Читать онлайн Гостья лесного князя. Найти тебя. Том 2 бесплатно

Глава 1. Находка

Радомир

Мужчина был зол и одновременно весел. Зол, потому что Стелла опять попыталась женить его на себе, а весел, ведь ей это снова не удалось. Она в очередной раз раскинула любовные сети; сегодня сделала все, чтобы её родители застали оборотня в постели дочери, и тем самым заставили жениться. Только сам Радомир к подобному изгибу собственной судьбы был не готов. Он прекрасно знал, что не первый у женщины, как и не единственный. Женщина забыла, что он способен чувствовать запах, даже если кое – кто обмоет себя грубым щелочным мылом, а после воспользуется цветочным. Такое не смоешь, плюс само поведение Стеллы вовсе не походило на влюбленность.

– Остановись, – скомандовал князь, до которого сквозь метель донеслось ржание коня. Он прислушался, а в завывании ветра вновь повторилось что-то подобное, – вперед!

Спустя десять минут Радомир с небольшим отрядом, пробираясь сквозь снежный занос подобрались к коню, чьи поводья были перекинуты через низкий берёзовый сук.

– Да чтоб тебя! – рванул охранник Данко под лапы ели, разгребая снег обеими руками.

Женщина?

– Живая? – Радомир слез с дерева и подошел к скрючившемуся человечку, прижался лицом к губам, не решаясь распахнуть у промерзшей насквозь девицы еще и пальто, чтобы убедиться, вздымается ли грудь или это делать уже бесполезно. – Живая. Скорее домой!

– У кого – нибудь есть настойка?

– Только клюква, – протянул басом Микоша. – Свойская, та, что вчера пили.

– Давай хоть её! – гаркнул князь и, приставив к белым губам девушки бутылку, слегка наклонил. Вначале ничего не происходило, и лишь струйка настойки текла по подбородку незнакомки. Потом он силой попытался раскрыть ей рот, и показалось, что маленький глоток она всё – же сделала. – А то! В моём лесу только таких мерзлянок не хватало!

Если до сих пор они развлекались, не обращая внимания на буйство природы, то теперь у князя была определенная цель, спасти молодую дурёху, что по непонятной причине оказалась в его лесу, одна и замерзшая.

Он скинул с себя меховой полушубок, завернул в него молодую женщину и, прижав её к себе, натянул поводья.

– Коня прихватите! – крикнул Радомир своим и уже не оглядываясь, поскакал в сторону собственного замка, одновременно придерживая женщину и пытаясь разобраться в смутном беспокойстве, что возникло от одного её появления.

***

Я проснулась с полным ощущением жара в груди, попыталась раскрыть глаза и не смогла. Голова гудела, как тот самый колокол на храме в городе, по которому ударяли, извлекая мелодию. Мне было плохо, дышалось с трудом, но это не было тем самым сковывающим холодом, что еще недавно обволакивал меня кругом.

Холод и снег!

Это последнее, что всплывало в моей памяти, а ещё родные лица. Папа, мама и дочка.

– Кажется, она очнулась, – произнёс чей-то голос, принадлежавший явно мужчине.

– Похоже на то, светлый князь, – согласно подтвердил другой.

– Что вы, девки сонной не видели? – ворчанье было явно женским, но не грубым, – шли бы пока, а то мало ли что ей захочется.

– Акулина, – в спокойном голосе я разобрала угрожающие нотки, – не забывайся!

Сопенье, что раздавалось около меня, вероятно, обозначало крайнюю степень недовольства незнакомой женщины, но возразить она не посмела. Прислуга, а не чья – то мать?

– Ну что, красавица лесная, проснулась, – теперь женский голос был обращен ко мне, потому что одновременно с ним я почувствовала прикосновение ко лбу, к щекам.

Ой! Какая приятная прохлада!

– Здравствуйте, – прохрипела я, раздирая свои слипшиеся глаза, к счастью мне это удалось. Горло саднило, как будто ровно вчера я проглотила ежа, а от света потекли слёзы, но стиснув зубы, стерпела, не издав ни звука.

– Здравствуйте, леди. Весьма рад, что вы, наконец, очнулись, – отозвался высокий светловолосый мужчина, чьё лицо мне показалось знакомым. – Вы пришли в себя, значит, всё налаживается, отдыхайте. Я приду позднее, и если вы будете в состоянии, то и поговорим. Пойдём, – последние слова сказал он кому-то, находящимся за моей головой и эти двое, судя по разговору между собой, удалились. Звук прикрываемой двери подтвердил мои предположения.

– Где я нахожусь? – мой вопрос был адресован женщине, которой на вид можно было дать и пятьдесят лет, и шестьдесят. Глубокие носогубные складки и слегка выпяченная нижняя губа придавали какое-то сварливое выражение лица, но мне было всё равно.

– А вы, девушка у князя Радомира. В лесу он вас подобрал, дня три уж прошло.

– Три дня? – прохрипела я с удивлением и ужасом. Ведь меня ждут Радкевичи! Ждут, но вряд ли ищут. – Мне ведь нельзя, у меня в городе работа!

– Какая работа? – рассмеялась женщина резким голосом, а редкие усики над верхней губой задвигались в такт, – да вы, леди, хорошо, если через неделю отойдёте, а то и через две.

– А что же делать? – прошептала я, понимая, что вовсе не могу лишиться работы из-за этого неприятного случая.

– Лежать! И выпить отвар, что на столе! – грозно скомандовала тетка и быстро вышла.

– Лежать, – повторила я за ней, одновременно ощущая сухость во рту и жар во всем теле. Ох, и попала, как же теперь! Ведь не болела, не знаю, сколько и тут на тебе, заблудилась, а ещё очутилась непонятно где!

У какого – то князя, Радомира!

Память услужливо подкинула случай нашего с ним знакомства в таверне в тот самый день, что мы с Марфой прибыли в город.

Оборотни, так сказала Марфуша про эту весёлую компанию.

Мне стало немного не по себе. Я слышала, что эти звери не питаются людьми и даже выглядят как люди(сама убедилась), но всё же знание того, что перед тобой не чистокровный человек пугало и завораживало одновременно.

Жажда и жар взяли своё, и я потянулась к маленькому прикроватному столику, что стоял рядом. Привстала на локте....

Вид чужого белья, а точнее какой-то расшитой рубахи бросился в глаза, и на миг я забыла про всё.

Это получается, меня мало к себе привезли, так еще и переодели?

Мысль о том, что князь или его подручные позволили себе такое, была неприятной и вместе с тем вполне понятной. Больного положено переодевать в чистое и сухое бельё, а если он сам не в силах это сделать, то помочь....

И сколько раз за эти дни я пропотевала насквозь, что приходилось переодевать? Запаха пота не было, а значит, кто-то занимался? Кто ко мне прикасался?

Отвар, до которого всё же дошла очередь, показался незнакомым, с легкой горчинкой в привкусе, но это и не важно, главное что помогло. Пить я больше я точно не хотела.

Осторожно, боясь привлечь к себе лишнее внимание, я села, опустила ноги на пол. Ворсистый ковер, а не шкуры как у многих, лежал на полу. И это было так приятно!

Когда-то папа из очередной заграничной поездки привез что-то похожее для меня, и я специально ходила босиком, и даже лежала, чтобы оценить всё его тепло, мягкость.

Но восторгаться ковром не самое благодарное дело, и я подошла к большим окнам, из которых лился манящий свет.

Подошла и ахнула.

Находилась я на втором или третьем этаже какого – то замка, сложенного из красного и белого кирпича. Башенка, как и положено, была в наличии, а еще огромная заснеженная территория вокруг, и ещё леса и леса..Действительно, лучшее место для оборотней, это лес. И спрятаться хорошо и в зверя превратиться – не привлечешь к себе лишнее внимание.

– Вы уже встали? – раздался знакомый голос за спиной и я обернулась.

Князь, смотрящий мне в глаза и не только…

Я пискнула и интуитивно прижала руки к груди, понимая, что выгляжу глупо. Длинная сорочка была совершенно непрозрачной, как и рукава, доходящие до локтя.

– Простите, – голос мужчины не показался смущенным, но всё же он отвернулся и тут же вышел, прикрыв за собой дверь.

Я юркнула под одеяло и только после этого осмотрела комнату на предмет моей одежды. Она обнаружилась в дальнем кресле, сложенная самым аккуратным образом. Теплые ватные штаны, вязаный свитер и прочее, включая укороченное зимнее пальто – всё было на месте. Но вот рядом с кроватью явно для меня был припасён махровый халат. Длинный, теплый, бледно – голубого цвета. И я решила раз он тут, значит для меня и немедленно надела на себя. Несколько тяжеловатый, но приятный на ощупь, он придал немного уверенности, и я решила пока его не снимать.

Стук в дверь возвестил о том, что хозяин здешних земель всё-таки находился по близости и желает со мной поговорить. Рукой пригладив распушенные волосы, быстро заплела простенькую косу, сглотнула и проскрипела:

– Заходите, пожалуйста! – першение в горле тут же смягчила все тем же горьким отваром.

– Вы уже встали? Я рад, значит всё не так уж и плохо.

– Да, спасибо. А то заблудилась, похоже, – попыталась оправдаться я, и тут же опомнилась, с тоской и испугом выпалила, – скажите, а где мы находимся? Мне нужно домой, в Осинки. Или на работу, в город. Я учительница.

– Леди Ярослава, – произнёс он четко, но я сразу поняла – этот оборотень привык только приказывать, а на уступки идёт только исключительно ради развлечения или хорошего настроения, – я не собираюсь отпускать вас, дабы не угробить свой труд спасателя. Вы знаете, что практически замерзли в снегу? Понимаете, что еще час и всё, последствия были бы необратимы для вас? Не говоря о диких зверях, что в изобилии водятся на моих владениях. Как вы думаете, они стали бы разбираться, человек вы или молодая олениха? – мужчина в данный момент выглядел таким суровым и строгим, словно привык всегда и всеми повелевать.

Я сглотнула, потому что о подобном, корчась от холода под кустом, вовсе не думалось. Мне снились папа, мама, дочка. И думала я только о них.

– К чему все это, князь?

– Я не считаю, что будет правильным отпустить вас именно сейчас. Застуженные лёгкие, это самое малое, что грозит вам после перенесенного охлаждения и в случае вашего повторного путешествия.

– Но ведь на улице кажется, потеплело? И солнце светит, – я неуверенно махнула рукой в сторону окна, из которого действительно лился яркий солнечный свет.

– Да, – верхний правый уголок губ приподнялся, и мне это показалось очень милым. – Но минус двадцать вряд ли хорошая погода для девушки из сугроба.

– Снегурочки, – прошептала я, понимая, что двадцать, это перебор. У меня и при минус десяти и ниже лицо начинало мерзнуть, а тут даже не рискую предположить.

– Что? – недоуменно переспросил он.

– Снежная девочка из сказки, – пояснила я и с и тоской уставилась в окно. Работа была нужна всем нам. И ведь только стали откладывать деньги на будущий дом для Степана и Олёнки…

Деньги нужны, чтобы дать моей дочери другую жизнь, а не такую, тяжелую деревенскую, наполненную заботами о хлебе насущном.

– Снегурочки, – он произнёс так, словно почувствовал это новое для него слово на вкус. – Вас что-то беспокоит?

– Да. Мне нужно на работу или домой. Пожалуйста. Работа в городе, а дом в Осинках. Скажите, как быстро я смогу добраться до города? Сколько..

– Нет! – снова оборвал меня этот странный мужчина, – мы сделаем по-другому. Я пошлю своего человека в оба места, и он предупредит, что вы пока задержитесь по уважительной причине.

– А это удобно? Далеко?

– Не бойтесь, – князь улыбнулся, словно я сказала настоящую чушь, – сейчас почти полдень, а к вечеру он точно будет тут, уже объехавший оба места, причём не сильно торопясь, а так, для разминки. Идёт?

– Идёт, – улыбка сама появилась на моих губах и я с теплотой взглянула на своего спасителя.

– Ну вот, теперь пойдём обедать или нет, я обедать, а вы завтракать.

– Но не стоит так утруждаться, могу и тут, – прощебетала я, чувствуя себя обязанной. Пусть в другом мире я вполне была вправе сидеть рядом с этим князем, не чувствуя себя униженной, но сейчас, тут, не хотелось. Мой спаситель не был неприятным, скорее мне было просто неудобно за всё, что для меня сделали чужие незнакомые люди.

– Глупости, – обронил мужчина и подал мне свою руку, ладонью кверху. Так делал только папа, Дан же просто брал меня за руку или я держалась за него под руку, но никогда не подобным образом. Сейчас, тут это казалось чем-то личным и достойным только близких знакомых. Жест человека, не имеющего камня за пазухой, открытого человека.

Оборотня.

– Хорошо, – выдохнула я, не отводя от Радомира глаз, но не посмела выполнить предложенное, спрятав руку за спину.

– Что-то не так? – улыбка слегка сошла с красивого лица мужчины, которому на вид можно было дать лет сорок. Высокий, широкоплечий, со светлыми волосами, достающими ему до плеч. Он был интересен и, безусловно, знал об этом факте.

– Извините, но я хотела бы умыться и вообще привести себя в порядок, – я ухватила за кончик беспорядочно заплетенной косы и повернула к князю.

– Конечно, – тут же усмехнулся князь, – вот об этом как – то не подумал. Располагайтесь, всё необходимое там, – он махнул рукой куда-то в угол комнаты, и я с удивлением рассмотрела там дверь, чем тут же и решила воспользоваться. – Ярослава, я зайду за вами через полчаса.

– Хорошо, – тут же согласилась я и повернулась, чтобы отправиться исследовать ту самую прикрытую комнату, но мужчина меня остановил.

– Если вам будут нужны какие-то вещи, то можете воспользоваться теми, что висят в шкафу. Всё на ваше усмотрение.

– Спасибо, – поблагодарила я и теперь уже никуда не спешила, а дождалась, пока мужчина выйдет, а только потом отправилась умываться.

Сказать, что была в восторге от увиденного – ничего не сказать. Ванная комната из белого мрамора, с зеркалом по одной стене в полный рост. А ещё душ, из которого вода льётся прямо сверху, стекая по желобку на полу в решетку с дырочками.

Хотелось завизжать от радости и вместе с тем поскорее воспользоваться этой красотой, удивительно напоминавшей мою прежнюю собственную ванную комнату. Правда, маленький бассейн, что специально для меня устроил папа, тут отсутствовал, но это ерунда. Сама возможность помыться не с тазами, плюс тёплый мраморный туалет, расположенный за соседней стеночкой – тоже верх мечтаний в последние годы. У Радкевичей всё было цивилизованно, но просто, а точнее практично. Я не знаю какая ванная у Марго, но наша с гувернанткой душевая самая обычная, без изысков .

А тут… Я снова осмотрелась и быстро стала раздеваться, попутно отметив, что, к сожалению, дверь не запирается. Надеясь на порядочность и в этом случае, поспешила воспользоваться благами цивилизации.

Какое там затрудненное дыхание, какое там ощущение жара! Я наслаждалась горячей водой, льющейся с потолка из леечки, а ещё ассортиментом шампуней и мыл, кремов, стоящих на полочке…С тоской посмотрела на чужой бритвенный прибор, пусть и сразу понятно было, что он наверное, совсем новый и возможно даже не использованный. Растительность под мышками и даже немного внизу живота предпочитала сбривать, а отсутствие специального прибора вызывало тоску. Хорошо хоть дома в бане навела марафет, иначе чувствовала бы себя не в своей тарелке. Пусть нет никого, ни любовника, ни мужа, но любовь к гигиене и чистоте были не на последнем месте при любом раскладе.

Можно было бы наслаждаться и стоять под струями воды бесконечно, только я хорошо понимала, что не стоит пренебрегать терпением гостеприимных хозяев, а потому потянулась за полотенцем.

По дороге из ванной открыла тот самый шкаф с одеждой, про который говорил Радомир и замерла. Платья, что когда-то носила я сама, были изысканными, эти примерно такого же качества. Я провела рукой по ним раз, два, с удовольствием отмечая хорошо выполненные стежки, да и саму добротность и дороговизну тканей..

И закрыла шкаф.

Мне было абсолютно неважно, что до меня эти платья принадлежали кому-то другому, пусть и не привыкла носить чужие вещи. Меня стала одолевать тоска по той жизни, где все было просто и понятно. Папа, наш дом, замок и прочее имущество. Удобства, отсутствие мыслей на тему, а чем завтра кормить детей или на что покупать всё это. А еще невозможность вернуть всё это и отдать единственной дочери, что по праву могла бы наследовать и прекрасный загородный замок с землями, и городской особняк в столице, и прочее имущество.

Завязав потуже пояс на длинном махровом халате, я опять подошла к окну, в ожидании, когда за мной придёт Радомир или ещё кто-нибудь из местных жителей и тут мой взгляд упал на паспорт, что аккуратно был положен около стопочки вычищенной или может быть выстиранной одежды. Ну, конечно же, князь называл меня по имени, согласно документа. Хорошо, что кроме даты рождения, фамилии Хадерсона (спасибо полковнику) и места проживания в деревни Осинки (тогда мы конечно там не жили, но ведь планировали, а деньги делают чудеса) в бумаге ничего не было прописано. Но присутствовала печать, яркая и настоящая на все сто процентов.

Хотела сунуть бумагу за пазуху, уже чисто по привычке, от неизвестности и сама едва нервно не рассмеялась. Глупости, мне помогли, а я начинаю бояться всех и вся. Хотя в моём случае осторожность и предусмотрительность не раз спасали жизнь.

Стук раздался как всегда неожиданно, и я посмотрела на дверь, мысленно оценивая, как выгляжу. Не деревенщина, но и не императрица. Кажется, очень напоминаю себя прежнюю, только с огромным опытом и багажом новых знаний.

– Вы, похоже, быстро освоились! – одобрительно сделал заключение князь, пройдясь по мне взглядом, – переодеваться, не захотели?

– Это обязательно? – я нахмурилась, не понимая к чему это всё.

– Нет, ваше право, просто думал, что женщины любят красивые вещи . А, да ладно, – он рассмеялся, обнажая ровные белые зубы, – пойдёмте.

– Любят, – подтвердила я, глядя, как он вновь протянул ко мне руку, приглашая следовать вместе с собой, – только свои платья, сшитые для себя одной.

И я вложила свою ладошку в его, ощущая приятное тепло и дрожь.

С трудом удалось сохранить спокойствие и не выдернуть руку, даже когда князь повернулся, а моя рука оказалась лежащей на его согнутой в локте руке.

И я буду не я, если в этот момент Радоминр не вздрогнул. Да и вообще показалось, что он вдыхал мой запах, а может, таким образом, ощущал все ароматы, что доносились по дому с кухни.

– Скажите, – произнесла я, одновременно разглядывая этот замок изнутри. – Вы обещали отправить гонца, это всерьёз?

Мы шли по длинному коридору, выложенному из серого кирпича, и это было очень красиво. Длинные окна, устремленные ввысь, покрытые легким морозным узором искрились, и я вновь порадовалась своему спасению, ведь в такой момент оказаться на улице – не самый лучший способ сведения счетов с жизнью. А жить я хотела и теперь еще больше, чем когда-то.

Но главное – предупредить своих в Осинках и работодателей в городеться. Пару дней отлежусь и всё, в дом аптекарей, чтобы продолжать трудиться и зарабатывать деньги. Мысль о том, что Ленар может всё испортить, казалась уже не очень основательной, но возможной. Но с этим, если что, буду справляться позднее.

– Конечно, – охотно отозвался он, и мы остановились. Я осторожно выпутала свою руку, делая вид, что с удовольствием рассматриваю замок изнутри, – тогда пообедаем, а потом поговорите и скажете, куда и что надо отвезти.

– А может быть вначале, сказать? – не унималась я, – ведь меня могут уже искать, беспокоиться. Извините, пожалуйста, за мою настойчивость.

– Хорошо, сейчас, – согласился князь, и мне показалось, что не так – то и охотно. Хотя кто я такая, чтобы судить о человеке с первого дня настоящего знакомства?

Князь оставил меня в небольшой гостиной сам на минуту вышел, но уже спустя назначенное время появился вместе со светловолосым довольно высоким молодым мужчиной, на вид которому можно было дать лет тридцать – тридцать два.

– Леди, рассказывайте, что и куда Росляр должен отнести, – скомандовал Радомир, не повышая голоса, не меняя тона и, тем не менее, было сразу понятно, он привык повелевать и твёрдо знает, что хочет и когда.

– Я могу написать записки? – спросила я, ведь так действительно будет проще.

– Конечно, – он открыл ящик у небольшого столика и подал мне карандаш и бумагу.

– Спасибо, – кивнула я, быстро присела на низкий диванчик, а бумагу тут же расположила на этом самом круглом столике.

– Только учтите, – подал голос тут же присутствующий Радомир, – неделю точно вы не сможете покинуть мои владения. Минимум, а дальше по состоянию.

– Неделю? – охнула я, представляя, что не увижу Ксюшу.

Мне и это расставание далось с трудом, впрочем, как и все остальные, когда я вынуждена покидать их с Марфой и ехать в город. А посмотрев на князя – поняла. Этот что сказал, то и сделал.

Первую записку написала своим родным, в Осинки. Была мысль придумать(исключительно для успокоения Марфы),что я просто приболела, значит приеду только через выходной, но я не стала так делать. Во-первых, бумагу привезёт оборотень, а все Лисовы в них разбираются, значит, дам только лишний повод для переживаний от неизвестности. Во-вторых, просто не вижу смысл этого словоблудства, потому как не заслужила Марфуша подобное.

"Марфа, я приболела в дороге, поэтому оказалась во владении князя Радомира. Не переживайте, как мне будет легче, вернусь домой. В город аптекарям сообщу сама.

Еще раз, не переживай и скажи всем нашим. Целую, ваша Ярослава"!

Второе письмо, естественно, было направлено Радкевичам, а конкретно госпоже Марго. Оно было сухим, но распространять нежности тут было некому.

"Госпожа Марго, к сожалению, я простыла и заболела, а потому не могу в настоящее время выполнять свои должностные обязанности в качестве учительницы Максимилиана. Надеюсь, после выздоровления моя кандидатура вам всё еще будет подходить в прежнем качестве. Ярослава Хадерсон"

– С кого начать? – спросил меня оборотень Росляр, убирая сложенные листочки в нагрудный карман.

– Вначале в Осинки, а только потом в город, – давала я указания широкоплечему незнакомцу. – Вы знаете где Осинки, а где дом аптекарей Радкевичей?

– Обижаете, леди, – усмехнулся мужчина, но под острым взглядом князя исправился, – знаю, не впервой там бывать.

– Вот и спасибо, огромное, – произнесла я, понимая, что еще немного и урчание в животе затмит любую музыку. Значит, еда – моё спасение.

– Ну, теперь обедать? – подытожил князь, глядя как Рос быстро и почти бесшумно вышел.

– Да, пожалуй, – согласилась и чтобы не касаться мужчины ( вдруг опять предложит руку, как – то это слишком лично для меня), сказала то, что уже давно хотела сделать. – Князь, я…

– Радомир, если вам будет угодно, – прервал он меня с усмешкой, – можете звать так. Не ошибусь, если скажу, что вы не простолюдинка, даже не мещанка, да и память меня пока не подвела, мы ведь встречались?

– Встречались, – кивнула, соглашаясь с ним, – не простолюдинка, вы правы. Но я не об этом хотела вам сказать, выслушайте, пожалуйста.

– Хорошо, – согласился он и потянул руку к моим распушившимся высохшим волосам, выбивающимся из обычной прически – хвостик. Но тут же то ли понял, что это непозволительно, то ли увидел мои расширившиеся от его неожиданного жеста глаза, а потому отдернул руку, – продолжайте.

– Князь, я хотела сказать вам спасибо и всем, кто помог в тот день. Честное слово, сама не думала, что всё так обернется. Я должна была ехать в город, но метель всё испортила. Как – то заблудилась и сбилась с дороги, оказалась сама не знаю где.

– Понимаю, – совершенно серьезно отозвался он. – А вы вообще в лесу ориентируетесь?

– В каком?

– Где дорога от Осинок до города.

– Да, я с самого начала осени езжу по ней, раз в неделю туда и обратно. И до этого от случая к случаю. Никогда не плутала. Да и дорога набита, видна хорошо. Но то была не зима.

– Понятно. Не местная.

– Нет, – разговор опять начинал принимать не самые приятные для меня обороты и я не нашла ничего придумать, как только попытаться выкрутиться и "заговорить зубы". – А вы как оказались на этом пути? В такую метель?

Радомир моргнул, уставившись на меня, а потом продолжил нашу беседу.

– Может, пообедаем?

***

Росляр неспешно подъехал к дому, на который указал один из юных жителей, что в нём живут Лисовы после пожара. Оказывается, леди приютила у себя целое погорелое семейство, о чем охотно поведал мальчишка, сказавшийся Жировым. Как бы то ни было, но следы пожарища были видно повсюду, пусть они произошли не вчера.

Обгорелые дома, прокопченные дворы. Казалось, Осинки попалило от души, а точнее со злости. Но такое уж было лето, раз горела не только эта деревня, горело всё вокруг. Лес страдал, луга страдали, не обошлось подобное несчастье и простых людей. Хорошо, что во владениях пресветлого князя, в деревнях больших и малых, по его указу готовились заранее к подобному исходу. По распоряжению Радомира каждая деревня окапывалась вокруг, вспахивала землю, и тем самым закрывала себя от огня, пришедшего с полой или с леса. В каждой деревне на период засухи старосты выбирали караульного, следившего за порядком ночью. Ведь беда могла прийти не только от злоумышленников, а от обычной ошалелой искры, что иногда выбиваются из банных или домовых труб.

Росляр спрыгнул с коня, шепнул ему, чтобы стоял и не смел уходить, а сам слегка прогнулся, разминая затёкшую спину и беззвучно открыл калитку. Картина, представшая перед его глазами, была очень доброй, можно даже сказать душевной. Оборотень улыбнулся, настолько это было приятно, наблюдать подобное. Он и сам мечтал о большой семье, детях (чтобы не один, точно) и о жене, непременно красавице с открытой улыбкой и мягким сердцем.

Высокая круглолицая девушка, как-нибудь цветного платка которой выбивалась толстая русая коса, чистила около дома снег, а перед ней трое детей играли. Мальчишки впряглись в саночки вместо коней, а сзади них, заливаясь смехом, сидела девочка.

Калитка за спиной мужчины скрипнула и тут же незнакомка, и дети обратили на него внимание.

– Мама, к нам кто-то пришел! – закричал один мальчишка, а второй подхватил его крик, слово в слово повторяя за братом (дети одинаковые на лицо, так что о родстве можно и не задумываться).

– Ой, мамочки, чужой, – пискнула девочка, вторя мальчишкам, и побежала к девушке, одной рукой опиравшейся на лопату, а другой прижавшей к себе ребёнка.

– Тут живёт Лисова Марфа? – крикнул Росляр, не двигаясь с места, потому как видел, что красавица в платке напряженно вглядывалась в него. Он догадался, что молодая женщина понимает, что перед ней не человек, хотя оборотни тут наверняка тоже не редкость. Опасные – да, но больше оттого, что сильнее людей, плюс вторая сущность вызывает у прочих трепет и страх.

– Здесь, а что вы хотели? – отозвалась она мелодичным голосом.

– Письмо для неё, от леди Ярославы.

– Мамочка, – прошептала маленькая девочка и прижала ручонки в варежках к своему рту, одновременно вытаращив смешно глазёнки, – письмо!

– Беги за ними, милая. Беги к Олёне, наверное, уже замёрзла, – девушка подтолкнула малышку, которая тут же отправилась по направлению к дому.

– Вы Марфа?

– Я, давайте письмо, – отозвалась красавица, не сдвигаясь с места и Рос сделал по направлению к ней несколько шагов. Как ни хорошо было его зрение, но всё же осознал, что вблизи девушка или молодая женщина (как там правильно, ведь ей уже не шестнадцать, это видно) оказалась ещё краше. Возможно , причиной тому легкий румянец, что алел на щеках или непослушная чёлка, которую она привычным жестом заправила под платок.

Но по мере прочтения девица нахмурилась, кажется, даже расстроилась, а потом ещё раз пробежалась глазами тексту.

– Скажите, она пишет, что с ней всё в порядке, просто лёгкая простуда, это правда? – пытливые глаза неотрывно смотрели в глаза самого Росляра, несмотря на то, что он был на полторы головы выше этой незнакомки.

– Правда, теперь с ней всё в порядке, – отозвался оборотень.

– Она пишет, что заблудилась, но вы её нашли, это так?

– Если пишет, значит так, – усмехнулся Рос, с уважением отмечая, что леди не хотела пугать своих родных, написав что только заблудилась .Хотя какие родные, если она леди, а это простые люди, сразу видно. Правда, Марфа прочитала письмо довольно быстро, значит, обучена грамоте. Подобное в этих местах не редкость, но простой народ всё чаще читает совсем уж неторопливо, а эта видит письменный текст не впервой, сразу видно. Может, приставленная к леди служанка? Отчего бы и нет. Но сразу понятно, отношения между людьми хорошие, ведь пустила же леди Ярослава их в свой дом, как говорил тот подросток по фамилии Жиров.

– Вы подождёте, я ответ ей напишу? – попросила девица и, получив кивок от оборотня, бросилась в дом.

Росляр осмотрелся, отмечая, что дом добротный и порядок вокруг, а значит, люди тут живут не ленивые. Спустя пять минут Марфа вышла, складывая по пути бумажный листок. Оборотень заметил стриженые головы мальчишек, прижавшихся к окнам и наблюдавших за ними и ещё одну головку с яркой красной ленточкой на макушке, что-то выводящую пальчиком на запотевшем местами стекле. Он напряг зрение исключительно для интереса и усмехнулся, ну, конечно же, цветочки, что еще рисуют маленькие девочки?

– Возьмите, пожалуйста, – Марфуша протянула руку и Рос принял письмо, нечаянно коснувшись горячих пальцев девицы.

Ощущение было приятным, просто обжигающим, и он с удивлением отметил, что вдобавок от девушки вблизи вкусно пахнет. Запах свежевыпеченного хлеба принесла она сейчас из дома, и от этого на душе оборотня стало светлее.

– Скажите, – позвала девица его после того, как он молча повернулся и сделал пару шагов по направлению к калитке, – а она долго ещё проболеет? Как считаете? Вы ведь видели, в каком леди состоянии?

– Думаю, недели две, – важно констатировал Росляр, – князь не позволит ей при морозе выскакивать и по дороге скакать.

– Не позволит, – нараспев фыркнула Марфа и озорно улыбнулась. – Леди подобное не остановит, раз что задумала. И мороз ей будет не мороз.

И если до сих пор Рос видел, как девушки улыбались ему, то тут сразу понял. Они не улыбались, а скалились. Кто-то в силу своей звериной сущности, кто-то по какой-то другой причине, возможно, не умели выразить радость душевно.

А от этой защемило в сердце, и он сглотнул, понимая, что порыв поцеловать красавицу вызван не только исключительно звериной натурой брать самое лучшее, но и чисто мужским желанием обладать этой женщиной.

– Вы замужем? – спросил Росляр, позабыв про то, что еще недавно хотел сказать ей в ответ.

– Нет, а что? – красавица гордо перекинула волосы через плечо, а у оборотня руки просто зачесались притянуть девицу за косищу к себе и поцеловать, впиться в эти сочные губы.

А вместо этого когти впились в кожу, и он спрятал руку в карман, потому что обращаться сейчас в присутствии Марфы был не намерен.

Росляр вовсе не был девственником, кто в тридцать пять лет им остается? Да и не далее, чем вчера наведывался к одной весёлой молодой вдовице, привечающей его у себя и обхаживающей понравившегося оборотня. Но только с ней у него изначально был уговор, что о свадьбе речи быть не может, а так, побаловаться, почему бы и нет. На большее рассчитывать женщина просто не могла, да и не хотела, откровенно говоря. После смерти мужа та ценила свободу, а Рос и не претендовал на неё. У них была честная договоренность по просьбе вдовицы – если захочет с кем еще встречаться, значит, тому и быть. Пару раз он чуял чужой запах на её теле, но, видать, ей были эти люди не по нраву, так как подобное больше не повторялось.

И не мечтал он исключительно о девственнице, давно бросил считать, что только эта принесет ему счастье. У оборотней большой редкостью были истинные пары, но браки, тем не менее, были крепкими. Рос решил, что, если встретит свою женщину (будь то человек или оборотень), а она в тот момент будет замужем за человеком, то честно поговорит с ней и с её мужем, чтобы не убивать последнего. И потом, если она действительно будет его суженой, значит, тоже почувствует непреодолимое влечение к зверю, тоже не сможет его забыть и, скорее всего, через неделю придет к нему сама. Правда, это работает только на зверях, с людьми сложнее.

– Да так, – он расплылся в улыбке, понимая, что вот эта румяная, пышущая здоровьем и озорством красавица могла бы быть его спутницей, если бы захотела. Только упрямства и самостоятельности в ней много, эта через неделю не прибежит, может, через две… Надо ему ещё раз приехать, чтобы убедиться в правильности своего выбора, а заодно увидеть её. Он очень захотел, чтобы именно эта красавица стала его парой, осталось только понять, она ли это. Не всегда любовь поражает, как гром, наповал, иногда это утренний свет, медленно, но верно, попадающий в вашу душу. – Если будет возможность, как-нибудь еще заеду, передам письмо от леди.

– Ой, пожалуйста! – тут же согласилась Марфа, попавшаяся на уловку Росляра, и он вновь улыбнулся, – я ей пирожков напеку или еще чего.

– Не переживайте, она точно не голодает, а пироги у нас тоже пекут, каждый день почти.

– Но так то ваши, а барышня мои ватрушки очень любит, – довольно отозвалась Марфуша. – Знаете что, вы ведь не угадаете сейчас, когда сможете к нам заехать, давайте договоримся. Ровно через неделю я буду печь, а значит, и ватрушки тоже.

– Хорошо, – согласился Рос, а внутренний зверь замурлыкал от удовольствия. Он – то точно знал, что будет тут ровно через неделю, и не ватрушки тому причиной.

– Марфа! – окрик человека, взрослого мужчины, что стоял на крыльце с палкой, на которую опирался, был неожиданным. Точнее, Рос слышал, как скрипнула дверь, но не обратил внимания, посчитав это за детвору, вновь высыпавшую гулять. – Отпускай человека, барышня ждёт.

– Да, заболталась я, а ведь вам действительно пора, – отозвалась девушка, однако улыбка немного сошла с её лица, а Росляр едва не ухмыльнулся. А ведь родственник блюдёт девку, это очень хорошо. Не юная, а всё же правильная, такая, какая нужна ему.

Он напоследок взглянул на уходящую к родственнику Марфушу, опять глазами пробежавшись с одобрением по её ладной фигуре (и пусть в пальто, общие черты прекрасно видны). А затем, быстро удалившись, отправился в город, выполнять второе поручение леди, попавшей в их замок.

И только тут Росляр обратил внимание, что сегодня не только он встретил понравившуюся женщину, но и князь приметил для себя леди. Конечно, у князя они не редкость, однако ни ради одной за столько лет он ни разу не посылал собственного охранника по почтовым делам, а это уже интересно.

Жена аптекаря писать ответ письменно отказалась, передав на словах, что после выздоровления обязательно ждут леди к себе на работу, чтобы она не беспокоилась об этом.

***

– Прошу, – пригласил князь и лично распахнул передо мной двери в столовую.

Светлая, это первое впечатление, но его тут же затмило второе.

За столом сидели двое и взглядами они вовсе не сверлили друг друга, а уставились на меня. Юноша, которому на вид было примерно восемнадцать лет, и мальчик где-то лет восьми – девяти.

Я бросила взгляд на князя, но он многозначительно произнёс:

– Дети?

– Доброго дня, леди, – отозвался юноша, продолжая с интересом разглядывать меня, а заодно и мой наряд.

– Здравствуйте, леди, – подтянулся за ним второй брат и я улыбнулась. Мальчишки, несмотря на разницу в возрасте, были похожи, что давало право считать их родными. И Радомиру тоже. Этот светлый с легкой рыжиной цвет волос был общим что у князя, что у них.

– Здравствуйте, и вам доброго вам дня, – отозвалась я, не зная, на кого из мальчиков обратить своё внимание. – Меня зовут леди Ярослава, а вас? – они наверняка давно знают об этом, но ведь вежливость, её никто не отменял, да и сидеть за одним столом нам , возможно, придется часто, пока я не выздоровею и меня не отпустят. Так что стоит узнать сразу, кто есть кто.

– Я Властислав, – назвался старший и усмехнулся, похоже, он и впрямь княжеский сын, настолько похоже всё получилось.

– А я Ярополк, – в тон ему отозвался младший и просто улыбнулся, но тут же спохватился и напустил на себя важный вид.

Это выглядело так по-настоящему, что я немного расслабилась. Чужой дом, совершенно незнакомые люди, да и не люди вовсе. Оборотни, которых многие боятся, хоть и ни разу в жизни не видели.

– Приятно познакомиться, – отозвалась я, застыв в нерешительности, но оборотень не дал мне задержаться на месте, он осторожно тронул мой локоть и жестом руки указал на свободный стул, усадив напротив себя.

Стол на десять персон, а за ним мы. Князь, по обе руки которого сидели дети и я напротив них.

На первое подали суп из наваристой крольчатины, и едва аромат коснулся моего носа, как я поняла, что голодная отсюда просто не уйду, никто не справится, даже если попытается вывести меня из-за стола силком. Правда, на самом деле, съесть смогла немного, но за мужчинами, даже будучи здоровой, никогда не могла угнаться и раньше.

Тишина была почти полная, разве что то и дело ловила на себе взгляды троицы оборотней. Мальчишки смотрели иногда удивленно, а их отец задумчиво. И если бы я не умела пользоваться столовыми приборами, ковырялась в еде, как неуч, думаю, интерес возрос бы у всех, а так, на мой взгляд, они довольно быстро поняли, что всё-таки леди я не только по документам.

Блюда сменялись, демонстрируя хлебосольность хозяев и мастерство повара. Готовка, сервировка были на очень хорошем уровне, и мне было приятно об этом сказать князю, тем более, что это, действительно, чистая правда.

– Скажите, – обратился Радомир как раз после того, как мальчишки поблагодарили за обед и покинули столовую, – вы ведь сказали, что учительница, не гувернантка?

– Да, учу сына аптекаря, – тут же отозвалась я, ведь в этом нет никакой тайны, да и молчание с незнакомым, хоть и гостеприимным, оборотнем, напрягает.

– Чему именно?

– Литература народов мира, языки. Тарсманский, аравийский, плюс знаю ещё два. В достаточно хорошей степени владею исчислениями и пением, музицирую и рисую.

– Пением, – повторил задумчиво оборотень, уставившись на свои руки, которые он сцепил замком, упираясь локтями о стол. Говорить ему про то, что локти так не кладут, не стала, кто я такая, чтобы делать указания князю.

– Хорошо, – он тряхнул головой и улыбнулся. И сразу от сорокалетнего мужчины не осталось ничего, задорный мальчишка промелькнул в его глазах. – Ну что, может быть, прогуляемся?

– На улицу? – засомневалась я, не понимая князя, – но ведь вы сказали, что там минус двадцать.

– Не на улицу, – отозвался он, – я вас познакомлю с внутренним строением замка. Согласны?

– Конечно, с удовольствием, – тут же прозвучал мой ответ, но заметив только начинающийся жест князя, вновь собирающегося предложить мне руку, сделала вид, что рассматриваю какую-то картину, одну из многих, что в большом количестве висели в столовой.

– Тогда прошу, в смотровую башню, – озорно предложил князь, вероятно посмеявшись на мой жест. Вряд ли он укрылся от него, мужчина вовсе не похож на недогадливого человека, оборотня. – Но вначале утеплиться, а то там несколько прохладно по сравнению с жилыми помещениями.

Спустя пять минут мы поднимались по лестнице, и теперь – то уж точно у меня не было причины, чтобы временами не цепляться за предлагаемую руку. Винтовая лестница была крутой, хорошо, что не узкой и не старой, а еще освещенной небольшими окошками – бойницами, проделанными в стене на протяжении всего подъёма и застеклёнными. Было интересно и здорово, как когда-то у нас дома. Я тоже бегала по лестницам, мечтала, что стану птицей и непременно вылечу из какого – нибудь окна, чем однажды перепугала папу, увидевшего, как я взбираюсь на окно в смотровой башенке. С тех пор на некоторое время двери в башню были закрыты до тех пор, пока я не подросла и не повзрослела, избавившись от своих сказочных бредовых идей. Но смотреть с высоты на окрестности не перестала, ведь это так красиво!

Снег, снег и еще раз снег – его было много, куда не посмотри. А ещё огромные ели и маленькие ёлочки , торчащие по склонам и из сугробов. И величественный прекрасный лес, он словно кольцом опоясал владение князя, оставив несколько дорог, ведущих к замку.

– Красиво у вас, – заметила я, наблюдая, как под окнами на площадке тренируются несколько мужчин. Мне даже показалось, что слышу звон мечей, но, скорее всего, я это просто придумала, чтобы хоть как – то озвучить представшую перед глазами картинку.

– Мне тоже нравится, – хмыкнул князь, – ну что, продолжим?

Он с улыбкой протянул мне руку, предлагая помощь в спуске с лестницы, а я одной рукой придержала халат, вторую хотела было протянуть ему, но озвучила тот вопрос, что уже давно хотела задать, но молчала, почитая его бестактным. Моё нахождение наедине с незнакомым мужчиной выглядело не самым праведным образцом поведения, поэтому и решилась спросить.

– А где ваша жена? Есть мальчики, вы сами, а супруга?

– Умерла, – отозвался он и тут же убрал раскрывшуюся ладонь, подошел к одному из окон, проверил запор.

– Простите, – после его ответа я сразу почувствовала себя виноватой, пусть этот момент и просился проясниться.

– Всё в порядке, вы тут точно не причем, – он вновь повернулся ко мне, – ну что, спускаемся?

– Да, вы первый, – я глазами показала на изгиб лестницы, уходящей вниз ,а сама свободной рукой уцепилась за узенькие деревянные перила, отполированные чужими ладонями и временем.

– Хорошо.

Спускались молча, каждый обдумывая своё. Он, скорее всего про жену, может быть даже ту самую, что была с ним несколько лет назад в придорожном трактире, а я про эту винтовую лестницу, что так похожа на мою, из прошлого, из другой жизни.

Наверное, я была слишком невнимательна, ведь ширина ступеней, их шаг, изученный и вытоптанный мной в Тарсмании, отличался от этого. А может быть слабость, которая присутствовала на всём этом подъеме, дала о себе знать?

– Как кружится голова, – прошептала я, понимая, что звёздочки закружились перед глазами, а вцепившиеся в перила пальцы не ощущаются.

Глава 2. Вакансия для знатной леди

Радомир

– Яро…Ярослава! – вырвалось у оборотня, резко повернувшегося после слов девушки. Он быстро отметил, что она пытается удержать себя от падения, но, кажется безуспешно. Да и проверить, чем закончится эта история, не хотелось. – Держись! – приказал Радомир и первое, что пришло на ум – подскочил к девице, подхватил её, прижав к себе.

– Отпустите, я сама, – пискнула она, но лично он выполнять требование этой девицы не собирался.

– Угу, – буркнул Радомир, ругая себя, что не подумал о её состоянии. Леди была всё еще с температурой, пусть и небольшой, но очень ослабленная. А упасть и сломать что-то в такой момент очень даже просто. А тут не ровная дорога, а винтовая лестница. И девица на ней, как раз в таком состоянии, что готова пересчитать количество ступеней лично.

Спустившись, князь даже и не подумал отпускать из рук девчонку, быстро шагая с ней в ту самую комнату, где леди и находилась всё это время, пока не пришла в себя. Он слушал её, жалобно попросившую его отпустить, ведь вокруг, то слуги мелькали, то младший пробежал, удивленно застыв при виде этой картины.

– Ярополк, ступай за Акулиной и доктора позови! – скомандовал Радомир своему сынишке. И тот тут же, с топотом, присущим коровам, скрылся.

Вообще-то князь непременно отругал бы за подобный шум, зверь даже и в подкованных сапогах должен оставаться зверем, бесшумно подкрадываясь и не давая возможности себя услышать, особенно противнику. Но, во-первых, мальчик действительно торопился, а во-вторых, он ещё ребёнок, а значит всё ещё впереди. И мысль, что промелькнула за столом, опять показалась идеальной – предложить леди место в качестве учительницы у Ярополка, да и Властиславу не помешает знать некоторые вещи. У старшего были учителя, действительно хорошие, но специфика их жизни несколько иная, а потому не всё на сегодняшний взгляд было охвачено. Чужие языки, почему бы и нет? Его дети не простолюдины, это обязывает знать больше простого оборотня, и так было всегда.

– Князь, да что же это такое? – попыталась вырваться разгоряченная и ослабленная девушка, но он только сильнее прижал её к себе, ногой распахивая дверь в её комнату, – отпустите, прошу!

– Пожалуйста, – оборотень осторожно отпустил руки, поставив свою ношу на ноги и заботливо спросил, – что, кружится голова?

– Ну, знаете! – леди открыла рот и тут же закрыла, при этом от неё не исходило ни звука. Это возмущение, смешанное со стеснением было таким трогательно – милым, что хотелось улыбнуться, но он еле сдержался. Засмеяться в данную минуту равносильно срубленному суку, на котором сидишь.

– Может быть воды? Или нет, морс, лимонную воду? – Радомир называл всё, что приходило на ум, замечая, как меняется выражение лица Ярославы. С возмущенного на растерянное.

– Лимонной воды, только сладкой, – выпалила она, обескуражено.

– Хорошо, сейчас будет, а вы ложитесь, больным это нужно, – разговор был настолько непривычным и необычным, что князь сам со стороны считал, что он сейчас городит всё это только ради неё.

Но нет, неправда, это всё ради себя самого. Только ради себя, руководствуясь исключительно эгоистичными мотивами, он не отлучался все три дня, что леди находилась в доме, трясясь в лихорадке. Только ради себя он решил использовать любую возможность, чтобы оставить её тут. Навсегда.

– Хорошо, – она задумчиво посмотрела на постель, взялась за завязки на халате, перевела недоуменный взгляд на не сводившего глаз с гостьи оборотня и строго выпалила, – а вы тут будете находиться?

– Нет, – он быстрым шагом покинул эту комнату, бросая на ходу, – сейчас Акулина всё принесёт и если что нужно, она сделает.

– Спасибо, – донеслось ему в спину.

Князь отправился к себе, попутно рявкнув на неторопливо передвигающуюся Акулину и спустя минуту стоял в той самой башне, которую буквально недавно он посетил вместе с Ярославой. С леди, встретившейся ему в лесу, а если быть точным, то в сугробе под еловой лапой.

Винтовая лестница, да и самая верхняя точка смотровой башни, хранили её запах, дурманящий и какой-то незнакомый одновременно. Могло ли это быть с человеком? Разве он, князь не знал истории своего рода? Что ни один из простых смертных никогда не был парой рода Видаров, лесных воинов. Насмешка или суровая правда, как это расценивать?

Или дар, отпущенный свыше тому, кто уже давно отчаялся встретить свою единственную? Он был женат, не раз, но точно знал, что никогда избранница не была его парой. И вот теперь ирония, созданная то ли природой, то ли случайным совпадением. Сам подобрал её, сам отогрел и привёз к себе же.

Зачем? Ведь она всего лишь человек. Но что даст ей жизнь с диким зверем?

Рысь, молча слушавшая стенания человека, зачем-то решившего помучить себя лишними никчемными вопросами, напомнила о себе. Радомир почувствовал, как внутренний зверь начал протестовать, а его собственные клыки, будучи в ещё человеческой челюсти, удлинились. Рык вырвался из его горла, и оборотень решил не сдерживаться, позволив себе сбросить напряжение и, возможно, ослабить внутреннюю борьбу.

Радомир распахнул окно кабинета настежь, как обычно выдвинул шпингалет на всякий случай, вдруг порыв ветра решится с ним поиграть, и обернулся. Привычно оттолкнувшись лапами от пола, он выпрыгнул из окна, легко пробежался по крыше, замечая, как от его шагов вниз съезжает снег, и спрыгнул на крышу дворовых построек. Охрана заметила своего князя, но по его личному знаку не посмела следовать за ним вплотную, предпочитая двигаться на расстоянии.

Он бежал, прыгал и снова бежал, почти не разбирая дороги, доверяясь интуиции зверя, решившего в этот момент взять верх над человеком. Всё было сложно, но выполнимо. На какой-то миг, на ум пришла картинка из первой встречи с Ярославой, но отчего-то тогда рысь не унюхал свою пару. Так почему теперь? Тогда рядом была Стелла, естественно она, как и прочие люди, звери, имела свой запах, но это совсем другое. Она просто пахла женщиной, но не своей и это не спутать.

Перестав терзать себя сомнениями, Радомир решил, что это всё по причине человеческой сущности Ярославы, ведь не было пар среди людей у рода Видаров! Никогда не было! Жены были, но они не являлись парами. Все родовые книги об этом говорят, а за те дни, что леди пролежала в тяжелом состоянии, он сидел рядом и шелестел этими старыми листочками, хранящими отпечатки пальцев не одного поколения княжеского рода. Значит, в тот раз её запах сыграл с ним злую шутку, оставляя в неведении зверя на несколько лет.

Своего охранника князь увидел издалека и без предупреждения прыгнул перед его конём. Но Росляр уже и сам усёк приближавшуюся огромную кошку, а потому гнедой среагировал вовремя, действуя, повинуясь лёгкого касания коленей седока. Несколько особей – оборотней показались вдалеке, но никто не посмел приближаться к ним, понимая, что не время.

– Всё передал, княже. – Рос спрыгнул с коня и приблизился к оборотню, не спешившему принимать человеческий вид. Рысь не сводил своих хищных глаз с охранника и в тот момент, когда тот достал бумагу, переданную в ответ на письма спасённой леди. – Вот, это из Осинок ей передали – он сунул под нос Радомиру разложенный листок.

– Аррррр, – оскалился оборотень, а охранник тут же поспешил убрать бумагу в нагрудный карман.

– Она действительно работает у аптекарей, устраивает их во всём. Они ждут леди после выздоровления.

– Аррррр, – потребовал князь, не заботясь, что говорят они на совершенно разных языках. Тот, кто имеет подобную пятнистую шкуру, но временно не в ней, прекрасно понял своего предводителя.

– Нет, разговаривал с женщиной, аптекаршей, мужчин рядом не было. А в деревне записку писала девушка. Красивая, – Росляр улыбнулся, вспомнив, как Марфуша коснулась его рук своими нежными пальчиками.

– Арр-хх, – напомнил о себе князь, призывая улыбающегося охранника к серьёзности. Ох, чуяло звериное сердце, что пропал Рос, как есть попал в чьи-то сети. Но, может это и неплохо, ведь даже хороший оборотень без женских рук пропадёт, а Росляр всегда нравился Радомиру и как настоящий зверь, и как преданный человек.

– Был один мужчина, хромоногий, но это родственник той девушки, что вышла, – молодой охранник нахмурился, одному ему известной причине. – Семья в том дому с детьми живёт, погорельцы. Летний пожар лишил их собственных стен.

– Арррррр, – рявкнул Радомир, а Росляр от неожиданности пригнул голову, хоть стоял в этот момент гораздо выше, чем сам князь. Прочее же зверьё побоялось подходить, понимая, что глава оборотней чем-то весьма недоволен.

– Дети трое, лет пяти – восьми, мужик хромоногий, после пожара изувеченный, да две женщины, вот и все жители дома. Леди работает, чтобы им всем помогать, так говорят в деревне, – в голосе Роса прозвучало уважительно "леди " и князь мотнул головой соглашаясь.

Она работает!?

Та, что оказалась его парой работает! Содержит семейство, плюс мужика в придачу. Этот мир нормальный?

– Аррр?

– Это родственник девушки, что передала записку, точно родственник. После пожара леди пустила чужую семью в свой дом.

– Арр?

– Нет, про это никто не сказал, но и следов присутствия посторонних мужчин нет, – тут же отозвался Росляр на вопрос Радомира.

– Арр! – рыкнула огромная рысь и понеслась обратно к своему замку, опережая гнедого, на котором ехал охранник.

Он спешил, и было к кому, впервые за столько лет.

***

Ярослава

Мне было стыдно и очень.

Перед князем, нёсшим меня через весь коридор на руках, мимо слуг и вообще мимо всех, попадавшихся нам навстречу. А уж тем более стыдно перед его младшим сыном, который мог подумать непонятно что про нас обоих!

А еще перед Акулиной, что влетела ко мне с хитро прищуренными глазами, с оттопыренной нижней губой, выражая попеременно, то недовольство вынужденной заботой, то сострадание, причем непонятно от чего последнее.

– Вы бы не ходили по замку, только что три дня без памяти лежали, а теперь путешествовать взялись, – бурчала женщина, одновременно ставя кувшин с зеленой жидкостью на столик рядом со мной и делая вид, что стряхивает невидимые крошки всё с того же столика.

А я молчала, не считая нужным оправдываться, да и зачем? Голова закружилась, оступилась, а дальнейшее, пусть за это было и стыдно, но это всё уже исключительно воля и упрямство князя.

Но всё же, если быть честной, где-то в глубине души мне было очень приятно, ведь он поймал меня! Спас в очередной раз, а теперь просто не отпускает, чтобы снова не свалилась. А эти сильные руки, прижимавшие к себе! И за это тоже должно быть стыдно, но отчего-то тут моя совесть подозрительно молчала.

– И, небось, домой размечтались поехать да, барышня? – она повернулась ко мне и внимательно уставилась, пытаясь разгадать мои мысли. Только не удастся ничего этой человеческой пожилой женщине, потому что именно сейчас я мучилась от сильной головной боли, а вся эта её трескотня только добавляла проблем. – Что, плохо? – наконец – то додумалась женщина.

– Голова болит, жутко, – подала я голос, решая, то ли натянуть одеяла по самую шею, то ли откинуть его, ведь мне всё-таки жарко!

– Горячая. – Жилистая рука женщины оказалась на моём лбу, распластавшись, как медуза. Вероятно, это аналог градусника для больных, – отвар испейте, чашечку сразу!

– Там что? – отозвалась я, радуясь, что руку Акулина всё-таки убрала.

– Травки, горькие, – охотно ответила женщина и изобразила на лице что-то наподобие улыбки. – А как выпьете всё, так можно и стопочку вам поднести!

– Отчего же потом? – полюбопытствовала, а сама присела, потянулась за чашечкой, в которую женщина тут же услужливо налила зелёного отвара. – Всё говорят, это температуру сбивает хорошо, а если перчика насыпать, так будет ещё эффектнее. С утра проснёшься, как новенькая!

– А вы, барышня гляжу, в лечении толк знаете, – усмехнулась Акулина, но уходить не спешила, видать наш разговор ей показался любопытным.

– Простыла я прошлой весной, – охотно поделилась я, – так меня и лечили. Сказали, что лучшего средства нет.

– И мне такое помогало, давно правда, – отозвалась женщина, улыбнувшись непонятно чему. И тут же, словно спохватившись, шепнула, поглядывая на дверь, – а вы больно – то не студитесь, раньше дома окажетесь. Князю и прочим что, у них зверь внутри, им тепло. А человек он много слабее, уж поверьте мне.

– Хорошо, постараюсь, – отозвалась я, не понимая, отчего Акулина не хочет, чтобы эти слова не услышал хозяин замка.

– Вот и правильно, – согласилась она и удалилась, а я залезла под одеяло, с трудом допив эту зелёную горечь.

Хотелось поспать, тем более, что сытый желудок просто настаивал на отдыхе, и я сдалась, ощущая, что это мне это очень нужно.

Очнулась с ощущением чего-то важного, а потому резко открыла глаза, пытаясь понять, что это. Рысь, просто огромная сидела в кресле в дальнем углу комнаты и рассматривала меня.

– А! – только и смогла произнести, понимая, что это не обычный зверь, а кто-то из местных обитателей. Мои глаза расширились, но произнести ни одного звука я больше не смогла.

Я. Никогда. Не видела оборотня так близко, да ещё в его звериной шкуре!

Но большую кису уговаривать покинуть помещение не пришлось, даже жестами. Я проводила ее взглядом до дверей. Оборотень открыл ручку с замком сам, нажав на неё лапой! Мне тут же иронично захотелось узнать, как бы зверь открывал дверь с ключом, но я благоразумно заткнулась, ожидая от этого князя чего угодно. А в том, что это был именно Радомир, сомневаться не приходилось! Стук в дверь нарушил мои умозаключения, и я тут же схватила халат и накинула его на себя.

– Войдите! – прохрипела неожиданно для себя самой, но именно сейчас это не волновало.

– Леди, простите, – растерянно произнёс вошедший князь, – я не хотел вас пугать.

– Ведь это вы были только что тут? – кивнула в сторону кресла, где еще недавно важно восседал хищник.

– Я это сделал из-за вас, – огорошил он меня своей логикой.

– Отчего же так? – мне стало любопытно и весьма, что поскорее захотелось послушать оправдания.

– Незамужняя женщина в постели, а рядом мужчина, незнакомый причём, – объяснил князь, как сумел, причем в данный момент он непонятно о чём думал, рассматривая меня словно картину известного художника.

– С этим я вполне согласна, – усмехнулась, представляя себя саму в тот момент. Хорошо, что заикой не стала от его преображений! – Не пойму про зверя, ведь это в любом случае Вы.

– А он бы вас точно не скомпрометировал, ни для кого. Уж поверьте, леди, – тихо отозвался Радомир, а у меня от его слов мурашки по коже побежали. Или это отвар так подействовал?

– Вы что-то хотели? – начала я по-другому, замечая, какие же у князя красивые глаза! Карие, словно поздний осенний мёд, что так нравится моей дочке.

Да и мне самой тоже.

– Узнать о вашем самочувствии, а заодно поговорить, – Радомир приблизился, кажется, даже принюхался, а я сделала шаг назад, в результате чего почувствовала ногами позади себя кровать. Ну и ситуация!

Он, конечно, знаком с правилами приличия, я сама в этом убедилась. Но ведь князь ещё и зверь!

– О чём? – я уставилась на его расстёгнутую верхнюю пуговицу, на светлой рубашке, и отвела глаза.

Он мне нравился, определённо и это не считая, что спасал меня, но какое-то влечение присутствовало, и это пугало.

Не было ничего такого с Даниэлем, не было!

Хоть как назови, отсутствие связи с мужчиной длительное время, игра гормонов, а может быть благодарность за спасение вкупе с побочным эффектом от этих непонятных травок, отвар из которых я сегодня пила половину дня. Я не знаю, что именно явилось причиной моей глубокой симпатии к князю, но то, что на него не смотрю как на постороннего прохожего или родственника, это точно.

– У меня к вам предложение, деловое.

– Слушаю Вас, – я подошла к окну, стараясь несколько отодвинуться от оборотня. Он меня волновал как мужчина и это очевидно.

– После того, как будете чувствовать себя лучше, мне хотелось бы, чтобы Вы стали учительницей моих сыновей.

– Вы серьёзно?

– Да, вполне, – деловой тон, что тут же появился в голосе Радомира, заставил меня моргнуть и обратиться во внимание. – Но у меня есть к вам два вопроса.

– Какие?

– Вы замужем?

– Что? – не поняла я, зачем это ему. Может, считает, что муж плохо будет влиять на жену в процессе обучения княжеских детей? Или после бурной ночи с милым учительница может прийти в неподобающем виде? Ну, Марго еще стоит поучиться задавать вопросы у Радомира.

– Простите, я заглянул в ваши документы, пока вы лежали тут в первый день, и увидел только фамилию, имя и дату рождения, всё согласно паспорту. Но если вы замужем….

– Нет, я не замужем, – вставила я, не желая дальше слушать эти объяснения князя. Да и смысл было что-то скрывать, если затребуй он документы об образовании, а там фамилия – то другая! – Но была. Мы с мужем развелись, и это было очень давно. Вас такой ответ устроит?

Я не хотела участвовать в этом допросе, ведь он не просто так спросил, но зачем?

– Вполне, – согласился он, – так значит, вы приступаете к своим обязанностям сразу, как только будете чувствовать себя лучше. Жить будете там же, где и сейчас.

– Князь, – вкрадчиво с улыбкой прервала я этот поток слов. – А разве я уже дала согласие?

– Что? – пришла пора удивиться ему, – мне казалось, что я понял вас!

Насупленные брови и хмурый вид не моги меня не смутить и всё же, я не отступила.

– Вы спросили о том, замужем ли я. И я ответила, что в настоящее время нет, но была. И это всё, князь. Но не более того!

– Радомир, леди. Я прошу обращаться ко мне так, – тихо произнёс он, рассматривая меня уже не с прежней улыбкой. Он ждал определенностей, но у меня их не было. Пока не было. – Сколько Вам платили у аптекарей?

– Двадцать монет серебром в месяц, – отозвалась я, но не успела перечислить, что из этой суммы ещё и вычиталось за питание для меня, для Быстрого.

– Двадцать золотом или шестьдесят серебром, – спокойно назвал он ту цифру, которая по моим понятиям была гораздо выше заслуженной, весьма выше.

Мой рот закрылся, что я была уверенна, выражение лица осталось прежним.

– Что, простите? – я сделала вид, что не расслышала, а сама задумалась.

О том, что этого вполне хватит, чтобы обеспечить Лисовых до лета. О том, что на лучшие лекарства для Степана тоже точно хватит. О том, что Олёнке не придётся перешивать из старых поданных хорошими соседями вещей для наших ребят одежду. Они растут не по дням, а по часам, а ещё на них всё словно горит. Да и взрослым тоже что-то да нужно, одежда вовсе не вечна.

– Двадцать золотом или шестьдесят серебром в месяц, плюс содержание, – четко выговорил он, не отводя своего янтарного взгляда. Или медового?

– Что значит содержание? – я нахмурилась, прикидывая, как бы отказаться и интуитивно отступила на шаг назад.

Содержанка, это сродни предложению Даниэля? От подобных воспоминаний, словно ледяной душ, пролился сверху на меня. И ведь понимаю, что я, скорее всего, не права, а вот ничего поделать с этим не могу! Мысли, они быстрее разума. Подумала и всё! Успокаивай потом себя, если сможешь.

– Питание и прочие необходимые вещи для нормального существования, – ни один мускул на лице хозяина замка не дрогнул, но мне показалось, что он понял мой вопрос именно так, как я подумала, и ему не понравилось. – Всё остальное, о чем вы, вероятно, хотели сказать…

Я нахмурилась, понимая, что возможно задела его, но так будет лучше. Прояснить всё с самого начала, а иначе рискую лишиться обоих мест, а главное – собственного достоинства.

– Всё остальное вам будет предоставлено по первому требованию, – усмехнулся этот наглый оборотень, – в рамках разумного, леди.

– Но ведь вы обо мне ничего не знаете! – воскликнула я, пытаясь то ли его отговорить от этой затеи, то ли себя.

– Отчего же, – ухмыльнулся мужчина. – Паспорт ваш видел, хотелось бы и документ об образовании.

– Его нет, – прошептала я, соврав. И пусть я в дипломе прописана как Ярослава Огарёва, но ведь указано место выдачи, а князь не аптекарь, он познатнее будет, а значит, для меня опаснее. – Потеряла во время переезда из города до Осинок в какой-то выходной. Что? – отчего-то захотелось произвести эти слова, – вы уже передумали? Подвергаете сомнению моё образование.

– Нет, – огонь полыхнул в янтарных глазах, но не обжог. – Вы работали у аптекарей и они – то точно удостоверились в наличии соответствующих документов. Мне достаточно. Ваши данные об образовании и способности мне видны с первых слов. Ну, так что?

– Я подумаю, – сказала, а сама одновременно почувствовала, что почти согласна.

– Ваше право, леди, – согласился он, – но надеюсь, это прояснится, как можно быстрее.

– До конца недели, до момента выздоровления, Вы будете знать точно, князь.

– Хорошо, – согласился он и вышел, насвистывая какую-то мелодию.

Я уселась напротив дальнего окна, в то самое кресло, где еще недавно развалился огромный зверина. Оборотень.

Положительных моментов в его предложении было много, а главное оплата, но были и отрицательные. Во-первых, я совершенно не знаю этого человека, а точнее оборотня. Там где Радкевичи – город и в случае чего мне достаточно собрать вещи и уйти. А тут? Кругом лес, а князь на своих землях царь и бог и все в его подчинении. И пусть увидела его до сих пор исключительно с положительной стороны, но были ведь и странности! Кто вломился ко мне совсем недавно и смотрел, пока я сплю? Зверь или мужчина? Каковы они, правила поведения оборотней? И если соглашаться, то получится ли брать с собой дочь? Она – моя жизнь, и я устала видеть собственное дитя по выходным, но стоит ли везти её сюда, к оборотням? Чем нам это грозит?

От мыслей и переживаний голова разболелась, и я залезла под одеяло, уставилась на начинающее темнеть за окном зимнее небо. Звёздное, как и у нас в Тарсмании.

Со мной такого не было давно, может быть, погода повлияла, а может, чужая обстановка, а ещё и этот странный зверь, который притягивал и отталкивал одновременно. Я заплакала, не навзрыд, естественно без истерик, а просто, безотрывно наблюдая за редкими серыми облаками, несущимися мимо луны. Всхлипнула пару раз для порядка, а потом уснула, ощущая себя разбитой вазой.

Проснулась я поздно и заметила, что кто-то тут снова был. Свеча горела на столике, а рядом ужин, накрытый салфеткой. С трудом села, окутавшись одеялом, поёжилась, осмотрелась внимательнее вокруг, и поняла, что если я сейчас не схожу в ванну, не умоюсь и не приведу себя в порядок, то повтор слезотечения обеспечен.

Теплая вода успокоила меня, и даже показалось, что все мои страхи надуманы и притянуты за уши. За такие мохнатые, с кисточками!

На другое утро я надела махровый халат, с тоской взглянула на шкаф с чужой одеждой и сегодня же вечером решила всё постирать. В конце концов, быть чистой это обязанность любого существа, и вряд ли кто меня в этом упрекнёт.

– Ярополк? – произнесла я удивленно, стоило открыть мне дверь из комнаты. – Что-то случилось?

Мальчик сидел напротив моей двери, подперев спиной стену, и чем-то там играл.

– Доброго вам утра, леди! – поздоровался княжич.

– Доброго утра, Ярополк! Что ты тут делаешь?

– А папа сказал присматривать за вами, вот я и пришел, – он ловко вскочил и уже через секунду стоял рядом. Светлые волосы, вьющиеся крупными локонами от природы, просто притягивали к себе мой взгляд, и я едва сдержалась, чтобы не взъерошить мальчишке прическу. А вот улыбку не сдержала.

– Присматривать? А зачем? – мне понравилось общаться с мальчиком. Он отличался от крупного и более взрослого Максимилиана, но был, несомненно, гораздо больше опасен.

– Ну, он уехал, брат тоже, а я остался за старшего тут, – произнёс важно мальчик.

– А, понятно! – тут же отозвалась я и, не зная чем заняться, спросила, – а ты уже завтракал?

– Да, у нас с этим строго. Папа не разрешает без завтрака из дома уходить или просто слоняться. Поел, а дальше занимайся.

– Это правильно, – согласилась я, вполне согласная с этим решением Радомира.

Мне завтрак недавно принесла Акулина, поделившаяся, что погода улучшается и может быть если буду чувствовать себя получше, то через пару дней смогу уехать домой. Я не стала рассказывать о предложении князя мне, зачем? Ведь пока ничего неизвестно, а вот как-нибудь поговорить следовало. И чем скорее, тем лучше. Вот только на все мои ненавязчивые вопросы женщина отмалчивалась или рассказывала что-то третье, не связанное никак с моим интересом.

– Послушай, а где твой учитель? Или гувернер?

– Второе слово это что? – Ярополк смотрел на меня подозрительно, словно я сейчас сказала что-то обязательное для воспитания, но непременно ругательное.

– Учитель, только он постоянно со своим учеником, но до определённого возраста, – терпеливо пояснила я мальчику. – Был такой?

– Нет, мне повезло.

– Может, зайдёшь ко мне в комнату, расскажешь о себе? – предложила я, чисто из интереса. Да и оставаться одной, в незнакомом замке, полном оборотней было как – то некомфортно. Пусть ничего плохого за эти дни не увидела, но всё еще продолжала бояться. Да и шутка ли сказать, двадцать пять лет только и знала, что они существуют, что весьма своенравны и опасны, а теперь живём под одной крышей. А ещё этот случай вчера, когда Радомир в виде рыси сидел на кресле. Жуть!

– Зайду, но жаловаться мне не на что, – заявил с ходу мальчик и важно прошел ко мне в комнату. Подойдя к тому самому месту, где сидел его отец, принюхался (вот уверенна, что он сделал именно это, а не просто уставился на кресло), а потом и сам там расположился.

– А раз не на что жаловаться, просто расскажи, какие у тебя были учителя? – поинтересовалась я.

– А у меня учителя и сейчас есть. Письмо, счёт, литература, владение оружием, история Белогории и рода, а ещё наши, – Ярополк подозрительно покосился на меня, с таким видом, словно не знает, открывать мне тайну или нет. – Леди, Вы ведь знаете про нас?

– Про оборотней? – подсказала я.

– Да, – он расслабился, кивнул и продолжил, – у нас свои уроки, не как у людей. Так папа говорит.

– Понимаю, – согласилась, а у самой кроме как лазить по деревьям и правильно кричать устрашающим голосом и мыслей не пришло. Конечно, это оборотни, у них своя непростая специфика, но именно сейчас смотреть на этого мальчика, пытающегося выглядеть серьёзным, было очень мило.

И я не выдержала и улыбнулась.

– Что? – поинтересовался он, но уже не с той настороженностью, что была раньше.

– А языки? – вот эта часть меня весьма интересовала, а ещё к и литература. Раз у Ярополка были учителя, то зачем я? В чём секрет?

– И языки учу. Белогории и соседней Лаграндии. У меня на все предметы два учителя, а один недавно в капкан попал, заражение получил и едва не умер. Сейчас лечится, а после вернётся.

– Едва не умер? Он человек? – опешила я, словно это мы, люди, болеем и умираем, а эти долгожители вечны.

– Человек, – согласился Яр, однако снисхождения в его голосе не было.

– А хочешь, я пока с тобой позанимаюсь?

– А вы знаете эти языки? Или умеете считать?

– Считать умею, – я снова улыбнулась, – а вот язык ваших соседей точно не знаю. Зато знаю другие, тарсманский, аравийский и еще парочка. Ну, что?

Я не посмела расспрашивать у ребёнка, что случилось с его мамой, а тема занятий она у нас всё-таки общая.

– Идёт, – его лицо просияло, – тогда я сейчас приду? Принесу тетради.

– Приходи, а заодно посмотрим, что вы проходите, – тут же согласилась я.

Два часа в компании Ярополка пролетели незаметно, естественно с небольшими перерывами на беседы и просто обсуждением того, что происходило за моими окнами. Ещё недавно мне казалось, что у оборотней тут, в лесу, все обычные знания будут какими – то примитивными что ли, но нет. Ничего подобного. Те же примеры, те же задачи. Те же формулы, как и у нас. Да и могло ли быть иначе у княжеского сына?

Дверь открылась беззвучно и я, в отличие от мальчика, вздрогнула.

– Папа! – вскрикнул он и рванул к отцу.

– Чем это вы занимаетесь? – спросил князь, попеременно переводя любопытствующий взгляд с сына на меня.

– Я показывал леди свои тетради, – важно произнёс он. – А ещё рассказал, что пока без одного учителя.

– Это хорошо, – улыбка расплылась по лицу Радомира и я едва сдержала усмешку. Ну, конечно, все как он и предлагал.

– И присматривал за ней, как ты велел, – понизил свой голос Ярополк, отвернувшись к отцу.

– Всё правильно, сын, спасибо, – смешинки плясали в медовых глазах зверя, а мне стало как – то приятно. Это было так по – домашнему, так мило! – Обед через час, прошу не опаздывать, – предупредил меня князь, и всё ещё обнимая сына одной рукой, вышел вместе с ним.

Я мысленно поблагодарила за приглашение и приуныла. И что я буду надевать? Опять халат? Ну, хорошо, сегодня он вполне сгодится, а вечером перед сном его постираю. А дальше? Все платья остались или в городе или в Осинках, но там, естественно, поскромнее. Я вскользь бросила взгляд на шкаф, в котором всё еще висели платья и отвернулась. Кому они принадлежали? Жене ли князя или его женщинам? В том, что они были, сомневаться не приходилось. Ванная комната была заполнена всякими женскими принадлежностями, да и обстановка тут была вовсе не мужской. Чувствовалась рука дамы, её выбор, от обоев на стенах, окрашенных в бледно сиреневый цветочек, до занавесок, лёгких и воздушных, подобранных в тон к обстановке.

Время шло. Каждый день Акулина приносила какие-то травки, отвары, а мне казалось, что уже пора домой. Я скучала и по дочери, и по Марфе. Но князь ежедневно твердил, что еще рано, что он попросту не выпустит меня, ведь на улице нисколько не потеплело.

Князь отнекивался, а сам не отводил от меня глаз. Янтарных, лучистых. Словно летнее солнце решило оставить свою частичку на память, подарив её Радомиру. Или осень забыла свои пожелтевшие листья, растворив их в глазах лесного зверя?

Он мне нравился, и похоже, с каждым днём это чувство крепло всё больше. Но ведь это вовсе не повод, чтобы я оставалась тут в качестве учительницы. Да и само зарождающееся чувство к необычному мужчине пугала.

– Почему вы не надеваете платья, что висят у вас в шкафу? – поинтересовался однажды Радомир в тот момент, когда я находилась в той же смотровой башне.

Он подкрался как всегда незаметно, но испугаться я не успела, потому что думала о своём. Теперь – то я точно знала, в какой стороне находятся Осинки, а потому мой взгляд чаще всего обращался именно в ту сторону.

– Потому что они чужие, – отозвалась я, оторвавшись от окна, а потом снова уставилась в сторону Осинок. – И вообще, князь, пожалуйста, отпустите меня. Я не буду доставлять вам лишние хлопоты, а вы избавитесь от моего присутствия.

Казалось, что еще минута, и я заплачу, но к счастью, осторожно глубоко вздохнув, перетерпела этот порыв.

– Вам тут плохо? – спросил он уже менее любезным тоном, вероятно предположив что-то своё.

– Хорошо, честно! – горячо уверила я его.

– Тогда почему? – прозвучал требовательно его вопрос с хриплыми нотками.

– У меня есть работа, есть дом в Осинках, а там близкие люди. Я не могу больше пользоваться вашим гостеприимством!

Я хотела бы добавить, что просто не могу больше видеть его медовый взгляд, что иногда задумчиво смотрит в мою сторону, не могу не понимать, что мне это стало нравиться. Что уже не раз вспоминала, с какой бережностью нёс меня Радомир в тот самый день, когда я едва не слетела. И боялась этого, отчетливо осознавая, что между нами может что-то произойти, а вот последствия у меня уже были.

Да и хватит валяться, содержать семью пора. Отдохнула и достаточно.

– А кто сказал, что мне это в тягость? – нахмуренный, он выглядел очень грозно. – Может быть, я просто хочу, – голос мужчины зазвучал ниже, и мне поневоле пришлось прислушаться, – чтобы вы остались! Детей моих учили. А одежда, это ерунда, скажите, что нужно и всё будет.

– Нет, нет, что вы. Ещё пара дней,.. – продолжила я. Но меня вновь прервали.

– Вы учите моего сына, так я должен вам заплатить, – он выглянул как – то ехидно, а меня снова взял азарт.

– А вы меня лечите! И живу я тут! – не хотелось уступать ему, отчего-то.

– Мой сын для меня всё! – сказал, как отрезал князь, – а если вы хотите что – либо своим передать, так, пожалуйста! Росляр всё равно собирался в вашу сторону.

– В нашу?

– Да, у него там какие-то дела.

– Я напишу записку! – обрадовалась я и рванула вниз. Вот только князь тут же ухватил меня за локоть, приблизив своё лицо к моему:

– Не спешите, леди, перед вами лестница, – насмешка послышалась мне в его словах. В правильных словах!

– Спасибо, – буркнула в ответ и заторопилась к себе.

***

Марфа

Марфуша с самого утра была сама не своя. То кинулась пол подметать, а потом с удивлением обнаружила, что в совке всего-то три соринки. То вещи маленькой барыньки Ксюшеньки взялась перекладывать с места на место, то пироги поставила, чем удивила Олёнку и Степана, хотя ещё вчера твердила, что будет этим заниматься в воскресенье.

Все с самого утра шло не по расписанию. И только когда румяные ватрушки были готовы поняла, что ждёт того высокого, рослого оборотня, что был на прошлой неделе и привез весточку от барышни.

– Какие ватрушки, просто загляденье! – Степан хитро подмигнул своей Олёнке и хромая, опираясь на две палки, осторожно подошел к столу. Шумно сев, крякнув для порядка, он скомандовал:

– Молока мне и детям.

– Сейчас, – усмехнулась Оленка. И тут же, как по команде, детвора уселась за стол, с нетерпеньем взирая на ещё не остывшую выпечку.

– А какой сегодня день? – спросил хромоногий глава семьи, опять перемигиваясь с женой.

– Ты что забыл что ли? – отозвалась ему в тон жена, косящаяся на Марфу, то и дело выглядывающую в окно. – Вторник с утра был!

– Какой вторник, да ты совсем со счёта сбилась. Закружилась с делами – то! Сегодня четверг! – не отставал Степан, с удовольствием откусывая зубами мягкое ароматное тесто.

– Да нет, что ты! – не унималась Олёнка, – вторник, как есть говорю! А ты, дома сидя, совсем и дни считать разучился! Марфа, подтверди! Марфуша, да где ты витаешь сегодня весь день?

– Что?

– День говорим, какой? – встрял Степан, – рассуди нас. Я говорю четверг, а жена моя – вторник.

– Суббота с утра была, – опомнилась Марфа, а ведь и впрямь даже не прислушивалась, о чем спорили супруги. И вот, значит как, рядом была, а не слышала ни словечка. И все, потому что ждала, когда придёт этот гонец, что письмо от барышни в прошлый раз принёс. Высокий такой, сам из себя ладный, а еще и оборотень.

– Точно! – всплеснула руками Олёнка, незаметно подмигивая мужу, – да ведь к соседям дети приехали, а они как раз по субботам и ездят!

– Да, – протянул ей в тон Степан, – в выходные жди гостей, жалко, что барышня не может к нам приехать, мы бы к её приходу и баньку протопили пораньше и веничек запарили берёзовый!

– Мама не приедет? – погрустнела девочка от этих слов, хоть знала, что в этот раз Ярославу ждать не стоит.

– Тьфу ты! Дурья башка! – выругался Степан и виновато посмотрел в синие как небо глазки девочки, – прости, родимая и ведь не хотел тебя тревожить, а язык впереди разума побежал.

– Это как это? – заинтересовалась Ксюша, а пирог так и остался в руке, надкушенный.

– Да сказал, а не подумал. Понимаешь, маленькая?

– Угу, – важно произнесла девочка, глотая теплое молоко.

– Да ведь всё равно обещался гонец – то зайти, – Олёнка насухо вытирала только что намытую посуду, одновременно пряча усмешку от Марфуши, – значит, хоть пирогов нашей барыньке передадим.

– Да больно он страшный, этот гонец – то, усатый как староста осинковский.

– Да что вы, дядя, какие усы, – рассмеялась Марфа, которая прислушивалась к разговору с самого начала, как только вспомнили про молодого и ладного оборотня. – Нет у него их. И лицо чистое, пригожее. Только немного конопушек на носу, словно солнышко задержалось.

– Как нет усов? – нарочно удивился Степан, – а мне показалось, что есть. Да ведь он что кот, только огромный, а эти без усов не обходятся!

– Да верно говорю, нет их! – упорствовала Марфа, а сама от переживаний схватилась за вторую пышнобокую ватрушку и откусила от неё приличный кусок.

Она никак не могла понять, причём тут кошачья и человеческая растительность на лице. Ведь есть у кота хвост, но его нет у человека. Или есть? Ведь не видно, чего у него там, в штанах, спрятано. А как узнать? Ведь не спросишь, стыдно!

– Так как придёт, пригласим его в дом зайти, – серьёзно посмотрело на своих женщин и детей Степан. – Они леди Ярославу спасли, приветили, а нам тоже не дело держать на улице в мороз чело…. тьфу, ты! Скоти.., да чтоб тебя! Зве….

– Оборотня, дядя, – подсказала Марфуша, а сама была уже заранее полностью согласна с родственником.

– Да, с ним самым! Пока он с дороги присядет, мы ей гостинец соберем и заодно посмотрим, чего у него там наросло.

– Где? – съязвила Олёнка, ловко отправляя чугунок со щами в печь.

– Всё бы тебе,… – начал, было, Степан, да вовремя обратил внимание на раскрывших рты деток и уставившихся на него. – Галчата, рты закрыть! Вот так – то! Кому добавки?

– Мне, мне! – наперегонки закричали дети, а Степан расплылся в улыбке. Столько лет не было, ждали их, своих деток, а теперь вот оно, счастье! И девочка маленькая, а такая ладная, что уже сразу видно, матери женихов отгонять придётся. А сынки помогут!

***

Росляр, охранник князя

Росляр спешил в Осинки, и не потому что погода грозила испортиться, или дома его ждали неотложные дела, вовсе не поэтому. Он хотел увидеть эту красавицу с длинной косой, вздохнуть тот самый запах хлеба, что несла она с собой в прошлый раз. Едва завидев знакомый дом, приструнил коня и уже спокойно подъехал к забору.

– Стой тут и жди, – сказал он чётко своему коню и потянул за ручку деревянной калитки.

– – Можно и во двор, – неожиданно проговорил родственник Марфы, тот самый, что в прошлый раз выходил на крыльцо. Он находился внутри, за забором, а потом Рос его просто не мог видеть, а ветер дул как раз в противоположную от оборотня сторону. – Заходите сами и коня сюда же. Чего зря животину за забором держать, когда и тут не тесно.

– Спасибо, раз так, – отозвался Росляр и потянул коня за собой.

Спустя пять минут мужчины, познакомившиеся между собой, вошли в дом. Как и полагается, гостя усадили за стол, предложили щей горячих из печи, но Рос отказался. На него, вот редкостное дело, напало стеснение. Всё семейство, включая двух женщин и детей, уселось неподалёку и, не отрывая любопытных взглядов, смотрели на оборотня. Он только представил, что вот сейчас будут гадать, есть у него клыки или это одно название, моет ли он руки перед едой или предпочитает вылизывать пальцы языком, так сразу аппетит и пропал.

– Значит так! – скомандовал Степан, до которого дошло, что полная тишина была не потому что семейство уснуло, как раз тут картина была наоборот. Всё семейство с любопытством изучало гостя. Куда там Марфе, Олёнка тоже бросала заинтересованные взгляды и это, похоже, взволновало хромого мужчину. – Настойки нам с гостем и закусить! Согласен?

– Вполне, – отозвался Росляр и украдкой взглянул на Марфушу, кинувшуюся к печи за ароматной картошечкой.

Ох, и красавица! Косища в кулак толщиной, глазищи, что чайные блюдца, а губы, словно малиной намазаны! И подержаться есть, за что и полюбоваться! Неужели до сих пор ни один из мужиков не обратил на неё внимание? В этом оборотень весьма сомневался, ведь и по человеческим и по звериным меркам девица была пригожей и привлекательной.

Спустя семь минут перед мужчинами красовалась литровая бутыль с настоечкой на дубовой коре, большая тарелка картошки, соленые, огурчики и помидорки. Но больше всех Роса привлекли соленые грузди, и он потянулся, чтобы поддеть гриб.

– А я – то думала, что вы их не признаёте, – произнесла Олёнка, вытирая губы после настоечки.

Им с Марфушей тоже налили, но чтобы не красоваться перед мужчинами они быстро вылезли из-за стола, занявшись своими делами. Вот только эти самые дела на ум к Марфе не шли, то и дело бросала она свой взгляд на заезжего мужчину. Не юнца, но достаточно молодого и привлекательного.

– Сказки, – рассмеялся Рос и снова подцепил грибок, а потом положил его в рот. Приятный хруст, настойка и вполне дружелюбная обстановка расслабили, но он вовсе не забыл причину своего прибытия, а потому кашлянув в кулак для привлечения внимания, произнёс:

– Марфа, это вам, от леди Ярославы, письмецо.

– Ой, спасибо! – вскрикнула красавица и зарделась, едва пальцы вновь нечаянно соприкоснулись с рукой Росляра. Оно отошла в сторону, поближе к окну и принялась читать, еле шевеля губами.

– Письмо! Мамочка! – закричала радостно девочка, быстро спрыгнула с печки и подбежала к Марфуше, ласково обнимая её за ноги и заглядывая в исписанную ровным подчерком бумагу.

И тут Росляря словно обдало холодным потом.

Девочка всё время крутится вокруг Марфы, а в прошлый раз кричала мать. Но тогда он подумал, что она просто выражает так свой восторг, как обычно даже взрослые женщины, если что-то случится, вспоминают мамочку. Ну, а мужчины мать, правда, по другому поводу и от души.

И девочка ласкалась не к пышнотелой Олёнке, она жалась к Марфе!

Сердце сжалось,и он, молча, запрокинул вторую стопку, снова закусил груздем, отвёл от болезненной картины взгляд....Пусть так, она всё равно самая лучшая! А может мужик пропал или кинул? Охотников до красивых девок всегда было много, не редкость. А раз нет его, так туда ему и дорога, попутного ветра в спину. Росляр даже не удивился, когда подумал, что как только узнает, кто подобное сотворил, рожу уроду разукрасит, будет она краше расписных яиц на весенний праздник. А может и ноги выдерет, с корнем!

Он поднял глаза на красавицу, на коленях которой уже сидела маленькая Ксюша, и едва не хлопнул себя по лбу. Вот действительно говорят, страсть разум затмевает. А ведь девочка похожа вовсе не на Марфушу, а на леди! Тонкая кость, каштанового цвета косички… Рос принюхался, но ничего не помогло. Множество запахов перебивали, да и девочка была слишком далека, чтобы что-то понять. Плюс в человеческом обличье нюх притупляется против звериного.

– А можно я маме нарисую картинку? – донеслось до него, словно подтверждая недавние умозаключения.

– Конечно, милая, даже нужно! – отозвалась Марфуша и сама присела на край длинного стола, где с одной стороны сидели мужчины.

Она писала о том, что случилось за неделю, что хорошего сделала Ксюша, и зачем кузнец вчера приходил к Степану, спрашивал о жизни, а сам глаз не сводил с неё, возившейся около печи. Но всего этого Росляр тогда еще не знал, на счастье кузнеца.

Спустя час Рос выехал обратно.

В заплечном мешке оборотня трепыхалась одежда для леди, что отправила Марфа, рисунки и куколка маленькой дочки, которые та просила отдать своей маме и ватрушки, что семейство Лисовых напекли к приезду Росляра.

Он скакал, а в мыслях так и стояла ладная девица, что махала ему рукой на прощанье. И пусть все считали, что леди скоро к ним вернётся, а значит, если подумать, больше повода появиться у Роса не появится, то сам он в этом очень сомневался. Уж очень билось сердечко у Марфуши, когда проходила она мимо и слишком хороша она, чтобы желать ей счастья с что-то другим, кроме него. Да и сам глава большого семейства – Степан приглашал его, Росляра заглядывать к ним, значит причины скрываться и делать вид, что проездом, не придётся. При первой возможности он обязательно появится тут, а ещё обязательно привезёт что-то сладкое детям. Детям оборотней сладкого много не разрешается, да и человеческим тоже. Но если понемногу, то почему бы и нет? Маленькой девочке, дочке леди, белочку на палочке или рыбку, а мальчишкам непременно медведя, чтобы видели различие между собой и девочками.

Глава 3. Выбор сделан за тебя

Радомир Видар

– Рассказывай, – приказал Радомир Росляру, едва тот приехал и вошел к нему на доклад.

– Добрался хорошо, записку от леди передал, – ровным голосом докладывал охранник. – Ответ ей тоже довёз.

– Отдай, – приказал князь и жестом руки отослал Роса к Ярославе. Час назад он видел, как она после занятий с Ярополком(это вошло у них в привычку, что не могло не радовать), пошла опять в сторону смотровой башни. Наверное, снова смотрит в сторону своей деревни. Он вздохнул и подошел к окну, заложив руки за спину.

Ну конечно, его пара как раз и сейчас находится там, постоянно посматривая в сторону своих Осинок. Эта мысль была неприятной, но не болезненной. В конце концов, он мог её понять. Выбитая из обычной жизни, а теперь ещё предстоит и новая работа…и какой идиот её муж, раз позволил себе отпустить эту женщину?

Князь видел, как Ярослава обернулась, вероятно, кто-то из слуг сказал ей о гонце или кто-то позвал. А затем она ушла, а точнее убежала, очень уж быстро она исчезла от окна.

Раздумья оборотня прервал стук в дверь, и он отвлекся от мыслей о своей странной человеческой паре.

– Заходи, Осип, – крикнул он, узнав по стуку и по вздохам за дверью своего управляющего замком, – с чем пришёл.

– Князь, – проскрипел старый оборотень, который уже практически не обращался в зверя, так как кости болели и ревматизм замучил. Но свои обязанности исполнял исправно. А Радомир и не лишал его этой должности, считая, что она старика даже поддерживает на плаву.

– Говори! Просто так на третий этаж не полезешь.

– Да уж, удовольствие малое ногами скрипеть, – усмехнулся управляющий и прокашлялся для порядка, готовясь сказать то, с чем пожаловал. – Княже, учитель пропал.

– Какой? – напрягся Радомир, осознавая, что Яра – то тут, она буквально пять минут назад стояла у окна и это точно не про неё.

– Михалыч, Ярополов учитель, что еще недавно в капкан попал. Вышел вчера утром из дома и всё, больше его не видели.

– Так мало ли где может быть мужик пятидесяти лет, – усмехнулся князь, – не дома, так ещё где. Или искали?

– Говорят, хотел на рыбалку, все с собой взял, ящик и удочку, – старик развел руками.

– Искали?

– Послал полчаса назад, – вздохнул управляющий, – жена его только недавно обратилась, думала, что он вместо рыбалки к кому-то зашёл. Как узнал, так сразу Крена послал глянуть на озеро и вокруг.

– Доложишь, как вернётся Крен, – кивнул Радомир и отпустил старика, но едва тот вышел, князь открыл дверь и крикнул ему вдогонку, – пошли за мной кого – нибудь, если не хочешь скрипеть по ступеням.

В ответ на шутку донёсся смех управляющего.

Радомир сел в кресло и откинулся, устало прикрыл глаза. Сегодня ночью он почти не сомкнул глаз, проведя её под дверями Ярославы. Она плакала, как и в прошлые ночи, а он не знал что сделать, чтобы это прекратить. Отпустить домой? Закутав в собственные шубы – полушубки, засунув в карету и отправить с сопровождением? Только карета и за пределы замка не выедет, увязнет в снегу Не каменка до Осинок проложена, простая просёлочная дорога. Но тогда сани? А если не хочется отпускать вообще никогда?

Он хотел постучаться и обернуться, чтобы зайти к ней в виде рыси, но что это даст? Ярослава скорее всего не скажет, о чём плакала, да и разве нужны тут слова? Она хочет уехать, не это ли сейчас разрывает его сердце? Дав себе зарок ещё раз поговорить с леди, назначить другую цену за учебу Ярополка, он прислушался. Топот ног приближался и это явно не управляющий и не сыновья.

– Князь, дозволь? – один из воинов, Крен выглядел нахмуренным, но не запыхавшимся. Радомир отметил его статную выправку, что присуща почти всем оборотням, и кивнул, поощряя к действиям.

– Говори. Нашли Михалыча?

– Не нашли, но думаю, что утоп.

– Утоп? – нахмурился князь. – На реке удил? Неужели к полыньям понесло?

– Там, князь. Жене говорил, что на озеро пойдёт, но видать не понравилось, пошел дальше, на реку, а там, на заворотах, полыньи местами под тонким льдом скрыты и лёгким снежком припорошены. Ящик рыбацкий за край зацеплен, я его сломленным суком к себе еле подтащил, больше ничего не нашел.

– А сам почто туда лез? – удивился Радомир, не считавший Крена безумцем.

– Чтобы проверить, его ли это ящик.

– Убедился? – без иронии спросил князь, потому что знал о привычке рыбаков подписывать свои ящики внутри, да так, чтобы никто другой при случае не смог затереть эту надпись.

– Его, точно. Я ещё кругами походил, ни следа, ни отметины, думаю, точно сгинул.

– Найти его вряд ли сможем, – как бы сам с собой рассуждал Радомир, – если что до весны и то при таком течении сложно что-то сказать. Хорошо, если в заводь прибьётся. Жене его сам скажу, – князь мысленно поморщился, но подобную работу предпочитал ни на кого не перекладывать, отдав дань уважения бывшему учителю Ярополка.

– Она уже в курсе, как узнала, топиться побежала, но её перехватили, сейчас бабы отпаивают успокоительным. Сказала, дети в городе живут, она туда же поедет.

– Воля её, – согласился князь, понимая, что теперь человека тут ничего не задержит. Да и нет никого у них тут, учитель приглашенный, а теперь и тот утоп.

Спустя десять минут управляющему было сказано выдать пятикратный оклад жене учителя, хоть бы тот и не работал уже два месяца из-за случая с капканом.

***

Ярослава

Письмо от Марфы было приятным и вместе с тем болезненным.

Оно навеяло вполне простую мысль, от которой я просто не могла избавиться уже который день.

Что я тут делаю? Зачем всё это? С учителями у Радомира вряд ли будет проблема и без меня, за такую сумму, думаю, каждый будет готов прибыть сюда и жить, работать сколько потребуется. Мне нужна была это работа, а оплата тем более, но что-то пугало, заставляло задуматься и осмотреться, а что именно, я не понимала. И это своё странное влечение к князю могла объяснить долгим отсутствием в моей жизни мужчины, нормального мужчины, а Радомир, как кажется, как раз из таких. Стук в дверь отвлек меня от созерцания рисунка Ксюши под названием “Мамочка и Я” ( подписала, конечно, Марфуша) выбил слезу, а маленькая кукла вызвала умиление. Отвлеченная от своих депрессивных мыслей, и я повернулась к двери:

– Войдите.

– Леди, ваше платье отглажено, – сварливо буркнула Акулина, но, тем не менее, аккуратно разложила его на кровати. Вероятно, побоялась, что опять придётся нести его гладить, если что.

– Спасибо, можете идти, – поблагодарила я и с нетерпением дождалась, когда Акулина, бурча себе под нос, удалилась. Она очень странная женщина, часто чем-то недовольная, причем трудно понять, чем именно, но, на мой взгляд, неплохая.

Но едва она прикрыла дверь, как я схватила своё платье и понеслась скорее в ванную комнату переодеваться. Быстро скинув чужой надоевший халат, натянула своё и глянула в зеркало, что висело на стене в полный рост. Наконец – то в чужих людях я стала похожа на нормального человека. Это придало мне уверенности и, поправив прическу, осталась довольной собственным внешним видом. С обувью, правда, проблема, но тут, как и халат, пришлось воспользоваться чужой, но совершенно новой, взятой из нижнего ящика шкафа с одеждой. Туфли оказались мне немного великоваты, может, поэтому в прошлый раз едва не упала в смотровой башне, а князь поймал.

– Леди? Я вот тут не понял, – непосредственный Ярополк иногда забывал стучать и сразу вошел ко мне, держа под мышкой книгу и тетради. Мне трудно за это на него сердиться, ведь это его дом, а правила, они отложатся в его голове, непременно. – Ой!

– Что?

– Вы, такая! – удивленные янтарные глаза мальчика сияли восторгом и мне это польстило.

Конечно, синее платье с небольшим овальным вырезом на груди, отделанном белым кружевом и с рукавчиками ,заканчивающимися таким же кружевом не было изыском, но всё-таки, я сумела приобрети что-то скромное с претензией на прошлые мои вещи. Плюс это хорошо сочеталось с тем образом учительницы, который у меня появился.

– Позанимаемся? – рассмеялась я и жестом руки показала Яру место за столом. – Что ты не понял? Рассказывай!

– Как сказать на аравийском “Оставайтесь, леди”? – произнес княжич, а его янтарные глазёнки смотрели внимательно, но их выражение было не таким как обычно. И я слегка прикусила губу, прекрасно понимая, о чём он.

– А как же твой учитель, который попал в капкан? Он выздоровеет скоро и всё, у меня не будет рабочего места. Ни тут ни в городе.

– Не выздоровеет, – помрачнел Яр, – он утоп.

– Как это? Когда?

– На рыбалку пошёл и провалился под лёд. Отец отправил народ, но..

Договорить Ярополку не дал его старший брат, взошедший к нам, как и младший, без стука.

– Но это опасно, подходить к разломам на реке, так что непонятно найдут ли тело вообще. Простите, дверь была раскрыта, и я зашёл к вам. – Властислав выглядел уверенным, в чём – то даже копируя отца. Светлые, с рыжиной волосы были распущены и касались широких плеч, подбородок гордо вскинут.Княжеский сын, ни дать, не взять. – Леди? – его глаза непривычно округлились. – Но мне кажется, это не мамино платье, из тех, что там висят, – он кивнул, указывая на шкаф, а сам разглядывал меня с интересом. – Вам идёт, лучше, чем в халате.

– Да, спасибо, – согласилась я, почувствовав, что щёки алеют, – мне тоже кажется, что так лучше. Это мои вещи, правильно подметил, мне их из дома прислали.

      Возникла пауза, и я не поняла, что витало в воздухе в этот момент. Неудовольствие? Или любопытство? А может быть ему стало неприятно, что в комнате матери кто-то живёт? Но ведь прошло столько лет. И неужели князь спал со своей женой отдельно? Нет, это точно не моё дело, спрашивать, о подобном не желаю.

– Есть желание с нами позаниматься? – предложила я старшему княжичу и уловила на его лице усмешку, – а что?

– Я думаю, а нужно ли мне это? – от настороженности и какой-то враждебности не осталось и следа, сменившись какой-то беззаботностью.

– Отчего бы и нет, – я села в кресло, закинула ногу на ногу, аккуратненько расправила складочки на платье и только потом посмотрела на Властислава. – Вы дети отца, играющего в Белогории огромную роль, вы его наследники, а значит, должны обладать определёнными качествами. Но мало быть храбрым и умным, нужно уметь договариваться с людьми и не людьми на их родном языке. Ведь так проще, да и меньше шансов, что тебя обманут или переведут что-то неверно. Вот, допустим, дипломат, – я говорила, не обращая внимания на притихших мальчишек, а сама была далеко. Ведь почти тоже самое, когда-то довелось услышать от папы. – Он, дипломат, конечно, слушает переводчика и, как правило, без этого не обходится ни одни переговоры. Но! Он имеет и собственное мнение об оппоненте. Ведь и жесты, и интонация, их надо понять, когда и что сказано, а ещё как вовремя! Быть выше на ступень, это не всегда проще, но ведь возможно?

– Леди, – произнёс впечатлённый моими рассуждениями Властислав, – когда можно приступить к занятиям?

***

Радомир

Радомир шел по коридору с тяжестью на сердце. Учителя Ярополка он знал и как преподавателя уважал, был доволен его трудом, но после того, как Михалыч отправился в лес на зверя в одиночку и угодил в капкан, тот словно сорвался и пристрастился попивать горькую. Он и раньше этим занимался, но хорошая оплата удерживала человека от выпивки в любое время дня. Однако в момент выздоровления, когда учитель был освобождён от занятий, оказывается, он слишком самоуверенно повёл себя, вступив бездумно на лёд и вот итог – оказался в полынье и как следствие – утонул.

И всё же, несмотря на события, в его душе теплился огонёк возможного для себя личного счастья. Князь спешил к своей паре, радуясь, что нашел её и что теперь действительно есть причина её уговорить остаться. Кажется, к младшему сыну Ярослава привязалась, а это хорошо. Женщина способная полюбить чужого ребенка дорогого стоит. Но он не потребует подобных чувств от неё, достаточно их хороших отношений и взаимного уважения. С Властиславом будет посложнее, этот помнит свою мать, в отличие от Ярополка, пусть она и не особо баловала его своим воспитанием.

Талина была оборотнем, дочерью старосты одного крупного поселения, выданная замуж за князя по выгодному для её отца договору. А все свои обязанности в качестве супруги исполняла хорошо и исправно, тут её упрекнуть не в чем. Но что до любви…. так подобных проявлений у правителей очень часто днём с огнём не сыщешь, так что брак можно было бы назвать вполне благополучным. Она умерла во время вторых родов, не справившись со звериной сущностью, а приглашенные два лекаря ничего не смогли сделать. Оборачиваться в такой момент нельзя, но женщина в подобном состоянии мало что понимала, чудом удалось спасти малыша. Обильное кровотечение, привычная смерть для рожениц из рода оборотней.

Дать ребёнку жизнь, а взамен отдать свою – не самый плохой способ оказаться в конце пути. Пусть даже если жизнь оборотней длится дольше человеческой, раза в три.

Самому Радомиру сейчас было уже ровно восемьдесят, но это так мало по их меркам, что среди оборотней он по-прежнему считался бы юнцом, если бы не та власть, которой обладал или тот жизненный опыт, что пришлось приобрести в ходе правления. От победы над соседним племенем, постоянно уничтожавшим своими набегами человеческие деревни, а главное, самих людей, до расширения земельных территорий на бумаге. А то, что на бумаге – официально признанно самим императором Белогории.

Вот в результате одного из таких набегов неприятеля один староста богатого поселения оборотней обратился к нему, князю с просьбой защитить, а взамен предлагал взять в жены свою дочь. Радомир тогда рассмеялся, заявив хитрому оборотню в лицо, что тот и защиты хочет и одновременно возвысить свой род. На что староста заявил, что женщины его рода весьма плодовиты, а подобное у оборотней – рысей редко. И он мог легко отказать, взяв простой денежный откуп, как плату или бы поселение просто отошло под его волю, ведь набеги неприятелей – медведей были нешуточные. А потом задумался, ведь в ту пору Радомиру стукнуло уже шестьдесят, своей пары так и не встретил, а тут останутся хотя бы дети. Ведь иметь их он может от любой женщины, но только до того, как встретит свою пару. После – только от неё, потому что внутренний зверь будет настроен исключительно на любимую. Посмотрев на черноокую девушку с льняными волосами, которая гордо предстала перед ним, князь согласился, выполнив свою часть договора в течение месяца.

Отношения между супругами были скорее дружеские, и Талина его никогда не любила, это мужчина всегда чувствовал. Она всегда помнила какого – то оборотня, что погиб в первой стычке между поселением и медведями. Но это не помешало ей с завидной регулярностью исполнять свой супружеский долг и рожать детей. Радомир тепло относился к женщине, считая подаренных сыновей высшей наградой. Он никогда не скупился на подарки для жены, на наряды. И те самые платья, что его пара отказывается надевать (и ведь она, по сути, права) это последние вещи, заказанные, но так и не надетые Талиной. Она мечтала покрасоваться в них после того, как фигура примет прежние очертания и бережно хранила. После смерти жены одежду сожгли, а эти, нетронутые остались. Акулина снесла их в одну из свободных комнат, иногда занимаемых гостями, повесила в шкаф, на случай вдруг кому-то из женщин пригодится, ведь простым слугам подобное просто нет смысла надевать, хоть Радомир и приказал раздать.

– Князь, – позвал Росляр, появившись на пути, – гости у дальних ворот. Только подъехали, я видел.

– Кто?

– Леди Стелла и её брат, – доложил охранник, а князь понял, что эта парочка Росу не по нутру, впрочем, как и ему самому. Сейчас он не был настроен даже видеть её, не то, что ли общаться. Да и не нужно это общение стало вообще. Ни теперь и никогда в будущем. Нашлась Ярослава, и пусть она пока не его, но это всё решает раз и навсегда. Зверь больше не сможет принять никого, а человеческая сущность оборотня с этим полностью согласна. – Не пускать?

– Впусти, я сам поговорю с ними, – отдал указание Радомир, – они тут не задержатся.

– Князь, – раздался окрик и Радомир обернулся.

– Что? – он озадаченно посмотрел на бесшумно приближавшегося охранника, а тот , это было видно по его лицу, пытался что-то сказать, но не знал как. – Говори, раз начал.

– В деревне, в том доме, куда вы меня посылали к людям, есть дети.

– Хорошо, раз дети, ты и в прошлый раз рассказывал и что? Им нужна помощь? – Радомир нахмурился, чувствуя, что чего-то пока не понимает и это ужасно выводило из себя. – Они не совсем здоровы?

– Нет, тут другое. У леди там дочь, – выпалил Росляр. – Поэтому она тогда попала в метель, навещала своего ребёнка.

– Хорошо, я понял, – отозвался Радомир и сам отстранённо и удивленно отметил, как его голос прозвучал глухо.

Он повернулся и привычно легко отправился встречать гостей. И даже не обратил внимания, что не оделся, выскочив на улицу без полушубка, а так, в одной рубахе. Оборотень как в принципе существо, терпимое к перепадам погоды. Но сейчас в его была только одна мысль.

У неё есть дочь.

Она захотела от кого – то иметь ребёнка.

И само это осознание было весьма болезненным.

Она была замужем, чего же ты хотел, зверь?

– Князь! Князь! – радостно закричала Стелла, легко спрыгнула с коня и побежала ему на встречу, – ты почувствовал, что я приеду! Ты ждал меня!

Он очнулся и посмотрел на чужую ему женщину.

Черные блестящие локоны забавно вились как-нибудь шапочки, а раскрытые глаза выражали полный восторг. Она придерживала одной рукой пышный шарфик, а другой нервно его теребила. Радость и восторг лились из Стеллы, и казалось, что она, эта хрупкая девушка, женщина, проскакала несколько часов только ради него! Но он – то точно знал, что подобное предполагать, значит, заранее обманывать себя, а этим он никогда не занимался. Стелла любит играть, строя из себя, то невинность, то искушенную в ласках знойную дому. Сейчас очередной её выход на сцену.

– Здравствуй, Стелла, – он ловко увернулся от её объятий, перехватив руку и всего лишь пожав кончики пальцев в знак приветствия.

Не самый вежливый знак той, с кем еще недавно спал, но теперь подобного больше не повторится. А чувство вины, оно даже не просыпалось. Стелла сама когда-то увидела его на приёме правителя Белогории, сама предложила встречаться с вполне определенным смыслом, так к чему лишние терзания? Он был не один у неё, зверь это точно чувствовал, а на вопрос, есть ли у Стеллы еще любовники, женщина отвечала, что нет. Больше он не поднимал эту тему, прекрасна осознавая, что она лжет. Она тоже была не единственной в этом роде для него и знала об этом, но никто не будет высказывать претензий, это князь знал точно. Щедрые подарки с лихвой окупали его внимание, детей от него у женщин быть не могло( уж об этом он позаботился),а прочее, это временное явление. Но теперь, когда наконец – то встретилась пара, о которой он мечтал только в самых смелых снах, подобные женщины не имели смысл. Зверь не даст приблизиться к ним, возможно, кого – нибудь покалечит, а иметь кого – то другого человеческой сущности, тоже нет ни желания, ни интереса.

Если есть пара, то зачем подсовывать подделки?

– А ты изменился, – женщина внимательно посмотрела на князя, вся напускная радость тут же слетела, а затем обратилась к своему брату, только – только приблизившегося к ним, – Морис, похоже нам тут не очень – то и рады.

– Приветствую, князь! Глупости городишь, сестренка, это всё ваши женские штучки. Чтобы мужчины везде и всюду бежали, навстречу раскрыв свои объятия.

– Не остри, дорогой, каждая женщина имеет право на чуточку внимания к своей скромной персоне! – Стелла в нетерпении притопнула ножкой и с неудовольствием посмотрела на князя, – а что-то нас и в дом не приглашают, ты заметил, Морис? Мы проехали по морозу достаточно долгое время, чтобы поболтать на улице?

– Прошу в дом, – пригласил Радомир, понимая, что минус двадцать это не та погода, чтобы держать гостей на улице или показать им от ворот поворот, будь то человек или оборотень. Ему всё это не нравилось, но князь ничем не высказал своё неудовольствие, тем более, что в обществе приходилось встречаться с этими не совсем людьми.

– Я слышал, наш правитель собирается организовать очередной благотворительный бал, – произнёс Морис и потопал ногами, стряхивая снег с сапог, – вам, князь, приглашение уже прислали?

– Прислали, – подтвердил Радомир, – и собираюсь в нём участвовать, а вы?

– И, мы, конечно тоже, правда, братец? – Стелла небрежно скинула шубку подоспевшему слуге и улыбнулась князю. В утепленном костюме наездницы она была, несомненно, хороша и знала об этом.

– Зачем ты приехала? – спросил женщину князь, после того как прошел с гостями в малую гостиную и приказал принести бутылку коньяка для обогрева гостей. Брат с сестрой предпочитали его, поэтому не было смысла предлагать горячий чай даже с дороги.

– Может, хотела извиниться за прошлый нелепый случай, когда пришли родители, – она покосилась на брата, но тут же отвернулась. Сомнительно, чтобы Морис не знал о похождениях сестрицы, – поверишь?

– Нет, – усмехнулся оборотень , – не поверю. Только не тебе.

Он отсалютовал рюмкой и, запрокинув, выпил. Горячая жидкость обожгла горло, а зверь заворочался, требуя покинуть эту скучную компанию. Ведь он шел к своей паре, а в результате вынужден сидеть и слушать этих нежданных гостей.

– И правильно сделаешь, – рассмеялся Морис и потянулся за добавкой, – женщины это зло, знаю по своему опыту. И не хмурься, сестрица. Вас, дам, секут в детстве мало, поэтому вы и вырастаете такими эгоистками.

– Кто бы говорил, – недовольно фыркнула она и, закинув ногу на ногу, мечтательно оглянула всё помещение. – Эх, князь, я бы тут такой порядок навела!

– Тебя что-то смущает? – слова “там дверь и порог в таком случае”, были готовы сорваться с губ, но он сдержался.

– Ну, если ты мечтаешь сделать тут перепланировку….

– Нет, меня всё устраивает, – оборвал он не грубо, но довольно резко, – и даже не мечтаю.

– Ты хочешь сказать, что не рад меня видеть? – она нахмурилась, одновременно барабаня ногтями по рюмке.

– А ты как думаешь?

– Мне показалось, ты чем-то расстроился в прошлый раз, поэтому я решилась предпринять такую дальнюю поездку.

– Морис, – князь обратился к мужчине, – я выгляжу расстроенным?

– По – моему ты свеж и бодр, как никогда, – придирчивому взгляду брата Стеллы хватило и пяти секунд, чтобы оценить состояние хозяина замка и земель.

– Вот именно, – подтвердил князь. – Так что, Стелла, нет причин думать, что я страдаю от разрыва.

– А он есть?

– Есть, – подтвердил оборотень, увидев, как у женщины сверкнули глаза в разочаровании, – не мне тебе объяснять ситуацию.

– Морис, оставь нас одних, пожалуйста. Я хотела бы поговорить с Радомиром наедине.

– Будешь пудрить ему мозги? Думаешь, с князем это прокатит? – не скрывая сарказма, мужчина встал и обратился к Радомиру, – думаю, ваша беседа долго не продлится. Удачи, князь! А тебя, – слова предназначались Стелле, но она на брата даже не посмотрела, так и сидела, не сводя глаз с хозяина замка, – буду ждать на улице, не задерживайся.

Шаги Мориса стихли, и Радомир устало посмотрел на Стеллу. Красива, хороша собой, умела в постели, но вместе с тем, она же бездушная кукла с набором амбиций и полным отсутствием сердца. Не предусмотрено оно у неё, так бывает.

– Чего ты хочешь, князь?

– Чтобы тебя тут больше не было, – четко выговорил он и встал, показывая, что разговор закончен, раз слова её непонятны.

– Это потому что родители пришли не вовремя?

– Потому что ты захотела преступить черту, которую мы оговорили. И я бы закрыл на это глаза, если бы не знал, что у тебя не один.

– Ты, оказывается, знал! – она прищурила глаза, и от милой улыбки не осталось ни следа. Хищница, только она сейчас сидела рядом со мной. Обшивка сиденья дивана, на котором присела Стелла треснула, это отрастающие когти легко вспороли ткань.

– Знал. Давно знал.

– И встречался со мной, – она улыбнулась чему – то своему и продолжила, – а ведь мы с тобой похожи, знаешь? Ты использовал меня, а я тебя.

– Нет. Ничего общего, – князь сделал два шага в сторону дверей, потому что больше не было желания разговаривать тут, с этой чужой для него, по сути, женщиной. А ведь там, совсем рядом, его пара. И не знать, чем она занята, порой очень мучительно.

Радомир не видел, как Стелла и её брат покидали замок, он спешил к своей леди.

***

Ярослава

– Значит так, сначала пьём горячий чай, с ватрушками, а потом заниматься, – произнесла я, оглядев своих подопечных. Как ни странно, но оба княжича вдруг воодушевились моей речью и попросили провести сейчас урок аравийского или тарсманского языков. Я дала им на выбор, втайне надеясь, что выберут мой родной. Так и произошло.

– Зачем чай? – не понял старший княжич.

– Она болеет, и будет хрипеть, – ткнул его в бок младший брат.

– Понятно.

– А потом предлагаю применять всё сразу на деле, то есть давайте разговаривать о том, что видим, чувствуем. Думаю, особых проблем быть не должно.

Спустя полчаса я и два моих” почти что ученика” шли по коридорам замка и называли, обсуждали всё, что попалось на глаза. Я им объясняла, почему так, а не иначе нужно строить предложение, а они мне пытались острить на родном языке. Всё было замечательно, пока мы не решили свернуть в смотровую башню и не подняться наверх. Из больших окон был замечательный вид, но мой взгляд в этот раз устремлён был не в сторону Осинок.

– Кто это? – я указала на женщину, что резко выскочила из дверей замка, запрыгнула на коня и удалилась, следуя за незнакомым мужчиной. Женщина держалась грациозно, с достоинством, а проезжая мимо башни взглянула, казалось, прямо на нас.

– Я могу ошибиться, но мне кажется это,.. – важным детским голосом протянул Ярополк, но Властислав его оборвал.

– Стелла, – он насупился, глядя в спину этой прекрасной наездницы (лица я точно не рассмотрела), а рука юноши тут же оказалась лежащей на мече, с которым ни он, ни князь не расставались.

– Ага, она самая, – добавил младший Видар, – мой брат её терпеть не может. И я тоже.

Я перевела свой взгляд на Властислава, а потом вновь на незнакомую женщину и боковым зрением уловила, как старший из братьев отвесил подзатыльник младшему.

– Ты чего, – шикнул Яр и отодвинулся от окна в мою сторону, потирая затылок.

– А тебя не спрашивают, кого терпеть не могу, – шикнул он на брата. – Леди, она дрянь, – объяснил мне Властислав, не поворачиваясь в мою сторону, как и я сама оставалась неподвижной, – мама еще была жива, а она уже строила глазки отцу. Я это помню. А теперь и вовсе ведет себя как..дешевка. Не леди. Простите.

Я опять едва не спросила, отчего умерла их мама, но сдержалась, не надо это детям. У меня любопытство, желание знать как можно больше о Радомире, а для них это живая боль. А вот наличие женщины в жизни князя меня кольнуло и, я сдержалась, чтобы не усмехнуться. Ирония судьбы. Впервые за столько лет мне встретился мужчина, который действительно понравился, но его обхаживает весьма настойчивая дама. Может, она в него влюблена? Стелла… это имя я слышала в гостинице много лет назад, скорее всего она и есть.

– Знаете, люди часто влюбляются, но не могут вместе жить, – начала я, в какой-то глупой попытке защитить перед детьми и князя и эту женщину. Ведь ей наверняка не просто, осознавать, что у выбранного мужчины есть дети. Или, возможно из-за них он и не женится, боится причинить им боль в виде мачехи. Мне кажется, князь очень серьёзный мужчина, чтобы не считаться с детьми.

– Да ну? – отозвался Властислав, и я внимательно посмотрела на него. Его рот искривился, янтарные глаза зло сияли, а рука, что лежала на мече подрагивала, – скажите хоть одну причину, почему мой отец до сих пор не мог на ней жениться.

– Может, он боится задеть ваши чувства? Ведь вы его дети и он очень вас любит, боится ранить, – последние слова я почти прошептала.

– А вот вы, вы любили когда-нибудь? – требовательно спросил старший княжич, а меня пробрала дрожь. – Или это всё ложь? Сказка!

– Это не сказка, – в горле начало першить и думаю вовсе не от того, что оно болит. Мне казалось, что за всё прожитые в Белогории годы я возвела крепкую кирпичную стену между собой и прошлым. И буду равнодушна при упоминании Даниэля, но нет. Вся кладка трещала по швам, как и сами воспоминания, заставляя переживать наше расставание заново. – Но встретить действительно свою половинку редкость. У меня не получилось.

– Даже среди людей такое бывает? – удивленно вставил своё слово Ярополк.

– Почему даже? – грустно усмехнулась я и потрепала мальчишку по мягким волосам, – а среди вас? Много совпадающих пар?

– Не густо, – отозвался Властислав, но, кажется, тон его несколько поостыл. – У нас если встречается пара, то они просто не смогут жить друг без друга. И сразу понимают, что это ОН или ОНА.

– Сразу, это правильно, – я снова уставилась в окно, где яркое, но холодное солнце уступало место такой же безжизненной луне.

Ну, а что еще могла сказать двум мальчишкам, у которых свои законы природы? И если бы подобное срабатывало у людей, кто знает, что бы испытывали мы Даном друг к другу и возможно,… но нет. Ксюша моё сокровище, которое досталось непросто. А думать о том, что её могло не быть , неправильно. Она есть и это счастье.

– Мелкий, ты со мной? – старший княжич нарочито бодрым голосом обратился к Яру.

– А ты куда? – полюбопытствовал младший.

– На тренировку, – рука покачала меч, а у Ярополка в ответ заблестели глаза, – ну как? Леди, а вы идёте?

– С удовольствием, а это далеко? – мне захотелось сменить обстановку, но честно говоря, папа раньше подобным практиковался и весьма часто, так что просто стало любопытно, а как это делают оборотни.

– На улице, во дворе, с другой стороны замка.

– А, – протянула я расстроено, – на улицу хорошо, только ваш отец категорически мне не разрешает. Но да ладно, пойдёмте!

– Не разрешает? – удивились они в голос, уставившись на меня как на восьмое чудо света, – почему?

– Потому что, – раздался голос их отца за моей спиной, а у мальчишек удивительно одинаково вытянулись лица, – она человек и если хотите, чтобы леди завтра слегла с воспалением лёгких, то можете звать её с собой, сколько угодно.

Грозный вид князя меня несколько смутил, пусть мы ничего такого не делали и не сказали, а мальчишки поблагодарив за урок, немедленно сбежали! По-другому просто нельзя было назвать этот спешный уход.

– Значит, леди, – Радомир, не отрывая глаз, обошел вокруг, – вы хотели у нас задержаться?

– С чего вы так решили? – не поняла я.

– На улицу собрались, а после этого, до болячек один шаг.

– Я думала, там потеплело, и вообще это не на улице, – попыталась оправдаться, чувствуя себя, словно школьница, которую отчитывает директор. Даже смешно.

– Нет, все так же мороз, даже усилился и Вам нежелательно выходить, – заявил он тоном, не терпящим возражения.

– Я просто видела Ваших гостей и решила, что там потеплело, – упрямо вставила я, наблюдая, как князь нахмурился.

– Это оборотни и им всё равно, шастать ли в метель или прогуливаться туда, где их не ждут, – зачем-то добавил он, а мне стало легче. Ведь если так, то значит, старшему княжичу не за что волноваться. Или есть за что?

– Да, уж. У людей всё гораздо сложнее.

– Что Вы имеете в виду, леди? – он встал напротив меня, по-прежнему не отводя своего медового завораживающего взгляда, всего на расстоянии полтора метра, а мне захотелось сбежать. Просто, куда-то вниз, подальше, чтобы унялось припустившееся вскачь сердце. Вот интересно, оборотни это слышать или нет? – Вы слишком долго обдумываете такое выгодное предложение, значит, Вас кто-то ждёт?

– Ждут, – подтвердила я, не пытаясь скрывать подобный факт.

– Кто же, если не секрет, – рот князя улыбался, но глаза – нет. И пусть это глаза зверя, но глядя в них, мне казалось, что он сейчас серьёзен, как никогда.

– Да какой там секрет. Если ваш гонец привёз от моих письма. Вам ведь наверняка рассказали, кто там живёт.

– Рассказали, но я не хочу слышать чужой пересказ. Я хочу узнать это от Вас, Ярослава Хадерсон, – четко выговорил он, выделяя мою фамилию, а я опять едва не вздрогнула и, кажется, он уловил это. Нахмурился. – Что?

– Ваши глаза, князь. Они сейчас так блеснули, – отозвалась я почти шёпотом, только сейчас замечая, как темнеет на улице, а значит и тут, в башне, – может быть, мы спустимся вниз, я всё-таки человек и вижу хуже по сравнению с Вами. Это нервирует.

– Хорошо, – вздохнул он и протянул мне руку, – держитесь.

Не стала кривляться, и воспользовалась предложенной рукой, всё-таки падение с этой лестницы и я вещи довольно совместимые.

Тепло руки было приятным, а каждый мой шаг был под контролем и чувство надежности, оно буквально затопило меня, и я приказала себе не расслабляться. Это только самовнушение, минутная слабость простуженной женщины, лишенной длительное время должного внимания со стороны мужчин.

Ленара я в расчет не брала.

– Я еще не говорил, но в этом платье Вы необычайно красивы, леди, – произнёс Радомир, едва мы спустились с лестницы, и я осторожно освободила свою руку. А после услышала, как он тихо сказал. – Впрочем, никакое платье не может сравниться с совершенством.

– Вы не говорили, – мне польстило, как и любой женщине, услышавшей комплимент из уст такого мужчины, – но мальчики это сделали за Вас.

– Опередили, – усмехнулся он и пошел по направлению моей комнаты, следуя рядом со мной. – И всё же, почему Вы раздумываете над моим предложением?

– Я, – произнесла и тут же закашлялась, отворачиваясь от князя. – Простите, пойдёмте со мной, – проскрипела в ответ и вошла к себе. Кувшинчик был прикрыт полотенцем, и я мысленно поблагодарила за это Акулину, что примерно в это время приносила мне отвар.

– Не помогает? – нахмурился Радомир и осторожно понюхал содержимое сосуда, а потом поставил его на прежнее место.

– Помогает, только разговаривала сегодня много, – я почувствовала себя гораздо легче, а потому не стала откладывать свои объяснения. – Князь, мне ваше предложение подходит, более того, она меня устраивает как никакое другое. И Вы правильно заметили, оплата более чем достойная.

– Это мне судить о достойности, – мёд в глазах плавился, ласково подчиняя, но я стряхнула это наваждение. Всё-таки когда болеешь, видится что-то не то.

– Пусть так, – согласилась, не задумываясь, и открыла шкафчик, где хранила рисунок Ксюши и куколку, – вот моя причина.

– Что это? – он нахмурился, но осторожно взял бумагу, поднёс её к лицу.

Принюхивается? Этот жест я уже видела у княжичей, у слуг, так что особого впечатления он не произвёл.

– У вас есть дочь?

– Есть, маленькая. Ей скоро будет пять лет, осталось меньше месяца, – моя улыбка сама собой расплылась, глядя на куклу, которую я мяла в руках.

– Я понял, вы рвётесь к ребёнку. Так?

– Да, все верно подмечено, – вздохнула и посмотрела на князя.

– А почему с собой не берёте? – непонимающе посмотрел он. – Она ведь маленькая.

– Куда? К аптекарям? Они против этого.

– Понятно, – кивнул оборотень, – и часто вы катались вот так?

– Каждый выходной. А тут были каникулы, и я на две недели оставалась в Осинках.

– Ярослава, – он осторожно говорил, словно подбирал слова, – а если я скажу, что не против того, чтобы ваша девочка жила тут, вместе с вами. Вы примете приглашение стать учителем моих детей?

– Это потому что утонул учитель?

– Что,.. – князь непонимающе моргнул, но тут же добавил с грустной усмешкой, – да, пусть так.

– У меня тогда есть еще одна просьба, если можно.

– Всё, что угодно, – отозвался Радомир и улыбнулся так лучисто, что просто захотелось прикоснуться к его губам, и я отвела глаза, боясь, что оборотень что-то заподозрит.

– Мы раз в месяц будем ездить в Осинки, Вы не возражаете? А первое время кто-то будет нас сопровождать. А потом я выучу дорогу и..

– Рос, Росляр вас будет сопровождать. Всегда. Он дорогу хорошо знает. Всё-таки это лес, а не город.

– Спасибо, – я осмелилась и коснулась руки мужчины в знак благодарности, – она умная и послушная девочка, мешать не будет.

– Скажите, леди, еще один вопрос, – князь не отрывал от меня своего взгляда, а мне стало не по себе. Что-то было в его глазах такое, что я была не способна объяснить.

– Конечно, – сглотнула, но продолжила смотреть на него.

– Вы одна, с дочерью, плюс содержите ту семью из деревни. А где ваш муж? Вы говорили, что развелись, но ведь есть ещё и девочка.

– Ксюша не нужна своему отцу, – не слукавила я, разделяя Якоба и Даниэля, – но пожалуйста, не будем об этом. Всё в прошлом.

– Простите, – отозвался князь, бросив задумчивый взгляд на рисунок.

Похоже, соглашаясь стать учительницей для мальчиков, я рискую вновь потерять своё сердце и это пугало. Но со мной будет детка, а это многое значит.

Глава 4. Потепление – это хорошо

Радомир

Всё мысли про недавнее появление Стеллы давно вылетели из головы оборотня, потому что зверь узнал один такой важный и вместе с тем явный факт.

Отец девочки не желал своего ребёнка, а значит, не имел права на уважение Ярославы, и это звериная сущность князя одобрила. Ни один нормальный мужчина не отпустит ни жену, ни собственное дитя, а если это и случится, то обязательно постарается вернуть их. Не от этого ли она ушла, сменив своё положение на Осинки? И если дочери скоро пять лет, то, значит, в их первую встречу Ярослава уже была беременна. Не это ли причина того, что его рысь не опознала свою пару? Другого объяснения быть не могло.

А что за историю прячет Ярослава или от чего бежит?

Мысль узнать всё о своей паре давно занимала, но он надеялся, что всё разъяснится другим путём, обычным, а теперь решил не ждать её слов, самому заняться поисками. Вполне возможно, что ей угрожает опасность, а, значит, его прямая обязанность – защитить свою женщину и всё, что ей дорого.

Князь потянулся, расправил плечи и вздохнул. Сегодня ночью, впервые за долгое время не услышал всхлипов Ярославы из-за двери, и это не могло не радовать. Он на верном пути и пусть всё идёт своим чередом. Оборотень не собирался торопить события, навязываться или говорить о своих чувствах или даже об их парности. Ярослава должна привыкнуть к ним, к их образу жизни, их привычкам и повадкам, да и вообще к самому факту проживания в этом лесном замке. Да и к чему торопить и навязываться, если наверняка после разлада с отцом девочки у Ярославы болело сердце. При мысли, что подобное могло произойти с его парой, рысь заскулила, требуя немедленно отомстить, а ещё лучше разорвать обидчика. И чтобы не зацикливаться на этом, он приказал крикнуть Крена. Этот землю носом роет, но добирается до истины.

Радомир для себя решил, что ничего не скажет Ярославе, а сам разберётся с обидчиками по обстоятельствам и накажет, кого нужно и как нужно.

– Крен, – властно обратился князь, как только воин прикрыл за собой дверь, – сейчас едешь в город, к местным писакам, выдающим документы. Ты когда-то служил там, у тебя остались связи?

– Всё верно, князь, остались, – отозвался Крен.

– Разузнай, кто и когда выдавал документ, – Радомир черкнул на бумаге имя Яры, примерную дату выдачи, точную не запомнил, – и на основании чего.

– Будет сделано, – отозвался оборотень и уже спустя полчаса мчался по направлению полицейского участка, в котором когда-то работал.

Простолюдины не имели права получать подобные документы, только справки, удостоверяющие личность, ну, а у Ярославы документ был сделан по всем правилам. На специальной бумаге и с печатью, а значит, всё должно пройти через городскую канцелярию. Самолично ехать и узнавать о таком не следует, не стоит давать повод для сплетен о нём и этой женщине раньше времени. Да и Морис работает там, а Стелле явно не стоит об этом знать. А вот под каким – нибудь предлогом полицейский попросит взглянуть на книгу учета записей выдачи паспортов, это вполне уважительно.

***

Ярослава

Стук в дверь по утрам стал привычным, и я быстро поправила платье, открыла дверь.

– Доброго вам утра, леди, – произнесла Акулина, оттопырив нижнюю губу, как обычно и с радостью сообщила, – погода налаживается, теплеет!

– Доброе утро, – я взяла тёплый кувшинчик с очередной порцией горького отвара. Как ни странно, но выпила я уже не один литр, решив, что для здоровья так действительно будет лучше. –Вот и хорошо, раз налаживается!

– Ну что, собирать вещи? – женщина вопросительно уставилась на меня, одновременно убирая заварочный чайник и чашку с блюдцем со стола.

– Вещи? – я задумалась на миг, – да нет, не надо. Всё равно скоро приеду, смысла нет, туда – сюда всё катать.

Звон разбившейся посуды прервал мои слова, и я едва не ахнула, но вовремя прикрыла рот. На белоснежной скатерти расплывалось небольшое коричневое пятно.

– И что же руки сегодня совсем не держат, – запричитала женщина, но в её голосе сквозили гневные нотки. – Что же вы и чай – то не допили!

– Благодарю, мне было достаточно, – я посмотрела, как она складывает в одну кучу осколки и подошла, решительно отодвинула Акулину в сторону, собрала все концы скатерти и завязала слабым узлом. Чашки и заварка остались внутри, но женщина со мной была согласна, потому как благодарно кивнула и забрала узелок.

– А чего обратно – то? – она остановилась в дверях и с непониманием уставилась на меня, – разве не вы домой рвались?

– Так я учительницей при княжичах буду, значит, с вами останусь, – улыбнулась, а потом с усмешкой заметила, как женщина недовольно пошагала к себе.

Она была странная, многое сразу воспринимала в штыки, но, на мой взгляд, всё же незлобная. А спустя десять минут чистая скатерть красовалась на столе, но меня в комнате уже не было.

– Властислав! – окрикнула я спешащего мимо юношу, пока спускалась по лестнице вниз.

Мне хотелось найти князя и как можно скорее. Нужно было предупредить, что если на улице действительно стало тепло, то я уезжаю в Осинки за Ксюшей. И чем скорее это произойдёт, тем быстрее начну процесс уже нормального обучения детей, по всем правилам.

– Да леди, доброго Вам дня, – он улыбнулся той тёплой улыбкой, которой стал одарять меня после того дня, когда мы начали наши первые совместные занятия, а потом поднялись в башню. – Куда-то спешите?

– Мне нужен князь, но никак не могу его найти, – пожаловалась, с надеждой, что княжич мне поможет.

– А он во дворе, гоняет Роса и остальных, – рассмеялся довольно Властислав, гордясь своим отцом.

– Как это?

– На мечах. Тренировка у них. Хотите посмотреть? – хитрые глаза горели азартом, а я снова согласилась.

– Конечно, только схожу и накину своё пальто.

– Я подожду вас, – крикнул он мне в след.

Почти влетев в свою комнату(я изо всех сил пыталась казаться степенной и рациональной, но настрой старшего княжича передался и мне), быстро накинула своё укороченное пальто, переобулась и поспешила к Властиславу, который даже не подумал утепляться, обойдясь всего лишь толстым свитером.

Быстро пройдя коридорам, мы с юным оборотнем вышли на другую сторону замка, которая не была видна из моего окна. Ещё не открылись двери наружу, а до моих ушей уже донёсся звон мечей, взрывы мужского смеха и одобрения, порой выражаемые не всегда культурным языком.

– Смелее, леди, – подбодрил меня княжич и сам первый выскочил на улицу.

Он довольно быстро растворился среди мужчин, а я попыталась осмотреться. Отвыкла от яркого слепящего солнца, от морозного воздуха и первые минуты стояла, щурясь, приложив ладонь над глазами. Мужчины, воины сгрудились кругом, а в центре сражались трое. Радомир, одетый лишь в плотную рубашку ,Росляр, что привозил мне письма от Марфы и ещё какой-то незнакомец – оборотень. Князь сражался один против двоих и это захватывало. Несмотря на мороз, быстро двигавшимся оборотням было весьма и весьма жарко. Рубаха Радмира пестрела пятнами выступившего пота, а светлые волосы прилипли к вискам .Но не менее, взмокшими выглядели противники, нападающие то вместе, то по очереди на своего правителя. Даже при морозе запах пота от натруженных тел ощущался прилично, но это не было противным для меня ,а скорее подогревало возникший азарт.

А князь был хорош и очень. В обеих руках удерживая по мечу, он не просто оборонялся, а ещё и успевал нанести удары. Противники были в легких кольчугах, а он нет, соперников было двое, а он один. С усмешкой, с язвительными словечками, пересыпающимися довольно неприличными фразами, он ловко пнул ногой незнакомого мне оборотня , от чего тот покачнулся, но устоял, однако время было упущено и воин отошел, показывая, что проиграл. Одновременно с этим князь отбил правой рукой выпад Роса, а левой почти приблизил другой меч к горлу своего охранника. Бой закончился.

Свист и одобрительные возгласы очень быстро утихли, когда в середку вышла очередная пара воинов, продолживших тренировки, но я на них уже не смотрела.

– Красиво, – произнесла я одобрительным тоном, обращаясь к Радомиру, который уже шел в мою сторону.

– Рад, что понравилось, – лучистая улыбка действительно сильного воина была подарена мне, – и давно тут?

– Нет, минут десять, – трудно ориентироваться во времени, когда так увлечена зрелищем. – Я искала Вас.

– Меня? – он утёр лоб рукавом, так как рядом ничего подходящего не оказалось, – что случилось?

– На улице потеплело, я чувствую. Значит, пора забрать дочь.

– Понятно, – усмешка и хитрый взгляд, – тогдат всё, как и говорили. Рос, – гаркнул князь неожиданно громко, а я чуть не подпрыгнула.

– Звал, князь? – тут же рядом с нами оказался Росляр. Он был жизнерадостным , когда взглянул на меня, что я поневоле улыбнулась в ответ и тут же перевела взгляд на Радомира.

– Звал. Через два часа выезжаешь в Осинки.

– Передать письмо? – Рос с пониманием взглянул на меня, но князь прервал его.

– Нет, другое. Отвезёшь леди и тут же с ней вернёшься обратно, – скомандовал он охраннику, но я не согласилась.

– Князь, я не смогу вернуться сегодня.

– Почему? – нахмурился он и кажется, ему это действительно не понравилось.

– Потому что мне бы хотелось там остаться хотя бы на ночь, побыть дома.

– Понимаю, – согласился он, но морщинка, что залегла между бровей, так и не расправилась. – Тогда сегодня он вас отвезёт в Осинки, а завтра заберёт обратно. Что?

Что-то не так?

– Нет, что Вы, всё так, – я попыталась оправдаться, не понимая, чем задела Радомира. А то, что это есть, чувствовала сердцем. – Просто Росляр мог бы у нас там остаться, а завтра вместе обратно. Чтобы не кружить ему туда и обратно. Если можно, – я посмотрела на князя, перевела взгляд на охранника и спохватилась. – Мы тут стоим, а ведь вам холодно! Вы сырые и после боя!

– Да нет, всё в порядке, это не тот мороз, от которого нам будет холодно, – заулыбался Радомир и подмигнул Росляру, – ну что, готовь сани.

– Будет сделано, князь, – усмехнулся оборотень и, насвистывая какую-то незнакомую песенку, скоро удалился, а мы, не сговариваясь, отправились в замок тем путём, которым я пришла сюда.

– Сани? – удивилась я, переводя взгляд с уходящего Роса на Радомира, а на душе было приятно. Укутаю Ксюшу потеплее, прикрою каким – нибудь одеялом и всё будет хорошо.

– Вы снова хотите простудиться? – усмехнулся князь и скомандовал, – через час обед, вот после него и поедете.

Росляр уселся впереди, а я сзади, укутанная дополнительно в чей-то овчинный тулуп. Князь лично проверил, насколько тепло мне, что-то сказал своему охраннику, и мы отправились за Ксюшей.

Морозный день сверкал всеми красками на солнце, заставляя снег искриться, лучше, чем россыпь бриллиантов. Пушистые ели, чьи зелёные лапы прикрыты снегом, березки, словно невесты, укутанные инеем, всё проносилось мимо под весёлый скрип саней и быстрый цокот копыт.

– Леди, – обратился ко мне разрумяненный Рос, – а Марфа, она вам кто?

– Подруга, – отозвалась я, одновременно щурясь и улыбаясь. Солнце светило в глаза, свежий воздух дурманил кровь и само осознание, что через несколько часов увижу свою маленькую Ксюшу, придавало уверенности и осознания счастья.

– Но ведь вы такие разные, – не унимался Росляр.

– Так вышло, – попыталась я отговориться, не желая вдаваться в подробности. И Рос это понял, кивнул и отвернулся.

Мне не хотелось его обижать, но и занимать весь путь рассказом о наших бегствах не имело смысла. Возможно, когда-нибудь, когда я смогу достаточно хорошо доверять этим оборотням, то расскажу немного из истории, что касается моего отца и нашего бегства. Но пока этого не планировала.

Спустя несколько часов нашей езды, во время которой при каждой остановке Росляр заставлял меня слезть и двигаться, что я и делала, наматывая круги вокруг коня и саней, мы въехали в ворота нашего дома.

Все были рады нашему приезду, особенно Ксюша. Скакала вокруг, не отпуская меня и это было так приятно! Она, то цеплялась за моё платье, просто так, следуя за мной, то в комнату, то на кухню. То принималась что-то быстро рассказывать, а вездесущие мальчишки тут же вклинивались к нам, перебивая друг друга и дочку. И пусть от этой шумной компании у нормального человека давно бы разболелась голова, но мне нравилось.

– Весело у вас, хорошо, – заметил Росляр, в то время как мы, взрослые сидели и ужинали, а Ксюша с мальчиками убежали в нашу небольшую комнату.

– Хорошо, – согласился Степан, и мы все вместе выпили по рюмке наливочки.

– Барышня, – вставила своё слово раскрасневшаяся Марфа, поправляя на плечах цветной платок, – а вы к нам приезжайте, не забывайте!

– Конечно, Марфуша, даже не сомневайся, – я успокоительно погладила свою подругу по руке, – куда мы от вас. Да и Ксюша к вам привязалась, скучать будет.

– А её там обижать не будут? – не унималась Марфа, которая действительно переживала за нас. Она стала для дочки, словно вторая мама и понятно, сейчас очень расстраивалась.

– Да нет, княжеские дети этого не сделают, – решил вставить своё слово Рос, защищая хозяйских княжичей, – а взрослые и подавно.

– Барышня, Ярослава, – Олёнка положила ложку и обратилась ко мне. Румяная, полногрудая, она была необычайно хороша собой. Многие в деревне заглядывались за женщину, но Степана побаивались, поэтому никаких вольностей даже в разговоре не допускали. Да и сама Олёнка была на расправу с подобными людьми скора. Однажды у колодца один бобыль попытался обнять её со словами, что ни к чему такой женщине трудиться. А он сейчас ей воду зачерпнёт и до дома донесёт, пока, как он видел, Степан куда-то ушёл. Этот мужик не знал, что коромысло для женщины не только воду носить, но и в случае нападения может стать довольно грозным оружием. Олёнка приложила им к спине незадачливого ухажера. После этого колодец появился у Лисовых свой, собственный и во дворе, а затем и у нас с Марфой. А тот бобыль, что посмел прикоснуться к ней, ещё и от Степана получил нагоняй и долго хромал по деревне.

– Что, Олёна? – я отодвинулась немного от стола, но вылезать не спешила. В этой компании было тепло и душевно. Даже Росляр вписался в неё, искоса бросая взгляды на Марфушу. Олёна сегодня днём ткнула мне в бок локтем, когда Марфа пошла к колодцу с ведром, а оборотень отправился за ней” помочь “. Вернулись они очень быстро, но оба довольные, словно зимой их угостили сочной свежей земляникой.