Читать онлайн Лунный Дар бесплатно

Пролог

«Ведьма есть зловреднейшее и опаснейшее существо. Она дитя Тьмы, ее самое что ни на есть совершеннейшее творение. Рождена ведьма, как и простой люд, как и высшие, от союза мужчины и женщины.

В момент полной фазы двух ночных светил, которое бывает раз в десятилетие, Тьма наделяет способных силами.

Ведьму невозможно перевоспитать и невозможно вылечить. С момента ее инициации и до самой смерти она – оружие Тьмы.

Ведьма имеет две ипостаси. Она может явиться вам красивейшей девушкой либо ужасающей старухой с обязательными струпьями на коже.

Отличительный знак ведьмы – родимое пятно на теле в виде знака X.

Ведьма имеет власть над всеми ночными тварями. Она умеет вселяться в них и руководить их разумом. По последним сведениям, ведьмы подавляют своей волей всех животных. Поэтому, всем детям Света запрещается под страхом смертной казни заводить домашних питомцев, окромя тех, кто будет пущен на пропитание.

Отрывок из руководства по обнаружению ведьм и их приспешников. Георгия IV.

      «Дети Света, я обращаюсь к вам! При малейшем подозрении на то, что перед вами ведьма – вяжите ее и ведите к ближайшему Храму. Истинные защитники ваши отблагодарят вас за проявленную бдительность полновесным золотом. Ежели не получается обезвредить ведьму – колите ее, режьте, убейте любым доступным вам способом. Верьте, чертоги Света распахнут пред вами свои врата».

Из обращения Светлейшего Геворга II.

Глава 1. Собеседование.

– Одним прекрасным солнечным утром я поняла, что мечты сбываются, так начала бы свою историю – серьезным голосом сказала в трубку.

– Аха-ха, – услышала в ответ. – Вика, ну как то слишком просто для начала автобиографии о великом ученом.

– Обманчивая простота – залог успеха книги! – назидательным тоном ответила я.

– Подруга, ты пять долгих лет сидела над учебниками, получила красный диплом, зачем тебе тратить еще три года на аспирантуру?

– А как иначе я получу «кандидата наук»? – даже удивилась вопросу Ольги. – Закончу аспирантуру, напишу затем докторскую. И вуаля, перед вами доктор наук Виктория Славова!

– Потом напишешь автобиографию, и слава великого ученого разлетится по всему свету, – проникновенно продолжила Оля. – А ты тщеславна, подруга.

– Тщеславие – двигатель науки, – выдала я.

Телефон пискнул, сообщая мне о второй линии.

– Перезвоню, Оль, у меня вторая линия. – проговорила быстро и скинула звонок.

Звонил мой научный руководитель. Удивил. Не думала, что он вспомнит обо мне в течение лета. Все-таки, я не ходила у него в любимчиках. И он тоже считал, что аспирантура – не женское дело.

– Здравствуйте, Олег Владимирович, – бодренько начала я.

– Здравствуй, Виктория. Скажи, у тебя есть планы на ближайшее время?

– Ну, я начала собирать материалы для своей диссертации, – важно ответила. Не буду же я своему уважаемого научному руководителю рассказывать о том, что, например, сегодня у нас с девчонками запланированные посиделки.

– У меня к тебе предложение. Не хочешь поработать? Один мой хороший знакомый пишет книгу. Как раз по твоей тематике. Ему нужен молодой специалист, историк, с глубокими знаниями религиозного мировоззрения людей. Ты же как раз по этому вопросу свой диплом защитила. Он читал твою работу. Ему понравилось.

– Что именно ему нужно от меня?

– Приезжай на кафедру к восьми часам. Он сам тебе все расскажет.

– Даже не знаю, Олег Владимирович, – в голове проносились самые разные идеи отказаться от столь «заманчивого» предложения.

Был у меня печальный опыт работы с писателем. Он писал свой шедевр в стиле альтернативной истории. Зачем ему нужен был историк, я так и не поняла. На мои замечания о том, что один человек не сможет повернуть историю в другое русло, он не реагировал. И требовал от меня назвать ему точные даты рождения некоторых царей. Послала я его… на просторы интернета. И на этом наше сотрудничество благополучно закончилось.

– Виктория, ты меня очень выручишь, – в голосе преподавателя послышались просительные нотки, – он именно твоими работами заинтересовался.

– Хорошо, – вздохнула, – в восемь буду на кафедре.

Согласилась я из весьма корыстных побуждений. Приятно иметь в должниках своего непосредственного будущего руководителя. Учиться хорошо – это, конечно, верный путь к успеху, но тернистый. Учиться хорошо и пользоваться уважением, ну или хотя бы терпением со стороны старших коллег – еще лучше. Человеческий фактор еще никто не отменял.

Надеюсь, этот писатель не пишет альтернативную историю. Ничего против фантастики не имею, читаю много и в разных жанрах есть замечательные книги. Но не имеет история сослагательного наклонения, неужели фантазии у людей не хватает?

Положа руку на сердце, скажу, ни одного произведения в этом жанре не читала, но предположу – сначала монотонное воспроизведение имеющей место быть на самом деле истории, взятой из какого-нибудь учебника, затем бах и вместо, например, того, что великая Ольга воспитала внука Владимира, она (княгиня) умирает в то время, когда внук еще под стол пешком ходил. А затем начинается самое интересное, Владимир христианство, естественно, не принял и пришли в Русь, нет, даже не другие «соседние» религии, а инопланетяне! Вот.

Нет, ну может и не совсем так, инопланетяне все-таки совсем из другого жанра. Приняли на Руси, например, ислам. И спустя веков двадцать воцарилась на планете единовластное правление Руси и все счастливы и полная гармония царит на всех материках.

А все из-за чего? Правильно, из-за женщины, которая вместо того, чтобы активно влиять на неокрепший ум мужчины, отошла в мир иной.

Что-то мысли у меня не в ту сторону идут. Займемся вопросами важными и своевременными. Что надеть?

Минут пять в полной задумчивости разглядывала свои вещи в шкафу, все-таки решила и вытащила платье. Подумала еще и достала туфли на шпильке.

В голове созрела гениальная идея. Буду сегодня в образе блондинки из анекдотов. Яркий макияж, легкое платье, высокие каблуки. Грива светлых волос в творческом беспорядке. Шаблонные фразочки, заумные слова. И любой нормальный мужчина сбежит от такого консультанта по религиозным моментам.

Подмигнув себе в зеркало, вышла из квартиры.

До назначенного времени оставалось минут десять, решила посидеть в машине. Посмотрим, как писатель среагирует на опоздание.

Выждала минут двадцать, больше совесть не позволила. Не люблю заставлять людей ждать. Все-таки точность – вежливость королей. Тем более, чем быстрее освобожусь, тем лучше. Мне еще к встрече с девчонками подготовиться надо.

Ах, моя альма матер! Помню свои первые ощущения от стен теперь уже родного университета. Трепет, необъяснимое волнение и предвкушение.

Спустя пять лет нежные чувства к стенам ставшего уже родным заведения не иссякли, зато чувствовала я себя здесь уже уверенно.

Так, третий этаж, триста первый кабинет, зашла без стука.

Наша кафедра небольшая и уютная. Посередине комнаты большой прямоугольный стол, за которым может вполне уместиться человек пятнадцать. А то и двадцать, вспомнила я. Возле окна еще один стол, за ним обычно принимали экзамены наши преподаватели. Здесь же я и защитила свой диплом.

Возле окна спиной ко мне стоял незнакомый мужчина. При моем появлении, он обернулся.

– Добрый день, Виктория? – голос низкий глубокий, совсем не подходящий для высокого худощавого мужчины средних лет.

Черные волосы, темно карие глаза, гладковыбритый немного квадратный подбородок. На нем черные брюки, белая рубашка. Не похож на писателя в моем представлении. Все-таки, это творческая профессия. Джинсы и кофта в модном сейчас стиле больше бы подошла современному творцу будущих великих эпосов. Хотя о чем это я? Сама, наверное, тоже не подхожу под стиль «молодого специалиста, получившего свою первую научную степень».

– Добрый день, да. Меня пригласил Олег Владимирович, – надо бы что-нибудь из «блондинки» добавить. – Видимо, на встречу с вами, – томно добавила я, сверкнув глазками.

– Он сейчас на лекции. А меня зовут Велиар, – я чуть не подавилась, не вовремя решив попить водички.

– Простите, это который демон лжи? – я округлила глаза. – А, – до меня дошло. – Это ваш творческий псевдоним?

– Да, а вам знакомо это имя? – спросил меня мужчина.

– Конечно. Велиар, Велиал, Белиар – в зависимости от прочтения – падший ангел, совращающий людей к преступлениям. Считается по силе равный Люциферу. А почему вы выбрали себе именно этот псевдоним?

– Виктория, я хотел бы перейти к собеседованию, – так и не ответил на мой вопрос «демон ада». – Мне очень нужен помощник, консультант по некоторым вопросам истории. Я готов заплатить за вашу помощь.

Велиар, ха, ну и псевдоним, наклонился к столу, что-то написал на бумажке, протянул ее мне.

– Вот, столько я готов заплатить за ваши консультации.

Я пробежала по листку глазами. Да, небедный писатель, такую сумму наши преподаватели за год работы получают.

– Присаживайтесь, Виктория, – он сделал приглашающий жест рукой, и когда я присела, опустился на стул напротив меня. – Для начала я хотел бы задать вам несколько вопросов.

Чувствовала себя как на экзамене. Вопросы он мне собрался задавать. Никакого желания работать с ним у меня не было. Девушка я тоже небедная. Но пришлось улыбнуться. Олег Владимирович просил с ним поговорить. А мне всего лишь надо провести беседу так, чтобы этот писатель с демонским псевдонимом сам не захотел моих консультаций. Я улыбнулась еще шире.

– Виктория, помимо денег я могу предложить вам кое-что еще, – продолжал заинтересовать меня писатель, – Олег Владимирович говорил, что диссертацию вы собираетесь писать близко к дипломной работе. Я могу вам предоставить источники по написанию части о протестантстве. Например, первичные тексты, написанные рукой самого Мартина Лютера.

– Шутите? – Господи, что за бред.

– Не хотите – не верьте, – загадочным голосом проговорил искуситель. – Может вы сами озвучите то, чего вы хотите? Виктория, я могу многое.

– Я подумаю, – а он правда заставил меня задуматься. Не о рукописных текстах Мартина Лютера, нет. Но не все в этом мире можно получить за деньги, иногда нужны хорошие связи. Возможно, они у него есть.

– Скажите, Виктория, вы верите в Бога? – начал с места в карьер Велиар.

– Вас интересует лично мое мнение или мне отвечать, как религиоведу? – ответила вопросом на вопрос.

– Вы, люди с гуманитарным образованием, любите отвечать уклончиво, – улыбнулся мне писатель. – Мне бы хотелось услышать лично ваше мнение, пусть не обоснованное никакими источниками и не доказанное никакими профессорами. На этот вопрос и на все последующие я бы хотел услышать краткий правдивый ответ.

– Я верю в то, господин Велиар, что человек не может быть самым разумным существом в мире, – честно ответила странному писателю. – И поэтому да, я надеюсь, что существуют некие высшие силы, которые нас создали и оберегают по мере своих сил.

– Какая из религиозных концепций мироздания вам нравится больше всего? – продолжал свой допрос писатель.

– Индийская. Богу стало скучно и он создал людей, – кратко, как и было запрошено, ответила я.

– Как вы относитесь к периоду Средневековья?

– Как и к остальным периодам истории, – улыбнулась мужчине, – не хуже и не лучше остальных. Вы пишет книгу об этом периоде? Я бы порекомендовала бы вам тогда специалиста с другой кафедры.

– Но вы же написали прекрасную статью «Охота на ведьм. Массовая истерия под руководством католической церкви»? – удивил, даже не сразу нашлась, что ответить.

Не думала, что писателя заинтересует эта моя работа. Писала я ее в упадническом настроении после завершения двухлетнего романа с моим тогда «прекрасным принцем», за которого я на полном серьезе собиралась замуж.

Он ушел, я страдала с разбитым сердцем. Тогда к подготовке к какому-то из экзаменов, я сильно увлеклась темой гонения на бедных женщин. Понятно, что мои небольшие, но окрепшие после разрыва с любимым, ростки феминизма дали о себе знать.

В статье я зло и аргументированно (историк я или где?) обвинила всю католическую церковь (в основном там мужчины) и всю светскую власть (тоже в подавляющем своем большинстве, мужчины). И в заключение, написала, что бедные девушки не имели не только права голоса на свою защиту, но и то, что мужчины в основном и поддались той массовой истерии, что устроили католики.

В-общем, портрет мужчины того времени я нарисовала таким неуравновешенным, трусливым и убогим, что не знаю, как меня не закидали тапками мои же однокурсники после опубликования статьи.

Ее (статью) я между прочим выкинула в интернет, надеясь, что ее прочтет тот, для кого она и предназначалась. Спустя месяц я остыла, я вообще девушка отходчивая, и про свою работу благополучно забыла.

– Как вы относитесь к ведьмам? – не дождавшись моего ответа, продолжил Велиар.

– Понимаете, уважаемый писатель, – мягко начала я, – ведьмы никогда не были объектом моего исследования, скорее меня интересовали последствия действий католической церкви, которая своим указующим перстом выбрала определенную группу лиц.

– Вы не верите в ведьм, Виктория?

Ага, подумала я, конечно верю, и в ведьм, и в демонов ада.

– Нет.

– А зря, – странный он какой-то, я даже подождала чего-то типа «а они в вас верят», но нет. – Смотрите, одна из главных героинь моей книги – ведьма, и живет она в мире, в которой магия делится на светлую и темную. И в мире том идут войны, свирепствует чума, и люди сжигают всех обвиненных в применении темной магии на костре.

– Начало обнадеживающее, – усмехнулась я. Жуть какая-то, – какой помощи вы ждете от меня?

– Я плохо разбираюсь в женской психологии, и мне просто необходимо, чтобы вы попробовали представить себя в роли моей героини, и подсказать как бы она поступила в той или иной ситуации.

– Хорошо, – согласилась на предложение. А что, даже интересно.

– Я очень рад, что вы согласились! – слишком уж восторженно отреагировал он, – давайте подпишем договор.

Писатель, я так поняла, фантаст положил передо мной чистый лист бумаги.

– Что же мне писать?

– Пишите, я такая-то, согласна помочь разобраться с тонкостями женской психологии в экстремальных ситуациях такому-то.

Раздался сигнал телефона.

– Вика! Ну ты где? Уже все собрались, – голос Оли был неожиданно громким

– Уже выезжаю, – ответила быстро и скинула звонок.

Спешно написала то, что сказал писатель, размашисто расписалась и хотела уже убежать.

– Подождите, Виктория! Вот, хотел вам подарить в честь начала нашей совместной работы, – на открытой ладони Велиара увидела кольцо.

– Спасибо, конечно, но я не могу его принять.

– Я очень вас прошу, Виктория, оно очень старое, возможно даже средневековое, пусть оно вдохновит вас на работу.

Чтобы наконец-то закончить это странное собеседование, взяла кольцо, надела его на указательный палец и убежала.

Глава 2. Гроза

Мир полон разных людей. Кто-то настроен на жизнь депрессивно «человек зачат в грехе и рождён в мерзости, путь его – от пелёнки зловоний до смердящего савана1». Кто-то воспринимает жизнь как веселое приключение «жизнь должна быть путешествием до могилы не с намерением прибыть в сохранности и красивом, хорошо сохранившемся теле, а скорее въехать с заносом, в клубах дыма, полностью вымотанным и изношенным, громко провозглашая – «Вот это поездка!2». Я же скорее отношусь к тем людям, которые обязательно хотят оставить свой след в истории.

Я трезво оценивала свои возможности еще пять лет назад перед выбором университета. Изобрести что-новое – это для гениев. Экономика – слишком нудно и запутанно. Философия – пять лет читать абстрактные умозаключение почивших уже умников – тоже не моё.

А вот история – самое оно. Проучившись два курса, я поняла, что не ошиблась. Скажу по секрету, большинство кандидатских работ неудобоваримая муть. Можно взять любую тему, начиная, например, с битвы на какой-нибудь из войн, заканчивая «драконы – вымысел или реальность». И я сейчас серьезно.

Берем любую тему. Читаем по ней около сотни разной литературы (научной, конечно), находим источники (иногда, в зависимости от темы, можно и без них). Все это прочитываем (бегло ознакамливаемся), делаем вывод такой, который до тебя никто еще не делал – «драконы, оказывается, исходя из моего исследования, относятся к млекопитающим», или другую муть. И все. Естественно, рецензент на вашу работу как-то выскажется. Остальным работа может вообще не понравиться. Но! Если все оформлено правильно, работа засчитана!

Поэтому я и выбрала специализацию «религиовед». Во-первых, нескучно. Во-вторых, столько противоречивых источников. В-третьих, это считается несерьезным и поэтому конкурентов (во всяком случае в нашем вузе у меня нет).

Рефлексируя, чуть не пропустила нужный поворот. Ольга, моя подруга, купила дом за городом, и сейчас там собрались все мои друзья.

Погода портилась. Несмотря на то, что еще не было десяти вечера, уже темнело. Капал противный мелкий дождь. Но настроение было прекрасным.

Машина сломалась прямо на трассе. Встала.

– Детка, ну ты что? Недолго осталось, – уговаривала я свою машинку, – не больше километра, давай, заводись.

Судя по навигатору, нужно было съехать с трассы и проехать около километра по проселочной дороге. Моя детка на уговоры не реагировала. Я решила позвонить подруге. Телефон показывал – нет сигнала.

– Зашибись, – зло проговорила и хлопнула рукой по рулю. У меня был выбор. Можно остаться в машине и подождать проезжающих мимо. Но сколько их ждать? За последние пятнадцать минут ни одной другой машины я не видела. Можно пешком дойти до подруги. Ага, усмехнулась я над этой идеей. На шпильках, по проселочной дороге, в дождь. С другой стороны, дойду и переоденусь. Километр для настроенной на вечеринку девушки разве проблема?

Завершив мысленный спор с самой собой, вышла из машины. Зонта с собой, естественно, не было. Сумочку решила не брать, промокнет насквозь, а там у меня по неизменной привычке паспорт и прочие документы. Зато взяла пакет с двумя бутылками вина. Бодро спустилась с трассы и потопала по проселочной дороге.

Дорога проходила через лес. Дождь усиливался, но пока был теплым. Меня ничего не смущало, пока я не вывернула, идя по дороге, прямо на кладбище. Справа от меня продолжался лес, а слева ровненькими рядами стояли могилки.

Жутко не было. Раньше, насколько я знаю, кладбище располагали прямо возле деревни. Да и я несколько раз проезжая по междугородней трассе видела деревушку и напротив, буквально метров за сто, погост.

Жутко не было. Но как-то некомфортно. Дождь продолжал усиливаться, резко потемнело, сверкнула молния. Я ускорила шаг.

Что делать во время грозы? Со школьных уроков помню, что нельзя находиться на открытой местности. Желательно переждать под деревом. Ни в коем случае не бежать, молния любит бить по движущимся предметам.

Так, назад я не пойду, зря что-ли столько прошла уже? Под кустиком прятаться тоже не буду, ага, возле кладбища. Бежать нельзя, а уже очень хочется. Преодолев трусливые позывы организма, продолжала идти дальше.

Громыхнуло так, что я невольно присела. Резко стало совсем темно. Я девушка не суеверная, но ночью, во время грозы, когда рядом кладбище, не выдержала. Перехватив пакет поудобнее, побежала. По моим внутренним ощущениям идти оставалось немного. Километр – это минут 10 – 15 пешком. В ускоренном темпе 5 минут. Тоже со школы помню. Терпеть не могу бегать тоже с этого времени.

Нога подвернулась, резко пронзила боль. Сняв бесполезные шпильки, пошла босиком. Идти больно не было, наверное, из-за адреналина в крови.

Мне казалось, что шла я не меньше получаса. Дождь лил уже как из ведра. Навигатор показывал, что до деревни километр. Заблудиться я не могла, дорога была одна, между прочим так же слева тянулось кладбище.

Дорогу размыло дождем, она стала скользкой и противной. Шла то я босиком. Запнувшись об какой-то камень, упала и на пятой точке проехала прямиком к ближайшей могиле.

– Мяу! – раздалось рядом.

Большой мокрый кот сидел передо мной. С удивлением смотрела на яркие зеленые глаза и серьезную мордочку. Котик взглянул на меня так, словно ждал.

– Киса, – дрожащим голосом позвала его, – ты откуда здесь?

Он не ответил, вильнул лишь хвостом, развернулся и побежал.

Я встала, обернулась и рухнула снова. Дороги не было. Насколько хватало взгляда, тянулись ровные ряды могилок.

– Ну, ничего, Вика, – бормотала себе под нос, – и ничего страшного. Кладбище с древних времен считались безопасным местом, освященным. Вот даже дедушка рассказывал, что он, будучи молодым, на кладбище ночевал. Туда ни одна нечисть не сунется. И куда этот кот делся?

Почему-то мне очень нужно было в тот момент найти кота. Единственная живая душа здесь. Не мог же он жить на кладбище? Конечно, нет. Испугался грома, молний и побежал домой. А мне надо за ним. Деревня по карте здесь только одна. Выйду к любому дому, а там и друзей найду.

– Кыс-кыс-кыс, – звала я кота. И вдруг увидела его. Он был от меня метрах в пяти, – Давай, кот, веди меня домой.

Кот развернулся и пошел. Я за ним. Может глупо, в тот момент я не думала, что это нелепая ситуация. Все казалось правильным и естественным. Кот идет, я за ним. Шли мы минут пять.

Прямо между могилок росли деревья. Наверное, это были старые захоронения, и за ними никто не ухаживал. Постепенно деревьев становилось больше, могилы исчезли. Начался просто лес. Кот вывел меня на полянку, а посередине нее дом!

Наконец-то, я так обрадовалась! Обычный деревянный домик, небольшой. Свет в окне горит. И кот забежал в открытую дверь. Я смело двинулась за ним.

Глава 3. Ведьма

Что отличает русских людей? Конечно же гостеприимство! Радушный прием гостей всегда был нашей главной отличительной чертой.

Даже в русских народных сказках злая Яга сначала напоит, накормит, даже в баньке попарит, а потом уже к делу перейдет.

Кормить, поить меня не надо, а вот путь указать – очень помощь нужна была.

С таким позитивным настроем я вошла в дом. Дверь почему-то была открыта. Попала я в прихожую, или как там в домах эта комнатка называется. Не могла вспомнить.

Слева была дверь. Оттуда доносился старушечий голос.

– Явился. Ты где был, комок шерсти? Быстро вставай в круг. Мне твоя помощь нужна.

– Как скажешь, Хозяйка.

А это кто ей сейчас ответил? «Комок шерсти» – это явно обращение к животному. Но они не говорят.

Я аккуратно заглянула в комнату. Горели свечи. Электричество, наверное, вырубило из-за грозы. Посередине комнаты стоял прямоугольный стол. На нем лежал связанный человек. Над ним с большим ножом в руках стояла старуха. Внешность такая колоритная: волосы седые колтуном, холщовый мешок вместо платья. Ролевики, решила я.

Играют же люди в костюме эльфов и гномов, почему бы и в «Бабу-Ягу» не поиграть?

– Хорошим зомби будешь. Крепким, здоровым, – продолжала между тем старуха, – Сейчас я тебе аккуратненько шею перережу, растворчиком помажу, дня три полежишь и будешь мне верным слугой.

Такого я в русских народных сказках не помнила. Чтобы Яга зомби делала. Хотя с чего я взяла, что эти двое сказку разыгрывают?

Мало ли. Может в зомбиапокалипсис играют.

Зашла в комнату.

– Добрый вечер! – поздоровалась с ролевиками. – Вы меня простите, что я вас от такой увлекательной игры отвлекаю.

Старуха резко развернулась и подскочила ко мне, сверкая глазами. Вот это грим! Супер. Мастерски сделано. Абсолютно черные глаза (линзы), толстая черная подводка (как у восточных красавиц из телесериала), старческая морщинистая кожа (ну, это может и свое).

– Ты кто такая? – визгливо осведомилась у меня Яга, взмахнув рукой, в котором по-прежнему был нож. Фу, а на руках у нее болячки какие-то, типа псориаза, и кожа лохмотьями. Качественно образ сделан.

Я аж засмотрелась на нее. Вообще люблю театр с детства. И стараюсь хотя бы раз в полгода сходить на представление. Сказки мне нравятся больше всего.

Тем временем бабка успела меня по кругу обойти.

– Чую. Из наших ты. Новенькая. Только что инициированная, – выдала Яга, – подожди чуток, сейчас с этим, – кивок в сторону стола, – разберусь и тобой займусь.

– Спасибо, конечно, – начала я.

– Тихо, – шикнула на меня бабуля, – мне сосредоточиться надо.

Старушка подошла к связанному мужику. На нем тоже стоит остановиться отдельно. Лежал он связанный по рукам и ногам толстой веревкой. Ноги вместе, а руки раскинуты по сторонам, привязаны к ножкам стола, плюс к этому через грудь была перекинута веревка. Во рту кляп. Волосы темные, глаза тоже темные, вроде нормальные (это я в том смысле, что без линз).

Одежда на нем была тоже театральная. Штаны из похожей ткани, как платье на старухе, рубашка белая, грязная. Татуировка на шее, на китайские иероглифы похожая.

Подошла поближе. Связанный стал бешено вращать глазами и мычать.

– Тихо ты! – пнула она мужика, – А ты, – это уже мне, – помогай, раз пришла.

Я отставила пакет в сторону. Да-да, две бутылки вина прошли со мной весь путь в целости и сохранности.

Бабка поднесла нож к шее мужика и медленно нараспев начала читать что-то на латыни, очень неразборчиво. По шее связанного потекла струйка крови.

Вот это игра! И как играют! Оскар в избушку!

Я подошла еще ближе. А кровь-то на настоящую похожа. Бабуля дальше продолжает методично напевать. А что будет, когда она закончит? Что-то мне резко разонравились эти актеры. Вот полоснет ему по горлу. Даже если все не по-настоящему, не по себе как то.

– Послушайте, женщина, – ну не бабулей же мне ее называть, – а вы не могли бы мне подсказать, как мне до дома номер семнадцать дойти?

– Куда лезешь, дура! – заорала бабка. – Вместо него лечь хочешь?

Бабка развернулась и уставилась на меня. Бешеная какая-то. Надо же так в образ вжиться.

– Чего молчишь? – заорала опять пожилая женщина и замахнулась на меня ножом. Я автоматически закрыла лицо рукой.

– Ты! – она уставилась на меня своими страшными черными глазами, мне стало сильно не по себе. Старуха будто сканировала меня. Она подошла ко мне ближе и больно схватила за руку, потрогала кольцо, прикрыла глаза и просипела, – Ты…

В следующих миг она бухнулась на колени:

– Верховная, прости, – голос у старухи стал умоляющим, она попыталась обнять меня за ноги, – Госпожа, не признала, – сокрушалась бабка.

Я онемела от удивления. Но когда почувствовала на своих оголенных ногах руки бабки:

– Женщина, уберите руки! – возмутилась я. Для меня это уж слишком.

Старуха стала раскачиваться из стороны в сторону, ее руки мелко дрожали. Нож, между прочим, она так и держала.

– Приказывай мне, Госпожа! Мы ждали тебя полвека! – бабка так и продолжала стоять возле меня на коленях, только уже не обнимала. – Мы верили! Мы все верили, что ты вернешься! Скажи, скажи, чего ты хочешь? Я все сделаю!

Сумасшедший дом какой-то. И угораздило же меня попасть именно сюда. Интересно, она настолько заигралась, или, может, на самом деле верит во все, что говорит. А это может значить только одно – женщина больна.

А вот это уже страшно. Психически больные люди за свои действия не отвечают. Ей ничего не стоит воткнуть нож мне в руку, например.

Старуха между тем склонилась и попыталась поцеловать мою ногу. От омерзения я вздрогнула и отпрыгнула:

– Да исчезни уже! – в сердцах крикнула на бабку.

Достал уже этот театр, а подыгрывать не было ни сил, ни желания.

Погасли все свечи разом, на минуту комната погрузилась в кромешную темноту. Затем также резко свечи зажглись вновь. Я даже испугаться не успела.

Старухи не было. На том месте, где она стояла, лежала куча тряпья. Ко мне подошел кот.

– Ну что, кот, где твоя хозяйка? – поинтересовалась у него.

Мои друзья часто подшучивают надо мной, ведь я люблю разговаривать с животными. Когда они смотрят своими умными глазами, все эти кошечки, собачки. Когда они реагируют на интонацию голоса. Это очень мило. Мне кажется, они все понимают.

– Ты же сама ей велела исчезнуть, – услышала от зверька.

Ага, так я и поверила, что это он сказал. Одно дело самой говорить с животными, совсем другое – ждать от них ответа.

– Ты чревовещатель3 что-ли? – обратилась к связанному мужику. Он опять бешено заводил глазами и замычал.

– А, – сообразила я, – У тебя же кляп во рту! Вытащить? А то напарница твоя отошла, – Мужчина так выразительно на меня посмотрел, что я поспешила вытащить тряпку.

– Ведьма! – выдохнул связанный. – Ты что, сумасшедшая?

– Это я сумасшедшая? – возмутилась обзывательству, – Ты на себя посмотри! Актеры доморощенные! Вы что тут устроили? Театр для двоих?

– Какой театр, ведьма? Развяжи меня быстро, – потребовал мужчина.

Я стала ослаблять веревки.

– Ты что творишь? – кот прыгнул мне на грудь, я не удержавшись на ногах, села прямо на пол.

– Развязываю, ты же слышал, он сам попросил, – ответила я.

– Он же тебя убьет сразу! – проорал мне кот.

– Убьешь? – задала вопрос связанному.

– Ты правда сумасшедшая, – вздохнул мужчина.

Встала на ноги, подошла к столу, наклонилась прямо к лицу актера и спросила.

– Ты слышал, как кот говорил?

– Слышал.

– Это нормально, по-твоему?

– Конечно, это же кот ведьмы.

– Слушай, юморист, – разозлилась не на шутку, – Я сейчас не в настроении играть в ваши игры!

Отошла от стола, попыталась взять себя в руки. Вдох носом, выдох ртом. Но методика не работала.

Я лихорадочно размышляла, что делать. Надо срочно найти друзей. Они помогут.

Бабка куда-то пропала.

Мужчина попытался развязаться. Подошла и потуже стянула узлы. На всякий случай. Сумасшедшие бывают очень опасны. А то, что это не ролевики, я уже не сомневалась. Ну какой человек будет продолжать играть, видя, что человеку нужна помощь? И втягивать насильно в свои игры тоже не будут.

Вспомнился вдруг ужастик про лес, где жили сумасшедшие и пытали попавших к ним людей.

– Ведьма! – крикнул мужик, заставив меня вздрогнуть. Я снова подошла к нему, внимательно осмотрела узлы на веревках. Вроде все нормально. И только после этого ответила:

– Послушайте, уважаемый, – ровным спокойным тоном обратилась к психу, – постарайтесь, пожалуйста, успокоиться, – нет, так, наверное, нельзя; когда просишь человека быть спокойнее – он, наоборот, начинает нервничать, по себе знаю.

– Давайте поможем друг другу, – подумала, что так будет правильнее. – Вы мне скажете, как дойти до дома номер семнадцать. Я ненадолго уйду и приду с друзьями. Мы вызовем врачей, они вам обязательно помогут.

Мужик расхохотался. Наверное, зря я про врачей сказала.

– В этом лесу только мои друзья, ведьма! – радостно вещал сумасшедший. – И с момента получения дара двух лун, тебе ждет только одно – смерть!

С психами не спорить, приказала я себе мысленно. Было очень страшно. Решила выйти из избушки и осмотреться.

Вышла из дома, обошла его по кругу, надеясь высмотреть какой-нибудь огонек в темном лесу. Даже если отключили электричество, есть же ноутбуки, смартфоны, свечи, наконец. Не могли же люди во всей деревне лечь спать так рано.

Но ничего не увидела. Идти дальше в лес не захотела. Не хватало еще заблудиться.

Я села на крыльцо, вдыхая ароматы ночного леса.

Сумасшедший еще этот. Ведьма, две луны, говорящий кот – вот что у человека в голове творится? Бедный.

Подняла глаза на ночное небо. Ярко светила красивая полная луна.

Само небо словно заволокло туманом, и пытаясь рассмотреть звезды, я наткнулась взглядом на вторую луну. Она была чуть меньше и темнее первой, отсвечивала красноватым светом.

Вторая луна! Резко вскочила на ноги. Может это я сошла с ума?

Или может сильно стукнулась головой?

Ощупала голову, болезненных ощущений не возникло. На всякий случай ущипнула руку. Больно. Значит, не сплю.

Закрыла глаза, мысленно досчитала до десяти, открыла. Посмотрела на небо.

– Раз луна, – посмотрела на первую. – Два луна, – повернув голову, пробормотала я.

Зашла назад в дом.

– На небе две луны, – спокойным голосом проинформировала я.

– Знаю, – в два голоса ответили мне.

Та-ак. Я вздрогнула. Точно, я же мокрая насквозь.

– Кот, – обратилась к говорящему животному, – одежду твоя хозяйка где хранит?

– Там, – показал лапой кот в темный дальний угол комнаты.

В углу оказался небольшой шкаф с двумя дверками. Возле него топчан, застеленный толстым одеялом.

Открыла шкаф. Да, негусто. Лохмотья, лохмотья, еще лохмотья. Мода что-ли здесь такая. Нашла белую тряпку примерно метр на два. Сняла с себя платье, нижнее белье, завернулась в тряпку.

Оглянулась. На меня с интересом смотрел связанный. Молча. Подошла к нему.

– Понимаете, – надо попробовать поговорить с ним еще раз. – Я шла к друзьям и заблудилась.

Внимательно наблюдала за лицом сумасшедшего. Мне показалось, что взгляд у него вполне осмысленный и я с надеждой продолжила:

– Может вы мне поможете?

– Я помогу сгореть тебе на костре, ведьма! – зло крикнул, словно плюнул в лицо.

Ничего не ответив, развернулась и отошла от стола. Что делать?

Решила, что будет лучше, если проведу ночь в обществе психа, чем пойду искать друзей по ночному лесу. И кладбище еще.

Я также молча прошла по комнате, взяла свой пакет, достала вино. Как открыть? Штопора у меня с собой не было. Вернулась к шкафу. Слева от него на стене висели на крючочках разных размеров ножи. Взяла самый тонкий и длинный.

Проталкивала пробку минуты две, тихо ругаясь себе под нос. Наконец, пробка оказалась внутри бутылки.

– Пить будешь? – спросила мужчину, который не сводил с меня взгляда.

– Отравить меня хочешь, ведьма? – ответил он.

– Ну и ладно, не очень-то и хотелось.

Прошла на топчан, села. Выпила прямо из бутылки. Вкусное, мое любимое.

Заметила кота. Ни на секунду не поверила, что он на самом деле говорит. Возникла мысль, что мужчина разыгрывает меня, говоря за животное. Но, чем бы дитя не тешилось. Попробуем наладить контакт с сумасшедшим таким образом.

– Кот, иди сюда.

Тот пришел, сел рядом, аккуратно сложил хвост вокруг себя.

– Как тебя зовут? – поинтересовалась у него, незаметно наблюдая за связанным. Тот даже не смотрел на меня.

– У меня нет имени, – услышала в ответ.

– Как нет? – поразилась я. – Бедный, как же ты без имени? – жалко кота до слез.

Вино, наверное, влияет.

– Мурзиком будешь, – решила я, – хотя нет, Мурзик несолидно как-то для кота ведьмы. Будешь просто Муром. Согласен?

– Согласен.

– Иди сюда, – позвала его, похлопав по коленке.

Кот осторожно приблизился.

– Боишься что-ли. Не бойся. Я тебя просто поглажу.

– Зачем?

– Как зачем? – удивилась вопросу. – Я тебя поглажу, ты помурлыкаешь. Ну там мур-мар, тр-тр, как вы коты обычно делаете.

Кот продолжал сидеть на месте.

Я облокотилась на спинку кровати и задумалась.

Если, только на минуточку, представить, что мужчина не сумасшедший. На небе на самом деле две луны. Исчезнувшая старуха – ведьма. И кот умеет говорить.

За всю свою жизнь я ни разу не встречалась ни с чем сверхъестественным. И вдруг за один вечер столько происшествий!

Когда что-то пошло не так? В памяти всплывали события прошедшего вечера с момента поломки машины. Вот я спустилась вниз по дороге. Заметила кладбище. Ничего необычного. Дальше.

Я поскользнулась, упала. А когда встала, меня окружали только могилы. Дорога исчезла! Могла я ее не заметить из-за дождя? Нет, не могла. Она достаточно широкая, и с правой стороны от дороги кладбища не было, это я хорошо помнила.

Так, момент, когда началось необычное, вспомнила.

Связанный мужчина называл меня ведьмой, а старуха говорила «из наших ты», и добавила, что я только что инициированная.

«Одна из главных героинь моей книги – ведьма…» – вспомнились мне слова писателя, с которым я сегодня встречалась.

«Пишите, я такая-то, согласна помочь разобраться с тонкостями женской психологии в экстремальных ситуациях такому-то…» – словно наяву я услышала голос.

И я написала!

Это что, я заключила договор с дьяволом? Хихикнула. Посмотрела на стол, мужчина пристально смотрел на меня. Стало сразу не до смеха.

Этот писатель с демонским псевдонимом перенес меня в другой мир?!

Я читала фантастику, в которой расписывались параллельные вселенные, путешествия между мирами и во времени. Но, не могла даже представить, что помимо моего мира, существуют другие.

Представить может и могла, но поверить в это!

И почему я не заподозрила неладное, когда писатель представился Велиаром? Почему не подумала, что дело нечисто, когда подписывала договор?!

Да потому что, честно ответила сама себе, хоть ты, Вика, и изучала на протяжении пяти лет религии разных народов, богов, демонов и прочих, воспринимала их как сказки, не более.

Решила отложить на потом дальнейший анализ ситуации, в которой оказалась. А что?

Я устала, пережила нервное потрясение. Три раза. Подумаю обо всем завтра, решила я, вспомнив слова героини известного романа. И провалилась в сон.

Глава 4. Сон в руку

Снились ли вам когда-нибудь необычные сны? А страшные, после которых просыпаешься посередине ночи в холодном поту? А такие, в которых ты понимаешь, что во сне, и даже пытаешься контролировать свои действия, но обычно при первом осознанном движении просыпаешься?

Ходят слухи, что есть счастливчики, которые сны не видят вообще, или видят их очень редко.

Как узнать, что ты во сне? И как проснуться?

Говорят, если во сне сделать себе больно или прыгнуть со скалы, дать сожрать себя страшному монстру или подставить шею под укус графу Дракуле – тут множество вариаций, в зависимости от фантазии вашего мозга – сразу проснешься.

Следуя этому нехитрому совету, я раза три ущипнула себя за руку. Больно не было. Страшного монстра по близости тоже не наблюдалось.

Я стояла в длинном темном коридоре. На стенах через каждые два метра висели старинные канделябры с зажженными свечами. Сами стены были исписаны картинами с библейскими сюжетами.

Прекрасно помнила, что заснула в избушке Яги. Как я могла здесь оказаться?

В конце коридора заметила дверь. Направилась к ней. Может же за ней притаился граф Дракула?

Дверь оказалась заперта. Чудненько. Не об стены же мне головой биться, чтобы проснуться?

– Здравствуй, Виктория, – раздался голос за моей спиной.

Я резко развернулась.

Теперь оказалась в кабинете. Одна стена была полностью занята полками с книгами. Громадные роскошные фолианты соседствовали рядом с невзрачными потрепанными книжками. Вторая стена была отведена под стеллажи с сувенирами. Один мой хороший знакомый душу бы отдал за такую коллекцию. Но хозяин данной коллекции явно не был перфекционистом. Фигурки были расставлены в хаотичном беспорядке, словно их просто вывалили на полки. Белый аист лежал на боку, находившаяся рядом с ним статуэтка африканского божества с огромным животом полулежал на дуаде4…

– Виктория, – в голосе послышались нетерпеливые нотки.

Я отвлеклась от разглядываний сувениров и развернулась в сторону говорящего.

Возле окна увидела большой письменный стол.

За столом – Велиар.

Теперь он был одет подобающе писателю. Мягкий серый пуловер, джинсы. Перед ним лежали белые листы, а в руке он держал перо.

Я присела на свободный стул и посмотрела на Велиара.

– Здравствуй, демон.

Мужчина усмехнулся.

– Почему сразу демон? Почему не бог? – спросил он.

Решила проигнорировать вопрос. Пусть говорит дальше. Часто молчаливый слушатель вынуждает рассказать больше, чем того хотелось бы собеседнику.

– Я не хотел с тобой встречаться, Виктория, – продолжал писатель, – во всяком случае так скоро, но твои действия прямо противоречат моему сценарию.

– Что? – не удержалась я. – Какому сценарию?

Но Велиар не ответил, а задал следующий вопрос.

– Вот скажи, Виктория, ты почему кладбища не испугалась?

– Не успела, – пожала плечами. – Сильный дождь же был, а я спешила к друзьям. Некогда было истерики устраивать. Да и перед кем?

– Удивительно, – пробормотал Велиар, – а если бы ты была не одна, проявила бы больше эмоций?

– Без сомнений, – с жаром заверила я его.

– Хорошо, – продолжал писатель, – когда зашла в избушку и увидела ведьму с ножом в руках, почему не убежала в ужасе? – демон пристально смотрел мне в глаза, – Просто удивительное хладнокровие. У тебя инстинкт самосохранения вообще есть?!

– Подумала, что это ролевики, – вновь пожала плечами.

– Я кандидатуру на роль моей героини долго выбирал, – глядя мне в глаза сказал Велиар, – И остановился на тебе. Ты смелая, умная, образованная. Легко адаптируешься в любой ситуации. Верна своим идеалам и нравственным принципам.

– Перехвалишь, – угрюмо ответила широко улыбающемуся мужчине.

– Я все о тебе знаю, – самодовольно продолжал Велиар, – ты лишилась родителей в четырнадцать лет, далее тебя воспитывала тетя по материнской линии, у тебя теплые отношения с родителями твоего отца. Твоя семья очень обеспечена, но ты вместо того, чтобы наслаждаться жизнью, пошла учиться. Тебя не устроило просто высшее образование, ты пошла дальше. Хотелось признания?

– Как и любому человеку, – ответила я.

– Амбициозна, – продолжал нахваливать меня Велиар, – Но в то же время не готова идти по головам. У тебя хорошие друзья. Только вот в любви не везло.

– Стоп, – понесло совсем писателя, – Хватит. К чему ты все это говоришь?

– А к тому, что ты ведешь себя не правильно! – почти прокричал писатель. – Вместо того, чтобы испугаться кладбища, ты продолжала идти спокойно дальше совсем не в том направлении! Пришлось даже подтолкнуть тебя и послать кота тебе на встречу.

Писатель помолчал, усиленно о чем-то думая.

– Зачем ты дала ему имя?

– Жалко котика стало. Как он без имени?

– Это фамильяр! – как-то даже слишком эмоционально начал говорить Велиар. – У них не должно быть имен! Но ты, не зная законов этого мира, умудрилась за полчаса нарушить их несколько. Зачем убила ведьму? Она должна была стать твоей наставницей. У кого ты теперь будешь учиться?

– Никого я не убивала! – возмутилась несправедливому обвинению. – Она сама исчезла!

– А кто приказал ей исчезнуть? Я дал тебе кольцо Верховной ведьмы, теперь у тебя Сила. Каждый кто присягнул в свое время бывшей верховной ведьме, безоговорочно слушается носителя кольца!

– Даже самоубивается?

– Даже самоубивается.

– Бред какой-то.

Мы помолчали.

– Почему не просишь вернуть тебя домой? – уже более спокойно продолжил писатель.

– А ты вернешь?

– Нет.

– Ну а смысл просить?

– Ты слишком спокойна, – сказал Велиар, – мне нужно больше эмоций, больше чувств, больше настроения!

– Слушай, найди себе другую героиню, – посоветовала я ему.

– Нет, я дам тебе шанс, – сказал, будто одолжение сделал, писатель, помолчал немного и выдал, – и бонусом разрешу задать тебе любые два вопроса о мире, в который ты попала. Больше не могу, а то не интересно будет.

– Кто связанный человек на столе? – первое, что пришло мне в голову.

– Это твой враг. Он воин Света. Находит и уничтожает ведьм. Вот его ты должна убить.

Я не ответила. Потихоньку пыталась переварить информацию. Киллера из меня решил сделать что-ли? Я не убийца. Была воспитана в традициях гуманного отношения ко всем, невзирая на их мировоззрение и образ жизни.

– После смерти его признают великим воином Света, павшем от руки коварной ведьмы. В честь него создадут много баллад и прочей писанины. Он станет легендой. С его именем на устах молодые воины будут погибать в сражениях…

– Понятно, – протянула я. То есть, я его убью, а он мне еще благодарен будет за посмертную славу. – Скажи…

– У тебя последний вопрос, Виктория, – предупредил меня писатель.

– Кто ты? – вот это меня интересовало в первую очередь.

– А ты не догадалась? – хитро прищурился Велиар.

– Кто-то из богов?

– Ты имеешь ввиду тех богов, которых вы выдумали в своем мире? – ответил мне писатель, – кое-кто из них и правда похож на меня.

– Ты властен над временем?

– Нет.

– Значит, чтобы я ни делала, ты не в силах повернуть время вспять и начать сначала?

– А ты умна, – похвалил меня Велиар, – да, я не властен над временем, но властен над пространствами. И мне ничего не стоит закинуть тебя в такой мир, наподобие которых вы называете адом.

– Напугал, – усмехнулась я, – зачем-то тебе понадобилась героиня именно в этом мире. Столько заморачивался, вот даже «сценарий» написал.

– И ты ему будешь следовать! – повысил голос Велиар.

– Свобода воли и выбора, – парировала я.

– Это вы выдумали ограничения для своих богов, на меня они не действуют. Но свободу воли я тебе оставлю, так интереснее. Мне нужна героиня, а не марионетка. А вот про выбор не обещаю. Все равно все будет так, как я задумал.

– Каков твой план?

– Много вопросов, Виктория, – писатель щелкнул пальцами и все вокруг завертелось.

– И, кстати, я бы посоветовал тебе поторопиться, через час избушку найдут, – услышала я голос писателя, становившийся все глуше. – Не хотелось бы, чтобы тебя сожгли так быстро…

Глава 5. Бег по пересеченной местности

Открыв глаза, обнаружила себя в избушке.

Так значит, к сожалению, я оказалась права в своих догадках.

Меня перенесли в другой мир и даже написали сценарий, в соответствии с которым мне надо было действовать.

Размечтался. Никогда не буду ничего делать ни по чьему указу!

И демон этот не такой уж всесильный.

«Ты слишком спокойна…» – говорил Велиар.

Да меня просто разрывало от эмоций! А это значит, что в мою голову он залезть не может. Только видит мои внешние реакции. А это уже не плохо.

Некогда дальше размышлять. Надо действовать!

Быстро соскочила на ноги и подошла к шкафу. Хлам, хлам, еще раз хлам. Ага! Ботинки! Бегать по лесу в белой тряпке на голое тело я еще согласна. Но босиком – нет, спасибо.

В белой тряпке! До меня дошло. Да я же светиться буду за километр! Надеть на себя тряпье старой ведьмы… фу.

– Кот! Мур! Ты где? – звала я котика.

Мур неторопливо подошел ко мне.

– Пойдешь со мной? Или здесь останешься? Решай, только быстро, – спешно проговорила коту.

– Куда-то собираешься, ведьма? – раздался ехидный голос. А, еще этот, который мне за свое убийство благодарен будет.

«Это твой враг. Он воин Света. Находит и уничтожает ведьм…» – вспомнила я слова Велиара.

То есть, выходит, что я, по задумке писателя, – ведьма, а этот сумасшедший, который оказался не сумасшедшим – инквизитор. Ведь в моем мире именно инквизиторы сжигали ведьм.

Я подошла к столу.

– С тобой, световоин, никто не разговаривает, – сказала я ему, – Будущие историки всплакнут, конечно, от такой потери. Но! Убивать тебя не буду, и не проси.

«Не хотелось бы, чтобы тебя сожгли так быстро», – всплыла в памяти фраза. Чтобы так быстро! То есть, в его планах мое сожжение?! Но не так быстро. Через недельку, наверное. Точно демон. Хотя и некоторые боги на это горазды. Им дай волю, они человеку нормальных смертей не оставят. А я кто в памяти потомков буду? Коварная ведьма – это та, которая исчезла. Велиар врал, не могла по моей воле. Богам веры нет. И демонам тоже.

– Как зовут тебя, великий воин, избивающий и пытающий беззащитных слабых женщин? – язвительно поинтересовалась у связанного.

– Зачем тебе мое имя, ведьма? Привязать к себе?

– Что? – удивил, нет слов, – сдался ты мне, in-qui-si-tor, – последнее слово постаралась произнести максимально пренебрежительно.

– Следователь? – показал знание латыни воин, – какой я тебе следователь? Я воин Света!

– Какой ты воин и какого света?! – вдох-выдох, и уже более спокойно, – Воин против равного на бой выходит. Воин – это тот, кто в сражениях на благо родины славу добывает. А тот, кто женщин пытает и убивает, тот не воин, тот, – твердо, – инквизитор.

– Ведьма – не женщина, она не человек, – сколько искренней злобы в голосе, – она оружие Тьмы!

– Живи, фанатик, – вздохнула, – Оцени мою душевную доброту.

– При следующей нашей встрече ты умрешь, ведьма!

– Меня зовут Вика, попробуешь привязать? – усмехнулась в ответ. Но так как девушка предусмотрительная, все-таки не полное имя назвала.

Терпеть не могу бегать.

На небе также светили луны. Сколько я спала? Немного. Судя по внутренним ощущениям, не больше часа.

Второе дыхание. Кто его только придумал. Чистый адреналин в крови. Страх.

Яркие глаза с фанатичным блеском. «При следующей встрече – умрешь». Я поверила. Сто тысяч женщин расстались с жизнью во времена охоты на ведьм. Сто тысяч. И это только официальные данные. Говорят, что одна смерть трагедия. Больше – уже статистика. Увы, это так. Перед глазами всплывали сухие факты, вычитанные в учебниках. Суды инквизиторов. Пытки – в этом им не было равных. Дыба, иглы, испытание водой. Казнь.

Извращенные маньяки, садисты под защитой церкви. Инквизиторы. А он называет себя воином.

Викинги, в моем понимании, настоящие воины.

Все мировоззренческие концепции можно разделить на два типа: жизнь есть страдание и жизнь есть удовольствие. Но есть редкие исключения.

В свое время, я влюбилась в мироощущение викингов. Предсказали ему, что завтра в битве погибнет? Что сделает викинг? Будет избегать битвы? Нет! Он еще яростнее, еще жестче будет сражаться. И заслуженно вознесется в Валгаллу.

Вот так надо прожить жизнь. Мы все смертны. Но каждый момент своей жизни должно проживать с максимальной отдачей. И даже твердо зная, что осталось прожить свой последний день, подтереть сопли, слезы и идти вперед. Вывернуть душу наизнанку и найти силы.

Ночной лес не способствовал размышлениям на философские темы.

За оставленного в доме инквизитора я не переживала. Через час найдут, если исходить со слов Велиара. Сказал ли он правду? Или я зря бегу и инквизиторы с веселым улюлюканьем и не думают за мной бежать. И кто найдет?

Чувствовала рядом пушистого кота. Он как будто слился с моей тенью.

Вдруг пустота.

– Мур?

Котик лежал на боку, язык свесился из пасти.

– Ну ты даешь, кот! Даже я еще бегу, а вы, животные, выносливее людей.

– Моей ведьмы больше нет. Сил нет, – услышала в ответ.

– Чувствительный какой. И зачем так переживать? Она тебе даже имя не дала, – ворча под нос, я взяла кота на руки и пошла дальше. Мур свернулся на руках клубочком.

Тени из черных становились серыми. Послышалось щебетание. Лес просыпался.

– Моим котом будешь. Я, конечно, не ведьма. Да и кормить тебя нечем, – продолжала я. – Но это пока. Пока мы едины – мы непобедимы! Слышишь?

Ответа я не дождалась.

Кто такие фамильяры? По понятным причинам, я о них ничего не знаю. Я о ведьмах то ничего не знаю. Не верю в их существование. В моем разумении ведьма – оговоренная женщина, незаслуженно осужденная и казненная. Инквизиторы хорошо постарались в свое время.

Точно! Инквизиторы не только ведьм сжигали, но и кошек, из-за чего, по некоторым версиям, чума обретала такой масштаб. Мало кошек – много крыс. А крыса – переносчик заболевания. Так кто в итоге виноват в пандемии чумы?

Кто такие фамильяры? Интересно, они все такие чувствительные, или мне особый попался. С тонкой душевной организацией.

Кот спал на моих руках.

Я шла дальше. Знала ли я куда иду? Нет, главное подальше от этих воинов.

Рассвело.

С некоторой дрожью в теле подняла глаза на небо. Солнце у них одно?

Одно. Выдохнула. Может не так сильно наши миры отличаются.

Я шла дальше. Тяжесть кота на руках становилась все ощутимее.

Не может же лес быть бесконечным. Выйти бы хоть куда-нибудь. Найти ветеринара, я вздохнула. Успеть бы. Бедное животное уже никак не реагировало на мои слова.

А если он умрет на моих руках?

Нет, надо думать о другом.

Я шла дальше. Солнце поднялось выше. Сколько человек может идти без остановки? Возможности человека безграничны, учили нас. Но не мои. Идти становилось все тяжелее.

Впереди показалась белая стена. В глазах уже мутнело.

Оказалось, не просто стена. Башня. Высокая.

Я обошла строение со всех сторон. Дверей нет. Окон тоже.

Села, усталость взяла свое. Спиной прислонилась к стене башни.

Погладила кота.

Хоть бы глоток воды…

Глава 6. Белая башня

– Кто ты? – мелодичный голос среди окружавшей меня кромешной темноты.

– Кто ты? – глубоким баритоном вопрошает голос.

Вокруг зажигаются крохотные яркие звездочки. Две, десять… И вот уже целый хоровод танцующих мотыльков исполняют замысловатый танец.

Я кружусь вместе с ними. Как легко! Я искрящаяся звездочка, я сверкающий мотылек. Вихрь движений.

– Кто ты? – бас, словно набат.

– Вика…

– Кто ты?

– Человек.

Жарко. Полыхает пламя. Я сама есть пламя. В отблесках язычков отражались люди в серых балахонах, рыцари на вороных конях, принцессы в шикарных платьях.

– Я историк…

– Хм, а вот это интересно.

Резко открыла глаза.

Рядом со мной на стуле сидел полный пожилой мужчина. Круглое лицо, выцветшие голубые глаза. Доброжелательный взгляд.

Он с интересом разглядывал меня.

А я полулежала на мягком кресле. Спиной чувствовала холодную ткань. На мне толстое пуховое одеяло. Подняла его – все та же белая тряпка. Ну, хотя бы на честь не покушались.

– Пришла в себя, это хорошо…

Очевидно, толстячок хотел что-то еще добавить, но в этот момент словно из ниоткуда возник большой пушистый шар и с воплем прыгнул прямо в меня.

Рефлекторно схватила шар. Два года баскетбола не проходят даром.

Шар оказался Муром.

– Ох, кот, ты меня чуть до инфаркта не довел, – пожурила разбойника, – ты здоров!

Последнее, что помнила – сильная жажда и слепящее солнце. Наверное, я потеряла сознание. А этот добрый мужчина спас нас. А Мура еще и вылечил.

– Спасибо вам большое, – с жаром благодарила я старика, – Спасибо! За то что вылечили кота, что спасли меня.

– Не лечил я твоего кота, девочка, – смешливым добрым голосом ответил мужчина. – Кот при нашей встрече был абсолютно здоров и очень активен.

Толстячок повернулся правой стороной лица, по всей щеке красовались четыре красные полосы.

– Твой защитник подумал, что я хочу причинить тебе вред и напал на меня.

– Мур, как же так, – укоризненно посмотрела на кота, – сначала бьешь, потом думаешь?

– Мр, я как ты, – он мурлыкнул?! Или мне показалось?

– Как я?

– Как ты, – кивнул старик. – Это же твой фамильяр, в нем твои самые яркие черты усилены в несколько раз.

– Меня зовут Зик, – представился толстячок. – Я Хранитель Белой башни.

– Вика. Еще раз спасибо. И… простите моего Мура.

Кот тем временем лежал у меня на коленях и молчал. Немым притворяется? Или обычным котом? Так Зик уже раскусил его. Значит, все-таки фамильяр. Мой фамильяр.

– Позавтракаешь со мной? – конечно, да! Я голодна как сто сарацинов. Но вслух сказала, – с удовольствием.

Встала с кровати. Кот устроился удобнее и собирался, видимо, проспать завтрак.

– Я его уже накормил, – заметил мой взгляд на кота Зик.

– Мне очень неудобно, – смущенно отвела глаза, – но не найдется ли у вас какой-нибудь одежды?

– Конечно, – смутился и толстячок, – сейчас что-нибудь найдем.

Штаны оказались коротковаты, будут бриджи. Широковаты – обвяжем веревкой пояс. Рубашку завязала на талии узлом. Даа. Но все же лучше, чем белая тряпка.

Зик уже накрыл стол. Подумала, что эта комната у него и спальня, и столовая, и кабинет – я заметила письменный стол и несколько книжек на нем.

Яичница, апельсиновый сок, печенье. Божественная еда.

– Кто ты, девочка? И откуда взялась под стенами моей башни?

– Я Вика, – а что я могла сказать?

Может он тоже воин Света? Хотя, если бы это было так, не сидел бы напротив меня так спокойно.

– Пойдем, я хочу тебе кое-что показать.

Кристалл. Выше меня. Стоял на… Нет, я не поверила глазам. Висел в воздухе! Переливались в свете солнца острые грани. Он прекрасен. Коснуться его показалось кощунственным.

– Ты говорила во сне, – обратился ко мне Зик, – и говорила много необычного, ругалась на каких-то инквизиторов. Кто это кстати? Даже на языке мертвых говорила – in vino veritas.

Наверное, про бутылку вина, оставленную в избушке вспомнила.

– Мертвый язык? – уточнила я.

Все-таки есть разница. Мертвый язык – это язык, носителей которого нет в настоящее время. То есть ни один ныне живущий народ не нем не разговаривает. А язык мертвых – это что-то из области мистики.

– Язык мертвых, – повторил Зик.

Какие красивые грани у кристалла.

– А еще ты сказала, что ты историк. Как такое может быть? Ты же женщина?!

Что ответить? Господи, да что ответить?

Велиар «сценарий» догадался написать, а инструкции мне дать – «не интересно». Кому не интересно? Мне?

– Скажи, – Зик схватил меня за руку, – кто ты?

Я молчала. Зик вздохнул.

– Молчишь? Давай я расскажу тебе. Я – ученый, историк. И это мой кристалл, – взмах руки. – Он фиксирует все, что происходит в мире и передает мне образами. Я все записываю в свитки, – Зик повел рукой и я увидела стеллажи со свитками. Как я раньше не заметила.

– Все-все? – не поверила ему.

– Все, – вздохнул мой «коллега», – вчера вечером он зафиксировал странное никогда ранее не встречавшееся возмущение Сил. И буквально сразу появилась ты. Откуда? – не дождавшись ответа продолжил, – Кристалл фиксирует все в этом мире, понимаешь? Рождение и смерть, перемещения по миру и прочее, прочее. Твоего рождения мой кристалл не фиксировал. Ты из другого мира?

– Да, – можно было и не отвечать.

– О! Я так рад! – толстячок размахивал руками, пританцовывал на месте, наконец, подбежал ко мне, обнял. – Я знал! О! Я знал!

Уже позже за обедом я узнала причину восторженной реакции.

– То есть, – сытая и довольная я как никогда была расположена к беседе, – Ваш кристалл фиксирует абсолютно все события в этом мире. Но не находите ли вы, что это несколько однобоко? А как же мотивы? Настроение?

– А, – взмахнул рукой Зик, – этим занимаются летописцы. Десять разных историй на одно событие – это не научно.

– У нас в мире так и есть, – вздохнула я. – И никто не знает было ли событие на самом деле или его ловко вписали спустя несколько десятилетий или столетий.

– Наши знания тоже недоступны обычным людям, – заинтриговал старик. – Может и у вас так, только ты об этом не знала.

Я повернула голову к кристаллу.

– Нет, такой красоты у нас быть не может.

Затем последовал долгий разговор.

В общем, я узнала следующее.

Зик родился в семье селян. Он появился раньше срока (Как интересно определили? Узи у них нет. Я уверена в этом. Если даже электричества нет.). Его отец, увидев младенца, вынес вердикт – рожать следующего, а то этот помрет.

Видимо, младший брат Зика тоже не порадовал крепким здоровым внешним видом, так что появились у будущего Хранителя пять младших братьев и сестер.

Несмотря на предсказание отца, хиленький, отличавшийся бледным цветом лица мальчуган, вырос в пышущего здоровьем толстячка.

Еще с детства будущий ученый увлекался исследованиями. Разбирал, расчленял и другими доступными методами изучал все, что попадалось под руку неугомонному парнишке.

За что не раз был бит отцом. Нет, ну а кому понравится, идешь косить – коса разобрана, собрался попить чай – самовар блестит открученными деталями.

Когда младшая сестренка упала в обморок от вида препарированной лягушки, терпение отца лопнуло. Он выпорол сына так, что в течение недели сердобольная мать отпаивала Зика бульончиками.

Жажда знаний у шустрого паренька меньше не стала. Только с опытами над животным миром он приостановился. Кому хочется быть битым?

И переключился на книжки.

Селянам давали минимальное образование. Читать, писать, считать.

Зик занялся самообразованием.

К двадцатилетию парнишки в единственной сельской библиотеке не осталось ни одной не изученной неутомимым Зиком книжки.

Что делать дальше? Шило, находящееся в известном месте у каждого ученого (пусть и будущего) не дало ему остаться в родном крае.

Да и работа вырубщика леса не была ему по душе.

– У меня были вот такие мышцы, – показывал Зик на свои пухленькие плечи, рисуя в воздухе волнистую линию.

В городе он устроился помощником библиотекаря и только было собрался приступить к изучению новых знаний, как случилось невероятное.

Гром грянул с небес! Зик открыв рот, наблюдал за НЕЙ. Вот она прошла мимо витрины с булочками, стоявшей напротив, вот она повернулась лицом к солнцу, прикрыв глаза рукой.

Прекрасное дитя Света сразила нашего героя наповал.

Зик, забыв про все книжки на свете, лежал на кровати и думал о НЕЙ, вспоминал точеную фигурку, миловидное личико и чего уж греха таить – изящные щиколотки. Фантазия услужливо дорисовывала неувиденные им детали – стройные ножки, высокую грудь.

Умудренный жизнью старый библиотекарь понял, что толку с такого помощника не будет и организовал сватовство влюбленного юноши.

На свадьбе Зик сиял как начищенный пятак, не отводя взгляда от своей воплотившейся мечты.

Но, жизнь редко бывает справедливой.

Любимую жену сбил пьяный возница.

Как велика была радость Зика, так и глубока стала его печаль. Черная тоска заполонила душу.

Нет мне жизни без нее, принял оригинальное решение Зик и пошел вешаться.

Провидение ли, судьба ли вмешалась, остается тайной.

Но в том миг, когда ослепленный горем вдовец пнул табурет, его обхватили сильные руки и не дали свершиться ужаснейшему из грехов.

Спаситель оказался самим Хранителем Света. Долгую жизнь и возможность прочесть любую существующую книгу в мире обещал старец обезумевшему юноше.

Видимо поняв, что внятного ответа от паренька не дождется, спаситель перенес Зика в Белую башню и оставил одного.

Как только не пытался свести счеты с жизнью несчастный малый, но видимо у Света (так поняла, что то типа божества на наш манер) были на него другие планы. Ничего ему не удавалось. И тут вдруг он почувствовал странную связь с башней, в которую был заточен.

Словно сами стены окутывали его своим теплом и участием.

Постепенно черная тоска сменилась постоянно ноющей раной в душе, и та со временем стала затягиваться.

Зик увидел кристалл и образы стали возникать у него в голове.

Легкие ростки интереса сменились оживлением и прежней страстью к знаниям.

– Мою башню никто не видит, – объяснял мне Зик. – Она скрыта от людских глаз. Как ты увидела, не понимаю.

В башню за последние полвека, с тех самых пор как юным попал сюда Зик, никто из людей не проникал. И нелюдей тоже.

За долгим разговором (уточнение, монологом ученого) мы провели весь день и вечер.

Ни разу не перебила я долгий рассказ добродушного и соскучившегося по живому общению Зика. Потому как психологию мы в вузе проходили тоже. А там без реверансов сообщалось, даже мизантроп, хоть и редко, нуждается в вербальном контакте с другим человеком.

Никакие книги не заменят внимательного и сочувствующего собеседника (слушателя).

К тому же мне очень понравился этот добродушный толстячок.

На следующий день за завтраком Зик сказал.

– Вика, я безмерно рад нашему знакомству, но сегодня тебе надо будет покинуть башню, я уже чувствую ее недовольство, – немного замялся и продолжил, – я столько говорил о себе, прости меня, девочка, старика. А надо было дать информацию о нашем мире, ты же совсем ничего не знаешь, – сокрушенно покачал головой.

– Что вы, Зик, – прямо посмотрела ему в глаза. – Вы спасли мне жизнь. Моя благодарность вам безгранична.

– У нас есть еще немного времени, – вскрикнул Зик и выбежал из комнаты.

Я задумалась. И правда, что я узнала из долгого и подробного рассказа о себе Зика?

Что в этом мире есть села и города? Что также встречаются безответственные пьяницы? Что человек этого мира может любить глубоко искренне, по-настоящему? И так же глубоко и искренне страдать.

Даа. Негусто.

«Всего два вопроса, Виктория, а то неинтересно будет». Кому неинтересно? Мне? Или ему?

А если бы не хватило сил добраться до башни? А если бы Зик не оказался радушным и заботливым хозяином?

Если бы…

Какой след оставила бы я в истории. Из родного мира меня насильно выдернули, а в этом что меня ждет?

Всегда считала свой склад ума аналитическим. Главное в исследованиях историка, после обработки огромного количества материалов, сделать правильные выводы.

А у меня даже минимальной информации нет.

Подытожим:

1.      В мире две луны

2.      Коты разговаривают

3.      Существуют фамильяры (?)

4.      Объективная запись событий мира (Вот это очень круто. В нашем мире бы так, сколько бы ответов на давно мучившие человечество вопросов получили бы мы!)

5.      Есть люди, называющие себя воинами Света (аналог инквизиторов, но так они себя не называют)

6.      Богов в этом мире нет

7.

Седьмой пункт не успела продумать, дверь с шумом распахнулась, забежал Зик. В руках охапка свитков.

– Вот, Вика, – свитки были чистыми. – Я не имею права показать тебе настоящие карты. Но! – он хитро сощурился, – могу нарисовать!

– Спасибо! – карта не помешает.

– Только, – толстячок погрустнел, – дать с собой я тоже их тебе не могу. Но, ты же историк! – сказал человек, живущий в мире без интернета.

Я всем друзьям и знакомым безуспешно доказывала, что историк – это вам не справочник по датам! И не ходячая энциклопедия! На это есть гугл! Историк – это человек с уникальными знаниями циклов развития общества, теорий развития человечества, видов и типов политических, экономических и прочих институтов. Вопросы типа, а в каком году кто-то сжег город, а на следующем ему попался юродивый, и месяц какой? Ответ: почитай биографию Ивана Грозного.

Я, как историк, могу рассказать, как и почему зарождались религии, в чем их особенности, почему состоялся переход от Мифа к Логосу и что это вообще такое. Но, я, к сожалению, не могу запомнить тысячи и тысячи дат.

Запомнить карту, которую ученый зарисует? За несколько минут, за час? Возможности человека безграничны. Но не мои, не мои.

– Вот, смотри, – Зик потряс передо мной свитком, отвлекая от мыслей.

– Вот, – он ткнул пальцем в круг, – это наш мир. Он плоский.

– А стоит, случайно, не на трех китах?

– Что за глупости! Так вот, наш мир плоский, если смотреть на него сверху, он представляет собой ровный круг. По периметру горы. На этой стороне, – он показал на карте точку внизу круга, – горы, а перед ними бесплодные пустыни, а здесь, – Зик ткнул пальцем на точку вверху круга, – горы, покрытые льдом, перед ними заледенелая пустошь.

– Вот здесь мы, – он снова ткнул вниз круга, – на границе с Ведьмовским лесом, он занимает одну восьмую часть мира. Далее, – он повел пальцем вверх, – в двух днях пути город Колтон, один из пяти городов нашего мира. Его окружают, – он нарисовал возле точки, названной Колтон, ровный круг, – десятки сел и деревень.

– У вас всего пять городов? – не слишком ли маленький мир.

– Да, – Зик вдруг замолчал, словно прислушивался к чему-то. – Тебе пора, Вика. Прости…

– Но…

Но Зик меня больше не слушал, вручил мне рюкзак, обнял по-отечески и выпроводил из башни.

Пока я в изумлении смотрела на дверь, которая закрылась перед моим носом, Зик вышел, вручил мне кота и снова захлопнул дверь.

– Мур, – тормошила кота, – ты как?

– Прекрасно, – потягиваясь, заявил кот.

Мы пошли.

Там, где садится солнце, в двух днях пути, находится город Колтон.

Что ж, будем знакомиться, господа иномиряне.

Глава 7. Братья меньшие

Легкий ветерок. Приятное тепло от солнечных лучиков. Кот, весело подпрыгивающий рядом. Мы шли уже несколько часов. Идти по лесу было легко и приятно.

«В двух днях пути» – интересное определение, неужели они так и считают, а вот до той деревушки – от рассвета до того момента, как исчезнут тени. Я усмехнулась

На закате мы расположились на ночлег. Рюкзак, который добрый Зик дал мне, был набит под завязку продуктами. Пока я наслаждалась нехитрым ужином из яблок и сухариков, Мур где-то бегал.

Черный пушистый котище выбежал из-за ближайшего кустика, остановился возле меня и прямо под ноги выплюнул пищащий комок.

Мышь!

Бедное серенькое создание пыталось убежать, но Мур удерживал ее за хвостик.

– Мур! Отпусти мышку немедленно! Ты же поужинал!

– Я кот! Ты мне сама сказала, что коты так благодарят своих хозяев. Выражают им любовь и привязанность.

– Я?! – когда это только успела? Не помню такого. Мы вообще с ним по пути почти не разговаривали.

Но, что коты так делают, знала. У бабушки жила кошка Муся и она (кошка) каждое утро приносила хозяйке мышку. Бабушка гладила добытчицу, называла «кормилица моя» и когда та не видела, выкидывала подношение.

– Слушай, кот. Я уверена, что ничего тебе не говорила. И отпусти, наконец, бедную мышку!

Кот насупился.

Кот молчал.

– Мур, ты хороший добытчик, – ласково сказала я.

– А еще я защитник! – Мур все-таки отпустил мышку и теперь сидел, обиженно сверкая глазами, – Я настоящий мужчина!

Подавила смешок.

Добытчик и защитник. Это тоже я ему сказала? Не помню. На провалы в памяти вроде не жаловалась раньше.

– Мур, – обратилась я к коту, – скажи, ты знаешь, кто ты?

– Я – кот, это ты мне сказала. Когда тебя не было, я не знал, что я кот, – путанно начал Мур. – Картинки Моры были страшными, она мучила таких как я.

Мора, это, наверное, та старуха из избушки.

– Картинки?

– Картинки в моей голове. Мне было очень плохо, а ты приказала мне стать с тобой единым целым. И тогда я начал видеть другие картинки, не такие как у Моры. Ты была такая теплая-теплая. Наверное, ты много тепла отдала мне, а потом тебе стало очень холодно, и ты упала.

Не успела обдумать сказанное котом, как тот выдал:

– Я умный и красивый, – в упор глядя мне в глаза сказал кот, – Ты будешь любить меня больше, – он сделал серьезную мордочку, – чем того, кто поет песенки и рассказывает сказки.

– Кого?

– Того, кто возле дерева ходит на цепи.

Чуть не рассмеялась. Удержало только ну очень серьезное выражение мордочки Мура. Кота из сказки Пушкина принял за реального. Еще и приревновал.

– Я буду еще умнее! – пообещал котик.

– Cogito ergo sum, – важно добавил он.

Вот тут я не выдержала. Рассмеялась. Ладно ученый этого мира знал латинский, хотя и называл его языком мертвых. Но кот! Кот с важным выражением на мордочке, изрекающий мысли известного философа на латыни. Это нечто!

А между прочим, какое главное отличие животных от людей? Абстрактное мышление. Собака, например, не знает, что она собака. Не может она этого. А человек может. Любой человек знает, что он человек и может представить себя со стороны.

Это утверждение Декарта нельзя воспринимать дословно. Оно означает следующее – Я человек, я мыслю, и понимаю, что это делаю я и никто другой, именно я создаю свои мысли.

Что же значит? Кто же фамильяры? Животные с интеллектом человека? Интересно.

– Мур, – котик просто нуждается в любви и внимании, подумала я. – Иди ко мне.

Кот подошел, забрался на колени. Я гладила его спинку, чесала за ушками. Много думала.

Заснула под тарахтящее мурлыканье.

Во сне мне снился Велиар, кричащий «ты не выполняешь условия контракта», Мур в очках, читающий огромную книгу, тот горе-воин, который поднимал бокал и говорил «скоро встретимся, ведьма».

– Вставай, я нашел! – орали мне в ухо.

– Что? Кого нашел? Где? – сложно быстро сориентироваться, когда тебя так грубо вырвали из сна.

– Я нашел, где взять тебе тепло! Пойдем! Пойдем! – Мур тянул меня за рукав.

Быстро подхватив рюкзак, пошла за котом. Минут через пять быстрой ходьбы, мы вышли на небольшую полянку.

Посередине полянки лежал волк, одна задняя лапа была привязана к стволу дерева.

– Вот! Иди же! Забери у него тепло! – возбужденно орал Мур.

Я подошла к волку. Большой, серый, красивый.

Бедный зверь тяжело дышал и даже не открыл глаз. Странно. Посмотрела внимательно – веревка толстая, но на мой взгляд, волк мог бы ее легко перегрызть. В чем же дело?

– Что ты стоишь? – Мур негодовал, – забери тепло! Вот смотри!

Котик прыгнул мне на руки и прижался к груди. В голове появились картинки. Так вот оно что!

Ночь. Ярко светит луна. Старуха в объемном черном балахоне склонилась над волком. Водит руками, что-то бормочет над ним. Зверь захрипел, задергались лапы. От животного стал исходить свет и втягиваться в ладони женщины.

– Nox5! – я вздрогнула от громкого хриплого голоса. – Suscipe donum6!

Старуха раскинула руки в стороны, над раскрытыми ладонями клубился черный дым.

– Поняла?! – кот спрыгнул на землю, а я так и стояла, потрясенная. Что я сейчас видела?

Присела на корточки возле зверя, погладила бок.

Потрогала веревку. И только тут заметила, что от веревки исходит черное свечение. Там, где веревка касалась лапы животного, расползалось черное пятно.

Галлюцинация, решила я. На почве нервного переутомления. После того, что со мной произошло, удивительно, что мне еще голоса не слышатся. Покосилась на кота. А может? А если мой мозг выдумал, что кот говорит? Нет, тогда и Зика что ли выдумал? И инквизитора, и избушку?

– Меньше слов, больше дела, да, волк? – принялась развязывать веревку. Откинула ее подальше. Прижалась ухом к груди бедного зверя. Сердце билось. Я облегченно вздохнула.

– Ну? – под руку пробрался Мур. – Что ты возишься?

– Мур, помнишь ты говорил, что чувствовал от меня тепло, – пришла мне в голову идея.

– Помню, ну и что? – недоумевал пушистый кот, – ты еще картинки мне разные показывала.

– А вот что! – я решилась.

Села на траву, положила голову волка на колени и зажмурилась.

«Утром снежным белые волки…» пришла на ум строчка из любимой песни. Нет, не то. Хотя, настроение поймала.

Я представляла стаю волков. Впереди сильный вожак, грудью расчищающий сугробы перед ним. Чтобы дать пройти стае. Чтобы выжить.

Волк – могучий и опасный хищник. Неутомимый, осторожный, дерзкий.

Почувствовала шевеление.

Открыла глаза. Тот самый могучий и дерзкий сидел напротив меня. Умные внимательные глаза будто проникали мне в душу.

Волк подошел ко мне, ткнул мокрым носом в руку.

В голове снова возникла картинка. Белая волчица лежит клубочком, а возле нее три маленьких серых комочка. Вот один из комочков пошевелился, потянулся, вскочил на лапки, разбудил двух других. Началась потасовка.

Картинка исчезла. Передо мной снова внимательный взгляд волка.

– Так у тебя детишки, большой и страшный зверь, – волк наклонил голову набок, слушая очень внимательно. – Беги к ним скорей.

Волк будто понял меня, встряхнулся, убежал.

Почувствовала тяжелый взгляд. Оглянулась. Представляете немой укор в исполнении кота?

Молча пошли дальше.

Через час началась одышка. В горле пересохло. Ладони вспотели. Я присела возле огромного дуба.

Кот, видимо решив сменить гнев на милость, подошел ко мне.

– Что-то мне нехорошо, котик, – пожаловалась Муру.

– Конечно, ты же тому волку столько тепла отдала! – ворчливо отозвался кот.

В груди разлился комок горечи. Тяжело дышать. Провела по лицу. Мокро. Плачу я что-ли?

– Говорил же тебе, надо забрать! А ты что сделала? – ворчал кот, устраиваясь на моих коленях. От Мура разливалось приятное тепло. Я прикрыла глаза.

Проснулась. Утренняя роса. Птички поют.

Это я что весь вчерашний день и ночь проспала? Кот беззастенчиво дрых на мне, раскинув лапы.

– Мур, – тормошила я кота, – проснись.

Кот продолжал спать.

– Да что ж такое, – взяла его на руки, он не отреагировал. – Ты же тяжелый. Я тоже хочу на ручках кататься.

Мы пошли.

Там, где садится солнце, в двух днях пути, в одном, поправила я себя, находится город Колтон.

Глава 8. Старый знакомый

Идти с котом на руках было неудобно и тяжело. Развязала узел на рубашке, засунула Мура под нее, перевязала веревкой.

Мой кенгурёнок безмятежно спал.

Стало легче.

Мысли текли, сменяясь одна другой. Что там Велиар говорил? В этом мире есть магия, которая делится на светлую и темную. «Всех обвиненных в темной магии сжигают на костре». Темной, как я поняла, обладают ведьмы. А светлой? Неизвестно.

Дальше. В этом мире есть чума. И вряд ли они уже изобрели стрептомицин. У нас догадались только в середине двадцатого века. Хотя, может у них все по-другому, и болезни они лечат магией. Велиар сказал «свирепствует чума». Я вздрогнула.

«Идут войны». Вот это хуже чумы. Война это страшно.

В войне герои на поле боя, где враги, не щадя живота своего сражают врагов. В то время как в тылу, в городах и селах, где не ведутся боевые действия, люди трудятся в три смены, напевая патриотичные песни, изготовляя патроны для своих героев.

Как бы не так. В войне нет романтики. И в школе учителя быстро развенчивают сей ореол.

Во всяком случае в нашей гимназии. Во всяком случае наша учительница истории Татьяна Петровна, поправляя очки на переносице, тыкала указкой на картинку, и говорила нам, семиклассникам.

– Это война.

На картинке изображение толстой женщины за прилавком. Торговала она мясом. Разных размеров куски лежали, были развешены на стеночках.

– Как вы думаете, дети, чье это мясо?

Шок.

Без комментариев.

В университете седовласый импозантный Иван Сергеевич указкой не тыкал. Он показывал слайды.

– Представьте, что вы смотрите новости, – вещал он нам, второкурсникам, – Вот вам говорят – убит пожилой мужчина. Какие эмоции вызвало у вас это сообщение? Далее. Убита пожилая женщина.

Были перечислены: мужчина, женщина, беременная девушка, ребенок.

– Чувствуете, как по мере перечисления меняются ваши чувства? Кого жальче?

На войне жалости нет, узнали мы. Вспомнили даже пирамиду Маслоу. Что важнее всего для человека? Правильно, безопасность. В те моменты, когда твоя жизнь висит на волоске, ты не задумываешься ни о самореализации, ни о комфорте, ни о пропитании. Надо выжить.

Люди – это просто высокоразвитые животные. Что делает общество во время войны, когда речь идет об истреблении?

Сначала за борт жизни идут старики. Они бесполезны, думает многоголовое животное, именуемое обществом. Хотя, кто знает. Может и не думает, но так есть.

Затем туда же идут дети. Почему они? Да потому что люди, достигшие половой зрелости и до достижения седых волос, могут воспроизводиться. Потому что они потом еще нарожают. И потому что они в силах дать отпор врагу. Не допустить геноцид.

Встанет грудью солдат на защиту младенцев и детей, которых не успели вывезти в безопасное место. И падет. И те, кого он защищал, не выживут. Он поступит умнее. Уйдет, оставит их, чтобы потом на поле боя упоенно вырезать врагов. Не потому что он так решил, а потому что так диктуют инстинкты. Инстинкты того многоголового монстра.

Я жалею, что слышала это, я жалею, что знаю это. Я не хочу этого знать.

Мы, поколение, выросшее на Рэмбо и Терминаторе, Крепком орешке, не только мальчики, но и девочки увлекались подобными фильмами, воспринимаем оторванные головы и горы трупов на экране нормально. Экш. Нет. Просто нормально. Зато главные герои – няшки.

Мы, студенты исторического факультета, погрязшие в фактах и статистиках, просто подсчитывали – ага, здесь сто тысяч погибших, а здесь триста. Пытались вызубрить битвы каждой из войн, сдавая на зачетах, и сразу забывая.

Пока не открылись глаза и не пришло понимание, что за каждым боем смерти людей. За каждым солдатом – жизнь.

Война это страшно.

Один из моих однокурсников воевал в Дагестане. Боевые действия велись вяло. Убитых среди наших был один.

– Ты убивал людей? – спрашивала я у парня немногим старше себя. И не дождавшись ответа, – Не каждый бы смог.

– Каждый, – услышала в ответ.

Компанейский парень. Убивал людей. По-настоящему. И жил дальше.

Легко рассуждать мне, видевшую войну только на экранах телевизора, читавшей о ней только в учебниках. У меня до сих пор война – это поле боя, две армии друг против друга. Это солдаты, это воины. Мы гордимся ими. Но потом приходит образ учительницы, показывающей картинку, и война – это весь народ, втянутый в бессмысленную и беспощадную резню, это потерянное поколение, это голодающие люди и беспризорные дети.

Под невеселые мысли я вышла из леса. Он просто закончился. Ровная граница между зеленой растительностью и землей. Кладбищенской.

Унылым взглядом осматривала ровные ряды могилок. Они казались бесконечными. Хорошо, что не ночь.

Солнце слепило глаза, и я не сразу заметила две фигурки, движущиеся по направлению ко мне.

– Здесь копай, – послышался грубый мужской голос.

Я спряталась за большим деревом, молясь, чтобы они меня не заметили.

Хорошие люди могилы не раскапывают. Наверное, мародеры.

Аккуратно достала кота, положила под кустик. Села. Бежать некуда. Назад в лес смысла нет. Мой путь лежал прямо через кладбище. Но и знакомиться с местными могилокопателями желания не было.

Просидела я достаточно долго, солнце начало клониться к закату. Из редкого переругивания между собой мародеров, узнала, что одного зовут Дик, второго Ков. Что они ищут, осталось для меня неизвестным.

Минут десять не слышно было грубых голосов, я решила выглянуть из-за дерева. Чтобы встретиться взглядом с одним из них.

– А кто это у нас здесь? – раздался рядом со мной голос. Второй мужчина оказался возле меня. Как они меня нашли?

– Дик, подожди, не начинай без меня! – крикнул его напарник и быстрым шагом направился к нам.

Мой пушистый защитник спал беспробудно. Хорошо, что его не заметили.

– Я иду в Колтон, – очень старалась, чтобы голос не дрожал. – Не подскажете, далеко до него?

Мужчины рассмеялись.

Один наклонился к моему лицу, обдавая амбре из стойкого перегара и нечищеных зубов.

– Зачем тебе в Колтон, красотка? Будь с нами, повеселимся.

Второй гнусаво вторил.

– Подвезло нам, Дик.

Веселиться с ними настроения не было. Пнув первого коленом в пах, я побежала изо всех сил.

Догнали меня быстро.

– Куда же ты, красотка. Невежливо.

– Я ведьма! – громко известила мародеров. – Коснетесь меня, евнухами сделаю, – грозно пригрозила им.

Если в этом мире ведьм сжигали, значит их и боялись, логично предположила я.

Но то ли они не знали, кто такие евнухи. То ли не восприняли мою угрозу всерьез.

– Ведьма, значит, – протянул один, хватая меня за руку. – Значит развлечемся и здесь же тебя прикопаем.

Второй мерзко захихикал.

Один пытался развязать веревку на штанах, второй держал руки за спиной. Из глаз полились слезы.

– Отпустите, уроды, – кричала я в голос. Страшно было до ужаса.

– Кричи громче, мне так нравится, – грубо ответили мне.

Слезы застилали глаза, горло сдавило спазмом, я молилась умереть прямо в эту секунду.

Как вдруг раздался насмешливый голос.

– Развлекаешься, ведьма?

Инквизитор, тот, которого я оставила связанным в избушке. Высокие черные сапоги, кипенно-белый плащ, ехидная усмешка на губах.

– Пшли вон, – бросил он мародерам.

Те молча двинулись на него. Я села на землю, обняла себя дрожащими руками.

Перед глазами разворачивался бой. Нет, это громко сказано. Драка.

Видела будто в замедленной съемке. Фрагментами.

Вот первый разбойник размахнулся, пытался попасть по лицу инквизитору. Не успел. Взметнулся белый плащ, сильные руки схватили голову нападавшего, послышался хруст позвонков. Противник упал.

Второй разбойник осторожно подходил сзади. Откуда у инквизитора нож в руке?

Нож уже в груди нападавшего.

Тишина.

Я аккуратно встала, подошла к мародерам. Лежат рядом, будто уснули. Он их убил!

Наклонилась. Пыталась нащупать пульс. Показалось, что чувствую слабые удары.

– Ты что делаешь, ведьма? – послышался удивленный голос.

– Ты их убил! – голос дрожал.

– А ты сама хотела?

Я достала нож из груди разбойника, пыталась заткнуть рану его рубашкой.

Он. Убил. Людей. Отнял жизнь. Просто, как дорогу спросить.

Никогда я не видела насильственную смерть так близко. И не важно, что они были моральными уродами. Важно, что они жили. Дышали, двигались, о чем-то думали.

Их можно было исправить, посадить в тюрьму. Возможно, они бы одумались. А так – убиты. Без права голоса в свою защиту. Без возможности изменить свою судьбу. Без возможности пройти путь покаяния. Ведь не зря лучшие проповедники – бывшие преступники. Это факт.

– Нельзя убивать людей, – монотонно говорила себе под нос, ни к кому конкретно не обращаясь. – Нельзя.

Я была словно в трансе. То пыталась нащупать пульс, то услышать биение сердца, уловить дыхание.

Опустилась ночь.

Инквизитор шагах в пяти от меня сидел на корточках и внимательно за мной наблюдал.

– Мяу, – громкий грозный вопль раздался в тишине и пушистый шар подкатился к ногам.

Инквизитор вскочил на ноги.

Мур!

Волк. Как же я могла забыть! Умирающий зверь, которому я, по выражению Мура, отдала тепло.

Возможно, это же можно проделать с разбойниками. Дать им второй шанс.

Я села между разбойниками, положила ладони на их животы. Тела начали слабо светиться.

Я закрыла глаза. Движение, дыхание, жизнь. Резкий толчок под ладонями.

Черный дым окутывал мои руки. Пыталась сбросить его, но не могла. Тела заволокло черным туманом.

– Ты что творишь, ведьма, – инквизитор тряс меня за плечи.

– Мряу, – боевой вопль кота, и Мур кинулся в лицо инквизитору.

Я обернулась. Передо мной стояли разбойники. Глаза светились ярким зеленым светом.

– Приказывай, Госпожа, – дуэт замогильных голосов.

Перебой в сердце. Мне кажется, оно пыталось остановиться. Вдох-выдох. Новый вопль кота.

– Мур, бежим.

– А вы, – обратилась я к разбойникам, – взять инквизитора!

Двигаясь как роботы, мародеры схватили инквизитора. Завели руки ему за спину, поставили на колени. Тот пытался сопротивляться, но видимо, сейчас, расклад сил был не в его пользу.

– Ты что натворила, ведьма?! – орал инквизитор. – Ты зачем подняла зомби?!

– Не отпускать до следующего захода солнца, – дала я приказ разбойникам.

И побежала.

Вслед летели проклятья воина Света.

Глава 9. Травница

Проснулась на мягкой кровати в незнакомой комнате. Все стены были увешены пучками сухих трав. Голова болела до рези в глазах.

Пыталась вспомнить, как я здесь оказалась.

Инквизитор. Разбойники. Лес. Ветки по лицу.

От усилий вспомнить голова разболелась сильнее.

Заметила кота, спящего рядом со мной.

– Мур, – растолкала я его. – Где мы?

Котик потянулся, сел.

– У Норы.

– А Нора это…

– А Нора это я, – вошедшая женщина поражала строгой холодной красотой. Черные гладкие волосы, свободно раскиданные по плечам, темные синие глаза, прямой нос, белая кожа. Стройность фигуры подчеркивали облегающие черные брюки и темно зелёная майка, оголяющая плечи.

– Слабенькие нынче верховные пошли, – с насмешкой проговорила она. – Хорошо, что я твой зов услышала, а то остались бы мы снова без главной.

– Держи, – она протянула мне стакан с какой-то мутной жижей. – Выпей, легче станет.

Стало легче, головная боль отступила.

– Пойдем, Вика, завтрак готов.

В ответ на мой недоуменный взгляд, женщина улыбнулась.

– Мы с фамильяром твоим успели поболтать.

Птички поют, солнышко согревает, накрытый стол. Идиллия.

– Тебе повезло, что я собирала травы на кладбище, – начала разговор Нора. – Твой зов был тихим, вряд ли я услышала бы его из дома. Я нашла тебя рыдающую на окраине леса. Вопли твоего кота разносились далеко.

Женщина строго посмотрела на меня.

– Разве ты не знаешь, что ведьма должна контролировать свои эмоции. Если бы тебя нашла не я, а селяне или, того хуже, воины Света?

Как объяснить незнакомому человеку, что всегда считала себя спокойной и уравновешенной? Первая и единственная истерика у меня была больше десяти лет назад, после потери родителей.

– Спасибо, Нора, – искренне поблагодарила женщину.

– Странная ты, Вика, – продолжила Нора, – судя по возрасту ведьмой ты стала три дня назад. И еще кольцо, – женщина задумалась. – Кольцо само выбирает себе хозяйку. Ты знаешь, что у нас уже полвека нет верховной?

– Сколько тебе лет? – заинтересовалась я. Она говорила таким тоном, словно сама лично знала верховную.

– Мне? Сорок восемь, ведьмой я стала в восемнадцать. Бывшей верховной я не присягала по понятным причинам, не родилась еще, – усмехнулась Нора, – но наслышана. Ведь именно с ее приходом в наш мир пришла чума.

Мысленно провела параллель с родным миром. Там тоже в нашествии чумы обвиняли ведьм.

– Расскажи о себе, Нора, пожалуйста, – я старалась учесть ошибку, которую совершила в Белой башне, и узнать максимум нужной мне информации. – Как ты стала ведьмой?

– Как ты знаешь, Тьма наделяет силой раз в десятилетие, во время полных фаз двух лун, – с готовностью ответила женщина, я кивнула в ответ. – Обычно девушки заранее готовятся к этому, приносят жертвоприношение, находят себе наставницу, – я кивала, стараясь не перебивать женщину.

– Я никогда не хотела стать ведьмой, – продолжала печально Нора. – Мечтала пойти по стопам мамы и продолжать ее дело. У нее была небольшая лавка. Она торговала лечебными травами и снадобьями. А ты знаешь, на это всегда большой спрос, – я кивнула.

– Своего отца я не знала, мама ничего про него не рассказывала, а я не хотела расстраивать ее вопросами. Когда мне было десять, моя мать вышла замуж за трактирщика, – Нора вздохнула. – Она была счастлива, а я… а я была счастлива за нее.

Женщина замолчала. Я ждала. Нора отпила чай и продолжила.

– Мне только исполнилось восемнадцать, умерла мама, все говорили, что она заразилась от больного покупателя. Может и так. Она сгорела за три дня. Лекари не смогли помочь ей.

Мне стало очень жаль Нору. Как я ее понимала, тоже рано потеряла родителей.

– А потом, – зло проговорила Нора, – этот потный пьяный мужик, мой отчим, зажал меня на кухне и сказал, что теперь я буду отрабатывать свой хлеб по-другому. Я не смогла отбиться. Да и куда мне девчонке против огромного мужика. Всю ночь потом я не могла уснуть, желая ему смерти медленной и мучительной. И утром, – Нора помолчала с минуту. – Когда он пришел в мою комнату, я была готова, – ее глаза сверкнули, – он даже не успел ничего понять, как распрощался с жизнью. Но я все продолжала и продолжала вгонять нож в уже остывающее тело.

– Нора…

– Я весь день просидела в комнате с трупом, не зная, что делать дальше, – говорила Нора, – а потом, ночью, той самой ночью, когда обе луны входят в свои полные фазы, я почувствовала в себе Силы. Тьма приняла мое невольное жертвоприношение.

Я медленно переваривала услышанное.

Нора заговорила первой.

– Я поступила, как поступила бы на моем месте любая, чтящая Свет, я отправилась в Храм Света, – заинтриговала, я с интересом ждала продолжения, – Я до вечера ждала Хранителя, и когда дождалась, рассказала ему все, что произошло.

– Ты не боялась, что тебя казнят?

– Ведьмой я боялась стать больше. Я видела, что происходит с девчонками. Сначала они ведут себя тихо, наслаждаясь своей Силой. Но Тьма, давая силу, требует взамен жертвы. Каждая жертва сжигает душу, и ведьмы постепенно сходят с ума. Они уверены в себе, они думают, что можно безнаказанно творить зло. И со временем все оканчивают свои дни на костре.

– Что же тебе ответил Хранитель в Храме?

– Он внимательно выслушал меня, потребовал подробно рассказать о себе, и когда узнал, что я умею делать лечебные снадобья, привез меня сюда. Воины Света тоже болеют, – закончила свой грустный рассказ Нора.

Полезен – будешь жить, нет от тебя пользы – на костер.

Двойные стандарты, прямо как у нас.

– Раз в несколько месяцев один из них приходит за лекарствами.

– А остальные местные жители, – спросила я, – как они к тебе относятся?

– До Колтона достаточно далеко, оттуда редко ко мне приходят. А рядом только две заброшенные деревни.

Нора встала, давая понять, что разговор окончен.

Я тоже встала, направляясь в дом разбудить моего спящего красавца. Но кота на кровати не оказалось. Надеюсь, он не за очередной мышкой пошел.

Увидев книги, я с интересом стала их рассматривать. Рукописный текст. Интересно, печатную машинку у них еще не придумали? Около часа я пыталась осилить что-то типа справочника по лекарственным травам.

Встала. И тут до меня дошло. На каком языке написана книга?

Снова стала листать рукопись. Смесь латинского с каким-то еще. Точно не русский, и не английский. Но я прекрасно понимала прочитанное. В смысле – понимала, что написано. В травах я не разбиралась.

Странно. Но кто даст ответ? Подумаю об этом после.

Нора с Муром пропадали где-то весь день. Вот изменщик, думала я про своего фамильяра. Даже немножко ревновала.

О том, что случилось вчера, старалась не думать.

Помогали книги. Помимо справочника нашлись достаточно интересные легенды. Тоже про растения. Но нужно же было чем-то занять мозг.

Кот с Норой явились на закате. Чем-то очень довольные. Ничего не сказали, где они были все это время.

Мы поужинали, легли спать.

– Все разговоры завтра, Вика, – сказала Нора.

Хорошо засыпать на мягкой кровати, когда у тебя над головой есть крыша.

Плохо просыпаться посередине ночи от громкого стука в дверь.

– Нора, – орали за дверью. – Я знаю, ведьма у тебя!

Нашел. Догнал.

Точно. Я же приказала разбойникам держать его до следующего заката солнца.

Глава 10. Призрак

В дверь уже не стучали, а долбили ногами. Сердце бухало в груди глухими мощными ударами. Схватив кота в охапку, забралась под кровать.

Вот что этот воин Света ко мне пристал? Ведьм что-ли мало?

Была у него возможность меня убить там, на кладбище. Не воспользовался. Почему, интересно? Или он поклонник острых зрелищ? Ему, наверное, на костре хочется меня сжечь.

А вообще, не похож он на маньяка или садиста.

Есть такая псевдонаука – физиогномика. Очень заинтересовала меня в одно время. Она позволяет определить тип личности человека, его душевные качества и состояние здоровья исходя из анализа внешних черт лица и его выражения.

Никто из ученых всерьез эту науку не воспринимает, зато деятели искусства вовсю пользуются ей. Заметьте, в фильме мы с первых минут понимаем – вот перед нами бандит, или хороший парень.

Можно создать интригу, и из внешне красивого милого парня сделать плохого.

Подумаем, лоб у него высокий, значит интеллектуал. Глаза не узкие, но и не «рыбьи» – трезво смотрит на жизнь. Губы не тонкие, значит не злой, но и не толстые – не слишком эмоционален. Нос прямой, не курносый, значит не легкомыслен, не с горбинкой – не жесток. Форма лица овальная – быстро обучаем и любознателен. Скулы высокие – признак властного человека. Одутловатости на лице нет – спиртными напитками не злоупотребляет.

И вообще, сделала я вывод, со спортом дружит – вон как быстро с разбойниками расправился.

Злой на меня, наверняка, без меры. Сутки на кладбище просидеть с зомби, которых сам же и убил. Я хихикнула. Фу, черный юмор какой-то.

Перед глазами появились стройные ноги.

– Вылезай, Вика, – Нора помогла вылезти из-под кровати.

– Когда же ты успела поклонником обзавестись? – с усмешкой спросила женщина.

– Да как то само вышло, – оправдывалась я.

– Ладно, дело твое. Указала я твоему воину направление к лесу, откуда ты пришла. Но он вернется. Чувствую, – перешла на серьезный тон Нора, – А тебе надо отправляться в Колтон. Город большой, там сможешь затеряться.

Нора дала мне черное платье.

– Женщины не ходят в городе в брюках – пояснила травница, – Это очень строго. И обязательно носи платок на голове, – она протянула мне косынку в цветочек, – Девушка с непокрытой головой – гулящая. Поняла?

Я кивнула.

– Вот еще что, – она словно раздумывала говорить мне или нет, – Не сможешь ты от дара Тьмы отказаться, Вика, и кольцо тебя выбрало не зря. В нем твоя сила и слабость.

Я удивленно посмотрела на женщину.

– В чем сила – ты сама разберешься, а вот слабость – ведьма, чем сильнее становится, тем легче воину Света ее обнаружить. Постарайся не использовать никакие заклятья.

– Скажи, Нора, ты говорила про жертвоприношения, – мучал меня вопрос со вчерашнего дня, – Но я никого не убивала.

– Уверена?

– Абсолютно!

– Значит Тьма жила в тебе давно, – туманно пояснила женщина.

Пока я переодевалась, Нора успела пополнить запасы продуктов в моем рюкзаке.

– А вот это, – женщина показала на три небольшие бутылочки, – Используй осторожно. Но они тебе необходимы, чтобы не повторилось то, что с разбойниками. Ну ты поняла.

– В бутылочках – зелья, – объясняла Нора, – В них – сила трав. Не нужно никаких заклятий, чтобы они подействовали. Просто выливаешь содержимое на человека. В первой, – женщина протянула бутылочку с голубоватой жидкостью, – Настойка редких сонных трав. Стоит хоть одной капле попасть на человека – он уснет. Во-второй, – жидкость была красная, – парализующее действие. А вот третьей бутылочкой не хотелось бы, чтобы ты воспользовалась, – Нора перешла на шепот, – Здесь одна капля – и мгновенная смерть.

– Ну, беги, – Нора порывисто обняла меня, – И помни, даже с Тьмой в душе можно и нужно стремиться к Свету.

Поблагодарив женщину, мы с котом отправились в путь.

Прогулки но ночному лесу скоро войдут у меня в привычку.

Этот лес был другой. Более редко росли деревья. Идти было не в пример легче. В черном платье чувствовала себя достаточно комфортно, во всяком случае, издалека меня заметить невозможно. Коту в этом плане везло – он всегда черный.

Очень хотела спать, но Нора велела не останавливаться пока не дойдем до ближайшей деревни, там, сказала она, можно зайти в любой дом, они давно заброшены.

Заброшенные дома меня не пугали. Что там может быть страшного?

Тем более со мной кот, веселый, только странно молчаливый.

– Мур, – позвала я кота, – Мур!

– Да.

– А где вы с Норой пропадали целый день?

– Это секрет.

– Секрет? – протянула я, – Что за секреты между друзьями, Мур?

– Не скажу, – вытянув вверх распущенный хвост, ответил кот.

Вот интриган. Любопытно до ужаса.

– А Нора бы мне все равно рассказала, – уговаривала я котика.

– Вот пусть и рассказывает, – услышала в ответ.

За такой содержательной беседой, мы и не заметили, что идем по деревне.

Заглянула в первый попавшийся дом. Комната одна, односпальная кровать, стол, одинокий стул.

Спать, решила я и расположилась на кровати. Вероломного кота с собой не позвала.

Только я начала засыпать.

– У-у-у! У-у-у! – раздалось в дальнем от меня углу комнаты.

Присмотрелась. Какое-то расплывчатое белое пятно.

– У-у-у! У-у-у! – продолжилось завывание.

– Мур, ты видишь?

Кот с вздыбившейся шерстью смотрел на увеличивающееся пятно.

– У-у-у…

– Может хватит, а? – не выдержала я.

Бедной девушке поспать уже нельзя.

– У-у-у, бойся меня, – пятно увеличилось став размером с человека.

– Давай завтра, – предложила я привидению, а кто это может еще быть? – Вот посплю и сразу начну бояться.

– У-у-у, – пятно будто завибрировало и стал проступать образ человека. – Бойся, – заунывным голосом требовал призрак.

– Знаешь, что, … (две минуты нецензурной лексики, старалась ярче охарактеризовать его как личность, припоминая с кем и как могли иметь связь все его родственники), а не пошел бы ты (еще три минуты нецензурной лексики с перечислением всех возможных мест в двух мирах).

Я выдохлась.

Говорила уже, что редко ругаюсь? В этом мире по-другому нельзя.

– А что значит е… п…? – заинтересованно спросил призрак.

Я вздохнула. Присела на кровать. Призрак проплыл по комнате, стал раскачиваться в метре от меня.

– Ты что, меня совсем не боишься? – вот настырный.

– Если скажу, что боюсь, дашь поспать?

– Ты ведьма, – выдохнул призрак.

– Я Вика, – строго ответила ему.

– А я Шер, – образ человека передо мной стал проявляться сильнее. И вот я уже видела сгорбленного старика с кустистыми бровями и взлохмаченными волосами.

– А я Мур, – кот залез ко мне колени и не отрываясь смотрел на призрака.

Следующие часа два прошли в непринужденной беседе. Шер больше не требовал его бояться, и оказался приятным человеком, то есть призраком.

Деревня покинута жителями уже давно, Шеру было скучно и он развлекался тем, что распугивал редких прохожих.

Я в ответ рассказала ему свою историю, ничего не тая. Рассудила я мудро. Во-первых, призраку все равно никто не поверит, во-вторых, мне очень нужно было выговориться.

Мур тоже участвовал в разговоре, чем очень меня удивил. Обычно отмалчивался или просто спал.

– У нас в мире считается, что если призрак не может покинуть мир живых, значит у него осталось какое-то незаконченное дело, – вспомнила я вдруг. Моя подруга Оля увлекалась всякими мистическими историями и периодически меня в них посвящала.

– Даже не знаю, что я мог не успеть, – грустно ответил призрак. – А ты, Вика, ложись спать, я тебя поохраняю.

От кого собрался охранять меня призрак, уточнять не стала. Воспользовалась предложением и не успев коснуться подушки, провалилась в сон.

Проснулась в хорошем расположении духа. Растолкала Мура и мы сели завтракать.

– А где Шер? – спросила я котика, который с воодушевлением уплетал сушеное мясо.