяцев. Вася заподозрил, что это не масляные, и не лампы. Похоже, осветительные приборы работали на какой-то вампирской магии или секретных технологиях, неведомых смертным существам.

Кабинет оказался небольшим, а свободного пространства в нем было на два шага с четвертью. В центре гордо высился огромный стол, заваленный бумагами. У стен, с двух сторон от стола, протянулись стеллажи, заполненные книгами и папками. Над столом висели два портрета. С одного из них смотрел бородатый мужчина средних лет, на другом была изображена привлекательная женщина неопределенного возраста с хитрыми глазами и лукавой улыбкой. Вася решил, что это какая-то родня. Возможно, дед с бабкой по отцовской линии. Портрета отца в кабинете не оказалось.

Вася подошел к столу и окинул взглядом гору покрывающих его бумаг. Где-то здесь, среди них, мог скрываться секрет великого члена. И кое-что сразу бросилось Васе в глаза – большой желтый конверт, запечатанный воском. Он лежал на самой вершине макулатурного Эвереста, словно бы нарочно пытался привлечь к себе внимание.

Вася поднял конверт и осмотрел его со всех сторон. Надписей на нем не было. Почтовых марок тоже. Но что-то подсказывало Васе, что адресатом послания является он. Кого еще письмо могло дожидаться в отцовском кабинете?

Пожав плечами, он разорвал его и вытащил наружу свернутый вчетверо лист бумаги. Его покрывал мелкий красивый подчерк. Текст, к счастью, был на русском языке. Вася подошел к ближайшей лампе, и прочел вслух:

– Сын мой. Знаю, что подло с моей стороны обращаться к тебе из могилы, но поверь – я не мог поступить иначе.

Вася прервал чтение. Похоже, это было послание, оставленное отцом. И предназначалось оно ему.

Он вновь стал читать:

– В силу грозных и непосильных обстоятельств, никак не зависящих от меня, я не мог встретиться с тобой лично. Но сейчас, когда меня уже нет в живых, я должен кое-что сообщить тебе. Прости за еще одну подлость, но мне придется взвалить на твои плечи ту ношу, что обременяла меня самого все последние десятилетия. Когда-нибудь ты поймешь....

Вася вновь прервал чтение. От волнения у него перехватило дыхание. Он сразу понял, в чем состояло дело – отец решил передать ему секрет тайного пути вампира. Сейчас он узнает, как получать прибавку в виде двух сантиметров в год. А если повезет, то и трех.

Вася стал читать быстрее, пробегая глазами по строчкам. Он искал ключевые слова: «хуй», «рост», «огромный» и «два сантиметра в год».

– Прежде всего, тебе следует знать… так, это не то. Древнее пророчество… хуйня какая-то. Зловещая тьма… вообще хуй знает что такое. Кровавое полнолуние… ебать его, это полнолуние. Вечный сумрак… да нахуй его. Только ты один сумеешь… блядь, да где тут про огромный хуй?

Письмо закончилось, и Вася испытал острое чувство разочарования. Батя извел бумагу понапрасну. Написал о чем угодно, кроме самого важного.

– Ну, пиздец! – проворчал Вася.

Он скомкал родительское письмо и бросил его в плетеную корзину для бумаг. Затем сел на стул и окинул взглядом гору макулатуры. От мысли, что все это придется пересмотреть и перечитать, у него заболел мозг. А когда он вспомнил о библиотеке, то совсем приуныл.

Но делать было нечего. Где-то здесь таилось величайшее сокровище вселенной – секрет непрерывного роста полового органа. И ради его обретения Вася готов был перечитать сотни и сотни томов. Дело предстояло эпическое, но оно того стоило. За непосильный труд ожидалась великая награда.

– Ладно, хули в жопе ковыряться, – произнес он, и пододвинул стул ближе к столу. – Раньше сунешь, раньше вынешь.

Он схватил первую попавшуюся бумагу и углубился в чтение.

19

Поздним вечером, а точнее ранним утром, Вася, обессиленный и истощенный, выполз из отцовского кабинета и поплелся в свою опочивальню. Чувствовал он себя так, будто отпахал на ненавистной стройке четыре смены подряд, после чего его кинули на бабки и не заплатили ни копья. От сотен просмотренных бумаг у Васи закипал мозг. Но самое обидное заключалось в том, что все его труды оказались напрасными – он не встретил ни одного упоминания секретной вампирской методики отращивания огромного члена.

Стоило отдать должное родителю – тот постарался на совесть, пряча открытие века. Перебирая макулатуру, Вася натыкался на что угодно, кроме того, что было нужно ему. В бумагах упоминались древние пророчества, странные обряды, некие знаменитые вампиры прошлого, то есть, по авторитетному мнению Васи – сплошная чепуха. Но он не терял надежды. Секрет грандиозного члена был где-то рядом, Вася чувствовал это. Он не просмотрел и десятой доли бумаг, а ведь оставалась еще библиотека.

– Я в коровью лепешку расшибусь, а найду его! – убеждал себя Вася, плетясь по узким мрачным коридорам фамильного склепа.

Со времени ужина прошло уже часа три, и он слегка оголодал. Вася решил закусить перед сном – в бытность свою человеком он часто так делал. Проблема, однако, состояла в том, что он очень смутно помнил дорогу в столовую, а уж где искать свежую кровь, не знал и подавно. Следовало попросить кого-то из своих слуг выдать ему стаканчик красненькой.

Склеп выглядел пустынным. Уже начался день, и все благовоспитанные вампиры давно отошли ко сну. У Васи тоже слипались глаза, но он понимал, что не сможет уснуть голодным. А если у него и получится, голодный сон не сулил ему ничего хорошего. Не хватало увидеть очередной кошмар. Ему и прошлого хватило за глаза.

Он бродил по склепу, но никого не находил. Звал Иннокентия, но тот не откликнулся. В итоге, ноги привели Васю к какой-то незнакомой двери. Приоткрыв ее, Вася заглянул внутрь, после чего сразу же отпрянул и торопливо захлопнул дверь. Но было поздно – он все увидел.

В пустой комнате, скупо освещенной одной единственной лампой, находилась Матильда. Горничная стояла в центре помещения, притом стояла на одной ноге. Вторая ее нога была закинута за голову так, что ступня с растопыренными пальцами высилась над макушкой как плюмаж рыцарского шлема. Руки Матильды были расставлены в стороны строго параллельно полу. Судя по закрытым векам и умиротворенному выражению лица, горничная спала.

И все бы это было не так страшно, не будь при этом Матильда голой, и имей она привычку брить пикантные участки своего худосочного тела.

Расхотев крови и жить, Вася, пошатываясь, побрел к себе. Теперь он желал лишь одного – как можно скорее закапать глаза серной кислотой.

С третьей попытки он отыскал спальню, захлопнул за собой дверь, разделся и рухнул в гроб. Сон тут же поглотил его.

Васе в кой-то веки что-то приснилось. Он обнаружил себя в квартире друга Степы. Приятели сидели на кухне и привычным манером хлестали пиво. Снаружи, сквозь приоткрытую форточку, доносился шум двора: орали дети и алкаши, из какой-то тачки звучал блатной хит.

– Значит, вампиром стал? – спросил друг Степа, и затянулся сигаретным дымом.

– Да, – ответил Вася.

И добавил, как бы оправдываясь:

– Я не хотел, меня заставили.

– Слышал, вампиры сосут, – сообщил Степа, и странно посмотрел на друга.

Васе стало не по себе.

– Пиздеж! – ответил он быстро.

Степа вновь бросил на друга странный взгляд, и уронил окурок в пустую банку из-под пива. Тот зашипел внутри, из отверстия наружу вырвался клуб жидкого дыма.

– Знаешь, а я ведь тоже вампир, – вдруг признался Степа.

– Да ну нахуй! – изумился Вася. – Серьезно?

Степа важно кивнул головой.

– Вампир, – подтвердил он. – И я сосу.

Тут он резко соскользнул со стула и упал на колени. А затем вцепился пальцами в Васины бедра. Те почему-то оказались голыми. Вася еще удивился, почему это он квасит с другом неглиже, как тот взял и предложил:

– Хочешь, и у тебя отсосу?

Тут Вася начал о чем-то догадываться.

– Это что за голубятня? – вскрикнул он, пытаясь оттолкнуть от себя друга. – Я не пидор, мне такого не надо! Не хочу я этого совсем. Братан, Христом-богом заклинаю, возьми себя в руки! Борись с этим. Не сдавайся. Ты сильный. Ты сможешь.

– А я все равно возьму и отсосу! – гнул свое Степа, после чего набросился на друга.

Степа оказался невероятно сильным. Сильнее, чем обычно. Вася быстро понял, что не сможет его остановить. Друг легко повалил его на пол и крепко ухватил рукой за член.

– Братан, не надо! – закричал Вася в ужасе. – Мы же с тобой не пидоры! Приди в себя, братан! А если ты из них, то меня в это говно не впутывай. Дружба дружбой, но ты палку-то не перегибай.

Но Степа его не слушал. Он навалился на жертву, жадно облизываясь от предвкушения.

Ужас охватил Васю. Не вытерпев голубизны происходящего, он страшно закричал и… проснулся.

В первое мгновение ему показалось, что все хорошо. Это был всего лишь сон. Ужасающий, отвратительный, но сон. Он находился в безопасности, в своем склепе, лежал в уютном гробике и никакой Степа не угрожал ему насильственным минетом.

– Что ж со мной за хрень такая? – простонал Вася, чувствуя струящийся по телу холодный пот. – Неужели….

Додумать мысль он не успел. Потому что понял – в гробу он не один.

Вася медленно опустил взгляд и не сумел сдержать истошного крика. Рядом с ним сидела уже знакомая лолька, смотрела на него и загадочно улыбалась. Впрочем, особой загадки в ее ухмылке не было. Вася сразу понял, что к чему.

Он резко рванулся вперед, намереваясь схватить коварную малолетку за патлы и выбить из нее все анализы до капли. Но не успел. Девчонка взмахнула рукой, и неведомая сила впечатала Васю в перину. А лолька, посмеиваясь, склонилась над его пахом. Ее мелкие пальчики деловито обхватили Васино хозяйство.

– Я сейчас ебнусь! – зарыдал Вася.

Он начал догадываться, что происходит. Это был сосон внутри сосна. На предыдущем уровне кошмара его пытался насильно оминетить лучший друг, а здесь подстерегала одержимая похотью второклассница.

Девчонка, тем временем, взялась за дело. Вася пытался сопротивляться ей. Он представлял себе самые мрачные и депрессивные картины, вызывал в памяти отвратительные воспоминания, но ничего не помогало. Волшебные пальчики лольки в один миг привели его главный калибр в боевое положение.

Дальше разразился сосущий оральный ад. Вася быстро понял, что вчера пережил легкую разминку, а вот сегодня лолька взялась за него всерьез. Кончив в первый раз, он ошибочно решил, что отмучился. Но куда там! Не успел он выплеснуть на бедра поток семени, как крошечные пальчики забегали по его флейте повторно. Затем к ним присоединился влажный язычок. Вася орал и плакал, надеясь на то, что его крики услышит кто-то из прислуги. Но толстые стены склепа глушили все звуки, да и персонал наверняка крепко спал вампирским сном.

Второе кефирное извержение так же не стало последним. Лолька, довольно урча, продолжила истязание. Вася, не стесняясь, ревел в голос и просил пощады.

– Перестань! – молил он чудовище в невинном обличии. – Я тебе конфеток куплю, сука, только прекрати.

Но лольку не интересовали конфеты. В ее распоряжении уже был леденец на мясной палочке.

Третье извержение зародило робкую надежду в Васиной душе. Он знал, на что способен, и был уверен – три раза его предел. Специально проверял, в ручном режиме. Больше он точно не сможет. Сколько бы лолька ни мучила его, она ничего не добьется.

Но лолька добилась. Вася почувствовал, что под ее губками его увядший и обессиленный член вновь обретает твердость. Он закричал и попытался вырваться из колдовской хватки. Нужно было что-то предпринимать. Инфернальная малолетка собиралась высосать из него все соки, не только кефир, но и мозги.

Но все его усилия ни к чему не привели. Неведомая злая сила прижимала его к перине, а лолька продолжала свое орально-черное дело.

20

Вся прислуга обратила внимание на то, что юный господин за завтраком был необычайно угрюм и подавлен. Он даже не выражал протестов, когда Иннокентий давал ему советы касательно того, как правильно держать ложку, как зачерпывать кровь и как погружать ее в рот без сопутствующих звуков. По завершению трапезы, когда Вася приготовился ползти в родительский кабинет, дворецкий, остановив его, спросил:

– Господин, все ли у вас хорошо?

Но отвечать и не требовалось. Ответ крупными буквами был написан на Васином лице. На нем отражалось неземное страдание.

– Знаешь, Кеша, врать не буду – бывало и лучше, – всхлипнув, признался Вася.

Иннокентий деликатно кашлянул, затем огляделся, словно бы желая убедиться в том, что поблизости нет посторонних ушей, и, наклонившись к Васе, сказал шепотом:

– Матильда сообщила, что уже второй вечер застает вас….

– Вот же блядь болтливая! – гневно взревел Вася. – Растрепала, зараза! Небось и фоток наделала. Уже в интернете, да? Все лайки собрали?

– О чем вы? – удивился Иннокентий. – То, что происходит в склепе, не покидает его пределов.

Васе от этого легче не стало.

– Сам не знаю, что со мной такое, – признался он, решившись излить душу хоть кому-то, потому что держать горе в себе не было никаких сил. – Уже вторую ночь одна и та же хуйня. Может, я заболел, а?

Иннокентий задумчиво нахмурился.

– Вампиры, вообще-то, не болеют, – сообщил он.

– Тогда что это? Проклятье? Кара божья? Меня сглазили?

Дворецкий сказал:

– Ну, есть одно предположение.

– Говори! – взмолился Вася. – Говори все, как есть. А заодно и как от этого избавиться. Может, подорожник приложить, или еще чего. Я готов этот подорожник в рот и жопу напихать, лишь бы весь пиздец прекратился.

Иннокентий сдержанно улыбнулся.

– Едва ли здесь уместны подобные медицинские методики. Полагаю, то, что с вами происходит, носит вполне естественный характер.

Вася ожесточенно затряс головой.

– Нет, доктор, – заверил он, – нихуя подобного. Это пиздец как неестественно. Ты бы знал – охуел бы начисто.

– Ну-ну, – подбодрил его дворецкий. – Что вы, господин. Возьмите себя в руки.

– Вторую ночь беру! – буркнул Вася.

– Так, может, все дело в этом? – предположил Иннокентий.

– Да ясен хуй.

– Нет, вы меня не поняли. Вы ведь молодой мужчина в самом расцвете юности. И вам, вполне естественно, свойственны определенные желания. Понимаете?

Вася пожал плечами. Он всегда с трудом воспринимал туманные намеки.

– Физический контакт с представителем противоположного пола, – яснее выразился дворецкий.

– Контакт – дело хорошее, – одобрил Вася. – Но то, что со мной происходит, это не контакт. Это пиздец.

– Так, может быть, нужно перехватить инициативу?

– Чего?

– Ну, смотрите сами. Вам не хватает женской ласки, и вы, повинуясь своим инстинктам, неосознанно удовлетворяете себя во сне. Но если….

Васины глаза широко раскрылись.

– А ведь точно! – воскликнул он с видом озаренного гения. – Я ведь как стал вампиром, ни одну шмару не покрыл. Вот оно что! Это у меня дети в яйцах кричат, наружу рвутся.

Он хлопнул себя ладонью по лбу. Затем, не удержавшись, бросился на Иннокентия и заключил его в крепкие братские объятия.

– Спасибо, Кеша! – пробормотал он. – Выручил. Теперь-то мне все ясно. Я ведь вампир-ебун. Для меня долгое воздержание смерти подобно. Вот почему мне и снится всякая дичь. Это подсознание кричит – хочу ебаться! Шмара нужна. Срочно!

– Кто, простите?

– Ну, шмара. Баба, в общем.

– Какая баба? – еще больше удивился Иннокентий.

– Да любая. Любая, кроме Матильды. Эту нахуй. Не на мой, а просто.

– А, понимаю, – кивнул Иннокентии. – Ну, баба, это не проблема. Здесь подойдет и человеческая самка. Хотя….

– Что? – испугался Вася.

– Понимаете, все-таки вампиры и люди разные существа. Их разность проявляется во многих аспектах, в том числе и в половой сфере. Есть вампиры, которые могут сожительствовать с человеческими самками. Таким, к примеру, был ваш отец. Но есть и те, кто на это не способен.

– Как не способен? – еще больше испугался Вася.

– Совсем никак. Тут ведь вот в чем штука: люди для нас еда. И заниматься сексом с человеческой самкой, это, в каком-то смысле, все равно, что, простите, ебать котлету. На самом деле вампиров, способных вступать в половую связь с людьми, очень мало. Это редкое и порицаемое явление. Шанс того, что вы окажетесь одним из них, невелик.

– Матерь божья! – ахнул Вася. – Да что мне теперь делать-то? Кого ебать? Неужели я обречен на лютую гибель от дикого неуправляемого онанизма? Кеша, брат! Спасай!

– Ну, ну, – сочувственно произнес дворецкий. – Зачем же так отчаиваться? Ведь есть же вампиры-девочки.

– Точно! – опомнился Вася, и вновь хлопнул себя ладонью по лбу. – Ну, я и тормоз! Совсем отупел от дрочки. Нужно срочно выебать вампирку.

– Скорее уж вампиршу или вампирессу, – поправил его Иннокентий.

– Да, и этих тоже. Слушай, братан, а у тебя нет никакой на примете? Желательно, чтобы была слаба на передок. Нимфоманка тоже подойдет. Мне, потому что, ее уламывать некогда. Яйца буквально в клочья разносит.

Иннокентий задумался.

– Можно, конечно, устроить, – протянул он. – Впрочем, есть более изящный выход из положения.

– Если ты намекаешь на Матильду, то забудь, – буркнул Вася. – Ее лобковые заросли страшны. Я таких дебрей не видел даже в кино про Амазонку. По любому в этом лесу волки водятся.

– Нет, я имел в виду нечто иное, – ответил Иннокентий, и хитро подмигнул Васе. Тот ничего не понял.

– Вот что, – заговорил дворецкий. – Я уже давно собирался побеседовать с вами об этом, но все откладывал, давая вам время свыкнуться со своим новым статусом. Теперь, пожалуй, час настал. Давайте пройдем в каминный зал, там будет удобнее, чем в коридоре.

– Идем, – согласился Вася.

Ради того, чтобы спастись от домогательств инфернальной лольки, он был готов пойти куда и на что угодно.

21

Когда Вася разместился на стуле, а Иннокентий устроился напротив, последний заговорил:

– Господин, я уже сообщал вам о том, что дела семьи Носфератовых обстоят неважно.

Вася кивнул. Эту радостную новость он уже слышал. Вместо богатого наследства он получил старый, заваленный рухлядью, склеп, который со дня на день могли изъять коллекторы.

– С этим нужно что-то делать, – подсказал Иннокентий.

Вася невесело усмехнулся. Интересно бы ему было знать – что? Он и обычные рубли не мог заработать в сколь-либо приличном объеме, довольствуясь жалкими крохами, перепадавшими ему на трижды проклятой стройке. А в экономике вампиров он не понимал вообще ничего. У этих все строилось на крови, добывалась которая на неких фермах. Что это за фермы, как они устроены и кого там разводят, Вася не знал. А даже если бы и знал… Ну не обладал он деловой хваткой. Вот была у него подруга детства, девочка Маша, с которой они вместе играли в песочнице. Так вот у Маши хватка была будь здоров. В пятнадцать лет она сбежала из дома, а в восемнадцать уже оказалась на фото, под ручку с депутатом государственной думы. Вася, увидев ее, лишь завистливо вздохнул. Подруга умело и быстро построила карьеру, а он так и остался пустым и нищим местом.

– Можно попытаться наладить дела, – сказал Иннокентий. – Начать все сначала. Ферма крови – дело непростое. Но если очень стараться, то лет через двадцать вы сможете ее построить.

Вася испуганно икнул. Двадцать лет непрерывной пахоты? Двадцать ужасных лет? Он ненавидел работу, будучи человеком, и не изменил своих взглядов, став вампиром. А тут ему предлагали не просто работать, то есть не просто посещать стройку и проводить там время, а вкалывать денно и нощно. И при этом результат следовало ожидать только через двадцать лет. Возможно, следовало. А возможно, что и не следовало. Потому что бизнес, это лотерея. Особенно бизнес, в котором ничего не смыслишь.

А Иннокентий продолжал нагонять жути:

– Таким образом, лет через сто упорного труда, у вас будет три-четыре кровяные фермы. А затем....

– Извини, братан, – прервал его Вася. – Меня сейчас стошнит от отвращения. Ты сказал – сто лет? Сто лет пахать без выходных? Да ну нахуй!

Вася не стал упоминать о том, что с его талантами он и за тысячу лет ничего не добьется. В любом случае, работать он не хотел ни дня.

– Понимаю, звучит мрачно, – согласился Иннокентии.

– Звучит как пиздец, – поправил его Вася. – Брат Кеша, а нет ли иного способа выйти из затруднительного положения? И когда я говорю иного, я имею в виду любого иного. Короче – интим предлагать.

– Есть, – кивнул дворецкий.

– С этого и надо было начинать, – обрадовался Вася. – Что ты сразу зашел с какой-то чернухи? Ну, как мне спасти финансовое положение семьи и не нажить грыжу?

– Старинным аристократическим способом, – пожал плечами Иннокентий. – Выгодным браком.

Вася задумчиво нахмурился.

– Выгодным, значит, – произнес он. – На богатой невесте. Ну, звучит, конечно, заманчиво. Это лучше, чем проработать сто лет и в итоге соснуть соленого. У меня только один вопрос: а какая же богатая дура пойдет замуж за такого нищеброда, как я? Нет, если у тебя есть кто-то на примете, ты не молчи, выкладывай. Я ради денег на многое готов. Пусть она страшная, что пиздец, пусть жирная, прыщавая, даже горбатая, пусть в ее промежностях шумят реликтовые дубравы. Ничто не остановит меня. Большая и чистая любовь к деньгам способна преодолеть все, даже отвращение.

– Ну, что вы, – покачал головой Иннокентий. – Я бы никогда не стал сватать вам описанное вами чудовище. В конце концов, внешность вашей будущей супруги частично передастся вашим потомкам.

– Так кто-то на примете все же есть? – спросил Вася.

Дворецкий кивнул.

– И кто эта дура?

– Почему же сразу дура? Она вполне разумная и образованная девушка. И, должен заметить, весьма милая.

– Милая, умная, богатая, – загнул пальцы Вася. – А в чем подвох-то? Или у тебя есть на нее какой-то компромат, и мы принудим эту пизду к браку методом грязного шантажа?

– Все куда проще, – пояснил Иннокентий. – Как я уже говорил вам, среди вампиров очень ценится родовитость. Аристократы ведут свою генеалогию из глубин веков, а некоторые возводят свой род к кровавому полнолунию. Многие мечтают о том, чтобы войти в число знати. Есть немало вампирских семей, добившихся большого кровавого благополучия. Иные из них действительно богаты. Но даже имея в своей собственности десятки кровяных ферм, они остаются чернью в глазах аристократов. Это, во-первых, обидно, а во-вторых, рождает зависть. Вампиры очень чувствительны к подобной иерархии. Многие нувориши спят и видят, как бы породниться с аристократами и войти в состав высшего общества. Понимаете, к чему я клоню?

– Ну, более или менее, – ответил Вася.

– Вы, конечно, нищий, – озвучил горькую правду Иннокентий. – У вас за душой ни капли крови. Но кое-какой капитал вы все-таки имеете. К примеру – свою фамилию. Род Носфератовых, это не какие-то замухрышки с деревенского кладбища. Это высшая и древнейшая аристократия.

– Продолжай, – велел Вася.

– А теперь смотрите. Вы бедны, но родовиты. А ваша потенциальная невеста происходит из черни, но имеет за душой огромное приданое. Что мы получаем по итогу вашей свадьбы? Получаем взаимную выгоду. Они породнятся с элитой, а вы поправите свои кровавые дела.

Вася слушал и кивал головой. Идея Иннокентия нравилась ему все больше и больше. На самом деле, он всегда мечтал жениться на богатой дуре и жить за ее счет, так что ничего нового тут не было. Просто прежде ему нечем было завлечь дуру, а теперь в его распоряжении оказалась славная фамилия Носфератовых. В конце концов, предки кое-что оставили ему в наследство. Кое-что нематериальное, но довольно ценное.

– Знаешь, а идея-то заебись, – признал Вася. – Нет, серьезно. Я хоть завтра готов под венец. На самом деле, даже сегодня. Мне, потому что, без бабы никак.

– Понимаю, – сказал Иннокентий. – Но вряд ли удастся устроить все так скоро. Вампирский брак это серьезное дело. Он не заключается за два часа. К тому же, вы даже не знакомы со своей потенциальной невестой.

– В постели бы и познакомились, – отмахнулся Вася. – Хули там знакомиться, бабы все на одну пизду.

– А как же все остальное?

– Все остальное в них меня не интересует. Так кого ты там мне сватаешь?

– Есть одна вампирская семья, – ответил Иннокентий. – Кровососкины. Выходцы с самых низов. Их предки прозябали в какой-то деревне. Но сейчас это очень богатые вампиры. В их собственности восемнадцать ферм крови. Это целое состояние.

– Состояние! – мечтательно повторил Вася. Слово было что мармелад.

– Глава семейства Кровососкиных одержим стремлением втереться в ряды аристократии. Он пытается так и этак. Постоянно устраивает богатые приемы, приглашая к себе всю окрестную знать. Поначалу его игнорировали, затем кое-кто стал захаживать. Но не многие. Для вампира-аристократа недопустимо якшаться с каким-то деревенским упырем, пусть у него хоть целый океан крови. Но особые надежды Кровососкины возлагают на свою единственную дочь. Она – их пропуск в высшую лигу. Они уже давно пытаются сосватать ее за какого-нибудь знатного жениха. Пока безуспешно.

Общая картина сложилась в Васиной голове. Богатая семья, мечтающая породниться со знатью. Дочка на выданье. Огромное приданое. И тут появляется он, бедный и знатный жених, да еще и красавец хоть куда.

– Я согласен! – выпалил Вася. – Когда свадьба?

– Да ведь вы даже не знакомы ни с Кровососкиными, ни с их дочерью, – заметил Иннокентий.

– Ладно, познакомь. Можно по телефону. Сейчас созвонимся, а ближе к утру можно и расписаться. Главное, чтобы она сегодня же оказалась в моем гробу.

– Нет, так быстро не получится, – возразил Иннокентий. – Да и нельзя же взять и просто позвонить незнакомым вампирам. Есть определенный церемониал.

– Заебали вы со своим церемониями, – буркнул Вася. – Не можете без них ни крови похлебать, ни палку кинуть. И как мне с ними познакомиться? Что мне делать?

– Ничего. Кровососкины часто устраивают приемы, нужно лишь дождаться следующего. Полагаю, им уже давно известно о вашем появлении, и вас обязательно пригласят в гости. Там-то у вас и появится возможность сойтись и с ними, и с потенциальной невестой. А заодно пообщаться с другими вампирами своего круга. Многие аристократы игнорируют Кровососкиных, но кое-кто, презрев предрассудки, наведывается к ним на чашку крови.

Вася кивнул.

– Все понятно. Сидеть тихо, ждать приглашения. Ясно. Другое не ясно – мне-то что делать? Я за две ночи литра полтора из себя выдоил. Еще день-два в форсированном режиме дрочки, и никакая невеста мне уже не понадобится. Никогда! Понимаешь, Кеша? Тут счет на часы идет.

Дворецкий задумчиво нахмурился.

– Это, конечно, проблема, – согласился он.

– Еще какая!

– Но, знаете, есть у меня одна идея. Может быть, не самая удачная....

– Я сейчас на все согласен, – выпалил Вася. – На любую крайность. Даже планировал руки себе сломать. Но боюсь, что сделаю только хуже. Я же в этом состоянии себя не контролирую. Кто знает, во что все это выльется со сломанными руками. Вот так проснешься утром, а у тебя полный рот кефира. И думай-гадай, как и почему это вышло. Так что выбора, Кеша, нет. Я готов на любую крайность, кроме кастрации.

– Что ж, давайте попробуем, – решился Иннокентий. – Способ, конечно, экстремальный, но если все так плохо....

– Да пиздец все как плохо!

– Тогда решено. Идемте, юный господин, я вам кое-что покажу. То, что может стать временным решением вашей проблемы.

22

Вася спал, как убитый. Всю эту ночь он потратил на разбор отцовских бумаг, и так утомился, что едва дополз до гроба. Казалось, никакая сила не способна вырвать его из объятий сна. Но не тут-то было.

Еще сквозь сон Вася почувствовал неладное. Он медленно приоткрыл глаза, и с ужасом увидел рядом с собой уже знакомую лольку. Но в этот раз малолетка не занималась своим привычным делом. Да и настроение у нее сегодня было не очень. Вместо довольной ухмылки Вася прочел на ее мордашке смесь злобы и какой-то детской обиды, будто родители пообещали купить крошке мороженое, а потом отмазались тем манером, что от холодного у нее заболит горлышко.

Лолька сердито фыркнула и дотронулась руками до Васиного паха. Дотронулась, и тут же отдернула их, болезненно поскуливая и дуя на пальцы. Затем вновь посмотрела на Васю, в этот раз с такой обидой, что парню стало совестно. Он почувствовал себя злодеем, отнявшим конфетку у ребенка.

Но угрызения совести не затянулись надолго. Лолька не была ребенком. Она была монстром, живущим в Васиных снах. И сегодня он впервые поставил этого монстра на место.

– Что, хуюшки? – спросил Вася и криво усмехнулся.

Лолька распахнула ротик, и Вася разглядел в нем два длинных острых клыка. Лолька зашипела, как рассерженная кошка, затем соскочила с его ложа и исчезла.

Вася ликующе рассмеялся. Это была победа всухую. Разгром и унижение. И благодарить за викторию следовало старину Иннокентия.

А ведь вначале идея дворецкого не показалась Васе удачной.

– Что это? – спросил Вася, разглядывая странный предмет.

Иннокентий привел его в большую комнату, заставленную и заваленную коробками и мешками. Похоже, это была кладовка, куда столетиями помещали все, что следовало вывезти на свалку.

Перед ним, внутри деревянного ящика, на слое опилок, лежало удивительное устройство. Вначале Вася решил, что это какая-то кастрюля. Затем, что рыцарская каска. И только с третьей попытки он сообразил, что видит железные трусы.

Повинуясь привычке хватать руками все, что блестит, Вася попытался проделать это и с экзотическим предметом гардероба, но Иннокентий решительно остановил его.

– Не стоит, – посоветовал он. – Это не простой металл. Это серебро.

– И хули? – пожал плечами Вася.

Дворецкий посмотрел на него с немалой долей удивления.

– Ну, серебро, – произнес он. – Вампиры, серебро… Понимаете?

– Нихуя.

– Позвольте, но ведь это известно даже людям.

– Что известно?

– Серебро убийственно для вампиров. Оно обжигает при прикосновении, а серебряный клинок или пуля могут оказаться летальными.

– Да ладно в уши заливать, – усмехнулся Вася. – Серебро не опасно. Это же не уран и не ртуть. Наебали тебя, Кеша. Смотри!

И Вася быстро прижал ладонь к выпуклому боку трусов.

А в следующую секунду он уже метался по кладовке, тряс рукой и матерился на все лады.

– Горячо! – выл Вася. – Горячо! Ебать тебя верблюдом, Кеша! Ты почему меня не предупредил? За что я тебе плачу?

Дворецкий не стал напоминать забывчивому господину, что именно это он и сделал минуту назад. Так же он тактично умолчал о том, что уже полгода не получал положенного жалования.

Когда боль слегка отступила, Вася посмотрел на свою ладонь. Все оказалось не так уж и страшно. Кожа слегка покраснела, но было ясно, что и эта краснота пройдет в ближайшее время. Однако болевые ощущения были очень яркими, словно сунул кисть в кипяток.

– Серебро опасно для вампиров, – повторил Иннокентий.

На этот раз Вася не стал ему возражать.

– И на кой хуй мне эти дьявольские трусы? – спросил он. – Откуда они вообще здесь взялись?

– Их изготовили по заказу одного из ваших предков, – пояснил дворецкий. – Этакий своеобразный пояс верности. Предок был ревнив, и постоянно подозревал жену в изменах. Как позже выяснилось – небезосновательно. Поэтому в свое отсутствие он заставлял ее носить серебряные трусы. Разумеется, она надевала их не на голое тело, иначе серебро сожгло бы ей бедра, зад и многое другое. Обратите внимание – у трусов есть застежка и замочная скважина. Замок очень надежный, его не взломать. А вот и ключ.

Иннокентий подцепил пальцем кольцо, на котором висел один единственный ключик. Тот, к счастью, был не из серебра.

– Пока что мне ясно только то, что прапрабабка была гулящей сучкой, – произнес Вася. – А вот на кой хуй мне всрались эти адские панцу, я что-то не врубаюсь. У меня еще и жены-то нет. На кого мне их надевать?

– На себя, – подсказал Иннокентий.

– На себя? – ужаснулся Вася.

– Не на голое тело, разумеется. Но посудите сами: пока эти трусы на вас, вы не сможете удовлетворять себя во сне. Да, понимаю, спать в них не слишком удобно. Но из двух зол выбирают меньшее. Решайте сами, что вам важнее – комфорт или здоровье.

Серебряные трусы были неудобными и громоздкими, к тому же любое прикосновение к ним голой кожей оборачивалось резкой болью. Но стоило Васе вспомнить похотливую лольку, и он, не раздумывая, согласился на эксперимент.

– Давай попробуем, – решил он. – Нужно положить конец рукоблудному беспределу. Лучше я себе все руки обожгу, и жопу тоже, чем обдрочусь до погибели. Жена еще когда будет. Я до тех пор сто раз успею ласты склеить.

Надевать серебряные трусы на голое тело было нельзя. Пришлось вначале натянуть на себя штаны из плотной ткани. Когда Иннокентий, орудуя в толстых кожаных перчатках, надел и застегнул на Васе пояс верности, тот ощутил странное чувство безопасности. Теперь его хозяйство было сокрыто за толстой серебряной броней. Вот пускай инфернальная лолька попробует добраться до своей сосательной конфетки. А то ишь, взяла моду, ходить сосать как на работу.

И лолька соснула. Не в смысле – добилась своего, а в смысле – потерпела неудачу. Вася лежал на перине и сатанински хохотал. Ему вспомнилось обиженное лицо малолетки, и он заржал еще громче.

– Два-один, сучка! – произнес он довольно. – Два-один!

23

Вася проснулся бодрым, отдохнувшим и полным сил. Настроение было невероятным. Мало того, что он сумел хорошо выспаться, так еще и воспоминание о победе над лолькой наполняло его душу дополнительной дозой позитива. Избавившись от спасительных трусов, Вася облачился в привычный черный наряд и отправился завтракать. Даже постный вид горничной не испортил его настроения.

– Ну, Матильда, чем порадуешь господина? – спросил Вася, потирая руки. – Я бы кровушки да наебнул.

– Боюсь, сегодня вам придется обойтись без завтрака, – вдруг сообщил неизвестно откуда появившийся Иннокентий.

Вася пришел в ужас.

– Что, неужели пиздец? – спросил он помертвевшим голосом. – Мы на мели? Не на что даже крови стакан купить? Да как так-то? Давайте что-нибудь продадим. Я не хочу голодать.

– Кровь есть, – возразил дворецкий. – Но вам лучше будет от нее воздержаться.

– Да с хуя ли? Я в этом доме хозяин, или хуй?

– Прошу вас, успокойтесь, – посоветовал Иннокентий. – Никто не пытается морить вас голодом.

– А похоже именно на это. Я жрать хочу.

– Пожрете. На охоте.

– Где-где? – растерялся Вася. – На охоте? Мы поедем пострелять уток?

– Не их, – улыбнулся Иннокентий. – Другую дичь. Вы уже неплохо освоились в своей новой ипостаси, но остался последний шаг. Шаг, который окончательно превратит вас в полноценного вампира.

– Я так и знал, – процедил Вася сквозь зубы. – Все-таки придется дать в жопу. Вот было у меня предчувствие, что вся эта вампирская тема повязана с голубятней. Не обманула интуиция. Я такие вещи за версту чую. Иной раз пидора определяю по голосу. Бывало, лежишь, спишь ночью, и вдруг какой-то еблан начинает орать за окном. Так я сразу понимаю – это точно пидор. Что характерно – ни разу не ошибся.

– Вообще-то, я имел в виду охоту на людей, – пояснил Иннокентий. – До этого вы пили несвежую кровь. Но это совсем иное дело. Вампир питается не кровью, а жизненной силой жертвы. А ее можно отнять лишь у живого человека.

Тут, наконец-то, до Васи дошло, к чему его готовят. Разумеется, он знал, что эта ночь однажды настанет. Вампиры убивают людей и высасывают из них жизнь – это ему уже объяснили. И раз уж он теперь вампир, то и ему пора пустить в ход клыки.

– Значит, придется кого-то загрызть, – произнес Вася. – Что ж, надо, значит надо. Я готов. Куда идти? Вы уже кого-то поймали? Надеюсь, он вкусный? А вы его подмыли? Мало ли, начну кусать, а он обосрется, меня и себя говном измажет. Нахуй мне этот фекальный соус?

– Вам придется самостоятельно найти себе жертву, – пояснил Иннокентий. – Самостоятельно выследить и убить. С этой целью мы отправляемся в мир людей. Матильда уже вызвала такси. Я буду сопровождать вас, но не стану вмешиваться. Вы должны сделать все сами.

– Ну, хорошо, – согласился Вася, чувствуя нарастающее волнение. Ему предстояло непростое задание – выследить и убить человека. К людям Вася не испытывал ни симпатии, ни жалости, да и вообще, как махровый эгоист, полагал человеком лишь себя одного, а всех остальных мобами и массовкой. Однако прежде ему еще не доводилось обагрять руки кровью. Разве что в мечтах, где он пытал и мучил всех, кому повезло в жизни чуть больше, чем разнорабочему со стройки.

По длинным коридорам они достигли выхода из склепа. Тот оказался в центре старого, заросшего лесом, кладбища.

Стояла дивная тихая ночь. Вася полной грудью вдохнул свежий воздух, уже забытый им за три дня подземной жизни. Затем задрал голову. В небе висела большая холодная луна.

– Идемте, – предложил Иннокентий.

Они зашагали через луг в сторону автомобильной трассы. Вася спросил:

– А нельзя превратиться в летучую мышку? Долетели бы. Я, если честно, ходить не люблю.

– На это способны только вампиры-заклинатели, – ответил Иннокентий. – Да и то после многих лет обучения. А вы, господин, уже выбрали свой путь?

– Я вампир-ебун, и этим все сказано, – с достоинством ответил Вася.

– Не слышал о таком пути. Что-то новое? Я совсем отстал от моды.

– Это тайный путь, доступный лишь избранным и не таким как все, – пояснил Вася. – Я пока еще не выяснил, как им следовать, но жопой чую – все ответы в отцовских бумагах.

– Что ж, удачи вам, – пожелал дворецкий. – Если ваш отец отыскал новый путь, а вы сумеете пройти по нему, то прославите род Носфератовых в веках.

Едва они достигли трассы, как перед ними остановилось такси. Вампиры устроились на заднем сиденье.

– Куда? – спросил водитель – сорокалетний мужик с лицом базарного жулика.

– К людям, – ответил Иннокентий.

– А конкретно?

– Просто отвези нас туда, где живут люди, – холодно произнес дворецкий.

Таксист обернулся и проворчал:

– Шутки шутить будем? Вот что, пидоры. Я....

Иннокентий резко подался вперед и вонзил палец в шею таксиста. Взгляд того тотчас же померк, а словестный понос прекратил выплескиваться из пасти.

– Вези нас к людям, – приказал Иннокентий замогильным голосом. – Живо!

– Слушаюсь, – ответил водитель, и тут же тронул автомобиль с места.

Ехали в молчании. Вася нервничал. Иннокентий был невозмутим, как скала. Таксист, получивший ментальный пинок под зад, послушно крутил баранку. Когда через полчаса впереди показались огни жилых домов, дворецкий сказал водителю:

– Туда нас вези.

– Слушаюсь, – покорно произнес тот.

Вася нервно мял вспотевшие ладони. Ему становилось все больше не по себе. Вдруг рука Иннокентия легка на его плечо. От неожиданности Вася едва не заляпал сиденье.

– Не волнуйтесь, господин, – неожиданно мягким и человечным тоном посоветовал Иннокентий, и улыбнулся. – У вас все получится.

– Да нормально, – буркнул Вася. – Справлюсь. А ты пойдешь со мной, братан?

– Боюсь, что это невозможно. Я буду ждать вас в этой повозке. Вы должны сделать все сами.

– Как скажешь, Кеша, – кивнул Вася. – Сам, так сам.

24

Такси остановилось на окраине микрорайона. Вася открыл дверь и выбрался наружу.

– Удачи, господин, – пожелал ему Иннокентий. – И запомните – вам следует вернуться сюда через четыре часа. Это важно. Мы должны оказаться в склепе до рассвета.

– Кому должны? – спросил Вася.

– Себе. Вампирам не следует находиться под лучами солнца. Они для нас губительны. Как серебро.

– И ты говоришь об этом только сейчас? – ужаснулся Вася. – О чем еще ты умолчал, друг Кеша?

Дворецкий сконфуженно помялся.

– Я думал, вы знаете про солнце, – признался он.

Вася тяжело вздохнул и захлопнул дверь такси. Так или иначе, а ему предстояло серьезное дело. Расспросить дворецкого на тему вампирских слабостей можно было и в другой раз.

Идти прямо во дворы было неразумно. Вася немного поплутал по округе, пока, наконец, не нашел подходящее охотничье угодье. Между группами домов раскинулся обширный пустырь, не освещенный ни одним фонарем. Возможно, когда-то на этом пустыре планировали большую стройку, но либо забили на это дело, либо отложили его до лучших времен.

Пустырь по диагонали пересекала протоптанная людьми дорожка. В одном месте рядом с ней росло больше дерево, окруженное группой кустов. Там-то Вася и затаился, поджидая жертву. Он решил для себя, что не станет привередничать, и сожрет первого же человека, который пройдет мимо. Будь в запасе больше времени, он бы, возможно, выбрал кого повкуснее, но из его головы не шли слова Иннокентия о губительной силе солнечных лучей.

– Серебро губит, солнце губит, – ворчал Вася. – Что вообще хорошего в жизни вампира? Одни недостатки. А теперь еще и сосать надо.

Сосать. Мысль невольно уцепилась за это слово. Вампиры. Сосать. Кровь. Вампиры сосут кровь. Сосут чем?

И тут Васю словно окатили ледяной водой. Он вдруг вспомнил главную фишку вампиров, их отличительную черту – клыки.

Он медленно поднял трясущуюся руку и сунул ее себе в рот. Быстро ощупал пальцами зубы. Те ничуть не изменились. Никаких клыков у него не наросло.

– Блядь, что происходит? – простонал Вася.

Скорее всего, произошло вот что: маразматик Иннокентий в очередной раз забыл рассказать ему что-то очень важное. Например, то, как выпускать клыки.

Вася попытался взять себя в руки. Да, клыков у него не было. Сейчас не было. Но, кто знает, возможно, они появлялись сами собой, непосредственно в нужный момент. Однако в это верилось слабо. Скорее всего, окажется так, что никакие клыки у него не появятся. И что же делать? В принципе, оставались обычные зубы. Кусаться можно было и ими. Но сумеет ли он куснуть так, чтобы добраться до артерии? Да и где ее искать, артерию эту? Вроде как где-то на шее. Но где? Шея-то большая. Замучаешься кусать наугад.

Вася стал ощупывать собственную шею в поисках пульса, пока не вспомнил, что он вампир, наполовину мертвец, и устроен иначе, нежели живые люди.

– Блядский рот! – простонал он.

Все шло наперекосяк, даже не успев начаться.

– Ладно, – решил Вася, – попробую. Наброшусь, как начну кусать. Глядишь, вампирская натура подскажет, что и как делать.

Он сидел в кустах, волновался и ждал. Утекло уже минут двадцать, а ни одна сволочь так и не соизволила пройти мимо. Вася начал догадываться, что перехитрил сам себя. Возможно, люди ходили через пустырь днем, но не ночью. Да и кто тут пойдет в такой час?

– Вот я еблан! – в сердцах произнес Вася.

Он уже приготовился поискать новое место для засады, как вдруг услышал шум приближающихся шагов. Кто-то шел по тропе.

Вася осторожно выглянул из кустов и увидел мужика, бредущего через пустырь. Тот шел, слегка пошатываясь, и что-то насвистывая себе под нос. В руке он нес пакет. Из пакета доносился стеклянный благовест.

Мужик был откровенно неаппетитный. Вася не чувствовал ни малейшего желания есть его. Но он, возможно, был его единственным шансом. Где гарантия, что за ночь здесь пройдет еще хоть кто-то?

Когда мужик миновал кусты, Вася неслышно выскользнул из них и начал заходить на цель. В сказках вампиры двигались бесшумно, а иногда и вовсе парили над землей, не касаясь ее ногами. Возможно, какие-то прокаченные вампиры это и умели, но только не Вася. Он топал и сопел так громко, что мужик услышал его и обернулся.

Нужно было действовать, и действовать решительно. Впереди сияла огнями группа высоток, и Вася прекрасно видел людей во дворе. Если промедлить еще немного, жертва навсегда ускользнет из его лап.

– Привет, – сказал Вася, обратившись к мужику.

– Привет, – буркнул тот, после чего ускорил шаг.

Вася тоже прибавил ходу. Мужик вновь обернулся. В этот раз в его глазах вспыхнул страх.

– Тебе чего? – спросил он быстро. – Закурить?

– Не курю, – ответил Вася, не спуская с жертвы напряженного маниакального взгляда.

– Время сказать? – с надеждой спросил мужик.

– Нет.

Мужик нервно выпалил:

– Да что тебе надо?

Вася растерялся. И, не придумав ничего лучшего, ляпнул первое, что пришло в голову:

– Мужик, дай чуть-чуть пососать.

Глаза жертвы округлились от ужаса. Пакет выскользнул из руки мужика и со звоном упал на землю.

– Да ты пидор! – выдохнул он, пятясь от Васи.

В голосе мужика прозвучал суеверный ужас, будто он только что столкнулся с самым страшным кошмаром в своей жизни. С чем-то таким, чем его пугали с раннего детства, и в само существование чего он не больно-то верил. И вон он предстал перед ним, его главный страх.

– Что? – возмущенно вскричал Вася. – Нет! Нет, мужик, ты все неправильно понял. Я не пидор! Я вампидор. Тьфу ты, блядь! Вампир я. Вампир.

Мужик развернулся и побежал по дорожке. Вася бросился следом.

– Помогите! – закричал мужик, слыша за своей спиной топот преследователя.

– Стой, сука помойная! – рычал Вася. – Стой, падла. Сосать буду!

Эти страшные слова заставили мужика прибавить скорости.

Двор был все ближе. Вася уже видел людей, стоящих возле автомобиля. Их было человек пять. Молодые парни. Если начнут бить, мало не покажется.

– Мужики! – заорал запыхавшийся дядька. – Мужики, спасайте! Петухи восстали! На людей кидаются!

Люди у машины услышали крики и повернулись в их сторону. Мужик, хрипя, вбежал во двор, под свет фонарей. Остановился, обернулся, но никого не увидел за своей спиной. Преследователь исчез, растворившись в ночной темноте.

К потерпевшему подошли и стали расспрашивать.

– За мной настоящий пидор гнался! – слезно поведал мужик, продолжая трястись и заикаться. – Говорит – сейчас как отсосу!

– Совсем эта голубятня распоясалась! – крикнул кто-то.

– Бей пидоров! – поддержал его другой.

Но дальше грозных лозунгов дело, как обычно, не пошло. Да и бить было некого. Ночной злоумышленник успешно скрылся во тьме.

25

Еще минут тридцать Вася сидел в кустах и трясся от страха. Первый отсос вышел комом. Мало того, что намеченная жертва благополучно унесла ноги, так еще и сам охотник едва не угодил под линчевание.

– Какой пиздец! – простонал Вася. – Что делать-то?

Вопрос был непростым. Одно стало ясно – оставаться на пустыре не следовало. Это было на редкость неудачное место для охоты.

Покинув кусты, Вася побрел по дорожке, обогнул несколько высоток и вдруг увидел перед собой одноэтажное море частной застройки. Ветхие покосившиеся домики мирно соседствовали с упиравшимися в небеса зданиями.

Частный сектор показался Васе более перспективным угодьем. Здесь, на темных тесных и безлюдных улочках, у него было больше шансов наброситься на кого-нибудь со спины и пустить в ход зубы. И пусть себе жертва кричит хоть до посинения. Не такие они, русские люди, чтобы среди ночи сбегаться на крик. Наоборот, проверят замки на дверях, да плотнее задернут шторы.

Дважды его постигала неудача. Ему встречались компании подвыпивших подростков, и Вася, затаившись в тени, пропускал их мимо. Нападать на целую толпу было глупо, ему требовался одинокий путник, желательно слабый, не способный оказать серьезного сопротивления.

Уже полчаса Вася бродил по частному сектору. Он был неоднократно облаян собаками, которые реагировали на его появление как-то особенно болезненно, и тут же начинали рвать глотки. Одинокие путники не попадались.

– Сука, не везет! – простонал Вася.

Он представил, как вернется к такси ни с чем, и сообщит Иннокентию, что соснул. Не крови соснул, а вообще. Дворецкий, конечно, не станет его ругать, скорее всего, подбодрит и утешит, но Вася не хотел, чтобы его жалели как какого-то неполноценного. Он, в конце концов, вампир, представитель славного рода кровососов. И должен внушать окружающим не жалость, но ужас.

И вот, наконец, ему улыбнулась удача. Он заметил впереди одинокую фигуру, и понял, что это его шанс. Место было глухое и темное – узкая улочка, зажатая между двумя высокими заборами. Ни оного фонаря не горело поблизости. Если не здесь, то нигде.

Вася начал подкатываться к жертве. И чем ближе подбирался, тем в большее недоумение приходил. Намеченная цель оказалась женщиной, что уже радовало. Но не это смутило Васю. Присмотревшись, он понял, что это монашка.

В первое мгновение Вася едва не передумал ужинать. Но затем, словно опомнившись, взял себя в руки. Ну, да, монашка, ну и что? Это даже лучше. В конце концов, что за жизнь у монашки? У нее ни семьи, ни детей, ни мужика. Живет одна, сама не зная зачем, даже сексом не занимается. Знай себе, поклоны бьет да молитвы бормочет. Она и сама, наверное, будет рада скорее попасть на небо. И никто не станет горевать о ней. Идеальная жертва.

Вася стал быстро настигать монашку. Та неторопливо брела по улице, едва переставляя ноги в своем длинной черном одеянии. Она, разумеется, услышала позади себя торопливые шаги. Остановилась, и начала оборачиваться.

Вася не сбавил шага. Он начал поднимать руки, планируя вцепиться монашке в горло. Так, по крайней мере, он помешает ей закричать. Затем повалит и вцепится зубами. И будет пить из нее жизнь, пока не выхлебает всю до капли.

Монашка обернулась. Ее лицо казалось белым овалом на фоне черного одеяния. Вася был от нее в двух шагах, надвигаясь на жертву с поднятыми перед собой руками. Он успел отметить, что монашка довольно мелкая, росточком ему по плечо, и что справиться с ней, вероятно, будет несложно.

Это было последним, что успел подумать Вася, прежде чем начался форменный кошмар.

Монашка вскинула руку и резко взмахнула ей. Взмахнула дважды, прочертив в воздухе вначале вертикальную, а затем горизонтальную линии. Со стороны могло показаться, что она пытается поймать муху. Но Вася почувствовал иное. Какая-то неведомая сила ударила его в грудь. Он вскинул и рухнул на асфальт.

– Ебучий случай! – прохрипел он, пытаясь сделать вдох. Грудь болела ужасно. Судя по ощущениям, ребра сломались все до одного.

Он поднял взгляд, и ужас пронзил его обжигающей вспышкой. Монашка шла прямо на него. А в ее руке….

Вася закрыл глаза ладонями, ослепленный ярким сиянием. Казалось, прямо ему в лицо светит мощнейший прожектор. Но свет его был не простым. Он не только слепил, но и обжигал кожу. Ощущения были схожи с теми, какие он словил, коснувшись серебра. Здесь эффект был слабее, зато действовал он по площади. От него не спасала даже одежда.

Вася понял, что происходит что-то очень нехорошее, и надо срочно уносить ноги. Но сказать это было проще, чем сделать.

Он встал на четвереньки и попытался ползти. Сзади его окатывало волнами жара. Вася почувствовал, как на заднице занялась шерсть. Повеяло дымком.

Затем до его слуха донеслось бормотание. Тихое, распевное. И каждое слово было подобно гвоздю. Они вонзались в его тело и прижимали к земле.

– Люди! – истошно заорал Вася, корчась на асфальте. – Помогите! Полиция! Ебут! Насилуют! Пожаааар!

Он слышал, как поблизости защелкиваются замки дверей и захлопываются ставни. Соотечественники были в своем репертуаре.

А затем что-то невыносимо горячее легло на его спину. Все Васино тело пронзила страшная боль. Он вскрикнул и потерял сознание.

26

Сколько он пробыл в состоянии обморока, Вася не знал. Но, судя по всему, не слишком долго. Вроде бы он только что отключился, а через мгновение уже распахнул глаза. Но гораздо раньше распахнулся его рот, откуда хлынул громкий пронзительный крик.

– Мать! Блядь! Сука! Жопа! – бессмысленно сквернословил Вася.

Зрение нормализовалось, и он быстро огляделся по сторонам. Огляделся, и трусливо притих.

Каким-то непостижимым образом с ночной улицы он переместился в незнакомую избу. Разглядеть ее во всех деталях не удалось – внутри было сумрачно. Вампиры, вроде как, должны были хорошо видеть в темноте, раз уж являлись ночными существами – так полагал Вася. Но и эта функция у новоявленного кровососа не работала. Все это зародило в Васиной душе подозрение, что вампир из него получился бракованный и всосный. Он не приобрел никаких новых способностей, зато обзавелся целым букетом слабостей и недостатков. А еще по ночам к нему в спальню пробиралась инфернальная лолька и пыталась высосать из него все соки через мясную трубочку.

Помещение, в котором он очутился, было небольшого размера. Судя по всему, это был один из частных домов. В углу стояли старый стол и придвинутый к нему стул. А на стенах были густо развешаны какие-то веселые картинки. Поначалу Вася принял их за календари с жирными котиками, но, приглядевшись, понял – нет, это не котики. Это были образа. С каждой иконы на Васю осуждающе взирал какой-то бородатый персонаж, и всем своим видом говорил – ведаю, ведаю отрок беспутный, что ты суть нехристь и рукоблудник.

– Блядь, да где я? – простонал Вася.

Он попытался припомнить последние события, предшествовавшие обмороку. Шел себе по улице, никого не трогал, планировал слегка загрызть монашку. А потом….

Да, вот потом-то все и началось. Монашка что-то сделала. Точнее говоря, никакая не монашка. Под безобидной внешностью богомолки таился лютый монстр. Он вырубил Васю, а затем притащил в свое мрачное логово. Зачем притащил? Ну, а зачем маньяки похищают своих жертв? Дело ясное – пытать и мучить.

– Надо уебывать, – решил Вася, и попытался подняться на ноги. Он не был связан, или прибит гвоздями к полу, что уже радовало. Возможно, удастся выскочить из дома прежде, чем появится чудовище.

Но побег окончился, не успев начаться. Едва Вася зашевелился, как в черном проеме двери возникло какое-то движение. У вампира волосы встали дыбом. Он почувствовал, что сейчас неминуемо нагрузит в кружевные панцу.

– Кто здесь? – трусливо крикнул Вася. – Не подходи! Я ковидный. Я без маски. Как чихну, забрызжу, нахуй, бациллами.

Черная фигура вступила в комнату. Это была все та же жуткая монашка.

Теперь Вася смог разглядеть ее лучше. Мешковатое облачение не скрывало ядреной фигуры, особенно огромных сисек, гордо торчащих вперед двумя холмами. Лицо оказалось неожиданно симпатичным и молоденьким. Монашке было лет двадцать пять, не больше.

– Не ешь меня, я с говном, – взмолился Вася, едва не расплескав начинку.

Монашка остановилась напротив, вперив в Васю строгий, осуждающий взгляд. Кажется, она тоже знала о том, что в плен к ней попал закоренелый рукоблудник.

– Кто ты? – тихо спросил Вася.

Ему было дико страшно. Прежде он никогда не сталкивался с представителями темных сил, и вообще считал их выдумкой. Но как же он ошибался. Монстры существовали. Они таились под невинной внешностью, жили рядом, и в любой момент могли вписать конкретного Васю в свое меню на ближайшую ночь.

– Давай просто….

Вася хотел предложить остаться друзьями и разбежаться полюбовно, но монашка не дала ему закончить.

– Молчи, сын ночи! – воскликнула она.

Вася послушно захлопнул рот.

– Значит, правду говорили, что в этих краях обитает нечистая сила, – продолжила монашка.

Спорить с этим было глупо. Нечистая сила действительно имела место быть. Вася прямо сейчас наблюдал ее собственными глазами.

– Что ты будешь со мной делать? – спросил он тихо. – Пытать? Терзать? Страпонить?

Монашка поморщилась.

– Я собираюсь очистить тебя, грязная тварь, слуга Сатаны! – выплюнула она.

Про грязь она попала в точку – под напором ужаса Вася слегка испачкался. Но при чем тут был Сатана?

Монашка вышла. Вася сидел на полу и ждал своей участи. Впрочем, он уже догадался, что та будет незавидной.

Вновь появилась монашка. С собой она принесла пластиковую бутылку, наполненную прозрачной жидкостью. Одним глазом следя за Васей, она открутила пробку.

– Что там? – с беспокойством спросил пленник.

А быть могло все, что угодно. Кислота, к примеру.

– Святая вода, – ответила монашка.

– Что? – переспросил Вася.

– Святая вода. Знаешь, что это такое?

– Ну, да, знаю. Обычная водопроводная вода, только называться по-другому.

Монашка криво усмехнулась.

– Что ж, сейчас узнаешь, обычная или нет, – произнесла она зловеще, и шагнула к Васе.

Тот закричал:

– Стой! Подожди! Да хватит, нахуй! Что я тебе плохого сделал?

– Что сделал?

От возмущения монашка даже задохнулась. Ее огромный бюст мощно раскачивался под одеянием, невольно приковывая к себе Васин взгляд.

– Он еще спрашивает! Ты же монстр!

– Я? – изумился Вася. – Я – монстр? Ты что, ебнулась совсем? То есть это я сейчас кого-то пытаю и запугиваю? Пиздец подруга ты шутница.

– Я тебя не пытаю, я тебя очищаю, – пояснила монашка. – Ты – зло. Слуга сатаны. Для тебя нет места в этом мире.

– Это все пиздеж! – возразил Вася. – Я хороший.

Монашка наклонила бутылку и уронила себе на ладонь несколько капель жидкости. Затем, резким движением, бросила их в Васину сторону. Тот закрылся рукой, но пара капелек все же попала ему на ладонь. И сразу стало ясно, что это не просто вода.

– Блядь! – орал Вася, яростно тряся конечностью. Ощущения были схожи с тем, как если бы его прижгли сигаретой.

– Продолжишь отрицать очевидное? – спросила монашка. – Ты вампир.

– И что? – хныча и дуя на руку, спросил Вася.

– Как это – что?

– Да вот так. И, блядь, что? Что дальше? Ну, вампир. И что?

– Да как – что? Как – что? – задохнулась от возмущения монашка, и ее огромные груди снова запрыгали вверх и вниз. – Да то!

– Что – то? – зло спросил Вася. – Предъявить нечего? Подумаешь – вампир. Кто-то в жопу ебется, и ничего. А я всего-то вампир.

– Всего-то?

– Да, всего-то.

– Ты богопротивная тварь! Слуга Сатаны!

– Во-первых, – произнес Вася строго, – прекрати приплетать своего Сатану – я с ним даже не знаком. А во-вторых, какой еще, нахуй, богопротивный? Я, между прочим, православный, на пасху яйца крашу и кулич кушаю.

Монашка настолько изумилась, что открыла рот, и надолго забыла его закрыть.

– Православный? – наконец, с трудом вымолвила она. – Ты православный?

– Ну а хули? – пожал плечами Вася.

– Православный вампир?

– И что? В чем проблема?

Монашка потрясла головой и произнесла:

– Воистину, нет предела мерзости нечистой силы. Да как ты смеешь глумиться в моем присутствии над святынями?

– Какое еще глумление? – не понял Вася. – Правду ведь сказал. Я сам за святыни кому угодно жопу раздеру. Вот помнишь, год назад, собирались храм на месте парка строить? Вышли какие-то безбожники, стали возражать. Так мы их с пацанами живо пиздюлями окучили. Нам за это потом по рублику на брата отсчитали. Лично батюшка и вручил. И рублик дал, и благословил, и грехи отпустил. И я, после этого, безбожник?

– Ври, ври, – отмахнулась монашка. – Тебя это не спасет. Ты чудовище. Убийца. Из скольких людей ты высосал души?

– Ни у кого никогда не сосал, – ответил Вася.

И добавил, решив быть честным до конца:

– Сегодня хотел в первый раз. Гонюсь за мужиком, а он меня пидором ругает. Тут мне так мерзко стало. Думаю – до чего же я докатился?

Монашка долго смотрела на него, а затем произнесла:

– Хочешь сказать, что никогда никого не убивал?

– Нет, – ответил Вася. – Хотел, это было. Два года назад возжелал соседа ебнуть. Притом с особой жестокостью. Даже план разработал, как ночью заберусь через балкон в его квартиру и засуну ему в жопу перфоратор, которым этот еблан целыми днями долбил стены. Но не успел. Сосед сам справился – упал с табуретки и сломал себе ноги. Когда его вытаскивали на носилках из квартиры, я стоял рядом и хохотал до слез. Но сам я ничего делал. Моя совесть чиста.

– Это нетрудно проверить, – заявила монашка. – Я все знаю о вампирах. Мне мой духовный наставник, старец Иоанн, все о вас поведал. Молвил, что когда вампир высасывает из человека душу, то нечестиво исцеляется от всех ран, и даже шрамы рассасываются на теле его богопротивном.

– Ага! – обрадовался Вася. – Вот ты и попалась! Вот тут-то я тебя и уделаю.

Он быстро вскочил на ноги и начал раздеваться.

– Ты чего? – испугалась монашка.

– Сейчас увидишь! – пригрозил ей Вася. – Сейчас все увидишь!

Он скинул пиджак, затем рубаху. После встал так, чтобы свет свечей падал на его заголенный торс. На нем темными полосами выделялись швы, оставшиеся после работы патологоанатома.

– Видишь? – спросил Вася. – Это у меня после вскрытия. То есть, никого я не убивал. Ну, что, выкусила? И ты, и твой Иоанн.

Монашка какое-то время тупо смотрела на его грудь, затем поставила на стол бутылку с водой и молча вышла из комнаты. Вася напрягся. От этой особы можно было ожидать чего угодно.

И монашка не обманула ожиданий, потому что вернулась не с пустыми руками. Она принесла с собой плеть. Да не какую-то плеть для невинных половых забав, а настоящие орудие пытки. У Васи от одного вида этой плетки заболело все ниже спины и выше колен.

– Эй, вот только этого не надо! – попросил он. – Вот не надо, ладно. Я не против всяких экспериментов, но берега нужно помнить. Оно ведь все с малого начинается, а потом глядь, уже ебешь в жопу лучшего друга детства. Или он тебя, что, блядь, еще печальнее.

Но, как оказалось, плеть предназначалась вовсе не для Васи. Монашка вдруг начала раздеваться. С каким-то яростным ожесточением она стащила через голову свой балахон и небрежно бросила его на пол. Под ним у нее оказались только трусы и нательный крест. Притом крест вдруг засиял с такой силой, что Вася почти ничего не успел рассмотреть. А ему хотелось.

Монашка повалилась на колени, схватила плетку и начала деловито стегать себя по спине. Делала она это по-взрослому, без всяких поблажек. После каждого удара на белой коже оставались широкие красные полосы. Огромные сиськи колыхались и подпрыгивали.

– Вот тебе! – громко дыша, бормотала она. – Вот тебе!

Васе стало совсем страшно. Неадекватность новой знакомой перешла все границы.

– Ты что делаешь? – рискнул спросить он.

– Не мешай, – бросила та. – Я со счета собьюсь.

Вася не стал возражать. Он забился в уголок, и оттуда наблюдал за актом жестокого самобичевания.

Тот продлился минут пять. Наконец, славно отстегав себя, монашка уронила плеть и поднялась на ноги. Она взмокла и запыхалась. Пот катился с нее градом.

– Все? – осторожно спросил Вася.

Он надеялся, что никакого продолжения не будет.

– Все, – ответила монашка.

– Можно спросить, нахуя ты это сделала?

– Потому что заслужила, – сказала та. – Ведь я едва не совершила страшное злодеяние. Как я могла знать, что в моих руках окажется вампир-праведник, безгрешная душа, сумевшая превозмочь волю нечистого? Но это меня не оправдывает.

Вася догадался, что вампир-праведник это он. Ну, не прямо уж праведник, грешки водились. Но он еще не высосал ничью душу, тут все было честно.

– Да ладно, бывает, – произнес Вася примирительно. – Подумаешь – ошиблась. Знала бы ты, как я в жизни ошибался. Вот недавно было….

Но тут Вася замолчал, решив не рассказывать новой знакомой о том, как по ошибке согрешил с другом Степой.

– Короче, могла бы просто извиниться.

– Ты такой добрый! – простонала монашка. – О, как мне стыдно. Невинный агнец едва не пал от моей руки.

Она пошла на Васю, распахнув объятия. Тот зажмурился от сияния креста, и попросил:

– Не могла бы ты вот эту штуку снять? Глаза слепит.

Монашка сняла крест и положила на стол. Теперь Вася получил возможность разглядеть сиськи. Те были огромны и прекрасны. Вася сам подался к ним, пошел навстречу, и, не сдержавшись, вцепился в них руками.

– Да! Да! – страстно бормотала потная монашка. – Припади к моей груди!

Вася припал. Его язык скользнул по соску, затем Вася жадно впился в него губами. Монашка гладила его по голове и приговаривала:

– Вот так. Все хорошо. Тебе нечего бояться.

Она опустилась на колени. Вася растянулся рядом. Он терся об ее грудь и блаженствовал.

– Ты воистину святой, – произнесла монашка. – Суметь превозмочь тьму в себе тяжко даже человеку. А уж вампиру…. Я не думала, что такое возможно. Но как тебе это удалось?

– Сиськи! – бездумно промычал Вася, погружая лицо в пучину восхитительного бюста.

– Ты достоин немедленной канонизации, – заявила монашка. – Жаль только, что это едва ли возможно. Церковь полна предрассудков и считает вампиров безоговорочным злом. Ах, если бы они знали о тебе.

– Сиськи! – промычал Вася.

Монашка улыбнулась и вновь погладила его по голове.

– Все хорошо, – сказала она. – Успокойся. Пусть душа твоя возликует.

У Васи она ликовала. И не только душа. Елозя губами по соскам, он тишком запустил правую руку в штаны и приступил к делу. Происшествие, которое началось как лютый хоррор, неожиданно приобрело приятный оборот.

27

– Значит, вам все известно о вампирах? – спросил Вася, сидя за столом и болтая ложкой в чайной чашке.

Новая знакомая, адская монашка, она же сестра Марфа, устроилась напротив, вновь облачившись в свой мешковатый черный наряд. По Васиному мнению, сделала она это напрасно.

– Как выяснилось, не все, – ответила сестра Марфа. – Наставник Иоанн учил, что вампиры – слуги Сатаны. Тьфу!

И монашка трижды перекрестилась. Этот ее жест доставил Васе мало радости – ему словно трижды плюнули в лицо. И вкупе с тем, что он успел пережить и узнать до этого, напрашивался неприятный вывод – христианская атрибутика была для вампира губительна. Святая вода действовала сродни кислоте, крест обжигал, и это они еще не дошли до чтения псалмов. Возможно, в этом случае, Вася просто помер бы в страшных муках.

Быть вампиром нравилось Васе все меньше и меньше. Вместо сверхчеловека он стал каким-то инвалидом, который горел на солнце, горел от святой воды, а сколько еще ему предстояло узнать и изведать. Вася решил, что по возвращению в склеп возьмет Иннокентия за грудки и вытрясет из старика всю правду, сколь бы горька она ни была.

– Но встретив тебя, я поняла, как же мы все заблуждались, – продолжила сестра Марфа. – Оказывается, спастись может и вампир. О, какое невероятное открытие. Нас готовили к тому, чтобы тотчас же уничтожать всякую нечисть, но это было ошибкой. Вампиров нужно не уничтожать, а спасать.

Вася все никак не мог понять, о каком спасении и, главное, от чего, толкует служительница культа. Впрочем, ему не было особо интересно. Одного он хотел от сестры Марфы – повторно ввергнуться в пучину ее молочных желез. А хорошо бы и не только. Сия благочестивая дева рождала в нем похоть звериную. В последнее время он имел близость только с инфернальной малолеткой, да и та была воображаемой. Сестра Марфа нравилась ему куда больше сопливой лольки.

– Это да, нас спасать надо, – согласился Вася. – Мы же, в целом, хорошие.

– Но многие вампиры отдались тьме, – возразила сестра Марфа. – Они пожирают людские души, отнимают жизни, купаются в крови.

– Это они не со зла, – пояснил Вася. – Просто жизнь у них тяжелая.

– Да, да, ты прав, – согласилась монашка.

Тут она уставилась на Васю, и того немного испугал фанатичный блеск ее глаз.

– Я все поняла! – выпалила сестра Марфа, и подалась вперед. Ее огромный бюст рухнул на стол двумя могучими холмами.

– Что ты поняла? – не без опаски спросил Вася.

– Это все божий промысел! Не просто так мы встретились сегодня. На нас возложена великая миссия.

– Какая, например?

– Спасти всех вампиров.

Опять пошел базар про какое-то спасение. Вася не понимал, что имеется в виду. От чего надо спасать вампиров?

Сам он знал не так уж много вампиров, фактически только себя и своих слуг. Но никто из них не выглядел нуждающимся в спасении. Разве что Матильда. Кто-то должен был спасти горничную, и объяснить ей про бритье пикантных участков тела. Был еще Яков – горбун ужасный, но этого, похоже, могла спасти лишь могила. Впрочем, как тут же понял Вася, денщик и так в ней жил, и на пользу ему это не пошло.

– Ты мне поможешь? – спросила сестра Марфа. – Поможешь спасти все эти заблудшие вампирские души?

– Да, хорошо, помогу, – сказал Вася. – Я пиздец какой помощник. А как мы их будем спасать?

– Нужно донести до них слово божье.

– Да как два пальца. Какое конкретно слово? Я как раз хотел одно словечко Якову шепнуть. Точнее два: зубная паста. А то из его рта несет как из жопы немытой. Так что там за слово-то?

– Вот это.

И сестра Марфа опустила на стол библию.

При одном взгляде на книгу у Васи прихватило живот. При втором взгляде он вспотел и затрясся.

– Убери нахуй! – простонал он. – Убери скорее!

– А, понимаю, – кивнула монашка, и спрятал книгу. – Все эти вещи вызывают у тебя боль. Но это пока. Когда ты возвысишься духовно, это пройдет. Я верю, что твою душу можно спасти.

Когда библия исчезла с глаз, Вася шумно выдохнул.

– Поговори с другими вампирами, – сказала сестра Марфа. – Узнай, кого из них можно наставить на путь спасения.

– При случае выясню, – пообещал Вася, сразу исключив из списка потенциальных членов секты всю свою прислугу. Эта троица казалась неисправимой. Возможно, ему удаться завербовать кого-то на обещанном светском рауте у четы Кровососкиных. Правда, Вася до сих пор не понимал, куда и зачем он собрался вербовать вампиров. Но он никогда не парился по таким пустякам. Вася вечно чего-то не понимал по жизни, и давно смирился с этим. Предыдущий опыт подсказывал, что нужно просто что-то делать, а уж дальше будет видно. Чем-то все по любому закончится, не тем, так этим.

– Когда найдешь других вампиров, готовых отринуть тьму и идти к свету и спасению, приходи сюда, и мы обсудим дальнейшие действия, – сказала сестра Марфа. – Я бы дала тебе душеспасительную литературу, у меня тут три коробки из епархии, но ты вряд ли сможешь взять эти книги в руки. Но кое-что ты все же можешь. Обязательно, перед сном, обращайся мыслями к богу.

– Попробую, – пообещал Вася.

Вообще-то перед сном он обычно воображал себе голых баб, огромные сиськи, сцены неистовых совокуплений со своим участием. Придется сократить время порно-фантазий и потратить выкроенные минуты на думы о душе и рае. Оставалось решить, в каком порядке их пускать: сначала порно, а потом душа, или наоборот?

– А сейчас тебе пора, – сообщила сестра Марфа. – Рассвет грядет. Насколько я знаю, вампиры не могут выносить солнечного света.

– Блядь, а ведь точно! – спохватился Вася. – Сейчас бы засиделся, зажарил бы жопу на обратном пути. Побегу скорее.

Сестра Марфа проводила его до выхода. На прощание Вася крепко обнял свою духовную наставницу, яростно ощупав ее духовные сиськи.

– Приходи в любое время, – предложила монашка. – По ночам я не сплю. Молюсь.

Вася представил себе сестру Марфу, голую, на коленях, страстно стегающую свое упругое молодое тело плетью, и едва не сунул руку в штаны.

– Приду! – пообещал он. – Скоро приду.

– Я буду за тебя молиться, – пообещала монашка.

Что Вася будет делать на светлый образ сестры Марфы, он ей не сказал.

28

Вася едва сумел отыскать обратную дорогу. Сделать это оказалось непросто. Выяснилось, что он успел славно углубиться в частный сектор, и теперь с трудом сумел покинуть его запутанный лабиринт.

Небо уже светлело, предвещая скорый рассвет, когда Вася достиг памятного пустыря. Здесь он пытался загрызть свою первую жертву, и был принят ею за попирателя традиционных семейных ценностей.

Отсюда он быстро добрался до ждущего его такси. Распахнув дверь, он сел на заднее сиденье и только тут почувствовал себя в безопасности.

– Я уже начал за вас беспокоиться, – признался Иннокентий.

Он тронул водителя за плечо, и скомандовал:

– Вези нас обратно.

Автомобиль снялся с места и вырулил на трассу.

– Ну, как все прошло? – спросил Иннокентий.

Вася мешкал с ответом. Ему было стыдно признаться в том, что за целую ночь он так и не сумел пососать ничего, кроме сосков сестры Марфы.

– Я уж решил, что вы увлеклись, и впали в кровавое безумие, – поделился своими страхами дворецкий. – Это, знаете ли, тоже нехорошо. Вампирам приходится убивать, но нельзя превращать это вынужденное занятие в хобби. Бывали вампиры, которые совершали подобный грех. Это всегда кончалось плохо, притом и для них тоже.

– Да никого я не куснул, – буркнул Вася.

– Совсем никого? – уточнил Иннокентий.

Вася утвердительно кивнул головой. Он ждал, что дворецкий посмеется над ним, или, что еще хуже, проявит унизительное сочувствие, как к тупому маленькому мальчику, не успевшему донести до горшка и навалившему в трусы. Но Иннокентий не стал ни насмехаться над Васей, ни жалеть его. Он лишь сказал:

– Ну, это нормально.

– Нормально? – переспросил Вася, подозрительно косясь на дворецкого. – Хули тут нормального?

Иннокентий улыбнулся.

– На самом деле, – сказал он, – в первый раз не получается почти у всех. Я и не ждал, что вы сможете. Первый раз, он всегда как бы понарошку.

– Да? – облегченно воскликнул Вася. – Ну, слава яйцам! А то уже решил, что это я такой лох.

– Нет, нет, все нормально, – успокоил его Иннокентий. – Во второй раз у вас все обязательно получится. В крайнем случае – в третий.

– Да у меня бы и сегодня все срослось, если бы этот гад не начал орать и пидором меня дразнить, – буркнул Вася. – Да еще....

– Что? – быстро спросил Иннокентий.

Вася больно прикусил свой болтливый язык. Он едва не разболтал дворецкому о своей встрече с монашкой. А Вася чувствовал, что другим вампирам вовсе не нужно об этом знать.

– Да ничего, – ответил он. – Все как-то не срослось. Но в другой раз я точно смогу. Уж я как присосусь, меня трое не оттащат!

– Только вы не увлекайтесь, – напомнил Иннокентий. – Всегда следите за временем. Солнце наш враг.

– Да, врагов у нас, как погляжу, до жопы, – вздохнув, согласился Вася.

Он зевнул и пробормотал:

– Что-то в сон рубит. Устал, что ли. Скорее бы в гробик.

А про себя подумал, что нужно не забыть надеть серебряные панцу. Они были его единственной защитой против инфернальной лольки.

29

В этот день Вася спал как в раю. Ничто не потревожило его сладкого сна. Разумеется, он не забыл надеть серебряную броню, но сегодня она ему не понадобилась. Похотливая лолька не осчастливила его визитом. И это могло означать только одно – порочная малолетняя сосулька признала свое поражение и навсегда оставила его в покое. Или же это беседа с сестрой Марфой сказалась на нем столь благотворным образом, что он навеки избавился от неуправляемого онанизма.

Так или иначе, но Вася ликовал. Проснувшись вечером, он ощутил необычайный прилив сил, чего с ним ни разу не было за всю бытность вампиром. Вася буквально чувствовал себя в силах пройтись по потолку, но пробовать, конечно же, не стал.

За завтраком все отметили приподнятое настроение хозяина. Вася отпустил комплимент в адрес Матильды, похвалил вечернюю кровушку, ни словом не возразил Иннокентию, делающему ему замечания, и даже ни разу не обозвал Якова горбатым говном, хотя последнее уже успело стать чем-то вроде доброй семейной традиции.

– Жизнь после смерти налаживается, – сказал Вася, выхлебав две тарелки крови. – Уж сегодня я точно отыщу секрет великого хуя.

Он принялся за дело с невиданным прежде усердием. Теперь он не просто бегло просматривал отцовские бумаги, а пытался вникнуть в них, чтобы случайно не пропустить самого главного.

Родитель, судя по всему, был погружен в исторические изыскания. Он собрал обширную коллекцию старинных текстов в оригинале или копиях, большая часть которых была представлена на незнакомых Васе языках. Помимо них были папки, заполненные сканами картин, гравюр и фотоснимков.

Разглядывать картинки Вася всегда любил гораздо больше, чем читать буквы. Раскрыв одну такую папку, он тут же был вознагражден за труды. На первом же листе красовалась копия средневековой гравюры эротического содержания. На ней изображались три голые бабы с довольно большими сиськами. Одна из женщин восседала в некоем подобии каменой чаши или ванны, бесстыдно раздвинув ноги и выставив напоказ все сокровенное. Подруги лили на нее из кувшинов какую-то жидкость. Поскольку гравюра была черно-белой, установить точный состав жидкости было затруднительно. Но по некоторым косвенным признакам Вася догадался, что это не вода. Вероятнее всего, то была кровь.

Он вытащил гравюру из папки, долго рассматривал, а затем решил забрать с собой и повесить в рамочке на стене спальни. В конце концов, ему, как новоявленному аристократу, полагалось приобщаться к высокому искусству.

Следующим в папке шел фотоснимок, точнее копия, отпечатанная на обычной бумаге. Со снимка на Васю глядело странное и довольно жуткое существо – чудовищно худой и абсолютно голый человек с огромными раскосыми глазами, с торчащими в стороны остроконечными ушами и дюжими клыками, нагло выпирающими из пасти. Уродец сидел на стуле, вжав в плечи свою безобразную голову. По сторонам от него стояли двое мужчин в военной форме освободителей западной Польши.

С обратной стороны скана шла сделанная от руки надпись: «Гималайский снежный сосун. 1942год».

– Пиздец какой урод, – покачал головой Вася, и отложил снимок в другую сторону. Эту гнусную рожу он точно не собирался вешать в своей спальне.

Дальше шло настоящее портфолио цирка уродов. От каждого снимка Васю все больше пробирало отвращение. В итоге он захлопнул папку и с омерзением бросил на пол.

– Что за хуйня? – проворчал юный вампир. – Где телки? Где сиськи?

Он открыл следующую папку. Сисек не было и здесь. Вася перелистывал странницы, бегло скользя по ним взглядом. Лишь одно изображение ненадолго приковало Васино внимание. На рисунке красовался крутой мужик с кучей оружия, в кольчуге, ковбойской шляпе и с двумя огромными револьверами в руках. Мужик недобро ухмылялся, демонстрируя пару длинных тонких клыков. Кто этот трансильванский рейнджер, было не ясно. Подпись у рисунка отсутствовала.

– Папа, папа, – покачал головой Вася. – Ну и нахуй тебе все это? Собирал бы фотки голых баб, не и ебал бы себе мозг.

В течение следующего часа Вася перебрал всю папку. Улов оказался скуден. Он нашел всего три изображения, достойные украсить стены его опочивальни. На двух все было как надо – сиськи, жопы, разврат. А вот третья картинка была помещена в избранную коллекцию с большой натяжкой. И Вася продолжал сомневаться, задержится ли она там надолго.

Это вновь была копия старинной гравюры. Средневековый художник изобразил вершину крутого холма, из которой в звездное небо поднимался высокий заостренный то ли кол, то ли столб. На этот кол была насажена задом голая баба. Кол, пробив ее навылет, торчал наружу в районе ключицы. Рядом с ней находился второй участник разыгравшейся драмы – какой-то бородатый мужик. Мужик, по всем признакам, был счастлив – он размахивал руками и лихо отплясывал.

– Пиздец, чернуха, – покачал головой наследник рода Носфератовых, но в итоге гравюра все же пополнила его личную коллекцию. Было в ней что-то жизнеутверждающее. Васе показалось, что он сумел проникнуть в глубокий смысл сего полотна: мужик избавился от надоевшей, попившей из него крови, жены, и теперь ликует, наслаждаясь долгожданной свободой. Этот сюжет был близок Васе. Он ведь тоже некоторым образом пострадал от бабы – ненасытной инфернальной лольки, но сумел победить ее и изгнать обратно в оральную преисподнюю.

За стахановскую смену Вася сумел перелопатить почти всю макулатуру, захламлявшую отцовский кабинет. Нетронутыми остались всего три папки. Вася потянулся за ними, но бросил взгляд на часы, и передумал. Дело уверенно шло к рассвету. Он и сам это чувствовал – глаза начали слипаться, рот трещал под напором зевоты.

– Ладно, не горит, – решил Вася, оставив папки на столе.

Отсмотренные бумаги, которые он счел неинтересными, Вася свалил в большую кучу, решив затем приказать Якову сложить их в мешок и убрать в кладовку. Кабинет, бывший отцовским, а теперь его собственный, нуждался в переделке. Во-первых, нужно было закупить новую мебель, и заметить ею древнюю исцарапанную рухлядь. Во-вторых, Вася остро нуждался в компьютере с подключенным интернетом. Гравюры гравюрами, но он же не первобытный человек, чтобы довольствоваться этими картинками. Ему, просвещенному жителю двадцать первого века, требовался доступ ко всему бездонно богатому кладезю мировой порно-индустрии. Вася был искушенным ценителем откровенного жанра. Обычное незатейливое совокупление давно уже ему наскучило. Он искал чего-то новенького и остренького. И находил.

– Надо бы еще телевизор в спальню повесить, – решил он. – А то без него как-то неуютно.

При содействии Иннокентия он облачился в защитные панцу, и улегся в свой гробик. Некоторое время Вася разглядывал гравюры с сиськами, затем повернулся на бочок и сладко захрапел.

30

Смыкая очи, Вася не ждал никаких сюрпризов. Он был уверен в том, что похотливая малолетка посрамлена и изгнана навеки.

Но он ошибся.

Его разбудила тряска и какая-то суетливая возня. Вася приоткрыл глаза, и тут же весь сон слетел с него полностью, сменившись ощущением всепоглощающего ужаса. Да, она вернулась! Всепоглощающая сосулька снова нагрянула в гости. И в этот раз она подготовилась к свиданию.

Заметив, что он открыл глаза, девчонка зловеще усмехнулась, а затем протянула руку и взяла что-то с перины. Вася сжался от ужаса, рассчитывая увидеть в ее руке кинжал, или шприц, или анальную пробку невыносимого калибра. Но все оказалось еще страшнее. Лолька подняла и показала ему ножовку по металлу.

– Нет! – простонал Вася. – Только не это!

Он бросился на сопливую истязательницу, и вновь его реакция оказалась недостаточно быстрой. Короткий взмах крошечной детской ручки уложил его на перину и прижал к ее поверхности неодолимой колдовской силой.

Лолька собрала свои длинные волосы в пучок, а затем ловко перехватила их резинкой, так что те образовали на затылке пышный конский хвост. После она достала откуда-то толстые кожаные перчатки и надела их на свои ладони. Вооружилась ножовкой, и нависла над Васиным пахом.

– Не надо! – разрыдался Вася.

Полотно пилы коснулось серебряной поверхности трусов. Раздался противный скрежет, отдавшийся во всем Васином теле. Лолька устроилась удобнее, упершись коленом в Васин бок, а вторую ногу поджав под себя. Затем приподнялась, навалившись корпусом на пилу, и приступила к делу. Полотно заскользило по трусам, с каждым движением все глубже вгрызаясь в металл защитного белья. Лолька громко и напряженно сопела. Пот катился по ее перекошенному напряжением лицу. Но в глазах малолетки горел дикий жадный огонь неистовой похоти. Васе стало по-настоящему страшно. Он понял, что недооценил глубину своей порочности.

Вспомнив сестру Марфу и ее благие советы, Вася попытался следовать им. Закрыв глаза, и стараясь не слышать скрежета полотна по металлу, он мысленно воззвал к богу. Он стал уверять его, что будет хорошим, что перестанет заниматься всяческим развратом и с головой уйдет в благотворительность. Построит приют для животных, или даже для людей…. Хотя, кому они на хрен нужны, люди эти, котики и собачки лучше – постгуманизм же. Создаст фонд помощи больным детишкам «Фельдшер Вася», и даже не станет красть оттуда все деньги, а только большую их часть.

Вася дошел до того, что принялся каяться в грехах, делая это без всякой пощады и предпочитая наговорить на себя, чем приуменьшить уровень своей порочности. Но в какой-то момент вдруг с ужасом осознал истину, явившуюся перед ним во всем своем потрясающем и безжалостном блеске – его никто не слушал. Он взывал в космическую пустоту, откуда даже на хер некому было послать.

Вася открыл глаза. Малолетка продолжала свое черное дело. Физические усилия давались ей нелегко. Она запыхалась и взмокла. Ее кукольное личико раскраснелось, пышный хвост золотых волос раскачивался из стороны в сторону.

Вася понадеялся на то, что все обойдется. В конце концов, если лолька всего лишь плод его больного воображения, бояться нечего. Не сможет же воображение распилить серебряные трусы. Пусть себе пыхтит и тужится. Не добраться ей, проказнице, до заветной карамельки.

Вдруг что-то громко щелкнуло, и с лолькиных уст сорвался торжествующий писк. Вася осознал, что ножовка не подвела малолетку. Его броня оказалась сокрушена.

Отбросив пилу, лолька, пыхтя и постанывая, стащила с него распиленный панцирь. Ей это стоило немалых усилий, поскольку весила она раза в три меньше Васи, а тот никак не пытался ей помогать. Но лолька справилась. Держа трусы перчатками, она подняла их, поморщилась, и бросила на пол.

Вася лежал на перине и беззвучно рыдал. Лолька подползла к нему, и торжествующе улыбнулась. Затем подняла руки, показав правой три пальца, а левой один. Вася прекрасно понял эту пантомиму. Счет обновился. Лолька снова перехватила инициативу.

– За что? – спросил он, глотая слезы.

Но лолька уже не слышала его. Она быстро стащила с жертвы штаны, и тут же взялась за дело. Сопротивляться ей было бесполезно – Вася уже усвоил это. Как бы он ни крепился, как бы ни приказывал своему корню жизни лежать и помалкивать, это не работало. На каждую его уловку у лольки была припасена контрмера. Вася пытался сосредоточиться на думах о высоком и чистом, а дьявольская малолетка начинала легонько касаться кончиком языка его трепещущей от возбуждения головки. Ощущения при этом возникали такие, что все высокое со свистом вылетало из головы.

В общем, его сопротивление не дало никакого эффекта. Лолька добилась своего и взялась за дело. Вася откинулся на подушку, стиснул зубы и слезоточил.

В этот раз, словно в наказание, сосулька задала ему жару. Сначала это было приятно, потом не очень, а под конец обернулось настоящим истязанием. Вася орал и плакал. Он дошел до той грани отчаяния, когда забыл о гордости и стыде, и слезно умолял лольку сжалиться над ним. Но малолетка не прервала своего занятия ни на секунду. Она лишь изредка поднимала голову, смотрела на него и недобро ухмылялась. Тем самым она как бы пыталась сказать – будешь знать, как мне сопротивляться. И в какой-то момент Вася действительно раскаялся, что пытался ограничить ей доступ к своему хозяйству. Он вообще во всем раскаялся, даже в том, что родился на свет.

Вася не помнил, когда ушла истязательница – видимо, отключился в процессе. А разбудила его повторно уже Матильда. Горничная стояла над его гробом и с немым осуждением смотрела на своего господина.

Вася медленно поднял голову с сырой от пота подушки. В нем еще теплилась надежда, что это был только сон, что, на самом деле, ничего не случилось. Но это было не так. Распиленные трусы валялись на полу. Снятые с него штаны лежали рядом на перине. А все бедра несчастного Васи были густо покрыты белой ссохшейся субстанцией. Лолька выжала из него не меньше литра. Вероятно, что и больше. Вася даже не подозревал, что способен на такой надой.

– Блядь! – закричал он в ужасе и отчаянии, и повалился на подушку.

Он не понимал, что происходит. Если все это сон, если лолька всего лишь обитатель его кошмара, как она смогла распилить серебряный подгузник? Или это он сам? Но чем? У него ведь не было ножовки.

– Вам нужно помыться, господин, – сухо произнесла Матильда, неодобрительно разглядывая его изнемогший корень жизни. – От вас несет.

Вася свернулся калачиком и горько заплакал. Мог ли он когда-нибудь подумать, что его станут пытать минетом? И мог ли он помыслить, что эта пытка окажется столь успешной?

31

Угрюмый Вася сидел за столом и вяло мусолил кровушку, когда вошедший в столовую Иннокентий заявил с порога неожиданно эмоциональным тоном:

– Возрадуйтесь, господин мой!

Вася медленно поднял на дворецкого взгляд опухших, полных суицидальных дум, очей. Ему почудилось, что дворецкий над ним издевается. Какая радость? О чем он? После сегодняшнего дня Вася утратил всю радость до капли. Всю ее высосала из него инфернальная лолька.

– Что там у тебя? – буркнул он, и вновь уткнулся носом в тарелку с кровью.

– Приглашение на светский раут, – ответил Иннокентий. – Семейство Кровососкиных зовет вас завтра на чашечку крови.

– А, это, – безразлично буркнул Вася.

– Да взбодритесь вы! – призвал его Иннокентий. – У вас появился шанс познакомиться с другими вампирами. И, в частности, с младшей Кровососкиной. Вы же помните, что ваши семейные дела нуждаются....

– Да, да, дела говно, – раздраженно перебил его Вася, и встал из-за стола, так и не доев порцию крови. – Пойду в кабинет, продолжу разбирать ебучие бумаги.

Но в кабинет его не отпустили. Следовало начинать подготовку к завтрашнему визиту.

Для начала нужно было подобрать Васе приличный костюм. Купить или заказать новый наряд было не на что, поэтому пришлось импровизировать. Порывшись по нафталиновым сундукам, Матильда извлекла из них ворох тряпья, принадлежавшего частично Васиному отцу, а частично даже деду. Вся эта экипировка уже давно вышла из моды.

– Недопустимо, чтобы молодой стильный вампир явился на светский раут в костюме сорокалетней давности, – категорически заявил Иннокентий. – Что о вас подумают другие вампиры?

– Подумают, что лох, – пожал плечами Вася.

– Именно. Но вы не лох. Вы наследник старинного и славного рода Носфератовых. Поэтому придется выходить из положения своими силами. Нам поможет вот это.

И Иннокентий показал какой-то глянцевый журнал про моду. На обложке красовался мужчинка в обтягивающем пиджаке, из-под которого выглядывал ярко-розовый топик.

– Я умру, но пидором не оденусь! – злобно проворчал Вася. – Лучше быть отсталым лохом, чем продвинутым жопошником.

– Мы постараемся подобрать для вас что-нибудь приемлемое, – пообещал Иннокентий. – Давайте вместе посмотрим журнал.

Он стал листать страницы, Вася комментировал фотографии.

– Пидор, – бормотал он угрюмо. – Пидор. Еще один пидор. Гей кромешный. Петух очковый. Просто пидор. Пидор в лосинах. Пидор без лосин. Пи… Хм?

– Ага – обрадовался Иннокентий.

Вася осмотрел костюм. Будь выбор, он бы такое ни в жизнь не надел, но все остальные варианты выглядели еще хуже. В этих шмотках у него оставался крошечный шанс сойти за натурала, в любых других он будет выглядеть стопроцентным и безнадежным педерастом.

– Ладно, давай вот этот, – согласился он через силу. – Только где же мы его возьмем?

– Сами сделаем, – заверил Иннокентий.

Тут в дело включилась Матильда. Горничная, как выяснилось, умела шить и была оснащена старинным Зингером. Васю раздели до панцу и подвергли тщательному измерению. Затем Матильда приступила к кройке, используя в качестве сырья старые костюмы прежних владельцев склепа.

– Ну, все? – спросил Вася устало. – Можно я уже пойду?

Ему хотелось скорее закрыться в отцовском кабинете, упасть на стол и задать храпака.

Но никто и не думал его отпускать.

– Внешний вид – лишь половина дела, – сообщил Иннокентий. – Притом меньшая. Для благородного вампира куда важнее манеры.

– Я так и знал, что ты мечтаешь сделать из меня манерного вампидора, – буркнул Вася. – Не заебывай мне разум, я и так всему обучен. В приличном обществе нельзя пердеть громко и в скатерть сморкаться при всех.

– Этого категорически недостаточно, – заверил его Иннокентий. – Вот, прочтите.

И он протянул Васе какую-то толстую книгу. Тот взял ее в руки и озвучил название:

– Нормы вампирского этикета. Ну, ей-богу же, какое-то геевское пособие.

– К вечеру вы должны изучить ее от корки до корки, – сказал Иннокентий.

– Прямо сейчас и начну, – пообещал Вася, решивший, что даже не станет открывать это учебное пособие. – Я в кабинете почитаю, там тихо....

– Нет, читайте здесь, – приказал Иннокентий. – К тому же, вы будете нужны Матильде для примерок. Не бегать же вам всю ночь туда-сюда.

Злобно глянув на дворецкого, Вася сел на стул, положил на колени книгу и раскрыл ее. И с первых же строчек его начало неудержимо клонить в сон. Тут бы ему и задремать, но садистический Иннокентий все время стоял над душой и каждые две минуты тряс его за плечо.

– Читайте, господин, – бубнил он. – Это важно. Как вы сможете произвести приятное впечатление на свою будущую невесту, если не умеете вести себя в приличном кровососущем обществе?

– Да надо ее просто напоить посильнее и выебать раком, – буркнул Вася. – Что ты меня учишь с бабами обращаться. Слава богу, опыт есть.

– Вы читайте, читайте, – требовал Иннокентий.

Но не тот был вампир Вася, чтобы делать что-то из-под палки. Он решил принципиально не читать. Страницы переворачивал, бубнил себе что-то под нос, но читать – не читал. Решил, что вся эта инструкция все равно ничем ему не поможет. Лучше уж вести себя естественно, привычным манером.

Вскоре начались примерки. Матильда работала быстро, и за три часа сумела скроить и сметать приличный костюмчик. Оставалось подогнать его по фигуре.

Пришел горбатый Яков, и принес лучшие туфли из всех имевшихся в наличии. От тех за версту разило гуталином.

– Помните, господин, на вас вся надежда, – твердил Иннокентий. – В ваших руках будущее семьи Носфератовых.

– Да помню я, блядь, – ворчал Вася, в тридцатый раз вползая в поданный Матильдой пиджак.

– Дочь Кровососкиных – вампирша утонченная, благородного воспитания, – продолжал инструктировать дворецкий. – Постарайтесь не ввергнуть ее в ужас грубостью манер.

– Я ей пиздатый фокус покажу, – предложил Вася. – У меня есть один в арсенале.

– Правда? – заинтересовался дворецкий. – Ну, фокусы вещь интересная. А могу ли я его увидеть?

– Ага, смотри.

Вася протянул Иннокентию свою руку и предложил:

– Дерни за палец.

– Что, простите, сделать?

– Ну, за палец дерни. За палец, Кеша.

– За который?

– За любой дергай.

Иннокентий осторожно взял Васю за указательный палец и слегка дернул на себя. В тот же миг Вася звонко испортил воздух и залился радостным хохотом.

– Ну, как, заебись фокус? – спросил он у помрачневшего дворецкого.

– Господин, – траурным голосом произнес Иннокентий, – надеюсь, вы осознаете всю важность завтрашней встречи. Когда я сказал, что от этого зависит ваше будущее, то это была не шутка. Если вы не сумеете найти подхода к наследнице Кровососкиных, то не факт, что вам когда-либо еще подвернется столь же удачная партия.

Вася прекратил смеяться и вновь уронил зад за стул.

– Да понял я, понял, – буркнул он. – Фокусы не показывать. Правда, я и не знаю, о чем мне с ней говорить. О! Расскажу ей пару анекдотов. Я их много знаю.

– А могу ли я услышать эти анекдоты? – спросил Иннокентий.

Вася охотно рассказал несколько, но из всех слушателей смеялся над ними только он сам. Иннокентий мрачнел все больше, Матильда, возясь над костюмом, сокрушенно качала головой. Даже Яков ни разу не улыбнулся.

– Господин, знаете что, не нужно анекдотов, – посоветовал дворецкий.

Вася нахмурился.

– Чем тебе не понравились мои анекдоты? – возмутился он.

– Как бы вам помягче сказать? Они не очень смешные.

– Да брось! – не поверил Вася. – Степка над всеми ими жрал до икоты, даже когда я их по десятому разу рассказывал.

– Господин, вы идете в гости не к вашему другу Степану. Другие могут не понять этого юмора.

– Тупые, значит, – вздохнул Вася. – Ну, тогда я хуй понимаю, что мне делать? Нам с пиздой в молчанку, что ли, играть? Бабы молчунам не дают.

– Попытайтесь сделать ей комплимент.

– Это я могу. Скажу ей – ебать у тебя жопа отпад. Поворотись сюда, дай пощупаю разок.

– Нет, нет, – замотал головой Иннокентий. – Ни слова о жопе. Лучше уделите внимание глазам.

– И это можно, – кивнул Вася. – Скажу ей – ебать как хочу забрызгать твои глаза своим кефиром.

– Может, лучше отклонить приглашение, пока еще не поздно? – не отрываясь от шитья, предложила Матильда.

– Если бы это было возможно, – тяжко вздохнув, произнес Иннокентий. – Но дела так плохи. Либо господин Василий совершит чудо, либо вскоре мы станем бездомными.

Вася понял, что в него не верят и заочно оплакивают провал.

– Я вам всем докажу, что не лох! – пригрозил он. – Нечего меня парить всякой херней. Завтра Вася пойдет в гости и все охуеют.

– Этого я и боюсь, – честно признался Иннокентий.

32

В день перед светским мероприятием лолька не посетила его во сне. Вася даже не пытался понять – почему. К тому же он был слишком взволнован предстоящим делом. В конце концов, он же ехал не просто веселиться и поболтать. На его плечах тяжким грузом лежала ответственность за будущее своего рода. Да и свое собственное, если уж на то пошло. Либо он женится на богатой дуре и станет преуспевающим кровососом, либо соснет и будет сосать всю оставшуюся, бесконечно долгую вампирскую жизнь.

Матильда разбудила Васю чуть тьма. Он быстро опрокинул стакан красненькой и стал облачаться в свой наряд. Стоило отдать должное горничной – ее руки произрастали из нужного места. Костюмчик, состряпанный из старого тряпья, вышел удивительно годным. Вася попросил зеркало, чтобы оценить себя в обновке, но Матильда лишь покачала головой.

– И зеркала, что ли, нет? – ужаснулся Вася. – Какой же я эпический нищеброд! Дай, хотя бы, тазик с водой, в него посмотрюсь.

Матильда нахмурилась еще больше. Вася содрогнулся и выпалил:

– У меня и тазика нет? Бля, я сам себе противен.

– Господин, разве вы не знаете, что вампиры не отражаются в зеркалах? – спросила горничная.

Вася этого не знал. Теперь узнал. Это был еще один минус вампирского бытия. Этих минусов набралось уже три мешка. Проблема заключалась в том, что ни один плюс их до сих пор не уравновешивал. Вася все больше убеждался в том, что вампир это тот же самый человек, только боящийся солнца, христианской атрибутики, не способный выдавить перед зеркалом прыщики и вообще обсос.

Появился Иннокентий. Он был как всегда элегантен и невозмутим.

– Нам пора, – сообщил дворецкий. – Я буду сопровождать вас.

Васе это понравилось. Одному ему было бы страшно соваться в незнакомое вампирское логово.

Как и в прошлый раз, сегодня они путешествовали на такси.

– А что, у вампиров нет своих автомобилей? – спросил Вася.

Они разместились на заднем сиденье. Водитель крутил баранку и не выступал. Он пытался, но Иннокентий ткнул его пальцем в шею и поставил на нужные рельсы.

– Есть, разумеется, – ответил дворецкий. – И автомобили, и водители. Все так же, как и у людей.

– А почему у меня нет крутой тачки и личного водителя? – возмутился Вася.

– Потому что семья Носфератовых испытывает серьезные финансовые трудности.

Вася мрачно буркнул:

– Точно. Совсем забыл. Я же граф Голодракула.

– Скоро это изменится, – подбодрил его Иннокентий. – У вас появится и личный автомобиль, и личный водитель.

– И секретарша, которая станет непрерывно сосать во время поездки? – с надеждой спросил Вася.

– И она тоже, господин.

– Твоими бы устами, – вздохнул Вася. – Ну, далеко еще?

– Путь неблизкий.

– Ладно. Понял. Эй, шеф, – обратился он к таксисту, – включи-ка музыку для пацана. Есть что-нибудь блатное, про воров и зону?

Заиграла приятная слуху музыка. Группа «Расстрельный ров» разразилась своим новым хитом «Петух на нарах кукарекал». Вася закинул руки за голову, прикрыл глаза и постарался расслабиться. Ему требовались спокойствие и уверенность в себе.

33

Резиденция семьи Кровососкиных располагалась под новым кладбищем. Вход внутрь склепа, замаскированный под большое пышное захоронение, был устроен довольно оригинально – массивная надгробная плита не отъезжала в сторону, а поднималась вверх на пневматических пружинах, открывая уводящую во тьму лестницу.

Стоило Васе ступить в склеп Кровососкиных, как он сразу же ощутил всю бездонную глубину имущественной пропасти, отделявшей нищего потомка славной фамилии от преуспевших выходцев из черни. В сравнении с его убежищем склеп Кровососкиных буквально тонул в роскоши. Но это была не замшелая роскошь минувших эпох. Над гробницей явно потрудился какой-то современный дизайнер, придав склепу интерьер президентского номера пятизвездочной гостиницы.

На входе гостей встречал целый полк прислуги, состоящий из двух лакеев и двух горничных. Лакеи были сладенькими мальчиками голубоватого вида. Горничные оказались настолько хороши, что Вася чуть не сунул руку в штаны. Это были молоденькие девушки, стройные, красивые, большеглазые. Они отвесили Васе вежливые поклоны. Вася, проходя мимо, не сумел удержаться и схватил одну из них за попу. Горничная даже бровью не повела. Вероятно, для нее это было привычным делом.

– Как разбогатею, заведу себе таких же телок, – возбужденно бормотал Вася. – Вот это горничные так горничные. Настоящие.

– Возьмите себя в руки, – тихо посоветовал идущий следом Иннокентий. – Помните о своей цели.

– Да и так только о ней думаю. Но ты видел горничных, Кеша? Хотел бы задуть такой милашке?

Дворецкий не счел нужным отвечать на этот провокационный вопрос.

Широкий, ярко освещенный коридор, который после мрака родного склепа казался ослепительным, привел их в огромный подземный зал с высоким белым потолком. Вася остановился в дверях, пытаясь прийти в себя. У него разбегались глаза. Всюду блестели хромированные поверхности, и сиял хрусталь. На небольшой сцене играл оркестр, извлекая из инструментов негромкую приятную музыку.

– Тут пиздато как в магазине, – вырвалось у Васи. – Вот, оказывается, как поживают белые вампиры. Ебать я негр!

Иннокентий наклонился к его уху и быстро зашептал:

– Обратите внимание, вон чета Кровососкиных. Вон там, у барной стойки.

Вася заметил их. Кровососкин старший был невысоким пухленьким мужчиной лет сорока пяти на вид. Этот дядечка походил на кого угодно, но только не на вампира. Скорее он напоминал хомяка-оборотня, который не до конца принял человеческую форму, и сохранил часть черт своей звериной ипостаси.

Рядом с ним стояла высокая плоская женщина в дорогом черном платье, которое прекрасно подчеркивало все недостатки фигуры, начиная плоским задом, и заканчивая плоской грудью. Женщина-доска чем-то внешне напоминала Матильду, но если горничная почти все время ходила с каменно-невозмутимым лицом, то мадам Кровососкина, напротив, гримасничала как заправская макака. Вася с первого взгляда понял, что будущая теща та еще заноза в заднице.

Напротив четы Кровососкиных стоял, заложив руки за спину, высокий красивый парень лет двадцати и о чем-то беседовал с ними, не снимая с лица приторной улыбочки. Кто это такой, Вася не знал. Но Иннокентий тотчас же выручил его.

– А вон тот, рядом с ними, Анатоль Гемоглобинов. Не ожидал увидеть его здесь. Гемоглобиновы – старинный аристократический род.

Вася отметил, что одет Анатоль с иголочки. Не было сомнений, что костюм ему сшили на заказ, и сделал это профессиональный портной, а не горничная широкого профиля.

Затем Васин взгляд скользнул дальше по залу, прошелся по нескольким неприметным вампирским рожам, и уперся в самый интересный объект интерьера.

– Ебать-копать! – вырвалось у Васи. – Кто это?

За одним из столов восседала ослепительно красивая юная блондинка. Все в ней было прекрасно, от густых золотистых волос до круто вздымавшегося бюста, едва не рвущего глубокое декольте. На бледном лице пылали алые губки, а огромные глаза были бездонными черными озерами. На общем вампирском фоне она сияла как алмаз в коровьей лепешке. Вася понял, что жаждет заняться с ней сексом, притом немедленно, и не важно, что она сама об этом думает.

– Скажи мне, что это и есть дочурка Кровососкиных! – простонал он, судорожно вцепившись в плечо Иннокентия. – Просто скажи, что это она!

– Боюсь, вы ошиблись, – расстроил его дворецкий. – Приглянувшаяся вам особа Катрин Изгробова. Рядом ее родители.

Родителей Вася разглядел чуть позже – он был буквально ослеплен красотой Катрин. Предки блондинки гораздо больше походили на настоящих вампиров, чем те же Кровососкины. Особенно папаша – высокий, худой мужик, с бледным скуластым лицом вечно голодного упыря. Мамаша была хороша и выглядела немногим старше своей дочери. Судя по всему, та пошла в нее. Вася подумал, что вот бы ему такую тещу. С такой тещей можно обойтись и без жены.

– Что-то не наблюдаю второй сестры, – заметил Иннокентий.

– Второй? – спросил Вася. – Какой второй?

– Агаты. Она и Катрин близняшки.

У Васи закружилась голова. Так у блондинки, оказывается, имелась точная копия. То есть две шикарные блондинки. Плюс их мамаша. Ох, он бы пригласил их в свой склеп. Ох, он бы показал им свой скилл вампира-ебуна. Живыми бы не выпустил. Драл бы и драл днями напролет. Да и ночами, в принципе, тоже.

В какой-то момент Вася осознал, что транслирует свои фантазии вслух, одновременно пытаясь протолкнуть заранее вспотевшую ладонь под тугой ремень брюк. Иннокентий легонько потряс его за плечо, пытаясь вернуть господину ясность мысли.

Затем дворецкий представил Васе еще нескольких гостей, ничуть не родовитых и не особо богатых.

– Все это, конечно, очень интересно, – сказал Вася. – Но где уже моя будущая невеста?

– В зале ее нет, – ответил Иннокентий. – Возможно, она подойдет позже. Идемте. Нужно поздороваться с хозяевами склепа.

34

Процедура знакомства с Кровососкиными прошла, по Васиному мнению, вполне успешно. Сам он только и думал о том, как бы не сболтнуть лишнего, а поскольку кроме лишнего в Васиной голове редко что рождалось, он преимущественно помалкивал и глуповато улыбался.

Кровососкины выразили бурную радость по поводу его визита. Глава семейства долго тряс Васину руку, мадам Кровососкина улыбалась широко и фальшиво.

– Ваш отец был ученым вампиром, – сказала она. – Вы тоже ученый?

Вася уже открыл рот, чтобы оскорбиться, и сообщить, что он себя такой дрянью, как академическая наука, никогда не позорил и позорить не планирует, но тут верный Иннокентий напомнил ему нормы приличия – больно ткнул пальцем в поясницу. И Вася прикусил язык. Вместо правды пришлось отвечать наспех сочиненное вранье.

– Да, я очень сильно ученый, – произнес он. – Меня даже в академию научную звали. Я их нах послал. Сказал – что мне там с вами, дураками, делать?

Кровососкины уважительно вздохнули.

– Скажите, а над чем вы работаете в данный момент? – полюбопытствовал будущий тесть. – Ваш отец был загадочной личностью. Многие пытались проникнуть в суть его исследований, но он никогда не распространялся о них. Раз уж вы идете по его стопам, может быть....

– Нет! – выпалил Вася, испугав будущую родню. – Мои исследовательские исследования чрезвычайно таинственны. Это секрет. Однажды настанет день, когда мир узнает о них и содрогнется. Но не сегодня.

– Понимаю, – уважительно произнес Кровососкин.

Собеседники взирали на Васю со священным трепетом, будто их и впрямь почтил визитом какой-то Ломоносов.

Вася решил ловко сменить тему, пока его не загнали в тупик вопросами о научной деятельности.

– А где, собственно, ваша дочь? – спросил он, беря быка за рога. – Она же придет?

– О, конечно, – расплывшись в понимающей улыбке, ответила Кровососкина. – Знаете, она мечтает с вами познакомиться. Она у нас тоже очень увлекается наукой. У вас с ней так много общего.

– Шибко умная, значит, – неодобрительно произнес Вася. – Что ж, пускай заглядывает в гости. Позанимаюсь с ней прикладной биологией.

Обменявшись любезностями с хозяевами дома, Вася был подведен Иннокентием к столу, занятому семейством Изгробовых. Эти важные вампиры держались высокомерно. Не было ни улыбочек, ни теплых слов, лишь сухое приветствие. Их очаровательная дочурка окинула Васю скучающим взглядом, не проявив к нему ни малейшего интереса, и наградив лишь двухсекундной фальшивой улыбкой.

– В какие скверные времена мы живем, – мрачно произнес папаша Изгробов. – Что сделалось с нами? Вампиры благородных родов вынуждены посещать вечеринки какой-то черни.

Вася не стал спрашивать, за каким хреном Изгробов вообще явился сюда, раз считает хозяев дома говном на лопате. Новоявленный вампир уже смекнул, что в приличном обществе подобные вопросы задавать не принято. Да и разве он сам прибыл на светский раут не с корыстной целью? Возможно, и Изгробовы оказались здесь по тем же причинам.

Особо поболтать не удалось – Изгробовы и на Васю посматривали косо. Видимо, его благородное происхождение нивелировалось в их глазах плачевным финансовым положением.

Молодой красавец-вампир Анатоль отошел к стойке и демонстративно не обращал на Васю внимания. Вася решил, что отплатит ему той же монетой, а если повезет, то и на спину плюнет.

– Вам бы с ним познакомиться, – посоветовал через плечо Иннокентий.

– Обойдется этот пидор крашеный, – буркнул Вася. – Большого он о себе мнения.

– И не без причины. Влиятельные друзья всегда полезны.

– Отъебись! – буркнул Вася. – Я уже наговорился сегодня на год вперед. Где эта пизда… в смысле – невеста? Сколько мне ее ждать? Она что, не в курсе, что я здесь? Должна была с позавчера на крылечке стоять, жениха высматривать. Похоже, не сильно она замуж рвется. А я ведь могу и передумать. Все локти потом искусает, что такого охуенного мужика упустила.

Невесты не было – она где-то задерживалась. Вася еще немного побродил среди вампиров, познакомился с какой-то клыкастой шушерой, после чего занял одинокий столик и решил, что больше не станет менять дислокацию. Если кому надо, пускай сами подходят и кланяются вампиру-ебуну в ноженьки. А нет, он и в одиночестве не заскучает. Благо мимо пробегал официант с подносом, полным окровавленных фужеров. Вася притормозил его, и попросил принести выпивки.

– Сию секунду, – пообещал тот.

Вася проследил за официантом. Когда тот проходил мимо мадам Кровососкиной, та придержала его и что-то шепнула на ухо. Вася догадался, что дело касалось его.

– Как бы нахуй не отравили, – забеспокоился он. – Кто их знает, что у этих вампиров на уме?

– Господин, могу я оставить вас ненадолго? – спросил Иннокентий.

– Да, иди, – не стал удерживать его Вася.

– Вы уверены? Все будет хорошо?

– Ясен хуй.

– Я могу быть спокоен, что вы не совершите чего-то экстраординарного?

Вася злобно посмотрел на дворецкого и проворчал:

– Ты за кого меня держишь, Кеша? Дни, когда в разгар вечеринки я мог залезть с ногами на стол и насрать в оливье, давно миновали. Теперь я благородный аристократ и сру исключительно в бланманже.

– Ну, хорошо, – недоверчиво глядя на Васю, произнес Иннокентий. – Оставлю вас ненадолго. Хочу перекинуться парой слов со старым приятелем.

– Иди, иди, я не маленький, – напутствовал его Вася.

– В том-то и беда. Маленькому многое простительно. А вот если вы....

– Да не стану я на стол срать, успокойся уже! – громко выпалил Вася. – Мне и не хочется, да и публика тут тоскливая, не оценит шутки. Иди к своему другу.

Иннокентий оставил его и подошел к высокому вампиру средних лет. Они обменялись рукопожатиями и, тихо посмеиваясь, завели беседу.

Вася остался один. Впрочем, скучать ему довелось недолго. Вскоре вернулся официант, и поставил перед ним огромный фужер, полный необычайно густой крови, не красной, как обычно, а какой-то подозрительно розовой.

– Прошу, – сказал вампир.

Вася осторожно наклонился к фужеру и потянул носом воздух. Запах от напитка исходил вполне обычный. Судя по нему, в сосуде была кровь.

– Не пронесло бы с этой жижи, – с беспокойством произнес Вася.

Затем поднял фужер и сделал глоток.

Что ж, отравить его определенно не пытались. У семейства Кровососкиных были на него большие планы. Поэтому подать ему они велели не обычной крови, а какого-то дивного нектара. В сравнении с ним то, чем потчевала Васю Матильда, было сущими помоями.

Вася жадно осушил фужер и выразительно облизнулся.

– Прикажете еще? – спросил официант.

– Ага, – быстро выпалил Вася. – А лучше, чтобы лишний раз не бегать, тащи всю бутылку.

– Бутылку?

– Ну да, бутылку. Или она у вас в бочках? Если так, кати сюда бочку.

Похоже, кровь была какого-то особого, дорогого сорта, потому как официант не кинулся сразу исполнять просьбу гостя, а подошел за инструкциями к хозяйке дома. Та выслушала его и согласно кивнула головой. Вася понял, что будущая теща решила не экономить на прикорме зятя.

Вскоре официант принес большую двухлитровую бутыль странной округлой формы, без этикетки, отлитую из мутного красноватого стекла. Он попытался обслужить Васю, но тот избавил его от лишних трудов.

– Что посуду-то зря пачкать? – пожал плечами гость, выдернул из бутыли пробку и хлебнул прямо из горла.

Официант пронаблюдал этот трюк, и глаза его удивленно округлились.